Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Емелин Андрей / Антим : " №01 Антим Кодекс Ордена " - читать онлайн

Сохранить .
АНТИМ: Кодекс ордена Андрей Емелин
        АНТИМ #1
        В этом мире маги черпают силы от договоров с демонами. Рокот нестихающих войн снова катится с запада на восток, разбиваясь о щиты и взрывные зелья Ассийского Ханства. Но на сей раз серые легионы заполучили в свои руки грозное оружие, которого еще не видел мир.
        Старый нищий убийца магов решится обучать волшебницу, подобную тем, на кого он когда-то получал заказы. Сам того не ведая, он запустит череду событий, которой суждено всколыхнуть все двенадцать колец мироздания.
        АНТИМ: Кодекс ордена
        Часть 1. Новое пророчество

* * *
        КАРТА ВЕСТПАТРИИ, АССИИ И СУДПАТРИИ
        Глава 1
        - Расскажи, как ты убил этого, - бросил повелительным тоном усатый дворянин, тыча наманикюренным пальцем в сторону блеклого от времени бронзового амулета с маленьким изумрудом в центре.
        Седой старик в черной монашеской мантии, сидевший за дубовым столом напротив, скупо улыбнулся и придвинул морщинистой ладонью тарелку с кусками жареной свинины.
        - Меня зовут Эш, господин. Но это скучная история. Я мог бы рассказать Вам о том, как я расправился с некромантом близ Равены. То действительно было непросто, ведь при колдуне оказалось двадцать поднятых воинов. Магически инертных, а у меня при себе, кроме…
        - Нет! - дворянин стукнул кулаком по столу и отодвинул от старика тарелку, а также кружку пива, стоявшую рядом. - Уговор был на три истории. Обожди пока жрать, голодранец, и рассказывай о том, что я велю, - он снова ткнул пальцем в амулет, лежащий возле старика в ворохе других безделушек, и откинулся на спинку деревянного кресла, не преминув протереть платком руку, которой коснулся стола.
        Эш учтиво покивал.
        - Как пожелаете, господин.
        Он вздохнул и, прежде чем начать свой рассказ, окинул взглядом старую таверну.
        Закопченные стены и просевший местами дощатый потолок казались единственно возможной обстановкой, для публики, собиравшейся здесь пропить последние деньги или решить такие вопросы, о которых стражникам лучше было не знать. Грязный пол с засохшими до комковатых черных кочек остатками еды, да запахи с кухни, с трудом перебивавшие вонь матросов стекавшихся сюда через пару часов после полудня. Большая часть посетителей тратила гроши, что платили им за работу на рыболовных судах и в местном порту, так как иной работы в городке практически не было.
        Таковым являлось последнее пристанище старого антима. Одного из очень немногих, оставшихся с тех давних лет, когда магия считалась ремеслом незаконным и неугодным церкви.
        Но времена охотников за магами давно прошли.
        Не было теперь нужды в людях, умеющих использовать силу колдующих против них самих, потому как нынешняя власть в каждом цивилизованном уголке мира, смогла таки прижать к ногтю своенравных колдунов, шаманов и всех остальных, кому потусторонние силы даровали часть своей власти над миром.
        Но то сейчас, а что до правителей прошлого…
        - Ее звали Нира, - сообщил Эш, сгребая со стола все безделушки, кроме амулета и убирая их в небольшой потертый мешочек за поясом. - Она - мой последний заказ на человека. Вернее сказать, последний, из тех, что я принял.
        Он поморщился от воспоминаний, словно его тело грызла физическая боль.
        - Ей было от силы лет девятнадцать. У магов сложно разобрать это внешне, ведь они взрослеют и стареют медленнее. Но тогда я успел поговорить с ней. Девочка сама еще толком не поняла, что случилось, темный договор оказался заключен с Веуром или Парларием, а эти демоны, мастера затуманивать разум. Она не сопротивлялась, знала кто такие антимы и понимала, что раз на ней печать, а я в ее доме, то все уже решено. И все же… ей было очень страшно, и она очень не хотела умирать.
        - И что ты с ней сделал? - похотливо улыбаясь, спросил дворянин. - Дал ей помучаться, быстро выпустил кишки, или может… - он подался вперед. - Развлек ее напоследок? Я хочу знать подробности.
        Лицо старика на мгновение изменилось, и он взглянул на дворянина так, что тот посерьезнел и чуть попятился. Это был взгляд затравленного убийцы, который давно потерял в жизни все, кроме пары медяков в кармане, пыльной мантии, да вороха жутких воспоминаний, мешающих спать по ночам.
        - Я убил ее быстро, сокрытым мечом в сердце, - ответил спокойно Эш, опуская взгляд на медальон. - Затем, забрал личную вещь в доказательство и ушел за своей наградой. Я жалел ее, особенно от того, что девочка была красива, а во мне тогда еще бурлила молодая кровь. Но наемнику платят не за размышления о правильности поступков, а за трупы. К тому же, тогда мне казалось, что я совершаю благо, а золото способно унять любую боль. Но, после того как мне заплатили, обстоятельства вынудили меня задержаться в городе. И через пару дней я узнал, что отец Ниры являлся весьма состоятельным человеком, а один разорившийся, но все еще влиятельный дворянин очень хотел добраться до его денег. И таки добрался. Он связался с группой колдунов, официально работавших в городе под присмотром церкви, и попросил их о некой особенной помощи, посулив за нее весьма солидную плату. Те согласились. Один из колдунов зачаровал девушку, влюбил ее в себя и уговорил принять темный договор, пообещав защиту. Нира согласилась, однако колдун исчез, а вот печать на ее груди никуда не делась. Тот дворянин донес на девушку в церковь, после
чего и наняли меня, не слишком разбираясь в обстоятельствах. Позже отца Ниры судили, как сопричастного, а большая часть его имущества отошла по поддельным документам дворянину, который якобы имел с ним дела.
        Старик взял кружку пива и несколькими крупными глотками опустошил ее до дна.
        - С тех пор я понял, что развращает не только магическая власть, но и мирская. Мне стало ясно, что среди обычных людей куда больше чудовищ, нежели среди тех, кого я убивал прежде. Принцы, лорды, дворяне, - он снова холодно взглянул на мужчину, - На вас бы тоже не мешало начать охоту. Так я решил тогда.
        - Что за чушь ты несешь! - брезгливо скривился дворянин. - Сидишь в этой вонючей дыре, глотаешь дешевое пойло и жрешь помои, за которые тебе даже нечем заплатить. Когда ты в последний раз мылся? - он поднялся из-за стола, все распаляясь. - И ты, сын портовой шлюхи, смеешь говорить мне такие слова?!
        - Я предупреждал, что история с некромантом понравится Вам больше, господин, - улыбнувшись ответил Эш, а к их столу тем временем подошел крепкий бородатый мужчина.
        - Какие-то проблемы?
        - Все хорошо, Гентар, - ответил старик. - Господин как раз уже собрался уходить.
        Дворянин взглянул на подошедшего, оценив его плечистую фигуру и короткую дубинку на поясе, сплюнул на пол и молча направился к выходу из таверны.
        Проводив его взглядом, Гентар покачал головой и опустился на скамью возле старика.
        - Вечно ты ввязываешься в какое-нибудь дерьмо. Дался тебе этот петух?
        - Он бесплатно покормил меня, - ответил с улыбкой Эш, принимаясь за жареную свинину. - К тому же, я считаю, что вся наша жизнь - это то самое дерьмо, о котором ты сказал, не все ли равно во что ввязываться?
        - И все же, - усмехнулся Гентар, - Ты отказываешься от предложения Старшего пойти сам знаешь куда, сам знаешь зачем.
        - Просто я не люблю, когда меня используют как оружие. Очень уж мне это надоело.
        - Демоны меня подери, Эш! - прошептал Гентар, - Ну что это за бред? Будь ты с нами, то перебил бы тех парней за несколько секунд. Сохранил шкуры нашим людям. Тебе же вообще нихера это не стоит! А, кстати о стоимости, Старший сказал, что за те восемь ночей, проведенных тобой в таверне, уже неплохо бы и заплатить.
        Эш искоса взглянул на собеседника, не переставая жевать, но ничего не ответил.
        - Ну вот и что ты так смотришь? - покачал головой Гентар. - Я ж не только о себе, но и о тебе, старом гавнюке, беспокоюсь.
        - Передай Старшему, что я очень благодарен ему за гостеприимство. Скажи, мол Эш помнит о его словах, когда он пообещал мне неделю бесплатного ночлега, а за еще один день я готов заплатить. На это меди в моих дырявых карманах хватит, но только затем я уйду.
        Гентар помолчал немного, дружески хлопнул старика по плечу и поднялся из-за стола.
        Тем временем, по узкой грунтовой дороге к городку подъехала карета, запряженная парой вороных лошадей. При одном лишь взгляде на экипаж, не сложно было догадаться, что принадлежит он кому-то весьма и весьма состоятельному. Алый бархат, повозки щедро украшали узоры из белого золота, а над крышей высился полуметровый черный треугольник со вписанным в него полумесяцем - символом анрижской академии магов.
        Четверка конных воинов в стальных доспехах, шедшая двойками впереди и позади повозки, остановилась вместе с экипажем, один из солдат спешился и торопливо открыл дверцу кареты.
        - Ну, что, ничего не забыла? - с добродушной улыбкой спросил мужчина в темном камзоле у молодой красивой девушки. С виду ей было не больше восемнадцати лет, водопад шоколадного цвета волос доходил чуть ниже лопаток, а правильные черты лица с большими глазами и полными губками могли бы свести с ума половину мужчин на свете. Что же до второй половины, то они и вовсе бы решили, что какой-то колдун пытается их зачаровать и непременно отправились в церковь, чтобы поскорее снять это, не дающее покоя, наваждение.
        - Я все помню, не переживай.
        - Все же, прошу тебя, повтори, - попросил мужчина. - Я очень за тебя беспокоюсь.
        - О святой круг, - тепло улыбнувшись, ответила девушка и картинно закатила глазки. - Ладно, сделаю это ради твоего спокойствия, - она вытянула руку и принялась перечислять, загибая пальчики с красным маникюром:
        - Высший маг по имени Лаурф ожидает меня в городе. Это раз. Он остановился в таверне, это два. Мне нужно найти его и напроситься в подмастерья для прохождения годового курса практики - это три. В течение года я должна буду изучать магию под его кураторством, заниматься исследованиями и выполнять всякие простые поручения - это уже четыре. Ну и пять - это та оценка моих способностей, которую я получу от него, когда вернусь в академию, чтобы меня признали там полноценной волшебницей.
        Девушка снова обаятельно улыбнулась, так что на ее щеках проступили маленькие ямочки, и добавила:
        - Все просто!
        - Лани, помни, что Лаурф в городе занят важной работой и может представиться тебе иначе. Но он обязательно продемонстрирует свои магические способности, - мужчина закусил нижнюю губу, размышляя о том, не забыл ли он что-нибудь еще, а девушка положила ладонь на его руку и сказала.
        - Не волнуйся, со мной все будет хорошо. В сумке у меня марки и брины, которых хватит на пару лет безбедной жизни, академия всегда знает где я по зачарованию моего медальона, а любые воришки и недоброжелатели… - она скорчила игривую гримасу и щелкнула пальцами, от чего над рукой заплясал огненный шарик, размером с горошину. - Если что, познакомятся с неудержимой мощью моей магии.
        Она засмеялась и огонек тут же дрогнул, а затем потух.
        - О святой круг, - покачал головой мужчина. - Лани, твоя легкомысленность может довести тебя до беды. Вне стен академии и поместья твоих родителей мир полон опасных мест, а если сказать по правде, то он и вовсе из них состоит.
        Воин, стоящий возле кареты, вежливо покашлял, привлекая к себе внимание и сказал:
        - Не волнуйтесь, Витор. Мадемуазель де Круайен ничего не угрожает, пока я рядом. А уйду я только передав ее под патронаж высшего мага, с которым она уж точно будет в полной безопасности.
        - Береги ее, Зюпер, как собственную дочь! - сообщил мужчина и погрозил воину пальцем, на что тот лишь учтиво кивнул.
        Девушка высунулась из кареты, щурясь от яркого солнца, и, облокотившись о любезно поданную руку воина, ступила на пыльную землю.
        Ее одеяние составляла белоснежная шелковая рубашка с наброшенной поверх нее короткой жилеткой из мягкой кожи, узкие коричневые штаны, подчеркивающие стройные ножки, и высокие кожаные сапоги до колен.
        В руках девушка держала сумку, которую она тут же закинула за плечо наподобие рюкзака.
        - Удачи, Лани, - сказал мужчина, выглядывая из кареты. - Не забудь написать домой, как только немного освоишься.
        - Обещаю, - с улыбкой ответила девушка и, энергично помахав рукой, отправилась вдоль по улице, в сопровождении облаченного в доспехи воина.
        - Твой поступок, это плевок нам в лицо! - презрительно бросил крепкий мужчина, тело которого покрывали разномастные татуировки, а лысую голову украшал огромный шрам, тянущийся от затылка до рта через правое ухо, вернее бурый комок, являвшийся ухом когда-то очень давно.
        - Прошу меня простить, - Эш слегка поклонился, продолжая сидеть за столом, где он только что закончил свою трапезу. - Господин, Старший, мне казалось, что Ваш жест приютить старого человека был продиктован соображениями нашей прошлой дружбы, когда мы вместе занимались контрабандой.
        - Не юли, Эш. Ты не дурак и отлично понимал, зачем я тебя приглашаю, - Старший, обернулся и один из десятка людей за его спиной подал измятый клочок бумаги, с крупным кровавым пятном. - Здесь говорится, что в городе высший маг.
        Старший швырнул бумагу на стол и ударил по ней ладонью.
        - Высший, мать его шлюху, маг, Эш! А если я его сюда не приглашал, то это могли сделать только люди Капитана. И это как раз перед тем, как мы решили ударить! Ты врубаешься?
        Старший опустился в кресло, напротив старика, а тот поднял бумагу, внимательно рассматривая текст.
        - Понимаешь, что с нами будет, если эта тварь выступит на его стороне? Но если бы с нами был ты, все бы обернулось ровно наоборот, - он криво усмехнулся, - Чем страшнее маг колдует, тем вернее сдохнет он.
        - Присказка моей молодости, - с улыбкой ответил Эш.
        - А хочешь ее? - заговорчески прошипел Старший. - Молодость свою назад. Помоги нам и оплачу тебе магов Вульда, вернут тебе твои года, дам в придачу серебра, жрачку, девок. Что тебе еще надо?
        - Здесь говорится, - ответил Эш, не отрывая взгляда от бумаги. - Что маг будет ожидать прибытия подмастерья из анрижской академии. Быть может он тут вовсе не по ваши души.
        - Ха! - Старший ударил себя ладонями по ногам. - Ты сам-то веришь в это дерьмо? Да даже если он и правда был не при делах, Капитан возьмет его на крючок! Помоги нам Эш, или пеняй на себя. Уйдешь, - будешь до конца жизни ждать кинжала в спину.
        Эш поморщился, выпуская из рук лист бумаги и прикидывая, как лучше соврать, чтобы как минимум получить отсрочку по решению.
        В этот момент двери таверны распахнулись и в зале появилась красивая девушка в сопровождении крепкого воина, держащего правую руку на рукояти меча.
        - Закрыто у нас, хер ли ломитесь?! - гнусаво прокричал один из людей Старшего и от неожиданности девушка попятилась, упершись спиной в своего провожатого.
        - Простите, - неловко пробормотала она, собираясь покинуть таверну, однако старый антим почувствовал на ней метку демона.
        Несмотря на почтенный возраст, мысли Эша работали очень быстро, а потому он отчетливо понял, что произойдет спустя несколько минут. Старший был умен, хоть и пытался порой сойти за тупого напористого мордоворота. Стало быть, он не хуже Эша понимал, даже не обладая способностями убийцы магов, что, никому не известная в маленьком городке, разодетая в дорогие вещи, девочка, в сопровождении телохранителя, могла являться ни кем иным как тем самым подмастерьем мага, о котором шла речь на клочке бумаги.
        Дадут ли им после этого уйти? Возможно, но уж точно не слишком далеко.
        Эш тяжело вздохнул и, покачав головой, мысленно потянулся к воображаемой мистической сфере в теле девушки, а затем коснулся ее, почувствовав на руках нечто липкое и мерзкое. Такова уж она - сила демонов, что питает способности каждого мага. Пальцы на руке старика сложились в затейливый знак и из них заструился огонь, подымаясь извивающейся змеей до самого потолка.
        Люди Старшего изумленно отпрянули, издав разноголосые вздохи удивления, кто-то даже осенил себя святым кругом, однако их предводитель не повел и глазом в сторону антима, внимательно изучая девушку. Она же, в свою очередь, замерла в дверях, глядя на колдовство грязного оборванного старика, который, должно быть, никак не вязался у нее с образом высшего мага.
        Видя на лице юной волшебницы замешательство, Эш сжал ладонь в кулак, обрывая действие заклинания и поднялся. Затем он поднял свою трость, которой ему служила обычная сучковатая ветка чуть более метра длиной и направился к выходу.
        У самых дверей Эш остановился, обернулся в сторону Старшего и, кивнув ему, сообщил:
        - От части возможных проблем я тебя избавлю, но дальше ты уж как-нибудь сам, - после этого старик вышел из таверны, и девушка с воином последовали за ним.
        - Простите, так Вы и есть… Высший маг? - услышал Эш за своей спиной недоверчивый девичий голос.
        Старик взглянул на две пары внимательно изучающих его глаз. Телохранитель также смотрел с подозрением, хотя и в его взгляде Эш ловил неуверенность.
        Он мог бы объяснить им в чем дело, отправить по нужному адресу, что не составляло особого труда, учитывая то, что в городке было всего две таверны, однако девушка поправила на плече съехавшую сумку и обостренный слух антима отчетливо различил там звон увесистой пригоршни монет.
        Эш поморщился от пришедшей в голову мысли, однако вместе с ней явилось воспоминание о днях, когда он не мог позволить себе даже корки хлеба, а также о том, что ботинок на левой ноге прохудился уже настолько, что при каждом шаге зачерпывал в себя острые камни и грязную дорожную пыль.
        - А ты кого ожидала перед собой увидеть, милая моя? - ворчливо произнес Эш. - Разодетого индюка в дорогой магической робе?
        - Не знаю как она, - сурово ответил воин. - Но я ожидал именно этого.
        Не обращая внимания на ответ, Эш махнул рукой, приглашая следовать за собой, и поплелся по широкой улице к выходу из города.
        - Как дела в анрижской академии? Архимаг все так же как и в молодости прикладывается к своему любимому рельенскому вину? - спросил Эш.
        Вопрос о пристрастиях архимага к спиртному, да еще и весьма конкретному, был задан абсолютно наугад, в расчете на то, что молоденькая волшебница никак не может знать таких подробностей. И расчет оказался верным.
        Девушка смутилась и проговорила:
        - Простите, мастер, но я не знаю.
        - А не могли бы Вы, мастер, - вкрадчиво спросил воин. - Для начала напомнить нам свое имя?
        - Зовите меня Эш! - быстро ответил старик. - Это, разумеется, псевдоним, который я ношу, пока выполняю одну важную работу! - Эш мысленно ударил себя ладонью по лицу, потому как столь нелепое и высокопарное оправдание не могло вызвать ничего кроме подозрений в его адрес. Однако, девушку такой ответ, казалось, устроил и она возмущенно воскликнула:
        - Зюпер, что ты цепляешься, к мастеру Лаурфу?! Ты же видел его колдовство!
        Старик остановился и сурово погрозил пальцем.
        - Я сказал «Эш», и никак иначе.
        - Просите, мастер, - виновато потупилась красавица, не преминув бросить в сторону воина короткий гневный взгляд. Мол из-за тебя куратор раздражается.
        - Кстати, знаешь ли ты, милая, что означает это слово? - спросил Эш и увидел на лице девушки напряжение, словно правильный ответ мог решить ее дальнейшую судьбу.
        - Если я не ошибаюсь, - наконец сказала она, - То с англосийского слово Эш можно перевести как прах или пепел.
        - Верно, - уважительно кивнул старик и двинулся дальше по улице. - Нам нужно покинуть город, скоро здесь прольется много крови, и я предпочел бы в этот момент находиться как можно дальше.
        - Это что-то вроде магии прорицания будущего? - с интересом спросила девушка, двигаясь рядом.
        - Прорицать не умеет ни один маг, только шаманы, - усмехнулся Эш. - А это банальные наблюдения. Одна банда собирается напасть на другую, чтобы установить в городе свою власть. Что же до магии, так вот тебе первый урок - никогда не пользуйся ею тогда, когда можешь обойтись без нее. Ибо твой демон непрерывно искушает тебя соблазнами.
        - Так говорит церковь святого круга, - пожала плечами девушка. - Я понимаю. Хотя… Мне не очень ясно, как при этом можно продвинуться в магическом мастерстве.
        - Можно сделать это по-разному. Кстати, кто твой демон?
        - Игнис, - гордо ответила девушка, снова поправив съезжающую с плеча сумку.
        - Старший демон пятого круга, - поморщившись, кивнул Эш. - Очень сильная тварь. Я был… знаком с одним магом, который тоже носил его метку.
        - А что за маг? Может я читала о нем, или он преподает у нас в академии?
        - Вряд ли, - хмыкнул Эш и махнул рукой. - Его давно уже убил один антим. Но парень был очень искусным колдуном. Обычной плетью инферно спокойно разрубал каменную стену. А уж что до щита преисподней, так я и вообще молчу.
        - Должно быть он часто бывал под высоким мистическим зарядом? - вопросительно сказала Лани и пожала плечами.
        - Очень высоким, - мрачно кивнул старик.
        Городок вокруг них неумолимо менял свой облик, и маленькие неказистые домики уже вовсю расцвели садами и огородами, а впереди виднелось чистое ржаное поле.
        - Позвольте обратиться, мастер, - сказал воин, все так же следовавший за ними. - Но не следует ли нам взять лошадей, перед началом пути?
        - Конечно нет! - с деланным удивлением произнес старик. - А знаешь ли ты почему? - спросил он, уже глядя на девушку.
        Ее большие глаза распахнулись шире обычного и Эш понял, что она не сможет найти ответа, хотя бы потому, что он и сам его еще не придумал.
        - Да потому, что лошади непривычны к магии, - нашелся антим. - А особенно к магии огня. Стоит моей юной подопечной по неосторожности применить заклинание, так она рискует тут же оказаться выброшенной из седла. Это совершенно не входит мои планы, потому как я, - Эш коротко взглянул на Зюпера. - Намереваюсь вернуть ее в академию, через год, живой и здоровой.
        - Простите, мастер! - радостно воскликнула девушка. - Так все в порядке? Вы берете меня под свой патронаж?
        - Конечно беру, - Эш всплеснул руками, ощущая от этой лжи почти физическую боль.
        С другой стороны, чем рисовала девчонка?
        Скорее всего ее даже не исключат из академии, когда она вернется сообщить, что не нашла своего куратора. А даже если и исключат, так будет на одного мага меньше, как меньше и шансов, что очередной демон прорвется в этот мир, сея хаос, смерть и разрушения. Тем более Игнис - старший демон пятого круга.
        Что же до девочки, так она, скорее всего, упорхнет под крыло родителей, немногим позже станет женой какого-нибудь богатенького дворянина, титулом не меньше барона, уж больно хороша собой. Затем нарожает ему детей, и проведет многие годы в спокойствии и достатке.
        Эш же рисковал без ее помощи помереть от голода или холода, потому как за все свои годы он так и не смог найти себе более достойного ремесла чем дарованное ему в молодости.
        Так уж и выйдет, что волшебница оплатит ему жизнь, как делали это раньше убитые Эшем маги. Но то будет самая гуманная и бескровная плата, последняя на счету старого антима.
        Глава 2
        Солнце неумолимо клонилось к закату, а портовый городок остался уже далеко за горизонтом. Эш с Лани двигались по грунтовой дороге в сторону деревеньки под названием Долгопрудье, в которой антим собирался остановиться и поразмыслить над тем, куда отправляться дальше.
        Между тем он непрерывно осыпал девушку расспросами, так или иначе комментируя ее ответы. Благо за свою жизнь Эш успел узнать о магах и магии столько, что хватило бы на добрую сотню книг, а потому порой сообщал Лани и впрямь весьма ценную и полезную информацию.
        - Расскажи теперь, что ты знаешь об основном принципе магии, о том, как она попадает в наш мир.
        Девушка чуть нахмурилась, вспоминая занятия в академии и ответила:
        - Сначала человек должен заключить договор с демоном. Это происходит через темный ритуал.
        - А свой ты помнишь? Было страшно? - перебил ее антим.
        Лани чуть помолчала, прикидывая стоит ли говорить правду или лучше красиво соврать, но решив, что раз высший маг уже взял ее под свой патронаж, пытаться произвести на него дополнительное впечатление не стоило.
        - Если честно, то очень страшно, - сказала она и покосилась на мастера, который в свою очередь лишь спокойно кивнул ей в ответ, а потому Лани решила сказать то, что не говорила еще ни кому. - Я слышала много историй о том, как демон не принимает своего мага и убивает его… Очень боялась, что со мной будет так же или даже хуже. Есть ведь еще и такие истории, когда демон считает человека слишком волевым и своенравным и…
        - И принуждает того к покорности, - помог ей с ответом Эш. - Верно. Особенно тяжело приходится женщинам. Впрочем, тебе удалось этого избежать?
        - Ага! - с веселой улыбкой кивнула девушка. - Уж не знаю, правда, стоит ли этому радоваться? Может Игнис счел меня совсем безвольной дурочкой, но он предложил мне темный договор сразу после того как его призвали. Даже несмотря на то, что я разволновалась и забыла половину слов, которые полагается при этом говорить.
        - Запомни, Лани, - серьезно сказал Эш. - Никогда не пытайся понять планы и логику демонов. Они есть воплощенная воля зла, и все их действия направлены лишь на то, чтобы приумножить количество этого зла в мире.
        - Не ожидала, что Вы будете так говорить, - честно призналась Лани. - Это больше похоже на речи священников, а я думала, что высшие маги относятся к своим силам иначе.
        - Все относятся по-разному, - уклончиво ответил Эш. - Но мы ушли от темы.
        Девушка серьезно кивнула и продолжила:
        - Так вот, заключив темный договор, демон оставляет на человеке свой знак. Через него он дарует силы, когда об этом попросят.
        - Верно, - Эш кивнул и продолжил расспрос. - Но как именно даруется сила? Расскажи мне, что ты знаешь о мистическом заряде.
        - О, ну это легко! - ответила Лани, сверкнув белоснежной улыбкой с ямочками на щеках. - Мистический заряд, это концентрация силы магии. Чем чаще в течение небольшого времени, например одной недели, колдует маг, тем больший заряд он накапливает. При этом все заклинания становятся сильнее, но нестабильнее, то есть повышается шанс их провала или неправильного действия. При этом, чем само по себе сложнее и масштабнее заклинание, тем больший мистический заряд оно приносит.
        - Верно, молодец, - похвалил ее Эш. - Но что случится, если маг накопит слишком большой заряд, и главное, для чего это нужно демону?
        - Если мистический заряд станет слишком большим, связь с демоном увеличится настолько, что он возьмет мага под контроль. Это называется одержимостью и внешне может быть незаметно. Но тогда демон примется убивать руками мага и развращать окружающих, склоняя к темному договору с собой или другими демонами.
        - Все верно, - кивнул Эш. - Такова плата за силу. Демоны искушают человека, потому как всем хочется колдовать на пике своих возможностей, но рано или поздно маг срывается в одержимость.
        - И все же, высшие маги привыкают контролировать свой мистический заряд, верно, мастер? И нужно стремиться брать от демона максимум из возможного, но не переступать черту.
        - Нет! - грозно сказал антим, рубанув рукой о воздух столь стремительно, что раздался свист ветра. - В первую очередь, нужно учиться смирять свои желания, Лани. Брать лишь столько, сколько не можешь не взять, обращать зло в добро, пропуская его через свою волю.
        Эш замолчал, сам удивляюсь тому, как распалился и некоторое время они шли, не говоря ни слова. Девушка, однако, непрерывно хмурилась, пытаясь совместить не совместимое: уложив кодекс антимов на те знания, которые она получила в академии.
        Спустя несколько минут, глаза Лани вдруг широко распахнулись, и она воскликнула:
        - О святой круг, я только что все поняла!
        Эш опасливо покосился в ее сторону. Уж не откопала ли девочка в своей памяти записи с пыльных страниц манускриптов «О доле меченных демоном» или «Молота магов». Догадайся она сейчас о том, кто такой на самом деле Эш, так всем его надеждам на несколько месяцев сытой жизни не суждено было сбыться.
        - Это же так очевидно! - Лани остановилась, разглядывая Эша и он опустил взгляд. - А я-то, думала, почему вижу мастера, настоящего высшего мага, в лохмотьях.
        Антим уже собирался было сказать в свое оправдание что-то невразумительное, как вдруг девушка принялась стягивать с себя сапоги.
        Эш смотрел на нее обескураженно, силясь понять, что происходит, а Лани тем временем закатата брючки до колен и, убрав за пазуху обувь, заявила:
        - Я тоже готова учиться смерять свои желания, мастер, если этого требует обучение. До Вас мне конечно далеко, - она отвела взгляд. - Но если этого хватит, то пойду до деревни собой.
        Эш с трудом сдержал улыбку и, чуть помедлив, ответил:
        - Обуйся, простудишься еще. Все нужно делать в меру.
        Глаза Лани дрогнули и заблестели. Она быстро покивала, а затем принялась натягивать обувь.
        «Ребенок» - подумал Эш, впрочем, не вкладывая в это слово ничего плохого. Антиму нравилась горячность и увлеченность девушки магией. Ее чуть наивная, но от того милая энергичность и открытость.
        Таких людей, подумал он, можно сейчас вырастить, словно изысканные цветы, лишь в дорогих оранжереях. Скрывая от них человеческую подлость и злобу, тысячи пороков, встретив которые хоть раз, ты неизбежно будешь нести на себе их отпечаток. Немудрено, что Игнис, проклятая тварь преисподней, ухватился за эту чистую душу когтями, как только ее увидел.
        Эш вздохнул и добродушно произнес:
        - Но я рад, что ты все поняла, насчет смирения своих желаний. Из тебя выйдет отличная ученица.
        Девушка тут же просияла, довольная такой похвалой.
        Около четверти часа они двигались молча, и солнце уже скрылось в холмах, окрашивая все в исполненные теней сумерки. По правую руку от них раскинулся сосновый лес, откуда веяло прохладой и слышалось пение птиц, а по левую бескрайние луга были испещрены холмами и овражками, вырастая горами за горизонтом.
        - Скажите, мастер, а долго нам еще идти до Долгопрудья? - спросила Лани. - А то до этого мы ехали по другой дороге.
        - Думаю будем завтра к обеду, - поразмыслив ответил Антим.
        - То есть… Как завтра? - удивилась девушка. - А по пути есть какая-нибудь таверна или постоялый двор?
        - Нет, - коротко сказал Эш.
        Лани не стала расспрашивать о способе их ночлега к удовольствию антима, потому как будь у него палатка, или на худой конец какая подстилка, он непременно бы взял ее с собой. Однако вот уже больше года старику никак не удавалось накопить даже на самое дряное походное снаряжение, несмотря на то, что в пути он проводил большую часть своей жизни.
        Неподалеку от дороги Эш увидел одинокий дуб, шириной в три обхвата рук, с густой раскидистой кроной и велел Лани следовать к нему.
        - Располагайся где-нибудь здесь, у ствола дерева, где помягче, - сказал антим девушке, едва удержавшись от того, чтобы добавить «я всегда так делаю».
        Пока Лани бродила вокруг дуба, пытаясь найти где именно сухая земля хоть немного может сойти за мягкую, Эш принялся собирать хворост.
        - Вам, помочь, мастер? - услышал он голос девушки и ответил, что помощь ему не требуется. В этот момент Эш вдруг ощутил странное чувство, которое не мог описать. На некоторое время он даже прекратил искать сухие ветки, бесцельно блуждая в подлеске и пытаясь разобраться в себе.
        Наконец Эш понял, свои ощущения, однако именно от этого у него защемило в сердце.
        Он вовсе не испытывал чего-то нового, напротив, он просто больше не ощущал одиночества. Это казалось ему странным, и в то же время естественным. Пускай он и жил сейчас чужую, заимствованную жизнь, все же будь он и вправду учителем девушки, их отношения вполне могли бы быть настоящими и честными.
        Эшу стало стыдно и он покачал головой.
        - Говорю о благодетели и смирении, а сам непрерывно лгу, - гневно прошептал он самому себе. - Буду, пожалуй, похуже любого демона.
        Он взглянул на Лани, нашедшую таки место поудобнее и сидевшую теперь, положа голову на колени. В ее руках была короткая веточка, которой девушка что-то рисовала на земле.
        Эш улыбнулся и поднял валежник посуше.
        - А вот возьму и правда обучу тебя. Пускай и под другой личной, но обучу, - снова прошептал он самому себе и направился в сторону дуба.
        - Скажите, мастер, - обратилась Лани. - А Вы не знаете, водятся ли в этом лесу волки или кабаны?
        - Наверняка водятся, - усмехнулся Эш. - Поэтому сейчас будем учиться охранным чарам.
        Лани обрадовалась и тут же энергично поднялась, принявшись отряхиваться.
        - Мне известен только пламенный барьер. Это подойдет?
        - Сильновато конечно, но у Игниса ничего слабее и нет, - пожал плечами Эш. - Поставь три барьера. Здесь, здесь и здесь.
        Антим указал пальцем на нужные участки в разных сторонах от места их скорой ночевки.
        - Когда будешь создавать первый, внимательно следи за мистическим зарядом, оцени насколько он подрастет.
        Лани кивнула и приняла изящную позу, встав в пол оборота, чуть отставив назад одну ногу и расправив плечи.
        Даже старый антим при взгляде на молодую волшебницу, изготовившуюся к колдовству, нашел ее вызывающе привлекательной, но лишь поморщился от этого.
        Наконец, потерев друг о друга ладони, девушка принялась читать заклинание.
        Через пару секунд воздух в обозначенном месте задрожал, как в жаркий день, а затем в нем замелькали крупные искры, раздалось шипение и потрескивание, словно в костре разгорались мокрые от дождя поленья.
        Эш внимательно оценил работу: точность установки заклинания, размер барьера и его интенсивность, а затем взглянул на Лани, рассматривая ее мистический заряд. Невидимая сфера внутри тела девушки была заполнена уже на целую треть.
        - Ну что, ставить второе?
        - Нет. В тебе слишком много заряда.
        - Но мастер! - вскинулась волшебница. - В академии я накапливала даже больше чем две третьих.
        - То в академии, а то здесь, - нахмурился Эш. - Что если тебе вскоре придется произносить заклинание не ради обучения, а ради самозащиты? Всегда оставляй побольше резерва.
        Лани задумчиво кивнула, а антим коснулся ладонью ее запястья.
        - Ты встревожена.
        Они встретились взглядами, Эш прищурился и добавил:
        - Тебе пока мешает множество лишних мыслей. Боишься, что не получится, особенно передо мной, думаешь о том, как ты выглядишь, хочешь сделать все идеально. Из-за всего этого ты берешь от демона в десятки раз больше сил чем требуется, как следствие копишь много заряда.
        - Но… как от всего этого избавиться? - неловко улыбнувшись, спросила девушка.
        - Ты неверно ставишь вопрос, - ответил антим, отпустив ее руку и присаживаясь возле охапки сучьев. - Когда чему-либо обучаешься думай не о том, что тебе мешает, а о своей цели. Помехи со временем уйдут сами собой.
        Антим потянулся сознанием к мистической сфере девушки и взял себе крупицу силы, после чего над указательным пальцем старика заплясал небольшой огонек. С помощью него Эш разжег сухую кору валежника и принялся раздувать пламя костра.
        - А ведь Вы правы, - задумчиво сказала Лани. - Я собиралась просто поставить заклинание и заслужить похвалу, вот и ошиблась.
        - Это ничего. Не бойся делать ошибки, - подбодрил ее Эш, подкладывая в разгорающийся костер сучья покрупнее. - Ошибки - это хорошо, они твои друзья. Ведь чем больше их сейчас, тем меньше будет потом.
        Немного помолчав, Лани тихо сказала:
        - Вы действительно отличный учитель, мастер. Жаль, что Вы не преподаете у нас в академии.
        Эш грустно улыбнулся, радуясь тому, что девушка не могла сейчас увидеть его лица.
        - Боюсь меня бы оттуда быстро уволили.
        - Почему?
        - Люблю азартные игры, - честно ответил антим, усаживаясь рядом с девушкой. - Много выигрывал, но еще больше проигрывал. Пожалуй, главный мой порок, который уже поздно исправлять, - усмехнулся он.
        Эшу показалось, что Лани хотела задать ему какой-то вопрос, однако вместо него она лишь кивнула головой.
        На смену теплым летним сумеркам пришла ночная прохлада и девушка зябко ежилась, пытаясь уснуть в непривычных для себя условиях. Эш некоторое время слушал как она ворочается, а потом встал и принялся разжигать еще один костер, поближе к Лани, чтобы той было потеплее.
        Она молча следила за его действиями, с улыбкой проговорив «Спасибо», когда антим закончил.
        Вскоре девушка задремала, ее молодой организм легко подстраивался под новые условия, несмотря на их разительное отличие с тем как она проводила ночи прежде. Однако к Эшу сон никак не приходил.
        Старик понял, что вместе с отсутствием одиночества он ощущал теперь еще и ответственность. Посапывающая рядом волшебница казалась ему то дочерью, которой у него никогда не было, то женщиной, которые когда-то были, но ни с кем из них Эш так и не связал свою жизнь.
        Впрочем, он не относился к этим мыслям серьезно, зная, что, когда придет время, Лани догадается о его лжи, а может он и сам ей все расскажет. Лучше, конечно, первое, потому как в этом случае девочка сможет честно на него обидеться и постарается забыть, вычеркнув из воспоминаний странного нищего старика. Но, возможно, при этом, оставит в своей красивой головке, что-нибудь из его уроков.
        Спустя час антим все-таки задремал, но вскоре проснулся от того, что стало прохладно.
        Взглянув на свернувшуюся калачиком девушку, он встал и принялся посильнее разводить огонь в почти догоревших кострищах.
        На сей раз ему удалось заснуть быстро, однако пробуждение вновь пришло раньше, чем он рассчитывал.
        - Мастер! Все в порядке? - услышал старик голос Лани и приоткрыл глаза. Волшебница нависала над ним, беспокойно глядя в лицо, и тормошила рукой за плечо. - Вы кричали и бормотали во сне.
        - Прости… Прости, что разбудил, - ответил антим. - Это у меня… прощальный подарок от одного мага.
        - В каком смысле? - спросила девушка, подходя к костру, чтобы подбросить веток в огонь.
        - Однажды я… сражался с другим магом. Так уж вышло, что он решил будто я собираюсь убить его. Хотя я и пересекся с ним случайно. Его демоном был Парларий, а сам маг пребывал под максимальным мистическим зарядом.
        - Так он наложил на Вас проклятье?! - изумилась Лани.
        - Не совсем он, - ответил Эш, поморщившись и потирая заспанное лицо. - Заклинание мага мне удалось блокировать, но оно стало последней каплей. Мистическая одержимость наступила мгновенно, я видел, как демон захватил мага, и вот от его заклинания мне уже уйти не удалось.
        - А как же руна Евика? - удивилась Лани, располагаясь на своем месте возле костра. - Ее ведь ставят всем, сразу после темного договора. Она должна была убить одержимого или сильно его ослабить.
        - В то время руны на людей еще не ставили. Не умели, - хмыкнул Эш. - Так что по ночам я всегда вижу какой-то кошмар, но когда просыпаюсь, то ничего не помню о нем. Проклятье оказалось настолько хитрым, что никто из магов его даже не может на мне разглядеть. Впрочем, я уже к этому привык. Не мешает. Надо было только тебя предупредить.
        - Да ничего… Но как же Вам удалось уйти тогда живым?
        - Я убил одержимого.
        - Как это? Одержимого без руны Евика? - Лани приподнялась и изумленно посмотрела на старика. - В академии говорили, что на такое способны только антимы, они ведь могли применять те же заклинания что и маг, пользоваться его силой.
        - Ну, сейчас же как-то справляются, когда одержимость ловит незарегистрированный маг. Вот и у меня получилось, - уклончиво ответил Эш. - А с появлением руны Евика антимы уже стали не нужны.
        - Насколько я знаю, - сказала Лани, - Сейчас на одержимых охотятся целые отряды храмовников от церкви. В специально зачарованных доспехах, и с амулетами против демонов, но все равно многие из них часто гибнут. Мне кажется, останься в мире антимы, всем было бы лучше.
        - Разве в академии сейчас не учат о том, что они были неуправляемы и от того слишком опасны?
        - Учат конечно, но мне кажется это все немного преувеличено, - ответила девушка и зевнула. - Хотя я бы ни за что не хотела встретиться с убийцей магов. Наверно он бы сразу прикончил меня даже не разбираясь кто я.
        Эш все ждал, что девушка продолжит, но вскоре ее дыхание изменилось и он понял, что она уснула.
        Глава 3
        По топоту копыт отражающихся едва заметной вибрацией на земле, определить количество всадников было очень сложно. И все же Эш прикинул, что к ним приближается не меньше шести лошадей.
        Антим не любил рассветные сумерки, за их обманчивое спокойствие. Вот и сейчас, затихший, безмятежный мир готовил ему какой-то сюрприз.
        - Лани, проснись, - тихо сказал Эш и легонько, но энергично, потряс девушку за плечо. Та в первое мгновение испугалась, увидев перед собой морщинистое лицо старика, однако тут же вспомнила события прошлого дня и стала протирать глаза.
        - Уже надо вставать?
        - Сюда кто-то едет, и делает это слишком быстро. Скорее спрячься за деревом.
        - Может я смогу чем-то помочь? - испуганно пробормотала девушка, быстро поднимаясь.
        - Ты когда-нибудь видела, как убивают людей? - нахмурившись спросил Эш.
        - Нет.
        - Тогда бегом за дерево! - прорычал старик. - И не выходи пока я не скажу.
        Как только девушка скрылась за широким стволом, антим обернулся и увидел, как из-за кромки леса на дорогу выехали семеро всадников.
        Старик не спеша подобрал с земли свою трость и сел на корточки, так чтобы выглядеть наименее опасно и в то же время иметь возможность быстро подняться.
        Между ним и дорогой все еще висел поставленный вечером Лани пламенный барьер. Заклинание совсем уже ослабло и его искры можно было заметить только если сильно приглядеться, что играло сейчас антиму на руку.
        Всадники съехали с дороги и приблизились к дереву, держась от Эша на расстоянии около пяти-шести метров. Их потрепанная одежда и грубые лица явственно свидетельствовали о том, что это были люди из какой-то бандитской группировки. Вот только какой именно антим не понимал, потому как все они казались ему не знакомы.
        Трое бандитов держали в руках арбалеты и это очень беспокоило старика, так как против такого оружия его способностей могло и не хватить.
        - Эй ты! - крикнул лохматый бандит с густой черной бородой. - Это тебя называют Эшем?!
        - Меня, господин, все верно, - кивнул старик.
        - Где та девка, которую ты увел с собой?
        - А по что она вам нужна?
        - Какая тебе разница, пес?! - проорал крепкий короткостриженый бандит с арбалетом в руках. - Отвечай!
        - Так ведь в поле она лежит у дороги. Вы ее никак проехали в потемках.
        Всадники замешкались и Эш услышал, как один из них тихо сказал другому:
        - Платили-то за живую. Что теперь делать?
        - Зачем ты ее убил? - спросил наконец лохматый.
        - Из-за денег, - Эш указал краем посоха в сторону сумки, лежащей у корней дерева, которую Лани забыла прихватить с собой, когда пряталась.
        - Вот дерьмо! - прошипел один из бандитов.
        - Херовые у меня для тебя новости, Эш, - криво ухмыльнулся лохматый. - Если б девка была живой, Старший бы тебя помиловал. А так… - он махнул рукой, и бандиты тут же вскинули арбалеты.
        Сучковатая трость изогнулась словно змея и с хлопком вытянулась струной, превратившись в длинный изящный меч с ровным тонким лезвием, гарда которого представляла собой стальную фигуру двуглавого орла с ровно расправленными крыльями и золотым кольцом в когтях.
        Эш сместился в сторону, уже видя, как в него летят арбалетные болты.
        Мгновенье и один из них вспыхнул огнем, разлетаясь на мелкие брызги от удара о пламенный барьер, второй угодил прямо в дерево, ну а третий лишь слегка оцарапал антиму предплечье.
        Старик стремительно метнулся к бандитам, еще не до конца осознавшим что происходит, и лезвие меча коснулось лохматого, которого Эш счел предводителем группы.
        Стоявший рядом уже выхватил дубинку, но антим отсек ему руку в районе плеча, оказываясь за спинами противников.
        Новый взмах и короткостриженный лишился головы.
        Резкий выпад. Меч пронзил сердце еще одного, легко проходя сквозь плотную кожаную жилетку.
        Двое разворачивали лошадей в сторону старика, но он подпрыгнул и сбил одного из них плечом, а приземлившись, вонзил ему в глаз острую рукоять.
        Все эти действия заняли чуть более пяти секунд, и мысленно Эш поморщился от того, что был столь медлителен. Техника боя Вангерштайна, которой пользовались антимы предназначалась для пешего боя с пешим же противником, а потому сейчас приходилось импровизировать и полагаться на сверхъестественную скорость.
        Набирая инерцию, Эш перекатом сместился с тела заколотого бандита и с прыжка убил еще одного, разрубив его от плеча до печени.
        Двое оставшихся разъехались в разные стороны и один из них вскидывал арбалет. Антим в мгновенье потянулся сознанием к мистической сфере девушки и зачерпнув себе толику силы сотворил в руке плеть инферно. Уже отправляя конец огненного хлыста в арбалетчика Эш понял, что бандит не успел еще перезарядить оружие и пытался, должно быть, просто защититься, но плеть жадно опутала его тело, и антим рванул ее на себя, рассекая бандита надвое.
        Последний из врагов, оставшийся в живых, объехал дуб уже достаточно далеко и воскликнул:
        - Живая! Живая! - после чего ударил коня в бока и помчался прочь. Эш вскинул меч, намереваясь швырнуть его в беглеца, но понял, что не попадет, тогда он принялся перебирать в голове достаточно дальнобойные заклинания Игниса, однако вскрик девушки прервал его мысли.
        Антим обернулся и увидел волшебницу, осматривающую побоище с уже блестящими от слез глазами.
        Он покачал головой. Успокаивать девушку сейчас казалось бессмысленным, а потому пошел к бандиту, держащемуся за отсеченную руку, надеясь успеть задать ему несколько вопросов. Из раны толчками била темная кровь, а лицо мужчины уже слегка побледнело. Антим наклонился, но бандит тут же дернулся, застонал и обмяк, умерев от болевого шока.
        Эш снова покачал головой и взглянул в ту сторону, куда умчался последний. Преследовать его уже было поздно, к тому же если отряд не вернется, его судьба станет понятна и так.
        - О святой круг… - всхлипывая, пробормотала Лани и ее вырвало.
        Некоторое время Эш осматривал тела бандитов и собрал с них пригоршню монет, оружие, немного вяленой рыбы в плотном кожаном мешочке, бурдюк с молодым вином, а за одно поменял свои сапоги.
        Все лошади, кроме одной, давно уже разбежались, испугавшись боя, и Эш решил, что ловить их не стоит, хотя, перспектива продажи оседланного животного виделась ему очень заманчивой.
        Теперь было не до этого. Антим никак не мог уложить в голове странные слова бандитов.
        Раз их послал Старший, значит бой за город или уже состоялся, и они каким-то чудом победили, или же боя не было вовсе.
        Но для чего тогда бандитам понадобилась девочка? Ради выкупа?
        Нет, этого быть не могло. Боевые маги академии быстро нашли бы потом виновных и дожить до официального суда им не светило. Старший не стал бы так рисковать.
        Так может настоящий высший маг обеспокоился судьбой своей несостоявшейся подопечной? Но почему он тогда отправил на ее поиски не стражников, а головорезов, да еще и из шайки Старшего?
        Эш решил, что безопаснее будет объехать Долгопрудье стороной, чтобы, когда там примутся спрашивать, никто не мог указать на направление их пути. Впрочем, ему важно было и мнение Лани. Антиму подумалось, что девочка может пролить хоть немного света на происходящее.
        Он подвел коня под уздцы ближе к дубу, опираясь на трость, снова ставную обычной сучковатой веткой.
        - Лани, у тебя есть мысли зачем ты могла им понадобиться?
        Девушка лишь покачала головой, не поднимая взгляда.
        - Жаль, но что поделать. Тогда предлагаю отправиться дальше через лес. Объедем Долгопрудье и двинемся по дороге на север. В паре дней пути от деревни город Фремьен, перед ним постоялый двор, я как-то там останавливался, давно очень.
        Эш всмотрелся в бледное от страха лицо девушки. Может поняла кто он такой?
        - Ты ни о чем не хочешь меня спросить?
        Лани снова покачала головой.
        - Ну как знаешь, - Эш почесал затылок. - Кстати, у тебя есть какой-нибудь предмет с собой, который позволяет академии определять твое местонахождение? Обычно это кольцо, медальон или какая-то красивая безделушка.
        Девушка коснулась рубашки в районе груди и опасливо покосилась на Эша.
        - Медальон значит. Хорошо, смотри его не потеряй, не снимай и держи всегда при себе. Надо чтобы на нас поскорее вышли твои, из академии. Может у тебя есть какая-то возможность подать им сигнал, что ты в опасности?
        - Нет, - тихо сказала девушка. - Но я обещала написать Витору письмо, вскоре после начала обучения. Это слуга моего отца, он жил в академии и помогал мне там во время обучения.
        - Понятно. Значит сам он забеспокоится еще не скоро - через месяц, а то и больше. Ну да ничего, доберемся до Фремьена, а оттуда уже напишешь письмо, чтобы тебя забрали.
        - Простите… мастер. Но Вы больше не хотите меня обучать?
        Несколько секунд Эш колебался, собираясь рассказать девушке и о том, кто он такой, и по какой нелепой причине ее обманывал, но все же решил, что это откровение может сейчас только навредить.
        - Хочу, Лани, но беспокоюсь за тебя, - не менее честно чем собирался, ответил он. - О себе самом я могу позаботиться, однако не хочу, чтобы ты пострадала. Пускай в академии узнают о случившемся, пришлют боевых магов разобраться что к чему, а дальше уже будет видно.
        - Хорошо, - девушка наконец слабо улыбнулась, и они отправились в лес.
        Через минуту Эш повязал поводьями лошадь к дереву и, попросив Лани подождать, отправился замести следы от конских копыт.
        Почти до самого полудня они двигались не проронив ни слова, то продираясь через плотные заросли кустарника, то минуя широкие поляны и овражки. Эш все ждал от девушки каких-либо вопросов, потому как сам он не мог понять ее состояние и отношение к случившемуся бою возле дуба. Наконец девушка поравнялась с ним и спросила:
        - Скажите, мастер, а скоро нам можно будет остановиться? Я, кажется, натерла ногу.
        Старик кивнул, располагаясь возле старого, поваленного ветром вяза.
        Лани облокотилась на неровный пенек и принялась стягивать сапог с правой ноги, а Эш тем временем достал из седельной сумки вяленую рыбу.
        Дела у волшебницы оказались неважными - поверхность кожи над пяткой очень сильно покраснела, и содралась, уже давно, должно быть, причиняя серьезную боль. Антим хотел предложить девушке сделать повязку, но она и без его советов открыла свою сумку и достала оттуда бинт. Следом за ним в ее руках появился небольшой пузырек с белой жидкостью в которой антим узнал панациновую мазь. Столь же хорошее, сколько и дорогое, алхимическое средство, обеззараживающее и быстро заживляющее любые раны.
        Лани нанесла мазь на ногу и принялась бинтоваться, делая это совсем не важно и рискуя вскоре натереть узлом голеностоп. Эш молча подошел к ней, сел рядом и принялся аккуратно менять перевязку.
        - Вас ранили, - сказала девушка, глядя на темное пятно в районе правого предплечья Эша.
        - Ерунда.
        - Давайте тоже обработаем рану?
        - Она уже затянулась.
        - А если там заражение? - не унималась Лани. - Мазь подействует и так. А то у Вас мантия грязновата. Мало ли что?
        Эш тяжело вздохнул, прикинул удастся ли задрать рукав, чтобы не снимать мантии, но понял, что в этом случае придется слишком сильно бередить рану. Тогда он поднялся и быстро стянул одежду, оставшись в одних штанах. В конце концов девушка была права. Антимы умели терпеть боль, имели сверхъестественную выносливость, однако обычные человеческие болезни могли подкосить их не хуже чем меч врага.
        - О святой круг! - изумленно прошептала Лани, глядя на крепкое тело Эша, иссеченное множеством старых ран. Были среди них и следы магических ожогов, и рубцы от ударов сталью, что довелось пропустить антиму за всю его долгую жизнь.
        - Страшный я, да? - грустно усмехнулся старик.
        - Нет, просто… - девушка смутилась и отвела взгляд. - Вам бы тело восстановить. Маги Вульда или Гоадро смогли бы легко это все исправить… Ну и возраст тоже. Это ведь не слишком дорого.
        Эш подумал, что для девушки значит «не слишком дорого»? В столице Ланкарии, городе Новый Анриж услуга возврата возраста стоила не меньше двадцати золотых рейхских марок, или почти семидесяти венгелей. Что же до серебряных ланков, основной валюты в их стране, то их и вовсе потребовался бы увесистый мешок. К сравнению, за такие деньги можно было приобрести отличный дом в столице со всеми новомодными удобствами вроде горячего водоснабжения, где-нибудь неподалеку от дворца. С восстановлением внешности все было проще, но и его, могли себе позволить только очень состоятельные люди. Далеко не все маги, даже в анрижской академии, сами обладали такими средствами.
        - Все забываю спросить, какая у тебя фамилия? - сказал Эш, пока Лани перевязывала ему руку, предварительно нанеся на рану немного мази.
        - Де Круайен. У моего отца крупное поместье в Брунвее, и своя, пусть и небольшая, торговая компания там же. Водит корабли на восток, в Ассию, - она аккуратно затянула узел и Эш принялся одеваться.
        - Я заметил, что ты сказала «отца», а не семьи.
        - Да… - Лани опустила взгляд и вздохнула. - Мамы не стало год назад. Я уже училась в академии, так и не побывала дома с тех пор.
        - Я вижу, что тебе неприятно об этом говорить, не отвечай если не хочешь, - Эш подвигал рукой, прикидывая не мешает ли повязка движениям и подобрал с земли свою трость. - И все же, что с ней стало?
        - Умерла от какой-то болезни. Я не знаю подробностей, отец мало рассказал в письме.
        - А что же лекари?
        - Родители не очень ладили в последние годы, - пожала плечами девушка и принялась осторожно надевать сапог. - Я точно не знаю, но наверно причина в этом.
        Эш кивнул ей и развернул кожаный сверток с рыбой.
        - Это не деликатес конечно, но ты с прошлого вечера ничего не ела, а в пути силы расходуются быстро и незаметно.
        - Спасибо, - кивнула девушка, забирая несколько крупных кусков. - А у нас ничего нет попить? У меня жажда сильная, а теперь к ней еще и соленое.
        - Только вино, за качество не ручаюсь.
        Лани кивнула и приняв из рук старика кожаный бурдюк некоторое время смотрела на него и рыбу.
        - Мастер… можно у Вас кое-что спросить? Про тот бой у дороги.
        - Спрашивай.
        - Просто он никак не выходит у меня из головы, хоть я и почти ничего не видела. Только самый конец… Но теперь вот думаю, что наша еда принадлежала тем людям, и это словно какое-то мародерство.
        Эш молчал, все ожидая конкретного вопроса и девушка наконец задала его:
        - Вам их не жалко?
        - Я не могу ответить тебе на этот вопрос однозначно. Что ты имеешь в виду?
        - А что здесь можно иметь в виду? - нахмурилась Лани. - Я понимаю, что Вы защищались… И наверно даже защищали меня. Но еще утром те люди были живы, а теперь их нет.
        - Скажи, как ты думаешь, стал бы я убивать их, если бы они не хотели биться?
        - Я понимаю это и все же…
        - Подожди! - сурово перебил ее антим и встал рядом, облокотившись на тот же пень. - Все не так просто Лани. Дело в том, что мне жаль этих людей, однако я жалею не о самой их смерти, а о том, что они выбрали именно такой путь. Им не хватило милосердия, чтобы поступить иначе, что же до меня, то я просто ответил им тем же.
        - Но почему? Разве Вы не могли, например, напугать их магией или… или как-то еще не допустить всего этого?! - воскликнула Лани, на что Эш покачал головой.
        - Порой людям не хватает сил, чтобы быть милосердными друг к другу. Но если один из них все же останется таковым, поможет это ему или нет? Некоторые шрамы, из тех что ты видела, стали для меня ответом, но мне повезло куда больше чем многим другим - я все еще жив. Теперь я решил одно, уж если тебе отказали в милосердии, отказывай и ты. Но это не урок, Лани. Каждый здесь выбирает сам.
        Некоторое время они стояли молча, затем девушка кивнула и принялась есть рыбу и запивать ее вином.
        Глава 4
        Эш сидел у костра, глядя как Лани готовилась применить заклинание. Она не спешила, не принимала изящных поз и взгляд ее был устремлен сейчас внутрь себя.
        Девушка балансировала уже на грани получения силы и все же медлила, стараясь взять как можно меньше. Наконец ее губы шевельнулись, она взглянула на то место, куда должна была поставить пламенный барьер и произнесла короткое заклинание.
        Воздух затрещал, несколько пролетавших мимо комаров вспыхнули, озаряя ночную мглу красными всполохами, и дело оказалось сделано.
        Эш смотрел на мистическую сферу девушки и улыбался.
        - Что? - ответив ему улыбкой, спросила Лани. - Почему Вы на барьер не смотрите?
        - А я и так вижу, что ты молодец. Твой заряд почти не изменился. Так ты можешь спокойно поставить с десяток барьеров и при этом останешься в форме.
        Волшебница только теперь поняла, что ей удалось сделать и удивленно воскликнула:
        - Это работает! Класс! - она похлопала в ладоши, аплодируя самой себе и вскоре снова попыталась колдовать.
        На сей раз получилось гораздо хуже и ее мистический заряд заполнился почти на половину.
        Лани расстроенно развела руками и присела у костра.
        - А я знаю, что Вы сейчас мне скажете! - сообщила она антиму.
        - И что же? - добродушно поинтересовался старик.
        - То, что я уже возомнила себя искусной волшебницей и поэтому второе заклинание получилось плохо.
        - А ты правда возомнила?
        Лани пожала плечами и опустила голову на колени.
        - Просто нужна практика вот и все. Невозможно научиться танцевать повторив пару раз движения танца. Тренируйся и когда-нибудь станешь великой волшебницей.
        - Спасибо. Только танцы я не очень люблю.
        - Отчего так?
        - Однажды в нашем городе отдыхала королевская семья и в доме какого-то дворянина устраивали праздник. В общем мне удалось потанцевать там с самим его высочество младшим принцем, но, я дважды наступила ему на ногу, так что он даже не стал заканчивать танец, - Лани хихикнула. - Сказал, что у него появились важные дела. Было жутко неловко, особенно перед отцом. Но с тех пор я решила, что танцы это не мое. Так что я больше люблю петь.
        - Интересная история. Так может споешь что-нибудь?
        Лани засмеялась и взглянув на антима исподлобья ответила:
        - Мне неловко.
        - Ну тогда я начну, а ты, если захочешь, присоединяйся.
        Эш прокашлялся и затянул знаменитую песню о наемниках. Он пел негромко, не всегда попадая в тон, но вскоре девушка к нему присоединилась. Ее голос во время пения стал особенно мелодичным и нежным, вот они уже чередовали куплеты, а затем хором вытягивали грустный последний припев.
        Когда они закончили, Лани скорчила нарочито недовольную мордашку и воскликнула:
        - Между прочем Вы ужасно фальшивите!
        - Ну ты наговоришь. Когда я пел эту песню на корабле, в шторм, вместе с десятком пьяных матросов, никто не жаловался.
        Девушка засмеялась и Эш кинул ей бурдюк с остатками вина.
        Вскоре они собрались ложиться спать и Эш вспомнил, что к задней части седла их лошади была подвязана грубая льняная подстилка. Антим отдал ее девушке, а сам устроился рядом, облокотившись спиной о дерево.
        Сегодня сон пришел к нему быстро, но, спустя несколько, минут Эш вздрогнул и привычно проснулся от кошмара, благо, что за ночь тот приходил лишь единожды. Лани он не разбудил и прежде, чем снова провалиться в дремоту антим горестно подумал о том, как же сильно ему будет не хватать в будущем компании этой милой юной волшебницы, мирно посапывающей рядом.
        - Не знаю можно ли тебе соленое… Ладно, ладно, держи, - это был голос Лани, но Эш никак не хотел открывать глаза. Ему снилось, что он вернул себе молодость благодаря магам Гоадро и шел теперь в дорогом наряде по главной площади Нового Анрижа, довольный вниманием красавиц и ощущающий всем своим естеством то, давно забытое чувство, когда он еще чего-то хотел и к чему-то стремился.
        Трудно сказать был ли это сон или уже фантазии, но голос волшебницы вырывал его из них и Эш слегка раздражался.
        - Ну что ты так смотришь, больше у меня ничего нет. Эш и так наверно будет ворчать, что я скормила тебе остатки нашей рыбы. Кстати вон он лежит.
        Антим постарался лучше укутаться в мантию, чтобы согреться, но в этот момент почувствовал на себе леденящий душу взгляд древнего духа.
        Он тут же ускорил свое сознание, как всегда это делал в бою, рука сама нащупала трость и звонкий хлопок ознаменовал появление сокрытого меча.
        Через мгновение Эш уже стоял с высоко занесенным клинком, готовый ринуться в бой, Лани вскрикнула, увидев его таким, и попятилась.
        Рядом с девушкой сидел в ворохе жухлых листьев маленький лисенок. Он был еще совсем щенком, с толстыми лапами, милой мордочкой и белыми кисточками на ушах, а его хвост, пушистый, словно у взрослых лис, мерно покачивался из стороны в сторону, будто гипнотизировал.
        Но то была лишь внешняя оболочка, а за ней, если взглянуть так же как Эш читал мистический заряд волшебницы, крылось Нечто.
        Духи не несли в себе зла демонов или добра, как ангелы из святого круга. Они были гостями с иного плана мироздания, тем не менее, никогда не являясь предвестниками чего-то хорошего.
        Эш понимал, что стоит этому духу, в глазах которого он видел тьму бесконечности, просто пожелать и тело антима разлетелась бы на кровавые брызги по всем уголкам огромного леса. Но дух смотрел на него внимательно, будто бы изучая старика изнутри.
        - Что с тобой, Эш?! - вскрикнула девушка, впервые перейдя на «ты».
        - Лани, - прошептал антим. - Очень медленно, без резких движений, отползи сейчас от животного. Это не лиса, а очень сильный дух.
        Глаза девушки изумленно расширились и антим мысленно поблагодарил святые небеса за то, что хотя бы теоретическая подготовка в академии была на высоте.
        Лани попыталась аккуратно отстраниться от лисенка, однако тот прыгнул ей на колени и принялся тереться мохнатой мордочкой о руку.
        - Эш, что мне делать?! - испуганно прошептала девушка.
        Антим тяжело вздохнул и сказал:
        - Не шевелись, он будет питаться.
        Лисенок принялся осторожно лизать руку волшебницы шершавым языком и ее мистический заряд при этом стал быстро убывать, пока, не иссяк полностью.
        Зверь недовольно фыркнул и, спрыгнув с колен девушки, не спеша поплелся в сторону Эша. Антим понял, что это был его шанс - без физической оболочки дух лишится большинства своих сил и станет уязвим, вот только нанести удар антим никак не решался, все выжидая лучшего момента.
        - Мастер… - сказала девушка. - А, по-моему, он не опасен.
        - Все духи опасны, - процедил сквозь зубы антим, уже примеряясь для удара. Лисенок ткнулся мохнатой мордочкой в ногу старика и стал по кошачьи об нее тереться.
        Лани хихикнула и сказала:
        - Вы же вчера сами говорили про милосердие. Давайте просто уйдем и все. Зачем с ним ссориться?
        Эш ощущал могущественную сущность, заключенную в маленьком существе и решил, что возможно не успеет нанести удар, прежде чем дух сам убьет их обоих. Он постоял еще несколько секунд и опустил меч, который тут же превратился обратно в трость.
        - Ну, может ты и права, - кивнул старик, отстраняясь от зверя.
        Лисенок взглянул на него, жутковато оскалил пасть в подобии человеческой улыбки и обратился в ворох жухлой листвы, которую тут же поднял в воздух налетевший ветер.
        Внезапно деревья заскрипели стволами, мягкий утренний свет обратился в темные сумерки, и словно из недр земли, донесся утробный нечеловеческий хор голосов:
        - Молот упал на цветок, чтобы поглотить звезды. Но паук уже близко. Пламенная гусеница сгниет заживо в его лапах или выжрет кокон, призвав пустоту ушедших в забвение. Силы круга уже на исходе, но падет он лишь с мертвыми звездами.
        Сумерки отступили, сменившись утренним светом, лес стих и лишь медленно опадающая листва напоминала о том, что только что произошло.
        - Эш… Мастер, это было… - прошептала Лани.
        - Пророчество, - мрачно закончил за нее старик и кивнул. - И мы только что стали его носителями.
        Девушка поднялась и осмотрела то место, где недавно был лисенок.
        - Просто невероятно! Я о таком только в книгах читала. Интересно, а почему именно мы? И… что теперь делать?
        - Логику духов сложно понять. Может это награда за то, что ты его покормила, а может наказание за то, что я посмел замахнуться на него мечом, - Эш аккуратно свернул подстилку, на которой спала девушка и добавил: - Но поверь, Лани, ничего хорошего мы от этого точно не получим. Разве что ты теперь можешь снова попрактиковаться в магии.
        Лесные заросли становились все реже и к полудню Эш с Лани уже вышли на узкую мощеную дорогу. Антим не переставая размышлял о словах пророчества, а вот волшебница к его неудовольствию оказалась слишком очарована произошедшим, хотя и старалась не подавать об этом вида.
        Оно и понятно, молодой, начитавшейся книг девушке, чудилось теперь, будто она как герои прошлого рождена для какой-то великой цели. Да только Эш отлично помнил, что ни одному из этих героев не удалось спокойно умереть в своей постели, а он, хоть и разменял уже седьмой десяток, не торопил свою встречу со смертью.
        Первая часть пророчества казалась более-менее ясной - молотом, упавшим на цветок, наверняка являлось соседнее государство, ведь гербом Рейха как раз был серый крылатый молот, а символом Ланкарии - алая лилия на белом фоне. Но Рейх вел очередную войну на востоке, где победы давались ему столь высокой ценой, что создание сейчас нового фронта казалось безумием.
        Со звездами, гусеницами, пауками и всем прочим было совсем уже не ясно. Эш решил при случае обязательно наведаться к своему другу, Вилфриду, игумену церкви святого круга. Он мог бы помочь не только разобраться с пророчеством, но и передать его текст людям, которым полагается вершить судьбы мира. Не дело носить такое знание старому антиму и юной волшебнице.
        Впрочем, было у Эша и еще одно дело к священнику, да только старик его очень стыдился. Обман - не лучший поступок для друга, особенно потому, что обман доверившегося тебе человека, уже называется предательством.
        Несколько лет назад Эш жил при монастыре, под надзором церкви, как один из немногих оставшихся в мире антимов. Тогда они с молодым еще Вилфридом отлично поладили и тот выбил для старика дозволение свободно перемещаться по городу.
        Эш не удержался от соблазна - воспользовался возможностью и ушел. Он не знал теперь какие проблемы навлекло это на друга, который за него поручился, но надеялся, что тот смог его простить.
        - Как Вы думаете, мастер, - сказала девушка, ехавшая сейчас на лошади, потому как натерла и вторую ногу, от непривычки к походам. - Как быстро за мной прибудут из академии?
        - Полагаю ждать придется не больше недели. Но в городе мы уже будем в безопасности.
        - Понимаю. Просто я хотела бы продолжить наши уроки, а в городах магией можно пользоваться только имея на это разрешения.
        - Значит будем выходить за город, - пожал плечами Эш. - Как раз будешь успевать немного сбросить заряд каждый день. Впрочем… пожалуй через пару дней я уйду, меня ждут дела.
        Лани молчала несколько секунд, но потом все же ответила:
        - Мне очень жаль. Я надеялась пробыть с Вами подольше.
        - Не переживай, тебе определят нового куратора, и ты сможешь продолжить учебу.
        - Вряд ли он будет таким же как Вы.
        Эш коротко взглянул на девушку, но ее лицо, обычно очень живо отражавшее все эмоции, сейчас было нарочито спокойным.
        Пару часов спустя, впереди, возле опушки леса, показалось несколько деревянных строений и Эш с радостью понял, что постоялый двор Приграничье остался на месте. Когда же они подъехали ближе оказалось, что заведение весьма разрослось, с тех пор как Эш бывал в нем в последний раз. Теперь здесь имелась и баня, и прачечная, а неподалеку высился недостроенный каркас, не иначе как еще одного здания с комнатами для ночлега.
        Эш сдал лошадь в конюшню, оплатив и постой, и корм для животного из тех денег, что достались ему от бандитов, а затем они с Лани отправились в гостевой зал.
        Здесь было шумно и почти все столы оказались заняты, отчего им пришлось сесть за тот, который располагался почти возле самого входа. Антим оставил девушку дожидаться официантку, а сам пошел к барной стойке, за которой он приметил самого хозяина заведения.
        - Доброго дня, господин. Вижу, что ваши дела пошли в гору с тех пор, как я побывал здесь несколько лет назад, - сказал Эш, присаживаясь на табурет возле стойки.
        Полный лысый мужчина с густыми рыжими усами ухмыльнулся и кивнул.
        - М-да, растем понемногу. Все же граница рядом, знай себе только реку перейди. Старый мост, хвала святому кругу, еще держится, так что те торговцы кто не во Фремьен, а на юг едут, у меня и останавливаются.
        - А Вы так и работаете за стойкой?
        - Иногда, - пожал плечами мужчина. - Что будете заказывать?
        - Плотный стол, да мягкую кровать, - ответил старик и поправился. - Две кровати, то есть. Но я к Вам по другому вопросу. Какие новости слышно в последнее время?
        - Новостей всегда хватает, - ухмыльнулся мужчина. - Некоторые расскажу бесплатно, а за что-то придется заплатить. Так что именно Вас интересует?
        - Для начала хотел узнать, как дела сейчас на границе?
        - Дела непонятно, - мужчина принялся протирать тряпочкой глиняные бокалы. - Торговцы болтают, будто Рейх стянул к границам много сил, но с нашей стороны товарооборот не иссякает. Его величество должен быть в курсе всего этого, однако ничего не предпринимает. Почему?
        - Считает, что это просто бряцанье оружием?
        - Вероятно. И ему из дворца будет виднее чем нам.
        - Дворец далековато, - усмехнулся Эш, - Да и погода бывает ни к черту. Может его величество что-то недоглядел?
        - Может и недоглядел. Сегодня в зале всякого наслушаетесь на эту тему. Говорят, что скоро война, дескать Рейх отыскал какое-то особенное оружие для своих магов, но что это за оружие никто толком сказать не может. Да и зачем кайзеру нападать на нас, тоже никому не понятно. Они вон Ханство Ассийское сколько лет уже грызут, а граница не особенно то и движется. Ну да поживем - увидим.
        - Удивлен, что Вы говорите об этом без опаски.
        Мужчина тяжело вздохнул и отставил в сторону кружку.
        - Ну а как мне еще об этом говорить? Не бросать же двор из-за чьих-то домыслов. А случись война, так вывешу белый флаг, - он усмехнулся, - Без лилии в центре, разумеется. И буду молиться всем ангелам святого круга, чтобы уберегли меня от худого.
        Эш кивнул и отправился к своему столу, где Лани уже делала заказ, беседуя с дородной немолодой официанткой в старом застиранном фартуке.
        - Мастер, а что Вы будете? - весело спросила девушка.
        - У меня с собой почти нет денег, так что я бы выбрал что-то поскромнее.
        - Бросьте, тогда я угощаю.
        Антим не стал скромничать и вскоре их стол уже заставляли миски, полные ароматного жаркого с тремя видами гарниров, сдобные булочки с сахарной пудрой, салаты из свежих овощей и две бутылки красного вина. Эш решил не возражать по поводу количества заказанного девушкой спиртного, отлично понимая, что строгие порядки в академии не давали ученикам особых вольностей. Теперь же, когда Лани почувствовала свободу, и всего за пару дней успела пережить столько необычных для нее событий, ей хотелось одновременно и расслабиться и развлечься.
        Антим замечал, что на их столик косо поглядывали сразу несколько мужских компаний в зале, однако, в охране Приграничья всегда работало достаточно крепких парней, а потому старик не опасался, что ему придется в случае чего применять силу.
        - Скажите, мастер Эш, а откуда вы родом? - спросила Лани, когда одна из бутылок уже отправилась под стол.
        - Из Цееверна, - коротко ответил он, уплетая аппетитный кусок мяса.
        - Здорово! Никогда там не была, хотя у отца имелся один корабль оттуда.
        - Да, город тем и знаменит, что его огромные верфи штампуют корабли день и ночь. В восточных районах постоянно слышен лязг пил, да перестук молотков. Моя семья жила как раз в таком.
        - У нас наверно было похожее детство, - с улыбкой сказала девушка, подливая себе вина.
        - Вряд ли, - усмехнулся Эш. - Цееверн хоть и считается одним из богатейших городов мира, но и в нем достаточно бедных людей. Я уже плохо помню свой дом и родителей, но жили мы скромно, так что, когда я немного подрос меня отдали… Кхм, в академию. В Иктании.
        - А как Вы оказались здесь, в Ланкарии?
        - Я много где побывал, Лани, и в Рейхе и даже на востоке, когда тамошние страны еще не оказались под ярмом кайзера или ассийского хана. Но, так уж вышло, что осел именно здесь. Это очень долгая история.
        - А я толком нигде и не была, - пожала плечами Лани, - Все детство провела в поместье отца в Брунвее, ходила в лицей, играла на наших кораблях. А в пятнадцать меня отдали в академию.
        - Ты хотела заниматься магией?
        - Да как сказать, - Лани посмотрела в сторону, вспоминая что-то из событий прошлого и неуверенно произнесла: - Скорее мне тогда хотелось стать великой волшебницей как в книгах или своих собственных фантазиях. Тогда я еще даже не думала о темном договоре, об обучении и о том, что маги в наше время не слишком-то самостоятельные люди. Со временем мне ведь придется служить при дворе какого-нибудь барона или даже герцога.
        - Ну, высшие маги в этом отношении свободнее, - пожал плечами Эш, желая как-то подбодрить девушку.
        - Ага, - она грустно улыбнулась, отчего на ее щеках снова проступили маленькие ямочки. - Лет через тридцать, если повезет, смогу себе позволить переехать в собственное поместье и заниматься… Даже пока не знаю чем. Но это еще если денег накоплю и академия решит мне присвоить столь почетный ранг. А для этого, как я слышала, нужно быть для нее чем-то очень-очень полезной. Но Вы только не подумайте, я не жалуюсь, есть ведь…
        Девушка прервалась, глядя как в дверях появились новые постояльцы. Молодая, весьма миловидная женщина с младенцем на руках, аккуратно завернутым в белую хлопковую ткань, белобрысый мальчик лет семи и высокий мужчина. Они казались совершенно обычной, судя по одежде, вполне состоятельной, семьей, если бы не один штрих. На лбу мужчины был начертан темный знак в виде грубых линий, вписанных в два ровных круга.
        Семья оглядела зал и отправилась к последнему не занятому столику возле барной стойки.
        - Стать отреченной, - кивнул Эш. - Получить на тело руну Минерталя, которая убьет тебя при любой попытке колдовать.
        - Ага, - согласилась девушка, вмиг помрачнев. Она подлила себе вина и чуть помедлив спросила: - А почему она у него на лбу? Я думала всегда на сердце ставят.
        - Это тем, кому просто отказано в доверии руну ставят на сердце, - ответил Эш. - А этот маг чем-то сильно навредил репутации своей академии. Например, незаконно провел для кого-то темный ритуал. Обычно за это полагается казнь, но если маг до того был на хорошем счету, то могут и вот так.
        - Скажите, а если меня вдруг… - Лани посмотрела Эшу прямо в глаза. - По какой-то причине отчислят. Например, от того, что я в чем-то страшно ошиблась, в самом начале своей практики, - она опустила взгляд на содержимое бокала. - Это тоже будет вот так? Или скорее на сердце?
        Эш болезненно поморщился. Неужели она все поняла? Но как, и когда? Девушка не должна была знать как выглядит сокрытый меч антимов, диковинная трость вполне могла оказаться обычным зачарованным оружием. Может Лани почувствовала, как он через нее черпал себе силу для заклинаний? Но Эш делал это в таких ничтожных количествах, что юная волшебница не смогла бы это уловить.
        Молчание затянулось и антим просто сказал:
        - Тебя не отчислят, Лани, - затем он подобрался, пригладил короткую седую бороду и нарочито серьезно добавил: - Впрочем, даже если по прибытии боевых магов из твоей академии, ты вдруг решишь уронить одному из них на голову цветочный горшок, а остальных обзовешь последними словами… Когда они услышат про то, что ты узнала слова пророчества, тебе сразу же простят все на свете.
        Лани тихо засмеялась, в миг повеселев и, скорчив игривую мордашку, спросила:
        - А если у меня при себе окажется целых два цветочных горшка?
        Эш уже собирался ответить, выдав хорошую шутку, однако их внимание привлек молодой мужчина у одной из стен зала. В той стороне располагалось нечто вроде сцены в виде невысокого деревянного помоста, мужчина стоял в его центре и бил ладонью по обратной стороне своей лютни, держа инструмент высоко над головой.
        - Внимание, внимание, господа! - воскликнул он, когда большая часть зала уже обернулась в сторону сцены. - Меня зовут Этьен Лоран, я бард по прозвищу Длинный Жаворонок. Жаворонком меня называют от того, что вечно не даю дворянам спать по утрам, а что до первой части моего прозвища, то его я получил вовсе не за свой внушительный рост.
        В зале раздались сдержанные смешки и мужчина, который едва ли дотягивал до среднего роста, продолжил, обаятельно улыбаясь:
        - Обычно мои концерты стоят немалых денег и возможно, кто-то из вас даже на них бывал… - он быстро ударил пальцами по струнам лютни, выдав два звонких аккорда. - Но сегодня я получил куда больше, чем обычный гонорар за выступление! И знаете как это вышло?
        Этьен обвел притихший зал взглядом, выдержал короткую паузу и сказал:
        - Я увидел прекрасного ангела, должно быть самую красивую девушку, которую мне доводилось прежде встречать. И хотя мне еще не даже не довелось побеседовать с ней, я хочу посвятить ей песню! - бард указал пальцем прямо в сторону Лани и девушка вздрогнула от неожиданности. - Я пою это для Вас, о прелестная похитительница моего сердца!
        Девушка удивленно вскинула брови и коснулась рукой груди, словно желая убедиться, что бард обращался именно к ней, но Этьен лишь подмигнул ей и тут же ударил по струнам.
        Эш усмехнулся, глядя на то, как волшебница расцвела от всеобщего внимания, а потом скосил взгляд на почти опустевшую вторую бутылку вина и решил, что сегодня стоит присмотреть за девушкой. А то, как бы она не наделала глупостей, опьяненная свободой, приключениями, алкоголем, а теперь еще и сладкими речами франчеватого барда.
        - Как же неудобно, - сияя обворожительной улыбкой, сказала девушка. - Я уже больше трех дней не принимала ванну, выгляжу должно быть ужасно!
        - По-моему на тебе висит какое-то заклятие чистоты, - с сомнением ответил Эш. - Одежда у тебя почти не пачкается, да и сама ты выглядишь прекрасно.
        - Да, оно уже слабенькое, - Лани пожала плечами. - Недели две назад ставили.
        Бард продолжал играть, то и дело поглядывая на девушку. Пел он действительно очень недурно, даже по мнению Эша, не считавшего себя особым ценителем музыки.
        Наконец Эльен взял последний аккорд и зал раздался жидкими аплодисментами. Бард несколько раз изящно поклонился, закинул лютню за спину и решительно направился к их столику.
        Эш с интересом поглядывал на мужчину, но внимание последнего всецело занимала юная волшебница.
        Этьен приземлился в свободное кресло и закинув ногу на ногу басовито произнес:
        - Мадмуазель, не нужен ли Вашему дедушке еще один внук? Ну Вы же понимаете на что я намекаю, верно?
        Лани сдержанно засмеялась, а затем скорчила игривую мордашку и томно произнесла:
        - Мадемуазель безмерно польщена и очарована Вами, месье Этьен. Но увы, как бы ни желала, она не сможет предложить Вам ничего более одной ночи. Потому как завтра мы с дедушкой отправляемся во Фремьен.
        Лицо волшебницы исполнилось огорчения, но бард поспешил ее успокоить:
        - Не печальтесь, обещаю, что это будет, - он наконец удостоил Эша короткого взгляда, - Лучшая ночь в вашей жизни.
        - Я вся уже предвкушаю это, - Лани закусила нижнюю губу и закатила глазки. - Но пока у меня есть дела, так что давайте встретимся… - она картинно поднесла пальчик к губам. - Ну, скажем в полночь, возле конюшен?
        - О, Вы непременно окажетесь очень… - бард покрутил пальцами возле своего лица, подбирая слова. - Удовлетворены своим решением. А, кстати, могу ли я узнать Ваше имя?
        На плечо барда вдруг упала тяжелая крепкая ладонь и Эш увидел широкоплечего рыжего парня, грозно нависающего над ними.
        - Этьен, иди-ка освежись.
        - Жак, вот ты сейчас совсем-совсем не вовремя! - запричитал бард, однако парень взял его за локоть и вытащил из-за стола.
        - Мне виднее, когда вовремя, а когда нет! - сурово сказал рыжеволосый. - Хватит приставать к посетителям, поди-ка на улицу.
        Этьен печально вздохнул и отвесив короткий поклон в сторону Лани, отправился к дверям.
        - Простите, мадмуазель, он не слишком Вас донимал? - спросил парень, уперев руки в бока.
        - Ну, он был немного навязчив, - с улыбкой кивнула девушка.
        - Я прослежу, чтобы он Вас больше не побеспокоил. И не верьте ни единому слову этого голодранца. Известный бард, восходящая звезда Нового Анрижа, тьфу, - парень брезгливо поморщился. - Что он только не пытается наплести красивым доверчивым девушкам. Он живет у меня на постоялом дворе уже четвертый месяц, играет здесь не за дорого.
        - Вы сказали «у Вас»?
        - Ну да, - Жак приосанился, еще сильнее расправив плечи. - Жак Деню, к вашим услугам, начальник охраны Приграничья. Мой отец основал это место… Ну и… Мы тут вместе со всем управляемся.
        - Очень приятно, Жак. Мое имя… хм… Николь, просто Николь.
        - Так, что ж, Николь… - парень задумался, явно не зная как продолжить разговор. - Я… Просто хотел сказать…
        - Я вся внимание, - похлопав глазками, ответила девушка.
        - Хех, тут в зале вечно так душно, знаете ли, - Жак почесал затылок. - А я смотрю, Вы уже давно у нас сидите. Не хотите ли прогуляться?
        - Знаете, Жак, у меня еще есть дела. Но до того, как мы с Вами поговорили я наивно дала обещание Этьену встретиться с ним в полночь возле конюшен.
        Парень уже набрал воздуха в грудь, чтобы что-то сказать, но девушка его опередила:
        - Конечно теперь я ни за что не пойду! Впрочем… если бы на его месте оказались Вы, то я бы все-таки явилась.
        Жак залился краской и одновременно с этим по его лицу растянулась широкая улыбка.
        - Тогда я непременно буду там в это время! И… и буду ждать Вас, Николь!
        - Ну, до встречи, Жак. А теперь позвольте мне побеседовать с дедушкой.
        Парень коротко поклонился и важной походкой двинулся от их столика в зал.
        - Лани, что это было? - спокойно спросил Эш, доливая себе остатки вина из бутылки.
        Румяная, то ли от выпитого, то ли от своей игры, волшебница, виновато развела руками.
        - Это был самый простой способ от них отделаться. А то прилипли бы на пол часа каждый. Конечно, я не собираюсь никуда идти.
        - Намнут из-за тебя бока этому барду.
        - Ну может он тогда станет поскромнее? Хотя скорее всего ничего и не случится. Если на месте не окажется объекта ссоры, зачем тогда драться?
        - Поверь, этот самый объект, - Эш выделил интонацией последнее слово. - Останется в их жарких фантазиях. Мужчинам, обычно, этого достаточно.
        Лани поступила взгляд и Эш порадовался, что все-таки сумел ее смутить.
        - Ладно уж, пойдем и правда в баню, - сказал антим, - Надо же тебе привести себя в порядок перед такой важной ночью.
        - Да ну Вас… Мастер, - хихикнула девушка, однако поднялась.
        Бани Приграничья оказались очень достойными по оценке Эша. Похоже было, что построили их совсем недавно, а также часто в них прибирались. Антим более часа, то мылся, то вновь отправляйся в парную, чтобы там как следует пропотеть.
        Наконец он решил, что Лани может заждаться его снаружи и нехотя вылез из уже остывшей воды в большой лохани.
        Эш порадовался, что девушка без лишних слов сама заплатила за все услуги, за одно отдав их одежду в прачечную. Потому теперь, тщательно обтеревшись полотенцем, антим облачился в просторную серую рубаху до колен, что на время давали в бане.
        Затем он поднял с лавки мешочек с трофеями от убитых им магов, верную трость, и вышел на улицу.
        Лани стояла неподалеку в окружении трех крепких смуглых мужчин. Двое из них носили кожаные доспехи и были опоясаны короткими мечами без ножен, третий же, самый молодой, пожалуй чуть старше самой девушки, оказался облачен в цветастый камзол павлиньей расцветки.
        - Зачем полночь? Сейчас тебя брать буду! - с сильным бенойским акцентом сказал парень и схватил девушку за руку. Она испуганно отстранилась и звонко вскрикнула.
        Эш быстро приблизился к мужчинам, спокойно рассматривая каждого из них.
        - Все в порядке или мне охрану позвать? - тихо сказал антим.
        - Эй! Нет, охрана, - процедил парень. - Полночь, значит. Конюшня приходи, или сам к тебе комната идти буду.
        Парень бросил презрительный взгляд на Эша и, махнув рукой своим головорезам, поплелся прочь.
        - Ты снова за свое?! - сурово прошептал девушке Эш, когда компания мужчин от них удалилась.
        - Нет! - Лани обернулась и антим понял, что она едва не плачет. Девушка шмыгнула носом и заговорила скороговоркой: - Я им правда ничего не говорила! Сидела тут на лавке, а они сами подошли и начали приставать. Я все ждала, когда ты, Вы то есть, появитесь. И боялась звать на помощь, вдруг бы не услышали, а эти бы мне рот заткнули и все… Вот я и ляпнула опять про конюшни, а он «нет сейчас» говорит.
        Она замолчала, тяжело дыша.
        - А про магию ты не подумала? Обычно людям хватает увидеть даже самое простое подготовленное заклинание и это очень остужает их пыл.
        Лани нервно засмеялась и ответила:
        - Я забыла.
        - Ну вот и помни теперь, - Эш улыбнулся и потрепал ее по голове, взъерошивая волосы. - Пойдем, будущая великая волшебница, решим вопрос с ночевкой.
        Поправляя прическу, она ответила ему своей обаятельной улыбкой, и они отправились к гостевым комнатам.
        Вскоре они договорились о ночлеге, при этом Лани попросила выделить им самую безопасную комнату. Молодая рыжеволосая девушка, никак дочка владельца постоялого двора, не смогла самостоятельно решить какую же комнату можно считать наиболее безопасной и уже собиралась было отправиться за советом, но Эш остановил ее и попросил поселить их в месте поприличнее на втором этаже.
        Комната оказалась простой, но уютной, с окном, выходящим на дорогу, двумя кроватями и маленьким грубым столиком.
        Лани тут же юркнула под одеяло и сообщила, что если Эш не против, то она бы легла спать прямо сейчас.
        Он был не против, однако решил пока посидеть в гостевом зале.
        - Не открывай никому, я вернусь ближе к ночи.
        - А если я буду спать и не услышу, как ты стучишь?
        - Ты услышишь, - с улыбкой ответил старик.
        Свой кожаный мешочек с трофеями он, поколебавшись, оставил в их комнате, так как носить его постоянно в руках было не удобно. Что же до трости, то с ней антим не расставался никогда.
        Прежде чем отправиться в гостевой зал, Эш заглянул на конюшню и забрал из сидельных сумок их лошади оружие собранное с тел бандитов, завернув его в подстилку, до того подвязанную к седлу.
        После наступления сумерек, Приграничье, как и большинство мест отдыха в которых подают спиртное, преобразилось. Несколько шумных компаний сдвинув столы в разных частях гостевого зала играли в азартные игры. Кто-то резался в карты, где-то слышался перестук костей, тут и там то раздавались шумные вскрики радости, то ругательства от неудачи.
        Эш подошел к одной из компаний, где заметил свободный стул и подсел, со стуком опустив перед собой сверток с оружием.
        - Ставлю сталь и железо, - сказал он и один из людей ответил:
        - Почему бы и нет, они ничем не хуже серебра.
        За столом играли в «рыцари и маги».
        На широком клетчатом поле, нанесенном на ткань из мешковины, у нескольких игроков располагались собственные армии из каменных фигурок. По ходу раунда требовалось продвинуть свои войска как можно дальше к центру, при этом недопустив их разгрома. Каждый игрок по очереди бросал три кости разных цветов. Одна определяла количество отрядов, имеющих право двигаться, вторая отвечала за силу атаки фигурок-рыцарей, третья за силу атаки фигурок-магов.
        Эш наметанным глазом быстро определил, что двое мужчин попеременно играли в поддавки - один вел армию к победе, а второй старался мешать оппонентам, блокируя пути их движения, но не пытаясь выиграть.
        Антим решил просто держать свои фигурки от их подальше и потому трижды оказался победителем. На четвертый раз остальные игроки поняли его тактику и попытались сделать тоже самое, однако им не хватило места на игровом поле и воюя друг с другом они позволили победить рвущемуся к цели.
        - Довольно! - рявкнул толстый бородатый мужчина за их столом, с потным от напряжения лицом. - Вы двое играете в общий банк! - он указал на мухлюющую парочку. - Давайте-ка вот как поступим, пройдохи, ставка в десять раз больше, но играет только один из вас, или я обвиняю вас в мошенничестве!
        Поднялся долгий спор, а Эш прикинул свой выигрыш и решил, что так же сможет потягаться за победу.
        Наконец обо всем договорились, однако пара других игроков спасовала, оставив их вчетвером. Эш поморщился, потому как теперь все гораздо сильнее решала удача, а не тактика, но все-таки решил не отступать.
        Толстяк бросил кости первым и ему выпали все шестерки.
        - Ага! Вот она расплата! - радостно пробасил он и показал кулак мухлевавшему. Эшу в этом раунде категорически не везло и когда его решающий бросок принес две единицы и тройку он понял, что проиграл.
        - Ха! Удача на моей стороне, - обрадовался толстяк, - Официанты, вина этим господам, за мой счет! Они сегодня честно проиграли, но что поделать.
        - Еще партию! - скривившись, бросил худощавый длинноволосый мужчина с вытянутым лицом и неприятным взглядом. - Не дело выходить из игры, не давая другим отыграться!
        - А кто говорит о выходе? - весело парировал толстяк, - Если господин шулер и господин… - он взглянул на Эша, подбирая эпитет поточнее. - Этот уважаемый господин, готовы продолжить, то почему бы и нет.
        - Готов поставить лошадь, - подумав, сообщил Эш. - Больше у меня ничего нет.
        - А как насчет красавицы внучки? - язвительно спросил длинноволосый и засмеялся. - А лошадь не пойдет, я видел твою лошадь, она того не стоит.
        Антим поморщился и хотел уже было подняться из-за стола, как вдруг почувствовал, что на его плечо опустилась чья-то рука. Еще до того, как обернуться он догадался, что увидит Лани.
        Девушка откусила кусочек от зеленой ореховой тянучки, которую держала в руках, и сказала:
        - Я что-то никак не могла уснуть, решила найти тебя… дедушка.
        - Напрасно, я уже собрался уходить.
        - Да ладно, сыграй, - пожала плечами девушка. - Ты же любишь азарт. А если что, я буду в полночь у конюшен. Помнишь?
        Она снова откусила тянучку, сохраняя совершенно невозмутимый вид.
        Игроки за столом, казалось, опешили от такой экзотической ставки и переглянулись, а Эш тяжело вздохнул и кивнул.
        - Господа, честно заявляю, что в случае победы, - заявил толстяк, подымая вверх палец. - Я откажусь от ставки пожилого господина в его же пользу.
        - А вот я не побрезгую, - скрипуче заявил длинноволосый.
        Недавний шулер ничего не ответил, лишь криво ухмыльнулся и полез в карман за новой пригоршней серебряных бринов и ланков.
        Эш бросил кости первым и этот ход посулил ему победу, принеся все пятерки. К сожалению, остальным игрокам повезло почти так же и завязалась напряженная игра. Как показалось антиму толстяк не столько стремился одержать победу, сколько хотел напакостить шулеру, оставляя Эша один на один с длинноволосым.
        Им наконец принесли вина, но Лани молча забрала бокал Эша и принялась запивать им свою ореховую сладость.
        Старик поморщился и сделал новый ход.
        Кости звонко прокатились по столу и выпало три единицы.
        Отчего-то увидев это значение все тело антима словно бы покрылось мелкими порезами. Он ощутил почти физическую боль, однако никак не мог понять ее причины и дело было даже не в страхе поражения. Эш не считал долг в азартных играх «святым», а потому заранее понимал, что отдавать его Лани не придется, и все же его руки дрожали, а в горле чувствовался странный привкус, будто бы он только что съел что-то гнилое.
        - Страшно? - с усмешкой спросил длинноволосый, истолковав вид старика по-своему, и сделал свой бросок. Ему выпало три шестерки и состояние Эша повторилось.
        - Вот так удача! - длинноволосый вскочил со своего места и хотел было направиться к девушке, однако Эш ухватил его за воротник рубахи и приложил лицом об стол. Должно быть в попытке унять свою фантомную боль он не рассчитал усилий, потому как захрипевший мужчина не смог проронить и слова, лишь бестолко сучил руками, пытаясь освободиться.
        - Сказано же в полночь, - сухо сказал антим поднимаясь и они с Лани покинули зал.
        - Эш, что там произошло с Вами? - беспокойно спросила девушка, когда они оказались на улице. - Как Вы себя чувствуете?
        - Сам не знаю, - покачал головой старик. - А ты зачем вмешалась? Теперь лучше сразу уехать, черт его знает, что тут теперь из-за нас произойдет.
        - Охрана всех поколотит и всего делов, - пожала плечами девушка. - А Жаку я отвечу, что ты меня не пустил, его такой ответ устроит, я уже все продумала пока в комнате от скуки маялась. Ну, а если этот волосатый утром будет качать права, полагаю компенсация в виде золотой марки его устроит.
        Эш удивленно вскинул брови и спросил:
        - Да сколько же у тебя при себе денег?
        - Высшему магу такое спрашивать не пристало… мастер, - с ироничной улыбкой ответила девушка и они поднялись в комнату.
        Эш, будучи совершенно уверенным, что проснется через час-полтора от громкого стука в дверь, аккуратно поставил трость возле кровати и, едва коснувшись головой подушки, в тот же миг погрузился в сон.
        Глава 5
        Антим стоял на краю каменистого острова, к которому со всех сторон подступала темная мутная вода. Этот остров был совсем небольшим, от силы пятьдесят метров в диаметре, но вокруг держался такой плотный туман, что невозможно было разобрать где он находится - посреди озера, реки или океана.
        И все же Эш знал.
        Так выглядело царство Парлария в четвертом круге - дом и сама сущность демона дурных вещих снов, теневых иллюзий, покровителя обмана и забытья.
        В самом центре острова, на небольшом пригорке, напоминающем могилу, находилось черное смоляное дерево без листьев, корявое и сучковатое, словно бы застывшее во времени, оно являлось основой этого места, его извечным началом и концом.
        На ветвях беспорядочно сидели крупные безглазые вороны, все они смотрели на старика своими пустыми глазницами, не шевелясь и не издавая ни звука.
        Эш поморщился и сжал правую руку в кулак с сожалением понимая, что у него нет при себе трости, с сокрытым мечом внутри.
        - Какое, мать твою, гостеприимство, - прорычал Эш, смачно харкнул и сплюнул на острые серые камни, под которыми угадывались чьи-то кости. - Не жди, что я буду вежливым гостем, ты адский кусок дерьма.
        Демон молчал и Эш, разведя руками, воскликнул:
        - Ну так и что?! Не надоело самолично мучать меня столько лет подряд?
        Вороны синхронно разинули рты и леденящий душу хор скрипучих голосов заполнил собой все вокруг.
        - Давай сыграем, проклятый.
        Антим посмотрел из стороны в сторону, словно надеясь увидеть вокруг хоть что-то новое, но туман навевал мысли о смерти от удушья. Должно быть когда-то он уже пытался так бежать. По воде, в холодную мрачную бездну, в которой не существовало ничего кроме этого острова.
        - На что же будет игра? - бессильно прошептал старик.
        - На твою шкуру, - проскрипели вороны.
        - А что поставишь ты?
        - Свое проклятие.
        Эш проглотил подступивший к горлу ком, отчего-то ему не хотелось принимать этот вызов и все же он сделал шаг вперед, босиком по острым камням. Только сейчас антим понял, что оказался здесь совершенно голым, однако нагота не беспокоила его.
        В корнях дерева Эш видел маленькую серую коробочку, он приблизился к ней и опустился рядом на колени.
        - Играй! - воскликнули вороны, коробочка истлела, оставив на месте себя расплавленный, но быстро застывающий участок камня, на котором лежало три игральных кости.
        - Правила простые, правила простые, - заскрипело пространство вокруг. - Кто выкинет больше тот и победил, тот и победил. Никакого обмана, обмана никакого. Кто победил, тот и победил!
        Эш тяжело вздохнул, взял в руки кости и несколько раз потряс их в ладонях, прежде чем бросить на камень. Кубики прокатились и у антима выпало три единицы.
        - Наша очередь, проклятый! - пропели вороны.
        Эш болезненно поморщился и увидел, как кости сами собой подлетели в воздух, а затем упали тремя шестерками кверху.
        Вороны разноголосо заклекотали, словно насмехаясь над стариком и он услышал сквозь эти звуки голос тумана.
        - Ты думал выиграть у меня в моем же царстве, глупец? У меня, демона обмана. Многие годы твоя шкура становится моей, она станет таковой и сегодня!
        Вороны сорвались с ветвей и принялись клевать тело Эша, вырывая из него куски плоти. Словно тысячи мелких порезов они жгли огнем, и старик принялся размахивать руками, чтобы отбиться. Он кричал от боли, но один из воронов впился ему прямо в язык и Эш яростно сомкнул челюсти, откусив мерзкой птице голову. Та в миг истлела и обратилась в пригоршню трупных личинок, от чего старика вырвало, и он бессильно рухнул на камни. Вороны все клевали, почему-то не трогая его глаза, будто бы желая оставить их напоследок.
        Сознание застилала мутная пелена страдания, и Эш хотел лишь одного - чтобы все наконец прекратилось.
        Уже готовый встретить свою иллюзорную, призрачную смерть, старик вновь услышал туман:
        - Ты снова сядешь за стол, проклятый, ты поставишь то, что тебе дорого и ты потеряешь это. Такова моя воля.
        Мир застыл.
        Эш понял, что сейчас он забудет свой сон и проснется.
        Прошла секунда, вторая, третья.
        Он все лежал, истекая кровью, вороны уже не клевали его и не кружили рядом, но ничего не происходило.
        Внезапно Эш осознал, что не было и боли. Он уперся изодранными до костей руками в серые камни и поднялся.
        Что-то определенно было не так.
        Недоумевал, казалось, и сам Парларий. Его вороны снова сидели на ветвях дерева, однако больше не было в них мистического единства действий. Какие-то птицы переминались с ноги на ногу, другие шевелили безглазыми головами, третьи и вовсе то и дело принимались чистить перья.
        - Ну что такое, адская тварь? - прошептал старик рваными губами. - Неужто ангелы пошли войной на твое царство? Было бы не плохо.
        Мир дрогнул и Эш на мгновение ощутил себя в постели комнаты Приграничья, но то был короткий миг.
        Снова вспышка, на сей раз чуть дольше и опять он стоял на каменистом острове.
        - Да что ж это происходит? - поморщился Эш, - Еще застрять мне здесь не хватало.
        Очередная вспышка, еще короче чем предыдущие, но на сей раз ее хватило чтобы успеть почувствовать.
        Два заклятия вступили друг с другом в конфликт. Какой-то маг с очень высокой мистической концентрацией держал его в пологе сна, в то время как проклятие Парлария то и дело вынуждало проснуться.
        Эш сосредоточился и во время очередной вспышки пробуждения ускорил свое сознание, а затем мысленно потянулся к сфере колдующего. Та была практически полна, однако антим зачерпнул ее силу и одним лишь усилием воли направил в себя око ясности.
        Эш распахнул глаза и тут же услышал крики. Трость у кровати, звонкий хлопок и в его руках уже был сокрытый меч.
        Лани лежала рядом, старик вгляделся в нее и понял, что она так же под действием полога сна. Он разбудил ее, просто потрепав за плечо и быстро прошептал:
        - Лани, не издавай ни звука, здесь работает высший маг. Встань, тихо возьми свои вещи и жди моих указаний. Сделаешь все правильно, выберемся живыми. Поняла?
        Девушка удивленно кивнула и стала медленно подниматься.
        Антим, тем временем, подошел к краю окна, осторожно посмотрел в него и увидел бескрайнее море солдат, марширующих мимо постоялого двора. Некоторые воины несли в руках длинные факелы, шли среди них и знаменосцы. На темно серых стягах был изображен украшенный рунами крылатый молот.
        - Старый дурак! Надо было бежать от границы! Нас же предупредили, - прошептал сам себе Эш и, повязывая на пояс мешочек с трофеями магов, увидел в глазах девушки немой вопрос.
        - Молот упал на цветок, Лани. У нас началась война с Рейхом.
        Она изумленно вскинула брови, а с первого этажа снова раздался вскрик. Кричала какая-то женщина, а следом за этим послышался грубый мужской смех.
        - Что нам делать? - прошептала Лани. - Может сюда не придут?
        - Придут. Но моих сил не хватит, если нас заметят. Сейчас я повешу на нас заклинание под названием шкура хамелеона, оно скроет нас от чужого взгляда, если двигаться не быстро, но все издаваемые нами звуки будут слышны. Ступай следом за мной, ничего не говори. Что бы ты не увидела не вздумай кричать или плакать. Ты все поняла?
        Лани быстро покивала и Эш продолжил.
        - Резких движений тоже не делай, людей не касайся, мелких предметов тоже, иначе они станут невидимыми, как и ты и это могут заметить. Сперва мы спустимся в кухню общего зала. Это рискованно, но еды мы можем найти не скоро, так что деваться некуда. Дальше пойдем в конюшни, может лошади еще живы, затем, если в прачечной не будет солдат, заберем свою одежду. Рядом лес, отправимся туда, переждать движение армии, а потом уже решим, что делать.
        - Зюнде ан, шнель!
        Раздалось из-под окна, Эш снова аккуратно высунулся и добавил:
        - Конюшни отпадают. Надеюсь, они сперва убили животных.
        Затем антим потянулся сознанием к сфере мага Веура, что навел морок на постояльцев Приграничья и зачерпнул у него силы для заклинания. Он взял Лани за руку и сделал их почти невидимыми для посторонних глаз.
        Темный коридор тускло освещали масляные лампы, некоторые двери оказались приоткрыты и из-за них слышались приглушенные голоса. Говорили на языке Рейха. Большинство постояльцев, до которых успели добраться солдаты были уже мертвы, лишь женщинам повезло меньше, их начинали насиловать прямо под пологом сна, но в процессе заклятие разрушалось.
        - Гех, хуре! - раздалось слева и солдат в серой стальной броне выволок за шкирку в коридор рыжеволосую девушку, сдававшую комнаты на ночлег.
        Эш почувствовал, как ладонь Лани сжаласть, но лишь замер, призывая волшебницу последовать его примеру.
        Наконец они спустились до первого этажа и вошли в гостевой зал, освещенный значительно лучше. Около двадцати солдат расположились за столами, уставленными едой, смеясь и что-то шумно обсуждая на своем языке.
        Медленно двигаясь вдоль стены, антим заметил, в одном углу зала несколько сдинутых столов, на которых с жутковатой педантичностью оказались сложны трупы людей. Все они были раздеты догола, по три тела друг на друге, в одинаковых позах, сперва те, кто ростом повыше и по убывающей. Рядом стоял пожилой человек в изящном сером камзоле и записывал что-то пером на листок бумаги, непрерывно щурясь и поглядывая на убитых.
        - Танц, танц, шлюха! - раздалось справа, и рыжеволосую девушку, уже совершенно нагую, подняли на один из столов.
        Дверь в погреб распахнулась и пара солдат вынесла оттуда большой бочонок вина. Эш дернул за руку Лани и они прошмыгнули в помещение. Здесь было темно и тихо, кругом стояли ящики с едой, а так же бочки со спиртным.
        - Всю готовую еду они уже забрали, - шепотом пояснил антим девушке. - Набирай в сумку овощей и вяленого мяса, если найдешь. - Старик заметил пустой грязный мешок на полу и подал его Лани. - Сюда тоже.
        Антим встал ближе ко входу и попытался найти сознанием сферу высшего мага Рейха, но тот, должно быть уже ушел вместе с остальной армией. Оно и понятно, столь серьезную боевую единицу оставлять в тылу не имело смысла, но теперь, если Эш или Лани лишатся шкуры хамелеона, новую наколдовать не получится.
        Антим вернулся вглубь погреба, когда девушка уже набивала мешок. Он остановил ее жестом, так как слишком крупные или тяжелые вещи наложенное заклинание могло не охватить, затем они так же тихо отправились назад.
        Гостевой зал быстро изменился - гора трупов в углу стала больше и Эш заметил, что среди них теперь лежало тело рыжеволосой девушки, солдаты же, напротив, в большей своей массе покинули помещение.
        Эш потянул Лани за руку, чтобы та не смотрела на трупы, но судя по тому, как дрожала его спутница - она все отлично видела и понимала.
        Через кухню, на которой царил переполох, они вышли на улицу и тут же услышали жуткие лошадиные крики. Конюшни полыхали огнем, однако животные в них пока еще оставались живы. Вот ворота распахнулись и оттуда выбежала дымящаяся лошадь, у которой горели грива и хвост. Животное обезумело от боли и мотало головой, безуспешно пытаясь погасить пламя.
        В этот момент звонко щелкнули тугие тетивы, отправляя в лошадь тяжелые арбалетные болты.
        Животное рухнуло на землю, все еще слабо подергиваясь, а в стороне раздался гогот нескольких глоток.
        - Генау инс циель! Генау инс циель!
        - Святые небеса… - прошептала рядом Лани сквозь слезы. Эш не стал ее одергивать, потому как и сам давно отвык от вида подобной жестокости.
        В прачечной никого не оказалось и помимо своей обычной одежды Эш прихватил пару пуховых подстилок, да несколько простыней. Перевязав все это найденным здесь же ремнем он махнул девушке рукой, после чего они вышли из здания и отправились в сторону ночного леса.
        Небо по всему горизонту, со стороны города Фремьен, вздрагивало оранжево-алыми всполохами. Эш понял, что одно из старейших поселений Ланкарии превратилось теперь в один гигантский факел, стало быть, идти туда было бессмысленно. Неясным оставалось то, для чего Рейху требовалось вырезать целый город. То ли в качестве показательной меры для всех, кто помыслит сопротивляться, то ли кайзер решил вести войну на полное уничтожение.
        В последнее Эшу верилось с трудом. Не пошел бы на такое гениальный стратег и политик, уже захвативший едва ли не треть всего цивилизованного мира - огромные дикие пустоши были ему совсем ни к чему.
        Лес уже скрыл собой шум от движущейся армии и полыхающую конюшню Приграничья. Только теперь, когда вокруг царило обманчивое спокойствие Лани наконец заплакала. Эш хотел было обнять и пожалеть ее, но девушка резко отстранилась.
        Он не стал настаивать и молча смотрел как она заходится слезами, прислонившись спиной к стволу дерева.
        Она успокоилась спустя пару минут так же внезапно, как и разрыдалась. Сухо сказала:
        - Отвернись, пожалуйста, я переоденусь.
        Эш выполнил ее просьбу, а за одно переоделся и сам, в свою еще непросохшую мантию.
        Все так же молча они углубились в лес и сделали привал лишь спустя около часа, недалеко от ручья. Эш отдал девушке подстилку и пару простыней, но ночью, слыша, как она зябко ежится и дрожит от ночной прохлады, старик укрыл ее своей подстилкой, а сам получше завернулся в прохладную влажную мантию.
        Антим проснулся первым и тут же зашелся сильным кашлем, чем и разбудил Лани.
        Он покопался в мешке с припасами, достал оттуда перемазанное грязью сало и отправился мыть его к ручью. Когда Эш вернулся, то застал Лани уже сидящей на собранных перевязанных подстилках, глядящией в одну точку перед собой.
        - Не хочешь поговорить? - спросил он ее, протягивая кусок сала и хлеб.
        - Нет, - тихо ответила девушка, принимая еду.
        Когда они поели, Эш сказал:
        - Мы можем отправиться в Брунвей, останешься у отца, пока все не прояснится. Пусть до туда, конечно, не близкий, но через пять-шесть дней окажемся на месте.
        Его снова охватил приступ кашля, а Лани согласно кивнула и тихо произнесла бесцветным голосом:
        - Я очень хочу домой.
        Из леса они вышли севернее Приграничья, потому как Эш не хотел, чтобы девушка увидела то, что осталось теперь от постоялого двора.
        Вытоптанная трава, да лошадиный помет теперь были единственным, что напоминало о прошедшей здесь недавно армии. Антим прикинул маршрут и повел их через поле, на северо-запад, туда, где должна была быть широкая дорога, объединяющая собой все северное побережье Ланкарии. Темно-серое небо разразилось вскоре мелким обложным дождем, обещавшим идти очень долго.
        Эш накинул себе на голову капюшон и покосился на Лани, но девушка словно бы и не замечала непогоды.
        Он невольно вспомнил себя, когда впервые увидел смерть, вернее не просто смерть, а целенаправленное лишение жизни одним человеком другого. Он был тогда примерно одного возраста с девушкой, лет семнадцать-восемнадцать. Его обучение как антима как раз подошло к тому моменту, когда требовалось помогать наставникам в охоте на магов.
        В похожий день - дождливый и пасмурный их небольшой отряд настиг четырех человек. Мужчина и женщина являлись магами, однако при них были их дети. Мальчик и девочка лет пяти и семи соответственно.
        Наставник закричал тогда что-то о воле церкви святого круга, велел не оказывать сопротивления, должно быть полагал, что маги не решатся сражаться при детях, однако те испугались.
        Их демоном оказался Гумбра - покровитель обжорства, чревоугодия и пьянства. Он не дает своим магам почти никаких боевых заклинаний кроме одного - иссушение плоти. Но и защит от собственных воздействий в арсенале его магов нет.
        Родители атаковали почти одновременно, наставник сумел уклониться от одного заклятья - оно угодило в его лошадь, а вот второе настигло свою цель. Антим умирал чуть меньше двух секунд, но за это время он успел убить своим сокрытым мечом мужчину.
        Дети испугались и стали звонко плакать, а женщина, вместо того чтобы перебить незваных гостей, принялась успокаивать ребятишек. Должно быть она решила тогда, что ученики также были антимами, но являлся им лишь мертвый наставник. Один из учеников сказал тогда, что нужно закончить начатое и Эш с ним согласился.
        Ему было страшно и неприятно, но даже маги Гумбра, пришедшие в одержимость способны сотворить много зла.
        Он отвел детей в сторону от дороги, их мать уже не сопротивлялась, покорно ожидая своей участи. Ученики имели с собой оружие и хотели оборвать жизнь колдуньи милосердно, не смотря на потерю наставника. Однако лишить человека жизни одним ударом меча не так-то просто, особенно если меч в руках неопытного человека.
        Ударов потребовалось много.
        Позже они довели детей до своего монастыря, кто-то блевал всю дорогу, а один из учеников заявил, что не хочет продолжать обучение.
        Эш остался. Потому как знал, что на месте их мертвого наставника мог оказаться обычный путник, сказавший грубое слово, да и кто угодно еще. Любое превосходство искушает, именно поэтому в обучении антимов ключевое место занимало не фехтование, а уроки морали и этики. И посвящение сумели пройти лишь те ученики, кто, так же, как и Эш, относился к ним серьезно.
        Впрочем, за долгую жизнь, в которой Эш успел навидаться всякого, он не раз менял свое представление о добре и зле, о милосердии и сострадании.
        Ближе к полудню Лани пожаловалась на усталость и, выбрав место возле небольшого пригорка они остановились на привал.
        - Ты в порядке? - спросил Эш все также молчавшую девушку, и она кивнула. - В таком случае нам нужно кое-что обсудить. Я должен понять какими боевыми заклинаниями ты владеешь. Затем мы определим наши действия в случае опасности. Ни о каком боевом слаживании речи, конечно, нет, но мне бы не хотелось, чтобы ты случайно убила меня огненным дротиком в спину.
        Девушка пожала плечами и принялась перечислять:
        - Собственно, огненный дротик, плеть инферно и воспламенение можно использовать как боевое. Это все.
        - А как же защитные?
        - А, ну с ними щит огня и зеркало бездны.
        - Насчет зеркала, это хорошо, но это очень сильное заклинание. Ты прочла в академии его текст или демон с тобой поделился?
        - Демон. Во сне, - Лани отвела взгляд, который по-прежнему не выражал ничего кроме потаенной боли.
        Эш поморщился, так как состояние девушки вызывало у него все большее беспокойство.
        - Ладно, тогда давай поступим так. Ты ставишь на себя зеркало только в том случае, если у тебя меньше двух третьих заряда. Оно может поглотить одно любое агрессивное воздействие в твой адрес, но потребует очень много силы. Про щит огня можешь вообще забыть, если мы не встретим другого мага с огненными боевыми заклинаниями, он тебе бесполезен. Ну а если встретим, я предупрежу заранее. Если мне понадобится твоя помощь всегда атакуй самую дальнюю цель, используй огненный дротик, он самый слабый, трудно будет зачерпнуть на него слишком много силы. Однако, если твой заряд выше половины не колдуй. Все поняла?
        - Да.
        Эш тяжело вздохнул и порылся в мешке. Достал оттуда две краюхи сдобного хлеба и бросил ту, что почище девушке.
        - Очисть от корки и ешь. Лучше сейчас, пока хлеб в конец не размок от дождя.
        Через час они вышли к широкой, мощеной белым камнем дороге.
        Справа от нее простирался густой лес, за которым находился Иорский залив. Эш подумал, что Рейх возможно не стал ограничиваться наступлением по суше, так как всегда имел внушительный флот, превосходящий по силам ланкарский. Стало быть, оставался шанс, что все северное побережье окажется под ударом, в том числе и город Брунвей, в который они направлялись.
        - Любопытно, где сосредоточены наши основные силы, - подумал вслух антим.
        - У меня есть старший брат, - неожиданно сказала Лани. - Он служит где-то на юге, в кавалерии. Надеюсь, у него все будет хорошо.
        - Вы хорошо с ним ладили?
        Эшу показалось, что девушка не хотела ему отвечать, причем не столько из-за сути вопроса, сколько из-за чего-то иного. Однако мысли о семье ее успокаивали.
        - Да, мы всегда были в очень хороших отношениях. Наверно, он для меня даже идеал настоящего мужчины. Насколько это можно сказать про брата, конечно. Честный, сильный, красивый, самостоятельный… Слишком серьезный только, пожалуй. Похоже, все озорство на нас двоих досталось мне.
        - А я был в семье одним ребенком, а вот сам детей так до старости и не завел.
        - Эш, я… - Лани вдруг подобралась, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумала и махнула рукой. - Неважно. Нам надо идти.
        Спустя пару часов дождь поутих, хотя их одежда к этому моменту промокла уже до нитки, Эша не отпускали приступы кашля, однако он решил, что крепкое вино и хороший сон в теплой постели поставят его на ноги.
        При мыслях о сне антим вдруг вспомнил свой ночной визит в чертоги Парлария. Часть проклятия так и не сработала и теперь он отлично помнил все произошедшее. Много лет подряд он умирал в своих снах, испытывая невыносимые муки и быть может милосерднее было бы об этом забыть.
        - Кто-то впереди, - сказала Лани указывая на поворот дороги в паре сотен метров от них, возле которого находилась небольшая просека.
        Эш ухватил ее за руку и потащил за пригорок неподалеку, кляня себя за невнимательность. Воспоминания о сне так сильно заняли его мысли, что он не углядел десятка человек, движущихся по дороге в их направлении.
        Вжавшись в сырую грязную траву, они принялись ждать и вскоре поняли, что всадники несли на себе цвета Ланкарии. Их было девять человек и одеяние семерых составляли черные акетоны, рукава которых украшали алые лилии, один из всадников носил просторную белую робу с лилиями на плечах и груди, а последний оказался облачен в кольчугу с цветастым гербовым сюрко.
        - Это свои, они нам помогут! - сказала Лани, однако Эш придержал ее за плечо.
        - Погоди немного, что-то мне в них не нравится.
        Девушка на секунду замешкалась, а затем дернула рукой, освобождаясь и поднялась во весь рост.
        - Господа, я прошу Вас о по… - она не успела договорить, тогда как воин в робе вскинул руку, запуская в нее заклинание.
        Уже находясь в состоянии ускоренного сознания Эш стукнул Лани тростью по обратной стороне колен, заставляя ее повалиться назад и шар костеломки пролетел буквально в сантиметре от ее лица.
        Эш очень не любил некромантов.
        В особенности служащих Ишигуру - покровителю гниения и надругательства над мертвыми. Уж очень неудобный для антима был у таких магов арсенал. Все их боевые заклятия не действовали на самих некромантов, а вот защиты, напротив, некромантские заклинания не блокировали.
        Что же до Ишигура, то высшее заклинание «взгляд червя» вызывало паралич всех мышц в организме, кроме сердца, человек медленно умирал не в силах сделать вдоха, после чего подымался уже как слуга колдуна.
        Эш, что было сил, рванулся к некроманту, на бегу высвобождая сокрытый меч из трости.
        Один из всадников при этом ударил коня в бока, перекрывая дорогу к магу и антиму пришлось разрубить зомби надвое. Конечно, даже это не подарит ему окончательную смерть, пока того не захотел некромант, но все же выведет из боя.
        Еще пара всадников спрыгнула с лошадей и Эш закрутился волчком, буквально танцуя с мечом, размахивая им во все стороны.
        Маг отправил в антима костеломку, но он легко увернулся, просто сместившись в сторону.
        Вот зомби ринулись слаженно, лишенные инстинкта самосохранения, они попытались задавить Эша толпой, но он знал как работать в такой ситуации. Техника Вангерштайна предписывала двигаться назад ломаными зигзагами, сбивая зомби с направления атаки и лишая их конечностей и мобильности. Между тем антим потянулся к сфере некроманта, та оказалась заполнена чуть больше половины, зачерпнул себе силы и бросил в зомби-рыцаря упокоение. Тот почти успел увернуться, однако серый язык заклинания все же коснулся его, и рыцарь с утробным стоном повалился на землю.
        В воздух взметнулась пара отрубленных рук, один из зомби лишился головы, а Эш все продолжал танцевать, размахивая клином. Лошадь с наездником, не желая бросаться на пархающее лезвие, вопреки командам встала на дыбы, сбросив с себя седака. Еще двое бойцов быстро спешились и ломанулись к Эшу.
        Шаг назад, подшаг в сторону, поворот, удар на полном замахе, поворот. Зачарованный меч почти не встречал сопротивления легко разрезая плоть, кости и плотную ткань акетонов, а потому два разрубленных тела теперь вяло шевелились в грязной траве.
        Рядом снова пролетела костеломка, но Эш опять уклонился. В этот момент один из зомби всадников ударил коня в бока, и животное таки стукнуло антима своей могучей грудью.
        Эш успел сгруппироваться, ушел назад в перекат, но в этот момент на него с разбегу налетел один из спешившихся воинов. Антим упал на землю, ощутимо приложившись головой о какой-то камень, в глазах помутнело, и он понял, что это конец.
        Еще один зомби навалился на старика следом за первым, а неподалеку ухмылялся некромант, вскидывая руку для очередной костеломки, которая теперь была просто обязана угодить по обездвиженной цели.
        Вспышка.
        Свист пламени на долю секунды озарил окрестности оранжево-алым светом и в грудь некроманта с хрустом вонзился метровый огненный штырь. Пламя тут же перекинулось на его мантию, от которой повалил влажный пар. Маг в ужасе ухватился за штырь руками и только теперь заорал от боли, обжигая до костей ладони.
        Через секунду он повалился на бок и упал с лошади.
        Зомби, оставшиеся без хозяина, обмякли, а те, что стояли, попадали на землю, теряя остатки заклинания контроля.
        Эш выбрался из-под двух тел и с сожалением подумал, что возраст берет свое. Дело было даже не в физических способностях, а в ментальных. Он настолько привык, еще в бытность свою настоящим антимом, сражаться в одиночку, что совершенно позабыл в пылу битвы про девушку, силой которой он мог бы воспользоваться и сам.
        Он взглянул на пригорок и увидел совершенно бледную волшебницу, подошел к ней ближе и мягко взял за плечи.
        - Лани, мы защищались.
        - Я… убила его. Он ведь… свой. Был свой. Ланкарец.
        Эш встряхнул ее, заставив посмотреть себе в глаза и ему стало дурно. На него смотрела бледная тень той веселой любопытной девчонки, что всего каких-то три дня назад последовала за ним, как за куратором. Во что он, сам того не ведая и не желая, ее втянул? Ей определенно было рано видеть то, что она увидела и уж тем более совершать то, что сделала.
        И все же все вышло именно так. Оставалось только не наделать еще больших глупостей. Передать ее в руки отца, академии и того высшего мага, который уж точно сумел бы позаботиться о юной прекрасной волшебнице несравнимо лучше, чем он.
        - Лани, это был не «наш», не Ланкарец. Какой Ланкарец стал бы создавать зомби из своих же товарищей? Я не знаю в чьих интересах действовал этот маг, Рейха или своих собственных, но ты не только подарила покой нескольким воинам, но и предотвратила то, для чего они понадобились некроманту именно под нашими гербами.
        Его слова чуть отрезвили девушку, она отвела взгляд и освободилась от его рук.
        - Все равно… Это отвратительно.
        - Да, убийство - это всегда отвратительно, - кивнул антим. - Помни об этом. Если оно вдруг начнет приносить тебе удовольствие, значит ты шагнула в пропасть из которой нет возврата. А то что ты сейчас чувствуешь со временем пройдет.
        Эш развернулся и пошел проверять седельные сумки коней.
        Спустя несколько минут в их распоряжении оказалось четыре бурдюка с водой и три с вином, сухари с вяленым мясом и сыром, несколько добротных спальных мешков из грубой ткани, но самое главное - три золотых имперских марки и пятьдесят семь серебряных бринов. Эш уже и не помнил, когда в последний раз обладал такими деньгами чуть дольше чем на время пары партий за игровым столом.
        Его руки дрогнули.
        Три единицы.
        Три шестерки.
        Перед глазами предстал облик Парлария, и голос тумана, пробивающийся сквозь крики воронья:
        «Ты снова сядешь за стол, проклятый, ты поставишь то, что тебе дорого и ты потеряшь это. Такова моя воля».
        Эш болезненно поморщился и подошел к Лани.
        - Возьми.
        Девушка холодно посмотрела на него и, поправив сумку на плече, произнесла:
        - Зачем это? У меня достаточно.
        - Я не хочу оставлять их здесь, а сам… сам я их поиграю.
        - Так просто не играй и всего-то дел, - она равнодушно пожала плечами и двинулась к одной из лошадей.
        - Я не смогу. Сегодня ночью я увидел свое проклятье.
        Лани закусила губу, рассматривая антима, словно пыталась понять лжет он или говорит правду.
        - Уже много лет подряд я оказываюсь во сне в чертогах Парлария. Играю с ним на свою жизнь и проигрываю, после чего, болезненно умирая, слышу слова о том, что вновь сяду играть, поставлю нечто дорогое для меня и потеряю это. Долгие годы я считал, свои неудачи - лишь роковым стечением обстоятельств. Но теперь понимаю - кошмар, это только малая часть проклятья. Возьми деньги, тебе они все равно сослужат большую пользу чем мне.
        Девушка болезненно поморщилась и спросила:
        - Но причем здесь азартные игры? Парларий ведь демон вещих снов, иллюзий и обмана.
        - Я любил их еще до него, Лани. Он просто отыскал мое слабое место и пользуется этим так как может.
        Она вздохнула чуть помедлила и приняла из рук антима деньги.
        Глава 6
        Ближе к ночи снова разошелся дождь и Эш предложил устроить привал возле неглубокого овражка.
        Все время пути они держались в стороне от дороги, опасаясь встретить новых солдат. Дважды замечали беженцев, которые, впрочем, и сами стремились обойти стороной двух конных людей. Грязные и напуганные войной те тащили на себе какие-то вьюки, пытаясь спасти самое ценное, что могли унести.
        Позади осталась и чадящая дымами пожарищ деревушка, возле которой виднелись следы недавней битвы. Эш решил, что некромант мог быть как раз отсюда, и повел их в обход подальше. Потому как не хватало еще Лани увидеть, во что превращается тело человека после попадания в него костеломки.
        Девушка по-прежнему выглядела подавленной и отстраненной: постоянно молчала, а когда Эш сам к ней обращался - отвечала на вопросы односложно.
        Они долго не могли развести огня, так как из-за дождя весь валежник вокруг уже совершенно вымок, в итоге антим бросил это бестолковое занятие и предложил готовиться ко сну.
        Ему хотелось хоть как-то облегчить для девушки условия их похода, он даже собирался было отдать ей все подстилки и спальники, однако она его остановила.
        - Не надо, ты и так сегодня кашляешь весь день.
        Эш не возражал, потому, как и впрямь чувствовал себя неважно.
        Они быстро перекусили и улеглись, каждый по своим причинам желая поскорее перелистнуть страницу этого дня.
        Среди ночи Эш проснулся и понял, что его кошмар из царства Парлария никуда не делся, хотя именно об этом визите, как и о прошлых, он ничего не помнил.
        На сей раз сон не приходил очень долго, антим чувствовал, как катятся по лицу прохладные капли дождя, а спальник уже полностью пропитался водой.
        Он размышлял о том, как могла бы обернуться судьба Лани, если бы ее встретил не он, а высший маг. Воображал богато украшенные залы со множеством учтивых, обходительных слуг, просторные галереи и теплые уютные комнаты с каминами. В них, под шелест страниц древних книг, девушке рассказывали бы о тайнах магического искусства, а под конец уроков следовало бы обязательное пышное застолье, со множеством дорогих деликатесов и изысканных старых вин, не чета тем, что им довелось попробовать в Приграничье.
        Его сознание нарисовало также и горячие пенные ванны, в которых Лани наверняка с удовольствием бы отдыхала, сладко нежась и расслабляясь после сложного, по ее ощущениям дня. В этот момент фантазия антима позволила себе некоторые вольности, и он представил себя на месте высшего мага, подающим красавице полотенце, но стоящим при этом шагах в десяти от нее.
        Эш тяжело вздохнул и тут же зашелся кашлем. При этом мысли его отчего-то приняли совсем иной оборот. Антиму было стыдно перед девушкой, за все то, что он вынудил ее претерпеть и сделать из-за наивной прихоти. И особенно его угнетало то, что Лани ему нравилась. Эшу хотелось, чтобы все у нее в жизни сложилось хорошо, однако вместе с тем, он, к еще большему своему стыду, не мог побороть надежду на продолжение их совместного пути.
        С этими мыслями антим наконец прикрыл глаза и погрузился в сон.
        - Лауф, лауф, лауф, лауф!
        - Фюнфтен зуг, ин дер шлюкт! Шнель!
        Эш распахнул глаза.
        Серое утреннее небо, шум марширующей где-то неподалеку армии.
        Выкрики солдат.
        Он вскочил и заметил, что Лани так же проснулась от этих звуков. В одну руку Эш схватил трость и мешочек с трофеями магов, а второй он буквально выволок девушку из спальника и потащил за собой.
        - Подожди! - тихо пискнула она.
        Антим отпустил ее и Лани, пригинаясь, быстро добежала до места их ночевки, подхватила сумку, и тут же помчалась обратно.
        Они нырнули в овражек ровно за секунду до того, как из-за пригорка появились несколько человек в серой военной форме Рейха.
        Эш вжался в почти вертикальный склон, надеясь, что с такого ракурса их будет не видно, взглянул на девушку и мысленно порадовался тому, что она в точности повторила его действия.
        - Хер зинд пферде! - донесся чей-то бас. - Зи нах унден!
        Несколько секунд ничего не происходило, а затем сверху посыпались мокрые камушки и на дно овражка спрыгнул солдат с уже обнаженные мечом.
        В первое мгновение Эш собирался атаковать, однако что-то в лице Рейховца его остановило. Ему было от силы лет двадцать, растрепанные короткие волосы, легкая щетина и шрам на левой щеке украшали не по возрасту мужественное лицо.
        Парень пристально посмотрел на Эша, и сочтя его, по-видимому, малоинтересным, окинул взглядом Лани, задержавшись в районе ее груди. Затем он криво ухмыльнулся, поднес два пальца к своему рту и изобразил поцелуй, медленно приблизив руку к лицу девушки, коснулся пальцами ее губ.
        - Ист да деманд? - закричали сверху. Парень неторопливо сделал шаг назад и громко ответил:
        - Найн!
        Он засунул меч в ножны, подмигнул на прощание и принялся выбираться из оврага.
        Еще с минуту солдаты что-то обсуждали, как понял Эш, решая судьбу лошадей. Наконец, звуки стали стихать, однако, еще некоторое время он не решался покинуть свое укрытие.
        Антим взглянул на волшебницу.
        Ее глаза оказались закрыты, девушка тяжело дышала, то и дело вздрагивая всем телом и причина этого крылась вовсе не в холоде.
        Эш закашлялся и принялся выбираться из овражка.
        Лошадей, в седельных сумках которых находились все их припасы, на месте не было, но куда больше старика беспокоило иное. Единственным крупным поселением из которого могла идти армия Рейха являлся Брунвей и если это так, то город уже был захвачен.
        Эш уже собирался было сказать об этом Лани, выбравшейся следом за ним, однако, обратил внимание на странность в ее поведении. Движения девушки были резкими и какими-то ломаными. Она скинула с плеча сумку, расстегнула ее наполовину и достала пригоршню брин.
        - Дальше я пойду одна, а это тебе, - она швырнула деньги в грязную траву и принялась собирать свой спальник.
        - Зачем это? Вместе безопаснее, - нахмурившись ответил Эш.
        - Мне плевать. Убирайся, мастер, - последнее слово она произнесла презрительно, ав ее глазах блеснулаогнем ненависть.
        - Лани… Не в моих правилах совершать добро насильно, ведь так оно превращается в зло. Но ты сейчас во власти чувств, а я буду ждать ответ, от твоего разума, когда ты успокоишься. До тех пор я тебя не оставлю.
        - Тогда тебе лучше убить меня! - выкрикнула Лани, бросив на землю сумку и по ее лицу покатились крупные слезы. - Если бы не ты, я бы оказалась под присмотром высшего мага! Купалась бы сейчас в роскоши, училась, как и подобает девушке моего положения, а не ползала в грязи, пугаясь каждого звука! - она ждала его ответа, но Эш молчал. - Ну давай, доставай свой меч, старый убийца магов, или я сама запущу в тебя заклинанием! Ты ведь этого хотел, уведя меня с собой? Унизить и лишить достоинства, прежде чем забрать мою жизнь?! - в ее руке полыхнул огненный дротик. - Ты уже добился своего, но с меня хватит! Я больше не хочу, не могу так дальше! Я отказываю тебе в милосердии! Слышишь меня?! Отказываю!
        Эш стиснул зубы. Слова больно ранили его сердце, особенно потому, что она во многом была права.
        И все же требовалось принять какое-то решение.
        Но как мог поступить старый антим, тот кого с детства готовили к тому, чтобы очищать мир от зла, что несли в себе все вышедшие из-под контроля маги?
        Раздался звонкий хлопок, и трость потяжелела, отдаваясь выпущенной мощью сокрытого клинка, но морщинистые пальцы разжались и оружие с глухим стуком упало в грязную траву.
        - Я знаю, что непомерно виноват перед тобой, милая… Сжигай, - тихо произнес Эш и прикрыл глаза.
        Несколько секунд ничего не происходило, а затем раздался свист пламени и пролетевшее рядом заклинание едва не опалило волосы на голове старика.
        Быстрые неловкие шаги.
        Эш почувствовал, как девушка крепко обняла его и уткнувшись лицом в грудь заревела.
        - Прости меня, Эш… Я бы не стала, - шептала она сквозь всхлипы. - Я верю, что ты не со зла. Хотя и не пойму зачем, но верю…
        - Ты просто напугана, - ответил антим, обнимая ее в ответ. - Все в порядке, Лани, все будет хорошо.
        В небольшой дубовой роще, вдалеке от дороги, они смогли-таки отыскать достаточно сухих дров для костра. Рядом сушилась одежда, в то время как Эш обмотал простыню вокруг бедер, а Лани и вовсе завернулась в нее наподобие тоги.
        - Так значит ты все поняла еще тогда, когда я дрался с бандитами?
        - Да. Твоя скорость, меч и то, как ты брал через меня силу, все сказало мне, что ты антим, но это казалось чем-то невероятным. Я испугалась, думала ты… - она неопределенно повела головой. - Да, даже не знаю, ну убить, наверно, меня хочешь. Но, когда ты сказал не снимать амулет, я решила, что можно не бояться. А на постоялом дворе и вовсе уже расслабилась. Было даже интересно и хотелось побыть с тобой подольше. Но потом…
        - Потом стало не до того. Понимаю. Я ведь и сам не мог себе представить подобного. Успел много раз пожалеть о том, что солгал тебе, но и правду говорить боялся, не знал как ты не нее отреагируешь.
        - Да уж не очень хорошо, - Лани улыбнулась. - Хотя, на самом деле, обучаться у настоящего антима, это… Я даже представить себе такое не могла! То, что ты говорил мне, оно работает, у меня получалось.
        - Еще бы. Чтобы биться с магами и выживать мне пришлось узнать очень многое. Не знаю, могу ли я тягаться в своих знаниях с высшим магом, но это и сложно сравнивать. Мои знания сугубо практические и так или иначе связаны с моральной стороной колдовства.
        - А ты расскажешь мне о том, как охотился?
        - Как-нибудь потом. Я не люблю вспоминать об этом, Лани.
        - А как же тот кожаный мешочек, что ты постоянно с собой носишь? Это ведь вещи с убитых, я правильно поняла? - она полезла рукой в свою сумку и достала оттуда маленькую бронзовую пуговицу. - Я сняла это вчера с убитого мной некроманта, пока ты занимался лошадьми.
        Эш удивленно вскинул брови.
        - Вот уж, правду говорят, с кем поведешься… должно быть ты заглянула в него, когда я ушел играть, - он поморщился и нехотя ответил. - Я называю их трофеями, но лишь от того, что не могу подобрать лучшего слова. Это чтобы не забывать. Я ведь бросил свое ремесло очень давно, за несколько лет до того, как научились ставить на людей руны. Минерталь и Евик изменили историю так, что антимы практически поменялись с магами местами. Магам пообещали не просто жизнь на правах цепных псов, а место возле власть имущих. Сделали их настоящей элитой общества.
        - Насколько я знаю вы ответили на это знаменитой Кенайской резней, - осторожно сказала девушка.
        - Не на это, - ответил Эш и закашлялся. - Почти всех действующих антимов действительно собрали тогда в городе Кенай, что на севере Иктании. Предлог был прост - появление руны Евика требовало пересмотра нашего кодекса. Но если бы нам тогда просто сказали сложить оружие и искать себе мирное дело, я уверен, что все бы согласились. Мы ведь были верны воле церкви, да даже я наверно переломил бы свой меч и выбросил все трофеи. Однако официального роспуска так и не случилось, нас потравили на пиру, безо всякой магии, словно бешеных диких собак. И все же убили не всех, а потому случилось именно то, чего хотели избежать. Меня не было там, однако я хорошо понимаю как все, должно быть, происходило. Наверняка они чувствовали, что их предали, не могли совладать с собой и подняли мечи на тех, кого созданы были защищать. Конечно, я не хочу сказать о том, что случившееся являлось лишь самозащитой… все же целый город… одними мечами… всего несколько человек.
        - Да уж, а в книгах по истории об этом не написано, - сказала Лани и протянула руки к костру. - Там пишут, что вам предложили золото и места при власти. «Однако же тяга их к крови невинных оказалась столь велика и непреодолима, что они принялись убивать всех без разбора, пока не остановили их доблестные маги высшие», - процитировала девушка официальный фрагмент истории о Кенайской резне.
        - Да, остановили, - криво ухмыльнулся Эш. - Только в учебниках не пишут подробностей. Доблестные маги действительно сработали хорошо. Шесть некромантов накрыли весь город туманом смерти, со всеми людьми кто в нем еще оставался. Четверо антимов сумели спастись. С двумя из них позже мне удалось пообщаться и каждый рассказал мне в точности то, что я говорю тебе сейчас.
        Эш снова закашлялся, и девушка мягко положила ладонь ему на плечо.
        - Тебе бы лекарям показаться.
        - Ничего, пройдет, - чтобы не развивать эту тему дальше он поднялся и принялся надевать просохшую, горячую от близости к костру мантию. Девушка последовала его примеру.
        Вскоре они продолжили свой путь, стараясь держаться леса.
        Единственной их едой оставались несколько груш, да небольшая головка сыра в сумке волшебницы и Эш надеялся набрести на какой-нибудь ручей, чтобы утолить жажду.
        К полудню из-за серых туч выглянуло яркое солнце и небо, наконец, начало проясняться. Словно в ответ на это Лани приободрилась, принявшись осыпать Эша множеством расспросов о магии и действиях против тех или иных заклинаний. Сегодня ее интересовало исключительно боевое колдовство.
        Легкий ветерок последнего летнего месяца нежно колыхал волосы девушки, ее глаза блестели огнем любопытства и антим радовался от того, что снова видел ее такой как прежде.
        Через пару часов они наткнулись на небольшой родник возле опушки леса и сделали привал.
        - Кажется я снова натерла ногу, - беззаботно сообщила девушка, стягивая сапог с правой ноги.
        Остатки панациновой мази ушли на лечение очередной мозоли, но на сей раз Лани даже не пыталась сама себе сделать перевязку, предоставив это опытным рукам Эша. Прежде чем продолжить путь он нашел в лесу крепкую тонкую ветку и вручил ее девушке.
        - Ты посвящаешь меня в антимы? - пошутила она, сверкнув белоснежной улыбкой.
        - Почему бы и нет, - засмеялся Эш. - Хотя, настоящим антимом маг стать уже не может, но это в первую очередь не возможности, а определенное отношение к жизни, следование кодексу.
        - А правда, - вдруг посерезнев, продолжила девушка. - Если бы я захотела стать такой как ты?
        - Для начала проиграй в кости все свои деньги, - добродушно усмехнулся Эш, однако она не унималась.
        - Расскажи мне о вашем кодексе, я хочу его понять. Вдруг у меня получится ему следовать.
        Антим поморщился и чуть помедлив ответил:
        - Лани, при всем желании, мои уроки будут, так или иначе, делать тебя больше подобной мне, чем высшему магу. Но когда ты, наконец, встретишься со своим куратором и начнешь обучение с ним, то сможешь решить, какая философия тебе ближе.
        - Решу. И все же, что касается твоей. Что бы ты назвал в ней самым важным?
        Эш задумался, потому как вопрос показался ему не тривиальным. Старые уроки смешивались с очень богатым жизненным опытом старика, а потому однозначно выделить в них нечто главное было не просто.
        - Твой демон - это твой враг, Лани, - сказал наконец Эш. - Как и все остальные демоны, но только этот к тебе самый близкий. Люди думают, что они обманули силы зла, сделали их послушным инструментом, однако те умеют ждать. Вспомни, как горело небо над Фремьном. Меньше чем за одну ночь с лица земли стерли целый город, просто потому, что могли это сделать. И повинны в этом не только маги. Люди, развращенные чувством своего превосходства, не зависимо от того, есть на них знак демона или нет, представляют для мира угрозу. Потому как приоткрывают в наш мир дорогу злу.
        Лани долго смотрела на горизонт, прежде чем ответить.
        - Знаешь, Эш, мне кажется, это уже другой кодекс.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Человека, который его придерживается я назвала бы «антид». С буквой «д» на конце. Понимаешь?
        - Не одному смертному еще никогда не удавалось победить демона, - со снисходительной улыбкой ответил Эш.
        - Может просто никто понастоящему и не пытался этого сделать?
        Он не стал отвечать на это, лишь подал Лани руку, и они двинулись дальше, стараясь держаться леса.
        Глава 7
        - Айанес моргееенс, ин аллер фрюгеее, о Белла чаооо! Белла чаооо! Белла чао, чао, чао!
        Эш уже минуту слышал одинокий голос, доносящийся откуда-то из подлеска, но никак не мог решить, что делать - пережидать или уходить вглубь леса.
        Ни огней костров, по которым можно было бы определить войска, стоящие лагерем, ни явных следов прошедшей рядом армии видно не было, однако одинокий голос все продолжал свою песню на языке Рейха:
        - Айанес моргеееенс, ин аллер фрюгеее, трааафен вир ауф ууунзерн фрииинд!
        - Красиво поет, - прошептала Лани под самым ухом, но Эшу было не до оценки чужих музыкальных талантов. Он мысленно поискал сферы магов в округе, однако его спутница оставалась единственной волшебницей поблизости.
        - Подожди здесь. Я схожу посмотрю осторожно на этого музыканта и вернусь.
        Антим принялся беззвучно продвигаться вперед, в то время как песня зазвучала снова, доносясь все ближе. Вскоре, среди ветвей подлеска замаячила чья-то фигура и Эш разглядел привязанного к дереву, полностью обнаженного парня. Ему было около двадцати пяти лет, и он имел крепкое тело, атлетического сложения, местами украшенное неглубокими шрамами. Черные волосы едва виднелись на его голове из-за короткой стрижки с выбритыми висками.
        Никаких следов солдат Рейха поблизости не было и Эш вышел из-за кустов, оказываясь в поле зрения парня. Тот мгновенно прекратил свою песню, вытаращил глаза и запричитал:
        - Помогите! Помогите мне, прошу Вас! Меня связали проклятые захватчики, оставили здесь умирать! Какое счастье, что Вы оказались здесь в этой глуши, месье!
        Эш хранил молчание, с едва заметной усмешкой поглядывая на парня. Тот на время прекратил свои мольбы и так же уставился на антима.
        - Понятно. Понятно, Вы услышали песню и думаете, что я один из них. Но это не так, клянусь Вам! Я знаю ее на разных языках. Посудите сами, с чего бы мне тогда быть привязанным? Прошу, помогите и я…
        - Заткнись, щенок, - тихо прервал его Эш и ткнул ему тростью в левую грудную мышцу, испещренную множеством мелких татуировок. - Я отлично вижу, что ты гвардеец и служить в тяжелой пехоте. Служил вернее.
        - Шайзе! - прошипел парень и зажмурившись стукнулся затылком об дерево. Его лицо мгновенно изменилось, став словно вытесанным из камня. - Тогда прошу оказать мне последнюю милость.
        Эш кивнул и посмотрел в ту сторону, где находилась Лани, прикидывая как он объяснит девушке, что звуки песни сменились тишиной.
        - Три честных ответа, в обмен на быструю смерть, - сказал антим гвардейцу и тот кивнул. - Для чего вы устраиваете геноцид?
        - Не могу знать, приказ не оставлять пленных, уничтожать все имущество.
        - Допустим, - кивнул Эш. - Что с городом Брунвей?
        - С боем захвачен три дня назад, сорок процентов населения уничтожено, сегодня-завтра туда прибудут корабли с новыми войсками Рейха.
        - Понятно. Примерно так я и думал, - Эш снова кивнул и задал последний вопрос. - Цели и планы атаки, есть ли среди них столица?
        - Не могу знать, - парень заколебался и антим демонстративно отвернулся, словно намереваясь уйти. - Постойте. Мы должны были захватить все северное побережье Ланкарии. А Брунвей подготовить как базу для военно-морского флота. Мой отряд направлялся на разведку и часть армии выступила вглубь страны, но подробностей я не знаю.
        Эш несколько секунд размышлял и решил, что независимо от точности ответов гвардейца большая часть информации заслуживает доверия.
        - Эту песню, пели отряды бойцов сопротивления в Иктании, во вторую южную компанию Рейха. Они знали, что не вернутся назад в свои дома, к женам и детям. Знали, что останутся повешенными на деревьях, испепеленными магическим огнем, или просто окажутся заколоты в бою. Война войной, гвардеец, но должно же быть хоть немного уважения к павшим. Она не должна звучать на вашем языке.
        Антим вытянул в сторону руку, высвобождая сокрытый меч из трости. Раздался звонкий хлопок, и гвардеец воскликнул:
        - Шайзе! Маг-джагер!
        - Эш, что ты делаешь?! - Лани стояла неподалеку, глядя на то, как антим занес свой меч.
        - Отвернись, тебе не следует такое видеть.
        - Позволь, мне самой это решить. Скажи лучше, зачем ты собираешься убить пленного человека?
        Эш поморщился, опуская оружие и с ответил с иронией:
        - Он сам меня попросил, представляешь? Или ты предлагаешь оставить его умирать от жажды и ночного холода?
        Девушка приблизилась к Эшу, рассматривая крепкое тело связанного парня.
        - Может его отпустим? Если на него за что-то ополчились свои, значит он им не друг.
        Антим вздохнул и сказал:
        - Посмотри на его левую грудную мышцу. Что ты видишь? - он поймал направление взгляда девушки и добавил: - Лани… Я сказал не на область паха, а на левую грудную мышцу.
        Она тут же покраснела и выполнила просьбу Эша более точно.
        - Татуировки какие-то. Они что-то значат, да?
        - Да, значат кое-что, - ответил антим указывая кончиком клинка на наколку в виде трех гор, над которыми высились копья. - Медаль Роуна, за подавление мятежей в южных провинциях.
        - Да я тогда был новобранцем, просто охранял обозы с провизией! - протараторил гвардеец.
        - Заткнись щенок, или умирать ты будешь гораздо мучительнее чем от жажды, - холодно процедил Эш, даже не удостоив его взгляда в лицо. - Вот эта, - он указал на черную пятиконечную звезду. - За взятие одного из поселений Ассийского Ханства. Говорят Рейх вырезает в них большую часть людей, а оставшихся превращает в рабов.
        - Шайзе! Я не убивал гражданских, только воинов!
        - Эта, - Эш подгрузил лезвие меча на два сантиметра в грудь парня, в то место, где располагалась татуировка в виде силуэта человека с тремя точками внутри. Гвардеец застонал от боли и антим продолжил: - За победу над многократно превосходящими числом противниками. Обычно их выдают за то, что закованная в тяжелую зачарованную броню пехота вырезает каких-нибудь голозадых, плохо обученных туземцев в южных странах за Срединным морем.
        - Нихьт вар! Мы отражали атаку ассийцев, бились в окружении под огнем их чертовых трапперов!
        Антим погрузил меч еще немного дальше, и парень взвыл от боли, а по его телу заструилась тонкая линия крови.
        - Эш, ну хватит. Не мучай его, - воскликнула девушка.
        Он опустил клинок и сказал:
        - Тут много всего, но этот хитрец найдет на каждую медаль свою причину. Так что просто поверь мне, гвардейцами Рейха за добрые дела не становятся.
        Лани пожала плечами.
        - Тогда поступай как знаешь. Но мне интересно за что его так свои же, не смотря на все его достижения.
        Эш усмехнулся и кивнул:
        - Действительно, расскажи нам, «разведчик» из тяжелой пехоты, в чем это ты провинился перед Рейхом?
        Парень молчал, глядя прямо перед собой и Эш удивленно продолжил:
        - Молчишь? Неужели за дезертирство? Вот это номер, не ожидал. И что же тебя так напугало?
        - Шайзе! Убей меня маг-джагер или дайте мне спокойно умереть самому, к черту все ваши расспросы.
        Эш пожал плечами и вскинул меч, а парень при этом затянул во все горло:
        - Уна мартинааа, ми сон свегьятооо, о Белла чаооо, Белла чаооо, Белла чао, чао, чао!
        - Я же предупреждал тебя, сукин сын, - прошипел антим. - Петь ее тебе на иктанском это еще большее кощунство.
        - Иди к черту, маг-джагер! Я знаю ее на англосийском, ассийском, ланкарском и конечно на родном ее языке - иктанском. Потому, что я из Цееверна и это песня моих предков.
        - Хочешь сказать, что ты из тех подростков, которых уволокли в Рейх пока Цееверн был под его контролем? Ну и где же ты жил в Цееверне?
        - На двенадцатом плотницком разъезде, возле пятого отделения адмиралтейства.
        - Небось оттуда все так же хорошо виден дворец верховного дожа? - прищурившись уточнил Эш.
        - О чем ты? Сточные канавы оттуда видны, да кусок пристани.
        Антим опустил меч и тот обратился в трость.
        - Повезло тебе сегодня гвардеец. Ну, что скажешь, Лани, ты все еще готова его отпустить?
        Глава 8
        - Если честно, я не очень хорошо разбираюсь в географии и истории, - сказала Лани. - Эш, может ты пояснишь этот момент по Цееверну?
        Они шли вдоль леса и гвардеец по имени Райль, следовал теперь вместе с ними. Не смотря на протесты Эша девушка заявила, что бросать человека одного, нагого в лесу, означало бы просто продлить его мучения. Антим не был с ней согласен, но затем подумал о том, что с гвардейца станется раздобыть себе одежду и еду отняв их у каких-нибудь беженцев, а потому решил взять его с собой хотя бы до того момента пока не удостоверится, что может отпустить его с чистой совестью.
        Райлю выделили две простыни и из одной он смастерил себе набедренную повязку, а другую порвал надвое и сделал обмотки на ноги. Пока парень этим занимался Лани совершенно беззастенчиво рассматривала его крепкое мускулистое тело, отчего антим начал сомневаться в действительных мотивах девушки взять гвардейца с собой.
        - А вот пусть Райль и объяснит, очень мне интересна его версия, - с усмешкой сказал Эш. Тот лишь пожал плечами и принялся говорить:
        - Все не сложно. Иктания - это небольшое государство на юге от Рейха. Когда-то давно оно было самым развитым из-за своего географического положения, так как через него проходили все торговые маршруты Срединного и Ниамского морей. В нем процветали искусство и наука, и там в третью Эру открыли дунклер фертаг… темный договор, то есть. Появились маги, а вместе с ними и первые одержимые.
        - Такие очевидные вещи известны всем, - фыркнула Лани и продолжила за него. - Иктания оказалась почти полностью уничтожена одержимыми, пришла в упадок. Все усилия страна бросила на поиски способов остановить свою гибель и в итоге там же научились создавать антимов, которые стали бороться с магами.
        - Йа. Так вот на севере Иктании, на границе с Рейхом, - кивнул Райль. - Находится Цееверн. Кайзер не раз пытался подчинить южного соседа, две самых крупных попытки называют Первая Южная и Вторая Южная компании. О Первой я и сам мало знаю, только то, что Рейху удалось продвинуться тогда до половины страны, а затем его войска были отброшены. Цееверн при этом, после своего освобождения, объявил о выходе из состава Иктании и стал независимым городом-государством. А вот Вторая Южная случилась около десяти лет назад и тогда Рейх непременно бы захватил соседа, но успел продвинуться значительно меньше, взяв только Цееверн и часть севера Иктании. Дело в том, что на востоке Ассийское Ханство прокатилось волной, отбивая свои города и кайзеру пришлось не только быстро сворачивать войну на юге, но и уводить из захваченных областей население, чтобы хоть как-то восполнить страшные людские потери. Хотя большую часть людей конечно просто оставили футтами… На ваш язык это дословно переводится как корм, или раб, но не передает смысла. В Рейхе конечно есть рабы, как и во всем цивилизованном мире, но рабы являются
чьей-то собственностью, а футты - это достояние всех чистокровных Рейховцев. Общие-то есть. Но я отвлекся. Многих уведенных мальчиков отдали тогда на обучение военному ремеслу, переведя нас в штутцы, это можно перевести как поддержка. Не полноправные граждане, но все-таки граждане. К слову, большая часть населения Рейха, на самом деле, состоит из штутцев, тех кто не является чистокровными. Когда Ланкария падет, кайзер скорее всего объявит ее так же унтерландом, то есть регионом Рейха где проживают преимущественно не чистокровные.
        - Если падет, - хмыкнула девушка и перехватила свою трость словно меч. - Мы возродили орден антимов. Так что скоро всыплем вашим магам как следует. А потом отбросим собственными магами и войсками. Правда, Эш?
        Старик вздохнул и взглянул на нее осуждающе, а затем ответил:
        - Зачем ты выбалтываешь наши военные тайны?
        - Простите, мастер! - картинно скорчив виноватое личико, воскликнула Лани, но по ее глазам Эш понял, что девушке оказалась очень приятна его поддержка в этой маленькой игре.
        - Смелый шаг, респектире, - серьезно ответил парень, однако в голосе его Эш уловил едва заметные нотки скрываемой боли. - Вот только вы с этим немного опоздали.
        - Почему это? - спросила Лани и лицо гвардейца дрогнуло, словно он вспомнил что-то очень неприятное. Однако Райль быстро взял себя в руки и бодро ответил: - Просто много территории уже захвачено. Масса жертв с вашей стороны.
        - Потому, что вы атаковали подло и внезапно! Это просто отвратительно.
        - Любая война - это путь обмана, Лани, - мрачно сказал Эш. - И любая война отвратительна. Красивой она может выглядеть лишь из штабов и дворцов, где на цветных узорных картах туда-сюда двигаются изящные резные статуэтки с разноцветными флажками.
        - Рихтихь. Согласен, - кивнул Райль. - Я так понял, что и ты успел повоевать, маг-джагер?
        - Круг миловал.
        - Между прочем, Эш - один из выживших после Кенайской резни, - гордо сообщила Лани.
        - Шайзе! Серьезно?! - изумился Райль.
        - Лани, прекрати, - сурово сказал антим. - А серьезно, я хочу узнать, есть ли нам смысл идти дальше в Брунвей, если он захвачен. Какая там обстановка, много ли в городе войск?
        Гвардеец нахмурился и цыкнул языком.
        - Нельзя туда идти. Ни мне, ни вам. Там многих убили, еще больше взяли в рабство. Внутрь вы даже если и попадете как-то, но только, что потом? Регулярные патрули, а скоро еще и войска по морю прибудут.
        - А ты… Ты ведь сражался там? - дрогнувшим голосом спросила Лани.
        - Да, - осторожно ответил гвардеец.
        - В восточном районе есть широкая деревянная пристань, на которой много желто-красных бумажных фонариков. А следом за ней склады и большой двухэтажный дом с белыми колоннами. Не видел такого? Я хотела узнать насчет него, может… Может ты знаешь, уцелел ли он и те, кто в нем живет?
        Гвардеец напрягся и искоса посмотрел на Эша. Антим едва заметно покачал головой.
        - Восточный район вообще не трогали, не волнуйся! - бодро ответил Райль. - Живы там все… Без исключения.
        Старик поморщился и решил сменить тему:
        - Лани, давай тогда отправляться к столице. Путь хоть и не близкий, но самый верный. К тому же… - он вдруг сильно закашлялся, не сумев договорить начатое. В легких что-то неприятно кольнуло и антим ухватился за грудь.
        - Эш тебе плохо? - испуганно воскликнула девушка, склонившись над ним и придерживая его за плечо.
        Кашель все не отступал, сжимая легкие спазмами и каждый такой спазм болезненно отдавался огнем. Эш, однако, искоса посматривал на Райля. Реши он сейчас напасть на них, шансы на победу были бы как минимум равны.
        Парень при этом демонстративно сел на траву и положил руки на колени.
        - Тебе бы отвара из ромашек, маг-джагер. Я, когда в Ассии воевал, тоже вот так однажды…
        - Сам знаю! - резко оборвал его Эш, распрямляясь. - Ничего со мной не сделается, и не такое выносил. Идем.
        Дальше они шли молча, и вскоре набрели на кустистые заросли дикой смородины. Поскольку никакой другой еды у них больше не было, решили поужинать ею, долго обирая колючие тонкие ветки. Последняя простыня, при этом, сошла как кулек для вороха ягод, которым отвели роль ужина.
        Густые плотные сумерки уже наполнили деревья и траву тенями, однако небо оказалось столь ясным, что в нем хорошо просматривались мировые кольца, святящиеся бледно желтым светом отраженного солнца.
        Когда-то давным-давно именно это природное явление и послужило созданию теории о том, что мир состоит из двенадцати колец или кругов, словно бы расходящихся от брошенного в воду камня. Девять внешних, как считалось, принадлежали демонам, следующим, шел круг мироздания, принадлежащий ангелам и силам добра, ведущим непрерывную битву со злом. Мир людей считался вторым кругом, а за ним находился мир, являющийся домом всех духов.
        Позже стало известно, что призрачно-желтые кольца в ночном небе есть ни что иное как огромные скопления камней, висящих в пустоте и отражающих по ночам солнечный свет. Но в то же время маги подтвердили существование мира духов, демонов, и конечно же мира ангелов. По мистическому проведению или по воле удивительного совпадения оказалось, что созданная в древности теория мира, основанная на оптической иллюзии, полностью отражает реальную картину мироздания. Потому-то церковь святого круга, даже во времена самых яростных гонений на магов, предоставляла многим из них убежище и опеку, позволяя заниматься исследованиями. Ведь, не смотря на исключительно злую природу темного договора, именно маги стали теми, кто подтвердил правомерность существования самой церкви.
        - Слышите? Кажется рядом ручей, - сообщил спутникам Эш и повел их глубже в лес.
        Вскоре журчание воды стало заметнее, и они вышли к небольшому заболоченному прудику, почти полностью поросшему камышами, возле которого оказался родник.
        - Поразительный слух, - уважительно покивал Райль. - Я только теперь его услышал.
        - Да, помогало иногда, - ответил Эш, выбирая место для ночевки. - С любителями нацепить на себя шкуру хамелеона или что-то подобное.
        Вскоре они развели костер и расположились вокруг, отдыхая от долгого пути. Антим отдал гвардейцу один из трех спальников, так что холод ночного леса никому не угрожал.
        - Скажи, маг-джагер, а что нужно, чтобы стать таким как ты? Ну я имею в виду возможно ли тоже вступить в ваш орден?
        - Зачем тебе это? - усмехнулся Эш. - Ты уже стал солдатом, парень.
        - Солдатом меня сделали, - пожал плечами Райль. - А стал я теперь хер его знает кем.
        - Но ты же уверен, что Рейх нас завоюет? - с улыбкой спросила девушка.
        - Я, что уже прохожу оценку пригодности? - усмехнулся парень, стрельнув в сторону девушки глазами. - Ну допустим я и до сих пор в этом уверен. Только что с того? Маг-джагеры всегда входили в структуру церкви, а она над государством. Не знаю конечно, как у вас теперь, но если так, то почему бы и нет.
        - Чтобы обрести способности антима нужна в первую очередь глубокая моральная подготовка. Ну и отсутствие темного договора с демоном, конечно. К ритуалу посвящения готовятся несколько лет, но проходят его не многие.
        - Эш… А почему маг не может стать антимом? - осторожно спросила Лани. - Ну я просто так уточняю, из интереса.
        - Да потому, что ритуал посвящения это как раз и есть отказ от темного договора с демонами, - с улыбкой ответил Эш.
        - Как это? - удивился Райль.
        Старик вздохнул, залез рукой в кулек с ягодами и, зачерпнув оттуда хорошую горсть, принялся объяснять:
        - Как вы наверно знаете, каждый ритуал темного договора сам по себе вещь очень сложная и обычно не дешевая в подготовке. Для вызова разных демонов нужны разные ингредиенты, важно правильно нанести на землю знаки призыва, а затем будущий маго или тот, кто ему помогает, произносит слова призыва, опять же для каждого демона свои. По сути эти слова и есть начало темного договора. Если все сделать правильно, явится демон и предложит человеку свой знак, через который он будет обеспечивать силой. Условие демона всегда одно - пользоваться его силой.
        Эш посмотрел на своих спутников и закинул в рот несколько кисло-сладких ягод. Похоже было, что для Райля многое из сказанного оказалось в диковинку, а вот Лани, напротив, изнывала от желания сказать, что она все это отлично знает, но выбранная ею роль перед гвардейцем не позволяла этого сделать.
        - Демоны, однако, тоже весьма избирательны, и невозможно, например, заключить темный договор ребенку.
        - Почему? - удивился гвардеец.
        - Никто не знает. Любой демон просто появляется, смотрит на ребенка, затем что-то шепчет ему и исчезает.
        - А что именно шепчет? - спросила девушка.
        - Это тоже никто еще не смог выяснить, а сами дети потом не помнят. Но если призвавший взрослый или хотя бы подросток, то чаще всего демон предлагает свои условия и человек соглашается. Так становятся магами.
        - Шайзе, я ничего не понял, - досадливо произнес Райль. - Ты рассказал, как стать магом, в общих чертах я это так и представлял, но, а как же стать маг-джагером, то есть антимом?
        - Очень просто, - улыбнулся Эш. - Нужно самому отказаться от договора, после призыва демона.
        - Постой, я слышала о таком, - с сомнением произнесла Лани. - Когда люди пугались и отказывались или говорили что-то не так, и демон просто уходил. Но они не становились после этого антимами.
        - Все верно, - кивнул Эш. - Одного раза никогда не бывает достаточно. Обычно требуется пять или шесть призывов. Но добровольно отказывать сложно, потому как демон начинает искушать. Он нашептывает о власти и силе, о богатстве и зависти окружающих, обещает возвысить над остальными. Искушение от лица могущественной потусторонней сущности - это очень сладкая мука. И вынести ее сказав еще раз «нет, я не хочу» это все равно что… - Эш подумал несколько секунд над лучшей аналогией, и не смотря на то, что пришедшая на ум ему не понравилась, она казалась самой точной. - Все равно, что суметь добровольно прервать оргазм.
        - Хех, - с улыбкой покачал головой Райль.
        - А я и не знаю, как это, - сказала Лани, пожав плечами. - У меня еще не было мужчин.
        - О, попробуй вспомнить, - вскинулся парень, - Самые приятные ощущения, какие ты испытывала в жизни. От вкуса вина на твоих губах, от горячей ванны, от шелка нежных простыней, мягко скользящих по телу, от пряного запаха цветов и вида закатных гор. А теперь сложи все это вместе, умножь эдак в тысячу раз и вообрази, что оно ударит тебя резко, будто молния! Захлестнет и окутает всю без остатка, заставив забыться, и наслаждаться лишь им одним несколько мучительно коротких секунд.
        Девушка смущенно засмеялась и ответила:
        - Ну, звучит довольно соблазнительно.
        - Еще бы, - широко улыбнулся Райль. - Могу устроить, если хочешь. Дело-то нехитрое.
        - Вообще-то, - Лани погрозила ему пальцем. - Девушке моего статуса, такие предложения можно отправлять только гербовым письмом, через утверждение у моего отца. Он взвесит все риски и достоинства вашего заявления, а затем отправит вам официальную резолюцию по своему решению, - она снова засмеялась. - Но я обещаю подумать.
        - Я тебя услышал, щонхайт, - кивнул парень, не переставая улыбаться.
        - Ты умеешь очень красиво говорить, для гвардейца, - сказал Эш.
        - Много читал, - как ни в чем ни бывало, пожал плечами парень. - Но мы отвлеклись от темы. Насчет маг-джагеров. Это все? Просто нужно несколько раз отказать?
        - Будет и еще кое-что, - уклончиво ответил антим. - Но это уже не важно.
        Вскоре они заготовили побольше валежника на ночь и стали готовится ко сну. Эшу не нравился их новый спутник, потому как парень явно знал куда больше чем о себе говорил, впрочем, и они конечно наплели ему с три короба про орден.
        - Маг-джагер, если хотите, можете связать меня на ночь, - сообщил гвардеец, укладываясь в спальник. - Я ведь понимаю, что у вас пока нет ко мне доверия.
        - В этом нет смысла, парень, - вяло ответил старик, - Если я почувствую опасность, то проснусь и убью тебя.
        - Тогда надеюсь, что по наши души не придут ночью волки, - усмехнулся он. - А то я рискую умереть понапрасну. Кстати, Лани, - Райль окликнул девушку, и она обернулась. - Ночью в лесу прохладно. Можно забраться в один спальник, так будет гораздо теплее.
        Она нахмурилась и взглянула на тонкую ткань, вспоминая, должно быть, как мерзла каждую ночь, даже засыпая возле костра.
        - Пожалуй ты прав, - она посмотрела на старика и неуверенно произнесла: - Эш, ты не будешь против если я…
        Лани замолчала, а антим вдруг ощутил удивительно сильный укол ревности. В первое мгновение он даже не понял своих чувств, ведь у него и в мыслях не было относиться к юной волшебнице, как к своей женщине. Более чудную и нелепую пару, по мнению Эша трудно было бы себе даже вообразить. И все же, то что девочка окажется в крепких объятиях другого мужчины, отдавалась в душе неприятным скребущим чувством.
        - Если я посплю с тобой, - непринужденно закончила Лани. - А то ты ведь кашляешь, тебе нужно тепло.
        - Я буду против, - мрачно ответил Эш, осознав, что купился на очередную ее маленькую игру.
        - Так я и думала. Ну тогда каждому придется спать отдельно, - трагично подытожила девушка.
        Утро сменило собой ночную мглу и Эш проснулся от солнечного луча, бьющего прямо в лицо сквозь листву деревьев.
        - Гутен морген, - тихо сказал Райль, сидя у костра, над которым находился грубый глиняный котелок подпертый двумя камнями. Из котелка валил серый пар и пахло вареным мясом.
        Эш поднялся и уселся рядом, заметив, что Лани еще не проснулась.
        - И тебе. Раков наловил?
        - Йа. Тут их полно в камышах… - он помедлил и, взглянув на Эша, с улыбкой сказал. - Я ночью проснулся, от того что ты что-то говоришь и ворочаешься. Думал сейчас убивать меня будешь. А ты перевернулся на другой бок и дальше спать.
        - Кошмар мне снится один каждую ночь, - махнул рукой Эш и закашлялся. - Потом засыпаю нормально.
        - А я вот что-то не смог после этого, - усмехнулся Райль. - Накопал глины у родника, сплавал за раками, на спящую спутницу твою поглазел. Думал много… Слушай, она ведь никакой не антим будущий, а?
        - Ты нам тоже не всю правду о себе рассказал, - ответил Эш.
        - Это да. Но если дальше вместе будем, может и расскажу со временем.
        - Вот и мы так же. Скажи-ка лучше, что там с восточным районом Брунвея, о котором вчера Лани спрашивала. Никаких шансов?
        - Знаешь, что такое туман смерти?
        - Ясно, не продолжай.
        - А кто у нее там?
        - Отец. Брат еще есть где-то на юге в кавалерии.
        - На юге это хорошо, а вот в кавалерии это плохо, - покачал головой Райль и посмотрел на девушку.
        - Почему?
        - Дальше столицы не пойдем, там все решится. А вот конница может и успеть добраться на свою голову, - он чуть помедлил, а потом улыбнулся и спросил. - Она раками не побрезгует? А то я потом думал может надо было попробовать рыбы наловить, но шуметь не хотелось.
        - Не побрезгует.
        Лани действительно восприняла утренний сюрприз в виде неожиданной еды очень благосклонно. И вскоре на дне котелка остались одни лишь клешни хвосты, да панцири.
        Несмотря на то, что никто не наелся, все были рады мясу, после короткой ягодной диеты.
        Эш поднялся, чтобы отправиться к роднику и попить, как вдруг в его глазах потемнело, он оперся о трость и едва не потерял сознание.
        Новый приступ болезненного кашля охватил его, в то время как Лани и Райль стали придерживать старика за плечи.
        - Шайзе, да он же горячий как те раки! - сказал гвардеец. Прохладная девичья рука коснулась лба антима и Лани согласно кивнула.
        - Ему нельзя никуда идти. Давайте останемся здесь.
        - Ерунда, - прохрипел Эш, приходя в себя. - Сейчас… немного оклемаюсь. Лучше уж набрести на какую деревеньку и остаться там. Чем… - он снова закашлялся, но на сей раз приступ продлился не долго. - Чем устраивать тут мне госпиталь на сырой земле.
        Лани и Райль не стали спорить и их небольшой отряд продолжил свой путь.
        Они решили идти прямо через лес, так как деревья росли не слишком плотно, да и подлесок в виде трав и кустарников оказался здесь довольно жидким.
        Ближе к полудню они вышли на широкую просеку, посреди которой виделась поросшая травой грунтовая дорога.
        Похоже было, что это направление уже давно не пользовались особой популярностью среди торговцев, но и возможность встретить здесь кого-то еще казалась из-за этого не высокой.
        Эш чувствовал себя все хуже, слабость одолевала его и легкие горели огнем, однако он старался не показывать вида и шел первым, непрерывно всматриваясь в окрестности.
        Со временем ему стало казаться, что в воздухе пахнет мертвечиной, но он решил, что иллюзию постороннего запаха ему создает лихорадка. Через несколько минут, однако и Райль почувствовал странный запах.
        Просека завернула налево и вместе с ней путники увидели небольшой деревянный домик среди деревьев.
        Возле дома высоко на сосне висело тело человека, вздернутого петлей за шею. По-видимому, труп находился здесь недолго, от силы день или два, но яркое солнце и ветер сделали свое дело, разнося мерзкий запах по округе.
        - Святой круг, какой ужас, - прошептала Лани.
        - Пережги веревку, затем сожги тело, - велел Эш волшебнице. - И не забывай следить за зарядом. Если заполнится выше половины, то что?
        - Прекращать колдовать, - горестно ответила девушка, представляя, что ей сейчас придется делать.
        - Райль, похоже тут уже побывали ваши. Есть идеи кто именно и могут ли они вернуться? - сказал Эш.
        Парень помолчал и почесав короткий ежик волос на затылке ответил:
        - Не знаю. На ум приходит только разведка, но уж больно затейливо его прикончили. Те бы церемониться не стали, а вот дом бы, пожалуй, сожгли. Приказ…
        - Я помню, - прервал его Эш. - Лани, да не пытайся ты создать точку воспламенения на веревке. Сделай на дереве, а потом подведи огонь куда надо.
        Райль с интересом наблюдал за действиями волшебницы. Наконец веревка полыхнула и тело, словно тяжелая тряпичная кукла, рухнуло на землю.
        - Фу, мне теперь это наверно сниться будет, - сообщила девушка и Эш, покачав головой, взял у нее немного силы, чтобы сжечь останки.
        - Я схожу проверю дом, - сказал Райль и потянулся рукой к левому бедру. - Шайзе! Привычка.
        - Ничего, сходим вместе, - остановил его Эш. - Если там кто и есть, то при виде больного и безоружного точно умрут от смеха.
        Они приблизились к приоткрытой двери, и антим прислушался. Никаких звуков из дома не доносилось, магических сфер посторонних он также поблизости не чувствовал.
        - Сейчас я ускорюсь, заходи следом.
        Звонкий хлопок, трость превратилась в меч и Эш ворвался в дом.
        Разбросанные шкуры, пара распотрошенных чучел животных и прочий хлам устилали весь пол помещения, но никого постороннего здесь не было. Сама комната представляла собой одновременно и кухню, и гостиную, и рабочее место охотника с большой разделочной колодой, в которую давным-давно въелась кровь.
        Во второй комнате, которая оказалась значительно меньше чем предыдущая, стояла кровать, тумбочка и большой грубый шкаф со всю стену.
        - Я заметил вход в погреб, - тихо сообщил Райль и кивнул себе за спину.
        В полу кухни, под одной из шкур и впрямь оказался лаз, однако за ним обнаружился целый добротный подвал. Пара ламп, масло в которых еще не успело полностью выгореть, тускло освещали влажные от прохлады камни и пол помещения. В одном из углов подвала находилось несколько пустых ящиков, а в другой стороне девять больших дубовых бочонков, стоящих друг на друге в три ряда.
        Райль открыл пробку одного, понюхал и сообщил:
        - Ну что, Эш, еды здесь похоже нет, зато вином теперь можно упиться.
        Глава 9
        Время превратилось в череду удушливых вспышек пробуждения, воздух вокруг то пылал, становясь подобным жидкому огню, то, напротив, вымораживал все тело до костей.
        Эш лежал на кровати в домике охотника и ему казалось, будто грудная клетка стала вдвое уже, отчего вздохнуть полной грудью уже не выходило. Даже слабое дыхание отдавалось режущей болью, а потому он снова и снова мечтал провалиться в темное, пустое забытье. В котором, однако, его то и дело поджидал Парларий.
        Что-то регулярно трещало и щелкало над головой, словно жвала гигантских пауков, готовящихся перекусить ослабшим человеком, но понять, что же это было на самом деле никак не удавалось.
        Лани часто сидела рядом, ничего не говорила, просто приносила горячего вина вместе с тарелкой ягод или жареных грибов и иногда осторожно гладила его по плечу. Эш старался при этом приободриться и, слабо шевеля губами, говорил, что все это ерунда, что он вот-вот встанет на ноги и они непременно пойдут к столице. Девушка соглашалась с ним, но отчего-то, в такие моменты иногда прикрывала рукой лицо и выходила из комнаты.
        Несколько раз антим все же поднимался с постели и, едва держась на ногах, ходил подальше от домика, чтобы опорожнить кишечник, а затем возвращался, думая о том, что нигде не находит Райля. И все же парень был с ними.
        Сквозь мутную пелену горячки Эш слышал тихие разговоры. Гвардеец рассказывал что-то о своем детстве в Цееверне, об обучении в Рейхе и битвах в самых разных уголках мира. Лани в свою очередь говорила о том, как ей замечательно жилось в Брунвее, и о том каким удивительным и загадочным ей казалось обучение в анрижской магической академии. Отчего-то в этих разговорах девушка никогда не упоминала о том, как встретилась с антимом, то ли считая тему слишком личной, то ли попросту этого стыдясь.
        Голос Райля иногда вдруг становился особенно тихим и каким-то вкрадчивым, после этого Лани смущенно смеялась и их голоса стихали.
        В моменты, когда горячка немного отступала, Эш пытался разобраться в странности своих чувств. Он прекрасно понимал, что молодая красивая парочка, надолго предоставленная сама себе, в месте где из развлечений лишь огромные запасы вина, просто неизбежно заинтересуется друг-другом в очень определенном смысле. Однако, эти мысли ничуть его не успокаивали, Эш распалялся от них, начиная думать о Лани как о своей и только своей учение и подруге. Помыслить нечто большее старик себе решительно не позволял, стыдясь своего желания это сделать.
        В иные минуты маятник чувств склонялся в другую сторону и Эш искренне радовался за то, что девушка была сейчас не одинока, за то, что ее есть кому поддержать и утешить. Райль все еще не нравился Эшу, казался слишком скользким и хитрым, но отчего-то старик верил, что случись с ним самое страшное, гвардеец, доведет волшебницу до столицы. В конце концов ей нужен кто-то вроде него - полный энергии и силы молодой мужчина, а не дряхлый старик, неплохо разобравшийся в жизни, но так и сумевший ничего в ней при этом добиться.
        С этими мыслями Эш снова провалился в дремоту, но вскоре вздрогнул и проснулся от того, что побывал в гостях у Парлария.
        Ощущая животом сильную потребность прогуляться, он поднялся с кровати, взял в руки трость и сладко потянулся. Эш вдруг нахмурился и постарался вздохнуть поглубже. На его удивление это удалось сделать почти безо всякой боли.
        Он улыбнулся, по-прежнему ощущая сильную слабость, однако понимая, что в ближайшие три-четыре дня организм уже полностью восстановится.
        Дверь в главную комнату дома оказалась слегка приоткрыта и Эш вошел в нее, стараясь двигаться очень тихо. Сквозь плотно закрытые ставни пробивался яркий солнечный свет, а с улицы доносилось звонкое пение птиц и только теперь старик понял, что за окном уже полдень.
        Он осмотрелся и заметил, как многое здесь изменилось за несколько дней его болезни. Комната приобрела подобие домашнего уюта, став чистой и прибранной. Казалось, что все в ней теперь лежало на своем месте, а от прежнего беспорядка не осталось и следа.
        На лавке, возле небольшого грубого стола, висела темная жилетка Лани, а возле нее еще какая-то одежда, должно быть, принадлежавшая ранее местному охотнику.
        На том месте, где стояла когда-то разделочная колода лежал один единственный спальник, а возле него находился пустой кувшин и два опрокинутых бокала.
        Старик вздохнул, чуть грустно улыбнулся и услышал потрескивание за своей спиной.
        Он обернулся и понял, что за звук напоминал ему в горячке щелкающие жвала - в большой каменной печи горели поленья, а возле ее зева стоял полный кувшин вина. Эш поставил начинающий уже закипать напиток на стол и только теперь понял, что с улицы доносятся приглушенные голоса.
        Пригладив растрепанные волосы пятерней он выглянул за дверь. На краю небольшой веранды, оканчивающейся лестницей, сидели к нему спиной Райль и Лани. Парень обнимал девушку за плечи, а она склонила голову набок, отчего водопад ее мягких темных волос струился по спине парня.
        - Сегодня я хочу попробовать что-нибудь еще, - сказал Райль.
        - Например? - спросила Лани.
        Он пожал плечами и усмехнулся.
        - Это зависит не только от меня, сама знаешь.
        - Нет, туда я больше не хочу, вдруг снова…
        - Простите, что отвлекаю, - не дал ей Эш договорить, решив, что поступает не красиво, подслушивая столь интимные вещи. - Дайте-ка мне пройти.
        Лани обернулась, удивленно распахнула глаза и, освободившись от объятий Райля, кинулась навстречу к Эшу.
        - Ты поднялся! Как ты себя чувствуешь, как дыхание? - девушка принялась щебетать вокруг него, то касаясь ладонью лба, то осыпая множеством вопросов. Она выглядела смущенной, словно Эш застал ее за чем-то постыдным, хотя сам старик так вовсе и не считал.
        - Все со мной в порядке, Лани. Мне гораздо лучше, думаю скоро мы сможем наконец продолжить путь.
        - Ну да, ты постоянно говоришь это в горячке, - сдержанно засмеялась она. - Просишь меня не волноваться, а я за тебя только и волнуюсь. Надо было отдать тебе тогда хоть одну подстилку ночью у Приграничья, ты бы не заболел.
        - Не вини себя, - отмахнулся Эш. - Как у нас тут в целом дела?
        - Все нормально, - ответил Райль не глядя на него. - Только надоело жрать одни грибы и ягоды. Мы тут в окрестностях все уже, по-моему, обобрали.
        - Это же дом охотника, - удивился Эш. - Должны же тут быть какие-нибудь силки и капканы.
        - Да, мы нашли несколько ловушек, - сказала Лани, - Но в них так никто и не поймался. А еще тут был лук и стрелы, но стрелки из нас оказались совсем не важные.
        - Отчего же, - усмехнулся Райль. - Твой бросок дротика был хорош.
        - Не рассказывай, я же просила!
        - И по кому вы его запустили?
        - По тетереву, - ехидно ответил Райль, с усмешкой глядя на девушку. - Я говорил ей, что на этот раз попаду из лука, но нет, «на что же мне тогда нужна магия», ответили мне.
        - Понятно, - кивнул Эш. - Тетерев прогорел до углей.
        - Ага, - Лани с улыбкой кивнула. - Зато Райль постоянно предлагает пойти до того прудика, возле которого мы когда-то ночевали. Ты сейчас как раз появился, когда мы это обсуждали. Однажды он уговорил меня, мы почти до туда дошли и заметили в лесу каких-то людей. К счастью успели спрятаться и переждали, но больше я туда не хочу.
        - Понятно, - засмеялся Эш, - Ладно, дайте мне уже пройти, а как вернусь расскажете все подробнее. Сколько я, кстати, так пролежал?
        - Восемнадцать дней, если считать с сегодняшним, - ответил Райль.
        Через несколько минут они уже сидели за столом, пили горячее вино и доедали скудные остатки земляники.
        Лани не переставала улыбаться, выглядела очень бодрой и воодушевленной, и похоже было, что главной тому причиной являлось улучшение самочувствия Эша.
        - Думаю завтра мне станет еще немного полегче и сходим на охоту. Ну, или в крайнем случае, дойдем до прудика и наловим рыбы. А послезавтра можно будет уже продолжить наш путь.
        - Ты уверен? - с сомнением спросил Райль. - Выглядишь неважно. Может задержимся здесь еще на недельку? Пока полностью не восстановишься.
        - Верно, - подхватила девушка. - К тому же идет война и в пути не безопасно. Новый Анриж вообще сейчас может находиться в осаде и неизвестно еще чем все это закончится.
        Эш, не говоря ни слова посмотрел на Райля, затем, так же молча перевел взгляд на Лани и тихо засмеялся.
        Мотивация бывшего гвардейца виделась старику совершенно ясной, его манила перспектива покувыркаться с хорошенькой девушкой подольше, но вот от Лани он отчего-то не ожидал подобной увлеченности. Конечно же, в их словах было зерно истины, и все же стены академии могли бы защитить девушку куда лучше, чем лачуга в глухом лесу, да пара мужчин с одним мечом на двоих.
        - Я все понимаю, - серьезно сказал Эш. - Как только поправлюсь, оставлю вас одних. А дальше уже решайте сами, когда и куда вам отправляться и стоит ли вообще это делать.
        Лани и Райль удивленно переглянулись, а затем девушка нахмурилась и воскликнула:
        - Что ты такое говоришь?! Мы с Райлем просто друзья! А ты ведь сам мне говорил, что хочешь обучать меня. Так вот я тоже этого хочу. Чтобы меня обучал маг-джагер, тьфу… - она ткнула Райля кулачком в плечо. - Антим, то есть. Пожалуйста, не уходи.
        Эш поднял к губам указательный палец и прошептал:
        - Я боюсь, как бы нам всем не пришлось уйти прямо сейчас. Сюда кто-то идет. Очень много людей.
        Под удивленные взгляды он поднялся и подошел к двери, прислушиваясь.
        - Насколько много? - спросил Райль.
        - Ты ассийский язык знаешь?
        - Бегло.
        - Есть у них такое выражение численности под названием: «докуя».
        - Значит будем прятаться в лесу? - спросила Лани. - Хотя постойте, а вдруг это наши?
        - Наши пустили бы впереди себя конный авангард, на случай засады, - сказал ей Эш. - А эти движутся толпой, так словно идут по своей земле, на которой не ждут сопротивления.
        - Может так уже и есть? - мрачно заметил Райль. - И на самом деле они идут по своей земле.
        - Как бы то ни было, лучше уходить.
        - А они не примутся искать нас в лесу? - спросила девушка. - Видно же, что домом пользовались? Даже печка еще дымит.
        - Надеюсь, что нет.
        - Постойте! - заговорщицки произнес Райль. - У меня есть одна идея. Лани ты говорила, что у тебя с собой много денег. А есть наши гольдмарк? Шайзе, как это по-вашему?
        - Золотые марки?
        - Да, да! Дай мне одну и идем со мной. Веди себя непринужденно, словно ты моя женщина. Эш, ты спрячься в доме.
        Антим окинул его тяжелым взглядом и сказал:
        - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, парень.
        Через минуту между краями просеки показались первые войска. Это были пехотинцы в самой обычной броне с серыми поддоспешниками. Знаменосцы, следовавшие чуть за ними, на удивление ровно держали штандарты, с обозначениями войск, на которых также хорошо различались серые рунные молоты.
        Эш следил за происходящим через узкую щель в деревянных ставнях, почти не рискуя оказаться при этом замеченным.
        Вальяжной походкой Райль вышел на середину дороги и уперев руки в бока стал дожидаться приближения армии. Только теперь Эш понял, что парень облачен в одежду некогда принадлежавшую, должно быть, местному охотнику - грубые темные штаны, простые кожаные сапоги и просторную льняную рубаху.
        - Цум рум дес Райхс! - крикнул Райль, что означало «Во славу Рейха», когда ближайшие солдаты оказались уже довольно близко. Затем он ударил себя кулаком по левой грудной мышце и резко оттопырил локоть, в военном приветствии своей страны.
        Ответили ему вяло. Некоторые бойцы так же вскинули локти, а кто-то просто помахал в ответ рукой.
        - Четвертая гвардейская, - сказал парень на языке Рейха, когда ему навстречу, чуть опережая остальных, выбежал боец в черном вороном доспехе. Они заговорили, и не смотря на шум движущегося войска, обостренный слух позволил антиму хорошо различить их разговор среди посторонних звуков.
        - Кто ты такой, и что здесь делаешь?
        - Об этом я поговорю с командующим, где он?
        - Я задал тебе вопрос!
        Райль рванул на себе ворот рубахи, обнажая грудную мышцу и рявкнул на собеседника:
        - Я тоже задал тебе вопрос, салага!
        Боец в черном доспехе тут же вытянулся по стойке смирно и отсалютовал Райлю вскинутым локтем.
        - Прошу простить, гвардеец. Армией командует Гюнтер Фаран. Найдете его неподалеку от обозов.
        - Спасибо. Я подожду возле дома.
        С этими словами Райль подошел обратно к хижине и опершись спиной о стену сказал, зная, что Эш его услышит:
        - Гюнтер Фаран - это хреново. Он командовал штурмом Брунвея и обладает отличной памятью на всякие мелочи. Если он по какой-то причине меня запомнил, то нам ферфикт.
        Воины проходящей мимо армии непрерывно косились на их хижину, периодически к Райлю подходили, но он показывал грудную мышцу со знаками различия и в довольно грубой форме отправлял любопытных солдат куда подальше.
        Спустя несколько минут Эшу стало казаться, что все так и закончится, войско просто пройдет мимо, не удостоив особым вниманием их неказистый домик, однако, внезапно он почувствовал Взгляд.
        Антим отпрянул от окна, едва не выпустив из трости сокрытый меч. Ощущение показалось ему наваждением, чем-то невозможным и немыслимым, однако Взгляд никуда не девался. Все тело старого антима словно бы покрылось глубокими порезами, причинявшими невыносимую боль, он зажмурился и, будто огненная вспышка, перед его глазами возникла заполненная через край мистическая сфера мага Парлария.
        В армии Рейха шел одержимый.
        Он не пытался атаковать солдат вокруг, не торопился скрыться и само по себе это не выглядело чем-то странным. Одержимые порой могли маскироваться, однако, никогда не делали этого слишком долго, просто не способны были на длительный отыгрыш какой-либо сложной роли.
        Этот же двигался вместе с остальными солдатами Рейха и Эш готов был поверить, что он даже принимал участие в боях. С максимальным мистическим зарядом, позволявшим творить любое заклинание в самой сильной его форме, без какого бы то ни было лимита силы, именно так, как отдавался приказ.
        Взгляд усилился и Эш едва не захрипел от невыносимой боли, в то время как Райль за стеной бодро произнес:
        - Во славу Рейха, господин генерал!
        - Во славу, - раздраженно ответили ему низким уверенным голосом. - Мне о тебе уже доложили гвардеец, объяснись кто ты и что здесь делаешь?
        - Я Микос Брович, господин генерал. Гвардеец четвертой…
        - Чего? - возмущенно воскликнул собеседник. - Микос утонул при штурме Брунвея, я лично подписывал именной список о потерях.
        - Так точно, господин генерал! Еле доказал потом в штабе, что живым остался. Списан по здоровью.
        - Ну так и демоны с тобой, Микос. Что тебе здесь надо в этой глуши?
        - Прошу заверить мне земельную ведомость согласно указу кайзера шестьсот пятьдесят семь, дробь один о праве собственности на освоенных территориях.
        - Это к канцеляру, он уполномочен. Но ты не чистокровный, так что…
        - Так точно, господин генерал! Вот оплата.
        - Хм. Ну ладно. А что это за девка там с тобой? Мой маг говорит, что она колдунья.
        - Так точно, господин генерал! Куплена мной в Брунвее, купчая в доме, могу показать.
        - Да хер с ней. Руну Минерталя-то поставил?
        - Да, но она у нее на таком месте…
        - Что еще за «да», боец?!
        - Простите, господин генерал! Так точно, господин генерал!
        - Ладно, иди с глаз моих к канцеляру и оформляйся.
        - Простите, господин генерал! А разрешите узнать, как дела на фронте?
        - Каком еще фронте, боец? Мы уже неделю как победили, так что ты в унтерланде Рейха. Добро пожаловать домой.
        Глава 10
        - Я такими темпами к девятнадцати годам стану уже седой от страха, - с напускным недовольством сообщила Лани, сидя за столом и накручивая на пальчик локон своих волос. - Подайте-ка мне вина, хозяин.
        - Знаешь, а мне нравится, когда ты так меня называешь, - ухмыльнулся Райль, вновь наполняя ей бокал. - Можешь делать это почаще?
        - Идите к демонам, хозяин, - засмеялась девушка. - Ты мне, кстати должен золотую марку!
        Армия Рейха уже около часа как миновала их хижину, и они отмечали свое спасение, обернувшееся помимо прочего неожиданным улучшением их положения. После канцеляра Райль заглянул и к интенданту армии, у которого за небольшую плату приобрел немало еды из войскового провианта. Теперь их запасов должно было хватить на пару месяцев или даже больше, если хоть немного экономить.
        Впрочем, экономить они не стали и потому на столе стояли миски с аппетитно пахнущей перловой кашей, перченой солониной, да нарезанными овощами и фруктами.
        - Ах так? - усмехнулся Райль в ответ на заявление девушки. - Ну допустим плату за наше спасение я возьму не деньгами, а поцелуем. Эшу я так и быть долги прощаю.
        - Почему это? - усмехнулся антим.
        - Все просто, маг-джагер! Ты нравишься мне гораздо больше, чем она.
        Парень тут же получил от девушки игривую, но крепкую затрещину, однако продолжил:
        - И все же, даже в этом случае, попрошу не забывать, что вы живете у меня в доме! Арендная плата и составит как раз ту самую марку.
        - Ах вот кому теперь можно жаловаться на невыносимые условия жизни! - воскликнула Лани. - Мне срочно нужна ванная, гардеробная и нормальная кровать.
        - Дай мне время, красотка, и я отстрою для тебя здесь целый особняк.
        - Даю тебе два часа.
        Эш смотрел за тем, как дурачатся его спутники и улыбался, размышляя тем временем над полученными новостями. Он уже бывал раньше в провинциях Рейха, составляющих унтерланды, то есть захваченные земли с не коренным населением. Таких провинций, к слову, было подавляющее большинство и все они жили очень по-разному. Несмотря на то, что Эш никогда не считал Ланкарию своей родиной его беспокоила судьба ее граждан. Хотя бы от того, что он отлично помнил стол с трупами в гостевом зале Приграничья и полыхающее небо над Фремьеном.
        Видимо прочтя его взгляд, Лани тоже стала чуть серьезнее и сказала:
        - А может теперь отправимся в Брунвей, раз война уже кончилась?
        - Туда еще долго никого пускать не будут, - уклончиво ответил парень. - Лучше все-таки переждать, а потом в столицу.
        - Может ты и прав… Странно правда, что все так быстро произошло. Наверное, для всех людей это только лучше, но все равно, как-то даже обидно. Почему мы так просто сдались?
        - А вот я теперь ничуть не удивлен, - мрачно сказал Эш, глядя на Райля. - И понимаю отчего ты был так уверен, что Ланкария не выстоит.
        - Ты его видел?
        - Почувствовал. Как и он меня.
        Лани удивленно перевела взгляд с Эша на Райля и спросила:
        - О чем это вы?
        - Давай, расскажи ей, а заодно и мне все подробности, - сказал Эш, отпив из своего бокала. - Пора раскрывать карты Райль.
        Парень цыкнул языком и тяжело вздохнул, прикидывая с чего стоит начать.
        - Далеко на юге, за Срединным морем есть… Вернее была, одна небольшая страна под названием Цанахар. Возле нее уже находилось две провинции Рейха, но жители в них считались футтами, то есть почти рабами, любой чистокровный мог сделать с ними что угодно… и иногда делали, конечно. Естественно, правитель Цанахара все это видел и понимал, что его может вскоре ждать то же самое. Он искал способ защититься от армии Рейха и нашел его. Его люди создали руну Нгуву, которая дает возможность полностью контролировать одержимого другим человеком. Увы, чтобы ее поставить, требуется очень жестокий ритуал. Сам я знаю далеко не все, но, по моим сведениям, требуется не меньше пяти тысяч недавно убитых людей, чтобы поставить всего одну руну. Состояние останков этих людей при этом… не имеет значения.
        Повисла тяжелая долгая пауза, а затем Эш спокойно сказал:
        - Продолжай. Это ведь не все?
        - Не все. Я действительно дослужился до гвардейца, воевал в тяжелой пехоте на юге. Меня там заметил один чистокровный и взял в помощники. Он был из СХ, - Райль посмотрел на Лани и пояснил. - Это служба безопасности Рейха. Поскольку я не был чистокровным, то не мог в нее попасть официально, но им требовались люди для разного рода опасных дел, в которые сами чистокровные ввязываться не решались. В общем наш отряд тогда выкрал людей из Цанахара, которые, по нашим сведениям, обладали знаниями о том, как проводить ритуал…
        Он тяжело вздохнул и залпом осушил свой бокал вина.
        - В тех краях теперь выжженные пустыни. Нет ни Цанахара, ни провинций Рейха. Я не думал, что кайзер применит это здесь, буквально на своем соседе, но, когда мы проплывали мимо полыхающего Фремьена, я понял, что приложил руку ко всем этим смертям. После штурма Брунвея сбежал, в надежде рассказать все вашим здесь, в Ланкарии. Признаюсь, это было импульсивно, я не знал, что вам даст эта информация. Но что сделано, то сделано. В итоге меня нагнали. К счастью, это были не бойцы из СХ, а обычные вояки. К гвардии у них есть уважение. Упростил их не убивать меня сразу, а позволить сделать это времени. В некотором смысле наш уговор все еще работает, - он невесело усмехнулся и подлил себе еще вина. - Жаль, маг-джагер, что ваша история с возрождением ордена оказалась красивой выдумкой. Иначе я бы попробовал к вам вступить.
        - В этом нет смысла, - покачал головой Эш. - Никакой орден здесь не поможет.
        - Но ведь тебе уже приходилось убивать одержимых! - вскинулась Лани.
        - Да, только их при этом не прикрывали целые армии. А после встречи с одним из них я пол жизни несу на себе проклятие демона. К сожалению, Лани, такую силу не остановить.
        - А если убить этого… кукловода? - не унималась девушка.
        - Интересное слово, - сказал Райль. - У нас их называют иначе, но твое обозначение не хуже. Кукловоды специально обучаются управлять одержимыми, однако они делают это при помощи определенных предметов, связанных с рунами в момент их создания. В случае чего ближайший воин просто подберет этот предмет.
        - Так что же нам делать? - воскликнула девушка.
        - Для начала, - ответил Эш. - Тебе надо завершить свое обучение. Получить официальный статус волшебницы, запись об этом в именном списке академии. В Рейхе с этим все так же, как и в Ланкарии. Я, в свою очередь, давно уже хотел навестить одного старого друга. Когда мы расстались, Вилфрид был игуменом церкви. Не знаю как сейчас у него дела, но даже если он стал мирянином, надо обсудить с ним эти новости. Наверняка у него остались связи в церкви, очень мне интересно, какая у нее окажется позиция на счет массовых жертвоприношений.
        - А я пока не решил, - пожал плечами Райль. - Думал податься в Ассию, Ханство воюет с Рейхом уже много лет, да к тому же сами обходятся без магов, но… Если мне там заглянут под рубаху, а они обязательно заглянут, то разговор со мной будет коротким. Так что никуда я наверно не уеду, а останусь здесь.
        Девушка сидела, насупившись и мрачно смотрела на содержимое своего бокала. Казалось, будто она в чем-то обижена на собеседников, хотя и не может найти аргументов, чтобы возразить. Наконец, она вскинула голову и сказала:
        - Я не понимаю, как вы можете так просто к этому относится?! Эш, ты же сам говорил о кодексе, помнишь? Люди, развращенные чувством превосходства, представляют для мира угрозу. Если кайзер Рейха начал уничтожать людей тысячами, создавать послушных одержимых, значит кто-то должен попытаться его остановить!
        Райль удивленно взглянул на девушку и не смог сдержать усмешку.
        - По-твоему я сказала что-то забавное?! - возмутилась она.
        - Лани, - Эш примирительно поднял руки. - Не сердись. Очень многие люди по всему миру развращены чувством превосходства. Войны идут постоянно, дело здесь не в кайзере и не в Рейхе, хотя я тоже считаю, что совершенное им ужасно. Но пойми, мы уже имеем дело не с людьми, а с явлением. Кто-то однажды сумел подчинить одержимого, значит смогут и другие. Я пол жизни занимался тем, что убивал магов, но оглянись вокруг, вспомни свою академию… За возможность обучиться магии платят теперь огромные деньги, это считается почетным сложным ремеслом, недоступным большинству обычных людей. Что же до высших магов, так они и вовсе являются элитой, подобной по власти и уважению высочайшим дворянским сословиям.
        - Ну и что с того? Просто сидеть сложа руки?
        - Лани, Эш прав во всем, - мягко сказал Райль. - Мы обычные люди, а не герои из сказок, проблемы таких масштабов решать не нам.
        - Может и так, может вы оба правы, но… Эш, я хочу, чтобы ты научил меня бороться с одержимыми, драться с другими магами.
        - Знаешь, Лани, - задумчиво сказал антим, - Если ты так настроена, то учиться тебе следует не этому, а тому, как управлять людьми, умеющими убивать одержимых. И все же я готов давать тебе уроки всего, что знаю сам.
        - Спасибо, Эш, - она тепло и немного смущенно улыбнулась. - Вы наверно оба думаете, что я пытаюсь взять на себя гораздо больше, чем могу унести, да?
        - Нет, - ответил Райль. - Я лишь думаю, что ты гораздо сложнее, чем показалась мне на первый взгляд.
        Глава 11
        Выпад, финт, удар, уворот.
        Эш сделал отшаг назад и конец палки, обозначающей меч Райля, пролетел в сантиметре от его лица.
        Удар в плечо.
        - Шайзе! Ты слишком быстрый, - сказал парень и бросил палку, пытаясь отдышаться.
        Они стояли возле дома, на вытоптанном от постоянных тренировок пятачке, среди невысокой травы. Чуть в стороне, на лестнице веранды сидела Лани и, доедая яблоко, смотрела на мужчин.
        Бывший гвардеец поймал взгляд девушки и распрямился, разминая плечи. На его голом, блестящем от пота торсе заиграли буграми мускулы, и он несколько раз крутанул палку в руке.
        - Дело не в скорости, Райль, - ответил антим, который так же оголился до пояса, повязав свою мантию рукавами на бедрах.
        Финт, удар и палка вылетела из рук парня.
        - Уверен, в настоящем бою у тебя получалось лучше.
        - Дай мне хоть раз победить для приличия, - усмехнулся парень. - Она же смотрит.
        - В том-то и дело. Ты слишком стараешься ей понравиться и думаешь не о том, отвлекаешься. Не все маги будут пытаться атаковать в дальнем бою, некоторые предпочтут увеличить свои скорость, силу и реакцию, возникнуть перед тобой неожиданно. Если ты недостаточно сосредоточен, тебе конец.
        - Райль, - крикнула девушка. - Ты слишком красуешься, хватит уже, я все равно каждый раз ставлю на тебя.
        - Видишь, она тоже замечает, - улыбнулся Эш. - Давай продолжать.
        - Нет, я на сегодня все.
        Они отправились к дому, чтобы передохнуть, а позже Эш продолжил тренировки с Лани.
        Вот уже пятнадцать дней подряд с самого утра и до позднего вечера они занимались фехтованием, общей физической подготовкой и теоретическими уроками по противодействию тем или иным магам. Эшу приходилось часто оговариваться, делая скидку на то, что его ученики не могли пользоваться магической силой противника, однако и без этого ему было что рассказать.
        Он говорил и рисовал углем на стене то, как выглядят разные заклинания, как можно понять, по взгляду, жестам и мимике, что маг готовится произнести именно их, и что в этом случае делать. Он объяснял девушке то, как читать сферы других магов, определять среди них одержимых. Рассказывал о зачарованиях и зельях позволяющих лучше подготовиться к сражению, а также о том, что никогда не стоит недооценивать в бою такие человеческие слабости как страх, беспечность или самоуверенность.
        Его ученики оказались очень способными, однако с каждым днем между ними все отчетливее ощущалось напряжение из-за неопределенности будущего. Эш чувствовал желание Лани остаться, несмотря на то что ее пыл немного поутих с началом тренировок. Девушка стала понимать какую опасность может представлять даже всего один опытный маг, способный черпать силу для заклинаний понемногу.
        И все же Лани волновалась за то, как встретят ее в академии после столь долгой отлучки. Переживала она и за брата, мечтая наконец узнать, что он жив и с ним все в порядке. К удивлению Эша, она, при этом, совсем ничего не говорила об отце и старик решил, что возможно с ним у девушки отношения были не слишком теплыми.
        Райль тяготился тем, что Лани не принимает его ухаживаний и, хотя намерения парня вряд ли распространялись куда-то дальше постели, неприступность молодой красотки била его по самолюбию.
        Что же до Эша, то он уже очень давно не чувствовал себя столь же нужным и полезным. Антим словно бы начал новую жизнь, превратившись из нищего, бездомного старика в мудрого наставника. В этой жизни был смысл и находясь рядом с двумя молодыми, жадными до знаний и впечатлений людьми, он ощущал это особенно ярко.
        Однако, каждый день и час, отдавались в душе ожиданием неизбежного. Будто вороны Парлария, это ожидание грызло душу, а потому, сидя очередным вечером за столом, Эш сказал:
        - Завтра мы отправимся в Новый Анриж.
        Лани едва не подавилась вином и посмотрела на него изумленно. Антим же в этот момент подумал, что существуй в мире некое олицетворение чувства противоречия, то оно непременно должно было напоминать взгляд юной волшебницы.
        - А… почему именно завтра? - осторожно спросила она.
        - Потому, что оттягивать это дальше уже не имеет смысла. Я рассказал вам все самое важное из того, что знаю, а на то, чтобы отточить это на практике уйдут годы, которые никто из нас все равно не планирует проводить здесь.
        - Я пока не решил, - хмыкнул Райль, уплетая вяленую рыбу. - Но припасы рано или поздно кончатся. Да и сидеть тут одному не вижу смысла. Так что я с вами.
        - А мое мнение совсем вас не интересует? - фыркнула девушка, скрестив на груди руки.
        - Если оно у тебя есть, то я готов его выслушать, - честно ответил антим.
        Лани некоторое время мрачно смотрела на содержимое их стола, затем резко поднялась и сказала:
        - Я не понимаю тебя Эш! И меня это иногда пугает. Вот Райля я понимаю, он хоть и скрытный, но простой, а ты вроде как открытый, но сложный. Если хочешь уйти, значит уйдем. Ты же у нас тут главный.
        С этими словами, громко хлопнув дверью, девушка вышла из дома и Эш услышал, как она села на лестнице.
        - Что это с ней? - спросил Райль, не переставая жевать. - Закрытый, открытый… Между прочим, могла бы и сама быть попроще.
        - Как ни странно, я тоже ничего не понял, - задумчиво пожал плечами Эш.
        - Имеешь в виду сейчас или вообще?
        - А теперь я не понимаю и тебя.
        Райль засмеялся и, покачав головой, изумленно уставился на старика:
        - Эш, когда у тебя в последний раз были отношения с женщинами?! Давно полагаю? Шайзе, лично я их успел везде перевидать! И здесь, и на севере, и на юге. Поэтому, как только вас встретил то решил, что эта девочка чистое пламя. Но увы, оказалось под пламенем твердый кремень, а такое бывает лишь в одном случае… Я не пойму, что у нее у тебе, это пожалуй не влюбленность, а нечто иное. Хотя, - он снова усмехнулся, - Будь у тебя мое тело, или у меня твои мозги, ночи в этой хижине стали бы гораздо жарче.
        - Тогда может оно и к лучшему, что все есть так как есть. Ее ждет иная жизнь. Ни ты, ни я все равно не смогли бы отыскать в ней места рядом.
        Райль задумался, а затем согласно кивнул.
        - Пожалуй ты прав. А то получил бы я когда-нибудь огненным дротиком в задницу, от того, что меня застукали на другой девке. С нее станется.
        Эш ничего не ответил, неторопливо допил вино, а затем вышел на улицу.
        Сумерки уже сменились ночной мглой и над головой среди бледных звезд висели огромные на пол небосвода мировые кольца.
        Старик сел на крыльцо рядом с девушкой и тут же услышал ее голос:
        - Даже не думай со мной заговорить. Я слышала вашу нелепую болтовню, но если ты попросишь меня хоть как-то ее прокомментировать, в мире станет на одного антима меньше.
        - Небольшая утрата, - улыбнулся Эш.
        - Для кого как, - быстро ответила Лани и поднялась. - Кстати, я отдам тебе свои деньги, когда мы разойдемся. Может купишь себе что-нибудь взамен этой вонючей мантии. Ну или вспомнишь напоследок о наших приключениях проигрывая все разом в кости. Мне все равно, - она поднялась и отправилась в дом, однако остановилась у самой двери.
        - Ты… ты не сердишься, что я так себя веду?
        - Нет.
        - Очень жаль, - чуть помолчав, ответила девушка.
        Спать они легли как обычно - уже давно, с выздоровления Эша, комнату с кроватью отвели для Лани, а мужчины ночевали в кухне, лежа на теплых спальниках.
        Антиму нравилось слушать птиц и сверчков перед сном, при этом, не замерзая на сырой земле. Хотя он и не собирался отказываться от решения отправиться завтра к столице, мысль о том, что ближайшие несколько дней ночевки окажутся куда менее комфортными, его огорчала.
        Из головы у него также никак не выходило то, что Лани хотела оставить ему деньги. У нее больше не было отца в Брунвее, а возможно и брату не удалось избежать встречи со смертью. Конечно, в академии у нее вполне могли оказаться дополнительные средства, и все же слова девушки казались Эшу слишком импульсивными. Он не устоит и снова сядет за стол играть, проклятие Парлария продолжало действовать, и новая ночь обещала ему новую смерть.
        Эш вздрогнул и понял, что успел задремать и проснулся именно от того, о чем размышлял засыпая.
        Его внимание привлек звук шагов в комнате Лани. Приоткрылась дверь, и он увидел девушку с масляной лампой в руках.
        Тусклый свет мягко освещал изгибы стройной фигуры, прикрытой лишь тонкой тканью простыни.
        - Прости, я разбудил тебя? - спросил старик. Но она лишь поманила его рукой и прикрыла дверь.
        Эш поморщился, однако поднялся и вошел в ее комнату, стараясь не шуметь. Только теперь он понял, что лицо девушки не отражает эмоций, словно отлито из воска, а сама она то и дело вздрагивает всем телом.
        Он опустился рядом, на кровать и спросил:
        - Что с тобой? Ты не больна?
        - Эш я… Я снова видела того духа. Во сне. Того лисенка из леса. Помнишь?
        Девушка взглянула на него и только теперь Эш ощутил, что ее мистическая сфера совершенно пуста, хотя еще вечером этого дня Лани практиковалась в магии и накопила больше половины от максимума заряда.
        - Помню. Не бойся, похоже он просто снова поел.
        - Не просто! Эш, это был не обычный сон. Очень странный и страшный. Я была запрета в каком-то темном месте, очень тесном, словно шкаф и помимо меня там стояли иссохшие трупы. Практически уже скелеты, просто обтянутые кожей, но отчего-то с красивыми женскими волосами на головах, как будто их совсем не тронуло время. Я попыталась освободиться и мне больно кольнуло руки. В этот момент я поняла, что это никакой не шкаф, а паучий кокон, однако не простой. Он был сделан из чистого золота, я просто знала это, хотя и не могла увидеть из-за темноты. Внезапно рядом возник ярко-рыжий меховой комок, он зашевелился, обретая форму и я увидела духа. Он злился на меня Эш. Сказал, что я глупая сущность.
        Лани наконец улыбнулась, демонстрируя милые ямочки на щеках и продолжила:
        - А еще сказал, что я навсегда запутала какие-то нити, оттого что боюсь самой себя и теперь мне это будет мешать. Как ты думаешь, что он имел в виду?
        Эш осторожно положил ей руку на плечи, обнимая, и девушка тут же перестала вздрагивать.
        - Не знаю, Лани. Духи редко идут на контакт с людьми, но даже когда это делают, то обычно преследуют только свои цели. У них иная мораль, они совсем не так как мы смотрят на мир. Слова о нитях могли означать что угодно, как и не означать ничего.
        Девушка вздохнула и прижалась к нему поближе.
        - Ну и ладно. Я спрошу потом еще в академии. У нас там работал настоящий шаман и АссийскогоХанства, может он сможет рассказать.
        - Может быть. Все же в Ассии куда лучше нас смогли продвинуться в контактах с первым кругом.
        - А ты все так же видишь свой кошмар?
        - Да. Хотя больше и не сумел его запомнить. Пожалуй, так даже и к лучшему.
        - Мне так жаль тебя. Но, с другой стороны, я этим даже, - она покачала головой, подбирая слово получше. - Пожалуй, что восхищаюсь. Много лет умирать во сне каждую ночь и не сойти с ума… Ты очень крепкий, раз все это выдерживаешь, я бы, наверно, не осилила и пары ночей.
        - Крепкий? - Эш усмехнулся. - Это не совсем то слово, Лани. Я бы даже сказал совсем не то.
        - А какое тогда «то»? - она повернула голову, так что их лица оказались очень близко и Эш чуть отстранился.
        - Ты правда хочешь понять или это просто очередная твоя игра?
        - Прости. Правда хочу.
        Он вздохнул и с минуту размышлял, прежде чем начать объяснять.
        - Когда-то давно, моя трость, в которую теперь заточен сокрытый меч, была частью дерева, большой ивы, что росла возле монастыря, где нас обучали. Из этой ветви тянулись к земле тонкие прутики, усыпанные маленькими зелеными листьями. Так вот, если взять теперь мой меч и тот прутик. Что будет крепче?
        - Конечно меч. Но я не понимаю…
        - А скажи, если по лезвию меча попадет тяжелый молот, что тогда будет?
        - Наверно… сломается?
        - Именно. Хотя, конечно, молот должен быть очень тяжелым и желательно зачарованным, - усмехнулся Эш. - Однако попадись на его пути прутик, тот бы лишь изогнулся. Так каждый человек сам решает, когда следует гнуться, оставаясь самим собой, а когда быть твердым, настаивая на своем. Тот, кто не умеет того или иного, либо однажды сломается, либо всю жизнь проведет согнутым как удобно другим.
        - Хорошие слова. Я бы сделала их частью кодекса нашего ордена.
        - Знаешь, Лани, я бы все же предпочел, чтобы ты провела жизнь не в битвах с магами и одержимыми, а помогая кузнецам разогревать плавильные печи, грея зимой воду в городах, да помогая горнякам. Это конечно, не так романтично, но мне бы было за тебя спокойнее.
        - То есть, я тебе все-таки чем-то близка?
        Эш взглянул ей в лицо, однако девушка спрятала взгляд.
        - Конечно, Лани. Иначе отчего бы я все это время оставался рядом?
        - Не знаю. Из жалости, от стыда за то, что утащил меня с собой, - она закусила нижнюю губу словно решаясь на что-то, а затем тихо произнесла: - Хочешь… остаться сегодня здесь?
        - Именно от того, что ты стала мне очень близка, я не позволю себе этого сделать, Лани.
        Он встал и направился к выходу, однако, уже находясь в дверях, услышал ее голос:
        - Если ты считаешь, что так лучше - то спасибо. Но скажи еще кое-что. Это важно для нашего ордена. Как ты думаешь, можно ли все-таки найти способ, чтобы победить демона?
        - Я думаю можно помочь людям победить его в себе.
        Она улыбнулась и ответила:
        - А я бы все равно попыталась. Спокойной ночи, Эш.
        - Спокойной ночи, Лани.
        Глава 12
        Взгляд.
        Эш почувствовал его явное и неприкрытое касание, перевернулся на другой бок, почесал бороду и постарался продолжить спать.
        Взгляд никуда не девался, а потому старик недовольно поморщился и постарался прикрыть лицо рукой.
        Это не помогло, более того, новая пара глаз присоединилась к первой.
        Старик зевнул и нехотя приподнялся со спальника.
        За окном еще брезжило раннее утро, свежий ветер первого месяца осени колыхал кроны деревьев, отчего слышался тихий убаюкивающий шум.
        В кухне за столом, закинув ногу на ногу сидел Райль разглядывая антима со странным выражением на лице. Он казался чем-то взволнован, заинтригован и в тоже время рад. Чуть сзади и правее него, облокотившись спиной о стену и скрестив руки на груди, стояла Лани. Она также смотрела на старика, хотя гамму переполнявших ее чувств он разобрать не решался.
        - Хорошо, что ты уже проснулся, - сказала девушка. - Мы тут с Райлем кое-что обсудили утром и наши планы меняются.
        Она улыбнулась, подошла к столу и облокотилась на него бедром. Затем мягко провела ладонью по отросшим уже волосам бывшего гвардейца, а он, тем временем, приобнял ее за талию и ухмыльнулся, хищно рассматривая соблазнительные изгибы стройного тела.
        - Пока ты болел мы нашли здесь игральные кости, - сообщил парень, не глядя на Эша. Его рука при этом сползла чуть ниже, остановившись на упругой попке девушки. - Так давай сыграем.
        - На что? - пробурчал старик, поднимаясь. Он старался сохранить самообладание, однако от мыслей об игре его душу охватил так хорошо знакомый сладостный трепет. Сопротивляться столь манящему чувству казалось чем-то невозможным и даже нелепым. Единственный способ не играть, который смог найти для себя Эш за долгие годы - это ничего не иметь, кроме мантии, трости и своей, никому не нужной, жизни. Однако Райль предлагал сесть с ним за стол, так будто старику было теперь, что ставить.
        Эш облизнул вмиг пересохшие губы и уже совершенно бодрый опустился на стул, напротив парня. Тот лишь ухмылялся, не спеша отвечать и продолжая поглаживать Лани чуть ниже спины.
        - На меня, - ответила за него девушка и улыбнулась. - Почти как тогда в Приграничье, помнишь? Только теперь все серьезно.
        - Как можно играть на то, что тебе не принадлежит? - напрягся антим, однако коснулся дрожащей рукой игральных кубиков, словно опасаясь, что его вопрос может заставить Лани передумать.
        - Очень просто Эш, - ответила она. - Если победишь ты, я пойду сегодня в столицу и продолжу обучаться там магии. Каждый день и час я буду с теплотой в сердце вспоминать твои уроки и твою заботу. А когда меня, наконец, признают полноценной волшебницей, я обязательно разыщу тебя, чтобы рассказать о том, что твое отношение к магии и жизни осталось мне ближе, чтобы узнать, как твои дела.
        - Но, если выиграю я, - хитро прищурившись, сказал Райль. - Красотка останется здесь, со мной, а ты уйдешь. Мы навсегда забудем с ней и тебя, Эш, и твои уроки, потому что нам будет чем занять свои головы. Ну, особенно ей.
        Он засмеялся и отвесил девушке легкий шлепок по попке.
        - Зачем вам этот спектакль?! - раздраженно процедил сквозь зубы антим, не в силах разжать кулак с игральными костями. - Лани, ты ведь и так знаешь, что случится. Вы просто могли сказать мне о своем желании и не мучать.
        - А может я хочу, чтобы и ты тоже нес за это ответственность? - промурлыкала девушка, наконец отстранившись от руки парня и встав у стены, напротив стола. - Может хочу показать тебе, до чего ты готов довести себя добровольно?
        - Это сильнее меня, ты не понимаешь, - Эш уронил голову на грудь и зажмурился от невыносимого потустороннего давления, древней злой воли сковывающей его мысли и тело. Безглазые вороны уже готовы были сорваться с ветвей, принюхиваясь к добыче, вот только антим понял, что таких дорогих ставок он еще не делал никогда в своей долгой жизни.
        - Так ты играешь или нет? - спросил Райль и антим кивнул.
        Он поднял кулак с зажатыми в нем костями.
        Тряхнул раз, другой, третий, мечтая лишь о том, чтобы хоть теперь ему повезло, чтобы Парларий на мгновенье отвлекся, забыл о проклятии, день за днем насылаемом в вещем сне, а затем морщинистые пальцы разжались.
        Три кости со звоном прокатились по столу и остановились единицами кверху.
        Эш вздрогнул и тут же с облегчением выдохнул. Теперь можно было не беспокоиться, проклятие уже сработало, а значит вскоре старому убийце магов предстоит и самому вычеркнуть из жизни эти странные полтора месяца. Время, когда он смог наконец ощутить себя живым. Забыть их нужно будет обязательно, хотя Эш еще и не знал как именно это сделать, потому что очень сложно заставить себя забыть то, о чем так сильно хочется помнить.
        Райль поднял кости и не тряся их в руке тут же бросил обратно на стол.
        Три шестерки.
        Наступила тишина, парень молча посмотрел на Лани, и девушка ему кивнула.
        - Я не принимаю своего выигрыша, Эш, - произнес Райль. - Сегодня ты сел за стол и проиграл, но не лишился того, что тебе дорого.
        Рвотный спазм пришел откуда-то из груди старика. Что-то живое образовалось в животе, оно отчаянно затрепыхалось и устремились наружу, разрывая плоть.
        Эш вскочил, хватаясь пальцами за грудь, пытаясь облегчить боль и чувствуя, как существо ползет по его горлу. Перехватило дыхание. Он открыл рот, то ли в попытке сделать глоток воздуха, то ли желая закричать.
        Вот показался темный клюв, а следом и безглазая воронья голова. Эш ухватился за нее, рывком вытащил из себя черную птицу, а затем с размаху бросил ее на стол.
        Антим рухнул на пол, тогда как его товарищи, наоборот повскакивали со своих мест.
        Ворон же поднялся, отряхнулся, расшвыривая во все стороны мокрые капли, и, как ни в чем не бывало, вылетел в окно.
        - Святой круг! - воскликнула Лани и, подбежав к старику, упала перед ним на колени. - Эш, ты жив? Чем тебе помочь?
        Он посмотрел на нее и из его глаз по обветренным морщинистым щекам покатились скупые слезы.
        - Спасибо… вам, - сквозь боль прошептал Эш и засмеялся.
        Они находились в комнате Лани, куда солнечный свет попадал только через раскрытую настежь дверь на кухню. Девушка сидела на кровати, в которой расположился Эш, а Райль стоял, прислонившись спиной к дверному косяку и потирал щеку.
        - Это тебе за то, что лапал меня за задницу. Мы так не договаривались, - сказала девушка.
        - Да это же я так, для убедительности. Вдруг бы иначе Эш нам не поверил и ничего не сработало?
        - Слушайте, мне уже гораздо лучше, - чуть похрипывая из-за расцарапанного горла сказал старик.
        - Ну уж нет! - голосом, не терпящим пререканий, произнесла Лани. - Отдохни и приди в себя после такого. Ничего страшного не случится, если мы даже отправимся к столице завтра. Подумаешь, днем раньше, днем позже?
        - Я согласен, - кивнул Райль. - А то не хватало тебе еще снова разболеться. Я так, кстати, насчет прошлого раза и не понял. Что там был за случай, когда ты забрала у Эша все подстилки? Как-то это на тебя не похоже.
        - Он сам отдал, - пожала плечами девушка, сделав жалостливое лицо. - А я тоже мерзла сильно, напугана была, да и обижена.
        - На что?
        - Ну, Эш ведь представился высшим магом, и я решила, что он мой куратор.
        - Ах да, точно. Ну а те люди, которые на вас напали в первый вечер, они случайно были не от него?
        - Очень вряд ли, - сказал Эш. - Какой высший маг будет нанимать бандитов для того, чтобы вернуть свою ученицу?
        Райль пожал плечами.
        - Например такой, который знал кто ты и не хотел подставлять под меч парней из стражи.
        - Он не мог знать кто я, если не был связан с бандитами.
        - Значит был связан. Хотя история, конечно, запутанная.
        - А я в любом случае ни о чем не жалею, - сказала Лани. - Даже знай я заранее обо всем с чем предстоит столкнуться, я бы все равно пошла с Эшем. Хотя, конечно, это я сейчас так думаю.
        Она засмеялась и антим улыбнулся ей в ответ, поднимаясь с кровати.
        - Пойду схожу до ручья, прополощу горло и умоюсь.
        Осенний лес еще держался за уносящееся в прошлое лето - только на самых чахлых деревцах поступили оранжево-желтые краски, а птицы еще вовсю щебетали, наполняя чащу переливчатым разноголосием. Эш шел, вдыхая пряный аромат отцветающих лесных трав, наслаждаясь нежным ветерком и ему хотелось дурачиться, словно в юности.
        Он обернулся, убеждаясь, что вслед за ним не отправились его товарищи, ухватил покрепче трость и несколько раз рубанул ею разросшуюся крапиву. Клочья травы взметнулись в воздух и Эш улыбнулся. Он решил, что по прибытии в столицу обязательно там задержится и раз уж его прекрасная ученица решила поделиться с ним деньгами, то был один отличный вариант того, как их можно было потратить. Впрочем, Эш решил, что здесь было бы более уместно слово «вложить».
        Антим с удовольствием умылся и прополоскал горло, которое на удивление быстро заживало после ран, оставленных демоническим существом. На обратном пути он даже принялся насвистывать какую-то мелодию, большую часть которой сочинял на ходу.
        Внезапно он понял, что к шуму ветра и пению птиц примешиваются еще какие-то звуки. Приглушенные шорохи и перешептывания чудилось ему среди деревьев, еле слышный хруст ветвей под чьими-то осторожными шагами, шелест складок одежды и позвякивание металлических сочленений брони.
        Эш не мог точно определить удаленность и число людей, однако был уверен, что одни из них приближались сзади, а другие находились спереди, где-то неподалеку от дома.
        До веранды оставалось всего пара десятков шагов, и все же это расстояние казалось слишком большим, чтобы пытаться предупредить товарищей. Потому Эш рассчитывал только на то, что Райль додумается не рисковать своей жизнью и жизнью девушки, когда поймет масштаб и серьезность боя.
        Уже догадываясь что увидит, он чуть прикрыл глаза и ощутил восемь мистических сфер различных магов. Они стояли под пологом невидимости где-то неподалеку от дома, но большая часть звуков доносилась не от них. Со стороны ручья приближалось не менее десяти человек, которые ускорили движение.
        Эш продолжал идти, готовый в любое мгновение ускориться, и в тот момент, когда до веранды оставалось не больше пяти шагов, маги наконец атаковали.
        Это оказался слаженный, синхронный удар пяти различных заклинаний. Антим успел заметить плеть инферно, ледяной шип, оковы боли и сонный паралич. Смещаясь назад перекатом, он невольно представил в какое жуткое месиво могло бы превратиться его тело, если бы все эти заклинания угодили точно в цель.
        Мир замедлился.
        Огненный щит, от сферы Лани. Костяная броня от мага Хашсаала. Новое заклинание устремилось к антиму, но трость уже закончила трансформацию в меч и его взмах разрушил атакующие чары.
        Эш оказался за домом, накладывая на себя щит холода от мага Хильдры, а заодно накрывая округу пологом ясности, который должен был вывести противников из невидимости. Чистота разума на себя от того же мага, не хватало еще схлопотать какую-нибудь форму сна или оцепенения.
        Он черпал силу с жадностью, заполняя мистические сферы магов сразу на одну или две третьих, пускай те сами стараются экономить.
        С разных сторон от дома выскочили два омерзительных существа: одно напоминало огромную шипастую ящерицу с акульей мордой, а второе - нелепое сочетание медведя и паука. Эш признал в них магов Ингроха, любящих менять свое обличье. В одного тут же полетело оцепенение, а второму под ноги упала ледяная твердь. Медведю повезло больше - то ли маг имел защиту от иллюзий благодаря колдовству союзника, то ли носил хороший амулет, но заклинание на него не подействовало, а вот ящерица вмерзла в землю по брюхо и затрепыхалась от жуткой боли. Всего несколько взмахов сокрытого меча лишили медведя части его паучьих лап. Маг гортанно взвыл и принялся выходить из своей звериной формы.
        В этот момент сверху на антиа обрушился настоящий огненный ливень, крыша дома тут же полыхнула, но Эшу заклинание не вредило из-за действия магического щита.
        Он взял побольше сил у мага Хильдры и отправил в сторону крыши заклинание ледяного ветра, чтобы погасить строение.
        Только сейчас Эш понял, что побеждает. Ему еще ни разу в жизни не доводилось биться против группы разных магов, а потому все его действия являлись чистой импровизацией, но оказалось, что огромная скорость антима, вкупе с возможностью противодействия разным формам колдовства делала группу куда более уязвимой чем одиночек.
        Эш выскочил из-за угла дома, пропуская мимо костеломку от мага Хашсаала и остановился как вкопанный.
        Шестеро волшебников сосредоточенно читали заклинания, но похоже не ожидали столь серьезного сопротивления - на их лицах Эш видел замешательство и страх. Вот только белоснежные мантии несли на себе знак черного треугольника со вписанным в него полумесяцем - знак анрижской академии магов.
        Уже отражая взмахом меча ледяную сферу, Эш понял весь ужас и нелепость ситуации - Лани наконец отследили по ее медальону на шее и прибыли вызволять. Вот только кричать теперь о том, что он не желает магам зла было поздно.
        Один из них служил Вульду и не имел боевых заклинаний, он пытался восстановить раненых товарищей, а потому Эш обошел его своим вниманием. Принимая на себя изрядно усиленный огненный дротик, антим едва не потерял равновесие, но удержался на ногах и метнулся к парочке магов Плирмаха, непрерывно пытавшихся достать его магией огня.
        Удар плечом и один из колдунов отлетел на добрые пять метров. Эш понял, что его щит огня уже истощился и на летящую в него плеть инферно, он ответил своей, зачерпнув силу Лани. Мистическая сфера девушки была заполнена куда слабее, а потому его заклинание получилось менее мощным и все же, с оглушительным хлопком, два пламенных кнута опутали друг друга и разлетелись тысячами искр.
        Толчок плечом и еще один маг Плирмаха полетел в сторону. В этот момент над головой антима пронесся ядовитый шип, посланный некромантом, и Эш понял, что чудом избежал мучительной смерти.
        Он уже развернулся, как раз, чтобы заметить очередную костеломку, в этот раз Эш просто разрубил ее мечом, однако позади раздался крик:
        - Именем святого круга! Прекратите бой!
        Маги замерли, хотя из них лишь некромант имел возможность продолжать сражение. Иллюзии Веура, не имели на антима воздействия из-за чистоты разума, маг Хильдры усилиями Эша балансировал на грани срыва в одержимость, а лекарь и вовсе был способен только восстанавливать союзников.
        Антим медленно обернулся и увидел, как в границу полога ясности заходят скрывавшиеся до того храмовники церкви. Облаченные в белоснежные доспехи, с позолоченными кругами на груди и плечах, они держали в руках направленные на Эша арбалеты и обступали его полукругом, держась на расстоянии около десятка метров.
        - Храни нас всех святой круг! - воскликнул один из храмовников, со знаком голубой птицы на броне и стянул с головы тяжелый шлем. - Этторе Эш Нкхар, как же давно я тебя не видел, демонов ты негодник!
        - Вилфрид?! - изумленно произнес Эш, не веря своим глазам. Широко улыбаясь, на него смотрел его друг, которого он так некрасиво покинул несколько лет назад.
        - Опустите арбалеты братья, этот человек нам не враг, - сказал священник, разрядив собственное оружие и лихо закинув его себе за спину. - Господин, Лаурф, произошло недоразумение, я знаю этого человека. Он хоть и тот еще прохвост и обманщик, но не представляет опасности.
        - Что Вы несете? - холодно бросил маг Хашсаала. - Он атаковал нас. Убейте или арестуйте его, или я обвиню вас в пособничестве.
        - Не волнуйтесь! - Вилфрид примирительно вскинул руки, не переставая лучезарно улыбаться, - Обязательно арестуем, он очень во многом должен объясниться перед церковью, да я и сам, признаться, не прочь получить от него пару ответов на свои вопросы.
        Священник подошел к Эшу вплотную и коротко сказал:
        - Сокрытый меч.
        Антим тяжело вздохнул и, покосившись на магов, вручил Вилфриду свою трость.
        - Спасибо, Эш. Умоляю, скажи теперь, что девочка жива и здорова.
        - Она в полном порядке, Вилфрид. Лани находится здесь по собственной воле.
        - Это чудесно, а также многое нам упростит. Прошу, отведи меня к ней поскорее.
        Маги уже собрались в группу, опасливо и чуть мстительно косясь в сторону Эша. Служители Ингроха, наскоро восстановленные лекарем и вовсе смотрели на него с ненавистью, однако, никто уже не пытался напасть.
        Вместе с Вилфридом они вошли в дом, но ни в кухне, ни в спальне никого не оказалось. На немой вопрос священника Эш кивнул в сторону подвала и, несколько раз постучав по крышке люка, сказал:
        - Все в порядке, это я, не вздумайте огреть меня чем-нибудь.
        Он спустился вниз и застал в свете пары тусклых ламп Райля с луком на изготовку и девушку, уже зачерпнувшую силы, для какого-то заклинания.
        - Можете расслабиться. Лани, это прибыли за тобой из академии. У нас случилось недопонимание, из-за чего мы немного покидались друг в друга магией. Но все живы и почти здоровы.
        - Мадмуазель Лани де Круайен, - отчеканил священник. - Меня зовут Вилфрид, сержант храмовник церкви святого круга. Я руковожу операцией по Вашему спасению, со стороны церкви. С Вами все в порядке? Требуется ли какая-то помощь?
        - Спасибо Вам, Вилфрид, - растерянно произнесла девушка. - У меня все хорошо. Я даже как-то и не ожидала, что меня будут искать. Думала, из-за войны всем теперь совсем не до меня.
        - Отчасти, Вы правы. Но Ваш куратор оказался весьма настойчив, и перед архимагом академии, и в палате его святейшества епископа Гюве. А потому операцию организовали в кротчайшие сроки из всех возможных. Кстати, сам он тоже здесь наверху, а с минуты на минуту появятся экипажи, чтобы доставить Вас до его поместья, для продолжения обучения. Полагаю нам лучше пойти и переговорить обо всем на улице.
        - Минуточку, - раздраженно бросил Райль и достал из-за пазухи свиток, а затем развернул его и протянул Вилфриду. - Вы, господин, как Вас там, без приглашения ворвались в мой дом и как я понял напали на моего гостя. Надеюсь, печать генерала Гюнтера Фарана Вам о чем-нибудь говорит?
        Сержант храмовник подслеповато сощурился, рассматривая документ в потемках погреба, а затем удивленно поднял взгляд на Райля.
        - Вижу, что говорит, - кивнул парень. - Так вот мне, ветерану гвардии Рейха, очень неприятно, что в моем доме так себя ведут незваные гости. И прежде, чем кого-то куда-то забрать, или у кого-то что-то отнять, - он показал пальцем на трость Эша, которую Вилфрид держал в левой руке. - Вам бы следовало получить у меня на это разрешение.
        - Спасибо, Райль, но не стоит, - с улыбкой сказал ему Эш. - Мне действительно давно пора ответить за старые грешки перед церковью, хватит уже убегать от самого себя.
        - Как бы то ни было, - пожал плечами парень, - Но извинения передо мной должны блестеть серебром и желательно не помещаться в двух ладонях.
        Часть 2. Шепоты духов первого круга
        КАРТА АССИИ. ПРОДВИЖЕНИЕ СИЛ РЕЙХА
        Глава 1
        - Ваня, огненный вал падет на вас через две минуты, уводи людей! - раздался голос Сохора, боевого шамана седьмого ударного крыла. Иован коротко кивнул, хотя и знал, что никто этого не заметит, а затем поднялся из сугроба, аккуратно придерживая тяжелый арбалет.
        - Перо! Слушай мою команду. Выдвигаемся к реке. За мной! - скомандовал он и одиннадцать солдат в белых меховых маскировочных полушубках, до того совершенно не заметные на снегу, принялись подниматься.
        Они шли в полуприсяде, скрываясь за сухими камышами, непрерывно поглядывая на кромку леса в паре сотен метров за рекой.
        Где-то там, прикрываемая сотнями воинов Рейха находилась демонова кукла, уже успевшая выжечь своими огненными заклинаниями не меньше сотни солдат, то бишь почти полноценное крыло.
        - Перо, стоять, - скомандовал Иован, подняв согнутую в локте руку, кулаком вверх и солдаты остановились. Затем он указал на замерзшую реку и добавил: - Унур, Казимир, рубите лед.
        Двое мужчин молча достали из-за спин короткие стальные топоры и принялись за работу.
        Где-то вдалеке раскатисто ухнуло и из леса повалил густой черный дым. Почти сразу после этого небо полыхнуло огнем и в сторону земли устремился яркий, словно маленькое солнце, метеор, оставляющий за собой темный след.
        Прошло не больше трех секунд и метеор с грохотом ударился о землю, вдалеке за небольшим холмом, обращаясь столбом пламени, да разлетающейся во все стороны грязи. Иован понял, что это место стало могилой для еще одного пера.
        - Опять не накрыли, - досадливо прошептал один из бойцов рядом. - Вань, шаман наш ничего не видит? Что там в будущем? Нас не сожгут ли так же?
        - Я нас к реке и увел, после его предвидения, - ответил Иован, вглядываясь в лес. Стрелять туда из арбалетов взрывными зарядами казалось занятием почти бестолковым. Помимо веток и стволов деревьев демонову куклу наверняка прикрывали обычные маги Рейха, а может и просто вырыли для нее аккуратную яму. Попробуй тут попади, когда в ответ тут же прилетит мощное боевое заклинание.
        Двое бойцов закончили делать прорубь, и командир сказал:
        - На первый-второй от меня, рассчитайсь.
        Солдаты выполнили команду, после чего Иован объяснил задачу:
        - Все целимся в лес, за ориентир берем вон ту сломанную ель. Если шаман даст отмашку, делаем залп, но арбалеты не взводим. Те, кто рассчитался на первый, ныряйте в прорубь, остальные срываемся за мной налево вдоль реки. Если так разделимся, больше шансов выжить.
        Вопросов не последовало.
        Бойцы, которым предстояло лезть под воду, синхронно сунули руки в кожаные подсумки на груди и достали оттуда флакончики с вязкой белесой жидкостью - согревайкой, позволявшей почти целые сутки легко переносить любой холод. Выпив зелья, они отшвырнули в сторону от себя пустые флакончики и принялись заряжать арбалеты взрывными зарядами.
        Иован, так же работая со своим оружием, с горечью подумал о том, как невовремя в войсках Рейха появились послушные одержимые. Хан сумел наконец договориться с ярлами островов Нордики об их вступлении в войну против Рейха, и, по слухам, обсуждал подобное даже с королем Ланкарии.
        И вот, словно гром среди ясного неба, серые поперли на них по всем возможным направлениям, имея столь грозные козыри на руках. Неизвестно, как теперь поступит расчетливая Нордика и уж тем более Ланкарцы, которые всегда были себе на уме.
        Иован встал на правое колено, а локоть левой руки упер в ногу, чтобы поддерживать тяжелое оружие. Затем он вскинул стальной арбалет, наведя прицельное кольцо в аккурат на поваленную сосну. Взгляд опытного стрелка, или траппера, как их обычно называли противники, безошибочно оценил расстояние до цели и Иован приподнял арбалет на полтора кольца выше, делая поправку на баллистику заряда.
        Алхимики Ассии неспроста считались лучшими в мире, только им удалось изобрести и уже много лет хранить в секрете формулу гремучей смеси. Благодаря зарядам с небольшими флакончиками этого вещества маги Рейха и воинства южных держав не раз получали жестокий отпор их попыткам вторжений. Однако, и страшных поражений случалось не мало, когда деревни, села и даже целые города оказывались вырезаны под корень или уведены в рабство. В некоторых городах Рейха и в Цееверне существовали специальные площади, где торговали исключительно ассийцами. Особенно высоко ценились их женщины - стройные и светловолосые с северных регионов, и рыжие красавицы с южных.
        Иован стиснул зубы от этих мыслей и с досадой подумал о том, что сам не может обратиться к шаману. Такая связь являлась односторонней, ведь тот пребывал сознанием в круге духов, черпая оттуда знания о будущем, интерпретируя их, а после передавая в головы союзников. Для того, чтобы достаточно долго поддерживать столь сильную связь, шаманы нередко принимали очень опасные зелья, и им не всегда удавалось вернуться разумом в свой собственный круг.
        - Движение! - сообщил Казимир. Иован так же заметил, как из леса принялись выходить разрозненные группы солдат, облаченные в серые одежды. Он перехватил поудобнее арбалет, который начал уже примерзать от холода к перчатке и всмотрелся в наступающие силы врага.
        Не смотря на занимающийся вечер и небо, затянутое серыми тучами, снег позволял хорошо различить силуэты бойцов неуверенно продвигаются вперед. Они то и дело останавливались, ожидая, должно быть, огневого удара, но затем сзади их подгоняли командиры и солдаты продолжали движение, ссутулившись и втягивая от страха головы в плечи.
        Иован решил, что их наверняка понабрали в какой-нибудь захваченной стране, сделали бесправными футтами и кинули в мясорубку боя. То ли дело гвардия Рейха, те парни не гнулись, даже будучи зажатыми в стальные тески десятка перьев, сгорая заживо в огне гремучей смеси, но все равно продолжая бой. Это вызывало уважение, хотя и ни на грамм не добавляло к ним сострадания.
        Серые силуэты все приближались к реке, двигаясь мелкими разрозненными группами и становилось ясно - вскоре они заметят их перо и наведут на него демонову куклу. Внезапно, в голове Иована раздался голос Сохора:
        - Слуги врага рядом с вами, Ваня. Вы к ним самые ближние. Так бейте же их и уходите в небо. Ассия запомнит ваши имена.
        Иован стиснул зубы и на мгновенье зажмурился от досады. Стало быть, так. Вот он, последний день его жизни и таков будет ее последний миг. Ему очень захотелось вспомнить что-то хорошее из прошлого, чтобы порадоваться напоследок пусть и только в собственным мыслям, однако времени не было.
        Враги неспроста называли ассийские боевые перья стальными, потому как искусству умирать они были обучены ничуть не хуже, чем искусству биться.
        - Хорошие новости парни! - сказал командир бойцам. - Шаман велел держать позицию и вести веерный огонь по врагу. Ударим столько раз, сколько сможем, - он оскалился и, недобро глядя в сторону леса, добавил: - Скоро мы окажемся в чертогах святого круга и продолжим биться с демонами там!
        - К свету! - хором ответили двенадцать воинов и коснулись губами татуировок на тыльной стороне своих правых ладоней, где были изображены три круга - обозначающие мир духов, мир людей и мир ангелов.
        Раздались звонкие щелчки тугих тетив и к отрядам врага устремились заряды гремучей смеси. Оглушительные разрывы эхом пронеслись по долине, превращая серые фигуры в изодранные кровавые ошметки, а перо уже припало к земле, перезаряжая арбалеты.
        Поддеть тетиву зарядным крюком.
        Небо над головой окрасилось огнем.
        Трижды рвануть на себя рычаг натяжения.
        Откуда-то сверху донесся рокот несущегося к земле метеора.
        Выставить фиксатор, сделать еще три рывка.
        Снег озарился призрачным светом, а уши заложило от ревущей приближающейся смерти и Иован понял, что не успевает.
        Прямо перед ним мелькнул раскаленный шар и небо с землей поменялись местами, окрашивая мир черно-серыми брызгами.
        Воин почувствовал, как его болтает в воздухе, попытался сгруппироваться, однако тяжелый арбалет, закрепленный на теле ременной системой, сместил центр тяжести мужчины. Уже подлетая к земле, Иован подумал, что хорошо было бы все-таки упасть на нее спиной, иначе гремучие заряды в подсумках непременно сдетонируют, оставив от его тела лишь черно-красный след на распаханном взрывом снегу.
        Затем в глазах потемнело и наступило тяжелое глухое забытье.
        Он не знал, сколько времени пролежал вот так, но когда наконец открыл глаза, то понял, что рядом кипит сражение.
        Серые фигуры словно бы не замечали его, двигаясь неровным строем. Отовсюду доносились выкрики на языке Рейха и Иован понял, что ему повезло - потому как судьба давала шанс забрать на тот свет еще хоть немного врагов.
        Прикрыв глаза, и, стараясь дышать неглубоко, чтобы не выдать себя паром у рта, воин нащупал пальцами правой руки что-то твердое - то ли камень, то ли замерзшую землю.
        Затем он выбрал момент и со всей возможной скоростью, на которую был сейчас способен, рванул из подсумка флакончик гремучей смеси, размахнулся посильнее и уже собирался разбить его, как вдруг тело сковало странным оцепенением, раздался крик и серые бросились от него врассыпную.
        Иован все пытался опустить руку или хотя бы расколоть пальмами стекло, так как контакт гремучей смеси с воздухом также мог привести к детонации. Но ничего не выходило, а через несколько секунд перед ним возникла фигура высокого худощавого мужчины в черной магической мантии и Иован услышал его слова:
        - Что такое? Не получается? - мужчина говорил на языке Рейха с легким южным акцентом. Воину был известен рейхский, однако он не мог разжать губ, чтобы послать вражеского колдуна куда подальше.
        Со всех сторон к нему устремились люди, они осторожно вынули из руки флакончик, сорвали арбалет и отстегнули жилет с подсумками. Пара крепких бойцов схватили Иована за шкирку и поволокли куда-то в сторону реки. Скоро мужчина увидел то место, где по ним пришелся удар демоновой куклы. Похоже было, что его спасла прорубленная до того прорубь - видимо демон решил, что бойцы попытаются укрыться от удара в воде и пустил метеор в реку. Тел погибших товарищей заметить никак не удавалось, как и пошевелиться из-за заклинания мага. Вскоре Иован ощутил подступающую тошноту и головокружение, а потом снова провалился в забытье.
        В этот раз он обнаружил себя лежащим ничком в деревянной клетке. Судя по тому, что над головой высились деревья, подпиравшие своими кронами ночное небо, Иован понял, что пролежал так довольно долго и находился уже где-то в тылу противника. Мужчина пошевелился, порадовавшись тому, что движения давались легко, хотя и ощущалось серьезное переохлаждение. Он приподнялся и понял, что находится здесь не один. В углу клетки сидела, обхватив колени руками, светловолосая девушка лет двадцати пяти. Из одежды на ней было лишь легкое хлопковое платье, с порванной и завязанной узлом лямкой на правом плече. Даже в ночной темноте Иован заметил, что кожа девушки синюшного цвета, а губы почти совсем уже былые.
        Мужчина болезненно поморщился, потому как знал, что может ей помочь, но сделав это он бы лишь отсрочил ее участь. Рейх и раньше-то не слишком стремился брать пленных, делая это больше в городах и крупных поселениях, откуда было проще организовать доставку живого товара к себе в тыл. Теперь же, когда появились демоновы куклы, требующие для своего создания тысячи людских смертей, захват рабов сменился геноцидом.
        Это значило, что девушка приглянулась кому-то из офицеров и он или они, временно оставили ее себе на потеху. Что же до Иована, то в ближайшие часы его, скорее всего, допросят, но, так и не выведав ничего полезного - убьют.
        И все же, оставить девушку совсем без помощи Иован не смог. Он стянул с себя полушубок, подполз к ней, так как клетка была высотой чуть более метра, и протянул одежду. Девушка сидела не шелохнувшись, лишь испуганно и затравленно смотрела в его сторону.
        - Люди могут быть хуже демонов, - прошептал ей мужчина и сам накинул полушубок на стройные плечи, стараясь как можно лучше укутать им пленницу со всех сторон. - Но скоро все закончится, и ты уйдешь в святой круг, к вечной благодати. Встретишься там со всеми, кто был дорог. Потерпи.
        Он старался говорить мягко и согреть ее хотя бы своими словами, но девушка молчала, все так же глядя прямо перед собой и лишь ее крупная дрожь давала Иовану понять, что пленница еще жива.
        Мужчина тяжело вздохнул и отполз в другой угол клетки. Без теплой верхней одежды он и сам рисковал замерзнуть за ночь, а потому решил занять себя хоть чем-нибудь.
        В округе горело несколько костров и виднелось множество палаток, однако людей среди них было совсем не много. То ли битва в долине все еще кипела, то ли ассийские войска начали отступление, а генералы Рейха решили их нагнать. Потому Иован, чуть пошарив по клетке руками, нашел самый слабый ее прут и принялся незаметно раскачивать его в надежде переломить.
        Он думал, что все это тщетно, ведь раз его оставили не связанным, значит вот-вот должны прийти, чтобы утащить на допрос. Однако, время шло, голоса в лагере стихали, а у клетки так никто и не появлялся.
        Чуть в стороне, насколько позволяла разглядеть ночная мгла, находилось еще несколько клеток. Пара из них оставалась пустой, зато остальные пять или шесть оказались плотно забиты окоченелыми трупами. Некоторые тела были облачены в военную экипировку, но большая часть имела разномастную гражданскую одежду. Впрочем, часть тел одежды не имели вовсе, насколько сумел разобрать Иован, в основном они были женскими.
        Возле одной из клеток стояла пара Рейховцев, судя по нашивкам и хорошей броне - офицеры, а стало быть, чистокровные, потому, как только они могли занимать руководящие должности в армии. Воины что-то обсуждали между собой, но вот один из них подвинулся и случайно коснулся торчащей замерзшей руки. Он отпрыгнул, а затем, увидев причину своего испуга, принялся хохотать. Продолжив разговор с товарищем, рейховец, одним ударом сапога, переломил конечность, подобрал с земли руку и как ни в чем не бывало сунул ее обратно внутрь клетки.
        Иован продолжал свою работу. Вскоре один из прутьев начал поддаваться, но, когда он уже решил, что ему улыбнулась удача, трое солдат принялись разбивать неподалеку палатку и разводить костер. Мужчина прикинулся спящим и не меньше двух часов ему пришлось слушать обычный солдатский треп о жизни после службы, женщинах, вине и о том, как лучше мухлевать, играя в карты.
        Наконец, солдаты отправились спать и, совсем уже продрогший воин, вернулся к своему занятию.
        Расшатывать прутья приходилось теперь очень осторожно, чтобы их скрип или треск не привлек внимания спящих. Это оказалось не так-то просто и первоначальный план переломить их вскоре пришлось оставить. Совершенно уже не чувствуя пальцев рук, Иован начал перетирать отломленным колышком канаты, которые связывали прутья. Толстая замерзшая пенька поддавалась очень плохо и все же, часа через три, мужчина смог осуществить задуманное. Один из горизонтальных прутьев лежал на земле оставив достаточный лаз для того, чтобы покинуть клетку.
        Не смотря на жуткий холод, сковывающий тело, Иован улыбнулся и обернулся в сторону девушки.
        Ночная мгла уже начинала понемногу отступать, готовая смениться рассветными сумерками, а догорающий неподалеку костер почти не освещал окрестностей, и все же он увидел.
        Девушка смотрела теперь не просто перед собой, а на него, и на ее абсолютно белом от холода лице застыли льдинками слезы.
        Иован проглотил подступивший к горлу ком, медленно приблизился к ней и обнял. Она была уже мертва, так и не дождавшись его помощи, а может быть и вовсе на нее не надеясь. В этой смерти ему чудилась скорая гибель его страны, а может и целого мира, от того, что воинам, подобным ему не хватило сил и умения остановить нависшую угрозу.
        - Прости меня, милая, - прошептал Иован, стягивая с девушки свой полушубок, дрожащими от холода руками. - Надо было дать тебе зелье, но ведь я и сам не думал… Не верил, что получится. Прости. Ты наверно уже в святом круге и когда-нибудь мы там с тобою встретимся, где я попрошу у тебя прощения снова… но так, чтобы ты услышала.
        Он уже собирался было отвернуться, не в силах смотреть в ее глаза, как вдруг рот девушки резко распахнулся, с хрустом ломая замерзшую на лице кожу, и жутко задвигался, исторгая из себя шипящий хор потусторонних голосов:
        - Молот упал на цветок, чтобы поглотить звезды. Но паук уже близко. Пламенная гусеница сгниет заживо в его лапах или выжрет кокон, призвав пустоту ушедших в забвение. Человек из снега и стали может обратить ее бабочкой, если отыщет в почерневшем городе.
        Глава 2
        Скрип колес экипажа и теплый шерстяной плед навевали Лани мысли о доме. Вот уже два дня как они ехали в небольшой городок на юго-востоке Ланкарии, под названием Люви. Именно там и должно было продолжиться обучение.
        Волшебнице, на удивление, так и не удалось ни разу побеседовать со своим куратором, он вообще показался ей человеком холодным и отстраненным, погруженным в какие-то свои важные и серьезные дела. Лани, в свою очередь, не настаивала на разговоре и решила, что именно таким и должен быть настоящий высший маг, иметь сотни разных хлопот, даже вдали от дома.
        Однотипный пейзаж за окном в виде далеких гор по левую сторону от экипажа и дремучего леса по правую, уже изрядно надоел девушке, а потому она развлекала себя тем, что подслушивала разговоры парочки боевых магов, ехавших днем на лавке с внешней стороны экипажа.
        - А, знаешь, я думаю, что это все хорошо, - сказал один из них, от чего Лани тут же обратилась в слух. Голос принадлежал магу Плирмаха, имевшему в своем арсенале множество боевых заклинаний, как правило огненных, но почти не обладавшему никакими защитами. - Я думаю, если Рейх наконец захватит весь мир, всем от этого будет только лучше.
        - Опять ты несешь эту рейховщину? - возмутился второй. Собеседником являлся колдун Ингроха, тот, что был способен превращаться в некое подобие паука и медведя. После встречи с Эшем мужчина часто сетовал приятелю на то, что теперь придется снова раскошелиться на дорогие косметические заклинания, так как обычные боевые способности магов Вульда латали грубо и не надежно, оставляя на теле крупные шрамы.
        - А в какой год мы сейчас живем? Ну-ка, давай, скажи, - ответил первый.
        - Ну тридцать пятый год четвертой эпохи, и что?
        - А вот и то. Эпоха архаики завершилась почти четыре тысячи лет назад с изобретением письменности. На смену ей пришла эпоха тотемики, когда люди научились контактировать с духами. Она же завершилась семьсот с лишним лет назад, сменившись эпохой магики, когда открыли способ заключать темные договоры. Но тридцать четыре года назад кайзер обратился к его святейшеству патриарху, неспроста. Все решили, что появление рун Евика и Минерталя вполне себе основание, чтобы снова откатить летоисчисление. Но ты вспомни как решено было назвать нашу эпоху?
        - Штаттика. И что? Имелось в виду, что в мире установился какой-никакой порядок, маги начали работать на государство, а эти сраные антимы стали не нужны.
        - А вот и не совсем так. Видишь ли, слово Штаат, на рейхском, означает государство. Не государства, а именно государство, одно, то есть.
        - Это просто игра слов, но даже если и так, и кайзер заранее планировал захватить весь мир, какая разница? Кому от этого лучше? - несогласно воскликнул маг Ингроха.
        - Да всем! Как ты не понимаешь? Вот всю свою историю человечество ведет войны. Верно? А если будет одно государство, то войны станут не нужны. Не нужны войны, значит не нужны и армии, без них все ресурсы будут распределены между мирными людьми. Ассийцы и южные страны просто дураки и мешают свершиться всеобщему благу и процветанию.
        - Ага. Расскажи это тем, кому придется добывать те самые ресурсы. Нам-то хорошо, всех жителей Ланкарии признали штутцами, почти равными чистокровным, а что насчет футтов? Я слышал какие жуткие вещи творят с ними просто ради потехи.
        - Ну, а ты как хотел? - удивился маг Плирмаха. - Всегда будут те, кто выше и те, кто ниже, так уж устроены люди, тут ничего не поделаешь. Рейх просто принесет в это разделение порядок. Да и что там люди! Даже у демонов есть своя иерархия! Вот взять, к примеру…
        - Ну вот только не начинай, - прервал собеседника маг Ингроха. - Это идиотский разговор учеников, на тему чей демон сильнее. Нам с тобой не пристало такое обсуждать, ясно же, что в бою все решают скорость, хитрость и умение, - он помолчал немного, а затем ехидно добавил. - К тому же мы отлично знаем, что подготовка ритуала для договора с Ингрохом обходится в два раза дороже, чем у Плирмаха, а это что-то да значит.
        - Зато в нем не используется как ингредиент собачье говно! - парировал первый маг и у них началась очередная дружеская перебранка, надоевшая девушке не меньше пейзажа за окном.
        Спустя пару дней, ранним утром, когда Лани только-только открыла глаза, ощутив на лице луч солнца, она поняла, что экипаж снова движется и они уже въезжают в Люви. Девушка тут же прильнула к окну, с интересом рассматривая аккуратные приземистые домики из камня, почти по каждому из которых вился дикий виноград, поднимавшийся до самой крыши.
        Несмотря на рассветные часы, откуда-то уже доносился перестук молотков, а в воздухе приятно пахло свежей сдобой.
        Лани тут же вспомнила, как ей нравилось ездить с братом в город за покупками. Кристоф не любил доверять это слугам и не упускал ни единого повода выбраться из дома. Покупки, впрочем, никогда не занимали много времени, в отличие от посещения братом своих друзей, а позже и таверн, с самым разным комплексом услуг. Лани понимала, что сперва казалась Кристофу обузой, когда он и сам был юн, но позже его друзья уже настаивали, чтобы тот приходил на все их встречи исключительно с сестрой. Девушке нравилось быть в центре внимания, принимать ухаживания и знать, что рядом с Кристофом она всегда в безопасности. Порой ей и самой хотелось, чтобы милые взгляды и двусмысленные фразочки с кем-то одним переросли в нечто большее, однако понимала, что в таком случае быстро лишится столь ценного ей внимания остальных, а потому всегда себя останавливала.
        Чем старше она становилась, тем больше появлялось и внимания. И все же ей никогда не хватало двух людей, казавшихся девушке самыми важными. Отец или надолго пропадал в торговых миссиях, или торчал на пристани, проверяя работу корабелов. Что до их общения в доме, то оно чаще сводилось к своеобразной отчетности о том, что Лани успела изучить и сделать за время его отсутствия. Мама, так же предпочитала детям посещение подруг и музыкальных вечеров, а потому самым близким, помимо брата, для девушки оставался их старший слуга Витор.
        Она тяжело вздохнула и решила, что, как только представится возможность, сразу же напишет домой и узнает, как у всех дела, а еще обязательно выяснит через куратора о брате, ведь его судьба оставалась пока неясной. Раз у мастера Лаурфа были такие связи, что по словам сержанта храмовника, он просил за нее у самих архимага и епископа, то ему наверняка не составит труда собрать нужные сведения.
        Среди домов промелькнуло яркое восходящее солнце, Лани зажмурилась и улыбнулась, не спеша открывать глаза. Все наконец-то налаживалось и обретало долгожданный размеренный порядок. Хоть она уже и тосковала по Эшу, и даже немного по Райлю, но храмовник заверил ее, что с антимом все будет в порядке и его ждет не холодный каземат, а жизнь при монастыре. Стало быть, Эш останется в безопасности и, когда обучение Лани подойдет к концу, то она первым же делом проведает его, чтобы рассказать о своих успехах.
        Экипаж, скрипнув колесами, остановился на холме у окраины города. Снаружи послышалась какая-то суета, зазвучали голоса боевых магов, и девушка вышла на улицу.
        Перед ней предстало огромное поместье - высокий кованый забор с острыми пиками покрывали вьюны, распускавшиеся маленькими белыми цветками, а за широким садом виднелся огромный дом с белоснежными колоннами. Лани изумленно рассматривала фасад здания, насколько это позволяли сделать деревья. Дом был очень похож на ее родной, тот что остался на севере в Брунвее, разве что превосходил его шириной почти в три раза.
        - Мзель Лани де Круен? - пробормотал рядом мужчина в кожаном доспехе поверх черной стеганки.
        - Круайен, - поправила его девушка и улыбнулась, чтобы не выглядеть не вежливой.
        - Да, да. Следуйте за мной, - мужчина развернулся и пошел в сторону ворот, придерживая рукой меч на поясе.
        - Постойте, я бы хотела сперва побеседовать с мастером Лаурфом, - сказала девушка и заозиралась, не находя среди людей, выбирающихся из экипажей, своего наставника.
        Мужчина остановился и недовольно буркнул:
        - Поговорите, когда это желание станет взаимным, - а затем махнул рукой, призывая следовать за собой.
        Лани огорченно вздохнула и подчинилась.
        Воин не стал называть ей собственного имени, зато провел в дом и показал комнату, в которой девушке предстояло жить во время обучения. Это оказалась роскошная спальня с большой кроватью, резным лакированным столом из черного дерева и изящным позолоченным будуаром. Все, включая стены и потолок, было выполнено в бордовых тонах и украшено витиеватыми узорами с темной позолотой.
        В комнате, помимо входной, имелось еще две двери, одна вела в гардеробную, где, к удивлению девушки, уже находилось множество изящных дорогих нарядов, а вторая в отдельную душевую комнату. Лани остановилась как вкопанная, глядя на ванную из гладкого белоснежного камня, к которой тянулись бронзовые трубы для подачи воды. Одну стену комнаты полностью занимало зеркало, а на полу возле него стояло множество подсвечников с уже зажженными свечами. Все это казалось похожим на сказку, ведь такой роскоши она не видела еще нигде.
        Внезапно к ней постучались, но Лани не успела ответить, потому как в спальню вошла высокая темноволосая женщина около сорока лет. На ней было черное платье в пол и серебряная цепочка, повязанная, словно нить на запястье.
        - Осмотрелась? - спросила женщина.
        - Да, тут все так…
        - Отлично, - перебила ее женщина. - Меня зовут госпожа Зенара. Именно так как я сказала, без каких бы то ни было сокращений. Поняла?
        - Да, - кивнула Лани.
        - Нет, кажется, ты не поняла, - недовольно поморщилась женщина.
        - Я поняла Вас, госпожа Зенара, - тут же поправилась девушка.
        - Отлично. Теперь слушай меня внимательно, а после повторишь как запомнила. В этом доме действует пять простых правил, нарушать которые нельзя. Правило номер один: колдовать ты будешь только с моего разрешения и только так как я скажу. Повторяй.
        - Колдовать я буду только с Вашего разрешения, госпожа Зенара, и только так, как Вы скажете.
        - Отлично. Иногда это правило пытаются нарушить, поэтому, - она подошла к девушке, сняла с запястья цепочку, а затем повязала ее Лани на шею, сняв при этом медальон.
        - Это конечно пока не руна, но, если снимешь - я почувствую. Решишь колдовать в ней - тоже. Зачерпнешь слишком много силы - она тебя удушит. Теперь правило номер два, - Зенара подошла к окну и села в кресло, стоящее рядом. - Ты не будешь наносить вред никому и ничему в этом доме, включая себя саму. Сад, ворота и охрана возле них также считаются домом. Повторяй.
        Лани повторила.
        - Отлично. Теперь третье - в этой комнате ты можешь делать что угодно, если это не противоречит каким-либо другим правилам.
        - Я могу делать здесь все, что не противоречит другим правилам, госпожа Зенара.
        - Четвертое. Ты обязана выполнять любые мои команды, какими бы они ни были. Повторяй.
        - Я обязана выполнять любые Ваши команды, госпожа Зенара, какими бы они ни были.
        - Иногда это вызывает сложности, так что давай проверим, - женщина взяла со стола, стоящего рядом, писчее перо и бросила его на пол. - Поднимай.
        Лани уже хотела было спросить, как это связано с ее обучением, но решила, что это просто проверка, а потому подняла перо и положила его на стол.
        - Разве я велела тебе его куда-то убирать?! - возмутилась женщина.
        - Простите, госпожа Зенара, но я лишь руководствовалась третьим правилом, - быстро ответила Лани.
        - Ответ неверный. Правильный ответ: простите меня, я виновата, госпожа Зенара.
        Лани извинилась, и женщина продолжила.
        - И последнее, это можешь не повторять. Заговаривай в этом доме только тогда, когда к тебе обратились. Ходи только там куда тебя позвали. Меня не волнует, о чем вы треплетесь с другими ученицами и чем занимаетесь друг с другом, если это происходит в ваших комнатах.
        - Госпожа, Зенара, - сказала Лани. - Я поняла это правило, и все же, если у меня возникнет какой-то вопрос?
        - Тогда держи его при себе, - раздраженно ответила женщина. - Кстати, ты только что нарушила пятое правило, поэтому останешься сегодня без обеда и ужина. Ответы, которые тебе нужно знать, ты получишь и так, не думай, что ты настолько умна, что можешь спросить меня о чем-то оригинальном.
        Женщина поднялась и добавила напоследок:
        - Уборная здесь общая, слева от твоей комнаты. Рядом спальни других учениц, но до начала обучения беспокоить их не надо. На этом все.
        Как только Зенара покинула спальню, Лани вскинула ладонь ко лбу, как будто отдавала честь и высунула язык.
        - Подними, повтори, - тихо произнесла девушка и фыркнула. - Старая стерва. Надеюсь, хоть Лаурф будет подобрее.
        Не в силах больше сдерживаться она скинула с себя грязную одежду и отправилась в ванную. Спустя четверть часа Лани уже нежилась в горячей воде и предвкушала интересное обучение.
        По всему выходило, что порядок в поместье Лаурфа поддерживался железный, значительно превосходя по своей строгости даже саму академию. Но наверняка в этом был свой смысл, в конце концов взрослые ученики, ощутившие себя без присмотра учителей, могли ненароком натворить бед, а то и сорваться в одержимость.
        Что же до странного правила о вопросах, то наверняка и Зенара, и Лаурф обучили уже столько подопечных, что знали заранее обо всем, что те могли спросить.
        И все же девушке было немного не по себе. Ей вспомнилось, как Эш говорил с ней о жизни и магии, охотно отвечая на все, о чем она спрашивала и ей сразу захотелось увидеть его вновь.
        Лани высунула из воды стройную ножку и посмотрела на себя в зеркало.
        - Как же это странно, Эш, - сказала девушка самой себе, а затем приподнялась, рассматривая свое лицо, стройные плечи и полную грудь с маленькими розовыми сосками. - Если бы ты не ушел тогда… Я ведь могла бы. Но зачем мне все это? Может я просто боялась тебя потерять?
        Она вздохнула, понимая, что никто ей не ответит и вскоре вылезла из воды.
        Решив не одеваться и в кои то веки походить, как она любила делать дома - полностью обнаженной, Лани обтерлась полотенцем и стала изучать свою комнату.
        В будуаре находилось множество разнообразных баночек с косметикой, начиная от вязкой пасты для удаления волос на теле и заканчивая пудрой. На столе лежала бумага, писчее перо и несколько конвертов, а также пара флаконов с тушью.
        Далее Лани испытала мягкость кровати и сочла ее близкой к идеальной, а нежный шелк бордовых простыней так приятно скользил по чистой коже, что в голове девушки тут же появились разнообразные игривые мысли. Решив, что для них еще будет не мало времени, она осмотрела гардеробную и решила, что, после написания писем, весь оставшийся день проведет примеряя одежду.
        Так она и поступила, хотя ближе к вечеру, когда тщательную оценку прошло наконец последнее платье, девушка поняла, что очень устала и ей ужасно хочется есть.
        К сожалению, Зенара полностью сдержала свое обещание и когда в двери других учениц постучались, чтобы позвать на ужин, к ней никто не зашел.
        Попив горьковатой воды из душевой комнаты, девушка решила, что впредь нужно быть осмотрительнее, чтобы не получать наказаний, особенно за всякую ерунду. Она решила лечь спать пораньше, опасаясь проспать завтрак и, едва коснулась головой подушки, тут же задремала.
        Ночью пришел странный сон.
        Лани стояла в морозном зимнем лесу и смотрела на вход в грязную нору - то ли землянку, то ли медвежью берлогу. Снег вокруг нее был перепачкан кровью и мутной, комковатой жижей. Воздух странно подрагивал, будто в жаркий день, а где-то на границе чувств едва слышался низкий звук, напоминающий непрерывный стон неведомого исполинского существа. Преодолевая отвращение, девушка встала на колени и пробралась по узкому лазу внутрь.
        Сквозь темноту, Лани разглядела ужасный беспорядок - повсюду лежали разорванные в клочья шкуры, разбросанные сухие травы и кости каких-то мелких животных. Среди всего этого хаоса она увидела лежащего на спине мужчину: обросшего, изможденного и жутко уставшего. Он бродил своим разумом между мирами, пытаясь найти выход, словно из стеклянного лабиринта, в котором не понятно, где начало и конец.
        Увидев ее взгляд, он заговорил на неизвестном языке. Девушка не понимала его речи, и решила, что он так же не сможет понять ее, а потому просто покачала головой. Мужчина с сожалением поморщился, но вдруг его глаза в ужасе распахнулись, и он попятился назад.
        Лани тоже сперва испугалась, однако быстро поняла, что страх у мужчины вызвал маленький пушистый лисенок, который, как оказалось, пробрался в землянку следом за ней.
        - Да это она, а вот кто ты такой? - сказал зверек и мужчина перевел взгляд на Лани. - Я не знаю кто это, но, если ты ему не поможешь, он умрет, - добавил лисенок, на сей раз обращаясь к девушке.
        - Но чем я могу ему помочь? Я ведь даже не понимаю, что с ним.
        - Очень жаль, - услышала она тихий ответ.
        Дальше во сне было что-то еще, однако Лани проснулась и поняла, что не может этого вспомнить.
        За окном уже начинало светать. Некоторое время она лежала, нежась в кровати, вспоминая сон и некоторые детали их путешествия с Эшем, когда она впервые увидела духа.
        Решив наконец, что из-за своих размышлений она может оказаться без завтрака, девушка поднялась и, быстро ополоснувшись в ванной, стала собираться.
        Вскоре в ее дверь постучали и когда она открыла, то увидела перед собой того самого воина, который провожал ее вчера до комнаты. Он взглянул на нее со скучающим, безразличным видом и коротко сказал:
        - На завтрак.
        Они прошли в большой зал, где за длинным обеденным столом уже находились три ученицы. Девушки показались Лани очень хорошенькими, две из них были брюнетками, а одна, самая старшая, имела темно-каштановые волосы. При этом все они держались удивительно отстраненно - молча сидели, глядя на тарелки перед собой и, не смотря на красивые праздничные платья, создавалось впечатление, будто девушки находятся за поминальным столом, где не принято демонстрировать радости и вообще каких-либо ярких эмоций.
        Лани не стала пытаться с ними заговорить, помня о правилах дома и решив, что скорее всего ей все равно не ответят. Она принялась за завтрак, который, по сравнению с трапезами ее последних полутора месяцев, казался по-настоящему королевским. На столе стояли ароматно пахнущие каши, приправленные ягодными желе, множество разнообразных салатов, ломтики аккуратно нарезанной красной рыбы, очищенные перепелиные яйца в чесночном соусе и еще очень много всего.
        Несмотря на сильный голод и аппетитные блюда Лани ела через силу, почти не получая от этого удовольствия. Она чувствовала себя неуютно, внешняя красота вокруг казалась ей поверхностной и обманчивой из-за того, как вели себя все обитатели дома.
        Спустя четверть часа в зале появился незнакомый еще Лани мужчина, одетый, как и другой воин, в черную стеганку и кожаный доспех.
        - Закончили, - бросил он и ученицы тут же поднялись из-за стола, оставив недоеденной всю свою еду. Лани замешкалась лишь на пару секунд, однако воин огрызнулся на нее:
        - Тебя, что отдельно приглашать?! По комнатам все.
        Когда они вышли из зала, девушка увидела Лаурфа, идущего в сторону массивной красивой двери и едва не окликнула его, однако, вспомнив про правила решила пока этого не делать. В конце концов, возможно он и сам в ближайшее время решит с ней поговорить.
        Время до обеда тянулось очень долго, Лани не знала как себя занять и, открыв окно, стала любоваться на сад, окружавший собой поместье. На некоторых деревьях уже начала робко проступать желтеющая листва, хотя до полноценного осеннего буйства красок должно было пройти еще не меньше месяца. Город Люви оказался расположен чуть ниже и левее от дома, а справа, у самого горизонта, виднелись величественные скалистые горы. Лани вспомнила, как брат рассказывал ей о том, что среди этих гор проходит граница с землями Рейха. Впрочем, это было очень давно, теперь же Ланкария стала лишь регионом чужой страны.
        При мыслях о брате девушка взглянула на стол, где уже лежали в красивых золотистых конвертах три письма - Кристофу, Витору и отцу. Лани решила, что пока не началось ее обучение, она будет ходить по дому с ними, ведь это не противоречит ни одному из правил. А как только появится возможность, она передаст их Лаурфу.
        Из раскрытого окна донеслись какие-то звуки и Лани увидела, что за воротами остановилась пара экипажей. Деревья мешали рассмотреть подробности, но через минуту на дорожке ведущей к дому появилась светловолосая девушка, в сопровождении очередного охранника в черном.
        Вскоре хлопнула дверь, прямо напротив спальни Лани, и девушка догадалась, что в поместье ждали не только ее одну.
        Она провалялась в кровати около часа, дождавшись пока соседку посетит Зенара и пока та приведет себя в порядок, а затем, осторожно выглянула в коридор. Темные стены с дверями в спальни других учениц смотрелись мрачно и траурно, не смотря на восемь ярких масляных ламп и золотистые узоры в виде распускающихся цветов.
        Лани осторожно постучала в дверь и ей открыли почти сразу. Похоже было, что она застала соседку за примеркой нарядов из гардеробной, потому как та оказалась в черных брючках и короткой бежевой тоге.
        - Привет. Можно к тебе войти?
        Блондинка растерянно кивнула, и Лани тут же прошмыгнула к ней в комнату, прикрыв за собой дверь.
        - Меня зовут Лани, я только вчера приехала тоже. Вот зашла познакомиться.
        - Софи. Софи де Валери, - неуверенно проговорила блондинка, и, чуть помолчав, шумно выдохнула, расслабляясь. - Прости, я просто… Под впечатлениями от всего этого.
        - Уже успела познакомиться с Зенарой? - Лани картинно прикрыла ладонью губки. - Ох, пардон, госпожой Зенарой.
        - Да-да, - ответила Софи и засмеялась, но потом чуть грустно сказала. - Я правда опять напортачила и меня оставят без обеда и ужина.
        - Не переживай, - ответила Лани с улыбкой. - Это похоже всем устраивают, в качестве демонстрации строгости. Я захвачу тебе сегодня что-нибудь на обеде.
        - Спасибо, но может не стоит? Вдруг тебя из-за этого тоже накажут?
        - С чего вдруг? Это ведь не противоречит никаким правилам, а, согласно пункту три, в комнатах можно делать что хочешь, - пожала плечами Лани. - Кстати ты сказала «опять», а что у тебя было до этого?
        Софи развела руками, села на кровать и принялась стягивать с себя брючки.
        - Да я завалила итоговый экзамен в академии. Так переволновалась, что на практической части зачерпнула уйму силы от демона и чуть не схлопотала одержимость, - она кинула брючки за спину и посмотрела на тогу, которая так сильно задралась при сидении, что совсем не скрывала трусики. - И как это носить интересно? - хмыкнула она, а затем продолжила свой рассказ. - Все так перепугались, храмовники тут же арбалеты наставили, принимающий экзамен архивариус закричал на меня, чтобы я не колдовала. Как будто я и сама без них не испугалась.
        Лани подошла и села на кровать рядом с ней.
        - Если честно, я уже думала, что меня после такого отчислят, - продолжила Софи. - Но нет, назначили доп занятия, и пообещали провести новый экзамен через месяц, однако началась война и стало не до этого.
        - Ты как раз была в столице, в академии?
        - Нет, я не из анрижской. Из анорской, она на юге. В городе Анора, соответственно.
        - Да я знаю, - кивнула Лани. - Одна из четырех наших академий. А что потом?
        - В общем-то ничего интересного. Экзамен я позже все-таки кое-как сдала, а вскоре отправилась уже сюда.
        - А я должна была встретиться с куратором в другом городе, но все пошло немного не по плану, - с улыбкой сказала Лани, вспоминая свои приключения. - Подробности я тебе как-нибудь потом расскажу, там много всего странного и необычного.
        Они еще немного пообщались, вспоминая обучение в академиях и сравнивая их друг с другом, а затем Лани отправилась к себе, опасаясь, что пропустит время обеда.
        Примерно через час после полудня в ее дверь постучали, и история с напряженной молчаливой трапезой повторилась, разве что содержимое стола стало еще богаче и аппетитнее. Девушка первым делом взяла хлопковую салфетку и положила на нее несколько кусочков хлеба, сверху разместила на них пару запеченных колбасок, куриную ногу и устриц. Завернув все это в кулек, Лани принялась за обед и вскоре появился охранник, сообщивший о том, что время вышло.
        Лани тут же поднялась и направилась к выходу, ожидая что ее остановят, однако мужчина, хоть и заметил сверток в ее руках, но ничего не сказал.
        Как и после завтрака девушка заметила спину Лаурфа, заходившего в комнату с массивной дверью и решила, что даже для себя куратор выбрал строгое расписание несмотря на то, что принимает пищу отдельно от них. Ей безумно захотелось зайти за ним следом, чтобы передать письма, а заодно расспросить про брата, но она решила сделать это чуть позже. Раз уж в доме не запрещалось носить друг другу передачки, то строгость наказаний голодовкой выглядела по меньшей мере нелепой.
        Софи оказалась очень благодарна подарку, и они просидели в комнате Лани пару часов, болтая о всякой ерунде вроде предпочтений в еде и нарядах. Затем соседка пожаловалась на усталость с дороги и отправилась к себе в комнату, чтобы лечь спать, не дожидаясь вечера.
        Лани пожелала ей хороших снов и подумала, что не смотря на все странности этого места, возможность спокойно и откровенно с кем-то поболтать делала пребывание в поместье более чем приятным.
        Чуть помаявшись от безделья, она решила, что дальше откладывать разговор с Лаурфом не имеет смыла. Потому Лани переоделась в самое строгое, но при этом изящное, платье из всех, что были в гардеробной и, прихватив с собой письма, выглянула в коридор. Как и прежде мрачные темные стены были исполнены тишины и безмолвия, казалось, что весь дом или спит, или свято соблюдает действующие в нем правила, не решаясь издать ни звука. Боясь столкнуться с охранниками, или, чего доброго, с самой Зенарой, девушка проскользнула к выходу и оказалась возле лестницы, за поворотом от которой находилась заветная дверь.
        Немного постояв в нерешительности, Лани глубоко вздохнула и постучалась к куратору. Ей никто не ответил и через несколько секунд она постучала снова, а затем легонько толкнула дверь от себя, и та бесшумно отворилась.
        Лаурф сидел за массивным письменным столом, облаченный в элегантный дублет из черного шелка со множеством серебряных нитей, опутывавших его словно паутина. Перед высшим магом лежал ворох каких-то бумаг, которые он рассматривал в свете яркой масляной лампы на позолоченной подставке. На другой стороне стола стояла высокая, в человеческий локоть, оловянная статуэтка изображавшая должно быть самого хозяина помещения.
        - Простите… мастер, - вырвалось у девушки, однако он лишь поморщился, не поднимая на нее глаз и продолжая внимательно изучать содержимое документа.
        Лани взяла себя в руки и решила, что надо делать то, ради чего она сюда пришла, а потому расправила плечи и подошла ближе, намереваясь сесть в кожаное кресло, напротив стола куратора. Но, едва ее ладонь коснулась спинки, девушка услышала голос:
        - Разве я разрешал тебе присесть? - в словах Лаурфа не было злости, грубости или насмешки, только ледяное безразличие, словно он говорил не с человеком, а с оловянной статуэткой, стоящей рядом.
        Лани растерялась от такого поворота в их разговоре и ответила:
        - Простите, нет. Я просто…
        - Отойди от моего стола. Встань ближе к двери, - он все так же не поднимал на нее глаз от своих бумаг. Лани послушно выполнила просьбу и услышала:
        - Теперь говори. У тебя минута.
        - Простите, господин… то есть, мастер Лаурф. Я просто хотела узнать, когда начнется обучение и нет ли у Вас информации о том, что с моими близкими? Из-за войны я потеряла с ними связь и подумала, может Вы могли бы помочь…
        - Довольно, - остановил ее Лаурф. - Учись изъясняться короче. Никому не интересно твое блеяние, - он наконец поднял на нее взгляд, но лучше бы этого не делал, потому как от него девушке сразу захотелось провалиться под землю. Казалось, что она в чем-то непомерно провинилась и сотворила нечто ужасное, ведь Лаурф рассматривал ее так, словно решал, какую из всех известных человечеству жестоких казней применить к своей подопечной. - Обучение начнется тогда, когда надо. Твои близкие в Брунвее убиты все до одного туманом смерти. Брат отказался сложить оружие и бежал. Вероятно, скоро будет пойман и повешен. Еще вопросы?
        Лани похолодела от ужаса и едва удержалась на ногах, пытаясь уложить в голове слова высшего мага, однако тот, увидев ее замешательство, продолжил:
        - Сегодня ты нарушила два важных правила этого дома и полагаешь, должно быть, что тебе удастся избежать наказания, - он коротко взмахнул рукой и в сторону девушки устремился призрачно-серый шар заклинания. Тело Лани парализовало, так словно со всех сторон она оказалась опутана тяжелыми жесткими нитями, однако она продолжала все чувствовать.
        Некоторое время Лаурф ее молча рассматривал, а затем сказал все тем же ледяным тоном:
        - Запомни, мне всегда известно обо всем, что происходит в этом доме. Даже если ты уляжешься среди ночи в ванну и решишь потеребить себя между ног, я буду об этом знать. Не пытайся больше обмануть меня или моих слуг, - он поднялся и неспешно обойдя стол, облокотился на него спиной. - Новенькая заплатит свою цену за то, что пошла у тебя на поводу. Что же до тебя самой… Знаешь ли ты в каком виде предстает перед своими будущими магами Хашсаал? Среди его заклинаний есть иллюзия, позволяющая показать это непосвященным. Она не убивает, но сводит с ума. Обычно для этого достаточно сорока - пятидесяти секунд, хотя один человек на моей памяти продержался целых девяносто, прежде чем обмочился и начал пускать слюни. Для тебя касание Хашсаала пройдет куда быстрее, но запомни, что я буду повторять его каждый раз, когда мне просто что-то в тебе не понравится.
        Лаурф щелкнул пальцами и справа от него, прямо из воздуха, начал возникать грязный сгусток холодного тумана. Серая клякса все разрастаясь, пока не обратилась в неровный шар размером в половину человеческого роста и внутри нее что-то противно зашевелилось, забегало и заскрежетало маленькими жвалами. Лани попыталась дернуться, но лишь пошатнулась, не в силах пошевелиться. Она уже видела, что за существа ползали в серой мути - это были черные волосатые пауки.
        Туман двинулся на нее, и девушка замычала от страха. Словно почуяв это, пауки забегали быстрее, стараясь подползти ближе к жертве. Наконец, ледяная серость коснулась Лани и рывком окутала ее с ног до головы, а в следующее мгновенье восьмилапые твари забегали по телу молодой волшебницы, принялись жалить и кусать ее, выгрызая целые куски плоти. Девушка застонала еще громче, беспомощно принимая кару, чувствуя, как пауки пытаются заползти в ее раны, как яд растекается по венам. Она уже потеряла счет времени этой муки, но могла лишь протяжно стонать и слышать, как рядом тихо посмеивается Лаурф.
        Глава 3
        - Паук уже близко. Пламенная гусеница… что она там сделает? А, сгниет в его лапах или сожрет кокон, призвав какую-то пустоту, но человек из стали и льда… отставить льда, снега, чертова снега, сделает гусеницу бабочкой, если найдет ее в почерневшем городе, - Иован бежал сквозь холодный заснеженный лес, непрерывно повторяя слова пророчества. - Почему же, сука, мне?! Почему ты явилось именно мне, а не шаману в глубоком тылу, демоны тебя побери?
        Мужчина перепрыгнул через корягу и обернулся. Погони видно не было, но это еще ничего не значило, ведь паре конных магов не составит особого труда выследить беглеца и запросто нагнать его.
        Он решил двигаться в тыл войскам Рейха, а затем сделать широкий крюк к своим, иначе рисковал наткнуться на возвращавшуюся в лагерь армию врага. Солнце стояло уже высоко в небе, однако Иован решил, что будет продолжать движение до самого вечера, и так бы он и делал, но холод становился все невыносимее. Он понял, что еще немного, и ноги вконец одеревенеют, некроз живых тканей в них станет необратимым, а значит пора было доставать подшив.
        Впереди замаячил небольшой овражек, Иован аккуратно спустился в него, опираясь на палку, которую он прихватил с собой из лагеря. Это был тот самый сук, что преграждал ему выход из клетки, но теперь деревяшке предстояло искупить свою вину перед бойцом, помогая ему в пути.
        Мужчина задрал полушубок вместе с рубашкой и нащупал на животе небольшой рубец с торчащим из него кончиком тонкой нити. Набрав побольше воздуха в грудь и крепко-накрепко стиснув зубы, Иован обмотал вокруг пальца нить, а затем с силой дернул за нее, распарывая шов. Брызнула кровь и на белый снег, вместе с алыми каплями упали три маленьких флакончика с зельями.
        Морщась от резкой боли, воин подобрал закрытый белой крышкой, с трудом откупорил ее и выпил содержимое. Согревайка должна была сработать быстро, в течение пары минут.
        Второй флакончик, хранил в себе панациновую мазь. Ей Иован обработал рану и оторвав от рубашки рукав, перевязался. К счастью, мази могло хватить еще на одно-два применения, а потому он спрятал ее в карман. Последний флакончик, с черной крышкой, мужчина решил и вовсе пока не расходовать. Мертвая настойка на несколько минут полностью блокировала все болевые рецепторы бойца, оставляя разум чистым и ясным и не снижая скорость реакции, к сожалению, потом наступал жесткий эффект последствий, который мог вызвать сильную горячку и даже временную слепоту.
        Пользуясь передышкой, Иован восстанавливал дыхание и разминался перед следующим броском, размышляя о дальнейших действиях. Если завернуть направо, то он мог выйти к Ледяному морю и продолжить вскоре путь по побережью, чтобы в итоге добраться до города Онег. Это было рискованно, зато уменьшало шанс того, что, прорываясь обратно к своим, он на время заблудится и начнет слишком сильно петлять. Второй вариант - идти через лес, на первый взгляд казался безопаснее и все же, воин знал, что Рейх наступает очень широким фронтом не давая обступать себя и прорываться в тыл, так как это очень любили делать ассийские диверсанты, уничтожая десятком другим зарядов гремучей смеси обозы с провизией врага. Стало быть, в лесу окажется немало колдунов, внимательно осматривающих окрестности с помощью магии и потому Иован решил воспользоваться первым вариантом.
        Он поднялся и продолжил путь, с каждой секундой ощущая как тело приятно разогревается, вновь обретая чувствительность. У согревайки имелся недостаток - чтобы ее действие прошло для организма относительно безвредно нужно было много есть в процессе ее эффекта, а после него как можно больше пить. Увы, если с последним в заснеженном лесу особенных проблем не было, то решить вопрос пищи в движении почти не представлялось возможным.
        Кедровые шишки смогли составить основной рацион Иована в течение дня и, хотя в большинстве из них почти не имелось орехов, это было лучше, чем ничего. Пару раз он так же замечал древесные грибы, однако есть их сырыми не решился.
        Когда солнце уже начало клониться к закату мужчине стало казаться, что он уже никогда в жизни не забудет слова пророчества, так как повторил их уже несколько тысяч раз.
        Найдя небольшой овражек и несколько елей, растущих неподалеку, Иован стал готовиться к ночевке. Колючие ветки послужили хорошим настом для шалаша, из них же, но тех, что покрупнее, он соорудил укрытие. В центре наста мужчина сделал широкое углубление, а затем отправился на поиски хорошего трута. Жечь собственную одежду не хотелось и вскоре, на старом высоком пне обнаружился достаточно сухой мох, который мог помочь при розжиге костра.
        Вернувшись в шалаш, Иован стал добывать огонь трением, и добиться результата удалось лишь ближе к ночи, когда показались первые звезды и мировые кольца.
        - Интересно, кто эта гусеница, - прошептал Иован, согревая у костра руки. - И кто такой этот человек из снега и стали. Лестно, конечно, если это обо мне. Хотя из какой я, к демонам, стали… Так, из дерева может быть, особенно головой. Рискнуть бы да придушить кого из рейховцев - паек, одежда, палатка. Нет, поторопился.
        Он вздохнул и подложил в огонь немного дров. Конечно, под действием согревайки его тело могло бы перенесли даже ночь на голом снегу, однако зелья - это не магия, они берут силу не из потусторонних миров, а из тела, стало быть, чем больше этой силы отдаешь сейчас, тем хуже станет потом.
        Вскоре Иован задремал и ночь пролетела для него, словно один короткий миг.
        - Молот упал на цветок, чтобы поглотить звезды… - начал повторять он слова пророчества, едва сквозь еловые ветви забрезжил свет.
        Утренний лес благоухал морозной свежестью, а ясное небо над кронами деревьев обещало безоблачный день.
        Иован определил направление по солнцу и двинулся дальше, завернув к Ледяному морю. Действие согревайки еще продолжалось, и мужчина то и дело зачерпывал рукой пригоршню снега, отправляя ее себе в рот. Глотать его в таком виде не стоило, чтобы не поранить горло, а потому он подолгу рассасывал леденеющие комья, чувствуя, как немеют и тут же восстанавливают чувствительность десны.
        Через пару часов пути Иован заметил впереди странный силуэт возле сосны. Затаившись, он некоторое время вглядывался, пока ни понял, что видит перед собой убитого человека. Воин подошел ближе и рассмотрел труп внимательнее. Им оказалось тело бородатого старика, с длинных волос которого свисали черные и белые тряпичные ленточки, что выдавало в нем шамана. Теплая меховая одежда была почти не тронута, разве что в районе груди виднелось несколько покрывшихся инеем бурых пятен. По всему выходило, что труп пролежал здесь от силы день или два, не больше. Так как уже успел окоченеть, но еще не стал пищей для волков, которых, в этих лесах водилось не мало.
        Хорошенько обшарив карманы убитого, Иован не обнаружил в них ничего интересного. Затем, долго стоял рядом, решая, взять ли себе еще один комплект одежды или, напротив, озаботиться тем, чтобы воздать покойнику последние почести. Решив, наконец, что не стоит делать ни того, ни другого, мужчина с сожалением покачал головой и отправился дальше.
        Он успел отойти метров на триста или четыреста, как вдруг под ногой что-то щелкнуло, Иован почувствовал неприятное давящее тепло, а следом за ним по телу разлилась пульсирующая боль. Стиснув зубы и замычав, чтобы не закричать, он медленно нагнулся и увидел под собой капкан, в который угодил правой ногой.
        По-видимому, недавний снег слегка припорошил ловушку и потому она оказалась совершенно незаметной для глаз. Зубья и каркас устройства были деревянными, сделанными из грубых заостренных кольев, а вот механизм представлял собой серьезную металлическую пружину и крепления.
        Иован ухватился за края капкана, развел их и высвободил ногу, преодолевая боль.
        Откатившись в бок и ухватившись за рану, он наконец застонал.
        - Вот тебе и донес пророчество, - прошептал он сам себе, пытаясь пошевелить ступней. Движение отозвалось болью и Иован понял, что задето много важных тканей. С трудом стянув сапог и ножные обмотки он обработал рану остатками панациновой мази, а затем перевязался вторым рукавом рубашки. Впереди ждал почти целый день пути до моря с организацией ночевки и добычей еды, а после этого не меньше пары дней по побережью до своих.
        Иован понял, что не дойдет.
        Это была простая и ясная мысль как светлое небо над макушками деревьев, однако, вместо того чтобы огорчиться, он лишь расслабился и даже улыбнулся. Когда нет смысла бороться, к чему тратить силы на это?
        Кое-как натянув сапог, мужчина поднялся и стал насвистывать мелодию, которую сам же и придумывал на ходу. Нужно было решить, что делать дальше, все-таки просто лежать и помирать казалось слишком нелепым.
        - А жаль, что я все-таки не… - сказал сам себе Иован и по его спине пробежали мурашки. - Шаман!
        Опираясь на палку из лагеря рейховцев, он быстро заковылял назад к телу убитого старика.
        Тот не мог оказаться здесь просто так! Наверняка где-то неподалеку у шамана имелось укрытие или даже дом и солдаты схватили его, когда он шел проверять, не поймалась ли дичь в ловушки. Это показалось слабой соломинкой, но хотя бы чем-то, за что можно было ухватиться.
        Иован попытался отыскать под снегом возле трупа следы шагов, но их было слишком много, так как прошедшие после старика отряды Рейха все затоптали. Тогда он поднялся и решил ходить вокруг тела кругами все увеличивая радиус движения. Конечно, шаман мог уйти довольно далеко от своего дома, никто в здравом уме не будет ставить ловушки на зверя рядом с местом своего жилища. Зверь не дурак, близко подходить к человеку не будет и все же шаман выглядел довольно старым, вряд ли он ходил к ловушкам за несколько километров, ведь проверять и обновлять их желательно ежедневно, иначе пойманной тобой дичью с удовольствием полакомятся хищники.
        Иован непрерывно шарил перед собой еще одной палкой, потому что попасться в очередной капкан было бы верхом неосмотрительности. Он все ходил, замечая, как солнце уже ползет к горизонту и вздрагивая от холода, так как кончившееся действие согревайки, отсутствие еды и потеря крови давали о себе знать.
        То и дело идея с поиском убежища начинала казаться ему глупой и обреченной на провал, но тогда он вспоминал слова пророчества, думая о том, что если человек из снега и стали это он, то ему ни в коем случае нельзя умирать.
        Наконец, когда солнце уже почти зашло, Иован увидел среди деревьев странный холм, явственно выделяющийся на фоне остального лесного пейзажа. Он немедленно отправился к нему, особенно тщательно обшаривая палками снег. С шамана станется устроить ловушку для непрошенных гостей у самого входа.
        Однако, никаких сюрпризов не оказалось и перед мужчиной предстала присыпанная снегом небольшая круглая дверь. С трудом отворив ее, Иован пробрался сквозь небольшой лаз и оказался внутри земляники. Здесь было довольно тепло, видимо воздух еще не успел остыть, но из-за непроглядной темноты никак не удавалось сориентироваться. Овальные стены земляники оказались обшиты шкурами, а рядом со входом обнаружилась горячая глиняная печь. Иован нащупал рукой ее створку, моля святой круг, чтобы внутри оказался хотя бы один недотлевший уголек.
        Ему повезло - несколько углей еще дымили, мужчина тут же вырвал клок меха от одной из шкур и принялся разводить огонь.
        Неподалеку нашлись и дрова, так что вскоре печь затрещала, согревая его своим теплом.
        Он сел, облокотившись на нее спиной, облегченно вздохнул и улыбнулся.
        - Ассийские шаманы отшельники помогают своим даже после смерти, - прошептал мужчина и принялся изучать свое новое временное жилище. Неподалеку от печи обнаружилось несколько глиняных мисок, бронзовый кувшин и прочая кухонная утварь. Рядом Иован нашел железный светец для лучины и, оторвав несколько щепок, поджег их.
        Землянка отшельника поражала своей жутковатой самобытностью. Над входом висело множество мышиных черепов, продетых через глазницы красной нитью, и складывалось ощущение, что шаман стремился придать им какой-то одному ему известный порядок. Почти весь потолок оказался увешан пучками лесных и полевых трав, вязанками грибов и кореньев. Большая их часть была помечена белыми, красными или черными лоскутами ткани, но что это означало Иован не знал.
        Треть земляники также занимали ящики с различными скорняцкими инструментами, капканами и несколькими бутылками с дурнопахнущей жижей.
        На самой крупной шкуре, некогда принадлежавшей бурому медведю, лежала толстая рукописная книга. Иован открыл ее и понял, что шаман делал записи о своих практиках погружений в круг духов, однако они были столь туманны и непонятны, что использовать их как некую инструкцию не сведущему человеку было невозможно.
        Преодолевая усталость и не унимающуюся боль в ноге, мужчина взял из ящиков четыре капкана, и отправился на улицу, чтобы их установить. Голод уже давно терзал его желудок, а потому перспектива умереть от банальной нехватки пищи казалась все более опасной.
        Вернувшись, через пару часов в землянку Иован понял, что с ним что-то не так. Температура его тела повысилась, а боль от голени поднялась выше, достигая уже верхней части паха.
        Он подбросил в печь побольше дров, запалил лучину и стянув сапоги со штанами, принялся рассматривать свое тело. Вены на ноге оказались раздуты и имели синюшный цвет, а пальцы совсем уже перестали шевелиться. Все это напоминало действие какого-то слабого яда, которым шаман, должно быть, смазывал ловушки. Очевидно, на человека яд действовал не так быстро и интенсивно, как на мелких животных, для которых готовился, но, тем не менее, ситуации это не меняло.
        Иовану с каждой минутой становилось все хуже. Он подобрал книгу шамана и сев с ней возле открытой печи начал листать страницы.
        - Ох и рано я тебя похвалил, ох и рано. Ну должен же у тебя быть рецепт противоядия, на случай если сам схлопочешь эту дрянь.
        В книге, помимо текста, временами встречались и рисунки, изображавшие проведение тех или иных ритуалов по контактам с духами. Все это было не то, и все же одна запись, на самой первой странице, привлекла внимание мужчины:
        «Начало по пути Мунх. Сперва надлежит обезопасить тело отваром из крапивы, шалфея, одуванчика и мяты, а после, немедля заесть сушеным чешуйчатым грибом».
        Иован поморщился, понимая, что ни в какой путь Мунх лично он не собирается и все же, это хоть немного напоминало ему рецепт противоядия. Нужные травы нашлись без труда, а вот с грибами все обстояло куда хуже. После внимательного изучения восьми разных вязанок, на взгляд воина, только два типа грибов можно было хотя бы отдаленно назвать чешуйчатыми. Подумав немного, Иован решил съесть тот, что имел серую шершавую шляпку, а если эффекта не будет, то на утро повторить процедуру, однако уже с другим видом грибов.
        Он сделал все как написано в книге, и лег спать, надеясь, что к утру ему станет получше, однако проснулся среди ночи от странного шороха.
        Звук показался Иовану очень необычным, как будто кто-то шелестит возле его лица страницами книги, хотя рукопись шамана оставалась лежать на месте. Он поднялся, чтобы подложить в печку дров, но внезапно услышал доносящееся с улицы коровье мычание, после чего в дверь начали яростно ломиться, барабаня по ней и царапая доски.
        Секунду мужчина колебался, а после кинулся к выходу, чтобы навалиться на дверь, не позволив незваным гостям оказаться внутри.
        Как только он коснулся металлического засова, звуки прекратились. Иован поморгал глазами, пытаясь сбросить с себя это наваждение, как вдруг обнаружил себя висящим на стене и крепко держащимся за одну из шкур. Мужчина тут же спрыгнул, чувствуя, как его охватывает страх. Отсутствие контроля над самим собой пугало, и он решил сунуть голову в печь. Это показалось ему очень естественным и очевидным, однако, когда ресницы уже готовы были вспыхнуть от жара, Иован осознал, что делает и отскочил от огненного зева.
        Короткая вспышка темноты.
        Он стоял над вязанкой грибов, доедая самый последний.
        Что это были за грибы? Те самые, одним из которых он заедал отвар или нет?
        Спать больше не хотелось, только пить.
        Иован выбежал в ночной лес, упал на снег и начал жадно поглощать его, заглатывая острые льдинки, совершенно не заботясь о безопасности своего горла.
        Новая вспышка темноты.
        Он лежал возле печи и держал в руках книгу. В первое мгновение ему показалось, что недавние события ему просто привиделись, однако, из раскрытой настежь двери, в землянку попадал яркий солнечный свет, а на полу мужчина разглядел несколько веревок на которых ранее висели связки грибов. Стало быть, все происходило по-настоящему.
        Он посмотрел на свою ногу - та была практически в норме и с облегчением подумал, что, не смотря на ночные галлюцинации, противоядие сработало.
        Решив натопить снега, для того чтобы попить, мужчина выбрался на улицу и замер.
        Деревьев вокруг не было.
        До самого горизонта, куда ни глянь стелилась чистая снежная пустыня.
        Очень осторожно, не делая резких движений, мужчина набрал снега в кувшин и вернулся обратно в землянку. Помня о ночном случае с печью, он постоянно проверял себя, размышляя над каждым действием, думая не может ли оно ему навредить.
        Иован открыл книгу на второй странице и увидел запись:
        «Самое сложное на пути Мунх - не сходить с него. Делать этого нельзя, ибо небезопасно. Я иду уже день и мне пока легко, вечером исчез снег и растворились в воздухе стволы деревьев, хотя я все еще вижу хвою. Реальность качает меня на волнах своих колец, пора делать шаг назад».
        - Шаг назад с этого чертова пути или имеется в виду круг духов? - прошептал Иован. Губы сами собой шевельнулись, выдавая ответ на вопрос: - В пустоту.
        Рисунок в конце страницы был схематичным, однако Иован отчетливо узнал в нем горящий пучок травы и внезапно понял о какой именно траве идет речь.
        Желание почувствовать ее запах оказалось настолько сильным и опьяняюще тягостным, что мужчина тут же поднялся, почти не глядя схватил нужный пучок и сунул его в огонь. Затем он принялся жадно втягивать носом густой дым, чувствуя, что это приносит ему расслабление и радость.
        Решив проверить поставленные прошлым вечером ловушки, Иован выбрался из землянки и остановился. Он увидел четырех себя, бредущих в сторону разных капканов. Это очень повеселило и порадовало его. К чему трудиться, когда всю работу он сделает за себя сам?
        Вскоре один из Иованов вернулся, неся в руках крупного зайца и тот, кто сидел у землянки решил, что это отличная добыча. Он воссоединился со своим телом, и они вместе взялись за готовку.
        Дни потянулись один за другим, наслаиваясь друг на друга не ясными снами. Иногда у мужчины случались вспышки воспоминаний и тогда он осознавал, что недавно спасался бегством из плена Рейха и ему очень важно донести слова пророчества. Сами слова, однако, уже совершенно вылетели у него из головы, но ему очень хотелось узнать, кто такая пламенная гусеница и где находится почерневший город.
        Иован продолжал применять на себе все новые отвары и вдыхать ароматы сожженных трав. Сперва он считал, что нарушил порядок описанных в книге шамана действий, но позже решил по путанности и неуверенности описаний, что тот и сам не знал какой именно порядок является верным.
        С каждым днем мужчину все больше раздражали отсутствующие деревья, на которые он то и дело натыкался, проверяя капканы и набирая снега в кувшин. Решение пришло очередным утром само собой и он удивился, как не додумался до него раньше. В одном из ящиков со скорняцкими инструментами Иован нашел ворох черных тряпок и вышел с ними на улицу.
        Двигаясь аккуратно, и на ощупь определяя деревья, мужчина стал повязывать лоскуты на их ветви, как бы прицепляя те к реальному миру. Одной-двух тряпок оказывалось достаточно, чтобы дерево появилось и вскоре вокруг землянки возвышалась уже целая рощица.
        Так прошло еще несколько странных дней. Иован понимал иногда, что запутался и уже не в состоянии разобрать, что является нормальным, а что лишь проявление его галлюцинаций и контактов сознания с миром духов.
        То и дело он начинал слышать нашептывающие ему что-то голоса, знал, что они говорят о не случившихся событиях будущего, но не мог понять языка, на котором они вешали.
        Новой ночью Иован вдруг застал себя совершенно нагим, где-то в лесу, над трупом хорька, которого ел сырым. То ли от жуткого холода, то ли еще по какой причине, но разум к нему вернулся, и мужчина принялся искать дорогу в землянку. Ориентируясь по собственным следам на снегу, продрогший до костей, он ввалился в дом, чувствуя, что скоро это место превратится в его могилу. Иован понимал, что ослабел и разумом, и телом, не знал, что дальше делать и отчего-то позвал Ее - огненную гусеницу, которой, должно быть, уже никогда не суждено было обратиться бабочкой.
        Внезапно дверь отворилась, и он увидел красивую девушку, входящую в землянку. Она была совершенно голой, однако ничуть этого не смущалась. Секунду он рассматривал ее прекрасное лицо и соблазнительные изгибы тела, но вот она заметила его взгляд и Иован сказал:
        - Здравствуй огненная гусеница. Вот уж не думал, что ты окажешься такой.
        Девушка лишь покачала головой, а он поморщился, догадавшись, что она его не понимает.
        Внезапно, за спиной девушки появилось Нечто. Это было не живое существо, а создание из иного плана мироздания, черное и бесформенное, со взглядом, насквозь пронизывающим душу.
        Иован попятился назад и уперся в стену, но гусеница совсем не боялась духа и это немного успокоило мужчину.
        - Да это она, а вот кто ты такой? - оглушительно прозвучали слова сразу на всех языках мира, а затем дух обратился к девушке, но так, что Иован не понял его речи.
        Они принялись о чем-то беседовать с гусеницей, однако, как он ни старался, так и не смог уловить сути этого разговора.
        Вот девушка взяла в руку какой-то пучок травы, глядя на духа, и вопросительно указала на следующий. Так повторилось несколько раз подряд. От части трав она избавилась, затем кивнула, очень обаятельно улыбнулась Иовану, продемонстрировав ямочки на щеках, и протянула ему букетик.
        Дрожащей рукой он принял подарок и в тоже мгновенье девушка растворилось в воздухе, однако дух никуда не делся.
        - Я не знаю кто ты такой и зачем идешь по пути Мунх, - грозно сказал он мужчине. - Не все величайшие шаманы решаются ступить на него, а ты не тянешь даже на самого слабого. Пей отвар из этих цветов и беги отсюда сейчас же. Из-за твоих ритуалов граница миров в этом месте истончилась. Духи и демоны смотрят на тебя миллионами глаз и ни одному из них не по нраву твои нелепые выходки. Пей и беги, смертный, кем бы ты ни был. Тебе сегодня очень повезло.
        Глава 4
        - Ну а он ей и говорит: «Что ты, любимая, ты у меня одна единственная, никогда я тебе не изменял», - рассказывал Вилфрид очередную историю. - А я стою рядом и думаю, вот же поганец двуличный, вчера у меня только исповедовался, про блуд свой каялся, завтра думаю во лжи раскаиваться придет.
        Они с Эшем шумно засмеялись, открылась дверца экипажа и к ним заглянул напряженный храмовник.
        - Все в порядке, командир?
        - Да хорошо все, иди уже. Хватит вам за меня беспокоиться. Эш подлей-ка вина, мне далеко тянуться.
        Храмовник еще постоял пару секунд, недовольно косясь на пленника, а затем прикрыл дверцу повозки.
        - Хорошие у тебя парни в отряде, - с улыбкой сказал антим, обновляя бокал друга. - Волнуются за тебя. Таких странных заключенных им наверно еще возить не доводилось?
        - Возить кого уж только ни доводилось, - махнул рукой Вилфрид, принимая напиток. - А люди все хорошие, Эш.
        - Даже тот, что обманывал жену?
        - И он.
        - А как насчет магов, заключивших с демонами темной договор?
        - Даже они, да.
        - И выходит, что на войне одни хорошие люди убивают других хороших людей? Грабят, насилуют и уводят в рабство?
        - Это и самое страшное, Эш, самое страшное, - ответил сержант храмовник, посерьезнев. - Помнишь лет десять назад у нас конфликт был с Нордикой? Когда их пираты вконец обнаглели в Иорском заливе.
        - Припоминаю. Но тогда вроде полгода всего на море повоевали и обратно заключили мир.
        - Так-то оно так, но был у меня знакомый капитан, да хранит его душу святой круг, который рассказывал мне вот какую историю. Сидел он значит с другом своим в таверне, тоже капитаном, с Нордики только. Тот конвойным был, сторожил суда торговые, то бишь. Вот сидят они, о жизни беседуют, выпивают как мы с тобой. Знакомый мой рассказывает, что внучка у него родилась, тот ему отвечает, а у меня мол внуку уж третий годик пошел, а ну как породнимся в будущем. Да только заходит в ту таверну посыльный из адмиралтейства и передает моему знакомому письмецо. Дескать началась война, готовьте, господин хороший, свое судно к боевому выходу. Пожали два капитана друг другу руки да разошлись, а через неделю первый потопил в бою второго. До конца жизни простить себе не мог, ходил ко мне на исповеди каждую неделю, да все об одном каялся. Вот и скажи мне Эш, плохие это были люди или хорошие?
        Антим поморщился и, посмотрел в окно.
        Вот уже вторые сутки они ехали на юго-запад, к одному из монастырей близ города Анора - средоточию силы ланкарской церкви святого круга. Именно там находился главный собор, именуемый Анорским, в котором заседал епископ Гюве, наместник Патриарха. Впрочем, Эш не ожидал, что его персоной заинтересуются столь серьезные люди. Они просто ехали в тот монастырь, к которому был приписан Вилфрид.
        Антим не чувствовал себя пленником, напротив, скорее уж дорогим гостем. Они с Вилфридом вспоминали прошлые годы, смеялись и радовались тому, что жизнь так неожиданно свела их вновь. Свою историю знакомства и путешествия с Лани Эш рассказал довольно подробно, не упомянув пока только о пророчестве и о том, что совсем недавно с него сняли старое проклятие. Он не собирался держать это в секрете, лишь ожидал, когда выдастся более подходящее время все обсудить.
        Обошли они и тему того, как антим бежал из монастыря много лет назад. Сам он стыдился заговаривать об этом первым, а Вилфрид, словно бы и вовсе не помнил обстоятельств их разлуки.
        - Не знаю, насчет тех капитанов, но я видел в жизни всяких подлецов, - ответил наконец Эш. - Хоть я сам уже давным-давно стараюсь решать дела миром, никогда не бью первым и никому не желаю худого, но считаю, что люди с чувством превосходства над другими представляют для мира опасность. Видел я и как забивают до смерти рабов, за малую провинность, и как грабят город убивая мужчин и насилуя женщин. Много чего довелось увидеть. Разве такие люди хорошие?
        - А вот это, Эш, в третьем круге ангелы решат.
        - Ой, да не начинай, - отмахнулся старик. - Жизнь порой сама заставляет принять решения. Кем бы я был, если б отдал Лани тем бандитам в первый день нашего с ней путешествия? Хороший я совершил тогда поступок или плохой? Кто теперь разберет? А никто, потому что для девочки он наверно хорошим оказался, а для тех головорезов уж поди не очень.
        - А вот здесь ты верно говоришь! - улыбнулся Вилфрид. - Да ведь только и я о том же самом. Одно дело разбираться в правильности поступков, а совсем другое клеймить человека плохим. Ведь делая это мы отнимаем у него веру в то, что он может измениться.
        - Ну допустим так, здесь я не буду спорить, хотя мне и кажется это отчасти словоблудием. Но как же тогда определить хороший был поступок или нет?
        - Храни нас святой круг, - всплеснул руками Вилфрид. - Эш, да не уж то ты сам этого не понимаешь?
        - У меня, конечно, есть свое мнение, однако я сперва хочу услышать твое.
        - Ну так слушай. Единственный способ творить добрые дела - это совершая что-либо, всегда сомневаться делаешь ли ты благо, нет ли в твоих мотивах корысти, ненависти и самодовольства.
        - А что же тогда насчет них?! - Эш достал из-за пояса мешочек с трофеями от убитых им магов и швырнул его на столик между ними. - Я ведь просто выполнял свою работу! Как те твои капитаны, как солдаты на войне и как палачи у плахи. Но кому стало с этого легче? У меня за половину из них до сих пор болит душа, а маги… Маги, они ведь теперь, Вилфрид, элита общества. Нам ли с тобой не знать. Ну вот и скажи мне, добро я делал или злу тогда помогал?
        - Это ты мне скажи, Эш, - спокойно ответил Вилфрид.
        - Сказал бы, если б мог, да сам не знаю.
        - Вот потому-то ты всю жизнь и носишь их с собой, словно камень на шее, - печально заметил храмовник, кивнув на кожаный мешочек. - Хотя сам для себя давно уже все решил. А что до людей, так и я очень многое видел, Эш. А еще о большем слышал на исповедях. Впрочем, недавно я видел такое, что остается только в ужасе дивиться, до чего демоны доводят людей.
        - О чем ты? - Эш спрятал мешочек с трофеями, чуть сожалея о том, что так распалился в их споре.
        - О битве при Новом Анриже, - мрачно ответил Вилфрид. - Наши войска отступали с севера, но не успевали отойти к городу, и король принял решение выпустить гарнизон им навстречу. Все мужское население при этом взяли в ополчение и поставили на стены, на случай если войска разобьют. Чтобы было кому держать оборону. Примечательно, кстати, что главный бандит города, по прозвищу Хомут, сформировал из своих людей очень недурно снаряженные отряды. Ну и обратился к его величеству от лица владельца сети таверн Нового Анрижа за дозволением не отсиживаться за стенами, а биться наравне с регулярной армией.
        - И что король?
        - Разрешил. Правда позже Хомута нашли убитым в его доме, но это очень запутанная история и речь сейчас не об этом. Я лишь хотел сделать отступление к теме нашего разговора о хороших людях. А что до битвы, то она была очень страшной, Эш, - Вилфрид тяжело вздохнул и надолго замолчал, глядя как за окном клонится к закату солнце. - Я был там от лица церкви. Храмовники не участвуют в войнах, как ты знаешь. Но если в собственной армии появляется одержимый и начинает сеять хаос вокруг, мы лучше всего подготовлены к его устранению. Но мы оказались совсем не готовы к тому, что увидели… Мы еще не знали, вернее не были точно уверены, что у Рейха есть в строю одержимые. Ты, кстати в курсе об этом?
        Эш кивнул.
        - Ну так вот. Твой хороший знакомый - Парларий, не самый популярный демон у магов. Боевые заклинания слабые, проклятия в сражениях обычно бессмысленны, а что до иллюзий, так есть демоны, у которых их выбор куда значительнее, тот же Веур или Хашсаал. Но одержимые были именно магами Парлария и оказалось, что его высшее заклинание как нельзя лучше подходит в большом бою. Мы едва только завидели приближающиеся к нам серые отряды, как вдруг в воздухе закружили миллионы безглазых воронов. Они явились внезапно, словно упавшая на все небо тень, и не успели мы еще понять, что случилось, как вороны закричали. Храмовники имеют, как ты знаешь, самую лучшую зачарованную броню из всех возможных, прайярские амулеты создаются именно с той целью, чтобы противостоять атакам одержимых, но даже у меня потекла ушами и носом кровь. Что же говорить об остальных? Воины корчились в агонии на земле, держась за головы. Взбесившиеся кони носились по полю, топча людей и ломая себе копыта, но это было еще не все. Через несколько секунд вороны дождем устремились к земле и словно черный град пронзили всех, кто там находился.
Вернее… Почти всех. Не тронули нас, и нескольких высших магов. Впрочем, никто уже и не помышлял о сопротивлении после случившегося. Тысячи людей погибли почти мгновенно. Кто знает, может это было в чем-то даже милосердно, хоть и не легко мне такое говорить. Позже нам дали уйти. Генерал Рейха велел передать королю, что случится со всем городом, если он не объявит о капитуляции. Но… король отказался. Тогда глава тайной службы Лукас Кейн достал свой меч и прямо в тронном зале рассек королю голову. Двое принцев были так же убиты его людьми, а Лукас объявил себя регентом, при маленькой принцессе, которую пощадил. Рейх признал его власть, да и дворяне, успевшие узнать о подробностях недавней битвы, роптать не стали. Конечно, не везде армия сложила оружие. Поняв, что прямым ударом и обычными средствами здесь не победить многие рассеялись и пытаются теперь, должно быть, достать одержимых исподтишка. Такому вот я стал свидетелем Эш. И таковы теперь наши дела в королевстве… вернее, в унтерланде Рейха.
        Антим долго хранил молчание, размышляя над услышанным.
        - А сколько их было, этих одержимых?
        - Насколько я понял, около десяти или чуть больше. Похоже, что Рейх сделал ставку именно на Парлария… Как там, кстати твои сны, все так же?
        - Сплю как младенец.
        - То есть?! - Вилфрид весь подобрался и нахмурился. - Подожди-ка, Эш, подожди-ка! Уж не хочешь ли ты сказать…
        - Хочу, - кивнул антим. - С меня сняли проклятие, Вилфрид. И ты ни за что не догадаешься кто именно. Можешь даже не пытаться. Это та милая девушка по имени Лани, ученица, которую ты явился вызволять из моих мерзких лап, да бывший гвардеец Рейха. Все случилось в аккурат перед вашим прибытием.
        Вилфрид скривился как от боли и стукнул по столу.
        - Да что ж это такое, Эш?! Как же так?
        - А в чем дело? Разве ты не рад за меня? - удивился антим.
        - Рад, не рад. Какая разница?! Ты же ничего еще не знаешь про пророчество.
        - Вообще-то знаю.
        - Как? Откуда? - совершенно опешил храмовник.
        - Мне тоже явилось, - коротко ответил Эш, решив не упоминать пока про Лани.
        - И что ты слышал? - подавшись вперед и весь обратившись в слух, спросил Вилфрид.
        Эш процитировал ему слова и храмовник задумался.
        - Да очень интересно. Та часть, что про гусеницу, паука и ушедших в забвение это что-то новое. Во всяком случае когда я отправлялся на ваши поиски об этом никто еще ничего не знал.
        - А что известно еще? - уточнил Эш.
        - Не многое. Но около полутора месяцев назад оно явилось разным людям по всему миру, часть про молот, цветок и звезды сообщается всем. Многим также является и часть о падении круга ангелов.
        - Там же не говорится, что речь именно о третьем круге.
        - Это верно, но наши толкователи уверены, что речь идет именно о нем. Только это еще не все. Несколько человек услышали также следующее: Крылья исполнятся ветром, когда не проклятый приоткроет дверь к повелителю воронов.
        - Любопытно, - Эш почесал бороду, размышляя над словами друга. - Думаешь тут как-то замешан Парларий?
        - В данном случае, дружище, уже совершенно не важно, что думаю я, а гораздо важнее, что об этом думают в Рейхе.
        - И что же там думают? - прищурившись уточнил антим.
        - Епископы Рейха, после недавнего собора, выпустили циркуляр по всем магическим академиям, монастырям и храмам, о том, что любой человек подвергшийся любому проклятью и снявший его силами церкви, другого мага или как-то самостоятельно должен быть немедленно задержан и доставлен в ближайшее представительство Рейха, откуда будет сопровожден для дознания обстоятельств случившегося.
        - Да как же кто узнает, о том, что я не ношу больше проклятия, если ты не расскажешь? - пожал плечами Эш. - Его все равно никто не мог на мне разглядеть.
        - Разглядеть может и не мог, да знали, - парировал Вилфрид. - Пылиться у нас в архиве личное дело по одному сбежавшему когда-то антиму, и там, Эш, о проклятии есть пометочка. Добавь к этому обстоятельства твоего задержания, как ты накостылял боевым магам из анрижской и тому высшему. В столице теперь поползет о тебе слушок, а про твое проклятие к тому же есть у кого спросить - девочка и гвардеец запросто все расскажут. И уж тогда Эш, если выяснится, что ты ко всему прочему все утаивал, да еще и про часть пророчества знаешь…
        - Да еще и про то, что проклятие было от самого Парлария, - мрачно добавил антим.
        - Вот именно. Так что будут наши с тобой головы рядышком лежать.
        - Ну так и к демонам это все, - махнул рукой Эш. - Расскажу все как есть по приезду, надоело мне в прятки играть. Пускай что хотят то и делают.
        - Не узнаю тебя, Эш, - поморщившись сказал храмовник. - Обычно ты был склонен к авантюрам.
        - Вот именно. И до одной из них я видел тебя в сане игумена, а теперь вон по полям с вояками рыщешь. Скажи мне честно - это из-за меня тебя так?
        - А я всегда тебе, Эш, все честно и говорю, - нахмурился Вилфрид. - Не только из-за тебя, но во многом. Только не жалею я ни о чем и тебя давно не виню, так что не проси у меня прощения, а проси у себя самого и святого круга.
        Антим облегченно вздохнул, чувствуя будто с души свалился огромный камень.
        - Но не спеши, Эш, опускать руки и плыть по течению жизни. Ох и опасное я чувствую вокруг нас сейчас течение, ох и опасное. И если отдаться на его волю, кажется мне, что позволим мы свершиться многим плохим делам.
        - Почему ты так думаешь?
        - Да потому, что магическое развитие в нашем мире сильно опередило развитие нравственное. У нас теперь есть управляемые одержимые и не управляемые люди.
        - Это те самые, что все хорошие? - чуть ехидно уточнил Эш.
        - Да, но порой они совершают очень плохие дела, - серьезно ответил храмовник и добавил. - Ты ведь знаешь, что крыльями называются отряды ассийских войск, состоящие из трапперов - арбалетчиков, стреляющих гремучей смесью.
        - Знаю, конечно. Крылья наполнятся ветром, как ты сказал. Не уверен относится ли это к ним и можно ли понимать все так буквально, но на месте Рейха я бы на всякий случай позаботился, чтобы никто никакую дверь к повелителю воронов пока не открывал.
        - Вот и я об этом, Эш, вот и я об этом. Знаешь, что, дай-ка мне подумать пока. А позже все решим.
        Антим кивнул и так же придался размышлениям. Отчего-то сердце его было не спокойно за Лани и Райля. Очень уж ему не хотелось, чтобы его проблемы как-то коснулись и их, но, к сожалению, помочь им или предупредить Эш никак не мог.
        Вилфрид думал долго.
        Экипажи давно встали на ночную стоянку, храмовники разбили палатки и разожгли костры. Командир, тем временем ходил мрачнее тучи, ни с кем не заговаривая лично и отвечая на вопросы подчиненных односложно.
        Затем, он ненадолго удалился в свой экипаж, а вернулся оттуда с зажатым в руке конвертом, большим рюкзаком за спиной и длинным свертком.
        Отойдя подальше от костров, к обозу с провизией, Вилфрид подозвал к себе Эша, а после окликнул и старшего храмовника.
        - Да, господин сержант! - ответил светловолосый парень, приблизившись к командиру.
        - Скажи, Бенуа, помнишь ли ты инструкции на случай того, если что-то случается в походе с твоим сержантом?
        - Возглавить отряд, довести всех до монастыря, отчитаться командору, - пожал плечами храмовник и с подозрением посмотрел на Эша. - А у нас все нормально, господин сержант?
        Вилфрид нахмурился и сурово произнес:
        - А сам-то ты как думаешь, Бенуа? Мы захвачены страной, использующей одержимых как оружие. Эта же страна отдает весьма подозрительные распоряжения святой церкви насчет наших граждан, а король и двое принцев зарублены в тронном зале. Вот и подумай, все ли у нас нормально, Бенуа?
        - Да я ж… про Вас спрашивал, - чуть стушевался боец и снова взглянул на Эша.
        - Слушай меня внимательно, Бенуа. Когда отряд прибудет к монастырю возьми это письмо и передай моей семье, - Вилфрид отдал парню конверт и продолжил. - Протяни с отчетом столько, сколько сможешь. Час, два, сутки или больше. Мы сейчас с заключенным отлить сходим перед сном, ему вон видишь, окаянному приспичило. А ты пока возьми вина и раздай всем бойцам, отдохните сегодня как следует и чтоб никто нас с заключенным до утра не беспокоил. Как понял меня, Бенуа?
        Парень чуть помялся, посмотрел на рюкзак командира и на сверток из которого выглядывала трость с сокрытым мечом, вздохнул и ответил.
        - Понял Вас. Все сделаю, если надо.
        - Вот и молодец, Бенуа, - радостно заключил Вилфрид. - Я на тебя рассчитываю… И моя семья тоже очень на тебя рассчитывает. Выполняй.
        Козырнув, боец отправился к экипажу с провизией, а Вилфрид хлопнул Эша по плечу, и они молча двинулись в сторону ночного леса.
        Глава 5
        - Вы не имеете права на ошибку! - холодно бросила Зенара, недовольно рассматривая учениц.
        Они стояли в широком зале безо всякой отделки, с каменным полом и потолком. Зал находился в подвальном помещении под особняком Лаурфа и каждый день девушки ходили туда, чтобы оттачивать свое магическое мастерство. Вот уже много дней подряд.
        На время занятий Зенара снимала с учениц зачарованные медальоны, а по окончании повязывала вновь.
        В качестве освещения здесь использовались яркие масляные лампы, вмонтированные в стены и у самой дальней их было особенно много.
        Сейчас возле этой стены стоял мальчик около шести лет, его руки и рот были связаны веревками, а ноги прикованы к полу короткой железной цепью. Чуть выше и правее ребенка на стене угадывался рисунок мишени, небрежно нанесенный на нее мелом.
        - Вы будете служить своим господам, - продолжила Зенара свою речь, которую она произносила слово в слово, каждый день их занятий. - Очень высокопоставленным господам! И они ожидают от вас филигранного владения магией. Вы уже показали, что способны экономить силу и не скатиться в одержимость, хотя… - она надменно улыбнулась и провела по волосам одной из девушек, брюнетке, являвшейся колдуньей Ишигура. Ее лицо, с одной стороны, выглядело омертвевшим, с заплывшим глазом и оттопыренной нижней губой. - Хотя не все всё хорошо сделали с первого раза, за что и понесли наказание. Однако, может случиться, что вашему господину грозит опасность и вы должны будете применить заклинание быстро и не колеблясь.
        Зенара хлопнула в ладоши, одна из дверей отворилась из нее вышел мужчина, державший на привязи пять крупных собак. Животные непрерывно рычали и скалились, а колдунья тем временем продолжила:
        - Сейчас я укрою нас пологом невидимости и единственной целью, которую будут видеть псы, останется мальчишка. Мы не кормили их несколько дней, но, уверяю вас, медлительнее они от этого не стали, так что вам придется действовать очень быстро. Если кто-то не успеет поразить собаку, скорее всего мальчишка умрет, а вы понесете наказание. Можно использовать любые заклинания, работающие как по области, так и прицельно. Лани. Ты первая.
        Услышав свое имя, девушка вздрогнула и сглотнула подступивший к горлу ком. Перебрав в голове несколько известных ей заклинаний, она остановилась на плети инферно, так как та могла немного довестись до цели уже в полете.
        Зенара тем временем укрыла их невидимостью и скомандовала мужчине:
        - Отпускай!
        Первый пес рванулся к цели, словно всю свою жизнь только и занимался тем, что жрал детей. Лани уже хотела было атаковать, но вдруг вспомнила урок, который давал ей когда-то Эш. Ее многое отвлекало, страх перед Зенарой и Лаурфом, желание помочь мальчику и даже жалость к собаке. Все это ужасно мешало сосредоточиться, в то время как животное преодолело уже большую часть пути.
        Лани на мгновенье закрыла глаза и вспомнила еще один урок старого антима - нужно было помнить о цели, так как важна лишь она.
        - Пес не добежит! - одними губами произнесла девушка и скороговоркой выкрикнула заклинание.
        Плеть инферно полыхнула в ее руке, короткий взмах и огненная линия устремились к собаке, почти уже настигшей перепуганного ребенка. Лапы животного в момент оказались опутаны, шерсть успела полыхнуть, а затем раздался хлопок, отразившийся эхом от стен, и тушка пса полетела в сторону, лишившись всех конечностей.
        Собака жалобно заскулила, а ребенок заревел от страха.
        Зенара, однако, наоборот засмеялась и спросила у Лани:
        - Что, милая моя, нравится мучать зверушек? Диана, у тебя меньше всех заряда, добей животное, а то у меня сейчас перепонки лопнут от этого визга.
        - Слушаюсь, госпожа Зенара, - покорно ответила девушка с каштановыми волосами и умертвила пса заклинанием.
        - Теперь ты! - скомандовала колдунья брюнетке с изуродованным лицом.
        Все девушки по очереди выполнили задание, так и не позволив собакам добраться до мальчика. Разве что Софи не попала первой своей атакой, но второй ее ледяной дротик пригвоздил пса к стене, когда тот уже прыгал на ребенка.
        - Все вы сегодня смогли выполнить задание! - произнесла Зенара и взяла в руки медальоны, чтобы повязать их обратно на шеи ученицам. - Но не ждите за это похвалы. Это ваша работа! То, за что вы едите еду, носите красивые вещи, спите на шелковых простынях и, наконец, просто дышите воздухом. Если вы ошибетесь, допустите смерть или ранение господина, всего этого вас лишат. Помните, что вы не уникальны, вы всего лишь дорогие игрушки, призванные убивать, защищать и развлекать. Если потребуется, вас заменят на новые.
        На этом урок завершился и их отпустили по комнатам. Обучение вообще не занимало слишком много времени, укладываясь обычно в полтора-два часа в день. Дальше девушки оставались предоставлены сами себе в своих комнатах.
        Лани удалось немного пообщаться с каждой из учениц, однако, то были лишь короткие сухие разговоры о том какие демоны дают им магию, откуда они родом и в какой академии обучались. С Софи у Лани, напротив, завязались хорошие теплые отношения и даже не смотря на инцидент в начале их обучения, почти все свободное время девушки проводили вдвоем. Местом их встречи являлась как правило комната Лани, по той лишь простой причине, что из нее открывался гораздо лучший вид.
        Оказалось, что Софи из очень богатой семьи в Аноре. Ее отец, по словам девушки, дружил с самим епископом и даже был знаком с королем. Она ни раз говорила о том, что когда, наконец, покинет этот дом, то обязательно расскажет обо всех его ужасах своей семье. А если с ней здесь приключится что-то совсем плохое, то отец и подавно не оставит от поместья Лаурфа камня на камне.
        Лани сомневалась в этом, потому как была уверена, что Зенара говорила чистую правду об их будущем. Только невероятно богатые и столь же влиятельные люди могли сделать так, чтобы подобное место существовало и функционировало незаметно от академии. А что еще вернее, чтобы в академии просто закрывали на него глаза.
        И все же ей очень нравилось слушать Софи, радоваться за то, что ее есть кому защитить и знать, что с ее подругой точно все будет в порядке. Ведь каким бы влиятельным человеком ни был Лаурф, получить врагом человека с такими связями как отец Софи он бы не решился.
        Однако, у самой Лани никого не осталось и от этих мыслей на глаза волшебницы порой наворачивались слезы. Конверты и бумага на стиле выглядели издевкой, девушка была уверена, что даже если их удастся передать Зенаре или кому-то из охраны, то дальше камина эти письма не уйдут.
        Ощущение полного одиночества было для нее очень новым и от того особенно пугающим. Девушка молила в мыслях ангелов святого круга о том, чтобы они как-то помогли ее брату, однако понимала, что Кристофу хорошо бы сперва выпутаться из собственных проблем и до проблем ее у него вряд ли когда дойдут руки. Что же до Эша и Райля, то старый нищий антим под строгим надзором монастыря и бывший гвардеец, скрывающийся от всех под чужим именем скорее уж и сами нуждались в чьей-нибудь помощи.
        - Нет, это просто возмутительно! - снова сокрушалась Софи, сидя в кресле у раскрытого окна. На улице шел сильный ливень и желтеющую листву деревьев трепало сильными порывами ветра. - А если бы я все-таки промахнулась по собаке? Она бы ведь убила того ребенка! Да мне и собак тоже жалко! Они что, не могли это все на чучелах провести?
        Лани присела рядом на подоконник и почувствовала, как некоторые капли дождя долетают до нее, касаясь тела мелкими холодными укусами. Она тут же поморщилась и прикрыла окно. После того как Лаурф применил к ней касание Хашсаала, девушке постоянно везде мерещились пауки. Хотя иллюзия и не оставила следов на теле, где-то в сознании до сих пор сидел ее мерзкий ледяной осколок.
        - Не знаю, Софи. Я и сама не пойму кого они хотят из нас вылепить. Но один очень мудрый человек сказал мне пару месяцев назад о том, что иногда нужно быть жесткой, а иногда гибкой. По-моему, сейчас всем нам остается только быть гибкими и приспосабливаться, чтобы остаться самими собой. Я попыталась в самом начале быть жестче и получила поносу. Если мы тут сломаемся, от всего этого давления, то я даже не знаю, во что мы превратился в итоге. Наверно в пустые оболочки самих себя.
        Софи посмотрела на нее чуть недоуменно, приподняв одну бровь.
        - Ух ты, Лани. Тебе нужно книжки писать, ты такие умные вещи говоришь, - она забралась в кресло с ногами, подперев голову ладонью и добавила: - Я не очень понимаю, насчет всего этого про жестче, гибче. Но вчера, когда от тебя ушла вечером, мне что-то так тоскливо одной стало и я заглянула к Диане. Знаешь, что она мне рассказала?
        - И что же? - спросила Лани с любопытством.
        - А то, что она успела перед попаданием сюда пообщаться со своим будущим господином. И это, ты не поверишь, сам глава тайной службы, Лукас Кейн! Вот ей повезло, да?
        - Ну и что, - пожала плечами Лани. - Даже если это и правда, то что с того?
        - А то, что тогда в общем понятно, почему нас так муштруют, и это значит, что, когда мы, наконец, выпустимся, нас будет ждать отличная богатая жизнь.
        - Так она у нас и сейчас богатая, - улыбнулась Лани. - Но назвать ее отличной как-то язык не поворачивается.
        - Ну вообще-то да, - задумчиво ответила подруга и тяжело вздохнула.
        - Ладно, давай не будем киснуть. Завтра к тому же скорее всего будет выходной.
        - Откуда ты знаешь?
        - Так у нас у всех мистического заряда почти три четверти от максимума.
        - А понятно. А я так и не научилась у других смотреть, - хихикнула Софи.
        - Так давай я тебя научу? А то вдруг будет какое-нибудь задние с этим связано.
        - Давай. Только не сегодня, ладно?
        Лани пожала плечами и спрыгнула с подоконника. Ветер нанес ей в комнату ворох осенней листвы, убирать которую у девушки не было ни малейшего желания.
        - Как хочешь, - сказала она подруге. - Я пока схожу приму ванну. А то после подвала у меня всегда какое-то неприятное ощущение на коже.
        - Мне уйти? - спросила Софи, с явной надеждой в голосе, что ей позволят этого не делать.
        - Да нет, оставайся, конечно. Хоть даже и на ночь. А то, когда я ложусь спать одна, мне постоянно начинает казаться, будто где-то рядом ползают пауки.
        - Нет, я, пожалуй, - Софи вдруг опустила взгляд и, как-то странно улыбнувшись, пригладила свои белоснежные волосы. - А, я поняла тебя. Ну, давай.
        Лани отправилась в ванную, не придав значения поведению подруги и почти целый час нежилась в расслабляющей горячей воде. Поначалу, слова Лаурфа о том, что он способен постоянно следить за всеми в своем доме, сильно сковывали девушку. Она принимала ванную очень быстро и безо всякого удовольствия, постоянно думая, что за ней в такие моменты подсматривают.
        Спустя всего пару недель, однако, что-то в ней переменилось и девушке стало не просто все равно, а наоборот, начала даже нравиться мысль, что в этот момент ее кто-то может увидеть. Это изменение, своеобразную перестройку сознания она считала своей маленькой победой над Лаурфом и его домом, а потому берегла ее и надеялась в себе сохранить.
        Выйдя из ванной, Лани просто обтерлась полотенцем и повязав другое на волосы вернулась в спальню.
        Ее подруга сидела на краю кровати в легкой ночной рубашке и играла кончиком ноги с сухими листьями на полу.
        - А что ты их не выкинешь? - спросила Софи, не глядя на подругу, сосредоточенно борясь с листвой, словно это было какое-то очень занятие.
        - Не хочу, - пожала плечами девушка, забралась на кровать и, опершись рукой о плечо Софи, стала наблюдать за ее действиями. - К тому же, нам сказали не портить вещи в доме. Насчет уборки никто ничего не говорил. Я иногда даже специально окно открываю, чтоб побольше налетело.
        - А Диана вымазала весь стол чернилами, - хихикнула Софи. - Делает вид, что не аккуратно пишет письма. Ну а я вот что-то ничего не придумаю. Если честно, страшно, что как тебя тогда… тоже туманом.
        - Да, лучше и не надо, - согласилась Лани. - Может не пойдем сегодня на ужин и ляжем пораньше? Расскажешь про свой дом в Аноре. Я очень люблю твои истории.
        Софи немного напряглась и просто кивнула, но, прежде чем они легли, Лани несколько раз встряхнула алое шелковое покрывало и взбила подушки, привычно успокаивая так свое воображение, тем что никаких пауков на постели нет.
        Как только девушки легли, Софи тут же очень близко придвинулась к подруге, так что их лица оказались совсем рядом и Лани почувствовала, как по ее спине скользнула нежная прохладная ладонь. Губы подруги при этом почти касались ее, она ощущала теплое сбивчивое дыхание, но не могла понять, что происходит.
        - Софи, ты чего?!
        - Ну… Ты же сама хотела? Разве нет? - она говорила неловко и Лани заметила розовый румянец смущения на ее щеках.
        - Святой круг, да я же просто имела в виду лечь вместе! - засмеявшись, ответила девушка.
        Блондинка резко отстранилась и поднялась.
        - Прости меня, я не так тебя поняла!
        Лани успела ухватить ее за руку, останавливая и, с трудом сдерживая смех, сказала:
        - Да брось, это я наверно слишком двусмысленно сказала. А тебе нравятся девушки?
        Софи села и неопределенно повела плечами.
        - Да как тебе сказать. Вообще-то парни больше.
        - Тогда в чем дело?
        Она нервно усмехнулась и, наконец, взглянула на подругу.
        - Лани, ну ты же постоянно ходишь здесь при мне без одежды! Я сначала так удивлялась, как это ты не стесняется. А потом стала думать, что ты, ну как бы намекаешь мне на что-то. Тогда я начала о тебе фантазировать в… таком смысле. И поняла, что мне не противно, а даже…
        - Интересно? - помогла ей Лани и Софи кивнула. - Ну… мне, допустим, тоже интересно.
        Она игриво улыбнулась и провела подруге пальчиком по руке.
        - А как ты думаешь, девушки могут получить друг с другом оргазм? Мне несколько месяцев назад в таких красках расписал его один знакомый.
        - Не знаю, - ответила Софи, забираясь обратно под покрывало. - А что за знакомый?
        - Тот гвардеец Рейха, помнишь я тебе рассказывала про свою историю?
        - Помню, конечно. Правда я думала, что ты большую часть из этого выдумала, - хихикнула девушка.
        - Мне бы не хватило на это фантазии, - с улыбкой ответила Лани. - Софи, а у тебя это уже было? Ну, с парнями.
        Блондинка уклончиво повела головой и тихо сказала:
        - Да так, было кое-что. Но в любом случае, я ни разу не испытывала того, о чем ты спросила. А еще, теперь вот думаю, что, между нами, вечно будет неловкость, из-за этой моей глупой ошибки.
        Некоторое время они лежали молча, разглядывая потолок и думая о своем. Затем Лани медленно перевернулась набок и тихо произнесла:
        - А, знаешь, у меня есть идея, как нам избежать этой неловкости.
        Софи взглянула на нее вопросительно, а Лани тем временем улыбнулась и коснулась своими губами щеки подруги.
        Та колебалась лишь мгновенье, а затем ответила своим поцелуем, но уже настоящим. Их губы и языки слились в жарком танце, а руки принялись исступленно гладить и царапать стройные тела, которые быстро стали горячими и чуть влажными от пота.
        Подруги то и дело смеялись, не зная, что делать друг с другом, так как обе были неопытны, но страсть и желание подсказывали им нужные ласки.
        В один момент их принялись звать на ужин. Опьяненная сексом Лани, засмеялась и в чем была отворила охраннику дверь, томно сообщив ему, что у нее есть более важные дела.
        Затем они продолжили свою игру и лишь поздним вечером, уже совершенно измотанные, остановились. Девушки долго лежали молча, крепко обнявшись и тяжело дыша.
        - Ты это почувствовала? - прошептала Софи.
        - Вроде бы нет. Но мне все равно было очень хорошо.
        - Ага, у меня тоже самое.
        - А давай продолжим в ванной?
        - Ты читаешь мои мысли.
        - Нет, это ты мои, - Лани легонько укусила подругу за мочку уха, отчего Софи засмеялась. Затем они снова страстно поцеловались, не в силах оторваться друг от друга целую минуту, наконец, поднялись и, держась за руки, отправились в душевую комнату. Под их босыми ногами мягко хрустели сухие осенние листья, с каждым новым шагом превращаясь в мелкую труху.
        - С добрым утром, соня, - услышала Лани приятный голосок у самого уха, но вдруг почувствовала, как по ее животу переступает лапами огромный паук.
        Она вскрикнула и подскочила, пытаясь сбросить с себя восьмилапое существо, однако никакого паука на ней не оказалось.
        - Ты чего? - недоверчиво спросила Софи, сонно потирая глаза рукой. - Это же я. Я тебя пальцами трогала.
        - Прости, - ответила Лани. - Опять мои страхи.
        - Софи, на выход! - отчеканил чей-то бас за дверью и обе девушки вздрогнули.
        - Почему только я? - испуганно прошептала блондинка и принялась быстро одеваться.
        - Давай там быстрее.
        Лани тоже стала собираться, надев первое попавшееся под руку платье, но ее так и не позвали.
        Около часа она напряженно сидела на кровати теребя в руках сухие листья и размышляя, что могло произойти.
        Она переживала, что подругу накажут за их ночные развлечения, но успокаивала себя тем, что они не нарушили никаких правил дома. Что до отказа от ужина, так это уже бывало ни раз и пропускать тот или иной прием пищи им не запрещалось.
        Наконец в ее дверь постучались и донесся голос того же охранника:
        - Лани, на выход!
        Девушка тут же открыла и вероятно на ее лице столь явственно отражалась тревога, что мужчина сжалился над ней и произнес:
        - Да не ссы, ты. На экзамен вас вожу по одной. Ничего там страшного. Все уже прошли, одна ты осталась.
        Лани едва не обняла его от такого неожиданного проявления хотя бы капли человечности, однако вскоре поняла, что мужчина чуть лукавил.
        В до боли знакомом подвальном помещении с каменным стенами стояла Зенара, а в нескольких метрах от нее находился связанный мужчина. Его ноги сковывали цепи, так что он не мог бы сделать и шага, а грязная одежда превратилась уже в настоящее рванье с бурыми пятнами от запекшейся крови. Он затравленно озирался и особенно его беспокоил тот факт, что возле него находились чьи-то останки. Темные брызги крови медленно стекали по стенам, а пол покрывали мелкие куски плоти. Некоторые слегка дымились, наполняя воздух противным сладковатым запахом, а от иных едва заметно поднимался холодный пар. В этот момент девушка отчетливо поняла, какую ей сейчас поставят задачу.
        - Слушай меня внимательно, Лани, - по обыкновению холодно и надменно заговорила Зенара. - Сегодня ты пройдешь заключительный этап первой части практической подготовки. Можешь считать это экзаменом. Главной твоей задачей является убийство вон того человека, - Женщина указала пальцем на пленника, отчего тот вздрогнул, однако не сделал попыток освободиться, должно быть и сам уже приняв неизбежность своей участи.
        - В тебе уже очень много мистического заряда, так что дополнительной задачей будет не сорваться в одержимость. Я дам тебе десять минут и, когда вернусь, пленник должен быть мертв. Мне не важно, как ты этого добьешься, мне важен результат. А все, что ты должна о нем знать - этот человек приговорен к смерти и умрет в любом случае, независимо от того сможешь ли именно ты его убить. На этом все. Время пошло.
        Зенара развернулась и вышла из помещения, а через несколько секунд за ней захлопнулась тяжелая стальная дверь.
        Лани стояла в нерешительности, с жалостью глядя на измученного мужчину. Что он такого сделал, чтобы заслужить подобное? Убивал, насиловал и грабил? Мародерствовал на недавней войне или просто украл булку хлеба чтобы прокормиться и выжить?
        Девушка пыталась думать о цели, о гибкости и других уроках антима, но единственным, что сидело сейчас в ее голове, оставался урок о том, что люди с чувством превосходства над другими представляют для мира угрозу.
        Кто она такая, чтобы решать кому жить, а кому умереть? Не воин и не палач, всего лишь ученица, девушка которой помогли стать волшебницей, рассказали, как пользоваться силами демонов из иных колец мироздания.
        Губы мужчины дрогнули и от серых холодных стен эхом отразилась тихая песня. Он пел едва слышно, однако Лани сразу же поняла мотив и зажмурилась от досады и ненависти к Лаурфу, Зенаре и всему этому проклятому дому.
        Мужчина пел гимн Ланкарии.
        Она слушала его и чувствовала, как по лицу ручьем катятся крупные слезы. Ее губы шевельнулись в такт его и Лани запела в унисон.
        Услышав это, пленник запел чуть громче и почти две минуты они исполняли главную песню Ланкарской армии. Песню о чести, долге и доброте.
        Наконец наступила тишина и Лани спросила:
        - Скажите, Вы знали Кристофа де Круайен?
        Мужчина покачал головой.
        Тогда она тяжело вздохнула и сказала о том, что чувствовала, о том, что не сказать не могла:
        - Я думаю, мы никогда с Вами больше не встретимся, потому что Ваша дорога к ангелам, а меня однажды заберет к себе мой демон. Я надеюсь, что Вы сможете меня простить и хочу, чтобы Вы знали - я здесь такая же пленница, как и Вы. Но когда-нибудь эти люди нам за все ответят.
        На лице мужчины появилась легкая улыбка и он кивнул.
        Крупицы силы взятые для простого, но быстрого заклятья.
        Уже знакомые наизусть слова.
        Огненный дротик в руке.
        Бросок.
        Он умер быстро, однако его тело едва не разорвало надвое. Из-за огромного мистического заряда любые заклинания принимали свои наисильнейшие формы.
        Дальнейшие события подернулись для Лани какой-то мутной серой пеленой, в которой она с трудом осознавала себя саму.
        Зенара отвела ее в просторную комнату в верхней части дома, где уже находились другие девушки, Лаурф и неизвестный старик в просторной светлой рубахе и очками с тонкой оправой. Охранники сносили в помещение тела убитых людей. Тел было пять и все они оказались искалечены по-разному. В одном из них девушка узнала мужчину, певшего гимн, и догадалась, что эти тела требовалось для проведения какого-то ритуала.
        Между тем она смотрела на все как бы со стороны, почти не испытывая никаких чувств и не слыша собственных мыслей. Наконец, Лаурф вышел на середину комнаты, оказавшись перед своими ученицами и заговорил, чем и вывел Лани из этого странного оцепенения.
        - Я знаю, что все вы были родом из весьма состоятельных или по меньшей мере не бедных семей, - он недовольно поморщился, разглядывая девушек и продолжил после небольшой паузы. - Но была ли хоть одна из вас в настоящем цирке? Там, где львы обучены прыгать в огненные кольца, катают на своих спинах наездников и поджимают хвосты от одного лишь только вида жесткой кожаной плети в руках дрессировщика. Любой молодой маг подобен такому льву в толпе людей, голодному и готовому рвать в клочья ради утоления своего аппетита. Вы уже показали свои когти и клыки, доказали, что умеете ими пользоваться и сегодня ощутили вкус человеческой крови. Так что, с этого дня мы переходим к вашей дрессировке, чтобы научить вас скалить пасти не тогда, когда вам захочется, а лишь тогда, когда вам прикажут. Однако, льва достаточно посадить в клетку и бить палкой, каждый раз, когда он позволяет себе лишнего. Для мага же существует лишь одна такая клеть - руна Минерталя, - Лаурф подошел к старику, и повелительно положил ему руку на плечо. - К счастью для вас, мои львята, есть способ поставить эту руну не навсегда, а на
восемь-девять месяцев. После этого она разрушится на вас сама собой и к этому времени вы уже будете готовы ко встрече со своим господином. Приступай, Готье.
        Старик молча кивнул и вывел к противоположной стене Диану, взяв ее за руку. Быстрыми, но аккуратными движениями он спустил с девушки платье по пояс, в его руке блеснул скальпель, и он легонько кольнул им левое запястье волшебницы, как раз там, где у нее стояла метка демона.
        Собрав несколько капель крови в стеклянную пробирку, Готье бережно перевязал руку девушки бинтом, а затем отправился в угол комнаты, где лежали сложенные рядом друг с другом мертвые тела. Забрав немного крови от одного из трупов он сел за широкий стол, уставленный множеством пробирок и реторт, и принялся производить не понятные для Лани манипуляции с кровью и голубым, чуть светящиеся мелким порошком.
        Вскоре он вернулся к Диане, держа в руках круглую деревянную подставку наподобие палитры и кисть. Уже примерился было начать нанесение руны, но отстранился от девушки и сказал:
        - Прости, милая, ты не могла бы чуть поддержать свою левую грудь? Мне самому не сподручно, да и как-то невежливо.
        Диана невозмутимо выполнила просьбу старика, и он начал выводить ей затейливый круглый узор на теле, вскоре оформившийся в подобие темной печати, размером с кулак.
        - Если у тебя много заряда, милая, - вновь проговорил старик. - То скоро начнет сильно щипать. Не пугайся, это нормально и ничем не опасно. Будет тяжело терпеть, лезь в горячую ванну, зуд сразу ослабнет, а если пойдет краснота, покажись мастеру. Я тогда приду и подправлю руну.
        - Готье, - недовольно бросил Лаурф. - Хватит над ними причитать, разберутся. Работай поживее.
        - Слушаюсь, господин, - покивал старик и сказал Диане. - Можешь уже одеваться.
        Лаурф тем временем подошел к широкому шкафу и достал оттуда загодя приготовленную бутылку вина и большой бокал. Затем он сел в кресло у противоположной от трупов стены принявшись наблюдать за процессом.
        Спустя немногим более часа процедуре нанесения руны подверглись все девушки, однако оказалось, что это был еще не конец сегодняшних занятий.
        Лаурф встал перед ними с ополовиненным бокалом вина и произнес:
        - Первый урок послушания, львята. На колени. Живо.
        Секундная заминка и девушки принялись медленно опускаться, придерживая руками длинные юбки своих красивых платьев.
        Высший маг сделал очередной глоток вина, поиграл напитком в бокале, словно решая, что скомандовать дальше, хотя это явно был всего лишь спектакль. Затем он сделал пару шагов назад, окинул взглядом учениц и сурово сказал:
        - Ползите сюда и целуйте мои сапоги.
        Софи непереставая рыдала, уже более получаса, уткнувшись Лани в плечо. Они сидели на кровати обнявшись и пытались отойти от пережитых событий, а холодный ветер из распахнутого настежь окна с каждым прорывом приносил все новые сухие листья из сада.
        Сегодня их лишили еще и магии, пусть и на время, однако чувство беспомощности сделалось от этого только сильнее. Лани и сама готова была разреветься от жалости к себе, однако плакавшая рядом подруга странным образом придавала ей сил.
        Из головы девушки не выходил образ тонкого ивового прутика под жестокими ударами молота. Она гнулась и извивалась, но понимала, что ударов будет еще очень и очень много, и скорее всего после них даже прутику уже никогда не принять своей изначальной формы. Через несколько страшных месяцев унижения он уже не сможет покрыться зеленой листвой, беззаботно качаться, радуясь теплому летнему ветру и пению птиц. Только жухлая серая листва станет его извечными плодами. Мертворожденная радость на лице, улыбки по приказу и слезы о самой себе, которую она потеряет.
        - Ну хватит уже, Софи. Возьми себя в руки, - тихо сказала Лани. - Все мы сегодня выступили палачами, мне тоже очень плохо.
        - Нет! Ты не понимаешь! Ты не видела! - сказала сквозь слезы подруга, но все-таки отстранилась.
        - Я понимаю, что это было мерзки и у меня…
        - Нет! - прервала ее Софи, утирая рукавом слезы. - Ты не понимаешь! Я же была… Была с таким сильным зарядом! Я боялась стать одержимой. Я не хотела! - она снова разрыдалась, но после нескольких всхлипов все же продолжила говорить: - Я подумала, раз заклинания усиленные будут, надо взять то, что поменьше силы требует. А у меня дротики никогда нормально не получались, я ими промахиваюсь… Зато ледяная твердь совсем мало стоит, и она по области. Я же не специально, Лани! Я не хотела его мучать, но его заморозило только по пояс. Лани, он так долго умирал из-за меня, а я даже не знала, чем ему помочь…
        Она зажмурилась, но была уже не в силах дальше плакать. Чуть посидев с ней рядом, Лани поднялась, взяла со стола маленькую бронзовую пуговицу и вложила ее в руку подруги.
        - Что это? - спросила Софи, рассматривая подарок.
        - Когда мы с Эшем убегали от начавшейся войны, - тихо сказала Лани. - Мы нарвались на некроманта Рейха. Как Эш потом объяснял, это самые неудобные для антимов противники. Так вот, он едва нас тогда не прикончил. Но я запустила в него огненный дротик и убила. Он умер быстро, был нам врагом, и несмотря на это я его очень жалела. Позже эти чувства ушли, но, как бы то ни было, я сделала это сама. А здесь нас заставляют Софи. Мы такие же пленницы как те люди, но в отличии от них у нас есть шанс уйти отсюда живыми. Ты понимаешь, о чем я?
        Софи кивнула, успокаиваясь, а Лани, тем временем продолжила:
        - Так давай это сделаем. Вытерпим все, что с нами вытворяют, прогнемся, но останемся собой.
        - Знаешь, Лани, мой отец любил говорить, что будущее за магами. Что они, то есть мы, со временем будем править и вести людей к процветанию. Но неужели для этого нужно проходить через такое?
        - Думаю нет. Нам просто не повезло оказаться достаточно красивыми, для того чтобы нас захотели получить в свою коллекцию очень серьезные люди, которые не любят рисковать своей безопасностью.
        - Может быть. Прости, что я так распускаю сопли тут. Тебе ведь наверно тоже было нелегко?
        - Зато, пока тебя успокаиваю, мне самой меньше хочется плакать, - улыбнулась Лани. - Давай уже все это оставим. Расскажи мне лучше про свой дом в Аноре и про сад с прудиком, где ты любишь купаться летом. Тебе ведь нравится про это говорить, а мне всегда нравится слушать.
        Софи вздохнула и легла на кровать, так что ее голова оказалась на коленях у подруги.
        - Если ты хочешь, то давай опять расскажу, - она прикрыла глаза и долго лежала молча. Наконец на краешках ее губ заиграла едва заметная улыбка и девушка начала свой рассказ: - У нас очень большой дом на юге города. А вокруг него яблоневый сад, который очень красиво цветет каждую весну, и я любила… то есть люблю смотреть на него из окна весной, когда все деревья становятся белыми от цвета и воздух очень приятно пахнет. А еще наш дом со всех сторон украшен голубыми колоннами…
        - Ты же раньше говорила розовыми? - удивилась Лани.
        - Да? Нет, это ты наверно не запомнила просто. Колонны голубые, как цвет неба. Я любила в детстве прятаться за ними, когда отец приезжал из губернаторского дворца со всякими подарками…
        Софи говорила еще долго, временами путаясь и поправляясь, а ближе к ужину у обеих девушек начался ужасный зуд на месте поставленных рун, и они отправились по своим ванным комнатам как им советовал рунер по имени Готье.
        Так началась череда странных и страшных дней. Их занятия теперь начинались за два часа до полудня и заканчивались только вечером перед самым ужином.
        Их учили прислуживать будущим господам - быть кроткими и податливыми, ловить каждый жест и взгляд, чтобы понимать чужие желания и капризы. Особенно сложными и неприятными занятиями были те, которые Зенара называла «выжигание гордости». Тогда девушкам приходилось делать что-то совершенно постыдное, вроде вытирания с пола плевков или ползания на коленях.
        Но каждый вечер подруги приходили в комнату Лани, которая давно уже стала их общей и, пытаясь отвлечься, играли во что-нибудь веселое.
        Жухлая листва, превратилась в совсем уже сухую серую массу, однако очень помогала подругам. Софи создавала из листьев на полу разнообразные узоры, ну а Лани пыталась угадать, что же именно на них изображено. Так же они строили из листьев лабиринты и тренировали память, когда требовалось запомнить повороты, а затем пройти весь лабиринт не открывая глаз.
        Каждое утро они просыпались, обнявшись и ждали страшного стука в дверь за которым последуют команды и издевки Зенары, насмешки охраны и проглоченные слезы обиды от жалости к самим себе.
        Очередной день удивил их новым странным упражнением, обманчиво показавшимся на первый взгляд простым. С утра и до самого вечера им требовалось по очереди говорить о себе всякие выдуманные мерзости, обзывать самих себя последними словами и в тоже время сохранять на лице улыбку. Уже к исходу первых двух часов Лани поняла, что у нее от этого начала страшно болеть голова и непрерывно ощущалась тошнота, но тем не менее, она продолжила занятие наравне со всеми.
        В тот вечер Софи сказала, что чувствует себя неважно и впервые за много времени осталась ночевать у себя. Без подруги Лани не смогла заснуть, от того, что ей постоянно мерещились пауки, ползающие в листьях.
        На следующий день Зенара изменила упражнение и теперь одной из девушек требовалось стоять и слушать, как остальные дразнят и обзывают ее. Особенно тяжело Лани приходилось, когда требовалось говорить гадости про Софи.
        Наконец, с жуткой головной болью девушка буквально ввалилась к себе в комнату и вскоре услышала стук в дверь.
        На пороге стояла Софи и лицо ее оказалось удивительно спокойным. Она не захотела играть сегодня с листьями, но сказала, что собирается рассказать подруге нечто важное. Лани ее впустила, и они вместе сели на кровать.
        - Я хочу вернуть тебе ту пуговицу и прошу тебя не спорь. Просто дай мне договорить.
        Лани приняла обратно свой подарок и недоуменно кивнула, тогда как Софи продолжила:
        - Ты знаешь, я ведь очень много всего придумала, когда рассказывала о себе нашими вечерами. Для начала, у меня нет никакой приставки «де» перед фамилией. Но это в общем и не важно, просто я хочу, чтобы ты узнала правду, - она улыбнулась и посмотрела на подругу своими чистыми голубыми глазами. - Мои родители действительно из Аноры, но они никакие не богачи. У нас нет ни яблоневого сада, ни большого красивого дома, ни сотни слуг. Я это все придумывала, чтобы казаться тебе интереснее. Не сердись на меня пожалуйста, я ведь не со зла.
        Лани изумленно смотрела на нее, не в силах сказать что-либо. Столь неожиданная и непонятная откровенность подруги казалась ей пугающей.
        - Мой папа обычный камнетес, но так получилось, что в Аноре был богатый человек, который решил забрать себе все дела, связанные с обработкой камня. У него на службе были маги, которые позволяли делать всю работу быстрее и экономичнее, и отец понял, что рано или поздно разорится. Он продал свое дело тому человеку, взял две огромных ссуды у ростовщиков и сказал мне, что будущее за магами. А потом отправил меня в академию на собранные деньги. Я не знаю как сейчас у него дела, надеюсь, что он жив и здоров. Только мне жаль, что он так ошибался, Лани. Будущее не за магами, а за злыми и подлыми людьми. У хороших людей в нашем мире нет будущего, кем бы они ни были.
        Софи очень крепко обняла растерянную подругу, и не говоря больше ни слова ушла к себе.
        Лани еще долго думала над ее словами, однако поняла, что после прошлой бессонной ночи и морально тяжелого дня ее одолевает дремота.
        Девушку разбудил стук в дверь.
        - Лани на выход. Завтрак.
        В зале, где они всегда принимали пищу уже находились все девушки кроме Софи и Лани тут же заволновалась. Ей не хотелось есть, а когда, появился Лаурф, по обыкновению, завтракавший отдельно, она поняла, что произошло нечто ужасное.
        - Сделайте-ка перерыв, львятки, - с обычным недовольным выражением лица, проговорил высший маг. - Сегодня я хочу показать вам, что из моего поместья есть только один выход - пройти обучение и стать полноценными волшебницами при своем господине. Смерть, это не выход.
        С этими словами он щелкнул пальцами и в комнату вошла Софи. Ее кожа была синюшно-белого цвета, а на шее явственно угадывались широкие темные следы от улучшения. Глаза девушки бесцельно блуждали, не останавливаясь ни на ком и не на чем, а рот оставался приоткрыт и оттуда тянулась тонкая ниточка слюны.
        - Софи решила покинуть нас иным способом, и, если верить церкви, ее душу уже прибрал к себе демон в свое царство, где будет вечно мучать и истязать бедняжку. Но тело еще нам послужит. Я отправлю это полено работать на кухне, мыть за вами грязную посуду. А когда мое заклинание утратит силу, Лани поможет мне сжечь тело во дворе. Вы ведь любили играть с ней вместе? Вот и сыграете напоследок. На этом все, львятки, продолжайте трапезу и отдыхайте. Сегодня у вас выходной.
        Не в силах даже думать о еде Лани с трудом дождалась окончания завтрака, ввалилась к себе в комнату и упала на кровать. Все тело била крупная дрожь, мысли путались и исполняли в голове причудливый жуткий танец.
        Она больше не могла и не хотела так жить. Быть может смерть и не выход, но она казалась хоть какой-то возможностью ответить этому дому.
        Она не станет такой, какой хотят ее видеть Лаурф и Зенара, не даст им возможности насладиться результатами дрессировки маленького гордого львенка.
        Лани принялась выкидывать из гардеробной платья и крепко связывать их меж собой грубыми большими узлами. Не хватало еще одежде развязаться и позволить ей выжить.
        Один край будущей петли девушка повязала за ножку кровати, а второй собиралась надеть себе на шею, как вдруг заметила, что листья под ней слабо шевелятся. Страх пауков привычно кольнул сознание, Лани вскрикнула и забралась с ногами на кресло.
        Листья действительно двигались, но дело было вовсе не в пауках. Слабо шелестя, они начали сами собой стягиваться со всей комнаты, пока не образовали большую темную кучу. Та зашевелилась и, как бы провалившись внутрь самой себя, оставила сидеть на полу маленького рыжего лисенка.
        Он жутковато оскалился своим подобием человеческой улыбки и сказал:
        - То есть ты все-таки решила сгнить в его лапах?
        - Что? - удивленно проговорила Лани.
        - Ты давно уже поняла, что в пророчестве есть слова о тебе. Вот я и спрашиваю, ты решила сгнить заживо в лапах паука?
        - Нет, - ответила девушка и быстро покачала головой.
        - А, я понял. Так это не удавка, а лассо, верно? - сказал лисенок и фыркнул, изображая смех. - Ты наверно решила птиц наловить, а я тебе мешаю.
        Лани чуть расслабилась и закусила губу размышляя как себя вести с этим духом. Она помнила слова Эша о том, что он очень древний и опасный, но также и то, что он уже являлся ей во снах, где не причинял никакого вреда.
        Лисенок тем временем вильнул пушистым хвостом и взобрался на кровать. Он смотрел на Лани гипнотизирующим взглядом полностью черных немигающих глаз, и девушка отвернулась из-за неприятного ощущения близости потустороннего существа.
        - А вон то красное с открытой спиной нравится тебе больше всех.
        - Ты что, читаешь мои мысли? - она все же посмотрела на него снова, влекомая любопытством.
        - Только чувства. Но и то, лишь тогда, когда ты хочешь, чтобы их кто-нибудь прочел.
        - Я не понимаю.
        - Ну и не надо, - лисенок фыркнул и наклонил мохнатую мордочку в бок.
        Некоторое время они сидели молча, наконец, Лани не выдержала и спросила:
        - Но что тебе здесь надо, дух?
        - Масса всего. Например, я здесь живу.
        - Где? В этой комнате?
        - Нет, в твоих снах. Этот пласт вашего круга слишком жесткий. В вашем языке нет подходящего слова, так что жесткий просто самое близкое. А во снах мне нравится.
        - Но что ты там делаешь?
        - Живу. Я ведь уже сказал. Это опять же не совсем то слово, если угодно, можешь считать, что я там существую.
        - Но почему именно в моих?
        - Должен же я где-то жить, раз я пока в вашем круге. А тот старик мне не понравился, когда я здесь появился.
        - Постой! - Лани едва не вскочила с кресла, но взяла себя в руки и осталась на месте. - Так это ты сказал нам тогда пророчество?
        - Нет, но я его тоже услышал. Ту часть, что для меня. Поэтому я и здесь. Оно прозвучало во всех кольцах мироздания, сперва мы услышали свое, затем вы свое, потом кольцо ангелов, ну и так далее.
        - Это что-то невероятное, - Лани покачала головой, пытаясь осмыслить происходящее. - А у тебя есть какое-то имя? Как мне тебя называть?
        - Я никак себя не называю, а в разных мирах меня называют по-разному. Больше всего мне нравится Арунд’дханар’Киамаран Инсом, так меня зовет демон Арраш в своем царстве. Не знаю почему, но звучит… Интересно.
        - Арраш? Я о таком не слышала.
        - Демон праздности и лени. Вы пока не научились его призывать. Но и не советую. Особенно тебе, ты ведь уже дружишь с Игнисом.
        - Постой, я боюсь, что это не выговорю, можно я буду просто звать тебя Инс?
        - Да, как тебе удобно. Мне вполне нравятся все твои звуки, так что все равно.
        - Что значит все звуки?
        Лисенок потоптался на месте и чуть недовольно сказал:
        - Какая разница? Ты задаешь много вопросов, ответы на которые тебе не нужны. Спроси что-нибудь более важное.
        - Что например?
        - Смешно! Ты переадресовала мне вопрос о том, что тебе важно. Великолепно! Вы люди очень интересные сущности.
        - Ладно, допустим я хочу выбраться отсюда, а Эш говорил, что ты сильный древний дух. Ты можешь мне помочь?
        - Я уже это делаю.
        - Как? Я не понимаю. Ты можешь пробить стены? Усыпить охрану, как-то обезвредить Лаурфа и Зенару? - с надеждой спросила Лани.
        - Хочешь, чтобы я вместо тебя выжирал твой кокон? Даже не надейся, я не пойду против пророчества. Но, я могу сделать кое-что другое!
        Он вдруг зарычал, но не агрессивно, а скорее забавно и накинулся на крупную складку покрывала, принявшись кусать ее и яростно царапать лапами. Затем Инс брякнулся на спину и начал играть со своим хвостом, пытаясь достать его маленькой пушистой мордочкой.
        Некоторое время Лани смотрела на это недоумевая, а через минуту не выдержала и улыбнулась. Лисенок тем временем принялся атаковать одну за другой подушки и кататься по кровати через голову, так что еще через минуту Лани невольно засмеялась и сказала:
        - Инс, разве это сила древнего духа? Прости, но я думала о какой-то могущественной магии.
        Лисенок тут же сел на задние лапы и серьезно уставился на нее своими черными немигающими глазами.
        - Сегодня ты уже не решишься умирать и продолжишь жить, Лани. Я сделал немало. Никогда не суди по методам о результатах. А теперь иди и прими горячую ванну, подумай о чем-то хорошем. Я же навещу твою подругу в царстве Хильдры и попрошу демонессу быть с ней пообходительнее. До встречи во снах, огненная гусеница. Не сдавайся больше так просто.
        Глава 6
        Иован бежал сквозь ночной лес, все удаляясь от миллионов жадных глаз, о которых поведал ему дух. Теперь он чувствовал их явственно, словно с его лица сняли темные плотные шоры и удивлялся лишь одному, как до сих пор еще оставался жив.
        Отвар, созданный из трав, что вручила огненная гусеница, вернул мужчине разум, и это позволило оценить весь ужас происходящего. Все это время он питался полусырыми тушками животных, пропуская приемы пищи по три-четыре дня к ряду. Он почти не спал все прошедшие дни, задремывая лишь на несколько минут и снова продолжая творить нелепые ритуалы, все сильнее истончавшие границы между мирами.
        Иован бежал, жалея теперь лишь об одном, что помимо одежды и палки не взял с собой ни капканов, ни топора, ни даже какого ножа, а потому ситуация его была немногим лучше, чем тогда, когда он только угодил ногой в ловушку.
        И все же на рассвете мужчина увидел, как деревьев впереди становится все меньше, и где-то вдали серое утреннее небо сливается с водами Ледяного моря.
        Вскоре он вышел на побережье и несмотря на то, что сил двигаться дальше почти уже не оставалось, буквально бросил свое тело на каменистый пляж, сел на крупный камень и стал наслаждаться влажным ледяным ветром. Мелкие снежинки, то ли падающие неба, то ли поднятые с земли, одиноко кружилась в замысловатом танце и навсегда исчезали, касаясь поверхности воды.
        Иован поплотнее укутался в свой полушубок и собирался уже было продолжить путь, как вдруг заметил, что слева, из-за кромки леса поднимается рваная, размазанная ветром, дымка от костра. Шаги по занесенному снегом каменистому берегу давались с трудом, потому мужчина вернулся ближе к лесу, где снег был не таким глубоким. Пробираясь через сухой подлесок, он перебрал варианты тех, кто ему может встретиться. Наткнуться на патруль Рейха казалось маловероятным, но все же возможным, а потому Иован старался двигаться очень осторожно. Идеально было бы встретиться с кем-то из своих, однако мужчину смущало то, что он нигде не видит следов на снегу и рассчитывал лишь на то, что люди подошли на побережье с моря.
        Преодолев небольшой холм, воин припал к рыхлому снегу, чтобы осмотреться и его взгляду предстала заводь с маленькой разоренной деревенькой. Здесь было всего пять домов, все выгоревшие до черных корявых островов, кое-где припорошенных снегом. Небольшая пристань, откуда рыбаки вероятно выходили ловить рыбу, казалась почти не тронутой пожаром, что бушевал здесь когда-то. Возле нее на берегу валялись раскуроченные ящики, корзины и кучи тряпья, а на самом краю дощатого помоста сидел закутанный в ворох одежды ребенок и рыбачил.
        Иован заметил, что дым костра идет от одного из домов с обвалившейся крышей, аккуратно поднялся и, перебежками от дерева к дереву, направился туда.
        Вблизи деревенька выглядела еще более жалко и убого. Жившие в ней ранее люди из без того были не богаты, но после разграбления и разорения здесь и вовсе остались одни камни, пепел и недогоревшие доски. Иован осторожно заглядывал в дома, но не находил в них ничего кроме золы и копоти. Он все больше настораживался, так как нигде не замечал следов взрослых людей, зато детских вокруг было много. Вот сильно притоптанный снег и возле него гора щепок, да полуразобранная корзина, в другом месте, позади дома, стоял маленькой, но аккуратный снеговик с глазами и ртом из камней и волосами из рыбьих костей. Свои руки-ветви снеговик протягивал вперед, словно хотел обнять кого-то, да так и застыл, дожидаясь теплого лета.
        Больше всего следов детских ног оказалось у дома, где горел огонь. Иован осторожно заглянул туда, держа на готовые палку, и заметил, что снега внутри не было, зато горами стояли разнообразные чашки, миски и кастрюли. Из покосившейся, почти наполовину ушедшей в пол, глиняной печи валил дым и возле ее зева стояла кастрюля с закипающим варевом, я рядом с печью находилась импровизированная лежанка из сложенных друг на друга теплых меховых вещей.
        Мужчина посмотрел в сторону пристани как раз в тот момент, когда ребенок поднялся и осторожно придерживая удочку собирался уже отправиться к дому. Это оказалась девочка, хотя из-за количества ее одежды, разглядеть черты лица было не просто.
        - Я друг! Ассия! Свои! - пробормотал Иован, бросив на землю палку и показывая раскрытые ладони. Девочка испугалась, но не кричала и не убегала, просто смотрела на него распахнув глаза и не знала, что делать. Догадавшись, что выглядит, должно быть очень отталкивающе, мужчина добавил: - Я из плена убежал, от Рейха, давно уже. Ты одна тут живешь?
        Девочка кивнула и, посмотрев на удочку, тихо спросила:
        - Вы неверно кушать хотите? - с этими словами она двинулась к дому и чуть обойдя Иована стороной вошла в свое жилище. - Будете рыбу? У меня кроме нее ничего нет. Только червяки, но их лучше не есть, потому что будет болеть живот.
        Мужчина стиснул зубы и кивнул, сдерживая слезы.
        Это были одновременно слезы жалости, ненависти и боли. Пятнадцать лет назад он ушел в армию, для того чтобы защитить от ужасов войны таких вот детей, отстоять право своего народа на существование и дать ему возможность жить обычной человеческой жизнью. Но прошли годы и на разоренном пепелище ребенок собирался спасти его от голодной смерти.
        Девочку звали Тата. Поняв, что незваный гость не собирается причинять ей вреда, она быстро успокоилась и принялась без умолку рассказывать о том, как здесь живет.
        Оказалось, что война застала их деревушку ранней осенью, когда только-только выпал первый снег. До того к ним приходили солдаты Ассии и предлагали уехать, но глава деревни не хотел покидать насиженного места и ответил, что при Рейхе у каждого жителя будет по новой лодке с парусом и теплые дома. Силой забирать их не стали, но вскоре появились воины в сером и начали всех убивать. Родители спрятали Тату под полом, велели не выходить и не издавать никаких звуков, что бы не случилось. Так она и сделала, но, когда вокруг стали гореть дома, девочке сделалось очень жарко, она пролезла к выходу на улицу и выбежав, спряталась под лодкой. Все это случилось поздним вечером, а к утру дома уже догорели, но никого из жителей в деревне не оказалось, потому что войска Рейха зачем-то забрали их с собой.
        Тата ходила в лес, чтобы найти взрослых, думала, что кто-то смог убежать, но однажды заблудилась и едва не потерялась, после чего решила больше не отдаляться от дома слишком далеко. Сперва она ела ягоды можжевельника и клюквы, что росли на деревьях неподалеку, но вскоре они кончились и девочка стала пытаться рыбачить. Она копала червей в большой навозной куче, как делали раньше взрослые и используя удочку ей довольно быстро удалось научиться доставать из воды разную рыбу.
        Пару раз в разоренную деревеньку приходили волки. Толстая дверь, все еще хорошо сидящая на петлях, защитила Тату от хищников, но оба раза она долго боялась выйти на улицу и решалась на это только тогда, когда понимала, что совсем уже ослабла и вот-вот умрет с голоду.
        Около двух недель назад в деревню зашел отряд Ассии, несколько воинов с большими арбалетами за спиной. Они сказали, что идут очень сильно пакостить армии Рейха, дали девочке немного еды и пообещали, что через день-другой вернутся, чтобы забрать ее, но обратно так никто из них и не пришел.
        Дослушав историю Таты, Иован рассказал девочке о своем побеге, опустив все страшные подробности и выдумав то, как добрый шаман долго прятал его у себя.
        Поколебавшись, мужчина решил, что отправляться сегодня к своим не стоит, потому как ему не мешало бы хоть немного восстановиться после всего, что на самом деле происходило в землянке у доброго шамана.
        Первым делом Иован соорудил из крупных досок хоть какое-то подобие крыши, отчего в доме Таты сразу же сделалось гораздо теплее. Они приступили к трапезе и горячая ароматная похлебка, хоть и не содержала в себе никаких ингредиентов кроме воды и рыбы, показалась Иовану величайшим шедевром кулинарного искусства. Он похвалил девочку за старание и рассказал ей, что если до приготовления потрошить рыбе внутренности, то будет получаться еще вкуснее.
        После еды мужчина понял, что его ужасно клонит в сон и прислонившись к горячей печи задремал.
        Разбудило его позвякивание ложки о борта кастрюли, он открыл глаза и понял, что проспал уже целую ночь и половину нового дня. Тата похвасталась тем, что приготовила похлебку по его рецепту и они снова принялись за еду.
        Иован раздумывал теперь, над своими дальнейшими действиями. Оставлять девочку одну он очень не хотел, боясь повторить судьбу диверсантов, не сумевших, по-видимому, избежать печальной участи в бою. В то же время брать ее с собой было также не менее опасно и не только потому, что их могли заметить во время похода. Ребенок рисковал попросту не выдержать многодневного путешествия по зимнему лесу. Потому Иован решил, что как бы тяжело это ни было, но он уйдет один, обустроив до того жилище девочки и наловив побольше рыбы впрок - как себе в дорогу, так и на случай, если Тата вдруг заболеет и не сможет сама заниматься ловлей.
        Так прошла целая неделя и с каждым днем Иован чувствовал, что постепенно приходит в себя и набирается сил. Дважды он порывался уйти, однако девочка останавливала его, сперва ссылаясь на то, что ей холодно спать и нужно какое-то подобие кровати, затем на плохое самочувствие, которое в момент улучшалось, как только мужчина обещал ей остаться. Он прекрасно понимал ребенка, который боялся снова оказаться без взрослого, но и откладывать обратный путь к своим мужчина дальше уже не мог.
        Ранним утром нового для он очень тихо поднялся со своих лежанок, сооруженных возле печи, свернул их и посмотрел на мирно спящую Тату.
        Иован чувствовал, что поступает подло, однако успокаивал себя тем, что чем раньше он уйдет, тем скорее сможет прислать для ребенка помощь. Стараясь делать все максимально тихо, он достал несколько вареных рыбин, припасенных для путешествия, и вышел за дверь.
        Странные, необычные для этих мест звуки доносились откуда-то из-за дома неподалеку. Легкое позвякивание металла о металл и шарканье, словно кто-то вытаскивал на берег лодку.
        Мужчина тут же метнулся на звук, надеясь лишь на то, что, если рядом враг, он может успеть атаковать, воспользовавшись фактором внезапности.
        Выскочив из-за дома, Иован увидел одинокого человека в серой стеганке, опоясанного мечом и в кожаной портупее, на которой угадывались закрепленные метательные ножи. Рейховец имел крепкую фигуру и явно был не из простых солдат, раз что-то делал у себя в тылу в столь необычной экипировке. Он тащил из воды лодку и стоял к берегу боком, когда Иован на него набросился.
        Техника Арубо, что сокращенно означало «ассийский рукопашный бой» придумывалась не для драк и не для спортивных состязаний, она решала одну единственную задачу - помочь безоружному как можно быстрее убить врага, чтобы завладеть его оружием.
        Иован нанес удар в шею, однако рейховец успел подвергнуть голову, так что удар пришелся по касательной. Левой рукой Иован уже коснулся рукояти меча противника заходя ему за спину, но тот рванулся на него, и они вместе полетели на землю. Начался обмен ударами, рейховец пытался что-то кричать на ломаном ассийском, однако Иован его не слушал, он выбрал подходящий момент и извернулся, ухватив противника ногами за руку и шею. Еще бы секунда и рваный хруст в плечевом суставе означал бы победу ассийца, однако противник снова оказался не прост - он вывернул кисть и, с размаху пиннув Иована в плечо, перекатом ушел назад, с одного рывка поднявшись на ноги. Ассиец понял, что в следующее мгновенье схлопочет метательный кинжал и швырнул в лицо врага пригоршню снега, стремительно поднимаясь для прыжка.
        - Свои! Нихт бой! - услышал Иован, уже наваливаясь на доставшего метательный нож врага. Их руки сцепились и в этот момент мужчина понял, что ему просто не хватает физических сил. Он еще не успел полностью восстановиться, рейховец выворачивал руку с ножом и вскоре должен был пырнуть его в живот.
        Так и случилось, однако вместо удара тот выкинул нож на снег и залепил ассийцу смачную затрещину, а затем снова прокричал:
        - Свои! Нихт бой! Дружба!
        - Да какая тебе дружба, урод?! - прошипел Иован, силясь дотянуться до другого метательного ножа. Противник при этом буквально отшвырнул ассийца в сторону и выхватил меч, поднимаясь с земли.
        - Нихт бой! Дай говорить!
        - Ну говори, - буркнул Иован, косясь на то место, куда упал метательный нож и прикидывая, успеет ли он поднять его и бросить, прежде чем рейховец атакует первым. Судя по силе, выучке и скорости реакции незваного гостя, выходило, что не успеет.
        - Я плыть сказать на… об оружие. Новое оружие Рейх.
        - Чего? - нахмурился Иован.
        - Шайзе. Я плохо говорить на ассийски. Мой имя Райль, я хотеть вам всем помочь.
        - И чем же ты хочешь нам помочь? - спросил Иован на чистом рейхском.
        - Дерьмо! Ты говоришь на нашем? А хер ли сразу не сказал? Я стою язык ломаю.
        - Что тебе тут надо?
        - Рейх научился контролировать одержимых и собирается применить их на вас, если еще этого не сделал. В это сложно поверить, но это так. Надо срочно довести эту информацию до ваших командиров.
        Иован сел на снег и засмеялся.
        - Я говорю правду, чтоб тебя! Им ставят особую руну под названием…
        - Нгуву, - закончил за него Иован. - И на ее создание требуется от пяти до десяти тысяч недавно убитых людей. Твоя информация устарела Райль, мы ведем войну с ними уже больше двух месяцев, а нашей разведке стало известно о ваших демоновых куклах за несколько дней до атаки.
        - Твою-то мать! - в сердцах выкрикнул Райль. - Выходит я плыл зря?! Как вы держитесь? Удалось им что-то противопоставить?
        - Как мы держимся это наше дело, - с ухмылкой ответил Иован. - А ты хорошо дерешься. Никак гвардеец или офицер. Не думал, что среди вас бывают изменники.
        - Я такому дерьму не присягал, - поморщился Райль. - И кстати, встань уже и отойди-ка от ножа, парень, я вижу, как ты к нему постепенно пододвигаешься.
        - А может тебе его кинуть?
        - Я тебе сейчас, сука, кину, - с улыбкой ответил Рейховец.
        Иован поднялся и отошел к ближайшему дому, опершись о него спиной. Райль тем временем убрал меч в ножны, поднял метательный нож и, обтерев его о стеганку, приладил оружие обратно к портупее.
        - Раз вам все так хорошо известно, то смысла от меня не будет никакого. Дерьмо! Что же делать-то в таком случае, - растерянно рассуждал рейховец, не сводя тем не менее взгляда с Иована.
        - Если так хочешь помочь, то отдай мне лодку и что-нибудь из припасов. Особенно пригодилось бы огниво.
        - Лодка тебе не поможет, если хочешь к своим выбираться, - махнул рукой Райль.
        - Почему?
        - Я шел к вам из Нордики, с контробандистами. У них тут на северо-западе схрон. Так люди, которые его охраняют, рассказали, что наши, в смысле Рейха, корабли постоянно дежурят на рейде в десятке километров восточнее. Наверняка на ближайшем к берегу есть двойка магов умеющих осматривать окрестности без помощи глаз.
        - Причем именно двойка, чтобы работать посменно, - кивнул Иован. - Да, значит по морю не вариант.
        - Вот и я о чем. Лучше уходи лесом. Хотя и там тоже… сам наверно знаешь. Ты, кстати, из разведки или как?
        - Или как. Командир боевого пера. Попал в плен, бежал.
        - Понятно, траппер значит. Горела у меня как-то броня от вашей чертовой гремучки, хорошо, что была зачарована. Ну да, хер с тобой, командир боевого пера, - Райль подошел к лодке и достав из лежащего в ней рюкзака огниво, кинул его на землю рядом с Иованом. - У тебя тут жратва-то есть? А то у меня не особо густо, но, если сильно надо, поделюсь.
        Ассиец задумчиво поднял огниво и сказал:
        - Да погоди пока. Интересный ты уж больно. Первый раз вижу рейховца, который хочет мне чем-то помочь.
        - Ну посмотрел и будет, - усмехнулся Райль, забираясь в лодку. - Подтолкнешь может? Не охота ноги мочить, а причал этот сраный того и гляди развалится.
        - А куда ты теперь? - спросил Иован подходя к лодке.
        - До схрона контрабандистов, потом с их кораблем до Нордики, а уже оттуда в наш новый ланкарский унтерланд.
        - То есть как?! - воскликнул ассиец.
        - Так ты еще не в курсе? В плену как раз наверно был. Вся Ланкария захвачена, их король с двумя принцами убит. Регентом при малолетней принцессе выступил какой-то дворянин. Не помню, как там его. Кейн вроде. Он уже акт о капитуляции и подписывал.
        - Да это как же они так быстро? - совершенно растерянно проговорил Иован. - Интересно, а наши-то в курсе?
        - Да уж наверно. На Нордике давно все знают, а там ведь есть ваше посольство с шаманом, полагаю все мыслями и передали на родину. Что же до того, как их победили, так ведь у них нет гремучки вашей, вот и весь ответ.
        - Но у них же есть маги. Чем не альтернатива?
        - Есть-то они есть, да только бились ими ланкарцы не как вы, а в плотном строю, прикрывая колдунов сотнями солдат. В общем обычная тактика, когда по силам относительный паритет, - он махнул рукой. - Да ну и что я тебе рассказываю, сам что ли не поймешь? Ты толкать меня будешь или нет? Я может еще на тот корабль успею, на котором прибыл.
        - Погоди-ка, Райль, погоди. А с этими контрабандистами, оно как? Безопасно будет до Нордики дойти, где посольство наше?
        - Да хер его знает, - пожал плечами тот. - Сюда добрались без проблем, а как обратно будет, посмотрим.
        - Тогда не уплывай, - кивнул ему Иован. - Кажется, у тебя все же будет возможность нам помочь.
        Он быстро вернулся в дом, однако не застал в нем Тату. Помня о словах девочки о том, как родители спрятали ее под полом, мужчина легонько постучал костяшками пальцев по черным от копоти доскам и сказал на ассийском:
        - Малышка, это я Иован. Не бойся у нас все хорошо, так что можешь вылезать. Мы с тобой отправляемся к сказочным островам далекой Нордики, чтобы передать через добрых шаманов кое-какие очень важные слова.
        Несмотря на то, что ветра почти небыло и паруса мирно покоились на мачтах, их корабль неистово мчался вперед будто бы гонимый яростным штормом. Так работала магия Луули, демоницы воды, болотных топей и покровительницы детоубийств. Ее маги были незаменимы на флоте за счет множества не боевых заклинаний, весьма полезных в мореплавании. Однако, несмотря на всю свою практическую значимость они оставались не слишком распространены в мире из-за очень дорогого и сложного ритуала темного договора, в котором, требовалось тело мертвого ребенка.
        На корабле Щучий хвост маг Луули, ко всему прочему, был не зарегистрированным и не имел никакого отношения ни к одной из академий мира. Иована не отпускала мысль о том, что, весьма вероятно, какому-то мальчику или девочке вроде Таты пришлось заплатить жизнью за то, чтобы полсотни моряков доставляли свои грузы быстрее и могли на этом больше заработать.
        Они уже второй день сидели в выделенной им каюте и Райль рассказывал о том, что контрабандисты возят в Ассию акулью кровь, стекло и серу. Все эти вещи являлись весьма полезными в алхимии и скупались большими партиями, а вот выменять на них можно было различные ассийские зелья, чтобы потом хорошо продать их на черном рынке, так как все государства держали оборот столь ценного товара под жестким контролем.
        Потому капитан Щучьего хвоста свозил все необходимое в надежный схрон, а затем, когда товара накапливалось побольше и позволяла военная обстановка, вполне легально по ассийским меркам, торговал им в любом портовом городе. На обратном пути к Нордике они всегда занимались рыболовством. Когда в трюме не было драгоценного груза, это позволяло покрыть хотя бы мелкие расходы, а заодно поддерживать репутацию обычных рыболовов. В тех же случаях, когда Щучий хвост наконец вез партию зелий, ими нашпиговывали пойманную рыбу и таким образом проходили таможню Нордики.
        На вопрос Иована, откуда бывший гвардеец знает столько пикантных подробностей, Райль неохотно ответил, что один его знакомый ветеран из Рейха как раз и занимается на островах таким бизнесом.
        Тата постоянно приставала к Иовану с разными вопросами и, уже не в силах отвечать ей по третьему разу об одном и том же, мужчина сказал девочке, что если долго следить за морем, можно увидеть на нем крылатых русалок. Таты хватило ровно на десять минут, но потом она заявила, что все это выдумки.
        Райль пришел на помощь, показав пальцем в крохотное оконце их каюты и воскликнув:
        - Йа, йа, русалки! Красота!
        После этого девочка наконец занялась созерцанием моря, а мужчины смогли снова поговорить.
        - Скоро маг выдохнется и пойдем под парусами, - как бы невзначай сообщил Райль, усаживаясь поудобнее на кровати. - Так что будем в Нордике через два три дня, как с ветром повезет.
        - А откуда ты знаешь про мага? Он тебе говорил?
        - Нет, тут все просто - отмахнулся мужчина. - Мы на восток тоже шли под этим же его заклинанием, но медленнее, а сейчас вон как летим. Значит он накопил много мистического заряда, отчего это заклинание действует сильнее и дальше он побоится колдовать, чтобы не стать одержимым.
        - А ты хорошо в этом разбираешься, - уважительно кивнул Иован.
        - По долгу положено, - туманно ответил Райль и улегся на кровать.
        - Это по какому такому долгу?
        Рейховец зевнул и ответил:
        - Я не собирался тебе говорить об этом, ты все равно, не поверишь. Но раз уж ты спросил, то знай, что я ученик ордена антимов.
        - Верно, не поверю, - усмехнулся Иован, и они надолго замолчали. Затем ассиец понял, что его слишком уж терзает любопытство, а потому спросил: - А все-таки, что это у вас за орден? Антимов ведь почти уже не осталось. Может я тебя не так понял на твоем языке?
        - Все ты понял правильно. Да только знать тебе это ни к чему, мы уже не берем к себе новичков.
        - Почему?
        Райль снова сел на кровати и недовольно проговорил:
        - То ты мне не веришь, то спрашиваешь подробности. Определился бы уже с этим, - он почесал затылок и, поколебавшись, сказал: - Ладно уж, расскажу. Это один хрен ничего не поменяет. Меня из гвардии завербовал к себе в ученики один старый антим по прозвищу Эш. Я сперва не хотел, но он очень настаивал и когда я увидел его способности, то понял, что согласился не зря. Он обезвредил восьмерку боевых магов лан… Рейха, то есть, а сам остался невредим.
        - Ну, конечно, - усмехнулся Иован.
        - Не хочешь не верь, я тебя не убеждаю. Ты попросил рассказать, я рассказываю. Так вот Эш собирался возродить орден, узнав одним из первых про управляемых одержимых. Но у него не было на это средств, и он собирался попросить их в Ланкарии. По странному стечению обстоятельств началась война. Я, конечно, не думаю, что он как-то послужил этому причиной, но кто знает. В любом случае, у нас сейчас нет ни средств, ни нормального места для обучения… - он задумался, а потом вдруг всплеснул руками. - Кстати, а вот если бы Ассия признала наш орден и выделила нам денег, это был бы аргумент для Нордики, чтобы та вступила в войну.
        - Ты несешь чушь, - с улыбкой покачал головой Иован. - Даже если бы я тебе поверил, а я не верю, то ярлам Нордики понадобится что-то куда большее, чем появление какого-то ордена. Они слишком хитры и расчетливы. Уверен им проще повторить судьбу Ланкарии чем воевать с Рейхом.
        - А у тебя есть это «куда большее»? - глядя исподлобья, спросил Райль и не дожидаясь ответа продолжил. - У меня есть только это и раз уж я бестолково сходил до вас, то попытался бы разыграть хоть эту карту, пускай и шанс на успех ничтожен. Даже если ты мне не веришь, помоги, подыграй мне. Пускай ваши послы заявят ярам о том, что есть новое оружие, то бишь мы, кто знает, вдруг это окажется той песчинкой на чаше весов, которой и не хватало.
        - Опять вы на этом непонятном языке болтаете, - сказала Тата, отстранившись от оконца и присаживаясь рядом с Иованом. Мужчина потрепал ее по мягким белокурым волосам, и она прижалась к нему, будто к отцу или брату.
        - Я не верю тебе Райль, но подыграть готов. В конце концов это лучше, чем просто сидеть в посольстве без дела. И все же, скажи мне, что тебя так толкает нам помогать? Ты ведь видел войну задолго до появления управляемых одержимых, так почему же именно сейчас?
        - Не вам я помогаю, а вот всем им, - грустно усмехнулся воин и кивнул в сторону девочки. - Рейх всегда представлялся мне как сказочный серый дракон, который жрет другие народы, но при этом соблюдает строгую диету. Те, кто рядом - штутцы, поддержка, почти равные дракону, они и составляют его когти и клыки. Те, что подальше - футты, корм и рабы. Это жестоко, может быть даже слишком, но в мире всегда так было. Поэтому, когда я воевал за Рейх, я вовсе не считал, как некоторые у нас, что несу в мир порядок и справедливость, мне просто думалось, что не будь Рейха, то же самое делали бы вы или кто из южных держав покрупнее, - он болезненно поморщился и замолчал почти на минуту, прежде чем продолжить. - Однако потом я увидел горящее северное побережье Ланкарии. И понял, что дракон взбесился от чувства вседозволенности, от ощущения полного превосходства. Его строгая диета дала сбой и теперь он готов жрать всех вокруг безо всяких правил, просто потому что может. Полагаю ланкарцам чудом повезло стать штутцами, за счет действий этого убийцы короля Лукаса Кейна. Больше такой удачи не представится никому.
        - А почему именно северное побережье? - уточнил Иован.
        - Из-за его соседства с Нордикой. Видимо кайзер очень не хотел их совместных действий и до сих пор опасается атаки ярлов. Так что одним ударом достигли сразу трех целей: создали одержимых, запугали ланкарцев и облегчили наблюдение за новой морской границей. Теперь любой посторонний - это враг. На берегу воздвигают укрепления, ставят сигнальные вышки и всякое прочее. А до того поселения попросту вырезали, чтобы получить трупы для ритуала. Фремьен пылал словно факел со всеми жителями внутри. Теперь это почерневший от магии кусок обугленного камня.
        - Как ты сказал?! - распахнул глаза Иован. - Почерневший? Почерневший город?
        - Ну да. Его ведь выжгли до тла магическим огнем. Каким ему еще быть?
        - Как же хорошо, что я повстречал тебя, Райль, - задумчиво проговорил Иован, вспоминая слова пророчества, и в этот момент они услышали тревожный звон корабельного колокола.
        Пиратский корабль летел им наперерез, очень быстро сокращая дистанцию. Он имел три широких косых паруса, позволявших судну двигаться с высокой скоростью даже идя боком к ветру, а также низкий корпус из темного дерева с парой широких площадок так и напрашивающихся на то, чтобы разместить там группы стрелков.
        Корабль шел без флага, который мог бы позволить отнести его к той или иной стране, что, и позволяло определить его как пиратский. По палубе Щучьего хвоста то и дело носились матросы. Интендант корабля вызывал их группами по три-четыре человека в арсенал и выдавал оружие - короткие тесаки, дубинки, а некоторым, помимо прочего, и арбалеты с одним единственным болтом.
        Несмотря на царящую суматоху, капитан по прозвищу Троат оставался спокоен и разглядывал приближающейся корабль с ледяным равнодушием.
        - Думаете нас будут пытаться захватить? - спросил его Иован по рейхски.
        Мужчина скривил губы и, уперев руки в фальшборт, громогласно ответил:
        - Хер их знает, но пускай видят, что мы готовимся к бою. Думают поди, что мы из Ассии зелья везем. Но это хорошо если так.
        - А как еще может быть? - спросил Райль, стоявший рядом.
        Капитан покосился на него и неохотно ответил:
        - Это корабль с верфей Цееверна, легкая боевая формика. Ходят слухи, что ваши, - он кивнул в сторону Райля. - Закупили их большую партию и активно формируют каперские команды. В таком случае будет бой. Идите пока к себе, но, если начнется потасовка, милости прошу наверх.
        С этими словами капитан полез в карман штанов и достал оттуда ворох коротких зеленых тряпок.
        - Вот, повяжите себе на руки. У всех наших такие же будут. Это чтоб никто не прирезал вас по ошибке.
        За неимением личного оружия Иован наведался к интенданту. Узнав о военной специализации ассийца тот уважительно покивал и, вместе с коротким палашом, выдал ему арбалет с тремя болтами.
        В их каюте Райль на ломанном ассийском пытался успокоить Тату и подготовить девочку к тому, что может случиться сильный шум. За проведенное вместе время она так и не начала доверять рейховцу, так же как Иовану и все же относилась к нему со спокойным любопытством, понимая, что он не враг.
        - Как думаешь, на том корабле будут маги? - спросил Иован, затворяя за собой дверь.
        - Не знаю. Они все же редкие птицы, даже у нас. Но если корабль боевой, я бы на их месте озаботился наймом такового, в какой-нибудь академии.
        Раздался точек и корабль тряхнуло от удара. Тата тут же прижалась к Иовану и обняла его.
        - Не бойся малышка, - сказал он девочке на родном языке. - Видишь, сразу шуметь не начали, значит сперва поговорят. А если что, мы с дядей Райлем выйдем и всех там побьем.
        Она молчала, не спеша отпускать мужчину, а рейховец спросил:
        - Что вы там обо мне? Я ничего не понял.
        - Я ей говорю, если что, отдадим тебя на откуп и дело с концом.
        - План хороший, одобряю, - кивнул Райль и приложил ухо к стене, прислушиваясь.
        В этот момент сверху что-то гулко ухнуло, так что корабль ощутимо качнуло и раздались крики.
        - Сиди здесь и не выходи, - сказал Иован девочке, и она послушно кивнула. Райль тем временем уже отворил дверь, доставая из ножен меч. Громкий звук повторился, но на сей раз в другой части корабля, от чего пол мелко задрожал, поднимая серую пыль, однако крики теперь слились в сплошной многоголосый гвалт.
        Ассиец вышел следом за Райлем и жестом показал ему, что собирается идти первым, тот не возражал, лишь напряженно вслушивался в шум боя, в котором то и дело гулко жужжало, хлопало и отрывисто потрескивало.
        Они шли по узкому коридору, ко входу на верхнюю палубу, как вдруг у лестницы впереди мелькнула чья-то фигура. Тут же раздался щелчок и человек оказался пригвожден арбалетным болтом к стене. Боец с черными тряпочными повязками на руках захрипел, хватаясь за простреленное горло и обмяк, конвульсивно харкая кровью.
        - Ну у тебя и реакция, - уважительно произнес Райль, глядя на то, как товарищ уже перезаряжает арбалет.
        Иован лишь коротко глянул на него, и они двинулись дальше.
        Абордажный бой оказался в самом разгаре, так что, появившись на верхней палубе, мужчины буквально влетели в жестокую мясорубку, где дым и крики раненых мешали разобраться что к чему. На носу и корме судна бушевали страшные пожары, и прямо в пламени одного из них Иован заметил фигуру человека - он словно бы не замечал огня вокруг себя, лишь совершал странные пассы руками.
        Ассиец подвернулся под удар одного из пиратов, приложил его по шее локтем и, почти не целясь, отправил арбалетный болт в огонь. Силуэт фигуры дрогнул, но маг будто бы и не заметил атаки, зато в его руке возникла сверкающая огненная плеть. Взмах, и одного из бойцов с зелеными повязками буквально разорвало на куски.
        Иован уже не смотрел на мага, увлеченный сражением в ближнем бою. Противники не имели щитов и стоило им промахнулся или попасть по блоку ассийца, они тут же знакомились с техникой арубо. Удары в глаза, горло и пах сыпались наравне с секущими атаками по конечностям. Иован видел, что они с командой Щучьего хвоста в меньшинстве, а потому не тратил время на убийства, лишь калечил и выводил из боя воинов противника, заставляя их отступать, мешая новым врагам подобраться ближе.
        Наступил момент, когда возле него и Райля образовалось чистое пространство, так как бойцы пиратов начали жаться в стороны, поняв, что пара воинов на судне вовсе не рыбаки-контрабандисты, а закаленные в горилле войн, опытные ветераны.
        Это придало сил союзникам и с яростным криком они пошли в атаку, создавая в битве относительный паритет.
        Иован нанес удар ногой в коленную чашечку чуть замешкавшемуся противнику, от резкой боли тот опустил руку с мечом и тут же получил удар по горлу. Сразу за этим Ассиец взглянул на пожар и увидел, что колдун подготовил очередное заклинание.
        Взмах руки и огненная плеть метнулась в сторону Райля. В ту же секунду рейховец рухнул спиной на палубу, выбросив над собой клинок меча. Светящиеся нити уже было начали доворачиваться к низу, однако столкнулись с лезвием, опутали его и рассекли на множество осколков.
        Не теряя времени Райль, вскочил и кинулся в сторону мага. Он уже не имел при себе оружия, а искать новое на залитой кровью палубе было поздно, потому как противник подготавливал очередное заклинание. Рейховец обернулся как раз в тот момент, когда Иован уже бросал ему свой меч. Парень коснулся пальцами рукояти, но, не став тратить время на перехват оружия, попросту запустил его дальше в мага. Клинок возился тому прямо в лицо и огненная плеть, зажатая в руке, так и не найдя себе цели, полыхнула яркой вспышкой.
        Заметив, тем временем, что опасный враг остался безоружен, к Иовану устремились сразу двое пиратов. Мужчина лихорадочно соображал, что делать, как вдруг, из-за его спины показалось нечто напоминающее прозрачное мутное щупальце. Оно резкими выпадами коснулось подбегавших врагов, те тут же остановились и странно затряслись, словно их кусали тысячи невидимых насекомых. Их кожа вдруг стала быстро покрываться морщинами, а тела иссыхать и через пару секунд перед воином стояли уже обтянутые кожей скелеты. Один за одним они упали, а откуда-то сбоку раздался крик на Рейском:
        - У них тоже колдун, бежим!
        Остатки бойцов с черными тряпками на руках ринулись обратно на свой корабль, но некоторых из них матросы Щучьего хвоста еще успели проводить железом в спины.
        Они снова сидели в своей каюте и бинтовали раны. Рядом носилась неугомонная Тата стремясь чем-нибудь помочь, беспрерывно справляюсь о самочувствии и радуясь тому, что взрослые вернулись. У Райля оказалась пара серьезных ссадин на правом плече и неприятное колотое ранение в районе позвоночника, но в целом он чувствовал себя сносно. Иован чудом вышел из боя почти невредимым и пропустил лишь один удар в левое бедро, но даже и он оказался не слишком опасным.
        - Держать. Тебе подарок, - сказал рейховец и, достав из кармана серебряный перстень, с небольшим рубином, вручил его девочке. Тата тут же схватила его и принялась рассматривать.
        - Что надо сказать? - спросил ее Иован.
        - Данке шон, - ответила Тата. - Или «спасибо» по-нашему.
        Ассиец с улыбкой кивнул.
        - Это ты ее научил?
        - Ну, а кто еще? - усмехнулся Райль, откидываясь на кровати.
        - Это ведь кольцо того мага, которого ты убил? Ловко ты его. Повезло, что плеть уничтожила только меч и не добралась до тебя.
        - Дело не в везении, - поморщился рейховец. - Это заклинание называется плеть инферно и мои действия были спланированы. Я увидел, что маг вскидывает руку и предпринял наилучший способ уклонения. Влево или вправо плеть доворачивается гораздо лучше, но вот если упасть и выставить меч уже в тот момент, когда она в тебя летит, то вероятность избежать попадания очень большая. Хотя, на практике с реальным заклинанием я это проделывал впервые.
        - Нам бы в армии пригодились такие знания, - задумчиво сказал Иован, глядя как Тата уселась на кровати в свой любимый уголок и игралась теперь с перстнем. - Так это правда, Райль? Про орден антимов?
        - Правда в том, что меня учил старый антим по имени Эш. Но, пока у нас нет никакой поддержки и признания, орденом мы не являемся.
        - Я тебя понял. И сделаю все как обещал, но скажи, может можно мне тоже будет к вам вступить?
        - Чтобы ассийские войска рвали потом всех магов еще эффективнее? - усмехнулся Райль.
        - А ты думаешь мы можем занять место Рейха? Это не так, у нас иная культура, иная идеология, мы не дракон, а скорее уж медведь, у которого много собственной земли, но никак не хватает времени навести на ней порядок из-за того, что кто-то постоянно пытается нас укусить.
        - Так это или нет, вопрос сложный и не нашего с тобой ума дело, - Райль хмыкнул, и на несколько секунд задумался. - А научи меня этой вашей технике арубо. Как лихо ты руками и ногами пиратов отоваривал, загляденье просто. Научишь, тогда так и быть, поговорю насчет тебя с Эшем о вступлении.
        - Брось, оно тебе не надо, - усмехнулся Иован. То, что мы оказались в таком бою как этот - чистая случайность. Обычно, когда противник нормально вооружен и одоспешен, а у тебя при себе меч, толку от нее нет. Как говорил когда-то наш инструктор: чтобы применить технику арубо ты должен просрать свои арбалет, жилет с гремучкой, меч и кинжал, а затем найти на поле боя такого же идиота со стороны врага.
        - И тем не менее, тебе она пригодилась уже второй раз за эту неделю. Хотя там у мертвой деревеньки я тебя, конечно, сделал, - усмехнулся Райль. - И никакая ваша хваленая арубо не помогла.
        - Я просто еще не восстановился тогда. Будь я в форме, у тебя бы не было шансов, - Иован улыбнулся и добавил. - При случае можем повторить.
        - Восстановился, не восстановился, ты просто уже старый! Так что можем даже и не повторять, - подначил товарища Райль.
        - Где это я старый? Я всего-то лет на пять старше тебя - мне тридцать два.
        - Ну во-первых на шесть, а во-вторых, это ты у девок молодых поспрашивай, вот они тебе сразу и ответят. Нет, мол, дорогой, скажут, старый ты, не будем тебя любить, - он засмеялся и Тата тут же заинтересовалась, о чем таком веселом разговаривают взрослые.
        Иован объяснил девочке на родном языке, что говорят они о всяких вещах, которые детям будут совсем не смешные и отчего-то вспомнил огненную гусеницу. Прекрасную девушку, явившуюся ему во сне или некой мистической полуяви. Он до сих пор отчетливо помнил ее лицо, блеск больших, немного печальных глаз, милую улыбку и конечно же то, что именно она спасла его, уведя с таинственного пути Мунх.
        - Да, спросил бы я у одной, - сказал ассиец и тяжело вздохнул. - Да вот только где она сейчас - для меня загадка.
        - Война? - мрачно спросил Райль.
        - Нет, там… Там другое.
        - Да, понимаю. Я вот тоже у одной недавно, считай целый месяц спрашивал и ни черта. А хороша-то как, ланкарочка, ты бы видел, - он вздохнул, вспоминая о чем-то. - И ведь что я только ни делал, и вином ее напаивал, и похабщину всякую вечером на ушко шептал и на сраные эти мировые кольца вместе с ней ночью пялился.
        - Может у нее кто-то был?
        - Я до конца так и не понял, но и она не могла объяснить. Что поделаешь, женщины.
        - А я свою только раз и видел. Но отчего-то, так помню хорошо и забывать не хочется, - Иован взглянул на товарища с ощущением того, что говорит о слишком личных вещах, но тот оставался серьезен.
        - Ну если все выгорит, познакомь потом, мне даже интересно, кто это у элитного ассийского траппера так в голове застрял, - кивнул Райль и наставительно добавил. - Главное, чтобы не ланкарка была, сдается мне, что эти горячие красотки лишь снаружи словно огонь, а внутри холодны как лед.
        - Учту, - улыбнулся Иован. - И так и быть, обучу тебя арубо. Но только после того, как этот твой Эш разрешит мне вступить в ваш орден.
        Глава 7
        По широкой грунтовой дороге, запряженная парой вороных лошадей, двигалась изящная черная карета. Серебряные линии, украшавшие корпус по углам и сочленениям элементов, играли бликами на ярком зимнем солнце, и со стороны сразу становилось ясно, что владелец экипажа весьма серьезный и состоятельный человек.
        Впрочем, в маленьком городе Люви, с населением чуть менее тридцати тысяч душ эту карету знали очень хорошо, как и то, что ее владелец - настоящий высший маг. Собственно единственный маг в городе, не считая, конечно, Зенары, которая, как и Лаурф жила в поместье на холме и почти никогда не покидала место своего жилища.
        Про поместье меж жителей Люви ходили самые разные и противоречивые сплетни. Кто-то считал, что там проводятся страшные ритуалы и магические эксперименты, некоторые полагали, что это своего рода бордель для знатных господ со всей страны, иные же были уверены, что высший маг попросту падок на молодых красивых учениц, потому как обучались у него исключительно таковые. Но, как бы то ни было, не находилось в городе людей готовых говорить о своих домыслах слишком громко. Причина этого крылась вовсе не в страхе, хотя не обходилось и без него. Лаурф де Крези считался, человеком, искренне заботящимся о процветании и благополучии Люви, о чем открыто заявлял даже губернатор.
        - Последний месяц зимы, а здесь на юге уже не отыскать снега, - сказал высший маг, рассматривая пейзаж за окном. - Потому я и люблю это место. Тишина, спокойствие и все всегда идет своим чередом, - спустя не меньше минуты он повернул голову и посмотрел на Лани, сидевшую возле него. - А тебе здесь нравится?
        - Да, господин Лаурф, - ответила девушка, глядя на свои колени.
        - Что-то не верится. Ну-ка улыбнись и просмотри на меня.
        Девушка сделала как ей велят, однако Лаурф поморщился, оставшись недоволен результатом. Он полез во внутренний карман своего черного камзола и достал оттуда короткий кинжал с янтарной рукоятью, щедро украшенный затейливый резьбой на лезвии. Лани вздрогнула, не переставая улыбаться и смотреть на мага.
        - Это не для тебя, - сообщил Лаурф. - Просто туда куда мы едем как-то некрасиво приходить с оружием.
        Он положил кинжал на столик, стоящий перед ними, а затем взял девушку рукой за подбородок.
        - Продолжай улыбаться, но лишь слегка, уголками губ. Ты не на комедии в театре. Брови чуть повыше, вот так, да, и не морщись. А теперь повтори ответ на мой вопрос.
        - Мне все нравится, господин Лаурф, - сказала Лани.
        - Тебе надо больше тренироваться, - усмехнулся он и, убрав руку от лица волшебницы, отвернулся к окну. - Лошадиное дерьмо на дороге выглядит более похожим на пряник, чем твоя физиономия на лицо довольной ученицы. А это никуда не годится.
        Скрипнув колесами, экипаж остановился, однако высший маг не спешил выходить.
        - Ты можешь мне не верить, львенок, но я отлично понимаю твои чувства. Я ведь вижу, как ты бьешься внутри своей головы, точно муха, попавшая в паутину. Тебе очень тяжело терпеть постоянные унижения и издевательства, ты считаешь, что ни один человек не заслужил такого обращения, - он посмотрел на Лани и легонько коснулся ладонью ее бедра. - Так может нам стоит быть помягче? Только скажи. Я разрешаю тебе.
        - Меня все устраивает, господин Лаурф! У меня прекрасные условия жизни и отличный учитель. Я рада, что имею честь обучаться у Вас! - сказала Лани и улыбнулась чуть сильнее, продемонстрировав ямочки на щеках. Рвотный позыв, что пришел откуда-то сверху живота, девушка сумела скрыть, потому как сжала пальцы левой руки в кулак, до боли впившись ногтями в нежную кожу ладони. Она давно заметила, что это помогает не думать, отвлекаться от чудовищного контраста между сказанным и тем, что она чувствовала на самом деле.
        Лаурф некоторое время внимательно смотрел ей в лицо, ничего не говоря, а затем криво улыбнулся и ответил:
        - Ты не представляешь, насколько была близка к новому касанию Хашсаала. Но вот это уже не плохо. Так и веди себя. Там, куда мы придем тебе могут задать вопросы я или другие люди, нужно будет сыграть роль счастливой ученицы, - он приподнял кинжал за край рукояти и принялся водить его острием по поверхности стола. - Либо, ты можешь начать визжать и рассказывать о том, что на самом деле происходит в моем особняке. Знай, что так уже пытались делать, но мне это ничуть не повредило, чего не скажешь о тех ученицах. Видишь этот кинжал? - Лаурф поднес лезвие к самому лицу девушки. - Он специально зачарован, чтобы приносить особенный вид боли.
        С этими словами маг небрежно отбросил оружие на столик и вышел на улицу.
        Здание приюта города Люви выглядело аккуратным и очень ухоженным. Вдоль всего его фасада стояли широкие каменные клумбы, в которых весной должны были зацвести ландыши, крокусы и тюльпаны. Застекленные окна с первого по второй этаж поблескивали отраженным в них утренним солнцем.
        Вслед за Лаурфом девушка отправилась внутрь здания, отмечая про себя, что и здесь обстановка хоть и не чета поместью мага, но также далека от аскетичной. Простые деревянные кресла, маленькие диванчики и цветы в крупных дощатых кадках, казалось, занимали все свободные участки коридора. Маг двинулся вверх по узкой лестнице и вскоре они оказались в кабинете управляющей приютом. Ее звали Жизель и это была полноватая женщина около пятидесяти лет с круглым добрым лицом.
        Она тут же запричитала вокруг Лаурфа и Лани, которую он представил как свою ученицу, усадив их на диванчик и собираясь организовать напитки и угощения. Маг вежливо отказывался, приняв при этом удивительную метаморфозу - сделавшись благодушным, мягким и внимательным. Он принялся расспрашивать у управляющей о делах приюта, интересоваться о том всего ли хватает детям и не болеет ли кто среди них. Жизель в свою очередь благодарила его за заботу и не стеснялась говорить о нуждах своего заведения.
        Лаурф кивал, обещая обсудить это с губернатором, а также лично посодействовать в решении самых актуальных вопросов.
        - Скажите, господин Лаурф, а как там поживает Этьен? - спросила Жизель, когда им все же принесли поднос с чаем и ароматной выпечкой.
        - О, отлично! - маг расплылся в улыбке. - Этьен очень любит собак, постоянно с ними играет. Такой милый мальчик. Вот Лани его видела, правда Лани?
        Девушка тут же вспомнила одну из своих тренировок еще до того, как ей поставили руну Минерталя. Прикованный к полу ребенок, лай псов и заклинания эхом отражающиеся от мрачных каменных стен подвала. Она, что было сил, сжала ладонь, царапая себе кожу ногтями.
        - С ним действительно все хорошо. Он очень мне понравился, - сказала девушка и улыбнулась.
        - Хорошо, - Жизель вернула ей улыбку и снова обратилась к Лаурфу.
        - А что насчет Франсуа? Я давно не получала от него весточек.
        - Ах Франсуа, - покачал головой высший мог. - Не хотел об этом говорить, но он оказался очень непослушным. Я очень не люблю повышать голос, особенно на детей, но мне никак иначе не удавалось на него повлиять. На счастье одному хорошему человеку на севере, близкому другу семьи Лани, как там, кстати, его зовут, милая?
        Девушка растерялась, пытаясь придумать имя и отчего-то выпалила:
        - Эш… Господин Эш.
        На ее спине выступил холодный пот, а взгляд Лаурфа изменился, сделавшись холодным и колким, однако это произошло лишь на мгновенье, и мужчина снова вернулся в прежний образ.
        - Да, верно. Так вот Эш был у меня проездом и сказал, что ему как раз нужен слуга на кухню. Франсуа теперь будет жить у него.
        - Какая жалость, - Жизель взглянула на Лани и спросила: - Скажите, этот Эш хороший человек? Он не сделает мальчику плохого?
        - Он очень хороший человек, - ответила девушка. - Вы можете быть спокойны.
        - Жизель, собственно, по этому поводу я и здесь, - сообщил маг управляющей, отвлекая ее внимание на себя. - Я хотел бы взять кого-то еще из детей постарше. Кого ты могла бы порекомендовать?
        - Ох, так сразу и не скажу, господин Лаурф, надо подумать, детей сейчас так много. Может вам приглянется кто-то конкретный?
        - Нет-нет, - запротестовал маг. - Мне всегда это очень тяжело, ведь выбирая одного я неизбежно отказываю остальным. Избавь меня от этого. Я доверюсь твоему решению и можем прямо сейчас оформить все бумаги, а забрать счастливчика смогу завтра-послезавтра. Пришлю за ним Зенару, она гораздо лучше меня ладит с детьми.
        Жизель кивнула и направилась к шкафу возле одной из стен, заваленному множеством стопок документов. Лаурф тем временем обернулся и обратился к Лани:
        - Милая моя, отправляйся-ка пока обратно в экипаж, не хочу утомлять тебя скучными процедурами. Выход здесь всего один, ты легко найдешь его, а возница тебя уже очень ждет.
        Девушка кивнула и, попрощавшись с управляющей, отправилась обратно к карете. Ей ни о чем не хотелось думать, и единственным желанием было поскорее оказаться в своей комнате и принять горячую ванну, чтобы смыть с себя ту грязь, в которой, как ей казалось, она только что измазалась с ног до головы.
        Дверь в экипаж не запиралась, а потому Лани быстро оказалась внутри и села обратно на свое место. Неожиданная мысль кольнула огнем ее сознание. Она перевела взгляд на столик, на котором остался лежать кинжал, и замерла.
        Ей немедленно вспомнился урок, полученный когда-то от старого антима, о том, что беспечность и самоуверенность врага можно и нужно использовать против него, наравне со сталью меча и магией. Пальцы девушки почти уже коснулись темной янтарной рукояти, но она остановилась.
        Нет, Лаурф определенно не был беспечным человеком. С него станется заранее защититься магией или попросту приказать вознице обыскать девушку и отобрать кинжал. И тогда новое касание Хашсаала последует уже неминуемо.
        Но все же соблазн был так опьяняюще велик - убить проклятого паука, выжрать его кокон и бежать, неважно, как и куда, главное подальше от этого жуткого места.
        Лани боролась с собой несколько минут, потеряв счет времени.
        Вдруг дверь в карету распахнулись, и она увидела Лаурфа, внимательно рассматривающего ее со странным выражением лица. Она тут же подобралась и села ровно, чуть потупив взгляд, как обучала их Зенара. Маг лишь хмыкнул, а затем неспеша сел обратно на свое место.
        - Ты удивляешь меня, львенок. Приятно удивляешь. Жаль только, что твои успехи строятся не на принятии своего положения, а на умненькой головке, - он задумался и поднял со столика кинжал. - Ты ведь его даже не коснулась, верно? А ведь могла бы взять в руки, дождаться моего возвращения и попытаться убить.
        Он замахнулся, резко вонзил себе лезвие в грудь и захохотал.
        Лани изумленно смотрела на то, как покрытая узорами сталь кинжала выходит из груди мага, не оставив следов даже на его одежде.
        - Готье очень умелый рунер, львенок, не хуже нордских мастеров. Он мог бы давно уехать отсюда в столицу или Анору и зарабатывать там большие деньги на своем искусстве зачарования вещей. Если бы не одно, но - я ему не позволяю, - Лаурф с улыбкой взглянул на девушку и объяснил: - Кинжал так хитро зачарован, что не может причинить мне вреда. Что же до тебя…
        Он крепко ухватился за рукоять и вонзил оружие Лани прямо в живот. Девушка вскрикнула и зажмурилась, выгнувшись всем телом, однако боли не было.
        - То он так же совершенно безопасен. Им вообще невозможно убить, будет проходить сквозь тело и одежду. Удивительно, не правда ли?
        Лани силилась ответить, но не могла, уроки Зенары о том, как сдерживать слезы не помогали, и девушка с ужасом поняла, что начинает плакать. Не в силах сопротивляться переполняющим ее чувствам, она согнулась к коленям и зарыдала конвульсивными всхлипами, ожидая теперь неминуемого наказания.
        Однако, рука высшего мага мягко опустилась ей на спину и Лани услышала его голос:
        - Правильно, поплачь. Иногда это нужно, но так чтобы никто не видел. Ты ведь думаешь, что я чудовище, воплощение всех демонов на земле, - он усмехнулся и принялся играть пальцем с локоном ее волос. - Правильно. Продолжай так думать. Ненавидь меня, а твой господин станет тем, кто тебя от меня избавит. Помни, что он лишь зритель на арене, а зрителю не нужно знать как дрессируют львов, иначе они станут для него жалкими и не интересными. Ты прошла свое испытание, поздравляю. Через три недели у тебя начнется последний этап обучения, в котором ты научишься доставлять своим телом максимальное удовольствие мужчинам. В твою комнату уже доставлены книги об этом, изучи их как следует, Зенара будет задавать тебе вопросы каждый день. Ну а с первым днем весны у тебя начнется практика. Очень много практики. Ведь весна, это пора любви. Верно, Лани?
        - Да, господин Лаурф, - ответила Лани сквозь слезы и натянула на лицо фальшивую улыбку.
        Она лежала на кровати в своей комнате и молча смотрела в темный потолок. Он чем-то напоминал собой ночное небо, лишенное звезд и мировых колец, небо, которое никогда не увидит рассвета, ярких лучей солнца и нежных белых облаков. Лани подумалось, что именно таким и должно было быть небо над этим местом.
        - Где же ты, Инс? - одними губами прошептала девушка. - Ты больше мне не снишься… Или я просто перестала видеть сны? Это обидно, я ведь могла в них хоть немного отдохнуть, побыть где-то еще, - она ненадолго задумалась, вспоминая что-нибудь из прошлых своих сновидений, где ей являлся лисенок. - Пусть даже во сне мы и оказывались с тобой в какой-нибудь жуткой норе. Хотя… Может мои сны стали слишком мрачными и пугающими, вот ты от меня и ушел?
        - Про нору это был не совсем сон, - раздался спокойный, даже чуть скучающий голос со стороны стола.
        Лани вскочила с кровати и увидела духа, сидящего в облике лисенка на ворохе пустых письменных конвертов.
        - Ты пришел! Я столько раз тебя звала, почему ты не появлялся?! - она радостно подбежала к нему, и замерла.
        - Прости, а можно тебя погладить? Просто я так рада тебя видеть! Так, где же ты был?
        - Как много вопросов, - серьезно сказал дух и переступил пушистыми лапами на месте. - Начнем разматывать с конца этот клубок. В других кольцах некоторое время, но там нельзя задерживаться надолго. Потом в своем кольце, так как мне нужно было… в вашем языке подходят только слова вырасти или отдохнуть. Кстати, погладить можно.
        Девушка улыбнулась и, опустившись в кресло, коснулась мягкого теплого меха.
        - А почему ты сказал слово «вырасти»?
        - В чужих кольцах, пока ты жив, приходится расходовать себя или силу элирия. Есть такой занятный синий минерал, если ты не знала. Ваши рунеры обычно с ним работают. Поскольку элирия мне взять негде, я израсходовался там… У вас не существует подходящих единиц измерения, но считай, что песчинку разделили тысячу раз. Вот до такого размера. Поэтому пришлось долго восстанавливаться.
        - А что ты делал в этих мирах?
        - Тебе пока не стоит знать. Но дел было не мало.
        - Так ты общался там с демонами?
        - Нет.
        - С ангелами?
        - Нет.
        - Так… Значит с душами мертвых людей?
        - Нет. Ты могла бы просто спросить с кем.
        - Ну хорошо, с кем ты там общался? - с улыбкой сказала Лани продолжая поглаживать шерстку Инса.
        - Не скажу, - ответил лисенок и фыркнул, изображая смех.
        - Но почему?
        - Ты могла бы начать бегать по комнате надев на голову нижнее белье, махать руками и беспрерывно кричать?
        - Ну гипотетически да, - с сомнением сказала Лани. - Но только зачем? Это же бессмысленно.
        - Вот и ответ на твой вопрос.
        - Ну не хочешь, не говори, - пожала плечами девушка. - А пока ты в нашем мире, ты тоже расходуешь себя?
        - Конечно же нет. Разве ты не видишь, что, между нами, нить? Она позволяет мне легко держаться.
        - Не вижу никакой нити, - ответила Лани отстранившись и разглядывая пространство между ними.
        - Конечно не видишь, ты ведь смотришь глазами, а не чувствами, - фыркнул лисенок.
        - Опять ты говоришь загадками!
        - Лани, мне это и самому не легко. Наши миры отличаются друг от друга кардинально, у нас иное восприятие реальности, иная мораль, иные способы общения. Я пытаюсь говорить так, чтобы ты могла меня понять, но в вашем примитивном языке нет половины нужных слов. Так что я очень стараюсь. Сделай одолжение и ты, думай, прежде чем отвечать, - он переступил с лапы на лапу и мягко добавил. - Пожалуйста.
        - Прости, я понимаю, - серьезно ответила девушка. - Ты уже говорил раньше о нитях, я помню. Так это что-то вроде отношений? Или судьбы?
        - Ближе к первому, - неопределенно повел мордочкой Инс. - Ты в своем мире можешь иметь множество нитей, они тянуться от тебя к другим людям, а от них к тебе. Они держат всех людей вместе, не дают вашим сознаниям угаснуть. У меня же в твоем мире может быть только одна нить и при нашей первой встрече ты очень робко протянула мне конец своей. Я зацепился за него и привязался к тебе.
        - Как интересно, - снова улыбнулась девушка. - Скажи, а ты можешь как-то увидеть направление этих нитей? Вернее, нет, я скажу точнее, ты видишь где сейчас Эш? Мог бы встретиться с ним и позвать его мне на помощь?
        - Я уже не могу уйти от тебя так далеко в этом мире. Мне не позволит нить.
        - Жаль, - печально сказала Лани. Лисенок тем временем спрыгнул со стола, забавной походкой прошелся до кровати и уселся там на мягкой подушке.
        - У меня тоже есть к тебе вопрос, Лани.
        - Какой?
        - Тебе что-то известно о человеке, который призвал тебя однажды из твоего сна? Того, что про землянку в заснеженном лесу.
        - Постой, ты так говоришь словно этот человек реален? Прости, не отвечай, я поняла, что да. Но я ничего о нем не знаю.
        - Очень жаль. Его нить тянется к тебе и с каждым днем все ярче. Мне очень интересно почему. Он знал о тебе как об огненной гусенице, стало быть, несет в себе часть пророчества, но большего я разобрать не могу.
        - А что это за нить с его стороны? То есть, там ведь могут быть разные чувства, - с интересом спросила девушка.
        - Если описать одним словом, то можно сказать «вожделение».
        Лани хмыкнула и улыбнулась, опустив взгляд.
        - Почему ты смутилась? - спросил дух.
        Она лишь пожала плечами и подошла к окну.
        - Просто странно. У меня раньше было много поклонников, но я всегда держала дистанцию, а сейчас я мечтаю хотя бы о том, чтобы было с кем просто поговорить. Мне приятно, что он запомнил меня и все же… Он был в таком странном и страшном месте, в какой-то глуши. Может быть и у него, так же как у меня, просто совсем никого нет рядом. От того он так и хранит воспоминания обо мне.
        - Вряд ли. У него тогда были другие проблемы, более… специфические, - фыркнул лисенок. - А сейчас он уже в цивилизованном и оживленном месте.
        - А с ним ты случайно встретиться не можешь?
        - Нет, туда, где он находится не достанет даже почтовая служба ланкарского унтерланда.
        Глаза девушки вдруг расширились, а по телу пробежали мурашки. Она резко обернулась и спросила:
        - А туда где Эш?! Туда ведь достанет?
        - Ну наконец-то! - фыркнул лисенок. - Я уж думал ты не догадаешься.
        Лани тут же опустилась в кресло и взяла в руки первый попавшийся конверт.
        - Постой, - сказала она с сомнением. - Ну допустим ты подложишь это письмо местному курьеру из почтовой службы. Но я ведь не могу указать в адресе «Эшу, в какой-то монастырь близ Аноры».
        - Разумеется. Потому что он и не там. Чтобы Эш узнал содержание твоего письма, пиши следующее, - ответил дух, глядя на нее своими черными немигающими глазами. - Город Равена, его королевского величества главная городская тюрьма. Каземат за номером девяносто четыре. Передать Жану Реуру, по прозвищу Кусок.
        Глава 8
        Холодная сырая камера освещалась одним единственным факелом в глубокой нише, внутри стены, огороженной решеткой. Достать факел рукой или свернутой одеждой никак было нельзя из-за очень мелкой сетки, впрочем, никто и не пытался этого сделать.
        Раз в день, считавшийся у заключенных «утром» в нише открывалось оконце и через него факел меняли на новый, которого хватало на восемь-десять часов. В это же время в тяжелой дубовой двери отворялась маленькая дверца, называемая здесь «кормушка» и в нее надлежало просунуть свою миску для еды, куда скупо накладывали перловой каши или жидкой похлебки.
        Руки всех заключенных сковывали узкие железные оковы, к которым, на короткой цепи, и крепились миски. Это ужасно мешало, но зато, потерять личную посуду в полумраке камеры становилось невозможно.
        Отхожим местом являлась обычная дыра в полу, ведущая, судя по всему, к выгребной яме, которая закрывалась ржавой железной крышкой, накрепко приделанной петлями к полу. По стенам же камеры висели в два яруса нары, представлявшие собой койки из плохо оструганных досок, наглухо закрепленные в прочный металлический каркас.
        На одной из таких коек, без подушки или иного постельного белья, так как оно не полагалось заключенным, лежал Этторе, по прозвищу Эш, и вспоминал свою жизнь.
        Довелось ему за долгие годы побывать во многих уголках мира и оказаться там в самых разных передрягах, из которых он сумел-таки выпутаться и дожить до глубокой старости. В отличии от магов, у которых с шестнадцати лет возраст начинал идти примерно год за три, позволяя им очень долго оставаться молодыми, антимы старели так же, как и обычные люди, однако, сверхъестественно повышенная выносливость и живучесть делали свое дело, отчего старик чувствовал себя от силы лет на сорок.
        Но, как бы то ни было, Эш думал о том, что именно здесь, в тюрьме города Равена ему придется теперь встретить свою смерть, сколько бы до нее ни оставалось. Неприятным каламбуром антиму, казалось, то, что слово равен с англосийского можно было перевести как ворон и ему чудился в этом знак, что Парларий таким образом, пусть и очень опосредованно, но все же дотянулся до того, кто посмел сбросить с себя его проклятье.
        И несмотря на то, что история, как известно, не имеет сослагательного наклонения, Эшу нравилось представлять, как бы могла обернуться его жизнь, выбери он в ней иной путь в разных ситуациях и событиях.
        Несколько месяцев назад они с Вилфридом ушли от отряда храмовников и укрылись в деревеньке, дома у местного диакона, бывшего ученика его друга. Узнав об их сложной ситуации, парень пообещал помочь всем чем сможет и таки действительно помог. Спустя всего пару дней у них на пороге появился человек, представившийся бойцом Армии Ланкарии или сокращенно АЛ. Как вскоре выяснилось, по всему унтерланду действовали разрозненные группы бывших военнослужащих, не сложивших оружие по решению о капитуляции страны. Некоторые из них были настроены очень радикально и убивали любых рейховцев без разбора, а также тех, кто так или иначе помогал захватчикам. Иные пытались выслеживать и убивать одержимых, но пока на их счету не было еще ни одной полноценной победы. Самой эффективной оказалась атака на отряд Рейха, в котором удалось убить кукловода одержимого, однако один из солдат противника перехватил управление и уничтожил почти всех нападавших ланкарцев.
        Действовавшие бойцы АЛ в районе Равены и окрестностей, которыми руководил некий Кристоф, относились скорее ко второй категории повстанцев, но первоочередной целью ставили себе объединение остальных групп сопротивления захватчикам. Эш и Вилфрид решили, что это наилучшие союзники в их ситуации и примкнули к группе Кристофа, на всякий случай сразу назвавшись другими именами. Возможно, именно это и сохранило им жизнь, так как всего через полторы недели их отряд попал в засаду. Большую часть группы Кристофа перебили, а остальных, пленили и безо всяких разбирательств отправили в тюрьму города Равена.
        С тех пор прошло уже больше трех месяцев, но насколько именно больше Эш точно сказать не мог, потому как однообразные дни сливались друг с другом воедино и без какой-либо явной цели вести их подсчет казалось занятием совершенно бессмысленным.
        Раздался скрип ржавых железных петель и в камеру проник тусклый подрагивающий свет. Но вот он усилился, рука тюремщика вытащила старый, давно потухший факел, и водрузила на его место новый, пылающий ярким огнем.
        - Завтрак, бродяги, - скрипуче произнес один из заключенных, торопливо вскочив со своих нар, чтобы поскорее занять место у кормушки. Никакого порядка очереди при этом никогда не было, а потому возле заветной дверцы вскоре началась толкотня и переругивания. Это случалось дважды в день во время кормежки и Эш никак не мог понять из-за чего такое происходит. Никакого преимущества первый просунувший в кормушку миску не имел, потому как ему наливали столько же сколько и остальным, а заполнялось ровно столько мисок сколько находилось людей в камере.
        - Опять началось, - тихо сказал Вилфрид с нижнего яруса нар, глядя на то, как двое заключенных пихают друг друга плечами возле заветной дверцы.
        Эш слез и уселся рядом с товарищем.
        - Да хоть какое-то развлечение здесь, - невесело усмехнулся антим.
        Внезапно по двери несколько раз ударили чем-то металлическим, а затем раздался рев тюремщика:
        - А ну все по нарам, бродяги! Считаю до трех и открываю дверь, чья жопа будет не на лавке, засуну в нее дубинку по рукоять! Три!
        Заключенные мигом рванулись от двери, один впопыхах споткнулся и почти плашмя упал на пол, однако тут же вскочил и заторопился к своей лавке.
        Лязгнули железные засовы, дверь отворилась, впуская в камеру непривычно уже яркий свет из коридора. Пять или шесть вооруженных одоспешенных охранников втолкнули внутрь крепкого рослого мужчину и тут же закрыли дверь.
        Новый заключенный выглядел бывалым уже сидельцем, судя по характерным татуировкам на руках и шее. Впрочем, не только они, но и весь его вид выдавали в нем человека не особенно привыкшего чтить законы: лысый череп и суровый тяжелый взгляд, крепкое телосложение вкупе с тем, как он стоял сейчас в камере. Он выглядел здесь не гостем, а скорее хозяином. Пленник смачно харкнул и сплюнул в сторону, а затем зычно произнес:
        - Люди есть здесь?! Или бродяги одни залетные?
        - Есть, есть! - подобострастно ответили с одной из коек. Сказавший это заключенный спрыгнул и чуть ссутулившись засеменил к нему. - Меня зовут Бернар Гуи. Я карточный шулер из Рельена.
        - Ха, тоже мне человек, - усмехнулся новенький. - Знаешь ли кто я есть?
        - Конечно знаю, господин Кусок.
        - Последи за языком! Куском меня люди называют, а не крысы помойные. Ну-ка представь меня бродягам, шулер.
        Бернар встал возле новенького, вскинул голову и произнес с интонацией, будто объявляет о королевской персоне:
        - Это, бродяги, сам господин Жан Реур! Прозвище его Кусок, но так его люди называют, а вам, крысы помойные, надо обращаться к нему по имени и фамилии.
        Кусок усмехнулся и отвесил Бернару оплеуху своей миской:
        - Не подмасливай меня, ближе один черт не станешь, - а затем обратился к остальным заключенным. - Я большой человек в городе Анора, все кузнецы да каменщики там подо мной ходят. Задержан за убийство чистокровного высерка, что решил объяснять мне и моим людям на каком стуле нам теперь велено сидеть. Ну, выползайте из своих углов, бродяги, сейчас с вами знакомиться будем.
        С этими словами Кусок подошел к самым дальним от отхожего места нарам и, согнав с нижней лавки заключенного, сел на его место. Все стали подходить ближе, Эш с Вилфридом переглянулись и последовали примеру остальных.
        - Ты, кучерявый, - сказал Кусок тыча пальцем в высокого худощавого мужчину. - Кто таков и за что здесь маешься?
        - Франсуа Энвер. Оттрахал и убил несколько шлюх здесь в городе.
        - А убивал-то зачем? - с интересом уточнил Кусок.
        - Так ведь заплатить денег не было.
        - Понятно, - скривился Реур и продолжил знакомство. Двое заключенных сидели за воровство, а еще один за убийство во время пьяной драки в таверне. Наконец, очередь дошла и до Эша.
        - Зовут меня, господин, Этторе и пол жизни я занимался то бродяжничеством, то контрабандой, однако, пойман вместе с товарищем, - он кивнул на Вилфрида. - Когда присоединился к отряду Армии Ланкарии.
        - А зачем оно тебе надо было, на старости-то лет? - уточнил Кусок.
        - Очень уж не люблю демонов и одержимых ими, господин, - с улыбкой ответил Эш. - Свои у меня к ним счеты.
        - Ну допустим. А кого знаешь в своем ремесле?
        - Капитана знаю и Старшего. Работал с последним еще тогда, когда он у Капитана старпомом числился, но потом наши дороги разошлись.
        - Понятно, - кивнул Кусок и добавил. - Нет больше ни того, ни другого, оба кончились, как Рейх поганый пришел. Ну а ты, кто будешь? - кивнул он Вилфриду.
        Храмовник представился, как и Эш назвавшись настоящим именем и рассказав о том, что долгое время являлся священником, но, когда церковь принялась выполнять рейхский циркуляр о выдаче людей, снявших с себя проклятие, бросил свое дело и ушел в отряды АЛ.
        - Вот! - наставительно произнес Кусок, дослушав историю Вилфрида. - Вот с кого берите пример, крысы помойные! Хоть у кого-то в нашей стране еще остались яйца. Святой отец, да контрабандист рядом встали, чтобы рейскую мразь бить. Так и Хомут, да хранят его душу ангелы, людей своих на войну отправил, а от новой власти потом кинжал отправленный в спину получил. От того-то мы и проиграли позорно, что правят у нас слабаки одни да крысы. Что король покойный, что этот Лукас Кейн. И ведь меньше, чем за два месяца отдались! Да иной раз баба с мужиком ломается дольше, в Ассии, я слыхал, за это время серые на две деревеньки продвинулись, а тут… - он тяжело вздохнул и окинув взглядом заключенных продолжил. - Ну, да ладно, то дела минувшие. А мы тут теперь с вами вот как будем жить. Я и шныряла мой, шулер Бернар, упадем здесь, остальные можете оставаться на своих шконках, но вот любитель шлюх ножом резать, займет нижнее место у сральника. Далее по жратве. Сперва ем я и шулер, за нами миски подставляют старик контрабандист и святой отец. За ними остальные по очереди, и последним пойдет кучерявый.
        - А что это я должен и у сральника спать и жрать последним?! - возмутился тот, что назвался Франсуа.
        Кусок глянул на него исподлобья и тихо сказал:
        - Шулер и ты убийца из таверны, возьмите его за плечи и наступите на ноги.
        После секундой заминки мужчины схватили Франсуа и тот затрепыхался, однако, крепко скованные руки сильно ограничивали возможности к сопротивлению.
        Кусок при этом неторопливо поднялся, повернул из стороны в сторону корпус, как бы разминаясь, а затем с размаху ударил ребром миски по носу Франсуа. Раздался противный хруст, и мужчина рухнул на пол, держась за окровавленное лицо и подвывая от боли.
        Некоторое время Кусок смотрел на него, а затем так же неторопливо сел на свое место и тихо сказал:
        - Ты мне еще погунди здесь, шелудивый. Знал я шлюх, что посвятее епископа будут, - он осенил себя святым кругом и глянул на Вилфрида. - Уж прости святой отец, но у меня что за душой, то и на языке. Так вот шлюхи эти с медяками ссаными шли на рынок, жратвы своим детям купить. По приютам не сдавали, пытались воспитать как могли, да выкормить, а потом вот раз и пропадали вдруг, только не по собственной воле. И находили их по грязным канавам всех порезанными. Давно это было и не здесь. На твое счастье, кучерявый, - он снова окинул взглядом заключенных и сказал. - Ну а на этом все, бродяги. Расходимся.
        Так потянулись новые дни их пребывания в неволе, ничем особенно не отличаясь от предыдущих. Иногда Кусок подначивал Франсуа разными шуточками, но больше никак не проявлял к нему своей неприязни. Раз в три или четыре дня помимо обычной еды охранник открывал кормушку и вручал Куску передачки. В основном это были фрукты, а один раз ему принесли даже горсть сушеных мясных ломтиков в соли и перце.
        Каждый раз мужчина делился лакомствами с остальными, оставляя себе большую часть и обделяя угощениями только Франсуа.
        - Вы не думайте, бродяги, что вам никто ничего с воли не несет, - закидывая в рот очередной ломтик мяса объяснял Кусок. - Мне ведь тоже раз в десять больше передают, чем сюда доходит. А совсем все себе оставлять эти индюки не могут. Боятся и правильно делают.
        - Скажите, господин Жан Реур, - подал голос один из воров. - А нет ли каких новостей с воли. Вы ведь тут позже всех появились может что интересного знаете?
        Кусок задумался ненадолго и ответил:
        - Да какие там новости, все идет как идет. Рейх на зиму войну с ассийцами остановил как обычно, ждет пока морозы отступят, ярлы Нордики сидят на своих островах поджавши хвост. Это как на море пиратствовать они горазды, а против Рейха идти кишка тонка. Про юг я и вовсе ничего не знаю. Хотя, - он почесал лысый затылок. - Есть кое-что. Заходил к нам недавно в порт один беноец, так вот рассказывал он, что ассийцы дескать возрождают орден антимов и за главного у них там некий Эш. Сам он об этом узнал аж на той же Нордике от серьезных людей, которые шутить не будут, - Кусок усмехнулся и сказал в сторону. - Эй вы, бойцы Ланкарской Армии. Вот бы вам куда вступать надо было, а не к нашим малахольным.
        Эш спустился к Вилфриду и на вопросительный взгляд товарища смог лишь пожать плечами. Информация показалась удивительной и ему самому, но для того, чтобы хоть немного разобраться что к чему антиму не хватало данных.
        Он думал о том, что возможно Лани уже раньше срока обучилась у своего куратора и не найдя старика близ Аноры пустила такой странный слух, чтобы привлечь его внимание. Впрочем, эту мысль Эш вскоре отмел, решив, что у девочки не осталось на это серьезных связей и возможностей.
        Ничего интересного Кусок более не сказал и этот день закончился, как и предыдущие. Факел в нише уже погас, осыпавшись пеплом от прогоревшей промасленной ветоши и Эш пытался уснуть, размышляя о том, что Лани так удачно помогла ему избавиться от проклятья, перед самой их разлукой. Он с завистью думал о том, что должно быть сейчас девочка купается в роскоши, но зависть эта была вовсе не от его текущего положения. Антим думал, как было бы здорово, имей он в своем распоряжении действительно целый орден. При поддержке огромного государства он имел бы возможность обеспечивать учеников всем необходимым и, хотя это вовсе не казалось ему достойным ответом на появление в мире управляемых одержимых, то был бы хоть какой-то ответ.
        Внезапно по дверце-кормушке несколько раз постучали, и она отворилась.
        - Эй, Реур, - донесся голос тюремщика. - У меня тут тебе кое-что есть.
        Кусок поднялся и уже хотел было подойти за передачкой, но тюремщик продолжил:
        - Только я тебе это не отдам, не положено.
        - Это как так не положено?! - возмутился мужчина, но голос за дверью пояснил.
        - Письма с воли передавать заключенным запрещено. Сжигать их все полагается. Но… никто мне не запрещает вслух его прочесть перед сожжением.
        - Ну так читай, чего ждешь? - недовольно ответил Кусок усаживаясь обратно на лавку. - Только погромче давай, а то нихера через эту дыру не слышно.
        - Письмо очень вкусно духами женскими пахнет, а конвертик весь словно в позолоте был, видать не бедная барышня писала. Ну да сказано тут следующее, - он несколько раз покашлял, прочищая горло и начал читать: - Здравствуйте господин Жан Реур! Вы меня не знаете, но это не имеет значения, прошу дочитайте это до конца и передайте, как только сможете остальным в вашей камере. Меня зовут Лани де Круайен, та самая Лани, которой старый антим по имени Эш помог укрываться от войны, которую он обучал хитростям противодействия магам. Я пишу сказать, что у меня все очень плохо и даже понимая твое положение я обращаюсь за помощью, потому как обратиться мне более не к кому. В поместье у высшего мага творится настоящий ад, нас заставляют делать ужасные вещи. Я не хочу говорить обо всем в письме, так как мне стыдно это писать. Скажу лишь, что другая ученица, с которой я успела здесь подружиться не выдержала этого и повесилась.
        Тюремщик прервался ненадолго, прежде чем продолжить.
        - М-да, повесилась, так и написано. Не знаю сколько сама еще протяну. Скоро начнется та часть обучения, которую, наверно, не вынесу. Ивовый прутик уже не в силах дальше гнуться и вот-вот порвется под ударами молота. Прошу тебя, помоги мне. Дальше идет адрес… - охранник подумал и произнес. - Но сказать, о том, что там написано город Люви, большое поместье на холме, было бы совсем грубое нарушение с моей стороны. Так что я, пожалуй, промолчу.
        Он усмехнулся и закрыл оконце кормушки снова погрузив их камеру во мрак.
        Эш поднялся на своей лавке чувствуя, как колотится его сердце. Мысли путались в его голове, и он просидел так не меньше минуты, пока Вилфрид не снизу коснулся его ноги, вырвав товарища из размышлений.
        - Этторе, про письмо, я…
        - Погоди, - прервал его Эш и тяжело вздохнул. - Стало быть так. Стало быть, демоны еще не напились крови, пролитой моими руками.
        Он спрыгнул и легко ориентируясь в ночной темноте подошел к лавке Куска. Не спрашивая разрешения, Эш сел рядом с заключенным и сказал:
        - Я насчет письма.
        - А, чего? - спросил мужчина и антим повторил свои слова.
        - А это… Это какой-то шифр, не отвлекай меня старик, пока я ничего не забыл, мне надо его разгадать.
        - Это никакой не шифр. Я знаю эту девушку и письмо предназначалось для меня. Видимо она понимала, что напрямую содержимое письма мне не передать, а потому указала в адресатах тебя, - Эш уже не церемонился с обращением на Вы, но Куска это не смутило.
        - Хм. Ну допустим, что так. И что же ей от тебя нужно?
        - Помощи. Причем скорейшей.
        - Ха, да помощь нам тут всем не помешала бы! Вот только в эти камеры не сажают тех, кому срок мотать год или неделю, долго мы тут чалиться будем, старик, а сбежать отсюда никак нельзя, только если снаружи тюрьму приступом брать будут. Пять постов стражи с тяжелыми дверьми и ото всех нужны ключи, причем некоторые замки можно открыть только отпирая их с обеих сторон одновременно. А даже если как-то ключи и раздобыть, так по соседству с тюрьмой ведь городские казармы и тревогу будут бить и тут, и там одновременно. Сколько там народа? Триста человек или целая тысяча, хер его знает, да только беглецам точно хватит. Так что придется твоей подруге дожидаться тебя очень долго.
        Эш услышал, как далеко в коридоре хлопнула дверь и понял, что тюремщика нет рядом.
        - Убежать отсюда можно, - коротко сказал он Куску и даже сквозь ночную мглу заметил, как округлились его глаза.
        - Погоди-ка о таком в открытую болтать, ты на каких языках говорить умеешь?
        - На любых. Дар у меня такой.
        Жан хмыкнул и крикнул в камеру:
        - Эй бродяги. Кто из вас англосийский разбирает? Мне переводчик нужен.
        Ответа не было, и он обратился на англосийском Эшу:
        - Вот теперь выкладывай все, да давай без утайки.
        - Прежде чем начать я объясню несколько важных вещей, - сказал Эш. - Во-первых, мне никак не удастся сохранить подготовку к побегу в тайне от остальных в нашей камере, поэтому нужна будет помощь с твоей стороны. Нужно убедить их сидеть молча и не орать как резаные, чтобы они не увидели. Это может оказаться не просто.
        - Хм, это сделаю.
        - Не спеши с ответом. Второе - чем меньше людей будет бежать, тем лучше, потому как шум и заметность могут нам все испортить. При этом я не хочу, чтобы пролилась чья-то кровь, ни стражников, ни заключенных этой камеры.
        - Ну так делов-то, - усмехнулся Кусок. - Бежим с тобой вдвоем.
        - Втроем. С нами пойдет Вилфрид, и на самом деле от него будет зависеть основная часть успешности нашего плана.
        - Да как угодно, но я пока не услышал нихера о самом плане.
        - Сейчас услышишь, - кивнул Эш и подозвал к ним друга на ланкарском, потому как тот не знал иных языков.
        - Вилфрид, - начал антим, чувствуя, как дрогнул его голос от того, что он собирается сказать. - Ты слышал то письмо, и я хочу просить тебя об очень большой жертве. Я знаю, что из-за меня ты лишился однажды своей должности в церкви, помню и ценю что именно из-за меня ты бежал, объявив себя тем самым вне закона, а потому, то, что я хочу тебе предложить мерзко мне самому, ведь ты и так столь много ради меня сделал. Особенно горько мне от того, что знаю, пускай ты уже и не в церкви, но в душе по-прежнему остаешься священником, одним из добрейших и светлейших людей среди всех, кого я знаю и знал.
        - Да, что же ты Этторе, к чему все это? - удивленно проговорил Вилфрид.
        - Друг мой, я хочу провести над тобой темный ритуал. Я призову демона, ты примешь договор и станешь магом, пользуясь твоей силой мы сможем выбраться отсюда.
        Вилфрид молчал и Эш прикрыл от стыда глаза, несмотря на непроглядную темноту в их камере.
        Молчание друга казалось ему бесконечным хотя и длилось всего несколько секунд. Наконец, Вилфрид тихо ответил:
        - От игумена церкви святого круга до беглого преступника и не зарегистрированного мага, которого храмовникам дозволяется убить на месте. Наша дружба действительно не способствует взлетам моей карьеры… Но почему я?
        - А кто еще из здесь присутствующих сможет лучше совладать с собой, не поддастся соблазнам демона и не станет в итоге одержимым? - сказал Эш и на сей раз Вилфрид ответил быстро.
        - Я понял тебя и согласен на все. Что мне нужно делать?
        Пепел от множества прогоревших факелов выпадавший из ниши в стене, послужил краской, которой Эш наносил на каменный пол камеры затейливые рисунки из десятков сложных символов и линий.
        Кусок тем временем собрал пятерых заключенных на одних нарах и очень убедительно объяснил им, что шуметь ни в коем случае не стоит.
        Что же до Вилфрида, то он сидел на своей лавке и медлил.
        Каприна - демонесса похоти и животной страсти, покровительница сексуальных измен, была очень непопулярна среди магов, так как давала им крайне узкий набор заклинаний иллюзий и более ничего. Но при этом ритуал ее вызова являлся одним из самых простых в подготовке, требовавших, помимо знаков призыва смешать кровь, кал и сперму будущего мага.
        Если с первым и вторым проблем у Вилфрида не возникло, то, по понятным причинам, получение последнего ингредиента оказалось весьма затруднительно. И дело было даже не в стеснении, просто не так-то легко думать о чем-то фривольном, когда твоя душа вот-вот окажется навсегда привязанной к адским чертогам.
        Потому Эш не спешил и уже нанеся все знаки, перепроверил себя, пройдясь золой по полу второй раз.
        Наконец за спиной антима раздались шаги друга, и он услышал его тихие слова:
        - Все готово. Мысли о жене… Все здесь, в миске.
        - Становись сюда, вставай на колени и замри, поставив миску вот на этот знак, - сказал ему Эш и направил товарища к нужному месту. - Пока не услышишь голос демонессы не предпринимай никаких действий, она станет говорить с тобой на своем языке, но ты поймешь каждое ее слово и отвечай на все ее вопросы «да». Все остальное, чему учат теперь в академиях просто красивая мишура, она не обязательна. Больно тебе не будет даже когда демонесса оставит на тебе свой знак. В общем-то это все. Ты готов?
        - Вот так уже сразу? - спросил храмовник.
        - Медлить нам не стоит, - ответил Эш и Вилфрид, тяжело вздохнув, припал к холодному каменному полу.
        Антим вышел за пределы круга и, коротко глянув на притихших заключенных, начал нашептывать слова призыва демонессы.
        Для обычных людей они являлись обыкновенным набором звуков, однако способности антимов, позволяли различать даже речи демонов, так что Эш знал, что говорит сейчас о покорности, о разрыве границы меж мирами и о том, что душа «безумца» готова стать кормом для «величайшей сущности».
        Он повторял все сказанное снова и снова, ровно тринадцать раз, пока миска в руках Вилфрида не задрожала и не раздался слабый, отвратительный скрежет, словно тысячи мелких когтей царапали рядом стекло.
        В следующее мгновение камеру обдало ледяным, пробирающим до костей порывом ветра, сменившимся удушливым теплом. Привычная вонь в их камере заполнилась трупным запахом вперемешку с запахами секса и испражнений, а затем предстала она.
        Двухметровая безголовая женская фигура с неестественно длинными руками едва умещалась в камере. Кожа демонессы иссиня-черная и гладкая напоминала агат или отшлифованный до блеска турмалин, и по ней непрерывно ползали десятки шипящих змей.
        Не смотря на темноту вся она виделась отчетливо, будто бы находилась сейчас в другом месте и лишь отправляла сюда свой образ. Фигура демонессы непрерывно слегка подергивалась, резкими конвульсивными движениями, и казалось, что она то и дело испытывала боль, или напротив, получала оргазм.
        Один из заключенных стал тихо мычать от страха и Эш услышал, как Кусок влепил ему миской по голове.
        - Желаешь получить мою силу смертный? - эхом прокатился по камере скрипучий потусторонний шепот.
        - Да, - тихо ответил Вилфрид.
        - Ты жалкий кусок дерьма! Ты понимаешь, что я сожру твою душу, когда ты сдохнешь?
        - Да.
        - Значит ты готов к обмену, хочешь обрести могущество и научиться манипулировать мыслями других?
        - Да.
        - Так знай же, что чем чаще ты используешь мою силу, тем могущественнее ты станешь! Пользуйся ей! Пользуйся всласть! Все вокруг примутся плясать и плакать по твоей воле, любые женщины отдадутся тебе, а их мужчины заколют самих себя, если ты им велишь. Ты готов обрести такую мощь?
        - Да.
        Внезапно демонесса странно извернулась и Эш почувствовал, что что-то в ритуале пошло не так. Каприна словно принюхивалась без помощи головы и ощупывала без помощи рук пространство вокруг себя.
        - И ты здесь непроклятый?! - услышал Эш ее слова и понял, что они обращены уже к нему. - Долго же ты будешь бродить среди туманов, ох и долго!
        Демонесса отрывисто засмеялась, а затем протянула руку в сторону Вилфрида и закончила:
        - Да будет так смертный. Прими же мою метку и силу в обмен на свою бессмертную душу.
        - Да, - снова ответил Вилфрид и демонесса тут же исчезла.
        - Она успела тебя коснуться? - спросил антим друга и увидел внутри него пустую мистическую сферу.
        - Я не понял, Эш. Вроде бы да, но я ничего не чувствую.
        - Все в порядке. Я вижу, что ты стал магом, в ближайшее время Каприна явится тебе во сне и научит своему первому заклинанию.
        - А что же до того? - удивился Вилфрид.
        - Мы не будем этого ждать, дружище, я и так знаю все чему она сможет тебя научить.
        - Так мы готовы уходить? - спросил Кусок. - Жду не дождусь, когда смогу напиться браги после того, что видел.
        Эш услышал, как по коридору движется тюремщик и сказал:
        - Да, готовы. Объясняй остальным, что к чему.
        Кусок не стал придумывать для заключенных, которым предстояло остаться, хитрых историй, а просто сказал, что когда окажется на свободе, то постарается их вытащить. Но если кто-то поднимет шум, то он, Кусок, по возвращении в камеру лично забьет каждого до смерти своей миской.
        Возражений не поступило и Эш, затерев ногой рисунки на полу, потянулся сознанием к мистической сфере Вилфрида.
        Заклинание «контроль разума» было распространенным у многих демонов, дающих своим магам способности связанные с иллюзиями. Оно требовало мало сил и позволяло на короткое время подчинить тело человека своей воле, хотя заколдованный продолжал осознавать происходящее, но не мог противиться приказам мага.
        Антим стукнул несколько раз по дверце кормушки и Кусок зычно произнес:
        - Эй тюремщик, есть разговор про хорошие деньги. Передашь послание на волю?
        - Чего ты там, бормочешь, бродяга? - раздалось из-за двери, и кормушка отворилась.
        Эш тут же отправил контроль разума в цель и велел тюремщику отпереть их дверь. Через несколько секунд тот зазвенел ключами и их план сработал.
        Раздев его, они переодели Вилфрида, более подходящего по комплекции под одежду тюремщика, и Эш применил заклинание с незамысловатым названием «глубокий сон».
        Они двинусь дальше по коридору и отворили ключом большую дубовую дверь. Помещение за ней оказалось чем-то вроде комнаты для досмотров и трое дежуривших там охранников также отправились спать. Прежде чем продолжить путь Эш повел их через узкую железную дверь ведущую на склад. Порадовавшись педантичности охраны он отыскал на полке с номером девяносто четыре свои вещи среди которых была старая мантия и мешочек с трофеями магов. Сокрытого меча там не оказалось, потому как после засады на их отряд, оружие приняли за обычную палку, отчего оно так и осталось лежать на месте битвы.
        Из своих личных вещей Вилфрид забрал только серебряный медальон храмовника и золотое обручальное кольцо, а вот вещей Куска на месте не оказалось.
        Они отправились дальше и Эш начал мысленно отсчитывать время, прикидывая сколько им потребуется на бегство и как быстро проснется охрана. Глубокий сон был хорошим заклинанием для того, чтобы гуманно обезвредить цель на несколько минут, однако на Вилфриде практически отсутствовал мистический заряд, так что заклинание творилось в самой слабой своей форме. Дальше их ждала лестница наверх и еще один коридор в который сходились двери ведущие в разные части тюрьмы. Пятеро стражников друг за другом повалились на пол как подкошенные и впереди появилась первая проблема - дверь которую требовалось открывать с двух сторон одновременно.
        Найдя себе одежду по размеру Эш и Кусок облачились в темные стеганки и кирасы стражников, и Жан поднес указательный палец к губам, призывая всех сохранять молчание. Затем он несколько раз стукнул раздобытой дубинкой по двери и из-за нее донесся напряженный голос:
        - Чего такое? Что стучишь?
        - Слушай, а почему это у нас в девяносто четвертом каземате вместе с мужиками девка заперта? Вроде ж так не положено? - спросил Кусок.
        - Чего? Какая еще девка?!
        - Обыкновенная. Не веришь, сам погляди, пока ее вертеть не начали.
        - Да не может такого быть! А ну открой со своей стороны!
        На удивление этот нехитрый прием сработал и миновав очередного спящего стражника они продолжили движение.
        Спустя пару минут Эш понял, что мистической сферы друга хватит еще максимум на троих-четверых людей потому как она оказалась заполнена уже почти до краев, но перед ними показалась наконец заветная дверь во двор.
        Мужчины вышли и не говоря ни слова отправились по вечерней улице. Они понимали, что несмотря на близкое ощущение свободы, первый тюремщик из погруженных ими в сон, уже должно быть проснулся и начал бить тревогу, однако чистое небо над головой и свежий прохладный воздух последних дней зимы придавал им бодрости и вселял надежду.
        - За мной, - угрюмо сказал Кусок, заворачивая в сторону шумной таверны, и вскоре они оказались в просторном зале, битком набитом разномастной публикой. Были здесь и состоятельные горожане в дорогих нарядах и люди попроще в обычной рабочей одежде. Со сцены в углу помещения доносилась бодрая музыка лютни и флейты, а мелодичный женский голос распевал какую-то веселую песню.
        Кусок направился к стойке бармена и тот узнал его, как только заметил среди толпы.
        Вскоре мужчины уже сидели в одной из комнат заведения, переодеваясь в обычную неприметную одежду.
        - Вот так история, чтоб меня, - воодушевленно сказал Жан. - Еще утром думал, что несколько лет теперь в каземате чалиться буду, а уже на свободе. Одного только не пойму, на кой хер магом святого отца было делать, если ему такое совсем поперек горла? Сделали бы того же убийцу шлюх, а перед последней дверью я б его удавил и всего делов.
        - Причин много, Жан, - ответил Эш. - Но помимо того, что я не хотел становиться чьим-то палачом и даже помимо недоверия, демоны часто не заключают темный договор с людьми, чьи души и без их вмешательства попадут однажды в их царства.
        - Значит мне магом стать не доведется, - усмехнулся Кусок. - Ну да невелика потеря. Ладно, давайте теперь решать, что делать. Мои… хм, знакомые, могут нас укрыть здесь на несколько дней. Жратву и нормальные постели обеспечат, но я так понял, что тебе Этторе сильно важна та девочка, которая письмо прислала?
        - Важна, а потому я сегодня же отправлюсь к ней и буду благодарен за снаряжение в дорогу.
        - Снаряжение устроим, погоди часок, все сюда принесут. Ну а ты святой отец, что делать думаешь?
        - Мне одна дорога, с Эшем идти, только когда и куда, я бы с ним еще обсудил.
        - Так все-таки Эш, - усмехнулся Кусок. - Уж не тот ли самый, кто в Ассийском Ханстве орден антимов возражает?
        - Хочешь верь, хочешь нет, - ответил Эш. - Но мне и самому очень интересно, кто это делает от моего имени, пока я сижу в тюрьме.
        - Отчего ж не поверить, - усмехнулся Кусок. - После сегодняшнего дня я во что угодно поверю, особенно от вашей парочки. В общем отдыхайте пока, а я пойду распоряжусь насчет снаряжения и чтоб немного денег дали на дорогу. Сам я пока тут осяду, но помните, - он поднял кверху указательный палец, придавая значимости будущим словам. - Вы мне помогли сегодня, прося взамен только помощи, но не награды, и все же когда у меня будет возможность, я отплачу вам за все по-человечески.
        С этими словами он вышел из комнаты и Вилфрид тут же обратился к другу:
        - Эш, ты так и не дослушал меня насчет того письма, а ведь мне было что тебе сказать.
        - Так говори, - пожал плечами антим.
        - Эш, мы не знаем сколько шло письмо и что сейчас происходит у Лани.
        - Ну и что с того?
        - Велик шанс, что мы уже опоздали или опоздаем, когда придем. Но не перебивай меня, прошу, и дай договорить. Я согласился сотворить это с собой не только от любви к тебе, и не только от того, что вижу, как дорога тебе эта девушка. Все то время пока мы были взаперти я размышлял над словами пророчества и все больше склонялся к мысли, что речь в нем идет о тебе. Чувствовал я, что нельзя тебе сгнить в том каземате, ой нельзя. Потому я и согласился. Но не все это. Я ведь слышал, что сказала тебе демонесса, понял ее речь наравне с вопросами, которые она мне задавала. Она назвала тебя не проклятым!
        - Знаю, Вилфрид, знаю, - покачал головой Эш. - Да только, что мне с этим знанием делать? Сдался зачем-то нашему миру старый нищий убийца магов. Но мир подождет. Сперва надо Лани помочь, а уж…
        - Нет! - жестко прервал его друг. - Жан недавно верно сказал, что Рейх в Ассии остановил войну до конца зимы. А зима кончится уже через пять дней, я считал время, пока мы были в неволе. Сколько людей погибнет если им не помочь? Нужно как-то наполнить крылья ветром, Эш, нужно найти способ приоткрыть дверь к повелителю воронов.
        - Да если бы я знал как это сделать.
        - Значит пойдем на то место, где тебе сняли проклятье, Эш. Там ты обрубил свою связь с Парларием вот там ответ и поищем. А если ничего не надумаем, так это почти и не крюк даже, отправимся оттуда вызволять Лани.
        Эш кивнул и с ощущением того, что совершает страшную ошибку, нехотя согласился с планом.
        Глава 9
        Остров Бергар с одноименным городом Нордики возвышался горами над темным морем, уносясь ледяными пиками вершин под самые облака.
        В холодном колючем ветре, приносящем брызги пенных волн, Иовану чудилась надвигающаяся буря. Но то была буря не в суровых краях его огромной родины, потому как там она давно уже бушевала, на сей раз урагану предстояло заняться в приемных залах ярлов, да кабинетах послов.
        Этот странный бывший гвардеец Рейха по имени Райль, вовсе не казавшийся бездумным инструментом в лапах огромного серого дракона, был прав. Единственными картами на руках Иована оставались слова пророчества, но рейховец предлагал сжульничать и положить на игровой стол в дипломатических играх с Нордикой карту несуществующую, слабую, и все же именно она могла оказаться недостающим ключом к победе, песчинкой на чаше весов. Вот только Ярлы расчетливы и хитры и помимо слов им потребуется доказательство, чем весомее, тем лучше.
        И вот здесь логика Райля давала ощутимую брешь, или же тот задумал нечто такое, чем не хотел пока делиться с ассийцем, потому как на все его вопросы о фактах существования ордена лишь отшучивался. Иован предлагал ему отыскать того самого Эша, которому предстояло возглавить орден, однако Райль уклончиво отвечал, что сделать это может оказаться не просто и потребует времени, а потому, дескать, следует сперва о себе заявить, а уж потом решать, нужны ли будут доказательства.
        Ассиец чувствовал, что Райль помимо прочего, пытается играть в какую-то собственную игру и несмотря на то, что мотивы бывшего гвардейца казались ему исключительно благими, закрытость вызывала недоверие.
        - Какая большущая гора! - сказала Тата, глядя на пик острова Бергар.
        - Да, малышка, - с улыбкой ответил ей Иован и потрепал девочку по мягким белокурым волосам. - Но у нас есть горы и повыше на востоке. За городом Улан-Ассай высится Звездный хребет.
        - А ты бывал там?
        - Да, я вырос в столице. Кстати, знаешь почему те горы называют Звездным хребтом?
        - Мама мне рассказывала, что туда когда-то падали звезды, - сказала девочка и тут же погрустнела, вспомнив своих близких.
        Иован прижал ее к себе поближе, заслоняя от холодного ветра и сказал:
        - Верно. Только потом мудрецы выяснили, что это были вовсе не звезды, а камни мировых колец. Но свое название горы уже имели. А на этом острове, куда мы плывем, есть кусочек нашей родины. Там нас примут и обеспечат всем необходимым.
        К ним подошел Райль и молча облокотился о фальшборт руками, напряженно разглядывая приближающийся город.
        - Что тебя тревожит? - спросил его ассиец на рейхском.
        - То, что наши северные друзья окажутся недостаточно азартными игроками, - туманно ответил парень и более не проронил ни слова, до самого их прибытия в порт.
        Гавань Бергара поражала изобилием кипящей жизни. Десятки кораблей разного размера стояли на якоре, иные разгружались в доках, при помощи специальных подъемных устройств, позволявших доставать содержимое трюма через большие люки в палубе.
        По набережной сновали люди, занимаясь какими-то важными им делами и Иовану подумалось, что он уже давно не видел такого их скопления, собравшихся вместе не для того чтобы с кем-то воевать, а просто живущих своей размеренной жизнью. Он даже позволил себе немного позавидовать, отчего-то представив, что бредет вот так же возле моря с какой-нибудь женщиной, например той же огненной гусеницей.
        Впрочем, мужчина подумал, что у такой красотки как она наверняка уже есть кто-то близкий. Эта мысль, отозвалась в нем неожиданным уколом ревности, но разобраться в своих чувствах Иован не успел, так как их корабль встал на якорь, и капитан объявил о том, что можно спускать на воду шлюпки.
        Едва они поднялись на пристань к ним подошел высокий мужчина около пятидесяти лет в кипельно белом камзоле и таких же брюках. В руках он держал два объемных сверка, а также мягкую игрушку - пушистого белого медведя.
        - Здравствуй, Иован! - сдержанно улыбнувшись, сказал мужчина на чистом ассийском и только теперь Иован заметил на его груди небольшую аккуратную брошь в виде черной восьмиконечной звезды - символ Ассийского Ханства.
        - Здравствуйте, - ответил он, протягивая руку.
        Мужчина ответил ему крепким рукопожатием и представился:
        - Федор Юлаев, посол великого хана Акбара Тугуте в столице Нордики. Мы ожидали вас, но прошу представь мне своих спутников.
        Иован кивнул, догадавшись, что их появление предвидел шаман в местном посольстве и ответил:
        - Это Райль. Он бывший гвардеец армии Рейха, сейчас действует в наших интересах, без его помощи мне бы не удалось сюда добраться. Девочка найдена мной в разоренной рыбацкой деревеньке где-то между Молодичем и Онегом. Ее зовут Тата.
        Посол кивнул Райлю и вручил мужчинам по свертку, а девочке отдал мягкую игрушку:
        - Наш шаман предупредил о вашем визите, но без особых подробностей. Впрочем, я знаю, что вы собираетесь отправиться на прием к ярлу, так что поспешим.
        - Федор, Райль неважно говорит на нашем языке, а мне плохо знаком англосийский, - сообщил Иован и посол коротко кивнул, ничуть не изменившись в лице, а затем повторил свою фразу на рейхском.
        - А к чему такая спешка? - уточнил Райль разворачивая свой сверток, в котором оказался изящный серый камзол.
        - Нам приходится месяцами ожидать официального приема и сегодня в полдень он как раз должен состояться. Шаман сообщил, что вам важно на нем оказаться, а так как мы опасались, что вы не успеете, я привез с собой одежду более подобающую такому мероприятию. Переодеться вы сможете в экипаже, а Тату мы сразу отвезем в посольство.
        Они отправились к двум белоснежным каретам, запряженным парами вороных лошадей. На дверях и возле окон, кареты были украшены черными звездами, а коней покрывали белые попоны, расшитые серебристыми узорами.
        Мужчины забрались внутрь экипажа и принялись переодеваться. Иовану достался почти такой же камзол и брюки, как и на после, разве что чуть более простого покроя. Сворачивая свою старую одежду, он вдруг заметил выпавший на пол пузырек и подняв его вспомнил о мертвой настройке из своего подшива на теле, которым так и не довелось воспользоваться.
        - Вы не ранены? - поинтересовался Федор, глядя на настойку.
        - Нет, просто не пригодилась.
        Экипаж тем временем тронулся и посол пояснил свой вопрос, продолжая общаться на рейском:
        - Я даже не об этом. Шаман велел вызвать в посольство лекарей и заказать услуги мага Вульда. Он не сумел ничего пояснить, но я обеспокоится, что встречу вас в худшем состоянии.
        - А похоронную команду он вызвать не велел? - усмехнулся Райль.
        Посол чуть удивленно взглянул на рейховца, а Иован пояснил:
        - Нас действительно немного потрепало в море. Встретились с пиратами и пришлось сразиться. В общем ничего серьезного, но похоже, что шаман перестраховался. Хотя, конечно, показаться лекарям будет не лишним, я провел около месяца питаясь черт знает чем и почти не спал.
        - Как так вышло?
        - Долгая история. Расскажу потом, это не так важно. Скажи, как у нас дела на фронте?
        - Плохо, - спокойно ответил дипломат. - Войска Рейха вышли к Онегу и Алнаю, но начались метели и на штурм они не пошли. Видимо это положение теперь до весны.
        - А Молодич? - уточнил Иован.
        - В глубокой блокаде. Все наши попытки пойти в контрнаступление, - он сделал паузу, словно бы слова давались ему не легко, но продолжил все так же спокойно. - Не приносят ожидаемых результатов. Враг сделал ставку на одержимых Парлария. Их заклинания трудно блокировать, а удары наносятся с большого расстояния.
        - Но вы всегда эффективно сражались на море, - сказал Райль.
        - Северного флота больше нет, - сухо ответил ему Федор. - Так что оказать Молодичу какую-либо помощь мы не можем. Собственно, на этой встрече с ярлом мы будем обсуждать как раз не участие Нордики в войне, а то, чтобы их корабли доставили гуманитарную помощь в Молодич. Естественно, Рейху это очень не понравится, что понимают и ярлы, так что переговоры будут тяжелыми. И раз уж вы примете в них участие, я надеюсь, вы сможете чем-то помочь.
        - Райль ученик ордена антимов, - сказал Иован. - Им нужна наша поддержка, так как Ланкария, где они планировали базироваться, теперь захвачена. А если мы объявим о том, что собираемся возродить их орден у себя, это может побудить Нордику ввязаться в войну.
        - Интересная информация, - все с тем же выражением лица и интонацией ответил Федор. - Хотя я ожидал чего-то… иного. Боюсь это ничем нам не поможет, так как столь неравноценный ответ на появление одержимых будет расценен скорее, как наша слабость.
        - А что тогда вам поможет? - фыркнул Райль. - Опомнитесь! Вы клянчите помощь, которая только продлит вашу агонию. Рейху прекрасно известно, что гремучие заряды вы создаете только в катакомбах под Улан-Ассаем, а то, что готовая к бою гремучка через пару недель теряет свои свойства знают вообще все, иначе Рейх давно завалил бы вас вашим же трофейным оружием. Так и скажите мне, господин посол, почему же Молодич все еще не взят, если враг в курсе того, что засевшим в нем войскам нечем отбиваться?
        - Мы не знаем, - мрачно ответил Федор.
        - А хотите мое предположение? - весело спросил Райль и не дожидаясь ответа продолжил: - Вам ведь особо нечего предложить теперь Нордике! Все моря контролирует Рейх, так не за обещания же вы собираетесь с ними торговаться? Я уверен, что они будут просить у вас на переговорах ни много ни мало секреты ваших зелий и в особенности секрет гремучей смеси. А уж получив его в свои руки, они выторгуют за него место среди штутцев в Рейхе, а ваш чудесный город так и не дождется помощи.
        Немного помолчав, посол сказал:
        - Интересная гипотеза. И все же я прагматик и слуга своего народа. А сейчас целому городу требуется помощь.
        - Федор, на пиратском корабле Райль в одиночку зарубил вражеского мага, - вмешался Иован. - И я, командир боевого пера, со всей ответственностью заявляю, что это было сделано сверх профессионально. Если мы поможем ордену, меня примут в их ряды. Только представь, какие эффективные техники противодействия магам мы сможем тогда получить.
        Посол кивнул и примирительно вскинул руки.
        - Поймите, решение о помощи ордену принимать не мне. Мы сейчас говорим об ином, о попытке выторговать за это военную поддержку. Я, так и быть, сообщу ярлу о том, что вопрос по ордену… на этапе согласования у Хана. Думаю, в сложившихся обстоятельствах мне это простят. Мы посмотрим, как отреагирует ярл, но, как бы то ни было, вряд ли сможем извлечь из этого хоть какую-то выгоду.
        Экипаж остановился, и Федор добавил:
        - Да и еще, Иован, не показывай пожалуйста никому здесь мертвую настойку. Оборот зелий на Нордике под жестким контролем, а я освободил вас от досмотра под свою ответственность.
        Они вышли и оказались во дворе огромного дворца из темно серого камня. Фасад этого величественного сооружения давил своей суровой грозной простотой и в то же время его размеры ясно давали понять, что это место - главное здание в городе.
        Пройдя через парадные двери они быстро миновали широкий зал, завешанный искусными ткаными полотнами с изображениями морских баталий, и оказались в небольшом помещении, где их остановили стражники и тщательно обыскали на предмет скрытого ношения оружия. Мужчина в магической мантии, стоявший там же, внимательно осмотрел их, определяя, по-видимому, не являются ли они магами, а затем настал черед самой необычной проверки. Один из стражников взял в руку гладкий шар, размером с яблоко, мерно светящийся слабым голубым светом и стал водить им вокруг гостей.
        На немой вопрос в глазах Иована, Федор пояснил по рейхски:
        - Это элирий. Они определяют нет ли на нас зачарованных вещей. Обычная брошь или даже булавка может превратиться в грозное оружие, побывав в руках опытного рунера, умеющего зачаровывать предметы.
        Вокруг Иована шаром водили особенно долго и наконец задали ему вопрос на ассийском:
        - Вы есть шаман или бывать в местах сильных ритуалов?
        - В местах ритуалов, - честно ответил мужчина. - Чуть меньше двух недель назад.
        - На вас очень сильная мистикал энтропи. Это не есть опасно, но вы показаться потом вашим рунерам, они будут помогать.
        - О чем это они? - удивился мужчина.
        - Не знаю, но главное, что нас пропустят, - сухо ответил посол и они двинулись дальше через длинный коридор.
        Вскоре они оказались в небольшом светлом помещении с горящим камином, креслами и широким столом. Иован уже было решил, что общение с ярлом состоится здесь, однако Федор пояснил:
        - Как только нас вызовут, отправлюсь сначала я один и обсужу с ярлом некоторые второстепенные вопросы. В это время вашего участия не потребуется, но, когда мы перейдем к обсуждению гуманитарной помощи Молодичу пригласят и вас. Райль, хочу обратить твое внимание, что, несмотря на информацию от шамана, у нас нет к тебе полного доверия. Если ты попытаешься говорить что-то от лица Ассии противоречащее моим словам, я вынужден буду попросить стражу сопроводить тебя до комнаты отдыха. Но независимо от этого, после встречи тебе придется задержаться в посольстве, так как ты узнаешь много закрытой информации.
        - Я понимаю, - кивнул парень.
        - Хорошо. К сожалению, церемониймейстер с вами не проработает. Считается, что посол с провожатыми все знает и так, но ситуация у нас особая. Поэтому запомните простые правила: голос не повышать, из-за стола не вставать, когда говорит любая сторона, то есть я или ярл, не перебивать. В общем берите пример с меня, остальные мелкие огрехи в этикете вам простят.
        Вскоре двери распахнулись, и высокий худощавый мужчина в строгом серо-голубом кунтуше объявил о начале церемонии приема. Федор тут же подобрался, кивнул своим спутникам и отправился на встречу.
        Райль тем временем принялся вертеть корпусом и головой, разминая шею.
        - Что ты делаешь? - с подозрением спросил Иован и парень серьезно ответил.
        - Пытаюсь вытащить вас из задницы, - с этими словами он вынул изо рта флакончик с мертвой настойкой и спросил: - Это ведь что-то типа лекарства? Как она действует?
        - Откуда она у тебя? - нахмурился ассиец.
        - Взял из твоих вещей, оставшихся в экипаже, откуда же еще.
        - Райль, если ты прямо сейчас не объяснишь…
        - Иован, я был одним из тех, кто помог Рейху научиться подчинять одержимых, - не дал договорить ему Райль и принялся разминать плечи. - Тогда я еще толком не понимал, какое дерьмо мы выпускаем в мир. Но теперь, если вас порвут, остановить это будет некому. На корабле ты спрашивал меня про доказательство ярлу, так вот у меня его нет, так что придется блефовать до последнего. Ты отлично понимаешь, что гуманитарная помощь вашему городу ничего не изменит, и ты обещал подыграть мне, так давай попробуем подцепить ярла на слабость. Слышал я, что англосийцы очень уж кичатся своей доблестью и мужеством.
        Иован тяжело вздохнул и ответил:
        - Мертвая настойка - это не лекарство, а боевое зелье. Она полностью блокирует болевые ощущения на несколько минут. Потом правда сильный откат, вплоть до временной слепоты.
        - И насколько блокирует? - уточнил Райль.
        - Минут на тридцать-сорок. Зависит от массы тела.
        - То, что надо, - кивнул парень и, откупорив крышку, выпил все содержимое флакончика.
        Сразу за этим открылись двери и на пороге снова возник мужчина в серо-голубом кунтуше, пригласив проследовать на прием.
        Встреча проходила в большом зале, все из того же темно-серого камня, что и фасад дворца. По стенам высились широкие квадратные колонны с руническими узорами, а возле одной из стен располагался массивный каменный трон, украшенный голубыми и алыми тканевыми полотнами с золотой оторочкой. На троне сидел статный бородатый мужчина в богато украшенном меховом наряде со множеством золотых украшений.
        Слева и справа от трона стояли двойки людей, ближние были облачены в изящные магические мантии с широкими поясами, а дальние носили тяжелые пластинчатые доспехи.
        В паре метров от трона находился длинный стол, уставленный едой и кувшинами с вином, за которым и сидел сейчас Федор.
        Мужчина в серо-голубом кунтуше указал Иовану и Райлю на их места слева от посла, они расположились и услышали, как Федор представил их по англосийски. Ярл лишь кивнул и сделал повелительный жест рукой.
        - Благодарю Вас великий ярл Бергара Торн Виаго, за готовность вести диалог на рейхском, - сказал Федор. - Чтобы оба моих спутника могли свободно понимать, о чем идет речь.
        - Ерунда, - бросил ярл. - Рейх наш старый военный и экономический партнер, его язык для нас близок, как и свой собственный. Говори, чего хочет получить от нас ваш хан.
        - Великий ярл Торн Виаго, мы ведем войну, в результате которой наш город Молодич оказался в блокаде. У нас нет возможности доставить в него продовольствие и военные припасы. В связи с этим хан желает воспользоваться вашей помощью в этом вопросе.
        - Насколько я помню, посол, вопросы военного и экономического сотрудничества мы подробно обсуждали на прошлой встрече, где вы ясно дали понять, что хан ставит секреты ваших алхимиков значительно выше жизней своих людей. Если эта категоричная позиция изменилась, то мы сможем о чем-то, договориться. Если же нет, то не занимайте больше моего времени.
        - Мы готовы поделиться секретом создания панациновой мази и бодрой настойки и будем признательны, если вы, помимо прочего, привезете нашим людям эти зелья, созданные у вас, в осажденный город.
        - Вот это уже что-то, - кивнул ярл. - И все же недостаточно. Помощь вам может настроить против нас Рейх. Ваш северный флот разбит и если мы столкнется с одержимыми, то можем понести серьезные потери. Добавьте к прочему секрет создания гремучей смеси, и мы договоримся.
        - Боюсь на это решение у меня нет достаточных полномочий, великий ярл.
        - Ну так получите их, - усмехнулся Торн Виаго. - Благо ваши шаманы умеют общаться мыслями. Сколько вам нужно времени?
        - Федор, - вмешался Иован. - Думаю нам пора сказать о важном козыре в наших руках.
        Посол едва заметно поморщился, но все же кивнул.
        - Да, действительно. Великий ярл Торн Виаго, в Ассии решается вопрос о возрождении ордена антимов, прямо сейчас рядом со мной один из учеников этого ордена, - он указал в сторону Райля. - Мы планируем использовать их силы как один из ответов на управляемых одержимых. И готовы в будущем предлагать вам…
        - И хотим, чтобы вы вмешалась в войну! - прервал его Райль. - В этом и только в этом случае вы сможете рассчитывать на помощь ордена в будущем.
        Федор сдвинул брови и уже набрал было воздуха в грудь, чтобы попросить охрану вывести Райля, но Иован крепко сжал ему руку и тихо процедил сквозь зубы:
        - Пускай договорит.
        - О какой помощи может идти речь? - усмехнулся ярл. - Восстанавливать ваш орден нужно было задолго до войны. Готовить воинов, учиться применять их в бою против одержимых. У вас нет на это ни времени, ни сил. Вы ведь и сами понимаете, что весной Рейх продолжит наступление.
        - Это не так, великий ярл, - ответил Райль и поднялся из-за стола, грубо нарушая церемонию переговоров. - Я знаю, что великие англосийские воины любили раньше решать свои споры в битвах. Сейчас эта славная традиция уступила место чесанию языком, но я бы хотел показать вам, чего стоит даже ученик ордена, прошедший короткую подготовку у опытного антима. Поставьте против меня любого своего мага, и я готов сразиться с ним насмерть, если это убедит вас оказать Ханству военную помощь.
        Ярл презрительно скривился, однако молчал, не спеша с ответом и разглядывая Райля.
        В это время маг, стоявший по левую руку от него, приблизился к трону и стал что-то шептать своему господину.
        Выслушав его, Торн Виаго ухмыльнулся и кивнул.
        - Что ж, самоуверенность порой есть следствие безрассудства и глупости. Но я не откажу себе в такой неожиданной потехе. Против тебя, ученик, встанет мастер магии по имени Норас. Однако, как я слышал, антимы умеют использовать силу магов против них самих, так что оружия ты не получишь.
        На лице Райля не дрогнул ни один мускул, он лишь кивнул и вышел из-за стола, отойдя в свободную часть зала. Маг, названный Норасом, не спеша последовал его примеру и остановился напротив рейховца метрах в четырех.
        - Дай фору, ученику, - произнес Иован, обращаясь к магу. - Назови своего демона!
        - Игнис! - произнес, осклабившись, Норас и тут же вскинул руку, выбрасывая перед собой веер огненных искр.
        - Начали! - крикнул ярл после этого и засмеялся.
        Заклинание не навредило Райлю, однако, заставило его отскочить назад. Норас же, тем временем, одними губами прошептал слова нового заклятья, его указательный палец сверкнул яркой вспышкой, и он принялся чертить им на полу широкий полукруг.
        Рейховец кинулся было к нему, однако очерченная область полыхнула огнем, и воин остановился. В руках мага стала формироваться плеть инферно, но Райль не стал дожидаться удара или пытаться поднырнуть под заклинание, как он проделывал это на корабле. Вместо этого он рванулся в сторону стола, так что Федор и Иован оказались точно за его спиной.
        - А кем ты собираешься прикрываться в реальном бою?! - воскликнул маг. - Собственными детьми?
        Райль что-то коротко ответил ему на англосийском, но из всей фразы Иован понял только слово «матерью». Норас, однако, явно все разобрал отчетливо, потому как скривился от злости и замахнулся плетью.
        Рейховец схватил со стола серебряный поднос и со всей силы швырнул его в сторону мага. Плеть устремилась вперед и, скользнув по подносу, тут же опутала его, превращая в яркие брызги расплавленного серебра.
        Маг уже читал новое заклинание, тогда как в руках Райля оказался кувшин с вином, и он запустил его вслед за подносом, а затем ушел перекатом в сторону. Долетев до огненной границы кувшин полыхнул и взорвался на мелкие осколки, а его содержимое обратилось в раскаленный пар, и маг заорал от боли, отскакивая в сторону. Видимо догадавшись, что победа может оказаться не такой уж и простой, Норас настроился серьезно и начал то и дело применять одно простое, но действенное заклинание - в сторону Райля полетели один за другим огненные дротики, однако воин уже был на достаточном расстоянии и каждый раз успевал увернуться.
        - Моя сфера даже не на половине заряда! - с усмешкой выкрикнул маг. - Продолжать я могу еще долго. Сколько ты собираешься бегать от смерти?
        Райль стоял возле каменной колонны и часто дышал, однако, как показалось Иовану, вовсе не пытаясь восстановить дыхание, а словно бы готовился к чему-то. Вот рейховец медленно развел руки в стороны и широко улыбнулся. В ладони мага снова появился огненный дротик, он прицелился и запустил заклинание вперед.
        Раскаленный до бела штырь буквально пригвоздил мужчину к колонне, вонзившись ему в правое плечо и Райль шумно выдохнул, ударившись спиной о камень. Пламя прожигало плоть, постепенно распространяясь во все стороны от раны, обугливая ткани и кости.
        - Довольны? - воскликнул Норас, обернувшись в сторону застывших в оцепенении Иована и Федора. Маг низко поклонился ярлу, довольный своей победой, однако за его спиной, пораженный заклинанием мужчина оттолкнулся руками от колонны и прямо с огненным дротиком, все еще горящим в его теле, рванулся в сторону противника.
        То ли услышав топот ног, то ли решив убедиться в своей победе, Норас повернул голову и его глаза распахнулись в изумлении. Между ними все еще стоял барьер огня, однако, Райль, ухватился левой рукой за правую, висящую теперь безжизненной плетью на горящем теле, и сунул ее в огонь. Рука тут же полыхнула, превращаясь в черную культю до самого локтя, однако барьер дрогнул и погас, израсходовав остатки вложенной в него силы.
        Все еще не веря своим глазам Норас пятился назад, нашептывая какое-то заклинание, но удар в челюсть сбил его, после чего Райль прыгнул и навалился на мага всем телом, роняя того на пол. Затем он схватил противника за волосы и с размаху насадил его глазницей на уже догорающий дротик. Тело мага конвульсивно задергалось, но продолжалось это лишь пару секунд. Затем он обмяк, а Райль, откатился в сторону и зажмурился.
        Иован слышал его свистящее дыхание, похоже было, что рейховец уже полностью лишился одного легкого и лишь каким-то чудом мог еще дышать.
        Со стороны трона, тем временем, раздались тихие аплодисменты.
        - Браво! Браво, ученик антима. Вот уж не ожидал я, что развязка окажется такой, - ярл стоял возле своего трона и улыбался, однако взгляд его оставался мрачен. - Но увы, посол, весь этот спектакль абсолютно ничего не меняет. Решение Нордики останется прежним. До тех пор, пока мы не увидим ваш орден в действии против сил Рейха мы не станем ввязываться в войну. Что же до помощи городу, я жду рецепт гремучей смеси и никак иначе.
        Дорога до посольства казалась Иовану вечностью. Райль задыхался, то и дело теряя сознание и вновь вскидывая голову, пытаясь понять, что к чему. Помимо полученных ран в крови мужчины теперь находилась масса всякой дряни из-за сожженных тканей и от этого сердце воина могло прекратить биться в любой момент.
        Наконец экипаж остановился, и Федор вылетел из него стрелой, буквально врываясь в двери посольства.
        Иован вместе с возницей взвалили на себя тело воина и поволокли его ко входу. Рейховец тем временем лишь слабо постанывал и пытался втянуть воздух ртом. Наконец в дверях показалась фигура человека в зеленой магической мантии и заклинание «восстановление плоти» в виде белесого извивающегося щупальца коснулось Райля.
        - Не отпускайте, держите так! - крикнул маг Вульда на чистом ассийском, растопырив пальцы рук. Райль тут же застонал и задергался, а маг, не прекращая колдовать, сказал: - Пусть терпит, будет очень больно! Работаю грубо, но надо чтобы он просто сумел выжить к тому моменту как заполнится моя сфера.
        Так они и стояли на холодной улице, возле здания посольства, пока маг наконец не вскинул руки и не сообщил, о том, что дальше колдовать уже нельзя, потому как иначе он рискует сорваться в одержимость. Тело Райля к этому моменту все еще хранило на себе следы страшных ожогов, однако за бурыми рубцами и темными пятнами виднелась живая плоть.
        - Смогу прийти послезавтра, - сообщил маг. - Заряд к тому моменту спадет совсем немного, но, если состояние раненного будет плохим, это лучше, чем ждать пока я восстановлюсь полностью.
        Федор велел уложить Райля в одной из гостевых комнат на втором этаже и парнем занялись уже обычные лекари, не имеющие магических способностей. Они оценили состояние пациента как относительно стабильное и помимо панациновой мази и алоэвой настойки велели «принимать» три извечных лучших лекарства при любом недуге: покой, хорошее питание и свежий воздух.
        Убедившись, что жизни гостя ничего не угрожает, посол позвал за собой Иована и они вошли в комнату, в которой, судя по всему, жил сам Федор. Внешне она ничем особенным не отличалась от той в которой остался Райль, разве что на спинке стула висела одежда, а на столе находился ворох раскрытых писем и стоял бокал недопитого вина.
        - Вот ведь, чертов индюк! - вдруг выругался Федор, сбрасывая с себя маску невозмутимого дипломата. - Проклятый осел! Он хоть представляет, во сколько нам обошелся один визит мага Вульда с полным заполнением сферы оного?! - посол открыл шкафчик, возле окна и достал оттуда бутылку вина. Откупорив ее зубами, выплюнул пробку в сторону камина. Не попал, но лишь махнул рукой.
        Поискав бокалы, он достал чистый для Иована из того же шкафчика, а тот, что находился на столе, опорожнил, попросту выплеснув его содержимое в окно.
        - Самодовольный наглец! - продолжал возмущаться Федор и Иован осторожно заметил:
        - Слушай, он ведь хотел всем нам помочь.
        Однако посол нахмурился, а затем, наконец, улыбнулся.
        - Святой круг, Иован, да я же не о Райле, а о проклятом ярле, - он залпом осушил свой бокал. - Так себя не ведут! Он же фактически дал слово, а потом сам его и нарушил. Хотя Райль, конечно, тоже молодец, я предупреждал его, чтобы он не вмешивался, но нет, решил поиграть в героя. И где результат? Чуть сам не погиб и никакого толку.
        Иован вздохнул и отпил из своего бокала. Вино оказалось хорошим, с нотками малины и ежевики. Мужчина взглянул на бутылку и посол, поймав его взгляд, сказал:
        - Ланкарское. В районе Люви мои любимые виноделы, но из-за войны его теперь будет не достать. Благо есть запасы, - он покивал каким-то собственным мыслям и добавил. - Прости, что я так сорвался, все-таки я не воин. Не привык к подобному.
        - Лучше и не привыкать, - улыбнулся Иован. - Кстати, Федор, у меня ведь еще одна новость, можно сказать даже главная, из-за которой я сюда и прибыл.
        - О чем речь? - с интересом спросил посол, подливая себе вина.
        - Я стал носителем пророчества. Но, в силу обстоятельств запомнил из него не все.
        - Да, в мире его многие услышали, чуть больше месяца назад, - кивнул Федор. - Какие части тебе явились?
        - Молот упал на цветок, чтобы заглотить звезды. Паук близко к огненной гусенице, но она сможет освободиться из кокона если призовет какую-то пустоту. Человек из снега и стали превратит гусеницу в бабочку, если найдет ее в почерневшем городе.
        - Любопытно, - ответил посол, задумчиво глядя в окно. - Ту часть, что про человека из снега и стали я слышу впервые. А все остальное уже известно и даже чуть больше.
        - Есть вероятность, что человек из снега и стали это я. И я догадываюсь, где находится почерневший город. Это Фремьен в Ланкарии. Рейх сжег его до основания, чтобы наплодить новых одержимых. Полагаю мне нужно отправиться туда.
        Федор усмехнулся и, чуть помолчав, нехотя ответил:
        - Иован, ты же все-таки военный человек и должен понимать, что решения о том куда и зачем тебе отправляться принимать не мне, а нашему командованию. Но даже если бы дело было только в этом… - он с сожалением посмотрел на мужчину и добавил: - Ты ведь теперь знаешь очень многое о деталях наших переговоров с Нордикой. Тебе нельзя попадать на вражескую территорию по очевидным причинам. Так что до тех пор, пока мы не решим вопрос о гуманитарной помощи Молодичу, придется остаться здесь.
        Глава 10
        - «Тараном» называется такое движение лингама, когда он входит в йони короткими, сильными толчками. Это происходит, когда йони очень узка или женщина не сумела привести себя в готовность к любовному соитию и пустить любовный сок.
        Лани поморщилась, отшвырнула книгу в сторону и упала головой на подушку.
        - Тьфу. Да чтоб вас всех демоны так трахали… пока вы не успели пустить любовный сок.
        Полежав немного, девушка поднялась и подошла к окну.
        В кронах пышных декоративных вязов играл молодой листвой теплый ветерок, а на земле уже вовсю тянулась к солнцу свежая трава. Кованый забор из темного металла за всем этим не просматривался, однако Лани помнила, насколько он соблазнительно близок.
        Каждый день, после того как Инс исчез вместе с письмом, она сидела у окна и смотрела на дорогу ведущую в поместье, все ожидая, что на ней появится Эш и, стремительно размахивая сокрытым мечом, освободит ее из этого места.
        - Пламенная гусеница выжрет кокон, призвав пустоту ушедших в забвение, - прошептала Лани самой себе, глядя на пыльную дорогу. - Неужели это и правда про меня? Чем это я заслужила?
        Дать ей ответ было некому, но девушке подумалось, что, если верить пророчеству, то кокон выжирать каким-то образом предстояло ей самой.
        Вот только как?
        Любые попытки покинуть дом, несомненно, будут замечены, пресечены и за них придется жестоко поплатиться. Лани догадывалась, что за ней не могли наблюдать лишь в те моменты, когда она общалась с духом, но несмотря на все ее попытки с ним связаться, Инс не появлялся.
        Заученные едва ли ни наизусть книги о том, как доставлять мужчинам удовольствие с каждым днем вызывали все большее отвращение, возможно от того, что завтра должен был наступить тот самый день.
        Первый день весны и начало практики.
        Лани боялась думать о том, что произойдет уже совсем скоро, но с каждой прожитой минутой ей становилось все сложнее прятать от себя самой эти мысли. Она понимала, что обещанная Лаурфом часть обучения станет последней каплей. Ей придется принять свое рабское положение, сделаться навсегда иной или она просто сойдет с ума. Впрочем, Лани не видела в этом для себя особой разницы и в очередной раз посмотрев на пустую дорогу, закусила губу от досады.
        Она чувствовала, что Эш не успеет. А может и вовсе не сумеет до нее добраться, если он действительно в тюрьме.
        Где-то внизу хлопнула тяжелая дубовая дверь и вскоре на дорожке ведущей к воротам девушка увидела Лаурфа в сопровождении двух охранников, что несли в руках вещи хозяина. Высший маг покидал свое поместье крайне редко, и на памяти Лани это был всего лишь четвертый случай, когда она заметила отбытие куратора.
        - А может мне и правда проще сгнить в его лапах? - сказала себе девушка, но отчего-то вспомнила Софи и последние слова, что она от нее услышала.
        - Неужели ты была права и у хороших людей в нашем мире нет будущего? Впрочем, ты бы не хотела, чтобы я уходила за тобой, ты ведь сказала это от обиды, от боли, которую не сумела вынести. К сожалению, я не знаю, чего бы ты хотела на самом деле, Софи, ты ведь так и осталась для меня загадкой, - Лани до боли сжала кулаки, вспомнив подругу, вернее уже ее тело в обеденном зале и то, как Лаурф объяснял ученицам, что у них нет выхода. - Но зато я знаю, чего хочу я. Знаю, чего заслуживает весь этот дом. Он научил меня ненавидеть и когда-нибудь я покажу ему то насколько хорошо порой усваиваю уроки.
        Она вдруг отчетливо поняла, что сделает и от этого на душе наступила удивительная легкость, не смотря на всю авантюрность и незамысловатость ее плана.
        Самым сложным оказалось дождаться ночи, ведя себя как обычно. Лани листала книги, по большей части рассматривая в них картинки. Теперь, когда она была уверена, что ее уже не заставят повторять изображенные на них сцены секса, многие ей даже нравились. Привычно взбив подушки и встряхнув покрывало, девушка улеглась в постель пораньше. Она не собиралась спать и стала думать обо всем подряд. Особенно интересными оказались мысли о таинственном мужчине, что сумел вызвать ее из сна, а потом отчего-то хранил о ней так долго воспоминания. Думала она и о Райле, представляя как он до сих пор живет в доме охотника, а также о брате, которого не видела уже так давно. Лани ни раз ругала себя, за то, что не спросила о нем у Инса, и решила сделать это при первой же возможности, пусть даже ответ и окажется печальным.
        Наконец, когда за окном уже наступила темная ночь, почти непроглядная из-за низких дождевых облаков, Лани поднялась с кровати и принялась делать трос из связанных платьев и покрывала. Свое любимое красное платье из тонкого шелка, с открытой до поясницы спиной, девушка надела на себя, не задумываясь над тем насколько это будет практично и по погоде.
        Когда трос оказался достаточно длинным она привязала один его конец за ножку кровати, а второй спустила из окна. Затем Лани взяла самую толстую книгу, это оказалась «Теория и практика телесных ласк» и с размаху запустила ее в зеркало будуара.
        Раздался громкий звон, осколки полетели во все стороны, однако девушка не спешила. Она спокойно выбрала самый длинный и острый осколок, зажала его во рту, чтобы не повредить руки и стала спускаться по тросу из окна.
        Лани даже саму немного пугало то, с каким ледяным спокойствием она все делает, однако в голове тут же всплывали слова пророчества - пламенная гусеница сгниет заживо в его лапах или выжрет кокон.
        Она не собиралась гнить, а раз уж все способы бегства казались одинаково провальными, то почему бы не выбрать первый попавшийся и не отдаться на волю судьбы? К тому же, чтобы ни случилось, возвращаться в поместье живой девушка уже не собиралась.
        Под ее ногами появилась твердая поверхность. Лани встала на землю и зажав в руке осколок зеркала отправилась сквозь сад к ограде. Спустя минуту кованое железо уже являлось последней преградой на пути к свободе. Она протянула руку и тут же отдернула ее, почувствовав резкую боль. Ограда была зачарована.
        Это показалось логичным и очевидным, в конце концов Лаурф обязан был предусмотреть такой банальный вариант как попытка ночного бегства учениц.
        Лани поразмыслила над тем, что делать дальше, но так ничего и не придумав, отправилась обратно к дому. Раз единственным выходом из поместья оставались ворота, стало быть, воспользоваться предстояло именно ими.
        Однако, на середине пути ее встретил взволнованный охранник, бредущий сквозь сад с масляной лампой в руках.
        - Вот ты где, сука! Сбежать удумала?! - зло рявкнул он и осклабился.
        Девушка поднесла осколок зеркала к своему горлу, держа его обеими руками и ответила:
        - Если ты попытаешься меня остановить, я себя убью. Я слишком ценна чтобы ты рисковал, но и отпустить меня ты боишься, потому что ты здесь точно такой же раб, как и я. Просто с другими функциями, - она замолчала, глядя на то, как у охранника отвисла от удивления челюсть. - Так что же ты будешь делать?
        - Ты себя не убьешь! Кишка тонка, - фыркнул охранник, на что Лани лишь пожала плечами и замахнулась осколком.
        - Стоять! - раздался властный голос Зенары, от чего Лани инстинктивно вздрогнула. Она опустила свое орудие, но не потому, что испугалась. Странное ледяное равнодушие снова захлестнуло ее без остатка.
        - Что здесь происходит? Почему ты не волочешь ее обратно в дом? - раздраженно бросила колдунья, подходя ближе.
        - Дык у нее это, - неуклюже оправдывался охранник. - Зеркало вон с собой.
        - Сколько раз вам идиотам повторять? - брезгливо поморщилась Зенара. - На этом этапе самоубийств уже не бывает. Только попытки побега. Ступай обратно на пост, я зачарую ее, и она сама вприпрыжку отправится туда куда ей велено.
        - Слушаюсь! - ответил охранник и поплелся в сторону ворот.
        - Ну что же ты львенок, - ехидно усмехнулась Зенара, обратившись наконец к Лани. - Испугалась скорой случки? Ничего, это бывает. Но в наказание, твой первый день практических занятий будет особенно долгим и утомительным.
        - Я никуда не пойду.
        - О, еще как пойдешь. Контроль разума такая мерзкая вещь, ты даже не представляешь. Спроси хотя бы у своей подружки, Софи. С ней вышла удивительная неприятность, ты не знала? Представляешь, ее будущий хозяин оказался чем-то неугоден Рейху и его казнили. А ведь вы очень штучные заказы, индивидуальные. Мы с Лаурфом не знали, что делать, но эта дурочка сама полезла в петлю. Дом предупредил нас об этом, и мы решили, что проблема вот-вот исчезнет сама собой, однако внезапно она передумала. Я пошла к ней, чтобы разобраться в причинах столь возмутительной непоследовательности и застала ее возле твоей двери. Похоже она хотела извиниться за ту истерику, что закатила тебе до этого. Увы, она не успела совсем чуть-чуть. Я отправила в нее контроль разума и заставила шагнуть из окна. Сейчас и ты испытаешь это на себе, вот только жизнь тебе предстоит еще очень долгая.
        Зенара шевельнула губами произнося заклинание и вскинула руку. Лани зажмурилась, однако ничего не произошло. Тогда колдунья раздраженно проговорила слова заклинания вслух, снова вскинула руку, но и в этот раз эффекта не последовало.
        - Да что это за дерьмо!? - испуганно проговорила женщина. - Что с моей мистической сферой?
        - Какая странная сегодня ночь, неправда ли? - тихо сказала Лани и, покрепче ухватив осколок зеркала, сделала шаг вперед.
        Она шла по узкой дорожке в сторону ворот и вспоминала ту себя, которая еще не так давно отправилась в этот особняк, грезя о таинственном обучении у настоящего высшего мага. Но реальность разрушила фантазии, обернувшись слезами и кровью на серебряной зеркальной глади. Лани не чувствовала себя лучше от того, что труп ненавистной колдуньи остывал в холодной траве и ее беспокоило это отсутствие радости, отвращения или страха. Ей хотелось снова стать той веселой взбалмошной девчонкой, которой просто нравилось жить, которая могла прийти в восторг от вида красивого заката и опечалиться из-за сломанного ногтя.
        - Эй, ты куда это?
        Рядом с воротами стояли двое охранников.
        - Госпожа Зенара велела мне погулять за воротами и вернуться в дом, - ответила девушка, глядя ровно перед собой.
        - Она под чарами. Зенара как раз хотела ее околдовать, когда я уходил, - сказал один из охранников и принялся открывать ворота.
        - Слушай, а тебе не бывает их жалко? - спросил второй.
        - С чего бы это?
        - Да так уж измываться, это как-то чересчур.
        Лани вышла в открытые ворота и молча пошла вперед, слушая разговор за спиной.
        - Покладистее будут!
        - Это-то понятно, но не все ж из них заносчивые суки. Хоть вот эту взять или ту светленькую, которая повесилась.
        - Да мне на это похеру.
        Лани все шла и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Толика сострадания легко пробила брешь в ледяном безразличии этой ночи, а значит у нее еще был шанс остаться самой собой.
        Она ускорила шаг, понимая, что рано или поздно ее начнут искать. Сперва охрана, а затем, когда в поместье вернется Лаурф, то и он примется дергать за нити своей паутины, чтобы нагнать беглянку. Стало быть, помимо бегства стоило озаботиться защитой, а ее главное оружие хранилось сейчас под прицелом руны Минерталя.
        По звукам музыки Лани отыскала небольшую, но, судя по всему, очень популярную таверну в Люви и заглянула внутрь. Бард рвал струны лютни, распевая бодрую песню о свободе, однако его почти никто не слушал. Люди шумели, сидя за столами и разговаривая каждый о своем. На красивую девушку в изящном красном платье, идущую к стойке бармена, с интересом поглядывали, однако никто не спешил с ней знакомиться.
        - Здравствуйте, - сказала она протирающему бокалы мужчине. - Скажите, Вы знаете, где живет рунер Готье? У меня к нему дело от высшего мага.
        - Здравствуйте, здравствуйте, - покивал мужчина. - Знаю, конечно, тут недалеко. Через четыре дома дальше по улице большое двухэтажное здание с конюшней.
        - Спасибо, - ответила она и уже развернулась, чтобы уйти, однако услышала вопрос.
        - А подскажите моментик, милая госпожа. По всему городу слухи про ваше поместье ходят, один страшнее другого. Можете ли прояснить, что там на самом деле творится? Развеять их правдой, так сказать.
        Лани посмотрела ему прямо в глаза и сухо произнесла:
        - Правда куда страшнее чем все эти слухи. Но вам ее лучше не знать.
        Она вышла из таверны и вскоре отыскала дом рунера. На стук в дверь дольше минуты никто не открывал, так что девушка уже стала подумывать о том, чтобы оставить затею с его посещением.
        Наконец, лязгнул засов и на пороге возник заспанный старик. После первого же взгляда на Лани его глаза в изумлении распахнулись, и он попятился назад.
        - Ты чего здесь ночью делаешь?! Иди скорее обратно, пока тебя не хватились! - запричитал Готье. - Тебя ведь накажут, глупая!
        Девушка вошла в дом и прикрыла за собой дверь.
        - Снимите с меня руну Минерталя. Я должна суметь защититься.
        - Да ты что?! Да как же так? - рунер схватился за голову. - Они же придут ко мне, обязательно теперь придут.
        - Как снять руну Минерталя? - спокойно повторила Лани.
        Готье наконец взял себя в руки и сказал:
        - Подожди. Какая ситуация в поместье? Тебя уже ищут?
        - Лаурф куда-то отбыл вечером, Зенара мертва, но охрана скорее всего уже в курсе моей пропажи.
        - Так-так-так-так-так, - зашептал старик. - Самостоятельно они ничего толком не сделают, побоятся оставлять остальных учениц без присмотра. Значит фора у тебя есть, это хорошо. По поводу руны - полноценную снять никак нельзя, вернее никак, чтобы маг остался жив. С твоей это можно, ну нужна высокая концентрация силы рядом. Слышала про эффект мистической энтропии? Впрочем, не важно. Нужно очень много силы вокруг, я даже не знаю где такую отыскать. Академии магов вариант плохой, там много рунеров, они используют ее, чтобы зачаровывать предметы. Так что придется найти место очень мощного… - он прервался и поднял кверху указательный палец. - Например Фремьен! Там ведь проводили серию сильнейших ритуалов, чтобы создать одержимых, да это может быть хорошим вариантом.
        - Так что мне нужно будет сделать?
        - Известно, что, - хмыкнул старик. - Попытаться использовать любое заклинание. Чем слабее, тем лучше. Руна сработает, но если вокруг окажется больше рассеянной силы, чем та, которую ты возьмешь от демона, то руна… ну как бы сдетонирует не в тебя, а наружу. Будет больно, но не смертельно.
        - Ясно. Я попытаюсь, - кивнула Лани и уже собралась было уходить, однако Готье ее остановил:
        - Да куда ж ты пойдешь-то среди ночи? Одна, в таком виде, без еды и денег! Прошу, подожди, я сейчас растолкаю своего слугу, велю ему отвезти тебя до Фремьена и дам вам припасов в дорогу. Я понимаю, милая моя, что это не сойдет и за крохи извинений за то, в чем я невольно становлюсь соучастником долгое время, ставя на вас руны. Однако, это большее из того, что я могу для тебя сделать.
        - Спасибо, Готье. Я этого не забуду, - ответила Лани и все же нашла в себе силы улыбнуться.
        Глава 11
        За небольшим столиком в углу главного зала посольства сидели четверо мужчин и играли в карты. С улицы доносилось щебетание птиц, а из приоткрытого окна тянул свежий, но уже совсем не морозный ветерок, принося с собой запахи моря.
        - Хожу духами, - сказал дородный косматый мужчина с черными и белыми тканевыми ленточками в волосах. Его звали Салават, и он являлся шаманом при посольстве Ассии в Нордике.
        - Салават, духи ангелов не бьют, - с улыбкой сообщил ему Райль, отпивая вина из бокала. Рейховец почти уже восстановил здоровье за несколько месяцев проведенных в посольстве. Он больше не испытывал проблем с дыханием, в чем видел достижение не опытных лекарей, а отменного Ланкарского вина. Правая рука, однако, пока еще слушалась его плохо и заглянувший недавно маг Вульда, решивший безо всякой оплаты просто справиться о состоянии пациента, сообщил, что дело в новых, созданных магией, нервных связях, а также объяснил, что все наладится, главное больше работать этой рукой. С тех пор Иован регулярно подначивал товарища по утрам, нарочито вежливо интересуюсь, следовал ли тот советам врача этой ночью.
        - Духи всех бьют, - мрачно ответил шаман, однако карту убрал и почесал затылок.
        - В этой игре против ангелов у карты духов должно быть большее значение, - пояснил Федор.
        - Ладно, тогда я беру, - ответил Салават, сгребая карты, которыми против него сходили.
        Со стороны входа раздался топот детских ног и в помещение вбежала румяная Тата, держа в руках игрушечного белого медведя, с которым она не расставалась, даже ложась спать.
        - Добрый день, гутн морген, гут дэй! - скороговоркой выпалила она. - Кто пойдет с нами мяч кидать? Нам одного человека не хватает.
        - Райль, не хочешь руку поразрабатывать? - усмехнувшись спросил Иован.
        - Нет уж, мне пока карта идет. Лучше ты сходи, ты же у нас меткий стрелок. А то так всю сноровку растеряешь.
        - Это верно. Только тебя с собой прихвачу в качестве арбалета. И надо чтоб прицельное кольцо было. Есть у тебя, Райль, прицельное кольцо?
        - Да ну вас, - весело ответила девочка, широко улыбнувшись, - Пойду Йозефа на конюшне спрошу, он всегда соглашается.
        Как только Тата выбежала, Федор проговорил:
        - Еще бы он не соглашался, мяч с ребятней кидать это тебе не лошадиное говно чистить. А потом мне скажет, мол ребенку внимание надобно.
        - Да хватит тебе ворчать, - встал Иован на защиту их конюха. - Он ведь прав. А в идеале, конечно, не просто внимание, но еще и мать.
        - Переживет, - поморщился шаман. - Я вон из-за войны без отца рос и без матери, чуть ли не в собачьей будке жил, и ничего. А у нее тут все есть и еда, и кровать теплая, и хорошее обращение.
        - Кстати о войне, - сказал Федор и сходил против Райля картами людей и демонов. - Духи ничего не видят? Или может от наших какие сообщения? Сегодня ведь первый день весны.
        - Ерунда какая-то в медитациях приходит, - пожал плечами Салават. - Чтобы яснее стало надо глубже в первый круг нырять, а у нас на это зелий нет.
        - Можно достать на черном рынке, - пожал плечами Райль.
        - А жить потом на что будем? - поинтересовался Федор. - Посольская казна меньше чем через год истощится и без денег из дома нас отсюда вышвырнут. Новостей надо ждать, да только чувствую дерьмовые это будут новости. Причем очень скоро.
        Иован тяжело вздохнул и решил, что разговор, который уже много раз начинался и заканчивался в этих стенах одним и тем же, развивать не стоит.
        - Салават, я все забываю тебя просить, а что такое путь Мунх?
        - Это попытка наколотить сосновых шишек стуча по дереву лбом, - туманно ответил шаман, а затем добавил. - Причем стуча не по сосне.
        - А конкретнее? - усмехнувшись спросил Райль и отбил все карты, выйдя из раунда первым победителем. - Иован рассказывал, как по нему ходил.
        - И как впечатления?
        - Дерьмовые, - честно ответил мужчина.
        - Вот то-то и оно. Это очень старый комплекс практик камлания, требующий глубокой подготовки в знании ритуалов, большой осторожности и следование какой-то конкретной цели чтобы что-то узнать. Иначе тебя просто убьют.
        - Кто?
        Шаман вздохнул, глядя как против него сходили картами людей и ангелов и принялся бить их все духами.
        - Вот представьте, что у нас на пороге посольства появляется некая потусторонняя сущность и начинает нагло ломиться в дверь, стуча по ней кулаками. А мы при этом легко можем пришибить ее метлой. Вот примерно так тебя и воспринимали духи, а может даже и демоны. Но самое плохое, что, если идти по пути неправильно, можно схлопотать массу неприятных последствий. А про то, что на месте ритуалов образуется временный разрыв между мирами, это я уж и совсем молчу, - он выложил против Федора карты людей и ангелов и продолжил. - Сейчас им уже никто не ходит, разве что отшельники какие. С современными зельями все безопаснее и проще.
        - А вот у меня еще вопрос про ритуалы, - задумчиво проговорил Райль. - Если проклятье снять это случаем за ритуал не считается?
        - Ритуал ритуалу рознь. Рукопожатие обычное это тоже ритуал, да только толку от него нет. А любой контакт с потусторонним миром уже совсем другое дело. Но и тут опять же, вот если маг без концентрации проклятье наложил простенькое, то оно по-разному снимается без проблем особых.
        - А если сам демон наложил?
        - Тогда тебе конец.
        - Ну, а допустим как-то сняли его все же? - не унимался Райль.
        - Если сняли аккуратно, по всем правилам, то, наверно, тоже ничего страшного. А если грубо, сломав, к примеру, цепь событий, которые должны были согласно проклятью произойти, тогда это сильный разрыв границы между мирами должен получиться. Хотя, чтобы проклятье самого демона сняли, примеров я не знаю.
        - А я вот кажется знаю, - вздохнул Райль. - Помог я однажды в этом. Хоть и не сам все придумал, но поучаствовал. Так уж вышло потом, что пришлось ночевать мне в том месте, где мы это проделали. Всю ночь кошмары снились, едва глаза смыкал, словно вокруг туман и корявое дерево ко мне сучьями тянется, а я понимаю, что через секунду будут на этих сучьях кишки мои висеть. При том, во всем доме, шорохи, скрипты какие-то. В общем понял я, что делать мне там нечего и свалил. Кое-как удалось в Равене с бенойским торговцем договориться, чтобы подбросил до Нордики, а тут у меня знакомый один серьезные дела делает. Я когда Рейху служил его от смерти спас, хотя легко мог бросить на поле боя, никто бы и не узнал. Вот он меня и связал с нужными людьми, которые помогли до вас добраться. Я-то думал, что ценную информацию вам привезу про одержимых.
        - Да, жаль, что все именно так и вышло, - ответил Федор, рассматривая свои карты. - Но хотя бы Иовану с Татой помог.
        Внезапно двери посольства с грохотом распахнулись и в зал буквально влетели несколько воинов в серо-голубых гамбезонах, а следом за ними появился никто иной как сам ярл. Он казался взволнованным и запыхавшимся, словно бы очень спешил.
        Один из воинов набрал воздуха в грудь и проорал, срывая голос:
        - Великий ярл Бергара Торн Виаго, предводитель всех ярлов славного государства Нордика!
        - Оставь, - велел ему по рейхски Торн и, отпихнув воина в сторону, сделал шаг вперед, нависая над игровым столом возле оторопевших мужчин.
        - Это работа вашего ордена?! Говорите живо, у меня нет времени на церемонии, ко мне уже ломятся из рейхского посольства.
        Первым в себя пришел Райль. Он невозмутимо взял в руки карты и, начав тасовать их, спокойно ответил:
        - Ну а сами-то как думаете, ярл? Чья еще это может быть работа?
        - Как вы это сделали?! Что за высшая магия?! - буквально взревел правитель.
        Иован чувствовал, как под столом рейховец аккуратно пинает его сапогом и добавил:
        - Простите ярл, но вы ведь сами отказались от помощи нам и нашему ордену. К чему этот разговор?
        - Не лови меня на слове! - прорычал мужчина и стукнул кулаком по столу. - Я ждал от вас доказательств, и я их получил. Нордика немедленно вступит в войну на стороне Ассии, ваш орден получит любую поддержку, но мы требуем, чтобы вы впредь предупреждали нас о подобных действиях и согласовывали их с нами! Нордика также желает видеть отделение ордена на своей земле. Это обязательное условие нашей помощи!
        - При всем уважении, великий ярл Торн Виаго, - ответил ему Федор, - Но это уже решать не нам, а хану и только после того, как теперь уже вы докажете серьезность своих намерений.
        - Да будет так! - кивнул ярл. - Я немедленно созову совет, и мы начнем подготовку флота. Как только вы будете готовы обсуждать детали совместных военных действий, милости прошу во дворец, для вас его двери открыты в любое время. Помните о том, что Нордика желает быть другом и союзником ордену антимов. Да, и конечно же Ассии тоже. Пока мне больше нечего сказать, но за меня в скором времени скажут наши действия.
        На этом они попрощались и, почти так же быстро как появился, ярл, в сопровождении солдат, покинул посольство.
        В наступившей гробовой тишине первым заговорил шаман:
        - Это… это что сейчас было? Я вообще ни черта не понял.
        Все устремили взгляды на Райля, но и он казался удивлен не меньше остальных.
        - А что вы на меня так смотрите? Я тут торчу вместе с вами который месяц и тоже ничего не знаю. Но глупо ведь было не воспользоваться таким шансом, разве нет?
        - Все зависит от того, что именно так впечатлило и даже напугало сурового ярла, - задумчиво ответил Иован. - Но чувствую, что скоро мы это выясним.
        Глава 12
        Воздух слабо подрагивал будто бы в жаркий день, однако, причина была в ином. Над домом охотника, в котором антим лечился от болезни легких, а затем тренировал Райля и Лани висело нечто невидимое для глаз, но темное и зловещее.
        Вилфрид коснулся медальона на шее и сказал:
        - Холоден как лед. Либо рядом одержимые, либо…
        - Сильный разрыв меж мирами, - мрачно закончил за него Эш.
        Весь домик казался сейчас каким-то особенно невзрачным и заброшенным, словно он не видел людей уже не один десяток лет - крыша ввалилась, а доски приобрели серо-зеленый заплесневелый цвет.
        Они подошли ближе и Эш заметил мертвую змею возле лестницы веранды. Ее труп еще не разложился и по нему ползали какие-то темные насекомые, стремясь поживиться мясом.
        Дверь держалась на одной единственной проржавевшей петле и слабо поскрипывала, хотя никакого ветра не ощущалось.
        - Все здесь как будто уже мертво или умирает, - тихо произнес Вилфрид, заходя в дом.
        Эш последовал за ним и застал внутри жуткую разруху и запустение. Доски пола угрожающе скрипели, по стенам и потолку висела плотными слоями старая паутина, хотя от самих пауков остались лишь иссохшиеся трупики.
        Вилфрид поддел сапогом остатки крысиной тушки и выкинул их за дверь.
        - Тварей тянет сюда как магнитом, но здесь же они и находят свою смерть.
        Эш кивнул, продолжая осматриваться и заметил на печи надпись, сделанную углем. Текст был на ассийском и по его содержанию, а также множеству ошибок, старик догадался, что автором был Райль.
        «Я уйти. Рискнуть. Дом плохо. Деньги там, где ты бить меня палкой. В земля».
        Эш достал из зева печи старый уголек и исправил ошибки.
        - Это написал тот парень, который здесь оставался? - догадался Вилфрид. - Что там говорится?
        - Похоже он решил податься в Ассию, рассказать им про одержимых. Надеюсь, с ним все в порядке, - Эш заглянул в подвал, однако оттуда повеяло таким зловонным смрадом, что он тут же закрыл дверцу люка обратно. - А еще он похоже зарыл деньги Лани недалеко отсюда. Вот за это ему спасибо, только больше мы ничего интересного здесь не найдем. Предлагаю отправиться дальше.
        Вилфрид кивнул, однако не спешил выходить.
        - Крылья исполнятся ветром, когда непроклятый приоткроет дверь к повелителю воронов, - тихо проговорил священник. - Эш, это должно случиться здесь. Больше негде.
        - А что, если имеются в виду крылья тех же воронов? - ответил антим. - Даже если бы я знал как приоткрыть эту чертову дверь, может я сделаю только хуже?
        - Давай дождемся ночи и узнаем.
        - Да что за тяга у тебя проснулась к экспериментам?! - недовольно воскликнул Эш. - Нам надо спешить, мы не знаем наверняка, то ли это место, не уверены в том, что исполнение пророчества обернется благом! Так и к чему это все?
        - А к тому, что завтра первый день весны, Эш. Рейх вот-вот продолжит наступление на востоке. Я был под ударом их одержимых, видел эту потустороннюю мощь. Ассийцы не выстоят, а кроме них сдержать одержимых некому. Рейх уничтожит тысячи их взрослых и детей, создаст новых марионеток и устремит свой взгляд на юг. Но единственное чего Рейх боится, это исполнения не проклятым пророчества. Как может стать еще хуже, чем уже есть?
        Антим молчал.
        Он понимал, что Вилфрид прав, но новая встреча с Парларием вызывала у него отвратительное чувство беспомощности. Что он скажет и сделает, когда в одиночку встретится с могущественной сущностью из иного мира, одно лишь проклятие которой заставило страдать его долгие годы.
        - Что мне делать, Вилфрид?
        - А что мы можем, Эш? - вдруг улыбнулся его друг. - Только ждать и молиться святому кругу.
        - Я не верю, что он слышит наши молитвы. Ты не хуже меня знаешь, что третий круг не вмешивается в дела людей, давая нам жить собственной жизнью.
        - Ты удивляешь меня Эш. Ты ведь антим, кто, по-твоему, даровал тебе твою силу? Уж не демоны ли?
        - Может быть и так, да только за свои деяния я давно уже стал противен третьему кругу. Сколько крови на моих руках? Скольких магов убил я, считая, что просто делаю свою работу? Все они постоянно при мне. Мой груз, с которым я однажды отправлюсь в могилу.
        - Так и избавься от него, перед встречей с Парларием, - сказал Вилфрид и сел на лавку, отодвигая стол. - Думаю, так будет правильно.
        Бывший священник церкви святого круга, бывший сержант храмовник, а ныне беглый преступник и незарегистрированный маг, осторожно снял с пальца золотое кольцо и положил его себе на ладонь.
        - У меня нет при себе необходимой церковной атрибутики, Эш, но пусть же это кольцо символизирует святой круг, к которому тебе предстоит обратиться. Я исповедую тебя, и ты очистишь свою душу перед тем, что тебе предстоит сделать.
        Старый антим почувствовал, как дрожат его руки, а ноги словно бы налились свинцом. Ему хотелось отказаться, найти отговорку или попросту сбежать, но не говорить о том, что терзало всю жизнь его душу. И все же он сделал шаг вперед, затем еще и еще один, а после упал на колени.
        Он смотрел на золотое кольцо в руке друга и отчего-то на его глазах проступили слезы.
        Кожаный мешочек выскользнул на пол, Эш высыпал из него ворох безделушек, и быстро отсортировал тех, кто являлся когда-то одержимым, затем и тех, кто напал на антима сам, заставив того защищаться.
        Оставшихся было куда больше половины.
        - Я… я делал свою работу, - прошептал Эш, беря в руки первый из трофеев - блеклый от времени бронзовый амулет с маленьким изумрудом в центре. - Но то был мой выбор и мое решение. Решение, за которое мне стыдно, - он опустил взгляд на амулет, владелицы которого давно уже не было в живых и продолжил: - Ее звали Нира, она - мой последний заказ на человека. Вернее сказать, последний, из тех, что я принял. Ей было от силы лет девятнадцать. У магов сложно разобрать это внешне, но тогда я успел поговорить с ней…
        Эш рассказывал долго, глядя то на безделушки, собранные им с магов, то на кольцо в руках друга. Он просил прощения у тех, кого убил, хоть и знал, что они его не услышат, а Вилфрид задавал ему вопросы. С каждой новой вещью антим чувствовал, как с его души срывается старая заскорузлая шелуха, словно заноза, сидящая так давно, что боль от нее стала восприниматься как сама собой разумеющаяся.
        В небе тем временем показались звезды и огромные, от горизонта до горизонта, призрачно-желтые мировые кольца.
        Наконец, чувствуя, что совершенно опустошен и обессилен, Эш отложил в сторону маленькую серебряную брошь с красной лилией и сказал:
        - Я раскаиваюсь в их смерти и мечтаю отыскать новый путь. Только, что я могу в одиночку? Люди жаждут силы и власти, сами тянутся ко злу, запуская в себя его корни. Как я могу им помочь?
        - Этот прекрасный мир, извечно исполнен зла, - прошептал Вилфрид слова завершения исповеди. - Здесь маги черпают силу от договоров демонами. Здесь не стихает рокот войн, не видно им конца. Но даже в самые темные времена, еще остается надежда. Не мне прощать тебя Этторе, называющий себя Эш, однако слова человека, обращенные к самому себе, эхом звучат в круге ангелов.
        Антим стоял на краю каменистого острова, к которому со всех сторон подступала темная мутная вода. Остров был совсем небольшим, от силы пятьдесят метров в диаметре, а вокруг держался плотный туман.
        Так выглядело царство Парлария в четвертом круге - дом и сама сущность демона.
        В самом центре острова, на небольшом пригорке, напоминающем могилу, возвышалось черное смоляное дерево без листьев, корявое и сучковатое, словно бы застывшее во времени. По его ветвям медленно стекала алая кровь и Эш знал, что-то была кровь убиенных ради власти над марионетками демона. Вот только желавшие получить марионеток не ведали, что и сами становятся таковыми, совершая угодное темным силам.
        - Как ты нашел дорогу в мое царство, непроклятый?! - оглушительным хором голосов проревел туман.
        - Мне подсказали, - тихо ответил Эш.
        Среди серых камней под его ногами виднелись пожелтевшие от времени кости, однако теперь антим знал, что большая их часть принадлежит не людям.
        - Что тебе здесь надо? - вопрошал туман и в этом голосе Эшу послышался страх. Сам же антим не чувствовал страха, не испытывал ощущения близкой и неотвратимой смерти. Потому как впервые он пришел сюда не один.
        - Я собираюсь разрушить твою связь с магами в нашем мире, Парларий, - ответил Эш. - Заключившие с тобой договор более не смогут колдовать, а все твои одержимые погибнут. Ибо крылья уже наполнились ветром. Разве ты не слышишь их шелест?
        - Что за чушь ты несешь, непроклятый?! Ты - жратва для моего воронья! Ты не способен, даже на бледную тень подобного!
        - Так и есть. Зато я приоткрыл дверь тем, кто способен.
        В этот момент тело Эша дрогнуло и обратилось в ослепительно чистый свет, такой какого никогда еще не знало это место. Свет полыхнул расширяясь, и из него одновременно сделали шаг вперед двенадцать миллионов ангелов.
        КОНЕЦ
        12.01.2021

* * *
        Читателям
        Здравствуй, уважаемый читатель!
        Если ты видишь эти строки, то, скорее всего только что прочел книгу и я надеюсь, что она тебе понравилась.
        Мне будет очень приятно если ты поставишь свою оценку «Нравится» и напишешь в комментариях, что именно тебе показалось наиболее интересным, а чего (возможно), напротив, не хватило. Мне это очень важно потому как произведение на сайте станет более заметным, а так же даст мне понять интересы и пожелания тех, кому приходится по душе мое творчество.
        Как видишь история мира двенадцати колец еще далека от завершения. На момент этой записи (05.02.2021) продолжение завершено примерно на четверть и я работаю над ним ежедневно.
        До скорого!
        КАРТА МИРА НА МОМЕНТ ЗАВЕРШЕНИЯ ПЕРВОЙ КНИГИ

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к