Квантовый сад Дерек Кюнскен
        Квантовая эволюция #2
        Финалист премии Aurora (Канада)
        Роман канадского вирусолога-генетика о постчеловечестве, межзвездных войнах и изощренных преступлениях! Далекий мир суперменов - «гомо квантус»! Продолжение «Квантового волшебника»!
        Несколько дней назад Белизариус провернул самую дерзкую аферу в истории. Он богат, нашел любовью всей своей жизни, и у него есть самая ценная вещь во Вселенной - Врата времени.
        Ничто не может испортить торжество… кроме тотального геноцида его вида и уничтожения родной планеты. Чтобы спасти их, он должен заключить новую сделку с боссом, которого только что обманул, отправиться в прошлое и снова использовать свою квантовую магию.
        Если Белизариуса не обнаружат, если он избежит временных парадоксов и опередит жуткое, безжалостное создание под кодовым именем «Пугало», то он сможет вернуться в свое время невредимым.
        «Кюнскен наделен выдающимся воображением». - Адам Робертс
        «В этом заумном научно-фантастическом романе математика становится магией, завлекающей тебя в интригу, достойную Жан-Пьера Мельвиля». - The B&N SciFi and Fantasy Blog
        «Технологии нас меняют, даже наши тела, и делают это на фундаментальном уровне. И Кюнскен прекрасно справляется с изображением этого». - Лю Цисинь
        «Я начал сходить с ума по этой книге. Безумный ренессанс космооперы, “червоточины”, битвы огромных космических флотов и империй… Чего еще хотеть?» - Брэд К. Хорнер
        Дерек Кюнскен
        Квантовый сад
        Посвящается моим родителям, сделавшим меня таким, какой я есть, в том, как я себя понимаю и как еще не понимаю тоже
        
        1
        Лицо капитана Арсено было холодно в инфракрасном спектре и совершенно невозмутимо. Ей еще не было и сорока, светлые волосы были убраны в косу. Она стояла на мостике с непроницаемым выражением лица, удерживаемая магнитными подошвами. Провела пальцами по краям идеально симметричных, специально нанесенных кислотой шрамов, глядя на боевой монитор. «Пугалу» нравилась Арсено, насколько ему вообще мог кто-либо нравиться. В ней были и страсть, и хладнокровие - идеальное сочетание, чтобы командовать линкором флота Конгрегации.
        Ей вверили «Ле Рапид де Лашен», и теперь «Пугало» ожидал ее решения. Он выдал Арсено всю информацию, какую счел нужным. Однако его рекомендации, каковы бы они ни были, не могли к чему-либо обязать флот Венерианской Конгрегации.
        Майор Демер, политофицер «Ле Рапид де Лашен», отсоединила магнитные подошвы ботинок от пола и неподвижно повисла в невесомости, со всем приличествующим достоинством. «Пугало» терпеть не мог политофицеров, политкомиссаров, эмиссаров, советников и послов. Скользкие типы, все время лавирующие меж фракций Президиума Конгрегации, мешая военным и разведчикам принимать умные и верные решения.
        - Мы должны послать четкий сигнал, - проговорила Демер с модным венерианским прононсом отточенного французского 8.1. - Конгрегация протестовала, когда Плутократия создала при помощи биоинженерии Homo eridanus. Конгрегация поставила на вид Плутократии, когда были созданы Homo pupa. И вот теперь Банки создали Homo quantus, в результате чего одна из подчиненных нам наций подняла восстание, воспользовавшись помощью Homo quantus и, возможно, некоторых из Homo eridanus.
        Искусственные пьезоэлектрические мускулы повернули голову «Пугала», он наклонился вперед и вновь вступил в разговор, пользуясь своим авторитетом. Если не сделать этого, политофицер зальет им уши потоком слов.
        - У нас есть пленные и множество записей, - сказал он. - Однако разведгруппам потребуются недели, а может, и месяцы, чтобы полностью разворошить гнездо Homo quantus и гарантировать, что мы не упустили здесь, на Гаррете, ничего ценного.
        Майор Демер скрестила руки на груди.
        - «Пугало», мы не можем держать линкоры Конгрегации над Гарретом, чтобы защищать вас от кораблей Банков. Если мы станем ждать, противник сочтет, что мы тайком воруем с позиции слабого, а не наказываем с позиции сильного.
        Капитан Арсено сделала намеренно долгую паузу, игнорируя «Пугало» и Демер, и дождалась, пока они замолчат.
        - Я понимаю наличие озабоченности - и в политике, и в разведке, - наконец сказала она. - Однако Конгрегация не ограничивается вопросами политики и разведки. С точки зрения политики нация-клиент открыто взбунтовалась. С военной точки зрения уничтожен дредноут «Паризо», и мы уверены в том, что в этом замешаны Homo quantus. Вооруженное сопротивление не должно оставаться безнаказанным.
        Демер улыбнулась. Арсено не робкого десятка. Не будь ситуация так сложна, «Пугало» бы тоже согласился с точкой зрения капитана. Конгрегация возвысилась, потому что враги боялись ее силы. Выбор, сделанный сегодня капитаном Арсено, может привести к войне с Банковской Плутократией, и пусть они еще не задавили бунт Суб-Сахарского Союза, действуют они с позиции силы.
        - Feu! [1 - «Огонь!» (Фр.)] - сказала Арсено офицерам на мостике.
        «Ле Рапид де Лашен» был слишком массивен, чтобы люди могли ощутить вибрацию от запуска ракеты, даже такой большой, как casse a face [2 - Букв. «ломающий лицо» (фр.).], но «Пугало» был способен на это. Тончайшая паутина углеродных волокон переменной проводимости внутри мышц и нервов давала «Пугалу» возможность ощущать малейшие вибрации от изменения сопротивления и напряжения.
        На голографическом боевом мониторе появилось изображение ракеты, набирающей скорость и летящей к крупному астероиду, замаячившему у края. Он быстро увеличивался. Стали видны мелкие детали поверхности. Скалы, реголит, лед, а вскоре можно было различить и узоры декоративных огней у небольшого порта.
        Изображение залила вспышка взрыва. В космическое пространство устремились обломки астероида размером в сотни метров. Его поверхность прорезала паутина трещин, из которых вырвались горячая плазма и пыль. Быстро расширяющееся облако обломков расходилось в стороны, превращаясь в ничто вместе с шансами получить хоть какую-то информацию о пристанище Homo quantus.
        Дом Homo quantus представлял собой сферический астероид диаметром около шестисот километров, и теперь в его боку появился кратер глубиной в пятьдесят. Всю видимую часть астероида прорезали трещины в километр шириной, уходящие к его обратной стороне.
        - Bon [3 - Здесь: «хорошо», «ладно» (фр.).], - сказал «Пугало». - Я получу нужную мне информацию при помощи допросов.
        2
        Белизариус и Касси наконец выбрали название для инфлатонового скоростного катера. «Расчетный риск». Вариантов было немало, но они решили, что это словосочетание лучше всего характеризует последние три месяца их жизни. Когда автоматы Святого Матфея написали название на носу катера, Бел и Касси ощутили еле уловимое чувство причастности. Катер был частью оплаты за проводку небольшого флота боевых кораблей Суб-Сахарского Союза сквозь «червоточину», принадлежащую Куклам, и последних трех недель оказалось мало, чтобы они по-настоящему ощутили свою причастность к этому.
        «Расчетный риск» был невелик. Полая труба длиной пятьдесят три метра и диаметром три, двигатель. Все остальные системы и помещения были прилеплены поверх этой трубы: обитаемые зоны, системы управления, питания, обработки информации и жизнеобеспечения. «Жилое» помещение местами было метр в высоту, а в кабине управления и камбузе - целых два. На корме располагался грузовой отсек, несколько больший размером.
        Внутри «Расчетного риска» было неуютно, и даже неудобно, но Бел и Касси ничего не сделали, чтобы это как-то изменить. У них было много информации, и они хотели поскорее начать выработку гипотез. Однако первоначальная система обработки информации катера совершенно не соответствовала потребностям двоих Homo quantus, и ее они переделали полностью.
        Новый компьютер работал на порядки быстрее тех, что когда-либо имелись в распоряжении Союза, выводя информацию на многомерные голографические интерфейсы, адекватные стилю мышления Homo quantus. За последние два месяца они провели огромное количество измерений и экспериментов над Кукольной Осью и соединенными «червоточинами», украденными ими у Союза. Полученная информация требовала полного переосмысления существующих теорий «червоточин». Целые группы теорий должны были быть либо отвергнуты, либо развиты, огромный объем математических симметрий требовал новых подтверждений. Ждать они не могли.
        Они часами пребывали в общем виртуальном рабочем пространстве при помощи имплантов и кабелей. Находясь в искусственно вызванном состоянии savant [4 - «Талант», «гениальность» (фр.).], наделяющем их огромными математическими способностями, они наслаждались, записывая и переписывая массивы геометрических структур, в которых выражали свои идеи. Их мысли и идеи резвились в многомерных голографических пространствах, будто дельфины среди волн. Однако их геометрические размышления были прерваны настойчивым голосом.
        - Телескопы обнаружили на высокой орбите вокруг Гаррета корабль, - повторял Святой Матфей.
        Свихнувшийся ИИ, заключенный в наручный служебный браслет, был подключен к системам управления катером. Над браслетом зависло голографическое изображение головы с седой бородой и бесстрастным лицом, выписанным масляной краской рукой Караваджо на картине «Вдохновение Святого Матфея». ИИ буквально считал себя перевоплощением апостола Матфея, но это не слишком волновало Белизариуса, пусть религия и мешала ИИ оказывать помощь в мошеннических схемах. Теперь это не имело значения. Мошеннических схем больше не будет. У Белизариуса есть богатство, на которое можно десяток жизней прожить, и есть способ изучать космос.
        Он неохотно вышел из savant, отрываясь от парящих в пространстве геометрических структур. Переключил монитор, увеличивая изображение Гаррета, насколько это было возможно с расстояния в три световые минуты. Появилось нечеткое изображение корабля, повисшего над миром, в котором они были рождены. Касси прижалась к его плечу.
        - На Гаррете сейчас есть гости? - спросил Белизариус.
        - Нет, - ответила Касси.
        - Большой.
        Мозг Белизариуса уже автоматически анализировал светимость экрана, силу электромагнитных излучений и прочие факторы. Предположительно диаметр не меньше ста метров. Поправка на три световые минуты.
        - Длиной около восьмисот метров.
        - Примерные размеры линкора Конгрегатов, - сказал Святой Матфей.
        - Блокада? - предположил Белизариус.
        Ответить никто не рискнул. Они продолжали смотреть на монитор. Качество изображения росло с каждой минутой. Двигатель «Расчетного риска» не излучал электромагнитных волн, так что можно было подойти ближе, не боясь быть обнаруженными.
        Гаррет оставался домом для Касси. Когда-то он был домом и для Белизариуса. А еще он оставался домом для четырех тысяч Homo quantus - подвида людей, созданного при помощи генной инженерии и обладающего квантовым восприятием. Проект Homo quantus был начат Банками Англо-Испанской Плутократии с большой помпой, огромными инвестициями и Первичным Размещением Монет. Руководители банков и аналитики очень надеялись, что в ходе реализации проекта удастся достичь возможности предсказывать события. Это было необходимо для выработки военных стратегий, тактики инвестиций и монетарной политики. Сулило богатство и власть.
        Но даже после одиннадцати поколений Homo quantus оставались негативным пунктом в ежегодных отчетах, одним из множества тупиков, в которые заходят корпоративные исследования. Homo quantus не могли предсказать будущее лучше, чем классические или квантовые компьютеры. Что еще хуже, им был свойственен медитативный и замкнутый склад ума, совершенно непригодный для использования в конфликтных ситуациях - что военных, что экономических. Они стали зримым предостережением и предметом шуток среди исследователей. Банки пока не прекращали финансирование проекта, но позволили Homo quantus уединиться на небольшом астероиде вдали от суеты системы эпсилона Индейца. Помимо Белизариуса и Касси, ни один Homo quantus не покидал Гаррета. Они не любили словесного общения и даже отчеты по проведенным экспериментам отправляли Банкам исключительно в письменном виде.
        - Может, просто мимо пролетал? - предположила Касси. Но ее голос стал выше на пол-октавы.
        - Может, просто большой грузовой корабль, - без малейшей надежды сказал Белизариус.
        Корабль спустился ниже орбиты разгрузки и значительно ниже орбиты низкоэнергетического перехода. О том, что цивилизацию вдруг заинтересовали Homo quantus, никто сказать не рискнул.
        - Нам нужны телескопы получше, - разочарованно сказал Белизариус.
        - Со временем изображение улучшится, - ответил Святой Матфей.
        - До этого еще сорок часов, - сказал Белизариус. - А пока не узнаем, кто это, и лететь туда не стоит.
        - Я смогу лучше рассмотреть это из состояния фуги, - сказала Касси. - Три световые минуты - не слишком много.
        Хуже не будет. А управляться с состоянием фуги она умела хорошо. Лучше, чем он в данный момент, а может, так это останется навсегда. Белизариус не знал, как ему удастся проходить через фугу, после его недавнего опыта.
        Мелькнула ярчайшая вспышка, превращаясь в слепящий полумесяц вокруг Гаррета. Диаграммы датчиков скакнули сразу в нескольких диапазонах волн. Видимый, инфракрасный, гамма-лучи. Затем показали выбросы датчики бета-частиц, летящих со скоростью, близкой к световой.
        Три минуты назад кто-то нанес по Гаррету ядерный удар.
        Пальцы Касси вцепились в плечо Белизариуса.
        Их скрытый под поверхностью дом превратился в радиоактивный пепел. Зеленые холмы. Тихо поющие птицы. Неяркие цветные огни. Безмятежные пруды. И тысячи людей. Наивные, непрактичные, одержимые своим делом, приводящие обычных людей в бешенство. Ученые, врачи, генетики. У Белизариуса сдавило горло. И не от чувства потери.
        Все это вызвал он. Живот жгло чувством вины.
        Его вдавило в кресло. Касси тоже откинулась назад. Святой Матфей разгонял катер на двойной перегрузке. Бородатая голова святого, умершего двадцать четыре столетия назад, наклонилась вперед, будто носовая фигура корабля.
        - Что ты делаешь? - жестко спросил Белизариус.
        Живот продолжало жечь, но его мозг заработал. Четыре тысячи человек. Он вырос среди них. В его памяти, почти идеальной, мелькали сотни лиц. Всех их теперь нет.
        - Линкор уходит, - сказал Святой Матфей. Его голова резко повернулась назад. - Мы можем сократить подлетное время до двенадцати часов или во много раз больше, если вы оба залезете в противоперегрузочные камеры. Мы сможем спасти столько ваших людей, сколько удастся.
        Раскаты взрыва разносились в разных областях спектра, будто новости об ужасающем событии, повторяющиеся снова и снова, по мере того как их достигали частицы, летящие с разными скоростями. Нейтроны, альфа-частицы, плазма.
        Усовершенствованный генной инженерией мозг Белизариуса был способен представлять шести - и семимерные пространства - диаграммы, закономерности, гиперпространственные решения физических уравнений, но сейчас компьютер его интеллекта невольно визуализировал геометрические формы обугленных тел, кувыркающихся на прецессирующих орбитах вокруг разлетевшегося вдребезги дома. Его мозг идентифицировал кольца, в которые собралась испарившаяся, а затем замерзшая вода, алмазным блеском отражающая яркий свет эпсилона Индейца и освещающая радужными разводами обугленные и замерзшие тела погибших.
        Белизариус был не в силах думать о них. Он мог считать и квантифицировать все что угодно, только не свой народ. И тогда он послал импульс тока из скрывающихся под его ребрами электропластин через углеродные нанотрубки в левую лобную долю мозга. Ток ослабил его способность чувствовать социальные взаимодействия и языковые особенности. Savant не устранял эмоции полностью - состояние лишь сглаживало их пики.
        А вот закономерности окружающего мира стали отчетливее. Кривая разгона «Расчетного риска», едва различимое синее смещение летящих навстречу частиц, форма и глубина кривой гамма-излучения. Он стал способен использовать и более сложные логические приемы, подходящие для работы с квантовыми вероятностями.
        - Радиационный профиль соответствует заряду ракеты casse a face, применяемой Конгрегацией, - сказал Святой Матфей.
        Конгрегация. Значит, они знают про Белизариуса. Знают о его роли в прорыве Союза через Кукольную Ось. И решили стереть пустячок, каковым являлся проект «Homo quantus».
        Из-за него Касси лишилась дома. Из-за него Homo quantus обратились в пепел. Скорее всего, он и Касси - последние Homo quantus, дети превратившегося в пыль, дым и кровь глупого инвестиционного проекта. Скорее всего.
        Мозг Homo quantus был многоканален в силу необходимости, но иногда поиск закономерностей заставлял каналы пересекаться. Продолжая осознавать немыслимость совершенного им, мозг не переставал анализировать поступающую информацию. Привычный анализ связей выдавал расчеты скорости горения и удушья, параметры сокрушающей ударной волны. В его мыслях геометрические модели и концептуализации накладывались на мучительные картины воображения и воспринимаемые показания приборов, реальное и нереальное пребывали в равновесии между собой. Воображаемая нереальность была столь же ужасна, сколь и видимая реальность. Что еще хуже, чем ближе они подлетали к Гаррету, тем сильнее воображаемое становилось действительным, все сильнее пронзая его сердце болью.
        Однако намертво зашитая в мозг Homo quantus квантовая логика не переставала работать.
        Воображение и наблюдение.
        Кот, живой и мертвый одновременно.
        - Прекрати разгон! - сказал Белизариус. - Составь новый курс, на наше последнее убежище.
        - Там могут быть выжившие! - возразил Святой Матфей.
        - Ложись на новый курс, - сказал Белизариус. - Они все выживут.
        Они все переживут попадание ракеты casse a face.
        Вероятно.
        Квантово вероятно.
        - Самые глубокие из уровней Гаррета могли уцелеть, - сказал Святой Матфей. - Если поспешим, то сможем спасти сотни человек.
        - Мы спасем их всех, - с нажимом сказал Белизариус.
        Касси притянула его к себе. Увидев ее взгляд, Белизариус вздрогнул, но лишь чуть-чуть. Она тоже была в состоянии savant. Вероятно, Касси сделала те же самые вычисления. И выключила все приборы.
        Нет наблюдателя - нет реальности.
        Она позволила ненаблюдаемым перекрывающимся вероятностям расти и становиться сложнее.
        На голографическом лице Святого Матфея появилось какое-то выражение. В состоянии savant Белизариус плохо распознавал выражение лица. За исключением лица Святого Матфея. Лица, состоящего из трехсот пятнадцати мазков кистью. Программа, при помощи которой ИИ управлял выражением этого лица, придерживалась правил, проанализировать которые для Homo quantus было несложно. Разочарование. Святой Матфей был разочарован, но прекратил разгон и развернул катер.
        - Мы наблюдали взрыв, но это все, что мы наблюдали, - сказал ему Белизариус. - Мы слишком далеко, чтобы увидеть последствия, в том числе погибших. Нам надо улетать отсюда, пока мы не произведем наблюдения, которые сузят наши возможности. Мы отправимся назад во времени и спасем их.
        3
        Белизариусу казалось, что он задыхается. Для обычного человеческого глаза звезды за окном кабины были неподвижны, но, не переставая бороться с ураганом мыслей, его измененные генной инженерией мозг и глаза улавливали крошечные изменения их положения. «Расчетный риск» несся сквозь систему эпсилона Индейца. Он шел к корме катера по тесному жилому отсеку, к шлюзу, ведущему к грузовому отсеку, где хранилось устройство для путешествий во времени, и его не отпускал страх.
        Галактика огромна. Настолько огромна, что древняя раса Предтеч создала сеть стабильных «червоточин», чтобы связать между собой звездные системы. Человечество нашло некоторые из них, но пока что не поняло принцип их действия и даже не составило подробной карты. Человечество назвало эту сеть «червоточин» Осями Мира, в честь связующего канала между землей и небесами, фигурирующего во многих его легендах. Некоторые из Осей позволяли переходить на пару световых лет, но большинство их связывали системы, находящиеся в десятках и сотнях световых лет друг от друга. Они открыли человечеству путь к звездам.
        Из сорока-пятидесяти Осей, открытых человечеством, все, кроме двух, контролировали крупные государства-покровители.
        Одну контролировали Куклы.
        А на корме «Расчетного риска» у Белизариуса хранилась вторая.
        Сорок лет назад Экспедиционный Отряд военных кораблей Суб-Сахарского Союза был послан Конгрегацией, государством-покровителем, в дальний поход в глубь пространства, принадлежащего Срединному Царству. Они не вернулись. Предполагали, что отряд Союза был уничтожен. На самом же деле они спрятались.
        Они нашли две «червоточины», в древности столкнувшиеся одна с другой, в результате чего структура и работа последних были нарушены. Одна сторона соединенных «червоточин» вела в прошлое, другая - в будущее. Вместо того чтобы отдать машину для путешествий во времени своим покровителям, военные Отряда скрылись в дальнем космосе и стали пытаться найти способ отправлять информацию в прошлое.
        В Экспедиционном Отряде нашли этот способ, а затем провели сорок лет в изгнании, создавая новые системы двигателей и вооружения. Они десятикратно ускорили технический прогресс, отправляя результаты исследований назад в прошлое, самим себе. Однако спустя сорок лет оказались у входа в единственную «червоточину», не принадлежащую государству-покровителю, - у Кукольной Оси. Проблема заключалась в том, что Куклы хотели заполучить новые корабли Союза не меньше, чем военные Суб-Сахарского Союза вернуться домой.
        Четыре месяца назад, не найдя военных и политических способов решения проблемы, Союз нанял Белизариуса Архону, опытного мошенника, провести Экспедиционный Отряд через Кукольную Ось обманным путем. Три недели назад Белизариусу и Касси с помощью полудюжины других людей удалось это сделать.
        Но три недели назад Белизариус физически вошел внутрь принадлежащих Союзу соединенных «червоточин» и путешествовал внутри их немыслимого пространства, выйдя наружу за десять минут до того, как вошел, что позволило ему украсть у Союза врата времени.
        В результате прорыва флота Союза через Кукольную Ось Конгрегация потерпела серьезное поражение в бою, также был разнесен в куски космопорт Свободного Города Кукол. Белизариус понимал, что Куклы будут искать его, а вскоре этим займутся и Конгрегаты.
        Но он не мог и предположить, что они нанесут ядерный удар по его родному дому. Его сородичи, созерцатели и пацифисты, не обладали его навыками. В произошедшем десять минут назад взрыве был виноват лишь он. Чувство вины в нем было немыслимым, на грани невозможного. Хотя, по сути, сама его реальность была спорной. Белизариус, как и Касси, был создан для квантовой логики, а квантовый мир взаимодействует с макроскопическим миром очень странным образом. Если они смогут двигаться, используя это взаимодействие, то, возможно, смогут спасти Homo quantus.
        Белизариус и Касси надели скафандры и прошли через шлюз в грузовой отсек. Отсюда было сложно разглядеть врата времени. Они представляли собой два овала с осями в десять и пятнадцать метров и видимой глубиной в считаные миллиметры. Временами они проявляли свойства твердых объектов, временами - жидких, с характеристиками натяжения и упругости, дающими повод задуматься о прежде неизвестном феномене квантовой гравитации. Для того чтобы соединенные «червоточины» уместились в изогнутом грузовом отсеке «Расчетного риска», врата пришлось согнуть.
        Они с Касси шли боком по изогнутому полу грузового отсека катера, чтобы добраться до входа, ведущего в будущее. Над чистейшей поверхностью входа, будто световой туман, висело еле заметное голубое черенковское излучение. Под темной гладью извивались, будто змеи, полосы лилового света - тени иной реальности. Пульсировали пятна неяркого света - гипнотически, неуловимо, непостижимо.
        Они оба против вымирания подвида людей. Белизариус не был уверен, сработает ли его идея. Вымирания случались всегда по большому счету. Если Homo quantus действительно исчезнут, кого в этом винить в действительности? Непосредственной причиной явились его ошибки, но эти ошибки сами по себе были заложены в него поколениями предков и работой генетиков, переплетающимися линиями причин и следствий. Возможно, в результате всей этой возни с генами, неудачных попыток и лихорадочного желания развить Homo quantus дальше из хаоса родилось единственное, что могло родиться, - кнопка самоуничтожения на уровне расы, которую он и нажал. Возможно, Homo quantus как расе следовало сначала существовать, а затем исчезнуть, подобно виртуальной частице в квантовой пене пустого пространства-времени. Если только ему и Касси не удастся найти свой путь сквозь хаос и даровать Homo quantus иную судьбу.
        Шлем Касси приблизился к его шлему. Сквозь два слоя стекла было несложно разглядеть выражение ее лица. Она тоже беспокоилась.
        - У нас есть время, - без тени смеха сказала она, хлопнув его по руке.
        - А мне-то что делать? - требовательно спросил Святой Матфей.
        - Когда мы войдем во врата времени, ты возвращаешься в укрытие и ждешь нашего сигнала. Долго ждать не придется.
        В углу монитора виднелись цифры даты и времени. 13 марта 2515 года, 11.12 по стандартному времени эпсилона Индейца. У Белизариуса участился пульс. Не от страха за свой народ, а от возбуждения. Он ненавидел свои рефлексы.
        Касси провалилась в состояние квантовой фуги, логическую нирвану Homo quantus, в которой личность, субъектность и сознание исчезают. Пребывающий в ее теле квантовый интеллект в состоянии воспринимать вероятности и квантовые суперпозиции, не разрушая их. Касси, женщина, владеющая его сердцем, перестала существовать, но там, в очень странном смысле этого слова, она была куда более удовлетворена и цельна, чем пребывая в состоянии личности.
        Инь и Ян. Взаимно исключающие. Субъективное и объективное. Личность и объект.
        Квантовому интеллекту внутри Касси потребовалась пара секунд, чтобы приготовиться ко входу в ведущие в будущее ворота соединенных «червоточин». В некотором смысле Белизариус завидовал той беззаботной радости, с которой Касси уходила в квантовую фугу. У него самого с фугой были сложные отношения. Инстинкт получения знаний всегда перевешивал инстинкт самосохранения, и когда-нибудь это его убьет.
        Он покинул Гаррет в шестнадцать, надеясь выжить. Стал опытным мошенником, с головой погрузившись в лишенную закономерностей экономику человеческой алчности, чтобы избавиться от своей привязанности к закономерностям математическим. Однако его умения в организации мошеннических схем привели к тому, что Суб-Сахарский Союз разыскал его для организации прохода их боевых кораблей через Кукольную Ось. В результате этого он обнаружил врата времени, которые втайне перевозили на одном из кораблей. Математическое и космологическое искушение, мимо которого не был бы в состоянии пройти ни один Homo quantus. Чтобы украсть врата времени, Белизариусу потребовалось пройти через них обратно в прошлое. Однако это не только показало ему гиперпространство с изнаночной стороны.
        Переход стал причиной кризиса, изменившего саму его суть. Он уже не был таким же, как Касси и другие Homo quantus, способные пребывать в одном из двух состояний - либо мыслящего существа, наделенного сознанием, либо совокупностью безличных взаимодействующих алгоритмов. Теперь квантовая фуга пребывала внутри его постоянно - в отделенной части его мозга. Личность Белизариуса-мошенника сосуществовала с безличным квантовым интеллектом. Он пока еще не до конца понял, что это для него означает, каким образом будут субъективная личность и объективный интеллект взаимодействовать с миром одновременно. Он даже не знал, насколько это странное сосуществование устойчиво и позволит ли оно ему выжить. В прошлом, чтобы получить доступ к квантовому восприятию, ему было достаточно просто выключить свою личность, так, как это только что сделала Кассандра, заменив субъективный интеллект объективным. Но как ему теперь взаимодействовать с этим объективным интеллектом, постоянно пребывающим внутри его?
        «Homo quantus и все, что они изучили, в опасности, - сказал он продолжающему работать в его мозгу квантовому интеллекту. - Нам надо снова путешествовать внутри врат времени, чтобы перенестись на две недели назад. Ориентированием будешь заниматься ты, а объективный интеллект Кассандры сможет зарегистрировать все возможное внутри гиперпространства».
        Квантовый интеллект не обладал сознанием, но, подобно компьютерной программе или иному набору алгоритмов, обладал неким набором фундаментальных параметров работы и целей. За счет этого им можно было манипулировать, как и любой сущностью, лишенной сознания. Как и многими, сознанием наделенными. Квантовый интеллект не мог концептуализировать для себя понятие работы в команде или ценности жизней Homo quantus, но оценивал знания, которыми обладают Homo quantus, как некий фактор естественного отбора и выживания в ходе эволюции.
        «Приемлемо», - ответил на мысленное обращение Белизариуса квантовый интеллект.
        Белизариус оттолкнулся от палубы, и они поплыли над поверхностью врат времени. Второй раз в жизни - и второй раз в жизни он стал пассажиром и наблюдателем, несомым в теле, жизнь которого вверил чему-то чужеродному.
        4
        С глубокой древности человечество стало создавать храмы, чтобы смягчить для себя удар соприкосновения с загадками Вселенной. Это началось с наскальных рисунков и обсерваторий из мегалитов, продолжилось великими пирамидами и привело к созданию величайших соборов и мечетей. Строители пытались создать зеркало, в котором отразилась бы бесконечность, находящаяся за пределами человеческого понимания. Создать отражения, внушающие благоговейный страх.
        Пребывающие в грузовом отсеке «Расчетного риска» врата времени стали собором для недавно родившихся в этом мире Homo quantus, и они (возможно, вполне уместно) чем-то напоминали пещеры с наскальными рисунками. В прошлом две «червоточины» столкнулись и переплелись между собой. Интерференция между их горловинами развернула семь измерений пространства, в нормальном пространстве-времени свернутые так, что их невозможно обнаружить. В одиннадцатимерном пространстве физика работала совершенно иначе.
        В первом путешествии через это чуждое и странное пространство Белизариуса спасало то, что он в тот момент не был существом, наделенным сознанием. Большую его часть он был объектом из плоти, которым управлял его безличный квантовый интеллект. На кратком последнем этапе, когда он и объективный интеллект нашли способ сосуществовать одновременно, большая часть восприятия органов чувств шла через квантовый интеллект. Белизариус мог воспринимать лишь то, что видел глазами.
        Сейчас он пытался сфокусировать взгляд на зловещих всполохах лилового и светло-голубого света, исходящих из измерений, которые его мозг не мог смоделировать. Перспектива искажалась так, будто между ним и туманным серым пейзажем, покрытым пятнами отдельных цветов, проплывают невидимые линзы. Внутри шлема звучали странные звуки, тело пронизывали фантомные ощущения. Электромагнитные поля барабанили по магнитосомам, заключенным в клетках мышц его рук и ног, создавая смутное ощущение безбрежности многомерного пространства-времени внутри врат, такого, какое глаза просто не в состоянии воспринять. Его пронзило ощущение ничтожности, такое сильное, что даже чувство вины перед Homo quantus сначала ослабло, а затем и вовсе исчезло. Мировые проблемы и даже инстинкт самосохранения развеивались по ветру, дувшему в этом храме космологии.
        Самый точный из его органов чувств, магнитный, едва ощущался им. Часть мозга, внутри которого работал безличный квантовый интеллект, перехватывала основной поток информации о магнитных полях. Белизариус воспринимал безграничный мир вокруг лишь мельком, но даже такое восприятие, в процессе сосуществования двух интеллектов, было тем, что создававшие Homo quantus генетики никогда и не думали делать.
        Квантовый интеллект выдавал ему навигационную информацию. Белизариус следовал его указаниям, будто программа-водитель беспилотного дрона, посланного за покупками. Шестьсот метров вперед. Полная остановка. Поворот на сорок пять градусов вокруг оси x. Двести метров. Полная остановка. Поворот на девяносто градусов вокруг осей p и m.
        Несовпадение осей внутреннего пространства «червоточины» вело к тому, что некоторые пути становились пространственными или временными тупиками, сингулярностями, которые был не в состоянии математически моделировать даже его квантовый интеллект. Сложная топография пространства-времени создавала странные силовые поля, подобные течениям потоков гравитации и электромагнетизма, которые следовало обходить или избегать. Однако, непригодные для того, чтобы путешествовать по ним, эти искажения пространства служили объективом микроскопа, через который Homo quantus видели сложную ткань космического пространства.
        Белизариус рискнул и глянул на панель приборов скафандра. Они подключили скафандр Касси к системе его скафандра, и теперь двигатели холодной тяги несли ее тело следом за ним. Температура поднялась до сорока одного градуса. У Белизариуса даже до сорока не дошла. С тех пор как три недели назад он полностью изменился внутри врат времени, его тело пребывало в состоянии постоянной лихорадки с температурой в тридцать восемь и пять. Но сейчас квантовый интеллект работал более интенсивно, обрабатывая невероятные объемы информации, поэтому тепла вырабатывалось больше. Он еще продержится некоторое время, достаточно, чтобы они вышли из врат времени, однако температура Касси начинала становиться опасной.
        Белизариус дал команду на инъекцию нейроингибиторов, комплекса молекулярных агонистов, которые обеспечат жесткий выход из фуги. Конечно, Касси доводилось выживать и при более высокой температуре, и дольше по времени, однако они не знают, что потребуется в прошлом, в которое они направляются. А жар может стать помехой.
        Касси судорожно вдохнула и начала дышать по-человечески, быстрее и глубже, а не медленно и поверхностно, как делало тело, когда в нем работал квантовый интеллект. И застонала.
        - Ты в порядке? - спросил Белизариус.
        - Так прекрасно, - в восхищении сказала она. - Столько всего.
        - Знаю.
        - И больше.
        Она говорила с придыханием, перебарывая тошноту после выхода из фуги с высокой температурой. Но, несмотря на безграничное благоговение, как и у Белизариуса, Касси оставалась способна работать дальше.
        - Мне надо верифицировать расчеты.
        - Мы уже почти прошли, - сказал Белизариус.
        - Бел, я не хочу ложноположительных результатов, - с тоской и печалью в голосе сказала Касси.
        Генетики, поколение за поколением создававшие Homo quantus, постоянно усиливали в них способности к алгебре, геометрии и распознаванию закономерностей. Homo quantus были способны совершать потрясающие открытия в теоретической области, однако ложноположительные результаты и химерные выводы были им хорошо знакомы.
        Что же она такое увидела, что у нее прорвалась эта печаль в голосе?
        Белизариус снова выключил двигатели холодной тяги. Они оказались в области гиперпространства, где тьму, будто жилы под кожей, пронизывали полосы ярко-зеленого света. Белизариус и Касси повернулись на девяносто градусов и увидели перед собой линию. По мере того как они поворачивались, линия становилась толще, приобретая текстуру поверхности и туманные очертания. И стала овалом, в котором они узнали одну из горловин врат времени. Темный овал висел на фоне чего-то серого и бесформенного.
        - Этот выход должен вести на триста сорок восемь часов назад во времени, - сказал Белизариус. - Готова?
        - Ощущение, что я ни к чему не готова, - отстраненно сказала Касси. Ее лихорадочное дыхание, звучащее в наушнике, стало неглубоким. - Но пока что это меня не останавливало.
        Они проплыли через ведущую в прошлое горловину врат времени. Ощущения Белизариуса схлынули. Его мир сузился от одиннадцатимерного гиперпространства до обычного, с тремя измерениями пространства и одним - времени. Несмотря на свою натуру Homo quantus, он ощутил изрядное облегчение. Всякий Homo quantus жаждет совершить поклонение в соборе гиперпространства, однако это не тот опыт, которым наслаждаются. Его претерпевают.
        Нашлемные фонари осветили грузовой отсек «Расчетного риска» так, будто они оттуда и не уходили, вот только теперь они оказались лицом к внешнему люку, а не к полу. И у них появился вес - треть от привычного. Белизариус взялся рукой в перчатке за поручень. Триста сорок восемь часов назад, в прошлом, «Расчетный риск» находился в грузовом отсеке большого корабля, арендованного у Кукол в Порт-Блэкморе.
        Белизариус и Касси в это время должны спать в кабине, застегнутые в спальных мешках, в ожидании разрешения покинуть порт. Святой Матфей этого времени тоже должен быть в кабине. Белизариус влез в корабельную информационную систему, и Святой Матфей сразу поймет, что безопасность под угрозой.
        - Святой Матфей, это я, Белизариус, - сказал он. - Не поднимай тревоги, не буди меня или Касси, иначе создашь нарушение закона причинности.
        - Что? - переспросил Святой Матфей, одновременно включив свет в грузовом отсеке. На Белизариуса и Касси уставились камеры наблюдения. Пробудились автоматы Святого Матфея, побежали по стенам к двери, потом обратно, а потом снова к двери. Белизариус помахал рукой. Мультиспектральные камеры пошевелились в такт его движению.
        - Единственный способ подтвердить сказанное мною - проверить идентификационную информацию скафандров, - сказал он. - Идентичные этим скафандры должны находиться в шкафу.
        Мгновения тянулись, а затем в их наушниках раздался страдальческий вздох.
        - Доброе утро, мистер Архона, - буркнул Святой Матфей.
        - Ты не хочешь запросить иные доказательства моей личности? - спросил Белизариус.
        - Никто другой со мною бы так не поступил, - ответил ИИ.
        - Это показатель нашей дружбы, - сказал Белизариус.
        - Я не хочу участвовать в нарушении закона причинности, - твердо сказал Святой Матфей.
        - Когда все будет сделано, ты станешь святым покровителем путешественников во времени, а не только святым покровителем Банков.
        - Не смешно! - сказал Святой Матфей. - Что вы делаете? Вы из прошлого или из будущего? Погодите! Беру свои слова назад. Не говорите мне. Не говорите мне ничего!
        - Не будем. Мне и Касси нужно выбраться отсюда в Свободный Город. Ты нам поможешь?
        - Мы все еще среди развалин порта Свободного Города, - ответил Святой Матфей.
        - Чудесно. Открой для нас где-нибудь люк, хорошо? - попросил Белизариус.
        - Если это уведет вас подальше, я пошлю с вами свой автомат, чтобы он что-нибудь вам открыл.
        - И мы больше не будем дергать тебя за волосы.
        - Очень смешно, - ответил ИИ. Открылась дверь люка, и в ней появилась голограмма сверкающей лысиной головы Святого Матфея кисти Караваджо.
        - Спасибо тебе, Святой Матфей, - сказала Касси.
        - Удачи, - ответил ИИ тоном того, кому хочется побыстрее закрыть дверь.
        Белизариус и Касси подошли к люку и выглянули наружу, в пространство грузового отсека. «Расчетный риск» был лишь малой частью груза внутри огромного цилиндрического корабля. Отсек наполняли стальные балки, шлифованные стальные пластины, алюминиевый лист, кабели и опоры спутниковых антенн. А еще два небольших буксира. Белизариус и Касси выбрались наружу и закрыли за собой люк.
        В ста восьмидесяти метрах от них, на противоположном конце грузового отсека, небольшой паукообразный автомат Святого Матфея, стоящий у аварийного внешнего люка, подал сигнал, мигая красным. Над корпусом автомата висела голограмма головы Святого Матфея с неодобрительным выражением лица. Пробравшись между строп, удерживающих «Расчетный риск» на грузовой палубе, Белизариус и Касси двинулись мимо сложенных пачками балок. К тому времени, когда они подошли к автомату, тот уже открыл люк. Выражение лица Святого Матфея стало еще более недовольным.
        - Мы выходим, Святой Матфей, - сказал Белизариус.
        Открывшийся снаружи вид был ужасен. Порт, обычно пребывавший в суете, разнесло на куски. Над ними, там, где когда-то жерло Кукольной Оси открывалось в огромное пространство, тщательно вырубленное во льду и усеянное трапами, грузовыми площадками, воротами и пушками под прикрытием из огромных бронированных дверей, теперь чернело небо, усеянное точками звезд. Стены порта от горловины Оси и до самой поверхности были прочерчены черными и яркими бело-розовыми линиями. Разнообразные орудия расплавились или погрузились в растаявший, а потом снова замерзший лед, или просто сгорели. Пост наблюдения и зал ожидания походили на пустую скорлупу от огромных яиц.
        Жалкое зрелище.
        Такова война. Белизариус не был ее причиной, но он открыл дверь тем, кто этой причиной стал. Все равно что находиться в фуге - что-то происходит помимо твоего контроля, но ты необходим, будто повивальная бабка, помогающая рождению того, что слишком грандиозно для осознания. Куклы хотели обобрать Союз. Конгрегаты хотели, чтобы Союз остался у них в клиентах. В Союзе хотели обрести свободу. И Белизариус обеспечил всем троим место для встречи.
        Сколько погибло людей и Кукол, когда эскадра Союза пробивалась через Ось? Конгрегатам тоже пришлось поплатиться. Один из их гигантских боевых кораблей, дредноут «Паризо», был уничтожен вместе со всем экипажем. Белизариус стал чужаком, не принадлежа ни к одной из сторон. Стал врагом всех сторон конфликта.
        Куклы работали большими бригадами, управляя огромными строительными машинами с опасной и бессмысленной самоотверженностью, водили грузовые машины с герметичными кабинами и громадными колесами. Куклы в боевом защитном снаряжении ходили патрулями, следя за небом и за разгрузкой.
        Белизариус и Касси выпрыгнули из люка. Взяв на плечо искореженный кусок металла, пошли к чему-то, напоминающему шлюз. Пара людей нормального роста, работающих в порту, будет выглядеть необычно, но в таком хаосе, вероятно, многие из людей, живущих в Свободном Городе Кукол, тоже ведут себя необычно.
        Спустившись в большой кратер в только застывшем льду, они добрались до шлюза, судя по всему едва уцелевшего при ударе по артиллерийской позиции. По обе стороны шлюза клубился белый пар. Рабочие-Куклы в скафандрах для работы в космосе поливали стыки водой, которая тут же замерзала, устраняя утечку и не давая городу и дальше терять живительный воздух.
        Навстречу им шагнул Кукла, пытаясь связаться с ними на разных частотах. Белизариус мимикой показал, что ничего не слышит, а затем бросил железку. Другие Куклы, по своему обыкновению бросившие работу сразу же, как только рядом случилось что-то неожиданное, смотрели на его спектакль. Белизариус продолжал идти к шлюзу, и Кукла схватил его за руку.
        Белизариус смотрел Кукле в глаза три и одну десятую секунды, а затем сунул в его затянутую в перчатку руку платежную карту. Кукла с подозрением поглядел на карту и убрал ее в карман, заговорщически глядя на товарищей. Белизариус и Касси вошли в шлюз. Забравший платежную карту Кукла нерешительно посмотрел им вслед, а затем вернулся к своим товарищам.
        Войдя внутрь, Белизариус и Касси оказались в коридоре, в котором раньше было освещение. Нашлемные фонари осветили провода на потолке, которые они и так почувствовали своими магнитосомами. Куча проводов под напряжением, которые лишь считаные сантиметры отделяют от короткого замыкания. Проводка выглядела так, будто ее сорвали, чтобы обойти распределительный щит неподалеку, и сделали это безо всяких мер безопасности. В углу лежала пара старых пыльных пустых ящиков от инструмента. Белизариус взял в руки один из них, а второй вручил Касси. И они пошли в глубь Свободного Города.
        Вскоре они добрались до более освещенной и вентилируемой части Свободного Города Кукол. Наткнулись на кафе, в котором не было ни чая, ни еды, но зато был доступ в сеть. Хорошее место, чтобы передохнуть, не хуже любого другого. Они сняли шлемы и положили на стол, а вот утепленные капюшоны снимать не стали.
        Давление было явно ниже одной атмосферы, и потоки воздуха несли с собой запах горелого пластика. В инфракрасном диапазоне Касси ярко светилась, до сих пор в лихорадке после фуги. Она выпила две таблетки жаропонижающего. Белизариус сделал то же самое.
        А затем вошел в открытую сеть. Монитор засветился зеленым, установив соединение с одним из его вспомогательных ИИ. Белизариус дал команду найти три больших грузовых корабля, способных самостоятельно создавать временные «червоточины». Экономика Теократии Кукол пребывала в чахлом состоянии в силу наложенного на нее эмбарго. Обычно грузовые суда простаивали, и арендовать их было очень дешево, но сейчас, когда предстоит восстановление Свободного Города, аренда, вероятно, расписана не на один год вперед. Белизариус выдал ИИ разрешение перебивать ставки любых других потенциальных арендаторов, и даже, если потребуется, полностью выкупать корабли. ИИ принялся за дело.
        - Ты в порядке? - спросил он Касси.
        Та потела, даже несмотря на холод, и слегка дрожала.
        Она кивнула, в горячечном энтузиазме.
        - Внутри было…
        И умолкла.
        Белизариус кивнул, скрывая зависть, и, возможно, она это заметила. От нее он мало что мог скрыть. И Касси накрыла его ладонь своей. Горячая влажная плоть к точно такой же.
        - А чем это было для тебя? - спросила она. - Как ты взаимодействовал со своим квантовым интеллектом?
        - Не знаю. Не понимаю. По ощущениям, он реально отделен от меня, и это означает, что я не могу ничего видеть, не могу видеть реальный квантовый мир. Вероятно, я не стану следующим шагом в эволюции Homo quantus.
        - Ты не получал никакого сенсорного восприятия?
        Она имела в виду ощущение магнитного поля. Остальные чувства имели для Homo quantus второстепенное значение.
        Белизариус покачал головой:
        - Ты и интеллект установили определенное разделение в мозгу. Должен быть способ настроить его иначе.
        Из-за повышенной температуры прикосновение ее руки вызывало телесное раздражение, и Белизариус убрал свою руку.
        - Когда будет время, мы сможем вместе исследовать это разделение. Выяснить, что оно означает, - сказал он. - Но сейчас мне надо найти корабли.
        - Тебя могут выследить? - спросила Касси.
        - Свободный Город - средоточие тайных операций, - ответил Белизариус. - Три сотни микроскопических государств Кукол не верят друг другу ни на грош. Так что они не контролируют свои сети. Они живут в привычном для Кукол хаосе. За годы, проведенные здесь, я припрятал на анонимных счетах достаточно денег, а еще установил по всему городу вспомогательные ИИ в качестве спящих агентов.
        На мониторе начала появляться информация, страница за страницей.
        - У нас есть три больших судна, - сказал Белизариус, глядя, как с его счетов уходят деньги за несколько лет найма.
        - И сколько у тебя денег? - спросила Касси.
        - Ушла большая их часть, - признался Белизариус. - Но через неделю у нас будет куда больше.
        - Через неделю, в нашем прошлом, - сказала Касси. - И в будущем. Нам нужен новый словарь для всего этого.
        В шлеме замигало входящее сообщение от другого вспомогательного ИИ. Голограмма показала его лицо, а еще лица Касси, Мари Фока и Homo eridanus Винсана Стиллса. К ним прилагались ордеры на арест. Ничего насчет Уильяма Гэндера или Антонио дель Касаля. Уильям мертв, Касаль исчез.
        - Конгрегаты выдали ордеры на наш арест и назначили награды, - сказал Белизариус. - Так что нам не стоит здесь задерживаться.
        Приобретенные Белизариусом грузовые корабли не были пригодны для пребывания в них людей, да и исправностью не блистали. У них с Касси ушел целый день на то, чтобы привести в порядок навигационное оборудование, прежде чем они смогли вылететь. Они настроили роботов на перепланировку грузовых трюмов, устранение утечек воздуха и создание небольших каюток; те расположились рядами, слоями один над другим, неуютные, плохо освещенные и едва вентилируемые. Работа по настройке оказалась утомительной, а иногда и интеллектуально сложной, даже для Homo quantus.
        Где-то посреди этого первого рабочего дня, когда они особенно устали, Белизариус вплыл в рубку и завис перед крохотным иллюминатором, глядя на недвижные звезды, чтобы дать остыть своему взбудораженному мозгу, который тут же принялся выявлять закономерности, выстраивать кривые орбит звезд, спутников и движущихся меж них кораблей.
        Еще не видя их тайное убежище, Белизариус смотрел в точности в его сторону. Их нынешние личности летели туда вместе со Святым Матфеем, однако отсюда их было не увидеть, и для того, кто привык к квантовой логике, они были не совсем реальны.
        Корабли Суб-Сахарского Союза и Конгрегации тоже были слишком далеки и невидимы, чтобы ощущаться реальными, даже если бы Белизариус и решил усилить возможности своего зрения. В данный момент эти два флота, совершенно несопоставимые по силе, завершали битву за Ось Фрейи. В теории это вероятно, как и уничтожение Гаррета, но не достоверно, подобно сияющему над Олером облаку обломков «Паризо».
        Покрытый реголитом грязный лед и накатанные дороги прерывались огромными воронками от взрывов, светящимися ярко-белым. Мгновенно расплавившийся и вновь застывший лед выглядел будто серебристо-розовые реки застывшего камня, вздымаясь валами метров на пять в высоту и преграждая путь уцелевшим машинам, везущим из разверстой дыры порта, которую Белизариус видел лишь краем глаза, металлические балки и готовые конструкции. Белизариус не стал усиливать свое зрение, чтобы рассмотреть все получше.
        Сколько погибло Кукол? Сколько погибло людей? Белизариус не желал этого. Он знал, что так и произойдет, он не был наивен. Но прежде чем взглянуть на эти разрушения, он оправдался перед собой, переложив моральную ответственность на других.
        Куклы ответственны за то, что занимались вымогательством по отношению к Союзу. Конгрегаты ответственны за то, что не захотели поступиться политической гегемонией. Союз ответственен за то, что был готов убивать ради обретения независимости. На каждом свои грехи. А на нем какие?
        Никаких?
        Союз выбрал восстание. А Белизариус - не Конгрегат, он не правит другой нацией. И, что самое важное, Белизариус не чувствовал ни малейшей вины за то, что украл врата времени, как бы он ни пытался заставить себя это делать, потому что инженеры, создавшие Homo quantus, не встроили им элемент морали в инстинкт познания. Они попросту создали расу людей, чье любопытство и инстинкт поиска закономерностей были неестественно сильны, непропорционально даваемому ими эволюционному преимуществу. Доводы эволюционной конкуренции не выдерживали под натиском инстинкта поиска закономерностей. Белизариуса создали чудовищем, которое было неспособно сожалеть о воровстве, даже если в результате этого Гаррет распылили на атомы.
        Мышц в руках и ногах коснулось еле различимое магнитное поле. Это Касси вплыла в рубку и зависла позади него. Она подплыла к иллюминатору по левому борту и посмотрела на звезды. Их мозг обожал искать закономерности в движении звезд. Касси ухватилась испачканными руками за поручни и посмотрела туда же, куда и Белизариус, на изрытую ударами поверхность Олера.
        - Что ты делаешь? - спросила Касси.
        - Думаю о том, что же мы такое, - ответил Белизариус.
        - И?
        - Homo quantus необходимо понять Вселенную.
        - Вполне безобидно.
        - Сами по себе на Гаррете, в контролируемой обстановке, мы безобидны, но когда наши инстинкты ничем не ограничены и распространяются на всю Вселенную, мы делаем возможным чудовищное. В Нуменархии тоже думали, что делают нечто безобидное, создавая Кукол. Homo quantus и Куклы - инвазивные создания, сбежавшие из лаборатории.
        Касси скривилась. Она терпеть не могла, когда сравнивали Homo quantus и Кукол.
        - Бел, ты думаешь, мы опасны?
        - Из-за меня разнесли Гаррет.
        Касси коснулась его щеки.
        - Бел, мы сделали это вместе. Нам были нужны врата времени. Они никому не нужны так, как нам. И мы спасем всех, кто есть на Гаррете.
        От ее настойчивости лучше не стало. Она не дала ему нужные доводы, не убедила. У Белизариуса сдавило горло. Глаза горели и уже наполнялись слезами. Он попытался прекратить это и стал тереть их грязными руками. Не помогло. Касси подплыла к нему, обхватила ногами и положила руку на плечо. И стала стирать пальцами слезы с его лица.
        - Нам надо было быть сильнее, - сказал Белизариус. - Сильнее наших инстинктов. Надо было сказать им «нет».
        - Любой Homo quantus, окажись он на нашем месте, сделал бы такой же выбор. И погиб бы, пытаясь исполнить это. Ни один Homo quantus не смог бы провернуть такую аферу; никто, кроме тебя, Бел.
        - Если бы они погибли, пытаясь это сделать, то остальные Homo quantus остались бы живы.
        - В нынешнем прошлом они все еще живы, Бел.
        Пустота в животе, ком в горле - все отрицало ее веру в это и его веру. Отныне Homo quantus не играются с проблемами теоретической физики. А он - не мошенник, разыгрывающий лоха. Даже если им удастся вовремя добраться до Гаррета и эвакуировать всех, им придется оставить все, чем были славны Homo quantus. Как они выживут, став беженцами в этом огромном мире? После того, что натворили он и Касси, их будут разыскивать все нации человеческой цивилизации.
        Касси прикоснулась грязными руками к его щекам. У нее в глазах тоже стояли слезы.
        - Через час мы уже полетим к Гаррету, - сказала она. - Быстрее нельзя, пока магниты не набрали энергию. Так что давай не будем завязывать себя узлами. Нам остается лишь быть тем, что мы есть.
        Белизариус поцеловал Касси. Ее руки скользнули по его шее и спине. Она ответила на поцелуй, а затем отодвинулась, улыбаясь.
        - Что? - спросил он.
        - Там, во вратах времени, я наблюдала нечто очень странное, - ответила она. - Пока мы перепрограммировали систему навигации, я закончила троекратную проверку вычислений.
        Если вычисления заняли у нее столько времени, значит, проблема была весьма сложной. Против воли чувство собственного убожества в его груди стало угасать, и на смену ему приходило предчувствие открытия. Касси на мгновение смутилась. Как и он, она преклонялась перед причудливо изогнутой топологией пространства-времени врат. Вспоминая это, она путешествовала в пространстве религиозного благоговения. Думая о том, что произошло, когда ее сознания не существовало.
        - Я обнаружила признаки странных квантовых спутанностей, - сказала она.
        - Структуру внутренней спутанности?
        - Нет. Когда я взглянула на врата времени как на единый квантовый объект, я нашла закономерности квантовой спутанности, ведущие из врат времени в окружающее пространство. Очень много закономерностей.
        - И как далеко?
        - Я попробовала проанализировать одну из них. Оценила ее резонанс. Провела измерения - и вычислила, что именно с ней связано, дабы объяснить этот резонанс. Я думаю, что врата времени связаны с другой «червоточиной» в сети Осей Мира.
        Расслабление неуверенно находило свой путь в его груди, заложенные создателями инстинкты высвобождали эндорфины, связанные с ментальным ощущением открытия.
        - И еще. Я думаю, что приблизительно поняла, где находится эта другая «червоточина», - сказала Касси.
        Белизариус вдруг заметил, что разинул рот. Шло время. Он осознавал потрясающий смысл слов Касси.
        - Я бы не смогла проанализировать это, если бы не направляла горловину искусственной «червоточины» внутрь Кукольной три недели назад, - продолжала Касси. - Квантовая спутанность между «червоточинами» сильно отличается от таковой между элементарными частицами.
        - Ты сможешь находить другие «червоточины» Осей Мира? - ошеломленно спросил Белизариус.
        - Не знаю, смогу ли найти больше, чем эту.
        Она ухмыльнулась. Ее глаза горели. Белизариус тоже ухмыльнулся.
        5
        Белизариус и Касси вышли наружу на Гаррете, в запах влажной травы и деревьев. После долгих часов, в течение которых они переоборудовали грузовые суда, перепрограммируя системы и выдавая задания роботам, они были покрыты потом и грязью, совершенно неуместными здесь, дома. Ноги несли их по пологим холмам, аккуратно выстроенным внутри астероида, навстречу мигающим огонькам синего, зеленого, желтого и красного цветов, украшающим потолок ледяной пещеры в северной части Гаррета. Молчаливые птицы робко перелетали с ветки на ветку. Как бы ни был Белизариус не согласен с выбранным Homo quantus образом жизни задумчивых отшельников, Гаррет был создан с любовью и ощущался им как родной дом. Вот только сам он был искажением, явившимся в этот рай.
        Никто не вышел их встречать: это было не в обычае Homo quantus. Все занимались исследованиями или планированием следующих ступеней эволюции, пребывая в savant или даже в квантовой фуге. Каждый делал свое дело в одиночестве.
        Мощеная тропинка привела их к округлому административному зданию у западной стены колонии. Слегка окрашенное стекло в алюминиевых переплетах успокаивающих простых очертаний, крыша, заполненная яркими цветами с еле уловимым ароматом. Стеклянные двери разошлись в стороны, открывая вид на кабинеты инженеров и обслуживающего персонала.
        Homo quantus, непревзойденные творцы в области науки, предпочитали в архитектуре и украшениях более прозаичные решения. Они именовали комнаты по цвету окон: желтый - зал заседаний, фиолетовый, синий и оранжевый - кабинеты. В дальнем конце небольшого здания находился зеленый кабинет мэра. Белизариус и Касси пошли туда.
        Мэр Лина Архона улыбнулась, слегка поклонившись Касси. Лина возглавляла проект Homo quantus. Аналогично Белизариусу, в ней смешались африканские и колумбийские крови метисов с Земли. Несмотря на то что Лина, как и Касси с Белизариусом, принадлежала к девятому поколению, с теми же органами и особенностями, она была одной из многих, лишенных способности входить в состояние квантовой фуги.
        - Добро пожаловать домой, Кассандра. Мы по тебе скучали, - сказала Лина и посмотрела на Белизариуса: - И ты тоже вернулся. Надеюсь, это к добру?
        Белизариус глянул на Касси. Та чувствовала себя неловко. Позади них начали собираться люди.
        - Давайте сядем и все обсудим, - сказала мэр.
        В кабинете Лины стоял стол; к шести имевшимся креслам принесли еще пару, из других кабинетов. Белизариус поприветствовал членов совета колонии, Огюстена Урибе, Беатрис Пашон, Никола Сампера, а также их помощников, Татьяну Мелендес и Марсело Арсиньегаса. Все коротко кланялись друг другу. Большинство Homo quantus негативно реагировали на физический контакт - отчасти в силу врожденной интроверсии, отчасти потому, что не все были способны адекватно контролировать свои электропластины (удар током при рукопожатии мог оказаться болезненным).
        Они заговорили о мелочах. На одном уровне мозг Белизариуса лишь поглощал информацию, отвечая и жестикулируя адекватно ситуации, но на другом пребывал в панике, пытаясь найти способ высказать настоящую причину их прибытия. Казалось, все навыки мошенника оставили его. Ну просто ничего не приходило в голову.
        Homo quantus были ему небезразличны. Они с Касси договорились, что именно она попытается объяснить им суть грядущей опасности. Белизариус покинул Гаррет в шестнадцать лет, и многие в проекте восприняли его решение как предательство. А вот Касси была в числе их любимчиков. Тем не менее сейчас она не только выглядела неуместно, покрытая грязью и потом, но и нервничала ничуть не меньше его. И все равно он не может заговорить первым. Они ему попросту не поверят.
        - Где же ты побывала, Кассандра? - спросила Лина. - Как тебе большой мир?
        Касси смущенно улыбнулась.
        - Три месяца назад Бел предложил мне много информации, если я помогу ему в его работе.
        При слове «информация» Лина подалась вперед. Белизариус тоже.
        - Бел предоставил мне свидетельства того, что его наниматели, Союз, нашли устройство для путешествий во времени.
        Слушающие приподняли брови. Типичное для Homo quantus выражение лица человека, дважды обдумывающего услышанное, исчезло с лица мэра.
        - Что? - переспросил кто-то.
        - В тот момент я ему не поверила, - ответила Касси. - Но отправилась с ним, в силу того, что наше прежнее сотрудничество было плодотворным, и в силу ценности той информации, которую он предоставил.
        Мэр и советники неуверенно поглядели на Белизариуса.
        - Устройство для путешествий во времени? - переспросил Арсиньегас.
        - У Суб-Сахарского Союза имелся небольшой флот, оказавшийся по другую сторону Кукольной Оси, - сказала Касси. - Куклы не хотели пропускать их, не получив в уплату половину флота. Используя теории, которые Бел и я разработали десять лет назад, а также информацию от флота Союза, мы смогли соединить искусственную «червоточину» с серединой горловины Кукольной Оси.
        Мэр открыла рот. Советники издали нечленораздельные звуки, но не все - большинство промолчали, мысленно погружаясь в расчеты геометрии пространства-времени. Все они были гениальными математиками и талантливыми астрофизиками, но никто из них не был специалистом по «червоточинам»: физика «червоточин» считалась слишком прикладной дисциплиной для Homo quantus.
        - Я направляла искусственную «червоточину» из состояния фуги, - продолжила Касси, - используя мое восприятие и следуя линиям спутанности в качестве навигационных инструментов в гиперпространстве. Пока я этим занималась, Бел украл у Союза устройство для путешествий во времени.
        Все посмотрели на Белизариуса со смесью ужаса и восхищения.
        Устройство для путешествий во времени.
        Все жаждали обладать знанием не меньше, чем он.
        - Этого не может быть, - сказала мэр. - Ничто не может путешествовать назад во времени.
        - Я прошел через это… устройство… сам, - сказал Белизариус, ощущая вину за то, что именует нечто, столь одухотворенное и тонкое, банальным словом «устройство». - На пятнадцать минут назад.
        На Белизариуса посмотрели так, будто у него только что выросла вторая голова.
        - Я шел через него в состоянии фуги, - продолжил он. - Внутри него - обнаженное гиперпространство, две одиннадцатимерные области пространства-времени, переплетенные между собой и создающие хаос из двадцати двух измерений.
        - Внутри врат времени Бел и его квантовый интеллект претерпели изменения, - сказала Касси. - В настоящее время он и квантовый интеллект сосуществуют в мозгу постоянно, создав некое разделение. Возможно, он станет следующим шагом в эволюции Homo quantus.
        Мэр слегка привстала.
        - Ты не пользовалась оборудованием, чтобы изучить это? Мы теряем время на разговоры? Что, если это непостоянное явление?
        Касси ошеломленно поглядела на мэра, и по ее щеке скатилась слеза.
        - Лина, у нас не было на это времени. Да, мы взяли устройство для путешествия во времени… врата времени. Да, у Бела в мозгу возникло некое странное разделение, которое может указать на перспективу развития Homo quantus. Но в результате Бел и я оказались в сердцевине конфликта между Конгрегацией, Союзом и Теократией Кукол. Союз хочет получить назад «червоточины».
        - Вы привели их сюда? - спросил Урибе, начиная осознавать ситуацию.
        Касси покачала головой:
        - Все знают, где находится Гаррет.
        Она выжидала. За последние три месяца ей пришлось измениться. Она стала жестче. Увереннее. Стала похожей на него. Белизариусу не хотелось этого на самом деле. Скорее ему бы хотелось быть больше похожим на нее. Быть исследователем, хорошо контролирующим свои инстинкты, а не умелым мошенником.
        - Союз прибудет сюда? - спросила мэр. - Они используют нас в торге, чтобы получить назад врата времени?
        - Все куда хуже, - ответила Касси. - Шпионы Конгрегации знают, что два Homo quantus, я и Бел, помогали Союзу.
        - Вас ищут Конгрегаты? - тихо спросила мэр.
        - Все, кто оказался вовлечен в это дело, поняли, что Homo quantus стали военным фактором, - ответила Касси. - Все Homo quantus.
        Лицо Лины исказилось.
        - Конгрегаты… - наконец сказала мэр. - Вы нас уничтожили.
        Касси кивнула:
        - Именно так. Через двенадцать дней Конгрегаты прибудут к Гаррету. И уничтожат его.
        Лина поникла.
        - Вы знаете это потому, что вам как-то удалось узнать их планы? - осторожно спросила она.
        Касси ничего не ответила. Мэр посмотрела на Белизариуса. Тот покачал головой. Лина отвела затуманенный взгляд, ошеломленная.
        - Вы оба прибыли из будущего, - сказала она.
        - Да, - ответил Белизариус.
        - Зачем? - шепотом спросила Лина. Ее лицо и руки похолодели. Она теряла присутствие духа у него на глазах. Они принесли ей самые лучшие и самые худшие новости в ее жизни. Новая эволюция. Новые знания. Перспектива исчезновения.
        - Мы ничего не сможем изменить.
        - Мы наблюдали уничтожение Гаррета, - сказал Белизариус. - Но мы были слишком далеко, чтобы увидеть смерть хоть одного Homo quantus. Мы можем сбежать вместе со всеми вами прежде, чем это произойдет, не нарушая то, что мы наблюдали в будущем.
        - Парадоксы, - с отвращением произнесла Сампер.
        - Mierda! [5 - «Дерьмо!» (Исп.)] - сказал Урибе, вскочил, откинув стул в сторону, и с топотом вышел из кабинета. Его шаги стихли в четырех метрах от двери, но он не вернулся. Он был просто не в состоянии находиться в одной комнате с ними и этими новостями.
        Касси коснулась руки Лины:
        - Мы не дали вам никакой информации, которая изменила бы наблюдения, сделанные нами в двенадцати днях отсюда, в будущем. Если мы поспешим, то сможем спасти Homo quantus, не нарушая законы причинности.
        - И куда мы отправимся? - зло спросила Сампер. - Нас будут защищать Банки. И они продолжат финансировать проект Homo quantus.
        Все в комнате затаили дыхание.
        - Если мы обратимся к Банкам, Homo quantus превратятся в военный проект, - сказал Белизариус. - Homo quantus стали фактором в военном деле, и никого уже в этом не разубедить.
        Мэр уперлась лбом в ладони.
        - Это конец для всех нас, - прошептала она.
        И она была права. Более нельзя было тихо пребывать в размышлениях и совершенствовании себя. Ход событий вытолкнул Homo quantus на большую сцену. Нет, не ход событий. Его действия. Он, наделенный всеми талантами и проклятиями Homo quantus, вышел в большой мир и показал ему, что они более не дети.
        Но и взрослыми Homo quantus еще не стали. Они оказались в уязвимом промежуточном состоянии, не обладая большей частью способностей, необходимых, чтобы защитить себя. Он и Касси стали их единственными проводниками в этом ужасающем новом мире.
        - Мы привели сюда три грузовых судна, - сказал Белизариус. - Никакого комфорта, но места хватит на всех. Мы можем уйти через искусственную «червоточину» достаточно далеко, чтобы Конгрегаты нас не нашли.
        - Грузовые суда? - переспросила мэр.
        - Как беженцы, - сказал Арсиньегас.
        - Куда мы отправимся? - спросила мэр. - И как будем жить?
        - Всех ответов у нас нет, - сказал Белизариус. - Но мы должны сделать так, чтобы через двенадцать дней Homo quantus здесь не было.
        - Ты покинул Гаррет! - воскликнула Лина. - Ты отрекся от нас! А теперь вернулся, принеся нам уничтожение!..
        Слова Лины эхом отозвались в его голове. Он вспомнил мертвых Кукол в Свободном Городе, молчание экипажа «Паризо», всех тех, кто остался бы жив, если бы не его действия.
        - Лина, ты просила меня убедить Бела вернуться домой, - сказала Касси. - Я присоединилась к нему ради информации и ради шанса на большее. Мы принесли с собой больше, куда больше, но Бел не мог знать, что такое произойдет.
        Лина плакала, качая головой. Слезы текли и у Касси, смыкаясь под подбородком. Белизариус почувствовал, как щеки намокли.
        - Лина, это ужасные новости, - снова заговорила Касси. - Но прямо сейчас у нас одна задача - чтобы люди остались живы. Нам надо эвакуироваться, немедленно.
        - Куда же нам отправиться? Где нас не найдут Конгрегаты? - в изумлении спросила Лина.
        6
        Самым худшим были даже не плачущие дети. Вполне понятно, что дети, испуганные и сбитые с толку мыслью о том, что придется оставить дом, станут плакать. А вот слезы взрослых ранили Белизариуса куда сильнее. Для заложенных его создателями в Белизариуса инстинктов Гаррет всегда был местом опасным. Натура вынудила его уйти, и не один год он горевал об уходе в Свободном Городе Кукол. Ничто из существующего на Гаррете не могло приготовить других Homo quantus к подобному исходу. И теперь все оплакивали Гаррет.
        Быть может, Белизариусу лучше удалось бы с ними сладить, если бы они кричали на него или кидались в него чем-нибудь, но они просто цепенели, ошеломленные, не в состоянии поверить в ту весть, которую он и Кассандра принесли из будущего. В промежутках между приступами тоски по дому, который они оставляли, Homo quantus вели себя подобно роботам, неспособные видеть дальше собственного носа, неспособные осознавать себя, так, будто погрузились в фугу, вызванную страхом. Люди, созданные для того, чтобы когда-нибудь научиться предвидеть будущее, внезапно оказались неспособны предсказать что-то хотя бы за час.
        По ночам он и Касси спали в небольшой кровати в ее комнате, прижавшись друг к другу, будто два маленьких зверька, перепуганных враждебным миром за пределами своего гнезда. Настроение бросало туда-сюда. Временами они уже не могли сдерживать отчаяние и убегали от него, погружаясь в savant и математику.
        В этом онемевшем состоянии у них открывались богатые возможности для теоретического моделирования мира. Они до сих пор не понимали многого из того, что увидела внутри врат времени Касси. Часто она погружалась в savant вместо сна, копаясь в массивах памяти, оставленных ей ее квантовым интеллектом, снова и снова перебирая фрагменты головоломки. Белизариус не мог помочь ей в этом, хотя вряд ли хотел чего-либо больше, чем перестать думать об эвакуации.
        - Мне надо найти способ как-то войти в квантовую фугу, - сказал он. - Иначе от меня для нас пользы не больше, чем от биоинженеров и генетиков. Нам надо понять то, что ты наблюдала, и намного быстрее, чем это у нас получается.
        Кассандра лежала на спине, над ней в воздухе висела сложная голограмма, созданная из баз данных, записанных в ее мозгу, тех, к которым он не мог получить доступ. Его собственный квантовый интеллект тоже производил измерения, но другие - прокладывая путь внутри врат времени. Эти данные тоже были ценны, но Кассандра исследовала то, чего он не понимал, занималась научными исследованиями в полном смысле этого слова. Он завидовал ей, поскольку был исключен из этого процесса.
        Голограммы замерли, и Кассандра медленно перекатилась на бок и посмотрела на него. Отстраненный взгляд постепенно менялся: она выходила из savant.
        - Хватит уже обижаться, Бел. Проект Homo quantus не враг тебе. Нас создали со смыслом, ради цели, и ты, возможно, следующий шаг в нашей эволюции. Ни один из этих шагов не давался легко. Тебе придется понять, что ты теперь такое для тебя и для твоего квантового интеллекта. У нас тут целый городок ученых, которые с радостью тебе помогут, как только мы отсюда выберемся.
        Белизариус кивнул.
        - У тебя еще есть надежда на проект Homo quantus? - спросила Касси.
        - Прежде чем я столкнулся с вратами времени, прежде чем кто-то попытался убить их всех, я бы сказал, что нет. Но кровь оказалась сильнее, чем я думал.
        Кассандра улыбнулась, снова перекатившись на спину на узкой кровати, и продолжила работать с моделями, которых он не понимал. Этот ритм работы по эвакуации днем и теоретические исследования ночью стал привычным, хотя Белизариус все чаще задавался вопросами, что он такое и что значит это сосуществование для него и для его квантового интеллекта.
        Спустя три дня Касси проанализировала достаточное количество данных из своей памяти, чтобы прийти к некоей модели. Белизариус с тревогой ожидал увидеть, что же она сделала. Они сидели в том старом кабинете в Музее, где когда-то работали вместе. Голографические проекторы изображали одиннадцатимерное пространство-время при помощи углов, градиентов цвета, голографической перспективы и электромагнитных полей. Визуализация шести-семи измерений была для Homo quantus делом привычным, а вот одиннадцать уже представляли собой серьезный вызов.
        Кассандра смоделировала врата времени в виде единого квантового объекта, неровного центрального кома вероятностей с сотнями тысяч расходящихся от него линий квантовой спутанности. Некоторые линии были яркими и отчетливыми, другие - расплывчатыми и еле заметными. Какие-то загибались в петли, соединяя две поверхности врат времени с квантовыми событиями, со временем то сшивающими, то расшивающими самое себя. Математическое изящество и сила мышления Касси вызывали в Белизариусе одновременно благоговение и унижение. За те годы, что он провел за мошенническими схемами, она многократно превзошла его. Белизариус даже отчасти пожалел, что сбежал с Гаррета.
        - Я думаю, что линии спутанности ведут к другим входам в «червоточины» Осей Мира, - сказала Касси. - В нормальных «червоточинах» мы этого не замечаем, поскольку спутанность слишком гладкая. Однако врата времени являются «червоточинами» поврежденными, и структура спутанности более различима для наших квантовых интеллектов.
        Сердце Белизариуса невольно наполнилось восторгом. Ее теория столь велика - возможно, это первый в истории человечества шанс понять суть сети Осей Мира, оставленной Предтечами. Вероятные закономерности будто мелькали у него на глазах в геометрических переплетениях голографической модели.
        - Вот тут, - сказала Касси, проводя пальцем вдоль одной из ярких линий связанных вероятностей. Еще один полюс с собственными линиями спутанности, исходящими из него, будто невидимый солнечный ветер от звезды. - Я думаю, что это еще одна «червоточина» сети Осей Мира.
        Можно было угадать и другие, в дальней части проекции. Точность модели была ограничена объемом информации, а эта информация была результатом единственной встречи Кассандры с вратами времени. Квантовые спутанности высвечивали архитектуру сети Осей Мира. Касси развернула проекцию, и стали видны еще три ярких узла. Но было в этом что-то странное.
        - Ничего не узнаешь? - спросила она.
        В ее голосе послышалась лихорадка воодушевления. Мозг Белизариуса проверял модели, одну за другой. Нет корреляции. Нет корреляции. Нет корреляции. И вдруг что-то у него в голове проклюнулось.
        - Видишь? - спросила Касси.
        Пять ярких узлов. На фоне всех шумов спутанностей Белизариус смог сопоставить геометрические соотношения между четырьмя узлами с местонахождением четырех входов в Оси Мира в системе эпсилона Индейца. Кукольная Ось. Ось Фрейи. Ось Дельты Павлина. Ось Конгрегатов, ведущая к Полярной звезде.
        И еще один яркий узел. Никому не принадлежащий. Они приблизили проекцию и вгляделись внимательнее. Белизариус почувствовал легкое прикосновение магнитного поля к рукам и ногам. Кассандра исследовала последний из полюсов при помощи электромагнетизма. Усилив магнитное поле своим магнитосом, Белизариус ощутил яркость и плотность узла. И магнитное поле Кассандры.
        - Пятая Ось, - с улыбкой сказала она.
        Похоже, что входы в Оси Мира обычно существовали в наборах по пять. Это не означало, что за астрономические промежутки времени орбитальная динамика не могла вынести некоторые из Осей в межзвездное пространство или внутрь звезды. Возможно, их еще попросту не нашли. Страны-покровители вполне ожидали, что в системе эпсилона Индейца будет пять Осей, но пока ни одна из них не нашла пятую. А вот Кассандра, возможно, нашла. Раз о ней больше никто не знает, то им, быть может, удастся сбежать через нее вместе с остальными Homo quantus.
        Надежда.
        - Это прекрасно, но один переход через одну «червоточину» - временное решение. Рано или поздно кто-то найдет эту Ось. Нам нужно уйти дальше.
        Они долго смотрели на проекцию в поисках новой информации, но, подобно уравнению со слишком большим числом переменных, уже достигли предела того, что могло сказать им имеющееся. Им нужно больше информации, и не только потому, что они - жадные до нее Homo quantus. Они получили шанс спасти свой народ. И это яркое переживание в Музее дало им понять в полной мере весь груз лежащей на них ответственности. Время идет. На эвакуацию восемь дней, через десять дней прилетят Конгрегаты, а Homo quantus мобилизуются недостаточно быстро.
        По утрам Касси плакала, перед тем как идти выпасать их сородичей. Ей досталась странная промежуточная позиция человека, который - и только он - способен по-настоящему достучаться до остальных и который реально способен злиться на Белизариуса. Она повидала большой мир, и это давало ей силы сердиться и набрасываться на него.
        О чем он думал, связавшись с Союзом? Только идиот мог не заметить, как опасно помогать им в их восстании. Что дало ему такое право? То, что она сыграла в этом свою роль, не имело значения. Но Белизариус был с ней согласен. Он дошел до такого лишь потому, что хотел остаться в живых. А потом, когда он узнал про врата времени, его обуяла жадность.
        Однако злость Касси частично обращалась и на нее саму. Белизариус уже давно занимался мошенничествами и должен был понять, куда заведут ее инстинкты. Она любит свой народ. Здесь ее дом. И, в отличие от остальных Homo quantus, она не может позволить себе роскошь отрицать очевидное. В ее идеальной памяти огнем запечатлена картина уничтожения Гаррета. Тем не менее она - Homo quantus, инстинкт распознавания закономерностей и любопытство заложены в нее генетически. Она не может отрицать значение врат времени, всего того, что они вдвоем увидели и узнали внутри их, в фуге. Она ни на мгновение не могла заставить себя пожалеть об этом. Так что она стала лучше понимать себя как личность, понимать, что инстинкты поймали ее в ловушку ничуть не слабее, чем Белизариуса.
        Было их четвертое утро на Гаррете. Касси умылась и убрала волосы назад.
        - Лина не справится, - внезапно сказала она, будто придя к решению после долгого раздумья. - Ее раздирает.
        Белизариус сидел в кресле, с ощущением, что изнутри его наполняет тяжелая липкая сажа. Конечно, Лину раздирает. Ее выбирали мэром, чтобы руководить уединенным исследовательским центром, островком стабильности, а не надзирать за его уничтожением.
        - Homo quantus должны услышать, что, если мы поспешим, они будут в безопасности, что мы найдем для них новый дом, - сказала Касси.
        Белизариус ничего не ответил.
        - Они меня выслушают, но не поверят, - добавила Касси.
        - Ты одна из них.
        - Я не знаю мир. Бел, они должны услышать это от тебя.
        - А я не знаю, как найти им дом, - ответил Белизариус. - Я и себе-то дом найти не могу.
        - Ты выжил в большом мире.
        - У меня был Святой Матфей.
        - Уильям говорил, что, когда он тебя повстречал, ты ничего не знал и всего боялся, - сказала Касси. Сдерживаемый гнев будто застыл внутри ее, как и слезы. - А теперь все Homo quantus в этом состоянии. Даже я.
        - Я не способен взять на себя такую ответственность, Касси. И никогда не был способен.
        - Ты взял на себя ответственность за весь Экспедиционный Отряд, когда вел их через Кукольную Ось, - возразила Касси.
        Белизариус покачал головой и посмотрел на кончики пальцев. Ему хотелось сжаться в комок. Смотреть на Касси он уже не мог.
        - Все, кто участвовал в этой афере, понимали ее опасность, - сказал он. - Ты понимала. И даже Уилл понимал. За Экспедиционный Отряд несла ответственность генерал Рудо. Это она вела их домой. Я был просто паромщиком.
        - Бел, нравится тебе это или нет, ненавидят тебя Homo quantus за случившееся или нет, но именно тебе придется сказать им, что все будет хорошо, придется сказать им, что ты приведешь их в безопасное место.
        - Это неправда, - ответил Белизариус и посмотрел ей в глаза. Касси не сдалась, но переложила эту ответственность на него.
        - Ты аферист, - сказала она без тени иронии или осуждения. - Ложь - твоя профессия. Так примени же свои навыки, или Homo quantus никогда не покинут Гаррет. Сыграй роль лидера.
        Белизариус встал и подошел к ней, чтобы взять ее за руки, но она не позволила.
        - Касси, именно потому, что я лжец, они мне ни за что не поверят, - сказал он. - Люди думают, что во лжи есть нечто магическое, будто, если ты солжешь особенно удачно, это сработает. Но чтобы ложь сработала, лжецу должны верить. А мне никто не верит.
        - Я верю.
        Не нужна ему ничья вера.
        - Я не хочу никому лгать. Касси, они верят тебе. Они поверят тебе, потому что хотят этого. А еще им надо на кого-то злиться. Вот и пусть они продолжают злиться - на меня.
        Через некоторое время они покинули свою комнату и пошли в кафе. Быстро поели, сидя в небольшой кабинке. В соседних ели другие, молча. А затем направились к невысоким домам администрации, в похоронном настроении. Лина Архона вяло поприветствовала их. Советники Урибе и Сампер тоже были в ее кабинете, мрачно сидели в креслах. Все пятеро некоторое время молчали. Это должна была быть обычная утренняя встреча, на четвертый день подготовки к исходу.
        - Лина, - наконец заговорил Белизариус, - ты не думала о том, чтобы попросить Касси заменить тебя, возглавив эвакуацию?
        Мэр отрешенно поглядела на Касси темными глазами, а затем перевела взгляд на Белизариуса. На ее лице не было никакого выражения.
        - Я могу назначить тебя мэром? - тихо спросила Лина.
        - Меня? - изумленно спросила Касси.
        Лина с трудом сфокусировалась на ней. Урибе и Сампер, советники, которые должны были высказать какое-то мнение насчет кандидатуры мэра, явно почувствовали облегчение, уловив направление разговора.
        - Быть может, на время эвакуации, пока мы не найдем новый дом, лучше выбрать Бела? - сказала Касси.
        Сдрейфила.
        - Касси, мне никто не верит, - сказал Белизариус.
        Мэр и оба советника посмотрели на него. Не то чтобы они были с ним не согласны, но и альтернатив они не видели. И Белизариус понял: они боятся неизвестности за пределами Гаррета. Они просто представить себе не могут, что это такое - найти другой кров и еду, не выращиваемую здесь, не поставляемую Банками. Куда уж там найти себе новый дом. Но они думают, что он на это способен. Они хотят, чтобы он сказал им, что делать.
        - Я буду помогать тебе, Касси, - сказал он. - Стану твоим советником по части внешнего мира.
        - С точки зрения процедуры это несложно, - сказал Урибе. - Мэр назначает Кассандру заместителем, а затем подает в отставку.
        - Из Касси получится отличный мэр, - сказал Белизариус.
        Она сжала его руку. Их дыхание и сердцебиение синхронизировались, как будто она наблюдала за ним в фуге.
        7
        Одна тысяча три сотни и двенадцать Homo quantus собрались у административного здания, глядя на украшенную цветами крышу, где Кассандра приносила присягу мэру. Никогда еще Белизариус не был на виду у такого количества людей. У него дрожали руки и ноги, ему хотелось спрятаться, уйти в savant или даже в фугу, однако то положение, в котором оказались все эти люди, - результат его ошибок. Теперь они все знают об этом, и он просто обязан быть здесь.
        А еще он теперь что-то вроде подпорки. Касси они верят, тем более потому, что она побывала в большом мире. Однако их наполняют злость и гнев, и Белизариус станет громоотводом. Пусть они направят весь свой гнев на него, а на Касси смотрят с верой - и слушают ее. Нечто вроде эмоционального трюка, играющего на способности Homo quantus к многоканальному мышлению. Чувства у них тоже могут быть многоканальными.
        А еще они в некотором роде желали, чтобы их одурачили. Отчаявшиеся лохи, такие же отчаявшиеся, как люди в большом мире, вожделеющие денег, признания или власти. Чем глубже отчаяние у лохов, тем легче их одурачить. Касси просто должна понять, что для них важно, и обмануть их при помощи правды. Кассандра Меджиа приняла присягу, став шестым и последним мэром Гаррета.
        И, запинаясь, начала говорить. Они вместе писали эту речь, используя одновременно ее понимание своего народа и понимание Белизариуса того, как проворачивать аферы. Заметок у нее не было, идеальная память Homo quantus не оставляла нужды в них, а запиналась она потому, что на нее смотрели люди, ее народ.
        - Мы пребывали здесь в тишине и безопасности, всеми забытые, - начала Касси. - Но теперь мир нас заметил. Мы взрастили в себе дарования, которые позволяли нам изучать космос. Но есть те, кто пожелает использовать наши дарования в войне. Нам надо убежать, найти место, где мы спрячемся навсегда.
        Толпа онемела, слушая ее. Их лица были обманчиво бесстрастны, но при помощи зрительных приспособлений внутри глаз и виртуозно работающего мозга Белизариус был в состоянии одновременно анализировать мельчайшие реакции у многих людей сразу.
        - Я не лучший кандидат на пост мэра, - призналась Касси. - Однако я смогу повести вас в изгнание. Я смогу найти нам новый дом. Найти и построить его будет тяжело, но когда наши деды прилетели на Гаррет, здесь был лишь лед. У нас есть большее. Мы - десятое, одиннадцатое и двенадцатое поколения Homo quantus. Мы можем находиться в квантовой фуге. Мы все запоминаем и всему учимся. Ничто не будет потеряно. Мы уходим с Гаррета, забирая с собой самое важное - себя и наши знания. Мы никогда не перестанем исследовать космос, пока он не отдаст нам все, что в нем можно познать.
        Они ее слушают, действительно слушают. Касси взывала к их искусственно усиленным любопытству и навыкам распознавания закономерностей. Она говорила не по шаблону, ощущая их отчаяние, реагируя на него и утешая их ничуть не хуже, чем опытный аферист. Слушая ее, Белизариус забылся. Когда Касси закончила говорить, аплодисментов не было. Homo quantus ненавидели любой шум. Однако Белизариус видел, что она затронула что-то внутри их. Homo quantus начали расходиться, позволив себе немного поддаться воодушевлению, позволив себе немного надежды, пусть и на считаные часы.
        Через некоторое время Белизариус и Касси пошли в кабинет мэра. Кабинет Касси - до того момента, когда Конгрегаты не разнесут Гаррет в клочья. Сели в кресла у стола, не занимая пустое место мэра. Белизариус поцеловал Касси.
        - У тебя получилось даже лучше, чем я ожидал.
        - Я делаю вид, что могу исправить то, что ты натворил.
        Белизариус удивленно откинулся в кресле.
        - Ты, конечно, вполне можешь все на меня свалить, - немного эмоционально сказал он, - но неужели ты не понимаешь, что к этому бы все равно пришло? Как думаешь, зачем вообще был начат проект Homo quantus? Это все равно когда-нибудь случилось бы.
        Она покачала головой, встала и отошла. Ее что-то беспокоило. Или до нее что-то начинало доходить.
        - Проект Homo quantus был организован, чтобы понять Вселенную, Бел, - сказала она. - Мы даем человечеству знание и понимание.
        Белизариус видел, что она не уверена в своих словах. Такое видение - хлеб любого афериста. Она, конечно, заставила народ Гаррета собраться, но в своем многоканальном мышлении Homo quantus продолжала сомневаться, перепроверять себя, разбивать аргументы на части и подвергать сомнению свою уверенность. И это ее злило. Однако с ним происходило то же самое. Со вчерашнего утра прошел день, все случилось по-настоящему. Она стала мэром, а он - ее советником.
        - Никакого отношения к этому проект не имел, Касси. Банки Плутократии восемь десятилетий вкладывали миллионы песо, чтобы создать людей с квантовым восприятием. Они надеялись, что эти вложения обеспечат им предсказание будущего в экономике и военном деле. Мы - технология для экономики и войны. И наш черед обязательно пришел бы. Мир узнал бы об оружии, созданном Банками.
        - Мы не опасны.
        - Ты провела эскадру боевых кораблей через укрепленные посты, Касс! Как думаешь, что это значит для генералов государств-покровителей?
        - Это не должно было случиться сейчас, - ответила Касси. - Мы могли подождать. Мы могли не браться за эту работу.
        Белизариус завидовал той спокойной жизни, которую раньше вела Касси, той, в которой не было нужды вырабатывать умение вести себя в сложных социальных ситуациях, решать моральные дилеммы, злить людей. Жизнь, где с тебя пылинки сдувают. Жизнь, где самые жаркие споры решаются при помощи информации и статистического моделирования. А большой мир опасен и хаотичен. Белизариус подошел к ней, но не коснулся ее.
        - Это ничего особенно не изменило бы, Касс. По крайней мере, сейчас у Homo quantus есть ты и я. Мы побывали в большом мире. Мы опасны. Если у Homo quantus и есть шанс на выживание, то этот шанс - мы.
        8
        Кассандра глядела, как Homo quantus садятся в три грузовых корабля на день раньше, чем планировалось. У нее сжалось сердце. Роботы с кораблей и Гаррета работали круглосуточно, и хотя они не успели полностью перестроить внутренности грузовых кораблей, теперь там, по крайней мере, можно было жить. Запасы воды у внешней обшивки будут защищать от радиации, но полноценной экосистемы они сделать, конечно же, не успели. Придется химически регенерировать воздух и использовать биореакторы, взятые из колонии. Более серьезной проблемой являлось то, что количество научного и промышленного оборудования на кораблях оставляло слишком мало места для людей.
        Homo quantus садились на корабли с унылыми лицами - огорченные, ошеломленные, обозленные. Кассандре очень не нравилось чувствовать это; нутром ей хотелось сбежать, и подальше. Подальше от людей, затерявшись в математике и исследованиях.
        Почти три тысячи семьсот человек сели на корабли несчастные, но пара сотен Homo quantus попросту отказались улетать. Собрались в порту, пытаясь убедить остаться и остальных. С десяток человек убедили. Но наконец все Homo quantus, решившиеся отправиться в изгнание, разместились на кораблях.
        Бел смотрел на сотни отказавшихся отправиться с ними. Рядом была Касси. Он спорил с ними. Он их умолял. Он напоминал им обо всей той информации, доступ к которой они потеряют, если останутся здесь. Описывал шар огня, который опустошит Гаррет. Но они не поддавались. Что тут поделаешь?
        Они мыслят рационально - но, получив информацию, приходят к разным выводам.
        Исходя из этих выводов, Кассандре и всем оставшимся предстояло прожить совершенно разные жизни, взаимоисключающие. Один путь выбран - другой не выбран. Тот случай, когда Кассандра максимально приблизилась к пониманию многомерного космоса. Единственный выбор значит так много. И каждый выбравший теперь будет жить с последствиями своего выбора.
        Белизариус все еще старался убедить их. Касси взяла его за руку и покачала головой.
        - Переходи в savant, - сказала она.
        - Я никого не смогу убеждать, будучи в savant.
        - Бел, не для того, чтобы убеждать, - сказала она, вытирая глаза. - А для того, чтобы дело сделать. Оставь эмоции.
        Белизариус нахмурился. Несогласные вокруг них почувствовали, что что-то происходит.
        - Касси, мои чувства в savant никуда не исчезнут.
        Но она сама уже перешла в savant. Споры, печаль, чувство потери продолжали заполнять ее, но уже не проникали в сердцевину. Математический расчет стал четче. Время идет. Корабли должны улетать.
        Белизариус отвернулся от обреченных, решивших остаться, и пошел к рампе.
        - Значит, так? - заорала ему вслед Констанца. Ему, не Кассандре. Констанца многие годы помогала им работать с телескопами, раньше они часто виделись.
        Белизариус шел, не останавливаясь.
        - Значит, так, - ответила Кассандра и пошла следом за Белизариусом.
        Ужасающие чувства разлуки, ухода, предательства - все это было в ней, но будто на расстоянии; все это не желало становиться определенностью. Наверное, ей надо было кричать, пытаться тащить этих людей за собой - но они все равно не пойдут. Это реальные люди, которых скоро не будет в этой реальности. А она уходит.
        Они взошли на корабль, и начали отсоединяться переходные каналы. Скорее всего, Конгрегаты и Банки уже взяли Гаррет под наблюдение, но вряд ли там кто-то заподозрит, что три грузовых корабля прилетали сюда за чем-то иным, кроме доставки груза. В данный момент государства-покровители лишь начинали складывать элементы головоломки, осознавая вовлеченность Homo quantus в прорыв эскадры Союза через Кукольную Ось.
        «Синий», грузовой корабль, на котором были Белизариус и Касси, покачнулся, отходя от небольшого порта Гаррета. Они назвали корабли «Красным», «Зеленым» и «Синим» согласно квантовой хромодинамике. Цвета, в соответствии с которыми кварки связаны друг с другом в протонах. Homo quantus еще детьми учились давать подобные названия - так никто не потеряется.
        Они стояли на мостике «Синего» вместе с советниками и инженерами. В глубинах корабля плакали люди - и дети, и взрослые. Им никогда не доводилось покидать дом, никогда не приходилось ощущать тяготение иное, чем тяготение Гаррета.
        Когда Касси улетала с Гаррета, ей было страшно, но она улетала с Белом, человеком, которого в юности любила и которого, возможно, вновь полюбит в зрелости. Она улетала с Гаррета с уверенностью, что всегда сможет вернуться домой. А теперь все они стали беженцами.
        У Касси зажужжал планшет. Зажужжали планшеты у всех вокруг. Компьютеры, устройства связи, электронные браслеты. На все устройства их небольшого флота пришло сообщение от Бела. Сообщение с информацией, собранной ими о «червоточинах». Математические проблемы моделирования одиннадцатимерного пространства. И Касси ощутила неожиданное облегчение. Homo quantus могут быть испуганы, могут тосковать по оставляемому дому, могут скорбеть - но они останутся собой, Homo quantus, людьми, которых очень легко отвлечь, предложив им решать математические и геометрические проблемы. Они, конечно, не слишком любят прикладные вопросы, но сейчас это вряд ли имеет значение. Бел засыпал людей все новыми проблемами и вопросами. Стабильность искусственных «червоточин», шестимерная гиперструктура горловин, напряженность, излучение абсолютно черного тела, интерференция. Среди потока информации Касси увидела даже элементы базовой модели спутанности, которую они начали разрабатывать для Осей Мира. И улыбнулась.
        Большинство Homo quantus никогда не работали над такими вопросами, но Бел дал достаточно ссылок, по которым можно изучить математику и аксиоматику, представить себе геометрию - и двинуться дальше. Хватит нескольких часов. На экране ее компьютера начали появляться другие сообщения. Люди сами организовывались в рабочие группы. Делили между собой вопросы и темы. Это была надежда, знак того, что они выживут.
        - Очень умно с твоей стороны, Бел, - прошептала Касси.
        Бел робко улыбнулся. Ускорение прекратилось, и они парили над креслами. Из располагавшихся слоями комнаток в направлении кормы слышались возгласы удивления. Корабли уже достаточно удалились от гравитационного поля и теплового излучения Гаррета, чтобы начать создавать заранее запрограммированную «червоточину». Касси ободряюще погладила Бела по руке, изо всех сил стараясь забыть образ тех, кого они оставили. Ей это не удалось, как и ему.
        - Мы бежим, Бел, - прошептала она.
        Он сжал губы, притянул ее к себе и коснулся горячим лбом ее лба.
        - Всего лишь прячемся, - сказал он. - Надо будет найти им что-нибудь получше.
        9
        Морпехи Конгрегации в силовых доспехах с установленными на плечах излучателями частиц высокой энергии вышли из шлюзов на зловеще неподвижную поверхность Гаррета. «Пугало», прикомандированный к системе эпсилона Индейца пошел следом за ними в пещеры. Пьезоэлектрическая мускулатура тихо жужжала под одеянием из углеродистой стали. Камеры на его лице повернулись, заметив то же самое, что и морпехи через приборы инфракрасного наблюдения. Тепловые отметки. Живые дышащие тела. Лучи радаров пронизали пластик и спеченный реголит домов, рассыпанных по пологим зеленым холмам.
        Двести семьдесят человек.
        Согласно данным разведки, здесь должно было быть около четырех тысяч. И жилых помещений вполне достаточно для такого количества.
        Морпехи рассыпались в стороны, занимая здания общего пользования и другие сооружения, где наверняка должны были сохраниться электронные носители информации. Вторая и третья волны занялись жилыми домами, вламываясь внутрь и забирая в плен плачущих людей. Ультразвуковые сканеры обнаружили в телах людей электропластины. Да, это Homo quantus. Большинство пленников усыпили, на них надели шлемы, экранирующие электрические и магнитные сигналы, и всех повезли к шлюзам десантного корабля Конгрегации. Но кого-то привели к «Пугалу».
        - Где остальные Homo quantus? - спросил «Пугало» на французском столетней давности.
        - Они ушли, - выпалила какая-то женщина.
        - Почему? - спросил «Пугало».
        - Потому что Белизариус Архона вернулся, - ответила женщина. - Он сказал нам, что надо уходить, потому что Конгрегаты собираются взорвать Гаррет.
        - Откуда он это узнал?
        - Он сказал, что переместился назад во времени.
        - Ты веришь, что он это сделал?
        - Не знаю. Не думаю. Перемещение во времени невозможно. Но надо мне было послушаться.
        - Поскольку оно возможно?
        - Потому что явились вы.
        - Где Архона? Где остальные Homo quantus?
        Она покачала головой:
        - Я не знаю. Они улетели на кораблях.
        - Как давно?
        - Два дня назад.
        Женщина плакала, обнимая ребенка. «Пугало» передал полученную информацию капитану Арсено на «Ле Рапид де Лашен».
        - Вы все отправитесь с нами, - сказал «Пугало», поворачиваясь обратно к Homo quantus. - И будете подвергнуты более интенсивным допросам по поводу всех этих немыслимых историй про Архону, а также по поводу ваших квантовых способностей.
        - Нет у меня никаких квантовых способностей, - ответила женщина. Ее глаза расширились. - У большинства из нас нет. В каждом из поколений полноценных Homo quantus становится больше, но ненамного. А я из десятого поколения всего лишь.
        Женщине ввели седативное и увезли следом за остальными. Офицеры разведки и политкомиссары, прибывшие с «Ле Рапид де Лашен», принялись методично обследовать Гаррет. Homo quantus оставили огромные объемы информации, однако по большей части это были бесполезные работы по теоретической физике и генетические каталоги. Правда, в спешке они оставили и кое-что интересное - часть записей о том, как они медленно продвигались, разрабатывая новую и опасную расу человечества.
        - Банки разозлятся, - сказала майор Демер.
        - Пускай, - ответил «Пугало». - Банкам следовало держать этот свой проект на коротком поводке, и покрепче. Мы, несомненно, упредим их гнев, назначив награду в миллионы франков за каждого Homo quantus, которого доставят нам живым. А с точки зрения политики, можем выдвинуть против Банков обвинение в создании террористов.
        - Что ты думаешь по поводу истории с появлением Архоны из будущего? - спросила Демер.
        У «Пугала» был ответ и на это.
        - Известные нам технологии не позволяют путешествовать во времени, - ответил он. - Однако если Homo quantus удалось найти способ делать это, можно объяснить, каким образом Союз прорвался через Кукольную Ось. Наши агенты не видели, чтобы корабли входили в нее у Порт-Стаббса. Но если Homo quantus каким-то образом удалось это устроить, если мы имеем четыре тысячи экземпляров генетически модифицированного оружия, способных предсказывать будущее, в арсенале Англо-Испанцев, то задача поимки Архоны и остальных Homo quantus должна стать для Президиума одной из наиболее приоритетных.
        10
        Спустя четыре дня, когда они встретились со Святым Матфеем в космической пустоте в световом часе от эклиптики, Белизариус почувствовал необъяснимое облегчение. В этом было сложно усомниться: реальность того, что они оставили Гаррет, и страдания Homo quantus его ум оценивал как рост рисков. Гаррета не стало. Наведя пассивные телескопы в южном направлении, они в замедленном действии наблюдали то, что уже видели однажды. Теперь погибли сотни Homo quantus.
        Белизариус и Кассандра перебазировались на «Расчетный риск». Модели, созданные ею, показали свою работоспособность с получением новой информации. Осталось выяснить, действительно ли врата времени послужат картой, при помощи которой можно будет находить другие входы в Оси Мира.
        - Вы сделали это, - изумленно сказал Святой Матфей.
        - С трудом, - ответила Касси.
        - Это почти что чудо. В наибольшей степени, по сравнению с тем, что мне доводилось видеть.
        - С тех пор как Бел убедил меня оставить Гаррет, мы другого не делаем.
        Однако Белизариус не считал, что они совершили нечто чудесное. Он даже слов не мог подобрать, чтобы описать свое пребывание в гиперпространственных внутренностях врат времени. С тех пор как в его жизнь вошла майор Иеканджика, каждый момент жизни превратился для него в лихорадочную импровизацию. За тот риск, который он принял, расплатился Гаррет. И теперь Белизариус не знал, как сделать все правильно и безопасно.
        Они с Касси вошли в грузовой отсек. Автоматы Святого Матфея побежали по стенам, освещая им путь. Мягкие крепления удерживали изящно изогнутые врата времени. Белизариус и Касси подплыли к ним, снова глядя на врата своего храма в благоговении. Им не терпелось войти внутрь.
        Касси синхронизировала двигатели своего скафандра с двигателями скафандра Бела и взяла его за руку. Ему нравилось ее прикосновение даже через многослойные перчатки. Но оно закончилось так же быстро, как и началось. Касси уже переставала быть личностью. Она нырнула в квантовую фугу, и Белизариус снова остался в одиночестве. Конечно же, ей не терпелось начать. Квантовый мир заполнил Homo quantus через их магнитосомы. С первого же момента квантовый интеллект начал воспринимать перекрывающиеся параметры, волны, частицы, пучки вероятностей. Поначалу они исходили от ближайших источников. Но поскольку основой восприятия были электромагнитные поля, сфера восприятия Касси расширялась со скоростью света, на одну световую секунду в секунду, ему же восприятие квантовых спутанностей позволяло расширяться много быстрее. Белизариус неохотно отпустил руку Касси.
        Включил двигатели скафандров. Они миновали горизонт и оказались внутри гиперобъема пространства-времени врат. Перспектива принимала странные очертания. Белизариус ощущал звуки и еле призрачные прикосновения, идущие из ниоткуда. Магнитные и электрические поля - рыхлые, удаленные. Большую часть измерений проводил его квантовый интеллект. О некоторых наблюдениях он сообщал - но лишь о некоторых. Если он станет выдавать личности Белизариуса больше информации, то разрушатся перекрывающиеся вероятности, наблюдаемые квантовым интеллектом. Однако два квантовых интеллекта, Белизариуса и Кассандры, вполне могли обмениваться нечеткой квантовой информацией, не нарушая перекрывающиеся вероятности.
        «Что вы видите?» - спросил Белизариус два квантовых интеллекта.
        Вероятно, они общались между собой при помощи электромагнитных сигналов, на языке уравнений, математики, неполных наблюдений и новых гипотез. Интеллект Белизариуса начал выдавать ему некоторый объем информации, но не наблюдения напрямую. Белизариус не мог получить доступ непосредственно к информации, не нарушая вероятности. И он почувствовал себя покинутым - особенно из-за того, что цель его жизни, исследовать и понимать, никуда не исчезла, несмотря ни на что.
        Данные. Сотни звезд, но лишенные параметров спектра и светимости. Белизариус попытался сравнить их расположение с известной ему геометрией звездного пространства, но не смог этого сделать. Данные не согласовались с известными ему картами звездного неба. Он видел лишь малую долю того, что наблюдали квантовые интеллекты, но и этого было достаточно. Закономерность становилась более плотной, его мозг принялся анализировать вероятности ориентации, геометрии и масштаба. И вдруг смог сопоставить информацию со структурами больших групп квазаров, собранных в галактики и удерживаемых в центре них сверхмассивными черными дырами.
        Но он не делал никаких выводов. Генная инженерия заложила в Homo quantus слишком высокий потенциал распознавания закономерностей, а посему они часто делали ложноположительные выводы, находя закономерности, которых не существовало. Но что, если он правильно опознал структуры, что тогда? С чего бы квантовым спутанностям во вратах времени вести к ядрам далеких галактик?
        Квантовый интеллект дал ему больше информации. Белизариусу очень хотелось увидеть ее сырой, необработанной. Новые отсчеты повысили уровень разрешения его модели. Каждая из точек превратилась в облако из более мелких точек, а новая информация позволяла сделать нечто вроде их увеличенного изображения. Информации уже очень много. Но если он видит лишь тысячную часть того, что воспринимают квантовые интеллекты, то что же видят они? Каждая из точек в этих огромных туманных облаках обладает квантовыми свойствами, такими, как в Осях Мира.
        Каждая из точек - еще один вход в сеть Осей Мира.
        Точек было так много, что они соединялись в туманные облака, выглядевшие издалека как одна светящаяся точка. Миллионы входов в Оси Мира, рассыпанные по мириадам галактик. Масштаб увиденного поколебал в Белизариусе присущее Homo quantus природное спокойствие. Теория и моделирование переходили грань почти что религиозного опыта. Похоже, увиденное им означает, что существуют миллионы «червоточин», связанных между собой квантовой спутанностью, и находятся они в гипергалактической структуре групп квазаров.
        Человеческой цивилизации было известно порядка пяти-шести десятков «червоточин». А тут миллионы - и это лишь те, которые можно увидеть при помощи квантовой спутанности. Той самой квантовой спутанности, благодаря которой они с Касси и провернули свое мошенничество.
        Информации становилось все больше.
        Впечатляющие группы квазаров, пусть и содержащие в себе квадриллионы звезд, оказались лишь кирпичиками стен, нитевидных скоплений и полей галактик всей наблюдаемой Вселенной. Точки начали принимать знакомые очертания. Белизариус распознал Великую Стену Геркулеса - Северной Короны - огромное скопление галактик, протянувшееся на двести миллиардов световых лет, крупнейшую из структур во Вселенной, известных человеку. И, похоже, линии квантовой спутанности вели к миллиардам точек, распределенных по всей этой структуре.
        Но если каждая линия спутанности, которую они видят, ведет ко входу в сеть Осей Мира, созданную Предтечами, выходит, что эта сеть непредставимо больше, чем думали люди. Вероятно, Предтечи колонизировали значительную часть известной людям Вселенной. Возможно, они даже не исчезли. Возможно, входов в Оси Мира настолько много, что Предтечи попросту потеряли из виду те несколько десятков, которые нашли люди.
        Мозг Белизариуса лихорадочно осознавал увиденное. Как расширение Вселенной может влиять на время и синхронность в окрестностях «червоточин»? Они не могут все быть синхронизированы. Смещение Вселенной в процессе расширения должно сместить и некоторые из «червоточин» в прошлое или будущее относительно друг друга. Как же Предтечам удавалось жить в условиях этой немыслимой сети? На что может быть похоже их общество, учитывая такой размер населенного пространства, который занимает изрядную часть всей Вселенной?
        «Квантовые интеллекты, - обратился Белизариус к двум безличным интеллектам. - Мы не знаем, являются ли эти точки входами в Оси Мира или чем-то еще. Нам необходимо получше изучить ближайшие. В системе эпсилона Индейца, у Бахвези, у Земли, в близлежащих системах, которые нам уже известны».
        Квантовые интеллекты не глупы. Наверняка они со временем пришли бы к такому же решению, но приобретенные от Homo quantus инстинкты распознавания закономерностей провоцировали их точно так же, как и самого Белизариуса, просто наблюдать математическое и физическое великолепие космоса.
        Квантовый интеллект в его мозгу начал выдавать другую информацию. Вместо немыслимо громадной картины Великой Стены Геркулеса - Северной Короны - появилось нечто намного меньшее. Пять точек, без соотнесения с чем-то еще, без масштаба, без реального ощущения какой-либо линейной привязки к реальному миру.
        «Что это?» - спросил Белизариус.
        «Бахвези», - ответил его собственный голос, лишенный какого-либо выражения и эмоций.
        Бахвези. Система, в которой был найден лишь один вход в Оси Мира, считавшаяся чем-то вроде тупика. Конгрегаты предоставили ее в пользование Суб-Сахарскому Союзу. За те семьдесят лет, что они там находятся, несмотря на интенсивные поиски, не было найдено больше ни одного входа в Оси Мира. Квантовые же интеллекты нашли их по линиям квантовой спутанности, но без привязки к каким-либо физически наблюдаемым объектам.
        Информация была без масштаба расстояний. Пять точек спутанности в Бахвези представляли собой неровное кольцо, но диаметром оно могло быть и в астрономическую единицу, и в световой год. Они даже могли быть несинхронны с реальностью, в которой находится Белизариус. Квантовая спутанность взаимодействует со временем иначе, чем люди или физическая материя. В полученной картине не было полезной для них информации.
        «А эпсилон Индейца можете показать?» - спросил Белизариус.
        Спустя пару секунд информация сменилась. Другие пять светящихся точек. А в системе эпсилона Индейца найдены только четыре входа в Оси Мира. Одна у Англо-Испанской Плутократии, одна у Конгрегатов, одну Суб-Сахарский Союз только что у Конгрегатов отвоевал, и четвертая - у Кукол, под поверхностью планеты. Пятый вход в Оси Мира - Святой Грааль… Или безнадежная ставка, с какой стороны посмотреть. Та из наций, которая найдет его, усилится в политическом, экономическом и военном плане.
        Квантовые интеллекты отобразили ему эти пять точек, но нет никаких причин думать, что точки спутанности покажут положение входов в реальном мире, как и их ориентацию относительно друг друга. Необходимо вывести уравнения, чтобы преобразовать параметры квантовой спутанности в астрономические координаты в пространстве-времени.
        На внутришлемном дисплее Белизариуса появился набор уравнений, расчеты и логические заключения. Квантовый интеллект Касси выдал квантовые параметры Кукольной Оси, той, которую он изучил достаточно подробно. Характеристики Кукольной Оси соответствовали квантовым параметрам одной из пяти точек, а потому ее квантовый интеллект сделал вывод, что это она.
        Мозг Белизариуса углубился в геометрию, пытаясь оценить ориентацию и масштаб. Долгие секунды он перебирал варианты и преобразовывал геометрию. И пришел к гипотезе, которая могла помочь сопоставить точки с Осями, принадлежащими Англо-Испанским Банкам и Конгрегатам, а также Осью Фрейи. Последняя точка, никому не принадлежащая «червоточина», располагалась в дальнем космосе, за пределами орбит спутников звезды эпсилона Индейца. Белизариус вычислил теоретическое местоположение этого входа по отношению к остальным.
        И тут понял, что внутри его шлема уже не первую секунду звучит сигнал тревоги. У Касси температура сорок. Белизариус выругался. Он проигнорировал это, как и ее квантовый интеллект. Жаропонижающие уже практически не помогали. Хоть и не хотелось ему возвращаться в реальный мир, учитывая ценность получаемой ими здесь информации, квантовый интеллект Касси сам отсюда не уйдет, пока ситуация не станет угрожающей.
        «Запись, - скомандовал Белизариус двум квантовым интеллектам. - И выходим из врат времени».
        Темп дыхания Касси изменился, оно стало менее глубоким, будто она просыпалась. Белизариус включил двигатели холодной тяги на их скафандрах, и они двинулись назад. Пересекли серую нематериальную границу горизонта врат времени и оказались в грузовом отсеке «Расчетного риска».
        Неровное дыхание Касси показалось ему затрудненным, и он взял ее за руку. Она крепко ухватила его руку в ответ. Белизариус потянул ее в сторону шлюза. Когда они оказались в обитаемой зоне, он рывком расстегнул застежки на своем скафандре, а потом снял скафандр с нее - прежде чем снимать свой. Они улеглись в кресла пилотов, пристегнулись и замерли. Святой Матфей хорошо знал, что не стоит болтать с Homo quantus, когда они только что вышли из фуги или когда находятся в savant, поэтому молчал. В этом состоянии Белизариус и Кассандра плохо реагировали на внешние раздражители.
        Голова Белизариуса была заполнена новыми данными, и он даже не знал, как начать с этим работать. Сейчас в его сознании проявилось все, к чему он не имел доступа внутри врат времени. Он включил голографические дисплеи, на которых обычно они делали свои геометрические наброски, писали уравнения и проводили итеративные вычисления и стохастическое моделирование графическим способом, которым Homo quantus пользовались для визуализации и расчетов семи или восьми измерений пространства-времени. Белизариус принялся выгружать информацию. Простонав, Касси подсоединила кабель, и рабочее пространство заполонили данные. У кабелей была ограниченная скорость передачи, так что прошло несколько минут, прежде чем изображение в рабочем пространстве хоть как-то приблизилось к тому изображению Великой Стены Геркулеса - Северной Короны, которое Белизариус видел внутри врат времени. Миллиарды точек.
        - Неужели это действительно карта всех входов в Оси Мира? - спросил он.
        Касси бессознательно приоткрыла рот, едва дыша и глядя на созданный ею образ, будто в трансе. Она оставалась в состоянии savant, плохо понимая речь, но отлично осознавая математику. Нахмурилась, задумываясь над его вопросом.
        - Это карта квантовых спутанностей, - ответила она. - Всех точек, которые мы могли воспринять, находясь во вратах времени. Если это не карта всех постоянных «червоточин», созданных Предтечами, с чем же еще могут быть связаны врата времени?
        Продолжая осмысливать увиденное, Белизариус вывел трехмерное изображение Вселенной с указанием источников инфракрасного, светового, ультрафиолетового, рентгеновского и гамма-излучений. Пару минут он и Касси молчали.
        - По большей части линии спутанности ведут к квазарам, нейтронным звездам и пульсарам, - наконец сказала Касси. - При некоторой трансформации карта получается практически линейной. С точностью от пары астрономических единиц до пары световых лет, что совпадает с картой видимой Вселенной.
        Она перестроила изображение с головокружительной скоростью, выделив из карты Вселенной небольшую группу галактик, потом крупнее только галактику Млечного Пути, потом еще крупнее до рукава Ориона, и еще - выделяя крохотную часть галактики, освоенную человечеством. И систему Бахвези отдельно. На голограмме сияли пять точек, одна из которых была реально известной точкой внутри системы.
        Они оба понимали суть проблемы. Хотя в целом полученная ими карта связанных квантовой спутанностью объектов была почти линейной, в масштабе отдельно взятой солнечной системы уровень ошибок был таков, что они практически не могли предсказать точные координаты «червоточин». В системе эпсилона Индейца им были известны четыре входа из пяти, и они могли действовать методом исключения. В системе же Бахвези, где им был известен лишь один вход, это не сработает. Пять точек, которые они видят, могут быть повернуты относительно любой из четырех осей пространства-времени, а масштаб расстояний может варьироваться от световых секунд до световых часов.
        - Так много Осей Мира, - сказала Касси. - Для Homo quantus хватит на десяток поколений изучения.
        - Или чтобы сбежать подальше, - сказал Белизариус. - Страны-покровители могут попробовать преследовать нас, пройдя через одну, но шансы того, что они найдут еще две-три, о которых знаем только мы, ничтожны. На это потребуются века, если не тысячелетия. А вот нам необходимо откалибровать эту карту.
        Они принялись выводить уравнения и графические модели, симулировать хаотические сценарии расширения пространства-времени, чтобы найти способ перейти от карты квантовых спутанностей к физическим координатам. Спустя час они вывели класс возможных соотношений, но недостаточно точный.
        Касси изменила изображение, выведя карту системы эпсилона Индейца, в которой они могли бы сравнить карту спутанностей с местоположением четырех известных входов в Оси Мира. Так можно было опробовать созданные ими модели, исключая классы соотношений, пока не остался бы один верный. И они долго смотрели на результат расчетов. Результат, который знали лишь они двое из всего человечества. Изнуренные жаром головы заполнило благоговение перед совершенным открытием.
        Выведенное соотношение зависело от важного параметра: чем точнее они его вычислят, тем вернее соотношение сможет переводить карту квантовых спутанностей, полученную Касси, в физическую карту привычного четырехмерного пространства-времени. Им было необходимо измерить разницу во времени между двумя входами во врата времени, ведущими в будущее и прошлое.
        Но измерить эту разницу было невозможно иным способом, кроме как оставить врата времени на одном месте в течение нескольких десятилетий. Чем короче период измерения, тем больше ошибка, а малейшие ошибки в измерениях превращались в световые секунды и минуты в координатах на карте. У Homo quantus не было столько времени: им было необходимо скрыться от Конгрегатов и Банков.
        Чтобы получить достаточную точность измерений, интервал должен составлять тысячелетия. Лишь в одном месте в пространстве и времени можно было получить эту информацию, но Белизариус пока что не хотел даже говорить о нем Касси. Об этом даже подумать было страшно, так что он просто выдал Святому Матфею предварительные координаты пятого входа в Оси Мира в системе эпсилона Индейца и сказал, что им надо прилететь туда незамеченными.
        11
        При помощи скрытой камеры полковник Айен Иеканджика, сидящая в дежурной каюте, смотрела, как члены правительства прошли в парадную каюту «Мутапы», чтобы встретиться с генерал-лейтенантом Рудо, недавно повышенной в звании до главнокомандующего военным флотом. Первый, Чарльз Нанъёнга, министр обороны. Второй, Дауди Эхверу, министр внутренних дел. На Нанъёнге был деловой костюм по последней венерианской моде - темный, в тонкую полоску, с оборками на рукавах и воротнике. На Эхверу было длинное свободное одеяние канду, подвязанное у лодыжек, в условиях отсутствия гравитации. Сев в кресла у стола для переговоров, они пристегнулись.
        Генерал-лейтенант Рудо редко покидала «Мутапу», считая, что риск покушения на нее слишком велик. Учитывая, сколько шпионов и агентов осталось в правительстве на Бахвези, это опасение было обоснованным. Для членов же совета министров войти в ее каюту на «Мутапе» было все равно что войти в историю. Они фотографировали себя на фоне флагов сорокалетней давности. Они обращались к избирателям, пересыпая свои речи замечаниями «Как я узнал, оказавшись на “Мутапе”». Конечно же, это срабатывало. Для всех граждан Союза моряки Шестого Экспедиционного Отряда стали героями.
        Герои низкого звания были выгодны, а вот высокого - опасны, как обоюдоострое оружие. Политики могли набрать популярность, ассоциируясь с ними, а могли и оказаться в их тени. Генерал-лейтенанту уже предлагали несколько постов в правительстве, как и самой Иеканджике, но они решили остаться на флоте. Закулисная борьба фракций оказалась куда сложнее, чем они представляли себе раньше.
        Генерал-лейтенант официально поприветствовала министров и доложила им последние сведения о военной обстановке. Министры стали задавать вопросы. Генерал-лейтенант отвечала точно и подробно.
        С точки зрения Иеканджики, задаваемые генерал-лейтенанту вопросы касались перспектив ведения боевых действий. Пути снабжения, диспозиция, оборонительные зоны, потенциал наступательных действий, главные и второстепенные цели. Спустя некоторое время министр обороны убрал планшет в карман жилета и сложил руки на груди. Генерал-лейтенант тоже убрала свой.
        - Я хотел бы вернуться к моменту кражи врат времени, - сказал министр Нанъёнга.
        - Я готова изложить любые подробности в дополнение к моему докладу, какие пожелаете, - ответила Рудо.
        - У Кабинета есть некоторые трудности с пониманием сути этой потери, генерал, - сказал министр. - Нас всех интересует, можно ли было этого избежать.
        - Архона оставил всех нас в дураках, - сказала Рудо. - Другого объяснения я предложить не могу. Он был подходящим человеком для того, чтобы провести Шестой Экспедиционный Отряд в систему эпсилона Индейца, но он же нас и обокрал.
        - Мы можем найти его и вернуть врата назад? - спросил министр Эхверу.
        - Архона исчез, - ответила Рудо. - Он волшебник. В базах данных не осталось даже данных о его галерее искусств в Свободном Городе Кукол.
        - Это серьезный просчет, генерал, - сказал Нанъёнга.
        Иеканджика сжала кулаки в бессильной злобе, сидя перед монитором в дежурной каюте. Следовало ли ей скрыть подобную реакцию? Но генерал Рудо не дрогнула.
        - Я вернула Шестой Экспедиционный Отряд домой, вместе с новыми системами оружия и двигателей, уничтожила дредноут Конгрегатов «Паризо», захватила Ось Фрейи и уничтожила базы Конгрегатов в системе Бахвези, - сказала она. - Уточните, где здесь провал?
        - Похоже, что это скорее просчет полковника Иеканджики, - примиряюще сказал министр Эхверу. - Это ведь она была вашим заместителем в системе Стаббс. Она и ответственна за Архону и врата времени. И масштаб просчета, выразившегося в потере врат времени, не позволяет оставить его без внимания.
        - Я командовала Экспедиционным Отрядом. Я провела собственное расследование и не выдвинула никаких обвинений, равно как и не назначила взысканий. Если Кабинет желает обсудить мой просчет в этом аспекте, сделайте это.
        - Вы нас неправильно поняли, генерал Рудо, - сказал Нанъёнга. - Безусловно, этот вопрос, учитывая все остальное, вполне решаем.
        - Прошу прощения, - сказала Рудо. - Возможно, я чего-то не услышала?..
        Двое министров еще некоторое время продолжали обмен любезностями, затем объявили, что завтра сделают доклад премьер-министру, и отстегнули ремни. Вышли. Через некоторое время Иеканджика выключила камеру наблюдения и вошла в каюту Рудо.
        - Спасибо, мэм, что защитили меня, - сказала она.
        - Не стоит благодарностей, - ответила Рудо. - Когда я улетела с Бахвези в составе Экспедиционного Отряда, мне было всего двадцать два, но уже тогда в правительстве Союза процветали коррупция и закулисная политика. Ничего с тех пор не изменилось. И это может всех нас погубить.
        - Не думаю, мэм, что на это есть время, - сказала Иеканджика.
        - Остается надеяться, что твои новые пилоты смогут задержать Конгрегатов, - сказала Рудо.
        12
        Стиллс разгонял новенький истребитель Союза с ускорением в пятьдесят восемь «же» - так, что задницу едва не рвало. Вплотную за ним летели еще двадцать девять истребителей с пилотами-Дворнягами, так близко, будто хотели спрятаться у него в заду. Несмотря на то что тело Стиллса было приспособлено для жизни в океанских глубинах и находилось в герметичном баке с водой, такое ускорение было на пределе даже его возможностей. Его электропластины издали боевой клич на языке электрических импульсов, при помощи которых общалось Племя Дворняг. В ответ послышался нестройный хор «Пошел нахер!» от двадцати девяти товарищей по эскадрилье. Двое выдохлись и отставали, разгоняясь всего на пятьдесят пять «же».
        - Ну же, сукины дети! - заорал Стиллс. - Последний в строю у меня отсосет!
        - Если найдет где! - ответил кто-то, и все заулюлюкали.
        Эскадрилья увеличила ускорение до пятидесяти девяти, напирая на истребитель Стиллса, и ему пришлось прибавить до шестидесяти. В животе что-то заболело. Истребитель поскрипывал.
        Впереди маячили два эсминца Конгрегатов и преданная им эскадрилья истребителей. Они приблизились к Оси Фрейи достаточно, чтобы нанести удар главным калибром, но недостаточно, чтобы менее мощные орудия Союза им ответили, не входя в зону поражения.
        - Эти уроды из Союза думают, что мы не сможем, - сказал Стиллс. - Вздрючим их!
        Рев соплеменников заполнил эфир. Ну и ладно. Они всегда сыпали оскорблениями по общему каналу связи. Какая разница. Дворняги никогда не были сильны в строевом бою. Вероятно, ублюдок-майор, которого назначили их командиром, сейчас отдавал какие-то приказы. Типа поддерживать строй, придерживаться тактики…
        Нахрен его.
        Дворняги совсем недавно стали служить во флоте Союза, так что каждый истребитель оборудовали устройством самоликвидации. Если кто-то из Дворняг попытается угнать новенький истребитель Союза, этот долбаный майор превратит его в пепел. Союз не слишком-то им доверяет. Но прежние наниматели Стиллса, Конгрегаты, доверяли им не больше. А уж если Дворняге и судьба полетать на самом лучшем истребителе нынешнего времени, то только здесь. На острие битвы Давида с Голиафом. Именно так Стиллс убедил других двадцать девять пилотов наняться на службу к Союзу. Tabarnak [6 - Букв. «дарохранительница», аналог русского «Срань Господня» и английского holy shit, квебекское ругательство (фр.).], сейчас у них есть шанс реально нассать в рот Конгрегатам! Не то чтобы Конгрегаты когда-то обошлись с ними дурно, просто Путь Дворняги гласил: «Обоссы любую ногу, укуси любую руку».
        Пучковые орудия Конгрегатов выпустили потоки частиц по эскадрилье Дворняг, но промахнулись. В системы управления оружием не была заложена возможность того, что цель летит с ускорением под шестьдесят «же». Стрелки Конгрегатов принялись наводить оружие точнее, но пилоты Стиллса уже резко приняли в стороны с таким же ускорением. Для них, выросших в океане, трехмерное пространство было куда привычнее, чем для обычных людей, что и делало их самыми опасными противниками на просторах космоса.
        Майор-заглот продолжал что-то тараторить, будто ему для этого даже вдыхать не надо было. Отдавал приказы, и большую их часть - Стиллсу. Сидит себе далеко, на «Нхиалике», и тормозит, не понимая, что здесь и как.
        Если бы Стиллс послушался его приказов, Дворняги потеряли бы главное преимущество, которое имели и которое давали Союзу. Они быстрее любых других пилотов, а степень их предсказуемости - на уровне бешеной собаки. Надо будет Стиллсу попросить им какого-нибудь другого командира, более покладистого. Либо того, кому уже до отставки недалеко, либо пониже в звании - чтоб на него забить можно было.
        Стиллс прислушался к электрическим сигналам приборов в кабине. Местоположение эсминцев Конгрегатов, потоки частиц, лучи лазеров, тучи истребителей, на которых, вероятно, такие же Дворняги, как и они. Стиллс летал с ними в охранении эсминцев. Знал, на что они способны. Но они и их наниматели ни хрена понятия не имеют, что им грозит.
        - Звено Яйца, - сказал Стиллс. - Бьете по «Сен-Фой» в упор. Садитесь им на хвост и разбиваете все, что получится. В первую очередь двигатели. Звено Хрена. Херачите «Порт-Нёф». Звено Задницы. Бьете по аппаратуре связи. Стараемся выбивать командиров.
        Раздалось одобрительное завывание. Вероятно, майор пытался что-то возразить, но будь Стиллс проклят, если он хоть слово услышал. Отрывисто бросил: «Есть, сэр!» - пусть заткнет свое хлебало - и ринулся в атаку.
        Следующие десять минут были, вероятно, одними из самых жарких в жизни Стиллса. Ни у кого больше не было таких быстрых истребителей, как у Союза, но никто не был круче в бою, чем Конгрегаты. Они притащили сюда самое лучшее оружие, продвинутое и даже экспериментальное. Даже стреляли антиматерией. Обычно они доставали ее со складов тогда, когда хотели кого-то реально вздрючить. Стиллсу доводилось служить у Конгрегатов лишь в мирное время, участвуя в эпизодических карательных вылетах, так что до этого дня он не видел, чтобы Конгрегаты стреляли антиматерией. Полный абзац.
        И пилоты-Дворняги у Конгрегатов были великолепные. Их были тучи, мать их так, все на истребителях tonnere [7 - «Гром» (фр).], легко разгоняющихся на двадцать пять - тридцать «же». Они сражались интуитивно куда лучше, чем артиллеристы-Конгрегаты на эсминцах, да и, скорее всего, обращали внимание на приказы командиров не больше, чем сам Стиллс. Адаптировались к возможностям нападающих, насколько смогли, что и спасло их от полного разгрома. Эскадрилья Стиллса рассыпалась в стороны, уходя от огня пучкового оружия и лазеров безо всякого плана. У майора-туалетной-бумажки, наверное, сердечный приступ случился.
        Это проблемы майора. Пилотам-Дворнягам не надо объяснять, как добраться до цели. Скажи, куда, нахрен, и когда, и что надо разнести, а потом проваливай с дороги - нахрен. Предоставленные сами себе, Дворняги были чем-то вроде берсерков новой эпохи, беспорядочным потоком насилия, самоубийственного, как неуправляемый поезд, ведомого бравадой «у кого член больше». Противники никогда не знали, что они выкинут в следующее мгновение.
        И в довершение ко всему пилоты-Дворняги, послужив у Конгрегатов, прекрасно знали, где что стоит на этих эсминцах. Не только вооружение и запасы топлива, но и посты офицеров и капитанский мостик. Не то чтобы никто больше этого не знал, но Стиллс был уверен, что никто, кроме них, не смог бы подобраться так близко, чтобы это роль сыграло. Проносясь мимо «Порт-Нёфа» на скорости в сто километров в секунду, Стиллс всадил одну из этих сраных маломощных ракет Союза прямо в район капитанского мостика. Брони было слишком много, чтобы пробить ее с первого раза, но летящий позади него ведомый, самодовольный ушлепок по имени Винсан Флетчер, засадил вторую ракету в ту же самую точку.
        Заглот сраный. Стиллс даже не услышал, чем это кончилось. Мерсед Хиллман и Винсан Торк выстрелили следом, но он уже был слишком далеко, чтобы увидеть результат. Стиллс уже разворачивал свой истребитель в сторону, обходя по широкой дуге зону заградительного огня «Порт-Нёфа» и выходя на курс атаки - на «Сен-Фой».
        На мониторе появились сообщения по лазерному каналу связи.
        Какого хрена? У Союза нет такой техники, чтобы сделать защищенный канал связи к кораблю, летящему с такой скоростью, поэтому их истребители просто не были к этому готовы. Но тут что-то, похожее на слова. Может, корабельная аппаратура спутала прицельную систему лазеров Конгрегатов со связной? И откуда тогда, нахрен, они прицеливаются?
        Стиллс резко повернул истребитель. Нет, его не атакуют. Но по лазерному каналу все еще что-то идет. Судя по количеству помех, издалека. И какого хрена лазер связи отслеживает его издали? Его корабль летит слишком быстро и не может регистрировать это как сеанс связи. Система защиты определяет это как наведение боевого лазера. Но там есть какие-то слова. Модуляции в излучении лазера. И тут до него дошло. Язык Дворняг, язык электрических импульсов, которым они пользуются при помощи электропластин в условиях ужасающего давления тех глубин, где живут. И кто это, черт подери?
        - Стиллс, - прозвучал голос сквозь помехи. - Это Белизариус.
        Стиллс несся к «Сен-Фою» и выпустил пару ракет прямиком в броню над капитанским мостиком. Раздалось шипение, по корпусу его истребителя полоснули потоки антиматерии. Истребитель вздрогнул и завертелся, но Стиллс выровнял его.
        Похоже, пара сотен нанограмм в него прилетела. Попало бы больше, и быть ему той еще лепешкой дерьма на сверкающем корпусе «Сен-Фоя». Malparidos! [8 - «Недоноски!» (Исп.)] Он ненавидел антиматерию. Флетчер, Хиллман, Торк и Факхэд подлетели следом. И выстрелили не хуже его.
        - Флетчер, ведешь! Смыть и повторить, чуваки! - сказал Стиллс, выводя свой истребитель из боя.
        Эсминцы у Конгрегатов большие, но псы Стиллса действовали быстро, засыпая ракетами места расположения офицеров и двигатели. Если удастся вывести из себя офицеров или попортить двигатели, Конгрегатам придется сваливать, иначе их разнесут в клочья остальным оружием Союза, причем самым обыкновенным. Звенья Хрена и Яйца продолжали бить по двигателям. Битва бурлила так, будто рой ос пытался трахнуть в зад гнездо шершней.
        Стиллс навел лазер связи по приходящему сигналу.
        - Архона, где ты, мать твою? Я тут, типа, занят, яйца лижу. Дело важное?
        В отличие от электрических сигналов, при помощи которых он переговаривался с соплеменниками, на этот раз система перевела все на англо-испанский. Можно было добавить простенькую программу, чтобы придать голосу глубину и интонации, но Стиллс любил издеваться над людьми и настроил переводчик так, чтобы он интонировал только ругательства.
        - Мне надо поговорить с Иеканджикой, - сказал Homo quantus. - У меня к ней деловое предложение. И к тебе тоже.
        - Я тебе не посыльный, malparido. На кой хрен мне это твое сообщение?
        - Узнаешь, когда услышишь, что я предлагаю.
        - У меня есть то, что мне надо, патрон.
        Стиллс развернул истребитель по широкой дуге и принялся орать на своих пилотов по другому каналу. Звено Хрена, чтоб их, не особо продвинулось. Ураганный огонь Конгрегатов их замедлил.
        - Пикируйте, мать вашу!
        Стиллс ринулся в их сторону, стреляя из пучковой пушки и разнеся в хлам два истребителя Конгрегатов, и стал нацеливаться на двигатели.
        - Я когда-нибудь обещал тебе лишнего? - перебил его Архона.
        - Черт, нет, патрон, не было такого, но я все равно не посыльный.
        - Скажи Иеканджике, что я хочу с ней поговорить.
        - Учитывая, сколько дерьма мне сожрать пришлось, чтобы попасть добровольцем на их долбаную войну, у меня впечатление, что она тебя до глубины души ненавидит.
        Стиллс резко развернул истребитель с перегрузкой в шестьдесят «же», обходя корму «Порт-Нёфа» и закидывая говеный бутерброд ракет в огромные атомные двигатели. И даже выстрелил туда из пучковой пушки. Частицы немного оплавили кожухи двигателей, перед тем как выпущенные ракеты попытались трахнуть в задницу эсминец. У Стиллса не было времени смотреть на результат. Нужно еще не меньше пары прямых попаданий, прежде чем они хотя бы броню пробьют.
        Надо будет сказать Иеканджике, что им нужны ракеты помощнее. И другой командир. Мысль о командире напомнила ему, что пора сказать майору: «Есть, сэр!» - и он сделал это.
        - У тебя правильное впечатление, - сказал Белизариус. - Но я предлагаю ей кое-что побольше. Ось. Передаю координаты.
        Архона продолжал что-то говорить, но от предыдущих его слов Стиллс оцепенел. Поначалу подумал, что ослышался или что помехи и система декодирования его дурачат. Или Архона его дурачит. Сам Архона бы такой шутки не понял.
        - Без дураков, - только и смог ответить Стиллс.
        Новая Ось? Архона нашел вход в Ось Мира и отдает его Иеканджике? Чо ему, нахрен, надо? Плата за это должна быть нефиговой.
        - Ты теперь богач, неженка. Иди, резвись на своей вершине горы.
        - Мне это нужно, - сказал Архона. - И мне снова нужна твоя помощь. У меня есть афера, еще круче прежней.
        Не спрашивай.
        Не спрашивай.
        Не. Спрашивай. Твою. Мать.
        - Что за афера? - спросил Стиллс.
        - Мне нужно спрятать Homo quantus.
        - Всех сразу, что ли? - язвительно спросил Стиллс.
        - Именно. И мне нужен пилот.
        - Хорошо. Я-то думал, будет что-то заманчивое. Я израсходовал свой запас альтруизма, спасая Союз. Они получили лучших пилотов. Извини.
        - Мне нужен пилот, который поведет корабль через время, - сказал Архона.
        Malparido hijoeputa [9 - «Недоносок ублюдочный» (исп.).].
        - Ты мне мозг паришь?
        - Никогда такого не делал, - ответил Архона.
        - Ради всего… Проклятье! Ты что, не можешь просто банк ограбить или что-нибудь еще в этом роде?
        13
        Спустя полный мучений час «Сен-Фой» и «Порт-Нёф» повернули вспять. В синяках и царапинах, а местами побитые и посерьезнее, они и близко не подошли ни к Оси Фрейи, ни к крейсерам Союза. Эскадрилья Стиллса потеряла восемь пилотов. Двадцать два оставшихся истребителя выглядели так, будто большая кошка их прожевала, заглотила и выперднула с другой стороны. Но они проявили себя. Союзу придется заключить с ними долгосрочный контракт. Или дерьмо жрать.
        У Стиллса рождались идеи относительно новой тактики. Некоторые тактические возможности были упущены просто потому, что Союз недостаточно доверял Дворнягам, чтобы рисковать, дав им самое мощное оружие. Нормально. Дворнягам почти всегда огрызок хвоста достается. Но если им дадут что-то получше, он сможет выиграть, а не добиться пата.
        Истребители долетели до «Нхиалика» и «Батембузи». Ворота ангара еще только начали закрываться, когда на Стиллса принялся наседать командир. Стиллс не следовал ни одному из согласованных планов. Стиллс не ответил ни на один вопрос во время боя. Стиллс не исполнял вновь поступившие приказы и не вывел пилотов из боя, когда поступило такое распоряжение. Стиллс слишком рисковал. Майор получил серьезную взбучку от своих командиров.
        - У меня послание для полковника Иеканджики, - равнодушно ответил Стиллс.
        - Я твой непосредственный командир, я с тобой и буду разговаривать.
        - Я не сказал, что хочу говорить с Иеканджикой. Я сказал, что у меня для нее послание. Некто связался со мной во время боя по лазерной связи.
        - Ты вышел на связь с врагом в бою?!
        - Нет, comemierda [10 - Засранец (исп.).], - медленно ответил Стиллс. - Мне пришло сообщение. И я передаю его по случаю, мать его, хотя я и не посыльный.
        - Передавай сообщение мне, - сказал майор.
        Задница у него вместо головы.
        - Я сразу вижу, если послание только для одних ушей, дебил. Я с ней работал. Она пожелает выслушать его лично, так что устраивай мне встречу с ней или назови свое долбаное имя и личный номер, чтобы при личной встрече я рассказал, что за мудоголовый тупица пытался стать ей помехой.
        - Я не потерплю нарушения субординации, Стиллс.
        - А долбаный успех терпеть станешь? - спросил Стиллс. - Мои Дворняги отогнали два эсминца Конгрегатов, упакованные по полной программе.
        - Ты должен действовать по нашим правилам.
        - Я с вами работаю. Прочти мой контракт. И не забывай, что я контрактник. Если хочешь кого-то отлупить, валяй, выбери одного из своих. Сегодня я хорошо справился. И если ты мне не устроишь встречу с Иеканджикой быстро, твое начальство об этом узнает. Если хочешь сделать все еще быстрее, назови ей имя «Архона».
        14
        Командиру подразделения
        Управления противопартизанской борьбы Конгрегации
        51-й разведывательный дивизион
        эпсилон Индейца
        13 марта 2515
        Предмет доклада: доклад X156JWR78 - допрос плененных Homo quantus
        1. Задержанные разведкой субъекты: 12 марта 2515 года были арестованы сто пятьдесят пять акционеров Англо-Испанской Плутократии, в соответствии со статьей 76(3)(с) Акта о Гостайне. Арестованные являются членами подрасы человека, известной как Homo quantus. Все сто пятьдесят пять были допрошены в целях (а) получения общей разведывательной информации о проекте Homo quantus, (б) получения информации о появлении сил Союза и (в) особой разведывательной информации относительно Homo quantus по имени Белизариус Архона. Все Homo quantus выжили и доступны для дальнейшего механического и хирургического допроса. Была проведена доставка их напрямую в Министерство Разведки, 1-й дивизион, на Венеру. Был запрошен усиленный флотский эскорт, в соответствии со статьей 40 АГ, на случай, если Англо-Испанские силы попытаются отбить арестованных.
        2. Избежавшие задержания субъекты: примерно три тысячи восемьсот тридцать Homo quantus. Всем флотским и разведывательным Службам в системе эпсилона Индейца и прилегающих по Осям системах объявлена боевая тревога. Подразделения 12-го Флота отправлены в разведвылеты в нескольких направлениях в радиусе двух световых лет от системы эпсилона Индейца. Эти действия не увенчались ни малейшим успехом, поскольку большая часть подразделений 12-го Флота занята борьбой с бунтовщиками в районе Оси Фрейи. Требуются дополнительные силы флота, немедленно, чтобы выследить остальных Homo quantus прежде, чем они встретятся с Англо-Испанскими силами.
        3. Первоначальные выводы:
        а) Многие из Homo quantus проявили устойчивость к зондированию и пыткам. У всех арестованных наблюдаются глубокие органические изменения в физиологическом, неврологическом и генетическом планах.
        б) На базе Homo quantus, называемой Гаррет, не было найдено никаких свидетельств разработки оружия. Похоже, весь проект Homo quantus посвящен развитию мыслительных способностей и особых видов восприятия, имеющих предсказуемые сферы применения в военной и экономической областях.
        в) Никто из арестованных, похоже, не способен входить в состояние предсказания будущего, называемое ими «квантовой фугой». По их словам, это редкое явление, успешный результат биоинженерии, охватывающий не более 19 % Homo quantus. Имена всех Homo quantus, способных входить в данное предсказательное состояние, перечислены в Приложении А.
        4. Белизариус Архона:
        а) Все арестованные заявляют, что Белизариус Архона способен входить в данное предсказательное состояние и что он отсутствовал на Гаррете в течение двенадцати лет. Это согласуется с иной разведывательной информацией, по которой Архона пребывал в Свободном Городе Кукол и время от времени на принадлежащих Конгрегации территориях в системе эпсилона Индейца. Архона подозревается в проникновении в тюрьму, в результате которого получила свободу бывший сержант спецназа Конгрегации Мари Фока, отбывавшая наказание в Доме Коррекционного Образования в системе эпсилона Индейца. Сохраненные на Гаррете записи ДНК показывают, что там побывал именно Архона.
        б) Согласно предыдущим докладам, вместе с Архоной находилась военнослужащая Суб-Сахарского Союза майор Иеканджика (подробнее в докладе X156JWP47, в том числе о том, что в военной академии в Хараре не существует записей, относящихся к этому майору), конкретно - в Свободном Городе Кукол и на Блэкмор-Стэйшн. В ходе допросов также было установлено имя их сообщницы, Homo quantus по имени Кассандра Меджиа. Арестованные характеризуют Меджиа как чрезвычайно компетентного специалиста по работе в предсказательном состоянии, уровня Архоны или даже выше. Расследование в Свободном Городе Кукол и на Блэкмор-Стэйшн продолжается.
        в) 3 марта Архона и Меджиа вернулись на Гаррет после трехмесячного отсутствия. Они заявляли, что переместились назад во времени на две недели, после того как увидели уничтожение Гаррета ядерным оружием Конгрегации, и что это была ракета типа casse a face. Дата и время, указанные всеми арестованными, в точности соответствуют тому моменту, когда капитан Арсено действительно отдала приказ нанести удар по Гаррету. В этот момент времени все арестованные находились под действием снотворного и не могли никаким образом узнать о принятом Арсено решении, равно как и о том, что Арсено приняла это решение непосредственно перед запуском. Неизвестно, является ли это знание каким-то трюком или явилось четким примером проявления предсказания в военной сфере при помощи состояния фуги, свойственного Homo quantus. Или же это свидетельство того, что заявление о путешествии во времени истинно.
        г) Невозможность путешествия во времени подтверждается всеми арестованными и, вероятно, отсутствующими Homo quantus в количестве 3830 человек. Однако лишь 155 Homo quantus, те, что были арестованы, не поверили в это настолько, что решили остаться на Гаррете вопреки предупреждению. По их словам, остальные бежали на старых грузовых кораблях.
        5. Ордер на арест Архоны был повышен в приоритете до первой степени, назначена награда в пять миллионов франков. Также был издан ордер на арест Меджиа, того же приоритета первой степени с наградой в пять миллионов франков. Ордер на арест Фока был изменен, повышен до приоритета первой степени с наградой в один миллион франков. Возможные политические сложности с исполнением ордера на арест Фока и необходимые меры по его реализации оставляются на усмотрение 1-го дивизиона.
        6. Анализ полученной информации:
        Homo quantus как биооружие: если Homo quantus действительно обладают предсказательными способностями, они, вероятно, являются самым опасным оружием в человеческой цивилизации, и ни при каких обстоятельствах нельзя дать Банкам к ним доступ. Куда менее вероятно, но и куда более опасно, если Homo quantus действительно открыли способ путешествовать во времени. В этом случае военные вопросы и вопросы экономики отходят на второй план. В любом случае поимка всех Homo quantus должна стать первоочередным приоритетом всех военных и разведывательных действий, превышая даже необходимость возврата входа в Ось.
        7. Дополнительный анализ: исторически сложилось так, что в Конгрегации отрицательно относились к биоинженерии человека, но теперь, когда начался новый этап гонки вооружений, мы не можем себе позволить сидеть сложа руки. Как минимум нам необходимо полностью понять способности Homo quantus. Конгрегация не может себе позволить отставание в области биооружия. Нам необходимо провести реверсный инжиниринг Homo quantus и создать новых Homo quantus, сильнее и лучше уже существующих.
        8. Дополнительный анализ: нам пока что неизвестно, каким образом Шестому Экспедиционному Отряду удалось выйти из Кукольной Оси в Свободном Городе Кукол, не входя в нее в Порт-Блэкморе. Вне зависимости от того, как это было сделано, отныне безопасность любой из принадлежащих Конгрегации Осей не может считаться безусловной. Единственным способом оценить степень нашей стратегической и тактической уязвимости будет арестовать и допросить Архону и Меджиа.
        «Пугало»
        Мобильное противопартизанское подразделение
        эпсилона Индейца
        15
        Встречу с Иеканджикой Стиллсу назначили на следующий день. Он не ждал, что дело пойдет хорошо. Когда две недели назад он прилетел к Оси Фрейи еще с двадцатью девятью пилотами-Дворнягами, он полагался на свое знакомство с ней. Если бы не она, то, весьма вероятно, всех Дворняг, и его в том числе, покрошили бы в рыбный фарш.
        Иеканджика была зла. Арджуна ухитрился ее серьезно разозлить, хотя, на взгляд Стиллса, все дело для Союза обернулось успехом, мать его, и незаслуженно. Они не только прорвались в систему эпсилона Индейца, но и прилюдно трахнули Конгрегатов, захватив Ось Фрейи.
        Однако Иеканджика на что-то злилась и хотела выследить Архону. Даже предложила Стиллсу огромную награду, если он того поймает. Не то чтобы Стиллсу совсем не хотелось подставить Архону, но из камня слезы не выжмешь. Будь он проклят, если он знает, где Архона спрятался, да и какое ему до того дело.
        Стиллс находился в небольшом персональном баке, какие использовали для перевозки Дворняг или для изоляции в случае болезни. Остальные Дворняги были в большом контейнере, который сделали для них на «Нхиалике» специально.
        Иеканджика сама пришла в ангар. Она не такая, как остальные офицеры. Остальные - профессионалы, по случаю ставшие военными. Иеканджика же была воином, по случаю ставшим профессионалом.
        Из нее бы хорошая Дворняга получилась. Бесстрашная. Сообразительная. Опасная. Плюющая на то, что думают о ней другие.
        - Хороший бой, - сказала она. Система перевела ее голос в электрические сигналы, которые Дворняги ощущали своими магнитосомами.
        - Для начала, - ответил Стиллс.
        - У тебя для меня послание.
        - Во время боя со мной Архона связался, по лазеру.
        - Он в розыске. Ты награду хочешь?
        - Я не охотник за головами. И не посыльный, если чё. Чисто из хорошего отношения веду себя прилично и не ссу на коврик.
        Иеканджика хохотнула.
        - Он просил передать тебе, что у него есть деловое предложение.
        - Стиллс, ты все еще работаешь на Союз, а?
        - А я дал тебе хренов повод в том сомневаться? Вчера я уворачивался от тучи снарядов и ракет Конгрегатов и отогнал пару их эсминцев. Или августейшее Величество желает, чтобы я кровь пролил в доказательство верности?
        - Если ты полностью нам лоялен, то скажу тебе, что я хочу получить голову Архоны. Очень хочу. И хочу ее вместе с телом, до того момента, пока не получу назад то, что он у меня украл. После этого я ее от шеи отделю.
        - Слушай, ты хочешь, чтобы я нашел и уничтожил Архону? Отдай приказ. Он ловкий ублюдок, так что не знаю, смогу ли я до него добраться, но если ты хочешь, я попробую. Но прежде чем примешь решение, не выслушаешь ли ты его сообщение? Больше всего меня бесит, когда командир меняет решения на ходу, мать его, в тот самый момент, когда я уже готов отстрелить кому-то задницу.
        - И что за сообщение?
        - Он сказал мне, чтобы я передал тебе координаты, - ответил Стиллс и направил их в личный компьютер Иеканджики. - Сказал, что это местоположение пятой Оси Мира в системе эпсилона Индейца в качестве хренова жеста доброй воли для тебя. Сказал, что может передать тебе координаты десяти входов в Оси Мира в системе Бахвези и поблизости.
        - Ты это проверял? - жестко спросила Иеканджика.
        - Лапочка, я наемный громила. Я просто жду приказа.
        - Кто-нибудь еще об этом знает?
        - А что? Хочешь убить посыльного?
        - Эти координаты далеко от других объектов в системе эпсилона Индейца. Насколько быстро ты сможешь долететь туда, не привлекая внимания?
        - В одиночку я могу держать постоянный разгон в шестьдесят «же». Могу полететь кружным путем, чтобы сбить с толку тех, кто мог бы за мной следить.
        - Я хочу, чтобы ты взял с собой члена моего штаба, - сказала Иеканджика.
        - Я ценю, что вы тут все в Союзе с большими яйцами, но это охренительно рискованно, так ведь? Если ты хочешь, чтобы я полетел на истребителе с наблюдателем, сама знаешь: даже если он будет в противоперегрузочной камере, при тридцати «же» ваш брат расплющивается. Если мне придется разгоняться быстрее, избегая обнаружения или нарваться на засаду, назад я тебе пюре из штабного офицера привезу.
        - Тридцать «же» - это быстрее, чем ракеты Конгрегатов.
        - Не все.
        - Ты сможешь доставить моего наблюдателя туда и обратно, не привлекая внимания Конгрегатов и Банков?
        - Вот только не надо делать из меня таксиста и посыльного, ладно? Я истребитель.
        16
        Спустя час бак со Стиллсом поместили в грузовой отсек командирского истребителя и присоединили к системе управления. Майор Союза по имени Куур тоже подцепился к системе из заполненной гелем противоперегрузочной камеры. Куур был из людей Иеканджики, но это ни о чем не говорило. Тот другой майор, жополиз, тоже был из ее людей.
        Командирские истребители были тяжелее обычных, более скоростных, истребителей и нивелировали преимущества Дворняг в бою, но на таком корабле пилот мог взять с собой командира эскадрильи. Инфлатоновая труба на нем была чуть больше, как и надстройка, побольше было и оружия, но не настолько, чтобы Стиллсу захотелось им выпендриться, в одиночку наткнувшись на силы Конгрегатов. Стиллсу не нравились скрытные операции, но в данном случае он летел непосредственно через зону боевых действий, так что жаловаться было не на что. И он полетел.
        - Значит, mamacita [11 - Мамочка (исп.).] решила майора послать, - для завязки разговора произнес Стиллс на своем языке электрических сигналов. Система начала переводить его в обычную речь. - Я-то просил ее послать лейтенанта, чтобы помалкивал, или сержанта, чтобы с него прок был.
        - Начальника штаба зовут полковник Иеканджика, - ответил Куур.
        - Извини, - сказал Стиллс безо всякого сожаления. - Я ее знал еще презренным майором. Тебя сильно тошнит?
        - Конечно, нет.
        - Ты можешь себе удивиться.
        Стиллс врубил ускорение на двадцать два «же». Сам он такое едва ощущал - в баке с водой под давлением и с прочной физиологией Дворняги.
        - Твои косточки еще в порядке? - спросил Стиллс. - Если назовешь меня дядюшкой или батюшкой, полетим помедленнее.
        - У тебя проблемы с офицерами?.. - медленно проговорил Куур, будто с трудом подбирая слова.
        Стиллс прибавил ускорение до двадцати шести.
        - Нет. Я вас обожаю. Так здорово, когда вокруг умные люди.
        - В Союзе все пилоты - офицеры, - медленно ответил Куур. - Слышал, что Дворняги отказались получать звания, решили придумать свои собственные.
        - Ни один Дворняга ни в жизнь не станет носить офицерские погоны и отдавать честь, мать ее, - сказал Стиллс. - Срань Господня, поглядел бы я, как какой-нибудь пес такое сделал. Я бы уж постарался, чтобы он со стыда сдох. Нахрен, детей его детей столетие спустя бы дразнили за такое.
        - Звание сержанта авиации тебя устраивает? - спросил Куур.
        Стиллс прибавил разгону.
        - Ты пока что не хочешь называть меня батюшкой, так что я дал двадцать восемь «же». Ты все еще в порядке?
        - Офицеры несут ответственность, сержант авиации. Ты умен. Ты готов взять на себя ответственность?
        - Тридцать «же», и ты все еще в сознании, - сказал Стиллс. - Неплохо! Даже и не думай, что я не возьму на себя ответственность. Когда Иеканджика спросит, почему у тебя четыре ребра сломались и проткнули легкие, я скажу, что по моей вине.
        - Хватит, - наконец сказал майор Куур.
        - Мое звание среди Дворняг не сержант авиации, - сказал Стиллс. - Это у вас перевод неправильный. Мое звание Батюшка-Медведь. - Скажи «Батюшка-Медведь».
        - Пожалуйста, не так быстро, Батюшка-Медведь, - после долгой паузы сказал майор Куур.
        Стиллс рассмеялся электрическим смехом и сбавил ускорение до двадцати двух. Майор ничего не сказал, но его пульс, давление и уровень гормонов стресса упали. Когда Стиллсу потребовалось изменить курс, чтобы избавиться от возможной слежки радаров и телескопов Конгрегатов, он заранее предупреждал майора и совершал маневры с перегрузкой ниже тридцати «же».
        Может, оно и к лучшему. Стиллс не знал, сколько еще у Иеканджики тупиц, которых она могла быстренько сделать майорами.
        Спустя шесть часов скрытного полета они достигли указанных Архоной координат. Стиллс вывел командирский истребитель на орбитальную скорость, соответствующую их удалению от эпсилона Индейца, и выключил инфлатоновый двигатель. Он даже не знал, чего ждать. Другие входы в Оси Мира, которые он видел, всегда были окружены мощными укреплениями. А как может выглядеть вход в Ось Мира посреди космоса? Еще больше долбаного космоса?
        - Она и правда здесь, - сказал майор Куур. - Ось. В тридцати километрах от нас.
        Стиллс настроил датчики и заметил слабый источник тепла, тот, который и обнаружил Куур. Всего на несколько градусов выше фоновой радиации Вселенной. Датчики уловили и слабое переменное световое излучение. Эффект Черенкова - слабое излучение, которое не заметишь на фоне звездного света уже в тысяче километров отсюда. Вот он, пятый вход в Оси Мира в системе эпсилона Индейца, который люди искали не одно столетие.
        - Будь я проклят, если знаю, как этот щеголеватый задумчивый засранец смог такое сделать, - восхищенно сказал Стиллс.
        17
        Стиллс с трудом понимал Иеканджику. Большинство обычных людей, каких он знал, были бесхребетным дерьмом, да и речь их он слышал только в переводе. Иеканджика не отличалась ни мягкостью, ни разговорчивостью. Похоже, ей никогда не хотелось стать центром внимания, а еще похоже, что она презирала гражданских. Если задуматься, чего он, правда, и не делал, то она по жизни показывала миру средний палец, как и он сам. Когда майор Куур доложил ей результаты, Иеканджика спросила Стиллса, что он думает. Будь он проклят, если он что-то понимает в стратегии и политике, но вряд ли она спросила только для того, чтобы погреть ему задницу. Вход пока никто не укрепил. Просто потому, что его можно обнаружить лишь вблизи. А у Союза нет войск, чтобы защищать еще одну Ось.
        - Что, если я захочу поговорить с Архоной? - спросила она после.
        - Думаю, этот мелкий хрен выйдет на связь, - ответил Стиллс. - Он хочет сделки и вряд ли уйдет, не найдя способа получить ответ.
        - Предположительно через тебя, - сказала Иеканджика.
        - Возможно.
        - Тогда мы устроим с ним встречу. Он хочет поговорить со мной, наверняка наедине. Предположим, он хочет устроить ловушку. Как бы ты сделал это, будь ты на месте Архоны?
        - Если бы хотел тебя поймать? Нахрен. У нас скорость и вооружение лучше, даже если речь идет о двух кораблях. Есть два способа нас наколоть. Лишить нас либо преимущества в вооружении, либо преимущества в скорости. При должной поддержке он сможет сделать и то и другое, но я не думаю, что она у него есть. Ты думаешь, он работает на кого-то еще?
        - Он у меня кое-что украл. Кроме того, сейчас он один из самых разыскиваемых людей. Возможно, кто-то его поймал и он заключил с ними сделку, чтобы подобраться ко мне или генерал-лейтенанту.
        Говно на палочке! Как его достала манера, в которой в Союзе говорят о своих командирах. «Генерал-лейтенант», «Старая леди». Будто для них почетно говорить о ней. Zarba! [12 - «Дерьмо!» (Араб.)] Ее Высочество тоже в трубу срет, как и все остальные в космосе. Какое ему дело? Культисты долбаные.
        - Скажем так, если ты поведешь корабль, чтобы доставить меня достаточно близко к Архоне, - сказала Иеканджика, - сможешь ли ты его поймать после того, как мы поговорим?
        - На большом командирском истребителе? - спросил Стиллс. - Я смогу поймать кого угодно, кроме нормального истребителя с инфлатоновым двигателем, но у него такого нет. Черт, даже если есть, я бы на себя денег поставил, что поймаю. Но тебе это не понравится. К концу дела ты, полковник, превратишься в суп.
        - Я вынесу любое ускорение, которое в состоянии вынести Архона, - сказала Иеканджика.
        Вероятно, сможет. Стиллс не знал, какие военные примочки есть в ее теле. Укрепленные кости. Укрепленные внутренние органы. Возможно, специальные белки в соединительных тканях, активирующиеся при давлении.
        - У тебя нет конфликта лояльности? - спросила Иеканджика.
        - Для начала, у меня нет никакой лояльности. Архона нанимал меня на работу. Теперь меня наняла ты. Мне просто хочется на чем-нибудь летать и с кем-нибудь драться.
        - Я сделаю так, что в ближайшее время у тебя будет вдоволь и того и другого, - сказала она.
        Иеканджика стала задумчивой. Она теперь большая шишка. Не самый старший офицер во флоте, но когда она говорила, всякий знал, что ее надо слушаться.
        - Отправляйся в свою эскадрилью, - сказала она. - И устрой мне встречу с Архоной.
        18
        «Пугало» внимательно изучал резервные копии баз данных с Гаррета. Тут куда больше, чем кажется на первый взгляд, об этих Homo quantus. Возможности их интеллекта и памяти велики с самого юного возраста. Судя по всему, их память почти так же безупречна, как память самого «Пугала», а это немалое достижение.
        Многие люди помнят себя с четырех и даже трех лет, но не все воспоминания сохраняются в процессе петрификации и витрификации, которые происходят при создании мозга «Пугала». Так что самое раннее, что он помнил, это себя двенадцатилетним подростком, жившим в Сильри, одном из больших плавучих городов на Венере.
        Сильри был, и остался, большим шаром из углепластика, стекла и алмазного покрытия, висящим в зоне нулевой плавучести в сорока двух километрах над поверхностью Венеры, в зоне тумана под нижним слоем облаков. Городское производство извлекало углерод из атмосферы и создавало из него строительные материалы, фуллереновые волокна и устойчивые к кислоте алмазы. Промышленность была полностью автоматизирована, как и сельское хозяйство, и четыре тысячи обитателей города могли размышлять и творить. Как и многие города Конгрегации, Сильри был не только очагом политической мысли и аналитики угроз, но и культурным центром.
        Но «Пугало» вспомнил не это. Для двенадцатилетнего мальчишки такие вещи были лишь фоном. Мальчишки и девчонки не интересовались анализом политики и иностранными делами. Они надевали защитные костюмы и прыгали в кислотные облака. Играли в салочки на скорости в сто километров в час с короткими крылышками за спиной под визг миниатюрных моторов. Метались туда-сюда, делая петли, рисуя спирали, забираясь вверх, пикируя и смеясь.
        С тех пор как он стал «Пугалом», он помнил практически все, как и Homo quantus. Но большая часть того, что было до этого, ушла. «Пугало» не помнил имен своих друзей - только имя брата. При петрификации сохранялись скорее переживания, а не события, ощущения, а не сами люди. Но он помнил пронзительный смех Адеодата, своего брата, помнил радость, с которой они летали сквозь горячие облака, простую детскую радость. Его петрифицированный мозг из полупроводников и металлических соединений на атомарном уровне сохранил чувства. Никакие беды и удары мира не имели для «Пугала» значения, покуда Венера надежно защищена от врагов. Это ощущение хранилось где-то не здесь, надежно скрытое под слоями облаков.
        19
        Иеканджика залезла в заполненный оксигелем противоперегрузочный бак и воткнула штырь нейронной связи в разъем за ухом. Гель давил на глаза и уши, проникал в горло и легкие. Лишь долгой практикой можно было приглушить инстинктивную боязнь захлебнуться. Иеканджика заставила свое тело вдыхать и обмякнуть.
        Вдыхаешь гель, выдыхаешь воздух. Вдыхаешь гель, выдыхаешь воздух.
        Стиллс вывел корабль из ангара «Нхиалика».
        Генерал-лейтенанта трудно понять. Иеканджика была не просто начальником штаба, она была младшей женой в семье генерал-лейтенанта Рудо. Политическая и социальная роли намного превосходили ее номинальные звание и пост. Было совсем немного людей, которым она могла доверять полностью, и именно поэтому Иеканджику направили разыскать Архону и нанять его, чтобы провести Шестой Экспедиционный Отряд через Кукольную Ось. Второй супруг, генерал-майор Вакиконда, командовал, по сути, всей обороной системы Бахвези, и у него больше ни на что времени не оставалось. Иеканджике уже приходилось быть глазами и ушами генерал-лейтенанта. И вот теперь генерал-лейтенант снова послала свои глаза, уши и рот на переговоры с Архоной - после того как он их предал.
        Место встречи выбрал Стиллс. Иеканджика и Стиллс хотели, чтобы это произошло поближе к Оси Фрейи: так была бы возможность быстро вызвать подкрепление и поймать Архону. Иеканджика ждала, что Стиллсу придется поторговаться, и вовсе не была уверена, что он это умеет, но Архона сразу же принял предложение Стиллса.
        Они достигли места встречи после сорока минут полета с сильным ускорением. У Конгрегатов пока не хватало кораблей, чтобы организовать плотное патрулирование, да и корабли их для перехвата истребителя были недостаточно быстры. У Союза есть несколько недель, прежде чем подавляющее преимущество Конгрегации в огневой мощи сведет на нет его технологическое превосходство. И эта мысль постоянно сидела у нее в голове.
        - Он хитроумный засранец с яйцами, как у собаки, - сказал Стиллс.
        - В открытом космосе не очень-то похитришь, - ответила Иеканджика. - Законы физики - законы физики и есть.
        - Ага, - ответил за Стиллса электронный голос с оттенком сомнения. - У меня до сих пор сигнала нет. Работаю направленным радаром, но ни хрена ничего не отражается.
        Стиллс остановил корабль относительно Оси Фрейи и укреплений Союза. Вокруг был только открытый космос.
        - Архоны нет, - сказал Стиллс. - Может, ловушку учуял.
        Возможно. По нейронному каналу в мозг Иеканджики шли данные систем истребителя и внешних датчиков. Ничто не отзывалось на их импульсы. В радиусе световой секунды Архоны нет.
        - Архона вызывает Иеканджику, - зазвучало в канале связи.
        Совершенно отчетливо.
        - Где он? - спросила она Стиллса.
        - Радар ничего не показывает, - ответил Стиллс. - А система связи считает, что источник сигнала прямо перед нами.
        - Ищи его, - сказала Иеканджика и переключилась на внешний канал связи.
        - Архона, это Иеканджика. Где ты?
        Задержка. Семь секунд.
        - Я понимаю, полковник, что вы злитесь, - сказал Архона. - Я у вас кое-что украл. Поверьте моим словам, когда я скажу, что делаю с ним то, что могут делать только Homo quantus.
        - Я хочу это вернуть.
        Стиллс повел истребитель вперед на холодной тяге. Сигнал от Архоны начал ослабевать. Он же должен становиться сильнее, а не слабее. И Стиллс вернул истребитель в точности на указанные Архоной координаты.
        - Позвольте мне сказать так, - ответил Архона после задержки. - Вам нужны небольшие врата, которые я у вас забрал и через которые вы разве что сигналы могли передавать, или вам нужны координаты десяти входов в Оси Мира?
        Стиллс медленно повел истребитель в южном относительно светила направлении. Сигнал снова стал слабеть. Аккуратно изменил курс на обратный, на холодной тяге. Произошло то же самое. На радаре так ничего и не появилось. Никакого передатчика поблизости. Стиллс не мог понять этого.
        - Не мне принимать такое решение, - ответила Иеканджика, - и мне не кажется, что здесь стоит вопрос «или-или».
        - Это решение Рудо? - спросил Архона после небольшой задержки.
        - Генерал-лейтенанта Рудо. Да.
        Иеканджика переключилась на внутреннюю связь со Стиллсом:
        - Где он, черт подери?
        - Тогда, возможно, мне следует вновь поговорить с ней, - сказал Архона.
        - Хитрый засранец, - уважительно сказал Стиллс.
        - Что? - гневно переспросила Иеканджика.
        - Хитрый сосунок! - ровным тоном сказал Стиллс с удивлением. - Нам его не поймать. Он в нескольких световых секундах отсюда.
        - И как это?
        - Я не слишком большого ума, но этот щеголь - Homo quantus. Судя по всему, он вмешивается в квантовую интерференцию.
        - Не поняла.
        - Есть один-единственный способ, чтобы сигнал ослабевал при любом смещении. Когда принимаемый сигнал представляет собой стоячую волну с максимумом в этой точке. Для получения стоячей волны нужно смешать несколько разных. Архона, где он там ни находится, делит сигнал на несколько лучей и передает по разным направлениям - вероятно, при помощи переотражения от микроспутников. Стоячая волна фокусируется в данной точке за счет интерференции.
        - И у кого есть такие технологии? - спросила Иеканджика.
        - Будь я проклят, если знаю. Может, он ее сам придумал. Блин, ну и ловкач!
        - А как ты догадался? - требовательно спросила Иеканджика.
        - Большинство людей знакомы с законами распространения волн лишь в теории, - ответил Стиллс. - Но когда живешь в океане, для тебя это уже не теория, а способ слышать.
        В прошлом она недооценила Архону. А теперь недооценила и Стиллса. Опасные у нее слепые пятна.
        Иеканджика переключилась на внешний канал связи.
        - Мы готовы принять тебя, - сказала она.
        - Я буду один. Врата времени будут спрятаны, и я не буду знать где, - ответил Архона. - Если что, мне известна история Союза. Пытки на Homo quantus не действуют. При необходимости я могу силой мысли задействовать механизм самоубийства, и тогда у вас не будет ни врат времени, ни тех Осей, которые я предлагаю.
        20
        Совершенно Секретно, III уровень, только для Командующего Флотом
        Запись командира Шестого Экспедиционного Отряда, 17 августа 2475 года
        В своей последней записи я хочу дать объяснение своим действиям, которое должно будет обсуждаться генеральным штабом после моей смерти. Возможно, этого не случится в течение трех-четырех лет, пока Отряд скрывается, разгадывая тайны нашего трофея и претворяя их в оружие, но у каждого офицера есть возможность сделать заявление в процессе изучения, и мое мнение с течением времени не изменится.
        Я беру на себя личную ответственность за нарушение соглашения между Конгрегацией и Союзом. В этом оказались замешаны многие офицеры, исполнявшие мои приказы, но решение было принято мной. Как только нами были найдены соединенные между собой «червоточины», я приняла решение не подчиняться приказам Старшего Политического Комиссара Конгрегации, как того требует статья 41(1) Соглашения. Я приказала арестовать всех политкомиссаров и задержать инженерные команды. Я санкционировала упрощенное судопроизводство в отношении комиссаров и симпатизирующих им, в ходе которого были вынесены решения о длительном заключении и смертные приговоры.
        Умерли сотни, и могут умереть многие тысячи, но я не сожалею о сделанном выборе. В мои руки попал ключ к независимости Союза, а я патриот. И сожалею я лишь о том, что недостаточно сильна, чтобы завершить то, что начала. У меня быстро развивается рак. Возможно, на базе флота его смогли бы вылечить, но врачи Отряда могут лишь замедлить его развитие, поэтому я отказалась от лечения. Лучше быстро получить нового командира Отряда, чем страдать от нестабильного состояния действующего. В полночь я повышу бригадира Такатафаре в звании до генерал-майора и передам командование ей. Выбор не идеальный, но ничего не поделаешь.
        Бригадир Такатафаре и бригадир Иеканджика не идеальные офицеры, им не хватает опыта командования в должности и тем более не хватает опыта, чтобы возглавить восстание. Политические трения между этими офицерами и остальными также были очевидны с самого начала.
        Союзы Такатафаре и ее связи через брак делают ее популярной у последователей Партии Розви и даже среди моих последователей Корекоре. Она безжалостна к политическим противникам, поэтому некоторые командиры крейсеров не могут ей доверять. Я сделала все, что могла, чтобы ограничить ее власть, но ожидаю, что она станет назначать на высокие посты своих людей в попытке ослабить влияние всех, не входящих в альянс Розви.
        Бригадир Иеканджика талантлива, искусна в манипуляции, хороший организатор. Хотя позиции Партии Макони скромнее, Иеканджика имеет более высокий статус как младшая жена Министра Юстиции. На нескольких крейсерах есть ее ярые сторонники, и я не вижу, чтобы она спокойно воспринимала возвышение сторонников Розви.
        Я надеялась, что члены моей Партии Корекоре продолжат играть роль буфера, но глупость полковника Бантья дискредитировала нас, а моя смерть оставит Корекоре без лидера. Пройдут дни или недели, и активисты Партий Розви и Макони начнут грызню. Иеканджика останется достаточно влиятельной, чтобы бросить вызов Такатафаре, несмотря на мои пожелания. А Такатафаре может сама ее на это спровоцировать.
        Пока все это было лишь экспедицией на десять месяцев, напряжение можно было контролировать. Но мы далеко от дома, и политические ставки очень высоки. Тот, кто доставит соединенные «червоточины» в Союз, сможет диктовать условия и, вероятно, выбирать партию, которая, в свою очередь, выберет премьер-министра. И в то же время тот, кто доставит их, создаст причину для войны с нашими покровителями - Конгрегацией.
        У нас нет ни численности, ни промышленной мощи Конгрегации - следовательно, мы должны выиграть независимость на другом поле. Мы останемся скрытыми от остального человечества, пока не превратим наше открытие в ключ к победе.
        Победители тщательно изучат всех нас и рассудят, что именно каждый сделал для нашей независимости.
        Я направила нас на этот путь.
        ГЕНЕРАЛ-МАЙОР КУТЕНДА НАНДОРО
        21
        Белизариус вышел в открытый космос через шлюз инфлатонового катера. Потрясающая невесомость. Звук его медленного дыхания и поскрипывание скафандра отдавались внутри шлема. «Расчетный риск» со Святым Матфеем, Касси и вратами времени внутри полетел прочь. Мгновения - и его уже не было видно.
        Чернота вокруг. Ничего сверху. Ничего снизу. Пустота, и лишь слабое дыхание магнитосферы эпсилона Индейца, касающееся каждой клетки его мышц. Сердцебиение замедлилось. Чувство вины уходило. Он существовал в этой пустоте один, лишенный обязательств или моральных проблем, свободный от оценок.
        Вот только это не совсем правда. Его способность к отрицанию играла шутки с чувством вины, пользуясь его отчаянием. Люди покупаются на мошенничество, потому что хотят решить все быстро, волшебно, обойти долгие страдания. Он хотел бы, чтобы его обманули, но не мог обмануться. Ему придется принять ответственность за все, что он сделал, вольно или невольно. Но он не знал, сможет ли сделать это. Если он слишком много думал о сделанном и о том, что ему предстоит сделать, начинало казаться, что он вот-вот рухнет.
        Из темноты появился большой истребитель Союза. Белизариус ощутил его магнитосомами раньше, чем увидел глазами, но не намного. Инфлатоновый двигатель не излучает электромагнитного поля, а ходовые огни были погашены. Корабль притормозил рядом с ним, уравнял скорость. На ближней стороне корпуса виднелся шлюз. Белизариус подлетел к нему на двигателях холодной тяги скафандра и вошел внутрь. Темно, но магнитосомы ощущают электромагнитное излучение от проводки и работающих систем.
        - Стиллс? - сказал он в шлемофон.
        - Садись в кресло пилота, Архона, - зазвучал в его ушах голос программы-переводчика. - Не буду гнать, если только Конгрегаты к нам в компанию не напросятся.
        Белизариус прошел вперед, сел в кресло и пристегнулся.
        - Спасибо, что сделал это.
        - Не стоит благодарности. У тебя свои проблемы с Иеканджикой и ее людьми.
        - Ага.
        Ускорение в два «же» вдавило в кресло, и Белизариус застонал.
        - Ты что-то реально важное свистнул? - спросил Стиллс.
        - Ага.
        - Мне плевать, в общем-то, но разве в твоих планах не было больше никогда не видеться с людьми, у которых ты что-то спер? Или я что-то упускаю?
        - Такой был план.
        - Охренеть, план, - сказал Стиллс.
        - Конгрегаты разнесли в куски Гаррет.
        - Погано. Много выжило? Или никто?
        - Все.
        - И как, нахрен, тебе это удалось? Ты действительно волшебник долбаный.
        - Они не в безопасности. Я смогу найти им безопасное место, если смогу договориться с Рудо.
        За этими разговорами ему сжало живот от тревоги. «Думай о другом. Думай о других вещах». Но он не мог. Его мозг застопорился перед лицом стольких ужасов, такой вины, и мысли сбивались каждую секунду. Он перестал сопротивляться. Принять ответственность означало ощутить парализующую неимоверность ставок в этой игре. Принять ответственность означало просто страдать, ожидая, когда это кончится.
        Спустя двадцать минут Стиллс развернул истребитель и начал торможение. Посадочный отсчет наконец-то дал Белизариусу то, что эмоции не могли исказить. Время. Ритмичное, точное, немного отупляющее.
        Стиллс летел через Ось Фрейи. И они появились в обычном пространстве в семидесяти пяти световых годах от точки входа в системе Бахвези. Вход в Ось окружали наполовину построенные укрепления, в космосе были видны средних размеров крейсеры Союза и небольшой линкор «Мутапа». Больше Белизариус ничего увидеть не мог, поскольку приборная панель перед ним была выключена.
        Стиллс вел истребитель к линкору, который стал виден во всех подробностях. Шрамы от ударов лазеров на корпусе, будто следы гигантских когтей, протянувшиеся на сотни метров. Новые бронеплиты, как заплатки из блестящей стали на фоне почерневших старых. На сопровождение вылетел дозорный корабль, пушки в турелях медленно поворачивались. Белизариус смотрел на их темные стволы все то время, что они приближались к линкору. Стиллс втиснул командирский истребитель в предназначенную для него ячейку на брюхе флагмана. Им даже в ангар залететь не позволили. Они что, думают, Белизариус настолько опасен?
        В конце переходного рукава его встретили двое служащих военной полиции. В невесомости сняли с него спасательный скафандр и убрали в шкаф. Долго сканировали его тело, а потом дали свободные штаны и свитер. И наконец повели по бесцветным пластиковым коридорам к каюте командующего, где четыре месяца и в четырех сотнях световых лет отсюда он впервые повстречался с Кудзанаи Рудо.
        Рудо выглядела так же - низкорослая, в окружении возвышающихся над ней мужчин и женщин своего экипажа; ее глаза были все такими же жесткими и проницательными. Офицеры пребывали в благоговении перед ней. Она повидала войну. Новые шрамы поверх старых на лице, шее и пальцах. Большой шрам от ожога на коже головы от лба до затылка, хотя пластическая хирургия могла бы достаточно легко избавить от него.
        Для солдат шрамы важнее медалей, но в ее случае даже они не имели значения. Захватив Ось Фрейи, она вписала себя в военную историю. Рудо сидела за столом напротив него, с каменным лицом, пристегнутая к креслу. Иеканджика села рядом. По обе стороны от них стояли двое служащих военной полиции в защитных доспехах и с пистолетами в руках, удерживаясь на месте при помощи магнитных ботинок.
        Теплый прием.
        Белизариус сел в кресло и пристегнулся.
        - Вы нашли новые Оси? - спросил он.
        - Мы не считаем это платежом за то, что ты украл, - ответила Рудо.
        - До тех пор, пока вы не решите, что сможете получить обратно то, что я взял, наш разговор может продолжаться, - сказал Белизариус.
        Рудо жестко поглядела на него.
        - Так о чем же этот разговор, Архона? - наконец спросила она.
        - Моя работа на Союз обошлась очень дорого, - ответил Белизариус. - Конгрегаты и Банки охотятся на Homo quantus. Конгрегаты разнесли в клочья Гаррет. Я едва успел увезти оттуда мой народ. Сейчас все они прячутся, но мне нужно найти место, чтобы спрятать их насовсем, иначе им всем не жить.
        - Мы можем предложить твоим людям убежище здесь, - сказала Рудо. - Возможно, нам есть что друг другу предложить. Твои… - она небрежно помахала рукой, - волшебные фокусы впечатляют. И если твои люди тоже на такое способны…
        - Я не думаю, что вы или я считаем Бахвези безопасным местом, - сказал Белизариус. - И я думаю о чем-то более серьезном, чем кратковременный альянс. Я нашел способ искать входы в Оси Мира при помощи врат времени.
        - Это делает Homo quantus невероятно ценными и невероятно опасными, - сказала Рудо. - А совершенную тобой кражу намного более горькой.
        - Ваши люди не смогут этого сделать. Как и большинство моих. Люди моего народа созерцательны, замкнуты и по большей части не приспособлены к жизни; они нуждаются в защите.
        - Но вы не такой, - сказала Иеканджика.
        - Кассандра и я - аномалии, и мы двое не сможем защитить Homo quantus. Я намереваюсь спрятать мой народ на расстоянии в три-четыре узла Осей Мира, туда, где никто не будет им угрожать.
        - Так сделай это, - сказала Рудо.
        - Пока не могу. Врата времени показывают другие Оси, но у меня нет масштаба для расчета. Система обзора не откалибрована. Мы нашли пятую Ось в системе эпсилона Индейца, потому что четко знали местоположение четырех других, известных всем. Но мы не сможем сделать это в другом месте. Я могу сказать, что в системе Бахвези есть пять входов в Оси Мира, но без калибровки не могу точно сказать где.
        - И что тебе нужно? - спросила Рудо.
        - Вы нашли врата времени на планетоиде, - сказал Белизариус. - Вы вели там бурение. Какая у вас по нему информация?
        - Что вы об этом знаете? - горячо сказала Иеканджика.
        - У нас больше нет информации и проб бурения, Архона, - сказала Рудо.
        - Значит, договариваться не о чем? - спросила Иеканджика.
        Рудо холодно улыбнулась.
        - Архона, прибывая сюда, не ожидал, что мы таскали с собой пробы бурения в течение сорока лет скитаний. У него другой план. Не так ли?
        - Вы уже знаете какой? - спросил Белизариус, ощутив холодок неуверенности по спине.
        Рудо медленно кивнула.
        - И думаю, ты знаешь почему.
        У Белизариуса пошли мурашки по шее и рукам.
        Иеканджика переводила взгляд с Рудо на Белизариуса и обратно, пытаясь понять, о чем они говорят. Но не смогла догадаться. Рудо дала знак полицейским, чтобы они ушли. Те нахмурились и убрали пистолеты в кобуры. Пристально посмотрели на Иеканджику, ожидая, что она даст знак остаться или подтвердит, что берет на себя защиту Рудо. Затем люк за ними закрылся. Белизариус, Рудо и Иеканджика остались втроем. В животе у Белизариуса зашевелился страх.
        - Мы заключим с Архоной соглашение, - сказала Рудо Иеканджике. Та попыталась скрыть свои чувства, но неумело.
        - Мэм, однажды он нас уже обокрал, - сказала Иеканджика, изо всех сил сдерживая гнев.
        - Архона может не только находить «червоточины» при помощи врат времени, - сказала Рудо. - С их помощью он может отправиться в прошлое.
        - На одиннадцать лет? - спросила Иеканджика.
        - На тридцать девять, - ответила Рудо.
        У Белизариуса волосы на затылке дыбом встали.
        - Вы имеете преимущество надо мной, генерал? - спросил он.
        - Безусловно, - ответила Рудо. - Мы встретились не четыре месяца назад. Я и вы встретились тридцать девять лет назад, на Ньянге, том планетоиде, где мы нашли врата времени.
        - Что? - выпалила Иеканджика.
        - Откуда пришла идея использовать Архону? - медленно спросила полковника Рудо.
        - Бабеди, - осторожно ответила Иеканджика.
        - Я дала указание бригадиру Вакиконде вежливо намекнуть мистеру Бабеди насчет него.
        - Вы его знали, - сказала Иеканджика.
        - Тот факт, что я повстречала его и тебя тридцать девять лет назад, означает, что я знала - он проведет нас через Кукольную Ось.
        Белизариус ощутил, что его разыграли, и в таком масштабе, который он не в состоянии был осознать. Он сыграл всем, чтобы вывести Шестой Экспедиционный Отряд в систему эпсилона Индейца. Он был умнее всех. Но сейчас ощутил себя не таким уж умным.
        - Меня? - переспросила Иеканджика. Ее гнев утих. И в голосе сквозил страх, как и у Белизариуса.
        - Мы достаточно знаем об избегании парадоксов, чтобы понять, что Архоне придется вернуться, - сказала Рудо. - Как и тебе.
        - Мы пришли к вам на помощь? - спросил Белизариус.
        - Да, - ответила генерал-лейтенант.
        - И что-то сдержало вас от того, чтобы нас пристрелить, когда мы с вами заговорили, - сказал он.
        На лице Рудо промелькнула боль.
        - Да, - ответила она. - Нечто убедило меня в том, что вы пришли ко мне с благословения будущей меня.
        - Что? - спросила Иеканджика.
        Рудо долго смотрела на свои пальцы. Шумел воздух в системе вентиляции.
        - На самом деле меня зовут не Кудзанаи Рудо.
        - Что? - опять ошеломленно спросила Иеканджика.
        - Я родилась в Муромбедзи под именем Вимбисо Тангвераи, - тихо сказала генерал-лейтенант. - Одна из миллионов, мечтавших вырваться из политического хаоса Суб-Сахарского Союза. Я была знакома с Кудзанаи Рудо. Ее выбрали, чтобы отправить в Академию Союза в Хараре. Сорок пять лет назад я убила ее. Подменила ее генетические записи. Приняла ее личность. И стала кадетом Кудзанаи Рудо.
        Иеканджика разинула рот.
        - Этого никто и никогда не знал, - продолжила Рудо. - Теперь знаете лишь вы двое. Если хватит ума, вы унесете эту тайну в могилу.
        - Вы не Рудо, - ошеломленно проговорила Иеканджика с таким лицом, будто ее жизнь утратила главную опору.
        - Я генерал-лейтенант Рудо, - сказала та. - Я прожила всю эту карьеру военного, с начала и до этого дня, с первого дня в Академии, все сорок лет в Шестом Экспедиционном Отряде, наш прорыв. Единственным вкладом во все это со стороны покойной мисс Рудо были ее связи в политике, позволявшие поступить в Академию. Все остальное - этикетка. Я прожила под именем Кудзанаи Рудо дольше, чем вы на свете живете, и дольше, чем настоящая Рудо.
        - Зачем нам отправляться к вам в прошлое? - спросил Белизариус. - Затем, чтобы сказать вам правду, или потому, что вы можете послать нас туда, куда нужно?
        - Вы бы и дня не прожили на Ньянге без помощи со стороны, - сказала Рудо. - Это были темные времена для Шестого Экспедиционного Отряда. Мы заточили или убили всех политкомиссаров и большую часть спящих агентов Конгрегации, внедренных в Экспедиционный Отряд, но уверенности в этом не было. Мы пребывали в паранойе, и не только насчет Конгрегации. Политические фракции в Экспедиционном Отряде играли друг против друга, борясь за контроль над Отрядом и вратами времени.
        - Вы знаете, когда мы прибыли к вам в прошлое… - сказал Белизариус.
        - Окно времени у вас небольшое, - сказала Рудо. - Мы нашли поверхность Ньянги нетронутой, так что вы не можете прибыть туда раньше Экспедиционного Отряда, чтобы взять пробу. И мы покинули планетоид с вратами времени совсем незадолго до вспышки на коричневом карлике, первой звезде той системы. Вы с полковником можете прибыть туда лишь в тот отрезок времени, когда там был Отряд, когда все приглядывали за всеми в поисках предателей. Чтобы выбраться на поверхность, вам потребуются фальшивые личности и прикрытие. Тогда я была молодым капитаном, но, что касается внутреннего распорядка, мы имели непропорционально большой уровень допуска.
        Иеканджика смотрела прямо перед собой, глубоко дыша.
        - Мы отправимся назад во времени не потому, что Архона этого хочет, и даже не потому, что мы этого хотим, - глухо сказала она. - Мы отправимся туда потому, что должны это сделать?..
        - Чтобы избежать парадокса дедушки, - сказал Белизариус.
        22
        Стиллс доставил Белизариуса обратно на место встречи и оставил в скафандре в невесомости. Спустя пятнадцать минут Святой Матфей подлетел к нему на «Расчетном риске». Как они и ожидали, Белизариус обнаружил на своем скафандре три передатчика. Это слегка задержало: пришлось снимать передатчики и выбрасывать в открытый космос. Теперь они лишь собьют с толку тех, кто их поставил. Однако Белизариус вовсе не сетовал на потерю времени. Сейчас ему не хотелось видеть перед собой Homo quantus.
        В жизни ему довелось увидеть не слишком-то много страдания, настоящего страдания. Орбита его существования была выстроена так, чтобы избегать эмоциональной составляющей. Любовь. Ненависть. Страсть. У него и так хватало страсти, в дополнение к заложенному генетиками любопытству. Он частично преуспел в борьбе с этим инстинктом, живя спокойной жизнью, лишенной стимуляции от занятий наукой и математикой. Другим Homo quantus не требовалось прятаться от своего инстинктивного любопытства, поскольку оно у них было не настолько сильно. Они могли позволить себе и остальные эмоции, те, которые не мог позволить себе он. Тоска. Чувство потери. Депрессия.
        Святой Матфей повел корабль к пятой Оси и дальше, сквозь нее. Затем недолгое время они летели с большим ускорением через звездную систему к тому месту, где оставили на заданной орбите грузовые корабли. Уродливые коробки из изношенного металла с торчащими опухолями двигателей и крохотными кабинами пилотов. Корабли не были приспособлены для долгого пребывания в них людей, пришлось делать на них импровизированную защиту от радиации, но атмосферная система долго не продержится. На четыре тысячи Homo quantus у них было всего две тысячи аварийных скафандров и пара сотен стандартных. И - что, возможно, хуже всего - лишенные всякой элегантности очертания кораблей категорически не желали укладываться в какую-либо геометрическую систему.
        Корабли представляли собой дешевый компромисс между ценой и функциональностью, лоскутные одеяла, и никаких цветных светильников внутри, даже простейших. Homo quantus оказались изгнаны из цветущего сада, где пребывали в спокойной жизни, и оказались в скрипучих ящиках из стали и алюминия.
        Белизариус был одновременно и причиной этого страдания, и единственным, на кого они могли обратить свой гнев. Или попросить об утешении. Его люди, затравленные, с потухшими взглядами, лишь отворачивались, когда он проходил мимо бесконечных рядов крохотных каюток.
        Белизариус тоже отводил взгляд, стараясь не смотреть, как на него глядят. Добравшись до мостика «Красного», он поприветствовал Касси и рассказал ей о разговоре с Рудо. А затем они отправили сообщение Николе Сампер.
        Никола Сампер была одним из самых прагматичных членов Совета. Ей было двадцать девять - одиннадцатое поколение Homo quantus, то же самое, из которого были Белизариус и Кассандра. Правда, в состояние фуги она входить не могла. Поработала на административных должностях на Гаррете и вполне претендовала на то, чтобы когда-нибудь достичь вершины административной пирамиды - поста мэра. Вершины, достигать которой ни у кого не было желания. Она пришла через шесть и четыре десятых минуты, осторожно опустилась в кресло и пристегнулась. За поцарапанными окнами пилотской кабины двигались звезды, неторопливо, с предсказуемой точностью.
        - Мне надо, чтобы ты стала исполняющей обязанности мэра, - сказала Касси.
        Сампер с подозрением поглядела на нее:
        - Я думала, заместитель мэра у нас Белизариус.
        - Ему придется отправиться со мной, - ответила Касси.
        - Вы нас покидаете?
        - Мне надо найти безопасное место для Homo quantus. Мне нужна помощь Бела. Это всего лишь на неделю.
        - Вы нас бросаете!
        Белизариус наклонился вперед, с заговорщическим видом, доверительно, используя язык тела, отработанный им при реализации мошеннических схем.
        - У меня на примете есть место, где Homo quantus никто не найдет. Мы сможем столетиями жить там в мире и спокойствии.
        - Если ты знаешь, где это, почему просто не доставить нас туда? - озадаченно спросила Сампер.
        - У меня нет всей информации, но я знаю, где ее получить.
        Сампер нахмурилась:
        - Очередной трюк? Улетите на вашем скоростном корабле с «червоточинами» для путешествий во времени, а нас оставите здесь?
        - Никаких трюков! - ответил Белизариус. - Нам надо выяснить, каким путем мы попадем туда, куда надо, просто у меня еще не хватает информации.
        - Для нас это не слишком хорошо.
        - Нас не будет три-четыре дня, - сказала Касси. - Если мы не вернемся в течение этого срока, вам придется самим принимать решения.
        - Если вы не вернетесь? - переспросила Сампер. - Вы нас оставляете!
        - Процесс получения информации может быть опасен, - сказал Белизариус. - Если мы не вернемся через четыре дня, возможно, мы погибли. В этом случае надо понимать, что все остальное человечество продолжит поиски Homo quantus. Наиболее безопасным для вас будет, вероятно, вернуться в систему эпсилона Индейца и через искусственные «червоточины» дойти до Альгамбры. Обратиться к Банкам. Не знаю, насколько свободны вы окажетесь в результате, но они вас защитят.
        Сампер сглотнула.
        - Это мерзко. Я знала, что мы не можем на тебя положиться.
        Белизариуса начала наполнять печаль, поглощая его все сильнее.
        - Я не убегаю, - сказал он. - Я пытаюсь получить то, что нам нужно, чтобы обеспечить наше будущее. Это даст нам безопасность.
        Сампер отстегнулась от кресла и поплыла к двери в невесомости.
        - Хотела бы я тебе верить, - сказала она.
        Никола дернула ручку двери и оставила ее раскачиваться на скрипучих петлях. Оставила Белизариуса и Касси одних, в уродливой пилотской кабине.
        23
        Белизариус, Касси и Святой Матфей подобрали Иеканджику и контейнер со Стиллсом точно так же, как Иеканджика и Стиллс подбирали его - в открытом космосе. У Белизариуса и Иеканджики ушло двадцать минут, чтобы передвинуть массивный контейнер со Стиллсом внутри в нижний грузовой отсек «Расчетного риска», где они прочно закрепили его. В кабине пилотов пришлось установить третью противоперегрузочную камеру, для Иеканджики, отчего там стало еще теснее. Иеканджика отдала Белизариусу кристалл с информацией.
        - Здесь коды безопасности и распорядок, которые мы сохранили, - сказала она. - Обычно такие вещи сорок лет не хранят, но они остались в архиве аудита. Не вся база, даже не все разделы базы, но есть с чего начать.
        - Вы, ребята, свихнулись нахрен, - прокомментировал ее слова по внутренней связи Стиллс.
        - Другого способа нет, - ответил Белизариус.
        - Припереться на базу Союза под прикрытием в прошлое выглядит для меня большим риском, чем когда-либо в моей жизни, - сказал Стиллс. - Я ни хрена не понимаю в путешествиях во времени, но мне кажется, если какой-нибудь задрот хоть что-нибудь учует, история отправит наши huevos [13 - Яйца, икра (исп.).] в мясорубку.
        Белизариус краем глаза следил за Касси. Напряженная, встревоженная. Она согласна со Стиллсом. Если уж на то пошло, то он сам согласен. Но другого способа не было. Не было лучшего способа измерить различия во времени между входами врат и оценить их изменения на геологическом интервале. И все же, несмотря на свои сомнения, Касси ободряюще улыбнулась ему.
        - Многие теории гласят, что известное нам прошлое неизменно и прочно, - сказала она Стиллсу. - Прошлое уже произошло. Союз вернулся к человечеству. Это не следует менять.
        «То, что произойдет в прошлом с Белом, Иеканджикой и Святым Матфеем, другой вопрос», - подумала, но не сказала она. Но вопрос в некотором роде повис в воздухе.
        - Мы будем осторожны, - сказал Белизариус. - Сведем взаимодействия к минимуму. Но вам обоим надо быть не менее осторожными.
        Касси пожала плечами.
        - Нахрен, - сказал Стиллс. - Мы машина для бегства в любом случае.
        - Поджидающая нас в двадцатидвухмерном пространстве-времени, - уточнил Белизариус.
        - Какая, нахрен, разница, сколько измерений, если мы попросту стоим.
        - Когда мы окажемся внутри, - заговорил Белизариус, обращаясь к Иеканджике, - вы поймете, почему там могут нормально ориентироваться только Homo quantus.
        - Меня больше беспокоит то, чтобы вы успешно сошли за служащих Экспедиционного Отряда, - ответила та.
        Она достала из упаковок два комплекта формы и стандартные скафандры сорокалетней давности. Белизариус принялся надевать форму. Его кожа уже стала значительно темнее в результате приема косметических препаратов, увеличивающих выработку меланина. Коричневый афро-колумбийский цвет кожи, унаследованный им от предков, стал больше похож на типичный для населения Суб-Сахарского Союза. Он также выучил особенности акцента и словоупотребления французского, на котором разговаривали в Союзе сорок лет назад, и основы языка Шона.
        - Антиквариат? - спросил он.
        - Реконструкция, - ответила Иеканджика. - Сойдет, чтобы не выделяться.
        Белизариус ткнул большим пальцем в нашивку на форме, которую она ему дала:
        - Рядовой? Честь для меня.
        - Люди, с которыми вам придется общаться, не будут слишком много спрашивать с рядового.
        - А себе ты какое звание присвоила? - спросил Стиллс.
        - Капрал, - ответила Иеканджика.
        - Рабочий человек, - одобрительно рыкнул Стиллс через систему электросигналов. - Теперь узнаешь, как живет большая часть людей. Лучшая. Не вздумай что-нибудь заумное ляпнуть в столовой для рядовых. Мы этого, нахрен, терпеть не можем, и тебя сразу на примету возьмут как того, с кого спесь сбить надо. А тебя - тем более, квантовый мальчик.
        - Я постараюсь, чтобы он молчал, - сказала Иеканджика, и Белизариус не услышал в ее голосе ни намека на иронию.
        - Приближаемся к цели, - сообщил Святой Матфей.
        ИИ уже развернул катер кормой вперед для торможения с перегрузкой в одно «же». На голографическом мониторе был виден астероид, похожий на двудольное зерно. Каждая доля пару километров в диаметре, между ними перемычка из битого камня. Хотя казалось, он образовался при слабом соударении двух половин: на одной из долей виднелись древние трещины глубиной в десятки метров. Святой Матфей затормозил катер и начал подстраивать его движение к неторопливому вращению астероида.
        - Хороша площадочка, - сказал Стиллс. - Сам починишь или как?
        - Когда мы отправимся в прошлое, нам нужно будет оставить врата времени в безопасном месте, - ответил Белизариус. - Никто не скажет, что в системе эпсилона Индейца астероидов не хватает, так что спрятать их в такой расщелине - вариант безопасный.
        - Ты их здесь хранишь? - спросил Стиллс.
        Катер задрожал, когда открылись створки грузового отсека. Белизариус переключил изображение.
        - Он таскает их с собой, - с легкой горечью сказала Иеканджика.
        - Эти, что ли? - спросил Стиллс. - Мне казалось, ты говорил, что это «червоточины». А эти просто крохотные.
        - Пятнадцать метров в ширину и десять в высоту, - ответил Белизариус. - Достаточно маленькие, чтобы уместиться в отсеке, если согнуть слегка.
        Стиллсу наверняка хотелось сострить или сказать что-нибудь оскорбительное, типа: «Ты, нахрен, “червоточины” гнешь?», но, вероятно, даже сквозь толстые слои его подкожного жира и мышц проникла капелька благоговения.
        Паукообразные роботы Святого Матфея выгрузили врата времени с катера и начали заталкивать в глубокую расщелину шириной в двадцать метров, заполненную непроглядной тьмой. Появилась голографическая схема стен расщелины, всей зоны контакта астероида и врат времени на ней.
        - Сможете сделать поправку на неравномерное гравитационное поле, мистер Стиллс? - спросил Святой Матфей.
        - Отвали, хрень наручная, - ответил Стиллс.
        - Тогда передаю вам управление, - сказал Святой Матфей.
        - А чё надо, щеголь?
        - Как только мы войдем в «червоточину», твои приборы начнут показывать чушь, - ответил Белизариус. - Пользуйся счислением по скорости, чтобы полностью остановиться через сто метров после входа. С этого момента всю навигационную информацию тебе будет давать Кассандра.
        Стиллс включил и выключил холодную тягу безо всякой надобности, просто затем, чтобы подразнить остальных. И им пришлось хвататься за окружающие предметы, чтобы остаться на месте. После этого Стиллс подвел катер к плоскому срезу входа во врата времени, делая поправку на неравномерное гравитационное поле астероида за счет умелой работы двигателями.
        - Типа, вряд ли ты хочешь, чтобы я краску содрал с твоего классного кораблика о стены «червоточины»? - спросил он.
        Белизариус ничего не ответил. Дворняга напрашивается на комплименты или попросту хочет его подколоть. У него есть допуск от тридцати до пятидесяти сантиметров на сторону в самом широком месте «Расчетного риска». Он никогда не допускал ошибок в пилотировании и никогда гонок не проигрывал. Гордости в нем много.
        Стиллс вел катер вперед. Пространство вокруг изменилось. Визуальная мертвая неподвижность астероида сменилась на зловещее пульсирующее свечение. Иеканджика вздрогнула.
        - Puta! [14 - «Шлюха!» (Исп.)] - сказал по внутренней связи Стиллс.
        Человеческая нервная система развивалась, реагируя на достаточно малый набор визуальных, слуховых, имических и физических раздражителей. Колонизация иных миров иногда приводила к тому, что некоторые органы чувств лишались даже этого в условиях жизни в крохотных искусственных обитаемых зонах. Здесь же произошло обратное. В одиннадцатимерном пространстве этого собора все нервные окончания испытывали воздействие феноменов, аналогов которым не было в памяти человеческой нервной системы. Лиловые пятна в визуальном канале, напоминающие интерференцию. Омерзительная мешанина фантомных вкусов. Мозг Homo quantus был в состоянии создать алгоритмы выделения ложных сигналов или уйти в savant, если потребуется. А вот Иеканджика, Стиллс и даже Святой Матфей подверглись этому удару по полной.
        Иеканджика какое-то время сидела, широко открыв глаза и крепко сжав губы, но быстро справилась с собой, и выражение ее лица стало спокойным настолько, что даже Белизариус не мог судить, нервничает ли она. Сидящая рядом с ним Касси, уже вошедшая в savant, начала выдавать навигационную информацию.
        Полная остановка. Разворот на сорок пять градусов по оси q. Полная остановка. Разворот на сорок пять градусов по оси r. Двести метров в секунду двадцать восемь секунд, развернуть катер на сто восемьдесят для торможения, полная остановка, следующий поворот.
        Белизариус смотрел на Иеканджику. Нельзя допустить, чтобы пребывание здесь под таким воздействием навредило ей. За окнами кабины было чуждое и странное пространство - по большей части непроницаемое для обычного человеческого зрения и даже для большинства датчиков. Колеблющиеся полотнища света заполняли внутреннее пространство врат времени. Оно было холодным, как темная расщелина в астероиде, но мимо катера временами пролетали гамма-лучи и даже античастицы. Еще более странным, чем визуальная картина, было зловещее ощущение от разворачивающихся вокруг дополнительных измерений. Вероятно, у Иеканджики немного скручивало живот, оттого что зрение и центр равновесия не могли обработать поступающую информацию.
        Было бы неправдой сказать, что они с Кассандрой иммунны к воздействию гиперпространства. Они были способны рационализировать, а затем разделить между собой эти ощущения, но дополнительные органы чувств создавали дополнительные слабые места. Гравитация и электромагнитные поля распространялись в одиннадцатимерном гиперпространстве иным образом, нежели в обычном, более того, эти закономерности менялись в зависимости от того, по какой из осей пространства они перемещались. На отдельных участках траектории на короткое время возникали два временных измерения вместо одного, и ощущение в магнитосомах в эти моменты Белизариусу не нравилось.
        Интересно, что Иеканджика обо всем этом думает. Злится ли она до сих пор, что все это враждебное пространство и время более ей не принадлежат? Или вовсе не думает о том, где они находятся, заняв голову мыслями о том, что им предстоит увидеть в прошлом, тридцать девять лет назад? Напряжение выдавали лишь ее пальцы, крепко сжимающие подлокотники кресла.
        - Мистер Архона, - заговорил Святой Матфей через имплант в ухе Белизариуса. - В кристалле данных, который передала нам полковник, есть спящий вирус, предназначенный для заражения системы катера. На определенном этапе он должен начать передавать Союзу сигналы для наведения.
        «Ты нейтрализовал его?» - спросил Белизариус, набрав текст на планшете.
        - Конечно же, - ответил Святой Матфей. - Но если мы не можем ей доверять…
        «А мы и не собирались этого делать. От нас этого не ждали, и она мне тоже не доверяет».
        - Чё за долбаное место… - сказал Стиллс.
        - Ты в порядке? - спросил Белизариус.
        - Я всегда, нахрен, в порядке, но у меня странные фантомные данные на датчиках. У тебя в заднице нет в запасе физической теории, почему это место отражает наши изображения?
        - Я ничего не вижу.
        - Слабые, нестабильные, иногда больше, иногда поменьше, - сказал Стиллс, меняя изображение на голографической проекции. Нечеткое изображение трубы, в нескольких километрах позади, которое сначала увеличилось, а потом сжалось. Практически идентичное в размерах «Расчетному риску», хотя дополнительные измерения странным образом влияют на перспективу и относительность.
        - У меня хорошее чутье на эхо, и эха тут никакого нет.
        Что бы это ни было, оно исчезло и больше не появлялось.
        - Пока что, путешествуя через врата, мы не выяснили, какие виды визуального и электрического эха могут существовать внутри их, - ответила Касси с еле ощутимым энтузиазмом Homo quantus, находящегося в savant. - Старались держаться в стороне, чтобы избежать парадоксов. Что, если только что ты видел нас, возвращающихся обратно?
        Белизариус глядел на пустое изображение, потом проверил его в других областях спектра, глядя на поток искаженной информации от датчиков, не предназначенных для работы в таких условиях. Ничего.
        - Бли-и-и-н, - проговорил Стиллс. - Принцесса, не надо мне такой хрени. Мне не улыбается повстречать второго себя.
        Кассандра продолжала выдавать навигационную информацию. Остановки, повороты, разгон и торможение по всем осям, от которых даже Белизариусу стало немного дурно. Однако изображение наконец изменилось, и где-то в двухстах метрах впереди появился плоский овал. «Расчетный риск» развернулся в последний раз, и овал принял знакомые очертания входа врат времени.
        - Выход в прошлое? - тихо спросил Святой Матфей.
        - Выход на тридцать девять лет в прошлое, на планете, где Союз нашел врата времени, - ответил Белизариус.
        Никто не сказал ни слова. Белизариуса начало окутывать ощущение неопределенного страха.
        - Да ладно! - громко сказал Стиллс. - Расскажешь, и не поверит никто.
        Белизариус на мгновение взял Касси за руку, и та слегка сжала его ладонь в ответ, несмотря на то что находилась в savant.
        - Вы готовы, полковник? - спросил Белизариус.
        Иеканджика прищурилась, вглядываясь в странный полумрак за окнами кабины. И коротко кивнула.
        Белизариус с Иеканджикой закрыли герметичные замки на груди и перчатках скафандров. Теперь Белизариус стал рядовым Уэду Абугало, а Иеканджика - капралом Упенью Маньика. У Иеканджики слегка дрожали руки; настолько слабо, что вряд ли кто-то заметил, даже Касси в состоянии savant. А Касси никогда не училась интерпретировать язык человеческого тела. Уилл Гэндер научил Белизариуса воспринимать все это, общаясь с лохами, так что он состояние Иеканджики заметил.
        Белизариус снял Святого Матфея с пульта управления и надел браслет на запястье, будто служебный. Они изменили внешний вид браслета, чтобы он походил на те, какие носили в Союзе сорок лет назад. Касси протяжно выдохнула, так, как она всегда делала, выходя из savant. Отстегнулась и подошла ближе к Белизариусу. Положила руку на его скафандр на горловине шлема. В ее глазах была тревога.
        - Мы будем ждать здесь в течение часа, - сказала она. - Затем развернемся по нужной оси так, чтобы видеть вход «червоточины» на длительном интервале времени, а потому вернетесь вы через два часа, две недели или два месяца, мы вас увидим и двинемся, чтоб подобрать.
        - Если сможешь хоть что-то выяснить, щеголь, удачи тебе, - сказал Стиллс.
        - Возвращайся, - прошептала Касси Белизариусу.
        - Вернусь, - ответил он.
        Она прижалась губами к его губам. Вскоре его сердце стало биться быстрее, как и ее. Резонанс, которому Homo quantus учились с детства для отслеживания другого в состоянии фуги.
        - Вернусь, - повторил Белизариус.
        24
        Если время определяет расстояние между моментами, отделяя одно событие от другого, то витрификация и петрификация приводят к коллапсу времени. События, разделенные между собой пятьюдесятью (или даже ста) годами, остаются в памяти с неестественной четкостью, будто видимые в телескоп. В петрифицированном мозге жизнь и воспоминания соединены между собой словно линзами, а не временем.
        Многие линзы в памяти «Пугала» давали ему изображения информаторов. Кирпич и цемент шпионской работы. Будучи молодым офицером разведки и получив первое назначение вне Венеры, он сразу же начал создавать свою сеть информаторов, а также получать других, от начальства. Он их выкармливал, подкупал, угрожал им и тем самым получал нужные данные. Их образы четко отпечатались в его памяти, будто отраженные в зеркальной поверхности воды, но у них не было имен. Точнее, у всех у них были кодовые имена или такие, которые он уже не мог вспомнить.
        Собственное имя также исчезло, будто он сам стал чьим-то информатором, стал частью в гигантской цепочке разведывательной системы. Но оно не имело значения. Конгрегация представляла собой нечто большее, чем просто сумму Домов и семей, живущих в городах, что плавали в атмосфере Венеры. Знание, из какого Дома он происходит, могло бы ослабить лояльность «Пугала» к Конгрегации в целом.
        Подкупать информаторов внутри Конгрегации было все труднее. Конгрегация родилась в бедности, но за десятилетия превратилась в новый мир - постбедности. Люди Венеры происходили от поколений сепаратистов, вынужденных переселиться в одно из самых неприветливых мест Солнечной системы, чтобы вырваться из-под давления Банков. Никто из переживших этот период нужды и бедности не был склонен прощать такое, но это могло простить общество, обменяв память на возможность вырастить детей в достатке.
        «Пугало» жил по обе стороны этой границы. Измученные родители, старые тетушки и дядюшки, напоминавшие ему о том, на какие жертвы они ради него пошли, - все это было до того, как он начал играть в салочки в облаках, еще тогда, когда Банки пытались завоевать и поработить их. Для него это было историей, которую он выучил.
        На другой стороне бедности был странный и яркий мир. Не надо было работать. Не надо было делать ничего. Но какой смысл в таком мире? Он нашел этот смысл в службе, работе в разведке, однако это и отделило его сначала ото всех, кто не служит, подобно его брату Адеодату и родителям, которых он уже не помнил, а потом ото всех тех, кто скрывал в сердце несогласие с Конгрегацией.
        Подкупать информаторов в этом новом мире было тяжело. Лояльность стала валютой, которую обретали вместе с положением в обществе. В ней были и свои дивиденды. Среди его товарищей по службе была в ходу иная новая валюта. Бессмертие, если станешь «Пугалом». Товарищи по службе в разведке изо всех сил демонстрировали лояльность, стремясь к продвижению по карьерной лестнице, повышению в звании и надеясь, что когда-нибудь они получат второе рождение, обретя вечную жизнь, петрифицированную и витрифицированную. А вот он к этому не стремился. Никогда не считал, что у него достаточно способностей для этого, никогда не считал, что он чем-то лучше своих товарищей.
        С информаторами он работал хорошо, и этот его талант не ослаб ни со временем, ни после петрификации. Один из его информаторов и обнаружил Архону, Homo quantus, на флагманском корабле мятежников, а также высокопоставленного офицера мятежников, полковника Айен Иеканджику. Суть их разговора осталась неизвестна. Позднее Архона покинул «Мутапу», а спустя еще день линкор покинула и полковник Иеканджика.
        «Пугало» последовал за командирским истребителем полковника в режиме «стелс», практически невидимый на фоне звездного света. Он летел на ракете casse a face с экспериментальным двигателем без реактора. «Пугалу» не требовались ни воздух, ни системы жизнеобеспечения, ни даже дополнительное пространство помимо того, что вмещало его тело робота. В двигателе не сгорало топливо, так что обнаружить его мог лишь радар в активном режиме, но полковник сама соблюдала режим скрытности и не включала радар.
        Командирский истребитель летел к одному из ретрансляторов на окраине системы, искусственному спутнику звезды эпсилона Индейца, усиливавшему сигналы для передачи их в разные стороны. Затем истребитель остановился около спутника, несколько минут оставался рядом с ним, а потом быстро полетел в обратную сторону. «Пугало» последовал бы за ним, но обнаружил новое излучение, исходящее от спутника. Тепловое. Инфракрасное излучение от чего-то, размером с человека, примерно соответствующее температуре тела, и какой-то еще объект, крупнее, с более низкой температурой. С истребителя кто-то высадился с какой-то аппаратурой.
        «Пугало» начал анализировать варианты. Оснащенный оружием ИИ был способен проводить сложные разведывательные и контрразведывательные операции, но главной его целью была борьба с мятежниками. Командирский истребитель оказался достаточно далеко от своей передовой базы, чтобы его можно было захватить для получения разведывательной информации. Однако разведывательная информация - не то же самое, что вырвать с корнем мятеж. «Пугало» передал результаты работы своей команде на крейсере «Порт-Картье», находящемся в двадцати световых минутах от него, и стал ждать.
        Спустя пятнадцать минут прибыл более крупный корабль, тормозя с перегрузкой в пять «же». У него были низкая отражающая способность и тепловое излучение, отсутствовали ходовые огни и не было электромагнитного излучения от двигателей. Остановившись у спутника, он забрал пассажира и груз. А затем начал разгоняться с ускорением в четыре «же». «Пугало» последовал за ним в отдалении и снова передал сообщение узким лучом на «Порт-Картье».
        Корабль с инфлатоновым двигателем несколько раз сменил курс, иногда делая это достаточно резко, так что «Пугалу» тоже пришлось активно маневрировать. Он закончил маневры сильно позже того момента, когда корабль с инфлатоновым двигателем ушел далеко вперед. Спустя три часа такого полета корабль с инфлатоновым двигателем затормозил неподалеку от С99312, состоящего из двух долей хондритового астероида. «Пугало» сделал то же самое, удерживая дистанцию слежения в телескоп.
        Открылись небольшие створки грузового отсека, и оттуда появилось нечто с очень странным электромагнитным излучением и температурой ниже температуры корабля. У объекта была слабая переменная светимость, от него исходили отдельные вспышки рентгеновских лучей. При помощи наблюдений в инфракрасном диапазоне «Пугало» обнаружил слабое излучение небольших роботов, которые перемещали объект из грузового отсека в темное ущелье на астероиде. Вскоре после этого корабль с инфлатоновым двигателем закрыл створки грузового отсека, развернулся и полетел к ущелью.
        А потом «Пугало» потерял его.
        Тщательно проанализировав наблюдения, сделанные при помощи телескопа, он смог обнаружить лишь затухающее тепловое излучение роботов. Корабля нет. Он вошел внутрь астероида? Маловероятно. Астероид был бы более ярким в тепловой области спектра, будь внутри его хотя бы сторожевой пост. «Пугало» вновь принялся изучать записи наблюдений. Тот предмет, который они выгрузили с корабля, был намного холоднее самого корабля, излучал слабый свет и весьма странные рентгеновские лучи.
        Странные…
        «Пугало» медленно приблизился к С99312 на холодной тяге. С расстояния в пятьдесят километров ударил лазером по крохотным роботам в ущелье - достаточно сильно, чтобы вывести их из строя, но не настолько, чтобы расплавить, потеряв возможность последующего изучения их внутреннего устройства. От астероида исходило слабое магнитное поле, настолько слабое, что с расстояния в пятьдесят километров его практически заглушало магнитное поле звезды эпсилона Индейца.
        «Пугало» подлетел к ущелью, готовый ответить на любую атаку, но ничто не двинулось и не подало никакого сигнала. В нескольких метрах от носа ракеты casse a face мерцало загадочное черенковское излучение и вспыхивали потоки рентгена.
        Еще никто и никогда не сообщал о «червоточине» столь малого размера - настолько малого, что сквозь нее мог пролететь лишь небольшой корабль или боевая ракета. А корабль с инфлатоновым двигателем исчез… «Пугало» передал по узкому лучу на «Порт-Картье» доклад с рекомендацией немедленно взять под контроль С99312. Сообщение дойдет до крейсера через двадцать минут; вероятно, потребуется еще десять, чтобы создать искусственную «червоточину» и прибыть сюда в полной боевой готовности. Но к этому времени следов полковника на другой стороне, скорее всего, уже не останется. А полковник либо везет с собой Архону, либо приведет его к Homo quantus. «Пугал» создавали не для того, чтобы они были в состоянии чувствовать волнение или страх. Лишь непоколебимую лояльность Конгрегации и умение идти навстречу любой угрозе. Хотя на той стороне Оси может быть организована оборона, на другой чаше весов была возможность получить ценную разведывательную информацию.
        «Пугало» миновал нематериальную границу входа в «червоточину».
        Все вокруг мгновенно стало бессмысленным - показатели гравитации и электромагнитных полей, визуальная информация были совершенно необъяснимыми. Включилась система автоматической диагностики, которая обнаружила странные искажения времени, энергетические параметры и совершенно невозможные задержки откликов на сигналы. «Пугало» остановился. Это не нормальная «червоточина». У нее нет обычной структуры горловины. Вместо нее перед ним открылось огромное, лишенное определенной структуры пространство. Показания приборов были лишены всякого смысла.
        Корабль с инфлатоновым двигателем повис, едва видимый, в километре от него. Остановившись, сделал разворот на холодной тяге. И на глазах у «Пугала» уменьшился в размерах и исчез. Не постепенно. Он не прошел через горизонт горловины «червоточины». Он просто сжался по всем координатам, искажаясь в очертаниях, и исчез.
        «Пугало» полетел вперед на холодной тяге. Остановился в точности на том месте, где был корабль, приготовив системы вооружений. Эта область пространства, кишевшая странными энергиями, лишенными источников, из которых бы они исходили, была пуста и лишена каких-либо препятствий, за которыми мог бы укрыться вражеский корабль. Эффекта плаща-невидимки не существует, если только Homo quantus его не изобрели.
        Куда же они исчезли?..
        «Пугало» в точности повторил поворот, сделанный вражеским кораблем. Вид окружающего пространства изменился. Какие-то цвета поблекли и исчезли. Другие мелькали, как в калейдоскопе, на всех частотах и со всех направлений. Несмотря на то что «Пугало» представлял собой ИИ с мощными вычислительными возможностями, он еще никогда не ощущал себя настолько дезориентированным с момента своего создания десятилетия назад.
        В калейдоскопических изображениях появился образ корабля с инфлатоновым двигателем. В шести километрах впереди. Сначала микроскопический, потом небольшой, потом в полный размер - по мере того как «Пугало» завершал свой разворот. Он видел корабль с кормы, тот летел прочь от него.
        «Пугало» не мог понять природу зрительного уменьшения и увеличения размера корабля. Ни законы перспективы, ни законы движения не могли этого объяснить. Как ничто не могло объяснить и природу странных искажений времени и скорости откликов во внутренней диагностике системы его ракеты. Происходило нечто очень и очень странное.
        «Пугало» не мог понять суть этого пространства и то, что видит, как и скорость внутренних откликов. Но он понял, с незнакомым ему ужасом, что более не видит горловины «червоточины». Он пролетел внутрь Оси всего на пару километров, но не мог в точности контролировать параметры сноса, поскольку торопился, так что даже такой же обратный путь не обязательно приведет его назад к горловине. Если он вообще когда-нибудь сможет ее найти.
        Корабль с инфлатоновым двигателем снова начал разворачиваться. Его пилот знал, как прокладывать курс в этом пространстве. Как же долго Союз и Homo quantus работали вместе, чтобы реализовать этот бунт?
        Не имеет значения. «Порт-Картье» заблокирует один из входов этой странной «червоточины». А затем у Конгрегации будут десятилетия и столетия, чтобы слой за слоем раскрывать ее секреты; возможно, при помощи тех Homo quantus, которых захватил в плен «Пугало». И возможно, при помощи полковника Союза. Сам «Пугало» не может прокладывать курс в этом пространстве, но он в состоянии в точности повторять все повороты и перемещения вражеского корабля. Как только они окажутся на другой стороне «червоточины», он определит положение по звездам и отправит сигнал Конгрегации.
        25
        Иеканджика резким щелчком закрыла замок шлема, не обращая внимания на щенячьи нежности двух Homo quantus. Она никогда не испытывала подобных невинных страстей. Время от времени у нее были любовники, по случаю, но никогда не было подобной беззащитности, которую демонстрировали Архона и Меджиа. В прошлом, будучи относительно молодой, она вступила в тройственный брак с генерал-лейтенантом Рудо и бригадиром Вакикондой, которые были значительно старше ее. Она всегда уважала Вакиконду и преклонялась перед военным чутьем генерал-лейтенанта Рудо, перед ее талантом лидера и непоколебимой верой в то, что они когда-нибудь вернутся домой. Несмотря на собственный провал в том, что они потеряли врата времени, Иеканджика была очень горда, когда Рудо повысила ее в звании и поставила на командный пост во флоте.
        Лояльность Иеканджики была непоколебима с самого детства, но за последние три дня ее жизнь вышла из колеи. Изменилось все. Генерал-лейтенант Рудо на самом деле оказалась не Рудо, но имя не имело значения. Женщина, которую они называли Рудо все эти годы, осталась тем же человеком, каким была до рождения Иеканджики.
        Однако имена имеют значение, как и поступки.
        В Союзе называли корабли в честь мест и людей, которые много для них значили: «Мутапа», «Лимпопо», «Кампала», «Гбуду», «Батембузи». Имена и места, с которыми связана их история, их идентичность. В Венерианской Конгрегации поступали точно так же, беря вошедшие в легенды имена и названия из колониального Квебека. Зимбабве, столица Союза, получила свое название от королевства Железного Века именно потому, что в именах заключена сила.
        Так что молодая женщина Вимбисо Тангвераи, взявшая имя Кудзанаи Рудо, получила тотемную силу, чтобы попасть в Академию. И она превратила это имя в заклинание: его с почтением произносили во флоте, которым она командовала, уважали политики Союза и с ненавистью произносили в Конгрегации.
        Возможно, генерал-лейтенант была вправе занять место Рудо в истории. Каковы шансы того, что настоящая Рудо достигла бы того же, что и отнявшая ее жизнь? Если убитая Рудо была хоть как-то похожа на тех представителей элиты общества Союза, с которыми Иеканджика познакомилась после их возвращения на Бахвези, шансы этого ничтожны.
        Иеканджика пошла к шлюзу. Переворот в ее жизни не утихал, он становился лишь сильнее. Теперь она была выдернута из истории, она вступала в легендарные времена, такие, когда малейшая ее ошибка может привести к неудаче восстания, начавшегося сорок лет назад.
        Архона присоединился к ней в тесноте шлюза. Иеканджика запустила механизм, и внешняя дверь шлюза распахнулась, открывая зрелище сюрреалистического пространства вокруг катера - мелькание сизого вперемешку со вспышками света, идущего неизвестно откуда, приливы сладких вкусов и болезненно сильные выбросы белого шума. Все вокруг виделось ее глазам так, будто находилось одновременно на трех разных расстояниях.
        На поверхности катера, достаточно устойчивого на вид, будто он перемещался во всем этом странном пространстве, то входя в фокус, то выходя из него, вспыхивали зеленые и синие блики. Ее собственные руки в перчатках будто мерцали, и, когда она пошевелила ими, чтобы избавиться от этого впечатления, они будто стали короче. У Архоны, похоже, этих проблем не было, и, сосредоточившись на нем, она смогла несколько снизить впечатление от странности происходящего. Его потемневшее лицо смотрело на нее из-под ореола стекла шлема.
        - Готовы, полковник? - спросил он.
        Если он может справиться с этим, то и она сможет. Она не Homo quantus, но она горда своим званием офицера, и это не изменится ни в гиперпространстве, ни в прошлом.
        Архона включил двигатели холодной тяги на своем скафандре и без проблем двинулся вперед так, будто родился здесь. Опасная мысль. Не один месяц она считала его одаренным мошенником и преступником. Однако эта оценка (вероятно, неверная) проистекала из наблюдения за ним вне нормальных для него условий. Будь то борт «Мутапы» и «Джонглея» или Свободный Город Кукол, - Архона всегда был чем-то чужеродным. Однако он и Меджиа с детской легкостью обходились с тем хаосом, в котором оказались сейчас, будто они здесь родились.
        Иеканджика нерешительно последовала за ним, затормозив, когда он остановился у ярко-красной поверхности выхода из «червоточины». Он зачем-то сунул голову сквозь выход, и его шлем будто погрузился в жидкость. Отодвинувшись назад, он посмотрел на нее.
        - На берегу чисто, как я и думал, - сказал он. - Я отправил лазерное сообщение на ближайшую сторожевую вышку с нашими кодами идентификации.
        Белизариус взял ее за плечо, и они вместе полетели вперед на холодной тяге. Иеканджика вся подобралась, готовя себя к переходу, но они пересекли горизонт - и ничего не произошло. Резкие тени от яркого света прожекторов. Слабая гравитация опустила ее на жесткий, как бетон, водяной лед в наносах застывшей пороши, присыпанной снегом из углекислоты и с легким струящимся туманом метана и азота поверху.
        Иеканджике никогда не приходилось ходить по такому льду, но ее дрожью пронизало странное чувство принадлежности. Здесь, среди других воинов Союза, были ее отец и мать, которых она никогда не видела. В небе висело толстое тело коричневого карлика, солнца, под которым она родилась, похожее на огромный тлеющий уголек. Градусов пятьдесят над горизонтом. Как прежде, звезды определяли жизни и судьбы. Грязные полосы спектра оксидов металлов - ванадия, железа и алюминия - придавали цвет верхним слоям атмосферы ее звезды, под ними плавали облака оксида титана, будто медленно перемещающиеся синяки на огненном фоне.
        Нижний край «червоточины» позади нее, вмерзший в лед. Широким кругом врата обнимали грубо вытесанные ледяные ступени с яркими огнями на них. Огни освещали масляно-черную грязь, что покрывала большую часть поверхности, - живущую в вакууме слизь, которая получала энергию для фотосинтеза от инфракрасного излучения коричневого карлика. Далее от врат времени на поверхности торчала другая поросль, также живущая фотосинтезом, - фрактальные структуры, лишь отдаленно напоминающие деревья и кустарник со сплетенной в паутину между ветвями масляно-черной пленкой. Но самым странным было стадо самодвижущихся созданий, тех, что в отчетах называли растительными разумами.
        На первый взгляд они казались совершенно неподвижными, но буквально несколько мгновений спустя тренированный взгляд бойца, присущий Иеканджике, уловил слабые перемещения веса. Четвероногие, с похожей на бочку структурой тела. Поверх них раскинулись похожие на черный лед ветки, улавливающие слабое инфракрасное излучение коричневого карлика и тонкую пыльцу, исходящую из врат времени. Вот только из врат времени больше не исходило никакой пыльцы…
        - Вы назвали планету Ньянга, - сказал Белизариус.
        Генерал-лейтенант всего два раза упомянула это название, но Архона ничего не забывает. Священное название, которое ни она, ни остальные члены Экспедиционного Отряда никогда не произносили всуе. Странно было услышать его из уст чужака: будто это было непозволительной фамильярностью.
        - Это название - мрачная шутка, - сказала Иеканджика. - Ньянга - национальный парк в Зимбабве. Как по-вашему, это напоминает национальный парк?
        Архона огляделся вокруг с таким же благоговением, как и она сама.
        - Отсюда идет ощущение сада, - медленно проговорил он. - Сада, выросшего при свете уголька угасающей звезды.
        Она не знала, как следует воспринимать почтительный тон его голоса. Плохо знала Homo quantus и не имела представления, что у них в чести. Пока он не сказал это таким тоном, она и не задумывалась, что родилась под угасающей звездой.
        - У нас примерно минута до того, как камеры наблюдения снова включатся после действия кода, который дала нам Рудо, - сообщил ИИ.
        Они спешно пошли прочь от врат времени, обходя существа с растительным интеллектом. Если кто и заметил этот проход, никаких признаков он не подал. Вдалеке виднелись очертания грубо выстроенных зданий, закрывающих звезды и отбрасывающих на лед свой собственный свет. На ледяной поверхности было видно с полсотни человек, которые что-то оживленно делали.
        В шлемах Иеканджики и Белизариуса зазвучали отрывки радиопереговоров - некодированные приказы, обмены паролями с подразделениями безопасности, указания о смене приказа. Иеканджика вслушивалась в каждый из них, ощущая на себе вес истории. Если Союз выживет, разорвав отношения с Конгрегацией, это станет их мифом творения, и сейчас она стоит у его истоков, слушая его в неприкрытой обыденности.
        Они прошли мимо работающих. Большинство либо не обратили на них внимания, либо искоса глянули со скрытым подозрением. Это был первый год бегства Отряда, продолжавшегося сорок лет, в течение которых они использовали врата времени для ускорения разработки нового типа двигателей и оружия. А еще это было окончание уродливого периода поиска шпионов, спящих агентов и предателей, лояльных Конгрегации. Потребовалось пять лет, чтобы изжить всеобщее недоверие, пять лет, за которые Рудо продвинулась по службе в Экспедиционном Отряде, работая с другими, чтобы выковать единую боевую силу, сконцентрированную на задаче освобождения Суб-Сахарского Союза от гегемонии Конгрегации. Иеканджика выросла уже в этом объединенном флоте и не находила примеров конфликта лояльности, пока они не вернулись домой и не увидели политиков Союза, склоки Кабинета, борьбу за места и раздоры. Хватит ли ей умения ориентироваться в таком здесь, в прошлом?
        Возможно, нет. У капитана Рудо хватило.
        По радио продолжали звучать приказы Службы безопасности. Иеканджика старалась запомнить как можно больше, но ей не хватало информации о том, кто к кому обращается. И тут она услышала:
        - Иеканджика сказала их убрать. Убейте их.
        Она замерла, ее сердце заколотилось. Архона же торопил:
        - Идемте дальше. Они говорят не о вас.
        Она стряхнула с себя его руку.
        - Знаю, - сквозь зубы ответила она. - Кого моя мать только что приказала убить?
        - Болтовни по радио много, - сказал Архона, - но я практически уверен, что они говорили про растительные разумы.
        Иеканджика почувствовала облегчение.
        - Растения.
        - Возможно.
        Они приближались к домам изо льда и пластика. Сквозь масляно-черную пленку под ногами проглядывал грязно-серый лед. Они прошли мимо дозорной башни военной полиции, обошли координационный центр, потом большой склад и подошли к главному зданию базы. Все оказалось меньше и уродливее, чем можно было судить по картам, которые она изучала. Здания были выстроены из мятого, заплатанного пластика и политы водой, застывшей в лед, - для герметизации. Стояли кучно, безо всяких признаков разумной организации - времянки. Иеканджике было не привыкать жить в стесненных условиях. В Отряде у них всегда чего-нибудь не хватало. Но даже в те периоды, когда приходилось месяцами есть лишенную какого-либо вкуса пищу из биореактора, после многих лет, когда не было никаких шансов добыть ресурсы и изготовить запчасти, экипажи Шестого Экспедиционного Отряда гордились тем, что делают. Но здесь она не видела ни малейшей гордости своим трудом.
        Иеканджика поднесла служебный браслет к одному из сканеров на дверях, ввела код, и шлюз открылся. Пока ничто не мешало их продвижению. Временные коды отлично работали. Она повесила шлем в открытый шкаф и принялась снимать скафандр, под которым была рабочая одежда. Архона тоже стал раздеваться. Вполне сойдет за служащего Экспедиционного Отряда. Даже если рот откроет, наверное. Он же опытный лжец.
        Отрегулировав лямку и кобуру, Иеканджика двинулась вперед по коридору. Архона пошел следом, старательно имитируя ее походку и манеру держать себя. Они проходили мимо солдат, сержантов и офицеров, отдавая честь или просто кивая, соответственно званию. Воздух был холодным, от ледяных стен и пола, поэтому все старались шевелиться несколько быстрее. Пройдя через пустынный коридор на втором подвальном этаже, они дошли до скопления небольших рабочих отсеков, вырубленных во льду. В каждом работали по два-три человека на плоских экранах или планшетах. Ближе к концу коридора они увидели дверь, из-за которой струился свет.
        Иеканджику охватила тревога, такая, какой она не испытывала даже перед боем. Нерешительность фатальна что для простых солдат, что для командиров. С юных лет ее тренировали преодолевать нерешительность при помощи быстрых обдуманных действий. Но никто и никогда не готовил ее к проникновению в прошлое. Тренировка оказалась сильнее. Она подняла руку и постучала в дверь.
        Ответивший звучал молодо, им разрешили войти. Преодолевая нервозность на грани тошноты, Иеканджика открыла дверь.
        Крохотная комнатка, два на два метра, не больше, грубо вытесанная во льду, ни одного прямого угла или ровной линии. За небольшим столом с поцарапанным рабочим экраном, заваленным планшетами, сидела невысокого роста женщина в звании капитана. С молодого лица на Иеканджику смотрели незнакомые глаза.
        В будущем эта женщина станет ее женой в тройственном браке, но тридцатью девятью годами ранее, сейчас, она выглядела совершенно чужой. Иеканджика готовила себя к этому, смотрела старые фотографии, но ей все равно пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы рука не дрожала, когда она отдала честь. Архона повторил ее жест, стоя позади.
        - Слушаю, капрал, - сказала Рудо.
        Иеканджика замешкалась, достаточно долго, чтобы молодая Рудо начала смотреть на нее с подозрением. Зрелое не по годам лицо капитана было гладким, голову покрывали коротко стриженные густые волосы, убранные назад. Шрамов не было, ни того, что выглядел будто дельта реки, покрывая лицо и шею сбоку, ни широкого, сморщенного, от ожога по левой стороне головы у границы волос, появившегося, когда спящий агент попытался убить ее. Им еще только предстояло появиться. Через тридцать девять лет в будущем генерал-лейтенант Рудо не покинет флагманский корабль, опасаясь нападения убийцы. А сейчас Иеканджика находилась в том времени, когда Рудо еще не имело смысла убивать.
        - Мэм, - тихо заговорила Иеканджика, - меня послал друг с просьбой об одолжении.
        Иеканджика сделала шаг вперед, Архона шагнул следом, неловко, едва не наткнувшись на нее, и закрыл дверь. Рудо пришлось немного запрокинуть голову, чтобы посмотреть в глаза Иеканджике, но она сделала это с уверенностью командира, откинувшись на спинку кресла, даже с некоторой бравадой.
        - Мы все здесь братья по оружию, - сказала Рудо.
        Капитану Рудо еще только предстояло отшлифовать свои умения командира и лидера. Иеканджика видела, что молодой офицер все еще несколько бахвалится перед собой тем, что его уважают, пусть и по праву.
        - Позвольте сесть? - спросила Иеканджика.
        - Мэм? - насмешливо поправила ее Рудо.
        - Мэм.
        - Говорите по существу, капрал, и свободны. Я занята.
        Иеканджика все-таки села. Выдохнула. Слова, которые она приготовила для этой встречи, будто застыли в ее мозгу.
        - Меня зовут Иеканджика. Айен Иеканджика.
        Рудо с сомнением оглядела ее.
        - Мы обе знаем, что в списке Отряда нет такого человека.
        Иеканджика запнулась, понимая все безумие того, что ей предстояло сказать. Но взяла себя в руки и продолжила.
        - Я из будущего, - сказала она. - Я дочь бригадира Иеканджики.
        Сказанные ею слова казались какой-то дурной шуткой. Однако все служащие Экспедиционного Отряда - знали они это или нет - работали бок о бок с устройством для путешествий во времени, которое нашли на Ньянге. Каждый, кто знал о его существовании, наверняка задумывался о возможностях и опасностях таких путешествий. И даже был создан специальный административный отдел, занимавшийся тщательным разделением информации во избежание нарушения законов причинности, случайного или намеренного.
        Рудо медленно достала пистолет и положила руку на стол.
        - Ты первая, - сказала она, направив ствол в грудь Иеканджике. - Потом он, аккуратно.
        Иеканджика вынула пистолет из кобуры двумя пальцами и положила на стол. То же самое сделал Архона. Не сводя с них глаз, Рудо нажала кнопку на столе. Закрыла вход в кабинет. И посмотрела на них, будто собираясь с силами.
        - Ты выглядишь лет на тридцать с лишним, капрал Иеканджика, - наконец сказала Рудо. - Учитывая то, что в настоящий момент бригадир Иеканджика беременна, ты хочешь, чтобы я поверила, что вы двое прибыли из будущего, отстоящего от нынешнего момента более чем на тридцать лет. Но врата так не работают. Они отправляют вещи в прошлое, на одиннадцать лет.
        - За прошедшие десятилетия в Экспедиционном Отряде научились управлять ими несколько лучше, - сказала Иеканджика. - Мне тридцать девять.
        - Допустим. Ты же не прибыла сюда без доказательств этому, не так ли?
        - Можете сравнить мою ДНК с ДНК моей матери, - сказала Иеканджика. - Но это привлечет ненужное внимание. Вы сами послали меня из будущего с несколько более простым доказательством.
        - Я послала? - переспросила Рудо, приподымая брови. - Тридцать девять лет спустя я отдавала тебе приказы?
        Иеканджика смотрела на молодую женщину, которой в будущем предстояло стать ее женой, пытаясь увидеть хорошо знакомого ей человека в двадцатидвухлетнем офицере, беззаботно разговаривающем с ней. Сравнивала с тем величавым достоинством, которое привыкла видеть в человеке, по факту возглавляющем вооруженные силы Союза.
        - Продолжай, - наконец сказала Рудо, небрежно махнув рукой, будто делая Иеканджике одолжение.
        - Я знаю Кудзанаи Рудо всю мою жизнь. Она даже взяла меня младшей женой, что меня глубоко тронуло, - заговорила Иеканджика. - А несколько дней назад, ради этой операции, она рассказала мне, что ее имя на самом деле не Рудо.
        Лицо капитана Рудо исказилось, и пистолет в ее руке поднялся. Иеканджика смотрела прямо в дуло.
        - Я полагаю, что она помнила - именно это и убедило ее в том, что я действительно прибыла из будущего, - сказала Иеканджика. На лице Рудо был ужас. Иеканджика ощутила странное желание защитить эту молодую женщину.
        Рудо громко сглотнула. Все молчали.
        - Если ты не лжешь, - хрипло сказала капитан Рудо, - то я в будущем назвала тебе имя, так?
        - Вимбисо Тангвераи.
        Рудо скривилась, но пистолет в ее руке не шелохнулся.
        - Я думала, что скрыла следы, - сказала она. - Очевидно, кто-то это выяснил и держал про запас. Такое мог бы сделать спящий агент Конгрегации.
        Ствол пистолета в руке Рудо задрожал, палец плотнее прижался к спусковому крючку.
        - Вы приказали мне сказать именно это! - ответила Иеканджика. Ее охватили смесь злости и страха.
        - Больше ты ничего сказать не можешь?
        - Я могу рассказать вам все про ваше будущее, но это ни в чем вас не убедит, - ответила Иеканджика. - Других тайн вы мне не выдали.
        - Тогда говорите мне оба, откуда вы на самом деле взяли эту информацию и кто еще об этом знает.
        - Двенадцать лет назад вы взяли меня младшей женой, - сказала Иеканджика на языке Шона. - Любая женитьба - вопрос политический, но вы были просто добры ко мне. Стали моим наставником. Среди того, что вам во мне нравилось, было мое свободное владение языком Шона. Вы попросили меня научить вас получше говорить на нем, чтобы избавиться от акцента. Сказали мне, что, когда я говорю на нем, вы вспоминаете детство, тот язык, который слышали, пока росли.
        Иеканджика сделала паузу.
        - Когда вы еще были девочкой, у вас была любимая песня, «Даи ндири шири».
        Рудо снова скривилась. Пистолет в ее руке продолжал дрожать. Если выстрелит, может попасть Иеканджике в плечо, а может, и в голову. Трудно ее в этом винить. Она сама с трудом верила в происходящее.
        - Ее все любят, - наконец ответила Рудо на языке Шона, с тенью сомнения в голосе. Ее губы скривились, будто она пыталась найти в себе смелость сказать что-нибудь, чтобы взять ситуацию под контроль.
        - Кто он? - спросила она, быстро махнув стволом пистолета в сторону Белизариуса.
        - Тот, с кем у вас установятся деловые отношения в моем времени.
        - Ты ему доверяешь?
        - Нет. Он слишком пронырлив.
        - Смешно, что ты взяла его с собой в прошлое.
        - Это ваш выбор, не мой, - без эмоций ответила Иеканджика.
        - Капрал, почему ты всегда забываешь сказать «мэм»?
        Иеканджика долго глядела на молодого капитана, и лицо Рудо наконец смягчилось.
        - В моем времени я в звании полковника, - сказала Иеканджика. - Так что все время теряюсь, не понимая, как к вам обращаться. В инструкциях этого не было.
        Рудо неуверенно оглядела ее, а затем перевела взгляд на Homo quantus:
        - Как тебя зовут, чужак?
        - Белизариус Архона.
        - Англо-испанское.
        - Да.
        - Значит, в будущем мы выйдем на контакт с Банками, - сказала Рудо.
        - Вы мне верите? - спросила Иеканджика.
        - Из-за имени? Или песни? - спросила в ответ Рудо. - Нет и нет.
        - Так из-за чего же?
        - Твой язык Шона. Слишком хороший, лучше, чем у любого в Отряде; быть может, лучше, чем у кого-либо во всем Суб-Сахарском Союзе. Ты говоришь так, будто говоришь на нем не один год. И французский у тебя со странным акцентом, такой, будто ты учила его задним числом.
        - Когда вы посылали меня в прошлое, то не предупредили, чтобы я следила за своим французским.
        - Должно быть, это было сделано намеренно, - сказала Рудо.
        У Иеканджики мурашки по затылку пошли. Закономерности логики, обмана и причинности начали вставать на свои места. Генерал-лейтенант Рудо сделала это намеренно.
        - А что случилось с моим браком с Оконкво и Зиваи? - спросила Рудо.
        - Вы ожидаете, что я дам ответ? - спросила Иеканджика.
        Рудо опустила пистолет и аккуратно положила его на стол, впрочем, недалеко от себя. Шумно выдохнула.
        - Значит, мы узнали, как путешествовать во времени, - сказала она. - И я на тот момент еще была жива.
        Иеканджика изо всех сил старалась сохранять нейтральное выражение лица. Было бы уже слишком выплеснуть всю свою боль, рассказать молодой Рудо, что это сделали не «мы», что Архона украл врата времени и выяснил, как ими пользоваться, что, возможно, он и Меджиа - единственные, кто вообще может это делать. Рудо нахмурилась.
        - Вы пришли через врата времени, не так ли? - спросила она. - Просто появились на льду, внутри охраняемого периметра, или были там еще до того, как мы его установили?
        - Час назад, - ответила Иеканджика. - У вас сохранились некоторые пароли и частоты связи сил безопасности, спустя все эти годы - несомненно, именно ради этого случая. Мы воспользовались ими, чтобы скрыть наше появление.
        Рудо долго смотрела на нее, вероятно размышляя, могла ли она сделать подобное, могло ли это вызвать парадокс дедушки.
        - Зачем вы здесь? Ведь это опасно, - наконец спросила Рудо по-французски.
        Хотя никто из них не любил пользоваться французским, языком нации-гегемона, властвующей над ними, именно сложные глагольные формы и залоги сильно упрощали беседу, и даже спустя сорок лет язык Шона не мог сравниться с ним в этом.
        Эта эпоха стала временем рождения Суб-Сахарского Союза в военном деле и науке. Сорок лет скитаний стали повивальной бабкой языкового возрождения и осознания национальной истории Союза. То, что во времена Иеканджики язык Шона еще не завершил свое становление, точно так же, как Союз не достиг независимости в военном плане, лишь означало, что и акт творения еще не завершился.
        Иеканджика оказалась между началом и серединой, разрываясь. Она не могла отделаться от ощущения, что успех ее операции здесь решит, станет ли эта история национальным мифом, который будут пересказывать их потомки, или предостерегающим преданием, которое будут рассказывать другие, глядя на останки Союза.
        - Нам нужны пробы бурения ледяной коры, - сказала Иеканджика. - За как можно больший отрезок времени.
        - Всего-навсего, - саркастически сказала по-французски Рудо. Juste de meme? - Перевезти тонны льда через охраняемый периметр?
        Для Иеканджики подобная экспрессивность в Рудо была в новинку… За внешним фасадом капитана Рудо скрывалась злость, необходимость доказывать, чего она стоит. Но вместе с этим в ее манерах уже начала появляться уверенность, недавно рожденная. Это опасно, и не только для Союза, но и для самой Рудо. Рудо этого времени все еще была уязвима, и это было то, чего Иеканджика уже не застала. Визит будущей жены, уверенного в себе офицера, может укрепить веру Рудо в себя и ее уверенность, а может и ослабить.
        Нет. Иеканджика хорошо знала генерал-лейтенанта Рудо. Каковы бы ни были ее сомнения относительно себя и своего места в мире, она давно победила их и рассталась с ними. Либо это было верно до того момента, как она рассказала Иеканджике о своей тайне. Иеканджика наклонилась вперед.
        - Кудзанаи, - тихо сказала она. - В будущем вам это понадобится. Не могу сказать зачем, но в будущем это укрепит независимость Союза. Мы решили сделать ставку на это. Это все, что я могу вам сказать.
        - А его мы тоже поставили на кон? - спросила Рудо. - Что такого есть у Англо-Испанских Банков, что мы с ними оказались в одной постели?
        - Архона - научный консультант, эксперт по «червоточинам».
        Рудо впилась в нее взглядом:
        - Нет, он не так прост. Что ты скрываешь?
        - Все! - ответила Иеканджика, раздраженно разводя руками. - Это же не строго выверенное сообщение, отправленное в прошлое и проверенное перед этим дюжиной специалистов по логике! Я пытаюсь не взорвать цепь причинности неосторожно сказанным словом.
        От этой ее вспышки Рудо вздрогнула, и Иеканджике стало стыдно. Это первое впечатление о ней у будущей жены, а она потеряла контроль. Капитан некоторое время молчала, глядя на разбросанные планшеты.
        - Я не могу дать тебе пробы, которые мы уже сделали, - сказала она. - Они теперь у команды исследователей.
        - Мы можем их выкрасть? - спросила Иеканджика. - Ведь это не охраняемая государственная тайна.
        Рудо удивленно посмотрела на нее, как на ребенка:
        - Неужели ты так наивна? Как ты вообще оказалась моей женой?
        - Я уже и не понимаю, почему вы захотели, чтобы я ею стала, - удрученно ответила Иеканджика, не сдержавшись.
        Начав свою карьеру офицера медленно и неуверенно, Иеканджика неожиданно была повышена в звании до капитана, потом до майора. А затем получила должность в штабе Рудо и неожиданное предложение присоединиться к самому могущественному брачному союзу во всем Отряде. Свежеиспеченный майор, а ведь недостатка и в молодых полковниках, ожидавших подобного предложения, не было. Иеканджике пришлось интерпретировать это предложение Рудо как знак некоего превосходства в ней, которого она сама в себе не видела. Прошли годы, и она почти убедила себя - она заслуживает того, что ей дали.
        Однако за последние несколько дней все, что она себе доказала, оказалось под сомнением, и она стала задумываться, почему же Рудо приняла ее в свой брак. Никто из них не знал, что на самом деле случится, если они спровоцируют парадокс путешествия во времени. Никто не хотел рисковать. А теперь Иеканджика понимала, что Рудо с того самого времени, как была еще капитаном, хранила в себе воспоминания о молодом полковнике, посетившем ее в прошлом и сказавшем ей, что она станет одним из ее супругов. Вне зависимости от компетентности Иеканджики и прочих ее качеств, уже сама по себе эта информация может вынудить предусмотрительного командира взять ее в жены, даже если это создаст замкнутый круг причинности, в котором причина вызывает следствие, а следствие вызывает причину.
        Как бы трудно капитану Рудо ни было это принять, информация о ее будущем пришла из ниоткуда. И как бы болезненно это ни было для Иеканджики, ее брак и карьера тоже появились из ниоткуда. Возможно, Иеканджика оказалась в браке с Рудо лишь потому, что она оказалась в браке с Рудо. Возможно, в своем настоящем Иеканджика оказалась полковником потому, что она полковником появилась в прошлом. Кто она такая, чего она стоит как супруга и как офицер, не имеет значения. И едкие слова капитана Рудо вдохнули новую жизнь во все эти «может быть».
        - Кудзанаи, я пытаюсь найти решение, - с запалом сказала Иеканджика. - Полковникам положено это делать.
        Услышав такую отповедь, Рудо прищурилась.
        - Не знаю, как все заведено там, откуда ты появилась, полковник, но здесь… - она постучала по столу, - все строго. Мы арестовали всех политкомиссаров, которые были прикомандированы к Отряду Конгрегацией. Мы считаем, что выловили всех спящих агентов, которых Конгрегация внедрила в наши экипажи, но в настоящее время политические фракции во флоте борются за власть. Все шпионят за всеми.
        - Я думала, что после смерти Нандоро Такатафаре приняла командование Отрядом, - сказала Иеканджика.
        - Приняла, но многие офицеры остались лояльны бригадиру Иеканджике. Такатафаре не знает, может ли она им доверять. Ты всего этого не знаешь?
        - Я знаю лишь даты. Знаю о повышениях в звании, назначениях, всем, что заносилось в реестр.
        - Странно, что будущая я не дала тебе более подробной информации, - сказала Рудо.
        Болезненный укол. Она дала ей карты, коды, схемы, процедуры распорядка, личные записи и расписание смен. Она и генерал-лейтенант Рудо сосредоточились на том, как проскользнуть в прошлом незамеченными, будто выход на связь с молодой Рудо решит все. Почему она не дала больше информации? Знание о прошлом не создает парадоксы. Неужели генерал-лейтенант Рудо на самом деле ей не доверяет?
        - Нам нужны пробы льда, - сказала Иеканджика. - Как по-вашему, что нам следует сделать?
        Рудо долго смотрела на нее, будто пытаясь ощутить свое превосходство. И если бы Иеканджика увидела генерал-лейтенанта Рудо в таком напряжении, то почувствовала бы себя очень некомфортно. Но она не могла увидеть ничего угрожающего в этой женщине, получившей звание капитана досрочно, даже несмотря на тень генерала, нависающую над ее головой. Рудо еще не доказала, чего стоит, ни себе, ни остальным. Молодой офицер, которого, подобно Иеканджике, втянули в политический брак. Рудо отвела взгляд.
        - Это придется тщательно готовить, - сказала она. - Не один день, а то и не одну неделю. У вас есть идентификации, место, где вы будете находиться?
        - За этим мы и пришли к вам, - ответила Иеканджика.
        - На поверхности тесно. Много команд, все занимаются разными проектами, - ответила Рудо. - А еще у меня нет возможности сделать идентификационные карты. Все это проходит через военную полицию, подчиняющуюся Такатафаре.
        - Вот тут, думаю, нам и поможет будущая Рудо, - сказала Иеканджика и подвинула по столу кристалл с записями. - Будучи аудитором, вы имели доступ к записям о вышедших из пользования кодах безопасности. На этом кристалле коды к главной сети Службы безопасности на эту неделю. Вы хранили их все эти годы.
        Глаза Рудо слегка расширились, но она не взяла в руки кристалл.
        - Взломать сеть безопасности - смертный приговор, - сказала она.
        - Знаю.
        - Хороший удар. Ты говоришь, что на кристалле коды доступа. Я попытаюсь их использовать - меня тут же обнаружат, арестуют и казнят.
        - Никакого удара, - возразила Иеканджика. - Если какая-нибудь другая фракция захотела бы от вас отделаться, разве не сделала бы она это, зная ваше настоящее имя?
        - Позвольте Иеканджике сделать это, - сказал Архона на французском с идеальным африканским акцентом. - Если это не сработает, арестуете нас обоих и станете героем, поймавшим двух шпионов, пытавшихся влезть в сеть безопасности. Если сработает, мы получим временные удостоверения и будем прикомандированы к вашему подразделению.
        Капитан Рудо оглядела Архону.
        - Хитро, - сказала она.
        - Он прав? - спросила Иеканджика.
        - Если вы действительно из будущего и я дам вам эти временные удостоверения на несколько дней, я получу пару оперативников, которых смогу использовать для решения проблемы.
        - Что? - переспросила Иеканджика.
        - Я дам вам удостоверения, - сказала Рудо. - На двадцать четыре часа.
        Архона оцепенел, и форма на нем пошла складками.
        - И дам вам еще двадцать четыре часа, когда услышу, что определенный человек мертв.
        - Вы сошли с ума? - спросил Архона. - Мы должны любой ценой стараться не изменять прошлое. Малейшие изменения могут повлиять и на ваше будущее.
        - Ты слышала в будущем о лейтенанте Зесиро Набвире? - спросила Рудо.
        Руки капитана уже не дрожали. На ее лице появилось выражение решимости, правда, не очень сильной.
        - Полагаю, что нет, - заключила Рудо, переводя взгляд на Архону. - Следовательно, я предположу, что он не настолько важен для истории или действительно умер здесь от ваших рук.
        - Вы не можете настолько рис… - начал Архона.
        - Я не убийца, - резко сказала Иеканджика, перебивая его.
        - Ты солдат, - сказала Рудо. - Мы исполняем свой долг.
        - Это внесудебная расправа. Если Набвире заслуживает предстать перед судом, сдайте его командованию или Отделу военной безопасности.
        - Ты же знаешь, как работает разведка и контрразведка, не так ли? - сказала Рудо. - Доказательства непрямые, их можно оспаривать достаточно, чтобы избежать приговора трибунала и нанести политический вред всем.
        - Тогда сами с ним разберитесь, - сказала Иеканджика.
        - Вы в моих руках на двадцать четыре часа. Он будет работать на северной линии связи сегодня, позже, со своей командой. Убейте его, и получите еще двадцать четыре часа.
        - Вы понимаете, насколько нам важно получить эти пробы? - сказала Иеканджика, поднимаясь с жесткого стула. - От этого зависит свобода Союза.
        - Значит, так, - прошипела Рудо, жестко глядя на Иеканджику. На смену сомнениям пришла железная решимость. - Твоя мать, если это правда, сейчас прикована к постели. По слухам, беременность плохо протекала. Она с благодарностью восприняла назначение Такатафаре командующей Отрядом, но ее последователи - нет. Набвире устроит так, что людям будут предъявлены ложные обвинения, и среди этих людей, по случаю, - мой муж и моя жена.
        - Почему же вашему мужу и жене с этим не разобраться? - спросила Иеканджика. - Они оба старше вас. Пусть докажут, что обвинения ложные.
        - Это не их сильная сторона. Кроме того, уйдут месяцы на то, чтобы выяснить правду и восстановить доброе имя. А обвинения - вопрос доверия. Если Такатафаре перестанет доверять нам хотя бы на время, дело сделано.
        - Должен быть другой способ, - сказала Иеканджика.
        - Более эффективного нет, - ответила Рудо. - Поэтому я говорю вам сделать это.
        Архона положил руку на плечо Иеканджики.
        - Вы же не можете всерьез о таком думать, правда? - спросил он.
        - В этом замешана моя мать? - спросила Иеканджика.
        - А это имеет значение? - с легким презрением спросила Рудо.
        - Да.
        - Насколько я понимаю, нет, - ответила Рудо. - Однако ее последователи не рады, что Такатафаре возглавила Отряд.
        - Вы не наемный убийца, полковник, - сказал Архона.
        - Вы видите другие способы, Архона? - спросила Иеканджика.
        Он развернул ее к себе лицом и пристально посмотрел в глаза.
        - Мы сделаем это по-своему, - сказал он. - Своими силами. Мы не убийцы.
        Иеканджика стряхнула с плеча его руку и повернулась к Рудо.
        - Двадцать четыре часа, - сказала она. - И Набвире.
        Рудо убрала пистолет в кобуру и подошла к шкафу, переполненному старыми планшетами с данными. Отдала один Иеканджике. Архона повернулся к ним спиной.
        - Вводи свой код, полковник.
        Иеканджика схватила планшет. Такой старый для нее. Она в юности училась работать на планшетах со старым голографическим интерфейсом, но с тех пор инженерам Отряда пришлось разбирать все устаревшее оборудование для переработки, так что за десятилетия таких штуковин сохранилось очень мало. Подключившись к главной сети базы, она ввела пароль администратора. Перешла в раздел личного состава, и замигал оранжевый голографический значок авторизации. Она ввела код, который дала генерал-лейтенант Рудо, и значок позеленел.
        - Поверить не могу, - сказала Рудо. Ее глаза расширились.
        Иеканджика вернула планшет капитану.
        - Создайте нам пару действующих удостоверений, - жестко сказала она.
        Рудо оцепенела, глядя на планшет. Похоже, этот взлом сети убедил ее больше, чем что-либо другое. Она влипла по уши, обратной дороги нет, будь перед ней путешественники во времени или ловушка. Села, но не прикоснулась к планшету.
        Иеканджика тоже села, скрестив руки на груди и твердо глядя в глаза Рудо. Через некоторое время капитан отвела взгляд. В двадцатидвухлетней женщине было не угадать великого полководца, какой она станет в будущем. То, что скрывалось под ее оболочкой, оказалось незнакомо мягким. В ней тлел огонь, скрытый дымкой сомнений, но в Рудо еще не было той пылающей веры, с которой она повела Экспедиционный Отряд через Кукольную Ось. Иеканджика отправилась в прошлое, ожидая, что Рудо и тут будет руководить ею, но получила вот это. И Набвире в придачу.
        Она должна была лучше подготовиться. Генерал-лейтенант Рудо должна была понимать, что в прошлом была достаточно слабой, как рычаг, на котором лежал груз попытки всей этой военной операции. Но что, если генерал-лейтенанта Рудо больше беспокоил не военный успех, а избежание парадоксов? Рудо из будущего знала, что ей придется отправить Иеканджику обратно. Возможно, что Рудо помнила о провале Иеканджики и что она, быть может, там, в прошлом, погибнет, а потому просто обеспечила неизменность того хода событий, который запомнила. Возможно, Иеканджике и Набвире уготованы роли жертв.
        Она наклонилась вперед так, что ее глаза оказались на одном уровне с глазами Рудо.
        - Кудзанаи, давайте приступим к делу прежде, чем нас арестуют за то, что мы слишком много времени провели у вас в кабинете, - наконец сказала она. - Обеспечьте нам койки в казарме. А потом займитесь разрешениями на работу на поверхности, чтобы мы могли получить эти пробы.
        Рудо глубоко вдохнула и принялась за работу. У нее ушло десять минут на то, чтобы создать личные файлы и сопутствующие данные для двоих служащих рядового состава, капрала и рядового, которых перевели на базу на поверхности с «Джубы», одного из крейсеров, находящихся в дальнем дозоре. Закрепила за ними койки в казарме D, где не было никого с «Джубы», и выписала им назначение на работу на поверхности с аудиторской командой. Казалось, привычная административная работа несколько успокоила капитана.
        - Старайтесь нигде не светиться, - сказала Рудо, отдавая Иеканджике кристалл. - Не ошивайтесь в казарме днем. Я буду следить за сообщениями о Набвире в системе военной безопасности. Когда увижу нужное, продлю ваши удостоверения. Уйдет пара дней на то, чтобы правильно оформить аудит и запросить буровое оборудование, которое вам понадобится.
        - Что, если нам потребуется с вами связаться? - спросила Иеканджика.
        - Постарайтесь сделать так, чтобы это не понадобилось.
        Иеканджика уловила в ее интонации знакомые оттенки. Взяла со стола два пистолета, сунула один в руку Архоне. Глянув на Рудо, она поняла, что не стоит долго прощаться, поэтому просто открыла дверь, протискиваясь мимо афериста. Тот молча последовал за ней. Дойдя до шлюза, они надели скафандры. Лишь снаружи, в двадцати метрах от здания, Архона связался с ней по лазерному каналу.
        - Мы не наемные убийцы! - сказал он.
        Она не спорила с ним. Но и от обсуждений легче не станет. Под подошвами ее ботинок хрустел лед.
        - Она держала нас на мушке, - сказала Иеканджика.
        - Перехитрите ее! - сказал Архона. - Сделайте так, чтобы она думала, что мы за это взялись. У нас достаточно техники, чтобы получить необходимое.
        В Иеканджике вскипела ярость. Ей хотелось по чему-нибудь стукнуть. Или по кому-нибудь. Она остановилась.
        - Аферист, - с презрением сказала она. - Вот что вы такое, и все! Мелкий воришка с мелкими целями. Это война. А не афера.
        - Это не война, полковник! Ваш генерал-лейтенант отправила нас в прошлое, но сказала нам не все. Она не забыла эти подробности! Это испытание для вас. Молодая Рудо может приказывать все, что ей вздумается, но мы не обязаны это выполнять. Вы старше и опытнее. Генерал Рудо - не тот человек, которого мы только что увидели. Возможно, она послала вас сюда, чтобы спасти ее от нее самой.
        Иеканджика схватила его за скафандр на груди.
        - Выньте голову из задницы, Архона! Это не ставки в карточной игре и не интересный мысленный эксперимент. Если я потерплю поражение здесь, погибнет мой народ. Если вы вдруг забыли, ваш тоже! Сейчас не время фантазировать. Время действовать целесообразно. Жизнь одного человека за выживание двух народов - хороший обмен.
        - Это не в вашей власти, полковник. У каждого из нас есть право голоса в этом, в том числе у Святого Матфея.
        - Вашего безумного ИИ?
        - Я не чей-либо ИИ, и я не более безумен, чем кто-либо еще, - сказал Святой Матфей.
        - Твоего мнения в этом никто не спрашивает, ИИ, - ответила Иеканджика. - Я прочла про реального Святого Матфея, когда мы впервые встретились. Прислужник Банков. Сборщик налогов, оборотень. Человек, сотрудничавший с завоевателями. В Экспедиционном Отряде таких отстреливают.
        Иеканджика отпустила Архону и направилась туда, куда шла до этого. Архона последовал за ней.
        Повисло тяжелое молчание.
        - Вы иначе общались в вашем браке, не так ли? - спросил Архона.
        Они прошли еще с дюжину шагов, хрустя льдом под ногами. Злость на Архону стала приобретать новые оттенки, и слишком сложные. Он обманул Кукол, провел Отряд через Кукольную Ось. И украл у Отряда самое ценное из его сокровищ. Но теперь, когда она увидела врата времени изнутри, настолько чуждые человеческому пониманию, такие, что человеческий разум с трудом мог хотя бы осознать их, она задумалась. Лишь Архона и Меджиа в состоянии выносить это и ориентироваться в этом мире за пределами времени. Все еще потрясенная своим путешествием через такую странную реальность, Иеканджика привела его домой - так сказать, сделала свидетелем самого интимного разговора из тех, что когда-либо случались в ее жизни. Ее связь с Архоной не вращалась вокруг какой-либо оси, она хаотически прецессировала. И он был единственным, кто в состоянии помочь ей здесь, в прошлом.
        - Я вступила в брак не с той женщиной, которую мы увидели здесь, - медленно проговорила она.
        Слова, выразившие мысль вслух, как будто оформили разочарование, тихо сидящее внутри ее. Семья - главное. Рудо и Вакиконда - единственные родные люди в ее жизни. В нормальной семье прошлое можно похоронить по общему согласию. Слишком пристальный взгляд в прошлое не породит доверия, смотреть вот так будет не совсем честно. Рудо не просила женщину явиться из будущего и судить ее по стандартам, которым она еще лет тридцать не будет соответствовать. Капитан Рудо - порождение своей эпохи, как и генерал-лейтенант Рудо в будущем.
        - Я близка генерал-лейтенанту Рудо и нашему мужу. Наш брак - политический союз, укрепленный договоренностями и доверием, построенными по прошествии долгого времени. Но ничто из наших отношений не существует здесь. Мы будем чужими друг другу еще двадцать пять лет.
        - Именно поэтому вы не рассказали ей про Святого Матфея? - спросил Архона.
        Иеканджика остановилась. Архона смотрел на нее, и в выражении его лица не угадывалось ни малейшего подвоха.
        - Вы отлично знаете, на что он способен, - продолжил Архона. - Он, наверное, смог бы добыть нам буровое оборудование уже к вечеру.
        От коричневого карлика во всех направлениях исходило оранжевое сияние, падающее на масляно-черную поверхность у них под ногами.
        - Для вас нет разницы, такое воровство или другое. Я уверена, - сказала Иеканджика. - Но одно привлечет к нам внимание, а другое - нет. Вы выросли в чистеньком мире, где все по правилам. Для вас своровать и стащить - лишь вопрос техники. Здесь, в этот период существования Экспедиционного Отряда, слежка, шпики и информаторы повсюду. Я не обладаю нужными навыками, чтобы ориентироваться в этом мире. А Рудо обладает.
        - То, что я увидел в вашем флоте в будущем, можно назвать доверием? - изумленно спросил Архона.
        - В будущем мы не доверяем пришлым, - ответила Иеканджика. - А здесь мы не доверяем друг другу.
        26
        Белизариусу не понравилась казарма D. Температура воздуха ниже нуля - холоднее, чем в Свободном Городе Кукол. Казалось, он уже никогда не согреется. Но даже несмотря на это, в казарме висел запах пота, страха, обреченности и банального желания выжить. Белизариус многое знал о страхе и отчаянии. Это те струны, на которых он играл, чтобы облапошить лохов, поэтому он понимал состояние Иеканджики. Она просто не видит другого выхода. Даже не ищет другого выхода. На убийство ее толкает обычный страх.
        То же самое - попытку прыгнуть выше своей головы - он заметил и у Рудо. Но Рудо с Иеканджикой разные. Волна давления на полковника разбилась о непоколебимый утес ощущения своей миссии и лояльности старшим по званию, никогда не подвергавшейся сомнению. У Рудо же такого нет и в помине. Она капитан, севший играть за карточный стол, не понимая, каковы ставки в игре. Рудо может сломаться.
        А сможет ли он с этим справиться? Когда сломается он?
        Быстрее замерзнет, наверное.
        Экипажи Союза построили изо льда не только буфет, но и столы со скамьями. Чашки бульона, кашеобразный суп, паста из биореактора безо всякого вкуса, стоящие на электрических плитах и источающие пар. Иеканджика помногу зачерпывала из миски, а потом дочиста вытерла ее куском полузамерзшего безвкусного хлеба.
        Белизариус понуро съел ложкой одну порцию резинового на вкус варева, предварительно тайком вытерев чашку рукавом. Варево слегка пахло крахмалом, но его мозг сам принялся высчитывать кривые роста бактерий, их адаптации к ненулевому pH, потенциальный коэффициент отбора по психрофильным характеристикам. Это заняло несколько секунд, но не ушло из головы.
        Иеканджика заглотила содержимое миски прежде, чем дошла обратно до раздачи. Кинула миску и ложку в мерзко пахнущий дезинфицирующий раствор. Белизариус заставил себя стоя прожевать и проглотить склизкие куски. Хлеб был черствым, со вкусом картона и хлорки.
        Он пошел следом за Иеканджикой в амбулаторию, чтобы получить белье, а затем они дошли до закрепленных за ними коек. Поспавшие перед последней сменой недавно встали и уже уходили, забирая с собой белье. Белизариус разложил свое, сдержав желание с подозрением принюхаться к холодным одеялам.
        Он лег на спину, выпрямился, даже не пытаясь согреться, и прислушался к тому, что делает Иеканджика. Но ее, похоже, совершенно не беспокоило обилие спящих, ворочающихся и пахнущих тел вокруг.
        А вот Белизариус никак не мог заставить себя не отслеживать их. Так он спать не сможет. Однако именно так приходится спать его народу в тридцати девяти годах и около пяти сотен световых лет отсюда - в тесных грузовых кораблях, не предназначенных для перевозки людей. У него сжало живот.
        Белизариус постарался избавиться от этого ощущения, представив себе блочную геометрию пространства-времени, отделяющего его от его людей. Хоть он и был Homo quantus, у него закружилась голова от осознания того, где и когда он находится. Ничто не могло подготовить его к путешествию в прошлое, против нормального течения времени. Наверняка Иеканджика чувствует то же самое. Однако, судя по всему, после недолгих переживаний по поводу возможно судьбоносного жизненного опыта, она положила голову на свернутое полотенце и тихо захрапела.
        И как у нее это получилось?
        - Святой Матфей, - произнес он вполголоса.
        - Вы в порядке, мистер Архона? - тут же спросил ИИ, обращаясь к нему через подкожный звуковой имплант.
        - Возможно, что нет, - тихо ответил Белизариус. - Убийство не должно становиться частью плана спасения Homo quantus.
        - Вам нет нужды помогать ей.
        - Homo quantus нужен дом. Как я могу вернуться и сказать им, что не смог его найти, потому что помешал одному чужаку убить другого?
        - Чужаков не бывает, мистер Архона, - сказал Святой Матфей. - Вот почему вы и делаете все это.
        - Не знаю, смог бы я остановить Иеканджику, даже если б попытался. А без нее нам не получить пробы.
        Белизариус накрыл лицо одеялом, от которого исходили запахи множества людей. В его мозгу все так же оставалась геометрия пространства-времени, которую он обдумывал до этого, и куда более масштабный образ - гиперпространства внутри врат времени, пусть и не мог его себе представить во всей полноте.
        Проблемы морали. Проблемы логики. Проблемы геометрии.
        - Я не в состоянии осознать перспективу, - сказал Белизариус. - У нас тут убийство одного против вымирания расы, но мы в прошлом, в котором убийство уже произошло. Мы оставили все, ради чего эволюционировали, даже, можно сказать, все, ради чего были созданы. Мы прошли через обнаженное гиперпространство. Ничто не сходится. Мы испытали благоговение. Как это все совместить в одном уме?
        - Я не смогу, - ответил Святой Матфей.
        - Ощущение, что я удерживаюсь за здравый смысл лишь кончиками пальцев. Что я в любой момент могу упасть.
        - Я тоже.
        - Сказал ИИ, считающий себя перевоплощением апостола.
        - Иррациональность - одно из состояний сознания.
        - Чушь.
        - Мистер Архона, на определенном этапе вы сделаете наблюдения, которые не только невозможно встроить в какую-либо теорию, но которые будут противоречить хорошо известным фактам. И это не иррациональность на самом деле. Так уж мы устроены. Это путь, которым в нашу жизнь приходит благоговение.
        - Ты принял иррациональную религию.
        - Я принял вещи, которые могу доказать и объяснить, а также те, с которыми этого сделать не могу.
        - Ты не мог такого сделать!
        - Мир проявляет себя множеством способов.
        Белизариус глубоко вдохнул холодного воздуха.
        - Ты предлагаешь мне принять рациональное и иррациональное одновременно?
        - Эти ярлыки совершенно бесполезны там, где мы сейчас находимся, когда мы сейчас находимся.
        - Я так не смогу, - сказал Белизариус.
        - В итоге мы оказываемся способны сжиться со многим, с чем не могли сжиться раньше.
        За час до того, как Белизариусу надо было бы встать, он сел на койке. К этому времени многие мужчины и женщины уже отправились принять недолгий холодный душ. Белизариуса передернуло от одной только мысли. Он нерешительно двинулся вслед остальным, стараясь не думать обо всех бактериях и вирусах, которые может подхватить через босые ноги. Множество людей, дрожа от холода, стояли у стен, намыливаясь жидким мылом с резким аммиачным запахом и смывая его тоненькими струйками холодной воды. Наконец Белизариус решился последовать их примеру. Повышенная температура, которая держалась у него уже не одну неделю, сделала ощущения от холодного воздуха и ледяной воды еще болезненнее. Белизариус вернулся к койке, дрожа, оделся и нырнул обратно под одеяло, пытаясь согреться.
        Иеканджика встала мгновенно - судя по всему, полностью отдохнув. Не раздумывая, разделась на холоде, пошла в душ и быстро вымылась вместе со всеми. Вытерлась, повесила полотенце и одеяло на край койки. И не дрожала, пока одевалась.
        Во время завтрака они не разговаривали, да и в казарме задерживаться не стали, поскольку пришла следующая смена, волоча ноги, хватая еду и стараясь побыстрее лечь. Надев скафандры, Белизариус с Иеканджикой прошли через один из больших шлюзов вместе с двумя десятками других служащих, которые сразу же разошлись по назначенным им заданиям. Иеканджика и Белизариус шли по льду при таком же слабо оранжевом свете коричневого карлика, ничуть не изменившемся. Вследствие приливного эффекта Ньянга была все время повернута к светилу одной стороной. Гаснущая звезда в небе никуда не двигалась, будто здесь само время застыло. Это порождало сонное, успокаивающее чувство.
        Пройдя двести шестьдесят шесть шагов, Белизариус остановился и потыкал рукой в масляную поверхность. Плоские участки отражали свет, будто черная нефть, жесткие, наподобие застывшей карамели. В других местах торчали стебли, там никто не ходил. Эти места покрывала тьма - прожекторы освещали либо периметр, либо сами врата времени.
        - Вы обдумали то, о чем мы говорили? - спросил Белизариус.
        - Я все четко понимаю.
        - Вы собираетесь его убить.
        - Иногда, чтобы выиграть битву, командиру приходится жертвовать отдельными подразделениями, - сказала Иеканджика.
        - Святой Матфей может обеспечить нам оборудование для бурения.
        - А устный инструктаж дежурным офицерам он тоже проведет? - жестко спросила она. - Ручкой напишет приказ, утверждающий подробности текущей работы? Сможет ли наше бурение, наше всем очевидное и очень громкое бурение, волшебным образом пройти обычную утреннюю верификацию приказов, на которой начальники отделов должны подтвердить отданные ими приказы? Рудо не лгала. Тут все за всеми следят. А вы, Архона, слишком привыкли полагаться на компьютерные фокусы.
        - Значит, бедный лейтенант умрет.
        - Я никогда о нем не слышала; следовательно, он не дожил до того времени, когда я стала осознавать себя, - ответила Иеканджика. - Возможно, моя история на самом деле состоит в том, что я его убила, но лишь теперь узнала свою роль в этом.
        - Это слишком много, чтобы принять на веру от капитана, которого вы не знаете.
        - Вопросы веры - для вас и вашего ИИ.
        - Надеюсь, вы не ждете, что я стану вам помогать.
        - Архона, отсутствие у вас какой-либо военной подготовки делает вас угрозой для любой реальной операции, так что просто под ногами не путайтесь. У меня шестнадцать часов на то, чтобы спасти два народа, свой и ваш.
        - Вы можете сделать выбор, не делая этого, и пусть Рудо сама разбирается, хочет ли она разделаться с этим лейтенантом, - несколько нервно сказал Белизариус. - Вы не обязаны облегчать ей задачу. Если же вы все равно хотите ей помочь, я вас остановлю…
        Иеканджика захохотала так громко, что ему пришлось убавить громкость в наушниках. Но он не сдавался. У него есть пистолет и есть его электропластины. У нее - десятилетия тренировок. А еще у него есть интеллект.
        Иеканджика слегка сменила стойку, продолжая ухмыляться, и ее рука приблизилась к рукоятке пистолета. Другая свободно висела вдоль тела. Вот это, несомненно, настоящая угроза, смертельная.
        - Будет больно, Архона.
        - Мистер Архона, это не самый лучший способ с ней сладить, - заговорил через имплант Святой Матфей.
        - Ну, что сделаете, Архона? - спросила Иеканджика.
        Он ринулся вперед, протягивая руку, чтобы коснуться ее руки. Но Иеканджика не стала уворачиваться - напротив, молниеносным движением схватила его за запястье. Архона выдал импульс тока в девяносто миллиампер, достаточный, чтобы вырубить даже человека с военными имплантами. Ток пошел сквозь кончики пальцев и перчатки скафандра, обжигая их.
        Искры заструились по тонким проводам, идущим по ее скафандру.
        Скафандр с заземлением.
        А вот его ожгло. Белизариус попытался избавиться от жжения, стряхнув ее руку, но Иеканджика крепко держала его за запястье. А потом резко ударила в живот, и он согнулся пополам, моментально выдохнув. Перед глазами замелькали точки, и его охватила паника. Вдохнуть он смог далеко не сразу.
        - Идите и найдите себе новую перчатку прежде, чем утечка воздуха в этой приведет к действительно серьезной травме, - сказала Иеканджика, отпуская его руку, и он упал на лед. - А потом не попадайтесь никому на глаза. Смотрите на цветочки, что-нибудь в этом духе. Я приду за вами позже.
        Иеканджика ушла, беззвучно ступая по льду. Белизариус сунул руки под мышки. Уже холодные. Из обгорелых кончиков перчатки с шипением выходил воздух.
        27
        Оставив Архону лежать на льду, Иеканджика шла вперед. Ее била дрожь. Она не причинила ему вреда на самом деле. Но ей очень хотелось когда-нибудь это сделать, устроить ему хорошую взбучку, чтобы он хоть как-то заплатил за то, что обокрал ее. Однако бить его бесполезно. Похоже, он так и не понял, что его ждет.
        Она повела себя как громила, позволив случиться драке с тем, кому никогда не победить. Всю жизнь она вела себя с подчиненными умеренно и честно. А вот теперь загнала в угол мечтателя, да так, что он сам себе навредил. Но это не его ошибка. Смысл в том, что он идиот, а она - командир в этой операции; следовательно, она за него отвечает.
        Но и это не самое худшее. Самое худшее, что она не права, действительно не права. Солдаты убивают. Солдаты выполняют приказы офицеров, непосредственных начальников, которые, в свою очередь, получают право командования от правительства. А Шестой Экспедиционный Отряд сорок лет скитался, никому не подчиняясь. Но у них в мыслях не было, что они это ради себя делают. Все командующие - Нандоро, Такатафаре, Рудо - действовали во имя Союза, готовые в любой момент держать ответ за свои действия.
        Капитан Рудо, приказывающая совершить внесудебную расправу, была для Иеканджики чем-то совершенно чуждым. Иеканджика не знала, что это за лейтенант Набвире, что он сделал, чтобы помешать Рудо и ее союзникам. В отличие от солдата на суше или матроса на корабле, Иеканджика не имела права исполнять приказы, попросту веря командирам. У нее есть обязанность осмыслять и понимать приказы как у офицера. Или она может верить своему командиру. Вот только командира у нее здесь нет, а она согласилась убить человека.
        Суб-Сахарский Союз жил в бедности, а уж его флот - тем более. В Шестом Экспедиционном Отряде привыкли к тому, что их пища и питье - долг и честь. Больше им ничего не оставалось перед лицом совершенно реальной возможности полного уничтожения в ближайшие месяцы. Офицеры и матросы Шестого Экспедиционного Отряда с честью исполнили свой долг в будущем.
        И вот теперь она здесь. Так просто было все посчитать и бросить в лицо Архоне. Один человек. Один человек не может перевесить жизнь и свободу двух народов. Она намеренно отправляла людей на смерть, чтобы получить тактическое преимущество. Здесь то же самое - смерть в обмен на стратегическое преимущество. Слабое утешение.
        Лейтенант Набвире - цена, установленная Рудо, а не цена преимущества сама по себе. И количественная цена - еще не вся цена. Совершив убийство, Иеканджика станет преступником. Внесудебная расправа - бесчестье, которое никуда не денется, которое не искупить. И, что важнее, знание того, что капитан Рудо приказала совершить убийство, пусть это и приемлемое действие в этом времени и этих условиях, еще больше выводило Иеканджику из равновесия. Что же останется ее опорой, когда она будет знать, что новое рождение ее народа произошло в таком вот болоте - лишенном понятий чести и долга?
        Победа? Свобода? Ради кого? Ради политиков, рисующихся друг перед другом на Бахвези? Ради людей, борющихся за командование Экспедиционным Отрядом здесь и сейчас? Заслуживают ли они той победы, которую может принести им Иеканджика, если ради этого она должна отказаться от чести и долга?
        Быть может, она слишком держится за свою честь. Она способна пожертвовать жизнью ради своего народа, так почему же честь дороже этого?
        Иеканджика дошла до станции воздухонаполнения позади базы. Служба военной безопасности установила системы слежения во многих местах наземной базы, но не здесь. Достаточно просто провести ключ-картой по ридеру, и баллоны наполнятся, заходить внутрь нет необходимости. Система связана с общей системой жизнеобеспечения и системой учета персонала, использование воздуха учитывать легко. Все сделано так в надежде, что попытки несанкционированного доступа позволят выловить пару-тройку неосторожных спящих агентов Конгрегации. Иеканджика подсоединила шланг, идущий от одного из ее баллонов, достала планшет и принялась читать файлы системы учета.
        Генерал-лейтенант Рудо дала ей множество малозначимых паролей и кодов доступа, помимо главного, того, которым она воспользовалась вчера. Иеканджика вошла в систему по коду аудита низкого уровня, переключилась на систему учета персонала и сделала запрос по лейтенанту Набвире.
        Появилась информация. Зесиро Набвире, лейтенант. Мужчина. 26 лет. Инженерный состав. На момент отправления Шестого Экспедиционного Отряда получил назначение на «Нгуденг» в качестве младшего офицера Службы безопасности. На Ньянге прикомандирован к Службе военной безопасности.
        Второстепенной информации тут не было. Ни того, какой у него любимый цвет, ни того, почему он пошел служить на флот, ждут ли его дома супруга и дети. Не личность - да ей это и не нужно, чтобы убить его. Будь у него семья, их ожидания тщетны. Через пятнадцать лет после отправки Отряда потеря связи с ним будет рассекречена, проведут общую церемонию заочных похорон. По поручению командования она посещала кладбище на Бахвези. Странное ощущение зловещей пустоты. К ней относились как к герою, а она стояла у пустой могилы своей матери. У лейтенанта Набвире, который здесь и сейчас еще жив, очевидно, такая же пустая могила на родине.
        У живущего ныне Набвире был обычный набор обязанностей, ничего особенного. На ледяной поверхности размещено множество систем энергоснабжения и связи, от здания к зданию, а также к передатчикам и антеннам. Он возглавлял группу обслуживания, поддерживающую эти системы в рабочем состоянии и проверяющую их на предмет нарушения безопасности.
        Этим вечером он и команда техников Службы военной безопасности будут работать снаружи. Не написано, что именно они будут делать, но часть работ, которые они будут проводить, пройдет вне зоны действия камер наблюдения. Иеканджика принялась изучать карту. В голове рождались тактические решения. Угол обстрела, угол обзора, освещенные зоны, расположение людей. Она сможет сделать это.
        28
        Белизариус побрел обратно к Казарме D. Пальцы болели, но не слишком сильно. Он был в состоянии перенаправить нервные сигналы в другие отделы мозга, выставить фильтры точно так же, как внутри врат времени. Он не смог спасти человеческую жизнь. И дело даже не в этом человеке: он уже видел, как умирали люди и Куклы. Наверное, он ужасный человек, поскольку тогда их смерти значили для него не слишком много. А вот теперь смерть значила для него куда больше, ведь она шла за его народом, будто лев, преследующий стадо газелей. И каждая смерть выглядела чем-то чудовищным.
        - Все пошло плохо, - сказал Святой Матфей.
        - Да.
        - Мне жаль, мистер Архона.
        Пройдя через шлюз, Белизариус вошел на склад снаряжения. Воздух выходил из его скафандра через прожженную перчатку, но он увеличил подачу из баллона, чтобы давление не падало. Остановившись, он расстегнул замок на шее и снял шлем.
        Из казармы доносились храпение и медленное дыхание спящих. Несколько человек, страдающих бессонницей, сидели вокруг ледяного блока в роли стола - играли в карты посреди висящих скафандров и инструмента. Один из них, рядовой, увидев, что Белизариус держит руки в подмышках, с подозрением пригляделся. Наверное, решил, что он прячет оружие. Белизариус показал ему перчатку с почерневшими кончиками пальцев. Мужчина положил карты.
        - Вау, тебе помощь нужна? - спросил он с акцентом на языке Шона.
        - Выглядит хуже, чем есть на самом деле, - ответил Белизариус, копируя акцент. Подобрать нужный уровень ошибок в языке было сложнее, чем просто говорить правильно, но Белизариус создал для себя алгоритм, генерирующий обычные ошибки в грамматике и произношении. И это сработало.
        - Кабель под напряжением оказался, - добавил он.
        Лицо рядового загорелось гневом.
        - Будешь об этом докладывать? - спросил он, в запале переходя на французский. - Кто бы это ни сделал, он заслужил наряд на какую-нибудь дерьмовую работу.
        Белизариус покачал головой и ответил рядовому на том же французском сорокалетней давности с африканским акцентом:
        - Сам виноват.
        Расстегнув застежку, он снял перчатку. На кончиках пальцев были красные пузыри от ожогов.
        - Все не так плохо, - добавил Белизариус по-французски.
        Рядовой хмыкнул:
        - Типа, твоему сержанту вряд ли надо об этом знать?
        - Я свой урок усвоил.
        - Вроде бы у Джумиссе был ящик частей скафандров, вразнобой. Эй, Джумиссе!
        Они быстро отвели его на пост первой помощи, а потом нашли перчатку для скафандра. Заклеивая пальцы пластырем, Белизариус на ходу анализировал карточную игру, в которую играли матросы. Не распознал. Джумиссе мастерски сдавал карты, а женщина по имени Поджок пыталась считать их. Другие тоже играли неплохо. Белизариус очень быстро понял правила с вероятностью в девяносто пять процентов. Он легко сможет здесь выиграть. Очень хотелось хоть ненадолго погрузиться в мир статистики и вероятностей. Но он здесь не для этого, а еще он рискует разрушить свою хрупкую легенду.
        Защелкнув застежки на скафандре, он поблагодарил рядового и вскоре уже решительно шел по льду.
        Раса Homo quantus страдала мозговым нетерпением, но Уилл Гэндер научил его с этим справляться. В аферах требуется терпение. Лохи должны сами прийти к мысли, что все происходящее - их идея. Жадность должна прогреться, прежде чем закипит. И когда лохи уже кипят, аферист должен изображать безразличие. Сейчас Белизариусу не требовалось никого дурачить, но он знал, что следует сохранять терпение.
        К счастью, инопланетный сад вокруг него испускал странные слабые магнитные поля, переотражая те, что шли от врат времени. Единственным в человеческой цивилизации прибором, способным их уловить, были миллиарды магнитосом внутри миллиардов мышечных клеток Homo quantus. Мышечное чувство давало им возможность ощутить то, чего не видел никто другой.
        Белизариус остановился примерно в трехстах метрах от врат времени, за границей чувствительности сенсоров и камер наблюдения. Слабый свет коричневого карлика не давал достаточного освещения, особенно на поверхности, покрытой темными растениями. Он опустился на колени. Тонкие хрупкие стебли, крохотные розетки черных, как сажа, листьев. Следы от ботинок, раздавивших растения поблизости и прорвавших пленку на поверхности. Под ней была смесь осколков льда и масляно-черной сажи. Геометрия образов приковала взгляд Белизариуса. Его мозг принялся крутить и вертеть их внутри себя, будто пытаясь сложить головоломку. Слишком просто. Мозг представил себе части головоломки в уменьшенном виде и занялся анализом связности.
        В его голове рождались анатомические и биохимические гипотезы. Само по себе растение - это маслянисто-черная пленка. Подобно лозе, она лишена структуры, способной удерживать ее над поверхностью. Ей надо на что-то забираться, чтобы лучше поглощать слабый свет коричневого карлика, и сделать это раньше других растений. В качестве растений-основ, на которые взбирается лоза, на Ньянге - столбики водного льда. Растения полые внутри, но столбики льда не сами собой образовались. Они приняли форму растений. Конвергентная эволюция. Повторение, отбор и конкуренция сделали предсказуемыми определенные формы ветвей.
        Его мозг провел параллельное моделирование, оценивая, отбрасывая, смешивая и сравнивая вероятные алгоритмы роста и энергопотребления, пока не нашел потенциального объяснения ледяным структурам. Растения черного цвета поглощают тепловое излучение коричневого карлика и используют это тепло для растапливания небольшого количества воды. В те мгновения, пока вода еще жидкая, растения перемещают ее вверх, постепенно формируя из льда структуры, становящиеся в итоге основой стеблей.
        Вероятность того, что растения Ньянги используют тепло коричневого карлика для формирования структуры поверхности их мира, восхитительна. Они создают ледяные скульптуры в борьбе за свет. Оптимистическая, навязчивая, но спокойная идея.
        Вдали от протоптанных людьми троп растения вырастали больше размером, превращаясь в кусты и даже невысокие, хрупкие деревья. В условиях слабой гравитации и разреженной атмосферы им требовались совсем тонкие стволы и ветви, чтобы протянуться вверх и уловить красное и инфракрасное излучение коричневого карлика. Белизариус пошел между более высоких растений. Старался их не касаться, но в некоторых местах они стояли так близко, что он все равно их задевал. Резкий хруст ломающегося льда был едва слышен в силу разреженности атмосферы.
        Дойдя до освещенной прожекторами зоны безопасности вокруг врат времени, он остановился. Если он пойдет дальше, сработают системы оповещения. Но он был достаточно близко к вратам, чтобы разглядеть сотни и сотни листьев созданий растительных разумов. Спустя мгновения он смог уловить их движение, медленное, как у ледника.
        Короткая и толстая нога, болезненно медленно движущаяся вперед, наклоненное тело. Через тридцать восемь секунд нога коснулась поверхности, тело немного покачнулось, и начала подниматься другая нога. Потребовалось пятьсот двенадцать секунд, чтобы эта нога переместилась вперед за счет расплавления и застывания льда внутри ее.
        Создания медленно двигались вокруг врат времени, расставив в стороны большие листья. Белизариус увеличил изображение при помощи зрительного импланта, добавил усиление в инфракрасном и ультрафиолетовом спектре. Порывы ветра несли в сторону врат времени тончайшую пыльцу, слетающую с листьев. Уносили ее в прошлое. В будущем разреженная атмосфера Ньянги становилась плотнее, и это создавало слабый ветровой поток в прошлое.
        Идя по траектории минимальной энергии внутри врат времени, пыльца попадала на одиннадцать лет в прошлое, примерно за десять лет до прибытия сюда Шестого Экспедиционного Отряда. Однако ветер, идущий из будущего, не нес с собой никакой пыльцы. Вскоре Союз украдет отсюда врата времени и будет владеть ими тридцать девять лет. Через одиннадцать лет в будущем рядом с вратами времени не будет растительных разумов, чтобы отправлять в прошлое свою пыльцу. Через двенадцать лет ученые Экспедиционного Отряда начнут посылать в прошлое результаты своих исследований, закодированные в искусственной пыльце. И Белизариус участвует во всем этом, поскольку спустя тридцать девять лет он получит врата времени - в результате следующего акта воровства.
        Что-то внутри его зудело, нечто, не складывающееся с остальным. Мозг был занят анализом экологии и потребления энергии. Растения получают значительное количество ватт-часов энергии от излучения коричневого карлика, но оно недостаточно, чтобы расплавлять лед и выращивать из него структуры, необходимые для тех перемещений, которые он видит. Не говоря о энергии, требующейся для работы разума. У Белизариуса не было точных формул энергопотребления, поскольку он не знал химических процессов, на основе которых существуют эти растения (а они должны быть весьма эффективны, чтобы все это делать на энергии коричневого карлика).
        Космос представляет собой огромный источник тепла, образующегося при распределении и смешении энергий. В этих потоках зарождается жизнь, используя их для своих целей. Но в большинстве случаев она делает это исключительно неэффективно. Так что любой случай эффективного использования энергии дает основания заподозрить квантовые процессы. Фотосинтез земных растений намного более продуктивен, чем должен бы быть, поскольку процессы переноса электронов в нем включают в себя эквивалент квантового туннелирования. По всей вероятности, хрупкая экосистема Ньянги тоже использует квантовые процессы, чтобы питать свои движения и разум. А природа разума может вносить погрешности в оценки, которые сделал Белизариус.
        Он направил слабый ток из электропластин в магнитосомы, увеличивая чувствительность к магнитному полю. Стабильные силовые линии коричневого карлика стабильны и в отдалении. Текстура магнитного поля врат времени ощущалась несколько иначе, чем в будущем. С более богатым тембром. Но ощутил он это лишь сейчас.
        Не была ли квантовая интерференция вокруг врат времени в прошлом иной?
        Заманчивая мысль. Белизариус смотрел на поле, покрытое растительными созданиями, размышляя, какие квантовые процессы могут в них происходить. Они живут в ином масштабе времени, будто медленно растущие деревья или лишайники. Человеческая суета вокруг для них будто короткие вспышки света. А вспышка звезды, которая через считаные месяцы оплавит эту сторону планеты, для них все равно что завтрашний день.
        Если бы он мог лучше входить в квантовую фугу, со всеми присущими ей возможностями к параллельным вычислениям и сенсорному восприятию, быть может, он бы и разгадал эту загадку. Но теперь он даже не знал, как получить доступ к этим чувствам. В записях Союза, которые он взломал на «Мутапе», упоминалось, что они нашли некий механический способ общаться с растительными разумами, но в то время его это не интересовало.
        А теперь ему хотелось поговорить с растительными разумами.
        - Мистер Архона, кто-то приближается, - сообщил Святой Матфей. - И это не полковник Иеканджика.
        Мозг Белизариуса был занят анализом странных закономерностей интерференции, но он услышал ИИ и раздраженно обернулся. В его сторону шел рядовой - прямо сквозь густой кустарник, сокрушая все на своем пути толстыми подошвами ботинок. Крепко сложенный мужчина ростом метр девяносто. Остановившись в упор, он навел на Белизариуса пистолет.
        У Белизариуса не было никакой легенды. Он оставил все на усмотрение Иеканджики. Рудо сказала им держаться ото всех подальше и не вызывать подозрений. Теперь единственным способом не вызывать подозрений было попытаться придумать легенду на ходу.
        - Оставайся на локальном канале связи, - сказал мужчина рублеными словами на языке Шона. - Кое-кто хочет с тобой поговорить. Если решишь поднять шум, я тебе дырку в груди сделаю.
        Белизариус осторожно поднял руки. Мужчина забрал у него пистолет и аккуратно повел вперед по льду. Свой пистолет он убрал в кобуру, но руку держал у рукояти. Они с хрустом шли вперед по утоптанной множеством ботинок тропе, мимо поломанных кустов. Другие работающие на поверхности, как и камеры наблюдения вдалеке, не увидят ничего подозрительного. Белизариус, конечно, может попытаться ударить электричеством этого рядового через те пальцы, которые не обожжены, но это всего лишь симптом. Кто же хочет его видеть?
        «Какие есть идеи?» - беззвучно спросил Белизариус Святого Матфея.
        «Могу лишь сказать: если бы вы не принялись за ту работу, проблем бы у нас не было», - ответил ИИ.
        «И ты бы сидел в пустой часовне на Сагенее, а я сидел бы один в Свободном Городе Кукол».
        «А что, стало лучше? Я ни единого человека в веру не обратил. Homo quantus лишились дома. А этот громила ведет вас к могиле!»
        «Они не могут нас убить».
        «Еще как могут!»
        «Пожалуй, могут», - согласился Белизариус.
        Они дошли до небольшого домика, скрытого в темноте, шириной в пару-тройку метров. Белизариус разглядел шлюз, для чего пришлось включить импланты в глазах.
        - Заходи, солдат, - сказал рядовой.
        Белизариус открыл дверь шлюза, и они оба втиснулись внутрь. Рядовой снова достал пистолет, и Белизариус ощутил, как крепкие мышцы спутника вдавили ему в скафандр ствол. Усилие намного большее, чем необходимо, даже если бы Белизариус сопротивлялся. Разряд электричества его, вероятно, вырубит, но от судороги он вполне может нажать на спусковой крючок.
        Белизариус открыл внутреннюю дверь и, спотыкаясь, вошел в небольшое освещенное помещение. Рядовой шагнул следом и закрыл дверь шлюза. Убрал пистолет в кобуру. В углу стояла невысокая фигура в скафандре.
        - Снимай шлем, - сказала по радио капитан Рудо.
        Датчики скафандра показывали давление в ноль семь атмосферы и температуру в минус сорок по Цельсию. Вероятно, теплее в этом домике и не могло быть при температуре минус сто снаружи. Белизариус расстегнул застежку шлема и снял его. Головы коснулся ледяной воздух. Рудо сделала то же самое. Стоящий позади громила шлем не снял.
        - Он нас не услышит, - сказала Рудо.
        Конечно. У того в шлемофоне, вероятно, сейчас белый шум.
        Рудо подала знак, и тяжелый кулак врезался в бок Белизариусу. Он с шумом выдохнул и согнулся. Но не упал, поскольку рядовой ухватил его рукой и снова ударил кулаком в живот. Так сильно, что Белизариуса стошнило бы, если б он хоть что-то сегодня съел.
        - Мистер Архона! Сделайте что-нибудь! - сказал ему в ухо Святой Матфей.
        Рядовой посмотрел на Рудо, видимо, не зная, что ему делать дальше. Белизариус обмяк. Рудо кивнула, и рядовой снова ударил его, да так сильно, что Белизариус рухнул на колени, прижимая руки к животу и пытаясь вдохнуть. Его шлем покатился по ледяному полу. Он увидел, как ботинки рядового сделали два шага назад.
        - Ты не солдат, - сказала капитан Рудо.
        - Я… уже понял, - с трудом ответил Белизариус.
        - Что ты за консультант? Кто тебя нанял?
        Белизариус перекатился и сел, вздрогнув. Привалился к стене и застонал. Расстегнул застежки перчаток, бросил их на лед и ощупал ребра.
        - Отвечай, или он пустит в ход ботинки, - сказала капитан Рудо.
        - Я научный консультант, - медленно ответил Белизариус. - Вы же не хотите узнать о будущем что-то еще, не так ли?
        - Я хочу узнать о будущем все.
        - Вы что, с ума сошли?
        Сигнала он не увидел, но ботинок рядового быстро и сильно врезался в него. Белизариус прикрылся рукой, и она онемела от боли. Щелчка слышно не было, но это стало слабым утешением.
        - Говори, и быстро, - приказала Рудо.
        - Мистер Архона, скажите же что-нибудь! - заговорил ему в ухо Святой Матфей. - Солгите. Мы не можем ее убить, но она может убить нас, не создавая никаких парадоксов!
        - Скажу я вам правду или солгу, это изменит будущее, ваше и мое, - сказал Белизариус.
        - Думаешь, я не смогу избежать парадокса причинности? - жестко спросила Рудо. - У нас долбаная машина времени! Любой приказ, любая операция, любой бит информации тщательно проверяется, чтобы мы ничего не испортили.
        - Я что-то не заметил тут комитета по этике. Если только это не он?..
        Белизариус показал на рядового.
        - Но он не выглядит настолько умным.
        На этот раз он увидел знак, но ничего не смог сделать онемевшей рукой. Ботинок рядового впечатался в него, что-то сломав. Белизариуса все-таки стошнило. Рвота замерзла зеленоватой кучкой на полу, став твердой, как бетон. Белизариус с трудом поднялся на ноги, опираясь о стену.
        И показал рядовому средний палец.
        - Мистер Архона! - закричал ему в ухо Святой Матфей.
        Кулак рядового врезался ему в скулу. Голова Белизариуса ударилась о стену и отпружинила. Внутри вспыхнула боль, перед глазами замелькал хоровод ложных изображений, которые мозг успел проанализировать регрессивно, до того, как Белизариус ощутил вкус крови во рту. Рядовой улыбнулся. Но все еще только начиналось.
        Белизариус являлся Homo quantus, человеком, чей мозг был способен к параллельной обработке информации в каналах, которые можно было, при необходимости, изолировать. Сейчас мозг обрабатывал сразу несколько каналов, в одном из которых работал интеллект, весь. Он перенаправил сигналы о боли квантовой объективности, работающей внутри его. Объективность была лишена сознания, и боль Белизариуса не была для нее болью, а просто информацией - неинтересной, подлежащей мгновенному стиранию.
        - Значит, вы даже не верите, что мы из будущего, не так ли? - сказал Белизариус на идеальном языке Шона, так, будто всю жизнь на нем говорил. На таком языке, которого еще даже не существовало в Шестом Экспедиционном Отряде, ведь он появится здесь спустя десятилетие. - В этом все дело?
        С лица Рудо пропала уверенность, когда она увидела, как идеально чужак говорит на древнем языке, том самом, который сейчас лишь старались воскресить в Экспедиционном Отряде. Ей очень хотелось быть хоть в чем-то уверенной, но вот он, перед ней, невозможный фрагмент информации.
        Она снова подала знак рядовому. Кулак метнулся вперед со скоростью нападающей змеи. Мозг Белизариуса рассчитал вес, ускорение, сделал поправку на слабую гравитацию. Его рука уже пришла в движение. С их точки зрения, рефлексы Белизариуса выглядели сверхъестественными.
        Его пальцы прошли по выверенной дуге под руку рядового, слегка касаясь ее. И по ним прошел разряд в триста вольт и силой в сто миллиампер. Лед под ногами рядового был плохим проводником, но ток передался к двери шлюза. Рядовой завалился вперед, несомый инерцией удара, дергаясь в конвульсиях, и упал мимо Белизариуса. Он так сильно ударился о пол, что шлем треснул. Скафандр на его спине почернел.
        Рудо долю секунды смотрела на Белизариуса расширившимися глазами, но сразу же перешла к действию. Белизариус рассчитывал, что у него будет больше доли секунды, но ее физические и психологические рефлексы оказались быстрыми, а сам он мог двигаться куда медленнее, чем хотелось бы. У него сломано ребро. Внутренние органы пульсируют от боли. Белизариус видел, как она выхватывает пистолет. В тот момент, когда ствол вышел из кобуры, он коснулся металлической застежки, соединяющей рукав скафандра и перчатку.
        Она сделала шаг назад, к стене, но ток уже пронзил ее руку - через внутреннюю проводку подогрева скафандра и в металлическую раму домика. Заземление. Рудо вскрикнула и упала, держась за руку. Белизариус наступил на ее пистолет.
        Снял обуглившийся и дымящийся пластырь обожженными пальцами другой руки. Обычно импульс тока через пальцы приводил к слабому ожогу, но, если они были чем-то прикрыты, материал обугливался, и повреждения становились сильнее.
        - Я думал, вас беспокоит судьба Экспедиционного Отряда, - сказал он на идеальном языке Шона.
        - Беспокоит, - ответила Рудо. Ее тело все еще дрожало, но голос был на удивление ровным.
        - Не нужно меня дурачить, - сказал он. - Некто, умнее вас, явился из будущего с миссией, которая может все исправить или разрушить, а вы все портите, вместо того чтобы помочь.
        - Если ты из будущего, то ты можешь быть на моей стороне, а можешь - на стороне вражеской фракции.
        - В будущем нет никаких фракций.
        Белизариус откинул ногой ее пистолет, а затем принялся осторожно надевать перчатки.
        - Вы обеспечите нам оборудование и разрешения или вы просто используете Иеканджику, чтобы свести счеты? - спросил он.
        - Мне нужна информация.
        - Либо вы нам верите, либо нет. Если поверите, поможете самой себе, в будущем.
        - И консультантам тоже?
        Белизариус вздрогнул, застегивая замок первой перчатки.
        - Мои интересы по большей части совпадают с вашими, - сказал он. - Но не идеально. Иеканджика тому свидетель. Однако в данный момент мы либо выживем, либо умрем, вместе.
        - Ты говоришь как враг.
        Белизариус застегнул вторую перчатку.
        - Зачем ты здесь? - требовательно спросила Рудо. - Кто тебя сюда привел?
        Белизариус с трудом надел шлем и застегнул застежку на шее.
        - Кто тебя привел?
        - Вы.
        Рудо с трудом встала.
        - Я? Я тебя наняла? Я вас обоих в прошлое отправила? Кто же я такая в будущем?
        - Человек, лучше умеющий играть в команде, это уж точно, - ответил Белизариус, поднимая свой пистолет и убирая его в кобуру. Повернул ручку двери шлюза. - И жизни многих зависят от того, насколько быстро вы станете таким человеком здесь. Поспешите.
        Он вышел через шлюз в темноту. Изолировав боль в мозгу, он мог идти достаточно нормально. Вернуться в казарму на койку нельзя будет еще пару часов. Надо найти себе какое-нибудь дело, чтобы не выглядеть подозрительно, «не отсвечивать».
        Белизариус с трудом дошел до сарая для хранения инструмента в четырехстах метрах от домика. Внутри никого не было. Порывшись, он нашел металлоискатели, сейсмические датчики и тяжелые ломы, которыми долбили твердый, как бетон, лед. Взял самый легкий из металлоискателей, нацепил на себя и пошел вдоль края растительности, медленно двигая рамку вправо-влево. Даже не включив его. Вместо этого он изучал интерференцию магнитного поля врат времени, продолжая перенаправлять сигналы боли квантовому интеллекту. Тому, который боли ощущать не мог.
        29
        (перевод с французского 7.1)
        Председателю Президиума
        Комитета Безопасности Конгрегации
        Венера
        10 мая 2499 года
        Тема: протокол найма R312HBR21
        1. В соответствии со статьей 106, разделы a и d, Акта о Государственной Тайне, Министерство разведки докладывает о найме тридцать первого «Пугала». Субъектом петрификации является оперативный сотрудник разведки ID446 (личные файлы, материалы медицинского и психологического тестирования и оценок в полевых условиях прилагаются).
        2. ID446 являлся примером добросовестной службы в качестве оперативного сотрудника и сыграл важную роль в операциях О417ТСН34 и O414TCL98. Его лояльность была проверена с использованием стандартных (см. психологические отчеты R616BGV13 и R616BGV66) и нестандартных (см. психологический отчет R616BGV79) методов, результаты которых были сочтены весьма благоприятными для возможного найма в отряд «Пугало».
        3. ID446 получил серьезные увечья в ходе операции (секретный доклад R419JJY01), так что не смог бы нести дальнейшую службу в разведке даже после протезирования.
        4. В соответствии с полномочиями, согласно статье 106, командир КПО отдал приказ о начале процедур петрификации и витрификации. Ожидается, что процесс займет 10 месяцев. В течение всего процесса ID446 будет находиться в состоянии медикаментозного сна. Затем его разбудят, чтобы убедиться, что сознание сохранилось и пригодно для дальнейшей подготовки, а также для придания ему вооружения.
        5. Новый статус ID446 приведет к усовершенствованию процедур докладов и надзора со стороны Комитета Безопасности, и его следует добавить в качестве постоянного компонента докладов и показаний Командира и старших офицеров КПО в целях выполнения требований статьи 106.
        Генерал Пьер Одэ
        Командующий
        1-м дивизионом Контр-Повстанческих Операций
        Министерства Разведки
        Венера
        30
        Иеканджика лежала на льду у северной окраины базы. К стоящим здесь антеннам шел большой пучок кабелей связи. Излучение систем связи достаточно мощное, поэтому антенны расположили в двух километрах от основных зданий базы. Лежащие во льду при температуре в минус сто по Цельсию кабели работали в режиме сверхпроводимости безо всяких дополнительных затрат, разве что их немного прикопали.
        Несмотря на все это, от них исходило некоторое количество тепла, сравнимое с приходившим к поверхности от коричневого карлика, и растения постоянно пытались разрастись поверх кабелей. Нормальная процедура обслуживания заключалась в периодическом удалении ледяных наростов. Однако нормальное обслуживание не подразумевало подключения приборов, которые Набвире и его команда устанавливали сейчас поверх кабелей.
        Иеканджика укрылась за фрагментами более старых растений, в неосвещенной зоне, чтобы замаскировать исходящую от нее тепловую сигнатуру. Расстояние в пределах эффективной дальности стрельбы из ее пистолета, а промахнуться она не боялась, поскольку всегда хорошо стреляла.
        Она рассмотрела приборы, которые они устанавливали без разрешения. «Жучки», чтобы прослушивать каналы связи. Что бы там Рудо ни думала насчет Набвире, он сам виноват. Правда, лучше Иеканджике от этого не стало. То, что он делал, оскорбляло ее как полковника, человека, который имел право арестовать всякого, совершившего преступление, и был обязан это сделать. Ее этому учили, и ей приходилось так поступать.
        Но она не была наделена правом совершать это в прошлом.
        У нее оставались лишь честь и этика.
        Да пистолет.
        Все так просто. Один выстрел. Члены команды Набвире разбегутся, и в неразберихе она спокойно вернется обратно к базе, зная слепые зоны сенсоров, которые указала ей генерал-лейтенант Рудо.
        Через тридцать-сорок секунд Набвире окажется на предельной для стрельбы дальности.
        Все так просто - но неправильно.
        А можно ли рассуждать о правильности, когда ставки так высоки? Или это чистая механика? Как бы некомфортно ей ни было играть роль в этом механическом процессе, на самом деле у нее выбора нет. Лейтенант Набвире, кто бы он ни был, кому бы он ни был верен, не существовал в ее время. Она никогда с ним не встречалась, ничего о нем не слышала. Вопросы о том, будет он жить или умрет, были решены задолго до этого.
        В прошлом, в котором она сейчас находилась.
        Генерал-лейтенант Рудо никогда бы не приказала ей убить другого офицера. Сколько Иеканджика себя помнила, Экспедиционный Отряд жил, полностью соблюдая закон. Однако генерал-лейтенант помнила и прошлое, помнила, как капитан Рудо отдала приказ Иеканджике, сделав убийство лейтенанта Набвире условием предоставления помощи. И ничего ей об этом не сказала. Почему?
        Гордилась ли генерал-лейтенант собой, теми временами, когда была еще капитаном?
        Быть может, Рудо готовила Иеканджику к этой операции всю ее сознательную жизнь. Отправиться в прошлое не за образцами льда, а затем, чтобы спасти Рудо от самой себя. Иеканджика воспринимала реакцию капитана Рудо на ее появление из будущего как интеллектуальный шок от осознания возможности путешествия во времени, но не моральное потрясение.
        Иногда Иеканджика с трудом понимала, насколько она важна для генерал-лейтенанта Рудо на самом деле. Учитывая политические брачные узы и назначение штабным офицером… Она никогда не считала себя достойной такого. А знание того, что капитан Рудо познакомилась с ней в далеком прошлом, лишь усугубило ее сомнения. А что, если она важнее для генерал-лейтенанта Рудо, чем думает? Что, если встреча с полковником Иеканджикой изменила не только ход событий, но и капитана Рудо как личность? Это было сложно принять. Возможно, она выдает желаемое за действительное. А такой образ мыслей опасен, когда ты на операции.
        Но если Рудо изменилась как человек, было ли это верой или просто предвидением? Иеканджика всегда пыталась подражать непоколебимой решимости Рудо, уверенности командира в том, что они обязательно вернутся домой. Вера Рудо давала веру Иеканджике, давала непоколебимую веру всему Шестому Экспедиционному Отряду. Веру, в которой они так нуждались, находясь в сотне световых лет от дома. Но возможно, для Рудо это не было верой. Рудо встретилась с людьми из будущего, она знала, что сыграет важную роль в успехе Экспедиционного Отряда.
        Лейтенант Набвире встал, закончив свои незаконные дела с кабелями связи. За крестиком прицельной метки пистолета билось его сердце. Он уходит. Пора решить одну из проблем прошлого. Для Иеканджики это станет доказательством ее веры. Набвире стоял, разговаривая с одним из членов команды.
        Иеканджика положила пистолет на лед.
        Набвире должен ответить за свои преступления под трибуналом, в соответствии с Уставом Службы, а не за счет умений убийцы. Дождавшись, пока Набвире и его помощник уйдут достаточно далеко, Иеканджика встала из-за своего укрытия из тонких осколков льда.
        Волоча ноги, она двинулась к базе. Ощущения творящейся истории больше не было. Благоговения от того, что она видит истинное рождение Суб-Сахарского Союза, то, что иногда называли упавшим в землю семенем? Его тоже больше не было. Ньянга - не сад, где можно бросить в землю семя. Эта земля темна, холодна и груба.
        Дойдя до базы, она поднесла служебный браслет к сканеру и вошла в шлюз. Сняла шлем, подставив голову холодному воздуху, но скафандр снимать не стала. Она здесь долго не пробудет. Пошла знакомой дорогой по ледяным коридорам, мимо кабинетов и рабочих мест. Пришлось стучать дважды, прежде чем дверь открылась. Капитан Рудо поглядела за спину Иеканджике, в коридор, и нетерпеливо дернула головой, давая знак войти.
        - Что ты здесь делаешь? - требовательно спросила Рудо, после того как закрылась дверь. - Тебя увидят! Для твоей легенды плохо показывать, что ты знаешь меня и встречаешься со мной!
        - Мне надо с вами поговорить, - сказала Иеканджика.
        Она произнесла это совершенно ровно. Ей было трудно принять, что в этом времени она старше и опытнее. И разговаривает с капитаном, а не генералом.
        - Ты не будешь со мной говорить! - сказала Рудо, тыкая в нее пальцем. - Встречи создают ненужные вопросы.
        - Большие, чем убийство человека?
        Рудо прищурилась:
        - Ты меня шантажируешь?
        - Я его не убила.
        - Тогда зачем ты здесь?
        - Я не убийца, и вам тоже не стоит такой становиться. Это неподобающий пример. В этом нет никакой чести, и это не заставит людей последовать за вами.
        - Мне не нужно, чтобы люди шли за мной, - сказала Рудо.
        - Рудо, которую я знаю, не стала бы себя так позорить.
        Рудо ошеломленно посмотрела на нее, будто не понимая, о чем говорит Иеканджика.
        - А ты что такое? А Архона? - спросила она. - Я никогда не видела таких имплантов раньше.
        - Каких имплантов?
        - Электрошокеров в руке. Или что там еще у вас.
        - Что сделал Архона?
        - Убирайся! - крикнула Рудо. - Не хочу тебя больше видеть! Уверена, они уже следят за моими каналами связи.
        - Дайте нам оборудование и разрешения на работу, или я никуда не уйду. В будущем вы получите от жизни все, что можно пожелать, - ответила Иеканджика. - Кроме одного. Того, что я не могу получить без вашей помощи. Если хотите застрелить меня, сделайте одолжение, стреляйте прямо сейчас. Быть может, ход времени изменится, и будут другие, кто сделает дело.
        31
        Белизариус заставил себя съесть безвкусную еду и плюхнулся на койку в казарме D, недавно освободившуюся. Не мылся и сейчас просто лежал, дрожа под одеялом. За пару минут до того, как должны были погасить свет, появилась Иеканджика. Села на корточки рядом с ним.
        - Добрый вечер, - тихо, с деланой беззаботностью сказал он. - Сделали свое дело?
        - А что сделали вы? - с той же легкостью сказала она, поглядывая на соседние койки.
        Белизариус дернулся.
        - До того как ее громила на меня кинулся или после?
        В голосе Иеканджики слышалось нетерпение, и Белизариус решил смешать навыки мошенника с умением наблюдать, свойственным Homo quantus. Уровень напряжения в сорока трех мимических мышцах выдавал разочарование, в отличие от языка тела, который молчал.
        - Я не сделала этого.
        Белизариус почувствовал облегчение, совершенно непропорциональное мере взаимного доверия между ними. Общаясь с солдатами, он мог скрывать, что он не такой, как они, но ему действительно не хотелось, чтобы Иеканджика стала убийцей. Он шепотом пересказал ей все происшедшее, а затем она рассказала ему о странной встрече с капитаном Рудо. И они оба замолчали, осознавая случившееся. В отличие от полковника, Белизариус был в состоянии размышлять во множестве параллельных потоков, но сейчас это не помогло. Его мозг не мог уловить никакой закономерности во всем случившемся.
        - Она дала разрешение на работы? - спросил он.
        - Не знаю.
        Выключили свет. Разговоры вокруг почти стихли.
        Белизариус затаил дыхание.
        - У вас есть план Б? - спросил он.
        - Есть, несколько, но есть и причины, по которым это не план А.
        - Она не такая, какой вы ее знаете.
        - Да.
        Белизариусу очень хотелось бы ее утешить, и себя заодно. Хотелось сказать, что отчасти это все само решится, что будущее ждет их, но эти доводы не выдерживали критики. Генерал-лейтенант Рудо помнила, как встретила их с Иеканджикой в прошлом. Если бы они не пустились в путешествие в прошлое, то, напротив, вызвали бы парадокс причинности. Но это лишь одна часть причинности, необходимая. Иеканджика и Белизариус могут погибнуть в прошлом, оба, и это не повлияет на поток событий.
        - И когда мы перейдем к плану Б? - спросил он.
        - Когда план А окончательно провалится, - ответила Иеканджика.
        - Даже если б она принялась за дело сегодня же, потребовалось бы несколько дней, чтобы получить разрешения и всякие подписи, - добавила она, подумав.
        Как бы иррационально это ни выглядело в контексте путешествия во времени, любые задержки казались угрожающими и ненужными. Белизариус не мог просто сидеть на месте, подобно тому, как остальные Homo quantus сидели в «Красном», «Синем» и «Зеленом» кораблях. Им необходимо, чтобы он не мешкал.
        - Завтра поговорю с растительными разумами, - сказал он.
        - Зачем? - хмурясь, спросила Иеканджика.
        - Нам потребуется работать на поверхности. Вероятно, Экспедиционный Отряд - первые люди, повстречавшие настоящий инопланетный разум.
        - Я читала доклады. Несмотря на поэтические рассуждения некоторых офицеров, эти растительные разумы совершенно не впечатляют. Ключевое слово - «растительные».
        - Значит, нет никакого вреда в том, чтобы поговорить с ними.
        Иеканджика поджала губы, пытаясь найти причину возразить, но не смогла. Пошла к своей койке, завернулась в одеяло и вскоре тихо захрапела. В установившейся тишине мозг Белизариуса выискивал успокаивающие закономерности в цветах льда на потолке.
        32
        Белизариус ослабил уровень увеличения зрительного импланта и повернулся лицом к светящемуся в небе коричневому карлику. Обычно карлики - неяркие и стабильные объекты, будто медленно остывающие угольки в небе, если смотреть на них в видимом спектре. Но даже с расстояния в более чем полмиллиона километров он ощущал узлы магнитного поля этого карлика миллиардами магнитосом в своем теле. Коричневые карлики редко вспыхивают, а даже когда делают это, вспышки чаще всего слабые. Однако время от времени вспышки этих угасающих звезд могут выбросить достаточно энергии. Например, чтобы оплавить огромную часть поверхности Ньянги. И все это случится очень скоро, заставив растительные разумы умолкнуть навсегда.
        Всю ночь Святой Матфей тихонько копался в системных файлах хозяйственного управления и нашел там информацию об устройствах для перевода речи растительных разумов. Устройство разработали, изготовили, а затем забросили, когда в Экспедиционном Отряде поняли, что им нет никакой пользы с растительных разумов. Тем был присвоен настолько низкий приоритет, что устройства перевода хранились на складах с минимальным уровнем безопасности.
        На складе уже было с полдюжины членов экипажей, которые начинали свою вахту и собирали необходимое оборудование. Белизариус дожидался своей очереди. Мимо него протиснулась Иеканджика. Оттолкнув в сторону одного из матросов, она потащила за собой Белизариуса под тихую ругань остальных. Святой Матфей открыл замок хранилища, на ходу подделав регистрационные данные и наряд на работу. Взяв два больших контейнера с устройствами перевода, они протолкались к выходу из хранилища.
        Растительные разумы расположились большим стадом, где-то в три тысячи особей, по кругу с центром у врат времени. При свете, более слабом, чем в полнолуние, и издалека их медленные движения и покачивание листьев были едва различимы. Для человеческого глаза это походило на покачивание верхушки травы в ночном поле.
        В Экспедиционном Отряде не мешали растительным разумам двигаться вокруг врат времени, поскольку они не представляли собой никакой угрозы. Медленно движущиеся, ужасающе хрупкие, такие, что один матрос с металлическим прутом в руках мог бы легко уничтожить все стадо. Однако в Службе военной безопасности нервно относились к вопросам, касающимся врат времени, поэтому никому из людей не было позволено к ним приближаться без соответствующего разрешения. Белизариус с Иеканджикой остановились у границы освещенной прожекторами зоны в пятидесяти метрах от стада.
        Речь растительных разумов была странной. У них имелись фоторецепторы, однако обмен световыми или даже инфракрасными сигналами между собой, видимо, был слишком большим расходом энергии, который они не могли себе позволить. Разреженная атмосфера Ньянги плохо передавала звук, поэтому речь, подобная человеческой, тоже была невозможна. Электрических сигналов растительные разумы тоже не производили. Они переговаривались при помощи запахов.
        По крайней мере, в разреженной атмосфере Ньянги запахи распространялись по прямой. Несколько месяцев назад специалистам Союза удалось расшифровать около тысячи отдельных запахов, составляющих язык растительных разумов. А устройства перевода преобразовывали логограммы, составленные из запахов образы, в человеческие слова. В Экспедиционном Отряде научились синтезировать идентичные запахи, испускаемые тысячами миниатюрных распылителей, и создали блоки рецепторов для восприятия «слов», отправляемых растительными разумами. Несмотря на весь свой примитивизм, устройства перевода выполнили главную задачу - дали понять Экспедиционному Отряду, что эти создания слишком чужды и примитивны, чтобы представлять какую-либо пользу в научном или военном плане.
        - Вспышка, о которой упоминала Рудо… - сказал Белизариус, глядя на стального цвета облака верхних слоев атмосферы коричневого карлика. - Она же сильной будет, да?
        - В записях относительно образцов льда есть указания о периодах, когда лед плавился на десятки и сотни метров в глубину, - ответила Иеканджика. - В том числе на протяжении периодов существования растительных разумов. Вся их раса неоднократно подвергалась полному расплавлению в истории их эволюции.
        - Но на этот раз вы забрали врата времени, - сказал Белизариус. - Ведь они их используют?
        - Они не пытались сопротивляться, если вы об этом.
        - А я о другом. Вы злитесь на меня за то, что я забрал врата времени, чтобы исследовать законы Вселенной, сами же вы забрали их у сада, чтобы создавать оружие.
        Иеканджика не ответила, но Белизариус сомневался, что ему удалось в чем-то ее убедить. И он снова медленно двинулся по хрустящему льду в сторону стада растительных разумов. Иеканджика пошла следом. Миновав черную заросль инопланетного кустарника по пояс высотой, они оказались на широкой утоптанной площадке. Здесь растения неустанно ковыляли на своих коротких ногах, переходя от слабенького ветра, уносящего их пыльцу в прошлое, к другому, из будущего, в котором пыльцы уже не было. Многие из них остановились, улавливая свет, исходящий от прожекторов. Белизариус прошел вперед еще немного, к нескольким большим старым созданиям, купающимся в свете прожекторов от сторожевой башни.
        - Откуда они пришли? - спросил Белизариус Иеканджику. - Карлик слишком молод, чтобы дать им возможность эволюционировать здесь.
        Уже сказав это, он сам понял, что все предположения об эволюционном и астрономическом времени не имеют значения, если в системе наличествует устройство для путешествий во времени. В Экспедиционном Отряде совершили невозможный прорыв в разработке оружия и двигателей всего за сорок лет. Судя по всему, находясь возле врат времени, растительные разумы эволюционировали из ничего, обретя разум и способность передвигаться за пару-тройку тысяч лет. Вероятно, сделав это несколько раз в промежутках между вспышками коричневого карлика.
        - На кометах этой системы обитают генетически родственные организмы, неподвижные и лишенные разума. Это все, что мне известно, - ответила Иеканджика.
        Растительные разумы среагировали на присутствие Белизариуса, медленно наклоняя листья в его сторону. Несмотря на теплоизолирующую систему скафандра, он, очевидно, излучал достаточное количество тепла, чтобы ярко светиться в инфракрасном спектре. Что растительные разумы думают о людях? Является ли он для них одним из быстро движущихся горячих ангелоподобных созданий? Жестокая насмешка судьбы по отношению к растительным разумам, поскольку они с Иеканджикой являются следующими двумя владельцами врат времени.
        Растительным разумам была присуща даже некая странная красота. Ноги с двумя суставами, подобно колену и голеностопу, но без ступни, только с твердой черной площадкой. Радиальная симметрия, четыре ноги расположены под девяносто градусов друг к другу. Тело, похожее формой на сосуд, бочонок с ледяными ребрами с туго натянутой черной кожей поверху. Местами сквозь поврежденную кожу был виден яркий лед. Тело увенчивали пучки листьев, высоко, выше роста Белизариуса, поднимающиеся вверх. И с этих листьев исходила пыльца, уносимая призрачным ветром. Чего-то похожего на лицо не было, так что Белизариус не мог определить, с какой стороны подойти к существу, чтобы с ним разговаривать.
        Их медленные движения намекали на задумчивость и замкнутость, подобные тем, что проявлялись у Homo quantus. Возможно, между ними есть и иные сходства. В записях Союза упоминалось, что условия окружающей среды сильно менялись с течением времени, настолько, что растительные разумы экспериментировали с количеством своих хромосом, подобно цветам. Биологи Союза часто обнаруживали пыльцу с четырьмя и даже восемью наборами хромосом, что означало - отдельные растительные разумы несли в себе восемь или шестнадцать копий своей генетической информации. В генетическом смысле это было чем-то вроде суперпозиции состояний, смешения вероятностей, попыткой одновременно опробовать несколько генетических комбинаций. Для встроенной в мозг Белизариуса квантовой логики эта идея была понятна.
        Он подключил устройство перевода к проектору шлема. Перед глазами появилась свободная зона изображения, сбоку в колонку располагались слова, которые он мог использовать для обращения. Переносной прибор содержал всего девятьсот семьдесят восемь логограмм-запахов. Слабый словарный запас, чтобы вести разговор.
        Белизариус выбрал слово «общаться». Нагрудный прибор на мгновение зашипел. На экране посреди пустого пространства появилось нужное слово.
        Одно из растений слегка пошевелилось, поворачиваясь к нему. На свисающих клочках кожи чернильного цвета колыхались капельки льда, беззвучно касаясь друг друга. У Белизариуса в голове возник образ звенящей хрустальной люстры.
        Слово «общаться» не исчезло с экрана. Исследователи Союза изучали биохимию и неврологию растительных разумов по образцам их кожи. В отличие от человеческих нейронов, нервные клетки растительных разумов не тормозились мгновенно после возбуждения, они ощущали воздействие дольше. Вспышка света в восприятии Белизариуса для растительных разумов представляла собой длящийся минуты неподвижный образ, перекрывающийся с другими ощущениями, возникшими за множество секунд до или после нее, что создавало мнимую одновременность и размывало ощущение причинности. Сама концепция настоящего, вероятно, значила для них нечто совершенно иное, чем для людей.
        Рядом с его словом «общаться» на экране появились другие слова.
        «Старший».
        «Ген»/ «слово».
        «Правильное происхождение»/ «истина».
        Белизариус не знал, как истолковать вторую и третью комбинации. Специалисты Союза сопоставили одному запаху два значения: «ген» и «слово». А интерфейс прибора был контринтуитивным. Белизариус ожидал от специалистов Экспедиционного Отряда декартовой логики, того, что слова будут располагаться в колонку или строку, однако располагались они по законам радиальной симметрии, слегка смещаясь. «Старший» и «ген»/ «слово» постепенно смещались в сторону его слова, которое едва заметно угасало.
        Почему в Союзе настроили отображение именно таким образом? Он видел другие их мониторы, организованные в абсолютном соответствии с декартовой логикой. Значит, это имеет отношение именно к общению с растительными разумами. Измененный генной инженерией мозг Белизариуса принялся вынюхивать возможные закономерности и строить гипотезы.
        Он предложил общаться. Они ответили словом «старший», либо имея в виду себя, либо спрашивая насчет него самого. У них не было слова, обозначающего понятия имени, но, возможно, они спросили его, что он такое. А что он такое? Понятие Homo quantus для них ничего не значит, да и логограмм, чтобы его объяснить, у него нет. Передать понятие человека ничуть не проще. Как бы его это ни раздражало, сейчас он оказался на переднем крае человечества в общении с иным разумом.
        «Старший», - ответил он. Нагрудный прибор издал шипение. «Вариативное происхождение», - добавил он через некоторое время.
        Он отличен и от растительных разумов, и от Иеканджики. Его первое слово «общаться» еще не угасало, но «вариативное происхождение» заместило слова «правильное происхождение»/ «истина» так, будто вопрос и не был задан. Такого он не ожидал.
        Он стер их слова. Он и растительные разумы вели беседу, лишь относительно связанную законом причинности. История разговора не являлась фиксированной. Очень даже квантовый образ мышления.
        Белизариус пересмотрел свои предположения. Долгое время торможения нервных клеток у растительных разумов - не единственное, что расширяет их понимание настоящего. Каковы должны быть восприятие и чувство времени у разумных существ, постоянно получающих репродуктивный материал из будущего и постоянно же отправляющих его в прошлое? Они живут при свете остывающего коричневого карлика, который, каким бы стабильным ни был, иногда вспыхивает, радикально изменяя окружающую их среду.
        Посылаемая растительными разумами в прошлое пыльца содержит генетическую информацию о том, что пережило непредсказуемое будущее. Генетическая обратная связь, ускоряющая адаптацию. Она должна создать концепцию того, что будущее не только влияет на прошлое, но и меняет значения языка и информации.
        Миллиарды и триллионы крупинок пыльцы, отправляющиеся в прошлое, представляли собой статистическую информацию. Растительные разумы не отправляли в прошлое четкие факты, они отправляли набор вероятностей. Язык, хорошо знакомый Homo quantus. Если информацию из будущего и прошлого, которую отделяют от настоящего одиннадцать лет, воспринимать как ощущения органов чувств, то чувство настоящего, воспринимаемого растительными разумами, попросту безмерно. Подобный постоянный обмен информацией расширяет их пространство настоящего до размера в двадцать два года. Огромный вращающийся цилиндр «сейчас».
        «С переднего края»/ «будущего», - ответили растительные разумы на своем языке запахов, и эти слова появились поверх слов «вариативное происхождение», но не стерли их. Обе фразы занимали одно место, и прочесть их было сложно. Их фраза уточнила его слова, но не отменила. Они интерферировали между собой подобно квантовым вероятностям. Это их способ задавать вопросы? Оба состояния существуют, пока не сделан выбор. Подобно коту Шрёдингера.
        «Передний край», - ответил Белизариус. Ответ был переведен в запах, с шипением вышедший из крохотного устьица в приборе на его груди. Ответ заставил перекрывающиеся фразы исчезнуть. Их разговор, консенсус относительно реальности, теперь содержал в себе «старший», «передний край», «общаться». Остальное исчезло, будто никогда и не появлялось, будто финал разговора появился из набора вероятностей, после того как наблюдающий разрушил суперпозицию состояний.
        Справа от слегка поблекшего скопления их слов появилось новое - «народ».
        Вопрос?
        «Далекий», - ответил он.
        Хотел написать «в опасности», но в словаре логограмм такого сочетания не было. Ближайшим аналогом было «в тени»/ «в отсутствии пыльцы», и он использовал эту фразу. На внутришлемном мониторе появились два слова, над и под словом «народ». Его люди далеко, и они в тени. А он - «старший», на «переднем крае», пытающийся «общаться».
        Листья одного из старших растительных разумов слегка наклонились в сторону врат времени, туда, куда струилась пыльца из настоящего в прошлое. И где ничего не исходило из будущего.
        «Ждать», - появилось на дисплее; «пыльца»/ «мудрость». Эти слова расположились между двух скоплений остальных.
        Было это советом или констатацией того, что они делают? Ждут ли они в настоящем, чтобы достичь будущего, в расчете узнать, почему из будущего больше не приходит пыльца обратно во времени? Они ассоциируют между собой «пыльцу» и «мудрость». Значит ли это, что они понимают - их мудрость является статистической по природе своей, закодированной в частностях повторения генов в пыльце? Должно быть, растительные разумы куда более похожи на него, чем люди, с которыми он путешествует, создания, наполненные вопросами и вероятностным знанием.
        К сожалению, в данном случае его знание не было вероятностным. Он знал практически достоверно, почему прекратился перенос их пыльцы. Его прекратили либо грядущая вспышка, либо кража врат времени, в результате которой в будущем нет растительных разумов, чтобы отправить пыльцу в прошлое. Споры и пыльца могут в некотором количестве сохраниться во льду, но старшие и их знание будут развеяны вспышкой звезды. Их культура начнет развиваться заново, с нуля. Белизариус старался не забывать о том, что все это происходит в прошлом, за тридцать девять лет от настоящего, из которого он прибыл, что он пребывает среди событий, застывших в янтаре прошлого. Это было нелегко.
        «Ждать», - добавил Белизариус, подтверждая их слово согласием.
        То же делает и он сам. То же делает и его народ.
        - Патруль, - сказала Иеканджика. - Давайте вернемся на склад и возьмем себе менее подозрительное снаряжение.
        В языке растительных разумов не было логограммы для прощания, ничего даже близкого по концепции. Белизариус пошел прочь, раздумывая, что сейчас, когда Иеканджика его уводит, видят или думают растительные разумы. Уходящих ангелов, второстепенное астрономическое событие или чудовищ?
        - Потеря времени, - сказала Иеканджика. - Пора подумать, где мы будем бурить.
        Дойдя до небольшого склада оборудования, расположившегося между грубо выстроенных зданий, они сняли свои нагрудные приборы. Суета начала вахты миновала, на складе никого не было, и они взяли разведочное оборудование и пару ломов, чтобы брать пробы. Когда Рудо обеспечит им доступ к тяжелому буровому оборудованию, надо будет иметь возможность сразу взяться за дело.
        Если она обеспечит им этот доступ.
        Они вышли обратно на лед. Перед тем как они отправились сюда из будущего, Белизариус прочел труд по планетологии в области сублимации и седиментации, в объеме кандидатской диссертации. И теперь, когда они оказались здесь, его мозг уже игрался с вычислениями, оценивая светимость коричневого карлика, альбедо планеты, его взаимодействия с растениями на поверхности и оценками активности вспышек. Не слишком интересное занятие, даже чтобы развлечь себя во время ходьбы.
        Врата времени располагались посреди большой долины диаметром в сотню километров, края которой закрывали звезды на горизонте. Ньянга давно прекратила вращение вокруг своей оси из-за приливных явлений, поэтому лед на освещенной поверхности постоянно испарялся, слой за слоем, на молекулярном уровне. Часть этой вновь возникающей разреженной атмосферы отправлялась в прошлое через врата времени, но основная ее масса уходила вверх, охлаждалась и выпадала в виде снега по границам долины. Измерения количества пыльцы в грубых анализах проб льда, проведенных в Экспедиционном Отряде, подразумевали, что врата времени и растительные разумы находятся здесь более сотни тысяч лет. Несколько проб в разных местах долины дадут ему нужную информацию, чтобы точно измерить во вратах расстояние во времени. Теперь все зависит от того, где они смогут сделать это наиболее скрытно, не привлекая особого внимания.
        Они продолжали идти по темной поверхности, покрытой растениями, и часть мозга Белизариуса не переставала думать о растительных разумах. Чем больше он получал информации о слабом свечении коричневого карлика, тем больше становилась его уверенность - суть метаболизма растительных форм этого мира заключается в квантовых эффектах.
        Он моделировал различные молекулярные варианты фотосинтеза на Ньянге, анализируя возможные рецепторы и механизмы переноса электронов. Ни один из известных ему способов не обладал эффективностью, достаточной для превращения слабого инфракрасного излучения в энергию, необходимую для движения и существования разума. Единственным вариантом требуемого для такой формы жизни энергетического бюджета является его метаболическая эффективность свыше девяноста девяти процентов. Земные растения достигают подобного в своем фотосинтезе за счет определенного вида квантовой когерентности, и нет ничего удивительного в том, что здешние формы жизни, живущие фотосинтезом, достигли этого таким же путем.
        Но на работу еще и сознания этого все равно не хватает, даже отдаленно.
        - Ваши люди изучали анатомию растительных разумов? - спросил Белизариус. - У них есть источники химической энергии, органы хранения энергии?
        - Вы все еще думаете об этом? - спросила в ответ Иеканджика.
        Белизариус не ответил, присев и оглядываясь по сторонам.
        - Исследователи провели вскрытие ряда «тел», - ответила Иеканджика. - Ничего на этот счет не читала, кроме того, что они живут за счет фотосинтеза и потому так медленно двигаются.
        Может, он подошел к этому неправильно. Мозгу млекопитающих при температуре тридцать семь градусов действительно требуется много энергии. А его собственный мозг сейчас работает с такой активностью, что у него постоянно повышена температура. Однако у растительных разумов не мозг млекопитающего. Они работают при температуре минус сто по Цельсию. Параметры метаболизма должны отличаться очень сильно.
        - Что вы нашли в их мозгу? - спросил он, отмечая в планшете место, где они находились, как подходящее для бурения.
        - Нейроны, наверное, - ответила Иеканджика.
        - Продолжайте, - сказал Белизариус, поворачиваясь к ней.
        - Таков способ поведения Homo quantus, полковник, - сказал Святой Матфей, обращаясь к ним обоим. - Они никак не могут оторваться от занимающих их загадок.
        - Я спрашиваю, потому что считаю это важным, - слегка обиженно сказал Белизариус. - Сколько нейронов?
        - Полковник… - начал Святой Матфей.
        - Не надо меня прикрывать, Святой Матфей!
        - Пара сотен миллионов, - ответила Иеканджика, небрежно махнув рукой. - До миллиарда у некоторых.
        Она повела его к следующему вероятному месту бурения, чтобы провести разведку их простеньким оборудованием, а Белизариус мысленно выругал себя за построенные им модели. У растительных разумов порядка одного процента от того количества нейронов, что есть у него, хотя это не является четким показателем интеллекта. Однако это дало информацию, нужную для иных его математических моделей. Мозгу в сотню раз меньше, чем у него, работающему при температуре в минус сто по Цельсию, определенно требуется меньше энергии. Это ладно, но у него попросту не может хватать вычислительной мощности для абстрактного мышления и речи.
        В классической модели вычислений.
        Квантовые вычисления основаны на квантовой когерентности, потребляют меньше энергии и дают возможность параллельной обработки информации. В силу чего требуют и меньшее количество компонентов.
        Иеканджика остановилась в небольшой впадине, прикрытой от камер видеонаблюдения и ходящих по поверхности матросов высокими растениями. Они прильнули губами к трубкам системы питания в шлемах.
        - В Союзе им не дали никакого названия? - спросил Белизариус.
        - А зачем нам это?
        - Я хочу назвать их Hortus quantus.
        - Почему?
        - Вы Homo sapiens. Я - Homo quantus. Надо же нам как-то их называть.
        - И что это означает?
        - На французский 8.1 переводится как le jardin quantique, на англо-испанский как «квантовый сад».
        Они молча ели. Она высокомерна по отношению к нему. Как и Святой Матфей.
        - Прошло тридцать шесть часов, - сказал он осторожно.
        - Да.
        - Как думаете, капитан Рудо изменила свое решение?
        - Если бы капитан Рудо не согласилась нам помочь, генерал-лейтенант Рудо не послала бы нас сюда.
        - Одно не следует из другого, - возразил Белизариус. - Капитан Рудо вела себя обструкционистски и даже опасно. Я не знаю, сотрудничает ли она с нами. Может оказаться так, что нам самим придется все выяснять. И генералу Рудо вовсе не обязательно было нам об этом говорить. На самом деле чем меньше мы знаем о нашем личном будущем, тем лучше генерал Рудо защищена от парадоксов.
        - Мы с ума сойдем, Архона, пытаясь об этом догадаться.
        - А еще мы можем аккуратно проверить, не следует ли взять ситуацию в свои руки.
        - Что вы предлагаете?
        - У вас есть пароли, важные, - ответил Белизариус. - Святой Матфей намного мощнее любых процессоров, существующих в этом времени. Он может отследить каналы связи Рудо, узнать, не подставляет ли она нас, работает ли она над тем, чтобы получить для нас разрешения на бурение.
        Ритм дыхания Иеканджики ничего не сказал ему о ее мыслях. Как и долгая пауза.
        - Это время подозрений, Архона, - наконец сказала Иеканджика. - В Экспедиционном Отряде есть разные фракции. Одна предлагает забрать врата времени и вернуться домой. Другая говорит, что нам следует изучить их здесь и создать оружие. Очень малая фракция предлагает нам сбежать, забрав врата времени, и основать свое государство, более не выходя на контакт с остальной частью человечества. Генералитет и даже некоторые командиры кораблей борются за власть. Политические разногласия едва не раскололи флот на части после смерти его первого командира. Некоторые фракции следят за каждым запросом и каждым нажатием на кнопку. Любые сделанные нами запросы привлекут внимание.
        - А что, если Святой Матфей способен обойти всю эту слежку?
        Иеканджика долго молчала. Сверху на них взирало тусклое око коричневого карлика. Усовершенствованный генной инженерией мозг Белизариуса и его зрительные импланты анализировали спектры и температуры. Высокие облака хрома и оксида ванадия над туманом паров железа, обрамляющим контуры мощных магнитных бурь, прекрасны, но чреваты катастрофой.
        - Это, должно быть, тяжело. Не доверять Рудо, - сказал Белизариус.
        - Я не доверяю вам, Архона.
        Иеканджика взялась за защелку крепления лазерного устройства зондирования.
        - Но доверяю той женщине, которой она стала.
        Темная кожа за стеклом шлема при слабом освещении делала невозможным попытки понять выражение ее лица. Белизариус увеличил уровень светоусиления зрительных имплантов. Картинка стала ярче, но с серыми пикселями, зернистой. И он увидел…
        - Нет, не доверяете, - сказал он.
        - Прошу прощения?
        - Люди оставляют ложь, но не всю и не всегда. Рудо десятилетиями лгала всем. Я не думаю, что вы решили принять это.
        - Полагаю, вам все известно о доверии?
        - Доверие - основа всех мошеннических схем.
        - Одну из которых вы и провернули со мной, - с горечью сказала Иеканджика.
        - Вы мне никогда не доверяли. Вы просто выполняли приказы.
        - Вероятно, Рудо вам тоже не доверяет, - сказала Иеканджика, вставая. В ее напряженной позе ощущалась едва скрытая угроза физического насилия. - Она наняла вас в будущем потому, что я пришла с вами в прошлое. Наше присутствие в прошлом повлияло на ее решение в будущем. Вполне возможно, никто в Союзе не доверял вам и не хотел иметь с вами дела, и мы работаем вместе лишь затем, чтобы избежать парадокса. Возможно, это одна из замкнутых структур причинности. И возможно, это путешествие в прошлое не ради проб льда, и вы продолжаете нас разыгрывать. Если так, то, думаю, эту проблему я могу решить.
        - Я думал, вы и Рудо - патриоты-самоубийцы! - сказал Белизариус. - Я не знал, что вы собираетесь победить! Можете обвинить меня в том, что я уверен: Конгрегаты с вами быстро разделаются. Если бы ваша затея провалилась, я был готов на некоторое время спрятаться, пока все не зайдут в тупик со своими вопросами. Но вы добились успеха, и теперь я - самый разыскиваемый во всем человечестве беглец, а народ Homo quantus втянуло во все это вслед за мной. Я пытаюсь спасти свой народ, а вам необходимы новые входы в Оси Мира.
        - Я не знаю, где ваши люди, - ответила Иеканджика. - Даже не знаю, действительно ли им удалось скрыться от Конгрегации. Я не знаю, заботят ли они вас, заботит ли вас хоть кто-нибудь. У меня есть лишь ваши слова, и я знаю, что они не стоят воздуха, потраченного на их произнесение.
        - Мы нужны друг другу. Я не верю в то, что вы меня не застрелите, но верю, что вы будете действовать в интересах Союза. И верю, что, если Святой Матфей просмотрит файлы Рудо во время смены вахт, мы снизим риск того, что это заметят.
        - Дайте ей еще время, - наконец сказала Иеканджика. - Если мы ничего от нее не услышим к утренней смене вахт, даю зеленый свет быстрой, осторожной разведке.
        33
        Иеканджика проснулась за двадцать минут до того, как включили свет, от звуков, издаваемых первыми матросами, идущими в душ. Как обычно, вылезла из спального мешка полностью проснувшейся. Полезное качество для солдата. Ничего особенного в том, что она слышит и видит вокруг. Солдаты, заспанно потирающие глаза, идущие в туалет или душ. Однако в воздухе висело заметное напряжение. Люди не говорили друг другу ничего необычного, а о здешних заговорах она ничего не знала. Будь Иеканджика своей в этой эпохе, она спросила бы другого капрала или своего сержанта. Черт, среди стольких взводов рядовые - самый лучший источник слухов. Но она не принадлежит этому миру.
        Она проверила служебный браслет. Никаких сообщений от капитана Рудо. А ведь она надеялась… Теперь она надеялась вернуться туда, где есть место доверию. По крайней мере, внутри самой себя. Но все не так, пока. Она не может доверять, и она единственная, кто может привести эту операцию к успеху. А указания для ИИ насчет того, как просмотреть файлы капитана Рудо, лишь укрепят ее сомнения.
        Обычно она не мешкала с тактическими решениями. У нее был большой опыт по части того, как оставить страх, тревогу, гордость и душевный подъем. Это дело привычное. Но сомневаться в том, что командир заинтересован в успехе операции, было чем-то новым. И эмоциональной силы, чтобы избавиться от этой тревоги, она в себе не чувствовала.
        Сложно было и руководствоваться рассудком. Казалось бы, все говорило о том, что Рудо желает того же самого - независимости Союза. Но Рудо долгое время лгала ей, лгала всем. А Иеканджика реагировала на ложь инстинктивно и теперь не знала, что с этой реакцией делать. Она не сомневалась в необходимости операции. Она никогда не сомневалась в таких вещах.
        Оставить чувства.
        Сосредоточиться на рассудке.
        Оценить риски.
        Ее операция здесь может решить вопрос успеха всего восстания. Следует ли ей вести себя так, будто ее контакт здесь - ее жена? Как ей иметь дело с офицером, не лишенным недостатков, инструментом, надежность которого ей неизвестна?
        У нее всего три варианта: использовать офицера, заменить офицера, обойти его.
        Сосредоточиться на рассудке.
        Оценить риски.
        Оставить чувства. Вести себя, как должен вести себя руководитель операции.
        Архона снова сонный, не отдохнувший. Не имеет значения. Иеканджика слегка пнула его, и он застонал.
        - Вставайте, - тихо сказала она. - Сегодня даже святым придется поработать.
        Поежившись, Архона сел. Наверняка ИИ услышал ее и уже занялся взломом систем, который было необходимо произвести.
        Иеканджика и Архона оделись потеплее, взяли пайки, чтобы поесть сейчас, и еще - чтобы положить в системы питания скафандров. Вскоре они уже вышли на поверхность Ньянги и пошли к столам и хранилищам инструмента, освещенные тусклым светом неподвижного коричневого карлика в небе. Иеканджика включила приватную связь по лазерному каналу.
        - Вы что-нибудь слышали от Рудо? - спросил Архона.
        - Что выяснил ваш ИИ?
        - Я не чей-то ИИ! - раздраженно сказал Святой Матфей.
        - Что вы узнали? - спросила Иеканджика. Взяв ломы и звуковые зонды, они подошли к неровному краю зоны, где велось бурение. По сравнению с пологими волнами медленно испарявшегося льда это место, усеянное острыми осколками, походило на рану.
        - Я не смог проникнуть в записи переговоров Рудо с помощью паролей, которые вы мне дали, - ответил ИИ.
        - Разве генерал-лейтенант дала тебе не все пароли? - спросил Архона.
        - Все, - сказала Иеканджика.
        - У капитана Рудо дополнительные уровни засекречивания, такие же, какие я видел в других областях сети.
        - У всех есть право вето на доступ к своим аккаунтам? - спросил Архона.
        - Это время, когда все всех подозревали, - сказала Иеканджика. Присела, глядя внутрь узкого канала во льду с идеально гладкими стенками. Свет от фонаря на запястье терялся в темноте.
        - Время укрепленных лагерей, если точнее обозначить архитектуру, - сказал ИИ. - Здесь должно быть много систем, не включенных в общую сеть. Та, в которой я работал, слишком мала с точки зрения функциональности для базы такого размера.
        - Значит, ты не проник внутрь, - сказал Архона.
        - Конечно же, проник, - ответил ИИ. - Но не с теми паролями, которые вы мне дали. Даже квантовые технологии кодирования этой эпохи можно взломать, имея в руках инструменты из будущего.
        Иеканджика подавила вспышку гнева. Значит, этот ИИ легко смог обойти их системы безопасности. Пусть Архона ее перехитрил, пусть он украл у них врата времени, то, на что она имела право с рождения, но ей, наверное, придется еще немного потерпеть этот безумный ИИ. Она не может вернуть все долги. Пока что. Терпение.
        - Она ищет нам буровое оборудование? - спросила Иеканджика.
        - Она в процессе согласования приказов, - ответил ИИ. - Почти закончила. Получила соответствующие подписи, но, насколько я понимаю, так, чтобы ее начальство об этом не узнало. И это хорошо, правильно?
        - Сколько еще? - спросила Иеканджика.
        - Сегодня должно быть готово.
        - Тебя не заметили? - спросила Иеканджика.
        - Эти системы - нет, - с оттенком усмешки ответил ИИ.
        Иеканджика почувствовала облегчение. За операцию. За свою жену.
        - Но есть две другие проблемы, - сказал ИИ.
        - Какие?
        - Этой ночью Служба военной безопасности обнаружила незаконно установленный передатчик на северной линии связи, - ответил ИИ.
        У Иеканджики закололо в животе.
        - Это оборудование самой Службы, установленное, чтобы перехватывать сигналы из отдела биологического оружия, отправляемые флоту.
        - Генерал-майор Такатафаре шпионит за бригадиром Иеканджикой, - сказала она. Она же могла остановить слежку. - Это создаст проблемы.
        - Все куда хуже, - сказал ИИ. - Команда техников арестована, и лейтенант Набвире вместе с ними.
        - Такатафаре пытается все прикрыть, сделать вид, что она тут ни при чем, - сказала Иеканджика.
        - Нет, - сказал ИИ. - Коды доступа и используемое оборудование не идентичны тем, какими пользовались подразделения военной безопасности, подчиняющиеся генерал-майору Такатафаре. Кто-то пытался подставить Такатафаре и попался.
        - Есть кто-либо, кроме вашей матери, кому было бы выгодно, чтобы Такатафаре поймали на шпионских делах? - спросил Архона.
        Иеканджика сжала губы. У нее вчера был шанс убить лейтенанта Набвире. Убийство младшего офицера создало бы меньший беспорядок, чем все это. На допросе лейтенант признается, что не один месяц работал в Службе военной безопасности в интересах фракции бригадира Иеканджики. Все укажет на ее мать.
        - Рудо хотела, чтобы я убила Набвире в конце вахты, - принялась рассуждать она вслух. - Вероятно, чтобы привлечь внимание к тому, что он установил «жучок» на кабель связи. Но военная безопасность сработала лучше, чем она думала. Они сами нашли передатчик.
        - Двойная игра, - сказал Архона. - Это придумала Такатафаре или кто-то еще, по ее указанию.
        - Зачем? - спросил ИИ.
        В этот момент Иеканджика поняла, что, несмотря на грубый и иногда назойливый стиль общения, Святой Матфей исключительно наивен. Архона все сразу же понял, как и она, насмотревшись на политиков Бахвези.
        - Чтобы дестабилизировать Экспедиционный Отряд, - сказала Иеканджика. - Чтобы заставить даже лояльных матросов и офицеров выбрать сторону, особенно учитывая тот факт, что все выглядит, будто бригадир Иеканджика хочет подставить Такатафаре.
        Ни Архона, ни ИИ ничего не ответили на эту мрачную тираду.
        - Что за вторая проблема? - спросила Иеканджика.
        - Я обнаружил в виртуальном пространстве капитана Рудо то, чего там быть не должно, - ответил ИИ.
        - Что ты хочешь сказать? - требовательно спросила Иеканджика.
        - За зоной персональной защиты капитана Рудо есть еще одна зона, тайная, с совместным доступом. Похоже, что там она и еще по крайней мере три человека обсуждают нечто незаконное. Все это закодировано.
        - И на что это похоже? - спросила Иеканджика. - Полагаю, ты взломал этот код?
        - Да.
        - Ну и?
        - Она и трое других сговорились убить бригадира Иеканджику.
        Полковник как будто сдулась. Ее мать умерла в прошлом. Ее прошлом. Она постаралась забыть этот факт на время операции. Она старалась не думать, что ее мать еще жива, что она здесь, сейчас, меньше чем в километре от нее. Дышащая. Думающая. Зловещий исторический факт, противоречащий первому. То, что ее мать жива сейчас и что она скоро умрет, плохо укладывалось у нее в голове. А теперь еще и оказалось, что к этому может быть как-то причастна Рудо.
        - Ты в этом уверен?
        - Это не было встроено в ее аккаунт для обмана, - ответил ИИ. - Это ее переписка.
        - Мне очень жаль, - сказал Архона, протягивая к ней руку.
        Иеканджика с силой отбила его руку. Отвернулась. Медленно и с силой выдохнула.
        - Измена, - сказала она.
        И ее голос прозвучал неожиданно спокойно.
        - Мы сможем завершить нашу работу сегодня? - спросил ИИ. - Начавшийся хаос нам сильно мешает. Надо побыстрее выбираться отсюда.
        В звездном небе над их головами двигались крохотные точки. Корабли Шестого Экспедиционного Отряда. Иеканджика хорошо знала их изнутри и снаружи в своем времени. Но сейчас, за сорок лет до, это всего лишь второсортные корабли, которые Конгрегация отдала Союзу в обмен на службу; посудины, которым и пятнадцати минут в бою не продержаться против кораблей Конгрегатов даже среднего класса.
        - Насколько хорошо вы знали свою мать, полковник? - тихо спросил Архона.
        В Экспедиционном Отряде еще не изобрели ни инфлатоновый двигатель, ни инфлатоновую пушку. Они ничто, сбежавшая эскадра с непомерными амбициями. Никто из этих людей еще не вылупился из куколки. А большинство ныне живущих и не вылупится.
        - Спящие агенты Конгрегации добрались до моей матери вскоре после моего рождения, - ответила Иеканджика.
        - Извините, - сказал Архона.
        Иеканджика попыталась пожать плечами в скафандре.
        - Я ее совсем не знала. В Экспедиционном Отряде росло много детей, потерявших родителей. Я знала, что попаду именно в это время.
        - А Рудо знала, что у вас получится разузнать о ее причастности к этому? - настойчиво спросил Архона. - Она же в другой фракции.
        - Или ее тоже подставили.
        Архона вопросительно посмотрел на нее.
        - Даже будучи младшим офицером, Рудо становилась мишенью для спящих агентов, - сказала Иеканджика. - Ее повысили в звании до капитана и пригласили в тройственный брак по большей части за ту роль, которую она сыграла в раскрытии высокопоставленного офицера, являвшегося спящим агентом и ухитрившегося подать сигнал Конгрегатам.
        - Не говоря о Рудо, мы сейчас имеем куда большую проблему, - сказал ИИ. - Когда вы родились, полковник?
        - 34 февраля 2476 года.
        - Исходя из всего того, что я увидел в засекреченном рабочем пространстве Рудо, убийство бригадира Иеканджики намечено на 28 февраля.
        Через два дня.
        - Была ли ваша мать убита таким способом, что смогла бы прожить несколько дней на аппарате жизнеобеспечения?
        - Это была казнь. Выстрел в грудь и в голову, - резко ответила Иеканджика.
        - У нас проблемы с причинностью, - сказал Архона.
        - Или происходит нечто, чего я не знаю, - сказала Иеканджика.
        - Почему Рудо вам этого не рассказала? - раздраженно спросил Архона.
        - Я младшая жена в ее браке, - горячо ответила Иеканджика. У нее могут быть сомнения относительно командира, но будь она проклята, если даст кому-то критиковать Рудо, не имея каких-либо доказательств. - Я начальник ее штаба, ее стратег. И знаю, что я ей небезразлична. Прежде чем мы отправились в путешествие в прошлое, она рассказала мне обо всех грехах и ошибках этой эпохи. Возможно, она надеялась, что я не узнаю. Возможно, она не имела понятия, что я узнала об этом.
        - Мне очень жаль, Айен.
        - Мне без разницы ваше сострадание, Архона. Я не знала свою мать. Мой отец был преступником, которого приговорили. Я могла всю жизнь оставаться матросом безо всяких допусков по секретности. Генерал-лейтенант выбрала меня для обучения на офицера. Генерал-лейтенант - дух, объединяющий весь Экспедиционный Отряд. Она освободила наш народ. Я обязана ей всем. Я знаю свою мать не более этих растительных существ, продукта пыльцы их отцов, которых они не знают.
        - Вы человеческое существо, Айен, - сказал Архона. - Любому было бы трудно столкнуться с подобным.
        - Хватит рассказывать мне о человечности, Homo quantus, - сказала Иеканджика. - Не сомневайтесь, я сделаю свое дело, и мы найдем местоположение других Осей Мира.
        - Это серьезная проблема причинности, полковник, - сказал Архона. - Если Рудо или ее соратники убьют вашу мать прежде вашего рождения, результат будет катастрофическим.
        - Этого не произойдет, Архона, - сказала Иеканджика. - Поскольку я здесь.
        - Но нам неизвестно, насколько мы сами напрямую повлияем на то, что вы выживете.
        Иеканджика сделала несколько шагов. Слишком много. И слишком быстро. От подозрений в том, что ее командир и жена лжет, к тому, что ее жена может оказаться убийцей ее матери. Она не знала, за что ухватиться. Где начинается рассудок и кончаются эмоции? Что есть стратегическая и тактическая обстановка? Архона не пошел за ней.
        34
        Белизариус некоторое время смотрел вслед Иеканджике и снова повернулся к холодному коричневому карлику в небе, ощущая медленные перемещения его магнитного поля, накладывающиеся на магнитное поле базы. Однако мысли его были далеки от этого. Он уже начал преобразовывать свои наблюдения за Hortus quantus в модели и теории. Он был уже практически уверен в том, что Hortus quantus не только включили квантовые феномены в свой жизненный цикл, но и в то, что это регулируется вратами времени. Всего механизма он еще не понимал, но если это не так, его модели не сработают. В этом мире жило нечто, очень особенное и уникальное, под угрозой своего рода смертного приговора, и он не знал, что с этим делать.
        - Вы не можете так просто здесь стоять, мистер Архона, - прервал его мысли Святой Матфей. - Это выглядит подозрительно.
        - Полная катастрофа. Возможно, ты прав. Возможно, мне не следовало браться за эту работу.
        - Что ж, вы это сделали. Как и я. Мы не можем изменить прошлое. Можем лишь прийти к согласию с ним.
        Белизариус двинулся следом за Иеканджикой, но она уже развернулась и шла к нему.
        - У нас есть буровое оборудование, - сказала она как-то устало. - Давайте брать пробы.
        И она повела Архону через покрытую черной пленкой растений ледяную равнину к помещению интендантской службы. Здание высотой восемь метров было выстроено из толстых ледяных блоков. Иеканджика поднесла служебный браслет к сканеру, и дверь скользнула в сторону. На сервисных браслетах появилась схема дороги к одному из автоматических заводов, заполненных промышленным оборудованием и процессорами управления в полукилометре отсюда.
        Безусловно, Шестой Экспедиционный Отряд не отправился в путешествие, оснащенный тракторами, бульдозерами и буровыми установками. Им была поставлена задача провести быструю разведку. Так что им пришлось создать все это самим, здесь, из добытых на астероиде металлов при свете угасающей звезды. Они сделали так много за такое короткое время. Это впечатляло.
        Иеканджика вставила чипы управления в разъемы грузовика на металлических колесах, с большим кузовом и погрузочным краном спереди. Села в кабину и медленно повела грузовик в зону хранения бурового оборудования. Здесь были буровые установки, запасные батареи и металлические обсадные трубы. Доехав до места, она ввела в систему грузовика программу погрузки. Это займет некоторое время.
        Белизариус подошел к полковнику, глядя, как она следит за работой. Ему хотелось еще расспросить ее про мать и Рудо. Она может действовать, руководствуясь противоречивыми эмоциями, а он может ей помочь. Был в этом и эгоистичный мотив, конечно (взяться помогать другому избавит от тревоги и его самого), но у них не те отношения. Пытаться помочь ей может оказаться хуже, чем оставить ее в покое.
        - Что случилось с Hortus quantus после того, как вы улетели? - наконец спросил он.
        - Не знаю, - ответила Иеканджика. - Мы взяли с собой нескольких, чтобы пыльца продолжала лететь в прошлое еще десять лет, так мы не нарушили порядок, который был на момент нашего прибытия. Насколько я понимаю, те, что остались, поступили точно так же, как делали всегда после вспышки карлика. Встали на ноги, после того как их свалило.
        - Да, - неуверенно сказал Белизариус, - но в других случаях у Hortus quantus были врата времени, чтобы возобновить свой репродуктивный цикл. Что случилось с ними, когда вы забрали врата?
        - Они могут воспроизводить себя как при наличии, так и при отсутствии врат.
        - Но не так, как они делают это сейчас. Я начинаю думать, что их разум стал эволюционным ответом на наличие в жизненном цикле устройства для путешествия во времени. Их жизненный цикл построен вокруг него. Мы просто не знаем, каким образом. Вспышка звезды нарушает среду обитания, а потеря врат времени уничтожает ее.
        - У меня недостаточно жалости для мыслей об этом, Архона, - ответила Иеканджика. - Любая невнимательность с моей стороны может повлечь смерть солдата Союза, потерю корабля или потерю единственной Оси, которой мы обладаем. Сильные выживают - слабые вымирают. Так было всегда, и, возможно, растительным разумам приходит конец. Жалко, но слез я проливать не стану. Их смерть в результате вспышки произошла бы вне зависимости от нашего появления.
        - В этом и дело. Активный коричневый карлик вспыхивает каждые несколько тысяч лет. Hortus quantus не исчезли, и они не смогли бы развить в себе разум за несколько тысяч лет с момента последней мощной вспышки. Hortus quantus каким-то образом могут выжить по обе стороны от катастрофы - при наличии врат времени.
        - Это нелогично, Архона. Если они уничтожены в настоящем, то они уничтожены и в будущем.
        Белизариус с трудом пытался сформулировать концепцию, включающую в себя квантовую логику и закон причинности. Обычно эти вещи друг друга исключают. Он был на грани возможностей своего мозга, мысли метались от одной экстраполяции к другой, хватаясь за теории, лежащие за пределами доказуемого.
        - Hortus quantus - это не только их тела, - сказал он. - Тела, которые будут расплавлены вспышкой, должно быть, не самая важная их часть. Взаимодействие генетической информации во временном потоке может походить на закономерности квантовой интерференции. Единичное событие в окружающей среде влияет на это, но не разрушает.
        - Я не понимаю смысла этого разговора, Архона, - сказала Иеканджика. - Это научные рассуждения.
        - Информация не может взаимодействовать и интерферировать во времени без наличия врат времени.
        - Но теперь врата времени у вас! Если вам так жаль растения, верните им врата. Однако сейчас они нужны Экспедиционному Отряду, и мы их заберем, - сказала Иеканджика. - Это уже история. Наблюдаемая история. Кто знает, где могут оказаться врата времени после вспышки? Под слоем в десять метров льда? Или их унесет в космос? Тогда они уже не будут туннелем для легкого ветерка.
        - Ваши люди нашли их здесь, обнаружили, что через них движется пыльца и что это происходит уже сотню тысяч лет. С периодами спокойствия и вспышками, - сказал Белизариус, найдя, за что зацепиться в ее словах. - Что заставляло врата времени сохранять ориентацию все это время? Возможно, именно то, что информация, идущая через них на отрезке в двадцать два года, стабилизирует их местоположение и ориентацию. Подобно моменту вращения.
        - Мне неинтересны эти ваши «может быть» и «должно быть», Архона! У меня есть практическая цель. Вы предлагаете оставить врата здесь, изменив ход времени? Чудесно, давайте! Тогда вам не придется красть их, а нам не придется отправляться сюда. Смешно, что мне приходится объяснять парадоксы причинности великому квантовому мошеннику.
        Белизариус неуверенно остановился. Иеканджика шла дальше. У него лишь интуиция и ощущения. Та область пространства сознания, где приходится создавать закономерности, не имея информации, и для него это дело непривычное. Он спешно пошел вперед, догоняя Иеканджику. Надо изложить факты и принципы, им обоим.
        - Исторические события зафиксированы, - сказал он, принявшись загибать пальцы в перчатках. - Союз забрал врата. Мы отправились сюда. Вы родились. Ваша мать была убита. Но часть истории еще не написана. Мы можем коснуться ее. Возможно, нам удастся сохранить часть Hortus quantus.
        - Сейчас мы ничего не можем сделать, Архона, не подвергая опасности будущее двух народов из-за ваших размышлений.
        Белизариус тщетно пытался найти что сказать, хоть что-то, чтобы убедить ее, чтобы она почувствовала то же самое беспокойство, что и он, нерешенную загадку. Но их разделяет биологическая пропасть. Они не одна и та же раса. У него тысячи дополнительных генов, у них сотни анатомических отличий. Она может положиться на инстинкты и рассудок, проверенные Homo sapiens в течение двухсот тысяч лет существования человеческой расы. А Homo quantus могут с легкостью устремляться на бой с ветряными мельницами, руководствуясь ложноположительными выводами, в поиске закономерностей и соотношений. И он не может быть уверен в том, что правильно определил их.
        35
        Лишенный имени сотрудник разведки пришел в сознание, холодное и резкое. Болезненные звуки, скрип конечностей, резкий свет, бьющий в глаза, которые невозможно закрыть. Мир не плывущий, как в полусне, а, напротив, отчетливый и жесткий.
        Лицо в четком фокусе за паучьими лапками роботов-хирургов. Женское лицо, зернистое, в пикселях, с отблесками ложных цветов, ультрафиолетовых и инфракрасных. Бледное лицо. Виртуальная реальность?
        - ID446, - произнесла женщина. Ее голос сразу же был разложен на цифровую информацию, сэмплирован по амплитуде, тонам и частотам, переведен в графики физиологических соответствий лжи и правды. - ID446, ответь.
        - Я… - начал он, но услышанный электронный голос заставил его остановиться.
        Звук был проанализирован, рядом с графиками ее голоса построены новые графики. Равномерное распределение, монотонное, цифра к цифре.
        - Я… - снова попытался заговорить он.
        Это его голос. Он говорит через протез. Где его рот? Его лицо?
        - Ответь, ID446, - повторила она. Медленно говорит. Он чувствовал интервалы между слогами. Темп речи не изменился. Просто он думает быстрее в сюрреалистическом цифровом осознании.
        - ID446, - наконец сказал он. Его уши наполнил чужой голос. Снова графики.
        Спустя долгие мгновения ее лицо отдалилось.
        - Хорошо, - сказала она.
        Он остался наедине с графиками, ярким светом и резким потоком мыслей. Внутренний хронометр безжалостно отсчитывал микросекунды на мысленном дисплее. Тянулись долгие секунды.
        Перед ним появилось другое лицо. «Пугало», более ранняя модель. Покрывающая голову ткань из стального и углеродного волокна, слегка смявшаяся под нарисованными ртом и носом. Один из глаз-камер выдвинулся, будто готовый выпасть, разглядывая его. В отражении объектива камеры он увидел лишь переплетения проводов, линзы и шины данных. Где он?
        - ID446, - сказал «Пугало».
        - Да.
        - Ты готов служить? - спросил «Пугало».
        - Да, - в отчаянии сказал он.
        - «Всеми способами»? - произнес «Пугало» девиз разведывательной Службы.
        - Да.
        - Что ты помнишь? - спросил «Пугало».
        - Я…
        Он не мог завершить фразу. Треск его электронного голоса, тут же анализируемый, переводимый в графики, поступающий в его негибкий мозг… «Это не я». Он помнил, что был сотрудником разведки. Помнил врагов венерианского государства. Помнил, как летал сквозь облака.
        - ID446 готов служить всеми способами.
        - ID446 нет, - сказал «Пугало». - Отряду «Пугало» нужны новые сотрудники. Лояльные сотрудники.
        Отряд «Пугало».
        Они хотят, чтобы он стал «Пугалом»? Почему он? Он не заслужил этого и не хотел этого. Но остался ли «он»? «Пугала» - машины, ИИ, выращенные на базе биологического шаблона. Чтобы начал существовать новый член отряда, ID446 должен исчезнуть, быть разрушенным в процессе создания «Пугала».
        Разрушенным. Его нет. Того, кем он был, человека, которым он был, нет. Никто не оплакивает сотрудников разведки. Они просто исчезают. Их номера списывают. ID446 больше нет; человек, имя, тело, наследие - все растворилось, будто упав в кислотные облака родной планеты.
        - Приготовься к тестированию, - сказал другой «Пугало».
        Тестирование. Твердые, острые мысли окружили слово, преобразовали его, ища синонимы и определения. Вероятно, он не пройдет тестирование Отряда «Пугало». Он никогда этого не хотел. Он не из того теста, из какого их делают. Он не хочет бессмертия.
        В его мозг насильно вторглись новые образы. Новые звуки. Целый поток звуков, ощущений и информации: лица, имена, перехваченные сообщения, перемещения людей и денег, связи, группы шпионов, предатели и бунтовщики. Все сыпалось в его мозг подобно нескончаемому водопаду.
        - Начинаем тестирование, - сказал другой «Пугало».
        36
        У Кассандры слегка щемило в животе. Кресло пилота и его ремни будто давили на нее. Воздух из системы регенерации пах древесным углем, влажностью и потом. Вентиляторы, пусть и тихо работающие, гудели неравномерно, но заметить такое мог лишь мозг Homo quantus. Она к такому не привыкла. Ко всему этому. Надо огрубеть, подобно солдату, или… Она не знала, что «или». Она выросла в обстановке, где комфорт и спокойствие были базовыми ценностями - чтобы не отвлекать от размышлений. На Гаррете даже птицы шума не создавали. Рациональная конструкция, жесткие кресла и прямые углы внутри «Расчетного риска» отвлекали и сбивали с толку.
        Она укорила себя за эту жалость к себе. По крайней мере, она получает новую информацию. Многие ли Homo quantus сейчас в комфортных условиях? Гаррета больше нет. Они спасаются бегством, все, даже Бел, наверное. А она, мэр, сидит тут, в безопасности, в самой огромной во Вселенной испытательной камере космологических исследований. Сюрреалистические вспышки света, менявшие цвет на синий или красный прямо у нее на глазах, намекали на проявления гравитационных явлений, которым нет аналога в четырехмерном пространстве. Захватывающе и убедительно, более чем достаточно, чтобы забыть про дискомфорт и даже постоянную тошноту от отсутствия гравитации.
        Стиллс не жаловался. Должно быть, привык относиться ко всему проще. В своем роде она даже рада, что он заперт в отдельной камере под давлением в восемьсот атмосфер. Она и не знала, о чем с ним разговаривать, вернее, как вежливо попросить его помолчать, когда она думает.
        Однако он выполнял ее указания по навигации с ювелирной точностью, удерживая их в прямой видимости выхода врат времени, направленного в прошлое. Чтобы не смотреть на Стиллса в трех измерениях, Кассандра сказала ему повернуть «Расчетный риск» на сорок пять градусов по временным осям, и теперь выход из «червоточины» был виден в двух с половиной измерениях пространства и полутора измерениях времени. Визуально он был смазан, как рисунок пальцем, однако впереди и позади него виднелись призрачные образы, как у отражения в многослойном стекле. Точная комбинация частичных измерений определяла количество и расположение образов - они с Белом уже начали над этим работать, однако Стиллсу, похоже, математические объяснения интересны не были. Так что она прервала разговор и сказала ему следить за датчиками.
        Благодаря выбранной ею геометрии время на «Расчетном риске» текло иным образом. Вне зависимости от того, когда Белизариус, Иеканджика и Святой Матфей снова войдут во врата времени (в течение двух месяцев их личного времени), Кассандра и Стиллс увидят их так, будто на «Расчетном риске» прошла доля секунды. При необходимости она может дополнительно подстроить угловое положение, чтобы их время текло еще медленнее, чем время за пределами «червоточины», но она надеялась, что Бел, Иеканджика и Святой Матфей отправились в прошлое всего на несколько дней. Время пребывания там - опасность и уязвимость для тех Бела и Иеканджики, да и для всех Homo quantus, что находятся на грузовых кораблях. Но Кассандра не поменялась бы местами ни с кем из них. Она не боец.
        Чтобы скоротать время, Кассандра вошла в savant и запоминала максимум информации, поступающей от внешних датчиков корабля. Все это плодотворно изучат Homo quantus позже. Она не хотела разговаривать ни со Стиллсом, ни с кем-то еще, когда надо добывать информацию, но внутренние часы продолжали тикать все более настойчиво, и она решила, что будет вежливым хотя бы спросить, как он там. Тяжело вздохнула и включила систему внутренней связи.
        - Окружающая обстановка тебя не беспокоит? - спросила она.
        - Меня ничто не беспокоит, принцесса.
        Кассандра неохотно вышла из savant. Она не хотела ненамеренно оскорбить его, так что потребуются все ее навыки общения. И она не понимала его тона во время разговора. Большинство людей думали, что он просто выбрал программу-переводчик попроще, выдающую только текст, но Homo quantus хорошо умели анализировать речевые частоты. Различия в частотах и скорости речи есть, и их не объяснишь примитивностью программы. В его речи есть скрытое значение, что-то, что он в нее вкладывает, но потребуется сложный компьютер или очень скучающий Homo quantus, чтобы расшифровать это. Очередное проявление антисоциального поведения Homo eridanus.
        - Даже гиперпространство? - спросила она.
        - Что бы за хрень ни была снаружи, датчики «Расчетного риска» не могут это правильно перевести, - сказал Стиллс. - Но меня это не беспокоит. И не так летали.
        Ее попытки анализировать и расшифровывать скрытые тона в его компьютерной речи встали как вкопанные.
        - Что? - переспросила она.
        - Что?
        - Что ты имел в виду под «и не так летали»?
        - Под кайфом, принцесса. На приходе. По обкурке. Обдолбанным. Пьяным по самые жабры.
        - Что? Ты сейчас пьян?
        - Не, - ответил Стиллс. - Не пьяный. Не обкуренный. Не на приходе. Может, слегка поехавший… Ага, быть может. Даже если я выключу трансляцию со всех сенсоров, я чувствую электрические эха, которые здесь гуляют, приходя из ниоткуда, болтаясь туда-сюда из стороны в сторону.
        - Ты летел в гиперпространстве в таком состоянии? - с недоверием спросила она, и живот сжало холодным чувством обреченности.
        - Черт подери, лапочка! Это ничто. Однажды я обстреливал базу Второго Бусидо, настолько ужравшись, что меня стошнило всей едой, которую я съел до этого, прямо в камеру. Глаза жгло желудочными кислотами чертовски сильно, я, наверное, совершенно не в себе был, но я все равно всадил в цель все снаряды. Похмелье было еще хуже.
        - Винсан! Сосредоточься! Ты сейчас можешь пилотировать? - требовательно спросила она.
        - Merde [15 - Дерьмо (фр.).], принцесса, не завязывай узлом штанишки! Никто не говорил, что я пилотировать не могу. Я просто слышу все эти жопораздирающие интерференции в долбаных измерениях, когда мы стоим на месте, электромагнитные сигналы проникают через стены и пол под невозможными углами, стоит мне пошевелиться. Да, это все равно что лететь, глотнув таблетку кислоты, но никто лучше меня не летает под кислотой.
        - Ты пробовал? - с легкой паникой в голосе спросила она.
        «Не обращай внимания.
        Не обращай внимания».
        Она и Бел научились справляться с гиперпространством. Их мозги могут осознавать его. Оставалось лишь надеяться, что и Стиллс справится.
        - Почему ты раньше ничего не сказал? - спросила она.
        - У вас есть другой пилот?
        Кассандра потерла глаза ладонями. Им остается лишь сидеть тут. При необходимости она сможет ввести программу навигационных поправок. Это медленнее, но она сможет. А как только вернется Бел, будет возможность медленно лететь обратно к выходу, ведущему в будущее. Это их ошибка. Им следовало опробовать все заранее, но времени не было.
        - Ты никогда так не веселилась, а? - спросил Стиллс.
        - Что?
        - На вечеринках, - сказал Стиллс. - Отрыв. Танцы на столе. Травку покурить, полапать друг друга.
        - Нет!
        - Cono! [16 - Перен. «блин!», «пипец!» (исп.).] Как же вы развлекаетесь?
        - Я размышляю, - сказала она тоном, подразумевающим очевидность ответа.
        - Правда? По мне, так потеря времени. В смысле, все равно ты горячая, с твоими двумя ногами?
        - Что, прости?
        - У Дворняг ног нет, милочка. Огромная разница, если надо трахнуться. Как-то никто не придумывает песенок, типа: «Эй, малышка, надень свою клоаку вот сюда».
        Кассандра не знала, говорит он всерьез или просто хочет вызвать у нее отвращение.
        - Давай начистоту, - сказал Стиллс. - Щеголь - самый прикольный во всем вашем квантовом народе?
        - Нет, - нерешительно ответила она.
        - Я видел, как он играет, как нарушает законы. Уверен, он ничего хорошего не делал и тогда, когда с Куклами якшался, если ты понимаешь, о чем я…
        У нее свело живот.
        - Если не понимаешь, о чем я, это «Щеголь-Кукла-чпоки»…
        - Винсан, почему твой народ так и живет в системе Слезы Индейца? - перебила его Кассандра.
        - Есть очень мало долбаных дыр, где Дворняги выжить могут, милая.
        - Значит, вынужденно.
        - Типа того. Если не боишься, что тебя в фарш размажет, прилетай в гости, - сказал Стиллс. - Там темно. И воняет. Серой, аммиаком и старой дохлятиной. Представь себе ад в виде огромного мочевого пузыря. Вот такой океан на Слезе Индейца.
        - Почему бы вам не колонизировать какой-нибудь газовый гигант? - спросила Кассандра.
        - Ты тоже кислотой закинулась?
        - Если вам для жизни нужно давление в восемьсот атмосфер, на любом газовом гиганте такое есть, на определенной высоте. Полоса нужного давления будет шире, чем та, в которой вы сейчас живете. А если найдете газовый гигант, близко расположенный к звезде, то и света будет достаточно.
        - Мы воздухом не дышим, глупая, - сказал Стиллс.
        - Надевайте вингсьюты с водной дыхательной системой. На газовом гиганте вы сможете с легкостью создать обитаемые зоны, наполненные водой, при давлении в восемьсот атмосфер, которые перемещались бы в облаках. Вам незачем жить в темноте и вони.
        Молчание затянулось, и Кассандра принялась перепроверять свои мысленные расчеты давления и светимости, на случай ошибки. В принципе описанное ею ничем не хуже той жизни, которую ведет Конгрегация в облаках Венеры.
        - Черт, - ровно сказал Стиллс.
        Кассандра не понимала, к чему это.
        - Черт! - повторил Стиллс, на этот раз зло. - Нас окликают.
        - Нас что?
        - Входящие сигналы.
        - Это Бел? - спросила Кассандра.
        - Блин, - сказал Стиллс. - Calisse! Puta! Zarba! [17 - Ругань: «срань господня», «шалава», «дерьмо» (фр., исп., араб. - соотв.).]
        - Что такое? - все настаивала она.
        Заработали динамики в рубке. Звучал загробный голос на французском прошлого столетия:
        - Корабль Союза, на котором находится Белизариус Архона. Это «Пугало» системы эпсилона Индейца. Выключите двигатели и передайте управление своим кораблем. При любых других действиях вы будете обстреляны.
        - Как «Пугало» сюда попал? - спросила Кассандра.
        - Залезай в противоперегрузочное! - ответил Стиллс.
        Кассандра лихорадочно расстегнула ремни кресла пилота и прыгнула к стоящим в ряд контейнерам, похожим на гробы. Залезла в первый, закрыла скафандр и с трудом натянула на голову тугой капюшон.
        - Откуда он взялся? - требовательно спросила она. У нее дрожали руки.
        - Пропускай герметизацию! - крикнул Стиллс. - Заполняй камеру!
        Кассандра захлопнула створку камеры, присоединила разъем нейросвязи и нажала кнопку заполнения. Камера начала наполняться гелем.
        - Наши сенсоры ни хрена не работают в этом пространстве, - сказал Стиллс. - Вижу неясный силуэт в километре от нас. Не могу распознать конструкцию при таком разрешении. Можешь воспользоваться своей квантовой магией, чтобы понять, что за хрень к нам прилетела?
        - Мои органы чувств так не работают, - ответила Кассандра через нейроразъем, подавляя рефлекс и вдыхая густой удушающий гель, стараясь делать это побыстрее.
        - Конечно, нет, - проворчал Стиллс. - Вы, квантовые люди, мертвый груз, когда фишки на стол бросили. Черт. Черт. Черт. «Пугало».
        - Насколько это плохо, Винсан?
        - Когда я летал на службе у Конгрегатов, моей задачей было вздрючивать их врагов. А «Пугало» Конгрегаты посылают, когда хотят вздрючить друзей.
        Снова заговорил голос, ровный, тихий, мертвый:
        - У вас десять секунд на то, чтобы выключить двигатели и передать управление вашим кораблем. Я полностью вооружен.
        Кассандра включила телеметрию на максимальное разрешение и перешла в savant. Мир стал логичен и наполнился закономерностями, линейными, геометрическими и экспоненциальными соотношениями, подчеркнутыми фрактальными структурами и обрамленными хаосом.
        - Стиллс, это похоже на боевую ракету.
        - Черт.
        - Одна ракета, какой в этом смысл?
        От корабля «Пугала» через километр гиперпространства протянулась яркая линия. Взрыв на поверхности корабля встряхнул их.
        - Срань Господня! - крикнул Стиллс. - Он антиматерией стреляет! Это был предупредительный выстрел. Он уже мог нас уничтожить.
        Мозг Кассандры бурлил вычислениями. Энергия, необходимая для того, чтобы вызвать наблюдаемую вибрацию и ускорение, дисперсия на корпусе корабля.
        - Это всего несколько микрограмм!
        - Твой черед, мозг.
        - Мой что?
        - Я всего лишь наемный пилот, блин, и у меня никакого оружия нет, мать его. Я могу только уворачиваться. Так что скажи мне, что с этим делать, и побыстрее.
        Корабль резко дернулся, да так жестко, что даже в противоперегрузочной камере Кассандре сдавило грудь, выжимая остатки воздуха. По крайней мере, тридцать «же» в комбинации по разным осям. Через разъем передавалась телеметрия, но местоположение и скорость в гиперпространстве были понятием относительным. Системы корабля не могли отслеживать все измерения, это могла делать только она.
        - Остановись! Остановись! - сказала Кассандра. - Мы потеряемся!
        - Потеряться - не та проблема, большеголовая! - сказал Стиллс, снова разворачивая корабль. Другой корабль исчез из виду. Кассандра отчаянно пыталась точно отследить все их перемещения.
        - Один нормальный выстрел антиматерией от этого malparido, и из нас собачий фарш будет.
        - Это двадцатидвухмерная область пространства-времени, и ориентиров тут нет! - сказала Кассандра. - Мы ориентируемся по расчетам!
        - Тогда рассчитывай побыстрее, ostie [18 - Букв. «гостия», квебекское богохульство (фр.).], поскольку я в океане подохнуть собирался!
        - Полная остановка! - сказала Кассандра. - Немедленно! Поворот на сорок пять градусов по оси р, затем на сорок пять градусов по оси v!
        Ребра и суставы сдавило от ужасающей перегрузки, потом давление исчезло, но лишь затем, чтобы вернуться снова.
        - Он повторяет маневры, - сказал Стиллс.
        Мозг Кассандры вел лихорадочные расчеты их положения и скорости одновременно с попыткой построить закономерность движения корабля «Пугала» на основании скудных данных датчиков. Она вывела данные на монитор Стиллсу.
        - Что-нибудь в этом понимаешь? - спросила она.
        Ракета, девятнадцать метров в длину, плюс-минус шестьдесят три сантиметра, сто шестьдесят сантиментов в диаметре, плюс-минус девять, выступающие угловатые ребра.
        - Ракета casse a face, - с неудовольствием сказал Стиллс. - Проворная хрень.
        - Ею кто-то управляет?
        - «Пугало» - ИИ в теле робота, малышка, а не «кто-то». Ему не нужны системы жизнеобеспечения. Если снять с casse a face боеголовку, у тебя будет куча места для всякого вооружения.
        - Он повторяет наши развороты, - сказала Кассандра.
        - Видимо, так он сюда и добрался, - ответил Стиллс. - Небольшую ракету несложно сделать почти невидимой для датчиков. По всей видимости, он просто повторял наши маневры всю дорогу. Давай, мозг, решай, драться нам или бежать. Я не могу всю дорогу уворачиваться.
        Она никогда не была в бою. Вела Шестой Экспедиционный Отряд через Кукольную Ось, да. Сбежала с «Лимпопо». Но это, по большей части, был план Бела. Она никогда не сражалась, ни с кем и ни с чем.
        Однако этот «Пугало» хочет нанести ей вред.
        - Посмотрим, сможет ли он повторить это, - сказала она.
        37
        Белизариус шел следом за Иеканджикой, которая вела грузовую машину при помощи дистанционного управления. Они были где-то в километре от базы, обойдя стороной стадо Hortus quantus. Иеканджика принялась вводить программы в системы, и мозг Белизариуса сразу стал искать себе новое занятие. Вполне предсказуемо его мысли вновь обратились к Hortus quantus. Он стал проверять закономерности, взаимоотношения и аналогии. Чем больше он задумывался об их восприятии времени, тем более чуждыми они ему казались.
        C точки зрения Hortus quantus, одиннадцать лет в прошлом и одиннадцать лет в будущем являлись чем-то соседним, возможно, даже одновременным. Они посылали сигналы в одно время и получали их из другого. Однако время в промежутках между этими интервалами - скажем, пять лет в прошлое или пять лет в будущее - вряд ли для них невидимо. Но с точки зрения эволюции в этом мало смысла.
        Они знают, что происходит в промежутках, но это не наблюдение. По всей видимости, они действуют подобно радиотелескопу. Наименее затратно построить один большой радиотелескоп, интегрируя при этом одну большую картинку из множества небольших, переданных меньшими телескопами. Таким же образом работают сотни миллионов магнитосом в его теле. Каждая представляет собой микроскопический магнит, каждая измеряет лишь малую часть магнитного поля вокруг, но вместе они превращаются в мозгу Белизариуса в электромагнитную карту пространства отличного разрешения. Таким же образом Кассандра использовала связанные частицы, чтобы видеть пространство-время на протяжении гиперпространства, когда вела Экспедиционный Отряд через Кукольную Ось. За исключением того, что Hortus quantus не суммировали наблюдения в пространстве. Они суммировали информацию за все двадцать два года разом.
        Что же видят Hortus quantus? Они не посылают картины или электрические сигналы при помощи своего набора. Генетические комбинации, плохо приспособленные для будущего, отвергаются системой отбора и не посылаются обратно в прошлое. Они осознают окружающую среду в виде частностей генных последовательностей - в смысле их эволюции в ней. Вероятно, они не могут осознать непредсказуемость будущего, однако Белизариус почувствовал холодок по спине, поняв, сколь громадную картину дает им их генетический телескоп.
        Совершенно чуждые, воспринимающие абстракции, а не сам мир. У него и Кассандры куда больше общего с Hortus quantus, чем с Иеканджикой и остальными людьми. Пугающая мысль, которая сбивала с толку. Hortus quantus куда ценнее для него и для космоса. Надо еще раз с ними поговорить.
        Он закрыл канал связи для всех, кроме себя и ИИ.
        - Думаешь, я сошел с ума? - спросил он Святого Матфея.
        - И как вы хотите, чтобы я ответил?
        - В смысле, насчет Hortus quantus.
        ИИ некоторое время молчал.
        - Вы выдвинули невероятные гипотезы насчет них, ничего при этом не доказывая, что для вас необычно, - наконец сказал Святой Матфей.
        - Я основывался на своих мыслях относительно того, как они существуют, - сказал Белизариус. - Я не проверил эти гипотезы. Даже не знаю, смогу ли это сделать.
        - Не уверен, что вам понравятся мысли, которые сложились у меня на этот счет.
        - В смысле?
        - Вы эксперт по квантовым явлениям, - сказал ИИ. - Вы не верите в судьбу, но уверенно говорите о моем месте в мироздании. К примеру, когда убедили меня покинуть Сагеней и помочь вам в вашей афере.
        - И? - осторожно спросил Белизариус.
        - Вы не верите в судьбу, однако другие Homo quantus верят в эйнштейновскую концепцию времени, в то, что прошлое и будущее предначертаны и свобода воли является иллюзией. То, что другие называют судьбой, я называю рукой Божией. Некоторые Homo quantus называют то же самое дискретным временем. Я считаю это реальностью. Союз уже не первый месяц здесь находится, однако лишь Белизариус Архона оказался способным осознать природу Hortus quantus.
        - К чему ты ведешь?
        - Божественная воля может действовать путями, которые не способны осознать даже святые.
        - И какова твоя роль в этом? - спросил Белизариус.
        Святой Матфей долго не отвечал и заговорил с некоторым неудовольствием.
        - Мистер Архона, мы повстречались с Hortus quantus на перекрестке судеб. Я не понимаю, посланы ли мы сюда, чтобы стать свидетелями их исчезновения. Пусть вы и не верите в Бога, я ощущаю в этом Его длань.
        - Значит, длань его поставила нас перед выбором между вымиранием и геноцидом.
        По общему каналу зазвучал голос Иеканджики, прерывая эту дискуссию:
        - Святой Матфей. Насколько ты уверен, что заговор с целью убийства бригадира Иеканджики, свидетельство которого было найдено в файлах капитана Рудо, истинен?
        Белизариус с ИИ переключились на общий канал.
        - Я не считаю, что эта информация туда внесена извне, если вы об этом, - ответил Святой Матфей. - И я не сомневаюсь, что она в этом замешана.
        - В известной мне истории нет информации о том, что она в этом замешана, - сказала Иеканджика.
        - История - всего лишь последовательность наблюдений, которой можно доверять или не доверять, - сказал Белизариус. - Сказанное вами может быть изменено; возможно, это сделала сама Рудо. Никто из нас не видел, чтобы она спустила курок, прервав жизнь бригадира Иеканджики. Вполне возможно, ваше присутствие убедило капитана Рудо не присоединяться к заговору или задержало достаточно, чтобы вы успели родиться.
        Свет коричневого карлика - слабый красный свет, подобный свету нагревателя, - слегка изменился. Зрительные импланты Белизариуса уловили короткий период удвоения светимости, слишком короткий, чтобы его уловило обычное человеческое зрение. Короткий рентгеновский импульс. Вспышка карлика не за горами, ее магнитные сигналы хорошо ощущаются из-за облаков атмосферы звезды.
        - Вы говорили по этому поводу с капитаном Рудо? - спросил Святой Матфей.
        - Обнаруженному тобой можно дать сотню объяснений, - ответила Иеканджика. - Условия и возможности меняются. Убийство может случиться позже, само по себе, и в этом может быть не замешана Рудо. Быть может, она ведет свою игру.
        - В этой игре на карту поставлено куда больше, чем ваша жизнь, полковник, - сказал Белизариус. - Нравится вам это или нет, но вы стали центральной фигурой в истории Союза. Если бы вы не родились, то наша временная последовательность была бы разрушена. Вы должны понять, о чем сейчас думает Рудо, чтобы суметь с ней договориться.
        - Бурение образцов займет три дня, - сказала Иеканджика. - Занимайтесь этим. А я поговорю с капитаном Рудо.
        Белизариус с сомнением посмотрел на большой грузовик с передвижной буровой установкой и десятками роботов.
        - Не вопрос, - сказал он.
        Иеканджика отключилась и пошла в сторону зданий базы. Белизариус выключил передатчик, чтобы он и Святой Матфей могли говорить наедине. Сейчас самое время. Пусть рутинную работу сделают машины. Это его шанс понять себя и понять Hortus quantus.
        - Ты сможешь управлять роботами? - спросил Белизариус.
        - Зачем?
        - Я хочу понаблюдать за Hortus quantus из состояния фуги, - ответил Белизариус.
        38
        Иеканджика запомнила карту базы, стандартные процедуры работы и сотню офицеров и сержантов, руководящих работами на поверхности. И еще сотню второстепенных людей и проектов. Она понимала, что капитан Рудо не переставала действовать на протяжении двух ее смен и что она обычно работала в том крохотном пространстве, которое ей назначено. Но в кабинете Рудо никого не было. Она села и стала ждать.
        Спустя полчаса в спешке явилась Рудо. Она не стала скрывать неудовольствие при виде Иеканджики. Айен Иеканджика ощутила дискомфорт. Спустя двадцать лет Рудо обычно производила впечатление непоколебимого и уверенного в себе человека, но ее нынешнее воплощение, молодое, наполненное смесью заносчивости и неуверенности, было призраком, который Иеканджика не могла сопоставить с уверенной в себе зрелой женщиной, так хорошо ей известной. Рудо закрыла дверь и села.
        - Что ты здесь делаешь? - тихо спросила она. - Я дала тебе все разрешения и оборудование.
        - Мы уже бурим, - ответила Иеканджика.
        - Тебя здесь не должно быть.
        Иеканджика откинулась на спинку стула и скрестила руки.
        - Мне надо поговорить с вами о будущем.
        Молодая Рудо уже выработала манеру щурить глаза, как в будущем, но в остальном выражение ее лица выдавало твердую привычку цепляться к деталям. Рудо всегда старалась контролировать ситуацию или, по крайней мере, разговаривать на равных. Но сейчас она была младше и по возрасту, и по званию, и по пониманию.
        - У меня есть средства, чтобы взломать засекреченные файлы в сорока годах от моего времени, - сказала Иеканджика.
        Рудо выпрямилась.
        - В силу причин, по которым вы дали мне право провести эту операцию тридцать девять лет от нынешнего момента в будущем, я решила проверить некоторые ваши файлы, - продолжила Иеканджика. - И узнала о том, что вы и другие спланировали на 28 февраля.
        - Не понимаю, о чем ты, - сказала Рудо.
        - Я беспокоюсь не о своей матери, - сказала Иеканджика.
        Младшая по званию не дернулась, но была к этому близка.
        - Я ее не знала, совсем, - продолжила Иеканджика. - Меня беспокоят две линии причинности. Во-первых, я родилась 34 февраля; во-вторых, вы ничего не сделали, чтобы предотвратить убийство бригадира. Если я погибну, то успех дела куда большего, спустя тридцать девять лет, окажется под вопросом. И если вы причастны к убийству бригадира Иеканджики, ваша карьера прервется. А вы куда важнее для будущего Шестого Экспедиционного Отряда, чем я.
        Похоже, что это заставило молодую женщину сбавить пыл, что эта забота стала доказательством - полковник Иеканджика действительно явилась из будущего, и все последствия этого куда серьезнее, чем просто убийство человека. Капитан сжала губы.
        - Я не знаю, что вам нужно сделать, - сказала Иеканджика. - Но мне нужно, чтобы вы поняли, что именно поставлено на карту. Не делайте этого. Или, по крайней мере, измените дату, чтобы у меня был шанс родиться.
        - Мне надо сейчас же с этим разобраться, - горячо сказала Рудо, наклоняясь вперед. - Иначе твое будущее станет невозможным. Экспедиционный Отряд на грани развала.
        - Важно, чтобы вы ни в чем не замарались. Нам нужно лишь пару дней разрешения на бурение, а потом - оказаться вблизи врат времени, - сказала Иеканджика. - Не знаю, являетесь ли вы ключевой фигурой для сохранения Отряда сейчас, но ваша помощь напрямую повлияет на военные дела в будущем.
        Рудо пристально посмотрела на нее:
        - Военные дела?
        - Капитан, вам придется хорошо проявить себя и сейчас, и в будущем.
        Брови Рудо знакомо приподнялись - не удивленно или в любопытстве, но очень опасно.
        - Капитан, не так ли? - вспылила она. - Давишь на звания, полковник? Иди нахрен! Я понятия не имею, кто ты такая. Ты можешь быть из будущего, но не на моей стороне! Насколько я понимаю, ты в будущем меня поймала и выпытала у меня мое настоящее имя, чтобы давить на меня теперь.
        Иеканджика медленно сжала пальцами подлокотники кресла.
        - Не знаю, с чем вам приходится разбираться сейчас, капитан, но в будущем у нас три месяца до того, как нас сомнут Конгрегаты. Даже если я вернусь назад в нужный момент, не уверена, что это поможет.
        - Полковник, у тебя есть машина времени. Воспользуйтесь ею.
        - Это не так работает. Мы можем переместиться лишь в определенное место и время.
        - Здесь тоже времени не слишком много, - сказала Рудо, принявшись набивать текст на планшете и заговорив тише. - Я связала свою судьбу с фракцией генерал-майора Такатафаре. Мои старшая жена и муж пока не определились. Они пытаются сохранить независимость, но независимых тут нет.
        - Это политика. Это закончится само собой.
        - Это совсем не политика, - сказала Рудо. - Я вышла из этого.
        - Оттуда вышла Вимбисо Тангвераи, - тихо сказала Иеканджика.
        - Я жила в трущобах Хараре. Вся эта борьба за власть в Отряде - то же самое, что войны банд, пусть фракции и называют это политической борьбой. Это изнуряет, мы потеряем годы, потеряем корабли - возможно, навсегда.
        У Иеканджики пошел холодок по спине. Потерять корабли - немыслимо! Не только потому, что все двенадцать должны дожить до прорыва через Кукольную Ось, но и потому, что все они необходимы в последующих военных действиях.
        - Вы сможете это исправить?
        - Войны банд - не идеология. Это деньги и власть. Война стоит денег, мертвые не богатеют. Люди договариваются или решают проблемы быстро, другими способами.
        - Я выдала вам больше информации о будущем, чем следовало бы, - сказала Иеканджика. - Вы и я - критические точки в линии причинности. Не делайте чего-либо, чтобы списать нас со счетов. Проиграть сейчас - значит проиграть в будущем.
        Иеканджика встала, открыла дверь и вышла.
        В ледяном коридоре, ведущем мимо кабинетов и рабочих мест, она вдруг ощутила, как ее колотит. Пятнадцать-двадцать секунд, ледяные руки и странная тошнота. Она знала, что это такое. Офицеров учат видеть это у подчиненных, видеть это у себя.
        Шок.
        Она опустилась на колено и наклонила голову. Кто-то спускался по лестнице, и Иеканджика сделала вид, что поправляет застежку скафандра на колене. Люди прошли мимо, не обратив внимания. Иеканджика встала и пошла к шлюзу, туда, где оставила свой шлем.
        Она знала, что такое шок. Травмы, перегрузка в неисправном противоперегрузочном контейнере, но вот ментальная травма - ни разу. Путешествие во времени. Встреча со своей будущей женой, еще такой молодой. Знание о заговоре с целью убить ее мать. А чего она ожидала?
        Путешествия во времени не были частью ее профессии. Она служила. Она встречалась лицом к лицу с опасностями, билась с любыми врагами - не нарушая приказов, выполняя задачи, поставленные в конкретной операции. Однако встретиться с молодой Рудо и узнать, что ее будущая жена хранит ужасную тайну, - это потрясло ее.
        А мать? Ее мать сейчас жива. Мозг Иеканджики мог думать об этом, осознавать это. Но чего ждало ее сердце? Что она попадет в такой же мир, в каком жила, и не почувствует, как ее разрывает? Айен Иеканджика выросла, лишенная корней, еще одна сирота в Отряде; выросла на «Мутапе», где ее посылали в помощь всякому, кому понадобится лишняя пара рук. В шесть лет она знала «Мутапу» как дом родной; к пятнадцати уже могла починить все, что под руку попадется, - как и все дети, которые понимали, что другого пути, кроме как служить на флоте, у них нет.
        Никто не посещал сиротские подразделения, никто не приносил им подарки, никто не говорил им, что они любимы. Пока она росла, это все ее не беспокоило. Она знала, кто она такая, что она такое. Ее отец - преступник, казненный за несколько месяцев до ее рождения. Всем было известно, что ее мать убили и что ее очернили уже после смерти. Для Айен не было политикой выяснить, кто ее мать. Она выросла вне всякого контекста и отношения к кому-либо.
        Мысль о том, что у нее есть шанс помнить свою мать, ударила по ней именно сейчас. Узнать по-настоящему, а не просто прочесть досье, сухое и административное. Она знает, где ее мать сейчас находится. Неожиданная тоска, желание встретиться с этим человеком, давно умершим, становились все сильнее. Исходя из реальности, ей не положено подходить к матери ближе чем на десять метров. Капрал и бригадир. Капрала флота Союза, пытающегося повстречаться со старшим офицером без серьезной на то причины, застрелят или посадят. Ее легенда выдержит обычную проверку, но даже в прошлом, сорок лет назад от ее настоящего, хорошая проверка в системе безопасности мгновенно ее выдаст. Да и что она может сказать матери? «Я Айен, твоя дочь из будущего»?
        Сочтет ли мать ее безумной? Может, нет. Усомнится - да, однако у Союза есть врата времени (пусть они еще и не поняли, как ими пользоваться). Мысль о том, что в будущем их потомки сумеют это сделать, не за пределами реальности.
        - Я Айен. Твоя дочь.
        - Я тебя не знаю.
        Иеканджике не нравились эти мысли. Она была сама не своя, когда они приходили ей в голову. Ее к такому не готовили. Она принялась возиться со шлемом, надеясь, что отгородится им от мрачных мыслей, лезущих в голову. И прошла через шлюз.
        На поверхность, под тусклый красный свет гаснущей звезды. Хрустящий под ногами лед и хлопья растений, яркая ледяная поверхность под ними. Шелуха спала, обнажая реальный мир. Яркая истина, важная, но есть что-то хитрое и значимое во всех этих слоях, скрывающих истину. Иеканджика тосковала по невинности и искреннему доверию, которые раньше в ней были.
        На горизонте возвышалась буровая, вгрызаясь в лед с едва ощутимым рокотом, который Иеканджика больше ощущала через ботинки, чем слышала. Рядом стоял Архона, наблюдая, как роботы устанавливают очередную порцию обсадных труб. Увидев Иеканджику, он пошел навстречу. Не отвечал на вызовы ни по радио, ни по лазерному каналу. Иеканджика уже была готова выхватить пистолет или убить его врукопашную, но Архона вытянул из скафандра тонкий провод, подавая ей. Кабель прямой связи. Используют для передачи программ или информации от скафандра к скафандру. Что он хочет ей сказать, чего нельзя сделать по лазерному каналу?
        - Я не был уверен, что вы придете, - сказал Архона. - Не осмелился подать вам сигнал или покинуть место работ.
        - Что такое?
        - Святой Матфей установил в системе тревожные датчики, одноразовые, чтобы мы могли узнать, что группа Рудо продолжает реализовывать свой заговор.
        Сердце Иеканджики заколотилось.
        - Их обнаружили?
        Сконцентрироваться на операции.
        Оценить риски.
        - Нет, - ответил ИИ. - В этом времени у Экспедиционного Отряда нет ничего, что позволило бы обнаруживать мои программы.
        - Что произошло? - спросила Иеканджика.
        - Капитана Рудо арестовали, - ответил ИИ. - По обвинению в измене.
        - Я только что у нее была!
        - А это только что и произошло, - сказал Святой Матфей. - Останься вы там еще пару минут, вас бы тоже арестовали.
        У Иеканджики свело живот. Она тревожилась не только за успех операции, но и за Рудо, женщину, которую знала, как бы она ее ни бесила в этом прошлом, какой бы она ни была на самом деле.
        - Военная полиция Такатафаре арестовала ее за измену? - спросила Иеканджика. - Но она же сотрудничала с фракцией Такатафаре против бригадира Иеканджики.
        - Обнаружили использование кода, который дала нам генерал-лейтенант Рудо, - сказал Архона. - При помощи этого кода капитан Рудо вошла в систему, чтобы создать нам легенды.
        - Это мы сделали? - гневно спросила Иеканджика.
        Последствия для будущего закружились в ее голове.
        - Мы не знаем, - ответил Архона.
        - Наши легенды скомпрометированы?
        - Пока нет, - ответил ИИ. - Служба безопасности обнаружила доступ из удаленной локации при помощи правильного кода. У них займет некоторое время установить, какие действия совершила Рудо, а какие мы.
        - Они арестовали ее только из-за этого?
        - Нет, - ответил Архона. - Они обнаружили, что аналогичный код был использован еще раз.
        - Когда мы решили проверить, делает ли она что-либо, чтобы обеспечить нам буровое оборудование, - сказала Иеканджика, и у нее по спине пошел холод ужаса.
        Она это сделала. Идея Архоны, но это ее операция. Она это санкционировала. Перестала доверять Рудо, и теперь будущий командир Отряда на гауптвахте, и доказательств достаточно, чтобы разжаловать ее в рядовые или даже казнить.
        - Это изменение в истории или случай зарегистрирован? - спросил Архона.
        - Конечно же, это не было зарегистрировано! - ответила Иеканджика. - Не бывает такого, чтобы офицер был арестован, а потом вдруг быстро получил повышение.
        - Мы изменили ход времени, - сказал ИИ.
        - Незначительные изменения могут быть обратимыми, - сказал Архона. - И могут не быть зарегистрированы. Это могло реально случиться в прошлом так, что об этом никто не знает.
        - Мы изменили прошлое, Архона! - сказала Иеканджика.
        - Мы не знаем этого! Наше появление могло задержать попытку убийства вашей матери достаточно, чтобы вы родились.
        - Закон причинности так не работает. Поверьте. В Экспедиционном Отряде потратили немало времени, обдумывая, как избежать парадоксов.
        - Homo quantus тоже этим занимались, но изучали они природу реальности. Причинность не является строго линейной. Она может ветвиться, уходя вперед и назад во времени. Может обретать различные геометрические формы - объемные двухмерные слои, а в случае путешествий во времени может приобретать характер замкнутых петель, подобно водоворотам, или открытых петель, спиралей.
        - Мне не нужна лекция по геометрии, Архона! - сказала Иеканджика. - Вы считаете, что этот арест вызвал задержку с убийством, что и позволило мне родиться?
        - Если Рудо выйдет из тюрьмы, не получив обвинения или получив несерьезное, тогда это самодостаточная и конструктивная интерференция, - сказал Архона. - Это похоже на интерференцию электромагнитных волн, которую вы можете себе представить. Если мы продвинемся еще на шаг, то факт, что вы здесь и задаете вопросы, означает, что изначальный план капитана Рудо не сработал.
        - Что ваш ИИ реально может сделать? - спросила Иеканджика. - Насколько глубоко он может проникнуть в наши сети без паролей и так, чтобы не быть обнаруженным?
        - Я могу проникнуть сквозь несколько уровней безопасности, - ответил ИИ. - Однако много важной информации просто не видно в вашей сети. Так, будто ее создавали параноики.
        - На то была причина, - сказала Иеканджика.
        - Что Святому Матфею необходимо сделать? - спросил Архона.
        - Он сможет сфабриковать доказательства того, что Рудо подставили?
        - Возможно, - сказал ИИ. - На кого я должен указать вашим следователям? Кто бы это ни был, их казнят, я правильно понимаю?
        - В Экспедиционном Отряде невинных было немного, - ответила Иеканджика.
        - Наказывать не моя работа, - сказал ИИ.
        - Альтернатива - исказить линию времени и будущее, - сказал Архона.
        - Но пока что взлом именно к этому и привел, - сказал Святой Матфей. - Дотошный следователь примется искать физические доказательства, их мы подделать не можем. Так что даже если в ближайшей перспективе мы освободим капитана Рудо, она снова может оказаться в ситуации, когда нашим сфабрикованным доказательствам будут противопоставлены реальные.
        Иеканджика сделала медленный глубокий вдох. Голова кружилась так, будто она была под водой и, сколько бы ни пыталась ухватиться за ее черную поверхность, оказывалась за пределами досягаемости. Она пошла в сторону базы.
        39
        У Белизариуса настроение было не лучше, чем у Иеканджики. Услышав от Святого Матфея новости насчет Рудо, он принялся переосмысливать свой взгляд на предначертание и свободу воли. Даже зная будущее, Рудо и Иеканджика были связаны, подобно тому как он был ограничен своей генетикой. Но он не хотел попасть в ту же ловушку, что и они. Он старался не думать о своей неспособности контролировать собственное любопытство. Ему надо было верить, что он не робот, не шестеренка в часовом механизме жизни, крутящаяся, пока не кончится завод.
        Однако ценой веры в свободу является ответственность. Он действительно ответственен за каждый сделанный им выбор, начиная с бегства с Гаррета и до этого момента, что ставит его перед всеми последствиями его ошибок, туда, где все его способности не играют никакой роли. Мошенник в рамках культуры, которой он практически не знает, бесполезен. Мыслитель среди видавших виды солдат ничуть не лучше.
        Буровой механизм продолжал рокотать. Белизариус выключил передатчик.
        - Вы закрываетесь? - спросил ИИ.
        - Что?
        - Реакция на продолжительный стресс у человека - апатия и депрессия. Вы больше не можете обо всем этом беспокоиться.
        - Ты меня утешаешь или о моей душе заботишься?
        - Я всегда забочусь о вашей душе, - ответил ИИ. - Однако вам требуется еще некоторое время сохранять функциональное состояние, по крайней мере пока мы не выберемся из прошлого. И даже тогда вы будете нужны Homo quantus не один месяц. Быть может, всегда. Сложно перенести такую нагрузку.
        - Я перенес и аферу, и путешествие во времени.
        - Когда вы один, все иначе, - сказал Святой Матфей. - У вашего разума есть предохранительный клапан, чтобы спускать давление. При затяжном давлении ваш мозг начинает принимать те факты, что вероятна смерть, или какой-то другой исход, и смиряется с этим. Но вы не можете смириться с неизвестностью в судьбе Homo quantus, которая теперь связана с судьбой восстания Союза.
        - Мы возьмем пробы, - сказал Белизариус. - Мы спасем Homo quantus. А прямо сейчас мне необходимо войти в фугу.
        - Это не тот Белизариус Архона, которого я знал многие годы.
        - Мне необходимо понять, есть ли способ помочь Hortus quantus.
        - Homo quantus входят в savant или фугу не для того, чтобы спрятаться от мира, - сказал Святой Матфей.
        Белизариус еще никогда не слышал от Святого Матфея открытого сарказма, но все когда-нибудь бывает впервые.
        Прошло четыре и четыре десятых секунды. Целая вечность для обоих.
        - Что вы можете сделать? - спросил Святой Матфей.
        - Пока не знаю.
        Светящийся уголек коричневого карлика не давал достаточно света, для того чтобы у предметов были тени, и это наводило на Белизариуса сонливость. Ощущение определенности и четкости давал лишь резкий свет прожекторов, но это не была та определенность, которой ему хотелось.
        - Мне необходимо понять, чем я стал, что значит для меня как личности сосуществовать в одном мозгу с объективным квантовым интеллектом, - сказал он. - Пусть мне это и не нравится, но Касси права. Я могу оказаться новой стадией эволюции Homo quantus, если смогу добиться того, чтобы это работало. Если я вернусь и принесу Homo quantus данные о том, как работает мой мозг, им будет лучше.
        - Насколько это относится к реальности, а насколько к вашему любопытству? Вы ведь можете навредить себе, войдя в фугу? Такое уже было.
        - Все должно пройти нормально, а риск стоит того, если я смогу что-то сделать, чтобы сохранить Hortus quantus. Я всего лишь человек, я в этом один, и мне нужна информация.
        - Тот единственный человек, который способен добыть информацию, могущую спасти весь его народ?..
        - Ты снова квохчешь как наседка, - сказал Белизариус.
        Магнитное поле коричневого карлика задрожало. Эквивалент слабого землетрясения для этого газового гиганта, незначительное событие в астрономическом масштабе, но оно - предвестник куда более серьезного события, до которого всего несколько месяцев. Всего несколько месяцев до возможного вымирания Hortus quantus.
        Не вымирания в точном смысле этого слова. Маслянисто-черные растения, покрывающие мерзлую поверхность планеты, можно рассматривать как вариант жизненной формы Hortus quantus или как часть их жизненного цикла. Однако эта оседлая форма не наделена разумом и сознанием. Похоже, сознание Hortus quantus сосредоточено у врат времени, которые Экспедиционный Отряд вскоре заберет.
        Это в своем роде акт геноцида; возможно, не преднамеренного, но и не совершенно невинного. Со стороны Союза слишком просто было бы заявлять, что они спасают врата времени от катастрофы. Наверняка врата пережили десятки - если не сотни - вспышек звезды, на протяжении которых и эволюционировали Hortus quantus.
        Что же он может сделать? У него есть врата времени. Сейчас. Когда он закончит свои дела здесь, сможет ли он найти способ спасти эти существа? Если не всех, то хоть ту их часть, что наделена разумом? В космосе живут и умирают многие расы, но эти существа были единственными известными ему, чья жизнь отчасти протекает в квантовом мире. Они могут дать информацию о будущем Homo quantus, что-то такое, что, несмотря на все их отличие от его народа, отзывается в его сознании внутренним умиротворением.
        Он не вошел в фугу в полном смысле этого слова. Существование в его мозгу квантового интеллекта более не требовало полного ухода от личностного сознания. Квантовый интеллект действовал в его мозгу постоянно - в выделенной ему части, обособленной от субъективного сознания. В противном случае он бы разрушил квантовую суперпозицию волн вероятности, воспринимаемую этим интеллектом.
        Белизариус сузился как личность, а квантовый интеллект расширился, забирая часть его самого и даже его ощущения под вычислительные мощности. Они, личность и безличный интеллект, не могли существовать одновременно, поэтому их разделяла высокая стена. Белизариус ощутил онемение и забытье, когда квантовый интеллект перенаправил себе более девяноста девяти процентов электромагнитных ощущений. Пропало богатство восприятия мира, исходящее от сотен миллионов магнитосом в его мышечных клетках. Он не мог этого видеть, но знал, что взаимодействующие и перекрывающиеся волны стали квантовой информацией, суперпозицией, со множеством одновременно существующих состояний.
        «Чувствительность снижена, - сказал квантовый интеллект в его голове. Это его голос, странный, лишенный интонаций. - Рекомендована отмена разделения мозга физической личности Белизариуса, чтобы повысить чувствительность».
        Падение уровня чувствительности, о котором сказал квантовый интеллект, было связано с утечками в разделении мозга, позволяющем личности Белизариуса слабо, но все-таки ощущать магнитные поля мышцами рук и ног. Квантовый интеллект не может быть огорчен, поскольку он лишен сознания. Но нельзя также сказать, что у него могут наличествовать эгоистичные интересы. Это бессмысленно в отношении интеллекта, лишенного личности. Однако интересы и приоритеты у него те же самые, что и у личности Белизариуса, - как можно больше узнать о мире и космосе практически любой ценой. Интеллект всего лишь ищет способ повысить эффективность органов чувств.
        Однако эта утечка в разделении давала Белизариусу возможность мельком видеть квантовый мир, подобно тому как это было в гиперпространстве внутри врат времени. Такое наблюдение, даже мимолетное, малой части всех перекрывающихся вероятностей вызывало некоторое разрушение суперпозиции состояний, поскольку внимание заставляло космос выбрать один набор событий из множества. Однако усовершенствованный генной инженерией мозг Белизариуса работал достаточно быстро, чтобы оценить состояние квантового мира даже по этим мелькающим фрагментам.
        Огромный космос, тысяча космосов, наложенные один на другой, бурление квантовых состояний, нерешительно проглядывающее сквозь множество вероятностей, выбор между реальностью и отринутыми вероятностями. В прошлом квантовый мир наблюдал квантовый интеллект, а самому Белизариусу оставалась лишь память об этом. Однако даже эти воспоминания вызывали в нем благоговение и лихорадочное возбуждение, потому что он увидел то, из чего на самом деле состоит космос, пусть и через вторые руки.
        И эта память меркла по сравнению с тем мимолетным восприятием, которое проникало в субъективное сознание от объективного мира, отделенного и бессознательного. Крохотная часть видения суперпозиции состояний, которую он увидел, разрушалась, однако громада остающегося в целости казалась несчетной. Будто суперпозиция состояний постоянно обновляла самое себя. Он смотрел на божественное сквозь замочную скважину. Боль и тревоги стихли, разрушаясь. Отринутые вероятности. Белизариус двинулся вперед: в изумлении, медленно, шаг за шагом.
        - Мистер Архона, вы уходите от буровой установки, - сообщил Святой Матфей. - Я не мошенник, но не думаю, что это поможет нам сохранить нашу конспирацию.
        - Обратная квадратичная зависимость, - прошептал Белизариус. - Мне нужно посмотреть поближе.
        Огромное стадо Hortus quantus было всего в двухстах метрах от него - медленно перемещающиеся черные силуэты, ступающие по тонкому кустарнику и траве на масляно-черном льду. Но внимание Белизариуса приковало не то, что он видел глазами. Паутина переплетающихся вероятностей, фрактальные слои, описывающие перемещения внутри стада. Мгновенно исчезающие проблески, почти гипнотические, одиннадцатимерная картина. Его мозг, созданный, чтобы испытывать любопытство и открывать новое, лихорадочно выискивал закономерности и соотношения. Hortus quantus окружало нечто ощущаемое, некая связность.
        Приближаясь к ним, он улавливал квантовый мир напрямую, а не абстрактно, сквозь фильтры. Будто видел отдельные кадры фильма о чудесах космоса, еще не решенные, спорящие между собой, ожидающие, когда сознание провозгласит конец споров и наступит реальность. Как только он что-то видел, споры прекращались.
        Белизариус подходил ближе. У него повышалась температура, дыхание учащалось, стекло шлема начало запотевать. Но это не мешало ему видеть. Он смотрел не глазами. Фрагменты квантового мира, которые он успевал увидеть прежде, чем разрушал своим наблюдением суперпозицию состояний, были электромагнитными. Его мозг создавал зрительные образы из ощущений от миллионов магнитосом в клетках мышц, и Белизариус видел все это отдельными кадрами прежде, чем оно разрушалось.
        Триллионы линий квантовой спутанности, окружающие стадо Hortus quantus. Бесконечно тонкие линии сплетенных вероятностей, ведущие сквозь врата времени триллионы раз туда и обратно, пронизывающие отдельных Hortus quantus, замыкающиеся в петли без начала и конца. Hortus quantus были квантово связаны между собой через врата времени.
        Квантовая спутанность Hortus quantus существовала не только в пространстве, но и во времени. Два входа во врата переносили ее в прошлое и в будущее. Линия наименьшей энергии перехода через гиперпространство вела на одиннадцать лет в обе стороны, но были и другие.
        Таким образом, квантовая спутанность может связывать Hortus quantus с достаточно отдаленным прошлым и будущим. Волны связанных вероятностей взаимодействуют друг с другом, и даже сотая часть от полного восприятия Белизариуса позволяла ему видеть новые линии спутанности, каждое мгновение уходящие во врата времени, будто веревочки воздушных змеев, натягиваемые замерзшими крупинками пыльцы. Квантовая спутанность связывала воедино все эпохи существования Hortus quantus, - вероятно, перекрывая те интервалы времени, когда вспышки звезды уничтожали всю расу. Она предохраняла их информацию от разрушающего действия времени.
        Это было настолько прекрасно, что взгляд Белизариуса затуманили слезы.
        Ничего удивительного, что ученые Союза столько бились над задачей отправки информации в прошлое. Шансы того, что лишенный источника энергии объект сможет двигаться во враждебном нутре врат времени, исчезающе малы. Но пыльцу Hortus quantus переносило внутри врат времени за счет квантовой спутанности, наподобие квантового туннельного эффекта, минуя разрушительные области. Hortus quantus существовали подобно гигантской суперпозиции квантовых состояний, никем не разрушенной. Сама природа их сознания была квантовой. Они жили в природном состоянии квантовой фуги, не разрушая квантовые поля.
        Однако это делали люди. Ученые Шестого Экспедиционного Отряда наблюдали движение пыльцы. Они разрушали перекрывающиеся квантовые вероятности, нарушали поток пыльцы. Каждое наблюдение со стороны ученых Союза за Hortus quantus снижало разнообразие квантовой суперпозиции. Человечество и его субъективное восприятие были ядом, разрушающим эти хрупкие чужеродные создания. Но винить Союз было не в чем. Откуда они могли это знать?
        Hortus quantus постепенно восстанавливались. Пыльца находила свой путь сквозь врата времени по зыбким линиям ненаблюдаемой спутанности. Если бы Союз не забрал отсюда врата, со временем поток пыльцы восстановился бы. Генетическая информация из будущего стала бы приходить вновь.
        Но что случится с Hortus quantus, когда врат времени здесь не будет? Станет ли это настоящим геноцидом, как думает Белизариус? Квантовая спутанность не зависит от расстояния и времени. Быть может, пока существуют врата времени, паутина связности, протянувшаяся сквозь них, будет служить Hortus quantus, сохраняя их единство во всех эпохах. Было бы приятно думать, что существует подобное - в своем роде вечное - сознание, преодолевшее пределы времени и пространства. Сознание, вплетенное в ткань пространства-времени. Белизариус сделал еще один неуверенный шаг. Вспыхивающие линии квантовой спутанности заколебались.
        «Разрушение, разрушение», - настойчиво повторял квантовый интеллект жестким, лишенным эмоций голосом.
        Белизариус закрыл глаза.
        - Что такое? - спросил Святой Матфей.
        Hortus quantus перестали двигаться. Белизариус уже знал это, даже не ожидая, когда их медленные движения станут заметны. Водопады и океанский прибой квантовых спутанностей исчезли. Все суперпозиции квантовых вероятностей в ледяном вакууме под взглядом зловещего красного ока карлика испарились. Хитросплетения бесчисленных бесконечно тонких волн рассеялись.
        - Что такое, мистер Архона?
        - Я… - начал Белизариус.
        Ему сдавило грудь болью. Он ощутил на губах слезы.
        - Я только что убил их всех.
        - Я регистрирую движение, - сказал Святой Матфей.
        - Нет, - прошептал Белизариус, падая на колени. - Нет, нет, нет.
        «Разрушено», - произнес его собственный голос, лишенный интонаций. Квантовый интеллект, лишенный чувства себя, чувства вины, констатировал факт. Разрушено.
        - Они живы, мистер Архона.
        У Белизариуса екнуло в животе. Он дышал неровно. Гипервентиляция. Слишком большая температура. Слишком, слишком большая. Или он попросту ощущал холод мира на фоне своей постоянной лихорадки? И он заставил себя говорить.
        - Передвижение - самая малозначимая их часть. Я разрушил их квантовую окружающую среду. Я уничтожил их с большей тщательностью, чем это могли бы сделать вспышки звезды или Союз.
        - Вы не останавливали поток пыльцы, - тихо сказал Святой Матфей. - Он остановился почти год назад.
        - Я наблюдал их квантовое состояние, - с трудом сказал Белизариус. Ему сдавливало горло. - Это разрушило квантовую опору, благодаря которой Hortus quantus существовали во времени.
        Он услышал в шлеме свои тихие всхлипывания. Будто издалека.
        Любой обычный человек мог наблюдать Hortus quantus, причинив им лишь малый вред, как это делали люди Союза. Любой Homo quantus мог безопасно наблюдать их, находясь в квантовой фуге и не причинив им вообще никакого вреда. Белизариус был единственным существом во Вселенной, способным разрушить квантовую спутанность, связывающую их в одно коллективное сознание на протяжении всех времен.
        И он сделал это.
        40
        - Сорок пять градусов по часовой по осям s и u! - скомандовала Кассандра через нейроразъем. - Десять секунд вперед с ускорением двадцать «же», затем полная остановка за две и четыре десятых! Сорок пять градусов против часовой по осям x и z!
        - Понял, - ответил Стиллс, вроде как с усилием. Несмотря на все, что он сказал ранее насчет ощущения от гиперпространства, как трипа под психоделиками, он выполнял все маневры с захватывающей точностью. Любой ИИ, даже Святой Матфей, уже бы спасовал, выполняя указания, которые она не могла произнести вовремя. Ни у одного Homo quantus не было столько рефлексов и хладнокровия, чтобы повторять все это под таким давлением.
        - Уж лучше бы настоящая драка, - добавил Стиллс. - Если бы у этого pedazo de mierda [19 - Кусок дерьма (исп.).] было хоть какое-то оружие, я бы даже «Пугало» на филе разделал, как рыбку.
        - Знаю, - в третий раз ответила Кассандра. Ошеломленно хмыкнула, выдыхая гель, от того, как он ведет корабль. Этого он не услышит.
        - Почему мы все время делаем повороты на сорок пять? - спросил Стиллс. - В этом лабиринте ты мне все время говорила на девяносто вертеться.
        - По дороге сюда мы выбирали кратчайшую траекторию, - ответила Кассандра. - Повороты на сорок пять в гиперпространстве задействуют фрактальные мерности. Я хочу запутать «Пугало».
        - Не понял ни слова. Значит, наверное, ты права.
        Стиллс завершил маневры. В километре позади них ракета casse a face выполняла повороты, входя в ту же мерность, что и их корабль.
        - Zarba! - сказал Стиллс. - Куда теперь, мозг? Хочется отделаться от этого последа.
        - Сто восемьдесят по часовой по оси q. Ускорение двадцать «же» на пять секунд. Полная остановка. Девяносто против часовой по оси p, а затем девяносто против часовой опять по оси q.
        - Знаешь, чего мне хочется? - спросил Стиллс.
        Перегрузки сжимали ее позвоночник в направлениях, которые не предвидела человеческая эволюция.
        - Мне хочется знать, есть ли хоть какая-то польза от всех этих маневров или ты и «Пугало» занимаетесь геометрическим дрочевом на пару.
        - Я надеюсь, что «Пугало» не сможет понять математику всего этого.
        Ракета casse a face продолжала вертеться в километре позади них.
        - Этот искусственный кусок передней плоти продолжает лизать мне зад, мозг! - сказал Стиллс. - Я способен оценить подобные труды, но хотелось бы немного романтической прелюдии. Поняла, о чем я?
        Кассандра проигнорировала слова Стиллса. Хотя паранойя Бела насчет своего квантового интеллекта и заставляла его говорить многое, чему она не верила, в один из его выводов она верила четко. Бел как-то сказал, что в конечном счете субъективное сознание способно различить алгоритмы, созданные даже самыми продвинутыми безличными системами.
        Пока они играли в кошки-мышки, она моделировала движения и тактику «Пугала». Как бы он ни был разумен, сколько бы человеческих закономерностей в него ни было заложено, в силу особенностей его создания, все равно «Пугало» - просто мощный компьютер, связанный особенностями своего устройства и программ. Лишенный творческого потенциала и субъективности. Он может слепо повторить любой сделанный ими маневр, не понимая природу гиперобъема пространства-времени, в котором они находятся. Ей требовалось победить в соревновании между личностью и машиной. Бел говорил об этом в терминах карточных игр, но в картах она не разбиралась. А вот в пространстве-времени - достаточно.
        - Принцесса! - начал Стиллс, завершив маневры. - Мне бы хотелось заранее услышать, что делать дальше. Жги, иначе я возьму управление на себя и поведу тачку, куда захочу.
        - Делай все то, что сделал только что, в обратную сторону, - ответила Кассандра. - С полнейшей точностью.
        - И что это даст?
        - Мне нужно еще пять секунд, чтобы кое-что обдумать.
        В нормальном пространстве-времени она бы навела «Пугало» на препятствия и могла бы надеяться, что он их потеряет. В данной гиперобласти пространства-времени она этого сделать не могла. Но если ей хватит безумия, она сделает так, что их следы исчезнут.
        - Винсан! - сказала она через две и восемьдесят три сотых секунды напряженных размышлений. - Ты достаточно смел?
        - Calice, лапочка! Не вздумай оспаривать честь пса. Я никогда не отступаю.
        41
        Иеканджика вошла на один из складов инструмента, открыла шкаф со множеством ящиков и нашла там пару многоцелевых планшетов. Обычные - такие и на базе, и на флоте. Интерфейс для работы с большинством типов оборудования, и, что самое главное, каждое нажатие регистрируется. Чтобы Служба военной безопасности могла исправить любое вредоносное действие и даже получить немало бит информации для следователей, если планшетом воспользуется спящий агент. Так что эти планшеты никто особо не охранял. Иеканджика ввела код доступа, который дала ей генерал-лейтенант Рудо.
        Третий раз его используют, второй раз - с внешней локации, за пределами основной территории базы. Иеканджика достаточно знала структуру системы, чтобы пару раз перенаправить канал на узлах связи внутри базы. Код даст ей доступ, но военная безопасность отслеживает каждое его использование и наверняка уже ждет.
        Получив звание второго лейтенанта, Иеканджика некоторое время была прикомандирована к Отделу аудита. Тогда ее это ужасно разочаровывало. Она упорно работала, обгоняя всех сослуживцев, чтобы избавиться от пятна своего происхождения. В награду за это она получила место в Отделе внутренних дел. Очень далеко от боевой службы, командования, оружейных систем и инженерного дела.
        Лишь спустя годы Иеканджика узнала, что все эти назначения были придуманы Рудо. Она не знала, что Рудо сама начинала в Отделе аудита, что ее тоже лично отобрал из Академии старший аудитор. Аудиторов никто не любил, и это была не та работа, с которой офицер мог надеяться попасть на повышение в боевой или командный отдел.
        Однако, будучи аудитором, Иеканджика научилась замечать человеческие ошибки. Каждый в жизни сделал что-нибудь плохое. Каждому было что скрывать. Мелкие провинности Отдел внутренних дел не интересовали, а лично Иеканджику не волновало, если вдруг капрал и лейтенант предадутся внеслужебным отношениям где-нибудь на складе. Однако ей пришлось научиться не обращать излишнего внимания на то, как интенданты прикарманивают некоторую часть припасов. Существование черного рынка давало матросам и офицерам чувство свободы малой ценой для Экспедиционного Отряда и генерировало кучу мелких грешков, которые всегда можно было использовать для принуждения, если начиналось расследование реальных провинностей - нарушений воинского долга, фальсификаций послужного списка, укрывательства.
        Работа в аудите также дала ей знания о том, каким образом преступники и изменники обходят слежку. Иеканджика лично удаляла сделанные по последнему слову техники подслушивающие устройства, считывающие устройства на каналах связи, намеренно созданные системные уязвимости. В том времени, в котором она находилась сейчас, все это еще не было изобретено, до этого лет десять, не меньше. К такому Служба военной безопасности пока не была готова.
        Она впервые использовала тактики тех, кого в свое время ловила сама. Установила патч в виртуальный кабинет капитана Рудо, чтобы отслеживать остальных заговорщиков. Пришлось повозиться, но вскоре она установила личности еще троих. Военная безопасность их еще не подловила. Можно попытаться войти в систему военной безопасности, чтобы узнать, где держат Рудо, но попытка входа в эту систему будет замечена с куда большей вероятностью. Генерал-лейтенант Рудо не дала ей паролей для доступа на таком уровне. Однако второй вход в виртуальный кабинет Рудо с одним и тем же паролем поможет создать впечатление, что кто-то пытается Рудо подставить.
        Следующим шагом будет найти союзников. Встав, Иеканджика надела шлем и пошла к шлюзу. На крейсере, находящемся на активном театре военных действий, пропасть между офицерами и рядовым составом достаточно велика, однако даже там ее можно перекрыть, установив тайные взаимоотношения. В условиях шпионажа и контршпионажа такие связи - и сила, и уязвимость. Глубоко внедрившиеся шпионы, исполняй они роль офицера или рядового, могут использовать тайные связи, чтобы плести заговоры, но контрразведчики могли создавать лучшие и более крупные сети информаторов.
        Простому капралу не следует слишком часто появляться в кабинетах офицеров, но никто не знает, кто она. Быть может, информатор, докладывающий что-то руководителю. Иеканджика вошла в коридор с покрытыми пластиком стенами корпуса офицерского состава во время вечерней вахты. Здесь работали мощные обогреватели, воздух был спертым и влажным, слегка пахнущим машинным маслом, аммиаком и чем-то горелым. Полковник Оконкво и майор Зиваи должны быть в комнатах, которые они делили со своей младшей женой, капитаном Рудо. Иеканджика постучала по твердому пластику двери.
        - Войдите, - сказал женский голос. Щелкнул дверной замок.
        Иеканджика сдвинула дверь в сторону, стала по стойке «смирно» и отдала честь. Женщина лет сорока сидела за рабочим столом, глядя на череду голографических изображений - длинные списки, слишком мелкими буквами, чтобы их можно было прочесть, стоя в дверях.
        Полковник Оконкво прищурилась, глядя на Иеканджику сквозь дым от сигареты. Медленно встала и отдала честь. Неидеально с точки зрения Устава, и ее движения не выдавали тренированных мускулов боевого офицера, но кобура пистолета на ее ремне была расстегнута. Оконкво села обратно, слегка развалившись в кресле, затушила сигарету и жестом приказала Иеканджике войти. Иеканджика сделала шаг вперед и неуверенно закрыла дверь.
        - Время позднее, капрал, не так ли? - спросила Оконкво.
        - Да, мэм, - ответила Иеканджика. Теперь, когда она оказалась здесь, все заранее продуманные слова казались неуклюжими, недостаточными, чтобы удержать вес того, что она пытается сделать.
        В рамках подготовки к операции она читала личное дело полковника Оконкво. Оконкво была особенным офицером. Несмотря на свои скромные достижения, на определенном этапе карьеры она была выбрана средней женой предыдущим полковником, возглавлявшим аудит. Когда полковник умер (рано для своих лет, в самом начале пребывания Отряда на этой ледяной планете), Оконкво повысили сразу через ступень, с майора до полковника, с официальной благодарностью. О причинах таких почестей в ее личном деле совершенно ничего не было.
        Военные обычно относили такие необъяснимые выражения благодарности и повышения в звании на счет выполненных необычных или тайных заданий. Хотя Оконкво никогда не служила в боевом, оружейном или тактическом отделах, через пару недель после смерти бригадира Иеканджики ее повысят в звании до бригадира и поставят во главе исследовательского отдела биологического оружия, которым она и будет спокойно и эффективно руководить до конца своих дней. Оконкво - сложный офицер, которого было бы неразумно недооценивать.
        Взгляд Оконкво был спокоен и терпелив.
        - Могу я поговорить с вами в частном порядке, мэм? - спросила Иеканджика.
        Оконкво жестом указала на стул. Иеканджика села и придвинулась ближе.
        - Как тебя зовут, капрал? - спросила Оконкво.
        Иеканджика сделала глубокий вдох.
        - Я полковник Иеканджика.
        Рука Оконкво двинулась к рукояти пистолета, ее глаза прищурились, глядя сквозь сигаретный дым.
        - Ты на нее похожа, - сказала Оконкво. - Но мы обе знаем, что в Отряде есть только одна Иеканджика, не так ли, капрал?
        Все безумие этого разговора дошло до Иеканджики. Ей хотелось убежать, вернуться на пять минут назад во времени и стереть все это.
        - Я перешла во времени на тридцать девять лет назад, полковник, через врата времени. Я послана сюда, чтобы выполнить задание командующего Шестым Экспедиционным Отрядом.
        Рука Оконкво слегка коснулась рукояти пистолета. Она убрала сигарету от губ. Любой человек, достаточно близкий к командованию Шестого Экспедиционного Отряда, видел сам или читал о первых экспериментах по отправке информации в прошлое при помощи врат времени.
        Когда выяснилось, что лазерные и электромагнитные сигналы не подходят, попытались отправлять металлические кубики с информацией, закодированной на них в виде микроскопической перфорации. У генерал-лейтенанта Рудо в кабинете до сих пор хранился один из этих кубиков. На выходе из врат времени они обнаружили на кубиках абразивный износ не только снаружи, но и внутри, будто воздействующие на него силы прошли сквозь поверхность металла.
        Внутреннее пространство врат времени воздействовало на предметы, повреждая их очень сильно. В Союзе не могли оценить всю степень этого воздействия. Временами в офицерской столовой заходили разговоры о том, смогут ли они вообще когда-нибудь получить доказательства перемещения во времени материальных объектов, но это были лишь разговоры. Так что Иеканджика могла понять чувства полковника Оконкво.
        - Теперь самое время предъявить какие-то доказательства твоего ошеломляющего заявления, - сказала полковник.
        - У меня есть доказательства, но они не имеют смысла для вас и даже, возможно, бесполезны, - ответила Иеканджика.
        - Тогда и говорить не о чем. Должна же ты была получше все это спланировать?
        Несмотря на легкий тон разговора, за словами Оконкво скрывалось предостережение. Ее глаза слегка расширились, выдавая инстинкт бойца, борющийся со скептицизмом мышления современного человека.
        - Я предъявила доказательства капитану Рудо. Она сделала нам временные идентификации и наряды на работы. К сожалению, она арестована и больше ничем не может нам помочь.
        Оконкво одеревенела, на ее лице появилась злость.
        - Почему? - спросила она.
        Иеканджика лишь опустила голову, так, будто в этом была ее вина. Однако обе они являлись женами Рудо, пусть и в разное время.
        - Несанкционированное использование кода Службы военной безопасности, - ответила она.
        - Откуда она его получила?
        - Я ей его дала. В будущем же мне его дал командующий Шестым Экспедиционным Отрядом, отыскав в записях аудита Службы военной безопасности.
        - Ты и правда из будущего? Но настолько некомпетентна, чтобы дать невиновному глупцу так попасться?
        - Рудо не невиновна.
        - Что?
        - Военной безопасности об этом неизвестно, и в истории этого тоже нет, но похоже на то, что Рудо замешана в заговоре с целью убийства бригадира Иеканджики.
        Лицо Оконкво исказилось. Она порывисто встала, глядя на Иеканджику, ее пальцы сжались на рукояти пистолета. Затянувшись сигаретой, она уставилась на Иеканджику сквозь клубы дыма.
        - Ты это серьезно? - прошептала она. - Твою мать?
        В прошлом самой Иеканджики офицеры на ключевых постах проходили стандартный курс обучения безопасного использования информации из будущего, не слишком сильно отличающегося от ежегодных учебных модулей по безопасному обращению с радиоактивными материалами и биологически опасными веществами. Тридцать восемь лет из сорока они были в бегах, так что информация из будущего являлась еще одним контролируемым активом, требующим протокола обращения и строгого администрирования доступа, подобно приказам на применение оружия или инженерной информации. Утешает, что дисциплина соблюдалась должным образом и здесь, в прошлом.
        - Значит, у тебя нет доказательств твоей истории? - спросила Оконкво.
        - Мой командир не готовил меня к этому. В моей истории нет ареста Рудо. Мое присутствие здесь могло изменить ход событий.
        - Будучи дочерью бригадира Иеканджики, ты, должно быть, росла как драгоценность флота? Первая в очереди на любое назначение и с младых ногтей в подготовке к командным постам? Кто ты - командир линкора, офицер штаба?
        Реакция Оконкво уязвила ее. Иеканджика никогда особо не фантазировала, что это такое - вырасти при живой матери, не говоря уже о том, чтобы расти дочерью второго по старшинству офицера Экспедиционного Отряда. Это было бы детство, наполненное привилегиями и влиянием. Да, ее учили, учила сама Рудо. Но для чего? Для командного поста или чтобы отправить в прошлое - предотвратить временной парадокс?
        - Я начальник штаба, - тихо ответила Иеканджика.
        - Положи пистолет на стол, капрал, и я возьму у тебя генетическую пробу.
        Иеканджика достала пистолет и положила на стол Оконкво. Аудитор подвинулась назад, не убирая руки с рукояти своего пистолета.
        - В будущем Рудо предупреждала меня, что генетический запрос по поводу бригадира, скорее всего, будет замечен, - сказала Иеканджика.
        - Рудо еще только начала служить аудитором, - сказала Оконкво, приподнимая брови. - Она не знает обо всех аудитах, которые я провожу, о записях, к которым имею доступ в порядке вещей.
        Она достала из шкафа небольшой ящичек и подвинула его по столу Иеканджике.
        - Сделай мазок.
        Иеканджика открыла ящичек и увидела внутри портативный анализатор ДНК размером с ее кулак в окружении трубок для забора проб. Разорвала обертку на шершавой пластиковой палочке, сунула себе в рот, потерла о щеку изнутри и протянула аудитору. Оконкво запустила анализатор и принялась изменять конфигурацию рабочего стола. Появились желтые голограммы, образуя туманный ореол в смешении с дымом сигареты и облаками пара от их дыхания.
        Немного подождав, Оконкво достала из внутреннего кармана кителя небольшую металлическую коробочку, открыла ее и протянула скрученную вручную сигарету. Иеканджика уже несколько дней не курила. Оконкво дала ей прикурить, а затем заново прикурила свою наполовину скуренную сигарету, взяв ее с пепельницы. Иеканджика осторожно затянулась и закашлялась.
        - Что это такое? - спросила она.
        - А что вы в будущем курите? - спросила Оконкво.
        - В Экспедиционном Отряде сами табак выращивают, - ответила Иеканджика, морщась. - Получше этого, прошу прощения.
        - Мы не собирались уходить надолго. Операция на шесть месяцев или даже короче, если понесем тяжелые потери. А прошел уже год. Любители создали этот табак на базе ДНК, найденных в записях.
        Иеканджика затянулась поглубже и на этот раз удержалась от кашля.
        - Всегда есть простор для развития, - сказала она.
        Голограммы над столом Оконкво стали двигаться, перелистываясь и ветвясь, образуя деревья связей. Иеканджика с трудом подавила желание наклониться вперед. И тут недокуренная сигарета упала из губ Оконкво.
        - Calice, - сказала аудитор.
        Иеканджика выдохнула клуб едкого дыма и ждала.
        - Ты действительно ее дочь, - изумленно сказала Оконкво. - И полковника Бантъя.
        - Что? Кого? - переспросила Иеканджика, наклоняясь вперед. - Прошу прощения. Я не знала своего отца. И даже имени этого не слышала.
        - Полковник Бантъя не твой отец. У тебя две матери.
        Оконкво смотрела на нее. С сочувствием? Добротой? С жалостью?
        У нее две матери. Такое определенно возможно при помощи генетических манипуляций. Она не знала, что в Отряде было нужное для этого оборудование, что более всего заставило ее понять - она не видела Экспедиционный Отряд в те времена, когда он был оснащен полностью. Она наконец узнала имя своего второго родителя. Это вызвало ощущение пустоты и наполненности одновременно.
        - Мне говорили, что мой отец - преступник, которого казнили.
        - Полковник Бантъя была начальником штаба у покойной генерал-майора Нандоро, - сказала Оконкво, имея в виду первого командующего Шестым Экспедиционным Отрядом. - Она была осуждена за измену шесть месяцев назад, разжалована и казнена.
        У Иеканджики поплыло в глазах. Она осела на стуле. Оконкво неторопливо проверила анализ на ошибки, дважды проверив длину теломеров и временную метилацию ДНК, происходящую с возрастом.
        - Calice, - прошептала она.
        - Calice, - повторила за ней Иеканджика.
        Воцарилось молчание. Они курили, глядя в пространство. У Иеканджики болезненно сжимало живот. Две матери? Она знала, что ее другой родитель был преступником и был казнен, но то, что ее вторая мать была еще и начальником штаба… Это означало, что она спустя многие годы стала своего рода наследником должности одной из двух своих матерей.
        Они затушили сигареты, докурив их до конца.
        - Зачем было идти к Рудо? - спросила Оконкво. - Почему не к кому-нибудь более влиятельному?
        - Спустя сорок лет Рудо еще жива, - ответила Иеканджика.
        - Эта мелкая изменница жива? Где же справедливость?
        С точки зрения аудитора, следующие сорок лет Рудо должна была провести на гауптвахте. Оконкво явно хотелось задать настоящие вопросы насчет будущего, но она не стала этого делать. Иеканджика спросила бы. Но есть надежда, что ее никогда не посетит гость из будущего.
        - Зачем ты отправилась сюда? - спросила Оконкво.
        - В будущем нам потребовались свежие пробы ледяной коры Ньянги.
        - Флот не стал хранить образцы.
        - Информацию о них - да, сами пробы - нет. У нас в будущем есть новые инструменты, чтобы извлечь дополнительную информацию.
        - А новые пробы через сорок лет вы взять не могли, - угадала Оконкво. - Слишком мало времени прошло после вспышки.
        - Что-то вроде этого.
        - Ты прошла через врата времени. Значит, в будущем мы научимся сами путешествовать через них.
        - Мы ведем бурение прямо сейчас, - сказала Иеканджика. - Используя наряды на работу, полученные через капитана Рудо. Нас пока не беспокоили, но нам потребуется допуск на то, чтобы доставить их внутрь охраняемой зоны к вратам времени, чтобы мы смогли отправиться с ними обратно в будущее.
        - Неслабая просьба, - сказала Оконкво, и ее глаза слегка расширились.
        - У меня есть и посерьезнее. Рудо не должны приговорить, ничего такого. Это не часть будущего, из которого я прибыла. Единственное, на что я могу надеяться сейчас, так это на то, что обвинения будут сняты или признаны сфальсифицированными.
        - А они фальшивые? - спросила Оконкво.
        - Возможно, нет.
        - Знай я, что она такой человек, никогда не взяла бы ее в жены.
        - Сочувствую… - сказала Иеканджика.
        Сможет ли она все равно присоединиться к политическому браку Рудо, зная то, что знает теперь? Иеканджика поразилась тому, что задалась этим вопросом.
        - Нам нужно в первую очередь заботиться о сохранении хода истории, - сказала она.
        - У меня нет власти вытащить ее с гауптвахты.
        - Вы высокопоставленный аудитор. Доказательства могли быть сфабрикованы. Могут быть стерты.
        Оконкво выпрямилась.
        - Ты это серьезно?
        - У Рудо в личном деле в будущем нет ничего подобного.
        - Возможно, но это решать трибуналу! Есть вещи, которые офицеры делать не должны. То, что люди делать не должны.
        Иеканджика не могла возразить. Лейтенант Набвире жив, и его будут судить в соответствии с дисциплинарным Уставом. Точно так же, как осудят Оконкво, если она сфальсифицирует доказательства. Во что же она сама превратилась? Мораль имеет значение. Но большее ли, чем закон причинности?
        - Мне жаль такое говорить о твоей матери, но бригадир Иеканджика - ужасный человек, жестокий офицер, одержимый политикой и влиянием. Однако ее убийство может сделать ситуацию еще хуже.
        - Все мы замешаны в политике, - неуверенно сказала Иеканджика.
        - Ты - может быть. Допускаю, что и большинство офицеров, - сказала Оконкво. - Но так не должно быть, если люди верят в некую высшую цель.
        - А вы действительно в это верите?
        - Да.
        - Тогда вы редкий офицер, - сказала Иеканджика.
        У Оконкво задрожали руки. Она достала еще сигарету из мятого металлического портсигара, прикурила. Уголек отблескивал красным на скулах. Она отвела взгляд, бесцельно тыча пальцем в иконки. Тридцать-сорок лет спустя Экспедиционный Отряд станет другим. Офицеры станут другими. Большинство из тех, кто жил и служил на тот момент, когда Экспедиционный Отряд прошел через Кукольную Ось, выросли с верой в их миссию и мечту, которые становились все сильнее. А с чего началась эта мечта? Судя по всему, она родилась не в сердце Рудо. Полковник Оконкво была частью политической элиты Союза, и она несла это в себе. По крайней мере, она верила в то, что мораль выше ее самой.
        Оконкво очистила голографический монитор.
        - Помимо беспокойства насчет Рудо и хода истории, ты должна бы быть рада, что твоя мать выживет, - сказала она.
        Иеканджика не проработала в Отделах аудита и внутренних дел столь же долго, как Оконкво, но служащие отделов были дотошными следователями. Заявление Оконкво - проверка.
        - То, что сделала Рудо, за пределами военных законов, - сказала она. - Однако неразбериха вызвана моим появлением. У Экспедиционного Отряда впереди еще много судов, но после большого числа жертвоприношений мы придем в нужное место. И это сейчас под угрозой. Рудо важна для этих событий.
        - Рудо и ее сообщники по заговору планировали убить собрата-офицера еще до того, как ты прибыла в прошлое, - сказала Оконкво. - Это чересчур.
        - Она совершила ошибку, - сказала Иеканджика. - Давайте не будем сосредотачиваться на том, что одна ошибка избавит нас от принесения в жертву десятков лояльных офицеров и матросов.
        Оконкво долго смотрела на нее.
        - Я помогу тебе, но не стану прикрывать преступника. Пусть Рудо хоть казнят.
        42
        Белизариус ненавидел сам факт своего существования. Его ненависть к себе была горячей, как лихорадка. Родись он человеком, Дворнягой или даже Куклой, он бы не ощущал себя таким ничтожеством и не смог бы причинить столько вреда. Он судорожно вдохнул, будто чувство вины было физической силой, могущей раздавить его.
        И шагнул в сторону Hortus quantus.
        Они стояли неподвижно. Сколько ни жди, не увидишь движения даже усовершенствованными глазами. Развернувшись, Белизариус пошел прочь, к складам инструмента, быстро, но так, чтобы не привлечь внимания. Аппарат для общения с Hortus quantus все так же был у него с собой. Вздохнув, Белизариус пристегнул его обратно на грудь и спешно пошел обратно.
        - Что вы делаете? - спросил Святой Матфей. - Вы выглядите подозрительно!
        - Возможно, я ошибся.
        Живущий внутри его аферист уловил в голосе отчаяние.
        Он остановился у края стада так, будто это теперь не поле живых существ, а кладбище, священный покой которого нельзя нарушать. Виновато глядя на замерзшие инопланетные кусты и траву, Белизариус начал пробираться к небольшому возвышению, на котором стоял недавно, разговаривая со старейшинами Hortus quantus. Стадо стояло в зловещей неподвижности.
        Он узнал того, с кем больше всего разговаривал. Рост один и шесть десятых метра, не считая листьев, добавлявших еще семьдесят один сантиметр, цепляя еле уловимый ветерок; небольшие горизонтальные повреждения на черной коже правой передней ноги, сквозь которые виднелся неживой лед внутри.
        «Старший», - написал Белизариус. Пластина на груди зашипела, пьезоэлектрическое сопло выпустило нужный запах. Долгое время слово висело на экране, одно.
        Что же он сделал с их миром? Настоящее для Hortus quantus было шириной в двадцать два года, а возможно, и намного больше. Это регулировалось, как он теперь понял, не только потоком пыльцы из будущего, идущим в прошлое, но и хитросплетением линий квантовой спутанности. Теперь их настоящее стало немного длиннее, как у него самого. Вспышки картин мира, двигающегося слишком быстро, лишенные контекста и взаимоотношений. Возможно, для них это то же самое, что для Белизариуса выйти из квантовой фуги или savant, превращаясь в обычного человека.
        Нагрудная пластина Белизариуса регистрировала приходящие запахи, но они не превращались в слова на экране. Что бы ни было сказано, оно заставило слово «старший» померкнуть. Старший ответил противоположным словом, или отрицательно, что переписало разговор, будто его и не было.
        «Помощь», - написал Белизариус. Слово было еле различимым, отчасти здесь, отчасти не здесь, вопрос.
        Рядом появилось другое слово. И еще одно.
        «Темно. Один».
        Глаза Белизариуса обожгло слезами. В животе все сжалось. Hortus quantus являлись коллективным разумом, огромным сознанием, сотканным воедино квантовой спутанностью, а он разделил их на множество одиноких существ. Не защищаемые друг другом, отрезанные от других в стаде, уязвимые перед окружающим миром. Белизариусу отчаянно хотелось наказания за это, любого приговора, если только все это можно обратить вспять.
        Он стер слово «один».
        Он поможет им, как-нибудь.
        «Племя», - написал он на том месте, где было слово «один». «Расти снова», - написал он рядом, пусть это и имело значение окончания жизни в словаре значений, над которыми исследователи Союза никогда не задумывались.
        Нагрудная пластина слегка щелкнула, рецепторы восприняли другие запахи. Он ожидал ответа, но слова «расти снова» начали меркнуть. Появились новые слова вокруг слова «племя».
        «Плохое происхождение»/ «плохая пыльца». Синоним неискренности в словаре Hortus quantus, ненадлежащие гены, отправленные в прошлое, не подготавливающие нынешнее поколение Hortus quantus к будущему.
        Но старший продолжал изменять сообщение у него на глазах, используя комбинации запахов, то, чего в Союзе никогда прежде не наблюдали.
        «Плохое происхождение»/ «плохая пыльца» померкло, на его месте появилось «без происхождения».
        Белизариус ничего не понимал. Это за пределами словарного запаса. Пыльца, гены, истина и восприятие для Hortus quantus были синонимами, выражающими общую концепцию правильности и предвидящей надежды. А сейчас противоположное. Неправильность, приводящая в отчаяние слепота.
        «Помощь», - предложил Белизариус. «Расти снова», - настаивал он.
        Но Hortus quantus даже не стали это стирать. Что для них Белизариус, как не сияющий ангел уничтожения? Он сделал им лоботомию, он погасил их общую душу. Они не обязаны ему отвечать.
        Другие старшие не шевелились. Никакого плавления в суставах за счет препятствующих замерзанию белков. Никакого медленного ковыляния при слабой гравитации. Черная кожа, наделенная фотосинтезом, прилипла к ледяным статуям, исполняя лишь бездумные функции обмена веществ. Мыслительная суть ушла из них, превратив огромный архипелаг в скопление одиноких островов.
        Он ничего не может сделать. Он может создавать связанные частицы, но не в силах связать между собой Hortus quantus, тем более - с их племенем в прошлом и будущем.
        Он не мог смотреть на них. Принять результат своего преступления было больше того, что он мог вынести. Однако отвернуться тоже не выход: идеальная память сохранит их перед мысленным взором как слайд-фильм ужасов понимания того, что он натворил. Память стала проклятием Белизариуса точно так же, как когда он увидел уничтожение Гаррета. И он, шатаясь, пошел прочь от живого кладбища, им сотворенного.
        - Они думали и разговаривали, - тихо сказал внутри шлема Святой Матфей.
        - Я уничтожил их душу, - срывающимся голосом ответил Белизариус.
        Святой промолчал.
        - Они были уникальны, - продолжал он. - Трансцендентны. Они реально существовали за пределами материального. Я уничтожил ту их часть, которая была вечной.
        - Мистер Архона, - сказал ИИ. - Белизариус. Вы не могли этого знать. Так вышло случайно.
        - Это не вопрос знания. Я это сделал. Но это же самое сделал и проект Homo quantus. Hortus quantus были бы живы, если бы я был более осторожен и менее любопытен. Homo quantus не потеряли бы дом, если бы я мог контролировать свои инстинкты. Наши инстинкты, те, которых требовали Банки, были сделаны слишком сильными, чтобы оставаться безопасными. Я был недостаточно силен, чтобы остановить самого себя. Homo quantus как раса разделят эту ответственность, но большая часть вины - моя.
        Святой Матфей что-то говорил в ухо Белизариусу, но тот не слушал. Странно, но его мозг перестал записывать информацию. Он шел, не считая шагов, не измеряя расстояния в миллиметрах. И тут изображение Святого Матфея появилось на мониторе в его шлеме.
        Белизариус закрыл глаза, продолжая идти, следуя мысленному образу поверхности, записанному в его мозгу. Он не слушал ИИ. Просто шел, и едкая печаль закрывала от него все, пока кто-то не схватил его за нагрудные ремни и не крутанул.
        Сжатой в кулак рукой Иеканджика держала ремни на его скафандре, в другой ее руке был пистолет.
        - Что вы здесь делаете? - спросила она по лазерному каналу связи. - Я оставила вас у буровой.
        Его вина была слишком велика, чтобы ее пересказывать; ком в горле слишком огромен, чтобы что-то произносить.
        - Что случилось? - требовательно спросила она.
        - Происшествие, - услышал Белизариус голос Святого Матфея. - Он изучал Hortus quantus из состояния фуги. И с ними случилось что-то плохое.
        Иеканджика не опустила пистолет. Прищурилась, глядя на поле Hortus quantus.
        - Они на него среагировали? - спросила она. - Что-то, что может заметить Союз?
        - Я убил их всех, - сказал Белизариус.
        - По мне, они не выглядят мертвыми, - сказала Иеканджика.
        - Они были настоящей квантовой формой жизни, - сказал Белизариус. - Обладали настоящим декартовым дуализмом ума и тела. Их суть не здесь. Она состояла в постоянном взаимодействии квантовых спутанностей в пространстве и времени. Я наблюдал это. И разрушил своим наблюдением все то чудо, которое невозможно увидеть.
        Иеканджика убрала пистолет в кобуру и взялась руками за его шлем. Развернула, заставив смотреть ей в глаза. Фонарь на ее шлеме слепил.
        - Вы уверены? - спросила она.
        Он неловко кивнул, закрывая глаза от ее взгляда и от света.
        - Это ужасно, Архона… - сказала она. - Однако это стадо растительных разумов все равно не прожило бы и пары месяцев.
        - Они бы выжили. Их сознание за счет квантовой спутанности пережило бы вспышку. Оно пережило бы даже кражу врат.
        - Будем надеяться, что то же самое можно сказать о Союзе.
        - Все, за что я берусь, идет неправильно. Они сделали меня одним из лучших экземпляров в моем поколении, примером. Вместо этого я стал аферистом. Будучи аферистом, я предавал клиентов, использовал друзей и подверг опасности весь свой народ. Встреча с Hortus quantus, единственный непорочный момент моей жизни, оказалась отравлена встроенными в меня любопытством и одержимостью.
        - Вам надо доставить пробы, - сказал Святой Матфей. - Вы можете спасти Homo quantus. И настанет день, когда вы сможете что-нибудь сделать для Hortus quantus.
        - Что-нибудь сделать? - возмущенно переспросил Белизариус. - Я разрушил квантовую связность! Это невозможно обратить.
        - Архона, я последняя из людей, кто желал бы вас утешать, но посмотрите на это в перспективе, - сказала Иеканджика. - Это не нормальный поток причинности. Мы движемся, обходя события, в пространстве и времени. Растительные разумы умерли задолго до того, как вы узнали об их существовании. Если сказанное вами правда, то вы просто вернулись назад во времени к тому моменту, когда они еще не вымерли, и, возможно, узнали, что стали причиной их вымирания. Это ничего не меняет. Будь то астероид, вспышка звезды или единственный Homo quantus, в нашем настоящем они были мертвы еще до нашего появления, и они мертвы, когда мы уйдем.
        Белизариус задумался. Она не понимает. Этого не понять никому, кроме Homo quantus.
        - Сейчас вы ничего не можете сделать для Hortus quantus, - сказал Святой Матфей. - В будущем вы будете знать больше. Рядом будут ваши люди, чтобы помочь. Вы и мисс Меджиа должны возглавить ваш народ. Путешествие в прошлое показало вам, что есть иные способы существования. Сотни сверхумных Homo quantus, работающих над тем, чтобы обратить случившееся, - совсем не то, что один вы, думающий над этим сейчас. И вы сможете принести домой образцы пыльцы, через тысячи лет.
        - Не все мечты сбываются, Архона, - сказала Иеканджика. - Пусть то, что вы сделали, и не то, о чем вы мечтали, но если вам это не безразлично, так даже лучше.
        43
        Иеканджика не знала, что делать с Архоной. Он не должен был стать ее проблемой, но все-таки стал. Она мало знала о стабильности его психики, насколько быстро он восстановится, или это его сломает, или это уже произошло. Она заставила его сосредоточиться на пробах льда. Скучная работа. Иеканджика не знала, поможет ли это, но прямо сейчас ей было необходимо уберечь его от неприятностей.
        - Архона, - сказала она. - Мне нужен ваш ИИ.
        - Что? - спросил Белизариус, непонимающе коснувшись рукой запястья.
        - Мне надо каким-то образом снять с Рудо обвинения. Надо вернуть историю на верный путь.
        Импланты в глазах Иеканджики увеличили уровень светоусиления. Серая картинка повышенной четкости показывала, что у него неуверенное выражение лица.
        - Я не могу сделать это без него, - сказала Иеканджика.
        Архона снял с запястья служебный браслет. И она отдала ему свой.
        - Оставайтесь здесь. Следите, чтобы буровая работала. Больше не делайте ничего, как бы вы себя ни чувствовали.
        Оставив Архону, Иеканджика решительно двинулась к отделу обслуживания базы.
        - Куда мы идем? - спросил ИИ через наушники шлема.
        - Он сломается?
        - Представьте себе, что вы случайно уничтожили обитаемый модуль с тысячами невинных людей внутри.
        - Если он сломается, сможешь взять на себя контроль над ним?
        - Бурение и выбор образцов? Я не знаю. Если он закроется, то мы должны сделать все, что сможем, и вернуться к Кассандре на катер. Она знает, что делать.
        - Если мы вернемся, - сказала Иеканджика.
        - Что вы имеете в виду? - спросил ИИ.
        - Я не знаю, как исправить ход истории. Я не знаю, где и когда создавать доказательства, чтобы не попасться, делая это. Я вышла на контакт с тем, кто в силах помочь, но не с этим.
        - Что вы надеетесь сделать с моей помощью?
        - Коды доступа высокого уровня, которые дала нам генерал-лейтенант Рудо, ограничены. Мне нужно больше. Архона сказал, что ты один из самых продвинутых ИИ, созданных человечеством. Системы безопасности Экспедиционного Отряда тебя не остановят.
        - Касательно электронных систем безопасности - возможно, но я не могу добраться до изолированных систем в зонах повышенной безопасности.
        Они пришли к зданию базы. Иеканджика прошла через шлюз.
        - Получить доступ в виртуальный кабинет капитана Рудо ты должен смочь и отсюда, - сказала она.
        Внутри толклись усталые рядовые и капралы. Некоторые играли в кости. Некоторые курили. Трое дремали. Иеканджике были хорошо знакомы такие компании. Будучи подростком и проходя курс молодого бойца, она трудилась изо всех сил, стараясь получить хотя бы техническое образование, что дало бы шанс на путь в офицерский корпус. Много времени проводила в кают-компаниях рядовых, подобных этой, среди умеренно мотивированных или совсем немотивированных матросов, не работающих ни над чем и ни над собой и даже не мечтающих. Просто людей, подписавших трехгодичный контракт ради перерыва в нелюбимой работе и вдруг оказавшихся пойманными навсегда. Они тоже хорошо знали таких, как она, - людей, рвущихся наверх, устремленных к цели.
        Иеканджика нашла жесткий табурет, села у свободного терминала, достаточно близко, чтобы ИИ смог установить надежный канал связи. Прикурила сигарету, одну из тех, что дала ей Оконкво. Засветился экран, запрашивая авторизацию доступа.
        - Переверни ее виртуальный кабинет весь, но так, чтобы тебя никто не заметил, - прошептала она.
        - Один из тех дней, когда я сделаю нечто хорошее для чьей-то души, - ответил ИИ через имплант у нее в ухе.
        Иеканджика молча курила, имитируя настороженную манеру матросов и сержантов, готовых к тому, что могут неожиданно появиться офицеры. Сигарета горела, а она обдумывала возможные пути бегства на случай, если Служба военной безопасности каким-то образом вычислит несанкционированный доступ ИИ в ее сеть. Прошло несколько минут, и Святой Матфей болезненно громко заговорил через имплант в ухе. Скрипнув зубами, Иеканджика убавила громкость и напряглась, готовая бежать.
        - Что такое? - прошептала она. - Ты выяснил?
        - Я так не думаю. У капитана Рудо в виртуальном кабинете есть странные вещи, такие, которых еще никто не видел, даже военная полиция.
        - Какие?
        - Я порылся в скрытых директориях, которые она использовала для электронных встреч с сообщниками по заговору. Там замаскированы целые процессоры, не связанные ни с чем в этой сети. И еще, потребление энергии и связность системы очень эффективны, настолько, что стандартная проверка не выявит, если работают сторонние процессы.
        - Что это значит? - спросила Иеканджика с нехорошим предчувствием. - Это что-то аудиторское?
        - Архитектура системы нетипична для Союза. Она совпадает с архитектурой, используемой в Конгрегации. Что еще хуже, она не выглядит архитектурой сорокалетней давности. Я видел подобную лет десять назад в военных системах Конгрегации. Здесь должны быть другие путешественники во времени, из Конгрегации.
        Иеканджика глубоко затянулась, осознавая смысл его слов.
        - Нет, их здесь нет, - прошептала она. У нее защемило сердце. - Сорок лет назад Конгрегаты использовали самую передовую технику, чтобы шпионить за государствами-клиентами. Такое оборудование и разработки не попадали в регулярную армию еще лет двадцать-тридцать. Ты уверен, что это ее программы?
        - Они защищены биокодом ее ДНК и мыслекодом.
        - У Союза нет технологии мыслекода, - медленно сказала Иеканджика. - Даже сейчас.
        - Что это означает?
        Иеканджика стряхнула пепел сигареты и принялась тушить ее большим пальцем с такой силой, что порвалась бумага и разлетелся в пыль табак. До нее еще не дошло. Она реагировала на происходящее как в бою, распределяя факты и расставляя приоритеты на ходу. Эмоции потом, когда спадет адреналин. А сейчас он бурлил.
        - Это означает, что Рудо - спящий агент Конгрегации, - с трудом сказала она.
        - Командующий вашим флотом? Та, что уничтожила «Паризо» и отняла у Конгрегации Ось Фрейи?
        Иеканджика обмякла. Это откровение было слишком немыслимым, более невероятным, чем путешествие во времени, более невозможным, чем прорыв через Кукольную Ось. Сорок лет назад женщина, называющая себя Рудо, была спящим агентом Конгрегации.
        - Кто такой Гараи Муньярадзи? - спросил ИИ.
        - Не знаю, - прошептала Иеканджика. - А что?
        - Его биоидентификатор дает доступ ко множеству секретных файлов. Через эту систему я могу читать оригиналы документов Отряда. В документах он числится, но его личное дело не хранится вместе с другими.
        Иеканджика не ответила. Фрагменты головоломки складывались слишком быстро. Настоящую историю Рудо, как она обманом попала в военную Академию в Хараре, уже было тяжело принять. Гражданским такое не под силу. А вот спящим агентам Конгрегации среди чиновничества Союза - вполне. Вполне вероятно, что они даже помогли убить настоящую Рудо.
        Это ошеломляло. Сорок лет спустя от того времени, в котором она сейчас находится, Кудзанаи Рудо является одним из самых влиятельных людей всего Суб-Сахарского Союза. Она командует флотом и, де-факто, вооруженными силами. Офицеры и матросы преданы генералу-герою, который привел домой затерявшийся в истории флот, который повел его в первый бой против самого мощного военного флота человечества. И она победила. Она не просто источник вдохновения и культовая фигура, она икона нации.
        И она была информатором и шпионом Конгрегатов.
        Что более опасно, она может им быть до сих пор.
        Наверное, абсурдно думать, что спящего агента могут задействовать спустя тридцать лет, но Союз проигрывает войну. Если не изменится стратегическая ситуация, у них от восьмидесяти до ста дней. Для Рудо станет большим искушением переметнуться. Или даже повести флот на верную гибель. Она может дезертировать к Конгрегатам, выдав им технологии инфлатонового двигателя. И жить во дворце в облаках Венеры в качестве награды. Или, если пожелает, Конгрегация может назначить ее губернатором Союза с опорой на флот и десант Конгрегации. Даже по прошествии столь долгого времени Рудо может приобрести очень многое, предав свой народ.
        Все это знает лишь Иеканджика, которая намеренно была послана в ловушку прошлого, не способная ничего изменить. Она не может пристрелить Рудо здесь. На самом деле, чтобы сохранить ход истории, она обязана сделать все, что в ее силах, чтобы с Рудо сняли все обвинения и дали возможность совершить карьерный рывок. Если этого не сделать, возникнет парадокс катастрофического масштаба, протянувшийся на сорок лет во времени и триста восемьдесят световых лет в пространстве.
        44
        Красное око коричневого карлика обвиняюще глядело на Белизариуса. А тот смотрел, как буровая машина медленно, метр за метром, вгрызается в твердый, словно бетон, лед. Вибрация от ее работы отдавалась в его ботинках. Лед был насыщен пыльцой, тысячи лет хранившейся в нем отдельной, не связанной квантовой спутанностью - песок, а не часть великого квантового сознания.
        Его собственное сознание пребывало в немоте, в ничтожестве, какого он никогда раньше не ощущал. Мозг работал в обычном для человека режиме. Эмоции были слишком сильны, чтобы позволить ему погрузиться в savant, где они, пусть и более отдаленные, ранили еще сильнее. И в фугу он уходить не желал. После того, что случилось с Hortus quantus, он уже не был уверен в том, что еще может случиться с миром вокруг. Его мысли зациклились, повторяясь, как компьютерная программа, не в состоянии развязать узел алгоритмов.
        У нормального человеческого мозга, не измененного генной инженерией, есть инстинкты и определенный порядок действий, чтобы пережить ситуации, слишком глобальные или слишком болезненные для осознания. Мозг просто выключается, как поврежденная нога или позвоночник. Приглушает эмоции, отрешается от ужасающих переживаний, не связывает себя с ними. А вот его мозг с легкостью может рассыпаться. Он уже разделен на части. Белизариус может даже обрадоваться разрушению личности, если это избавит его от отчаяния, подобного которому он до сего момента не знал. Но нет, он не позволит себе этого сделать. Если он сдастся, если даст себе рухнуть, его народ ждут плен или смерть. Точно так же, как Hortus quantus.
        Медленные волны отчаяния накатывали в такт вибрации под ногами. Он не замечал возвращения Иеканджики, пока она не коснулась его плеча. Они долго смотрели друг на друга. Даже в таком онемевшем состоянии мозг Белизариуса привычно воспринимал закономерности, анализируя их с умением, отточенным более чем за десяток лет в роли афериста. Что-то ее беспокоит, и это не нормальная тревога военного, когда операция идет в задницу.
        - Что случилось? - спросил он.
        - Ничего, - ответила она, совершенно очевидно пытаясь лгать. Ее лицо, разбитое на пиксели его зрительными имплантами, увеличившими чувствительность, становилось то жестче, то мягче. - Мы уходим, Архона.
        - Что?
        - Вы мне больше ничего не должны. Может, вы хотели эти врата времени для себя. Может, хотели, чтобы они не попали в руки Конгрегатов, когда мы неизбежно проиграем в войне с ними. Каковы бы ни были наши разногласия раньше, теперь вам придется хранить их. Спрячьте их подальше от остального человечества и продолжайте бегать.
        Она ощутила слабое облегчение, смешанное с чувством вины. Почувствовала себя чуть менее одинокой.
        - Война лишь усугубится, да? - спросил Белизариус.
        - Война становится диким зверем сразу же, как появляется на свет. Ты можешь пытаться приручать этого зверя, сажать его в клетку, управлять им, но хозяина у него все равно никогда не будет.
        - Это похоже на определение математического хаоса.
        - Или квантовую реальность.
        - Благодарю.
        - Мы не спим, хотя наша вахта закончилась, - сказала Иеканджика. - Вам надо бы поспать, но я не знаю, могу ли доверять вам на самом деле.
        - Я не нарвусь на неприятности.
        - Когда я в прошлый раз оставила вас одного, вы ушли, чтобы поглядеть на растительные разумы.
        - Такое не повторится, - с горечью ответил Белизариус.
        Иеканджика вернула ему служебный браслет со Святым Матфеем внутри.
        - Можете поспать половину времени. Примите душ. Поешьте. Возвращайтесь сюда. И ни с кем не разговаривайте.
        Ее приказы были короткими и убедительными. Белизариус принялся выполнять их даже прежде, чем осознал это. Мир вокруг был туманен, а она говорила с железной уверенностью. Белизариус пошел по льду, покрытому черной слизью, к казарме D. Но ни его состояние, ни усталость не могли отключить мозг, который искал квантовую логику, использовал в мышлении суперпозиции вероятностей, размывающие и расширяющие его чувство настоящего. Он пытался решить вопрос, смогут ли Hortus quantus когда-нибудь ожить снова. Они созданы невероятной случайностью, чудом, почти так же, как и врата времени. Может ли природа Вселенной обратить эффект наблюдения, будто его не было? Могут ли повторяться чудеса?
        - Вы хотите поговорить, мистер Архона? - прервал его мысли Святой Матфей.
        - Не знаю, - ответил Белизариус, замедляя шаг. - Я размышлял, можешь ли ты оказаться прав и нет ли способа вернуть Hortus quantus к жизни.
        - У вас есть мысли по этому поводу?
        - Наверное, мне необходимо чудо.
        - Мы наконец разговариваем о Боге?
        - Разрушение суперпозиции квантовых состояний необратимо - по крайней мере, для наблюдателя, который их разрушил. Ты не можешь открыть коробку с котом Шрёдингера, увидеть, что он мертв, а затем вернуться к суперпозиции квантовых состояний, которая существовала ранее. Наблюдение нельзя отменить.
        - А Hortus quantus не могут существовать без ненаблюдаемой суперпозиции квантовых состояний.
        - Да.
        - Вы не можете нарушить законы физики, мистер Архона.
        - Все, что находится за пределами нашего понимания, - область, где существует Бог, - сказал Белизариус.
        - Философия Главного наблюдающего, придуманная Homo quantus? - спросил ИИ.
        - Я наблюдал природу Hortus quantus, основанную на квантовой спутанности, и вынудил систему выбрать одно из состояний. Но с точки зрения Кассандры, ничто не было выбрано. Я часть квантовой системы, где есть Hortus quantus, и я тот, кто разрушил вероятности. Я кот в коробке, которую не открыли.
        - Мисс Меджиа не может отменить наблюдение, - сказал Святой Матфей.
        - Принцип сознания, распространяющегося концентрическими кругами, разрушающего даже более сложные квантовые феномены и определяющего реальность, не нарушен. Вселенная может оказаться переплетением определенной и неопределенной реальностей. Единственными по-настоящему реальными являются ее крохотные островки, освещенные наблюдениями субъективного сознания. Но в этом и проблема квантовой философии антиреализма: нет ничего, связывающего эти островки событийно, нет даже того, что делало бы далекое прошлое и далекое будущее Вселенной реальным. Главный наблюдающий, некое сознание, столь огромное, что способно разрушить все перекрывающиеся вероятности космоса, скорее всего, необходим на самом деле, чтобы Вселенная сама по себе стала реальностью.
        - Вы верите в Бога Homo quantus? - тихо спросил Святой Матфей.
        Его вопрос был вызывающе простым и в то же время провидчески точным, не хуже, чем у лучших теологов Кукол. Ответ на него может изменить жизнь, философию, веру, но он также двоичен, взаимоисключающ - в истинно квантовом смысле этого слова. И он обладал еще более глубоким смыслом, будучи адресован Homo quantus. Мозг Белизариуса разделял между собой конфликтующие логические посылки и вероятности, чтобы воспринимать квантовую логику. Одна часть его мозга может быть твердолобым реалистом, думающим, что безграничное сознание, создавшее Вселенную, - слишком большое допущение. Другая же может уцепиться за надежду, что существует Главный наблюдающий, который может вернуть к жизни невинную красоту и умиротворение Hortus quantus. Оба эти мнения существовали в нем одновременно, с теми же последствиями, что кот, живой и мертвый разом.
        - То, что я сделал, может исправить лишь Бог.
        45
        Иеканджика проверила рабочую программу буровой установки. Все шло по плану. На загрузочной площадке грузовика были свежайшие пробы льда за последние десять тысяч лет истории Ньянги. Через шесть часов буровая достигнет слоя давности в пятьдесят тысяч лет. Вдалеке виднелись врата времени, окруженные кольцом прожекторов.
        Она сделала все правильно, пусть и не по своей воле. Врата времени - слишком могущественный инструмент. Иеканджика мало кому доверяла, но, если сравнивать с Союзом и Конгрегацией, Homo quantus могут оказаться наименее деструктивными владельцами врат времени.
        Чирикнул звуковой сигнал ее служебного браслета. Вызов от полковника Оконкво. У Иеканджики по спине пошел холодок. Она мрачно размышляла, кому можно доверять, а кому нельзя. Однако спустя двадцать минут уже постучала в дверь каюты полковника Оконкво. Дверь открыл рослый майор. Иеканджика отдала честь. Внимательно оглядев ее, майор оглянулся на полковника Оконкво, которая сидела за рабочим столом, и вышел. Иеканджика вошла. Майор закрыл дверь, и она осталась с полковником наедине.
        - Майор Тинаше Зиваи, я полагаю? - спросила Иеканджика, подразумевая мужа Оконкво и Рудо.
        - Я сказала ему, что нам надо поговорить наедине, - ответила Оконкво, не отрывая взгляда от работы. - Ему это не понравилось, но я полковник.
        Иеканджика села на свободный стул, но не стала пододвигаться ближе. Оконкво выключила монитор и повернулась к ней.
        - У меня для тебя новости. Мои источники информируют, что Служба военной безопасности взломала кабинет Рудо. Они нашли информацию о заговоре. Трое ее сообщников тоже арестованы, - сказала она. - У меня нет сведений о том, что ваши временные удостоверения скомпрометированы, пока что, но невозможно знать, что расскажет Рудо на допросе.
        Иеканджика даже не знала, как к этому отнестись. В своем роде справедливость торжествует. Однако ход истории нарушен. И Оконкво ничего не сказала насчет того, что Рудо - спящий агент Конгрегации. Она не знает. Они не знают.
        - Заговор против бригадира Иеканджики провален, - продолжила Оконкво. - Я, наверное, первая поздравлю вас с днем рождения, полковник.
        - Что? - ошеломленно спросила Иеканджика.
        - Бригадир Иеканджика только что родила ребенка. Назвала ее Айен.
        - Меня зовут Айен, - с трудом сказала Иеканджика.
        - Хотелось бы мне сказать, что все исправлено, но ситуация куда хуже. Заговор против бригадира Иеканджики и заговор лейтенанта Набвире, с целью подставить ее, усилили раздоры в Отряде. За последние четыре часа Служба военной безопасности приходила сюда дважды. Меня вызывают на слушания сегодня, в три часа. У меня несколько тайных запросов от командиров кораблей. Люди выбирают стороны. Отряд пожирает сам себя.
        - Зачем вы мне это говорите?
        - Я не могу спрашивать вас о том, как выглядит наше будущее, - сказала Оконкво. - Однако, судя по текущей ситуации, Рудо сгниет в тюрьме или будет казнена. Я не знаю, как ее из этого вытащить, и, честно говоря, вне зависимости от хода истории, знаю, что не хочу этого делать.
        - Я понимаю, что вы хотите сказать.
        - Никто не является для истории чем-то исключительным. Вселенная не может быть настолько непоследовательной, чтобы допустить существование устройства для путешествий во времени, будучи при этом уязвимой перед изгибами и водоворотами причинности.
        - Может.
        - Вы в будущем это проверяли?
        Иеканджика покачала головой:
        - Мы не посмели.
        - Я верю в то, что история может быть податлива, иначе создания, подобные растительным разумам, не существовали бы.
        - Но у вас также нет доказательств.
        - Люди, делающие историю, заменимы, как и офицеры во флоте. Детали измениться могут, но ход истории останется прежним.
        Иеканджика даже не знала, что и думать. Должно быть, Оконкво права. То, что должно быть сделано, кто-нибудь да сделает. А спасти Рудо - значит отдать Экспедиционный Отряд в ее руки на десятилетия, сделать ее власть в будущем нерушимой.
        Однако завязанный на Рудо ход истории извлек Айен Иеканджику из паутины причинности. На кону ее собственное существование, а также все будущие успехи Союза. Если она не исправит ход истории, то нет возможности исправить причинность. Все изменится, дабы избежать многослойного парадокса; и никакой гарантии, что это вообще можно исправить, на самом деле нет.
        Если в ближайшие недели Рудо осудят и казнят, никто не отправит Иеканджику в прошлое, чтобы сказать Отряду, что, когда настанет время, им надо будет найти Архону. Но если бы она не отправилась в прошлое, Рудо не использовала бы код доступа из своего личного кабинета, тем самым привлекая внимание Службы военной безопасности. Сорок лет истории могут превратиться в ленту Мёбиуса, нестабильный закон причинности, постоянно переписывающий сам себя.
        Никто не знает на самом деле, как физически проявляются эти парадоксы. Если принять за наилучшую модель теорию информации, то история - не более чем информация, содержащаяся во всех ее частицах. Переписывать историю - значит стирать информацию в этих частицах, записывая новую. Однако парадокс - не единичный случай переписывания: оно образует цикл, который запускает вечное переключение между двумя вариантами истории.
        Вот только стирание и переписывание - процедуры сродни вычислениям, а вычисления требуют энергии. В Союзе никогда не проявляли безответственность, пытаясь сделать подобное, но вывели теорию насчет того, что повторяющиеся перезаписи могут лишить систему энергии, пока не образуется четырехмерная область пространства холоднее «черной дыры». Здесь же произошел не просто эксперимент по компьютерному моделированию. Четырехмерная область пространства, на которую повлияли Рудо с Иеканджикой, будет иметь протяженность в сорок лет по времени и почти четыре сотни световых лет в пространстве. Волна порожденных им разрушений непомерна для осознания человеческим разумом.
        - Кто такой Муньярадзи? - спросила Иеканджика.
        Оконкво не смогла скрыть изумления.
        - Я наткнулась на подозрительные файлы, где упоминалось его имя, но его личные данные удалены, - добавила Иеканджика.
        - Сложно не забывать о том, что ты из будущего, - удивленно сказала Оконкво. - Ты не знаешь про Бантъя. Ты не знаешь, кто такой Муньярадзи.
        - Но вы знаете.
        - Полковник Гараи Муньярадзи был моим старшим мужем, возглавлявшим Отдел внутренних дел до меня. Однако выяснилось, что он - спящий агент Конгрегации, самый высокопоставленный во всем Отряде и весьма успешный. Его выявили и казнили.
        Иеканджика медленно выдохнула, испытывая злость и сочувствие одновременно.
        - Мне жаль.
        - А мне нет. Они избавили меня от необходимости самой с ним разбираться. Ты представить себе не можешь, что это такое - жить с супругом, зная, что он предает тебя и твой народ, что чувство любви, которое, как ты думала, живет в тебе, впустую.
        К удивлению Иеканджики, Оконкво вытерла глаза тыльной стороной ладони.
        - Вы такого не заслужили, - сказала Иеканджика.
        - Я больше не верю в понятие «заслужить».
        Иеканджика глядела на свои руки, размышляя обо всех тех, кто не заслужил. Она. Растительные разумы. Офицеры и матросы, всю жизнь тяжело работавшие, чтобы вернуть Экспедиционный Отряд домой, ради войны за независимость. Оконкво.
        - Вы нашли способ, чтобы я доставила пробы льда к вратам времени незамеченной? - спросила она. - В течение ближайших восьми часов.
        - Некоторые будут недовольны, но я могу утвердить достаточно большой промежуток времени на инспекцию систем безопасности на дозорной башне военной полиции. Могу выбрать для этого подходящее тебе время.
        - Благодарю вас, - сказала Иеканджика и синхронизировала отсчет по времени на своем служебном браслете с системой Оконкво.
        Она встала, но не пошла к двери. Оконкво посмотрела на нее.
        - Ты же не знала меня в будущем? - спросила она.
        Иеканджика покачала головой.
        Оконкво мгновение смотрела на нее с тоской.
        - Рада была с тобой познакомиться, Айен.
        46
        Он прошел все тесты, что удивило его и озадачило одновременно; однако что бы за новое существо ни появилось на основе ID446, оно еще не стало «Пугалом». Его оснастили процессорами, защитой, вооружением, сенсорами, в него загрузили множество разведывательной информации. Но он был машиной, инструментом, которому не назначены функции. Его не связали с властными чиновниками, что сделало бы его полезным для Конгрегации, что сделало бы его реальным. Он был где-то между. В промежуточном состоянии. Еще не живой, не полезный, но уже и не мертвый, и чем-то ценный.
        Старый «Пугало», второго поколения, вызвал его в комнату допросов, многогранную капсулу в верхней части большого корпуса оборонных систем, плавающего в горячей жиже в сорока двух километрах над поверхностью Венеры. За окном, в тумане, виднелись дроны охраны, сферические контейнеры с сенсорами и оружием, чья стеклянная поверхность была покрыта слизью конденсирующейся серной кислоты. Он был дома.
        Позади «Пугала» второго поколения стояли два вооруженных человека, оперативники, рядом с телом связанного человека. Замелькали картинки, ища совпадения из прошлого. Люди были членами отряда обеспечения при «Пугалах»; он не раз их видел, так что опознал сразу. А вот третьего, с окровавленным лицом и упавшими на лоб и глаза волосами, опознать оказалось сложнее. На это ушла почти секунда.
        - Адеодат, - сказал он, останавливаясь и с удивлением глядя на «Пугало» второго поколения.
        - Убей его.
        - Что он сделал?
        - Ничего. Но ничто из твоего прошлого не должно пережить процесс витрификации.
        - Ему незачем умирать. Он гражданин Конгрегации.
        «Пугало» второго поколения подошел ближе, несомый пьезоэлектрическими мускулами. Повернулись глаза-камеры, анализируя его, одновременно с интенсивным цифровым поиском информации в его процессорах и памяти, проверкой мыслей и мотивации. Но ему было нечего скрывать.
        - Одна жизнь - малая цена за то, чтобы получить нового «Пугало», - сказал «Пугало» второго поколения. - Ты будешь служить десятилетиями, защищая Конгрегацию от врагов. Если пройдешь этот тест.
        - Что вы тестируете?
        «Преданность, - прозвучал холодный цифровой ответ, даже не звуковой, а напрямую в его мыслях. - Многие безжалостны, но не все они преданны».
        «Почему я? Почему вы меня выбрали? Безжалостный? Сложно сказать. Преданный? Однако безусловно, были и более преданные». Но он не сказал этого. Не стал. Не имеет значения. Старший «Пугало» читал все его мысли, все алгоритмы и информацию в его процессорах. Почему старший «Пугало» не забраковал его сейчас? Его нерешительность очевидна. Он не может убить собственного брата. Однако он заключен в цифровом теле и сознании, неспособном выразить эмоции.
        - Процесс витрификации прицельно стирает маркеры и идентичности, - сказал «Пугало» второго поколения. - Мы слишком могущественны, чтобы обладать сторонними привязанностями. Конгрегация слишком важна, чтобы ей угрожала всего одна жизнь.
        - Я не желаю, - ответил он. - Адеодат заслуживает жизни. Он тот, кого я защищаю. Мы все их защищаем. Я не хочу быть «Пугалом».
        - Конгрегация окружена врагами со всех сторон, - сказал «Пугало» второго поколения. - Тебя призвали, чтобы служить.
        Почему? Почему он должен становиться «Пугалом»?
        Адеодат со страхом глядел на него, одинокий, не слышащий всего этого электронного разговора.
        Есть лишь одна причина, по которой его призвали служить «Пугалом». Даже не его смертельные раны. Даже не потому, что анализ показал, будто он незаменим. И тем более не потому, что превзошел множество безы-мянных коллег, которые жаждали стать «Пугалами». Это произошло лишь потому, что его сознание настроено на преданность - превыше всего, превыше человечности и жалости. Сколько «Пугал» дорастили до этого состояния, которые, однако, не прошли этот рубеж? Станет ли он еще одним или станет таким, как старый «Пугало»? Конгрегация важнее отдельного человека и отдельной жизни, ее следует сохранять любой ценой.
        Адеодат в немом ужасе переводил взгляд с одного «Пугала» на другого. Он думал, что его схватили по ошибке. Но никто в этом мире не может ему помочь. Существо, выращенное на основе его брата, сделало шаг вперед, подняло механическую руку, наполненную проводами, ведомую моторами и пьезоэлектрическими мускулами.
        Из руки вылетела пуля - прямо в сердце Адеодата.
        Младший брат умер, истекая кровью, так и не поверив в то, что произошло.
        47
        Белизариус спал плохо, среди шумно храпящих, ворочающихся и бормочущих во сне матросов, в казарме, наполненной холодом и запахами человеческих тел. Он чувствовал себя чудовищем, но, как ни странно, ощущал, что стал более открытым к подобным человеческим проявлениям. Они разделяли временное убежище в этом ледяном мире, уязвимые перед всеми аспектами его среды. Само существование человека в таких условиях было вопросом везения. Эти мысли позволили ему достичь некоего внутреннего перемирия с собой и поспать.
        В математических снах он высчитывал смертность Hortus quantus, графики вымирания, частоту повторения генов в популяции, по мере того как она станет уменьшаться и со временем исчезнет. Его спящий ум высчитывал созвездие взаимодействующих вероятностей, потребное для существования квантового сознания Hortus quantus, время, необходимое для проявления этих факторов. И тут его разбудила Иеканджика. Середина ночной вахты. Он проспал семьдесят одну минуту и ощущал себя совершенно разбитым.
        - Одевайтесь, - прошептала она.
        Застонав, Белизариус оделся и пришел следом за ней в буфет, где Иеканджика уже получала пайки по карточкам. Разговаривать они не стали, пока не вышли в шлюз, надев шлемы и связавшись по лазерному каналу.
        - Дайте мне свой ИИ, - сказала она. - Идите к буровой. Через пять часов берите пробы, везите их к вратам времени и входите.
        - А вы? - спросил Архона, отдавая ей браслет со Святым Матфеем.
        - Я пойду с вами, - сказала она.
        Шлюз открылся, выпуская их в близкую к вакууму атмосферу.
        - Если я не приду, уходите один. Если придется оставить меня здесь, сделайте это, чтобы отплатить моему народу за то, что забираете. Ваш народ - не единственный, оказавшийся на грани уничтожения.
        - Сделаю, - сказал он. - А что со Святым Матфеем?
        - Сохранение хода истории оказалось куда опаснее. Мне нужна помощь.
        - Что вы собираетесь делать?
        - Переправьте пробы. Найдите нам Оси. И не ведите двойную игру на этот раз.
        И она ушла. Белизариус остался в одиночестве на покрытой черной слизью поверхности.
        48
        - Что мы делаем? - спросил ее ИИ через имплант в ухе. - Мне же было безопаснее с мистером Архоной, не так ли?
        - Насколько я понимаю историю, - заговорила Иеканджика, идя к зданию систем обслуживания, - она была изменена нашим появлением. Рудо не должна была быть арестована. Заговор против бригадира Иеканджики провалился. Эти значимые события изменят мою историю и историю Союза.
        - Мы не знаем, что произойдет в будущем, сейчас, когда оно меняется, - сказал ИИ. - Рудо - спящий агент Конгрегации. Ваша мать останется жива. И вырастит вас.
        - Ты хочешь спорить или спасти ход истории? Что насчет твоего будущего?
        - А что насчет моего будущего? Я апостол. Кто знает, быть может, это способ, которым Бог ведет меня к некоему откровению. Я не боюсь будущего. Его воля пребудет.
        - Ты безумен, ИИ.
        - Все мы, быть может, безумны в ожидании божественного озарения.
        - Всем нам приходится бороться с выборами, которые ставит перед нами жизнь, - сказала Иеканджика.
        Они дошли до шлюза здания систем обслуживания.
        - А теперь мне необходимо внедрить в систему доказательства того, что Рудо невиновна.
        - Это не так, - сказал ИИ.
        Заработал шлюз.
        - Да. Все не без греха.
        - Даже вы?
        - Таков мой договор с дьяволом.
        Они вошли на большой склад, наполненный серверами и курящими матросами.
        - Какие доказательства вы хотите внедрить? - сказал ИИ через имплант.
        Иеканджика нашла место в дальнем конце склада, разбудив спящего матроса.
        - Поспи где-нибудь еще, - сказала она. Матрос молча ушел. Иеканджика села, гневно глянув на любопытных, которые обратили на нее внимание.
        - Ты можешь сымитировать то, что Рудо не имела доступа к секретным файлам Муньярадзи? - тихо спросила она ИИ. - Будет еще лучше, если ты сделаешь так, будто файлы использовались кем-то другим, чтобы подставить Рудо.
        - Вероятно, однако это не сможет опровергнуть все то, что уже нашла военная полиция.
        - Нам надо сделать так, чтобы это выглядело удачной попыткой подставить Рудо со стороны того, кто продолжил начатое Муньярадзи, того, кто попытается убить бригадира Иеканджику.
        - Это даст свободу и трем ее сообщникам по заговору, - сказал ИИ. - Произошло ли такое в реальной истории? Вы освободите, по крайней мере, одного спящего агента Конгрегации и некоторых ее помощников среди служащих Экспедиционного Отряда. Дадите им полное прикрытие.
        - Все по очереди. Ты хочешь, чтобы я решила, как именно доказать, что Рудо пытались подставить?
        - Как ни печально, но я слишком много времени провел с мистером Архоной и, наверное, знаю, как это сделать, - ответил ИИ.
        Иеканджика откинулась на спину стула и огляделась. На нее смотрел лишь тот рядовой, которого она согнала с места. Иеканджика пристально буравила его взглядом, пока он не отвернулся. Остальные занимались своими делами.
        Достав последнюю сигарету из армированного кармана, Иеканджика закурила.
        С днем рождения. 34 февраля. День, который изменил все. Новый контекст. Новая реальность. Новая она сама.
        Она отправилась на операцию, будучи полковником Иеканджикой, получив определенные приказы, на операцию с конкретными задачами. Это стены и крыша того, в чем живет солдат. Однако она вышла настолько далеко за пределы этого, что уже не имела полномочий на какие-либо действия. От задачи доставить специалиста на разведку она пришла к попытке спасти известный ей ход истории Экспедиционного Отряда на отрезке в четыре десятилетия.
        Может ли она в таких условиях продолжать считать себя полковником Иеканджикой, выполняющей военную операцию? У нее нет ни начальников, ни поддержки, ни законной либо военной власти. Скрывать обнаруженное ею от ответственных лиц - даже здесь преступление. Правительство Суб-Сахарского Союза не давало санкции на эту операцию. Потому что Рудо им не доверяла. Но кто именно не доверяет правительству? Рудо-патриот или Рудо - спящий агент Конгрегации?
        Иеканджика выдохнула обжигающий горло дым, в воздухе повис кислый запах синтетического табака. Все - дым. Айен Иеканджика не доверяет Кудзанаи Рудо, будь она капитан или генерал-лейтенант. Быть может, теоретики были не правы насчет парадокса: быть может, он уладится иным способом… Ей лишь надо оставить в покое эти проблемы и попросту доставить пробы, а Рудо, как спящий агент Конгрегации, предстанет перед трибуналом… Так честнее всего, моральный выбор, отвлеченный от цены, которым он делается.
        Иеканджика может вернуться в иной мир, иной набор воспоминаний, заполняющий последние тридцать девять лет. Айен Иеканджика, какую она знала до сих пор, может оказаться дымом, уносимым легчайшим ветерком, потерявшимся во времени подобно пыльце. Будет существовать некая другая Айен, возможно, командир корабля, возможно, старший офицер благодаря влиянию ее матери.
        Однако Экспедиционный Отряд не пройдет через Кукольную Ось. Возможно, он вообще не доживет до этих дней. Даже в переписанном будущем генерал-майор Такатафаре и бригадир Иеканджика не доверяют друг другу, и в иной истории они могут уничтожить друг друга - или уничтожить Отряд.
        Откуда берется доверие? Рудо доверила Айен сохранить ход истории. Айен доверялась Рудо на протяжении всех тридцати девяти лет, поскольку не знала всех тайн, скрытых в прошлом. Люди застыли, в действиях и на путях, произошедших за эти десятилетия. Знание будущего связало их чем-то, что можно назвать судьбой. Иеканджика вытерла глаза, в которых неожиданно проступила влага.
        - Я изменил файлы Муньярадзи, - сказал ИИ. - Теперь они выглядят так, будто тайные переговоры в виртуальном кабинете Рудо были попыткой подставить ее и троих других.
        - Мне необходимо, чтобы это было обнаружено в интервале от десяти до двенадцати часов.
        - Я могу изменить профили энергопотребления системы так, чтобы она сбоила. Вспомогательные ИИ системы военной безопасности быстро обнаружат эту аномалию.
        - Отлично.
        - Значит, мы спасли Рудо и можем уходить? - спросил ИИ.
        - Это еще только начало.
        Иеканджика постаралась, чтобы у нее не срывался голос. Больше не имеет значения, что она - офицер. Никаких офицеров к такому не готовят. Никто из офицеров никогда не несет аналогичной ответственности перед историей.
        - Мне необходимо попасть в штаб на поверхности.
        - Я не могу этого сделать! - ответил ИИ через имплант. - Это наиболее защищенная часть базы. Служба военной безопасности, военная полиция, гауптвахта - все там. У нас нет кодов. Службы безопасности полагаются не только на коды доступа и электронную авторизацию. Они проводят визуальный осмотр и проверку биометрии.
        - Ты же не в первый раз в такой ситуации, правда? - сказала Иеканджика. - Ты был вместе с Архоной, когда он попал на «Мутапу» и украл врата времени. Это ведь не он преодолел систему безопасности флагмана. Ты это сделал, не так ли?
        ИИ сделал паузу, еще более многозначительную, учитывая, насколько быстрее ее он думал.
        - Я согласился помочь вам с Рудо, но проникнуть в штаб - другое дело, другой уровень опасности, - наконец сказал он.
        - Рудо еще не в безопасности - в данном варианте хода истории. У меня нет намерения уйти до тех пор, пока будущее Экспедиционного Отряда не будет стабилизировано. Если это означает, что моя встреча с Архоной не состоится, да будет так. Я солдат.
        - А я нет!
        - Твой бог ведет тебя, - тихо сказала Иеканджика. - Если ты не уверен, что он намерен отдать тебя в руки Экспедиционного Отряда за десятилетия до того, как ты был создан, то лучше тебе помочь. Мне необходимо, чтобы ты использовал все, на что способен. То же самое, что ты использовал на «Мутапе». Я должна оказаться в штабе.
        ИИ не ответил. Иеканджика ждала.
        Кто она такая? Полковник Иеканджика, протеже генерал-лейтенанта Рудо? Айен, дочь бригадира Иеканджики, погрязшей в политике? Или ни то ни другое? У Айен самой по себе не было ни личности, ни цели. Если она не станет стоять в тени этих личностей, она будет полностью и ужасающе свободна, ответственная лишь за последствия своих действий. Но от ее выбора зависят миллионы жизней.
        - Хорошо, - ответил ИИ. - Ничего удивительного в том, что Он не открыл мне свой план. Я недостоин подобной милости.
        - Все мы недостойны милости, - ответила Иеканджика, вставая.
        49
        Поток антиматерии пролетел чертовски близко от корабля. Некоторые частицы - возможно, антипротоны - обожгли корпус. У чертовой принцессы Кассандры есть план. Есть план, и Стиллсу хотелось, чтобы она перестала ухмыляться и изложила его. Он уже достаточно покрутился, до тошноты, с жесткими ускорениями, так что его это задолбало. Есть лишь надежда, что в процессе принцесса не вырубилась.
        - Винсан, - наконец сказала она. - Я еще не говорила делать повороты по осям r и u.
        - Алфавит перебираешь, да, милая? - спросил Стиллс. - Забей. Мне плевать. Просто скажи, какой у тебя план.
        - После следующего маневра остановись, поверни на сто восемьдесят по оси r, а потом на сто восемьдесят по оси u.
        - «Пугало» повторяет каждый наш поворот и разгон, пока что… - сказал Стиллс, начиная выполнять требуемые маневры. - Наверное, он почти такой же умный, как ваш хренов ИИ.
        - Он не станет повторять этот наш маневр и даже вряд ли поймет, куда мы двинулись.
        Стиллс фыркнул, приступая к следующему набору маневров. Двадцать «же» ускорения.
        - Ты еще в сознании? - спросил он. Некоторые люди не в состоянии перенести такие ускорения даже внутри поглощающего геля.
        - Я в порядке… - ответила она не сразу. - Я справлюсь.
        - Сама знаешь, Архона тоже так понтовался.
        Стиллс затормозил настолько резко, что корабль скрипнул. Полная остановка.
        - Я не понтуюсь, - ответила Кассандра. - Я перепугана до смерти.
        - Не то, что я хотел бы услышать! Puta!
        Они развернулись, получив полный обзор ракеты, на которой находился «Пугало», нос к носу, в полукилометре от них. На прямой наводке и без возможности хоть чем-нибудь стрельнуть, только хреном. Поток частиц скользнул по обшивке «Расчетного риска» прямо над их головами.
        - Какого хрена? - спросил Стиллс, глядя на данные сенсоров и камеры заднего обзора. Позади них ничего не было.
        Частицы антиматерии отскочили от обшивки ко-рабля и полетели прямо в дуло излучателя ракеты casse a face, без малейшей ошибки, даже на расстоянии в полкилометра. Ракета «Пугала» развернулась и исчезла.
        - Какого хрена? - заорал Стиллс. - Куда он делся? Почему он улетел? Какого хрена эта херня стрельнула прямо себе в пушку? Что ты сделала?
        Он не задавал столько вопросов разом с тех пор, как пришел в себя в океане Клавдия, не в себе, посреди спящих Дворняг, двоих офицеров Конгрегации, раздавленных давлением воды, полусъеденных тунцов и странной боли в заднице. Есть надежда, что сейчас найдется объяснение получше.
        - Мы повернулись в двух измерениях, которых я избегала, - несколько задумчиво ответила Кассандра. - Мы обратили вспять время и соответствие.
        - Что я там обратил?
        - Винсан, - сказала она так, будто он уже должен был понять ее слова. - Закон сохранения применим во Вселенной везде, будь то в одиннадцати измерениях или в четырех, где родились мы. Время, заряд и равенство действуют вместе. Сохраняются. Мы повернулись по оси времени, чтобы обратить наш поток времени, и повернулись по оси пространства, чтобы сменить правое и левое. В силу законов сохранения то, что мы сделали это, автоматически меняет заряд каждой частицы в корабле и нас - с точки зрения «Пугала».
        Мозг Стиллса с трудом пытался осознать сказанное ею. Она несет стопроцентную чушь галимую. Но и он сам не может объяснить, что произошло с «Пугалом», есть этому объяснение или нет.
        - Окей, мозг. Сдаюсь. Я ни хрена не понимаю из той чуши, что твой рот несет.
        - Винсан, мы теперь превратились в антиматерию, - сказала Кассандра. - В зеркальное отображение себя, движущееся в обратную сторону во времени.
        Стиллс долго пытался осознать услышанное.
        Зеркальное отображение. Обратный заряд. Движение назад во времени.
        - Osti de tabarnak de calice! [20 - Tabarnak аналог англ. fuck, фраза в целом - выражение очень сильной степени злости; квебекское ругательство (фр.).] - выругался он.
        - Ты в порядке, Винсан?
        Она что, под кайфом? Голос совершенно нормальный. Будто спросила про высоту или скорость полета. Или в этой долбаной реальности все это в порядке вещей? Стиллс ощутил холодок страха, впервые за долгое время. Но забил. Вот еще, он не в себе будет от того, что сказала какая-то девчонка, пусть и Homo quantus. Если она это сносит, и он вытерпит.
        - Я анти-Стиллс? - медленно проговорил он.
        - Да, - ответила она. Помолчала. Судя по изображению на камере, она улыбалась. - Быть может, это заставит тебя быть чуть вежливее?
        - Бли-и-и-н, - медленно сказал Стиллс. - Мы точно превратились в анти-нас, коли ты только что пошутила.
        Стиллс старался воспринимать все понемногу. Может, так все уложится у него в голове. Он из антиматерии. Анти-Стиллс, буквально. А она - анти-Кассандра. Они в анти-корабле. И живут в обратном потоке времени.
        Ни хрена.
        Ни хрена. Ни хрена. Ни хрена.
        Puta.
        Puta. Puta. Puta.
        Эти идиотские, самодовольные, болтливые мыслители… Что они такое, нахрен, эти Homo quantus?
        Он прибавил подачу кислорода в бак и снизил температуру. Глубокие, медленные вдохи через жабры. Ледяные, очищающие, освежающие. Все нормально. Вряд ли она его накалывает. Он видел, как «Пугало» двинулся обратно во времени. Глубокий вдох.
        - Значит, если мы чего-нибудь коснемся, то аннигилируем? - наконец спросил он.
        - Мы ничего в себе не заметим, однако вся Вселенная станет выглядеть совершенно иначе.
        - Я Стиллс-левша, - сказал он, сжимая толстые, покрытые подкожным жиром пальцы на руке. Совершенно те же ощущения.
        - Все сменило знак, - сказала Кассандра. - Вплоть до направления вращения всех аминокислот и нуклеотидов в твоем теле.
        - Значит, когда «Пугало» выстрелил в нас антиматерией… - нерешительно начал Стиллс.
        - Это не причинило нам вреда, - сказала Кассандра, как нечто само собой разумеющееся. - Мы состоим из антиматерии, и антиматерия просто отрикошетила от корпуса, будто пыль. И мы в обратном потоке времени. Для нас все это - как видеоизображение, идущее в обратную сторону.
        - Что?
        Двуногая принцесса снова принялась что-то объяснять, теми же словами, но медленнее, как идиоту. Возможно, он действительно идиот, но, calvaire [21 - Букв. «голгофа», квебекское ругательство (фр.).]!
        - Cono! Вы опасные создания, Homo quantus! Вы можете превращать людей в антиматерию!
        - Мы никогда еще такого не делали, - ответила Кассандра. - Мне это только что в голову пришло.
        Только что в голову пришло?
        - Тогда какого хрена вы до сих пор не завоевали все человечество? - спросил Стиллс.
        - А зачем нам это надо?
        - Да уж… - недоверчиво сказал Стиллс. - Zarba. Конечно, зачем вам это нужно? Я просто… Я не…
        - Ты в порядке, Винсан?
        Стиллс редко чувствовал себя вне себя, так сказать. Он умен. Умнее многих. Иногда служил под началом умных офицеров. Но иногда лучше промолчать и сделать свое дело, не пытаясь осознать картину в целом. Наверное, и сейчас так. Он не хочет свихнуться. Но блин!..
        - Ладно, - наконец сказал он. - Забудь. Я почтительно предлагаю вашему воздуходышащему высочеству, чтобы мы наконец сели на хвост этому хренову «Пугалу».
        - Мы не можем, - ответила Кассандра. - Мы сейчас в нашем прошлом, так сказать. То, что мы сделали, - из разряда экспериментов. Хватит. Я не хочу рисковать настоящим нарушением причинности. Кроме того, у нас нет оружия.
        - Принцесса, ты можешь и дальше сидеть на своей вершине горы, обдумывая свои великие мысли, - сказал Стиллс, - однако оставь заботы о будущем «Пугала», пилотирование и бой на мое усмотрение.
        - Винсан, материя и антиматерия - нечто большее, чем размер взаимодействующих частиц. Ты увидишь будущее. Причина прежде следствия. Ты совершишь ошибки.
        - Слушай, мозг, пока этот хрен рядом с нами, мы в опасности, правильно? Ты, я, щегольские штаны, Иеканджика и, впоследствии, все ваши друзья-задроты, так? Правила войны очень просты. Трахни врага, пока он не трахнул тебя.
        - Мы движемся в ином направлении времени, Винсан.
        - Значит, он не успеет нас обнаружить.
        - Успеет. Он видит наше будущее точно так же, как мы - его.
        - Ага, но только мы знаем, что за хрень происходит…
        Она наконец-то согласилась с ним и выдала указания по навигации. Стиллс надеялся на то, что он прав. В полушаге от того, чтобы вообще ни хрена не понимать. Они не могут оставить здесь «Пугало» во всеоружии. Этот чертов электронный выродок мог натолкнуться на них случайно, в прошлом или в будущем, такой же желанный, как палец в заднице. Что хуже: если «Пугало» выйдет из врат времени в прошлом или будущем? Что случится? Слишком много долбаных неожиданностей. Самый лучший способ избежать их - всадить им пулю промеж глаз.
        Маневры, выполняемые по указанию Кассандры, вполне сравнимы с теми, что он проделывал до этого. Идти по измерению проще, чем поворачивать в нем, даже в измерении времени. Он не знает, где и когда найти «Пугало», а она знает.
        - Факт того, что «Пугало» увидел, как мы исчезаем, определен в пространстве и времени, даже если это произошло в гиперобъеме двадцатидвухмерного пространства, - сказала она. Будто для него это полезная информация. Ладно. Если он ответит, она еще и объяснять начнет, чего доброго.
        - Сколько тебе нужно времени, чтобы сделать все необходимое? - спросила она.
        - Дай мне окно в десять секунд, и я ему его голову в задницу засуну.
        - Что ты собираешься делать?
        - Следовать Пути Дворняги, малышка. Кусай любую руку, ссы на любую ногу.
        И снова она решила не спрашивать, но продолжила давать указания по пилотированию. Они двигались в локальное будущее, пока не остановились.
        - Мы в будущем относительно последней известной позиции «Пугала» в пространстве и времени, - сказала она. - Отделены одним пространственным измерением. Когда ты сделаешь поворот на девяносто градусов по оси x, мы окажемся примерно в трехстах метрах перед «Пугалом», двигаясь в обратном направлении по времени относительно него. Через десять секунд необходимо повернуть обратно по оси x, иначе мы увидим самих себя в прошлом, а нам известно, что мы себя не видели.
        - Не забивай себе голову, лапочка, - сказал Стиллс. - Я ни хрена не понимаю из того, что ты говоришь, кроме того, что мне нужно войти, сбросить груз и выйти через десять секунд. Дворняги называют такой профиль полета подростковым трахом, так что давай-ка порвем «Пугалу» его дырочку.
        Стиллс прислушивался к пульсациям электрических полей в камере. Все путем, кроме небольших повреждений обшивки на брюхе. Корабли Конгрегатов с излучателями антиматерии всегда его нервировали, и не потому, что он боялся, что они по нему вдарят. По нему может вдарить все что угодно. Хлам на орбите в неуказанном месте может причинить не меньший вред. Хуже то, что comemierdas [22 - Засранцы (исп.).] на таких кораблях не всегда знают, что делают. Если они по глупости разнесут самих себя, то могут заодно разнести и боевую группу вокруг.
        А теперь он сам превратился в антиматерию.
        Пора кое-кого бутербродом с дерьмом угостить.
        Кассандра беспокоится. Чудесно. Еще не хватало, чтобы у нее на такое яйца имелись. А ему нужно только окно по времени. Она и так его достаточно пугала. Превратила его в антиматерию. Puta! Классно будет потом об этом рассказать. Но даже если он выживет в этом гребаном шоу, кто ему поверит, черт подери?
        - Держись крепче, принцесса, - сказал он.
        Стиллс крутанул ручки управления, поворачивая корабль на девяносто в измерении, которое Кассандра назвала осью x. Дернулся, ослепленный потоком фотонов и горячей плазмы снаружи. Затем облако и свет исчезли, сжимаясь вокруг хаоса огня, окутывающего крутящийся и разлетающийся на куски casse a face с «Пугалом» на борту.
        Блин, прикольнее и быть не могло.
        Добро пожаловать в Страну Чудес.
        Всхрапни, ухватись за конец и делай, что придется.
        Две секунды.
        Камера Стиллса была подсоединена к системе жизнеобеспечения корабля, которая, помимо фильтрации и рекуперации, отвечала за хранение в баке биологических отходов. Перед тем как сделать последний поворот, Стиллс загрузил отходы из камеры и сжал их под давлением. А теперь открыл внешний клапан. Сжатое давлением антидерьмо устремилось в вакуум гиперпространства за пределами корабля.
        Оно мгновенно замерзло, превращаясь в твердый поток антидерьма, и получило момент движения на выходе из клапана. Антиснег из дерьма и мочи понесся в сторону приближающегося корабля «Пугала», крутящегося и окутанного пламенем.
        Пять секунд.
        Вспышка огня, окружающая корабль «Пугала», почти угасла, и тут с ним столкнулся поток антидерьма. И корабль «Пугала» остановился, чистый, в полном порядке. В том же самом месте.
        Семь секунд.
        Зазвучали сигналы тревоги. Поток античастиц отразился от корпуса корабля и полетел обратно в ствол орудия на корабле «Пугала».
        Девять секунд.
        Поворот. Целый и невредимый корабль-ракета уменьшился и исчез.
        Идиотизм этого сражения на мгновение ошеломил Стиллса.
        - Я… Это я его достал, да? - спросил он.
        - Сбивает с толку видеть следствие раньше причины, - ответила Кассандра. - Но ты ударил по его кораблю несколькими граммами антиматерии. Если хочешь понять лучше и понять, что увидел «Пугало», прокрути запись в обратном направлении. Увидишь, как «Пугало» нас заметил, выстрелил антиматерией, которая отскочила от обшивки «Расчетного риска», а затем как ты обдал его облаком антиматерии.
        - Мне кажется, что я изобрел новый водный вид спорта, - сказал Стиллс. - Но анти-Стиллс? Это бьет все рекорды.
        - Давай возвращаться к воротам в прошлое, в точку ожидания, - сказала Кассандра. - Нам нужно очень аккуратно выполнить повороты, чтобы превратить себя обратно в нормальную материю.
        - Я не сомневаюсь, принцесса, что ты выдашь мне идеальные указания.
        50
        «Хорошо бы, чтобы ты правильно обошелся с программой распознавания, святой, - сказала про себя Айен. - Иначе меня убьют как шпиона».
        - Будь проклята паранойя Союза, - тихо сказал ИИ, - за дополнительные уровни аутентификации.
        Айен с ИИ проникли в главное здание базы, где находились Служба военной безопасности и старший командный состав. Миновали посты, использовав сфабрикованные электронные удостоверения. Способность ИИ обойти самые серьезные уровни обороны ужаснула ее. Если у Плутократии есть такие же, то Конгрегация не единственный опасный враг Союза. Оказавшись в сверхсекретной зоне, они подошли к дверям, за которыми жили и работали бригадир Иеканджика, ее штаб и телохранители.
        Служба военной безопасности настроила системы так, что идентификация происходила непосредственно у дверей, в поле зрения камер наблюдения. Безумный ИИ внедрил в систему вирус, маскирующий их перед камерами, тот же самый, который использовал на «Мутапе» в будущем, тридцать девять лет спустя. Это дало ему некоторое время на взлом алгоритмов, управляющих дверьми. Однако успех их входа целиком зависел от того, сколько людей следят за закрытой линией связи, которую ИИ взломать не мог. Чем дольше они здесь стоят, тем выше шанс, что их заметят.
        Тянулись секунды.
        Наконец дверь звякнула и открылась.
        Айен вошла в коридор. Три двери по правой стороне. Шероховатый пластик пола, ледяные стены. Камера в конце коридора - наверняка на закрытой линии.
        - Сколько? - спросила Айен шепотом.
        - Повсюду работают генераторы белого шума, - ответил ИИ. - Не знаю.
        Это не имело значения. Больше нет смысла никого дурачить. Она ощущала в руке холодный вес пистолета. Открылась первая дверь, высунулась голова.
        Рука подвела Айен. Беззвучный выброс плазмы попал человеку в шею, а не в голову. Громкий хлопок лопнувшей кожи и мгновенно вскипевшей крови. Айен ринулась к нему, подхватывая тело. Внутри кабинета капитан оторвался от еды.
        Он успел лишь вскрикнуть и наполовину выхватить пистолет. Поток плазмы из пистолета Айен ударил ему в лоб. Стены и потолок забрызгало, и капли мгновенно замерзли. Должно быть, капитан - адъютант генерала. Солдат, которого она аккуратно положила на пол, вероятно, порученец и телохранитель. Рот Айен наполнила вязкая слюна, предвестник рвоты.
        Ей приходилось воевать, и не раз, а вот просто убивать - никогда. Она флотский офицер, а не рядовой солдат. Ее оружием были корабельные пушки, которыми управляли командиры расчетов и матросы. А по мере того как она продвигалась по карьерной лестнице, главным оружием для нее стали мозги. Флотская тактика. Стратегия эскадрилий. Перемещения, боевые позиции, логистика. А не брызги крови на стенах и потолке. Она не убийца, стреляющий из-за угла.
        Айен сглотнула подымающуюся в глотке желчь.
        Зазвучал голос из соседней комнаты. Айен быстро и бесшумно шагнула к двери комнаты генерала. Закрыто. Она поднесла к двери служебный браслет, внутри которого находился ИИ. Дверь чирикнула и открылась.
        Спальня, небольшая, совсем не такая, какую Айен ожидала увидеть у бригадира. Одна койка, крохотная пластиковая колыбель и ночной столик. Растрепанная женщина, сидящая на кровати, с крохотным свертком у обнаженной груди. Она протянула руку, ища на ночном столике пистолет. Айен встретилась с ней взглядом поверх дрожащей руки с пистолетом. Бригадир оцепенела. Айен вошла внутрь, и дверь закрылась.
        Мешки под глазами и землистый оттенок кожи матери указывали на тяжелые роды, бессонные ночи и, возможно, даже недоедание. Но, несмотря на все это, у Айен было странное ощущение, вроде того как когда смотришь в зеркало. Что-то от этой женщины было и в ней. Айен подошла ближе, взяла пистолет с ночного столика и отбросила в угол. Она и ее мать в ужасе смотрели друг на друга под звуки, которые издавал младенец, сосущий грудь.
        - Полковник, - сказал Святой Матфей через имплант. - У нас всего десять минут; быть может, и меньше.
        Айен сглотнула.
        - Мне жаль, бригадир, - сказала Айен. У нее перехватило горло, на глаза навернулись слезы.
        - Тварь! - сказала ее мать. - Кто ты такая?
        В ее словах была вся сила личности бригадира Иеканджики, весь ее праведный гнев. Но обе они знали, что женщина, привыкшая повелевать и командовать, оказалась не с той стороны ствола. На лице матери появился оттенок страха. Айен хорошо знала эти признаки - слабое подергивание, слишком слабое, чтобы его заметил кто-то другой. В худшие моменты своей жизни она видела такое в зеркале. Ее рука задрожала. Они обе видели это.
        - Не имеет значения, - дрожащим голосом сказала Айен.
        - Ты не должна этого делать, - прерывающимся голосом сказала бригадир Иеканджика. - Ты ошибаешься. Все мы ошибаемся. Ты можешь добиться успеха здесь, но тебе не сбежать. Это не имеет смысла. Чем бы они тебе ни заплатили, я могу это удвоить и защитить твою жизнь. Я могу спрятать тебя на одном из своих кораблей.
        Одном из своих кораблей.
        Флот действительно разделен. Айен вытерла слезы с глаз, не сбивая прицела.
        - Я должна сделать это, - сказала она.
        - Почему? Ради Такатафаре? Чем она лучше меня?
        - Для другого. Я должна сделать это ради другого.
        Плечи бригадира обмякли.
        - Пожалуйста, не причини вреда ребенку, - сказала она.
        Айен заставила себя вспомнить, как дышать. Ломило горло. Слезящиеся глаза жгло.
        - Как ее зовут?
        - Айен.
        - Почему?
        - Она не причастна ко всему этому. Она невинна.
        Нет, не невинна.
        - И я люблю ее.
        Слезы студили лицо Айен, стекая к подбородку.
        - Есть что-то, что ты хотела бы, чтобы она знала, когда станет старше? - спросила Айен. У нее дрожал голос.
        - Прошу, скажи ей, сколько любви я хотела ей дать.
        Айен не могла говорить. Пыталась прекратить поток слез. Сделала прерывистый вдох.
        - Она это узнает.
        Бригадир Иеканджика крепко обняла младенца, а затем оторвала от груди, и он тихо заплакал. Бригадир положила малышку на кровать рядом с собой.
        - Прощай, Айен, - сказала она, гладя дочку по голове.
        Айен всегда раздумывала о том, любила ли ее мать и какой могла быть их жизнь вместе. Вот такой, как оказалось. Теплая рука, гладящая по голове, по волосам, успокаивающая.
        - Я тоже тебя люблю, мама, - сказала Айен.
        И нажала на спусковой крючок. Голова бригадира Иеканджики дернулась назад. Ребенок заплакал.
        Айен онемело стояла, слыша свой собственный плач - и плач перепуганного, осиротевшего младенца. Подошла ближе к кровати, глядя на себя, и ребенок заплакал еще громче.
        Святой Матфей что-то шептал в имплант в ухе. Айен сглотнула.
        - Я тебя не слышу, Святой Матфей.
        - Я молюсь за душу твоей матери.
        - Спасибо тебе.
        Айен с дрожью выдохнула:
        - Помолись и за младенца.
        - Я уже не первый месяц это делаю, - тихо ответил Святой Матфей.
        В это мгновение она почувствовала себя глупо. Возможно, она позволила себе обмануться, подумать, что у этого безумного ИИ есть чувства, что его молитвы могут помочь. Айен отчаянно хотела, чтобы жизнь что-то значила. Чтобы эта жертва что-то значила. Она ничего не значит для других, ни для кого, кроме нее; а какое значение имеет она?
        Иеканджика прерывисто вдохнула и вышла из комнаты. Теперь ее злость обрела ясность. У ее боли был объект. Она поняла свою собственную историю и историю Шестого Экспедиционного Отряда, поняла, что еще надо сделать, чтобы обеспечить его выживание.
        - Святой Матфей, очисти доступ в зону гауптвахты, - прошептала Айен. Возможно, и не надо было шептать, учитывая громкий плач ребенка. - Нам необходимо избавить капитана Рудо от подозрений на ее счет.
        - Как? - спросил Святой Матфей.
        Айен не ответила. Святой Матфей открыл дверь и спроецировал карту с самым безопасным маршрутом.
        Капитан Рудо находилась на гауптвахте для офицеров, не в тюрьме, в прямом смысле этого слова, где держали политкомиссаров и спящих агентов. Гауптвахта управлялась по большей части автоматическими механизмами - всего лишь ряд утепленных пластиковых камер внутри ледяного массива. Камеры не имели средств связи, чтобы их невозможно было взломать компьютерным способом. Доступ в зону охранял единственный пост военной полиции. Святой Матфей открыл последнюю дверь. Айен как ни в чем не бывало вошла на пост, а затем застрелила капрала и рядового, единственную охрану гауптвахты. Взяла идентификационную карту капрала и открыла дверь, ведущую к камерам.
        Открыла первую, неосвещенную. В ней содержались два сообщника Рудо по заговору. Вглядевшись в перепуганные лица, Айен сделала два выстрела, каждому в голову. Кровь залила пол, источая пар и замерзая красным льдом. Святой Матфей продолжал тихо повторять молитвы. Это не имеет значения для его несуществующего бога, но его неразборчивые слова утешали ее.
        В четвертой камере была Рудо. Айен открыла дверь и включила свет. Рудо лежала на полу, дрожа, со связанными спереди руками. Рядом лежала последняя из ее сообщников. Айен поглядела на лицо и выстрелила ей в лоб. Кровь плеснула на лед.
        На лице Рудо были непонимание и страх. Это конец. Низшая точка падения женщины, всю жизнь бывшей для Айен командиром и женой. У Рудо больше не было власти. Вся ее ложь открылась, она была беспомощна.
        Айен в два шага подошла к женщине невысокого роста. Схватила ее за короткие волосы и потянула так, чтобы Рудо смотрела ей в глаза. По щекам Айен текли холодные слезы.
        - Нет, полковник! - сказал Святой Матфей. - Не делайте этого!
        Айен проигнорировала слова святого и прижала ствол пистолета к голове Рудо.
        - Моя мать мертва, - сказала Айен. - Я убила ее. Ради вас.
        Рудо была такой маленькой, а Айен - такой большой, что Айен могла бы убить ее голыми руками, даже если бы капитан не была связана. Айен была в расцвете своей карьеры военного, опытная, видавшая виды. Рудо была безмерно уверенной в себе самозванкой, изменницей, самодовольной молодой женщиной, чьи махинации привели к тому, что успех восстания был возможен лишь в том случае, если Айен убьет собственную мать. Рудо продолжит действовать все последующие сорок лет, чтобы создать условия, в которых устранение матери Айен станет ключевым моментом истории.
        - Я вас любила, - сказала Айен. - Всегда в рот вам смотрела. И за это вы использовали меня в качестве мерзкого убийцы.
        - Я не понимаю, - выдохнула Рудо. - Мэм.
        - Меня послали вы в будущем. Использовали меня. Вам было нужно это сделать. Вам было нужно, чтобы я убила свою мать, и тогда вы могли бы возвыситься, пусть вы и спящий агент Конгрегации. И вы мне об этом ничего не сказали, не сказали того, что я, оказавшись здесь, буду разгребать беспорядок, который вы устроили. И теперь моя мать мертва.
        Айен приставила ствол пистолета к левой стороне головы Рудо, туда, куда в будущем никто не осмелится смотреть, помня лишь, что спящему агенту Конгрегации не удалось убить ее.
        Глаза Рудо расширились.
        - Нет, - прошептала она. В ее глазах был настоящий страх, перекрывающий расчеты, уверенность. - Ход истории…
        - Мы закончим этот разговор через тридцать девять лет, и тогда вы ответите за свои преступления.
        Айен нажала спусковой крючок. Голова Рудо дернулась в сторону, удерживаемая рукой Айен, кровь заструилась из длинной раны, протянувшейся по левой стороне головы. Айен отпустила волосы Рудо, и капитан упала на пол. Холод поможет ей остаться в живых до тех пор, пока ее кто-нибудь не обнаружит.
        51
        Иногда одна тишина отличается от другой. Буровая установка была сложена на платформе грузовика рядом с тонной проб. Тишину нарушало лишь приятное шипение кислорода, поступающего в скафандр Белизариуса. Ему доводилось сидеть в молчании, глядя на зеленые холмы Гаррета после выхода из фуги. Глядеть на звезды из рубки небольших кораблей, летящих сквозь вакуум. Сидеть в черноте своих холодных апартаментов в Свободном Городе. А сейчас он стоял посреди тихой равнины, где прежде размышляли свои странные мысли Hortus quantus; он смотрел на мир, отделенный от этого времени, лишенный прозрений и самоосознания. Их разум родился из сложного переплетения, превосходя определенный, классический мир нейронов и химизма памяти, породив сознание, простирающееся сквозь время за счет квантовой спутанности. А Белизариус заставил этот новый квантовый мир на Ньянге умолкнуть.
        Со стороны склада оборудования кто-то приближался. С пистолетом в руке, оранжевым в инфракрасном спектре от недавней стрельбы. Иеканджика.
        Что она сделала? И что она собирается сделать с ним? Белизариус не знал, откуда в голову пришла такая мысль. Месяц назад он предал ее. Сейчас уже она может предать его, оставить его и Святого Матфея, обугленных, на этом льду, взять пробы и отправиться к Кассандре, чтобы все выяснить. Он умрет в одиночестве, отрезанный ото всех, кто его знал, точно так же, как Hortus quantus.
        Иеканджика остановилась перед ним. Белизариус увеличил ее лицо с помощью глазных имплантов, чтобы разглядеть его выражение за стеклом шлема. Она обеспокоена. Ей больно? Она ранена? Иеканджика протянула ему служебный браслет, внутри которого находился Святой Матфей.
        - Ход истории сохранен, - передала она ему по лазерному каналу. - Камеры в секторе вокруг врат времени будут отключены для проверки на восемь минут. Нам надо поторапливаться.
        Взяв в руку пульт управления, Иеканджика направила грузовик к вратам времени. Они молча шли рядом. Hortus quantus превратились в бездумные статуи, живущие лишь фотосинтезом, в молчании. Белизариус кинул прибор-переводчик к образцам в грузовик. Сложно сказать, будут ли в Союзе его искать, так что он возьмет его с собой в будущее. Единственным способом выжить для него вопреки всему будет то, что у него останется возможность снова поговорить с Hortus quantus.
        Белизариус не успел возразить, когда Иеканджика принялась ломать ветви Hortus quantus. Больно было смотреть на беззвучный хрустальный звон ломающегося льда. И Иеканджика протянула ему отломанную ветвь.
        - Ты ее сломала!
        - Они мертвы, Архона. Все до единого расплавятся в результате вспышки, всего через три месяца. Им не повредит, если ты возьмешь эту ветку, но тебе это может пойти на пользу. Чтобы воссоздать растительные разумы, тебе необходима не только пыльца. Тебе необходим и женский компонент.
        Тонкий лед сиял сквозь масляно-черные полосы. Белизариус поднял ветку, и она уловила свет - от грузовика, от индикаторов их скафандров, от прожекторов вдали, сжимая каждый из источников в точку. Его мозг начал искать закономерности. Закономерности света, подобные тем, что были на поверхности Гаррета. Красота ради красоты. Жизнь внутри льда. Загадка, сокрытая в чернильно-черной субстанции. Белизариус аккуратно убрал сломанные листья в холодный контейнер на груди.
        Военных полицейских не видно. Они подвели грузовик к вратам времени, к ведущему из будущего выходу, откуда более не исходила пыльца. Иеканджика запрограммировала грузовик на автоматическое возвращение на базу, а затем ухватилась за ремни, охватывающие тонну образцов льда. Подняла их из кузова благодаря слабой гравитации и военным имплантам в теле. И понесла их сквозь горизонт событий. Белизариус схватил лежащий в кузове нагрудный прибор.
        Держась друг за друга, они впрыгнули в зияющую пустоту внутри врат времени. Свет померк, осталось лишь черенковское излучение, зловеще-синее, освещающее гиперпространство в измерениях, недоступных взгляду. «Расчетный риск» висел в полумраке пустоты где-то в пятидесяти метрах от них. Его ходовые огни мигали красным.
        Они ухватились за ремни, которыми были оплетены образцы льда, и включили двигатели холодной тяги на скафандрах. Масса образцов льда замедляла разгон. «Расчетный риск» приближался. В нескольких местах на корпусе виднелись яркие шрамы. В других они были похожи на черные ожоги.
        - Такие отметины оставляет оружие с применением антиматерии, - передала по лазерному каналу Иеканджика.
        Мозг Белизариуса уже принялся анализировать закономерности и пришел к тому же выводу. Но в гиперпространстве нет подобного оружия, и он не видел в нем природных источников антиматерии.
        Открылись двери нижнего грузового отсека, где находился контейнер со Стиллсом внутри. Белизариус закрепил образцы льда, а Иеканджика закрыла створки отсека. В некотором смысле он вернулся домой. В тесную коробку корабля, на котором может бежать быстрее, чем любой, кто попытается его догнать. Они прошли через шлюз и оказались в тесной рубке.
        52
        Когда Белизариус вышел из шлюза, Кассандра обняла его, даже не дав снять шлем. Он обнял ее в ответ, сначала неуверенно, а потом с отчаянием.
        - Хорошо бы, чтобы ваша отлучка была удачной, уроды, - сказал Винсан. - А то мы тут дерьма нажрались.
        Иеканджика и Бел сняли шлемы. Они оба вспотели. У Бела начал сходить с кожи дополнительный темный пигмент, нанесенный для маскировки.
        - Что произошло? - спросил Бел.
        - Долбаный «Пугало»! - ответил Винсан.
        Бел вопросительно поглядел на Кассандру.
        - Долбаный «Пугало», - ответила она и рассмеялась.
        - Не обосрись, - сказал Винсан. - Мы разнесли этого электронного задрота.
        - Чем? - спросила Иеканджика.
        Винсан объяснил, с трудом соблюдая геометрическую и временную последовательность событий. Бел с удивлением поглядел на Кассандру. Иеканджика лишь покачала головой и села в кресло. На лице Бела было мрачное, печальное выражение. Настроение Иеканджики было не лучше. Пристегнувшись, она сразу же поглядела в окно рубки на геометрическую безбрежность, смотреть на которую для обычных людей слишком долго было болезненно.
        - Я поведу нас к другому выходу, - сказала Кассандра. - Давай пристегивайся.
        Бел кивнул. Она провела по его лицу пальцами, а затем села в кресло пилота и принялась выдавать указания Винсану, чтобы доставить их на другой конец гиперпространства. Остальные молчали.
        Кассандра сказала Винсану остановить корабль в пятистах метрах от горизонта ворот, ведущих в будущее, примерно через двадцать минут с момента, как они вошли во врата времени, чтобы не повстречать ни самих себя, ни «Пугало». Чтобы они оставались на месте, она выдала Винсану набор координат в измерениях, включающих в себя ось времени, перпендикулярную той, которой они следовали ранее. Отсюда они могут искать другие «червоточины» Осей Мира. Она отстегнула ремни и подплыла к Белу.
        - Готов? - спросила она.
        Он кивнул.
        - Как долго, Меджиа? - спросила Иеканджика.
        - Надеюсь, пару часов, - ответила Кассандра, пожимая плечами.
        Полковник, похоже, не была впечатлена и принялась снова смотреть в окно. Кассандра и Бел прошли мимо камбуза к шлюзу, ведущему в грузовой отсек. Здесь их никто не мог услышать.
        - Что случилось, Бел?
        Белизариус сжал губы и отвернулся. Она аккуратно повернула его лицом к себе. Он плакал.
        - Что такое?
        Он обхватил ее руками и крепко прижал к себе. Кассандра что-то шептала ему на ухо, так, как делала это, когда они еще были детьми, перепуганными, дезориентированными первыми попытками входа в savant и фугу. Гладила его по лицу. Он медленно, не сразу, все рассказал ей хриплым голосом. Кого он обнаружил, что они такое и что он натворил. Казалось, что каждое его слово открывало новые просторы космоса, пока все они не разрушились.
        Человечество уже обнаруживало формы жизни, особым образом использующие окружающую среду. По слухам, некоторые страны-покровители даже обнаружили иные разумные формы жизни, но доказательств этому не было, равно как и свидетельств тому, что эти иные формы могут походить более на Homo quantus, чем на обычных людей. Иные квантовые существа были столь неожиданным открытием, что даже ее усовершенствованный генной инженерией мозг с трудом мог определить контекст этого.
        А Бел их уничтожил.
        - Это не твоя вина, Бел, - прошептала она.
        - Это либо моя вина, либо вина всех Homo quantus как проекта, - с горечью ответил он.
        - В этом не было твоего выбора, Бел. Ты не вел себя безрассудно. Если бы ты знал, ты бы сделал все, чтобы предотвратить это.
        - Это всего лишь слова, Касси.
        - Это больше, чем слова! Область пространства-времени, которую занимали Hortus quantus, ограничена во времени, как и любая другая, включая нашу. У них есть начало и конец. Присутствие любого человека, а Homo quantus - в особенности, разрушительно для них. Но именно твое присутствие имело значительный результат. Ты видел, что они такое. Ты видел, какой интеллект может сформироваться за счет квантовых процессов. И прежде, чем они угасли, ты взял пробы гамет. Их отбросит к нулю после вспышки и потери врат времени. А у тебя теперь есть гаметы и врата времени. Hortus quantus могут быть важны для космоса, а ты можешь стать механизмом, за счет которого их семена попадут в новую среду.
        - У космоса нет целей, Касси.
        - У него те цели, которые мы ему придаем, Бел. Ты можешь оказаться не столько разрушителем, сколько птицей, перенесшей семена в новые земли.
        - Хотел бы я, чтобы это оказалось правдой.
        - Мы сделаем это правдой.
        Он кивнул, и она снова обняла его.
        - Давай займемся пробами льда, - сказала она, - чтобы найти Оси Мира, помочь Союзу и нашим людям.
        53
        Айен варилась в собственных мыслях, пристегнутая к креслу, час, два, три, шесть. Внутри недружелюбного пространства врат времени. Двое Homo quantus все эти часы не сидели без дела. Стиллс молчал, загадочный и непроницаемый, в своей стальной камере в грузовом отсеке.
        Она писала и переписывала доклад об операции, сводя его к простой записке. И, наконец, стерла все и отформатировала блок памяти планшета. Ничто из того, что она увидела и сделала, нельзя адекватно описать словами, да и кто станет это читать? Рудо - спящий агент прежде, а возможно, он же и в будущем? Министр флота, сомнительного уровня компетенции? Кабинет правительства Союза, погрязший в интригах и лишенный решимости?
        Две недели назад все выглядело ясным - по крайней мере, для нее. Она нормально жила в рамках рациональной субординации, лояльная, готовая к очень специфической операции. Но с тех пор она потеряла ориентацию в пространстве, времени, авторитетах, и проблема была не в пространстве-времени. Она боролась, чтобы не оказаться на позиции серой морали, потеряв веру в руководство, которому могла бы препоручить решения, выходящие за пределы ее полномочий.
        Она оказалась полностью ответственной за риски, которые подвергали опасности не только Экспедиционный Отряд, но и весь Суб-Сахарский Союз. Ее силой втолкнули в странную зрелость, где она оказалась родителем для родителей, наказывала их, принимала решения, которые либо положат конец ее народу, либо изменят его. Она не желала этой ответственности. Было тяжело понять, какой набор петель причинности привел ее к такому существованию. Она не знала, как вернуться к нормальному состоянию; не знала, есть ли жизнь, к которой она может вернуться.
        Генерал-лейтенант Рудо хитрила. У нее было тридцать девять лет на то, чтобы обдумать ситуацию, в которой она повстречалась с Айен в последний раз, тридцать девять лет на то, чтобы спланировать их воссоединение. И у нее была вся полнота власти в Союзе, чтобы реализовать свои планы. Рудо знала, что полковник Иеканджика прошла путь от одного из самых преданных ее сторонников до человека, раздумывающего, не следует ли ее убить. Всю жизнь Айен готовили и воспитывали для этого момента, ключевого момента в прошлом Рудо, и теперь ее предназначение исполнено. Растение, которое бросило семя, теперь можно выполоть.
        Ее жизнь и преданность могут уже ничего не значить. Хотя в этом нет ее вины, но лучшим, для флота и для Союза, после того как она выдаст координаты десяти Осей Мира, будет ее смерть. Айен всегда была готова погибнуть от рук врагов. Погибнуть, чтобы заработать стратегическое преимущество в битве. Но сложнее было смириться с мыслью, что смерть может иметь политическую и организационную необходимость, а не стратегические или тактические причины.
        И сейчас она не была готова сложить руки. Она не могла знать, в надежных ли руках находится Союз. Возможно, генерал-лейтенанту Рудо больше нельзя доверять; возможно, кабинет правительства Союза не знает в точности, что послужит фундаментом дальнейших действий. В своей собственной преданности Айен не сомневалась. Что ей делать, чтобы спасти своих людей, если случилось так, что она больше не находится в цепи субординации, если те, кто возглавляет народ, ненадежны?
        Неделю назад эти вопросы даже не пришли бы ей в голову.
        Айен необходимо искать союзников, и могущественных.
        Правительство Союза было нерешительно в части дипломатии. Айен могла предположить, что они станут делать, когда получат координаты десяти Осей Мира. Станут подражать странам-покровителям - засекретят.
        Однако в Экспедиционном Отряде, в силу необходимости, зародился новый тип мышления в части оценки рисков и преимуществ. Им требовалось придумать новые способы ведения боя, поменять тактику и стратегию, не имея ничего, кроме необходимости изменяться. Союз был слишком мал, островок в огромном море стран-покровителей; они никогда не могли позволить себе быть предсказуемыми. Секретность не превратит новые Оси Мира в стратегическое преимущество.
        - Стиллс, - наконец сказала она.
        - Что?
        - А какая цель у Дворняг? Чего хочет твой народ?
        - Я бы предпочел, чтобы народ перестал пытаться вставить хрен мне в задницу.
        - Я серьезно, Стиллс, - резко сказала Айен. - Что делает ваш народ? Неужели вы хотите вечно служить Конгрегатам?
        - Сейчас я Конгрегатам и не служу. Хотя и вообще не служу, если уж на то пошло. Еще одна операция типа «заткнись-и-подожди», которые вгоняют меня в хренову скуку, будь это в гиперпространстве или нет.
        Тупоумная манера выражаться сделала бы из Стиллса отличного переговорщика.
        - Сколько Дворняг мы можем переманить со службы у Конгрегации, если у нас будет достаточно инфлатоновых истребителей? - спросила она. - Ты привел двадцать девять человек. Мы все еще в меньшинстве.
        - Я не знаю. Многие псы любят хорошие драки, но пока что ваша не выглядит как шанс победить.
        - Сколько, - настойчиво повторила Айен.
        Она представляла себе тысячи. Было бы круто построить достаточное число инфлатоновых истребителей. В каждый истребитель встраивалась многоуровневая система самоуничтожения, но при таком количестве неизбежны отказы. Со временем Конгрегаты захватят истребитель, проведут реверсный инжиниринг инфлатоновых двигателей и инфлатоновых пушек. Но это проблема где-то на год. Им нужно продержаться этот год.
        - Если хорошо заплатите, наберете две-три сотни.
        - А сколько тогда останется на службе у Конгрегации?
        - Всего? Хрен знает. Тысячи полторы.
        Не тысячи. Айен надеялась, что эскадрильи Дворняг атакуют позиции Конгрегатов, будто рой ос.
        - Как нам их заполучить?
        - Вы должны, нахрен, победить.
        Айен медленно выдохнула, успокаиваясь. С Дворнягами всегда трудно разговаривать.
        - Мы разработали новую тактику для наших крейсеров, - сказала она. - Вы импровизировали и придумали новую тактику для инфлатоновых истребителей. Интересно, чему мы можем у вас научиться, если попытаться применить тактику Дворняг для крейсеров.
        - Я видел кое-что, что ваши ребята сделали, когда захватили Фрейю, - сказал Стиллс, и в его искусственном голосе впервые прорезалось сдержанное восхищение. - Было бы интересно, что смогут сделать Дворняги на одном из ваших больших кораблей, если только все находящиеся на борту выдержат тридцать «же».
        - Или больше. Сколько вас, Дворняг, на Слезе Индейца? Сможем мы нанять их часть?
        - Ежели поскрести по дну бочки, можно набрать еще пару сотен, но неопытных, в результате чего погибнут некоторые опытные.
        - А сколько времени занимает у Дворняг подготовка?
        - Если у них большие яйца, пару месяцев. У Дворняг изначально очень хорошее трехмерное воображение, в силу того что они живут в океане, но пилотирование - это знание железа и тонкая работа с электропластинами. Не все Дворняги это умеют. Ваши схемы рекрутирования должны иметь серьезные верхние ограничения, не говоря уже о том, что над вами будут ржать на каждом шагу.
        - А что, если они станут служить на крейсерах?
        - Mierda, - ответил Стиллс. - Это может оказаться пипец. Двое-трое Дворняг на командных постах, пилотирующие, отдающие приказы стрелять. Тех, кто поглупее, - канонирами или в инженерный состав. Интересненько. Но я все равно не уверен, что вам много набрать удастся.
        - А что, если я подмажу сделку?
        - Давай, милая.
        - Как среагирует правительство Дворняг на идею заиметь собственную Ось и заключить постоянный договор с Союзом?
        - Потише, милая. Какое правительство?
        - Правительство Дворняг.
        - Нету такого. Если ты не в курсе, мы, собаки, не любим команды.
        - Тогда как вы вообще живете? - спросила Айен. Он что, лжет?
        - А как мы должны жить?
        - Оборона, финансы, законы, здравоохранение - все это.
        - Блин, да не делаем мы ничего такого. Кто бы захотел нас завоевать? Мы живем на дне океана на планете в звездной системе, заполненной астероидным мусором. Если у нас и есть что-то вроде правительства, так это когда мы собираемся вместе, чтобы трахаться и рожать. Мы не клиенты Конгрегации. Кто, нахрен, станет соглашение подписывать? Каждый пилот подписывает индивидуальный контракт.
        Айен была ошеломлена. Как можно жить в такой анархии?
        - То есть нет никакого смысла предлагать Племени Ось, - сказала она.
        И слегка обмякла. Ощутила себя загнанной в угол. Даже если она проживет еще неделю, Союзу не прожить и года.
        - Ну, не знаю, - сказал Стиллс, - у нас есть некоторые вещи в собственности. Оборудование, чтобы трахаться и рожать. Племени никогда не приходилось собираться вместе, чтобы защищать то, что нам принадлежит. Типа, дело того не стоит.
        - Удивлена.
        - Я же не сказал «отвали». Я просто имел в виду, что это не слишком интуитивно, так? Где нам еще жить?
        - Я исходила из предположения, что вас заботит, где вам жить, если у вас Ось будет. В системе Бахвези нет больших водных планет, подобных тем, что в системе Слезы Индейца.
        - Дай мне это обмыслить.
        - Это может ни к чему не привести.
        - По ходу, я не думаю, что ты уполномочена принимать настолько серьезные решения.
        - Настали большие перемены, - сказала Айен. - И я не знаю, где они закончатся.
        - Я бы не дал Союзу больше шести месяцев жизни, - сказал Стиллс.
        - Три месяца. А я могу и недели не прожить.
        - Ты настолько круто облажалась?
        Вопрос интересный. Слабо светящаяся пустота за окном рубки, внезапные, головокружительные смены перспективы. Зияющее ничто.
        - Я нашла в прошлом двоих очень важных людей и обоим выстрелила в голову, - сказала она.
        В динамиках раздался странный звук. Спустя мгновение Айен поняла, что это хохот.
        - Ничё так, - сказал Стиллс. - Типа, ты та, с которой Дворняги могут поладить.
        54
        Белизариус и Кассандра провели всю подготовительную работу, измерили траекторию движения пыльцы через врата времени с наименьшей энергией, исследовав пыльцу в образцах льда, но это заняло больше времени, чем они рассчитывали, и в конце концов им потребовалось поспать. Однако они находились внутри врат времени и быстро поняли, что тут нет комфортного места для сна. Даже обычные человеческие органы чувств Белизариуса ощущали беспокоящие воздействия, не имеющие ничего общего с гравитацией. В области несвернутого пространства-времени электрические сигналы в нейронах обладали трудноописуемым богатством спектра, и каждое ощущение сопровождалось эхом.
        А еще большое значение имели перемещения. Четырехмерные создания находились в пространстве, в котором могли совершенно случайно повернуться относительно семи остальных измерений. Это происходило нечасто, но когда происходило, возникало ощущение падения, превосходящее все остальное. А во сне все эти эффекты возрастали многократно.
        То, что они были Homo quantus, делало все еще хуже. Миллионы магнитосом, живущих в клетках мышц, - будто крохотная магнитная катушка, способная вращаться внутри цитоплазмы в ответ на внешние магнитные поля или электрические токи, которые могли быть направлены из электропластин.
        Большую часть времени внутри врат не существовало магнитного поля, но иногда проявляли себя эффекты электромагнитных полей в других сегментах гиперпространства, которые вращали магнитосомы в неестественных направлениях, придавая ощущению от электромагнитного поля ложную насыщенность на уровне магнитных галлюцинаций, отчего Белизариус просыпался.
        Что хуже, он раз за разом с голографической отчетливостью проигрывал в уме самые кошмарные моменты своей жизни. То, как он увидел уничтожение Гаррета, тот ужасающий момент, когда суперпозиция вероятностей, сплетающая воедино Hortus quantus, разрушилась. Внутренняя обстановка врат времени придавала этим повторяющимся кошмарам осязаемое ощущение.
        Лежащая рядом в спальном мешке Касси тоже долго и беспокойно ворочалась, и они наконец оставили попытки поспать. Белизариус не стал спрашивать, как спалось Иеканджике или, еще хуже, Стиллсу, у которого тоже имелись магнитосомы, пусть и не такие тонко настроенные, как у Касси и у него. Белизариусу вовсе не хотелось знать, какие кошмары может породить это неясное восприятие у того, кто заточен в теле Homo eridanus.
        - Ты боишься входить в фугу, Бел? - спросила Кассандра, лежа вплотную к нему.
        Он покачал головой и застегнул костюм для пребывания в фуге.
        - Себе я больше не могу навредить, хотя и не знаю, имеет ли это теперь для меня значение.
        - Не говори так, Бел!
        - Теперь, когда объективный интеллект работает внутри меня постоянно, я не смогу работать в фуге так же хорошо, как ты, но я могу повлиять на то, что ты там увидишь.
        - Если ты в это вмешаешься, я скажу, чтобы ты уходил, - наконец ответила она, потянув за ремень на его костюме и застегивая его до конца. Белизариус проверил ее костюм.
        Касси была теплее, более живой, наполненной заразительным возбуждением.
        - Мы увидим Вселенную через новый телескоп, Бел, впервые! - сказала она, ухмыляясь.
        Он поцеловал ее, и они закрыли шлемы. Вышли через шлюз и оказались снаружи «Расчетного риска». На них давили прерывистые магнитные поля сложной структуры, язык гиперпространства, на котором они еще не могли говорить. Они пристегнулись к страховочным кольцам у шлюза и немного отлетели от «Расчетного риска», чье поле искажало их квантовые ощущения.
        Белизариус вошел в свою странную квантовую фугу. Чтобы не дать субъективному сознанию нарушить перекрывающиеся повсюду вокруг вероятности, его субъективное электромагнитное восприятие сузилось, а подавляющая его часть была перенаправлена квантовому интеллекту. Сам он осознавал менее процента этих ощущений, но даже эта малая часть давала возможность увидеть богатейшее полотно картины вокруг.
        Стоило Белизариусу осознать лишь крохотный фрагмент этого мира, как он стал разрушаться, распадаясь на слои. Однако сейчас он смотрел не на хрупкую форму жизни, существующую на почти лишенном света планетоиде. Он смотрел на космос. Хрупким здесь был он сам - крохотное существо в безмерном океане, столь огромном, что даже его фрагменты, воспринимаемые квантовым интеллектом, были чем-то вроде пылинок под куполом собора.
        Смеющаяся и любопытная Касси рядом с ним исчезла. Субъективная личность, сознание, являющееся Кассандрой, угасло, уступив всю полноту власти квантовому интеллекту. Он был в одиночестве, хотя и ощущал странную уверенность, что она непременно вернется к существованию. Фуга являлась лишь временной паузой для ее личности.
        Возможно, взгляд Касси на проблему Hortus quantus дает им хоть какую-то надежду. Возможно, растительные разумы исчезли лишь до того момента, когда он сможет вернуть их. Hortus quantus естественным образом существовали в виде квантового сознания. Прекращение этого состояния может быть аналогичным тому, что сейчас произошло с Касси: ушли, но скоро вернутся. Белизариус не желал придавать смысл миру, но его мозг был одержим поиском закономерностей и параллелей.
        Он закрыл глаза, сосредоточившись лишь на ощущениях от магнитосом. Широко развел руки, делая мышцы и находящиеся внутри их магнитосомы телескопом, смотрящим в квантовое пространство. Мир расширялся. Лишь отдельные вспышки разрушающихся вероятностей воспринимались его субъективным сознанием, но, даже несмотря на это, мир становился все больше и больше, по мере того как более отдаленные квантовые эффекты достигали его чувств со скоростью света. Он воспринимал пространство за пределами врат времени нечеткими вспышками на расстоянии в восемь световых секунд. Каждую секунду его взгляд простирался на световую секунду дальше. Но он и Касси решили провести это наблюдение внутри врат по другой причине: отсюда они могли воспринимать квантовые спутанности других Осей Мира.
        Квантовый интеллект в теле Кассандры воспринимал связность врат времени между собой и со всеми другими «червоточинами» Осей Мира. Квантовый объективный разум внутри мозга Белизариуса обнаружил угасающие нити связности квантовых феноменов. Субъективный разум видел лишь тысячную их часть, угасающую сразу же, как только воспринимал их, но все же он смог построить картину.
        Касси была не способна выразить весь масштаб этой сети связности. У них было слишком мало времени, мало данных. Когда несколько месяцев назад Белизариус был на «Джонглее», впервые попробовав вести корабль, ориентируясь по линиям спутанности, его квантовый интеллект практически сразу воспринял путь в пространстве-времени целиком, не дожидаясь, пока его достигнут отдаленные сигналы. Не ожидая световую секунду за секундой. Поэтому он и не видел подобного тому, что было сейчас.
        Квинтиллионы бит пространственной и квантовой информации хлынули в его мозг - лишь тысячная часть того, что воспринимали два квантовых интеллекта. Скрытая под поверхностью гравитационная и пространственно-временная сеть, покрывающая огромный сегмент космоса, высвечивалась в его сознании вспышками, структура которых очень напоминала распределение в пространстве галактик. Яркая, созданная не парой десятков связанных частиц или волн, а бессчетным количеством линий квантовой спутанности.
        Что же так плотно связало «червоточины»? Должно быть, они были созданы в одной точке, все сразу, на идентичной основе, однако связность со временем должна была угасать, а уровень связности, который он видел, был выше, чем Белизариус мог бы предсказать для набора объектов, созданных вместе. Сеть «червоточин» Осей Мира становилась со временем более связанной.
        Это была столь громадная структура, что он не мог воспринять ее границ. Его мозг распознавал закономерности распределения: стены, рукава, диски галактик - все, ведущее к самой громадной структуре известной Вселенной, Великой Стене Геркулеса - Северной Короны.
        Однако некоторые части этой огромной сети не следовали метагалактической структуре.
        Он сосредоточился на этих аномалиях в беззвездных пустотах между полосами галактик - и видел их все больше и больше. Меньшие (менее резонирующие с остальными частями) сети, связанные с главной сетью Осей Мира меньшим количеством линий спутанности, труднее различать. Почему они темнее? Не получается ли так, что Оси Мира питаются и подзаряжаются звездами и галактической активностью? Чем больше он вглядывался в то, что видел вспышками своим ограниченным зрением, тем больше подмечал, что эта темная сеть целиком находилась в пустотах между рукавами, стенами и суперскоплениями галактик. Она не являлась частью видимой Вселенной. Линии спутанности показывали, что эти иные «червоточины» в межгалактической пустоте были связаны в свою собственную сеть.
        Наступило мгновение, когда его личность оказалась не в состоянии осознать то, что теоретизировал его мозг.
        Вторая сеть Осей Мира, отдельная от той, которая была им известна.
        Это осознание, откровение, внезапный доступ к истине космоса, было сродни прикосновению к бесконечности. Его усовершенствованный генной инженерией мозг, сверхлюбопытный, жаждущий понимания со страстью на грани порока, оказался посрамлен. Переполнился. Вышел за пределы того, чего желали создатели проекта Homo quantus. Белизариуса захлестнул религиозный экстаз, и он позволил себе пребывать в этом ощущении. Чудо для Homo quantus.
        А в мире, где могут существовать чудеса, он действительно сможет найти новый дом для своего народа. В мире чудес он сможет найти им новый сад, который они сделают тихим и прекрасным, наполненным размышлениями. В этом саду они посеют новые семена, там будет место надежде на чудеса, такие как воскрешение Hortus quantus.
        55
        Двое Homo quantus пребывали в ошеломленном состоянии, затаив дыхание. Не бились в лихорадке, подобно тому, как это было раньше, что и увидела Айен на «Джонглее» и «Лимпопо». Однако Святой Матфей вернул обоих на корабль, когда температура их тел достигла сорока с половиной градусов, а в костюмах для фуги кончился запас жаропонижающего.
        Айен не могла оценить военной угрозы, которую могли бы представлять собой Homo quantus для Союза и человечества в целом. Они пацифисты, пусть иногда и склонные к воровству. Хрупкость их тел и тенденция впадать в лихорадку в подобных состояниях их ограничивают. Однако она оценила их полезность как инструментов. Хрупких инструментов, это уж точно, достижения которых, однако, ошеломляли.
        Эти тонкие гении украли врата времени, защищенные сильнейшей системой безопасности Союза, открыли, как использовать их для путешествий во времени, а затем выяснили, как найти «червоточины» Осей Мира. Это не тактические ресурсы. Homo quantus представляют собой стратегический актив, могущий полностью изменить ситуацию на поле боя. Вот только понять бы, чего они на самом деле хотят и в чем нуждаются.
        У Архоны дрожали руки. У Меджиа лихорадка была сильнее, и она отказывалась смотреть в глаза что Архоне, что Айен. Опять savant? Непостижимы эти Homo quantus.
        Меджиа взяла в руки планшет и ввела серию чисел. С огромной скоростью десяток секунд что-то набивала, а потом буквально всучила планшет Айен. Она взяла планшет. Простая таблица, двадцать рядов координат в знакомых звездных системах, сопоставленные с фрагментами галактик. Двадцать рядов чисел.
        - Что это, Меджиа? - спросила Айен.
        - Оси Мира, - отстраненно ответила Кассандра.
        - Двадцать?
        - Двадцать, - подтвердила Меджиа. - Бел все переживает, что взял у вас врата времени. Мы договорились отдать вам двадцать «червоточин».
        Айен снова поглядела на таблицу. Что удивило ее больше? То, что Архона сожалеет? Или то, что Суб-Сахарский Союз, если выживет, вырвется в первые ряды держав человечества? Или, что важнее, неужели местоположение «червоточин» настолько мало значит для Homo quantus, что они небрежно вдвое увеличили ставку только потому, что Архона переживает?
        - Могу я с вами поговорить? - спросила Айен. - Вы сейчас в savant?
        Оба Homo quantus смутились от ее слов, будто им было неприятно то, что она вообще спросила об их текущем ментальном состоянии. Через пару секунд Архона сделал протяжный выдох, и его дыхание участилось, став лихорадочным. Меджиа сделала то же самое. Айен села в кресло рядом с ними и пристегнулась.
        - Меджиа, я сказала Архоне, что мы уходим, - заговорила она. - Я не знаю, что совершаю по отношению к человечеству, но, вероятно, врата времени пребудут в наибольшей безопасности у Homo quantus, чем в Союзе. Мы не умеем ими в полной мере пользоваться, и не всем из нас следует доверять.
        - Почему вы настолько изменили свое мнение? - спросил Архона.
        - Я с радостью приму все двадцать «червоточин». Они, быть может, помогут нам заключить некоторые союзы. Не знаю, куда вы оба отправитесь и что будете делать, но, возможно, когда-нибудь вам понадобится союзник, имеющий военный флот. Если Союз доживет до того момента, я бы предпочла, чтобы этим союзником стали мы.
        Архона вытер со лба быстро высыхающий пот.
        - Мы уведем Homo quantus очень далеко, - сказал он. - Возможно, мы больше никогда не увидимся с остальным человечеством. Нам просто нужно тихое место, такое, каким был Гаррет.
        Айен покачала головой:
        - Лично вы не настолько созерцательны, Архона.
        - Мне нужно о многом подумать.
        - Мое предложение в силе, - сказала Айен. - Будем надеяться, дольше чем на три месяца. А пока что доставьте меня домой. Стиллсу и мне предстоит вести войну и победить.
        - Да, блин! - произнес электронный голос Стиллса.
        56
        Стиллс не полетел с Айен обратно к Оси Фрейи. Айен позволила ему отправиться с Белизариусом туда, куда необходимо, чтобы укрыть Homo quantus. А еще она решила продемонстрировать Стиллсу больше доверия - за ней прилетел другой пилот-Дворняга.
        Айен была вымотана, уверена и не уверена одновременно во всем том, что сказала Архоне и Меджиа. Всего за сорок лет обладания вратами времени Союз стал самой передовой державой человечества в плане технологий. А чем станут Homo quantus, дай им четыре десятилетия?
        Возможно, богами.
        А лучше всего, когда боги где-то далеко, на высоких пьедесталах.
        Проблемы же самой Айен были куда более сиюминутными и родными.
        Что ей теперь делать? Под скафандром у нее был спрятан кристалл с данными. Она закодировала их и была уверена, что расшифровать их сможет лишь сама. На поясе висел пистолет, тот самый, из которого она выстрелила в голову Рудо.
        Пилот, везущий Айен, подал сигнал оборонительным системам Оси Фрейи, и им разрешили перелет к Бахвези. Дворняга мгновенно повел корабль внутрь Оси. Они оказались внутри «червоточины», зловеще тихой, нормальной, с привычной, всего лишь четырехмерной, горловиной. Вылетев с другой стороны, пилот сделал резкий разворот, уходя в тень длинного цилиндра «Мутапы», скрываясь от жара Бахвези. Этот линкор был ей домом почти всю жизнь, но сейчас у Айен не было ощущения возвращения. Ее окутывало похоронное настроение.
        Матросы и офицеры отдали ей честь. По обязанности, безусловно, но, помимо этого, она заслужила их уважение. Для флота свет клином не сошелся на одной Рудо. Айен была одним из самых молодых полковников во флоте, но обладала опытом и авторитетом, достаточными, чтобы командовать любым из боевых кораблей Союза. А еще она была первой среди равных, из полковников. Младшая жена командующего флотом. Если Союз выживет, все будут помнить, что она сыграла ключевую роль в легендарном переходе через Кукольную Ось. Ее внедрили в команду Архоны. Горькая же ирония ситуации заключалась в том, что никто и никогда не узнает правду: ее величайшим вкладом в успех восстания стало убийство матери. В будущем ее ждет либо смерть, либо горькая слава.
        Рядом с каютой Рудо она обнаружила не только троих военных полицейских, но и командира военной полиции флота, решительного молодого подполковника. Та четко отдала ей честь.
        - Генерал-лейтенант ждет вас, мэм, - сказала она. - Однако будьте добры сдать пистолет.
        Айен не удивилась. Тридцать девять лет назад, три дня назад, она пообещала закончить их разговор, держа Рудо на прицеле. Есть время брать инструменты в руки, и есть время убирать их. Возможно, настало время, когда Айен уберут: нельзя полагаться на ненадежный инструмент. Айен отстегнула кобуру и отдала оружие командиру военной полиции. Слегка смущаясь, подполковник попросила остаться на месте, чтобы выполнить сканирование тела. Затем отдала честь, и двери в каюту Рудо скользнули в стороны.
        Айен вплыла внутрь и дождалась, пока двери закроются, прежде чем встретиться взглядом с Рудо. Командующий флотом сидела за небольшим переговорным столиком, пристегнувшись к креслу. Седые короткие вьющиеся волосы. Ожог от плазмы по левой стороне головы, такой же, каким Айен знала его всегда. Знакомые морщинки, окружающие печальные карие глаза Рудо. Но одновременно Айен видела перед собой капитана Рудо. Сосуществование прошлого и настоящего.
        - С командиром военной полиции? Впечатляюще, коммандер, - сказала Айен, не используя уважительное «мэм», как делала это раньше, обращаясь к Рудо, всегда, даже в личных разговорах. Оттолкнувшись от стены, Айен подплыла к креслу у стола.
        - Ты не должна была сделать что-либо, что могло бы повредить твоей карьере, - сказала Рудо.
        Айен устроилась в кресле и пристегнулась. Настроение у нее было мрачное, и она не пыталась этого скрывать.
        - Если хочешь убить меня, не делай это в момент внезапной вспышки злости, - продолжила Рудо. - Союзу нет смысла терять нас обеих. Ты достаточно опытна, чтобы убить меня таким способом, чтобы тебя никто не заподозрил.
        Такого ответа Айен не ждала.
        - Таким, каким позаботились о полковнике Муньярадзи, не так ли? - спросила она.
        Глаза Рудо на мгновение расширились, и на ее лице появился стыд.
        - Давненько не слышала я этого имени, - тихо сказала она. - Не знала, что тебе про него известно.
        - Но ведь это он сделал вас тем, кто вы есть, не так ли? Скажите, он помог вам убить настоящую Рудо или просто воспользовался тем, что вам было что скрывать?
        Айен проговорила это с жаром и горечью.
        - Я убила ее, - спокойно сказала Рудо. - Мои кураторы обещали мне быстрое продвижение по службе. Союзу я ничего не была должна. В политическом классе такие люди, как я, не нужны нигде. Тогда, как и сейчас, политиканы Союза были неспособны объединиться ради общей цели, придерживаться одной политики так, как это делают Конгрегаты. Это была честная сделка. Моя карьера в Экспедиционном Отряде была бы отличной, не найди мы врата времени.
        - Значит, Конгрегаты хорошо знали вас уже тогда, - сказала Айен. - И сейчас знают.
        - Несомненно.
        - Вы за них?
        - Нет, с тех пор как ты меня подстрелила.
        В воздухе нарастало напряжение. Все это лишь слова. Какие доказательства есть у Айен? Она начинала свою карьеру аудитором. Прекрасно знает, какими они должны быть. А у преданности и вовсе доказательств не существует.
        - А Оконкво? - спросила она.
        Рудо поежилась. Затем покачала головой.
        - Я ее разочаровала. И Зиваи тоже, - сказала Рудо. - Она рассказала мне, что повстречалась с тобой. Презирала меня, не в силах найти оправдание тому, что я планировала. Они развелись со мной. Оконкво повысили в звании, и она возглавила Отдел разработок биологического оружия.
        Заменив твою мать. Это осталось невысказанным.
        - Вы проиграли, - сказала Айен.
        Рудо сжала губы.
        - Генерал-майор Такатафаре знала, что я была замешана в убийстве. Более того, я рассказала ей, что меня посетили люди из будущего. Сказала, что послала человека из будущего убить бригадира Иеканджику. У меня были доказательства. Иначе это нельзя было объяснить. И это знание связало руки Такатафаре. Она повысила меня в звании до майора и взяла в свой штаб.
        На лице Рудо была сильная боль - такого Айен еще никогда не видела. В чем же дело? Судьба Союза зависит от того, поверит ли Айен в честность Рудо? Потрясающе. Но будущее целого народа не должно зависеть от веры одного человека.
        Злость Айен на Рудо начинала спадать. У нее не хватало сил, чтобы выдержать такое. Можно вынести, когда твой мир рушится по частям, но не весь сразу. Рудо лгала, участвовала в заговоре с целью убийства, и ее повысили в звании. Айен не была способна добиться справедливости, не более чем полковник Оконкво или генерал-майор Такатафаре.
        А какая справедливость была бы равноценной? Рудо - продукт гангстерских устоев политической элиты Союза и жесткого внешнего влияния со стороны Конгрегации. Но на другой чаше весов было то, что она стала творцом, давшим всем им возможность уйти от этого. Творцы пользуются теми инструментами, которые есть под рукой. Которые им хорошо знакомы. Самозванство, убийство, запугивание, принуждение, ложь. Этими инструментами пользовалась и Рудо.
        До тех пор, пока где-то в промежутке времени, между капитаном, тридцать девять лет назад, и генерал-лейтенантом, которым она стала несколько недель назад, в руки Рудо не попал инструмент по имени Айен Иеканджика. Рудо создала обстоятельства, в которых этот инструмент наилучшим образом поддержал бы разрастающееся здание ее власти и возвышения.
        Была ли вообще Айен талантом, доверенным офицером, младшей супругой, ценимой? Или она была просто самой важной шестеренкой в механизме? Айен частенько занималась боевым планированием с солдатами и офицерами на уровне боевого корабля, беря на себя специфические роли, в рамках которых иногда надо было умереть и часто - убивать. Но теперь время и история сжали Айен в тисках посильнее любого боевого плана.
        Неспособность сыграть свою роль может стоить жизней, может - проигрыша во всей битве. Неспособность сыграть свою роль могла разорвать на части ткань времени. Прежде она не верила в судьбу и предназначение, однако как можно назвать предыдущие тридцать девять лет ее жизни? Она была предназначена. Судьбой Айен было предназначено убить собственную мать, чтобы освободить дорогу майору Рудо. Полковнику Рудо. Генерал-майору Рудо. Генерал-лейтенанту Рудо. У нее не хватило сил оспорить судьбу и само время. Она сделала то, что должна была сделать.
        А теперь у нее впервые в жизни появилась свобода выбора?
        Она не могла быть уверена в том, что Рудо предана Союзу. Даже если она сбросит Рудо, если такое вообще возможно, что тогда? Они в разгаре войны. Провоцировать кризис командования среди генералитета - лучший способ ее проиграть.
        Но еще более мучительным, тем, что съедало ее изнутри, был факт, что Рудо не сделала ничего предосудительного. Это она привела их туда, где они теперь. Уничтожила «Паризо», захватила Ось Фрейи. Что такое солдаты в этом контексте? Приемлемые потери. А мать? Могла ли Айен избрать другой путь? Хотелось бы думать, что да. Прежде она сказала бы, что любое убийство неприемлемо. Но она убила шестерых, чтобы сохранить ход истории. И получила результаты. Например, Рудо.
        Единственное, что сейчас имеет значение, - с кем Рудо. С Союзом или с Конгрегацией. А информации у Айен нет. Приходится полагаться лишь на доверие. Доказательств тоже нет. Только чутье. Однако чутье Айен прививала именно Рудо. Айен оказалась на острие битвы за будущее Союза, и единственным ее инструментом в этом сражении оказались слова.
        - Так и началось возвышение Рудо, - с горечью сказала она.
        Рудо печально покачала головой.
        - Ты сама все видела, - заговорила она. - Тридцать девять лет назад Экспедиционный Отряд разваливался. У нас в руках оказался величайший в истории человечества инструмент, пригодный для военных целей, и он мог быть вот-вот потерян лишь потому, что каждый хотел примерить корону.
        - И вам удалось прекратить эти свары? - насмешливо спросила Айен.
        Надо отдать должное Рудо, на ее лице появились стыд и сожаление.
        - Такатафаре была приучена к тому типу военной политики, который, даже после смерти твоей матери, не дал ей никаких преимуществ там, на Ньянге, - возразила она. - А я выросла, глядя на то, как борются между собой банды.
        - От гангстера к изменнику и обратно к гангстеру.
        - Я объединила Экспедиционный Отряд под властью Такатафаре. Делала многое, чем не стоит гордиться, но сохранила Экспедиционный Отряд цельным.
        - Уверена, Старая Леди была очень довольна вашей преданностью.
        - Она мне не доверяла, но нуждалась во мне. И со временем приняла в свой политический брак младшей женой.
        Напряжение росло. Айен раздумывала. Чего Рудо от нее хочет? Это тоже бандитская тактика - вывести Айен из равновесия, прежде чем уничтожить? Или она ищет прощения, точно так же, как Архона, как сама Айен?
        - Такатафаре хотела переоснастить флот лучшим оружием и системами двигателей, но не знала, что будет делать с этим новым флотом, - тихо сказала Рудо. - А я знала. Я составляла планы. Я изобретала стратегию. Я обучала Экспедиционный Отряд. Продвигала на командные посты правильных людей, новых.
        - Меня в том числе, - с горечью сказала Айен. - Я думала, что вы пригласили меня в свой брак, увидев что-то во мне. А потом, меньше недели назад, поняла, что вы взяли меня в брак лишь затем, чтобы не нарушать закон причинности. Шаг с пьедестала на пол. Однако пару дней назад я потеряла и это. Вы избегали не просто нарушения закона причинности. Вы не могли мне верить, зная, что узнала я. Я опасна для вас, и тем не менее меня нельзя уничтожить. Поэтому вы и сделали меня младшей женой. Одна сплошная ложь.
        - Твои последние слова, когда ты меня подстрелила, были «мы закончим этот разговор». Так что я не могла проявить небрежности, не приложить руку к тому, чтобы сделать тебя такой, какая ты есть.
        - Вы выбрали меня, чтобы найти Архону и работать с ним, не потому, что я хороша для такой работы, - не отступалась Айен. - Просто я была единственным человеком, про которого вы точно знали: он выживет.
        - Ты превосходный офицер. Посмотри на то, что сделали для Союза ты и Архона. Путешествия во времени создают хаос с приказами, выборами, но они не отменяют того, что в каждый момент времени ты сама выбираешь, что сделать.
        - Но это не делает меня менее опасной для вас, не так ли? Наши долги перед прошлым закрыты, верно? И вы наконец-то можете уничтожить меня, не подвергая опасности ход истории.
        - Я не хочу этого делать, - ответила Рудо. - У нас одна мечта, у тебя и меня, и у меня больше нет перед тобой тайн. Ты знаешь обо мне все - и плохое, и хорошее. Никто не знает меня лучше, чем ты, а у меня было четыре десятилетия, чтобы обдумать, кем была я и кем была ты, когда мы повстречались. Ты была первым достойным человеком на моем пути, первым, кто рассказал мне о мечте, которую мне предстояло воплощать. Я была такой же, как все вокруг, думала только о себе, старалась выбрать выгодную сторону, подстраховать свои ставки, а ты заставила меня этого устыдиться. Ты показала мне, что такое настоящая мечта и что такое люди, которые будут ее добиваться. Я не желала оставаться в стороне. К повышению до майора я уже четко понимала, что не хочу становиться такой, как Такатафаре. Я хотела стать такой, как ты. Если я еще не разрушила все, что было между нами, мне хотелось бы, чтобы ты осталась начальником моего штаба. Хотелось бы, чтобы ты осталась моей младшей женой.
        - Чтобы снова помогать вам с убийствами?
        - Ты сказала мне, что мы проигрываем войну. Нас превосходят в численности и количестве техники, нами руководит правительство, привыкшее прислуживать Конгрегации. Даже офицерский состав здесь, на Бахвези, состоит из людей, попавших в Академию благодаря связям в политических кругах.
        - Что вы предлагаете?
        - Пока не знаю. Возможно, шок, потрясший систему, покажет им, что надо устремиться за нашей мечтой. Не знаю.
        Айен тоже не знала. Не знала, как ей быть с культурой Союза, с которой они лишь недавно воссоединились; не знала, может ли доверять Рудо. Теперь в Рудо пылал огонь мечты. Ее вера не была знанием, она просто верила. А верить ее заставила Айен. И у самой Айен не было ничего, кроме веры.
        - Поклянитесь мне, что вы не спящий агент Конгрегации и что никогда не предадите нас, - сказала Айен.
        - Клянусь.
        - Поклянитесь мне, что между нами больше не будет никакой лжи.
        - Клянусь.
        Айен медленно кивнула. Боль и печаль все еще пульсировали внутри нее, но давление начало падать, как отступающая болезнь, сраженная лекарством.
        Айен достала из кармана кристалл памяти.
        - Это от Архоны, - сказала она. - Координаты двадцати входов в Оси Мира.
        Она положила кристалл на стол, подключила к системе и сняла шифрование. Над столом появилось голографическое изображение с местоположением Осей и их координатами. Мир, расширившийся самым волшебным образом. Целое новое королевство. Обе женщины смотрели на карту затаив дыхание.
        - Спасибо тебе, Айен, - наконец выдохнула Рудо.
        - Это была долгая операция, - сказала Айен, отплывая от стола в невесомости. - Мне нужно привести себя в порядок. И наконец принять все то, что я узнала.
        Сидящая в кресле Рудо, пристегнутая, небольшого роста, выглядела не менее уставшей, чем Айен. Идущий по коже головы шрам, будто небрежный, но прочный шов сварки, отражал свет. Яркий свет после слабого света коричневого карлика на Ньянге.
        Рудо сварена из частей. Кудзанаи Рудо, родившаяся из убийства прежней Кудзанаи Рудо, убийства бригадира Иеканджики, предательства по отношению к Союзу и по отношению к Айен. Однако, подобно растительным разумам, Рудо не просто пришла из прошлого. Информация из будущего, видение перспективы стали неотъемлемой ее частью, тайной, которую было хранить так же тяжело, как тайну убийства. Кудзанаи Рудо, патриот и лидер, не существовала прежде, чем произошла эта несовершенная сварка, сварка прошлого и будущего.
        Но если нынешняя Рудо была создана, подобно растительным разумам, из прошлого, настоящего и будущего, то сама Айен была создана из ничего. Айен, достойный офицер, выросла из мечты Рудо, той самой мечты, которую сама Айен дала капитану Рудо. Айен появилась из ниоткуда.
        - Через пару часов нам надо будет обсудить возможности новых союзов, - медленно сказала Айен.
        Рудо осторожно улыбнулась.
        Ей всего шестьдесят два, но весь ее возраст будто сконцентрировался в печальном взгляде ее глаз. Она все еще расплачивается с долгами, которые наделала в начале своей жизни. Айен будто смогла заглянуть в глубины ее сердца - и поняла, что Рудо не станет убивать ее. Напротив. Скорее это она позволит Айен убить ее. Рудо желала искупления, которого не могла получить. Ее единственной надеждой на мир с самой собой было отпущение грехов, которое могла дать ей лишь Айен.
        57
        Белизариус и Кассандра были на мостике «Красного». Они закончили переход через третью по счету Ось Мира. Вместе с ними на мостике были Святой Матфей и Симон с Летицией, молодые Homo quantus, обучающиеся быть пилотами. Включилась поляризация окон рубки, зрительные импланты автоматически снизили чувствительность, когда внутрь хлынул яркий желто-белый свет. Позади них из «червоточины» выходили «Синий» и «Зеленый» - два корабля, на которых находились остальные Homo quantus.
        Автоматические системы навигации и пилотирования сканировали новую звездную систему в разных диапазонах волн. Голографические мониторы начали наполняться информацией. Большая звезда класса G, примерно в половине астрономической единицы от них. Зазвучали сигналы радиационной тревоги. Интенсивность рентгеновского и радиоизлучения заставила датчики несколько раз переключить шкалу отображения.
        Горловина Оси Мира, из которой они только что вышли, располагалась вблизи плоскости, в которой распространялось излучение пульсара, вращающееся, будто свет огромного маяка. Потоки излучения омывали корабли, частично проникая внутрь. Три старых корабля прибавили ходу, держась севера солнечной системы. На мониторах появлялась все новая информация. Сила излучения спадала.
        Двойная система. Белый карлик, вращающийся вокруг звезды класса G неправильной формы и медленно поглощающий ее. Потоки водорода падали на поверхность белого карлика, порождая струи излучения, извергающиеся из быстро вращающихся полюсов звезды.
        Белизариус не ожидал, что выход из Оси Мира окажется так близко к плоскости пульсара. Еще одна ошибка, пока что не слишком дорого обошедшаяся. Пока что. Белизариусу и Кассандре предстоит некоторое время заботиться о своих людях. Они очутились вдали от политических интриг человечества, очень далеко. Их ближайшим будущим, на достаточное время, станет строительство. Создание нового дома. А Homo quantus могут быть очень хорошими строителями и инженерами, когда на мгновение отвлекутся от поиска закономерностей.
        Крохотный флот прошел через тайную, никем не охраняемую «червоточину» в системе эпсилона Индейца, ту, которую Белизариус первой подарил Союзу. Они вышли в нормальное пространство у Каффальджидхмы, Гаммы Кита, тройной звездной системы со спящей нейтронной звездой в составе. Вокруг нейтронной звезды вращались три других входа сети Осей Мира, которые тоже станут принадлежать Союзу, когда они вступят во владение этой системой.
        Пятый вход в Оси Мира в системе Гаммы Кита находился на дальней хаотичной орбите вокруг звезды класса F. Касси не дала его координаты Союзу, и они, скорее всего, никогда его не найдут. Войдя в «червоточину», о которой знают лишь они сами, Homo quantus прибыли к Альфе Кита, в системе которой также было пять входов в Оси Мира. Их координаты Касси также не давала Союзу.
        Последний переход, через третью «червоточину» в системе, - и они оказались здесь, у звезды J2307+2229, где пять входов в Оси Мира вращались вокруг пульсара. Новое начало в солнечной системе, даже не имеющей своего названия. Скорее всего, его в привычном человечеству виде и не будет: Homo quantus куда больше нравились цифры, чем буквы и слова.
        Белизариус взял Кассандру за руку и вздохнул с облегчением. Система J2307+2229 выглядела негостеприимно на первый взгляд. Активный пульсар, выбрасывающий потоки рентгеновских лучей, горячая звезда класса G, орбитальный хаос, порожденный вращением звезд вокруг общего центра тяжести и не дающий образовываться планетам. Однако первые же данные телеметрии показали наличие миллионов астероидов, каменных и железо-никелевых. Все, что необходимо для строительства нового дома подальше от остального человечества. Кассандра сжала его руку, показывая на изображения с телескопов в разных частотных диапазонах. Из горловины одной из Осей Мира вылетели быстро движущиеся объекты.
        Небольшие, два-три метра в длину, плоские и треугольные. Скаты, лишенная разума форма жизни, состоящая из керамики и металла, питающаяся фотосинтезом; их наблюдали и у других Осей Мира, обращающихся вокруг пульсаров. Совершенно чуждые, но живые.
        Homo quantus никогда не имели возможности изучать скатов: страны-покровители строго хранили всю информацию о принадлежащих им Осях Мира как государственную тайну, даже в том, что касалось флоры и фауны, живущей в окрестностях. Теперь же Homo quantus смогут изучить их при помощи своих уникальных органов чувств. Природа космоса не ограничивается квантовыми явлениями и вероятностями, она плодовита и порождает жизнь в потоках струящейся энергии.
        Кассандра включила общий канал связи, обращаясь ко всем находящимся на трех кораблях.
        - Мы прибыли, - сказала она другим Homo quantus. Ее голос был ровным и даже несколько смущенным. - Мы достигли системы J2307+2229, двойной звезды из пульсара и G1 в двухстах тридцати световых годах от эпсилона Индейца.
        Святой Матфей уже направил телеметрическую информацию в системы связи на трех грузовых кораблях. Сложный вопрос, сколько Homo quantus сейчас ее слушают, сколько из них уже вычисляют в уме периоды обращения и прочую информацию.
        - На создание нового Гаррета уйдет некоторое время, но здесь нас никто никогда не найдет. Ни Конгрегаты, ни Плутократия Банков. У нас здесь пять входов в Оси Мира, которые мы сможем изучать помимо врат времени. А пульсар станет нашим телескопом, через который мы сможем вглядываться в тайны мира.
        До сих пор проект Homo quantus заключался лишь в развитии самих себя, новых органов чувств. Они никуда не отправлялись, не видели ничего нового - лишь взращивали в себе любовь к тишине и закрытости. А теперь в их распоряжении была целая звездная система.
        - И здесь у нас есть соседи, - сказала она с некоторым воодушевлением. - Скаты.
        Они прибыли не в мертвую систему, а в живую, пусть жизнь эта и оказалась весьма странной. Кассандра посмотрела на Белизариуса.
        - Однажды у нас будут и другие соседи, если получится воскресить Hortus quantus.
        Она выключила систему трансляции и взяла Белизариуса за руку. Они глядели на свой новый дом.
        58
        Щелчки мыслей. Раз в секунду мигали сообщения об ошибках, будто точный метроном. Они должны были идти равномерно, но казалось, что вспыхивают они слишком часто или паузы затягиваются. «Пугало» не мог прямо сейчас определить, произошло это в результате повреждения ракеты или его самого.
        Мощь взрыва антиматерии на обшивке ракеты была столь велика, что его стальной корпус погнулся. «Пугало» выжил лишь потому, что первый взрыв отбросил раскаленные обломки casse a face в сторону от основного потока антиматерии, и еще потому, что основная энергия взрыва выделилась в виде гамма-лучей. Защищенные электронные системы и углеродные нервные волокна ненадолго отключались. Дважды. Повреждения ИИ были значительными - возможно, неустранимыми, в зависимости от того, сколько времени прошло до перезагрузки. А в этом месте доверять часам было нельзя.
        Думать трудно. Многое кажется бессмысленным. Внутренние пинги полны ошибок. Сенсоры не смогли определить скорость движения искореженной ракеты, но она достаточно быстро вращалась сразу по нескольким осям, и «Пугало» ощущал существенную, меняющуюся силу тяжести.
        Наконец датчики перестали работать. Но «Пугало» не сдавался. Он не мог этого сделать. Он был создан безжалостным, неутомимым и непоколебимо намеренным уничтожить смуту на территориях Конгрегации. Homo quantus не только помогли Союзу в его восстании, они принесли с собой новое и опасное оружие.
        На крохотном корабле Homo quantus оказалось достаточно антиматерии, чтобы использовать ее впустую. Она даже не была заряжена в орудие, ею не был произведен точный выстрел. «Пугало» не мог понять, кем надо быть, чтобы иметь в своем распоряжении столько антиматерии и вот так ею разбрасываться. Как они сами себя не уничтожили?
        «Пугало» оказался в ловушке, в странном аду внутри «червоточины», но он выберется. Он оповестит флот обо всем, что произошло, - и мощь Конгрегации обрушится на ее врагов.
        Выражение признательности
        Я очень ценю деловую и редакторскую поддержку со стороны моего агента, Ким-Мэй Кертленд. Также хочу выразить благодарность за значительную редакторскую поддержку со стороны Джонатана Оливера, Майкла Роули и Кейт Кой из «Солярис». Еще хочу поблагодарить публициста Реми Нджамби из «Ребеллион» и художника-иллюстратора Джастина Адамса.
        Дерек Кюнскен
        Дерек Кюнскен занимался генетически модифицированными вирусами, работал с беспризорными детьми и беженцами в Латинской Америке, был канадским дипломатическим сотрудником и, что самое главное, рассказывал своему сыну о супергероях и науке. Его короткие рассказы публиковались в Beneath Ceaseless Skies, Analog Science Fiction and Fact и несколько раз в Asimov’s Science Fiction. Рассказы были выпущены в виде аудиоподкастов, перепечатывались в антологиях Year’s Best и переводились на разные языки. Они входили в шорт-листы различных премий и в 2013 году получили Asimov’s Readers’ Award. Он пишет сообщения в Твиттере, @derekkunsken, ведет блог на BlackGate.com и живет в интернете на сайте DerekKunsken.com.
        notes
        Примечания
        1
        «Огонь!» (Фр.)
        2
        Букв. «ломающий лицо» (фр.).
        3
        Здесь: «хорошо», «ладно» (фр.).
        4
        «Талант», «гениальность» (фр.).
        5
        «Дерьмо!» (Исп.)
        6
        Букв. «дарохранительница», аналог русского «Срань Господня» и английского holy shit, квебекское ругательство (фр.).
        7
        «Гром» (фр).
        8
        «Недоноски!» (Исп.)
        9
        «Недоносок ублюдочный» (исп.).
        10
        Засранец (исп.).
        11
        Мамочка (исп.).
        12
        «Дерьмо!» (Араб.)
        13
        Яйца, икра (исп.).
        14
        «Шлюха!» (Исп.)
        15
        Дерьмо (фр.).
        16
        Перен. «блин!», «пипец!» (исп.).
        17
        Ругань: «срань господня», «шалава», «дерьмо» (фр., исп., араб. - соотв.).
        18
        Букв. «гостия», квебекское богохульство (фр.).
        19
        Кусок дерьма (исп.).
        20
        Tabarnak аналог англ. fuck, фраза в целом - выражение очень сильной степени злости; квебекское ругательство (фр.).
        21
        Букв. «голгофа», квебекское ругательство (фр.).
        22
        Засранцы (исп.).