Остается только ждать Ричард Матесон
Ричард Матесон
Остается только ждать
Мэри впустила меня сразу же, как я нажал кнопку звонка. Наверное, поджидала в прихожей.
Никогда еще я не видел сестру столь несчастной. Горе прочертило на лице морщины, не свойственные ее возрасту. Хотя опрятность была врожденной привычкой у Мэри, она даже не причесалась, и сейчас на ее плечах лежали спутанные пряди каштановых волос.
Я наклонился, чтобы поцеловать сестру в щеку. Подивился тому, как суха и холодна ее кожа.
— Давай одежду, — сказала Мэри.
Я снял плащ и шляпу, Мэри убрала их в гардероб. Глядя на ее заметно ссутулившиеся плечи, я ощутил, как во мне закипает злость. До чего он довел мою сестру!
Потом меня пробрала дрожь. Я понял, что в доме лишь немногим теплее, чем на улице, и принялся растирать ладони.
Сестра подошла ко мне.
— Мэри, — проговорил я, обняв ее.
Она вздрогнула.
— Спасибо, что приехал, — сказала она. — Я так больше не могу.
— Где он? — спросил я.
Побыв еще немного в моих объятиях, Мэри высвободилась и посмотрела в сторону кабинета.
— Один? — задал я новый вопрос.
Избегая встречаться со мной глазами, сестра молча кивнула. Один раз.
Я снова взял ее за руки.
— Все будет замечательно.
Мэри подняла мои руки и прижала к щекам. Потом отвернулась.
— Подождешь здесь? — спросил я.
— Хорошо, Дэвид.
Мэри подошла к стулу, стоявшему возле лестницы, и села, сложив руки на коленях.
Я прошел к двери кабинета, немного постоял. Потом, глубоко вдохнув, постучал.
— Чего надо? — раздраженно спросил он.
— Это я, Дэвид.
Была долгая пауза.
— Входи, — наконец разрешил он.
Ричард ждал перед камином. Настоящий великан. Он стоял ко мне спиной и глядел на потрескивающие языки пламени. Ореол света окружал его могучую фигуру, и тени от нее ложились на стены и потолок.
— Чего надо? — не оборачиваясь, повторил Ричард.
— Мэри сказала, что ты здесь.
— Забавно, — бросил он. — И это все?
Я закрыл за собой дверь и направился к камину.
Ричард повернулся. Обаятельное лицо было искажено знакомой презрительной гримасой.
— Значит, Мэри сказала тебе, что я здесь? — спросил он.
Я сел на кушетку и пристально посмотрел на него.
— Хочу поговорить с тобой.
Ричард смерил меня взглядом и отвернулся.
— Поговорить? О чем?
Я дотянулся до выключателя лампы, стоявшей на столе за кушеткой.
— Лампа мне мешает, — заявил Ричард.
— Хочу увидеть, как ты выглядишь.
Он вновь обернулся. У меня по спине пробежал холодок, когда ледяные глаза Ричарда встретились с моими глазами. Его губы изогнулись в пренебрежительной улыбке.
— Я выдержал проверку? — спросил он. — Ты удовлетворен?
— Не ожидал я увидеть тебя таким, — признался я.
— Точнее, не ожидал после слов Мэри.
— Она всего лишь сказала…
— Представляю, что она наговорила, — перебил Ричард. — Погаси эту чертову лампу.
Я протянул руку и выключил свет. И опять на стенах и потолке задвигались тени Ричарда.
— У тебя нездоровый вид, — сказал я.
— И ты проделал двадцать миль, чтобы мне это сообщить?
Он уперся руками в каминный свод. Несколько секунд мне казалось, что передо мной какой-нибудь древний правитель, уединившийся в своем охотничьем домике.
— Нет, Ричард, я не за этим проделал двадцать миль. Ты знаешь, почему я приехал.
— Она вызвала, — усмехнулся он.
Я достал сигареты и закурил. Хоть бы он не заметил дрожащих пальцев.
— Это не имеет значения, — возразил я. — Надеюсь, ты мне расскажешь, что у вас происходит.
— Ты не ответил на вопрос, — напомнил Ричард.
— Да, она меня вызвала, — сказал я. — Удивительно, что еще так долго ждала.
— Удивительно?
— Мэри на грани нервного срыва.
— Угу, — буркнул он. — Знаю.
— Ничего ты не знаешь, — сказал я. — Тебе вообще на нее наплевать.
— Мне?! Наплевать?! — взорвался он. — А сколько вечеров просидел я с нею, пытаясь вразумить эту… колоду! — Ричард сжал кулаки. — Но как ей объяснить…
Не договорив, Ричард ушел в затененную часть кабинета. Я слышал, как он плюхнулся на стул.
— Что объяснить?
— Почему бы тебе самому не докончить эту фразу? — спросил он.
— …Твои постоянные измены, — договорил за него я.
Казалось, он вот-вот выпрыгнет из тени. Я весь напрягся. Но вместо этого Ричард усмехнулся. Я непроизвольно вздрогнул.
— Да, я ей изменяю, — сказал он.
— Это все, что ты намерен сказать?
Я слышал, как он порывисто встал; затылком я ощущал его злобный взгляд. Потом Ричард обогнул кушетку и вновь застыл перед камином. Руки он заложил за спину.
— Изменяю, — повторил он, — И да, и нет.
— Прикажешь считать это шуткой?
— Как тебе угодно.
— Послушай, Ричард! — вспыхнул я. — Это не…
— …не предмет для шуток, — оборвал он. — Это жуткий предмет. Серьезный. Дрянной. И… смешной.
Он хохотнул и с довольным видом поглядел на меня.
— А знаешь, пожалуй, я тебе расскажу.
— И насколько порядочен такой…
— Порядочность? — фыркнул Ричард, — Какое дешевое словечко.
Он наклонился к огню, уперев лоб в каминную доску. Долго следил за игрой пламени. Казалось, Ричард совсем позабыл обо мне. Я кашлянул. Он шевельнулся, переминаясь с ноги на ногу.
— Помнишь мою последнюю книгу? — спросил он.
— Что именно?
— Помнишь героиню по имени Элис?
— При чем тут она? — нетерпеливо спросил я, уверенный, что он уводит разговор в сторону.
— А при том, что это с нею я, пользуясь твоим изящным выражением, изменял твоей сестре.
— Очень смешно, — сказал я.
Ричард отвернулся от камина и холодно поглядел на меня.
— Этого и следовало от тебя ожидать. И с чего я вдруг решил, будто ты способен понять?
— Ты серьезно? — спросил я.
Его презрительный смех напоминал не то лай, не то кашель.
— Дурак! Неужели не понимаешь?
Ричард отвернулся и глубоко задышал. Потом он начал рассказывать. Казалось, он говорит не со мной, а с самим собой.
— Элис сделалась настолько реальной, что Мэри поверила в ее существование, — сказал Ричард. — Поверила, что на самом деле есть такая женщина. Вот и вся моя измена.
Он посмотрел на меня через плечо.
— Зачем я вообще тебе это рассказываю? Зачем тешу себя надеждой пробиться в твою черепную коробку?
— Лжешь, — ответил я. — Моя сестра не настолько глупа.
— Ты уверен?
— Это ложь.
— Знаешь, убирайся-ка ты отсюда, — заявил Ричард.
— Погоди…
— Ты слышал, что я сказал?! — заорал он.
Я сидел не шевелясь. Глаза Ричарда метали молнии, руки судорожно дергались. Наконец он отвернулся.
— Если это правда, изволь объяснить, — сказал я.
— Я уже объяснил, — устало бросил он.
— Мне нужна правда. Мэри теряет рассудок, и я хочу знать причину.
Ричард не шевелился. Неизвестно, слышал ли он мои слова.
— Я тебя знаю, — продолжал я, — Ты не заботишься о ней. И никогда не заботился. Ты всегда думал, что ей хватит жалких крох твоего внимания… Впрочем, она понимала, на что идет. Она была готова делить тебя с твоей работой и… с тобой.
Я встал.
— Все, что тут происходит, — не фантазии литератора, — сердито сказал я. — Грубая и жестокая реальность. И я хочу знать об этой реальности.
Ричард вздохнул. Потом заговорил. Я никогда не понимал этих неожиданных перемен в его настроении. Голос звучал почти нежно.
— Ты ребенок, — сказал он мне. — Вечный неисправимый ребенок.
— Так расскажешь или нет?
На его лице, когда он повернулся, я увидел безразличие.
— Что тебе рассказать? А почему бы не спросить у Мэри, с кем это я изменяю?
Я смотрел на него.
— Иди спроси, — сказал Ричард. — Или боишься?
— Хорошо. Я спрошу.
Я задержался возле двери, готовый бросить ему какую-нибудь угрозу. Но высказать ее вслух было страшно. Я вышел.
Я уже собирался закрыть дверь его кабинета, когда услышал голос Ричарда. Сначала подумал, что он обращается ко мне.
Но нет. Он говорил не со мной.
— Ее рост пять футов и семь дюймов, — доносилось из кабинета. — У нее густые золотистые волосы. Глаза — зеленые самоцветы, они излучают огонь. Кожа бела и чиста. Она высокая и стройная. Грациозная, как кошка, что лежит у камина на ковре, царапая его коготками. Ее зубы сияют белизной. Ее…
Голос оборвался. Я понял: Ричард смотрел сквозь полуоткрытую дверь.
Я обернулся и увидел Мэри, глядевшую на дверь кабинета.
— Пойдем туда, — сказал я сестре.
Она молчала. Я обнял ее за талию и толкнул дверь.
— Нет, — сказала Мэри.
— Прошу тебя.
Ричард бесстрастно наблюдал, как мы вошли и сели на кушетку. Я включил лампу.
— Дорогая, как ты себя чувствуешь? — спросил Ричард.
Мэри опустила глаза. Я пододвинулся к ней и взял за руку.
— И что теперь? — спросил Ричард.
— Мы намерены добиться полной ясности, — сказал я.
Мэри попыталась встать, но я удержал.
— Мы должны все решить сейчас, — сказал я сестре.
— «Мы должны все решить сейчас», — передразнил Ричард.
— Будь ты проклят! — крикнул я.
— Дэвид, не надо, — одернула меня Мэри. — На него это не действует.
Ричард взглянул на жену и рассмеялся.
— Ты ведь знаешь, о чем речь? — спросил он у жены. — Нам хоть это удалось вдолбить в твою голову.
— Мэри, кто такая Элис? — спросил я.
Сестра закрыла глаза.
— Спроси у моего мужа.
— В который раз повторяю: Элис — один из персонажей моего последнего романа.
— Врешь, — едва слышно произнесла Мэри.
— Да? — усмехнулся Ричард. — И кто же она? Скажи во всеуслышание, дорогая.
— Мэри и так сказала, что ты врешь, — крикнул я.
Взгляд Ричарда переместился на меня.
— Сдерживай эмоции, — предостерег он.
Я встал с кушетки, но Ричард тут же подошел и сдавил мне плечи своими ручищами.
— Не забывайся, — сказал он. — Ты же такой щуплый. Было бы весьма некстати сломать тебе шею.
— Скажи нам правду, — потребовал я.
Он убрал руки и вернулся к камину.
— Правду, правду, — нараспев произнес Ричард, — И зачем людям правда? Ведь она никогда им не нравится.
Он провел рукой по волосам и устало вздохнул.
— Послушай, — тоном человека, делающего последнюю попытку объяснить, начал он, — Мэри — жертва заблуждения.
Я оглянулся на сестру. Мэри сидела с поднятой головой и смотрела на мужа.
— Попытайся уразуметь, — продолжал Ричард, — Девушка по имени Элис выдумана мною. И когда моя жена стала ее видеть… — Он пожал плечами. — Она видела лишь фантом, плод моего…
— Зачем ты врешь? — воскликнула Мэри, — Я видела ее здесь, в кабинете, с тобой!
Продолжать было бесполезно.
— Идем, — сказал я сестре. — Отведу тебя наверх.
— Идем, — прошептала она.
Ричард погасил лампу.
— Спокойной ночи, — бросил он нам. — Приятных снов!
Я проводил сестру в спальню. Уходя оттуда, подергал дверь, убедившись, что Мэри заперлась изнутри.
Я вернулся в кабинет. Ричард лежал, растянувшись на кушетке. Я включил свет.
— Погаси, — потребовал он.
— А мне нравится, когда светло.
Он перевернулся на бок.
— Слушай, убирайся-ка ты отсюда. Понял? Вытряхивайся и оставь меня в покое.
Я подошел к изголовью кушетки. Ричард сел.
— Слышал, что я сказал? — угрожающе спросил он.
— Мне нужна правда.
Он спрыгнул с кушетки и, словно клещами, стиснул мои руки.
— Я сказал, проваливай! — заорал Ричард.
Должно быть, мое лицо побелело от страха. У него вдруг исчез гнев. Ричард пихнул меня на кушетку.
— Зачем нам ссориться? — сказал он, возвращаясь к камину. — Хорошо. Я расскажу все. А когда ты выслушаешь, будет интересно посмотреть на твое лицо.
Он повернулся ко мне, упершись одной рукой в каминный свод.
— В моей первой книге был персонаж по имени Эрик. Вряд ли ты его помнишь. Это мой первый удачный персонаж. Из слов я соорудил человека, обладающего кровью, плотью и жизненной силой.
Судя по лицу Ричарда, он вспоминал ту книгу.
— Как-то ночью, когда я писал, вдруг появился Эрик. Сел там, где сейчас сидишь ты. На это самое место. И мы беседовали. Он говорил в той же манере и теми же словами, что и в романе. Мы проболтали бездну времени. Обсуждали других героев романа. А вскоре некоторые из них тоже оказались здесь. Те, кто наиболее удался мне в описании.
— Лжешь, — сказал я.
— Лгу? Идиот! Ты же добивался от меня правды. Или забыл? Вот тебе правда! Неужели ты настолько туп, что не в состоянии понять?
Он глядел на меня горящими глазами, однако старался сдерживать ярость.
— Какое-то время я находился в окружении вымышленных героев, — продолжал Ричард. — Потом подумал: «Хочу, чтобы они разошлись по своим призрачным домам». Вскоре вновь я был один. Сидел и сомневался, не приснилось ли мне все это.
Ричард умолк. Вскоре из его груди вырвался смешок.
— Я написал вторую книгу. Был слишком взбудоражен… возможно, даже напуган. Оттуда ко мне не пришел никто.
Теперь лицо Ричарда выражало ликование.
— Тогда я написал третью книгу. И создал Элис, которая дышала и жила. Я видел ее, чувствовал ее. Я сидел, любуясь ее красотой. Вдыхал аромат ее волос, гладя их ладонями. Я ласкал ее длинные нежные руки, целовал теплые вздрагивающие…
Он осекся и посмотрел на меня.
— Ты это понимаешь? — спросил Ричард. — Ты хоть способен это оценить?
Он вдруг стал похож на ребенка, которому очень хотелось, чтобы взрослые его поняли.
— Неужели не можешь мысленно это представить? — взволнованно спросил Ричард. — Дэвид, она была живой. Элис! Живая девушка, а не просто набор слов на книжной странице. Она была реальной. Осязаемой.
— А потом и Мэри увидела ее, — сказал я.
— Да. Потом ее увидела и Мэри. Как-то вечером я вызвал Элис. Она стояла вот здесь, перед камином: нагая, освещенная золотыми переливами пламени, источающая аромат. Я слышал, как колотится ее сердце…
Ричард оскалил зубы.
— И тут явилась моя драгоценная женушка. Увидела Элис, закричала, хлопнула дверью и понеслась наверх, прятать голову. Я отправил Элис назад, бросился за Мэри, поймал ее на лестнице, притащил обратно, показал, что в кабинете — никого. Разумеется, она не поверила. Решила, что Элис выпрыгнула вон в то окно.
Он громко засмеялся.
— А дело было зимой, и на улице шел снег.
Смех прекратился.
— Ты первый, кому я рассказал, — признался Ричард, — И рассказываю я тебе лишь потому, что нужно с кем-то поделиться этим чудом. Я вообще не собирался говорить о нем. С какой стати колдуну раскрывать свое колдовство, показывать волшебную палочку? Все это мое, и только мое.
Ричард велел мне погасить лампу. Я молча протянул руку и щелкнул выключателем.
— Да, Дэвид. Моя жена видела Элис.
Он запрокинул голову и снова засмеялся.
— Но никого из остальных, — добавил он.
— Остальных? — переспросил я, все сильнее ощущая нереальность происходящего.
— Да! Остальных! А знаешь, что началось после того, как Элис ожила? Конечно же, не знаешь.
Ричард наклонился вперед.
— После сотворения Элис все, что бы я ни вообразил, появлялось в реальном мире. Причем без усилий. Я представлял кошку, спящую перед камином, закрывал глаза, а когда открывал — на ковре лежал белый пушистый комок с носиком, раскрасневшимся от жаркого воздуха. Все, Дэвид! Все, что бы я ни захотел. А какой публикой я наполнял дом! В коридорах шлюхи обнимались с безумцами. Я находил предлог, чтобы отправить Мэри куда-нибудь, и дом содрогался от демонических празднеств. В прихожей у меня шли старинные побоища. По ступеням текли реки красного вина. Я воздвигал алтари и приносил в жертву девственниц. Половицы были липкими от их крови. Стены сотрясались от рева и воплей, когда здесь происходили оргии. Десятки охваченных похотью людей извивались, словно черви. И все это было на самом деле! Вживую!
Он умолк, переводя дыхание.
— А порой на меня накатывала тоска. Тогда дом наполнялся молчаливыми уродами, отягченными горем. Я ходил между ними, похлопывал по плечу какой-нибудь труп, с которого сыпалась земля, или беседовал с вурдалаком о разных пустяках.
— Сумасшедший, — пробормотал я.
Кажется, это подействовало на Ричарда. Он закрыл глаза и отвернулся.
— Боже, ну почему люди всегда говорят то, что я ожидаю от них услышать? — устало спросил он. — Почему в них нет хотя бы толики оригинальности?
Услышав, как я встаю, Ричард повернулся ко мне.
— И куда, позволь спросить, ты направляешься? — спросил он.
— Я забираю Мэри с собой, — сказал я.
— Прекрасно.
Я уставился на него, не веря своим ушам.
— Получается, она для тебя совсем ничего не значит?
— Делай, что решил, — сказал Ричард.
Я попятился к двери.
— Все, что я от тебя услышал, — ложь, — заявил я Ричарду. — Не существует никаких оживших персонажей. Ты все это выдумал. Нет ничего, кроме мерзости, которой ты наполнил жизнь моей сестры.
Ричард бросился ко мне, и прежде, чем я успел выбраться из кабинета, его пальцы железными обручами сомкнулись на моих запястьях. Он поволок меня обратно и швырнул на кушетку.
— Ее рост — пять футов и семь дюймов, — прошипел он. — У нее густые золотистые волосы. Ее глаза — зеленые самоцветы, они излучают огонь. Ее кожа бела и чиста.
Во мне нарастало отвращение.
— Она одета в голубое платье, — продолжал Ричард, — на правом плече которого — отделка из драгоценных камней.
Я попытался встать. Ричард снова толкнул меня на кушетку и вдобавок схватил одной рукой за волосы.
— В руках она держит книгу, — прорычал он. — Как называлась книга, что много лет назад ты подарил своей матери на день рождения?
Я очумело глядел на него. Пальцы безумца крутили мне волосы, грозя вырвать с корнем. От боли из моих глаз сыпались искры.
— Название книги? — требовал Ричард.
— «Зеленые розы», — простонал я.
Он отпустил меня, и я рухнул на кушетку.
— Вот с этой книгой Элис и войдет в кабинет, — объявил Ричард.
Он повернулся к двери.
— Элис, — позвал он, — поднимайся в дом, Элис. Не торопись. А теперь открой кухонную дверь. Так, замечательно. Не поскользнись. Ты уже в кухне. Пройди всю кухню. На свет не обращай внимания. Теперь толкни дверь из кухни в столовую.
Я затаил дыхание.
Я слышал стук женских каблучков по полу столовой. Вскочив с кушетки, я ретировался в тень, наскочил на стул и остановился.
Каблучки стучали все ближе.
— Иди сюда, Элис, — продолжал Ричард. — Ближе. Еще ближе.
Дверь распахнулась. По полу протянулась тень от женской фигуры.
Элис вошла. Ее внешность точно соответствовала описанию Ричарда. В правой руке она держала книгу. Книгу Элис положила на стол за кушеткой, а сама подошла к Ричарду. Ее пальцы с красными ногтями легли ему на плечи. Она поцеловала Ричарда.
— Я скучала по тебе, — томным, чувственным голосом произнесла Элис.
— А чем ты занималась, дорогая? — спросил он.
Она медленно провела пальцем по его щеке. В недрах ее горла заклокотал довольный смех.
— Ты же это знаешь, милый, — ответила Элис.
Ричард стиснул ее плечи. На его лице мелькнул гнев. Потом он притянул Элис к себе и стал лихорадочно целовать. Я глазел на них, словно мальчишка, подсматривающий за взрослыми.
Потом их губы отодвинулись. Рука Элис змеей скользнула ему в волосы. Ричард обернулся ко мне, усмехаясь.
— Дорогая, хочу тебя познакомить с Дэвидом, — сказал он.
— Конечно, познакомь, — не поворачиваясь, ответила Элис, будто уже знала о моем присутствии.
— Он трусливо прячется в тени, — добавил Ричард.
Элис повернулся и посмотрела на меня.
— Дэвид, давай вылезай из тени, — сказал она.
Она прошла к кушетке и включила лампу. Я вздрогнул, упершись спиною в стул.
— Испугался? — спросила Элис.
— Застенчивый малый, — ответил Ричард.
Я попытался говорить, однако слова застряли в горле.
— Ты что-то сказал? — полюбопытствовала Элис.
— Чудовище! — прошептал я.
На ее лице отобразилось легкое удивление.
— Однако, Дэвид, — сказала Элис.
Она повернулась к Ричарду, опустив руки, будто предлагала себя для осмотра.
— Дорогой, я чудовище? — спросила она.
Ричард засмеялся и притянул Элис к себе, поцеловал в шею.
— Мое прекрасное златовласое чудовище, — ответил он.
Элис высвободилась из его объятий и направилась ко мне.
Я сжался. Она протянула руку. Моя щека ощутила тепло ее ладони. Я вздрогнул.
Элис наклонилась ко мне. Я почувствовал запах духов и испуганно вскрикнул. Потом меня коснулось ее теплое дыхание. Я попятился.
— Нет, — сказал я.
— Это что-то новенькое, — засмеялся Ричард. — Первый отпор за всю твою карьеру.
Элис пожала плечами и отошла от меня.
— Должна сказать, он явно не из числа приятных и дружелюбных людей. — Она злорадно поглядела на Ричарда. — Например, таких, как герцог.
Его улыбка пропала.
— Не говори о герцоге, — потребовал Ричард.
— Дорогой, но ведь это ты его создал, — насмешливым тоном возразила Элис. — Как можно ненавидеть собственное детище?
Он поймал запястье Элис и сжимал, пока ее лицо не сделалось белым. Она не издала ни звука.
— Не смей даже пытаться меня дурачить, — прохрипел Ричард.
— Посмотрим, — сказала Элис.
Ее лицо приняло прежнее выражение.
— Слушай, Дэвид, — обратилась она ко мне, — я ведь принесла тебе книгу.
Я поплелся к столу. Они оба глядела на меня. Я взял принесенный ею том.
«Зеленые розы».
У меня омертвели пальцы. Книга выскользнула. Падая на ковер, она раскрылась, и я увидел титульную страницу. Написанные там слова я помнил наизусть, поскольку сам когда-то их оставил: «Мамочке в день ее рождения. С любовью, Дэвид».
— Та книга, — пробормотал я.
— Конечно, — сухо подтвердил Ричард.
Я пятился задом, пока мои ноги не уткнулись в ножки стула. Я плюхнулся на сиденье и оцепенело глядел, как Ричард ласкает Элис. Мне показалось, что стены начинают кружиться.
— Это стоит часов ожидания, — повторял Ричард. — Это делает пытку похожей на покаяние.
— Пытку? — удивленно повторила Элис.
Ричард запустил руки в ее локоны, притянул ближе. Их губы почти сомкнулись.
— Ты не знаешь, сколько себя я истратил, создавая тебя, — сказал он, — Ты для меня — не просто одна из женщин. Ты значишь больше, чем кто-либо в целом мире. Ведь ты — часть меня.
Слушать все это дальше я был не в состоянии. Поэтому встал и на нетвердых ногах заковылял к двери.
— Куда собрался? — крикнул вслед Ричард.
— Забрать сестру.
— Нет.
Я повернулся.
— Но ты же говорил…
— Я передумал, — заявил Ричард.
— Где она? — спросила Элис.
Ричард покосился на нее:
— А зачем тебе это знать?
— Хочу пойти и поговорить с ней.
— Нет, — возразил Ричард. — Нельзя.
Поскольку в тот момент он смотрел на меня, ненависти, промелькнувшей на лице Элис, он не заметил.
— Сядь, — велел мне Ричард.
— Нет.
— Сядь, — повторил он, — или я уничтожу твою сестру.
Я молча смотрел на него, потом так же молча вернулся к стулу.
— Я хочу ее видеть, — сказала Элис.
Он стиснул ей запястье.
— Я же сказал — нет. Делай то, что я тебе говорю.
— Всегда?
— Или твоя жизнь закончится! — крикнул Ричард.
Он разжал пальцы.
— А теперь тебе пора уходить, — обратился он к Элис. — Поцелуй меня разок и возвращайся в свое тайное обиталище, пока я снова не захочу тебя увидеть.
На алых губах появилась бесстрастная улыбка. Элис наклонилась и поцеловала своего создателя.
— До свидания, — сказала она.
Ричард притянул ее к себе и пристально посмотрел в глаза.
— Помни, — отчеканил он, — делать то, что я говорю.
— До свидания.
Элис вышла из кабинета, закрыв дверь. Стук ее каблучков быстро стих.
Ричард повернулся лицом к камину и застыл. Постепенно у меня появилась надежда на побег. Я начал стаскивать ботинки. Главное — неслышно выбраться за дверь… Я встал.
Я не спускал с него глаз. В пламени камина фигура Ричарда казалась слегка колышущейся. Я медленно ступал по ковру. Шаг, еще шаг.
Моя рука была уже на ручке двери.
— К двери спальни ползет десятифутовая кобра, — произнес Ричард. — Скоро она укусит мою жену.
Я глядел на него.
Он даже не повернулся!
Я бросился к нему и вцепился в его руку.
— Ричард!
И вдруг наверху раздался пронзительный крик. Голова Ричарда дернулась. Лицо наполнилось ужасом.
— Нет, — выдохнул он.
Он оттолкнул меня и бросился к двери. Распахнув ее, выбежал в коридор.
— Исчезла! — крикнул он. — Ее здесь нет!
Я побежал вслед за ним.
Он стоял на коленях перед телом Элис. Ее щеки были неестественно раздуты, а широко раскрытые мертвые глаза глядели на Ричарда. Под правым глазом краснели две точки.
Ричард смотрел на нее, не желая поверить в случившееся. Потом дрожащими пальцами коснулся ее лица и приложил ухо к груди.
Я заметил, что на ногах Элис нет туфелек. Значит, разулась, чтобы Ричард не услышал, как она поднимается наверх.
Лицо Ричарда окаменело. Он поднял тело Элис и понес в кабинет.
В проеме спальни стояла Мэри и смотрела на распахнутую дверь кабинета.
Я схватил сестру за руку.
— Надо убираться отсюда.
За все время, что я буквально волок ее вниз по длинной лестнице и потом к выходу, Мэри не произнесла ни слова. Мы вышли на улицу. Я открыл дверцу своей машины и втолкнул туда сестру.
— Выезжай на шоссе и жди меня там.
— Но…
— Не спорь.
Мэри посмотрела на меня, затем повернула ключ зажигания. Машина миновала проезд и вывернула на дорогу. Я возвратился в дом.
Ричарда я застал стоящим на коленях возле кушетки, куда он положил Элис. Он гладил руку покойницы. С его лица пропала вся надменность. У него был вид человека, надеющегося на чудо. Вот сейчас она проснется и…
Я подошел и дотронулся до его плеча. Голова Ричарда запрокинулась. Он посмотрел на меня.
— Тебе нужно куда-то деть труп, — сказал я.
— В доме начался пожар, — произнес Ричард.
Я буквально подпрыгнул от его слов. Стены кабинета охватило пламя. Драпировка скручивалась в пылающие лоскуты. Кабинет заволокло густым дымом.
— Ричард! Погаси огонь! — закричал я.
Он не ответил, а лишь продолжал глядеть на белое распухшее лицо Элис и гладить ее руку.
Убеждать его было бесполезно. Я метнулся к двери кабинета, но путь преградила огненная стена.
Ричард не хотел меня выпускать.
От едкого дыма я закашлялся. Оставался единственный выход — окно. Стены вокруг него уже горели. Тогда я схватил столик и швырнул в стекло. Зазвенели осколки. Я устремился к пролому.
— Нет! — раздалось у меня за спиной.
Я замер на месте.
— Ты не можешь уйти! — закричал Ричард.
Я громко расхохотался.
— А ты не можешь меня задержать! — крикнул я в ответ. Он ничего не сказал. Только улыбнулся и лег поперек тела Элис.
И вдруг я понял, почему не смогу выбраться отсюда.
Я — один из его персонажей.
И теперь мне остается только ждать.
|
