В ту же реку Николай Дронт
        Камчатка начала семидесятых - интересное место. Золотодобыча, охота, близость границы, жизнь в суровых северных местах и дальневосточные характеры. Здесь легко найти друга, но тяжело выбиться в люди. Лёха Костров знает об этом не понаслышке. Он внезапно очутился в теле себя-подростка и готовится заново пережить свое прошлое, а при удаче хоть немного помочь своей стране. Лёха - парень упорный, дай только развернуться. Он подходит к делу масштабно, учась всему: от фотографии до стрельбы, от математики до взлома сейфов. И удача на его стороне!
        Содержание
        Николай Дронт
        В ту же реку
        
        Апрель
        22.04.72
        Чай не пьем без сухарей,
        Не едим без сдобного,
        Кто сказал, что плохо мы живем?
        Ничего подобного!
        Застольную песню тянут от всей души и, главное, громко. Опять забыли, что я сплю, и разбудили своим ором. На два выходных ящик водки и огромная кастрюля наших фирменных котлет, остальное друзья приносят, кто чего вкусненькое умеет сготовить. Семенюки славятся рыбным жаревом, особенно корюшкой. Тетя Лена и дядя Миша Невстроевы пекут пышные пироги. С вареньем из морошки самые вкусные, но с красной рыбой или с кислой капустой тоже чудо как хороши. У Соколовых, тети Риты с дядей Юрой, родителей моего одноклассника и друга Жеки, специализация на заготовленных летом, вяленных на слабом северном солнышке балыках и на засоленной лично главой семейства красной икре. У дяди Васи вкуснее всех получается тушеная оленина и бульон. У нас с ним своего рода соревнование. Утром, после вчерашнего застолья, он крепким бульончиком похмеляет страждущих. Я их же отпаиваю кофе с пряностями. Хотя народ уже давно решил вопрос - сначала Васькиного бульончику с невстроевскими пирожками, затем Лёшкиного кофейку, а затем накатить по маленькой и можно продолжать веселье снова.
        А Камчатка, а Камчатка,
        А Камчатка от Москвы далековата,
        И сюда почтовый не идет.
        И погода, лишь погода виновата
        В том, что вовремя не прибыл самолет.
        Это Камчатка, я там жил с родителями, пока не закончил школу.
        Стоп! Не понял?!
        Остатки сна мигом слетели, и сразу как будто произошел взрыв в голове. Два сознания - школьника и старика - слились в единое целое.
        Полежал, привыкая к ощущениям, потом ощупал себя. Шрамов нет, зубов мудрости нет, кончик не дорос до полной мужской кондиции. Тело подростка.
        В свете, пробивающемся из щелей двери, разглядываю комнату. Письменный стол, табуретка, полки, верстак. Всё самодельное. Только кровать с пружинным матрасом покупная, на ней лежу я, Лёха Костров. За то, что освобожден от физкультуры, кличут Дистрофиком и Дохлым. Я не обижаюсь, а игнорирую говорунов, они так быстрее отстают. Более приемлемые кликухи - Костёр и Вумный.
        В Москве учился с тройки на четверку, а по приезде в поселок сразу скакнул на четыре и пять. Дело не в уровне учителей, хотя не без того. Классы тут максимум по восемнадцать человек, телевидение на север Камчатки не добивает, и очень короткий зимний световой день. От нечего делать начал читать учебники и выполнять домашние задания. В общем, взялся за ум или, может, просто повзрослел. Не знаю, но с первого дня стал лучшим в классе почти по всем предметам. Так что Вумным меня зовут заслуженно.
        И вот шестерками
        Хиляем бодро мы,
        По тропам тем,
        Где гибнут рысаки,
        Без вин, без курева,
        Житья культурного,
        Куда зазвал, начальник, отпусти!
        Мать вышла замуж за отчима, и мы всей семьей почти три года назад приехали сюда. Отчим, дядя Володя, по профессии геолог, согласился отработать начальником экспедиции «на земле», а заодно написать диссертацию, с надеждой по возвращении занять должность завлаба в своем НИИ. Северные надбавки тоже стали весомым аргументом. Мать устроилась к нему в экспедицию, но в поле не ходит, только принимает образцы, подшивает отчеты, сортирует и обрабатывает присланные результаты, занимается обычными камеральными работами.
        Московская квартира забронирована и заперта. Когда я закончу десятый класс, мы вернемся туда. Хотя до возвращения осталось еще чуть больше двух лет, сдавать жилплощадь родители побоялись. Был случай у знакомых, когда жилец умудрился оттяпать у хозяев одну комнату. Была квартира отдельная, - стала коммунальная.
        А я еду, а я еду за деньгами,
        За туманом едут только дураки…
        С деньгами получится не очень. После возвращения родители камчатские накопления за год размотают. Мама с отчимом года через два после приезда разойдутся, а вскоре будет найден новый муж, но и с ним месяца через три она расстанется. Меня отправит в коммуналку, в комнату бабушки, чтобы не мешал устраивать матери личную жизнь.
        Звени, бубенчик мой, звени,
        Гитара пой любви напевы,
        А я вам песню напою,
        Как шут влюбился в королеву.
        Всё! Раз тетя Рита завела свою любимую, значит, народ дошел до нужной кондиции, попросил отвальную и сейчас гулянка закончится.
        А утром, между прочим, детям работать придется! Изверги, тираны и э-э… сатрапы, кажется. Как проснутся, тотчас будут просить им кофейку сделать. Всего один раз сварил с пряностями и пенкой, сразу манеру похмеляться кофе завели. Ворчу, но без души. На самом деле горжусь почетной обязанностью и наслаждаюсь родительскими похвалами.
        До сих пор не верится, что удалось попасть в прошлое. Интересно, почему именно сюда? Наверное, здесь какая-то важная развилка в моей судьбе, но как ее найти? Как начать новый путь? И куда он приведет? Ладно, разберемся. Главное, не повторить старых ошибок.
        Знания из будущего наложились на память школьника. Знаю не только о глобальных событиях нашей истории, но и о своей прошлой жизни.
        Из того, что может пригодиться, помню, что в результате цунами 2006 года наш поселок был разрушен. Когда разбирали завалы, в развалинах рыбозавода нашли схрон с оружием и несколько тысяч рублей советских денег. Приятель, живший тогда в поселке, опубликовал снимки в интернете. Надо будет посмотреть, нет ли сейчас тайника на том месте.
        Помню, как в 1972-м при ограблении сберкассы засветились автоматы убитых в 1971-м погранцов. Потом пошли слухи про место, где бандиты хранили оружие. Я сам лазил с приятелями смотреть эту захоронку, конечно же, пустую.
        Весной 1972-го насмерть замерз Петр Петрович Пантелеев, одна из легенд поселка. По слухам, он был миллионером. Деньги заработал старателем на Колыме. В годы войны купил для армии истребитель, а после победы платил детскому дому за содержание группы из двадцати сирот фронтовиков. Когда те закончили школу, дал каждому денег на обзаведение и устроил на хорошую работу. После запрета частникам мыть золото переехал на Камчатку и больше отсюда никогда не выезжал.
        В поселке каждый год по пьяни замерзало по нескольку человек. Бывало, люди пропадали в пургу, иногда рядом с домом. Когда таял снег, их находили. Так и Петра Петровича нашли. У него в кармане обнаружили наган и золотой шлих, то есть песок.
        Стоп! В 1972-м! А сейчас 22-е или уже почти 23 апреля 1972 года. Сегодня в школе еще линейка в честь дня рождения Ленина была. Утром надо будет сходить к старой котельной, посмотреть, как там и что.
        В 1973-м трое ребят из нашей школы гоняли на моторке по бухте. Выпивши, конечно. Зачем им понадобилось при начинающемся шторме садиться в лодку, а тем более выходить в залив, никто не скажет. Моторку на третий день прибило к берегу в соседнем районе. Пацанов не нашли. Тетя Лена и дядя Миша потеряли единственного сына. Он был всего на два года младше меня.
        Что еще такого было в прошлом? Драки и пьянки не в счет.
        Самое значимое случилось уже в Москве, после возвращения в 1974-м. Хотя вот еще! Сразу после моего отъезда прошел слух про поимку китайского шпиона. Но, по-моему, просто болтали. У нас единственный военный объект - это погранзастава. Ну, еще аэропорт. Кому может понадобиться захудалый поселок в тысяче с лишним километров севернее Петропавловска-Камчатского?
        В Москве же случалось много интересного. Про клады читали? В прошлом… или уже в будущем, я занимался диггерством и кладоискательством, специальную литературу читал, даже однажды нашел захоронку с деньгами. Деньгами оказались отсыревшие, никому не интересные керенки. После того случая к поискам сокровищ как-то резко охладел, но за кладами продолжал следить.
        Девяностые - времечко вообще самое кладоискательское! Переделывали старые особняки в элитные офисы и представительства. При ремонтах и перестройках тогда много чего нашли по чердакам да подвалам. Я точно знаю, где лежат шесть-семь интересных кладов по Москве и один очень богатый в Подмосковье. Причем там спрятана не мелочь, а вполне достойные ценности, не зря же про большинство из них в прессе писали. Еще про пару захоронок не писали, но в силу обстоятельств я как-то узнал про них. Словом, будет чем заняться по возвращении на материк.
        Какие имею стартовые плюсы в новой жизни? Главное, знаю будущее. У меня всегда была хорошая память. Неплохо учусь, причем за счет соображалки, а не усидчивости. С ней как раз не очень. Я обаятельный, хорошо умею ладить с людьми. Неплохой программист, хотя эти знания еще долго будут неактуальны.
        Из не пригодившихся в будущем талантов - метко стреляю из малокалиберной винтовки. Зимой, на школьных соревнованиях, отстрелялся лучше всех и сдал на I юношеский разряд. Стрельбу бросил после школы, в Москве с тирами сложно и дорого.
        Позже, в лихие девяностые, научился недурно махать ножиками. Ничего такого, три хвата, десять ударов, восемь уязвимых точек. Учитель подвальных курсов из бывших спецназовцев учил не фехтованию, а самообороне. Точнее, как быстро ударить и смыться. Он же показал, как махать нунчаками, объяснил, куда и чем бить при неожиданном нападении. Чего стоит носить с собой, чтобы и оружие всегда нашлось, и милиции не к чему было придираться.
        На материке у меня открылись способности к языкам программирования. За первый же год учебы выучил несколько машинных. Как сейчас помню - АЛГОЛ, КОБОЛ, Фортран, БЭМШ, Мадлен, АЛГАМС… Как ветром их приносили и уносили переменчивые волны программистской моды. ПЛ-1, Лисп, АДА… Кто про них сейчас помнит? После десятка изученных просто перестал считать количество.
        Плоховато, но кроме русского владею еще шестью языками. Корякским, правда, после Камчатки ни разу не воспользовался. Общаясь с другом Лёней, выучил идиш. Не иврит, у нас его тогда мало кто знал, именно идиш. За то был любим его бабушкой. От нее набрался разных словечек и знаю, как по-настоящему, а не в анекдотах, говорили местечковые евреи.
        Английский без особого успеха учил в школе и в институте, но только на работе взялся за изучение серьезно. Какой ты программист, коли сам не переводишь западные гайды?!
        Венгерский выучил за два года частых командировок. Мы с мадьярами в рамках СЭВ[1 - Содружество экономической взаимопомощи.] делали прибор. Практика в языковой среде, теория на курсах при посольстве, в результате спокойно могу общаться на рабочие темы с коллегами и на бытовые в магазинах.
        Новый язык понадобился в начале двухтысячных, когда работал в совместном германско-российском предприятии. Зная идиш, выучить немецкий было не сложно. Тем более языковых курсов открылось по Москве на любой вкус и кошелек.
        Китайским увлекся, начав серьезно заниматься гимнастикой ушу. Последние годы жизни даже чуток зарабатывал на нем. Регулярно ездил в Китай старшим группы желающих познать таинства ушу, кунг-фу и прочих красивых слов непосредственно из истоков. За выпас стада туристов мне оплачивали дорогу, гостиницу, выдавали немного командировочных, и за занятия с учителями я ничего не платил.
        Из полезных навыков умею переплетать книги. Почему в комнате верстак? У школы стоит сарай, туда на время ремонта сложили старые книги из библиотеки. Осенью не то забыли про них, не то просто не успели забрать до первой пурги, в общем, сарай замело. Снега надуло внутрь на весь объем, и книги смерзлись. Весной вид у них стал не товарный, а реставрировать никто не мог или не хотел. Так они провалялись года два или три, пока я не приехал. После знакомства местные пацаны показали в поселке много интересных мест, книжный сарай в том числе.
        Меня такое святотатство покоробило, видать, сказалось дурное воспитание. Нашел пособие по переплету, отчим помог сделать простенький пресс, достал сапожный нож, ножовку, ножницы, кисти, клей ПВА. И непременно топор - очень нужная вещь для переплёта оказалась. Я же сказал, внутрь сарая снег попал? Летом он слегка подтаял, а следующей осенью опять схватился. Север тут, понимаешь. У нас и вечная мерзлота вполне наличествует, так что книги изо льда пришлось вырубать.
        Зато читаю собраниями сочинений. Уже освоил несколько. Брет Гард, Джек Лондон, Марк Твен, Вальтер Скотт. Сейчас дорубился до Конана-Дойла, прочел всего Шерлока Холмса и с ужасом понял, что автор не только про него писал.
        Словом, в качестве хобби переплетаю книги из сарая. Худо-бедно, а около сотни томов за три года отреставрировал. Первые образцы получались плоховато, однако сейчас держу качество на вполне приличном уровне. Уже оброс нормальными инструментами, наработал навыки. В прошлый раз перед отъездом в Москву все отреставрированные книги отдал в школьную библиотеку. За них очередную грамоту получил.
        Минусы у меня тоже есть. Как не быть? Чай, живой человек. Например, я в армии не служил. Смешно? А два врожденных порока сердца, незаращение межпредсердной перегородки и недостаточность митрального клапана не хотите иметь? Правда, к шестнадцати годам они уже почти не беспокоили, а к тридцати я заматерел и вовсе забыл про сердце. Из-за болезни не пью и не курю. Сколько дел завалил, которые мог бы решить, распив бутылочку с нужным человеком! Сколько новостей пропустил, всеми обсуждаемых в курилках!
        Еще беда: когда концентрируюсь на чем-то, напрочь отключаюсь от внешнего мира, ничего не вижу, ничего не слышу, со всем соглашаюсь. В такие моменты из меня можно вытянуть что угодно, вплоть до обещания жениться. Жениться никто заставлял, но пару-тройку раз в задумчивости чуть не попал под машину, а в Венгрии даже под поезд.
        С музыкальным слухом плоховато, эстрада не для меня. В начальной школе за пение имел стабильный трояк. Смеялся: «В детстве гулял с мамой в зоопарке. Залез в вольер со слоном, и он, вместо медведя, наступил мне на ухо… на оба сразу». Однако, когда появился отчим с гитарой, под его руководством быстро навострился бренчать «ритмично-туристичное, под выпивку лиричное». Не виртуоз, однако знаю всяко больше трех блатных аккордов. В студентах даже увлекался КСП. Клуб Самодеятельной Песни, или Костёр-Спальник-Палатка, эдакое сборище любителей попеть песни у костра, под гитару, на природе.
        В прошлой жизни, вернувшись в Москву, поступил в институт, закончил, пошел работать в научно-исследовательский институт, женился, завел сына. Пока ездил по загранкомандировкам, жена нашла другого. Развелся, женился, завел дочь, выживал в девяностые, в двухтысячных моя жизнь более-менее устаканилась. Денег всегда мог заработать, но богатством никогда не страдал. Вышел на пенсию, потом остался один. Понял, что никому особо не нужен, рискнул принять предложение старого приятеля и получил шанс прожить свою жизнь сначала. Посмотрим, что получится.
        Хотелось бы что-то поменять в будущем. Не только своем, но и страны. Но не уверен, что возможно предотвратить развал Союза.
        С моей точки зрения, народ понял, как хорошо жили в СССР, лишь после тотального ограбления населения и разгула национализма в республиках. До того многие искренне считали идеалом шикарной жизни двадцать сортов колбасы в магазине без очередей.
        Приезжая из загранкомандировок, я пытался донести вполне разумным людям, что за бугром своих проблем хватает. Например, с недостатком денег. Что иностранцы завидуют нашей системе образования и бесплатным квартирам, считают ничтожными платежи за коммуналку… Много еще чего пытался рассказать. Однако собеседники, подмигивая обоими глазами, говорили, что заработать-то мы всегда легко сможем. Народ бесили очереди в магазинах, хамство продавцов и мелких клерков. Хорошее воспринималось как должное, заграница становилась фетишем. Будем честны, многие верили, что капитализм - это тот же социализм, только много-много разных товаров в магазинах. Что ваучер действительно стоит две «Волги» и тебе их отдадут. Что Америка ночами не спит, желает помочь советским людям разбогатеть. Может, нашему народу просто необходимо было пережить «лихие девяностые», чтобы понять ценность завоеванного при советской власти?
        Не знаю…
        Что нужно для изменения истории? Знания о будущих событиях. Их есть у меня! Но очень мало, только из собственного опыта да из интернета. Я не историк, память у меня хорошая, однако далеко не абсолютная. До Брежнева с советами, как делают все приличные попаданцы, добраться не светит, скорее в психушку попаду. Да и кто мне поверит? Или поверят и что? Можно сказать: «Дяденьки, через двадцать лет в стране будет очень плохо!» А мне в ответ: «Кому плохо? Мои дети хорошо устроились!» Те знакомые, которые заработали приличные деньги в перестройку, были или детьми партийцев, занимавших хлебные должности, или бывшими комсомольскими работниками, или выходцами из криминала, или ядреной смесью этих трех категорий. Из простых людей никто особо много денег не поднял. Ну, или поднял, да долго не удержал.
        Идейные коммунисты-бессребреники тоже, бывало, встречались. Однако значительно чаще, особенно на руководящих постах, попадались пустобрёхи, считающие КПСС лишь необходимой для карьеры ступенькой наверх. Они-то и затеяли перестройку.
        Что остается? Писать анонимки на предателей Родины? Не так много я про них и помню.
        Лично отстреливать виновных в ограблении страны? Не думаю, что, избавив страну от пары-тройки одиозных фигур, удастся переломить тенденцию к развалу. Хотя можно будет подумать про их дискредитацию.
        Ладно, с лирикой пора завязывать. Требуется конкретика. Что нужно для изменения будущего?
        Первое - знание ключевых точек истории.
        Второе - деньги.
        Третье - люди. Соратники.
        Ну и, пожалуй, оружие. У меня есть только обрывочные знания по первому пункту, больше нет ничего. Совсем. Однако до смерти Брежнева еще десять лет. Быть может, что-нибудь смогу придумать.
        23.04.72
        Утром проснулся раньше всех. Оделся и, стараясь никого не разбудить, вышел на кухню.
        Остатки вчерашней трапезы хранятся в ящике за окном, надо только нижнюю форточку открыть. На завтрак мясо, рыба и пирожки. Вкуснотища! Чайник почти пустой, но мне хватит.
        Пока родители дрыхнут, решил сходить за водой, тогда буду иметь моральное право не мыть посуду. Водопровода и канализации в поселке нет, удобства у нас на улице.
        На нашей Луговой улице стоят двухэтажные домики, в три подъезда и по две квартиры на лестничной клетке. Перед каждым домом справа дощатый туалет на четыре кабинки, слева сарай с отделениями на каждую квартиру. Между сараем и туалетом контейнер с помойкой. Сейчас еще ничего, но через пару недель, когда растает снег, случится могучий вонизм, грязь и появится накопившееся за зиму непотребство, которое, однако, коммунальщики быстро уберут.
        Сейчас тепло, градуса три мороза. Пуржит, но в меру.
        Вытаскиваю санки, ставлю на них бачок, ведро и тащусь к источнику, в сарайчик с колодцем на середине улицы.
        Ломом откалываю от стенок наледь, за зиму столько на стенки намёрзло, что иначе ведро не пролезает. Набираю воду и возвращаюсь. Долг исполнил, теперь могу заниматься личными делами. Тем паче никто еще не проснулся.
        Поселок большой, вытянулся вдоль песчаной косы. В сезон тысяч шесть населения, в райцентре и то только три живет. Сейчас, конечно, без сезонников столько нет. Идти далековато, почти до закрытых на зиму цехов рыбозавода. Ветер не слишком сильный, однако дует в лицо. Отвык я от него за годы московской жизни.
        Вот и давно выгоревшая кирпичная коробка, именно там нашли покойника. Следов не видно, но за пару часов их могло замести. Ну не зря же я сюда приперся, лезу внутрь.
        Оба-на! Лежит! Вроде действительно Петр Петрович. Я его только на улице видел и в клубе в президиуме на торжественных собраниях. Живой, хотя выглядит плохо, лицо совсем белое. Поморозился, похоже. Надо бы растереть. Нет, важнее быстро доставить в больницу. И что делать? Бежать за подмогой? Пока туда, пока сюда, человек совсем замерзнет. Помрет или руки-ноги отморозит.
        Сдернул с обвалившейся крыши лист жести, или чем там кровли кроют, перевалил на него тело и попробовал толкать. Тяжеловато, но можно. Своим шарфом укрыл ему лицо от ветра.
        -Паря, - хрипит мужик, - помоги.
        -Сейчас, Петр Петрович, мы скоро доберемся…
        -Загаси шмутки, - не слушает меня старик. - Должен буду.
        Он сует мне чекушку[2 - Чекушка - бутылка объемом 0,25 литра.], револьвер и записную книжку, похожую на те, с которыми по маршруту ходят геологи. Ни хрена себе бутылёк! Как гантеля весит. Рассовываю наган с книжкой по карманам, бутылку за пазуху. Ее прихватываю ремнем, чтобы случайно не выпала, затем продолжаю работать буксиром. Пока до улицы дотолкал, весь взмок.
        Хорошо проходящие мужики издалека увидели, на помощь прибежали.
        Мигом нашлись большие санки, пациента перегрузили и повезли в больницу. Меня с собой не взяли, лишь спросили, где бедолагу нашел? Никто даже не поинтересовался, что я там делал. И так понятно, мальчишки везде лазят. Про Петра Петровича тоже вопросов не было. Ясно же, пьяным забрел и упал, где сморило. Дело обычное, хорошо вовремя нашли.
        Когда вернулся домой, мои уже мыли посуду и накрывали на стол. Похвалили, что воды с утра принес, но отругали за кофе, точнее за его отсутствие утром.
        Я оправдался, рассказав, как человека от смерти спас. Взрослые заинтересовались подробностями. Доложил, но особого ажиотажа не вызвал, в поселке часто люди по пьяни морозятся. Однако вновь похвалили.
        Закрывшись в комнате, достал револьвер. Он не такой, как у отчима, размером чуть меньше, но очень похож. На корпусе выбита звезда со стрелочкой в центре, а под ней число «1927». В барабане шесть патронов, под бойком седьмая камора со стреляной гильзой. Кисло пахнет свежесгоревшим порохом. Стреляли, однако.
        Тщательно протираю оружие от отпечатков пальцев. Кино насмотрелся. Вдруг чего случится, и на меня ствол навесят. Где пуля застряла? Седьмая из нагана? Вот и я не знаю. Честно говоря, и знать не хочу.
        Записная книжка перевязана бечёвкой с хитрым узлом. Развязать можно, но завязать обратно тем же макаром не получится. Значит, и смотреть не буду. Меньше знаешь - крепче спишь.
        В чекушке сквозь стекло просвечивает золотой шлих. Я такой у мамы на работе видел. У нее, правда, пробы размером максимум на кончик чайной ложечки, а тут несколько килограммов. Пробка залита сургучом с печатью из царской монеты. Открывать не стану, хотя интересно. За хранение песка тоже реальный срок можно получить. И почему-то мне кажется, что золото много опасней револьвера, за него и убить могут. Подсуропил Петр Петрович, где мне его вещи хранить?
        В большом томе старой детской энциклопедии, непонятно откуда переселившемся на полку, обвожу контуры нагана и бутылька. Затем с помощью металлической линейки и сапожного ножа вырезаю углубления. Том безвозвратно испорчен, зато тайник готов. Ко мне родители почти не заходят, и мои книги им не нужны. Наган с чекушкой закладываю в энциклопедию, книгу ставлю на полку, порезанные страницы кидаю в печь, мама как раз еду разогревает.
        Записная книжка ложится под матрас. Вроде прибрал вещи. Первый день новой жизни провел не зря, возможно даже с пользой. Во всяком случае, историю мира чуток изменил, один человек не умер.
        Здесь мне с детства знаком
        Вкус просоленных дней,
        И душою влеком
        Я к Камчатке моей…
        Вновь запели, значит, наши уже собрались. Пора и мне за стол. Сегодня разойдутся рано, ведь завтра рабочий день, а у меня первый раз за пятьдесят лет школа. Посижу чуток, поем вкусненького, песни послушаю, потом пойду уроки делать.
        Опять же, надо много о чем подумать, многое вспомнить… Планы на ближайшее будущее составить.
        24.04.72
        Здравствуй, школа! Я опять иду в восьмой класс. Нас там учится 18 человек.
        В девятом будет еще меньше, многие уедут в ПТУ и техникумы.
        Мальчишки одеты в темно-серую школьную форму. У девчонок темно-коричневые платья, черные фартуки, темные ленты в косах и белые кружевные воротнички и манжеты. Почти все девочки с косичками, а мальчики чаще подстрижены под полубокс. Однако некоторые парни до последней возможности стараются отрастить длинные патлы «под битлов», но учителя ругаются и заставляют стричься.
        В школе много националов: коряков, корейцев и даже китайцев. У нас учится множество Кимов, Ли, Паков и Юн, а самые популярные имена Николай и Маша, их особенно любят коряки.
        Школьные корейцы - потомки эвакуированных в Советский Союз от ужасов Корейской войны. Она закончилась в 1953-м, а беженцы всё никак вернуться не могут. Точнее, не хотят, хотя паспорта КНДР имеют. Молодежь старается сочетаться браком с советскими и сразу сменить подданство.
        Программа чуть отличается от материка, мы учим «родной язык». Родной - в нашем случае корякский, даже если в классе всего четыре коряка, да и те лишь наполовину.
        Коряков на Земле осталось меньше десяти тысяч человек, зато диалектов у них аж одиннадцать. Какой именно изучаем мы, школьникам неведомо, до 1930-х годов и письменности-то корякской не было. Зачем учим - тоже непонятно, ведь коряки неплохо знают русский. Однако при СССР требовали не дать угаснуть малым народам, выделяли им разные льготы. Только после распада Союза стали экономить и забили на такие излишества.
        В классной комнате три ряда по три парты. Сижу в углу на последней парте, со мной Лиана - Ли Аня, симпатичная девчонка. Ее родители - настоящие китайцы, бежали в СССР от культурной революции. Девочка выросла в Союзе и говорит без акцента. Помню, после десятого класса она собиралась во Владивосток, больше про нее не слышал.
        Передо мной сидят Ким Коля и Лукина Ира. Колька не пойдет в девятый класс, поступит на работу в СМУ[3 - Строительно-монтажное управление.], через год сопьется, а через два пропадет из поселка.
        С Иркой у нас была взаимная симпатия, но ни она, ни я вовремя в ней не признались. Лет через двадцать случайно встретились в Москве, тогда это и выяснилось.
        Мои приятели - Колька Попов, Юрка Семенюк и Женька Соколов.
        Семя везде ходит в черной пилотке с белым кантом, как у подводников. Его мечта - подводный флот. Поступит в Ленинградское высшее военно-морское училище подводного плавания, но на третьем курсе залетит по-крупному в самоволке. Отслужит матросом и пойдет работать на БМРТ[4 - Большой морозильный рыболовный траулер.].
        Попик потерялся сразу после окончания школы, но лет через десять вернулся в поселок и работал там, пока цунами не смыло дома. Это его фото были в ЖЖ[5 - Живой журнал.]. Сокол жить будет в Подмосковье, дружить с ним получится долго, но расстанемся в девяностых весьма погано.
        Есть у меня и недруг, Пак Юра, которому я не понравился с первого дня знакомства. Почему? Думаю, сам не знает. Может, завидует хорошим отметкам? Обидные прозвища именно он придумывает. На ближайших первомайских праздниках, на танцах в клубе, Юрка из-за чего-то поругается с приятелем, и тот по пьяни насмерть пырнет его ножом, за что надолго сядет.
        Соня Перельштейн подошла сразу, как меня увидела. Ее отец велел передать, что после уроков Петр Петрович попросил навестить его в больнице. По поселковым меркам Марк Аркадьевич, Сонин папа, большой человек. Директор поселкового потребкооператива, при котором есть магазин для промысловиков с дефицитными товарами. Как сложилась жизнь девочки, не помню. Вроде хотела пойти с нами в девятый, но летом в семье что-то случилось, и она вернулась на материк. Собственно, в прошлом я и не сильно интересовался ее судьбой.
        Раз зовут, обязательно надо будет зайти. Заодно узнаю, куда девать вещи, отданные на хранение. Уж больно рискованно с ними, вдруг милиция нагрянет. Человека подводить не хочется, но и с ментами тереть за паленый наган тоже совсем не улыбается.
        -Лёха, ты домашку по английскому сделал? - теребит меня Семя. - А то могу дать, я у Соньки списал. Пока будешь переписывать, могу твою математику тоже… того…
        -Сенькою Веру уел, - благодарю за щедрое предложение, - сам перевел. Нам и задали всего-то два абзаца. Мать-и-матику скатать не успеешь, скоро звонок.
        -Я сам вчера бы написал, - вздохнул приятель, - но мы с Витьком на рыбалку ходили.
        -И как?
        -Полмешка наваги и штук двадцать корюшки. Я бы больше наловил, но Витька сказал «на праздники хватит». Давай с тобой на выходных половим?
        -Куда столько рыбы? У вас в сарае кубометр наморожен! А скоро тепло будет, она стухнет.
        -Не стухнет! Мы с тобой можем льда нарубить с припая. В сарай натаскаем, до августа рыбёшка долежит.
        -Ага! А летом рыбу совсем ловить не будем? Сам же потянешь. Не! Я пас!
        Юрка был страстным рыболовом, а я и раньше не любил сидеть на льду с дёргалкой[6 - Дёргалка - самодельная версия удочки.], а уж сейчас тем более мне оно неинтересно.
        Закончить разговор не успели, в класс вошел Игорь Николаевич, математик и учитель физики в одном лице.
        Следующие часы я вспоминал, что значит быть учеником. Ни память школьника, ни воспоминания старика не смогли сделать меня гением. Даже чтобы держаться прежнего уровня, пришлось изрядно постараться.
        С математикой у меня всегда было хорошо, первый урок отсидел спокойно.
        Русский проскочил на общей эрудиции, правила давно и окончательно забыл, а скорее всего, просто толком не учил, в лучшем случае «читал», однако в прошлой жизни писать пришлось много. Не беллетристику, техническую документацию, но грамотность кое-какую наработать смог. Хотя школьный учебник, чувствую, почитать придется внимательно.
        От физкультуры я освобожден с первого класса. Как обычно, пока одноклассники бегали-прыгали по залу, сидел в раздевалке и делал домашку на завтра. Пусть физически я слабоват, однако уже почти год, прочитав статью в журнале, увлекаюсь йогой. В прошлой жизни занимался ею до отъезда в Москву, заодно «позой змеи» полностью выправил себе сколиоз.
        В институте ребята, под впечатлениями от японского фильма «Гений дзюдо», организовали секцию карате. Два занятия каждую неделю, преподаватель с черным поясом. Какой сенсей без черного пояса? Даже неприлично! Вроде как ширинка с оторванной пуговицей. Цена вопроса - пять рублей в месяц, с учетом стипендии в сороковник или даже повышенной в 46 рублей, - была великовата для студентов. Тем более количество учеников не должно было опускаться ниже десяти человек, иначе инструктору финансово неинтересно нас учить. Словом, когда однокурсники узнали, что я со школы «совсем йок», как шутливо говорили про увлеченных йогой, а значит, почти готовый боец, затянули в секцию. У жулика прозанимался лишь первые пять рублей, затем сбежал, сославшись на недостаток финансов.
        На самом деле причина была другая: меня свели с синологом, довольно долго жившим в Китае. Он и открыл для меня прелесть ушу. Ничего боевого, только оздоровительные и медитативные практики. Группа шесть человек, те же два раза в неделю, но платили три рубля за занятие на всех, скидываясь лишь на аренду зала. Причем учитель скидывался вместе с нами. От него-то я и заразился китайским языком.
        На большой перемене, когда мы в столовке болтали о разных разностях, поглощали макароны по-флотски, закусывая их пирожками с повидлом и запивая сладким чаем, к столику подошел главный школьный спортсмен и силач, десятиклассник Вова Крюк.
        Он хлопнул меня по плечу и заявил:
        -Ты, Костёр, из правильных пацанов. Батя сказал, один Чалдона к людям вытянул. Уважуха тебе от всех нас за это. Если что, зови, я за тебя впишусь.
        Такие слова дорогого стоят, Вовка в авторитете среди ребят. Наши стали выяснять подробности, а Крюков покровительственно подмигнул и отошел.
        Химия - один из моих любимых предметов, а ее преподавателя я запомнил на всю жизнь. Птица Леонид Андреевич, приехал из Сибири, первый год в школе, но успел стать любимцем учеников. Из будущего помню, что на следующий год он станет директором школы, а еще через год его заберут в райцентр третьим секретарем обкома партии. В разгул демократии из секретарей обкома он вернется в обычную школу простым директором.
        Последним уроком была моя прежняя беда, английский язык. Однако сейчас я прочитал текст, не напрягаясь. Работая программистом, хочешь не хочешь, а язык выучишь. С произношением у меня так себе, хотя лучше, чем в прошлой жизни в то время, но еще тренироваться и тренироваться. Лилия Николаевна, кстати тоже Ким, даже похвалила. Она сама и по-русски с акцентом говорит, а уж английский у нее…
        Учеба прошла спокойно, никто не заметил изменений во мне, можно не волноваться и жить спокойно.
        Отдельных палат в больнице не предусмотрено, а тяжелых кладут в процедурную. Медсестра меня туда и направила, заставив снять пальто и набросить халат.
        Петр Петрович выглядел плохо, что называется, «краше в гроб кладут». Видать, хоть не сильно, но поморозился. Еще и грудь забинтована.
        Около него сидит сухонький старичок. Незнакомый, не из поселка.
        На тумбочке стоит вазочка, прикрытая вышитой салфеткой, стакан чая в подстаканнике, лежат пакеты. Сразу видно - заботятся о больном.
        После приветствия спрашиваю:
        -Петр Петрович, как вам вещи передать?
        -Алёшенька, зови меня дядей Петей. Спасибо, что меня вытащил, век не забуду. Туз, приберешь волыну?
        -И не подумаю, - отозвался второй старик. - Может, он трухал на ту железку. Не обижайся, Чалдон, однако от чужих такое брать не по понятиям, а с дурой[7 - Дура - пистолет, револьвер (жарг.).] ходить мне вовсе не по масти.
        -Придержи пока мои шмутки, Лёшик, - попросил дядя Петя. - Как выйду, заберу. А ты ему кусок[8 - Кусок - тысяча рублей.] кинь.
        Туз достал из кармана пук мятых ассигнаций и сунул мне в руку.
        -Нормально дай, - прикрикнул больной, - как положено. Здесь только на мороженое хватит.
        Старик поморщился и вытащил завернутый в газету сверток. В нем оказались банковские упаковки денег. Я получил пачку новеньких десяток, целую тысячу рублей.
        -Другое дело, - одобрил дядя Петя. - Алёшенька, ты пока иди. Нам, старикам, поговорить надо, завтра после школы меня навести, время на разговор с тобой будет. А сейчас зайди к Марку Перельштейну в кооператив, он ждет.
        Когда вышел из больницы, встретился с Крюком, и тот вновь стал меня нахваливать:
        -Ты даже не представляешь, какому человеку ты помог! Теперь и жизнь у тебя совсем другая начнется. Жить станешь в шоколаде, конфеткой «Лёшка на Севере».
        -Скажешь тоже. Другая!
        -Не веришь? - Вова таинственно прошептал, - Чалдон общак старателей половины Камчатки держит. И черные[9 - Чёрная масть - заключенные, придерживающиеся воровских традиций. В данном контексте любые блатные.], и красные[10 - Красная масть - заключенные, сотрудничающие с администрацией мест заключения. В этом случае люди из властных структур.] из его рук кормятся. Он любой вопрос решает. Как скажет, так и будет. Мой батя от него жилку получил, три сезона со своей бригадой моет, летом четвертый раз пойдут, никак дочиста выбрать не могут.
        То, что золота на Камчатке много, известно всем. То, что добывать промышленным образом его невыгодно, многие знают. И что попавшимся старателям срок дают немилосердный, народ в курсе. За добычу пятачок светит, а за продажу кое-кто получил три пятилетки с конфискацией. Я сегодня специально в библиотеке Уголовный кодекс полистал. За перевозку в крупных и особо крупных размерах до десяти лет небо в клеточку будешь разглядывать. Зря Крюк болтает, в СССР стук распространяется быстрее скорости звука. Стукнут, что его батя моется, - мало не покажется.
        Надеясь узнать что-нибудь полезное, зашел в потребкооператив. Он расположился в центре поселка, занимая три барака, соединенных четвертым в виде буквы «Ш». В них обосновались контора, столовая, магазин и Дом быта. В поселке есть еще магазины - продовольственный, книжный, уцененных товаров и универмаг, но они подчиняются другому ведомству, как и аэропортовская столовая, баня, клуб и кинотеатр. Вообще, от райпотребкооператива почти в каждом поселке района есть представительство. Туда можно сдать шкуры, ягоды, разнотравье и прочие трофеи, а взамен получить дефицитные товары.
        В конторе меня ждали и сразу провели в кабинет, где Марк Аркадьевич предложил:
        -Лёша, ты хороший парень, да и Петр Петрович попросил за тобой приглядеть. Ты не против поработать у нас?
        -Конечно, не против. Когда? Летом после экзаменов? Что надо будет делать?
        -Летом тоже, но можно начать прямо сейчас. Смотри, тут такое дело. По закону, до достижения шестнадцати лет дети работают по пять часов в день при пятидневной рабочей неделе, а в дни учебы школьники трудятся по два с половиной часа. Я могу взять тебя на ставку ученика слесаря, на полставки художником-оформителем и, вне штата, учеником охотника. Ученик охотника зарплату не получает, но как промысловик имеет право на нарезное охотничье оружие. Сдюжишь? Если что, мы поможем.
        -Постараюсь.
        Ежу понятно, что работы с меня требовать не будут. Начинает сбываться пророчество Вовки про «Лёшку на Севере». Такая вот получается награда, а заодно и легализация полученных от Туза денег.
        -Ну и хорошо. Завтра, сразу после школы, сходи в больничку, навести Петра Петровича, потом сразу иди сюда, будем оформляться. Для фотографии возьми с собой белую рубашку и на всякий случай еще пару других, разных цветов. С твоими родителями я уже обсудил этот вопрос, они не против, чтобы ты поработал. Ученик слесаря получает шестьдесят рублей, художник на полставки сорок, всего выходит сто рублей плюс надбавка. Тебя устроит?
        -Устроит! Спасибо большое, Марк Аркадьевич.
        Еще бы меня это не устроило! Сто рублей, с учетом районного коэффициента 1,8, превращаются в сто восемьдесят. В Москве, отучившись пять лет и придя работать в НИИ инженером, я получал только сто двадцать.
        Конечно, здесь цены немного выше, чем на материке. Например, водка стоит 3,92 рубля вместо московских 3,62. Фруктов практически нет, овощи привозят теплоходами, но не зря же люди сюда едут на заработки. Каждые шесть месяцев за выслугу лет добавляют еще по десять процентов То есть через пять лет зарплата увеличивается до 280 процентов, но это верхний предел. Хотя, говорят, раньше предела не было, его установил Хрущёв, за что его на Севере особенно не любят.
        Не стоит забывать про налоги и вычеты. Считая очень грубо и приблизительно, надо минусовать 13 процентов подоходного, 1,5 процента комсомольских взносов и 1 процент профсоюзных, всего 15,5 процента. Хорошо, что за бездетность пока не берут. С мужиков в возрасте от двадцати до пятидесяти лет в Советском Союзе брали аж 6 процентов. С женщин тоже, но только с замужних и до сорока пяти лет. В устном счете я всегда был силен: 10 процентов - это 18 рублей, 5 процентов - 9, 0,5 процента - 90 копеек. Итого на руки получу 152 рубля 10 копеек. Для пацана более чем достойно. Мой отчим, начальник экспедиции, с северными и пятидесятипроцентной надбавкой за выслугу, около пятисот рублей получает «грязными», то есть без налогов и вычетов. Мать, старший инженер, - чуть больше четырехсот.
        Марк понял, про что сейчас думаю. Он покровительственно улыбнулся и предупредил:
        -Лёша, только давай сразу договоримся, что никакой пьянки на рабочем месте! Первый стакан, и мы с тобой распрощаемся навсегда.
        -Я же совсем не пью!
        -Знаю. Вот и продолжай не пить, а то у нас соблазнов хватает, вдруг решишь передумать. Потому и предупреждаю, чтобы потом не было всяких обид.
        В его словах много горькой правды, литрбол - самый популярный вид спорта в поселке. Многие одноклассники уже «потребляют», чаще тайком «красненькое», но иногда и за семейным столом. Аргументы родителей железные - «пусть привыкает», «лучше уж на глазах, чем под забором» или даже «пущай в меня, пьяницу, растёт».
        -Петр Петрович попросил снарядить тебя для промысловой охоты. У тебя есть какие-нибудь пожелания?
        -Может, лучше для соревнований? Я лучшим в школе отстрелялся. Скоро районные соревнования, а в школе единственная винтовка на ладан дышит.
        -Ладно. Тогда мы и для соревнований тебе винтовку подберем. Причем помимо ружья, которое должно быть у настоящего промысловика, охотничий билет тоже получишь.
        Дома загрустил, озадачил дядя Петя, сколько времени его вещи придется хранить? Хотя отблагодарил он меня шикарно, грех жаловаться.
        Беру учебник за седьмой класс, обвожу контуры пачки десяток, опять режу страницы.
        В том пуке денег, что сначала дал Туз, оказалось больше ста рублей. Для пацана в 1970-х годах огромные деньги. Оставил себе пятерку, остальное доложил к деньгам в книге. Заодно решил завести себе сберегательную книжку.
        За ужином родители сказали, что в курсе предложения Марка. Отчим смотрит с одобрением, мама сразу стала давать советы и причитать на тему «Ах, как быстро растут дети!». По рюмочке выпили за меня. Благо повод такой существенный - ребенок выходит на работу.
        День закончил вспоминанием начального комплекса упражнений ушу и прикидками, как заняться самообороной.
        В девяностых мне пришлось хлебнуть всякого, но опыт приобрел. К неприятностям буду готовиться заранее. Например, у нас еще не показали фильмы с Брюсом Ли, наверное, их пока даже не сняли, значит, нунчаки могут стать неожиданным козырем.
        В торцах двух цилиндрических школьных пеналов из тонкого пластика раскаленным гвоздем прожег дырки. В отверстиях закрепил толстый капроновый шнур. Сплошь обмотал цилиндры синей изолентой. Вуаля! Нунчаки готовы! Думаете, их из дерева надо было сделать? Наверное, вы себя по башке ими не били. Начинать тренировки надо с легких и мягких дубинок. Иначе сотрясение мозга от прилета собственной деревяшки гарантировано.
        Вообще-то, в Союзе, если не путаться с темными личностями, было довольно безопасно. До перестройки на меня нападали всего дважды. Первый раз в пятом классе, когда пошел один в зоопарк и пара ребят чуть постарше отняла мелочь, выданную мамой на мороженое. Второй - в доме отдыха на танцах. Какой-то пьяный приревновал меня к местной девчонке. В другие случаи удавалось не влипать. Правда, ночами по закоулкам я не шастал. Пьяным в лужах не валялся. В пивных «ты меня уважаешь?» не выспрашивал. Одним словом, берегся.
        Когда страна покатилась в пропасть и криминальные разборки стали частью повседневной жизни, пошел к подпольному инструктору учиться защищаться. После курсов стал постоянно таскать с собой хреновину для самообороны - куботан. Кожаная или брезентовая ключница со связкой ключей от квартиры и пары-тройки еще каких-нибудь побольше, для веса. Соединяем с прочным круглым стержнем длиной сантиметров пятнадцать и диаметром в полтора-два. Можно конец, противоположный кольцу для ключей, слегка заточить. Чуть-чуть, без фанатизма, чтобы милиция не придралась. На стержне необходимо проточить пять-шесть канавок, для надежного хвата, и оружие готово. Тут тебе и кистень, тут тебе и явара - японский кастет. Конечно, надо знать, какие места на человеческом теле наиболее уязвимы. Естественно, должен быть настрой на бой, без него ты мясо. И обязательно тренировка, навыки наше всё, вот их мне придется нарабатывать вновь. Мешочек для ключей найти легко. Стержень придется поискать, но и тут особых сложностей не вижу. В крайнем случае, в школе есть токарный станок по дереву. Выточить куботан самому или попросить учителя
несложно.
        Еще у меня есть нож. Наверное, как у любого мальчишки поселка. Привезенную из Москвы шикарную раскладную ручку-указку сменял на самодельную финку. Блестящее лезвие, черная рукоять, S-образная гарда, кожаные ножны. В ней есть то, что пленительно сердцу любого мальчишки.
        В поселке милиция на ножи внимания не обращала, а до Москвы финку не довез, отчим выкинул ее перед отъездом. Сейчас и сам понимаю, что он был прав, но тогда обиделся смертельно. Вот от нее точно надо избавляться. Глупо и опасно держать такое дома. Показушная, но бесполезная вещь, да и качеством так себе. Оформлена броско, однако железо на лезвии слишком мягкое, заточку совсем не держит.
        Попробую сменять у ребят на что-нибудь полезное. Себе поищу ножик размером поменьше, видом попроще, но сталью получше.
        Пообещал себе заниматься час в день. Нунчаки, куботан и нож для самообороны… Йога и ушу для ловкости и гибкости… Еще хорошо бы выправить осанку, научиться садиться на шпагат, да и просто немного подкачаться.
        25.04.72
        Сегодня будильник разбудил меня на час раньше обычного. Синие треники с вытянутыми коленками знакомы любому жившему в то время в Союзе. Они и домашний прикид, и форма для занятий спортом, и удобный вариант походной одежды.
        На полчаса удлиняю пятнадцать минут зарядки, к трем позам йоги добавляю комплекс ушу для начинающих. Пусть сердце больное, но тело необходимо укреплять.
        Десять минут уходит на обтирание холодной водой. Душа нет и до Москвы не предвидится. Плюс пять минут к переодеванию.
        На пятнадцать минут раньше выхожу. Час расписан, теперь главное продержаться, пока новый распорядок дня не войдет в привычку. Кроме учебников и сменки, надо не забыть рубашки, что Марк Аркадьевич просил взять. Не понял, зачем столько?
        Финку убрал в портфель, хочу засветить ее перед пацанами.
        Дошел до Жеки и пошел с ним в школу. По дороге пожаловался:
        -Дядя Володя совсем достал. Представляешь, вчера слышал, как он говорил маме, что хочет выбросить финку. Типа боевое оружие, менты увидят и повяжут, будут неприятности.
        -Ну, ваще! - приятель проникся. - Что делать будешь? Спрячешь?
        -Где? На улице прятать - считай, выбросил. В сарае заржавеет, да и отчим найдет. Пока собираюсь носить в портфеле. Думаю, может, стоит поменять на что, ты как считаешь?
        Сей животрепещущий вопрос обсуждался до самой школы. По пути нас догнал Попик и поучаствовал в совете. Мы даже чуток припозднились.
        Ирка ехидно спросила:
        -Что так поздно? Чуть не опоздал!
        Грязный поклеп и гнусная инсинуация, до звонка еще целых четыре минуты.
        -По телефону болтал.
        Да, в поселке есть телефоны с номерами из трех цифр. Они редко бывают нужны, но поселковым начальникам их ставят обязательно, остальным по желанию.
        -Кому ты понадобился в такую рань? - поинтересовалась вредная девица.
        -Понимаешь, - понижаю голос до интимных обертонов, - звонили из рая. У них сбежал самый симпатичный ангел. Но ты не бойся, я тебя не выдал.
        -Дурак! - девчонка покраснела, насупилась и уткнулась в учебник.
        Эх, молодежь! Интернета на вас нет! Простейших подходов не знаете! Теперь будет советоваться с подружками, обзывать меня идиотом, очень гордиться, но не подавать виду. Небось жалеет, что Анька не слышала, та сейчас с Кимбой у окна болтает.
        Почти к самому звонку подтягивается Колька Ким.
        -Юрка в общагу после школы зовет. В буру играть, - информирует он и, кося глазом на девчонок, добавляет: - Зинка обещала зайти.
        Зинка - известная личность, прославилась прошлым летом, когда поехала «кататься» на катере с тремя морячками, а потом от них пришла радиограмма: «Срочно забирайте, а то выбросим в море».
        Я опустил приятеля с небес на землю:
        -Денег тебе на бутылку бормоты не хватает, а на игру тем более. В общаге без червонца шпилить[11 - Шпилить - играть (жарг.). От еврейского (идиш) «шпиль» - игра.] не сядешь. И с Зинкой вам ничего не светит, она сейчас с Михой Фоминым живет, вроде гулять вовсе бросила.
        -Беременная она от Михи, - авторитетно подтвердила Лиана, - уже месяца два как с выпивкой совсем завязала. В общежитие теперь ни ногой, пусть Юрка не врет.
        -Она у Аньки свадебное платье взяла и отнесла в ателье перешивать, - добавила Ира. - После праздников в поссовет пойдут расписываться.
        Такой у нас поселок, друг о друге всё знают.
        На перемене девчонки рванули в свой конференц-холл, за дверью с большой буквой «Ж», и весь второй урок я провел под обстрелом оценивающих женских взглядов, однако сидел, как будто ничего не понимаю.
        Федя из девятого класса на перемене спросил:
        -Слышал, ищешь сменять финку? Махнем на часы?
        Ого, как быстро слухи пошли, еще только начало дня. Вроде поделился лишь с двумя приятелями, а уже разнеслось по всей школе.
        -Федь, зачем мне часы? Будут нужны, пойду в магазин и куплю, их там десять видов на любой вкус. А финка - это… финка!
        Ребята со мной согласились, что менять финку на часы глупость несусветная, и на каждой перемене стали предлагать варианты. Давали даже пневматическую винтовку, правда, сломанную, но я отказался. Охотничий нож тоже в обмен не захотел, он от финки отличается только названием. Складные ножи согласился посмотреть, они с собой почти у каждого пацана. Тут и увидел ЕГО.
        Можно сказать, любовь с первого взгляда. Английское довоенное производство, надпись «Joseph Groban&Sons 1939». Боцманский нож, три предмета. Лезвие, с другой стороны свайка и открывашка. Антабка в наличии. При открытии срабатывает фиксатор, для закрытия требуется нажать кнопку и только потом складывать. Длина клинка около восьми сантиметров, толщина миллиметра два-три. Лезвие с плавным скосом обуха, удобно и колоть, и резать. Вогнутые спуски, значит, затачиваются до бритвенной остроты. Специальный выступ, чтобы можно было открыть большим пальцем, не привлекая вторую руку. Свайка в сечении круглая, чуть изогнутая, идеальна для распутывания узлов. Открывалка не только для банок и бутылок, но и для вспарывания ниток на швах мешков. Костяные накладки такие, что рукоять сама ложится в руку. В наличии упор под палец для боевого хвата. Полезная вещь в матросской драке. Хотя в пазах полно грязи, железо потемнело и нож давно не точен, но для меня он идеален.
        Делаю вид, что ведусь на иностранные буквы. Меня дожимают, добавив новенькую четырехцветную шариковую ручку. С видимым сомнением соглашаюсь и становлюсь владельцем этого чуда. Заодно и от финки избавляюсь.
        -Зря согласился, можно лучше сменять, - вдруг делает вывод Сокол.
        В девяностых он так же меня подставил. Сам привел покупателя и только после сделки заявил о его ненадежности.
        -Вы же сами меня уболтали. Ладно, пусть пользуется. Мена есть мена.
        После школы возникла заминка. Ирка явно не желала, чтобы я ее провожал, хотя живем в соседних домах. Ей надо было переварить мои слова и обсудить их с подружками. Однако, когда я собрался и пошел в другую сторону, она встала в недоумении. Мои приятели тоже.
        Семя спросил:
        -Лёх, ты куда?
        -На работу оформляться, - сообщаю степенно, - в потребкооперацию.
        -Кем? - ахнул Попик.
        -Пока берут художником, а там видно будет.
        Ребята почти не скрывали зависти. Поселок у нас полон бывших зеков, кое-кто еще сядет, но по пьяни - за драки, хулиганку, на крайняк за тяжкие телесные. Воровства и грабежей у нас практически нет, бежать с добычей некуда. Бывшие сидельцы работают, да и зону большинство прошло мужиками. Так что возможность заработать у нас ценится. Художник - должность, может, не самая прибыльная, однако даже на киче[12 - Кича, кичман - место заключения: тюрьма, зона (жарг.).] весьма уважаема.
        На сей раз у дяди Пети посетителей не было. После приветствий он вдруг попросил:
        -Лёшик, ты меня один раз уже сильно выручил. Спасибо тебе за то. Однако мне еще помощь нужна, кое-что сберечь надо. Ничего особенного. Вещички всякие разные, документики. Надежные знакомцы мои кто помер, кто далече, а другие или пропьют, или потеряют. Сам понимаешь, такое мне вовсе без надобности, память сохранить хочется. Пусть шмутки у тебя просто полежат, их и прятать не нужно. Возьмешься? Отплачу сполна, благодарность за мной не пропадет.
        -Сохраню.
        -Вот спасибо! - Исхудавшие пальцы достали из-под подушки завернутый в плотную бумагу сверток и сунули мне в руку. - Вот возьми, конфеток подружкам купишь. Бери, не стесняйся! Дают - бери, бьют - бери и беги! Хе-хе!
        В свертке лежала еще одна запечатанная пачка десяток. Пока я пялился на нее, Чалдон довольно улыбался. Потом спросил:
        -Любишь котлетки?[13 - Котлета - пачка денег, часто подразумевается банковская упаковка.] Хе-хе! Заработать еще пару косарей[14 - Косарь - тысяча рублей.] хочешь?
        -Хочу, - признался я, - если справлюсь.
        -Справишься, дело несложное. Я попросил, чтобы тебе летом путевочку на юг, на море придумали. Отдохнешь, подлечишься, развеешься. Без родителей, правда. Их с работы никто не отпустит, а ты школьник, на каникулах птица вольная. Про денежку не думай, тебе на поездку дам. Я старый, мне недолго небо коптить осталось, девать бумажки некуда. Разве сотенными крышку гроба изнутри оклеить. Хе-хе! Поедешь отдохнуть?
        -Спасибо! Поеду, конечно!
        -Вот и славно! А я приятелю через тебя посылочку передам. Завезешь гостинчик по пути?
        -Завезу, мне не трудно.
        -Видишь, как удачно складывается! А он для меня, может, тоже что даст. Конфеточки там… Бутылочку… Ну, что там на материке из сладенького водится. Хе-хе! Вернешься, штучку[15 - Штука - тысяча рублей.] заработаешь. Ладно?
        -Ладно.
        -Еще одно дельце в поездке надо будет сделать. Кое-что оформить для меня должны. Документик тот надо будет у человечка забрать и сюда привезти. Не доверяю я почте. Вот тебе и второй косарик капнет. Там делов-то на пару дней, но послать мне некого. Лето. Самое горячее время. Люди денежку на весь год зарабатывают. Сделаешь?
        -Сделаю.
        -Отлично! Пугать тебя не буду, но болтать о наших делах не стоит. Никому, ни родителям, ни друзьям ничего не рассказывай. Понял?
        -Понял.
        -Марк остальное в свое время скажет. Я завтра в Питер, в областную больницу лечу. Однако к твоей поездке, думаю, вернусь. Но недели две-три там прокантуюсь точно. Почками сильно болею, застудился. Если б не ты… Ладно, иди, устал я. Навещать не надо, будешь нужен - сам позову. Кто спросит, о чем говорили, скажи - благодарил тебя Чалдон.
        Старик закрыл глаза и, не отвечая на мои прощальные слова, затих, вроде как задремал. А я пошел на работу.
        В конторе кооператива Зинаида Петровна заставила написать три заявления: о приеме на работу, о вступлении в члены потребительского кооператива и о выдаче промыслового охотничьего билета. На Севере с четырнадцати лет можно стать промысловиком. Еще пришлось заполнить несколько анкет, расписаться в приказе и в журнале за инструктаж по технике безопасности.
        Приятным сюрпризом оказалось то, что на работу приняли с первого апреля, а сегодня 25-е число, святой день - аванс. В кассе получил 72 рубля, остальное выдадут в зарплату десятого.
        Затем отправили к местному фотографу.
        Самуил Яковлевич фотографировал меня раз двадцать, не меньше. В школьной форме и в клетчатом пиджаке, в разных рубашках, с взрослым галстуком и без него. Минимум половину фотографий сделал, надев на мою физиономию очки с простыми стеклами в толстой черной оправе. Смысл манипуляций от меня ускользнул полностью. Решил, что ищет лучший ракурс. Может, заметку в районной газете напечатают? Опять же очки я стал носить после пятидесяти. Ладно, со временем разберемся.
        Затем попал под праздничную раздачу. Членам потребкооператива давали многократно руганные в перестройку заказы к Первомаю. На материке обязательно дали бы икру и красную рыбу, здесь они выглядели бы издевательством, по Камчатке такого добра навалом. Вместо них положили по килограмму дефицитных лимонов и чеснока. Остальное, как и везде - большая пачка индийского чая со слоном, две маленькие цейлонского, стограммовая банка растворимого кофе, палка сырокопчёной колбасы, круг полукопчёной, две жестянки шпрот и бутылка коньяка КВВК. Дефицитное великолепие запаковали в бумажные пакеты и сложили в авоську.
        После продуктов настала очередь Федора Тимофеевича, продавца охотничьего отдела. Бывший промысловик скептически посмотрел на меня и призвал на помощь дядю Витю, местного слесаря, столяра, часовщика, иногда ювелира, словом, мастера на все руки, а при необходимости еще и оружейника. Они сказали, что Чалдон велел снарядить меня для промысла, а снаряжение следует начинать с ружья. Сельпозиум[16 - От слова «сельпо» - сельский магазин (сокращение: сельское потребительское общество).] решил, что давно валяющийся на складе ИЖ-56 «Белка» специально для таких охотников, как я, и придуман.
        Пусть старая модель, зато настоящая конфетка, самое промысловое ружье. Верхний ствол нарезной, под мелкашечный патрон, нижний 28-й калибр. В комплекте оптический прицел ПВС-1. Увеличение 2,5-кратное. Горизонтальных отметок нет, вертикальные на 50, 75, 100 и 125 метров. Не сказать, что супер, но нормальный такой прицел. Можно стрелять и без оптики, целики на 25 и 50 метров закернены на заводе. Курок изогнут вправо, чтобы взводу не мешал прицел. Весит ружье чуть меньше трех килограммов без прицела или чуть больше с оптикой. Разбирается на три части, пакуется в жесткую сумку. К тому же ствол изначально рассчитан на латунные гильзы. Лучшего и искать не надо, для молодого охотника самое оно. Нет! Доработать, безусловно, придется, даже не вопрос. Антабки звенят, резиновый амортизатор на прикладе полезно иметь, и еще кое-что поправить необходимо.
        В комплект к ружью доложили полста латунных гильз, пулелейку, машинку для набивки гильз, пробойник для пыжей, ну и другое по мелочи, нужное для снаряжения патронов.
        Вторым оружием выбрали винтовку, мелкашку, специально для соревнований. На складе лежали ТОЗ-12, ТОЗ-16 и ТОЗ-17. Две однозарядки и магазинка на пять патронов, но ее даже не рассматривали. Сказали, магазин выпадает, винтовка не целкая, да и роскошество пять патронов разом отстреливать, только зря деньги палить. ТОЗ-16 - ценой в 18 рублей, для охоты. ТОЗ-12 - спортивная модель, для промысла самый бесполезный выбор. Слишком тяжела, стоит в два раза дороже, прицел не тот, и вообще… Однако раз еду на соревнования в район, выбор очевиден, придется ее брать.
        Зато мелкокалиберных патронов отложили пять коробок по сто штук, чтобы тренировался.
        Однако ничего из отобранного сразу не отдали. Заявили, как выправят охотничий билет, тогда и получу оружие на руки. А за время оформления документов дядя Витя пообещал быстро «посмотреть» ТОЗ, а после отрихтовать «Белку».
        Пользуясь случаем, попросил совета, как заточить новый нож.
        Сельпозиум переместился в мастерскую. Складень был осмотрен и одобрен. Однако точить мне его не доверили. Сказали, только зря испоганю лезвие. Мастер обещал сам наточить «к завтрему».
        Милейшей души человек, за весь разговор ни слова матом, ни единого термина из блатного жаргона. Однако наколотая на большом пальце решётка с ромбом и черепом в центре положена только после «крытки», зоны тюремного типа. Доллар на другом пальце и медведь на правом запястье - признаки медвежатника. На левом запястье волк в индейском головном уборе из орлиных перьев, забыл название, сидит на льдине и воет на луну. Серьезный знак. Воровская масть «Один на льдине». На зоне такие держатся особняком, не склоняются ни к красным, ни к ворам, ни к сукам. Зато и получить могут от любого. Им тяжко приходится. Коли зек такой мастью отмотал срок, значит, крепкий и суровый человек, достойный всяческого уважения. Тату, выглядывающее из-под манжеты рубашки, - автомат ППШ, обвитый змеей. Не знаю, что значит наколка, но предпочитаю держаться вежливо.
        Домой вернулся с триумфом. Оба родителя приветствовали эксплуатацию ребенка, а кооперативный заказ оказался лучше выданных в экспедиции. Особенно обрадовали кофе, коньяк и цейлонский чай.
        За ужином рассказал про ружья и подаренную снарягу. Отчим слегка напрягся, мол, неудобно дорогие подарки брать, но затем махнул рукой. Услышав, что сменял финку, мама с чувством вздохнула: «Слава богу, избавился!», а затем легко и непринужденно прихватизировала выменянную четырехцветную ручку. Ей, видите ли, она для работы удобна! Ну и ладно, я не жадный.
        Сомнения в правильности сего утверждения возникли, когда развернул подаренный сверток. Ничё так! Вторая тысяча за два дня, и еще пару, может быть, смогу заработать. Уложил пачку в тайник вместе с первой.
        26.04.72
        Следующий день начался с идиотского события.
        Перед школой, за туалетом, где якобы учителям не видно курильщиков, Юра Пак хвастал своей первой наколкой. На запястье были грубо набиты две руки в рукопожатии, а над ними реял цветок. Татуха совсем свежая, воспаленная и болезненная. Однако Юрка был на верху блаженства и гордо хвастал:
        -Мне сказали: «Кто набил себе такое, на зоне будет дружбаном авторитетов».
        В памяти всплыли статьи в девяностых о лагерном быте. Может, за эту наколку его и зарезали в клубе?
        -Юр, ты, конечно, крутой и всё такое прочее, но если вдруг тебя спросят «зачем набил», ответить сможешь? - спросил его.
        -И отвечу! Ты, что ли, спрашивать будешь? - окрысился Пак.
        -Не, я не буду. Мое дело сторона, мне твои дела по барабану, - отвечаю примирительно.
        -Чё за шум, а драки нет? - К нам подошел Вова Крюк.
        -Здорово, Вован! - протянул ему руку Юрка.
        -Крюк! - предостерегающе крикнул я и похлопал по правому запястью.
        -Откуда у тебя такой партак?[17 - Партак - уголовная татуировка со смыслом (жарг.).] - поинтересовался десятиклассник, убрав руку за спину.
        -Вчера в общаге был. Нажрались там, как свиньи, кое-кого отжарили, и потом мне наколку набили.
        -Девки были? Или только тебя жарили? - Набычился Вова. - Пошел отсюда, пидор гнойный, чтобы у школы больше не появлялся.
        Вова подал мне руку:
        -Спасибо, Костёр, что предупредил. Чуть не заменехался[18 - Заменехаться - испачкаться, испоганиться (жарг.).].
        Пак стал похож на вытащенную на берег рыбу. К нам подошли еще старшеклассники, а остальные ребята столпились чуть поодаль.
        -Об чем базар? - подчеркнуто вежливо спросил Вася Зуб.
        Его папа в свое время сильно посидел за неправое дело, теперь сын везде старался насаждать «правильные понятия».
        Отвечаю сразу, чтобы не доводить до серьезных разборок:
        -Да ни о чём. Увидел наколку, спросил «ответить сможешь?», он сказал, ответит. Я не спрашивал с него, не мое дело.
        Зубов бросил взгляд на запястье Юрки и снял свою рукавицу.
        -Что нарисовано на пальце?
        Перстень. Большой прямоугольник, разделен пополам. Внизу шахматная доска, наверху восходящее солнце. Над перстнем надпись «ЗЛО».
        -Ну… Заветы любимого отца, наверное. Из семьи блатных ты.
        Пацаны такого толкования раньше не слышали.
        Василий заявил:
        -Наш пацан. По жизни понимающий. Уважаю, - и демонстративно подал руку.
        После рукопожатия бросил Паку:
        -Быстро чухнул отсюда, петушок. Здесь нормальные люди учатся. Хочешь толковища[19 - Толковище - разговор, разборка, иногда суд (жарг.).], хиляй к восьми в клуб.
        Потом обратился к окружающим:
        -Кто не знал и зашкварился[20 - Зашквариться - испачкаться, испоганиться (жарг.).], сейчас идет и моет руки хлоркой, по незнанке на первый раз такое прощается. Дальше с ним тереть западло.
        Мне пришлось поручкаться со школьной верхушкой и постоять с ними, подождать, пока покурят. Ребята бросали любопытные взгляды, но никто не поинтересовался, откуда про наколки знаю. Только в классе Ким Коля спросил:
        -Как узнать, к кому подходить нельзя?
        -Если видишь крыс, свиней, птичек, пчелок, цветочки, ну и остальное в таком роде, лучше спросить у знающих, чтобы потом не мыкаться. Точки у рта, кочегар на заднице - верный признак петуха. Юрка набил себе знак пассивного… Ну, ты понял.
        -А если большой крест с короной на груди? - поинтересовался незаметно вошедший Леонид Андреевич.
        -Коронованный вор в законе. Высший воровской авторитет.
        Тут учитель спохватился и закончил разговор:
        -Поблагодарим Лёшу за столь познавательную беседу. Как мне кажется, из своих пятнадцати он отсидел в заключении лет десять, не меньше.
        Ребята захихикали.
        На перемене увидел Ваньку, пятиклассника. Он, как и я, любил книги и часто забегал ко мне взять очередной том из восстановленных. Подозвал парня к себе:
        -Лётчиком стать хочешь?
        -Ну? - настороженно спросил он.
        -Не нукай, не запряг. Хочешь или нет?
        -Хочу.
        Сую полтинник.
        -На перемене мухой слетай в магазин, купи молочных ирисок. Часть груза и сдача на горючку для самолёта. Но если узнаю, что куришь, уши оборву!
        Пацан довольно кивнул. Ему хватит на кино, сладости, ну или какие там еще расходы бывают у пятиклашек.
        Потом меня остановил Зуб.
        -Сегодня на сходняк идешь?
        -А нужно? Я же не при делах, это ты у нас за школой смотришь, тебе и карты в руки.
        Пацану будто елей на душу капнули. Василий даже заулыбался от удовольствия.
        -Ну не смотрю, а так…
        -Присматриваешь. Вот и давай. Что я буду из себя под вора ряженого корчить? Мешать нормальным людям не по мне.
        -Ты правильный пацан, заметил западло, братанов предупредил. А спросить и без тебя есть кому. Перетрем такое дело. Крюк на измене сидит, что Пак его спецом хотел зашкварить. Только ты вовремя рейсанул, а так бы он замазался.
        На большой перемене, еще не успела дойти моя очередь к раздаче, как посыльный отдал кулек и, гоняя на ладошке сдачу, стал решать с приятелем, чем бы из сладкого догнаться после обеда.
        Я сел рядом с подругой и спросил:
        -Ир, ты же у нас вроде Лукина?
        -Да, - настороженно согласилась она.
        Высыпаю перед ней конфеты.
        -А почему здесь написано неправильно? Иришка Молочная?
        -Гы-гы-гы! - радостно заржал Юрка Семенюк. - Ириска Молочная! Ну ты, Костер, даешь!
        От щек девочки можно было зажигать спички, однако Юркино посягательство на конфеты она пресекла на лету.
        Между нами тут же вклинились Кимба с Юной, меня отодвинули на край стола. Ирка демонстративно в мою сторону не смотрит, но конфеты потребляет вместе с подружками и удовольствием.
        Сокол подсел и наябедничал:
        -Серега хвастает, что обдурил тебя. Твоя финка - настоящий ЧЕРНЫЙ НОЖ РАЗВЕДЧИКА!
        Именно так, с придыханием и восторгом в глазах. То, что железо никакое и клейма нет, не важно. Главное, назвать и самому в это поверить.
        -Значит, я лоханулся. Что делать? Бывает. Зато отчим финку не выбросил.
        Жека ожидал другой реакции. Нет! На провокацию не поддамся, пусть думают, что надули.
        По приходе в контору меня окликнул дядя Витя. Мой складень лежит у него на столе. Очищенный, смазанный, заточенный до остроты бритвы.
        -Хорош! - оценил мастер, а в ответ на благодарности бросил: - Спасибо не булькает! - и выдал кусок линя с карабинами на концах, чтобы прикрепить один к антабке ножа, другой к шлёвке брюк.
        Затем Зинаида Петровна повела на склад, где выдала спецодежду, мне по должности слесаря положено. Для работы внутри помещения - синий халат, черные хлопчатобумажные рабочие брюки с множеством карманов, такая же куртка, грубые кирзовые ботинки на шнурках. Для наружных работ - суконная шапка-ушанка, меховые рукавицы, валенки с галошами и ватная телогрейка. Зачем? Ладно халат, остальное я носить не буду. Однако положено, вот и выдали. Шмотки чуть великоваты, хотя искались маленькие размеры. Не дорос пока до взрослых кондиций. Рост относительно нормальный, но я слишком тощий.
        Со стопкой спецодежды наконец удалось добраться до своего рабочего места - просторной комнаты с кульманом, длинным столом и эпидиаскопом для проецирования картинок. Стеллаж, пара табуреток, дерматиновый топчан и шкафы стоят по стенам.
        Прошлого художника выперли в октябре. Как мне насплетничала добрейшая Зинаида Петровна, Марк Аркадьевич лично засек пьяного Володеньку чуть не лежащим на Симочке, работнице из пекарни, к которой заведующий был сам неравнодушен. Злодея изгнали за час. Сейчас он мыкается при клубе. Чтобы заработать, халтурит - рисует портреты на заказ и даже делает наколки «разным уголовникам».
        Моя сентенция, что из душевных романтиков выходят законченные алкоголики, была принята и одобрена. Однако опытная женщина настойчиво посоветовала «не позволять себе» на работе.
        Ну не знаю, каким человеком был художник, но наследство оставил шикарное. Самодельные шаблоны букв аж семи размеров, от сантиметра до двадцати. Заготовки стенгазет к любым праздникам на пару лет вперед. Библиотечка «В помощь художнику-оформителю сельского клуба» с заложенными закладками на полезных страницах. Краски, кисти, перья, ватман, холсты на рамах не в счет. Около сотни загрунтованных фанерок одного размера для табличек на дверь и чуть меньше накладок на них из оргстекла. Имущество аккуратно разложено и хранится в образцовом порядке, лишь немного запылилось.
        В отдельной тумбочке лежат личные вещи прошлого хозяина кабинета. Три застиранных синих халата, пакет черно-белых фотографий самого непристойного содержания, коробка с десятком презервативов, три бутылки питьевого спирта, картонный ящик с двадцатью плоскими фляжками по 0,33 литра поганого трехзвездочного коньяка и, венец этого собрания, коллекция из четырех женских трусиков. Эстет - он и на Севере эстет. Однако трусики придется тишком выкинуть сегодня же. Не поймут люди, если найдут их в моих вещах. До матери дойдет, она себе такого напридумывает! Верняк скандал устроит.
        Завернув одну из фляжек в старую газету, вернулся в мастерскую.
        -Я же пошутил, - сказал дядя Витя, внимательно разглядывая презент, но, чтобы меня не обидеть, принял его.
        Среди заготовок я выбрал ватманский лист с первомайской темой. На плакате пришлось подправить лишь чуть размазанную краску на лозунге. Подкраской и занялся.
        Однако новую спецодежду предпочел поберечь. Накинул халат старого художника, размером в два меня, и развел гуашь. Я не профессиональный оформитель, однако пять лет в институте научат черчению и заполнению форм чертежным шрифтом. Пятнадцать лет работы в НИИ закрепят навыки. А пятилетнее рисование плакатов для школы, где учился мой ребенок, заставит стать живописцем. Когда часа через полтора дверь распахнулась и в комнату вошел триумвират руководителей, я докрашивал восклицательный знак в последнем из трех лозунгов на плакате. Рисунок красной гвоздики, цветущей на фоне алого стяга, реющего на ветру, выдуваемого пограничником из медного горна, трогать не решился. Надеюсь, сюжет был навеян художнику только легкими наркотиками.
        -А что?! Очень неплохо! - одобрила главная бухгалтерша.
        -Я даже не ожидала, - согласилась Зинаида Петровна.
        -Молодец, - резюмировал Марк Аркадьевич, - очень хорошо. А к девятому мая успеешь что-нибудь нарисовать?
        Пришлось пообещать.
        Вечер посвятил отработке комплекса упражнений. Что ушу, что нунчаки пошли удивительно легко. У меня создалось впечатление, что былые рефлексы и мышечная память никуда не делись, а просто настраиваются на новое тело. Хотя его еще долго придется тренировать. Жаль, много времени отнимают домашние задания. Можно было бы на них и забить, но, думаю, не стоит.
        27.04.72
        В четверг перед школой меня тормознул Зуб и после взаимных приветствий степенно объявил:
        -Вчера на сходняке перетерли вопрос. Юрка продул в буру[21 - Бура - азартная карточная игра.] своё фуфло[22 - Фуфло - в данном случае задница (жарг.).], теперь он проткнутый пидор и водиться с ним нормальным пацанам западло. Макар дал слово никому не рассказывать, а татуху набил, чтобы с него самого потом спросу не было.
        Пацаны молча слушали. Я раньше бы лезть побоялся, но сейчас спросил:
        -Зуб, тут другой вопрос. Из пятого «Б» Жиган с младшеклашек мелочь трясет. Оно, конечно, дело не мое. Однако не раз сам слышал, как он говорил, что на общак собирает. Я не спрашиваю, кто его поставил, у меня другой интерес - кому он навар сдает?
        Ребята тему поддержали, многие слышали от Жигана такое, но никто не вмешивался. Василий изменился в лице. Он, как и все, был в курсе, но с такой стороны на дело не смотрел. Трясти мальков непрестижно, хуже, чем у валяющихся пьянчуг по карманам шарить, однако всё же допустимо. А вот недошедшие до общака деньги - это даже не косяк[23 - Косяк - в данном случае неправильный, ошибочный поступок (жарг.).], это полный… в общем, без мата не скажешь. Сейчас Зуб обязан решить вопрос. Коли взял на себя роль смотрящего, будь добр соответствовать, ведь потом с тебя самого спросить могут.
        -Так он крыса! Молодец, Костёр! Тут не толковище, а сразу правило[24 - Правило - с ударением на втором слоге, воровской суд (жарг.).] собирать надо!
        Чтобы разрядить обстановку, спрашиваю:
        -Про первое упоминание в русской литературе вора в законе кто помнит? Мы его проходили.
        Народ дружно напрягся. Я выдал:
        -Александр Сергеевич Пушкин. Евгений Онегин. Первая строка первой главы. Мой дядя… - выразительная пауза, - самых честных правил… Причем «правил» - глагол.
        Дружный гогот ребят был мне наградой. С возгласами «А чо, может, Пушкин про Зуба написал!» мы пошли на занятия.
        В классе Ирка на меня не смотрела. Совсем. Но на приветствие ответила, а когда пришел Ким и бросил ей «Привет, Ириска!», недовольно зыркнула. А я что? Я ничего! Это они сами после вчерашних конфет ее так зовут. Правда, Молочная не прижилось, слишком длинно. Зато Ириска пришлась народу по душе.
        На первом уроке наша классная Мария Ивановна проинформировала об исключении Юрия Пака из школы за пьянство. Все всё поняли, самым непонятливым о причине шепнули на ушко. Урок начался, и про Юрку забыли.
        На перемене Коля Ким отвел меня в уголок и рассказал:
        -Юрка говорит, что ничего не знал. Он с Макаром на «просто так» играл. Потом напился и заснул. А когда проснулся, его на наколку уговорили и опять налили стакан. Проснулся глушняком, ничего не помнит. Может, и не было ничего?
        -Может, и не было. Коль, никогда не играй на «просто так», это и есть игра на задницу, развод простаков. Если бы Юрка выиграл, ему бы сказали, что это ты на «просто так» играл, а мы играли без интереса.
        -Ты только пацанам не говори, а то будут считать зашхеренным. Я с Юркой утром виделся. Его вальты[25 - Вальты (от карточного «вальта») накрыли - аналогично выражению «крыша совсем поехала».] накрыли, башню напрочь снесло. Он хочет Макара завалить. Говорит, лучше сдохнуть, чем пидором жить. Что делать?
        -Не знаю.
        -И я не знаю. Ментам стучать западло. Может, обойдется?
        -Колян, честно скажу, едва ли обойдется, сам понимаешь, дело больно гнилое.
        -Понимаю. Вечером с его отцом попробую поговорить.
        Нет, не обошлось. Только пришел на работу, меня отправили обедать в местную столовую. Посадили у кухни, накормили до отвала, и пышнотелая заведующая тетя Даша рассказала про главное событие дня.
        Пока его домашние были на работе, Юрка взял отцово ружье, патроны с картечью и пробрался в общагу. Только Макар зашел туда на обеденный перерыв, сразу получил в живот заряд из двух стволов. Пока живой, но врачи сказали «безнадёжен».
        Кольку Большого, друга Макара, Пак подловил у магазина. Его бил в голову. С трех шагов из дробовика трудно промазать.
        Потом убивец перезарядил ружье, прямо на улице разулся, сунул стволы в рот и нажал пальцем ноги на гашетку. От головы ничего не осталось.
        Менты ругались! Столько трупов в один день в поселке давно не видели. Из района группу вызвали. Спрашивается, зачем? И так всё ясно.
        Да, еще! Один приезжий смылся. Тот, который на Петра напал. Чалдон мужикам рассказал, кто его подрезал, те выдвинулись искать шустрика. Однако приезжий ждать не стал, не то смог сбежать, не то спрятался где, а наши его не нашли. Хотя, может, только говорят, что не сыскали. За Чалдона многие впишутся, за него что угодно сделают. Башку шустрику могли оторвать свободно. Однако нет тела, нет дела, и милиция типа не в курсах.
        Накормив, меня отправили делать стенд к девятому мая, а Пак… Ну да, жалко. Однако дела делать надо.
        Кстати, деньги за еду не взяли, сказали, с получки разом за весь месяц разом вычтут.
        Первомайский плакат уже висит на стенде. Он сильно поднял мой авторитет, народу плевать, кто делал, главное - результат. Новый попросили повесить до понедельника. От меня нужна основа, лозунг, если смогу, картинка и подписи к фотографиям ветеранов. Честное слово, я бы и сам попробовал нарисовать, хоть от истории с Юркой трясет, но готовый плакат был в наследстве. Показал его нашему фотографу. Самуил Яковлевич быстро наклеил фото и карандашом наметил подписи, а я их переписал красной тушью. С трудом, но конца дня управился. Как-то трудно привыкнуть, что после войны прошло меньше тридцати лет и ветераны еще работают рядом с тобой.
        После работы получил «трофей», батон еще теплой колбасы из колбасного цеха и из пекарни два горячих кирпича хлеба, белый и черный. Быстрый выпуск газеты зарекомендовал меня как «трудягу». Коллектив принял за своего, а свои с работы тянули, что могли. Лозунг был при СССР «на работе ты не гость», к нему часто добавляли «унеси хотя бы гвоздь». Сам грешен, в институте радиолюбительством занимался, думаете, детали покупал?
        Дома уже знали о Юрке, жалели его, но, выпив рюмку под горячий хлеб с теплой колбаской и еще одну за упокой души, забыли Кима и заговорили о первом рабочем дне. Мы обстоятельно обсудили, чем сегодня пришлось заниматься в конторе.
        Потом пошел к себе, уроки никто за меня не сделает. В прошлой жизни почти круглым отличником школу закончил. Надо и сейчас быть не хуже. Тренировки тоже дело важное. Но пока поболтал с родителями, пока сделал уроки, уже пора баиньки, на упражнения времени почти совсем не осталось. Однако хоть глаза и слипались, прошел комплекс полностью. А то знаю себя - сегодня дела, завтра уважительная причина, так и брошу заниматься.
        28.04.72
        Утром пошел на занятия, и тут же из соседнего дома вышла Ирка, хотя обычно она раньше меня выходит. С ней дошли до школы, обсуждая смерть Юры.
        На традиционном месте опять собралась толпа ребят, но выслушивать одни и те же новости по десятому разу не хотелось, потому не стал задерживаться, сразу прошел в класс.
        Ириска, как и остальные девчонки, сначала зашла в раздевалку. Они там снимали свои трико и рейтузы перед занятиями. У нас холодно, а брюки женщины практически не носят, но перед мальчишками хотят выглядеть постройнее.
        Мы тоже носим под штанами либо кальсоны, либо треники, хотя перед уроками их не снимаем. Север, студёно у нас. Валенки - обычная и привычная обувь. Перчатки никто не носит, даже вместо варежек люди предпочитают меховые рукавицы.
        Чуть позже, когда потеплеет, народ вместо валенок наденет сапоги. Школьники и работяги попроще - кирзовые, они дешёвые. Мужчины с пониманием предпочитают яловые. Да, тяжеловаты. Зато не протекают и практически неубиваемые, долгие годы служат хозяину. Модники щеголяют в парадных офицерских сапогах из хрома. Блестящих, легких, тонких. Кстати, весьма недешевых, 28 рублей пара, если не шить, а покупать в магазине. Один недостаток - грязи боятся. За пару сезонов теряют блеск, протираются и рвутся. Так что в тундру в них лучше не ходить.
        Полуботинки надевают только на танцы и то до клуба идут в сапогах. Асфальта-то нет.
        Слухи о Паке вовсю летали по школе, но к большой перемене острота спала, ребята переварили ситуацию и успокоились. Тем паче завтра у нас школьный праздник, посвященный Первомаю. Сначала торжественная часть, потом концерт школьного ансамбля, а потом танцы! Не клубные, на которые нас не очень-то и пускают, а свои, школьные, для учеников седьмых - десятых классов. Такое мероприятие отменять никто и не думал, так что постепенно обсуждение переключилось на извечные темы. У девочек «что надеть?», у мальчишек «как пронести?».
        Для поддержания отношений, чтобы старшаки на праздники не цеплялись к нашим, тишком сунул трояк Крюку и пояснил:
        -На организацию школьного досуга от рабочего класса, она же сельская интеллигенция.
        -Дай пять, пацан! - радостно завопил Вова и ринулся делиться радостью с друзьями.
        Подошел делегат от десятиклассников, поблагодарил и весомо сказал:
        -Если кто рамсы попутает и к тебе надираться будет - зови, поможем.
        Поболтали про новое прозвище Зуба, почему-то его стали звать Вася Пушкин, и новое погоняло ему нравилось.
        Еще один парень сменил прозвище. Бывший Жиган, а ныне Крыса обзавелся могучим фиником под глазом. Василий клялся, что не он его поставил. Вчера пришел к отцу Жигана, рассказал о ситуации с общаком и поинтересовался, как быть. Отец сам был из деловых, от звонка до звонка отмотал две ходки, завязал, но понятий придерживался. Сказал, разберётся, и, похоже, объяснил сыну неправильность его слов и опасность деяний.
        Раз Ирка стала ходить вместе со мной в школу, решил усугубить отношения. На большой перемене посмотрел на запястье, где обычно носят часы. Конечно, ничего там не обнаружил, их подарят мне только на шестнадцатилетие. Озабоченно спросил:
        -Ир, у тебя время есть?
        Та взглянула на свои часики и стала было отвечать:
        -Сейчас…
        -Ты не поняла! Я про свободное! Может, на праздники в кино вместе сходим?
        Ирка вновь вспыхнула, а ее подружки переглянулись.
        -Вумный, ты что такой борзой вдруг стал? - вонзила в меня грозный взор Лёлька Комарова, наш классный комсомольский вожак и ревнитель морали.
        -Чего сразу борзой? Не нравится ей фильм, пусть скажет, может, мы тогда с Попиком и Соколом пойдем.
        Колька Попов сразу согласился составить компанию, а Жека с тоской признался:
        -Денег нет. Мать унюхала запах курева, теперь бабулек не дает.
        -Я башляю, заработал, на тебя хватит, - обещаю приятелю.
        Общим собранием, где ни моего, ни Иркиного мнения не спрашивали, было решено идти в кино на 15.30 в воскресенье. Восемь человек решили составить нам компанию.
        Когда брали на раздаче жратву, я прикупил большую шоколадку «Алёнка» за 80 копеек. Не раскрывая фантик, поломал на дольки, потом аккуратно вскрыл упаковку и подсунул севшей «случайно» рядом со мной Ириске, которая без Маши Юн и Маши Ким последние дни в столовку не ходила.
        -Угощайтесь, девчата.
        Ириска, не глядя на меня, взяла один кусочек. Остальному шоколаду подруги тоже не дали пропасть, по дольке разделили между всеми девчонками.
        -Ты почему сначала ломал, а потом открыл? - поинтересовалась Лиана.
        -Гигиена. Руки в шоколаде через фантик не испачкаются, - просвещаю молодежь. - Опять же, людям неприятно в рот тащить, что кто-то уже облапал.
        Девчата с уважением посмотрели на меня, типа клёво придумал.
        На работе вывесили второй плакат. Молодые ветераны улыбались с фотографий.
        Зинаида Петровна в кокетливом беретике и, кудрявой чёлкой, выбивающейся из-под него. Здесь она самая старшая по званию, младший лейтенант. Судя по знакам различия, служила в авиации. Орден Красной Звезды и три медали.
        Самуил Яковлевич, с шикарными будённовскими усами, старшина. На груди медаль «За Отвагу».
        Остальные рядовые.
        Фотографию дяди Вити, молодого гвардейца с двумя медалями и тремя полосками за ранения, разглядывает старый дядя Витя, весь расписанный синими наколками. Увидев меня, он кивнул на доску:
        -Хорошо нарисовал. Спасибо тебе от всех ветеранов.
        -Что вы такое говорите! Это вам спасибо, если б не вы, то нас бы и не было.
        Старик не захотел пререкаться, а, тяжело шаркая, ушел к себе в мастерскую. Я не стал объяснять, что моего тут только подписи к фотографиям, ему было не до того.
        Меня вновь накормили в столовке, велели приходить обедать каждый день, рассказали поселковые сплетни, поохали про покойника - Макар уже умер, операция его не спасла. Симка, стерва, опять продинамила с сайками. Скоро людям чай пить будет не с чем. Что она у себя в пекарне думает? У Ваньки опять новая. Когда-нибудь подлецу корень оторвут и правильно сделают! А Ленка, которая Сергеева, беременная, хочет девочку. Ее козел требует мальчика, но кто ж его спрашивать будет? Слушая такие актуальные вести про малознакомых людей, чувствую - в нашем славном коллективе я прижился.
        Потом меня дернули в кабинет Марка Аркадьевича, где торжественно вручили охотничий билет, книжку кооператора, документы на оружие, жесткую сумку с мелкашкой и коробки с патронами. Засим отправили домой до «после праздников».
        Трофеем получил трехкилограммовый (!) бисквитный торт с красивыми масляными розочками. Фирменный, из нашей пекарни. Понятно, почему спровадили, последний рабочий день отмечать будут. По терминологии будущего «корпоратив». Естественно, крепко примут, а перед молодым такое неудобно себе позволять.
        29.04.72
        Последний учебный день недели. Опять иду в школу с Ириной, в честь праздника наряженной в белый фартук и с белыми лентами в косах. Она косит взглядом на тортик и предвкушающе щурится.
        Его несу на праздник к чаю, чуток ребят порадую. Другие принесут кто конфеты, кто печенье, кто сам что приготовил. У Ирки хворост, говорит, лично пекла. Хвастунишка, ей мама помогала. Теоретически в субботу у нас четыре урока. На практике с четвертого отпустят, чтобы успели подготовиться к торжественному собранию. На третьем пьем чай с принесенной из дома снедью. Деньги не собираем, не принято это. Как не принято есть в одиночку то, что принес на общий стол.
        Второй урок уходит на сервировку, резание и раскладывание. Учимся на первом. Вы верите, что можно чему-то выучиться, истекая слюной? Вот и учителя не верят, делают классный час.
        Сразу на чаепитии выясняются личные предпочтения и предрасположенности. Коля Попов пытается подсесть к Нинке, но та в последний момент меняется местами с Юной. К той подбирается Сокол, ему Машка давно нравится, а Колян, вздохнув, садится к Ленке. Девочка расцветает, хотя делает вид, что ей всё равно.
        Мне, как принесшему торт (его умудрились разрезать на двадцать частей), достантся цельная кремовая розочка на высоком куске. Выщелкиваю лезвие своего козырного ножа и одним движением срезаю цветок. Дерзко и молча, не спрашивая разрешения, опускаю его на тарелку Ириски. Да, я такой! Только эпический герой может не стрескать крем, если тот ему достался. Жалкие стенания «зачем, не надо, сам ешь» игнорирую, а завистливые взгляды подруг гасят слабое сопротивление. Нежный взгляд карих глаз - достаточная награда герою. Надкусанная половинка подаренного цветка оставляет след на сладких губах и заканчивает свой жизненный путь за частоколом жемчужных зубов. Следом уходит и остаток.
        Игнорирую покупные лакомства и пробую самодельные, беру не часто и через неравные промежутки времени. Комплименты говорить не забываю. Хворост. «Ириска, ты как его делаешь? Вку-у-усно!» Белые грибы, похожие один в один на настоящие. Даже на ножке есть земля из мака. «Соня, тебя мама научила? Как живые!» Орешки с варёной сгущёнкой. «Потрясная вещь, Лёль. Ты сама делала?» Кусочки непонятной субстанции. Сладкой, но с остринкой. «Аня, чжэгэ хаочи. Чжэ цай юн шэньмэ цзодэ?»
        Стоп! Что случилось? Не понял! Лиана смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Блин! Я ж машинально по-китайски это сказал. Так, остальные этот момент пропустили. Кроме… нет, только Анька. Улыбаюсь ей как ни в чем не бывало. А что тут такого? Мы завсегда, ежели что…
        Энтузиазм пропал, но продолжать надо. Маленькие печеные пирожки с замешанной в тесто кислой капустой. «Нин, твои пирожки такие необычные. Дашь рецепт?»
        Кимба ничего не принесла и очень грустит.
        Жека слишком близко сел к Юн. Или она к нему? Ирка явно благоволит ко мне, но так прижиматься не позволяет. Даже когда случайно… ну… почти случайно прижался плечом, она отодвинулась. Юна же откровенно кокетничает. То есть взрослому видно, что откровенно и очень наивно. А наша классная фишку-то сечет. Пара слов, взгляд - и девочка чуть отсела. Всё! Конец чаепития.
        Как одеться на танцы? Трудный вопрос, но есть идеал, которому стоит подражать. Главное, брюки клёш. Это не обсуждается. Черные матросские клеши пошире, обязательно снизу обшитые металлической молнией. Практичные мамы с такой модой не спорят, брюки не обтираются и носятся дольше. Но нормальные пацаны понимают, что дело в другом - это клёво! Причем, если молния желтая, то ваще атас. На брюках ремень, обязательно с пряжкой. Если родич пришел с флота, тогда его ремень почти идеален. То есть пряжка со звездой на якоре - первый сорт. Армейская пряжка или пряжка ремеслухи - второй. Высший сорт - пряжка с двумя перекрещёнными винтовками со штыками. По слухам, такие носят снайперы. Или разведчики. Или… в общем, это самая клёвая пряжка, она одна на весь поселок у Коли Кима. Не моего одноклассника и не его отца, а… Ладно, вы поняли. Коль Кимов у нас хватает.
        Под ремнем на шлёвках обязательно цепочка. Очень клёво, если с бубенчиком. Но ни в коем случае не покупайте колокольчик, который продается в товарах для рыбалки! Так все делают, потому где хочешь, а достань другой. Один пацан привез из отпуска с материка валдайский бубенчик. Он ваще! Одна беда - великоват.
        Остальное просто. Лаковые полуботинки. Красная или желтая рубаха с длинными, вытянутыми уголками воротника, как их тогда называли, «заячьими ушами». Лучше с вышивкой на груди, еще лучше, если вышивка золотом. Под рубаху матросская тельняшка, поверх пиджак с блестящими металлическими пуговицами. Но он совсем не обязателен, его всё равно надо снять и носить в руках. Прическа однозначно под битлов. В таком прикиде на танцульках ты король.
        А если во рту блестит золотая фикса, как у Кольки Кима, ну того самого, это ваще! Уметь танцевать не обязательно, девки сами должны липнуть, а ты к ним будешь снисходить.
        Водка на танцах непрактична. Дорого, и пацаны сразу выхлебают. Ее лучше выпить с друзьями до танцев, а с собой принести бутылку бормоты. Лучше мицне, но оно чуток дороже.
        Раньше, в прошлой жизни, я мечтал достать такие брюки. Теперь, по ряду причин, идеал для меня неприемлем.
        Дядя Володя - хороший мужик, сильный, выносливый, но ростом не вышел, поэтому его пиджак мне широковат, однако почти подходит по росту. Обычная белая рубашка. Темно-синий шелковый галстук отчима, завязанный полувиндзором. Немного узковат на мой вкус. Мышиного цвета брюки. Темно-синие носки. Не идеал, но сойдет для сельской местности. Носовой платок с широкой синей каймой в «чердачный» карман довершает наряд. Мама одобрила, отчим тоже. Я готов к выходу в свет.
        В школе особый пропускной режим.
        Во-первых, чтобы не пронесли спиртного.
        Во-вторых, чтобы не прошли на танцы посторонние.
        В-третьих, мальчикам на второй этаж вход воспрещен. Там переодеваются девочки.
        За порядком смотрит боевой отряд пап. Они страшнее учителей и милиции для детей, а посторонним нарушителям могут так вломить, что те надолго про танцы забудут.
        Папы, естественно, трезвые. Ну, по рюмочке не считается, но больше ни-ни. За этим надзирает спецназ, то есть взвод мам, защищающий второй этаж от несанкционированных проникновений и пресекающий уж очень явные нарушения формы одежды дочерей.
        Переодевшись в специально выделенном классе, люди проходят в школьный спортзал, временно повышенный в звании до танцплощадки. Дефилирую по коридору, здороваясь с родителями и любуясь симпатичными фигурками. У девчат, видимо, нет идеала, они одеваются кто во что горазд. У многих юбки стали значительно более мини, чем дома на глазах у мамы. С чем это связано, мужчины понять не могут, они могут только любоваться стройными ножками. Бюст открывается умеренно, скорее всего, по причине малого размера объекта открытия. Макияжа много, особенно с учетом его полного отсутствия в обычное время. Накрашенные глазки так и стреляют по сторонам. А парни под этим обстрелом падают штабелями и сползаются к ногам безжалостных снайперш.
        Ожидая начала и перемещаясь от знакомого к знакомому, наталкиваюсь на тоскующего Крюка.
        -Представляешь, мы взяли, а пронести не можем. Там мой папаша стоит, он тока так фишку сечет. Что делать?
        -А в чем у вас?
        -Бормота в грелке и две плодово-выгодной.
        -Пожертвуй малым для великого. Грелку на пузо, пол-литра в рукав. Батл забирают, дальше шмонать не будут.
        -Вумный! - восхитился Вовка и испарился.
        Та стройняшка в зеленом платье и со снопом черных кудряшек мне знакома. Но где ее серьезность и неприступный вид? Даже стоящая рядом мама девочку не смущает.
        -Добрый день, Дина Моисеевна! Вы заметили, какая у вас красивая дочь?
        -О! Лёша, вы ли это? Такие комплименты!
        -Дина Моисеевна, я не выл. А комплименты принципиально не делаю. Я всегда говорю только чистую правду. Если сказал, что ваша дочь красавица, значит, так оно и есть.
        -Совсем взрослым стал! Как дела в школе?
        -Азохен вей! Дина Моисеевна, вы же знаете нашу школьную программу! Какие у меня могут быть дела? Это Соня, шейн ви голд! Ей не обязательно учиться. У нее будут солидные женихи, а вы будете нянчить красивых внуков! Хотя ее учеба так же прекрасна, как чудесны ее тающие карие глаза.
        -А почему ты мне ничего такого не говоришь? - возмущается девочка.
        -Соня, ты же знаешь какой я робкий.
        Следующие несколько минут болтаем о разном, временами переходя на идиш. Что-то меня понесло, хорошо Крюк появился и призывно махнул рукой.
        Воспользовался случаем, извинился и подошел к Вове.
        -Ну как?
        -Нормуль! Одну гнилушку конфисковали, дальше шмонать не стали. Полную грелку пронесли. Смотри, сейчас Чуня тянет вторую.
        Отцы сразу засекли поллитровку в рукаве, конфисковали ее, и уже было отпустили несуна. Но тут случилось страшное. Грелка вывалилась из-под ремня прямо на пол под ноги бдительным стражам. Стон отчаяния пронесся по коридору. Неуклюжий растяпа обломал надежды целого класса. Хуже того, отцы поняли, что, даже найдя, надо продолжать шмон. От немедленного линчевания одноклассниками Чуню спасло только начало торжественной части.
        Речи длились всего полчаса, меньше малого, по сегодняшним понятиям. Школьный ансамбль предложил совместить концерт с танцами, на что народ радостно согласился.
        Под окнами кучками стоят мальчики, у противоположной стены группки девочек. Перешептывания, хихиканье и редкие парочки, танцующие в центре. Ребята еще не в том настроении, чтобы осмелиться приглашать.
        Дождался чего-то медленного, лиричного, на английском языке и пошел через зал. Приглашать на танец нас учили еще в первом классе. Пожалуй, это единственное, что я умею в танцах хорошо. Подход, поклон и рука девочки в моей руке. Выходим на середину. Моя рука у нее на талии, ее у меня на плече. Расстояние между нами пионерское.
        -Ты совсем дурак, - сразу зашептала партнерша. - Зачем пригласил? Теперь говорить будут!
        Вроде ругается, а самой приятно, сразу видно.
        -Что будут говорить? - якобы не понимаю я.
        -Что мы ходим вместе.
        -Ну и что? Пусть говорят. Я всё равно летать не умею.
        -Дурак!
        Это намек, что я неправильно что-то сказал?
        -Ну, давай ходить вместе. Тогда и сказать будет нечего.
        -Нет, так нельзя. И в следующий раз кого-нибудь другого пригласи, ладно? Соньку свою, например. А меня только после нее.
        Танец закончен. Отвожу подругу. Возвращаюсь к друзьям. Был такой мультик «Следствие ведут Колобки», мое состояние можно описать цитатой оттуда: «Ничего не понимаю». Почему Сонька моя? Куда мы будем вместе ходить? И главное! За фигом мне оно надо?! Чего-то я в прошлой жизни пропустил.
        Ансамбль делает перерыв, им тоже потанцевать хочется, включается магнитофон, а с ним и светомузыка. Только для того, чтобы она ярче мигала, и ни для чего другого, выключается свет. Время дневное, в зале довольно светло, но сразу стало интимней.
        Вдохновлённый моим подвигом, Семя бросается в атаку на семиклассницу Лену.
        Сокол, глядя на него, берет на абордаж Юну.
        Другие пацаны тоже идут к девчонкам. Не все! Есть еще стойкие товарищи, но их мало.
        Я, как велено, пригласил Соню.
        -Не боишься? - спрашивает она.
        -Чего?
        -Не чего, а кого. Свою Ириску.
        -Она не моя. Вон, видишь, с Кузей танцует.
        Разговор прерывает врезавшаяся в нас парочка. Сокол с Юной прилипли друг к другу и ничего не замечают. В результате столкновения Сонька на мгновение прижалась ко мне. Впечатления самые приятные. Выпуклости в стратегических местах приятно амортизируют. Да и она тоже была не сильно против сближения. Жаль, танец закончился.
        -Лёха, хлебнуть хочешь? - великодушно предлагает Вова.
        -Нет, спасибо.
        Тут главное не дать слабину. Согласился один раз - отказаться в другой нельзя, обидишь. Выпив глоток двенадцатиградусной бормотухи, не откажешься от водки, не поймут. Если отказываешься всегда, презрительно жалеют. Дохлый он. Сердечник вроде. Дистрофик, гы-гы! Ладно, нам больше достанется!
        -Как хочешь! Представляешь, девятиклассники в клешах пронесли четыре бутылки!
        -Уметь надо! Наши только две мицне заначили.
        -Дык! Ладно, я к Нельке.
        Опять ансамбль заиграл медленный танец. Светомузыки нет, но свет «забыли» включить.
        -Ты зачем меня приглашаешь? Приглашал бы свою Соньку.
        -Ты же сама велела! И почему она моя?
        -Я не велела! Танцуй с кем хочешь, мне какое дело!
        Мордочка недовольная, Ирка реально сердится и не идет со мной танцевать. Вместо нее подает руку Лиана. Кружусь с ней. Она прижимается ближе, чем Ира и Соня. Это потому, что темнее? Танец быстро закончился, а у меня голова идет кругом. Гормоны, блин!
        Пацан из десятого вернул после танца Кимбу. Она чуть постояла с девчонками, потом неожиданно залилась слезами и бросилась к выходу из зала. Что случилось? Парень вроде нормальный. Хотя помню. Она родит ребеночка и не пойдет в девятый класс.
        -Слышь? Дай рубль.
        Это Быстров Саня из девятого. Трояк я ребятам подарил. Сам. Мог бы и не давать ничего. А вот это уже наезд. Раз дашь, потом кто ни попадя тянуть будет.
        -Иди на паперть. Говорят, Бог нищим там подает.
        -Тебе жалко, что ли? Дай, говорю, рубль.
        -Твоя морда похожа на плевательницу. Прошу, избавь от соблазна.
        -Да ты знаешь, кто я?!
        -Бич поганый?
        За такими словами обычно следует предложение выйти, но лучше раз получить по морде, чем из тебя всё время деньгу тянуть будут. Неожиданно моего противника кто-то вежливо хлопает по плечу. Тот оборачивается. К нам подошел Дима Молоток из десятого. Крюк здоровый, и его боятся. Зуб-Пушкин деловой, и с ним не связываются. Молоток по жизни безбашенный, от него народ бежит сразу.
        -Тебе сказали в церковь, на паперть? Быстро пошел! Наберешь трояк, заноси, поговорим.
        -Да…
        Сильный удар в живот, и Санек заходится в кашле.
        -Пошли на улицу. Надо ж тебе объяснить, кто нормальный пацан, а кто бич подзаборный.
        Крюк и еще пара парней подтягиваются, и компания покидает зал. Через два танца возвращаются без Санька.
        -Лёх, мы объяснили политику партии. Если что, зови.
        -Спасибо, ребят. Сам бы справился. Вы знаете, почему говорят «положа руку на сердце»?
        -Не… - народ ждет от меня прикола.
        -Это потому, что у вас нет груза на сердце. А у меня он есть.
        Отдергиваю левую полу пиджака. Во внутреннем кармане плоская фляжка 0,33 поганого коньяка от художника.
        -У! - взвыл народ. - Конкретный пацан!
        Тут на всех только по глоточку, но тогда, когда уже у народа всё закончилось. И не дурная бормота, а «благородный» напиток. Меня чуть не начали качать.
        Сокол обиженно протянул:
        -Да! А своих друзей не угостил!
        -А мои друзья за меня вписались?
        -Так я это… далеко был.
        -Вот и я не дотянулся.
        Отпущенные три часа движутся к завершению. Поселковая традиция - белый танец почти в самом конце вечера. Главное правило - отказывать нельзя. Иначе девчата будут делать «Фи!», а пацаны могут вписаться за обиженную девочку. И, скорее всего, впишутся, что может быть лучше легкого мордобоя после танцев?
        Смотрю на Ирку. Жду. Сейчас лучшее время для примирения. Хм… Ирка подходит к Лисе, Ли Сане из девятого класса. Обидно, досадно, но ладно!
        -Разрешите пригласить?!
        Девочка из седьмого класса. Как зовут, не помню. Кланяюсь, беру руку и кружусь в вальсе.
        -Меня Катя зовут.
        -Очень приятно познакомиться. Я Лёша.
        -Знаю. Ты из восьмого класса.
        -Точно.
        Ловлю бешеный взгляд Ирки и ехидный Сони. Они думают, я попал? Может, и попал, но прогибаться под Ириску не буду. Девочка журчит, я ей отвечаю. Затем довожу до места и благодарю за чудесный танец. Она расцветает. Подружки недовольны. Сами, небось, подначили.
        Подходит Зуб с парнями из девятого. С ними Крюк, Молоток и еще пара из десятого.
        -Лёш, мы ничего такого, - извиняется Пушкин, - Саня сам по себе. Мы ему подскажем правильную линию.
        Ну да, Василий же из девятиклассников.
        -Без проблем. Ты ж понимаешь, подошел бы, спросил по-пацански, мол, нет ли чего с собой? А то прет буром, рубль ему дай. У меня тяжесть на душе после первой получки, думаю, с пацанами смою, а он… Ребята, снимите тяжесть с моей души? - Распахиваю правую полу пиджака. В кармане близняшка левой фляжки.
        Народ в восторге:
        -Ну, ты ваще атас! Клёво! Козырный пацан! Ща хрюкнем! Да мы такую тяжесть враз!
        Делу конец. Школьные авторитеты замирились, махаться из-за меня не будут. Может, другой повод найдут, но осадка от наезда на Санька не останется, дело уже порешали.
        Танцы закончились. Отцы ласкают взглядом конфискат и ждут. Мамы обороняют второй этаж и режут закуски. Уничтожить конфискованное же надо, а выпивка без закуски называется пьянкой. Вылить? А в морду за такие шутки не хочешь? Скажут же такое на ночь, до утра кошмары сниться будут.
        Мимо продефилировала на выход Ириска с подружками. Попытка привлечь ее внимание была проигнорирована. Сонька с мамой идут следом. Подмигивает и сочувственно качает головой. Не понимаю я женщин. Ладно, тогда мне тоже пора.
        Часть пацанов тянет на подвиги, они собираются в клуб, там тоже сегодня танцы. Часть думает, где бы взять еще… Им не светит, магазины уже закрыты. Прорваться на танцы, в принципе, тоже шансов маловато. Это здесь пацаны круты, там есть кто и покруче.
        Однако третью фляжку я сэкономил. Хороший пиджак, под ним многое скрыть можно.
        30.04.72
        Воскресенье. Впереди три дня отдыха и куча планов. Сегодня в 15.30 идем в кино. Или не идем? Ирка как хочет, я точно иду. Это раз.
        Засветился перед Анькой Ли, надо отработать прикрытие. Вчера взял в книжном сарае древний учебник китайского. Надо его переплести, он станет отмазкой. Это два.
        И три, самое интересное, хорошо бы посмотреть на захоронку с автоматами. Если они там лежат, буду думать дальше. К тайнику с оружием и деньгами пока не пройдешь, летние цеха рыбозавода завалены снегом, надо подождать неделю или две.
        О! Мои проснулись! Все-таки повезло с отчимом: добрый, хороший, понимающий. Ко мне в душу не лезет. Хозяйственный к тому же. Чего мать с ним разводиться будет? Пойду, сварю кофе болезным, плохо им после вчерашнего застолья. И коньячку налью. На закусь сделаю лимон с молотым кофе, рецепт из будущего. Родителям должно понравиться.
        -Бать, накройтесь! Кофе вам несу!
        Поднос, на нем две чашки кофе с пенкой, две рюмочки с коньяком и блюдце с кружками лимона, посыпанными кофейной смесью.
        Обалдевшие глаза родителей. Не от подноса, такое бывает, от «бати». Они два года пытались сделать что-нибудь, чтобы я называл его отцом, потом бросили. В прошлой жизни он так и остался дядей Володей, а сейчас мне легко удалось перестроиться.
        -Вам кофе в постель? Или лучше оставить в чашках?
        -Лёш, ты чего такой? Вчера что-то случилось? - дядя Володя волнуется о моем душевном здоровье.
        -Да нет, дела нормуль.
        -Тебе деньги нужны? - мама пытается понять источник моего преображения.
        -Мам, я не меркантилен. Лучше не думайте, а пейте кофе. На всякий случай поясняю - лимоном надо закусывать коньяк.
        После завтрака родители шушукаются, и мама роется в шкафу.
        Для переплета разобрал учебник китайского на тетрадки, переложил страницы газетами и положил на решётку около батареи сушиться.
        Кстати, увидел во дворе Ванюху с приятелем. Выскочил на улицу и зову:
        -Лётчик, планируй сюда. В кино хочешь?
        -Да!
        -Держи два рубля, бегом в кассу, покупаешь четыре самых козырных билета. Мне, себе, Ириске и Соколу. Сеанс 15.30. Они стоят по 45 копеек, оставшийся двугривенный тебе на пропой души.
        -Сделаю в лучшем виде.
        В комнату заглянула мама.
        -Лёш, зайди к нам.
        Иду, раз зовут. На столе две коробочки. Часы. Отчим смущенно начинает:
        -Мы тут на шестнадцать лет тебе приготовили. Но ты уже совсем взрослый стал, работать пошел. Без часов тебе ходить неудобно. Вот, выбери себе.
        С часами в семидесятые годы проблем не было, они лежали в любом магазине. Но всегда был дефицит. Здесь лежало сразу две штуки. Широкий, сантиметров пять, черный кожаный ремешок, самый последний писк моды. Часы на ремешке хорошие, но обычные. Стандартный «Полёт» в квадратном, позолоченном корпусе. Конечно, в прошлой жизни я выбрал их из-за модности и позолоты. Второй дефицит - водолазные часы «Амфибия». Толстые, тяжелые, на металлическом браслете. Противоударные, с автоподзаводом. Водонепроницаемые, без дураков выдерживают давление чуть не до 200 метров под водой. Тогда я их не оценил, а зря. Такую модель нельзя было купить, как и «Командирские», - их «доставали». Сейчас взял «Амфибию». Отчиму пришлось снимать лишние звенья, чтобы подогнать браслет мне по руке. Зато в кино пойду при часах.
        Ванька вернулся с тремя билетами, на сдачу он себе с приятелем взял два на первом ряду. Там цена всего 20 копеек, зачем тогда зря деньги тратить? Я оторвал свой билет на центральное место, а остальные поручил отнести Жеке и Ирке. Наказал: если девочка не возьмет, никому билет не отдавать, а при ней сразу же порвать.
        Кинотеатр у нас новый, сдали в прошлом году. Теперь три сеанса по будним дням и шесть по выходным показывают фильмы. Раньше кино крутили в клубе, но тогда приходилось решать - кино или танцы? Зал-то один. Теперь там вечерами работают спортивные секции, чтобы помещение не простаивало, а по субботам и в праздники устраиваются танцы.
        На сеанс пришел пораньше, надо же с народом пообщаться. Новостей было море. Две. Первая и главная: нашим настучали, когда они пытались прорваться на танцы. А чего хотели? Мы в школу не пускаем, нас в отместку - в клуб. Правда, есть возможность устроить постоянную клубную прописку. Народ знает, как. Две бутылки водки, и ты свой на веки вечные. Однако по морде всё едино могут дать, если кого не того пригласишь на танец. Но то другое дело, тут любовь, ревность и высокие чувства. Две водяры дорого, опять же отдашь их и только проход получишь, а авторитет не заработаешь. Вот если сам протыришься раз несколько и примелькаешься, тогда ты клёвый.
        Вторая новость с метеостанции. Идет шторм, накроет завтра к вечеру. Значит, два дня ветер, пурга, из дома не выйдешь. Запасаемся хлебом и водкой, чтобы не бегать в магазин. Лучше бы шторм пришел числа третьего, тогда бы в школу не пошли. Но весть хороша, последняя пурга, после нее начнется лето.
        На фильм пришло больше половины класса. Часы оценили, но они не особо понравились. В прошлый раз на широкий ремешок реагировали куда сильнее. Сокол вернул, было, деньги за билет, его мать простила, но в последний момент потратился на женщин, купил шоколадку Юне. Ирка не появилась, Лётчик сам не знает, придет она или нет.
        Когда стали рассаживаться, вместо Жеки ко мне подсела продавщица из книжного.
        Сокол попросил поменяться, чтобы оказаться рядом с Машкой Юн.
        Только когда пошел журнал «Новости дня», в кресло села Ирина с накрашенными ресничками.
        Я с интересом смотрел на экран. Черно-белый экран, узнаваемая заставка. Суслов открыл заседание, Громыко сделал сообщение, космонавт Береговой задал вопрос, рабочие высказались, ратифицировали. Субботник, праздник труда, с высоким качеством, сверх плана всегда и везде. США бомбят Вьетнам, естественно, мы осуждаем. Дальше в таком же роде. В конце журнала показ новых моделей обуви и требование свободы Анджеле Дэвис.
        От волнения при проходе манекенщицы в новых туфлях подруга не заметила, как ее рука оказалась в моей. Когда зажегся свет, она попыталась вернуть, но я не отдал.
        Фильм был жизненный, антураж как в нашем поселке. Называется «Веришь, не веришь». Действие происходит в такой же глуши, как наша. Улучшенной до киноверсии, конечно. Она любит его, но ребенка рожает от другого. Он приходит из армии и едет к ней на нефтеразработки. Туда же направляется отец ребенка. Оба дружно переживают. В конце она с ребенком сбегает от обоих. Фильм - нуднятина жуткая. Мне понравились только две вещи. В самый трагический момент удалось приобнять Ирку, а в конце разок ее чмокнуть. К сожалению, только в щечку.
        Еще в пылу от переживаний Ириска шепнула:
        -Кимба тоже беременная.
        -Да ты что! От кого?
        -Не говорит, только ревет.
        После выхода из зала Жека выглядел счастливей меня, а Юна была слегка растрепана.
        Через час вернулся домой, несколько смущенный. Ирку я проводил, и в подъезде она даже чмокнула меня в щечку, но тут вошел ее папа. Не факт, что засек чмоки, но выглядел весьма ошарашенным.
        Дома оказались неожиданные гости. Марк Аркадьевич, дядя Витя и человек, представленный дядей Юрой, хотя в палате Петр Петрович называл его Тузом. Пока меня ждали, они уже выпили по чуть-чуть с родителями, начальник рассказал про мои успехи на ниве рисования стенгазет, а дядя Витя профессиональным взором осмотрел инструменты для переплета. За едой спросили про учебник китайского языка. Интересуются, зачем мне он?
        Заявляю:
        -Так ведь полезно! Английский многие знают, а китайский почитай никто. А язык потенциального противника знать надо.
        -И как получается?
        -Не очень. Поговорить не с кем.
        -Господи! - удивилась мама. - Как ты его выучил?
        -Просто учебник под руку попался.
        -М-да… Есть талантливые дети, - задумчиво промолвил Марк Аркадьевич.
        Как оказалось, люди зашли по делу. Петр Петрович очень плох. Перед отъездом в Питер решил распорядиться имуществом. Мне велел отдать ружья и охотничье снаряжение, которое найдется в его доме. Дескать, если встанет, то заберет, а коли помрет, пусть спасителю на память будет. Вот душеприказчик дядя Юра в присутствии свидетелей и выполнил его волю, принес то, что нашлось в доме дяди Пети на тему охоты.
        В красивом кожаном чемодане хранится шикарная немецкая трёхстволка с двумя стволами двенадцатого калибра и под ними третий, нарезной, под мелкашечный патрон. Приклад и цевье резные, железо изрисовано золочёной гравировкой. Принадлежности для чистки в вышитом чехле. Такое ружье в музей надо нести, а не на охоту с ним ходить. К нему прилагается новый патронташ, с уже снаряжёнными бумажными гильзами. Есть еще коробка с такими же.
        Второе ружье - древняя курковая одностволка ИЖ-5 калибра 28. Она сильно потаскана и побита, приклад в двух местах обмотан бечевой, но смазана и ухожена. Калибр маленький, однако промысловики предпочитают именно его. Легче ружье, дешевле боеприпасы. Кстати, диаметр ствола 14 миллиметров, против 19 у двенадцатого калибра. Так что пусть пуля вдвое легче, но тоже не слабая. К нему дали коробку с двумя десятками патронов в латунных гильзах.
        Здоровенный охотничий нож завершил список оружия.
        В крепком деревянном ящике уйма принадлежностей: от машинки для набивки гильз до тигля с бензиновой горелкой для плавки металла. Кстати, рыболовные снасти тоже наличествуют в достаточном количестве.
        В сидор сложили остатки дроби, капсюлей, пороха и всего остального охотничьего, что нашлось в доме Чалдона.
        Мама неискренне восхитилась ружьем и пошла на кухню за горячим.
        Отчим ходил вокруг трехстволки, как кот вокруг блюдечка со сметаной.
        Я поинтересовался насчет претензий от милиции. По этому поводу меня успокоили.
        Затем выпили под горячее, еще раз за здоровье дяди Пети, расходную, стременную, на ход ноги, затем гости ушли.
        Отчим сразу выпросил сумку с ружьем для показа, прихватил бутылек и сбежал к дяде Васе в соседний подъезд.
        Я же остался разбираться с принесенным. Оно вызвало у меня определенные сомнения. Чалдон попросил сохранить памятные вещи, а что прислал? Разве только трехстволка на ностальгические воспоминания тянет. Опять же, когда дядя Вася лил пули, то ставил свинец в ковшике на электроплитку. Тигель с мощной горелкой совершенно излишен, даже вреден. А вот для чего-то более тугоплавкого он необходим.
        Пока никто не видит, разобрал один патрон. За картонной прокладкой стоит войлочный пыж, вытаскиваю и его. Осторожно выкатываю пулю, отлитую в обычной пулелейке, за ней тяну пыж, вторую пулю, опять пыж, и тут показалось донце. Пороха нет, зато пули золотые. Судя по цвету, высокой пробы. Я даже измерил одну и взвесил. Диаметр 18 миллиметров, вес около 50 граммов. В запасах Петра Петровича нашел для сравнения свинцовую пулю. При одинаковом с найденной пулей диаметре она весит всего 30 граммов. Набил патрон заново. Ну как смог. Главное, пули спрятал и не оставил видимых следов разборки патрона.
        В латунной гильзе тоже оказались две круглые пули желтого металла, весом больше двадцати граммов каждая. Патронов двенадцатого калибра в патронташе 24 и в коробке 42. Добавляем двадцать гильз калибра 28. Считаем по две пули. Умножаем на 10 рублей за грамм и офигеваем от результата. Такая забавная арифметика получается. Убьют меня из-за нее, если вдруг узнают?
        Раз пошла такая пьянка, решил проверить остальной багаж. Там ничего такого, только в банке с порохом заныканы патроны к нагану. В мешочке с дробью деревянная коробочка с десятком взрывателей для аммоналовых шашек. И на дне ящика бикфордов шнур. Ерунда, лет на пять, если повезет с адвокатом.
        Май
        РАЗГОВОРЫ
        -Мам, ну что ты придумываешь? Я не гуляю с ним! Почти…
        -Все вы, девки, дуры! Сейчас говоришь почти, потом вдруг уа-уа ребенок плачет! Сама не поняла, как получилось!
        -Ма! Хватит, а! Что ты себя накручиваешь? Подумаешь, разок поцеловались! И то не серьезно.
        -Пойми, тебе он не пара. Десятый класс закончит и уедет к себе в Москву. А там таких, как ты, миллион. Все приезжие и все женихов с квартирой ищут. Бросит он тебя. Бросит! Помяни мое слово!
        -Лёша не такой.
        -Все мужики одинаковые. Но тут еще и другое. Больной он, сама говорила. Детишки больные родятся. А матери его, думаешь, ты нужна? Не примет тебя, где жить будете?
        -Я только после института замуж выйду. И папе он нравится.
        -Тебе потом плакать придется! Не папе!

* * *
        -Соня, этот симпатичный мальчик еврей?
        -Какой?
        -С которым мы разговаривали на танцах. Он тебе еще милый комплимент сделал. Который знает идиш. Алёшей зовут.
        -Лёша? Нет, не еврей. Его фамилия Костров.
        -И что? У дяди Изи фамилия Кузнецов.
        -Ну не знаю… Правда, у него не отец, а отчим…
        -О! Хоть что-то! Его мама точно не еврейка.
        -В чем разница?!
        -Ну, не скажи… Разница есть. Семья у него очень приличная. Отчим - начальник экспедиции, мама тоже там работает. Твоему папе мальчик нравится. Умный, работящий, непьющий. Теперь, оказывается, что говорит на идиш. Надо бы поточнее узнать, кто его бабушка по маме.
        -Зачем?
        -Как тебе сказать? Мы с папой были бы не против русского зятя из хорошей еврейской семьи. И не делай мне такие глаза! Я только подумала.

* * *
        -Ну как паря? Бабло мотает?
        -Да! Такой транжира оказался, что просто смотреть страшно. Уже рубля три прокутил, если не пять. Мать и то не в курсе, что две котлеты получил.
        -Точно?
        -Она бы подругам разболтала. Хороший паренек. Скромный, умный, работящий. Деньги да, любит. А кто их не любит?
        -Не болтун значит. И тихушник. Это хорошо, это просто замечательно. Собирай посылку, делай пацану чистые документы и давай добро на покупку дома. Не забудь мои шмутки к себе перетянуть.
        -Значит, рискнем?
        -Другого шанса нет, и неясно, когда появится. Парню пообещаем кусок, он рад-радешенек будет. В первый момент на него никто не подумает, а после поздно станет. По всесоюзному розыску будут искать - не найдут. Коли начнет болтать, утонет или, раз сердечник, инфаркт заработает. Решим вопрос. Ты хорошенько подкорми его, чтобы чувствовал благодарность. Молодой, умный, пригодится еще не раз. Давай, завершай наши дела. Болею очень я, на пенсион уже пора. Да и ты в конце сезона сядешь. Хотят с поличным весь золотой штос взять, вот и тянут. А мы жадничать не будем, как груз дойдет, сразу соскочим.
        -С семьей расставаться жалко.
        -Да ладно! Год-два, за ними присматривать перестанут, тогда к себе перетянешь. Денег на жизнь жене оставишь, всё хорошо будет.
        -Дина ситуацию поймет, за дочку боюсь.
        -Дочка тоже поймет. Я больше блатарей опасаюсь. Они парня не перехватят? И в пути за ним присмотреть бы надо, и шансы прокола тогда растут.
        -Думал я, как его прикрыть. На теплоход посажу, чемоданы к пирсу принесут. Потом телеграммы буду слать, чтоб тишком встретили, проводили, а если надо - помогли. Дам пистолет, до отъезда стрелять его поучат, вроде как для соревнований. Не дай бог что, на маршруте отобьется. Но такое развитие дел крайне нежелательно. Как только во Владивостоке на поезд сядет, мне сообщат. Я сразу к вам. Вместе мы на самолет и в Москву. Там встречаем груз и едем оформлять дом.
        -Вроде должно получиться. Туз - главная напасть. Говоришь, всю квартиру перерыл?
        -Да. Когда охотничьи снасти собирали, везде проверил.
        -Блатари, как и чекисты, ждут, когда мужики шлих сдавать нам понесут. До того наезжать не будут.
        -Может, хотя бы Мулю предупредить?
        -Не надо! Одному скажешь, он другу, тот товарищу. До энкавэдэшников моментом дойдет. Как соскочим, успеем упредить. Телеграмму дадим.
        -Всё же опасаюсь я. Может, сопровождение мальчику таки устроить?
        -Не начинай сначала! Решили уже!

* * *
        -Муля, сделай как надо.
        -Петр Петрович, когда Муля-Химик вас подводил?
        -Марк - хороший человек, но плотно завяз. Уйти в бега не сможет, семью бросить не решится. А чекисты его плотно обложили, ждут конца сезона. Как возьмут, он сразу расколется. Ладно про Семёна с его старателями расскажет, он и меня заложит, и кому шлих отправляли, расскажет. Про тебя тоже молчать не будет.
        -Петр Петрович, отлично понимаю. Оно и в моих интересах.
        -Вот, деньги возьми.
        -Огромное спасибо.
        -Сейчас Марк для меня дело делает. Парнишку отдыхать отправляет. Лёша мне помог, я отплатить ему должен? Должен! Как паря уедет, действуй не мешкая. Я после приеду.
        -Так точно.
        -На следующий сезон ты вместо Марка встанешь.
        -Оправдаю ваше доверие.
        -Никто не знает, что сюда прилетал?
        -Никто. Сегодня же вечерним рейсом вернусь.

* * *
        -Марк, не слишком ли жирно будет, а?
        -Тебе что? Жалко? Чалдон платит.
        -Да, но всё-таки…
        -Значит, так. Курорт не обсуждается. Только Туапсе, только санаторий, только одноместный номер. И упаси тебя боже подсунуть задрипанный корпус в километре от моря. Кстати, пляж должен быть обязательно. Каюты только класса люкс. Будет питание - бери с питанием. На железке купе СВ. И давай без художественного кроя. Ты себе червонец скроить захочешь, а провалишь поездку. Чалдон обидится. А как он обижается, ты помнишь.
        -Ну, зачем сразу угрожать? Ты же меня знаешь!
        -Знаю, Сёма, знаю. Потому и говорю. Да! И подарок от Чалдона не забудь.
        -Есть мотоцикл с коляской.
        -Например. Но присмотри еще что-нибудь в альтернативу. Не жмись, деньги будут. Не сможешь подарить от кооператива - продадим ему за две копейки.

* * *
        -Вот фотокарточки и пожелания к деталям. Человека лучше выбрать из тех, кто кочевать будет.
        -Однако чавчувена возьмем. Есть один хороший парень. Сирота. Папы нет, мамы нет. Такому и помочь не грех, однако. Снарядим, оденем, обуем. Ружье дадим, патроны. В бригаду пристроим. Спирта нальем.
        -Спирт сам знаешь как вашим давать. Опасно. Сопьется и своих споит.
        -Немного надо. Однако обычай такой. Опять же после праздников на выпускников документы оформлять буду. Ребята выпьют, сами получать не смогут. Я за них получу, однако.
        -Чтобы фото с человеком не сравнили?
        -Однако да. Лицо не наше, могут понять.
        -Сколько денег нести?
        -Еще не знаю. Однако одежду надо на двоих сделать.
        -На двоих-то зачем?
        -Может, твоему придется за документами идти. Самому получать, однако.
        -Лучше бы не надо.
        -Тогда много спирта неси.

* * *
        -Смотри, как поступим. Когда Марк последнюю наличку с материка получит? В самом конце мая?
        -Не уверен. Прошлый год только в начале июня кассу свел. Потом затихарился до сентября и, лишь когда мужики шлих сдавать стали, деньги показал.
        -Они думают: Туз на золото нацелился и осенью на фраеров наедет. А мне золота не надо, я наличными возьму. Если не договоримся, Чалдона придется валить. После с человечками прилечу в поселок, возьмем Марка за жабры, он весь расклад выложит. Только они с Чалдоном знают, где общак лежит?
        -Только они. И людей с материка тоже, кроме них, никто не видел.
        -Значит, делай как Марк скажет. Чтобы ни о чем не подозревал.
        -Они пацана на юга по первому классу отправляют.
        -Пусть. Самого Чалдона спас! Жадный ты, Сёма, за ломаную копейку удавишься!
        1.05.72
        На Первомай по главной улице поселка шла демонстрация. Никто никого туда силком не загонял, люди сами с энтузиазмом участвовали в торжествах. Пели песни, скандировали речовки и слушали речи на митинге. Потом отмечали по домам, чтобы позже собраться на самодеятельном концерте в клубе. С высоты прожитых лет было грустно наблюдать такой энтузиазм. Пройдет всего двадцать лет, и идеология резко изменится. Но сейчас весь поселок собрался здесь. Ребята из школы гуляют с семьями, строят планы на праздники и договариваются встретиться в клубе на танцах.
        Ирка на меня надулась, видать, отец таки засек поцелуйчик, и погулять с ней не получилось. Мама ситуацию просекла и слегка похихикивала.
        Соньку встретил. Она сказала, что Марк Аркадьевич улетел в Питер, навестить дядю Петю.
        Сегодня мы собираемся у Соколовых. После демонстрации пошли к ним, поели, выпили. Я не пил, конечно. Наша компания была в курсе про принесенное на сохранение немецкое ружье, и охотники делали прозрачные намеки на «пострелять», а кое-кто заговаривал про «поменяться». Отговорился тем, что оно не мое и неизвестно, станет ли моим когда-нибудь. Взрослые решили на концерт не идти, а спеть самим.
        Жека, пока родители отвернулись, хряпнул залпом стакан мицне, потом добавил стопку водочки и стал плохо транспортабельным. Я пошел в клуб один.
        По пути забежал домой, взял фомку, заныканную бутылку из-под бормотухи и упаковку от презерватива из запасов художника. Хочу проверить одно старое воспоминание.
        Концерт еще не начался, зал закрыт, но в фойе клуба не протолкнуться.
        В развернутом на улице буфете стоит длинная очередь. Люди потребляют глинтвейн, наливаемый из 50-литрового электрического самовара. Титан горячего кофе со сгущённым молоком для трезвенников и малолеток тоже присутствует. Когда объявили начало концерта и буфет стал сворачиваться, народ направился кто в зал, кто домой.
        Я выждал, пока люди не разошлись, и пробрался на второй этаж. За входом в будку киномеханика идет лестница на чердак, за ней кладовка. Тихо отжал фомкой дверь и огляделся, всё ли спокойно? Из зала звучала речь председателя поссовета.
        Включил свет, поставил в угол бутылку, а на середину комнаты бросил разорванную упаковку «изделия номер 2». Теперь любой сразу поймет, зачем нужно было вскрывать дверь. У окна той же фомкой поднимаю половицу. В прошлой жизни мы с мальчишками бегали сюда смотреть пустой тайник, а сейчас здесь лежат два твердых предмета, завернутых в брезент. Ощупываю свертки и маминым портновским сантиметром измеряю длину. Получилось 88 сантиметров и ещё чуть-чуть. Кладу на место половицу, стряхиваю в щели мелкий мусор и ухожу, не выключая свет. Затворять дверь тоже не стал.
        Ходите, ноги, взад-вперед,
        От счастья я пою,
        Живет зажиточно народ
        В моем родном краю.
        На сцене выстроился хор корякских детей и дружно поет. Музыка от другой песни, автора слов не помнят, но народу нравится. Сижу у входа в зал, вижу не только сцену, но и лестницу на второй этаж. Через полчаса дождался.
        Завклубом Лёня Свисток поднялся наверх и почти сразу сбежал вниз, произнося слова, среди которых приличными были только предлоги. Смысл речи «когда только успели?», ну и эпитеты в адрес успевших. Проходит минут десять, и он возвращается, сопровождаемый Зудой, в миру Виталиком Пилипенко. Тот работает в аэропорту, сам из первых модников и танцоров поселка.
        Через несколько минут они спускаются вниз.
        -Ты только прямо сейчас дверь заколоти, - выговаривает Зуда Свистку, - а то опять кто-нибудь вопрется.
        Третий участник будущего налета не появился.
        Расклад более-менее ясен, осталось понять, что с этим знанием делать.
        Заявить ментам? Они у нас мышей не ловят, да и мне светиться ни к чему.
        Написать анонимку? Лучше бы в КГБ, но я про них ничего не слышал. Должен быть кто-то, хотя бы в райцентре, но не факт.
        Вообще, тайник с автоматами убитых погранцов, поэтому, может, на погранзаставу стукнуть? Начальник заставы - Иркин отец, между прочим, майор. Вон они сидят всей семьей. Дождусь антракта, ее папа выйдет покурить, а я ему: «Товарищ майор, можно вас на минуточку?», вполне может получиться.
        -Говорю же, еще в марте выхожу из магазина, а Свисток с Зудой совсем бухие водяру из горла глушат и планы строят. Я запомнил, думаю, проверить надо. Если просто болтали, отжатая дверь - грех небольшой. А вдруг правда там два автомата лежат?
        -Какая длина говоришь?
        -Чуть больше восьмидесяти восьми сантиметров. Для ружья коротко, дуло и приклад есть, мушка не ружейная, слишком большая. Что еще быть может? Хотя я ощупал только верхний сверток. Хотел быстрее смотаться. Испугался, как подтвердилось. Сами знаете, какие люди в наших краях живут.
        Это я в кабинете начальника заставы десятый раз пересказываю одно и то же, теперь прибывшему из района командиру погранотряда.
        -Значит, бутылку, обёртку от резинки бросил и маскировать ничего не стал. Хитер бобер. Точно никому ничего не говорил? Даже родителям?
        -Нет, товарищ подполковник. Разве ж я без понятия? Да и боюсь, если узнают, не жить мне. Их друзья меня и пришибить могут.
        -Не бойся, не узнают. Родители пусть думают, что ты с девочкой гуляешь.
        Многим людям я невзначай праздник испортил. Однако они вроде совсем не против. Наоборот, очень даже «за».
        -Ну что майор, «Застава в ружье!» или берем тихо?
        -Товарищ подполковник, через двадцать минут вертолет со спецгруппой будет. Задувает уже, но успевают сесть. Из Питера велели их ждать.
        -Много они там у себя в Петропавловске понимают. А этих автоматчиков я ОЧЕНЬ хочу поспрошать, кто наших ребят положил. Зачем, теперь понятно. Чтоб ты знал, Лёша, восемьсот восемьдесят миллиметров - это длина АКМ без примкнутого штыка. В конце лета, говоришь?
        -Ну да. Говорили, как деньги под расчет сезонникам привезут, они и ударят.
        2 -3.05.72
        Пурга пришла сильная, третьего мая мы даже в школу не пошли. У нас есть верная примета - если выглянул на кухне в окно, а сарая не видно, в школу не идем.
        Первого меня на пограничном вездеходе довезли до подъезда. Дома проблем не было, родители и не заметили ничего, наотмечались так, что остались у Соколовых ночевать.
        Второго мая, невзирая на разыгравшуюся пургу, меня вновь дернули на заставу. Прислали к подъезду вездеход.
        Прибывшие вертолетом люди попросили заново рассказать историю, записали и дали расписаться. Еще сняли с меня отпечатки пальцев и слепок подошв.
        Кроме офицеров про мое участие никто ничего не знает, даже милиция. Официальной версией стала разработка подозреваемых силами заставы. Прилетевший майор пообещал медаль. Спросил, не хочу ли пойти в погранучилище, но, узнав про порок сердца, сочувственно поцокал языком и сказал «поищем другие пути сотрудничества». Он ходит в форме, но носит не пограничные зеленые петлицы, а приятного василькового цвета. Родственная погранцам контора, КГБ. И звание для наших краев немаленькое. Это в Москве даже полковники не котируются, а у нас в районе каждый капитан большой человек.
        Что интересно, майор, когда со мной разговаривал, похвалил за то, что стал изучать «язык потенциального противника». Этот пассаж слышали пять человек, из них родители не в счет, значит, стуканул кто-то из троих гостей. На «железяку» намеков не было, значит, не Туз. Когда про переплетные работы заговорили, оказалось, что офицер знает про мою гордость, самодельный фальцбейн, сделанный из выброшенной на берег деревяшки. Я уважаю Марка Аркадьевича, он хороший человек, может быть прекрасный руководитель, не мне судить, но что такое фальцбейн, он точно не знает. Я сам его гладилкой зову, термин только в книжке по переплетным работам встречал. Выходит, неизвестно, стучат ли другие, но дядя Витя верняк постукивает.
        Двух убийц взяли первого же мая, сразу после танцев, третий успел вернуться прошлой осенью на материк, но его обещали быстро отыскать. Автоматы по номерам пробили, отпечатки пальцев на смазке нашли, дальше пошли чистосердечные признания, переходящие в истерику. Убийцам светит статья 102, пункты «в» и «з». Выходит, если не вышка, то от восьми лет до трех пятилеток. Про подготовку налета на сберкассу оба подтвердили. Единственное, что идиоты не сказали, как они до материка добираться собирались? Думали захватить самолет, и что?
        Наивные люди! В прошлом-будущем погранцы даже не стали пробовать брать их живыми. Про арест по поселку гуляли самые дикие слухи. Сам слышал, как подвыпившая компания у магазина рассуждала:
        -КГБ оннако, мало-мало осень холосо тело знают. Туда-сюда хоти, мало-мало мноко тумай, спиона лови, оннако.
        -Да какие шпионы! По пьяни они. Браконьерствовали, а наряд на них вышел. Зуда жаканом и стрельнул, а Афоня поддержал его с двух стволов картечью. Свисток вообще был не при делах, он рыбу из сети выпутывал.
        -Погранцы их вычислили, а не КГБ. Проверили всех, кто где в тот день был, а потом собак пустили, те по запаху и нашли.
        -Ну, врешь же! Какой запах! У нас почти в каждом доме стволы.
        -В наряд, когда выходят, специальные пахучие метки на автоматы ставят. По ним и нашли. Мне еще на материке тетка рассказывала, у нее друг отца дяди брата, когда служил, сам такие ставил.
        -Со спутника фотки проявили, увидели и сразу пожалте бриться.
        -А что ж их прошлый год не проявили?
        -Так пока руки дошли! Страна большая, пока проявят, пока посмотрят.
        -Не! Фигня это! На заставе с вышки увидели, как Свисток автоматы в клуб принес, вот и взяли их сразу. Там знаешь какая оптика стоит!
        -Ну что ты треплешься? Какая оптика! Что у нас в поселке с вышки смотреть? Девок раздетых? Так это летом.
        -Сын у меня после танцев свою Ленку уговорить не мог, как дело было, вместе с ней лично видел. Не наши погранцы были и не районные. Вертаком горлохватов пригнали. Теракт готовили на девятое мая.
        -Эти да, могли! Свисток не знаю, а Зуда мог. Он по жизни злой, как черт.
        4.05.72
        По классу гуляла сплетня. Кимба не пришла в школу и ложится в районную больницу на сохранение, срок месяцев семь-восемь. Кто папа, никто не знает, а сама она ничего не рассказывает.
        Про арест двух парней говорили мало. Знать их многие знали, в поселке из неизвестных только проезжие, но жалеть не жалели. Погранцов у нас в поселке ценят. Даже коли кого они накрывали за браконьерством, то и те не обижались - такая у ребят служба. Убийство погранца - дело запредельно поганое, даже если по пьяни. С учетом того, что в погранвойска уходили чуть не четверть призывников из поселка, убийцам ребята не сочувствовали.
        С Иркой, похоже, отношения закончились, толком не начавшись. Она заявила, что гулять со мной не будет, но очень меня уважает. Честное слово, в пятнадцать лет именно уважения девочки парню и не хватает!
        Кстати, «уважали» меня теперь и ребята из старших классов. Типа я круто выступил на танцах с двумя флаконами в карманах пиджака. Да не бормоты, а настоящего коньяку! Однако тишком предупредили: «Наш Сашка хочет тебе морду набить», и обещали помочь, если что.
        На большой перемене Ириска демонстративно прошествовала мимо моего стула и села к Комарихе. Та бросила строгий взгляд в мою сторону и о чем-то спросила. Донеслось «он, что…», в ответ Ирка покачала головой и зашептала. Лёлька вновь посмотрела на меня, но уже с сочувствием.
        На литературе нужно было прочитать стихотворение на тему о войне. Когда Маша Юн с выражением прочитала Твардовского «Смерть есть смерть, ее прихода все мы ждем по старине», учительница спросила:
        -Кто еще знает стихи о смерти на войне?
        Поднял руку и был вызван. Говорю же, я начитан, и учителя меня любят.
        Выдохнул и начал:
        -Великий китайский поэт Ли Бо жил в первом веке нашей эры… - Из политических соображений добавил: - В годы культурной революции его книги пылали в кострах хунвейбинов.
        И выдал с выражением… Я говорил, что у меня слуха нет? Зато стихи читаю хорошо. В 1973 году прошлой жизни получил 1-е место на областном конкурсе.
        Над полем боя солнца диск взошел,
        Опять на смертный бой идут солдаты.
        Здесь воздух неподвижен и тяжел,
        И травы здесь от крови лиловаты.
        И птицы человечину клюют,
        Так обжираются - взлететь не в силах.
        Те, кто вчера с врагами бился тут,
        Сегодня под стеной лежат в могилах.
        Народ выпал в осадок. В принципе, на строке «И птицы человечину клюют» я и сам понял, что надо было выбрать что-то менее э-э… изысканное. Однако взгляд Лилии Николаевны затуманился, и она попросила:
        -Еще что-нибудь прочитай.
        Хм… Хотя она Ким, но вроде не китаянка… Или… Не знаю… Да и как отказать такой симпатичной женщине?
        -Ду Фу. Надпись на Великой китайской стене.
        Пошли герои снежною зимою
        На подвиг, оказавшийся напрасным.
        И стала кровь их в озере водою,
        И озеро Чэньтао стало красным.
        В далеком небе дымка голубая,
        Уже давно утихло поле боя,
        Но сорок тысяч воинов Китая
        Погибли здесь, пожертвовав собою.
        Грустно улыбнувшись, учительница обратилась к классу:
        -Вы не представляете, как это красиво звучит в оригинале.
        Ребята не представляли. Я решил «однова живём!» и повторил последний стих на китайском. Добил всех. Оно мне было надо? У меня и так твердая пятерка по литературе.
        После урока учительница оставила меня в классе и сказала:
        -Алёша, у тебя очень плохое произношение. Понять можно, но тебе надо еще много работать над собой.
        Я пожал плечами:
        -Даже путь в тысячу ли начинается с первого шага.
        -Почему ты не говорил, что учишь китайский?
        -Кто знает - не говорит. Кто говорит - не знает.
        -Да ты у нас мало того что сам философ, так еще Лао Цзы цитируешь свободно. Со следующего учебного года давай попробуем организовать кружок китайского языка.
        Оказалось, что наша учительница закончила в Ленинграде Институт народов Севера, вернулась домой учительницей, но китайский язык - ее любовь и институтская специализация.
        Еще меня поймал Геннадий Афанасьевич, наш военрук и физкультурник:
        -Ты в субботу на соревнования по стрельбе едешь?
        -Да, я записан.
        -Мы на тебя характеристику писали в «органы», для получения промыслового охотничьего билета и разрешения на нарезное оружие. Тут узнаю, что тебе купили ТОЗ-12. Завтра приноси винтовку, пристреляем, подтяну тебя немного по стрельбе. Войдешь в десятку на районе - получишь четверку по физкультуре в году. Если попадёшь в пятерку, то пять.
        В классе мне стали завидовать. Мелкашки есть у некоторых ребят, а вот охотничьи билеты только у коряков.
        На работу я шел, совершенно не представляя, чем сегодня заняться. Но пока кормили в столовке, придумал. У меня же в комнате много табличек на двери, вот их и отработаю.
        За обедом получил кучу новейших соображений о захвате убийц пограничников.
        Основная версия - теракт против снабженца теплохода, который в начале навигации развозит продукты по отдаленным поселкам. Так вот: «Их завербовали шпиёны, чтобы они взорвали снабженца, чтобы народ роптал от бескормицы, чтобы Голос Америки про наш поселок всякие гадости говорил».
        Вторая версия, значительно менее популярная: «Все мозги пропили, хотели сбежать в Японию, кому они там нужны, пьяницы горькие, пить надо меньше».
        Володеньку, «ну до тебя художником был», из-за жесткой посадки Свистка назначили заведующим клуба.
        Мишка приходил, договариваться снять столовку на свадьбу. Женится на этой простигосподи Зинке. Правильно она его захомутала, так их, кобелей, и надо. За ум взялась, ребеночка родит, Мишке одна польза.
        После столовки зашел в охотмаг, закупился патронами. Что-то меня измена душит, вдруг бывалый охотник патронташ с золотыми патронами в руки возьмет? Тот в два, может в три, раза тяжелее снаряжённого обычными зарядами. Беру двадцать патронов «десятки» на куличков, двадцать «тройки» на утку, двадцать «нулёвки» на гуся, пять с картечью и пять с жаканом. Билет есть, имею право, да и не спросили его. Федора Тимофеевича двенадцатый калибр не удивил, и он уже слышал про немецкую трехстволку. Поговорили о ней чуток, и мне намекнули «в руках бы покрутить». Опять пришлось ссылаться, что ружье не мое. Здесь Петра Петровича хорошо знали, и аргумент приняли без возражений.
        На темной, почти черной, грунтовке белые буквы выглядят похоронно, желтые - как надпись на могильной плите, а вот слоновая кость очень ничего. Набил по шаблону буквы, вроде нормально получилось. Крупно по центру «ДИРЕКТОР», второй строкой, на треть мельче, с выпуском к правому краю «М. А. Перельштейн» и альтернативой центрированные «Директор» и «Марк Аркадьевич Перельштейн». Пусть начальство над дизайном думает, у них зарплата больше, мое дело предложить варианты. М-да… Не угадал.
        Семь человек!.. Полтора часа!.. Семь человек на срочно собранном собрании ответственных сотрудников полтора часа решали, как будут выглядеть таблички, кому они положены и в какой очередности их рисовать. Между прочим, мой рабочий день закончился, а они еще думают над списком. Я сам подлил масла в огонь, сказав «как будет в списке, так и напишу». Я же не знаю, кто Ким Ву, например, а кто Ким Чал Ю. Для меня они все Кимы. После собрания почувствовал, как выглядит настоящее признание коллектива. Каждый пожал руку или потрепал по голове, сказал пару хороших слов и попросил, чтобы именно ему побыстрее была сделана табличка. Срочность у него не просто так, а по важной причине, обязательно с объяснением оной.
        Марк Аркадьевич тоже похвалил, но был занят.
        Дядя Витя закрепил первую табличку на двери кабинета и собирался крепить вторую над столом. Директор лично примерял, где именно.
        Теплый хлеб и бутылка «коленвала» были выданы мне трофеем. Бутылку, однако, заначил, пригодится, предки и так себе купят. «Коленвал» - это водка местного разлива, а не коленвал из автомобильного двигателя. Разноцветные буквы слова «ВОДКА» на этикетке выпрыгивают вверх из строк или проваливаются вниз. За такое дизайнерское решение и нарекли сей напиток «коленвалом».
        По дороге зашел в универмаг, купил десяток хлопушек, оставшихся в продаже после празднования Нового года, а в продмаге взял большой пакет жгучего черного перца и пачку нюхательного табака. Да, и такой у нас продавали. По-моему, его только сибирские староверы брали, которые не курили. Хотя, говорят, вещи от моли пересыпать можно.
        Дома закрылся в своей комнате и, пока суть да дело, заменил патроны в патронташе и коробке. Чалдонские заложил в коробки от только что купленных, замотал в целлофан и сунул на дно его же рюкзака с охотничьим снаряжением. Туда едва ли полезут, а патронташ наверняка будут рассматривать. Надеюсь, что принесенные патроны до меня никто внимательно не разглядывал, а то подмену засечь легко. Разница между покупным патроном и самодельной набивкой видна даже неопытным взглядом.
        Второе дело тоже связано с оружием, но более простым. Баллончики со слезоточивым газом пока не продаются в магазинах, приходится выкручиваться. Записывайте рецепт, пригодится. Брикеты нюхательного табака растормошил и закинул на дно банки, добавил жгучий перец, закрыл пластиковой крышкой и хорошенько взболтал. У хлопушек в районе выброса аккуратно надрезал папиросную бумагу и высыпал конфетти. Убедился в наличии вышибной прокладки. На место конфетти всыпал табачно-перечной смеси. Подклеил обратно бумагу и потряс, чтобы проверить герметичность. Нарастил ниткой бечёвку, активирующую вышибной заряд. Всё! Оружие готово!
        Далее установка к бою. Конец нитки пришиваю внутрь кармана, туда кладу хлопушку. Две - в карманы пальто, две - в рукава школьного пиджака, две - в брюки, остальные отложил в запас. Идея изобретения такова: при нападении одной рукой выхватываешь хлопушку и направляешь в лицо противника, после выборки полной длины нити происходит подрыв вышибного заряда. Табачно-перечная смесь помогает тебе с достоинством покинуть поле боя. Во всяком случае, я так надеюсь. Ну нет у меня шансов в драке с более крупным и сильным Сашкой. Нож их может дать, я им каждый день занимаюсь, но поножовщина в мои планы точно не вписывается.
        5.05.72
        Prei monituse, prei minitusu. Или по-русски - кто предупреждён, тот вооружён. Добавлю: кто предупрежден и не вооружен, тот дурак и полный идиот. Я к тому, что утром иду, несу портфель, сменку и сумку с ТОЗом, а за поворот до школы меня встречает злой Санёк.
        В стороне пара его друзей, но они именно в стороне. Тут дело такое, разборки один на один считаются плюс-минус по чесноку, типа «двое дерутся, третий не мешай». За другие расклады можно огрести, как за наезд. Многое зависит от того, кто за кем стоит.
        У Быстрова в кулаке зажата свинчатка, и он начинает базарить. Зря, я уже готов. Когда пацан замолк и стал замахиваться, выдергиваю руку из кармана. Легкий бах - и Сане поплохело. Не рассчитал я малёха, многовато ему пришлось. Зато прямо в морду лица.
        Поднимаю свинчатку и спрашиваю:
        -Ты что про мою маму говорил?
        Получаю в ответ кашель и много нехороших слов.
        Бить не стал, ему и так не очень здорово. Пошел дальше, в школу опаздывать нехорошо.
        На первом уроке наша классная Мария Ивановна велела сразу идти к военруку пристреливать винтовку. К мелкашке я взял из дома коробку с сотней патронов.
        Геннадий Афанасьевич, благородный человек! Из скудных школьных запасов выделил двадцать. Правда, из них десять отстрелял сам на пристрелке моего ствола.
        Школьная ТОЗ-8 была раздолбана многими поколениями школьников, в прошлом-будущем на районные соревнования я брал ее и получил почетное предпоследнее место. С новой игрушкой результаты по категории «10 выстрелов, 25 метров, лежа, без упора» получились на уровне II взрослого разряда. В трех сериях я не выбивал меньше 88. На первенстве школы, стреляя с упора, всего 81 набрал. Тренер очень впечатлился и отправил меня на большую перемену.
        В столовке узнаю, что Саня у окулиста, приятели не догадались ему глаза промыть, а может, не захотели связываться.
        Свинчатку отдал Пушкину. По местным понятиям, свинчатка в пацанской разборке неправильно, вроде как мелочь по карманам в школьной раздевалке тырить. Пожаловался, что он мою маму поминал. Я ему за то не вмазал, пожалел, но нельзя матерью ругаться, такое вовсе не по понятиям. Зуб обещал пояснить Саньку, что мама - дело святое, трогать ее нельзя. Пацаны в легких непонятках, вроде я победил, но как-то неправильно. С одной стороны, свинчатка против своего же пацана - точно косяк, тем паче против слабосильного Дистрофика, с другой - на махру в глаза вроде запрещения нет, хотя раньше так не делали. В конце концов, приговорили мою победу. За столом Ириска почему-то глаза отводит, зато Соня села рядом со мной.
        Когда вернулся в тир, Геннадий Афанасьевич уже поигрался с грузиками, переставил кольцевую мушку и чуть ослабил спуск.
        На следующих сериях я выбил 89 -91 -90.
        На радостях военрук заставил вычистить винтовку.
        На работе сперва перекусил, затем пошел рисовать таблички. А что делать? Работать-то надо.
        Тут Марк Аркадьевич зашел, похвалил и начал разговор. Что-то у него глазки бегают? Видать, не простая тема будет затронута. Начинает мягко, так, мол, и так, ты мальчик спокойный, умный, тихий, работящий. Опять же дядя Петя вспомнил, что я обещал ему посылочку на материк привезти. Расходы оплатят, командировочные дадут, а по возвращении получу целую тысячу рублей.
        Тогда я на чистом глазу невинно спрашиваю:
        -Дядя Витя в курсе?
        Замялся наш директор, всё-то он знает про своих подчиненных.
        -Алёша, ты умный мальчик и правильно понял ситуацию. У Виктора Тимофеевича была сложная жизнь, и мы с тобой не имеем права его осуждать. Про деловые вопросы он не в теме.
        Ну, раз так, пришлось согласиться отвезти посылочку. Скрепили мы договоренность рукопожатием, а на прощание директор мне с нажимом говорит:
        -Кроме нас троих, о передаче посылки никто не знает. Давай постараемся не увеличивать число посвященных.
        Понятно. Придется везти шлих на материк. Я в делах не участвую, меня никто не знает. Молодой еще к тому же. Если попадусь, то - как малолетний - отделаюсь сравнительно легкими неприятностями.
        Раньше золото добывали по всей Камчатке. В поселках его принимали заготконторы, расплачивались специальными бонами, за которые можно было купить дефицитнейшие товары. Даже в разгар войны шоколад, какао и прочие изыски лежали на прилавке. Так дела велись, пока в 1950 году не вышло постановление Совмина «О мерах по снижению затрат на добычу золота», вдруг и сразу прикрывшее целую отрасль для частных артелей. На основании постановления резко снизили приемную цену золота и закрыли магазины, торгующие за боны. А продажа кому-либо, помимо государства, и раньше была вне закона. Старатели сначала зароптали, потом успокоились, сочли промысел невыгодным и стали искать другой заработок.
        Однако еще Салтыков-Щедрин сказал: «Суровость законов Российской Империи смягчается необязательностью их исполнения». Некоторые люди продолжали мыть золото. Куда сбывали? Не знаю. Слышал, что еще сибирские золотоноши до революции ходили продавать золотой песок в Китай. Да и сейчас, коли есть возможность, наверняка кто-то ею пользуется. Окружающие относились к старателям неплохо. Работящие мужики тяжелым трудом намывают золото. Не воруют, не грабят. А что запрещено, так у нас вечно всё запрещают. Вон икорки в нерест не возьми, кричат - браконьерство! Сами-то ее небось трескают, аж за ушами трещит. В общем, по понятиям поселка, я не сделаю ничего предосудительного.
        Официально знать содержимое посылки тоже не буду. Если и схватят на перевозке, сойду за молодого, наивного лопуха. Его попросили, а он и согласился помочь хорошему человеку. Лет мне меньше шестнадцати, так что менты сильно вязаться не должны. На заметку возьмут, как не взять. Присматривать для случая будут, но и только. Нет! Хорошо придумали, грамотно. Чувствуется большой опыт в деле.
        6.05.72
        В субботу пришлось встать на час раньше.
        У поссовета встретился с Геннадием Афанасьевичем, и мы пошли на мотобот. Таких ранних пташек, спешивших в райцентр, было с десяток человек. Между прочим, мой начальник тоже должен был что-то решить в своей главной конторе. Пригласил его посмотреть на соревнование. Оно не слишком зрелищное, но обратно мотобот пойдет после обеда, всё едино делать будет нечего.
        По приезде нас встретил Вадим Петрович, молодой учитель из местных, выдал талоны на питание и, пока мы завтракали, рассказал новости. Из хороших было то, что двоих перспективных участников сняли с соревнований. За пьянку, понятно. Тренер не уследил, те сбежали в магаз, ну и расслабились до состояния полного нестояния. То, что школьникам соревнования чуть ниже пояса, понятно. Им бы только вырваться и мир потрясти своей крутизной, но куда взрослые смотрели?
        Из плохих новостей - приехал сильный стрелок из Каменки. Он коряк, те все стреляют прекрасно, но этот даже среди сородичей выделяется. Меня утешили: «главное не победа, главное участие», хотя военрук надеется на лучшее.
        После завтрака пошли к судейским, предъявили оружие и получили номер. Потом инструктаж и начало соревнований.
        Геннадий Афанасьевич мандражировал сильнее, чем я. Обычная беда, вон каменковский стрелок из-за волнения так хреново отстрелялся, что никаких шансов на победу себе не оставил. Публика, шум сильно бьют по нервам.
        Когда настала моя очередь, решил схулиганить. Из десяти пристрелочных выстрелов два уложил в пятёрку симметрично поверху от центра. Мой тренер шепчет «соберись».
        Потом так же два в десятку. Облегченный вздох учителя.
        Остальные уложил подковкой понизу четверки. Смайлик такой получился. Хотя сейчас про них не знают. Говорю:
        -Улыбочка на память.
        Геннадий Афанасьевич в полном шоке.
        Я в хорошем темпе выбиваю 91 очко и заканчиваю стрельбу.
        Судья берет винтовку, тщательно осматривает, военрук вообще в экстазе. Оказывается, я выбил больше нормы второго взрослого разряда и претендую на первое место.
        Вижу среди болельщиков Марка Аркадьевича с каким-то челом начальственного вида, думаю, от меня не убудет, подхожу, благодарю:
        -Спасибо, Марк Аркадьевич, за винтовку. Сама стреляет, целиться не надо, только курок нажимай.
        -Ой, что ты, Лёшенька, не за что! - и своему спутнику: - Это Алёша Костров, восьмиклассник. Талантливый стрелок, промысловик. Мы изыскали возможности, пристроили при кооперативе. Помогаем молодежи, вот на соревнование вывезли. Думаем, за честь района поборется.
        Этот тип оказался председателем районного исполкома. Перед ним директор и мечет бисер, сразу свою роль в победе нарисовал. Да я и не против.
        Председатель заинтересовался, сказал, что уже пора об окружных соревнованиях подумать. Среди промысловиков такие проводятся. Спорт - не спорт, стреляют из промысловых карабинов, но в масштабах округа важное мероприятие.
        К нам еще погранец из судей подошел, смутно его помню, он среди свиты командира погранотряда был. Поздоровался, похвалил Геннадия Афанасьевича за ученика. Говорит, начальная военная подготовка в нашей школе на высоте.
        Третий секретарь райкома партии подтянулся. Захвалили всего.
        После обеда награждение, у меня таки первое место.
        Затем погранцы устроили показательные стрельбы. Победителям дали пострелять из АКМ с полным рожком, мишени на 50 метров, для такого оружия смешная дистанция.
        Я к мишеням сходил, спичечный коробок поставил, не картинкой, а крышкой со спичками. Первым же патроном попал. Отделение вылетело, спички эффектно разлетелись. Этот трюк я в кино в наше время подсмотрел. Потом одиночными выстрелами букву «П» выбил, а оставшимися патронами на другой мишени «В». Кривовато получилось, но узнаваемо. ПВ - пограничные войска, если кто не понял.
        Офицеры в экстазе. Говорят, я самородок.
        У Геннадия Афанасьевича глазки такие узенькие-узенькие стали, и говорит с запинкой. Это он от чувств, расслабился чуток со своими приятелями в честь победы.
        Марк Аркадьевич, наоборот, на что-то убалтывает и районного председателя, и партийца.
        Мне погранцы СКС принесли попробовать. Восемь выстрелов положил по шестерке полукругом, девятый около крайней пробоины в пятерку, десятый в четверку.
        Говорю:
        -Серп нарисовал. Дадите патронов, молот нарисую.
        Дали, как не дать.
        По диагонали через десятку линию пробил, ну и к верху еще пристроил. При воображении действительно серп и молот можно разглядеть.
        Народ проникся, сам третий секретарь руку жал и просил Марка Аркадьевича помочь таланту.
        А вот военруку благодарностей не досталось, тот уже в сильном нажоре был, его от начальства, наоборот, спрятали.
        Председатель исполкома пообещал подобрать охотничий карабин, обеспечить патронами, если я на окружные соревнования поеду. На областные еду точно, как победитель районных, а вот на округ только промысловики ездят, такой, понимаете ли, дружеский междусобойчик. К спорту окружные пострелушки имеют отдаленное отношение, но победители внутри Корякского национального округа известны и любимы. Правда, наш район давно не побеждал.
        Согласился поехать. Что мне с той области? Там такие, как я, из районов толпами бегают, друг друга затоптать стараются. А хорошие отношения с родным начальством пригодятся. Тем паче, на область меня еще на малокалиберный пистолет записали. Обещали найти и выдать спортивный «марголин»[26 - «Марголин» - 5,6-миллиметровый 10-зарядный спортивный пистолет системы Марголина.].
        7 -9.05.72
        В воскресенье родители похвалили за первое место, а в районной газете про меня заметку написали. Отчим винтовку покрутил, но она ему совсем не понравилась. А как на сумку с трехстволкой посмотрит, у него аж слюна капает.
        Приятели подтянулись, чуть не облизали «немку». Древняя курковка никого не вдохновила. Одностволка 28-го калибра на любителя. Может, и на профессионала, но таких среди наших знакомцев нет. Нож посмотрели. Ну, нож как нож. Наконец дошли до патронташа. Пожали плечами, уж Петрович себе сам мог бы гильзы набить. Наверное, совсем старый, совсем плохой стал, раз патроны покупает. Пострелять я, однако, им не дал. Чужое оружие, документов на него нет, и в поселке стрелять категорически запрещено.
        Потом всем коллективом пошли в баню. Мы с отчимом раз в неделю ходим мыться. Поселок большой, и баня работает ежедневно, а в ней два отделения, мужское и женское. Не как в мелких поселках, где помывочная работает только два дня: суббота - женский день, воскресенье - мужской. У нас есть отличная парная, одна из достопримечательностей поселка. Правда, я туда не ходок. С моим сердцем лучше поберечься, а то случаи всякие бывали.
        Вот в прошлом году, зимой, один мужик из парной выбежал и в прорубь. Присел, а вылезти не может. Пока мужики его вытащили, пока внутрь занесли, он уже и помер. Инфаркт. Правда, перед парной он стакан водки принял. Вообще-то, у нас в бане пить не принято. После - да, сам бог велел, а в парной трезвым положено быть.
        В бане мы узнали, что новый завклуба Володя Бухарик такое учудил, что просто ни в какие ворота. Ну, убил бы он кого-нибудь, изнасиловал старушку или поджёг дом престарелых, его можно было бы понять, а кое-кто и простил бы. Но ТАКОЕ непростительно. В старое доброе время на Диком Западе за меньшее линчевали, а наши пацаны ему только морду начистили. Представляете, Бухарик забил на субботние танцы! Напился и не открыл клуб!
        Не, хорошо поселок маленький, когда пришли ребята включать аппаратуру и стали целовать замок на двери, быстро Вовку отыскали. Так он им заявил, что танцев не будет, он переносит мероприятие на девятое и ключ не даст. Подлец!
        Пацаны имели в виду такие расклады, побежали к Якимычу, нашему председателю поссовета.
        Председатель велел сообщить Бухарику, что тот уволен, и разрешил пацанам рулить самим до после праздников. Лишь сказал: «Чтоб порядок был!», и всё.
        Нешто пацаны не понимают? Собрались… Не! Сначала отобрали ключ и начистили физию бывшему завклуба Владимиру Бухарику. Сколько он им пробыл, неполных два дня? Только потом собрались и порешали вопрос. Постановили: танцы на праздниках ежедневно, с 19.00 до 23.00, но без драк и выяснений отношений. В зал пьяных не пускать. То есть выпимши можно, а пьяным нет.
        Танцы прошли образцово-показательно, как при комиссии из райцентра. Ни скандалов, ни мордобоя. Даже школьные пацаны ходили, пустили без балды.
        Сокол с Юной ходил. Из девчонок Лёлька с Нинкой заглянули. Всё пучком было.
        А утром Якимыч говорит пацанам: «Раз вы так, так и я так. Танцы разрешаю на лето и по воскресеньям тоже. Только до 18.00, чтобы народ в понедельник на работу вставал». Нормальный мужик! Его весь поселок уважает.
        Понедельник - день тяжелый, детям особенно. Родители в субботу свое отработали, теперь отдыхают, а нам в школу идти надо.
        Захожу, а при входе висят мои мишени «П», «В» и серп с молотом, грамота за первое место, перед ней кубок, затем мишень со смайликом.
        Пацаны меня как героя встретили, каждый руку жмет, даже Саня извинился.
        Ирка глазками косит, но держится как ни в чем не бывало. Вроде не смотрит, но чувствую, если подойду, будет довольна, а оно мне надо? Хотя, может, и надо. Однако боюсь, заиграюсь, а для серьезных отношений нам слишком мало лет.
        После двух уроков устроили торжественный митинг. Наш завхоз, тетя Шура, на фронте заслужила орден Красной Звезды и шесть медалей. По слухам, посадили ее сразу после войны, но в 1953-м амнистировали. Даже награды не потерялись. Однако домой она не вернулась, осталась жить на Севере. Больше никого из воевавших в школе нет, так что она единственная сидела на почетном месте.
        После митинга пили чай в классе, но танцев сегодня не будет. Я опять тортик принес, мне его позавчера трофеем дали. Не такой свежий, как в прошлый раз, но такой же вкусный. В классе основная интрига была в том, стрескаю ли я сам розочку или отдам кому. Дети! Право слово, дети! Она у меня на тарелке лежала почти до самого конца чаепития. Потом Лёлька не выдержала, спросила: почему не ем? Отдал ей, пусть толстеет и мучается. Она с удовольствием отмучилась, только облизнулась.
        Ирка опять надулась. Старый я, но ничего в женщинах не понимаю.
        Девятого мая, после демонстрации и парада погранцов, в клубе состоялся концерт художественной самодеятельности, теперь школьной. Я там должен читать стихи, естественно «Васю Тёркина». Даже костюм с мамой приготовили. В уцененном купили гимнастерку и галифе, распродававшиеся еще из довоенных запасов. Мама подогнала их под меня, а сапоги, правда кирзовые, и так были. После возвращения в юность знаний стало больше, потому добавил защитного цвета петлицы и потертый поясной ремень.
        Твардовского решил не читать, его и так все декламируют. Рассказал о стихах Семена Гудзенко, которые читал Высоцкий в спектакле Театра на Таганке «Павшие и живые». Затем продекламировал сам «Нас не нужно жалеть, ведь и мы б никого не жалели».
        Ветеранам понравилось, долго аплодировали.
        Отмечали праздник у дяди Васи. Его квартира очень похожа на теплицу. По всем окнам и стенам комнат висели плети огурцов. Садовод-любитель ежедневно вынужден был носить воду из колодца для полива. Добавлять в горшки удобрения. Включать дополнительную подсветку специальными лампами. Опылять цветы и терпеть еще множество других неудобств, включая насмешки приятелей. Зато ежедневно на закуску у него был чистенький, пупырчатый, зелененький, пахнущий материком и весной корнишончик. Иногда даже пара.
        К себе дядя Вася звал лишь доверенных гостей. Тех, кто не будет обрывать недозревший огурчик и пожирать его, выискивая глазами следующую жертву. То была не жадность, то был принцип. После начала застолья требовалось дождаться утоления первого голода и вознесения обязательных похвал красоте теплицы. Потом садовод брал секатор и лично срезал созревшие плоды. Каждому гостю непременно доставался ароматный, чуть мохнатенький и колючий корнишон. Его не возбранялось отнести домой или передарить знакомому, но рекомендовалось налить лафетник… Именно лафетник! То есть я знаю, что гранёная рюмка размером ровно 75 миллилитров называется лафитником в честь благородного напитка, но здесь сию посуду называли так. Ну вот, лафетник принимал в свое лоно замороженную до глицериновой вязкости водочку. Затем брался за шишечку на ножке и поднимался от стола на уровень глаз. С некоторым деланым смирением содержимое отправлялось по назначению. И вот тут-то настоятельно рекомендовалось захрустеть горький напиток свежим, только срезанным, экзотическим для наших мест, плодом.
        У дяди Васи из рюмок были только лафетники. Это второй принцип нашего хозяина. Он часами мог рассказывать, как лейб-гусарский гвардейский полк под командованием великого князя Николая Николаевича пил водку аршинами. Двенадцать лафетников, выстроившись в ряд на столе, занимали в длину ровно аршин. По команде их начинали пить. Даже юный корнет мог осилить полтора аршина, а старые вояки принимали на грудь не меньше трех. С полковых обедов никто «живым» не уезжал. Да, были люди! Богатыри! Гвардейцы! Сейчас такие редкость. Иной съел пол-литрию под хорошую закусь, и всё! Скис! Либо спит, либо сидит, но только глазами лупает.
        Третий принцип у хозяина был насчет мебели. Она у него исключительно самодельная, покупную он не признавал вовсе. Не то что мебель была уж очень хороша, скорее наоборот. Грубо сколоченные из старых досок козлы стояли основой что столов и скамеек, что топчана и вешалки. «Хозяйки нет!» - сочувственно вздыхала женская часть компании. Невзирая на острый дефицит невест в поселке, кого-нибудь из новоприбывших, особенно с ребенком, наши кумушки могли бы сосватать. Да и сбежавшая было жена пыталась повиниться, помириться и вернуться. Но дядя Вася оставался стойким холостяком. Говорил: «Лучше буду 6-процентный налог на яйца платить, чем 25 процентов алиментов за чужого ублюдка».
        Дело в том, что однажды, вернувшись на пару дней раньше из рейса по зимнику, он нашел в своей постели кроме жены чужого мужика. Скандал был грандиозный!
        Мужик заявил, что он тут невиноватый. Действительно, откуда только приехавший завербованный мог знать, что эта… ну вы поняли кто… чья-то жена. Дядя Вася с таким аргументом не смог не согласиться и отпустил горе-любовника.
        А за время выяснения отношений между мужчинами супруга сама сбежала.
        На следующий день история продолжилась. Остаток ночи обманутый муж пилил мебель на дрова.
        Утром сбегал в сберкассу и закрыл книжку с семейными сбережениями.
        Затем прямо во дворе устроил грандиозный костер из напиленной мебели, узлов жениной одежды и прочей домашней утвари. «Горит моя старая жизнь!» - пьяно рыдал страдалец.
        Лишь через неделю он вышел из запоя и сразу подал на развод.
        Бывшая подруга находилась в шоке. Во-первых, из вещей у нее осталось только то, что было на ней в момент побега. Во-вторых, любовник не счел себя обязанным заботиться о ней и компенсировать потерянные вещи. Наоборот, рассказывал любому налившему стакан подробности скандала с обязательным комментарием: «Васька слишком добрый! Я б такую сразу убил!»
        В-третьих, отношение к ней поселковых обывателей скатилось на уровень плинтуса. Не то что остальные были ангелами безгрешными и никто никогда не гулял на сторону. Но если что и выяснялось, решалось тихо в семейном кругу. Сплетницы шепотком смаковали слухи, однако келейно, среди своих. Такой громкий случай они не могли не осудить. Да и Василия действительно было жалко.
        Развод состоялся в суде уже через месяц. Судья сочувствовал обманутому мужу, потому возмещение уничтоженного имущества счел невозможным. «Состояние временного умственного помешательства, вызванного тяжелыми душевными переживаниями, случившимися в силу чрезвычайных обстоятельств, при неожиданно вскрывшейся измене жены, и произошедшими на фоне физического переутомления после многодневного пребывания в стрессовых условиях перевозки крупногабаритных грузов по зимнему бездорожью…» Как вам такой пассаж из судебного решения? А ведь Сан Палыч даже не запнулся, пока его читал. Единственно, оплата пошлины была наложена на бывшего мужа. Остальное сожженное - и мебель, и вещи, и деньги со сберкнижки - было прощено.
        Народ поддержал такое решение. Но ближе к лету по поселку пошел слушок, что Васька-то дурак-дурак, да умный. Дескать, всё-то он сжег, а денежки себе оставил. Хитрован крученый!
        10.05.72
        Уже отработаны шесть поз йоги, надеюсь с их помощью, как и прошлый раз, победить сколиоз. Сегодня утром впервые удалось чисто полностью пройти комплекс ушу. Похоже, рефлексы и моторика из прошлой жизни синхронизовались с новым телом. Две недели не срок, удивительно быстро удалось восстановить навыки.
        Со школой странно. Учеба идет нормально, а отношения со сверстниками не очень. Конечно, для ребят я стал авторитетнее, чем в прошлой жизни, но оно мне надо? С девчонками вообще непонятки. Ира сама сказала, что мы «гулять» не будем, а теперь всячески выказывает свое недовольство. Что я должен делать? Не знаю. Одна Сонька нормальная, у нас с ней ничего нет, не было и не намечается, зато можем поговорить без задних мыслей.
        Колька Ким перестал опаздывать на уроки, рано приходит в школу. Видать, смерть Юрки на него сильно подействовала. Наверное, в лучшую сторону. Он прекратил бегать в общагу, почти бросил пить. Даже на танцы не ходит, хотя наши любители на праздниках каждый день там полы полировали. Как-то в разговоре он вдруг спросил:
        -В Питере сейчас тепло?
        Питер - это Петропавловск-Камчатский, южнее нас на тысячу или тысячу сто километров.
        -Там сейчас лето. Представляешь, деревья распустились. Листочки, цветочки. Лепота!
        -Я вот думаю, на хрена мы здесь живем? На югах лучше. Отец дальше Паланы никуда не ездил и не хочет. Ладно батя, он другой жизни не видел, мать-то зачем здесь осталась жить?
        -Сложный вопрос. У нее спроси.
        -Спрашивал. Говорит, тут жизнь проще, чем на материке. А я на юг хочу. Не в отпуск, навсегда. Экзамены сдам - уеду.
        -Ну чего, дело хорошее. Мир посмотришь.
        Колька неожиданно сменил разговор.
        -Знаешь метро?
        -Ну да. В Москве оно есть, как не знать.
        -Там красиво?
        -Очень.
        -Говорят, людей там много ходит, правда?
        -Да. Людей там избыток. Особенно в час пик, когда с работы или на работу едут.
        -Деревья растут красивые?
        -Ты про что? Где деревья?
        -Ну, в метро.
        Тут я понял, что мы говорим о разных вещах. Чтобы не обидеть человека, осторожно стал выяснять тему беседы. Оказалось, Колька спутал Парк культуры имени Горького с одноименной станцией метро. Про поезда под землей он даже не слышал. И это в конце XX века!
        Для меня такое дико, но парень в пятнадцать лет не видел деревьев выше своего роста.
        Легковую машину знает одну. Кроме милицейского газика в райцентре, других легковушек у нас нет. На мотоциклах гоняют по поселку, на грузовых машинах тоже ездят. С октября по апрель по тундре только вездеходы ходят или тракторы по зимнику. С мая по сентябрь по отливу можно кататься на берегу. Тундра - это болота и вечная мерзлота. На юге Камчатки совсем другая жизнь, но его отец - коряк, им там просто неинтересно. С папой понятно, но почему мать не вывезла сына в отпуск? Мало того что семья не бедная, так и на работе раз в два-три года положены бесплатные билеты. Или только завербованным?
        -Колян, хочешь, давай летом вдвоем в Питер смотаемся на пару недель. Найдем, где ночевать. Из поселка туда много наших уехало, на ночевку пустят.
        -Можно. Я, наверное, документы в техникум подам. Или в мореходку.
        Начало урока прервало беседу, но Ким пол-урока сидел в задумчивости.
        На работе началось всё по заведенному порядку. В первую очередь столовка с поселковыми новостями. …Представляешь, Бухарик уехал! В район! Там его художником при кинотеатре поставили. Говорит, здесь его талант не ценят. Нет бы на Машке жениться… или на Надьке…
        Потом раздал сослуживцам готовые таблички на дверь. Народу понравилось, благодарили.
        Раз десятое число, значит зарплата. Получил и узнал, что за стенгазеты дали премию 20 рублей, а подоходный налог с первой сотни не 13 процентов, а 8 рублей 20 копеек.
        Пользуясь свободным временем, чуток полистал библиотечку сельского художника, а тут пришел Колька Ким. Ему поделиться стало не с кем. Пак его лучшим другом был. Немного помялся, потом тяжело вздохнул и выложил наболевшее:
        -Мы с Юркой в общаге вместе были. Ты не думай! Ничего такого! Выпили, меня в карты играть не взяли, денег не было. Юрка в буру играть захотел. Еще кричал: «Я передовик-бурильщик. Могу в буру, очко и буркозла!» Быстро проигрался, конечно. Тут эта мразь Макар предложил: «Давай в очко на просто так перекинемся!» Гнида еще хихикал, говорил: «Я тебе бесплатно наколку фартовую набью. Тогда любой сразу поймет, кто ты по масти». Главное, я Пака увести пытался. Типа поздно, родичи ругаться будут. Так он меня обматерил по-черному, а Колька Большой - тот из общаги выпер, да еще пинка под зад дал. Я даже с крыльца навернулся. А на следующий день Юрок около школы партак засветил. Может, что-то сделать можно было, если б я не нажрался.
        -Что ты мог? Ничего. Тем более не знал.
        11.05.72
        На следующий день после зарплаты на перемене я подошел к Комарихе и протянул трояк. Неуплата членских взносов - одно из серьезнейших нарушений Устава ВЛКСМ. Во всяком случае, так Лёлька считала.
        -Это что? - удивилась она.
        -Комсомольские взносы. Я же работаю в кооперативе, вчера зарплату получил.
        Глаза комсорга округлились:
        -Так много?
        Родители одноклассников получают всяко больше, но, когда товарищ с соседней парты поднимает серьезные деньги, он невольно вызывает уважение. И зависть, конечно.
        -Премию чутка дали, - степенно пояснил я.
        Новость мигом облетела класс, и на нас скрестились любопытные взгляды.
        -Ты молодец, Костров! Настоящий комсомолец! - звонко объявила Комариха. - От некоторых две копейки месяц ждать приходится. Да еще упрашиваешь их. А за кое-кого, - ее взгляд вонзился в Генку, - я сама два месяца плачу.
        Генка зарделся. Долг в четыре копейки его не тяготил, но пацану быть должным девчонке! Позорище!
        На большой перемене обсуждать мой взнос не перестали. Десятиклассник Петя громко втирал девчонкам:
        -Я, может, вором в законе буду. Воры комсомольских взносов не платят. Только такие лопухи, как Костёр, бабки палить желают.
        Обидно мне что-то стало, не удержался я:
        -Петь, извини, что поправляю. Вором тебе не быть. Крадуном[27 - Крадун - человек, совершающий кражи, но не принадлежащий к криминальному воровскому сообществу (жарг.).] разве можешь попробовать.
        -Это почему? - зло набычился парень.
        -Ты комсомолец?
        -Да.
        -Давай по стакану тогда. Дотумкал?
        -Чего?
        Ну, извини, сам напросился. Опускаю парня с облаков на землю.
        -Сейчас ты красной масти. Даже если перекрестишься, в лучшем раскладе выше козырного фраера тебе не подняться. - Предупреждая спор, предлагаю: - У Пушкина спроси.
        Якобы не слушающий разговор Василий подтверждает:
        -Костёр знает жизнь. Ты его слушай, он дело говорит, никогда фуфла не гонит.
        Кто-то из ребят пискнул:
        -Говорят, после армии тоже вором в законе не станешь. Почему?
        -Ну, то, что оружие в руках держал, может, и простят. Однако присягу принимал? На коленях стоял? Знамя целовал? Никто не виноват, сам такой путь выбрал. Про внутренние войска речи не ведем, служившие в них в черной зоне не выживают. Но и обычная махра авторитетом не пользуется.
        Пушкин значительно покивал головой, подтверждая мои слова.
        Тут из стайки шестиклашек опять вопрос задали:
        -А какие воровские масти бывают?
        -Что вы ко мне пристали? Я разницу не знаю. Не отличу «ломом опоясанного» от «красной шапочки», а ведь еще «польские воры» есть, «раковые шейки» и другие… Что я вам, ходячая энциклопедия? Хотите узнать подробнее - заезжайте на зону. Только помните - в тюрьме холодно.
        Тут как раз перемена закончилась, ребята задумчиво разошлись по классам.
        Меня же дернули к директрисе. Не за разговор, хотя могли бы. Просто в райкоме партии возникло мнение выставить меня за район на окружные соревнования среди промысловиков. Был звонок с вопросом: «Можно ли как-нибудь устроить?»
        Наши поселковые начальники быстро созвонились, посовещались, встали по стойке смирно… ну, я так себе представляю… и отрапортовали: «Так точно!»
        В результате после школы иду на работу, где мне подбирают оружие. Завтра после уроков меня будет ждать на заставе инструктор из погранотряда. Погранцам и школе оно зачтется как «помощь в обучении военному делу допризывников» и «военно-патриотическое воспитание молодежи». Райпотребкооперации - «помощь школе в организации внеклассного досуга школьников». Темы нужные и для отчетов полезные, особенно если я займу призовое место, хоть в какой-нибудь номинации. Тогда и райком комсомола впишется в организаторы.
        На работе ввели в курс дела подробнее. Окружные соревновании начинаются 1 июня. Ограничений и разделения по возрасту нет. Выступают только промысловики, к которым я, судя по записи в охотничьем билете, и отношусь. Оружие - промысловый нарезной карабин.
        Понятие «промысловый карабин» сформулировано нечётко, каждый участник едет со своим ружьем, но никакой оптики, никаких прицельных приспособлений, не использующихся на охоте. Дистанция 100 и 300 метров, что немало. Например, районные соревнования проходили на двадцати пяти.
        Призы хорошие, специально для охотников. За первое место обычно дают дорогое ружье. За третье - необычный охотничий нож. Выигравшим второе достается снаряжение. Оптический прицел, импортные болотные сапоги, мощный бинокль или что-нибудь в таком роде.
        Основная засада с оружием. ТОЗ-12 мало того что спортивная, а никак не промысловая винтовка, еще и на триста метров попадает в мишень только случайно.
        Увешавшись оружием, расширенный состав сельпозиума отправился на стрельбище нашей заставы. По результатам выяснилось: я - талант, но легкий, как тот ежик, который от пинка летает. «Медведь-2» калибра 9 миллиметров Фёдора Тимофеевича меня чуть не разворачивает отдачей, поэтому того же калибра «Лося» Сергея Пантелеймоновича решили и не пробовать. Степан Иванович, капитан погранцов, принес трехлинейку из своей коллекции. Она мне подходит больше, однако тяжеловата. Офицеры заставы, у которых после первомайских событий я хожу в любимчиках, достали из оружейки карабин СКС. Из похожего уже стрелял на показательных выступлениях. Признали лучшим выбором, однако карабин боевой.
        После созвона с районом выяснилось - есть охотничья версия на районном складе, даже три экземпляра. Завтра выберут лучший и пришлют для меня в поселок. Сегодня продолжили пробовать боевой.
        Вторая серия тестов из СКС уже по дисциплинам соревнования показала: я - талант, но мне еще учиться и учиться. Стрельба стоя на 100 метров - так себе, по бегущему кабану - так себе, лежа по появляющейся мишени - так себе, быстрая стрельба - никак, лежа на 300 метров - никак. Резюме: попаду после призыва в хорошие руки - сделают из меня человека. За две недели стрелять могут кое-как научить, но никаких гарантий никто не даст.
        Вернулись в контору, устроили в столовой совещание. Ну… по чуть-чуть. Граммов по сто, не больше. Мне налили холодный клюквенный кисель. Марк Аркадьевич тоже подошел. Ему уже звонили по поводу СКС. Моя родная контора выписывает премию за соревнования в размере стоимости промыслового карабина. Разрешение на покупку из контролирующих органов воспоследует завтра утром, его привезут вместе со стволом.
        Погранзастава выделяет инструктора, стрельбище и боеприпасы в потребном количестве, а именно… барабанная дробь!!!.. целого цинка патронов!
        Кстати, дядя Витя как раз доделал мою «Белку» и вынес её на всенародное обсуждение. Ну что сказать? Мастер! Мушка обзавелась точкой, нанесенной люминесцентной краской, слабо светящейся в темноте. На цевье и ложе появились дополнительные насечки. Во-первых, это красиво. Во-вторых, даже мокрые руки скользить не будут. На прикладе установлен резиновый амортизатор. Антабки не гремят из-за черных резиновых кембриков. Само ружье, в разложенном на три части виде, убирается в жесткую сумку, где хранится вместе с остальными принадлежностями.
        Коллектив одобрил работу, постановил завтра пристрелять «Белку» и очень прозрачно намекнул на трехстволку. Отказывать в такой ситуации лучшим охотникам поселка неправильно, тем паче золотые боеприпасы я давно заменил.
        Оружия у нас дома стало чуть меньше, чем в арсенале заставы. Как геологу или как руководителю геологоразведочной партии, отчиму выдали наган и карабин, заслуженную «мосинку». По охотничьему билету за ним еще числится вертикалка двенадцатого калибра. От дяди Пети, пусть временно, два ружья лежат. Плюс мои «Белка» и спортивная мелкашка. А завтра к ним еще карабин добавится. Невзирая на местную моду, оружие на ковре у нас не висит, хранится в шкафу под замком. Однако сейчас он уже маловат. Отчим заказал второй, специально в мою комнату. Заодно боеприпасы и прочие причиндалы из-под верстака туда переложу.
        Кстати, раз «Белку» надо пристрелять, то для пристрелки необходимы будут патроны. Можно купить, но с учетом новеньких, ни разу не набитых гильз и недавно подаренной коллекции приспособлений для их снаряжения покупка выглядела бы несколько неправильно. Меня даже отчим не поймет, не говоря уже об остальных людях. Хороший тон для охотника стрелять своими патронами, а уж промысловикам тем более. Купил по пять жаканов и круглых пуль двадцать восьмого калибра, порох, капсюли, пакет прокладок и пакет пыжей. Мог бы от Петра Петровича взять, думаю, не обиделся бы, но совесть хоть немного надо иметь. Опять же стоит помнить, сколько у него там заныканного лежит.
        Дома, при активном участии дяди Васи, набил патроны для пристрелки. Двадцать четыре гильзы, порох дымарь. Всем желающим пострелять хватит. По пять с жаканом и пулей, в остальных дробь-нулёвка.
        Метода набивки проста: ставим капсюль, насыпаем порох. Потребное количество можно узнать из таблицы на банке. Взвешивать совсем не обязательно, куплена специальная мерочка с переменным объемом. Прокладка, два пыжа, прокладка, дробь, прокладка. Для дроби есть другая мерка.
        Когда заряжаешь пули, то забиваешь четыре спички квадратом для центровки, плескаешь чуток парафина. Как застынет, спички убрать, прокладку поставить. На последней пишем номер дроби. Если пуля, то «Ж» - для жакана или «К» - для круглой пули.
        Последнюю точку ставит растопленная смесь парафина с канифолью. Совсем не сложно.
        После набивки гильз попросил у отчима его патронташ на завтра. Он его, конечно, дал, но на работу не идет, тоже собирается на стрельбище. Мелкашечных патронов взял из своих три десятка, хватит попробовать. Мужикам сколько ни дашь, всё расстреляют. Два ружья, два патронташа. Ничего так вес получается… Хорошо можно на отчима доставку нагрузить. С другой стороны, понты. Прийти так на занятия - наши пацаны в школе обалдеют. Завидовать будут!..
        12 -13.05.72
        На стрельбище собралось человек пятнадцать, желающих «помацать немку», по выражению одного жаждущего. Но карабин СКС не привезли. Видимо, какая-то накладка, сказали - завтра надо будет самому приехать в райцентр. Съезжу, раз от школы освобождают.
        Народ требует зрелищ, потому заряжаю трехстволку комбинацией дробь - жакан - патрон. Сам не стреляю, подаю хозяину стрельбища, одновременно начальнику заставы и Иркиному отцу. Следующим на очереди отчим, дальше пусть разбираются сами, а я иду опробовать свою «Белку».
        С помощью доброхотов пристрелялся, но к тому времени от патронов для «немки» остались только расстрелянные гильзы. Взялись за мое ружье, добили второй патронташ, с тем и разошлись.
        В столовке узнал грандиозную новость. Пропал Ким Коля! Не мой одноклассник, а первый в поселке танцор и модник. Пропал раз, навсегда, совсем… Якимыч, наш председатель, видимо понимая, что Бухарик ненадежный человек, выпросил в районе завклуба из выпускников. Ему выделили практиканта, который отработает в клубе практику, получит в техникуме диплом и по распределению вернется в клуб.
        Вчера практикант прибыл. Якимовна, жена Якимыча, поселила потенциального завклуба не в общежитии, а сразу в однокомнатную квартиру для специалистов и вообще взяла под свое высокое покровительство.
        Пацаны, имея печальный опыт с Бухариком, тотчас пошли знакомиться. Тут-то Ким Коля и пропал. Новым завклубом оказалась девочка чуть выше ста шестидесяти сантиметров ростом, смешливая, с огромными голубыми глазами, да к тому же натуральная блондинка. Ребята даже не знали, как с ней говорить. Но девчонка бойкая оказалась, понимающая. Сама из поселка, не городская.
        Как вышли от нее, Колян попросил ребят по-пацански, чтобы они за девочкой не ухлестывали. Он к концу практики хочет ее замуж за себя позвать. Первый раз у парня такое, за него любая наша выскочит, а тут приехала девица, сверкнула глазищами, и пропал пацан.
        Практикантка тоже здесь столуется. С деньгами, видать, не очень. Якимовна ей талоны на питание дала, аванс выписать велела и попросила тетю Дашу приглядывать. Могла бы и не просить, тетя Даша за всеми приглядывает, вон как меня в оборот взяла.
        Потом за премию расписался, но мне ее не выдали, сразу на карабин забрали. Вместо денег получил бумаги, которые должен буду на оружие обменять.
        Назавтра, в райцентре, меня заставили побегать по начальственным кабинетам, принял даже председатель райисполкома, пообещал любые мыслимые блага, если займу приличное место. А коли займу хоть одно первое, то будет мне полное счастье, при нем наш район ни разу не занимал верхнюю ступеньку пьедестала. Оно и понятно, спортивная стрельба что-то неясное, область далеко, а вот вставить пистон друзьям-соперникам из других районов - дело святое. Тем более промысел - дело привычное, на охоту многие ходят. Правила понятные, люди знакомые, только свои приятели. В общем, замотивировал председатель меня, лишь после накачки отдал разрешение.
        Еще в райисполкоме в каких-то немыслимо древних заначках отыскали спортивный пистолет Марголина. Им меня и наградили. Пистолет - мой ровесник, хранился с середины пятидесятых годов. В деревянной коробке лежит полный комплект принадлежностей, запасной магазин, коробка патронов и даже ветошь для протирки. На крышке шкатулки прикреплена табличка «Кострову А.В. за победу на районных соревнованиях. 1972». Подарили для того, чтобы осваивал еще один вид спортивной стрельбы, тем паче от района на областные соревнования на пистолет меня уже записали.
        Из приложенной книжки я узнал, что под рукояткой ставится «гриб», а под ствол - грузики для установки баланса под стрелка. Патроны стандартные, такие же, как для мелкашки. Стойка, техника стрельбы, да и всё остальное сильно отличается от привычных ружейных. Надеюсь, научусь и покажу достойные результаты. Главное, разрешение на него мне уже оформлено.
        В райпотребсоюзе выдали новехонький карабин. От боевого СКС отличается отсутствием штыка и крепления для него. Упакован в простую картонную коробку. Из дополнительных прибамбасов там чехол, подсумок для патронов, ремень и двойная масленка в чехольчике. Задержали выдачу, потому как модернизировали оружие. На ствол установили компенсатор, он же пламегаситель. Изначально карабин рассчитан на стрельбу с откинутым штыком, на охотничьем оружии штык отсутствует по определению. Компенсатор стабилизирует ствол вместо штыка, снижает уводы ствола, повышает точность и кучность стрельбы. Что для меня немаловажно, уменьшает отдачу и убирает вспышку от выстрела. В темное время суток не будет слепить. Вы поняли? В темное время суток… У нас в декабре оно почти круглые сутки. Правда, карабин стал длиннее сантиметров на десять.
        По мнению экспертов, мушка тонковата. Это решили совсем просто - на нее надели кусочек ярко-красной изоляции от автомобильного провода. Заменили штатное ложе на почти такое же, но из ореха. И, по словам оружейника, с доработанным креплением, чтобы убрать болтанку железа в деревяшке, основную беду СКС. Естественно, на приклад был поставлен резиновый затыльник. Антабки тоже заменены и не звенят. Что-то намудрили с крышкой магазина. Сказали, она «клацает» и пугает зверя, но резинка убрала и этот недостаток.
        Оказывается, некоторые, мягко говоря, нехорошие товарищи пытаются примастрячить к винтовке магазин от автомата. С меня потребовали торжественную клятву, чуть не на крови, никогда, никогда не делать такого. Другие, весьма недальновидно, портят оружие установкой оптического прицела. Карабин СКС хорош в своем классе, и не надо выеживаться, пытаясь сделать то, для чего он не предназначен. Убедившись в моем понимании вопроса, под большим секретом, выдали ультра-прима-вундер-вафлю - полиуретановый отбойник. Такую блямбу, которая ставится в крышку ствольной коробки. В нее помещается пружина возвратного механизма, и на карабин нисходит благодать. По уверению человека, снижаются ударные нагрузки, а потому уменьшается отдача и повышается точность выстрела. При стрельбе проверю. Однако по-любому получил настоящую игрушку.
        В общем, домой вернулся с триумфом.
        Вечером прогулялся до открывающегося к путине цеха рыбозавода. Место тайника вроде нашел, но там не видно никакого входа. Кирпичная стена без проемов снаружи и внутри. В шагах пяти от стены врыт огромный чан. Туда заливают тузлук и солят рыбу. Есть лишь одно подозрительное место, в самом углу наставлена куча старых бочек. Однако если их убрать, то пропажу сразу увидят скоро прибывающие сезонники. Решил вернуться сюда осенью. Стояла стена до землетрясения почти сорок лет, пусть так и стоит.
        Побродил по другим цехам. Отчасти чтобы скрыть интерес к определенному месту, отчасти просто любопытно.
        Много разделочных столов, где профи одним ударом отрубают рыбе голову и вспарывают живот. Затем поворотом огромного ножа отделяют внутренности. Завершающим движением сбрасывают отходы через дыру в подставленный бак. Еще движение, и выпотрошенная тушка падает в лоток. Затем всё повторяется снова. В месяц, работая по десять-двенадцать часов, опытные работники зарабатывают тысячи полторы, а самые опытные и две.
        В икорном цехе другая технология разделки, но труд тоже тяжелый.
        Многие прибывшие на сезонную работу не справляются и уезжают домой пустые. Потом ругаются, что их обманули, забыв про свои загулы, сотрясавшие Тайвань. Прибывшие второй раз уже знают про сухой закон в цеху, про адский труд и зарабатывают весьма прилично. Заработавших подстерегает другая забота, как не прогулять полученное. Уж больно много по дороге соблазнов.
        Сам видел такую картинку в петропавловском аэропортовском ресторане… Человек, по виду бич бичом, орет пьяным голосом:
        -Афициянт! Всё по списку через одно наименование!
        -Чётные или нечетные желаете? - интересуется услужливый халдей.
        А расплачиваясь, богатей требует:
        -Подай три такси! Для меня, чемодана и шапочки!
        Понятно, с такими запросами легко до дому ничего не довезти.
        Кстати, не только сезонники такие, работяги, едущие в отпуск, тоже не могут без «шика».
        Что говорить? Мои родители в прошлый год ездили в отпуск. Умудрились за два месяца прокутить всё, что накопили за два года работы. Я - прошлый - глупый, ничего не понимающий мальчик - и то задал вопрос: «Зачем было уезжать на заработки?» Мама мне ответила: «Теперь у нас будет больше стаж, будем больше зарабатывать, еще накопим. Должны же мы отдохнуть. И вообще, не твое дело». А через три года история повторилась почти полностью. Из-за того, что уехали совсем, часть денег отложили. Но их хватило лишь на год. Да у многих так. Иные по десять лет живут на Камчатке, не могут скопить на кооператив в Стерлитамаке. Однако хвастают, как бросали сотенные оркестру в сочинском ресторане.
        15 -28.05.72
        Воскресенье стало последним днем спокойной жизни. С понедельника каждый день на заставе меня ждет наставник, капитан, лет чуть за тридцать. Юрием Родионовичем зовут. После большой перемены на три часа в день я поступаю в его ведение. Сразу понятно, человек дело знает и с такими раздолбаями, как я, только чуть постарше, общаться хорошо умеет.
        Распорядок дня прост: стрельба, теория, стрельба, чистка оружия, совмещенная с теорией. Потом иду на работу пожрать, ну и работать надо, а то выпрут еще.
        В основном тренируюсь стрелять из СКС. Чуть меньше времени отнимает «марголин». ТОЗ-12 идет по остаточному принципу. Хотя тренер ее уважает, но считает, что до областных соревнований натаскать успеет. Другое дело пистолет, я его в руках не держал. Однако две недели и тысячу патронов спустя счел меня «готовым к работе».
        В поселке значимых событий случилось немного. В столовке появилась новая подавальщица Алена. Вышла из декрета. Она в позапрошлом году закончила школу. Я ее помню, хохотушка, модница. Следила за собой, носила юбки минимальной длины, но рьяно блюла девичью честь. Правда, не со всеми. Ее парня, Серого, уже два раза вызывали в отпуск из армии. Первый - сразу после КМБ жениться, когда выяснилось, что девушка в интересном положении. Второй - после рождения сына. Не то что всех призванных так часто в отпуск отпускают, но ее папа - директор рыбозавода, для поселка весьма значительная фигура.
        Алёна с первой встречи стала меня донимать. Всё время подшучивала и задавала нескромные вопросы: «Ой, какой симпатичный мальчик! Как подрос за год! А у тебя девочка есть? Ты целуешься с девочками? Ой, какие длинные реснички! Ты мне продашь пару штучек? По поцелуйчику за ресничку?!» Достала, честное слово!
        Тетя Даша, видя мои мучения, посоветовала на полном серьезе:
        -Погуляй с ней. Ты парень хороший, скромный. Она же не может от мужа на танцы идти. Ему, что было и чего не было, напишут.
        Однажды Алёна попросила помочь перенести что-то из подсобки. Когда зашли туда, оказалось, белый халат у нее надет на голое тело. Потом, после всего случившегося, жарко целуя, просила:
        -Только не влюбляйся. У меня есть муж и ребенок. Не надо портить жизнь нам и себе. Ладно? И никому не говори! Мальчишки любят хвалиться, а ты молчи.
        В другой раз, заходя в подсобку, я поймал понимающий взгляд тети Даши. А когда обедал, она сказала:
        -Не кори себя за ее мужа. Пусть жизнь идет, как идет.
        Я взрослый человек, всё понимаю, а эта связь помогла успокоить юношеские гормоны.
        Женька Соколов вовсю гуляет под ручку с Юной. По понятиям XX века, это то же самое, что взасос целоваться при людях. Видать, обиделся на меня за праздничный вечер, когда не угостил его выпивкой, и стал отдаляться. Может, я тоже виноват, не могу забыть старую подставу.
        Юрке Семенюку обещали путевку в пионерский лагерь «Орлёнок», и он в мыслях уже там.
        Ирка при встрече еще фыркает, но скорее по привычке, а так ведет себя как ни в чем не бывало.
        Коля Ким, который модник, прямо на субботних танцах начал планомерную осаду Светланы. Завклубом была польщена, но пребывала в некой растерянности от столь сильного напора. Ничего, сама скоро во всём разберется, подружки помогут или вон тетя Даша объяснит расклады. К концу мая крепость стала показывать признаки готовности к сдаче, при условии, что капитуляцию придется подписывать под музыку марша Мендельсона. Ким мнил себя лихим завоевателем и опытным сердцеедом. Наивный. Я старый и знаю, что женщины только делают вид, что мы их выбираем.
        Однажды Зинаида Петровна послала отнести папку с бумагами Марку Аркадьевичу домой, он немного приболел и не вышел на работу.
        Дина Моисеевна захлопотала и, хоть я отнекивался, усадила за стол. Они как раз собирались обедать. На первое налила полную тарелку борща с хорошей такой мозговой косточкой. Пусть не говядина, а оленина, но по мне она даже вкуснее.
        Хозяйка посетовала:
        -Сметанки нет.
        В поселке из молочных продуктов в магазине продается лишь сухое молоко. Свежее выписывают только маленьким детям и больным. Творог, кефир, сметану и прочие изыски нам из Питера гостинцем привозят. Север. Коров на ферме очень мало. Холодно и кормов нет. Потому с чистой совестью успокаиваю повариху:
        -Ничего страшного! И так вкусно! К тому же кто-то сказал: «Не ешь теленка, отваренного в молоке его матери».
        Женщина понимающе кивнула.
        На второе была фаршированная рыба. Первый раз ем фаршированную нерку. Так вкусно, что за уши не оттянешь. К чаю был подан штрудель с маком и изюмом. На моей памяти лучший штрудель готовила бабушка Лёни Чернопольского, но только что съеденный вполне мог бы претендовать на второе место. Совершенно обожравшись, откидываюсь на спинку стула.
        -Ох, амехайя! - с выражением полного и незамутненного счастья, восклицаю я.
        -Лёша, понравилось?
        -Дина Моисеевна, штрудель цукер зис! Я такой ел давным-давно у тети Сары. Фаршированная нерка самый цимес! Даже лучше, чем фаршированная щука! Какой обед! Але вай едер туг! Какой обед! - Рассыпаюсь в похвалах хозяйке.
        Тут меня немного поправляет Марк Аркадьевич, оказывается, штрудель пекла Соня. Наделяю и ее благодарностями. Девочка благосклонно их принимает.
        Ухожу сытый и довольный.
        Как-то сижу у себя, рисую, мне еще табличек на двери заказали, больно они людям понравились. Так вот, сижу, слышу что-то вроде «ту-хамма-хамма-хамма-ик-ик-ик», песня такая корякская… Вдруг в студию вваливается здорово датый коряк, причем совершенно незнакомый, спрашивает:
        -Спилтяска есть, оннако?
        Я не понял, но чисто машинально достал из тумбочки бутылку «питьевого», еще от художника оставшуюся.
        Коряк снимает с плеча и кладет на пол здоровенное ружье, из-за спины достает мешок из оленьей шкуры, одним движением руки раскубрячивает бутылку, глотает спирт прямо из горла, запивает из фляжки, потом показывает на сброшенное и поясняет:
        -Подалка, оннако! - и удаляется, не забыв прихватить бутылку.
        Я в недоумении. Это что было?
        Только коряк вышел, заходит начальник. Видать, испугался, что у школьника мозги закипят. Оказалось, что кто-то из корякских знакомых Чалдона решил меня отблагодарить за его спасение. Дождался, пока из стойбища поедут к нам, и послал подарок.
        В мешке была вышитая верхняя одежда - кухлянка, что-то вроде меховых сапог - торбаса, тончайшая замшевая нижняя рубаха и три ножа с резными рукоятками из рога оленя. У профи был принципиальный спор на тему «Сколько у охотника должно быть ножей?». Некоторые считали, что один, другие - три. Видимо, приславший был профессиональным охотником и придерживался второй точки зрения.
        Еще человек отдал ружье. Такая древность называлась «берданка», имела устрашающий калибр в четыре линии. В комплект шла пулелейка и две дюжины гильз. Мне оно не нужно, однако куда-нибудь пристрою. Куда девать столько оружия? Не! У многих в поселке на ковре два, а то и три ружья висит. Но у меня-то их явный перебор, надо будет куда-нибудь лишние сплавить. Одна радость, в охотничий билет новую приблуду записывать не надо. Ведь на нее и документов нет.
        Одежда очень красива. Может быть, коряки смешно говорят по-русски. Я представляю, как звучит корякская речь в устах европейца. Может быть, они слишком наивны и плохо понимают реалии жизни города. Но… Вы, будучи застигнутыми пургой в тундре, сможете отпустить собак, сесть на нарты спиной к ветру, сложить руки на груди под верхней одеждой и спокойно переждать сутки, а то и двое в ревущем буране? А когда стихия чуток успокоится, можете выкопаться из-под снега, созвать собак и ехать по своим делам дальше? Они плохо решают абстрактные задачи, но способны с одним ножом прокормиться целое лето, а если будет ружье и немного патронов, то сделать запасы на зиму и из шкур сшить одежду. Любой признаёт за ними прекрасный художественный вкус и умение самыми простыми инструментами создавать шедевры.
        Когда примерил одежду, то в рубаху просто влюбился. Она совсем не трет кожу, чисто бархат. Меня заставили надеть наряд полностью. Вывели на улицу, и Самуил Яковлевич сделал несколько снимков на берегу у припая. Лед же еще не растаял.
        Когда принес берданку на заставу «показать», Степан Иванович восхитился, сказал, раритет, настоящая «скорострельная малокалиберная винтовка Бердана нумер 2», и намекнул поменять. Я постарался не понять намека. Но человек стал аргументировать.
        Первым он выложил оптический прицел ПУ, еще довоенной разработки. Прицел укороченный, 3,5-кратный, в оригинальной упаковке, с полной комплектацией, ремкомплектом и книжечкой описания. К нему он приложил тоже новенький, в заводской упаковке и тоже с описанием, кронштейн Кочетова для крепления. Разработка 1942 года, в принципе любую винтовку может превратить в снайперку, но сделан именно под трехлинейку.
        Я задумался. Вообще-то, у меня есть определенные планы на снайперскую винтовку. Хотя прицел давно устарел, однако, думаю, сгодится. Приняв мои раздумья за колебания, офицер нанес добивающий удар: достал «Браммит», прибор бесшумной стрельбы для винтовки Мосина. Тоже не новый, но в приличном состоянии. Резинки в глушителе от времени стали каменные, но сейчас не сороковые годы, найти что-то похожее не вопрос. Этим он добил меня, отдал берданку. Опять же она мне совсем ни к чему.
        У Степана Ивановича есть подчиненный, сверчок Филя. Сверчками кликали солдат, оставшихся на сверхсрочную службу, типа контрактников XXI века. Филипп уже почти дослужил свой второй срок, несколько разочаровался в армейской службе и больше не собирался оставаться на заставе. Тем более на него очень доброжелательно смотрели карие глазки Ленки Самохиной. В июне она закончит десятый класс, и они вместе уедут на материк. Бравый солдат достаточно заработал и надеялся заработать еще перед уходом со службы.
        В Союзе военкоматы могли выбирать солдат, подходящих к каждому роду службы. Мелкие шли в танкисты. К ним добавляли одного длинного наводчика, и экипаж идеально размещался в танке. Выносливые крепыши, лучше со спортивным разрядом, направлялись в ВДВ. Хилым раздолбаям-отличникам из интеллигентных семей находили спокойные места, например, на радиолокационных станциях. В пограничники брали политически грамотных и морально устойчивых. Политически грамотных… в восемнадцать лет… Про моральную устойчивость в таком возрасте вообще молчу. Скорее, брали не дураков, с чистой анкетой, хорошей характеристикой и умеющих говорить правильные слова.
        После двух лет службы Филя решил попробовать себя в роли куска, сундука, свинопаса, сверчка в каптёрке, а по-простому старшего сержанта сверхсрочной службы, приписанного к складу и вообще к снабжению заставы, с перспективой дослужиться до прапорщика.
        Второй срок парень использовал на всю катушку. С благословения командира закончил техникум. Чуток подкопил деньжат. А что? Кормят - поят, одевают - обувают. Если не пропивать, то денежное содержание можно сразу на книжку откладывать. Еще чуток заработал, толкая поселковым «ненужное» и «списанное» имущество. Но именно чуток, не переходя рамки приличия и не привлекая внимания к торговой деятельности. Сейчас он готовился отбыть в отпуск с последующим увольнением со службы.
        Так вот, Филипп, понаблюдав за моими стараниями и разведав финансовое положение, сделал предложение, от которого я не смог отказаться. Он вынес из каптерки небольшую коробку с забытым и списанным, еще до появления нынешнего поколения снабженцев заставы, имуществом. Коробку Сверчок нашел в чьей-то старой нычке и гарантировал, что никто ее не хватится. Судя по маркировке, изделие было заложено на хранение в середине далекого 1942 года. А хранился там пистолет Тульский Токарева в полном комплекте, состоявшем из двух обойм, принадлежностей для чистки, грубой брезентовой кобуры и полного ремкомплекта с запасным стволом. Железо было густо смазано смазкой и завернуто в промасленную бумагу. Щечки рукояти вырезаны из дерева, качество отделки пистолета даже на глаз фиговенькое. Ремкомплект навряд ли кому пригодится. Патронов не было от слова «совсем», и это опускало ценность оружия почти до нуля. Такие патроны в охотмаге не продаются.
        Филя, в отличие от начальника, предпочитал коллекционировать не ружья, а бумажки с портретами Ленина. За сто рублей и три бутылки коньяка он готов подарить коробку мне. Возражения вроде «даже проверить нельзя», «где патроны-то брать?!» и «кроме понтов ничего не получишь» трудно проигнорировать. Очереди желающих купить и притом не стукануть в ментовскую не наблюдалось. Увозить с собой было сочтено слишком рискованным.
        Так что по результату торгов в довесок к ста рублям и ящику заначенной в подсобке водки пришлось дать бутылку коньяку. Зато получил бонусом две малые пехотные лопатки, два солдатских котелка, две фляги, две плащ-палатки, офицерский плащ-дождевик, бекешу и армейский термос на двенадцать литров. Всё новое, ни разу не пользованное. Зачем оно мне, не знаю, как-то само собой выторговалось.
        При окончательном расчете, по настоятельной просьбе, за четвертной удалось купить гранату РГ-42, к ней запал, подсумок и штык-нож от старого АК. Не нынешнего АКМ, а первого, 1947 года принятия на вооружение. Скорее для коллекции.
        Кстати, отчим оценил бекешу и сразу ее примерил. Как на него была сшита, ему и досталась. Одну лопатку, котелок и здоровенный армейский термос он тоже прихватизировал для работы. Про деньги, штык и пистолет я ему ничего не сказал, а спиртное дядя Володя пообещал компенсировать.
        29 -31.05.72
        С Ириской отношения не вернулись в старую, еще до моих подкатов, колею. Она ведет себя непонятно. После заявления «об уважении» вроде чего-то ждет от меня, но чего? Я не понимаю. Однажды попытался чуть поухаживать. Однако Ирка как будто не заметила моих телодвижений. Но пару раз, в толкучке… я даже верю, что совершенно случайно… сама прижималась ко мне. В кино сходить отказалась, однако в столовке часто садится напротив. К тому же она демонстративно принимает ухаживания десятиклассника, хотя он по-любому летом уедет на материк, поступать куда-нибудь. Вот и думай, что хочешь. Странная ситуация, и как разрешить ее, просто не представляю.
        Хорошо хоть встречаюсь в подсобке с Алёной. Организм-то молодой, гормоны кипят.
        А вот с Соней мы поддерживаем нормальные дружеские отношения. Однажды она пришла к отцу на работу, потом заглянула ко мне в студию, подкралась сзади и закрыла ладошками глаза. Я руками зафиксировал их, откинулся на табуретке, прижавшись к чему-то приятно упругому, и стал гадать:
        -Кто это? Вроде где-то трогал такие же мягкие лапки. Ты кроватка! Нет, не кроватка! Диванчик! Нет, не диванчик! А! Вспомнил! Софа! Нет! Софа!
        Девочка хихикнула:
        -Ну и сравнения у тебя! Я что, такая толстая, как матрас?
        -Нет, но ты мягкая.
        -Идешь на день рождения к Майке?
        -Пойду, если пригласит.
        -Пригласит! Куда денется! - успокоила меня подруга.
        Майке уже скоро исполнится шестнадцать лет. Она переживает, сама Майя и родилась в мае, говорит: «всю жизнь буду маяться». Девчата ее успокаивают, говорят: наоборот знойная девушка.
        Действительно пригласила. К Майке на днюху пришли всем классом. Подарили общий подарок. Каждый написал поздравление и нарисовал что-нибудь на альбомном листе, а я красиво переплел собранные пожелания в альбом. Многие от себя что-нибудь подарили. Например, я принес флакончик духов «Ландыш серебристый». Дефицит, конечно, но где я работаю? Выпивки не было совсем, ребята хотели принести, но девчата категорически запретили. Майку потом родители убьют, и на других днюхах вместе с взрослыми сидеть будем, а не как сейчас - одна молодежь.
        Хорошо отметили. Посидели, попели, потанцевали. Телевизора нет, зато есть магнитофон, гитару давали по очереди тем, кто умеет. Когда до меня очередь дошла, стал перебирать струны. На новых песнях из будущего мог бы и блеснуть, однако палиться не хочется. Подмигнул Соньке и исполнил еврейскую классику «Тум балалайка»:
        Парню сомненье уснуть не дает,
        Нет аппетита, и сон не берет.
        Хочет он девушке сердце отдать,
        Как ему выбрать, не прогадать.
        Вопрос в песне затронут животрепещущий, девчонки сразу заинтересовались. Затем я повторил куплет специально для Сони:
        Штейт а бохер ун эр трахт,
        Трахт ун трахт а ганце нахт.
        Вемен цу немен ун нит фаршемен,
        Вемен цу немен ун нит фаршемен?
        -Это на каком языке? - спросил Генка.
        -На немецком! Дай послушать! - прервал разговор Ромка.
        Рома наполовину цыган, наполовину молдаванин. Петь умел и любил.
        Тумбала, тум-бала, тум-балалайка,
        Тум-бала, тум-бала, смейся и пой!
        Тум-балалайка, сердцу сыграй-ка,
        Пусть веселится вместе с тобой!
        Припев он подхватил и вместо меня задал вопрос:
        Девушка, девушка, дай мне ответ,
        Что же растет, если дождика нет,
        Что же, ответь, может вечно гореть,
        Что же всерьез может плакать без слез?
        На идиш куплет повторил я сам. Соня не растерялась и ответила:
        Глупый парень, что за вопрос,
        Сердце одно может плакать без слез,
        Камни растут, ни к чему им вода,
        И лишь любовь нам сияет всегда.
        Повторение и припев они пели уже вдвоем.
        Последний куплет был принят девицами с удовлетворением. Действительно, парни глупые, простых вещей не понимают. Сонька тишком подмигнула. Наверняка теперь сплетня пойдет про нее и Ромку. Правда, они оба летом на материк уедут.
        Выступавшего за мной Генку девчата обломили сразу после представления номера: «Застуженный артист без публики, лауреат без премий, трижды орденопросец, капитан дальнего запоя Геннадий Вертибутылочкин исполнит вам украинскую народную, блатную, хороводную песню „Ой, не пхай, не пхай, не пхай, мнэ в попу соломынку“».
        Когда разводили девчат по домам, они по дороге, под огромным секретом, рассказали мальчишкам про Кимбу. Секрет огромный, никто никому и никогда, только весь поселок уже в курсе. Зачем Машка рассказала? Ежу же понятно, что сразу разболтают.
        В общем, с Кимбой случилась такая история. Прошлой осенью на танцах ей понравился мальчик из сезонников. Потанцевали, выпили красненького, еще потанцевали, еще выпили. И так раз несколько. Проснулась утром голенькой в постели с парнем. Самое интересное - не с тем. Даже как зовут его, не знает. Потом было стыдно признаться маме. Что делать, не знала, пока, собственно, и делать стало нечего. От парня не осталось ни адреса, ни фамилии, а зовут «вроде Костя». Типичная история матери-одиночки.
        Девчата ее жалеют, надеются, что папаша приедет на заработки в этом году. Ага! И сразу возрадуется отцовству… если не сядет за связь с малолеткой.
        Весна топила снег, и из-под него стали появляться «подснежники». Кроме мусора и грязи нашли двоих: пропавшего еще в ноябре мужика и совсем недавнего покойника, того самого шустрика, который дядю Петю обидел. Несчастный умудрился замерзнуть на майских праздниках. Тут поневоле задумаешься. Может, не по пьяни народ мерзнет? Может, менты совсем мышей не ловят?
        Однажды встретил Ваньку с фингалом. Спрашиваю, как и что, он сначала отмалчивался, потом раскололся. Его отец опять в запой ушел. Жену с детьми из дому выгнал, деньги пропил. Тишайший мужик, золотой души человек, когда тверёзый. Как на рюмку наступит, сразу становится кухонным бойцом, семья по соседям ночует. Неделю в запое, потом прощения просит. Зачем его жена терпит?! Дал Лётчику червонец, велел матери не отдавать, у той муж отберет.
        За две недели тренировок я стал значительно лучше стрелять. Наставник сказал, что первый разряд получу, а дальше надо или уходить в спортивную стрельбу, или не рассчитывать на большие высоты. Талант талантом, но нужно специальное оружие, спортивные боеприпасы и постоянные тренировки под руководством тренера.
        В школе оценки и раньше были неплохи, а сейчас не опускаются ниже пятерки. Два фактора: сменил ручку, вместо шариковой стал писать перьевой с закрытым пером. И перестал торопиться, делая письменные задания. Результатом стал разборчивый почерк, что учителя достойно оценили. До каллиграфа пока не дотягиваю, но буду стремиться к идеалу. В будущем пригодится.
        Как и в прошлой жизни, подписался на журнал «Квант». Был такой физико-математический журнал в Союзе, специально для студентов и школьников. Записался в заочную физико-математическую школу при МГУ. В прошлой жизни я ее бросил после года занятий. Заленился и перестал отсылать задания. В этот раз дал себе слово доучиться. Не факт, что буду поступать в МГУ, но математику всегда любил. Да и что бы ни говорили, знания лишними никогда не бывают.
        На работе меня ценят, мода на дверные таблички пошла по поселку. В поощрение для соревнований подарили куртку-штормовку с названием района на спине, крепкие туристские ботинки, пару рубашек-ковбоек и толстые х/б брюки, не джинсовые, но очень похожие. Их «техасами» почему-то звали. Буду бороться за честь нашего района, райпотребсоюза, погранотряда, школы… кого еще забыл? В общем, сказали «не подведи», сунули сумку с карабином, рюкзак с сухпаем и посадили на самолет. Со мной летят еще три стрелка, но они особых надежд на выигрыш не питают.
        Отпуск
        1 -3.06.72
        Здесь не юг, но и не наш север. Здесь тепло, очень зелено. Фигня всё! Здесь деревья! Не кустики в распадке с человека высотой, а настоящие деревья. Когда самолет садился, наши все прилипли к иллюминаторам. Деревья! Только тот, кто долго обходился без них, может понять наш восторг.
        Далее заселяемся в барак общежития. Меня, как самого молодого, поселили в четырехместную комнату, почти люкс. Прилетевшим со мной дали места там же. Большинство комнат рассчитаны на проживание от восьми до двенадцати человек.
        Первый день отборочный. Проверка оружия судьями и стрельба стоя на сто метров. Десять выстрелов и десять белых точек на черном фоне. Очки не считаются, критерий попал - не попал. Не выбившие норму не проходят дальше. Я выбил полностью и вышел в число сильнейших.
        Всех выбивших десять из десяти наградили. Каждому подарили нож, сделанный местными умельцами. У меня такой уже четвертый.
        Ряды участников сильно поредели. Из попутчиков остался один. Остальные не расстроились, не за рекордами сюда летели. Главное - участие! Вот! Наливай! Они встретили знакомых и пошли к ним праздновать встречу. В других комнатах тоже отмечали. Стены из досок, шум возлияний слышится отлично, но у меня нервы крепкие, да и к родительским гулянкам привык, уснул быстро.
        День второй, утро. Быстрая стрельба. Десять мишеней, сто метров, число выстрелов не лимитировано. Считается только время от поражения первой мишени до последней. Из СКС стрелять даже неспортивно - он самозарядный, и у него магазин на десять выстрелов. Для сравнения: у «Медведя» - три, у трехлинейки - пять, и так далее… С однозарядками сюда лезть просто нелепо. Ну, понятно, выиграл на экономии времени на перезарядку, первое место.
        Вечер. Бегущий кабан. Шестое место.
        За первое мне подарили охотничий штуцер «Зубр». Двустволка, верхний ствол двенадцатый калибр, нижний нарезной 9 миллиметров, под специальный охотничий патрон. Я говорил, что «немку» в музей надо нести? «Зубр» еще красивей. Цевье заканчивается бычьей головой, у которой между рогами лежит нарезной ствол. Ложе изрезано, изукрашено. На прикладе сцена: «собаки нападают на зубра», хотя, может, на бизона или быка. Какое дерево - не пойму. Темное в красноватых тонах, похоже на вишню, но, может, какая-нибудь морилка по ореху? Железо в выгравированных золотых узорных картинках. Сувенирная работа. Судя по паспорту изделия, 330 рублей стоит. Балуют нас призами.
        Третий день, утро. Лежа, по появляющейся мишени. Еле-еле третье место.
        Вечер. Лежа. Триста метров. Мелкакашки пролетают как фанера над Парижем. Многие стрелки тоже. Ну не стреляют промысловики на такую дистанцию!
        СКС опять рулит, это его нормальный рабочий диапазон. Первое место.
        Дважды я победил за счет карабина, как стрелок я, на фоне других, старательный середнячок.
        За третье место получил очередной нож, но не местной работы. Номер есть, можно записывать в охотбилет. Ножны из дерева, обтянутого кожей, рукоять… написано: из рога сайгака.
        За первое место в самой сложной номинации дали… ну, что полезно охотнику в тундре? Полуавтомат с магазином на четыре патрона двенадцатого калибра, крутейший МЦ 21 -12 штучного исполнения, с набором дульных насадок. Оно, в отличие от «Зубра», украшено, можно сказать, скудно. Вещь скорее для охоты, чем для любования. Однако стоит 350 рублей, хотя работа штучная, а не сувенирная, как в «Зубре». Почему дороже? Из-за автоматики?
        РАЗГОВОР
        -О! Аркадич! Заходи! Твой подопечный дал жару! Половину призов взял! Мне уже звонили.
        -Никита Захарович, я как раз по сему поводу. Чалдон просил поощрить мальчика. Вы же знаете, Алёша его нашел…
        -Да-да, слышал… Это что? Деньги?
        -Петр Петрович понимает, фонды не резиновые. Вот он Фонду материального стимулирования и компенсирует.
        -Многовато вроде… Ну, не знаю… Да мы и сами хотели… Хотя… ладно. У меня в райисполкомовской заначке мотоцикл есть. Поощрим. С райкомовскими поговорю. У них фотоаппарат завис. И какой! Импортный! Всем фотоаппаратам фотоаппарат! Наградим нашего чемпиона. Вы в стороне не останетесь?
        -От районной потребкооперации хотим мальчика путевкой поощрить. Еще какой-нибудь ценный подарок организуем.
        -Организовывайте. И… Марк… Передавай мое почтение Петру Петровичу. Чтобы выздоравливал скорее. Если что, я всегда к нему со всей душой.
        4.06.72
        В воскресенье возвращаюсь домой с победой… ну и трофеями, конечно. Любят у нас победителей, меня сразу везут в райцентр. Банкет, не банкет, но народу полно. Много районного начальства, и от погранцов несколько офицеров. Мама и поселковые руководители тоже здесь. Садимся за накрытую иждивением райпотребкооперации поляну. Взрослые выпивают, я рассказываю. Говорю честно, два первых места - заслуга карабина Симонова.
        Нож, который в первый день дали, дарю своему наставнику Юрию Родионовичу. Благодарю его, потом перехожу на руководство районного и поселкового потребительского кооператива, которое меня заметило, помогло. Затем перешел к школе. Упомянул директоршу, классную и военрука. Заканчиваю благодарностью Леониду Андреевичу, который не только учит, но и как секретарь партийной организации школы доносит до нас, дураков («дураков» я не сказал, только подумал), решения партии и комсомола.
        Приняли благосклонно. Хорошо сказал, правильно. Никого не забыл, руководящую роль партии отметил. Пустил по рукам ружья посмотреть. Гляжу, многие запали на полуавтомат МЦ 21 -12, «Зубр» тоже людям нравится, но промысловики понимают, не для охоты он, а остальным его нельзя из-за нарезного ствола.
        Тут встает наш главный кооператор, произносит тост за меня и говорит:
        -Зная сложную ситуацию Алёши со здоровьем, мы выделяем ему путевку на юг, в санаторий, на Черноморское побережье, и за победу на соревновании дарим ценный подарок, мотоцикл «Урал» с коляской.
        Председатель райсовета его поправляет:
        -«Ява»-350 с коляской от райисполкома. Чемпионам у нас самое лучшее. Вы уж ему что другое поищите.
        -Красная?! - ахаю я.
        -Постараемся найти красную, - отвечает председатель.
        Цвет мне безразличен, да и мотоцикл не нужен. Только по поселку гонять, дорог нет, тундра, знаете ли. К тому же права не раньше шестнадцати лет дадут. Но если мальчишка не восхитится, подозрительно будет. «Ява» по тем временам лучший мотоцикл из Чехословакии.
        -От райкома партии мы награждаем Алексея фотоаппаратом производства ГДР «Пентагон 6», - сообщает секретарь райкома.
        В Москве такой аппарат бешеный дефицит, здесь же он не слишком популярен из-за широкой пленки и редкого увеличителя.
        Задарили меня. Мама даже умудрилась выпросить МНЕ швейную машинку из ГДР, «Веритас» в чемоданчике.
        Зарплата была признана низкой для дважды чемпиона, обещали что-нибудь придумать. Я слышал, что спортсменам машины давали, ну квартиры, само собой. Что зарплаты у них были весьма достойные. Теперь вот и сам сподобился. Наш район в обозримом прошлом ни разу первых мест не занимал, а сейчас блеснул.
        Начальник районной потребкооперации был сильно уязвлен. Он, можно сказать, своими руками чемпиона вырастил, а ему даже призом блеснуть не дали. Действительно, «Урал» против «Явы» что плотник против столяра. Пошептавшись с парой-тройкой человек, он вновь встал:
        -У нас на складе стоит на хранении автомобиль ГАЗ-69, если ответственные товарищи не будут против, предлагаю премировать им победителя!
        «Урал» с коляской стоил примерно полторы тысячи рублей, «Ява»-350 - чуть ли не две, а газик вдвое дешевле «Запорожца», около тысячи четырехсот. Машина с хранения, значит, ее просто спишут и райпотребкооперации выйдет вообще даром. Однако ГАЗ круче «Явы», тут ничего не попишешь, товарищ Гриценко круто понтанулся. Всё районное начальство здесь, против никто не выступил. Да и как отказать? При народе, на подъеме чувств, после рюмочки… Никак нельзя. Свои же товарищи не поймут и сочтут жлобом.
        5.06.72
        Вчера хорошо погуляли, но сегодня надо идти в школу. Не учиться, нам свидетельство о восьмилетнем образовании торжественно вручают. Со мной пошла одна мама, отчим в поле, он вчера даже не вырвался меня встретить.
        Из нашего класса осталось всего двенадцать человек, Пака Юры нет в живых, Кимба в больнице на сохранении, остальные уехали на материк. Кто в отпуск, кто навсегда домой вернулся. Таким раньше документы отдали, как и мне отметки поставили без экзаменов, по годовым.
        Оценки в табеле лучше, чем ожидал. Вместо законной тройки по пению, которое в детстве искренне ненавидел, стоит стыдливый «зачет». Рисование - четыре. Такие отметки с материка привез, они с младших классов тянутся, их исправить шансов не было. По остальным предметам - пять. По английскому и русскому светили четверки, но натянули. Отлично даже по физкультуре, по которой у меня освобождение с первого класса, даже корякский язык. Впрочем, по нему почти у половины класса пятерки, только Колька Ким, единственный среди нас, умудрился трояк схлопотать.
        После собрания устроили чаепитие. Разговоры только о том, кто, куда и когда после школы. Ну и про меня немного. Мне грамоту с районных соревнований вернули, а мишени и кубок в школе оставили. Они так на витрине при входе и висят. Марк Аркадьевич подошел, намекнул об интересе родителей посмотреть привезенные награды. Сонька на правах приятельницы тоже стала требовать. Пацанам, естественно, интересно. Мама взяла добровольцев из пап, отца Сокола, дядю Юру, Константина Денисовича, отца Ириски и пошла к нам за моими призами. Вы будете смеяться, они притащили весь наш арсенал полностью. Оно понятно, самим покрутить хочется. Хорошо еще, что отчим увез свое оружие с собой в экспедицию.
        Моя «Белка» и тем более дяди Петин ИЖ-5 не привлекли особого внимания ценителей. ТОЗ-12 и СКС тотчас завоевали любовь мальчишек своими спортивными победами. У немецкой трехстволки и наградного «Зубра» народ оценил красоту, изящество и богатство отделки. Охотникам больше понравился полуавтомат МЦ 21 -12.
        На импровизированную выставку подтянулись сначала ребята из школы, у десятиклассников как раз кончился экзамен, потом и другие прознавшие.
        Девчонки с мамами быстро разбежались, дольше всех крутилась Ириска. Но я с ней не заговорил. Зачем, чтобы она опять меня отшила?
        Заглянули Якимовы, председатель поссовета с женой. Говорят:
        -Сердюковы уехали на материк и освободили квартиру, а она как нарочно для нашего чемпиона. Сейчас ремонт сделаем, и переселяйтесь. Там и мебель кое-какая осталась.
        Наша квартира по поселковым понятиям весьма недурна, а та и вовсе роскошная, да к тому же в самом центре поселка. Мать, кто бы сомневался, согласилась и тут же захотела посмотреть, благо начальство сегодня разрешило ей на работу не ходить. С меня и раньше особо работы не требовали, а нынче я совсем герой. Однако лучше не манкировать делами, до нового учебного года во всяком случае. Кто знает, как оно повернется? Может, следующие соревнования проиграю.
        Занесли домой оружие и пошли смотреть квартиру.
        Ничего так. Три комнаты, туалет, ванная. Естественно, без сантехники, у нас удобства уличные, но расположение квартиры типовое. Еще две кладовки. Главное преимущество - помпа. Прежние жильцы артезианскую скважину пробили. Качать рычаг придется, зато к колодцу бегать не надо.
        Еще преимущество - сарай, размером в три наших. Нам столько не надо, но приятно.
        Мебель тоже осталась, дураков нет ее на материк везти, слишком дорого.
        Под полом сделан погреб. Не вырыт, именно сделан. Рыть у нас бесполезно - вечная мерзлота, а как её прокопаешь, получишь постоянно поднимающуюся липкую грязь, пока зима ее вновь не заморозит. Потому погреб - просто пространство от земли до досок пола, огороженное досками, утепленное и обитое железом от грызунов.
        С вечера просмотрел свое оружие.
        Три ножа, подаренных коряком. Разный размер, разная форма, разное назначение. Большой сучья нарубить, средний для снятия шкур, маленький консерву вскрыть, хлебушек порезать, колбаску там… Хороши, красивы, но не очень-то и нужны, не промысловик я. Наградной, с ручкой из сайгачьего рога сделаю своим официальным. Во-первых, есть номер, значит, можно записать в охотничий билет, на материке менты не привяжутся. Во-вторых, прекрасная сталь. В-третьих, красивый. Да и просто понравился он. Нож Чалдона велик, надежен и прост. Рукоять из отполированной годами службы деревяшки. Лезвие позволит и сучья на костер порубить, и зверя освежевать, а на крайний случай и подраться. Он не мой, откладываю в шкаф на хранение.
        Дяди Петины «немку» и курковку туда же. Потом мои ружья. ТОЗ и СКС до осени не пригодятся. «Белка» пойдет для охоты, если я туда когда-нибудь выберусь. «Зубр» только в подарок или в витрину, и МЦ 21 -12 туда же.
        Пистолет Марголина вместе со шкатулкой прячу подальше. Вещь не слишком велика, вдруг кто решит прихватить «пострелять». Отвечай потом за неправильное хранение.
        6.06.72
        Утром опять пришлось спешить на мотобот, вместе с Марком Аркадьевичем едем к начальству. Тепло, днем будет градусов шестнадцать, и это не предел, у нас и восемнадцать градусов жары бывает. Средняя температура июля и августа вообще пятнадцать градусов. Пока ехали, поговорили с начальником. Он прямо предупредил, чтобы на такие подарки в дальнейшем не рассчитывал. Кое-что могут подкидывать, но сейчас призы организовали по просьбе и за деньги Петра Петровича. Даже фотоаппарат, тем более машина.
        Гриценко встретил нас как родных.
        -Пойдем! - говорит и ведет на склад промтоваров.
        Один корпус проходим, второй, заходим в третий и идем к морскому контейнеру. Семен Миронович открывает навесной замок и распахивает половинку двери.
        -Дывысь! - приказывает с неповторимым малорусским говором.
        Заглядываю, интересно же. Внутри принайтован автомобиль! Редкая и бесполезная вещь в наших краях, хотя и вездеход, легендарный ГАЗ-69. Под ним, на нем и по задней стене стоят ящики, тоже намертво зафиксированные. Контейнер в длину чуть меньше шести метров, автомобиль около четырех, так что внутри из-за ящиков довольно тесно. Хотя можно протиснуться по стеночкам.
        -Мы тебе получше «Явы» подарок нашли, - напыжился снабженец. - Прямо с контейнером и возьмешь. В нем на материк отправишь, а там покатаешься.
        -Спасибо большое! - потрясенно бормочу я.
        -Вояки потеряли газик, а мы нашли, - начальство подмигнуло. У них командование сменилось, а контейнер остался сиротой, ну я его к нам и перетянул. Газик - хорошая машина для сельских просторов. Законсервирована, как положено для длительного хранения. Восьмиместная, два бензобака. Распакуешь, тент установишь. Видишь ящики? Ремкомплект, принято так у вояк на хранении. Можно было бы продать, с руками отъезжающие оторвали бы. Но продать нельзя, а наградить можно! - Гриценко опять подмигнул. - У вас с девятого класса автодело на уроках труда проходят, в десятом на права сдашь. На материке любая девка твоей будет. На, возьми. - Благодетель вынул из приклепанного на внутренней стороне двери ящичка большой пакет с надписью: «Опись хранения». - Почитай, что в комплекте есть. А вот и документы на автомобиль. - Он дает картонную папку на завязочках. - В милицию отнесешь, они оформят. С ними уже обговорено.
        Пока мы возвращались в кабинет, я рассыпался в благодарностях. В Союзе ГАЗ-69 купить частнику было почти невозможно. А вот наградить, как меня сейчас, вполне могли. Особенно с учетом рабочей должности, ученика слесаря. Кто понимает, для дальнейшей карьеры такая работа полезна. В моем личном деле, в графе «Социальное положение» стоит «рабочий», а, при прочих равных, такая запись важна везде: от поступления в институт до приема в партию. В СССР была обязательная разнарядка на социальный состав многих коллективов и общественных организаций. Рабочие везде имели приоритет.
        Следующий тур марлезонского балета начался с выкладывания на стол стопы документов.
        -Марк Аркадьевич за тебя просил еще до соревнований. Говорит, человек хороший и работник золотой. Теперь и сам вижу, парень ты понимающий. Твой начальник предложил тебе страну показать перед санаторием.
        На столе разложили проездные документы. Послезавтра я сажусь на теплоход и иду (по морю плавает только дерьмо и рыбы) в Петропавловск.
        Пересаживаюсь на лучший лайнер страны «Советский Союз» и добираюсь до Владивостока.
        Прибываю утром, вечером сажусь на фирменный поезд «Россия», следующий по маршруту «Владивосток - Москва». Через шесть дней оказываюсь в Москве, на Ярославском вокзале.
        Перебираюсь на Курский и еду в Туапсе, в санаторий «Голубое море».
        Каюты класса люкс, а купе СВ. Прокачусь, посмотрю страну. Время в пути мне в отпуск не засчитают, хотя и не оплатят.
        Потом 22 дня отдыхаю, купаюсь, лечусь. После санатория сажусь на самолет до Москвы. Там пересаживаюсь на прямой рейс до Петропавловска. Ну, а оттуда Як-40 доставит меня домой.
        Вообще, таким маршрутом наши иногда ездили. Он считался козырным и интересным. Разом отдохнешь в пути и страну посмотришь. Тем более в люксе. Но больше двух недель в дороге… Не выдаю своих мыслей, а наоборот добавляю сахара в голос.
        Далее идем отмечаться в райком. Пока пьем чай с третьим секретарем и инструктором, приносят кофр. Кофр! Не футляр! Мне поясняют, что вообще-то фотоаппарат для журналиста доставали, но он, очень нехороший человек, перебрался в «Камчатскую правду», в Петропавловск, бросив нашу «Зарю коммунизма». Посмотрим, кто там ему хоть карандаш купит.
        В кофре, конечно, не «Пентагон 6», а вполне себе «Pentacon Six TL2». Прекрасный гэдээровский фотоаппарат для профессионалов. С двумя сменными шахтами, тремя объективами, штативом, фотовспышкой и еще какими-то прибамбасами, которые даже не успел рассмотреть. Опять пришлось рассыпаться в благодарностях.
        В кабинет зашел секретарь райкома ВЛКСМ, и мы застряли еще на час. Получаю наказ активно работать в следующем учебном году в школьном комитете комсомола. Меня туда выберут, вопрос уже решенный.
        До мотобота остается куча времени. Марк Аркадьевич повел меня погулять по поселку. Не спеша мы дошли до интерната для детей оленеводов. У моего начальника там было какое-то дело.
        Зашли, местный воспитатель, коряк, дал толстый пакет шефу, что-то получил от него в пухлом конверте и повел смотреть интернат. Обычное общежитие, хотя обитателей нет. Только недавно выпустили десятый класс, а остальных отправили в семьи или на практику в оленеводческие бригады.
        Больше дел никаких не было. Я предложил зайти в больничку. Однако без гостинцев пациентов навещать неудобно, надо закупиться. Магазин такой же, как и в нашем поселке. Вместо молока сгущенка, вместо яиц яичный порошок. Из мяса оленина и много вкусной тушенки. Ни овощей, ни фруктов. Зато куча соков в трехлитровых «баллонах», болгарских компотов в банках и нектаров - вкуснейших соков с мякотью, в полулитровых бутылках. Только на Камчатке я ел банановый компот. Кусочки банана, залитые вкусной водичкой, запечатанные в низкую жестяную банку.
        Накупив целую сетку компотов и кульков с пряниками-конфетами, я оставил шефа с кофром, а сам стал вызывать Кимбу под окнами женского отделения районной больнички. Туда мужчин не пускали.
        Машка располнела, в казенном халате и белой рубахе стала не похожа сама на себя. Сначала немного смущалась, но, видимо, уже привыкла к своему положению. Взяла через окно передачу, и мы поболтали об аттестатах. Ей поставили оценки по годовым.
        Дома мама не особо удивилась скорой поездке. Только велела собрать вещи, однако не спросила: хватит ли денег? Она у меня такая… Вроде любит меня, но странною любовью.
        Днем прилетел отчим, еле вырвался на пару дней. Выдал подарок на окончание восьмилетки. Переносной радиоприемник «Спидола-207», рижского производства, лучшего в Союзе. Батюня про деньги спрашивать не стал, просто сунул триста рублей «на мороженое».
        Про «Веритас» в чемоданчике и новую квартиру мама напела, а я рассказал про машину и мотоцикл с коляской. «На хрена они нам?!» - поинтересовался умный человек, но, узнав про контейнер и что технику отдают за бесплатно, обрадовался.
        Попик огорчился моему отъезду. Ему-то целое лето в поселке болтаться придется. Скучно будет, когда многие разъедутся. Жека говорил только о Юне, а Юрка Семенюк сам уезжал в лагерь на материк. С Ириской чуток поболтал. Она тоже остается. Еще встретил Соню. Она единственная из ребят меня выслушала. Спросил, что привезти ей с материка, сказала: «Сам хоть вернись».
        Сразу после ужина ушел к себе смотреть подарки. Кофр, само собой, в первую очередь. Фотоаппарат классный, объективы крутые, остальные прибамбасы, наверное, верх совершенства. Жаль пользоваться толком не умею. В прошлой жизни фотографировал, но редко.
        На сладкое оставил запечатанный в толстый целлофан пакет с «Описью хранения». На первом же листе написано требование, чтобы данная единица хранения номер такой-то обязательно хранилась на охраняемой территории и прочее, и прочее, и прочее… Этот лист можно выбросить. Второй лист содержит акт сдачи-приемки, третий - поверочный график с графами для подписей проверяющих. Тоже на выброс. А вот дальше ведомость с указанием: где и что лежит, с номерами ящиков и списком единиц хранения. Следующая брошюра размножена на «Эре» и содержит инструкцию по порядку расконсервации автомобиля ГАЗ-69, тоже с номерами ящиков. Оказывается, в контейнере есть не только жидкость для снятия масляной пленки (керосин, что ли?) и ветошь, но даже «емкость для слива консервационных жидкостей».
        У военных в СССР инструкции писались для олигофренов, годных только на то, чтобы приносить домашние тапочки. И правильно! Если можно выбрать, как сделать, исполнитель сделает неправильно. Много раз в том убеждался. За что в прошлой жизни любил работать с армейцами? За порядок. С ними процентов тридцать рабочего времени занимало написание инструкций, рисование блок-схем и комментирование программного кода. Зато как было удобно потом!
        После распада Союза такие сложности и ненужности канули в Лету, и, если уходил программист, разобраться в его исходном коде уже не мог никто. Только перед моей пенсией, потихонечку, в крупных фирмах стали возвращаться к старой практике.
        Так вот, если следовать инструкции, то машину расконсервировать и собрать может любой автомеханик. Благо полный набор инструментов здесь же хранится.
        Следующие несколько листов были скреплены скрепкой и содержали «Ведомость ЗИП автомобиля ГАЗ-69 для СОВЕТСКОЙ АРМИИ и ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА». Большой список запасных частей, инструментов и оборудования, которое должно стоять на автомобиле, и схема их расположения. Отсюда узнал многое.
        Например, малая саперная лопата (не путать с малой пехотной лопатой) и топор мне положены, а пила поперечная - увы! Она только на каждой десятой машине. Или что крепление для автомата ставится у сиденья водителя. Что ящик для комплекта дезактивационного оборудования ДК-4 вешается внутри стенки заднего борта, а двадцатилитровая канистра - снаружи. Хотя, пока нет ядерной войны, ДК-4 никому не нужен, а канистру мигом сопрут. В общем, много полезного у меня появилось, но много и ненужного. Не было забот, купила баба порося.
        Где собирать автомобиль? В поселке или на материке?
        Где взять гараж? В Москве ведь и угнать могут.
        Ладно, разберемся.
        7.06.72
        Весь следующий день прошел в суете. Отнес документы на машину в милицию, там обещали их оформить, указание из района уже пришло.
        Ружья перенес на работу в железный шкаф. Вдруг что потеряется при переезде на новую квартиру, а Марк Аркадьевич дал ключ и обещал приглядеть, чтобы никто не влез. Он-то, собственно, и попросил вещи, отданные мне на хранение, туда убрать. А то дядя Петя вернется, свое имущество назад потребует, а меня нет в поселке. Нехорошо получится. Так что ружья, ящик и мешок от дяди Пети убрал на нижние полки. Там же книжка с наганом и чекушкой золота притулились. Деньги беру с собой, а выкупленную коробку с ТТ положил на среднюю полку. Подаренный фотографический кофр и мои собственные стволы тоже оставил в шкафу, на верхних полках. Сохранней будут.
        До студии не успел дойти, Алёна затащила меня в подсобку и, тяжело дыша, заявила:
        -Это в самый последний раз! Ладно? Я уеду жить к мужу, и всё! Мы с тобой просто друзья!
        Пришлось успокаивать встревоженную подругу. Когда вышел, тетя Даша озорно подмигнула и велела:
        -Начальство ищет, герой! Срочно беги в кабинет.
        С Марком Аркадьевичем случился разговор, которого я давно ждал.
        -Алёша, ты помнишь, мы говорили про просьбу дяди Пети?
        -Не забыл. И согласен, конечно.
        -Отлично. Тебя просят отвезти посылочку одному человеку. Два чемоданчика. Не надо их открывать и смотреть, что там лежит. Гостинцы родственнику.
        -Ясно.
        -Я тебя умоляю, не потеряй их. Если что-то с ними случится, нам с тобой не расплатиться.
        -Уже догадался, Марк Аркадьевич.
        -В Москве на вокзале тебя встретят. Не скажу кто, но ты его сразу узнаешь.
        -Понял.
        -Никто про поездку не знает, это лучшая гарантия. На тебя никогда не подумают, но, если вдруг, не дай бог, будут вопросы у милиции, тебя попросил Петр Петрович отвести гостинцы родне. Прошу, не вспоминай меня. Тебе нет еще шестнадцати лет, и по закону с тобой ничего не могут сделать. Мы же со своей стороны поможем, как сможем. Но это очень маловероятный случай. Более вероятно, что в дороге попытаются украсть вещи. Такое бывает. На всякий случай возьми, вот тебе, отдаю собственную защиту. - На стол ложится немецкий «вальтер» ППК под мелкашечный патрон. - Повторяю, только на самый крайний случай. После поездки вернешь. Вот, к нему документ, он оформлен как спортивный малокалиберный пистолет. Везешь его с намерением тренироваться на отдыхе, чтобы не потерять форму.
        Рассматриваю оружие. Вещь! Легкий, компактный. Вороненый корпус, коричневая рукоять. Длина сантиметров пятнадцать. Подмышечная кобура, в которой для быстрого хвата пистолет лежит рукояткой вперед. На другой стороне подсумок на два запасных магазина по левять патронов.
        Шеф открылся с неожиданной стороны. Показал, как пользоваться, пощелкал курком. Затем снарядил магазины обычными патрончиками, но с надрезанными крест-накрест пулями. Край непуганых идиотов. Просит не говорить милиции, а сам даже отпечатки пальцев не стер.
        Однако я сильно сомневаюсь. С пистолетом непонятка - брать или не брать? У меня же наган Чалдона есть. Думаю, он против не будет, если я одолжу его ствол для его же дела.
        Плюсы револьвера - после выстрела гильза не выбрасывается, калибр больше, а значит, и останавливающее действие сильнее. Минусы - из-за барабана он значительно толще, спрятать труднее, да и отдача значительно сильнее.
        «Вальтер» легко заныкать, даже в кармане. Выстрел тихий, почти не слышный. Десять зарядов, девять в обойме и один в стволе, против семи в барабане. Однако маленький калибр, соответственно низкая поражающая способность. В девяностые рассказывали, что мужик дошел до больницы с несколькими пулями в животе. Пробивание тоже очень так себе. Не пистолет, а пугач, почти игрушка. То, что документ есть, хорошо, только пока не использовал. Стоит начать стрелять, никакая бумага не спасет. Сейчас ментов за стрельбу из табельного оружия при задержании преступника сажают.
        Взять «вальтер», конечно, возьму. Как не взять, раз дают. Однако про наган надо подумать.
        А шеф все журчит.
        -Алёшенька, кроме гостинцев, будет еще дело. Дядя Петя хочет уйти на покой. Старенький он уже, а сейчас еще и сильно почками болеет. Когда будешь в санатории, выбери время, съезди по одному адресочку. Там хороший человек поможет купить дом и оформить его на тебя. Денежки уже заплачены. Знаю, тебе шестнадцати нет, но… Вот посмотри.
        На столе появляется пачка документов. Паспорт, военный и охотничий билеты, аттестат о среднем образовании и несколько справок. Милютов Кайнын Выкванович, только-только исполнилось восемнадцать лет. Работает в оленеводческом совхозе. Прописан в интернате райцентра. Фотографии на документах разные, но на всех я, в тех самых массивных очках. В них выгляжу старше своих лет. В военном билете стоит «негоден в мирное время, годен к нестроевой во время войны», статья 42«в».
        Не понял! Смотрю на шефа.
        -Сердце, Алёшенька, порок сердца. Как и у тебя. Документы подлинные, и человек такой есть. Только фотографии твои дали и попросили нужную статью в военном билете написать. Ты же знаешь, как бумаги на коряков оформляют? В последний день, скопом, и в армию их стараются не брать. Человек будет пасти оленей, а ты домик на себя оформишь. Вернешься, дашь доверенность дяде Пете. На себя оформлять он опасается. Вот здесь, - к документам ложится записная книжка, - я расписал по шагам, от отъезда до возвращения домой твои действия. Куда идти, сколько платить, кому платить, телефончики, адресочки.
        Еще были выданы те самые очки с фотографий, мои снимки в подаренном корякском наряде и пятьсот рублей. Командировочные плюс расходы на поездку.
        Чтобы не подумалось плохого, в выделенный мне шкаф авансом положено две тысячи рублей гонорара. Потом получил отпускные.
        Тетя Даша подарила нательный жилет, одежку с множеством карманов на молниях по бокам, на груди и даже спине.
        -Чтобы деньги не вытащили, - пояснила она.
        Поблагодарил.
        Пока начальство занято, воспользовался возможностью и забрал из шкафа наган. Измена душит, вдруг действительно стрелять придется.
        Затем пошел к себе. Не работать, просто выдохнуть и переварить навалившуюся информацию. Не удалось, стремительно влетела Соня и заявила:
        -Какие вы, мальчишки, глупые! Ничего сами не понимаете! - И поцеловала меня в губы. По-настоящему, не по-детски.
        Некоторое время мы молча и неистово целовались. Только когда пытался расстегнуть пуговичку блузки или опустить ладонь ниже талии, получал по рукам. Вдруг, так же неожиданно, она вырвалась и выскочила из комнаты.
        И что сейчас было? Не понял… Хотя приятно! Я ведь про Соньку никогда и не думал в таком смысле. Ну, может, лишь раз или два мысль мелькала, и только.
        8-14.06.72
        Полдень следующего дня. Я стою на плашкоуте, в окружении других отъезжающих. Теплоход в заливе перед нами. Готовимся взойти на катер. Из вещей взял рюкзак с минимумом вещей, даже спидолу дома оставил. В рюкзаке пара книг, учебник китайского, тренировочные нунчаки, ручка и общая тетрадь. Понятно, кроме одежды и туалетных принадлежностей.
        Под пиджаком жилет с документами и деньгами. Складень в кармане.
        Два массивных чемодана, перетянутых веревками и дополнительно багажными ремнями с ручками, принесли на причал. Я их еле отрываю от пола. Понятно, почему такой маршрут, вес багажа не ограничен, а самолетом разрешено везти килограммов тридцать.
        Спать хочу до невозможности. Почти всю ночь готовился к поездке. Кобуру с «вальтером» замотал в полиэтилен и прикопал в невидном месте. Все же предпочел взять с собой револьвер. По проторенной дорожке заныкал наган в книгу. Надо будет, достану быстро, а на толстый учебник никто внимания не обратит. Семь патронов. Ни много и ни мало. Для скоротечной схватки хватит, а вести длительную перестрелку я не собираюсь.
        В девяностые один раз пришлось стрелять. Правда, из ТТ. Наехали на нас бандюки. Чисто по беспределу хотели отжать машину. Я с приятелем на его джипе рыбачить ехал, когда нас остановили. Не ожидали они, что мы со стволами. Поганая история. Самое противное - пришлось добивать подранков. И не добить нельзя, они бы вспомнили номер машины, тогда моментом приехали бы менты или кореша бандитов.
        Три семейства навсегда покидают наши места.
        Еще четыре человека едут по делам.
        Авиарейсов между поселками мало, вертолет просто так гонять не будут, а самолетом через Петропавловск то же самое, что из Ленинграда в Москву через Владивосток. Да и редко где аэродромы есть.
        С родителями попрощался дома, больше меня никто не провожает. Катер ошвартовался, сходни установили, пограничники проверили документы, матросы помогли с чемоданами, и мы отчалили. На теплоход багаж тоже подняли матросы, а в каюту отвез стюард на багажной тележке. В записной книжке, выданной Марком Аркадьевичем, предписывалось за погрузку дать матросам три рубля и стюарду еще пять.
        Люкс оказался каютой размером чуть больше купе поезда, с двуспальной кроватью и маленьким столиком у окна. Не иллюминатора! Именно окна. Люксы находятся на верхней палубе. Крошечный санузел, с унитазом, раковиной и душем, снабжается морской водой.
        Стюард, с удовольствием взявший пять рублей, спросил: в какой каюте едут родители, а узнав про мое одиночество, предостерег от позднего посещения ресторана.
        Да, нас четыре раза в день кормили, как на убой, в ресторане, причем после ужина там играл ансамбль. Тогда можно было потанцевать и немного расслабиться. Благо спиртное продавалось круглосуточно, естественно, с ресторанной наценкой. Каждое утро у пассажиров начиналось с изучения меню на текущий день, выбора и обсуждения блюд, а затем их заказа и поглощения принесенного. Тоже развлечение, если подумать. На круизный лайнер XXI века похоже слабо, но для 1970-х годов СССР очень прилично.
        Одно плохо, мы вставали на якорь у каждой точки на карте, даже если это был след от убитой мухи.
        Дверь в каюту я всегда держал на запоре. Рундук с багажом тоже запирался. Рундук - то же самое, что сундук, но на корабле. Третья линия защиты чемоданов заключалось в том, что я припасенным минрепом притянул их друг к другу, принайтовал к скобе рундука и закрыл на навесной замок. Минрепом у нас в поселке называли не канат, крепящий мину, а тонкий металлический тросик с ушками на концах. Конечно, его можно перекусить, а замок взломать, но такая работа займет определенное время.
        До прихода в порт Петропавловска убивал время в каюте, занимаясь изучением китайского, в промежутках тренируясь с ножом и нунчаками.
        На палубе выполнял комплекс ушу, а затем в каюте принимал душ. Душ! Причем горячий! Отвык я от простых радостей жизни. Не! Кончу школу и назад в цивилизацию. Больше на Севера ни ногой.
        Скука. Основная болезнь путешественников не миновала попутчиков. Они пытались смыть ее спиртным, сначала запасенным в дорогу, затем отпускаемым рестораном.
        Уже на второй день во время обеда один сообразительный пассажир вдруг решил, что у меня есть. Ну как не быть, коли я ни капли не покупаю? Попутчики указывали на мой возраст, но мысль о заначке крепко втемяшилась ему в голову. Сначала он попытался наехать за едой, настойчиво предлагая «поделиться». Сосед по столику его отогнал.
        Однако по возвращении с ужина я с ужасом обнаружил приоткрытую дверь в свою каюту. Осторожно заглянув внутрь, увидел того самого мужика, пытающегося взломать рундук. Оружие доставать не стал, а набрав скорость от входа, ногой вписал ему по… э… в промежность. Потом… виноват, вспылил… бил лежащего ногами. В качестве инструмента для взлома он использовал старый штык, вот я и перенервничал.
        На шум подтянулись следующие из ресторана соседи. Один из них, когда-то ранее пострадавший от пропажи чемодана, пожелал выразить пришельцу свои искренние чувства. Другие пассажиры оттянули меня от тела, но некоторые присоединилась к первому негодующему, ибо скучали, были выпимши и пылали праведным негодованием.
        Жертву отняли прибывшие члены команды, но в сильно побитом виде.
        С точки зрения специально обученного человека, ради таких случаев сопровождающего теплоход, дело было простое: «Алик вспомнил былое, пошел углы вертеть. Не в цвет дело вышло, терпила базлать начал, подтянулись мужики, дали треста черту пиковому. Все бы нормуль, но со свинорезом пассажир оказался, а это уже на рубль сорок шесть тянет». Так сотрудник правоохранительных органов доложил помощнику капитана, и тот его понял. Интересен перевод на русский язык? Извольте! Алкоголик, ранее отсидевший, взялся за старое и попытался своровать чемоданы у незадачливого пассажира. Однако случилась неудача, жертва подняла шум. Простые советские граждане пришли на помощь пострадавшему и в порыве негодования, при задержании матерого рецидивиста, раз или два его случайно тихонечко ударили. Дело было бы простым, если бы преступник не был вооружен холодным оружием, а это уже похоже на разбой, о котором говорится в статье 146 самого справедливого Уголовного кодекса РСФСР.
        На ближайшей стоянке искателя правды в чужих чемоданах сняли на берег под конвоем.
        А когда я сидел на обеде и предавался греху чревоугодия, ко мне вдруг подсел его приятель и заявил:
        -Смотри теперь в четыре глаза, падла! Таких, как ты, у нас убивают и не находят!
        Складень с лезвием бритвенной остроты оказался у глаза борца за справедливость.
        -Ой, дяденька! А можно у вас вырезать один глазик? А то у меня их только два. У вас какой лишний, левый или правый?
        Побелевший «дяденька» откинул голову. Мое лезвие легонько двигалось, сбривая его левую бровь.
        Женщина за соседним столом охнула. Мужчина за нашим столом стал гасить конфликт:
        -Паря, ша! Тормози! Давай по нулям, разойдитесь красиво!
        Перехват ножа обратным хватом, прямым, обратным, диагональным. Щелчок и лезвие закрыто. Такой показухе меня тоже в свое время учитель научил. Намек, что не надо связываться, режиком махать умею. Чаще лучше так, чем начинать серьезную поножовщину.
        -Так я что? Я ничего… Вот добрый человек свой глазик предложил. Сам сказал, мне надо четыре. Он что, пустое бакланил?
        «Добрый человек» был явно не при делах, а вмешавшийся как раз понятия чтил.
        -Да я смотрю, ты писарь! Перо с собой носишь… Почем ходишь?
        -По земле, исключительно только по земле. А вы, извините, с какой целью интересуетесь?
        Спрашивать незнакомца, чем он занимается, в определенных кругах считается просто неприличным. Поэтому мой ответ претензий вызвать не мог.
        -Костёр он, - доложил Галош, пассажир с нашего поселка. - Урлак, с деловыми трется. С Тузом его видели.
        -Писарь он, Писарь, а не Костёр, - буркнул самозваный посредник. - А ты не быкуй, за метлой следи и привыкай за базар отвечать, - обратился он к моему недругу. - Пацан не зяблик, готов был тебя жульником расписать.
        Засим инцидент был исчерпан, и до конца плавания проблем не случилось.
        В Петропавловске стюард довез чемоданы до трапа, взял пятерку, маякнул кому-то, и носильщик потащил мой багаж к тележке. Три рубля. Такси за десять минут доехало до пирса, где ошвартовался огромный красавец теплоход «Советский Союз». Не прошло и часа, как я со своими чемоданами оказался в роскошной каюте лайнера.
        РАЗГОВОР
        -Туз, а оно мине надо таких разговоров? Шо б да, так нет! Я семь лет умираю в йетом поганом поселке и даже не могу одним глазом глядеть на теплое море. И вам надо знать зачем? Так я вам скажу. Поверил поцу об том, шо он будет молчать как риба! Он таки открыл рот, сам лег глыбоко в землю, трое надолго сели, а я загораю в солнечном краю, где два месяца лето и остальное время зима.
        -Не плачь, тебе не идет. Лучше скажи, что знаешь про общак золотонош?
        -Ви держите мине за идийота? Если бы Муля знал за такие деньги, он бы загорал в Одессе и носил документы в ОВИР. Шо б я так жил, как ви об мине думаете!
        -Химик, перестань дурачиться и давай по-деловому. Что ты хочешь из того, что могу я?
        -Я скоро получу вызов, а ты должен устроить через ОВИР быстрый отъезд. У тебя там есть связи.
        -Договорились.
        -Юра, я уважаю твою масть, но хочу уехать быстро. Вызов получу до Нового года.
        -Я сейчас напишу телефон человека.
        -Тебе верю. Слушай сюда. Слух идет, что Семен взял общак. Из старателей в поселке главный Крюков. У него артель. Они сейчас моются, но в сентябре вернутся.
        -Кто на материке шлих принимает?
        -Постараюсь узнать, но не обещаю. Марк на связи сидел.
        -Кто его мог травануть?
        -Сам думаю. Кто-то серьезный, который может под себя весь район подмять. Но не Сёма. Не его масштаб. И не Калина. Тому уже ничего не надо.
        -Что про пацана скажешь?
        -Про Лёшу? Он не при делах. Прикармливал его Чалдон в благодарность за спасение. Марк намекал, что малец может пригодиться, но поручить ничего не успел. Правда, попросил сделать два комплекта фоток для документов в разных лицах. Но бумаги выправлял только правые.
        -Зачем второй комплект?
        -Может, для случая? Марк далеко планировал.
        -Пацан точно не знал про общак?
        -Чалдон никому не верил, а тут случайному пассажиру вдруг полный расклад выдал? Быть того не может!
        -Не может. Кто его провожал на теплоход?
        -Никто. С одним рюкзачком на плашкоут шел, я его встретил.
        -Зачем послали - понятно, Чалдон благодарил. Почему Марк его приблизил? Действительно хотел в дело взять?
        -Может. А скорее свою Соньку пристраивал. Та к парню в комнату часто заходила. Зинка подглядела, что перед отъездом они целовались.
        -Ладно, закрыли тему, пацан не при делах.
        14 -26.06.72
        Каюта оказалась двухместной. Мой спутник представился вулканологом, кандидатом наук. Не поверите, совсем непьющий! Такие редкость у нас.
        За столом в ресторане сразу вывалили легенду об истории корабля. Дескать, это бывший «Адольф Гитлер», самый большой корабль в мире. Чтобы он мог причаливать в советские порты, у него с кормы отрезали аж треть корпуса. А в зале ресторана стоит личный рояль фюрера.
        -Угу, - согласился я, - а Страдивари для настоящих пацанов делал барабаны. Скрипки он для лохов пилил.
        -Ты к чему говоришь? - не понял рассказчик.
        -«Ганза» звали лайнер при немцах, а до того какое-то еврейское имя с фамилией, не помню точно. За что нацисты его в «Ганзу» и переименовали. Резать корму не резали, но двигательную установку ремонтировали долго. Потом нам по репарациям отдали. Не верите, спросите любого корабельного офицера.
        Что я еще помню? В будущем про Камчатку много читал, и лайнер «Советский Союз» часто поминали в мемуарах. Хотя знаток истории уже сдулся и не рассказывал при мне больше ничего до самого прибытия во Владивосток.
        Само путешествие действительно прошло прекрасно. Обстановка роскошна и шикарна, три ресторана, кинозал… Нет смысла перечислять удобства, даже тренажерный зал был. Тренажеры для 1970-х очень неплохи. Опять ушу, чтение и интересные разговоры со спутником.
        Немного мешали туристы из соседних номеров, они не просыхали, даже приходили в гости с бутылкой знакомиться. Ну, правильно, у них две трети женщин, отпуск проходит, а тут бесхозный мужчина фигней страдает. Это я про моего спутника, если что.
        В порту прибытия привычная суета - носильщик, такси и камера хранения. Прибыли мы не по расписанию, а чуток попозже, еще пока сошел с трапа, пока такси довезло до вокзала, пока оставил чемоданы в камере хранения, времени прошло прилично. До поезда осталось четыре часа.
        Можно было бы и пехом, до желдорвокзала недалеко, но переться через мост с двумя неподъемными чемоданами? Не! Я лучше исполню наставление Марка из его записной книжки и потрачу чуток денег, чем буду после глотать лекарства.
        Закупил журналов, газет и принялся убивать время. Слышали про советский еженедельный порнографический журнал «За рупь ежом»? В «За рубежом» оказались неплохие переводы иностранных статей. Подборка, понятно, тенденциозная, но подача правильная, не злит своей прямолинейностью. Читал до прибытия состава на платформу.
        Опять камера хранения, носильщик, купе.
        -Что у тебя там? Железки, что ли? - поинтересовался взмокший носильщик.
        -Книги. Они тоже прилично весят, - сказал я, в основном для соседа по купе.
        Тот, видя, как я принайтовываю чемоданы под свою койку, подмигнул:
        -Икорка? Сам с Крайнего Севера на материк выбрался. Геолог я, в отпуск еду.
        Врет. Он уже в одной майке сидит. Загар ровный по всему телу. Как нас, только приехавших с Севера, узнают? Кирпично-красная физиономия, «как задница павиана» по меткому выражению знатоков, и бледное до синевы остальное тело. Лучи весеннего солнца отражаются от снега, приходится даже черные очки носить. Лицо загорает, а остальное тело нет, через зимнюю одежду солнце не пробивает.
        Однако наколок у попутчика не наблюдается. Еще не отправились, а он достал бутылку коньяка, предлагает за знакомство. Объясняю, что лечиться еду, но он настаивает. Мутный тип. Ой мутный. Еле отказался.
        Наконец мы тронулись. Билеты, постель, чай. Ну, как обычно в поезде.
        Рассказы соседа про геологов. Это он мне втирает? Надо же! Отчим - геолог, мать в геологии, а я про такое и не слышал. «Нет, в карты я тоже не играю. И просто так не играю. Не умею. Нет, не могу даже двадцать капель», - еле отбиваюсь.
        Человек разочаровался и пошел на выход, а мне пора укладываться. Ночью осторожно заходит неизвестный и ложится на место соседа. Чуток принявший, но в меру. Действительно спит.
        Утро красит нежным цветом, причем не только стены древнего Кремля, но и наше купе. По соседству сопит неизвестный. Пусть сопит, мне не жалко. Туалет, помывка, а вот с зарядкой напряг, места совсем нет.
        Прошу проводника присмотреть за вещами, а сам в вагон-ресторан. Не «Советский Союз», но кормят прилично.
        О! Мой ночлежник просыпается. Начинаем разговор:
        -Утро доброе.
        -Доброе утро.
        -Я вас ночью не потревожил? А то спать захотел, а они немножко увлеклись.
        -Что вы, что вы!
        -Ваш сосед не заглядывал?
        -Нет еще.
        -Ну, я к себе за вещами, умыться бы надо.
        А мой соседушка-то, как оказалось, ночью сошел. И чемодан моего ночлежника прихватил, и пиджак, а в карманах документы были с деньгами. Второго споил, его вещи тоже взял. То-то он мне сразу не понравился. Зато у нас в купе оставил свои шмотки. Потертую ветровку и здоровый, но пустой чемодан. Развлечение получилось на полдня. Даже милиционер чисто формально задал пару вопросов.
        Пострадавшие обратно поедут, у них конференция сорвалась, ведь материалы по чемоданам лежали. Слава богу, до Москвы больше никаких таких происшествий не случилось.
        На Ярославский вокзал прибыли минута в минуту. Я не тороплюсь, пусть народ выйдет. Заранее дал трояк на чай проводнику и попросил позаботиться о носильщике. Как стало в коридоре поспокойней, в купе заходит шкаф, размером восемь на семь. Ему эти чемоданы! Услышав про трояк, мигом отнес их на тележку. По одному, правда.
        Стоим, ждем встречающих. Их нет, а через шесть часов поезд. Что делать? Везти на юг? На хрен, на хрен, - закричали молодые бароны. В камеру хранения? Еще хуже. Багаж потеряют, выдадут компенсацию, рублей десять - двадцать, а мне объясняйся с Чалдоном? Хорошо я москвич, и мама сунула ключи от квартиры. «На всякий случай. Вдруг непогода, самолет отложат, хоть не на вокзале будешь ночевать». Рискую. А что делать?!
        -Командир! - обращаюсь к носильщику. - Мои, видать, телеграммы не получили, встречать не приехали. Найди мотор. Тут недалеко, до Русаковской. И еще поднять надо. Девятый этаж, дом с лифтом. Четвертной.
        -Ну, ты речистый парень! - восхитился вокзальный амбал. - Мертвого уговорить сможешь!
        Ага! Особенно с учетом того, что официальная ставка носильщика 30 копеек за место, а такси 10 копеек километр. Думаю, червонца бы хватило, но надо действовать быстро. За полчаса мы управились. И такси нашлось сразу, и носильщик с нами поехал, и чемоданы до комнаты донесли. Дом, милый дом! Хорошо родители квартиру не сдали. Расплатился, закрыл за помощниками дверь и уже сам задвинул багаж под кровать. Открывать и смотреть, что там лежит, даже не собираюсь. Череповато в чужие дела лезть. И так, думаю, попал сильно.
        В квартире надолго задерживаться не стал. Пока соседи по лестничной клетке не увидели, запер дверь и вернулся на Ярославский. Потолкался там часа два. Никто меня не ждет, никто меня не ищет. Никому-то я, бедолага, не нужен. Интересно, что случилось? Кто-то телеграмму не получил?
        Практически налегке, лишь с рюкзачком, поехал на Курский вокзал.
        Еще полтора дня дороги, и я доберусь до санатория, быть может, там ждет весточка. Если нет, свяжусь с Марком Аркадьевичем.
        Последний этап оказался самым противным. Жарко, душно, шумные дети по коридору бегают. Вагон-ресторан слова доброго не стоит. Однако полтора дня можно потерпеть. Опять же с попутчиком повезло, приходил только спать, остальное время бухал с приятелями в соседнем купе. Отдыхающий разряда «не просыхающий».
        Утром прибыли в Туапсе, на стоянке у вокзала взял такси и доехал до санатория. Правда, водитель попутчиков подсадил, но на юге так принято.
        26.06.72
        Ехать оказалось прилично. Попутчики сошли раньше, а, когда мы подъехали к санаторию, на лавочке перед входом обнаружился знакомый. О как! Семён Миронович лично приехал с Камчатки?! С чего бы вдруг?
        Товарищ Гриценко выглядел плоховато. Мучился от жары, часто утирал лоб носовым платком. На расспросы отвечал невнятно, но говорил «дела нормальные». Почему я ему не верю? Видать, случилось что-то серьезное, надо тихариться. Оказывается, Гриценко интересовало, не передавал ли чего-нибудь кому-нибудь Марк Аркадьевич.
        Прикинулся наивным, ответил: никто ничего мне не передавал, и поинтересовался, в чем дело? Поверил Семён Миронович, сказал «ни в чем» и удалился разочарованный, а я пошел оформляться в канцелярию, совмещенную с приемным покоем и гостиничной стойкой.
        -Кто ж тебя к нам с таким диагнозом направил?! - ахнула врач. - Сердечникам в Сибирь надо, а здесь жара.
        -Так я с Камчатки к вам приехал. Меня сюда погреться послали.
        Не выгнали, конечно. За путевку приличные деньги уплачены. Однако велели не напрягаться, меньше купаться, загорать только в тени и остальное в том же духе. Процедуры назначили. Потом выдали ключ от номера и отправили обживаться.
        Палат здесь нет, номера в гостиничном корпусе. Есть еще один - лечебный. От них длинная лестница на пляж. На территории санатория столовая с маленьким кафе в подвальчике и магазинчиком в холле. Тенистые аллеи экзотических деревьев так и манят на прогулку.
        Одноместный номер с забытым в ванной купальником. Не сильно заморачиваются с уборкой, но вроде чисто. Двуспальная кровать, шкаф, столик и пара стульев. На балконе еще два шезлонга. Только вышел, слышу: «Ах!», и молодящаяся особа лет тридцати пяти на соседнем балконе накрывается покрывалом с кровати. Один оценивающий взгляд, и я списан из объектов интереса. Понятно, первый день заезда. Зачем зря время терять? Надо успеть и позагорать голышом, и друга себе найти. Отпуск короткий.
        -Мама! Ну пойдем! В столовую опоздаем! - выходит новое действующее лицо, девица моих лет в легкомысленном раздельном купальнике. - Ой, здрасьте! - замечает она меня, и пока я не успел вернуться к себе, затараторила: - А вы тоже сегодня приехали? А пошли вместе в столовую? А то опоздаем, и нам стол плохой достанется. А вы откуда? Мы с Норильска. А…
        -Света! Перестань болтать, дай молодому человеку ответить. - Мама прекратила бесконечный поток «А».
        Раз я с Камчатки, значит с Севера, почти сосед. Пять минут - мы на «ты», друзья и близкие приятели. Через десять решено идти в столовую, но пошли туда еще через двадцать, кое-кому надо было накраситься.
        Обед лишь через четверть часа, но нам записали номер стола в выданные курортные книжки, они же пропуска в санаторий и на пляж. Оказывается, здесь есть телефон, почтовый ящик, человек на выдаче корреспонденции и приеме телеграмм. Пользуясь случаем, написал на бланке родителям: «Доехал прекрасно. Здесь очень здорово. Люблю, скучаю. Встретил Семёна Мироновича из райпотребкооперации». До Марка Аркадьевича информация наверняка дойдет, пусть знает.
        За столом с нами оказался Григорий, высокий брюнет, лет сорока. Виктория, мать Светы, сразу сделала стойку. Они представились только по имени, никаких отчеств. Отчества очень старят. Слово за слово, решили пойти на пляж. Я пас. В самую жару? На фиг, на фиг. Здоровье дороже.
        Старожил ввел в курс местных реалий: «Здесь беда, нет танцев! Представляете! Приходится ходить в пансионат рядом или еще дальше в дом отдыха. Уж если приехали лечиться, то и потанцевать нельзя, что ли? В подвальной кафешке очень миленько и кофе хороший. Вина из самой Массандры. Раз в неделю в холле устраивается базарчик. Но если не успели, ничего страшного, он по соседним здравницам кочует, каждый день в новом месте. На пляж без пропуска пускают только за рубль. Топчан полтинник, но зачем он нужен, лучше на покрывале с кровати загорать».
        После еды посетил развал перед воротами, закупился огромным пушистым полотенцем из турецкого хлопка, модными плавками и поясом с нашитым карманом для денег и документов. Уверяют, что водонепроницаемым, но, скорее всего, врут. Синтетика да, воду держит, а молния? Тем более вещь хорошая, однако вовсе не фирма, а самострок - он и есть самострок. На развале рядом нашел отвертку с набором насадок в рукояти. Закончив закупки, устроил сиесту и только к ужину вышел из номера. А пока отдыхал, вывернул решетку из вентиляции в ванной и запихнул в трубу лишние деньги, книгу с револьвером, билеты и документы. Оно так надежней будет.
        Соседки уже успели сгореть и сильно переживали по этому поводу. Григорий с Викторией ушли под ручку. Света потащила меня на пляж. Никогда не понимал удовольствия часами лежать на раскаленном песке под лучами жгучего солнца. Самое интересное… правда, только для мужчин, подружке мои взгляды совсем не нравились… Так вот, интересна манера девушек загорать в узеньких плавочках, без верха, положив на соски плоские камешки. Очень увлекательное зрелище. Не знаю, чего Светка так фыркает. Весьма симпатично.
        27.06.72
        Утром, уже в 6 часов, я неспешно бежал по аллее на разведанную вчера площадку. Новый, более сложный комплекс ушу. Упражнения с нунчаками. Ножевые упражнения. Вместо ножа безобидная палочка, чтобы не вызывать неправильных мыслей у окружающих. Упражнения на растяжку. Потом почти пустой пляж. Море. Быть около него и не искупаться!
        На завтрак народ сползается еле-еле. Советская санаторная еда - отдельный разговор и полный апофигей. Хлеб и чай даются без ограничений. На блюдце каждому едоку положили кусок масла и кусок полукопченой колбасы для бутерброда. Тарелка макарон с огромной котлетой, политой соусом, подается сразу. Последнее блюдо, тарелку молочной рисовой каши, впихнуть в себя почти невозможно, но женщина, разносящая еду, требует съесть все. Завтрак! Понимаете? Я описал не суточный рацион, а только первый прием пищи. Будет еще обед, полдник, ужин и, по желанию, вечерний чай. Похудеть невозможно.
        За нашим столиком на завтраке женщин не было. Григорий объяснил, что, пока они с Викой гуляли, Света бегала в пансионат на танцы. Потом любовались с балкона звездным небом. Женщины с непривычки устали, не смогли вовремя проснуться, потому их и нет. Кстати, аппетит у человека был очень хороший. Котлеты, колбасу и масло отсутствующих он смел, как нечего делать.
        Разомлев от сытости и, в отсутствие дам, понимая юношеские интересы, Гриша рассказал кое-что интересное только мужчинам:
        -Вот за тем столиком блондиночка сидит. Видишь? Оказывает разные услуги. Не бесплатно, конечно. Заканчивает отдыхать второй срок, собирается на третий. Она некрашеная, ТАМ тоже блондинка. Но договариваться с ней надо с утра, иначе на пляже снимут. Дорого, но разок стоит себя побаловать, она ТАКОЕ вытворяет! Не оглядывайся, потом посмотришь. За тобой через столик сидит шикарная женщина. В возрасте, но очень ухоженная. Любит молоденьких мальчиков. Платит за приятелей в кафе, делает шикарные подарки, однако крайне ревнива. Брюнеточку на вахте видел? Местная. Берет недорого, но лучше не связывайся. С прошлой смены человек жаловался, что на ней трипон поймал.
        Вооруженный столь ценными сведениями, я продолжил выполнять распорядок дня в медкорпусе.
        На процедуры многие отдыхающие тоже не дошли. Медсестры на отсутствующих не ругались, давно привыкли. Легко договорился о массаже. Его в карточке не было, но пять рублей заставили добавить курс в список процедур. Массажисту негласно положено давать на чай полтинник или рубль за сеанс, лучше два, если массаж полный. О таком обычае рассказала медсестра. Иначе специалисты халтурить будут. Работа тяжелая, устают они. Сами понимаете - лечиться даром, даром лечиться. Пообещал три рубля за сеанс, и до отъезда каждый день меня мяли с ног до головы по очереди два массажиста. Оно, знаете ли, полезно. Другие дополнительные процедуры брать не стал, хотя предлагали. Мне и так почти до обеда тут придется ошиваться. Оказалось, на почте уже лежит ответ на вчерашнюю депешу: «Отдыхай зпт любим зпт целуем тчк мама тчк папа тчк». Да, эсэмэсками еще не скоро будем переписываться.
        Закончив с личными делами, надел очки и занялся вторым заданием командировки. На санаторном автобусе еду в город, он трижды в день курсирует до вокзала.
        В славном городе Туапсе явный недостаток городских телефонных автоматов, но один нашел.
        -Здравствуйте. Можно попросить к телефону Соломона Залмановича?
        -Здравствуйте, это я.
        -Вас Кайнын беспокоит. Однако Марк Аркадьевич велел звонить.
        -Да! Конечно! Я вас давно жду!
        -Раньше тундра гулял. Тока один день сюда приехал, однако.
        А что, собственно? Я простой корякский парень, почему должен звонить сразу?
        Встретились, взяли такси, за мой счет, правда. Поехали в скопление домиков частного сектора. В конце отнорка, уводящего от улицы, у крутого склона стоит добротный дом белого кирпича. На участке соток в десять есть пара сараев, летняя кухня, гараж и много садовой зелени. Море далековато, в трех остановках, хотя пешком можно дойти.
        -Ну как вам? - с гордостью спрашивает риелтор, или как они сейчас называются?
        Медленно оглядываю местность, примыкающую к участку, зелень, дом, проживающую сейчас в нем семью отдыхающих и выдаю квалифицированное суждение:
        -Яранга лучше, однако. Но деда болеет, пусть здесь жить будет.
        Маклер… Точно! Риелторов сейчас маклерами зовут. Маклер погружается в задумчивость, что не мешает ему доставить меня в администрацию. Там забирают документы и начинают что-то с них переписывать. Женщина, видать секретарь, спрашивает:
        -Коряк… Это где же вы живете?
        -Север Камчатки, однако. Ниже ительмены, выше эвенки.
        -А на русского очень похожи. Так прямо и не отличишь, - продолжает выспрашивать болтушка.
        -Мама с русским поспала, однако.
        -Ну, тогда понятно… Бывают мужики такие подлые… С дитем бросают… а по-русски вы хорошо говорите.
        -В интернате жил, однако. Семья олешков пасет, по тундре гуляет, школы нет. - Заодно и свою прописку объяснил. Оказывается, она в соседнем со мной доме живет, потому и интересуется.
        -А что имя ваше значит?
        Господи! Когда ж она успокоится-то?!
        -Михаил Петрович Зайцев. Ваши все спрашивают, однако. Кайнын - медведь, выкван - камень, Петр - тоже камень, милют - заяц.
        -Вот и записали бы по-человечески! А то выдумали!
        -Менять хотел. Однако не разрешили. Говорят, самобытность. - Горестно вздыхаю. - Пять олешков деда давал, не согласились. А десять, однако, жалко.
        -Ну, здесь приживетесь, поменяем, - с сочувствием сказала женщина. Наверное, она из милиции. - Вот по образцу заявление напишите.
        -На корякском можно? На русском ошибок много делаю, однако.
        -Знаете, что? - Дает чистые листы. - Подпишите тут и тут внизу. Сама заполню. Справки, какие нужны, вы принесли, в понедельник третьего числа приходите, прописку оформлять будем.
        -Вы хороший человек, однако. Другой раз сюда приеду, кухлянку привезу и торбаса. Подарю, однако.
        -А это что такое? - сразу заинтересовалась женщина.
        -Кухлянка - шуба такой из шкуры олешка. Торбаса, сапоги меховые. Вы адрес дайте, по почте пришлю, однако.
        Работа сразу прекратилась, мне был четко написан адрес и фамилия с инициалами. Соломон Залманович завистливо хмыкнул.
        -Однако лучше на большой бумаге напишите. На почту приду, кухлянка, торбаса отдам. Почтальон завернет, бумага приклеит и отправит. Мне писать не надо, однако. А вы за домом смотрите. Я на охоту схожу. В следующий раз приеду, нерпу подарю.
        -Нерпу?!
        -Ну, такая морская животная. Рыба ест, в море плавает, мех гладкий-гладкий, однако. Шапку из шкуры шьют, сапоги. Иногда шубу.
        Получил новую бумагу с адресом. Прямо на посылку клеить можно. Справку взамен отданных документов дали, только свидетельство об образовании и охотничий билет не взяли. Женщина пообещала присмотреть за домом и уже мечтала о шубе.
        На выходе маклер посетовал:
        -И так нормально заплатили, а она еще на шубу нацелилась! Все ей мало!
        Мог бы сразу в санаторий, но из соображений конспирации доехал с маклером только до вокзала. Договорились встретиться с ним в понедельник. Пошатался по улицам, углядел магазин «Альбатрос». Сеть магазинов для моряков загранплавания. Та же «Березка», но отоваривает боны, а не чеки и расположена по портовым городам. Боны получали моряки, прибывшие из заграничных походов.
        Около магазина люди хотят приобрести боны один к двенадцати, а вот продавать не продают. Грусть! Я бы столько всего купил. Деньги есть, и хочется их потратить.
        Автобуса ждать не стал, взял частника. Вдвое дешевле, чем такси, и я единственный пассажир.
        Обед пропустил, а ужин нескоро. Иду сдаваться в кафе. Из недорогого спиртного тут упрощенная версия шампанского «Шипучее» и красное вино «Улыбка». В санатории можно было услышать, как мужчина спрашивал женщину: «Ты будешь шипеть или улыбаться?», и вне зависимости от ответа вел ее в подвальчик. В меню закуски и шашлык, как на юге без него? Не жду мясо, беру вкуснейшее сациви, купающуюся в соусе в тертых грецких орехах холодную курицу. В дополнение к ней дали свежий, еще теплый, лаваш и настоящий домашний слоистый сулугуни. Все свежее, только приготовленное. Кофе прекрасен. Сварен в джезве на расскаленном песке. Как положено, с пенкой. Бармен Гиви, повар Армен обслужили идеально.
        Нацональности разные, но сейчас это не удивительно. Советский Союз, дружба народов. Мой знакомый мингрел в Сухуми командовал кафе. Кофе варил армянин, на шашлыках стоял абхаз, еду разносил сван. Про еврея бухгалтера даже не упоминаю. До разгула перестройки никого такое не удивляло. Зато после… Абхаз воевал против свана. Мингрел сбежал из родного дома и чуть не погиб на перевале. Еврей уехал в Израиль. Армянина случайно застрелили. Кто в кого стрелял, разбираться было некому, старая власть ушла, новая еще не появилась. Демократия наступила, блин!
        Дал родителям телеграмму с просьбой прислать мешок с кухлянкой авиапочтой в Туапсе, или, если вдруг кто полетит сюда, могу встретить в аэропорту.
        За ужином не спросили, почему не был на обеде. Григорий с Викой обменивались нежными взглядами.
        Света, за отсутствием подружки, назначила меня наперсницей. После еды, пока гуляли, сказала про своего любимого человека. Встретила вчера на танцах. Но он говорит, что отпуск короткий, и зовет в компанию ночью купаться совсем обнаженными. Обычай здесь такой. Ночью же ничего не видно, правда? Девочка думает, идти или нет. Судя по тому, что спрашивает, наверняка пойдет. Опять же мама пример показывает.
        30.06.72
        Следующие дни прошли по устоявшемуся распорядку. Подъем в 6 часов, неспешная пробежка, зарядка, купание, завтрак, процедуры. До обеда обычно читаю на свежем воздухе, после сплю. Затем полдник. Китайский язык, ужин, пробежка, зарядка, вечерний чай, купание, сон. Раз или два в день забегаю в кафе выпить кофе, а иной раз и стрескать что-нибудь вкусненькое.
        Родители ответили в телеграмме, что дядя Юра едет в Сочи. Не понял, Соколов дядя Юра? Тогда почему без Жеки и тети Риты?
        Светка все-таки бегала купаться голышом, но на следующий день подробностей не рассказала. Видимо, до подружки не дорос, попал лишь во френд-зону.
        Приятную рутину прервал дядя Юра. Не Соколов, Туз, а с ним человек, судя по наколкам, из быков. Они привезли мешок и три новости.
        Первая - через пару дней после моего отъезда умер Чалдон. Отказала поджелудочная железа, некроз. Человек сгорел в два дня, и врачи ничего не смогли сделать. Теперь ружья мои.
        Вторая новость связана с первой. Умер Марк Аркадьевич. Сказали - инфаркт. Нашли на работе, почти одновременно с кончиной Чалдона.
        -Жалко, хороший был человек, хоть и еврей, - высказался Туз.
        Самая интересная третья новость. Сбежал сука Семён. Наверняка польстился на общак золотонош, который нигде не нашли. Затем в свете таких событий спросили: не буду ли я столь любезен рассказать все, что знаю по поводу визита Сёмы. Слова были другие, но смысл такой.
        Рассказал честно. Приехал сюда, а у ворот уже ждет Семён Миронович. Я еще удивился, чего он тут делает. Выяснял, не просил ли Марк Аркадьевич кому чего передать, но про его смерть ничего не рассказал, хотя я спрашивал, что случилось? Про передачу чемоданов Туз не интересовался, видать, был не в курсе. Зато в мельчайших подробностях расспрашивал про Семёна Мироновича, во что был одет, как держался, что в руках держал. Вердикт был: «где-то здесь затаился, гнида». Меня вежливо поблагодарили за наводку и попросили, если встречу вновь этого пассажира, ничего ему не говорить, а сразу дать телеграмму маме с папой. За такое дело Туз будет лично благодарен.
        Когда прощались, авторитет пожал мне руку. Это серьезный знак признания, типа приблизил к себе. Самое главное, ситуацию прояснили и претензий ко мне не возникло.
        Первое, что сделал после разговора, достал из рюкзака записную книжку Марка Аркадьевича, порвал ее и спустил в унитаз. Никто про посылку не знает и знать не должен.
        Захожу в кафешку, выпить кофе и собраться с мыслями, а там Светка. Не совсем в зюзю, но очень близко. Наш человек! Северный! Водку смешала с «Шипучим», получился «Белый медведь». Из-за пузыриков по мозгам бьет сильнее лома. Коктейль «Бурый медведь» - шампанское с коньяком. Шампанское со спиртом «Северное сияние». Даже дети у нас эти рецепты знают. Самый быстрый способ напиться до положения риз. Только зачем Гиви ингредиенты ребенку продал? Девчонка здорово накачалась. Ладно, отведу в номер.
        По дороге повисла на мне и опять сделала подружкой. У нее сегодня любимый уехал, с которым она купалась по ночам. Соответственно стресс, первая настоящая любовь… нет, оказывается не первая. Пашку из десятого вспоминает, он был первым. Соглашаюсь, Пашка сволочь, поехал бы с ней, она бы с Федькой не гуляла. Да, действительно, Ирка тоже сволочь. И Маринка. И Ленка с Вадиком, конечно. Слава богу, дошли! Как ключа нет? Тогда говори потише, а то они услышат, что ты про них так.
        -Ладно, идем ко мне, не бросать же тебя в коридоре, а еще куда просто не дотащу, ты еле идешь.
        Девочка категорически отказывается лечь в постель. «Мы только друзья», - говорит и, не слушая уверения, что будет спать одна, идет в ванну. Ей плохо. Судя по звукам, рычит на унитаз, потом включает душ. Вскоре выходит в моем махровом полотенце, падает на кровать и мгновенно засыпает.
        В ванной на вешалке висит ее сарафан, а на перекладине сушатся выстиранные белые трусики.
        А мне что делать? Караулить, пока проспится? На фиг! Я нормальный человек, а она из махры выпуталась и вон как развернулась. Могу не сдержаться, я молодой, гормоны играют. Оставил девчонку спать, пошел на улицу.
        Встретились на ужине. Она уже проспалась и, кося глазом на маму, шепотом спросила:
        -Лёша, пока дрыхла, ты меня поимел?
        -Нет, ты что!
        -Ну и дурак! - неожиданно заявила девчонка. - Девка пьяная, дыра чужая. Надо было пользоваться случаем.
        Вечером, когда после купания я возвращался к себе, у входа меня поймала Светка.
        -Хочешь кое-что интересное посмотреть?
        -Что именно?
        -Пойдем к тебе, только свет не включай.
        У меня в комнате она открыла дверь на балкон и прошептала:
        -Смотри! Я специально зеркало на балконе оставила.
        В зеркале можно было разглядеть кровать с Викой и Григорием. Чем они там занимались, понятно. Светка долго смотрела на них, а потом осталась у меня на всю ночь.
        1 -3.07.72
        Утром проснулся почти на самом краю кровати. Все женщины одинаковые. Моя вторая жена могла ночью и в глаз локтем зафитилить, а уж сдвинуть на край у нее было обычным делом.
        Будить девчонку не стал. Пробежка, зарядка, но купаться не решился, вернулся в номер.
        Светик уже проснулась и захотела повторить случившееся ночью.
        После душа еле вытащил ее на завтрак. Потом сказал, что мне надо в Туапсе по делам самолетно-билетным, и она пошла на пляж, как истинная женщина, присвоив мое махровое полотенце.
        Надев очки и взяв мешок, нашел частника на площадке перед санаторием и покатил в Туапсе. В управе никого нет, суббота все-таки, но адрес женщины из администрации у меня есть.
        Дом приличного размера, два этажа. Построек больше, чем на моем участке, и отдыхающих не одна семья, а как бы не четыре. Подойдя к калитке, увидел здоровенного мужика с тяпкой, копающегося в кустах.
        -Нину Васильевну хочу, однако, - заявляю ему.
        Тот ошарашенно смотрит то на меня, то на мешок из оленьей шкуры.
        -Чё?
        -Нину Васильевну хочу. Посылку дарить пришел, однако.
        -Ваня! Это Миша с Севера! - на разговор из-за угла дома появилась женщина из администрации. Тоже с тяпкой в руках.
        -Маме звонил. Русский знакомый сюда в отпуск летел. Мама подарок прислала. Дарить пришел, однако, - объяснил я семье.
        Естественно, был с почетом введен в дом, усажен за быстро сервируемый стол.
        Дома я кухлянку мерил. Если туда запихнуть еще кого-нибудь не очень толстого из класса, она нам на пару была бы в самый раз. Но на Нине Васильевне сидела, как ей по заказу шили. Необычный наряд, однако женщине понравился. Торбаса вызвали разговоры: «Очень хорошо, только надо вместо кожи нормальную подошву пришить».
        Нижнюю рубаху и ножи я выложил еще дома, а трехлитровую банку с красной икрой выставил на стол. Зачем нам прошлогодняя? Новую не съедаем. Правильно мама ее послала.
        Когда я отказался от рюмочки «со знакомством», на меня не давили. Одна из соседок, естественно, человек десять друзей сбежалось, громко шептала подружке:
        -Эскимосам ни граммулечки нельзя! Враз спиваются!
        Икра вызвала наибольший ажиотаж. Иван, нежно лаская взглядом банку, спросил:
        -Для себя солили?
        Однако да. Только мало едим. Наши олешка кушать любят.
        Стаканчика через два маленькое блюдечко икры кончилось, но банка больше не появилась из недр буфета.
        Еще через пару тостов Нина попросила мужа:
        -Ванечка, представляешь, Мишенька у нас для дедушки дом купил. Помнишь, я документы показывала? Оформить бы надо побыстрее. С сегодняшнего дня участок его, а бумаги на оформлении.
        -Говно вопрос! - рубанул мужик. - Ты когда жить приедешь?
        -Деду покупаем, однако. Сейчас в больнице с почками лежит, когда выпишут, привезу. Зимой по любому приеду, нерпу подарю. А вы за домом присмотрите.
        -А! На заработках, значит. В понедельник документы будут. Попрошу, оформят и привезут. А в дом кто жильцов пускать будет? Деньги, пока сезон, можно заработать, надо пользоваться, потом будет поздно. Опять же за садом нужен присмотр.
        -Давайте пополам, однако. Половину за жильцов вам, половину мне, - предложил я.
        -Половину платы с жильцов за присмотр отдаешь, а остальное тебе? - быстро уточнила Нина.
        Однако да.
        Соседи быстро просчитали выгодность такого предложения. Урожай обещали собрать и прислать посылками.
        -Однако нет. Стухнет. Посылка долго идет и дорого стоит, однако. Летом сгниет, зимой поморозится. Только сухофрукты нормальными дойдут, остальное сразу выбросить.
        Согласились посылать сухофрукты. После еще одной народ пошел мой участок смотреть.
        -Ты, Миха, не боись! - дружески успокаивал по пути Иван. - Все пучком будет. Ты, сразу видать, парень нормальный, мы и за домом, и за дедом присмотрим. Денежку за жильцов тебе наберем. А вот еще икорки у вас достать нельзя?
        -Зачем нельзя? Можно, однако. Почтой нельзя, а приеду, привезу. Какую? Чавыча? Кижуч? Кета? Горбуша? Нерка? Голец?
        -Ты какую принес?
        -Кета, однако. Голец самая мелкая икра, чавыча самая крупная. Нерка самая красная рыба. Ее балык вкусный, как янтарь красивый, полупрозрачный.
        Пока рассказывал о классификации и особенностях разной рыбы с гастрономической точки зрения, мужик чуть не захлебнулся слюной.
        -Эх! Попробовать бы хоть вкуснотищу эдакую!
        -Однако можно людей жить посылать, они с собой брать будут.
        -Точно! Ты там своих посылай, а мы их пристроим. Места у нас золотые!
        -Однако да.
        Коллективный осмотр дома выявил некие недостатки. Главный из них - жильцы съехали. Хозяин дом продал, с глаз долой - из сердца вон, а постояльцев зазывать надо. Постельное белье давать, чистоту держать. Но за половину платы…
        -Эге! - утешил меня Иван. - До зимы будут еще жильцы, полсезона только прошло. Рубля по три-четыре с комнаты будем брать. Раскладушки есть. Окажется мало - топчаны сколотим. Не боись, Миха, все будет пучком!
        В обратную дорогу уехал с мешком сухофруктов, килограммов десять, наверное.
        В санатории мне было поставлено подругой на вид, что бродил слишком долго, купил непонятно что и вообще. Мои вещи были переложены и, судя по всему, не одобрены.
        Еще сегодня до ужина в холле и у входа в столовую шумел базарчик. Платки, купальники, полотенца, одежда… то, что можно втюхать отдыхающему. Меня заинтересовал прилавок с местными сувенирами. Кичевые безделушки с ракушками и раскрашенными плоскими камнями соседствовали с симпатичными резными фигурками.
        Продавец сидел и ножиком резал деревяшку. Самшит, догадался я. За аванс в червонец человек пообещал к следующему разу сделать на заказ нунчаки. Точнее деревяшки по эскизу. Запросил прилично, хотя работы немного, но дерево прочное и дорогое.
        Еще три рубля ушло Светке на камень с аляпистой надписью: «Привет из Сочи». За купальник с соседнего прилавка получил благодарный поцелуй. Однако узнав, что я на танцы не иду, был ею обруган и оставлен в одиночестве.
        До понедельника вел размеренную жизнь, пока не пришла пора ехать за документами на дом. В ставших привычными очках прибыл в администрацию и ждал маклера, дружески болтая с Ниной Васильевной. Тот ей вручил какой-то конверт и был таков. Мне же вернули документы. Постоянная прописка была уже новой, местной, документы на участок и на дом оформлены, сделка закрыта.
        Предложил купить поросенка и отметить знаменательное событие. Меня поправили, поросенка заменили на двух козлят за ту же цену и до самого вечера знакомили с соседями.
        Ваня шепнул, что икру отдал в ресторан за такую цену, что хоть сейчас лети за новой банкой. Намек понял. Вечером отпустили только после того, как сказал, что друзья искать будут. Посоветовали переезжать жить к себе, хотя там уже все помещения были сданы.
        Опять нагрузили баулом с сухофруктами.
        4-17.07.72
        В завтрак за столиком царила похоронная атмосфера. Георгий возвращался в Стерлитамак, и они с Викуленькой переживали.
        Светка была зла, видимо, по причине возникших женских неприятностей. У меня не ночевала, сидела в номере и ругалась с матерью.
        Сегодня распорядок дня обычный, только в кафе попробовал шашлык. Вкусно, но ничего особенного.
        На тему еды зацепились языками, разговорились с духанщиками, и Гиви предложил купить золото. Некоторые отдыхающие, испытывающие в конце отдыха финансовые трудности, продавали за очень недорого свою ювелирку. Мне обещали отдать ее по нормальной цене. С учетом жутчайшего дефицита это было интересным предложением. Камчатскую моду я знал - много золота, побольше камень, самый большой размер.
        После вкусных закусок и прекрасного кофе в подсобке Армен показал товар. Довольно приличный выбор, были даже мужские перстни. Отложил кое-что. Взвесили на обычных магазинных весах, а цену мне выставили 15 рублей за грамм. На вопрос «как быть с камнями?» сбросили вес. Пока отбирал изделия, слово за слово, перешли на магазин «Альбатрос». У знакомых Армена есть боны и много. Сколько? А сколько надо? А сколько стоит? А сколько есть с собой денег? Я пообещал принести три тысячи. Если что, на обратную дорогу родители пришлют. Мне обещают продать боны по цене один к десяти. А сделку проведем завтра, здесь же, в 10 утра. Самое глухое время, завтрак кончится, народ уйдет на пляж или на процедуры, кафе открывается в двенадцать.
        Иду и думаю: до чего же люди добрые! У магазина народ по один к двенадцати купить не может, а мне на два рубля дешевле продают. Старый я. Циник, испорченный «лихими девяностыми». Милейшим людям не верю, подозреваю нехорошее. Времена сейчас советские, люди не пуганые, чего зря бояться?! Залез в тайник, взял, что надо, и приготовился к завтрашнему дню.
        Ровно в 10:00 стучу в подвальную дверь.
        Армен проводит в зал, Гиви несет кофе.
        На кофе не смотрю. Клофелина боюсь, что ли? Засвечиваю деньги, мне вновь раскладывают золото и одиннадцать книжек бон по 25 рублей, говорят, больше не нашли.
        Проверяю книжки. Настоящие, честь по чести, не фальшак. Соглашаюсь купить.
        Берут их у меня, складывают стопкой, завертывают в бумагу. О, как! Стандартный развод с куклой? Пока считают деньги, хватаю сверток и разворачиваю бумагу. Хорошо работают! Когда подменить успели?
        Ну вот, грубо устраивают кипеш. Гиви демонстративно достает из шкафчика огромный столовый нож. Армен берет дубинку. Серьезно?! Не прошли вы, ребятки, девяностые! Ой не прошли!
        У меня в пластиковом пакете полотенце, а в нем наган с уже взведенным курком. Спасибо, Петр Петрович. Мне туда только руку засунуть. ПАФ! ПАФ! Ствол выплевывает две пули в лоб Гиви. Он более опасен. Еще раз спасибо, дядя Петя. Времени потратил секунду, много две. Перевожу волыну на второго кидалу.
        Армен истерит.
        Армен бросает дубинку.
        Армен «мамой клянется» никому ничего не говорить.
        Армен кладет сверток с настоящими бонами на стол.
        Правильно истерит, где один, там и два, разница несущественна. В тюрьму не хочется, а, как известно, наличие свидетеля добавляет срок.
        Подбираю нож, аккуратно обернув рукоять крахмальной салфеткой. Притом продолжаю выцеливать кидалу, переложив револьвер в левую руку. Спрашиваю: «Не боятся ли они заявы в ментовку?», а пока он, чуть расслабившись, отвечает: «Там все схвачено», подхожу ближе. Нож в правой руке, но мужик следит за наганом.
        Прямой удар в сердце, и Армен падает. Протираю револьвер от отпечатков и бросаю у тела.
        Внимательно осматриваю свою одежду, нет ли крови. Золото, оба свертка, салфетку и свои деньги складываю в сумку.
        В подсобке затыкаю слив раковины и включаю на полную оба крана. Скоро вода перельется через край и затопит пол, милиции со следами будет сложней разобраться.
        Последний штрих. Не! Я точно пересмотрел детективов! Кусок веревки привязываю на щеколду, поднимаю ее, выхожу, закрываю дверь, опускаю щеколду. Дергаю за один конец, узел развязывается, веревка остается в руках. Агата Кристи - два фильма, американские боевики - чуть не пять, ну и Шерлок Холмс, тоже в паре фильмов такое разгадывал.
        Минут десять провожу в магазинчике, выбирая очередное полотенце, жду приехавший с вокзала автобус, смешиваюсь с вновь прибывшими и иду в корпус.
        Только когда зашел в номер, меня стало трясти. Дрожь в руках, рвота и прочие прелести отходняка. Видеть меня видели, но там еще с десяток отдыхающих толклись в ожидании автобуса. Что поднимался из подвальчика, могли и не обратить внимания.
        Наган сбросил, а он главная улика. Чистил его и заряжал в перчатках. Думаю, шансы, что меня не найдут, хорошие.
        Добычу, деньги, одежду, включая трусы и сандалии, прячу в вентиляцию.
        Сам лезу под душ. Следы пороховой гари, судя по книгам, удаляются простым мылом.
        Чуть запоздав, прихожу на процедуры. Точное время прихода будет трудно отследить, прием здесь по живой очереди. Надеюсь обеспечить себе алиби.
        Когда лежу на массаже, кто-то из пациентов громко высказывает недовольство сервисом. Дескать, шел сюда, по пути хотел принять стаканчик красненького для поднятия тонуса, а кафешка закрыта.
        На обеде многие на то же жаловались. Кто-то стучал, ему не открыли. Кто-то намерен жалобу писать.
        Удалился на сиесту, но подремать не смог. Светка с балкона стала звать. Какое-то ЧП в столовке случилось, менты на ментовозке приехали, пойдем посмотрим! Лениво мне, но пошли.
        Час стояли с любопытными, потом надоело.
        За ужином узнали, что двое накрытых носилок вынесли.
        До моего отъезда кафе не заработало. Милиционеры кого-то опрашивали, что-то в подвале делали, однако толком ничего не было известно. Через несколько дней слух прошел: компаньоны выручку не поделили. Один стрельнул в напарника из нагана, а другой его ножом ткнул. Причем денег у них в шкафу прилично нашли. Нормальные люди радовались бы, что столько заработали, но таким всегда мало, каждый себе побольше решил захапать. Дело раскрыли, оно ясное. Дверь изнутри заперта, деньги не украдены, понятная тема - разборка между своими. Был бы третий, столько бабла бы точно не оставил. Опять же сигналы были. Подозревали, что духанщики скупали краденые вещи, чуток фарцевали, а иной раз и кинуть отдыхающего могли.
        Сумку с вещами, в которых был в кафе, я «забыл» у пустого лежака на пляже. В самую жару туда пришлось идти. Заодно искупнулся, Светку нашел, повел в пляжную кафешку. Прохожу мимо того лежака, а сумки уже и нет. Когда милиция перестала ходить по санаторию, стал разбирать свою добычу. В кукле добрые люди первую книжку нормальную положили, и в исходном свертке их еще одиннадцать. Двенадцать книжек по 25 рублей то же, что шесть по 50 или три по 100. Я говорил, что занимался устным счетом? Триста рублей бонами, солидно! Многое можно купить в «Альбатросе». Но не стану. Если кто-то знает про сделку, будет ждать меня именно там.
        Съездил в Туапсе, зашел в универмаг. В ювелирном отделе, где вместо золота лежала бижутерия, прикупил коробочек и бутылку жидкости для чистки золотых изделий.
        В санатории достал золото, равномерно разложил по столу. Взял магнит, четыре массивных кольца без проб притягиваются к нему. Первый отсев.
        Во вторую очередь смотрю на пробы через сильное увеличительное стекло. Подозрительных клейм нет, зато на десятке вещей только марка завода.
        Третий отсев по качеству, 875-я проба - это серебро, пусть и позолоченное. Массивный браслет, две цепочки и кольцо в сторону. Осталось только обычное золото. В основном 583-я проба, только четыре вещи 750-я и три обручальных кольца 375-я. Соответственно пробе раскидываю ювелирку по баночкам с разболтанным в воде шампунем. Затем сушу и полирую. Домой приеду с отличными подарками для родителей.
        До отъезда жил размеренной жизнью отдыхающего. Вика остаток отпуска вела почти семейную жизнь с Юрием Николаевичем. В силу возраста, чуть за полста, он представлялся так. Светка изредка ночевала у меня. Иногда снисходительно разрешала отвести ее в пляжное кафе и подарить недорогой подарок.
        Резчик принес заказанные дубинки и, как сладкому клиенту, предложил бонус, что-то вроде набора «Сделай сам». Два куска ствола самшита с полметра длиной, несколько напиленных кругляшков толщиной чуть меньше сантиметра, тонкая хирургическая ножовка для распила и пара резаков. И главное, отпечатанная на машинке инструкция, как таким набором делать медальоны, похожие на греческие геммы. На фиг оно не нужно, однако я соблазнился и купил. Вдруг понадобится? Или можно подарить… Хороший ведь подарок! В общем, развел мужик меня, как последнего лоха. Единственное, что утешает, торговался чуть не четверть часа. Цену не сбросил, но к набору получил еще три куска дерева и десятка два маленьких крестиков. Их режут из обрезков, остающихся от фигурок, и продают по рублю.
        В номере опомнился и долго думал, какой я дурак, так повелся.
        Курорт пошел мне на пользу. Ежедневные процедуры, особенно полный массаж, ушу и много-много витаминов из тонны сожранных фруктов дали результат, я перестал напоминать глисту в обмороке. Нарисовались мышцы, не такие, как у культуристов, пусть плоские, зато твердые. Начал заниматься в конце апреля, а уже виден результат, тренировки развили ловкость и гибкость. Например, могу сесть на шпагат. Поставил себе следующую цель - вертикальный шпагат. Зачем мне они? Не знаю… Лавры Жан-Клода Ван Дамма спать не дают. Смеюсь. Наверное, просто потому что получается. Для здоровья тоже, конечно. Ну и просто покрасоваться перед девчонками на пляже. Хотя ударить при случае пяткой в глаз - тоже серьезный стимул. Большую часть тренировок занимают статичные стойки ушу и йоговские асаны, однако без динамических упражнений не обхожусь. Отрабатываю уходы, уклонения, падения. Думаю, и уворачиваться от ударов смогу.
        В дорогу купил портфель, в который влез десяток бутылок южных вин.
        В аэропорт Адлера ехали с Викторией и Светой, хотя летели в Москву разными рейсами. При прощании Светка обещала писать, даже поцеловала при маме в щечку. Вот жаль только, адресами не обменялись.
        РАЗГОВОР
        В одноместной палате пахло лекарствами и немытым, но протираемым камфарными салфетками телом. К болезненно обрюзгшему человеку склонился посетитель в белом халате.
        -И последнее - на Хаяхле моется левая бригада.
        -Это кто такой наглый? Думают, если я помер, так и договоры побоку? Составь бумажку про них и позвони, знаешь кому. Пора капитану становиться майором. Что еще?
        -Наши покупатели нажаловались блатарям про Туза. Они считают его виновником пропажи кассы.
        -Туз борзой стал, не по масти дело затеял, за то и страдает. Но при чем здесь они? Мои деньги! И чужие нам без надобности! Кстати, чемоданы где?
        -Не нашел. Парнишка куда-то прибрал. Спросить?
        -Не надо. Оклемаюсь, сам спрошу. Дом как?
        -Он его оформил на себя, как велено. Мы же попросили людей приглядеть.
        -Славно. Через месячишко встану, туда переселюсь.
        17 -18.07.72
        Прилетел во Внуково, вылет через четырнадцать часов из Домодедово. Наплыв пассажиров огромный, еле влез в автобус до Аэровокзала. Там бросил багаж в камеру хранения и поехал в центр, гулять по Москве. Времени заехать к родне маловато, да и без камчатских подарков неудобно. Дома из-за чемоданов перед соседями светиться не хочется. Решил погулять по центру.
        Душно, жарко и пахнет чем-то горелым. Говорят, торфяные пожары. Магазины забиты очередями. «Плюшевый десант»[28 - Так называли приезжающих за продуктами женщин из деревень из-за их плисовых нарядов.] атакует колбасу. Памятник первопечатнику Ивану Федорову стоит перед букинистическим магазином, а в буках!.. Скупил бы половину магазина, но завис над красочной книгой по композиции для фотографа-портретиста на английском языке, продавец посоветовал взять еще фоторецептурный справочник. Пришлось купить.
        «Детский мир» во всей красе. Не удержался, взял четыре блока пленки ORWO для своего «Пентакона», больше просто не дали. Увидел набор «Юный химик». Приобрел и его. Наборов «Юный радиолюбитель» на прилавке штук десять разных. Купил самый большой и два для сборки радиоприемников.
        «Петровский пассаж»… В охотничий отдел вход снаружи, однако в ассортименте ничего такого, чего бы у нас не было. Ружья приличные, но дорогие.
        А вот внутри «Пассажа», в радиотоварах на прилавке лежит магнитофон «Весна-305», один из лучших советских кассетников семидесятых. Стоит всего 165 рублей, и ведь никто не покупает. Да я себя уважать не буду, если его не возьму. Кассеты к нему пригодятся, пару блоков МК-60 купить обязательно надо. Как я столько коробок повезу? Хорошо, кроме портфелей здесь на втором этаже и чемоданы продаются.
        Художественный салон, а там кроме картин еще товары для художников. Я ни разу не художник, но как не купить тушь в палочках, набор для ее растирания и кисточки для каллиграфии в одном комплекте? Взял три.
        Дом книги на Пушкинской. Китайский язык, вузовский учебник с лингафонным курсом на кассетах. Как не взять? Не смог пройти мимо.
        Кафе «Космос» с великолепным мороженым. Двадцать минут ожидания в очереди, и порция «Планеты» твоя, вкуснее ничего не ел.
        Спускаюсь по улице Горького до Красной площади. Заглядываю в ГУМ. Пардон, по-маленькому захотелось. В подворотне изливать душу, знаете ли, не привык. Случайно увидел, как по пути открылся прилавок, там выбросили отрезы ткани. Ну не проходить же мимо! И что я говорил про «плюшевый десант»? Сам-то чем лучше? Во избежание перегруза вернулся в Аэровокзал, взял багаж и до регистрации на вылет листал книгу.
        Девять часов прямого перелета тяжело переносятся. Хорошо, вещи в багаже, с собой только портфель с массандровскими бутылками. Два раза кормили, один раз предлагали чай или кофе с рассыпчатым кольцом. Я еще расту, но ноги уже упираются в переднее кресло. Рядом здоровенный мужик летит, каково ему, бедолаге? Но рано или поздно путешествия кончаются, закончился и полет.
        Самолет к нам через шесть часов. Аэропорт Петропавловска забит, люди сидят даже на газоне перед входом. Носильщиков нет, еле допер багаж до камеры хранения. Вроде не слишком тяжело, однако увесисто. Зато встретил знакомых с поселка, летят тем же рейсом и тоже из отпуска. Как положено, прокутили ФСЕ, на букву Ф. Обещали помочь с вещами. Живем! Дал в долг десятку, люди побежали за бутылкой, а я взял такси в город.
        Что везут в поселок с Питера? Не гадайте, не догадаетесь. Пиво. Взрослые говорят, что здесь оно прекрасное. В поселке его нет, причем совсем. Зимой не привезешь - может замерзнуть, если рейс задержится. Да и с вещами тянуть трудно, а в багаж не берут. Летом, после отпуска у людей денег нет. У меня пока есть. Потому беру такси и еду в заветное место.
        Тут правильные ходы до меня давно просчитаны. Две пластиковые десятилитровые канистры покупаются в хозмаге. Потом в соседний магазин за «Жигулевским». Опытный продавец в качестве бесплатной услуги дополнительно герметизирует пробки. В кассе расплачиваюсь и возвращаюсь в аэропорт.
        Мужики жадно смотрят на канистры, но не просят. Просить неприлично. Хочешь - пойди и купи. ЗДЕСЬ пиво есть, а ТАМ его нет.
        В самолет канистры внесли ручной кладью, и полет начался. Последний рывок. Два с половиной часа, и мы в поселке.
        Холодно. Деревьев нет. Водопровода нет. Канализации нет. Легковых машин нет. Носильщиков - и тех нет. Но почему я так скучал по нашему поселку?!
        Кроме родителей меня встречают дядя Витя и Самуил Яковлевич. Вещи помочь отнести и о рабочих новостях рассказать. Одна канистра презентуется отчиму, другая коллегам. Отчим рад, коллеги польщены. На подробный рассказ не удается найти времени, но ничего срочного, до завтра терпит. А вот пиво надо пить, пока свежее.
        Кстати, живем уже в новой квартире. Чемоданы ставлю в свою комнату, а портфель с обмотанными вещами бутылками отдаю родителям. Ювелирку, правда, вытащил.
        Дома еле успеваю выдохнуть, как набегают друзья семьи. Ага, канистру увидели.
        Первым делом ведут к сараю. Рядом с ним стоит контейнер. Отчим вручает ключ. Внутри ожидаемый ГАЗ-69, а в сарае запакованная «Ява-350». КРАСНАЯ!!! Прошу дядю Васю собрать мотоцикл, он по автоделам специалист.
        Дома дают пук почтовых квитанций. Так… Из дома отдыха одна посылка и бандероли… Почему посылка одна? Две вместе сдавал. Заказное письмо из Питера. Это еще что такое? Завтра пойду на почту, поинтересуюсь.
        «Не томи душу, Лёха. Народ сидит», - отчим зовет кушать. Водки на столе нет. Представляете, как у нас пиво ценят? По стаканчику за прибытие. «Сегодняшнее? Молодец! Вовка, хороший у тебя пацан вырос!» Люди ждут рассказа. Дорога уложилась в треть канистры. После санатория осталось на донышке. На обратный путь достали водочки.
        Встаю, показываю коробочки. «Мама, это тебе. Папа, это тебе». Восторг, переходящий в ужас. Отрез цветастого кримплена из ГУМа тоже лег в руки мамы. Она примеряет перстень с александритом, цепочку и серьги «а-ля цыганка Аза». Отчим втыкается в подаренные запонки и печатку. По деньгам прилично стоит, но, главное, ведь не купишь. Вновь тост за меня.
        Но и вопрос витает «где взял?». Где взял, где взял… купил! Кухлянку посылали, помните? Икра в самую тему пришлась. Зарплата, отпускные, матпомощь, премия за соревнование… Ты, бать, сам мне триста рублей дал. Я не пью, не курю, уж на подарок родителям могу себе позволить потратиться. «Силен!» - выдохнул народ и снова за меня выпил.
        Затем рассказали новости.
        Сони в поселке нет. Как похоронили Марка Аркадьевича, семья переехала в Питер. Держать Дину Моисеевну не стали, перевод оформили сразу.
        Коля Ким, который модник, утонул. Совсем утонул в голубых глазах завклубом. Она уехала закрывать практику и отчитываться. Колян даже на танцы перестал ходить, типа почти женат, а что женатику на танцульках делать. В заочном техникуме учиться собирается. Хочет в Питер лететь за обручальным кольцом. У нас, сам знаешь, как привезут, сразу сметают. У него талон будет, подавшим заявление дают.
        Кимба родила и ходит с колясочкой.
        Юрка Семенюк пока в «Орлёнке», пишет, там здорово.
        Затем начались другие разговоры:
        -Галоша помнишь? Он с тобой на теплоходе до Усть-Камчатска шел. Говорит, у тебя багаж хотели тиснуть, так ты черта ногами запинал.
        -Не… Я только разок по шарам приложил, дальше народ вписался.
        -Вот-вот! Он и говорит, мол, другой черт на тебя баллоны катить начал. Ты писку достал и говоришь: «Дядя, дай я тебе глазик выковыряю!»
        -Это он загнул. Я не так сказал.
        -Ну да, не так. А глаз, значит, правда чуть не вырезал. Мужик об…зался, пока ты ему бровь брил.
        -Так ведь…
        -Там еще блатной случился, тебе погоняло Писарь дал.
        -А вот тут я точно ни при чем!
        Еле отбрехался, но смотрят на меня странно. Мать поохала для виду и успокоилась. Отчим наоборот подмигнул, дескать, так держать. Он вообще за самооборону стоит.
        Дальше новости рассказывают, кто куда из наших поступил. Ким Коля, одноклассник, уехал в Питер документы подавать. Его даже взяли в техникум. Он коряком числится, по лимиту продвинули, слабенькие оценки не помешали. Сейчас в общаге устроился, возвращаться не хочет. Генка в мореходку хотел, но медкомиссия завернула. Тоже пошел в техникум.
        Жека родителей не слушает, с Машкой в открытую под ручку ходит. При таком разговоре тетю Риту аж перекосило. Сама сплетница, а когда про ее семью - не любит. Многие поселковые дети, из неуехавших, сейчас в лагере у Зеленого Холма. Директриса вернулась на материк, но перед отъездом подлянку ребятам кинула, сделала два отряда. Вроде нормально, но она разделила не по возрасту, а по алфавиту. Теперь в одном отряде и первоклашки, и десятиклассники. Типа старшие смотрят за младшими. Мелким-то хорошо, а старшим как?
        Посидели, разошлись. Завтра день рабочий, а отчим только меня встретить вырвался. У него завал, впрочем, в сезон всегда так.
        Моя комната вдвое больше, чем на старой квартире. Заботливые родители прибили на окно байковое одеяло. Летом темноты, считай, нет. Однако лечь не получилось, показал привезенные полотенца-халаты и золото. Мать, пока всю ювелирку полностью не перебрала, не успокоилась. Понятно, еще себе кое-что прихватила.
        Конец лета
        РАЗГОВОР
        В темноватой обшарпанной комнате, на обеденном столе с облезшим лаком стояли стеклянные граненые стаканы и потемневшие от времени, со слегка потрескавшейся эмалью тарелки. Закуски, лежавшие на простенькой посуде, впечатляли изысканностью и дефицитом. Свежий, румяный тамбовский окорок красовался рядом с сырокопченой «Свиной» колбасой, подмигивающей бывалому едоку изрядными кусочками сальца. Сервелат не мог таким похвастаться, в нем сало перемолото значительно мельче, однако над ним витал ореол заграничного происхождения. Дефицит из дефицитов - колбаса фаршированная «Языковая» - снисходительно поместился на одной тарелке с «Докторской». Копченый свинячий балык ждал своей очереди вместе с тоже свинским, но рыночным карбонатом. Всякие солености, хрустящие бочковые огурцы, маринованные баночные корнишончики, моченые антоновские яблочки, ядреная капустка, засоленная с клюковкой, не стоят упоминания. Разве разварная молодая картошечка, политая топленым маслицем и обсыпанная мелко порубленной зеленюшкой, могла увлечь вопросом: с каким из трех видов селедок начать ее есть? Или лучше все-таки взять пряную
килечку? На красную икру и множество сортов красной же рыбы, соленой, копченой и вяленой, в силу обыкновенности, не обращалось внимания. Бедной родственницей тускло сияла маслом поставленная «до кучи» вскрытая банка рижских шпрот.
        Напитки не претендовали на внимание. Импортные джины и виски, южные красные и белые вина, дорогущие коньяки и даже шампанское на стол допущены не были. Можно легко догадаться, кто занял их место. Как поется в песне?
        Родина любимая
        Вся полна напитками,
        Но один из них лишь дорог мне!
        С белою головкою,
        С зеленою наклейкою,
        Тот, что производится в Москве.
        «Особая московская». Да, ее венчает не винтовая пробка, а простая, с козыречком. Так ведь ни один нормальный выпивоха не будет возвращать недопитую бутылку в домашний бар. А в крайности, при нужде, любой советский человек знает, какой кусок газеты нужен, чтобы скатать из него затычку для поллитровки. Да, «Особая московская» не элита элит, зато она ежедневно греет душу миллионам простых граждан. А цена в три рубля шестьдесят две копейки в центре страны, или даже три рубля девяносто две копейки в отдаленных районах Крайнего Севера, делает ее доступной и желанной широким массам выпивающих трудящихся. При Хрущеве она стоила еще дешевле, два восемьдесят семь. После повышения цен благодарный народ сложил следующие строки:
        Товарищ, верь! Придет она,
        На водку старая цена.
        И на закуску будет скидка,
        Когда умрет Хрущев Никитка.
        Цена не упала, а со временем только росла и росла. Неизвестный поэт сочинил пророческие стихи:
        Водка стала пять и восемь,
        Все равно мы пить не бросим.
        Рапортуем Ильичу: нам и десять по плечу.
        Ну, а если будет больше,
        То мы сделаем, как в Польше.
        Если будет двадцать пять,
        Станем Зимний брать опять.
        Так оно и случилось в конце 1980-х. Впрочем, не стоит предаваться воспоминаниям о будущем. Лучше вернемся к столу и послушаем разговор:
        -Юра, как это вышло? Что-то не срослось? Или так и было задумано?
        -Не… Я не знал, что так получится.
        -Да? А вот ко мне от цеховиков пришли и сказали, что ты все со спецом замутил. Семён Миронович Гриценко. Знаешь такого? Они его поймали. Винился, просил его наказать, но семью не трогать. Ну, наказать его, понятно, наказали. А перед смертью он рассказал, что Туз его заставил. Жену с детьми убить обещал.
        -Да я…
        -Слушай, Юра, слушай меня. Врать ему смысла не было, знал, по-любому не жить. Так он говорил, что ты Чалдона еще весной валить хотел, а после ехать его управляющего потрошить. Ты одним словом скажи - было такое или не было?
        -Было. Но…
        -Было, значит. Чалдон мертв, управляющий тоже. Управляющего отравили, Чалдон вроде сам помер. Однако люди сомневаются. Сотенку-другую кому надо сунешь, в бумаге что угодно напишут, она все стерпит.
        -Да…
        -Молчи, я не все сказал. Послали цеховики в поселок своего человека. Так тот денег в тайнике на закупку песка не нашел. Ты мне опять скажи - говорил, что золото тебе ни к чему, наличные возьмешь?
        -Говорил.
        -Ну, хоть не отпираешься, и то хорошо. Вот люди меня и спросили. Меня, Юра! МЕНЯ! За что, дескать, мы ворам деньги платим? Охранять нас обещали - не охраняют. Ограбили. Лучших людей загубили. А ты знаешь, что я им ответил? Молчи! Не знаешь! НИЧЕГО! Ничего я им ответить не смог! Ты по беспределу на людей наехал, теперь они платить не будут. Денег у них нет. Благо воровское, значит, тоже без денег осталось. Ладно бы у них просто бабло слямзили! Им всю работу порушили! Их людей сейчас КГБ трусит! Ты этого хотел? Молчи! Сказать тебе нечего, слушай, что я скажу: завтра. Или завтра деньги сюда на стол кладешь, или перед сходом ответишь. Был ты авторитетным вором, вдруг в бандюки пошел, с мокрухой связался. Пошел отсюда!
        Стакан наполнился наполовину, меньше малого по местной норме. Затем был выпит со словами: «За упокой!», и занюхан кулаком.
        19.07.72
        После югов на улице заниматься прохладно. Однако быстро привык к температуре. Комплекс ушу, потом нунчаки. Новые, самшитовые. Те из санатория. Резчик сделал дубинки, а я пеньковым линем их связал. Хорошо получилось. Тяжеловаты, правда.
        Отчим уехал, мама его провожает, а мне теперь до работы два шага. Встретили как родного. Поблагодарили за пиво. Рассказали новости.
        После смерти Марка Аркадьевича прислали только-только приехавшего Додика. Парень после института по распределению, а сразу такая должность! Казалось бы, живи и радуйся. Так нет, такое еврейское счастье Самуила Яковлевича, что ему пришлось стать и. о., когда через четыре дня нового начальника сняли.
        -Лёша, ты знаешь, за что? Ты будешь долго смеяться! За растрату! Это надо уметь: крепко выпить, забрести на Тайвань к девочкам, оттуда ночью вернуться в контору, взять из кассы Дома быта выручку и ночью же потратить на выпивку! А ведь у тебя работает цех разлива и два полных склада с материка. Над Додиком смеялась вся потребкооперация. Потом он до трусов проигрался катале. Девочки на Тайване много не берут, но голый еврей даже им неинтересен. Додика выгнали, как не гнали никого с прошлого года. Из района сказали: «Ша!», и выпускник довольно-таки приличного института командует Домом быта в Медвежке, где, между нами говоря, живет меньше трехсот человек. Лёша, ты думаешь, это все?! Нет, это не все! Якорь Додика висит на полшестого, потому что он на Тайване зацепил на него все, что только можно. Его не хотели лечить! Сказали, надо ампутировать, залить формалином и показывать за большие деньги в медицинском институте, как наглядное пособие. Лёша, ты, наверное, заметил, я не антисемит, я сам еврей, но такого шлемазла не видел с войны. И таки это еще не конец! Додик получил перевод от мамы, бросил работу
и опять пьет на Тайване.
        Крик души исполняющего обязанности понятен. Деньги платят почти те же, а ответственность несравнима. Самое поганое, смены не будет до следующего года, завербовавшиеся давно приехали, а хорошего человека из другого поселка не отдадут.
        Потом фотограф успокоился и рассказал остальное. Гриценко поступил подло. Непонятно, какие у него были гешефты, но взять семью и улететь, никого не предупредив, не благородно.
        -В ОБХСС работают страшные люди. Они сразу думают плохое. Ревизия еще не кончилась, а нервы уже расчесаны у потребкооперации целого района. У нас тоже один сидит и пишет. Неизвестно, что напишет и кто сядет. Он целый младший лейтенант, но Даша обиделась и перестала его кормить, когда он заметил, что в бак с супом кладут больше мяса, чем написано в готовой порции. Лёша! Человек не знал, что мясо уваривается, и звонил начальству в район! Считал, что так мы скрываем хищения. Я понимаю, его только выпустили из училища, но зачем к нам? Ты помнишь, тебя наградили машиной? Они слали телеграмму в Палану и выясняли, какое место ты получил. Тут из райисполкома сказали им «нехорошо», и они велели переставить машину к тебе домой. Боже мой! Она занимала так много места на складе! Лёша, я тебя лично прошу, завтра поезжай в район, поблагодари Никиту Захаровича, а сегодня возьми свои вещи из железного шкафа, пока этот поц не нашел их и не стал кипешевать.
        Дядя Витя выглядел плохо, все-таки большую часть жизни провел не на курорте. Рассказал, что Семён взял себе общак, в который старатели отстегивали процент с добычи. Хуже того, он был посредником между добытчиками и скупщиками. Мужики целое лето горбатятся, а кому будут сливать шлих, сами не знают. Туз ищет Сёму, но даже если найдет, общак не вернет, и старатели по-любому окажутся в пролете. В квартире Чалдона ничего ценного не нашли. На книжке лежали сорок тысяч, завещанные детдому. В СССР столько денег считалось до хренища, однако же не миллион, который ему приписывали. Про меня пришло слово, что я козырный пацан и писарь, Туз не возражал. Да! Возьми вещи из шкафа, пока мент их не отыскал.
        Зашел к тете Даше поздороваться, обед еще не начался, но чаю пришлось выпить.
        Алёна переехала в Оссору к мужу и его родителям, как только он дембельнулся.
        Соколов с Юн целуются на людях, а ей нет шестнадцати.
        Далее женщина подробно рассказала, кто, что и зачем. Вы знаете, у кого в поселке самое большое сердце? Думаю, у моей собеседницы. Я подарил ей самое широкое кольцо, с самым большим камнем. Она же мне жилет подогнала в подарок, пусть ей обратка будет. Тетя Даша обняла меня и пустила слезу. Узнал, что я хороший мальчик, но за перстень она обязательно заплатит. После категорического отказа надела кольцо на безымянный палец. Влезло как влитое. Был повторно обнят.
        Потом последовало задумчивое покашливание и рассказ про совсем пропащего Колю Кима с вопросом, нет ли чего-нибудь для его девочки? Раскололся в наличии присутствия.
        Затем, нагруженный вещами из шкафа, пошел домой, оставив кофр «посмотреть» Самуилу Яковлевичу. Деньги за поездку никуда не пропали, и шмотки никто не трогал. Помочь тащить вызвался дядя Витя, а затем мы направились на почту. Посылка пришла одна, зато бандероли лежали все, плюс заказное письмо из Питера. Отнесли почту домой, на работу вернулись к обеду.
        Одну бандероль за помощь вручил помощнику. В санаторских отправлениях была смесь сухофруктов, специально для подарков бодяжил. В каждом пакете лежат два кило вкусных витаминов. У нас они редкость. Дядя Витя взял подарок без разговоров, только руку пожал.
        В обед пришел Коля Ким. Не поверите, как его девчонка в оборот взяла! Вместо стильных клешей и тельника на нем костюм-тройка, как у какого-нибудь инженера. Говорит:
        -Писарь, по-братски поделись. Мне до зарезу надо, а тетя Даша сказала: у тебя есть.
        -Колян, есть. Поделиться могу. Но я по десять рублей за грамм брал, как в магазе.
        -Я за тридцать возьму.
        -Коль, за что ты сейчас меня так? Просишь помочь по-братски, а считаешь барыгой? По десять сам взял, по десять тебе отдам.
        Ким извинился за косяк. Действительно: или я брат, или спекулянт. Дело в отношении. Барыжить выгоднее, но отношение другое. Не хуже, наверное, но совсем другое. Пришлось вновь идти домой, хорошо теперь живу совсем рядом. Разложил бархоточку, дал Коле увеличилку, выложил обручальные кольца. Думал, они не нужны никому. Пацан пересмотрел каждую вещь. Себе нашел легко, на палец примерил, подошло и ладно, а невесте кольца не по одному разу прикидывал. Выбрал широкое, но маленького размера.
        Смотрит тоскливо, спрашивает: «Еще что есть?» Вот как любовь проклятущая ребят ломит! Для себя ни у кого ничего не просил, а для какой-то пигалицы… Ну, разве ж я не человек?! Старый, понимаю - молодежь, любовь, морковь. Выкладываю парню, что привез. Он отложил цепочку с кулоном, серьги, кольцо с камнем и на печатку смотрит. Махнул рукой.
        -Бери уж, - говорю, - только сам взвесь где-нибудь. Деньги после занесешь.
        Еще коробочку большую достал. Сложил цепь сердечком, наверх обручальное кольцо, справа от него перстень, кулон слева, серьги внизу, по бокам сердца. Заколки-гвоздики от рубашек мама собирает. Ими закрепил конструкцию. Вроде красиво, но чего-то не хватает.
        Кто не помнит вирши из интернета на любой случай жизни? Взял ватман, отрезал кусочек, тонким плакатным пером пишу:
        Сегодня я рентген прошел,
        На снимке сердца не нашел,
        Поскольку, милая моя,
        Мое сердечко у тебя.
        Не знаю, кто такое сочиняет, но девочкам нравится. Закрепляю на коробочке и инструктирую жениха:
        -Говоришь - ты украла мое сердце, взамен я требую твое, вместе с рукою. И подаешь коробочку. Можешь встать на одно колено. Смотришь в глаза. Целоваться лезешь только после того, как она скажет: «Да».
        -Понял, - радостно отвечает он.
        Ага, понял! Кошмар, а не молодежь, простейших вещей не знают.
        Вечером стал разбираться с почтовыми получениями. Посылку на кухню, пусть мама рулит. Оставшиеся бандероли пойдут в подарки.
        Конверт с документами ныкаю, не решил, что с домом делать.
        Заказное письмо - вызов, с 5-го по 15-е августа мне велено пребыть в областную спортивную школу-интернат для зачисления. С собой иметь… не важно. За проездными документами обратиться в Районный отдел народного образования… Не пойду. Хотя политические дивиденды с такого письма поиметь стоит.
        Затем наношу визиты. Соколу надо отнести? Какой-никакой друг, подлянку сильно позже подстроил. Соня уехала, но можно Кимбе отдать, для ребеночка полезно. Ну и Ириска на материк не ездила, ей тоже хорошо витаминами подкормиться. С Жекой дело ясно, влип по уши. Прозрачно намекает, что у него с Юной кое-что было и не один раз. Наверняка ей снесет, ну мое дело подарить, дальше его желание.
        Кимба потолстела, похорошела, сидит на лавочке, баюкает конверт. Сказала спасибо, вскрыла упаковку и стала кидать в рот изюм. Хвастает, ей из лагеря морошки прислали и чуток голубики. Не один я ее витаминю.
        С Иркой получилась странно. Глазки долу, поблагодарила и ушла. Даже чмокнуть не далась.
        20 -23.07.72
        Утром сажусь на мотобот и переправляюсь в райцентр. Робко стучусь в кабинет Никиты Захаровича, моего благожелателя и председателя райисполкома. Тот принимает хорошо, сразу чай с пряниками предлагает. Благодарю за помощь в оформлении машины. Отмахивается, не вопрос. Подсовываю вызов, дескать, я по вот какому поводу. Чело начальника грозно хмурится. Говорю, так, мол, и так, не хочу в область, знаю, там на Союз попасть можно, но наш район мне роднее и ближе. То, что и так меня не возьмут в спортшколу по здоровью, скромно умалчиваю. Да и нет там ничего хорошего. Крутое оружие? Может быть, но не мое, а общества. Стипендия в сорок шесть рублей? Даже не смешно. Грамоты? Ну, разве что они. К окончанию школы можно будет весь туалет оклеить, а не половину. Из преимуществ остаются только душ и теплый сортир.
        Председатель меня полностью поддерживает. Из Питера вечно стараются лучших переманить, а районному начальству такое отношение, как серпом по одному месту. Оказывается, у него есть ко мне просьба. Прослышал он про ружье немецкое, а в следующем месяце в район инструктор ЦК прилетает. Надо ему район показать, ну и вообще. Словом, охота будет, хорошо бы необычную вещь подарить. Не продам ли я трехстволку? Честно рассказал, за нормального держит. Ружье дорогое, но уважение цены не имеет. Говорю, за честь района отдам без денег, пусть будет моим вкладом в организацию встречи. Начальник настаивает, я упираюсь. Район столько всего для меня, а я ему трехстволку пожалею? Хотя за редкость, красоту и, главное, импортность ружье рублей за тысячу можно продать. Словом, показал себя патриотом.
        Возвращаюсь в поселок, меня прямо на пирсе встречает Ким Коля. Печатка уже на пальце. Сует деньги. Беру, не считая, пацан не обманет. Еще он дарит мне свой ремень с козырной пряжкой. Типа по-братски благодарит. Мне пригодится, а его милой вещь сильно не нравится. Пряжка необычная, большая, тяжелая. На ней действительно пластинка с двумя перекрещенными ружьями со штыками, но не родная она, на штифтах закреплена.
        Колян и секрет показал. Если кнопку нажать, то крышка пряжки поднимается вверх и отщелкивается четырехствольная фиговина. Она смотрит вперед. Еще четыре кнопки открываются, какую нажимаешь, стреляет соответствующий стволик. Плюс рычаг для перезарядки. Патроны от мелкашки, далеко не летят, убойная сила слабенькая, однако вещь серьезная. И это еще не все. К ремню старая эмблема осталась, с немецким орлом и свастикой. Говорит, в Питере у бича на спирт сменял. Об особых свойствах пряжки знают только пара его близких друзей и больше никто. Отказаться нельзя, пацан свою гордость отдал. Вроде как вручил знамя следующему поколению.
        Иду домой, и что думаете? На лавочке сидят Миха и Зина. Она с пузиком, причем уже заметным. Они с месяц как женаты. Что просили, понятно, да? Вот и делай добро людям, сразу всем разболтают. Цену задирать не стал, а то получится, что Коляна я уважаю, а Миху нет. Два обручальных кольца и перстень с камнем в минус. Велел самим взвесить и деньги как-нибудь занести.
        Вечером занялся «немкой». Полностью разобрал, смазал, почистил. Жидкости для ювелирки не пожалел, заполировал металлические части. Футляр вытряхнул, вычистил. Принадлежности проверил. Трехстволка как новая стала. Не стыдно кому угодно подарить.
        Вновь утренний мотобот, вновь стук в дверь знакомого кабинета. «Здравствуйте, я тут принес…» Человек резко встает и командует: «Пошли!» Заходим в кабинет главного человека нашего района. Нет, не председателя райисполкома. Мой благожелатель тоже шишка, но не самая крупная на дереве. Первый секретарь райкома КПСС - полновластный хозяин наших земель.
        -Вот! Смотри, какую прелесть молодой человек на общее благо жертвует!
        После внимательного осмотра следует одобрительное:
        -Да, хороша! Вещь! Завтра и попробуем. Бери парня с собой. На оленя пойдем.
        После этого меня отправляют домой на катере, в два раза быстрее и четыре комфортнее мотобота. Я срочно бегу на работу за советом к знающим людям. Что брать? Как снаряжаться?
        Самуил Яковлевич спрашивает:
        -Леша, ты действительно хочешь пострелять?
        -Нет, но…
        -Возьми свой фотоаппарат, я дам тебе десять пленок.
        Он быстро инструктирует меня, затем мы с ним портим одну пленку, пробуя снимать всеми тремя объективами со штатива и с рук. Кофр тяжел, поэтому лишнее вытащили, велели взять ружье полегче, а патронов поменьше.
        Федор Тимофеевич коротко рассказал, про особенности оленьей охоты. При себе заставил набить к «Белке» пять жаканов в мои же гильзы. Снарядил болотными сапогами и флягой с чуть подкисленной водой. Вечером я проверил ружье, набил патронташ и приготовил рюкзак.
        Зашел Миха, занес деньги, пару тушек балыка нерки и пару трехлитровых банок икры. Только сегодня приготовлена, самая свежатинка.
        Рано утром стою на причале. Одет как для соревнований, только вместо карабина ружье. Кофр тоже взял. Катер меня подобрал и сразу вернулся в райцентр. Действительно, не будут же занятые люди терять время ради одного пацана. Трое охотников, четверо в свите, правда, с ружьем из них только один, команда катера и я. На море ветрено, сидим в каюте, слушаем охотничьи байки. Не наливают ничего крепче чая! Даже непривычно как-то. Судя по всему, настоящий промысловик тут один, и тот из свиты.
        Пришли, причалили, сбросили сходни. На берегу нас ждали два егеря. Расставили раскладной стол, стулья. Сели, поели. Отмечаю повторно! Не пили ничего крепче чая!
        Потом отмерили семьдесят шагов, установили фанерные щиты с мишенями, и охотники стали палить из своих ружей. Быстро надоело.
        Тот, который промысловик, взял «немку», быстро, сноровисто отстрелял по три выстрела из каждого ствола и сказал «сойдет».
        Вспомнили про меня, я выстрелил из «Белки» каждым типом патрона. Жакан, мелкокалиберная пуля, дробь-нулевка. Результат так себе, но лучше, чем у охотников.
        -Наш чемпион, - пояснил мой покровитель.
        Промысловик, пристально на меня посмотрел и кивнул своим мыслям.
        Надо сказать, я отснял две пленки на борту катера и две здесь. Снимал людей, пейзажи, менял объективы, по максимуму использовал штатив. Выполнял указания Самуила Яковлевича.
        Вдруг повисла парашютка, сигнальная ракета.
        Зарядили ружья, встали на небольшое возвышение на сопке. Минут через пять в распадок выбежал олень. Три охотника стрельнули залпом, чуть погодя, выстрелом в сердце промысловик добил животное.
        Я не стрелял, а фотографировал, за что удостоился одобрительного взгляда начальства. Затем сделал фото стрелков на фоне трофея и сподобился помогать снимать шкуру. Не сложная, но грязная работа.
        Двое свитских из свежего мяса наделали еды. Шашлыка не было, он вульгарен. Тушеное в травах мясо ничуть не хуже, а жаренное в луке и соусе просто великолепно. Под мясо, наконец, выпили. Граммов по пятьдесят, чисто символически.
        Домой приехал поздно ночью, сначала завезли начальство. Пусть поселки почти рядом, через бухту, но дорога времени много занимает. Зашел на работу отдал пленки Самуилу Яковлевичу и пошел отсыпаться.
        В одиннадцать подошел наш фотограф и принес стопу готовых снимков. Быстро мне их показал и отправил в райцентр на простой моторке со знакомым.
        Прибыл к началу застолья. Кроме охотников собралось большинство районных начальников. Похвалили за оперативность. Я скромно умолчал про Самуила Яковлевича, он сам так велел. Посмотрели, похвалили за качество, попросили сделать еще несколько экземпляров некоторых снимков.
        Никита Захарович отметил, что не зря наградили, в хорошие руки попал фотоаппарат.
        Вскоре отпустили, велев быть готовым к субботе. Похоже, меня допустили в свиту районной элиты.
        Дома узнал, что дядя Вася уже собрал мотоцикл. Вишнево-красный с большим совместным черным сиденьем. Оно очень важно. На всяких «днепрах» и «уралах» места для водителя и пассажира раздельные. Но совместные много лучше. Дорога. Ты быстро набираешь скорость, а она ближе прижимается к твоей спине своими мягкими… Э-э… Про что я?
        Да, вспомнил. Завгар показал, как и что в мотике устроено. Посадил водителем, сам сел в коляску. Мы сделали пару пробных заездов по поселку. Научился влет. В будущем я немного гонял на мотоцикле, сейчас осталось только восстановить навыки. Дядя Вася признал меня годным к езде, говорит, девочек катать смогу. Бензобак заправлен под завязку, надо будет, в гараже он еще зальет.
        За работу я подарил печатку, дядя Вася попросил заменить ее цепочкой. Дал и цепочку, и перстень. Хорошему человеку мне не жалко.
        24.07.72
        Весь понедельник меня дрессировал фотограф. Просмотрел отснятые пленки. В каждом кадре указал на ошибки. Снимков без замечаний не было. Тут как на грех пришел клиент фотографироваться на документ.
        Это в XXI веке компьютеры, электроника, принтеры и фотошоп. Смотришь фото на экране, сразу ретушируешь и печатаешь. Здесь же стоит древний деревянный аппарат на огромной треноге. Фотографу приходится лезть под черную накидку, чтобы настроить резкость, причем там лежит маленькая лупа, чтобы настроиться точнее. Потом вставляется кассета и делается снимок. Самая маленькая пластинка девять на двенадцать сантиметров, слава богу, не стеклянная, как было еще раньше. Клиенту нужно фото три на четыре. Остальную площадь теряем? Вы думаете, да? Так нет. Самуил Яковлевич засунул приблуду, которая делает сразу два ряда по три снимка. Клиент уходит до завтра.
        Мы идем проявлять пластинку, когда она высыхает, печатаем не на увеличителе, а в контактной рамке. Потом накатываем снимок валиком на пластину глянцевателя, фото готово. Клиент получает фотографию, Дом быта получает план.
        Вы уже поняли, кого произвели в фотографы? Весь день с перерывом на обед меня гоняли по работам фотоателье.
        Еще пришла девчонка сфоткаться в личное дело. Снимок девять на двенадцать, его делал сам. Я плакал, я рыдал в душе. Надо ж было так подставиться! Вместо непыльной работы художника попасть в кабалу к фотографу.
        Хожу опоясанный Колиным ремнем с пряжкой. Лично мне оно не надо, но уважение выказать обязан, самое дорогое пацан отдал.
        Тетя Даша на обеде рассказала, что Колян в субботу встретил свою девочку. Прямо у трапа самолета встал на одно колено, как настоящий рыцарь. Что-то сказал, протянул коробочку, только дальше пошло не по моему сценарию, она взвизгнула и сама бросилась ему на шею. Кима и раньше уважали, а теперь еще считают самым галантным кавалером поселка. Особенно в свете стишка. Хотя автором выставили меня.
        Еще услышал сплетню про Жеку с Юной. Она на танцах при всех вмазала ему по физиономии и убежала в слезах. А он не зажимал другую, даже не танцевал ни с кем. Тут я был в курсе, раз в кои веки знал больше первой сплетницы поселка, пацаны донесли информацию. Сокол на танцах выпил и по секрету рассказал ребятам, как и в каких позах любил Юну. Нашел, где и с кем делиться. Они сразу разболтали своим девчатам, а те передали Юне. Женьке девочки выказали «Фи!» и решили - такой болтун на танцах не нужен. Пацаны сочувствовали, но с бойкотом женской половины бороться не захотели. В общем, Жека получил по заслугам, одно дело намекнуть близким друзьям, другое - махать помелом при посторонних.
        После обеда зашел Степан Иванович, спросил, почему не прихожу тренироваться? Начальник велел завтра же идти на тренировку и не приходить на работу до обеда.
        Вечером гуляю по поселку. Вася Пушкин навстречу, поздоровались, слово за слово, просит бате на днюху подарок, тому полтинник скоро стукнет. Не откажешь же, правильно? Минус печатка.
        Мать подругу привела, та смотрит умильным взором. Минус перстень и сережки.
        Тетя Рита пришла зареванная с мужем. Дома своими делами занимаются, вдруг Юна приходит. Подходит к Жеке, плюет ему в морду, пришлепывает бумагу, разворачивается и уходит. А бумага - справка от гинеколога. В общем, она девочка еще. Это такой косяк, что хоть из поселка беги. Так девчонку обидеть. Просит подарок, сама с мужем отнесет, будут за сына извиняться. Тут по полной программе - цепочка с кулоном, серьги и перстень. Еще в коробочку красиво упаковал.
        Вечером опять тетя Рита пришла. Вернула ювелирку, не взяла Юна подарок. Машка сидит, белугой ревет. Дескать, я его любила, за что он про меня такое наврал. Я так понимаю, среди пацанов авторитет Сокола опустился чуть-чуть ниже плинтуса. Мало того что девчонку опозорил, еще и небылицу придумал. Теперь в клубе его больше не ждут. Да и наши девчата из школы навряд ли простят. Разве кто из приезжих гулять будет, городская, которая нравов поселковых не знает. Но и ей подружки разом объяснят, как у нас жизнь устроена.
        25.07.72
        Во вторник дошел до заставы, потренироваться в стрельбе. С «марголиным» мне непросто. С карабином и спортивной винтовкой более-менее нормально, а вот начал пробовать пистолет, получилось весьма хреновато, особенно без пригляда тренера. Однако тренировался до обеда. Гильзы собрал, их принимают обратно, а мне еще стрелять и стрелять, выданного явно не хватит.
        В столовке тетя Даша, красуется подаренным перстнем на пальце. Она уже в курсе вчерашнего объяснения Юны с Жекой. Девчата постановили Машку под опеку взять. Ее поддержать надо, с таким козлом гуляла и даже не догадывалась про его подлую натуру.
        Завклубом сняли с должности и поставили завкинотеатром. Из-за скорой профнепригодности. Наверняка Колян ей моментом ребеночка заделает, а в клубе работа нервная. Кинотеатр гораздо спокойней, а деньги те же. Это Светке объявили, когда они с Коляном утром заявление в поссовет принесли. Свадьба через месяц. Клубом будет рулить бывший завкинотеатром. Чтобы он на рокировку согласился, ему талон на мотоцикл пообещали.
        Девчонка полузнакомая подошла, говорит: замуж собралась, что просит - ясно. Ни фига себе заявочки, я им что, ювелирный магазин? На тетю Дашу смотрю, она вроде ни при чем, но просит:
        -Алёшенька, девочке надо помочь, она ребеночка ждет.
        -А парень в курсе, что женится?
        Минус два обручальных кольца и коробочка. Стишок в придачу. Из тех, интернетовских:
        У меня растет живот,
        Значит, кто-то в нем живет.
        Если это не глисты,
        Значит, его сделал ты.
        Невеста в восторге убежала.
        Остаток дня фотограф меня гонял по печати фотографий. Узнав про количество настрелянных патронов, обещал дать, сколько надо, но на соревнованиях результат обязан буду показать.
        Дома появились три новых баллона икры и балыка тушек десять. Когда деньги заносили, передали для меня. Набор, что Юне предназначался, заначил до случая, а то чувствую, скоро ничего не останется.
        Пришел, знаете кто? Игорь Николаевич, наш учитель математики. Попросил два обручальных кольца. Ему где-то лет тридцать пять, наконец сподобился. Я помню тот скандал из прошлой жизни. Наш добрый учитель женился на выпускнице, как только ей стукнуло восемьнадцать. Только тогда в поселке узнали, что они уже два года спят вместе, причем ее родители в курсе.
        Дома решил почистить дяди Петин ИЖ-5. Как и «немку», полностью разобрал, стал смазывать, вижу в прикладе, с противоположной стороны от наплечника щель. И думаю, а зачем деревяшку бечевой стянули? Опять же лак слишком густой. Может, щели замаскировать хотели? Бечеву срезал, шпатель вставил, пошевелил…
        Развалился приклад на две части. А в дереве вырезаны выемки, и в них запаянные целлофановые пакеты. В первом паспорт на имя Лисичкина Поликарпа Егоровича. Прописка в поселке Лесном, Алтайского края, фотография дяди Пети. Во втором пакете банковская упаковка потертых пятерок, пятьсот рублей. В третьем - упаковка новеньких сотен, десять тысяч. И еще в одном два круглых жестяных пенальчика из-под валидола.
        Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд! Это что такое? Видать, Чалдон был готов линять в любой момент в светлые дали. Из-за его дел оно понятно. Что же тогда в чемоданах лежит? Если шлих, то его не продашь. До 1990-х во всяком случае. Связи нужны, контакты. Однако не факт, что КГБ их не отслеживает. Да и денег у меня много. Мои меньше за пять лет Камчатки накопили, чем я сейчас нашел. В паспорте бумажка лежит. На ней написано: «Если я помер, то завещаю тому, кто нашел письмо, свою казну. Взамен он должен похоронить меня, поставить хороший крест на могиле и заказать в церкви помин моей души сорок раз. Ибо много грешен я. Поминайте раба божьего Петра».
        Охренеть! Я оказался наследником Чалдона!
        Ниже была приписка: «Третья будка, валун между входом и родником. Четыре пуда песка, с пуд самородков, рыжье, сотня монет и денег, сколько осталось от нашей артели».
        Будка - это на местном жаргоне такая избушка, где охотник может обогреться, поспать и поесть. Обязательна печка. Дрова собирают по отливу, там выброшенных палок много валяется. В конце осени завозят уголь и деревяшек для отопления. Однако сжигать запас полностью очень дурной тон. Может, человек в крайности придет, а обогреться-то будет нечем.
        У стен с двух сторон стоят нары. Человека четыре лягут свободно, если восемь, тесниться придется. Между нарами стол для еды. Есть полочка. Хороший тон положить на нее остатки продуктов, которые не портятся. Вдруг прохожий оголодал. Другой обычай - старые продукты съесть, а свои свежие положить. Будки - дело святое.
        Рассказывают, одна компашка по пьяни будку сожгла, так ни им, ни их женам не платили, пока они не восстановили сгоревшее. Но и потом отношение было такое, что при первой возможности они сбежали из района.
        Первой будки нет. Наверное, была когда-то, никто не помнит. Вторая, километрах в трех от поселка на сопочке. Третья километров восемь от поселка, если по отливу идти. Остальные стоят по побережью. Главный критерий, чтобы зимой снегом не заметало. Возможно, есть и другие будки, но про них не слышал. Промысловик я только по билету.
        М-да… И что делать прикажете? Ой! Я же еще два пенальчика вытащил! Открутил крышечки, достал ватки и высыпал ровно двадцать два завернутых в папиросную бумагу камешка. Меньше семи миллиметров не было, больше девяти тоже. Все граненые. Четыре красных, три зеленых, два голубых и два желтых. Остальные бесцветные. Переливаются на свету. Стекло царапают.
        Взял полкуска сахара, накапал нитроглицерину, положил под язык и лег. Больше полугода сердце не беспокоило, а сейчас прихватило. Волноваться не стоит. Надо принимать жизнь как есть. И удачи, и неприятности. Пытаюсь успокоиться. Надо чуток отлежаться, заодно врача вызвать. Кстати, для поддержания диагноза полезно. Чтобы в армию уж точно не взяли.
        26.07.72
        Утром пришлось идти к врачу, после вчерашнего вызова на дом обязан. Все как обычно, неясно, зачем ходил. Систолический шум никуда не делся. «Лёша, не волнуйся, меньше двигайся и обязательно носи с собой валидол». Слышал сотню раз. Что еще врачи могут придумать? На работе ничего никому не сказал. Зачем посторонним знать лишнее?
        На складе магазина нашелся завалявшийся набор дерева для ИЖ-5. Приклад и цевье из ореха, крепеж вороненый. Цена, только не смейтесь, 29 дореформенных рублей, то есть на сегодняшний день 2,90. Дешевка! Федор Тимофеевич сказал, что по тем временам само ружье с рук около 120 стоило, 29 рублей за деревяшки считалось дорого. Сейчас ординарная двустволка ИЖ-58 больше сотни стоит, а тогда, по словам старого охотника, цена была шестьсот. Кто не знает, по реформе 1961 года старые десять рублей менялись на один новый, цены тоже поделили на десять.
        На стрельбище десятками жгу патроны, в конторе меня натаскивают на фото. Развожу проявитель с закрепителем, слушаю наставления, снимаю, проявляю, печатаю. Такое впечатление, что всю оставшуюся жизнь буду работать фотографом.
        Приходила девчонка с осчастливленным стишком парнем. Слава богу, не ко мне, а в ателье - шить платье. Тишком подмигнула, дескать, дожала беднягу.
        Предсказуемо, ювелирку, привезенную мною с материка, расклевали. Денег неплохо поднял, но что важнее, приобрел авторитет. Продавал же по магазинной цене, вот народ и оценил.
        Привел оружие в порядок. Приклад на дяди Петин ИЖ встал, как родной, а вот цевье не пригодилось. У моего оно отрывное, а в комплекте нового образца, под защелку. Старый приклад сгорел в печке, а смазанное и заполированное ружье встало в шкаф. При первой же возможности надо подарить его кому-нибудь.
        Гильзы ИЖа от золотых пуль освободил. Из двадцати гильз вытащил сорок круглых пуль, общим весом за 800 граммов. Обернул каждую в кальку, сложил в коробочку и убрал в упаковочный ящик, специально пару штук взял на работе. Туда же заложил вещи дяди Пети, про которые знать никому не стоит. Коробку с сотней мелкашечных патронов сюда же заныкал. Вдруг чего. Работал в нитяных перчатках, чтобы пальчиков не оставлять. Ящик убрал в контейнер. Пусть до весны стоит, потом разбираться буду.
        Гильзы ИЖа вновь снарядил припасами Чалдона. Надо же пристрелять ружье на стрельбище. «Вальтер» почистил, смазал для хранения. На него документы есть. С натяжкой его даже можно считать спортивным оружием, но светиться с ним совсем не хочется.
        Пустой жестяной чемоданчик от тестера был признан мною достойным хранилищем для денег. Металлический, во-первых. Крепкий замок, во-вторых. Почти полностью герметичен, в-третьих. Причем «почти» легко исправить, уплотнив резинкой щель между корпусом и крышкой. Деньги, пенальчики от валидола и остатки ювелирки легко поместились. При себе оставил только пару сотен, купюрами не крупнее десятки.
        Чемоданчик густо смазал машинным маслом от ржавчины и прикопал в углу сарая. Вроде ничего компрометирующего в доме больше нет.
        Жеку по поселку никто не зовет иначе как дискобол, только «диско» заменили словом, начинающимся на букву «П». Он очень переживает. И Юну потерял, и даже взрослые смотрят как на последнего гада. Мать его карманных денег совсем лишила. Отец почти не разговаривает.
        Сокол хочет лететь в Питер, поступать в техникум, однако денег наскреб лишь на дорогу. У родителей просить не хочет, он гордый. Стрельнул полсотни у меня в долг. Думаю, навряд ли отдаст, но одолжил. У меня много, а парня жалко. В субботу уезжает.
        Вообще, история поселка здорово поменялась. Ким не пошел работать и не спился, а поступил учиться в техникум. Сокол - вот тоже к нему уезжает, а в прошлой жизни после десятого класса пошел на завод токарем.
        На работе, как самого молодого, тетя Даша послала к дяде Вите домой, тот на работу не пришел и кушать тоже. А у себя он не готовит, два раза в день ходит столоваться. Делать нечего, пошел к нему в барак. Стукнул в комнату, вроде молчит. Надавил, дверь открылась.
        Комната квадратов восемнадцать, у окна кровать, на кровати дядя Витя лежит в испарине. Температура под сорок. Быстро рванул на вход, там телефон, и позвонил в больничку. Врач приехал, даже думать не стал, сделал укол и забрал больного. Говорит, похоже на сильную простуду.
        Меня что за сердце тронуло? Сухофрукты поделены на пайки. На одной штучке кураги три изюмины лежит. На хурме две. На грушах и яблоках по четыре. Видать, по тюремной привычке, чтобы дольше растянуть, разделил, разложил на доске и замотал целлофаном для сохранности. А обстановка у него в комнате небогатая.
        Доложился тете Даше, она захлопотала, банку киселя налила, велела отнести. Я в магазине бутылку соку и банку болгарского вишневого компота купил. В приемном покое сказали, что с больным все нормально, скоро здоров будет. Вот если бы ночь так пролежал, было бы грустно. Передачу ему отнесут, но свидеться пустят только послезавтра.
        27 -29.07.72
        До обеда стрельбище, после обеда пошел проведать больного. Сам лежал в нашей больнице. Кормят обильно, но довольно однообразно. Что вы хотите при такой отдаленности? И скучно. Значит, надо переслать что-нибудь для развлечения. «Какой старый зека не любит чая? - подумал я. - Даже заваривать его, и то развлечение».
        Вы слова записывайте, вдруг, не дай бог, придется вспомнить. Не везде примут, но весь набор будет полезен. В продмаге взял плитку чая. Именно прессованную плитку, такого чая я не видел ни до, ни после Камчатки. По смутным слухам, именно плиточный чай хорош для чифиря. Итак, «чай прессованный, №3» - одна полукилограммовая плитка. И не спрашивайте про №3, я многие годы пытался понять, есть ли номера 1, 2, 4 и что вообще значит эта цифра. Сахар колотый, полкило. Не пиленый, а тем более, упаси господи, не быстрорастворимый, именно колотый предпочитают настоящие варнаки. Сало шпик, один килограмм. Я сказал, мне не на жаревку, а кушать, отрезали кусок потолще. Колбасы нет, но банка колбасного фарша лишней не будет. Кило белых пряников «Полярных», кило темных «Медовых», кило сосательных леденцов «Взлетных», килограмм карамели «Весовой», ну той, что без фантиков. Головку чеснока взял из дома, соль и перец в маленьких солонках - тоже. Чисто для витаминов болгарские «Айвовый компот» и «Сок персиковый». Десяток коробков спичек, упаковку папирос «Беломор» по 22 копейки. Можно было бы обойтись и «Волной» за 16
копеек, но я не экономлю на знакомых.
        В универмаге приобрел нож «Охотничий», у которого из охотничьего было только два эжектора двенадцатого и шестнадцатого калибра, зато крепкое лезвие, открывашка и вилка. Брусок. Пусть сам нож заточит, делать ему там нечего. «Спиртовка бытовая» с коробкой сухого спирта. «Кружка туриста» с крышкой в комплекте, объемом в пол-литра. Чай заваривать. Надо бы и себе купить, удобная вещь. Еще обычная жестяная кружка для питья. Ситечко для чая. Баловство, но сидельцы любят через него наливать, а стоит копейки. Мыло «Хозяйственное» и «Детское» в мыльнице. Два вафельных полотенца и десяток носовых платков. Блокнот и набор в четыре цвета простых шариковых ручек. Думаю, на первый раз хватит.
        Дяде Вите стало лучше, завтра можно будет свидеться. На сумку с передачей нянечка посмотрела с сомнением, но я дал клятву, что ничего алкогольного там нет. Она поверила и отнесла болящему. Еще посоветовала принести теплые носки и кофту, а то, когда проветривают палату, очень дует.
        Вечером опять поехал кататься по поселку, встретил Ириску.
        Предлагаю ей:
        -Садись, прокачу.
        -Нет. - Девочка смутилась. - Я в платье.
        -И что? Садись в коляску.
        Ирка потребовала:
        -Не смотри. - И уселась за мной, тщательно оправив юбку.
        Уже на тридцати километрах в час пассажирка стала чуть взвизгивать на легких неровностях дороги, крепко обнимать и прижиматься.
        На второй будке я остановил мотоцикл, и мы начали целоваться.
        -Ты Соньке пытался сиськи щупать, - обвиняюще сказала подруга. - Она сама рассказывала.
        Я не стал оправдываться, только положил ладонь на ее грудь и, не переставая целовать губы, расстегнул несколько пуговичек, открывая путь для руки.
        -Немедленно прекрати! - велела она почти сразу. - Я не такая, как Сонька!
        Еще чуть погодя вырвалась.
        -Поедем обратно, а то мама убьет меня.
        У ее дома мы расстались, даже не поцеловавшись.
        Ночью в камералке случилось ЧП. Взломали склад и вынесли ящик аммонала. Ящик взрывчатки весит сорок килограммов. Два умных пацана вытащили его со склада и волоком… именно волоком… еле-еле доперли до сарая одного из них. Рыбу решили глушить. Где и как пока - не придумали, оба приехали только этим летом. Снежной вьюги, проливного ливня, бурана или чего другого, уничтожающего следы волочения, не случилось. Поэтому к юным гениям взлома пришли уже рано утром и высказали им то, что хотели высказать.
        Милицию вмешивать не стали по малолетству преступников, но отцы своим сыновьям всыпали по первое, второе и все последующие числа. А вот к геологам пришла проверка.
        Хорошо отчим в поле, крайним сделали его заместителя. В самый разгар работы весь день никого не пускали в здание. Не на склад, именно в основное здание. Смотрели ведение учета драгметаллов и перевешивали присланные поисковыми партиями золотые образцы. Целых восемнадцать граммов с десятыми. Ну, сколько осталось из еще не отосланных в Питер образцов. Вечером уехали, предупредив о неполном служебном соответствии заместителя отчима. Накопать ничего не накопали.
        Вообще-то, на столе у мамы стоял неучтенный самородок. Весом около двух, может трех, граммов, но он засел в породе и пробы на нем не стояло. Потому его и не обнаружили. Камнем бумаги от сквозняка проверяющие прижимали. Ну не геологи они. Вот если бы им кто-то подсказал… может, и на статью бы намотали. Но не нашлось добрых людей. А без пробы пойми, что тут такое. Еще тебе слов насыпят навроде матерных - колчедан, пирит, хренит. Таких камней здесь тонна, чего зазря глазеть.
        В общем, на сей раз статья маму миновала. От греха подальше она домой принесла тот камень. Красивый. Из грозди белых кристаллов золотая крупинка выглядывает. Поставил его на полку к друзе аметистов. Если что, не проверяли, красивый камешек и только. Так придраться сложно, если не расчистил, не докажешь.
        За обедом в столовке получил набор обычных сплетен и слухов. Далее купил теплые вещи больному. Носки шерстяные, такие, знаете, мохнатые, с начесом, а чтобы они не кололись, - три пары нитяных гольфов. Заодно по паре трусов и маек, а то вдруг переодеться ему не во что. В кофтах ничего не понимаю, взял тонкий шерстяной свитер, главное грудь закрыта.
        В продажу выбросили малиновый сироп, не варенье, но тоже полезно. Пару бутылок прикупил, еще компот персиковый и сок томатный.
        В больнице закутали в халат и отправили в палату.
        Место дяди Вити у окна. Кто бы сомневался! На кровати напротив тоже бывший сиделец, на остальных обычные люди. Болящий, не отказываясь, взял передачу, поблагодарил и стал распаковывать, второй подставил табуретку и завистливо похвалил:
        -Ты, пацан, всю хату греешь. Бацилла, глюкоза, чайковский… Ничего не переводится.
        -Сейчас чифирнем, - не то предложил, не то сообщил дядя Витя.
        На тумбочке стоит спиртовка, прикрытая чистым вафельным полотенцем. Ее разжигают виртуозно расщепленной на две половинки спичкой. Спички есть, но сказывается привычка экономить. В кружку наливают воды из графина, и, пока она закипает, ведем неспешный разговор о делах поселковых. Подопечный сразу надел носки и свитер, хотя окно закрыто. Тут понимаю, человек просто гордится передачей и показывает принесенное. Вода закипела, был засыпан перетертый по-хитрому чай, опять ждем, пока он «упадет». Затем следуют какие-то сложные манипуляции, снова высматриваем, чтобы напиток «подорвался». Наконец чифирь признан готовым. Через ситечко он переливается в кружку, на появившемся блюдечке лежат куски сахара, карамель и леденцы.
        Дядя Витя кидает конфету в рот и неспешно делает два глотка.
        Потом моя очередь. Тоже сую в рот карамельку. Глоток, второй, передаю дальше. Терпкий, горчайший вкус. Меня непроизвольно корежит.
        Еще один обитатель палаты тоже передергивается, приняв дозу, очередной сразу идет в отказ.
        На втором круге отказываюсь и я, ссылаясь на сердце. Ритуал исполнил, разок поучаствовал, уважение выказал, а дальше не обязательно. Зато теперь могу сказать: настоящий чифирь пробовал.
        Перед третьим кругом знатоки нацедили новую порцию, распахнули настежь окно и взяли в зубы по папиросине «Беломор». Двигаются солидно, неспешно, достойно. Нянечки не против чая, вот доставляющих алкоголь они не любят и гоняют.
        Из больнички не иду, лечу. Энергия переполняет, хочется бежать, кричать, что-то делать. Эк как меня торкнуло всего с пары глотков.
        Ириска соглашается пойти в кино.
        Целоваться с ней начали еще в журнале.
        Уже в начале фильма моя рука была убрана с ее груди. Затем еще и еще раз.
        Пока ладонь не изгнали с коленки, она стала гладить шелковистый чулок все выше и выше. Потом нежную плоть между краем чулка и трусиками. Тут ножки были плотно сдвинуты, а ладонь раз и навсегда изгнана с завоеванной территории. Правда, целоваться мы не перестали.
        Чтобы не разочаровывать девочку, продолжил атаки, но преодолеть сопротивление не смог. Хотя Ириске игра нравилась.
        Провожая домой, урвал еще пару сладких чмоков.
        В субботу вместе с «Белкой» взял с собой СКС. Тяжеловато, но не пешком же пойду.
        Охотник из обкома улетел, потому народ выпивал. Совсем немного, однако, не как в прошлый раз, когда весь день сухими были. Добрались на катере до лагеря, пересели в две моторки. Я засомневался: брать ли фотоаппарат? Однако получил «не боись».
        На сей раз охотились на нерпу. Промысловик предложил и мне стрельнуть. Вообще это была его забота, наши охотники даже с тридцати метров в голову не попадут, но егерю было интересно новичка в деле посмотреть.
        Сделал два выстрела метров со ста, оба в голову. Народ проникся. Дальше зацепили тушу, дотянули до берега, и я опять помогал снимать шкуру. После победных фоток с охотниками у трофея, конечно.
        Закончили быстро и, чтобы день не терять, пошли на куликов. У меня «Белка» с гильзами, набитыми десяткой, самой мелкой дробью. Охотились самотопом, то есть без собак. Тут пригодились болотные сапоги. Кулички уже начали собираться в стайки, по десяточку. Ягодники, они самые сладкие. Их так зовут потому, что сидят на ягодах. Когда взлетают, то сначала набирают скорость, тут их и бей. Не успел, птицы подлые противозенитными зигзагами метров десять или двадцать идут, не попадешь. Потом полет выравнивается, но расстояние больше, но и кучность дроби меньше, хотя попасть можно. Мне без опыта, да с однозарядкой было тяжеловато, но коллективом набили много.
        Нерпу не едят, мясо рыбой пахнет. Однако пожрать и без нее хватало. Люди из свиты еще приготовили по паре куличков на человека. Вкуснятина. Мне с собой для семьи десяток дали, маме тоже понравились.
        За столом слушал, как умные люди думают «царскую» охоту устраивать. Нерпа была отвергнута напрочь. Не зрелищно, холодно и гость никуда не попадет. Росомаху найти можно, но зверь серьезней медведя. Гуси еще вес не набрали, кулички мелкие. Однако и их предложим, может, сгодятся. А так, кроме как на оленя и вести некуда.
        Потом стали думать про подарок гостю. Меха в национальном стиле? Оленья шкура очень лезет, сразу на выброс. Горностай? Так его надо было раньше приготовить. Они зимние хороши, а сейчас где возьмешь?
        Я предложил подарить большой самородок или бутылку золотого шлиха. Можно для прикола этикетку приклеить. «Корякское особое», например. Идея понравилась. Но где взять золото?
        Тут промысловик задумчиво молвил:
        -Моют люди некоторые… Супротив закону идут, однако… Но моют, можно спросить.
        Ему было поручено решить вопрос. В такой компании Уголовный кодекс совсем не страшен.
        30 -31.07.72
        В воскресенье решил опять сходить на охоту. Благо субботу начальство работой засчитало, весь понедельник гуляю. Собрал рюкзак. Две банки гречневой каши с тушенкой. Вкуснейшая вещь! Две банки просто тушенки. Пакет пшенной крупы, чай, сахар, соль, сухари, спички. Маленький туристский топорик, котелок и фляга. Нож на пояс. Патроны в подсумок. «Белку» на плечо, и пошел по отливу. Не поехал на мотоцикле, именно пошел. Один. Может, романтик я, понимаешь.
        Вторая будка. Остановился, отдохнул. Я никуда не спешу.
        Третья будка. В следующий раз надо пораньше выходить, еле успел до прилива. По пути чуток дров на берегу поднял. Печку разжег. Еда - банка каши и сладкий чай с сухарем. Походил, осмотрелся вокруг. Лепота! Есть кулички! Есть! Болотце рядом, а там ягод! И они на них пасутся. Дровишек еще нашел. Запас - он никогда не мешает. На печке водичка на кашу в армейском котелке закипает. Внутри него я еще большую алюминиевую кружку приспособился носить. Ну как я? Отчим посоветовал, а я послушался опытного геолога. В кружке вода на чай греется. На свежем воздухе аппетит разыгрался.
        Как каша почти дошла до кондиции, с полочки банку тушняка взял, свою поставил. Запах! Это тебе не через тридцать лет тушенка из мослов и жил с ароматизаторами, ни языку, ни желудку радости нет. Многие не любят пшенку, а мне только дай. Лежит такая бледно-желтая горочка на дне котелка. Сама истекает соком от тушенки, а в ней мясо прячется, как партизан в кустах. Но шалишь! Духан идет такой, что меня не обманешь. Я эту кашу хитрую ложкой, ложкой. От меня не уйдешь!
        Чифирь не завариваю. Не любитель, да и для сердца вредно. Купца за крепость уважаю, его и сотворил. А к чаю сухарик в крышечке котелка лежит. Самый обыкновенный, белый, а еще там ранее собранная голубика. Крупная ароматная и сладкая. Моя самая любимая ягода. Сухарик двумя пальцами возьмешь, как лопаткой, черпанешь ягодок и в рот. Сухарик скрипит под зубами, крошится. Ягодки лопаются и на язык соком брызгают. Вкус описать невозможно. Прожевал, глоток чая. Крепкого, сладкого, цвета темного янтаря. О диете мы в старости думать будем. Много ли человеку надо? Глазами еще столько же съел бы, но желудок не принимает. Отдохни, говорит.
        Шум. Двигатель. Моторка. В ней двое. Не наши. Из райцентра, наверное.
        -Здорово, пацан!
        -И вам здрасьте!
        -Кулики здесь есть?
        -Есть. Как не быть.
        -Не! Болото маленькое. Нам советовали километра два дальше проехать.
        -Дело хозяйское. Удачной охоты!
        Отошли и за следующим распадком пристали.
        Я ягоду собираю, они палят. Азартные! И патронов не жалеют. Сразу видно, приезжие.
        Возвращаюсь. Котелок с голубикой на огонь ставлю. Пусть томится. Люблю я томленую ягодку. Слышу, топают. Те двое.
        -Пацан! До поселка далеко?
        -Говорят, отсюда восемь километров. Садитесь, передохните. Чаю хотите?
        -Не! Некогда! Мы за помощью. Лодку унесло.
        -Вы ее не привязали?
        -Привязали. Сорвалась.
        Ну, может, так привязали, но скорее забыли. Если лодку правильно вытянешь на берег, куда она денется? А коли в море унесет, за ней никто не пойдет, самоубийц мало. Но рано или поздно ее на берег выкинет. Знать бы где, у нас или в Японии. Побежали охотнички дальше. Запалятся, пока дойдут. Торопиться не спеша надо. Патронташи у обоих пустые, а куличков полдюжины на двоих. Точно приезжие. Ладно, спать пора.
        На завтрак гречка с тушенкой прямо из банки, да чай с ягодой и сухарем. Прошелся чуток самотопом в сторону вчерашних охотничков. Десятка три куличков взял, однако.
        А на бережку лодка стоит. Правильно на берег вытянутая. На вбитый штырь привязана. Прилив-отлив простояла, как влитая. Выпимши, видать, были, судя по бутылкам в лодке, вот и пропустили. Мог бы перегнать, но не знаю кому. Да и чужого брать не принято.
        Вернулся, доел вчерашние остатки каши. Неиспользованную банку тушенки на полку положил и обратно в поселок потопал.
        Километра два прошел. Шум. Моторка. Помахал. Приблизились. Двое. Один вчерашний, другой злой на него. Вот по нему сразу видать - настоящий охотник.
        -Лодку ищете? Она на берегу стоит, у распадка. Вы, наверное, вчера ближе ко мне вышли. Нормально зачалена. Я на всякий случай еще лагу забил.
        -Спасибо, пацан. Эти… охотнички… ее у меня одолжили. Век их не видеть.
        Ну, еще добавлено несколько оборотов для связности речи и цельности понимания характера персонажей.
        В поселке мама ягодников подхватила, сразу ощипывать стала. Отчим заехал. Гости пришли, отчим на побывке, как не собраться. Опять же кулички. Женская часть компании мигом ощипала тушки. Мукой пух сняли, натерли солью с перцем, растопили сало и пожарили на сильном огне.
        Однако казну надо за раз вывозить. Следы раскопа легко не скроешь. И людей много ходит. А как везти? На мотоцикле? За отлив доеду. Или моторку одолжить?
        Да, еще слух по поселку прошел, что я японского диверсанта застрелил, когда был на охоте.
        4.08.72
        Целыми днями работаю как проклятый. Самуил Яковлевич натаскивает меня на моих же снимках. Я делаю все сам: от разведения химии и проявления до печати и глянцевания. Причем под жестким приглядом руководителя. Фото людям нравились, пара пейзажей даже попали в районную газету. Денег заплатили смех один, зато выдали удостоверение внештатного корреспондента. Выпросил и второе на имя - Милютова Кайнына Выквановича, типа мой псевдоним. Под ним и печатали работы.
        Даже заметку тиснули. Написали про то, как коряк делает снимки родного края. Для газеты козырная тема, националы самые желанные авторы. Кто надо, знает, а остальным показывают работу с национальными кадрами. Я по десятку номеров со своими фотками подкупил, благо цена газеты всего 2 копейки.
        В Туапсе соседям экземплярчик послал. Вроде похвастаться, но в основном для поддержания легенды. В больницу почти каждый день таскал передачи. Там меня традиционно угощали чифирем. Традиционно же пил первый круг, а затем сидел еще с полчаса, пока народ степенно обсуждал новости.
        Когда дядю Витю выписали, велели неделю сидеть дома, не выходя на улицу. Он не послушался, сразу пришел на работу. Понятно - что ему одному в четырех стенах на сухомятке сидеть? На работе и покормят, и от скуки страдать не дадут. Опять же лишнюю копейку можно заработать.
        Старик везде и всюду ходит в подаренном мною свитере. Про передачи слова не сказал, но зашел в студию и выложил на стол нож. Это не моя показушная старая финка, это отличная вещь. Клинок, похоже, сделан из плоского напильника. Рукоять наборная из оргстекла. Прозрачная с белыми, красными и зелеными вставками. Судя по всему, орнамент что-то значит, но не знаю что. Гарды нет, однако рукоять удобно лежит в ладони при хвате. Лезвие не слишком длинное, без дола, однако центровка, закалка, острота на высоте. Вспомнил слова Высоцкого о воровских ножах:
        Они воткнутся в легкие,
        От никотина черные,
        А рукоятки легкие,
        трехцветные, наборные.
        -Это да, такое бывает, - согласился владелец. - Как тебе ножик?
        -Фирма, - выдал я суждение. - Большого мастера работа.
        Человек напыжился, видать, сам и делал.
        -Гривенник дай. Дарю на память. Не за дачки, а за то, что ты правильный пацан.
        Появляются ножны, искусно вырезанные из истертой морем деревяшки, на них надпись: «Лехе Писарю от Вити Калины». От такого не отказываются.
        -Все едино на работе ерундой занимаешься, может, я тебя чему полезному научу. Ко мне пойдем, покажу что.
        И показал! У него одних замков с полсотни разных, от древних дореволюционных до наших самых современных. Древние, кстати, порядка на два сложнее новых будут, от сейфов они. В дополнение к коллекции увидел два набора инструментов. Один для шнифера - взломщика стенок у сейфов, другой медвежатника - отпирателя замков. Чувствую, выучусь на очень веселую и интересную профессию, какую ни в одном вузе не преподают. Отказываться не стал, дело полезное. Мало ли, как жизнь сложится.
        Кстати, мне припомнили, что в кооперативе числюсь учеником слесаря. Так что ничто не мешает подучиться и через квартал попробовать на третий разряд сдать. Дядя Витя пообещал сначала научить затачивать инструмент, затем показать, как закаливают режущие кромки. В конце концов, буду сам себе справу готовить. Балерина[29 - Балерина - инструмент медвежатника. Вращающийся по кругу резец. Предназначен для вырезания круглого отверстия в металле. Если резец алмазный - для вырезания в стекле.], гитара[30 - Гитара - инструмент для взлома. Помесь ломика с закалённым долотом.], гусиная лапа[31 - Гусиная лапа - инструмент для взлома сейфов, похожий на консервный нож.] получатся не сразу, сложный инструмент. А вот фомича[32 - Фомич - фома, фомка. Инструмент для взлома. Помесь ломика с гвоздодёром.], мальцы[33 - Мальцы - отмычки.] и лапки[34 - Лапки - вид клещей-кусачек для перекусывания дужки замка.] сделаю для себя через месяц-другой.
        Зашел Самуил Яковлевич посмотрел на замки, вздохнул. Тут оказалось, то, что он не сидел, не его заслуга, а исключительно недоработка правоохранительных органов. Он мне говорит:
        -Леша, я понимаю, ты романтик. Но ты же еще умный человек, зачем тебе становится скокарем?[35 - Скокарь - квартирный вор.] Есть много других хороших специальностей. Один гастроль в год, и остальное время греешь пузо на пляже в Сочи.
        -То-то ты здесь загораешь безвыездно, - ревниво возразил дядя Витя.
        -И что? Случилась маленькая накладка, живу здесь, однако вольняшкой. Давай лучше перетрем, куда пацана пристроить сможем. Ширмачом[36 - Ширмач - карманник. От слова «ширма» - карман верхней одежды.] Леше не стать, каталой[37 - Катала - профессиональный карточный игрок. Часто, но далеко не всегда шулер.] тоже, пальцы не те. Но он умный, значит, кое-что придумать можно.
        Ничего-то я про свое начальство не знаю. Может, оно и к лучшему? Меньше знаешь - крепче спишь.
        5 -6.08.72
        В субботу стало слегка штормить. Ветер поднимается. Дождя нет, но точно будет. А у меня законный выходной. Надел дождевик, кинул в коляску МЛП-50 и поехал по отливу.
        Вы не знаете, что такое МЛП-50? Необразованные люди! Малая лопата пехотная длиной 50 сантиметров с остро заточенным пятиугольным штыком. Очень полезная вещь в хозяйстве.
        В третьей будке никого, вокруг тоже. В надвигающийся шторм на лодках только самоубийцы катаются. Думаю, можно посмотреть, что под валуном лежит. Подкопал, валун не сказать глубоко засел, чуток откатил. В песке спрятан завернутый в рубероид маленький чемоданчик. Раньше такие «балеткой» звали. Под ним, опять в рубероиде, небольшой сундучок лежит. Деревянный, но с железными уголками. Рядом двухлитровая фляга, скорее бидон с широким горлышком и четыре бутылки из-под шампанского. Ну, понятно, в каждой бутылке около пуда шлиха, а остальное даже смотреть не стал, перенес в коляску и накрыл сверху штатной накидушкой.
        Потом собрал весь рубероид и вернул валун на место. Досыпал песок. Пока возился, стал накрапывать меленький дождик.
        Печку раньше растопил, в кружке чай заварил. Много сахару и чуток сухарей, хватит до дому голод перебить. По отливу не спеша поехал. Если считать по весу, то в коляске здоровенный мужик сидит, гнать опасно, занесет.
        Рубероид по пути выкинул, следующим приливом его смоет вместе со следами шин. Дождь крепчает, однако не размокну.
        По поселку проехал до дома и поставил мотик в сарай. Из коляски взял только балетку, с остальным не стал терять времени, пошел домой.
        Дождь расходится, штормить дня три будет.
        Чемоданчик под койку, открывать нельзя, родители дома. Ночью долго уснуть не мог, однако перетерпел до утра.
        Утром, когда предки ушли в гости к Невстроевым, застелил старыми газетами верстак, приготовил ведро для мусора и стал вскрывать чемоданчик. Замок отжал отверткой, под крышкой толстый полиэтилен. В нем запаяны другие пакеты. В самом большом - банковские пачки денег. Худо-бедно шестьдесят пять тысяч. Кое-кто за всю жизнь столько заработать не сможет. В другом - сберкнижки на предъявителя с «небольшими» суммами по три-пять тысяч, общим счетом тридцать девять тысяч.
        Открыты счета в разных сберкассах Петропавловска, положены с 1963-го по прошлый год. Понятно, почему так, деньги для Камчатки приличные, но не безумные. Снять может любой, надо только паспорт засветить.
        Претензии типа «где взял» на первые два пакета плюс-минус смогу отбить, «дядя Петя подарил» и точка. Вот третий пакет - реальный срок. Валюта. По меркам XXI века ее немного, но по нынешним временам до пятнадцати лет. Две тысячи триста долларов, пятьсот тридцать фунтов, восемьсот пять марок и иены. Их много, чуть больше двухсот тысяч. Но сколько они стоят в долларах, не скажу.
        Больше в балетке ничего не было. Сбылась мечта идиота, деньги нашел? Теперь думай, что делать дальше. Мыслей, однако, не было. Может, только одна - как заныкать?
        Остатки балетки и прочий мусор сжег в печи. Потом пошел во двор. Пустой ящик из-под ЗИПа перенес в контейнер, дно застелил обрезками стекловаты, сверху положил бутылки со шлихом. И из-под шампанского, и чекушку, которая первой появилась. На бутылки и между ними набросал еще стекловаты.
        Не затаскивая домой, прямо в сарае открыл бидон. Он не очень большой, но тяжелый. Крышка по диаметру чуть меньше ширины самого бидона. Алюминий «прикипел», и еле удалось отвинтить.
        Внутри оказался брезентовый мешочек с самородками. Самый большой - чуть меньше половины ладони, толщиной в палец. Еще два на треть меньше, а остальные в фалангу пальца. Разные пальцы, разные фаланги, разные самородки. Фляга хорошо вписалась в ящик с бутылками. Груз получился неподъемный, но таскать его никто не собирается.
        Судя по записке, с золотым песком я закончил полностью, остался только сундучок. Заношу его домой. Дерево крышки разбухло, и открыть долго не получалось, пришлось отжать стамеской. Внутри, аккуратно завернутые в мягкие тряпочки, лежат массивные золотые вещи.
        Три тяжелых портсигара, двое часов с цепочками, с дюжину мужских перстней, пара дюжин женских колец, полтора десятка пар разных сережек, семь брошек, три массивных браслета, колье, здоровый крест с цепью и три длинные, тяжелые шейные цепочки. Я думал такой стиль «цепь от унитаза» придумали в девяностые, но нет, вот они лежат. Вещи в основном с камнями, но не думаю, что с брильянтами-рубинами, попроще чего, уж больно они крупные.
        Особняком завернута коробочка с набором именников[38 - Именник - именное клеймо мастера-златокузнеца в дореволюционной России (жарг.).] с вензелем «ГВ» и клейм с пробами золота, но не нашими, советскими, а еще царскими.
        В деревянной шкатулке нашел сто два золотых империала[39 - Империал - русская императорская золотая монета. Чеканилась с 1855 по 1896 год, номиналом 10 рублей. Золото 900-й пробы. Вес - 12,9 грамма. В 1897 году империал чеканился в том же размере, весе и содержании золота, но номиналом 15 рублей.].
        Жестяная коробочка из-под печенья спрятала в промасленных тряпках два потертых нагана без патронов.
        И куда все это прятать? Главное, идей нет, только контейнер в голову приходит. Временно туда можно, конечно, но складывать все яйца в одну корзину очень неправильно. Опять же надо позаботиться, чтобы бумажные деньги не отсырели.
        Пришлось выкопать жестяной чемоданчик. Сберкнижки и деньги туда поместились, но еле-еле, тоже надо будет думать, куда его перепрятать.
        Почувствуйте себя героем Ильфа и Петрова. Корейко - помните такого? Как он тихарился от советской власти? Теперь смотрите на меня и сравнивайте. Не! Можно сдать клад государству и, может быть, получить немного денег обратно. Но ведь Чалдон мне наследство передал, не властям. Опять же через пятнадцать лет эти деньги сильно пригодятся, а страну разворуют. Кроме того, любой приличный возвращенец в себя маленького обязан заработать кучу денег. Я на кладах, найденных в 1990-е, думал навариться, а тут вот оно, уже готовое сокровище. Только надо про него молчать. Помимо государства желающих погреть руки хватит. И блатные ограбить могут, и старатели предъяву кинуть. Словом, тихарюсь, даже родителям ни слова. Отчим, может, и промолчит, но мама точно подругам разболтает. Под большим секретом, конечно. Чтоб хоть не сразу сплетницы новость по поселку разнесли.
        Золотого песка много, однако, имея больше ста тысяч наличными и на книжках, правильнее про него забыть. Если не мотать налево-направо, на всю жизнь хватит, еще и внукам останется. Глупо стараться нажиться, не имея возможности потратить и рискуя надолго сесть. Если начнется перестройка, тогда можно будет что-нибудь придумать.
        Перевезти золото на материк я смогу, только когда будем возвращаться в Москву. До тех пор опасно перемещать такую тяжесть, слишком подозрительно, погранцы могут досмотреть. С оружием то же самое. Нужно иметь что-нибудь для самозащиты, но левые стволы лучше оставить в поселке. Кто знает, какой след за ними тянется.
        Доллары, фунты, марки пригодятся в Москве, а вот с иенами надо расставаться тут. В Европе они никому не нужны. Куда девать? Не знаю. Однако есть на примете кое-кто с большими связями и искренним желанием заработать при любой возможности. Для начала дам ему немного на пробу, затем по результату.
        Монеты, камни из пенальчиков из-под валидола и дореволюционная ювелирка относительно безопасны, если не светить весь клад сразу. С наличными то же самое.
        Сберкнижки надо закрыть или переоформить на себя, когда получу паспорт. На вопросы об их происхождении честно отвечу «наследство дяди Пети». Завтра попрошу отчима пойти со мной в сберкассу, открыть на меня счет. Буду туда откладывать деньги в пределах заработка для легализации доходов в будущем.
        Поищу тайники для золота.
        Попытаюсь купить патроны к ТТ.
        А главное, не вести никаких дел с золотым песком.
        9-12.08.72
        Фотки делаю уже лучше, даже фотограф раз похвалил.
        В середине недели приехал ожидаемый человек. Не один, целый самолет из области сопровождающих. Меня не приглашали, но я вроде по привычке затесался в толпу. Взял своего призового «Зубра». Ну того, что скорее для музея. Не для стрельбы, на всякий случай. Гость куличками не заинтересовался. Точнее, есть их на банкете ел, даже с аппетитом, а в болото, к комарам… не… не захотел.
        На катерах, собранных со всего района, отбыли на охоту.
        Главный с моей «немкой». Я фотографирую. Никаких пейзажей - только люди. Толпа с секретарем обкома. Толпа с инструктором ЦК. Инструктор жмет руку А. Слушает Б. Смотрит на ружье В. Больше всего сюжетов - стоит рядом с Г. Точнее, он стоит, а они по очереди пристраиваются, вроде что-то вместе вдали увидеть хотят. Мне позируют, каждому хочется фотку себя рядом с важным начальником заполучить. Я знаю, что через двадцать лет его и помнить не будут, а народ надеется, вдруг будущий генсек.
        Те, кто подальновидней, обкомовских обхаживают. Инструктор приехал и уехал, а те никуда не денутся, вопросы решать с ними придется.
        Тут слышу тихий скандальчик. Секретарь обкома без ружья. Как проглядели!
        Я тихонечко:
        -Никита Захарович, - подаю сумку со своим «Зубром» и патронташ. Пока берет, шепчу: - «Зубр» новый, нижний ствол нарезной. Патроны - мелкая дробь, пулевые в подсумке.
        Взгляд обещает все мыслимые блага района разом. Наш председатель выдвигается вперед и широко улыбаясь, вещает:
        -А я тут в запас взял… - раскрывает сумку. - Сего красавца «Зубром» зовут, знакомьтесь! - отдает в руки секретарю.
        Потом патронташ. Что-то втирает про патроны, будто сам набивал. Ружье красивое, человеку нравится, до конца охоты Никита Захарович с партийцем вместе держались.
        В начале банкета последнюю пленку отснял и на катер. Меня до поселка добросили, сами обратно вернулись, а я к Самуилу Яковлевичу. На охоте без меня фотографов хватало, надо успеть что-нибудь показать первым.
        Взмок как мышь, почти не спал, но утром фотки 24 на 30 были в райкоме. Мы успели первыми, другие, видать, с начальством тусили или думали, что тусят. Фото не полностью, только первые лица района и пейзажи с прошлых поездок. При мне перебрали, поблагодарили и отправили домой, сказав на прощание: «Молодец, Леха!»
        Приехал в поселок, встретил Ириску. В кино она отказалась идти, просто чуток прогулялись по главной улице. Ну, дело молодое, пока никто не видит, пару раз поцеловались.
        Провожаю домой, вдруг слышу вопрос:
        -Алёшенька, ты действительно диверсанта убил?
        И эта туда же!
        Другой раз иду по улице, навстречу Попик гребет, их из лагеря вчера привезли. Семя на днях приедет из «Орленка». Зацепились языками, новости рассказываем друг другу. Ну, раз ребята съезжаются, значит, скоро в школу. От наших в классе девять человек осталось, да семь новеньких приехало. Всего шестнадцать человек, из них десять девчонок. С ними вопрос интересный, я как-то пропустил, а он уже про всех знает.
        Самая красивая Ван Лия. «Лиу», - машинально поправил я его. Я с ней девятый и десятый класс вместе просидел. Китаянка, как и Аня Ли. Будет первой красавицей школы. Длинная черная коса. Молочно-белая кожа. Мелкие ровные жемчужные зубы. Я от нее был без ума в прошлой жизни. Гуляли до конца школы, она довольно далеко давала мне заходить, почти до конца. Незадолго до выпускного сказала: «Извини, Леша. Мы расстаемся. Ты бесперспективен». Как показала дальнейшая жизнь, была права, до особых высот я не поднялся. Однако тогда меня сильно ударило. Жить не хотелось. Чуть экзамены в институт не завалил. Постарше стал, начал думать, что, может, из-за учебы со мной гуляла. Она в математике ноль без палочки, а я ей задачи решал. Физика, химия, да и остальное.
        Колька соловьем про нее поет, а мне грустно. В новой жизни я с ней сидеть не буду. Лучше с той же Жанкой. Она отличница, но полненькая и на лицо ничего примечательного. Тоже этим летом приехала. Отец - простой рабочий в СМУ, а мать учительница истории и географии. В прошлый раз Жанна собиралась поступать в Новосиб, что с ней после отъезда стало, не знаю. Однако девочка умненькая и в общении приятная.
        Все ничего, вдруг Колян меня так проникновенно спрашивает:
        -Лех, а ты, правда, диверсанта на охоте завалил?
        -Врут. Сам не знаю, кто трепанул.
        -А что до подхода погранцов отстреливался, тоже врут?
        -Конечно! Ну, ты сам посуди, что у нас взрывать?
        -Как что? Найдут! Ты расскажи, как дело было. Я честно больше никому!
        Откуда эти слухи взялись? Вася Пушкин тут как-то спросил:
        -Слышал, ты тут с диверсантами в тяжелый вес пошел?
        -Да нет! Болтают!
        Он со значением покивал головой, но не поверил. Тяжеловес - это либо срок очень большой, либо дело очень крупное. Зачем мне такая слава? Кто такой слух распустил? Я тут точно ни при чем.
        После изнуряющей работы Самуил Яковлевич велел отдохнуть, не появляться в конторе до среды и никому не обещать фотографий с охоты, а желающих посылать к нему лично. Только тут я понял замысел великого комбинатора. Какой из районных начальников не захочет получить свою фотку с секретарем обкома в неформальной обстановке? За рюмочкой да на охоте? Или с ныне инструктором ЦК КПСС, а после, может, и того круче? Вдруг генсеком станет? Вот бы сказать, да я в свое время с Лёнькой Брежневым на охоте пил! А?! Каково?! И ведь фоткали меня!
        Чтобы получить снимки, надо всего-то договориться с одним хитрым евреем. Сам он не смог бы пробиться на охоту, а коли я зацепился, то буквально втолкнул в свиту.
        Отдохнуть, однако, не удалось. В субботу зашел Пушкин. Раз я стал числиться авторитетным пацаном, он не мог не позвать меня на Тайвань, бить гадов. Такое случается каждый год. Какой-нибудь из сезонников в нажоре пристанет к нашей девчонке. Она обижается и жалуется. Пацаны собираются и идут его бить. Но, во-первых, непонятно кого, там одни незнакомцы. Во-вторых, сезонники объединяются и пытаются побить наших. Они взрослее и сильнее, зато нас больше, у них работяги зарабатывают и в разборки не лезут.
        По неписаным законам железки на разборки не берут, но если прилетит колом, то мало тоже не покажется. Драка скоротечная. В любом случае набегают наши взрослые мужики и как минимум разнимают, но могут и вломить сезонникам. Такой, понимаешь, ритуал, закрепляем за собой границы, показываем друг другу крутость. Мне драться влом, однако отказываться по поселковому статусу уже неприлично.
        Тяжело вздыхаю, прячу под куртку нунчаки, еще бы хоть месячишко помахать ими, тренируясь, и иду. По пути захватываю с работы четыре фляжки коньяка. Две сразу пускаю по кругу, по глоточку не помешает, а на большее не хватит. Опять же настроение у пацанов поднялось.
        Нас ждут. Главный гад где-то выломал кол. Ну-ну. Теперь он - главная цель. Прошу:
        -Пацаны, от меня держитесь подальше, задеть могу. Главного я сейчас сделаю.
        Ребята удивлены, я не Геркулес и даже не Жаботинский[40 - Жаботинский Л. И. - известный советский штангист-супертяжеловес.]. Однако пацан сказал, они услышали.
        Жду начала и, когда к нам побежали, начинаю махать нунчаками. Кол длиннее, но пока главарь размахивался, успел получить по руке, ноге и вскользь по ребрам. Дальше стало проще, и он упал. Изображаю из себя вертолет и иду к следующему противнику. Сезонники были не готовы к быстрому падению вожака, а наших такая демонстрация силы воодушевила.
        Поле боя осталось за нами, еще до подхода взрослых мужиков. Мне пару раз прилетело, но чисто символически, ушу рулит.
        Вторая пара фляжек пущена по кругу, глоточек для снятия стресса - нормальная тема.
        Толпой идем в клуб. До танцев много времени, но ритуал отработан годами. Разговоры обычные для такой ситуации: «Ты видел, как я его… А он на меня, а я как… Не, мы ваще показали им… Дык!» Мой вклад был признан достойным, пил бы - точно наградной стакан налили бы. Коньяк тоже оценили. Ну и «палки» заинтересовали народ.
        Стоим у клуба, общаемся. Постепенно стекаются те, кто «не смог» и кого не позвали. Раньше я был во второй категории. Дохлый, кому он нужен.
        Один из подтянувшихся, недавно приехавший, спрашивает про меня:
        -Он кто?
        Ну да, я ж на танцы не хожу, откуда ему знать.
        -Писарь.
        -Гы-гы! - веселится новичок. - Может, у него и писька есть?
        Шутка не удалась, ему очень вежливо объясняют:
        -У него в кармане писка. Если он сейчас ее достанет и начнет расписываться, то тебе мало не покажется.
        -А че ваще ты такой борзый? - вступает в разговор еще один, немного поддатый, боец. - Писарь с нами махался, а ты тут пришел такой красивый и бычишь на братана?
        -Ага! - согласился другой пацан. - Писарь свой в доску, на кресте авторитета греет, людям ништяки по-братски подгоняет. Коньячку прям сейчас нам накапал. А ты тут кто?! Даже пузырика красного со знакомством не поставил, а танцевать лезешь!
        Общее мнение было выражено правильно. Пацаны несколько задумчиво стали разглядывать шутника. Рановато еще, они не в том градусе, а то бы слегка набили морду.
        Парень оказался умным и по-быстрому слинял.
        Стали подходить девчата, и разговоры вспыхнули с новой силой. Попросили показать «палки» - продемонстрировал комплекс, впечатлило. Попросили попробовать - дал. Сильно прилетело пробовальщику, но хоть по руке. Впечатлились еще сильнее.
        Коля Ким с невестой пришел, пользуются случаем, пока не женаты. На девочке подаренный комплект полностью, кроме обручального кольца. Гордо держит парня под руку, мол, вот мой личный, персональный мужчина. Эх! Лучших людей злодейки уводят.
        Коля здоровается и спрашивает про прошедшую охоту. Жму плечами, я только фоткал.
        Тут девочка вступает:
        -А нас сфоткаешь?
        Ну, свадьба - дело святое.
        -Вообще можно, если Самуил Яковлевич разрешит. Вроде Дом быта снимает на дому. Альбом нужен? Или снимок?
        -Альбом - это как?
        -Ну… Жених с невестой. Сначала вдвоем. Он в костюме, она в белом платье с фатой и букетом. Потом он и она расписываются в книге. Свидетельство им вручают. Они с родителями. Они со свидетелями. Они с друзьями. Потом снять приглашенных за столом нужно. Как гости сидят, как молодые, свидетели, родители. Первый поцелуй, первый танец. Поздравление родителей. Наказ свидетелей. Ну, друзьям, конечно, тоже надо засветиться. Вручение подарков молодым. Она бросает букет, подружки ловят. Примета такая: которая букет поймает, за год замуж выйдет.
        Чувствую, что-то я не то говорю. Не поверите, про скорое начало танцев забыли! У девочек глазки горят «хочу фотографироваться в белом платье и прямо щаззз».
        -У вас цветов же нет?!
        -Во-первых, по поселку есть. Во-вторых, если ветки красиво лентами перевязать, не хуже будет.
        -Моя мама не может приехать! Ее с работы настолько не отпустят!
        Ага, скорее денег на билеты нет. Мама бы договорилась и на крыле самолета полетела.
        -Тогда тем более ей альбомчик нужен. Пусть зятя со сватьями увидит. Как ее дочку пропивают, как и с кем она здесь жить будет.
        -И моим надо! - Колян уже представил себе альбом, полный фоток. - Деду с бабушкой послать хочу! Они старые, не доедут, однако посмотреть захотят.
        -Не вопрос!
        -Это… Я, однако, свидетель буду. Моя тоже хочу, - парень из коряков, но говорит почти правильно.
        -Можно. Альбом не обязательно, но пяток снимков на память, почему не сделать?
        В общем, отправил к начальнику договариваться. Мой только фотоаппарат, остальное хозяйство его. Да… Не знал я, на что подписываюсь.
        РАЗГОВОР
        -Слышь! Оказывается, Писарь здорово машется! И понятия знает. Его даже Пушкин не правит.
        -Может, сидит кто в семье?
        -У него отчим. Отец, наверное, сидит вором законным.
        -То-то он с материка рыжья привез!
        -Да! И авторитет ему погоняло дал.
        -Ясен пень, с таким батей и драться тебя научат, и бабла подгонят.
        -Так вот он откуда золото взял, которое пацанам барыжил!
        -Ты за помелом-то следи! Барыжил! По-братски отдавал. Цена, как в магазе.
        -Да я ничего такого. Просто к слову вырвалось.
        -Дурак ты, и уши у тебя холодные. По понятиям, обозвал кого не того барыгой, сразу в морду прилетит. А на зоне и перо в бок. Без ответки такие слова оставлять нельзя. Вдруг другие воры сочтут, что ты действительно барыжил.
        -Ну, говорю же, вырвалось.
        14 -18.08.72
        В понедельник в райкоме принимали нас с Самуилом Яковлевичем.
        Итоги визита партийного деятеля уже просочились в народ. Начальство получило по лавровому венку. Первый секретарь уезжает на повышение в Сибирь. Третий занимает его место. Район получает что-то по итогам социалистического соревнования. Это по главным фигурантам. Мелочи пузатой вроде меня тоже лаврушки покрошили.
        Компенсировали отданный «Зубр» фотоаппаратом. Хорошим, немецким. «PRAKTICA super TL» с цейсовским объективом «Pancolar 1.8/50 мм». Стоит он не меньше, а скорее даже больше отданного ружья.
        За «немку» выписали премию тысяча двести рублей, чтобы после вычетов около тысячи осталось.
        На работе оформили дополнительно на полставки фотографом и как ученику охотника будут платить. Немного, но курочка по зернышку, а весь двор в… навозе. Было сто рублей, добавили за фотографа пятьдесят и за ученика тридцать пять. Всего сто восемьдесят пять, мой оклад начальника расчетной бригады перед развалом института. Про северные надбавки я даже не вспоминаю.
        Не знаю, какие блага поимел Самуил Яковлевич, но фотки с охоты он людям печатал еще месяц.
        Кроме хорошего отношения мне с того выпала дубленка. Да не монгольская, турецкая! Жутчайший дефицит. Не машина, но на уровне мотоцикла, наверное. Взял на размер больше, а то еще расту. Плюс два кожаных пиджака, для меня и отчима. Еще родителей пустили на склад, где мама что-то из тряпок себе прикупила.
        Касаемо нашей конторы, проверка не выявила существенных нарушений и уехала обратно. Младшего лейтенанта забрала с собой. Руководителем районной потребкооперации стал мужик из нашего же района. Самуил Яковлевич утвержден главой поселка.
        Съездил в Петропавловск. От райкома комсомола послали на три дня учиться в Школу комсомольского актива. Много интересного рассказали, и там действительно была учеба, а не пьянка, как у нас, в будущем, в институте в Москве. Политическая обстановка в мире, способы мотивации молодежи, ведение комсомольского учета - основные темы семинаров.
        В свободное время смог узнать, где находится могила дяди Пети, сходил на кладбище, положил венок, постоял, помянул человека добрым словом. Потом пошел в церковь при погосте, заказал не сорок молитв, как в завещании сказано, а сорок сорокоустов. Может, и перебор, однако если оно что-то дает, пусть будет. А не дает, так храму деньги не помешают. Заодно оплатил уход за могилой. Памятник можно установить только через год - земля должна осесть, но договорился о проекте сейчас. Ничего грандиозного, но что-то приличное надо поставить. Предлагают же или дорогую безвкусицу, или дешевый кич.
        Так как покойный был старателем, решил я окаймить участок небольшими валунами. На них решетка с калиткой. Внутри обязательно скамеечка. Цоколь черного мрамора. Из такого же мрамора православный крест. На кресте золотыми буквами будет написано: фамилия, имя, отчество и годы жизни. Можно еще «В руки твои, Господи, предаю дух свой».
        Церковнослужитель посмотрел уважительно, принял аванс и показал, какие камни у них есть в наличии. Выбрал торжественно черный и на отделку еще темно-зеленый. За бронзовые детали пришлось доплатить. Оно понятно, одна доставка сюда сколько денег стоит, а индивидуальный проект всегда дороже.
        В аэропорту провожала Дина Моисеевна. Она в Елизово осела, телефон мне нашли. Судя по всему, после смерти мужа ей осталось достаточно денег на жизнь. Соню увидеть не удалось, она уехала жить к бабушке на материк. Вдова знала от мужа о подаренной «золотой» чекушке и рассказала об одном из дел Марка. Решила, что мне пригодится.
        В Питере есть люди, которые делают золотые царские червонцы[41 - Червонец - русская золотая императорская монета весом 7,7 грамма 900-й пробы, номиналом 10 рублей. Чеканилась с 1898 по 1917 год.] и меняют их на самородное золото. Курс - вес монет на тройной вес шлиха. Зато в случае чего можно всегда сказать, что золото поучил в наследство от любимой бабушки, и соскочить с расстрельной валютной статьи на обычную спекуляцию. Ответил откровенностью на откровенность, рассказал про наган и что денег за спасение получил. Говорю, наган утопил, он паленым ко мне попал.
        Одобрила такой подход мудрая женщина. Слово за слово, вдруг она разревелась:
        -Леша, Марка же отравили! Кто-то ему отраву в чай подлил! Если узнаешь что, сделай доброе дело, скажи мне!
        Пообещал, конечно. Расстались хорошо, договорились устроить обмен, как прилечу в следующий раз.
        19 -20.08.72
        На свадьбе Кима работаю выездным фотографом, сам, дурак, наболтал об альбоме. Кстати, узнал его полную фамилию, Ким Чан Джу.
        Мама Светика, невесты, все-таки приехала. Я ж говорил! Мать - она и есть мать. Как свое чадушко, кровиночку ненаглядную, в чужие руки отдать без присмотра.
        Когда действо началось, сразу включился в работу. Подружки с венком постарались, с тундры трав нанесли, сплели с ветками и разукрасили, получилось красиво.
        Первый кадр - молодые для семейного портрета, дальше пошло-поехало. Кроме меня пара друзей с фотиками были, но на них надежды мало. Закончил, когда молодые ушли. Хороший момент подловил - идут, обнявшись, она очень радостная, он безумно довольный.
        Веселились в столовке, до фотоателье только по коридору пройти. Всю ночь вдвоем печатали. Утром в альбомы фотки клеили. Самуил Яковлевич хитер, как тот лис. Контрольные кадры шесть на шесть отпечатал, типа посмотреть, а на самом деле, кто захочет, чтобы смог себе заказать.
        В полдень новобрачные встали. Как не встать, если с десяти утра под окнами девчонки матерные частушки поют, а в каждом втором куплете последняя строчка: «А у нашей Светки больше нету целки», и куплетов не сосчитать.
        Только молодые вышли, я молодоженам альбом подал. Их праздник, им первым и смотреть. Другие пока не видели и, честно говоря, и не ждали такой оперативности. Молодоженам понравилось все. Мне же больше других фотографий - снимок, где подружка ловит букет в полете, буквально выпрыгнув из стайки остальных девиц, и еще последний, где молодые вместе уходят. Правда, новобрачная была весьма смущена им.
        Маме невесты и родителям жениха подаю альбомы следующим, с ними взрослые сели смотреть. Ну и последние два свидетелям, вокруг них тут же собралась молодежь, фотки разглядывать.
        Самуилу Яковлевичу хорошо, он план сделал, а на меня набросились потенциальные… как их правильно назвать?.. брачующиеся. Следующие выходные теперь тоже заняты.
        В понедельник двести рублей получил, начальник, думаю, не меньше. Он в воскресенье до позднего вечера желающим снимки печатал. Говорит, надо альбомов запасти, а то не хватит.
        Меня народ за снимки хвалит, а больше за идею. Оказывается, прежде как было: сфоткают молодых на семейный портрет - и все, а альбомов на свадьбу здесь до меня не заводили.
        Якимыч маме невесты нарисовал перспективу, уговорил уволиться и переехать в поселок, работать в гостинице аэропорта кастеляншей. Ведь наверняка вскорости у дочки дитенок народится, а бабушка будет рядышком. И молодым помощь, и ей отрада. Добавлю: и у него вакансия закрыта.
        Насмотревшись на фотографии, народ начал отмечать второй день. Я чисто символически посидел и наладился было домой отсыпаться. Тут меня полузнакомый пацан прихватил, тезка. Тоже Леха, но погоняло Матрос. У него здесь родители, сам в отпуске, а вообще на сухогрузе в загранку ходит. Спрашивает, так, дескать, и так, не хочу ли купить японский фотоаппарат? Первый вопрос понятен - какой? Он мнется - фирма не известная, в комке[42 - Комок - комиссионный магазин.] в Питере про нее не слышали, велели принести посмотреть. Я, естественно, интересуюсь - чего не отнес? Оказывается, аппарат большой, красивый, одна беда - сломан. Пару раз щелкнул затвором, звук странный был, а потом заклинило напрочь. И кассета не вытаскивается. Точнее, он посмотрел, покрутил, а сильно нажимать боязно. В ремонт не носил, да и не ремонтируют у нас такие фотики. Вот может, на материке… Продолжаю разговор: объектив какой? Опять замялся. Маленький. Но аппарат - зеркалка. Посмотреть не даст. Все полапать хотят, покупать никто не желает, а вещь дорогая. На языке вопрос «где взял?», но такое спрашивать неприлично. Пацан понял,
говорит: по случаю в порту махнулся. Ясно - или ломаное барахло ему втюхали, или сам украл. Последний вопрос: «Сколько денег хочет?» Тут понятно, хочет много, но знает, столько не дадут. Выматерился по-матросски, не тройной загиб, однако впечатляет, и говорит:
        -Бери не глядя за четыреста рублей.
        Стою, чешу репу, дороговато, хотя один объектив может стоить дороже. Леха понимает колебания, но на меньшее ему жаба не велит соглашаться. Посмотреть тоже не дает, другие покупатели, еще на корабле, смотрели и отказались. Может, они и сломали. В общем, я согласился, пусть будет для коллекции.
        Иду за деньгами и думаю: зачем бабки палю? В заначке пачек меньше десяток не было, зарплату я сразу в сберкассу несу. Так что пришлось от пачки пятерок из приклада отсчитать.
        Еле успел из дома выйти, Матрос бежит с коричневым чемоданчиком из кожзама, размером с переносной катушечный магнитофон. Взял деньги, сует мне ношу в руки, разворачивается, только его и видели. Ладно, думаю, посмотрю, дурак я или не очень.
        Дома открываю крышку и чуть в обморок не падаю. В дерматиновом чемоданчике, в отделениях, отделанных дешевеньким бархатом, разложена «БРОНИКА»!!! Ее прозвали японским «Хассельбладом». На аппарате объектив «Nikkor-P 1:2.8 f = 75 mm». Это как… как, купив ключ от гаража, надеясь на «Жигули» и боясь увидеть ржавый «Запорожец», получить правительственную «Чайку». Один объектив больше тысячи стоит!
        Кроме аппарата лежат два задника, бленда и пара светофильтров, половина блока цветных слайдовых пленок, странный фотоэкспонометр, а главное - инструкция. На японском, конечно. Их иероглифы прочитать не берусь, да и незачем, есть детальные картинки.
        Задник действительно не отстегивается, но в чемоданчике валяется от него крышка. Вдвигаю ее в щель. Отстегнулось! И затвор сразу разблокировался. Судя по инструкции, если пленка закончилась, снимать нельзя. Звук у затвора действительно непривычный. Видать, Леха щелкнул пару раз, пленка закончилась, и фотоаппарат заблокировался, а не сломался. Вот свезло так свезло! Но если ему рассказать, может потребовать дополнительных денег, хотя сам же продал кота в мешке, а я деньгами рискнул.
        Ладно. Разряжу отснятые задники. Но никому машинку не покажу, пусть лежит до лета. Потом приеду откуда-нибудь, скажу, отремонтировал. Поди, меня проверь.
        26 -27.08.72
        По поселку слух прошел, что охотника из райцентра убили. Его же выпивший приятель и застрелил на охоте. Случайно пальнул и наповал. Ему бы сразу к ментам и повиниться. Под замок, конечно, посадили бы, но с работы характеристику бы дали хорошую, коллектив на поруки взял, отделался бы условным. Он нет, в несознанку пошел, сказал: друг потерялся на охоте.
        У нас с такими сообщениями строго, здесь тебе не подмосковный лес. Собрали народ искать. Может, где со сломанной ногой человек лежит или еще что хуже. Погранцы вертолеты подняли, наряды поисковиков. Ага! Часа два, много три искали. В наших краях следопытов, может, и нет, но следы охотники через одного читать умеют. Коряки так все.
        Нашли тело подо мхом в тундре.
        Дальше взяли за жабры заявителя, теперь уже без всякого сочувствия. Одно дело - несчастный случай, другое - приятеля закопать. У нас народ простой, таких хитромудрых очень не уважает.
        В субботу новая свадьба. И кто на ней фотограф? Догадайтесь с трех раз!
        Снимки добровольных репортеров с прошлой свадьбы давно отпечатаны и признаны «так себе». Один из фотохудожников получил новое прозвище - Федя Автоматчик. На пленке первый кадр был нормальным, но на следующих, с каждой выпитой стопкой, горизонт опускался все ниже, а объект сдвигался левее. Последние снимки запечатлели потолок столовой. Знатоки заявили, что, когда стреляешь очередями из АКМ, так уходит ствол с точки стрельбы, выше и в сторону.
        Опять бессонная ночь, опять после матерных частушек выход новобрачных и вручение альбомов. Похоже, у нас в поселке зарождается новая традиция.
        Самое неприятное в лете, что оно быстро заканчивается. Не успел оглянуться, а уже новый учебный год. На работе присутствия особо не требуют, но совесть надо иметь? А то, если на соревновании не займу призового места, могут припомнить. Опять же дядя Витя интересным вещам учит. Но боюсь, с началом учебного года времени не останется ни на что.
        Ирка опять на меня не смотрит. Ей вновь мать что-то напела. Зато пацаны уважают. Даже слух пошел, что у меня отец сидит. И не просто сидит, а вором в законе. Кто такое придумывает!
        В понедельник начальник выдал сто тридцать рублей за съемку. Тут я набрался храбрости и спросил:
        -Самуил Яковлевич, вы не могли бы помочь в одном щекотливом вопросе? У меня совершенно случайно оказались японские иены. Немного, но есть. Посоветуйте, пожалуйста, что с ними можно сделать, не превращая в рубли?
        -Лёша, ты задаешь взрослые вопросы. Для начала надо понять, сколько у тебя иен.
        -Пятьдесят.
        -Пятьдесят иен?
        -Пятьдесят тысяч иен.
        -О! Это уже серьезный разговор. Лёша, слушай сюда. Триста иен - доллар. Доллар, грубо говоря, шестьдесят копеек. Значит, сто иен равно двадцати копейкам или пятьсот равно одному рублю. Считай, у тебя есть сто валютных рублей. Немало! Ты даешь моряку загранплавания иены. Он заходит в порт и кое-что покупает в местном магазине. Дома продает купленное кое-что и имеет свой маленький гешефт. За работу плавсостав загранплавания получает рублей двадцать в месяц бонами, на которые в «Альбатросе» можно купить что-то нужное. Ты получаешь сто рублей бонами, и у тебя не болит голова за иены. Моряк получает иены на свой маленький гешефт. Я получаю твою головную боль за обмен и несколько копеек от округления суммы. Как тебе такой ответ на твой вопрос? Или стоит объяснить подробней?
        -Самуил Яковлевич, не надо лишних слов, мы уже обо всем договорились.
        Боны - вещь хорошая, у меня от санатория осталось на триста рублей. Расклад начальник дал толковый, только доллар стоил, кажется, шестьдесят четыре копейки, а может, и дороже. Но будет справедливо дать заработать посреднику тоже. Конверт с иенами в тот же день оказался в кармане у Самуила Яковлевича, а через три дня мне были отданы четыре книжечки, озаглавленные «Чековая книжка на сумму ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ рублей». Когда полечу в Питер, что-нибудь куплю себе и родителям.
        Начальник от полноты чувств показал то, чего я никак ожидал. На контрастную позитивную пленку перефотографируется красивый пейзаж и печать с документа, обязательно с рядом лежащей линейкой. Из фотохимии и пары средств, продающихся в любой аптеке, разводится фоточувствительная коллодиевая эмульсия. Ее наносим на медную пластинку и ждем, пока высохнет. Диапозитив печатаем в контакт на медную пластинку. Проявляем, промываем и травим хлорным железом. Напечатанная линейка прикладывается к оригиналу, дабы убедиться в соблюдении размера. Затем ее отрезаем. Вуаля! Печать готова!
        Смотрим на пейзаж. Оказывается, можно и с полутонами работать! Так раньше в газетах фотографии печатали. А ведь, кроме печатей и фотографий, можно бланки документов делать. Чем же наш фотограф раньше занимался? Главное, растворы не слишком сложные, компоненты даже в нашей глуши легко достать.
        Млеющий от моей реакции фотограф гордо сказал тоном кота Матроскина:
        -Ну, я как-нибудь еще что покажу. Муля-Химик много чего знает.
        Значит, Муля-Химик? Интересно… Уж не в детском ли садике его так прозвали?
        Состав химии стал переписывать в записную книжку, в жизни всякое может пригодиться. А наставник усмехнулся и подарил снимки с переснятой статьей из дореволюционного «Вестника Одесского фотографического общества» с подробным описанием процесса и рецептами растворов. На обратной стороне тушью написаны современные названия химикалий и уточненные пропорции.
        Потом вдруг предложил:
        -Лёша, ты умный мальчик. Если тебе интересно, можно серьезно заняться фотографией. Могу кое-чему научить, чтобы у тебя всегда нашелся способ заработать себе на маленький кусочек хлеба с маслом.
        На учебу я с благодарностью согласился, но, зная нрав начальника, спросил:
        -Не могу не задать вопрос. Чем буду должен отблагодарить за науку?
        -Лёша, с тех пор, как люди придумали деньги, твой вопрос стал совершенно неуместен. Мне хватит пятидесяти рублей в месяц.
        Начало осени
        РАЗГОВОР
        -Знал бы ты, Лаврентий, как тяжко каждый день по стольку времени здесь проводить. И без аппарата пока не могу. Ладно… Принес снимки? Давай посмотрим… Цветные? Это ты правильно.
        -Вот план могилы, вот наброски памятника, вот фотографии камня, вот оградка.
        -Сколько ж такое стоит! Нечего было деньги палить! Дорого слишком! Не надо… А здесь что? Похоже на лапник?
        -Из бронзы парень попросил отлить. Вроде как ветка кедра с шишкой. Она на зеленом мраморе будет лежать, вроде как на мху…
        -Востер паря! Эк придумал! Прямо даже лестно туда попасть будет! Такой могилки ни у кого нет! Дорого только… Зря… Но уважил так уважил. Сорок сорокоустов говоришь?
        -Да. Мы батюшку попросили за здравие отчитать.
        -Лаврентий, я отсюда уже не выйду, да? Только в домовину? Ну? Что ты молчишь?
        1.09.72
        И вот первый день нового учебного года. Наш класс собирается на линейку. Ребята за лето подросли. Девчонки нарастили завлекательные аргументы для покорения мальчишек, мы с плохо скрываемым интересом пялимся на них.
        На Ван уже запали почти все пацаны, причем не только наши.
        Жанна почему-то запомнилась мне таким круглым шариком, однако она хоть далеко не худышка, но лишь чуть пышнее других девчат.
        К девяти часам школьники построились, и началась торжественная линейка. Ребята стоят по классам вдоль дорожки перед школьным зданием. В стороне родители. У подъезда, друг напротив друга, стоят первоклашки и десятиклассники. У одних первый звонок, у других начало последнего года в школе.
        Среди толпящихся учителей видны не только поселковые шишки, но и приезжее начальство из райцентра. Никита Захарович здесь, начальство из РОНО, командир погранотряда… Ой! Что-то у меня плохое предчувствие.
        Перед первым звонком с прочувственной речью выступил Якимыч, потом вдруг позвали меня к президиуму, и выступил командир наших пограничников.
        Обалдеть! Оказывается, я не только призовой стрелок, но и настоящий комсомолец. Пока слова «военная тайна» еще не отменены, и рассказать про мой подвиг он не может, да я и сам подписку давал. Однако по постановлению правительства «от имени его и по поручению» он с радостью вручает мне медаль «За отличие в охране государственной границы СССР». Как написано в представлении, «за высокую бдительность, инициативные действия и активную помощь пограничным войскам».
        Шквал аплодисментов, переходящих в овацию. Такой медали ни у кого в нашем поселке нет, хотя в погранвойсках служили многие. Мне жутко неудобно.
        С приколотой медалью на груди и удостоверением в руках возвращаюсь в строй класса. Теперь я понял, откуда слухи о перестрелке пошли и зачем их распустили.
        Попик шепнул:
        -Друг называется! Хоть бы намекнул на бой с диверсантами.
        -Военная тайна! Знаешь значение этих слов?! - оборвал его Семя.
        И что мне теперь говорить людям? Хотя позже понял, что они сами себе больше придумали, чем я мог бы рассказать.
        Самуил Яковлевич снимает моим аппаратом церемонию. Он и вручение медали зафиксировал. После уроков будем с ним фотографировать первоклашек.
        После первого звонка разошлись по классам. Классная стала рассаживать по местам. Лия, так ребята зовут Ван, своим видом подчеркивает легкий интерес ко мне. Не! Я с ней в прошлой жизни насиделся.
        Ли, которая в прошлом году сидела со мной, теперь с Юной. Ириска, девка подлая, с Лелькой. Предательницы! Ну и ладно. Есть и другие.
        Пара слов, улыбка, и Жанка, слегка розовея, предлагает сесть вместе. Легко! Тем паче остальных ребят уже расхватали.
        Вана села с Юркой, он последним из парней не разобранным остался.
        Я остался сидеть на старой парте. Наша классная училка представила новичков и рассказала о старожилах. Потом заглянула Лилия Николаевна. Сообщает о кружке китайского языка и зовет туда желающих. Ли, Ван и Костров назначаются таковыми.
        Вана спрашивает «почему Костров?», ей выставляют критерием знание языка. У девочки повышается интерес ко мне. На перемене спрашивает:
        -Ты, правда, хорошо знаешь китайский?
        -Нет, - гордо отказываюсь и сразу интересуюсь: - Ты Ван «из рода царей» или Лиу Ван, как «проточный водоем»?
        Девочка задумалась, а я еще спросил:
        -Каким иероглифом фамилия пишется?
        Я не то что очень умный, просто заранее учебник почитал.
        Вана, помявшись, написала иероглиф на доске.
        -Из царей, - удовлетворенно вздыхаю. - Изменчивая Царица. Мы-то с Аней из простых. - Для привлечения внимания чуть понижаю голос: - Я подозреваю, что она на самом деле не Аня Ли, а Ян Ли, Сливовая Ласточка.
        Ли слышит меня и мило краснеет. Неужели угадал?!
        Впечатление на Ван и Ли произвел, но остальной народ больше интересовала моя медаль. Про военную тайну все поняли, кто не понял, объяснили, поэтому рассказа о перестрелке больше не требовали, но старые мишени с серпом и молотом, «ПВ» и смайликом рассматривали всей школой. В стрелковый кружок записались чуть не половина старшеклассников, тем более в школу пришло пять пневматических и две малокалиберные винтовки с соответствующим количеством боеприпасов и мишеней. Видимо, как районной кузнице чемпионов.
        Комсоргом опять выбрали Лельку, а меня - в комитет комсомола школы.
        Сунул Комарихе вырванный листок бумаги из тетрадки в клеточку. На нем расписал по месяцам, сколько получил в кооперативе. В конверт положил комсомольские взносы за лето. У девочки глаза на лоб полезли, когда увидела цифры. Там же ведь премии. Майская с ценою СКС и августовская с оплатой за трехстволку. Объяснять ничего не стал, нет смысла. Для отмывания денег Чалдона полезно, и расход для меня совсем небольшой. Однако Лёлька была так впечатлена полученной суммой, что машинально расстегнула пуговицу и сунула конверт туда, где за пазухой женщины ценности хранят. Тут же опомнилась и густо покраснела. Чтобы не смущать девочку еще больше, сделал вид, что ничего не вижу, а сосредоточенно пишу цифры в комсомольский билет. Комсорг проставила печати и сбежала к подружкам.
        Занятия сегодня закончились быстро, но нам с Самуилом Яковлевичем еще надо фотографировать первый класс. Те ждут, специально после уроков остались. Хорошо что я натренировался снимать на свадьбах. Опять нам предстоит веселая ночка с печатанием снимков.
        Снова не высплюсь, а завтра вечером танцы. Точнее, начальные классы с десяти утра проводят время на утреннике, остальные учатся. С тринадцати часов танцуют школьники с четвертого по шестой классы. А уж с восемнадцати часов начинаются танцы для старшеклассников. Так что завтра тот еще денек будет. Зато денег заработаю. Только зачем они мне? Финансов хватает и точно долго будет хватать. Впрочем, легализация доходов перед родными и знакомыми - дело святое. Опять же, возможна профессия фотокорреспондента. Да и на будущее полезные навыки пригодятся. Сейчас под себя гребу все, до чего могу дотянуться.
        Пришлось взять под крыло Лётчика. На торжественную линейку он пришел в прошлогодней форме, а за лето пацан прилично вырос. Сегодня четыре урока, но большую перемену с буфетом никто не отменял. Вторых блюд почти не брали, зато вкусняшки мели, как не в себя. Ванюха даже не подошел к столовке.
        Поймал его, дал рубль, велел принести коржик с какао и отказался от сдачи. Лётчик метнулся к стойке и вместо сладкого взял две котлеты с макаронами. Это надо так оголодать! Непорядок! Парень же в лагере был, что случилось в его семье? Сам он гордый, жаловаться стесняется, однако выручать ребенка необходимо. Произвел его в свои адъютанты. Пацан согласился сразу.
        Завтраки в школе стоят два сорок в неделю, дал его классной четвертой на первые десять недель. Она уже сама поняла, что у ученика проблемы, и обещала разобраться.
        Пока фоткали первоклашек, Лётчик «помогал». Честно говоря, не очень мешал. Однако шустрил, стараясь быть полезным.
        После фотографической катавасии завел его в универмаг, купил новую форму, тренировочный костюм, чешки и пионерский галстук. С аргументом «раз при мне ходишь, соответствовать должен» он с трудом, но согласился. Книжный обеспечил его хорошим портфелем, тетрадками, всякими ручками-карандашами.
        В кооперативе тетя Даша, лишь я подмигнул, поняла, что делать без слов. Посадила, накормила, велела приходить каждый день. После обеда сдал разомлевшего от сытости Ваньку на руки Зинаиде Петровне. Верхнюю одежду и ботинки она ему подбирала. Не из дефицита, но нормальную одежду для школьника. За все про все вышло меньше сотни, и за обеды с зарплаты вычитать будут, однако хоть привел ребенка в божеский вид.
        2.09.72
        Утром, поспав всего часа три, и те на работе, иду в школу.
        Старый змей-искуситель приготовил знатный удар по кошелькам родителей первоклашек. Предлагаем комплект - одиночное фото малыша 9 на 12, общее с классом 18 на 24, с классной руководительницей 9 на 12, с родителями 9 на 12. И основной снимок - в центре, под надписью «Первая учительница» фото классной руководительницы, ниже фамилия, имя, отчество. Вокруг одиночные снимки детей, с подписанными именами и фамилиями. Ну и заголовок, конечно. Размер 24 на 30. Этот снимок самый сложный, мы его довольно долго монтировали и переснимали, зато потом печатали просто в контакт.
        Учительнице, конечно, снимки бесплатно. Сколько Самуил Яковлевич сдерет с родителей, не представляю. Тем более что он ненавязчиво им сообщает, что фотографии можно перепечатать размером побольше.
        Сейчас вам не XXI век, телефонов с камерой нет. Родителям на память фотку деточки надо? Надо! Дитю на память о классе и о первой учительнице… обязательно. А что, дедушкам и бабушкам на материке не хочется на внуков посмотреть? В общем, потребовалась куча допечаток.
        Но тут возмутились родители десятиклассников. Почему их детишек не охватили? Последняя возможность получить память о школе.
        За ними восьмые классы подтянулись, потом еще и еще. Так что съемками у нас забита ближайшая неделя полностью.
        После третьего урока расходимся по домам, чтобы вечером сойтись на танцах. Как одеться, вопрос не стоит. Поселковой моде я не следую, а свой прикид уже есть. Черная рубашка с темно-серым галстуком, черные брюки с ремнем Коли Кима и черный кожаный пиджак. Два плоских бутылька с коньяком во внутренних карманах. В боковой привычно опускаю складень. За ремень засовываю нунчаки. Вдруг чего. Смотрюсь в зеркало. Красавец!
        Досмотр прохожу моментально, отцы знают, что я не пью. Раздеваться не надо, погода еще летняя, градусов четырнадцать. Фланирую по коридору, болтая со знакомыми и ожидая начала.
        Однако дела пошли не так радостно, как в прошлый раз. Весь вечер Ириска танцевала с парнем из десятого класса. Обидно, досадно, но… ладно! Когда идет медленная музыка, приглашаю разных девчат. Я и такие танцы не умею танцевать, однако быстрые совсем не мое. С Катькой, которая прошлый раз приглашала меня на белый танец, танцевал два раза, с Жанкой - тоже два. С Лианой раз. Честно говоря, немного расстроился из-за Ирки.
        Перед белым танцем отдал одну флягу нашим пацанам, вторую Пушкину для его ребят и пошел домой. Не хочется психовать, если меня никто не пригласит, а Ириска новенького позовет. Правильно сказано: «Если по жизни идешь с молотком, тебе встречаются одни гвозди». Буквально за углом школы трое бухих парней из сезонников зажали Катьку из восьмого класса, с которой я танцевал. Уже порвали кофточку и, гогоча, хватают за голые груди. Заткнули рот и куражатся. Я озверел и временно потерял контроль.
        Очнулся, когда оттаскивали подбежавшие на шум отцы. Нунчаки в крови, шикарный кожаный пиджак порван, и по мордасам неплохо прилетело. Народ сразу понял, что к чему, меня задвинули в кучку подоспевших мам и начали конкретно месить парней. Только когда не спеша подошел милиционер, отцы отошли.
        Служитель правопорядка посмотрел на три окровавленные тушки и задумчиво протянул:
        -Ох уж эти сезонники! Опять подрались! - и с размаху вмазал мыском сапога по морде начавшего было подниматься парня. Потом пнул по ребрам другого и пообещал: - Сейчас заберем хулиганов.
        Девчонку закутали в чью-то кофту и увели мамы. С танцев набежали ребята, но дело закончено. А я пошел переодеваться, мне еще в ночное, снимки печатать, которые сегодня нащелкали по классам. Работа успокоила нервы, а то всего трясло.
        В воскресенье утром пошел домой спать и продрых часов до трех. Когда умывался, в зеркале отразилась моя морда лица. Бланш впечатляет своей грандиозностью. Левый глаз заплыл в щелочку. Мама была уже в курсе драки. У нас в поселке, пардон, пукнешь в одном конце, а на другом уже обсуждают, что ты съел такого. Однако даже за пиджак не ругала, только повздыхала и обещала отнести в ателье, может, починят.
        3 -5.09.72
        К обеду пришли гости обмывать начало учебы. Отчим вырвался. Родительская компания собралась в полном составе. Пришли новые знакомые. Папа, мама и девочка. Женщины рыжие, аж до красноты и сплошь в веснушках.
        Девчонка - та самая Катя. Я по прошлой жизни ее не помню. Она же не из нашего класса. Вроде было что-то, кажется, судили сезонников за изнасилование, но мимо меня прошло.
        Чуток посидели, я к себе пошел. Девчонка за мной идет. Смотрит зелеными глазищами, даже неудобно. Она меня своим личным героем назначила, а мне других дел делать не надо, только ее развлекать. Пришлось вести в кино, а что у нас в поселке другого придумаешь? Кино и танцы. Но я на танцы не хожу.
        Пацаны встретились, они над фиником не смеялись, заслуженная травма, бывает. Слово за слово, у меня про подругу вырвалось:
        Рыжая девчонка,
        Похожа на котенка,
        Где ее ни тронь,
        Везде она огонь.
        Катя польщенно заулыбалась, потом ее Котенком только и звали. Вася Пушкин всегда в курсе дел, доложил:
        -Тех чертей в район увезли, шьют рубль девять за нанесение менее тяжких и… - Тут посмотрел на девочку, затем продолжил иносказательно: - И рупь пятнадцать с копейкой. К ним на хату курсовую заслали, объяснили, как по жизни было, попросили спросить как с гадов.
        По-русски говоря, сволочам светит от двух до пяти лет, но покушение на изнасилование замяли, чтобы не порочить девушку. Им и без того хватит. Новая статья 115.1 «Уклонение от лечения венерической болезни» - это скорее издевательство и намек сидельцам.
        То, что наши рассказали про попытку изнасилования и попросили спросить как с гадов, будет с ними до освобождения. Таких ухарей по зонам нигде не любят, а в нашем штосе[43 - Штос - штосс (правильно), стос (жарг.). Карточная игра или колода карт банкомёта. Иногда криминальный коллектив. Блатная «кодла» также происходит от карточной «колоды», как и уголовные клички типа: Туз, Король, Шестёрка и т.п.] - так особенно.
        -Здорово ты их отметелил, - похвалил один из пацанов.
        -Не я, отцы вписались.
        Ребята зашумели:
        -Это точно! Писарь у нас мухи не обидит, как тот йог из фильма. Что летом глаз черту чуть не вырезал, это его неправильно поняли. С нами махаться ходил, там быки сами со смеха падали. Погранцы наградили, потому как он очень фотогеничный, улыбка душевная на фотках получается. А так до подхода наряда не отстреливался… Ягодки собирал. И за тебя, Катюх, не он один на троих попер, это отцы. А фингал потому, что развесистая клюква с дерева упала и прям ему в глаз. Как самому Ньютону.
        Катя при всех взяла меня под руку и прижалась. Нельзя так при людях, будут думать, что мы вместе ходим. Но не выдергивать же руку. Вместе и зашли в кинотеатр.
        Билеты взял, мороженое, лимонад, конфеты. Раскрутила меня девчонка по полной программе.
        Как в зале свет погас, губки подставляет. Я вроде не замечаю, а она шепчет, чуть не плача: «Ты не думай, я честная. Они мне только верх общупали». Как объяснить, что мала она для поцелуев. И сидит такая несчастная, действительно похожа на брошенного котенка. Чмокнул в щечку, вроде успокоилась, просто прижимается. Потом опять шепчет: «Я на все согласная, только ребеночка мне не делай, я еще маленькая». Охренеть! Жалко ее стало, не знаю как! Прижал к себе, так до конца фильма в обнимку и просидели. Домой проводил. Опять пришлось разок чмокнуть. Целоваться она совсем не умеет.
        С этого дня так и пошло. В понедельник иду в школу, Котенок во дворе уже стоит, ждет. Не гнать же? Вместе идем. На переменах ко мне старается прибиться, на большой вместе кушали. Главное, окружающие, как сговорились, улыбаются, подмигивают.
        Перед работой пришлось серьезно поговорить. Убедил не тащиться за мной, а идти домой. Однако пришлось пообещать вместе делать вечером уроки.
        Тетя Даша уже в курсе. Рассказывает про семью девочки. Хвалит. Убеждать, что я не при делах, бесполезно.
        Зинаида Петровна улыбается, чуть не хихикает, говорит: «Приводи к нам свою принцессу, мы ей платьишко подберем!», а она вовсе не моя.
        Один дядя Витя нормальный человек, слова не сказал. Сварил чифиря, я выпил ритуальные два глотка, и пока замки открываю, он случаи и примеры всякие рассказывает.
        Дома вообще стыдобища, обнаружил у себя на столе брошюрку о половом воспитании подростков, с картинками органов в разрезе, объяснениями, откуда дети появляются, и остальное в таком роде.
        Как девчонка пришла, мама запрыгала зайчиком вокруг нее. «Катенька, давай поужинаем с нами! Катенька, Алешенька тебя так ждал! Катенька! Катенька!»
        Отчим смотрит и молчит, он тоже нормальный.
        А Катька в математике и физике ни бум-бум, пришлось объяснять ей с азов, а потом еще до дому провожать. Так смотрит жалобно, сердце разрывается, точно Котенок. Пришлось чмокнуть.
        С утра по новой. Вместе в школу, вместе на переменах. Ей, кроме оплаты еды в школе, пятьдесят копеек на неделю предки дают. А девчонки вечно на что-то экономят, но и сладкого всегда хотят. Для меня шоколадка не расход, а Котенок их любит.
        Ириска, между прочим, с Серегой крутит.
        Летчик нормально кушает со своим классом. Вчера ему рубль на карман выдал, пообещал еженедельно повторять.
        Восьмиклассник из новеньких собрал вокруг себя малолетних пацанов из начальных классов и вещает:
        -Вы на зоне в чуханы пойдете, а я авторитет! Вот доминошную кость 5 -6 покажут, спросят «ты куда пойдешь - на 5 или на 6», что скажете?
        -Мы на черточке между ними постоим, - вмешиваюсь я в разговор. - А чего ты с пацанов спрашиваешь?
        -Видел?! - задирается рукав, и мне показывается наколка.
        Четыре точки по углам квадрата и посередине пятая. Четыре вышки и зека. Смысл: «был в заключении».
        -Сидел? И по какой статье? А заодно и где?
        -Такие себе только авторитеты набивают! Понял?! - новичок пытается взять меня на горло.
        -Что ты понял, да, понял. У нас один шесть лет сидел за понял, а ты понял! - Дурацкая присказка, но с толку человека сбил. Народ авторитетный уже подтянулся, слушают. - Ты скажи, что я спросил. Почему с ребят спрашиваешь? Ты кто? Вон там видишь, пацан стоит? Это Саня Быстрик. Мы с ним терли. Кто прав был, кто не прав, другой разговор. Порешали наши вопросы. Летом плечом к плечу с пришлыми махались. Я его уважаю. Вон Вася Пушкин. Пацан говорит мало, но всегда по делу и правильно. Тоже уважаемый человек. Я так тебе про любого скажу. И про меня скажут.
        Окликаю проходящего Ваньку.
        -Летчик, скажи, кто я?
        -Леха Писарь. А чё?
        -Ничё. А это кто? - показываю на парня.
        -Хрен его знает. Мутный он какой-то.
        -О! Устами младенца глаголет истина! Мы тебя не знаем, а ты за понятия втираешь. Третий раз спрашиваю - ты кто?
        -У меня братан под Питером сидит! - выкладывается главный аргумент.
        -В пятерке или шестерке?
        -На черточке посередине! - зло отвечает парень.
        А вот это уже серьезно. Василий Пушкин странно стал смотреть на парня, да и другие с интересом. Дело в том, что на Камчатке есть обычная зона №5 и усиленного режима №6. Мой вопрос поняли наши, но не понял новичок. Для приблатненного такое, по меньшей мере, странно.
        -Слышь. Раз ты даже номера зоны не знаешь, или у тебя никто не сидит, или ты своего братана не греешь. И так, и так косячно. Подснежник ты, а не авторитет.
        На такое обвинение парень попытался ответить ударом в мою, уже сильно пострадавшую, физию. Но на автомате ухожу от удара и тоже на автомате бью зажатой в кулаке авторучкой противнику в горло.
        Человеку стало плохо. Хорошо, ударил слабенько. Но ни дышать, ни прокашляться противник долго не мог. Опять же больно. Вообще-то, я дурак, так и убить можно. Пацаны смотрят на новичка без сочувствия. Сам начал права качать. Ему законный вопрос вежливо задали, он драться полез. Но мне отметили в продолжение вчерашнего разговора:
        -Говорили же, Писарь мухи не обидит! А кто-то не верил! Все видели, что он тут ни при чем? А у Подснежника солнечный удар случился.
        -Какой солнечный удар? Враньем подавился! Боженька наказал!
        Надо мной ребята стебаются, но с оттенком уважения.
        Пушкин подвел итог:
        -А наколку надо бы свести. Не положена она тебе. Даем день сроку. Недоволен? Подходи вечером к клубу, перетрем.
        Парень отошел, как оплеванный, а Петька из седьмого класса вдруг стал допытываться:
        -Костер! Скажи, а где ты золото взял? Которое с материка привез?
        -А тебе зачем? Композитор, что ли?
        -Почему композитор?
        Рассказываю бородатый анекдот. Ну… сейчас, может, и новый.
        -Заходит один в комнату, а там другой что-то пишет. Первый спрашивает: «Что пишешь?» - «Оперу», - отвечает второй. «А про что?» - «Про нашу жизнь, про друзей, про знакомых». - «Про меня напишешь?» - «Конечно! Опер про всех велел написать». - Пережидаю смешки ребят и продолжаю разговор: - Вот я и думаю, может, ты тоже композитор, оперу пишешь. Я как про себя тебе должен сообщить? Устно, письменно или сразу явку с повинной?
        Парень не прав, такие вопросы задавать категорически запрещено. Ребята встрепенулись.
        -Не! Писарь правильно говорит! Такое дело надо обязательно прояснить. Петюня, ты зачем спрашиваешь?
        -Да я просто так… Поинтересовался, - оправдывается Петька.
        -Просто так и чирей не вскочит! Композитор ты наш, неприглядный. Может, тебя попросил поинтересоваться кто? Так ты скажи, мы послушаем и, может быть, поймем. - Это вмешался Пушкин, как ему такое пропустить? Сейчас будет давить на понятия. Мне оно не интересно, потому ухожу.
        Уже из коридора слышу:
        -А помните кто-то стуканул классной, что мы на лестнице у чердака курили? Композитор тогда с нами был, а ему не влетело!
        Котенок идет рядом, задумчивая. Вдруг приостановилась и спрашивает:
        -Леша! Действительно, ты где золото достал?
        Не понял! Почувствовав, что вопрос не понравился, торопливо продолжает:
        -Ну, мне-то ты можешь сказать! Я никому не проболтаюсь!
        -Зачем тебе знать?
        -Просто интересно!
        Конечно, я ей ничего не ответил, а она сразу надулась.
        9-10.09.72
        Никита Захарович опять на охоту позвал. После того как я ему своего «Зубра» отдал, он меня ценит. Видать, хорошо перед областным партийцем выступил. На неделе я набил дробью-единичкой два десятка гильз. Верхний, нарезной ствол пристрелял с оптическим прицелом. Ну и без оптики тоже. В общем, приготовился к охоте основательно. В субботу после уроков взял с собой «Белку», рюкзак, и меня подобрали прямо с пирса.
        На сей раз поехали без свиты: Никита Захарович, промысловик Анатолий Гордеевич и я. Причем на простой моторке.
        Оборудованное место с засидками показал Анатолий Гордеевич. Мы две дюжины чучел расставили, к охоте место приготовили и в будку пошли. Я и не знал, что здесь что-то есть. Она без номера, ее «болотной» прозвали. Дрова с собой привезли, чтобы местные на зиму поберечь. Растопили печь, заварили чаю, поели из захваченного с собой, легли спать, а чуть стало светать, пошли по засидкам.
        Холодно после ночи, сентябрь уже. Тут пролетающие гуси наши чучела увидели, пошли на круг. Озябшими пальцами подношу манок к застывшим губам и, согласно инструкции, пытаюсь извлечь приглашающие звуки. Пристально на птиц не смотрю, говорят, они это чувствуют. Как снизились, бью мелкашечным патроном в основание шеи, переключаюсь на гладкий ствол и бью вдогон. Двух подбил! Круто! Наверное, пресловутое везение новичка. С соседней засидки слышу дуплет, а чуть дальше одиночный выстрел. Никита Захарович одного взял, Анатолий Гордеевич тоже. Сидим дальше, ждем. До конца охоты еще одного гуся свалил над чучелами и другого сбил на дальней дистанции. Мог бы и больше, но мне посоветовали в «хвост» не бить, пуля из кишок кашу сделает, запах у мяса будет противный.
        С охотой вроде закончили, но возникла естественная потребность организма. Что делать? Не ангелы мы, бывает - гадим. Засел в складку местности в позу гордого орла и начал дело. Тут вижу, среди чучел стоит красавец гусь, но процесс-то идет, его не остановишь! Хорошо птица замерла, а переключатель на гладком стволе стоял. Выстрелил из неудобного положения, однако подранил. Гусь поднялся в воздух, пролетел десяток шагов и рухнул. Быстро привел себя в порядок - и к нему. Стыдно рассказать кому, как последнего снял. Но моя «Белочка» - умничка, двух с нарезного сняла и трех с гладкоствола.
        После подведения итогов получил похвалу от сотоварищей. Анатолий Гордеевич аж шестерых свалил. Никита Захарович только двух. Предложил ему свою МЦ 21 -12, там четыре патрона в магазине. Обещал подумать.
        Отдали мы ему по гусю.
        Завезли меня в поселок, и пошел я к себе. Там наши всей компанией сидят, увидели мою добычу, сразу щипать-потрошить стали. Только поздно вечером поставили за стол, так долго гуси готовились.
        Но и хороши были! Осенний гусь жирный, сочный, вкусный, душистый. К тому времени, как их ощипали, я уже переоделся и немного пришел в себя. Печка растоплена, на сковороде обжариваю крупно нарубленные куски до золотой корочки, складываю в горшок и подливаю воды. Туда же кидаю пряности. Черный перец горошком, душистый горошек, гвоздика, чуть-чуть имбиря, а больше ничего и нет у меня. Еще соль, понятно. Горшок в печке томится долго, но запах! По всей квартире плывет, никуда не спрячешься. Не зря классик писал: «Гуси, они мастера пахнуть!» Народ торопит, им не терпится. Но надо выдержать. Зато потом! Мясо чуть жестковатое, однако вкусное, душистое. А назавтра оно будет еще вкуснее. Бульон застынет, как холодец. Когда его достаешь из горшка, кусочки желе на тарелке, освещенные лучами солнца, похожи на черный хрусталь. Разогревать тоже можно, но я больше люблю так его есть.
        Одновременно готовится еще одно блюдо. Внутренности уже разобраны. Гусиная печень уйдет маме на паштет, пупочки, сердца и остальное отваривается почти до готовности. Потом режется на кубики, размером с ноготь мизинца. Туда, понятно, соль, перец, по возможности, рубленые яйца, гусиный жир, немного мучки, пассерованной до золотистого цвета. Масса перемешивается и отправляется в гусиные шейки. Точнее, снятую с шеи гуся кожу. Одна сторона должна быть уже зашита, после набивки зашивается и другая. Шейки на сковородку и в печь. Время от времени поливается выделившимся жирком и переворачивается. Главное, смотреть, чтобы не лопнули. Когда они раздуются от важности происходящего в них процесса, можно аккуратно проткнуть вилочкой.
        Готовы шейки будут много раньше гусика. Тут их надо достать, удалить нитки, переложить на блюдо получившиеся колбаски и порезать кругляшками. На срезе виднеется красивый узор. Про него можно было бы поговорить, но истекающие слюной взрослые ждать не намерены. Они быстро хлопают по рюмке ледяной водки «под дичь» и набрасываются на шейку. Почти без передышки следует вторая рюмка, и все! Говорить не о чем! От томных, истекающих соком и жиром, колбасок остались воспоминания и потеки на блюде. И те корочкой хлеба подбирает дядя Вася и под третью отправляет в рот.
        Как можно быть таким нетерпеливым?! Думал, хоть одна колбаска на завтра останется, чтобы на завтрак попробовать ее холодной. Но я уже привык к ударам судьбы… Готовить научился в прошлой жизни лет в двадцать, до того кулинарные таланты не проявлял, разве только кофе варил. Потому сейчас мои были в шоке, как такую вкуснятину учудил.
        Катька с родителями тоже была. Они сразу вписались в компанию. Кислая капуста у тети Тони вообще выше всяких похвал. Острая, хрустящая, правда, еще не мороженая. Зимой в сарае капуста в бочках замерзает и, оттаяв, становится менее вкусной. Котенок рвался помогать с гусями, но я не разрешил. Зато, когда они в горшке дошли, лично разложила куски по тарелкам. Народу понравилось, но всех гусей не осилили, кое-что на завтра осталось, чай, не пустой стол стоял, закусить было чем.
        11 -14.09.72
        На следующей неделе мне опять лететь в Питер. Теперь на областные соревнования по стрельбе среди школьников. Перед отъездом устроили проводы.
        Нас с Котенком посадили рядом. Мама наклюкалась и громким шепотом высказала идею:
        -Вы с Катюшкой такая хорошая парочка! Как вернешься, давай мы вас как будто поженим? Понарошку…
        -Пить надо меньше! - был смысл моего ответа.
        Семья Мальцевых услышала разговор, и датый папа Кати поддержал мою маму.
        Дочка же его заявила:
        -Мы лучше подождем до восемнадцати и поженимся по-настоящему.
        Моего мнения на эту тему даже не спросили. Не! С Котенком хорошо и приятно, но, видать, надо будет расставаться.
        Коля Ким, отец одноклассника, перед самолетом меня поймал и очень информативно сказал:
        -Оннако… вот, - и сунул конверт.
        -Это кому? - интересуюсь я.
        Ким горестно вздыхает.
        -Колька сыпко дулак оннако. Моя ему билет покупай. Он домой лети. Мало-мало сыпко дулак. Оннако помокать нузно.
        -Где я его найду? В общежитии?
        -Оннако нет, - опять вздыхает огорченный родитель. - Аилополт спит. Тли дня, оннако. Ачайваям кулять путем.
        Я понял, что Колян попал в какую-то историю, живет в аэропортовской гостинице и ждет билет для возвращения в поселок, чтобы с отцом зачем-то поехать в Ачайваям. Ну да ладно, часа через три все узнаю подробно. Не узнал. Хотя Колян встречал сразу у выхода с летного поля. Отводил глаза и отмалчивался. Настаивать не стал, неудобно. Захочет - сам скажет, но, видать, дело серьезное.
        Чемодан сдал в камеру хранения, потом без документов и почти без денег, но с «вальтером» под мышкой и четвертинкой золота в рюкзаке встречаюсь с Диной Моисеевной. Никаких такси, только автобус, и мы в Петропавловске. Еще один перегон, и вот гостиница «Авача».
        Благообразный старичок в шляпе и с тросточкой вежливо здоровается с моей спутницей, берет меня под локоток и ведет внутрь.
        Единственное отличие от любого другого гостиничного номера - механические лабораторные весы в центре стола. На них стоит наполовину заполненный водой большой химический мерный стакан. Его быстро уравновешивают на весах, записав точный вес на лежащий здесь же листок бумаги. Подаю свою бутыль. Печать внимательно разглядывается и, видимо, узнается. Быстро и ловко снимается сургуч, затем вытаскивается пробка. Содержимое бутылки пересыпается в стакан, резиновой грушей выдуваются оставшиеся пылинки. Фиксируется новый вес и новый объем. Старичок спрашивает:
        -Молодой человек знает вес золота?
        -Молодой человек знает, что такое плотность.
        Мне пишется цифра. Я согласно киваю. Стакан с содержимым снимается с весов. Устанавливаются гири, согласно заявленной цифре. На другую чашку по десяткам ставятся монеты, шестнадцать десятков и еще одна. На столе появляется коробочка с пробирным камнем, набором реактивов и образцов.
        -Молодой человек умеет определять пробу?
        -Молодой человек умеет определять пробу.
        -Молодой человек будет проверять?
        -Молодой человек вам верит.
        -Тогда набор для определения пробы молодой человек получает в подарок. Быть может, у молодого человека будут не такие доверчивые знакомые.
        Еще получаю шкатулку с полукруглыми канавками под размер монет. На дно кладется бархотка, и в лунки перекладываются кругляши по полсотни штук в один ряд. Не до конца заполненный ряд дополняется раздвижным цилиндром из пластика. Еще одна бархотка ложится сверху, крышка шкатулки опускается и защелкивается на замочек. Шкатулка с монетами и коробочка с пробниками кладутся в брезентовую сумочку и вручаются мне. Сервис на высоте.
        -Молодой человек доволен?
        -Молодой человек рад.
        -Молодой человек еще имеет ко мне интерес?
        Прозрачный намек на желание купить еще. Я бы и шкалик скрыл, но про него Дина Моисеевна узнала от мужа. Хватит мне денег, про другое золото уж точно промолчу.
        -Молодой человек больше не имеет ничего для вас интересного.
        -Приятно иметь дело с умным молодым человеком. Для случая вот адрес связи.
        Старик пишет фамилию, имя, отчество и номер почтового отделения для письма «До востребования». Затем выводит из гостиницы, и я остаюсь один. Номер снял посторонний, сразу после нашего ухода золото перевезут в другое место. За письмом на почту придет левый человек. Следов нет. Я ничего не знаю про покупателей. Это хорошо. Они через Дину Моисеевну знают обо мне многое. Это плохо.
        Такси, аэропорт и затем регистрация в спорткомитете. Мне дают талоны на питание и направление в гостиницу. Будете смеяться, в ту же самую «Авачу». Вложенный в спорткомитетскую бронь трояк позволяет снять одноместный полулюкс. Правда, платить за него буду из своих. Альтернативой был бы номер на четверых с другими приехавшими стрелками и тренерами. Это я один прилетел, от приличного района выставляется команда человека в три-четыре плюс один взрослый тренер. Если я не оправдаю доверия и, например, напьюсь, то кому-то, отвечающему за спорт у нас в РОНО, придется долго оправдываться.
        Ужин по талону в ресторане. Без излишеств, но сытно и вкусно. Капустный салат, гуляш с картофельным пюре, булочка и какао. С учетом халявности нормально. На завтрак дали пшенную кашу с котлетой, полстакана сметаны, бутерброд с копченой колбасой и кофе с молоком. Нормально так кормят спортсменов.
        На соревновании блеснул. Малокалиберная винтовка, 50 метров, три положения, 30 выстрелов. Выполнил норму I разряда с небольшим запасом, 272 очка. На одно-два очка было меньше у троих из областной спортшколы, но после внимательного осмотра мишеней мне подтвердили первое место.
        На следующий день отстрелялся из «марголина» по появляющейся мишени. Пистолет, 30 выстрелов, дистанция 25 метров, 279 очков. Участников очень мало. Разделили первое и второе место с парнем из Паратунки. Тоже норма первого разряда. Перестрелки не было, невелики мы птицы.
        Подошел ко мне тренер из местных. Сказал, что пистолет держу неправильно, с ружьем техника никакая, надо срочно переводиться в спортинтернат. Обещал через год всесоюзные соревнования. Отказался, конечно.
        Пока был в Питере, отдал в проявку японские пленки. Сам не могу, мало того, что они цветные слайдовые, так еще и заграничные, другая химия, другой процесс проявки. В ателье взяли дорого, по трояку за пленку, но назавтра сделали. Ничего особенного на слайдах не было, красивые пейзажи и пара портретов симпатичной девушки. Приемщик, молодой парень, спросил: «Откуда дровишки?» Объяснил, что у моряка с рук купил камеру, а в чемоданчике пленки лежали. Оживился человек, поинтересовался, какая камера? Не продаю ли? За чистые пленки по четвертному посулил. Марку «Броника» не слышал, но может найти покупателя. Если мне что-то надо, тоже готов поспособствовать. Дал ему список объективов для моей камеры, переписал с инструкции. Написал свой адрес в поселке для связи, вдруг что найдется полезное для меня. Словом, не зря съездил.
        Побывал на кладбище, навестил могилку дяди Пети. Не халтурят, она ухожена, вокруг чистенько, на могилке цветочки стоят. Бумажные, правда. Ограду поставили на небольших валунах, скамеечку, временный крест с именем, не зря я им столько денег заплатил.
        Зашел в церковь, батюшка узнал и благословил. Однако сказал странное, дескать, сорокоусты во здравие помогают, пусть медленно, но болящий оправляется. Когда он летом его соборовал, думал, недели не протянет. Ан живой! Ходит понемногу даже. Живет пока при больнице, но скоро домой уедет.
        Церковнослужитель… Вы только не путайте их со священнослужителями. Одни служат при храме, другие Господу. Так вот, церковнослужитель рассказал, как двигаются работы с камнем, что с литьем. И на моем наброске правку показал, попросил утвердить. Правка ерундовая, года смерти нет. Утвердил, конечно. Однако сильно задумался. Похоже, живой дядя Петя.
        15 -16.09.72
        В поселок прилетели рано утром. Ночь в Палане коротали. Нас из-за шторма посадили. Я там слегка подзамерз, а в поселке еще холодней. Из Питера опять привез пиво. Еще сыра, плавленых сырков и в деревянном ящике свежих фруктов с рынка. Цены на рынке значительно выше и московских, и южных, но надо понимать, перевозка стоит очень дорого. Для Котенка отдельно везу виноград, несколько груш и персиков. Девчонка она, маленькая к тому же, ей полезно.
        Руководство района меня не встречало. Кому нужна область? Похвалить, думаю, похвалят, но и только.
        Дома никого, так что «вальтер» и шкатулку смог заныкать спокойно.
        Первой, сразу после школы, прибежала Катька. Выдал одну грушу из наших, а то дай ей подарок, она его сразу стрескает. Пока болтали, мама пришла. Чего ей так Котенок нравится? Сразу кормить стала, по головке гладит. Меня, например, давно не гладила.
        Отчим появился, он почти окончательно вернулся в поселок, сезон заканчивается. Обрадовался пиву. Катькины родители подтянулись. Скоро все наши собрались.
        Мама раздала фрукты тем, у кого дети есть. Бездетные пивом обойдутся. Котенок в свой ящик было зарылась, но тетя Тоня ее тормознула. Дальше встреча прошла по сокращенной программе, завтра взрослым выходной, а сегодня народ с устатку еле ходит. Пивка, потом по рюмочке и разошлись по домам.
        Новость одна. Колька Ким с Генкой влипли по пьяни в Питере. Какой-то добрый человек поил их дней несколько. Были песни под гитару, разговоры по душам, блатная романтика. Когда они дошли до нужной кондиции, предложил заработать. Дело плевое, всего-то обнести хату. Втроем и пошли. Квартира на сигнализации оказалась, менты мигом нарисовались. Колька как-то умудрился из окна третьего этажа спуститься по громоотводу и сбежать, а остальных взяли.
        Блатной взрослый, а Генке только-только шестнадцать стукнуло. Он с понтом взял на себя организацию кражи, типа ему ничего будет, и пошел паровозом. Кима не заложил, пока во всяком случае. Генкин отец полетел в Питер выручать сына, а Колькин отправил своего в оленеводческую бригаду к родне. Хорошо! Природа! Ментов нет, водки нет, квартир, чтоб обносить, и то нет. Только тундра, олешки и яранга. Колян всю жизнь мечтал стать оленеводом, в ночных кошмарах лишь о том и грезил. Может, в прошлой жизни его тоже в тундру услали? От пьянки лечиться?
        Перед самым сном, я уже комплекс упражнений закончил, отчим зашел. У него ко мне дело. И как оказалось, препоганое. Приятель геологические образцы потерял. Говорит, из-за дождя рюкзак в реке утопил, но скорее по пьяни. Образцы ладно, но среди них золотой шлих был. Приятель от кого-то слышал, что у меня есть связи. Просит граммов десять или хотя бы пять шлиха.
        Похоже, пробивают на вшивость. Говорю:
        -Пап, ты совсем с ума сошел? Ладно бы кто другой, но ты же геолог! Спектральный анализ образца сделают и спросят: «Где вы его нашли? А вот и неправда ваша! Оно там не лежало!» Сделают оргвыводы. Друг твой сядет, ты сядешь. Даже не говорю, что шлих достать нельзя. Можно, наверное. Слышал, что Крюков моет, но я к нему не пойду. Пошлет далеко и надолго. Прав будет, кстати. Он сам под статьей ходит.
        -Леша, а ведь ты молодец. Я про спектр даже не подумал. Ты-то откуда про него знаешь?
        -От мамы, папа! От мамы! Ты вспомни, чем она у тебя на работе занимается.
        -И вправду… Туплю. Так что, ничего сделать нельзя?
        -Можно! Подари ему мамин камешек. Ты говорил, самородок пару граммов весит. И направь приятеля к Крюкову. Сам только не ходи, мне передачи на кичу лениво носить.
        -М-да… Поганая история выходит. Тот старатель тоже не на его маршруте золото мыл. Как Серегу только угораздило?!
        -А ты спроси. Не один же он по маршруту шел. Кто-то же видел, как рюкзак улетел в реку. Как его искали. Или не искали?
        Отчим взглянул на меня дурным глазом и побежал одеваться со словами:
        -Сашок с ним был. И рабочие еще расчет не получили, на Тайване в долг гулеванят.
        Утром пришлось обойтись без зарядки. Бухой отчим сидел на кухне, а мама его протрезвляла.
        -Никто! Леха, никто! Понимаешь! Никто не слышал, что образцы утонули! Не падал рюкзак! Его даже не искали!
        -Пап, подстава это. Может, КГБ тебя проверяет или ОБХСС. А может, друзья прокладочку кинули, чтобы подсидеть. Вчера к тебе друг подходил?
        -Позавчера.
        -Хреново. Много времени прошло. Бери ручку, срочно пиши заяву на имя вашего чекиста от вчерашнего числа, типа вечером писал. Кто, когда приходил, что просил, чем обосновывал. Ты сразу не сообщил, потому как отлавливал свидетелей и выяснял истинную картину происшествия. Сегодня выходной, если не будет режимника на работе, отнесешь бумагу ему домой.
        -Думаешь, стукнуть надо?
        -Надо, если сам сесть не хочешь и если не поздно уже.
        РАЗГОВОР
        -Хороший мальчик. Заботливый. Посмотри, ведь специально для тебя подарок вез. Работящий, сам уже зарабатывает. Держи его, доченька, не упусти. А то знаешь, какие девки бывают?! В момент отобьют!
        -Мам, как ты думаешь, я ему очень нравлюсь?
        -Конечно. Не нравилась бы, ничего не стал бы покупать. Тете Любе ты тоже нравишься. Она мне говорит: «Всегда такую дочку себе хотела». Я сразу ей отвечаю: «А я - такого сыночка! Давай наших поженим, и мечты исполнятся».
        -А тетя Люба чего?
        -Она не против. Плохо только, они в Москву уезжают, будете год в разлуке жить.
        -Вдруг он другую найдет?
        -Да где он найдет такую красавицу?! Но и ты правильно с ним линию веди. Не только о поцелуйчиках думай, стань другом и соратником. В делах помогай. С тетей Любой подружись.
        16.09.72
        День шебутной. Меня, прямо из школы, дернули в райком. В «Камчатской правде» написали про наш район, дескать, хороша у них военно-патриотическая работа с молодежью. И как пример мою победу на областных соревнованиях привели. Бывший наш писал, который сбежал из «Зари коммунизма». Видать, грехи замаливает. Вот меня и вызвали отчитаться. Повез награды на показ начальству.
        Отчитывался в кабинете третьего секретаря, он за идеологию отвечает. От комитета комсомола двое были. От райисполкома мой доброжелатель. Только от райпотребкооператива никто не пришел. Правда, в конце встречи туда позвонили, сделали втык и велели поддержать чемпиона. Приняли хорошо. Полюбовались на медали, почитали грамоты, сообщили про награду по комсомольской линии. За счет райкома комсомола меня отправляют на две недели в командировку, в Москву, на ВДНХ. Во всяком случае, там отметят бумаги. Лететь предложили на следующей неделе, пока в средней полосе стоит бабье лето. Еще спросили, чем можно помочь? Какие проблемы в личной жизни? Что нужно для дальнейшего роста?
        Честно доложил - дальше расти не смогу. У питерцев другие ружья, есть даже импортные. Сам видел в руках парня чешскую винтовку. Я стреляю дешевыми охотничьими патронами, а там дорогие спортивные. Занимаются в оборудованном тире с тренером. На стендовую стрельбу я даже выйти не смогу. У нас нет ни стенда, ни аппарата для метания тарелочек, ни самих тарелочек. Да и быть такого не может из-за погодных условий. Я победил только потому, что совсем не котировался как стрелок. В следующий раз ребята из спортивного интерната меня не пропустят. Их тренер уже загнобил. С моей точки зрения надо делать ставку на простейшие дисциплины, сложные по-любому не потянем. На Союз рассчитывать глупо. Туда никого из районов не берут, подготовка не та. Наш максимум массовое обучение стрелков для погранвойск и Советской армии, на этом и стоит делать акцент в освещении события. Мои победы лучше представить как приятный, однако случайный бонус.
        Комсомольцы недовольно заворчали, но партийные товарищи меня поддержали. Они прекрасно знали возможности района. Действительно, построить в каждом поселке оборудованный тир для стрельбы, да еще с квалифицированным тренером, невозможно. А простые стрельбища при каждой погранзаставе есть. Спортивные достижения - дело хорошее и полезное, но массовость любая комиссия оценивает значительно выше.
        После совещания, в более узком кругу, мне намекнули на неизбежность премии, еще раз поинтересовались потребностями, похвалили за победы и за отличный анализ ситуации. Поставили цель - окружные соревнования среди охотников-промысловиков. И вежливо поинтересовались, не обижусь ли я, если в следующий раз на область поедут другие?
        Благодарю за доверие, уверяю, что не обижусь, а наоборот… Сложно было придумать, что наоборот, но я вывернулся. Наоборот, буду рад увеличению числа чемпионов в районе. С тем меня и отпустили.
        Никита Захарович отвел к себе и объяснил, что и ружье производства ГДР вот-вот приедет, и спортивные патроны закуплены, и тренер из пограничников найден. Одна беда, не про меня все. Сына второго секретаря вдохновили мои победы. Он попросил отца, и тот не смог отказать. Ничего сделать в такой ситуации нельзя, а значит, и делать ничего не надо. Хорошо, что я сразу уступил дорогу, кое-кто себя должником будет считать, а оно дорогого стоит. Например, можно рассчитывать на направление в любой вуз, если не Союза, то РСФСР точно. А это значит внеконкурсное зачисление, при более-менее успешно сданных экзаменах.
        Про любой вуз человек загнул, конечно. В Петропавловске - верю. Во Владике - возможно. В Новосибе - ну… очень сомневаюсь. В Москве и Ленинграде - в лучшем случае «посмотрят». Про элитные заведения вообще молчу. Для МГИМО такая бумажка лишь повод похихикать над наивным провинциалом. То, что мне обломали перспективный путь, весьма грустно. Что бы я ни говорил на совещании, шансы, если не на союзные, то сибирские соревнования у меня были. А значит, перспектива стать кандидатом в мастера спорта оставалась. Через два года в Москву, молодому кандидату не сложно было бы пристроиться в команду. И тут открылись бы серьезные возможности, вплоть до заграничных соревнований. Но имеем то, что имеем. Хотя маленькая лазейка осталась. Пистолет! Он не очень популярен. Достать короткоствольное оружие трудно, это не мелкашка, которая в каждом охотмаге валяется, потому участников мало. А среди школьников так вообще единицы. Уточнил у Никиты Захаровича, тот пообещал, что соревнования с пистолетом мои будут.
        Окончательно решено, что 22-го числа я улетаю. 25-го должен отметить командировку на ВДНХ, 6 октября закрыть ее и 10-го вернуться в поселок. Хотел уговорить поехать со мной дядю Витю, пообещал на юге ему отдых устроить. После болезни самое то, в бархатный сезон погреться на солнышке и витаминов поесть. Однако узнал, что в свое время он получил десять в бородку и пять по рогам. То есть десять лет отсидки и пять ограничения проживания. Уехать без разрешения не может. Заодно выяснил причину бедной обстановки в комнате. Дядя Витя до сих пор выплачивает деньги по гражданскому иску. Уже немного осталось, месячишко - и сумма будет закрыта. Да не один он такой, тут многие платят по старым счетам.
        От отчима заяву приняли. Оказалось, на его приятеля уже несколько поступило. Две дали прочитать для сверки. Одна от разнорабочего партии, который нашел самородок, но не слышал, чтобы про него начальству сообщили. Помимо прочего, за золото премии выписывают, а ему ничего не перепало. Вторая от поварихи. Там написано, что, находясь в палатке, она услышала разговор на улице. В разговоре гражданин Сухотин С.В. обсуждал с гражданином Ажанбековым Г.Г. кражу социалистической собственности. Они решали, кому можно продать самородок весом около двадцати граммов и как кинуть дурочку Вовке Мелкому, чтобы скрыть недостачу.
        Оно понятно, общий вес шлиха тяжело подделать, учет золота ведет помощник, и он каждый день по рации сообщает в экспедицию данные. Радиограммы отменить нельзя, а листок из маршрутной книжки с записью про самородок вырвать как нечего делать.
        Отчима больше всего возмутила кликуха Мелкий.
        Компетентные товарищи вежливо, хотя несколько разочарованно, поблагодарили за сигнал, однако попросили ничего не предпринимать. Дело ясное, менты пасут пассажира. Выясняют, кто примет золото, кто еще в теме. Парторг тоже был в курсе, благодарил сердечнее, ибо в отце был уверен и даже за него поручился. А раз батя честно, по-партейному, сообщил про случившееся кому надо, значит, по праву носит партбилет. Лучше было бы сразу сообщить, ну да проверить сигнал - дело святое. А вот некоторые, пока не будем называть фамилии, знают уже неделю, но и не думают информировать!
        Двадцать граммов стоит… пусть по максимуму… двести рублей, меньше половины летней месячной зарплаты разнорабочего в партии. А сядут минимум двое года на два-три. Кому оно нужно?
        Когда ездил в райцентр за документами, дал телеграмму в Туапсе, чтобы меня ждали. На нашей почте сильно удивились бы, что я подписываюсь Мишей.
        Отчима зовут 25-го в Питер на три дня с отчетом, он берет маму - погулять, в театр сходить и вообще развеяться. Дарю каждому по книжечке бон на двадцать пять рублей. Где «Альбатрос», пусть сами ищут. Велю мне ничего не брать, сам себе нужное куплю на обратном пути, а это им вместо подарков с материка. Родители сильно удивлены, но рады. На логичный вопрос «где взял?» сами ответили. Решили, что это награда за чемпионский титул. Я с собой сотню бон тоже прихвачу.
        Летчику дам червонец рублями, чтоб на кармане лежало, пока я в отъезде.
        Вечером дядя Витя вдруг позвал меня к себе и начал разговор. Спросил, чем буду заниматься в Москве. И тут старика как прорвало: стал рассказывать про свою жизнь на воле и в тюрьме. Про родню в Калинине, там у него оставались мать и брат. Погоняло Калина он получил по названию родного города. Последний раз и надолго Калина сел из-за брата. Подробности не озвучил, но было ясно, что обида на родню никуда не делась.
        Первый раз человек попал в камеру из армии в 1946-м по подозрению в соучастии в темных делах высокого начальства. Он и рад был бы в чем-то сознаться, но совершенно не представлял в чем. «Как меня били!» - с тоской вспоминал он. После допросов следователь понял, что выбить признание можно, а реальные сведения нет, потерял интерес и перестал допрашивать.
        Следствие длилось больше года, затем без всякого суда несостоявшегося свидетеля выгнали из тюрьмы и наскоро демобилизовали. Однако за время, проведенное в камере, дядя Витя завел фартовых друзей и пошел с ними по кривой дорожке. Так из полкового разведчика-гвардейца получился скокарь-медвежатник.
        Следующий раз, в 1951 году, его посадили всерьез, но в 1953-м случилась амнистия. В 1955-м он опять сел, 1960-м еще раз и до 1968-го сидел, пока не вышел по УДО.
        Умный человек с золотыми руками! Почему он не смог устроиться в мире? Не знаю. Но уж точно не мне учить его жизни. И не мне осуждать его.
        В разговоре получил совет съездить в Калинин:
        -Адресок дам. Спросишь Василия, покажешь ему мой нож и скажешь: «Калина прислал за пояском[44 - Поясок - набор инструментов, крепящийся на пояс, чтобы были под рукой (жарг.).] и долянкой»[45 - Долянка - доля от добычи или прибыли (жарг.).]. Именно так и скажешь. Васька вышел и пока не сел, гонца примет. Он тебе мой чемодан отдаст. Его себе оставь, понял?
        -Понял. А…
        -Слушай и не перебивай. Долянку тоже оставь себе. Там немного будет. Раздобудь домкрат, лучше гидравлический, который для грузовиков. Сходишь за речку, на набережной домик у дуба найдешь, еще один адресок дам. Походишь, понюхаешь, осмотришься. Увидишь сарай, сложенный из бревен. Он на каменном цоколе стоит. Если тихо и спокойно, вечерком туда вернешься. Планчик нарисую, где тебе домкратом надо упереться, угол сараюшки поднять. В цоколе дыра будет. Достань оттуда бидон молочный. Его сюда привези, по-честному поделим.
        17 -20.09.72
        Раз уехали сезонники, зашел в цех рыбозавода. Тот, что с тайником. В самом углу, на месте, где весной стояли бочки, на бетонном полу лежит толстый лист железа. Приварен к железякам, торчащим из стены, снять без резака нельзя. Я обошел снаружи и нашел рельс, а в нем три навинченные на выступающие штыри здоровые гайки. Зачем они здесь? Держат лист? Главное, следы масла на резьбе у самых гаек есть. Значит, не так давно крутили. Что интересно, масло есть, а штыри по резьбе вроде совсем ржавые. Как будто никогда не отвинчивали гайки. Они здоровые, сантиметров пять-шесть диаметром. Чем такие крутить?
        На следующий день снова бродил по цехам, еще Юрку с собой взял для алиби, Котенок с нами увязалась и еще пара человек. Побродили, поглазели. В соседнем цехе на стенде с пожарными принадлежностями вместо багра здоровый торцевой ключ висит, с выгибом, как у кривого стартера. Что-то меня напрягает такая система открывания. Здесь не уголовщиной пахнет, а чем-то куда более технически грамотным. Инженерная система? Нет здесь систем. Накачивают воду и откачивают тузлук переносной помпой. Ручной! Даже не электрической! Тайник КГБ? Зачем прятать там, куда бичи могут влезть? Шпионы? Откуда им здесь быть? И что тут делать? Еще интересно, кто-то бочки в тот угол начал ставить. Пока немного, штук пять, но кто и зачем? Кто, в принципе, можно узнать. Посмотреть на несуна. Зачем носит? Хранить? Бочки аккуратно стоят, переставлять, очень неленивым надо быть или какой-нибудь свой интерес иметь. Всю башку сломал, пока думал.
        Кстати, разглядел переносчика. Это отец Ани Ли.
        Не решил я, что с этим делать. Честно говорю, боюсь туда лезть. Чуйка воет.
        Пришел на заставу, типа пострелять, и прошу Константина Денисовича разрешить позвонить. Я с Ириской больше не гуляю, а он вроде даже жалеет, что мы разбежались. Конечно, спрашивает, кому собираюсь звонить? Я ему карточку, которую майор оставил, показываю. Там номер ВЧ. Тут же получил доступ. Еще, как соединили, из комнаты всех людей погнал, сам тоже вышел.
        Узнал меня майор, поздоровался. Радостный такой, веселый. Спрашивает, как дела, как школа, чего звоню? Ну, я объяснил, что обратил внимание на странный агрегат, рассказал свои мысли в подробностях. Говорю, что тут не зеленые, тут, может, васильковые петлицы должны посмотреть, в чем дело. Поблагодарил майор за сигнал, сказал, свяжутся со мной.
        Я и вернулся домой.
        А ночью пожар случился на рыбозаводе. Ничего такого, на помойке старые ящики загорелись. Наверное, бичи спьяну подожгли, когда грелись.
        Утром гром и молнии из района, комиссия Пожнадзора приехала, поставила начальство рыбозавода в позу удивленного еврашки[46 - Еврашка - арктический длиннохвостый суслик.] на предмет наличия отсутствия одного и отсутствия присутствия другого. У вас тут чуть рыбозавод не сгорел, а ящиков с песком не стоит, зато обрывки сеток валяются. Где инструкция об эвакуации при пожаре?! Ну и что, что дверь одна, на стене должно висеть! И плевать, что через месяц тут все заметет. Положено! Дня через два уехали, но шороху навели порядочно.
        Тут в школу Лиана пришла расстроенная. Отец ногу сломал, да не просто кость, а умудрился открытый осколочный перелом заработать. Сразу с работы на рейсовый самолет загрузили и в областную больницу увезли, родные его даже повидать не успели.
        Попик про знакомого вспомнил. Тот тоже поскользнулся, нога под колесо грузовика попала. Два месяца в области лежал, но теперь ходит. Сильно хромает, однако ходит. Постарались успокоить девочку.
        Еще мне директор школы посоветовал на стрельбище пострелять. Говорит, скоро соревнования в Палане, а я не тренируюсь. Раз надо, пошел после уроков.
        Там знакомый майор ждет. С васильковыми петлицами который. Как и в прошлый раз, я подписал несколько бумаг, дал подписку о неразглашении. Погранцы, видать, не при делах, к нам не заходят. В конце разговора майор говорит:
        -Нюх у тебя, как у собаки. Второй случай за год, да еще в такой глуши! Ты хоть понял, чего нашел?
        -Нет, - отвечаю честно.
        -Ты китайскую шпионскую сеть зацепил!
        Видимо, изумление отчетливо проступило на моем лице, и человек рассказал о двадцатитысячной армии диверсантов, которые обучены, экипированы и ждут сигнала на переброску на территорию СССР. А по всему Дальнему Востоку, Сибири и Казахстану спящие агенты пытаются создать базы поддержки. Да, в нашем поселке нет особых военных секретов, но, если по сигналу такой агент устроит взрыв на аэродроме, а в другом поселке еще, и в третьем, и в пятом, и в десятом. Придется отвлекать огромные силы на противодействие локальным угрозам, а переброшенные диверсанты тем временем будут действовать по стратегическим направлениям, по железной дороге, мостам и другим подобным целям. После перестройки ничего о таком я не слышал, но звучит вполне разумно.
        В общем, я проникся. А майор в конце разговора посоветовал:
        -Крути дырочку под вторую медаль. Дело из области на самый верх забрали. Про тебя в Москву сообщили. Да и вообще ты интересный человек. Вот тут, - он стукнул рукой по папке, лежащей перед ним, - столько про тебя сплетен написано! Жаль, тебе читать не положено. Ладно, выйду на пять минут покурить, потом продолжим.
        Намеки я понимаю, особенно такой толщины. Как только человек вышел, пододвинул к себе папку и пролистал. Дядя Витя стучит в положительном смысле о том, что всем известно. Старший Семенюк в основном копает под отца, но и меня помянул, когда писал про продажу золотых изделий. Еще двое малознакомых отчитываются. Один напирает на мое знакомство с уголовниками, имея в виду Чалдона и дядю Витю. Другой сигнализирует о продажах ювелирки. Просмотрел все листы за четыре минуты и вернул папку на место. Хороший подарок мне сделал майор, явно не просто так. Дураков в КГБ не держат, значит, показали специально.
        -Не сильно скучал? - спросил человек, вернувшись, ровно через пять минут.
        -Нет, спасибо. Я познавательно провел время.
        Дальше у нас пошел разговор обо мне. Я говорил правду, только правду и ничего кроме правды. Но не всю… Хотя ничего такого и не спрашивали. Думаю, составляли психологический портрет или еще что-нибудь в этом роде. Про дядю Витю рассказал. Про то, как из-за фальцбейна узнал про его стукачество, но уверил, что понимаю положение бывшего зека и не в обиде. Про Чалдона объяснил. Дескать, не знал человека и говорил с ним всего два раза, а он мне ружья свои оставил и велел дяде Юре тысячу дать. Когда про ювелирку разговор зашел, рассказал, что купил на пляже по десять рублей за грамм и здесь ее расклевали по той же цене, однако как-то в прибытке остался. На прибыль и заказал панихиды с обустройством могилки.
        Насчет стрельбы уверил в своей посредственности. Но время, проведенное на стрельбище, умноженное на количество расстрелянных патронов, эффект не могут не дать. А вот отсутствие тренера ставит потолок в развитии. Тем паче конкурент появился, сын второго секретаря райкома. Я не против, дорогу уступлю, но кандидатом в мастера спорта очень хотелось бы стать.
        В общем, о многом поговорили, хорошенько меня обсудили. Майор вроде доволен остался. Спросил, чем я после школы собираюсь заниматься. Если б я знал! Поделился мыслями с умным человеком, может, посоветует что. Военное училище пролетает мимо, да и армия не светит. Здоровье подкачало. Песни, танцы и артистическая карьера, самому ясно, может и светит, но по мне лучше быть средненьким инженером, чем так себе артистом. Высшее учебное заведение, в принципе, дело хорошее, но еще пять лет сидеть на шее родителей, а потом получать 120 рублей в месяц как-то грустновато. Хороший слесарь получает 180, а то и 200 рублей. Еще вопрос - куда идти после вышки? На завод? Тогда уж лучше сразу туда рабочим устроиться и одновременно учиться на заочном. Те же пять лет, но с приличным заработком и двумя дополнительными отпусками на сессии. В науку теоретиком? Я же записался в заочную школу при МГУ. При удаче лет в тридцать - сорок возможно стать кандидатом наук, а к полтиннику доктором. И всю жизнь доказывать теоремы, понятные десятку человек во всем Союзе. Практиком быть чуть лучше, хоть увидишь свое творение в железе.
Однако главных конструкторов в стране не так много, а вот инженеров по лабораториям сотни тысяч сидят, и выделиться из них весьма непросто.
        Я бы мог рассказать про свой прошлый путь в будущем на поприще вычислительной техники. Как зарезали развитие отечественных направлений БЭСМ-6, «Наири», «Минск-32». Как силы всего соцлагеря бросили на разработку тупикового пути. Купили, кажется у ICL, документацию и прос… извините, прокакали двадцать лет развития. Многое мог бы вспомнить, только кто слушать будет? Маститые академики доказать порочность пути не смогли.
        Майор про языки спросил. Они мне легко даются, можно попробовать сунуться в иняз. А после в школу учителем? На фиг, на фиг! С такими учениками, как мы, лучше не встречаться. Лилия Николаевна Ким уж на что подвижница, и то иной раз не сдерживается.
        Еще есть дорожка в Дом быта фотографом или в магазин товароведом. Сытно, спокойно, если не сильно зарываться, но тогда лучше сразу самому в могилку закопаться. Хоть тосковать по загубленной жизни не будешь.
        Чем-то мои рассуждения майору понравились. Он прямо сказал, что слухи о японском диверсанте погранцы распустили, чтобы никто про найденные автоматы не вспомнил и со мной не связал. В его ведомстве такого не ожидали, думали, пограничники наградят кулуарно, а те ненароком кое-какие планы, меня касающиеся, порушили. Но не беда, ничего конкретного пока не сломали. Учиться надо хорошо, лучше отлично, в жизни пригодится. Китайский язык тоже полезен. Майор пару книжек хороших присмотрел и скоро пришлет. А вот печататься в газете под псевдонимом надо прекращать. Алексей Костров - очень хорошая подпись. Скоро из газеты меня попросят сделать серию снимков пейзажей, или коряков в национальных костюмах, или фотографий с праздничных мероприятий, или еще чего-нибудь. Еще есть мнение, что дружба с определенным контингентом… в моем случае… будет полезна не только мне. И не надо думать нехорошее, никто вопросов задавать и отчетов спрашивать не будет. Другие люди на то имеются. Репутация умного и сообразительного мальчика для меня важнее. Алексей Николаевич, мой собеседник, даже пообещал прощение мелких грешков,
если таковые вдруг случатся на стезе зарабатывания авторитета. Я было поинтересовался: «Какой именно контингент имеется в виду?» Получил в ответ лишь уклончивое: «Дружи со всеми!», и ласковую улыбку. Хорошо поговорили. Затем меня отпустили и намекнули на скорое продолжение разговора.
        По идее, я должен был бы радоваться, такая контора заинтересовалась. Явно куда-то тянут, вторую медаль обещали, грешки простить грозились, коли такие заведутся по мелочи. А мне чего-то страшновато. Китайский язык, фотографии в газете и авторитет среди… кого? Точно не у пацанов в школе. Сидельцы? Старатели? Что-то страшновато даже стало, не понимаю ситуации. Коли не понимаю, то боюсь.
        Еще когда шел домой, долго думал о доносах. Дядя Витя ничего такого не написал. С незнакомыми ладно, кто я им? Но с Семенюками мы дружим семьями с момента приезда в поселок. Юрка мой приятель. Родители пьют вместе. Зачем писать? Ладно бы что серьезное, так нет, на пустом месте политическую несознательность и бытовое пьянство углядел. Причем про самородок не стукнул, а на отца малявы уже давно катает.
        По приходе домой рассказал отчиму о доносе. Про остальное промолчал. Родитель проникся. Причину обещал уточнить и сделать соответствующие выводы.
        22.09 -01.10.72
        Самолет Ли-2 без сомнения менее комфортабелен, чем Як-40. В нем даже нет кресел, только две скамейки вдоль бортов. Зато никто не смотрит за весом багажа. Ну… в разумных пределах. А у меня два чемодана икры в трехлитровых баллонах и пять тушек разного балыка. Продукты помогли затащить внутрь, а личные вещи в рюкзаке нес сам.
        Рейс в Москву только следующим утром. Осень, потому мне и дали три дня на дорогу в один конец. В любой момент может испортиться погода, и аэродром закроется до ее улучшения. С багажом опять помогли. Оставил его в камере хранения. Ночевка в аэропорту меня не страшит, однако гостиница при аэропорте оказалась наполовину пуста. Удивительно! Удалось устроиться одному в номере. Аэропортовский ресторан довольно хорош, но слишком много людей под градусом. Зато нашелся носильщик, который за рубль отнес чемоданы на регистрацию.
        Перелет с одной посадкой на Ил-62 продлился одиннадцать часов, с сорокаминутным ожиданием в аэропорту Красноярска.
        Частник из Домодедово до гостиницы довез аж за 15 рублей.
        Отелю «Золотой колос» присвоен низший четвертый разряд (не путать со звездами). Представляет командированным двенадцатиместные номера с удобствами на этаже. Зато есть камера хранения, и по командировочному селят сразу. Пришлось оплатить койку на весь срок командировки по рубль пятнадцать в сутки. Кошмар, а не цены! Но деньги за место потрачены не зря, будет мне алиби, да и гостиничные расходы оплачиваются. Можно было бы переночевать дома, однако боюсь, соседи увидят, а у меня там чемоданы.
        Снился Котенок, почему-то в купальнике без верха. В таком виде я ее никогда не видел, а груди только раз и то мельком, когда дрался. Не… На фиг такие сны! Понимаю, юношеские гормоны, но лучше было бы сон про Брюса Ли посмотреть… А то просыпаешься и дрожишь.
        Наутро выстаиваю очередь командированных. Шоколадка, прозрачный намек, и получаю кроме штампа прибытия сразу и штамп убытия.
        Вечером сажусь в самолет и лечу по месту прописки своей корякской ипостаси.
        В аэропорту Адлера с почетом встречают груз и меня к нему в придачу. Здесь я коряк Миша, сын вольных прерий… э-э… вольной тундры.
        Когда багаж погрузили, Ваня поинтересовался:
        -Миха, где твой дед?
        -Однако болеет, Игиклав.
        Выслушал слова сочувствия и был доставлен к дому. В нем живет две семьи отдыхающих, но мне комната оставлена. Видимо, лучшая. Вечером соседи в мою честь устроили застолье. Домашнее вино, свежие овощи, фрукты, шашлыки и все такое. Привезенных гостинцев на столе не наблюдается.
        Шкура нерпы, которую купил перед отъездом, вызвала восторг. Честно говоря, я мог бы купить качеством получше, однако решил, что и так балую.
        По поводу рыбопродуктов Ваня с Ниной вели долгий задушевный разговор, после чего хозяйка подошла со школьной тетрадкой и пухлым конвертиком в руках.
        -Мишенька, вот денежки, которые мы тебе за лето заработали.
        -Потом тетрадка читать буду, однако. Деньги ремонт нужен. Мало-мало зима. Людей совсем нет. Ремонт пусть будет, однако.
        -Ты деньги на ремонт дома хочешь пустить?
        -Однако да.
        -Правильно! Я распишу расходы и рабочих не за дорого найму, зимой у нас с работой плохо, многие будут рады копейку получить. А за икру и рыбу мы с тобой через пару-тройку дней рассчитаемся. Ты почем их продавать собираешься?
        -Моя не будешь, однако. Пускай Ваня продает. Один половин мой, другой ваш. Так хорошо, однако, будет?
        Женщина заулыбалась:
        -Конечно, Миша, лучше не бывает. А когда всем хорошо, и денюжек больше выходит.
        -На ремонт хватит?
        -Ты с собой ничего не возьмешь?
        -Однако нет. Мало-мало деньги есть.
        -Тогда еще и на мебель останется. Кровати купим, тумбочки. Посмотрим, что нужно. На будущий год больше народу приютим.
        Совершенно неожиданно Иван через весь стол громогласно спросил:
        -Миха! У тебя невеста есть?
        -Однако нет. Молодой еще, - сдуру ляпнул я.
        Стол на мгновение заинтересованно замер.
        -Говно вопрос! Женим! - решил Ваня.
        Женщины начали с интересом меня разглядывать и вслух вспоминать племянниц, двоюродных сестер, а кое-кто и дочерей. Бежать отсюда срочно надо, а то реально женят, не успею обернуться. Действительно, уже со следующего дня к Нине ежедневно стали заглядывать симпатичные девчонки в возрасте от пятнадцати до семнадцати. Не скопом, по одной. Та обязательно показывала каждой свой участок и заодно мой. Только из вежливости, а не из-за чего другого, во всяком случае, я надеюсь на это, представляла меня очередной визитерше. Обязательно показывала присланные мною номера газет… их число уже дошло до четырех… со снимками родной природы. Потом рассказывала про суровый Камчатский край.
        Многие после представления предлагали пойти на пляж, некоторые к тому же обещали показать город, а двое еще и природу их родного края. По моим ощущениям, половине девушек я откровенно не понравился, не мачо я, честно говоря. На пляж они предлагали пойти чисто из вежливости.
        Реально фотографиями заинтересовалась только одна блондиночка, Рита. Позже Нина мне сказала, что Ритин папа фанатик фототехники. Узнав, что снимки сделаны «Пентаконом», впечатлились. Профессионально спросила про объектив, а узнав про мои ништяки, чуть не впала в чувственный экстаз. Как человек я для нее пропал, но как фотограф приблизился к небожителям. Потому она единственная позвала не на пляж, а в комиссионку, посмотреть на фотоаппарат «Хассельблад». Там работает знакомый ее папы, он разрешит аппарат в руках подержать. Честно говорю, на такое предложение не смог ответить отказом. Этот фотоаппарат в советскую эпоху был легендой. Советский «Салют», клон его старой версии, стоил больше 400 рублей. И мне его с «Броникой» сравнить хочется.
        В комиссионном магазине действительно лежал сильно потертый «Hasselblad 1600» с объективом «Kodak Ektar 80 mm». Неплохая вещь конца 1940-х - начала 1950-х годов, но очень изношенная, представляющая скорее антикварный интерес. Просимых 890 рублей я бы не дал, да и моя «Бронника» лучше. Высказав свое мнение девушке, получил «ничего не понимаешь».
        Продавец с глазами, похожими на маслины, носом с горбинкой и каплей, но представившийся греческим именем Никостратос, достал из-под прилавка алюминиевый чемодан с багровой надписью «EXPEDITIONДR». Открыв его, грек спросил:
        -Юноша, шо ви скажете за такую вещь?
        -Шоб я так жил! - воскликнул я от неожиданности, но вспомнив о своем корякском происхождении, поспешно добавил: - Однако.
        Рита не поняла моего восторга, даже когда подержала аппарат в руках. Тяжелая камера под пластинки, с мехами, формат девять на двенадцать. Что тут хорошего? Она с горящими от восхищения глазами рассматривает «Хассельблад», но реально ничего не понимает в фототехнике. «Linhof Super Technika V», формат четыре на пять дюймов. С четырьмя объективами «Super-Angulon 90/8», «Sironar N 150/5,6», «Symmar 210/5,6», «Nikkor M 300/9». С кучей кассет под пластинки и парой переходников под пленки. Со штативом Gitzo. Экспонометр, ручку, всякие бленды и тросики я не учитываю. Даже в XXI веке такая модель еще продавалась с рук, а главное, покупалась фотографами.
        -Можно спросить, к примеру, сколько стоит такое счастье?
        -Почему нельзя? Мы же с вами не сорились. Только сядьте, шоб не упасть. Одна тысяча девятьсот рублей денег, и ви уходите отсюда с этим чемоданом.
        -Однако! За такую цену чемодан должен быть из настоящего золота!
        -А шо ви хотите? Вещь почти новая, прослужит всю жизнь. Дешевле нельзя.
        -Я не торгуюсь! Я рыдаю!
        В кармане шуршит пакаван[47 - Пакаван - он же паковал (жарг.). Банковская упаковка в 100 купюр.] четвертных, требует его растрепать, но борюсь с искушением. Аппарат для профи, коим я не являюсь. Но коварный продавец продолжает давить:
        -Юноша, мой вам совет - не исполняйте хор больных и бедных, я вижу клиента. Берите сейчас. Потом будете грызть ногти на ногах, что упустили.
        -Ой! Только не надо меня уговаривать, я уже и так согласен.
        На глазах изумленной Риты… Человек носит в кармане стоимость автомобиля!.. Достаю деньги и отдаю почти всю пачку.
        Пришлось нести тяжеленный чемодан на почту, упаковывать в ящик и отправлять авиапочтой домой.
        Весь следующий день посвятил прогулке по Туапсе и посещению магазина «Альбатрос». В наш питерский еще попаду, а ассортимент сравнить хочется.
        Разница между обычным магазином и «Альбатросом» огромная. Западные сигареты лежали за пятнадцать - двадцать копеек за пачку, голландский джин по два рубля за бутылку, пиво в жестяных банках по тридцать пять копеек. Так! Резко ушел! На это буду тратить, если ничего другого не куплю.
        Ага, не куплю… Колготки западные по рублю. Самых шикарных фасонов. Они были второй вещью, которую женщины просили меня привезти из загранкомандировки. Первой были не джинсы, нет. Бюстгальтеры! Я одним взглядом определяю размеры бюста любой женщины в западных мерках. Они еще прикидывают, а я точно говорю размер. Накаркал! Вот знакомые по Венгрии темно-красные коробочки, на которых белой линией нарисована маленькая девочка, одевшая мамин бюстгальтер на попку. Два рубля! Так уходим, уходим…
        Стоп! Что такое? Висит, и никто не рвется купить! Темно-синяя куртка, капюшон, обшитый белым мехом, алая подкладка, карманы на молниях… Настоящая аляска! Легендарная куртка, таких в поселке две и еще три в райцентре. Цена всего 14 рублей! Что?! Не понял! Кожаный пиджак? Черный? А! Это такой очень темно-темно синий… Сколько стоит? Шестнадцать? Беру и то, и то! Тут что? Джинсовый костюм? Нет? Понял, не разбираюсь. Джинсы голубые, а не черные. Дешевка, рабочая одежда для работы в саду. ГДР, фирма ЮМО, «Юношеская Мода». Почем? Двенадцать рублей? Только за брюки? Ага! Брюки, жилет и куртка.
        Если взять еще ковбойку и синтетическую рубашку черного цвета, то на сдачу с двух книжек можно купить пакет с парусником. Нет! Хватает на два! Именно купить, целлофановые пакеты у нас просто так не дают.
        Еще день внимательно и вдумчиво читал тетрадку. Не обманывают соседи. С ними можно иметь дело. Хотя альтернативы все едино нет.
        В Москву улетел в понедельник. Остаток командировки посвящу славному городу Калинину, обещал же помочь хорошему человеку.
        2 -4.10.72
        «Золотой колос» вновь приютил меня. Койку никто не занял, она же оплачена. Где был, почему не ночевал, тоже не спросили, никому это не интересно.
        В тот же день посетил автомагазин и купил «Набор для замены колеса», брезентовую сумку с гидравлическим домкратом, рукоятью к нему и баллонный ключ. Добавил к ним монтировку, пару больших отверток и рабочие рукавицы.
        На следующий день в шесть утра я был на Ленинградском вокзале, а через три часа в Калинине. Раньше бывал здесь по работе в перестройку, в самый разгар демонстраций за возвращение исторического имени Тверь. Запомнился лозунг: «У города должна быть не только фамилия, но и имя». Кстати, согласен. Имени города больше восьми веков, а всесоюзного старосту давно никто не вспоминает.
        Сразу по прибытии началось с нерадостного предзнаменования. По платформе цепью стояли «кирпичи», солдаты внутренних войск. Их так прозвали за цвет погон. Они не давали толпе пройти на другую сторону, где сейчас грузили в поезд этап.
        Там было все по-взрослому. Почти бегом загоняемые в вагон заключенные, рвущиеся с поводка и захлебывающиеся лаем собаки, сидящие на корточках зеки, ожидающие своей очереди.
        Из оцепления прибывшим пассажирам кричали: «Проходите! Быстро! Выход направо!»
        Нам они ничего сделать не могли, не имели права, потому среди толпы образовывались островки из заплаканных женщин, смотрящих на погрузку. Две из них держали на руках детей. Не грудных, лет по пять-шесть. Почти у выхода стоял бывший сиделец, тощий, с наколками перстней на пальцах, и тоже с тоской разглядывающий этап. Выкриков не было, наблюдатели боялись, что за беспорядок конвой в пути отыграется на этапируемых.
        На вокзальной площади меня остановил милиционер - проверить документы. Ничего такого, профилактика. Сравнил фотографию, посмотрел южную прописку, спросил:
        -Надолго к нам?
        -Как получится. Если на вагоноремонтный примут, то до лета.
        -Ты на работу устраиваешься, что ли?
        -Ага. Слесарь я. Инструментальщик. Разряд третий. У нас сезон кончился, отдыхающих нет. Нет людей, нет работы. Клади зубы на полку, заработка тоже нет.
        -Это да!
        -Пока не устроюсь, где можно пару ночей перекантоваться? Желательно чтобы не слишком дорого.
        -Рубль в день нормально?
        -Вполне.
        -Иди в гостиничку. Вон она, видишь? Спроси Екатерину Петровну, скажи - Серега прислал. Только чтоб без безобразий.
        -Да я не пью. Сердечник. Даже в армию не взяли. Написали «Годен к нестроевой во время войны», теперь ни в один приличный техникум не берут.
        Мужик с сочувствием посмотрел на меня. В эти времена косить от армии было не модно и таких, как я, жалели. Отходил, еле подавляя дрожь. Паспорт проверяли уже много раз, но на спине, под одеждой, за пояс был заткнут револьвер. Пришлось взять из наследства, дяди Петин я же сбросил в санатории. На пряжку Кима никто внимания не обращает, наган под тремя слоями одежды вроде не виден, но боязно, однако.
        В привокзальной гостинице мест по обычаю нет, однако упоминание милиционера Сереги дало результат. Чтобы не выбиваться из образа, башлять на люкс не стал, да и не было его здесь.
        Сумку с инструментами закинул на плечо и отправился гулять по городу. Одет неброско. Серая кепочка. Не пятиклинка, любимая блатными, не аэродром горячих южных парней, а самая обычная из магазина. Слегка линялый плащ, моды прошлого десятилетия. Потертый пиджак, под ним тети Дашина жилетка с документами и деньгами. Старые школьные брюки и грубоватые ботинки. Часы, старенький «Полет», выпросил у отчима. Сказал, что мою «Амфибию» могут упереть в гостинице. Ее буду носить, когда при параде, а «Полет» на каждый день. Так или похоже одевалось на будних днях большинство парней из рабочей молодежи. В толпе я никак не выделялся.
        Автобус ждал почти двадцать минут, и чуть меньше сорока минут я тащился на нем до места. К знакомому дяди Вити решил поехать позже, а сейчас еду разбираться с нычкой. Проезжаю мост через Волгу. А здесь ничего так. Зелено и сравнительно чисто. Вот тут мне пора выходить.
        Неспешно прохожу мимо двух-трехэтажных домиков. Интересно, их после войны построили или они дореволюционной эпохи? Минут двадцать неспешного шага, и я на набережной Тверцы. Или пока Твери? Реку уже переименовали? Когда дядя Витя сел? В 1960-м? От нычки могло ничего не остаться, здесь много перестраивают. Но главный ориентир - древний дуб стоит. Двухэтажный дом рядом с ним тоже. На первом этаже столовая. Надо же! Повезло. Кроме столовой в доме какая-то контора.
        В дворике не сарай, а сараище. Но неухоженный какой-то. На крашенной суриком двери огромный амбарный замок. Бревна серые, цоколь облупился так, что из-под штукатурки проглядывают кирпичи. За сараищем кусты. Не густые, а так… кустики.
        Столовая! А я с Москвы не жрамши! Выбор не ресторанный. В меню самое дорогое блюдо - заветренная колбаса варено-копченая с хреном за 41 копейку. Есть салат витаминный - 9 копеек, половина стакана сметаны - 19 копеек; завершает закуски масло, но уж совсем растаявшее. Суп картофельный с рисом рыбный - 22 копейки или молочный рисовый - 19. Э-э… Воздержусь. Треска жареная - 12 копеек, гуляш мясной - 30, шницель натуральный рубленый с подливкой - 28 копеек, но мяса туда, наверное, забыли положить. Каша рисовая молочная с маслом - 18. О! Баклажаны с помидорами тушеные! Без мяса, а стоят дороже гуляша, целых 34 копейки. Гарнир - картофельное пюре за 4 копейки или за ту же цену рис… хм… везде он здесь? Огурец соленый - 3 копейки.
        Прошу гуляш с баклажанами и рисом. Толстая тетка в белом халате, с высокой конструкцией из марли, наверченной на прическу, выдает тарелку, двигаю поднос дальше.
        Хлеб белый и черный по копейке за кусок. Арбуз с сахаром - 10 копеек, компот из него же только 4 копейки. Чай грузинский с сахаром - 3 копейки, с вареньем - 4. Беру какао за 8 и пирожное за 15 копеек. Я прочитал меню целиком. Выбор невелик, зато денег истратил меньше рубля. В нашей кооперативной столовке вкуснее и порции больше, но здесь тоже неплохо.
        Тетка за стойкой и другая за кассой не удостаивают клиентов разговором, но между собой болтают непрерывно. Посетителей, кроме меня, только трое.
        Улочка пустынна, тиха и уныла. Пока ел, мимо окна прошел лишь один человек. Может, разведать подробнее?
        После обеда захожу во двор и ныряю в кустики. Для алиби, ну и чтобы не отвлекаться впоследствии, изливаюсь на сарай и осматриваюсь. Нужный мне угол самый дальний. Во дворе никого, из окон меня не видно, из-за кустов тоже. Ночью без фонаря тут делать нечего, но свет обязательно заметят. И что делать? Рискнуть?
        Маленькая ниша нашлась там, где нарисована на плане. Однако она забита землей, а расчистить-то и нечем. Кое-как убрал землю руками и большой отверткой. Обнажился нижний кирпич. Устанавливаю на него домкрат и начинаю качать. Бревна трещат, однако поднимаются.
        Когда в щель смогла пролезть рука, сунул туда монтировку для страховки и только потом руку. Нащупываю ржавую цепь. Тяну, но щель слишком мала. Качаю дальше, пока не вытягиваю грязнущий эмалированный молочный бидон, литра на два. Отцепляю и прячу его в заплечную сумку. Больше в дырке ничего нет.
        Огромный соблазн оставить все как есть и срочно сбежать. Но я его переборол. Опускаю бревна на место. Убираю инструмент в сумку и по возможности затаптываю следы. Получается не очень.
        Тогда, в порыве вдохновения, облегчаюсь по-большому на место работы и, гордясь умелой маскировкой, сбегаю.
        Обратный путь еле сдерживаюсь, чтобы не крутить головой, высматривая слежку. Башкой понимаю, если бы хотели, давно бы догнали, но адреналин гуляет по крови.
        В автобусе пустовато, все-таки разгар рабочего дня. Сел в середину салона и запихнул сумку с инструментами под сиденье. Вышел, как только переехали Волгу. Пусть нашедшему домкрат будет радость, мне он больше не нужен. Бидон увесистый, но не фляга с самородками, рюкзак почти не тянет.
        Погулял по центру Калинина, прошвырнулся по магазинам, даже в кино сходил. «Возвращение к жизни»… В прошлой жизни читал книгу, по которой снята лента, «Записки Серого Волка». Фильм сильный, о судьбе бывшего «лесного брата», бывшего уголовника, а снял его Басов, такой милый комедийный актер. Впрочем, он «Щит и меч» тоже снял.
        Ночевка прошла приятней, чем в «Колосе». Четыре человека в комнате лучше, чем двенадцать.
        Бидон замотал в пакет и оставил в камере хранения, вместе с документами и почти всеми деньгами.
        Сам нагладил шкары[48 - Шкары - брюки (жарг.).], чтоб стрелка была острая, как бритва. Кипельно-белая рубашка. Длинный клетчатый клифт[49 - Клифт - пиджак (жарг.).]. И, главное, зашпиленные третями[50 - Зашпиленные третями - некогда модное замятие в три слоя голенищ сапог (жарг.).] хромовые прохоря[51 - Прохоря - сапоги (жарг.).]. Все, как положено по старой блатной моде. Нужно показать человеку, что пришел не фраер с улицы. Дядя Витя консультировал и лично гармошку на голенищах делал. Складень лежит в кармане пиджака. А вот финку с наганом на себе носить не стал, положил в рюкзак. Его сброшу, если вдруг чего. Конечно, из гостиницы я вышел одетый по-вчерашнему, переоделся в городе, укрывшись за запертой пивной будкой.
        На хату подъехал на такси. По пути проболтался, что приехал из Комарово. А что, собственно? Кому надо, пусть проверяет.
        Старый одноэтажный частный дом, чуть не барак. Стоит одиноко. Перед входом переложил дяди Витину финку во внутренний карман, а наган засунул за пояс на спину. Проверил пряжку Кима и, как в омут с головой, нажал кнопку звонка.
        Открыл худой старик. Зек из авторитетных. Он в майке-алкоголичке, потому вытатуированный крест на груди виден. На плечах погоны. Не эполеты, а именно армейские погоны, судя по величине звезд - генеральские. Звезды на ключицах, перстни и остальные знаки присутствуют. Вещи на нем новые, с претензией на моду. На пальцах три печатки, на шее массивная цепь с тяжелым крестом. Ювелирка из золота с камнями.
        Старик осмотрел меня с ног до головы, хмыкнул и спросил:
        -К кому пришел?
        -К Василию.
        -Что надо?
        -Калина прислал за пояском и долянкой, - отвечаю, как велено.
        -Раз прислал, заходи, - разрешил зек.
        Заперев дверь, он прошел на кухню, сам сел за стол, но мне сесть не предложил. Ну да я не гордый, могу и постоять.
        -Что еще?
        Молча подаю финку. Старик крутит ее в руках, смотрит цветные кольца на рукояти, затем выдает суждение:
        -Да, перо Калины. Жди здесь.
        Уходит в глубину коридора, закрыв за собой дверь. Нож лежит на столе, но я его не беру. И не сажусь, жду. Недолго, минут пять, может десять. Хозяин дома возвращается с небольшим обшарпанным чемоданом и вновь садится за стол.
        -Поясок бери, а про долянку скажи: «сгорела, когда его на крест везли». Так и скажи, понял?
        -Понял.
        -Ну, иди тогда с богом.
        Обошлось! Зря меня чуйка мучила. Только так подумал, как в прихожей хлопнула дверь, и на кухню ввалилось три экземпляра сильно датых мужиков. Ну, сколько раз говорил себе: «Не кажи гоп, пока не перепрыгнул!» У одного в руке нож. Держать он его не умеет, но пытается махать.
        -Гульден! Серый вчера этапом ушел! Гони его бабло! Сейчас же! - тут оратор обращает внимание на меня. - А это что за фраер?!
        Нож стремительно движется ко мне. Пугает или по-настоящему бьет, выяснять нет времени. Левая рука уже на пряжке Кима. ПАФ!!! Четыре маленьких стволика разом плюнули четыре свинцовые пульки в живот нападающему. Они насечены крест-накрест, бронебойные свойства никакие, зато останавливающие впечатляют. Отдача не слишком сильна, стрелял на полувздохе, заряды слабенькие, да и ремень перераспределил удар.
        Мужика отбрасывает на дружков, лежит, стонет. Кажется, потерял сознание. Спасибо, Коля Ким! Пока люди тормозят, успеваю выдернуть из-за спины наган. Старик ласково спрашивает:
        -Ну что, мальчики-ежики - в кармане ножики, об…ались со страху?
        -Гульден, мы не того! Костян баламутил…
        -Пришли, стали наезжать по беспределу, а как увидели резкого пацанчика с Нарымского штосу, сразу в кусты? Не! Так не бывает. Вобла, возьми с пола ножик, добей Костеньку, чтоб не мучился.
        -Чё я? Я ничё!
        -Тогда рядом ляжешь. Нам невиноватые не нужны. А ты, Ванек, готовься. После Воблы ударишь.
        Ствол нагана смотрит на Воблу. Действительно, зачем нам невиноватые?
        Разом протрезвевший мужик неуверенно взял финку с пола и дрожащей рукой ткнул ею в грудь лежащего Костяна. Ванек, пользуясь тем, что я смотрю на другого, дернулся было ко мне, но резкий выстрел свалил его с ног.
        Вобла выронил нож и закрыл лицо руками. Много сразу на него навалилось.
        В руке Гульдена оказался ТТ с еще дымящимся стволом, но он сноровисто его разряжает. Голос старика ничуть не изменился.
        -Вобла, возьми кнут[52 - Кнут - пистолет, револьвер (жарг.). Прозван так за резкий звук выстрела, похожий на щелчок кнутом.]. Возьми или ляжешь третьим.
        Совершенно потерянный человек подошел к столу и взял разряженный пистолет.
        -Вобла! - ненатурально удивился авторитет. - Ты двоих убил! Борзой стал, наверное. Ну да мы потом с тобой перетрем, когда ты здесь прибираться будешь.
        Взгляд вора перешел на меня.
        -А ты, я вижу, козырь. Далеко пойдешь, коли не остановят. Сменка есть?
        -Да, с собою.
        Авторитет подает нож дяди Вити и мягко советует:
        -На вешалке в прихожей плащ висит. Надень его и иди. Угол[53 - Угол - чемодан (жарг.).] с собой возьми. И вот, - снимает с пальца один из перстней, - на! Витьку похвастаешь, что Вася Гульден подарил.
        На пальце дареная печатка, оружие по карманам, на плечах чужой плащ, в руке тяжелый чемодан, стремительно ищу место, где можно переодеться. В Москву! Срочно на вокзал! Минут десять потратил на поиски кустов для переодевания. Кровь видна на пиджаке и брюках. Хорошо, что взял с собой вчерашнюю одежду.
        В гостинице сдал койку и ближайшей электричкой двинулся в Москву. Даже если меня будут искать, то навряд ли свяжут с Мишей Зайцевым. Тот в очках ходит, а на хате я был без них. По гостинице в простенькой одежке рассекал, а на хате был при козырном блатном параде. Сразу по приезде надо думать, как одежду сбросить. Ствол засветил, но не стрелял. Его оставлю. Для чемоданчика куплю ремни или чехол, а бидон пусть лежит в рюкзаке.
        5 -8.10.1972
        В Москве вновь переночевал на койке в «Колосе».
        Пиджак и брюки сгорели на пустыре, щедро политые бензином.
        Опять перелет, на этот раз на Ту-114, опять мучения с чемоданами.
        В аэропорту накупил газет и журналов, почитать в дорогу. В старой «Московской правде» нашел статью про клады. Оказывается в этом, 1972, году уже обнаружили несколько захоронок. В апреле на Красной Пресне откопали 177 серебряных рублей и полтинников. В мае в подмосковном Серпуховском районе тракторист вспахал целину и отрыл больше двухсот серебряных дирхемов. А в Можайском районе отыскали 400 медных пятаков XVIII века. В июне студентам-стройотрядовцам привезли грунт, а в нем 1200 испанских монет. В августе в центре города, на Марксистской улице, в развалинах дома школьники нашли бутылку с драгоценностями. И ведь год даже не закончился. И это еще то, что стало известно корреспонденту. Кое-кто мог найти и по-простому заныкать клад. Мне бы в Москве пожить, кое-что из 1990-х помню.
        Прилетели в Петропавловск утром, а следующий рейс только завтра.
        Съездил в город на кладбище, принес веночек на могилку дяди Пети. Цоколь из булыжников полностью сделан. Основание почти готово, к кресту еще только приступили. Нормально так получается. Строго, торжественно и красиво.
        Выдал премиальные за хорошую работу. Ну и батюшке тысячу на ремонт церкви. Он не просил, даже не намекал, но его интерес был сразу понятен. Вот что значит настоящий профессионал. Да мне не жалко, деньги есть, а уеду, он пусть за памятником посмотрит. Премия премией, а пригляд за работой нужен. Интересно, дядя Петя живой или нет?
        Сижу у могилки на скамеечке, размышляю. Сзади голос знакомый:
        -Подвинься, Алёшенька, дай я сяду. Совсем больной стал, ноги не держат. Сюда ложиться пора. Хе-хе!
        Чалдон. Не сказать «живее всех живых», выглядит плохо. Но живой.
        -Не ожидал? Почти помер я. Врачи сказали - операция даст один шанс из тысячи. Однако выжил. Хе-хе! Назло врагам. Да не боись! К тебе зла нет. Вон ты какую могилку ладишь. А я троим деньги дал… Один вообще не пришел, другой только на участок денег расщедрился. Третий сотню батюшке кинул, как на пол плюнул, и ни слуху, ни духу. Ружье мое открыл?
        -Да, дядя Петя.
        -Молчи о нем. Про него никто не знает, себе оставь. Дом ты оформил, я в курсе. Багаж куда девал?
        -Дома, в Москве, под кроватью лежит.
        -Хе-хе! Мой человечек бошку сломал, думая, куда спрятал, а ты под кровать. Хе-хе! Отдашь?
        -Конечно, дядя Петя, не мое ведь.
        -Это ты правильно. Открывал?
        -Чемоданы? Нет. Они же по-хитрому перевязаны. Я понимаю, для надзора.
        -Тоже правильно. Лучше спать будешь. С домом чего?
        -Не знаю. Там сосед из мильтонов…
        -Он сам за домом присматривает. Не опасен. Хм… Человечек к тебе подойдет. Лаврентий. Ты ему про чемоданы обскажи, все как есть. А он тебя подкормит. Помню, ты у нас большой любитель котлеток. Хе-хе! С домом с ним решишь… Коли помру. А выживу, сам туда жить уеду. Знай, Крюков гнида, нас НКВД сдал, не захотел отсидеть пару лет. Так что про меня не болтай. Кто надо - в курсе, остальным ни к чему.
        Еще чуток поговорили, и Чалдон ушел.
        Остаток времени я шатался по городу. Ну и по магазинам тоже прошвырнулся. Питерский «Альбатрос» по ассортименту не сильно отличается от южных. Теплые куртки, конечно, не висят, у нас они самый ходовой товар. Японских вещей побольше. Виски «Сантори» какое-то. В прошлой жизни про него не слышал, а сейчас взял несколько штук. И «Чивас Ригал» в серебристых коробках. Еще несколько блоков сигарет «Кент» и «Кэмел». Ну и джину голландского и английского. Тройку упаковок пива в жестяных банках, бразильский кофе, наборы косметики и пару блоков жвачки. Вещей, боюсь, больше не увезу, но галстук из замши не смог не купить. И пару рубашек. И оренбургский пуховый платок маме. И отчиму джемпер.
        Потом взял себя в руки и ушел. В обычном магазине пришлось чемодан покупать. Как с этим багажом летел, надо рассказывать стихами. Или матом.
        В поселке холодно, первая пурга уже была, правда, снег сразу стаял. Встречали меня на моем же мотоцикле, и то дядя Вася еле вещи уложил.
        Мотик последние недели эксплуатировался вовсю. Теплоход-снабженец пришел. Последний, зимой их не будет. Картошку надо запасти? Надо. Капусты? Ладно поесть, хоть бочку засолить. Дрова, уголь, овощи… И что, все это на своем горбу таскать, когда мотоцикл имеется? А друзья? Им помочь не нужно? Ну и сослуживцам, и… В общем, мой железный конь временно переместился к дяде Васе. Да я и не против. Тем более вот-вот снег ляжет, надо мотик на зиму консервировать.
        Дома закрылся у себя в комнате и стал разбирать подарки по пакетам. Маме, отчиму и Котенку. Что-то, девка вредная, каждую ночь снится. Еще в один пакет собрал набор косметики для блондинок, понтовую рубашку самого большого размера, блок сигарет, бутылку японского виски и золото с прошлого раза, которое в заначку оставлял.
        Пока мои стол готовят, Колю Кима нашел, сунул ему пакет, говорю:
        -Подарок тут. Тебе немного, а остальное жене отдашь. И благодарю от души. Мне пряжка твоя, считай, жизнь спасла.
        Он взял, жене подарок сделать хочется. Посмотрел, проникся. Я поблагодарил его так, действительно без пряжки сложнее было бы.
        На обед гости собрались. Семья Мальцевых пришла всем составом. Котенок пискнула и при всех меня обняла. Это она зря, и так про нас не пойми что болтают.
        Сели за стол и начали подарки разглядывать. Отчим с мамой в Питере в «Альбатросе» закупились, показывают, вроде я им подарил. Ну, я еще добавил по пакету.
        Отчим понтанулся перед мужиками джемпером, парой заграничных бутылок, «Сантори» и «Чивас Ригал», еще блоком «Кента». Он не курит, но угостит кого.
        Мать платок оренбургский накинула, тоже хвастает. Еще бутылку «Чивас Ригал» дяде Васе выдал. И про рекламу рассказал: «Вы можете прожить жизнь без „Чивас Ригал“, но стоит ли эта жизнь того?!»
        На общак блок «Кэмел» и упаковку пива в жестяных банках кинул. Чтобы попробовали. Пришлось показать, как эти банки открывают. Приняли по единой, закурили, стали обсуждать вкус.
        Потом указываю на пакет с подарком Котенку. Она уже вся искрутилась, надеется что-нибудь получить. Рванула так, что чуть стул не снесла. Чего девчонке можно подарить? Бюстгальтеры, колготки ни в коем случае. Не жена она мне, такие интимные вещи привозить. Жвачку мятную можно, целый блок отдал. Набор косметики, точно такой, как у мамы, но у той для брюнеток, а тут для шатенок. Флакончик французских духов «Climat Lancome».
        Катька открыла пакет и замерла. Потом подходит ко мне и целует при всех. В щечку, правда. Народу подарки понравились. Хвалят. Говорят, хороший подарок невесте сделал. Почему сразу невесте? Мы просто с ней дружим. Женщины рассуждают:
        -Золотой муж будет. Дура Ирка, что такого жениха упустила. Теперь Катюха пусть держит, не отдает.
        Котенок сидит рядом, заявляет:
        -Я его не отпущу. Он мне самой нужен.
        Прямо так и сказала. При родителях. И меня опять никто ничего даже не подумал спросить.
        Новости невеселые оказались. Генка точно сядет. Сам виноват. Крутость перед следователем показывал, а тот, не будь идиотом, его слова в протокол писал. Пацан подмахнул не читая, да еще тетку, которая несовершеннолетними занимается, обматерил. Та обиделась и от себя характеристику накатала. Когда отец прилетел, Геннадий уже по уши увяз, ни на поруки, ни на условно договориться не удалось. Светит год колонии, максимум два. Но оно ему надо?
        Кольку Кима он таки заложил, но городские менты землю рыть не стали, им хватило двоих задержанных. Отписали нашим, те в обратку ответили, дескать, Николай Ким был пьян, в квартиру не заходил, спал на улице, ничего не помнит. Сейчас в тундре пасет оленей. Проведена профилактическая беседа, несовершеннолетний раскаивается. На этом для Коляна эпопея завершилась. Коли не дурак, сделает выводы.
        Убийц пограничников тоже судили. Третьего, понятно, сразу взяли. В «Камчатской правде» статью написали про бандгруппу, готовящую ограбление сберкассы, о том, что ее члены убили пограничников, чтобы завладеть оружием. Двоим стрелявшим дали вышку, третьему бандиту - десять лет.
        До кучи скажу про сезонников, которые Котенка чуть не изнасиловали. Дали по году исправительных работ. Тут «всего» не скажу. Судили, понятно, не в районе, в округе. У нас и КПЗ толком нет. Но туда поселковое слово дошло. По камерам их чуть не забили, они в обиженке все следствие просидели. Думаю, на всю жизнь им впечатлений хватит.
        Сокол в техникуме выбился в отличники. Раз в неделю пишет покаянное письмо Юне. Та даже стала отвечать. Ничего-то я в женщинах не понимаю.
        К Кимбе подкатывает приятель Кольки Кима, тоже из порта. Коряк. Как нам объясняла Лидия Николаевна, у многих северных народов в генах записано: «больше детей - больше шансов, что прокормят будущего старика». Так что они считают детей до брака бесплатной халявой. Тем паче жена проверена, здоровая, родить может. Словом, Машка держится из последних сил, но к весне наверняка сдастся. Она же тоже наполовину националка. Ее родители совсем не против дочку замуж выпихнуть.
        Отчиму повезло, что знакомый из прикомандированных геологов был, а не из его подчиненных. Серега смог продать самородок… опять повезло… мужику не из нашего поселка, а из Медвежки. Их доблестно взяли с поличным при передаче товара. При обыске у мужика еще шлих нашли. Много, почти стакан. Оказывается, он по-тихому мылся. Вроде в одиночку. Мотают троим на полную катушку. Мужик из партии идет как соучастник. Ему обещают пятачок, остальным лет восемь-десять.
        Семенюк-старший рад-радешенек, что отделался строгачом с занесением по партийной линии и общественным порицанием в товарищеском суде. Наши собрание быстро организовали, чтобы менты его тоже в соучастники не записали. Он по доброте душевной почти три грамма из личной коллекции Сереге отдал, и, слава богу, что бесплатно. Дядя Женя на повышение шел, теперь тормознулся. А знаете цену вопроса? Сто рублей! Столько денег человек выторговал за самородок.
        Мамину золотинку я Котенку подарил. Чтоб у нас дома чисто было.
        Ночью я долго не спал. Вот-вот мне стукнет шестнадцать лет, а это все-таки дата. Получаю паспорт, встаю на учет в военкомат. Прежние мелкие шалости переходят в разряд уголовно наказуемых деяний. Стоит сильно задуматься на тему дальнейшей судьбы.
        По сравнению с прошлой жизнью денег у меня безумно много. Оружия хватает. А вот с единомышленниками полный швах, никому довериться не могу. Разве только Котенок… Да и то она проболтается не маме, так своим подружкам.
        Три трупа на моей совести, если считать Костяна в Калинине. Получается, у Гульдена на меня есть компромат. Коли сильно захочет, найдет.
        Единственное, где у меня порядок, - это с профессиональными навыками. Теперь я не только переплетчик, но и фотограф на уровне сельского Дома быта, да еще и слесарь. Хреновый, но все же в личном деле числюсь рабочим. Стреляю на уровне I разряда. Выше не поднимусь, дорогу в спорт отсекли, но мне особо туда и не надо.
        Медаль получил. Оно, может, тоже полезно, но столько внимания к себе привлек, что мама не горюй. КГБ меня на заметку взял. Смутно намекают на что-то.
        Дом на юге имею. Великая Камчатская Мечта - кооператив в Москве или в Ленинграде, однако можно и дом на юге у теплого моря. У меня на одну фамилию родительская квартира в Москве, на другую - дом в Туапсе. Что с ним делать, не представляю. Такой, понимаешь, чемодан без ручки - и нести тяжело, и бросить жалко. И отдыхать там каждое лето было бы хорошо, и дядя Петя реальный владелец.
        Наследство Чалдона позволит жить безбедно. Но сам он жив еще. Его вещи стоят в московской квартире. Как с ними поступить, пока не сказали.
        Планы, воспоминания, размышления. Чтобы было, если бы я поступил не так, а эдак. Как стоило поступить в том случае. Куда не стоило лезть. С кем не стоило заводить отношений. Желание вновь вернуться в начальную точку. Сожаления, надежды, опять воспоминания, но уже из прошлой жизни. Разум затуманился, пришел сон про случай, с которого началась моя вторая жизнь.
        РАЗГОВОР
        -Лёш, ты уже на пенсии, а до сих пор ничего не понял! Человек перемещается в 2D-пространстве!
        -А как же прыжки? Про самолеты я молчу.
        -Ты прав, костыли не рассматриваем. Прыжок собственными силами не более чем попытка оторваться от плоскости. Рыбы и птицы - это 3D-существа. Только! Комары тоже, но они проходят по разряду птиц. Наливай!
        -Может, хватит?
        -Наливай, говорю! Я пью за себя и за того парня. Как в нашу советскую молодость завещали. Тот парень - ты. Цени! Я лично вместо тебя пью! Честно скажу, если бы не угощал «Хеннесси», никогда б заместо тебя не употреблял бы. Полней, полней наливай! Краев, что ль, не видишь? Как по сему случаю сказано в изложении нашего великого русского писателя? «Полненькую, полненькую! Люблю полненьких!» Твое здоровье! Итак, вернемся к нашим баранам. К двумерным людям то есть. Именно эти существа двигаются в двух измерениях, ощущают третье, догадываются о четвертом - времени. Про остальные даже не подозревают. Пробку дай.
        -Какую?
        -Коньячную. Так! Раз открыл - наливай. Возьмем сию пробку. С нашей точки зрения она существует в трех измерениях… За тебя! А с ее в нулевом. Но стоит пнуть, она сразу меняет точку координат.
        -Зачем выкинул?
        -Для примера. Хотя ты прав. Показывать не на чем. Ладно, теория. «Вселенная бесконечна, но не беспредельна». Помнишь космологию? Водим пальцем по мячу бесконечно, но предел есть. Даже если сильно надавим на резинку. А если резко его бросить вниз, то он пару раз подпрыгнет, ударившись о пол, но потом вернется в свое нормальное состояние. Ты понял мысль?
        -Не особо.
        -Алексей! Заявляю вам со всей ответственностью: вы тупы! Правда, только в свете моего блестящего интеллекта. Не обижайся! Наливай.
        -Стоит ли?
        -Стоит! Пробки нет, коньяк стухнет. Вон, видишь, в нем уже бактерия плавает.
        -Закуси хоть!
        -Закуска понижает градус… Твое здоровье! Пробка в окно улетела! Ты почему его не закрыл? Итак, мяч. Является нуль-мерным объектом, но может двигаться в трех измерениях. У тебя мяч есть?
        -Нет.
        -Лучше найди. А то на тебе будем опыт ставить. Не положено, зато сразу все поймешь. Возможно… Пятого измерения человеки не… Наливай!
        -Тебе точно хватит!
        -Не жалкому двумерному указывать, когда хватит. Наливай давай. За эксперимент! Где она лежала?.. Сейчас найду… Видишь перфоленту? Заряжаем в читалку, и ты перемещаешься в четвертом измерении. Может быть… Мы проверить не успели. В 1991-м нас закрыли. Наливай, и мы приступаем!
        Эпилог
        Темная комната. Свет лампочки пробивается сквозь щель в двери, чуть разгоняя тьму. На койке спит подросток. Задорная, веселая песня заставляет парня открыть глаза.
        Чай не пьем без сухарей,
        Не едим без сдобного,
        Кто сказал, что плохо мы живем?
        Ничего подобного!
        Застольную песню тянут от всей души и, главное, громко.
        Что, друзья, случилося со мной,
        Сам не понимаю я?
        Вместо Нюшки жесткую подушку
        К сердцу прижимаю я.
        Опять забыли, что я сплю.
        Мне такая жизнь мила,
        Жизнь такая нравится,
        Если водки нет с утра,
        К вечеру появится.
        Это Камчатка…
        Стоп!
        Не понял!
        Опять?!
        Ой, болит головушка моя,
        От виска до темени…
        Промотал я молодость свою
        Без поры, без времени.
        Господь с ней, с Камчаткой!
        Я на старой квартире или на новой?!
        Какое вообще сейчас число?
        notes
        Примечания
        1
        Содружество экономической взаимопомощи.
        2
        Чекушка - бутылка объемом 0,25 литра.
        3
        Строительно-монтажное управление.
        4
        Большой морозильный рыболовный траулер.
        5
        Живой журнал.
        6
        Дёргалка - самодельная версия удочки.
        7
        Дура - пистолет, револьвер (жарг.).
        8
        Кусок - тысяча рублей.
        9
        Чёрная масть - заключенные, придерживающиеся воровских традиций. В данном контексте любые блатные.
        10
        Красная масть - заключенные, сотрудничающие с администрацией мест заключения. В этом случае люди из властных структур.
        11
        Шпилить - играть (жарг.). От еврейского (идиш) «шпиль» - игра.
        12
        Кича, кичман - место заключения: тюрьма, зона (жарг.).
        13
        Котлета - пачка денег, часто подразумевается банковская упаковка.
        14
        Косарь - тысяча рублей.
        15
        Штука - тысяча рублей.
        16
        От слова «сельпо» - сельский магазин (сокращение: сельское потребительское общество).
        17
        Партак - уголовная татуировка со смыслом (жарг.).
        18
        Заменехаться - испачкаться, испоганиться (жарг.).
        19
        Толковище - разговор, разборка, иногда суд (жарг.).
        20
        Зашквариться - испачкаться, испоганиться (жарг.).
        21
        Бура - азартная карточная игра.
        22
        Фуфло - в данном случае задница (жарг.).
        23
        Косяк - в данном случае неправильный, ошибочный поступок (жарг.).
        24
        Правило - с ударением на втором слоге, воровской суд (жарг.).
        25
        Вальты (от карточного «вальта») накрыли - аналогично выражению «крыша совсем поехала».
        26
        «Марголин» - 5,6-миллиметровый 10-зарядный спортивный пистолет системы Марголина.
        27
        Крадун - человек, совершающий кражи, но не принадлежащий к криминальному воровскому сообществу (жарг.).
        28
        Так называли приезжающих за продуктами женщин из деревень из-за их плисовых нарядов.
        29
        Балерина - инструмент медвежатника. Вращающийся по кругу резец. Предназначен для вырезания круглого отверстия в металле. Если резец алмазный - для вырезания в стекле.
        30
        Гитара - инструмент для взлома. Помесь ломика с закалённым долотом.
        31
        Гусиная лапа - инструмент для взлома сейфов, похожий на консервный нож.
        32
        Фомич - фома, фомка. Инструмент для взлома. Помесь ломика с гвоздодёром.
        33
        Мальцы - отмычки.
        34
        Лапки - вид клещей-кусачек для перекусывания дужки замка.
        35
        Скокарь - квартирный вор.
        36
        Ширмач - карманник. От слова «ширма» - карман верхней одежды.
        37
        Катала - профессиональный карточный игрок. Часто, но далеко не всегда шулер.
        38
        Именник - именное клеймо мастера-златокузнеца в дореволюционной России (жарг.).
        39
        Империал - русская императорская золотая монета. Чеканилась с 1855 по 1896 год, номиналом 10 рублей. Золото 900-й пробы. Вес - 12,9 грамма. В 1897 году империал чеканился в том же размере, весе и содержании золота, но номиналом 15 рублей.
        40
        Жаботинский Л. И. - известный советский штангист-супертяжеловес.
        41
        Червонец - русская золотая императорская монета весом 7,7 грамма 900-й пробы, номиналом 10 рублей. Чеканилась с 1898 по 1917 год.
        42
        Комок - комиссионный магазин.
        43
        Штос - штосс (правильно), стос (жарг.). Карточная игра или колода карт банкомёта. Иногда криминальный коллектив. Блатная «кодла» также происходит от карточной «колоды», как и уголовные клички типа: Туз, Король, Шестёрка и т.п.
        44
        Поясок - набор инструментов, крепящийся на пояс, чтобы были под рукой (жарг.).
        45
        Долянка - доля от добычи или прибыли (жарг.).
        46
        Еврашка - арктический длиннохвостый суслик.
        47
        Пакаван - он же паковал (жарг.). Банковская упаковка в 100 купюр.
        48
        Шкары - брюки (жарг.).
        49
        Клифт - пиджак (жарг.).
        50
        Зашпиленные третями - некогда модное замятие в три слоя голенищ сапог (жарг.).
        51
        Прохоря - сапоги (жарг.).
        52
        Кнут - пистолет, револьвер (жарг.). Прозван так за резкий звук выстрела, похожий на щелчок кнутом.
        53
        Угол - чемодан (жарг.).