Бессмертный бард Айзек Азимов

        Рассказы
        После нескольких неудачных попыток с извлечением из прошлого знаменитых физиков и математиков, которые провалились из-за того, что не смогли приспособиться к нашему миру, герой романа предпринял попытку перенести в наш мир знаменитого поэта и писателя. Но и Шекспира здесь ожидало сильное потрясение...

        Айзек Азимов
        Бессмертный бард

        - О да, - сказал доктор Финеас Уэлч, - я могу вызывать души знаменитых покойников.
        Он был слегка под мухой, иначе бы он этого не сказал. Конечно, в том, то он напился на рождественской вечеринке, ничего предосудительного не было.
        Скотт Робертсон, молодой преподаватель английского языка и литературы, поправил очки и стал озираться - он не верил своим ушам.
        - Вы серьезно, доктор Уэлч?
        - Совершенно серьезно. И не только души, но и тела.
        - Не думаю, чтобы это было возможно, - сказал Робертсон, поджав губы.
        - Почему же? Простое перемещение во времени.
        - Вы хотите сказать, путешествие по времени? Но это несколько… необычно.
        - Все получается очень просто, если знаешь, как делать.
        - Ну, тогда расскажите, доктор Уэлч, как вы это делаете.
        - Так я вам и рассказал.
        Физик рассеянным взглядом искал хоть один наполненный бокал.
        - Я уже многих переносил к нам, - продолжал Уэлч. - Архимеда, Ньютона, Галилея. Бедняги!
        - Разве им не понравилось у нас? Наверно, они были потрясены достижениями современной науки, - сказал Робертсон.
        - Конечно, они были потрясены. Особенно Архимед. Сначала я думал, что он с ума сойдет от радости, когда я объяснил ему кое-что на том греческом языке, который меня когда-то заставляли зубрить, но ничего хорошего из этого не вышло…
        - А что случилось?
        - Ничего. Только культуры разные. Они никак не могли привыкнуть к нашему образу жизни. Они чувствовали себя ужасно одинокими, им было страшно. Мне приходилось отсылать их обратно.
        - Это очень жаль.
        - Да. Умы великие, но плохо приспосабливающиеся. Не универсальные. Тогда я попробовал перенести к нам Шекспира.
        - Что! - вскричал Робертсон. Это было уже по его специальности.
        - Не кричите, юноша, - сказал Уэлч. - Это неприлично.
        - Вы сказали, что перенесли к нам Шекспира?
        - Да, Шекспира. Мне был нужен кто-нибудь с универсальным умом. Мне был нужен человек, который так хорошо знал бы людей, что мог бы жить с ними, уйдя на века от своего времени. Шекспир и был таким человеком. У меня есть его автограф. Я взял на память.
        - А он у вас с собой? - спросил Робертсон. Глаза его блестели.
        - С собой. - Уэлч пошарил по карманам. - Ага, вот он.
        Он протянул Робертсону маленький кусочек картона. На одной стороне было написано: «Л, Кейн и сыновья. Оптовая торговля скобяными товарами». На другой стояла размашистая подпись: «Уилм Шекспр».
        Ужасная догадка ошеломила Робертсона.
        - А как он выглядел? - спросил преподаватель.
        - Совсем не так, каким его изображают. Совершенно лысый, с безобразными усами. Он говорил на сочном диалекте. Конечно, я сделал все, чтобы наш век ему понравился. Я сказал ему, что мы высоко ценим его пьесы и до сих пор ставим их. Я сказал, что мы считаем их величайшими произведениями не только английской, но и мировой литературы.
        - Хорошо, хорошо, - сказал Робертсон, слушавший затаив дыхание.
        - Я сказал, что люди написали тома и тома комментариев к его пьесам. Естественно, он захотел посмотреть какую-нибудь книгу о себе, и мне пришлось взять ее в библиотеке.
        - И?
        - Он был потрясен. Конечно, он не всегда понимал наши идиомы и ссылки на события, случившиеся после 1600 года, но я помог ему. Бедняга! Наверное, он не ожидал, что его так возвеличат. Он все говорил: «Господи! И что только не делали со словами эти пять веков! Дай человеку волю, и он, по моему разумению, даже из сырой тряпки выжмет целый потоп!»
        - Он не мог этого сказать.
        - Почему? Он писал свои пьесы очень быстро. Он говорил, что у него были сжатые сроки. Он написал «Гамлета» меньше чем за полгода. Сюжет был старый. Он только обработал его.
        - Обработал! - с возмущением сказал преподаватель английского языка и литературы. - После обработки обыкновенное стекло становится линзой мощнейшего телескопа.
        Физик не слушал. Он заметил нетронутый коктейль и стал бочком протискиваться к нему.
        - Я сказал бессмертному барду, что в колледжах есть даже специальные курсы по Шекспиру.
        - Я веду такой курс.
        - Знаю. Я записал его на ваш дополнительный вечерний курс. Никогда не видел человека, который больше бедняги Билла стремился бы узнать, что о нем думают потомки. Он здорово поработал над этим.
        - Вы записали Уильяма Шекспира на мой курс? - пробормотал Робертсон. Даже если это пьяный бред, все равно голова идет кругом. Но бред ли это? Робертсон начал припоминать лысого человека с необычным произношением…
        - Конечно, я записал его под вымышленным именем, - сказал доктор Уэлч. Стоит ли рассказывать, что ему пришлось перенести. Это была ошибка. Большая ошибка. Бедняга!
        Он, наконец, добрался до коктейля и погрозил Робертсону пальцем.
        - Почему ошибка? Что случилось?
        - Я отослал его обратно в 1600 год. - Уэлч от возмущения повысил голос. Как вы думаете, сколько унижений может вынести человек?
        - О каких унижениях вы говорите?
        Доктор Уэлч залпом выпил коктейль.
        - О каких! Бедный простачок, вы провалили его.