Заметки по восприятию воображаемых различий Роберт Шекли

        Сборник рассказов «Заметки по восприятию воображаемых различий» #1
        Друзьям немцу и французу внезапно становится известно, что французам объявлена амнистия, и они могут выйти на свободу. Но не бросать же друга? Надо же чего-нибудь придумать!…
          Тимон

        Роберт Шекли
        Заметки по восприятию воображаемых различий



1

        Ганс и Пьер находятся в тюрьме. Пьер — француз, небольшого роста, полный, с черными волосами. Ганс — немец, высокий, худой и светловолосый. У Пьера желтая кожа и черные усы. У Ганса здоровый цвет кожи и светлые усы.

2

        Гансу и Пьеру становится известно, что недавно объявили амнистию. По условиям этой амнистии Пьера выпустят немедленно. О немцах не говорится ничего, и Ганс должен будет остаться в тюрьме. Это печалит обоих узников. Они думают: «Если бы Ганса освободили вместо Пьера…»
        (Ганс опытный слесарь. Оказавшись на свободе, он сможет вызволить из тюрьмы своего друга. Француз — профессор астрофизики и не в состоянии помочь никому, даже самому себе. Он бесполезный человек, но приятный; немец считает его самым хорошим человеческим существом, которое он когда-либо встречал. Ганс принимает решение выйти из тюрьмы, чтобы освободить друга.)
        Есть один способ — обмануть стража. Если тот поверит, что Ганс — это Пьер, тогда Ганса выпустят. И он сможет вернуться к тюрьме и помочь Пьеру бежать. Для этой цели они разработали план.
        Вот слышатся шаги в коридоре. Это страж! Друзья приступают к первой фазе плана, поменявшись усами.

3

        Страж входит в камеру и говорит:
        — Ганс, шаг вперед.
        Оба мужчины делают шаг.
        Страж спрашивает:
        — Кто Ганс?
        Оба пленника отвечают:
        — Я.
        Страж разглядывает их. Он видит высокого худого блондина с черными усами и здоровой кожей, стоящего рядом с маленьким полным брюнетом со светлыми усами и желтоватой кожей. Несколько секунд он подозрительно изучает их, затем признает в высоком немца, а другому, французу, приказывает выйти.
        Узники готовы к этому, они бегут за спину стража и меняются волосами.
        Страж осматривает их, невозмутимо улыбается и достает классификационный лист. Он определяет, что высокий черноволосый мужчина с черными усами и здоровым цветом лица — немец.
        Пленники шепотом совещаются и вновь забегают за спину стража. Ганс пригибается, а Пьер становится на цыпочки. Страж, который чрезвычайно туп, медленно поворачивается к ним.
        На этот раз задача сложнее. Он видит двух мужчин одинакового роста. У толстяка светлые волосы, светлые усы, желтоватая кожа. Другой черноволос, худощав, с черными усами и здоровой кожей. У обоих синие глаза — это совпадение. После некоторого раздумья страж решает, что первый узник — со светлыми волосами, светлыми усами, желтоватой кожей, полный — француз.
        Пленники в третий раз проскальзывают за его спину и торопливо советуются.
        (У стража водянка и очень плохое зрение. Его реакции замедленны из-за скарлатины, которой он переболел в детстве. Он с трудом поворачивается, часто-часто моргая.)
        Пленники вновь обмениваются усами. Один втирает в кожу пыль, в то время как другой мажет лицо сажей. Полный становится еще выше на цыпочки, а худой еще больше пригибается.
        Страж видит полного блондина выше среднего роста, с черными усами и светлой кожей. Слева от него стоит болезненный черноволосый тип ниже среднего роста, со светлыми усами. Страж тщательно изучает их, хмурится, поджимает губы, достает и перечитывает инструкцию. Затем он указывает на светлокожего человека выше среднего роста с черными усами — француз.
        Пленник уворачивается. Высокий туже затягивает пояс вокруг талии, а низкорослый расстегивает ремень и засовывает под одежду всякие тряпки. Они снова меняются усами и волосами.
        Страж сразу замечает, что фактор «полнота — худощавость» уменьшился в значимости. Он решает сравнить цветовые характеристики, но тут обращает внимание, что у светловолосого черные усы, а у черноволосого — светлые. Блондин чуть ниже среднего роста, а кожу можно счесть желтой. Справа от него стоит человек со светлыми усами (немного покривившимися) и чистой кожей, брюнет; он чуть выше среднего роста.
        Инструкция бессильна. Тогда страж вытаскивает из кармана старое издание «Процедуры установления личности» и просматривает его в поисках чего-нибудь подходящего. Наконец он находит пресловутое предписание N 1266 от 1878 года: «Узник-француз всегда стоит слева, немец — справа».
        — Ты,  — говорит страж, указывая на узника слева.  — Пойдешь со мной, француз. А ты, колбасник, останешься здесь, в камере.

4

        Страж выводит пленника, оформляет бумаги и выпускает его на свободу.
        Ночью бежит оставшийся.
        (Сбежать из тюрьмы очень просто. Страж потрясающе глуп. И не только глуп — каждую ночь он напивается до бесчувствия и, кроме того, принимает пилюли от бессонницы. Ему категорически противопоказана работа стража, но все легко объяснимо — он сын знаменитого адвоката. В виде одолжения власти предоставили это место его физически неполноценному сыну. По той же причине у стража нет напарника и нет начальства. Он совершенно одинок, пьян, напичкан наркотиками, и ничто на свете не может пробудить его. Это мое последнее слово по данному вопросу.)

5

        Два бывших узника сидят на скамейке в двух милях от тюрьмы. Они выглядят так же, как мы видели их в последний раз.
        Один произносит:
        — Я же говорил, что получится! Оказавшись на свободе, ты…
        — Конечно, получилось,  — соглашается другой.  — Когда страж выбрал меня, я понял, что это к лучшему, потому что ты и сам сможешь убежать.
        — Минуточку,  — перебивает первый.  — Уж не хочешь ли ты сказать, что, несмотря на наши старания, страж выбрал француза?
        — Да,  — отвечает второй.  — Но это не имело никакого значения. Если бы выпустили слесаря, он бы вернулся и помог спастись профессору, а если бы на свободе оказался профессор, слесарь сам смог бы бежать. Нам не было нужды меняться местами.
        Первый пристально смотрит на товарища.
        — Мне кажется, ты пытаешься украсть мою принадлежность к французской нации!
        — Зачем мне это нужно?  — спрашивает второй.
        — Потому что ты хочешь быть французом, подобно мне. И понятно — вон виднеется Париж, где лучше быть французом, а не немцем.
        — Конечно, я хочу быть французом!  — восклицает второй.  — Потому что я и есть француз. А город этот — Лимож, а не Париж.
        Первый мужчина немного выше среднего роста, темноволосый, со светлыми усами, хорошей кожей, худощавый. Другой мужчина ниже среднего роста, со светлыми волосами, с черными усами, нездоровой кожей, склонен к полноте.
        Они смотрят друг другу в глаза и видят в них искренность. Если никто не врет, то один заблуждается.
        — Если никто не врет,  — говорит первый мужчина,  — то один из нас заблуждается.
        — Согласен,  — отвечает другой.  — А так как мы оба честные люди, нам надо лишь проследить этапы изменения внешности. Если мы сделаем это, то придем к началу, когда один был небольшого роста, светловолосым немцем, а второй — высоким брюнетом, французом.
        — Да. Однако разве не у француза были светлые волосы и не немец был высок?
        — Сомневаюсь,  — говорит второй.  — Но, возможно, тюремная жизнь повредила мою память, и я уже не помню, какие черты были у француза, а какие у немца. Тем не менее я полон желания все с тобою обсудить и готов согласится с любыми разумными предложениями.
        — Давай. Могут быть у немца светлые волосы?
        — Вполне. Надели его еще светлыми усами, это подходит.
        — Как насчет кожи?
        — Желтая, конечно. В Германии влажный климат.
        — Цвет глаз?
        — Голубой.
        — Толстый или худощавый?
        — Естественно, толстый!
        — Итак, немец — высокий полный блондин с желтой кожей и голубыми глазами.
        — Некоторые детали могут быть неточны, но это мелочи. Теперь припомним, кто из нас так выглядел.

6

        На первый взгляд оба мужчины кажутся абсолютно одинаковыми или, по крайней мере, неразличимы. Это обманчивое впечатление. Надо помнить, что различия между ними реальны и независимы от внешности, несмотря на то что являются воображаемыми. Их может воспринять любой человек, и именно они делают одного немцем, а другого — французом.

7

        Воспринимать воображаемые различия надо следующим образом. Вы фиксируете в уме оригинальные черты каждого, а затем в обратном порядке проводите все обмены. В конечном итоге вы окажетесь у исходной точки и безошибочно определите, кто — воображаемый немец, а кто — воображаемый француз.
        Все очень просто. Другое дело, конечно, зачем вам это надо.