Битва чудовищ Нед Виззини
        Крис Коламбус

        Дом секретов #2
        Продолжение «Дома секретов»,  - сказки для детей и взрослых, которую написали Крис Коламбус, знаменитый режиссер «Гарри Поттера», и автор бестселлеров Нед Виззини.
        Трое детей переехали с родителями в огромный викторианский особняк, принадлежавший раньше писателю-оккультисту. Сила его воображения была так велика, что созданные им фантастические миры и персонажи вторглись в реальный мир. Пережив немало потрясений и выбравшись из всех передряг, Уолкеры надеялись, что теперь заживут спокойно… Но покоя им не видать, пока они не найдут Ведьму Ветра.
        Гладиаторские арены Древнего Рима, поля сражений Второй мировой войны, Тибет и Сан-Франциско - куда только не забросит судьба Брендана, Корделию и Элеонору, которые готовы на все, чтобы спасти свою семью!

        Крис Коламбус, Нед Виззини
        БИТВА ЧУДОВИЩ


        Chris Columbus, Ned Vizzini
        The House of Secret: Battle of the Beasts


        Печатается с разрешения издательства Novel Approach LLC и литературного агентства Andrew Nurnberg


          2014 by Novel Approach LLC
        Illustrations 2014 by Greg Call
        © О. Костерева, перевод на русский язык
        

* * *


        Элеоноре, Брендану, Вайолет и Белле
К. К.

        Моей бабушке
Н. В.



        1

        Брендан Уолкер надеялся, что посылку обязательно доставят к восьми часам утра. Должны! Он выбрал доставку FedEx на «следующий рабочий день», указал свой новый почтовый адрес (Си-Клифф, Сан-Франциско[1 - Sea Cliff - один из самых дорогих районов Сан-Франциско.  - Здесь и далее примеч. ред., кроме особо оговоренных случаев.]) и, убедившись, что все графы заполнены верно, подтвердил заказ. «На следующий рабочий день» означало восемь часов утра. Ночью он то и дело просыпался, чтобы проверить статус доставки: если посылку не доставят ко времени, как же он пойдет в школу?
        - Брендан! Спускайся!
        Мальчик закрыл ноутбук и подошел к люку, который служил единственным выходом из его комнаты. Его порой раздражало, что комнатой ему служил чердак трехэтажного особняка времен правления королевы Виктории. Впрочем, солидный возраст дома как раз его и не смущал. Более того, это было даже чем-то нормальным в отличие от многих вещей, что произошли в его жизни.
        Брендан отодвинул щеколду, и крышка люка отскочила в сторону, открывая вид на ступени, что вели с чердака в коридор этажа ниже. Он проворно спустился вниз, убрал лестницу и повыше подвязал веревку, свисающую с двери его комнаты. Так мальчик мог быть уверен, что пока он в школе, никто на его территорию не проникнет.
        - Брендан! Завтрак стынет!
        В коридоре, который вел в кухню, на стенах были развешены фотографии бывших владельцев этого дома: семейства Кристофф, построивших здание еще в 1907 году. Выцветшие фотографии, казалось, были раскрашены уже поблекшими красками много позже. У отца семейства, Денвера Кристоффа, было мрачное лицо, которое обрамляла борода лопатой. Жена его, Элайза Мэй, напротив, имела вид прелестный и безмятежный. Их дочь Далия на фотографиях выглядела очаровательным и невинным ребенком, но Брендан знал ее под другим именем и совсем другим человеком.
        Это была Ведьма Ветра. И она уже не раз пыталась его убить.
        К счастью, уже шесть недель злодейка не объявлялась. «Как бы сказали в полиции: Пропавшая без вести и предположительно погибшая?» - подумал Брендан. Младшая сестра Брендана, Элеонора с помощью «Книги заклинаний» отправила ведьму в «самое худшее место на земле», и с тех пор о ней не было ничего слышно. Значит, пора уже было снять ее фотографию со стены. Но каждый раз, когда родители хотели это сделать, Брендан вместе с Элеонорой и старшей сестрой Корделией начинали возражать.
        - Мам, этот дом называется «Дом Кристоффов». Ты не можешь убрать их фотографии,  - заявила Элеонора, когда миссис Уолкер появилась в коридоре с плоскогубцами и шпаклевкой. Элеонора в свои девять лет была девочкой со строгими убеждениями.
        - Но теперь это наш дом, Элеонора. Не ты ли настаивала, что мы должны называть его домом Уолкеров?
        - Верно. Но теперь я считаю, что нам следует сохранить память о его прежних хозяевах,  - возразила Элеонора.
        - Это же почти памятник архитектуры,  - согласилась с сестрой Корделия. Она была на три года старше Брендана, скоро ей должно было исполниться шестнадцать, но порой она рассуждала, как тридцатилетняя женщина.  - Мы же не называем бейсбольное поле полем чудес.
        - Хорошо,  - вздохнула миссис Уолкер.  - Это ваш дом. Я здесь просто квартирантка.
        Миссис Уолкер обиженно удалилась, и дети могли говорить открыто. Фотографии были напоминанием об удивительных приключениях, которые случились с ними в Доме Кристоффов - приключениях совершенно невероятных, таких, о-которых-нельзя-говорить-иначе-посчитают-сумасшедшим. О которых сам Брендан думал так: «Если кто-то из нас однажды выйдет замуж или женится, а затем скажет: «Тот день, когда мы обвенчались, был лучшим в моей жизни», это будет ложь. Потому что лучшим моментом жизни было наше возвращение домой целыми и невредимыми шесть недель назад».
        - Вы же понимаете, почему фотографии Кристоффов должны остаться в доме,  - продолжала Корделия.  - Именно из-за них мы попали в такое… положение.
        - Какое положение? Ты имеешь в виду наше удачное финансовое положение?  - переспросила Элеонора.
        Как ни странно это звучало, но все было правдой. После того, как безумные приключения брата и сестер Уолкеров завершились, а Элеонора с помощью «Книги заклинаний» изгнала Ведьму Ветра, в тот же момент она еще пожелала богатства для своей семьи. И родители вскоре обнаружили на сберегательном счете доктора Уолкера десять миллионов долларов. Стоит ли говорить о том, что с тех пор семья Уолкеров не испытывала проблем с деньгами.
        - Именно,  - кивнула Корделия,  - и еще положение, из-за которого мы живем в смертельном страхе ожидая, что Ведьма Ветра однажды вернется,  - она посмотрела на фотографию Денвера Кристоффа и добавила,  - или Король Бури.
        Брендан невольно вздрогнул. Ему не хотелось вспоминать о Короле Бури, как стал называть себя Денвер Кристофф после того, как приобрел магические силы с помощью «Книги Судьбы и Желаний».
        В этой книге - той самой книге, что наделила Уолкеров неожиданным богатством - страницы были пустыми, но стоило положить в нее листок бумаги с написанным на нем желанием, как оно сбывалось. Нетрудно представить, что длительное использование подобного магического объекта могло ужасным образом сказаться на состоянии человека. Так Денвер Кристофф превратился в злобного Короля Бури. Все это, разумеется, ужасно, но настоящей проблемой стало то, что он куда-то исчез, и дети не имели понятия, куда он мог пропасть.
        Он мог сейчас жить в Беркли, например.
        - Вот, что я думаю,  - поделился своими мыслями Брендан.  - Мы вернулись домой месяц назад - что-то около того, все это время фотографии оставались на своих местах, и Кристоффы не тревожили нас. Совпадение ли это? Возможно. Но с этим домом никогда не знаешь наверняка. Так что лучше нам оставить фотографии в покое.
        Элеонора взяла его за руку, а он взял за руку Корделию. И они быстро пожелали, чтобы все ужасы остались позади.
        И Брендан помчался дальше по винтовой лестнице на кухню.
        Когда Уолкеры купили дом Кристоффов, это помещение было довольно милым, но десятимиллионное состояние повлияло и на обычно очень разумную миссис Уолкер, которая решила купить модную французскую духовку, цена которой могла сравниться со стоимостью Лексуса.
        - Держи.
        Как только Брендан уселся между сестрами за мраморный стол, мама протянула ему тарелку, полную теплых оладий с черникой. Мальчик огляделся: Корделия листала Teen Vogue[2 - Модный журнал для девочек-подростков.], Элеонора была увлечена игрой на мамином iPhone.

        - Смотрите, кто проснулся,  - пробурчала Корделия.
        - Да, чем ты там наверху был так занят?  - спросила Элеонора.
        Брендан набросился на оладьи в своей тарелке. Они были вкусными. Но они были такими же восхитительными и в их старом доме.
        - Вфштал фажшную псылку,  - промычал Брендан с набитым ртом.
        - Фу! Не мог бы ты прожевать и повторить, что сказал?  - возмутилась Элеонора.
        - Зачем? Да кто на меня смотрит?  - Брендан запил оладьи миндальным молоком.  - Мы же не за парадным столом, не так ли? Или кто-то из твоих новых друзей, у которых есть все куклы Girl[3 - Каждый год в США выбирают «Девочку года», после чего изготавливается кукла, которая очень похожа на эту девочку и носит ее имя. У каждой куклы свой гардероб. К ней прилагается книга, в которой рассказана история девочки-прототипа.], зайдет к нам?
        - Не в этом дело,  - парировала Элеонора.  - У тебя должны быть хорошие манеры, но, кажется, их нет.
        - Раньше тебя это не волновало,  - заметил Брендан.
        - Мы же теперь богаты, а все богатые люди ведут себя весьма благовоспитанно.
        - Так, погодите минутку,  - в разговор вмешалась миссис Уолкер, внимательно оглядывая троих детей. Вроде бы ничего в них не изменилось: у Брендана волосы все так же торчали в разные стороны, челка Корделии все так же закрывала глаза, а Элеонора с вечно разбитым носом все так же была готова в любую минуту постоять за себя… но что-то определенно было не так. И произошло это после переезда в этот дом.
        - Я не хочу, чтобы ты произносила это слово на букву «б», Элеонора. Я знаю, что многое изменилось с тех пор, как ваш отец получил…
        - Кстати, где папа?  - перебила ее Корделия.
        - Он на пробежке,  - пояснила миссис Уолкер,  - и к тому же…
        - Все утро на пробежке? Он что, готовится к марафону?
        - Не меняй тему разговора! Даже теперь, когда мы стали более обеспеченными людьми, мы все равно должны оставаться такими же, как прежде.
        Дети переглянулись, а затем посмотрели на маму. Неужели она произносит эту речь, стоя в кухне, набитой дорогущей техникой.
        - Это значит, что мы относимся друг к другу уважительно и не говорим с набитым ртом. А еще это значит, что мы добры друг к другу. Если мы чем-то обижены, мы вежливо просим перестать так делать. Все уяснили?
        Корделия и Элеонора кивнули, хотя Корделия продолжала слушать музыку - недавно она открыла для себя одну исландскую группу. Их музыка звучала… Я бы сказала «холодно», подумала Корделия. Это самая холодная музыка, которую мне доводилось слышать.
        В последние дни Корделии нравилось ощущать этот холод. Оцепенение. Только так она могла справиться со всем безумием, которое с ней случилось. Она не могла ни с кем поделиться тем, через что ей пришлось пройти, не могла ни написать, ни рассказать об этом. Лучше было бы и вовсе забыть о том, что это вообще происходило. Хотя вряд ли такое было возможно, поэтому она старалась отвлечь себя; для этого она поставила в своей комнате телевизор.
        Сначала она просто не хотела отставать от Брендана, у которого был и телевизор, и настоящая камера для вяления мяса на чердаке (или, как любила говорить Корделия, в пещере «не-совсем-человека»). Но вскоре телевидение, как раньше музыка, стало для нее источником успокоения. Шумные звуки отвлекали от постоянных воспоминаний, размышлений и тревоги, которая прочно поселилась в ее душе после событий недавнего времени. Раньше в попытке убежать от своих мыслей она углублялась в чтение, но теперь книги не приносили ей такого удовольствия - это же из-за книг она попала в беду. «Я меняюсь,  - подумала Корделия,  - и мне кажется, не в лучшую сторону». От печальных открытий ее отвлек Брендан, заметивший на улице грузовик службы доставки FedEx.
        - Куда ты, Брендан?!
        Мальчик стремительно сорвался с места, пронесся мимо стоящих в коридоре доспехов и, распахнув огромные двери парадного входа, выбежал в прохладу утреннего Сан-Франциско. Затем он стремглав спустился вниз по тропинке, петляющей среди огромных дубов на нетронутой газонокосилкой лужайке, мимо подъездной дорожки с новым Феррари его отца… прямиком на проспект Си Клифф, где мужчина в сине-оранжевой форме припарковал свой грузовик.
        - Брендан Уолкер?
        - Я!  - воскликнул Брендан.
        Мальчик подписал накладную и принялся открывать посылку прямо на тротуаре. Он развернул упаковку… и раскрыл рот от удивления.
        2

        Корделия и Элеонора, которые вслед за Бренданом спустились к дороге, подбежали к брату, который продолжал любоваться содержимым своей посылки.
        - Это рюкзак?!  - спросила Корделия.
        - Не просто рюкзак,  - ответил Брендан.  - Это рюкзак Mastermind из Японии. Видишь их логотип - череп на спинке? Настоящие бриллианты.
        - Как хрустальный череп в фильме «Индиана Джонс»?  - восхитилась Элеонора.
        - Ты что, еще круче! Это один из самых эксклюзивных рюкзаков во всем мире! Их было выпущено всего пятьдесят экземпляров!
        - Откуда он у тебя?  - поинтересовалась Корделия.
        - На одном сайте…  - пустился в объяснения Брендан.
        - Брендан! Что это?
        - Ну, мам, это…
        - Рюкзак с бриллиантовым черепом из Японии, на который он, скорее всего, потратил тысячу долларов,  - тут же перебила брата Элеонора.
        - Нелл!
        Брендан уже надевал рюкзак. Возможно, если мама увидит, как тот хорошо смотрится, она разрешит его оставить.
        - Послушай, мам… Бэй Академия - замечательная школа… это лучшая школа в Сан-Франциско. Все это знают.
        Глаза миссис Уолкер сузились, но она продолжала внимательно слушать его. Корделия и Элеонора обменялись возмущенными взглядами. Брендан же продолжал.
        - Ученики там соревнуются между собой. И я имею в виду не учебу. Я хочу сказать, что мы учимся с детьми очень влиятельных людей. Их родители банкиры, владельцы крупных компаний, известные бейсболисты. Так что моему внешнему виду нужно что-то, подчеркивающее статус.
        - Подчеркивающее статус…  - повторила за ним мама.
        - Я когда-нибудь жаловался на то, что ты покупала мне в L.L. Bean[4 - Сеть крупных аутлетов и онлайновый магазин.]? Нет. Но эти вещи носит любой. Мне нужно что-то такое, чтобы, когда я шел по школьному коридору, все оборачивались и говорили «Вау, кто этот парень?!». Потому что иначе на меня никто и не смотрит. Или смотрят все, но в плохом смысле. Как на пятно, которое нужно стереть.
        - Мам!  - воскликнула Корделия.  - Ты же не купишься на это? Вся эта тирада только ради рюкзака стоимостью в тысячу долларов!
        - Может, ты перестанешь твердить про тысячу долларов? Он стоил меньше,  - отбивался Брендан.
        - Так сколько он действительно стоил?  - спросила мама.
        - Семьсот долларов.
        Миссис Уолкер нахмурилась.
        - Ты потратил семьсот долларов на рюкзак?
        - Включая доставку.
        - И как ты заплатил за все это?
        - Твоей кредитной картой.
        - Ты с ума сошел?!
        - Все в порядке,  - ответил Брендан.  - Я выписал тебе чек на эту сумму.
        Он вытащил чек из кармана. Чек был взят из чековой книжки миссис Уолкер, поэтому Брендан зачеркнул ее имя в верхнем левом углу и написал свое и точную стоимость рюкзака.
        - Ты выписал мне чек с моего счета?  - Лицо миссис Уолкер стало багровым.
        - Ага, то есть… Я подумал, что часть твоих денег с формальной точки зрения является моими,  - пустился в объяснения Брендан.  - Я знаю, что вы с отцом отложили деньги нам на колледж. Так что я решил потратить часть моих денег на рюкзак.
        - Ты не имеешь понятия, сколько денег мы отложили вам на колледж!  - оборвала его рассуждения миссис Уолкер.  - Ты сейчас же вернешь этот рюкзак!
        - Но с ним я стану популярным, и меня станут приглашать на внеклассные мероприятия, и тогда у меня увеличатся шансы попасть в хороший колледж. Это же выгодное вложение.
        - Знаешь, что увеличит шансы поступить в хороший колледж? Если ты избавишься от всех «У» в своем табеле успеваемости,  - парировала миссис Уолкер. (В Бэй Академии была своя система оценок: «В» значило великолепно, «У» - удовлетворительно, «Т» - требует улучшений, «О» - отвратительно или, как говорили ученики, ой-ой.)
        - В этом семестре у меня будут одни только «В»,  - пообещал Брендан.  - Честное слово, я буду учиться как Корделия.
        - Не верь ему,  - возразила Корделия.  - Меньше всего на свете он хочет быть похожим на меня.
        Брендан посмотрел на нее. «Это ведь неправда!  - подумал он.  - Делия самая умная из всех, кого я когда-либо знал. Просто в последнее время она ведет себя немного странно».
        - Я очень недовольна тобой, Брендан,  - подвела итог разговору миссис Уолкер.
        - Как ты его накажешь?  - поинтересовалась Элеонора.
        - Умолкни, Нелл,  - пробормотал Брендан.
        - Пусть выполняет работу по дому,  - предложила Корделия.
        - Работу по дому?  - переспросил мальчик сестру.  - И что же тогда останется делать нашим уборщицам? Неужели ты готова лишить людей работы во время нестабильности экономики, чтобы только насолить мне?
        - Хорошо,  - в разговор снова вступила миссис Уолкер.  - Ты оставишь рюкзак, но будем считать его твоим подарком на день рождения.
        - Это нечестно,  - заныл Брендан.  - Мой день рождения будет только через полгода.
        - Или,  - предложила миссис Уолкер.  - Ты можешь устроиться работать в «Ин-энд-аут Бургер».
        - Ты шутишь?  - возмутился Брендан.  - Как только меня увидят за прилавком, мне конец!
        - Твое дело,  - рассудительно заметила миссис Уолкер.  - И если ты еще раз воспользуешься моей кредитной картой, я пойду в Глайд Мемориал[5 - Община церкви Сан-Франциско, где занимаются помощью бездомным.] и отдам этот рюкзак первому бездомному, которого встречу. Не думай, что я этого не сделаю.
        Брендан пожал плечами и вздохнул: он понял, что спор окончен, и он может оставить рюкзак. Но это также означало, что он не получит на день рождения мопед, как планировал.
        - Ага, отлично, мам,  - пробормотал Брендан.  - Спасибо.
        - Не верю, что ты так все это оставишь,  - выразила свое недовольство Корделия.
        - Послушай, разве я не купила вам с Элеонорой все, что вы хотели, как только мы получили те деньги.
        - Да, но… но ведь…
        - Но ведь вы девочки?  - закончил фразу Брендан.  - Извините, но у нас равноправие.
        - Брендан! Перестань спорить с сестрами, собирайся в школу!
        Через несколько минут с сумками, набитыми домашними работами и учебниками, Уолкеры выбежали на проспект Си Клифф к поджидающему их черному лимузину модели «линкольн». Водитель Энджел, веселый крупный мужчина пятидесяти семи лет, как всегда был на месте немного раньше. Как только дети подошли к машине, он выключил радио.
        - Доброе утро, дамы и господа Уолкеры!  - как и всегда поприветствовал Энджел детей.  - Мы готовы к школе? Мистер Брендан! Выглядите отлично! Что это у вас за спиной? Неужели это рюкзак Mastermind? Это правда, что их выпустили только сотню штук?

        - Пятьдесят.
        - Пятьдесят?  - воскликнул Энджел.  - Да у тебя теперь не будет отбоя от девчонок!
        Брендан поднял одну бровь и посмотрел на девочек с видом я же вам говорил.
        Дети залезли в машину, в которой лежали журналы, утренний выпуск еженедельника «Сан-Франциско» и бутылки со свежей водой. Брендан и Элеонора открыли две бутылки, Корделия, не обращая на них внимания, надела наушники и полностью ушла в музыку, а затем включила подогрев заднего сидения.
        - Зачем ты включила подогрев?  - спросила сестру Элеонора.  - Сегодня обещают тридцатиградусную жару!
        Корделия вытащила наушники.
        - Я мерзну,  - ответила она.
        - Но ведь не холодно!
        - Именно,  - согласился Брендан.  - Может быть, тебе стоит побольше есть, Делия?
        - Оставьте меня в покое,  - отмахнулась Корделия.
        Брендан и Элеонора переглянулись, и Элеонора решила успокоить сестру:
        - Ничего страшного. Выставляй любую температуру, я буду читать мои новые книги.
        Элеонора вытащила из сумки подаренную мамой «Энциклопедию Брауна»[6 - Серия детективных повестей для подростков. Автор Дональд Соболь.]. Она гордилась тем, как ей легко удавалось расшифровывать загадки. Обычно она могла распутать любое дело. «Уж тем более после того невероятного количества тайн, которые я разгадала во время наших приключений»,  - подумала она. Желая немного поднять настроение Корделии, девочка показала сестре книгу.
        - Смотри, как мало мне осталось. Сегодня я ее закончу!
        Корделия посмотрела отсутствующим взглядом на обложку, пожала плечами, и уставилась в окно, не обращая внимания на сестру. Лицо Элеоноры вытянулось.
        - Эй, Делия, что с тобой не так?  - не выдержал Брендан.  - Энджел? Не оставишь нас наедине?
        Энджел поднял черное стекло, разделяющее передние и задние сидения. Теперь Уолкеры будто бы находились в передвижном кабинете для переговоров.
        - Делия,  - повторил Брендан,  - что с тобой? Ты сама на себя не похожа. Ты перестала читать, за последнее время ты ни строчки не прочла о Уилле в книгах Кристоффа. Неужели это больше тебя не волнует? Уилл? Я знаю, тебе его не хватает.
        Его слова все же привлекли внимание Корделии. Уилл Дрейпер служил пилотом во время Первой мировой войны и был героем книги Денвера Кристоффа «Штурмовой Летчик». Впервые он столкнулся с Уолкерами во время первого нападения Ведьмы Ветра… и, если говорить совсем уж откровенно, был влюблен в Корделию. Как оказалось, влюблен взаимно.
        - Зачем мне читать об Уилле?  - возмутилась Корделия.  - Совершенно ясно, что он о нас не думает, иначе бы он поддерживал с нами связь. Возможно, он лишь плод нашего воображения. Возможно, все это было лишь игрой нашей фантазии.
        Брендан вздохнул. Самым трагичным, с чем Уолкерам пришлось столкнуться, пока они пытались выйти живыми и невредимыми из своих невероятно опасных приключений, стало исчезновение Уилла. Когда они вернулись в Сан-Франциско вместе с Уиллом, он пообещал Корделии встретить ее у школы на следующее утро, но так и не появился.
        С того момента прошло шесть недель.
        Ребята сделали все возможное, чтобы отыскать Уилла: искали в интернете сообщения о необычном молодом человеке, считающем себя британским пилотом, расклеивали объявления с его изображением, но все безрезультатно.
        С каждым днем Корделия становилась все печальнее и печальнее, и вскоре ее грусть сменилась гневом. Ей было неприятно от того, что кто-то мог оказывать такое влияние на ее настроение.
        - Может быть, каким-то волшебным образом он снова оказался на страницах «Штурмового Летчика»,  - предположил Брендан.  - Мы же знаем, что книги Кристоффа странно работают, они же волшебные. Может быть, они забирают обратно героев, которым удалось выбраться.
        - Где бы он ни находился, я надеюсь, с ним все в порядке,  - вздохнула Элеонора.
        - Я тоже,  - согласился Брендан.  - Он был мне как старший брат, которого у меня никогда не было.
        - Мне нравились его шутки, пусть даже старомодные,  - пустилась в воспоминания Элеонора.
        - И как он держал мою руку, когда мы…  - начала Корделия и тут же остановилась, поймав на себе пристальные взгляды брата и сестры.
        - Ты же считаешь, что он лишь плод твоего воображения,  - подловил ее Брендан.
        - Я не должна была так говорить,  - покачала головой Корделия.  - Я знаю, он существует.
        На мгновение они все подумали об Уилле, и о том, как было бы хорошо иметь рядом еще одного человека, с которым можно было бы поделиться самым тайным, как вдруг раздался вииииззззззг шин.
        - Эй!  - Энджел крикнул так громко, что дети услышали его даже через перегородку.  - Ты что, спятил? Бежишь посреди дороги!
        Брендан опустил стекло. Первой опомнилась Корделия:
        - Папа?
        3

        - Мистер Уолкер?..  - спросил, неожиданно забеспокоившись за свою работу, Энджел.  - Простите, не узнал!
        Любой бы не узнал их отца. На нем была куртка от горнолыжного костюма, рваные джинсы, мокасины на босую ногу, драная кепка болельщика «Сан-Франциско Джайентс»[7 - Профессиональный бейсбольный клуб США.], глаза закрывали очки-авиаторы, а шея была обмотана клетчатым шарфом. Он мчался через дорогу, направляясь в сторону продуктового магазина, а припаркованное такси ждало его на другой стороне улицы. Мистер Уолкер заметил Энджела и улыбнулся.
        - Дети! Привет! Не стоит переживать, Энджел.
        Он подошел к окну заднего сидения. Водители, затормозившие за их автомобилем, начали сигналить, но мистер Уолкер не обращал на них никакого внимания.
        - Мама сказала, что ты был на пробежке,  - обратился к нему Брендан.
        - На самом деле я работал. Ваша мама пытается скрыть от вас то, что мне приходится много работать. Сами знаете, я всеми силами стараюсь вернуть себе прежнюю должность, а для этого приходится проводить исследования, которые отнимают все мое время.
        - Мы понимаем,  - вздохнула Элеонора.  - Мы тебя любим, папа.
        - А что за исследование?  - поинтересовался Брендан. Ему хотелось верить отцу, но он все же беспокоился за него.
        - Медицинское исследование о связи кровотока с центром удовольствия в мозгу. Слушайте, я только куплю сэндвич и тут же отправлюсь домой. А вам успехов в школе. Люблю вас.  - Он послал им воздушный поцелуй, а потом просунул руку через окно и потрепал детей по макушкам.
        Когда отец скрылся за дверьми продуктового магазина, дети переглянулись.
        - Может, он сходит с ума? И это проклятие книги,  - предположила Корделия.
        - А может быть, на него просто свалилось слишком много денег,  - добавил Брендан.
        - Мне надо было пожелать вдвое меньше,  - виновато пробормотала Элеонора.
        Остальную часть пути ребята провели в молчании.
        4

        Бэй Академия располагалась на большой территории с прудом, в котором плавали утки. Чтобы добраться до главного здания, больше похожего на кафедральный собор, нужно было проехать через ворота, подняться по холму и проследовать дальше мимо пруда, в котором, как мы уже сказали, водилось несколько прелестных уточек и квартировала целая стая жирных и грязных чаек. Поэтому здание Академии и считалось одной из достопримечательностей Сан-Франциско. Поначалу оно производило сильное впечатление на Уолкеров, но вскоре ребята привыкли к новой школе.
        Брат и сестры попрощались друг с другом и разошлись в разные стороны.

        Элеонора отправилась по тропинке налево, где ее встретили одноклассники. При входе в здание третьеклассники испытывали на себе давление только двух сил - тяжести рюкзаков за плечами и тяги поиграть в телефоне. Элеонора набрала сообщение маме. На большее эта телефонная трубка не была способна, потому что у нее не было выхода в интернет. Но Элеонору это не волновало, она была рада тому, что могла написать маме, когда в ней нуждалась.
        «Мам, я скучаю по тебе».
        «У тебя все хорошо?» - ответила ей мама.
        Не успела Элеонора ответить, как заметила, что с ней поравнялись две девочки: Зои и Руби. Не самые добрые девочки. Обе были повыше Элеоноры и (она сама признавала это) гораздо красивее. «Но если у них мамы - модели, какими же им еще быть - низкими и уродливыми?»
        - Эй, Руби, ты видела, что я вчера ночью запостила?  - обратилась к подруге Зои, будто бы не замечая Элеонору.
        - О да!  - воскликнула Руби.  - Обалдеть! А ты видела? Я только что выложила в Инстаграм такую забавную фотографию моего бульдога…
        Руби протянула свой телефон Зои, чтобы показать фотографию, прямо перед носом Элеоноры. И тут она поняла, что одноклассницы просто решили похвастаться новыми телефонами.
        - Я знаю, чего вы добиваетесь,  - пожала плечами Элеонора, закатывая глаза.  - Это слишком очевидно. Я и так знаю, что мой телефон не настолько хорош, как ваши.
        Руби с удивлением взглянула на Элеонору, будто только что заметила ее.
        - Ничего мы не добивались. Мы просто болтали.
        - Вы думаете, что можете задеть меня, но это не так. В моей жизни были настолько удивительные вещи, что вы и представить себе не можете. Я победила настоящую ведьму.
        - Настоящую ведьму?  - переспросила Зои.
        - Что ты имеешь в виду?  - решила прояснить ситуацию Руби.  - Ты повздорила с миссис Картер?
        В школе ходили слухи, что миссис Картер, у которой были дреды и татуировка в виде черепа, была настоящей ведьмой.
        - Нет, я…  - Элеонора хотела было все объяснить, но потом поняла, если она продолжит рассказывать, ее примут за сумасшедшую. Вместо этого она почти беззвучно пробормотала:
        - Забудьте.
        Руби положила руку на плечо Элеоноре.
        - Успокойся. Ты не такая уж важная персона, чтобы мы набрасывались на тебя или высмеивали.
        - Правда?
        - Ага,  - подтвердила Зои.  - Но тебе все же стоит сменить этот дедушкин телефон.
        Руби рассмеялась, и девочки забежали в здание школы. У Элеоноры кружилась голова. Она снова взглянула на экран телефона «У тебя все хорошо?».
        Девочка не могла понять, почему Корделия была такой гадкой, пока они ехали в школу, и почему папа так странно выглядел, когда они с ним столкнулись, и почему эти девочки смеялись над ней, а она-то чуть им не выложила все про Ведьму Ветра. Она бы хотела, чтобы все стало по-прежнему… Но вместо этого она написала маме:
        «Все отлично».
        Ей казалось, что таким образом она улаживала свои проблемы по-взрослому.
        5

        В это время Брендан находился в здании для шестых, седьмых и восьмых классов и хвастался своим рюкзаком. Рюкзак был не просто школьной принадлежностью, он был чем-то вроде силового поля. Даже походка Брендана изменилась: выпятив грудь, он с важным видом смотрел каждому проходящему мимо в лицо. Что если они обернутся? Что они тогда увидят? Один из лучших рюкзаков во всем мире, вот что.
        Прозвенел звонок, Брендан опаздывал на занятия. Ну и что? Я не могу торопиться, когда на мне такой рюкзак. Он создан для неторопливой походки.
        Брендан подошел к шкафчику и начал открывать замок, не заметив, как к нему подошли несколько человек: Скотт Калурио и его дружки.
        - Ты хоть понимаешь, что у тебя за плечами?  - поинтересовался Скотт.
        Брендан был любимой мишенью для шуточек Скотта, который выступал за юношескую школьную команду по борьбе. У него были низенькая коренастая фигура, маленькие злобные глазки, толстые пальцы и такая же шея. Еще у него была копна светлых кучеряшек, благодаря которым, как полагал Брендан, Скотту многое сходило с рук. Никто не мог заподозрить, что мальчик с такими милыми кудряшками мог быть хулиганом. Жертвой своих выходок он выбирал того, кто ему казался не таким как все, глупым и слабым, и помогали ему в этом отвратительном деле друзья по команде.
        - Это рюкзак с черепом из Японии. С настоящими бриллиантами.
        - Где ты его взял? На «eBay»[8 - Известный интернет-магазин.]?
        - Не твое дело… и чего вы вообще прицепились ко мне? Что я вам сделал?
        - Ходишь тут как будто принес победный тачдаун своей команде, что, как мы все знаем, может произойти лишь в параллельной вселенной,  - расхохотался Скотт, и остальные с готовностью подхватили его смех.  - И да… Мне просто интересно… Что случилось с твоим ухом?
        - Шальная пуля,  - ответил Брендан, машинально потрогав левое ухо.
        Скотт и его закадычные дружки рассмеялись, но это была чистая правда. Отсутствующая мочка стала маленьким напоминанием о его приключениях в книгах Кристоффа - пират Гиллиам отстрелил ее. Брендану не было жаль расстаться с этим кусочком кожи, но ему было довольно обидно, что за последние шесть недель родители даже не заметили этого изъяна из-за всех свалившихся на них проблем, а теперь Скотт Калурио потешался над ним.
        - Ага, конечно,  - продолжал развлекаться Скотт.  - Наверное, это твой кот откусил его.

        Громилы рассмеялись и, схватив Брендана, повалили на пол. Он стал вырываться, отбиваться ногами и царапаться, но их было слишком много.
        - Эй, прекратите! Помогите!
        - Тс-с,  - прошипел ему на ухо Скотт.  - Мы не сделаем тебе больно, мы лишь хотим получше рассмотреть его.
        Скотт сорвал с Брендана рюкзак и, прищурившись, взглянул на него. Бриллианты сияли под светом флуоресцентной лампы. Все попытки Брендана выхватить рюкзак были тщетными, он попытался закричать, но чья-то рука мигом зажала ему рот. «Я мог бы укусить,  - подумал он,  - но потом надо мной будут смеяться, что я кусаюсь».
        Скотт ощупал подкладку рюкзака в поисках ярлыка, затем оторвал его и протянул Брендану.
        - Что здесь написано? Я прочту, если у тебя вдруг тоже дислексия, как у твоей младшей сестры. Old Navy[9 - Марка одежды в США.]. Old. Navy. А теперь объясни, почему на рюкзаке из Японии нашит ярлык Old Navy? Сомневаюсь, что это вообще бриллианты. Думаю, это просто стекляшки.
        С этими словами Скотт оторвал несколько «бриллиантов», положил в рот и начал жевать их! Когда они превратились в крошку, Скотт выплюнул их Брендану в лицо.
        - Я же говорил!  - прорычал Скотт.  - Настоящие бриллианты невозможно прожевать. Этот рюкзак такой же фальшивый, как ты и твоя семейка, появившаяся из ниоткуда.
        Скотт бросил рюкзак обратно Брендану. Мимо по коридору шли ученики, некоторые останавливались и фотографировали Брендана на свои телефоны. От учителей не было никакого толку, они сидели в классах и пили кофе, что, впрочем, было неплохо, поскольку если учитель заступится за тебя перед Скоттом, ситуация станет еще унизительнее. «Но что хуже всего, Скотт прав,  - подумал Брендан,  - я фальшивка».
        - Надеюсь ты не потратил больше десяти долларов на это,  - произнес Скотт и пошел дальше по коридору со своими дружками. В коридоре снова стало шумно. Брендан поднялся и засунул голову в открытый шкафчик. Он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел, как он плачет.
        6

        Корделия в тот момент чувствовала себя намного лучше Брендана. На самом деле, как только она поступила в Бэй Академию, она чувствовала себя в школе лучше чем дома. Но ее это не тревожило. Для нее это место стало возможностью вновь открыть себя. В старой школе ее знали как тихую девочку, которая все время читает или как «старшую сестру Брендана», поскольку Брендан был достаточно популярным учеником, но здесь все было по-другому. В этой школе она возглавила программу индивидуальных занятий для учащихся.
        Это было не так сложно, и вскоре ее программа начала работать. За первые две недели в Бэй Академии, Корделия заметила, что большинство новичков и учащихся второго курса находили репетиторов вне школы, что было неразумно, потому что учащиеся предпоследних классов и выпускники могли ничуть не хуже помочь им в обучении. Для них такие внеклассные самостоятельные занятия были нужны для мотивационного письма для поступления в университет, поэтому Корделии пришло в голову: «Почему бы не открыть программу, в которой учащиеся старших курсов могли бы помогать в учебе новичкам?»
        Она пришла в офис студенческого совета и предложила свою идею. Там она встретила Прию, которая занималась финансовой работой, и ей понравилась Корделия и ее идея. Так Корделия вступила в студенческий совет или «круг школьных политиков», как его называли ученики. Однако, по мнению Корделии, эта программа не имела никакого отношения к политике школы и была открыта лишь «с целью содействия и поддержки учащихся». Корделия открыла программу за две недели, и она имела ошеломительный успех. За первые дни двадцать учащихся нашли себе репетиторов среди старшеклассников.
        «Возможно, мое призвание - помогать людям», подумала Корделия, проходя мимо стенда со списком желающих принять участие в программе, который висел в корпусе для учащихся старших классов Дуглас-Крофт.
        «Приятно чувствовать, что помогаешь людям. Так я меньше думаю о себе, об Уилле, и о всем произошедшем». Прия предложила ей выдвинуть свою кандидатуру в качестве президента класса в следующем году. Такое предложение вызывало у нее смешанные чувства - оно пугало и волновало ее, или, скорее, волновало, потому что очень пугало.
        Корделия отправилась на свой первый урок истории, который вела миссис Мортимер, и села за парту в самом центре класса. Выключив все посторонние мысли, она погрузилась в учебу, с которой у нее никогда не было проблем… и тут она почувствовала на себе чей-то взгляд.
        Ее охватило неприятное, беспокойное чувство. Оно уже возникало у нее пару раз в школе и дома, и каждый раз Корделия отвлекалась от своих дел, чтобы поймать этот взгляд. И в этот раз она замерла и стала искать тайного наблюдателя. Может быть, кто-то из одноклассников смотрел на нее? Она уронила ручку, чтобы посмотреть на сидящих сзади.
        Вдруг она увидела в окне чью-то тень. Она не смогла разглядеть лицо, лишь темные очертания высокого человека, который мгновенно исчез.
        Охваченная ужасом Корделия даже подскочила и, чуть помедлив, опустилась обратно на стул. С ее руками происходило нечто странное.
        Все началось с ее вен. Обычно она не обращала особого внимания на вены, которые были почти незаметны под ее бледной кожей. Тем не менее, она никогда не видела на руках таких четко проступающих сосудов, разве только у стариков. И все же, теперь и у нее были такие вены: темные, толстые, выступающие над поверхностью кожи.
        Ей казалось, будто она смотрит на себя со стороны: вены растягивались, становились еще толще, а кожа вокруг них усыхала и бледнела, в одно мгновение иссохнув настолько, что, казалось, вот-вот начнет отслаиваться, будто бы Корделия больна… или…
        «Будто бы я старею»,  - подумала Корделия.
        Должно быть, это кошмарный сон. На самом деле я не в школе. Все это игры моего разума. Это не я, меня здесь нет. Она перевернула свои руки ладонями вверх и увидела на них глубокие линии. Ее ногти стали расти, желтеть и темнеть от грязи. В этот момент она почувствовала пронзительный холод у себя в боку, словно там застряла ледяная пуля. Корделия согнулась пополам от боли и закусила губу, чтобы не закричать.
        Ее руки начали изгибаться и теперь походили на угловатые мертвенно-серые корешки. Она вспомнила, как им на занятиях рассказывали про культуру Древнего Китая, где раньше девочкам перебинтовывали ступни, чтобы стопа приобрела форму «золотого лотоса», так высоко ценимую, но такую неудобную, что они не могли ходить. Теперь и ее руки принимали форму мертвенно холодных лотосов…
        Она закричала.
        Все обернулись. Корделия мгновенно спрятала руки под партой.
        - Корделия, с тобой все хорошо?  - спросила миссис Мортимер.
        - Можно мне выйти?  - ответила Корделия и, не дожидаясь ответа, встала и выбежала из класса, засунув руки в сумку и открывая дверь локтем. Ученики переглянулись и начали перешептываться и пересмеиваться, а миссис Мортимер принялась их успокаивать.
        Но Корделия не обращала на них внимания, она снова почувствовала тот взгляд: взгляд тайного наблюдателя. Она повернулась к окну, но никого не увидела. Я схожу с ума!
        Существовало только одно место, где она могла спрятаться.
        7

        Корделия бежала по коридору, спрятав руки в сумке. Ну почему она сегодня не надела что-нибудь с карманами? «Потому что,  - отвечала она самой себе,  - я хотела надеть леггинсы с этим винтажным свитером».
        Вдруг в коридор вышел Тим Брэдли, баскетболист из их школьной сборной, с которым она была в одном классе по химии. Его рыжие волосы всегда торчали в разные стороны, и он умел улыбаться лишь своими пронзительно-голубыми глазами. Тим часто украдкой поглядывал на Корделию на занятиях по химии, но она всегда ловила на себе взгляды. Особенно, таких симпатичных парней.
        Тем не менее Тим никогда с ней не заговаривал. Возможно, ему не хватало решительности. Но сейчас он стоял посреди коридора, мешая остальным, и махал ей.
        - Привет, Корделия… с тобой все хорошо?
        - Не могу говорить!  - крикнула она, пробежав мимо него. Невероятно. Мальчики всегда выбирают неудачное время для разговоров.
        - Но… погоди! Ты идешь…
        «Я знаю»,  - мысленно ответила Корделия и скрылась за дверью женского туалета для преподавателей.
        Она закрыла за собой дверь. Туалеты для преподавателей были чем-то вроде надежно укрытых от чужих глаз святилищ, куда никто не заходил. К счастью, и на этот раз здесь никого не было. Корделия вытащила руки из сумки, чтобы внимательнее их рассмотреть.
        Они выглядели еще хуже: руки походили на шишковатые ветви старого дерева, обтянутые серой кожей. Окаменевшей змеиной кожей. С большим трудом она закрыла дверь на замок, наблюдая, как ее руки старели дальше, сморщиваясь и трескаясь у нее на глазах, будто бы вот-вот отвалятся и вместо них останутся обрубки…
        «Как у Ведьмы Ветра,  - вспомнила Корделия.  - Точно такие же руки были у Далии Кристофф».
        Корделия чувствовала холод в своих руках. Ледяной холод. Вдруг у нее появилась идея. Локтями она открыла кран с горячей водой.
        Когда мы были на пиратском корабле, Ведьма Ветра заморозила меня. А что отмораживает лед?
        Засунув руки под струю обжигающе-горячей воды, она вздрогнула, но стерпела боль. Ее лицо окутал пар. Из глаз полились слезы.
        Это должно помочь побороть ледяной холод. Тепло растопит его.
        Корделия вытерла плечом слезящиеся глаза. Когда она снова взглянула вниз, руки выглядели как обычно. Они были опухшими, красными и пульсирующими, но больше не походили на руки Далии Кристофф. Корделия без сил упала на пол уборной.
        Через некоторое время она вернулась в класс. Все молчали. Наверное, миссис Мортимер предостерегла их от всякого рода комментариев в адрес Корделии. Впрочем теперь все будут говорить о ее странном поступке. Ей было необходимо как можно скорее найти Брендана и Элеонору, чтобы обсудить с ними всю эту чертовщину. Но только когда они вернутся домой. Не стоило говорить о Ведьме Ветра у всех на виду.
        Во время обеденного перерыва Корделия не хотела ни есть, ни общаться. К счастью, в Бэй Академии был суши-бар, так что она взяла упаковку суши с лососем и села у окна.
        - Привет, Корделия.
        Это снова был Тим.
        Она немного воодушевилась, но вскоре вспомнила тот странный случай, что случился с ней утром. Теперь она чувствовала неловкость, потому что ей предстояло соврать Тиму.
        - Ты что-то хотел?
        - Я просто… Мы виделись с тобой сегодня… У тебя все хорошо? Ты выглядела расстроенной…
        - А, со мной все хорошо. Мне казалось, что я подхватила кишечный грипп, но теперь я в порядке.  - Корделия выдавила подобие улыбки и засунула в рот суши.
        - Слушай,  - продолжил Тим, немного нервничая.  - Я хотел узнать…
        - Что узнать?  - спросила Корделия и съела еще один кусочек.
        - Если у тебя нет планов на выходные, может, сходим в кино?
        Корделия захлопала глазами от удивления. «Что за день-то такой! Впервые молодой человек официально пригласил меня на свидание! Надеюсь, с моими руками ничего больше не произойдет. Возможно, мне померещилось. Может быть, на самом деле все в порядке».
        Но что-то было не так. Последний раз сердце Корделии билось так часто, когда она была с Уиллом, и ей все еще его не хватало…
        «Подумай сама. Уилла нет. У него был шанс, но он его упустил. А Тим стоит прямо перед тобой».
        Корделия не хотела показаться слишком заинтересованной. Она съела еще один кусочек лосося, чтобы выдержать драматическую паузу перед тем, как принять предложение, и тут она услышала хруст и почувствовала напряжение в деснах. Ну что еще?
        Она вытащила кусочек суши изо рта. Лосось был весь в крови.
        Из него торчал, похожий на надгробие, один из ее зубов.


        8

        Тим Брэдли в ужасе смотрел на ее зуб. Он посмотрел на Корделию, на ее зуб, снова на Корделию…
        - Хм…  - промычал Тим.  - Я только что вспомнил, что записался к парикмахеру на эти выходные. Лучше в другой раз.
        Тим попятился назад, врезался в стол и быстро исчез из поля зрения девушки. Корделия схватила суши с зубом и выбежала в коридор. Открыв рты от изумления, остальные наблюдали за ней, но это ее не заботило - ей была нужна помощь. Она пробежала по коридору и распахнула дверь школьного медпункта с криком:
        - Верните его на место! Вы можете вернуть его на место?
        - Вернуть что и на какое место?  - резонно спросил Пит.
        Врач в Бэй Академии Бей весил больше центнера, на его рубашке подмышками всегда были видны пятна. Более того, он был лысым, с седой козлиной бородкой и черными очками на носу. На ногах он носил голубые угги. В кабинете на стенах висели плакаты о депрессии и педикулезе.
        - У меня выпал зуб!
        Пит указал ей на кушетку. Корделия села, врач взял суши и положил на десну марлевую салфетку, чтобы остановить кровотечение. Только после этого Пит положил зуб и кусочек суши в отдельные пластиковые пакетики.
        - Ты можешь объяснить, как это произошло?
        - Он просто выпал, как молочный зуб.  - Корделия ощупала языком впадинку, десна казалась голой и напоминала рваную рану.
        - Молочные зубы обычно уже расшатаны до того, как прорезаться,  - объяснил Пит.  - Твой зуб до этого шатался?
        - Нет…
        - Но такая мягкая еда, как суши, не могла случайно вырвать твой зуб. Это очень странно, думаю, все серьезно.
        - Насколько серьезно?
        - Болезнь десен, язва полости рта, рак полости рта…
        - Рак?
        - Не делай поспешные выводы.
        - Вы сами это сказали!
        - Держи.  - Пит протянул Корделии две таблетки болеутоляющего средства и стакан воды.  - Прими это. Тебе следует как можно скорее сходить к стоматологу. А лучше - парадонтологу. Пусть твоя мама запишет тебя на прием.
        «Ага, конечно»,  - подумала Корделия, запивая таблетки водой. Пит был прав, но она никак не могла обратиться к своим родителям с такой проблемой. Они бы отправили ее к туче специалистов, но те бы ничего не нашли, потому что все дело не в том, что у нее разрушаются зубы. Все дело в проклятии. Все это как-то связано с домом Кристоффов.
        Подумай, стоит ли об этом рассказывать даже Брену и Нелл? Если она расскажет своим родным, что ее руки становятся похожими на старческие, а зубы выпадают, чем все это закончится? Она снова будет маленьким ребенком, которого все опекают. Но она была самой старшей - это она должна заботиться о других. Я стремлюсь помогать другим людям, а сама себе помочь не могу.
        Как только Корделия вышла из медпункта, у нее зачесалась рука. Пит посоветовал ей отправиться домой, но она не хотела, чтобы остальные начали обсуждать ее странное поведение, так что она решила вернуться на занятия, сидеть там молча и есть только супы и трижды перетертые смузи, чтобы не лишиться оставшихся зубов. А теперь ее рука сильно зудела. Что происходит?
        Корделия задрала рукав свитера. В этот момент несколько каких-то светлых кусочков упали на пол. Она подняла один из них и внимательно рассмотрела. Кожа!
        На ее руке зиял рубец, кожа была содрана, словно она часами расчесывала это место…
        А под кожей был лед.
        Не было ни вен, ни мышц, ни крови. Чистый отливающий голубым цветом лед.
        В ужасе Корделия постучала по нему ногтем. Раздался тихий треск. Она тут же опустила рукав. Все ее тело было холодным. Ей не хотелось дальше осматривать себя. Ей не хотелось ничего говорить. Она еще не знала как, но была уверена, что разберется со всем этим сама.
        9

        По дороге домой, как только Энджел подъехал к школьной парковке на лимузине, громко комментируя спортивное радио: «Да чтобы этот “качок” попал в Зал славы?! Он же жрет стероиды как M&Ms!», Брендан переспросил Корделию:
        - Замороженный сникерс?
        - Ага.
        - Я даже не знаю, что хуже - то, что ты мне врешь, или то, что ты думаешь, что я поверю в эту чушь.
        - Это не чушь.
        - Представляешь, сколько у компании «Сникерс» было бы судебных исков, если бы люди ломали зубы об их шоколадные батончики?
        - Прости, но я не слежу за новостями компании «Сникерс». Как бы то ни было, все было именно так. А с твоим-то рюкзаком что произошло?
        Корделия показала на торчащий из-под сидения Брендана пластиковый пакет, в который он переложил учебники после того, как выкинул поддельный рюкзак Mastermind в помойку. Элеонора тоже обратила внимание на пакет. Их брату предстояло многое объяснить.
        - Ну, я… хм-м…  - промычал Брендан.  - Я встретил коллекционера.
        - Коллекционера?
        - Да, парня, который собирает как раз такие рюкзаки,  - выкрутился мальчик.
        - И по счастливой случайности этот «коллекционер» прогуливался по школе?  - с сомнением в голосе спросила Корделия.
        - Мама говорит, что нельзя говорить с незнакомцами, шатающимися вокруг школы,  - заметила Элеонора.
        - Это был не незнакомец,  - ответил Брендан.  - Я его знаю.
        - И кто же это был?
        - Просто уборщик.
        - Странный тип этот «просто уборщик»,  - заметила Корделия.
        - Ага,  - кивнула Элеонора.  - Он всегда меня спрашивает, от какого дизайнера мои туфли.
        - В любом случае, он предложил мне за рюкзак сто долларов сверх его первоначальной цены,  - продолжил объяснять Брендан.
        - Школьный уборщик готов заплатить тебе восемьсот долларов за рюкзак?  - недоверчиво переспросила Корделия.
        - Ага, так что я смогу вернуть маме деньги и…
        Тут Элеонора прервала его:
        - Это звучит еще более глупо, нежели история Корделии. Вам обоим пора перестать врать.
        Брендан и Корделия уставились в пол. Слышать такое было неприятно.
        - Хорошо, моя очередь рассказывать, что со мной сегодня произошло,  - начала Элеонора.  - И вот я-то расскажу вам правду. Две девочки сказали, что мне нужен новый телефон.  - С этими словами Элеонора достала свой «стартер».  - Неужели он настолько плохо выглядит?
        - Да, Нелл,  - согласился Брендан.  - Тебе стоит попросить маму купить новый.
        - Но он мне нравится! Мне и с ним неплохо! Зачем нам все эти модные вещи, которые мы теперь покупаем. Мне даже не нравится ездить в этой машине! Это же нелепо.
        - Сама в этом виновата,  - заметила Корделия.  - Ты пожелала нам богатства. Без этих денег мы были бы бедны как церковные мыши.
        - Ну и что,  - ответила Элеонора.  - А теперь представьте маму. Каково ей будет услышать о новом телефоне, когда ты потерял свой рюкзак, а ты - свой зуб?
        Элеонора выглядела расстроенной.
        Корделия, а затем и Брендан по очереди обняли сестру.
        - Не волнуйся,  - попытался ободрить ее Брендан.  - После того, как она узнает о нас с Делией, она будет счастлива, что тебе нужен всего лишь телефон. А если эти девочки снова будут издеваться над тобой, ты всегда можешь позвать своего «Большого Брата».
        - Правда?  - пропищала Элеонора в крепких объятиях сестры и брата.
        - Разумеется,  - подтвердил Брендан.  - Тебе стоило увидеть, что случилось со Скоттом Калурио, когда он начал меня донимать. Скажем, больше он так делать не станет.
        - Спасибо, Брен.
        Брендан притворился, что улыбается. Корделия заметила это и поняла, что брат врет, но промолчала. Она чувствовала холод. Мы все о чем-то врем. И даже Элеонора может врать.
        Машина подпрыгнула, и их объятия расцепились.
        Дома Элеонора выжидала подходящий момент, чтобы подойти к маме. Она решила, что после ужина, когда вся посуда будет убрана со стола, а посудомоечная машина запущена, она сочинит историю, что ее телефон сломался, и теперь сообщения не отправляются.
        Но когда подходящий момент настал, Элеонора решила: «Я не буду врать маме. У нас и так слишком много тайн».
        - Эй, мам!
        Миссис Уолкер сидела на диване. Корделия и Брендан уже ушли к себе наверх. Доктор Уолкер никогда не выходил на ужин.
        - Думаю, пора бы его обновить.  - Элеонора показала свой телефон.  - Я знаю, ты против того, чтобы я сидела в интернете, но ведь можно купить телефон с памятью побольше и хоть каким-то доступом. Или я даже могу взять другой папин телефон, если он больше им не пользуется…
        Миссис Уолкер выпрямилась.
        - Что ты имеешь в виду под словами «другой папин телефон»?
        Элеонора пошла на попятный.
        - Я имела в виду папин старый телефон.
        - Нет,  - заметила миссис Уолкер.  - Ты точно сказала другой.
        - Ага, точно… я порой путаю слова из-за своей дислексии,  - попыталась оправдаться девочка.
        - Мы с тобой обе знаем, что при дислексии не путают слова,  - заметила миссис Уолкер.  - У твоего отца есть тайный телефон?
        Элеонора глубоко вздохнула. В глазах ее матери было… Элеонора искала подходящее слово… Не безумство… не грусть… Беспокойство. И это было хуже всего.
        - Не знаю. Мне бы не хотелось об этом говорить.
        - Послушай,  - миссис Уолкер взяла Элеонору за руку.  - Ваш отец сам на себя не похож в последнее время, и мне необходимо знать, что происходит на самом деле. Я не обещаю тебе, что будет просто, но если у него есть тайный телефон, и ты мне его покажешь, мы хотя бы узнаем, что у него за проблемы.
        - И поможем их решить?
        Миссис Уолкер кивнула.
        - И снова станем нормальной семьей?
        - Ну, я не знаю, существуют ли нормальные семьи.
        - Раньше мы были нормальнее.
        - Обещаю.
        - Хорошо,  - кивнула Элеонора.  - Я тебе покажу, но ты должна пообещать никому не рассказывать об этом.
        10

        Элеонора привела маму на кухню и заявила:
        - Для начала нужно испечь несколько булочек.
        - Что? Неужели ты уже проголодалась? Мне казалось, ты хотела мне показать телефон…
        - Он на чердаке.
        - Понятно.
        - Брендан тоже на чердаке,  - пояснила Элеонора.
        Миссис Уолкер сделала понимающее лицо, догадавшись, что это часть тайны. Через пять минут аромат булочек распространился по всему дому, и Элеонора потащила маму с кухни, как только Брендан спустился вниз.
        - Я залезала к Брендану на чердак во время его отсутствия,  - призналась Элеонора, когда они поднимались по лестнице.
        - Нелл, это же его комната! Зачем это делать?
        - Я представляю…  - начала Элеонора, но ее тут же заглушили крики Брендана: «Булочки! Булочки! Булочки!».
        - Так что ты там представляешь?  - спросила миссис Уолкер.
        - Что дом - это большой корабль,  - ответила Элеонора,  - а чердак - это кабина капитана, и я капитан. Или что дом - это звездный корабль «Энтерпрайз», а я - Спок. Брендан по-особому подворачивает веревку, чтобы поймать того, кто проникнет к нему в комнату, но я знаю про этот трюк и никогда еще не попадалась.
        - Нелл,  - миссис Уолкер решила сделать выговор девочке,  - конечно, очень важно развивать свое воображение, но также важно уважать личное пространство других.
        Элеонора кивнула. Она не смогла признаться в том, что она на самом деле делала на чердаке - смотрела в окно и вспоминала, как она впервые увидела лес из окна дома Кристоффов во время их приключений. Когда все было таким волнующим. Когда Уолкеры вместе сталкивались с испытаниями, они были близки - и не врали друг другу.
        Они поднялись к люку, ведущему на чердак. Элеонора решила пояснить:
        - Иногда, в дополнение к своим тренировкам воображения я играю с подъемником,  - она указала на квадратную крышку люка.
        - Это же ужасно!  - воскликнула миссис Уолкер.  - Я имею в виду, если он сломается…
        - Он упадет на меня, и я сломаю шею.
        - Что еще ты мне скажешь? Что ты отъявленная хулиганка?
        - Мам, успокойся. Я лишь объясняю, каким образом я увидела, что папа поднимается на чердак.
        - Ах да.
        - В пятницу после школы я играла с подъемником и вдруг увидела, как папа втайне от всех пробирается на чердак.
        Элеонора подвела маму к лестнице.
        Наверху на полу лежали две большие кипы журналов - Sports Illustrated и Game Informer - а еще грязная одежда, выложенная дорожкой, которая вела к корзине для белья, в которой странным образом не было никаких грязных вещей. Плакаты на стенах были приклеены жвачкой и уже местами отошли. Тарелка с покрытыми чем-то голубоватым сырными сэндвичами закрывала сверху аквариум с золотой рыбкой Турбо, которая, как ни странно, была жива.
        - Папа находился здесь всего минуту,  - рассказывала Элеонора,  - но когда он ушел, я поднялась, чтобы узнать, что он здесь делал. Тогда я заметила чуть приоткрытый нижний ящик комода. Всего на щелочку. Когда я заглянула в него… я нашла телефон. Он был спрятан под старыми пижамами Брендана - теми, что с динозаврами, которые он никогда не носит.
        Миссис Уолкер подошла к комоду Брендана и открыла ящик. Под пижамами виднелся iPhone.
        Миссис Уолкер взяла его. На телефоне стоял пароль, она попробовала ввести день рождения доктора Уолкера - 0404. Но он не сработал. Тогда она попробовала ввести свой день рождения - 1208,  - и вздохнула.
        - Что такое?  - спросила Элеонора.
        - Не важно, что там скрывается,  - пояснила миссис Уолкер,  - я все равно буду знать, что он всегда думает обо мне.
        Миссис Уолкер просмотрела исходящие звонки, все они были сделаны лишь на один номер.
        - 415-555-1438,  - прочитала миссис Уолкер.
        - Что это, мам?
        - Сейчас узнаем.
        - Нет, погоди, что ты делаешь?
        - А что по-твоему я делаю?
        - Нам пора уходить! Что, если Брендан вернется? Или папа?
        - Я уже набираю номер, Нелл.
        - Тогда дай уж и мне послушать!
        Миссис Уолкер села на колени и приблизила телефон к уху Элеоноры. В телефоне раздался голос: «Док?»
        11

        Это был мужской голос, хриплый и низкий.
        - Док? Это ты? Что у тебя? «Найнерс»[10 - San Francisco 49ers - профессиональный футбольный клуб США.] сегодня три к одному. «Уорриорз»[11 - Golden State Warriors - профессиональный баскетбольный клуб США.]…
        - Кто говорит, спортивный букмекер?  - спросила миссис Уолкер.
        Клик. Разговор прервался.
        - Кто это был?  - спросила Элеонора.
        - Какой-то трус,  - ответила ее мама, снова набирая номер.
        На этот раз мужчина ответил после первого гудка:
        - Послушайте…
        - Нет, это вы послушайте! Я жена Джейкоба Уолкера, Беллами Уолкер, и я обязана знать…
        - Насколько я понимаю, вы не делаете ставки для дока?
        - Нет! То, что вы делаете, незаконно…
        - Эй, миссис Уолкер. Не делайте поспешных выводов. Я всего лишь заключаю сделки с вашим мужем. Это ваши проблемы, вы со своим мужем и разбирайтесь. И передайте ему, если он хочет сделать ставки на этой неделе, ему стоит перезвонить. И еще…
        Мужчина со злостью выпалил непристойное ругательство в адрес миссис Уолкер.
        Клик.
        У миссис Уолкер был ошеломленный вид. Элеонора опустила взгляд.
        - Все совсем плохо?
        - Совсем нет,  - ответила миссис Уолкер.  - Мамочка со всем разберется.
        - Нам пора идти, кажется, я слышу шаги Брендана.
        Миссис Уолкер засунула телефон обратно в ящик комода, и они спустились с чердака. Элеонора убрала веревку таким образом, чтобы Брендан не догадался об их визите на чердак. Когда они спускались по лестнице, Элеонора остановилась и повернулась к маме:
        - Видишь, я говорила правду!
        - Да, теперь вижу.
        - И это поможет нашей семье?
        - Да. Конечно. Я уверена в этом.
        - Ты же понимаешь, мама, что с нами только что случилось маленькое приключение?
        - Конечно, милая. То еще приключение. Папа спускает все деньги на ставки. Огромное приключение.
        Внезапно в глазах миссис Уолкер появились слезы.
        - Не знаю, когда именно я потеряла эту семью,  - она всхлипнула.  - А ты? Ты знаешь, с чего все это началось?
        Элеонора грустно покачала головой. Девочка могла лишь обнять маму.
        12

        На следующее утро доктор Уолкер сидел за обеденным столом в джинсах, яркой футболке-поло и свитере с ромбами, словно ничего не произошло. Элеоноре хотелось закричать.
        - Ага, именно,  - доктор Уолкер ответил по своему «легальному» телефону.  - Нет, мы довольны сервисом… Но на данный момент у нас не хватает средств. Он был очень хорошим работником. Мне будет его не хватать. Спасибо.
        На этих словах он отключился.
        - Кто это был,  - спросила Элеонора.
        - Шоферская компания,  - ответил доктор Уолкер.  - Я уволил Энджела.
        - Что?  - удивился Брендан.
        - Почему?  - спросила Корделия перед тем, как отпить воды. Она запивала водой маффины, чтобы можно было не жевать. Как только она проснулась этим утром, она провела языком по зубам и с ужасом поняла, что они все расшатаны. Словно клавиши пианино они покачивались назад и вперед, готовые в любой момент выпасть!
        - Принимая во внимание некоторые непредвиденные траты, нам нужно немного сократить расходы,  - ответил доктор Уолкер.  - И пока вы не начали жаловаться, замечу, что это коснулось и меня. Энджел должен был отвезти меня сегодня на конференцию. Так что сегодня мне придется взять такси.
        - Где у тебя проходит конференция, дорогой?  - спросила миссис Уолкер с невинным видом.
        - В центре города. Я хочу попросить Генри разрешения вернуться на свою старую работу…
        - Но сегодня пятница.
        - Верно…
        - Разве Генри работает по пятницам?
        - Графики работы меняются,  - стал объяснять доктор Уолкер.  - Почему тебе нужно обязательно найти, к чему придраться?
        В комнате стало тихо. Миссис Уолкер отвернулась. Доктор Уолкер встал и положил руку на ее плечо:
        - Прости. Я не знаю, что на меня нашло.
        Брендан подождал, пока родители неловко обнимутся, и сказал:
        - И как же мы отправимся в школу?
        - Вы можете пойти пешком. До школы всего полчаса пути,  - ответил доктор Уолкер.  - Чудесный воздух Сан-Франциско, приятные люди, выгуливающие собак… Корделия позаботится о том, чтобы вы не заблудились, а потом она отправится на прием к стоматологу.
        - Ну не знаю, пап,  - протянул Брендан.  - Думаю, что это идет вразрез с уставом Бэй Академии. Им нравится, когда учеников привозят на блестящих и дорогих машинах. Им придется нас исключить.
        - Наша семья как-то справлялась и без Энджела,  - резонно заметил доктор Уолкер.  - Сами знаете, у нас не предвидится еще таких же поступлений на счет. И эти деньги однажды закончатся.
        Потому что ты все спускаешь на ставки!  - Элеоноре хотелось прокричать это на всю комнату. Она видела, отец старался выглядеть любезным, но все равно ей хотелось поговорить с ним с глазу на глаз. Элеонора вопросительно посмотрела на маму, та покачала головой:
        Не сейчас.
        На улице Уолкеры начали свой долгий путь сквозь туман, словно липкое одеяло наползающий на улицу со стороны пролива Золотые Ворота. Воздух был совсем не чудесный, и ребятам было сложно хоть что-нибудь в нем разглядеть.
        - Ненавижу, когда в этом городе так туманно,  - заметил Брендан.  - Для Сан-Франциско это уже клише.
        - Ребята,  - сказала Элеонора. Ее голос звучал очень серьезно.
        - Что?  - откликнулась Корделия.
        - У папы проблемы.
        Брендан и Корделия посмотрели на нее, но туман был настолько плотным, что они видели лишь маленькую тень, которая держалась за лямки рюкзака.
        Корделия уточнила:
        - Какого рода проблемы?
        - Он делает ставки.
        - Папа?  - не верил своим ушам Брендан.  - Не может быть, папа не настолько крут, чтобы делать ставки.
        - Нет ничего крутого в том, что делает отец,  - урезонила брата Элеонора.  - Тебе кажется крутым то, что он нам всем врет? Тебе кажется крутым, когда он говорит, что отправляется на «конференцию», а на самом деле спускает деньги?
        - Откуда ты знаешь?  - спросил мальчик.
        - Я не могу тебе рассказать,  - девочка не хотела говорить Брендану, что была у него в комнате,  - но об этом знаем мы с мамой, и мы собираемся… ой!
        Тут она споткнулась и упала, сильно ударившись локтем. Привалившись к стене здания и вытянув ноги на тротуар прямо у них на дороге сидел какой-то мужчина. Заметить его в таком тумане было практически невозможно.
        - Да что вы себе позволяете?  - налетела на него Элеонора, с трудом поднявшись.  - Нельзя же вот так вот валяться посреди дороги. Из-за вас я чуть себе лицо не разбила!
        - Нелл,  - прошептал Брендан,  - забудь, это же обычный бездомный. Не стоит его злить.
        - Есть мелочь?  - спросил мужчина, и, как только туман немного рассеялся, дети разглядели его жидкую бородку и кепку, грязную кожу и стаканчик Starbucks с несколькими монетками на дне.
        - Да, конечно, сейчас.  - Корделия начала рыться по карманам.
        Внезапно бездомный подтянул ноги, затем выпрямился и встал, не отрывая взгляда от Корделии. Сквозь мутный влажный воздух она разглядела его голубые глаза. Этот пронизывающий взгляд.
        В его речи она уловила его британский акцент.
        - Корделия Уолкер?
        На мгновение Корделия лишилась дара речи. Затем прошептала:
        - Уилл?
        13

        Уолкеры стояли в молчании, пораженные неожиданной встречей. Это чувство было похоже на то, которое они испытали, уже потеряв всякую надежду вновь увидеть своих родителей в живых, когда вернулись домой и встретили доктора Уолкера и миссис Уолкер целыми и невредимыми.
        Перед ними стоял командир авиакрыла Уилл Дрейпер.
        - Поразительно! Невероятно! Это ты!  - воскликнул он.  - Какая удача! Мне хочется обнять вас всех, но, вероятно, мне сначала следует помыться!
        - Уилл, что с тобой?  - прошептала Корделия.  - Что ты делаешь на улице? Ты должен был встретить меня у школы шесть недель назад!
        - Мне очень жаль.  - Уилл опустил голову.  - У меня не было возможности. Я был совсем сбит с толку. Мне так стыдно.
        - Ты все это время был здесь?  - спросила его Элеонора.
        - Нет, я был в тюрьме.
        Уолкеры нервно переглянулись.
        - Все началось в отеле Days Inn,  - продолжил рассказывать Уилл, повернувшись к Корделии.  - Где ты советовала мне остановиться тем вечером, когда мы вернулись из нашего… приключения.
        - Я помню,  - кивнула Корделия.  - Ты обещал встретить меня у школы на следующее утро.
        - Так и было, но ты не можешь себе представить, каково это - попасть в будущее. Признаться, это немного сбивает с толку. Как только я покинул ваш дом, меня поражало все вокруг. Знаешь, там, откуда я родом, самое высокое здание - собор Святого Павла. И вот я в Сан-Франциско, а передо мной - «Трансамерика»[12 - Самое высокое здание Сан-Франциско, высотой 48 этажей, 260 м.]!
        - Прости,  - покачала головой Корделия.  - Мне не стоило оставлять тебя одного, не подготовив ко всему этому…
        - Не вини себя,  - прервал ее Уилл.  - На тот момент мы все были измучены путешествием. Мы были не в состоянии мыслить ясно. Я просто счастлив наконец снова видеть вас!
        - Но что же произошло в ту ночь?
        - Я приехал в отель,  - начал вспоминать Уилл,  - портье отвел меня в комнату, там стояла огромная коробка, которая показывала двигающиеся картинки. Какое-то кукольное представление, где семья желтых людей ела розовые пончики…

        - Симпсоны!  - воскликнул Брендан.  - Классный мультфильм.
        - Отвратительный!  - возразил Уилл.  - Мне нужно было выспаться, но я не мог разобраться, как выключается эта коробка. Поэтому я вернулся в холл и попросил портье помочь мне, но он лишь пробормотал нечто вроде: «Еще один англичанин-псих».
        - Эх,  - вздохнул с сожалением Брендан.
        - Я не мог вытерпеть оскорбление со стороны человека, от которого, признаться честно, разило как от моих нижних конечностей после долгих воздушных сражений. Тогда я сказал мужчине: «Ваше исполнение обязанностей в Day Inn постыдно. У нас в Лондоне обслуживание всегда на высоте!», на что он мне ответил: «Вот и возвращайся туда, умник». Почему он так сказал?
        - Без понятия.  - Брендан решил не высказывать свои предположения.
        - А затем,  - продолжил Уилл,  - он сказал нечто омерзительное насчет королевской семьи. И уж этого… я не смог вынести.
        - И что же ты сделал?  - поинтересовалась Элеонора.
        - Ударил его в лицо.
        - О нет,  - вздохнула Корделия.
        - Он повалился словно мешок с кирпичами и вернул мне деньги.
        - Так почему же ты не пришел к нам?  - заметила Корделия.  - Мы бы тебе помогли.
        - У меня возникла безумная идея,  - начал объяснять Уилл,  - сесть на самолет… И вернуться в Лондон.
        - Домой,  - с грустью в голосе пояснила Корделия.
        - Именно. Там мне было бы легче привыкнуть к новому времени. А затем, вернув свое самообладание и выдержку, я бы снова прилетел к вам в Сан-Франциско.
        - Только не говори, что ты был в аэропорту,  - осторожно сказал Брендан.
        - Был,  - ответил Уилл,  - как только я туда добрался, я спросил одну даму, не могу ли я взять самолет для полета.
        - Ты с ума сошел?
        - Именно это она мне и ответила,  - грустно заметил Уилл.  - Но тогда я сказал: «Как вы можете отказать герою войны в праве сесть за штурвал?»
        - В наше время с полетами все стало сложнее,  - пояснил Брендан.
        - Я уже понял это,  - ответил Уилл,  - и подсчитал, чтобы понять управление, мне потребуется день или два.
        Уолкеры посмотрели друг на друга, выпучив глаза от удивления. Даже жизнь на улицах Сан-Франциско не убавила его самомнения.
        - В общем, эта женщина отказала мне в моей просьбе,  - продолжил Уилл.  - Так что у меня оставался лишь один выход. Перебраться через ограду на взлетную полосу…
        - О нет.
        - Найти свободный самолет…
        - Неразумный поступок.
        - Залезть в кабину и разобраться с панелью управления.
        - Так что же случилось?  - спросила Элеонора.
        - Не успел я и половину взлетной полосы проехать, как меня окружили восемь полисменов!  - воскликнул Уилл.  - Они отвезли меня в полицейский участок, и, когда я попросил сержанта позвонить Уолкерам, проживающим на проспекте Си-Клифф, мне сказали, что такие на этой улице не проживают.
        - Подожди… Кажется, я знаю, почему так случилось,  - нахмурила лоб Корделия.  - Мы тогда только переехали, и в справочнике остался указан наш старый адрес.
        - На следующее утро я встретился с адвокатом, назначенным мне судом, и я рассказал ему правду: что я был персонажем книги о Первой мировой войне, как я встретил вас…
        - Готов поспорить, история им показалась весьма занятной,  - усмехнулся Брендан.
        - Адвокат сказал мне, что меня могут отпустить, если будет доказана моя невменяемость, тогда я получу четыре недели в городской тюрьме. Так и вышло. И вот я уже на улице, роюсь в мусорных баках в поисках еды и прошу подаяния у прохожих.
        - Почему ты не обратился к нам?  - недоумевала Корделия.  - Мы бы тебе помогли.
        - Я не хотел, чтобы вы видели меня таким,  - ответил Уилл.  - Таким жалким. Но этим утром… После трех недель шатаний по злачным кварталам, где на меня кричали, а порой и пинали прохожие, избивали наркоманы, а хулиганы плевали в лицо, я понял… Что мне нужно вернуться, что я должен найти вас. Я вдруг понял, что если я не увижу вас, я могу умереть во второй раз.
        Уилл опустил глаза вниз, затем посмотрел на ребят. В его голосе сквозила горькая правда.
        - Так как же вы собираетесь мне помочь?
        14

        Все время пока Уилл рассказывал, Корделия нервно проводила языком по зубам, переживая и чувствуя свою ответственность за все, что с ним произошло. Ей не стоило оставлять его одного в городе. Пока последние несколько недель она занималась поисками участников своей школьной программы, он занимался поиском еды.
        - Я отведу тебя домой, отмою и дам денег,  - уверенно сказала Корделия и взяла Уилла за руку.
        - Но Корделия, ты же говорила, что твои родители…
        - Их нет дома. Отец сейчас на конференции…
        - Ты хотела сказать, делает ставки,  - поправила ее Элеонора.
        - А мама… какой сегодня день, пятница? Она в спортзале. Пойдем, Уилл. Ты достаточно прожил на улице.
        - М-м… Корделия, можно тебя на минуточку,  - прервал ее Брендан.
        - Зачем?
        - Подойди.  - Брендан оттащил Корделию от Уилла. Элеонора присоединилась к их разговору, оставив Уилла одного.
        - Я не уверен, что ему можно доверять,  - прошептал Брендан.
        - Как ты можешь так говорить? Он же наш друг…
        - Вот именно,  - пояснил Брендан.  - Уилл, которого я знал, вернулся бы к нам на следующий же день. Этот парень может быть злым двойником Уилла или Ведьмой Ветра в его обличье…
        - Ты ошибаешься,  - отрезала Корделия.  - Я ему полностью доверяю. На все сто.
        - Я думаю, ты кое о чем умалчиваешь.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Тебе просто не терпится поцеловать его.
        - Ну уж нет!  - воскликнула Корделия.  - Я лишь хочу ему помочь. А ты что думаешь, Элеонора?
        Элеонора взглянула на Уилла.
        - Вид у него конечно еще тот, но думаю, мы можем ему верить.
        - Получается, два против одного,  - подвела итог Корделия.  - К тому же я ходила на уроки самообороны прошлым летом. Так что я смогу позаботиться о себе.
        - Поступай как знаешь,  - ответил ей Брендан,  - но все-таки я ему не доверяю.
        Тогда Корделия обняла брата.
        - Я очень ценю твою заботу, правда.  - При этих словах она отвернулась и подошла к Уиллу.  - Удачи вам в школе!
        Брендан и Элеонора помахали ей на прощание и через мгновение продолжили свой путь, пока Корделия шла обратно в дом Кристоффов с Уиллом.
        - Разве ты не расстроена тем, что приходится пропускать занятия?  - спросил Уилл.
        - Это важнее.  - Корделия сжала руку Уилла.
        Нечто странное произошло по дороге домой: Корделия снова почувствовала холод в своей руке, как в тот раз, когда она увидела лед под кожей. Сначала она пыталась не обращать на это внимания, но вскоре поняла, что легче позволить чувству холода пройти по ее телу, почувствовать его в сердце, в животе, в руках и ногах. Так Уилл казался теплее. Он крепко сжимал ее руку, словно прошло много времени с тех пор, когда он последний раз чувствовал прикосновение другого человека. Корделии нравилось это ощущение.
        - У тебя ледяная рука,  - заметил Уилл.
        - Знаю,  - ответила Корделия.  - Спасибо, что согреваешь.
        Они улыбнулись друг другу.
        Когда они вернулись домой, туман уже рассеялся. Корделия повела Уилла по тропинке, затем вскрикнула и потащила его за дерево.
        - Что такое?
        - Это машина моей мамы. Должно быть, она пропустила свои занятия.
        - Я могу уйти,  - предложил Уилл.
        - Нет, пошли,  - она повела его вдоль дома, в тени деревьев и, оглянувшись, открыла окно, которое вело к лестнице в противоположной стороне дома. Затем они прокрались на цыпочках на второй этаж и вошли в комнату Корделии, смежную с ванной, пока внизу миссис Уолкер разговаривал по телефону с компанией «Анонимные Игроки». Корделия повернулась к Уиллу:
        - Прими душ.
        Ему не нужно было повторять дважды. Уже через полминуты Уилл стоял под горячим душем и распевал «Keep the Home Fires Burning»[13 - «Пусть в доме горит свет» - британская патриотическая песня времен Первой мировой войны.  - Примеч. пер.], любимую песню своего времени. С каждым куплетом он пел все громче и громче, забываясь…
        Дверь в комнату Корделии открылась.
        - Корделия?  - откликнулся Уилл.
        Ответа не последовало.
        О, нет, это ее мама!
        Уилл вылетел из душа мокрый с ног до головы. Нужно где-то спрятаться! Он никак не мог найти подходящее место и был уже на грани отчаяния, как вдруг зашла Корделия с черным мешком для мусора.
        - Эй!  - Девушка тут же зажмурилась.  - Что ты делаешь?
        Уилл проскочил обратно в душ.
        - Я думал, это твоя мама!
        - Не-а.  - Корделия собрала все грязные вещи Уилла, лежащие на полу, и засунула в мусорный пакет.  - Пойдут на компост.
        Затем она вышла, оставив бритвенные принадлежности и одежду отца на крышке сиденья туалета. Когда Уилл принял душ и побрился, он вышел из ванной увидел, как Корделия сидела на кровати, держа что-то в ладони.
        - Корделия, что не так?
        - Не знаю.
        Она не поднимала на него глаз. Уилл сел рядом.
        - Сегодня ты спасла мне жизнь,  - объяснил он.  - Ты должна чувствовать радость.
        Она долго молчала, прежде чем сказать:
        - Уилл, со мной что-то не так. Я больна. И мне некому об этом рассказать…  - Она выдавила подобие улыбки.  - Кроме тебя.
        - Корделия, в чем дело? Что с тобой такое?
        Корделия раскрыла ладонь. На ней лежал зуб.
        Уилл был шокирован. Зуб лежал на салфетке весь в крови.
        - Он просто выпал,  - пояснила Корделия.
        - Что?
        - Все началось вчера. Такое со мной происходит уже второй раз. А все остальные зубы… они тоже расшатаны. Мне кажется, что это как-то связано с внезапным общим чувством холода в теле.
        - Думаешь, это заклятие?
        - Возможно,  - ответила Корделия.  - Мне кажется, что я взяла с собой нечто из мира книг Кристоффа, и теперь оно внутри меня.
        Уилл обнял Корделию, пытаясь приободрить ее. Но вместо тепла Корделия внезапно почувствовала еще больший холод в теле. Она оттолкнула Уилла, посмотрела на свои руки и закричала.
        Кожа была прозрачной. А под ней…
        Сплошной лед.
        - Мы должны доставить тебя в больницу,  - засуетился Уилл.
        - Нет,  - покачала головой Корделия и посмотрела на него.
        Ее взгляд покрыла белая пелена, и глаза стали шариками чистого льда.
        Уилл был закаленным и бесстрашным героем войны, но даже он не смог сдержать крик ужаса.
        - Корделия, что происходит…
        Она вскочила на ноги, выбежала из комнаты и спустилась вниз по лестнице. Уилл побежал за ней, но тут услышал звук закрывающейся двери, а вслед за ним вопль миссис Уолкер:
        - Корделия, вернись! Ты куда?
        Уилл не хотел, чтобы миссис Уолкер застала его врасплох в комнате Корделии. Но еще больше его волновала Корделия, которая была под воздействием какого-то заклятия. Он открыл окно и выбрался из дома Кристоффов с одной мыслью - найти ее, но вдруг осознал, что не имеет понятия, куда она направилась. А может быть… Возможно, она пошла в школу, чтобы увидеться с братом и сестрой?
        Но в какую школу? Уилл подождал за деревом, пока миссис Уолкер сама не выехала на машине - по всей видимости, искать Корделию. Затем он прокрался на кухню и нашел на холодильнике табель успеваемости Брендана. (Тут он увидел, что Брендан не блистал хорошими оценками - в нем было много «Т» и лишь одна «В» - по физкультуре.) На табеле был указан адрес Бэй Академии, и Уилл, не долго думая, отправился туда. Он выбежал на улицу, радуясь, что в одежде доктора Уолкера он наконец-то выглядит как нормальный молодой человек, а не как бездомный и безумный похититель самолетов. Ему хватило двадцати минут, чтобы добраться до огромных черных ворот школы.
        15

        Уилл подошел к воротам и попробовал открыть их. Заперто. Он мог бы перелезть через них, но за подобный поступок он точно был бы арестован. Ничего не приходило на ум. И тут…
        Фургон FedEx прошуршал гравием, проезжая мимо к воротам. Уилл отошел в сторону и приветственно помахал водителю. Тот сказал что-то по двусторонней связи. За этим последовал громкий звонок, и двери распахнулись. Словно по волшебству,  - подумал Уилл. Он прошел за машиной, нагнувшись, запрыгнул на задний бампер и проник на территорию Академии.
        За прудом с утками Уилл разглядел большое современное здание рядом с основным зданием школы. Он спрыгнул с фургона и, забежав в дверь заднего входа, оказался на огромной кухне рядом с столовой. Там в желтых рабочих халатах копошились работники кухни, занятые приготовлением обеда (и даже специальных блюд для вегетарианцев). Уилл заметил корзину с грязными рабочими халатами, вытащил один и натянул на себя. Вдруг его за плечо схватила чья-то рука.
        - Эй, ты! Ты чего отлыниваешь?
        Главный повар, крепкая женщина с волосами на подбородке и прической в виде гнезда, выглядела грозно.
        - Я новенький,  - попытался избежать расспросов Уилл, но она уже тащила его к прилавку с готовой едой.
        - Через полминуты здесь будет толпа голодных богатеньких детей! Будешь стоять на раздаче пюре и фасоли, так что лучше помолчи и приступай!
        Двери столовой распахнулись, и в зал хлынула толпа учащихся. Уилл занялся раскладыванием бесконечных порций из дымящихся кастрюль, пока дети строили недовольные лица. Тут он услышал, как его зовут:
        - Уилл?
        Он поднял глаза. Брендан смотрел на него с удивлением.
        - Что ты… Почему ты?..
        Уилл поднес палец к губам: Тс-с. Он положил Брендану на поднос пюре и фасоль, но помедлил и выложил фасолью послание: Снаружи.
        Уилл отошел от своих подносов и побежал к заднему выходу. Главный повар остановила его.
        - И куда же ты направился?
        - У вас ужасные условия работы!  - воскликнул Уилл, стаскивая с себя рабочий халат и бросая его на пол.  - Я увольняюсь!
        Уилл вышел с кухни, провожаемый долгим недоуменным взглядом повара и одобрительными возгласами рабочих. Никто раньше не осмеливался ей перечить!
        Во дворе Уилл встретился с Бренданом, который все еще держался холодно.
        - Отлично, теперь ты появляешься в моей школе в одежде моего отца в виде работника столовой… Назови мне хоть одну причину, по которой я не должен тебя остерегаться?
        - Корделия пропала,  - вздохнул Уилл.
        - Как?  - Брендан придвинулся к нему поближе.  - Что ты с ней сделал?
        - Ничего. Она просто сбежала. С ней что-то не так, какое-то заклятие…
        - Ты имеешь в виду ее историю с зубом? Она объяснила нам, что это был замороженный «сникерс». А что тебе сказала?
        - Что это начало происходить внезапно… и все это напугало ее…
        - То есть это моя сестра врет, а не ты?
        - Не в этом дело…
        - Именно в этом, Уилл. Моя сестра не может доверять тебе больше, чем мне!
        - Брен, ей нужна помощь. Она напугана. Сама не в себе…
        - И чья это вина?
        - Что?.. Ты полагаешь, это моя вина?
        - А то. Она в тебя влюблена. Но ты ей сделал очень больно. Она скучала по тебе с момента вашего расставания.
        - Ну, это… это…  - Уилл искал подходящие слова и нашел их в своем прошлом.  - Только одному меня научила война и жизнь на улице. Подобный опыт приносит тебе очень ценный урок. Ты знаешь, чему она учит, Брендан?
        - Мне все равно…
        - Тому, что такие проблемы как влюбленность волнуют тебя, только когда ты в безопасности. А сейчас твоя сестра в опасности. И она нуждается в нашей помощи. Если ты не готов помочь ей, ничего страшного. Но я намерен найти Корделию и защитить ее. Я рассчитывал на тебя. Ты со мной?
        Брендан взглянул Уиллу в глаза. В них он увидел то же волнение, которое ощущал и сам.
        - Хорошо. Расскажи мне все, что знаешь.
        16

        По пути Уилл пересказывал Брендану последние события дня.
        - Да, похоже на ее странное поведение в последнее время,  - задумался Брендан.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Корделия была сама не в себе. То есть, она всегда была немного раздражающей, но теперь ей даже стало лень раздражать нас. Все, что ее теперь заботит, это программа поддержки учащихся, которой она занимается в школе. Ты уже звонил ей на мобильный телефон?
        Уилл остановился.
        - Последние недели я питался содержимым мусорных баков, каким образом у меня мог оказаться мобильный телефон?
        - На самом деле, я часто встречал бездомных людей с мобильными,  - пожал плечами Брендан,  - но я тебя понял.
        Он набрал номер Корделии, но услышал одни гудки. Включился автоответчик. Он набрал номер снова. Тишина. Тут он попробовал третий раз…
        - Брен! Брен, я не могу сейчас разговаривать!
        - Делия, что происходит?
        - Я не могу, я убежала от Уилла, убежала из дома, потеряв над собой контроль…  - ее голос странно захлебнулся, будто бы кто-то пытался в это время утопить ее.
        - Делия, помедленнее…
        - Я чувствую это, Брен, оно внутри меня…
        - Где ты, Корделия?!
        - Я там…  - ее голос запнулся,  - где все и происходит, Брендан. Где не место паукам, плетущим сети…
        Тут звонок оборвался. Брендан пытался вновь дозвониться до нее. Но услышал автоответчик. Он попробовал снова - то же самое. Он посмотрел на Уилла.
        - Нам нужно попасть в центр города.
        17

        Элеонора была бы в ярости, узнав, что Брендан и Уилл отправились спасать Корделию без нее, но в это время она была занята уроком верховой езды, которая стала для нее очень важной после того, как семья разбогатела.
        Рядом с лошадьми Элеонора чувствовала умиротворение. Она им нравилась, они ее уважали, поэтому она могла даже самого упрямого коня заставить идти рысью или пуститься галопом. Это было то чувство доверия, которого ей не хватало в жизни и которое позволяло ей почувствовать себя взрослой, потому что ей многое удавалось. К тому же у нее был любимец: выносливый, с блестящей шерсткой чистокровный верховой Ворон, который скакал так быстро, что все расплывалось у нее перед глазами, и она могла представлять себе, что снова находится в книгах Кристоффа.
        Сегодня они занимались поворотами и прыжками. Элеонора и Ворон выполняли все четко, словно обсудили свое выступление заранее. Двухчасовой урок пролетел незаметно, и тренер миссис Лиланд уже просила всех вернуться в конюшни. Элеонора спешилась и, не снимая шлема, повела коня к стойлу.
        - Ты сегодня была молодец,  - похвалила девочку миссис Лиланд.  - Ты скоро станешь одной из лучших моих наездниц.
        - Спасибо,  - ответила ей Элеонора с чувством такой гордости, что ей хотелось сказать что-нибудь еще для пущей важности. Но ее мама всегда говорила, что вежливые люди отвечают на комплимент одним лишь спасибо.
        Миссис Лиланд оглянулась. Все остальные ученики уже разошлись.
        - Элеонора, у меня есть для тебя радостные новости! Ты вместе с Вороном будешь принимать участие в соревновании.
        - Правда?  - Элеонора почувствовала смесь глубокого волнения и страха. Она всегда мечтала об участии в соревновании. Но это требовало больших усилий. Остальные наездники справились бы не хуже нее. «Погодите-ка, а как же все те случаи, когда ты столько раз выбиралась из смертельно опасных ситуаций с Бреном и Делией? По сравнению с ними соревнование покажется сущим пустяком».
        - Прекрасно,  - произнесла вслух Элеонора,  - я готова.
        - Рада слышать,  - одобрила ее настрой миссис Лиланд.  - Я на тебя надеюсь. О, а вот и твой отец.

        Элеонора увидела отца, который прогуливался мимо лошадей и трепал их гривы. Она широко улыбнулась. То, что отец приехал за ней, многое значило для нее. «Может быть,  - подумала Элеонора,  - мама была права! Теперь, когда мы узнали о его проблемах, ему станет лучше».
        Элеонора подбежала к доктору Уолкеру.
        - Привет, малышка. Занятие прошло хорошо?
        - О да! Знаешь, что мне сказала миссис Лиланд?  - Элеонора чуть понизила голос.  - Я буду принимать участие в соревнованиях.
        - Это замечательно!
        - Да, мне придется потрудиться, чтобы получить голубую ленту. Даже две. Одну для меня, а вторую для Ворона.
        - Я так горжусь тобой,  - отец прикоснулся к ее подбородку.  - Ты и впрямь уже взрослая.
        Она отвернулась, краснея.
        - Ты не поздоровался с Вороном.
        - Он будет мне рад, я принес ему особое угощение.
        Доктор Уолкер вытащил блестящее яблоко и протянул черному коню. Элеонора перехватила его руку.
        - Пап! Это не Ворон.
        - Ох, извини…
        - Ты же знаешь, это было нашей семейной шуткой, помнишь? Что его зовут Ворон, но он пегий и с белой гривой!
        - Правда… конечно, я помню.
        Доктор Уолкер повернулся к Ворону, стоящему напротив, но в голову Элеоноры закрались подозрения. Ее отец был уже знаком с Вороном. А эту шутку о его окрасе повторяли дома так же часто, как и шутку о том, что Брендан питался одним рисом и соевым соусом еще с пеленок. А теперь выражение лица ее отца…
        Было странным.
        Лицо казалось оплывшим. Словно оно было вылеплено из воска и несколько часов простояло у раскаленной духовки.
        Элеонора отступила на несколько шагов, в то время как Ворон учуял яблоко, а затем столкнул его носом с ладони. Яблоко упало на землю, подняв облачко пыли.
        - Кажется, Ворон не любит яблоки…
        - Пап? Что с тобой не так? Почему ты выглядишь таким… странным…
        - Странным?  - доктор Уолкер повернулся к ней.  - Ты думаешь, что я веду себя странно?
        Элеонора быстро оглянулась. Миссис Лиланд уже ушла из конюшни. Дверь с одной стороны стойла была заперта. Когда Элеонора повернулась к отцу, он в это время закрывал вторую дверь. Она поняла, что оказалась в ловушке. Затем он стал неторопливо приближаться к ней.
        - Элеонора, слушай меня внимательно,  - начал доктор Уолкер.
        Она в ужасе отступила. Обычно в конюшне запирались не все двери. Внутри было темно, тусклый свет проникал сквозь щели дощатых стен.
        Лошади заржали и беспокойно стали подниматься на задние ноги - ИХХХЕХЕХЕХЕ!
        - Папочка! Что случилось? Перестань…
        - Послушай меня. Или лучше,  - тут он тихо рассмеялся неприятным, булькающим смехом,  - посмотри.
        Доктор Уолкер вцепился ногтями в свой подбородок. Элеонора не могла оторвать глаз от происходящего. Даже в тусклом освещении она отчетливо видела, как кожа сморщивается вокруг его пальцев, а затем доктор Уолкер с треском оторвал свой подбородок, под которым виднелось что-то темное.
        - Папа!
        Доктор Уолкер продолжал срывать ногтями свои щеки, сжал пальцы, и кожа тут же рассыпалась словно труха. Затем он схватил свой нос, который так же легко оторвался. Затем он оторвал ухо… скальп - так он снял все лицо словно маску из дешевой глины для детского творчества.
        И теперь… она смогла увидеть настоящее лицо.
        Элеонора закричала, лошади заржали.
        Прямо перед ней стоял Денвер Кристофф и сверлил ее своими желтоватыми глазами на багровом изуродованном шрамами лице.
        Элеонора упала на колени и почувствовала, как в кожу впиваются острые стебли сена.
        - Пожалуйста, не убивай меня.
        - Убивать тебя?  - переспросил ее Денвер Кристофф.  - После всего, через что ты прошла… ты все еще боишься смерти? Поверь мне. Это не самое худшее, что может случиться.
        С этими словами его губы скривились в улыбке - или в подобии улыбки, когда один уголок рта смотрел вверх, а другой - вниз.
        - Я не стану тебя убивать, если ты ответишь на один важный вопрос.
        - Какой вопрос?
        - Где твоя сестра?
        18

        Брендан и Уилл спешили к дому 624 на Тэйлор-стрит в центре Сан-Франциско. Здание, известное как Богемский клуб, было достопримечательностью города, у входа стоял охранник с бритой головой и огромными кольцами на пальцах.
        - Думаю, это не самая лучшая мысль,  - засомневался Брендан.
        - Плохо, если Корделия сейчас находится в здании,  - ответил Уилл.
        Здание было кирпичным и занимало целый квартал. На фасаде была изображена сова и выбита надпись: «Здесь не место паукам, плетущим сети».
        - Как ты узнал, что это - то самое место?  - спросил Уилл.
        - Я знаю многое о старых зданиях Сан-Франциско,  - объяснил Брендан.  - Когда мы с Корделией были маленькими, мы часто проходили мимо этого дома и пытались найти всех сов на его стенах, а когда мы узнали во время нашего последнего приключения, что здесь Денвер Кристофф получал свои знания у Хранителей Тайн… с тех пор я следил за этим местом. Давай поищем запасной выход.
        - С чего ты взял, что он здесь есть?
        - Членами этого клуба были президенты США. Для них должен был существовать черный вход.
        - Я могу вам чем-нибудь помочь?
        Их разговор прервал охранник. Вблизи он оказался размером с двух мужчин.
        - Я заметил, что вы осматриваете здание,  - грозно посмотрел на них охранник.  - Вы уйдете сами или желаете получить пожизненный пропуск для инвалидов?
        - Пожизненный пропуск для инвалидов!  - воскликнул Брендан.  - Тогда мне не придется больше стоять в очередях на аттракционы! Это же круто… Что для этого нужно сделать?
        - Позволить мне отправить тебя в кому,  - ответил охранник.
        Он попытался схватить Брендана, но они с Уиллом успели удрать и спрятаться за углом здания. Охранник пошел за ними, ускоряя шаг. Ребята бросились в переулок и побежали, стараясь держаться подальше от воняющих мусорных контейнеров. Брендан оглянулся - охранник пыхтел позади них, догоняя. Брендан перевернул контейнер и увидел впереди поднимающийся пар. Также он уловил приятный запах, который не походил на зловоние отходов…
        - Прачечная!
        - Что?
        - Иди за мной!
        Брендан подбежал к металлическому люку на тротуаре. От него шел пар. Брендан упал на колени, поднял люк и увидел лестницу, ведущую вниз.
        - Сюда!
        Брендан начал спускаться. За ним следовал Уилл. Охранник подошел к перевернутому Бренданом контейнеру и, вскрикнув, поскользнулся на протухшей капусте так, что его ноги со свистом пронеслись вперед. Он упал спиной на землю, чуть не убившись.
        - Уф! А? что?.. А? что? (Это все, что может прийти на ум человеку, который пережил подобное падение.)
        Внизу Брендан и Уилл заползли в вентиляционную шахту, через которую выходил пар из прачечной. Они двинулись вперед, кашляя от пыли, летящей им в лица. Через несколько минут стало слишком душно и жарко, Уилл начал яростно пробивать стенки шахты ногой. Брендан понял, что для них это могло обернуться медленной смертью: они умрут прямо в вентиляции, задохнувшись, их не смогут найти месяцами, но когда из вентиляции потянет зловонием гниющих тел…
        Наконец, Уилл пробил ногой шов на вентиляционной шахте, и они, проскользив вперед, упали прямо на бетонный пол.
        - Мы - кха-кха - сделали это!  - обрадовался освобождению Брендан.
        Они были внутри Богемского клуба. Впрочем, им еще предстояло в этом убедиться, так как его прачечная ничем не отличалась от остальных. Только когда Брендан вывел их в коридор, они поняли, что попали именно туда, куда хотели.
        Стены были обиты панелями из красного дерева с перламутровой инкрустацией. Повсюду стояли шкафы с книгами в кожаных переплетах с позолоченными корешками. Между шкафами стояли на подставках древнегреческие статуи воинов, кинжалы в стекле, и банки с заспиртованными животными.
        Брендан показал на камеры видеонаблюдения на потолке. Они мгновенно прижались к полкам и стали потихоньку продвигаться вдоль стен. Молчание нарушил Брендан, увидевший очередное заспиртованное животное, которым оказалась ондатра с двумя головами.
        Брендан закричал. Уилл тут же закрыл ему рот ладонью.
        - Тише! Наверняка, они взяли два животных и сшили их вместе.
        - Тогда почему у одного из них одна обычная голова… а другая вся такая маленькая, сморщенная, и странная?

        Брендан поежился от пробежавшего по коже холодка. Они вышли к лестнице, ведущей в зал, полный чучел животных, среди которых была сова со стеклянными вставками на животе и скелетом мыши внутри. Этот зал вел к еще одной лестнице. Брендан и Уилл поднялись на второй этаж и услышали голоса.
        Они оказались в коридоре, который с одной стороны выходил в зал с хрустальными люстрами, от вида которых захватывало дух. Просторный зал, в котором свисали старинные гобелены, а за столом могла бы уместиться вся королевская рать, казалось, занимал все здание. На стенах висели портреты первых членов Богемского клуба: Теодора Рузвельта и Ричарда Никсона[14 - 26-й и 37-й Президенты США.]. Портреты смотрели вниз на стол, за которым сидели три человека; из-за размеров зала эти люди казались просто крохотными.
        Одним из них был Денвер Кристофф, скрывавший под капюшоном свое уродливое лицо. Уверенным шагом он подошел к другому, которым оказался Энджел - бывший шофер Уолкеров! Что он здесь делает?  - подумал Брендан, но тут смог разглядеть еще одну фигуру за столом.
        Это была Элеонора, его младшая сестренка.
        Кристофф крепко держал ее за запястье. Она кричала.
        19

        Брендан вдруг ощутил кипящую внутри него ярость. Неужели Кристофф был настолько подлым, что выбрал мишенью Элеонору? Почему не Брендана? Трус!
        «Я ему покажу,  - подумал Брендан.  - Пускай Скотт Калурио и его дружки посмотрят на то, как я справлюсь с Кристоффом. Однажды мы о нем уже позаботились, сможем и на этот раз. Он ничтожество». Брендан подался чуть вперед, готовый повторить подвиги «Трех мушкетеров» на пару с Уиллом: спрыгнуть с гобелена и поквитаться с Кристоффом, Но Уилл остановил его и шепнул: «Давай послушаем». Брендан кивнул и начал вслушиваться в разговор, который доносился снизу.
        - Так за что я тебе на самом деле платил?  - спрашивал Денвер Кристофф запуганного Энджела.  - Ты целый месяц проработал у Уолкеров. Теперь-то ты должен знать обо всех их ежедневных делах!
        - Мистер Кристофф, я уже пытался вам объяснить…  - пробормотал Энджел.
        - Мне нужно знать,  - перебил его Денвер.  - Куда могла отправиться Корделия?
        - Обычно после школы она работает волонтером,  - ответил Энджел,  - но вчера она начала себя странно вести из-за проблемы с зубами…
        - Ты уже мне это рассказывал! Боже, до чего же ты бесполезен!  - вскипел Кристофф.
        Брендана охватила ярость, как только он понял, что Энджел все это время работал на Кристоффа! «А когда они поднимали перегородку в лимузине, он наверняка подслушивал нас через микрофон».
        Кристофф продолжал вести допрос:
        - Энджел, тебе было поручено всего лишь забрать Уолкеров и доставить их ко мне. Как ты мог провалить такое простейшее задание?
        - Все из-за того, что мистер Уолкер уволил меня! Я ничего не мог с этим поделать! Он сказал, что ему нужно урезать расходы.
        - Дурак ты слабоумный,  - разозлился Кристофф.  - Я и не знал, что все будет так просто. Мне стоило лишь сесть рядом в баре и убедить его поставить на какую-нибудь баскетбольную игру, и вот он истратил уже почти все свое состояние.  - Денвер покачал головой.  - Я не удивлен. Его прадед был таким же: с вечной глуповатой ухмылкой на лице, мягкотелый и слабый. Бесхребетный.
        Ненависть внутри Брендана росла с каждым словом Кристоффа о Резерфорде Уолкере, его прапрадедушке, который помог найти «Книгу Судьбы и Желаний». Разве ему недостаточно того, что он издевается над моей семьей, ему нужно еще и очернить моих предков?
        Тем временем Элеонора, воспользовавшись моментом, все же вырвалась и бросилась к двери.
        - Не трать свое время,  - заметил он.  - Все двери заперты. Ты не сможешь выйти.
        Элеонора начала биться в одну из деревянных дверей, которые вели из комнаты в разные стороны, и пронзительно закричала:
        - Кто-нибудь! На помощь! Вытащите меня отсюда!
        Брендан отчаянно хотел ей помочь, но, находясь на территории Богемского клуба, Кристофф не стал бы беспокоиться по поводу своего обезображенного лица или визита полиции. Он мог принять облик Короля Бури и разнести все на мелкие кусочки.
        Уилл вздрогнул, увидев, как Кристофф подходит к Элеоноре и тащит ее обратно к столу, пока она кричит и отбивается. Тут он почувствовал, как что-то в кармане кольнуло в его бедро. Юноша вытащил маленький зеленый карандаш и карточку для записи счета гольф-клуба «Президио». Уилл написал на ней пару слов и показал карточку Брендану: Что будем делать?
        Брендан взял карточку и ответил: Ты был прав. Пока только слушаем.
        Кристофф пытался добиться от Элеоноры ответа, пока волочил ее за собой:
        - Я спрашиваю тебя в последний раз: где твоя сестра? Нам нужно найти Корделию. Если мы найдем ее, найдем и мою дочь, и все будут счастливы. И мы все сможем прожить столько, сколько нам еще отпущено.
        - Помогите! Кто-нибудь!  - вопила Элеонора. Брендан еле сдерживал себя, чтобы не спуститься по лестнице и не вырвать ее из лап Кристоффа. И наконец, обнять. И если бы он тут же был убит, попытка хоть на мгновение успокоить младшую сестренку стоила того. Элеонора не заслуживала такого.
        Но, до того как Брендан успел среагировать, Элеонора ударила Кристоффа между ног.
        - Ай,  - вскрикнул он, отпуская девочку.
        - Надеюсь там все так же сломано, как и твое лицо!  - И Элеонора снова завопила, подбегая обратно к двери.  - Помогите! Кто-нибудь!
        Удары Элеоноры наконец попали точно в цель. Кристофф согнулся пополам и заскулил от боли. Брендан улыбнулся. «Бесхребетные». Ага, конечно. Есть у нас хребет.
        Энджел закашлялся, чтобы скрыть вырвавшийся смех. Кристофф смерил его злобным взглядом:
        - Тебе это кажется смешным?
        - Никак нет, сэр,  - ответил напуганный Энджел.  - Совсем нет…
        Кристофф с разъяренным видом подскочил к нему и, напевая, начал создавать голубую молнию в своей ладони.
        - Нет! Мистер Кристофф! Пожалуйста!  - закричал Энджел, пытаясь спрятаться под столом.
        Стиснув зубы, Кристофф пристально разглядывал Энджела с явным намерением испепелить его, молния в его руках росла, но дверь вдруг распахнулась.
        20

        На вошедшем в комнату сгорбленном старике была черная бархатная мантия и высокий напудренный парик, который съехал вперед и походил на нос корабля. Прихрамывая и опираясь на трость, он подошел к Кристоффу, который мгновенно упал перед ним на одно колено.
        - Олдрич,  - поприветствовал его Кристофф, целуя ему руку.
        Брендан написал: Олдрич Хейс!
        Уилл молча переспросил: Кто?
        Олдрич Хейс поднял голову, чтобы посмотреть на Кристоффа, и поправил парик. Тут Брендан увидел его лицо и, несмотря на серьезность ситуации, чуть не рассмеялся. Старик был похож на одного из страшных клоунов цирка братьев Ринглинг[15 - Цирк братьев Ринглинг - знаменитый бродячий цирк, устраивавший турне по Америке в первой половине XX века.  - Примеч. пер.], все его лицо было покрыто белой пудрой, а щеки - румянами.
        С трудом сдерживая смех, Брендан думал: Если это действительно Олдрич Хейс, глава Хранителей Тайн, сейчас он должен быть трупом! Он отлично сохранился!
        - Денвер,  - позвал его Хейс хриплым, но властным голосом, заполнившим весь зал.  - Почему я должен тебе напоминать об этом? В Богемском клубе ты обязан носить наш грим и парик.
        - Со всем должным уважением,  - начал Кристофф, показывая на свое лицо,  - думаю, с моим лицом это будет лишним.
        Хейс разглядывал гнилые ноздри и шрамы на лице Денвера:
        - В твоих словах есть резон,  - ответил он и, чуть помедлив, продолжил.  - Не найдется такого грима, который смог бы скрыть твои уродства! Так в какую историю ты попал на этот раз? Кто она?
        Элеонора подала голос:
        - Он похитил меня на уроке верховой езды…
        - Ты похитил ребенка?  - удивился Хейс.
        - У меня не было выбора…
        - А кто этот мужчина под столом?
        - Водитель Энджел, он работает на меня…
        - Денвер!  - бушевал Хейс.  - Когда ты пришел к нам, я не ожидал, что ты будешь источником всех наших неприятностей. «Здесь не место паукам, плетущим сети», я прав?
        В это время Брендан написал: Это Олдрич Хейс. Глава Хранителей Тайн. Он уже был стариком в 1906 году! Должно быть, он так сохранился благодаря особой магии.
        - Эй, старик!  - крикнула Элеонора.  - Если ты меня отпустишь, мой отец может порекомендовать отличного хирурга, чтобы разобраться с вашим бедром или что там у вас не так…
        - Тихо,  - оборвал ее Хейс.
        Кристофф продолжил:
        - Я приношу извинения за все причиненные мною неприятности. Я навеки у вас в долгу. Но осмелюсь напомнить вам, что столетие назад я многим пожертвовал ради этого клуба.
        - И чем же ты пожертвовал?
        - Я обнаружил скрытые силы «Книги Судьбы и Желаний»,  - пояснил Кристофф,  - но разве я не поделился ими? Книга была опасна для этого мира, и я спрятал ее.
        - Именно поэтому я принял тебя обратно,  - ответил Хейс.  - Но не стоит злоупотреблять моим великодушием…
        - Мне нужно найти Корделию Уолкер,  - оборвал его речь Кристофф.  - Я не могу терять время. Корделия должна знать, где сейчас находится моя дочь.
        - Твоя дочь мертва. Уолкеры избавились от нее.
        - Я тоже считал ее умершей,  - ответил Кристофф,  - но больше так не считаю.
        - Почему?
        - Я следил за Уолкерами.
        - Что?
        - Следил за ними по пути в школу, получал сведения от Энджела…
        - И все это время ты действовал открыто? Ты с ума сошел?
        - Послушайте,  - ответил Кристофф.  - Я узнал, что Уолкеры не убили Далию. Эта девочка изгнала ее из этого мира.
        - И куда именно изгнала?  - спросил Хейс, обращаясь к Элеоноре.
        - Не знаю,  - ответила она.  - Я тогда сказала «в самое худшее место на земле». У меня не было времени хорошенько подумать, ведь меня пытались убить!
        - Значит, мы даже не знаем, где твоя дочь может сейчас находиться,  - подвел итог Хейс.
        - Да,  - согласился Кристофф.  - Но мне кажется, что ключ к разгадке кроется в Корделии Уолкер. Я не смог ее найти, поэтому похитил вместо нее Элеонору. Эти дети похожи на диких волков - они действуют как одна стая. Это лишь вопрос времени, когда Корделия объявится. И когда она придет, я уверен, она приведет меня к Далии.
        - Это все звучит разумно, за исключением одной вещи,  - заметил Хейс.
        - Какой?
        - Зачем тебе вообще искать свою дочь? В последний раз, когда вы виделись, она пыталась убить тебя!
        - О, тебе совсем незнакомо чувство кровных уз,  - ответил Кристофф.  - Как говорится, от любви до ненависти - один шаг.
        На самом деле так и сеть, написал Брендан.
        - Но довольно,  - прервал его Хейс и подкрался поближе к Кристоффу, заглядывая в глаза словно змея.  - Ты хотя бы понимаешь огромную историческую значимость этой организации? Богемский клуб полностью изменил этот мир! Мы избираем президентов! Мы оказали влияние на мировую политику! И наше дело процветает только благодаря одной вещи… секретности. А ты нарушил наши правила, похитив ребенка и скрывая его здесь!
        Хейс стукнул Кристоффа своей тростью.
        - Простите, я лишь хочу найти Далию… Хочу вернуть свою дочь,  - тут голос Кристоффа задрожал.
        У Брендана что-то оборвалось в груди. Он не мог поверить в то, что хорошо понимал Кристоффа, который пытался всеми силами сделать то же самое, что и его мама - объединить семью.
        Элеонора не испытывала к нему похожего сочувствия:
        - Эй, лицо-вафля, если тебе так не хватает семьи, попробуй обратиться в службу знакомств с зомби! Мне здесь надоело, я хочу домой!
        - Совсем скоро ты там будешь,  - успокоил ее Хейс и повернулся к Энджелу.  - А теперь ты!
        Энджел выглянул из-под стола.
        - Убирайся отсюда и не смей никому рассказывать о том, что здесь услышал.
        - Но что же мне теперь делать?  - заныл Энджел, выкарабкиваясь из-под стола.  - Я бросил свою прежнюю должность, чтобы работать на мистера Кристоффа. Как мне теперь найти новую работу?
        - Начни все с начала,  - ответил Хейс.
        - Я слишком стар, чтобы начинать все с начала,  - вздохнул Энджел.
        Вместо ответа Хейс стал откручивать набалдашник своей трости. Брендан был уверен, что сейчас он выхватит из нее меч и пронзит им Энджела, но вместо этого тот вытащил туго свернутый клочок бумаги. Свиток с заклинанием, догадался Брендан. В этот момент Хейс произнес:
        - Famulus famuli mei, transfigura![16 - Раб мой, преобразись! (лат.)]
        Тело Энджела окутала дымка. На мгновение Брендану показалось, что он исчез. Но когда дымка рассеялась, мальчик смог разглядеть лицо шофера…
        Тот превратился в семнадцатилетнего парня!
        Энджел сиял как новенький пенни. Он стал высоким и мускулистым и избавился от лишнего веса, который набрал за годы работы водителем.
        - Ты только что закончил школу. У тебя есть второй шанс проявить себя в этой жизни. Учись, найди хорошую девушку и иногда играй в бейсбол,  - напутствовал Хейс, провожая Энджела к дверям.
        Энджел время даром не терял и уже улыбался во весь рот, фотографируя себя на телефон.
        - Лучше бы ты убил его,  - заметил Кристофф.
        - Вот, чем мы с тобой отличаемся,  - пояснил Хейс.  - Ты применяешь к людям силу, чтобы заставить их молчать. Я же даю им надежду, новую жизнь, и они тоже молчат.
        - И все же мои методы безопаснее.
        - Твои методы держат тебя во власти эмоций,  - продолжил Хейс, описывая круги по залу,  - и ты не желаешь слушать голос разума. Так что, возможно, ты внемлешь мне, если я представлю доказательство.
        - Что-что?
        - Я могу связаться с духом твоей дочери.  - Хейс поднял свой взгляд. Брендан понял, что он смотрит на развешанные по залу портреты старейших членов Богемского клуба.  - Что, если с помощью моих братьев мне удастся связаться с ее душой? Тогда ты поверишь, что с ней все в порядке, и она действительно мертва?
        Кристофф замешкался… а Хейс уже начал зажигать свечи.
        21

        - Пожалуйста, я не хочу принимать участие в этом спиритическом сеансе,  - взмолилась Элеонора. Она все больше и больше испытывала страх, пока сгорбленный Олдрич Хейс ставил деревянную доску на огромный стол в главном зале Богемского клуба. Стол был уставлен свечами и походил на праздничный торт. Элеонор не могла сдвинуться с места, Денвер Кристофф крепко держал ее за плечо, и ей так хотелось оказаться подальше отсюда Если Хейс действительно решил провести спиритический сеанс, значит, он будет вызывать призраков и духов, а Элеонора была не готова к этому. К счастью, Денвер немного ослабил хватку, и когда Хейс склонился к столу, ей удалось вырваться!
        Элеонора побежала к дверям, через которые Энджел покинул зал. Кристофф гневно окликнул ее, но она не обернулась, тогда раздался тихий голос Хейса:
        - Подожди, малышка. Тебе понадобятся деньги.
        Элеонора остановилась и обернулась. Мне не показалось?
        По всей видимости, не показалось - Хейс протянул ей стодолларовую купюру.
        - Возьми такси, возвращайся к родным и никому не рассказывай о том, что была здесь. Сдачу можешь оставить себе. Все поняла?
        - Вы отпускаете меня?
        - Мистер Кристофф совершил ошибку, когда привел тебя сюда.
        Элеонора бросила взгляд на Кристоффа, который стоял у Хейса за спиной. Было очевидно, что он был в ярости от своего бессилия. Этот старик действительно был главой их клуба. Элеонора нерешительно взяла купюру и уверенным шагом направилась к двери. За своей спиной она услышала голос Кристоффа, который прошептал Хейсу:
        - Ты совершаешь ошибку. Мы должны от нее избавиться. Навсегда. Я знаю одно укромное местечко под мостом, где мы можем спрятать тело…
        - Довольно. Будь полезен, принеси мне еще больше свечей…
        - Я тебе не слуга…
        - Ты в моем доме и будешь следовать моим правилам.
        Элеонора замешкалась у выхода, заметив что-то наверху. Она медленно подняла голову, чтобы Кристофф с Хейсом не заметили…
        Тут она увидела лицо Брендана.
        Он стоял на балконе, а рядом с ним был Уилл.
        Неужели они были там все это время?
        Элеоноре нужно было пробраться к ним.
        Перед ней находились две двери - одна вела из главного зала, вторая - на улицу. Она вышла из первой и приоткрыла вторую, чтобы казалось, что она вышла из здания… и тут же побежала налево вверх по лестнице к балкону. Зажмурив глаза, она промчалась мимо чучела сокола с огромными острыми когтями. Ей предстояло пройти мимо множества подобных устрашающих вещей, чтобы добраться до Брендана с Уиллом. А вот и они! Уже так близко…
        Держи себя в руках, никаких волнений, никаких лишних движений,  - пронеслось у нее в голове, но когда она упала в их объятья, она уже не могла сдерживать свои эмоции.
        Их тройное объятие было крепким и молчаливым. Прошло лишь четыре часа с тех пор, как у Элеоноры закончилось занятие по верховой езде, но за это время она уже не раз успела мысленно попрощаться со своей семьей. И теперь, зная, что Брендан и Уилл пришли за ней, она понимала: Порой родные раздражают тебя, а порой спасают тебе жизнь.
        Неожиданно в Богемском клубе погас свет.
        22

        Элеонора, Брендан и Уилл склонились над большим залом, освещенным тусклым сиянием.
        Белые свечи были расставлены по всему огромному столу в виде цифры восемь. Хейс и Кристофф стояли у середины стола, рядом с ними примостился старый граммофон с ржавой ручкой и огромной металлической трубой и деревянная доска, которую принес Хейс. Брендан и Элеонора не имели понятия, что это такое, но Уилл распознал в ней планшетку, дощечку для «автоматического письма». В центре дощечки лежал карандаш, и если дух появлялся во время сеанса, ведущий клал свою руку на дощечку и позволял духу направлять ее, а затем расшифровывал послание духа на бумаге. Планшетки были предшественницами доски Уиджа[17 - Доска для спиритических сеансов с нанесенными на неё буквами алфавита, цифрами, словами «да» и «нет» и планшеткой-указателем.  - Примеч. пер.] и весьма популярными средствами для связи с духами в прошлой жизни Уилла.
        Хейс поставил черную виниловую пластинку на проигрыватель, опустил иглу и повернул ручку. Скрипучий звук, от которого бежали мурашки, наполнил зал. Брендан, Элеонора и Уилл затаили дыхание.
        Проигрыватель затрещал, затем раздались отрывистые хлопки, музыка должна была начаться в любой момент.
        Но звуки, которые они вскоре услышали, нельзя было назвать музыкой.
        Это было биение сердца - в очень, очень медленном темпе, словно человеческое сердце работало в сотню раз медленнее. Звук напоминал собой нечто среднее между радиопомехами и шагами гиганта. «Шагами Жирного Джаггера!» - подумала Элеонора, внезапно чувствуя, как ей не хватает храброго и простоватого гиганта, которого Уолкеры повстречали во время своего последнего путешествия. «Если бы только Жирный Джаггер был здесь, он бы вытащил нас отсюда. Он был моим другом».
        Пока раздавалось замедленное биение сердца, неожиданно в зале заклубился туман. «Как в то утро, когда на нашу машину вдруг полилась вода»,  - подумала Элеонора. Пока дымка медленно наполняла комнату, окутывая все вокруг, сердцебиение учащалось. Хейс и Кристофф начали монотонно произносить заклинание:
        Diablo tan-tun-ka. Diablo tan-tun-ka.
        Тут они протянули друг к другу руки над столом, почти соприкасаясь кончиками пальцев, и начали раскачивать их назад и вперед, образуя плавный овал, а все это напоминало странный танец.
        Diablo tan-tun-ka. Diablo tan-tun-ka.
        Биение сердца стало учащенным, словно у человека, пробежавшего марафон. Не останавливаясь, оно билось все быстрее и быстрее, так что свет от свечей начал меняться.
        Diablo tan-TUN-ka! Diablo tan-TUN-ka!
        Озарявший комнату свет стал кроваво-красным. Дымка тоже приобрела багровую окраску, словно впитала в себя всю кровь с поля сражения. Элеонора услышала, как что-то скребется, повернулась - и увидела чучело сокола, которое она видела. Оно было живым! Сокол царапал когтями стекло, его глаза подергивались…
        Элеонора закричала, но Брендан тут же прикрыл ей рот рукой. Тут Уилл ткнул его локтем и показал на стену позади них. Стоявшие там мечи начали смыкаться лезвиями, словно ножницы. Капли крови с лезвий с тихим стуком падали на пол.
        - Души наших братьев!  - произнес Хейс.  - Мы призываем вас!
        - Diablo tan-TUN-ka!  - подхватил Кристофф.  - Diablo tan-Tun-ka!
        - Мы желаем говорить с мертвым! Говорить с… Далией Кристофф!
        Громкий стон раздался под самым потолком, и когда Брендан, Элеонора и Уилл подняли глаза, они не могли поверить в то, что увидели.
        23

        Портреты в зале начали оживать. Тедди Рузвельт, Ричард Никсон и остальные мужчины с мрачным видом шевелились, стонали и двигали челюстью, словно проверяя, что их рты снова работают.
        - Братья, помогите нам!  - взмолился Хейс, падая ниц в красноватом мерцании свечей. Ричард Никсон подался вперед за раму картины, надул свои щеки и сдул дымку тумана, скрывавшую портреты.
        Туман поплыл к стенам зала. Хейс и Кристофф подняли свои взгляды на портреты, которые начали дергаться и издавать живые звуки. Вместе с Рузвельтом и Никсоном висели портреты с выгравированными золотом именами на раме: писатель-сатирик XIX века Амброз Бирс, основатель журнала National Review Уильям Ф. Бакли Младший, президент Дуайт Дэвид Эйзенхауэр, Джозеф Курс из компании по производству пива «Курс брюинг», Марк Твен, автор книги «Зов предков» Джек Лондон, «самый популярный телерепортер Америки» Уолтер Кронкайт и президент Герберт Гувер.
        - Как ты смеее-е-ешь трее-е-евожить нас?  - прохрипел Ричард Никсон, его подбородок дрожал, пока он тянул эти слова. Затем он вышел из портрета и сел на край рамы, свесив ноги так, что были видны его желтые носки. С сердитым видом он смотрел на Хейса.  - Мы рады оставаться мертвыми! Это так расслабляет! Зачем вам понадобилось нас будить? Надеюсь, это что-то важное!
        - Я знаю, что вам нужен покой, братья мои, и мне действительно не хотелось вас тревожить,  - ответил Хейс.  - Но только вы сможете ответить на вопрос.
        - Какой вопрос?
        - Где находится Далия Кристофф?
        - Кто?  - подал голос Эйзенхауэр.  - О ком он говорит?
        - Далия Кристофф,  - повторил Хейс.  - Из Сан-Франциско, дочь нашего достопочтенного члена клуба Денвера Кристоффа. Важно узнать, находится ли ее дух среди мертвых.
        - Кому важно?  - прохрипел Никсон.  - Меньше всего меня волнует какая-то пропавшая девочка. Вероятнее всего, она сбежала в какую-нибудь распутную хиппи-коммуну…
        - Умолкни!  - перебил его Денвер Кристофф, вскочив на стол.  - Ты понимаешь, с кем говоришь? Олдрич Хейс основал этот клуб. Своим богатством и славой вы обязаны лишь Богемскому клубу и Хранителям Тайн.

        Мужчины в портретах переглянулись.
        - Да, это так! Никсон, подумай, как такой непривлекательный болван вроде тебя с отвратительным характером, с неприятным запахом изо рта и желтыми носками, смог стать президентом? Все благодаря Хранителям Тайн!
        Никсон наклонился и попытался скрыть свои носки под штанами.
        - А Эйзенхауэр?  - продолжал неистовствовать Кристофф.  - Кого по-твоему нужно благодарить за все твои военные победы?
        - Хранителей Тайн,  - пробормотал смущенный Эйзенхауэр.
        - А ты, Тед Рузвельт?  - рявкнул Кристофф.  - Ты думаешь, это лишь счастливое стечение обстоятельств, что такой подлец и пьянчуга как ты получил Нобелевскую премию? А теперь я, как член Хранителей Тайн, заклинаю вас… помочь мне найти свою дочь. Помогите мне узнать, жива она или мертва.
        - Ни за что,  - проворчал Герберт Гувер.  - После того, как ты к нам обращался…
        - Обычно,  - подал голос Тед Рузвельт,  - нас тревожат по крайне важным вопросам, которые касаются всего Богемского клуба.
        - Не знаю, как вы, братья, но я не потерплю подобных оскорблений,  - возмутился Никсон.  - Если бы я хотел, чтобы со мной обращались подобным образом, я бы вернулся обратно в Белый Дом. Я возвращаюсь в мир мертвых.  - С этими словами Никсон полез обратно за раму.
        - Нет!  - проревел Кристофф, схватив Хейса за руку и повернув ручку граммофона. Он начал снова повторять их движения и произносить заклинание Diablo tan-TUN-ka!
        - Перестань, пожалуйста,  - попросил Рузвельт.
        Кристофф не обратил никакого внимания на его слова и завопил:
        - Духи Сан-Франциско! Придите на помощь Хранителям Тайн! Покажитесь, когда вы нам так нужны!
        Наверху на балконе что-то упало на спину Элеоноры и звякнуло. По ощущениям было похоже на чертежную кнопку. Она повернулась, чтобы взглянуть наверх, но Брендан крепко держал ее, чтобы она не шумела. Тогда она посмотрела на пол и увидела там человеческий зуб! Элеонора не могла поверить своим глазам, и пока она наклонялась, чтобы поднять его…
        Кррррах!  - застекленная крыша над портретами раскололась на миллион маленьких кусочков!
        Хейс и Кристофф были засыпаны осколками стекла. Пока они отряхивались, раздался потусторонний свист…
        Толпа привидений влетела в Богемский клуб.
        24

        Элеонора никогда еще не видела привидений, но понимала, что это они. У них были длинные тела, сотканные словно из тумана. Рты на их унылых лицах расплывались в виде перекошенных овалов. Они летали вокруг, словно торнадо, проносились над Кристоффом и Хейсом и обвивали своими телами балкон. Казалось, они проплывали сквозь Элеонору, Брендана и Уилла, которые судорожно вцепились друг в друга.
        Вся комната была заполнена духами.
        - Я ищу Далию Кристофф!  - прокричал привидениям Денвер.  - Далия, если ты среди духов… Покажись мне!
        Теперь Элеонора могла рассмотреть привидений. Их бесцветные волосы развевались за их спинами, словно они находились под водой. На некоторых из них были надеты капоры и платья моды XIX века, на других шикарные костюмы с широкими лацканами по моде восьмидесятых годов.
        Что они с нами сделают?
        Неподалеку от Элеоноры по-прежнему лежал зуб, но пока она наблюдала за происходившим, привидение-хиппи в платье с цветочным узором отбросило его в сторону. Не знала, что привидения могут трогать предметы. Привидения со стонами слонялись по углам комнаты, заглядывая в каждую трещину. Казалось, будто в Богемском клубе проходил торжественный прием. Спустя несколько мгновений стало понятно, что привидения не собираются никого убивать.
        - Кто-нибудь видел тот зуб?  - прошептала Элеонора ребятам.
        - Какой еще зуб?  - ответил Брендан.  - Посмотри-ка на него!
        Тут они повернулись и увидели призрак Джерри Гарсия[18 - Американский музыкант, гитарист, вокалист группы Grateful Dead, основоположник психоделического рока на западном побережье США.  - Примеч. пер.] в пляжных шортах, сандалиях и застиранной рубашке, наигрывающего что-то на акустической гитаре. Его призрачная бородка шевелилась, словно маленькие черви, а глаза были похожи на спирали зеленого неонового цвета.
        - «Всех волнует пропавшая девочка. Но никого не волнуют голодные белочки…» - пел Джерри.
        - Кто это?  - в недоумении спросил Олдрич Хейс.
        - Это Джерри Гарсия, даже я его знаю,  - ответил Кристофф.
        - Участник любимой группы Бена и Джерри?  - прошептала Элеонора.
        - Мне нужен покой, ты слышишь, мне надо найти одну девочку, но я знаю, она где-то рядом…
        Джерри Гарсия посмотрел наверх. Элеонора тоже подняла глаза прямо над своей головой и увидела, откуда выпал зуб.
        За балку потолка держался кто-то, совсем не похожий на привидение. Это была дрожащая от страха юная девушка, которая выглядела так, словно пережила войну.
        Это была Корделия Уолкер.
        - Вот твоя девочка,  - произнес Джерри Гарсия, указывая на нее.  - Далия Кристофф.
        - Нет!  - закричала Элеонора.
        Корделия отпустила балку и спрыгнула вниз.
        25

        - А вот и она!  - прокричал Денвер с улыбкой на лице.  - Я знал, если поймаю одного из Уолкеров, остальные не заставят себя долго ждать. И смотрите-ка, они привели с собой друга!  - он показал на Уилла.
        - Ты идиот,  - прошипел Хейс,  - ты подвергнул еще большей опасности наш клуб. И как же это поможет тебе найти дочь?
        - Посмотри внимательнее,  - ответил Кристофф,  - это вовсе не Корделия Уолкер, хотя так и не догадаешься.
        Кристофф оказался прав, поскольку та худая девочка, которая спрыгнула с потолка прямо перед ребятами, мало чем напоминала Корделию. Она стояла, согнув ноги, и рычала как дикое животное, которое высунулось из своей норы.
        - Делия?  - окликнул ее Брендан.  - Что с тобой?
        Он протянул к ней руку. Корделия с силой ударила по ней, расцарапав запястье брата. С широко раскрытыми и дикими глазами она бросала бешеные кровожадные взгляды то на брата с сестрой, то на Уилла и рычала.
        - Брендан,  - спросила напуганная Элеонора,  - почему она так себя ведет?
        - Она явно не в себе,  - попытался пошутить Уилл, но никто не смеялся.
        - Ты был прав, Хейс,  - произнес Кристофф.  - Эти призраки дали мне ответ, но не тот, на который ты рассчитывал. Дух Далии вернулся в этот мир - и он в теле Корделии Уолкер.
        - Что? Откуда тебе знать?  - засомневался Хейс.
        - Потому что эта малышка заявила, что изгнала мою дочь в «самое худшее место в мире». А теперь ответь мне, есть ли на свете место хуже, место более уединенное и ненадежное… чем сердце подростка?
        Кристофф не стал дожидаться ответа. Со смехом победителя он снял виниловую пластинку с граммофона и задул одну из свечей.
        - Ite, omnes![19 - Уходите! (лат.)]  - прокричал он духам.  - Вы свободны!
        За одной задутой свечой все остальные плавно погасли. Заклинание потеряло свою силу. Привидения полетели с пронзительными криками обратно к потолку, духи основателей лезли обратно в свои портреты. Затем они стали вновь неподвижными и безжизненными, а духи спиралью вылетели из здания и разлетелись над Сан-Франциско.
        - А теперь приглашаю тебя насладиться моей победой!  - радостно воскликнул Кристофф, взвалив старика себе на спину.
        В это время на балконе ребята стояли вокруг существа, которое было лишь тенью прежней Корделии. Словно сломленное оно стояло на четвереньках, бросало на них злобные взгляды, подбегало к ним поближе и тут же пятилось назад. Оно посмотрело на Брендана, и на одно мгновение он уловил пронзительный взгляд своей сестры, но вместо слов существо издало глухое рычание.
        Затем оно вдруг содрогнулось и повалилось на пол.
        - Корделия, это мы!  - полным отчаяния голосом прокричал Уилл.
        Корделия подалась вперед. Брендан потянул Уилла назад. Корделия щелкнула зубами - несмотря на то, что большинство из них отсутствовало, клыки остались на месте, и теперь у нее был оскал летучей мыши.
        - Отойдите от нее все!  - проревел Денвер Кристофф.
        Он стоял у лестницы, все еще держа Хейса на плечах словно мешок, на котором был нахлобучен парик. Кристофф аккуратно опустил Хейса на пол.
        - Брендан, мерзкий маленький негодник,  - зашипел он,  - ты дорого заплатишь за то, что шныряешь здесь повсюду. А ты!  - он повернулся к Элеоноре.  - Ты могла уйти по-хорошему. Но к несчастью для тебя…
        Но в этот момент даже Кристофф умолк на полуслове.
        Корделия пронзительно выла от боли.
        - Оставьте ее в покое!  - закричал Кристофф.  - Не трогайте ее! Это уже не ваша сестра! Это моя дочь, Далия, которая жила в ее теле последние шесть недель! Вы думали, что можете избавиться от нее своим глупым желанием, но она сильнее вас! Кристоффы всегда были сильнее Уолкеров!
        Брендана бросило в дрожь. Он не мог отвести глаз от Корделии и не мог избавиться от растущего чувства ужаса в его сердце. Корделия продолжала вопить как дикое животное, но теперь с ней происходило нечто ужасное - что напомнило Брендану передачу «Смертельно опасные обитатели глубин» на канале Discovery.
        Она делала то же самое, что голожаберные моллюски на экране.
        Брендан впервые увидел их по телевизору, и несмотря на то что они и так имели мерзкий вид, самое мерзкое в них было то, что во время еды они выталкивали свои желудки через рот. Они буквально выворачивались наизнанку… и вот… Брендан не мог поверить своим глазам… Корделия делала то же самое, выталкивая нечто изо рта, но не свой желудок…
        А другого человека.
        Как только это стало продвигаться наружу, рот Корделии растянулся, словно у змеи, пытающейся проглотить яйцо. Раздался оглушительный треск.
        - Не надо!  - закричал Брендан. Он кинулся вперед - и тут услышал оглушительный треск, за котором последовала нестерпимая жгучая боль, внезапно пронзившая грудь. Он опустил глаза и увидел, что его футболка вся почернела и дымилась. Кристофф поразил его слабой голубой молнией, чтобы мальчик держался подальше от Корделии.
        - Разве ты не видишь, что она умирает?  - завопил Брендан, слезы катились по его щекам.  - Прошу, позволь мне ей помочь!
        - Ей уже ничем не поможешь,  - холодно заметил Кристофф, наблюдая за Корделией, словно она была интересным экспериментом.
        Рот Корделии растянулся до невообразимых размеров, почти до размеров баскетбольной корзины. Ее взгляд был обращен к потолку, и по мере того, как из нее вылезал человек, ее крики становились глуше.

        Кристофф тут же узнал свою дочь. Брендану понадобилось чуть больше времени. Первым, что он увидел, был ее старческий кривой рот с тонкими губами и кривыми пожелтевшими зубами, ее серая кожа и лысая, вся в пигментных пятнах голова…
        Ведьма Ветра.
        - Нет!  - закричала Элеонора.
        Но теперь ничто не могло ее остановить. Ведьма Ветра протолкнулась и вышла из Корделии. Крови нигде не было видно, лишь неприятный хруст ломающихся костей. Ведьма Ветра с легкостью выскользнула из тела Корделии, словно стряхнув с себя поношенное платье. Конечности Корделии стали мягкими и напоминали собой жалкую кучку сброшенной кожи. От Корделии Уолкер, которую так любил Брендан, остался теперь лишь экзоскелет с потухшими глазами.
        - Ах-х-х,  - вздохнула Ведьма Ветра, с наслаждением вытягиваясь в полный рост и разворачивая свои крылья. Укутавшись в них, словно в плащ, она довольно похрустела шеей. Затем улыбнулась и сделала шаг вперед, оставив позади пустую оболочку Корделии.
        - Ну что, соскучились?
        26

        - Далия!
        Денвер Кристофф улыбался. Даже всегда опущенный уголок рта, казалось, был немного приподнят. Эта улыбка была хорошо знакома Брендану - так улыбался его отец, когда Брендану удавалось правильно написать слово или решить задачу, и его отец говорил: «Твой папочка гордится тобой». К сожалению, прошло много времени с тех пор, когда отец хвалил Брендана. Или вообще обращал на него какое-то внимание.
        - Моя дорогая дочурка, я уже думал, что ты навсегда покинула меня,  - ворковал Кристофф, заключив Ведьму Ветра в объятья.  - Как тебе это удалось?
        - У меня уже и раньше получалось вселяться в разные тела, но с ее телом все было не так просто,  - пустилась в объяснения та.  - Что за кошмар! Ее ладони были постоянно влажными. Ее лицо постоянно покрывалось прыщами. Столько мыслей о чем-то малозначительном, например, о школьных выборах или о том, что сегодня надеть!
        - Как же тебе удалось выбраться?  - уточнил вопрос Кристофф.
        - Каждый день я все больше и больше контролировала тело Корделии. Постепенно, сначала одну часть тела, потом другую. И так я становилась сильнее, пока наконец не… Ах-х-х,  - Ведьма Ветра выгнула спину,  - …не вырвалась.
        Элеонора ее не слушала. Она думала о том, что превращаясь в Ведьму Ветра, Корделия одновременно становилась беспомощной. С этим она не могла справиться в одиночку. Сестра всегда была для Элеоноры примером для подражания, даже в большей мере, чем мама. Элеонора хотела стать такой же, как она, когда вырастет. И теперь, когда Корделия мертва… если только не…
        Пустая оболочка Корделии начала двигаться.
        Уилл не видел этого - он закрыл глаза, его сердце было разбито на тысячу осколков. Но тут он почувствовал, как его тянут за рукав.
        - Смотри!  - прошептала Элеонора.
        Тело Корделии приобретало прежние очертания. Сначала кончики пальцев, затем сами ступни начали заполнять туфли, высовываясь наружу, словно наполняясь воздухом.
        - Господи…  - вырвалось у Уилла.
        - Ты тоже это видишь?  - спросила Элеонора.
        - Делия!  - воскликнул Брендан.
        Теперь все остальное тело Корделии стало возвращать прежнюю форму, будто бы кто-то надувал сдутую оболочку ее тела как шарик, наполняя воздухом и жизнью. И вот уже ее пальцы стали надуваться с легкими хлопками, один за другим - хлоп-хлоп-хлоп-хлоп-хлоп. Затем распрямились ее руки, ее шея. А затем, словно у Дракулы, встающего из гроба, лицо Корделии поднялось, щеки растянулись, а нос выскочил наружу. Глаза Корделии показались из глазниц, губы стали вновь полными, рот стал вновь большим, а зубы… зубы выросли. И стали даже белее.
        - Что?..  - Она выдохнула.
        - Делия!  - завопила Элеонора и, давясь рыданиями, подбежала к сестре.  - Ты жива!
        Уилл стоял позади Элеоноры и обнимал обеих сестер, ликуя. Ему было все равно, как это произошло, он был рад возвращению Корделии, он никогда в жизни еще не был так счастлив. Брендан был где-то посередине, зажатый объятиями своих родных.
        Ведьма Ветра повернулась к отцу:
        - Что происходит?  - спросила она обиженно.  - Это твой очередной фокус?
        - Разумеется, нет,  - ответил Кристофф, в то время как Олдрич Хейс вытягивал свою шею, чтобы увидеть невероятное возвращение Корделии, которая разглаживала на себе одежду, словно до сих пор не веря своему спасению, в окружении своих родных и Уилла.  - Я не знаю, как это произошло.
        - Она была мертвее мертвого! Это ты вернул ее к жизни!
        - Конечно же нет, Далия! К чему это мне? Я ненавижу Уолкеров так же сильно, как и ты!
        - Лжец!
        Ведьма Ветра взлетела, взмахнув крыльями, и нависла над головами Кристоффа и Хейса.
        - У вас всегда на уме одни гнусные фокусы! Думаете, я не знаю, на что вы оба способны? Это вы оживили ее!
        - Далия, пожалуйста,  - попытался ее унять Кристофф,  - спустись. Давай поговорим…
        - Моя магия никогда еще меня не подводила,  - продолжала негодовать Ведьма Ветра.  - Когда я убиваю человека, он уже не воскресает. Возможно, мне стоит проверить свои силы… на тебе!
        Ведьма Ветра набросилась на Кристоффа. Воодушевленный новым поворотом, Брендан схватил сестер и Уилла. Если Далия с Кристоффом затеют выяснение отношений, им следуем воспользоваться этим и немедленно оттуда убраться. Брендан сделал шаг назад…
        - Куда это вы собрались?  - спросила Ведьма Ветра, вспомнив об Уолкерах и разворачиваясь к ним.  - Стойте!
        Дети замерли.
        - Простите,  - заговорила Корделия. Наконец ей удалось набраться мужества. Теперь она понимала, что все это время в ней была Ведьма Ветра - во всем ее теле, изменяя его с головы до ног. Корделия уже не была уверена, что знает, какие части тела последние шесть недель принадлежали ей.
        - Я думала, что на самом деле нравилась тебе,  - обратилась она к ведьме.  - Мне казалось, что я добилась твоего уважения своими умственными способностями, Далия. Разве не поэтому ты помогла мне на корабле Сангрея? Почему ты вдруг решила теперь переключиться на меня?
        - Вот именно, другими словами: что с тобой не так?  - поддержал мальчик сестру.
        - Вы вчетвером помешали мне заполучить книгу,  - ответила Далия Кристофф. Во время последнего приключения Уолкеров она потеряла единственную здоровую руку, а ее красивые протезы очевидно утерялись, пока она переселялась в тело Корделии, поэтому вместо запястий ее руки заканчивались обрубками с потрепанными краями.  - Я разберусь с вами, как только разберусь со своим лгущим отцом.
        Две воздушные струи спиралями вырвались из ее обрубков и сбили Денвера Кристоффа с ног. С глухим звуком он повалился на пол.
        - Я не буду с тобой сражаться!  - воскликнул он и поднял руку, пытаясь прикрыться от сильного ветра, который дул в его сторону.
        - Кристофф, она собирается убить тебя!  - попытался образумить его Хейс. Затем он отбросил в сторону свою трость, поднял руки над головой и начал бормотать заклинание. Между его пальцев засветился огонь…
        Но он оказался слишком медлительным. Ведьма Ветра успела метнуть ему прямо в лицо сильнейший воздушный поток, который отбросил Хейса к лестнице.
        - Давайте, прямо сейчас,  - наставлял Брендан остальных, показывая на огромный гобелен, свисающий с противоположной балкону стены прямиком в главный зал. Если бы они добрались до него, они бы смогли спуститься вниз.
        - Что ты наделала?  - завопил Кристофф, торопясь к Хейсу, который упал на спину и теперь ворочался, пытаясь применить исцеляющее заклинание на своей сломанной лодыжке.
        С пронзительным криком Ведьма Ветра взлетела к разрушенному потолку главного зала. Казалось, она наслаждается своим вновь обретенным телом. Словно резвящийся дельфин она ныряла и кружилась в воздухе, пока не остановилась у портрета Ричарда Никсона. Затем она подняла руки, взмахивая крыльями, восходящие потоки воздуха подняли миллионы осколков стеклянного потолка с пола. Осколки начали кружиться в вихре вокруг Ведьмы Ветра, набирая скорость и принимая форму очень острого и смертельно опасного диска.
        Хейс стонал от боли. Кристофф видел, как он пытался залечить свою лодыжку, но из-за сломанного запястья заклинание не удавалось. Он пытался дотянуться до своей трости, но рука совсем его не слушалась.
        - Ох-х!  - проворчал Хейс.  - Кристофф! Подай… свиток с заклинанием. Оно уничтожит ее окончательно. Ей лучше покинуть… этот мир.
        - Пожалуйста, не говори так,  - взмолился Кристофф.  - Она все-таки моя дочь…
        - Нет,  - ответил Хейс.  - Она отвратительное, злобное существо…
        - Но я все равно люблю ее…
        - Любовь!  - хмыкнула Ведьма Ветра с издевкой в голосе.  - Отец… помнишь ли ты, что послужило причиной нашей последней ссоры?
        - Твое помутнение разума,  - ответил Кристофф.  - Ты была помешана на «Книге Судьбы и Желаний».
        - И ты помешал мне ее заполучить. Что делает тебя ничем не лучше этой шпаны из семейства Уолкеров!
        - Нет,  - возразил Кристофф. Он сделал шаг вперед и продолжил говорить хладнокровным тоном, который каким-то образом произвел на окружающих более глубокое впечатление, нежели вопли Далии.  - Меня нельзя с ними сравнивать. Я твой отец. А теперь, пожалуйста, успокойся. Мы можем уйти отсюда. Вместе. Начать все заново. Стать нормальной семьей.
        - Ты рехнулся? Взгляни на себя! У тебя даже нет лица!
        - Я снова начну писать,  - продолжал умолять ее Кристофф.  - Ты найдешь себе хорошего друга…
        - Хорошего друга?  - словно не расслышав, переспросила Ведьма Ветра.  - Ты давно смотрел на меня? Единственное, что может во мне привлекать… это моя сила! Так что тебе лучше рассказать мне, где спрятана книга!
        - Не имею ни малейшего понятия,  - ответил Кристофф.
        - И ты сейчас говоришь правду?
        - Я совершенно искренен перед тобой.
        - Значит, ты мне больше не нужен.
        Осколки, вращающиеся вокруг тела Далии, приняли форму заостренного с одного конца облака. Мгновение оно парило перед лицом ведьмы, а затем, со скоростью поезда метро, полетело в ее отца.
        Кристофф поднял руки. Голубая молния, потрескивая, образовала над ним дугу, но несмотря на его усилия, дождь из осколков все же обрушился на него.
        Хейс тоже попал под осколки. Они вошли в их тела с такой силой, что мужчины тут же стали похожи на дикобразов, инкрустированных стразами Сваровски. Кристофф попытался моргнуть, но кусочки стекла не давали векам сомкнуться.
        Все это зрелище ужасало Брендана. Он и раньше мог представить, какое зло способна сотворить Ведьма Ветра, но никогда не думал, что оно будет направлено против ее собственного отца. Брендан никогда не сможет забыть выражение величайшего потрясения, застывшее на лице Кристоффа, весь вид которого говорил, что осколки пронзили не только его тело, но и самое сердце. Брендан ухватился за гобелен:
        - Скорее,  - поторопил он ребят и заскользил вниз, остальные последовали за ним. Ведьма Ветра повернулась на шум.
        - Пытаетесь улизнуть?!  - закричала она, поднимая еще больше стекла и направляя его в гобелен. Стекло разрезало ткань, словно миллионы крохотных лезвий. Гобелен разорвался наполовину и сорвался вместе с детьми вниз. К счастью, старинная ткань оказалась весьма толстой и смягчила их падение.
        Ведьма Ветра развернулась к Кристоффу и Хейсу, которые кричали от нестерпимой боли. Она подняла один из своих обрубков и потоком ветра распахнула двери Богемского клуба.
        За ними Брендан увидел улицы Сан-Франциско. Была уже поздняя ночь, но город не спал, окружающая этот дом реальность с неоновыми огнями, супермаркетами и мобильными телефонами, которая не шла ни в какое сравнение с тем безумным кошмаром, в котором он погряз.
        Ведьма Ветра указала своими обрубками на открытые двери и вышвырнула Кристоффа и Хейса из здания.
        Подхваченные сильным ветром, они оказались на проезжей части, где их тут же сбил автобус. Тела мужчин пролетели через лобовое стекло и влетели в витрину закрытого китайского ресторанчика, разбили собой пару столов и стульев и, наконец, упали замертво на пол.
        Ведьма Ветра глубоко вздохнула. Двери Богемского клуба захлопнулись, и она повернулась к детям, барахтавшимися в груде материи:
        - А теперь я могу разделаться с вами.
        27

        Когда Ведьма Ветра спустилась на пол, она медленно двинулась в сторону к пленникам и сделала манящий жест обрубком, после чего фрагмент гобелена, который она отрезала, выскользнул из-под Уолкеров и Уилла. Словно преданный домашний питомец, кусок материи заскользил к ней по полу. Злодейка покрутила своими обрубками, и тут ткань стала оборачиваться вокруг нее, пока не стала напоминать нечто вроде платья без рукавов.
        - Как я выгляжу?
        - Как старый мешок в старом мешке,  - тут же выпалил Брендан.
        Корделия знала, как тщеславна была Ведьма Ветра, даже незначительный комплимент сыграл бы им на руку.
        - Брендан всего лишь мальчик,  - осторожно начала она.  - Они ничего не смыслят в этом. Ты замечательно выглядишь.
        Ведьма Ветра подошла к детям, словно дикое животное к мертвой добыче, и заглянула в глаза Корделии своим испепеляющим взглядом.
        - Не издевайся. Ты же не хочешь закончить так же, как мой отец?
        - Ты оказалась более испорченной, чем мы могли себе представить,  - встрял Брендан.  - Какой псих станет убивать своего отца?
        Элеонора смерила брата взглядом: Ты хоть понимаешь, что делаешь? Если бы он держал свой рот на замке, у них бы оставался шанс на спасение.
        Ведьма Ветра потрепала ее по голове.
        - Не переживай. Пойдем со мной.
        Элеонора немало удивилась, но все же у нее не было выбора, и она двинулась вслед за долговязой фигурой Ведьмы Ветра, уверенно направлявшейся в противоположный конец главного зала, в котором повсюду были разбросаны перевернутые сломанные стулья. Элеонора сделала ребятам знак следовать за ней. С улицы доносился звук сирены подъезжающей скорой помощи. Должно быть, кто-то сообщил о том, как тела Денвера Кристоффа и Олдрича Хейса влетели в витрину ресторана.
        - Корделия,  - обратилась к девушке Ведьма Ветра,  - ты недавно вспоминала, как я однажды похвалила твой ум.  - В этот момент все они вышли на балкон.  - Я действительно уважаю тебя. И должна признаться, все Уолкеры оказались еще более живучими, чем я могла себе представить. Корделия, я все никак не могу понять, как тебе удалось выжить.
        Они стояли над местом, где не так давно на полу лежала безжизненная оболочка Корделии. Единственным напоминанием о произошедшем были две капли слюны, которая вытекла, когда Ведьма Ветра выползала из Корделии.
        - Возможно,  - нашлась Корделия,  - я такая же ведьма, как и ты.
        - Может быть. Но только самые могущественные ведьмы способны воскресать из мертвых, и они намного старше и умнее тебя. Я все еще подозреваю, что это была очередная уловка моего отца. Но это уже неважно. Теперь, когда его больше нет, мы можем поговорить с вами, как культурные люди. И я бы хотела, чтобы вы все уяснили… что я никогда не хотела причинить вам боль.
        - Ну уж нет,  - возразил Брендан,  - ты использовала тело Корделии в качестве личного инкубатора. К тому же однажды ты грозилась отрезать Элеоноре пальцы, поджарить и съесть их.
        - Я лишь пыталась заполучить книгу,  - пожала плечами Ведьма Ветра.  - Ничего личного. Вы все во многом напоминаете мне саму себя.
        - Ага, конечно! Это на какой планете?  - съязвил Брендан.
        - Ваш отец тоже говорит, что любит вас, хотя на самом деле это не так.
        - Нет,  - возразила Элеонора.  - Несмотря ни на что, наш отец все равно любит нас.
        - Правда?  - удивилась Ведьма Ветра.  - Поэтому он проматывает все ваше состояние, делая ставки?
        - Он старается измениться.
        - Он никогда не изменится. Отцы никогда не меняются. Моего отца интересовали лишь магические силы, когда я была маленькой, таким он и остался до конца своих дней.
        - Но ведь он просил от тебя любви,  - заметила Элеонора.  - Он лишь хотел, чтобы вы снова стали одной семьей.
        - Он хотел, чтобы вы так думали,  - возразила Ведьма Ветра.  - Но это было бы невозможно, пока он прятал от меня «Книгу Судьбы и Желаний».
        Она подняла свои обрубки над детьми.
        - Итак, мой отец сказал, что не знает, где находится эта книга. А вы втроем были последними, кто владел ею. Из-за заклятия, которое он положил на эту книгу, только вы можете ее открыть. Так что будьте любезны сказать мне, где она сейчас находится? И мне не придется причинять вам боль.
        - Ты серьезно?  - взорвался Брендан.  - Только что ты заявляла, что никогда не хотела причинить нам боль! А теперь, полминуты спустя, ты угрожаешь нам! Дамочка, вам стоит серьезно задуматься о визите к психотерапевту!
        Ведьма Ветра лишь улыбнулась:
        - Ты закончил?
        - Нет, не закончил! Я…
        - А я полагаю, что да,  - возразила Ведьма Ветра. Внезапно Брендан остановился, мгновенно позабыв, на кого он вообще кричал.  - Думаю, твой рот уже устал от всей этой болтовни.
        Теперь она стояла вплотную к Брендану, насмешливо улыбаясь и не сводя с него глаз. Вдруг она начала двигать своими обрубками. За ее спиной Корделия незаметно сдвигала чучело броненосца с подставки.
        - Ты просто маленький глупый мальчишка,  - прошипела Ведьма Ветра.  - Ты никогда не использовал эту книгу. Ты не понимаешь всей ее силы. И никогда не поймешь, пока не откроешь ее сам. Если ты мне поможешь, я позволю тебе воспользоваться ею. Тогда ты поймешь, какова истинная сила этой книги. Это вовсе не популярность или богатство. Это могущество победителя. Возможность смотреть на лица подчиненных, тысяч подчиненных… которые смотрят на тебя с раболепием, дрожа от страха - так же, как ты сейчас - только тогда ты поймешь, каково это - быть королем. Или королевой.
        Ведьма Ветра подняла руки. К несчастью для нее в тот же момент Корделия бросила ей в спину броненосца.
        Этот удар сбил ведьму, и вырвавшийся из ее рук воздушный поток попал в пол, а не в Брендана. Паркет разлетелся во все стороны, образовав дыру, а затем часть балкона, где стоял Брендан, со скрипом и треском обвалилась. От падения Брендана спас Уилл, успев схватить его за запястья. Деревянные балки с шумом рухнули вниз, со стороны могло показаться, что огромные Челюсти откусили большую часть балкона. Ведьма Ветра поднялась, размахивая крыльями.
        - Сюда!  - крикнул Уилл.
        Ведьма Ветра в очередной раз взмахнула крыльями, и еще один поток воздуха устремился в сторону Брендана. Сумев уклониться, мальчик сгреб в охапку Элеонору и вместе с Корделией и Уиллом бросился вниз по лестнице.
        - Сюда.  - Элеонора побежала к главным дверям, ведущим из здания Богемского клуба.
        - Стоп!  - воскликнул Брендан.  - Там копы и «скорая помощь»! Бежим сюда!
        Брендан пригнулся в тот самый момент, когда Ведьма Ветра сдула меч со стены. Острое оружие перевернулось в воздухе и полетело прямо в мальчика. Брендан тут же упал ничком, Элеонора спрыгнула с него, и меч пролетел между ними. Снова вскочив на ноги, дети помчались за Уиллом к лестнице, ведущей на нижний этаж, пока Ведьма Ветра готовилась к очередной атаке.
        Ребята бежали по нижнему этажу. Их шаги раздавались эхом от бетонных стен помещения. Уилл распахнул дверь прачечной.
        - Что мы здесь делаем?  - спросила Элеонора, задыхаясь от спешки.
        - Скорей наверх!  - Уилл показал на вентиляционный канал, затем скрепил ладони в виде опоры для ноги. Корделия тут же поставила свою ногу и словно попрыгунчик запрыгнула в вентиляционное отверстие. За ней последовали остальные. Когда ребята забрались в канал, они поползли друг за другом, металлическая труба дрожала и звенела под тяжестью их тел. Через пять минут они уже отряхивались в переулке неподалеку от Богемского клуба, после чего выбрались на главную улицу.
        На место происшествия уже приехали семь полицейских машин. Мужчины в форме оцепили место желтой лентой, за которой уже выстроились фургоны новостных каналов, кареты скорой помощи и зеваки из спортбара, которые выпустили из рук бутылки, чтобы наделать снимков. Автобус, сбивший Денвера Кристоффа и Олдрича Хейса, был остановлен посреди улицы, а его пассажиры уже болтали на обочине с фельдшерами скорой помощи. В стороне Брендан заметил мужчину, потирающего свою шею и рассуждающего вслух:
        - Ну и кому мне предъявлять иск? Муниципальной железной дороге Сан-Франциско? Или тем идиотам, которые прыгнули прямо под колеса?
        - Те идиоты уже мертвы,  - сообщил ему один из фельдшеров.  - Единственный судья, перед которым они предстанут, примет их в зале суда на небесах.
        Брендан не мог поверить своим ушам, но Денвер Кристофф действительно был мертв. Хейс тоже.
        Прищурившись, он посмотрел в сторону китайского ресторанчика и разглядел их тела, закрытые простынями. Сурового вида детектив в тренче заметил взгляд мальчика.
        - Эй!  - крикнул детектив. Брендан обернулся, но ребят уже не было, они уже мчались по тротуару и пытались вызвать такси.
        - Дети, что-то случилось?  - спросил удивленный водитель, пока они в спешке залезали в машину.
        - Сто двадцать восемь, проспект Си Клифф!  - выпалил Брендан.  - С нашим дедушкой случился несчастный случай вон там, мы должны сообщить об этом нашим родителям.
        Водитель выехал на Мейсон-стрит, Брендан повернулся к заднему окну. На миг перед глазами возник задыхающийся от погони детектив, но тут такси рвануло с места.
        Поездка проходила в полной тишине, если не считать того, что из приемника громко разносилась песня группы Metallica. Брендан был уверен, что детектив запомнил номера такси и им всем грозит арест, но на деле единственный серьезный момент ждал их в конце пути, когда водитель подъехал к их дому и спросил:
        - Кто будет платить?
        - М-м…  - бормотал Брендан, роясь у себя в карманах.  - Простите, ничего при себе нет. Делия, может быть, у тебя найдется?
        Она посмотрела на него взглядом «Ты хоть понимаешь, что я была мертва меньше часа назад?», а вслух ответила:
        - У меня тоже с собой ничего нет, Брен.
        - Нелл?
        Нелл тут же вытащила стодолларовую купюру, которую дал ей Хейс, и протянула таксисту.
        - Сдачу оставьте себе,  - любезно сказала она водителю, пока ребята вылезали из машины.
        Брендан торопливо направился к дому Кристоффов. Остальные не спеша следовали за ним. Хорошо быть дома. Он пытался убедить себя, что худшее осталось позади: Все будет хорошо. Там будут мама с папой, и все снова будет как обычно. Но как только он распахнул дверь и вошел в дом, он увидел стоящую в прихожей Ведьму Ветра.
        - Добро пожаловать домой, дорогой.
        28

        - Что-то не так,  - пробормотала Корделия, заметив, как Брендан внезапно исчез с порога, словно его кто-то схватил. Она поспешила к Дому Кристоффов вместе с остальными…
        Ведьма Ветра удерживала Брендана над землей.
        Она стояла в прихожей, подняв одну руку, порывы ветра подбрасывали Брендана под самым потолком. Гнев и ненависть делали злодейку похожей на змею.
        - Во имя силы великой книги!  - крикнула она.
        Ведьма Ветра подняла вторую руку, и сильный поток ветра зажал Уилла и девочек в невидимые тиски. Их ноги оторвались от пола, и воздушный поток унес их в гостиную. За ними проследовал Брендан, и тогда Корделия заметила, что его голова безвольно качается из стороны в сторону.
        - Ты убила его!  - воскликнула она в шоке.  - Брендан! Что ты наделала?
        - Он всего лишь без сознания,  - хмыкнула Ведьма Ветра.  - Я не могла уже больше слушать его глупые сарказмы.
        Как только она перенесла их по воздуху, швырнув прямо через любимое кресло их матери и фортепиано, которые придавали гостиной такой роскошный вид, Ведьма Ветра развернула свои крылья и влетела в нее сама.
        - Что ты делаешь?  - начала Корделия, но тут же два стремительных порыва ветра так сильно сжали ей рот, что ей оставалось лишь беззвучно кричать.
        Ведьма Ветра прищурила один глаз. Ей приходилось концентрировать свое внимание, чтобы выполнить все свои действия с нечеловеческой точностью. Она продолжала махать своими обрубками, чтобы ее жертвы оставались в подвешенном состоянии, пока она сама летала от одного к другому, взмахивая крыльями.
        Вжжжик - она пронеслась перед испуганным лицом Корделии. Вжжжик - снова пролетела мимо. Она кружилась вокруг них все быстрее и быстрее, постоянно наклоняя голову, чтобы вглядываться в лицо Корделии и остальных ребят.
        - М-м-м!..  - пыталась кричать девушка, но ее рот был плотно зажат. Это было похоже на то чувство, которое возникает, когда катаешься на аттракционе, и вдруг что-то начинает идти не так.
        Ведьма Ветра со свистом рассекала воздух, вновь и вновь проносясь над их головами, от чего их начало тошнить и все уже казалось размытым. Наконец ребятам не стало казаться, что ее иссохшее лицо с уродливыми пятнами застыло в центре какого-то зеркального коридора. Теперь оно смотрело на Корделию со всех углов. И кричало:
        - Вы отыщете то, что так беспечно потеряли! Я должна получить то, чем только я достойна обладать!
        Корделия попыталась закрыть глаза, но стремительный поток воздуха не давал глазам сомкнуться, из-за чего слезы вылетали из глаз и тут же уносились ветром.
        Затем она почувствовала, что начинает уменьшаться.
        С остальными творилось то же самое. Их кости сжимались, кожа натягивалась. Внутренние органы с мучительной болью сдавливались. Глаза становились булавочными, а вездесущее лицо Ведьмы Ветра и комната становились больше.
        Все вокруг вертелось. Сам дом начал стонать, пока в нем все перемещалось: кресло стало коричневым размытым пятном, камин исчез и вновь появился тоже в размытом виде, а Корделия и ребята становились все меньше и меньше - съежившись сначала до размера чихуахуа, затем мыши, и наконец - горошинки.
        Корделия посмотрела вниз. Там летали три книги. Она не могла разобрать их названия, поскольку все вокруг искажалось и становилось все больше и больше с каждой секундой. Они казались горными хребтами на неровной поверхности, так названия книг могли видеть мухи, или муравьи, или…
        «Насколько маленькими мы станем?  - спрашивала саму себя Корделия.  - И почему в этот раз все иначе? Раньше мы попадали в книги, словно жидкость, всасываемая через трубочку».
        Корделия была в ярости от того, что она не могла прочитать ни одного названия тех книг, как вдруг одна из них ее ударила - и все вокруг потемнело и умолкло.
        29

        Корделия очнулась на полу в гостиной. Неподалеку от нее приходили в себя Уилл, Элеонора и Брендан. Она моргнула и, услышав шум, приподнялась на локте. Гул, доносившийся издалека, напоминал вой, в который сливаются крики футбольных болельщиков на стадионе.
        - Брендан?  - окликнула брата девушка.  - Ты в порядке?
        - Эта Ветряная Чудила вырубила меня, как только я открыл дверь,  - ответил мальчик, оглядываясь по сторонам.  - О нет, нет… Неужели она снова это сделала?
        - Ответ положительный,  - отозвался Уилл.
        - Она изгнала нас?  - спросила Элеонора.
        Брендан кивнул:
        - Как в тот раз.
        - Но в тот раз разрушился весь дом,  - заметила Элеонора.  - А в этот она не тронула мебель, и все остальное вроде бы на своих местах.
        - Не могу поверить, что она устроила это на выходных,  - пожаловался Брендан.  - Я даже не пропущу школу.
        - А мне уже не терпится узнать, в какой мир мы попали,  - решил прервать его нытье Уилл.
        - Мы снова заперты в книгах Кристоффа,  - ответила ему Корделия.  - Я видела их прямо перед тем, как потеряла сознание.
        - Ты видела их названия?
        - Не смогла разобрать.
        - Возможно, мы попали туда же, что и в прошлый раз,  - предположил Брендан,  - и теперь у нас есть серьезное преимущество. Мы знаем, как справиться со Слэйном, знаем, как справиться с пиратами…
        - Но если все будет как в прошлый раз, разве Уилл не должен прилететь на самолете и спасти нас?  - вспомнила Элеонора.  - Тогда у нас будут два Уилла!
        - Два Уилла…  - Уилл был явно заинтригован подобным развитием событий.  - Хм-м, это бы было крайне неожиданно.
        - Например?
        - Два сильных и привлекательных лидера всегда лучше, чем один.
        - Нам и одного эгоиста хватает,  - осадила его Корделия.  - К тому же мне кажется, что мы в каком-то новом мире. Разве вы не слышите этот шум?
        - Ага,  - кивнула Элеонора. Они все еще слышали крики толпы на улице.  - Мы что, находимся на футбольном матче?
        Ребята на мгновение замерли и прислушались. Шум толпы раздавался вокруг всего дома. Хотя все окна и двери были заперты. Уолкеры и Уилл чувствовали себя в ловушке, словно мыши в лаборатории.
        Корделия подошла к ближайшему окну.
        - У нас есть какое-нибудь оружие?
        Уилл оглянулся, а затем сжал кулаки. Элеонора повторила то же движение.
        - Кулаки?  - посмеялся над ними Брендан.  - Шутите? Такое ощущение, будто бы там тысяча человек, и что мы собираемся делать - бить их?
        - У тебя есть идея получше?  - спросил Уилл.
        Брендан остановился, оглянулся и взял в руки маленькую японскую настольную лампу словно биту.
        - Ага, конечно,  - усмехнулся Уилл.  - Лампы - лучшее оружие против разъяренной толпы.
        - Заткнись, Уилл.
        - Хорошо, давайте уже посмотрим, что снаружи,  - распорядилась Корделия. Она собралась открыть окно, как вдруг заметила пристальный взгляд Уилла.  - Ну что еще?
        - Ты берешь на себя инициативу. Тебе к лицу.
        - Это хорошо?
        - Тебе к лицу. И да, это хорошо.
        - Уилл, послушай,  - повернулась к нему Корделия, отойдя от окна.  - Я понимаю, что в последнее время я была сама не своя, так что ты мог забыть, какая я на самом деле. Меня совсем не прельщает находиться в западне этих магических миров всю свою жизнь. Мне нужно вернуться домой, вернуться в школу. Поэтому нам придется понять, что происходит снаружи, обезопасить себя и дом, как можно скорее заполучить «Книгу Судьбы и Желаний» и выбираться отсюда. Хватит с меня приключений.
        - Будет сделано, мэм.  - Уилл отдал честь.
        - Я не настолько стара, чтобы ко мне так обращаться.
        - Погоди, Делия,  - встряла в разговор Элеонора.  - Если мы найдем книгу, разве нам не придется сделать именно то, что Ведьма Ветра только и ждет от нас?
        - Мне все равно, Нелл, лишь бы мы вернулись домой.
        Брендан устал от всей этой болтовни. Он подбежал к окну и силой дернул за ручку, но вместо привычного вида на мост Золотые Ворота, он увидел нечто невероятное и обомлел.
        В тот же момент кто-то схватил Корделию за ногу: Элеонора показывала пальцем на что-то у входа в гостиную.
        - Л… Ле…
        - Ребята? Я думаю, мы находимся в…  - оторвался от изучения мира за окном Брендан.
        Но ему не надо было даже заканчивать фразу. Корделия вдруг поняла, шум какой толпы это был.
        Прямо перед ней у дверей гостиной стоял сопящий и фырчащий огромный лев.
        - О мой…  - пробормотала Корделия.
        - Как он сюда попал?!  - завопил ошеломленный Уилл.
        - Прячьтесь!  - закричала Элеонора.
        Корделия схватила сестру в охапку и побежала к дивану. Но Брендана сейчас заботил даже не лев и не вопли его сестер, которым вторил Уилл. Мальчик мог думать только о том, что увидел в окне.
        Он смотрел на римский Колизей.
        Прямо из центра арены.
        30

        Колизей имел великолепный, величественный, грандиозный вид. В его каменных нишах сидели тысячи людей. Он был похож на бейсбольный стадион Сан-Франциско, только очень древний и более красивый. На самом деле, ни один стадион бы с ним не сравнился. Брендан подумал, что как раз на его месте должен был бы стоять подающий. Но все было по-настоящему. Тысячи лет ни у кого не было подобной возможности увидеть, что же происходило тогда, когда в Колизее кипела жизнь, а Брендан сейчас находится прямо посреди его арены.
        Он всю жизнь мечтал увидеть Колизей. Ему казалось, что в мире не было построено ничего лучше. Когда разговор касается Рима, первым делом обычно вспоминают водопровод, избирательное право и смерть Юлия Цезаря, которому нанесли множество ножевых ранений… Римляне во всем опережали свое время. Но именно о Колизее люди вспоминают чаще всего, когда говорят о Риме. В то время это было что-то вроде Суперкубка и Олимпийской деревни.
        Брендан разглядывал на трибунах мужчин в белоснежных тогах, некоторые одежды сияли такой белизной, что на них было больно смотреть, на других виднелись красные полосы. Несколько человек в пурпурных, расшитых золотом тогах сидели ближе всех к арене. На трибунах не было женщин, они ютились на самом верхнем ярусе, Брендан увидел, что некоторые из них носили нечто похожее на одеяние Статуи Свободы.
        Люди стояли и кричали во всю глотку, указывая в сторону Дома Кристоффов. А что им еще остается делать? Мы же появились прямо в разгар схватки.
        Два оленя были загнаны копьями к одному краю арены, но воины уже не обращали на них никакого внимания. Животные, воспользовавшись этим моментом, ускакали. Разинув рты от удивления, воины глазели на Брендана.
        Они смотрят прямо на дом! Лучники в туниках тоже опустили свое оружие и что-то кричали, указывая на здание. Очевидно, на арене происходила охота для развлечения толпы - до того момента, как они появились здесь.
        Взгляд Брендана выхватил мужчину, который сидел на возвышении, отделенном от арены парапетом, там, где находилась бы защитная зона Колизея. Должно быть, это император, решил Брендан.
        Император, низкорослый и коренастый, был облачен в тогу ярко-пурпурного цвета с белой вставкой. Его лысую голову украшал золотой венец, на котором сияли драгоценные камни. С величавым и в то же время снисходительным видом мужчина поднялся и махнул рукой в сторону толпы, словно прогонял назойливое насекомое.
        Толпа мгновенно замолчала.
        «Вот это да,  - подумал Брендан,  - вот это могущество».
        Мужчина начал говорить, хотя, разумеется, никто не слышал его слов. Он был маленькой (ну совсем крохотной) фигурой на огромной арене. Поэтому его слуга поднял огромный бронзовый конус, лежащий на трехногом сосуде. Конус использовался в качестве примитивного мегафона, усиливая голос слуги настолько, что его мог слышать весь Колизей.
        - Император Оципус Первый говорит!  - прокричал слуга.  - Не пугайтесь этого странного здания! Этот адский дом сотворили вражеские колдуны! Но я, ваш император, смогу защитить вас. Если в доме находятся чудовища, я уничтожу их! Я пошлю туда зверя!
        «Император Оципус,  - задумался Брендан.  - Где-то я уже слышал это имя…»
        Металлические врата под ложей императора поднялись. Из темноты показались два охранника в шлемах и с кнутами, которые выводили за собой льва.
        - Ох,  - вздохнул Брендан.
        В этот момент он осознал, что давно не слышал голоса Уилла и своих сестер. Мальчик отвернулся от окна. Что он делал все это время? Как он мог столь увлечься своими размышлениями о Древнем Риме, хотя сам находился в ловушке, в полной зад…
        В гостиной был лев. Такой же большой, как и его собрат снаружи, он обнюхивал подушки на диване, за которым, затаив дыхание, не шелохнувшись, прятались Корделия, Элеонора и Уилл. Но лев уже уловил их запах и запрыгнул на диван, принюхиваясь.
        Брен!  - беззвучно шевелила губами Корделия. Она была напугана до смерти. Брендану было невыносимо видеть тревогу на ее лице. Она уже многое пережила. Почему никто не даст им передышку? Совсем несправедливо было насылать столько серьезных проблем на их юные головы. Так можно и с ума сойти.
        - Сделай что-нибудь!  - беззвучно взмолилась Корделия.
        Брендану ничего не приходило в голову, но неожиданно он заметил две вещи: во-первых, лев выглядел не лучшим образом - он был таким худым, что можно было различить его ребра, а вокруг его пыльной и тусклой гривы летали мошки. «О нем бы уже давно заявили в Американское общество защиты животных», подумал Брендан.
        Во-вторых, он заметил, что все еще держит в руке настольную лампу.
        - Эй! Да, ты! Пошел отсюда!  - завопил Брендан.
        Он подбежал ко льву, размахивая лампой. Из одной передачи по каналу «Дискавери» он узнал, что большинство диких животных пугается агрессивного поведения людей, понимая, что человек - не самая мелкая и легкая добыча.
        Однако, лев, по всей видимости, не входил в это большинство.
        РРРРРРАААРРР!

        Выпустив когти и пошире разинув пасть, лев прыгнул с дивана прямо на мальчика. Брендан замер, готовясь принять мученическую смерть от когтей дикого зверя, но в самый последний момент Уилл выскочил из-за дивана и оттащил героя в сторону.
        Лев приземлился в кресло, и пока он разъяренно рвал в клочья его обивку, разбрасывая повсюду куски ваты, словно снежные хлопья, Уилл успел вытащить Брендана и девочек из комнаты.
        - Почему он так увлеченно раздирает это кресло?  - прошептал Уилл.
        - Эм… Я как-то спрятал в него кусок пеперони,  - пояснил Брендан.
        Все вдруг посмотрели на него.
        - Что такого? Все знают, я ненавижу копченую колбасу! Я всегда прошу заказать сырную пиццу, но не-е-ет! Вам обязательно нужно заказать с пеперони!
        - Как можно быть таким ленивым? Ты же знаешь, что у нас есть место для компоста…  - возмутилась Корделия.
        - Но мясо не идет на компост, только пища растительного происхождения…  - заметила Элеонора.
        - Ребята, хватит спорить!  - попытался их урезонить Уилл.  - Нам нужно выбираться отсюда, пока…
        Хнафф.
        Уилл вдруг замолчал. Через входную дверь в дом пробрался второй лев и неторопливо подкрадывался к ребятам.
        - Все за мной!  - сердито прошептала Элеонора, направляясь в сторону кухни.
        Это был единственный выход. Первый лев, проглотив кусок заплесневелой колбасы, встретил в прихожей второго и снова развернулся к детям. Ребята успели прикрыть дверь кухни, но ее невозможно было закрыть - она открывалась в обе стороны! Львы бросились на кухню, пока дети бегом поднимались по винтовой лестнице. Заметив их, львы снова погнались за ними. Уолкеры и Уилл были на волоске от смерти. Однако, такие трюки, как подъем по винтовой лестнице, львам явно не давались. Один из них ударился головой об стену и затряс своей гривой, пока второй пытался перескочить через него, но вместо этого свалился со ступеней.
        Ребята добрались до второго этажа и дернули веревку лестницы, ведущей на чердак. Затем они забрались в пещеру не-совсем-человека (Элеонора не могла удержаться и тут же сморщила нос, в комнате витал запашок старшего брата) и повернулись, пытаясь убрать лестницу, но львы уже взбирались по ней!
        Дети попятились к дальней стене чердака.
        - У нас остается один лишь выход,  - заявила Корделия, отрывая листок от настольного календаря с бейсбольной командой Сан-Франциско и хватая ручку.  - Нам придется вызвать книгу.
        - Что?  - удивился Брендан.  - Ту самую книгу? Разве не из-за нее мы оказались сейчас в этой ситуации?
        - Ведьма Ветра поступила очень умно,  - пробормотала Корделия, и тут Брендан заметил, что теперь она уже не выглядела испуганной и загнанной в угол. Она была полна решимости, она была готова сделать что угодно, чтобы спастись, все равно какой ценой.  - Она отправила нас туда, где мы бы мгновенно оказались в смертельной опасности, где единственным шансом на спасение останется «Книга Судьбы и Желаний».
        - И тогда она нападет на нас и заставит использовать книгу в своих целях,  - резонно заметил Брендан.
        - А что нам еще остается делать?
        - Любой ценой не допустить этого, Делия!
        - Потом будем разбираться со всем этим. Ладно, все же помнят, как это делается… Чтобы книга появилась, нам нужно подумать о чем-то эгоистичном. Итак, все вместе! Думаем о своих самых эгоистичных желаниях!
        31

        Львы подступали с обеих сторон, прижав головы к полу. Слюна из их открытых пастей капала прямо на раскиданную по всему чердаку грязную одежду Брендана. Они явно не ожидали, что их жертвы будут неподвижно стоять, закрыв глаза, но Уолкеры и Уилл изо всех сил пытались сосредоточиться.


        Брендан: Хочу быть как Оципус. Императором! Если бы у меня было такое же могущество, я бы просто прохлаждался целыми днями напролет. Мне бы не приходилось ни о чем заботиться. И жизни людей зависели бы от одного лишь моего слова. Мне даже не нужно было все произносить. Я мог бы отдавать приказы одним лишь жестом. Как Оципус, который поднял руку, и все тут же замолчали. Вот это было бы круто. Вот что значит настоящее могущество!


        Корделия: Теперь, когда Ведьма Ветра покинула мое тело, я знаю, какие мысли были моими, а какие - ее. И школьная программа, которую я открыла, и мысли об участии в школьных выборах… все это было не ее мыслями. Они были только моими. Я проделала большую работу. Я действительно помогла многим людям. И если я могу помогать людям в Бэй Академии, этом аквариуме с пираньями, возможно, я смогу помогать людям в больших масштабах. Почему бы и не помечтать? Сначала Гарвард. Или юридический факультет Йельского университета. Затем политика, выборы, и наконец… я стану президентом! Почему бы и нет? Это все не ради себя, а ради всех тех девочек, которые будут восхищаться мной, ради всех тех женщин, которые участвовали в политике до меня, которые мечтали стать президентом, когда у них не было ни единого шанса. Мое имя впишут в историю - президент Корделия Уолкер!


        Элеонора: Я очень хочу выиграть соревнование с Вороном. Хочу получить ленточки призеров и вести Ворона с видом победителя, чтобы все аплодировали и улыбались нам. А еще хочу, чтобы Руби и Зои стояли там и смотрели на меня, а Ворон бы поднял свой хвост и навалил прямо перед ними целую кучу. И тогда мы бы могли уйти из Академии, вернуться в старую школу и забыть весь этот кошмар.


        Уилл: Я хочу вернуться в старую добрую Англию. В свои времена. Хочу снова летать. Просто хочу снова оказаться в своем мире. А еще хочу найти свою маму. Хочу посидеть с ней за чашечкой чая и о многом ее спросить. Мне бы хотелось узнать, есть ли у меня кто-то из родственников. Может быть, тетушка или дедушка. Что хорошего в человеке без семьи? Хочу, чтобы Корделия была со мной.


        С тихим и легким дуновением ветра в воздухе появилась «Книга Судьбы и Желаний» и упала на пол.
        32

        Корделия стояла, не шелохнувшись. Книга была самой обычной, в кожаном переплете, без названия, с изображением одного глаза и вырезанным на обложке символом в виде большого пятна в окружении двух полукругов. Самая могущественная книга в мире.
        Корделия не думала, что книга вызовет в ней столько чувств, но она тут же вспомнила, как она впервые распахнула ее, как книга открыла для нее целый новый мир, как причудливо в ней вращались буквы. Книга заставила ее понять те истины, которые она долго отрицала. Корделия испытывала нестерпимое желание снова открыть книгу и просто затеряться на ее страницах, ее уже не волновали никакие львы.
        Тут она почувствовала, что кто-то тянет ее за подол. Это была Элеонора.
        - Делия, останься с нами! Не уходи в нее снова.
        Корделия вдруг осознала, что она почти подошла к книге в беспамятном состоянии, словно зомби. Затем она увидела Брендана. Он схватил ручку и бумагу и что-то написал. Львы недоуменно обнюхивали книгу и трогали лапой переплет, словно чтобы убедиться, что книга настоящая, но как только Брендан подошел к ним, звери грозно зарычали.
        Брендан мгновение колебался, а затем рванул к книге и открыл ее.
        Лев ударил мальчика лапой по плечу. Брендан почувствовал жгучую боль в своей руке. Четыре острых как бритва когтя впились в его руку! Широко разинув пасть, львы бросились на него… но в тот же момент мальчик проворно сунул записку в книгу и закрыл ее…
        И вдруг… львы заворчали, будто бы не могли поверить в происходящее. Ммммрп?
        Ребята удивленно наблюдали за ними.
        Львы становились толще.
        Сначала у них выросли животы. Торчащие ребра, которые Брендан заметил, когда они зашли в дом, вдруг исчезли за густым мехом. Их ноги, такие тонкие, что были видны сухожилия, за секунду надулись до слоновьих размеров. А морды причудливо расплылись, гривы распушились, и львы стали похожи на мультипликационных героев.
        - Рааррр!  - в полном недоумении прорычал один другому.
        - Что происходит?  - спросил Уилл.
        - Я написал «Пусть львы станут по-настоящему жирными!»,  - пояснил происходящее Брендан.  - Я решил, что от этого они станут медлительными, и мы сможем убежать, к тому же эти бедные животные выглядели так, словно целую вечность ничего не ели.
        В полном замешательстве львы со стоном развернулись и двинулись к люку, но они уже не могли бежать как раньше. Заваливаясь друг на друга, они пытались пролезть обратно в отверстие, а их тела продолжали увеличиваться.
        Корделия подошла к окну и выглянула на улицу. Львы вальяжно выходили из дома, покачиваясь и тяжело дыша. Римские воины улыбнулись - и толпа начала ликовать.
        - Они думают, что львы нас съели!  - воскликнула Корделия и начала вопить, победно размахивая руками.  - Эй! Смотрите! Мы все еще здесь! Мы живы! Эй!
        Когда толпа все же заметила ее, люди на трибунах стихли, а затем взволнованно зарокотали, пытаясь выяснить, что же произошло. Если львы не набили свои животы этими людьми, тогда отчего они такие жирные?
        Тогда снова над Колизеем разнесся голос одного из подданных Оципуса:
        - Император Оципус говорит: «Сильнейшее колдовство превратило двух африканских львов в тучных мышей! Что за маленькая ведьма живет в этом доме, низвергнутом на нас из царства мертвых?»
        - Ну спасибо,  - заворчала Корделия.  - Теперь я ведьма. Да еще и маленькая.
        - А почему они говорят по-английски?  - спросила Элеонора.
        - Должно быть, потому что они все - герои книги Кристоффа, а он говорил по-английски,  - предположила Корделия.
        - А, теперь ясно. Смотрите!
        Львы наконец перестали толстеть и расслабленно сидели, выпятив свои животы, напоминая Будду. Но теперь к дому Кристоффа направлялась дюжина вооруженных римских солдат. Когда Элеонора заметила острые копья и доспехи солдат, глаза ее в ужасе расширились - она до смерти перепугалась.
        Брендан присел, морщась от боли и прижимая руку к ране на плече, и тут увидел, что так напугало Элеонору. Он попытался успокоить сестру:
        - Не беспокойся, Нелл. Эти солдаты не сделают нам ничего плохого. Император Оципус не станет действовать подобным образом, у него совсем иной характер.
        - Откуда ты знаешь?  - поинтересовалась Элеонора.
        - Я однажды читал о нем,  - объяснил Брендан,  - в книге Кристоффа «Великий Гладиус». Я успел пролистать несколько страниц этого романа во время нашего последнего приключения. Должно быть, сейчас мы находимся в мире этой книги. Но все не так уж плохо. Книга была полна описаний пышных пиршеств, сражений и колесниц. Мне даже захотелось встретиться с императором. Несмотря на свою лысину и низкий рост, он действительно классный.
        - Брен, думаю, нам нужно отправить тебя домой,  - с обеспокоенным видом заявила Корделия.  - Ты ранен, и, кажется, уже бредишь. Тебе не стоит встречаться ни с вымышленным римским императором, ни с кем-то еще.
        - Но Делия… тебе не кажется странным, что именно в книгах Кристоффа с нами происходят удивительные вещи? Мы становимся сильными как супергерои. Но по возвращению в реальность не можем постоять за себя даже в самых обычных жизненных ситуациях. Почему?
        - Не знаю, Брен. Может быть, по той же причине, по которой Денвер Кристофф и написал эти книги.
        - И что за причина?  - спросил Уилл, протягивая Брендану одну из его футболок, чтобы остановить кровь.
        - Реальный мир не всегда так интересен. Действительность тебе кажется скучной и безрадостной, особенно, если ты сам ничем не примечателен. Вот поэтому у людей возникает желание сбежать в другой, вымышленный мир, где они могут обладать какой-то силой или способностью.
        - Вот поэтому я и не хочу возвращаться в реальность,  - заметил Брендан.
        - Ты не можешь здесь остаться. Нам здесь не место.
        - Но почему же? По крайней мере, нам не придется ходить в школу.
        - Даже здесь тебе придется ходить в школу. Только вот она тебе вряд ли понравится.
        Пока Уилл стаскивал с Брендана рубашку, чтобы перевязать рану на плече, Элеонора стояла отвернувшись. Она не выносила вид крови, к тому же она все еще беспокоилась о том, что за окном выстроились римские воины, вооруженные копьями. Но они не пытались войти внутрь, стража стояла у входа, охраняя его, чтобы никто не входил и не выходил из дома, а толпа в это время продолжала роптать. Голова девочки была полна тревожных мыслей: «Все эти люди теряются в догадках, пытаясь понять, кто мы такие. Что они станут делать, когда поймут, что в доме прячутся всего лишь трое детей и парень чуть постарше с британским акцентом? Нам нужно выбираться отсюда. И поскорей!»
        Тут ее взгляд упал на «Книгу Судьбы и Желаний». «Вот наш путь домой. Прямо в ней! Мне стоит лишь написать свое желание и вложить его в книгу. Тогда все будет позади. Никаких львов, никаких ранений…»
        Затем она оторвала еще один листок и схватила ручку. Девочка подошла к книге, ей казалось, будто бы книга становится больше. Элеонора не хотела признаваться себе в этом, но книга оказывала на нее такое же влияние, что и на Корделию. Книга звала ее, манила своей силой и искушала. «Ладно, пусть испытывает меня, я не поддамся ей, потому что я делаю это, чтобы все это закончилось раз и навсегда»,  - подумала она, но когда она уже была готова сделать это, неожиданный порыв ветра сбил ее с ног.
        Элеонора оцепенела. В ней больше не было страха или тревоги, она была в ярости. Она знала, кто мог это сделать. И ей даже не надо было оборачиваться. Но она все же обернулась.
        За ее спиной стояла Ведьма Ветра и улыбалась.
        - Отлично, ребятки,  - обратилась она к детям.  - Вы вызвали книгу. А теперь, Элеонора, малышка, ты должна положить в книгу мое желание.
        Ведьма Ветра помахала клочком бумаги.
        На нем было написано: «Далия Кристофф станет править миром».
        33

        - Ну, хоть в этом ты постоянна,  - заметил Брендан, прочитав ее желание.  - Ты всегда загадываешь одно и то же чокнутое желание…
        - Молчать!  - рявкнула Ведьма Ветра.  - Не лезь в наш разговор с твоей маленькой сестрой.
        Элеонора была вне себя. Ее лоб покрылся испариной. Вид у Ведьмы был еще более жуткий, чем обычно, поскольку у нее появились новые хромированные протезы вместо обрубков: одна рука сжимала записку между большим и указательным пальцами, другая была сжата в кулак. Девочка застыла на месте и смотрела в одну точку перед собой, в голове у нее вертелась одна и та же мысль: Что же делать, что же делать, как нам выбираться отсюда, что же делать?
        - Ты действительно думаешь, что мы тебе станем помогать?  - скептически заметил Брендан. Он, казалось, нисколько не был напуган, но Элеонора знала, что вся эта храбрость была напускной. В то время как она пыталась справиться с нервным напряжением, Брендан был готов и дальше болтать без умолку.
        - Заклятие, которое не подпускает тебя к книге, было блестящей идеей твоего отца. Возможно, его единственной хорошей идеей. И теперь ты хочешь, чтобы мы положили в книгу это желание твоего недалекого ума: «Далия Кристофф станет править миром»? Ты нас за идиотов принимаешь? Если мы это сделаем, мы по-крупному облажаемся. Нет, спасибо.
        - Возможно, я смогу заставить вас передумать,  - вкрадчиво начала Ведьма Ветра, не отрывая глаз от повязки на плече у Брендана.  - Невыносимая боль всегда была самым убедительным аргументом.
        Ведьма Ветра протянула свою хромированную руку. Вырвавшийся поток воздуха сорвал повязку с плеча мальчика. Он тут же почувствовал острую боль, когда края раны стали растягиваться, а холодный воздух обжигать обнаженную плоть… Словно сотни острых игл разом вонзились ему в плечо. Брендан не мог сдержать крик. Элеонора тоже хотелось закричать, но она тут же прикусила язык. Сердце глухо стучало, все ее тело тряслось… но она должна была собраться. Может быть, она что-нибудь придумает. Может, она сможет использовать свой страх, чтобы как-нибудь помочь. Пока она продумывала свой план, ее сестра вдруг закричала:  - Хватит!
        Корделия смело взглянула в лицо ведьмы.
        - Хватит! Прошу, не делай ему больно. Неужели мало того, что уже произошло? Мы сделаем все, что ты хочешь.
        - Что?  - удивился Брендан.
        - Я устала сражаться, Брен. Я уже хочу вернуться и снова увидеть маму и папу. Разве ты не хочешь того же?
        - Разве ты не понимаешь, что Ведьма Ветра - не тот человек, с которым можно договориться, Делия! Она как террорист. Только еще хуже.
        - А я попробую договориться,  - ответила Корделия, повернувшись к брату спиной.  - Далия, тебе действительно необходимо править всем миром? Может быть, ты попросишь у книги стать президентом Америки? Я хочу сказать, что я ведь участвую в школьных выборах в следующем году…
        - Я и не сомневалась,  - хмыкнула Ведьма Ветра.
        - Значит, ты знаешь, как мне это важно,  - продолжила Корделия.  - Но став президентом Америки… получаешь огромную власть… к тому же ты станешь первой женщиной-президентом…
        - Ты очень умная девочка, Корделия,  - покачала головой Ведьма Ветра.  - Но нужно мыслить шире. Я хочу править всем миром!
        - Хорошо,  - согласилась Корделия.  - Скажем, книга выполнит твое желание… и что тогда будет с нами?
        - В мире, которым я буду править, уже отведено особое место для вас троих,  - ответила Ведьма Ветра с широкой улыбкой на лице.  - Я никогда не забуду, что вы для меня сделали. Вы будете и дальше счастливо жить со своими родителями в довольстве и достатке, не зная забот.
        - А что будет с Уиллом?  - продолжала Корделия.  - Тебе нужно будет позаботиться и о нем.
        Корделия взяла Уилла за руку, что, казалось бы, должно было ему понравиться. Но Уилл тут же выдернул свою ладонь.
        - Не трогай меня. Ты ведешь переговоры с врагом. Тебе должно быть стыдно.
        Корделия бросила на него взгляд: «Доверься мне». Элеонора тут же поняла, что она хотела сказать этим взглядом. А затем Корделия посмотрела на Элеонору, как бы говоря «Твоя очередь!». Тогда Элеонора смекнула, что сестра вовсе не собирается договариваться с Ведьмой Ветра. Она лишь пыталась выиграть время для Элеоноры, которая стояла ближе всех к «Книге Судьбы и Желаний». И это было очень кстати, поскольку у нее уже созрел план.
        Элеонора выводила буквы на кусочке бумаги, который держала в руках все это время, волнуясь, что Ведьма Ветра может уловить даже скрип ручки. К тому же у нее не было права на ошибку ни в каком из слов. Она стала потихоньку подбираться к книге.
        Корделия подошла к Ведьме Ветра и взяла у нее записку.
        - Для меня будет большой честью исполнить твое желание,  - улыбнулась Корделия. Далия Кристофф с ликующим видом склонила к девочке лицо. Вопреки своим замыслам Корделия ответила благодарной улыбкой. Кто бы мог подумать, что она была таким хорошим политиком.
        Элеонора подкралась к книге, вложила в нее записку и захлопнула.
        - Нет!  - вскричала Ведьма Ветра и, не помня себя от ярости, распахнула книгу потоком ветра.
        Но было уже слишком поздно.
        Книга была плотно закрыта невидимыми силами.
        И затем она исчезла.
        «Книга Судьбы и Желаний» растворилась в воздухе, словно никогда и не существовала.
        - Элеонора?  - растерянно спросила сестру Корделия.  - Что ты только что сделала?
        34

        До того, как Элеонора смогла ответить, Брендан что-то почувствовал в своем плече. Воздушный вихрь словно ввинчивался в его рану, смягчая боль своей прохладой. Ведьма Ветра была здесь ни при чем. Она, как и все, удивленно смотрела на происходящее. За доли секунды рука Брендана излечилась. Следы от когтей затянулись, кровь исчезла, а кожа Брендана вновь стала целой и невредимой. На его плече не осталось ни одной царапинки, напоминающей об ужасной ране.
        - Вау, спасибо!  - воскликнул Брендан.  - Нелл, это ты сделала?
        Элеонора кивнула.
        - Куда ты отправила книгу?  - визжала Ведьма Ветра.
        - Ее больше нет,  - ответила Элеонора. Далия Кристофф ее больше не пугала. Особенно после того, что она сделала. После такого умного и храброго поступка.
        - Что ты имеешь в виду, «больше нет»? Почему она исчезла?!
        - Я попросила ее об этом,  - с невозмутимым видом ответила Элеонора.
        - Что ты сделала?
        - Я написала на бумажке «Плечо Брендана залечится… книга исчезнет и никогда не вернется».
        Лицо Ведьмы Ветра стало багровым. На висках вспучились вены.
        - Итак,  - Элеонора смерила ее прищуренным взглядом с видом, полным решимости,  - что ты теперь будешь делать?
        - Ты…  - Далия впервые в жизни не могла подобрать слов. Тогда она протянула свои протезы и послала в сторону кровати Брендана порыв ветра, который тут же сдул постельное белье с матраса. Опустившись на колени, Ведьма стала шарить под кроватью в поисках книги, будто бы она вовсе не исчезла, а лишь свалилась на пол.
        - Ты не могла так просто избавиться от книги! Просто не могла! А главное, зачем? Книга хранит в себе все силы и возможности…
        - И ее больше нет,  - спокойно повторила Элеонора.
        Корделия обнимала сестру, пока Ведьма Ветра словно умалишенная срывала с кровати белье и подушки.
        - Давай-ка проясним кое-что,  - шепотом обратилась к сестре Корделия.  - Ты попросила «Книгу Судьбы и Желаний», чтобы она сама исчезла?
        - Именно так.
        - Это очень смелый поступок, Нелл, но как же нам теперь вернуться домой?
        - Я совсем не…  - лицо Элеонора тут же помрачнело.  - Я совсем не подумала об этом! Я думала лишь о том, как бы сделать так, чтобы Ведьма Ветра перестала к нам приставать и заставлять выполнить ее желание.
        - Я думала, что ты избавишься от ведьмы, а не от книги!
        - Но я ведь и раньше пыталась от нее избавиться, но ничего не вышло!
        - Нет!  - горестно воскликнула Ведьма Ветра. С яростным рвением она обыскала все углы комнаты.  - Ты, маленькая негодница! Ты действительно сделала это! Она исчезла!
        - Да, исчезла,  - кивнула Элеонора.  - Тебе придется привыкнуть к жизни без книги.
        - Умри!  - вне себя от бешенства закричала Ведьма Ветра.
        Сильнейший порыв ветра прижал Элеонору к противоположной стене, отшвырнув Корделию в сторону.
        Брендан и Уилл кинулись к ведьме, но она с легкостью отбросила их на пол. Взмахивая крыльями, она кружила над ними и метала в Элеонору воздушные вихри, по силе сравнимые с ураганом. Корделия лежала без сознания, ударившись головой о стену чердака. На Элеонору надвигалась воздушная волна, которая словно была создана аэродинамической трубой с самой большой мощностью в мире. «Как же было глупо с моей стороны бросить вызов Ведьме Ветра! Неужели я тогда думала, что поступаю правильно?»
        - Я сдеру с тебя мясо до самых костей!
        Элеонора не могла закрыть глаза из-за сильного ветра. Он задувал ей в уши и в нос. Воздушный поток пригвоздил девочку к стене, оторвал рукава рубашки и пробежал по всему ее телу. Элеонора заметила, что на ее руках кожа будто бы сминалась невидимой силой, она знала, как только ветер усилится, ей оторвет руки. Ведьма Ветра закричала, но в этом крике Элеонора уловила нечто странное.
        Разочарование.
        Ведьма Ветра не смогла осуществить свою угрозу.
        Пока ее брат и Уилл в шоке наблюдали за происходившим, Элеонора находилась в предобморочном состоянии. Она лишь смотрела на свои штаны и обувь - первые были разорваны на маленькие лоскуты, а шнурки смотрели прямо назад, будто бы у них на концах были магниты.
        При этом кожа осталась нетронутой.
        - Почему ты не можешь просто… умереть! Умри! Умри!  - Ведьма Ветра скрежетала зубами от злости, а лицо ее все перекосилось от гнева и досады.
        А затем она в отчаянии отпустила руки.
        Она потерпела поражение.
        Как только ветер стих, Элеонора рухнула на пол. Она была напугана и совсем измучена, но все-таки осталась в живых. И это было действительно невероятно.
        Ведьма Ветра упала на колени.
        - Ты должна была умереть!  - рявкнула она на Элеонору, а затем повернулась к остальным.  - Мои силы никогда еще меня не подводили. Ни разу! Я еще разберусь с этими вашими фокусами! Погодите, вот увидите! Я еще вернусь и уничтожу вас всех!
        Она сложила ладони у себя над головой и закружилась волчком. Когда воздух вокруг нее завертелся с огромной силой, вокруг нее появилось красноватое сияние, и тут злодейка исчезла.
        - Что это такое было?  - недоумевал Брендан, подбегая к своей младшей сестре, чтобы ее обнять. Он обнимал ее так крепко, как никогда в жизни не обнимал, через несколько секунд Корделия уже обнимала обоих, а затем к ним присоединился Уилл.  - С тобой все в порядке?
        - Вроде бы,  - ответила обескураженная Элеонора.  - Но при этом я чувствовала, что она меня действительно хотела убить за то, что я избавилась от книги.
        - Она бы и не смогла,  - улыбнулся Уилл.  - У тебя храброе сердце.
        - Но… я совсем ощущаю себя храброй,  - ответила девочка, пытаясь отдышаться. Она бы отдала сейчас все за возможность отоспаться на двести лет вперед. Ей невероятно хотелось принять ванну, а потом посмотреть телевизор. Но тут ее мысли оборвались, когда она услышала крики толпы. Мы все еще торчим в этом безумном мире! Без мамы и папы!
        - И вот еще что,  - заметила Корделия.  - На этот раз Ведьма Ветра тщательно продумала все свои действия. Любой из нас мог сегодня погибнуть. Но Нелл выжила.
        - Может быть, это как-то связано с тем, что книги больше нет,  - предположил Брендан.  - Возможно, вся сила ведьмы была заключена в книге.
        - Что бы там ни произошло,  - ответила Корделия,  - я не могу представить, как мы сможем вернуться домой без этой книги.
        Элеонора кивнула. В какой-то момент она совсем забыла о своей чудовищной ошибке. И теперь, когда ей напомнили о ней, она чувствовала себя самым глупым человеком в мире.
        - Простите… я совсем не подумала об этом…
        - Ничего страшного,  - отмахнулся Брендан.  - Мы что-нибудь придумаем. Самое главное, что с тобой все в порядке.
        - Может быть, существует еще одна книга,  - поделилась своими догадками Элеонора.  - Или в виде… чего-то другого. Где-то в этом доме. Мы же знаем, что Денвер Кристофф любил путешествовать по своим вымышленным мирам. Разве не он написал около сотни книг? Так что, возможно, одну из книг он все же использовал в качестве портала в другие миры.
        Ребята все разом посмотрели на нее. Сейчас они видели перед собой вовсе не свою маленькую сестренку. Перед ними был отважный боец, который однажды вырастет и станет уверенной в себе и влиятельной личностью. «Однажды я буду просить ее принять меня к себе на работу»,  - подумал Брендан.
        - Именно так мы и поступим,  - согласилась Корделия.  - Мы будем искать другой способ попасть домой. Но для начала мы должны еще разок тебя обнять, ведь ты сегодня была такой смелой.
        - Хм, Делия?  - с сомнением Элеонора посмотрела на сестру.  - Не думаю, что время обниматься.
        - Почему же?
        - Потому что к нам пожаловали гости.
        Элеонора показала на дверцу люка.
        35

        Там стоял император Оципус собственной персоной. Недостатки внешности он с лихвой компенсировал видом своего сопровождения. Его слуга и глашатай по совместительству стоял рядом со своим императором, а чуть дальше вытянувшись по стойке «смирно», сверкая намащенными бицепсами, замерли три высоких воина с копьями в руках.
        Позади них стояла женщина с иссиня-черными волосами, в которые были вплетены сияющие серебряные ленты. Все они уже взобрались на чердак. Если не считать Оципуса - солдаты внесли его на руках, словно маленького ребенка.
        - Итак?  - решил нарушить молчание Оципус. Его собственный голос звучал безжизненно и больше походил на кваканье. Глашатай разительно отличался от своего владыки и своими отпущенными до плеч светлыми и кудрявыми волосами напомнил Брендану Роджера Долтри, вечно самодовольного солиста The Who, любимой группы его отца. Слуга откинул назад свою длинную копну и важно произнес:
        - Император Оципус говорит: «Итак?»
        Брендан тут же глубоко поклонился императору. Остальные последовали его примеру. Оципус выглядел немного озадаченным, в Риме не было принято кланяться.
        - Поднимитесь и ответьте мне, откуда вы родом!  - приказал Оципус, а ребята, которых изрядно веселил его неимператорский тон, еле сдерживались, чтобы не расхохотаться.  - И кто из вас сделал моих львов такими вальяжными и толстобрюхими животными?
        Брендан шумно вздохнул:
        - М-м-м… Наверное… это был я, сэр. Ваше Высочество. То есть Императорство.
        - Ты можешь обращаться к моему хозяину не иначе как «Величайший Император»,  - тут же набросился на мальчика глашатай.
        - Ну же, Родикус, нет нужды пугать мальчика,  - примирительно поднял руку Оципус.  - Мальчик, скажи, как тебя зовут?
        - Брендан, Величайший Император.
        - И кто же у тебя здесь в качестве эскорта?
        - Эс-чего?  - шепотом спросила Элеонора сестру.
        - Эскорт, то есть сопровождающие Брендана,  - ответила Корделия.  - Величайший Император принял нас за его слуг.
        - Итак?  - продолжил свой допрос Оципус.
        - Это мои сестры - Корделия, Элеонора и мой друг Уилл.  - Брендан представил ребят императору.
        - Что за диковинные имена. Откуда вы?
        - Из Британии,  - ответил Уилл,  - а остальные из Новой Британии. Земель, которые вам только предстоит покорить.  - Оципус посмотрел на него, словно выжидая.  - Величайший Император.
        - Земли, которые я еще не завоевал?  - Оципус улыбнулся женщине с черными волосами.  - Как неожиданно! Вы должны рассказать мне все, что знаете о них. А теперь, минуточку, слышите голоса снаружи?
        Разумеется, они слышали. Толпа радовалась и ликовала.
        - Народ выражает свою радость в честь Брендана, который сотворил чудо со львами. Я был абсолютно уверен, что эти львы вытащат наружу всякого, кого найдут в доме.
        - То есть, они бы не отгрызли мне руку?
        - Ох, разумеется, они бы точно отгрызли тебе руку,  - спокойным тоном продолжал Оципус.  - А затем бы перешли к более лакомым кусочкам, завершая свой ужин восхитительным десертом из твоих внутренностей.
        - Ох-х-х,  - только и смог выдохнуть Брендан, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.
        - Но они это делают только на публике,  - поспешил пояснить Оципус.  - Они натренированы убивать только во время представления, и все довольны. Ну что, Брендан из Новой Британии, ты, как и эти львы, тоже натренирован убивать?
        - На самом деле я вовсе не убийца, Величайший Император,  - заметил Брендан.
        - Но ты же победил этих зверей. Мне кажется, тебе пора увидеть своих зрителей.
        - Моих кого?  - переспросил Брендан и тут понял, что император имел в виду. Эти радостные крики и улюлюканья толпы… были для него.
        И тут Брендан расплылся в довольной улыбке. Корделия, Элеонора и Уилл переглянулись, подумав каждый про себя: Ничем хорошим это не кончится.

        Через несколько минут они уже стояли на улице, перед Домом Кристоффов под палящими лучами солнца в окружении полусотни тысяч кричащих мужчин и женщин.
        В Колизее, смешиваясь с запахами гари, пота и крови, разносились запахи еды. Они словно перенеслись во времени в одну из древнейших цивилизаций, которая станет образцом для последующих поколений и народов.
        Оципус выступал с обращением к своему народу, а Родикус повторял его слова в мегафон, который заранее выкатили на арену. Во время речи императора Корделия наблюдала, как черноволосая женщина разминает ему плечи.
        - Император открыл невероятную тайну, о которой весь Рим еще долго будет говорить! Наши львы были побеждены группой диких детей из дальних земель под предводительством Брендана из Новой Британии!
        Родикус растолкал остальных, чтобы толпа рассмотрела Брендана.
        - Укротитель львов! Укротитель львов!  - взревела толпа.
        Брендан приветственно махал рукой, чувствуя, чего же на самом деле ему так не хватало. Еще задолго до Бэй Академии, когда он учился в своей старой школе, был членом команды по лакроссу[20 - Американская игра, в которой две команды, вооруженные клюшками в виде сачка, пытаются забросить мяч в чужие ворота.], и испытывал похожее чувство, когда ему удавалось принести своей команде победный гол. Ощущение разливающегося по телу тепла, когда тобой восхищаются, когда ты звезда. Он только сейчас осознал, как ему не хватало этого ощущения в жизни.
        Брендан никогда не был популярным в Бэй Академии, над ним все только потешались, он не вписывался ни в одну компанию. Кто бы мог подумать, что именно в Древнем Риме он вновь ощутит это сияние где-то в грудной клетке, пробужденное восторженными криками толпы.
        - Укротитель львов!
        Да, это все он. Именно он смог остановить льва, нет, даже двух львов. Ему было нетрудно представить, как о нем разносятся слухи: «Ты слышал о мальчике, который справился с двумя львами?». Через несколько дней он бы стал одним из самых знаменитых людей в Риме.
        Брендан не знал, когда в следующий раз у него будет возможность испытать подобное чувство эйфории, так что он продолжал махать, наслаждаясь восхищением толпы. Затем он повернулся к Элеоноре:
        - Может быть, это даже хорошо, что ты избавилась от книги. Думаю, что нам здесь будет замечательно.
        - Ты наверное хотел сказать, тебе будет замечательно,  - поправила его Элеонора.
        - Осторожней,  - улыбнулся Брендан,  - не забывай, что ты говоришь с укротителем львов!
        Элеонора знала, что он всего лишь пошутил, но в этой шутке была доля правды. Брендан стал вести себя как совсем другой человек. Все это не сулило ничего хорошего.
        36

        Оставшуюся часть дня Уолкеры и Уилл провели в императорской ложе. Несмотря на отчаянное желание вернуться домой и беспокойство за своих родителей, они с полной уверенностью могли сказать себе, что с ними обходились с особыми почестями.
        Сначала их провели по Колизею под ликующие крики толпы, которой Брендан махал при любом удобном случае. Больше десяти минут он упоенно вышагивал с величественным видом, словно рок-звезда, пока они, наконец, не подошли к воротам под императорской ложей. Там они прошли через потайной, охраняемый стражей ход и оказались на платформе, которая напоминала собой подъемник на смотровую площадку небоскреба. Она доставила их в императорскую ложу, откуда открывался вид и на зрителей, и на арену. Черноволосая женщина, повсюду сопровождавшая Оципуса, щелкнула пальцами, и тут же появились несколько слуг с подносами, полными всевозможных яств: маслины, свежеиспеченный хлеб, сыры и вино, а также жареный молочный поросенок, на которого Корделия смотрела с отвращением. В то время, как Уилл без стеснения вытащил яблоко изо рта поросенка и, откусив почти половину, заявил: «Чудненько».
        - Ты хоть представляешь, сколько у него может быть слуг?  - восхитился в ответ Брендан. Он уже раскинулся на покрытом золотыми покрывалами диване, стараясь не смотреть на краснеющих девушек, которые стояли в стороне и подносили еду.
        - Это вовсе не слуги,  - заметил Уилл.  - На латыни их называют servus[21 - Раб (лат.).], но при этом плату за свою работу они не получают. Это его рабы.  - Уилл повернулся к Корделии.  - Не забывайте, я учил латынь в школе.
        - Впечатляет,  - ответила Корделия, закатывая глаза.
        - Как думаете, мне позволительно говорить с рабынями?  - спросил Брендан.  - Они смотрят на меня! И улыбаются! А вон та рыженькая… подмигнула мне!
        - Брендан, они не для развлечений,  - осадил его пыл Уилл.  - Они здесь такие же пленники, как и мы.
        Корделия сжала руку Уилла:
        - Ты в школе еще и гендерные исследования изучал?
        По лицу Уилла было видно, что это ему ни о чем не говорит:
        - Что это за исследования?
        - Погодите,  - вмешался Брендан,  - я думал, что я им нравлюсь! Мне казалось, им нравятся мои шутки!
        - Кто-нибудь хоть раз смеялся над твоими шутками?  - спросила Корделия.
        - Ну… нет.
        - Брен, не переживай.  - Элеонора погладила его руку.  - Однажды ты встретишь девушку, которая оценит твой юмор.
        Брендан тут же вспомнил Селин - девушку, которую он встретил во время прошлых путешествий. Наверное, Селин бы тут же заявила, что угнетающего свой народ императора следует свергнуть. То же самое могла сказать и Корделия, но Селин была симпатичнее! Но это уже не имело никакого значения. Она была в мире другой книги. С этими грустными мыслями Брендан набросился на свинину.
        - Ребята,  - обратилась к ним Корделия,  - мне кажется, что после еды нам стоит уносить отсюда ноги. Нужно вернуться в дом, который, к счастью, все еще стоит посреди арены. Думаю, что римляне захотят его убрать.
        - Зачем нам возвращаться в Дом Кристоффа?  - удивился Брендан, вытирая жир с подбородка.
        - Потому что нам нужно найти способ вернуться домой. Для этого нам следует поискать в библиотеке другую книгу вроде «Книги Судьбы и Желаний», которая сможет доставить нас обратно к родителям.
        - Я тоже хочу их увидеть,  - заметил Брендан,  - но разве нам обязательно прямо сейчас начинать поиски? Я хочу сказать, здесь же так здорово! Они обращаются с нами, как с королевскими особами.
        - Нет, Брен, они с тобой обращаются, как с королем,  - возразила Корделия, указав взглядом на его кусок свинины.
        - И что? Вы же со мной. Что плохого в том, чтобы быть моей свитой?
        - Будем считать, что я этого не слышала.
        - Я просто не понимаю тебя. Ты скорее вернешься в дом, где нас чуть не сожрали львы, чем останешься здесь есть маслины и запивать их чудесным вином?
        - Брендан! Тебе вообще нельзя вина!
        - Я только горло промочить.
        Брендан схватил серебряный кубок, сделал изрядный глоток и прополоскал вином рот. Тут его лицо позеленело, и он выплюнул вино на пол. Император и его поданные повернулись к Брендану.
        - Фу, на вкус как блевотина с наполнителем для кошачьего лотка.
        Оципус рассмеялся, подданные вслед за ним тоже засмеялись.
        - Наш маленький воин никогда не пробовал вина! Принесите ему козье молоко и мед, чтобы он мог промочить горло.
        Слуга вмиг вернулся с кожаной флягой, полной козьего молока. Брендан отхлебнул молока, которое показалось ему на вкус таким же мерзким, как и вино. Решив больше не экспериментировать, он остановил свой выбор на простой воде.
        Тем временем, на арену вышли двенадцать гладиаторов и встали в круг. По очереди они стали демонстрировать свое мастерское владение оружием, показывая приемы боя на мечах, с топором или кинжалами. Брендан был в восторге. Он завороженно наблюдал за их движениями, пока вдруг не заметил, что стоит и подражает воинам, держа в руках воображаемый меч, что показалось императору и его свите весьма забавным. Когда Оципус смеялся, его смех напоминал отрыжку, тогда он рыгнул и еще громче рассмеялся. Брендану это тоже показалось уморительным, его сестры и Уилл в свою очередь не разделяли его мнение.
        Дом Кристоффа все еще стоял посреди арены, никак не вписываясь в общую картину. Пока Корделия размышляла, каким образом они смогут спуститься вниз, Оципусу принесли поднос с куском мяса, который весил не меньше самого императора. Тот стал есть говядину, подбрасывая кусочки вверх и ловя их в воздухе своим ртом с толстыми губами. С позволения императора рабыни подбирали то, что упало на пол. Когда Оципус наконец наелся, рабыни при помощи двух крепких мужчин подняли императора и перенесли его на диван. Пока Оципус лежал на диване, рабыни макали виноград в мед и подносили ему ко рту.
        Только когда Оципус, казалось, готов был лопнуть, постоянно отрыгивая и испуская газы, он подозвал детей кивком головы, и обратился к ним, стараясь не смотреть прямо в глаза.
        - Видите, как радуется народ?
        - Да, Величайший Император,  - ответил Брендан. Остальные кивнули. Элеонора сморщила нос.
        - Счастливый народ - это благодарный зритель,  - изрек Оципус.  - Человек может обходиться одним хлебом и водой, если его развлекать. Поэтому небывалой удачей для нас стало ваше появление в Колизее. Все только и говорят, что о вашем доме, выросшем будто из царства мертвых.
        С этими словами он указал на Дом Кристоффа, вокруг которого теперь мчались колесницы.
        - Они думают, что это мистификация. Называют его «иллюзией», говорят, что я потратил целое состояние, чтобы устроить этот спектакль. Но я-то знаю, что дом появился из ниоткуда.
        Император пристально рассматривал каждого из них.
        - Кто из вас расскажет мне, как здесь оказался этот дом?
        - Я расскажу,  - заявила Корделия,  - но только при одном условии.
        - Что за условие?
        - Мы должны вернуться в дом. Там остались наши вещи, которые нам понадобятся.
        - Вы, очевидно, не слишком высокого мнения о моем уме,  - холодно заметил император, отрыгивая и снова проглатывая съеденное.  - Если вы вернетесь в этот дом, я возможно больше вас не увижу.
        - Разве это плохо?  - удивилась Корделия.  - Посмотрите на нас! Мы из другого мира. Мы даже выглядим по-другому. Взгляните на нашу одежду!
        - Признаюсь, мне сразу же приглянулись эти прелестные башмачки.  - Оципус показал на розовые конверсы Элеоноры.
        - Именно это я и имею в виду,  - продолжила Корделия.  - Мы из будущего.
        - Из будущего?
        - И мы хотим вернуться туда.
        - При помощи своей магии?
        - Вроде того. Но не совсем нашей магии…
        - Я так и знал!  - воскликнул император.  - Вот значит, как вы победили моих львов! А теперь поведайте мне… в чем ваш секрет? Что еще вы можете сделать?  - с этими словами он схватил Корделию за ворот рубашки.  - Вы можете управлять погодой? Изрыгаете огонь? С вашей силой я стану не просто величайшим римским императором… весь мир будет поклоняться мне!
        - Почему в каждой книге, в которую мы попадаем, все так отчаянно хотят править миром?  - пробормотала Элеонора.
        - Мне будут покоряться целые народы!  - гремел Оципус.  - А их правители будут падать ниц передо мной. Меня будут всюду почитать и бояться. А теперь вы должны мне поведать… как вы творите свое волшебство?
        Корделия не могла избавиться от чувства отвращения, пока Оципус держал ее своими жирными и потными руками. Родикус наклонился к императору и прошептал:
        - Возможно, ей нужна помощь. Мы можем подвесить ее за ноги и покрыть все ее тело пиявками. После такого они обычно становятся словоохотливее.
        - Погодите, Величайший Император,  - вмешался Уилл, сделав шаг вперед.  - Не стоит этого делать. Позволь мне раскрыть один из наших секретов.
        - Какой?  - живо откликнулся император.
        Уилл вытащил из кармана зажигалку.
        - Погодите, это еще что такое?  - выпалила Элеонора.  - Уилл… ты куришь?!
        - Нет, разумеется,  - ответил Уилл.  - Просто ношу с собой на всякий случай.
        - На какой еще случай?
        - Знаешь,  - пустился в объяснения Уилл,  - если я вдруг буду лететь… а мой самолет собьют… и мне придется выживать в условиях сильного мороза… у меня будет зажигалка, чтобы разжечь костер.
        С этими словами Уилл протянул девочкам зажигалку. Она не была похожа на современную - это была оловянная зажигалка времен Первой мировой войны. Оципус тут же схватил ее.
        - Покажи, что нужно сделать.
        - Величайший Император, поставьте свой большой палец на это колесико… и смотрите!
        Оципус зажег огонь. Из зажигалки вырвалось маленькое пламя. Император попятился назад и упал на диван. Родикус и наложницы тут же кинулись его поднимать, Уилл поднял зажигалку.
        - Чистое колдовство! Маленькая коробочка извергает пламя!  - зашептались присутствующие.
        - Дайте ее мне,  - приказал Оципус, поднимаясь. Уилл протянул ему зажигалку.
        - Я оставлю это себе,  - заявил император.  - Потому что закон гласит: все, что находится в Колизее, становится собственностью Величайшего Императора! И ваш дом тоже!
        Ребята с волнением переглянулись.
        Оципус щелкнул пальцами.
        Родикус тут же исчез.
        - Стойте!  - закричала Корделия, но было уже поздно. На арену уже вышло не менее сотни рабов, которые направлялись к Дому Кристоффов. Они несли длинные канаты с петлями на концах. Затем рабы прикрепили канаты к фундаменту и потащили все здание с арены.
        37

        - Куда вы уносите наш дом?  - недоумевала Корделия.
        - Ты хотела сказать, мой дом,  - поправил девочку император.  - Я перенесу его туда, где его смогут тщательно обыскать.
        - Что вы хотите там найти?
        - Прежде всего, украшения!  - пояснил Оципус и поднял свои руки, представляя взору детей браслеты, отделанные драгоценными камнями.  - Я люблю драгоценности, особенно из дальних стран, я постоянно пополняю свою коллекцию. К тому же я конфискую все магические предметы, которые будут там найдены. Возможно, еще одно устройство, извергающее пламя… или воду… разве это не под стать моему величию?
        С великим удовольствием Оципус вновь чиркнул зажигалкой. Корделия готова была расплакаться: «Что же мы будем делать без Дома Кристоффов? Как же нам удастся вернуться к маме и папе?» - но как только она открыла рот, чтобы высказать все, что у нее было на душе, Родикус схватил ее за руку.
        - Попридержи язык. Величайший Император не переносит, когда его отвлекают во время выступления любимого гладиатора.
        Родикус показал на арену. Там, внизу уже не было дома, и можно было разглядеть, как на поле вышел молодой человек, пока остальные гладиаторы безмолвно и неподвижно наблюдали за ним. Он был высоким и мускулистым, но не таким, как перекаченные бодибилдеры с вздутыми венами, от одного вида которых бросает в дрожь: у него было крепкое тело атлета.
        Молодой мужчина поднял меч и начал показывать свое мастерство. Рассекая воздух лезвием меча, он наносил бесчисленные удары невидимым соперникам. Толпа подбадривала его радостными криками. Закончив представление, он с силой воткнул меч в землю и огласил арену яростным криком.
        Только тогда гладиатор снял шлем с коротко стриженной головы и показал свое лицо с пронизывающим взглядом карих глаз и улыбкой убийцы.
        - Кто это?  - спросила Корделия.
        - Феликс Грек,  - пояснил Родикус, громко аплодируя.
        Император тоже аплодировал гладиатору. Вся толпа рукоплескала ему. Брендана пронзила жгучая зависть.
        Феликс поднял свой взгляд на императорскую ложу. Корделия почувствовала на себе его пристальный взгляд и слабо улыбнулась гладиатору. Она могла поклясться, что он улыбнулся ей в ответ.
        - Кто это еще такой?  - спросил рядом стоящий Уилл.
        - Какой-то гладиатор по имени Феликс.
        - И почему ты улыбаешься ему?
        - М-м… ты видел, что он делал? Мне это представление показалось впечатляющим… он словно танцевал с мечом.
        - На мой взгляд, пустое хвастовство,  - бросил Уилл.
        Этого было достаточно, чтобы Корделия поняла: Неужели Уилл ревнует?
        - Браво, Феликс!  - воскликнул император.  - Пусть битва начнется!

        Родикус схватил огромный бронзовый конус: «Ваш Величайший Император требует развлечений!»
        - Развлечений? Что же тогда было все остальное?  - задался вопросом Брендан.
        Феликс водрузил шлем обратно на голову. Под императорской ложей стали подниматься черные ворота. Но на этот раз вместо львов оттуда вышли животные, при виде которых у Брендана упала челюсть.
        Поразительно! Они были полностью белыми. Брендан решил, что это сибирские тигры или снежные барсы, поскольку белым медведям уж точно здесь было не место…
        Но это были именно они.
        По арене волочили свои огромные лапы два разъяренных белых медведя.
        Стражники хлыстали медведей кнутами, пока животные недовольно все ближе и ближе подбирались к центру арены, где с поднятым мечом стоял Феликс. Остальные гладиаторы встали по краям арены, заключая участников битвы в кольцо.
        - Да уж, мне стоило прочитать «Короля Гладиуса» до конца,  - вздохнул Брендан.  - Кажется, Кристофф немного переборщил со всей этой шерстистой экзотикой.
        - Что они собираются делать?  - воскликнула Элеонора.  - Он же не станет сражаться с медведями, правда? Они же ни в чем не виноваты!
        - Они голодны,  - заметил Брендан.
        - Стойте!  - Элеонора подбежала к императору и потянула его за мантию.  - Вы не можете этого допустить! Это жестокое отношение к животным!
        Пораженный ее поступком Родикус тут же схватил ее, но император все же ответил:
        - Жестокость? Какая нелепость,  - он поковырялся в зубах, вытаскивая кусочки мяса, и добавил.  - То, что ты называешь жестокостью - естественная составляющая нашего мира. Разве ты никогда не видела, как кот играет с живой мышью, пока жертва не умрет? Это вовсе не жестокость, а настоящее развлечение.
        - Тогда вы просто дурак!  - не выдержала Элеонора.  - Мерзкий, жирный…
        Брендан закрыл ей рот рукой и натянуто улыбнулся императору:
        - Ваше Величайшество, не волнуйтесь, я разберусь с этим,  - с этими словами он отвел Нелл в угол и прошептал.  - Ты слышала когда-нибудь выражение «Находясь в Риме, веди себя как римлянин»? Тебе придется подыгрывать…
        - Подыгрывать? На наших глазах совершится зверское убийство двух прекрасных белых медведей! Раньше тебя заботили подобные вещи! Что с тобой не так? Ты становишься таким же невыносимым, как Жирипус!
        - Я всего лишь стараюсь нас уберечь от смерти, и мне это уже не раз удалось. И если ты не хочешь навлечь на нас еще большие неприятности, советую тебе просто отвернуться. Тогда тебе не придется наблюдать за сражением и переживать, что случится с медведями или тем парнем на арене. Знаешь, велика вероятность, что они прикончат его.
        - Очень на это надеюсь. Я буду довольна, если они его съедят!
        Корделия не сводила глаз с медведей, которые приближались к Феликсу Греку. Один медведь тяжело ударил гладиатора лапой. Голоса на трибунах смешались в один безмолвный «ах», словно сам Колизей переживал за судьбу гладиатора. Феликс нырнул под лапу медведя и нанес свой удар, раненый медведь попятился назад, и в этот момент второй напал на гладиатора сзади. Феликс отпрыгнул в сторону, и два медведя столкнулись лбами! Повалившись на землю, они стали кататься и бить друг друга лапами. Зрители ликовали.
        Элеонора закричала, обращаясь к трибунам:
        - Это совсем не смешно! Это подло! Вы все просто кучка…
        Брендан мгновенно зажал ей рот рукой.
        Медведи снова направились к Феликсу. В нетерпении он перекидывал меч из одной руки в другую. Между тем позавидовать ему было нельзя: на его теле не было доспехов, ничто не защищало его от медвежьих зубов.
        С громким ревом на гладиатора бросился медведь слева. Перевернув меч в воздухе, Феликс рукоятью ударил животное в челюсть. От удара медведь качнулся назад. Феликс развернулся и нанес удар второму медведю, срезав даже клочок шерсти у него с морды.
        - Видишь, он не так уж жесток!  - объяснил Брендан Элеоноре.  - Он мог прикончить медведя, но не стал этого делать.
        По трибунам разносились радостные крики, зрители скандировали имя гладиатора громче, чем Брендана: «Феликс! Феликс!». Между тем медведи были снова готовы к нападению.
        Корделия от волнения словно вросла в землю. Гладиатор - по сути, юноша - так заразительно улыбался. Но если бы он не был настолько искусен, насколько уверен в себе, он бы наверняка стал бифштексом. И это было бы ужасно. Внезапно она поняла энтузиазм людей, которые смотрят бои быков, и присоединилась к толпе, выкрикивая: «Феликс! Феликс!».
        Огромные туши медведей приближались к бойцу, тот поднял свой меч. Но на этот раз животные оказались умнее - когда они подошли достаточно близко, один из них прыгнул на Феликса, выставив свои мощные лапы с когтями вперед, пока второй продолжал нестись к нему на полной скорости. Феликс растерялся - он сделал попытку атаковать сразу сверху и снизу, но первый медведь успел повалить его с ног, а второй напасть спереди. Гладиатор упал на землю… на него тут же прыгнули медведи, опустив к нему свои истекающие слюной пасти, готовые приступить к трапезе.
        - Прекратите!  - вскричала Корделия.  - Величайший Император, прошу, остановите все это!
        Оципус удивленно вскинул брови. Что-то в встревоженном виде Корделии произвело на него сильное впечатление. И тогда ему на ум пришла одна идея, которая своей зрелищностью сведет толпу с ума. Оципус шепнул что-то Родикусу, тот улыбнулся, а затем прокричал в свой мегафон: «Остановите бой!».
        Стоявшие неподалеку стражи отпугнули медведей ударами хлыстов, заставляя их бросить жертву. Трибуны разразились громкими возгласами неодобрения. Оципус схватил Корделию за запястье и потащил ее за собой.
        - Куда вы меня ведете?
        - На арену,  - ответил Оципус.
        - Эй, погодите!  - вскрикнул испуганный Брендан. Элеонора и Уилл тоже вскочили со своих мест.  - Не забирайте мою сестру!
        Оципус разразился смехом, который напоминал хлюпанье грязи. Затем он щелкнул пальцами, и стража схватила Брендана, Элеонору и Уилла.
        - В Колизее я могу делать, что захочу!  - изрек Оципус.  - А сейчас мне хочется вывести эту девочку на арену, чтобы она встретилась с тем, кем так восхищается!
        - Постойте! Нет, не надо…  - пыталась возразить Корделия, но Оципус уже не слушал. Он потащил ее по темной лестнице, ведущей на арену. Казавшиеся маленькими руки императора оказались сильными, а крепкие короткие ноги двигались очень быстро. За считанные секунды он выволок Корделию на пыльное поле, откуда уже увели медведей. Феликс, уже поднявшись, стоял на поле. Как только император подвел к нему Корделию, Родикус стал объяснять происходящее с балкона:
        - Император привел Корделию из Новой Британии встретить Феликса Грека. Она только что просила императора сохранить ему жизнь! И это может означать только одно, достопочтенные горожане! Да, именно так… теперь Величайший Император скрепит их руки! Чуть позднее молодые дадут свои обеты.
        - Что ты имеешь в виду - «дадут обеты»?  - растерянно спросил Брендан.
        - Брачные обеты,  - пояснил Родикус.  - По нашим обычаям, если молодая девушка спасает жизнь гладиатору, она становится его супругой.
        - Что?  - выдохнул пораженный Уилл.
        - Совсем скоро,  - как ни в чем ни бывало продолжал Родикус,  - Величайший Император проведет церемонию. И тогда Феликс и Корделия станут супругами.
        38

        Посередине арены стояла потрясенная шумом Корделия. Все зрители вскочили на ноги, в едином ликующем порыве славя Феликса. «Наверное, меня тоже?» - подумала девушка. Она не расслышала среди рева толпы слова Родикуса про обеты, она не имела ни малейшего понятия, что должно было произойти. Она лишь видела, что Оципус сцепил своими потными руками их с Феликсом ладони.
        Феликс тем временем знал, как воспользоваться вниманием толпы. Он снял свой шлем и помахал зрителям. Трибуны взревели восторженными криками. Тогда он обратился к Корделии, не глядя на нее:
        - Спасибо, что спасла мне жизнь.
        - Не за что,  - быстро ответила Корделия. Крики толпы заглушали их разговор.  - Мне нужно вернуться в свой дом. Помнишь, тот, что появился на арене? Это дом моей семьи, который куда-то утащила стража императора…
        - Я помогу тебе его вернуть,  - также быстро и тихо ответил Феликс.  - Я помогу тебе, чем смогу. Но император придет в ярость, если мы уйдем раньше…
        - А теперь,  - Родикус продолжал вещать с балкона,  - Величайший Император начнет церемонию венчания!
        - Какую еще церемонию венчания?  - изумилась Корделия.
        - М-м… нашу?  - ответил Феликс.
        - Нашу? Ты, должно быть, шутишь! С чего это я выйду за тебя замуж? Мы только что встретились!
        - Это римский закон,  - пояснил Феликс.  - Когда женщина спасает гладиатора от смерти, она становится его супругой. Ты разве не знала об этом?
        - Нет такого закона. Это историческая неточность! Все это - выдумка!
        - Этот закон ввел Оципус.
        Корделия тут же замолкла. «Ну конечно! Мы же в одной из книг Кристоффа. Это все чистый вымысел. Кристофф выдумал этот глупый закон для того, чтобы сделать сюжет интереснее! А теперь я страдаю из-за причуды какого-то писаки!»
        - Феликс Грек,  - начал церемонию Оципус, все еще скрепляя их руки,  - берешь ли ты прекрасную Корделию из Новой Британии себе в жены?
        Феликс улыбнулся перепуганной Корделии. Его взгляд словно говорил: Не волнуйся. Я позабочусь о тебе. Но Корделии не стало от этого легче.
        Она не была намерена оставаться в этом браке по сговору, даже пускай и в вымышленном мире, который технически не признается властями штата Калифорния…
        - Погодите-ка!  - закричала Корделия.  - Мне всего лишь пятнадцать!
        - И что?  - недоуменно пожал плечами Оципус.
        - Я же несовершеннолетняя! Закон запрещает вступать в браки несовершеннолетним! Разве здесь нет такого закона?
        - Хм-м…  - Оципус задумался.  - Говоришь, тебе пятнадцать?
        - Да!
        - Ну, Феликсу семнадцать. Так что не вижу здесь проблемы.
        - Что?  - Корделия повернулась к Феликсу.  - Как ты можешь быть гладиатором в семнадцать лет?
        - Меня продали в рабство, как только я начал ходить.
        - К тому же,  - продолжил Оципус,  - по моим законам в брак могут вступать все, кто достиг тринадцати лет.
        - Тринадцати?  - возмущенно закричала Корделия.  - Да вы больной…
        - Думаю, вам стоит попридержать язык, юная леди,  - заметил Оципус,  - а то мне придется его отрезать, и Феликсу достанется немая жена!
        Корделия не могла вымолвить ни слова от ужаса. «Что я могу сделать? В данный момент ничего. Ради нашего спасения придется подыгрывать. Тянуть время, пока я не придумаю, как нам пробраться в дом. И как только мы туда попадем, мы будем знать ход событий этой книги. У нас будет огромное преимущество. И тогда мы найдем способ вернуться к маме и папе. Подыгрывай им, Корделия, и тогда мы сможем здесь выжить».
        - А теперь,  - Оципус отвлек ее от размышлений,  - следующие два слова, которые вам осталось сказать - «я согласен» и «я согласна».
        - Я согласен,  - повторил за ним Феликс.
        Корделия окинула взглядом трибуны, все зрители стояли на ногах и взволнованно наблюдали за церемонией. Император Оципус показал Феликсу поднятый большой палец.
        - Кажется, жених принял предложение. Но что же ответит невеста?
        - Корделия,  - обратился к девочке Оципус,  - берешь ли ты Феликса Грека в мужья?
        Корделия пребывала в состоянии, близком к обмороку, чувствуя рвотные позывы и нестерпимое желание удалиться в туалет. Она и раньше оказывалась в затруднительных ситуациях, но никогда у нее не крутило так живот от страха того, что ей предстоит выйти замуж за незнакомца.
        Оципус нетерпеливо поднял бровь:
        - И каков же твой ответ?
        - Нет, нет, нет, нет, нет!  - кричал на бегу Брендан.  - Ее ответ - нет!
        - Как ты смеешь прерывать мою церемонию?  - возмутился Оципус.  - Как тебе вообще удалось сбежать?
        Но затем он увидел следующую за ними супругу и понял, что это она позволила ему спуститься вниз. Уилл и Элеонора все еще находились под стражей на трибуне.
        Оципус улыбнулся. Конечно же, это лишь часть одного большого представления. С появлением на арене Брендана действие стало драматичнее и зрелищнее. Зрители были в восторге! По звукам Колизей стал напоминать клетку с гиенами.
        Оципус отпустил руки Корделии и Феликса и, подойдя к Брендану, начал свою возмущенную и напыщенную речь, словно находился на сцене.
        - Как ты смеешь обращаться ко мне, как к простолюдину? Назови мне хоть одну причину, чтобы я мог оправдать тебя, укротитель львов!
        Император чиркнул себе пальцем по горлу. При виде этого жеста Родикус обратился к толпе:
        - Похоже, Брендан оскорбил нашего императора! Поэтому сегодня в Колизее состоится не только венчание, но и распятие на кресте!
        Толпа приняла новость с шумным одобрением. Брендан упал на колени.
        - Ладно, отлично, простите меня!  - закричал мальчик.  - Такого больше не будет!
        - Так-то лучше,  - заметил Оципус и помог Брендану подняться, жестом как бы говоря толпе: «Я милостиво дарую ему жизнь».
        Родикус прокомментировал:
        - Император проявляет неслыханную милость!
        Зрители ликовали. И тогда Брендан понял, что весь народ пляшет под дудку императора. Пока он вытворяет все, что ему заблагорассудится, выдает Корделию замуж или угрожает Брендану казнью, народ будет увлечен этим спектаклем, а император будет продолжать господствовать над ними. Это было действительно гениальной политикой!
        - А теперь вернемся к нашей чудесной паре,  - заявил Оципус.  - Леди Корделия, берешь ли ты Феликса Грека в мужья?
        У Корделии тем временем назрел план. Она взглянула на императора и начала издалека:
        - Я начинаю понимать, насколько вы мудрый правитель. Выйти замуж за гладиатора было бы для меня огромной честью. Но где же мы станем жить?
        - Жить? Вы будете жить в казармах для рабов.
        Корделия с трудом сдерживала отвращение. Она не разделяла тех чувств, которые Брендан питал к этому коренастому самодовольному императору. Мальчик видел в нем скорее искусного манипулятора, его сестра - человека, который беспечно пользуется своей безграничной властью. Если ей удастся вернуться домой, стать, когда она вырастет, руководителем, она будет использовать свою власть с умом, чтобы помогать людям, а не объедаться и растрачивать состояние на подобные спектакли.
        - Величайший Император, как вы знаете,  - начала она издалека, вежливо обращаясь к нему,  - мы с моими родными не из этих мест. Мы попали сюда с помощью магии нашего дома. И нам нужно остаться в этом доме.
        - Почему?
        - Мы не можем допустить, чтобы магия нашего дома причинила вред вам или вашим людям.
        - Вы мне угрожаете?  - нахмурился Оципус.
        - Я пытаюсь вас защитить.
        Выпятив нижнюю губу, Оципус обдумывал ее слова. Затем он кивнул одному из стражников, который тут же помчался к черным воротам, откуда выводили львов и белых медведей.
        Ворота поднялись. Через мгновение из темноты показался целый ряд рабов, сгорбленных под тяжестью ноши, которую они волокли, закинув канат себе на плечи. За ними следовали еще несколько таких рядов, каждый тянул огромный канат.
        С каждым шагом рабов Дом Кристоффов потихоньку выползал на арену.
        - Твое желание исполнено, юная леди,  - заявил Оципус.  - Теперь ты готова завершить нашу церемонию?
        Корделия пристально разглядывала дом. Бочки, на которых рабы катили здание, у его фундамента не были повреждены. (В Сан-Франциско Дом Кристоффов стоял на сваях, а бочки были прикреплены снизу на тот случай, если он вдруг обвалится с крутого склона в воду.) Даже в таком странном мире она испытывала нежные чувства к своему родному дому.
        Корделия глубоко вздохнула. «Этот брак будет считаться законным только здесь. А через несколько часов, когда мы проберемся обратно в дом и найдем способ вернуться в Сан-Франциско, любой, кто осмелится заявить о моем муже, будет отправлен в тюрьму».
        Тут она бросила взгляд на Феликса, он продолжал смотреть на нее все тем же добрым и обнадеживающим взглядом. Тогда она перевела свой взгляд на императорскую ложу, где под стражей находился Уилл, и поскольку у него не было с собой оружия, ему оставалось лишь угрожающе трясти головой. Корделия посмотрела на Элеонору, затем снова на Уилла, и пожала плечами.
        Для себя девушка уже решила: что бы ни случилось, она сможет позаботиться о себе. Ведь она была одной из Уолкеров. Разумеется, она сможет как-нибудь разобраться с фальшивым браком.
        - Я согласна.
        Оципус положил ее руку поверх руки Феликса и поднял их вверх.
        - Объявляю вас мужем и женой!
        Толпа загудела в ответ. С довольным видом Оципус сделал шаг в сторону. И тут Корделия поняла, что лицо Феликса приближается к ее лицу. О нет, мне еще предстоит поцеловать его!
        «Ну что ж,  - подумала Корделия.  - Крепко сожми рот, стисни зубы и быстро поцелуй его как свою бабушку, у которой были бородавки и колючие усы. Не успеешь опомниться, как все уже будет кончено!»
        Но как только Феликс наклонился к ней, Корделия заметила что-то внутри Дома Кристоффов и обомлела от страха. Она широко открыла рот, но не для поцелуя. А для крика.
        39

        - Что вы сделали с Домом Кристоффов?
        Через одно из окон гостиной Корделия заметила царивший в доме беспорядок. Было похоже, что в дом проникли воры и разбросали все вокруг, к тому же отсутствовала большая часть мебели. Она вырвалась из объятий Феликса и побежала к дому, слыша за спиной недовольный возглас Феликса и хриплый смех Оципуса.
        - Что вы наделали?!  - кричала Корделия императору.  - Почему в доме все перевернуто?
        - Ради этого,  - изрек Оципус, когда солдаты поднесли к ним серебряный поднос, которым мама пользовалась только по праздникам. На подносе лежали все украшения и драгоценности Дома Кристоффов: ожерелья миссис Уолкер, кольца, браслеты, серьги… даже кольцо с черепом как у Кита Ричардса, которое кто-то шутки ради подарил мистеру Уолкеру.
        - Эй! Это вещи моей матери!  - заявила возмущенная Корделия.
        - Больше нет,  - заметил император.  - К тому же я дал четкие указания, чтобы рабы вынесли все постельное белье и мебель, чтобы я мог использовать их в своих покоях. А еще все книги, которые станут отличным пополнением моей библиотеки. Но, разумеется, в доме осталось немало вещей, которые смогут вас развлечь, раз уж вы настаиваете на том, чтобы жить здесь.
        Оципус повернулся к толпе и поднял руки, полные фамильных украшений Уолкеров.
        - Объявляю окончание боев!  - крикнул Оципус, делая знак Родикусу повторить свое сообщение.
        Несколько минут толпа выла и ликовала, пока Оципус стоял и махал рукой. Люди кричали так громко, словно выиграли Супер Кубок, и Корделия с легкостью могла себе представить, как они возвращаются домой, обсуждают события дня, не думая о том, что средняя продолжительность их жизни составляет около сорока пяти лет. Ей был отвратителен Рим.
        - Моя жена,  - окликнул ее Феликс,  - куда ты?
        Корделия тут же зарделась и посмотрела на ребят, которые уже направлялись за императором в Дом Кристоффов. Феликс протянул ей руку. Она неохотно подошла, словно не заметив жест Феликса, и повернулась к Оципусу, который обратился к ним:
        - Я выставлю стражников на ночь, чтобы вы не смогли сбежать.
        - Зачем мне бежать,  - недоуменно заметил Феликс,  - когда у меня такая прекрасная жена?!
        Корделию чуть не стошнило на ее туфли.
        - Я не могу так рисковать,  - заявил Оципус.  - Видите ли, все, кто был сегодня здесь, будут рассказывать своим родным и друзьям, какой это был невероятный спектакль. Завтра сюда будут выстраиваться целые очереди желающих увидеть юных кудесниц и колдунов в этом доме из преисподней. И я не могу допустить, что вы вдруг исчезнете!
        Уолкеры и Уилл обменялись взволнованными взглядами.
        - И как долго вы будете удерживать нас здесь?  - спросила Элеонора.
        - До конца ваших дней,  - небрежно ответил император.
        - Что?
        - Погодите-ка…
        - Послушайте…
        - Я не могу вас отпустить. Что тогда скажут зрители?
        И снова Корделию чуть не стошнило. Она подавила в себе этот порыв, сделала два глубоких вдоха, и тошнота отступила.
        - Вот и хорошо. Я оставлю вас в покое. И если вам все-таки удастся пробраться мимо стражи, Феликс знает, кому он верен. Не так ли, мой мальчик?
        - Вы правы, Величайший Император,  - ответил Феликс. Уилл и Корделия посмотрели на него с отвращением.
        - Вот и отлично! Vale![22 - Прощай! (лат.)]
        Оципус взял за руку свою супругу и скрылся в глубине Колизея. Феликс, Уолкеры и Уилл вошли в Дом Кристоффов. Внутри дома царила разруха, все было разбросано, одежда и бумаги валялись на полу. Очевидно, римляне не так интересовались современной американской кухней, поэтому высыпали мюсли прямо на пол кухни, а в гостиной вытряхнули все банки с содой прямо в одну большую кучу. Феликс повернулся к Корделии.
        - Ну что ж, моя дорогая, здесь мы будем жить?
        На этот раз Корделия не смогла сдержать рвотный позыв.
        40

        Теперь Корделии все казалось ужасным - и то, что творилось у нее в душе, и то, что она видела перед глазами. Она была в ловушке. Во всех смыслах.
        Феликс опустился на колени и стал вытирать туфли Корделии губкой для мытья посуды. Он действительно был довольно милым и нравился Корделии… но.
        - Феликс, ты же знаешь, что наш брак не настоящий?  - спросила его Корделия.
        - Не настоящий? Но ведь император…
        - Знаю,  - перебила его Корделия,  - но я уже говорила тебе: в том мире, откуда мы пришли, все по-другому. Возможно, нам нужно кое-что объяснить тебе…
        Уолкеры и Уилл наперебой рассказывали ему невероятные истории их приключений, пока за окном не село солнце. Удивительно, но юный гладиатор ничему не удивлялся.
        - Тебя что, совсем не пугают наши рассказы?  - удивился Брендан.
        - Мои родители боятся гнева Посейдона и стараются снискать его милость, принося в жертву крупного быка,  - заметил Феликс.  - Так что я могу понять все.
        - Вот и отлично,  - заметила Корделия. Они сидели на кухонном полу, поскольку римляне вынесли из дома все стулья, и ели оставленные йогурт с печеньем.
        - Но есть еще кое-что.  - Корделия обратилась к Феликсу.  - Мы росли не на мифах о Посейдоне, нам с детства прививали такие понятия как порядок и логика. В другом мире у нас есть своя реальная жизнь с родителями, которые нас любят и которым мы нужны, поэтому нам нужно к ним вернуться.
        - И как вы намерены это сделать?
        - Мы надеялись найти какую-то подсказку в книгах. Но ваши люди забрали их все.
        Это была чистая правда. Книги Кристоффа, которые хранились в библиотеке, исчезли. Корделия надеялась, что хотя бы «Король Гладиус» останется в доме и она сможет, по крайней мере, узнать, как им прожить в Древнем Риме.
        Уилл заметил, как близко к Феликсу сидела Корделия. Ему это не понравилось, поэтому он встрял в разговор:
        - Я знаю, как нам все вернуть.
        - Извините,  - вежливо заметил Феликс.  - Я разговариваю со своей женой.
        - Фу, ты можешь перестать ее так называть?  - воскликнула Элеонора. Ей совсем не нравился Феликс, еще с того момента, как он вышел на арену сражаться с белыми медведями.  - Моя жена то, моя жена се. Меня от этого тошнит!
        - А меня нет.  - Брендан поднял одну бровь.  - Это же весело наблюдать, как Корделия испытывает неловкость от всей этой ситуации.
        Корделия тут же ударила его по руке. И довольно сильно.
        - Можете меня послушать?  - отвлек их от перепалки Уилл.  - Кстати, думаю, что Феликсу Греку придется уйти в другую комнату.
        - Зачем?  - спросил Феликс.
        - Ты можешь шпионить за нами,  - ответил Уилл.
        - Я вовсе не шпион,  - гордо ответил Феликс.  - Я - гладиатор.
        - И все же ты любимчик Императора Жирипуса…
        - Оципуса…
        - Я буду называть его, как захочу,  - ответил Уилл, подмигнув Элеоноре. Девочка расплылась в улыбке, радуясь, что хоть кто-то был на ее стороне.  - И я подозреваю, что, как только мы все заснем, ты отправишься доложить ему, как именно я его назвал, не забыв рассказать все, что мы тебе поведали!
        - Вы сомневаетесь во мне?  - спросил Феликс, вставая лицом к лицу с Уиллом.
        - Лично я сомневаюсь,  - ответил Уилл, подходя ближе.  - Ты всего лишь очередной персонаж книг Кристоффа. Впрочем, как и я. Только вот я был описан как благородный, приятный и храбрый герой войны.
        - Я тоже!  - воскликнул Феликс.
        - Сомневаюсь. Как только мы доберемся до «Короля Гладиуса», мы узнаем твою истинную сущность!
        - И какой же она, по-твоему, должна быть?
        - Коварной, подлой и злой крысой!
        У Феликса на поясе висел его меч. Уилл машинально потянулся за своим револьвером Webley Mark VI[23 - Револьвер с переломной рамой под патрон, был принят на вооружение Британской армии в 1887 г.  - Примеч. пер.], который был давно уже утерян где-то на улицах Сан-Франциско.
        - Ищешь оружие?  - заметил Феликс.
        - Мне оно и не нужно,  - ответил Уилл, поднимая кулаки.  - Разберемся по-простому, на кулаках!
        - Все, как я люблю,  - бросил в ответ Феликс.
        - А ну-ка оба, ПЕРЕСТАНЬТЕ!  - закричала Корделия.
        Сам того не желая, Уилл опустил кулаки. Что-то в тоне Корделии заставило его так просто отступить.
        - Как я и думал,  - прокомментировал Феликс.  - Не такой уж ты и храбрый, как оказалось. И если ты такой герой… скажи мне, что именно ты сделал, чтобы помочь ребятам, с того момента, как вы сюда попали?
        - Я… ну… Я отвлек императора. Да, именно так,  - нашелся Уилл.  - Я показал ему зажигалку.
        - Да, это нам так помогло,  - пробормотал Брендан.  - Теперь он считает нас колдунами и хочет держать нас здесь вечность.
        Уилл озадаченно посмотрел на Брендана, словно говоря: «Теперь и ты против меня?».
        - Ничего личного,  - промямлил в ответ Брендан.
        Уилл уставился в пол. Он никогда бы не признался в том, какой стыд он испытывал за свои последние действия. С первого момента встречи с Уолкерами, он помогал и защищал их. Но то, что сказал Феликс, было правдой: какая от него польза в этом мире? У него не было с собой оружия или хотя бы плана действий. Он здесь такой же неприкаянный, как и в Сан-Франциско нового тысячелетия. «Может быть, мне нет места нигде,  - подумал он,  - кроме той книги, откуда я вышел».
        Почувствовав, что вот-вот расплачется - а последний раз он проливал слезы еще когда он был ребенком - Уилл задумался: «А был ли я когда-нибудь ребенком? Разве Кристофф описывал мое детство?» И тут он вспомнил, что хотел сказать Корделии до того, как его отвлек Феликс. Тут он преобразился в лице.
        - Хотите знать, чем я могу быть полезен?  - заявил он.  - Идите за мной.
        41

        Уилл точно помнил, куда идти. В коридоре между дверью и кухней было место с пустой стеной, которое они с Бренданом однажды обнаружили во время последних приключений. Он показал на нее ребятам.
        - За этой стеной есть проход.
        Корделия отмахнулась от протянутой руки Феликса. Куда бы они ни шли, со словами: «Я твой муж и имею на это право» он постоянно пытался незаметно взять ее за руку.
        - Можешь перестать себя так называть?  - не унималась Корделия.
        - Если ты не хочешь держать меня за руку, может, я могу хотя бы прикоснуться к тебе плечом,  - ответил Феликс.  - Вот видишь,  - он приставил к ее руке свое плечо, которое было в два раза больше ее собственного.  - Разве тебе не нравится?
        - Совсем не нравится!
        - Гм,  - заворчал Уилл.  - Ну что, вы закончили?
        Корделия и Феликс кивнули. Уилл смотрел на стену:
        - Думаю, только здесь не побывали эти римские негодники. В прошлый раз мы многое нашли в этих стенах.
        - Что, например?  - заметил Брендан.  - Вино? Или те жуткие книги? Они нам никак не помогли.
        Уилл не обратил внимания на его саркастический комментарий:
        - А как же Пенелопа Хоуп?
        Уолкеры разом переглянулись. Им было неприятно вспоминать про Пенелопу Хоуп. Она тоже была героиней книг Кристоффа, но им не удалось ее спасти. Теперь ее больше нет.
        - Пенелопа тогда сказала, что внутри этого дома есть много странных вещей,  - напомнил ребятам Уилл.  - И в этих стенах хранятся бесконечное множество тайн. Никто не знает, что мы можем там найти. Возможно, очередную «Книгу Судьбы и Желаний», которая вернет нас домой.
        - Но как же мы проберемся через стену?  - спросила Элеонора.
        - Как раз это мы и должны понять,  - ответил Уилл.  - Я не могу придумать все.
        - Возможно, я смогу вам помочь,  - вдруг подал голос Феликс.
        - И как же именно ты намерен это сделать? Своим мечом пробить стену? Возможно, ты и сможешь прорубить дырку в стене, так же как победил тех белых медведей? Ах, погоди… точно… тебя же эти медведи чуть не съели!
        Корделия не могла сдержать смех. Когда Уилл начинал подкалывать других, даже Брендан не смог бы с ним сравниться.
        - Мне не понадобится меч,  - ответил гладиатор и, плюнув на руки, пригладил свои коротко стриженные волосы.
        - Что ты делаешь?  - недоуменно спросила Корделия.
        - Когда я начинал готовиться к боям,  - ответил Феликс,  - меня заставляли проходить множество сложных и весьма болезненных тренировок. Вот скажи мне, Уилл, ты можешь тащить колесницу своими зубами?
        - Никогда не приходилось,  - ответил озадаченный Уилл.
        - Ну а я вот могу. Сначала ты надеваешь на быка упряжь, приматываешь к ней веревку. Затем берешь одного из гладиаторов вроде меня и засовываешь мне в рот веревку. В течение восьми часов бык тащит гладиатора по полю, пока тот крепко держит зубами веревку. Шесть дней таких тренировок, и ты сможешь протащить что угодно своими зубами.
        - Это же настоящая пытка!  - Брендан был ошеломлен.
        - Совсем нет. Пытка - это когда тебя мучают, чтобы выведать твои тайны. Тренировка - когда мучают, чтобы ты стал сильнее.
        - Чему ты еще научился?  - спросила Элеонора, пораженная его искренностью и простотой. Кажется, ее ненависть к Феликсу начинала ослабевать. Уилл всегда острил и хвастался своими умениями и совершенными подвигами, но Феликс не выставлял все напоказ.
        - Например, этому,  - заявил Феликс.
        Он глубоко вздохнул… и надул щеки почти до размеров двух водяных шариков!
        С надутыми щеками Феликс был похож на лягушку или на выдающегося джазового трубача Диззи Гиллеспи[24 - Американский джазовый трубач-виртуоз, вокалист, композитор, родоначальник современного импровизационного джаза.  - Примеч. пер.]. Его щеки были так сильно надуты, что оттопырились уши и выпучились глаза.
        - Это отвратительно,  - прокомментировал Брендан, когда Феликс повернулся к нему. Остальные ребята смеялись, даже Уилл.
        Феликс выдохнул, и его лицо стало прежним.
        - Это для защиты. Когда противник подходит ближе, надувай щеки. Он испугается и отпрыгнет, и тогда…
        Феликс вытащил меч.
        - Отлично,  - заметил Уилл.  - Ты настоящий кладезь странностей. Когда ты бросишь участвовать в гладиаторских боях, тебе следует устроиться в цирк-шапито.
        - Звучит заманчиво. Я буду показывать свою силу, а ты будешь клоуном,  - парировал Феликс.  - Раз уж это все, на что ты способен.
        - Вот как?  - вскричал Уилл, вновь поднимая кулаки, чтобы хорошенько врезать Феликсу. Элеонора встала между ними.
        - Ребята, ребята, может быть, лучше займемся стеной?
        Уилл вздохнул и сделал шаг назад.
        - Хорошо, только вот умение тащить колесницы и надувать щеки не поможет нам пробить ее!
        - Вот это поможет.  - Феликс постучал себе по голове.
        - Что?
        - Именно это. Еще одной тренировкой перед гладиаторскими боями была стойка на голове.
        - Это еще зачем?  - спросила Элеонора.
        - Нас заставляли стоять на руках на огромном плоском камне. Мы могли так стоять целый час. Затем, через месяц таких тренировок, мы убирали руки и стояли только на головах, пока наши надзиратели держали нас за лодыжки. Через еще один месяц таких тренировок мы уверенно стояли на головах!
        - Это исключено,  - воскликнул Брендан.  - Ты упадешь в обморок.
        - Нет, если ты постоянно двигаешь ногами, чтобы не застаивалась кровь. Это все было доказано с медицинской точки зрения.
        - Да какая разница, как долго ты можешь простоять на голове?  - воскликнул Уилл, но в этот самый момент Феликс сделал пару шагов назад для разбега.
        Все от нее отпрыгнули. Феликс бежал к стене, опустив голову, и тут…
        Бах!
        Он проломил стену! Разумеется, его череп был достаточно крепким, чтобы проломить стену, раз смог выдержать все эти тренировки. Из стены торчали лишь его спина, руки и ноги.
        - Я в порядке,  - донесся приглушенный крик Феликса,  - но что здесь делает гаммадион[25 - Свастика.]?
        Уолкеры и Уилл посмотрели друг на друга. Что?
        - Этот гладиатор слишком часто бился головой о стены,  - недоуменно пожал плечами Уилл.
        Но Элеонора заволновалась.
        - Что ты имеешь в виду, Феликс? Что за гама-ме-дон?
        - Вытащите меня, и я вам его покажу!
        Они схватили Феликса за ноги и тянули его наружу, пока он с грохотом не вывалился на пол в коридоре.
        - Придется разломать остальную часть стены,  - заявил он, отряхивая покрывавшую его пыль.  - Там на полу я увидел кусочек ткани с орнаментом, который называется гаммадион. Он символизирует четыре стороны света, помню, в Греции этот знак был выгравирован на монетах.
        - И что?  - спросила Корделия.
        - Может быть, в стенах этого дома живет какой-нибудь грек. Возможно, один из моих родственников…
        Уилл закатил глаза, все обменялись удивленными взглядами, а Элеонора беззвучно произнесла: Не издевайтесь. Феликс напомнил Элеоноре Жирного Джаггера, ее друга гиганта, только гладиатор был ростом поменьше и голосом погромче. Казалось, он действительно хочет помочь. Элеонора не считала его шпионом. Пока он не говорит жуткие вещи, называя ее сестру своей женой, он действительно мог во многом им помочь. И развеселить.
        Ребята начали отламывать кусочки стены вокруг проломленной дыры, штукатурка сыпалась на пол. Через несколько минут они разломали в стене дыру с человеческий рост, вместе вошли в тайный проход и осмотрелись.
        - И где же эта гамма-штука?  - спросила Элеонора.
        Феликс показал пальцем. В тусклом свете ребята разглядели кусочек красной ткани с нашитым черно-белым символом. Элеонора взглянула и ахнула.
        - Нацисты!
        42

        - Что?  - переспросил Брендан.  - При чем тут нацисты?
        Элеонора опустилась на колени и двумя пальцами, словно это была дохлая мышь, подняла кусочек ткани.
        - Это же нарукавная повязка нацистов!  - вскричал Брендан.
        - Гаммадион.  - Феликс показал на знак свастики.  - Он мне напоминает о родине.
        - О родине?  - вскричала Корделия.  - Этот знак олицетворяет собой всемирное зло!
        - Что ты имеешь в виду?
        - Это символика нацистов,  - ответил за сестру Брендан.
        - Кто такие нацисты?
        - Плохие парни,  - встряла в разговор Элеонора.  - Ну, очень и очень плохие. Невероятно плохие парни.
        - Нацисты начали Вторую мировую войну,  - пустился в объяснения Брендан,  - и убили шесть миллионов евреев во время Холокоста.
        - Шесть миллионов?  - Феликс был ошеломлен.  - Это же просто чудовищно. Почему я об этом ничего не слышал?
        - Потому что это произойдет в будущем,  - пояснила Корделия.  - В двадцатом веке.
        - А что это за век? Вы пришли оттуда?
        - Забудь,  - бросила Элеонора.  - Просто доверься нам, все, что ты увидишь с этой символикой, это не гамма-как-его-там… это… эм… сва-стикер.
        - Свастика,  - поправил ее Брендан.
        - Точно, и она является символом кучки опасных и безумных людей, с которыми лучше не связываться. Так что отдай это лучше мне.  - С этими словами Элеонора взяла повязку, разорвала ее, бросила на пол и растоптала. А затем, для вящей убедительности, она сделала то, что редко позволяла себе. Элеонора плюнула на свастику.
        - Вопрос в том, как это сюда попало?  - заметил Брендан.  - Должно быть, ее обронил очередной герой книги!
        - Только вот это не мог быть герой книг Кристоффа,  - заявила Корделия.
        - Почему нет?
        - Потому что он писал книги еще до прихода нацистов к власти. Последняя его книга была опубликована в 1928 году. А затем он исчез.
        - И стал Королем Бури,  - добавила Элеонора.
        Уилл подошел к факелу на стене, чтобы зажечь его, но тут вспомнил.
        - Чертов император забрал мою зажигалку. В доме есть спички?
        - Римляне забрали их,  - ответила Корделия.  - У тебя есть план?
        - Идем сюда.  - Уилл кивком показал вглубь прохода.  - Насколько я помню, он ведет к винному погребу.
        - Винный погреб?  - переспросила Корделия.  - Это твой план - забраться в винный погреб? Нам нужно попасть туда, где мы еще не были, чтобы найти хоть какие-то подсказки, которых, возможно, не существует. А это значит, что мы идем этим путем, а не в винный погреб.
        - И как мы узнаем, куда идти?  - спросила Элеонора.
        - А мы не будем видеть, куда идти,  - пояснила Корделия.  - Мы просто будем потихоньку пробираться вперед, держась за руки и стараясь быть предельно осторожными.
        - Наконец-то я смогу держать свою жену за руку,  - обрадовался Феликс.
        - Только попробуй еще хоть раз так назвать!  - рассвирепела Корделия.
        Уолкеры, Уилл и Феликс направились вниз по проходу, переступив через то, что осталось от нацистской повязки. Вскоре стало совсем темно. Феликс держал Корделию за одну руку, Уилл - за другую. Ребята шли вереницей, которую возглавлял Брендан. Продвигаясь наощупь, они не раз спотыкались, задевая в кромешной тьме углы. Неожиданно они оказались перед развилкой.
        - Куда идем?  - Брендан повернулся к остальным.
        - Направо,  - ответила Элеонора.  - Нам нужно держаться правой стороны. Тогда будет проще понять, куда идти, если мы попадем в тупик.
        - Хорошее замечание,  - сказал Уилл.
        - Только дислексики хорошо разбираются в таких штуках,  - подметил Брендан, действительно считая это комплиментом.
        Они пошли направо, а затем снова направо. «Кажется, мы сделали полный круг»,  - подумал Брендан и остановился.
        - Ребята? Здесь стены уже не деревянные.
        Все начали ощупывать их ладонями и нашли ровный шов, где начиналась влажная шероховатая каменная стена.
        - Как это возможно?  - Уилл был озадачен.  - Каменная стена внутри здания?
        - Мы же уже слышали о ней!  - воскликнула Элеонора.  - Помните, что Пенелопа говорила нам о пещере? В которую уходил Кристофф, чтобы пользоваться книгой и творить свои злодеяния?  - От этой мысли ее бросило в дрожь.  - Может быть, нам следует вернуться?
        - Нам не стоит поддаваться панике, Нелл,  - повернулась к сестре Корделия.  - Нам нужно идти вперед. Несмотря на то, что мы там найдем.
        Ребята осторожно продолжили свой путь. Со стен туннеля капала вода. Вдруг Брендан заметил вдалеке слабое свечение.
        - Ребята! Смотрите!  - заорал он.
        Свет был не ярче света экрана компьютера, просачивающегося через дверную щель, но Брендану он казался ярче солнца. Мальчик тут же выдернул руку и побежал вперед.
        - Брен, ты куда?
        Брендан приближался к источнику света, неотрывно глядя на него. Сначала ему казалось, что это лишь отражение на потолке, но там не было ничего, лишь темнота. Затем он показался ему кусочком льда на полу или кучкой бледно-голубоватых кристаллов, и только когда Брендан подбежал поближе, он понял, что это такое…
        Водоем.
        Прямо посередине прохода сиял небольшой пруд.
        43

        Было похоже, будто бы полная луна плавала в воде, сияя мягким светом. Блики воды отражались на стенах, которые теперь раскинулись, образуя небольшой грот, в котором можно было бы установить палатку. Мягкое сияние придавало месту необычайно красивый вид.
        - Что это?  - спросила Элеонора. Все смотрели на светящуюся гладь воды. Вода была голубой, словно растопленный сверкающий кристалл, а на дне лежало нечто знакомое.
        Книжные полки.
        Они были похожи на плавающую книжную полку, которую они видели во время их прошлых приключений. Полки были полностью погружены в воду. В кристально-чистой воде были отчетливо видны десятки томов, покоящихся на полках.
        - Книги,  - пробормотал Брендан.  - Много книг.
        Первый ряд фолиантов лежал прямо у поверхности воды. «Но они даже не кажутся мокрыми,  - подумала Корделия.  - Странно, если Кристофф оставил их здесь много лет назад, они должны были размокнуть и превратиться в бумажную кашу».
        Корделия протянула руку за одним из фолиантов, но Брендан тут же перехватил ее руку.
        - Что ты делаешь?
        - Пытаюсь взять книгу.
        - Перед тем, как что-нибудь трогать, спрашивай сначала у меня.
        - Что-что?  - Корделия сделала шаг назад.  - Ты предлагаешь мне спрашивать у тебя разрешение?
        - Я лишь стараюсь остеречь тебя.
        - Но это не значит, что ты можешь указывать мне…
        - Значит, если я пытаюсь тебя защитить.
        Пока Корделия и Брендан были заняты своей перепалкой, Элеонора подобралась к воде и вытащила одну из книг до того, пока ее кто-нибудь смог остановить. С тихим шлепком она осторожно опустила на пол толстенный том, перевязанный кожаной лентой. Элеонора начала ее развязывать. Стекающая с фолианта жидкость не походила на воду, скорее напоминая по консистенции масло. Элеонора взяла на палец капельку, которая тут же собралась в сияющий изнутри шарик.
        Корделия и Брендан тут же развернулись, но ни один не мог злиться на сестру.
        - Чем покрыты книги? Каким-то фосфоресцирующим консервантом?  - спросила ее Корделия.
        - Нелл, будь осторожна,  - предостерег ее Брендан.
        Элеонора посмотрела на обложку. Чем бы ни была эта жидкость, она все-таки сохранила в целости все страницы. Они казались нетронутыми временем, словно книга только что вышла из печати.
        - Красный… Д… Далматин?  - не могла разобрать она название.

        Феликс заглянул через плечо, делая вид, будто он силится прочитать название книги. Юный гладиатор не умел читать.
        - «Красный Доминион»,  - поправила сестру Корделия.
        - Автор - Денвер Кристофф,  - читала дальше Элеонора.
        Феликс кивнул, словно это было очевидно.
        - Боже, сколько же книг он понаписал?  - воскликнул Брендан.
        - Достаточно, раз ему понадобился этот магический подводный книжный шкаф,  - заметила Элеонора.
        - Очень странно,  - протянула Корделия, которая тем временем открыла книгу и прочитала вслух: «Красный Доминион. Глава Первая. Шел 1959 год, и «железный занавес» был готов вспыхнуть стеной огня». Брендан, когда был «железный занавес»?
        - Во время Холодной войны, примерно в 1945 году…
        - Холодная война?  - спросила Элеонора.  - Что это такое?
        - Гонка вооружений между Америкой и Россией,  - пояснил Брендан,  - которая чуть не привела к ядерной войне.
        - Это очередная информация о будущем, которую мне следует знать?  - спросил озадаченный Феликс.
        - Это все очень интересно,  - пустился в объяснения Брендан.  - Соединенные Штаты назвали заслон, который русские установили, отрезав себя от Европы, железным занавесом.
        - Это книги, которые Кристофф написал после того, как стал Королем Бури,  - заметила Корделия.  - Взгляните на остальные.
        Брендан подошел к воде и вытащил еще одну книгу под названием «На Вьетнамских Полях». А потом еще одну - «Летающая Тарелка Апокалипсиса».
        - Взгляните.  - Брендан показал на книги.  - Похоже на Тайное Собрание Сочинений Кристоффа.
        - Это ужасно,  - подметила Корделия.  - Теперь мы нашли вдвое больше книг, в которые мы можем попасть. Что будет, если полетят самолеты с японскими камикадзе? Или иракские снаряды? Нам нужно выбираться отсюда!
        - Ты говоришь, будто бы у нас есть выбор,  - усмехнулся Брендан,  - но здесь нет выхода, чтобы выбраться отсюда!
        - Если мы будем продолжать идти вперед, возможно, мы найдем выход…
        - Погоди-ка,  - перебил ее Брендан,  - сегодня мы никуда дальше не пойдем. Нам нужно вернуться и немного поспать. Ты же слышала императора. Он хочет видеть нас на играх завтра.
        - И что?  - спросила Корделия.
        - И что? Мы же главные звезды его представления. Нам нужно подготовиться. А вам, ребята, разве не хочется участвовать в играх? Ну, хоть чуточку?
        Все безмолвно посмотрели друг на друга.
        - Ну конечно же хотите! Уилл? Феликс? Феликс, я знаю, ты уж точно с нетерпением их ждешь.
        - На самом деле мне не нравится в них участвовать,  - возразил Феликс.  - Мне удается выживать, но никакого удовольствия от них я не получаю,  - он повернулся к Корделии.  - Вместо этого я бы исследовал с тобой эти книги. Я немногое знаю о книгах. Может быть, я бы научился…
        - Ребята, да вы с ума сошли!  - вскрикнул Брендан.  - Завтра будут еще более пышные пиры с тем виноградом в меду, а вы хотите всю ночь провести за чтением в пещере?
        - Брендан,  - охладил его пыл Уилл,  - ты слишком увлекся жизнью римлян. Ты же понимаешь, что это не будет долго продолжаться…
        - Почему же?  - с наивным видом спросил Брендан.  - Я хотел сказать… сейчас мы не знаем, как вернуться домой. И зачем нам вообще возвращаться? Я знаю, Оципус еще та заноза в заднице, но это же лучше, чем ходить в школу, где меня донимает этот тупой верзила Скотт, а затем возвращаться домой и слушать всю ночь напролет ругань родителей! Мы должны воспользоваться этой возможностью. Начать веселиться. Знаете, что я думаю? Я думаю, вы мне все завидуете, потому что я любимчик императора!
        - Любимчик? Он чуть не казнил тебя,  - напомнила ему Элеонора.
        - Мы поняли друг друга,  - бросил Брендан и унесся по коридору прочь от водоема.  - Я возвращаюсь обратно. Увидимся позже! Может быть, мне удастся уговорить императора вернуть мою кровать и поставить ее в роскошных императорских покоях…  - он продолжал что-то говорить, но его уже никто не слышал.
        - Что же мы будем делать?  - спросила Элеонора.
        - Оставаться на месте,  - решил Уилл.  - Нам нужно внимательно изучить эти книги. В них может быть подсказка, как нам выбраться отсюда.
        - И оставить Брендана одного?
        - Разумеется,  - уверенно ответил Уилл.  - Ему нужно повзрослеть. Как только он заведет разговор с этим мерзким императором, я могу с точностью сказать, что уже завтра он окажется на арене один на один с белыми медведями и львами, и весь в слезах, будет умолять нас прийти на помощь и спасти его.
        - Но что же будет, если с ним что-нибудь случится до того, как мы сможем прийти на помощь?  - испугалась Корделия.
        - По крайней мере,  - подвел итог Уилл,  - он получит ценный урок.
        44

        Как только Брендан выбежал из Дома Кристоффов в ночную тьму - римские стражники пропустили его, стоило только сказать, что он направляется к Оципусу подготовиться к играм,  - он стал сомневаться в верности своего решения: «Раньше я никогда не делал ничего один, никогда не был вдали от своей семьи. Но я должен быть непоколебим. Может быть, это моя судьба - жить в Древнем Риме. Я всегда думал, что я рожден стать звездой лакросса или баскетбольным игроком «Джайантс», но я не преуспел ни в том, ни в другом. Но здесь… возможно, я стану великим. Я уже один из приближенных императора. И кажется, я ему нравлюсь. И он уважает меня. Но что, если я никогда больше не увижу Делию, Нелл, маму и папу?.. Нет, ты не должен так думать. Ты должен идти дальше, идти дальше, идти дальше…»
        - СТОЙ!!
        Брендан замер как вкопанный и медленно развернулся. Это была Ведьма Ветра.
        Она парила в нескольких метрах над землей, подхваченная легким ветерком. У нее были новые, сияющие в темноте хромированные руки и длинная развевающаяся мантия. Ее кривая улыбка и лысая голова напомнили Брендану вырезанный на обложке «Книги Судьбы и Желаний» знак глаза.
        - Что тебе надо?!  - спросил Брендан.
        - Тебе предстоит пройти последнее испытание,  - улыбнулась Ведьма Ветра.
        - Испытание?
        Ведьма Ветра сунула руку под мышку и вытащила другой металлический предмет, прицепленный к культе - длинный и острый как бритва изогнутый кинжал.
        Затем она спустилась на землю и стала медленно приближаться к мальчику. Оказавшись совсем рядом, Ведьма Ветра вытянула руку с кинжалом вперед.
        Колизей был пуст. Дом Кристоффов остался далеко позади, если бы Брендан позвал на помощь, никто бы не успел ему помочь - было бы уже поздно.
        - Что ты делаешь?  - спросил Брендан, его голос дрожал от страха, а сам он застыл на месте.
        - Я пыталась убить твою сестру Корделию,  - пустилась в объяснения Ведьма Ветра.  - Но мне не удалось довести дело до конца. Я пыталась убить Элеонору. И снова меня постигла неудача. Можешь представить себе, в каком я замешательстве. Я не имею никакого понятия, почему моя сила ослабела. И в поисках ответа на этот вопрос, я вдруг поняла, что еще не пыталась убить тебя.
        - Послушайте, дамочка,  - Брендан пытался звучать убедительнее,  - я всего лишь хочу вернуться к императору… Я не собираюсь ничем вам вредить… Вам обязательно нужно проводить это испытание? Я имею в виду…
        Но перед тем, как Брендан успел закончить свою мысль, Ведьма Ветра воткнула ему в грудь клинок.
        Прямо в сердце.
        Брендан задыхался. Он испытывал невыносимую боль, от которой перехватило дыхание. Тогда он почувствовал, как замедляется биение его сердца. Он не мог вымолвить ни слова. Мальчик взглянул вниз и увидел, как кровь сочилась из раны. Ведьма Ветра вытащила кинжал и улыбнулась. Брендан упал на колени и почувствовал, что теряет сознание.
        - Сработало,  - подвела итог Ведьма Ветра.  - Сила вернулась ко мне.
        Сердце Брендана остановилось. Перед глазами все начало вращаться. Но перед тем, как он упал на землю…
        Рана на груди начала затягиваться. Он ощутил, как сердечная мышца восстанавливается, а затем и трепетание жизни внутри. Брендан был в недоумении, вне себя от радости и ужаса. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. За считанные секунды к нему вернулось дыхание, а лицо снова порозовело.
        - Не-е-ет!  - взвыла Ведьма Ветра.
        Брендан, покачнувшись, поднялся на ноги и ощупал рукой свою грудную клетку, чувствуя в ней биение сердца, и широко улыбнулся Ведьме Ветра. Мальчик чувствовал себя так, словно выиграл гладиаторский бой, словно победил ее перед огромной толпой зрителей.
        - Кажется, твоя магическая сила все-таки покинула тебя, Лысая Башка!
        Услышав это, Ведьма Ветра взметнулась в воздух, словно ракета, с криком: «Этого не может быть!», и вскоре растворилась в ночном небе.
        Брендан развернулся и с новым чувством уверенности в себе побежал к входу в императорский дворец.
        Это знак, подумал он. Я должен быть не просто римлянином. Я непобедим! Я должен стать гладиатором! Возможно, даже… величайшим гладиатором всех времен!
        45

        Корделия, Элеонора, Уилл и Феликс провели ночь в гостиной Дома Кристоффов со всеми книгами, которые они смогли вынести из грота. Ребята спали на них, как на подушках, и укрывались ими, словно одеялами, поскольку никакого постельного белья в доме не осталось.
        На следующее утро Элеонора проснулась и увидела Феликса, склонившегося над одной из книг. Фолианты были разложены ровными рядами, раскрытыми на страницах с названием.
        - Что ты делаешь?  - спросила его Элеонора. Уилл и Корделия еще спали. Гостиная была освещена мягким серым светом, солнце еще не встало, но его первые лучи уже брезжили вдалеке. Казалось, что день выдастся особенно жарким.
        - Ничего.  - Феликс мгновенно отвернулся от фолиантов.  - Просто слежу за ними.
        - Следишь за ними? Ты пытаешься их прочитать.  - Элеонора подошла к нему.  - А ты умеешь читать?
        Голова Феликса поникла, словно ему было слишком стыдно ответить на этот вопрос. Элеонора все поняла.
        - Ничего страшного,  - она улыбнулась.  - Я научу тебя.
        - Правда?
        - Конечно. По крайней мере постараюсь, пока Делия спит. Как только она проснется, я знаю, она будет говорить что-то вроде: «Отойди, Нелл. Из тебя никудышный учитель чтения».
        - Почему же?  - спросил Феликс.
        - Потому что я…  - Элеонора силилась объяснить ему, но потом подумала: «Да какая разница? Феликс все равно не поймет!».  - Неважно. С чего начнем? Ты знаешь алфавит?
        - То есть все эти буквы?  - Феликс покачал головой.  - Я знаю лишь, как пишется мое имя. Но вот остальные…
        - Господи, нам придется начинать с самых азов,  - вздохнула Элеонора.
        - Это плохо?
        - Нет, это замечательно. Лучше всего я знаю именно азы.
        Элеонора начала с буквы А и всех звуков, которые она может обозначать. Пока она объясняла правила чтения, она вдруг поняла, насколько труден английский язык. Большинство букв могли обозначать разные звуки в зависимости от их положения в слове. Буква О могла обозначать четыре звука, и Элеоноре казалось, что их даже больше. В конце концов она пришла к мысли, что нужно очень постараться, чтобы выдумать язык сложнее, чем английский. Удивительным казалось даже то, что вообще хоть кто-то умеет читать на нем.
        - Почему С и К звучат одинаково?  - озадаченно спросил Феликс.  - Разве нельзя просто избавиться от одной буквы?
        - Неплохая мысль,  - заметила Элеонора.  - Тебе стоит написать e-mail с этим предложением всем составителям словарей.
        Феликс кивнул, будто бы он все понял, и стал читать название одной из книг. В этот момент проснулся Уилл и осторожно коснулся плеча Корделии.
        - Взгляни на это,  - обратился к ней юноша.  - Твоя сестра учит грека читать.
        - Ты бы тоже мог помочь,  - заметила Корделия.  - И показать свое благородство после того, как чуть не устроил драку.
        - Верно,  - ответил Уилл, думая про себя: «Показать свое благородство». Звучит достойно!» И он решительно подошел к Элеоноре и Феликсу.
        - Не желаете принять помощь британца с разносторонними знаниями?
        Поначалу Феликс насторожился, но все же пригласил Уилла присоединиться к ним. Вскоре пилот помогал гладиатору произносить буквы, и, когда к процессу подключилась Корделия, Феликс почувствовал невероятную гордость, безошибочно прочитав название книги.
        - «Бригада Атлантиды»!
        Все радостно захлопали в ладоши.
        - Отлично,  - резюмировала Элеонора.  - Если ты будешь продолжать заниматься, в скором времени сможешь прочитать всю книгу.
        У Феликса задрожал голос:
        - Элеонора, то, что ты сделала… Я вырос гладиатором, в мои тренировки входили самые трудные и опасные упражнения. Но никогда раньше у меня не хватало сил или, что важнее, храбрости… чтобы научиться читать. И теперь… Я научился. Благодаря тебе. Это же просто чудо!
        - Хотелось бы, чтобы и Брендан увидел это чудо,  - с тоской в голосе протянула Элеонора.
        На мгновение все подумали о Брендане и представили, в какую переделку он мог попасть. Первой опомнилась Корделия и усадила всех читать книги. Элеонора и Феликс продолжили читать «Бригаду Атлантиды». Корделия и Уилл просматривали названия остальных фолиантов: «Подводное Минное Поле», «Лунная Одиссея» - в попытке понять, в какие книги они еще могут попасть. Словно губка, голова Корделии впитывала в себя все возможные ужасные сценарии с летальным исходом. Разумеется, им пришлось несладко с гладиаторами, но что, если на них нападет космический корабль или набросятся доисторические чудовища?
        Пока ребята были поглощены изучением книг, в дом вернулся Брендан. На нем была пурпурного цвета тога, такая же как и у знатных господ, которые сидели неподалеку от императорской ложи, а на голове красовался золотой венец в виде виноградной лозы. Умащенное маслом тело блестело на свету, а грудь была выпячена, словно ему сзади воткнули палку.
        - Всем доброе утро,  - поприветствовал он ребят. За его спиной стояли римские стражники.
        - Брендан!  - выдохнула Корделия радостно, хотя все еще злилась на него за то, как он бросил их.  - Где ты был?
        - С Оципусом,  - уклончиво ответил Брендан и принялся разглядывать свои ноги, обутые в новые кожаные сандалии.  - Я был у него во дворце. Всю ночь мы пировали и праздновали, я только недавно проснулся. Зацените мой офигенный наряд!
        - Брен, никогда больше не уходи от нас.  - Элеонора посмотрела на него грустным взглядом.  - У нас была ужасная ночь. В доме не нашлось постельного белья, и представь себе, нам действительно не хватало твоих глупых шуток и недовольных бурчаний.
        - Ага, только вот…  - Брендан замешкался, продолжая разглядывать свои пальцы на ногах.  - Во дворце Оципуса все оказались очень приятными людьми. Я хочу сказать, они были со мной так почтительны и любезны, как никто раньше.
        - Брендан.  - Элеонора попыталась образумить брата, но тот глубоко вздохнул и перебил ее:
        - Позволь мне закончить, Нелл. С тех пор, как мы вернулись домой после наших приключений, я чувствовал себя несчастным. Конечно же, наша семья разбогатела, но мы не стали от этого счастливее, а в школе у большинства детей все равно денег больше, чем у нас. И чем больше я стараюсь вписаться в их круг, как с тем рюкзаком, тем больше они смеются надо мной. И я действительно чувствую себя чужим, понимаешь?
        - Брен, это все трудности подросткового возраста,  - заметила Корделия.  - Все мы ощущаем подобное, даже Нелл, а ей всего девять.

        - А ум не по годам,  - не преминула заметить Элеонора.
        - Но здесь,  - продолжил Брендан,  - я чувствую себя как дома. Меня здесь считают особенным, и никто уже не сможет изменить это мнение. Я буду почетным гостем, пока Оципус находится у власти.
        - А потом, когда его свергнут с трона или повесят… ты займешь его место?  - насмешливо спросила Корделия.
        - Я не хочу становиться императором,  - пояснил Брендан.  - Я просто хочу здесь остаться.
        - Ты же это не всерьез, не так ли?  - спросила изумленная Элеонора.
        - Я серьезен как никогда раньше,  - упрямо ответил Брендан.  - Знаю, вы привыкли к тому, что я постоянно шучу. Но это не шутка. Я не хочу возвращаться домой. Я хочу навсегда остаться в Древнем Риме.
        Все переглянулись, словно ожидая, кто первым попытается образумить мальчика.
        Корделия сделала шаг вперед.
        - Брен, тебе нужно хорошенько подумать над тем, что ты сейчас сказал,  - воскликнула Корделия, внезапно запаниковав.  - Мы не можем допустить, чтобы наша семья развалилась. Мы всегда все делали вместе, и только поэтому нам удавалось выжить. Нам нужна твоя помощь, чтобы найти способ вернуться к маме и папе. Мне кажется, Ведьма Ветра…
        - Плевать мне на Ведьму Ветра,  - перебил Брендан сестру.  - Меня она больше не волнует. Особенно после того, что произошло вчера ночью…
        - Что произошло вчера ночью?
        - Когда я ушел от вас,  - рассказывал Брендан,  - она вдруг появилась. Сказала, что ей нужно убить меня, чтобы проверить, действительно ли она потеряла свою силу…
        - И?
        - И вот я здесь, живой.
        - Получается, она не может убить ни одного из нас,  - пустилась в размышления Корделия.  - Как думаешь, почему?
        - Мне все равно,  - ответил Брендан.  - Я хочу вернуться в Колизей, есть копченое мясо, лежать в гамаке и смотреть бои гладиаторов.
        - Да что же за человеком ты стал,  - вспыхнула Элеонора.  - Что подумают мама и папа? Ты хоть скучаешь по ним?
        - Разумеется, мне их не хватает,  - признался Брендан.  - Но иногда дети рано расстаются с родителями. Не все живут под одной крышей до тридцати или сорока лет. Раньше было принято рано покидать свой дом и обустраивать свою собственную жизнь. Именно это я и пытаюсь сделать…
        - Здесь ты ничего не достигнешь,  - охладила его пыл Корделия.  - Через несколько недель ты будешь валяться в канаве. Пусть даже Ведьма Ветра и не может убить тебя, но кроме нее здесь существует множество других опасностей. Твоя слава не будет длиться вечно…
        Брендан пренебрежительно помахал рукой, точь-в-точь как Оципус. Остальные просто закатили глаза. Мальчик действительно становился малоприятным и напыщенным эгоистом.
        - Я это делаю не только для себя,  - вдруг продолжил он.  - Я приглашаю всех вас присоединиться ко мне. Корделия, неужели ты действительно готова вернуться в школу после того случая с зубом? Одноклассники просто изведут тебя своими насмешками! А ты, Элеонора, разве ты вернешься к своим занятиям конным спортом два раза в неделю, имея здесь возможность завести африканского слона? Уилл, я знаю, ты ненавидишь Сан-Франциско, почему бы тебе не попытать счастья здесь? А Феликс и вовсе вырос в этом мире!  - Брендан вздохнул.  - Ребята, вы же знаете, как я вас люблю, но это мой шанс начать удивительную жизнь. Разве я могу упускать такую возможность?
        Элеонора схватила Брендана за руку.
        - Нет! Не уходи! Останься с нами!
        Римские стражники, которые все это время маячили за спиной Брендана, сделали шаг вперед, и один из них приказал Элеоноре:
        - Руки прочь от генерала.
        - Генерала?  - переспросила Корделия.
        - Оципус дал мне такое звание,  - радостно ответил мальчик.  - Разве это не чудесно?
        А стражники вдруг схватили Элеонору за плечи и оттащили от брата.
        - Эй!  - возмутился Брендан.  - Вам не обязательно это делать.
        - Таковы указания императора,  - буркнул один из стражников.  - Никто не смеет касаться генерала Брендана.
        - Но она же моя сестра!  - возразил Брендан.
        - Хорошо, мы не тронем ее,  - ответил другой.  - Вы закончили прощаться?
        - Прощаться?  - удивилась Элеонора.  - Неужели мы видим тебя в последний раз?  - Тут она начала плакать.  - Брен, ты же не можешь так поступить! Ты растерян. Ты же хочешь остаться с нами, а не с этим жирным императором с отвратительным лягушачьим голосом!
        - Осторожней,  - пригрозил ей один из стражников.
        Брендан уставился в пол. Он не представлял себе, как будет трудно прощаться с близкими. Но затем он закрыл глаза и представил императорские покои, все те чудесные блюда и оружие, прекрасных девушек, готовых исполнить любую его прихоть… Рядом с императором Брендан ощущал себя совсем иным человеком, с которым ни в какое сравнение не шел тот мальчик, который получал тумаки от Скотта Калурио. Это была прекрасная возможность никогда больше не заниматься домашней работой, не переживать из-за недостаточно модных рюкзаков или девушек, с которыми он не решался заговорить, из-за учебы в колледже и даже из-за необходимости в далеком будущем выбирать профессию! Ему совсем не хотелось всего этого. На примере своих родителей он давно уже понял, что веселого во взрослой жизни мало. Нет уж. Лучше остаться в Древнем Риме.
        - Простите,  - решительно сказал Брендан,  - но мне уже пора.
        Тут он развернулся и стремительно вышел из дома, чтобы никто не заметил слез в его глазах.
        - Брен!  - закричала Корделия.  - Вернись! Ты же не хочешь этого!
        Но Брендан не обернулся. Словно не услышав мольбу сестры, с высоко поднятой головой он ступил на арену.
        - Может, я смогу убедить его остаться?  - спросил Феликс, вытаскивая меч из ножен.
        - С ним это не сработает,  - ответила Корделия.  - Он принял решение.
        - Возможно, если мы попытаемся обстоятельно с ним все обсудить,  - предположил Уилл.
        - Не думаю, что у нас получится его уговорить,  - печально вздохнула Элеонора.  - Он очень упрямый. Этим мы с ним похожи.
        Тут девочка уткнулась лицом в плечо сестры и разрыдалась. С братом она словно теряла кусочек себя. Она вдруг почувствовала внутри пустоту. Они не могли друг без друга. Неужели он этого не понимает?
        - Думаю, все, что мы можем сейчас сделать - это надеяться и молиться, что он все-таки вернется,  - вздохнула Корделия.  - А тем временем нам стоит продолжить наши поиски каких-нибудь подсказок, чтобы выбраться отсюда…
        - Но я не хочу возвращаться домой без Брендана!  - упрямилась Элеонора.
        Корделия убрала залитые слезами волосы с лица младшей сестры. Как же, черт возьми, они разберутся со всеми этими проблемами?
        Вдруг они услышали громкий треск снаружи.
        Уилл вздрогнул. Этот звук был хорошо ему знаком.
        - Что это было?  - спросил Феликс.
        - Артиллерия,  - ответил Уилл, не веря своим ушам.
        Ребята выглянули в окно. По арене бежали стражники, сопровождавшие Брендана. За ними мчался сам Брендан, развевающаяся позади него тога казалась одним смазанным пурпурным пятном.
        Раздался второй треск, за которым последовал шум разрушений, как при обвале.
        - Неужели это Жирный Джаггер?  - спросила Элеонора в надежде увидеть своего старого друга.
        - Кто такой Жирный Джаггер?  - задал встречный вопрос Феликс.
        - Мой друг, очень хороший друг.
        - Нет, это не он,  - заметил Уилл.  - Похоже на бронебойный снаряд. Это…
        - Танк!  - в один голос вскричали девочки.
        Теперь ребята могли его увидеть с порога дома.
        46

        Сокрушив стены, на арену Колизея выехал танк темно-зеленого цвета.
        К счастью, было еще утро и трибуны пустовали. Превратив стену в гору развалин, танк решительно продвигался вперед к Дому Кристоффов, давя своими гусеницами каменные глыбы.
        Элеонора показала на него пальцем и закричала:
        - Нацисты!
        На танке была нарисована огромная свастика.
        - Проклятье!  - воскликнул Уилл.  - Фрицы!
        - Должно быть, они появились из очередной книги Кристоффа!  - завопила Корделия.  - Мы должны были предвидеть это, найдя повязку. Происходит столкновение двух миров!  - Она кинулась к куче рукописей, чтобы узнать что-нибудь об описанных событиях Второй мировой войны. Элеонора схватила ее за руку:
        - На это нет времени, Делия! Это происходит прямо сейчас!
        Смертельное оружие Рейха, «Тигр I», с двумя верхними люками и огромным стволом пушки 88-го калибра, остановился в нескольких метрах от Дома Кристоффов. Сквозь зияющую брешь в стене Колизея Корделия видела разбегающихся в страхе горожан. Скорее всего, танк казался им огромным чудовищем из мифов и легенд.
        - Что это за зверь?  - спросил Феликс.
        - Это машина,  - пояснил Уилл.  - И кажется, со времен Великой войны они претерпели значительные улучшения.
        Неожиданно открылась крышка одного из люков, из которого показалась светловолосая голова нацистского солдата. На вид он был крепким и высоким. На нем была униформа серо-зеленой расцветки и нарукавная повязка со свастикой, похожая на ту, что Уолкеры нашли в тайном проходе.
        - Впереди дом!  - крикнул он, указывая на Дом Кристоффов.  - Как нам и сообщали шпионы! Берем на буксир!
        Голова солдата снова скрылась в люке, и из второго выбрался другой солдат в каске «штальхельм»[26 - Стальная пехотная каска вооруженных сил Германии во время Первой и Второй мировых войн.]. Он тут же схватил длинный буксирный трос, который крепился к лебедке на крыше танка. Трос разматывался позади бегущего к дому солдата.
        - Что такое… Эй!  - крикнула Корделия с порога.
        Уилл втащил ее в дом:
        - Тс-с. Тихо. Он может застрелить тебя.
        - Только посмотри, что он делает…
        Обежав Дом Кристоффов, солдат уже вернулся к танку и прицепил трос к лебедке. По мере того как танк выезжал с арены Колизея, трос начал натягиваться. Огромный механизм застонал под тяжестью целого дома… и тут ребята почувствовали, как под ногами задрожал фундамент.

        Нацистский танк потащил здание по земле.
        - Ох, все это очень и очень плохо,  - пробормотала Элеонора. В открытое окно она видела Брендана, который стоял на том самом месте, где еще вчера он победно выплясывал, расправившись с львами. Сейчас он в изумлении смотрел на происходившее, и боролся с волнением и сожалением. Дом Кристоффов куда-то увозили. А вместе с ним и его родных.
        Под фундаментом дома с хрустом и скрежетом крошились обломки стены Колизея. Теперь Уолкеров, Уилла и Феликса везли по улицам Рима к перекрестку, где их ждали нацистские солдаты в грузовиках с открытым кузовом.
        Корделия видела, как горожане в страхе разбегаются кто куда - одни скрылись в переулках, другие запирали на засов свои жилища.
        - Эти бедные люди даже понятия не имеют, с чем им пришлось столкнуться,  - печально заметила она.
        В тот же момент юный римлянин в грязной тоге решительно вышел из дома, размахивая мечом. Позади него в окне появилась фигура женщины с ребенком на руках, которая кричала, умоляя его вернуться. Но юноша уверенно поднял свой меч, чтобы разрубить танк,  - и тут же был расстрелян из пулемета.
        Стреляли солдаты из грузовиков, к которым уже подвезли Уолкеров. Корделия отвернулась и закрыла ладонью глаза Элеоноры. Уилл тоже не мог смотреть на это. И только Феликс не мог отвести свой взгляд - он был одновременно восхищен и напуган.
        - Что только что произошло с тем человеком?
        - Его застрелили,  - вздохнув, ответил Уилл.
        - Он… мертв?  - Феликс не мог поверить своим глазам.
        Уилл кивнул.
        - Но как?
        - Это огнестрельное оружие. Оно выстреливает маленькими заостренными кусочками металла с такой силой, что пробивает человеческое тело. Таким образом в будущем люди разбираются между собой.
        Феликс с отчаянием в голосе заметил:
        - Я повидал много мерзости и ужасов на арене, но я не вижу никакой чести в использовании этого оружия.
        - А ее и нет. Люди не думают о благородстве, им важна только эффективность,  - пояснила Корделия.
        Солдаты завели моторы, и вскоре грузовики окружили дом, словно взяв его под конвой. Когда колонна грузовиков вместе с танком и домом начала свой путь по улицам Рима, никто больше не пытался геройствовать.
        Корделия подошла к груде рукописей в гостиной и принялась рыться в книгах, и тут она нашла то, что искала. «Вторжение Немецких К…» Но название книги обрывалось: нижняя часть обложки и несколько первых страниц были вырваны. «Немецких Командиров», предположила Корделия. Книга начиналась с описания блицкрига - «молниеносной войны», во время которой произошел захват Польши еще до того, как страна смогла мобилизовать свои военные силы. Они ведь могли победить, испугалась Корделия.
        - Что ты там читаешь?  - спросил у нее Феликс.  - Разве нам не стоит бежать отсюда?
        - Если мы попытаемся сбежать, они нас застрелят,  - пояснила Корделия.  - Мне нужно прочитать описание солдат, которые нас схватили. Это люди с холодным умом и холодным сердцем. Без жалости и сострадания.
        - А мы есть в этой книге?  - спросил Феликс.  - Или этот дом? Или то, что его везут по улицам Рима?
        - Нет, только описание немецкой кампании на западном фронте. В прошлый раз, когда мы оказались в мире книг Кристоффа, мы застряли в сразу в трех. А теперь, получается, мы попали в книгу «Король Гладиус», которую римские солдаты забрали из библиотеки, и в то же время в эту - «Вторжение Немецких…» что бы там ни было. Узнать бы, какой будет третья книга.
        - Нужно ее найти.
        Тогда в голову Корделии пришла блестящая идея:
        - Феликс, можешь остаться здесь и присмотреть за Уиллом и Элеонорой?
        - Разумеется. Уиллу, правда, кажется, что он обойдется и без моей помощи, но…
        - Просто дай ему шанс. Ты ему действительно нравишься. Он просто немножко обидчив.
        Корделия взяла юношу за руку и легко сжала его ладонь.
        Уилл стоял в противоположном углу комнаты и хмурился - он действительно был обидчив, когда дело касалось Корделии. Феликс примирительно пожал плечами, и Корделия стремительно выбежала в коридор.
        47

        Корделия влезла в тайный проход, который Феликс пробил своей головой, и побежала по темному коридору. Теперь ей было страшно не успеть - в любой момент в дом могли ворваться немецкие солдаты.
        Логически рассуждая, она понимала, что каменный грот, который они нашли, мог исчезнуть. Если Дом Кристоффов был связан с подземным лабиринтом, он не мог вести в Сан-Франциско. Волшебные вещи обладали своей логикой.
        Взгляд Корделии уловил мерцание воды. Как только она вошла в грот, стены расступились. Верхние полки книжного шкафа были пусты, но под водой лежало еще много рукописей. Корделия приготовилась залезть в озеро, чтобы их вытащить. Тут она замешкалась, это же была не совсем вода, а непонятная, светящаяся в темноте субстанция. А вдруг у меня появится какое-нибудь заболевание, которое будет мучить меня всю оставшуюся жизнь. Но у нее не было выбора. Она должна была это сделать ради своей семьи. Корделия сделала глубокий вдох и окунула одну ногу в обволакивающую, словно масло, сверкающую жидкость.
        Набравшись храбрости, она прямо в одежде полностью погрузилась в воду. На ощупь жидкость казалась ужасно липкой и тягучей, словно желе. Отталкиваясь руками и ногами, Корделия добралась до второй полки, стараясь не дышать, чтобы жидкость случайно не попала в легкие. Девушка боялась, что жидкость сможет попасть ей в мозг, и тогда ее голова распухнет, как у пришельца, и взорвется.
        Схватив семь книг, Корделия выбралась из воды. Из-за жидкости, которая скатывалась с ее ресниц и застилала глаза, она не могла прочитать названия. Но одна из них не походила на остальные. Это была маленькая книга в твердом переплете, похожая на личный дневник.
        Корделия вытерла глаза и попыталась ее открыть, но крышка не поддавалась. На лицевой стороне виднелся маленькая замочная скважина, значит, это действительно был чей-то личный дневник. На обложке рукой было выведено: «Собственность Элайзы Мэй Кристофф».
        Жена Денвера Кристоффа?  - пронеслось в голове у Корделии.  - Это же потрясающая находка! Кто знает, какие в ней сокрыты тайны?
        Девочка засунула книжку в задний карман брюк и побежала обратно по коридору. Оставалось только найти ключ.
        48

        Корделия не стала говорить ребятам о дневнике: «Сначала я должна его открыть. Это может оказаться очередной мистификацией». Но вместе с тем, она не могла побороть желание похвастаться, которого сама стыдилась: «Именно я нашла его. И именно я должна его открыть».
        Разложив все семь книг на полу, она начала просматривать их названия: «Мумия», «Жертвоприношения Монахов», «Пространственно-Временная Катастрофа». Ни одна из книг не была похожа на ту, в которой они могли оказаться. Возможно, они только-только попадут в третий мир, поскольку они уже покинули мир Древнего Рима.
        Позади виднелись последние городские постройки, Дом Кристоффов теперь ехал по открытой сельской местности. За окном раскинулись зеленые поля, вдалеке сияла река. Красивый пейзаж радовал глаз после всех трудностей дня.
        - Они везут нас в никуда,  - выглянув в окно, заметил Уилл.  - По собственному опыту могу сказать, что нас, скорее всего, везут на расстрел.
        - Не говори так…  - испуганно пролепетала Элеонора.
        - Не волнуйся, Элеонора,  - успокоил ее Феликс.  - Я буду тебя защищать.
        - Феликс, друг мой, несмотря на всю твою невероятную отвагу… ты со своим мечом не сможешь противостоять огнестрельному оружию. Эти немецкие солдаты застрелят тебя прежде, чем ты успеешь его вытащить.
        - Но что, если я окажусь быстрее?
        - Это как?
        - Если я выбью у них оружие.
        - В таком случае…
        Уилл хотел сказать, что это будет совсем нелепая выходка, но Корделия перебила его:
        - Это будет очень храбрым поступком, и нам невероятно повезло, что у нас есть такой храбрый воин.
        Ей не хотелось, чтобы Феликс падал духом. Несмотря на всю плачевность ситуации, им было нужно не терять надежду на спасение.
        Неожиданно вереница машин остановилась. На мгновение пленники дома замерли, едва смея дышать. За окном радостно трещали кузнечики.
        - Вот если бы Брендан остался с нами,  - вздохнула Элеонора.
        - Думаешь, у него был бы план?  - спросила Корделия.
        - Он мой брат, и мне его не хватает,  - ответила девочка.
        На крыше танка снова откинулся люк, из которого выбрался военный в форме, отличающейся от остальных. На его каске были нарисованы красные полосы, а на погонах сияла вышитая золотыми нитками свастика. Это был высокий, широкоплечий мужчина с раздвоенным подбородком и короткими светлыми волосами. Его взгляд был холодным, как сталь, а зубы - ослепительно белыми. Выглядел он превосходно.
        - Я обращаюсь к жителям этого дома!  - крикнул он с немецким акцентом.  - С вами говорит Генрих Фольнхейм, генерал-лейтенант 15-й танковой гренадерской дивизии! Мы знаем, что вы прячетесь в доме, мы видели вас в окнах! Выходите с поднятыми руками!
        - Что нам делать?  - Элеонора была не на шутку напугана.
        - Мы не можем туда выйти,  - рассудительно заметила Корделия.  - Это верная смерть.
        - Мы будем сражаться,  - прошептал Феликс, вытаскивая меч…
        - Феликс!  - шикнул на него Уилл.  - Ты совсем забыл про их оружие?
        - Всегда есть возможность изменить исход боя.
        - У вас есть только полминуты, чтобы выйти!  - крикнул Фольнхейм.
        Корделия шумно вздохнула. Но как только она увидела, как Феликс размахивает мечом, готовясь к схватке несмотря ни на что, у нее прибавилось уверенности.
        - Хорошо. Нам нужно оружие. Все за мной!
        Корделия направилась на кухню, где каждый нашел себе то, чем он смог бы обороняться от немецких солдат. Уилл выбрал для себя ножи Wusthof. Взяв подмышку целую коробку ножей, он достал самый длинный с рифленым лезвием. Элеонора нашла работающий от батарейки миксер. Она взяла его, словно пистолет, и нажала на кнопку. Венички для взбивания завертелись.
        - Ты это всерьез, Нелл?  - изумилась Корделия.  - Ты собираешься приготовить им торт?
        - Нет,  - спокойно ответила Элеонора.  - Этот миксер может серьезно ранить человека. Однажды я засунула туда палец… помнишь?
        - Ах, точно,  - сразу вспомнила ее сестра.  - Четырнадцать швов.
        Корделия схватила наполовину пустую двадцатилитровую флягу и закинула себе на плечо.
        - И что же ты собираешься с ней делать?  - спросил Уилл.
        - Как только ко мне кто-нибудь подойдет, я опущу это ему на голову,  - объяснила она.
        - Хайнц, Франц,  - за окном позвал своих солдат Фольнхейм. Он оставался невозмутим и спокоен, словно ждал, пока еда разогреется в микроволновке.  - Дети не вышли по истечении тридцати секунд. Найти их и доставить ко мне. Не стрелять. Они мне нужны живыми.
        - Отлично!  - воскликнул Уилл.  - Мы можем напасть на этих солдат. Корделия, поднимайся наверх. Мы с Феликсом попробуем отбиться от них.  - С этими словами он передал Феликсу нож.

        - Нет,  - отрезала Корделия.  - Перестань командовать…
        В этот самый момент дверь распахнулась, двое солдат вошли внутрь. Они подбежали к двери с нечеловеческой скоростью, ни один человек не мог так быстро бежать. Оба походили на самого Фольнхейма: они были высокими с квадратными подбородками и безжизненным взглядом. В руках они сжимали пистолеты Люгера[27 - Он же парабеллум.].
        - Убирайтесь из этого дома!  - завопил Феликс, бросаясь на солдат.
        Он рубанул мечом руку одного солдата. Послышался громкий и резкий металлический звук. Немец Хайнц уронил оружие на пол, меч Феликса тоже выпал у того из рук, но он успел быстро его подхватить.
        Немецкий солдат взглянул на место, куда его ранил Феликс. Рукав военной формы был порван, кожа была рассечена, но не было никакой крови.
        Лишь только яркое серебристое сияние под кожей.
        Странно, подумал Феликс и со всей силы ударил мечом солдата по лицу. Лезвие разрезало щеку и подбородок, но Хайнц лишь улыбнулся, словно его щекотали перышком.
        Феликс смотрел на него в недоумении: как такое возможно?
        Хайнц выхватил меч и голыми руками разломил его пополам. Стоявший позади Франц ударил Феликса в челюсть. Бум!
        Ни разу в жизни его не били с такой силой. Кулак Франца был тяжелее банки с краской. Феликс покачнулся и упал на спину. Он был без сознания.
        Наблюдавший это сражение из кухни, Уилл перепугался не на шутку. Но он не мог бросить Корделию и Элеонору, к тому же был отдан приказ взять их живыми, так что у него был шанс. Он побежал, сжимая под рукой коробку ножей, словно футбольный мяч, и поднял нож…
        Однако как только он ударил Франца, нож раскололся надвое.
        Тогда Уилл поднял коробку и бросил ее в голову солдату. Тяжелая деревянная коробка с легкостью отскочила.
        - Что?  - выдохнул Уилл, не веря своим глазам.
        Франц занес назад свою руку и ударил Уилла локтем прямо в челюсть. Раздался металлический звук, и Уилл мешком повалился на пол.
        Корделия и Элеонора были поражены и напуганы увиденным.
        - Что же не так с этими немцами?  - пролепетала Элеонора, судорожно сжимая миксер.  - Они похожи на жутких Суперменов!
        - Я сама не могу понять…  - У Корделии не было времени объяснять: Франц и Хайнц подняли свое оружие.
        - Следуйте за нами,  - крикнул девочкам Хайнц.  - И никто не пострадает.
        Элеонора и Корделия побежали по винтовой лестнице наверх, Корделия упорно тащила с собой фляжку.
        Внизу на кухне было слышно, как маршируют солдаты. Корделия подняла флягу над головой. Как только немцы появились на лестнице, она с силой швырнула в них емкость с водой, которая упала на лестницу прямо перед солдатами, окатив их с ног до головы. В недоумении они начали отряхиваться.
        - Делия, ты промахнулась! Это лишь рассердит их!
        - Смотри!
        Внизу вдруг послышался шипящий звук. Из ушей, ртов и ноздрей солдат повалил дым. Их тела стали раскалываться с громким треском.
        - Какого?..  - пробормотала Элеонора.
        Тут на них посыпались искры, девочки сразу же пригнулись. Франц и Хайнц покачнулись и вниз головой полетели с лестницы. Уже внизу они неподвижно замерли, пока их тела все еще трещали и дымились. Корделия и Элеонора спустились по лестнице, чтобы убедиться, что оба немца мертвы. Время от времени из открытых ртов и ушей вырывались искры, но солдаты больше не подавали никаких признаков жизни.
        - Что произошло?  - спросила Элеонора.
        - Мы нашли их слабое место,  - пояснила Корделия.
        Тела солдат продолжали скрипеть и трескаться. И вдруг у одного из них отвалилась челюсть и упала рядом на пол.
        Металлическая челюсть толщиной в полсантиметра была похожа на часть искусно сделанной маски, которую дети носят на Хэллоуин. Теперь Корделия и Элеонора могли рассмотреть, что находилось в голове Хайнца. Внутри отсутствовали мышцы и кровеносные сосуды. Лишь множество проводов и механизмов, смазанных черным маслом.
        Уилл и Феликс уже поднимались на ноги, потирая свои раскалывающиеся от боли головы. Когда юноши подошли к девочкам, они в изумлении уставились на сложное устройство внутри головы Хайнца.
        - Бедный парень, как же жутко он теперь выглядит,  - заметил Уилл.
        - Это киборги,  - уточнила Корделия.
        - Ки… что?
        - Это название книги Кристоффа! «Вторжение Немецких Киборгов!»
        - Кто такие киборги?  - спросил Феликс.
        - Роботы.
        - Кто такие роботы?
        - Господи,  - вздохнула Элеонора, устало прикрывая глаза рукой.  - Придется долго объяснять.
        - Не бери в голову, главный вопрос в том, каковы наши дальнейшие действия?  - спросил Уилл.
        Фольнхейм снова заговорил, теперь ребята слышали металлические нотки в его голосе.
        - Беклер, Динглер! Франц и Хайнц так и не вернулись с задания. Идите и проверьте, что там происходит.
        Два абсолютно одинаковых солдата сделали шаг вперед и неестественным шагом устремились в дом, двигаясь так быстро, что их фигуры сливались в одно пятно. Теперь все ребята заметили их механические движения.
        - Чушь какая-то,  - пробормотала Элеонора.
        - Я займусь этим,  - крикнула ребятам Корделия, сидя на коленях и изучая фрагменты лица Хайнца. И тут она нашла то, что искала - серийный номер.
        - Следуйте за нами.  - Беклер направил на них пистолет.
        - Секундочку,  - пробормотал Уилл и, упав на пол, схватил пистолет Хайнца. Затем Уилл перевернулся на живот, уперся локтями в пол и прицелился. Раздались выстрелы.
        Пули просто отскочили от солдат.
        Немцы широко улыбались.
        Тогда Уилл вскочил на ноги и швырнул пистолет на пол.
        - Тоже мне, немецкая техника,  - процедил он сквозь зубы.
        Беклер и Динглер направились к Элеоноре и вдруг остановились, а затем попятились назад.
        Они двигались рывками, словно персонажи на экране во время перемотки. Послышалась их бессвязная речь, похожая на зажеванную кассету. Когда солдаты подошли к двери, они снова остановились. И больше не шевелились.
        Потрясенные происходящим Уилл, Феликс и Элеонора переглянулись, и тут из гостиной вышла Корделия. В руках она держала универсальный пульт дистанционного управления, направленный на немецких киборгов.
        - Делия!  - воскликнула Элеонора.  - Что ты делаешь?
        - Я ввела их серийный номер в пульт,  - пояснила Корделия.  - Я решила, что ими можно как-нибудь управлять… и это сработало!
        Корделия несколько раз нажала на кнопку перемотки.
        Солдаты сделали несколько шагов назад. Происходящее чем-то напоминало старые фильмы с Чарли Чаплином: солдаты стремительно вышли из Дома Кристоффов, пятясь назад и разговаривая между собой голосами, как у мультяшных бурундучков.
        Фольнхейм и вся его бригада стояли, разинув рты.
        - Беклер! Динглер! Вы что, совсем спятили? Ступайте обратно в дом!
        Но солдаты продолжали пятиться назад, словно не слыша своего военачальника. Они прошли мимо остальных и потом дальше по полю, пока совсем не скрылись за горизонтом.
        - Что это такое было?  - Фольнхейм обратился к таким же ошеломленным, как и он, солдатам.  - Кто-нибудь может мне ответить?
        Ребята вышли из дома. Куда бы они ни посмотрели, со всех сторон их окружали немецкие солдаты. Одни стояли в грузовиках или сидели на танке, остальные выстроились в боевом порядке… их было около сотни. И все они выглядели точь-в-точь как Фольнхейм.
        - Стойте на месте!  - закричал генерал-лейтенант.  - Что вы сделали с моими солдатами? Вы как-то одурманили их разум. Это колдовство…
        Корделия нажала на «паузу».
        Фольнхейм тут же умолк, и вся немецкая армия киборгов застыла на месте.
        - Молодец, Делия!  - восхитилась Элеонора.
        - Папа много времени потратил на поиски такого пульта,  - заметила Корделия.  - Но он того стоил.
        - Но как так получилось, что он управляет этими ки-братами?  - недоумевал Феликс.
        - Киборгами,  - тут же поправила его Элеонора.
        - Я ввела серийный номер этих роботов, и пульт распознал их, как телевизор немецкой марки Loewe AG,  - объяснила ребятам Корделия.  - Но я не знаю, сколько у нас есть времени. Давайте возьмем у них оружие и вернемся в дом, чтобы выяснить, что нам делать дальше.
        - Отличная идея,  - кивнул Феликс.
        Ребята начали бегать среди замерших подобно статуям немецких солдат-киборгов, забирая у них пистолеты, гранаты и кинжалы. Как оказалось, вырвать оружие из механически сжатых рук роботов было не так-то просто. Когда Элеонора пыталась вытащить пистолет из рук одного из солдат, он выстрелил!
        Девочка уставилась на простреленную в земле дыру глубиной около десяти сантиметров.
        От испуга она не могла вымолвить ни слова.
        - Простите!  - вдруг воскликнула Элеонора и начала плакать.
        - Не переживай,  - успокоила ее Корделия.  - К счастью, нам не придется использовать это оружие. Пойдемте обратно в дом.
        Не успели ребята подойти к крыльцу дома, как кто-то схватил Элеонору за плечо.
        49

        Элеонора тут же развернулась. Один из солдат ожил и теперь одной рукой сжимал ее плечо, другой приставил армейский нож к ее горлу.
        - Делия!  - закричала Элеонора.
        Корделия заметила движение краем глаза - все солдаты начали оживать. Тут она бросила все, что успела собрать, и быстро вытащила пульт.
        Девушка нажала на «паузу».
        Но в этот раз пульт не сработал. Солдаты продолжали оглядываться по сторонам и искать свое пропавшее оружие.
        Корделия снова нажала на «паузу». И снова.
        Но ничего не происходило.
        Немецкие солдаты были очень даже живыми.
        И только тогда она заметила мигающую лампочку низкого заряда батареи.
        - О нет!
        Немецкие солдаты - те, что остались вооруженными,  - окружили детей.
        - Бросайте оружие на землю,  - приказал Фольнхейм, пробираясь сквозь толпу солдат с нацеленным на ребят пистолетом. Немецкие солдаты один за другим забирали у детей автоматы, ножи и пистолеты. Затем Фольнхейм встал лицом к лицу с Корделией.
        - Давай сюда устройство.
        Корделии пришлось отдать ему пульт. Фольнхейм взял его в руки и принялся внимательно его изучать.
        - Так в чем же его волшебство? Ага, умно. Очень умно.
        Фольнхейм подбросил пульт высоко над головой, поднял пистолет и расстрелял его на несколько кусочков. Только после этого генерал повернулся к Корделии.
        - Вы - владельцы этого дома?
        - С формальной точки зрения - мои родители, но можно и так сказать.
        - Красивый дом,  - заметил Фольнхейм.  - Наши шпионы обнаружили его сразу же после начала Великого Временного Сдвига.
        - Великого Временного Сдвига?  - переспросила Корделия.
        - Именно. Из-за него мы перенеслись из Германии в Древний Рим,  - тут он чуть прищурился.  - Это тоже произошло из-за вас?
        - Нет…  - покачала головой Корделия, но Фольнхейм ей не поверил.
        - Вы лжете. Это ваш дом, и вы знаете все его тайны, только поэтому я сохранил вам жизнь. Мне нужно, чтобы вы показали все, что знаете об этом доме. Ну что ж, ведите меня.
        Обмениваясь взволнованными взглядами, ребята вошли в дом вместе с Фольнхеймом - солдаты остались снаружи. Переступив через порог, генерал перешел на медленный шаг и стал изучать обстановку.
        - Кто проводил обыск в этом доме? Римляне?
        Корделия кивнула.
        - Сразу же бросается в глаза отсутствие манер у итальянцев,  - заметил Фольнхейм.  - Никакой утонченности и художественности действий. А вы знали, что вся эпоха Ренессанса - это историческая мистификация?
        - Нет,  - покачала головой Корделия.  - Этого я не знала.
        - Так и было,  - продолжил Фольнхейм.  - Например, стены Сикстинской капеллы на самом деле были расписаны немцами.
        - Интересно,  - кивнула Корделия, решив соглашаться со всем, что скажет немецкий киборг.
        - Здесь есть чердак?  - спросил генерал.
        - Ага…  - неохотно ответила Элеонора.
        - Отлично!  - Фольнхейм с металлическим звоном хлопнул в ладоши.  - Der Fuhrer[28 - Фюрер (нем.).] просто обожает чердаки!
        - М-м… Der Fuhrer?  - переспросила Корделия.  - Вы же не имеете в виду…
        - Разумеется имею,  - ответил киборг.  - Мой господин и создатель. Только Der Fuhrer достоин жить в этом доме, поэтому он и послал меня сюда осмотреть его. Видите ли, он приобрел участок земли на берегу озера. Несколько акров земли. Так что это здание будет отлично смотреться в качестве его летнего домика.
        Тут Феликс зашептал на ухо Корделии:
        - Не понимаю, кто такой этот Fuhrer?
        - Порицаемый всем миром самый жестокий диктатор за всю историю человечества,  - пояснила Корделия.  - По крайней мере, он точно входит в пятерку самых жестоких.
        - Молчать!  - рявкнул Фольнхейм.  - Как вы смеете говорить подобным образом о mein Fuhrer!
        Вдруг генерал замер на кухне, увидев тела Хайнца и Франца, и нахмурил брови.
        - Предполагаю, это тоже ваших рук дело?  - спросил он.
        Никто не решался ответить. Генерал стиснул зубы, а затем вывел Феликса, Уилла и девочек обратно на улицу и обратился к своей армии.
        - Я нахожу состояние дома весьма удовлетворительным. Мы отвезем его на участок у озера нашего Fuhrer. А эти четверо детей…
        Тут он взглянул на ребят.
        - Будут расстреляны.
        Немецкие киборги горячо поприветствовали идею генерала радостными криками, в которых звучали металлические нотки, словно кто-то вопил в вентилятор. Элеонора не смогла сдержать испуганного вздоха. Уилл и Феликс попытались прикрыть собой сестер. Корделия крепко зажмурилась. Немецкие солдаты достали пистолеты. Но не успели они выстрелить, как их остановил громкий раскатистый смех.
        50

        В прошлом Корделия испытывала самые разные эмоции, когда слышала приближение Ведьмы Ветра: ужас, ярость, смирение,  - но сейчас, в первый раз за все время знакомства с ней, она почувствовала радость. Только один человек смеялся подобным образом, пронзительно хихикая.
        Размахивая крыльями, Ведьма спустилась на землю, сверкая лысой головой на солнце.
        - Оставьте их!  - приказала она солдатам.  - Уолкеры - моя добыча!
        Увидев ведьму, генерал Фольнхейм был, казалось, захвачен врасплох, но не удивлен. В конце концов, он был всего лишь киборгом.
        - Не вмешивайся,  - приказал он ей.
        Вместо ответа Ведьма Ветра направила руку на грузовик и выпустила струю мощного ветра. Завертевшись, грузовик полетел вверх, раскидывая по всему полю немецких солдат.
        Фольнхейм закричал солдатам:
        - Убить ее!
        Немецкие киборги открыли огонь из своих пистолетов, винтовок и пулеметов. Сам Фольнхейм залез в «тигр», и уже через мгновение его орудие начало искать свою цель в воздухе.
        Ведьма Ветра взмыла вверх, поднимаясь все выше и выше, пока не оказалась за пределами досягаемости. За считанные секунды она скрылась в облаках, откуда ей открывался прекрасный вид на Дом Кристоффов и колонну грузовиков. Но тут она увидела кое-что другое. Что-то стремительно неслось к ней с оглушающим свистом вращающихся винтов.
        На одной стороне этого предмета виднелась нарисованная звезда.
        А в это время, пользуясь тем, что немецкие киборги отвлеклись на нового врага, чудом спасшиеся Уолкеры, а также Уилл и Феликс бежали обратно в Дом Кристоффов. Корделия повела всех на чердак. Элеонора пребывала в замешательстве.
        - Я считала Ведьму Ветру плохой, почему же она нам теперь помогает?
        - Не знаю,  - устало ответила Корделия.  - Но мне нужно узнать кое-что другое.
        Ей не давал покоя дневник Элайзы Мэй Кристофф, который она нашла в тайном гроте. Все это время он торчал у нее за поясом брюк. Возможно, там она найдет ответы, но сейчас время для чтения было не совсем подходящее.
        Там, наверху, Ведьма Ветра встретилась с другими персонажами книги Кристоффа «Вторжение Немецких Киборгов» - с американцами.
        Она летела у борта самолета, за которым виднелись десятки других - целая эскадрилья США. Истребители «П-51 Мустанг» с серебристыми крыльями, крестообразным красным оперением и вращающимися на носу воздушными винтами. Сидящий в кабине первого самолета пилот с удивлением заметил Ведьму Ветра, которая тут же послала ему воздушный поцелуй, замахала крыльями, формируя из облаков белую воздушную свастику. Затем она несколько раз показала на самолеты позади него и вниз. Пилот кивнул и поднял большой палец, затем круто развернул самолет и направил эскадрилью обратно к немецким войскам. Как только Ведьма убедилась, что пилот ее правильно понял, она сама устремилась к вниз, словно птица к своей добыче. Все быстрее и быстрее она приближалась к земле и не могла сдержать вырывающиеся из груди ликующие крики.
        Услышав это, Корделия подошла к окну:
        - Взгляните!
        Зависнув прямо над «тигром», Ведьма Ветра развернула свои крылья, собирая целый ураган, который мог в два счета размолотить сидящих в кабине танка солдат в фарш…
        Но тут танк выстрелил.
        Заряд был похож на тот, что пробил огромную дыру в стене Колизея: одиннадцатикилограммовый бронебойный снаряд. Даже Ведьма Ветра не смогла противостоять силе этого удара. В последний момент она перебросила воздушный поток, чтобы прикрыться им, но он лишь слегка смягчил выстрел. И оглушающим взрывом ее отбросило назад, словно бейсбольный мяч, вылетевший за пределы поля. Воя от боли, она скрылась за холмом и, по-видимому, приземлилась где-то в нескольких милях от места событий.
        - Они попали в нее!  - закричала Корделия.  - Она была нашей последней надеждой!

        Отряд немецких киборгов взбирался по лестнице на чердак, целясь пистолетами в детей. Впереди солдат возвышался Фольнхейм.
        - Развернитесь и подойдите к стене.
        С ужасом понимая, что им пришел конец, ребята подошли к противоположной стене чердака. Корделия крепко стиснула дрожащую ладонь младшей сестры. Феликс и Уилл нащупали вторую руку Корделии и вместе сжали ее.
        Ребята закрыли глаза в ожидании выстрелов, как вдруг услышали оглушающий БУУУУУМ, не похожий на пистолетную очередь.
        Точно сбросили бомбу.
        В спину Элеоноры полетели развороченные доски и немецкая каска, со звоном отскочившая от стены. Девочка развернулась и увидела разлетевшуюся в щепки переднюю стену чердака.
        Немецкие киборги ползали по земле, некоторые из них были разорваны на куски, кто-то был обезглавлен так, что были видны торчащие из шеи провода, и им приходилось вслепую искать свои головы. Там, где раньше была передняя стена, теперь зияла огромная дыра, а внизу у дома тлела огромная воронка. И тут гул в ушах Элеоноры сменился гулом пролетающего над ними самолета.
        - Американцы!  - радостно закричала девочка.
        Все посмотрели наверх. Несколько истребителей удалялись от Дома Кристоффов, а затем развернулись красивой долгой петлей так, что звезды на их фюзеляже замерцали на солнце.
        - Verdammt[29 - Проклятье (нем.).],  - пробормотал Фольнхейм.  - Они летят обратно. К грузовикам.
        Неисправные киборги спрыгнули на землю и устремились прочь от дома, волоча свои искореженные части тел к колонне грузовиков, но было уже поздно. Самолеты сбросили еще две бомбы.
        Вытянутой формы снаряды медленно падали вниз. Со стороны казалось, будто само время остановилось, пока они летели на землю. Один из киборгов закричал: «В укрытие!», остальные суетливо заметались по полю, но прятаться было негде. Бомбы упали на землю и…
        Армию немецких киборгов по кускам разметало по всему полю.
        Все это время дети испуганно прижимались друг к другу, и только с наступившей тишиной они решились подползти к краю чердака, чтобы осмотреться.
        Раскинувшееся перед Домом Кристоффов поле напоминало свалку металлолома, в которой горели останки киборгов. Мощь снарядов разбросала подергивающиеся конечности и залитые черным маслом тела в разные стороны.
        - Мы сделали это!  - обрадовался Феликс.  - Мы спасены!
        - Ну, скажем, именно мы почти ничего не сделали,  - поправил его Уилл.  - Это заслуга американских летчиков.
        - И Ведьмы Ветра,  - напомнила Элеонора.
        - Да, и это странно,  - потрясла головой Корделия, в ее голове это никак не укладывалось.
        - Куда направился танк?  - Уилл заметил, как «тигр» быстро пополз по дороге, отступая.
        - Фольнхейм!  - воскликнул Феликс.  - Он бросает своих солдат. Или точнее, киборгов. Жалкий трус. Пусть даже они сделаны из металла, нельзя бросать своих на поле.
        Как только Корделия вместе с ребятами спустилась по лестнице вниз и вышла из дома, самолеты совершили посадку: пять из них расположились у дома, а один - подальше у дороги, преграждая путь танку. Пилоты быстро выбрались из кабин и принялись обезвреживать еще двигающихся киборгов, развинчивая корпус на спине и вынимая батареи питания. Только тогда один из пилотов заметил детей. Сержант Джеральд «Джерри» Харгроув, квадратный подбородок которого был покрыт трехдневной щетиной, был одет в коричневый бомбер[30 - Летная куртка, созданная специально для пилотов ВВС США.]. Голову защищал толстый шлем, а глаза закрывали очки-авиаторы.
        - Кто вы, черт возьми, такие?  - спросил детей пилот.
        Корделия начала объяснять:
        - Мы…
        - Позволь мне объяснить,  - перебил ее Уилл, сделав шаг вперед. Он не мог позволить друзьям все испортить. Уилл был восхищен состоянием американских самолетов и надеялся. что, если американцы узнают, какой он отважный, у него появится возможность полетать на одном из них.
        - Я командир авиакрыла Уилл Дрейпер, сэр,  - одним духом выпалил Уилл, отдавая честь.  - Королевский Летный Корпус, семидесятый эскадрон.
        - Погоди-ка,  - нахмурился американский пилот.  - Давненько мы не видели здесь этот ваш Летный Корпус.
        - Так и есть, потерпите немного и выслушайте меня: мне придется вам многое объяснить.  - Уилл сделал глубокий вздох и выложил все, как есть: кто такие Уолкеры, как они попали в книги Кристоффа, как книги стали переплетаться друг с другом сюжетами и как Феликс присоединился к ним. Когда Уилл закончил рассказывать, Харгроув вновь нахмурил брови, развернулся и позвал другого пилота:
        - Лейтенант Ларамер, сэр! Вам стоит это услышать.
        Ларамер был высоким и стройным молодым человеком. По блестящим медным пуговицам можно было сказать, что он был рангом выше Харгроува. Лейтенант подошел к ребятам, ведя перед собой Фольнхейма, приставив к его спине дуло водяного пистолета.
        - Смотри, кого я нашел! По его нацистским полоскам видно, что это командир подразделения,  - лейтенант Ларамер покачал головой и усмехнулся.  - Пытался сбежать от самолета на танке! Не самый умный киборг!
        У лейтенанта были такие же модные очки-авиаторы. «Если бы здесь был Брендан, у него тут же зачесались бы руки заполучить такие же,  - подумал Уилл.  - Как же его не хватает».
        Тем временем Харгроув уже пересказывал невероятную историю их приключений Ларамеру. Фольнхейм тоже внимательно слушал рассказ, в который было сложно поверить, из чего понял, что Великий Временной Сдвиг был вызван столкновением двух вымышленных миров. А действительностью был тот мир, откуда пришли дети. Разум киборга стал перестраиваться, пытаясь усвоить полученную информацию.
        Лейтенант Ларамер покачал головой:
        - Знаете, Дрейпер… когда мне рассказывают подобные истории, я принимаю их за бред сумасшедшего… но знаете ли вы, почему я решил нанести удар по нацистам?
        - Нет, сэр.
        - Мы проводили разведку,  - пояснил лейтенант,  - как вдруг заметили летящую по воздуху лысую женщину. Конечно же, на войне я повидал много странных вещей, в конце концов, мы сражаемся с кучей роботов, созданных Гитлером, но летающих лысых дамочек - никогда. Как бы там ни было… она помахала мне и подала сигнал, указывая на точное расположение армии немецких киборгов. По описанию эта дамочка похожа на вашу Ведьму Ветра.
        - Это она и была!  - воскликнула Элеонора.
        - К тому же,  - продолжил лейтенант,  - мне показалось странным, что еще вчера мы сражались в Салерно, а теперь находимся почти в трехстах километров к северо-западу от него. Не припомню, чтобы мы проделали такой путь или получали приказ о передвижении. А ты, Харгроув?
        - Никак нет, сэр.
        - Мне кажется, дети говорят правду,  - решил лейтенант.  - Значит, они настоящие американские герои! Джерри, доставь их, куда они захотят…
        - В Рим,  - ответили ребята в один голос.
        - Рим? Зачем?
        - Нам нужно найти своего брата,  - пояснила Корделия.
        - Это не только их брат, но и мой хороший друг,  - добавил Уилл.  - Брендан Уолкер.
        - Ты слышал?  - обратился Ларамер к сержанту.  - Джерри, доставь их в Рим.
        - И как же мне это сделать?  - удивился Джерри.  - Они все не уместятся в моей кабине.
        - Езжайте на «тигре».
        - Я… прошу прощения, сэр. Я правильно понимаю, что вы хотите, чтобы я вел танк?
        - Абсолютно правильно понимаете. Если вам по пути повстречаются немецкие боты, они подумают дважды перед тем, как атаковать их собственный танк. Черт, да они сами как танки.
        - Но я не умею управлять танком, сэр!  - с отчаянием в голосе воскликнул Джерри.
        - Джерри… сколько раз я сидел с тобой в тратториях, когда после двух бутылок вина мне приходилось выслушивать твои речи о том, что ты лучший пилот нашей эскадрильи?  - И Ларамер изобразил Джерри, отчего тот даже изменился в лице:  - Я могу управлять любой машиной, созданной человеком!
        - Да, сэр, так оно и было, но я сказал это лишь ради красного словца, я и не думал, что вы поймете это буквально…
        - Пилоты моей эскадрильи не говорят ничего ради красного словца, Джерри. Они берут на себя возложенные обязательства!
        - Но сэр, там же вся приборная панель управления на немецком!
        - Тогда возьми с собой Фольнхейма.
        Ребята направились к танку, готовясь отправиться обратно в Рим. Заключенный в наручники Фольнхейм подошел к девочкам.
        - У меня есть к вам предложение,  - прошептал он, улыбаясь своими белоснежными зубами.
        - Отстань от нас.
        - И все же,  - продолжил Фольнхейм,  - я бы мог поведать вам о карте сокровищ.
        51

        - Что?  - переспросила Элеонора.  - О какой карте сокровищ?
        - Среди прочих военных трофеев,  - начал Фольнхейм,  - есть великие сокровища: картины, украшения, золото,  - все награбленное за многие годы. Эта карта приведет вас в то место, где хранятся эти богатства.
        - Нет, спасибо,  - махнула рукой Элеонора.  - Нам не нужно это ваше нацистское золото. Это отвратительно, мерзко…
        - Замечательная идея,  - перебила сестру Корделия. Тут она оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что остальные не слышат их разговор. Ребята стояли на некотором отдалении. Тогда она наклонилась поближе к Фольнхейму и прошептала:  - Где находится карта?
        - Что?!  - закричала удивленная Элеонора.  - Ты действительно хочешь с ним поговорить?
        Корделия бросила взгляд, словно говоря: Дай мне минутку, мне нужно кое-что выяснить. Все еще не веря своим глазам, Элеонора отошла, а Фольнхейм зашептал:
        - Карта спрятана в корпусе танка. Но если я тебе ее покажу, ты должна пообещать мне одну вещь.
        - Какую?
        - Ты заберешь меня в свой мир - реальный мир - когда все закончится.
        - По рукам,  - согласилась Корделия.
        - Ты совсем спятила?  - зашипела Элеонора, когда Джерри подошел забрать Фольнхейма.
        - Успокойся, Нелл.  - Корделия попыталась вразумить сестру.  - Ты же знаешь, что в мире действительно не были найдены многие похищенные нацистами вещи? Если у него есть настоящая карта сокровищ, и мы сможем обнаружить даже часть реликвий, мы получим награду за возвращение ценностей их законным владельцам.
        - Это звучит ужасно, Делия. Тебе так не кажется?
        - Совсем нет,  - стала убеждать ее сестра.  - Это поможет нашей семье восстановить свое доброе имя. Что ждет нас, если мы спасем Брендана и вернемся домой? В какой дом мы вернемся? Папа проматывает деньги. Я не хочу возвращаться туда, где нас запросто выставят из Дома Кристоффов!
        - А я хочу. Мне хочется, чтобы все было по-прежнему, как в старые добрые времена.
        - Ты имеешь в виду те времена, когда отца уволили с работы и нам было негде жить?
        - Ладно, может быть, не все так было хорошо. Но вот в чем еще одна загвоздка… Ты только что пообещала нацисту забрать его с собой!
        - И это все, что я ему пообещала,  - пояснила Корделия.  - Но я не говорила, что он будет на свободе. Как только мы вернемся домой, я планирую сдать его властям за его преступления, совершенные на почве ненависти. Или я отдам его в музей, где его отключат и выставят в качестве экспоната. Немногие когда-либо видели нациста-киборга.
        В этот момент Уилл позвал девочек:
        - Корделия, Элеонора! Давайте уже к нам!
        Девочки залезли в «тигр». Уилл сидел на месте водителя у орудия. Место водителя отличалось от такого же в машине, по крайней мере, тем, что в танке не было ветрового стекла. Окружающую местность можно было увидеть лишь через оптический прицел, расположенный прямо перед Уиллом. «И снова,  - подумал он,  - Брендану бы это понравился».
        Танк чем-то походил на субмарину, монолитную снаружи и невероятно сложную в навигации. Фольнхейм занял место пулеметчика, а Джерри - командира позади него, чтобы приглядывать. Феликс разместился у миномета. Девочки вместе кое-как уместились на сидении радиста.
        - Поехали!  - крикнул Джерри и захлопнул крышку люка. Уилл нажал на кнопку, и танк ожил, послышался гулкий шум заводимого мотора. Казалось, они все еще находились на поле, где нацистская армия понесла потери, но уже через несколько минут ехали по дороге.
        - Прощай, Дом Кристоффов,  - вздохнул Уилл.
        - Можно посмотреть?  - Элеонора уже взбиралась на сидение Уилла, пытаясь разглядеть что-нибудь в оптический прицел.
        - Прости, милая, это все-таки танк, а не экскурсионный автобус.
        «Тигр» неторопливо ехал по сельской местности Италии, Фольнхейм проводил для Уилла инструктаж, как управлять танком.
        Вскоре наступил вечер. Путешественники почувствовали сильный голод.
        - Здесь есть какая-нибудь еда?  - спросил Уилл.
        - В этом отсеке,  - показал ему Фольнхейм. Уилл открыл маленькую дверцу и обнаружил за ней несколько банок моторного масла.
        - Моторное масло?  - удивился Уилл.  - И ты называешь это едой?
        - Это единственная необходимая нам еда,  - пояснил Фольнхейм.
        - Чертовы киборги,  - процедил Уилл и с силой захлопнул дверцу.  - И кстати, ребята, становится темно, ничего не видно.
        - Просто продолжай следить по приборной панели, и все дела,  - объяснил ему немец.
        - Но что будет, если на дорогу выйдет человек… или беззащитное домашнее животное?  - спросила Элеонора.
        - Мы почувствуем легкий толчок,  - ответил Фольнхейм, противно усмехнувшись. Больше никто не улыбался.
        Путешественники продолжали путь, а между тем внутри становилось холодней. Элеонора и Корделия радовались тому, что могли прижаться друг к другу, чтобы не замерзнуть. Феликс заметил, что он выдыхает пар изо рта.
        - Что происходит?  - спросил Уилл.  - Приборная панель показывает, что температура приближается к нулю.
        - Нулю?  - воскликнула Элеонора.  - Мы же замерзнем насмерть!
        Корделия пояснила сестре:
        - По Цельсию, а не Фаренгейту, так что это только тридцать два градуса…
        - Все равно холодно!
        - Такого не должно быть,  - растерянно заметил Фольнхейм. Он посмотрел на приборную доску, расположенную перед сидением пулеметчика, и заметил нечто странное: стрелка указывала на юго-восток. Но вдруг она повернулась, подползая ближе к северу.
        - Кто-то развернул штурвал?  - спросил Фольнхейм остальных.
        - Нет!  - воскликнул Уилл.  - Я еду вперед!
        Но стрелка компаса продолжала двигаться… а затем и вовсе завертелась, словно кто-то крутил ее изнутри. Стрелка сделала полный круг и показала на север…
        - Что это? Что происходит?  - закричал немец.
        - Ты лучше сам скажи!  - заорал Джерри в ответ.  - Это что, очередной немецкий фокус?
        - Нет! Остановите танк…
        - Уже остановил! Я ничего не трогаю,  - рявкнул Уилл.  - Взгляните на альтиметр!
        - На что?  - переспросила Корделия.
        Уилл пустился в объяснения:
        - Этот датчик показывает в метрах, на какой высоте находится машина…
        - Да знаю я! Но разве это не странно, что в танке есть такой датчик? Он же стоит на земле, верно?
        - Техника Третьего Рейха создавалась, учитывая все возможные ситуации!  - горделиво пояснил Фольнхейм.
        Тут Джерри позвал ребят:
        - Взгляните!
        Стрелка альтиметра перевалила за двадцать.
        - Двадцать метров над уровнем земли?  - изумился Уилл.  - Как такое возможно?
        Но стрелка двигалась дальше, показывая двадцать пять, тридцать…
        - Мы летим!  - закричала Элеонора.  - Что там видно, Уилл?
        Уилл посмотрел в оптический прицел, но ничего не мог разглядеть в кромешной тьме кроме каких-то белых вспышек, похожих на проносящиеся мимо статические разряды.
        - Не знаю. Похоже, мы и впрямь в воздухе…
        - Танки не летают,  - упрямо заявил Джерри.  - Фольнхейм, открой люк и посмотри, что там происходит.
        Джерри снял с него наручники. Стрелка альтиметра неуклонно ползла вперед. Уилл объявлял вслух показания: сорок пять, пятьдесят… а затем стрелка и вовсе начала болтаться из стороны в сторону…
        Вдруг танк тряхнуло.
        Машина полностью остановилась. Путешественники упали со своих сидений. Стрелка компаса перестала вращаться, термометр показывал два градуса ниже нуля. И только альтиметр продолжал странно себя вести, его стрелка металась от нуля до пятидесяти, словно танк размеренно поднимался и опускался.
        Как только Уилл взглянул на прибор, он осознал, что танк действительно двигался вверх и вниз, словно висел на веревочке «йо-йо».
        - Из-за чего это происходит?
        Джерри приставил свой водяной пистолет к спине немца.
        - Сейчас узнаем. Открывай люк.
        - Я, конечно, извиняюсь, сержант,  - не выдержал Уилл.  - Но… ваш пистолет… разве это не…
        - Да, это водный пистолет! Со стороны это смотрится очень глупо, но это единственная вещь, которая может мгновенно вывести из строя этих боргов!  - крикнул Джерри.
        Фольнхейм покорно открыл крышку люка.
        Страшной мощи поток воздуха ворвался в танк.
        Ребята от удивления открыли рты. Каким-то неведомым образом они оказались в центре снежной бури. Холод был настолько пронизывающим, что еще чуть-чуть - и они бы упали замертво от сильнейшего переохлаждения.
        - Закрой люк!  - кричал Джерри.  - Закрой люк!
        - Только взгляните!  - Фольнхейм уставился на что-то впереди танка. Джерри тоже взглянул и тут в ужасе понял, почему стрелка альтиметра раскачивалась из стороны в сторону.
        Танк стоял на высоком утесе где-то в горах.
        Передняя часть танка нависла над пропастью.
        Словно на детских качелях, раскачиваясь назад и вперед.
        52

        - Как такое получилось?!  - закричал Джерри.  - Где мы находимся?!
        - Должно быть, мы снова оказались на стыке двух миров,  - предположила Корделия,  - и попали в еще одну книгу Кристоффа.
        - Что это значит? Как нам выбраться отсюда?  - Джерри взглянул вниз на Корделию, на секунду оторвав взгляд от Фольнхейма. Немец тут же выбил пистолет у него из рук и выкарабкался через люк наружу.
        - Эй, вернись!  - Джерри полез его догонять. На крыше танка ему удалось схватить немца за лодыжку, тот стал отбиваться ногой. Двое начали борьбу между собой, хватая друг друга за конечности и катаясь по крыше танка.
        - Ох,  - вздохнул Уилл. Его тут же занесло снегом.  - Ребята, нам пора. И лучше укутаться… тут чертовски холодно!
        Феликс схватил шерстяные одеяла, и ребята выбрались из люка, в изумлении взирая на вьюгу.
        Вокруг танка виднелись одни горы. Толкаясь и пинаясь, Джерри и Фольнхейм скатились к передней части крыши, все это время танк все больше сползал в сторону обрыва!
        Корделия мгновенно промерзла до костей, словно Ведьма Ветра снова вселилась в ее тело.
        - Идем!  - завопила Элеонора.  - Нужно убираться отсюда!
        - Мы не можем оставить Джерри!  - закричал Феликс.
        - Точно!  - кивнул Уилл.  - Это был бы трусливый поступок с нашей стороны.
        Скриииип - танк еще больше накренился над пропастью. Джерри и Фольнхейм теперь изо всех сил держались за ствол пушки 88-миллиметрового калибра и пинали друг друга. Пальцы Джерри уже совсем отмерзли, Фольнхейм не чувствовал холода. Джерри крикнул ребятам:
        - Убирайтесь отсюда! Забудьте про нас!
        Фольнхейм пнул ботинком Джерри прямо в живот, так, что тот чуть не упал. Затем киборг закинул ноги и обхватил ими ствол пушки. Теперь он повис на ней вниз головой.
        Немец улыбнулся и заскользил ногами по стволу пушки к люку. Танк еще больше наклонился над обрывом.
        - Ты что творишь?!  - закричал Уилл киборгу.
        - То, что я должен был сделать еще давно - убить всех вас!
        Киборг взобрался на основание ствола пушки и начал неистово раскачивать ствол вверх-вниз, словно тоненькое деревце, все быстрее и быстрее. Казалось, будто Корделия снова нажала кнопку перемотки на пульте. От таких раскачиваний тяжелый корпус танка еще больше накренился и пододвинулся к краю обрыва.
        Уилл решил воспользоваться ситуацией.
        Он залез обратно в танк и сел на место пулеметчика. Он знал, что пушка была заряжена и что для выстрела нужен был только один человек в кабине. Тогда Уилл нашел кнопку Feuer[31 - Огонь (нем.).] и нажал на нее.
        Пушка выстрелила.
        Стоявшие в тот момент на крыше танка ребята были отброшены оглушающим выстрелом назад. Но это не могло сравниться с тем, что произошло с Фольнхеймом. Поскольку все это время он держался за конец ствола пушки, весь снаряд попал точно в него, и киборг сорвался и полетел в черную пропасть вместе с кружащимися хлопьями снега. Джерри все еще висел, обхватив ствол руками, и хорошо видел, как киборг взорвался на тысячу металлических фрагментов, проводов и шестеренок с брызгами черного моторного масла, а за ним взорвался и снаряд у соседней горы.
        Со стороны зрелище походило на большую аварию автомобильных гонок NASCAR[32 - Национальная Ассоциация гонок серийных автомобилей, Inc - частное предприятие, занимающееся организацией автомобильных гонок и сопутствующей деятельностью.  - Примеч. пер.] где-то в Швейцарских Альпах. На мгновение склон горы озарился вспышкой взрыва, и Джерри мог разглядеть, как маленькие фрагменты тела Фольнхейма, кружась, падают вниз на сугробы снега.
        По перевалу покатилось долгое эхо: бууууум.
        Корделия, Элеонора и Феликс лежали в снегу. Но Джерри все никак не мог слезть с пушки. Теперь танк, который отбросило назад силой выстрела, снова катился вниз к обрыву. Уилл выбрался из кабины и подполз к стволу пушки, протягивая руку Джерри.
        - Подберись поближе! Я вытащу тебя!
        Джерри сделал усилие, но его пальцы окончательно примерзли к металлу. Джерри взглянул на свои руки, как на предателей, и сорвался с «тигра».
        Уилл закричал.
        Теперь танк тоже медленно ехал вниз, со скрипом скользя гусеницами по склону горы. Уилл покачнулся, пытаясь спрыгнуть назад…
        Но не успел.
        - Уилл!  - завопили девочки.
        Казалось, у него не было ни единого шанса спастись. Как вдруг… Феликс бросился к краю обрыва, упав в снег, и одной рукой швырнул вперед немецкое шерстяное одеяло.
        Скрипя своим дном по скалистому склону горы и искрясь, танк свалился вниз и с глухим шумом взорвался где-то внизу.
        И тут Корделия заметила, что одеяло Феликса натянулось, как струна.
        Девочка мгновенно подбежала к нему и стала тащить его за ноги. Элеонора, в свою очередь, схватила ее за талию. С хрипами и стонами они тащили друг друга, стараясь не сорваться в обрыв, пока наконец не вытащили Уилла на заснеженный и пустынный склон утеса.
        Затем ребята завернулись в одеяла и прижались друг к другу.
        - Где мы?..  - Слабый голосок Элеоноры тонул в порывистом ветре.
        - В третьей книге Кристоффа,  - ответила Корделия.  - Какой бы она ни была.
        - Похоже на горнолыжный курорт,  - предположила Элеонора.  - Помнишь, когда все было хорошо, папа брал нас с собой кататься на лыжах у озера Тахо? Эй, а может быть, мы вернулись домой… Тахо находится всего в нескольких часах пути от Сан-Франциско…
        - Это место совсем не похоже на Тахо,  - заметила Корделия.  - Больше похоже на замерзший ад.
        - Это только мне кажется,  - вдруг спросил Феликс,  - или действительно становится еще холоднее?
        - Не только тебе,  - пробормотала Корделия.  - Посмотри на губы Уилла!
        Все повернулись к Уиллу. Его губы посинели, а лицо стало бледным, как простыня. Брови покрылись инеем.
        - Нам н-н-нужно уб-б-ир-р-р-аться от-т-т-сюда,  - залепетал Уилл.  - Иначе мы все умрем от гипотермии.
        - Что такое г-г-ипотермия?  - Феликс тоже начал дрожать.
        - Все начинается с озноба,  - начал объяснять Уилл.  - На коже п-п-появляются отеки, она н-н-начинает синеть… Ты слабо понимаешь, что происходит, чувствуешь сильную слабость, з-з-засыпаешь и у-у-у…
        - Звучит ж-жутко,  - слабо ответил Феликс.
        - Мне говорили, что лучше всего, когда мгновенно наступает об-б-бморожение тела. Тогда ты б-б-быстро п-погибаешь. А самое приятное то, что после остается прекрасно сохранившийся т-т-труп.
        - Ребята,  - прикрикнула на них Элеонора.  - Может, перестанете говорить о т-трупах?
        Так они провели в молчании несколько минут. К сожалению, в голову не приходило ничего, кроме трупов.
        - Нам нужно прижаться п-п-поближе,  - заметил Уилл,  - чтобы сохранять т-т-тепло…
        - Какая раз-разница?  - спросила Корделия.  - Отсюда нет выхода. Никто не может нас спасти. Зачем оттягивать неизбежное? Не хочется это говорить, но…
        - Вот и не говори,  - перебила ее Элеонора.  - Мы проделали слишком большой путь, чтобы сейчас так просто сдаться. Кажется, мне придется посетить психотерапевта после всего пережитого!
        Никто не засмеялся.
        - Я ж-же пошутила,  - протянула Элеонора.  - Вспомните, как Брен всегда отшучивался в подобных ситуациях?
        Ребята прижались поближе друг к другу. Вскоре они все начали чувствовать сильную слабость. Один за другим они теряли сознание. Сначала на плечо Корделии упала голова Феликса, затем Уилла, вскоре и она сама устало закрыла глаза. Дольше всех продержалась маленькая Элеонора.
        В тот самый момент она заметила темную фигуру, лишь силуэт бредущего в снегах человека. Казалось, человек был очень невысокого роста. Когда он приблизился к ребятам, Элеонора смогла разглядеть на нем огромную шубу с капюшоном. Человек подошел к девочке, встал на колени и наклонился к ней. Элеонора не видела его лица - оно было скрыто под капюшоном… девочка совсем ослабла и не могла говорить.
        Человек открыл рот и выдохнул.
        Облако красного дыма вылетело у него изо рта. Дым окутал лицо Элеоноры. Она почувствовала запах корицы и вдруг ощутила тепло. По ее телу растекалось приятное ощущение тепла, отогревая окоченевшие конечности.
        И тут она потеряла сознание.
        53

        Когда Корделия пришла в себя, первым делом она почувствовала приятный запах ванили, гвоздики и сливочного масла. Этот чудесный аромат пробудил ее от глубокого сна, в котором она и ребята пребывали долгое время. Тут она открыла глаза и увидела перед собой чашку чая. У чашки отсутствовала ручка, зато посудина была обернута в коричневый мех, так что Корделия могла не опасаться, что обожжет свои пальцы. Как заботливо, подумала девочка.
        Поднимающийся над чаем пар пах так вкусно, что у Корделии закружилась голова. Но напиток казался слишком горячим. Девочка грела свои руки и осматривалась по сторонам. Вокруг были стены из красного камня, в углу пылал огромный камин. На стенах висели шкуры животных и оленьи рога, а на полу лежала шкура, которая могла принадлежать буйволу. На ней сидела сама девочка, крепко укутанная в шерстяное одеяло, рядом с ней устроились остальные тоже с чашами горячего чая в руках.
        Корделия внезапно заволновалась и проверила свой задний карман. Да, там он и остался, намокший от снега дневник Элайзы Мэй Кристофф. Девочка чувствовала, что ей нужно открыть его как можно скорее.
        - Гм,  - послышался голос над ее головой.
        Позади Корделии стоял сгорбленный мужчина с обветренным и загорелым лицом. На нем были шерстяная рубаха и штаны, украшенные красными перьями. Мужчина был абсолютно лысым, щеку покрывали бородавки. Из бородавок торчали белые длинные волоски, которые напоминали кошачьи усы.
        - Хорошо…  - вздохнул мужчина,  - чай все-таки подействовал. Впрочем, как и всегда!
        - Кто вы такой?  - обратился к нему Уилл.
        - Меня зовут Вангчук,  - представился мужчина,  - но для начала, дорогие гости, я очень вам советую расслабиться и выпить чай. Представляю, какое у вас было утомительное путешествие.
        Ребята переглянулись. Корделия и Элеонора посмотрели на горячую жидкость с недоверием. В прошлый раз, отведав мяса с картошкой, они умудрились оживить скелеты. Тем не менее Уилл уже пил чай.
        - М-м-м,  - смаковал он напиток, как вдруг поймал на себе взволнованные взгляды девочек.  - Что?
        Остальные тоже решились попробовать чай. Напиток согрел их от макушки до кончиков пальцев. Чай был не похож ни на один из тех, что они когда-либо пробовали: с медом и жирными сливками, пряный и густой, словно шеф-повар мирового класса придумал рецепт удивительного молочного коктейля со вкусом чая.
        - Что в нем?  - поинтересовалась Элеонора.
        Вангчук горделиво расправил плечи и ответил:
        - Бычьи потрошки.
        - Что-что?
        - Из бычьего желудка вычищается жир…
        Пффффф - Элеонора тут же выплюнула чай обратно в кружку.
        - В чем дело?  - спросил Вангчук.
        - Бычьи потрошки?  - возмутилась Элеонора.  - Жуть какая! А что, если бык тоже питался чем-то жутким?
        - Чай с бычьими потрошками у нас подается только самым дорогим гостям,  - заметил Вангчук.  - Я даже добавил еще два ингредиента для полноты вкуса.
        - Какие?
        - Заячий пот…
        Теперь уже и Корделия выплюнула чай.
        - И ослиную слюну.
        Уилл уронил чашку на пол. Только Феликс продолжал пить чай как ни в чем не бывало.
        - Теперь ясно,  - заявил Вангчук.  - Никто из вас не знаком с нашей… достаточно экзотической кухней. Но мы всего лишь хотели порадовать вас. Мы так долго вас ждали. Именно поэтому мы с братьями, рискуя жизнью, спасли вас.
        - Что за братья?  - спросил Феликс.
        - Как же, монахи Батана Чекрата,  - удивился Вангчук.  - Кто же еще?
        - Простите нас за невежество,  - пояснила Корделия.  - Мы не знакомы с этой книгой, то есть, с этими местами.
        - А зачем вы нас ждали?  - с любопытством спросила Элеонора.  - Как вы вообще узнали о нас?
        - Из пророчества.
        - Что за пророчество?  - спросил Уилл.
        - Легенда гласит,  - пустился в рассказ Вангчук,  - что однажды явится группа воинов и поможет нам побороть ледяных чудовищ.
        - Ледяных чудовищ?  - изумилась Корделия.
        Вангчук пять раз особым образом хлопнул в ладоши и крикнул:
        - Братья!
        За его спиной распахнулась дверь. Дюжина монахов, одетых так же, как Вангчук, только с белыми перьями вместо красных, вошли в дом и разместились у очага. Но любопытным было то, что они не были похожи на Вангчука. Все они были разных рас: европейской, азиатской, африканской,  - создавалось впечатление, что люди собрались со всех уголков мира или были подобраны для передачи о разных народах мира. Они даже различались возрастом - среди них были и старики, и совсем юные мальчики. Но в их внешнем виде были две общие черты: выбритые головы и штаны, которые пахли так, словно их никогда не снимали.
        - Прошу всех посмотреть на противоположную стену,  - обратился к ребятам Вангчук.
        Корделия и остальные повернулись. Пляшущее пламя отбрасывало размытые тени. Монахи вытянули свои руки перед пламенем особым образом… и вдруг тени обрели четкие очертания высокой горы с замком на его вершине.
        - Вот это да,  - восхитилась Элеонора.
        - Это монастырь Святого Батана Чекрата,  - пояснил Вангчук. Монахи взмахнули руками, и тень замка затряслась. Зрелище было поистине удивительным.  - Самый высокогорный монастырь в мире, построенный Буддой Шакьямуни три тысячи лет назад.
        Отбрасываемые от рук монахов тени приняли форму знакомых всем очертаний Будды, а затем снова сменились видом замка.
        - Будда Шакьямуни за всю его долгую жизнь не основал больше ни одного монастыря. Это святое и уникальное в своем роде место. Но вскоре после окончания строительства на монастырь напали ледяные чудовища.
        Пальцы на руках некоторых монахов искривились. Вид монастыря сменился силуэтами трех отвратительных монстров. Каждый из них был похож на что-то среднее между снежным человеком и оборотнем, у них были огромные руки, толстые ноги и гора мышц, покрытых шерстью. Корделия внимательно посмотрела на монахов. Шерсть чудовищ была лишь тенью волос на их руках. Это был один из немногих случаев, когда могут пригодиться волосатые руки.
        - Ледяные чудовища появляются ночью,  - продолжал свой рассказ Вангчук.  - В жилах этих трехметровых свирепых чудовищ течет ледяная кровь. Если у них возникнет такое желание, они с легкостью могут снести стены монастыря и убить нас. И только ради постоянного источника питания они оставляют нас в живых.
        Двое монахов скрутили свои пальцы в форме яков, которые походили на больших и мохнатых быков. Силуэты животных вышли за пределы монастыря, где их тут же схватили ледяные чудовища. Затем для полноты картины монахи завыли, как раненый як.
        - Вы скармливаете им животных?  - воскликнула Элеонора.  - Это же ужасно! Бедные яки!
        - К сожалению, даже этого им недостаточно,  - пояснил Вангчук.  - Каждый месяц нам приходится отдавать им в жертву двух членов нашего братства.
        - О нет!  - вскрикнула Элеонора. Теперь монахи изображали силуэты выставленных за двери монастыря двух монахов, которых тут же растерзали ледяные чудовища.
        - Так и есть,  - прошептал Вангчук.  - Больше всего ледяные чудовища жалуют человеческое мясо. Но это очень примитивные создания, и кое-что они делать не умеют… например, они не умеют разжигать огонь. Поэтому они относят свою добычу в пещеру,  - Силуэт монастыря сменился пещерой с высоким сводом, для чего монахи переплели свои руки,  - где они ее медленно поедают. Живьем. Одну конечность за другой.
        Монахи сели поближе к огню, из-за чего фигуры чудовищ стали огромными. На стене мелькали размытые силуэты и голодные пасти чудовищ с острыми как бритва зубами. Монахи имитировали звуки, похожие на те, что издает человек, когда тщательно обгладывает и обсасывает кости.
        - Кажется, монахи немного увлеклись,  - прошептал Вангчук.
        - Это самая страшная история, которую я когда-либо слышала,  - содрогнулась Корделия.  - А вы просто стоите в стороне, и каждый месяц скармливаете им ваших братьев? Как вы можете жить с этим?
        - У нас нет выбора,  - вздохнул Вангчук.
        - Вы могли бы сразиться с ними,  - заметил Феликс.
        - Нет. Кодекс поведения не позволяет нам сражаться. Мы мирные люди.
        - Вы трусливые люди,  - парировал Феликс.
        - Я не жду от вас понимания,  - ответил Вангчук.  - Но вы должны принимать наши устои. Принять то, что мы не в силах изменить, и следовать правилам.
        - Но должны же быть люди, которые могут сражаться с ними,  - не унималась Элеонора.  - Воины или солдаты, живущие за пределами монастыря…

        - Мы живем одни в этих горах,  - пояснил Вангчук.  - В это место никак не попасть кроме как через Дверь Измерений.
        - Что за Дверь Измерений?  - спросила Элеонора.
        - Он находится в пещере ледяных чудовищ,  - ответил Вангчук,  - которая спрятана глубоко в горах. Это волшебный портал во внешний мир.
        - То есть это выход?  - поинтересовалась Корделия.
        - Скорее вход,  - пояснил Вангчук.  - Каждый год монахи принимают всех желающих присоединиться к нашему братству, пришельцев из дальних земель. Но лишь немногие выбираются из пещеры ледяных чудовищ и добираются до нашего монастыря.
        - Неужели еще остались желающие стать монахами в таком месте?  - изумилась Корделия.
        - Люди просвещаются здесь,  - продолжал Вангчук.  - Мы постигаем состояние нирваны путем длительных медитаций. И к тому же, теперь у нас есть вы. Наши воины. Именно вам суждено избавить нас от ледяных чудовищ.
        Ребята переглянулись. Никто не решался ответить. Затем Феликс заговорил:
        - Хорошо. И где же эти чудовища? Я покажу вам, трусы, что такое бой!
        - Погоди-ка, постой,  - попыталась умерить его пыл Корделия.  - Нам неприятно это говорить вам, мистер Вангчук… но мы - не те, за кого вы нас принимаете.
        - Ага,  - кивнула Элеонора,  - мы всего лишь дети, которые хотят вернуться домой.
        - Такого не может быть!  - воскликнул потрясенный Вангчук.  - Прежде всего, вы пришли сюда не через Дверь Измерений, что никому не удавалось раньше. Во-вторых, вы пришли с боевой машиной. Я видел ее собственными глазами. Она теперь лежит на дне ущелья.
        - Это танк, и он даже не наш,  - пояснила Корделия.  - Он принадлежал нацистам. И нам бы не хотелось с ними снова встретиться. Хотя…  - И она задумалась.
        - Но как же вы исполните пророчество без своей боевой машины?  - изумился Вангчук.
        - Дорогой мой,  - решил осадить его Уилл,  - не говори чепухи. Девочки все правильно говорят.
        Тут Вангчук замолчал, словно обдумывая все сказанное, и, наконец, вздохнул.
        - Тогда у нас не остается другого выхода,  - заметил он.
        - Вы о чем?
        - Придется кормить вас, дать вам приют и теплые постели.
        - Замечательная мысль,  - заметил Уилл с облегчением, улыбаясь.  - Как вы правильно заметили ранее, мы очень устали.
        - Однако,  - вдруг продолжил Вангчук,  - наши правила гласят, что только воины могут найти приют в нашем монастыре. Остальные должны присоединиться к нашему братству.
        - Отлично,  - согласился Уилл.  - Что для этого нужно сделать? Произнести молитвы? Выпить чай с козьей рвотой?
        - Обрить головы,  - пояснил Вангчук, повернулся и крикнул:  - Братья!
        Перед ними мгновенно появились монахи с ржавыми ножницами и острыми бритвами. Они тут же схватили ребят, намереваясь отрезать им волосы. Попытки вырваться ни к чему не привели. Один из монахов быстро окунул лезвие бритвы в фарфоровую миску с кремом для бритья из жирных сливок и занес над головой Корделии…
        - Стойте! Нет!  - завопила она.
        Монахи замешкались, глядя на детей.
        - Хорошо, хорошо,  - замахала руками Корделия.  - Может быть, вы правы. Может быть, мы действительно посланы помочь вам. Давайте пока не будем так спешить со стрижкой и лучше подумаем, как нам справиться с ледяными чудовищами!
        Вангчук поднял руку, и монахи тут же отошли. Пока они убирали свои ножницы и бритвы, Элеонора прошептала Корделии:
        - Ты действительно считаешь, что стоит рисковать своей жизнью, сражаясь с ужасными монстрами, ради спасения своей прически?
        - Не знаю, как ты,  - прошептала в ответ Корделия,  - но я уже натерпелась насмешек в школе из-за этого выпавшего зуба. Не хочу возвращаться с прической в стиле Жанны д’Арк. Ты хоть представляешь, каково это будет - пройтись с такой головой по школе? Вот и я - нет.  - Тут она понизила голос:  - К тому же, у нас может появиться возможность снова оказаться в танке.
        - Ты хочешь вернуться обратно в танк?  - изумилась Элеонора.  - Зачем?
        - Чтобы найти карту сокровищ.
        54

        В своем мире - в прямом смысле слова - Брендан наслаждался жизнью. С тех пор как танк увез Дом Кристоффов с арены Колизея, он делал все возможное, чтобы не думать о судьбе сестер, Уилла и Феликса, и, следует признать, он в этом весьма преуспел. Когда вся жизнь состоит из череды пиров и танцев, вдруг понял мальчик, тебе не надо думать ни о чем.
        Сразу же после вторжения танка Брендан в отчаянии побежал к императору. Когда он нашел Оципуса с супругой (вместе с этим напыщенным глашатаем Родикусом), он поведал им, что нацисты были частью колдовства и появились из магической книги.
        - Они вернутся, Генерал Брендан?  - спросил его Оципус.
        - К счастью, Величайший Император,  - ответил мальчик,  - я прочитал эту книгу. Как только нацистские солдаты покинут Рим, они уже сюда не вернутся.
        Разумеется, Брендан не прочитал ни одной книги, он даже не догадывался о существовании «Вторжения Немецких Киборгов». Но ему хорошо удавалось врать. «Если бы меня спросили, насколько искусно у меня получается врать,  - подумал он,  - я бы ответил: семь человек из десяти поверят. Но и тут я совру. Мне верят все».
        - Я бы не стал ему доверять,  - зашептал Родикус императору.  - Сообщают, что эти «нацисты» покинули город, возможно, в ожидании подкрепления. Люди уверены, что они еще вернутся со своими стрелялками - так римляне прозвали пистолеты - чтобы убить всех нас!
        - Ну что ж,  - изрек император, ковыряясь в пупке,  - мы вскоре узнаем, прав ли Генерал Брендан.
        С явным раздражением Родикус нахмурился.
        День продолжался, а нацисты так и не вернулись в Рим. Оципус был вне себя от радости и впечатлен способностью Брендана предсказывать будущее, несмотря на то, что Брендан всего лишь предполагал подобный исход. В его честь Оципус устроил пиршество. Брендана отвели в императорский зал Юпитера, который находился рядом с Колизеем, и посадили во главе огромного стола.
        Зал напоминал кафедральный собор со сводчатым потолком и колоннами. Фрески на стенах изображали сюжеты из древнегреческих мифов. Стол был сделан из сияющего монолитного куска мрамора, и, когда Брендан занял свое место, на нем уже высились блюда с жареной свининой, инжиром, телятиной, творожным пудингом, жареными гусями, тушеным кроликом и соусники с всевозможными подливами. Брендан не смог опознать многие другие блюда, но он не хотел показаться невежливым и накладывал щедрые порции, съедая все, что могло уместиться в его желудке.
        И тут неожиданно, после того как все блюда, бокалы и столовое серебро было убрано, стол зашатался и начал опускаться вниз.
        - Что происходит?  - спросил Брендан.  - Там выгребная яма?

        Знатные римляне засмеялись. Все они хорошо знали этот фокус. Брендан вдруг устыдился, что не понимает происходящего, но тут Оципус похлопал его по плечу:
        - Расслабься, Генерал. И просто смотри.
        Столешница опустилась ниже пола, и тут Брендан услышал журчание. Вода начала заполнять пустое пространство, и уже через минуту вместо стола образовался большой бассейн, полный чистейшей воды. Поднялись маленькие заслонки, и бассейн наполнился раками, лобстерами, форелью. Рабы начали копьями ловить свежие морепродукты, пока столешница снова не поднялась.
        - Как вы это сделали?  - изумился мальчик.
        - При помощи сложной гидравлической системы,  - пояснил император.  - А теперь мы готовы приступить ко второму блюду.
        - Погодите. Все, что я только что съел… это было лишь первое блюдо? И из скольких же блюд состоит этот обед?
        - Двенадцати.
        - Что? Вы издеваетесь?  - Брендан был всерьез обеспокоен тем, что ему придется съесть так много, к тому же он чувствовал себя виноватым. Он совсем не заслуживал всего этого. И где теперь были его сестры? И Уилл? Может быть, нацисты все-таки схватили их?.. Нет, он не мог об этом даже думать. К счастью, с ними - Феликс, он сможет их защитить. Кажется, он был крепким парнем.
        К четвертой смене блюд Брендан уже с трудом глотал. Его живот раздулся до невероятных размеров. К тому же мальчика уже тошнило. Излишества римских пиршеств стали казаться ему омерзительными. «Нужно выбираться отсюда,  - подумал он.  - Нужно найти сестер. Мне не стоило их оставлять».
        Брендан встал, чтобы уйти, но Оципус усадил его обратно за стол:
        - Куда же ты? Разве ты не хочешь посмотреть выступление жонглера?
        В зал вошел жонглер с горящими факелами. Позади него рабы уже несли новые блюда - жареных голубей. Как только жонглер начал ловко подбрасывать факелы, Брендан заметил вооруженных стражников у каждого выхода из зала. «Они никогда не выпустят меня отсюда. Я в западне!»
        Но тут произошла странная вещь. Брендан снова начал веселиться. Все, что ему нужно было сделать - это заставить себя не думать о семье.
        Было нелегко, но, по мере того как он общался с другими гостями за столом, которые были искренне рады его видеть и смотрели на него горящими от интереса глазами, ему становилось легче. Римляне относились к нему совсем не так, как его знакомые вроде Скотта Калурио. Здесь его уважали. И разве не по этой причине он здесь остался? Разве он не убеждал сестер, что ему здесь будет намного лучше? Он не мог отказаться от своих слов.
        К концу пиршества разговор за столом зашел о музыке. Несколько гостей исполнили песни для императора.
        Пели они, не попадая в ноты, очень высокими голосами, но с большим чувством. Когда настала очередь Брендана, он знал, что превзойдет их всех. Он поднялся и начал напевать любимую песню его отца - Glory Days[33 - Дни славы (англ.).] Брюса Спрингстина[34 - Американский рок - и фолк-музыкант и автор песен.  - Примеч. пер.]. Вначале мальчик почувствовал легкую грусть: песня напоминала ему об отце. Доктор Уолкер любил петь эту песню с ним, когда они ехали вдвоем в машине. Но потом Брендан вспомнил: «Это было так давно, почему я теперь должен скучать по нему? В последнее время он думал только о себе. Бьюсь об заклад, он сейчас в Сан-Франциско все так же проматывает наши деньги. А я, тем временем, самый почитаемый человек в Риме».
        Римляне были в восторге от песни Брендана. Они бурно аплодировали ему и просили его спеть ее снова и снова. После пятого исполнения песни, которое длилось четверть часа, Оципус объявил Glory Days новым национальным гимном Рима.
        - Ты войдешь в историю!  - воскликнул император.  - Как величайший певец и величайший воин.
        Но тут начали происходить странные вещи.
        55

        Пир окончился. Гости начали вылезать из-за стола. Брендан тоже хотел выйти вместе с Оципусом, но тут же был схвачен мускулистым рабом со странными кровавыми отметинами. Раб отвел его в сторону.
        - Что ты делаешь?  - возмутился Брендан.  - Руки прочь от меня!
        - Нет, нет, все в порядке, Генерал,  - заявил император.  - Это Юнджил. Он отведет тебя в твою комнату.
        - Я думал, что останусь в императорских покоях…
        - О Брендан,  - вздохнул император,  - ты станешь великим воином, а великие воины не спят в императорских покоях.
        - Это почему же?
        - Потому что великие воины не спят.
        - Что?
        Юнджил схватил его за локоть и потащил прочь из зала. Последним, что Брендан увидел, был император, на прощание помахавший ему рукой. Юнджил вел мальчика к каменной винтовой лестнице, от которой воняло тухлыми яйцами. Затем он снял с него сандалии и отбросил в сторону.
        - Эй! Не надо! Куда ты меня ведешь?  - возмущенно спросил Брендан, но Юнджил не ответил. К ним подошли еще два раба и приставили к горлу мальчика кинжалы.
        - Попридержи язык,  - рявкнул один из них.
        Спускаясь по вонючей лестнице, Брендан заметил, что вонь исходит от стекающей по стенам воды. Должно быть, поблизости находился подземный источник с серной водой. Лестница вела все глубже, к коридору со спальнями. Они не имели ничего общего с императорскими покоями, в которых Брендан провел прошлую ночь. Это были маленькие камеры с решетками и большими кувшинами вместо ночных горшков, ни о каких кроватях не было и речи.
        - Но это же тюрьма!  - возмутился Брендан. Юнджил и остальные рабы только рассмеялись и потащили его дальше.
        Камеры казались пустыми, но, как только Брендан прошел мимо, из них послышались голоса:
        - Свежее мясо!
        - Где они тебя нашли? В ванне?
        Один из заключенных с длинными растрепанными волосами и черной бородой, подошел к прутьям и стал насмехаться над Бренданом:
        - Так вот какие нынче пошли гладиаторы! Да это же просто щуплый цыпленок! Возвращайся к мамочке, сынок!
        Некоторые из заключенных были закованы в кандалы или в деревянные колодки. Один из них висел вниз головой и выл от боли.
        - Сюда.  - Юнджил открыл последнюю камеру.  - Глазом не успеешь моргнуть, как станешь гладиатором.
        Брендан попытался вывернуться из рук Юнджила, но тот крепко его держал.
        - Я передумал! Не хочу быть воином! Выпустите меня! Мне здесь не место! Я не такой, как Феликс…
        Юнджил ударил его по лицу. Брендан упал на пол.
        - Я тренировал Феликса Грека. И теперь Оципус хочет, чтобы я тренировал тебя. Император желает…
        Все, что происходило дальше, лучше всяких слов подтвердило их намерения. Рабы втащили Брендана в клетку, перевернули вниз головой и заковали ноги в свисающие с потолка кандалы.
        - Нет, нет!  - кричал Брендан.  - Что это? Та самая стойка на голове? Вы не можете так со мной поступить. Я же потеряю сознание!
        - Ты скорее умрешь,  - усмехнулся Юнджил,  - Но не переживай, мы будем время от времени заходить к тебе и переворачивать, а то начнется отток крови из мозга. Так ты точно не потеряешь сознание. К тому же боль не даст тебе заснуть.
        - Какая еще боль?  - испуганно спросил Брендан.
        Юнджил подошел к маленькому бочонку, который стоял в углу камеры, и достал из него горсть вонючего мягкого сыра.
        - Что ты собираешься… тьфу!  - только и успел пробормотать Брендан.
        Юнджил размазал сыр по лицу мальчика, что-то даже попало ему в рот. На вкус сыр напоминал содержимое компостной кучи. Юнджил с помощниками обмазали все тело Брендана этим отвратительным вонючим сыром.
        Запах был поистине невыносимым. Брендана выворачивало наизнанку, все двенадцать блюд недавнего пиршества просились наружу. Но и это было еще не все. Юнджил завязал мальчику глаза, а один из рабов вложил ему в руку небольшой меч.
        - Что это?  - спросил Брендан, но тут же понял и начал яростно раскачиваться, пытаясь добраться до своих тюремщиков, которых это только забавляло. Брендан никак не мог до них дотянуться.
        - Опустите его!  - приказал Юнджил.
        Помощник потянул за рычаг на стене. Брендан упал головой на пол. Он продолжал размахивать мечом, но, услышав смех, сдался.
        - Выпустить грызунов,  - приказал Юнджил. И помощник дернул за другой рычаг.
        Брендан догадался, что должно произойти, хотя ничего и не видел. Он вспомнил, как Оципус рассказывал ему о «сложной гидравлической системе». Деревянные панели с грохотом раздвинулись. Юнджил и его помощники вышли из камеры, дверь закрылась. И тут Брендан услышал крысиный писк.
        Полчища пищащих крыс…
        - Зачем вы это делаете?!  - завопил Брендан.
        - Гладиаторы должны полагаться на свою реакцию и меткость,  - объяснял Юнджил, стоя за решеткой.  - Это первый этап тренировок. Режь крыс… и постарайся не задеть себя.
        - Но это невозможно…
        - Для великого гладиатора нет ничего невозможного,  - хладнокровно ответил Юнджил.  - И за одну ночь им не станешь. Такие тренировки обычно продолжаются несколько недель…
        - Недель?
        - Пока ты не научишься убивать крыс раньше, чем они до тебя доберутся,  - пояснил Юнджил и, направляясь вместе с помощниками к выходу, добавил:  - Увидимся утром. Удачи!
        Первая крыса подобралась к голове мальчика. Брендан взмахнул мечом и промахнулся, задев каменный пол. Остальные крысы словно смеялись над ним: чии-чии-чии. Самая храбрая вцепилась ему в волосы, укусила за лицо, побежала вверх по груди, устроилась на животе и начала есть сыр. Брендан очень боялся щекотки, от укусов крысы он начал смеяться и неистово махать мечом. Когда огромная крыса начала глодать его вымазанную сыром бровь, он закричал.


        56

        Тем временем, на другом конце света Корделия, Элеонора, Уилл и Феликс осматривали монастырь. Они отлично выспались на соломенных матрасах, по крайней мере лучше, чем в ту ночь, когда им пришлось спать на книгах.
        Батан Чекрат представлял собой большую крепость из серого камня и промерзшей грязи. Как объяснил Вангчук, летом снег таял, и две недели место напоминало райский уголок, полный зеленой травы и бабочек. Но даже тогда ледяные чудовища не оставляли его обитателей в покое. Они продолжали требовать жертвоприношений. Летом они выглядели даже страшнее, чем зимой, потому что линяли, оставляя везде клочья шерсти, словно шелудивые псы.
        Вангчук повел ребят на монастырскую кухню. В монастыре жили четыреста тридцать два монаха, среди них - один повар и два его помощника. В загоне, обнесенном стеной, через которую не могли пробраться ледяные чудовища, монахи держали стадо из семидесяти пяти яков.
        - И все эти яки будут принесены в жертву ледяным чудовищам?  - спросила Элеонора, как только они вошли в загон. На них были тяжелые шубы, которые дали им монахи.
        - Да. И мы тоже их едим.  - Вангчук потрепал по шее огромного мохнатого яка с большими блестящими глазами.
        Элеоноре стало дурно, хотя в школе ее и учили уважать традиции разных народов. Корделии, Феликсу и Уиллу пришлось по вкусу мясо яка, но Элеонора не разделяла их восторгов. «Я не могу есть колбасу из яков, когда бедняжки смотрят на меня своими печальными глазами! Нужно выбираться отсюда,  - подумала она,  - но для начала нужно побольше узнать об этой Двери Измерений».
        После обеда Вангчук проводил ребят в крытый дворик, где находилась библиотека. Под куполообразным сводом хранилось множество древних книг и стеклянных ящиков со свитками.
        - У вас есть какие-нибудь книги о Двери Измерений?  - поинтересовалась Элеонора.
        - Конечно,  - ответил Вангчук.  - На верхней полке, вот здесь. Но это священная книга, и читать ее могут только посвященные.
        Элеонора хотела узнать побольше, но Вангчук повел ребят дальше, пояснив, что «воинам-путешественникам» пора увидеть зал для медитации.
        Это было просторное помещение, где монахи целыми часами неподвижно сидели в позе лотоса. Под ногами росла трава, в зарослях бамбука играл теплый ветерок. В зале царила тишина. Жужжание мухи стало прозвучало бы здесь как гром. Корделия, Уилл, Элеонора и Феликс присоединились к медитации. Вангчук попросил их представить все страдания в виде большого красного воздушного шара, который парит над их головами. Шар будет улетать все дальше и дальше, пока не скроется за облаками…
        По залу неторопливо расхаживал монах с бамбуковой палочкой, предназначенной для того, чтобы бить по голове любого, кто заснет. Это могло бы испугать маленькую Элеонору, но она и не думала засыпать, ей очень понравилось медитировать!
        Сначала ей было сложно понять, как можно часами сидеть, представляя красный шар. Но Вангчук посоветовал ей размеренно дышать и думать о каждом вдохе, и вскоре она представила себе красный шар, полный боли.
        - Наш разум - это острый меч,  - пояснил Вангчук.  - Уберите преграду между разумом и знаниями. Прогоните все мысли о прошлом и будущем. Погрузитесь в настоящее, в здесь и сейчас. Только тогда вы сможете справиться со своей болью. И достигнете просвещения.
        Элеонора понимала не все из того, что говорил монах, но вдруг осознала, как много думала о прошлом и о будущем и как мало - о настоящем. И когда ее дыхание стало медленным и размеренным, вдох-выдох, она поняла, как ей хорошо: она не ощущала голода (на обед она съела немного тофу), холода, усталости, боли. Она скучала по родителям, но вернуться к ним она сможет только в будущем, сейчас не стоит об этом думать. Она была лишь вдыхающим и выдыхающим телом, она была жива, и это было здорово. Красный шар улетел в небо.
        Корделия, Уилл и Феликс не так преуспели в медитации. Ребята заснули, и это тут же заметил монах с бамбуковой палочкой. Он подкрался к ним сзади…

        - Стой,  - прошептал Вангчук.  - Пусть отдохнут, впереди у них встреча с ледяными чудовищами.
        - Хозяин,  - зашептал монах,  - вы и правда верите в то, что они справятся с чудовищами?
        - Да, конечно.
        - Но вы же каждый раз рассказываете нашим гостям, как ледяные чудовища убили воинов-путешественников…
        - Тише! Они тебя услышат!
        - Да они же спят!
        - Не все.  - Вангчук кивнул в сторону Элеоноры.
        Монах ткнул девочку в спину палкой. Она наклонилась вперед, притворяясь спящей.
        - Видишь? Тоже заснула.
        - Ну что же… Не трогай их больше,  - прошептал Вангчук.  - Может быть, они действительно избранные.
        Элеонора больше не думала о красном шаре. Вангчук врет нам!
        За ужином она старалась не сболтнуть лишнего. Она ждала момента, когда сможет остаться с друзьями наедине и предупредить их, что Вангчук не сказал им всей правды, но монахи шныряли повсюду. Они следили за детьми как безмолвные тени, а во время ужина засыпали вопросами о том, каково это - быть воинами-путешественниками. Затем Вангчук встал и объявил:
        - Уважаемые гости, настало время увидеть то, с чем вам придется сразиться!
        Монахи вышли из столовой, дети последовали за ними, поднялись по длинной каменной лестнице и вышли на монастырскую стену, обдуваемую ледяным ветром. Внизу они услышали рычание, от которого кровь стыла в жилах.
        Казалось, будто рычал человек, погребенный под обвалом. Но звук был очень низким и долгим, словно у этого человека были огромные легкие.
        - Смотрите!  - выдохнула Корделия.  - Там, внизу…
        Прямо под ними стояли два ледяных чудовища. Первое, что Элеонора увидела, были их огромные лапы, лохматые кулаки, которыми они колотили по стене. Мех, покрывавший их, был разных оттенков голубого, черного и серого с белыми пятнами, шерсть не росла только на самых макушках. От их лысин исходил пар, от которого таял снег. Звери яростно колотили по стенам, царапали их и громко ревели. Элеонора увидела, что в их разинутых пастях сверкают белоснежные клыки.
        - Похоже, они регулярно пользуются зубной нитью,  - заметила Корделия.
        - Ага, из человеческих кишок,  - кивнул Уилл.
        Чудовища продолжали рычать и сотрясать стены монастыря.
        - Посмотрите на их головы,  - изумилась Корделия.  - Видите, там, где нет, шерсти, у них вроде бы… родничок!
        - Родничок?  - удивилась Элеонора.  - Что это такое?
        - Мягкое место на голове у маленьких детей,  - пояснила Корделия.  - Когда ты была маленькой, мама постоянно волновалась, когда я сидела с тобой. Она боялась, что я случайно задену твой родничок, и тебе будет больно… ох!
        Корделия качнулась вперед от сильного толчка. Уилл поймал ее и оттащил подальше от края стены. Она проверила свои карманы и с облегчением вздохнула: дневник был на месте.
        - Здесь опасно!  - крикнула Корделия Вангчуку.
        - Смотрите дальше,  - ответил он.
        - Зачем? Вы же…  - Элеонора посмотрела на монахов,  - вы же не собираетесь их кормить?
        - Собираемся,  - ответил Вангчук.
        - Вы собираетесь им скормить одного из монахов?
        - Нет.
        - Вы бросите им одного из нас?
        - Разумеется, нет!  - воскликнул Вангчук. Несколько монахов подошли к ручному подъемнику, который соединялся с кухней. Они долго тянули веревку, пока, наконец, не вытащили деревянные носилки, на которых что-то большое слабо шевелилось под покрывалом.
        - Это як!  - догадалась девочка.
        - Да,  - кивнул Вангчук.
        - Но… он же еще жив!
        - Разумеется, жив. Его зовут Савир.
        - Вы дали ему имя? О, я думала хуже быть уже не может!
        Десять монахов подняли брыкающегося яка и сбросили вниз. Ледяные чудовища поймали добычу в воздухе. Элеонора отвернулась, чтобы не видеть, как они рвут несчастное животное на части. Затем чудовища отступили, унося с собой по половине туши яка.
        - Они уже ушли?  - спросила Элеонора.
        - Да,  - кивнул Вангчук.
        - Другие тоже придут?
        - Сегодня - нет. Но завтра они снова будут стоять у стен. И тогда они уже будут требовать в жертву человека.
        - Сколько здесь этих демонов?  - спросил Феликс.
        - Пятьдесят.
        - Пятьдесят?! И как же нам со всеми справиться?
        - Мы - мирный народ,  - пожал плечами Вангчук.  - Это вы - воины, вам лучше знать.

        Элеонора еле сдерживалась, чтобы не сказать: Никакие мы не воины! Вы все это выдумали!
        - А что будет, если мы откажемся сражаться?  - спросил Уилл.
        - Как я уже говорил,  - ответил Вангчук,  - вам придется вступить в ряды нашего братства. А после обряда посвящения… мы подготовим вас для жертвоприношения.
        - Что?!  - воскликнула Корделия.
        - Да как вы можете…  - начал Уилл.
        Элеонора перебила их:
        - Наконец-то ты признался, Вангчук,  - сказала она, сделав шаг вперед.  - Ты все-таки собираешься принести нас в жертву.
        - Только если вы откажетесь нам помогать,  - вздохнул он.
        - Ты монстр!  - закричала Элеонора.  - Ты готов бросить нас на растерзание?!
        Вангчук кивнул.
        - Но мне казалось, вы говорили только о двух человеческих жертвах в месяц,  - заметил Уилл.
        - Надеюсь, если мы отдадим им четверых, то они оставят нас в покое на целых два месяца.
        Монахи закивали, одобряя эту идею. Корделия, Уилл и Феликс переглянулись. Элеонора глубоко вздохнула. Но вдруг у нее в голове начал вырисовываться план.
        - Стойте! Я знаю, что делать!  - вдруг воскликнула она.
        - И что же?
        - Уйти.
        - Что?  - Вангчук был поражен.  - Вы не можете уйти. Вы же там погибнете!
        - Лучше погибнуть там, чем здесь,  - заметила Элеонора.  - Нам не придется сражаться с ледяными чудовищами, а вам - приносить нас в жертву. Мы пойдем в горы. Нам случалось выбираться из передряг и похуже.
        - Погоди, Нелл,  - остановила ее Корделия,  - ты забыла, как мы чуть не умерли от холода?
        - Да что с тобой такое?  - вмешался Феликс.  - Конечно, лучше уйти самим, чем ждать, пока монахи столкнут нас со стены. Элеонора говорит как настоящий воин!
        Корделия посмотрела на Элеонору, словно спрашивая: что ты задумала?
        Элеонора подмигнула ей: сама увидишь.
        - Я позволю вам провести здесь еще одну ночь,  - решил Вангчук.  - Но как только вы покинете стены монастыря, больше помощи не ждите.
        - Отлично,  - согласилась Элеонора, готовясь привести свой план в действие.
        57

        На следующий день Брендан едва смог пошевелиться…
        - Вставай, соня! Хорошо спал?  - спросил его Юнджил.
        Брендан поднял голову (он все еще висел вверх тормашками) и еле слышно выругался. Всю ночь он не мог заснуть - то его мучила боль, то надсмотрщики переворачивали его, чтобы не застаивалась кровь. От него воняло сыром, вокруг валялись мертвые крысы. Он сжимал рукоять меча, как единственный шанс на спасение.
        - Ты все-таки убил нескольких!  - воскликнул Юнджил.  - Признаюсь, я удивлен,  - Он вошел в камеру вместе со своими помощниками и снял кандалы с Брендана, который тут же мешком свалился на пол.
        - Посмотрите на него,  - пробормотал один из рабов.  - Он же еще совсем ребенок. Кожа да кости. Да он вообще выдержит?
        - Разумеется,  - ответил Юнджил.  - Я тренировал и более юных. Поднимите его!
        Брендана вынесли из подземелья и подняли по лестнице наверх. В каждой клеточке его тела пульсировала боль. Мальчика усадили за стол и сунули в руку вилку. Он огляделся и не на шутку перепугался, обнаружив, что сидит в окружении зловонных, голых по пояс учеников гладиаторов.
        Мальчики были примерно одного возраста с Бренданом, но уже накачанные, с горой мышц. Они напомнили ему школьных «качков» вроде Скотта, которые только и ждали, как бы после занятий отдубасить друг друга. С одной только разницей - в школе никто не погибал на арене.
        Юнджил и его помощники отошли в сторону. Брендан робко взял кусок хлеба и внезапно понял, как он голоден. Чувство голода заглушило страх. Еда была далеко не такой роскошной, как накануне, но на столе стояли блюда с жареной индейкой, курицей и говядиной, и Брендан набросился на еду. Остальные гладиаторы тоже начали есть. Никто не обращал внимания на Брендана, и мальчик подумал, что, возможно, их не стоит бояться. Может быть, если он будет заниматься своими делами, они его не тронут. «Если я когда-нибудь вернусь домой, этот принцип может сработать и со Скоттом».
        Брендан усмехнулся: «А может, никто не хочет со мной связываться, потому что я воняю сыром». И тут же сник - ему хотелось бы, чтобы сестры были рядом и оценили его шутку.
        Когда завтрак был окончен, Юнджил отвел Брендана в купальню - зал с бассейнами. Мальчик зашел в ледяную воду и отмыл кожу и волосы от сыра. Вода приятно холодила, зуд от бесчисленных царапин и порезов на его теле прошел. После ванны Брендана вместе с остальными отвели в узкий коридор. В потолке были прорублены широкие щели, сквозь которые проникал свет, и Брендан понял, что находится под Колизеем, а эта подземная сеть ходов позволяет гладиаторам внезапно появляться на арене ради зрелищности представления. Он испугался, что сегодня будет бой и его кинут на растерзание львам, но шума толпы не было слышно. «Это хорошо,  - подумал Брендан.  - Думаю, нас привели сюда для тренировки».
        Юнджил подтолкнул Брендана к одной из лестниц и вручил ему меч. Брендан вышел наружу, и тут же ослеп от яркого солнца. Через некоторое время глаза привыкли к яркому свету, и он увидел, что трибуны пусты. Арена была разделена на шесть площадок для тренировок. В каждом ринге на мечах и копьях бились по двое гладиаторов.
        - Император Оципус рад видеть Генерала Брендана!  - раздался голос с трибун.
        Брендан взглянул наверх и увидел Родикуса. Рядом с ним стоял зевающий император Оципус. Брендан сердито посмотрел на него. Еще вчера Оципус казался ему сильным человеком, которому можно было только завидовать, но теперь вид императора, возлежавшего на боку с кистью винограда в руке, пока рабыня обмахивала его потное жирное тело, вызывал у него лишь отвращение.
        - Оципус!  - крикнул Брендан.  - Зачем ты так со мной поступил?
        - Гладиатор посмел заговорить?  - усмехнулся Родикус. Затем повернулся к Оципусу и продолжил:  - Император хочет напомнить Генералу Брендану, что ему оказана величайшая честь - возможность сражаться в Колизее!
        - Сейчас мне это не кажется великой честью,  - ответил Брендан, указывая на дыру, которую пробил танк.
        - На брешь смотреть запрещено!  - прокатился по арене голос Родикуса.  - А теперь начинай!
        Оципус захлопал в ладоши, и Брендан начал свой тренировочный бой.
        «Кажется, все не так уж плохо»,  - подумал он. Его противником оказался очень худой и слабый мальчик, который был чем-то похож на Тутанхамона. У него не было оружия, и он смотрел на Брендана пустыми, ничего не выражающими глазами. Брендану стало жаль его. Ему не хотелось сражаться с этим мальчиком, который, скорее всего, был беженцем из Египта.
        Страж, стоявший позади, ударил в маленький колокол. Брендан с трудом сделал несколько шагов к своему противнику и только тогда заметил: у противника не было никакого оружия.
        - Что я должен делать?  - спросил Брендан у стражника.  - Нападать на него? Но я могу его серьезно ранить. Это же только тренировка? Мы же не должны на самом деле…
        - Сражайся, как перед зрителями,  - произнес стражник, и не успел Брендан опомниться, как вдруг почувствовал боль. Он уронил меч и посмотрел на соперника. Мальчик ухмылялся. И тогда Брендан осознал, что… получил удар ногой с разворота.
        Брендан не мог поверить своим глазам. Его соперник стоял в боксерской стойке, ожидая, когда Брендан подойдет поближе.
        - Отличный прием.  - Брендан наклонился за мечом…
        И мальчик ударил снова.
        Действовал он быстро как молния: приземлился на левую ногу, развернулся и правой пяткой ударил Брендана в висок. Брендан упал на арену, теряя сознание.
        - Да что с тобой?  - пробормотал Брендан.  - Ты хоть можешь дать мне…
        - Сражайся, как перед зрителями,  - повторил щуплый мальчишка и, быстро развернувшись, ударил лежащего Брендана ногой по ребрам. Брендану казалось, что он слышит звук ломающихся ребер. Тут он поднял руки и закричал:
        - Сдаюсь! Только отстань от меня!
        - Император Оципус желает знать, что случилось с генералом Бренданом!  - кричал Родикус с балкона.  - Почему он не использует свою магию?
        Император сурово смотрел на Брендана, пока тот пытался подняться на ноги. Оципус вышел на арену, чтобы поговорить с Бренданом. Воцарилась тишина.
        - Что происходит?  - зашипел император.  - Почему этот мальчишка из Фив так быстро тебя отделал? Я думал, ты станешь величайшим гладиатором из всех, кто когда-либо выступал на этой арене!
        Остальные гладиаторы смотрели на Брендана, потрясенные тем, что он удостоился личной беседы с императором. Огромный верзила по имени Гай недовольно захрустел суставами.
        - Император, я должен признаться,  - пробормотал Брендан.  - Сила, о которой вы говорите… магия… была заключена в книге. А теперь книги… больше нет.
        Оципус дал ему пощечину.
        - Ай!  - Брендан схватился за щеку. Гладиаторы засмеялись.
        - Не оправдывайся,  - яростно шептал Оципус.  - И не ставь меня в неловкое положение. Я оказывал тебе особые почести, верил в тебя… а теперь ты стоишь здесь и трясешься, как маленький ребенок, и говоришь, что не можешь ничего сделать? Два дня назад ты всем демонстрировал свои способности и сегодня сделаешь это снова!
        - Я понимаю.  - Брендан решил прибегнуть к единственной вещи, которая всегда срабатывала в Риме - к вранью.  - Я оговорился, Император. Я имел в виду то, что мне нужно беречь свои магические силы для выступления. Если я использую их сейчас, то уже не смогу в полной мере развлекать зрителей.
        - Ну что ж,  - рассудил Оципус,  - звучит разумно…
        Бамс!
        - Ай! За что?
        - За ложь!  - закричал император.  - Ты меня за дурака принимаешь? Я наслушался твоих оправданий. Будешь сражаться прямо сейчас!  - Тут он повернулся к выстроившимся в шеренгу гладиаторам:  - Кто тут самый сильный?
        - Я, Император,  - пророкотал Гай и вышел вперед.
        - Замечательно,  - улыбнулся Оципус.  - Начинайте бой.
        С оглушительным свистом Гай рассек воздух мечом прямо перед лицом Брендана. Только скрежет меча, которым Брендан ухитрился отразить удар, убедил его в том, что его голова пока еще на месте. Остальные гладиаторы и стражники стояли вокруг, наблюдая за схваткой.
        Брендан стиснул зубы и стал искать слабое место Гая, которого он узнал по книге «Король Гладиус». Через левую часть лица у того тянулся большой шрам, и веко было повреждено. Брендан понял, что, если будет держаться левой стороны, ему, возможно, удастся нанести удар. Но он никак не мог сосредоточиться. «Как я дошел до этого?  - пронеслось в него в голове. Я должен был остаться с Делией и Нелл. Вспоминают ли они обо мне? Скучают ли? Скорее всего, нет, ведь я так ужасно вел себя…»
        Гай снова взмахнул мечом и едва не попал Брендану в живот. «Еще пара сантиметров, и мои кишки вываливались бы на землю,  - подумал Брендан, и вдруг понял: В этот раз все будет не так, как с Ведьмой Ветра. И я уже не оживу. В этот раз все действительно закончится».
        Эта мысль словно снизошла на него откуда-то сверху, в глазах у него потемнело.
        - Простите,  - пробормотал мальчик, обращаясь ни к кому конкретно и в то же время ко всем: к сестрам, Уиллу, Феликсу, родителям. «Прости меня, мама. Прости, Делия, я стал ужасным человеком. Стал думать только о себе. Я бросил вас, и теперь мне очень вас не хватает…»
        - Брендан! Давай, отбивайся!  - вопил Оципус, но Брендан опустил руки. Гай был сильнее, больше и быстрее.
        Мальчик упал на колени и отбросил меч. Он закрыл глаза. Гай подошел к нему и приставил меч к его шее.
        58

        В монастыре Батан Чекрат Элеонора посреди ночи вскочила со своего соломенного матраса. Еще вечером она объяснила сестре, Уиллу и Феликсу, которые сейчас мирно спали рядом, что вовсе не собирается уходить уйти из монастыря на следующий день. Но если им придется сразиться с ледяными чудовищами, нужно для начала кое в чем убедиться. И она собиралась сделать это прямо сейчас. Она кралась к выходу из комнаты, как вдруг сестра шепотом окликнула ее:
        - Куда ты собралась?
        Корделия тоже не могла заснуть и сидела, держа на коленях книгу.
        - Я… ну…  - промямлила Элеонора.  - А это что такое?
        Корделия замешкалась, но все же решила показать Элеоноре дневник Элайзы Мэй Кристофф.
        - Никак не могу его открыть.
        Элеонора внимательно рассмотрела книгу:
        - Это дневник матери Ведьмы Ветра? Ты просто обязана его открыть!
        - Я знаю, только вот ключ, скорее всего, остался где-то в Доме Кристоффов…
        - Почему ты ничего о нем не рассказывала? Делия! Это же ключ ко многим тайнам!
        - Да, но мне казалось, что это может быть подделкой. Не хотела никому рассказывать, пока не открою и не прочитаю. Я пыталась открыть вот этим.  - Корделия показала изогнутую шпильку для волос.  - Видимо, взломщик из меня никудышный. Но сейчас важнее то, что ты задумала. Каков твой тайный план?
        - Библиотека,  - сказала Элеонора.  - Я собираюсь попробовать разузнать что-нибудь про Дверь Измерений.
        - Хочешь пробраться в библиотеку, чтобы почитать?  - улыбнулась Корделия.  - Вся в меня!
        Но вдруг Корделия посерьезнела:
        - Я пойду с тобой.
        - Не надо, Делия.
        - А вдруг тебя поймают?
        - Двоих заметят быстрее, чем меня одну. К тому же, я маленькая. Мне будет легче спрятаться.
        - Хорошо,  - вздохнула Корделия.  - Только прошу тебя… будь осторожна.
        Элеонора слегка стукнула ее кулачком в плечо:
        - Разумеется!
        Элеонора вышла из спальни и тенью заскользила по коридорам и залам монастыря. Она пробиралась как мышь, стараясь держаться стен. Если она выйдет на открытое пространство, думала девочка, ее тут же схватят монахи и скормят ледяным чудовищам.
        Она чуть не вскрикнула, когда мимо прошел монах с огромной головой, и только потом поняла, что это была всего лишь тень статуи в лунном свете.

        Когда она добралась до зала, от которого расходились два коридора, то долго не могла вспомнить, в какой стороне библиотека. Потом все-таки решила пойти налево. Она проходила мимо огромных дверей, которые, судя по запаху, вели к загону с яками, как вдруг услышала рычание.
        Рычали собаки. Так громко, что Элеонора перепугалась. Раздался глухой звук, будто кто-то большой кинулся на двери.
        Элеонора побежала прочь. Это было что-то огромное, крупнее, чем собака. Возможно, яки умеют лаять… Но я слышала, как это существо, лая, давится слюной, как питбуль. Это - собаки! Огромные бойцовские собаки! Так, нужно взять себя в руки! Нужно идти дальше!
        Элеонора добралась до крытого дворика и вошла внутрь. Она стала искать полку с книгами о Двери Измерений, которую показывал Вангчук, но не могла ничего разобрать в темноте. Тогда она решила читать названия: «Курс боевых искусств для монахов», «Традиционные танцы монахов», «Готовим вкусно и быстро для монахов»,  - но ни в одной из них ничего не говорилось о Двери Измерений. Вдруг она замерла.
        За стеллажами стоял кто-то еще.
        - Элеонора?
        Это был Вангчук. Элеонора перепугалась, но не подала виду. Она не могла так просто сдаться.
        - Да,  - кивнула она и отошла от полок.  - Это я…
        - Что ты здесь делаешь?  - спросил Вангчук.  - Ты же знаешь, что тебе запрещено находиться в библиотеке ночью?
        - Я хочу узнать больше про Дверь Измерений,  - ответила девочка.
        - Прости,  - закачал головой Вангчук,  - но слова этой книги не предназначены для непосвященных.
        - Правда?  - спросила Элеонора.  - Как и то, что я сегодня слышала?
        - А что ты слышала?
        - Ваш разговор с одним из монахов. С тем, у кого бамбуковая палка. Я знаю, что вы выдумали всю эту историю про воинов-путешественников. Вы нам соврали.
        - Ты не совсем права,  - ответил Вангчук.  - Пророчество действительно существует: в нем говорится, что однажды придут те, кто сможет сразиться с чудовищами…
        - И всех их ждет неминуемая смерть,  - перебила его Элеонора.
        - В этом-то и загвоздка. Что только доказывает: ваши предшественники не были достойными противниками чудовищ. Но я верю, что вы сможете их победить.
        - Вы так самоуверенны…
        Вангчук поднял руку и сжал большой и указательный пальцы.
        У Элеоноры слова застряли в горле. Она потеряла голос!
        - Что вы со мной сделали?  - попыталась сказать она.
        - Монахи Батана Чекрата не только обладают удивительной проницательностью,  - пояснил Вангчук.  - Мне не хотелось использовать магию против вас, но я не терплю оскорблений. А теперь жди здесь.
        Вангчук отошел в дальний угол библиотеки, залез по лестнице к верхней полке и достал огромную книгу в переплете из шкуры яка. Осторожно держа книгу перед собой, он открыл ее.
        - Наш священный текст, древние пророчества,  - пояснил он.  - Здесь содержится предсказание о воинах-путешественниках.
        Он рассказывал, а буквы поднимались со страниц книги и выстраивались в предложения прямо перед глазами Элеоноры.
        - Давай, Элеонора,  - кивнул Вангчук.  - Читай. Может быть, это заставит тебя поверить моим словам.
        Все это время Вангчук держал пальцы крепко сжатыми и только сейчас разжал их. Элеонора снова смогла говорить. Изумленная, она потрогала пальцем парящие перед ней буквы.
        - «Придут воины-путешественники,  - громко и медленно читала Элеонора.  - И проявят необычайную отвагу».
        Как только Элеонора прочитывала слово, составлявшие его буквы возвращались на страницу книги, а на их месте появлялись следующие. Элеонора посмотрела на Вангчука.
        - Продолжай,  - велел он.
        - «Эти воины,  - читала дальше Элеонора,  - получат великую награду».
        - Совершенно верно,  - кивнул Вангчук.  - И великой наградой для вас станет Дверь Измерений. Да, я действительно скрыл от вас некоторые факты. Через Дверь Измерений в наш мир попадают не только будущие монахи. Пройти через нее - величайшее достижение для любого воина. А когда вы с друзьями одолеете ледяных чудовищ, то беспрепятственно сможете в нее войти.
        - Но как эта Дверь поможет нам?
        - Она вернет вас домой.
        - Вы уверены?
        - В нашем мире ни в чем нельзя быть уверенным,  - покачал головой Вангчук.  - Дверь Измерений открывается не всем. В конце пути вас ждут серьезные испытания.
        - Какие?
        - К сожалению, об этом мне ничего не известно,  - вздохнул Вангчук, закрывая книгу.  - А теперь отправляйся спать. Завтра тебе понадобятся силы для сражения. Если, конечно, вы все-таки не собираетесь уйти.
        - Нет,  - ответила Элеонора.  - Мы останемся и будем сражаться. Я ошибалась на ваш счет, Вангчук. Думаю, вы хороший человек, хоть и суровый, а временами даже странный.
        - А чего ты ожидала?  - удивился Вангчук.  - Я же монах!
        - И еще кое-что,  - продолжала Элеонора.  - Если мы победим ледяных чудовищ, вы и ваши монахи должны стать вегетарианцами. Мне так жаль бедных яков. К тому же я думала, что монахи не едят мясо!
        - Мы подумаем над этим,  - пообещал Вангчук.
        - И еще кое-что,  - вздохнула Элеонора.  - Мы не будем сражаться с ледяными чудовищами в одиночку. Вы должны помочь нам.
        - Я? Но это невозможно,  - удивился Вангчук.  - Я не могу сражаться, ведь это вы - воины-путешественники.
        - Хватит уже повторять одно и то же!  - не удержалась Элеонора.  - Вы и ваши монахи должны помочь нам!
        - Но…
        - Не спорьте,  - вдруг сказала Элеонора повелительным тоном.  - У вас есть волшебная сила. Там, на горе, когда мы были почти мертвы, вы согрели меня волшебным дымом. И только что заставили меня замолчать, а этого никому раньше не удавалось. Мы не будем сражаться с ледяными чудовищами без вашей магии.
        - Но древняя легенда…
        - Плевать мне на древние легенды!  - взорвалась Элеонора.  - Мы - сами творцы своей судьбы! Воины должны воодушевлять и вести своих людей к победе, так что мы согласны помочь вам, но только если и вы поможете нам. Ясно?
        Вангчук замешкался, но вскоре на его лице появилась улыбка:
        - Хорошо.
        - Что в этом смешного? Почему вы улыбаетесь?
        - Легенда о воинах-путешественниках гласит, что среди них будет один великий воин,  - пояснил Вангчук,  - который проявит невероятную отвагу. И теперь я знаю, кто это.
        Элеонора просияла от гордости.
        - Эй, и вот еще что!  - вдруг вспомнила она.  - Вы можете открыть один замок с помощью вашей магии?
        59

        Корделия еще не спала, когда в комнату вошла Элеонора вместе с Вангчуком. Она не могла заснуть, волнуясь за сестру, и после рассказа Элеоноры о случившемся обрадовалась. Узнав, что монахи помогут им, Корделия почувствовала ту же уверенность, что и ее сестра: они все-таки одолеют чудовищ.
        Она передала дневник Элайзы Мэй Кристофф Вангчуку. Тот внимательно изучил металлический замочек и положил на него ладонь. Затем пробормотал несколько слов на неизвестном языке, и вдруг замок разлетелся на несколько кусков. Книжка раскрылась.
        - Мне кажется, у вас есть теле… телкин…  - Элеонора запнулась.
        - Телекинетические способности,  - помогла ей Корделия.
        Вангчук поклонился девочкам и удалился.
        - Я собираюсь почитать дневник, а затем мы ляжем спать,  - заявила Корделия и добавила:  - Не могу поверить, что Уилл и Феликс все еще спят.
        - Они похожи на зверьков.  - Элеонора кивнула на Феликса, который шумно сопел.
        Корделия начала листать страницы дневника. Через некоторое время на ее лице появилось такое выражение удивления, что Элеонора не удержалась и спросила:
        - Что там? Что-нибудь важное?
        - Ничего,  - ответила Корделия.  - Здесь описаны всякие скучные вещи. Просто невыносимо читать.  - Ей не хотелось врать сестре, но она не знала, что еще сказать.
        Но Элеонора тоже хорошо знала свою сестру. Если бы дневник Элайзы Мэй Кристофф был таким скучным, она не стала бы читать. И не смотрела бы на страницы с таким ужасом. Элеоноре стало обидно. Но если бы она могла прочитать мысли сестры, то узнала бы истинную причину ее молчания.
        В голове Корделии проносилась одна и та же мысль: Нет, нет! Это не может быть правдой!
        Корделия пообещала себе никогда никому не рассказывать ужасную тайну, которую только что узнала. Ее семья и так перенесла много несчастий. Этого никому из них знать не следовало.
        60

        На следующее утро за завтраком (бекон из яка), Уилл никак не хотел соглашаться с решением Элеоноры выступить против ледяных чудовищ.
        - Это безумие,  - говорил он.  - Нас съедят еще до того, как мы успеем сказать «от винта!»
        - Но если мы выживем, у нас появится возможность войти в Дверь Измерений и вернуться домой,  - объясняла Элеонора.
        - Ну нет,  - возразил Уилл.  - Такой двери не существует. Это все сказка! Выдумки чистой воды. Монахи скажут что угодно, лишь свалить на нас всю тяжелую работу. Не понимаю, почему ты им доверяешь. Есть что-то странное в том, что эти монахи живут так уединенно, на вершине горы…
        - Они - всего лишь герои книги,  - напомнила ему Элеонора,  - как и ты. Перестань к ним цепляться!
        Уилл оскорбился. Он все время старался забыть, что не был настоящим человеком. Элеонора заметила, как он сник.
        - Прости меня, это было грубо с моей стороны. Для нас ты больше, чем персонаж книги. Ты настоящий человек, и мы тебя любим. Но тебе стоит проявить хоть капельку сочувствия по отношению к этим монахам. Они здесь в ловушке и желают лишь обрести свободу.
        - Понимаю,  - вздохнул Уилл.
        - Я тоже,  - заметил Феликс.  - Всю свою жизнь я желал лишь свободы.
        - Ты прав,  - согласился Уилл.  - Думаю, нас с тобой, как персонажей этих книг, объединяет именно это: ощущение, что ты в западне. Сражаешься ли ты на войне или на арене, тебя не отпускает чувство, что это будет длиться вечно. Словно проклятье. Все мы желаем чего-то большего, чем тот мир, в который нас вписал Кристофф.
        - Послушай, Уилл.  - Элеонора решила отвлечь его от грустных мыслей.  - Вам с Корделией даже не придется сражаться с ледяными чудовищами.
        - Что ты имеешь в виду?  - спросила Корделия.
        - Я много думала,  - ответила Элеонора,  - и решила, что я могу справиться с ледяными чудовищами. Вместе с Феликсом.
        - Что?  - удивился Феликс.  - Мы вдвоем?
        - Кто-то должен вернуться в Рим и забрать Брендана,  - пояснила Элеонора.  - Так что нам придется разделиться на две группы. Феликс останется со мной. Ему уже не раз приходилось сражаться с монстрами…
        - Нелл, ты с ума сошла!  - воскликнула Корделия.  - Вы не можете сражаться с чудовищами без нас!
        - Хотелось бы заметить,  - начал Феликс,  - что я еще ни разу не сражался с пятьюдесятью огромными чудовищами. Я могу это сделать, но будет нелегко.
        - Вы это серьезно?  - удивилась Корделия.
        - Со мной все будет в порядке. Я быстрая,  - заверила сестру Элеонора.  - Очень быстрая. И монахи нам помогут.
        - Ты себя хорошо чувствуешь, Нелл?  - пошутил Уилл.  - А то ты внезапно стала маленьким Уинстоном Черчиллем.
        - Впервые за долгое время я действительно отчетливо вижу наш путь домой!  - уверенно произнесла Элеонора.  - Я уверена, у нас все получится.
        - Но сможешь ли ты убедить в этом свою сестру?  - спросил Уилл.
        - Ладно,  - вздохнула Корделия, махнув рукой. Ей было сложно сосредоточиться. Ее мысли продолжали вертеться вокруг того, что она прочитала в дневнике. Вдруг дети услышали громкий лай. Элеонора вздрогнула.
        - Не пугайся, моя храбрая воительница,  - успокоил девочку Вангчук.  - Я готов помочь твоей сестре добраться до Рима.
        Он поднял деревянную перекладину и открыл двери. Дети ахнули: с подстилок им навстречу поднимались восемь огромных ездовых собак, похожих на хаски, только в два раза крупнее. Любой из псов с легкостью откусил бы детям головы. Тут же стояли миски, наполненные костями яков. Как только Вангчук зашел в сарай, собаки заворчали. Они были привязаны к металлическим столбам в глубине сарая.
        - Познакомьтесь, ездовые собаки Батана,  - с гордостью сказал Вангчук.
        - Как это - ездовые собаки?  - не понял Феликс.
        - Их запрягают в сани.
        - А что такое сани?
        - Что-то вроде маленькой колесницы только с полозьями вместо колес,  - объяснила Корделия.
        - Вот они - сани.  - Вангчук сбросил покрывало. Сани из красного дерева, украшенные древними символами, были высотой почти до потолка. На самом верху виднелись два огромных кресла, обитых мягкой кожей. Сани напоминали карету, в которой Золушка ехала на бал.
        - Великие Сани Будды,  - громко произнес Вангчук.  - Они доставят вас куда пожелаете.
        Элеонора крепко обняла Корделию, Феликс отошел в сторону. Он не хотел прощаться с Корделией и Уиллом, ведь теперь никто не знал, когда они встретятся снова.
        - Удачи, Делия,  - прошептала Элеонора, крепко обнимая сестру.  - И без Брендана не возвращайся.
        - Обязательно,  - отозвалась сестра.  - Люблю тебя.
        - Я тебя тоже люблю.
        Феликс подошел к Корделии, чтобы обнять ее. Но вместо этого девушка поцеловала его в щеку, и сердце в груди Феликса замерло.
        - Мне казалось, что я тебе не нравлюсь,  - удивился он.
        - Феликс, я не хочу быть твоей женой, но это не значит, что я не могу поцеловать тебя на прощание.
        Уилл вытаращил глаза и, перед тем как сесть в сани, тоже обнял Феликса. Корделия села рядом, и они затянули на поясе толстую веревку (примитивная версия ремня безопасности).
        Все это время Вангчук держал руки вместе, чтобы собаки не лаяли. Монахи открыли огромные двери, за которыми лежала широкая дорога, ведущая в горы.
        - И помните,  - сказал Вангчук,  - если местность станет труднопроходимой, у собак есть особые возможности.
        - Что за возможности?  - спросила Корделия.
        Вангчук промолчал. Вместо ответа он бросил ребятам пестрые шубы. Корделия поймала одну и сказала:
        - Я не ношу мех.
        - Они из шкуры ледяных чудовищ!
        - Простите,  - повторила Корделия,  - но я вообще против одежды из меха.
        - Если ты не наденешь его, то замерзнешь насмерть! И в этот раз я не смогу прийти к вам на помощь.
        Корделия натянула шубу, и Уилл улыбнулся, заметив, как ей стало уютно и тепло. Он привстал и крикнул собакам:
        - Но!
        Собаки не шелохнулись. Одна повернула огромную голову к Уиллу и вопросительно зарычала.
        - Почему они не слушаются?  - спросил Уилл у Вангчука.
        - Ты должен сказать им, куда ехать!
        - В Рим!  - крикнул Уилл.
        Собаки рванули с места так резко, что он упал обратно на сидение.
        61

        Уиллу никогда раньше не доводилось кататься по снежным холмам с такой скоростью. Снег ослепительно блестел на солнце. Чтобы рассмотреть дорогу впереди, ему приходилось поднимать голову. Он думал: «Наверное, я сейчас похож на Вангчука». Упоительно свежий морозный воздух резал легкие. Местность была очень живописной: вокруг возвышались укрытые снежными шапками, голубые горы. Между ними виднелись островки зелени - долины, поросшие кустарником. Детям казалось, что они плывут по небу.
        - Разве это не чудесно?  - восхитился Уилл.
        Корделия улыбнулась. Уилл подумал, что она расслышала его слова в гудении ветра. Корделия выглядела просто восхитительно: ее шуба переливалась на солнце, пышные волосы развевались. Уилл подумал, что не встречал никого красивее нее.
        Сани Будды так круто развернулись, что детей вдавило в кресла. Словно собираясь перемахнуть через обрыв, сани неслись к краю обрыва. Собаки не снижали скорости. Они были настоящими профессионалами.
        Вой ветра, скрип снега под полозьями и бешеная скорость - казалось, будто время остановилось. Солнце слепило глаза, и дети уже не могли сказать, как далеко они уехали и как долго продолжался их путь.
        И тут произошло нечто удивительное.
        Когда Великие Сани развернулись, волосы Корделии попали Уиллу в лицо и защекотали нос. Он громко чихнул. И вдруг горы начали чихать в ответ.
        Звук отразился от горы, которая стояла впереди: апчхи!
        Затем от горы позади них: апчхи!
        И от горы сбоку: апчхи!
        Эхо металось повсюду… И тут Уилл увидел, как слева с вершины горы катится снежная лавина. Она казалась черным пятном на белоснежном склоне. Огромная волна снега неслась в их сторону.
        - Ла…  - закричал Уилл.
        - …вина!  - подхватила Корделия.
        Лавина спускалась по склону, словно плывущее вниз облако, под которым они могли погибнуть. В это не верилось, ведь это был всего лишь снег. Лавина медленно съезжала, стремительно разрастаясь. Уилл никогда не видел ничего более страшного.

        Он взмахнул поводьями, подгоняя собак. Может быть, еще удастся спастись! Но снежная стена неумолимо приближалась к ребятам. Через несколько минут они будут погребены под снегом. Собаки развернулись и рванули прочь…
        Прямо к обрыву.
        - В другую сторону!  - закричала Корделия.
        - Я пытаюсь!  - прокричал в ответ Уилл.  - Но эти собаки… они сами ведут сани!
        Ребята вцепились в поводья, натягивая их изо всех сил, но собаки бежали к обрыву. Огромная стена снега уже готова была поглотить их…
        Как вдруг Великие Сани Будды взлетели с горы.
        Происходящее дальше Уилл помнил с трудом: Корделия закрыла глаза и крепко обняла его, снег водопадом обрушился с горы, солнце слепило глаза.
        Но отчетливее всего он помнил то, что происходило с собаками. Это было очень красиво, совсем не так, как в тот раз, когда Ведьма Ветра меняла свой облик под звук ломающихся костей. Шерсть у собак встала дыбом, и… за спиной у них развернулись огромные меховые крылья.
        - Этого просто не может быть!  - воскликнула Корделия.
        Теперь Уилл прекрасно понимал, почему псы в упряжке стояли так далеко друг от друга - чтобы, когда понадобится, они могли полететь. Собаки перебирали лапами, словно бежали по воздуху, и, взмахивая крыльями, летели над расщелиной в горах.
        - Так вот они какие, эти особенные возможности,  - выдохнув заметил Уилл. Корделия в ответ крепко сжала его руку.
        Через несколько часов белые вершины гор с темными склонами сменились зелеными холмами. Затем Уилл заметил что-то на земле.
        - Разве это не…  - удивленно спросила Корделия и, вглядевшись, сама же ответила:  - Похоже, что да. Возможно, лавина была тем самым швом между двумя мирами, в который попал танк.
        - Здравствуй, Дом Кристоффов,  - помахал рукой Уилл.  - Рад снова тебя видеть.
        62

        В этот самый момент Брендан проснулся в камере и тут же позвал своих сестер: Делия? Нелл? Ему казалось, что все, случившееся с ним, было кошмарным сном.
        - Уилл?  - продолжал он, оглядываясь вокруг… и тут он наконец очнулся, вспомнив события вчерашнего дня.
        - Не пугайся,  - прозвучал голос Оципуса.  - Это всего лишь я.
        Брендан услышал щелкающий звук и увидел огонек над своей головой. Зажигалка Уилла! Оципус поднес пламя ближе к лицу, и окружающее стало выглядеть еще более жутко.
        - Где я?  - спросил Брендан.  - Что произошло?
        - Под ареной, в лазарете,  - пояснил Оципус.  - Сюда относят раненых гладиаторов. Но ты не получил ни одной раны. Ты потерял сознание прямо посреди боя. Я в жизни не видел такого жалкого выступления.
        Император погасил пламя. Вокруг снова стало темно. Брендан почувствовал, как что-то капает ему на лоб, и с ужасом понял, что это пот Оципуса. Мальчик попытался подняться, но тут заметил, что привязан к каменной плите.
        - Давно я здесь?  - спросил Брендан.
        - И дня не прошло,  - ответил Оципус.  - Довольно позорного дня, надо заметить. Слухи о твоем поражении разнеслись по всему городу. Ты ведь - генерал Брендан, укротитель львов. Тебя увенчали великой славой победителя. Все только и говорили о тебе до того момента, как появились «нацисты». И даже тогда нашлись те, кто заявлял, что только ты сможешь с ними сразиться.
        - Но они уехали из города, как я вам и говорил, Величайший Император,  - начал оправдываться Брендан и вдруг решил больше не врать. У него появился шанс начать новую жизнь. В груди стучало сердце, он мог дышать. «Должна быть какая-то причина, по которой я все еще жив. Пока человек жив, он не должен терять надежды. Кто мне это говорил? Уилл? Да, он,  - думал мальчик.  - С этого момента я буду жить по-другому. Я выберусь отсюда и разыщу Нелл и Делию, и мы вернемся домой. И тогда я скажу маме и папе, как сильно я их люблю».
        Оципус снова щелкнул зажигалкой, напугав Брендана.
        - Поставь себя на мое место. В последнее время у тебя это хорошо получалось. Я показал всем великого гладиатора, который оказался вруном и шарлатаном. Теперь мой народ шепчется у меня за спиной, сомневается во мне, я теряю его доверие. Ходят слухи, что меня хотят свергнуть!
        - Если бы я был на твоем месте,  - заметил Брендан.  - Я бы отменил гладиаторские бои.
        - Почему?
        - Это неправильно. Каждый день умирают люди. Не говоря уже о животных.
        - Но я не могу отменить игры. Именно они помогут мне вернуть доверие и любовь моего народа.
        - Как?
        - Ты будешь звездой сегодняшнего представления!
        Брендан вздохнул. Такое положение дел уже не казалось ему удачным. Он вдруг вспомнил одну серию «Сумеречной Зоны»[35 - Американский телевизионный сериал, каждый эпизод которого является смесью фэнтези, научной фантастики, драмы или ужаса, часто заканчивающейся жуткой или неожиданной развязкой.  - Примеч. пер.], которую они с Элеонорой смотрели в прошлом году: «Служить Человеку».
        - Сегодня днем,  - продолжал Оципус,  - впервые за всю историю Рима я открою двери Колизея для всех желающих насладиться представлением. Не только горожане, но и рабы смогут посмотреть представление. Все трибуны будут заполнены. Зрители получат столько еды и напитков, сколько захотят. И когда они будут сыты и пьяны, ты выйдешь на арену.
        - И…  - Голос мальчика задрожал.
        - По традиции, я выступлю с речью,  - продолжил Оципус,  - в которой буду вымаливать прощение. Я скажу, что совершил ошибку. В левой руке я буду держать разрезанный лук. И как только я подниму руку к своему лицу, слезы покатятся из моих глаз. Слезы всегда вызывают сочувствие. Затем я завершу свою речь пустыми обещаниями, которые и не подумаю выполнять. Но я буду говорить с таким жаром и уверенностью, что люди поверят каждому моему слову. Их доверие вернется ко мне. А затем, чтобы не оставалось ни малейших сомнений, я сделаю то, что вернет всему римскому народу веру в меня.
        - И что же вы сделаете?
        - Скормлю тебя львам.
        63

        После того, как ребята заметили Дом Кристоффов, у Уилла появилась идея. Они с облегчением поняли, что уже на пути в Рим, но еще более приятной оказалась находка: оставленный у дома американский истребитель Мустанг Р-51.
        - Мы должны сесть на самолет,  - высказал свою идею Уилл.
        - Нет, мы должны добраться до Рима и спасти Брендана.
        - Не спорю,  - ответил Уилл,  - но мы понятия не имеем, как нас встретят римляне. И я предпочту прибыть туда на самолете, в котором есть оружие, чем на санях с летающими собаками.
        Одна из собак оскалилась на Уилла.
        - Совсем забыл, что они нас понимают,  - зашептал Уилл.  - Но я буду чувствовать себя в большей безопасности на борту самолета.
        - Ты прав,  - согласилась Корделия.  - Но тебе следует извиниться перед собаками.
        - Я очень сожалею. Я обещаю…  - заговорил было Уилл, обращаясь к собакам, но вдруг запнулся на полуслове, чувствуя себя очень глупо.  - Но это же просто нелепо! Обращаться к собакам!
        Собаки тут же обернулись и зарычали на Уилла, оскалив клыки.
        - Ладно, ладно, только не волнуйтесь…  - тут же сказал Уилл.  - Я действительно сожалею о своих словах. Больше такого не повторится.
        Собаки спустились на зеленое поле у холма в паре километров от Дома Кристоффов. Их крылья свернулись. Животным давно пора было передохнуть. Уилл помог Корделии выбраться из саней. Они поднялись на вершину холма и посмотрели вниз. Там возвышался Дом Кристоффов. Неподалеку от него стоял «Мустанг Р-51», на который со скучающим видом облокотился пилот.
        - Американцы оставили его охранять дом,  - рассуждал вслух Уилл.  - Видимо, поняли, что дом не совсем обычный.
        - Ну что ж, им мы тоже не позволим занять наш дом!  - воскликнула Корделия.
        - Подожди,  - пробормотал Уилл.  - У меня есть план.
        - Какой?
        - Мы их облапошим.
        - Зачем ты перешел на американский акцент?  - Корделия искоса взглянула на него.
        - Скоро ты все поймешь, детка,  - ответил Уилл.
        - Получается неплохо,  - заметила Корделия.
        - Спасибо, напарник. Любой британец может легко сойти за янки. Мы научились этому из ваших вестернов и гангстерских фильмов.
        - Это уже чересчур,  - покачала головой Корделия.
        - Вот именно, сестра.  - Уилл теперь походил на гангстера из эпохи «ревущих двадцатых».
        - Тебе нужно выбрать какой-то один образ - или ковбоя, или гангстера.
        - Я буду чем-то средним,  - решил Уилл.  - А теперь пора вас причесать, юная леди.
        Корделия хохотала, пока Уилл пытался убрать ее волосы. Потом нашел веточку и скрепил ею прическу. И поднял капюшон ее шубы, чтобы прикрыть лицо.
        - Хм-м-м…  - пробормотал он.  - Почти.
        Он взял грязь и вымазал Корделии лицо.
        - Да что ты, черт возьми, творишь?  - возмутилась она.
        - Разве непонятно? Пытаюсь сделать из тебя мальчика.
        - Вымазав меня грязью? Смею заметить, девочки тоже порой бывают грязными. Мы занимаемся спортом, мы…
        - Доверься мне.  - Уилл поднес грязь к ее губам.  - Что это? У тебя на губах помада?
        - Это мой естественный цвет губ! Оставь меня в покое!
        - Ух ты,  - удивился Уилл.  - Хм. Невероятно,  - Он снова взглянул на нее. «Черт,  - подумал он, она все равно красавица!»
        - Эй! Вы двое!  - Крикнул им пилот через поле:  - Чем вы там занимаетесь? Это вам не поляна для любовных утех!
        - Ты ошибся, старина!  - Уилл включил свой американский акцент.  - Это не моя подружка, это мой помощник.
        - Кто ты такой?  - пилот прицелился в Уилла.
        - Меня зовут Маркус Великолепный, Мастер Магических Искусств,  - ответил Уилл.  - А это Джимми Хоббс.
        - Джимми?  - спросил пилот с недоверием.  - Это не Джимми. Это скорее Джуди.
        - Поверь мне, старина,  - продолжал Уилл.  - Это славный парень. Вот уже пять лет он служит моим помощником.
        - Послушай, приятель,  - отмахнулся от него пилот.  - Мне как-то не до игр. Вся эта территория объявлена собственностью Соединенных Штатов, и у тебя есть ровно двадцать пять секунд, чтобы объяснить, что вы здесь делаете, до того, как я расстреляю тебя и твоего помощника.
        - Я всемирно известный фокусник.  - Уилл сочинял на ходу.  - Меня послали власти старых добрых Соединенных Штатов, чтобы я развлекал войска невероятными фокусами и трюками!
        - Да ну?  - изумился пилот.  - Я служу здесь два года и никаких представлений не видел. Поговаривали, что нас будет развлекать Бетти Грейбл[36 - Известная американская актриса, танцовщица и певица.], но она так и не приехала. Как и Боб Хоуп[37 - Американский комик, актер ведущий церемонии вречения премий «Оскар» в 1939-1977 году.]. И я точно не слышал ни про какого Маркуса Великолепного. Так что ложитесь на землю и руки за голову, быстро! Вы, оба…
        - Позволь нам показать тебе кое-что!  - затараторил Уилл.  - Нечто удивительное, нечто настолько потрясающее… что тебе придется нам поверить.
        Пилот замешкался, поневоле заинтересовавшись. Дома он, мальчиком, любил ходить на представления вместе со своим отцом.
        - Тебе понравится,  - уверял Уилл.  - Обещаю.
        - У вас есть тридцать секунд.
        Уилл повернулся и крикнул:
        - Собаки Батана, летите!
        Несколько мгновений ничего не происходило. Корделия взволнованно посмотрела на Уилла. Ох. Неужели это сработает? А что, если собаки спят или все еще обижены на Уилла?
        Но они появились и взмыли над холмом. Широко развернув крылья, собаки парили в небе, как Рудольф[38 - Главный олень в упряжке Санта-Клауса.] и остальные северные олени, даже еще лучше.
        Глаза пилота буквально вылезли из орбит, он раскрыл рот от удивления. Уилл повернулся к нему:
        - Теперь веришь?
        Изумленный пилот молча кивнул.
        - Хочешь увидеть больше?  - спросил его Уилл.
        Пилот улыбался, как ребенок, который впервые увидел фокус. Уилл обернулся к собакам:
        - Покажите нашему приятелю, на что вы способны!
        - Погоди-ка,  - вдруг насторожился пилот.  - Почему ты теперь говоришь, как британец?

        Уилл и Корделия переглянулись. Недолго думая, Корделия заговорила с превосходным британским акцентом:
        - Это часть нашего представления, приятель. Во время выступления мы изображаем британцев.
        Пилот хотел спросить, почему у Джимми Хоббса девчачий голос, но тут его отвлек Уилл:
        - Летите, парни!
        Собаки поднялись еще выше в небо. Пилот с изумлением наблюдал за воздушным представлением. Они кувыркались в воздухе, делали мертвую петлю, пикировали. Когда за секунду до столкновения с землей, они устремились обратно вверх, пилот засунул за пояс пистолет и захлопал.
        Уилл толкнул локтем Корделию. Ребята осторожно подкрались к самолету и забрались в кабину Мустанга Р-51. Уилл завел мотор. Пилот быстро обернулся.
        - Эй! Что это вы там делаете?!
        Но самолет уже набирал скорость, угрожая задавить его. Летчик кинулся в сторону, и самолет оторвался от земли. Пилот вскочил на ноги и принялся палить в воздух, но было уже поздно. Самолет скрылся за облаками, а следом за ним полетели собаки.
        64

        Где-то в Гималайских горах Элеонора отчаянно спорила с Вангчуком.
        - Что ты имеешь в виду, когда говоришь «это все, что есть»?  - допрашивала она.
        Тот пожал плечами. Вместе с еще одним монахом и Феликсом они стояли посреди столовой монастыря, уставившись на груду ножей для масла и ложек.
        - Неужели вы думаете, что мы будем сражаться с ледяными монстрами ножами для масла и ложками?
        - Это ножи не для масла,  - пояснил Вангчук,  - а для яков.
        - А вот об этом я больше не хочу слышать!  - Элеонора провела пальцем по лезвию ножа.  - Посмотрите! Они же тупые! Мы готовимся к битве, а не к кулинарному марафону.
        - Простите,  - ответил Вангчук,  - но я хотел бы заметить, что мясо у яков необычайно нежное. Нам и не нужны острые ножи.
        - Нам. Нужно. Оружие.
        Феликс видел, что Элеонора вне себя от бешенства. Корделии не было рядом, чтобы усмирить ее, и Феликс решил это сделать сам.
        - Мы - мирные люди,  - повторял Вангчук.
        - Это мы уже слышали,  - проворчала Элеонора.
        - Ты убедила нас принять участие в битве,  - говорил Вангчук.  - Постарайся отнестись к этому с пониманием. Это вы, воины, должны были принести с собой свое оружие.
        - И откуда же мы его возьмем?  - поинтересовалась Элеонора, уже не так злясь. Рука Феликса лежала на ее плече, и она постепенно успокаивалась.
        - Вы приехали к нам на боевой машине,  - заметил Вангчук.  - Разве там не было оружия?
        Элеонора хлопнула себя по лбу. Это же очевидно! Она совершенно об этом забыла. К тому же в танке находилось не только оружие. Там была еще одна особенная вещь, о которой говорил Фольнхейм…
        - Вы правы,  - сказала она.  - Вангчук, у нас действительно есть оружие. Соберите братьев, возьмите шубы, угги…
        - Угги?
        - Меховые сапоги.
        - У нас есть снегоступы.
        - Сойдет,  - кивнула Элеонора.  - Следуйте за мной.
        Уже через час у стен монастыря выстроились монахи. У всех на ногах были снегоступы, похожие на огромные теннисные ракетки. Элеонора, Феликс и Вангчук надели шубы из меха ледяных чудовищ, но шуб на всех не хватило, и остальные были в шубах из меха яков. Элеонора подпрыгнула, когда позади нее с громким шумом захлопнулись двери. За стенами монастыря девочку пугал любой шум. «По крайней мере, я не одна, подумала она, посмотрев на Феликса».
        - Я пойду с тобой,  - сказала она ему.
        - Мы будем идти вместе,  - кивнул Феликс.  - Я присмотрю за тобой, а ты - за мной.
        - Веди нас, юный воин!  - сказал Вангчук.
        Элеонора сделала несколько шагов и вдруг остановилась.
        - Погодите, а если сюда явятся ледяные чудовища?
        - Они выходят только ночью,  - успокоил ее Вангчук.  - Нам нужно бояться только холода.
        - О. Только холода. Тогда никаких проблем,  - ответила Элеонора.
        Ветер дул ей в лицо, и она с трудом могла что-то видеть, ослепленная искрящимся на солнце снегом. Из-за холода она двигалась медленно, как во сне, и больше всего на свете ей хотелось упасть в снег и сделать снежного ангела. Но каждый раз, когда она запутывалась в снегоступах, Феликс помогал ей подняться, а Вангчук давал глотнуть из фляги своего особого чая, подкрепляющего силы.
        - Мы почти на месте,  - сказала Элеонора, когда они подошли к краю огромного ущелья, похожего на Большой Каньон, который она видела во время семейной экскурсии два года назад. Вниз уходила узкая дорожка.
        - Смотрите!  - Вангчук указал на соседнюю гору, в склоне которой виднелся вход в пещеру.  - Сюда они приносят свою добычу.

        В пещеру вела тропа, протоптанная ледяными чудовищами. Элеонора отвернулась, она не хотела думать о них.
        На дне ущелья что-то темнело.
        Танк.
        Или то, что от него осталось.
        Они спускались почти полдня. После взрыва «тигр» выглядел не столь впечатляюще. То, что раньше считалось гордостью военной техники, теперь превратилось в груду искореженного металла, которая издалека напоминала объект современного искусства. Танк обгорел и почернел, металлические листы корпуса торчали в разные стороны. Крышу завалило снегом, и это выглядело как столкновение двух миров - природы и человека.
        - Ух ты,  - выдохнула Элеонора.  - Выглядит так, словно Жирный Джаггер скомкал танк и выкинул в мусорную корзину.
        - Я так много слышал об этом Жирном Джаггере,  - заметил Феликс.  - Когда же я познакомлюсь с ним?
        - Скорее всего, никогда,  - ответила Элеонора.  - Он из другой книги. Но думаю, тебе бы он точно понравился.
        Она повернулась к монахам:
        - Отлично! Итак, это и есть боевая машина. И нам нужно найти в ней оружие. Думаю, немецкие солдаты спрятали в нем кинжалы, пистолеты и гранаты… Мы будем искать все, что поможет в борьбе с ледяными чудовищами. Это тоже сойдет за оружие.
        Она выкопала из снега кусок покореженного металла. Скорее всего, он оторвался, когда танк упал в расщелину. Край обломка был скрученным и острым, как наконечник копья.
        - Обломки танка очень острые. Если мы вернемся отсюда с мешком таких обломков, сможем примотать их к палкам, и выйдет отличное оружие. Ну что ж, приступим! Мы с Феликсом зайдем первыми…
        - Подожди!  - прокричал один из монахов Вангчуку.  - Разве это не против наших правил?
        Вангчук глубоко вздохнул и ответил:
        - Правила изменились. Теперь мы живем по новому уставу.
        - И мы сами творцы своей судьбы,  - добавила Элеонора.
        Она подошла к дыре, пробитой в танке, и остановилась.
        Внутри все казалось странным: металлические дуги, катушки с проводами и немецкие буквы, нарисованные при помощи трафарета. Вокруг стояла гробовая тишина: Элеонора слышала лишь звук своих шагов. Она увидела рулевую колонку, при помощи которой Уилл управлял танком, и огромную пушку, которая выстрелила в Фольнхейма, а теперь торчала вверх. Девочка даже смогла разглядеть нечто, что оказалось глазным яблоком киборга - металлический шарик с проводами, которые были соединены с почерневшей батареей. Элеонора пригляделась и заметила над глазом маленькую золотую свастику, которую она видела на форме Фольнхейма. Неужели это его глаз?

        - Странно,  - Девочка подняла его. Радужная оболочка, казалось, была сделана из перламутра, а зрачок - из алмаза. Тут глаз задвигался в ее руке и посмотрел на Элеонору, которая едва не выронила его.
        - Ой!
        - Что такое?  - спросил Феликс. Он стоял с другой стороны танка, просматривая кипу намокших папок в поисках карты сокровищ, о которой ему рассказала Элеонора.
        - Глаз Фольнхейма все еще живой!
        - Выброси его,  - посоветовал ей Феликс.  - На твоем месте я бы еще раздавил его снегоступом, чтобы уж наверняка…
        Но Элеонора заметила, что, если повернуть глаз налево, он все равно смотрел направо. И если поднять вверх, он смотреть направо. Как она его ни крутила, глаз упорно глядел вправо.
        Элеонора проследила за его взглядом и увидела лежащий в снегу небольшой сейф - черный, без надписей и украшений, запертый на висячий замок. Элеонора тут же отнесла его Вангчуку, чтобы он снова отпер замок с помощью магии. Тот положил на него ладонь и пробормотал несколько слов. Замок открылся. И Элеонора заглянула внутрь.
        Там лежала свернутая в трубочку пожелтевшая карта Европы. Одно место на ней было отмечено крестиком.
        - Мы нашли ее!  - крикнула Элеонора Феликсу и передала ему глаз.  - Теперь ты можешь его раздавить.
        - Что ты собираешься делать с картой?  - спросил у нее Феликс.
        - Моя сестра хочет попытаться найти сокровища, получить вознаграждение и помочь нашей семье…  - ответила Элеонора.  - Но я не хочу, чтобы мы снова были богатыми. Если я оставлю карту здесь, она ее найдет. Так что после битвы… я отнесу ее обратно в монастырь.
        - Зачем?
        - Я собираюсь сжечь ее.
        65

        Уилл опять сидел в кабине самолета. Впервые за все это время он чувствовал себя таким счастливым. Он парил над холмами, устремлялся вниз, показывая Корделии, как мастерски он управляет Мустангом Р-51, почти выписывая в воздухе «бочку» - фигуру высшего пилотажа, чтобы заставить ее вопить от ужаса и смеяться. Позади них собаки повторяли движения самолета.
        - Ты хоть понимаешь, как мне повезло?  - спросил Уилл, когда они пролетали над каналом, вдоль которого стояли пораженные зрелищем римские землевладельцы.
        - Нет, и в чем же тебе повезло?  - отозвалась Корделия.
        - В том, что встретил свою настоящую любовь!
        Корделии было трудно разделить восторги Уилла. Все ее мысли были заняты тайной, которую она узнала из дневника Элайзы Мэй Кристофф. Ей хотелось поделиться с Уиллом, но она пообещала себе, что никому ничего не расскажет. По крайней мере, пока не наступит подходящий момент. И она не имела ни малейшего понятия, когда он может наступить.
        Уилл направил самолет вниз и резко вверх, задев верхние ветви дубов.
        - Осторожней…
        - Корделия, мне нужно тебе кое-что сказать,  - начал он издалека.  - Скоро мы прилетим в Рим, и я не знаю, представится ли мне еще такая возможность. Так вот. Я знаю, что это безумие…
        - Уилл…
        - Я люблю тебя.
        - О, Уилл,  - вздохнула Корделия.  - Неужели ты хочешь поговорить об этом прямо сейчас?
        - Почему бы и нет? Жизнь так коротка! И мы с тобой в последнее время видели немало тому подтверждений. Я знаю, что люблю тебя, и знаю, что мы можем быть вместе. Мы можем остаться здесь, в мире книг Кристоффа. Нам не обязательно возвращаться в Сан-Франциско. Современный мир так ужасен…
        - О чем ты говоришь?  - возмутилась Корделия.  - Сан-Франциско - чудесный город!
        - Да ну? Город, где люди ходят, уставившись в свои телефоны и без конца набирая сообщения? Я видел таких в кафе… больные люди.
        - Ты слишком груб!
        - А как насчет этих фитнес-центров? Люди бегут на месте, словно хомячки. Какой в этом смысл?
        - Чтобы оставаться в форме.
        - Так почему бы им не собраться вместе и не поиграть в футбол? Все дело в том, что люди из твоего мира лучше будут проводить время в одиночестве, чем с другим человеком. Но здесь…  - Самолет вдруг пошел на снижение и резко поднялся обратно.  - Здесь полно приключений!
        - Уилл, прекрати!  - воскликнула Корделия.
        - Да, и вот еще что!  - продолжал Уилл, не понимая, что пугает Корделию.  - Я вспоминал свою маму. Думаю, Кристофф все-таки написал о ней. Где-то в одной из своих книг. И мне бы очень хотелось найти ее вместе с тобой…
        - Все, хватит!  - Корделия уже кричала.
        Уилл посильнее ухватился за штурвал и замолчал.
        - Я пока не готова ни с кем встречаться,  - мягко сказала Корделия.  - Не хочу быть ничьей девушкой. Я пытаюсь найти себя, понять: кто я и чем хочу заниматься в этой жизни. И я пока не знаю - чем именно, но точно не стану проводить остаток своей жизни в мире чьих-то фантазий.  - Корделия вздохнула.  - Даже вместе с тобой.
        - А,  - только и мог ответить Уилл, чувствуя, как сжимается его сердце.  - Я понял.
        - Ты - хороший друг,  - продолжала Корделия.  - Но я не готова к серьезным отношениям. И уж точно не готова остаться здесь.
        - Похоже, что у меня нет выбора,  - решился Уилл. Он хотел любым способом вернуть ее расположение.  - Думаю, мы можем остаться друзьями.
        - В моем мире это нормально,  - пояснила Корделия,  - когда девочка и мальчик любят друг друга, как друзья.
        Уилл глубоко вздохнул:
        - Думаю, я смогу любить тебя, как друга.
        Корделия прижалась к нему и крепко обняла, как вдруг на горизонте показался Рим.
        66

        Ноги Брендана были закованы в тяжелые кандалы - его вели на цепи. Юнджил - раб с лицом, которое не смогла бы полюбить даже его собственная мать - шел впереди по подземному коридору Колизея. Лучи света пробивались сквозь щели в потолке. Все происходящее напоминало Брендану тот день, когда он впервые попал в подземелья Колизея, только теперь он слышал оглушительный рев толпы. Это были уже не тренировки Это были настоящие игры. И благодаря тому, что Оципус разрешил свободный вход, они обещали стать самыми зрелищными за всю историю Рима.
        - Пожалуйста,  - взмолился Брендан.  - Пожалуйста, остановитесь. Мне нужно увидеть Оципуса.
        - Ты скоро увидишь его,  - ответил Юнджил,  - ты будешь на арене, а он - на трибунах. Думаю, этого будет достаточно.
        - Нет, серьезно! Мы сможем уладить все это, если поговорим…
        - Время разговоров прошло!  - рявкнул Юнджил.  - Настало время для развлечений.
        Брендан притих. Юнджил продолжал тащить его вперед, а мальчик пытался что-нибудь придумать. Должен быть какой-то выход. Они подошли к железной лестнице, которая вела к люку, и Юнджил снял с Брендана кандалы. Тот потер лодыжки. Юнджил вытащил дубинку и начал постукивать ею по ладони: хлоп, хлоп.
        - Иди! Толпа ждет тебя.
        - Но вы же говорили, что я смогу стать гладиатором только через несколько лет! Разве мне не нужно еще потренироваться на крысах или повисеть вниз головой?
        - Нет. Гладиаторов я тренирую годами, это правда. А теми, кого бросают на съедение львам, я не занимаюсь.
        Тяни время, подумал Брендан.
        - Юнджил, вы же умный человек. И как вы верно заметили, настало время для развлечений. Однако возникает вопрос: в чем смысл развлечения, если меня съедят львы? То есть… представление займет от силы десять, пятнадцать секунд. Кому захочется смотреть на бой, который продлится меньше минуты.
        - Только не в твоем случае, мальчик. Ты предал их доверие. Они только и ждут, когда тебя,  - Юнджил развел руками,  - разорвут на части.
        Брендан понял, что пора бежать. Он бросился на Юнджила…
        И Юнджил тут же ударил его дубинкой.
        - Ох-х-х!
        - И смотри, мальчик, без фокусов! Поднимайся по лестнице!
        Брендан потер голову, в глазах у него мелькали темные пятна.
        - Умоляю… дайте мне хотя бы оружие… хотя бы мотыгу или вашу дубинку, хоть что-нибудь… Обещаю, представление будет зрелищным!
        - У меня приказ.
        - А как насчет хоть какой-нибудь одежды?
        - На тебе есть одежда.
        - Это?  - Брендан посмотрел на свою набедренную повязку. Кроме этой тряпки на нем все еще сверкал золотой венец, который, казалось, весил килограммов десять.  - Это же лоскут, который даже не скрывает мои…
        - Какая разница, что там можно разглядеть,  - отмахнулся Юнджил.  - Толпа хочет видеть, как львы будут поедать каждую часть твоего тела.
        - Но…
        Юнджил наклонился к мальчику.
        - Я вижу, что ты всю жизнь выкручивался при помощи болтовни. Но это действует только на умных. А я звезд с неба не хватаю.
        Без оружия, завернутый в кусок ткани, который напоминал собой то, что обычно носят девушки в R’n’B-клипах, Брендан, понурившись, поднялся по ступенькам и вышел на арену. Выбора у него не оставалось.
        Он увидел толпу, которая приветствовала его громкими криками. Затем услышал раскатистый рык и заметил двух львов, которые показались ему знакомыми. Это были те самые львы, которых он сделал толстыми… но теперь они походили на две горы мышц! Очевидно, они побывали в исправительном лагере для львов. Теперь они были поджарыми и мускулистыми. Лапы у них были сильными и крепкими. Их глаза заблестели, и это был не просто голодный блеск. Они узнали меня! Они хотят отомстить!
        Львы и Брендан находились в железной клетке, стоявшей посреди арены. Один лев сидел, другой расхаживал по клетке. От зверей мальчика отделяла лишь металлическая решетка. Рядом стояли стражи, готовые в любой момент убрать единственную преграду, отделяющую хищников от добычи.
        Исход сражения был очевиден.
        На трибунах Брендан увидел Оципуса с супругой и Родикусом. На их лицах застыло то самое выражение лица, которое мальчик не раз замечал у своих друзей, когда они смотрели очередное видео на YouTube. Брендан никогда не задумывался, каково это - быть по ту сторону экрана.
        Он сел на землю.
        Толпа начала глумиться над ним.
        Родикус обратился к зрителям:
        - Поприветствуем Брендана Храбреца! Или нам следует звать его Бренданом Предателем? Мальчик, который…
        Внезапно в императорской ложе началась какая-то суета. Император Оципус оттолкнул Родикуса и отнял у него рупор. Толпа затаила дыхание. Император редко обращался к народу.
        - Граждане Рима!  - взревел Оципус. Его от природы раздражающий лягушачий голос вдруг сделался звучным, как у Ричарда Никсона.  - С болью и сожалением я смотрю на этого несчастного мальчика, ведь он всего лишь ребенок! И все же…  - тут император отвернулся в сторону, будто кашляя, но Брендан отчетливо видел, как он потер глаза половинкой луковицы,  - он п-предал мое доверие! Выставил меня на посмешище! Что подумают наши враги?  - Теперь Оципус был в ярости:  - Они расценят это, как признак нашей слабости! Попытаются захватить наш город! Они уже заставили вас сомневаться в законности моей власти. И все из-за вмешательства этого мальчика в нашу жизнь! Поэтому, как ни горько это говорить,  - Оципус снова потер глаза луком,  - мальчик должен умереть!
        Оципус закончил речь и сел под гром оваций. Но Родикус прошептал ему что-то на ухо, и император снова встал:
        - И не забудьте, после вас ждут спортивные соревнования, игры и знаменитые критские пантомимы!
        Толпа ликовала. «Нужно отдать ему должное, подумал Брендан. Это было отличное выступление».
        Мальчик замер в своем углу клетки.
        Стражники открыли решетку.
        Лев, спокойно сидевший до этого, зашевелился. Его ворчание перерастало в громкий рык. Он становился все злее, и наконец зверь заревел, приводя толпу в восторг. Львы подошли к мальчику.
        Брендан не шевелился.
        - Сражайся!  - кричали зрители взывая к его тщеславию.
        - Сражайся, Генерал Брендан!
        - Брендан Отважный!
        - Останови львов!
        Брендан лишь пожал плечами, мол, простите, не могу! Ему не хотелось доставлять удовольствие зрителям, сражаясь со львами. Это был его единственный способ хоть как-то повлиять на ситуацию.
        По трибунам прокатился смех. Львы были обескуражены поведением Брендана не меньше, чем толпа. Звери ходили вокруг него, обнюхивали. Казалось, они приняли его за больного, который не стоил их внимания. Но зрители принялись натравливать львов, швыряя в них сандалии и еду.
        - Убейте его!
        - Разорвите его!
        Лев разинул вонючую пасть.
        Брендан поднял голову, чтобы посмотреть в глаза своей смерти.
        И тут случилось что-то странное.
        Как только Брендан поднял свою голову, луч яркого итальянского солнца отразился в золоте венца и ударил льву прямо в глаза. Зверь в растерянности заморгал и испуганно отошел от мальчика. Но как только Брендан отвернулся, солнечный блик исчез. Лев зарычал и снова подошел к нему.
        Брендан тут же понял, как может спасти себя. Он вскочил, снял золотой венец и принялся ловить солнечные лучи, направляя их в глаза львов. Ослепленные звери отступали, тряся головой.
        «Вот так!  - подумал Брендан.  - Со мной не так-то просто справиться!»
        Толпа ликовала, а мальчик продолжал отпугивать львов, разогнав их по углам. Держа перед собой золотой венец, он поворачивался из стороны в сторону, ослепляя то одного зверя, то другого. «Отлично,  - подумал Брендан.  - Я могу продолжать отпугивать львов, пока светит солнце!»

        Вдруг он услышал чуть слышное жужжание. Он развернулся и увидел стрелу, летящую в него с такой скоростью, что он не успел бы отскочить в сторону. Однако стрелок целился вовсе не в мальчика. Его целью был золотой венец. Стрела выбила венец из рук Брендана, и украшение откатилось в дальний угол клетки. Не успел мальчик поднять его, как дверь в клетку открылась, и стражник схватил венец. Брендан повернулся, чтобы узнать, кто стрелял. Юнджил поднял лук.
        - Вот это я и называю развлечением!  - крикнул он, улыбаясь.

        Брендан понял, что все кончено. Юнджил повернулся к зрителям и помахал рукой. Люди вскочили со своих мест и закричали. Теперь, когда у мальчика не было венца, ничто не могло остановить зверей.
        Опустив головы и грозно рыча, львы подкрадывались к Брендану.
        У него в голове осталась всего одна мысль. Брендан видел много передач о диких животных Африки на канале National Geographic… и запомнил только то, что львы пугаются громких звуков. И он решил поднять такой шум, какого они еще не слышали. Звери были всего в паре метров от него, как вдруг он вскочил и начал громко хлопать и заорал что есть мочи…
        - I had a friend was big baseball player, back in high school[39 - Был у меня друг в школе, он отлично играл в бейсбол (англ.).],  - горланил Брендан.
        Это были слова песни Брюса Спрингстина Glory Days.
        Официальный гимн Римской Империи.
        Вся толпа подхватила его. Римляне были наслышаны о музыкальных способностях Брендана и хотели подпевать, но, к сожалению, не знали слов и мелодии, так что вместо пения выходила одна какофония. Львы мотали головами, испуганные жутким шумом, и отступали. Брендан начал танцевать, подбадривая толпу. Он несколько раз был на концерте Брюса Спрингстина вместе с отцом, так что он мог с легкостью повторить движения Брюса и хорошо знал, как завести толпу.
        - I’m just a prisoner of rock and roll![40 - Я лишь узник тюрьмы, под названием рок-н-ролл (англ.).] - орал Брендан голосом известной рок-звезды. К сожалению, его никто не слышал, потому что у мальчика не было микрофона. Тем не менее толпа начала подпевать, прислушиваясь к его словам. В стремлении поддержать веселье Оципус толкнул локтем Родикуса, который тут же схватил мегафон и начал выкрикивать свою версию Glory Days, пытаясь вспомнить то, что слышал на пиру, устроенном в честь Брендана. У Родикуса голос был даже лучше, чем у мальчика, толпа стала петь слова слаженнее и с большим энтузиазмом. В конце концов сам Оципус поднялся и начал трясти ногами и размахивать руками. Но как бы Брендан ни старался, он понимал, что это не может продолжаться вечно. Скоро песня закончится, и тогда…
        Его разорвут львы.
        Он продолжал петь, повторяя вновь и вновь куплет песни…
        Послышалось громкое рычание, которое заглушало крики толпы.
        И это был не лев.
        Толпа затихла.
        Брендан замер. Он отчаянно надеялся, что это были они… Он посмотрел наверх и увидел Мустанг Р-51. Его сердце наполнилось радостью.
        Да, это были они - его семья. Единственные, кто мог его спасти.
        67

        - Вон там!  - прокричал Уилл. За ним по-прежнему летели ездовые собаки. Брендан валился с ног от усталости, но продолжал с воодушевлением петь Glory Days. Теперь в его голосе звучала надежда.
        - Что там происходит?  - спросила Корделия.  - Брендан вообразил себя рок-звездой?
        - Долго это не продлится,  - крикнул в ответ Уилл и привел в действие спусковой механизм.
        Тра-та-та-та-та!
        Пули пробивали арену, поднимая вокруг пыль. Сидящие на трибунах римляне, затаив дыхание, наблюдали, как самолет времен Второй мировой войны в сопровождении собак, запряженных в сани, закружил над Бренданом. Все были напуганы. Казалось, сами боги явились, чтобы выступить перед ними.
        Оципус, который не упускал ни малейшей возможности покрасоваться, снова толкнул локтем Родикуса.
        - Узрите чудеса воздушного спектакля его императорского величества!  - прокричал тот.
        Уилл кружил над толпой, пролетая над трибунами так низко, что у зрителей волосы вставали дыбом. Он хотел совершить посадку в центре арены, но там стоял Брендан, и ему пришлось направить самолет к дальней стене Колизея.
        Самолет опускался все ниже, вот он был уже в полуметре от земли и вдруг упал.
        Сначала с треском отломилось колесо заднего шасси. Затем самолет пропахал землю фюзеляжем, посыпались искры. Летающая машина продолжала мчаться вперед. Отвалились винты и, отскочив от земли, с шумом пронеслись над ареной в сторону Брендана - и проломили дверь его клетки.
        Брендан выбежал на свободу.
        Самолет продолжал разваливаться на части. Отвалилось целое крыло с нарисованной на нем звездой, и машина наконец остановилась. Истребитель превратился в кучу покореженного дымящегося металла.
        Дверь кабины распахнулась, и из нее, кашляя, выпали Уилл и Корделия. Они сняли шлемы и оглядели хаос, царивший вокруг.
        Римляне быстро поняли, что это не было частью представления. Спасая свою жизнь, они в панике покидали Колизей через брешь, пробитую в стене немецким танком. Из своей ложи Оципус кричал что-то стражникам, указывая на самолет. Стражники выкатили на арену метательные машины и окружили их, но Уилл уже залез обратно в кабину и снова привел в действие спусковой механизм.
        Тра-та-та-та-та! Пули взорвали песок у самых ног стражников, и они бросились врассыпную.
        - Стойте!  - кричал Оципус.  - Трусы! Вернитесь и сражайтесь!
        Но стражники бежали вслед за горожанами - прочь из Колизея.
        Оципус оглянулся и увидел, что даже его супруга и Родикус спасались бегством. Он схватил меч и отыскал глазами Брендана.
        Мальчик бежал к кабине самолета.
        - Делия! Уилл!
        Он бросился на шею сестре и крепко обнял ее. Никогда еще он не был так благодарен ей. Корделия обняла младшего брата, не замечая того, что львы выбрались из клетки и уже подбираются к ним…
        - Брен!  - крикнула Корделия.  - Что же делать?
        Львы бежали к ним, как вдруг Уилл скомандовал:
        - Собаки Батана, нападайте!
        Собаки все это время кружили в воздухе. Но как только лев подбежал к Брендану и нагнулся над ним, раскрыв пасть и наполнив воздух зловонным дыханием…
        - Ваууууууууу!
        Львы шарахнулись в сторону. Собаки Батана спустились на арену.
        Нельзя забывать о вечной вражде кошек и собак, но сегодня преимущество было на стороне собак Батана. Их было восемь, и размерами они не уступали львам. Собаки набросились на львов. Схватка была ожесточенной и кровавой. Пока собаки рвали львов на куски, Брендан уткнулся лицом в плечо Корделии и чуть не разрыдался.
        - Вы все-таки вернулись за мной! Несмотря на то, что я вел себя как полный…
        - Ш-ш-ш,  - успокаивала его Корделия.  - Все хорошо. Что с тобой случилось?
        - Они хотели сделать из меня гладиатора… Вот он меня заставлял!  - воскликнул Брендан, указывая на Юнджила.
        Его бывший тренер кричал на стражников, пытаясь собрать их, но они его не слушали и вместе с толпой бежали прочь из Колизея. Собаки уже закончили разрывать львиные туши, и Уилл решил, что им тоже пора уносить ноги.
        - Давайте!  - закричал он.  - Забирайтесь в сани!
        Не успели ребята добежать до Великих Саней Будды, как вдруг на арену выбежал император Оципус с мечом в руках. Он посмотрел на опустевшие трибуны, и из его глаз полились слезы - в этот раз настоящие.
        - Мой народ бросил меня!  - кричал Оципус.  - Все бегут! Все кончено! Империя пала!
        Он повернулся к Брендану. Его лицо стало багровым от злости, рот искривился.
        - И ты всему виной!  - Оципус поднял меч.  - Ты за это поплатишься!
        Император побежал к Брендану. Уилл загородил собой мальчика и одним ударом сбил императора с ног. Задыхаясь и скуля от боли, Оципус уже не был похож на императора.
        - Поделом тебе,  - заметила Корделия.
        - Давайте убираться отсюда,  - сказал Брендан.
        Уилл позвал собак, и они тут же подбежали к нему. Император лежал на земле и тяжело дышал. Уилл и Корделия залезли в сани, Брендан последовал за ними…
        Но Оципус схватил Брендана за ногу.
        Мальчик закричал, собаки испугались, сани уже поднимались в воздух, а Оципус все на разжимал рук, пытаясь утянуть Брендана с собой вниз.
        - Убери от меня руки, толстяк!  - закричал мальчик, дергая ногами.
        Но император вцепился в него мертвой хваткой, а сани поднимались все выше.
        - Ни за что! Я заберу тебя с собой!
        Сани уже поднялись над Колизеем, Оципус тянул мальчика вниз. Брендан изо всех сил держался за полозья, но его руки начали уставать. Мальчику казалось, что они вот-вот оторвутся.
        Оципус хрипя полез наверх, пытаясь схватить мальчика за руку, но вместо этого ухватился за его набедренную повязку…
        Которая тут же соскользнула!
        Оципус испуганно посмотрел на кусок ткани в руке… И с воплем полетел вниз.
        Внизу Юнджил метался по арене, не зная, что делать. Вокруг него с криками беспорядочно сновали зрители и стражники. Никто не обращал на него внимания. Вдруг он услышал протяжный вопль Оципуса, посмотрел вверх.
        Но слишком поздно заметил падающего императора.
        Он не успел отскочить в сторону и был раздавлен.
        В санях Корделия уже обнимала брата.
        - Нам так тебя не хватало! Прошу тебя, больше никогда не покидай нас.
        - Никогда,  - кивнул Брендан. Все волнения и страхи последних дней наконец рассеялись, и он вдруг зарыдал.  - Никогда. Никогда. Никогда. Ребята, я вас так люблю… эй… а где же Нелл? И Феликс?
        - С ними все хорошо,  - ответила Корделия.  - Мы возвращаемся к ним.
        Брендан посмотрел вниз. В последний раз он видел Колизей: если конечно я вдруг не соберусь съездить в Рим, хотя вряд ли у меня когда-нибудь появится такое желание.
        Тело императора лежало посреди арены. Из-под него торчала лишь голова Юнджила все остальное было погребено под огромной тушей Оципуса. Даже с такой высоты Брендан мог разглядеть огромные и белые, широко распахнутые глаза Юнджила, которые продолжали следить за ним. Он был еще жив.
        Тогда Брендан крикнул ему:
        - А вот это я называю развлечением!
        68

        - Кто пойдет первым?  - спросил Вангчук.
        - Я.  - Элеонора сделала шаг вперед.
        - Нет.  - Феликс отодвинул ее в сторону.  - Первым должен идти я.
        И хотя Феликс излучал силу и уверенность, в душе он терзался сомнениями, правильно ли он поступает. Ему не хотелось находиться здесь, в Гималаях, с Элеонорой и монахами, укутанными в шубы. Он привык сражаться под палящим солнцем. От холода его мышцы немели и застывали. Но они уже стояли у входа в пещеру ледяных чудовищ. И он не мог позволить маленькой Элеоноре идти туда первой.
        - Кто-то должен произнести речь,  - заметила она.  - Монахи сильно напуганы.
        Элеонора, Феликс и Вангчук повернулись к монахам. Пришли лишь немногие из четырехсот тридцати двух монахов. Одни заявили, что они ранены или слишком стары, чтобы сражаться, другие - что очень боятся ледяных чудовищ, и вступить в бой решились всего сорок монахов. Но они отказались брать пистолеты, кинжалы и гранаты, которые нашлись в танке! Монахи вооружились деревянными палками, к которым наскоро примотали осколки танка.
        - Кто произнесет речь?  - спросил Феликс.
        - Давай ты,  - кивнула Элеонора.
        Феликс открыл рот… и не смог ничего сказать. Тогда он повернулся к Элеоноре и зашептал:
        - Не уверен, что это удачная идея.
        - Это не совсем удачная идея, но это единственная идея.  - Элеонора тоже была напугана, но старалась не показывать этого.  - Просто подбодри их. Ты же можешь это сделать, верно?
        - Я никогда не произносил речей,  - прошептал Феликс.  - Я не так хорош в… в словах…
        - Ты должен это сделать. Сейчас от этого зависит наша жизнь.
        Феликс вздохнул.
        - Посмотрите на себя, грозные воины!  - начал он.  - Если бы я был ледяным чудовищем, снег подо мной уже стал бы желтым!
        Монахи рассмеялись. Элеонора подумала, что это было не лучшим началом речи, но все-таки оно сработало. А Феликс продолжил.
        - Возможно, вы не самые искусные воины из тех, кого я видел. Но у вас есть то, чего не отнять: ярость. Со стороны ее не заметить, но я знаю, что она живет глубоко внутри вас. Годами чудовища угнетали ваш народ! Вы приносили им в жертву своих братьев! Вы видели, как умирают ваши друзья!  - Феликс вдруг остановился, удивляясь, почему эти слова кажутся ему такими знакомыми. И тут его осенило: «Много раз я сам видел, как мои братья погибают на арене, выполняя приказы этого мерзкого надсмотрщика… Юнджила. И у меня никогда не было возможности хоть как-то изменить ситуацию».

        - Если вы правильно направите свою ярость, для вас не будет ничего невозможного! Нападайте на ледяных чудовищ, режьте их, не зная пощады, представляя себе, что с каждым ударом вновь обретаете павших братьев!
        Воодушевленные его речью монахи потрясали самодельным оружием.
        - Во имя павших братьев!  - прокричал Феликс.
        Монахи подхватили его крик.
        Элеонора потянула Феликса за рукав и зашептала на ухо:
        - И не забывай, они должны использовать магию!
        - Ах да,  - ответил Феликс.  - И помните… мы не сможем выиграть битву только силой! Вы должны прибегнуть к магии. Иначе мы все погибнем!
        Один из монахов поднял руку.
        - Да?
        - Мы не знаем, как применять магию в сражении. Мы использовали ее лишь во время медитации и для исцеления ран.
        Остальные монахи кивали, соглашаясь с ним. Но тогда заговорил Вангчук:
        - Братья, вы должны верить в себя. Когда настанет время, магия сама придет к вам на помощь.
        - Очень на это надеюсь,  - пробормотала Элеонора.
        Феликс продолжил свою речь, а Элеонора поглядывала на вход пещеру. Туда бы прошел весь Дом Кристоффов. Возможно, ледяные чудовища расширили проход. Может быть, они годами рыли эту пещеру в скале. Может быть, они достаточно умны. А если они умны…
        Феликс тем временем говорил:
        - Крепко держите оружие. Оно будет вашим лучшим союзником. Не сдавайтесь. А самое главное - не отступайте. Помните, вы больше - не монахи Батана Чекрата. Вы - воины Батана Чекрата!
        Монахи подняли над головой оружие и закричали еще громче. Феликс сиял. Раньше он вызывал ликование толпы выступлением на арене, теперь же добился этого одной только речью. Он улыбнулся Элеоноре, которая открыла ему неведомую ранее силу слов.
        Они переглянулись…
        И тогда на них напали ледяные чудовища.
        Они вышли не из пещеры, как все ожидали. С ревом, от которого в жилах стыла кровь, три чудовища спрыгнули сверху. «Они все-таки умные!  - подумала Элеонора.  - Они все это время прятались!»
        Первым прыгнул их вожак. Он был почти на два метра выше и шире остальных. Чудовища с ревом спрыгнули на землю перед монахами и принялись бить себя в грудь, вскидывая головы. В широко раскрытых ртах сверкали белоснежные острые клыки.
        - Броооаар!
        Чудовища хотели напугать соперников, и это им удалось. Элеонора спряталась за спиной Феликса, ее сердце упало. Если бы рядом не было юноши-гладиатора, она бы давно, не оборачиваясь мчалась прочь. Десять монахов все-таки убежали по протоптанной чудовищами дороге в сторону монастыря.
        По левую и правую руку от вожака (которого Элеонора стала называть «Броар» из-за его протяжного рычания) стояли еще два чудовища и повторяли его движения. Элеонора вдруг заметила то, на что раньше указывала Корделия,  - на макушках ледяных чудовищ не было шерсти. Они действительно казались уязвимым местом с тонкой розовой кожицей, словно детский родничок. Тогда она задумалась: «Интересно, что случится, если я попаду одному из них прямо в макушку?»
        - В атаку!  - крикнул Феликс.
        Но Броар напал первым, одним ударом лапы отбросив монаха назад. Тот покатился по склону. Стоявшее за ним чудовище повернулось к Феликсу, и он в ту же секунду развернулся и разрезал его лапу. На него тут же накинулся третий. Феликс кружил волчком между двумя монстрами, и наносил удар за ударом.
        - Спасите его!  - крикнула Элеонора, поднимая свое оружие, и тогда монахи пошли в атаку.
        Больше всех Элеонору поразил Вангчук. С боевым кличем он бросился на чудовищ, увлекая за собой остальных монахов. Толпой они кинулись на двух чудовищ. Сжимая в руке кинжал, найденный в танке, Элеонора запрыгнула на ногу одного чудовища и стала карабкаться наверх.
        Чудовища развернулись к монахам. Огромными лапами они отбрасывали их, словно отгоняя назойливых букашек. Монахи падали и катились вниз по склону…
        Но Элеонора продолжала сражаться.
        Стиснув зубы, она упорно карабкалась по спине чудовища, чтобы запрыгнуть ему на плечи. Чудовище взревело и попыталось схватить ее, но Элеонора затаилась между лопаток, откуда чудовище не могло ее достать.
        - Элеонора!  - закричал Феликс. Ему тоже приходилось нелегко, он еле успевал уклоняться от огромных лап Броара.  - Что ты делаешь?
        - Их головы уязвимы!  - прокричала Элеонора в ответ.  - Целься им в макушки!
        И тут чудовище поймало Элеонору и сжало ее в лапах. Но девочка крепко сжимала кинжал и с силой воткнула его прямо в макушку чудовища. У чудовища закатились глаза, подкосились ноги. Оно ослабило хватку и повалилось вперед. Элеонора успела спрыгнуть на землю, прежде чем оно с грохотом упало. Девочка поднялась, у нее немного кружилась голова. Прямо перед ней лежало чудовище.
        Абсолютно неподвижное.
        Мертвое.
        Феликс продолжал сражаться с Броаром.
        - Рррагх!  - рычало чудовище, набрасываясь на Феликса, словно полузащитник в бейсболе. Феликс отпрыгнул в сторону, направив свой кинжал вниз… И пронзил голову чудовища. Броар захрипел, пытаясь вытащить кинжал, но было уже поздно. Он упал рядом с погибшим собратом.
        Элеонора и Феликс посмотрели на двух лежащих перед ними ледяных чудовищ. Их мех мерцал и шевелился на ветру. Третье чудовище развернулось и кинулось в пещеру.
        - Ты в порядке?  - спросил Феликс.  - Тебя не ранили?
        Элеонора отдышалась и ответила:
        - Нет. Я ужасно себя чувствую. Не хочу больше убивать… Мое сердце этого не выдержит… Я…
        - Возможно, они теперь испугались.  - Феликс обнял девочку.  - Ты сама видела, как чудовище убежало… Может быть, битва окончена. Твоя идея сработала! И ты так храбро держалась.
        - Разве битва окончена?  - спросил Вангчук.  - Молю небеса, чтобы так и было. Мы потеряли десять братьев.
        - В любой битве приходится нести потери,  - заявил Феликс.  - Но мы должны быть готовы ко всему.
        - Я пытаюсь…  - начал монах и вдруг умолк, заметив что-то за спиной гладиатора.
        - Что там?
        - Я не уверен, что мы готовы к этому.
        - К чему?
        - Вот к чему.  - Вангчук указал вперед.
        Пошатываясь, из пещеры вышли двенадцать ледяных чудовищ.
        Как только они заметили людей, их морды исказила ярость хищников. Из ноздрей повалил пар. Зрелище было жуткое, но Вангчук и не думал отступать.
        - Вперед, братья!  - воскликнул он.  - Мы должны сражаться за наш дом!
        Монахи пошли в атаку.
        Перед входом в пещеру двадцать монахов набросились на ледяных чудовищ, словно пламя, пожирающее сухостой. Монахи кололи ноги чудовищ копьями, стараясь повалить на землю, чтобы нанести смертельный удар в голову.
        Но ледяные чудовища были больше, сильнее, быстрее… Они без остановки молотили когтистыми лапами и рвали и зубами все вокруг. Они бросали монахов в снег, подбирали других и рвали на части.
        Элеонора не собиралась сдаваться: Я могу это сделать! Ради мамы и папы, Корделии и Брендана!
        Девочка вскарабкалась чудовищу на спину, не обращая внимания на его смертоносные когти, но как только она добралась до макушки, ее сбило на землю другое чудовище. Она лежала на спине, голова гудела, но она успела увернуться от огромной лапы, которая пыталась ее раздавить. Когда она поднялась и окинула взглядом картину боя, то увидела, что исход схватки предрешен.
        Ледяные чудовища побеждали.
        Несколько монахов неподвижно лежали на земле. Остальных чудовища запихивали в свои пасти. Феликс еще держался, но Вангчук был плотно окружен чудовищами и бился вслепую. На лбу у него была глубокая рана, кровь заливала глаза.
        «Всю жизнь они провели, медитируя, показывая театр теней и попивая чай,  - подумала Элеонора.  - О чем мы думали, заставив их сражаться? Насилие должно быть последним выходом, когда больше ничего не остается!»
        Она увидела, как Вангчук упал на колени и выронил оружие.
        - Вангчук! Нет! Используй свою магию!  - закричала Элеонора.
        Но ледяное чудовище оказалось быстрее. Оно схватило монаха, откусила половину, затем проглотила целиком.
        - Н-е-ет!  - закричала Элеонора.
        Чудовище выплюнуло нижнюю часть туловища Вангчука на снег.
        Не пройдет и нескольких минут, как все монахи будут мертвы…
        Но тут произошло нечто странное.
        Чудовище замерло. Его морду исказила гримаса боли, оно зарычало и схватилось за живот. Из его ушей и ноздрей повалил красный дым. Который пах чем-то знакомым. Корица и ваниль…
        - Что?..  - Элеонора не слышала собственного голоса. Чудовище билось в агонии, его тело раздувалось. Руки, ноги и живот разбухли, словно их накачали огромным насосом. И раздался оглушительный…
        Бууууум!
        Ледяное чудовище разорвало на множество маленьких кусочков. Ошметки разлетелись повсюду. Среди них лежала…
        Верхняя часть туловища Вангчука.
        Совершенно живого.
        Он улыбался.
        Дым повалил из его рта и пополз по земле к нижней части тела. Элеонора наблюдала, как красный дым окутал оторванные ноги Вангчука, и уже через мгновение его конечности восстановились. Затем верхняя часть тела поднялась из снега, поплыла по воздуху к своей половине…
        И срослась с ней.
        Вскоре дым рассеялся, и Вангчук снова стоял целый и невредимый. Ничто не напоминало о том, что совсем недавно его разорвали на куски.
        - Вангчук!  - закричала Элеонора.  - Ты… снова цел!
        - Благодаря тебе!  - ответил ей Вангчук.  - В самый разгар битвы я обрел свою магию!
        Элеонора услышала еще один буууум!
        Обернувшись, она увидела, как взрывается еще одно чудовище. Над его остатками парили куски тела съеденного монаха. Красный дым окутал их, и они тут же срослись.
        Буууум! Буууум! Буууум! Повсюду взрывались ледяные чудовища, а монахи возвращались к жизни! Даже те, кто лежал на земле, стали оживать и присоединились к своим братьям. И только те, что уже скатились с горы, казалось, никогда уже не вернутся.
        Оба чудовища, с которыми сражался Феликс, вдруг взорвались, и еще несколько монахов вернулись к жизни. У Феликса остался один соперник. Гладиатор подбросил меч в тот самый момент, когда на него устремилось чудовище. Меч перевернулся в воздухе и упал вниз, вонзившись прямо в макушку чудовища, которое тут же без чувств упало на землю.
        Феликс побежал обратно к Элеоноре и монахам. Несколько оставшихся в живых чудовищ в ужасе смотрели на то, что осталось от их сородичей.
        Вдруг сверху донесся шум. Элеонора подняла голову.
        Что-то стремительно, словно аэроплан, неслось к земле.
        Однако гула винтов не было слышно, и самолет, кажется… лаял?
        - Ездовые собаки!  - закричала Элеонора.  - Делия!  - Она разглядела свою сестру, а рядом с ней…  - Брендан?!
        Элеонора увидела Уилла с поводьями в руках.
        - Целься им в голову, Уилл! Прямо в макушки!
        Но Уиллу не пришлось нападать. Как только ледяные чудовища заметили собак Батана, они тут же, не оборачиваясь бросились вниз с горы.
        Битва была окончена.
        Элеонора с облегчением упала на снег. Сани опустились на землю, и дети увидели следы недавнего кровавого боя. Весь снег был покрыт останками чудовищ.
        - Мы сделали это!  - закричал Вангчук, монахи вторили ему восторженными возгласами…
        Но Элеоноре было больно видеть эту кровавую картину. Ледяные чудовища были такими же величественными существами, как яки. Но они были безжалостными убийцами, напомнила себе Элеонора. Я не должна ни о чем жалеть. Ведь мы спасли монахов.
        И тут она услышала голос своего брата.
        - Нелл, ты в порядке?
        Она крепко обняла его.
        - Брен! Больше никогда не покидай нас! Больше никогда не покидай нас!
        - Ты простишь меня?  - спросил Брендан.
        - Разумеется,  - улыбнулась его сестра.  - Мы же семья. Мы всегда будем делать ошибки, доводить друг друга до бешенства, а потом все прощать друг другу.
        Элеонора прижала брата к себе, другой рукой попытавшись обнять сразу и Уилла, и Корделию, вне себя от радости, что все они снова вместе. Закутанный в шубу, оставленную одним из удравших монахов, Брендан обнял Феликса, а Феликс горячо поприветствовал Корделию, и даже Уилл бросился к ним с объятиями, отбросив свою британскую сдержанность.
        - Так что же произошло в Риме?  - спросила Элеонора.
        - Долгая история,  - ответил Брендан.
        - Теперь, когда вы победили чудовищ,  - к ним подошел Вангчук,  - настало время получить награду. Вы должны войти в пещеру.
        Они посмотрели на пролом в скале. В пещере царил мрак.
        - Я пойду первым,  - сказал Брендан.
        69

        Это было самое меньшее, что он мог для них сделать. После того, как Брендан бросил семью в погоне за славой, его переполняло чувство сожаления и стыда. Ему нужно было как-то оправдать себя перед ними. Поэтому он бесстрашно вошел в пещеру и замер на несколько мгновений, вглядываясь в темноту. Поскольку вход в пещеру охраняли монахи на случай, если ледяные чудовища решат вернуться, Корделия и Элеонора отошли в сторону, чтобы поговорить наедине.
        - Ты нашла карту сокровищ?  - спросила Корделия.
        Элеонора сунула руку в карман, нащупала карту, посмотрела на Корделию и ответила:  - Нет.
        - Нелл, ты врешь.
        - Нет, не вру.
        - А я говорю, врешь,  - упрямо повторила Корделия.  - Ты только что моргнула, а ты всегда моргаешь, когда говоришь неправду.
        Элеонора вздохнула и вытащила карту.
        - Хорошо. Возьми ее. Я спустилась к танку, как ты и велела, и нашла там карту, но я собиралась ее сжечь.
        - Почему?
        - Чтобы мы не становились снова богатыми,  - ответила девочка.  - Но теперь мне все равно… Я просто хочу вернуться домой.
        - Мы вернемся,  - заверила ее Корделия.  - Думаешь, я не хочу домой? С каждой минутой здесь становится все сложнее… Я хочу сказать… Уилл хотел поцеловать меня!
        - Ух ты…  - протянула Элеонора.  - Но он же тебе нравится?
        - Ну уж нет,  - ответила Корделия.  - Моим первым парнем будет кто-то из реального мира. Тот, кто будет с пониманием относиться ко мне, как обычный человек, а не какой-то вымышленный персонаж!
        - Значит, Феликс тоже не рассматривается?
        - Разумеется!
        Элеонора улыбнулась:
        - Так зачем ты хочешь оставить карту?
        - В качестве страховки,  - пояснила Корделия,  - если мы потеряли все. Чтобы спасти нашу семью от банкротства.
        - Что ты имеешь в виду?
        Но Корделия не могла ей всего объяснить. Она взяла карту и положила в карман. И тут Элеонора заметила торчащий из него дневник Элайзы Мэй Кристофф.
        - А как насчет дневника?  - поинтересовалась Элеонора.  - Расскажешь, что ты прочитала?
        Корделия покачала головой:
        - Надеюсь, никто об этом не узнает.
        - Ну так что?  - спросил Брендан.  - Мы идем в пещеру или нет?
        - Идем,  - ответила Корделия.
        Но перед тем как войти в пещеру, нужно было попрощаться с Вангчуком и монахами.
        Вангчук заговорил:
        - Мы бесконечно благодарны вам. Вы навсегда останетесь в нашей памяти, как единственные и неповторимые… воины-путешественники! Те, кто помог нам открыть в себе истинную магию.
        Монахи поклонились Уолкерам, Уиллу и Феликсу. И вдруг один за другим они подняли головы, услышав шум винтов.
        Брендан посмотрел на небо. И увидел Мустанг Р-51.
        - А им-то что от нас нужно?  - спросил Брендан. Самолет промчался мимо, с неба начал спускаться человек с парашютом, который приземлился на глазах у изумленных монахов. Человек тут же отцепил парашют и снял шлем.
        Это был лейтенант американских военно-воздушных сил Ларамер.
        - Лейтенант!  - воскликнул Уилл, отдавая честь.  - Приветствую вас, сэр!
        - Что за чертовщина с вами произошла?  - рявкнул Ларамер.  - Я установил маячок на этом танке. Он шел точно на Рим и вдруг исчез с радаров. А я попал в странную бурю, которая принесла меня сюда… и что это за огромные мертвые мохнатые чудища?
        Элеонора начала было объяснять, но Уилл лучше знал, как полагается рапортовать о проведенной операции.
        - Разрешите доложить, сэр! Танк попал в такое же удивительное природное явление, которое пережили и вы, сэр! Во время посадки мы потерпели крушение! Затем Фольнхейм напал на Джерри…
        - Харгроув?  - вдруг заволновался лейтенант.  - Где Харгроув?
        Феликс сделал шаг вперед и ответил:
        - Джерри убит, сэр.
        У лейтенанта не дрогнул ни один мускул на лице. Он лишь коротко кивнул:
        - Он был хорошим солдатом.
        - Он погиб, защищая нас от Фольнхейма. Он был лучшим, сэр,  - продолжил Феликс.
        - Спасибо вам обоим,  - снова кивнул Ларамер.  - Мы окажем ему почести, достойные его героизма.
        Лейтенант начал складывать парашют.
        - Куда вы направитесь теперь, сэр?  - спросил Уилл.
        - В десяти километрах отсюда мой напарник нашел посадочную полосу. Он меня подберет. Затем мы отправимся обратно, на войну.
        Уилл посмотрел на Уолкеров, потом снова на Ларамера. То, о чем он говорил Корделии, было правдой: ему претила жизнь в современном городе. Он знал, что ему будет нелегко, но все же обратился к лейтенанту:
        - Вам не нужен еще один солдат, сэр?
        - В чем дело, Дрейпер?
        - Я бы хотел записаться добровольцем, сэр.
        Корделия удивленно посмотрела на Уилла.
        - Уилл? Ты не пойдешь с нами?
        Уилл повернулся к ней.
        - Я не могу. Это место - каким бы странным оно ни было - мне роднее, чем твой мир. Никаких мобильных телефонов или тренажеров для хомячков. А мы с тобой, если мы действительно друзья, будем иногда видеться.
        Корделия отвела глаза. Если бы она не была такой грубой… если бы говорила с ним мягче… он бы вернулся в Сан-Франциско вместе с ними.
        - Но Уилл!  - воскликнула Элеонора,  - Ты должен пойти с нами! Нам будет тебя не хватать!
        - Мне тоже будет вас не хватать,  - ответил Уилл, его глаза, казалось, вот-вот наполнятся слезами.  - Но мое место на войне. Высоко в небе.
        - Погоди, погоди,  - прервал его Ларамер.  - Я тебе еще не ответил! Джон Булль в военно-воздушных войсках Соединенных Штатов Америки? Пилот, летавший на самолетах, которые вот уже двадцать пять лет как устарели? Я ценю вашу отвагу, Дрейпер, но не могу вас принять.
        - Я могу управлять вашими самолетами, сэр.
        - Правда? Откуда такая уверенность?
        - Потому что мы похитили один,  - ответила Корделия, выступая вперед. Она хотела помочь Уиллу осуществить свое истинное желание. Даже если им придется расстаться.
        - Я все правильно расслышал?
        - Когда мы вернулись к Дому Кристоффов, мы с Уиллом похитили самолет, и он управлял им на протяжении всего нашего пути в Рим…
        - Вы угнали самолет? Мне следует вас арестовать!
        - Он совершил посадку в Колизее, чтобы спасти моего брата,  - продолжала Корделия.
        - Это правда,  - подтвердил Брендан.
        - Как вам удалось посадить Мустанг Р-51 в Колизее?  - воскликнул лейтенант.  - Это невозможно! Вы хотели сказать, разбились в Колизее. Отвечайте, Дрейпер, вы разбили самолет?
        - Главное то, что я все еще здесь, сэр,  - ответил Уилл.  - И я хочу пойти к вам на службу. Я могу присягнуть на верность флагу Соединенных Штатов Америки…
        - Перестаньте, в этом нет нужды!  - ответил Ларамер.  - Если ты действительно разбил один из моих самолетов, значит, вступая в мою эскадрилью, ты понесешь заслуженное наказание. Я не стану с тобой миндальничать, Дрейпер. Я буду заставлять тебя работать. Ты будешь хлебать баланду и драить самолеты, даже если остальные пилоты будут есть на ужин филе-миньон в Шартре. Уяснил?
        - Так точно, сэр!
        - Ты принят.
        Уилл повернулся к Уолкерам.
        - Простите…  - начал он прощаться с детьми, но они не дали ему договорить и задушили в объятьях. Вместе они пережили многое. Он спасал их, а они спасали его…
        - Мне будет тебя не хватать,  - признался Брендан.  - Ты заменил мне брата, которого у меня никогда не было.
        - А ты был мне, как младший брат, который никогда мне не писал.
        Они улыбнулись друг другу.
        Элеонора крепко прижалась к груди Уилла в последний раз и пробормотала:
        - Будь осторожен.
        Корделия прощалась с ним последней, раздумывая, не совершила ли она огромную ошибку. Он оказался намного отважнее и взрослее, чем все мальчики из ее школы.
        - Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь,  - со слезами на глазах сказала она ему.
        - Я никогда не найду такого друга, как ты, моя милая Корделия.
        Она поцеловала его в щеку. Уилл вытер глаза и подошел к Ларамеру, который закончил возиться с парашютом. Рядом с лейтенантом стоял еще один их друг.
        - Феликс?  - окликнула его Элеонора.  - Ты тоже уходишь?
        Феликс повернулся к ребятам.
        - Я должен. Ведь я боец, простой человек, и не гожусь для той жизни, которой вы живете.
        - Но ты больше, чем боец!  - настаивала Элеонора, подбегая к Феликсу, с которым они стали лучшими друзьями.  - Ты умный. Ты так быстро учишься. Тебе будет удаваться все, за что ты возьмешься. Из тебя вышел бы прекрасный лидер, намного лучше этого ужасного Императора Оципуса.
        - Тогда чем плоха служба в армии?  - спросил Феликс.  - Я смогу многому научиться у американцев, а потом вернусь к своему народу.  - Он наклонился к девочке.  - Я знаю, что однажды события в Риме станут частью вашей истории. И уж лучше я буду участвовать в этих событий, чем читать о них.
        - Не хочу показаться грубым,  - заметил Уилл,  - но что ты собираешься делать в военно-воздушных силах, Феликс? Ты ведь ничего не смыслишь в самолетах.
        - Вы же знаете, как быстро я учусь. Вы сможете меня научить?
        - А он прав,  - лейтенант задумался, услышав слова Феликса.  - Я всегда любил историю… И знаю, что римские гладиаторы были самыми лучшими воинами. Пилот-гладиатор смог бы легко расправиться с этими немецкими киборгами. Что скажешь на это, Дрейпер? Раз ты такой спец, научишь его управлять самолетом?
        - Разумеется, сэр,  - ответил Уилл.
        Уолкерам пришлось снова прощаться. На этот раз с Феликсом. Элеонора плакала, уткнувшись ему в плечо. Им было нелегко раставаться с этим славным гладиатором, да и ему непросто далось прощание с детьми. Корделию он поцеловал в щеку, но умудрился при этом почти коснуться ее губ, отчего та отпрыгнула, залившись краской.
        - Феликс!
        - Считай это прощальным подарком твоего не-совсем-мужа.
        Феликс ушел вместе с лейтенантом Ларамером и Уиллом. Уолкеры смотрели им вслед, пока они не стали еле заметными пятнами на снегу, и вдруг Уилл повернулся и помахал им рукой с такой лучезарной улыбкой на лице, что они увидели ее издалека.
        - Итак,  - обратился к ним Вангчук,  - уже темнеет. Нам пора возвращаться в монастырь. Мы не можем отправиться с вами в пещеру, но желаем вам удачи в поисках Двери Измерений. Мы будем всегда помнить о вас, воины-путешественники. Или лучше сказать, Уолкеры-путешественники?
        - Отличное название для группы восьмидесятых,  - усмехнулся Брендан.
        Вангчук поклонился, и остальные монахи поклонились вслед за ним. Уолкеры ответили тем же. Они чувствовали себя одинокими, оставшись без друзей. Когда солнце спряталось за дальней горой, дети взялись за руки и вошли в пещеру ледяных чудовищ.
        70

        Уолкеры не знали, что их ожидало впереди, и готовились к худшему, как подсказывал им опыт. Пещера была огромной, их шаги разносились эхом, а вокруг все было пропитано сладковатым запахом гнили.
        - О нет, неужели именно здесь ледяные чудовища поедали свою добычу?  - догадалась Элеонора.  - Наверное… тут же полно костей и гниющих останков! Фу-у-у… Кажется, меня сейчас стошнит.
        - Не думай об этом, Нелл,  - посоветовал Брендан.  - Просто закрой глаза и зажми нос.
        Элеонора послушалась и вместе с остальными двинулась в глубь пещеры к маленькому коридору, который виднелся вдалеке. Ребята вступили в коридор, и Элеонора услышала хруст под ногами.
        - Не может быть…  - пробормотала она.
        - Что?
        - Это кости.
        - Представь себе, что это…  - начал Брендан.
        - Воздушный рис,  - предложила Корделия.
        - Это совсем не похоже на воздушный рис!
        - Тогда представь, что это конструктор Лего.
        - Но это же кости!
        Элеонора открыла глаза и увидела, что весь пол коридора, словно засоренный трубопровод, усыпан костями. Это место явно столетиями служило свалкой для несъедобных частей тел. Кости лежали слоями, словно осадочные горные породы, на некоторых сверху еще виднелось мясо.
        Она тут же снова закрыла глаза.
        - Мы почти добрались,  - заметил Брендан.  - Продолжай в том же духе.
        Но тут Брендан и сам заметил нечто жуткое. Кости не просто лежали на полу. Они слабо шевелились, потому что в них жили целые колонии жуков. Большие черные жуки доедали оставшуюся плоть. Он понял, что идет по ним, давя ногами, и чуть не закричал, но Корделия закрыла его глаза и рот ладонью.
        - Вы оба должны взять себя в руки,  - сказала она.  - Это просто множество костей и жуков. Они не тронут нас. Идите вперед!
        Они прошли по коридору и выбрались во второй просторный зал. Теперь только Корделия шла с открытыми глазами и, как только попала в зал, вдруг нашла ответ на свой вопрос: как мы различаем предметы в темноте?
        Снаружи пещера казалась темной. Но внутри все было залито серебристым сиянием, исходящим, казалось бы, из ниоткуда - как будто сами камни излучали тусклый свет. Но теперь Корделия поняла, где его источник, и попросила брата и сестру открыть глаза.
        Они стояли в пещере, уходящей вверх на двадцать метров и на вдвое большее расстояние - в стороны.
        Целая стена была словно задрапирована струящимся полотном света.

        Корделия не знала, как это описать по-другому. Мерцая и переливаясь, свет струился по ней каскадом, словно пробиваясь сквозь стену. Казалось, он был живой, но при этом сохранял четкие очертания. Магический свет освещал всю пещеру.
        Корделия не могла отвести взгляд от этого зрелища.
        - Вот она - Дверь Измерений,  - в изумлении прошептала Элеонора.
        - Разве она одна?  - спросил Брендан.  - Их же две, видите?
        Брендан заметил темный шов в самом центре потока света. По обе стороны от него виднелись два темных круга, похожих на дверные ручки.
        - Как красиво…  - протянула Элеонора.
        - А главное, здесь нет костей,  - добавил Брендан.
        - Думаю, это было священным местом для тех ледяных чудовищ,  - догадалась Корделия.
        - Что-то вроде храма?
        - Возможно.
        - Что будем делать?  - спросил Брендан.
        - Пройдем через дверь,  - ответила Элеонора,  - и предстанем перед испытанием.
        - Ты хочешь, чтобы я прошел сквозь это?  - изумился Брендан.
        Корделия и Элеонора кивнули.
        - Похоже, вы никогда не смотрели «Звездный путь»!  - воскликнул Брендан.  - То есть… первым делом, когда видишь подобный яркий свет… нужно убедиться, что это не лазерное излучение… Если мы зайдем в него, мы тут же поджаримся.
        - Монахи рассказывали другое,  - заявила Элеонора.  - По словам Вангчука, если мы войдем в Дверь Измерений… она будет нас испытывать, а затем, я надеюсь, вернет домой.
        - И как же она будет нас испытывать?
        - Не знаю, но интуиция подсказывает, что это вряд ли будет легко.
        - А был ли хоть один случай, чтобы в этих книгах нам приходилось легко?  - задумался Брендан.  - Вы точно уверены насчет этой штуки?
        - Разве у нас есть другой выход?  - заметила Корделия.  - Или мы пройдем через дверь, или навсегда остаемся здесь.
        Брендан вздохнул.
        - Хорошо, идем.
        Уолкеры подошли к гладким стенам пещеры. Казалось, свет разливается и собирается обратно в мелкие узоры. В нем было что-то электрическое, поскольку, как только дети приблизились к нему, волосы у них на голове встали дыбом.
        - Забавно выглядишь,  - Элеонора повернулась к брату. Волосы у него на голове стояли торчком, как у персонажа мультфильма.
        - Ты тоже,  - заметил Брендан. Элеонора была похожа на кузена Итта из «Семейки Аддамс».
        - Я чувствую необъяснимое спокойствие…  - вдруг заговорила Корделия, выглядывая из-за своей густой челки.  - Кто-нибудь чувствует это?
        - Ага.  - Элеонора кивнула.  - Я чувствую тепло, и как будто все мои беды куда-то подевались.
        - Все, кроме нее,  - вдруг заметил Брендан.
        Перед Дверью Измерений, в нескольких метрах от них, стояла Ведьма Ветра.
        За ее спиной развевалась мантия, освещенная вспененным сиянием. Касаясь магического света, мантия потрескивала.
        - Детки,  - улыбнулась она.
        - Только не ты!  - воскликнула Элеонора.  - У тебя есть хоть какое-то чувство меры? Разве нельзя просто оставить нас в покое? И не называй нас «детками»! Меня и так выворачивает, когда ты зовешь меня «малюткой»!
        Ведьма Ветра лишь покачала головой и улыбнулась. У нее был спокойный, безмятежный вид, будто бы она знала какой-то очень важный секрет, который никому не расскажет.
        - Она знает, о чем я говорю.  - Ведьма Ветра показала на Корделию.  - Спросите у нее.
        Элеонора и Брендан резко повернулись к сестре.
        - О чем она говорит, Делия?  - спросил Брендан.
        - Дневник…  - догадалась Элеонора.
        Корделия кивнула.
        - Ребята, Ведьма Ветра…  - она запнулась, потому что никак не могла произнести этого вслух.
        - О, Корделия,  - улыбалась Ведьма Ветра.  - Я так надеялась, что ты сможешь им сказать. Если у тебя не хватает смелости, позволь мне.
        - Что сказать?!  - крикнул Брендан.
        Ведьма Ветра посмотрела в глаза каждому и сказала:
        - Я ваша пра-пра-прабабушка.
        71

        - Как такое возможно?  - У Брендана крутило в животе от одной только мысли, что у него могут быть родственные отношения с этим монстром.  - Мы даже не похожи! Ты врешь!
        - Нет, не вру,  - ответила Ведьма Ветра и принялась расхаживать перед Дверью Измерений. В потоке яркого света она казалась привидением.  - Я всегда удивлялась, почему я помню всю свою жизнь… за исключением одного года. Мне было восемнадцать, и все это время этот год был стерт из моей памяти. Только когда я выбралась из тела Корделии, мне открылась правда.
        - Какая правда?  - спросил Брендан.  - О том, что ты бредишь?
        Ведьма Ветра пропустила его слова мимо ушей.
        - Олдрич Хейс и Хранители научили моего отца магии. И одним из главных принципов их магии является невозможность убить с помощью магии своего собственного ребенка. Ты можешь их ранить - сломать кости, выдавить глаза, но они не умрут.
        - Как это и произошло со мной,  - сказала Корделия, постепенно осознавая сказанное.
        - Верно. Когда я вышла из твоего тела, мне было непонятно, как тебе удалось выжить. Ты не была моим ребенком. Но может быть, правило распространяется на всех прямых потомков? И я стала проверять свою теорию. Я пыталась убить тебя, Элеонора, и потерпела неудачу. Я пыталась убить тебя, Брендан…
        - И потерпела страшную неудачу.
        Ведьма Ветра заворчала.
        - С ужасом я поняла, что мы обязаны быть родственниками. Поэтому я последовала за вами, спасая вас от нацистов. Я не могла позволить им убить вас. Я должна была разобраться. Но их танк нанес непоправимые увечья моему телу.
        Ведьма Ветра подняла руки. В ее животе зияла большая дыра, которую сдерживали красные силовые линии - исцеляющее заклинание. И все же дыра была огромной и доходила почти до таза.
        - В меня попал снаряд, я умирала. При помощи магии я восстановила большую часть своего тела, но только сейчас смогла встать на ноги…
        - Но как ты выяснила, что мы родственники?  - спросил Брендан.
        - У нее был ребенок от Резерфорда Уолкера,  - ответила Корделия.
        - Что?  - воскликнул ошеломленный Брендан.  - Фу! Кто-то мог находиться в близких отношениях с Ведьмой Ветра? Это же все равно, что целовать ящерицу!
        Корделия вздохнула и вытащила дневник:
        - Здесь все написано.
        - Верно,  - заметила Далия.  - Вы видите перед собой лысую старую каргу, но я не всегда была такой. В молодости я была довольно привлекательной. И ненавидела своего отца так люто, что я смогла избавиться от своей ненависти, только когда избавилась от него. Когда он заточил «Книгу Судьбы и Желаний» в своих фантазиях, где я не могла использовать ее, я сделала единственную вещь, которая могла его ранить.
        - Ты родила ребенка от его бывшего лучшего друга,  - догадалась Корделия.
        - Приличные девушки себе такого не позволяют,  - заметила Элеонора.
        - Только если эта девушка не дешевка,  - пробормотал Брендан.
        - Ты это серьезно?  - Корделия вопросительно посмотрела на брата.
        - Не мог сдержаться,  - улыбнулся Брендан.  - Ты по мне скучала?
        - В любом случае, я за это поплатилась,  - продолжала Ведьма Ветра.  - У меня отняли ребенка. Резерфорд Уолкер с женой выдавали его за своего. Отец произнес заклинание, которое стерло мои воспоминания об этом времени, и я забыла о своем ребенке. Но моя мать… она все знала. И написала об этом в своем дневнике.
        - Как ты узнала все это без дневника?  - изумилась Корделия.
        - Потому что мы с тобой всегда будем связаны, дорогая моя. Побывав внутри тебя, я сумела заглянуть в твое сознание. Я знаю все твои мысли и чувства. Я видела, как ты читаешь дневник. И тогда получила ответ на свой вопрос. А теперь, когда мы узнали правду… все мы можем стать ближе.
        - О чем ты говоришь?
        - Присоединяйтесь ко мне,  - произнесла Ведьма Ветра. Она расправила крылья, и от нее упала огромная тень, похожая на ангела.  - Вместе мы сможем покорить весь мир! И даже миры фантазий моего отца. Вы станете правителями вселенных. Нам уже не нужна будет книга. Я научу вас всему, что знаю. Мы будем завоевателями, покоряющими один город за другим, одну страну за другой, люди будут поклоняться нам, мы будем господствовать над человечеством!
        - Знаешь, бабуля,  - заметил Брендан,  - мне начинает казаться, что мы с тобой действительно родственники. Я хочу сказать: ты гонишься за властью, и я тебя хорошо понимаю. Всего пару дней назад я был таким же. И знаешь что?! Я чуть не расстался с жизнью! Но теперь я вернулся к своей семье. И ни при каких условиях не брошу ее снова. Так что можешь забыть о наших совместных завоеваниях. Я останусь с сестрами. И надеюсь, они со мной солидарны.
        - Верно,  - с невозмутимым видом отозвалась Корделия.
        - Я тоже с ним согласна,  - ответила Элеонора, выпятив подбородок.
        - Хорошо,  - кивнула Ведьма Ветра и сложила свои крылья.  - Вы можете пройти в Дверь Измерений. Но знаете ли вы, как она будет вас испытывать? Она покажет вам, какая жизнь вас ждет по возвращении домой.
        - Она покажет наше будущее?  - спросила Корделия.
        Ведьма Ветра кивнула.
        - Так что взгляните сами,  - продолжила она,  - и, если вам не понравится то, что вы увидите, возможно, вы задумаетесь над моим предложением.
        - Ни за что!  - воскликнул Брендан.  - Я отправлюсь домой прямо сейчас!
        Он пробежал мимо Ведьмы Ветра, зашел в струящийся поток света… и исчез.
        72

        Свет Двери Измерений становился ярче, пока глаза мальчика не окутало белой пеленой, и тогда он оказался в комнате студенческого общежития.
        Где-то вдалеке звучала электронная музыка. С двух сторон в комнате стояли кровати, на полу валялись крошки от соленых крекеров, пустые банки, ручки и провода, ведущие к ноутбуку на столе. Сам Брендан сидел за ноутбуком и работал над текстом. Мальчик видел себя со стороны.
        И хотя Брендан из Колледжа был старше Настоящего Брендана - скорее всего, ему было около двадцати - он выглядел почти так же, с торчащими в разные стороны волосами, в спортивной футболке и кедах. Он не замечал Настоящего Брендана, который стоял перед ним, разглядывая его вспотевшее лицо.
        О нет, что со мной стало? подумал Настоящий Брендан. В будущем он выглядел невыспавшимся, у него были мешки под глазами. И он напоминал зомби. Кожа была бледной, как будто он месяцами не выходил на улицу, а тело потеряло форму, которую он приобрел за годы игры в лакросс. Он смотрел прямо перед собой, ел чипсы «Читос» из огромного пакета и пил уже пятую банку «Пепси». Он выглядел, как…
        - Неудачник!  - закричал Брендан.  - Я жалкий неудачник! Что это такое?  - кричал он своей версии из будущего.  - Перестань есть эту дрянь! Посмотри на меня! Что с тобой не так?
        Но Брендан из будущего продолжал набирать текст, уставившись в монитор, не замечая присутствия Настоящего Брендана. Затем он щелкнул на значок «Печать», встал и забрал из принтера десять распечатанных страниц.
        - Что происходит,  - орал Настоящий Брендан.  - Почему ты меня не слышишь?
        И тут он услышал, как распахнулась дверь. Кто-то зашел в комнату.
        Скотт Калурио.
        Он стал еще выше и заметно раздался в плечах. На нем была футболка-поло, университетская куртка и модные джинсы.
        - Эй, соседушка!  - рявкнул Скотт.
        - Скотт Калурио - мой сосед по комнате?!  - в изумлении закричал Настоящий Брендан.
        - Закончил мою работу по биологии?  - спросил Скотт.
        - Ага,  - ответил Брендан из будущего, передавая ему страницы. Скотт тут же сунул их в задний карман джинсов и схватил Брендана за шиворот.
        - Надеюсь, на этот раз она будет хорошей.
        - Разумеется,  - заверил его Брендан из будущего.  - Ты обязательно получишь хорошую оценку.
        - Хорошо бы получить «А».  - Скотт покрепче схватил Брендана за футболку.  - Не как в прошлый раз.
        - Но в прошлый раз ты получил «А» с минусом,  - робко заметил Брендан.
        - Мои родители требуют, чтобы я получал только «А»!!!  - заорал Скотт.  - Если они увидят минус в табеле, то урежут деньги на карманные расходы!! И знаешь, что случится, если они их урежут?!
        - Нет…
        - Я урежу тебя!
        - Не волнуйся,  - успокаивал его дрожащий Брендан.  - Н-на этот раз ты точно получишь А!
        Скотт швырнул Брендана на пол. Настоящий Брендан подбежал к своему двойнику и заорал на него:
        - Да что с тобой?! Когда ты стал таким трусом? Такой тряпкой? Поднимись и дай сдачи!
        Но Брендан из будущего не пошевелился. Он продолжал лежать на полу, испуганно глядя на Скотта снизу вверх.
        - Проваливай, Уолкер,  - заявил Скотт.
        - Зачем?  - робко поинтересовался Брендан в ответ.  - Сейчас только два часа дня… Я работал над твоим докладом последние шесть часов, а до этого у меня были занятия. Мне нужно немного поспать…
        - А мне нужно повеселиться,  - заявил Скотт.  - Ко мне придут друзья, и меньше всего я хочу, чтобы они увидели твое виноватое лицо!
        - Может, я просто накроюсь одеялом с головой?  - робко предложил Брендан.  - Я надену наушники… они меня даже не заметят…
        - Они учуют тебя по запаху неудачника: от тебя за версту разит потом и чипсами,  - ответил Скотт.  - Хорошо. Значит, так. Мы поступим с тобой следующим образом.
        Скотт открыл дверь и выбежал в коридор. Через несколько секунд он вернулся с огромным красным огнетушителем в руках.
        Скотт направил его на лицо Брендана.
        - Подожди, Скотт!  - запротестовал Настоящий Брендан.  - Не смей…
        Но Скотт уже выпустил огромную струю белой пены прямо на Брендана из будущего. Сначала он залил пеной ему лицо, затем тело; одежда бедняги промокла насквозь. Брендан из будущего кинулся к двери, чтобы бежать. Но Скотт продолжал заливать его пеной.
        Брендан из будущего выскочил в коридор, но тут же поскользнулся и растянулся на полу. Мерзко хихикая, Скотт продолжал лить пену, пока Брендан не стал похож на огромное воздушное безе.
        - Скотт, пожалуйста, хватит… мммммффффф,  - умолял своего мучителя Брендан из будущего, давясь пеной.
        На шум из своих комнат вышли студенты. Они с хохотом тыкали пальцами в парня, барахтающегося в пене, который напоминал тающего снежного человека.
        Настоящий Брендан подбежал, чтобы врезать Скотту и прекратить это шоу, но он был всего лишь тенью и ничем не мог помочь себе в будущем.
        Вдруг все вокруг замерло.
        - Ну что, насмотрелся?  - послышался голос Ведьмы Ветра, которая входила в комнату.
        - И это случится, если я вернусь домой? Я буду учиться вместе с ним? И мы будем соседями? И он будет унижать меня перед всем общежитием?
        - Да,  - ответила Ведьма Ветра.  - Это твое возможное будущее. Ты готов увидеть еще одно?
        Она повернулась, подошла к запертой двери запасного выхода и прошла прямо через нее. Брендану не хотелось оставаться здесь ни минутой больше, и он поспешил за ведьмой. Он подошел к двери, тоже прошел сквозь нее - и оказался в императорской ложе Колизея.
        - Что?  - удивился Брендан.
        Вокруг ревела толпа. Было утро, все блестело в лучах яркого римского солнца. В нос Брендану ударили запахи пыли, пота и еды, и он тут же вспомнил свое лучшее время, проведенное в Риме. Перед ним открывался захватывающий вид не только на арену Колизея, но и на зрителей, которые болтали, смеялись и радостно кричали.
        Ведьма Ветра стояла рядом с мальчиком. Она наливала бокал императору, который лежал в гамаке и смотрел игры. Она подмигнула Брендану, и мальчик подошел к ней.
        Императором был он сам.
        - Император Уолкер,  - обратилась она к Императору Брендану,  - не желаете винограда с медом?
        Император Брендан кивнул. Настоящий Брендан восхищался своим телом в будущем. Завернутый в императорскую мантию, он выглядел потрясающе, стройный и подтянутый, будто бы целыми днями только занимался спортом и отлично высыпался. Его шею украшали ожерелья с драгоценными камнями.
        - Мне никогда не нравились украшения,  - заметил Настоящий Брендан,  - но эти выглядят классно.
        - Ты еще не все видел,  - поспешила добавить Ведьма Ветра.  - Если ты решишь разделить со мной правление, ты будешь господствовать над всеми мирами. Что означает возможность…
        На арене взревели трубы. Толпа ликовала. Брендан услышал, как под ним поднимаются черные ворота. Затем увидел, как на арену выходят два льва, мотая головами и свирепо рыча.
        - Разве это не… Эй, это же те самые львы!  - воскликнул Брендан.
        За львами вышли два белых медведя, и теперь звери подкрадывались к своей жертве, замершей посредине арены.
        К Скотту Калурио.
        В лохмотьях у него был совсем жалкий вид. По щекам бежали слезы. Скотт дрожал от страха.
        - Император Брендан,  - кричал ему Скотт,  - умоляю, пожалейте меня! Я буду самым преданным вашим слугой… до конца моих дней… если только вы спасете меня!
        Император Брендан молча поднял кулак и опустил палец. Толпа обезумела. Настоящий Брендан наблюдал, как его императорское лицо стало довольным при одной только мысли о том, что Скотта сейчас разорвут на части. Мальчик ненавидел себя за это, но вместе с тем хорошо понимал свои чувства и низкопоклонство толпы. Он будто бы снова пел Glory Days. Им снова восхищались.
        Львы и белые медведи подбежали к Скотту - и Настоящий Брендан отвернулся.
        От одной только мысли, что ему может понравиться это зрелище, Брендану вдруг стало стыдно. Чего он хотел для Рима? Чтобы все это прекратилось. Несмотря на все выходки Скотта в школе и будущие унижения в колледже, он не заслуживал такой смерти. Брендан повернулся и пошел к выходу из императорской ложи туда, где увидел сияющую дверь. Ведьма Ветра закричала:
        - Нет! Подожди!!
        73

        Элеоноре невыносимо было видеть, как Брендан исчезает в Двери Измерений. Она пробежала мимо Ведьмы Ветра, которая стояла на удивление тихо и неподвижно, словно мысли ее витали далеко. Девочка закрыла глаза и вошла в пелену света с криком:
        - Брен! Вернись…
        Элеонора очутилась на похоронах.
        На кладбище над головой шумели клены. Трава была безукоризненно подстрижена. Рядом с могилой покоился усыпанный цветами гроб, готовый опуститься в землю. Рядом с ним замер старый священник. Он монотонно говорил:
        - Больше всего на свете Доктор Уолкер любил свою семью…
        - Нет!  - закричала Элеонора.  - Папа!
        Она подбежала и увидела людей, сидевших на складных металлических стульях. В первом ряду сидели Брендан, Корделия и она сама, но выглядели ненамного старше, а рядом с ними Элеонора увидела безутешную маму.
        - О нет… нет…  - Элеонора не могла поверить своим глазам.  - Этого не может быть!
        Но все говорило об обратном. Лицо миссис Уолкер опухло и покраснело от слез. Дети прижимались к матери, пытаясь хоть как-то подбодрить ее, но сами рыдали.
        Элеонора увидела, как Ведьма Ветра пролетела над скульптурой ангела. Она вскочила и побежала к ней, вскипая от злости, но Ведьма Ветра взяла ее за руку и попыталась успокоить.
        - Тс-с, дорогая. Так не должно быть.
        - Ты - чудовище!  - закричала Элеонора, вырываясь из ее объятий.  - Ты убила папу!
        - Я не убивала его. Он сделал это сам.
        - Что?
        - Он продолжает… Дальше будет только хуже. Через несколько месяцев, он свяжется с плохими людьми… и вот, чем все закончится.
        - Нет! Мама этого не переживет!
        Ведьма Ветра вздохнула.
        - Это правда. Твоя мама будет вне себя от горя и попадет в психиатрическую клинику. А ты будешь жить с ним.
        Ведьма Ветра показала на человека, который выделялся среди собравшихся. Все были в черном, внимательно слушая речь священника, и только этот кудрявый мужчина сидел, со скучающим видом свесив голову. Он был одет в коричневое пальто, под которым виднелась гавайская рубашка, ноги обуты в ковбойские сапоги. Он осторожно оглянулся, полез во внутренний карман пальто, вытащил бутылку и сделал глоток.
        - Дядя Пит? Нет! Я не буду жить с дядей Питом! Это худшее, что только может быть.
        - После смерти твоего отца и болезни матери, из-за которой она не сможет заботиться о тебе, он станет твоим опекуном.
        - Но он же целыми днями пьет и смотрит старые матчи! Он живет в трейлере… посреди пустыни! Я не могу жить с ним!
        - Тогда позволь показать тебе другое будущее.
        Ведьма Ветра взмахнула рукой, и через мгновение земля обвалилась под их ногами, и они свалились… прямо в голубое небо.
        Они падали вниз.
        Элеонора оглянулась. Небо было такого яркого голубого цвета, что на него стало больно смотреть. Со свистом она летела вниз, воздух был упоительным.
        - Что?.. Как?.. Что происходит?..
        Элеонора приземлилась на что-то мягкое.
        Это была платформа телесного цвета с неровным и пружинистым полом. Элеонора приложила к нему свою руку и тут же отдернула. Это же… Она взглянула вверх.
        Жирный Джаггер!
        Гигант, высотой с большое здание, сидел на вершине холма, где проходил средневековый праздник. Он держал перед собой ладонь, на которой стояли Элеонора и Ведьма Ветра. Внизу были видны сражающиеся на турнире рыцари на лошадях, торговцы с сосисками, неподалеку сверкало большое озеро. Рядом с Элеонорой на ладони Жирного Джаггера стояла она сама из будущего.
        Принцесса Элеонора.
        Жирный Джаггер поднес свой палец к маленькой Элеоноре и осторожно погладил по щеке.
        - Уо-олкер.
        Он с любовью разглядывал ее огромными глазами.
        На голове Принцессы Элеоноры сияла золотая корона с тремя рядами драгоценных камней: рубинами, бриллиантами и сапфирами. В руке она держала серебряный скипетр с вырезанной на верхушке фигуркой лошади. Настоящая Элеонора не могла заговорить с Принцессой - так же, как и Брендан не мог заговорить с Бренданом из будущего,  - но она могла любоваться ее красотой. Принцесса Элеонора была той девушкой, которой маленькая Элеонора всегда хотела стать: красивой, умной и доброй. Она сидела на ладони гиганта и смотрела на всех сверху вниз.
        - Вот что случится, если ты останешься со мной,  - заговорила Ведьма Ветра.  - И это лишь малая часть того, что я тебе дам. Ты - моя внучка, малышка. И я хочу, чтобы ты была счастлива.
        - Что… Что мне делать?  - спросила Элеонора. Хотя Ведьма Ветра была ей неприятна, ей было сложно решить: вернуться домой, где ждет неминуемая беда, или остаться здесь с Жирным Джаггером? Да кто бы в здравом уме решил остаться в реальном мире?
        - Просто скажи да,  - убеждала ее Ведьма Ветра,  - и я подарю тебе все это. И даже больше. Или ты можешь войти в эту дверь и вернуться… в трагедию.
        Элеонора посмотрела наверх и увидела портал, через который попала сюда.

        Черный люк, сияющий в небе, вел обратно на кладбище. Элеонора даже разглядела зеленые кроны деревьев. И тут у нее появилась идея.
        - Жирный Джаггер! Я не верю Ведьме Ветра, но могу довериться тебе. Можешь поставить меня туда, где мое истинное место?
        - Что ты делаешь?  - усмехнулась Ведьма Ветра.  - Этот глупый верзила не слышит тебя!
        - Джаггер! Пожалуйста! Если ты останешься сидеть на месте, я останусь с Ведьмой Ветра, но, если я не должна этого делать, ты поднимешь меня… наверх к двери!
        - Ты впустую тратишь время,  - заметила Ведьма Ветра,  - он глуп как бревно!
        Неожиданно Жирный Джаггер повернулся и прищурился. Ведьма Ветра удивилась:
        - Как, разве ты меня слышишь?
        Гигант поднимался на ноги.
        - Он услышал меня!  - крикнула Элеонора.  - Он все слышит!
        - Это невозможно.
        Жирный Джаггер встал во весь рост и поднял ладонь к люку на небе. Элеонора подпрыгнула и, ухватившись за края люка, выбралась обратно. Жирный Джаггер заглянул в люк с восторженным и любопытным видом.
        74

        Ошеломленная Корделия стояла перед Дверью Измерений, не зная, что делать после того, как ее брат и сестра исчезли. Ведьма Ветра, все это время пребывавшая в каком-то странном оцепенении, очнулась и подозвала девочку подойти поближе.
        - Не думаешь, что настало время нам объединиться?  - заговорила она.  - Я не обижу тебя, Корделия. Ты всегда была моей любимицей.
        Корделия подошла к ней, с трудом волоча ноги, и шагнула в пелену яркого света.
        Она оказалась на кухне.
        Корделия стояла у обшарпанного стола, одну ножку которого подпирала свернутая газета. Кухня, да и сама маленькая квартирка, в которой она находилась, напоминала мусорную кучу.
        Корделия увидела саму себя у плиты.
        Выглядела она на пятнадцать или двадцать лет старше. Лицо было усталым и измученным. Настоящая Корделия не знала, как еще назвать ее в будущем, кроме как «Старая Корделия».
        Старая Корделия открыла духовку, из которой повалил едкий химический запах. Настоящая Корделия тут же узнала этот запах - так пахли рыбные палочки. Сколько она себя помнила, столько ненавидела рыбные палочки. Как-то она даже сказала маме: «Ни одно животное не заслуживает того, чтобы стать этой гадостью».
        Но на этой слабо освещенной грязной кухне Старая Корделия покорно снимала их лопаточкой, стараясь отковырять пригоревшие кусочки, и раскладывала по тарелкам.
        На кухню вошел мужчина.
        Это был Тим Брейдли из Бэй Академии.
        Он выглядел немного иначе: разумеется, он повзрослел - и, впрочем, остался довольно привлекательным, но вместе с тем было видно, что жизнь его потрепала: под затасканной футболкой с надписью Metallica виднелось брюшко, а на лице - трехдневная щетина.
        Он посмотрел на Старую Корделию и промычал:
        - М-м-м, здорово. Рыбные палочки. Мои любимые.
        - Я вышла за него замуж?  - закричала Настоящая Корделия.
        - Да,  - ответила Ведьма Ветра, тенью выползая из холодильника.  - Счастливый конец твоей истории.
        - Я бы ни за что не вышла замуж за первого, кто пригласит меня на свидание,  - заметила Корделия.  - Как такое могло произойти?
        - Ну, ты не сразу вышла за него замуж, глупышка. Ты встречалась с ним после того, как стала президентом класса. У тебя были блестящая успеваемость.
        - Ты купила мне «Ред Бул»?  - спросил Тим у Старой Корделии.
        - Тебя принимают в престижный колледж,  - продолжала объяснять Ведьма Ветра,  - а Тим никуда не поступает. Он тянет тебя на дно. Тебе кажется, что ты его любишь, ты многим жертвуешь ради него, и твоя карьера сходит на нет. Теперь единственным шансом для тебя становятся вечерние курсы на юридическом факультете.
        - Эй, Корделия,  - вдруг радостно забормотал Тим,  - отличная неделька намечается. В пятницу национальная лотерея. А в субботу мы едем на гонки NASCAR.
        - Это не мое будущее.  - Корделия не верила своим глазам.  - Не может быть.
        - Оно не обязательно будет таким,  - заметила Ведьма Ветра.  - Не желаешь взглянуть на другой исход событий?
        Ведьма Ветра открыла дверцу холодильника. За ней виднелись зеленые поля, свистящие над землей стрелы и прекрасные рыцари верхом на лошадях.
        - Что это?  - спросила Корделия, но вместо ответа Ведьма Ветра взяла ее за руку - Корделия ощутила отчаяние в ее прикосновении - и потащила через холодильник прямиком на поле битвы.
        Под ярким солнцем вели сражение два войска. Одни воины были одеты во все черное, другие - во все голубое. Люди вокруг отдавали приказы, стреляли горящими стрелами, рубили мечами, наступали и меняли строй. Происходящее здесь напоминало битву у замка Ведьмы Ветра, в которой Корделия принимала участие во время своего прошлого приключения, но все происходило с большей пышностью. Войска выступали под флагами, звучали барабаны и трубы.
        - Это одна из твоих самых блистательных побед,  - пояснила Ведьма Ветра. Они обе стояли посреди поля битвы. Однако воины не задевали их оружием.  - Твое войско под голубыми флагами. Ты сражаешься за свое королевство - одно из многих. В мирах, которые мы создадим вместе, выше тебя только я.
        - Я полководец?
        - Бери больше… Жанна д’Арк,  - ответила Ведьма Ветра.
        Корделия Воительница появилась на поле и ринулась в гущу сражения.
        Она больше не выглядела потерянной, как та женщина, которая доставала из духовки рыбные палочки. Она сидела верхом на королевском жеребце, грива которого была окрашена в цвет стягов ее войска. С нее можно было писать картину! Волосы развевались. Воительница галопом мчалась с холма, высоко поднимая стяг и подбадривая войско. Настоящая Корделия с благоговением смотрела на себя со стороны, хоть при этом ей было немного страшно.
        Корделия Воительница - или Корделия д’Арк - отбросила флаг в сторону и вытащила меч. Она сокрушила им рыцаря из вражеского войска, и он тут же упал на землю. Это была первая жертва меча Корделии Воительницы за день, но далеко не последняя.
        - Я… Я ужасный человек,  - пробормотала Корделия.
        - Как?  - изумилась Ведьма Ветра.  - Разве ты не желаешь обрести такую силу?
        - Я не хочу сражаться,  - пояснила Корделия.  - Не хочу убивать людей. Я хочу им помогать!
        - Но в этом мире ты настоящий Чингисхан! Люди веками будут говорить о тебе! И в реальном мире тебя тоже будут знать! Я могу прославить тебя в любом мире!
        - Это неправильно,  - покачала головой Корделия.  - Это зло.
        - Это твоя судьба,  - настаивала Ведьма Ветра.
        - Нет.
        - Тогда какая же из них твоя?  - спросила Ведьма Ветра.  - Унылая и монотонная жизнь? Лотереи и гонки?
        - Нет,  - ответила Корделия,  - вечерние курсы. Я выучусь на юриста, а потом изменю свою жизнь, как захочу.
        - Ты не понимаешь, о чем говоришь! Корделия, стой! Не уходи!
        Но Корделия приняла решение. И дверь, в которую уже вошли Брендан и Элеонора, настоящая Дверь Измерений - появилась перед ней. Она открыла ее и зашла внутрь. Как только дверь за ней закрылась, Ведьма Ветра издала пронзительный вопль и упала на колени. Все Уолкеры покинули ее. Вокруг нее продолжалась яростная схватка. Но Ведьма Ветра ничего не замечала. Впервые за многие годы на ее глазах выступили слезы. На этот раз она действительно потерпела поражение. Она потеряла всю свою семью.
        75

        Уолкеры никогда не просыпались одновременно. Одним из их любимых занятий было проснуться пораньше и будить друг друга подушками с воплем «Вставай, соня!». Но на этот раз, когда за окном в утреннем тумане утопал Сан-Франциско, они проснулись в своих постелях в Доме Кристоффов в одно и то же время, словно пробудились от кошмара.
        И тут же выбежали из своих спален.
        Корделия столкнулась с Элеонорой. Брендан так спешил спуститься с чердака, что чуть не сломал ногу. Брат и сестры в изумлении смотрели друг на друга и заговорили одновременно.
        - А ты не…
        - Я видел…
        - Что она вам показала?
        Они были вне себя от радости. Как никогда раньше, ребята ощущали удивительное спокойствие. Приключения были настолько изматывающими, такими эмоционально насыщенными, особенно ближе к концу, что они уже чувствовали, что готовы просто лечь и сдаться. Но они не сдались. Они смеялись, обнимали друг друга и прыгали вокруг так, что внизу затряслась люстра.
        - Ну что, Делия,  - спросила малышка Элеонора,  - по кому ты будешь скучать больше: по Феликсу или по Уиллу?
        - Я не стану отвечать на этот вопрос.
        - Вопрос на самом деле в том,  - заметил Брендан,  - кто лучше целуется?
        - Рановато для таких вопросов, Брен!
        Миссис Уолкер поднялась по лестнице.
        - Что у вас тут происходит? Отчего такие счастливые лица?
        Уолкеры чуть не задушили ее в своих объятьях.
        - Мы…  - начал Брендан.  - Мы просто счастливы видеть тебя, мама!
        - Мы любим тебя!  - воскликнула Корделия.
        - Ну что ж, это хорошо,  - пробормотала удивленная миссис Уолкер,  - но не желаете ли спуститься вниз? Мне нужна ваша помощь в сборах.
        - Что за сборы?  - переспросила Элеонора.
        Дети переглянулись и только тогда увидели, что их мама не улыбается. Она не радовалась вместе с ними. В чем же было дело? Они спустились за ней вниз по лестнице и увидели поразительную картину.
        Все вещи на кухне были упакованы в коробки.
        - Мы переезжаем?  - удивился Брендан.
        - Ну, конечно,  - ответила миссис Уолкер. Казалось, она не спала несколько суток.  - Вы же знали об этом.
        - Зачем?  - спросила Корделия.
        - Зачем? Что ты имеешь в виду под «зачем»? У тебя проблемы с памятью?
        - Мы просто не понимаем, мам,  - заговорила Элеонора.  - Почему мы переезжаем?
        Миссис Уолкер с любопытством посмотрела на Элеонору.
        - Потому что все пропало,  - коротко ответила она, словно это было очевидно.
        - Что пропало?  - спросил Брендан.
        - Дети, где вы были все это время? Мы потеряли все - все наши деньги. Нам придется переехать.
        - Когда?  - спросила Элеонора.
        - Коробки заберут сегодня,  - ответила миссис Уолкер.  - Завтра увезут мебель и кровати.
        - И где же мы будем жить?!  - воскликнула Корделия.
        - В съемной квартире на Рыбацкой пристани,  - ответила миссис Уолкер, пытаясь сдержать свои эмоции.  - К счастью, мы быстро продадим этот дом. И на следующей неделе вы пойдете в свою старую школу.
        - Все не так уж плохо,  - заметила Элеонора, когда миссис Уолкер отвернулась и продолжила укладывать вещи. Но в этот момент воспоминания вспыхнули у нее в голове, и она поспешно отвела брата и сестру в сторону.
        - О нет,  - прошептала она.  - Это то, что мне показывала Ведьма Ветра. Это действительно происходит! Папа действительно умрет… а мама попадет в психиатрическую клинику… и мы будем жить у дяди Пита!
        - Но это еще не то, что видела я,  - зашептала Корделия.  - Я вышла замуж за Тима Брейдли!
        - Все необязательно случится именно так,  - заметил Брендан.  - Это лишь возможные исходы событий. Ведьма Ветра запугивала нас. Все еще можно изменить.
        - О чем вы там болтаете? Идите и помогите мне с тарелками!
        Раздался звонок в дверь. Брендан открыл и был удивлен, увидев того самого мужчину из службы «Спартанских перевозок», который его просто замучил своей болтовней, когда они переезжали в Дом Кристоффов всего несколько недель назад.
        - Эй!  - Перевозчик тоже узнал его.  - Все еще играешь в лакросс? Жаль, что вам приходится переезжать, малыш. Легко нажито - легко прожито, не так ли?
        Онемев от удивления, Брендан только кивнул. Мальчик пошел за мужчиной наверх, пока другие работники уносили коробки с кухни. «Одно дело бегать и сражаться в вымышленном мире,  - подумал мальчик. Совсем иное - решать проблемы в реальном».
        Пока Брендан поднимался по лестнице, Корделия заговорила с сестрой.
        - Мы теряем Дом Кристоффов.
        - Я знаю.
        - То есть, мы действительно потеряем его. Завтра утром мы будем смотреть на него издалека и махать на прощание.  - Корделия крепко закрыла глаза, чтобы не заплакать.  - Хорошо, что у меня осталась она.
        - Что?  - спросила Элеонора.
        Корделия засунула руку в задний карман джинсов и вытащила кусок бумаги.
        - Карта сокровищ!  - воскликнула Элеонора.
        - Наша подстраховка,  - уточнила Корделия.  - Если эта карта и впрямь ведет к сокровищам нацистов, мы можем найти их и вернуть миру, и тем самым спасем нашу семью.
        - Но откуда нам знать, что карта действительно приведет нас к сокровищам? Может быть, она имеет отношение к сокровищам в мире книг Кристоффа?
        - Мне начинает казаться, что мир его книг и мир реальный связаны больше, чем мы думаем. К тому же вот оно, доказательство. Эта карта - предмет из вымышленного мира. Мы найдем способ применить его здесь.
        Она свернула карту и положила обратно в карман. Элеонора взяла ее за руку.
        - Спасать свою семью,  - заметила она,  - у нас получается лучше всего.
        Эпилог

        Брендан сидел в опустевшей комнате, в которой остались только комод и ночник. Он смотрел на потолок, где раньше висели его постеры. Там теперь были лишь следы стертой краски в тех местах, где он их крепил. Как так получилось?  - размышлял Брендан. Когда мы покинули дом, все было плохо, но не настолько. А теперь, кажется, все еще хуже.
        Дверь на чердак открылась.
        В комнату поднялась Элеонора, а следом за ней - Корделия.
        - Привет, Брен,  - улыбнулась Элеонора.
        - Это последняя ночь в этом доме, и мы решили, что было бы здорово посидеть всем вместе на крыше,  - предложила Корделия.  - Скорее всего, у нас никогда больше не будет подобного вида на город.
        - Да запросто.  - Брендан открыл окно и вылез на крышу, а за ним и его сестры.
        Они сидели на краю крыши, где не так давно, во время другого приключения прятались от кровожадных пиратов. Отсюда им открывался великолепный вид на освещенный полной луной Залив Сан-Франциско, и на знаменитый мост Золотые Ворота. Клубы тумана вились вокруг моста. Они долго сидели в молчании, наслаждаясь морским бризом и прислушиваясь к шуму залива. Наконец, Брендан сказал то, о чем они все думали.
        - Возможно, нам стоило остаться с Ведьмой Ветра.
        - Ага,  - кивнула Элеонора.  - Я бы сейчас была принцессой.
        - А я - Корделией д’Арк.
        - Но мы бы тогда не были вместе,  - заметил Брендан.  - И не видели бы этого.
        - Ага, и когда мы вместе…  - продолжила Элеонора.  - Нет никого сильнее нас. Мы победили пиратов, ледяных чудовищ, нацистов…
        И тут Элеонора заметила тень.
        Сначала она была похожа на еще один танкер или парусное судно в заливе. Но тень медленно вырастала из воды и становилась все больше и больше… Пока наконец не поравнялась с верхним ярусом моста. И это была не совсем тень. Окутанный туманом, там стоял…
        - Жирный Джаггер!
        Корделия и Брендан в изумлении раскрыли рты. Конечно же, это был Жирный Джаггер, и он стоял посреди Залива Сан-Франциско.
        - Этого не может быть…  - прошептала Корделия.
        - Он пошел за мной,  - пояснила Элеонора.
        - Пошел за тобой?
        - Когда Ведьма Ветра показывала мне мое будущее, в нем был Жирный Джаггер,  - объясняла Элеонора.  - Он помог мне забраться в Дверь Измерений… И наблюдал за мной через нее…

        В этот момент Жирный Джаггер поднял голову к луне и завыл.
        - Уо-о-олк-ер-р!!! Уо-о-олк-ер-р!!!
        Несколько машин на мосту замигали фарами, и Жирный Джаггер скрылся в воде, оставив на поверхности легкую рябь.
        - Господи,  - прошептала Элеонора.  - Думаете, кто-нибудь его видел?
        - Я его точно не видел,  - заметил Брендан.  - И даже если бы я подумал, что видел, хотя я точно его не видел… я, то есть мы не можем ничего с этим сделать прямо сейчас.
        - Мы должны,  - заявила Элеонора.  - Жирный Джаггер - наш друг! И сейчас он там, в одиночестве, где-то в заливе. Он потерян и напуган.
        - Возьми пальто,  - крикнула Корделия, слезая с крыши.  - Нам нужно добраться до Жирного Джаггера раньше, чем до него доберется кто-нибудь другой.
        - И как именно ты собираешься помочь огромному гиганту, который по воле случая оказался в Сан-Франциско?  - недоумевал Брендан.
        - У нас были задачи и посложнее,  - заметила Элеонора.
        Уолкеры спустились по лестнице, украдкой выбрались из дома и направились к крутому утесу, который вел на пляж. Когда ребята осторожно спустились вниз, почти у самой воды они переглянулись и с удивлением заметили улыбки на лицах друг друга. Несмотря на слова Брендана, они не могли ничего с собой поделать. Это была их судьба.
        Они были Уолкерами.
        И они жили приключениями.

* * *

        Крис Коламбус - известный американский кинорежиссер, сценарист и продюсер самых кассовых фильмов за всю историю американского кинематографа. Впервые стал известен, как сценарист таких нашумевших кинокартин Стивена Спилберга, как «Гремлины» и «Балбесы». В списке наиболее известных режиссерских работ Криса Коламбуса значатся «Гарри Поттер и философский камень», «Гарри Поттер и тайная комната», «Один дома», «Мачеха» и «Миссис Даутфайр». В качестве продюсера он выступил в таких проектах, как «Ночь в музее» и «Прислуга».


        Нед Виззини (1981-2013) начал свою карьеру еще в пятнадцать лет, когда стал писать для New York Press. Уже в девятнадцать он впервые опубликовал свою автобиографию. Его первый роман «Будь прохладнее» был назван Entertainment Weekly книгой года и стал темой выпуска Книжного Клуба программы Today Show. Ставшая культовой классикой книга «Это очень забавная история» легла в основу одноименного фильма и в эфире National Public Radio была названа одной из ста лучших книг для детей. Его третий роман «Остальные нормальные» попал в список Junior Library Guild. Также он известен как сценарист эпизодов драмы MTV «Волчонок». Его книги переведены на двадцать пять языков.

        notes


        Сноски

        1

        Sea Cliff - один из самых дорогих районов Сан-Франциско.  - Здесь и далее примеч. ред., кроме особо оговоренных случаев.
        2

        Модный журнал для девочек-подростков.
        3

        Каждый год в США выбирают «Девочку года», после чего изготавливается кукла, которая очень похожа на эту девочку и носит ее имя. У каждой куклы свой гардероб. К ней прилагается книга, в которой рассказана история девочки-прототипа.
        4

        Сеть крупных аутлетов и онлайновый магазин.
        5

        Община церкви Сан-Франциско, где занимаются помощью бездомным.
        6

        Серия детективных повестей для подростков. Автор Дональд Соболь.
        7

        Профессиональный бейсбольный клуб США.
        8

        Известный интернет-магазин.
        9

        Марка одежды в США.
        10

        San Francisco 49ers - профессиональный футбольный клуб США.
        11

        Golden State Warriors - профессиональный баскетбольный клуб США.
        12

        Самое высокое здание Сан-Франциско, высотой 48 этажей, 260 м.
        13

        «Пусть в доме горит свет» - британская патриотическая песня времен Первой мировой войны.  - Примеч. пер.
        14

        26-й и 37-й Президенты США.
        15

        Цирк братьев Ринглинг - знаменитый бродячий цирк, устраивавший турне по Америке в первой половине XX века.  - Примеч. пер.
        16

        Раб мой, преобразись! (лат.)
        17

        Доска для спиритических сеансов с нанесенными на неё буквами алфавита, цифрами, словами «да» и «нет» и планшеткой-указателем.  - Примеч. пер.
        18

        Американский музыкант, гитарист, вокалист группы Grateful Dead, основоположник психоделического рока на западном побережье США.  - Примеч. пер.
        19

        Уходите! (лат.)
        20

        Американская игра, в которой две команды, вооруженные клюшками в виде сачка, пытаются забросить мяч в чужие ворота.
        21

        Раб (лат.).
        22

        Прощай! (лат.)
        23

        Револьвер с переломной рамой под патрон, был принят на вооружение Британской армии в 1887 г.  - Примеч. пер.
        24

        Американский джазовый трубач-виртуоз, вокалист, композитор, родоначальник современного импровизационного джаза.  - Примеч. пер.
        25

        Свастика.
        26

        Стальная пехотная каска вооруженных сил Германии во время Первой и Второй мировых войн.
        27

        Он же парабеллум.
        28

        Фюрер (нем.).
        29

        Проклятье (нем.).
        30

        Летная куртка, созданная специально для пилотов ВВС США.
        31

        Огонь (нем.).
        32

        Национальная Ассоциация гонок серийных автомобилей, Inc - частное предприятие, занимающееся организацией автомобильных гонок и сопутствующей деятельностью.  - Примеч. пер.
        33

        Дни славы (англ.).
        34

        Американский рок - и фолк-музыкант и автор песен.  - Примеч. пер.
        35

        Американский телевизионный сериал, каждый эпизод которого является смесью фэнтези, научной фантастики, драмы или ужаса, часто заканчивающейся жуткой или неожиданной развязкой.  - Примеч. пер.
        36

        Известная американская актриса, танцовщица и певица.
        37

        Американский комик, актер ведущий церемонии вречения премий «Оскар» в 1939-1977 году.
        38

        Главный олень в упряжке Санта-Клауса.
        39

        Был у меня друг в школе, он отлично играл в бейсбол (англ.).
        40

        Я лишь узник тюрьмы, под названием рок-н-ролл (англ.).