Зов огня
Нина Трамунтани


Город стихий #4
        Уилл стал инвентом Меламарсии – такой же полукровки, как и Киана, которая может видеть прошлое и будущее, когда предчувствует приближение смерти. Но что, если девушка способна владеть всеми стихиями и совсем скоро на нее откроют охоту?


  С давних времен одаренные устанавливали в мире равновесие стихий при помощи своего дара. И когда кто-то нарушал правила – поднималось восстание. Ради освобождения Тессаректа союзники вынуждены будут пойти на жертвы. Киана станет ключом к спасению, когда под угрозой окажется будущее не только города, но и всего человечества.




        Нина Трамунтани
        Зов огня


        © Дымова Н., перевод на русский язык, 2022
        2022

* * *




        Один.
        Маджента

        Меламарсия – тогда
        У меня не было ни малейшего шанса. Их было пятеро. На их лицах выражались удовольствие и ненависть. Я не знала, что сделала не так. Только понимала, что это должно быть очень плохо.
        – Что ты здесь делаешь одна? – крикнул Сет, когда я поспешно выпрямилась и спрятала книгу за спину, как будто так могла защитить ее от них. Слова в книге были слишком длинными и слишком сложными, но меня успокаивало, когда я водила пальцем по черным буквам на пожелтевшей бумаге и по потертой обложке, представляя себе чужой мир, который находился между обложками книг.
        Мне часто снились чужие миры, независимо от того, бодрствовала я или спала. И иногда меня одолевало подозрение, что я тоже из такого мира. Что это была причина, по которой здесь я не вписывалась.
        Солнце скрылось за кронами деревьев и необычно темными облаками. За считаные секунды живописная идиллия превратилась во что-то угрожающее. Сегодня я специально полчаса бродила по лесу рядом с нашим домом, с целью добраться до этого места. Чтобы меня не беспокоили.
        Напрасно.
        Они подошли ко мне. Подобно хищникам, окружавшим свою добычу, расположились вокруг меня.
        – Эта маленькая психопатка наверняка пыталась вызвать призраков!
        – Или она разговаривала со своими воображаемыми друзьями.
        Сет сам по себе был не особо приятным, но вместе с друзьями его было не удержать. Они были высокими, с грязными руками и пустыми взглядами.
        Синяки на моей коже, казалось, пульсировали каждый раз, когда кто-либо из них приближался ко мне.
        – Я-я просто хотела почитать, – произнесла я и секундой позже пожалела, что вообще открыла рот, когда они разразились громким смехом.
        – С каких это пор твоя сестра умеет читать, а, Колвилл?
        Сет выглядел так, будто сейчас вцепится своему другу в горло.
        – Она не моя сестра, сколько можно повторять?!
        Мне уже не было больно, когда он говорил что-то подобное. Я спросила маму, правда ли это. Остекленевшими глазами она посмотрела на меня, покачала головой и погладила меня по волосам. Это причиняло боль. Мама почти никогда не прикасалась ко мне, и всякий раз, когда она это делала, я вспоминала, как это приятно.
        – Ты знаешь, что означает твое имя, психопатка? – спросил Джонатан. Теперь он был так близко, что я чувствовала запах его пота. На короткое мгновение мой взгляд метнулся к макам между зелеными травинками. Как бы мне хотелось зарыться в них носом и сделать глубокий вдох…
        Я рефлекторно отступила на шаг назад. Бегство ни к чему не приведет, это я выяснила еще в прошлый раз. Но если бы сделала еще два шага назад, я бы шагнула в пустоту. Мы находились прямо на обрыве.
        – Ме-ла-мар-сия.
        Он произнес мое имя по слогам и хрипло рассмеялся. Мне тоже не особенно нравилось это имя, оно было длинным, странным и сильно отличалось от имен других детей. Еще одна вещь, которая отделяла меня от них и всего остального мира.
        – Гнилое яблоко! Очень хорошо подходит, правда?
        Слова жалили. Они гнездились во мне, и я знала, что сегодня вечером, когда буду беззащитна перед ними, они снова появятся и будут преследовать меня. Но слова были не так плохи, как то, что последует за ними. Это было только начало.
        – Пожалуйста, – пискнула я и посмотрела на Сета. Хотя это было бесполезно, я не могла не искать чего-то в его лице, за что могла бы цепляться.
        Он подался вперед, в два больших шага оказался рядом и схватил меня за плечи.
        – Миру было бы лучше без тебя, ты понимаешь это? – прошипел он. – Мы никогда не хотели тебя! Тебе здесь не место!
        С этими словами он сильно толкнул меня.
        Я ничего не могла поделать. Отшатнулась назад, желудок сжался, а сердце остановилось. На несколько секунд весь мир показался мне словно в замедленной съемке. Зелень деревьев, маленькое пятнышко сияющей небесной синевы, кричащая птица.
        Как место могло быть прекрасным, когда в нем творились ужасные вещи.
        Книга соскользнула на землю, и я шагнула в никуда.
        Я не крикнула. Не закрыла глаза. Я просто упала.
        Это не заняло много времени. В одно мгновение я почувствовала поток воздуха в своем теле, в следующее окружающее пространство передо мной исчезло в белом свете.
        Теперь я уже не падала вниз, а начала вращаться, все быстрее и быстрее, как если бы скатилась с холма. Только я парила. Там были изображения. Они пролетели мимо меня. Или я пролетела мимо них? Руки моей матери. Разбитая тарелка. Гестия, моя любимая кукла до того, как Сет разрубил ее кухонным ножом.
        Прозвучало мое имя. Мягко. Произнесенное единственным голосом, излучавшим тепло.
        Он был здесь?
        Неужели Фос поспешил ко мне на помощь?
        Вообще-то я больше не плакала, но сейчас хотелось это сделать. Мне было так плохо.
        Внезапно все исчезло. Изображения. Мысли. Шум. Тошнота осталась. Там были буквы. Одно слово. Оно ярко сияло. Мне потребовалось мгновение, чтобы расшифровать его.
        Решайся.
        Мои веки затрепетали, и я почувствовала слезы. И тогда я поняла. Я была на небесах. А на небесах можно было желать чего угодно.
        «Позволь мне остаться здесь», – подумала я, еще крепче зажмурив глаза. Если мне действительно разрешено решать, то, пожалуйста, пусть это закончится.

* * *

        Киана – сейчас
        Не расстраивайся.
        Солнце заливало поляну, заставляя сверкать ее темные кудри. Шоколадно-каштановые. Как и ее глаза.
        Дыши.
        Ее губы изогнулись в неотразимой улыбке. Она смотрела исключительно на меня. С любопытством. Вызывающе.
        – Киана Либерт. – Хотя она только что поднялась на скалу, ее дыхание было ровным. – Пришло время познакомиться друг с другом.
        Всеми силами я сосредоточилась на том, чтобы не смотреть на Уилла. Пока не видела выражения его лица, я могла вообразить, что все было по-старому. И что он только что едва не сошел с ума из-за того, что прекрасная незнакомка подвергла себя опасности. Это был всего лишь обычный разговор с еще одной сочувствующей Мигме. Ничего страшного.
        Тем не менее, я чувствовала его рядом с собой, слышала его прерывистое дыхание, которое он в отличие от нее совершенно не контролировал. Как будто это он только что прыгнул с тарзанки, а не молодая женщина передо мной…
        – Ты выглядишь точно так же, как я себе представляла, – продолжила девушка бархатно-мягким тоном, и ее улыбка стала шире, прежде чем она протянула мне руку.
        – Ч-что?
        Я неподвижно уставилась на нее. Этот холод в ее взгляде, несмотря на улыбку. И оливковый цвет, которому я всегда завидовала у Эвелин…
        Внезапно перед моими глазами возникло другое лицо, одна половина которого была изуродована шрамами.
        Нерон рядом со мной, перед извергающим огонь вулканом у Пиро. Нерон, который держал меня и заставлял смотреть в лаву, который кричал на меня, когда увидел мое видение: «Кто это? Кто эта девушка?»
        Она снова опустила руку и пожала плечами.
        – У меня уже было видение о тебе. Однако ты была в состоянии выдавать целые предложения.
        Раскаленный жар пополз по моим щекам.
        – Я тоже, – выдавила я вполголоса и, наконец, чуть более сдержанно: – Я тоже тебя уже видела.
        В ее глазах появился блеск, и улыбка угасла.
        – Как мило. Можешь называть меня Марсия.
        Не дожидаясь моего ответа, она повернулась к моему инвенту.
        – Привет! – Она заправила непослушный локон себе за ухо. – А ты, наоборот, выглядишь даже лучше, чем я думала. Я не хотела пугать тебя, извини, мы просто подумали, что лучше всего проверить связь прямо сейчас.
        Как в замедленной съемке, я повернулась к Уиллу и тут же пожалела об этом. Его глаза покраснели, лицо стало известково-белым, и он дрожал всем телом, глядя на нее в крайнем изумлении.
        Марсия.
        Меламарсия.
        Что за дурацкое имя?
        – Как вы смотрите на то, чтобы сесть и выпить чаю? – вклинился Фос мягким голосом, указывая на стеклянный дом на краю скалы.
        Моя голова повернулась к нему. Я совсем забыла, что он все еще стоял рядом с нами. Он положил руку Марсии на спину и наклонился к ней.
        – Есть о чем поговорить, и у этих двоих, безусловно, еще много вопросов.
        Уилл не обращал на него внимания. Он сделал шаг вперед, пока расстояние вытянутой руки не отделяло его от нее.
        Все внутри меня сжалось.
        Чувствовал ли он биение ее сердца?
        Охватила ли его тошнота, когда он оказался рядом с ней?
        – Как, черт возьми, это возможно? – выдохнул он. – Если ты… Если ты дочь Нерона и Гайи… То есть смесь Земли и Воды… Как я могу… – Он прижал руку к сердцу, а мое при этом мгновенно замерло.
        Боже, как бы я хотела, чтобы у меня был его дар! Как бы я хотела знать прямо сейчас, оправдались ли мои худшие опасения.
        – Как ты можешь быть моим инвентом? – прошептала она. Воздух между ними, казалось, вибрировал. – Мы также не были уверены, что это сработает. У меня его никогда не было, и ты, по-видимому, не просто инвент для смеси Огня и Воды. – Ее взгляд на долю секунды метнулся ко мне, и тень легла на ее глаза, прежде чем девушка снова посмотрела на Уилла. – Ты только что доказал, что являешься инвентом для всех метисов. – Она протянула ладонь и положила свою руку на его. – Что ты чувствуешь, Уильям Лоу?
        Тишина.
        Ничего, кроме шумящей крови в моих ушах.
        Как можно было вежливо намекнуть ей, чтобы она убрала свои лапы от моего, по-видимому, беззащитного инвента?
        Я открыла рот – понятия не имея, что скажу, например, как сыта по горлом этим миром, и мне отчаянно нужен был сон, – но как раз в тот момент Уилл резко отступил, таким образом установив дистанцию между собой и Марсией.
        – Чай, – выдавил он. – Чай – это хорошая идея.
        Впервые с тех пор, как появилась Марсия, он повернул голову и посмотрел на меня своими полуночными глазами. Эмоция, которую я не смогла распознать, вспыхнула в нем, Уилл схватил мою руку и вцепился в меня, как будто от этого зависела его жизнь.
        Попыталась улыбнуться. «Все в порядке, – хотела я сказать. – Не волнуйся, мы справимся с этим вместе. Мы наконец-то снова встретились, и ничто не может это изменить. Все будет хорошо, я здесь».
        Ни одно слово не слетело с моих губ. Моя улыбка больше походила на гримасу, поэтому я быстро отпустила ее, вместо этого сосредоточившись на тепле его кожи на моей.
        Через пять минут мы подошли к дому и сели за скрипучий деревянный стол. Рядом с каждым из нас стояла дымящаяся чашка чая. Фос и Марсия сели напротив. Фос по очереди осмотрел нас с Уиллом, пока она с самодовольным видом размешивала сахар в своем чае.
        – Лучше всего начать с самого начала, – сказал Фос, складывая руки перед собой на столе. – Дорогая, ты не хочешь рассказать? В конце концов, это твоя история.
        Дорогая?
        Она бросила на него сияющий взгляд, прежде чем уронить чайную ложку на блюдце с громким звоном.
        – Это наша история. – Затем она посмотрела на Уилла, который сидел рядом со мной на деревянной скамье, напряженно вцепившись пальцами в колени.
        – Я выросла на окраине города в районе Пиро у Колвиллов, – начала она, понизив голос. – С тех пор как научилась думать, я чувствовала себя не в своей тарелке. Была не такой, как все. Когда стала достаточно взрослой, чтобы понять, что означает кровное родство, мой брат на спор бросил мне в лицо, что я не из их семьи. Что я появилась в семье только потому, что никто не мог справиться со смертью его младшей сестры. И я была не более, чем жалкой заменой. Способом найти утешение.
        – Моя мать так и не оправилась от потери единственной дочери, – подтвердил Фос. Печаль украсила черты его лица. – Фиренца родилась с пороком сердца. Она умерла в возрасте десяти лет, что слишком рано, в мой восемнадцатый день рождения. После этого дома уже ничего не было так, как прежде. Кроме отца, от которого я унаследовал ген, но которого тоже уже не было в живых, я был единственным одаренным в семье и большую часть времени проводил в Омилии, чтобы ежесекундно не сталкиваться с этой темной дырой. Настроение в моей семье и до этого было напряженным, мать постоянно проклинала Центр Стихий, как будто Омилия виновата в болезни моей сестры. Но теперь братья, всегда завидовавшие мне, становились все более жестоки, а мать погрузилась в свое горе. Когда однажды она рассказала нам, что собирается усыновить новорожденную девочку, я сначала подумал, что это шутка. Но она оставалась непреклонной. Меламарсия переехала к нам, никто не знал откуда, моя мать сказала только, что биологическая мать Марсии была слишком молода, чтобы заботиться о ней.
        Гнев вспыхнул в темных глазах Марсии при последней фразе Фоса.
        – Моя ма… Дженнифер Колвилл быстро поняла, что не может заменить свою дочь, – подхватила она нить повествования. – И мне пришлось заплатить за это. Мои братья были правы – я была лишь утешением. Она любила не меня, а девочку, которую отняла у нее судьба. Единственным, кто действительно видел меня, был Фос. – Она снова улыбнулась, но глаза остались холодными. – Другие братья ненавидели меня. Что довольно иронично, ведь они не имели ни малейшего представления о том, кем я была на самом деле. Возможно, часть из них всегда знали, что я отличалась не только внешностью. Они издевались надо мной, как только могли, постоянно устраивали мне проверки на вшивость и заставляли делать грязную работу. Не проходило ни дня, чтобы они не напоминали, что мне здесь не рады. С раннего детства они присоединились к Асфалии. Фос старался помочь мне, как мог, когда был дома. Но большую часть времени он проводил в Омилии.
        – Мне стоило проводить с тобой больше времени, – хрипло прошептал Фос, делая большой глоток чая. – Но горе гнало меня прочь. Тем не менее, я пробовал все, что мог, всякий раз, когда был дома. Хотя Марсия не была моей биологической сестрой, я чувствовал, что привязан к ней гораздо сильнее, чем к своим братьям. Я хотел защитить ее от остальных, но, как только отворачивался, все начиналось сначала.
        – Оглядываясь назад, понимаю – и хорошо, что он не смог защитить меня, – сказала Марсия, подмигнув Уиллу, который по-прежнему неподвижно сидел перед ней. Я даже не слышала, чтобы он дышал. – Иначе я, возможно, никогда бы не узнала, кто я на самом деле. – Теперь она оценивающе посмотрела на меня. – Тебя окружали заботой, не так ли? – спросила она. – Твоим приемным родителям было приказано ни при каких обстоятельствах не подвергать тебя опасности?
        Очевидно, она не ожидала от меня ответа, потому что просто сухо рассмеялась, прежде чем продолжить.
        – Моя жизнь была полной противоположностью. Мне было одиннадцать лет, когда мои братья и несколько их друзей столкнули меня со скалы. Проблемой было не падение. А море, в которое я погрузилась. Меня унесло течением. Я бы умерла, если бы Фос не нашел меня вовремя.
        Ледяной холодок пробежал по моей спине. Какой бы неприятной она мне ни казалась, я ничего не могла поделать с охватившим меня состраданием. И с той частью меня, которая знала, что они говорят правду, как бы безумно это ни звучало. Ее рассказ совпал с рассказом Джонатана Слейтера, бывшего члена Асфалии, к которому я ходила, чтобы узнать больше о Фосе.
        Почти все Колвиллы принадлежали к Асфалии. Некоторые из них были более радикальными, чем другие, но все они так или иначе имели к ней отношение. Кроме его младшей сестры, никто из членов семьи не имел особенно близких отношений с Фосом.
        Это были его слова.
        Но почему, черт возьми, Марсия оказалась именно в семье Фоса?
        – Тогда впервые сработал мой дар, – прервал мои размышления ее мелодичный голос. – В то время я, конечно, понятия не имела, с чем имею дело, но рассказала все Фосу. Он тоже не знал, что делать дальше. Мы оба думали, что изображения были своего рода самозащитой. Человеческое подсознание направлено на то, чтобы уберечь нас от всего зла в мире, даже если оно и рассказывает нам сказки. Но в моей голове не было никаких сказок. Это были лица и обрывки разговора. Это было прошлое и будущее. Это были возможности.
        Мое первое видение случилось, когда я выпала из своей квартиры, и это тоже была самозащита. Мой мозг просто отчаянно пытался отвлечь меня – такова была моя теория в то время.
        Сердце яростно пульсировало в груди.
        Фос знал триггер моего дара, потому что понимал и ее триггер. Так как с нами происходило одно и то же.
        Черт возьми… Неужели это действительно было правдой?
        Прошлое и будущее…
        Я покачала головой.
        – Если… Если ты дочь Нерона и Гайи… Как ты можешь обладать тем же даром, что и я? Я могу попадать в будущее и в прошлое, потому что я – нечто среднее между идором и пиро. Ты ведь должна уметь что-то еще как наполовину чой, разве не так?
        Ее идеально оформленные темные брови взлетели вверх.
        – Скажи еще, что не слышала легенд о злом отродье дьявола.
        Я нахмурилась. За последние несколько недель я слышала о таких легендах, но одна была запутаннее другой.
        – Сколько раз ты уже использовала свой дар, Киана? – Она произнесла мое имя как оскорбление.
        – Меньше десяти раз, – призналась я, после чего она насмешливо усмехнулась.
        – Как мило. И при этом ты никогда не замечала, что владеешь не только слегка измененными дарами Огня и Воды, но и двумя другими?
        Я прикусила нижнюю губу и сверкнула на нее глазами.
        Нет. Нет, на самом деле я это заметила. Когда снова вызывала свои видения, прикоснувшись к шрамам, – повторение момента было талантом чой, и я могла заставить время замереть, как пноэ. У нас с Уиллом уже была теория, что я в какой-то мере владела всеми четырьмя дарами…
        – Марсия и ты одинаковы, – раздался успокаивающий голос Фоса. Она вздрогнула при его словах, что, казалось, не привлекло его внимания. – У вас есть талант видеть альтернативные реальности в прошлом и будущем, когда смерть близка. Единственное, в чем вы отличаетесь, это в том, что в отличие от тебя Марсия не может прыгать в будущее вместе с другими пиро, но повторяет время с другими чой.
        Она фыркнула.
        – Настоящая разница между ней и мной в том, что она понятия не имеет на что способна, в то время как я тренируюсь годами.
        В чем, собственно, заключалась ее проблема?
        Я была тем, кто должен был вести себя паршиво. В конце концов, они совершенно ни с того ни с сего застали нас врасплох.
        – Почему мы узнаем об этом только сейчас? – внезапно прошипел Уилл, прежде чем я успела что-то сказать. Он уставился на Фоса. – Я думал, что мы работаем вместе и общаемся друг с другом совершенно открыто.
        Я чуть не рассмеялась от облегчения. Это был лишь проблеск надежды, но на данный момент этого было достаточно. Он снова звучал как мой инвент, каким я его знала и любила.
        – Во всем этом проклятом городе ни на кого нельзя положиться! – продолжал он, повышая тон с каждым словом. – Откуда нам знать, что мы можем вам доверять, черт возьми?
        Полный сострадания, Фос ответил на его взгляд.
        – Это именно та причина, по которой мы ждали, Уильям. Мы тоже не знали, можем ли доверять вам. Нерон Лагард – тот, кто познакомил вас с этим миром. Как мы могли быть уверены, что вы ничего не расскажете ему о Меламарсии?
        Уилл сузил глаза и собрался было отпустить очередное ругательство, но я опередила его.
        – Как возможно, чтобы Нерон ничего о ней не знал? Если он действительно ее отец, то должен был потерять свой дар при ее рождении! Но он – старейшина Идора. Что…
        – Нерон не утратил своего дара, – тихо сказал мне Фос, проводя ладонью по лбу, как будто наши вопросы вызывали у него головную боль. – Точно так же, как твои родители не потеряли свои дары, когда ты родилась, Киана.
        – Откуда… Откуда вы это знаете?
        – Он знает это, потому что Гайя тоже не потеряла свой дар. – Меламарсия закатила глаза. Хотя она выглядела скучающей, ее голос приобретал странный оттенок, когда она произносила имя Гайи.
        Мои глаза горели от усталости. Каждый ответ приносил с собой три новых вопроса.
        – Где Гайя? – спросила я и потянулась за своей чашкой с чаем. Этот вопрос мы задавали много раз с тех пор, как нас впервые доставили в Мигму, и никто, похоже, не хотел отвечать нам на него.
        Я сделала глоток, но не почувствовала вкуса. Мысли неслись, как бешеные.
        – И как… Как ты вообще узнала, что ты ее дочь?
        Фос явно старался держать дружелюбное выражение лица. Темные круги под его глазами подсказали мне, что ему, вероятно, так же нужен был сон, как и нам с Уиллом. Только Марсия выглядела свежей и бодрой.
        – Мы часто пытались вытянуть хоть что-то из моей матери, чтобы узнать истинное происхождение Марсии, – объяснил он, – но она хранила молчание и в конце концов унесла тайну с собой в могилу. Первые настоящие подозрения у меня появились, когда скандал вокруг Агнии и Кая стал достоянием общественности и весь город узнал, что у них был ребенок. Мы не могли отрицать, что видения Марсии были необычными, тем более что они становились все более и более точными. Гайя и я стали друзьями, когда оба стали старейшинами наших групп стихий. Между ней и Нероном была напряженность, и она призналась мне после того, как я несколько раз упомянул, что считаю разделение одаренных и контроль границ в Тессаректе устаревшими.
        – Разве такая точка зрения не была опасной? Тем более что вы только что стали старейшиной? – спросила я.
        – Конечно, он не выставлял это на всеобщее обозрение, – ответила Марсия с тихим стоном. Фос положил ей руку на плечо и укоризненно посмотрел на нее. Прошло несколько секунд.
        Наконец он улыбнулся.
        – Что ты думаешь о том, чтобы прогуляться с Уильямом, пока я немного поболтаю с Кианой? Тогда вы оба сможете узнать друг друга немного поближе.
        Что, простите?
        – Отличная идея, – нараспев произнесла Меламарсия, глядя при этом только на меня.
        Я стиснула зубы и повернулась к Уиллу.
        Никогда в жизни он…
        Моя надежда внезапно рухнула, когда Уилл, не колеблясь, соскользнул со скамейки и встал. Его взгляд на долю секунды метнулся ко мне.
        Весь гнев и сомнения, которые были раньше, ушли. На его лице было отстраненное выражение. Что, черт возьми, здесь происходит? Это была ее работа? Или одна из его тактик? Думал ли он, что сможет узнать о ней больше, поговорив с ней наедине?
        Но, если он действительно ее инвент… Черт, если он действительно связан с ней так же, как со мной…
        Уилл на мгновение наклонился ко мне, убрал прядь волос мне за ухо и совершенно неожиданно прижал к себе в поцелуе. Холод его губ, странное отчаяние в нем заставили меня вздрогнуть.
        – Увидимся позже, – пробормотал он, и, хотя Уилл смотрел прямо на меня, я не могла разглядеть ничего, кроме пустоты в его глазах. Он молниеносно выпрямился и кивнул Марсии: – Пойдем?
        Она встала быстрее, чем я смогла сосчитать до трех. В следующее мгновение они исчезли через стеклянную входную дверь, и мне пришлось собраться с силами, чтобы не вскочить и не броситься за ними.
        – Он в безопасности с ней? – вырвалось у меня, когда я оторвала от них взгляд и снова повернулась к Фосу.
        Он одарил меня снисходительной улыбкой и спокойно сделал глоток чая.
        – Пожалуйста, прости за ее резкие манеры, Киана. Она многое пережила за свою жизнь и много лет не была среди единомышленников.
        Это не было ответом на мой вопрос.
        Я невозмутимо уставилась на него, ожидая, пока он заговорит дальше.
        – Мы точно не знаем, какими будут отношения между Уильямом и Марсией, но я подозреваю, что они будут очень похожи на ваши. В конце концов, его способности до сих пор были такими точными, потому что ты его единственная одаренная. Теперь его группа расширилась до двух человек, но это, скорее всего, не будет иметь большого значения.
        Мне стало плохо.
        И это его способ успокоить меня?
        То, что он прочитал на моем лице, вероятно, многое говорило о моих мыслях, потому что он поспешно покачал головой.
        – Я знаю ее вдоль и поперек, она и мухи не обидит. Особенно ее нового защитника. Я понимаю, что ситуация для вас непростая, но, пожалуйста, не волнуйся. Теперь все будет хорошо. Между нами больше нет секретов.
        Мне удалось кивнуть.
        – Расскажите мне больше о Гайе. Я знала, что они с Нероном были вместе, но что случилось после этого? Как она могла родить ребенка и никто не узнал?
        Моим родителям помогли сохранить тайну их друзья и члены семьи. Они были вместе, пока Нерон не передал их Омилии.
        – Нерон был вне себя от ярости, – удручающе проговорил Фос. – Гайя сказала мне, что они с твоим отцом были очень хорошими друзьями и что их только сплотило то, что у них обоих были запретные отношения. Нерона предали собственные родители. Конечно, он не послушался запрета на встречи с Гайей. Он был готов сбежать с Гайей и даже строил конкретные планы побега.
        Я кивнула. Об этом мне уже рассказывала Ариэль, тетя Иви и младшая сестра Нерона.
        – Гайя узнала о своей беременности примерно в то же время, – продолжил Фос. Его голос становился все тише и тише, словно он боялся, что нас могут подслушать. Полностью поглощенная рассказом, я немного наклонилась над столом, чтобы лучше его слышать.
        – Она была в отчаянии, и у нее не было возможности поговорить об этом с Нероном. Поэтому она доверилась своей матери, которая, как и моя, не была одаренной и мало разбиралась в магии стихий. Однако она знала, что произойдет, если кто-то узнает о ребенке, прежде всего ее муж, который был очень уважаем в Омилии. Она пообещала дочери помочь сохранить беременность в секрете, если в ответ она поклянется порвать с Нероном и отдать ребенка после родов, чтобы он мог расти в безопасности. Гайя была безутешна. Она действительно любила Нерона и была готова уехать с ним из города, но ребенок в ее чреве все изменил. Это разбило ей сердце, но в конце концов она согласилась. Она встретилась с Нероном в последний раз. Когда она рассказывала мне об этом, то так сильно плакала, что едва могла говорить. Наверное, она очень убедительно дала ему понять, что все кончено и он никогда ничего для нее не значил. Таков был договор с ее матерью, только так Нерон мог отказаться от ее любви. Ее мать потом повсюду говорила, что отвезет Гайю в закрытое учреждение за городом, где ее должны вылечить от опьянения – по правде
говоря, Гайя просто исчезла из поля зрения и тайно родила ребенка.
        Я увидела себя вместе с Лиамом Лоу, стоящими в темном архиве Омилии, перед нами медицинская карта Нерона… Мания… Конверсионная терапия… Нерон тоже пытался излечиться от опьянения, однако это было для него не просто предлогом.
        – Тем временем в Тессаректе разгорелся новый скандал, потому что Нерон из-за боли изменил свои взгляды и предал твоих родителей Омилии. Вероятно, в этом он искал искупление своих грехов.
        Фос замолчал и с беспокойством посмотрел на меня. Тошнота во мне все больше усиливалась, но это было не потому, что он только что открыл мне, что Нерон предал моих родителей. Эту часть ужасной истории я уже давно узнала от Иви.
        – Значит, Нерон стал бессовестным негодяем, потому что его великая любовь разбила ему сердце? – вырвалось у меня. – И теперь я должна жалеть его?
        – Конечно, это не оправдание его поведению, Киана, – попытался успокоить меня Фос. – Я просто хочу, чтобы теперь, когда ты все знаешь, мы наконец-то могли откровенно поговорить друг с другом.
        Я глубоко вздохнула.
        – Ладно. И что теперь? Как, черт возьми, Меламарсия попала в вашу семью? Почему мать Гайи отвезла ее в другой район, а не уехала из города? А меня при этом отправили в Англию?
        Фос вздохнул.
        – Очень обоснованные вопросы. Мать Гайи находилась под давлением времени, и у нее было не так много вариантов, потому что все должно было происходить в тайне, а ее муж имел тесные связи в городе. Скорее всего, когда она отчаялась, ей пришла в голову мысль о старой подруге, которая жила на юге, на окраине города, и потеряла дочь несколько лет назад. С тех пор они почти не общались друг с другом, потому что, хотя они не были одаренными и могли свободно передвигаться по Тессаректу, после смерти сестры моя мать отдалилась и избегала контактов со всеми знакомыми. Должно быть, мать Гайи выбрала ее, потому что, во-первых, знала ее раньше, а во-вторых, понимала, что Колвиллы были мятежниками, у которых, за исключением меня, не было ничего общего с Омилией. Таким образом, она могла следить за девушкой, потому что та все еще находилась в городе, однако ей не нужно было беспокоиться о том, что кто-то узнает о ее существовании. Никого не волновали Колвиллы. Нас считали отбросами.
        Я нахмурилась.
        – Вы хотите этим сказать… Вы что, совсем не знаете? Вы не знаете истинной причины? Это всего лишь предположения?
        Фос кивнул.
        – Мать Гайи никогда не рассказывала ей, в какую семью отдала ребенка. Вероятно, она боялась, что в противном случае Гайя однажды появится на пороге нашего дома и заберет свою дочь обратно. В конце концов, именно по этой причине Гайя стала старейшиной. С одной стороны, она хотела доказать, что никто не сходит с ума, влюбившись в одаренного другой стихии, а с другой хотела использовать эту силу, чтобы найти свою дочь.
        – Тогда как вы можете быть так уверены, что Меламарсия на самом деле ее дочь? – продолжала я размышлять. Почему-то эта история все еще казалась мне не до конца раскрытой.
        – Она вылитая Гайя, – задумчиво поджал губы Фос. – И мы проверили дары чоев и идиоров – вместе с одаренными этих стихий она может их использовать. Нет никаких сомнений в том, кто она.
        Некоторое время стояла тишина. Я потягивала свой уже остывший чай, пока его рассказы в моей голове жили своей собственной жизнью. Столько боли, столько страданий… И все это потому, что Омилия установила многовековые правила о любви? Потому что боялась промаха и смешения, забывая при этом, что мы не только одаренные, но и просто люди?
        – Ты выглядишь усталой, – прозвучал мягкий голос Фоса. – Может быть, тебе пора немного отдохнуть.
        Внезапно я почувствовала, будто веки налились свинцом. Больше всего мне хотелось бы положить голову на стол и задремать, но слишком много всего осталось без объяснения.
        – И каков сейчас ваш план?
        – Марсия поможет тебе узнать свой дар получше.
        Наверное, мое выражение лица было довольно недвусмысленным, потому что он тихо рассмеялся.
        – Не волнуйся, я уверен, что вы еще привыкнете друг к другу. Лучше всего нам больше не тратить время и сразу приступить к работе, как только ты придешь в себя. И помни: ты можешь извлечь из общения с ней большую пользу. Она снова и снова использовала свой дар, Киана. Она знает все его аспекты и готова поделиться с тобой своими знаниями.
        Что-то мне подсказывало, что Марсия смотрит на это иначе, но я не стала возражать, а лишь кивнула. После первоначального шока я не могла отрицать, что существование второго, более опытного метиса вполне может иметь и свои преимущества. Узнать больше о своем даре было моей главной мотивацией с самого начала.
        – Значит, мы с Уиллом останемся здесь? – спросила я. – Мы не вернемся?
        Фос покачал головой.
        – Необходимо, чтобы вы вернулись и играли по правилам Нерона теперь, когда он проникся к тебе доверием. Мы очень близки к тому, чтобы разрушить систему.
        – Разве никто не заметит сегодня наше отсутствие?
        – В Омилии сейчас царит особая атмосфера. Они отвлеклись из-за последней акции мятежников. Кроме того, мои контакты сообщили мне, что Нерон до сих пор там не появился. Думаю, ближайшие несколько часов все будет хорошо. Конечно, если он свяжется с Уильямом и потребует доставить тебя, тот немедленно отвезет тебя обратно.
        Мы поднялись и бок о бок пошли к стеклянной двери. Я рефлекторно оглядела зеленые просторы за ней в поисках копны светло-русых волос. Ничего. Прямо перед домом находилась зияющая бездна.
        – Тебе действительно не нужно беспокоиться об Уилле, – сказал он, как будто снова прочитал на моем лице то, что меня занимало. – Это нормально, что он сейчас зациклен на ней.
        Я тяжело сглотнула, отчаянно пытаясь сделать равнодушный вид.
        Нормально? Так же, как это было нормально со мной?
        – Я уверен, все уляжется. Я не знаю, рассказал ли Уильям тебе, что именно он чувствовал, когда впервые встретил тебя, но я начинаю думать, что что-то в этом роде.
        Я схватилась за дверную ручку и слишком сильно рванула дверь.
        – Он больше не мог перестать думать обо мне.
        Мой голос сорвался.
        Фос хотел еще что-то сказать, но я поспешно покачала головой.
        – Где я могу прилечь?
        Грустная улыбка тронула его губы.
        – Эвелин ждет тебя в лесу, она укажет дорогу. Надеюсь, ты не боишься высоты?

* * *

        Иви бросилась мне навстречу, как только я дошла до первых высоких осин, обозначавших начало леса. Зрелище было таким идиллическим. Щебетали птицы, шелестели на ветру листья деревьев.
        На несколько секунд я остановилась, разглядывая знакомую фигуру подруги. Ее черные волосы, ярко-красный плащ, развевающийся на ветру, решимость в чертах лица.
        Она обвила руки вокруг моей шеи и крепко прижала меня к себе, прежде чем отодвинуть от себя, чтобы внимательно посмотреть на меня. Я сразу же почувствовала ее цветочный аромат. Беспокойство мелькнуло в темных глазах. Эта секунда так напомнила мне тот момент, когда я впервые увидела ее в Омилии, совершенно не подозревая, что единственная подруга, которая все еще оставалась у меня в Лидсе, была частью заговора.
        Только теперь я была не в состоянии злиться, было просто облегчение от того, что передо мной есть кто-то, с кем я могла бы нормально поговорить о том, что меня беспокоило.
        – Все в порядке? – выдохнула она. – Как прошла акция мятежников? Должно быть, было довольно трудно сбежать, верно?
        Пауза.
        – Меламарсия, – затем выдавила я из себя единственное слово, на которое была в состоянии в данный момент. Мне не нужно было произносить вопрос вслух. Она поняла.
        – Мне нельзя было ничего тебе говорить, Киа. Но я день и ночь пыталась убедить Фоса быть, наконец, честным с тобой.
        – Как и тогда, не так ли? – прошептала я и откинула назад пряди волос.
        Она яростно покачала головой.
        – Мигма – не Омилия. И Фос не такой, как мой дядя.
        – Значит, ты доверяешь Марсии? – спросила я. – В конце концов, она твоя двоюродная сестра, ведь так?
        Сходство между ними невозможно было отрицать, как только узнаешь об их родстве. И в то же время у Иви не было абсолютно ничего общего с этой женщиной, излучавшей чистый холод.
        – С ней все в порядке, клянусь, – пылко ответила она и поспешила взять меня под руку, чтобы отвести в лес. – Она просто пережила много паршивых моментов.
        Примерно так же сформулировал это и Фос. Но разве не все пережили паршивые моменты так или иначе? Что было с ним? С Нероном? С Гайей?
        – Ты знала, что Уилл – ее инвент? Что Уилл, по-видимому, является инвентом всех метисов?
        Она кивнула.
        – Теория у Фоса была уже давно, но он не мог быть в этом уверен. Так это правда?
        – Ага. – Я посмотрела вперед, на яркую в солнечном свете зелень, чтобы она не увидела боль в моих глазах.
        Конечно, это было бесполезно. Она знала меня слишком долго и слишком хорошо.
        – Как… Как дела между вами сейчас?
        – Супер, – выдавила я.
        – Ты можешь поговорить со мной, Киа, – сказала она. – Во всем этом безумии я всегда в первую очередь буду твоей подругой.
        – И все же ты ничего не сказала мне о ее существовании, – вырвалось у меня, прежде чем я смогла сдержать слова. Я не хотела, чтобы это прозвучало так укоризненно. Я не хотела подвергать сомнению ее преданность. Но мне надоело постоянно бродить в темноте, чтобы потом узнать, что окружающие меня люди давно уже знают больше.
        – Фос боялся, что Нерон сможет манипулировать тобой, – сказала она со вздохом.
        Я повернула к ней голову и сверкнула на нее глазами.
        – А разве ты не могла убедить его в обратном? Ты думаешь, я позволила бы этому случиться со мной?
        Теперь в ее глазах мелькнула жалость.
        – Он мучил Уилла, верно? И после этого ты открыла ему триггер своего таланта?
        Я отпустила ее руку.
        – Что бы ты сделала на моем месте? – прошипела я.
        – Эй, это не было упреком! Просто Нерон болен, и любой отреагировал бы так же, как и ты. Я просто хотела этим сказать, что Фос не доверился тебе для твоей собственной защиты.
        – Ты имеешь в виду, для ее защиты.
        Иви остановилась, схватила меня за руку и подождала, пока я посмотрю на нее.
        – Расскажи мне, – затем тихо сказала она. – Расскажи мне, что тебя беспокоит.
        Я ничего не могла поделать, на глаза навернулись слезы. Ее чуткий взгляд и нежный голос сломали меня.
        – Вчера вечером я узнала, что Фос взорвал почти всю свою семью, чтобы защитить меня. И теперь я узнаю, что у Нерона есть тайная дочь, которая обладает таким же, как у меня, даром – только в тысячу раз более зрелым, – не может терпеть меня и вот-вот набросится на моего инвента, с которым я, заметь, помирилась несколько часов назад. И который теперь, вероятно, чувствует к ней именно то, что он все время считал, что чувствует ко мне!
        С каждым последующим словом мое самообладание рушилось все больше. В ярости я вытерла слезы, бегущие по щекам.
        – Мне уже ясно: искренни ли чувства Уилла ко мне или нет, – это должно быть моей последней заботой прямо сейчас, но… Но… Черт возьми, я просто хочу быть счастливой хотя бы на несколько секунд и чтобы мир снова не рухнул через мгновение, разве я многого прошу?
        Глаза Иви тоже влажно блестели. Она покачала головой.
        – Нет. Нет, это не так. И Киа, то, что между Уиллом и тобой, это необычно, потому что у вас есть эта связь, и ты не можешь считать, что во всем виноват дар инвента!
        – Почему бы и нет? Почему это должно быть что-то еще?
        Она снова покачала головой, но ни слова не слетело с ее губ. На это она ничего не могла сказать. Все это время я не могла с уверенностью знать, каково было Уиллу. Даже он сам не мог знать этого по-настоящему.
        «Ты не моя судьба, – сказал он, искренне веря в свои слова. – Ты лучшее решение, которое я когда-либо принимал».
        Теперь я узнаю точно. Теперь есть кое-что, что может дать нам доказательство, что все это время я была права в своих худших опасениях.
        Нет, не кое-что. Кое-кто.
        – Нам нужно подняться сюда. – Голос Иви вывел меня из вихря моих мыслей.
        Она указала на особенно толстый ствол дерева, и я проследила за ее взглядом вверх. Еще во время нашей последней прогулки я заметила серебристые блестящие палатки в кронах деревьев, которые, казалось, парили между высокими деревьями.
        В другой жизни я бы не стала лезть туда из-за страха высоты. В этой были вещи гораздо хуже, чем парить в воздухе в нескольких метрах над землей.
        – Дай угадаю, мы поднимемся наверх через внутреннюю часть ствола? – спросила я, глубоко вздохнув.
        Так нужно было сделать, чтобы попасть в тайное убежище Мигмы, и хотя в первый раз я чуть не задохнулась от паники, впоследствии я довольно быстро к этому привыкла. Вероятно, благодаря моему дару и постоянным экстремальным ситуациям мои границы действительно изменились.
        Это было то, что Иви говорила мне снова и снова, так? Я оказалась сильнее, чем думала.
        Хотя сейчас я чувствовала совсем не это.
        Иви одарила меня легкой улыбкой.
        – Ты быстро учишься.
        И с этими словами она опустилась на корточки и откинула в сторону лиственный покров, обнажив темную дыру в земле, а также толстые корни дерева, которые обвились вокруг друг друга, как несколько змей.
        Одна за другой мы поднимались наверх, она проворно и тренированно, а я была настолько разбита, что несколько раз поскользнулась, хотя выступы в стволе нельзя было пропустить. Мое сердце даже не реагировало на это. Возможно, это была усталость, которая медленно, но верно овладевала мной. Или это было потому, что мое бедное сердце просто не могло больше биться.
        Иви ждала меня наверху и помогла взобраться на толстую ветку, с которой мы поднялись еще выше.
        Легкий ветерок превратился в относительно сильный поток воздуха.
        – Только не смотри сейчас вниз, – пробормотала она, обхватив мое запястье. – Нам нужно на ту сторону.
        Примерно на полпути вниз по ветке, за которую я держалась, болталась одна из парящих кроватей. Прозрачная ткань палатки переливалась на полуденном солнце, и сквозь нее я рассмотрела белое белье. Как минимум два человека, судя по всему, могли разместиться внутри с комфортом. Ну, с комфортом, если вы считаете, что можно расслабиться, болтаясь на единственной веревке в палатке высоко в воздухе… Она раскачивалась туда-сюда на ветру.
        – Красиво, да? – Иви посмотрела на меня.
        – М-м-м, нет ничего лучше высоты.
        Она рассмеялась.
        – Ты действительно хорошо справляешься, учитывая обстоятельства.
        – В последнее время у меня было довольно много практики.
        Она подождала, пока я встану на ноги, держась обеими руками за дерево, затем спустилась на ветку ниже, которая находилась на уровне палатки, нырнула под несколько больших листьев и исчезла из моего поля зрения.
        Шаг за шагом я продвигалась вперед. Когда я отодвинула в сторону ветку с особенно густой листвой, мой взгляд заблудился в глубине.
        Желудок сжался, и я автоматически покачнулась. Лесная почва была так далеко, что я не воспринимала ничего, кроме размытой зелени. Мои пальцы скользнули по ветвям, и я крепче обхватила дерево.
        Один шаг. Один неверный шаг, и все будет кончено. Это было так легко.
        Какое видение я увижу последним?
        Не будущее, это уж точно.
        – Киа! Ты идешь?
        Я заставила себя снова поднять взгляд и последовала за голосом Иви.
        Небольшая деревянная платформа, с которой можно было забраться в палатку, была прибита к дереву. Иви уже находилась внутри. Она открыла треугольный вход и протянула мне руку, когда я ступила на платформу.
        В мгновение ока она помогла мне войти в палатку. Под нашим весом она застонала и начала раскачиваться на ветру еще сильнее.
        – Удалось!
        Она наклонилась мимо меня, чтобы снова застегнуть молнию, прежде чем скользнуть по краю и упасть спиной на белую подушку.
        – Это было не так уж сложно, правда?
        Я вытянула ноги и тоже полностью скользнула назад. Щебетание птиц здесь стало еще громче. Пахло весной, свободой, природой и миром. С закрытыми глазами даже раскачивание не казалось угрожающим. Немного похоже на колебание волн.
        Все это могло быть так красиво. В параллельном мире, где я не попала в этот город и не обладала странным сверхъестественным даром.
        Я зажмурила глаза.
        – Когда все это закончится?
        – Что?
        Иви скользнула ближе ко мне. Я чувствовала ее близость, даже когда не видела ее.
        – Такова жизнь. Будет ли когда-нибудь все хорошо?
        Иви нащупала мою руку и переплела свои пальцы с моими.
        – Позволь мне процитировать моего дорогого друга Оскара Уайльда, – взмолилась она. – В конце концов, все будет хорошо. А если сейчас не хорошо, то это еще не конец.
        Все внутри меня сжалось. Я сосредоточилась на ее ровном дыхании. Старалась думать обо всем, кроме Уилла.
        – Фос планирует освободить твоих родителей, Киа, – в какой-то момент сказала Иви так тихо, что я подумала, мне это показалось. – Это следующий большой шаг в его плане.
        Мои веки снова распахнулись, и я повернулась к ней. Мысль об Агнии и Кае в их тюремных камерах преследовала меня с тех пор, как мы посещали Десмот.
        – Ты доверяешь ему на сто процентов?
        Иви кивнула и улыбнулась.
        – Все будет хорошо.
        Она повторяла слова, пока они не отозвались в моей голове успокаивающей мантрой.
        А потом, когда мои глаза снова закрылись и я позволила усталости полностью охватить меня, мысли внезапно переместились к Джонатану Слейтеру и к истории, которую он рассказал о Фосе. К тому подтверждению доверия, которое он мне предоставил.
        Мигма в ответе за то, что ты все еще жива, Киана Либерт.
        Они сожгли штаб-квартиру секты. Чтобы защитить меня.
        Нийол также защищал Фоса после того, как я возмутилась, что он убил всех этих людей.
        «Киа, ты не слышишь? Он сделал это ради тебя».
        Только дело в том, что он сделал это не ради меня.
        А ради женщины с темнотой в сердце и холодом в глазах. Ради своей сестры.



        Два.
        Кармазин

        Яркий красный свет ослепил меня, когда я открыла глаза. Я поднялась, хватая ртом воздух, моя мягкая кровать начала покачиваться подо мной.
        Желудок урчал, в голове стучало, а во рту пересохло. Я была в палатке одна и, судя по всему, даже не заметила, как Иви покинула ее, хотя для этого ей пришлось перелезть через меня. В считаные секунды я провалилась в глубокий сон без сновидений, который на какое-то время поглотил все мои заботы и страхи.
        Сквозь серебристую ткань был виден впечатляющий закат, так что действительно должно было пройти несколько часов. Небо горело прекраснейшими оттенками оранжевого, красного и золотого.
        Я поморгала, чтобы окончательно прогнать остатки сна, поспешила выбраться из палатки и спуститься с дерева. Только сейчас я заметила, что остальные палатки пусты.
        Что было с остальными членами Мигмы? Как они проводили свои дни? Они планировали предстоящее свержение Омилии?
        Жуткая тишина встретила меня, когда я со стонами сползла со ствола дерева на землю. Я пересекла лес и вышла на большую поляну с длинным домом.
        Куда делся Уилл? Он все еще был с ней?
        Я ускорила шаги, когда заметила вдали пламя. Между домом и большой площадкой, где на мачте висел флаг с символами всех четырех стихий, вокруг костра полукругом стояла группа людей.
        Мои руки покрылись мурашками и не от прохладного вечернего воздуха. Подойдя ближе, я заметила несколько знакомых лиц – Хатек рядом со своей сестрой Сабией, старшей пноэ, которая под видом бездомной в районе Пиро пыталась связаться со мной, и Нийол. Никаких следов Иви или Уилла. Поэтому я подошла к Нийолу, хотя еще несколько дней назад я бы избегала его общества любой ценой. После того как он признался мне в своих чувствах и я его оттолкнула, после поездки к Слейтеру, когда мы чуть не погибли во время шторма, мое отношение к нему изменилось.
        Обычно разные одаренные устанавливали в мире равновесие стихий посредством регулярного применения своего дара. Часть цены заключалась в том, что разные районы Тессаректа всегда имели только одну определенную климатическую зону. Только когда кто-то нарушал правила, начиналась буря, как прошлой ночью.
        – Киа.
        Голос Нийола прервал мои размышления. Он казался усталым и немного застигнутым врасплох.
        Последние несколько дней я постоянно испытывала гнев при виде него. Теперь, когда это прошло, все, что таилось под ним, вышло наружу.
        Не все присоединялись к Мигме потому, что выступали против строгого разделения стихий. Месть была не менее сильным мотивом.
        – Как ты? – пробормотала я, потому что ничего лучшего не придумала.
        Он не пошевелился.
        – Вся эта подготовка действует мне на нервы. Это заняло достаточно много времени, и я не могу дождаться, когда все наконец начнется.
        Когда начнется что?
        Не дожидаясь моего ответа, он развернулся и зашагал в сторону дома, где несколько одетых в белое людей как раз ставили еду на гигантский стол в прихожей.
        Я огляделась с тошнотворным чувством, пытаясь понять, не пропустила ли Уилла или Иви, когда меня сзади похлопали по плечу.
        Я обернулась.
        Сложно было сохранить спокойное выражение лица, когда я увидела Марсию. Она натянула поверх платья широкую блузку и завязала ее на животе, волосы свободно лежали на плечах, а глаза блестели в сиянии заходящего солнца.
        Она усмехнулась мне и указала подбородком на платформу.
        – Пройдемся?
        Я заставила себя ответить на ее улыбку. Раз Иви сказала, что с ней все в порядке, значит, в этом что-то есть, верно?
        – Где ты оставила Уилла? – спросила я, когда мы отошли от остальных. Я заметила, что она почти не привлекала внимания, некоторые из присутствующих приветливо кивали ей или улыбались, она ни для кого не казалась чужой.
        – Он отдыхает, – сказала она, на мой взгляд, слишком ревниво – как будто я спросила о ее парне, и она сочла этот вопрос неуместным.
        Ладно, соберись, Киа, кто знает, как бы ты поступила, если бы росла так же, как она. Кроме того, Фос прав, ты можешь многому у нее научиться.
        – Ты мало спала, да? – продолжила она, и ее тон не оставлял никаких сомнений, что я имею право воспринять это замечание как оскорбление.
        Я радостно ухмыльнулась ей.
        – Ты когда-нибудь спала в этих парящих палатках? Это не совсем то, что я понимаю под отдыхом.
        Ее улыбка погасла.
        – Мы же здесь не для того, чтобы отдыхать.
        Мы дошли до края платформы, где нас ожидал вид на погруженный в темноту холмистый пейзаж.
        – Что на данный момент ты знаешь о своем даре? – спросила Марсия, когда мы остановились прямо под флагом.
        Конечно, она хотела сначала показать себя, а не сразу делиться со мной своими тайными знаниями.
        – Я вижу альтернативные реальности прошлого и будущего, – резюмировала я то, что знала на данный момент. – Каждый раз, когда использую дар, у меня остается шрам или следы на теле, поэтому сначала мне кажется, что со мной действительно происходит что-то страшное. Если я касаюсь своих шрамов, я возвращаюсь к видениям и могу дольше пребывать в них.
        Ее острый взгляд пронзил меня.
        – Ты можешь ими управлять? – спросила она, но уже не насмешливым, а деловым тоном.
        Я покачала головой.
        – Не совсем. Я пробовала, но все происходит случайно. Всякий раз, когда я думала, что что-то сработает, меня уносило в другом направлении.
        – Все не случайно, – возразила она с раздраженным видом. – Тебе просто нужна практика.
        Теперь уже я насторожилась.
        – Значит, ты можешь ими управлять? Можешь решать, где оказаться – в прошлом или будущем?
        Марсия облизала нижнюю губу кончиком языка.
        – И могу выбирать, что хочу увидеть.
        – Что ты имеешь в виду?
        – Когда я сосредотачиваю свою силу на определенной теме, на человеке или событии, на чувстве или пространстве, я влияю на то, какое будет у меня видение. Когда ты приехала в Тессарект, я хотела тебя увидеть, поэтому смотрела на твои фотографии и сосредоточивалась на историях, которые мне о тебе рассказывали. Чем ближе я чувствовала тебя, тем яснее могла тебя видеть.
        Я воздержалась от вопроса, что именно она видела обо мне в своем видении, и кивнула. Внезапно у меня появилось странное покалывание в животе. Да, мне все еще нужно было разобраться с тем, что Уилл также ее инвент, но я должна была помнить, что на самом деле могу получить ответы на многие вопросы, которые беспокоили меня с тех пор, как впервые использовала свой дар.
        – Фос сказал, что мы должны начать тренироваться как можно скорее, так что возвращайся, как только сможешь. И пожалуйста, пожалуйста, не выставляй себя такой глупой, как в моем последнем видении, хорошо?
        Одарив меня фальшивой улыбкой, Марсия повернулась и пошла обратно к остальным.
        Я с мрачным видом уставилась ей вслед, затем заставила себя последовать за девушкой.
        Но ушла недалеко. Как только я прошла мимо костра, перед которым уселись остальные, чтобы поесть, выпить и поговорить друг с другом, и направилась к дому, из него вышел не кто иной, как мой инвент. Его светло-русые волосы были спрятаны под черной шапкой. Уилл остановился как вкопанный и уставился на меня. Руками он зарылся в карманы куртки, и на лице его была написана беспомощность.
        Я даже не пыталась сделать равнодушный вид. Мне было все равно, смотрят ли на нас остальные. В следующее мгновение я побежала, с рекордной скоростью преодолела расстояние между нами и обвила его шею.
        Несколько невыносимо долгих секунд он пребывал в шоковом состоянии, затем вытащил руки из карманов и обхватил меня с такой силой, что я пошатнулась.
        Я встала на цыпочки. Как можно крепче я прижалась к его груди и зарылась лицом в изгиб его шеи. От него так хорошо пахло. Так знакомо. Домом.
        – Где ты был? – пробормотала я. Вместо ответа он просто прижал меня еще ближе к себе. Его сердце билось как сумасшедшее.
        – Как ты?
        Опять нет ответа. Рука легла мне на затылок, когда он судорожно выдохнул.
        Я закрыла глаза, пытаясь полностью сосредоточиться на чувстве защищенности, чтобы оно передалось и ему.
        Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо.
        Иви, должно быть, права. Нас с Уиллом связывала не только магическая ерунда. За последние несколько недель мы прошли через огонь и воду, следовали друг за другом в самые глубокие пропасти и каждый раз вытаскивали друг друга. Он знал Марсию только с сегодняшнего дня. Это было не так, как у нас. Помимо нашей безумной связи, мы были просто двумя людьми, которые нашли друг друга.
        – Пойдем, – прошептал он мне на ухо. – Я все прояснил. Мы поговорим дома, хорошо?
        Дома. Там, где мы можем быть одни. Подальше от этого безумия.
        Мы отстранились друг от друга, и он схватил меня за руку. Я коротко огляделась, но Иви по-прежнему нигде не было видно, поэтому кивнула и позволила ему повести меня мимо дома.
        Мы молча прошли по подвесному мосту, спустились по стволу дерева вниз, пересекли строительную площадку и по канатной дороге вернулись в город.
        Чем дальше мы удалялись от штаб-квартиры Мигмы, тем больше мне казалось, что невидимый груз покидает мою грудь.
        Но даже несмотря на то, что Уилл постоянно искал моей близости, я видела неопределенность в выражении его лица, как бы он ни пытался это скрыть.
        Для меня было облегчением уйти от Меламарсии. Для него это казалось невыносимой агонией.

* * *

        – Каково это?
        Я сидела на диване, Уилл полулежал на мне, его голова у меня на коленях, мои пальцы в его волосах. Единственным источником света были оранжевые языки пламени, вспыхивающие в камине. Дождь барабанил по оконным стеклам, и все могло бы казаться таким уютным, если бы наш мир уже не вышел из-под контроля. И мы не знали, что ждет нас завтра.
        – Я… – Он откашлялся, а затем продолжил говорить гораздо тише, словно надеялся, что я не пойму слов: – Я не знаю, как с тобой об этом говорить.
        Я мгновенно застыла.
        – Почему?
        – Потому что не хочу, чтобы ты беспокоилась.
        Я глубоко вздохнула, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
        – Не мог бы ты, пожалуйста, сказать мне правду? Я думала, что мы уже не держим секретов друг от друга. Просто скажи мне правду, даже если будет больно, я смогу ее вынести. Мы справимся с этим вместе, хорошо?
        Внезапно он сел и повернулся, чтобы мы оказались на диване друг напротив друга. Он взял мои руки в свои и с трудом сглотнул. Несмотря на темноту, я разглядела бурю в его глазах.
        – Все не так, как в начале, – твердо сказал он, проводя большими пальцами по тыльной стороне моих ладоней. – Думаю, что все гораздо слабее, потому что мой дар теперь разделен между двумя людьми. Или потому, что на этот раз я знаю, что со мной происходит. Это хорошо. Конечно, у меня было странное чувство, когда я уходил от нее, потому что, очевидно, в моей природе заложено защищать ее, но… Но ведь так и бывает с обычными инвентами, понимаешь? – Он придвинулся ближе ко мне. – И Киа, я говорил прошлой ночью и скажу тебе сейчас снова: ты и я, мы с тобой – это сознательный выбор, ясно? Это мое решение. То, что сегодня случилось с Марсией, не имеет ничего общего с моим собственным выбором.
        – Что же именно случилось сегодня? – прошептала я.
        Он вздохнул.
        – Я просто разговаривал с ней. Похоже, у нее все не очень-то хорошо. Кажется, что до сих пор у нее была действительно тяжелая жизнь.
        Жар ударил мне в лицо, и я крепко прикусила нижнюю губу, чтобы держать рот на замке.
        У тебя тоже была тяжелая жизнь.
        У всех нас была тяжелая жизнь.
        – В моей голове все перемешалось, и я больше не знаю, что чувствовать. С тех пор как мы снова отправились в Мигму, я больше ни разу не подумал об Алессе, моих маме или папе. Все, о чем я думаю, – это ее благополучие.
        Ревность разъедала мои конечности, парализуя меня. Но ревность сейчас не продвинет нас ни на шаг, черт возьми!
        – Я знаю, как это, должно быть, ужасно для тебя, – продолжил он измученным голосом.
        – Для меня? – Мой голос дрогнул. – Речь идет о тебе. Речь идет о Фосе. Речь идет о том, что они скрыли от нас ее существование, и это могло все изменить!
        Он кивнул и вдруг улыбнулся.
        – В этом может быть что-то хорошее, не так ли? Ты же всегда хотела лучше узнать свой дар. Теперь у тебя есть шанс сделать это.
        Как громом пораженная, я уставилась на него.
        С каких это пор Уилл так спокойно говорил о том, чтобы исследовать мой дар? С каких это пор он больше не считал эту тему запретной?
        В последний раз, когда я использовала свой дар – Нерон, этот безумец, запер меня в центре Пиро и подверг воздействию пламени, – мой инвент был потрясен и предложил мне бежать из города вместе.
        Сейчас же о побеге он думал меньше всего.
        Прежде чем я успела что-либо ответить, его телефон, лежавший на столе в гостиной, завибрировал. Через несколько секунд он потянулся к нему и ответил на звонок.
        Его лицо было лишено каких-либо эмоций.
        – Да… Хорошо… Конечно.
        Разговор длился не более двадцати секунд. Слегка прищурившись, я уставилась на него.
        Он отнял телефон от уха и поднялся.
        – Похоже, Нерон оправился от приступа слабости. Мы вернулись как раз вовремя.
        Мое сердце забилось быстрее.
        – Чего он хочет?
        – Вызвать твой дар.

* * *

        Сильный ливень стучал по асфальту, когда Уилл припарковался на обочине перед больницей Идора. Я уже была здесь раньше, когда Нерон и его окружение тщательно осматривали меня, надеясь обнаружить какой-нибудь намек на мой дар.
        Тишину по дороге сюда мы заполняли бессмысленными разговорами, которые только усугубили тошнотворное чувство во мне. Что-то явно вышло из-под контроля. Как будто нескольких часов, проведенных с Меламарсией, хватило, чтобы перевернуть мировоззрение и убеждения Уилла. И я понятия не имела, как сказать ему об этом и не выглядеть иррационально ревнивой подружкой.
        Наверное, я должна думать, что мне повезло, раз смогу использовать свой дар без разыгрывания драмы. Что он вдруг так расслабился. И да, это правда – последние несколько недель я стремилась именно к этому: найти способ раскрыть свой дар.
        Я должна попытаться увидеть положительные стороны, даже если его апатия причиняла мне почти физическую боль.
        – Я не могу пойти с тобой. – Мягкий голос Уилла прервал мои размышления. – Нерон специально просил только тебя, и я хотел бы нанести визит Лессе, чтобы убедиться, что никто не знает о ее присутствии на вчерашней акции мятежников. – Он кивнул в сторону входа в больницу. Синий свет мерцал за залитыми дождем окнами, и я могла различить силуэт фигуры с зонтиком в руках, по-видимому, ожидавшей, когда я выйду из машины.
        – Хо-хорошо. – Я заставила себя улыбнуться. У нас были и другие заботы. И он заслужил, чтобы я относилась к нему с пониманием. Нелегко внезапно получить нового протеже, чувства которого ты ощущаешь.
        Кроме того, хорошо, что он не забыл о своей младшей сестре. Это давало повод для надежды.
        Я схватилась за ручку пассажирской двери и толкнула ее, отстегнув ремень безопасности.
        – Тогда… Тогда увидимся позже.
        Фигура снаружи шагнула ближе к машине. Как раз когда я хотела выйти, Уилл наклонился ко мне, положил руку мне на щеку и придвинулся ближе.
        Я уставилась в его полуночные глаза, которые теперь казались почти черными.
        – Увидимся позже, – выдохнул он, а потом поцеловал меня, как будто мы были нормальной парой, в обычном мире, как будто у нас не было зрителя, который работал на Омилию, как будто до недавнего времени Уилл не делал всего, чтобы сохранить наши отношения в тайне.
        Мой желудок сжался, и я содрогнулась, когда он отпрянул назад. Его взгляд был на мне, но он смотрел не на меня, не так, как обычно, а словно сквозь меня.
        Он думал об Алессе? Или о Марсии?
        Его губы так быстро коснулись моих, что это едва ли казалось настоящим.
        Времени нет.
        Я вышла из машины и захлопнула за собой дверь. Только теперь я опознала фигуру под дождем как Пикабо Ирвинга. Он держал надо мной гигантский зонт и смотрел на меня с болью в глазах.
        – Киана. – Он нахмурился, отчего его и без того морщинистое лицо только еще больше сморщилось. Его слова утонули в бушующей грозе.
        Я одарила его улыбкой и позволила провести себя ко входу в университетскую клинику. Он придержал мне дверь и подождал, пока я проскользну внутрь, прежде чем сложить зонтик и последовать за мной.
        Я остановилась на мгновение. Всего несколько метров и стеклянная вращающаяся дверь отделяли нас от входной зоны больницы, где за светло-голубой стойкой регистрации сидела секретарша. Что-то на лице Пикабо подсказывало мне, что он хочет сказать нечто серьезное.
        Последние два раза, когда мы встречались, он умолял меня уехать из города, а затем после того, как выяснилось, что я не собираюсь следовать его предупреждению, дал мне совет поговорить с Джонатаном Слейтером.
        Он повернулся и наклонился ко мне, не выпуская секретаршу из виду. Она была занята телефонным разговором и, похоже, не обращала на нас внимания.
        – Как ты? – пробормотал он.
        Я лишь издала хриплый стон, но этого, наверное, было достаточно, потому что он тут же продолжил:
        – Ты нашла Слейтера? Ты была вчера на акции мятежников?
        Я кивнула, потом откашлялась. Вторая попытка.
        – Все это… Совсем не так, как мы думали.
        Ужасное преуменьшение, но я не могу здесь, впопыхах, рассказать ему, что мы пережили сегодня.
        – Он рассказал тебе о нападении? – настойчиво спросил он, при этом так тихо, что мне приходилось концентрироваться, чтобы следить за его словами. – Ты знаешь, сколько людей у Фоса на совести?
        Я снова кивнула, твердо глядя ему в глаза.
        В его глазах бушевала ярость.
        – Как ты все еще можешь считать его заслуживающим доверия?
        – У меня нет выбора, – слишком громко ответила я, прикусив нижнюю губу, чтобы не рассказать ему остальную часть правды. Кроме того, он принес огромную жертву. Он обещал мне освободить моих родителей. И он может дать ответы на все мои вопросы.
        – Киана… Марино никогда бы этого не допустил. Пожалуйста, еще раз подумай над моим предложением и…
        – Но моего деда уже нет в живых, – с трудом выговорила я. – И Фос обещал мне, он… Он обещал мне освободить моих родителей.
        Только когда я увидела его застывшее лицо, меня охватил жар.
        Могла ли я действительно доверять ему?
        Могла ли я действительно быть уверена, что он ничего не сказал Нерону?
        Пикабо расправил плечи и устремил взгляд вперед.
        – Тебя ждут, – сказал он нормальным голосом, который звучал при этом дружелюбно-отстраненно.
        Я проследила за его взглядом. Женщина за стойкой закончила свой телефонный разговор и с любопытством разглядывала нас.
        – Знаешь, почему ты здесь? – спросил он меня, когда мы подошли к вращающейся двери.
        Неужели он хотел загладить свою вину за то, что не предупредил меня о пытках?
        – Они хотят использовать мой дар, – ответила я. В моем голосе не было ни капли беспокойства.
        Что, если я просто откажусь?
        Последние несколько часов утомили меня… С другой стороны, это был мой шанс узнать больше. И выяснить, действительно ли сказанное Меламарсией правда. Могу ли я действительно контролировать то, какое у меня будет видение? Могу ли я получить полный контроль над ним с достаточной практикой и силой воли?
        Кроме того, под медицинским наблюдением я вряд ли рискую умереть – в отличие от моих собственных экспериментов. И мне также показалось маловероятным, что Нерон отправил меня в больницу, чтобы заставить встретиться с открытым огнем. Поблекшие шрамы от ожогов на моей коже были достаточным напоминанием, и я не слишком стремилась повторить этот опыт.
        Тем временем мы подошли к стойке регистрации. Прежде чем я успела что-то сказать, секретарша схватила телефон, нажала кнопку и поднесла его к уху, глядя на нас с Пикабо с прохладной улыбкой.
        Через несколько слишком быстрых ударов сердца она указала на лифты слева от себя:
        – Доктор Гленн готова принять вас. Она ждет на втором этаже, мисс Либерт.
        Пикабо проводил меня до лифтов и нажал на кнопку в форме треугольника, которая тотчас засветилась синим цветом.
        – Пожалуйста, – прошептала я ему, прежде чем автоматические двери с тихим стуком открылись. – Пожалуйста, не говорите об этом Нерону.
        Я вошла в лифт и обернулась. Пикабо наклонился и нажал на двойку, но не сделал никаких попыток последовать за мной в лифт. Его испещренные пятнами старости руки обхватили зонтик.
        Двери начали закрываться.
        Последнее, что я увидела, были его глаза. Они были наполнены слезами.
        – Он не услышит от меня ни слова, – выдохнул он, затем его лицо исчезло за серебристо-серым металлом, и лифт рывком пришел в движение.

* * *

        – С вами все в порядке? – спросила я женщину в синем халате, которая только что осторожно приподняла мой свитер достаточно, чтобы обнажить мой живот.
        Я лежала на кушетке, в той же процедурной, что и в прошлый раз, и пыталась контролировать чувство хаоса и страха внутри себя, наблюдая, как капли дождя стекают по оконным стеклам.
        Доктор Гленн выглядела так, как будто именно она должна была сегодня приблизиться к смерти, а не я. Ее лицо было известково-белым, а бисеринки пота украшали лоб. Более того, даже приветствия не сорвалось с ее губ. Не очень успокаивало, когда мой врач, казалось, нервничал даже больше, чем я.
        Боялась ли она меня из-за того, что в прошлый раз на рентгене мои легкие выглядели как у утопленницы?
        Боялась ли она моих невообразимых сил, как половина Тессаректа?
        – Ч-ч-что? – Она подняла глаза и свободной рукой поправила свои никелевые очки – в третий раз за последнюю минуту.
        – Все ли с вами в порядке? – повторила я, пытаясь улыбнуться. – Где, собственно, Нерон? Или он хочет пропустить сегодняшнее зрелище?
        Она стиснула зубы и отвела глаза.
        – Это… Это… Абсолютно бесчеловечно то, что они требуют от меня. Я работаю на мистера Лагарда и мисс Фестиду более десяти лет, я умею хранить тайны, никогда не совала свой нос в дела, которые меня не касаются, но это… Это противоречит всем моим принципам.
        С каждым словом ее голос становился все тише, словно она боялась, что ее подслушают, хотя дверь смотровой была закрыта, а в коридоре снаружи я не встретила ни души.
        – Вы не бывший идор? – вырвалось у меня. – И не инвент?
        Ее темные глаза нашли мои, и понимание вспыхнуло в них, прежде чем сменилось гневом.
        – Я врач, – ответила она дрожащим голосом. – И мне было приказано давать вам инсулин, чтобы снизить уровень сахара в крови, пока… пока…
        – Пока я не потеряю сознание, – завершила я фразу, хотя у меня не было ни малейшего понимания того, что именно делает инсулин.
        Беспокойно оглянувшись, она бросила взгляд через плечо.
        – Как вы можете быть такой спокойной? – прошептала она.
        Ха! Она явно плохо меня знала.
        – Что именно они задумали? И что будет происходить с моим телом? – задала я встречный вопрос, потому что разговор о моем настроении теперь не принесет пользы. Мне нужно было вытянуть из нее как можно больше, пока она была готова говорить.
        Доктор глубоко вздохнула, затем отвернулась от меня и потянулась за шприцем, который лежал на круглом столике рядом с кушеткой для пациентов. Мои волосы на затылке встали дыбом.
        – Обычно наш уровень сахара в крови составляет от 80 до 100. Единица инсулина снижает уровень сахара в крови в нашем организме на 30 единиц. Поэтому, если я введу вам пять или шесть единиц инсулина, больше не будет достаточно строительных блоков сахара для мозга и сердца. Без лечения… без лечения гипергликемия может привести к смерти.
        – Полагаю, что вы планируете лечить ее? – Я попыталась спросить с явным пренебрежением в тоне.
        Придет ли когда-нибудь тот день, когда я привыкну к этому?
        Доктор Гленн поморщилась.
        – Согласно инструкции мистера Лагарда, я должна дать вам столько инсулина, сколько потребуется, пока вы не потеряете сознание. Однако до этого появятся другие признаки. – Она глубоко вздохнула, но, прежде чем успела придвинуться поближе, дверь кабинета распахнулась.
        Старейшина Идора вошел в комнату и пристально посмотрел на меня своими ледяными глазами. Я уже должна была привыкнуть к его виду.
        Меня резко затошнило.
        – Доктор Гленн… Киана… – Нерон кивнул нам, подвигая стул поближе к кушетке и садясь на него. – Вы уже начали? – спросил он, обращаясь к врачу, которая избегала смотреть в его сторону. Ее лицо как будто еще сильнее побледнело.
        Я изо всех сил старалась не показывать эмоций. Нерон был одет в темно-синий костюм в тонкую полоску, волосы промокли от дождя. Шрам отливал красноватым в холодном свете.
        Теперь его реакция на мое видение обрела смысл. Фос сказал, что Меламарсия очень похожа на Гайю.
        Вот почему у него, должно быть, сдали нервы. Потому что молодая женщина в моем видении напомнила ему о его потерянной любви.
        – Я как раз собиралась начать, – бесстрастно ответила доктор Гленн и промокнула дезинфицирующей салфеткой место рядом с моим пупком.
        Я не могла отвести взгляда от Нерона. Его брови были сдвинуты, и он смотрел мне в лицо, как будто хотел убедиться, что со мной все в порядке, в то время как доктор повернулась ко мне спиной и возилась за столом.
        – Ты достаточно поела сегодня? – спросил он.
        Серьезно? Он прикидывался обеспокоенным? По крайней мере, он, похоже, не знал о моем отсутствии или о моем присутствии на акции восстания.
        – Да, – солгала я, прижавшись затылком к кушетке. Чем быстрее мы закончим здесь, тем лучше. – А вы как? – добавила я, не в силах удержаться от слегка насмешливого тона. – Я слышала, вы были больны.
        Он неподвижно посмотрел на меня, прежде чем переместить взгляд на доктора Гленн.
        – Начинайте! – приказал он ей.
        Она слегка наклонилась надо мной и двумя пальцами создала складку кожи.
        – Будет немного больно, – пробормотала она, а затем, прежде чем я успела запаниковать, вонзила иглу вертикально и до упора в мою кожу.
        Короткий писк, потом ничего. Все закончилось так быстро, как будто я все это себе вообразила. Как прощальный поцелуй Уилла…
        Отработанными движениями доктор Гленн наклеила пластырь на место укола.
        – Вы можете вернуться через десять минут, – снова взял слово Нерон. – Я хотел бы поговорить с Кианой наедине.
        Доктор Гленн впервые посмотрела на него.
        – Мистер Лагард, я обязательно должна присутствовать здесь, чтобы иметь возможность вовремя вмешаться, если она потеряет сознание.
        Нерон одарил ее взглядом, от которого даже мне стало не по себе.
        – Оставайтесь неподалеку, – ответил он, как будто она ничего не сказала. – Я дам вам знать.
        На мгновение показалось, что доктор хотела возразить, но потом она едва заметно кивнула и вышла из комнаты.
        Я бы с удовольствием сказала ей, что ценю ее преданность, но ей действительно не нужно рисковать своей работой из-за меня. Нерон выглядел совершенно недовольным ее поведением.
        Но когда он снова повернулся, его глаза вдруг излучали редкую теплоту.
        – Я знаю, что ситуация очень неприятна для тебя, Киана.
        Я только подняла бровь. Наверное, какая-то часть меня должна испытывать к нему жалость после всего, что я узнала о его жизни. После того как познакомилась с его дочерью, о существовании которой он и не подозревал… Но как я должна испытывать что-то, кроме гнева, когда он делал такие высказывания?
        – Я сожалею о том, как все прошло в тот раз, – продолжил он. – В последние несколько дней я глубже исследовал эту тему и искал методы, которые сделают все более терпимым для тебя.
        – Более терпимо умереть? – вырвалось у меня.
        – Ты не умрешь, я бы никогда этого не допустил, – возразил он с такой серьезностью, что мне пришлось подавить потребность ущипнуть себя. – Нам еще предстоит многому научиться в этом отношении, но я подумал, что на этот раз будет лучше, если мы попробуем в больнице – с необходимыми средствами и обученным персоналом, который может вмешаться, когда дела станут плохи.
        Он действительно думал, что я куплюсь на это? После того как он по очереди пытал нас с Уиллом только для того, чтобы проверить нашу чертову связь?!
        – Теперь, когда мы можем быть полностью откровенными друг с другом, мы больше не будем тратить время. И мы не будем мучить тебя без нужды.
        Я заставила себя не отводить взгляд. Только не показывай слабость.
        Такого выражения я никогда раньше не видела в его глазах, но ни на секунду не позволила себе обмануться. Он мог рассказывать мне все, что хотел, я больше не поверю ни единому его слову.
        – Твой отец был одним из моих лучших друзей, – тихо сказал Нерон, и, если бы я не видела, как двигались его губы, была бы уверена, что эти слова произнес кто-то другой.
        – И с тех пор не проходит и дня, чтобы я не думал о нем.
        – Что вы имеете в виду под «с тех пор»? – фыркнула я, хотя было бы намного разумнее ответить спокойно и рассудительно.
        С тех пор как вы его предали?
        Тепло разлилось во мне, и взгляд дернулся к окну. Я бы все отдала за глоток свежего воздуха! Вытянуть лицо под дождем, глубоко вдохнуть…
        – С тех пор как отношения Кая и Агнии были раскрыты ради их собственной безопасности, – мягко ответил он.
        Теперь мое тело было полностью в огне. Пульс участился. Пальцы дрожали. Пульсирующее красное зарево перед глазами поглотило его наполовину изуродованное лицо на несколько секунд.
        – Как они были раскрыты? – выдавила я. Боже, у меня так кружилась голова… Дело точно было не только в моих эмоциях.
        Его ледяные голубые глаза двоились передо мной, танцевали, издевались надо мной.
        – Думаю, будет лучше, если ты расслабишься и полностью сосредоточишься на своем теле. – Его голос достиг моих ушей, как сквозь вату. – Осталось недолго…
        Я хочу знать, что произошло. Это было то, что я хотела сказать. Вместо этого вышел только хриплый звук, за которым последовало мое бульканье, пока звуки из моего рта полностью не исчезли.
        Что со мной случилось? Могу ли я рассчитывать на то, что он не причинит мне вреда?
        Достаточно ли я ценна для него?
        Ты – все, чего у него никогда не было. Ты – будущее, которого у него никогда не было.
        Я яростно моргнула. Вся смотровая перевернулась.
        – Что… Что с вами случилось? – пробормотала я, но вышло не яснее, чем моя последняя попытка.
        – Вулкан… Видение… Девушка…
        Каждое слово стоило мне нечеловеческого усилия.
        Звуки заглушались учащенным сердцебиением, но я не хотела сдаваться. Не сейчас. Не тогда, когда впервые имела что-то против старейшины Идора, который разрушил мою жизнь только для того, чтобы привести меня в Тессарект.
        Силуэт Нерона расплылся, и внезапно это были две неясные фигуры, сидевшие рядом со мной и смотревшие на меня. Их лица изменились.
        – Что ты знаешь о ней?
        Его голос эхом отдавался со всех сторон, безжалостно обрушиваясь на меня.
        Мое имя. Снова и снова. Сначала тихо, потом оглушительно громко. Прикосновение к моему запястью.
        – Ты видела ее?
        Я попыталась покачать головой, но мое окружение стало вращаться еще больше, поэтому я не стала.
        Пальцы на моем суставе сжались. Нерон буквально вцепился в меня. Или мне это показалось? Это был эффект инсулина?
        Я видела перед собой только цвета. Огни. Тревожная неразбериха. Между всем этим мое бешено бьющееся сердце. Скоро все начнется, я это чувствовала, скоро новый водоворот заменит нынешний – тот, который мог бы дать мне гораздо больше ответов.
        Мои веки сомкнулись, и теперь ко мне пришли другие слова. Слова в голове, из-за которых мое имя казалось далекой мелодией.
        Фос. Нападение. Доверять.
        У меня есть задание. Я не могу позволить себе отвлекаться на Нерона. Какое мне дело до его прошлого?
        Здесь речь шла о моем собственном будущем. Мне нужно было знать, кому я могу доверять.
        В одно мгновение я стала совершенно спокойна. А потом, когда белый свет появился передо мной и угрожал увлечь меня с собой, ушей достигло уже не мое имя.
        Нерон произнес имя другого человека. Его голос был полон отчаяния.
        Гайя.



        Три.
        Киноварь

        Жгучий огонь исчез. Как и рука Нерона. Меня дергали из стороны в сторону, снова и снова, и знакомая тошнота нахлынула на меня. Шум, который, казалось, рвал мои барабанные перепонки, тоже вернулся, но я проигнорировала это. Я бывала в этой ситуации достаточно часто. Были дела поважнее. Я изо всех сил сосредоточилась на образах, проплывавших мимо меня.
        Появилась копна волос Уилла. Я потерялась в его глазах на несколько секунд. Было бы так заманчиво узнать… Увидеть, что с ним сделало появление Меламарсии…
        Нет!
        Я резко рванулась прочь. Приоритеты.
        Передо мной появились глаза Софии. Мои приемные родители. Мои настоящие родители. Решетка. Поваленные деревья. Потрескивающее пламя.
        Покажи мне будущее. Я хочу знать, кому я могу доверять. Будущее. Пожалуйста.
        Снова и снова я повторяла слова в своей голове.
        Думала о Фосе. Фосе со взглядом, полным ласки и тепла. Фосе, который пожертвовал своей семьей. Фосе, который держал существование Марсии в секрете…
        А потом внезапно шум стих, и раздался женский голос, как будто человек находился рядом со мной и вращался вместе со мной в водовороте.
        – Здесь, все это, – не что иное, как истина, которую мы так долго искали.
        Иви!
        Это была Иви.
        Но не ее пара глаз теперь выделялась из других изображений.
        Светло-карие с золотыми пятнышками. Это были мои собственные глаза.
        Я хотела выкрикнуть ее имя, но ни одно слово не сорвалось с моих губ.
        В следующее мгновение водоворот прекратился. Я упала. Рухнула на землю, в то время как мой желудок содрогнулся.
        Ощущать под собой привычную лесную почву было настоящим облегчением. Я вдохнула свежий воздух, сделала одну, две секунды передышки, прежде чем побежать, постоянно руководствуясь собственными глазами, которые парили надо мной во тьме, указывая мне путь.
        Путь был не особо долгим. В один момент я бежала, спотыкаясь о толстые корни, а в другой оказалась в тускло освещенной комнате.
        Я подняла голову. Потолок был метровой высоты, солнечный свет падал сквозь запыленное стекло. Все было песочного цвета и богато украшено, ветви растений с оранжевыми цветами извивались вдоль стен. Царила удушающая жара.
        – Киана!
        Я обернулась. Всего в нескольких метрах от меня стояли две фигуры, держась за руки, обе слишком худые. Мужчина со светлыми волосами и женщина с темными коротко стриженными волосами. На них были джинсы и футболки, повседневная одежда, а не та коричневая тюремная униформа, и, хотя они не выглядели молодыми и здоровыми, они так сильно напоминали мне ту пару с полароидного снимка, который Уилл дал мне в мои первые дни в Тессаректе.
        Они уставились в одну точку рядом с высохшей пальмой, которая, казалось, росла посреди здания, как в тропиках, и, казалось, не знали, идти ли им дальше или подождать.
        В следующее мгновение из-за растения вышла молодая женщина. Естественно. Это была я. Я с темными волосами и явным облегчением на лице.
        Мое второе «я» подошло к биологическим родителям и обняло каждого из них.
        Горячие слезы навернулись мне на глаза, затуманив зрение. Я чувствовала тепло их тел, хотя и не двигалась с места. Хотя они обнимали не меня, а будущую версию меня.
        Непривычный запах морской воды и лакрицы, бергамота и розмарина окутал меня. Я почувствовала кости на их спинах и прижалась к ним сильнее.
        Но все закончилось слишком быстро.
        Агния отодвинула от себя мое второе «я» на расстояние вытянутой руки.
        Я вытерла лицо рукавом и двинулась вперед. Всего в нескольких сантиметрах от них я остановилась, жадно впитывая каждую деталь.
        Мрачная решимость сверкнула в глазах Агнии. Мое сердце стучало как сумасшедшее. Именно ее глаза, ее, а не мои, служили мне указателем.
        Мой взгляд метнулся к отцу. Слезы бежали у него по щекам. Но он улыбался. Он улыбался, как человек, который всю свою жизнь ждал этого момента.
        – Киана.
        Я вздрогнула. Его голос был хриплым, полным благодарности и смирения. Это был первый раз, когда я услышала его речь. Когда я проникла в тюрьму, чтобы увидеться с родителями, он был под действием успокоительного.
        Он осторожно взял руку моего второго «я» и нежно сжал ее. В настоящем, как и в будущем, по моему лицу текли слезы. Его рука была такой сухой и теплой, шершавой и большой.
        – Мне очень жаль, – продолжил он. – Я не могу передать тебе, как мне жаль.
        Я покачала головой всего за несколько секунд до того, как это сделало мое второе «я».
        – Как дела? – прохрипел мой голос. – Все в порядке? Как все прошло?
        Ответила Агния.
        – Теперь все будет хорошо. – Ее голос резко контрастировал с голосом Кая. Жесткий, холодный и полный подавленного гнева.
        Спустя целую вечность она протянула руку и погладила меня по волосам. Совсем легонько. Я не могла перестать плакать.
        – И это то, чем мы обязаны Фосу.
        Значит, ему это удалось? Что это было за место? Мы были не в тайном убежище Мигмы. Температура указывала на юг города.
        Как мне узнать, насколько далеко в будущем мы были?
        У меня больше не было возможности рассмотреть окружающую обстановку поближе, потому что в следующее мгновение в моем животе появилось сильное тянущее ощущение. Знак, что я должна вернуться. Что у меня больше не осталось времени.
        На этот раз не было ни плавного перехода, ни медленного возвращения назад.
        В одно мгновение я видела себя стоящей с моими родителями, с облегчением, с трясущимися плечами, а в следующее меня окутала тьма. Жар спал. И я открыла глаза.
        Я подняла голову. Яркие оттенки синего пульсировали надо мной. К моей руке прилипло какое-то инородное тело, и трубка тянулась от кожи к мешку для внутривенных вливаний.
        Посмотрев в высокие окна, поняла, что дождь прекратился. Я моргнула. Окна были затуманены, и с последними каплями дождя в воздухе закружились большие снежинки.
        Что ж, мы были недалеко от Омилии, единственного места, кроме Мигмы, где температура в Тессаректе соответствовала времени года.
        Боже, когда я в последний раз думала о днях недели?
        Я моргнула и попыталась сесть. Прикосновение к моей невредимой руке удержало меня от этого. Моя голова подозрительно пульсировала, и головокружение вернулось, хотя и не так сильно, как до моего видения.
        – Лежите, мисс Либерт.
        Должно быть, это доктор Гленн. Было так утомительно пытаться сосредоточиться на ее лице.
        – Как ты? – Голос Нерона звучал так же обеспокоенно, как и голос доктора.
        Я закрыла глаза на несколько секунд, собираясь с силами перед новой попыткой. Шаги приблизились ко мне.
        Когда на этот раз я раздвинула веки, Нерон стоял слева от меня, рядом с кушеткой. Синева его глаз казалась почти прозрачной.
        – Отлично, – прошептала я, поднимая руку с капельницей. – Что это?
        Не моргнув глазом, он посмотрел на меня и жестом приказал доктору покинуть палату.
        – Глюкоза.
        – Как долго я была в отключке?
        – Около двадцати минут.
        Потрясающе. Было совершенно безумно, что мне показалось, как будто прошло всего лишь несколько секунд, когда в реальном мире прошло так много времени.
        Шаги доктора Гленн удалились, и я услышала, как она слишком плотно закрыла за собой дверь.
        – Что ты видела? – спросил Нерон. Хотя он явно пытался говорить нейтрально, резкий подтекст был отчетливо различим. Это было не просто любопытство. Несмотря на мое оцепенение, я могла сказать: он был в отчаянии.
        – Вы упомянули Гайю, – сказала я, поворачиваясь боком на кушетке. – Почему?
        Мне нужно было отвлечь его. Если бы он узнал о моем видении, замысел Фоса оказался бы под угрозой. Независимо от того, насколько далеко в будущем была эта сцена – если Нерон узнает, что мои родители на свободе в какой-либо версии будущего, он ужесточит меры безопасности и позаботится о том, чтобы этого никогда не произошло.
        Старейшина Идора продолжал смотреть на меня, опустившись на стул, как будто боялся в любой момент потерять равновесие. Что-то было не так. Он не выглядел таким ошеломленным, как в прошлый раз, но его поведение не было нормальным.
        – Девушка в твоем последнем видении похожа на нее, – пробормотал он, судорожно сглотнув.
        Что за черт?
        Почему он говорит со мной об этом?
        Было ли это частью какого-то всеобъемлющего плана? Может быть, он узнал, что я общаюсь с Фосом, и теперь хочет вывести меня из равновесия откровенным разговором?
        В любом случае я не могу позволить ему заметить, что нахожу его поведение странным. Нужно подыграть ему.
        – И почему вы потеряли самообладание у вулкана?
        Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.
        – Потому что увидеть ее было шоком.
        Пульс участился. Мое изнеможение отошло на второй план.
        Правда?
        Он просто говорит мне правду?
        Это совсем не походило на того Нерона Лагарда, которого я знала и которого научилась презирать. Он звучал, как человек, стоящий на краю пропасти и готовый к прыжку.
        Снаружи между тем шел не только снег – все более крупные градины стучали в окна.
        Слова Фоса пришли мне на ум: «Непогода не бывает случайностью. И это ненормально. Вот почему не могу больше ждать ни минуты. Именно поэтому я вызвал вас сюда сегодня».
        Что, если я была причиной изменения погоды? Что, если использование моего дара и дара Меламарсии нарушает баланс?
        Но почему я никогда не замечала этого раньше, когда экспериментировала?
        Я покачала головой и снова сосредоточилась на Нероне. Его следующие слова заставили замолчать все мои мысли.
        – И потому что я никогда не перестану любить ее, где бы она ни была.
        Ах. Ты. Черт.
        Я открыла рот. Снова закрыла его.
        Что я должна сказать?
        Круто, что вы наконец признаете, что все правила – это полная чушь, и вы сами нарушили их? Я уже знала это, но все же приятно слышать, как вы сами это произносите?
        Он быстро моргнул.
        – Прошлое или будущее? – спросил он внезапно механическим голосом.
        – Ч-что?
        – Твое видение.
        – Прошлое, – выдавила я.
        Мне нужно было выиграть время.
        Нерон кивнул и поднялся.
        – Я спрошу, как долго тебе нужно здесь оставаться. Как только ты придешь в себя, мы отправимся к водопаду.

* * *

        Доктор Гленн рекомендовала мне остаться на ночь, но об этом не могло быть и речи. Я даже не стала ждать ответа Нерона – даже если он позволит ей, и это означает, что мы не пойдем к водопаду, я не могу тратить часы на сон. Я должна вернуться к Мигме как можно скорее.
        Оставшись одна в комнате на несколько минут, я схватила телефон и попыталась дозвониться до Уилла, чтобы сообщить ему о том, что только что произошло, но услышала только автоответчик. Затем написала Дарии и Иви, прежде чем меня забрала доктор Гленн и отвела вниз.
        Я все еще едва стояла на ногах, но мысли в моей голове метались, отвлекая меня от изнеможения.
        Погода немного успокоилась, хотя все еще шел снег.
        На этот раз нас вез не шофер. Нерон сам сидел за рулем изящного спортивного автомобиля.
        Я не осмеливалась заговорить, пока мы ехали к водопаду. Снова и снова я прокручивала в голове его слова, а если не думала об этом, то снова перематывала видение с родителями.
        Как я могла помешать Нерону увидеть их? Как могла его отвлечь?
        – Почему идет снег? – нарушила я зловещую тишину, когда мы вышли из машины и, вооруженные фонариком, пробирались через ночной лес. Было странно идти по знакомому пути с Нероном – темнота делала все это намного более интимным, как и тот факт, что мы были только вдвоем. Нам потребовалось значительно больше времени, чем во время моих предыдущих визитов сюда, потому что он шел медленнее из-за своей хромоты.
        Он медлил с ответом. Под моими ботинками громко хрустнуло, раздался крик совы. Я уже могла слышать шум воды невдалеке.
        – Либо одаренные, застрявшие во вражеской организации, не могут использовать свой дар, либо это связано с использованием твоего дара.
        Опять такой подозрительно откровенный ответ. Украдкой я бросила на него взгляд искоса. Его силуэт был едва различим, хотя Нерон находился всего в нескольких сантиметрах от меня. Его дыхание было слегка прерывистым, как будто даже эта короткая прогулка требовала от него многого.
        Действительно ли он предполагал, что одаренные находились в Мигме по принуждению, или он просто хотел притвориться, потому что это лучше соответствовало его рассказу?
        Я покачала головой и собрала все свое мужество.
        – Как вы можете говорить, что всегда будете любить Гайю, если это так явно противоречит правилам, которые вы проповедуете в Омилии? – прошептала я.
        Даже если он ответил мне только для того, чтобы манипулировать мной – мое любопытство было слишком велико, чтобы промолчать.
        – Любовь не подчиняется никаким правилам, и она не становится меньше только потому, что ошибается, – ответил он странно сдавленным голосом. Он не спросил, откуда я знаю о нем и Гайе.
        Боже, как бы мне хотелось, чтобы рядом со мной был кто-то, кто мог бы засвидетельствовать этот разговор. Никогда в жизни мне никто не поверит.
        – А как же опьянение? Оно когда-нибудь овладевало вами? – спросила я, думая о его медицинской карте в архивах Сотерии.
        – Раньше я думал, что да… – Фонарик в его руке дрожал, заставляя луч света вибрировать перед нами. – Но теперь я больше не верю в это.
        И к чему тогда весь этот театр?
        – А что с моими биологическими родителями?
        Тем временем мы вышли на темную поляну, и перед нами возвышался величественный водопад, едва различимый, потому что луну скрывали густые облака, а света фонарика хватало всего на один-два метра.
        – Я не знаю, – ответил мне Нерон и ускорил шаги, хотя его лицо при этом исказилось от боли.
        – Вы не знаете? – Я просто не могла закрыть рот. Ярость бурлила внутри меня. Я слишком хорошо помнила наш первый разговор в его кабинете, когда он поведал, что мои родители не совсем в себе. – Разве вы не говорили мне, что Кай и Агния совершенно безумны, потому что опьянение овладело ими?
        – Я солгал. – Его голос был таким ровным, что, несмотря на мой гнев, я начала испытывать страх.
        Что здесь происходит?
        Что на самом деле происходит?
        Я как будто попала в какой-то фарс.
        – Почему? – воскликнула я. Тем временем мы добрались до скал и небольшого озера, в котором скапливалась вода.
        Как и в прошлый раз, Нерон избегал смотреть в темную воду.
        – Потому что ты должна доверять мне.
        Я открыла рот, но он опередил меня.
        – Пожалуйста, направь взгляд вперед.
        Я с фырканьем повиновалась. Даже если бы я не обманула его насчет своего видения, как он мог определить в темноте, есть ли отражение в воде?
        Он посветил фонариком на падающий поток, подойдя ко мне вплотную.
        Вокруг шумело и ревело. Снежинки лихорадочно кружились вокруг нас. Наверное, мне должно было быть холодно, но гнев согревал меня изнутри.
        – Ничего, как видите! – воскликнула я, прежде чем до меня дошло, что это может быть не особо продуктивно. Ведь это покажет, что я солгала ему о природе своего видения, поскольку водопад указывал только на видения прошлого. Ну, это тоже можно списать на всеобщую неразбериху с моим даром – но что насчет него?
        Неужели он действительно признался, что солгал мне?
        – Значит, твое видение все-таки показало будущее, – тихо сказал Нерон, а затем, не сказав больше ни слова и не показав гнева, повернулся и пошел в обратную сторону.

* * *

        Когда мы вернулись к машине, Нерон отвез нас в Омилию. Он оставил машину одному из своих шоферов, который уже ждал на обочине дороги, а затем повел меня к реке, где мы сели в гондолу.
        Я не сопротивлялась. Наверное, должна была попытаться сбежать, но мне нужно было узнать больше о намерениях Нерона и каким-то образом заставить его продолжать говорить. С тех пор как я вступила в контакт с Мигмой, многое изменилось. Пикабо явно ошибался – Фос и его люди были вполне вероятной альтернативой. И с уверенностью в том, что за мной стоят они, я также могла рискнуть провести больше времени со старейшиной Идора.
        Мне не нужно было спрашивать, куда мы направляемся, – гондольер погрузил деревянное весло в черную воду, и мы поплыли на юг.
        Мы сидели бок о бок в центре лодки, и я целую вечность смотрела на руки Нерона, которые покоились на его коленях, сцепленные друг с другом.
        Волны, разбивавшиеся о гондолу, шумели так громко, что молодой человек впереди не мог нас услышать. И хотя до сих пор он не обменялся со мной ни словом, его присутствие успокаивало.
        – Почему вы хотели, чтобы я доверяла вам? – прошептала я, держась за сиденье, потому что лодка начала сильно раскачиваться. Река стала шире, а вода более бурной. Мы оставили позади огни города. – В самом начале вы сказали, что не хотите использовать меня как оружие. Это было ложью?
        Нерон повернул ко мне свое лицо и безжизненно уставился мне в глаза, чуть покачав головой. Я вздрогнула.
        – Я не мог дождаться встречи с тобой, – начал он тем же ровным голосом, что и раньше. – В течение многих лет твои приемные родители отчитывались передо мной, я знал каждую деталь, но этого всегда было недостаточно. Думал, что наступит момент, когда это будет иметь смысл и я пойму, почему твое существование является бременем для всего мира. Но наоборот, ты была обычной девушкой. – Он глубоко вздохнул. – Я никогда не хотел делать из тебя оружие или злоупотреблять твоими способностями. Я просто хотел доказательств, что ты – ошибка. И когда понял, что ошибался сам, я просто хотел, чтобы ты была рядом.
        Я распахнула глаза.
        – Ря… Рядом?
        Гондольер на секунду повернулся к нам. Нерон не заботился о том, чтобы понизить голос.
        Мы плыли между двумя заснеженными плакучими ивами, и длинная ветка полоснула меня по руке. Я резко вздрогнула, когда снежный ком попал внутрь лодки и растаял на моем пальто.
        Нерон, казалось, не обращал на это внимания.
        – Конечно, я хотел знать, в чем заключается твой дар. Когда во время первого совместного прыжка с идорами ты невероятно далеко отправилась назад во времени, я понял, что совершенно неправильно оценил ситуацию. С этого момента я не мог перестать видеть перед собой Гайю. В течение многих лет я гнал от себя мысль о ней и о том, что случилось бы, если бы они никогда не обнаружили наши отношения. Я говорил себе, что любовь к ней была ошибкой. Но твое прибытие в Тессарект вернуло все воспоминания. И в тот момент, когда я увидел эту девушку из твоего видения в лаве, я ничего не мог с собой поделать.
        – Почему вы рассказываете мне об этом именно сейчас? – вырвалось у меня. Я отодвинулась от него настолько, насколько могла. Чем больше доверия он мне внушал и чем больше рассказывал правды, тем опаснее он казался.
        – Потому что ты спрашиваешь.
        Я нахмурилась. Сколько раз я уже спрашивала его обо всех старых тайнах? Сколько раз он уклонялся от ответа?
        Должно быть, он действительно боялся. Эта откровенность явно была результатом его отчаяния. Должно быть, он знает, что я держу связь с Фосом. Неужели Пикабо все-таки рассказал ему?
        Но с другой стороны… Он не казался мне отчаявшимся. Скорее безвольным. Что вообще не имело смысла.
        Я покачала головой, вдыхая прохладный попутный ветер. Сконцентрируйся!
        – Когда еще вы лгали? – выдавила я.
        Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Мы миновали темные фасады домов. Ветер здесь стих, и с каждой минутой становилось теплее.
        – Твоя квартира в Лидсе, – пробормотал он и отвернулся от меня, так что мне пришлось наклониться к нему, чтобы понимать слова. – Это была не Асфалия. К этому времени основные члены секты были уже мертвы… Непредвиденное несчастье сыграло нам на руку… Как бы то ни было – это мы подожгли твою квартиру.
        Это не было новостью. И все же мне не хватало воздуха, и окружающий мир перед глазами исчез на несколько ударов сердца. Мне было плохо. Злость. Бессилие. Ужас. Эмоции сменяли друг друга за считаные секунды.
        Как Нерон мог говорить об этом так чертовски спокойно и рассудительно?
        – Почему? – Это было все, что я смогла сказать. Хотя я уже знала ответ, мне нужно было услышать это из его уст. Я потратила так много времени на то, чтобы выяснить, кому я могу доверять, а кому нет.
        – Как уже сказал… Я хотел, чтобы ты была в Тессаректе. Для этого нам нужна была веская причина.
        – Серьезно? – Мой голос был слишком высоким, и я уже не заботилась о том, чтобы говорить тихо. – Что помешало вам нанести мне визит и сказать мне правду? Почему бы вам просто не поручить моим приемным родителям поговорить со мной откровенно? К чему вся эта боль? К чему, чтобы меня считали мертвой, черт возьми?
        Он глубоко вздохнул.
        – Ты бы никогда добровольно не оставила Лидс позади. И никогда не поверила мне, если бы в твоей жизни все было радужно.
        Он вообще слышит, что говорит?
        – И почему я должна доверять вам сейчас?
        Внезапно Нерон снова повернулся в мою сторону и посмотрел на меня своими ледяными глазами.
        – Не знаю. Просто уверен, что ты… Что ты – все, что я потерял. Я бы никогда не причинил тебе вреда.
        – Вы… Не причинили бы мне вреда? Не слишком ли поздно для этого?
        Я не получила ответа. Потому что именно в этот момент драматично зазвучала скрипка, и гондола замедлила ход. Я разглядела впереди скальный выступ. Теплый свет ослепил меня. Гондольер ткнул веслом вертикально, заставив лодку остановиться.
        Как только глаза привыкли к свету – он исходил от стеклянного фонаря, стоявшего на скале, – я заметила сидящую рядом с ним фигуру в капюшоне.
        – Почему мы остановились? – крикнул Нерон вперед, но гондольер не пошевелился и не ответил.
        По моим рукам пробежали мурашки, которые совершенно точно не были вызваны холодом. Было совершенно безветренно, и температура вряд ли была меньше двадцати градусов.
        – Нерон Лагард и Киана Либерт, – воскликнула фигура и улыбнулась. Освещение снизу придавало ей жутковатый вид. Голос звучал хрипло и низко, я не могла с уверенностью сказать, был ли это мужчина или женщина. – Какая честь!
        Как этот человек нас так быстро узнал? Он был готов к тому, что мы приедем сюда поздно вечером? Но тогда почему Нерон выглядел таким растерянным? Ведь именно Омилия наняла рассказчиков, не так ли?
        Внезапно я вспомнила изумление Нийола, когда сказала ему, что слышала историю о запретном ребенке и его способностях, совершенно не вписывающуюся в остальную промывку мозгов, средь бела дня в Тессаректе.
        Получается, в городе были рассказчики, которым платили не Нерон и Арья, а которые преследовали свои собственные цели.
        – Не волнуйтесь, я скоро позволю вам проехать, – выдохнула фигура, и музыка немного стихла. – Я только хотел задать вам один вопрос, мистер Лагард.
        Я бросила взгляд на Нерона, который с окаменевшим лицом смотрел на скалу.
        – Кто ты такой? – воскликнул он. – Покажи свое лицо!
        Фигура не сделала ни малейшего движения, чтобы подчиниться его приказу. Улыбка стала только шире.
        – Я просто хочу знать, каково это – быть в вашем положении. За что вы держитесь, когда весь ваш мир начинает медленно рушиться, а вам приходится бессильно смотреть?
        Нерон рывком поднялся, и лодку опасно качнуло.
        – Кто, черт возьми, послал тебя? – закричал он.
        Исчезло его хладнокровие.
        Гондольер, покачнувшись, повернулся к нам.
        – Мистер Лагард, пожалуйста, присядьте.
        – Мне нужно передать вам привет от Фоса Колвилла, – безмятежно продолжила фигура над нами. – Вы и бабушка Пноэ не имеете ни малейшего представления о том, чего ожидать.
        – Мистер Лагард, прошу вас!
        Гондола резко накренилась в сторону, и в лодку хлынул большой поток воды. Рефлекторно я скользнула к другому краю – во-первых, чтобы не промокнуть, во-вторых, чтобы сместить вес. Казалось, это не особо повлияло.
        – Господи боже, мы перевернемся, если вы не сядете!
        Наконец Нерон, казалось, внял его словам. Он снова опустился на скамью, не отрывая взгляда от рассказчика. Его дрожащие руки были сжаты в кулаки. Немного покачавшись взад и вперед, мы восстановили равновесие. Рассказчик отсалютовал нам, и гондольер сделал взмах веслом. Лодка понеслась вперед.
        Мой желудок заурчал. Мне не терпелось вернуться на твердую почву.
        Был ли рассказчик послан Фосом? Принадлежал ли он к Мигме? Но как эта провокация сочеталась с тем, что Фос проинструктировал меня избегать огласки любой ценой, пока мы не предпримем следующие шаги и не освободим моих родителей?
        Нерон достал из кармана пиджака мобильный телефон и начал бешено что-то печатать – готова поспорить, он был занят тем, что посылал кого-то из своей свиты за фигурой на скале.
        Рассеянно глядя в темноту перед нами, я следила глазами за силуэтом гондольера. Мы двигались по маленькой речке все быстрее и быстрее, внезапно течение начало усиливаться: оно так безжалостно увлекало нас за собой, словно гнев Нерона заставил бушевать воду.
        Прошло едва ли больше пяти минут, прежде чем мы остановились на небольшом, тускло освещенном склоне. В нескольких метрах выше виднелись уличные фонари, освещающие скульптуру животного – извивающегося вокруг себя дракона из красной мозаики.
        Гондольер нагнулся к деревянному столбику и начал привязывать лодку, а Нерон со стоном вылез из гондолы на сухой луг. Парень едва успел завязать узел на веревке, как старейшина Идора схватил его сзади и вытащил наружу. Я ухватилась за край лодки.
        – Что это было? – прорычал Нерон и схватил его за воротник куртки. Он повернулся ко мне спиной, и я видела только искаженное страхом лицо гондольера.
        – Ч-что было что? – произнес он после нескольких секунд ужаса.
        – Не держи меня за дурака, горько пожалеешь! Почему мы остановились? Что, черт возьми, это значит? Ты работаешь на него?
        Парень покачал головой.
        – Они… Они предложили мне деньги. Много денег.
        – Кто? – Голос Нерона превратился в рычание.
        – Женщина. Она сказала, что мне просто нужно на мгновение остановиться рядом со скалой. Я не знаю ее. Она была одета в белые лохмотья. Клянусь, я ничего не знаю. Они… – Он теперь рыдал, дрожа так, что зубы стучали, когда он говорил. – Я бы никогда не согласился, если бы знал… Я…
        Нерон оттолкнул от себя гондольера, тот зашатался и упал. В следующее мгновение дядя Иви повернулся ко мне. Его взгляд заставил меня содрогнуться.
        – Киана.
        Больше ему ничего не нужно было говорить. Его тона было достаточно, чтобы дать мне понять, что возражения сейчас были бы худшей реакцией, независимо от того, в чем он мне только что признался. Я была чертовски зла, но мой гнев казался ничем по сравнению с его.
        Он протянул ко мне руку, схватил за запястье и притянул к себе. Мое сердце болезненно забилось о ребра, когда я бросила сострадательный взгляд на гондольера, который только собрался подняться.
        – Мы поговорим позже, Леннард. Подготовься к этому, – прошипел ему Нерон, а затем потащил меня вверх по склону. Хотя он хромал еще сильнее, чем обычно, мне пришлось приложить усилия, чтобы не отставать от него и не споткнуться, потому что он очень быстро двигался вперед.
        Когда мы добрались до вершины, то оказались в небольшом парке. Несколько песчано-желтых дорожек извивались вокруг цветущих миндальных деревьев, под которыми сидели небольшие группки людей и оживленно болтали, передавали друг другу винные бутылки и играли в карты. Розовые цветы были разбросаны вокруг них, как совершенное произведение искусства. Нерон не дал мне возможности рассмотреть гармоничную картину, он игнорировал любопытные взгляды людей и целеустремленно тащил меня по парку, пока мы не подошли к подножию более высокой горы, и начал подниматься.
        Несмотря на поздний час, жара была невыносимой, мой топ прилипал к коже, а по лбу стекали бисеринки пота, но я не стала вырываться из хватки Нерона, чтобы хотя бы снять куртку. Я не посмела оказывать никакого сопротивления. Я уже видела его в беспамятстве, в тот раз, когда он увидел Меламарсию в моем видении, но это было нечто новое. Мне пришлось вспомнить историю его младшей сестры Эль. Она описывала безумный гнев Нерона, когда дело касалось Гайи… Он был готов совершить непростительные поступки по отношению к собственной сестре только потому, что она произнесла имя его потерянной любви.
        В его глазах была только тьма. Такая глубокая тьма.
        Я заставила себя не отрывать взгляд от дороги и рассматривать детали. Сухая земля, поднимающаяся жара, этот звук, который казался таким чертовски знакомым… Я откинула голову назад и попыталась разглядеть что-нибудь в темноте. Свет уличных фонарей остался далеко позади, и темноту нарушали лишь небольшие оранжевые искры.
        Мы как раз собирались подняться на вулкан. В прошлый раз, должно быть, мы пришли с другой стороны, поэтому окрестности показались мне незнакомыми.
        Содержимое моего желудка, казалось, состояло из громких маленьких змей, которые двигались все беспокойней. Этот день явно тянулся слишком долго. И жара тоже не совсем помогала.
        Мне не хотелось ничего, кроме прохладной свежести и любой, абсолютно любой другой компании. Нерон беспощадно тянул нас вперед.
        В метре от кратера он заставил меня остановиться. Под нами вздымалась светящаяся лава. Жар обжигал мне кожу. Я прикусила нижнюю губу, и металлический привкус распространился во рту. Почему я рассказала, что притворялась обессиленной у водопада? Теперь он больше не позволит мне использовать такой прием!
        Как и в прошлый раз, он встал за мной и сжал мои плечи. Все во мне кричало, что нужно бежать. Меньше всего я хотела, чтобы этот мерзавец прикасался ко мне. Я хотела добраться до тайного убежища Мигмы. Нет, черт возьми, все, чего я действительно хотела, так это добраться до Уилла. Не важно, какая неразбериха у нас с Марсией, я хотела увидеть его, оказаться в его объятиях и хотя бы на несколько минут забыть о том, что мир вокруг нас в огне. Он, должно быть, уже совсем сошел с ума. В конце концов, мы с ним прошли через эмоциональный ад за последний час, не так ли?
        – Посмотри в лаву, – все еще звенящим от гнева голосом прошептал мне в ухо Нерон. Его дыхание щекотало меня, и моя тошнота усилилась. – Посмотри прямо, и больше никаких выходок.
        Сопротивление было бесполезно. Поэтому я последовала его приказу, умоляя, чтобы видение просто было размытым, чтобы он не узнал моих родителей, или если да, то по крайней мере не то место, где они были с моим будущим «я».
        Шли секунды. Одна. Две. Три.
        Я вдыхала и снова выдыхала сухой, горячий воздух. Огненная масса плескалась, брызгалась и грохотала. Но это все, что происходило.
        Никаких видений, даже размытых.
        – Что ты делаешь? – прорычал Нерон позади меня.
        Я покачала головой.
        – Я смотрю в лаву, – честно ответила я. Прошло еще несколько секунд. И вдруг змеи в моем животе исчезли, унося с собой тошноту.
        Ничего.
        Абсолютно ничего не произошло.
        Независимо от того, что было ответственным за это, мое видение решило остаться в моей голове.

* * *

        – Отвечай, давай, подходи к проклятому телефону!
        Опять автоответчик Уилла.
        Я провела рукой по мокрым волосам и пошла прочь от главного здания Омилии так быстро, как только могла, чтобы камеры снаружи не снимали меня слишком долго. Между тем вместо снежинок снова пошел дождь. Я была рада холоду.
        Может, мне пойти домой? Уилл будет ждать меня там? Как он может быть недоступен? Даже если он был со своей сестрой и отвлекался, он должен был почувствовать, что происходит со мной.
        О боже, что, если Марсия действительно ослабила его дар инвента, и он больше не мог чувствовать, что со мной происходит?
        Было уже за полночь, и моя голова подозрительно пульсировала, но о сне сейчас нельзя было и думать. Тем более что у меня на мобильнике было несколько пропущенных звонков от друзей.
        – Киа.
        Я повернулась. Из тени плакучей ивы вышла Дария и схватила меня за руку, чтобы оттащить в сторону.
        Я обхватила ее за шею и прижала к себе. Я не видела ее со дня акции мятежников.
        – Что ты здесь делаешь? – прошептала я, когда мы снова отстранились друг от друга.
        – Угадай, что! Моя смена закончилась час назад, после этого я искала тебя по всей округе! Я была почти уверена, что ты отправилась к Пноэ без меня, и хотела пойти за тобой, но понятия не имею, работает ли ночью канатная дорога и пустят ли меня вообще без тебя.
        – Я была с Нероном, – ответила я, оглядываясь. Берег казался чистым. В это время по озеру перед Омилией не плавали гондолы.
        Ее глаза стали большими.
        – Что случилось?
        – Это вопрос, который я сейчас задаю себе, – буркнула я и начала рассказывать.
        Дария схватила меня за предплечье, когда я рассказала о том, как они запустили мой дар.
        – Как ты можешь так спокойно разгуливать здесь? Разве ты не на пределе?
        Я поспешно покачала головой.
        – Сейчас на это действительно нет времени. Я видела своих родителей, Дария! В моей голове, я имею в виду. А потом… Потом Нерон признался, что солгал мне. Кроме того, по какой-то причине мое видение не отразилось в вулкане, и… И я…
        – Подожди, подожди, ни черта не понимаю, – перебила она меня.
        Я заставила себя рассказать ей о событиях с самого начала. Когда закончила, она, казалось, потеряла дар речи.
        – Нам нужно идти. Немедленно, – прошептала я, прежде чем она смогла ответить. – Нам нужно обсудить это с Фосом. Он должен знать, что здесь происходит. А Уилл не подходит к телефону, он у Алессы и, наверное, заснул, так что не стоит терять время.
        Дария нахмурилась.
        – Он не у Алессы.
        – Что?
        – У меня сегодня была с ней вечерняя смена, – уточнила она. – Уилл не приходил весь вечер, она была сильно расстроена из-за этого, и я успокоила ее тем, что у него наверняка есть какие-то дела в Омилии и она не должна воспринимать это на свой счет.
        Я прищурила глаза. Мое сердце начало яростно биться.
        – Как долго длилась твоя смена?
        – Шесть часов, а что?
        Покачав головой, я посмотрела на дисплей своего мобильного телефона.
        – Уилл сказал мне, что хочет повидаться с Алессой. Что, если с ним что-то случилось?
        – Что могло с ним случиться?
        – Понятия не имею, но для него нетипично, что он не подходит к телефону.
        – Может быть, он чем-то занят.
        Я застыла. Что могло его так отвлечь, что он не выходил на связь?
        Наконец я взяла себя в руки и схватила Дарию.
        – Нам нужно как можно скорее поговорить с Фосом.
        – Хорошо. – На ее лице появилось обеспокоенное выражение, но желание что-то сделать, казалось, перевесило, как и тот факт, что это позволит ей снова увидеть Иви.
        – Ты случайно не знаешь, как нам быстрее всего добраться до восточной части города? – прошептала я.
        Она бросила быстрый взгляд на свои наручные часы, затем кивнула.
        – Если мы поторопимся, то поймаем последний поезд. Ты же говорила, что барьер не реагирует на тебя, так?

* * *

        К счастью, у Дарии в кабриолете, который она припарковала в нескольких метрах от Омилии в боковой аллее, все еще было большое пальто и шерстяная шапка.
        – С тех пор как мы с Иви встретили Каспера и Нейта, я всегда была готова сменить наряд, чтобы ездить незамеченной, – прошептала она мне, когда я надвинула темную шапку на глаза, а волосы убрала в шарф. Сама она сменила свой легкий бомбер на пальто.
        Взять машину было бы слишком заметно, особенно потому, что Омилия усилила пограничный контроль со вчерашней ночи, поэтому мы направились к следующей остановке подземки.
        Быстрыми шагами мы шли по узким улочкам, мимо закрытых антикварных магазинов и викторианских таунхаусов, жители которых, казалось, уже давно спали. В свете уличных фонарей маленькие речки блестели, словно заколдованные, а в воздухе витали клубы тумана. Тонкий слой льда покрывал аллею и напоминал мне о районе Чой.
        Каждые несколько секунд я вытаскивала телефон и проверяла, не пришло ли новое сообщение.
        – Ты беспокоишься, что Нерон что-то с ним сделал? – прошептала Дария, подталкивая меня.
        Я покачала головой и прикусила губу. Могу ли я рассказать ей о том, что произошло в штаб-квартире враждующей организации?
        Почему, собственно, нет? Кому еще выгодна секретность? То, что я могу полностью доверять Дарии, я уже знала.
        Поэтому я изложила все, что произошло за последние двадцать четыре часа. Она не перебивала меня, но каждый раз, когда я смотрела на нее, ужас на ее круглом добром лице усиливался.
        – Вот это да! – выдохнула она, когда я закончила.
        Мы только что прошли через две огромные ели и теперь очутились перед узкой каменной лестницей, ведущей под город. Уличных фонарей здесь больше не было, поэтому я не могла разглядеть ничего, кроме черной дыры. Издалека раздался механический голос.
        – Напряженно, да? – хмыкнула я, еще раз осматривая окрестности в поисках незваных слушателей. Ничего такого. За каменными ступенями были темные богато украшенные ворота, которые, казалось, вели в какой-то парк. Я разглядела еще деревья и странные фигуры, торчащие из земли. Это были надгробия?
        Дария потащила меня вниз по лестнице, прежде чем я успела рассмотреть их повнимательнее.
        – И Нерон ничего об этом не знает? – Ее голос сорвался. – Какое-то безумие!
        – Вот почему он так отреагировал на мое видение.
        – Что на это сказала Иви? А остальные? Знают ли это все последователи Фоса?
        Я нащупала каменную стену рядом и протянула руку, чтобы не потерять опору при спуске, потому что ступеньки были неровными.
        – Иви знает, – ответила я, не в силах полностью изгнать горечь из своего голоса. – Ей не разрешили мне ничего рассказывать.
        У нас не было возможности продолжить разговор, потому что в следующее мгновение лестница резко оборвалась, и раздались голоса.
        Перед нами простирался узкий проход с мерцающими лампочками на потолке. Всего в пяти метрах от нас находился барьер с билетной кассой, рядом с ним решетки, отделявшие нас от платформы. Там стояли две молодые женщины в откровенных нарядах, низко склонив головы и перешептываясь между собой. Одна из них держала бутылку шампанского, которой она размахивала взад-вперед.
        Зрелище было таким обычным, что оно могло быть из моей прежней жизни, и именно поэтому оно было таким странным.
        – Хм, у меня нет билета, – прошептала я Дарии на ухо.
        Она просто подмигнула мне, расстегнула молнию своей маленькой сумки через плечо и выудила два туристических еженедельных билета.
        – Ну, хорошо, что я экипирована для всех чрезвычайных ситуаций!
        Она пропустила меня вперед, и, хотя я знала, что мое беспокойство было необоснованным, задержала дыхание, когда сканер синего света проходил по моему телу после того, как я приложила билет к турникету.
        Через несколько секунд раздался привычный шум подъезжающего поезда.
        Мы проскользнули через бело-серебристые дверцы вагона и опустились на два места у окна в совершенно пустынном поезде. Две пьяные девушки вошли в поезд двумя дверями дальше и, шатаясь, заняли первые попавшиеся места. Вероятно, туристки, которые понятия не имели, что это не обычное метро, а больше похоже на американские горки, что даже на голодный желудок было испытанием.
        На колени опустилась скоба безопасности, и после короткого звона снаружи взвился белый дым, и мы понеслись, все выше, выше и выше.
        – А что думаешь ты? – пробормотала Дария.
        – Я думаю, что пришло время проявить активность, – мрачно ответила я. – Теперь у нас есть убедительное доказательство того, что мы можем доверять Фосу и Мигме. И что Нерон солгал нам.
        Даже старейшина Пиро солгал мне. Или, по крайней мере, что-то скрывал от меня. Но мне почему-то показалось логичным, что он хотел сохранить существование Меламарсии в тайне до поры до времени.
        Она кивнула.
        – Ты имеешь в виду, что они планируют восстание?
        – Да. Первая акция была только началом.
        Внезапно снаружи раздался громкий шум. Я повернулась к окну и посмотрела в темноту. Я не видела бушующего вихря, но знала, что он там. Подземка не двигалась по обычным рельсам, ее двигали четыре стихии. На несколько секунд поезд остановился, я отчетливо слышала, как в груди пульсирует мое сердце, а затем мы погрузились в глубину.
        Одна из двух девушек из задней части вагона издала крик, и ее подруга, смеясь, пихнула ее в бок.
        Дария рядом со мной прищурила глаза и посмотрела на них. Казалось, на поездку она не тратила и половины усилий, которые требовались от меня.
        – Почему-то левая мне кажется знакомой, – пробормотала она, как бы про себя, когда вагон сделал резкий поворот и ремень сильно врезался в мое бедро.
        – Ты имеешь в виду, что они не туристки?
        Она издала непонятный звук. Следующие три остановки Дария внимательно наблюдала за ними, шепотом задавая вопросы обо всем, что произошло сегодня.
        Девушки так же дружно склонили головы, как и мы. На расстоянии я не могла точно разобрать ни их разговоров, ни их лиц.
        – Следующая остановка: эстакада Анема. Выход слева по ходу движения.
        Мы поднялись и вышли через автоматические двери на сверкающую белым мрамором платформу. Нас ожидал яркий свет, который заставил меня ослепнуть на несколько секунд. Мы все еще находились под землей, в туннеле, но все здесь было настолько шикарным и отполированным, что больше напоминало проход в какой-то дворец. С потолка свешивались люстры, и играла нежная классическая музыка.
        Быстро шагая и опустив головы, мы поднялись по широкому эскалатору, который был больше похож на блестящее серебристое произведение искусства, чем средство передвижения.
        Только когда мы поднялись наверх, я услышала позади себя шаги.
        Я схватила запястье Дарии и бросила на нее предостерегающий взгляд. Она обернулась, я сделала то же самое. Две молодые женщины вышли на эскалатор как раз в этот момент и внезапно перестали казаться пьяными. Бутылка шампанского тоже куда-то делась.
        Мы с Дарией снова повернулись друг к другу. Она сформировала губами одно-единственное слово:
        – Инвенты.
        Этого было достаточно, чтобы дать мне понять, что нужно делать. Мои ноги отреагировали быстрее, чем разум, – слишком часто за последние несколько недель я оказывалась в такой ситуации.
        Инвенты принадлежали к Омилии. Омилия принадлежала Нерону.
        Мы побежали. Вверх по эскалатору, ступенька за ступенькой, не обернувшись ни разу. Кровь слишком громко шумела в моих ушах, чтобы понять, последовали ли они за нами.
        Наверху нас приветствовали небоскребы. Мы побежали мимо стеклянных зданий и освещенных жилых домов. Улицы были пустынны, нигде нельзя было укрыться.
        – Черт, черт, черт, я слишком плохо знаю этот район, – задыхаясь, прошипела Дария сбоку, оглядываясь через плечо, пока я осматривала окрестности. До сих пор мы всегда садились в гондолу под мостом и на ней плыли до канатной дороги. Но сейчас гондола слишком бросалась в глаза.
        Ругательства Дарии эхом отдавались в моих ушах. Я тоже оглянулась на бегу и мельком увидела две фигуры, которые только добрались до верха эскалатора и теперь ускорили шаги.
        На короткое мгновение я оказалась не в Тессаректе в районе Пноэ, а моими преследователями не были две женщины. Вместо этого я увидела перед собой Лидс, многолюдную вечеринку после моей смены в баре, позади – молодого человека в черной шапке, который с ухмылкой следил за мной…
        Я покачала головой и снова вернулась в настоящее. Моя голова дернулась вправо. Примерно в двадцати метрах от нас, на другой стороне улицы, я разглядела бар на двух нижних этажах небоскреба. На тротуаре перед ним стояло несколько человек с напитками в руках, они смеялись и курили, не имея ни малейшего представления о том, что происходит в этом городе буквально у них под носом.
        Что бы я отдала за то, чтобы стать одной из них!
        – Пойдем! – я схватила руку Дарии и потащила ее на другую сторону улицы, несмотря на красный светофор, – машин все равно не было видно. Я чувствовала ее замешательство, но было не до объяснений.
        В следующее мгновение мы уже подошли к бару, протиснулись мимо людей снаружи и прошли через стеклянные двери в шумное помещение.
        – Эм-м, Киа, прямо сейчас я с удовольствием пропустила бы с тобой несколько шотов, но тебе не кажется, что вместо этого мы должны придумать план побега? – пронзительно крикнула Дария, остальные слова утонули в электронной музыке.
        Я одарила ее слабой усмешкой.
        – Это и есть план.
        В задней части, рядом с баром и лестничной площадкой, между темными лицами светилась белая неоновая вывеска – туалет. Я целенаправленно подошла к нему, вдыхая смесь пота, алкоголя и веселья. Туманно-белые напитки в модных бокалах дымились, украшения на стенах были стильными, а мебель полностью отделана белым цветом. Однако все в этой обстановке напоминало мне мой бар в Лидсе.
        Мы проскользнули в дверь и направились в женский туалет, где выстроилась небольшая очередь. Прямо перед нами стояли две девушки примерно нашего возраста, не совсем вписывающиеся в атмосферу, и другие посетители бара. У них обеих были крашеные волосы – Лео, о боже, как давно я не думала о Лео, который каждую неделю красил волосы в разные цвета? – длинные розовые кудри и голубой боб длиной до подбородка. Одна была одета в джинсовую куртку размера XL с несколькими пришитыми заплатками, а другая просто повязала свое неоново-желтое пальто вокруг бедер. При этом они надували большие пузыри жевательной резинки, лопали их и безудержно хихикали.
        Я сделала шаг вперед.
        – Привет! – крикнула я сквозь музыку.
        Обе повернулись и оглядели нас с Дарией сверху донизу.
        – Да? – протяжно спросила та, что с голубыми волосами.
        Она была на полголовы выше меня, а ее подруга была почти такого же роста и комплекции, как и Дария.
        – Не могли бы вы обменяться с нами одеждой? – выпалила я.
        Их брови синхронно взлетели вверх.
        – Ты пьяна? – спросила кудрявая.
        Я покачала головой и вздохнула.
        – Пожалуйста.
        Конечно, идея была так себе, но отчаянные времена требуют отчаянных мер… В любой момент сюда могут ворваться двое наших преследователей из Омилии.
        Прежде чем эти двое смогли окончательно объявить меня сумасшедшей, Дария шагнула рядом со мной и широко усмехнулась.
        – Мы вам заплатим. Сколько вы хотите?
        Одна из них фыркнула, а другая выпятила подбородок и уставилась на Дарию.
        – Сколько у тебя есть?

* * *

        Скрыться на виду… План был абсолютно глупым, и именно поэтому он сработал. Дария надела желтое пальто, я сменила свое на джинсовую куртку. Взявшись за руки и пошатываясь, мы победили инвентов в их же игре и вышли из бара, так и не увидев больше наших преследователей.
        Дорога до Мигмы прошла без происшествий. У меня даже не было времени беспокоиться о подвесном мосте, потому что события последних нескольких часов не позволяли думать ни о чем другом.
        Не успели мы зайти за длинный дом в тайном убежище, как я увидела их. Хотя вокруг костра с ними было не менее дюжины человек.
        Уилл сидел в траве, скрестив ноги, в руке чашка, а она так близко от него, что у меня сжался желудок. Несколько прядей волос упали ему на лоб, и его взгляд был устремлен на Марсию, словно Уилл совершенно забыл, что они были не только вдвоем. Она усмехнулась ему и сказала что-то такое, что заставило его рассмеяться.
        Сцена была такой знакомой, такой интимной, такой непринужденной.
        – А я беспокоилась, что все уже спят… – услышала я голос Дарии рядом с собой, словно сквозь вату.
        Я ничего не смогла ответить. Ни один звук не слетел с моих губ.
        Не слишком остро реагируй. Это не его вина. Это ничего не значит.
        Тогда какого черта он сказал мне, что хочет повидаться с Алессой?
        На мгновение все вокруг расплылось передо мной, и я не видела ничего, кроме точек света. Мои колени дрожали.
        Боже, когда я в последний раз что-нибудь ела? Или пила?
        – Все в порядке?
        Я моргнула. Без понятия, когда Дария встала передо мной. Звучало так, как будто она обращалась ко мне не в первый раз.
        – Я найду Фоса, – выдавила я. – А ты посмотри, где Иви, согласна?
        – Ты сейчас сядешь и выпьешь немного воды, – тут же возразила она и потащила меня к дому, прежде чем я успела что-либо сказать.
        Я не видела лица ни одного человека, мимо которых мы проходили.
        Дария толкнула меня на деревянную скамью и исчезла. Тем временем большие черные пятна расплылись перед моими глазами.
        Мои веки опустились. Я была бесконечно измучена, но боль внутри заглушала все.
        Смех Уилла. Его беззаботность. Тот факт, что он был недоступен, пока сидел с ней здесь посреди ночи…
        – Вот. Выпей это.
        Дария вложила мне в руку стакан. Где она так быстро его нашла?
        Я повиновалась и содрогнулась, когда прохладная влага потекла по моему пищеводу.
        – Киана.
        Я вздрогнула так сильно, что чуть не выронила стакан. Мои пальцы дрожали, когда я заставила себя осушить его и поставить на стол, прежде чем повернуться.
        Передо мной стоял не кто иной, как мой инвент, брови которого, как это часто бывало, были озабоченно сдвинуты.
        Я открыла рот – без понятия, что скажу, потому что прямо сейчас я не была уверена в своем самообладании, – но Дария опередила меня.
        – Алесса ждала тебя весь вечер, – рявкнула она на него.
        Уилл не удостоил ее взглядом, а опустился на скамью рядом со мной.
        – Все в порядке? Что случилось? Почему ты такая бледная?
        Из меня вырвался хриплый смех. Я уставилась на него.
        Я настолько привыкла к тому, что он эмоционально был со мной каждую секунду, что было совершенно сюрреалистично думать, что он действительно ничего не подозревает.
        – Что ты здесь делаешь? – спросила я.
        – Она хотела, чтобы я пришел, – это прозвучало, как выстрел из пистолета. Его голос звучал странно. Как будто он сам не знал точно, что только что произошло.
        – Я пыталась дозвониться до тебя. – Внезапно мне стало все равно, насколько плаксиво звучит мой голос. Откровенное замешательство в его взгляде только сделало меня еще более агрессивной.
        Словно в замедленной съемке, он вытащил из кармана свой мобильный телефон.
        – Серьезно? – вырвалось у меня. – Ты хочешь проверить? Я не знаю, что она сделала с тобой или что, черт возьми, с тобой не так, но что бы это ни было, ты не можешь просто солгать мне, а потом оставить в подвешенном состоянии.
        – Мне очень жаль, – выдохнул испуганно он после небольшой паузы. – Я забыл о времени.
        Я даже не могла ненавидеть его за это. Какая невероятная катастрофа! Для меня не должно быть неожиданностью, что он не мог думать ни о чем, кроме нее.
        – Я не лгал, – продолжал он. – Я очень хотел увидеть Алессу… Но… Но как только ты уехала, меня охватило сильное желание отправиться сюда, и я не мог с ним бороться. – И его пальцы тут же вцепились в мое бедро. – Как это может быть? Как могло случиться, что я не почувствовал, как ты использовала свой дар? Что ты вообще его использовала?
        – Что?
        О черт, неужели это было нечто большее, чем просто разделение его дара? Неужели все просто переключилось на нее?
        – Почему… Почему… – Он хватал ртом воздух и притягивал меня ближе к себе.
        – Они вкололи мне инсулин, – пробормотала я и нахмурилась. Мой гнев сменился паникой. – А потом у меня было видение с моими родителями. Ты ничего из этого не почувствовал?
        – Я не знаю… Я… Все это так… Запутанно… – Внезапно он отстранился от меня и прижал ладонь ко лбу.
        Как бы сильно меня ни терзала ревность, как бы ни была ужасна уверенность в том, что он не только не заметил, как я запустила свой дар, но, похоже, полностью забыл, что я все еще существую, в тот момент имело значение только одно: если Уилл действительно больше не имел этой сверхъестественной эмоциональной связи со мной, тогда мы впервые были по-настоящему свободны.
        – Посмотри на меня, – прошептала я. Я все еще чувствовала, что мои ноги дрожат, и вокруг все до сих пор расплывалось передо мной, но на его лице могла сфокусироваться без труда.
        Он опустил руку и совершенно беспомощно ответил на мой взгляд. Прежде чем он успел что-то сказать, я уловила какое-то движение позади него.
        – Ну наконец-то ты тоже здесь! – сказал женский голос, который уж слишком сильно врезался в мою память.
        Меламарсия шагнула вперед, прямо перед Уиллом, взгляд которого на мгновение дернулся к ней. Она собрала свои темные волосы назад в элегантный узел и, несмотря на время, ни капли не выглядела усталой.
        – Ты не могла найти более уродливую куртку? И почему выглядишь такой уставшей?
        Враждебность никуда нас не приведет.
        – Наверное, потому, что я использовала свой дар. Спасибо за твой совет, он отлично сработал.
        Ее темные глаза сверкнули.
        – Как хорошо, – она схватила меня за запястье, – тогда ты, конечно, не будешь возражать, если мы продолжим тренироваться?
        – Сейчас?
        Испуганный вопрос исходил не от меня, а от Уилла.
        Марсия повернулась к нему и подняла брови.
        – Почему бы и нет?
        – Сейчас середина ночи, и Киа уже достаточно пережила сегодня.
        Почему прозвучало так, словно произнести эти слова стоило ему каких-то нечеловеческих усилий?
        Я вырвалась из ее хватки и откашлялась.
        – Все было не так уж плохо, так что, насколько я понимаю, мы можем начать прямо сейчас.
        Это было идиотизмом, но сейчас мне совершенно не хотелось проявлять слабость. Не при ней.
        Она скривила рот.
        – Прекрасно.
        – Только сначала мне нужно поговорить с Фосом, – бросила я и огляделась. Дария по-прежнему стояла передо мной, скрестив руки на груди, и недоверчиво смотрела на Марсию.
        – Твоя подруга могла бы просветить его, – сказала Марсия. – Вы ведь пришли сюда вместе, не так ли?
        Глаза Дарии сверкнули гневом, но она выдавила улыбку и протянула руку Марсии.
        – Я Дария. Хорошая подруга Иви.
        – Меламарсия, – скучающе ответила та, пожимая ей руку в самом коротком рукопожатии в мире. – Ты, наверное, имеешь в виду, ее инвент?
        Дария фыркнула.
        – Как я уже вижу, мы отлично поладим.
        Тепло разлилось по мне. Мне было так приятно узнать, что я не единственная, кто считает Марсию заносчивой.
        – Я могу поговорить с Фосом, – прошептала мне Дария. – Не переживай.
        – Спасибо.
        Улыбка, которой она одарила меня, разительно отличалась от предыдущей. Я надеялась, что она сможет понять по моему выражению лица, как я была рада ее присутствию.
        – Я пойду с вами, – заявил Уилл, как только Дария направилась к костру.
        Марсия только пожала плечами.
        – Как хочешь.
        Бок о бок мы двинулись вперед, мимо людей, мимо платформы, в сторону леса.
        Было так много всего, что хотелось сказать, но я не смогла заставить себя произнести ни слова.
        – Что ты видела? – нарушила тишину Марсия. Каким-то образом ей удалось задать этот вопрос так, что она не казалась ни капельки заинтересованной.
        – Ничего особенного. – У меня действительно не было желания быть откровенной с ней.
        – Если мы хотим работать вместе, мы должны быть открыты друг другу, – ответила она. – Иначе это не сработает.
        – Как насчет того, чтобы начать? – ответила я. – Как бы это ни звучало, сейчас ты знаешь обо мне гораздо больше, чем я о тебе.
        Я смотрела на Уилла в темноте, когда мы пробирались между деревьями к скалам. Нечто подобное я и ему говорила в самом начале, когда мы ехали в Лидс на мои похороны.
        – Что ты хочешь знать? – насмешливо ответила она.
        Все. Я хотела знать все.
        Но, может быть, мне стоит сначала спросить, как долго еще мое тело сможет это выдерживать. Если за все эти годы она снова и снова приближалась к смерти и все еще была в отличной форме, то это давало повод для надежды.
        – Как часто ты можешь использовать свой дар? – спросила я после небольшой паузы. – Я имею в виду, как насчет физического напряжения? Будет ли это утомительным в долгосрочной перспективе, как у обычных одаренных?
        Она вздохнула.
        – Мы не обычные. Скорее наоборот: чем чаще ты его используешь, тем более зависимой от этого становишься.
        Каково это было – снова и снова экспериментировать с даром, не останавливаясь? Неужели в какой-то момент можно было найти в нем что-то вроде удовольствия или она просто была не в себе?
        Конечно, как только передо мной появлялось видение, я больше не чувствовала боли, и тошнота, которая всегда охватывала меня, становилась все менее и менее сильной с каждым видением, но перед этим была настоящая агония.
        – А как насчет Фоса? – спросила я, подумав, что было бы не особо полезно вслух ставить под сомнение ее здравый смысл. – Разве он не беспокоился о тебе? Вы никогда не переживали, что что-то может пойти не так?
        Прямо над нами находились серебристые палатки, тонко переливаясь в ночи и создавая красивую картину с проглядывающим сквозь листву звездным небом.
        Марсия шла впереди, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы не отставать от нее. Уилл был позади нас обеих. Он не издал ни звука. Что случилось с моим инвентом? Не было ничего, на что бы он не имел своего мнения.
        – Я думаю, ты действительно не представляешь, каково это, когда больше нечего терять, – наконец ответила она с безрадостным смехом. – Когда тебе плевать на то, что с тобой происходит, тогда у тебя есть абсолютная власть. Ты можешь переступить границы, к которым другие даже не приблизились бы.
        Мой пульс участился, и странное покалывание наполнило живот. Какой бы высокомерной она ни была, как бы сильно ее близость, казалось, не изменила Уилла, я не могла отрицать, что она вызывала во мне определенное очарование. Что каким-то образом я чувствовала себя… понятой.
        Я хотела снова и снова использовать свой дар, чтобы разобраться в хаосе в своем мире и узнать больше, но во мне также была часть, которая хотела исследовать его, чтобы узнать себя и выяснить тайну моего существования. Мой дар принадлежал мне, каким бы ужасным он ни был, только близость смерти могла вызвать его.
        – Получается, что использование нашего дара не оставляет никаких следов? – спросила я.
        – Никаких долговременных, – подтвердила она. – И, поскольку мы не привязаны к определенному времени, чтобы использовать его, у нас гораздо больше возможностей для принятия решений.
        Еще одна мысль пришла мне в голову, когда я задала этот вопрос.
        – Обычно у меня всегда остается шрам на теле после вызова видения. Затем, когда я прикасаюсь к нему, я могу вернуться к этому видению и оставаться в нем дольше. Но не сегодня, например. Почему так?
        – Как именно ты сегодня запустила свой дар?
        Лес расступился, и мы вышли на поляну. Марсия остановилась и впервые посмотрела на меня не с ненавистью, а почти с любопытством. Однако в темноте я не могла быть до конца уверена.
        – Мне ввели инсулин.
        Она деловито кивнула.
        – А какие еще методы ты использовала?
        – Я свесилась с крыши, и у меня был продолговатый шрам на затылке, – вспомнила я. – Однажды мне приставили нож к горлу, на этом месте тоже был виден шрам, меня подвергали открытому огню, и…
        – И что?
        – И я пыталась имитировать утопление в ванне, – завершила я фразу. – Впрочем, это было видно только на рентгеновском снимке, – лихорадочно пыталась я вспомнить. После этого действия у меня не было шрама, так ведь?
        Торжествуя, она посмотрела на меня.
        – Ничего не замечаешь?
        Я непонимающе уставилась на нее. Казалось, что решение было так близко, но мой мозг просто не хотел его найти.
        – Все зависит от того, внутренние это или внешние травмы, – тихо произнес Уилл, который теперь шагнул вперед и встал рядом со мной. – Если бы ты утонула, это не вызвало бы шрамов. Точно так же, если тебе что-то ввели.
        Моя голова дернулась к нему. Его голос звучал так скучно, как будто тема касалась его лишь отчасти. Как будто мы не проводили последние дни и недели в спорах, когда речь шла о том, чтобы использовать мой дар.
        – Сто очков, Уильям, – промурлыкала Марсия и повернулась ко мне. – Это всегда зависит от того, что вызывает смерть.
        Мурашки покрыли мое тело. Вот почему мое последнее видение не появилось в вулкане?
        Вот как это должно было быть.
        – Если у меня нет шрамов, это также означает, что я не могу снова посетить свое видение, верно?
        Марсия кивнула.
        – Это также означает, что никто не сможет понять, использовала ли ты свой дар.
        Нерон ничего не знал о шрамах. И если он так и не узнает об этом, то я вполне могу помешать ему когда-либо снова увидеть мои видения!
        Мои губы дернулись. Я всегда буду на шаг впереди него.
        – Тогда что это за дурацкие легенды? – спросила я, когда мы снова пошли, направляясь к краю обрыва. – Почему весь Тессарект сходит с ума из-за нас? Темная энергия, дьявольские отродья и все такое?
        Марсия окинула меня жалостливым взглядом.
        – Конечно, все это просто сказки, потому что они боятся нашей власти. – Ее зубы блеснули в темноте. – Справедливо, если ты спросишь меня.
        – Значит, мы никому не причиняем вреда? И даже нам самим, если будем осторожны с использованием нашего дара?
        Она пожала плечами.
        – Полагаю, мы могли бы погрузить мир в хаос, если бы приложили к этому усилия.
        – Каким образом?
        – Разве ты не заметила, как меняется погода?
        – Я думала, что это связано с другими одаренными, которые больше не используют свой дар.
        – Да, но для этого нужно больше одаренных. Однако мы… Когда мы используем наш дар, это намного хуже.
        Я нахмурилась.
        – Я никогда не замечала, что погода меняется, когда я использую свой дар.
        До сегодняшнего дня.
        Чем сегодня отличалось от предыдущих дней?
        – Как бы то ни было, – сказала она невозмутимо. – Мы должны идти немедленно. Я могу долго рассказывать тебе, но, чтобы по-настоящему понять твой дар, ты должна его использовать.
        – Возможно, было бы лучше, если бы мы подождали с этим до завтра, – ответил Уилл, прежде чем я получила возможность сделать это.
        Мы с Марсией одновременно посмотрели на него. Он нервно провел рукой по растрепанным волосам и прикусил нижнюю губу, глядя исключительно на нее.
        – Почему? – прошептала Марсия сладким голосом. – Она провела всю свою жизнь в ожидании ответов.
        – Она уже использовала его сегодня, – выдавил Уилл. Он выглядел так, словно ему стало плохо.
        – Я уже использовала свой дар несколько раз в день, и это никогда не было проблемой. – Она улыбнулась ему так высокомерно, что мой гнев снова вскипел.
        – Ты можешь ненадолго оставить нас одних? – прошипела я в ее сторону, и, не дожидаясь ответа, схватила руку Уилла и немного оттянула его от нее.
        Бросив взгляд через плечо, я увидела, что она бешеными шагами направилась обратно к дому.
        Я повернулась к Уиллу и обхватила его ледяную руку.
        – Что случилось? – прошептала я. – Пожалуйста, скажи мне, что происходит.
        Он на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул.
        – Ты можешь… – Его голос сорвался, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы отважиться на новую попытку. – Ты можешь прикоснуться ко мне, пожалуйста?
        – Что?
        Его веки распахнулись.
        – Я хочу кое-что проверить. Пожалуйста.
        В его глазах было столько отчаяния, что я больше не задавала вопросов.
        Я отпустила его руку и вместо этого провела пальцами по его груди под распахнутой кожаной курткой. Его сердце билось слишком быстро. Его дыхание стало прерывистым. Он обнял меня.
        В следующее мгновение он опустил голову мне на плечо. Я на автомате провела рукой по его мягким волосам.
        – Я все еще чувствую это, – пробормотал он, и его облегчение было ощутимым. – Я все еще чувствую то, что чувствуешь ты.
        Это не должно быть поводом для радости. Но я ничего не могла поделать с тем, что с моего сердца как будто упал груз.
        – Тебе не нужно этого делать, если не хочешь, – прошептал он мне в шею. – Мы просто можем вернуться домой и забраться под одеяло.
        Волны жара и холода пробежали по мне. Я вдыхала его запах. Было бы так легко сдаться. Особенно после последних нервных часов. Все мое тело жаждало сна, Уилла, отдыха и душевного спокойствия.
        Но во мне была и другая часть…
        – Позволь мне попробовать с ней еще раз. А потом мы вернемся, хорошо?
        – Хорошо, – выдохнул он, прижимая меня сильнее к своей груди.
        Я не должна думать о том, почему он так быстро сдался.
        Я должна быть счастлива, что он здесь.
        Рука об руку мы последовали за Марсией обратно к дому. Она ждала нас с кислым выражением лица, и когда ее взгляд упал на наши скрещенные руки, ее лицо вдруг словно окаменело.
        – Уильям, как насчет того, чтобы приготовить нам чай? – нараспев сказала она.
        Тут же Уилл высвободил свою руку из моей, кивнул ей и прошел мимо нее в дом.
        Я сделала глубокий вдох и подождала, пока он не окажется вне пределов слышимости.
        – Тебе не нужно так командовать им только потому, что он твой инвент, знаешь ли. Кроме того, он независимый человек.
        Хихиканье вырвалось у нее.
        – Это его работа – делать все для нас. В чем проблема?
        Я стиснула зубы.
        – Разве не ты говорила, что с тобой обращались как с отребьем в детстве? Так что тебе лучше знать.
        – Думаю, что ты просто ревнуешь, потому что он следует моим указаниям, а не твоим.
        Я не должна позволять себя провоцировать. Я должна покончить с этим как можно скорее и…
        – Ты понятия не имеешь, – прошипела я. – Ты не знаешь ни меня, ни его, поэтому я бы предложила тебе перестать строить из себя не пойми что.
        Она снова рассмеялась, на этот раз громче.
        – Давай начнем.
        Она расстегнула блузку и небрежно бросила ее рядом с собой на поляну.
        – Сними куртку.
        Скрипнув зубами, я повиновалась. Едва я позволила своей куртке соскользнуть на землю, она схватила меня за запястье и потащила к краю обрыва. Ее волосы слегка развевались на ветру.
        Неохотно я сделала несколько шагов, но резко остановилась, когда нас отделял всего лишь метр от края обрыва.
        – Только не говори мне, что ты трусишь! – закричала она.
        – Любой здравомыслящий человек бы струсил, – ответила я, и мой желудок сжался. С одной стороны, я была рада темноте, с другой стороны, это только увеличивало угрозу, я вообще не могла оценить, насколько глубокой была пропасть. – Сколько здесь метров?
        Я отстранилась от нее и скрестила руки на груди. Она, наверное, делала это в сотый раз. В отличие от меня. Мне не нужно было беспокоиться. Даже если я ей не доверяла, вряд ли она позволила бы мне умереть на нашем первом практическом уроке.
        – Я ожидала от тебя большего, – ответила она и усмехнулась. – Неужели тебе никогда не говорили об идеальном моменте для прыжка?
        – Что за… – Я замолчала. Мои руки были мокрыми от пота, дыхание сбилось, и осознание поразило меня, как удар.
        Это было оно. Мое видение.
        – Когда твое дыхание сбивается, и страх сжимает тебе горло, – выдохнула она, когда ветер стал более сильным, и закрыла глаза. Наши волосы вместе с потоком воздуха откинулись назад. Она выглядела как совершенное произведение искусства, когда стояла там. Очень угрожающая. Неприкосновенная. Как прекрасный ангел мести.
        Я чуть не улыбнулась. Как странно было, что я точно знала, какие слова она скажет дальше.
        – Когда это кажется невозможным, и все внутри тебя сопротивляется. Это как раз тот момент, когда нужно прыгать.
        Я открыла рот, собираясь указать ей, что я уже переживала этот момент раньше, но как раз в эту секунду она снова открыла глаза.
        – Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на своем прошлом, – настойчиво сказала она. – Есть ли какое-то конкретное событие, которое ты хочешь увидеть?
        Я нахмурилась. Разве это не пустая трата времени, когда я могла бы исследовать будущее?
        – Твои биологические родители, – пробормотала она, прежде чем я получила возможность высказать свою мысль. – Разве ты не хочешь увидеть, какой была твоя жизнь, когда ты еще была с ними?
        Одним махом все мои сомнения были словно стерты. Я ошеломленно уставилась на нее.
        – Я могу зайти так далеко в свое прошлое? Хотя тогда я была всего лишь ребенком?
        – Конечно, – ответила она. – Запомни одну вещь, Киана Либерт: этот дар не знает границ. Чем дальше ты готова идти, тем дальше это приведет тебя. Все, что ты когда-либо испытывала и будешь испытывать, находится в твоей голове.
        Во рту пересохло.
        – И как… Как именно мне удастся вернуться к этому конкретному моменту?
        Раньше это каким-то образом работало, когда я использовала свой дар и искала ответ на то, кому могу доверять. Но сейчас все было конкретнее.
        – Закрой глаза. Представь это. Ты знаешь лица своих родителей, так?
        Я кивнула.
        – А как насчет фотографий? Ты видела их фотографии, знаешь, как они выглядели раньше?
        Полароидный снимок, который Уилл дал мне в самом начале. Они были так счастливы.
        – И вспомни все, что ты о них слышала. Чем конкретнее детали, тем лучше.
        История, которую рассказывала мне Карла.
        «Они были точной противоположностью друг другу… Когда они спорили друг с другом, даже мне, постороннему человеку, казалось, что они идеально дополняют друг друга… Как Инь и Ян».
        – Закрой глаза, – повторила она тише, и на этот раз я повиновалась.
        Я увидела перед собой Кая и Агнию, смеющихся, жестикулирующих, сосредоточилась на их лицах, на голосах, которые я слышала в своем видении будущего всего несколько часов назад…
        Внезапно я почувствовала прикосновение к своей руке. Меламарсия молниеносно охватила своими холодными пальцами мои.
        У меня не было возможности сопротивляться этому. В одно мгновение я открыла глаза, а в следующее меня рывком потянуло вперед.
        Рев ветра заглушил мой крик.
        А затем… затем мы упали.



        Четыре.
        Пекло

        Время остановилось только для того, чтобы в следующий момент проскользнуть мимо моего падающего тела. Я вцепилась в руку Марсии, как будто это могло мне как-то помочь. Мой желудок сделал сальто. Ветер заставил меня похолодеть. Ветер и уверенность, что я полностью в ее власти.
        Мы обе запустим наш дар?
        О боже, что за безумие!
        С оглушительным звуком мы скользнули в ледяную воду. Я машинально отпустила ее руку, продолжая погружаться в глубину. Она поглотила меня. Горящая соленая вода. Я бешено гребла обеими руками, мне нужно было вверх, вверх! Холод сжал мои легкие. Сколько времени пройдет, прежде чем воздух закончится? Я пыталась доплыть до поверхности или туда, где я предполагала, что находится поверхность. Взмах за взмахом, пока – наконец, – моя голова не оказалась на поверхности воды. Я хватала ртом воздух, задыхаясь. Соленая морская вода. Я понятия не имела, где Марсия. Было слишком темно, чтобы что-либо разобрать, а волны были слишком громкими, чтобы услышать какой-либо другой звук.
        Течение было немилосердным. Меня мотало взад и вперед, и как раз в тот момент, когда я снова хотела глубоко вдохнуть, меня накрыла еще одна волна. Было так холодно, что все мое тело находилось в состоянии шока.
        Я боролась изо всех сил, чтобы не меня не унесло волнами.
        – Эй! – закричала я, когда мне удалось удержать голову на плаву в течение нескольких секунд. – Каков твой план?
        Никакого ответа. Я несколько раз моргнула. Какая совершенно безумная идея прыгнуть сюда посреди ночи! По крайней мере, усталость покинула меня.
        Внезапно я почувствовала прикосновение к своей спине. Я резко дернулась и хотела обернуться. Слишком поздно. Две руки схватили мои плечи сзади и с силой погрузили меня под воду. Все произошло так быстро, что у меня даже не было возможности перевести дух. Я глотнула воды и начала задыхаться, кашлять и вырываться.
        Только не тонуть, только не снова…
        Я не могла сказать, сколько времени это заняло – одно сердцебиение, несколько секунд, – но в разгар этой безысходности мой мозг внезапно пришел в себя, и я перестала сопротивляться.
        Представь, что ты находишься в ванной, Киа. Это довольно легко. Ты делаешь это не в первый раз.
        Мои легкие загорелись. Я глотала воду, хотя хотела кричать, хотела бороться. Марсия, казалось, навалилась на меня всем своим весом, чтобы у меня не было никаких шансов. Я увидела перед собой ее насмешливую ухмылку. Она наслаждалась каждой секундой, в этом я была уверена.
        Я ненавидела ее всеми фибрами души, и все же я сдалась.
        Кай и Агния. Подумай о своих родителях. Кай и Агния.
        Наконец белый свет принял меня.

* * *

        Холод исчез. Как будто его никогда не существовало. Ничего, кроме восхитительного облегчения, которое переполняло меня. Я закружилась вокруг своей оси, держа глаза открытыми.
        Кай и Агния. Отправь меня к Каю и Агнии. Отправь меня в мое прошлое.
        Я лихорадочно искала в этом хаосе пару глаз Агнии. Мельком я увидела Уилла, потом передо мной мелькнули темно-рыжие кудри Софии, наконец лекционный зал, потом ухоженный сад, моя детская в Морли. Образы проносились мимо меня все быстрее и быстрее, пока я не остановилась на одном.
        Песочного цвета волосы, пронизанные седыми прядями. Темные глаза. Обеспокоенный взгляд моего отца.
        И тут же я услышала голос Карлы, со всех сторон она бомбардировала меня словами, как будто кто-то записал ее рассказ и увеличил громкость:
        Год прошел хорошо, это было самое счастливое время для них.
        Я рывком погрузилась в глубину и чуть не закричала от восторга. Сработало!
        Мягко, словно на бархат, я приземлилась на грязную тропинку и побежала сквозь темноту в том направлении, куда меня вело лицо моего отца.
        В мгновение ока я очутилась в уютно обставленной комнате в подвале. Низкий потолок, обшитые деревом стены, мебель яркого цвета, меховые ковры и подвесные растения. Вокруг стояло несколько стопок книг, и я узнала мужчину со светлыми взъерошенными волосами, который сидел спиной ко мне за пианино в глубине комнаты. Оно наполовину скрывала колыбель, стоявшую рядом с потрепанным диваном. Слышалась меланхоличная фортепианная пьеса.
        – Кай!
        Музыка резко остановилась. Рядом со мной наверх вела лестница. Раздались шаги, и в следующий момент моя мама, очень юная, скользнула в поле моего зрения. На ней был мешковатый красный свитер и темные джинсы. Ее волосы были сбриты, а светло-карие глаза казались слишком большими для ее узкого лица.
        Кай встал с табурета и обернулся. В два длинных шага он преодолел расстояние между ними и заключил ее в объятия еще до того, как она спустилась на последнюю ступеньку. Он осторожно поднял ее. Их взгляды встретились, и мне пришлось сопротивляться желанию отвести взгляд. На их лицах было столько облегчения, столько любви и привязанности. Волоски на шее встали дыбом. Одновременно оба наклонились вперед и страстно поцеловались.
        – Она спит? – прошептала Агния и убрала ему со лба несколько прядей после того, как они отстранились друг от друга и он снова опустил ее на пол.
        Кай кивнул.
        – Несколько минут как.
        Мои ноги подкосились. На цыпочках я прокралась к колыбели, хотя мне не нужно было беспокоиться о громкости – в моих видениях я все равно не присутствовала.
        – Почему тебе понадобилось так много времени? – услышала я приглушенный голос отца позади себя, когда наклонилась над свертком ткани и задержала дыхание.
        Выглянуло маленькое личико. Ребенку едва ли исполнилось полгода. Он мирно спал, вытянув руки и ноги.
        Значит, это была я. В самом начале моей жизни.
        – Извини, я не хотела пугать тебя, я случайно встретилась с Карлой. Что-то не так, Кай.
        – Мы говорили, никаких обходных путей, – ответил он скорее испуганно, чем сердито.
        Я снова повернулась к ним.
        Глаза Агнии вспыхнули.
        – Она видела Нерона в Омилии вместе с Эйвери, понимаешь? – прошептала она. – Она сказала, что они что-то бурно обсуждали.
        Кай покачал головой.
        – Это не обязательно должно что-то значить, он также говорил со мной с глазу на глаз на прошлой неделе и спрашивал о том, как я представляю свое будущее в Омилии. Он делает это с каждым идором, который достигает возраста, когда он может завести детей. Послушай: я знаю, что ты начинаешь сходить с ума, но мы не можем рисковать. Осталось всего шесть недель. Шесть недель, потом мы свободны.
        – Мы никогда не будем свободны. – Ее голос звучал сдавленно.
        – Никто нас не найдет, моя дорогая, – прошептал он. – Ты сама сказала, что твои родители отказались от поисков.
        Она неохотно пожала плечами.
        – Мы просто больше не слышали о них, но это ничего не значит. Карла также сказала, что…
        – Агния. – Кай снова притянул ее ближе к себе. – Пожалуйста. Подумай о Киане.
        Моя мама рывком высвободилась из его объятий и отступила назад.
        – Ты думаешь, я от скуки иду на такой риск? Ты серьезно? Киана – причина всего этого! Мне все равно, что будет делать Лагард в Омилии, до тех пор пока он не интересуется нами. Ты сам говорил, что он уже не выходит на связь так часто, как раньше. Он избегает тебя. Откуда ты знаешь, что наша тайна в безопасности? Откуда ты знаешь, что Киана в безопасности?
        – Он просто пытается сохранить видимость, как и мы! Он никогда не причинил бы нам вреда. И, кроме того, папа никогда бы не позволил, чтобы с ней что-то случилось.
        Некоторое время они просто смотрели друг на друга. Она сердито, он умоляюще. Что-то мне подсказывало, что они вели этот разговор не в первый раз.
        Я хотела подойти к ней, хотела преодолеть магический барьер между нами, хотела умолять ее немедленно собраться и покинуть это место.
        Они были так чертовски молоды. Всего на несколько лет старше, чем я сейчас. Сколько бы они ни волновались, они не знали, чего ожидать.
        Рыдание вырвалось из моего горла. Мое сердце разрывалось, когда я видела их такими. Вполне обычная пара.
        Через шесть недель они собирались бежать. Начать новую жизнь со мной.
        Где они прятались в тот момент? Как бы то ни было, они все еще находились в Тессаректе. Карла рассказала мне, что Марино Либерт, мой дедушка по отцовской линии, позаботился о том, чтобы их отношения и мое существование не раскрылись. Значит, они прятались в Идоре?
        – Жалеешь ли ты иногда об этом? – Агния прошептала эти слова, и все же я отчетливо слышала, как ее голос дрогнул на последнем слове.
        Руки Кая тут же нашли ее лицо.
        – Что? О чем я должен жалеть?
        – Об этой жизни.
        – Не говори ерунды! – Он наклонился и поцеловал ее щеки, поцеловал ее лоб, кончик носа и, наконец, губы. – Ты показала мне, что означает настоящая жизнь. До этого я просто существовал. Как я мог когда-либо пожалеть об этом?
        Слезы хлынули из глаз Агнии, и она качала головой, снова и снова. Ее боль была такой осязаемой, как будто это была моя собственная.
        – Если они когда-нибудь узнают, что мы сделали…
        – Эй. Посмотри на меня. – Кай подождал, пока она ответит на его взгляд. – Вот это, это никогда не будет фальшивым. Мы оба… Киана… это произошло только из-за любви. А то, что исходит от любви, никогда не может быть злом. Мы – живое доказательство того, что они ошибаются, моя родная.
        Он отпустил ее и направился к колыбели. Он осторожно поднял ребенка на руки вместе с одеялом и вернулся к Агнии, которая вытерла глаза рукавом.
        – Посмотри на нее. Она идеальна.
        Агния явно сопротивлялась, но тут на ее губах мелькнула короткая улыбка. Она нежно погладила ребенка по голове.
        Сцена расплылась перед моими глазами, но на этот раз дело было не только в моих слезах. В животе чувствовалось подергивание.
        Я глубоко вдохнула, пытаясь запомнить каждую деталь в комнате. Кто знает, когда у меня будет такая возможность в следующий раз.
        Сколько времени прошло?
        Агния подняла голову и пристально посмотрела Каю в глаза.
        – Шесть недель, – прошептала она. – И тогда мы будем свободны.
        – Шесть недель, – ответил он, и больше я ничего не слышала. В этот момент на меня обрушилась тьма, и меня рвануло вперед.

* * *

        – Ты что, с ума сошла?
        Крики. Прерывистое дыхание. Дрожащая земля.
        Я задыхалась и хотела выпрямиться, но чья-то рука на моем плече удержала меня от этого.
        – Оставайся там, где ты есть. Никаких резких движений.
        Это был Уилл. Я приоткрыла глаза. Темнота. Шум волн. Земля дрожала. Вот только это была не земля. Это была я.
        Я цеплялась за его руку. Мое горло горело от соленой воды, а перед глазами дергались разноцветные молнии. Свободной рукой я нащупала рядом с собой мокрый песок.
        – Только не надо устраивать сцен, – раздался голос чуть дальше, который, с большой долей вероятности, принадлежал Меламарсии. – У меня все было под контролем. Ты не знаешь, сколько раз я уже…
        – Заткнись, – прервал ее Уилл тоном, не терпящим возражений. – Ты не представляешь, как мне сейчас плевать на все это.
        Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и цветовой хаос тоже уменьшился. Мокрая одежда прилипла к телу, единственным источником тепла была кожа Уилла.
        – Ты в порядке? – прошептал он мне на ухо. Запах моря и водорослей смешивался с его особенным собственным ароматом.
        – Я-я в порядке, – слабо отозвалась я.
        Слева от меня Марсия присела на корточки.
        – Ну вот видишь, – сказала она скучающе. – И все получилось?
        – Я видела их.
        С помощью Уилла я выпрямилась. Он обхватил меня, и я вцепилась одной рукой в его рубашку. Она была мокрой. Только сейчас я заметила, что пряди его волос тоже прилипли ко лбу.
        Он прыгнул за нами? Как долго я была в отключке?
        Прежде чем я успела спросить его об этом, он отвернул голову.
        – Ей нужно выпить чего-нибудь горячего, – прошипел он в сторону Марсии. – Иди и приготовь ей что-нибудь. И ей нужна сухая одежда.
        Я не услышала ее ответа. Над нами грозно громыхнуло, затем несколько вспышек осветили небо и небольшую бухту, в которой мы находились. Распахнутые глаза Уилла были налиты кровью, и он на самом деле был таким же мокрым, как и я.
        Рядом с нами раздалось фырканье, затем шаги – видимо, Марсия действительно послушала его.
        Уилл сел, усилил хватку и поднял меня на руки, прежде чем выпрямиться. Я не могла видеть, куда мы направляемся, было слишком темно, и я была слишком измучена, чтобы спрашивать.
        Некоторое время я видела только темно-серые скалы, сорняки и белые шиповники каждый раз, когда по небу пробегали новые молнии. Проливной дождь лил на нас.
        – Погода… – произнесла я слабым голосом, когда Уилл начал подниматься. – Она сходит с ума…
        – Это ты, – пробормотал он. – Это твой проклятый дар.
        Его голос звучал странно сдавленно, и в нем отчетливо слышалось напряжение, даже если он и старался это не показывать.
        – Опусти меня, – сказала я, поскольку была относительно уверена, что мои ноги не подкосятся. За считаные секунды мое тело, казалось, оправилось от ужасного переживания – моя грудь все еще болела, но боль стала тупой, как будто это был просто кошмар.
        Уилл послушался и осторожно опустил меня на то, что, я бы сказала, было каменными ступенями. Он обнял меня за талию, и я прижалась к его спине и почувствовала себя в безопасности.
        Я подняла голову и увидела, как фигура Марсии мелькнула перед нами в темноте. Мы находились на крутом, высеченном в скале подъеме по лестнице, которая вела вверх. Даже посреди ночи она выглядела впечатляюще, при дневном свете должна была быть абсолютно ошеломляющей. К тому же прибой и открытое море…
        – Я не могу поверить, что ты можешь любоваться красотой этого места в такой момент, – прервал мои мысли Уилл.
        Мне удалось улыбнуться.
        – Выглядит довольно круто, разве нет?
        Покачав головой, он посмотрел на меня.
        – Ты невыносима. – Это звучало не весело, а скорее, как будто он вот-вот потеряет самообладание.
        – Из-за нее становится лучше, верно? – поспешно спросила я. – Твоя реакция на то, что я использую свой дар?
        Он поджал губы, отпустил меня и без лишних слов толкнул перед собой, чтобы я шла дальше.
        При дневном свете я бы, наверное, забеспокоилась, потому что не было никакой страховки, а до верха было метров тридцать, но в темноте я делала один шаг за другим, пока адреналин разливался по моим венам.
        Когда я увидела своих родителей такими, какими они были тогда, увидела саму себя, что-то сломалось во мне. Я могла бы оплакивать все те дни и все параллельные миры, которые мы упустили из-за того, что их предал Нерон. Но вместо этого пробудился боевой дух.
        Меня не волновало, что раньше поведение Нерона было странным. Меня не волновало, что Марсия была глупой курицей, которая, вероятно, хотела видеть, как я страдаю, потому что она больше не была единственной особенной. На данный момент меня даже не волновало, как Уилл реагировал на нее.
        Я была частью Мигмы. Я снова увижу своих родителей и положу конец всему этому безумию с помощью Фоса и его последователей.
        Сверху до нас доносились голоса, но я не обратила на них внимания. В этот момент у меня в голове прозвучал другой голос.
        Ты не можешь видеть будущее. Никто не может видеть будущее, потому что нет одного будущего.
        Люк. Охранника звали Люк. Я ясно увидела его лицо перед собой, когда отчаянно пыталась предложить ему что-нибудь, чтобы он не выдал меня.
        Но ты можешь изменить мир.
        Он не выдал меня. Он отдал за меня жизнь, когда мы проникли в подземную тюрьму. За то, во что он верил. И он верил, что я могу разрушить систему. Даже не зная меня.
        Его смерть не будет напрасной. Я должна позаботиться об этом.
        – О чем ты только думала?
        Приглушенный голос донесся до нас, и через секунду я почувствовала на своем бедре руку Уилла, которая не дала мне двигаться дальше. Мы почти дошли до конца лестницы, я уже могла различить свет, падавший сверху от дома на поляну.
        – У нас был уговор!
        Явно мужчина. Ветер и море были слишком шумными, чтобы можно было точнее определить голос.
        – Ты же сказал ей тренироваться со мной, разве не так?
        Меламарсия. В этом не было никаких сомнений.
        – Но не так! Что ты ей сказала? Мы должны быть осторожны, мы…
        Фраза резко оборвалась, и послышался тихий шорох.
        В следующее мгновение лицо Марсии появилось надо мной. Ее мокрые волосы падали вперед спутанными локонами, и она выглядела так, словно только что провела фотосессию на пляже, а не почти смертельное погружение в ледяную воду. Она закатила глаза, встала на колени и протянула мне руку.
        Я смотрела на нее в недоумении, пока она не схватила меня за руку и молча не помогла подняться по лестнице. Уиллу она тоже протянула руку, но он пронзил ее взглядом, уперся обеими ладонями в траву и приподнялся.
        – Киана!
        Я обернулась. Фос стоял рядом с домом. Он оглядел меня с ног до головы, нахмурив брови.
        – Все в порядке?
        – Нет, ничего не в порядке, – прошипел Уилл, выпрямившись и теперь встав передо мной. – Она не ела бог знает сколько времени и уже дважды использовала сегодня свой дар. Она полностью истощена и нуждается в отдыхе.
        Я откашлялась. Было приятно, что Уилл снова реагировал так же, как и раньше, но я все равно не позволю себя опекать.
        – Все в порядке, – сказала я, обращаясь к Фосу. – Мне просто нужен перерыв. И может быть, хотя бы одна ночь сна.
        Старейшина тут же кивнул и бросил на Марсию осуждающий взгляд.
        – Нет проблем, Уильям. И ты можешь спать сегодня ночью здесь, в доме.
        Марсия распахнула глаза и собралась было что-то возразить, но Фос не дал ей ничего сказать.
        – Дария рассказала мне, что ты сегодня пережила. Полагаю, Нерон оставит вас в покое на следующие несколько часов. – Он махнул рукой в сторону дома. – На сегодня достаточно. Завтра мы обсудим все остальное. – Затем он повернулся к Марсии. – А ты пойдешь со мной, – сказал он ледяным голосом.
        Казалось, она вот-вот взорвется. Однако больше она не проронила ни слова.
        Мы с Уиллом смотрели им вслед, пока они не слились с темнотой. Его лицо было гладкой маской.
        – Тебе плохо? – спросила я. – Потому что она уходит?
        Он покачал головой и переплел наши пальцы.
        – Все в порядке. Потому что ты здесь.

* * *

        Нас ждал пир. Свежие фрукты и овощи, различные сыры и хлеб были разложены на нескольких подносах золотистого цвета, к которым прилагался дымящийся чай. Не знаю, откуда у них такие обильные запасы, но в тот момент моя благодарность была безгранична. После того как мы с Уиллом переоделись, я набросилась на еду, как будто не ела не несколько часов, а несколько дней.
        Уилл сел за стол напротив меня и тоже откусил несколько кусочков, но с гораздо меньшим энтузиазмом, чем я. В основном он, похоже, наслаждался моим аппетитом. Пока я набивала себя камамбером и райским мягким багетом, виноградом и сливочным йогуртом, я рассказывала, что произошло. Я не упустила ни одной детали. Мне было приятно видеть реакцию на лице Уилла, было приятно наполнять далекую пустоту в его глазах эмоциями с каждой новой порцией информации.
        – Я чувствую себя таким глупым, – прошипел он, сжимая чашку. – Потому что я всегда доверял ему.
        – Но ведь на самом деле ты не доверял Нерону, не так ли? – ответила я. – Ты делал только то, что нужно было делать, чтобы выжить в этом городе.
        Он потер переносицу указательным и большим пальцами и тихо вздохнул.
        – Как ты думаешь, почему он признался тебе, что солгал?
        Я пожала плечами.
        – Не знаю, что происходит в его больном мозгу. Я не собираюсь верить ни единому слову, которое исходит из его уст.
        Уилл ничего не ответил. Он подождал, пока я поем, затем поднялся и начал убирать остатки в холодильник. Я хотела помочь ему, но он только устало посмотрел на меня и покачал головой.
        – Поднимайся наверх. Я приготовил для тебя горячую ванну.
        Я повиновалась, хотя страх, что он может уйти в любой момент и оставить меня здесь одну, душил мое горло. Деревянные ступеньки скрипели под моими ботинками, когда я поднималась по лестнице. Все было светлым и минималистичным. Белые книжные полки и бежевые тканые ковры, никаких фотографий, вместо них – символы элементов, снова и снова переплетающиеся между собой. Символ смешения. Символ Мигмы.
        Я нашла ванную комнату, которая была вдвое больше нашей, но в ней не было зеркала. Взяла большое полотенце с запахом сандалового дерева, разделась и забралась в ванну, где меня ждала горячая вода и горы пены. На несколько минут мне удалось закрыть глаза и расслабить конечности, но затем мучительные воспоминания вернулись. Я под водой. В ванне. В море. В пламени в центре Пиро. На больничной койке.
        Мое тело молило об отдыхе, но разум не хотел успокаиваться.
        Я рывком села, схватила полотенце и вытерлась. Да как, черт возьми, я вообще могла отдыхать, если Нерон счастливо разгуливал там, после всего, что сделал со мной и всеми остальными? Если существовала вторая полукровка? Если люди умирали из-за меня? Если мои родители все еще мерзли под землей в тюрьме?
        Тихий стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Я как раз собиралась обернуть полотенце вокруг своего тела.
        – Эй, Киа, – раздался приглушенный голос Уилла. Очень мягкий. – Все будет хорошо. Не знаю как, но все должно стать хорошо.
        Тремя большими шагами я пересекла комнату и распахнула дверь. Он прислонился лбом к выкрашенной в белый цвет дверной раме и выглядел совершенно растерянным. И все же он пытался меня подбодрить.
        – Давай поспим. – Я откинула ему назад непокорную, все еще влажную прядь волос и попыталась улыбнуться. – Хорошо?
        Он кивнул.
        – Мне только нужно в ванную.
        Я прошла мимо него, когда он сделал шаг вперед и закрыл за собой дверь ванной. Узкий коридор вел в комнату с большим количеством белых книжных полок, занимающих все стены, и огромной кроватью с балдахином, которая выглядела такой мягкой, что у меня на глаза навернулись слезы от предвкушения. Я выбрала случайный топ и шорты из гардероба, отогнала мысль о том, что нахожусь в царстве Марсии, и позволила себе упасть в подушки.
        У меня вырвался стон, когда я заползла под пушистое одеяло. Пахло странно, сильными духами и горелым деревом, но сейчас это не имело значения. Не после этого дня.
        Я закрыла глаза и прислушалась к журчанию воды из ванной. Все должно быть хорошо.
        Передо мной появились лица Кая и Агнии. Я увижу их. Есть будущее, в котором мне разрешат видеться с родителями без всяких решеток. Я должна держаться за это.
        Я не могла сказать, прошло всего несколько секунд или несколько минут, пока наконец не раздались шаги Уилла, и в следующее мгновение матрас рядом со мной покачнулся.
        – Довольно роскошно, не так ли? – пробормотала я, перестав бороться со своими свинцовыми веками. – Как ты думаешь, как долго они прятались в этом убежище?
        Казалось, он колебался мгновение, затем скользнул ко мне, притянул к себе и заключил в объятия.
        Автоматически я обвила руками его шею и прижалась к его телу. На нем не было ничего, кроме боксеров. Осторожно я провела руками по его спине.
        – На завтра запланировано следующее мероприятие сопротивления, – прошептал он мне на ухо, не отвечая на мой вопрос.
        – Мы идем туда?
        Его дыхание сбилось.
        – Она… Она хочет, чтобы я пошел.
        Мое сердце забилось в груди слишком быстро. Мне не нужно было спрашивать, о ком он говорил.
        – А ты? – прошептала я. – Чего ты хочешь, Уилл?
        – Я уже не знаю. – Он говорил так отчаянно, так потерянно, что я только крепче обняла его, как будто этим могла унять его боль и это ужасное врожденное чувство долга. – Я больше ничего не знаю. За исключением того, что не так уж плохо, когда я рядом с тобой.
        Не так уж плохо…
        Я глубоко вздохнула и крепко зажмурила глаза. Мы справимся с этим. Все будет хорошо. Однажды. Каким-то образом.
        С этой мыслью я позволила усталости унести меня, позволила ей овладеть мной, лишить меня всех моих чувств, заставить меня забыть, что я была в объятиях моего инвента. Она катапультировала меня от одного дикого сна к другому. Всех их объединяло одно: я была совершенно одна.

* * *

        Дергающиеся конечности, безжалостные, холодные массы воды, фигуры драконов, пламя высотой с дом.
        Я испугалась. Несколько сонных секунд я понятия не имела, где нахожусь, и мой пульс участился. Образы из моих снов исчезали с каждым ударом сердца, пока полностью не растворились во тьме.
        Очертания мебели в темноте были чужими, как и запах. Однако глубокие вдохи рядом были мне знакомы. Уилл лежал, свернувшись калачиком рядом со мной на кровати, обхватив маленькую подушку, и тихо вздыхал во сне.
        Невольно улыбка скользнула по моим губам, когда память вернулась ко мне. Если кто-то и нуждался во сне больше, чем я, то это был он. Как можно тише я отодвинула прозрачную простыню, слезла с кровати и на цыпочках вышла из комнаты. С каждым шагом я ощущала шум моря, проникавший сквозь закрытые окна и убаюкивавший меня прошлой ночью. Я пробралась в ванную, включила свет и прищурила глаза, пока не привыкла к яркости. Рядом с еще влажной блестящей ванной лежала скомканная джинсовая куртка оверсайз с разноцветными заплатками. Я присела на корточки и достала из кармана мобильный телефон. Шесть – пятьдесят девять. Новых сообщений нет. И сети тоже нет.
        Зевнув, я наклонилась и плеснула себе в лицо водой, чтобы немного прогнать усталость.
        Почему здесь не было зеркала? Я хотела воспользоваться случаем, пока Уилл спит и мне больше нечего было делать, кроме как осматривать свое тело и искать новые шрамы. Вариант с инсулином не оставил никаких шрамов, но как насчет прыжка в воду? В последний раз, когда я использовала свой дар под водой, он оставил следы в моих легких. Но мне было трудно дотронуться до них, чтобы повторить видение.
        Таким образом, я могла получить доступ к видениям несколько раз, только когда вызывала их переживаниями близкой смерти, которые оставляли внешние шрамы.
        Я включила фонарик сотового телефона и вышла в коридор. Кроме глубокого дыхания Уилла и шума прибоя снаружи, не было слышно ни звука.
        Зеркала в коридоре я тоже не нашла, да и внизу тоже не заметила. Я направила свет на книжные полки на стенах. В основном это были старые, дорого выглядящие издания книг, ржаво-красные, темно-синие, золотые и серебряные, волнистые и пожелтевшие, с названиями, ни одно из которых не показалось мне знакомым. Я подошла ближе. Одна называлась «Первозданная тьма», другие – «Пятый элемент», «Хаос», «Теория стихий» Аристотеля, «Гемера и Эреб», «Эфир». Я провела кончиками пальцев по корешкам и вздрогнула. Я рефлекторно схватила первую попавшуюся на глаза, вытащила ее и сдула пыль с обложки. «Первозданная тьма». Под витиеватым курсивом виднелось обнаженное женское тело. Ее черные конечности были изящны, лицо обращено к небу, а из спины вырастали черные крылья.
        Я осторожно открыла книгу. Страницы были пожелтевшие и тонкие, как паутина, почти прозрачные, а на первой странице кто-то нарисовал череп и скрещенные кости кроваво-красными чернилами, закрыв название книги, имя издателя и автора. Я посмотрела другие книги. И вдруг пелена спала с моих глаз.
        Фос владеет некоторым наследием мятежных организаций. Книги, статьи. Запрещенный материал, который лаковые обезьяны в Омилии сожгли бы без колебаний, если бы они когда-нибудь получили к нему доступ.
        Это были не обычные книги. Они были запрещены Омилией. Нийол рассказал мне об этом. И это могло означать только одно – их содержание пропагандировало бунтарские взгляды Мигмы, смешение стихий.
        Я положила телефон на полку с включенным светом, освободив руки для книги, и начала ее листать. Оглавления не было, поэтому я просто прочитала первый абзац, который попался на глаза.


        В греческой мифологии олицетворение ночи и первозданной тьмы обычно изображается с черными крыльями и верхом на колеснице. По словам Гомера, ее боялся даже Зевс. Говорят, что она дочь Хаоса и, таким образом, существует с начала мира.

        Эту легенду я слышала раньше, у Пноэ. Я пролистала следующие абзацы, в которых говорилось о злом ребенке ночной богини – читай: дьявольском отродье, объединяющем в себе все четыре стихии, – который мог ввергнуть весь мир в хаос, если бы использовал свой дар. В качестве примеров были приведены штормовые порывы, лесные пожары и землетрясения.
        Внезапный ветер, потом метель… Сошлось. Однако не сходилось то, что погода не реагировала на срабатывание моего дара до недавнего времени. Я вспомнила свои первые видения в моей квартире в Лидсе и на заправке. Шел дождь. До и после. Не было никаких изменений. А также на западной крыше Омилии: ничего, кроме обыкновенной грозы, которой так славился водный район. Это из-за Марсии вчера внезапно пошел снег? Возможно, из-за сочетания наших даров?
        Я склонилась над книгой и продолжила читать.


        В отличие от других, «обычных» избранных и приспешников четырех стихий, похоже, что отсутствие контакта ребенка со своим проклятием не влияет на баланс стихий в мире. Скорее наоборот: темная энергия в хрупком человеческом теле сдерживается самими стихиями, но только до тех пор, пока она не ассоциируется с тьмой, со смертью как таковой. Поэтому есть только один способ остановить опасную силу запретного ребенка и не дать разразиться хаосу: ребенок должен быть заперт вдали от цивилизации, и необходимо следить за тем, чтобы его жизнь никогда не подвергалась опасности. Он всегда будет стремиться к тьме, его будут завораживать ужасы и страдания, но этому нельзя потакать ни при каких обстоятельствах.

        Я закатила глаза. Это напомнило мне о том, как Уилл однажды сказал, что мне нравится быть рядом со смертью. Что, конечно же, было абсолютной чушью. Есть разница между тем, чтобы наслаждаться этим и рассматривать это как средство достижения цели. Правда, я больше не чувствовала боли, как только видела белый свет в голове или использовала дар Идора и Пиро, но это не имело ничего общего с удовольствием! С Меламарсией другая история… То, как она отзывалась о нашем даре, говорило о том, что она им действительно наслаждается. Но, возможно, ей просто нравился особый статус, который он обеспечивал.
        Я перевернула страницу и продолжила чтение.


        Кроме того, крайне важно, чтобы ни один из других избранных не заботился о ребенке, поскольку слишком велик риск того, что он может использовать темную силу своего проклятия в момент без присмотра. Согласно преданиям, ни один из одаренных в непосредственной близости от ребенка не находится в безопасности (см. Мания, стр. 42).

        Мания? Я нахмурилась. Именно такой диагноз был поставлен в истории болезни Нерона. Отец Уилла объяснил мне, что это древнегреческий термин для обозначения пресловутого опьянения, которого все в Тессаректе так безумно боялись и которое использовалось как оправдание того, что районы стихий должны были быть разделены. Но что здесь делало опьянение в сочетании с полукровкой?
        Поспешно я пролистала до нужной страницы.


        Мания (др. – греч. безумие, неистовство) – состояние, возникающее у всех избранных разных стихий, которые используют свой дар в присутствии друг друга. Это своего рода эмоциональное подчинение не использующего свой дар по отношению к использующему.

        Что, простите?! Эмоциональное подчинение? И почему в этом определении опьянения ничего не говорилось о всеобщем разделении?
        Когда-то где-то я слышала, что опасно использовать свой дар в присутствии одаренного другой стихии. Если я не ошибаюсь, Карла также упоминала об этом, когда рассказывала мне об истории запретной любви моих родителей… Нерон сказал мне нечто совершенно иное. Согласно его объяснению, речь шла о власти, об игре в бога, а проблема опьянения заключалась в том, что человек чувствовал себя непобедимым.
        Я покачала головой. Какое мне дело до того, что сказал этот сумасшедший?


        Одного раза достаточно, чтобы смутить избранных и заставить их волноваться. Однако, если дар используется неоднократно, следует ожидать побочных эффектов, таких как провалы в памяти, дезориентация, вялость и равнодушие. Избранный, использующий свой дар на глазах у избранного другой стихии, находится в опасной ситуации силы, злоупотребление которой может привести к полной потере контроля над вторым одаренным.

        Каждая крупица новой информации, казалось, посылала по телу легкий электрический разряд, и мои руки тряслись от возбуждения. Это была настоящая история! Не та надуманная чепуха, проповедуемая в Омилии и напоминающая верования религиозной секты.
        Значит, считалось опасным использовать дар друг перед другом, потому что это делало людей настолько зависимыми?


        Только избранные подвержены мании; их естественные защитники и простые смертные невосприимчивы к этому эффекту. Однако это становится особенно сложным, когда дар использует не обычный избранный, а гибрид.

        В последний момент мне удалось подавить смех. Ненормальная, полукровка, отродье дьявола – и теперь гибрид. Сколько еще обозначений, по-вашему, существует для меня?


        Если гибрид использует свое проклятие в присутствии других избранных, возникает мания, которая приводит к разрушительным последствиям.

        Интересно, что они считали силу даром у «нормальных» одаренных, а у смешанных – проклятием…


        Обычно эффект мании ослабевает по мере удаления друг от друга, но, если использующий дар является гибридом, могут пройти дни или недели, прежде чем эмоциональное порабощение и подавление воли закончатся. Не использующий свой дар даст гибриду все, что тот попросит, сопротивление бесполезно. По этой причине, в частности, крайне важно отделить гибрида от избранных с раннего возраста.

        Я уставилась на слова. Перечитывала предложения снова и снова, пытаясь понять их, связывая их с тем, что я на данный момент знала об опьянении и своем даре… Я не слишком далеко продвинулась.
        В этот момент снизу раздался стук, за которым последовал тихий скрип, и я рефлекторно захлопнула книгу и засунула ее обратно на полку, после чего схватила свой телефон, отключила функцию фонарика и скользнула к лестнице. Я была полностью поглощена книгой и понятия не имела, как давно у меня гости.
        Мое сердце стучало слишком быстро, пока я осторожно спускалась по ступенькам вниз.
        – Хочешь кофе? – услышала я вопрос Марсии.



        Пять.
        Пурпур

        Я была на середине лестницы и так сильно подпрыгнула от звука голоса Марсии, что чуть не потеряла равновесие. В конце концов, незваный гость не был незнакомцем.
        Я поспешно спустилась по оставшимся ступеням.
        Меламарсия сидела, скрестив ноги, за кухонным столом и наливала кофе из хромированной эспрессо-машины в две фарфоровые чашки с золотой росписью. Поверх платья на ней был толстый красный вязаный свитер, волосы были собраны в пучок, а красивое лицо говорило о том, что она не выспалась.
        Она протянула мне чашку, глядя на меня с безжизненным выражением лица. Она не включала свет, но сквозь стекло позади нее был виден впечатляющий восход солнца. Небо над глубоким синим морем сияло самыми разнообразными оттенками красного и фиолетового, между ними вспыхивали серебристые полосы.
        Я потянулась за чашкой, и тут же моего носа достиг восхитительный запах кофе.
        – Выйдем? Чтобы не разбудить Уилла?
        Ее полные губы изогнулись в полуулыбке. Не знаю, была ли эта улыбка настоящей. Я ей совсем не доверяла. Но, может быть, я смогу узнать больше о том, что только что прочитала… В любом случае, о сне не могло быть и речи.
        Я надела свои сапоги, которые оставила здесь, изнутри они все еще были немного влажными. Затем последовала за Марсией на луг. Было прохладно, и дул легкий ветерок, но с горячим кофе между ладонями это было терпимо.
        – Где ты спала? – поинтересовалась я, когда мы стояли бок о бок на скале и потягивали кофе.
        Она лишь бросила на меня насмешливый взгляд.
        – Моя одежда тебе идет.
        Ну спасибо. Теперь я точно не буду благодарить ее за одежду после таких едких замечаний. Но каким-то образом мне нужно собраться с духом, чтобы спросить ее о моем даре.
        Я уже открыла рот, но она опередила меня.
        – Как город?
        Я нахмурилась. О чем она говорит?
        – Тессарект, – прошептала она. – Ты ведь уже много где бывала, не так ли? У тебя есть любимый район?
        Она хотела вести светскую беседу, как будто мы обычные знакомые?
        Чем дольше я смотрела на нее, тем больше иссякал мой гнев. Видимо, это был не светский разговор. За бесстрастным выражением лица скрывалась огромная тоска, даже если она старалась не показывать этого.
        И вдруг я поняла. Марсия выросла у пиро на окраине города, но она определенно не могла бродить по Тессаректу по своей воле. Особенно после того, как Фос понял, кто она такая. Вероятно, он сделал все, чтобы оградить ее от любой опасности.
        Невольно я подумала о своих приемных родителях. Правила. Запреты.
        Я откашлялась.
        – Мне нравятся все районы. Мне нравится, что в Идоре так мрачно и уютно. Мне нравятся дома песочного цвета и узкие улочки в Пиро. Величественные, снежные постройки в Чой – похоже на зимнюю сказку. Современный городской дух Пноэ. До того как меня привезли сюда, я не так много видела. Я знала только Морли и Лидс. А здесь… так красиво. Так разнообразно.
        – Трудно представить, что в этом месте происходят такие ужасные вещи, да? – проговорила она. Вопрос был явно риторическим, поэтому я промолчала и подождала, пока она заговорит дальше.
        – Бывают моменты, когда мне хочется поджечь весь город. У меня есть сила, чтобы сделать это. – Она усмехнулась, но это выглядело совсем не радостно. Казалось, что ее дар был шелковой нитью, на которой висела ее воля к жизни. Как будто ничто другое не придавало ей смысла.
        – Почему же ты этого не делаешь? – выдохнула я, сделала большой глоток и тут же обожглась. Я заметила это только краем сознания, настолько была сосредоточена на ее словах, которые привели все внутри меня в смятение и заставили мелкие волоски на шее встать дыбом.
        – Потому что Фос обещал мне лучшее будущее. И месть. Месть за все, что со мной случилось.
        – Кому? – ведь Колвиллы и члены Асфалии, которые сделали с ней все эти ужасные вещи, уже погибли в огне.
        – Человеку, ответственному за мою судьбу, – прошипела она. Восходящее солнце светилось в ее темных, глубоких глазах. – Моему отцу.
        Я сдвинула брови. Но Нерон ничего не знал о ее существовании. А что насчет Гайи? Прежде, чем я успела возразить, она продолжила:
        – Ты никогда не думала о том, чтобы отомстить своим родителям?
        – Ч-что? – Совершенно сбитая с толку, я уставилась на нее.
        – Именно они втянули тебя в это. И это они потом подвели тебя, не так ли?
        Я четко увидела перед собой свое последнее видение. Боль на лицах моих тогда еще таких молодых родителей.
        – Но они ничего не могли с этим поделать!
        Она рассмеялась глухим, зловещим смехом.
        – Ну, мои родители могли. Они могли бы сражаться за меня. Что они сделали вместо этого? Все, что угодно, лишь бы получить немного власти. Это жалко, если подумать. То, что может сделать старейшина, ничто по сравнению с тем, что можем сделать мы.
        Как это совпадало с рассказом Фоса о Гайе? Старейшина Чой понятия не имела, где находится ее дочь. Ведь она стала старейшиной именно по этой причине!
        Было еще что-то. Что-то, что затмевало даже вопросы о Нероне и Гайе.
        – Что за власть? Что ты под этим имеешь в виду?
        Она фыркнула.
        – Стихии подчиняются им. В этом нет ничего революционного, ничего, с чем мы не могли бы конкурировать.
        Стихии подчиняются им? Было ли это причиной того, что вода в центре Идора отреагировала на голос Нерона?
        – Но что это значит? Ты только что сказала, что у тебя есть сила, чтобы поджечь город. Значит, мы тоже можем влиять на стихии? Как это работает?
        Она сердито покачала головой, явно раздраженная моими бесконечными вопросами.
        – Не напрямую. Однако мы можем погрузить мир в хаос и спровоцировать стихийные бедствия, если приложим к этому все усилия.
        – Как? – ошеломленно выдохнула я. – Прости, но как же? Погода до сих пор лишь один раз отреагировала на использование моего дара. Это потому, что я все еще неопытна?
        Меня встретил ее жалостливый взгляд.
        – Когда-нибудь слышала об опьянении?
        Я прищурила глаза. Да, в последний раз примерно пять минут назад.
        – В Омилии говорят, что, просто соприкоснувшись с одаренным другой стихии, человек впадает в опьянение, – сказала она, насмешливо улыбаясь. – Что является ложью.
        – Речь идет о том, чтобы использовать дар перед одаренными других стихий, так? – Вопрос вырвался у меня, прежде чем я смогла подумать о том, что, возможно, этим я раскрыла слишком много своих знаний.
        Какое-то время она молчала, ее взгляд пронзал меня насквозь.
        Хорошо, сейчас или никогда. Вряд ли она может упрекнуть меня в том, что я пытаюсь получить больше информации.
        – У нас есть возможность навязывать кому-то свою волю?
        Никакого движения на ее лице. Ветер распустил ее пучок, и темные локоны разметались по плечам. Внезапно она зашипела:
        – С чего ты взяла?
        Я мрачно посмотрела на нее.
        – Значит, это неправда?
        – Мы можем видеть альтернативные реальности и портить погоду, но мы не ведьмы, – сказала она, злобно хихикая.
        – Тогда в чем же на самом деле заключается опьянение? – настаивала я. Меня не провести ее высокомерным видом.
        – Бедные, слабые одаренные сходят с ума, используя свои дар друг перед другом, – сказала она, пожав плечами. – Это все.
        Почему я вообще должна тебе верить?
        – Значит, если другие одаренные будут рядом, когда я использую свой дар, они тоже сойдут с ума?
        Она обнажила ряд сверкающих белых зубов.
        – Что-то вроде того. И погода испортится.
        Лихорадочно повторяя последние несколько раз в голове, я отвела взгляд от нее и уставилась на спокойное море и огненный шар на горизонте, который поднимался все выше и выше.
        Когда я использовала свой дар, обычно рядом был Уилл. Мой инвент.
        Только избранные страдают от опьянения. Их естественные защитники и простые смертные невосприимчивы к этому эффекту.
        Уилл и два парня на заправке, и снова Уилл… всегда только Уилл… В центре Пиро никого, кроме меня, не было, когда я использовала свой дар.
        Не знаю, работает ли все это, если одаренные пришли после того, как дар сработал. Затем снова Уилл, затем Нерон и, наконец, Марсия.
        – А как насчет нас? – спросила я и снова посмотрела на нее. – Мы тоже сходим с ума, когда используем наш дар друг перед другом?
        Ее глаза вспыхнули.
        – Я кажусь тебе сумасшедшей?
        О, ты не хочешь, чтобы я честно отвечала на этот вопрос.
        – Мы не так слабы, как другие одаренные, – продолжила она. – Опьянение не может причинить нам вреда. Фос говорит, что мы идеальны. Лучшие одаренные. Дары других людей – всего лишь бледная имитация.
        Я кивнула, хотя, наверное, была бы признательна, если бы у меня был «всего лишь» дар обычного одаренного.
        – А как же старейшины? Они пострадали от опьянения? Ты использовала свой дар перед Фосом?
        Ее взгляд потемнел.
        – Один раз. Тогда я был младше и понятия не имела обо всем этом.
        – Значит, для него это тоже опасно?
        Нерон сказал прошлой ночью, что не уверен, действительно ли опьянение когда-либо овладевало им. Было ли это правдой? Означало ли это, что они с Гайей просто никогда не использовали свои дары друг перед другом? А что насчет моих родителей?
        – Мы не хотим, чтобы дошло до этого, – внезапно резко сказала Марсия. Что-то подсказывало мне, что я попала в больное место, что за этим стояло нечто большее, но она не была готова говорить об этом. Просто мне очень хотелось знать, как именно проявляется опьянение.
        – Я использовала свой дар перед Нероном.
        Эмоция, которую я не могла назвать, вспыхнула в ее глазах.
        – И? – скучающе спросила она. Слишком скучающе. Ее тело внезапно напряглось.
        – Ничего из ряда вон выходящего не произошло. – Это была наглая ложь. Но пока я не выясню, что означает это другое определение опьянения, черта с два я доверюсь ей.
        Она пробормотала что-то непонятное, затем одним махом опрокинула остаток своего кофе, прежде чем нагнуться и поставить чашку на влажную от росы траву. Не глядя на меня, она протянула руку в мою сторону. Я тоже допила свой кофе и слегка нерешительно сунула ей в руку чашку. Что она задумала?
        – Ты всего лишь второго сорта, знаешь ли. – Она снова выпрямилась и встала вплотную ко мне. – Независимо от того, сколько ты практикуешься, ты никогда не достигнешь моего уровня.
        Я подавила стон. К настоящему времени я приобрела достаточный опыт общения с людьми, которые относились ко мне с враждебностью, потому что они чувствовали угрозу по какой-то непонятной мне причине.
        – Что, если я никогда не захочу достичь твоего уровня? – ответила я так спокойно, как только могла. Конечно, мне было интересно узнать, в чем заключается мой дар, но в основном хотела найти способ освободить своих родителей и отца Уилла, а также убедить одаренных Тессаректа в том, что им всем годами промывали мозги.
        Я хотела быть свободной. Я хотела жить. Мой глупый дар был средством достижения цели.
        Марсия только фыркнула, прежде чем сделать еще один шаг ко мне. Мы были всего лишь на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Ее сладковатый запах окутал меня.
        – И Уильям… Он все еще сопротивляется, но у него нет шансов, это должно быть тебе известно. Я видела будущее. – Она постучала себя по виску и улыбнулась невыносимо нежной улыбкой. – Его сопротивление рухнет, и не имеет значения, что он сначала познакомился с тобой. Он всегда будет привязан ко мне, и его чувство долга будет становиться все сильнее и сильнее.
        О’кей. Вот и все. Она могла, когда хотела, говорить о том, что она лучше, сильнее и великолепнее меня, но это зашло слишком далеко.
        – Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! – рявкнула я. – Мне наплевать, какая сверхъестественная связь у него с кем-либо из нас, он тебе ничего не должен, и ты оставишь его в покое или пожалеешь об этом.
        Ее ухмылка стала шире.
        – Ты ревнуешь, потому что я ему нравлюсь? Потому что ты больше не единственная, к кому он прикован навсегда?
        Я рассмеялась.
        – Моя ревность – это самая маленькая проблема. Я была бы рада, если бы он больше не был моим инвентом, ты понимаешь это? Ты не представляешь, сколько раз я хотела, чтобы я не была связана с ним таким образом.
        На самом деле было неразумно говорить ей об этом, но я не могла больше сдерживаться, слова вырывались и жили собственной жизнью.
        – Уилл достаточно натерпелся в своей жизни паршивого, и я больше не позволю тебе причинять ему вред. Он заслуживает спокойствия. Он рожден не для тебя и не для меня, как и другие инвенты живут не только своими одаренными. Это абсолютный бред!
        – Ты явно выросла не в этом мире, – язвительно сказала она. – Есть тот, кто предвосхищает любое твое желание, кто всегда рядом с тобой и никогда не покинет тебя. Зачем все усложнять? Просто прими это. Наслаждайся. Жизнь достаточно дерьмовая, и мы можем умереть в любой момент.
        Я стиснула зубы и сжала руки в кулаки.
        – Я никогда не соглашусь с тем, что есть люди, которые думают, что они лучше только потому, что они родились с очень хорошими генами. Чистое совпадение, что мы полукровки, в другой жизни мы тоже могли бы быть инвентами. Хотела бы ты, чтобы с тобой обращались как с неполноценной только потому, что ты родилась не в той семье?
        В тот момент, когда я произнесла эти слова и увидела ее взгляд, я поняла, что только что сказала.
        Она презрительно фыркнула.
        – Ты забыла, с кем разговариваешь?
        Мне не пришло ничего в голову, что я могла бы ответить. Через секунду она схватила меня за плечи.
        – Знаешь, в чем настоящая проблема? – прошипела она. – Ты мне надоела.
        Прежде чем я успела что-либо предпринять, она сильно толкнула меня. Я попятилась назад, загребая руками, чтобы восстановить равновесие, и в конце концов неуклюже приземлилась на пятую точку. Как раз вовремя я успела смягчить падение ладонями.
        Марсия не дала мне шанса подняться, через мгновение она навалилась на меня всем своим весом, схватила мои запястья, вывернула их и вдавила мои руки во влажную траву над моей головой.
        – Что за…
        – Я хочу, чтобы ты думала обо мне, – прошептала она. Ее хватка была безжалостной. – Сосредоточься на мне. Я хочу, чтобы я овладела всеми твоими мыслями. Сосредоточься на ненависти.
        Она молниеносно высвободила одну руку от моих запястий, затем крепче обхватила ее другой, а потом схватила меня за горло и сжала.
        Моя первая мысль: черт возьми, откуда у нее столько сил? Вторая: я убью ее.
        С широко раскрытыми глазами я начала извиваться, пытаясь сопротивляться, но она крепко обхватила меня коленями и сжала мне трахею.
        – Перестань сопротивляться, – прозвучал у моего уха ее бесстрастный голос. Перед моими глазами плясали звезды. Я краснела, боролась и краснела еще больше.
        – Подумай о будущем со мной. Подумай о том, что ты чувствуешь, когда я говорю об Уилле. Подумай о потере сознания.
        Я стучала по земле ногами. Никакого кислорода. Я буквально чувствовала, как поднимается мое кровяное давление. Сердце бешено колотилось в груди, автоматически реагируя на недостаток кислорода.
        Я убью ее, я убью ее, я убью ее.
        Если она не убьет тебя первой…
        Должна признать, сейчас мои шансы были довольно плохими.
        В ее шоколадно-карих глазах не было видно и следа милосердия. Наоборот, для нее это было чистой воды развлечением.
        Это было то, чему научила ее семья? Или она сама научилась, чтобы защититься от них?
        – Черт возьми, прекрати дергаться! – прорычала она.
        Все во мне сопротивлялось повиновению ей. Сколько секунд прошло? Сколько времени потребуется, чтобы она сдалась?
        По правде говоря, ее пристальный взгляд дал мне понять, что она не сдастся.
        Я крепко зажмурила глаза. Я не выдержала ее взгляда. Кроме того, боль в моем горле теперь была такой пронзительной, что отодвинула все остальное на второй план.
        Она права, Киа. Она права. Чем скорее ты перестанешь сопротивляться, тем скорее страданиям придет конец.
        Боже, как я ее ненавидела!
        И все же во мне была какая-то крошечная частичка, которая хотела повиноваться. Если я хотела что-то противопоставить ей, то мне нужно было научиться лучше владеть своим даром. Поэтому я сделала именно то, чего она требовала.
        Я прекратила пинаться и пытаться вырваться из ее хватки и сдалась.
        К черту мою гордость.
        В какой-то момент я почувствовала, как мое сердцебиение замедлилось. На звуки, которые вырывались у меня изо рта, я не могла повлиять.
        Пожалуйста, пусть это закончится поскорее.
        Ярость пульсировала во мне, вместе с ненавистью и неприкрытой паникой она мчалась по моим венам, и все же в последний момент бодрствования я подумала не о Марсии.
        Вместо этого внезапно появилось теплое тело, прижимающееся к моему в темноте под одеялом. Лицо, искаженное отчаянием. Человек, рожденный для того, чтобы спасать других.
        А что насчет тебя, Уилл? Если ты спасешь всех нас, кто спасет тебя?

* * *

        Яркий свет, вихрь и эта восхитительная невесомость.
        Давление на моем горле исчезло, и я вдохнула свежий воздух. Господи, как хорошо было дышать. Плыть от одной секунды к другой, не испытывая боли.
        Я вращалась быстрее, чем обычно, едва успевая разглядеть что-либо из изображений, проносящихся передо мной.
        Уилл. Уилл. Уилл. Я хотела к своему инвенту. Я хотела сделать то, что запретила себе в прошлый раз. Я хотела посмотреть, что с ним станет, что с ним сделает Меламарсия. Мой страх был настолько велик, что даже заглушил тошноту, охватывавшую меня всякий раз перед тем, как я вызывала видение.
        Я не лгала Марсии. Дело было не только в моей ревности. Речь шла о чем-то гораздо более важном, а именно о свободе воли Уилла.
        Такие знакомые полуночные глаза пролетели мимо меня.
        Индиго с оттенком янтарно-коричневого. Голос Уилла у моего уха. Голос, который я узнаю среди сотен других.
        Я не знаю. Я больше ничего не знаю.
        К сожалению, я точно знала, когда он сказал эти слова. А также в каком контексте. Что могло означать только одно: это сработало. Я очутилась именно там, где хотела.
        Я резко рухнула на землю. Как это часто бывает, мой крик поглотила темнота, и через секунду я осторожно поднялась с неровной земли.
        Я побежала в том направлении, куда указывали мне глаза Уилла. Мои ноги почти летели по земле, и не прошло и минуты, как мрак сменился пылающим пламенем.
        Его треск вибрировал в моих ушах, а жара была явно сильнее, чем во время поездки в Пиро. На несколько ударов сердца мой обзор перекрыли клубы черного дыма и языки пламени. Крики доносились до меня со всех сторон.
        Я подняла голову, увидела люстру, угрожающе раскачивающуюся, и, наконец, ступеньки лестницы, появившиеся за дымом.
        – Ты больная!
        Я повернулась, хотя это зрелище заставило мое сердце взорваться. Хотя голос был на несколько октав выше обычного, я без сомнений его узнала. Мой голос.
        Защищаясь, я зажала рукавом рот и нос, чтобы не вдыхать дым, прежде чем вспомнила, что видения совсем не влияют на мое нынешнее «я». Я последовала за голосом, после недолгих колебаний пробежала прямо через еще одно море пламени и не почувствовала ничего, кроме сухого жара. Огонь не мог причинить мне никакого вреда.
        Через полсекунды я пожалела, что не осталась там, где была. Уилл лежал на мраморном полу, след крови тянулся от его виска к подбородку, и он как раз собирался со стоном выпрямиться. В двух метрах от него Меламарсия стояла посреди пламени. Она схватила мое второе, явно будущее «я» за горло и подтолкнула меня к разбитому окну. Только сейчас я поняла, что мы должны находиться как минимум на втором этаже.
        – Это больше не секрет, верно? – возразила она, смеясь. Затем она повернулась к Уиллу, и ее смех замер.
        – Оставайся там, где есть. Предупреждаю тебя.
        Мой инвент изогнулся и уставился на нее налитыми кровью глазами.
        – Пожалуйста… Не надо… – Каждое слово, казалось, стоило ему нечеловеческой силы. Его взгляд, полный боли и отчаяния, метнулся к моему второму «я».
        – Все в порядке, – услышала я свой собственный голос. – Все в порядке.
        Потребовалось мгновение, чтобы до меня дошло жестокое осознание: его удерживал не огонь. Уилл не находился в опасной зоне, во всяком случае, пока, и путь к нам был свободен.
        – Я хочу, чтобы ты смотрела, – прошептала Марсия, снова повернувшись ко мне. Она прижала меня к разбитой оконной раме, и острая боль пронзила мой затылок, как будто именно меня она терзала, а не мое будущее «я». – Я хочу, чтобы это было последнее, что ты увидишь. Твой инвент, который больше не следует твоей воле. А только моей.
        Моей воле? С каких это пор мой инвент следовал моей воле?
        – Фос этого не допустит, – раздался голос моего будущего «я», и слезы потекли по ее испачканному сажей лицу. – План состоит в том, чтобы получить больше полукровок, а не уничтожить меня.
        – Фос никогда не узнает, – прошептала Марсия, и ее слова слились в одно с угрожающим потрескиванием пламени. – Случаются несчастные случаи. И если даже твоему инвенту не удастся спасти тебя, то некого упрекнуть, не так ли?
        – Марсия, – прохрипел Уилл, опираясь обеими руками о пол. Его лицо было белым, как мел. Казалось, что его вот-вот вырвет.
        Он боролся. Всеми своими силами он боролся против ее воли. Я обхватила себя руками и перевела взгляд с него на свое второе «я», а затем на Марсию.
        – Ты действительно верила, что он любит тебя, не так ли? Ты полагала, что ваша любовь способна противостоять всей магии стихий? У вас никогда не было шанса!
        – Закрой рот! – Мой голос дрогнул. – И доведи это, наконец, до конца.
        Я распахнула глаза. Я была совсем глупа? Я должна выиграть время! Пока Уилл не разрушит странное заклинание, наложенное на него сумасшедшей, или кто-то другой не придет на помощь.
        – Как пожелаешь, – сказала Марсия. – Еще одно: он сопротивляется не потому, что испытывает к тебе настоящие чувства. Он борется со мной, потому что его первым долгом было защищать тебя. Но это скоро забудется, я позабочусь об этом. Ее хватка усилилась, я не могла этого видеть, но чувствовала на своей шее. – Прощай, Киана Либерт. Желаю тебе принять правильное решение в последний раз.
        А потом она отшвырнула меня назад, и мир погрузился в дым и огонь.

* * *

        Крик разорвал воздух. Я лежала на чем-то мягком. Никакой травы. Для этого было слишком тепло.
        Я попыталась моргнуть, но было слишком ярко для моих глаз. Я кашляла и задыхалась, вкус дыма все еще был на моем языке.
        Мое имя прозвучало приглушенно, потом чуть громче, яснее.
        – Уилл, – выдавила я и теперь все же сумела открыть глаза. Он поднял меня на руки, как ребенка, все еще не одетый ни в что, кроме боксеров, и прижал меня к своему теплому торсу. Он выглядел так, словно несколько минут назад его вырвало из сна, его светло-русые волосы разметались во все стороны.
        – Мне очень жаль, – прошептал он, гладя меня по волосам. – Прости, что я не был здесь раньше, я не знаю, почему ничего не чувствовал, почему мне потребовалось так много времени, чтобы… я… это…
        Я выпрямилась, обхватила его шею одной рукой и пристально посмотрела ему в глаза, убедившись, что мы одни на краю обрыва.
        – Все в порядке. Где она?
        Гнев вспыхнул в его глазах, когда он кивнул в сторону леса.
        – Она сумасшедшая.
        – Ты можешь сказать это вслух, – ответила я, в то время как облегчение охватило меня.
        Мое видение было всего лишь версией будущего. Нет причин паниковать. Или заставлять его паниковать. Он был здесь со мной, он был таким же, как всегда, и все будет хорошо.
        Твой инвент, который больше не следует твоей воле.
        Внезапно слова Марсии вернули воспоминание незадолго до проникновения в тюрьму, когда благодаря Дамеку мы узнали, что Лиам Лоу находится в Тессаректе. Уилл был так зол и так обижен. И все же я уговорила его пойти к Чой. Не только потому, что он беспокоился обо мне. А потому, что я была так сосредоточена на том, чтобы убедить его. Манипулировать им…
        – Нам нужно поговорить с Фосом, – прервал Уилл мои ужасные мысли. – И если он не позволит поговорить с ним, то нам придется убираться отсюда. Это не может продолжаться так, Киа, она не может просто застать тебя врасплох и…
        – Ладно. Да. Я поговорю с ним. – Я поцеловала его в шею и на мгновение закрыла глаза, ощутив тепло, разливающееся по моему телу.
        Ты действительно верила, что он любит тебя, не так ли?
        Он опустил меня, и я поймала его взгляд.
        – Ты ее отослал? Или она ушла по собственному желанию? Как долго я была без сознания?
        Сдвинув брови, он посмотрел на меня.
        – Когда я проснулся, у меня было странное чувство. С одной стороны, я был в панике, мое сердце билось так быстро, что стало плохо, с другой стороны, все внутри меня кричало о том, чтобы лежать и продолжать спать. Мне потребовалась целая вечность, прежде чем я смог встать. Сначала я был словно парализован…
        Я мрачно кивнула.
        – Такова ее воля. Она пытается манипулировать тобой.
        Он сжал челюсти.
        – Я видел в окно, как она склонилась над тобой, а потом сосредоточился на твоем лице. На твоем смехе. На том, каково это, когда ты действительно рядом со мной. И когда я почувствовал, как она перекрыла тебе воздух, я наконец смог двигаться. – Он тяжело сглотнул. – Тебе потребовалось около пятнадцати минут, чтобы прийти в себя, прежде чем она ушла. Она сказала, чтобы я не волновался. Что, в конце концов, ты здесь, чтобы тренироваться.
        Я рассмеялась и тут же пожалела об этом, потому что это только усилило боль.
        – Ты видишь что-то на моей шее?
        Он усилил свою хватку вокруг моего бедра и немного оттолкнул меня. Его мрачный взгляд был достаточным ответом.
        Очень хорошо. Тогда это, вероятно, означает, что я смогу снова посетить свое видение и, возможно, выяснить, в чем причина пожара в Омилии. И, что гораздо важнее, как я могу этому помешать.
        – Что это было? – воскликнул Уилл. – Что ты видела?
        – Ничего особенного. Что-то в прошлом. – Он нахмурился. Никогда в жизни он в это не поверит.
        Даже если он чувствовал лишь малую часть того, что чувствовала я, он знал, что это было что-то из ряда вон выходящее. Иначе мое тело не сходило бы с ума.
        Шли секунды, потом он вдруг кивнул.
        – Мы должны помешать тебе использовать свой дар в следующий раз. Дай мне обсудить это с Фосом, я постараюсь его уговорить. Твое тело не сможет выдерживать это вечно.
        Тот факт, что он снова высказывал свою старую точку зрения, затмил мое беспокойство из-за того, что он так легко поверил моей лжи.
        Впервые я согласилась с ним в этом вопросе.
        – Да, думаю, перерыв не повредит.
        Мне будет достаточно снова вызвать видение. И найти способ узнать правду об опьянении.
        Я разглядывала лицо Уилла, темные тени под его глазами. Как сильно мне хотелось рассказать ему об этом… Как бы мне хотелось, чтобы я могла посвятить его во все, как обычно. В последние недели у нас было слишком много секретов друг от друга, и все во мне требовало играть в открытую.
        Но даже если мое видение было всего лишь вариантом, а не точным будущим, оно показало мне, что я должна быть осторожна. Не потому, что я не доверяла Уиллу, а потому, что не была уверена, насколько плохим будет влияние Марсии на него. Пока я этого не узнаю, мне придется вести себя сдержанно. Ради нашей безопасности.
        – Давай вернемся в дом. Нам нужно подготовиться, – пробормотал он.
        На мгновение я не поняла, о чем он говорит. Затем в памяти всплыло воспоминание о нашем вчерашнем разговоре. Бунт. Восстание. У нас есть миссия.
        – Хорошо.
        Мы поднялись, и он схватил меня за руку, пока мы бежали обратно к дому. Солнце стояло высоко в небе и было скрыто большими пушистыми облаками. Наше отражение в стеклянном фасаде вышло мне навстречу. Мы выглядели как обычная пара в обычный весенний день. Спокойные. Счастливые.
        К сожалению, это был ноябрь, и в наших отношениях не было ничего нормального. От счастья мы были далеко, а тем более от покоя.
        Внезапно я не смогла сопротивляться словам Марсии, как бы мне этого ни хотелось. Внезапно они были всем, что я слышала. Это не было новостью. Скорее, ее слова подтвердили мне то, чего я опасалась с самого начала.
        Была ли она права? Неужели у нас с Уиллом никогда не будет реального шанса?

* * *

        После завтрака – я едва смогла съесть несколько кусочков, горло все еще болело – мы пошли обратно в штаб и обнаружили, что Мигма находится в чрезвычайном положении. Около двадцати человек суетились перед зданием, раскрашивая плакаты и флаги. Я увидела символ взаимосвязанных треугольников четырех стихий и лозунги, такие как «Долой границы», «Свобода, а не зависимость», «Слепое повиновение – это самоубийство», «За свободный Тессарект», «Мы – будущее», и мой личный фаворит: «Инвенты = люди».
        Из магнитофона звучал рок, настроение было эйфорическим. Несмотря на ранний час, все казались оживленными, передавали друг другу чай и кофе и вели жаркие дискуссии.
        Ни Фоса, ни Меламарсию не было видно. Я позволила своему взгляду блуждать по лугу и остановилась на задней части смотровой площадки. Черные волосы Эвелин блестели в слабом солнечном свете и резко контрастировали с ее красным пальто. Она оживленно болтала с кем-то, кого я не могла узнать, потому что он или она были накрыты огромным ярко раскрашенным брезентом.
        – Не переживай, иди, – прошептал Уилл, который тоже заметил ее, и с мрачным видом указал в сторону дома. – Я поищу Фоса.
        Мы обменялись взглядами, и я благодарно кивнула ему. Однако я не могла перестать оглядывать луг в поисках Марсии. Не выносила мысли о том, что она снова бросится на Уилла и воспользуется своей силой.
        – Не волнуйся, – прошептал он, коротко сжимая мою руку. – Я позабочусь об этом.
        Оставалось неясным, имел ли он в виду Фоса или ее. В следующий момент он уже убежал, и я тоже пошла вперед. Я перешагнула через мегафоны и баллончики с граффити, улыбнулась Дамеку, который сидел на траве рядом со своей сестрой-близнецом и тут же покраснел, и поприветствовала, когда проходила мимо, Нийола, сидевшего позади Иви и рисовавшего что-то на картоне синей краской.
        – Ты пойдешь с нами позже? – спросил он небрежно, но по глазам было ясно, что он все это время наблюдал за Уиллом и мной. Тем не менее, я была рада, что теперь мы могли сравнительно нормально относиться друг к другу. У нас была общая цель, и что бы ни случилось в прошлом, я хотела покончить с этим.
        – Да.
        Он одарил меня кривой улыбкой.
        – Одна?
        Вместо ответа я закатила глаза и уже хотела пойти дальше, как он уронил кисть в траву и протянул мне руку.
        – Мир?
        Я недоверчиво посмотрела на него.
        – Без всяких задних мыслей, – сказал он и довольно улыбнулся. – Мне просто приятно, когда между нами все в порядке. В конце концов, мы хотим вместе разрушить это место.
        Злость на него казалась такой бесконечно далекой. Так же, как и мое душевное смятение при взгляде в его темные глаза. Теперь я не чувствовала ничего, кроме доверия, глядя на него.
        Я ударила по его руке.
        – Мир.
        Несколько секунд мы смотрели друг на друга, и на его лице появилась грусть, но эмоция исчезла так же быстро, как и появилась. Он отпустил меня и снова взял кисть в руки.
        – До скорого.
        Я протиснулась мимо брезента и невольно улыбнулась. Иви беседовала с двумя людьми, которые были мне не чужды.
        – Привет, принцесса, – крикнул Каспер и затушил сигарету, прежде чем вскочить на ноги. Дария, сидевшая рядом с ним, тоже была уже на ногах и смотрела на меня.
        С обеих сторон они заключили меня в совместные объятия, а потом Эвелин тоже поднялась и обвила руками нас троих с хихиканьем.
        – Эй, вот ты где, наконец! – воскликнула она. – Теперь мы почти полностью в сборе.
        – Наконец? Как долго вы уже бодрствуете?
        – Лучше спроси по-другому: когда мы в последний раз не бодрствовали? – пробормотал Каспер, подмигивая мне. Мы сели на луг в кружок.
        Все трое выглядели довольно усталыми – глаза Иви были покрыты красными прожилками, щеки Дарии покраснели, а подводка для глаз Каспера была размыта. Несмотря на это, казалось, что о сне никто из них и не думал.
        – Как обстоят дела с Нейтом? – спросила я, нахмурившись.
        Глаза Каспера потемнели.
        – Мне до сих пор не удалось связаться с ним. Я уверен, что он хотел бы быть здесь сегодня, но у меня нет шансов добраться до него, его мама действительно чертовски серьезно относится к запрету на контакты… Прошлой ночью она застала меня за попыткой забраться по водостоку в комнату Нейти и вышла из себя.
        Я застонала.
        – Но каков ее план? В конце концов, разлучить вас навсегда не получится!
        Было действительно глупо, что мать Нейта считала, что имеет право указывать своему сыну, с кем ему разрешено быть. Каспер был его инвентом, он даже не принадлежал к другой стихии.
        Каспер прикусил нижнюю губу и рассматривал кончики своих пальцев.
        Дария вздохнула.
        – Нейт, наверное, согласился на помолвку с Канделой, – сказала она, обеспокоенно глядя на Каспера.
        Помолвка? Что, простите?
        Кандела – пиро нашего возраста, и мать Нейта, казалось, считала ее идеальным партнером для своего сына, но это показалось мне немного радикальным даже по ее меркам.
        – Это то, о чем его мама сказала Касперу вчера.
        – Эй, он никогда этого не сделает, – сказала Эвелин и толкнула Каспера в бок. – Ты слышишь? Может быть, Дилара придумала это только для того, чтобы ты оставил его в покое. Кстати, такой вариант я считаю вполне вероятным, мы знаем, как она относится к этому и как боится за своего бедного Натаниэля. Или Нейт согласится только для того, чтобы усыпить ее бдительность. Он сбежит, как только получит возможность.
        – Они уже разослали приглашения, – прорычал Каспер с пылающим взглядом, – все произойдет послезавтра вечером. Он пойдет на это. Он думает, что защищает меня, этот маленький идиот…
        Какое-то время мы все молчали. Мне хотелось сказать что-нибудь утешительное, но я понятия не имела, что может сейчас помочь. Это были лишь одни из бесчисленных испорченных отношений в Тессаректе, и все из-за дурацкой системы, существовавшей годами.
        – Хватит с меня драмы, – сказал Каспер, прикуривая очередную сигарету и глядя на меня. – А что насчет тебя? Ты в порядке? Дария и Иви рассказали мне, что происходит… Каждый раз, когда ты думаешь, что хуже уже быть не может, за углом снова поджидает новая проблема, да?
        Я пожала плечами и выдавила из себя улыбку. Отвечая, я наклонилась и понизила голос.
        – В основном я беспокоюсь о Уилле. Что-то не так. Я просто пока не могу оценить, связано ли это с тем, что он теперь инвент двух одаренных, или… она как-то влияет на него.
        – Как Марсия влияет на него? – спросила Иви, нахмурив прекрасные брови.
        Жар прилил к моим щекам. Почему ее фраза прозвучала так недоверчиво?
        – Она думает, что он здесь только для того, чтобы предугадать каждое ее желание. Кроме того, она ведет себя, как ревнивая подружка, и постоянно подчеркивает, что он больше зависит от нее, чем от меня.
        – Что? – спросили Каспер и Дария в унисон, в то время как Иви продолжила смотреть на меня.
        – Я уверена, что ты все не так поняла.
        Я ошеломленно уставилась на нее.
        – Как еще это можно понять?
        – Может быть, это ты ревнуешь? И проецируешь это на нее, потому что сейчас для тебя это слишком? – На ее губах появилась слабая улыбка, которую я никогда раньше не видела. Она выглядела как-то снисходительно. Как-то… как улыбка Марсии. Я моргнула несколько раз. Что не так с Иви? Иви, которая всегда была на моей стороне и заставляла меня чувствовать, что я не сумасшедшая?
        – Я, конечно, полностью тебя понимаю, Киа, – тихо продолжила она. – Ты не должна чувствовать себя плохо из-за этого.
        Эти слова ударили меня, как пощечина. Была ли она права? Мерещились ли мне всюду опасности, потому что я ревновала?
        Мой взгляд скользнул по Дарии и Касперу. Они выглядели так же ошеломленными словами Иви.
        Я покачала головой и постаралась продолжить спокойным тоном:
        – Сегодня утром, когда я проснулась, она ждала меня и предложила мне кофе. И знаете, что произошло, когда я согласилась дать ей еще один шанс после того, как накануне ночью она без предупреждения опустила мою голову под воду? Она бросила меня на землю и душила, пока я не потеряла сознание. – Это было бесполезно. Мой голос слишком сильно дрожал и выдавал то, что происходило внутри меня, но я не могла остановиться. – Как долго ты знаешь ее? Ты знаешь о ней что-то, чего не знаю я? Внезапно становится нормальным паршиво относиться к людям только потому, что у тебя была тяжелая жизнь? Поэтому ты защищаешь ее? Или потому, что она твоя двоюродная сестра?
        Остекленевшими глазами Иви посмотрела на меня. В них не было видно никакого сострадания. Просто откровенное замешательство.
        – Но она ставит под угрозу твою жизнь только для того, чтобы ты могла практиковать свой дар. Ты ведь для этого здесь, не так ли?
        Я открыла рот и снова закрыла его. Мой пульс участился, руки были мокрыми от пота, а горло все еще горело. Мне нечего было ответить на это.
        Каспер, казалось, хотел что-то сказать, но в этот момент раздался протяжный свист, и музыка смолкла.
        Все головы повернулись к дому, откуда исходил звук. К нам подошел Фос в развевающемся плаще, а за ним Уилл и Марсия. Она выглядела скучающей, его губы сжались в тонкую линию.
        Старейшина Пиро остановился перед собравшимися на поляне людьми и хлопнул в ладоши.
        – Вы хорошо продвигаетесь, как я вижу. Прекрасно. Я бы попросил вас подходить к дому в течение следующих нескольких часов группами по трое, одни за другими, чтобы мы могли обсудить точный план на сегодняшний вечер. На этот раз никаких осечек.
        По толпе пробежал шепоток. Через несколько секунд зазвучала музыка, и разговоры возобновились. Уилл что-то сказал Фосу, после чего тот положил руку ему на плечо, а Марсия закатила глаза и отошла от них. Слишком поздно я заметила, что она прокладывает себе путь к нам. Все мое тело напряглось. Она не удостоила меня взглядом, когда протиснулась мимо брезента и остановилась перед нами.
        – Эвелин, зайдешь на минутку? Мы же хотели еще кое-что обсудить.
        Иви радостно улыбнулась и вскочила.
        – Конечно, я почти закончила. – Она кивнула Дарии, Касперу и мне, как будто у нас только что состоялся совершенно обычный разговор, и пошла вместе с Марсией. Я вытянула шею. Они направились в сторону леса. Их темные волосы развевались у них за спиной на ветру и смешивались, как будто они принадлежали только одному человеку.
        – Что… Что это было? – ошеломленно выдохнула Дария.
        Я оторвалась от тревожного зрелища.
        – Я схожу с ума? Или Иви совсем не в себе?
        Каспер нахмурился и беспокойно затянулся сигаретой.
        – Может быть, ей действительно жаль свою двоюродную сестру из-за того, что ее жизнь была такой паршивой. Но это не объясняет, почему она так относится к тебе.
        Очевидно, Дария уже объяснила Касперу, кто такая Меламарсия и что она здесь делает.
        – Я никогда не видела, чтобы она не испытывала никакого сочувствия, – пробормотала Дария.
        Я переводила взгляд между ними, в то время как в моей голове бешено крутились мысли.
        Мания. Опьянение. Эмоциональное порабощение. Подавление воли.
        Не использующий дар даст гибриду все, что тот от него потребует, сопротивление бесполезно.
        – Скажите мне, – простонала я. – Вы же думали, что опьянение – это только сказки Омилии, не так ли?
        Это была просто старая книга. Просто легенда. Но все древние легенды в устах рассказчиков тоже имели зерно истины…
        Каспер и Дария, казалось, были озадачены сменой темы, но тут же кивнули.
        – А как насчет того правила, согласно которому нельзя использовать свой дар в присутствии другого одаренного?
        – Какое оно имеет отношение ко всему этому? – спросил Каспер. – Это часть общей лжи. Предположительно, это должно свести с ума одаренных.
        – Нейт и Иви использовали свои дары в присутствии друг друга?
        Дария покачала головой.
        – Неа, а что?
        – Значит, вы не можете точно сказать, как это повлияет на них обоих?
        На этот раз уже оба покачали головой.
        – К чему ты клонишь, принцесса? – тихо произнес Каспер.
        В нескольких поспешных предложениях я сообщила о своей находке в доме Марсии.
        – Что, если опьянение существует, но не в том виде, в котором его преподносит Омилия? – резюмировала я свою теорию. – Что, если настоящая проблема заключается в том, что вы можете стать жертвой эмоциональных манипуляций и практически не иметь собственной воли?
        Дария прищурила глаза.
        – Об этом никогда не говорили в Омилии. Но это ничего не значит.
        Меня охватило облегчение. Потому что они спокойно выслушали меня и не объявили сумасшедшей.
        – Мы должны проверить это, – выпалил Каспер. – Как это было с тобой? Когда ты использовала свой дар? Рядом никогда не было другого одаренного? Согласно той книге, эффект опьянения должен быть особенно сильным, если свой дар использует полукровка, верно?
        Я рассчитывала то, что он не станет расспрашивать меня больше о моем даре, хотя уже было ясно, что я знаю о нем очень много.
        – Только Нерон, – прошептала я.
        – И?
        – Погода сошла с ума. Мы были в больнице в Идоре, и вдруг пошел снег. И он… Он ответил на все мои вопросы. Сначала я подумала, что он пытается вывести меня из равновесия, склонить на свою сторону, рассказывая мне о своем трагическом прошлом, но это ведь не имеет смысла, да? Почему он вдруг решил сказать мне правду? Он даже признался, что солгал мне и не знает, сошли ли с ума мои родители!
        – Все это звучит крайне странно, – согласился со мной Каспер, и Дария тоже кивнула.
        Не то слово странно.



        Шесть.
        Багрянец

        План был прост. Мы разделились, чтобы никто не связал нас друг с другом, и, переодевшись туристами, отправились в центр города на специально организованных для нас гондолах. Дария, Каспер и я разделили лодку. Я не видела Иви целый день и, честно говоря, была рада. Теория с эмоциональной манипуляцией больше не отпускала меня. Дария и Каспер заполнили поездку болтовней и отвлекли меня от нарастающего возбуждения.
        Плакаты, мегафоны, флаги и остальное оборудование доставили на машине в условленное место встречи два новеньких инвента. Никто ничего не заподозрил бы, потому что официально они все еще были частью Омилии и присоединились к Мигме только после последнего мятежа. Ни у одного из них сегодня не было смены, поэтому их отсутствия никто не заметил.
        Местом встречи была пекарня Карлы. Дария с гордостью рассказала мне о том, как она уговорила Карлу присоединиться.
        – Сначала она не была уверена, так как сейчас в городе ходит много слухов о Фосе и восстании, но после того, как я рассказала ей о плане по освобождению твоих родителей, она загорелась. И кроме того, все, что ей нужно сделать – это открыть пекарню поздно вечером и притвориться, что будет частная вечеринка.
        Что-то подсказывало мне, что участие Карлы было рискованным, если кто-то из Омилии узнает об этом, но я просто кивнула. Карла, наверное, лучше нас знала, что значит нарушать правила. Ведь она знала об отношениях моих родителей в то время и даже помогала им держать это в секрете.
        Солнце уже давно село, и в районе Пноэ царила тишина. Только когда мы направились на запад и шикарные дома сменились старыми викторианскими постройками, в городе появилось немного больше жизни.
        – Туристы уехали, – сказал мне Каспер. Он был одет в канареечно-желтый дождевик и толстый шарф, закрывавший нижнюю половину лица. Дария обошлась черным пальто и беретом, а я спрятала волосы под вязаной шапкой и намотала на шею большой шарф.
        – Было штормовое предупреждение.
        – Потому что одаренные в Мигме больше не используют свой дар постоянно?
        Каспер кивнул.
        – Кажется, план Фоса работает.
        На берегу озера перед Омилией мы остановились, попрощались с гондольером и помогли друг другу выбраться на берег, а затем быстро отправились в сторону пекарни.
        – Кстати, о Фосе, что он говорит о ситуации с Марсией? – спросила Дария, на ходу взяв меня под руку.
        У меня не было возможности поговорить с ним, хотя Уилл говорил мне, что тот извинился за поведение Марсии.
        – Он сказал, что поймет, если я пока что захочу прекратить занятия, и серьезно поговорит с ней. – Я фыркнула. – Кажется, он единственный, кого она слушает, хотя он не особо может ее контролировать.
        Что, если она тоже манипулирует им?
        Пока это всего лишь теория, Киа…
        – И ты хочешь? – спросил Каспер, взяв меня за руку с другой стороны и нахально ухмыльнувшись.
        – С одной стороны, да, – призналась я. – Это… утомительно. И я вижу то, чего не хочу видеть. С другой стороны, я хочу продолжать исследовать свой дар.
        – Что за вещи ты видишь? – прошептала Дария.
        К этому времени Омилия уже скрылась из виду, а мы свернули на торговую улицу, которая днем была оживленной, но сейчас выглядела совершенно пустынной. Мы прошли мимо антикварного магазина с синими книгами и маленькой кондитерской, витрины которой были тускло освещены.
        Я с трудом сглотнула и посмотрела на брусчатку перед нами, чтобы не смотреть в глаза остальным. Я еще никому не рассказывала о своем видении сегодня утром…
        – Всего лишь возможные версии будущего, – пробормотала я. – Никто не говорит, что действительно так и произойдет.
        – Но эти видения часто довольно близки к реальности, так? – Каспер ободряюще ткнул меня в бок.
        Они с Дарией попытались скрыть свое любопытство, но им это не удалось.
        Вздохнув, я сдалась.
        – Я видела пожар в Омилии. И там была Марсия. Она пыталась убить меня. Понятия не имею, хотела ли она вызвать мой дар или на полном серьезе пыталась сделать это. Чтобы понять, мне придется снова вызвать видение.
        – Хорошо, пожалуйста, давай отмотаем назад, – попросил Каспер. – Снова вызвать видение? Что, прости?
        Я остановилась на мгновение, осторожно стянула шарф с шеи, следя за тем, чтобы пальцы не соприкасались с моей кожей, и запрокинула голову.
        – Вы это видите? Если я прикоснусь к красному пятну, то смогу снова посетить видение.
        Каспер и Дария подошли ближе, чтобы осмотреть шею.
        – Красное пятно? – выдохнула Дария.
        – Оно стало синим, – сказал Каспер, расширив глаза. – Черт, так было раньше? Как… как так быстро…
        Я снова опустила голову и намотала шарф.
        – Ну, это часть моего дурацкого дара. Он обманывает мое тело, заставляя его думать, что оно мертво, и у меня остаются шрамы на коже, которые заживают очень быстро.
        Каспер удивленно рассмеялся.
        – Помнишь, когда мы познакомились, ты думала, что ты не особенная?
        – Это очень круто, Киа! – воскликнула Дария.
        Против своей воли я рассмеялась.
        – Ребята, мне снова и снова приходится быть на волоске от смерти. Это не так уж здорово.
        – Да, могу себе представить, это более чем утомительно, – тут же согласилась Дария. – Обычных одаренных манипулирование временем физически истощает. Для тебя же это не только нервно, но и опасно.
        – Однако я знаю, к чему готовиться. Например, теперь я знаю, что, возможно, увижу своих родителей снова. Что Фос действительно освободит их, если все пойдет хорошо.
        Оба смотрели на меня сияющими глазами.
        – Это здорово, – прошептала Дарья. – Что еще ты такого видела?
        Как мой инвент позволяет этой глупой курице убить меня…
        – Я путешествовала в свое прошлое, – сказала я, когда мы снова пошли вперед. Было непривычно тепло и не было дождя, к которому я привыкла. Гирлянды, развешанные по узким улочкам между темно-серыми домами, совсем не шевелились, а ночное небо над головой было чистым от облаков и полным мерцающих звезд. Затишье перед бурей?
        – Насколько далеко? – спросил Каспер, засунув руки в карманы дождевика, который теперь казался совершенно лишним.
        – Я была младенцем. И мои родители все еще вместе. – Я сразу же почувствовала комок в горле. – Они были так молоды. И обсуждали план побега. Они хотели покинуть город. Должно быть, это было как раз перед тем, как их предал Нерон.
        Дария отвела взгляд. Когда она заговорила, ее голос звучал сдавленно.
        – Я всегда завидовала чой из-за их дара. Переживать моменты столько раз, сколько захочешь… Но это… так далеко в прошлом… я бы тоже хотела это сделать.
        Я сморгнула навернувшиеся на глаза слезы. Да, меня окружали люди, у которых все было хуже. Мать Дарии покончила с собой, когда та была еще маленькой девочкой. А Каспер вырос на улицах Барселоны.
        – Всегда говорят, пусть призраки прошлого упокоятся, – пробормотал Каспер. – Но это слишком заманчиво. Сколько возможностей можно было бы… И сколько определенности.
        – Я тоже нахожу это заманчивым, – призналась я.
        Между тем нас отделяло всего несколько метров от пекарни Карлы. Ставни были закрыты, и в остальном все указывало на то, что пекарня не работает, если бы изнутри не слышался тихий рокот голосов.
        – Интересно, опасно ли это в долгосрочной перспективе, – продолжила я. – Не только потому, что каждый раз приходится подвергать свою жизнь опасности. А потому, что можно стать зависимой от этого. Потому что привыкаешь всегда видеть все и забываешь о реальной жизни. – Интересно, как это было у Меламарсии? По факту иметь фору всю жизнь и видеть в голове все параллельные миры?
        Похоже, дар не помог ей стать особенно добрым человеком. Но, может быть, в этом виновато ее ужасное детство.
        – Что ж, как по мне, это больше похоже на бонус, – проговорила Дария, теперь снова нормальным голосом.
        – И это определенно может помочь нам в борьбе с Нероном и Арьей, – мрачно сказал Каспер. – По крайней мере, мы знаем, что Фос не раздает пустые обещания, раз ему действительно удастся вытащить твоих родителей из Десмота.
        Я кивнула и протянула руку, чтобы постучать в дверь пекарни Карлы. В Мигме у нас было тайное постукивание – три коротких, два длинных.
        Едва я снова опустила руку, с другой стороны раздался грохот, потом бренчание, и, наконец, ключ в замке повернулся, и появилось круглое лицо Карлы.
        – Давайте внутрь, быстро, быстро! – прошипела она, приглашая нас в тепло. Запах свежеиспеченного хлеба и пряных трав витал в воздухе, когда мы ступили в темноту. Она поспешно закрыла за нами дверь. Мы последовали на звуки и яркий свет в конце коридора. Верхний свет не горел, но повсюду трещали свечи, освещая лица присутствующих, которые сидели на покрытых мехом табуретах и оживленно беседовали. Большинство из них уже сменили свою камуфляжную одежду на темные джемперы и шапки с вырезанными отверстиями для глаз и рта, а вокруг валялось несколько карнавальных масок. Наше оборудование также прибыло в целости и сохранности – плакаты и вывески, которые мы нарисовали сами, были прислонены к стенам.
        Я повернулась к Карле, которая стояла позади нас. Я впервые увидела ее без фартука для выпечки и в повседневной одежде. На ней было сине-белое платье в цветочек и темный кардиган, а ее седые локоны были заколоты сзади.
        – Как ты поживаешь, дорогая? – прошептала она, гладя меня по плечу. – Вас кто-нибудь видел?
        Дария тоже повернулась и поцеловала ее в щеку.
        – Все хорошо и спокойно, по дорогам никто не ходит.
        – Спасибо, что помогаешь нам, – пробормотала я. Она мне нравилась с самого начала, еще до того, как я узнала, что она была хорошим другом моей матери. Ее сердечный, теплый характер был желанным отличием от всех снобов из Омилии.
        Однако сегодня ее улыбка выглядела натянутой.
        – Ты поможешь мне с напитками, Киа? – Вздернув подбородок, она указала назад в темный коридор, ведущий в пекарню. Я последовала за ней, не задумываясь.
        Едва мы оказались за прилавком, она включила верхний свет в пекарне и с серьезным видом повернулась ко мне. Я сразу же поняла, что ее просьба была всего лишь предлогом.
        – Послушай, – прошептала она настойчивым голосом. – Я знаю, что за последние несколько дней с тобой произошло несколько очень плохих вещей, но ты должна знать, во что ввязываешься. – Ее светлые глаза были полны беспокойства.
        Откуда она знала, что произошло за последние несколько дней?
        Я покачала головой. Сейчас были более насущные вопросы.
        – Ты имеешь в виду, из-за Фоса?
        Она серьезно кивнула.
        – На него нельзя полагаться. Так всегда говорила Агния. Раньше она тесно сотрудничала с ним в Пиро. Что-то уже тогда было с ним не так. И потом, есть дело с нападением на лагерь Асфалии… В Тессаректе это не обсуждалось широко, никто не интересовался тем, что происходит на окраине города, но, Киа… Он опасен, понимаешь? Ему можно доверять настолько же, насколько можно доверять Нерону Лагарду.
        Я сделала глубокий вдох.
        – Я знаю о нападении, – сказала я. – И я знаю, что это неправильно и варварски, но я также знаю, почему он это сделал.
        Она уставилась на меня.
        – Погибли люди, – прошептала она. – Этому нет оправдания.
        Я кивнула, в то время как ледяной холод распространялся внутри меня.
        – Я знаю. Это ужасно, я знаю.
        – Единственный человек, на которого все еще можно положиться в этой битве, – это Гайя, – поспешно продолжила она. – На первый взгляд у Фоса правильные ценности, но он слишком радикален в своих действиях. Если кто-то и может нам помочь, так это Гайя.
        Ну класс, к сожалению, у меня не было ни малейшего понятия, где именно находится Гайя.
        – Фос сказал, что может вытащить моих родителей из тюрьмы, – вместо этого ответила я, потому что у меня понемногу заканчивались аргументы. Я знала старейшину Пиро как разумного, уравновешенного человека. На самом деле Фос никогда не давал мне повода не доверять ему, если опустить тот факт, что он держал существование Меламарсии в секрете. Он казался более надежным, чем Нерон.
        Карла схватила меня за плечи.
        – Киа. Сказать легко. Как он может это сделать, не раскрыв своего прикрытия? Ты никогда не задумывалась о том, что он мог пообещать тебе это только для того, чтобы привязать к себе?
        Я вздохнула.
        – У меня есть доказательство. Я знаю, что могу доверять ему в этом вопросе.
        – Какое доказательство? – спросила она.
        Но, прежде чем я успела рассказать ей о видении – странно, как я вдруг захотела рассказать о своем даре теперь, когда это уже не было тайной, – раздался настойчивый стук. Три коротких, два длинных.
        – Возвращайся к остальным, – пробормотала она, направляясь к двери.
        Я повиновалась, пока мои мысли неслись в бешеном темпе. Вероятно, не проходило и дня, чтобы я не спрашивала себя, кому все еще могу доверять в этом безумии. На самом деле Иви, ее друзья и Уилл всегда были моим якорем. Но с Иви что-то было не так, и у Уилла, казалось, были моменты просветления только тогда, когда Марсии не было рядом…
        Предупреждение Карлы эхом отозвалось внутри меня. Если Марсия действительно была способна манипулировать другими одаренными, Фос наверняка знал об этом, верно? Она была его младшей сестрой, а он всегда был ее доверенным лицом, так что маловероятно, что он так ничего и не узнал. Если только она не манипулировала им годами, но я не так оценивала их отношения. Она прислушивалась к нему, он был единственным человеком, на которого она смотрела не надменно, а почти с любовью.
        Мне нужно было поговорить с Уиллом. Спросить его мнение. Но Уилла там не было, черт возьми! Даже когда он был рядом со мной, его на самом деле не было.
        Вернувшись в кафе, я присоединилась к Дарии и Касперу, которые как раз собирались надеть на лицо черные лыжные шапки и придержали одну для меня. Тошнотворное чувство охватило меня. Что мы, собственно, здесь делали? Ради чего мы подвергали себя опасности? План Фоса состоял в том, чтобы вызвать беспокойство в Тессаректе. И мы слепо последовали за ним.
        Чем это было лучше, чем то, что делали Нерон и Арья?
        Ты свободна, – прошептал сердитый голос в моей голове. – Ты здесь свободна. И можешь быть собой, и не имеет значения, что ты родилась дочерью идора и пиро.
        Я глубоко вздохнула, затем схватила шапку и натянула ее на голову.
        Мы не делаем ничего плохого. Мы никому не причиняем вреда. Мы просто показываем людям правду.

* * *

        Слишком быстро все вышло из-под контроля. Сначала мы просто высыпали на улицы перед Омилией, держа в руках плакаты, развешивая нарисованные флаги на здания и выкрикивая лозунги в мегафоны, а через мгновение пламя разорвало тьму. Кто-то принес дюжину факелов, и мы пошли по улице. Окна вскоре открылись, жители вышли из домов и достали мобильные телефоны, чтобы снять марш. Я не знаю, принадлежали ли они к Омилии, но одно было ясно: нам не нужно было беспокоиться о том, что наша демонстрация не привлекла должного внимания.
        Я продолжала поглядывать на свой телефон, чтобы проверить, не писал ли Уилл. Я оставила ему несколько сообщений, так как ни он, ни Меламарсия не появлялись в пекарне Карлы. Но все они оставались непрочитанными.
        – В течение многих лет мы слепо следовали правилам старейшин, – завывал впереди мегафон, отвлекая меня от мучительных мыслей. – Мы делаем все, что они говорят, только потому, что так было всегда. Пришло время нам начать думать самостоятельно.
        Одобрительные вопли слышались со всех сторон.
        Я на мгновение остановилась и уставилась вперед. Из-за искажения мегафона я сначала не поняла, кто говорит, но теперь осознание поразило меня: это был голос Иви.
        Теперь мы были на уровне озера, где два гондольера собирались пришвартовать лодки. Они замерли на середине движения. Иви вырвалась из толпы и сделала несколько длинных шагов по мосту, ведущему к главному зданию Омилии.
        Поднявшись наверх, она повернулась к толпе, которая уже давно состояла не только из членов Мигмы, но и включала зрителей, которые шли и снимали все. Она сорвала с лица маску и швырнула ее в темноту.
        – Меня зовут Эвелин Лагард. Я племянница Нерона Лагарда, одного из руководителей частного университета. – Она изобразила в воздухе кавычки на последних двух словах. – И у меня есть ген, который означает, что мне разрешено покидать город только в крайних случаях. Не только город, но и этот район. Годами я позволяла дяде угнетать меня, позволяла указывать мне, как жить. Но больше я этого не позволю! Есть другой путь, отличный от того, что проповедовали нам в Омилии. Они хотят заставить нас замолчать, хотят заставить нас поверить, что это к лучшему, когда они контролируют нас, но это только играет им на руку!
        Со всех сторон раздались оглушительные аплодисменты, в том числе несколько одобрительных возгласов. Я искала глаза Дарии среди масок и нашла ее в трех метрах слева. Она зачарованно смотрела на Иви, но, похоже, была не в настроении праздновать. Хотя я не могла видеть ее лица из-за шапки, ее напряженная поза говорила, что она хочет броситься вперед и стащить Иви с моста.
        – Мать бросила меня после того, как родила меня и потеряла свой дар, – прозвучал голос Иви через мегафон, заглушая аплодисменты. – И почему? Потому что она не могла больше не быть особенной! Потому что так много ответственности лежит на нескольких людях в этом городе. Мы вынуждены жить этой жизнью ради других, нравится нам это или нет. Нам с рождения вдалбливают, что это единственная причина, по которой мы здесь находимся. Мы растем в этом больном мире и верим в их ложь, пока не забываем, кто мы есть на самом деле, пока не становимся частью массы. Я не просто одаренная, я человек. И вот что я вам скажу: это не дар! Это проклятие! Именно поэтому я здесь: чтобы потребовать свержения старейшин. Долой границы, долой старейшин, долой правила! – Она сделала паузу на мгновение, прежде чем выкрикнуть последнее предложение: – Противоположности притягиваются…
        – …и различия делают нас сильными, – вторили ей отовсюду.
        Раздались крики, пронзительный визг автомобильной сигнализации смешался с шумом, за которым последовал треск и еще больше криков.
        Я поспешно огляделась. Рука схватила меня за локоть и потащила в тень плакучей ивы, росшей на берегу.
        Мое сердце ушло в пятки.
        – Киа!
        Я обернулась. Прошло несколько секунд, прежде чем я смогла разглядеть человека в тени дерева. На ней не было маски. Ее веснушки, казалось, выделялись на фоне кожи даже в темноте, а светлые глаза блестели.
        – О боже, Эль!
        Тетя Эвелин стояла передо мной в блестящей парке и с зачесанными назад волосами, и выглядела она отнюдь не довольной.
        – Что это такое? – воскликнула она. – Почему меня никто не посвятил? И что, черт возьми, Эвелин там делает?
        У меня не было возможности ответить ей, потому что в этот момент позади нас раздался грохот, заглушивший все остальные звуки. Кто-то что-то швырнул в сторону главного здания, и оно врезалось прямо в одно из окон. В следующее мгновение помещение внутри Омилии осветилось, когда оранжевое пламя взметнулось ввысь.
        Это была какая-то бомба? Или кто-то бросил факел? Какого черта?
        Эвелин не сдвинулась с места, а только снова поднесла мегафон ко рту.
        – Мы сожжем это здание дотла, если это будет необходимо! – крикнула она, ее голос вибрировал от ярости. – За все, что происходило с нами многие годы…
        Остальная часть фразы затерялась в оглушительном реве сигнализации, который, казалось, исходил из недр Омилии. Несколько человек рядом со мной зажали уши, другие убежали и рассеялись в темноте, но большинство остановилось и заревело в ответ на звук.
        Мирно, сказал Фос, не так ли? Все должно было пройти мирно. Никаких осечек.
        И с каких это пор Иви стала лидером восстания? Это было согласовано с Фосом? Сожжение Омилии тоже было частью плана?
        Ужас был написан в глазах Эль. На мгновение мы обменялись потрясенными взглядами, затем она выбежала и пробралась сквозь толпу, чтобы добраться до моста.
        – Его племянница, – услышала я позади себя шепот, когда сигнализация остановилась на мгновение, прежде чем включиться на полную громкость. – Это ужасно. Нельзя ударить его сильнее…
        Теперь к шуму добавились сирены. Я встала на цыпочки, пытаясь что-то разглядеть, но началась суматоха. Люди бежали в разные стороны, в масках и без масок, а торжествующие крики демонстрантов превратились в панические.
        Мне не оставалось ничего другого, как плыть по течению. По изогнутым мостам перед Омилией пробежали несколько человек – инвенты, как я поняла в следующее мгновение. Они вышли из Омилии навстречу протестующим, одетые в синее, красное, белое, коричневое. Некоторых из них я уже видела, другие были мне совершенно незнакомы. Пожарные машины мчались к нам, синие огни бросали свои неистовые цвета на толпу.
        Я последовала за отрядом из пяти человек в масках по узкому переулку, ведущему в район Идор, к улице, перпендикулярной торговой, где располагался магазин Карлы. Было бы определенно не очень продуктивно возвращаться туда сейчас.
        Мое имя прозвучало где-то сзади, но, когда я на бегу обернулась, ни одна из пар глаз не показалась мне знакомой. Со всех сторон на меня посыпались взгляды. Мои ноги стали ватными, и паника окутала меня. Она не парализовала меня. Она позаботилась о том, чтобы я делала один шаг за другим и не останавливалась ни на секунду.
        Мне оставалось надеяться, что мои друзья окажутся в безопасности. Никому бы не помогло, если бы кто-нибудь из Омилии схватил меня и бросил к ногам старейшин.
        Мимо меня проносились темно-серые викторианские здания, я споткнулась о коврик перед многоквартирным домом, в последнюю секунду удержалась на ногах, побежала дальше, свернула на другую боковую улицу, где меня не встретило ничего, кроме темноты, и там прижалась к стене дома, увитого плющом, пока топот ног проносился мимо меня, как гром. Пахло свежеприготовленной едой, тушеным мясом и горящими углями.
        Я прижала руку ко рту, чтобы заглушить свои прерывистые, слишком громкие вздохи. Так я простояла целую вечность, пока шум не стих.
        Разве не было абсолютно дурацкой идеей устраивать демонстрацию перед Омилией?
        Что случилось с Иви? С остальными? И где, черт возьми, застрял Уилл?
        – Исчезни!
        Это слово было произнесено мужским голосом так близко, что я невольно вздрогнула.
        Словно в замедленной съемке, я оттолкнулась от стены и осторожно выглянула за угол. На улице находились две фигуры, обе без черных балаклав, одна высокая, значительно выше Уилла, и широкоплечая, другая поменьше ростом. В скудном освещении больше ничего нельзя было разглядеть.
        – Я не видел тебя несколько недель, и это все, что ты можешь мне сказать? – возразил второй мужчина с глубокой грустью в голосе. И он определенно был мне знаком.
        Я яростно хватала ртом воздух и попятилась назад, чтобы исчезнуть из поля зрения. Пикабо!
        – Сейчас действительно неподходящее время для споров, – ответил его собеседник. Он казался таким же запыхавшимся, как и я.
        – Вернись! – умолял Пикабо Ирвинг. – Скажи мне, что мне нужно сделать. Мы можем все обсудить.
        Раздался сухой смех.
        – Для этого уже давно слишком поздно. Ты ясно изложил свою точку зрения, ты…
        – Я ошибся, – прервал его друг моего покойного деда. С каждым словом он становился все тише, словно боялся – не без оснований – быть подслушанным. Я навострила уши, чтобы ничего не упустить. – Я все еще не доверяю Фосу, как и Омилии.
        Возникла короткая пауза, в течение которой я изо всех сил старалась не выдать себя.
        – Это какая-то уловка? – прошептал другой.
        – Это не уловка! За последние несколько дней произошли ужасные вещи. Киана… Я пытался предупредить ее, но уже не особо понимаю, о чем именно.
        – Если ты блефуешь, я больше никогда не заговорю с тобой, – прошипел другой.
        – Я твой отец, – ответил Пикабо дрожащим голосом.
        О, вот это да.
        Почему я никогда не задумывалась о том, что Пикабо тоже должен был иметь ребенка, если был наставником Идора, потерявшим свой дар?
        Ребенок, который, судя по всему, принадлежал к Мигме…
        – И я не блефую, – продолжил Пикабо уже более настойчиво. – Возьми меня с собой. Я покончил с Омилией. Если мне придется присоединиться к Фосу, чтобы ты снова заговорил со мной, пусть будет так. Я думал, что смогу защитить остальных, оставаясь во внутреннем кругу и имея возможность видеть все оттуда, но теперь всякая надежда потеряна.
        Потом послышалось что-то непонятное, я только еще уловила «не здесь» и «дом», и вместе с этим шаги удалились.
        Довольно долго я стояла, прижавшись к стене. Аромат еды, который я только что находила заманчивым, теперь заставил мой желудок взбунтоваться. Кто-то играл на пианино, и, хотя мелодия звучала невероятно красиво, она только усиливала мое чувство угрозы и ужаса.
        Что теперь? Что это значит? И как отреагирует Омилия?
        Я сдернула с лица шапку и дрожащими руками запихнула ее в карман куртки. Если кто-нибудь обнаружит меня здесь сейчас, я все еще могу утверждать, что случайно попала в давку. Сирены вдалеке не смолкали.
        Прежде чем уйти, я убедилась, что в переулке, где только что стояли Пикабо и его сын, никого не было.
        Я недалеко ушла. Едва ли через два шага у меня в кармане завибрировало. Я вытащила мобильник и ответила на звонок.
        – Где ты? – прокричал мне в ухо голос Уилла.
        Мгновение я была слишком ошеломлена, чтобы ответить. Его не было весь день, он игнорировал мои сообщения и теперь хочет знать, где я?
        – Могу задать тот же вопрос, – прошипела я и поспешно пошла дальше. – Где ты, черт возьми, был? Я думала, мы пойдем на демонстрацию вместе.
        И потом, прежде чем он успел ответить или я успела прийти в ярость, я поняла, что он только что сказал.
        Два слова. Вполне обычный вопрос. Для совершенно обычных людей. Не для нас. С тех пор как мы знали друг друга, Уилл ни разу не задавал мне этот вопрос. Потому что в этом никогда не было необходимости. Потому что мое местоположение было единственным, в чем он всегда будет уверен.
        – Мне очень жаль, – пробормотал он. – Прости, все произошло так быстро, и всего так много… И… почему я больше не могу тебя… Почему все так запутанно?
        Я стиснула зубы. Его голос звучал так отчаянно. Так бессильно. Мой гнев не должен быть направлен на него. Не тогда, когда у него не было выбора.
        – Рядом с Омилией, – ответила я. – В районе Идор. У меня все хорошо. А ты как?
        – Я сейчас буду у нашего дома, – ответил он после небольшой паузы. – Хочешь, пойду тебе навстречу?
        – Нет, оставайся там, где ты есть. – Совершенно точно я не хотела рисковать тем, что он попадет в неразбериху за пределами Омилии или мы снова потеряем друг друга из виду. – Уже недалеко.
        Я ожидала возражений. Но когда он произнес следующее слово, это прозвучало так, словно он сдался. Не потому, что ему было все равно, а потому, что в нем происходило так много всего, что он уже не знал, что вообще еще может чувствовать.
        – Хорошо.
        Затем в трубке щелкнуло, и разговор закончился.
        Я опустила телефон и мгновение смотрела на черный дисплей, пока не взяла себя в руки и не убрала его. Но как бы быстро я ни бежала, и сколько бы людей ни избегала по пути домой, последние слова Пикабо прочно засели в моем сознании и не давали покоя.

* * *

        Уилл распахнул дверь, когда я достигла последней ступеньки винтовой лестницы перед нашим домом. Он бросил нервные взгляды по сторонам, прежде чем схватить меня за запястье, втащить внутрь и захлопнуть дверь. Я молча стянула с себя куртку, пока он стоял в коридоре, следя за каждым моим движением. На его лице было странное выражение, которое не позволяло мне броситься ему на шею. Паника, смешанная с беспокойством, а затем снова удивление, как будто мой вид был чем-то непривычным для него.
        Он переоделся – на нем был черный вязаный свитер и черные спортивные штаны, его собственная одежда, насколько я знала, а не одежда, которую мы позаимствовали из гардероба Марсии. Его волосы влажно блестели, а одной рукой он сжимал свой смартфон.
        – Что происходит? – наконец выдавила я, не в силах больше выносить тишину между нами. Я скинула ботинки, протиснулась мимо него и бросилась на диван в гостиной. В очаге трещал небольшой огонь, но, хотя обычно он казался таким уютным, теперь от него у меня заболело в животе. Пламя в моем видении. Факелы. И одни и те же вопросы: сегодня все действительно было так запланировано? Неужели все это устроил Фос? А что еще ждет нас в будущем? Кому пришла в голову идея поджечь Омилию?
        Мне потребовалось некоторое время, чтобы услышать шаги Уилла позади себя, и он тоже сел на диван, почти в метре от меня.
        Я сжала губы, чтобы не заговорить. Внутренний конфликт Уилла отражался в его несравненных глазах. Что бы это ни было, ему было достаточно тяжело. Я не должна давить на него.
        – Ее чувства так отличаются от твоих, – прошептал он, упрямо глядя вперед, на угли. – Я не хотел проводить с ней день, поверь, сегодня утром, поговорив с Фосом, я был уверен, что вернусь к тебе, что мы вместе пойдем на демонстрацию…
        – Как тогда, когда ты хотел пойти к Алессе, а потом передумал, – тихо сказала я. Боль парализовала меня, но я не позволила ей взять верх. Должен быть способ. Мы должны были найти способ ослабить контроль Марсии над ним. – Я знаю, что это не ты. Я знаю это.
        Он кивнул, провел обеими руками по волосам и застонал.
        – Безумие в том, что… Так приятнее.
        Мое сердце замерло.
        – Что приятнее?
        Он резко поднял голову.
        – Ощущать ее чувства во мне, – сказал он глухо. – Я не знаю, потому ли, что она лучше контролирует их и защищает от меня или просто оцепенела, но она чувствует лишь малую часть того, что чувствуешь ты.
        Я едва осмеливалась дышать.
        – И это приятнее, потому что тебе не нужно так сильно беспокоиться о ней?
        Он покачал головой.
        – В любом случае я почти не беспокоюсь. Она не чувствует ни страха, ни боли. Так приятнее, потому что я… спокоен. Как будто кто-то создает белый шум в моей голове, когда я рядом с ней. Все, что я знаю тогда, это то, что я должен следовать за ней повсюду, но чувства… Они меня ничуть не утомляют.
        – Не то, что у меня, – выдохнула я. Меня можно было бы обвинить во многих вещах, но точно не в отсутствии эмоций. Я была катастрофой, когда дело доходило до того, чтобы держать свои эмоции под контролем.
        Он виновато посмотрел на меня.
        – Я не хочу сказать… Ну… – Он глубоко вздохнул. – Киа, я этого не хочу. Я не хочу быть с ней, ты это понимаешь?
        И все же ты не можешь сопротивляться этому.
        Желание закричать на несколько секунд перекрыло все.
        Его взгляд пылал, словно кто-то зажег огонь в его глазах.
        – Именно это я и имею в виду. Ты чувствуешь бессилие и гнев, ты боишься за меня, боже, страх почти съедает тебя, ты ревнуешь, твое сердце бьется слишком быстро и… – Пока говорил, придвинулся ближе, так что нас разделяли считаные сантиметры, и его запах окутал меня. – И так много всего. Мне даже не нужно видеть тебя, я сразу узнаю тебя по твоим чувствам. Я уже знаю их так же хорошо, как свои собственные.
        – К чему ты клонишь? – пробормотала я, не сводя с него взгляда.
        – Она думает, что она сильнее тебя, но она ошибается, – сказал он, схватив мои ноги, чтобы положить их поверх своих и притянуть меня ближе. – У тебя есть нечто, что она потеряла давным-давно, если она вообще когда-либо владела этим.
        Хотя мне сейчас совсем не хотелось улыбаться, уголки моего рта дернулись.
        – Что? Непревзойденно мощная способность не фильтровать эмоции и быть чистым комком нервов?
        Он прислонился своим лбом к моему и убрал прядь волос мне за ухо.
        – Чувствовать и доверять людям, – ответил он без следа веселья. – Она не могла позволить себе такой роскоши. Единственный человек, которому она когда-либо по-настоящему доверяла и который не разочаровал ее, – это Фос.
        Это не звучало так, будто он пытался читать мне проповеди в духе «она в таком плохом положении, мы должны относиться к ней с пониманием».
        – Она сказала тебе об этом?
        – Я чувствую это каждый раз, когда он рядом с ней. Он представляет для нее исключение. Она просто не немеет внутри, когда он рядом.
        – Ты хочешь сказать, что если мы и доберемся до нее, то только через Фоса?
        – Если кто и может привести ее в чувство, так это он, – согласился он со мной, ткнувшись кончиком своего носа в мой. – А теперь нам следует перестать говорить о них. Я не думал ни о чем другом весь день.
        С удовольствием!
        Как было бы хорошо, если бы мы могли вообще отложить ее существование для разнообразия. Но…
        – Осталось только одно, – сказала я со вздохом. – Где она сейчас? Что, если она в любой момент решит, что хочет, чтобы ты снова был рядом с ней? Как мы можем предотвратить то, что ты так привязан к ней?
        Он отодвинулся немного назад, но продолжал прикасаться ко мне. Он беспрестанно гладил меня по спине и волосам, как будто близость ко мне успокаивала его.
        – Она вернулась в Пноэ, когда началась заварушка перед Омилией. И… – Он колебался и избегал моего взгляда. – В первый раз это было облегчение. Я не чувствовал себя хуже.
        Эти слова тоже должны были стать облегчением для меня, но что-то было не так. Почему он не посмотрел на меня? И почему его потребность быть рядом с ней вдруг исчезла?
        – Почему она не хотела, чтобы ты пошел с ней? – пробормотала я. Сегодня утром она более чем ясно сказала мне, что хочет его только для себя. Фос стоял за этим?
        И могла ли я рассказать Уиллу о видении?
        Или он отреагировал бы так же, как Иви?
        Черт возьми, почему мы не могли просто повернуть время вспять?
        Я не хотела ничего скрывать от него, я хотела, чтобы мы доверяли друг другу на сто процентов и…
        – Киа. – Его взгляд метнулся ко мне, сначала к моим глазам, странно отчаянный, затем к моим губам, умоляющий. – Пожалуйста… я… мы можем… на несколько часов…
        Ему не пришлось заканчивать фразу. Я знала, о чем он меня просил.
        – Ты хочешь в параллельный мир, – прошептала я.
        Был миллион причин не отталкивать реальность сейчас. И была только одна «за».
        В одну секунду мы смотрели друг другу в глаза, боль встретилась с печалью, отчаяние встретилось со страхом и, наконец, желанием, а в следующую секунду наши губы слились воедино.
        Я поцеловала его так, как будто это был последний раз, как будто я никогда не знала о существовании Меламарсии, как будто я не знала, что означает «инвент». И он ответил на поцелуй с той же силой. Наши руки блуждали, мы сорвали с себя одежду и, спотыкаясь, поднялись по лестнице.
        Тяжело дыша, он остановился перед моей кроватью и покачал головой, прежде чем прижать меня к матрасу своим обнаженным торсом.
        – Нет, чудо-девочка, я хочу тебя.



        Семь.
        Кайенский перец

        Я проснулась. Мое сердце билось как сумасшедшее. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, где я нахожусь. Световые люки, по которым стучал дождь. Серый свет. Моя спальня в доме в Идоре стала такой знакомой, но я почти не была здесь в последние несколько дней. Я рефлекторно дернулась. Одеяло было смято на полу, я была одна в постели. Голая.
        Послышалась громкая вибрация.
        Я сонно села, дотянулась до куртки, вытащила мобильник, взглянула на дисплей и ответила на звонок.
        – Доброе утро, Киана. – Голос Фоса звучал спокойно, но, если я не ошибаюсь, в нем были и резкие нотки.
        – П-привет. – Тысяча мыслей пронеслась в голове одновременно. Где Уилл? Опять с ней? Прошла ли вчерашняя акция успешно? Как отреагируют Нерон и Арья? И что мне сегодня делать?
        – Мне очень жаль, что я звоню тебе так рано, но это срочно.
        – Мне прийти в убежище? – сразу же спросила я и встала. Я остановилась перед зеркалом в полный рост и провела рукой по волосам. Синяк на моей шее стал еще темнее. Независимо от того, что было запланировано на сегодня, мне совершенно необходимо было воспользоваться возможностью вызвать вчерашнее тревожное видение.
        – Нет, ты нужна мне сегодня в Идоре. На самом деле ты должна отправиться в Омилию и найти Нерона.
        Я сделала глубокий вдох. Мое тело все еще болело, и я чувствовала себя опустошенной, но опять же, я могла бы проверить свою теорию, снова использовав дар в присутствии Нерона.
        – Как отвлекающий маневр?
        – В некоторой степени. Прежде чем расскажу тебе план, я хотел бы извиниться перед тобой за вчерашнее, у меня не было возможности сделать это лично.
        На мгновение гнев вернулся, и моя сонливость улетучилась. Вместо ответа я стиснула зубы. Я понятия не имела, насколько могла быть честна с ним и могла ли ему сказать, что его младшая сестра явно сошла с ума.
        – Поведение Меламарсии было абсолютно неприемлемым, я очень разочарован в ней. Я думаю, было бы разумно, если бы вы держались подальше друг от друга, пока она не успокоится и не поймет, кому следует проявлять лояльность. Ситуация для нее новая, но, конечно, это не оправдание тому, что она сделала с тобой.
        Я закатила глаза.
        – Она ненавидит меня. И она ведет себя так, будто мы должны драться из-за Уилла.
        Раздался тихий вздох.
        – Всю свою жизнь она ни разу не играла первую роль, и я понимал, что ей будет трудно, но, учитывая обстоятельства, я бы не считал ее незрелой.
        Ха! Значит, он действительно понял, как глупо она себя вела, и мне не нужно было смягчать свои слова.
        – Я беспокоюсь об Уилле, – сказала я. – Она относится к нему как к слуге, и он полностью зависит от нее. Может быть, было бы лучше, если бы не только я держалась от нее подальше, но и он.
        Тишина. Несколько мгновений ничего не было слышно, кроме равномерного стука дождя. Затем Фос откашлялся.
        – Я понимаю твои опасения, действительно понимаю, однако вчера вечером Уильям позвонил мне и сообщил, какие муки он испытывает, когда он не рядом с ней. Я не могу оценить силу его связи с Марсией, поскольку, как ты знаешь, раньше я никогда не работал с такими инвентами, как он. Но, очевидно, ему это очень нравится.
        Мое лицо застыло. Вчера? Он говорил об этом с Фосом вчера? После того, как он сказал мне, каким было облегчением, что Марсия ушла? После того как мы переспали?
        Я закрыла глаза и прислушалась. В доме не было слышно ничего, что указывало бы на его присутствие.
        – Он… он в Мигме? – Я не могла произнести ее имени.
        – Нет, его здесь нет, – раздался успокаивающий голос Фоса, и, хотя это было по-идиотски, меня охватило облегчение.
        Через несколько ударов сердца оно исчезло. Если он не в Мигме, то где?
        Разберусь с этим после этого звонка. Я снова открыла глаза.
        – Хорошо. Какие планы на сегодня?
        – Я хочу, чтобы ты отправилась в Омилию на закате, чтобы использовать свой дар. Если, конечно, они не прикажут тебе явиться раньше. Если это произойдет, тебе придется провести там как можно больше времени. А потом ты должна довериться Нерону и сказать ему, что я связался с тобой.
        – Что?
        Мне показалось, что я слышу улыбку в его голосе.
        – Скажи ему, что ты боялась меня, но подыгрывала мне, потому что я обещал тебе больше власти. А потом расскажи ему о тайном убежище Мигмы. Опиши ему точно, где оно находится.
        – Это шутка?
        – Нет, Киана. Мы неделями готовились к этому моменту. Только не было ясно, кто даст Омилии решающую наводку. Сначала мы думали об Эвелин или Нийоле, но потом стало ясно, что они оба принесут гораздо большую пользу, если публично выступят против старейшин. Мы не были уверены, поверят ли Нерон и Арья им, что оппозиция похитила их против воли, поскольку они оба снова и снова выступали против правил Омилии до своего исчезновения. С тобой все по-другому. Нерон думает, что ты на его стороне или, по крайней мере, настолько сбита с толку, что готова довериться ему.
        Я отвернулась от своего отражения и, погрузившись в свои мысли, подошла к световому люку. Белый туман клубился между остроконечными крышами. Было что-то успокаивающее в дожде. Обычный день в районе Идор. Как будто и не было последней перемены погоды.
        – Но с какой целью? – прошептала я, думая о палатках на верхушках деревьев, о доме Марсии, полном запрещенных книг, о стеклянном доме с комнатами для отдыха и чертежами. Обо всех людях. Как Фос собирался избавиться от всего этого за такое короткое время? И почему?
        – Сегодня ночью мы собираемся проникнуть в Десмот. Мы вытащим не только твоих родителей, но и всех людей, несправедливо запертых там. А для этого нам нужно что-то достаточно серьезное, чтобы привлечь внимание старейшин.
        Я хватала ртом воздух.
        – Сегодня? Вы хотите сегодня ворваться в тюрьму? И вы говорите мне это только сейчас?
        – Я не хотел тебя расстраивать без необходимости, – мягко сказал он. – Знакомство с Меламарсией стало серьезной переменой в твоей жизни, и тебе следует сосредоточиться на раскрытии своего дара. Однако все пошло не так, как планировалось.
        Покачав головой, я уставилась в окно. Окружающее расплылось перед моими глазами, только чтобы через несколько секунд стать резким, а затем снова и снова. Мое сердце бешено колотилось. Благодаря своему видению я знала, что момент может наступить, но… так скоро?
        – Куда вы их отвезете? Моих родителей? Остальных заключенных? И всех членов Мигмы, которые исчезали в течение нескольких недель и месяцев и полностью находятся в центре внимания Омилии после вчерашней ночи?
        Фос не обратил внимания на мою вспыльчивость.
        – Я не знаю, говорили ли тебе об этом, но семья Агнии очень богата. Данны владеют несколькими объектами недвижимости на юге города. Нам удалось связаться с ними. – Он глубоко вздохнул. – Я посвящу тебя в каждую деталь, как только доставлю твоих родителей в безопасное место, я обещаю. Однако сейчас важно сохранять спокойствие и придерживаться плана, чтобы ты не подвергала опасности свою собственную жизнь.
        В моем животе закипела ярость. Я должна придерживаться плана! О котором я только что узнала.
        – Я хочу пойти с вами, – прошипела я. – В Десмот. Я хочу помочь. – Мы понесли потери, когда ворвались в тюрьму. Они арестовали отца Уилла. Еще был охранник, который заплатил своей жизнью… И Омилия не была к этому готова в то время. С тех пор они, конечно, усилили меры безопасности.
        – Я не думаю, что это хорошая идея. – Впервые в голосе Фоса послышалось нетерпение. – И, как я уже сказал, нам нужен кто-то, кто отвлечет Нерона и сообщит ему местоположение нашего укрытия. Кто-то, кто, по его мнению, не может предать его.
        Прошла целая вечность, прежде чем я снова смогла заговорить. Конечно, план Фоса имел смысл.
        – Разве Данны не верят в пограничное регулирование и разделение стихий? – спросила я. Когда Карла рассказала мне о запретной любви моих родителей, она также сказала, что Кай и Агния никогда ничего не говорили Даннам, потому что это означало бы верный конец их отношений. Они доверились только отцу Кая, который всегда был известен своими более либеральными взглядами.
        – Прошло много времени с тех пор, как Кая и Агнию поймали, Киана, – ответила Фос. – Почти двадцать лет, в течение которых многие люди в Тессаректе раздумывали об этом.
        Значит, мои бабушка и дедушка по материнской линии все еще живы и жили в районе Пиро, но никогда не считали нужным искать связи со мной, а теперь хотели броситься на помощь?
        Хорошо. Сфокусируйся. Фос знает, что делает. И ты решила довериться ему.
        – Чем убедительнее ты будешь с Нероном, тем в большей безопасности будем мы, – продолжил он, не дожидаясь моего ответа. – И твои родители. Ты можешь положиться на меня, я сам буду там. И это не спонтанная идея, не акт отчаяния. Кай и Агния вместе с тобой – ключ к свержению старейшин. Я бы никогда не позволил, чтобы с ними что-то случилось. Кроме того, у меня там бесчисленные контакты и информаторы.
        – Хорошо, – выдавила я одно слово. Мое сердце все еще билось слишком быстро, но на этот раз, похоже, не от страха. Если все пойдет хорошо, я увижусь с родителями. Я действительно увижу их. Не только в возможном параллельном мире, но и в реальности. Без преград между нами, без спешки и наблюдения…
        – Я видела их, – прошептала я. – В видении будущего.
        Дождь усиливался и безжалостно барабанил по оконным стеклам, серый город исчезал за извилистыми полосами.
        – Марсия тоже их видела, – так же тихо ответил он. – Это, конечно, не гарантия, но повод для надежды. Киана… – Он сделал небольшую паузу, и я закрыла глаза. Позволив радостному ожиданию наполнить меня сверху донизу, я цеплялась за его следующие слова, как утопающая. – Если все пойдет по плану, ты снова увидишь своих родителей сегодня вечером.

* * *

        Засунув руки в карманы куртки, я стояла перед внушительным главным зданием Омилии и смотрела на куполообразную крышу, отражающую заходящее солнце. Следы вчерашней демонстрации еще можно было увидеть на небольшой площади перед мостами и бурлящей рекой. Обрывки плакатов, мегафон, порванный флаг. Однако я не видела ни души, кроме охраны, которая стояла перед воротами. Не было и гондол, плавающих вокруг плакучей ивы на озере. Я пришла сюда пешком, потому что, во-первых, никто из Омилии не связался со мной, поэтому не было шофера, а во-вторых, все гондолы, похоже, сегодня не работали.
        Последние несколько часов были настоящей пыткой. Снова и снова я прикасалась к синякам на шее, рассматривая свое последнее видение. Я не особо смогла чего-то добиться – до сих пор я понятия не имела, как это произошло в тот момент. Единственное, чего я достигла, – это полного изнеможения.
        Уверенность в том, что Меламарсия сошла с ума, была у меня и раньше.
        Кроме того, Уилл больше не появлялся, а просто оставил мне зловещее сообщение:
        Я с Алессой, а потом приду к тебе. Нам обязательно нужно поговорить.
        Было немного жутко, что он не отреагировал на то, что я снова и снова вызывала свое видение – тошнота при этом была все еще такой же сильной, как и в начале, – но, с другой стороны, это было удобно. Спорить с Уиллом мне никогда не доставляло удовольствия.
        На мои расспросы он не ответил, поэтому я позвонила Касперу и Дарии и узнала, что они не будут участвовать в проникновении в тюрьму, а как ни в чем не бывало будут исполнять свои обязанности инвентов. Иви уже собиралась отправиться в укрытие у Пиро – впрочем, я узнала об этом не от нее, а от Дарии. После вчерашнего я несколько раз пыталась дозвониться до Иви – безуспешно. Неважно, была ли моя теория верной, и Марсия действительно применила к ней свои фокусы, или она защищала безумное поведение своей кузины, которую узнала всего несколько дней назад, Эвелин была моей подругой. И она не заслуживала того, чтобы я отворачивалась от нее только потому, что у нас разные мнения.
        Собравшись с силами, я пересекла изогнутый мост, постояла несколько секунд неподвижно перед охранниками, которые сначала посмотрели на меня воинственно, но потом с готовностью отступили, и прошла через ворота с золотыми треугольниками, которые открылись для меня, как только меня зафиксировали камеры. Окно, разбитое вчера, было заклеено картоном и изолентой. Перед ним висела красно-белая барьерная лента.
        Каблуки моих сапог застучали по мраморному полу, звук эхом отразился от высоких стен. Где все? Неужели Нерон и Арья приказали одаренным отступить? Думали ли они, что после вчерашней акции слишком опасно учиться здесь?
        Я прошла по коридору с голубыми картинами и направилась прямо к кабинету Нерона. Сейчас было на час раньше, чем мы договорились с Фосом. Это означало, что у меня есть час, чтобы привести свой план в действие. Я узнаю, что такое опьянение. И кто лучше подходит для этого теста, чем старейшина Идора?
        Он, конечно, не будет возражать против того, чтобы я снова пустила в ход свой дар в его присутствии…
        Я долго думала об этом. Если бы он настоял на том, чтобы попробовать другой метод приближения меня к смерти, тот, который оставит шрамы на моем теле, то я просто позабочусь о том, чтобы видение унесло меня в прошлое. В этом я была уверена. Но, возможно, он захочет снова запустить мой дар с помощью инсулина, тогда все будет в порядке, и я смогу сосредоточиться на Марсии и, в частности, на том, что она замышляет в будущем.
        Я как раз собиралась постучать в дверь кабинета Нерона, когда она распахнулась, и я рефлекторно отпрянула назад. Однако навстречу мне вышел не Нерон. Высокая белокурая красавица с идеальным макияжем и убийственным выражением лица смотрела на меня сверху вниз.
        Дилара. Наставник Пиро и мама Нейта. Что она делала здесь, в части Омилии, которая принадлежала Идору?
        Ну, мне было все равно.
        Я изобразила свою самую убедительную улыбку, хотя мне было так не по себе после всего, что она сделала со своим сыном.
        – Привет. Вы случайно не знаете, где я могу найти Нерона?
        Она сделала шаг ко мне и почти полностью закрыла за собой дверь. Ее карие глаза, которые Нейт унаследовал от нее – за вычетом холода в них, – злобно сверкнули.
        – Ему не до разговоров, – нахмурилась она. – Чего ты от него хочешь? Разве ты не наделала достаточно зла?
        Глубокий вдох.
        – Это действительно срочно. – Моя улыбка погасла. Зачем мне лицемерить, если она явно ненавидела меня? – И я уверена, что он захочет меня видеть.
        – Ах да? – Теперь она стояла так близко, что я могла чувствовать запах ее дорогих духов. – Ты действительно думаешь, что старейшины и наставники не знают, что здесь происходит? Сначала Натаниэль, а теперь…
        – Вы когда-нибудь думали о Нейте? – перебила я. Мой язык был быстрее моего ума, но как только слова выскальзывали наружу, что-то внутри меня освобождалось, и я не могла сдерживаться. – Он ваш сын, черт возьми, и он имеет право на счастье. В чем смысл ваших действий? Вам никогда не удастся держать его подальше от Каспера. Вам должно быть стыдно даже за попытку.
        Дилара покраснела. Она открыла рот. Прежде чем она успела что-то возразить мне, я уловила движение позади нее, и через секунду чья-то рука оказалась у нее на плече.
        – Оставьте нас одних, – раздался хриплый голос.
        Мама Нейта обернулась. Через маленькую щель в двери я не могла видеть, кто находится в комнате позади нее, только то, что ее плечи затряслись от гнева, и я не могла определить голос, хотя он звучал странно знакомо.
        Наконец Дилара небрежно протиснулась мимо меня и умчалась прочь по коридору. Я некоторое время смотрела ей вслед, потом дверь приоткрылась, и я узнала женщину с серебристо-белыми волосами длиной до бедер и смуглой кожей.
        – Киана, – невыразительно пробормотала старейшина Пноэ и поманила меня в кабинет.
        Арья была одета в серую блузку из легкой ткани и бежевые классические брюки. Ее сердцевидное лицо сегодня выглядело особенно морщинистым, а темные глаза были черными, как ночь. Как и у Нийола.
        В комнате находилось еще несколько пожилых людей, одетых в цвета разных стихий. Они поднялись, бросая на меня со всех сторон подозрительные взгляды, и вышли из комнаты. Кое-кого из наставников я уже видела, однако Пикабо или Нерона среди них не было.
        В нерешительности я стояла посреди комнаты, когда Арья закрыла дверь за последней наставницей и повернулась ко мне.
        – Ты хотела видеть Нерона?
        По ее голосу я не могла понять, что она чувствовала или думала.
        Я кивнула.
        – Где он?
        Она и глазом не моргнула. Это холодное равнодушие было едва ли не более зловещим, чем поведение Нерона.
        – Не здесь.
        Я с трудом удержала себя от того, чтобы не закатить глаза.
        – Я вижу это. Но это действительно срочно.
        – Все, что ты хотела сказать ему, ты можешь сказать и мне, – ответила она, оглядывая меня сверху донизу. – Между старейшинами нет тайн.
        Неужели?
        Означало ли это, что она знала об отношениях Нерона с Гайей?
        И о том, что мои родители на самом деле никогда не сходили с ума?
        – Ему не очень хорошо? – спросила я в неудачной попытке выиграть время.
        Вообще-то она была права. Она была старейшиной. С ней я могла провести тест так же, как с Нероном. Но окажет ли это хоть какое-то влияние, если она впервые будет присутствовать во время использования моего дара? Разве не нужно проделать это несколько раз подряд?
        Согласно старой книге в доме Марсии, достаточно было одного раза, чтобы вызвать опьянение, но чем чаще, тем сильнее влияние, не так ли?
        Арья сделала шаг ко мне, и теперь на ее старом лице мелькнуло любопытство.
        – Не совсем. Он борется с проблемами со здоровьем. И нынешняя ситуация не облегчает задачу.
        – Мне очень жаль, – даже для меня это прозвучало неискренне. Я откашлялась, пока мои мысли путались. Было ли это со связано со страхом Нерона из-за демонстрации? Из-за рассказчика? Или мы с моим даром были виноваты в его состоянии?
        – Я бы хотела использовать свой дар, – поспешно продолжила я.
        Опять никаких чувств на ее лице. Ни удивления, ни отвращения. Господи, в том виде, в каком она стояла передо мной, мне действительно было нетрудно поверить, что она убила свою собственную племянницу…
        Я содрогнулась. Она не могла не заметить моей неуверенности.
        – Вы с Нероном тоже хотите, чтобы я изучила его поближе, так?
        Ее глаза сузились.
        – Зачем?
        Черт возьми, почему она делала все таким сложным?
        – Чтобы я могла помочь вам в борьбе с Фосом и повстанцами, – ответила я как можно убедительнее.
        Раздался низкий резкий смех. Ее грудь вибрировала. Я замерла и посмотрела на нее.
        – А тебе и правда палец в рот не клади, – прошептала она, подходя ближе. В ноздри ударил пряный древесный запах.
        Черт. Она что-то знала? Я только что поставила под угрозу план Фоса?
        Мне нужно было сохранять спокойствие. Ни в коем случае я не должна была проявлять слабость или давать ей еще один повод не доверять мне.
        – Возможно, ты провела Нерона, но ты не обманешь меня, – спокойно продолжила она. – Я долго наблюдала, сдерживалась и позволяла ему это делать. – Она убрала длинную, блестящую серебром прядь за ухо и слегка наклонила голову, не выпуская меня из виду. – Боюсь, мне пора снова взять все в свои руки. Это была моя ошибка, оставить его на длинном поводке.
        На мгновение я остановилась. Напряженность между старейшинами. Фос наверняка заинтересуется этим.
        – Чего вы хотите от меня? – отрывисто ответила я. – Неужели вы не хотите, чтобы я вам помогла?
        Снова последовал смех.
        – Ты ненормальная, твое существование запрещено, – сказала она сухо. – И с тех пор как прибыла в Тессарект, ты не доставляешь ничего, кроме беспокойства.
        Одним махом тревога покинула меня. Я столько раз слышала эти слова, что они потеряли свое действие.
        Теперь я была тем, кто смеялся.
        – Если я такая ненормальная и опасная, почему вы послали одного из членов своей семьи ко мне в Лидс? Разве это не противоречие?
        Я ходила по тонкому льду, я это знала, но сейчас мне было все равно. Гнев пульсировал по моему телу, придавая мне необходимую смелость.
        Впервые на ее лице промелькнула явная эмоция. Гнев? Стыд? Удивление? Я не могла ее назвать. Мне было все равно. Я пошатнула ее хладнокровие, мне этого было достаточно.
        Торжествуя, я вздернула подбородок.
        – Нийол принадлежит к другой стихии, и все же вы подослали его ко мне. Неужели он вам так безразличен или, по правде говоря, вы вообще не верите во всю эту чушь, а проповедуете ее только для того, чтобы держать одаренных в узде и иметь над ними власть?
        – Нийол – позор для всей семьи, – вырвалось у нее, а ее глаза светились, как два черных куска угля. – Как и его мать.
        Колющая боль в груди на мгновение лишила меня дыхания. Я увидела Нийола, сидящего на ступеньках перед галереей Whitewall. Совсем потерянного. Слышала его рыдания, снова и снова, когда он звонил мне ночью.
        – Это и есть причина, по которой вы ее убили? – прошипела я. – И я здесь ненормальная? Я монстр, да?
        В два больших шага она оказалась рядом со мной. Она была значительно ниже меня, но выражение в ее глазах переводило все мое тело в режим бегства. Я сжала руки в кулаки, заставляя себя не сдвигаться ни на сантиметр с места.
        Она хотела что-то сказать, но я опередила ее. К черту план! Я не могла больше ни секунды стоять здесь и обсуждать что-то.
        – Я знаю, что вы сделали. И Нийол тоже это знает. Позор для семьи – это вы, а не он или его бедная мать.
        – Где он? – гневно воскликнула она.
        Мои губы искривились в презрительной улыбке.
        – Пф, так я вам и сказала.
        Она схватила меня за плечо и с удивительной силой притянула меня к себе настолько близко, пока я не почувствовала ее дыхание на своем лице. Мой пульс участился.
        – Ты сейчас же расскажешь мне все, что знаешь.
        Я вырвалась и отшатнулась.
        – Обязательно. Если вы сначала поможете мне запустить мой дар.
        Сколько ей было лет? Семьдесят? Восемьдесят?
        Мне действительно нечего бояться.
        Арья выглядела так, словно пыталась удержаться от того, чтобы не вцепиться мне в глотку.
        – Как… – Она замолчала и глубоко вздохнула. – И как я должна помочь тебе с этим?
        Я недоверчиво разглядывала ее лицо. Она хотела проверить меня?
        – Что вы имеете в виду? – осторожно спросила я.
        Ее глаза все еще горели гневом, но теперь в них было что-то еще.
        – Ты уже знаешь, как запустить свой дар?
        Довольно долго я могла только смотреть на нее. Я рассказала Нерону о триггере моего дара после того, как он пытал Уилла и меня в центре Идора. Арьи там не было. А потом? Потом они заперли меня в центре Пиро. Я лихорадочно пыталась вспомнить, кто был в комнате, когда я проснулась. Затем в больнице: только Нерон и врач.
        Возможно ли это? Возможно ли, что Нерон скрыл от Арьи все о моем даре?
        Она враждебно посмотрела на меня, ожидая моего ответа, и, казалось, была на грани физического насилия.
        Я сделала глубокий вдох. А затем приняла решение. У меня было мало времени. Все будет хорошо, и у меня наконец-то появится доказательство того, не ошибаюсь ли я.
        – Позовите двух инвентов, – сказала я. – Нам нужно попасть в центр Идора.
        – Зачем?
        Потому что утопление лучше других методов. И не оставляет шрамов на моем теле.
        Я не могла пойти с ней в больницу, там она поняла бы, что я делаю это не в первый раз. Если Нерон ничего ей не сказал, черта с два я бы посвятила ее. Кто знал, для чего я могу использовать эти знания в будущем.
        – Потому что кто-то должен держать меня под водой, пока у меня не закончится кислород.

* * *

        Я глубоко вдохнула, и через секунду меня поглотила большая волна. Соленая вода обожгла мне глаза, а руки двух инвентов сжимали мои плечи справа и слева. Даже если бы я планировала сбежать, у меня не было другого выбора, кроме как принять свою судьбу. Их было двое, и они определенно были сильнее меня. Одним из них был Тимоти, рыжеволосый инвент идоров, который держал Иви в плену на острове, другого я видела один раз. Ни один из них не сказал мне ни слова, но они молча следовали приказам Арьи. Я разделась до нижнего белья, и они тоже разделись до своих боксеров, прежде чем мы прыгнули в бассейн в центре Идора.
        При любых других обстоятельствах ситуация показалась бы мне неприятной. Теперь я была слишком сосредоточена, чтобы испытывать стыд или страх.
        Арья удивительно быстро согласилась на эксперимент. В отличие от Нерона в свое время, она никак не дала понять, как относится к новой информации о моем даре. Возможно, это было потому, что она не доверяла мне. Ну, меня это не волнует. Ей не нужно было доверять мне. Ей просто нужно было сотрудничать.
        Как будто застыв, она ждала у края бассейна. Я могла различить ее силуэт сквозь набегающие волны.
        Я закрыла глаза и подавила желание начать молотить руками по воде. Я сделала паузу на несколько мгновений, прежде чем открыть рот и проглотить морскую воду.
        Это никогда не войдет в привычку. Я задыхалась, кашляла и давилась.
        Сконцентрируйся, Киа!
        Я представила себе лицо Меламарсии. Затем Омилию, которая была в огне. Нужно вернуться именно к этому моменту. Мне нужно было знать, что произошло в моем последнем видении.
        Арья понятия не имела о моем даре. Впоследствии она наверняка настояла бы на том, чтобы отвезти меня к водопаду или вулкану, но я бы предложила ей нечто гораздо более важное, чем мой дар. Даже если все пойдет не по плану – я сдержу свое обещание.
        Хватка двух парней не ослабевала. Я глотнула воды, задыхаясь еще сильнее, и начала извиваться, мое тело вышло из-под контроля, инстинкт самосохранения взял верх, ему было наплевать на план, его не заботило ничего, кроме моего здоровья, но это было бесполезно. Инвенты не поддавались.
        Хорошо.
        Это должно быть убедительно.
        Именно эти слова я сказала Арье. Мне нужно действительно испугаться, иначе это ни к чему не приведет.
        Я продолжала бороться, кричала, хотя меня никто не мог услышать, и сжимала веки так сильно, как только могла.
        Как это могло зайти так далеко?
        Как я могла дойти до того момента, когда я сама убедила своих врагов подвергнуть опасности мою жизнь?
        Что, если они не вытащат меня из воды вовремя?
        Что, если они не смогут откачать меня?
        Боже, разве это не безумие?
        Арья убила свою собственную плоть и кровь, более того, она ненавидела меня, это следовало из каждого ее слова. Холод на ее лице был еще хуже, чем у Нерона. У Нерона были чувства, и теперь я была уверена, что он не хотел моей смерти. Хотя бы потому, что он, видимо, так и не смог забыть Гайю, и я странным образом символизировала его потерянное будущее с ней. Арья была слишком расчетлива. Я почти ничего о ней не знала.
        В тот момент, когда меня охватило сожаление, сожаление о том, что я не послушала Фоса и последовала своему собственному плану, тогда я почувствовала это. Боль в легких сменилась дерганием. Вперед, всегда вперед. Ну наконец-то.
        Будущее, беззвучно умоляла я. Перенеси меня в будущее.
        Покажи мне, что она задумала.

* * *

        Яркий белый свет встретил меня. Я начала крутиться. Быстрее и быстрее. Лицо Агнии. Причал. Очертания приемных родителей перед моей могилой. На заднем плане грохот голосов. Запах горячего шоколада наполнил мои ноздри. Постукивание дождя в ушах. Теплое тело рядом со мной. Светлые русые волосы. Полночные глаза.
        Где Меламарсия? Я должна сосредоточиться на ней, я…
        Слишком поздно.
        – Прекратите!
        Мой собственный голос выкрикнул это слово. Прежде чем я успела подумать о том, когда я их произнесла, голос громко продолжил:
        – Я могу рассказать вам, как работает наша связь. Он бы умер за меня. Он не может иначе.
        О нет. Пожалуйста, не надо. Не Уилл. Не снова.
        Я упала и едва успела подавить крик. У меня не было выбора – через мгновение я оказалась на земле и побежала в ту сторону, куда указывали разноцветные глаза Уилла. Это было похоже на последнее видение.
        Может быть, мне повезет, и они приведут меня обратно в горящую Омилию. Однако я не хотела знать, что стало с Уиллом и мной, я хотела знать, что стало с ней, черт возьми.
        Что, если все было взаимосвязано?
        Ход моих мыслей резко оборвался, когда тропинка тоже остановилась посреди леса. Я услышала треск огня еще до того, как почувствовала жар на своей коже. И я почувствовала едкий запах.
        В следующее мгновение тьма исчезла, и мое окружение загорелось. Только я оказалась уже не на лесной почве, а на мраморных ступенях. Все вокруг меня загорелось. Темные клубы дыма закрывали мне обзор.
        – Оставь его в покое! – визжал мой голос надо мной. Я вздрогнула. Затем побежала вверх по лестнице – в ту сторону, откуда доносился крик.
        Не успела я подняться до самого верха, как передо мной появились две фигуры. Мое сердце замерло. Марсия оттолкнула Уилла от себя. Он затрясся всем телом и отшатнулся назад. Еще несколько сантиметров, и он бы споткнулся о первую ступеньку и упал прямо на меня. Ступенек было не так уж много, падение не было бы опасным для жизни. Однако я стояла на огненном ковре. Все здесь горело. Я почувствовала палящий жар, хотя он не мог причинить мне никакого вреда. Уилл здесь. Уилл не в моей голове. Это была его реальность. И мое будущее «я», которое теперь появилось рядом с этими двумя.
        – Прекрати это немедленно, или я клянусь тебе…
        Марсия только рассмеялась, не сводя глаз с Уилла.
        – Я хочу, чтобы ты бросился вниз, – крикнула она ему, подмигивая. – Сделай это для меня.
        Тело Уилла только сильнее затряслось.
        – Ты сказала, что хочешь, чтобы он был только твоим! – кричало мое второе «я». – Ты… Ты…
        Ее слова утонули в оглушительном грохоте. Что-то тяжелое упало на землю.
        Мои руки были влажными от пота, а сердце, казалось, выпрыгивало у меня из груди. Я не могла отвести взгляда от фигуры Уилла, когда он стоял там, на лестничной площадке, и медленно, как в замедленном темпе, двигался назад.
        Черт, по времени это должно быть после моего последнего видения. Или это просто альтернативное будущее?
        – И ты поверила, что это из-за того, что я забочусь о нем? – спросила Марсия. – Если он умрет, придет кто-то новый. Кто-то, кто действительно слушается меня и не борется со своей природой без причины. – Она протянула руку и схватила его за воротник рубашки. – Кто-то, кто будет в первую очередь моим инвентом.
        И с этими словами она снова толкнула его назад, на этот раз так сильно, что он споткнулся о первую ступеньку.
        Мои глаза широко раскрылись, и я рефлекторно протянула к нему руки, но только хватала ртом воздух. Меня здесь не было. Меня на самом деле здесь не было, черт возьми!
        Уилл не пытался восстановить равновесие, не издал ни звука. В следующее мгновение он упал и с грохотом покатился вниз по лестнице. Он безжизненно лежал на земле. Треск огня стал громче, пламя лизнуло его тело, раздался оглушительный крик, и меня дернуло назад.
        Он готов умереть за меня. Я произнесла эти слова, хотя мне так хотелось, чтобы призвание инвентов было всего лишь очередной сказкой Омилии. Но теперь эти слова были не совсем правдивы. Уилл готов умереть не только за меня, он готов умереть за каждого из своих подопечных. Потому что не мог поступить иначе.
        Потому что это его судьба.



        Восемь.
        Коралл

        Леденящий кровь крик пронзил воздух. На моих бедрах были руки, меня держали сзади, когда я сидя наклонилась вперед и меня вырвало потоком соленой воды. Я моргнула, но почти ничего не увидела. Только разные оттенки серого цвета, разбавленные пятнышком белого, расплывались перед глазами. Теперь комнату заполнил хрип. Звучало почти по-звериному.
        Одно-единственное слово овладело моими мыслями, оно бежало в моей голове непрерывной петлей: нет, нет, нет, нет, нет.
        Прикосновение к моей щеке заставило меня вздрогнуть. Прохладные пальцы. Я крепко зажмурила глаза, чтобы в следующий момент снова открыть их. Темная пара глаз оказалась прямо передо мной. Кожа, покрытая морщинами. Седые волосы.
        Мне нужно собраться с силами. Это было всего лишь видение. Просто видение.
        – Что произошло? – донесся до моего уха голос Арьи.
        Она казалась не очень обеспокоенной, но уже точно не такой бесчувственной, как раньше.
        Секунды шли, боль в моей груди медленно утихала, но другая, та, что сидела гораздо глубже, теперь полностью завладела мной.
        Просто видение. Все будет хорошо. Просто видение.
        Рыдания вырвались из меня. Я ничего не могла с этим поделать.
        – В чем дело? – продолжала настаивать она.
        Я сосредоточилась на своих прерывистых вдохах, на своем бешено бьющемся сердце. Я была здесь. Я была жива. И я была чертовски одаренной.
        В своем видении я поцеловала Нийола. В реальности нет. Это было мое решение, и я сделала правильный выбор.
        Это были масштабы моего дара, которые я все время недооценивала.
        Если можно увидеть будущее, то можно помешать ему стать реальностью. Потому что теперь ты вооружена. Потому что ты знаешь, что будет.
        Размышления помогли. Это замедлило мой сердечный ритм и позволило мне встретиться взглядом с Арьей.
        – Ты что-то видела? – прошипела она. – Почему ты кричала?
        До этого я почти ничего не рассказала ей о своем даре. Поэтому сейчас я выражалась нарочито сбивчиво, чтобы она не поняла, насколько сильно я его уже контролирую.
        У тебя есть теория, которую нужно проверить, Киа!
        – С чего вы это взяли? – прохрипела я и уставилась на нее, направляя всю свою злость на нее и выливая ее в слова. – Думаете, мне нравится тонуть?
        Я высвободилась из рук двоих инвентов, стоявших на коленях рядом со мной на камне, и приподнялась, хотя усталость грозила снова поставить меня на колени.
        Арья тоже со стоном поднялась. Ее выражение лица подсказывало мне, что она ни капельки не доверяет мне.
        – Если не хочешь рассказать мне об этом, то мы просто поедем к водопаду, – сказала она. – А потом к вулкану.
        Я упрямо ответила на ее взгляд. Это был мой шанс. Мне нечего было бояться, следы предсмертного опыта были видны на рентгеновском снимке, но не на моем теле.
        Изо всех сил я сосредоточилась на «здесь и сейчас» и покачала головой, повторяя в мыслях одну и ту же мантру снова и снова:
        Я не хочу уходить. Я хочу остаться здесь. Она не может заставить меня. Идти к водопаду и вулкану – пустая трата времени. Я не хочу уходить. Я хочу остаться здесь.
        Если манипуляция волей сработала на моем инвенте, то, может быть, и на Арье тоже сработает после того, как я вызвала опьянение?
        Но действительно ли я вызвала опьянение?
        Арья уставилась на меня.
        – Отлично. Как пожелаешь. Мы немедленно отправимся в путь. – Она отвела взгляд и дала инвентам знак. – Подготовь машину.
        Проклятье! Почему не сработало?
        – Я не хочу ехать! – в отчаянии воскликнула я. – Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое!
        Арья открыла рот. Шум волн раздался позади нас. Откуда-то был слышен крик чайки. Как всегда, в центре Идора казалось, что мы внезапно оказались на побережье, только темно-синяя дверь за Арьей свидетельствовала о том, что мы находимся в здании.
        Она закрыла рот. Затем кивнула, и внезапно все эмоции словно стерлись с ее лица. Но оно было не таким, как раньше. Оно не было ни безучастным, ни холодным – оно было совершенно пустым.
        Как будто кто-то лишил ее чувств. Или ее воли…
        – Хорошо, – прошептала она так тихо, что я едва смогла ее понять.
        Мурашки покрыли мое почти оголенное тело. Они вовсе не свидетельствовали о холоде – здесь, как всегда, царила тропическая температура.
        Было ли так же легко в прошлый раз с Нероном? Зачем я вообще позволила ему увезти меня в волшебные места? Что было по-другому?
        Внезапно пелена упала с моих глаз.
        – Отправьте инвентов прочь! – сказала я, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Я бросила взгляд через плечо. Два парня стояли позади меня, как застывшие, в своих боксерах, неуверенно переводя взгляд с Арьи на меня.
        Бесконечно долгую секунду я боялась, что зашла слишком далеко, но потом она щелкнула языком и указала на дверь за собой.
        – Вы слышали ее, – продолжила она. – Убирайтесь отсюда.
        Поспешно собрав свою одежду, которую они так же, как и я, оставили на краю бассейна, они направились к двери, бросая теперь уже не на Арью, а исключительно на меня подозрительные взгляды.
        Впервые мне не в чем было их обвинить. Я всегда считала реакцию инвентов и других одаренных в Омилии смешной. Но сейчас… сейчас по моим венам струился чистый адреналин, и боль покинула меня.
        Я чувствовала себя непобедимой. Я чувствовала себя сильной.
        Пустота в глазах Арьи была достаточным доказательством: это был не трюк. Она не пыталась мной манипулировать. Теперь уже я собиралась манипулировать ей.
        С Нероном это тоже сработало, не так ли? Он отвечал мне на каждый мой вопрос. Я просто не знала, что мне нужно озвучивать свои желания.
        – Вы действительно убили свою племянницу? – вырвалось у меня, когда тяжелая дверь захлопнулась за двумя парнями.
        Она механически покачала головой.
        – Не своими руками. Я послала инвента.
        Внутри меня все превратилось в лед.
        – Почему?
        – Потому что она поставила под угрозу мой план, и я не могла рисковать потерять свою репутацию из-за нее, – сказала она так небрежно, как будто я спрашивала о чем-то обыденном.
        Холод внутри меня растаял. Его разъела жгучая ненависть, которая распространилась по всему телу в течение миллисекунды.
        – Вашей репутации? Вы серьезно? – взорвалась я.
        Она моргнула.
        – Да.
        Ее сухой ответ отрезвил меня. Проклятье. Мне нельзя терять время.
        – А как насчет Нерона? – спросила я. – Почему вы ему не доверяете?
        – В последнее время он сам не свой. – Ее голос между тем звучал совсем отстраненно. – После того как он выдал твоих родителей, я доверилась ему. Ошибаться – это по-человечески, и каждый заслуживает второго шанса, сказала я себе. Я была слишком наивна! Я должна была подумать, что он сорвется. Твое прибытие в Тессарект все перевернуло.
        – Сорвется? – повторила я. – Что вы имеете в виду?
        – Он начинает сомневаться. Он пытается скрыть это от меня и притвориться, что все как всегда, но я вижу это по его глазам. И его… психические проблемы усиливаются.
        Я открыла рот, собираясь засыпать ее дальнейшими вопросами, но как раз в этот момент снаружи раздались громкие шаги, и кто-то постучал в дверь.
        – Киа! Киана, ты там?
        Мой взгляд метнулся к двери. В голосе Уилла была слышна паника. Он звучал… как мой инвент.
        – Да! – прокричала я в ответ. – Дай мне секунду.
        – Все в порядке?
        Его голос дрожал, я могла это слышать, несмотря на грохот волн и толстую дверь между нами.
        – Все хорошо! Я скоро выйду.
        Затем я повернулась и посмотрела на стеклянные настенные часы, прикрепленные к стене в скале над бассейном. На мгновение мой пульс снова участился. Черт, было уже слишком поздно! Я обошла вокруг и подошла к Арье, которая все еще не двигалась с места.
        – Послушайте меня, – прошипела я. – Вы хотели знать, где находится Нийол. Где находится враждующая организация. Я могу вам сказать. Я знаю их тайное убежище, потому что Фос искал связи со мной и рассказал о нем.
        В ее бездонно-черных глазах появился блеск.
        – Фос? – выдохнула она.
        Я кивнула. Мне нужно было продумать план. Кто знает, как долго длится действие опьянения – или какой бы то ни было этой силы, которая давала мне способность исполнять свою волю. Позже, когда она снова придет в себя и пообщается с другими наставниками, ничто из этого не может быть использовано против меня.
        – Я не доверяю ему, – продолжила я, когда снаружи снова прозвучало мое имя, за которым последовал глухой звук, похожий на то, как будто Уилл снова и снова стучал по двери ладонью. – Он пугает меня. Но я подыграла, чтобы он отвел меня в укрытие. – Несколькими поспешными предложениями я описала ей вход в убежище Мигмы. Мое сердце стучало все быстрее и быстрее.
        – Вы должны немедленно отправиться туда и штурмовать его, – настаивала я. – Возьмите всех инвентов и тех, кто подчиняется вам в Тессаректе. – Я глубоко вдохнула. – А лучше тех, кто работает под землей. Вам нужно использовать любое подкрепление.
        Она медленно кивнула. Между тем ее взгляд пылал, хотя остальная часть ее лица оставалась невыразительной.
        – Хорошо.
        – И все то, что мы обсуждали сегодня, держите при себе.
        – Да.
        Я содрогнулась. Было жутко видеть ее стоящей вот так передо мной, не более, чем безвольной марионеткой.
        И с осознанием того, что она действительно подчинилась мне, теперь наконец пришло следующее, самое важное, худшее из всех: если это работало у меня, то это работало и у Меламарсии.
        О боже, мне нужно поскорее выбраться отсюда!
        – Уходите! – прошипела я, и Арья, как по нажатию кнопки, пошла к двери. Тем временем я подняла одежду с края бассейна и натянула ее поверх своего мокрого нижнего белья.
        Я как раз собиралась застегнуть брюки, когда Уилл ворвался внутрь. Его волосы были растрепаны, куртка покрыта белыми пятнами.
        – Киа! – Затаив дыхание, он остановился передо мной. – Что здесь происходит? Как ты?
        Я на автомате схватила его за плечи и встала на цыпочки, пока мы не оказались на одном уровне. У меня разрывалось сердце, когда я видела боль в его взгляде. Он дрожал, как в моем видении.
        – Все в порядке, – прошептала я, и мой голос сорвался. Я ничего не могла с этим поделать. Мысль о том, что это будущее может наступить, была слишком тяжелой.
        Так много всего нужно было обсудить, и все же меня волновало только одно.
        – Что с тобой? – прошептала я, позволяя ему обхватить меня руками. – Все в порядке?
        – Я был с Алессой, – прошептал он мне на ухо и погладил по мокрым волосам, крепко прижимая меня к себе. – Я был с ней все время, пока… пока не почувствовал…
        Он не смог закончить фразу.
        – Что я использовала свой дар, – пробормотала я.
        Он содрогнулся.
        – Меня сводит с ума то, что я больше ничего не чувствую. Что у меня есть пробелы, и все такое расплывчатое. Что я не знаю, что принадлежит тебе, а что ей.
        Я отпрянула назад и взяла его лицо в руки.
        – Все будет хорошо, – заверила я его, хотя сама не особо была в этом уверена. Один из нас должен быть сильным. Я не могла обвинить его в том, что он зависим – это не поддавалось его контролю. – Нам нужно поговорить, но не здесь. Вот почему ты тоже пришел, да? Ты хотел поговорить со мной о чем-то?
        На мгновение на его лице промелькнула растерянность, затем он кивнул.
        – Прежде всего, я здесь, чтобы отвезти тебя на юг.

* * *

        В коридорах царил ад. Наставники и инвенты высыпали на улицу, и никто не обратил внимания на Уилла и меня.
        Наши пальцы были крепко переплетены, когда мы бежали в обратную сторону по проходу, чтобы нам не пришлось проходить через ворота, через которые я пришла сюда и которые вели в район воды. Вместо этого мы выбрали выход на юг. Снова и снова Уилл бросал назад внимательные взгляды, но это было излишне – все они были слишком заняты.
        Я была рада его руке. Не только потому, что мне не хватало его рядом, хотя, безусловно, отчасти это было причиной. Куда бы я ни смотрела, на каменную винтовую лестницу, на богато украшенные люстры над головой, на картины или на мраморный пол, я видела перед собой языки пламени. Я почти чувствовала его жар на своей коже. Видение было настолько реальным, что, казалось, выбило почву из-под моих ног.
        Камера над нами зафиксировала наши лица, и входные ворота распахнулись.
        Я пошатнулась, когда сильный порыв ветра ударил меня. Вокруг нас закружились большие снежинки, и ледяной воздух бил мне в лицо.
        – Я не понимаю, – пробормотал он. – Такая погода не имеет смысла. Мы находимся в нулевой точке, тут должен быть баланс. Но здесь, в Омилии, идет такой же сильный снег, как и раньше, в центре района Идор. Шел дождь, как всегда, и вдруг…
        Я крепче впилась пальцами в его кожу.
        – Ты почувствовал это именно тогда, когда я использовала свой дар?
        Сдвинув брови, он посмотрел на меня.
        – Да, и что?
        – И в тот момент началась метель?
        Он уставился на меня.
        – Какое отношение одно имеет к другому?
        – Самое прямое, – выдавила я, затем бросила взгляд обратно на наружную камеру. – Я объясню тебе, но не здесь. Ты приехал на машине?
        – Да, но она на западной стороне. – Я буквально видела, как крутятся шестеренки у него в мозгу.
        – Подземный город, – одновременно сказали мы. Брать гондолы в такую погоду было бы безумием – тем более что мы не могли рисковать быть замеченными свитой Омилии, даже если большинство из них, вероятно, не обратили бы на нас внимания.
        Опустив головы, мы побежали к ближайшей подземной железнодорожной станции, с которой могли отправиться на юг.
        У меня все еще был билет Дарии, и у Уилла тоже был билет, так что мы легко прошли через барьер. Мы были единственными на платформе, как и в огненно-красном узорчатом поезде, который прибыл через несколько минут.
        – Большинство туристов уехали в спешке, – сказал Уилл. Это означало, что план Фоса сработал.
        Он нащупал мою руку после того, как мы сели, и я обвела взглядом вагон, когда пламя у окна поднялось и унесло нас прочь.
        Все было чисто. Нас никто не подслушает.
        С чего мне начать? Что было самым важным? И что убедит его в том, что я сказала правду и он в опасности?
        Уилл теперь обеими руками сжал мою. Он прижал ее к своей теплой груди, чтобы я могла чувствовать его пульсирующее сердце. Затем на мгновение закрыл глаза и с дрожью выдохнул.
        – Мы не можем мне доверять, – пробормотал он.
        Тепло его кожи передавалось всему моему телу, пока вагон круто уходил вглубь, и я зачарованно смотрела на него. Треск огня заполнил пространство между нами.
        – Я думаю, что впервые с тех пор, как встретил Марсию, я снова могу ясно мыслить.
        Мне так хотелось ему верить. Но его слова были чистейшим противоречием. Как я еще могла ему верить, если не могла быть уверена в том, насколько велико ее влияние на него? Если я видела, что произойдет в будущем?
        – Вчера ты звонил Фосу, – тихо ответила я, – и сказал, что страдаешь, когда не рядом с ней. А до этого ты сказал мне, что это было облегчением. – Мой голос был пронизан гневом. Но я злилась не на Уилла. Я была зла на всю ситуацию. Я была зла, потому что мы были так бессильны. – Как могу верить, что со мной тебе лучше, если вчера это было не так?
        Воспоминания вспыхнули передо мной. Кожа на коже. Удары двух сердец, которые превратились в одно. Прерывистые вдохи. Близость. Нежность. Туман в голове.
        Все напрасно. Даже вместе мы не могли противостоять судьбе.
        Уилл сжал мою руку еще крепче. Его сердце забилось быстрее под моими пальцами.
        – Я… я не имел в виду рядом с тобой. Я имел в виду рядом с Лессой. Чем дольше я проводил с ней время, тем яснее это становилось. Она напоминает мне о том, кто я, что для меня важно. Киа, Меламарсия держит меня полностью под контролем. Вчера она позвонила мне, когда ты уже спала. Она хотела, чтобы я дал понять Фосу, как невыносимо быть в разлуке с ней. Пока я с тобой, я о ней не думаю, но это тоже опасно, потому что тогда и в голове не ясно. С тобой все по-другому, я зависим от твоей близости, но это… это отвлекает меня. Это чувство слишком сильное, хотя оно не имеет ничего общего с моим даром инвента.
        Зависим от твоей близости.
        – Спорим, ты бы чувствовал то же самое со мной? – прошептала я. – Если бы я воспользовалась этим?
        Он сделал несколько глубоких вдохов и, наконец, покачал головой.
        – Дело в том, что ты этим не пользуешься. И теперь, когда мы знаем, что происходит, мы должны с этим бороться.
        – Мы? – Мое сердце тем временем стучало так же быстро, как и его.
        – Мне нужна твоя помощь. Боюсь, я не справлюсь с этим в одиночку. Независимо от того, что я говорю или делаю, ты должна позаботиться о том, чтобы я проводил с Марсией как можно меньше времени.
        Во мне вспыхнула надежда, такая мощная и всепоглощающая, что какое-то мгновение я не могла ничего делать, кроме как улыбаться ему. Ну наконец-то. Боже, наконец-то я не одинока в этом мнении.
        Затем реальность снова обрушилась на меня, и я мрачно кивнула.
        – Ты не единственный, кого мы должны держать от нее подальше.
        За оставшуюся часть поездки я подвела итог тому, что произошло в центре Идора, и тому, что я видела в своих последних двух видениях. Уилл молча слушал. С каждым моим словом его взгляд становился все мрачнее.
        – Следующая остановка – Рыночная площадь.
        Уилл уперся в скобу безопасности, она поднялась и выпустила нас.
        Мы поспешили вышли из поезда и ступили на песчано-желтую платформу. В последний раз, когда я была тут, чтобы нелегально встретиться с Каспером, здесь было полно народу, а сейчас кроме нас была только небольшая семья в летних нарядах. Мы прошли барьер и поднялись на эскалатор. В то же время мы сняли куртки, потому что жара становилась невыносимой. Для моего организма было шоком за полчаса перейти от снежной бури к летнему раю, но, с другой стороны, мой организм сегодня уже пережил гораздо худшее.
        Хотя обычно мне больше нравилась более прохладная температура в Идоре, я наслаждалась теплым воздухом на своей коже, когда мы поднялись на станцию и последние лучи солнца ослепили нас сквозь стеклянный купол, выложенный разноцветной мозаикой.
        Уилл за считаные секунды осмотрелся вокруг. Как и внизу, на платформе, здесь тоже было относительно тихо. Молодая женщина в платье с красными цветами взяла со стойки мороженое, на скейтбордах катались двое подростков, которых распекала уборщица, одни продавцы за прилавками с едой следили за всем этим с умеренным интересом, а другие прятали носы за газетами. Туристов не было видно.
        Мы вышли на рыночную площадь с небольшим фонтаном, пальмами и коричнево-желтыми, тесно стоящими домами.
        – Ты знаешь дорогу? – спросила я, когда он, словно само собой разумеющееся, направился в переулок слева от нас.
        Он кивнул и понизил голос, хотя вокруг не было видно никого, кто мог бы нас подслушать.
        – Мы идем по секретному пути через туннель. Это один из двух путей, ведущих к усадьбе. По земле туда не дойти.
        – К усадьбе? – Почему он опять знал больше, чем я?
        – К Даннам. Мы идем к твоим бабушке и дедушке.
        Я кивнула. Это Фос уже объяснил мне по телефону. Однако я не знала, где именно они находятся.
        – Она… Марсия там, – добавил Уилл после недолгого колебания. – Вот почему я знаю, куда нам нужно идти. И они рассказали мне, как попасть отсюда в туннель.
        Итак, мы уже возвращаемся туда, где она находится, хотя от ее близости голова идет кругом.
        Я проглотила эти слова и постаралась сохранить деловой тон.
        – А что мы там будем делать? Просто ждать, пока придут Фос и остальные? Надеяться, что на севере все прошло хорошо?
        Он сжал мою руку.
        – Да. Я доставлю тебя туда, а потом… Потом я постараюсь вернуться, если тебя это устроит.
        Мы оказались в узком, круто устремляющемся вверх переулке, в котором находилось бесчисленное множество баров. Столы и стулья стояли на улице, оставляя едва ли полметра свободного прохода.
        – Конечно, все в порядке, – ответила я, хотя его близость была бы совсем не лишней, чтобы не сходить с ума от мыслей о тюрьме. Нет ничего хуже, чем ждать и бояться худшего. Но сейчас было не время для эгоистичных желаний.
        – Возвращайся к Алессе, – продолжила я. – Уверена, для нее тоже хорошо проводить время с тобой. Я вернусь, как только… узнаю, как все прошло. – Как только узнаю, что случилось с моими родителями. – Вероятно, я все равно не смогу остаться в районе Пиро, если все еще хочу иметь доступ в Омилию.
        Наши взгляды встретились. Безграничная благодарность мерцала в его разноцветных глазах.
        – Хорошо, – прошептал он немного хрипло и выглядел при этом так, как будто хочет сказать что-то еще. В последнюю секунду мне показалось, что он передумал. Он поднял голову и указал на бар перед нами. Темные бочонки с вином громоздились рядом с запыленной дверью, и хозяин, широкоплечий парень с внушительными усами, в темно-красном фартуке, скучающе прислонился к ней. На его фартуке было золотом вышито «Камисон и Сыновья».
        Как только он увидел нас, выражение его лица изменилось. Он на мгновение уставился на нас, затем бросил быстрый взгляд в сторону соседнего бара, прежде чем быстрым движением захлопнул за собой дверь и поманил нас внутрь.
        Уилл кивнул мне, давая пройти вперед. Немного растерявшись, я последовала за хозяином в темноту, где пахло копченой рыбой, а на бесчисленных полках вдоль стен стояли банки с консервами с неопределенным содержимым. Несколько вентиляторов развевали мои волосы во все стороны.
        – Киана и Уильям? – прошептал парень. Его голос звучал хрипло, как будто сегодня он уже выкурил по крайней мере пачку сигарет. Он посмотрел поверх наших голов. За спиной Уилла узкая входная дверь с тихим скрипом закрылась.
        Я кивнула. Он тоже.
        – Быстрее-быстрее, мы не можем терять время.
        Он провел нас по бару до двери, помеченной как «Склад», толкнул ее локтем и прижался к полке позади себя, чтобы освободить нам место.
        – Вниз по лестнице, пока не спуститесь, а затем через дверь с головой льва. Она открыта. Вы знаете дорогу?
        – Мы знаем дорогу, – со вздохом ответил Уилл, а затем добавил тише: – Спасибо.
        Мы проскользнули в дверь, и над нами вспыхнул свет слабой лампочки. Мы оказались на чрезвычайно узкой лестничной площадке, а бесчисленные ступеньки вели в глубину. Стены были покрыты изображениями различных насекомых в золотой рамке.
        Парень, который, вероятно, счел пустой тратой времени представляться нам, указал вниз.
        – Давайте, вперед! Они уже ждут вас!

* * *

        Вскоре я потеряла чувство времени. Туннели были темными и узкими, только свет наших фонариков на телефоне разрывал темноту. Сначала мы довольно долго просто шли прямо, потом несколько раз свернули, так что я потеряла ориентацию и вынуждена была полностью положиться на Уилла. Было невероятно, насколько уверенно он вел нас через лабиринт, потому что его внутренний компас подсказывал ему, в каком направлении нам нужно идти. В воздухе пахло затхлостью – засохшей землей и водой из каналов, а мелкие камешки хрустели под нашими ботинками.
        Вскоре туннель наполнился нашими голосами, сначала шепотом из опасения, что мы кого-нибудь встретим, а затем громче, когда мы прошли несколько метров и все еще оставались одни. Мы говорили об опьянении, о моей находке в доме Марсии, о том, что Нерон не сказал Арье о моем таланте. Я рассказала ему все о своих видениях, и он помог мне не сойти с ума. Было так хорошо, что больше не нужно сдерживаться. Было так хорошо, что он со мной и у страха было имя.
        – Когда я слышу, как ты так говоришь об этом, для меня совершенно немыслимо делать все, что она от меня требует, – пробормотал он, проводя себя по волосам отчаянным, таким знакомым мне жестом. – Это случалось уже слишком часто. После того как она столкнула тебя со скалы или вцепилась тебе в горло, в моей голове должен был произойти… перелом. Но связь слишком сильна, она не уходит. Она становится все хуже и хуже. – Он качал головой, снова и снова, казалось, не в силах заставить себя посмотреть на меня. – Если бы кто-нибудь сказал мне несколько дней назад, что я стану ручной собачкой сумасшедшей… что я забуду, кто я и чего хочу…
        – Эй, – мягко сказала я ему, чтобы успокоить его. – Фос на нашей стороне. Он сам сказал мне, что не поддерживает ее поведение. Если станет хуже, мы поговорим с ним. А пока мы позаботимся о том, чтобы ты был на расстоянии от нее.
        Он остановился и, опустив телефон, шагнул ближе ко мне. Выражение его лица и меня заставило остановиться. Мы были всего в нескольких метрах от конца туннеля, отсюда его уже можно было разглядеть.
        – Хочу, чтобы ты знала, что я борюсь. – Его голос сорвался, и внутри меня все сжалось. – Даже если со стороны это незаметно. Даже если я пропадаю на несколько часов и не выхожу с тобой на связь. Я борюсь каждую секунду, Киа. И я буду продолжать бороться. Тем не менее, я пойму, если ты… Если это слишком для тебя, если ты не можешь принять это прямо сейчас. – Он глубоко вздохнул. – Черт возьми, я знаю, что сейчас это действительно не должно быть нашим приоритетом, но хочу сказать: тебе не нужно этого делать, хорошо? Если ты не можешь больше терпеть, я понимаю. Я не хочу использовать тебя, я не хочу, чтобы ты чувствовала, что я рядом с тобой только ради того, чтобы ее забыть, я…
        – Уильям Лоу, – перебила я его, встав на цыпочки и обвив руками его шею. Ни секунды больше я не могла смотреть, как он мучается. – Не смей сомневаться в этом. – Я подчеркивала каждое слово в отдельности и не сводила с него взгляда. – Мы с тобой – одна команда, ты говорил это с самого начала. Мы справились с тем, что я смертельно боялась тебя. Нам удалось что-то построить, хотя мы понятия не имели, настоящие ли твои чувства ко мне. Хотя у нас есть дурацкая судьба, и она сводит меня с ума тем, что мы никогда не сможем иметь нормальные… скучные отношения. Мы пережили это дерьмо с Нийолом! И каждый день в этом городе доводит нас до предела. Из-за Омилии, из-за наших семей, из-за пыток, из-за моего дара. И все равно мы держимся вместе. Мы не будем переставать это делать, хорошо? Не из-за нее.
        Несколько секунд он просто смотрел на меня, затем молниеносно обхватил мою талию и притянул в свои объятия.
        – Понятия не имею, что бы я делал без тебя, – пробормотал он мне в волосы.
        Я закрыла глаза и позволила себе на самое короткое из всех мгновений отбросить беспокойство, панику и мучения и представить себе параллельный мир, где мне не нужно снова и снова приближаться к смерти, пока я не стану старой и морщинистой.
        – Тебе не придется это выяснять, – сказала я, изо всех сил стараясь не думать о последних видениях, а сосредоточиться на нем.
        Конечно, было тяжело видеть, какое влияние на него оказала Марсия, но то, что я чувствовала к Уиллу, нельзя было просто игнорировать. Несмотря на то что было больно и у меня перехватывало дыхание, Уилл был тем человеком, который поддерживал меня в самое темное время и придавал мне смелости. Мало того что он спасал мне жизнь, возвращая меня снова и снова, когда я запускала свои видения, прежде всего, он спасал мне жизнь, находясь рядом со мной каждый день.
        Когда мы слишком быстро отстранились друг от друга, отчаяние исчезло с его лица и сменилось яростной решимостью.
        – Мы почти на месте, – прошептал он, указывая в конец туннеля позади нас. – Готова познакомиться со своими бабушкой и дедушкой?
        – Вероятно, я жду этого так же сильно, как они ждут меня, – мрачно сказала я. Я не хотела быть предвзятой, у меня действительно не было времени на ненужную враждебность, но то немногое, что я знала о семье своей матери, не было многообещающим.
        В конце туннеля Уилл остановился, ощупал обеими руками каменные стены и поманил меня к себе.
        – Можешь посветить сюда?
        Я подняла руку с фонариком на телефоне и хмуро посмотрела на стену. Было видно несколько царапин, грубые трещины, расположенные треугольником, а дальше внизу осыпались небольшие куски камня.
        Уилл опустился на корточки и прижался к стене. Как раз в тот момент, когда я хотела спросить его, что он, черт возьми делает, раздался внезапный щелчок, и… треугольный кусок стены провалился внутрь. Трещины были не просто трещинами. Они были потайной дверью, которая доходила мне примерно до пупка.
        – Этот город слишком крутой, – выпалила я, и когда последовало хихиканье Уилла, мое беспокойство исчезло. Недолго думая, я опустилась рядом с ним на колени и поползла за ним в узкий туннель, в котором пахло еще более затхло, чем в главном туннеле.
        – Ты можешь закрыть за собой дверь? – прошептал Уилл. Я зажмурилась, ухватилась за золотистую дверную ручку и дернула несколько раз, пока дверь снова не захлопнулась.
        Очень медленно мы ползли вперед, было сложно держать телефон в руке, чтобы я могла освещать путь, одновременно с этим передвигаясь на четвереньках.
        К счастью, нам не потребовалось много времени, когда перед нами появился источник света. Я не могла разглядеть ничего, пока Уилл не выпрямился и не протянул мне обе руки.
        Я позволила ему помочь мне подняться и рефлекторно сузила глаза, когда меня ослепил яркий свет.
        Первое, что я разглядела, – это несколько белых статуй, расположенных треугольником, стоящих на увядшей траве и несущих на плечах котел. Внутри сосуда виднелись золотые языки пламени. Было еще тепло, но уже не так жарко, как на рынке. Почему солнце еще не село? Мы шли не меньше часа.
        Вопрос был развеян новыми впечатлениями, обрушившимися на меня. Потайной ход вел в похожий на парк сад, который простирался перед нами, совершенно безлюдный. Растения росли настолько далеко, насколько хватало глаз. Стрекотали сверчки.
        Мы с Уиллом одновременно обернулись. Мы находились за трехэтажным зданием, похожим на огромную оранжерею, с красным фасадом, метровыми окнами и витиеватыми деталями золотого цвета между ними – силуэтами женщин, искусными вазами, змеями и драконами. На первый взгляд особняк был великолепен, но стоило только обратить внимание на детали, можно было заметить, что все немного обветшало. Некоторые из пыльных окон были разбиты, растения, казалось, давно были предоставлены сами себе и получали слишком мало воды, а фасад был выкрашен не в красный, а в золотой цвет – он просто проржавел.
        Я вздрогнула, когда одно из нижних окон, оказавшееся дверью, открылось. Из него вышла молодая женщина, вероятно, на несколько лет старше меня. На ней была ярко-красная форма, а ее светлые волосы были заплетены в тугую косу. Ее губы изогнулись в натянутой улыбке, когда ее глаза встретились с нашими.
        – Добро пожаловать.
        Уилл колебался, но я взяла себя в руки и подошла к ней.
        – Мы в правильном месте? – спросила я, хотя того факта, что Уилл привел нас прямо сюда, было достаточно. – Кто-нибудь уже здесь? – Я остановилась прямо перед ней и протянула руку. – Привет, я Киа.
        Ее светло-голубые глаза расширились, и она на мгновение уставилась на мою руку, прежде чем пожать ее, и при этом выглядела так, как будто она хотела быть где угодно, только не здесь.
        – Они… вас уже ждут, – ответила она, быстро отпустила мою руку и резко повернулась. Позади меня раздался тихий шорох, за которым последовали шаги.
        Я вздохнула и повернулась к Уиллу. Он коротко погладил меня по спине.
        – Не волнуйся об этом, она тоже просто жертва промывания мозгов.
        – Мне правда интересно, было ли хорошей идеей искать убежища у родителей моей матери…
        Но если им доверял Фос, думаю, мне придется сделать то же самое.
        Мы вошли в дом, и рассказ Карлы пришел мне в голову. Ювелирный бизнес. Дизайнерский гардероб. Горничные. Я до сих пор точно помню ее слова: «Даже золотая клетка – не более, чем клетка».
        Надо признать, что внутри здание производило впечатление, хотя оно было столь же запущенным, как и снаружи: здесь росло больше растений и сорняков, но между ними мелькали разноцветные цветы, пол покрывали красно-золотые узорчатые плитки, а широкие мраморные ступени вели к возвышению, где были ворота из кованого железа, которые, вероятно, вели в следующую комнату. Воздух был удушливым. Кровь стучала в моих ушах.
        Почему-то это место показалось мне знакомым. Засохшая зелень, вычурные окна, пыль, пляшущая в лучах солнца, жара…
        Я делала шаг за шагом, следуя за молодой женщиной, и почувствовала на себе пристальный взгляд Уилла. Он тоже заметил изменения во мне. Наверное, он думал, что это потому, что я волнуюсь. Но я не волновалась, нет, я была в замешательстве. За последние несколько дней произошло так много событий, как в реальности, так и в моей голове, что не было спокойной минуты, когда я могла бы разобраться со своими мыслями и…
        Мы прошли через ворота, и мой взгляд задержался на буквах, написанных на стене рядом с ними.
        Auro loquente omnis oratio inanis est.
        Понятия не имею, что они обозначали, я никогда не учила латынь в школе, но они не были причиной того, что мое сердце бешено заколотилось и я резко остановилась.
        Это место показалось мне знакомым, потому что я была здесь раньше. Эта пальма передо мной, желтые кончики ее листьев, окна и солнце…
        Мое видение!
        Латинские слова расплылись перед моими глазами, и в одно мгновении колени стали ватными.
        – Когда золото говорит, мир молчит, – раздался странный голос, и я обернулась.
        Перед нами стоял седовласый мужчина в кроваво-красном смокинге и с золотистым галстуком-бабочкой. Его лицо было загорелым и полным морщин, глаза настолько светло-карие, что казались почти прозрачными, серебристо-серая борода идеально подстрижена. Все в нем казалось каким-то… вылизанным.
        – Ч-что? – выдавила я. Тем временем мы находились в меньшем помещении, и, в отличие от того, что было до этого, здесь все было отполировано до блеска. От окон до пола и величественного стола, стоявшего посередине.
        Мужчина указал на пословицу на стене, прежде чем сделать шаг к нам и протянуть мне руку.
        – Я Тайсон Данн, твой дед, – сказал он сухо. – Рад с тобой познакомиться.
        Мой взгляд упал на его ухоженные ногти.
        Дай ему руку, Киа. Это просто приветствие.
        Я не двигалась. Я стояла, застыв на месте. Его лицо было мне незнакомо. Я видела его впервые, это точно. Однако я знала эти глаза. Светло-карие с золотистыми вкраплениями. Глаза моей матери, которые она передала мне.
        Это место из моего видения, которое само по себе было поводом надеяться, что все пройдет хорошо, все будет хорошо. Я должна была чувствовать счастье, быть дружелюбной к нему. Он был частью моего прошлого, о котором я до сих пор не особо много знала, и он согласился помочь. Даже если помощь пришла на двадцать лет позже.
        – Вы знаете, как давно я нахожусь в Тессаректе? – услышала я свой собственный голос, словно со стороны, и вздрогнула от режущего холода в нем.
        Черты его лица исказились, и очень медленно он опустил руку. На его указательном пальце сверкало кольцо с выгравированным золотым треугольником. Символ Пиро.
        Промывание мозгов. Виновато промывание мозгов.
        Я не дала ему шанса ответить – если он вообще собирался это делать.
        – Знаете ли вы, что до недавнего времени я понятия не имела, что моих родителей заперли в тюрьме, когда я еще не могла говорить? Вы знали об этом, не так ли? И уверена, вы также слышали, что я приехала в город после того, как старейшина Идора пытался меня убить. Вы когда-нибудь думали о том, чтобы связаться со мной? Если не из приличия или сочувствия, то хотя бы из любопытства?
        – Нет, не думали.
        Эти слова сказал не Тайсон Данн. В комнату вошла женщина с подносом, наполненным бокалами для мартини. На ней было коктейльное платье того же цвета, что и костюм моего деда, и блестящие бархатные тапочки, так что я не слышала ее шагов. Она поставила поднос на стол и присоединилась к нам. Ее узкое лицо было обрамлено темным бобом, а на длинной шее сверкало жемчужное ожерелье. Она носила много косметики, но это не скрывало того факта, что ей определенно под семьдесят. Как и мой дедушка, она неплохо сохранилась.
        Она пренебрежительно оглядела меня с ног до головы.
        – Я предлагаю тебе проявить к нам немного больше уважения. Ведь ты в нашем доме.
        – Элиана, пожалуйста. – Тайсон бросил на нее предостерегающий взгляд. – Все-таки она права.
        – Мистер Данн, миссис Данн. – Уилл улыбнулся им обоим. – Спасибо за ваше гостеприимство. Вы что-нибудь слышали от остальных?
        Я не знала, была ли благодарна ему за то, что он пытался разрядить ситуацию, или злилась за то, что он не встал на мою сторону. Во всяком случае, вопрос был отвлекающим маневром, потому что мы прекрасно знали, что один человек уже прибыл раньше нас.
        Элиана выглядела так, будто пыталась сдержаться, чтобы не сказать ничего гадкого, но ее муж с облегчением улыбнулся Уиллу в ответ.
        – На самом деле вы не первые.
        Не успел он договорить, как через заднюю дверь появилась фигура, к сожалению, слишком хорошо мне знакомая. Мое тело мгновенно напряглось. Марсия была одета в белое летнее платье в красный горошек, ее волосы развевались на вечернем ветерке, а цвет лица переливался в теплом свете. Как всегда, она выглядела безупречно. К сожалению, ее красота ничуть не скрывала того, что пряталось под поверхностью. И вдруг я почувствовала, как ее пальцы снова сомкнулись на моей шее, сжались, услышала ее смех, издевающийся надо мной, увидела пустоту в ее темных глазах…
        Как она могла так спокойно стоять здесь, как будто она одна из нас?
        Она посмотрела на Уилла.
        – Эй, где ты сегодня был весь день?
        – Там, где не было тебя, – выпалил он в ответ.
        Я должна была посмотреть на него, я ничего не могла с собой поделать, даже если пропущу ее удивление. Я не нашла на его лице и намека на страдание, потому что он явно сопротивлялся ее желаниям, как раз наоборот – он гневно сверкал на нее глазами.
        Прежде чем она успела ответить, наше внимание привлек хриплый крик, сопровождаемый шумом и шорохом.
        – Помогите! Здесь, снаружи!



        Девять.
        Медь

        Это был Фос?
        Я никогда не слышала, чтобы он повышал голос.
        Марсия отреагировала первой. Она только что смотрела на Уилла в изумлении, но теперь в ее глазах вспыхнула паника. Она пересекла комнату в три длинных шага и скрылась за большим кактусом, который выглядел самым неповрежденным из всех растений. Послышался скрип двери, которую нужно как можно скорее смазать.
        После короткой секунды испуга мы последовали за ней, сначала мистер и миссис Данн, потом Уилл и я. Дверь вела на улицу в передней части дома, здесь тоже были видны растения, между ними несколько высохших прудов, и на километры вокруг ни одного другого дома.
        За деревом, которое я знала только по пустынным пейзажам – толстый ствол, высокая крона, – едва в десяти метрах от нас, две фигуры пробирались сквозь высокую траву к дому.
        – Фос! – Голос Марсии разорвал воздух между нами и звучал при этом так отчаянно, что испугал даже меня.
        Действительно. Слева был старейшина Пиро, с испачканным сажей лицом и тяжело задыхающийся под весом другого человека. Незнакомец шел, согнувшись, но все же был значительно выше Фоса. Рука мужчины лежала на плечах старейшины. Одной рукой Фос держал его за руку, второй поддерживал за бедро.
        Беспокойство Марсии было необоснованным. Фос выглядел невредимым, чего нельзя было сказать о его спутнике.
        Светлые, длинноватые волосы упали ему на лоб, а остальные пряди торчали во все стороны, к тому же он хромал и, казалось, едва ли мог двигаться вперед без помощи Фоса.
        – Быстрее! – прошипел тот. – Ему нужна помощь.
        Тайсон Данн шагнул вперед, Уилл тоже, и тут он внезапно застыл, а раненый поднял голову.
        Их взгляды встретились, и, хотя лицо мужчины было покрыто потом, грязью и кровью, теперь я узнала его. Старшая версия Уилла. Тот же узкий нос, те же светлые ресницы и высокие скулы, та же буря в глазах. В последний раз я видела его под землей, когда он помогал нам сбежать из тюрьмы. Когда он пожертвовал собой, чтобы я могла поговорить с родителями пять минут.
        Больше мы ничего о нем не слышали и могли только предполагать худшее.
        Фос посмотрел сначала на одного, затем на другого.
        – Я не хотел давать вам ложную надежду, – сказал он, повернувшись к Уиллу. – Я догадывался, что они бросили его в камеру. Я поспрашивал своих друзей в Десмоте, и там был один человек, подходящий под описание, но я не знал, жив ли он еще, поэтому не хотел вас излишне волновать.
        Уилл не обращал на него внимания. Словно громом пораженный, он уставился на отца. Слишком хорошо я помнила, как он отреагировал, когда встречался с ним в последний раз. До недавнего времени он не подозревал, что Лиам Лоу тоже был частью этого мира, что именно по этой причине он покинул свою семью много лет назад.
        Теперь его боль ушла, в его глазах не мелькало презрение.
        – Папа. – Всего одно слово. Этого было достаточно.
        В следующее мгновение Лиам высвободился из хватки Фоса и, споткнувшись, обвил Уилла руками и притянул к себе, хотя боль при каждом движении искажала его черты.
        Время, казалось, остановилось. Тепло наполнило мой живот. От благодарности у меня на глаза навернулись слезы.
        Как только они отстранились друг от друга, Уилл взял отца под руку, как это только что делал Фос, и повел его к дому.
        Марсия порывисто обняла Фоса за шею. Немного нетерпеливо он похлопал ее по спине, глядя на меня.
        – Все в порядке? – спросила она тоном, который ей совсем не подходил, – слишком мягким и уязвимым. С другой стороны, Уилл так и сказал: Фос был единственным человеком, к которому она испытывала искренние чувства.
        – Ты же уже это знаешь, – пробормотал он, отталкивая ее от себя. – Киа, ты проделала отличную работу. – Он одарил меня усталой улыбкой. – Все прошло по плану.
        – Они в порядке?
        Я обвела взглядом пространство позади него. Отсюда оно выглядело как заброшенный, довольно сухой парк, но мы с Уиллом также попали сюда через секретный подземный туннель, так что с этой стороны тоже должен был быть вход в подземный город, дыра в земле или что-то в этом роде.
        Фос кивнул, и у меня сжался желудок.
        – Я видел твоих родителей своими глазами и лично позаботился о том, чтобы их сопровождали самые сильные и подготовленные инвенты. До их прибытия сюда остаются считаные минуты. Мы с Лиамом выбрали более рискованный путь, нам пришлось немного проехать на поезде, потому что я волновался, что иначе он не выживет с такой травмой. Кай, Агния и другие наши друзья идут пешком, поэтому это займет больше времени. Но вам нечего бояться. Мы ожидали гораздо большего сопротивления. Охранников было в два раза меньше, чем ожидалось.
        Головокружение охватило меня. Что ж, я действительно проделала отличную работу. Арья собрала всех, чтобы штурмовать убежище в Пноэ. Не по воле случая, а потому, что я ей так приказала.
        Мой взгляд машинально переместился на Марсию, которая все еще смотрела на Фоса, как будто боялась, что он может сломаться в любую минуту. Какой властью она обладала над остальными одаренными, если мне удалось одним запуском своего дара манипулировать старейшиной Пноэ?
        С этим я разберусь позже. Хорошо, что Арья сделала именно то, что я от нее просила. Я должна быть рада этому. Кроме того, мне следует обратиться к более важным вопросам.
        – Что случилось с Лиамом? – настойчиво спросила я. – Нам не нужен врач?
        – Об этом уже позаботились. – Фос посмотрел на Тайсона Данна, и двое мужчин коротко кивнули друг другу. – Ведь так?
        – Конечно, – подтвердил мой дед. Несмотря на загар, его лицо было довольно бледным. – Мы подготовили все именно так, как вы нам поручили.
        Его голос дрожал.
        – Вы ее видели? С Агнией все в порядке?
        – Учитывая обстоятельства, – вздохнул Фос. – Скоро вы сами сможете убедиться. Давай пройдем внутрь.
        Он начал двигаться и, казалось, забыл посмотреть на Марсию, которая следила за ним остекленевшими глазами. Ничто не указывало на то, что он заметил, как она расстроена. Но я бы точно не стала ее жалеть.
        Я ускорила шаги и достигла двери раньше их. Моя бабушка давала указания стоящей на коленях служанке вытереть кровь, которая, скорее всего, накапала из раны Лиама на пол.
        – Ради бога, следи, чтобы она не попала в щели!
        Почему она беспокоилась о том, куда затечет кровь, если этот дом все равно не выглядел так, как будто им пользовались в последние годы?
        Фыркнув, я пошла по красной дорожке на первый этаж, где была открыта первая дверь справа. Уилл укладывал отца на металлическую кровать, и там был третий мужчина. Он был средних лет, носил очки без оправы и без колебаний надел латексные перчатки, когда увидел рану Лиама. Теперь я обнаружила еще и передвижной столик рядом с кроватью, на котором лежали марлевые бинты и маленькие пузырьки. Мужчина вытащил перочинный нож и одним быстрым движением разрезал рубашку Лиама, пока Уилл нервно стоял рядом. Он сжал кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели.
        Я вышла из ступора и пересекла комнату, пока не оказалась рядом со своим инвентом. Затем я обняла его и крепко прижала к себе.
        – Со мной все в порядке, – слабым голосом произнес Лиам, ища взглядом сына. – Успокойся. Рана не глубокая.
        Другой мужчина фыркнул, прижимая к груди клочок марли, вероятно, чтобы остановить кровотечение.
        – Пожалуйста, оставайтесь на месте и как можно меньше напрягайтесь, – сказал он Лиаму.
        Уилл на мгновение прижал меня к себе, прежде чем высвободиться из моих объятий и опуститься на колени перед кроватью. Он схватил Лиама за руку.
        – Все будет хорошо, – прошептал он срывающимся голосом. – Все будет хорошо, папа. Я здесь, ладно? Мне так жаль, я никогда не хотел, чтобы ты оказался в этой чертовой тюрьме, я был так зол на тебя за то, что ты вообще пошел со мной, я… я…
        Слабая улыбка осветила черты Лиама.
        – Шшш… Это была не твоя вина. Я в порядке. И я бы сделал это снова в любое время, если это означает, что ты снова со мной.
        Доктор бросил на меня недвусмысленный взгляд и кивнул в сторону двери. Я в последний раз сжала плечо Уилла.
        Мое сердце слишком быстро билось в груди, когда я закрыла за собой дверь, но паники не было. Лиам был жив. Они вытащили его, как и моих родителей.
        Надежда завладела мной, и на несколько секунд коридор исчез перед моими глазами, и у меня закружилась голова.
        «Все будет хорошо, – повторяла я в своей голове слова Уилла. – Все будет хорошо».
        А потом снизу раздался какой-то звук, и в следующее мгновение на нижней лестничной площадке появилась горничная. Она по-прежнему выглядела так, словно испытывала ко мне языческий страх, но это перестало иметь значение, как только она произнесла следующие слова.
        – Они… они здесь. Кай и Агния здесь.

* * *

        – Киана!
        Три раза в своей жизни я слышала ее голос, и только один раз в реальности. И все же мне казалось, что она всегда была частью меня. Без особых усилий она разрушила мое самообладание, оставив после себя груду обломков чувств. Радость, облегчение, шок, смущение, боль.
        Не имело значения, что я уже знала, что произойдет. Ничто в мире не могло подготовить меня к тому, чтобы увидеть их перед собой по-настоящему.
        Держась за руки, они стояли рядом. Они были такими же худыми, как в моем видении. Морщины на их лицах свидетельствовали не только о прошедшем времени, но и о темноте. Это были не те люди, которых я видела в прошлом. Они были не просто старше. Заключение оставило свой след.
        Они казались потерянными в огромной комнате и внимательно смотрели на меня.
        Я сделал шаг к ним. Как они смогли это пережить? Как могли пережить все эти годы и теперь стоять передо мной?
        Волны жара и холода пробежали по мне. Их лица были мне так знакомы и так чужды одновременно. Они были так похожи на меня и в то же время совсем не похожи. Они были незнакомцами и в то же время причиной моего существования.
        Я подошла к ним и обняла каждого из них. Вдохнула незнакомый запах.
        Слезы застлали мой взгляд. Я чувствовала кости на их спинах, когда они с силой обняли меня, прижимая ближе к себе.
        Агния первой высвободилась из объятий. Она отодвинула меня от себя. Ее светлые глаза, казалось, искрились решимостью. Она не была ни вялой, как в больнице, ни близкой к безумию, как в тюрьме. Выражение ее лица так сильно напомнило мне молодую женщину на старом фото. Так похожа на меня. Мне было все равно, было ли это желаемое или действительное.
        Мой взгляд метнулся к отцу. Со слезами на глазах он улыбнулся мне и хриплым голосом произнес мое имя. Он осторожно обхватил мою руку и сжал ее. Его рука была сухой и теплой, шершавой и большой.
        – Мне бесконечно жаль, – продолжил он. – Я не могу передать тебе, как сильно мне жаль.
        Я покачала головой.
        – Как вы? – прохрипела я. – Все в порядке? Как все прошло?
        Ответила Агния.
        – Теперь все будет хорошо. – Ее голос резко контрастировал с голосом Кая. Жесткий, холодный и полный подавленного гнева. Она гладила меня по волосам. Очень нежно. Я не могла перестать плакать.
        – И это то, чем мы обязаны Фосу.
        – Мне очень жаль, что не смогла прийти раньше, – прошептала я. Я обещала ей, что вернусь и спасу ее. – Я… я не знала, как… со всем, что произошло в Омилии…
        – Я сказала тебе бежать, – резко оборвала меня Агния. Ее прикосновения прекратились. – Тебе должно быть жаль, что ты все еще здесь. Это все, за что тебе стоит извиниться. – Она пускала в меня слова, как стрелы, и, хотя я знала, почему она так реагирует, хотя я понимала ее, все равно было невыносимо, когда она говорила со мной таким образом.
        Кай положил руку ей на спину.
        – Мы здесь. И мы позаботимся о том, чтобы эти страдания закончились. Это все, что имеет значение. – Он смотрел на меня так, словно не мог поверить, на кого смотрит. – Ты такая большая, – мягко сказал он. – Такая взрослая. Я не могу поверить… – Слеза за слезой катились по его щеке, смешиваясь с пылью и грязью на лице. – Пожалуйста, прости меня. Это, наверное, странно для тебя, после стольких лет, когда ты даже не знала…
        – Мы знаем, что мы не твои родители. – Агния пришла ему на помощь, когда секунды шли, а он все еще не мог говорить. Она сказала что-то подобное в прошлый раз, но это не защитило меня от боли, которая сейчас, казалось, разрывала меня на части. – Мы сделаем все возможное, чтобы поддержать тебя в твоей борьбе с Омилией. Когда все это закончится – а поверь мне, так и будет – и ты больше никогда не захочешь нас видеть, то мы поймем, тебе никогда не придется оправдываться перед нами. Ни за что. Мы те, кто втянул тебя в это.
        Я моргнула, и слезы на мгновение остановились. Кай провел рукой по лицу и в отчаянии посмотрел на Агнию, словно пытаясь заставить ее взять свои слова обратно.
        – Я видела вас, – сказала я, не испугавшись ее гнева. – Когда вы собирались бежать со мной. Когда была младенцем. Я услышала все, что мне нужно было услышать. И я видела, как вас это угнетало. Я никогда не буду винить вас за это, хорошо? Вы не сделали ничего плохого. Вы… вы всего лишь любили друг друга. – Я вспомнила слова Кая и пристально посмотрела каждому в глаза. – А то, что исходит от любви, никогда не может быть злом, – процитировала я. – Не ваша вина, что Нерон злоупотребил вашим доверием.
        Ошеломленные, они уставились на меня.
        – Откуда…
        – Что за…
        Я сделала глубокий вдох.
        – Есть вещи, которые нам нужно обсудить. Но я хочу, чтобы вы знали, что мы вместе, хорошо? Я знаю, что мы не семья, прошло слишком много времени… Я… я не могу представить, что сделали с вами последние несколько лет, но я хочу попробовать. Я хочу, чтобы вы были в моей жизни. Вне зависимости от того, что случится.
        – Киана… – прошептал Кай и снова собрался обнять меня. Агния выглядела так, словно хотела сказать что-то еще, но в этот момент я заметила движение за ее спиной, и в комнату вошла Элиана. Я не слышала, как она подошла, и, по-видимому, мои родители тоже, которые не реагировали, пока мой взгляд не остановился позади них.
        – Агния. – Голос моей бабушки сорвался. Впервые я почувствовала в ее присутствии что-то кроме раздражения и смущения. Что бы они с мужем ни делали тогда, хотя и превратили жизнь моей матери в ад, она была их дочерью, которую они не видели почти два десятка лет.
        Черты Агнии застыли. Фос, конечно, сказал Каю и ей, куда он их отвезет, и, вероятно, она уже была здесь раньше, так что это не могло быть неожиданностью, да?
        Ее узкие плечи задрожали, потом она развернулась и бросилась к матери так быстро, что я едва успевала следить за ее движениями. Она остановилась только тогда, когда их разделяли всего сантиметры. Элиана попятилась.
        – Здравствуй, мама. – Слова были шипящими и странно искаженными. – Как хорошо у вас здесь! Немного обветшало, как по мне. Должно быть, прошло много времени с тех пор, как вы использовали его в качестве дома для отдыха, а? Ну, как ты? Как обстоят дела с сердцем? Где папа? Как вы до сих пор не подавились своими деньгами?
        Кай глубоко вздохнул и тоже повернулся.
        – Любимая.
        Прежде чем ситуация успела обостриться, снаружи и из соседней комнаты раздались голоса, и не прошло и секунды, как копна светлых волос Уилла появилась из-за золотых ворот. Он проскользнул и оценил ситуацию в рекордно короткие сроки. Он знал моих родителей только по фотографиям, но, судя по взгляду, он сразу все понял. Было так нереально видеть его здесь, в одной комнате с моими родителями и бабушкой, с которой я только что познакомилась. Какое прекрасное семейное воссоединение…
        – Как твой папа? – вырвалось у меня.
        Ему потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями и подавить вопросы, которые, вероятно, только что пронеслись у него в голове.
        – Хорошо, он стабилен. Доктор дал ему обезболивающее, теперь он спит. Все будет хорошо. – В его голосе было столько благодарности и неподдельной радости, что я на мгновение забыла, где мы находимся – и с кем.
        Улыбка скользнула по моим губам.
        – Здорово.
        Он кивнул, потом нахмурился. Я знала этот взгляд.
        – Все в порядке? – едва слышно спросил он.
        Я кивнула, хотя и не была уверена. У меня кружилась голова. Мне так много хотелось у них спросить – не только у родителей, но и у бабушки с дедушкой. Я хотела знать все, что произошло, каждую мелочь. Слишком долго у меня не было ответов на вопросы о прошлом. Я выросла, веря, что у меня нет семьи, кроме приемных родителей. Я никогда не сомневалась в их любви, но уверенность в том, что что-то не так, год за годом росла внутри меня.
        И теперь я была здесь со всеми этими людьми, которые были частью моей жизни, и едва ли могла это осознать. Будет ли у нас когда-нибудь достаточно времени, чтобы наверстать все потерянные годы?
        Мои размышления прервались, и я вернулась к реальности, когда шум снаружи дома стал громче. В следующее мгновение дверь распахнулась.
        В дом ворвались несколько человек разного возраста, некоторые из них были такими же грязными, как мои родители и отец Уилла, но, насколько я могла судить в суматохе, все целы и невредимы. Один из них, лысый мужчина с пустым взглядом, кого-то мне напомнил, но я не узнала его, пока не увидела рядом с ним рыжие локоны Дамека, молодого чоя, который помог нам проникнуть в тюрьму. Он схватил мужчину за руку, по его лицу текли слезы. Его отец. Тот, кого Омилия заключила в тюрьму за преступление, которого он не совершал.
        Наши взгляды встретились, когда они проходили мимо нас, и впервые с тех пор, как я встретила Дамека, он улыбнулся мне без всякой неуверенности. Прежде чем я смогла ответить на улыбку, они уже прошли дальше, и передо мной появились незнакомые лица, закрывая мне обзор.
        Нет, не все были чужими. Нийол вошел в дом вместе с пожилой женщиной, чьи руки были покрыты странными зазубренными шрамами и у которой было несколько щелей в зубах, как я могла видеть, когда она улыбнулась ему после того, как он придержал для нее дверь.
        Как только он меня заметил, его лицо посветлело, и он повернулся ко мне боком, чтобы не загораживать проход.
        Его черные волосы лежали свободно и беспорядочно на плечах, рубашка изначально была белой, но теперь приняла пятнистую смесь серого и коричневого.
        Рана на его щеке, казалось, хорошо зажила. Он ухмыльнулся мне.
        – Привет, Киа. Какой чудесный день, не правда ли?
        Я закатила глаза, но ничего не смогла поделать с подергивающимися уголками рта.
        – Ты был там? – спросила я. – Ты помог вытащить их?
        – Ага, я был там вживую, но есть ли в этом плюсы? Неужели я такой большой и сильный и теперь могу идти в ногу с твоим спасителем-инвентом?
        Это не звучало враждебно. Больше похоже на облегчение и немного беззаботности среди этого беспорядка.
        – О, замолчи. – Я не смогла сдержать смех, вырвавшийся из моего горла. – Спасибо, – прошептала я, снова становясь серьезной. – Спасибо за твою помощь.
        – Не за что. – Его улыбка тоже исчезла. – Я рад, что ты в порядке, – так же тихо ответил он, – я не могу представить… – Он откашлялся. – Фос сказал, что благодаря тебе все прошло так гладко. Потому что ты отвлекла Нерона. Так что, возможно, мы должны поблагодарить тебя.
        – Это был не Нерон. – И «отвлекла» определенно было неправильным словом. – Я встретила Арью в Омилии.
        В его глазах вспыхнул черный огонь. Он безмолвно уставился на меня, ожидая, что я продолжу говорить.
        – Мне жаль, что ты ее родственник, – выпалила я. – Никто этого не заслуживает.
        Он отвел взгляд и, казалось, пытался сохранить самообладание.
        – Что она сказала?
        Я глубоко вдохнула и задержала дыхание, уже жалея, что что-то сказала.
        – Скажи мне, – настойчиво сказал он.
        – Она призналась в том, что сделала с твоей мамой. – Я не могла смотреть на него. – Сама она этого не делала, но… она сказала, что сделала это, потому что твоя мама подорвала ее репутацию. Мне так жаль.
        – Ты не должна жалеть, – ответил он сдавленным голосом. – И для меня в этом нет ничего нового, только подтверждение того, что мы поступаем правильно. Я не могу дождаться встречи с ней.
        С этими словами он, не давая мне возможности сказать что-либо еще, протиснулся мимо двух инвентов, которых я видела в убежище, и исчез из моего поля зрения.
        Черт, почему я просто не могла закрыть рот?
        Я встала на цыпочки и тоже хотела двинуться с места, как…
        – Киа!
        Прямо за мной стояли Дария и Каспер. Оба широко улыбались и, очевидно, только что пришли. Обычная черная подводка обрамляла голубые глаза Каспера, и Дария также успела накрасить глаза сверкающими серебристыми тенями. По их внешнему виду можно было предположить, что ни один из них не присутствовал при вторжении в тюрьму. Они выглядели так, словно готовились к вечеринке.
        Ухмыляясь, я подалась вперед, чтобы поочередно прижать их к себе.
        – Клевое место! – воскликнул Каспер, и Дария кивнула.
        – Я не могу поверить, что Данны согласились помочь. Карла рассказала мне, как сильно они тогда верили в разделение стихий. – Дария бросила украдкой несколько взглядов по сторонам и понизила голос. – Но, по-видимому, с годами они все больше и больше становятся затворниками. Говорят, что в течение нескольких месяцев никто ничего не слышал о них.
        – Кажется, они не особо в восторге, – согласилась я. – Что ж, если Фос доверяет их добрым намерениям, то, думаю, и нам следует.
        – А как насчет твоих родителей? – Улыбка Каспера исчезла. – Все в порядке? Ты перестала отвечать на наши сообщения.
        – Все хорошо, – заверила я его. – Просто я уже не знаю, где моя голова, и…
        – Эй, это более чем понятно. Мы просто беспокоились.
        Я кивнула, потом мне пришла в голову другая мысль.
        – Где Иви?
        Глаза Дарии вдруг потемнели.
        – Она… скоро должна быть здесь.
        – Что-то не так?
        Каспер глубоко вздохнул.
        – Мы считаем, что ты можешь быть права. И наверное, было бы разумно, если бы ты как можно скорее проверила свою… – он убедился, что нас никто не слушает, – …теорию.
        – Я уже проверила ее, – прошептала я. – В Омилии.
        Их глаза расширились.
        Прежде чем я успела подвести итог своему последнему осознанию, раздался голос Фоса. Как всегда, он не был особенно громким или властным, но все же разговоры смолкли, и наступила тишина. Я не могла видеть его, он, должно быть, вернулся в комнату и теперь находился в центре толпы, но я понимала каждое слово.
        – Дорогие друзья, сегодня все прошло успешно, и я искренне рад, что мы все можем собраться здесь! Я понимаю, что это изменения для всех, но я обещаю, что вам не придется долго терпеть. Тайсон и Элиан Данн были достаточно щедры, чтобы предоставить нам свой пустующий коттедж, и, хотя здесь будет немного тесновато, места хватит всем. Однако я бы попросил вас уступить дорогу нашим друзьям, которые слишком долго незаконно находились под землей. Еда будет предоставлена в ближайшее время.

* * *

        Следующие несколько часов пролетели, как будто я смотрела на себя со стороны. Я помогала раздавать еду, разговаривала с таким количеством людей, что вскоре потеряла им счет, и все время искала поблизости своих родителей, душевное состояние которых поминутно колебалось между безмерной усталостью и жгучей яростью. Тайсон и Элиан больше не показывались на глаза – не знаю, покинули ли они дом или прятались в одной из бесчисленных комнат, но, вероятно, это было самое разумное решение. Агния, казалось, была на грани припадка каждый раз, когда они оказывались рядом с ней.
        Уилл все время проводил с отцом. Свернувшись калачиком, сидел у его кровати, в то время как тот в основном спал. Я принесла ему немного поесть, поцеловала в макушку и вернулась обратно.
        Не все члены Мигмы пришли сюда, многие рассеялись по округе и ждали там дальнейших указаний.
        Иви все же появилась, но лишь мимолетно кивнула мне, а затем вместе с Марсией ушла наружу, а мы с Каспером и Дарией проводили их пристальным взглядом. Мы не осмеливались говорить об этом, казалось, в доме не было угла, где можно было бы спокойно все обсудить, поэтому с этим разговором пришлось подождать.
        Я узнала, что Фосу и остальным удалось одолеть в Десмоте нескольких охранников и запереть их в камере после того, как они отобрали у них оружие и рации. Так что прошло еще несколько часов, прежде чем Омилия узнала, что произошло.
        В тайном убежище они оставили все, что не было нужным для выживания.
        – Все будет выглядеть так, как будто мы в спешке ушли после того, как кто-то нас предупредил, – объяснил Фос. – Я хочу, чтобы они верили, что они все еще на шаг впереди нас. И занять их время поиском подсказок к нашему плану.
        Я не осмелилась рассказать Фосу, что именно произошло ранее в Омилии. Конечно, я была благодарна ему за все, что он сделал, но сначала я должна была выяснить, кем манипулирует Марсия и был ли он частью этого. Я не могла доверять ни одному одаренному рядом с ней. Это было безумие: внезапно инвенты стали теми, о ком мне не нужно было беспокоиться, хотя обычно именно они слепо следовали за другими.
        Такова была природа опьянения? Что только одаренные могут страдать от этого, потому что их инвенты все равно будут следовать их желаниям?
        Что ж, мой инвент, очевидно, являлся исключением. Хотя сейчас он, казалось, не думал о Меламарсии. Возможно, близость Лиама помогла ему так же, как помогала Алесса.
        – Когда все начнется? – услышала я вопрос Агнии. Слова были обращены к Фосу.
        Она сидела на диване с Каем, после душа и в свежей одежде, а я сидела на табурете напротив них, Каспер и Дария рядом со мной. Я не могла перестать смотреть на своих родителей. Я жадно следила за каждым их движением, за тем, как они ели, он медленно, она торопливо, как они пили, вытирали рты, общались. Голос Агнии был холоден, но каждый раз, когда ее взгляд встречался со взглядом Кая, я видела все, что скрывалось под ним. Это был ее защитный механизм. В то время как мой отец был тихим интровертом и каждое слово, казалось, стоило ему много сил, она выворачивала все наизнанку. Кай смотрел на меня так же откровенно, как и я на него, не обращая внимания на слезы, которые снова и снова текли из его глаз. Агния, напротив, не могла смотреть на меня дольше нескольких секунд. Ее узкое лицо искажалось сначала от боли, а затем от пылающего гнева.
        – Вы должны отдохнуть, – ответил Фос. – Набраться сил. – Он выглядел усталым, но, похоже, не собирался оставлять Кая и Агнию наедине даже на мгновение.
        Она фыркнула и крепко сжала стакан в руке.
        – О, поверь, отдыха нам хватит. Расскажи мне, каков план.
        Кай положил ей руку на бедро, и она тут же схватила ее, правда, не выпуская Фоса из виду.
        – Если ты мне не скажешь, я лично уйду и убью его.
        Не было никаких сомнений в том, кого она имела в виду.
        Разве Карла не говорила, что раньше Агния не считала Фоса заслуживающим доверия? Теперь от этого, казалось, ничего не осталось. Ее ненависть была направлена против одного человека и, казалось, уничтожила все остальные сомнения.
        Фос вздохнул.
        – Весь Тессарект должен вас увидеть. Как семью. Они увидят, что вы живы и здоровы, что ни одна из пропагандистских историй Омилии не соответствует действительности. Что никто не сходит с ума только потому, что полюбил одаренного другой стихии. Что глупо разделять одаренных. Что путь к лучшему миру проложен тогда, когда существование полукровок для нас совершенно нормально.
        Неужели все так?
        Действительно ли мы были ключом?
        Люди, которые могли запустить свой дар только под угрозой смерти, вызывая при этом стихийные бедствия?
        – Что ты задумал? – бесстрастно спросила Агния, впиваясь пальцами в кожу Кая. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.
        – Мы сделаем видеозапись с вами, которую отправим всем одаренным, инвентам, наставникам и их семьям в Тессаректе, – ответил Фос. – С вами троими, если позволите. – Его взгляд скользнул в мою сторону. – Мы достаточно долго использовали Киану в качестве шпиона в Омилии. Пришло время выложить все карты на стол.
        – Она никогда больше не должна находиться рядом с Нероном, – прошипела Агния.
        Фос кивнул.
        – После сегодняшнего дня в этом больше нет необходимости.
        Я хотела включиться в разговор, хотела узнать, как все это сочетается, почему мне больше не нужно притворяться, что Омилия – идеальный мир, но тут заговорил Кай:
        – Мне очень жаль, я… Мне нужно прилечь. Это все… слишком. – Его темные глаза нашли меня. – Ты будешь здесь? – выдохнул он. – Завтра?
        Я тут же кивнула.
        – Конечно.
        Агния тоже на мгновение забыла о своем гневе и, полная беспокойства, повернулась к нему, погладила его по волосам.
        – Пойдем, мы немного полежим.
        Они поднялись и обняли друг друга.
        – Для вас уже приготовили комнату, – сказал Фос и тоже встал. – Я провожу.
        Агния снова повернулась ко мне. Жесткое напряжение вокруг ее рта исчезло, и ее взгляд впился в мой. Внезапно все остальное растворилось в воздухе: люди вокруг нас, пространство, шум.
        – Мы любили тебя каждую секунду, – сказала она. – Ты – лучшее, что случилось с нами. Даже если ты не могла этого видеть или чувствовать. Даже если потерпели неудачу и стали для тебя чужими. Мы никогда не перестанем любить тебя, клянусь тебе в этом.
        Она повернулась и вместе с Фосом и Каем пошла через комнату.
        «Я знаю! – хотелось мне крикнуть вслед. – Я сама это видела».
        Ни звука не сорвалось с моих губ.
        Я хотела броситься в ее объятия, хотела, чтобы она снова прикоснулась ко мне, чтобы сказала мне, что все будет хорошо, как будто я была маленьким ребенком, который все еще верил в эту ложь. Но вдруг перед моими глазами появились очертания не Агнии. Это были черты моей приемной матери. Сколько времени прошло с тех пор, как она обнимала меня? Когда она в последний раз убирала волосы с моего лица и уверяла, что любит меня и всегда будет любить? Что я сильная? Что я могу пережить все, что угодно, даже если иногда мне кажется, что это не так?
        Я не помнила. На эти воспоминания наложились другие, о плохих моментах: разочарование на ее лице, когда я съехала, ее боль на моих похоронах. Никто не знает, когда делает что-то в последний раз. Когда видит кого-то в последний раз. Пока не станет слишком поздно.
        Только когда слева и справа меня взяли за руки, я поняла, что снова плачу.
        – Как насчет свежего воздуха? – шепнул мне на ухо Каспер и сжал мою руку, в то время как Дария легонько погладила меня по спине.
        Я позволила им вывести меня на улицу. Люди, мимо которых мы проходили, расплылись в единое пятно. Я почти ничего не видела, только чувствовала теплый воздух на своем лице и пальцы, которые переплелись с моими.
        Уже стемнело, и стрекотание сверчков наполнило воздух. Издалека донесся собачий лай и крик совы. Мы шли по высохшей траве, все дальше и дальше, пока огни дома не скрылись за пальмами и мои слезы не иссякли.
        В темноте мы опустились на землю.
        – Спасибо, – прошептала я.
        Каспер щелкнул зажигалкой, и пламя осветило его лицо, когда он закурил сигарету.
        – Очень много всего и сразу, не так ли? – пробормотала Дария, потерянно водя пальцами по сухой траве.
        Я просто кивнула. Казалось смешным плакать на глазах именно тех людей, у которых не было родителей.
        Каспер вдохнул и выпустил дым через плечо.
        – Я знаю, что у тебя уже есть одна семья, но теперь мы тоже принадлежим к ней. И мы всегда рядом, хорошо?
        – Прекрати, я только что перестала плакать, – сказала я, всхлипнув, и мы все рассмеялись. – Но это взаимно.
        – Ты еще должна рассказать нам, что произошло до этого, – через некоторое время шепнула Дария. – А потом мы должны отправиться на поиски Иви. Она должна быть где-то здесь… С ней.
        Я наклонилась ближе к ним и рассказала им об Арье и о том влиянии, которое на нее оказало срабатывание моего дара.
        – Круто! – воскликнул Каспер. – Действительно, круто!
        – Это то, что Марсия делает с Иви? – в ужасе воскликнула Дария.
        Я пожала плечами.
        – С Иви, со всеми остальными одаренными… Я не знаю. Что бы она ни делала, можем предполагать только худшее. И мы должны предотвратить это.
        – Как? – спросили они одновременно.
        – Сначала нам нужно выяснить, знает ли Фос или она тоже им манипулирует. – Я глубоко вздохнула.
        – Звучит разумно, – сказала Дария. – И возможно, также нужно узнать, где находится Гайя. Она, безусловно, может нам помочь.
        – Я столько раз спрашивала о ее местонахождении, и никто, вообще никто не может мне ответить. – Может быть, я спрошу отца Уилла, что он думает, когда восстановит свои силы. В конце концов, он был инвентом Гайи и тесно сотрудничал с ней в прошлом. Мы предположили, что единственная причина, по которой он не может ее выследить, заключается в том, что она состоит во вражеской организации. Дар инвента искажался, как только одаренные разных стихий собирались вместе. Но если Гайи здесь не было, то где же она была? Лиам должен хотя бы приблизительно знать.
        – А что, собственно, с Уиллом? – прервал мои размышления Каспер. – Он знает об этом?
        Я кивнула и потерла лоб, как будто этим могла успокоить свои бешеные мысли.
        – Но он сам сказал, что я не могу ему доверять. Ее способности слишком мощные. – Было хорошо поговорить об этом с кем-то другим, кроме Уилла, с посторонним человеком. Хорошо, что к этому относились серьезно.
        – Ладно. Мы найдем решение, принцесса. Одно за другим. Я не думаю, что мы полностью потеряли его. Если он способен сопротивляться и говорить с тобой о своих сомнениях, то еще не поздно. А что касается Иви, то мы должны увезти ее отсюда. Поговорить с ней спокойно. Эта корова Марсия вбила ей в голову, что Иви должна плохо относиться к нам. И кто знает, как долго действует эта манипуляция. Пока это все предположения.
        – У тебя есть варианты? – Я глубоко вздохнула. – Нам нужен какой-то предлог.
        – Мы же все равно собирались к Нейту, – бросила Дария. – Разве это не прекрасная возможность?
        О боже, во всем этом беспорядке я забыла спросить о Нейте.
        – Вечеринка в честь помолвки, – выдохнула я. – Сегодня, да? Что ж, я могу начать прямо сейчас. Я совсем не устала.
        Каспер беспокойно заерзал по земле. Мои глаза к тому времени привыкли к темноте, поэтому я могла видеть, как ему некомфортно.
        – Ты, наверное, хочешь остаться со своими родителями, ты же только что снова их обрела, – нерешительно пробормотал он. – И… я не знаю, хорошая ли это идея – отправиться туда. Что, если он передумал?
        – Что, если он передумал? – недоверчиво повторила Дария.
        – Ну, ты знаешь. Эта жизнь довольно паршива, нет? Постоянно убегать, постоянно сопротивляться. Может быть… может быть, он просто хочет немного отдохнуть.
        – Скажи, ты совсем сошел с ума, Кас?
        Мой желудок непроизвольно сжался. Я знала, каково это – сомневаться, когда дело доходит до любви. Но точно так же я знала, что сомнения Каспера были беспочвенны. Я не так давно знала Нейта и его, но даже слепой мог бы увидеть связь между ними.
        – Во-первых, мои родители полностью истощены, как вы только что видели своими глазами, – сказала я. – Я уверена, что сегодня мне не удастся увидеть их снова. А во-вторых, ты сам говорил мне, что Нейт согласился на предложение мамы только для того, чтобы спасти тебя! Это единственная причина. И учитывая нынешнюю ситуацию – я имею в виду, посмотрите вокруг, вся система медленно рушится, и скоро здесь все взорвется – думаю, что нелепо позволить Нейту пройти через эту помолвку. Мы понятия не имеем, что происходит с Иви, а нам сейчас как никогда пригодились бы друзья, верно?
        Некоторое время ничего, кроме звуков летней ночи, не было слышно. Можно было представить, что мы все находимся в параллельном мире, где вместе отправились в отпуск, спокойно сидим на лугу и ведем приятные разговоры, пока не взошло солнце.
        Потом Каспер откашлялся. Его сигарета догорела. Он, казалось, не заметил этого.
        – Довольно громкое заявление…
        – Это правда, – сказала Дария, подталкивая меня локтем. – Так что? Не вызволить ли нам твоего возлюбленного из когтей этой мерзкой Канделы, как будто мы еще в прошлом веке?
        Каспер рассмеялся, и я согласилась. Перспектива ненадолго отдохнуть от этого безумия была более чем заманчивой. Кроме того, было бы очень приятно снова увидеть Нейта.
        Дария вскочила и протянула нам руки, чтобы поднять нас.
        – Киа, ты проведаешь Уилла, мы проверим Иви, и надеюсь, Фос не будет возражать, если мы уедем на часок-другой. В чем я сомневаюсь, потому что мы в любом случае останемся в районе Пиро, и, кроме того, никто здесь не подозревает, что мы симпатизируем злой Мигме.
        – Отличный план!
        Мы встали и пошли обратно к дому. В то время как Каспер и Дария остались снаружи и разделились, чтобы обыскать парк в поисках Иви, я проскользнула внутрь через дверь. Я проходила мимо групп людей, которые пили, ели, обнимались или играли в карты. Вполне логично, что Фос назвал их всех друзьями. На самом деле создавалось впечатление, что все были друзьями или большой семьей.
        Поднимаясь на первый этаж, я не встретила ни своих бабушку и дедушку, ни Фоса, ни Марсии, слава богу. Перепрыгивая две ступеньки за раз, я поднялась наверх и задыхаясь остановилась перед больничной палатой Лиама. Я осторожно постучала.
        – Да?
        Глубокий голос принадлежал не Уиллу. Я нажала на ручку и нерешительно остановилась в дверном проеме, пока рядом со мной не загорелась лампочка.
        Лиам лежал, прислонившись спиной к стене, на которой отслаивалась краска, и только что убрал руку с выключателя, установленного рядом с кроватью.
        Половина его верхней части тела была обмотана бинтами, пластыри усеивали его избитое лицо. Он был один.
        – Киана, – сказал он, сонно моргая. – Как ты?
        – Об этом я должна спросить вас, – вырвалось у меня.
        Он одарил меня полуулыбкой.
        – Я здесь. Так что я в порядке. – Звучало не очень убедительно. – Ты знаешь, где Уильям?
        Я покачала головой.
        – Вообще-то, об этом я тоже хотела спросить у вас. – Мои глаза блуждали по его травмам, а в ушах звенело. – Я очень сожалею о том, что произошло в Десмоте. Я не хотела вовлекать вас в это, я…
        – Не вини себя, – спокойно сказал он мне. – Я переживал и худшие времена. Я так легко не сдамся. И мой сын снова разговаривает со мной. Это уже что-то.
        Я тяжело сглотнула и кивнула.
        – В чем дело? – пробормотал он сонным голосом. – Что тебя беспокоит?
        Почему он был так добр ко мне? После всего, что пережил Уилл из-за меня? После того как он сам оказался в камере только для того, чтобы я могла увидеть своих родителей?
        Я заставила себя сделать глубокий вдох. Затем бросила взгляд через плечо. Кроме меня, в коридоре, казалось, никого не было.
        – Вы знаете, где Гайя? – тихо спросила я.
        Тень скользнула по его лицу, и он отвернулся от меня. Он молчал так долго, что я задалась вопросом, не заснул ли он.
        Когда я уже собиралась уйти, раздался его голос.
        – Что-то случилось, – прошептал он, и волосы на моем затылке встали дыбом. – Наверное, с ней что-то случилось…
        – Вы… Вы ее не чувствуете? Вы все еще не можете найти ее?
        Он не пошевелился.
        – Нет, но на этот раз все по-другому. – С каждым словом он говорил все тише. – Можешь сказать Уильяму, что я хочу поговорить с ним, когда увидишь его?
        Было ясно, что на этом он считает разговор законченным. Хотя его ответ был далеко не полным и даже не обнадеживающим, я вышла и закрыла дверь. Бог свидетель, он достаточно натерпелся.
        С бешено колотящимся сердцем я повернулась и побежала вниз по лестнице прямо в объятия Дарии. Она резко подпрыгнула и уставилась на меня.
        – Все в порядке?
        Она кивнула.
        – Почему ты так смотришь на меня? – спросила я.
        – Как… как я смотрю на тебя?
        Я нахмурилась.
        – Дария, что случилось? Ты нашла Иви?
        – Нет, она словно сквозь землю провалилась.
        На этот раз ее ответ звучал искренне.
        – А Уилла?
        Она слишком быстро моргнула и покачала головой.
        Прямое попадание.
        Мое сердце замерло только для того, чтобы в следующую секунду застучать быстрее.
        – Что с Уиллом?
        Каспер протиснулся мимо двух старших инвентов и встал рядом с Дарией. Несмотря на то что он скрывал это немного лучше, чем она, я все же узнала то же самое выражение в его глазах. Я перевела взгляд с одного на другого.
        Была ли это жалость?
        – Нам пора, – сказал он. – Никто не знает, где Иви, и она не реагирует на мои сообщения. Кроме того, согласно приглашению, дурацкая помолвка длится уже два часа. Если мы не поторопимся, то опоздаем.
        Дария одобрительно кивнула и указала на дверь, через которую я вошла до этого.
        – В задней части дома также есть потайной ход, так?
        Я смотрела на нее, и секунды шли. Затем что-то во мне щелкнуло, я взяла себя в руки, протиснулась между ними и направилась прямо к противоположной двери.
        Они звали меня по имени, тем самым подтвердив, что я была права. Должна быть веская причина, по которой они хотели удержать меня от этой части усадьбы.
        Шаг за шагом я пробралась к выходу, открыла дверь и снова вышла на улицу. Светлячки танцевали в воздухе, и, запрокинув голову, я увидела звезды, которые усеивали ночное небо и сверкали в темноте.
        Я услышала их голоса еще до того, как увидела их. Они были слишком тихими, чтобы разобрать шепот, но, как и в моем видении, когда надо мной появлялся символ, у меня не было другого выбора, кроме как следовать за ними. Я изо всех сил старалась быть спокойной. Не обращайте на меня внимания.
        Они были недалеко от дома. Стояли под прикрытием одной из высоких пальм и были тускло освещены светом из дома. Силуэт Марсии в виде песочных часов рядом с широкоплечим Уиллом. Он был на целую голову выше ее.
        Они перестали разговаривать именно в тот момент, когда я заметила их в темноте.
        Их силуэты не оставляли сомнений в том, что они делали вместо разговоров. Ее пальцы в его волосах, его рука на ее бедре, два контура, слившиеся в одно.
        Все звуки заглушал шум крови в моих ушах.
        Нет.



        Десять.
        Рубин

        Уилл не действовал так, как будто она заставляла его. Он притягивал ее ближе и ближе так же, как притягивал меня, когда целовал, – пока между нами не оставалось никакого расстояния и я не лишалась воздуха.
        Мне нужна твоя помощь. Боюсь, я не справлюсь с этим в одиночку.
        И все же… все же я знала, что должна делать.
        Независимо от того, что я говорю или делаю, ты должна позаботиться о том, чтобы я проводил с Марсией как можно меньше времени.
        Я не усомнюсь в нем. Даже если меня поглотила ревность. Это была ее вина, и это не имело никакого отношения ни к нему, ни к его чувствам ко мне.
        – Оставь его в покое! – крикнула я. Не имело значения, что мой голос сорвался, и можно было услышать, как внутри меня все кипит.
        Они разошлись, словно магнитные полюса, и повернулись ко мне лицом. Марсия вытерла губы и усмехнулась, а Уилл уставился на меня так, словно ему было трудно вспомнить, кто я и что здесь делаю.
        А потом его губы приоткрылись, замешательство превратилось в леденящий холод, который, казалось, понизил температуру вокруг нас на несколько градусов.
        – Исчезни.
        – Ч-что?
        Это просто ее манипуляция. Я не могла отпустить его. Он сам это сказал, черт возьми, я не могла…
        – Я хочу, чтобы ты ушла, – продолжил он, теперь громче. – Что в этом сложно понять?
        Я отшатнулась назад, не могла оставить его наедине с ней, именно он просил меня об этом. Но что мне делать, когда он так на меня смотрит?
        – Пожалуйста, просто уходи, – прошипел он. – Я не буду повторять это снова.
        Ухмылка Марсии погасла, вместо этого она теперь смотрела на меня с презрением. Ей даже не пришлось вмешиваться. Ее работа здесь была выполнена.
        – Пойдем, – сказала она ему нежным голосом. – Давай поищем более спокойное место.
        И Уилл, не задумываясь, схватил ее за руку и потащил прочь от меня, глубже в темноту, пока они не стали с ней единым целым, и только их тихие шаги эхом отдавались вдалеке.
        Мои ноги были налиты свинцом и, казалось, тянули все мое тело вниз. Ненависть затопила меня, всепоглощающая ненависть, потому что, хотя я так старалась, так боролась, и от ярости, боли и бессилия у меня на глазах навернулись слезы, я не могла сопротивляться тихому голосу в своей голове.
        Видишь, как быстро все идет, Киа?
        Как быстро он может изменить свое мнение, хотя раньше говорил тебе обратное?
        Кто гарантирует тебе, что и с тобой было не так? Что ты тоже не манипулировала им, не осознавая этого, каждый раз, когда хотела его близости?
        Откуда ты знаешь, что с тобой это более реально, чем с ней?
        Я помотала головой. Снова и снова, пока голос не утих.
        Это не имело значения. На тот момент это не имело значения. Даже если это было не по-настоящему со мной, даже если мы обманывали себя все эти недели, с ней это тоже было не по-настоящему. Она использовала его для своих коварных планов. Потому что не могла вынести одиночества. Потому что у нее наконец-то появился кто-то, кто не мог ее бросить. Я не могла этого допустить.
        – Уилл!
        Я побежала, какая-то птица вспорхнула прочь от меня, и вскоре я слышала только свое прерывистое дыхание. Но оно не было свидетельством физических нагрузок.
        Я не могла как следует разглядеть их силуэты в темноте, но чувствовала их перед собой, чувствовала его запах.
        Этот сладковато-пряный запах леса, безопасности и дома.
        – Уилл, – задыхалась я. – Ты сейчас не в себе. Я не позволю прогнать себя, ты можешь вести себя со мной так паршиво, как захочешь, но это… это не ты! Это ее чертова манипуляция.
        Я все еще не видела его, но вдруг почувствовала его дыхание у своего лица.
        – Разве ты не можешь дать мне покой на одну чертову ночь?
        Звучало так, словно у него совершенно сдали нервы.
        – Я не хочу думать, хотя бы несколько часов, я не хочу волноваться о чувствах других людей и хочу хоть раз обратить внимание на свои. Можешь ли ты попытаться принять это, даже если понятия не имеешь, каково это – не всегда быть на первом плане?
        На этот раз слова попали в цель. Ему не нужно было кричать, чтобы причинить мне боль, ему просто нужно было сказать правду.
        Приятнее… ощущать ее чувства.
        А потом я отпустила ревность, гнев, страдания, сосредоточилась только на нем, пытаясь залезть в его голову и выяснить, что ему нужно.
        Была ли какая-то его часть, которая на самом деле имела это в виду? Которой нравилось быть с ней не потому, что он хотел ее, а потому, что тогда у него был покой?
        Именно этого я не могла ему дать. Со мной у него была только двойная порция забот. Я всегда хотела быть его якорем, кем-то, кто вернет его в «здесь и сейчас», когда внутри него буря. Вместо этого я была человеком, который всегда все усугублял. Так было с самого начала.
        Как я могла предположить хотя бы на мгновение, что достаточно сильна?
        Нет, я не верила в то, что все, что было между нами, было ложью. Это пройденный этап. Но была вероятность, что я не настолько хороша для него. И была вероятность, что он наконец понял это.
        Как бы отстраненно я кивнула, хотя Уилл не мог этого видеть. На этот раз именно я повернулась и ушла. С каждым шагом я ускорялась, хотя еще несколько секунд назад не могла пошевелиться.
        Мне пришлось уйти. Мне нужно было отвлечься. Я больше не могла находиться здесь ни минуты.
        Каспер и Дария вышли мне навстречу, когда я подошла к дому. Ужас был написан на их лицах.
        – Давайте уйдем, – сказала я, прежде чем они успели спросить меня, что именно произошло. Судя по их поведению, они все равно уже знали это, и у меня не было особого желания снова разрыдаться перед ними.
        К моему облегчению, они сразу же кивнули.
        – Фос тоже не против, – сказал Каспер и взял меня под руку. – Не думаю, что он понял, что ты тоже в этом замешана, но то, чего он не знает, его не беспокоит. Мы проследим, чтобы тебя никто не увидел.
        Дария кивнула и взяла меня под руку с другой стороны.
        – Мы заедем к Касперу, потом отправимся на пляж Пиро, это должно быть потрясающе.
        – Да, но прежде всего, это отвратительно романтичное, идеальное место для двух голубков, – ответил Каспер скорее иронично, чем обиженно. Его боевой дух пробудился, а сомнения развеялись. Лучик надежды среди этой тьмы.
        – Тогда давайте разобьем несколько сердец? – восторженно воскликнула Дария.
        Прежде чем я успела ответить, позади нас раздался голос Нийола.
        – Киа!
        Втроем мы повернулись к нему.
        Он стоял в дверном проеме. На его лице застыло беспомощное выражение.
        – Куда вы направляетесь?
        – Кажется, что тебя это не касается, – натянуто ответил Каспер. Учитывая его тон, мне пришлось сдержать улыбку. Дария, вероятно, посвятила Каспера в детали моего прошлого с Нийолом.
        – Могу я присоединиться? Пожалуйста. – Он смотрел только на меня, его темные глаза соперничали с темнотой вокруг. – Я здесь схожу с ума. Я не буду действовать вам на нервы, обещаю.
        Я посмотрела на Дарию, потом на Каспера, которые выжидающе поглядели на меня, а затем снова на Нийола. Он действительно выглядел так, будто сходил с ума. Я не знала, было ли это из-за того, что я сказала ему ранее, или из-за всей ситуации. В любом случае, мы все были в одной лодке, и держать обиду на кого-то, чья жизнь была такой же грудой обломков, как и моя, было слишком утомительно.
        – Хорошо, – сказала я. – Но у нас есть миссия, которую ты не должен подвергать опасности.
        Широкая улыбка, которую он подарил мне, изгнала из его лица усталость и морщины беспокойства.
        – Твое желание для меня закон.

* * *

        Шум моря в наших ушах, вкус соли на губах. Мы шли по набережной. Всего в нескольких метрах от нас, прямо на берегу, были расставлены золотые полуоткрытые беседки, между ними висели гирлянды маленьких лампочек.
        Я не думала, что смогу хоть на минуту изгнать Уилла из своих мыслей – или Иви, или моих родителей, – но, когда мы подобрали другие наряды в двухуровневой квартире Каспера и для маскировки изменили наши прически и макияж, что-то внутри меня ослабло, и я позволила себе отвлечься.
        От его квартиры, до которой мы легко добрались по подземному туннелю, был всего лишь километр на юг по извилистым улочкам до моря и великолепного пляжа, который мать Нейта выбрала местом для помолвки.
        Нийол удивительно хорошо вписался – от его дурацкого поведения не осталось и следа. Вместо этого он расспрашивал Дарию и Каспера об их жизни в разных районах, отпускал шуточки, и даже если поначалу они встретили его с подозрением, в конце концов он заставил их рассмеяться. Похоже, он, как и я, решил, что сегодня не повредит немного развеяться. Как только мы вернемся в дом Даннов, реальность снова настигнет нас, но до тех пор мы будем изо всех сил стараться не обращать на нее внимания.
        – Итак, мы врываемся на вечеринку, хватаем твоего парня и снова уходим, таков план? – прошептал Нийол, пока мы направлялись прямо к беседкам.
        Гости рассеялись вокруг, и, если я не ошибаюсь, позади них играла группа. Теперь звуки знакомой песни смешивались с шумом волн, которые неторопливо покачивались.
        Каспер усмехнулся и покачал головой. Вокруг своей темной подводки для глаз он нарисовал дополнительную серебристую линию.
        – Сначала надо проверить обстановку, немного пообщаться с гостями. В конце концов, это праздник, мы должны хорошо провести время, прежде чем все пойдет насмарку.
        Дария хихикнула.
        – Хорошо, значит, мы разделимся, а Киа будет вести себя незаметно и ни с кем не разговаривать.
        – Мама Нейта уже знает, что я дружу с Каспером и ее сыном, – ответила я со вздохом. – И что я осуждаю ее поведение. Я не могла заставить себя заткнуться в Омилии.
        Дилара, с другой стороны, понятия не имела, что я сочувствую Мигме и представляю опасность не только для Натаниэля, но и для всей системы. Если сегодня она весь день была занята приготовлениями к празднованию, то, вероятно, еще не знала, что произошло на севере города. Согласно источникам Фоса, никто еще не сообщал о взломе тюрьмы в Омилии. У них было достаточно забот с тайным убежищем в районе Пноэ. Никто бы не догадался, что Мигма теперь расположилась на юге города.
        – Тем не менее, мы не хотим рисковать, ведь она может послать за нами инвентов, принцесса, – сказал Каспер, в то время как его глаза лихорадочно метались над толпой.
        Дария и он кивнули друг другу, а затем, отделившись от нас с Нийолом, пошли к толпе гостей с другой стороны. Как только их фигуры удалились, Нийол наклонился ближе ко мне.
        – Насколько все плохо?
        Я демонстративно отступила на шаг в сторону.
        – Что, прости?
        – Твое состояние.
        Он не улыбался. Его темные волосы были завязаны сзади, и он позволил Касперу уговорить его нанести черную подводку для глаз: «Чем больше взгляд отличается от твоего обычного, тем меньше шансов, что тебя узнают, поверь мне».
        – Не пора ли нам в какой-то момент перестать спрашивать себя об этом? – пробормотала я. – Когда мы все знаем, что для каждого из нас прямо сейчас есть свой личный ад?
        – Думаю, что мы никогда не должны прекращать спрашивать об этом, иначе станем еще более одинокими, – ответил он, вымученно улыбаясь. – Что случилось с твоим инвентом? Где он?
        Я отвела взгляд. Наверное, этого было достаточно для ответа.
        Нийол пробормотал извинения, и я уже собиралась сказать ему, что это не его вина, что мы должны сосредоточиться на вечеринке и сделать хорошую мину при плохой игре, когда на передний план вырвалась маленькая, ноющая мысль. Я снова повернулась к нему и посмотрела на него. Он был пноэ. Одаренный. И он был в Мигме дольше, чем любой из нас. Даже дольше, чем Иви, верно?
        – Марсия когда-нибудь запускала свой дар перед тобой? – вырвалось у меня.
        Он нахмурился.
        – Ты пытаешься перевести тему?
        – Пожалуйста, просто ответь мне.
        – Да, может быть. А что?
        Мое сердце забилось быстрее. Естественно. Она манипулировала ими всеми. Почему она должна делать исключение для него?
        – Она приказала тебе следовать за мной? – прошипела я.
        Его глаза сузились.
        – Ты что, издеваешься надо мной?
        – Ответь мне!
        – Почему она должна мне что-то приказывать? Я… я… – Эмоция, которую я не могла назвать, промелькнула на его лице.
        – Как давно это было? – продолжила я, хватая его за руку. – Когда она делала это в последний раз? И ты помнишь, что она сказала тебе после этого? И делала ли она это на глазах у других? Перед Эвелин, например? Или Фосом?
        Казалось, прошла вечность, прежде чем он снова обрел дар речи. Я отключилась от всех звуков, забыв, что мы стоим на берегу, всего в нескольких шагах от беседок, что нас могли видеть гости, и просто смотрела на него.
        – У меня… у меня пробелы. Провалы в памяти. Как потеря сознания после того, как выпьешь слишком много. Я думал, что это из-за того, что всего стало так много, что я схожу с ума, потому что я ничего не могу сделать, когда весь мир рушится, а убийца моей матери все еще на свободе.
        Я кивнула, безмолвно умоляя его продолжать говорить, в то время как мое сердце колотилось как бешеное. Я была так близка к истине.
        – Я не могу сказать, делала ли она это при других. Я знаю только, что мне было любопытно, потому что люди из Мигмы постоянно ходили к ее дому, проводили там какое-то время и затем возвращались. Изменения были едва заметны, но они были. – Он закрыл глаза, напряжение на его лице было хорошо заметно. – Почему ты спрашиваешь меня об этом?
        – Потому что она манипулирует вами. Я еще не знаю, знает ли Фос… знает ли он или тоже стал ее жертвой, но… Нийол…
        Его глаза расширились, и впервые я увидела в них страх.
        – Ты должен бежать. Ты не в безопасности рядом с ней. Ни один одаренный не в безопасности.
        – И куда мне идти, скажи, пожалуйста? – Он покачал головой в недоумении. – Не знаю, заметила ли ты, но у меня никого не осталось. Единственная семья, которая у меня осталась, – это сумасшедшие.
        Я схватила его за плечи и заставила посмотреть на меня.
        – Покинь город, пока еще можешь. Построй себе новую жизнь. Забудь обо всем этом и начни все заново.
        – А как же ты, а? Почему ты все еще здесь, если это так опасно? Почему бы тебе не схватить своих родителей и друзей и просто не уехать?
        – Я единственная, кто может ее остановить.
        Как только слова были произнесены, я почувствовала их вес каждой клеточкой своего переутомленного тела. Это правда. Мы с Меламарсией обладали одним и тем же даром. Той же силой. Если кто-то и мог положить всему этому конец, так это я. Но для этого мне нужно было знать все факты.
        – Ты…
        Нийол не успел закончить свою фразу.
        В этот момент музыка прекратилась и раздался протяжный вопль.
        Мы оба посмотрели в ту сторону, откуда он пришел.
        – Пожалуйста, извините, что прерываю, дамы и господа, – раздался искаженный микрофоном голос Каспера. – Я думал, что мы могли бы сделать это более незаметно, и это не совсем мой стиль, но, к сожалению, будущего жениха нигде нет. Кто-нибудь видел Натаниэля?
        Тишина. Затем крик, за которым последовал грохот.
        Мы с Нийолом смотрели друг на друга долю секунды, прежде чем одновременно ринуться вперед, прокладывая себе путь между беседками и людьми, пока не смогли увидеть, что происходит.
        В самом деле, на сцене стояла группа. Женщина в блестящем золотом платье макси, которую Каспер, по-видимому, только что оттолкнул в сторону, чтобы схватить микрофон, рядом с ней два парня в черных костюмах, один со скрипкой в руке, другой за красным роялем.
        Вопль исходил от нее? С ошеломленными и все более сердитыми выражениями лица все трое слушали речь Каспера.
        Нийол схватил меня за рукав куртки и оттащил в сторону, а мимо нас промчались два человека. Судя по всему, они вышли из одной из беседок, мимо которых мы только что проходили.
        – Оставайся на месте!
        Пронзительный голос принадлежал Диларе. Впечатляло, как она бежала по песку со своими острыми каблуками. Ее золотисто-русая грива развевалась на ветру. Впереди нее бежал Нейт. Он резко остановился, как только увидел Каспера, стоящего на сцене.
        На Нейте был переливающийся красный костюм, который сверкал в свете фонарей, а его волосы были заплетены в косу. Я не могла видеть его лицо отсюда, но могла видеть лицо Каспера, когда тот увидел его. Лучезарная улыбка озарила его черты.
        Нейт вырвался из хватки матери, которая тем временем догнала его, и покачал головой.
        – Хватит! – Его голос был ледяным.
        Никто из присутствующих гостей не осмелился что-либо сказать.
        Радость Каспера сменилась эмоциональным всплеском, который я слишком хорошо знала. Все во мне напряглось.
        – Привет, детка, – пробормотал он в микрофон. – Не знаю, заметил ли ты, но весь Тессарект сходит с ума, и я без тебя тоже. Так что, я думаю, нам пора сбежать вместе.
        Краем глаза я видела, как Нийол поджал губы, видимо, чтобы не рассмеяться вслух.
        Довольно долго никто ничего не говорил, и мне пришлось отвести взгляд, потому что я не могла видеть Каспера, стоящего там, в ярком блестящем пиджаке, таком неуместном между стильными костюмами и вечерними платьями, со всей этой надеждой на лице, которая исчезала с каждой секундой, пока Нейт не шевелился.
        Я задержала дыхание.
        А потом Нейт повернулся в сторону и посмотрел на молодую женщину, которая стояла в нескольких метрах от него и наблюдала за зрелищем так же завороженно, как и остальные. На ней было короткое белое кружевное платье, ее рыжевато-русые волосы мягкими волнами обрамляли круглое лицо, а в руке она держала бокал с шампанским. Мгновение она, казалось, не была уверена, смеяться ей или кричать, затем одним махом опрокинула остаток своего напитка и закатила глаза.
        – Иди! – крикнула она Нейту. – Он спасает нас обоих от беды. Я бы точно изменила тебе после первого года.
        – Кандела! – раздался позади нее совершенно возмущенный голос, и по толпе пронесся шепоток.
        Уголки моего рта дернулись. Мы должны были освобождать Нейта не из ее когтей. Единственными когтями, от которых ему нужно было убежать, были когти его матери. Ожидания, которых он никогда не сможет оправдать.
        Это был нужный сигнал. Нейт не стал медлить, а рванул вперед, схватил Каспера за руку и вытащил его из-за микрофона. Внезапно в толпе возникло движение. В следующее мгновение Нийол взял меня за руку и указал позади нас. Дария протиснулась мимо двух пожилых дам.
        – Пойдем отсюда, – едва слышно сказала она и указала подбородком в ту сторону, откуда мы пришли.
        Мы немедленно повиновались. Мы получили то, за чем пришли. Быстрыми шагами мы с Нийолом отправились прочь. Песок под моими ботинками был влажным. Наши шаги звучали глухо, когда мы бежали.
        Каспер, Нейт и Дария догнали нас, затем мы побежали бок о бок, пока лампы позади нас не превратились в светлячков. Я бросила взгляд через плечо. За нами никто не последовал. Либо они были слишком застигнуты врасплох, либо поняли, что проиграли. Или и то и другое. Внезапно все стало совсем просто.
        Я не знала, кто первым начал смеяться. Может быть, это была я. Но когда мы оставили берег позади и наши ноги коснулись асфальта, когда шум моря сменился гудением машин и моя выносливость подошла к концу, смех вырвался из всех нас, и мы уже не могли остановиться.
        На одно восхитительное мгновение мы забыли о боли и страхе и были всего лишь молодыми людьми, бегущими по улице теплой летней ночью после того, как освободили друга от его консервативной матери. На одно восхитительное, слишком короткое мгновение все было в порядке.

* * *

        Счастье длилось недолго. Вскоре его затмил груз наших проблем, хотя небольшим утешением было видеть, как Нейт и Каспер были счастливы снова быть вместе. Было непросто рассказать Нейту о событиях последних дней в нескольких предложениях, поскольку мы все говорили сбивчиво, и мне приходилось постоянно перебивать Каспера и Дарию, боясь раскрыть слишком многое перед Нийолом – ведь я не знала, насколько велико влияние Марсии на него.
        В конце концов мы договорились, что Дария, Нийол и я вернемся в дом Даннов одни – было слишком опасно оставлять рядом с Марсией еще одного одаренного, и мы должны были как можно скорее позаботиться об Иви. Дария дала Нейту и Касперу ключ от своей квартиры – они должны были добраться до района Идор через подземный город и зайти к Ариэль, прежде чем остановиться у Дарии. О том, чтобы остаться в Пиро, не могло быть и речи – Дилара наверняка будет искать их в первую очередь именно здесь.
        Это была идея Дарии увидеться с Эль. Я знала, что Иви поддерживала с ней регулярный контакт после демонстрации, чтобы она не волновалась, но, по словам Дарии, тетю Иви было трудно успокоить.
        Если кто-то и мог рассказать нам больше о ссоре Лагардов и Нерона с Фосом, так это она. Кроме того, она не имела ничего общего со всей этой чепухой, связанной со стихиями, и она не позволила бы так легко манипулировать собой.
        – Вы позаботитесь об Уилле и Иви, попытаетесь привлечь на нашу сторону Лиама, Кая и Агнию, а мы поговорим с Ариэль, – еще раз подвел итог нашему плану Нейт, когда мы прощались в темном туннеле на перекрестке. От его привычной осторожности больше ничего не осталось. Расстояние до Каспера и до нас, казалось, уничтожило в нем все сомнения. Он крепко обнимал одной рукой талию Каспера, разговаривая со мной и Дарией. – Мы свяжемся с вами как можно скорее. Все будет хорошо.
        Мы с Дарией порывисто обняли обоих.
        – Как хорошо, что ты снова с нами, – пробормотала Дария Нейту на ухо, и я тоже прижала его к себе крепче, чем обычно.
        Нийол нетерпеливо стоял рядом и, казалось, чувствовал себя неуютно. Когда мы с Дарией обернулись и в последний раз помахали двум мальчикам-пиро, прежде чем их поглотила тьма, я увидела задумчивый огонек в его темных глазах. Вот тогда я поняла: не наша сентиментальность была ему неприятна, а тот факт, что он не был ее частью.
        Я быстро отвела взгляд.
        Дорога до дома Даннов показалась мне намного длиннее, чем раньше, и с каждым шагом эйфория, казалось, покидала нас, пока полностью не исчезла.
        – Мы должны как-то разлучить Иви с Марсией, – прошептала Дария. – Я не понимала, насколько это жестоко, потому что она была вполне нормальной по отношению ко мне. Но ты права, мы не можем упускать ее из виду ни на секунду. Если это сработало для тебя с Арьей, то сработает и с ней…
        Я кивнула и содрогнулась.
        – И Уилл… он…
        Жалостливый взгляд Дарии пронзил меня.
        – Я уверена, что он не хотел целовать ее, Киа, – пробормотала она. – Хотя он не одаренный, их отношения просто слишком сложные.
        – Как и наши, не так ли. – На самом деле я не хотела этого говорить, я просто устала и была полна страха, и постепенно до меня доходило, что я оставила своего беззащитного инвента наедине с ней, идиотка.
        Нийол, который всю дорогу вел себя довольно тихо, резко втянул воздух.
        – Он не хотел что?
        Я глубоко вздохнула и ускорила шаги.
        – Почему ты не сказала об этом сразу? – спросил он немного тише. – Ты хочешь отомстить ему? Мы могли бы потискаться перед ним. Я бы пожертвовал собой.
        Мой раздраженный взгляд встретился с его.
        – Спасибо за предложение, – огрызнулась я.
        – А теперь серьезно, я понятия не имел, что она настолько сумасшедшая, – ответил он. – Я не проводил с ней много времени, и, как уже сказал, после этого здесь всегда становилось довольно темно. – Он постучал себя по виску. – Возможно, я не был достаточно важен, чтобы мной манипулировали больше. Кроме того, я достаточно мотивирован, чтобы работать с Мигмой.
        В его последних словах прозвучала горечь.
        Остаток пути мы прошли молча, вылезли из-под земли в пустынном темном парке и подошли к дому. Через высокие окна было видно, что свет все еще горит, но не было слышно ни звука. Дверь была заперта.
        Прежде чем мы смогли решить вопрос о том, кто где спит этой ночью и как нам проникнуть внутрь, у двери вдруг что-то произошло. Кто-то бешеными движениями повернул ключ. В следующее мгновение дверь распахнулась, и Агния выглянула наружу. Она была одета в ту же одежду, что и раньше, и выглядела так, будто ни секунды не спала.
        – Где ты была? – произнесла она дрожащим голосом.
        Я была слишком озадачена, чтобы отреагировать. Ситуация была такой новой, такой сюрреалистичной и в то же время такой обычной – мать хочет знать, где была ее дочь, – что я потеряла дар речи.
        – Мы просто прогулялись, – пришла мне на помощь Дария, и Нийол тут же подхватил ее слова.
        – Киа просто сходила с ума в доме, и мы хотели немного отвлечь ее.
        Они протиснулись мимо нее внутрь, в то время как я нерешительно остановилась.
        – Ты в порядке? – прошептала я, когда тишина стала неловкой. У нее были красные пятна на шее, и ее взгляд так сильно сверлил мой, что я застыла.
        – Кай спит, – ответила она и обхватила свою щуплую верхнюю часть тела, как будто боялась, что в любой момент развалится на части. – Я сама не сомкнула глаз. Его ровное дыхание обычно меня успокаивает, но сегодня этого недостаточно. Шумы необычные. Все такое яркое. И такое теплое. Думаю, часть меня верит, что я сплю, а на самом деле не здесь. Что я проснусь в этой камере в любую секунду, как только охранники влепят нам пощечину в очередной раз.
        Мои глаза переместились к ее потрескавшимся губам, синеватым теням под глазами, и почувствовала, как будто какой-то груз пытается утянуть меня в землю, пока я полностью не исчезну.
        Почти двадцать лет в плену. И вот теперь она была здесь.
        – Когда меня привезли в Тессарект против моей воли, я тоже сначала думала, что мне все это снится, – услышала я, как ответила, даже не задумываясь об этом. – Моя голова не хотела осознавать, что происходит. Вероятно, какой-то защитный механизм.
        Внезапно показалось, что она вот-вот расплачется.
        – Хотела бы я, чтобы ты никогда не ступала в этот город.
        – Были моменты, когда я тоже этого хотела, – вздохнула я, а затем покачала головой. – Но было бы ложью утверждать это сейчас. Независимо от того, сколько плохих вещей здесь произошло, в нем так много красоты. Люди, которых я никогда бы не встретила в противном случае. – Я чувствовала, как кончики ножей приближаются прямо к моему сердцу, когда думала об очень особенном человеке. – И я бы никогда не узнала вас, никогда бы не поняла, откуда я родом. – Я сделала глубокий вдох. – Поэтому я пытаюсь сосредоточиться на позитиве. Мы живы. И вы наконец-то свободны.
        Я не знала, то ли ночь скрасила нашу неловкость и нелепость этой ситуации, то ли я просто слишком устала, но мне вдруг так сильно захотелось ее прикосновений. Я хотела броситься в ее объятия и оставаться там до тех пор, пока не взойдет солнце, и нам придется двигаться дальше.
        Но было кое-что, о чем мне еще нужно было позаботиться. Кое-кто.
        – Уилл, – выдавила я, прежде чем она успела дать мне ответ. – Мой инвент. Ты видела его?
        Что-то промелькнуло в ее глазах, и она кивнула.
        – Он со своим отцом.
        Я нахмурилась.
        – Ты уверена? Когда это было?
        – Они находятся на том же этаже, что и мы с Каем. Дверь была приоткрыта, мальчик пристроился у кровати Лиама, я видела их несколько минут назад, когда спускалась вниз.
        Облегчение охватило меня. Хотя бы на мгновение – если Меламарсия не была с ним, то я могла вздохнуть спокойно.
        – Лиам Лоу немного рассказал нам о вас, – робко сказала она. – О ваших отношениях.
        Когда мы разговаривали в последний раз, она умоляла меня манипулировать моим инвентом и уехать из города. К настоящему времени она, казалось, приняла тот факт, что это не вариант.
        Я не смогла сдержать вздоха. Ее внимательный взгляд заставил меня говорить, хотя мысль об Уилле причиняла физическую боль.
        – Влюбиться в него прямо сейчас – самая идиотская вещь, которую я делала с тех пор, как приехала в этот город. И это говорит о многом, поскольку у меня особенно ярко выраженный талант доставлять себе неприятности. Ну, это при условии, что у меня вообще был выбор. Это не так, он… он… – Я замолчала.
        Внезапно ее пальцы легли на мою щеку. Она погладила меня. А потом улыбнулась. Настоящая улыбка, которая изгнала уныние с ее лица и заставила его сиять в полумраке.
        – Тебе хорошо с ним? – пробормотала она.
        Я пожала плечами.
        – Это не тот вопрос, который мы должны задавать. Правильнее, хороша ли я для него. Или только усугубляю ситуацию.
        – Почему ты так думаешь?
        – Потому что он… привязан ко мне. Потому что это нездорово – хотеть кого-то, кто должен отвечать взаимностью. И потому что мои чувства, которые он испытывает внутри, обычно обременяют его. Поэтому для него облегчение быть с ней. Я понимаю это, правда…
        Моя болтовня ничуть не смутила Агнию. Она опустила руку. Хотела бы я, чтобы она этого не делала.
        – Тебе хорошо с ним, Киана? – повторила она тихо.
        Слезы навернулись мне на глаза.
        – Он лучший человек, которого я знаю. Он – все, чего я когда-либо хотела. И когда мы вместе, тогда… тогда… я забываю, что такое боль.
        Очертания Агнии расплывались передо мной. В следующее мгновение я почувствовала ее руки. Она притянула меня к себе и обняла со всей силы. Я обняла ее, прижалась лицом к ее плечу и дала волю слезам.
        – Вот тебе и ответ, – шепнула она мне на ухо. – Такого человека не отпустишь, когда станет трудно. За такого человека держишься, как бы тяжело это ни было.
        – Я-я не знаю, как.
        – Нет, ты это знаешь, – пробормотала она, гладя меня по волосам, снова и снова, пока я дрожала от ее прикосновения. – Ты просто боишься. Но страх – это не противоположность смелости, Киана, а ее часть.
        Я вдыхала аромат Агнии, пытаясь сосредоточиться на ее словах, на ее сердцебиении напротив моего.
        – Если бы я могла отмотать время назад, я бы не стала возражать твоему отцу, даже зная, что с нами стало. Я решила быть смелой. Не потому, что это было просто. Я сражалась, и если я не могла сражаться, то он сражался за меня. Сражайся, девочка моя! Ты должна бороться за него, особенно если он сейчас не может делать этого сам.



        Одиннадцать.
        Бордо

        – Готова?
        Я кивнула, хотя совсем не чувствовала себя готовой. У меня не было особой задачи, но мне потребовалось все мое самообладание, чтобы оставаться на месте. Голова раскалывалась, и, хотя отсутствие сна за последние несколько дней почти вошло в привычку, глаза слезились от усталости. Вчера вечером мы с Агнией гуляли на улице, и в какой-то момент я задремала на траве, положив голову ей на колени. Я больше не видела Уилла. Каспер и Нейт позвонили рано утром. Они отправились навестить тетю Иви, которая была вне себя от беспокойства. Как бы я ни наслаждалась присутствием родителей, внутри меня была сильная потребность что-то сделать. У меня не было возможности поговорить с Фосом наедине. Но я даже не знала, как должен выглядеть такой разговор. Как я могла рассказать ему о своих опасениях по поводу Марсии, когда я не знала, можно ли доверять ему на сто процентов?
        – Пожалуйста, – прозвучал голос Фоса, вырвав меня из моих мыслей.
        Я сидела рядом с Каем и Агнией у белой стены в пустой комнате в доме Даннов. Камера была направлена на нас, и, кроме самого старейшины Пиро, в комнате больше никого не было.
        – Меня зовут Кай Либерт, – начал отец, взяв за руку меня и Агнию. Казалось, ему все еще трудно смотреть на меня без слез. – А это Агния Данн и наша общая дочь, Киана. Я уверен, что вы все знаете, кто мы такие, но, чтобы не было сомнений: я – идор, а моя жена – пиро. В течение многих лет нас приводили в качестве негативного примера, как поддержку тезиса о том, что районная сегрегация в Тессаректе должна быть сохранена любой ценой. Мы собрались здесь сегодня, чтобы сказать вам, что Омилия обманывает вас. С тех пор как нас арестовали почти два десятилетия назад, мы влачили свое существование в Десмоте, подземной тюрьме, и ходили слухи, что нас поместили в психиатрическое отделение, потому что общение друг с другом свело нас с ума.
        – Мы в добром здравии, – вмешалась Агния. Ее руки дрожали, но голос был ясным и твердым. – Как и наша дочь, само существование которой должно сделать пограничное регулирование недействительным. Мы никогда не использовали свои дары друг перед другом. Мы никогда не становились жертвами опьянения. – Здесь она сделала эффектную паузу. – Потому что его не существует! Не в том виде, в котором его преподносит вам Омилия. Мы являемся живым доказательством этого. Тогда Нерон Лагард предал нас старейшинам, чтобы искупить свой собственный грех. Он нарушил правила, как и мы, вступив в отношения с Гайей, старейшиной Чой. Она отдалилась от него, и отношения разрушились. Это причина, по которой он настроен против нас.
        – Мы были друзьями, – добавил Кай. – В то время мы с Нероном были очень хорошими друзьями. Мы разделяли одни и те же ценности и сомневались в системе, которая делала нас рабами наших предков и требовала от нас искоренения нашего здравого смысла. Его предательство лишило Агнию и меня не только многих лет нашей жизни, но и нашей дочери, которая до недавнего времени ничего не подозревала о нашем существовании. Якобы ради нашей собственной безопасности.
        Это был мой сигнал. Пока они разговаривали, мои руки покрылись мурашками. Я знала, что сказать. И все же я не могла устоять перед тошнотворным чувством в животе. Я проглотила его вместе с комом в горле и взяла себя в руки.
        – Мне лгали всю мою жизнь. Моя квартира взлетела на воздух, мной манипулировали, моей жизни угрожали, и меня пытали – все это от имени старейшин. Я не знала, что мои предполагаемые родители не были моими настоящими родителями, я не знала, что этот город существует.
        Сочувственный взгляд Фоса встретился с моим. Он одарил меня улыбкой и ободряюще кивнул.
        – Любовь – это не преступление, – продолжила я. В моих ушах мой голос звучал дрожащим и тонким, и я с трудом узнавала его, но заставила себя продолжать говорить. – Настоящее преступление – это то, что Омилия делает с вами, с нами в течение многих лет. С инвентами обращаются так, как будто они неполноценные, одаренные заперты в своих районах и вынуждены ежедневно использовать свой дар, хотя это истощает их. Якобы для того, чтобы сохранить равновесие стихий в мире. – Я глубоко вздохнула. Это были уже не мои собственные слова, Фос внушил их мне, но пока я говорила, я распознала в них правду. – Мои родители не потеряли свой дар, когда я родилась. Это означает, что в случае смешения и рождения большего количества полукровок число одаренных будет расти. А это, в свою очередь, означает, что ответственность будет распределена между большим количеством людей. Я сама ношу в себе дары Пиро и Идора, и я могу вызвать их, если прыгну во времени с другими одаренными. Это не заставляет меня чувствовать себя плохо и не изнуряет меня. Я чувствую себя невесомой.
        – Ни слова о твоем истинном даре, – предупредил меня Фос. – Это не имеет никакого значения, только приведет людей в смятение и отвлечет от сути.
        Аргумент прозвучал убедительно.
        Неужели все было так просто? Было ли это решением, в котором Тессарект нуждался в течение многих лет? Больше полукровок, чтобы другим одаренным было легче?
        Но что, если все станут такими же, как Марсия? Если они обнаружат опьянение и связанную с ним силу?
        Неужели Фос не хотел, чтобы я говорила о своем даре, только чтобы прикрыть Марсию? Или он был просто ее марионеткой?
        – Мы требуем свержения старейшин! – прозвучал рядом со мной голос Агнии. – Мы требуем справедливости за все, что было с нами сделано. И мы требуем от вас, чтобы вы проснулись. Проснитесь и посмотрите правде в глаза! Именно различия делают нас сильными, а не наши общие черты.
        Фос остановил запись и громко выдохнул воздух, как будто задержал дыхание на несколько секунд.
        – Великолепно. Спасибо, что согласились на это.
        Для Агнии, казалось, было облегчением произнести эти слова, в отличие от Кая, который выглядел так, будто в любую минуту может упасть со стула.
        Я наклонилась к нему.
        – Все в порядке?
        Он неубедительно кивнул, прежде чем отстраниться от нас с Агнией, пробормотать что-то о «свежем воздухе» и встать.
        Фос хлопнул его по плечу, когда тот проходил мимо, от чего Кай вздрогнул и ускорил шаг.
        Нахмурившись, я посмотрела на Агнию. Она перевела взгляд на Фоса и, похоже, не находила перепад настроения Кая необычным.
        – Я всегда считала тебя одиноким волком, – глухо сказала она.
        Фос посмотрел на нее и улыбнулся.
        – Ты не первая, кто недооценил меня за эти годы.
        – Я не знаю, смогу ли когда-либо отблагодарить тебя или отплатить этот долг.
        Он мягко покачал головой.
        – Я считаю всех нас друзьями. Нечего оплачивать. Здесь нет ничего, кроме правды и тех, кто готов ее увидеть.
        С каждым последующим словом мое горло сжималось все сильнее. Мне следует успокоиться. Мы говорили правду, и вскоре весь Тессарект узнает об этом. И все же что-то заставило меня остановиться.
        Одинокий волк.
        – Где Гайя? – вырвалось у меня.
        Взгляд Фоса дернулся ко мне, и на секунду черты его лица застыли.
        – Где она? – повторила я. Я не позволю себе отступить или отвлечься. Не в этот раз. Нет, пока кто-нибудь не даст мне ответ на этот проклятый вопрос.
        – Почему ее здесь нет? Со своей дочерью? С вами? Если вы преследуете те же цели?
        Краем глаза я увидела замешательство на лице Агнии.
        В следующий момент Фос пришел в себя и вежливо улыбнулся мне.
        – Она с чоями, – тихо сказал он. – На задании. Мы подумали, что будет разумнее разделиться, чтобы одновременно охватить как можно больше людей в Тессаректе.
        Что за миссия? И тогда почему Лиам не мог ее почувствовать?!
        Прежде чем я успела произнести вопросы вслух, он уже продолжил:
        – Киана, я очень хорошо понимаю, почему ты сомневаешься. В последнее время произошло много событий, и я понимаю, что встреча с твоими родителями и дело с Уильямом, а также использование твоего дара снова и снова очень расстраивают тебя. Я искренне сожалею об этом. Но Гайя – часть нашего плана, как и ты, как и я. Каждый из нас должен внести свою лепту, чтобы все получилось. И вашим главным приоритетом сейчас должно быть не подвергать себя риску и проводить время с родителями. Ты сделала достаточно. Отдохни. Некоторое время тебе не нужно использовать свой дар. Главное, чтобы ты была в безопасности. И что бы ни случилось, не выходи больше из дома. Мы скоро опубликуем видео, после этого тебе будет очень опасно появляться в Тессаректе, и особенно вблизи Омилии.
        Ну да, я должна сидеть здесь, сложа руки.
        – Он прав, – прошептала Агния. – Ты уже слишком много времени провела рядом с Нероном.
        Я не могла смотреть на нее. Ни на нее, ни на Фоса. Слишком велика была вероятность, что я либо начну кричать, либо расплачусь. Я вскочила и выбежала из комнаты, игнорируя их крики и чуть не наткнувшись на Элиану, которая только что поднялась на последний лестничный пролет и выглядела так неуместно со своей безупречной прической и в шикарном платье. Она смотрела на меня так, словно увидела привидение.
        – Могу я пройти, пожалуйста? – прошипела я, когда она не сделала никаких попыток уйти с моего пути. Мне нужно к Уиллу. И снова поговорить с Лиамом. И с Дарией. Мы должны были что-то сделать, иначе я сойду с ума. Я не могла злиться на Агнию за то, что она не восприняла мои сомнения всерьез. Она была свободна всего несколько часов. Я вообще ничего не могла ожидать от нее, это чудо, что она вообще здесь.
        – Я хотела извиниться перед тобой. – Голос бабушки вырвал меня из моих мыслей. Ее взгляд был холодным, старчески-розовые накрашенные губы сжались, но слова звучали искренне.
        О господи, как будто у меня недостаточно других забот!
        – Вам лучше сказать это своей дочери, – раздраженно бросила я и указала большим пальцем на дверь за собой, из которой только что вышла. – Не могли бы вы сказать мне, где находится мой инвент?
        Она выглядела так, словно собиралась сказать что-то еще, но расправила плечи и покачала головой.
        – В последний раз я видела его с темноволосой девушкой. Сегодня утром, сразу после восхода солнца.
        Естественно. Конечно, он снова был с ней. Разве могло быть по-другому?
        Сердито моргнув, я смахнула слезы, которые собрались в уголках моих глаз, и сделала глубокий вдох.
        – Спасибо, – выдавила я, затем повернулась и пошла в противоположном направлении. Я поднялась по лестнице, ведущей на второй этаж.
        Мои пальцы дрожали, когда я постучала в дверь Лиама. Ответ последовал немедленно. Как будто он только этого и ждал.
        – Да?
        Я открыла дверь и проскользнула в комнату, прежде чем снова закрыть ее за собой.
        Волосы Лиама были растрепаны, а под глазами залегли глубокие тени, но на нем была чистая футболка, скрывающая его травму, и лицо больше не было искажено болью.
        – Где он? – спросил он прежде, чем я успела расспросить его о его состоянии. Он выпрямился и прислонился к стене позади кровати.
        Ни приветствия, ни общих фраз, ни улыбки.
        Я тяжело сглотнула.
        – Очевидно, он снова с Меламарсией.
        Лиам скривил лицо.
        – Я… я не могу поверить, что она дочь Гайи.
        – Вы видели ее?
        – Вчера вечером. Она вывела Уильяма из моей комнаты. Они думали, что я сплю, но я слышал каждое ее слово, сказанное ему.
        Я могла только смотреть на него.
        Лиам вздохнул.
        – Что-то с ней не так. Она командует им, и он ей позволяет. Я пытался поговорить с ним о ней, но он полностью замкнулся.
        Старая знакомая ярость начала бурлить во мне.
        – Я не знаю, что мне с этим делать.
        – Нам. Что нам с этим делать. Ты не одна. – Со стоном он полностью повернулся в мою сторону и пристально посмотрел на меня. – Нам нужно выяснить, что случилось с Гайей, – сказал он мягко, но настойчиво.
        – Фос говорит, что она в районе Чой. – В отчаянии я провела рукой по волосам. – На задании.
        Лиам покачал головой.
        – Это я знаю.
        Я подумала о том, что сказал Уилл. Подумала о деревьях Одего. Сети деревьев, которые существовали только для того, чтобы поддерживать другое, более крупное и сильное дерево. Они падали вместе с ним, когда падало оно.
        – Ты представляешь, что стало с инвентами, которые часто и тесно работали с этими одаренными? Они лишили себя жизни.
        – Из чувства вины?
        – Нет, Киана, не из чувства вины.
        – Что, если с ней что-то случилось? – вырвалось у меня. – Тогда что с ними будет?
        На мгновение показалось, что он не понимает, на что я намекаю. Он нахмурился и молча посмотрел на меня. А потом в его карих глазах вдруг вспыхнуло понимание.
        – Я был разлучен с ней много лет, – прошептал он. – Я построил жизнь вдали от этого безумия, создал свою собственную семью, придал своему существованию смысл. Я выживу. – Его взгляд стал умоляющим. – Слушай, я постараюсь держаться поближе к Уиллу, как только он появится. Он поговорит со мной. Обо всем, кроме нее, но пока я отвлекаю его, нам не о чем беспокоиться. Ты… тебе нужно узнать больше за это время.
        Как? Как, черт возьми, я должна это сделать?
        Я хотела возразить, что если бы я знала что, то давно бы сделала. И тут осознание поразило меня, как молния.
        Фос сказал, что я больше не должна использовать свой дар. И он сказал, что мне не следует ехать в Омилию.
        Последнее имело смысл. Если предположить, что старейшины могли что-то сделать со мной.
        Но как насчет моего дара? Почему Фос сначала хотел, чтобы я лучше узнала его, тренировалась с Марсией, а теперь вдруг должна перестать? Было ли это только потому, что я жаловалась на ее поведение?
        Или он боялся, что я могу узнать что-то, чего не должна, если буду практиковаться?
        Решимость разрасталась во мне.
        – Я использую свой дар!

* * *

        Следующие несколько часов тянулись, как вечность. Пока Агния разговаривала с Фосом, я некоторое время сидела рядом с Каем на лужайке. Мы не обменялись ни словом, но мне помогло просто побыть рядом с ним, пока мои мысли буйствовали и в конце концов сложились в шаткий план.
        Кай излучал своеобразное спокойствие. Слова Карлы пришли мне на ум.
        Они были полной противоположностью друг другу – он спокойный, рассудительный, осторожный, она порывистая, решительная и готовая идти на риск.
        Я наблюдала, как он выдергивает из земли сухие травинки своими большими руками.
        Вначале я была уверена, что он не обратил на меня внимания, его взгляд был упрямо устремлен на его ладонь, но в какой-то момент он наклонился ко мне и на долю секунды коснулся моей руки своей.
        Я закрыла глаза и сосредоточилась на теплоте, которая разливалась по мне.
        Хотела бы я однажды рассказать Агнии и ему все. Хотела рассказать им о своем детстве, о каждом значимом событии, о каждой вехе, о каждой мечте и о каждом препятствии. А потом я хотела услышать, как сложилась их жизнь. Когда они были еще свободны. Мне было недостаточно услышать их историю любви из вторых рук, я хотела увидеть каждую деталь их глазами.
        – Киа!
        Голос Дарии заставил меня вздрогнуть. Мои веки открылись, и я подняла руку к лицу, чтобы не ослепнуть от солнца.
        Дария стояла всего в нескольких метрах от меня, держа в руке свой телефон.
        Я бросила взгляд на Кая. Впервые он повернул голову и открыто посмотрел мне в лицо. Его глаза светились янтарным светом. А потом улыбнулся. Коротко, так коротко, что, возможно, это было просто воображение, выдаваемое за действительное.
        Мое сердце забилось быстрее.
        – Иди, – мягко сказал он. – Мы останемся здесь.
        Я кивнула и выпрямилась, тепло наполнило меня сверху донизу.
        Но маленькое чувство счастья быстро угасло, когда я подошла к Дарии и отметила выражение ее лица.
        – Все еще ничего? – спросила я.
        Она покачала головой.
        – Эль говорит, что в центре города творится ад. Много одаренных стоят перед Омилией со своими инвентами и требуют ответов, но ни Арья, ни Нерон не появляются. Они заперли ворота.
        Я стиснула зубы и хотела что-то сказать, но тут зазвучала песня, которую Дария установила в качестве мелодии звонка. На дисплее вспыхнуло имя Ариэль.
        – Дай трубку мне, – попросила я Дарию, оглядываясь. У нас не было зрителей – здесь не было никого, кроме нас.
        Дария сняла трубку и протянула мне телефон.
        – Привет, это Киа, – приветствовала я Эль.
        – Здравствуй, дорогая. – У нее перехватило дыхание. На заднем плане были слышны громкие крики протеста. – Эвелин только что позвонила и посоветовала мне идти домой, – продолжила она. – Не могла бы ты дать мне Дарию? Мне нужно знать, может ли она примерно определить местонахождение Иви. Я весь день пытаюсь дозвониться до брата, но он, конечно, не отвечает. С меня хватит. Мы должны что-то сделать!
        Идея, которая крепла во мне в течение последних нескольких часов, теперь выдвинулась на первый план.
        – Можешь сначала дать мне номер Нерона? – прошептала я, вытаскивая свой мобильный телефон. – Любой номер, по которому с ним можно связаться?
        Нерон, правда, уже звонил мне раньше, но с телефона Иви.
        Некоторое время Эль молчала, и в трубке так громко шумело, что я боялась, что связь может отключиться в любую минуту. Потом я услышала ее вздох. Я приготовилась к обсуждению, к оправданию, но ничего подобного не произошло.
        – Тебе есть где записать?
        – Да.
        Она дала мне три разных номера – номер офиса в Омилии, номер мобильного и домашнего телефона в доме в Идоре.
        – Может быть, тебе повезет больше, чем мне. Но, пожалуйста, пожалуйста, Киана, будь осторожна и не провоцируй его, – умоляла она меня.
        – Даже в страшном сне это не пришло бы мне в голову, – сказала я и передала телефон Дарии, уже набирая первый номер – его мобильный. Я отошла еще немного дальше от дома.
        Прошло несколько гудков, пока не раздался щелчок. Сначала я подумала, что звонок попал на голосовую почту, но потом услышала дыхание. Нерон не произнес ни слова, но я чувствовала его присутствие, как будто он стоял рядом со мной. Вдруг стало не важно, что я стою под ярким солнечным светом. Мне было холодно.
        – Это Киана, – сказала я без необходимости. – Я буду в Омилии через час. Убедитесь, что меня впустят. И убедитесь, что никто не встанет у меня на пути.
        Меня не волновало, был ли он сумасшедшим. Я должна поставить на карту все. Это был мой последний шанс.
        – Я сейчас с Фосом. Если сделаете, как говорю, я помогу вам добраться до него. Есть кое-что, что вы должны знать. Это о девушке в моем видении.
        Тишина. Дыхание стихло. Секунды шли, превращаясь в минуты. И тут, наконец, раздался голос Нерона.
        – Хорошо.

* * *

        Дверь за мной захлопнулась, и я прислонилась к ней.
        Мое сердце грозило выпрыгнуть у меня из груди.
        С ума сойти, как хорошо все получилось. В доме Даннов остальные были слишком рассеяны, чтобы заметить, что я улизнула. Единственный, кто мог узнать об этом, тоже ушел. Я старалась не думать об этом. Одно за другим. Сначала Гайя. Потом Уилл.
        Я прошла через туннель до бара, игнорируя хозяина, который засыпал меня вопросами, и проехала по подземке до Нулевой точки. Моя голова отключилась. Оставалось только одно, что сейчас имело значение.
        Ариэль не преувеличивала. Перед Омилией была толпа народа. Я пробилась через людей по мосту к воротам. Как только присутствующие меня узнали, мне стало проще – они с готовностью уступали мне место. И когда камеры зафиксировали меня, ворота распахнулись. Как раз настолько, чтобы я проскользнула. Возбужденную толпу сдерживало несколько охранников.
        Я бежала по мраморному коридору, пока не остановилась перед дверью кабинета Нерона. Дверь была не заперта.
        Вид комнаты был шоком: на полу валялась книжная полка, окруженная изодранными и смятыми книгами. Как будто кто-то дал волю своему гневу.
        Нерон стоял у окна и смотрел на улицу. Когда он услышал, что я вошла, то повернулся ко мне. Даже на расстоянии я видела, что его глаза налиты кровью. На нем, как обычно, был серый костюм, серебристые волосы были зачесаны назад, но выглядел он так, словно ходил в таком виде несколько дней, даже не посмотревшись в зеркало. Его галстук висел на шее криво, и несколько прядей упали ему на лоб. Шрам, рассекавший лицо, делал его старше и уязвимее.
        Он сосредоточил на мне свои ледяные голубые глаза.
        – Тебе не следует быть здесь.
        Его голос звучал бархатисто, как и бесчисленное количество раз, когда он пытался притвориться тем, кому можно доверять, тем, кому я могла бы излить свое сердце.
        – Я знаю. – Я с трудом сглотнула и сжала руки в кулаки. – Вы видели видео?
        Он слегка наклонил голову.
        – Все видели видео.
        Опасное затишье перед бурей. Я должна чувствовать страх. В любой момент он мог схватить меня, позвать Арью и инвентов и запереть меня в самый дальний угол Омилии.
        Решимость наполняла меня. Уверенность в том, что рядом с ним мне нечего бояться, на самом деле была совершенно новой. Она свидетельствовала о моем последнем опыте общения со старейшиной Пноэ, с моим недавно обнаруженным секретным оружием, да, но было еще кое-что.
        – Почему вы ничего не сказали Арье о моем даре? – прошептала я.
        Шли секунды, мой пульс все учащался, и вдруг он рассмеялся. Безрадостный, холодный смех, который причинял боль.
        – Что ты здесь делаешь, Киана?
        По-видимому, эффект опьянения ослабел, поэтому он больше не чувствовал себя вынужденным отвечать мне на все мои вопросы.
        – Мне нужна ваша помощь, – сказала я. – Я должна использовать свой дар.
        – Почему? Зачем тебе для этого нужна моя помощь? Почему ты рискнула прийти сюда? Кай и Агния свободны, я уверен, они рассказали тебе правду. – Он перешагнул через несколько книг. Шаг за шагом Нерон приближался ко мне. – Я мог бы схватить тебя. Взять в заложники, пока… – на его лице впервые промелькнула сильная эмоция, – …пока не придет лично Фос. Ради тебя он пришел бы, а?
        Он ничего не знал об опьянении. Он совершенно ничего не подозревал. Арья не сказала ему об этом. Наверное, потому что сама этого не понимала.
        – Вы должны помочь мне использовать мой дар, потому что я не доверяю Фосу, – сказала я твердым голосом. – Я хочу увидеть правду, всю правду, ту, которую не знают даже мои родители. Они же тоже этого хотят?
        – Зачем мне на это идти? – устало возразил он и вздохнул. – В прошлый раз у меня не было доступа к твоим видениям.
        Я покачала головой. У меня не оставалось времени на эту дискуссию. Конечно, я могла бы рассказать ему о шрамах, о том, что они были необходимы, чтобы снова вызвать мои видения, а затем заставить его снова забыть об этом факте. Но с какой целью?
        Это должно было произойти намного быстрее.
        – Молодая женщина в моем видении, – сказала я. – Это не было ложью. Я действительно могу сказать вам, кто она такая.
        Одним махом его покорность и апатия испарились. В три длинных шага он оказался рядом со мной и прижал меня к двери.
        – Расскажи мне все, что знаешь, – прошипел он. Запах немытого тела ударил мне в нос, и я повернула лицо в сторону, заставляя себя дышать через рот.
        – Если вы, в свою очередь, поможете мне использовать мой дар.
        Мой взгляд пробежался по комнате и остановился на ноже для писем на массивном столе. Если Нерон не поможет мне, я знаю, как справиться самостоятельно. Но каким-то образом я должна была удержать его здесь со мной.
        – КТО ОНА?
        – Ее зовут Меламарсия. И причина, по которой вы так испугалась, увидев мое видение, в том, что она чертовски похоже на Гайю, я права?
        Он резко отпустил меня и отшатнулся, споткнувшись об упавшую полку и спохватившись в последнюю секунду.
        – Кто она?
        Теперь его голос был не более чем хныканьем.
        Я хотела думать обо всей той боли, которую он причинил мне и Уиллу, которую он причинил моим родителям, о каждом моменте, когда мой мир рушился из-за него, в конце концов, он был причиной практически всех темных поворотов в моей жизни. Это был мой шанс, я могла отомстить, отплатить ему хоть частью боли.
        Но жалость овладела мной, настолько сильная, что вытеснила любые другие эмоции. Нерон знал, что я собиралась сказать, просто озвучила то, что он понял с того момента, как оказался на вулкане, иначе он бы так не отреагировал.
        – Она ваша дочь. Ваша и Гайи.
        Его колени подогнулись, и он с грохотом рухнул на пол, его лицо исказилось.
        – Это невозможно.
        Собравшись с силами, я подошла к столу, схватила искусно украшенный нож для открывания писем и присела перед ним на корточки.
        – Я встретила ее, – прошептала я, пытаясь выдержать его взгляд. В последние дни и недели я испытывала столько ненависти, когда думала о нем. Где она была сейчас? Куда делась вся эта ненависть?
        – Она у Фоса. Она выросла в его семье.
        – Нет!
        Его крик пронзил меня насквозь, и, хотя я видела безумие в его глазах, которое, казалось, увеличивалось с каждой секундой, я не отступила. Он ничего не сделает со мной. Не после того, как я поделилась с ним этими знаниями.
        – Помогите мне увидеть правду, – взмолилась я. – Тогда я расскажу вам все, что вы хотите знать.
        В следующее мгновение он выхватил у меня из рук нож для писем. У него дрожали пальцы. Дрожь прошла по всему его телу.
        – Где Гайя? – спросил он. – Она с ней?
        Я покачала головой.
        – Нет. Но… я… узнаю.
        Время остановилось, пока он все больше и больше терял самообладание. Он дышал все быстрее, казалось, ему не хватало воздуха. Поспешно оглядываясь вокруг, он, казалось, искал что-нибудь, что могло бы его удержать, но это ему не удавалось.
        Я точно знала, что он чувствовал, потому что чувствовала это несколько раз с тех пор, как меня доставили в Тессарект. Новостной канал, который показал мою горящую квартиру в Лидсе. Мои собственные похороны. Пытки. Близость к смерти, снова и снова.
        Как будто почва уходила у меня из-под ног, перекрывая мне связь с кислородом, как будто ничто в мире больше не имело смысла. Когда паника охватывала меня, и я могла полностью потерять контроль, помогало только одно.
        – Посмотрите на меня! – решительно сказала я. Я не осмеливалась прикоснуться к нему, но что-то мне нужно было сделать. Слова вырвались из меня быстрее, чем я успевала осознать. – Еще не поздно! Вы можете их увидеть. Еще не поздно передумать. Мы не можем повлиять на прошлое, но мы можем сделать так, чтобы будущее стало лучше.
        Нож для писем выпал у него из рук и упал на пол. Покраснев, он начал хватать ртом воздух и приложил ладони к груди.
        – Как? Как мне что-то изменить?
        – Она жива! Ваша дочь жива! Послушайте меня, сосредоточьтесь на моих словах, а потом… черт возьми, еще раз… – Я схватила нож для писем. – Потом помогите мне довести это до конца.
        Прошла целая вечность, прежде чем он снова взял под контроль свое дыхание. Дождь агрессивно барабанил по эркерам, снаружи слышались голоса, шаги, молния осветила комнату. И вот, наконец, Нерон кивнул.
        – Что я должен делать? – прохрипел он.
        – Вы должны угрожать моей жизни. Это должно казаться реальным, иначе это не сработает. Вы должны быть серьезны.
        На мгновение он остановился, и его боль сменилась другой эмоцией. Полный ужаса, он уставился на заостренный металл в моей руке.
        – У нас нет времени, сюда в любую минуту может кто-нибудь ворваться. Арья собирается арестовать меня, да? Вы сами еще несколько минут назад хотели меня арестовать. Мы не можем попасть в больницу, мы не можем выйти из комнаты, мы должны действовать немедленно, прямо сейчас!
        Он понял, я видела это по его глазам. И все же он не двигался с места.
        – О, черт возьми, вы, не моргнув глазом, сдали моих родителей Омилии, вы пытали меня только для достижения своих эгоистических целей. И теперь вы боитесь замарать руки? – Я говорила все громче и громче. – Мне это не повредит! Вы можете содрать с меня кожу, или перекрыть мне воздух, или бог знает что еще, как только это паршивое видение закончится, я снова буду почти как новенькая!
        Он покачал головой, снова и снова.
        – Это безумие.
        – Вы хотите рассказать мне что-нибудь о безумии?!
        Бесполезно. Он был слишком сильно потрясен, а звуки снаружи становились все громче. Я глубоко вздохнула, затем закатала рукав вверх и приложила кончик ножа для писем к своей артерии.
        – Киана, пожалуйста…
        Мне нужны были доказательства. Мне нужно было видение, которое я могла бы снова увидеть, чтобы показать его Уиллу и убедить его в том, что произойдет. И мне, наконец, нужно было знать, где находится Гайя и как, черт возьми, я окажусь в горящей Омилии с Уиллом и Меламарсией.
        Поэтому я проигнорировала его паническую мольбу, которая была настолько нетипичной для него и которую я бы истолковала как шоу в любой другой день, но теперь она показала, что происходило внутри него, что, возможно, происходило в нем все это время, и вонзила острие в свою кожу так сильно, как только могла. Колющая боль заставила мой желудок взбунтоваться и вспыхнуть красным цветом по краям моих глаз. Я не сдавалась. Давила до тех пор, пока капли крови не выступили на моей белоснежной коже, пока их не стало больше и больше и пространство не начало вращаться, а продолговатый металл потянул меня вниз.
        Мой хрип наполнил воздух, и раздался грохот, когда нож для писем выскользнул у меня из рук и я потеряла равновесие. Я перевернулась на бок и неуклюже осела на паркет.
        Нерон был прав. Это… здесь… безумие.
        И, как всегда, осознание пришло слишком поздно.
        Он выкрикнул мое имя. Я почувствовала на себе его пальцы. Лосьон для бритья, пот, отчаяние.
        Его дочь, я должна… я. Темнота.

* * *

        Белый свет не принес облегчения. Мои глаза горели. Я крутилась, снова и снова.
        Я должна увидеть Меламарсию. Гайю. Наконец-то я должна узнать, что здесь происходит.
        На этот раз не потребовалось ни секунды, чтобы найти правильный символ. Я увидела ее распущенные темные волосы, ее белое платье и зацепилась за него, когда ее голос оглушительно прозвучал рядом со мной.
        – Ты никогда не думала о том, чтобы отомстить своим родителям?
        Я рухнула на землю. Мой крик заглушил треск пламени. Они уже ждали меня, когда я появилась. Мне не нужно было бежать по тропинке, я была именно там, где хотела оказаться.
        Огонь, насколько хватало глаз. Огонь и две женщины.
        – ОНА НЕ ХОТЕЛА МЕНЯ! – закричала Марсия.
        – Она понятия не имела, где ты! – ревел в ответ мой собственный голос. Я не могла видеть свое будущее «я» сквозь дым и пламя, но я без труда понимала каждое слово. – Она пыталась спасти тебе жизнь, вот почему она отдала тебя! Как ты думаешь, у моих родителей был выбор? В этом виновата только эта испорченная система!
        Раздался визг.
        – Молчи. Я знаю правду.
        – Ты разговаривала с Фосом? Он рассказал тебе, что случилось с Гайей?
        – Конечно! Он рассказал мне все, что мне нужно было знать. Ей было наплевать на меня! Она знала, где меня найти, знала всю свою жалкую жизнь, и ее интересовало только то, как она может стать старейшиной!
        О чем, черт возьми, она говорила? Почему она была так уверена? Фос ведь сказал мне правду, да? Он рассказал мне, что случилось с Гайей и что она стала старейшиной только для того, чтобы найти свою дочь.
        – Где Гайя? – настаивало мое будущее «я». – Когда ты видела ее в последний раз? Ты спрашивала ее лично?
        Смех Марсии звучал так же, как и у Нерона. Я вздрогнула и обхватила себя руками.
        – Гайи здесь больше нет. Я позаботилась об этом.
        – Что… что ты имеешь в виду?
        – Что я имею в виду? – закричала она. – Фос привел ее ко мне. Это был его подарок мне. Я была вольна делать с ней все, что хотела. – Внезапно она заговорила, как маленький ребенок, повторяющий слова, которые ему не принадлежали. – Он сказал, что это наше новое начало. Что есть только один человек, с которым мы должны столкнуться лицом к лицу. И когда все будет позади, наступит новая эра. Мне больше никогда не придется прятаться. Вместе мы будем править не только районами, но и всем миром. Они все преклонят колени перед нами. Перед отбросами. Гайя хотела мира. Равные права! Она хотела избавиться от границ, но никто не должен был пострадать. Какая проклятая лицемерка…
        Она снова рассмеялась. Снова мое сердце, казалось, остановилось на мгновение.
        Боже мой, что здесь произошло? Я правильно ее поняла?
        Мое будущее «я», казалось, задавало себе те же вопросы.
        – Марсия. Скажи мне, что ты с ней сделала, – прозвучал мой дрожащий голос.
        – Мы притащили ее к обрыву, где я впервые запустила свой дар, – прозвучало в ответ. – Фос и я. Она даже не сопротивлялась, когда я толкнула ее. Я прыгнула следом за ней. Я хотела, чтобы она почувствовала все то, что чувствовала я. Когда все закончилось, я похоронила ее. Прямо на берегу. Я оставалась там некоторое время, Фос был со мной. И знаешь что? Я наслаждалась каждой чертовой секундой.
        Раздался крик, потом шипение, жар, так много жара, ярко-красного и оранжевого, пронизанного чернильно-черным.
        – Единственное, чего не хватало, так это облегчения после этого, – продолжила Меламарсия. – Не пойми меня неправильно, я рада, что мы избавились от нее… Это сделало нас еще ближе. Но эта пустота внутри меня… Она никогда не исчезнет, я поняла это в тот момент. Это цена. Не буду больше думать об этом. Я родилась в хаосе, и хаос – это все, что я когда-либо знала. Я пережила это. Смогу пережить что угодно, пока он со мной. Чтобы уничтожить монстра, нужен монстр, он всегда мне это говорил. Это не наша вина. Это наша судьба. У нас не было выбора.
        Я открыла рот, пытаясь что-то сказать, но из него вырвалось только бульканье.
        Прежде чем я успела дать отпор, меня с силой потащили назад. Прочь от пламени, прочь от ее голоса, прочь от возможности узнать больше.
        Мои веки распахнулись, и огонь превратился в лед.

* * *

        – Это моя вина, это все моя вина!
        Глаза Нерона наполнились слезами. Его лицо, нависшее прямо над моим, было белым, как мел. Это первое, что я заметила. Вторым был град, который бил в окна так сильно, что казалось, что они вот-вот разобьются.
        Тупая боль в руке мгновенно вернула меня в настоящее. Я выпрямилась и бросила на нее взгляд. Рядом со мной образовалась лужа крови и моя кожа была испачкана ею. Но рана под ней, как и ожидалось, не была открытой и опасной для жизни, казалось, что прошла как минимум неделя. По опыту я знала, что была без сознания несколько минут, может быть, даже не более получаса. Достаточно времени, чтобы рана зажила в рекордно короткие сроки, в то время как мне самой это казалось всего лишь несколькими мгновениями.
        Я глубоко вдохнула.
        Нерон дрожал так сильно, что его зубы клацали, и теперь откинулся назад, пока его спина не уперлась в опрокинутую полку. В конце концов, мы все еще были одни в комнате.
        Внезапно я вспомнила, что Пикабо сказал мне, когда появился у меня дома, чтобы предупредить. Нерон принимал лекарства. У него были проблемы со здоровьем. И даже если для меня это было всего несколько мгновений, он был свидетелем каждой минуты, пока я была без сознания.
        Тошнота поразила меня, как удар кулаком.
        – Как… как ты? – выдавил он.
        Я не могла ответить. Как? Как я должна была сказать ему, что видела?
        – Мне так жаль. Я сожалею о том, что сделал с тобой. – Он вздрогнул. – Я разрушил твою жизнь только потому, что не мог выносить свою собственную.
        Это было опьянение? Моя власть над ним? Было ли это причиной того, что он произнес эти слова и выглядел так, будто весь масштаб того, что он сделал, только что поразил его?
        Я покачала головой. Плевать. Мне придется заставить его говорить. А потом нужно как можно скорее убраться отсюда и поговорить с кем-нибудь, пока я не потеряла рассудок.
        – Что вы знаете о Фосе? – спросила я, фиксируя его лицо, хотя было просто невыносимо смотреть на муки, которые он, казалось, только что пережил.
        Внезапно его тело расслабилось, и он поднял голову.
        – Он еще хуже, чем я, – сказал он монотонно. – Он убил свою собственную семью, и я не знаю почему. Он непредсказуем. Он… он работал с Гайей. Я пытался предупредить ее, когда понял, что она объединилась с ним, но… – его голос сорвался, – моя гордость была слишком велика. Она разбила мне сердце, не желая больше общаться со мной.
        О боже. О боже, я все время ошибалась, не так ли?
        Нерон, Арья, Омилия… Были ли они меньшим злом?
        Неужели этот город состоял только из маньяков?
        – Так вы ненавидите Фоса не только потому, что он считает, что разделение одаренных – это чушь? – прошептала я.
        Нерон покачал головой, потом указал на шрамы на своем лице.
        – Он хотел убить меня. Поклялся мне, что когда-нибудь вернется и завершит свою работу.
        Я содрогнулась.
        – Фос оставил вам этот шрам?
        Словно в трансе, Нерон кивнул.
        – Незадолго до раскола старейшин, перед тем как они с Гайей ушли. Я так долго пытался поддерживать внешнее спокойствие, и все же… Я начал с нетерпением ждать того дня, когда он вернется и все закончится. Но если… если… ты… – Он помедлил, и ему не удалось закончить фразу.
        – Каковы ваши истинные намерения? – продолжала я спрашивать, отчаянно пытаясь отвлечь разговор от своего видения. У меня был свой ответ. И я имела над ним высшую власть. Сколько инвентов и одаренных подчинялось ему? Я могу приказать ему все, что хочу, он подчинится. Внезапно мне стало холодно.
        Он моргнул. Его взгляд остекленел.
        – Гайя. – Он прошептал ее имя, словно боялся, что боль разорвет его на части, если он произнесет его громче. – Мне нужно к Гайе.
        – Это невозможно, – услышала я свой голос. Я с трудом выпрямилась, хотя меня охватило головокружение, а тошнота стала еще сильнее.
        – Ты… ты не можешь указывать мне, что… что делать, – выдавил он. Казалось, каждое слово стоило ему невероятных усилий.
        Слезы навернулись мне на глаза. Нет, я могу это сделать.
        Никогда еще я не видела Нерона таким слабым, таким сломленным, таким… человеческим.
        Я не была обязана открыть ему правду. Я ему вообще ничего не должна. Я могу щелкнуть пальцами, и все исчезнет.
        Но вдруг я увидела перед собой Уилла. Увидела Иви. Пустоту в их глазах. Я думала обо всех людях, у которых не было выбора. Люди, которых я любила. Люди, обреченные подчиняться, не имея возможности сопротивляться.
        Я не буду такой, как Меламарсия. Даже если я могла спасти всех нас, сделав это. Я не заберу то, что у него осталось. Ни один человек не заслуживает того, чтобы его лишили воли.
        – Вы не можете пойти к ней, потому что она мертва, – сказала я. А потом, не дожидаясь его реакции и не давая себе возможности передумать, развернулась и выбежала в коридор.
        Слезы текли по моему лицу, ослепляя. Меня потрясла не моя собственная боль. Это была боль каждого одаренного и инвента в этом проклятом богом городе. Любого человека в мире, у которого не было выбора.
        – Киана!
        Я замерла и отчаянно заморгала, пока Пикабо не перестал расплываться перед моими глазами.
        – Что ты здесь делаешь? – крикнул он наполненным страхом голосом. – Кто-нибудь видел тебя, ты… ты… – Его взгляд задержался на моей окровавленной руке, и он поднял глаза. – Что случилось?
        Я покачала головой. Нет времени. Не для этого. Вместо ответа я указала назад. И тогда я сказала слова, которые не думала, что скажу когда-либо в этой жизни:
        – Нерон. Пожалуйста, позаботьтесь о Нероне. Ему сейчас нужна ваша помощь.

* * *

        Я свернула за угол, ворота уже были в поле зрения, и вскоре я оказалась снаружи. Мои ноги дрожали, все тело, казалось, пылало, видение, черт, это видение, сколько доказательств мне еще нужно, я не могла дышать, мне нужно было выйти на свежий воздух, я…
        Кто-то ждал меня в конце коридора. Единственная фигура, кроме меня. Светло-русые волосы и вихрь в глазах.
        Как он попал в здание?!
        Даже на расстоянии я могла видеть измученное выражение на лице Уилла. Он оперся одной рукой о стену и, задыхаясь, изогнулся.
        В голове у меня словно стало пусто. Не раздумывая, я подбежала к нему и схватила за плечи, заставив посмотреть на меня.
        – Что случилось? Скажи мне, что случилось?
        Образы вчерашней ночи мелькали в моих мыслях. Ее пальцы в его волосах. Его руки на ее талии. Мне было все равно, что мой желудок сжался, все было не важно. Я просто хотела, чтобы с ним все было в порядке. Я должна была убедиться, что все в порядке.
        – Почему ты здесь? – крикнула я. – Почему, черт возьми, ты не остался в Пиро?
        И почему, почему, почему ты выглядишь так, будто тебя вот-вот стошнит мне в ноги?
        Он прохрипел мое имя. Сначала тихо, невнятно, потом все громче и громче. Прошла целая вечность, прежде чем он смог говорить как следует. Тем временем я продолжала бросать взгляды через плечо, чтобы проверить, не послала ли Арья за нами инвентов. Где она застряла?
        – Это… все это… Киа, это исходило не от меня. Она… она хочет разлучить нас, я не понимаю, почему, просто знаю, что не могу сопротивляться. Я никогда не хотел целовать ее, пожалуйста, ты должна мне поверить, я не хотел говорить тебе эти вещи, я… никогда… никогда бы не стал рисковать тем, что у нас есть… я не хочу никого, кроме тебя, но ее… Черт возьми, она у меня в голове, и я не знаю, как от нее избавиться. Она… запретила мне… приходить сюда.
        Мои руки блуждали по его лицу, я цеплялась за него изо всех сил.
        – Уилл. Послушай меня. – Я отбросила боль, ревность, все негативные чувства и сосредоточилась на его лице. Его такое знакомое, такое красивое лицо. Пребывание здесь доставляло ему адские муки. Ему не нужно было произносить это, я знала это, я видела по его глазам, как много сил ему требовалось.
        Эта сумасшедшая приказала ему не уходить, и он все равно это сделал.
        – Я тебе верю, хорошо? Я знаю, что ты этого не хотел, и я не позволю ей встать между нами. – Я гладила его по волосам, по щеке, водила кончиками пальцев по вискам. – Скажи мне, что тебе нужно. Скажи мне, как я могу помочь.
        – Мне нужны доказательства, – выдохнул он. – Что-нибудь сильное, мне нужно точно знать, что она делает. Мне нужно увидеть это своими глазами, чтобы я мог помнить об этом каждый раз, когда она что-то приказывает мне.
        Мы смотрели друг другу в глаза, крепко прижимаясь друг к другу, и когда его дыхание стало спокойнее, когда его грудь стала не так часто подниматься и опускаться, я вдруг поняла, что надо делать.
        – Ты должен увидеть мое видение, – прошептала я.



        Двенадцать.
        Кровь

        Жара обрушилась на нас, как стена, когда мы поднимались на вулкан. Искры лавы были видны уже издалека, они танцевали на фоне ночного неба. Я повела Уилла наверх, каждый шаг был вызовом, все его тело сопротивлялось, но он опирался на меня и продолжал идти.
        Марсия категорически запретила ему находиться рядом со мной, поэтому ему было особенно плохо. Мне стоило всего своего самообладания не отправиться к дому Даннов и не свернуть ей шею.
        Надежда. Сосредоточься на надежде, Киа. Он здесь. С тобой. Хотя она запрещает ему это.
        Мы не теряли времени на то, чтобы снять куртки, хотя жара становилась почти невыносимой, и капли пота стекали у нас со лба. Шаг за шагом мы пробирались вверх и остановились только тогда, когда оказались прямо перед извивающейся светящейся массой.
        Я не отпустила руку Уилла, когда шагнула вперед и посмотрела прямо в нее.
        – Посмотри на это, – прошептала я. – Посмотри внимательно.
        Фигуры поднялись из лавы. Моя. Меламарсии. Ее слова прозвучали так громко в моих ушах, как будто она стояла прямо рядом с нами.
        – ОНА МЕНЯ НЕ ХОТЕЛА!
        – Она понятия не имела, где ты! – прокричал в ответ мой собственный голос. – Она пыталась спасти тебе жизнь, вот почему она отдала тебя! Как ты думаешь, у моих родителей был выбор? В этом виновата только эта испорченная система!
        Раздался визг.
        – Молчи. Я знаю правду.
        – Где Гайя? – настаивало мое будущее «я». Трудно было сказать, где кончалась лава и начиналось пламя из моего видения. – Когда ты видела ее в последний раз? Ты спрашивала ее лично?
        Ее насмешливый смех заставил мои барабанные перепонки завибрировать.
        – Гайи здесь больше нет. Я позаботилась об этом.
        – Что… что ты имеешь в виду?
        Пальцы Уилла сомкнулись вокруг моих, а я заставляла себя смотреть в лаву, пока он не услышал все, что ему нужно было услышать. Только когда Марсия произнесла последние ужасные слова, я отвела взгляд и посмотрела на него. Даже в темноте было видно, что все краски сошли с его лица.
        – Что? – прохрипел он. – Что это было?
        Я с трудом сглотнула. Казалось, как будто у меня ком в горле.
        – Это будущее, Уилл. Если мы ничего с этим не сделаем. И это правда о прошлом.
        – Она убила свою собственную мать? – Его голос дрогнул.
        Я кивнула.
        – Не знаю, что Фос рассказал ей о Гайе, как он мог это допустить и почему он лжет нам, но… ты слышал ее.
        – Твои видения… они всего лишь варианты, так? – Он лихорадочно моргнул и оглянулся на лаву, словно желая убедиться, что просто вообразил себе картины в ней. – Разве это обязательно должно исполниться?
        Я схватила его за плечи и заставила посмотреть на меня.
        – Где Гайя, а? Ты где-нибудь видел ее? Почему никто не говорит о ней? Сколько раз мы спрашивали, где она?
        Довольно долго он ничего не говорил. Затем наконец кивнул.
        – Достаточно ли этого? – прошептала я. – Достаточно ли этого доказательства?
        Выражение его глаз было яснее любого ответа. Я видела в нем боль, гнев, беспомощность.
        – Она хочет убить тебя, – наконец прошептал он. – Я чувствую это каждый раз, когда она смотрит на тебя. Сначала я думал, что мне это привиделось, но ее снедает зависть, потому что ее никогда не любили по-настоящему, или что-то в этом роде. Это не имеет значения. Важно лишь то, что я знаю, Киа. Я знаю это. Я видел это, и я не хочу ничего больше, чем убежать с тобой, чтобы обеспечить твою безопасность, но только до… только до тех пор, пока она снова не оказывается рядом со мной. – С каждым словом его голос становился все громче. – Ты понимаешь? Не важно, сколько я борюсь, не важно, что я говорю тебе сейчас, в следующий момент я могу снова отвернуться от тебя. – Он взъерошил волосы, его глаза блестели, когда он отвел взгляд. – Я презираю ее. Я так презираю ее и ненавижу, но у меня не хватает сил вырваться на свободу.
        Его очертания, казалось, таяли перед извергающим огонь вулканом, он грозил полностью раствориться и стать единым целым с лавой.
        Я вытирала глаза рукавом, пока снова не смогла его четко разглядеть.
        Ему нужно напомнить, кто он на самом деле. Не эмоциональный раб или защитник. А человек со своими мечтами и потребностями.
        Бесполезно было пытаться уменьшить ее влияние своим влиянием. Она была сильнее меня. По крайней мере, в том, что касается нашего глупого дара.
        Никакая магия не помогла бы. Никакой сверхъестественной ерунды.
        Оставалась только одна вещь, давно назревшая и теперь казавшаяся мне смешной и бесполезной. Тем не менее, я цеплялась за нее. Это был мой последний шанс.
        – Уилл. – Я все еще состояла из мерцания, пульсации и дрожи.
        Он неохотно повернулся ко мне. Позади него переливались огни города, они танцевали на фоне звездного неба.
        – Ты должна отказаться от меня. – Его голос захлебывался от слез, которые он пытался сдержать. – Ты видела, что произойдет, я не смогу быть там, не в этот раз. И что еще хуже, я буду причиной, по которой она доберется до тебя, так что, пожалуйста, сделай мне одолжение и беги. Ты не связана со мной.
        – Уилл! – Я выкрикнула его имя и рванулась вперед, пока между нами не остались считаные сантиметры. – Заткнись и слушай меня!
        Он энергично покачал головой, но промолчал.
        Я вцепилась пальцами в его куртку.
        – Хочешь нечто сильное? – пробормотала я, ожидая, пока он сосредоточится на мне. На мгновение я подумала о Софии, о разговорах из другой жизни.
        Я хочу быть там, Киа. Когда речь идет о тебе, я хочу прочувствовать каждую мелочь.
        Я рассмеялась и оттолкнула ее от себя, но втайне с нетерпением ждала этого. Я не могла дождаться момента, когда смогу сказать ей, что встретила того самого человека.
        – Настанет день, когда я никогда больше не буду использовать свой дар, – сказала я, не обращая внимания на дрожь в своем голосе. – И настанет день, когда мы будем жить нормальной, невероятно скучной жизнью. Я твердо верю в это. Я цепляюсь за это, когда паника захватывает меня, и я больше не могу дышать. И знаешь, за что еще я цепляюсь?
        Мои пальцы скользнули вверх, я откинула потные пряди его волос и обхватила его лицо.
        – За то, что ты со мной. Не важно, что я знаю тебя всего несколько недель. Это… это не подчиняется никаким правилам.
        Слова Нерона. Его капитуляция. Все было искренне, теперь я это знала. И точно так же, как он осмелился, как мои родители осмелились, как Каспер и Нейт осмелились и миллионы других людей в мире, хотя здравый смысл говорил обратное, хотя никто не знал, есть ли впереди будущее, и хотя это нарушало бесчисленные правила, я тоже могла это сделать.
        – Даже если я сопротивляюсь этому, даже если в какой-то момент ненавижу тебя, если я сержусь на тебя или если ты сводишь меня с ума. – Я остановилась, собралась с силами, ожидая внутреннего сопротивления, страха, но ничего подобного не было. Только потребность.
        Сражайся.
        Ты должна бороться за него, особенно когда он не может делать это сам.
        – Я люблю тебя. С тех пор как ты впервые утешил меня после кошмара, я ничего не могла с этим поделать, и с каждым днем это становилось все сильнее. Я люблю все в тебе. Мне все равно, что мы слишком молоды, чтобы быть уверенными, мне все равно, что мы можем никогда не быть уверенными, мне все равно, сколько раз она попытается разлучить нас, я хочу пройти через это, чтобы начать свою жизнь с тобой и…
        Я не успела закончить предложение, потому что в эту секунду Уилл наклонился вперед и прижался своими губами к моим. Горячими, влажными и мягкими. Он обхватил мое лицо руками, запустил пальцы в волосы и поцеловал. Заставил меня почувствовать все, что тяготило его последние несколько дней. Его язык на моем, его дыхание становится моим. Я попробовала на вкус отчаяние и преданность, сомнение и страх.
        Когда мы отступили назад, чтобы отдышаться, водоворот эмоций исчез из его глаз.
        – Я тоже тебя люблю, – прошептал он. – Даже если ты не можешь мне поверить. Хотя, может быть, это и есть наша погибель…
        Я наклонилась вперед, и теперь я была тем, кто заглушил все дальнейшие слова губами.
        – Я тебе верю, – пробормотала я между поцелуями, ткнувшись кончиком своего носа в его. – Решила поверить тебе. И если ты уйдешь, я пойду с тобой, хорошо?
        Он тихо застонал, но притянул меня ближе к себе. Некоторое время мы так и стояли, и я внутренне умоляла, чтобы это мгновение длилось целую вечность, но на этот раз не было параллельного мира, достаточно сильного, чтобы отвлечь нас от катастрофы нашей жизни.
        – Что теперь?
        Я сделала глубокий вдох.
        – Мы ни в коем случае не можем вернуться в дом. Кто знает, что она сделает с тобой в следующий раз, когда увидит тебя.
        Уилл отступил на шаг, и его глаза потемнели.
        – Она не с Даннами. Больше нет.
        Я открыла рот, но, прежде чем успела ответить, мой телефон завибрировал в кармане. Я поспешно вытащила его.
        Снова Эль.
        – Киа! – крикнула она мне в ухо, как только я ответила на звонок. – Ты разговаривала с Нероном?
        – Д-да. – Мой пульс сразу участился.
        – Что случилось? Он что-нибудь сказал об Эвелин?
        Я нахмурилась.
        – Нет, а что?
        Краем глаза я отметила, что Уиллу тоже звонят, и он поднес телефон к уху, глядя на меня.
        – Она на крыше! Я могу видеть ее отсюда. А охрана не делает НИЧЕГО! Они по-прежнему никого не впускают, я понятия не имею, как долго Иви находится в Омилии, кто ее туда впустил и что, черт возьми, она там делает, но Нерон… Нерон недоступен… пожалуйста…
        – Иду, – сказала я. – Эль, я сейчас приду! Я постараюсь связаться с Нероном.
        Я не успела услышать ее ответ. Потому что в этот момент заметила взгляд Уилла. Он выхватил телефон из моей руки и вместо этого прижал свой телефон к моему уху.
        – Что за…
        Он покачал головой и пробормотал что-то бессмысленное, казалось, борясь с самим собой.
        – Нет, нет, нет, мы не можем этого сделать, мы не будем этого делать, мы…
        И тут ее голос прозвучал у моего уха.
        – Ты немедленно придешь сюда. Я не знаю, где вы находитесь и к чему, по вашему мнению, вы стремитесь, но игра окончена. Я надеялась уберечь от этого нашего инвента, но вижу, что он хочет пойти по трудному пути.
        – Марсия, – выдохнула я, в то время как во мне закипала пылкая ненависть.
        – Я стою рядом с Эвелин. Здесь довольно ветрено. Хочешь поговорить с ней?
        Все мое тело напряглось. Меня поразила тошнотворная правда.
        – Оставь ее в покое! – закричала я. – Я сделаю все, что ты скажешь, если ты оставишь ее в покое!
        – Ну, тогда будем надеяться, что мой папа привязан к ней так же, как и ты. Если верить моему последнему видению, шансы вполне велики. Я жду вас в Омилии. Если вас не будет здесь через час, бедной Эвелин, к сожалению, придется броситься с крыши. – Ее голос отдалился. – Ты хочешь что-то сказать, кузина? Несколько заключительных слов?
        Кровь прилила к моему лицу, когда я услышала прерывистое дыхание, которое, безусловно, не принадлежало Меламарсии.
        – Она… она действительно сделает это, Киа, – пробормотала Иви. – Я не могу сопротивляться.
        Я слышала ее слезы. Прошло безразличие, а вместе с ним и разочарование и гнев, которые я испытывала к ней. Она была жертвой. Это была не ее вина. Она никогда не хотела причинить мне боль или противостоять мне.
        – Мне так жа…
        – Все будет хорошо! – крикнула я. – Держись, я иду к тебе. Тебе просто нужно немного продержаться. Ты сильнее, чем думаешь, не забывай об этом. – Последние слова я повторяла, как мантру, пока не раздался грозный раскат грома и звонок не оборвался.
        Я тряслась как сумасшедшая, когда опустила мобильный телефон Уилла. Только сейчас я снова заметила его. Его лицо отражало все мои эмоции.
        Он яростно покачал головой.
        – Нет, Киа. Нет, это ловушка.
        – У меня нет выбора.
        Он схватил меня за плечи и повернул в сторону вулкана. На мгновение фигуры из моего видения снова поднялись в лаве.
        – Ты только что показала это мне! – воскликнул он в бешенстве.
        – Посмотри туда! Вот что произойдет, когда мы отправимся в Омилию. Это будущее.
        Я вырвалась и развернулась.
        – У меня нет выбора! Она заставит Иви броситься с крыши. Я единственная, кто может остановить ее.
        – Киа, пожалуйста. Пожалуйста. не делай этого.
        Я схватила его руки, поднесла их к губам и поцеловала, в то время как он продолжал качать головой.
        Он знал, что это бесполезно. Уилл знал меня.
        – Прекрати, – прошептала я. – Я уже все решила.

* * *

        Нам потребовалось едва ли более получаса, тем не менее, площадь перед Омилией с тех пор превратилась в поле битвы.
        Здесь было еще по крайней мере столько же людей, сколько и раньше, и все они кричали одновременно.
        Но не потому, что я опоздала, а Иви уже бросилась вниз. Ее силуэт был первым, что я увидела, когда мы ринулись к главному зданию, пробиваясь сквозь толпу. Какая жестокая ирония судьбы: она стояла на той самой крыше, где я впервые успешно вызвала видение в этом городе. Где мы с Уиллом открыли мой дар.
        Нет, причиной суматохи был густой черный дым, поднимавшийся в ночное небо из восточного крыла. И пламя, которое было видно даже отсюда.
        Это не должно было меня удивлять. Тем не менее, все мое тело было в боевой готовности. Я знала, что произойдет, но это ничего не меняло, что все во мне сопротивлялось тому, чтобы идти навстречу будущему.
        Не вариант. Это не вариант, Киа.
        Сейчас уже никто не пытался попасть внутрь Омилии, и, хотя крики преследовали нас, когда мы бежали к воротам, нас никто не остановил.
        Золотые треугольники попались мне на глаза. Я обернулась. Уилл был прямо позади меня. Всю дорогу сюда он пытался отговорить меня от моего плана, хотя и знал, что это бессмысленно.
        Но теперь я была тем, кто должен был защитить его, кто должен был хотя бы попытаться, даже если это будет впустую потраченное время.
        – Уилл. – Я обвила его шею руками и прижалась к нему.
        – Забудь, – прошептал он мне на ухо. – Я знаю, что ты собираешься сказать. Об этом не может быть и речи.
        Я позволила себе на мгновение закрыть глаза.
        – Пожалуйста, подумай хотя бы раз о себе. Подумай об Алессе. О своих родителях. Пожалуйста! Я видела, что произойдет.
        Он отпрянул назад, заставив меня посмотреть на него. Его решимость подсказывала мне, что любая мольба будет тщетной.
        – Если ты уйдешь, то я пойду с тобой, – повторил он мои слова.
        А потом, прежде чем я успела что-то возразить, ворота перед нами распахнулись, и он втолкнул меня внутрь Омилии. В коридорах было темно, люстры выключены. В воздухе витал запах горелого.
        Я остановилась, ища его взглядом в темноте.
        – Она прикажет тебе броситься в пламя за то, что ты не играл по ее правилам. Ты ей совершенно безразличен, Уилл. Все, кроме Фоса, ей безразличны, ты сам говорил. И ты не сможешь противостоять ей так же, как Эвелин. Пожалуйста. Ты мне не поможешь, если пойдешь со мной.
        Он переплел свои пальцы с моими и потянул меня дальше. От его отчаяния на вулкане теперь ничего не осталось. Что-то изменилось.
        Возможно, им овладело легкомыслие. Или это было влияние Марсии…
        – Сегодня я сопротивлялся ей. Она четко запретила мне приходить к тебе, это не было внушением или состоянием души, которое оставляет место для интерпретации. Я все равно это сделал.
        – Но я не хочу проверять теорию, – сказала я. – Разве ты не понимаешь? Я никогда не прощу себе, если ты…
        Я замолчала, когда над нами вспыхнули лампы, а люстры бросили свою привычную игру света на мраморный пол. Половину голубых картин сняли, раньше я этого даже не замечала.
        В следующее мгновение на винтовой лестнице раздались шаги.
        – Вы вовремя.
        Меламарсия появилась в поле моего зрения. Легко ступая, она спрыгнула со ступенек и остановилась в нескольких метрах от нас. На ней было черное платье, темные глаза игриво блестели. Создавалось впечатление, что она просто идет на прогулку, а не собирается разрушать жизни. В отличие от обычного, смотрела она только на меня и, казалось, не обращала внимания на Уилла.
        – Я здесь, – выпалила я. – Где Иви? Теперь ты можешь отпустить ее.
        Полные губы Марсии скривились в усмешке.
        – Час еще не миновал. Иви находится там, где я приказала ей. И мы обязательно должны дождаться нашего почетного гостя, как я уже говорила по телефону. Иначе где все веселье?
        Уилл шагнул ко мне, прежде чем я успела ответить.
        – Это все твоих рук дело? Фос знает об этом? Не разочаруется ли он в тебе, когда узнает, сколько неприятностей ты доставила? Разве он не собирался подождать, пока вы свергнете старейшин? Пока новости не распространятся по городу? И действительно ли поджог главного здания – это выход?
        Как он мог так спокойно говорить?
        Я тоже сделала шаг вперед и испугалась, увидев его лицо. Хотя его голос был спокойным, почти небрежным, я могла видеть правду в его глазах. Он боролся с ней. Он все еще боролся с этой силой.
        Смех Марсии разорвал воздух.
        – Ты думаешь, что только потому, что однажды бросил вызов моей воле, теперь можешь манипулировать мной? Фос, конечно, знает. Фос знал о каждом моем шаге с самого начала. Так было всегда, и так будет до конца наших дней.
        Я вдохнула, втянула воздух, пропахший дымом. Была вероятность, что она сказала правду и они с Фосом действительно были в одной лодке. Тем не менее, он рассказал мне совершенно другую историю их прошлого, чем она… но была и другая вероятность.
        – Я знаю, что ты делаешь, – сказала я, не отрывая от нее взгляда, хотя меня снова трясло, а паника разливалась по венам. – Я знаю последствия опьянения. Они подчиняются тебе не потому, что хотят, а потому, что ничего не могут поделать.
        Она с жалостью посмотрела на меня.
        – Поздравляю. Ты наконец-то раскрыла самую интересную часть нашего дара.
        Время отрицания, по-видимому, прошло.
        – То же самое ты делаешь с Фосом? Используешь перед ним свой дар, а затем навязываешь ему свою волю?
        Одним махом ее надменность исчезла, а красивое лицо исказила гримаса. Она сердито сверкнула на меня глазами, как будто я оскорбила ее худшим образом.
        Она не успела дать мне ответ. В этот момент сверху послышались шаги, и за ней встал не кто иной, как старейшина Пиро. На Фосе был его плащ и старый джемпер, который он носил последние несколько дней, и он смотрел на меня с выражением, которого я никогда раньше у него не видела.
        – Мы – одна семья, – сказал он. – Конечно, она этого не делает. Когда мы узнали истинное значение опьянения, мы испытали его на мне один раз, после чего поклялись никогда больше этого не делать. – Он обнял ее за плечи и улыбнулся.
        Мне стало плохо.
        Тысяча вопросов пронеслась у меня в голове.
        Почему он солгал мне?
        Какая история о Гайе была правдой? Та, которую он рассказал мне, или та, в которую верила Марсия?
        Кто устроил пожар и почему?
        И каков, черт возьми, был его план?
        Но сейчас имел значение только один-единственный вопрос.
        – Что вы собираетесь делать с Иви?
        – Я действительно надеялся, что мы сможем найти путь к существованию вместе, – сказал он мягко, как будто я вообще ничего не говорила. – Мы так много сделали для тебя, Киана. Мы все еще можем это сделать. Я могу дать тебе не только свободу, но и силу, о которой ты и мечтать не смеешь. Но ты, наконец, должна перестать задавать так много вопросов. Вместе мы можем изменить мир.
        – Скажите, что мне нужно сделать, чтобы вы отпустили Иви. Скажите, чего вы хотите от меня.
        Фос неодобрительно покачал головой, как будто у него не осталось терпения снова и снова объяснять ребенку одно и то же.
        – Я просто хочу твоего доверия.
        Моего слепого доверия.
        Он хотел, чтобы я перестала думать самостоятельно. Он хотел именно того, против чего его последователи протестовали перед Омилией.
        Все это не могло быть правдой!
        – Эвелин здесь не из-за тебя, – прошипела Марсия. – Это просто приятный побочный эффект, что ты тоже пришла сюда.
        – Нерон и Арья – трусы, они сбежали, – объяснил Фос. – С Арьей мы разберемся позже, а с Нероном мы должны свести счеты сегодня вечером. Поэтому мы подумали, что для него будет мотивом появиться, если мы будем угрожать жизни его племянницы.
        – Так же, как вы свели счеты с Гайей? – воскликнула я. Мой голос дрогнул. Я стряхнула руку Уилла.
        Глаза Фоса сверкнули, и он поджал губы, пока они совсем не исчезли.
        – У меня было видение, – выпалила я. Я не могла остановиться, хотя тошнота становилась все хуже и хуже. – В котором Марсия рассказала, что она сделала со своей собственной матерью. В котором она объяснила мне, что вы были тем, кто помог ей в этом деле.
        Фос ничего не ответил. Марсия тоже молчала. Ее взгляд блуждал между Уиллом и мной. А потом я тоже услышала это: шарканье. Человек, который подошел ближе. Кто-то явно хромал.
        Я повернулась.
        Нерон шел по коридору, который вел прямо к центру Идора. Весь в поту, с прерывистым дыханием. Его шрам угрожающе блестел в свете люстры.
        Никто не пошевелился, пока он не подошел к нам. Никто не выпускал его из виду.
        Его взгляд был прикован только к одному человеку. Бесчисленные эмоции сменялись в нем. С осознанием пришла боль, за которой последовало отчаяние, затем вспышка паники.
        Это были почти те самые эмоции, которые были написаны на лице Агнии, когда она впервые за все эти годы увидела меня. Только сильнее. И более противоречивые. Потому что еще несколько часов назад Нерон понятия не имел, что у него есть ребенок. На долю секунды он не был старейшиной, он не был человеком, который разрушил жизни моих родителей и многих других.
        Он был не кем иным, как отцом, который впервые в жизни увидел свою дочь.
        Но затем коктейль эмоций исчез и сменился одной эмоцией: гневом.
        – Отпусти ее, – сказал он опасно тихим голосом. – Я здесь. Отпусти Эвелин.
        Фос с улыбкой ответил на его пронзительный взгляд, а затем коротко кивнул Марсии. Казалось, она изо всех сил старалась не выдать эмоционального хаоса, который почти наверняка бушевал внутри нее сейчас, когда она смотрела на своего отца. Марсия смотрела на него несколько секунд, и я не могла сопротивляться сочувствию, которое захлестнуло меня.
        Я никому не пожелала бы Нерона Лагарда в качестве отца. И я не пожелала бы даже злейшему врагу такого детства, какое было у нее.
        Несмотря на параллели в ее жизни и моей, я понятия не имела, на что похожа ее боль. Я тоже слишком поздно встретила своих настоящих родителей и узнала правду, тоже испытала страдания, но я выросла с людьми, которые любили меня, которые заботились обо мне и всегда были рядом со мной. И я не провела всю свою юность, пытаясь исследовать свой дар, снова и снова приближаясь к смерти. Меламарсия видела в этом преимущество, доказательство того, что она намного сильнее меня, и, может быть, так оно и было. Но в тот момент, в те несколько секунд, что она не могла оторвать глаз от Нерона, я увидела агонию в ее глазах. Я увидела, что это было на самом деле. Запретные книги были правы: наш дар не был подарком. Это было проклятие, от которого все тяжелее избавиться каждый раз, как оно срабатывало.
        Марсия вырвалась из поля зрения Нерона, повернулась и поспешила вверх по лестнице, а Фос спустился на несколько последних ступенек. Казалось, он совершенно забыл про наше с Уиллом присутствие. Его улыбка становилась шире с каждым шагом.
        – Безумие, насколько она похожа на Гайю, верно? – прошептал он. – Удивительно мало твоих генов проявилось в ней.
        Нерон хватал ртом воздух.
        – Что ты с ней сделал?
        – С твоей дочерью? – Фос слегка наклонил голову в одну сторону. – Я показал ей, что значит доверие. И сопричастность. Я дал ей семью. Так же, как я хотел дать ее Гайе. Жаль, что она не разделяла моих ценностей и постоянно твердила об этом чертовом равенстве. Как будто в этом мире есть справедливость! Поверь, я пытался. Я рассмотрел все варианты. Но я уверен, что ты лучше меня знаешь, какой упрямой Гайя может быть, когда что-то задумала.
        Нерон не двигался с места. Он был бледен как мел и продолжал смотреть на Фоса, как будто не мог поверить, что за слова слетели с его уст.
        – Сначала я думал, что смогу отвести Гайю к дочери, показать ей, как многого мы можем достичь благодаря ее дару, какая власть может стать нашей, но со временем я понял, что это бессмысленно. Ей взбрело в голову найти своего бедного невинного ребенка, забрать его из этого города и жить с ним обычной жизнью!
        Фос покачал головой.
        – В Меламарсии нет ничего невинного. В ней нет ничего чистого, ничего обычного. Именно поэтому она так уникальна. Я видел красоту в ее тьме, и я знал, что никто другой этого не поймет. Если бы я привел Гайю к ее дочери, она бы сразу побежала к тебе и рассказала всю правду. Единственная причина, по которой она не сделала этого раньше, – это то, что ты изменил свое мнение после того, как она отвернулась от тебя. – Он презрительно рассмеялся и пренебрежительным жестом указал на Нерона. – Но я сразу понял, что происходит внутри тебя, с того момента, как впервые увидел тебя в Омилии. Это была не перемена чувств, это была слабость. Ты встал на сторону традиций, как дурак, цеплялся за сказки и старые правила, как будто они могли как-то облегчить твою боль. И все потому, что твоя подруга детства разбила тебе сердце!
        – Что… ты… с ней… сделал?
        Нерон с трудом выдавил из себя эти слова. Ему, казалось, не хватало воздуха.
        Глаза Фоса вспыхнули.
        – Мне не нужно было ничего делать с Гайей, твоя дочь позаботилась об этом. Я объяснил ей, что ее настоящим родителям на нее наплевать, что я единственный, кто никогда ее не бросит. Я признаю, что, возможно, в какой-то момент немного преувеличивал, но я делал это только для нее. Для ее будущего. Я убедил ее, что лучше всего для нее – перестать думать о прошлом и двигаться вперед.
        Его лицо теперь было гладкой маской. Исчез разумный, мыслящий человек, которого я впервые встретила в баре у Пноэ и которому я слишком быстро доверилась. На меня нахлынул безжалостный холод, который так сильно напомнил мне о Марсии.
        – Гайя мертва, – подтвердил он Нерону жестокую правду, которую я уже сообщила ему сегодня.
        Раздался крик.
        В первое мгновение я подумала, что Нерон набросится на него, но потом поняла, что крик исходил не от него – он исходил снаружи.
        Менее чем в трех метрах позади нас находилось высокое окно, которое было повреждено во время демонстрации и прикрыто картоном.
        Раздался грохот, и сразу за ним странный плеск.
        Что здесь происходило?
        Кто-то вызвал пожарных?
        Но здесь, внизу, еще не горело, так зачем им…
        Я повернулась и увидела испуганный взгляд Уилла. Потом звук разбитого стекла прямо в ухе. Дико кричащие голоса. И лицо Нерона, в один миг лишенное эмоций, но искаженное в предельной сосредоточенности.
        Мое тело отреагировало на импульс раньше, чем разум смог это сделать. Я метнулась в сторону и рывком повалила Уилла на землю, накрыла его тело своим.
        Но в меня попали не осколки. Это была вода. Холодная, затхлая вода из канала. Что за черт?
        Я убедилась, что с Уиллом все в порядке, заглянула в его широко раскрытые глаза, прежде чем выпрямиться.
        Окно было полностью разбито, как будто сильный порыв ветра снаружи отнес их в сторону, а не прямо, потому что в противном случае они попали бы точно в нас.
        Сильный порыв ветра или… огромные массы воды. Мы полностью промокли, как и пол. Люстра угрожающе качнулась над нами.
        Я дернула головой. Нерон по-прежнему не двигался. Его взгляд был устремлен вверх, на стеклянный купол, сквозь который обычно было видно черное ночное небо.
        Я проследила за его взглядом. Нет, там не было неба. Рука Уилла нащупала мою, я услышала, как его дыхание ускорилось, и почувствовала, как мое сердце заколотилось.
        Гигантская волна зависла в воздухе над нашими головами. Волна, которая, судя по всему, только что ударила в окно Омилии. На несколько секунд она задержалась там, а затем пришла в движение и с яростным ревом бросилась вниз.
        Стихии подчиняются им. В этом нет ничего революционного, ничего, с чем мы не могли бы сравниться.
        Это было то, что Марсия рассказала мне о силе старейшин.
        Ничего революционного. Черт побери!
        Нерон контролировал волну!
        Раздался смех Фоса. Впервые он выглядел впечатленным.
        – Ну что ж. Пусть победит сильнейший.
        В следующее мгновение послышалось шипение. Я почувствовала жар еще до того, как увидела пламя, которое с шумом ползло вниз по винтовой лестнице, словно его призывали.
        О боже, Иви! Иви все еще находилась там, наверху, с сумасшедшей, я должна пойти к ней, я…
        Мои мысли резко оборвались, как только огонь достиг Фоса. Но не поэтому мое тело сжалось от шока.
        Волна воды достигла его первой, захлестнула, поглотила. Водные массы сбили его с ног. Я слышала его тяжелое дыхание сквозь весь этот шум. У пламени не было шансов. Оно ударялось о волну и умирало с шипением.
        А потом в воде снова появилось движение. Она поднималась с головокружительной скоростью, пенясь, оглушая и увлекая за собой Фоса.
        – Проверь Эвелин! – крикнул Нерон в нашу сторону. – Давай!
        Я быстро поднялась на ноги.
        – Оставайся здесь, – с мольбой бросила я Уиллу, который все еще лежал на полу в шоке, а потом побежала вверх по винтовой лестнице, не оглядываясь, не понимая, чему я только что стала свидетелем. Мне нужно было покончить с этим. Я должна была изменить будущее.
        С каждым шагом жар усиливался. Нерону удалось потушить огонь внизу, но это пламя было лишь предупреждением.
        Я знала, что меня ждет. Я уже дважды переживала это в своей голове.
        Клубы дыма закрывали мне обзор. Пламя лизало стены, перила, пол. Здесь не было ничего, чем оно могло бы питаться, ничего, кроме силы старейшины Пиро, и все же оно горело ярким светом.
        – Киа!
        Голос Эвелин заставил меня застыть на месте. Я видела ее лицо сквозь пламя. Черные гладкие волосы, прилипшие к коже. Такие знакомые глаза.
        – Прости меня.
        – Тебе не за что извиняться! – закричала я. – Ты слышишь?
        – Боже, вы такие милые, – прозвучал раздраженный голос Марсии, прежде чем она появилась позади Иви и толкнула ее между плеч, так что та споткнулась и оказалась всего в нескольких сантиметрах от огня.
        – Проваливай. Пока я не передумала, – прошипела Марсия.
        Иви одарила меня еще одним последним, затуманенным слезами взглядом, затем поспешила прочь, мимо пламени, мимо меня, вниз по лестнице.
        Казалось, как будто с моей души упал тяжелый груз.
        – Не смотри с таким облегчением, – крикнула Марсия. – Если бы ты видела…
        – Я видела, что произойдет, – перебила я ее. – Я знаю каждое слово, которое ты скажешь, и я точно знаю, что ты задумала.
        Она усмехнулась и обнажила ряд белых зубов.
        – Тогда мы можем избавить себя от ненужной болтовни.
        Я пробилась сквозь пламя, не обращая внимания на жар, не обращая внимания на дым, и подошла к ней.
        – Фос просто использует тебя, – сказала я, твердо глядя ей в глаза.
        Она фыркнула и открыла рот, но я опередила ее.
        – Когда в последний раз ты направляла свое видение в прошлое? – Если я могла вернуться в то время, когда я была новорожденной, то и она могла. – Ты когда-нибудь пыталась проверить то, что он тебе говорит? Правдивы ли истории о Гайе?
        – Какая мне польза от моего прошлого? – закричала она. – Все дело в моем будущем!
        – Как ты можешь так легко доверять ему? – недоверчиво посмотрела я на нее. Она действительно понятия не имела. Она верила каждому его слову.
        – Легко? – Ее голос был пронзительным. – Легко!
        Ей не нужно было говорить мне, что она убила собственную мать, и мне не нужно было обвинять ее в том, что она больна. Мы оба уже пережили это раньше.
        Внезапно позади меня послышались шаги.
        Мое сердце замерло.
        Но, прежде чем я успела обернуться и подтвердить свои опасения, Марсия шагнула вперед, схватила меня за горло и подтолкнула к ближайшему окну.
        – Оставайся там, где ты есть! – крикнула она человеку, который только что поднялся по лестнице наверх.
        Я пыталась пнуть ее, но это было бесполезно.
        – Пожалуйста… не… – Как только прозвучал голос Уилла, ничто уже не имело значения, и я перестала сопротивляться.
        – Все в порядке, – прохрипела я. – Все в порядке.
        – Я хочу, чтобы ты смотрела, – пробормотала Марсия. Ее сладковатое дыхание коснулось моего лица. В следующий момент она впечатала меня в оконную раму. Звезды танцевали перед глазами. – Я хочу, чтобы это было последним, что ты увидишь. Твой инвент, который больше не подчиняется твоей воле. Только моей.
        Фос бы этого не допустил.
        Это были мои слова. Но теперь я уже знала, как поступить.
        Мой взгляд скользнул к Уиллу. Он стоял на последней ступеньке лестницы.
        – Ты слушаешь меня не больше, чем я тебя, – сказала я из последних сил. Не было ничего удивительного в том, что он последовал за мной. Все это не было неожиданностью. Тепло разлилось по мне. – Послушай меня: что бы ни случилось, ты должен бороться. Она прикажет тебе броситься в огонь. Ты должен бороться, Уилл. Если я больше не могу сражаться за тебя, это придется делать тебе.
        – Хватит! – прошипела Марсия, собираясь снова отбросить меня назад – через окно, я знала это. Это была оно. Это было мое последнее видение.
        Ее хватка на моей шее усилилась. Сопротивление ни к чему не приведет.
        Пламя позади нее взметнулось ввысь, оно приближалось все ближе и ближе. Но вдруг я уловила другое движение.
        – НЕТ!
        Прежде чем я поняла, что произошло, Уилл бросился на Марсию.
        Ее хватка ослабла, и она издала пронзительный крик. Я пошатнулась, упала на колени, в то время как Уилл покатился с ней по полу.
        Он не сдавался. Он стиснул зубы и боролся.
        Всеми своими силами он боролся против ее воли.
        И победил. Она кричала, ревела и кусала его, но он не отпускал ее.
        Я резко выпрямилась. Мои губы искривились в улыбке.
        И как раз в тот момент, когда я поняла, что он изменил будущее, что ему снова удалось сопротивляться, я потеряла равновесие и упала назад, вниз по лестнице. Огонь обнял меня, жар опалил мне кожу.
        Это длилось недолго.

* * *

        Никогда еще это не длилось так долго.
        Теперь уже не пламя захватило мой взгляд, а ослепляющий белый свет.
        Моя голова совершенно опустела. Внутри меня внезапно все успокоилось. Я была невесомой, пролетала мимо людей и сцен, медленнее, чем обычно, без спешки и без цели. Уилл, лицо спрятано в ладонях, перед камином в доме в Идоре, затем на лугу и, наконец, перед высоким зданием, в черном костюме, белой рубашке, с платочком в кармане пиджака и неотразимой улыбкой на губах, маленькие морщинки собрались вокруг глаз. Будущее? Было ли у него будущее, даже если у меня его больше не было? Счастливое?
        Образы расплывались перед глазами, сменяясь новыми. Теперь я была в прошлом. Мама и папа в доме в Морли, где я выросла. Я узнала красное кресло-качалку в гостиной. София, Элли, Лео, безудержно танцующие в нашем любимом клубе, рюмки, бьющиеся о стойку бара. Нийол в маленьком лифте, который вел в его квартиру. Я полетела дальше, вращаясь все быстрее. Эвелин и Дария в пекарне Карлы. Смеются. Каспер и Нейт, с мокрыми лицами перед серым фасадом под канареечно-желтым зонтом, который был мал для них обоих. И наконец, Кай и Агния. Рука об руку на кладбище, которого я никогда раньше не видела. Солнечные лучи падали на надгробия. Я мельком увидела их лица. Они уже не были такими изможденными, но тьма полностью завладела ими. По их щекам текли слезы. Мой взгляд упал на могильный камень перед ними, и мои губы издали беззвучный крик. Только не снова, пожалуйста, только не снова версия реальности, в которой моим родителям приходится меня похоронить.
        Именно в этот момент прозвучал голос Марсии:
        – Это наша судьба. У нас не было другого выбора.
        Я упала сквозь тьму, и страдания, и все параллельные миры. Когда очутилась на лесной подстилке, я не спешила, как обычно. Мои собственные светло-карие глаза указали мне дорогу. Я не хотела бежать. Я изо всех сил старалась оттянуть то, что произойдет дальше.
        Слезы навернулись на глаза. Мое сердце болезненно забилось о грудную клетку.
        Пожалуйста, будущее! Пожалуйста, покажи мне будущее! Пожалуйста, не позволяй этому закончиться! Я только что снова его получила, я хочу шанс все исправить, я хочу стареть, совершать ошибки и любить, даже если это больно, даже если кажется, что это разрывает меня на части, я хочу все это сразу, я еще так молода, я не готова, пожалуйста, пожалуйста, покажи мне будущее!
        Путь закончился слишком быстро.
        Меня ждала маленькая худенькая девочка, которой едва ли было лет десять. У нее были две светло-русые косы, и она находилась в мрачной хижине. В одном углу стоял пошарпанный диван, в другом – маленькая кухонная ниша с плитой. Только сейчас я заметила двух людей перед ней на полу.
        – Киана, не…
        Я рефлекторно подалась вперед, когда раздался мужской голос. Он был моложе, значительно моложе, чем сейчас, но старше моего последнего видения, имевшего место в далеком прошлом. Кай. Это был Кай. А рядом с ним Агния.
        – Я хочу выбраться отсюда! – закричала девочка высоким голосом.
        От потрясения у меня перехватило дыхание. У нее был глубокий порез на лбу, на полу перед ней лежали большие осколки стекла. На них застыла кровь.
        – Я знаю, мое сокровище, мы тоже этого хотим, но…
        Почему они так боялись? Почему они разговаривали с девочкой так, как будто она стояла на карнизе окна и им нужно было как можно незаметнее отвлечь ее, чтобы схватить ее и не дать упасть в глубину?
        – НЕ ДВИГАЙТЕСЬ!
        Я сопротивлялась необходимости заткнуть уши. Произнесенные слова эхом отдавались в моей голове. Острая боль пронзила меня насквозь.
        Я оказалась в своем прошлом. В одной из версий прошлого, где я росла с родителями. В котором им удалось сбежать вместе со мной.
        Только для того, чтобы я…
        – Вы должны делать то, что я говорю, – прошипела девочка. Это была я.
        Я, которая приказывала своим родителям, что они должны были делать.
        – Мы сделаем то, что ты скажешь, – заверила ее Агния задыхающимся голосом.
        Прежде чем я успела подойти поближе и понять, как это произошло, девочка продолжила говорить, но я уже не слышала ее, время как будто мчалось вперед, как видение с Софией. Хижина исчезла, а вместо нее появился интерьер современной, залитой светом квартиры. Уличный шум просачивался через открытое окно. Вместо ветхого дивана теперь посреди комнаты возвышались шикарные винтажные кресла. Я сделала шаг к ним и через секунду пожалела об этом.
        Кай и Агния были прикованы к креслам. Между ними стояла моя более взрослая версия, и осколков стекла не было видно, но вместо них был окровавленный нож, лежавший на паркете всего в нескольких сантиметрах от родителей. Мне должно было быть примерно столько же лет, сколько сейчас, и все же у меня не было никакого сходства с тем человеком, которого я видела, глядя в зеркало. Дело было не только в том, что мои волосы были пепельно-русыми. Это было из-за тьмы в моих глазах. И из-за ненавистного взгляда, которым я смотрела на своих родителей.
        – Вы думали, что сможете меня перехитрить. Вы думали, что если никогда не расскажете мне правду о моем происхождении, то я никогда не узнаю и мы все сможем жить в мире друг с другом, не так ли?
        Я отшатнулась от своего голоса. Он был ледяным, и каждое слово ударяло меня, как пощечина.
        – Киана, – умолял Кай.
        – Заткнись! – закричала она. Закричала я. – Я хочу, чтобы ты заткнулся!
        С этими словами она схватила нож и бросилась к ним.
        – Назовите мне хоть одну причину, по которой я должна оставить вас в живых, а не сделать это прямо здесь и сейчас…
        Я отвела взгляд. Достаточно. Этого было достаточно. Я закрыла глаза, чувствуя, как слезы текут у меня по щекам, а затем почувствовала тянущее чувство в животе.
        Простите меня, – хотелось мне закричать, – пожалуйста, простите меня! Я никогда этого не хотела. Я никогда не хотела быть этим человеком. Возможно, она права. Возможно, у нас нет выбора. Не тогда, когда мы носим в себе это проклятие.
        Ни слова не слетело с моих губ.
        Меня поглотила чернота, и я больше ничего не могла видеть. Ни испуганных лиц моих родителей. Ни моего собственного. Темнота успокаивающе накрыла меня.
        Все кончено, – казалось, прошептала она. – Все кончено.

* * *

        Сначала я услышала всхлипывания. Не свои собственные. Затем удар. Рев.
        Я лежала на чем-то мягком. Запах дыма все еще витал в воздухе, но жара уже не чувствовалось. Пульсирующая боль в голове. Тошнота.
        – Я здесь, – прозвучал самый прекрасный голос в мире. – Киа, я здесь, – пальцы у меня на висках. – Я с тобой.
        И тут я услышала другой голос, более далекий, но, по крайней мере, такой же отчаянный.
        – Если ты будешь дальше удерживать меня, сюда ворвется армия одаренных и убьет любого, кто встанет у них на пути! Я их запрограммировала. Эвелин, возможно, уже сбежала, но ты не можешь защитить всех. Отпусти меня! Отпусти меня, и никто не пострадает.
        Прошла целая вечность, прежде чем мне удалось открыть веки. Огонь исчез. Моя голова лежала на коленях Уилла. Его покрасневшие глаза были первым, что я увидела. Снова и снова он гладил меня по волосам, извинялся, бормотал слова, которые не имели никакого смысла. Мне не удалось ни покачать головой, ни сказать ему, что он ни в чем не виноват. Что он был сильным и сумел противостоять ей. Снова.
        Несмотря на то что окружающее снова и снова становилось размытым передо мной, и это стоило мне последних сил, я вцепилась в его руки и со стоном потянулась к нему.
        Начался проливной дождь, и большие градины застучали по оконным стеклам.
        Я повернула голову. Моргнула. Весь пол был мокрым. Еще одно моргание. Нерон. Это была работа Нерона. Он потушил огонь.
        – Все кончено, – прозвучал его усталый голос. – Фос мертв.
        Он стоял у одного из окон, метрах в пяти от нас. Его руки крепко сжимали плечи Марсии.
        – Ты лжешь! – закричала она на него. – Это никогда не закончится!
        – Мне очень жаль. Мне так жаль, что с тобой все это случилось. Но я не могу допустить, чтобы еще большему количеству людей причиняли боль.
        Прежде чем она смогла ответить что-либо еще, прежде чем кто-либо из нас смог что-либо сделать, бесчисленные капли воды поднялись с земли, взвились в воздух сначала в миллиметрах, затем в сантиметрах над ней, собрались, смешались, прежде чем двинуться к Нерону и Марсии. Медленно. Опасно.
        – Ты не можешь ничего сделать мне! – кричала она. – Ты ничего не можешь противопоставить моей силе… – Она остановилась, отчаянно хватая ртом воздух, огляделась, широко раскрыв глаза. Я впервые увидела страх на ее лице.
        – Уильям! – Она уставилась на моего инвента. Нашего инвента. – Помоги мне!
        Уилл напрягся. Все его тело стало жестким. А потом он задрожал. Но он не смотрел на нее. Его взгляд был упрямо устремлен на меня. Он держался за меня.
        – Оставайся со мной, – выдавил он. – Пожалуйста, оставайся со мной.
        Я открыла рот, пытаясь понять, снова посмотрела на Нерона, на парящую в воздухе воду.
        Марсия выкрикнула имя Уилла, его дрожь стала сильнее, его пальцы впились в мою кожу, его дыхательные пути, казалось, были заблокированы, но он не двигался с места.
        А затем вода выстрелила прямо в Нерона. Волна была меньше той, которая смыла Фоса, но двигалась гораздо быстрее. Точнее. Нерон не отпустил свою дочь. Не тогда, когда вода коснулась их обоих. Не тогда, когда ее сила ударила в окно. Не тогда, когда разбилось стекло, а осколки разлетелись во все стороны. И не тогда, когда они оба упали, крепко обняв друг друга, и исчезли в ночи вместе с водой.
        Громкий шум заглушил крик Уилла только на первые несколько секунд, после чего я уже ничего не могла слышать. Слезы текли по его лицу. Он покачал головой, и вены на его лбу вздулись.
        Я не знала, сколько времени это заняло. Может быть, всего лишь доли секунды. Может быть, несколько минут. Но в какой-то момент он просто издал хриплый звук и упал. Его прерывистое дыхание смешалось с моим. Его слезы превратились в мои.
        Сначала шок парализовал, но беспокойство о нем заставило меня действовать. Я обняла Уилла так крепко, что у меня не осталось воздуха, и отпустила только тогда, когда его тело расслабилось под моим прикосновением и он зарылся лицом в изгиб моей руки.
        – Оставайся со мной, – повторял Уилл, всхлипывая. – Оставайся со мной, все скоро закончится.
        Мы поднялись, сползли вниз по лестнице, споткнулись, упали на пол, снова поднялись. Сирены смешались с громом и градом. Сирены и крики.
        Люди вышли нам навстречу, когда мы оказались внизу. Весь зал был забит ими. Люди в форме. Незнакомые и знакомые лица. Инвенты. Наставники. На их лицах было написано потрясение.
        Мы продолжали идти, пока капли дождя не застучали по коже. Пока запах дыма не сменился свежим, прохладным воздухом. Я увидела кушетки в синем свете. Их было три. Мне было невыносимо видеть на них безжизненные тела. И еще людей в форме.
        Эль и Иви, рука об руку. Кай. Агния. Инвенты и Декстон. Двое инвентов Идора. Нийол. Каспер. Нейт. Пикабо рядом со своим сыном.
        – Уилл.
        Я искала его взгляд. Мы стояли на одном из мостов, мы были здесь единственными. Под нами шумела река.
        Он остановился. Покачал головой еще до того, как я смогла сформулировать вопрос. Наклонился и начал снова и снова целовать меня.
        – Я достаточно силен, – вставил он между поцелуями. – Ради тебя.
        Мы упали в объятия друг друга, пока гром грохотал над нашими головами, пока молнии разрывали небо, и постепенно все наши друзья и семьи подбежали к нам. Вскоре мы были окружены ими.
        А потом, переходя от одного объятия к другому и обратно к Уиллу, я знала, что должна делать.
        Я, пошатываясь, сошла с моста на луг, порылась в кармане, пока не нашла свой мобильник. У него была трещина на дисплее, но в остальном, казалось, он работал.
        Мои пальцы летали по цифрам, когда я набирала номер из другой жизни. Я прижала телефон к уху, прислушиваясь к гудкам.
        Когда прозвучал женский голос, мои ноги подкосились, а колени оказались в мокрой траве.
        – Морган.
        Я посмотрела на Уилла, который поднял Алессу и, наконец, заключил в объятия, я посмотрела на своих родителей, которые прислонились к одной из машин скорой помощи и дали волю своим слезам. На Дарию, которую Эвелин пыталась успокоить. Мое сердце сжалось.
        Все кончено.
        – Мама, – сказала я, и мой голос сорвался, но я выдавила из себя слова, я должна была, мне разрешили. Наконец-то, наконец-то, наконец-то. – Это Киана. Я жива.
        Я выжила.



        Тринадцать.
        Индиго, перламутр, алебастр, пурпур

        Месяцы спустя
        – Там, впереди, есть стоянка. Хочешь, сделаем перерыв?
        Мы обменялись взглядами, и улыбка расползлась по моим губам, прежде чем я покачала головой. Попутный ветер врывался в маленькую щель в окне и трепал наши волосы. Светлый блонд смешался с пепельным блондом. У меня отрос шоколадно-каштановый цвет.
        – Послушай, осталось меньше двадцати километров, мы выдержим.
        Я указала на дорожный знак, но, когда Уилл наклонился ко мне, мы уже проехали мимо него.
        Солнце только что село, погрузив шоссе в раскаленный красный цвет. Было тепло, совершенно обычный летний день, и дождь до сих пор щадил нас. Мы проехали почти девять часов, по очереди садясь за руль, во всю глотку подпевали песням на радио и не давали друг другу уснуть. При этом я чувствовала себя очень бодрой.
        Уэзерби уже был позади нас, там не было необходимости задерживаться – там больше не жил никто из тех, кого мы знали. Катарина Лоу находилась вместе с Алессой и Лиамом в Тессаректе, как и мои родители. Все четверо.
        Было нелегко. По-прежнему было нелегко, но мы принимали каждый день таким, какой он был, и старались извлечь из него максимум пользы. Тессарект был далек от того, чтобы оправиться от последних событий, как и его жители. Мы проводили траурные церемонии, снова и снова рассказывали о случившемся, утешали родственников.
        Первые несколько дней после этого прошли мимо нас, как в лихорадочном бреду.
        Омилия нескольких месяцев была закрыта и только недавно снова открыла свои двери с несколькими наставниками из разных стихий, выступающими в качестве лидеров. Старейшин больше не было. Пока неясно, было ли это лишь временным решением или постоянным. Арью нашла инвент Пноэ, когда та пыталась бежать через шотландскую границу. Был судебный процесс, Нийол дал показания против нее, и теперь она сидела в тюрьме. В настоящей тюрьме, а не в Десмоте – ее закрыл сам Пикабо.
        Туристический наплыв уменьшился, потому что с каждым днем после того, как границы округа перестали существовать и одаренные смогли свободно передвигаться – сначала неохотно, а затем наконец, с возрастающим энтузиазмом, – погода во всем городе тоже нормализовалась. У нас было снежное Рождество по всему городу.
        Был момент, когда все вроде бы наладилось, и мы все вместе сидели в доме в Идоре. Люди из моей старой жизни и из моей новой жизни. В тот момент я действительно поняла, что нам дали второй шанс.
        – Нервничаешь?
        Уилл освободил одну руку от руля и потянулся к моей, переплел наши пальцы друг с другом.
        Я покачала головой, закусив нижнюю губу.
        – Риторический вопрос, – мягко улыбнулся он.
        Моя улыбка стала шире.
        – Перестань следить за моими чувствами.
        Его смех наполнил воздух. Я закрыла глаза, наслаждаясь этим моментом. Только мы вдвоем в этой машине, ничего похожего на то, что было тогда, ничего и при этом все.
        Вскоре он сбавил темп, и в поле нашего зрения появились знакомые дома.
        Я дала адрес своим приемным родителям и заставила их поклясться, что они ничего никому не скажут. Со слезами на глазах они прощались со мной вчера.
        – Мы скоро вернемся, – заверила я их. – Клянусь.
        Как скоро, впрочем, я не знала. За нами были уложены два больших чемодана, два поменьше и два паспорта. Зияющая пустота лежала передо мной. Восхитительная, освобождающая пустота, которую я могла заполнить всем, что мне нравилось. Но не раньше, чем мы сделаем эту остановку.
        Телефон в моей руке завибрировал.
        Иви прислала фотографию. Я нажала на нее, и по моему животу быстро распространилась огромная порция тепла.
        Каспер, Нейт, Дария и она лежали на одеяле для пикника у озера около Омилии.
        «Уже скучаю по тебе, – подписала она внизу. – Лучи любви от всех нас – и даже этому засранцу».
        Я прочитала сообщение Уиллу, и он рассмеялся еще громче.
        – Через 200 метров поверните налево, а затем поверните на Сент-Энн-стрит. – Голос навигатора заглушил мой самый любимый звук в мире. – Ваша цель находится справа.
        Мой пульс участился, и Уилл тут же сжал мою руку.
        – Тебе нечего бояться, – пробормотал он, а затем, тише: – Я буду с тобой. Всегда.
        Я потерялась в его полуночных глазах и кивнула.
        – Я знаю.
        Жилой дом располагался на ухоженной улице, был серым и невзрачным, имел два этажа и небольшой садовый участок перед ним.
        – Что, если там никого?
        Рука уже лежала на дверной ручке, но теперь я колебалась. Мои пальцы были мокрыми от пота.
        – Тогда мы останемся здесь, пока кто-нибудь не придет, чудо-девочка. – Он наклонился ко мне и поцеловал меня в щеку. – У нас есть время. Большой мир ждал нас достаточно долго, он выдержит это еще несколько часов.
        – Хорошо.
        – Я люблю тебя. Ты справишься.
        Несмотря на мою нервозность, меня охватило еще больше тепла. Я все еще не привыкла слышать эти слова из его уст.
        – И я люблю тебя.
        Одним рывком я поднялась с сиденья, прежде чем успела передумать, захлопнула за собой дверь и направилась ко входной двери. Я сразу нашла звонок. А потом глубоко вздохнула, приложила к нему палец и надавила.
        Прошла секунда. Мое сердце. Мое бедное сердце. Столько всего уже произошло, и все же ничто не могло сравниться с этим моментом.
        Щелчок, затем треск.
        – Да? – раздался ее голос через домофон.
        Она не изменилась. Ни капли.
        – Привет, кто там?
        Без предупреждения у меня на глаза навернулись слезы.
        С того дня я больше не использовала свой дар. Не после того, как увидела, что могло со мной произойти.
        Я оставила прошлое в покое, как и будущее. Пришло время жить здесь и сейчас.
        Я наклонилась и прижалась лбом к двери.
        – Привет, София, – прошептала я.



        Благодарности

        Свершилось. История Кианы, которую я ношу внутри себя с 2016 года, наконец полностью рассказана. Если бы тогда кто-нибудь сказал мне, в какое невероятное путешествие я отправлюсь, я бы, вероятно, решила, что у него не все дома. Я была полна неуверенности в себе, и даже сейчас все еще не могу в это поверить. Моя первая фэнтези-серия. Мои первые книги, которые лежат в книжном магазине.
        Если вы читаете эти слова, значит, вы прошли часть этого путешествия со мной. Спасибо, что дали книгам, а значит, и мне шанс, спасибо, что дочитали до конца. Без вас все это было бы невозможно. Я, как всегда, рада вашим отзывам! Если хотите оставаться в курсе моих будущих проектов, вы можете найти меня в Instagram @nenatramountani и на сайте www.nenatramountani.com.
        Я также благодарю команду издательства Oetinger за отличную поддержку и, как всегда, моего потрясающего редактора Лену Янке – ты внесла большой вклад в развитие стиля моего письма, всегда мотивировала меня, извлекла максимум из рукописей и избавила меня от беспокойства своими отзывами о последней части (твое письмо все еще висит над моим столом: D). Я надеюсь, что наши пути снова пересекутся в будущем!
        Спасибо моим агентам: Клаус и Миша Грюнер, вы лучшие!
        Большое спасибо моей семье и моим друзьям, коллегам и первым читателям, которые снова сопровождали меня в этой книге – я знаю, повторяюсь, но вы – причина, по которой я не схожу с ума. Раньше, читая благодарности авторов, я всегда задавалась вопросом, почему они такие длинные, теперь знаю – я никогда не смогла бы написать свои книги без душевной поддержки и энтузиазма всех людей в моей жизни. Спасибо Эффи, Марии, Сабрине, Леа, Йонасу, Мишель, Джесс, Катинке, Софи, Эмили, Ребекке, Джулии, Мелани, Лене, Каро, Коринне, Луизе, Диане и всем, кто написал мне сообщения после прочтения моих книг: D Вы – просто безумие.
        Я надеюсь, что мне удалось ненадолго перенести вас в параллельный мир с помощью «Города Стихий», и вы извлечете из этого рассказа самое главное: мы больше, чем наши ошибки, различия делают нас сильными, наши близкие помогут пройти через худшее, и даже если что-то кажется невозможным прямо сейчас – иногда жизнь на самом деле дает нам второй шанс.
        До встречи, надеюсь, совсем скоро!