Малыш и Карлсон, который живет на крыше Астрид Линдгрен
        Карлсон, который живет на крыше #1
        Взрослые часто удивляются: почему детям так нравится Карлсон?
        Противный, капризный, невоспитанный, вечно требующий вкусной еды… Этот ряд можно продолжать до бесконечности. Может, потому, что каждое мгновение он готов проказничать, и не всегда невинно? Дурное влияние улицы (в данном случае - крыши) всегда привлекательно для домашних детей? Думается, это совсем не так.
        Ведь Карлсон для Малыша - не отпетый хулиган и заводила в рискованных играх, а скорее одинокий ребенок, который нуждается в ласке, участии и семейном тепле. Малыш, несмотря на свой маленький возраст, очень хорошо это чувствует. Он жалеет Карлсона и прощает ему многое. Эта великая книга учит ребенка любви и терпимости к тем, кого любить трудно.

        Астрид Линдгрен
        Малыш и Карлсон, который живет на крыше
        Lillebror och Karlsson pa taket c Text: Astrid Lindgren
        1955/Saltkrakan AB
        © Лунгина Л.З., наследники, перевод на русский язык
        ©Джаникян А.O., иллюстрации
        ©Оформление, издание на русском языке.
        MachaonR
        Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
          )



        Карлсон, который живёт на крыше


        В городе Стокгольме насамой обыкновенной улице всамом обыкновенном доме живёт самая обыкновенная шведская семья пофамилии Свантесон. Семья эта состоит изсамого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы итрёх самых обыкновенных ребят - Боссе, Бетан иМалыша.
        - Я вовсе несамый обыкновенный малыш, - говорит Малыш.
        Но это, конечно, неправда. Ведь насвете столько мальчишек, которым семь лет, укоторых голубые глаза, немытые уши иразорванные наколенках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш - самый обыкновенный мальчик.
        Боссе пятнадцать лет, ион сбольшей охотой стоит вфутбольных воротах, чем ушкольной доски, азначит - он тоже самый обыкновенный мальчик.
        Бетан четырнадцать лет, иунеё косы точь-в-точь такиеже, как удругих самых обыкновенных девочек.
        Во всём доме есть только одно несовсем обыкновенное существо - Карлсон, который живёт накрыше. Да, он живёт накрыше, иодно это уже необыкновенно. Быть может, вдругих городах дело обстоит иначе, новСтокгольме почти никогда неслучается, чтобы кто-нибудь жил накрыше, да ещё вотдельном маленьком домике. Авот Карлсон, представьте себе, живёт именно там.
        Карлсон - это маленький толстенький самоуверенный человечек, иктомуже он умеет летать. Насамолётах ивертолётах летать могут все, авот Карлсон умеет летать сам посебе. Стоит ему только нажать кнопку на животе, как унего заспиной тутже начинает работать хитроумный моторчик. Сминуту, пока пропеллер нераскрутится как следует, Карлсон стоит неподвижно, нокогда мотор заработает вовсю, Карлсон взмывает ввысь илетит, слегка покачиваясь, стаким важным идостойным видом, словно какой-нибудь директор, - конечно, если можно себе представить директора спропеллером за спиной.
        Карлсону прекрасно живётся вмаленьком домике накрыше. Повечерам он сидит накрылечке, покуривает трубку да глядит назвёзды. Скрыши, разумеется, звёзды видны лучше, чем изокон, ипоэтому можно только удивляться, что так мало людей живёт накрышах. Должно быть, другие жильцы просто недогадываются поселиться накрыше. Ведь они незнают, что уКарлсона там свой домик, потому что домик этот спрятан забольшой дымовой трубой. Ивообще, станутли взрослые обращать внимание накакой-то там крошечный домик, даже если и споткнутся онего?
        Как-то раз один трубочист вдруг увидел домик Карлсона. Он очень удивился исказал самому себе:
        - Странно… Домик?.. Неможет быть! На крыше стоит маленький домик?.. Как он мог здесь оказаться?
        Затем трубочист полез втрубу, забыл про домик иуж никогда больше онём не вспоминал.
        Малыш был очень рад, что познакомился сКарлсоном. Как только Карлсон прилетал, начинались необычайные приключения. Карлсону, должно быть, тоже было приятно познакомиться сМалышом. Ведь что ниговори, анеочень-то уютно жить одному вмаленьком домике, да ещё втаком, окотором никто инеслышал. Грустно, если некому крикнуть: «Привет, Карлсон!», когда ты пролетаешь мимо.
        Их знакомство произошло водин изтех неудачных, дней, когда быть Малышом недоставляло никакой радости, хотя обычно быть Малышом чудесно. Ведь Малыш - любимец всей семьи, икаждый балует его как только может. Новтот день всё шло шиворот-навыворот. Мама выругала его зато, что он опять разорвал штаны, Бетан крикнула ему: «Вытри нос!», апапа рассердился, потому что Малыш поздно пришёл изшколы.
        - По улицам слоняешься! - сказал папа.
        «Поулицам слоняешься!» Новедь папа не знал, что подороге домой Малышу повстречался щенок. Милый, прекрасный щенок, который обнюхал Малыша иприветливо завилял хвостом, словно хотел стать его щенком.
        Еслибы это зависело отМалыша, тожелание щенка осуществилосьбы тут же. Но беда заключалась втом, что мама ипапа низачто нехотели держать вдоме собаку. Акроме того, из-за угла вдруг появилась какая-то тётка изакричала: «Рики! Рики! Сюда!» - итогда Малышу стало совершенно ясно, что этот щенок уже никогда нестанет его щенком.
        - Похоже, что так всю жизнь ипроживёшь без собаки, - сгоречью сказал Малыш, когда всё обернулось против него. - Вот утебя, мама, есть папа; иБоссе сБетан тоже всегда вместе. Ауменя - уменя никого нет!..
        - Дорогой Малыш, ведь утебя все мы! - сказала мама.
        - Не знаю… - сещё большей горечью произнёс Малыш, потому что ему вдруг показалось, что унего действительно никого иничего нет насвете.
        Впрочем, унего была своя комната, ион туда отправился.
        Стоял ясный весенний вечер, окна были открыты, ибелые занавески медленно раскачивались, словно здороваясь смаленькими бледными звёздами, только что появившимися начистом весеннем небе. Малыш облокотился оподоконник истал смотреть вокно. Он думал отом прекрасном щенке, который повстречался ему сегодня. Быть может, этот щенок лежит сейчас вкорзинке накухне икакой-нибудь мальчик - неМалыш, адругой - сидит рядом сним наполу, гладит его косматую голову иприговаривает: «Рики, ты чудесный пёс!»
        Малыш тяжело вздохнул. Вдруг он услышал какое-то слабое жужжание. Оно становилось всё громче игромче, ивот, как это нипокажется странным, мимо окна пролетел толстый человечек. Это ибыл Карлсон, который живёт накрыше. Новедь втовремя Малыш ещё незнал его.
        Карлсон окинул Малыша внимательным, долгим взглядом иполетел дальше. Набрав высоту, он сделал небольшой круг над крышей, облетел вокруг трубы иповернул назад, кокну. Затем он прибавил скорость ипронёсся мимо Малыша, как настоящий маленький самолёт. Потом сделал второй круг.Потом третий.
        Малыш стоял нешелохнувшись иждал, что будет дальше. Унего просто дух захватило от волнения ипоспине побежали мурашки - ведь некаждый день мимо окон пролетают маленькие толстые человечки.
        А человечек заокном тем временем замедлил ход и, поравнявшись сподоконником, сказал:
        - Привет! Можно мне здесь наминуточку приземлиться?
        - Да, да, пожалуйста, - поспешно ответил Малыш идобавил: - Ачто, трудно вот так летать?
        - Мне - никапельки, - важно произнёс Карлсон, - потому что ялучший вмире летун! Ноянесоветовалбы увальню, похожему намешок ссеном, подражать мне.
        Малыш подумал, что на«мешок ссеном» обижаться нестоит, норешил никогда непробовать летать.
        - Как тебя зовут? - спросил Карлсон.
        - Малыш. Хотя по-настоящему меня зовут Сванте Свантесон.
        - А меня, как это нистранно, зовут Карлсон. Просто Карлсон, ивсё. Привет, Малыш!
        - Привет, Карлсон! - сказал Малыш.
        - Сколько тебе лет? - спросил Карлсон.
        - Семь, - ответил Малыш.
        - Отлично. Продолжим разговор, - сказал Карлсон.
        Затем он быстро перекинул через подоконник одну задругой свои маленькие толстенькие ножки иочутился вкомнате.
        - А тебе сколько лет? - спросил Малыш, решив, что Карлсон ведёт себяуж слишком ребячливо для взрослого дяди.
        - Сколько мне лет? - переспросил Карлсон. - Ямужчина всамом расцвете сил, больше я тебе ничего немогу сказать.


        Малыш вточности непонимал, что значит быть мужчиной всамом расцвете сил. Может быть, он тоже мужчина всамом расцвете сил, нотолько ещё незнает обэтом? Поэтому он осторожно спросил:
        - А вкаком возрасте бывает расцвет сил?
        - В любом! - ответил Карлсон сдовольной улыбкой. - Влюбом, вовсяком случае, когда речь идёт обо мне. Якрасивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил!
        Он подошёл ккнижной полке Малыша ивытащил стоявшую там игрушечную паровую машину.
        - Давай запустим её, - предложил Карлсон.
        - Без папы нельзя, - сказал Малыш. - Машину можно запускать только вместе спапой или Боссе.
        - С папой, сБоссе или сКарлсоном, который живёт накрыше. Лучший вмире специалист попаровым машинам - это Карлсон, который живёт накрыше. Так ипередай своему папе! - сказал Карлсон.
        Он быстро схватил бутылку сденатуратом, которая стояла рядом смашиной, наполнил маленькую спиртовку изажёг фитиль.
        Хотя Карлсон ибыл лучшим вмире специалистом попаровым машинам, денатурат он наливал весьма неуклюже идаже пролил его, так что наполке образовалось целое денатуратное озеро. Оно тутже загорелось, инаполированной поверхности заплясали весёлые голубые язычки пламени. Малыш испуганно вскрикнул иотскочил.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон и предостерегающе поднял свою пухлую ручку.
        Но Малыш немог стоять спокойно, когда видел огонь. Он быстро схватил тряпку иприбил пламя. Наполированной поверхности полки осталось несколько больших безобразных пятен.
        - Погляди, как испортилась полка! - озабоченно произнёс Малыш. - Что теперь скажет мама?
        - Пустяки, дело житейское! Несколько крошечных пятнышек на книжной полке - это дело житейское. Так ипередай своей маме.
        Карлсон опустился наколени возле паровой машины, иглаза его заблестели.
        - Сейчас она начнёт работать.
        И действительно, непрошло исекунды, как паровая машина заработала. Фут, фут, фут… - пыхтела она. О, это была самая прекрасная извсех паровых машин, какие только можно себе вообразить, иКарлсон выглядел таким гордым исчастливым, будто сам её изобрёл.
        - Я должен проверить предохранительный клапан, - вдруг произнёс Карлсон ипринялся крутить какую-то маленькую ручку. - Если непроверить предохранительные клапаны, случаются аварии.
        Фут-фут-фут… - пыхтела машина всё быстрее ибыстрее. - Фут-фут-фут!.. Под конец она стала задыхаться, точно мчалась галопом. Глаза уКарлсона сияли.
        А Малыш уже перестал горевать поповоду пятен наполке. Он был счастлив, что унего есть такая чудесная паровая машина ичто он познакомился сКарлсоном, лучшим вмире специалистом попаровым машинам, который так искусно проверил её предохранительный клапан.
        - Ну, Малыш, - сказал Карлсон, - вот это действительно «фут-фут-фут»! Вот это японимаю! Лучший вмире спе…
        Но закончить Карлсон неуспел, потому что вэтот момент раздался громкий взрыв ипаровой машины нестало, аобломки её разлетелись повсей комнате.
        - Она взорвалась! - ввосторге закричал Карлсон, словно ему удалось проделать спаровой машиной самый интересный фокус. - Честное слово, она взорвалась! Какой грохот! Вот здорово!
        Но Малыш немог разделить радость Карлсона. Он стоял растерянный, сглазами, полными слёз.
        - Моя паровая машина… - всхлипывал он. - Моя паровая машина развалилась на куски!


        - Пустяки, дело житейское! - ИКарлсон беспечно махнул своей маленькой пухлой рукой. - Ятебе дам ещё лучшую машину, - успокаивал он Малыша.
        - Ты? - удивился Малыш.
        - Конечно. Уменя там, наверху, несколько тысяч паровых машин.
        - Где это утебя там, наверху?
        - Наверху, вмоём домике накрыше.
        - У тебя есть домик накрыше? - переспросил Малыш. - Инесколько тысяч паровых машин?
        - Ну да.Уж сотни две наверняка.
        - Какбы мне хотелось побывать втвоём домике! - воскликнул Малыш.
        В это было трудно поверить: маленький домик накрыше, ивнём живёт Карлсон…
        - Подумать только, дом, набитый паровыми машинами! - воскликнул Малыш. - Две сотни машин!
        - Ну, явточности несчитал, сколько их там осталось, - уточнил Карлсон, - ноуж никак неменьше нескольких дюжин.
        - И ты мне дашь одну машину?
        - Ну конечно!
        - Прямо сейчас?
        - Нет, сначала мне надо их немножко осмотреть, проверить предохранительные клапаны… ну, итому подобное. Спокойствие, только спокойствие! Ты получишь машину на днях.
        Малыш принялся собирать спола куски того, что раньше было его паровой машиной.
        - Представляю, как рассердится папа, - озабоченно пробормотал он.
        Карлсон удивлённо поднял брови:
        - Из-за паровой машины? Да ведь этоже пустяки, дело житейское. Стоитли волноваться потакому поводу! Так ипередай своему папе. Ябы ему это сам сказал, носпешу ипоэтому немогу здесь задерживаться… Мне не удастся сегодня встретиться ствоим папой. Ядолжен слетать домой, поглядеть, что там делается.
        - Это очень хорошо, что ты попал ко мне, - сказал Малыш. - Хотя, конечно, паровая машина… Ты ещё когда-нибудь залетишь сюда?
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон инажал кнопку насвоём животе.
        Мотор загудел, ноКарлсон всё стоял неподвижно иждал, пока пропеллер раскрутится вовсю мощь. Новот Карлсон оторвался отпола исделал несколько кругов.
        - Мотор что-то барахлит. Надо будет залететь вмастерскую, чтобы его там смазали. Конечно, яисам могбы это сделать, да, беда, нет времени… Думаю, что явсё-таки загляну вмастерскую.
        Малыш тоже подумал, что так будет разумнее.
        Карлсон вылетел воткрытое окно; его маленькая толстенькая фигурка чётко вырисовывалась навесеннем, усыпанном звёздами небе.
        - Привет, Малыш! - крикнул Карлсон, помахал своей пухлой ручкой искрылся.


        Карлсон строит башню


        - Я ведь вам уже говорил, что его зовут Карлсон ичто он живёт там, наверху, накрыше, - сказал Малыш. - Чтоже здесь особенного? Разве люди немогут жить, где им хочется?..
        - Не упрямься, Малыш, - сказала мама. - Еслибы ты знал, как ты нас напугал! Настоящий взрыв. Ведь тебя могло убить! Неужели ты непонимаешь?
        - Понимаю, новсё равно Карлсон - лучший вмире специалист попаровым машинам, - ответил Малыш исерьёзно посмотрел насвою маму.
        Ну как она непонимает, что невозможно сказать «нет», когда лучший вмире специалист попаровым машинам предлагает проверить предохранительный клапан!
        - Надо отвечать засвои поступки, - строго сказал папа, - анесваливать вину накакого-то Карлсона скрыши, которого вообще несуществует.
        - Нет, - сказал Малыш, - существует!
        - Да ещё илетать умеет! - насмешливо подхватил Боссе.
        - Представь себе, умеет, - отрезал Малыш. - Янадеюсь, что он залетит кнам, иты сам увидишь.
        - Хорошобы он залетел завтра, - сказала Бетан. - Ядам тебе крону, Малыш, если увижу своими глазами Карлсона, который живёт на крыше.
        - Нет, завтра ты его неувидишь - завтра он должен слетать вмастерскую смазать мотор.
        - Ну, хватит рассказывать сказки, - сказала мама. - Ты лучше погляди, начто похожа твоя книжная полка.
        - Карлсон говорит, что это пустяки, дело житейское! - ИМалыш махнул рукой, точь-в-точь как махал Карлсон, давая понять, что вовсе нестоит расстраиваться из-за каких-то там пятен наполке.
        Но нислова Малыша, ниэтот жест непроизвели намаму никакого впечатления.
        - Вот, значит, как говорит Карлсон? - строго сказала она. - Тогда передай ему, что, если он ещё раз сунет сюда свой нос, яего так отшлёпаю - век будет помнить.
        Малыш ничего неответил. Ему показалось ужасным, что мама собирается отшлёпать лучшего вмире специалиста попаровым машинам. Да, ничего хорошего нельзя было ожидать втакой неудачный день, когда буквально всё шло шиворот-навыворот.
        И вдруг Малыш почувствовал, что он очень соскучился поКарлсону - бодрому, весёлому человечку, который так потешно махал своей маленькой рукой, приговаривая: «Неприятности - это пустяки, дело житейское, ирасстраиваться тут нечего». «Неужели Карлсон больше никогда неприлетит?» - стревогой подумал Малыш.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал себе Малыш, подражая Карлсону. - Карлсон ведь обещал, аон такой, что ему можно верить, это сразу видно. Через денёк-другой он прилетит, наверняка прилетит.
        …Малыш лежал наполу всвоей комнате ичитал книгу, когда снова услышал заокном какое-то жужжание, и, словно гигантский шмель, вкомнату влетел Карлсон. Он сделал несколько кругов под потолком, напевая вполголоса какую-то весёлую песенку. Пролетая мимо висящих настенах картин, он всякий раз сбавлял скорость, чтобы лучше их рассмотреть. При этом он склонял набок голову иприщуривал глазки.


        - Красивые картины, - сказал он наконец. - Необычайно красивые картины! Хотя, конечно, нетакие красивые, как мои.
        Малыш вскочил наноги истоял, непомня себя отвосторга: так он был рад, что Карлсон вернулся.
        - А утебя там накрыше много картин? - спросил он.
        - Несколько тысяч. Ведь ясам рисую в свободное время. Ярисую маленьких петухов иптиц идругие красивые вещи. Ялучший вмире рисовальщик петухов, - сказал Карлсон и, сделав изящный разворот, приземлился напол рядом сМалышом.
        - Что ты говоришь! - удивился Малыш. - Анельзяли мне подняться стобой накрышу? Мне так хочется увидеть твой дом, твои паровые машины итвои картины!..
        - Конечно, можно, - ответил Карлсон, - само собой разумеется. Ты будешь дорогим гостем… как-нибудь вдругой раз.
        - Поскорейбы! - воскликнул Малыш.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. - Ядолжен сначала прибрать усебя вдоме. Нонаэто неуйдёт много времени. Ты ведь догадываешься, кто лучший вмире мастер скоростной уборки комнат?
        - Наверно, ты, - робко сказал Малыш.
        - «Наверно»! - возмутился Карлсон. - Ты ещё говоришь «наверно»! Как ты можешь сомневаться! Карлсон, который живёт накрыше, - лучший вмире мастер скоростной уборки комнат. Это всем известно.
        Малыш несомневался, что Карлсон вовсём «лучший вмире». Иуж наверняка он самый лучший вмире товарищ поиграм. Вэтом Малыш убедился насобственном опыте… Правда, Кристер, иГунилла тоже хорошие товарищи, но им далеко доКарлсона, который живёт накрыше! Кристер только иделает, что хвалится своей собакой Ёффой, иМалыш ему давно завидует.
        «Если он завтра опять будет хвастаться Ёффой, яему расскажу про Карлсона. Что стоит его Ёффа посравнению сКарлсоном, который живёт накрыше! Так яему искажу».
        И всёже ничего насвете Малыш так страстно нежелал иметь, как собаку…
        Карлсон прервал размышления Малыша.
        - Ябы непрочь сейчас слегка поразвлечься, - сказал он ислюбопытством огляделся вокруг. - Тебе некупили новой паровой машины?
        Малыш покачал головой. Он вспомнил освоей паровой машине иподумал: «Вот сейчас, когда Карлсон здесь, мама ипапа смогут убедиться, что он всамом деле существует». Аесли Боссе иБетан дома, тоим он тоже покажет Карлсона.
        - Хочешь пойти познакомиться смоими мамой ипапой? - спросил Малыш.
        - Конечно! Свосторгом! - ответил Карлсон. - Им будет очень приятно меня увидеть - ведь ятакой красивый иумный… - Карлсон сдовольным видом прошёлся покомнате. - Ивмеру упитанный, - добавил он. - Короче, мужчина всамом расцвете сил. Да, твоим родителям будет очень приятно сомной познакомиться.
        По доносившемуся изкухни запаху жарящихся мясных тефтелей Малыш понял, что скоро будут обедать. Подумав, он решил свести Карлсона познакомиться сосвоими родными после обеда. Во-первых, никогда ничего хорошего неполучается, когда маме мешают жарить тефтели. Акроме того, вдруг папа или мама вздумают завести сКарлсоном разговор опаровой машине или опятнах накнижной полке… Атакого разговора нивкоем случае нельзя допускать. Вовремя обеда Малыш постарается втолковать ипапе имаме, как надо относиться клучшему вмире специалисту попаровым машинам. Вот когда они пообедают ивсё поймут, Малыш пригласит всю семью ксебе вкомнату.
        «Будьте добры, - скажет Малыш, - пойдёмте комне. Уменя вгостях Карлсон, который живёт накрыше».
        Как они изумятся! Как будет забавно глядеть наих лица!
        Карлсон вдруг перестал расхаживать покомнате. Он замер наместе истал принюхиваться, словно ищейка.
        - Мясные тефтели, - сказал он. - Обожаю сочные вкусные тефтели!
        Малыш смутился. Собственно говоря, наэти слова Карлсона надо былобы ответить только одно: «Если хочешь, останься ипообедай снами». НоМалыш нерешился произнести такую фразу. Невозможно привести Карлсона кобеду без предварительного объяснения сродителями. Вот Кристера иГуниллу - это другое дело. Сними Малыш может примчаться впоследнюю минуту, когда все остальные уже сидят застолом, исказать: «Милая мама, дай, пожалуйста, Кристеру иГунилле горохового супа иблинов». Нопривести кобеду совершенно незнакомого маленького толстого человечка, который ктомуже взорвал паровую машину ипрожёг книжную полку, - нет, этого так просто сделать нельзя!
        Но ведь Карлсон только что заявил, что обожает сочные вкусные мясные тефтели, - значит, надо вочто бы тонистало угостить его тефтелями, атоон ещё обидится наМалыша ибольше незахочет сним играть… Ах, как много теперь зависело отэтих вкусных мясных тефтелей!
        - Подожди минутку, - сказал Малыш. - Ясбегаю накухню затефтелями.
        Карлсон одобряюще кивнул головой.
        - Неси скорей! - крикнул он вслед Малышу. - Одними картинами сыт небудешь!
        Малыш примчался накухню. Мама вклетчатом переднике стояла уплиты ижарила превосходные тефтели. Время отвремени она встряхивала большую сковородку, иплотно уложенные маленькие мясные шарики подскакивали ипереворачивались надругую сторону.
        - А, это ты, Малыш? - сказала мама. - Скоро будем обедать.
        - Мамочка, - произнёс Малыш самым вкрадчивым голосом, накоторый был только способен, - мамочка, положи, пожалуйста, несколько тефтелек наблюдце, ияотнесу их в свою комнату.
        - Сейчас, сынок, мы сядем застол, - ответила мама.
        - Я знаю, новсё равно мне очень нужно… После обеда ятебе объясню, вчём дело.
        - Ну ладно, ладно, - сказала мама иположила намаленькую тарелочку шесть тефтелей. - На, возьми.
        О, чудесные маленькие тефтели! Они пахли так восхитительно ибыли такие поджаристые, румяные - словом, такие, какими идолжны быть хорошие мясные тефтели!
        Малыш взял тарелку обеими руками иосторожно понёс её всвою комнату.
        - Вот ия, Карлсон! - крикнул Малыш, отворяя дверь.
        Но Карлсон исчез. Малыш стоял старелкой посреди комнаты иоглядывался посторонам. Никакого Карлсона небыло. Это было так грустно, что уМалыша сразуже испортилось настроение.
        - Он ушёл, - сказал вслух Малыш. - Он ушёл. Новдруг…
        - Пип! - донёсся доМалыша какой-то странный писк.
        Малыш повернул голову. Накровати, рядом сподушкой, под одеялом, шевелился какой-то маленький комок ипищал:
        - Пип! Пип!
        А затем из-под одеяла выглянуло лукавое лицо Карлсона.
        - Хи-хи! Ты сказал: «он ушёл», «он ушёл»… Хи-хи! А«он» вовсе неушёл - «он» только спрятался!.. - пропищал Карлсон.
        Но тут он увидел вруках Малыша тарелочку имигом нажал кнопку наживоте. Мотор загудел, Карлсон стремительно спикировал скровати прямо ктарелке стефтелями. Он налету схватил тефтельку, потом взвился кпотолку и,сделав небольшой круг под лампой, сдовольным видом принялся жевать.


        - Восхитительные тефтельки! - воскликнул Карлсон. - Наредкость вкусные тефтельки! Можно подумать, что их делал лучший вмире специалист потефтелям!.. Ноты, конечно, знаешь, что это нетак, - добавил он.
        Карлсон снова спикировал ктарелке ивзял ещё одну тефтельку.
        В этот момент изкухни послышался мамин голос:
        - Малыш, мы садимся обедать, быстро мой руки!
        - Мне надо идти, - сказал Малыш Карлсону ипоставил тарелочку напол. - Нояочень скоро вернусь. Обещай, что ты меня дождёшься.
        - Хорошо, дождусь, - сказал Карлсон. - Ночто мне здесь делать без тебя? - Карлсон спланировал напол иприземлился возле Малыша. - Пока тебя небудет, яхочу заняться чем-нибудь интересным. Утебя правда нет больше паровых машин?
        - Нет, - ответил Малыш. - Машин нет, ноесть кубики.
        - Покажи, - сказал Карлсон.
        Малыш достал изшкафа, где лежали игрушки, ящик со строительным набором. Это был ивсамом деле великолепный строительный материал - разноцветные детали различной формы. Их можно было соединять друг сдругом истроить всевозможные вещи.
        - Вот, играй, - сказал Малыш. - Изэтого набора можно сделать иавтомобиль, иподъёмный кран, ивсё, что хочешь…
        - Неужели лучший вмире строитель не знает, - прервал Малыша Карлсон, - что можно построить изэтого строительного материала!
        Карлсон сунул себе врот ещё одну тефтельку икинулся кящику скубиками.
        - Сейчас ты увидишь, - проговорил он ивывалил все кубики напол. - Сейчас ты увидишь…
        Но Малышу надо было идти обедать. Как охотно он осталсябы здесь понаблюдать заработой лучшего вмире строителя! Спорога он ещё раз оглянулся наКарлсона иувидел, что тот уже сидит наполу возле горы кубиков ирадостно напевает себе под нос:
        - Ура, ура, ура!
        Прекрасная игра!
        Красив яиумён,
        И ловок, исилён!
        Люблю играть, люблю… жевать.
        Последние слова он пропел, проглотив четвёртую тефтельку.
        Когда Малыш вошёл встоловую, мама, папа, Боссе иБетан уже сидели застолом. Малыш шмыгнул насвоё место иповязал вокруг шеи салфетку.


        - Обещай мне одну вещь, мама. Иты, папа, тоже, - сказал он.
        - Чтоже мы должны тебе обещать? - спросила мама.
        - Нет, ты раньше обещай!
        Папа был против того, чтобы обещать вслепую.
        - А вдруг ты опять попросишь собаку? - сказал папа.
        - Нет, несобаку, - ответил Малыш. - Акстати, собаку ты мне тоже можешь обещать, если хочешь!.. Нет, это совсем другое инисколечко неопасное. Обещайте, что вы обещаете!
        - Ну ладно, ладно, - сказала мама.
        - Значит, вы обещали, - радостно подхватил Малыш, - ничего неговорить насчёт паровой машины Карлсону, который живёт на крыше…
        - Интересно, - сказала Бетан, - как они могут что-нибудь сказать или несказать Карлсону опаровой машине, раз они никогда сним невстретятся?
        - Нет, встретятся, - спокойно ответил Малыш, - потому что Карлсон сидит вмоей комнате.
        - Ой, ясейчас подавлюсь! - воскликнул Боссе. - Карлсон сидит втвоей комнате?
        - Да, представь себе, сидит! - И Малыш сторжествующим видом поглядел по сторонам.
        Толькобы они поскорее пообедали, итогда они увидят…
        - Нам былобы очень приятно познакомиться сКарлсоном, - сказала мама.
        - Карлсон тоже так думает! - ответил Малыш.
        Наконец доели компот. Мама поднялась из-за стола. Настал решающий миг.
        - Пойдёмте все, - предложил Малыш.
        - Тебе непридётся нас упрашивать, - сказала Бетан. - Янеуспокоюсь, пока неувижу этого самого Карлсона.
        Малыш шёл впереди.
        - Только исполните, что обещали, - сказал он, подойдя кдвери своей комнаты. - Нислова опаровой машине!
        Затем он нажал дверную ручку иоткрыл дверь.
        Карлсона вкомнате небыло. Наэтот раз по-настоящему небыло. Нигде. Даже впостели Малыша нешевелился маленький комок.
        Зато наполу возвышалась башня изкубиков. Очень высокая башня. Ихотя Карлсон мог бы, конечно, построить изкубиков подъёмные краны илюбые другие вещи, наэтот раз он просто ставил один кубик надругой, так что вконце концов получилась длинная-предлинная, узкая башня, которая сверху была увенчана чем-то, что явно должно было изображать купол: насамом верхнем кубике лежала маленькая круглая мясная тефтелька.


        Карлсон играет в палатку


        Да, это была для Малыша очень тяжёлая минута. Маме, конечно, непонравилось, что её тефтелями украшают башни изкубиков, иона несомневалась, что это была работа Малыша.
        - Карлсон, который живёт накрыше… - начал было Малыш, нопапа строго прервал его:
        - Вот что, Малыш: мы больше нехотим слушать твои выдумки про Карлсона!
        Боссе иБетан рассмеялись.
        - Ну ихитрецже этот Карлсон! - сказала Бетан. - Он скрывается как раз вту минуту, когда мы приходим.
        Огорчённый Малыш съел холодную тефтельку исобрал свои кубики. Говорить оКарлсоне сейчас явно нестоило.
        Но как нехорошо поступил сним Карлсон, как нехорошо!
        - А теперь мы пойдём пить кофе изабудем про Карлсона, - сказал папа ивутешение потрепал Малыша пощеке.
        Кофе пили всегда встоловой укамина. Так было исегодня вечером, хотя надворе стояла тёплая, ясная весенняя погода илипы наулице уже оделись маленькими клейкими зелёными листочками. Малыш нелюбил кофе, нозато очень любил сидеть вот так смамой, ипапой, иБоссе, иБетан перед огнём, горящим вкамине…
        - Мама, отвернись наминутку, - попросил Малыш, когда мама поставила намаленький столик перед камином поднос скофейником.
        - Зачем?
        - Тыже неможешь видеть, как ягрызу сахар, аясейчас возьму кусок, - сказал Малыш.
        Малышу надо было чем-то утешиться. Он был очень огорчён, что Карлсон удрал. Ведь действительно нехорошо так поступать - вдруг исчезнуть, ничего неоставив, кроме башни изкубиков, да ещё смясной тефтелькой наверху!
        Малыш сидел насвоём любимом месте у камина - так близко когню, как только возможно.
        Вот эти минуты, когда вся семья после обеда пила кофе, были, пожалуй, самыми приятными завесь день. Тут можно было спокойно поговорить спапой исмамой, иони терпеливо выслушивали Малыша, что невсегда случалось вдругое время. Забавно было следить затем, как Боссе иБетан подтрунивали друг над другом иболтали о«зубрёжке». «Зубрёжкой», должно быть, назывался другой, более сложный способ приготовления уроков, чем тот, которому учили Малыша вначальной школе. Малышу тоже очень хотелось рассказать освоих школьных делах, ноникто, кроме мамы ипапы, этим неинтересовался. Боссе иБетан только смеялись над его рассказами, иМалыш замолкал - он боялся говорить то, над чем так обидно смеются. Впрочем, Боссе иБетан старались недразнить Малыша, потому что он им отвечал тем же. Адразнить Малыш умел прекрасно, - да икак может быть иначе, когда утебя такой брат, как Боссе, итакая сестра, как Бетан!
        - Ну, Малыш, - спросила мама, - ты уже выучил уроки?
        Нельзя сказать, чтобы такие вопросы были Малышу подуше, норазуж мама так спокойно отнеслась ктому, что он съел кусок сахару, тоиМалыш решил мужественно выдержать этот неприятный разговор.
        - Конечно, выучил, - хмуро ответил он.
        Всё это время Малыш думал только оКарлсоне. Икак это люди непонимают, что, пока он не узнает, куда исчез Карлсон, ему не до уроков!
        - А что вам задали? - спросил папа.
        Малыш окончательно рассердился. Видно, этим разговорам сегодня конца небудет. Ведь незатемже они так уютно сидят сейчас уогня, чтобы только иделать, что говорить об уроках!
        - Нам задали алфавит, - торопливо ответил он, - целый длиннющий алфавит. Ияего знаю: сперва идёт «А», апотом все остальные буквы.
        Он взял ещё кусок сахару иснова принялся думать оКарлсоне. Пусть себе болтают очём хотят, аон будет думать только оКарлсоне.
        От этих мыслей его оторвала Бетан:
        - Ты что, неслышишь, Малыш? Хочешь заработать двадцать пять эре?[1 - Эре - мелкая монета вШвеции.]
        Малыш несразу понял, что она ему говорит. Конечно, он был непрочь заработать двадцать пять эре. Новсе зависело оттого, что для этого надо сделать.
        - Двадцать пять эре - это слишком мало, - твёрдо сказал он. - Сейчас ведь такая дороговизна… Как ты думаешь, сколько стоит, например, пятидесятиэровый стаканчик мороженого?
        - Я думаю, пятьдесят эре, - хитро улыбнулась Бетан.
        - Вот именно, - сказал Малыш. - Иты сама прекрасно понимаешь, что двадцать пять эре - это очень мало.
        - Да ты ведь даже незнаешь, очём идёт речь, - сказала Бетан. - Тебе ничего непридётся делать. Тебе нужно будет только кое-чего неделать.
        - А что ядолжен буду неделать?
        - Ты должен будешь втечение всего вечера непереступать порога столовой.
        - Понимаешь, придёт Пелле, новое увлечение Бетан, - сказал Боссе.
        Малыш кивнул. Нуясно, ловко они всё рассчитали: мама спапой пойдут вкино, Боссе - нафутбольный матч, аБетан сосвоим Пелле проворкуют весь вечер встоловой. Илишь он, Малыш, будет изгнан всвою комнату, да ещё затакое ничтожное вознаграждение, как двадцать пять эре… Вот как кнему относятся всемье!
        - А какие уши утвоего нового увлечения? Он что, такойже лопоухий, как итот, прежний?
        Это было сказано специально для того, чтобы позлить Бетан.
        - Вот, слышишь, мама? - сказала она. - Теперь ты сама понимаешь, почему мне нужно убрать отсюда Малыша. Ктобы комне нипришёл - он всех отпугивает!
        - Он больше небудет так делать, - неуверенно сказала мама: она нелюбила, когда её дети ссорились.
        - Нет, будет, наверняка будет! - стояла насвоём Бетан. - Ты что, непомнишь, как он выгнал Клааса? Он уставился нанего исказал: «Нет, Бетан, такие уши одобрить невозможно». Ясно, что после этого Клаас иноса сюда некажет.
        - Спокойствие, только спокойствие! - проговорил Малыш темже тоном, что иКарлсон. - Яостанусь всвоей комнате, ипритом совершенно бесплатно. Если вы нехотите меня видеть, тоиваших денег мне ненужно.
        - Хорошо, - сказала Бетан. - Тогда поклянись, что янеувижу тебя здесь втечение всего вечера.
        - Клянусь! - сказал Малыш. - Иповерь, что мне вовсе ненужны все твои Пелле. Ясам готов заплатить двадцать пять эре, толькобы их невидеть.
        И вот мама спапой отправились вкино, аБоссе умчался настадион. Малыш сидел всвоей комнате, ипритом совершенно бесплатно. Когда он приоткрывал дверь, донего доносилось невнятное бормотание изстоловой - там Бетан болтала сосвоим Пелле. Малыш постарался уловить, очём они говорят, ноэто ему неудалось. Тогда он подошёл кокну истал вглядываться всумерки. Потом посмотрел вниз, наулицу, неиграютли там Кристер иГунилла. Уподъезда возились мальчишки, кроме них, наулице никого небыло. Пока они дрались, Малыш синтересом следил заними, но, ксожалению, драка быстро кончилась, иему опять стало очень скучно.
        И тогда он услышал божественный звук. Он услышал, как жужжит моторчик, иминуту спустя Карлсон влетел вокно.
        - Привет, Малыш! - беззаботно произнёс он.
        - Привет, Карлсон! Откуда ты взялся?
        - Что?.. Янепонимаю, что ты хочешь сказать.
        - Да ведь ты исчез икак раз втот момент, когда ясобирался тебя познакомить смоими мамой ипапой. Почему ты удрал?
        Карлсон явно рассердился. Он подбоченился ивоскликнул:
        - Нет, вжизни неслыхал ничего подобного! Может быть, яуже неимею права взглянуть, что делается уменя дома? Хозяин обязан следить засвоим домом. Чем явиноват, что твои мама ипапа решили познакомиться сомной как раз втот момент, когда ядолжен был заняться своим домом?
        Карлсон оглядел комнату.


        - А где моя башня? Кто разрушил мою прекрасную башню игде моя тефтелька?
        Малыш смутился.
        - Я недумал, что ты вернёшься, - сказал он.
        - Ах, так! - закричал Карлсон. - Лучший вмире строитель воздвигает башню, ичтоже происходит? Кто ставит вокруг неё ограду? Кто следит затем, чтобы она осталась стоять вовеки веков? Никто! Совсем наоборот: башню ломают, уничтожают да ктомуже ещё исъедают чужую тефтельку!
        Карлсон отошёл всторону, присел нанизенькую скамеечку инадулся.
        - Пустяки, - сказал Малыш, - дело житейское! - Ион махнул рукой точно также, как это делал Карлсон. - Есть из-за чего расстраиваться!..
        - Тебе хорошо рассуждать! - сердито пробурчал Карлсон. - Сломать легче всего. Сломать исказать, что это, мол, дело житейское инеиз-за чего расстраиваться. Акаково мне, строителю, который воздвиг башню вот этими бедными маленькими руками!
        И Карлсон ткнул свои пухленькие ручки прямо внос Малышу. Потом он снова сел наскамеечку инадулся пуще прежнего.
        - Я просто вне себя, - проворчал он, - нупросто выхожу изсебя!
        Малыш совершенно растерялся. Он стоял, незная, что предпринять.
        Молчание длилось долго.
        В конце концов Карлсон сказал грустным голосом:
        - Если яполучу какой-нибудь небольшой подарок, то, быть может, опять повеселею. Правда, ручаться янемогу, но, возможно, всёже повеселею, если мне что-нибудь подарят…
        Малыш подбежал кстолу иначал рыться вящике, где унего хранились самые драгоценные вещи: коллекция марок, разноцветные морские камешки, цветные мелки иоловянные солдатики.
        Тамже лежал ималенький электрический фонарик. Малыш им очень дорожил.
        - Может быть, тебе подарить вот это? - сказал он.
        Карлсон метнул быстрый взгляд нафонарик иоживился:
        - Вот-вот, что-то вэтом роде мне инужно, чтобы уменя исправилось настроение. Конечно, моя башня была куда лучше, но, если ты мне дашь этот фонарик, япостараюсь хоть немножко повеселеть.
        - Он твой, - сказал Малыш.
        - А он зажигается? - ссомнением спросил Карлсон, нажимая кнопку. - Ура! Горит! - вскричал он, иглаза его тоже загорелись. - Подумай только, когда тёмными осенними вечерами мне придётся идти ксвоему маленькому домику, язажгу этот фонарик. Теперь яуже небуду блуждать впотёмках среди труб, - сказал Карлсон ипогладил фонарик.
        Эти слова доставили Малышу большую радость, ион мечтал только ободном - хоть раз погулять сКарлсоном покрышам ипоглядеть, как этот фонарик будет освещать им путь втемноте.
        - Ну, Малыш, вот яиснова весел! Зови своих маму ипапу, имы познакомимся.
        - Они ушли вкино, - сказал Малыш.
        - Пошли вкино, вместо того чтобы встретиться сомной? - изумился Карлсон.
        - Да, все ушли. Дома только Бетан иеё новое увлечение. Они сидят встоловой, но мне туда нельзя заходить.
        - Что яслышу! - воскликнул Карлсон. - Ты неможешь пойти куда хочешь? Ну, этого мы непотерпим. Вперёд!..
        - Но ведь япоклялся… - начал было Малыш.
        - А япоклялся, - перебил его Карлсон, - что если замечу какую-нибудь несправедливость, товтотже миг, как ястреб, кинусь нанеё…
        Он подошёл ипохлопал Малыша поплечу:
        - Чтоже ты обещал?
        - Я обещал, что меня весь вечер неувидят встоловой.
        - Тебя никто инеувидит, - сказал Карлсон. - Аведь тебе небось хочется посмотреть нановое увлечение Бетан?
        - По правде говоря, очень! - сжаром ответил Малыш. - Прежде она дружила смальчиком, укоторого уши были оттопырены. Мне ужасно хочется поглядеть, какие уши уэтого.
        - Да иябы охотно поглядел наего уши, - сказал Карлсон. - Подожди минутку! Ясейчас придумаю какую-нибудь штуку. Лучший вмире мастер навсевозможные проказы - это Карлсон, который живёт накрыше. - Карлсон внимательно огляделся посторонам. - Вот то, что нам нужно! - воскликнул он, указав головой наодеяло. - Именно одеяло нам инужно. Янесомневался, что придумаю какую-нибудь штуку…
        - Чтоже ты придумал? - спросил Малыш.
        - Ты поклялся, что тебя весь вечер неувидят встоловой? Так? Но, если ты накроешься одеялом, тебя ведь никто инеувидит.
        - Да… но… - попытался возразить Малыш.
        - Никаких «но»! - резко оборвал его Карлсон. - Если ты будешь накрыт одеялом, увидят одеяло, анетебя. Ятоже буду накрыт одеялом, поэтому именя неувидят. Конечно, для Бетан нет худшего наказания. Ноподелом ей, раз она такая глупая… Бедная, бедная малютка Бетан, так она меня инеувидит!
        Карлсон стащил скровати одеяло инакинул его себе наголову.
        - Иди сюда, иди скорей комне, - позвал он Малыша. - Войди вмою палатку.
        Малыш юркнул под одеяло кКарлсону, иони оба радостно захихикали.
        - Ведь Бетан ничего неговорила отом, что она нехочет видеть встоловой палатку. Все люди радуются, когда видят палатку. Да ещё такую, вкоторой горит огонёк! - ИКарлсон зажёг фонарик.
        Малыш небыл уверен, что Бетануж очень обрадуется, увидев палатку. Нозато стоять рядом сКарлсоном втемноте под одеялом исветить фонариком было так здорово, так интересно, что просто дух захватывало.
        Малыш считал, что можно стемже успехом играть впалатку вего комнате, оставив впокое Бетан, ноКарлсон никак несоглашался.
        - Я немогу мириться снесправедливостью, - сказал он. - Мы пойдём встоловую, чегобы это нистоило!
        И вот палатка начала двигаться кдвери. Малыш шёл вслед заКарлсоном. Из-под одеяла показалась маленькая пухлая ручка итихонько отворила дверь. Палатка вышла вприхожую, отделённую отстоловой плотной занавесью.
        - Спокойствие, только спокойствие! - прошептал Карлсон.
        Палатка неслышно пересекла прихожую иостановилась узанавеси. Бормотание Бетан иПелле слышалось теперь явственнее, но всёже слов нельзя было разобрать. Лампа в столовой негорела. Бетан иПелле сумерничали - видимо, им было достаточно света, который проникал через окно сулицы.
        - Это хорошо, - прошептал Карлсон. - Свет моего фонарика впотёмках покажется ещё ярче.
        Но пока он навсякий случай погасил фонарик.
        - Мы появимся, как радостный, долгожданный сюрприз… - ИКарлсон хихикнул под одеялом.
        Тихо-тихо палатка раздвинула занавесь ивошла встоловую. Бетан иПелле сидели намаленьком диванчике упротивоположной стены. Тихо-тихо приближалась кним палатка.
        - Я тебя сейчас поцелую, Бетан, - услышал Малыш хриплый мальчишечий голос.
        Какой он чудной, этот Пелле!
        - Ладно, - сказала Бетан, иснова наступила тишина.
        Тёмное пятно палатки бесшумно скользило пополу; медленно инеумолимо надвигалось оно надиван. Додивана оставалось всего несколько шагов, ноБетан иПелле ничего незамечали. Они сидели молча.
        - А теперь ты меня поцелуй, Бетан, - послышался робкий голос Пелле.


        Ответа так инепоследовало, потому что вэтот момент вспыхнул яркий свет фонарика, который разогнал серые сумеречные тени иударил Пелле влицо. Пелле вскочил, Бетан вскрикнула. Нотут раздался взрыв хохота итопот ног, стремительно удаляющихся понаправлению кприхожей.
        Ослеплённые ярким светом, Бетан иПелле немогли ничего увидеть, зато они услышали смех, дикий, восторженный смех, который доносился из-за занавеси.
        - Это мой несносный маленький братишка, - объяснила Бетан. - Ну, сейчас яему задам!
        Малыш надрывался отхохота.
        - Конечно, она тебя поцелует! - крикнул он. - Почемубы ей тебя непоцеловать? Бетан всех целует, этоуж точно.
        Потом раздался грохот, сопровождаемый новым взрывом смеха.
        - Спокойствие, только спокойствие! - прошептал Карлсон, когда вовремя своего стремительного бегства они вдруг споткнулись иупали напол.
        Малыш старался быть как можно более спокойным, хотя смех так иклокотал внём: Карлсон свалился прямо нанего, иМалыш уже неразбирал, где его ноги, агде ноги Карлсона. Бетан могла их вот-вот настичь, поэтому они поползли начетвереньках. Впанике ворвались они вкомнату Малыша как раз втот момент, когда Бетан уже норовила их схватить.
        - Спокойствие, только спокойствие! - шептал под одеялом Карлсон, иего коротенькие ножки стучали пополу, словно барабанные палочки. - Лучший вмире бегун - это Карлсон, который живёт накрыше! - добавил он, едва переводя дух.
        Малыш тоже умел очень быстро бегать, и,право, сейчас это было необходимо. Они спаслись, захлопнув дверь перед самым носом Бетан. Карлсон торопливо повернул ключ ивесело засмеялся, втовремя как Бетан изо всех сил колотила вдверь.


        - Подожди, Малыш, яещё доберусь дотебя! - сердито крикнула она.
        - Во всяком случае, меня никто невидел! - ответил Малыш из-за двери, идоБетан снова донёсся смех.
        Еслибы Бетан нетак сердилась, онабы услышала, что смеются двое.


        Карлсон держит пари


        Однажды Малыш вернулся изшколы злой, сшишкой налбу. Мама хлопотала накухне. Увидев шишку, она, как иследовало ожидать, огорчилась.
        - Бедный Малыш, что это утебя налбу? - спросила мама иобняла его.
        - Кристер швырнул вменя камнем, - хмуро ответил Малыш.
        - Камнем? Какой противный мальчишка! - воскликнула мама. - Чтоже ты сразу мне несказал?
        Малыш пожал плечами:
        - Что толку? Ведь ты неумеешь кидаться камнями. Ты даже несможешь попасть камнем встену сарая.
        - Ах ты глупыш! Неужели ты думаешь, что ястану бросать камни вКристера?
        - А чемже ещё ты хочешь внего бросить? Ничего другого тебе ненайти, вовсяком случае, ничего более подходящего, чем камень.
        Мама вздохнула. Было ясно, что неодин Кристер при случае швыряется камнями. Её любимец был ничуть нелучше. Как это получается, что маленький мальчик стакими добрыми голубыми глазами - драчун?
        - Скажи, анельзяли вообще обойтись без драки? Мирно можно договориться очём угодно. Знаешь, Малыш, ведь, собственно говоря, насвете нет такой вещи, окоторой нельзя былобы договориться, если всё как следует обсудить.
        - Нет, мама, такие вещи есть. Вот, например, вчера якак раз тоже дрался сКристером…
        - И совершенно напрасно, - сказала мама. - Вы прекрасно моглибы разрешить ваш спор словами, анекулаками.
        Малыш присел ккухонному столу иобхватил руками свою разбитую голову.
        - Да? Ты так думаешь? - спросил он инеодобрительно взглянул намаму. - Кристер мне сказал: «Ямогу тебя отлупить». Так он исказал. Аяему ответил: «Нет, неможешь». Нускажи, моглили мы разрешить наш спор, как ты говоришь, словами?
        Мама ненашлась что ответить, ией пришлось оборвать свою умиротворяющую проповедь. Её драчун сын сидел совсем мрачный, иона поспешила поставить перед ним чашку горячего шоколада исвежие плюшки.
        Всё это Малыш очень любил. Ещё налестнице он уловил сладостный запах только что испечённой сдобы. Аотмаминых восхитительных плюшек скорицей жизнь делалась куда более терпимой.
        Преисполненный благодарности, он откусил кусочек. Пока он жевал, мама залепила ему пластырем шишку налбу. Затем она тихонько поцеловала больное место испросила:
        - А что вы неподелили сКристером сегодня?
        - Кристер иГунилла говорят, что явсё сочинил про Карлсона, который живёт накрыше. Они говорят, что это выдумка.
        - А разве это нетак? - осторожно спросила мама.
        Малыш оторвал глаза отчашки сшоколадом игневно посмотрел намаму.
        - Даже ты неверишь тому, что яговорю! - сказал он. - Яспросил уКарлсона, невыдумкали он…
        - Ну ичтоже он тебе ответил? - поинтересовалась мама.
        - Он сказал, что, еслибы он был выдумкой, это былабы самая лучшая выдумка насвете. Нодело втом, что он невыдумка. - ИМалыш взял ещё одну булочку. - Карлсон считает, что, наоборот, Кристер иГунилла - выдумка. «Наредкость глупая выдумка», - говорит он. Иятоже так думаю.
        Мама ничего неответила - она понимала, что бессмысленно разуверять Малыша вего фантазиях.
        - Я думаю, - сказала она наконец, - что тебе лучше побольше играть сГуниллой иКристером ипоменьше думать оКарлсоне.
        - Карлсон, покрайней мере, нешвыряет вменя камнями, - проворчал Малыш ипотрогал шишку налбу. Вдруг он что-то вспомнил ирадостно улыбнулся маме. - Да, ячуть было незабыл, что сегодня впервые увижу домик Карлсона!
        Но он тутже раскаялся, что сказал это. Как глупо говорить смамой отаких вещах!
        Однако эти слова Малыша непоказались маме более опасными итревожными, чем всё остальное, что он обычно рассказывал о Карлсоне, иона беззаботно сказала:
        - Ну чтож, это, вероятно, будет очень забавно.
        Но врядли мама былабы так спокойна, еслибы поняла доконца, что именно сказал ей Малыш. Ведь подумать только, где жил Карлсон!
        Малыш встал из-за стола сытый, весёлый ивполне довольный жизнью. Шишка налбу уже неболела, ворту был изумительный вкус плюшек скорицей, через кухонное окно светило солнце, имама выглядела такой милой всвоём клетчатом переднике.
        Малыш подошёл кней, чмокнул её полную руку исказал:
        - Как ялюблю тебя, мамочка!
        - Я очень рада, - сказала мама.
        - Да… Ялюблю тебя, потому что ты такая милая.
        Затем Малыш пошёл ксебе вкомнату истал ждать Карлсона. Они должны были сегодня вместе отправиться накрышу, и, еслибы Карлсон был только выдумкой, как уверяет Кристер, врядли Малыш смогбы туда попасть.
        «Яприлечу затобой приблизительно часа в три, или вчетыре, или впять, нонивкоем случае нераньше шести», - сказал ему Карлсон.
        Малыш так толком инепонял, когдаже, собственно, Карлсон намеревается прилететь, ипереспросил его.
        «Уж никак непозже семи, ноедвали раньше восьми… Ожидай меня примерно кдевяти, после того как пробьют часы».
        Малыш ждал чутьли нецелую вечность, ивконце концов ему начало казаться, что Карлсона ивсамом деле несуществует. И когда Малыш уже был готов поверить, что Карлсон - всего лишь выдумка, послышалось знакомое жужжание, ивкомнату влетел Карлсон, весёлый ибодрый.


        - Я тебя совсем заждался, - сказал Малыш. - Вкотором часу ты обещал прийти?
        - Я сказал приблизительно, - ответил Карлсон. - Так оно ивышло: япришёл приблизительно.
        Он направился каквариуму Малыша, вкотором кружились пёстрые рыбки, окунул лицо вводу истал пить большими глотками.
        - Осторожно! Мои рыбки! - крикнул Малыш; он испугался, что Карлсон нечаянно проглотит несколько рыбок.
        - Когда учеловека жар, ему надо много пить, - сказал Карлсон. - Иесли он даже проглотит две-три или там четыре рыбки, это пустяки, дело житейское.
        - У тебя жар? - спросил Малыш.
        - Ещёбы! Потрогай. - Ион положил руку Малыша насвой лоб.
        Но Малышу его лоб непоказался горячим.
        - Какая утебя температура? - спросил он.
        - Тридцать-сорок градусов, неменьше!
        Малыш недавно болел корью ихорошо знал, что значит высокая температура. Он ссомнением покачал головой:
        - Нет, по-моему, ты неболен.
        - Ух, какой ты гадкий! - закричал Карлсон итопнул ногой. - Что, яуж изахворать немогу, как все люди?
        - Ты хочешь заболеть?! - изумился Малыш.
        - Конечно. Все люди этого хотят! Яхочу лежать впостели свысокой-превысокой температурой. Ты придёшь узнать, как ясебя чувствую, иятебе скажу, что ясамый тяжёлый больной вмире. Иты меня спросишь, нехочули ячего-нибудь, иятебе отвечу, что мне ничего ненужно. Ничего, кроме огромного торта, нескольких коробок печенья, горы шоколада ибольшого-пребольшого куля конфет!
        Карлсон снадеждой посмотрел наМалыша, нотот стоял совершенно растерянный, незная, где он сможет достать всё, чего хочет Карлсон.
        - Ты должен стать мне родной матерью, - продолжал Карлсон. - Ты будешь меня уговаривать выпить горькое лекарство иобещаешь мне заэто пять эре. Ты обернёшь мне горло тёплым шарфом. Яскажу, что он кусается, итолько запять эре соглашусь лежать сзамотанной шеей.
        Малышу очень захотелось стать Карлсону родной матерью, аэто значило, что ему придётся опустошить свою копилку. Она стояла накнижной полке, прекрасная итяжёлая. Малыш сбегал накухню заножом исего помощью начал доставать изкопилки пятиэровые монетки. Карлсон помогал ему снеобычайным усердием иликовал поповоду каждой монеты, которая выкатывалась настол. Попадались монеты вдесять идвадцать пять эре, ноКарлсона больше всего радовали пятиэровые монетки.
        Малыш помчался всоседнюю лавочку икупил навсе деньги леденцов, засахаренных орешков ишоколаду. Когда он отдал продавцу весь свой капитал, товдруг вспомнил, что копил эти деньги насобаку, итяжело вздохнул. Ноон тутже подумал, что тот, кто решил стать Карлсону родной матерью, неможет позволить себе роскошь иметь собаку.
        Вернувшись домой скарманами, набитыми сластями, Малыш увидел, что встоловой вся семья - имама, ипапа, иБетан, иБоссе - пьёт послеобеденный кофе. НоуМалыша не было времени посидеть сними. Намгновение ему вголову пришла мысль пригласить их всех ксебе вкомнату, чтобы познакомить наконец сКарлсоном. Однако, хорошенько подумав, он решил, что сегодня этого делать нестоит, - ведь они могут помешать ему отправиться с Карлсоном накрышу. Лучше отложить знакомство додругого раза.
        Малыш взял извазочки несколько миндальных печений вформе ракушек - ведь Карлсон сказал, что печенья ему тоже хочется, - иотправился ксебе.
        - Ты заставляешь меня так долго ждать! Меня, такого больного инесчастного, - супрёком сказал Карлсон.
        - Я торопился как только мог, - оправдывался Малыш, - истолько всего накупил…
        - И утебя неосталось ниодной монетки? Яведь должен получить пять эре зато, что меня будет кусать шарф! - испуганно перебил его Карлсон.
        Малыш успокоил его, сказав, что приберёг несколько монет.
        Глаза Карлсона засияли, ион запрыгал на месте отудовольствия.
        - О, ясамый тяжёлый вмире больной! - закричал он. - Нам надо поскорее уложить меня впостель.
        И тут Малыш впервые подумал: какже он попадёт накрышу, раз он неумеет летать?
        - Спокойствие, только спокойствие! - бодро ответил Карлсон. - Япосажу тебя наспину, и - раз, два, три! - мы полетим комне. Нобудь осторожен, следи, чтобы пальцы непопали впропеллер.
        - Ты думаешь, утебя хватит сил долететь сомной докрыши?
        - Там видно будет, - сказал Карлсон. - Трудно, конечно, предположить, что я, такой больной инесчастный, смогу пролететь стобой иполовину пути. Новыход изположения всегда найдётся: если почувствую, что выбиваюсь изсил, ятебя сброшу…
        Малыш несчитал, что сбросить его вниз - наилучший выход изположения, ивид унего стал озабоченный.
        - Но, пожалуй, всё обойдётся благополучно. Лишьбы мотор не отказал.
        - А вдруг откажет? Ведь тогда мы упадём! - сказал Малыш.
        - Безусловно упадём, - подтвердил Карлсон. - Ноэто пустяки, дело житейское! - добавил он имахнул рукой.
        Малыш подумал итоже решил, что это пустяки, дело житейское.
        Он написал наклочке бумаги записку маме ипапе иоставил её настоле:


        Конечно, лучше всего былобы успеть вернуться домой, прежде чем они найдут эту записку. Ноесли его случайно хватятся раньше, топусть знают, где он находится. Атоможет получиться так, как уже было однажды, когда Малыш гостил загородом убабушки ивдруг решил сесть впоезд ивернуться домой.


        Тогда мама плакала иговорила ему:
        «Уж если тебе, Малыш, так захотелось поехать напоезде, почему ты мне несказал обэтом?»
        «Потому, что яхотел ехать один», - ответил Малыш.
        Вот итеперь тоже самое. Он хочет отправиться сКарлсоном накрышу, поэтому лучше всего непросить разрешения. Аесли обнаружится, что его нет дома, он сможет оправдаться тем, что написал записку.
        Карлсон был готов кполёту. Он нажал кнопку наживоте, имотор загудел.
        - Залезай скорее мне наплечи, - крикнул Карлсон, - мы сейчас взлетим!
        И правда, они вылетели изокна инабрали высоту. Сперва Карлсон сделал небольшой круг над ближайшей крышей, чтобы испытать мотор. Мотор тарахтел так ровно инадёжно, что Малыш никапельки небоялся.
        Наконец Карлсон приземлился насвоей крыше.
        - А теперь поглядим, сможешьли ты найти мой дом. Ятебе нескажу, закакой трубой он находится. Отыщи его сам.
        Малышу никогда неслучалось бывать на крыше, ноон нераз видел, как какой-то мужчина, привязав себя верёвкой ктрубе, счищал скрыши снег.Малыш всегда завидовал ему, атеперь он сам был таким счастливцем, хотя, конечно, небыл обвязан верёвкой ивнутри унего что-то сжималось, когда он переходил отодной трубы кдругой. Ивдруг заодной изних он действительно увидел домик. Очень симпатичный домик сзелёными ставенками ималеньким крылечком. Малышу захотелось как можно скорее войти вэтот домик исвоими глазами увидеть все паровые машины ивсе картины сизображением петухов, да ивообще всё, что там находилось.
        К домику была прибита табличка, чтобы все знали, кто внём живёт. Малыш прочёл:


        Карлсон распахнул настежь дверь искриком: «Добро пожаловать, дорогой Карлсон, иты, Малыш, тоже!» - первым вбежал вдом.
        - Мне нужно немедленно лечь впостель, потому что ясамый тяжёлый больной вмире! - воскликнул он ибросился накрасный деревянный диванчик, который стоял устены.
        Малыш вбежал вслед заним; он готов был лопнуть отлюбопытства.
        В домике Карлсона было очень уютно - это Малыш сразу заметил. Кроме деревянного диванчика, вкомнате стоял верстак, служивший также истолом, шкаф, два стула икамин сжелезной решёткой итаганком. Нанём Карлсон готовил пищу. Нопаровых машин видно небыло. Малыш долго оглядывал комнату, но немог их нигде обнаружить и, наконец, не выдержав, спросил:
        - А гдеже твои паровые машины?
        - Гм… - промычал Карлсон, - мои паровые машины… Они все вдруг взорвались. Виноваты предохранительные клапаны. Только клапаны, ничто другое. Ноэто пустяки, дело житейское, иогорчаться нечего.
        Малыш вновь огляделся посторонам.
        - Ну, агде твои картины спетухами? Они что, тоже взорвались? - язвительно спросил он Карлсона.
        - Нет, они невзорвались, - ответил Карлсон. - Вот, гляди. - Ион указал напришпиленный кстене возле шкафа лист картона.
        На большом, совершенно чистом листе в нижнем углу был нарисован крохотный красный петушок.
        - Картина называется: «Очень одинокий петух», - объяснил Карлсон.
        Малыш посмотрел наэтого крошечного петушка. Аведь Карлсон говорил отысячах картин, накоторых изображены всевозможные петухи, ивсё это, оказывается, свелось кодной красненькой петухообразной козявке!
        - Этот «Очень одинокий петух» создан лучшим вмире рисовальщиком петухов, - продолжал Карлсон, иголос его дрогнул. - Ах, дочего эта картина прекрасна ипечальна!.. Нонет, янестану сейчас плакать, потому что отслёз поднимается температура… - Карлсон откинулся наподушку исхватился заголову. - Ты собирался стать мне родной матерью, нутак действуй, - простонал он.
        Малыш толком незнал, счего ему следует начать, инеуверенно спросил:
        - У тебя есть какое-нибудь лекарство?
        - Да, ноянехочу его принимать… Апятиэровая монетка утебя есть?
        Малыш вынул монетку изкармана штанов.
        - Дай сюда.
        Малыш протянул ему монетку. Карлсон быстро схватил её изажал вкулаке; вид унего был хитрый идовольный.
        - Сказать тебе, какое лекарство ябы сейчас принял?
        - Какое? - поинтересовался Малыш.
        - «Приторный порошок» порецепту Карлсона, который живёт накрыше. Ты возьмёшь немного шоколаду, немного конфет, добавишь такуюже порцию печенья, всё это истолчёшь ихорошенько перемешаешь. Как только ты приготовишь лекарство, яприму его. Это очень помогает отжара.
        - Сомневаюсь, - заметил Малыш.
        - Давай поспорим. Спорю нашоколадку, что яправ.
        Малыш подумал, что, может быть, именно это мама иимела ввиду, когда советовала ему разрешать споры словами, а не кулаками.
        - Ну, давай держать пари! - настаивал Карлсон.
        - Давай, - согласился Малыш.
        Он взял одну изшоколадок иположил её наверстак, чтобы было ясно, начто они спорят, азатем принялся готовить лекарство по рецепту Карлсона. Он бросил вчашку несколько леденцов, несколько засахаренных орешков, добавил кусочек шоколаду, растолок всё это иперемешал. Потом раскрошил миндальные ракушки итоже высыпал их вчашку. Такого лекарства Малыш ещё вжизни невидел, но оно выглядело так аппетитно, что он исам согласилсябы слегка поболеть, чтобы принять это лекарство.
        Карлсон уже привстал насвоём диване и,как птенец, широко разинул рот. Малышу показалось совестным взять унего хоть ложку «приторного порошка».
        - Всыпь вменя большую дозу, - попросил Карлсон.
        Малыш так исделал. Потом они сели имолча принялись ждать, когда уКарлсона упадёт температура.
        Спустя полминуты Карлсон сказал:
        - Ты был прав, это лекарство непомогает отжара. Дай-ка мне теперь шоколадку.
        - Тебе? - удивился Малыш. - Ведь явыиграл пари!
        - Ну да, пари выиграл ты, значит, мне надо получить вутешение шоколадку. Нет справедливости наэтом свете! Аты всего-навсего гадкий мальчишка, ты хочешь съесть шоколад только потому, что уменя неупала температура.
        Малыш снеохотой протянул шоколадку Карлсону, который мигом откусил половину и,не переставая жевать, сказал:
        - Нечего сидеть скислой миной. Вдругой раз, когда явыиграю спор, шоколадку получишь ты.


        Карлсон продолжал энергично работать челюстями и, проглотив последний кусок, откинулся наподушку итяжело вздохнул:
        - Как несчастны все больные! Как янесчастен! Нучтож, придётся попробовать принять двойную дозу «приторного порошка», хоть яиникапельки неверю, что он меня вылечит.
        - Почему? Яуверен, что двойная доза тебе поможет. Давай поспорим! - предложил Малыш.
        Честное слово, теперь иМалышу было не грех немножко схитрить. Он, конечно, совершенно неверил, что уКарлсона упадёт температура даже иоттройной порции «приторного порошка», новедь ему так хотелось наэтот раз проспорить! Осталась ещё одна шоколадка, ион её получит, если Карлсон выиграет спор.
        - Чтож, давай поспорим! Приготовь-ка мне поскорее двойную дозу «приторного порошка». Когда нужно сбить температуру, ничем неследует пренебрегать. Нам ничего неостаётся, как испробовать все средства итерпеливо ждать результата.
        Малыш смешал двойную дозу порошка и всыпал его вшироко раскрытый рот Карлсона.
        Затем они снова уселись, замолчали истали ждать.
        Полминуты спустя Карлсон ссияющим видом соскочил сдивана.
        - Свершилось чудо! - крикнул он. - Уменя упала температура! Ты опять выиграл. Давай сюда шоколад.
        Малыш вздохнул иотдал Карлсону последнюю плиточку. Карлсон недовольно взглянул нанего:
        - Упрямцы вроде тебя вообще недолжны держать пари. Спорить могут только такие, как я. Проиграл ли, выигралли Карлсон, он всегда сияет, как начищенный пятак.
        Воцарилось молчание, вовремя которого Карлсон дожёвывал свой шоколад. Потом он сказал:
        - Но раз ты такой лакомка, такой обжора, лучше всего будет по-братски поделить остатки. Утебя ещё есть конфеты?
        Малыш пошарил вкарманах.
        - Вот, три штуки. - Ион вытащил два засахаренных орешка иодин леденец.
        - Три пополам неделится, - сказал Карлсон, - это знают даже малые дети. - И,быстро схватив сладони Малыша леденец, проглотил его. - Вот теперь можно делить, - продолжал Карлсон исжадностью поглядел наоставшиеся два орешка: один изних был чуточку больше другого. - Так как яочень милый иочень скромный, торазрешаю тебе взять первому. Нопомни: кто берёт первым, всегда должен брать то, что поменьше, - закончил Карлсон истрого взглянул на Малыша.
        Малыш насекунду задумался, нотутже нашёлся:
        - Уступаю тебе право взять первым.
        - Хорошо, раз ты такой упрямый! - вскрикнул Карлсон и, схватив больший орешек, мигом засунул его себе врот.
        Малыш посмотрел намаленький орешек, одиноко лежавший наего ладони.
        - Послушай, - сказал он, - ведь тыже сам говорил, что тот, кто берёт первым, должен взять то, что поменьше.
        - Эй ты, маленький лакомка, еслибы ты выбирал первым, какойбы орешек ты взял себе?
        - Можешь несомневаться, явзялбы меньший, - твёрдо ответил Малыш.
        - Так чтож ты волнуешься? Ведь он тебе идостался!
        Малыш вновь подумал отом, что, видимо, это иесть тосамое разрешение спора словами, анекулаками, окотором говорила мама.
        Но Малыш неумел долго дуться. Ктомуже он был очень рад, что уКарлсона упала температура. Карлсон тоже обэтом вспомнил.
        - Я напишу всем врачам насвете, - сказал он, - исообщу им, какое лекарство помогает отжара. «Принимайте «приторный порошок», приготовленный порецепту Карлсона, который живёт накрыше». Так яинапишу: «Лучшее вмире средство против жара».
        Малыш ещё несъел свой засахаренный орешек. Он лежал унего наладони, такой заманчивый, аппетитный ивосхитительный, что Малышу захотелось сперва им немного полюбоваться. Ведь стоит только положить врот конфетку, как её уже нет.
        Карлсон тоже смотрел назасахаренный орешек Малыша. Он долго несводил глаз сэтого орешка, потом наклонил голову исказал:
        - Давай поспорим, что ясмогу взять этот орешек так, что ты инезаметишь.
        - Нет, ты несможешь, если ябуду держать его на ладони ивсё время смотреть нанего.
        - Ну, давай поспорим, - повторил Карлсон.
        - Нет, - сказал Малыш. - Язнаю, что выиграю, итогда ты опять получишь конфету.
        Малыш был уверен, что такой способ спора неправильный. Ведь когда он спорил с Боссе или Бетан, награду получал тот, кто выигрывал.
        - Я готов спорить, нотолько постарому, правильному способу, чтобы конфету получил тот, кто выиграет.
        - Как хочешь, обжора. Значит, мы спорим, что ясмогу взять этот орешек ствоей ладошки так, что ты инезаметишь.
        - Идёт! - согласился Малыш.
        - Фокус-покус-филипокус! - крикнул Карлсон исхватил засахаренный орешек. - Фокус-покус-филипокус, - повторил он исунул орешек себе врот.
        - Стоп! - закричал Малыш. - Явидел, как ты его взял.
        - Что ты говоришь! - сказал Карлсон ипоспешно проглотил орешек. - Ну, значит, ты опять выиграл. Никогда невидел мальчишки, которомубы так везло вспоре.
        - Да… ноконфета… - растерянно пробормотал Малыш. - Ведь её должен был получить тот, кто выиграл.
        - Верно, - согласился Карлсон. - Ноеё уже нет, ияготов спорить, что мне уже неудастся её вернуть назад.
        Малыш промолчал, ноподумал, что слова - никуда негодное средство для выяснения, кто прав, акто виноват; ион решил сказать обэтом маме, как только её увидит. Он сунул руку всвой пустой карман. Подумать только! - там лежал ещё один засахаренный орех, которого он раньше незаметил. Большой, липкий, прекрасный орех.
        - Спорим, что уменя есть засахаренный орех! Спорим, что яего сейчас съем! - сказал Малыш ибыстро засунул орех себе в рот.
        Карлсон сел. Вид унего был печальный.
        - Ты обещал, что будешь мне родной матерью, азанимаешься тем, что набиваешь себе рот сластями. Никогда ещё невидел такого прожорливого мальчишки!
        Минуту он просидел молча истал ещё печальнее.
        - Во-первых, янеполучил пятиэровой монеты зато, что кусается шарф.
        - Ну да. Новедь тебе незавязывали горло, - сказал Малыш.
        - Яже невиноват, что уменя нет шарфа! Ноеслибы нашёлся шарф, мнебы наверняка завязали им горло, онбы кусался, ияполучилбы пять эре… - Карлсон умоляюще посмотрел наМалыша, иего глаза наполнились слезами. - Ядолжен страдать оттого, что уменя нет шарфа? Ты считаешь, это справедливо?
        Нет, Малыш несчитал, что это справедливо, ион отдал свою последнюю пятиэровую монетку Карлсону, который живёт накрыше.


        Проделки Карлсона


        - Ну, атеперь яхочу немного поразвлечься, - сказал Карлсон минуту спустя. - Давай побегаем покрышам итамуж сообразим, чем заняться.
        Малыш срадостью согласился. Он взял Карлсона заруку, иони вместе вышли накрышу. Начинало смеркаться, ивсё вокруг выглядело очень красиво: небо было таким синим, каким бывает только весной; дома, как всегда всумерках, казались какими-то таинственными. Внизу зеленел парк, вкотором часто играл Малыш, аотвысоких тополей, растущих водворе, поднимался чудесный, острый запах листвы.


        Этот вечер был прямо создан для прогулок покрышам. Израскрытых окон доносились самые разные звуки ишумы: тихий разговор каких-то людей; детский смех идетский плач; звяканье посуды, которую кто-то мыл накухне; лай собаки; бренчание напианино. Где-то загрохотал мотоцикл, акогда он промчался ишум затих, донёсся цокот копыт итарахтение телеги.
        - Еслибы люди знали, как приятно ходить покрышам, они давнобы перестали ходить поулицам, - сказал Малыш. - Как здесь хорошо!
        - Да, иочень опасно, - подхватил Карлсон, - потому что легко сорваться вниз. Ятебе покажу несколько мест, где сердце прямо ёкает отстраха.
        Дома так тесно прижались друг кдругу, что можно было свободно перейти скрыши накрышу. Выступы мансарды, трубы и углы придавали крышам самые причудливые формы.
        И правда, гулять здесь было так опасно, что дух захватывало. Водном месте между домами была широкая щель, иМалыш едва несвалился внеё. Новпоследнюю минуту, когда нога Малыша уже соскользнула скарниза, Карлсон схватил его заруку.
        - Весело? - крикнул он, втаскивая Малыша накрышу. - Вот как раз такие места яиимел ввиду. Чтож, пойдём дальше?
        Но Малышу незахотелось идти дальше - сердце унего билось слишком сильно. Они шли потаким трудным иопасным местам, что приходилось цепляться руками иногами, чтобы несорваться. АКарлсон, желая позабавить Малыша, нарочно выбирал дорогу потруднее.
        - Я думаю, что настало время нам немножко повеселиться, - сказал Карлсон. - Ячастенько гуляю повечерам накрышах илюблю подшутить над людьми, живущими вот вэтих мансардах.
        - Как подшутить? - спросил Малыш.
        - Над разными людьми по-разному. Ияникогда неповторяю дважды одну итуже шутку. Угадай, кто лучший вмире шутник?
        Вдруг где-то поблизости раздался громкий плач грудного младенца. Малыш ещё раньше слышал, что кто-то плакал, нопотом плач прекратился. Видимо, ребёнок навремя успокоился, асейчас снова принялся кричать. Крик доносился изближайшей мансарды извучал жалостно иодиноко.
        - Бедная малютка! - сказал Малыш. - Может быть, унеё болит живот.
        - Это мы сейчас выясним, - отозвался Карлсон.
        Они поползли вдоль карниза, пока недобрались доокна мансарды. Карлсон поднял голову иосторожно заглянул вкомнату.
        - Чрезвычайно заброшенный младенец, - сказал он. - Ясное дело, отец сматерью где-то бегают.
        Ребёнок прямо надрывался отплача.
        - Спокойствие, только спокойствие! - Карлсон приподнялся над подоконником игромко произнёс: - Идёт Карлсон, который живёт накрыше, - лучшая вмире нянька.
        Малышу незахотелось оставаться одному накрыше, ион тоже перелез через окно вслед заКарлсоном, сострахом думая отом, что будет, если вдруг появятся родители малютки.
        Зато Карлсон был совершенно спокоен. Он подошёл ккроватке, вкоторой лежал ребёнок, ипощекотал его под подбородком своим толстеньким указательным пальцем.
        - Плюти-плюти-плют! - сказал он шаловливо, затем, обернувшись кМалышу, объяснил: - Так всегда говорят грудным детям, когда они плачут.
        Младенец отизумления намгновение затих, нотутже разревелся сновой силой.
        - Плюти-плюти-плют! - повторил Карлсон идобавил: - Аещё сдетьми вот как делают…
        Он взял ребёнка наруки инесколько раз энергично его встряхнул.
        Должно быть, малютке это показалось забавным, потому что она вдруг слабо улыбнулась беззубой улыбкой.
        Карлсон был очень горд.
        - Как легко развеселить крошку! - сказал он. - Лучшая вмире нянька - это…
        Но закончить ему неудалось, так как ребёнок опять заплакал.
        - Плюти-плюти-плют! - раздражённо прорычал Карлсон истал ещё сильнее трясти девочку. - Слышишь, что ятебе говорю? Плюти-плюти-плют! Понятно?
        Но девочка орала вовсю глотку, иМалыш протянул кней руки.
        - Дай-ка яеё возьму, - сказал он.
        Малыш очень любил маленьких детей имного раз просил маму ипапу подарить ему маленькую сестрёнку, разуж они наотрез отказываются купить собаку.
        Он взял изрук Карлсона кричащий свёрток инежно прижал его ксебе.
        - Не плачь, маленькая! - сказал Малыш. - Ты ведь такая милая…
        Девочка затихла, посмотрела наМалыша серьёзными блестящими глазами, затем снова улыбнулась своей беззубой улыбкой ичто-то тихонько залепетала.


        - Это мой плюти-плюти-плют подействовал, - произнёс Карлсон. - Плюти-плюти-плют всегда действует безотказно. Ятысячи раз проверял.
        - Интересно, акак её зовут? - сказал Малыш илегонько провёл указательным пальцем помаленькой нежной щёчке ребёнка.
        - Гюль-фия, - ответил Карлсон. - Маленьких девочек чаще всего зовут именно так.
        Малыш никогда неслыхал, чтобы какую-нибудь девочку звали Гюль-фия, ноон подумал, чтоуж кто-кто, алучшая вмире нянька знает, как обычно называют таких малюток.
        - Малышка Гюль-фия, мне кажется, что ты хочешь есть, - сказал Малыш, глядя, как ребёнок норовит схватить губами его указательный палец.
        - Если Гюль-фия голодна, товот здесь есть колбаса икартошка, - сказал Карлсон, заглянув вбуфет. - Ниодин младенец вмире неумрёт сголоду, пока уКарлсона непереведутся колбаса икартошка.
        Но Малыш сомневался, что Гюль-фия станет есть колбасу икартошку.
        - Таких маленьких детей кормят, по-моему, молоком, - возразил он.
        - Значит, ты думаешь, лучшая вмире нянька незнает, что детям дают ичего недают? - возмутился Карлсон. - Ноесли ты так настаиваешь, ямогу слетать закоровой… - Тут Карлсон недовольно взглянул наокно идобавил: - Хотя трудно будет протащить корову через такое маленькое окошко.
        Гюль-фия тщетно ловила палец Малыша ижалобно хныкала. Действительно, похоже было нато, что она голодна.
        Малыш пошарил вбуфете, номолока ненашёл: там стояла лишь тарелка стремя кусочками колбасы.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. - Явспомнил, где можно достать молока… Мне придётся кое-куда слетать… Привет, яскоро вернусь!
        Он нажал кнопку наживоте и, прежде чем Малыш успел опомниться, стремительно вылетел изокна.
        Малыш страшно перепугался. Что, если Карлсон, как обычно, пропадёт нанесколько часов? Что, если родители ребёнка вернутся домой иувидят свою Гюль-фию наруках у Малыша?
        Но Малышу непришлось сильно волноваться - наэтот раз Карлсон незаставил себя долго ждать. Гордый, как петух, он влетел вокно, держа вруках маленькую бутылочку ссоской, такую, изкоторой обычно поят грудных детей.
        - Где ты её достал? - удивился Малыш.
        - Там, где явсегда беру молоко, - ответил Карлсон, - наодном балконе в Остермальме[2 - Остермальм - пригород Стокгольма.].
        - Как, ты её просто стащил? - воскликнул Малыш.
        - Я её… взял взаймы.
        - Взаймы? Акогда ты собираешься её вернуть?
        - Никогда!
        Малыш строго посмотрел наКарлсона. Но Карлсон только махнул рукой:
        - Пустяки, дело житейское… Всего-навсего одна крошечная бутылочка молока. Там есть семья, где родилась тройня, иуних набалконе введре сольдом полным-полно таких бутылочек. Они будут только рады, что явзял немного молока для Гюль-фии.
        Гюль-фия протянула свои маленькие ручки кбутылке инетерпеливо зачмокала.
        - Я сейчас погрею молочко, - сказал Малыш ипередал Гюль-фию Карлсону, который снова стал вопить: «Плюти-плюти-плют» - итрясти малютку.
        А Малыш тем временем включил плитку истал греть бутылочку.
        Несколько минут спустя Гюль-фия уже лежала всвоей кроватке икрепко спала. Она была сыта идовольна. Малыш суетился вокруг неё. Карлсон яростно раскачивал кроватку игромко распевал:
        - Плюти-плюти-плют… Плюти-плюти-плют…
        Но, несмотря навесь этот шум, Гюль-фия заснула, потому что она наелась иустала.
        - А теперь, прежде чем уйти отсюда, давай попроказничаем, - предложил Карлсон.
        Он подошёл кбуфету ивынул тарелку снарезанной колбасой. Малыш следил заним, широко раскрыв глаза отудивления. Карлсон взял старелки один кусочек.
        - Вот сейчас ты увидишь, что значит проказничать. - ИКарлсон нацепил кусочек колбасы надверную ручку. - Номер первый, - сказал он исдовольным видом кивнул головой.
        Затем Карлсон подбежал кшкафчику, накотором стоял красивый белый фарфоровый голубь, и, прежде чем Малыш успел вымолвить слово, уголубя вклюве тоже оказалась колбаса.
        - Номер второй, - проговорил Карлсон. - Аномер третий получит Гюль-фия.
        Он схватил старелки последний кусок колбасы исунул его вручку спящей Гюль-фии. Это ивсамом деле выглядело очень смешно. Можно было подумать, что Гюль-фия сама встала, взяла кусочек колбасы изаснула с ним.
        Но Малыш всёже сказал:
        - Прошу тебя, неделай этого.
        - Спокойствие, только спокойствие! - ответил Карлсон. - Мы отучим её родителей убегать издому повечерам.
        - Почему? - удивился Малыш.
        - Ребёнка, который уже ходит иберёт себе колбасу, они нерешатся оставить одного. Кто может предвидеть, что она захочет взять вдругой раз? Быть может, папин воскресный галстук?
        И Карлсон проверил, невыпадетли колбаса измаленькой ручки Гюль-фии.
        - Спокойствие, только спокойствие! - продолжал он. - Язнаю, что делаю. Ведь я - лучшая вмире нянька.
        Как раз вэтот момент Малыш услышал, что кто-то поднимается полестнице, иподскочил отиспуга.
        - Они идут! - прошептал он.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон ипотащил Малыша кокну.
        В замочную скважину уже всунули ключ. Малыш решил, что всё пропало. Но, ксчастью, они всё-таки успели вылезти накрышу. Вследующую секунду хлопнула дверь, идоМалыша долетели слова:
        - А наша милая маленькая Сусанна спит себе да спит! - сказала женщина.
        - Да, дочка спит, - отозвался мужчина.
        Но вдруг раздался крик. Должно быть, папа имама Гюль-фии заметили, что девочка сжимает вручке кусок колбасы.
        Малыш нестал ждать, что скажут родители Гюль-фии опроделках лучшей вмире няньки, которая, едва заслышав их голоса, быстро спряталась затрубу.
        - Хочешь увидеть жуликов? - спросил Карлсон Малыша, когда они немного отдышались. - Тут уменя водной мансарде живут два первоклассных жулика.
        Карлсон говорил так, словно эти жулики были его собственностью. Малыш вэтом усомнился, но, так или иначе, ему захотелось наних поглядеть.
        Из окна мансарды, накоторое указал Карлсон, доносился громкий говор, смех и крики.
        - О, да здесь царит веселье! - воскликнул Карлсон. - Пойдём взглянем, чем это они так забавляются.
        Карлсон иМалыш опять поползли вдоль карниза. Когда они добрались домансарды, Карлсон поднял голову ипосмотрел в окно. Оно было занавешено. НоКарлсон нашёл дырку, сквозь которую была видна вся комната.
        - У жуликов гость, - прошептал Карлсон.
        Малыш тоже посмотрел вдырку. Вкомнате сидели два субъекта, повиду вполне похожие нажуликов, иславный скромный малый вроде тех парней, которых Малыш видел вдеревне, где жила его бабушка.
        - Знаешь, что ядумаю? - прошептал Карлсон. - Ядумаю, что мои жулики затеяли что-то нехорошее. Номы им помешаем… - Карлсон ещё раз поглядел вдырку. - Готов поспорить - они хотят обобрать этого беднягу вкрасном галстуке!
        Жулики ипарень вгалстуке сидели замаленьким столиком усамого окна. Они ели ипили.
        Время отвремени жулики дружески похлопывали своего гостя поплечу, приговаривая:
        - Как хорошо, что мы тебя встретили, дорогой Оскар!
        - Я тоже очень рад нашему знакомству, - отвечал Оскар. - Когда впервые приезжаешь вгород, очень хочется найти добрых друзей, верных инадёжных. Атоналетишь накаких-нибудь мошенников, иони тебя мигом облапошат.
        Жулики одобрительно поддакивали:
        - Конечно. Недолго стать жертвой мошенников. Тебе, парень, здорово повезло, что ты встретил Филле именя.
        - Ясное дело, неповстречай ты Рулле именя, тебебы худо пришлось. Атеперь ешь да пей всвоё удовольствие, - сказал тот, которого звали Филле, ивновь хлопнул Оскара поплечу.
        Но затем Филле сделал нечто такое, что совершенно изумило Малыша: он какбы случайно сунул свою руку взадний карман брюк Оскара, вынул оттуда бумажник иосторожно засунул его взадний карман своих собственных брюк. Оскар ничего незаметил, потому что как раз вэтот момент Рулле стиснул его всвоих объятиях. Когдаже Рулле наконец разжал объятия, унего вруке оказались часы Оскара. Рулле их также отправил взадний карман своих брюк. ИОскар опять ничего незаметил.
        Но вдруг Карлсон, который живёт накрыше, осторожно просунул свою пухлую руку под занавеску ивытащил изкармана Филле бумажник Оскара. ИФилле тоже ничего незаметил. Затем Карлсон снова просунул под занавеску свою пухлую руку ивытащил изкармана Рулле часы. Итот тоже ничего незаметил. Нонесколько минут спустя, когда Рулле, Филле иОскар ещё выпили изакусили, Филле сунул руку всвой карман иобнаружил, что бумажник исчез. Тогда он злобно взглянул наРулле исказал:
        - Послушай-ка, Рулле, давай выйдем вприхожую. Нам надо кое очём потолковать.
        А тут как раз Рулле полез всвой карман изаметил, что исчезли часы. Он, всвою очередь, злобно поглядел наФилле ипроизнёс:
        - Пошли! Иуменя есть ктебе разговор.
        Филле иРулле вышли вприхожую, абедняга Оскар остался совсем один. Ему, должно быть, стало скучно сидеть одному, ион тоже вышел вприхожую, чтобы посмотреть, что там делают его новые друзья.
        Тогда Карлсон быстро перемахнул через подоконник иположил бумажник всуповую миску. Так как Филле, Рулле иОскар уже съели весь суп, тобумажник ненамок. Чтоже касается часов, тоих Карлсон прицепил клампе. Они висели насамом виду, слегка раскачиваясь, иФилле, Рулле иОскар увидели их, как только вернулись вкомнату.
        Но Карлсона они незаметили, потому что он залез под стол, накрытый свисающей допола скатертью. Под столом сидел иМалыш, который, несмотря насвой страх, ни зачто нехотел оставить Карлсона одного втаком опасном положении.
        - Гляди-ка, налампе болтаются мои часы! - удивлённо воскликнул Оскар. - Как они могли туда попасть?
        Он подошёл клампе, снял часы иположил их вкарман своей куртки.
        - А здесь лежит мой бумажник, честное слово! - ещё больше изумился Оскар, заглянув всуповую миску. - Как странно!
        Рулле иФилле уставились наОскара.
        - А увас вдеревне парни, видно, тоже не промах! - воскликнули они хором.
        Затем Оскар, Рулле иФилле опять сели за стол.
        - Дорогой Оскар, - сказал Филле, - ешь ипей досыта!
        И они снова стали есть ипить ипохлопывать друг друга поплечу.
        Через несколько минут Филле, приподняв скатерть, бросил бумажник Оскара под стол. Видно, Филле полагал, что наполу бумажник будет вбольшей сохранности, чем вего кармане. Новышло иначе: Карлсон, который сидел под столом, поднял бумажник исунул его вруку Рулле. Тогда Рулле сказал:
        - Филле, ябыл ктебе несправедлив, ты благородный человек.
        Через некоторое время Рулле просунул руку под скатерть иположил напол часы. Карлсон поднял часы и, толкнув Филле ногой, вложил их ему вруку. Тогда иФилле сказал:
        - Нет товарища надежнее тебя, Рулле!
        Но тут Оскар завопил:
        - Где мой бумажник? Где мои часы?


        В тотже миг ибумажник ичасы вновь оказались наполу под столом, потому что ниФилле, ниРулле нехотели быть пойманными споличным, если Оскар поднимет скандал. АОскар уже начал выходить изсебя, громко требуя, чтобы ему вернули его вещи. Тогда Филле закричал:
        - Почём язнаю, куда ты дел свой паршивый бумажник!
        А Рулле добавил:
        - Мы невидели твоих дрянных часов! Ты сам должен следить засвоим добром.
        Тут Карлсон поднял спола сперва бумажник, апотом часы исунул их прямо вруки Оскару. Оскар схватил свои вещи ивоскликнул:
        - Спасибо тебе, милый Филле, спасибо, Рулле, новдругой раз не надо сомной так шутить!
        Тут Карлсон изо всей силы стукнул Филле поноге.
        - Ты уменя заэто поплатишься, Рулле! - завопил Филле.
        А Карлсон тем временем ударил Рулле поноге так, что тот прямо завыл отболи.
        - Ты что, рехнулся? Чего ты дерёшься? - крикнул Рулле.
        Рулле иФилле выскочили из-за стола и принялись тузить друг друга так энергично, что все тарелки попадали напол иразбились, а Оскар, досмерти перепугавшись, сунул в карман бумажник ичасы иубрался восвояси.
        Больше он сюда никогда невозвращался. Малыш тоже очень испугался, ноон немог убраться восвояси ипоэтому, притаившись, сидел под столом.
        Филле был сильнее Рулле, ион вытолкнул Рулле вприхожую, чтобы там окончательно сним расправиться.
        Тогда Карлсон иМалыш быстро вылезли из-под стола. Карлсон, увидев осколки тарелок, разбросанные пополу, сказал:
        - Все тарелки разбиты, асуповая миска цела. Как, должно быть, одиноко этой бедной суповой миске!
        И он изо всех сил трахнул суповую миску обпол.
        Потом они сМалышом кинулись кокну ибыстро вылезли на крышу.
        Малыш услышал, как Филле иРулле вернулись вкомнату икак Филле спросил:
        - А чего ради ты, болван, нистого ни ссего отдал ему бумажник ичасы?
        - Ты что, спятил? - ответил Рулле. - Ведь этоже ты сделал!
        Услышав их ругань, Карлсон расхохотался так, что унего затрясся живот.
        - Ну, насегодня хватит развлечений! - проговорил он сквозь смех.
        Малыш тоже был сыт погорло сегодняшними проделками.
        Уже совсем стемнело, когда Малыш иКарлсон, взявшись заруки, побрели кмаленькому домику, притаившемуся затрубой накрыше того дома, где жил Малыш. Когда они уже почти добрались доместа, тоуслышали, как, сигналя сиреной, поулице мчится пожарная машина.
        - Должно быть, где-то пожар, - сказал Малыш. - Слышишь, проехали пожарные.
        - А может быть, даже втвоём доме, - снадеждой вголосе проговорил Карлсон. - Ты только сразуже скажи мне. Яим охотно помогу, потому что ялучший вмире пожарный.
        С крыши они увидели, как пожарная машина остановилась уподъезда. Вокруг неё собралась толпа, ноогня что-то нигде небыло заметно. Ивсёже отмашины досамой крыши быстро выдвинулась длинная лестница, точь-в-точь такая, какая бывает упожарных.
        - Может, это они замной? - стревогой спросил Малыш, вдруг вспомнив озаписке, которую он оставил усебя; ведь сейчас уже было так поздно.
        - Не понимаю, чего все так переполошились. Неужели кому-то могло непонравиться, что ты отправился немного погулять покрыше? - возмутился Карлсон.
        - Да, - ответил Малыш, - моей маме. Знаешь, унеё нервы…
        Когда Малыш подумал обэтом, он пожалел маму, иему очень захотелось поскорее вернуться домой.
        - А былобы неплохо слегка поразвлечься спожарными… - заметил Карлсон.
        Но Малыш нехотел больше развлекаться. Он тихо стоял иждал, когда наконец доберётся докрыши пожарный, который уже лез по лестнице.
        - Ну чтож, - сказал Карлсон, - пожалуй, мне тоже пора ложиться спать. Конечно, мы вели себя очень тихо, прямо скажу - примерно. Ноненадо забывать, что уменя сегодня утром был сильный жар, неменьше тридцати-сорока градусов.
        И Карлсон поскакал ксвоему домику.
        - Привет, Малыш! - крикнул он.
        - Привет, Карлсон! - отозвался Малыш, не отводя взгляда отпожарного, который поднимался полестнице всё выше ивыше.
        - Эй, Малыш, - крикнул Карлсон, прежде чем скрыться затрубой, - нерассказывай пожарным, что яздесь живу! Ведь ялучший вмире пожарный ибоюсь, они будут посылать замной, когда где-нибудь загорится дом.
        Пожарный был уже близко.
        - Стой наместе инешевелись! - приказал он Малышу. - Слышишь, недвигайся сместа! Ясейчас поднимусь исниму тебя скрыши.


        Малыш подумал, что состороны пожарного предостерегать его было очень мило, нобессмысленно. Ведь весь вечер он разгуливал по крышам и,уж конечно, могбы исейчас сделать несколько шагов, чтобы подойти клестнице.
        - Тебя мама послала? - спросил Малыш пожарного, когда тот, взяв его наруки, стал спускаться.
        - Ну да, мама. Конечно. Но… мне показалось, что накрыше было два маленьких мальчика.
        Малыш вспомнил просьбу Карлсона исерьёзно сказал:
        - Нет, здесь небыло другого мальчика.
        У мамы действительно были «нервы». Она, ипапа, иБоссе, иБетан, иещё много всяких чужих людей стояли наулице иждали Малыша. Мама кинулась кнему, обняла его; она иплакала, исмеялась. Потом папа взял Малыша наруки ипонёс домой, крепко прижимая ксебе.
        - Как ты нас напугал! - сказал Боссе.
        Бетан тоже заплакала ипроговорила сквозь слёзы:
        - Никогда больше так неделай. Запомни, Малыш, никогда!
        Малыша тутже уложили вкровать, ився семья собралась вокруг него, как будто сегодня был день его рождения. Нопапа сказал очень серьёзно:
        - Неужели ты непонимал, что мы будем волноваться? Неужели ты незнал, что мама будет вне себя оттревоги, будет плакать?
        Малыш съёжился всвоей постели.
        - Ну, чего вы беспокоились? - пробормотал он.
        Мама очень крепко обняла его.
        - Подумай только! - сказала она. - Аеслибы ты упал скрыши? Еслибы мы тебя потеряли?
        - Выбы тогда огорчились?
        - А как ты думаешь? - ответила мама. - Низакакие сокровища вмире мы несогласилисьбы расстаться стобой. Тыже исам это знаешь.
        - И даже засто тысяч миллионов крон? - спросил Малыш.
        - И даже засто тысяч миллионов крон!
        - Значит, ятак дорого стою? - изумился Малыш.
        - Конечно, - сказала мама иобняла его ещё раз.
        Малыш стал размышлять: сто тысяч миллионов крон - какая огромная куча денег! Неужели он может стоить так дорого? Ведь щенка, настоящего, прекрасного щенка, можно купить всего запятьдесят крон…
        - Послушай, папа, - сказал вдруг Малыш, - если я действительно стою сто тысяч миллионов, тонемогули яполучить сейчас наличными пятьдесят крон, чтобы купить себе маленького щеночка?


        Карлсон играет в привидения


        Только наследующий день, вовремя обеда, родители спросили Малыша, как он всё-таки попал накрышу.
        - Ты чтож, пролез через слуховое окно начердаке? - спросила мама.
        - Нет, яполетел сКарлсоном, который живёт накрыше, - ответил Малыш.
        Мама ипапа переглянулись.
        - Так дальше продолжаться неможет! - воскликнула мама. - Этот Карлсон сведёт меня сума!
        - Послушай, - сказал папа, - никакого Карлсона, которыйбы жил накрыше, не существует.
        - «Несуществует!» - повторил Малыш. - Вчера он, вовсяком случае, существовал.
        Мама озабоченно покачала головой:
        - Хорошо, что скоро начнутся каникулы иты уедешь кбабушке. Надеюсь, что там Карлсон небудет тебя преследовать.
        Об этой неприятности Малыш ещё недумал. Ведь скоро его навсё лето пошлют вдеревню кбабушке. Аэто значит, что он два месяца неувидит Карлсона. Конечно, летом убабушки очень хорошо, там всегда бывает весело, ноКарлсон… Авдруг Карлсон уже небудет жить накрыше, когда Малыш вернётся вгород?
        Малыш сидел, опёршись локтями остол иобхватив ладонями голову. Он немог себе представить жизни без Карлсона.
        - Ты разве незнаешь, что нельзя класть локти настол? - спросила Бетан.
        - Следи лучше засобой! - огрызнулся Малыш.
        - Малыш, убери локти состола, - сказала мама. - Положить тебе цветной капусты?
        - Нет, лучше умереть, чем есть капусту!
        - Ох! - вздохнул папа. - Надо сказать: «Нет, спасибо».
        «Чего это они так раскомандовались мальчиком, который стоит сто тысяч миллионов», - подумал Малыш, новслух этого невысказал.


        - Выже сами прекрасно понимаете, что, когда яговорю: «Лучше умереть, чем есть капусту», яхочу сказать: «Нет, спасибо», - пояснил он.
        - Так воспитанные люди неговорят, - сказал папа. - Аты ведь хочешь стать воспитанным человеком?
        - Нет, папа, яхочу стать таким, как ты, - ответил Малыш.
        Мама, Боссе иБетан расхохотались.
        Малыш непонял, над чем они смеются, норешил, что смеются над его папой, аэтого он уже никак немог стерпеть.
        - Да, яхочу быть таким, как ты, папа. Ты такой хороший! - произнёс Малыш, глядя наотца.
        - Спасибо тебе, мой мальчик, - сказал папа. - Так ты действительно нехочешь цветной капусты?
        - Нет, лучше умереть, чем есть капусту!
        - Новедь она очень полезна, - вздохнула мама.
        - Наверно, - сказал Малыш. - Ядавно заметил: чем еда невкусней, тем она полезней. Хотелбы язнать, почему все эти витамины содержатся только втом, что невкусно?
        - Витамины, конечно, должны быть вшоколаде ивжевательной резинке, - сострил Боссе.
        - Это самое разумное извсего, что ты сказал запоследнее время, - огрызнулся Малыш.
        После обеда Малыш отправился ксебе вкомнату. Всем сердцем он желал, чтобы Карлсон прилетел поскорее. Ведь наднях Малыш уедет загород, поэтому теперь они должны встречаться как можно чаще.
        Должно быть, Карлсон почувствовал, что Малыш его ждёт: едва Малыш высунул нос вокошко, как Карлсон уже был тут как тут.
        - Сегодня утебя нет жара? - спросил Малыш.
        - У меня? Жара?.. Уменя никогда небывает жара! Это было внушение.
        - Ты внушил себе, что утебя жар? - удивился Малыш.
        - Нет, это ятебе внушил, что уменя жар, - радостно ответил Карлсон изасмеялся. - Угадай, кто лучший вмире выдумщик?
        Карлсон ниминуты нестоял наместе. Разговаривая, он всё время кружил покомнате, трогал всё, что попадалось под руку, слюбопытством открывал изакрывал ящики иразглядывал каждую вещь сбольшим интересом.
        - Нет, сегодня уменя нет никакого жара. Сегодня яздоров как бык ирасположен слегка поразвлечься.
        Малыш тоже был непрочь поразвлечься. Ноон хотел, чтобы прежде папа, мама, Боссе иБетан увидели наконец Карлсона ипересталибы уверять Малыша, что Карлсон несуществует.
        - Подожди меня минуточку, - поспешно сказал Малыш, - ясейчас вернусь.
        И он стремглав побежал встоловую.
        Боссе иБетан дома неоказалось - это, конечно, было очень досадно, - нозато мама ипапа сидели укамина. Малыш сказал им, сильно волнуясь:
        - Мама ипапа, идите скорей вмою комнату!
        Он решил пока ничего неговорить им оКарлсоне - будет лучше, если они увидят его без предупреждения.
        - А может, ты посидишь снами? - предложила мама.
        Но Малыш потянул её заруку:
        - Нет, вы должны пойти комне. Там вы увидите одну вещь…
        Недолгие переговоры завершились успешно. Папа имама пошли вместе сним. Счастливый Малыш срадостью распахнул дверь своей комнаты - наконец-то они увидят Карлсона!
        И тут Малыш едва незаплакал, так он был обескуражен. Комната оказалась пустой, как ивтот раз, когда он привёл всю семью знакомиться сКарлсоном.
        - Ну, чтоже мы должны здесь увидеть? - спросил папа.
        - Ничего особенного… - пробормотал Малыш.
        К счастью, вэту минуту раздался телефонный звонок. Папа пошёл говорить потелефону, амама вспомнила, что вдуховке унеё сидит сладкий пирог, ипоспешила накухню. Так что наэтот раз Малышу непришлось объясняться.
        Оставшись один, Малыш присел уокна. Он очень сердился наКарлсона ирешил высказать ему всё начистоту, если тот снова прилетит.
        Но никто неприлетел. Вместо этого открылась дверца шкафа, иоттуда высунулась лукавая физиономия Карлсона.
        Малыш просто остолбенел отизумления:
        - Что ты делал вмоём шкафу?
        - Сказать тебе, что ятам высиживал цыплят? Ноэто былобы неправдой. Сказать, что ядумал освоих грехах? Это тоже былобы неправдой. Может быть, сказать, что ялежал наполке иотдыхал? Вот это будет правда! - ответил Карлсон.
        Малыш тотчасже забыл, что сердился на Карлсона. Он был так рад, что Карлсон нашёлся.
        - Этот прекрасный шкаф прямо создан для игры впрятки. Давай поиграем? Яопять лягу наполку, аты будешь меня искать, - сказал Карлсон.
        И, недожидаясь ответа Малыша, Карлсон скрылся вшкафу. Малыш услышал, как он там карабкается, забираясь, видимо, наверхнюю полку.
        - Ну, атеперь ищи! - крикнул Карлсон.
        Малыш распахнул дверцы шкафа и, конечно, сразуже увидел лежащего наполке Карлсона.
        - Фу, какой ты противный! - закричал Карлсон. - Ты что, немог сначала хоть немножко поискать меня под кроватью, записьменным столом или ещё где-нибудь? Ну, раз ты такой, ястобой больше неиграю. Фу, какой ты противный!
        В эту минуту раздался звонок увходной двери, иизпередней послышался мамин голос:
        - Малыш, ктебе пришли Кристер иГунилла.
        Этого сообщения было достаточно, чтобы уКарлсона улучшилось настроение.
        - Подожди, мы сейчас сними сыграем штуку! - прошептал он Малышу. - Притвори-ка замной поплотнее дверцу шкафа…
        Малыш едва успел закрыть шкаф, как вкомнату вошли Гунилла иКристер. Они жили на тойже улице, что иМалыш, иучились сним водном классе. Малышу очень нравилась Гунилла, ион часто рассказывал своей маме, какая она «ужасно хорошая». Кристера Малыш тоже любил идавно уже простил ему шишку налбу. Правда, сКристером они частенько дрались, новсегда тутже мирились. Впрочем, дрался Малыш нетолько сКристером, апочти совсеми ребятами сих улицы. Новот Гуниллу он никогда небил.
        - Как это получается, что ты ещё ниразу нестукнул Гуниллу? - спросила как-то мама.
        - Она такая ужасно хорошая, что её незачем бить, - ответил Малыш.
        Но всёже иГунилла могла иногда вывести Малыша изсебя. Вчера, например, когда они втроём возвращались изшколы иМалыш рассказывал им оКарлсоне, Гунилла расхохоталась исказала, что всё это выдумки. Кристер сней согласился, иМалыш был вынужден его стукнуть. Вответ наэто Кристер ишвырнул внего камнем.
        Но сейчас они как нивчём небывало пришли кМалышу вгости, аКристер привёл даже своего щенка Ёффу. Увидев Ёффу, Малыш так обрадовался, что совсем забыл про Карлсона, который лежал наполке вшкафу. «Ничего нет насвете лучше собаки», - подумал Малыш. Ёффа прыгал илаял, аМалыш обнимал его игладил. Кристер стоял рядом исовершенно спокойно наблюдал, как Малыш ласкает Ёффу. Он ведь знал, что Ёффа - это его собака, анечья-нибудь ещё, так что пусть себе Малыш играет сней сколько хочет.
        Вдруг, всамый разгар возни Малыша с Ёффой, Гунилла, ехидно посмеиваясь, спросила:
        - А гдеже твой друг Карлсон, который живёт накрыше? Мы думали, что застанем его утебя.
        И только теперь Малыш вспомнил, что Карлсон лежит наполке вего шкафу. Нотак как он незнал, какую проделку наэтот раз затеял Карлсон, тоничего несказал обэтом Кристеру иГунилле.
        - Вот ты, Гунилла, думаешь, что явсё сочинил про Карлсона, который живёт накрыше. Вчера ты говорила, что он - выдумка…
        - Конечно, он иесть выдумка, - ответила Гунилла ирасхохоталась; наеё щеках появились ямочки.
        - Ну, аесли он невыдумка? - хитро спросил Малыш.
        - Но ведь он всамом деле выдумка! - вмешался вразговор Кристер.
        - А вот инет! - закричал Малыш.
        И неуспел он обдумать, стоитли попытаться разрешить этот спор словами, анекулаками или лучше сразу стукнуть Кристера, как вдруг изшкафа раздалось громко иотчётливо:
        - Ку-ка-ре-ку!
        - Что это такое? - воскликнула Гунилла, иеё красный, как вишня, ротик широко раскрылся отудивления.
        - Ку-ка-ре-ку! - послышалось снова изшкафа, точь-в-точь как кричат настоящие петухи.
        - У тебя что, петух живёт вгардеробе? - удивился Кристер.
        Ёффа заворчал ипокосился нашкаф.
        Малыш расхохотался. Он так смеялся, что немог говорить.


        - Ку-ка-ре-ку! - раздалось втретий раз.
        - Я сейчас открою шкаф ипогляжу, что там, - сказала Гунилла иотворила дверцу.
        Кристер подскочил кней итоже заглянул вшкаф. Вначале они ничего незаметили, кроме висящей одежды, нопотом сверхней полки раздалось хихиканье. Кристер иГунилла посмотрели наверх иувидели наполке маленького толстого человечка. Удобно примостившись, он лежал, подперев рукой голову, ипокачивал правой ножкой. Его весёлые голубые глаза сияли.
        Кристер иГунилла молча смотрели начеловечка, невсилах вымолвить нислова, илишь Ёффа продолжал тихонько рычать.
        Когда кГунилле вернулся дар речи, она проговорила:
        - Это кто такой?
        - Всего лишь маленькая выдумка, - ответил странный человечек истал ещё энергичнее болтать ножкой. - Маленькая фантазия, которая лежит себе да отдыхает. Короче говоря, выдумка!
        - Это… это… - проговорил Кристер, запинаясь.
        - …маленькая выдумка, которая лежит себе икричит по-петушиному, - сказал человечек.
        - Это Карлсон, который живёт накрыше! - прошептала Гунилла.
        - Конечно, актоже ещё!Уж недумаешьли ты, что старая фру Густавсон, которой девяносто два года, незаметно пробралась сюда иразлеглась наполке?
        Малыш просто зашёлся отсмеха -уж очень глупо выглядели растерянные Кристер иГунилла.
        - Они, наверное, онемели, - едва выговорил Малыш.
        Одним прыжком Карлсон соскочил сполки. Он подошёл кГунилле иущипнул её защёку:
        - А это что замаленькая выдумка?
        - Мы… - пробормотал Кристер.
        - Ну, атебя, наверно, зовут Август? - спросил Карлсон уКристера.
        - Меня зовут вовсе неАвгуст, - ответил Кристер.
        - Хорошо. Продолжим!.. - сказал Карлсон.
        - Их зовут Гунилла иКристер, - объяснил Малыш.
        - Да, просто трудно поверить, дочего иногда невезёт людям. Нотеперьуж ничего непопишешь. Акроме того, немогутже всех звать Карлсонами!..
        Карлсон огляделся, словно что-то ища, ипоспешно объяснил:
        - А теперь ябылбы непрочь немного поразвлечься. Может, пошвыряем стулья изокна? Или затеем ещё какую-нибудь игру вэтом роде?
        Малыш несчитал, что это будет очень весёлая игра. Ктомуже он твёрдо знал, что мама ипапа неодобрят такой забавы.
        - Ну, явижу, вы трусы. Если вы будете такими нерешительными, унас ничего невыйдет. Раз вам ненравится моё предложение, придумайте что-нибудь другое, атоясвами небуду водиться. Ядолжен чем-нибудь позабавиться, - сказал Карлсон иобиженно надул губы.
        - Погоди, мы сейчас что-нибудь придумаем! - умоляюще прошептал Малыш.
        Но Карлсон, видимо, решил обидеться всерьёз.
        - Вот возьму иулечу сейчас отсюда… - проворчал он.
        Все трое понимали, какая это будет беда, если Карлсон улетит, ихором принялись уговаривать его остаться.
        Карлсон сминуту сидел молча, продолжая дуться.
        - Это, конечно, ненаверняка, ноя, пожалуй, смогбы остаться, если вот она, - иКарлсон показал своим пухлым пальчиком наГуниллу, - погладит меня поголове искажет: «Мой милый Карлсон».
        Гунилла срадостью погладила его иласково попросила:
        - Миленький Карлсон, останься! Мы обязательно что-нибудь придумаем.
        - Ну ладно, - сказал Карлсон, - я, пожалуй, останусь.
        У детей вырвался вздох облегчения.
        Мама ипапа Малыша обычно гуляли по вечерам. Вот итеперь мама крикнула из прихожей:
        - Малыш! Кристер иГунилла могут остаться утебя довосьми часов, потом ты быстро ляжешь впостель. Акогда мы вернёмся, язайду ктебе пожелать «спокойной ночи».
        И дети услышали, как хлопнула входная дверь.
        - А почему она несказала, докакого часа ямогу здесь остаться? - спросил Карлсон ивыпятил нижнюю губу. - Если все комне так несправедливы, тоясвами небуду водиться.
        - Ты можешь остаться здесь доскольких хочешь, - ответил Малыш.
        Карлсон ещё больше выпятил губу.
        - А почему меня невыставят отсюда ровно ввосемь, как всех? - сказал Карлсон обиженным тоном. - Нет, так янеиграю!
        - Хорошо, япопрошу маму, чтобы она отправила тебя домой ввосемь часов, - пообещал Малыш. - Ну, аты придумал, вочто мы будем играть?
        Дурное настроение Карлсона как рукой сняло.
        - Мы будет играть впривидения ипугать людей. Вы даже непредставляете себе, что ямогу сделать спомощью одной небольшой простыни. Еслибы все люди, которых япугал досмерти, давали мне заэто попять эре, ямогбы купить целую гору шоколада. Ведь ялучшее вмире привидение! - сказал Карлсон, иглаза его весело заблестели.
        Малыш, Кристер иГунилла срадостью согласились играть впривидения. НоМалыш сказал:
        - Вовсе необязательно так ужасно пугать людей.
        - Спокойствие, только спокойствие! - ответил Карлсон. - Нетебе учить лучшее вмире привидение, как должны вести себя привидения. Ятолько слегка попугаю всех досмерти, никто этого даже инезаметит. - Он подошёл ккровати Малыша ивзял простыню. - Материал подходящий, можно сделать вполне приличную одежду для привидения.
        Карлсон достал изящика письменного стола цветные мелки инарисовал водном углу простыни страшную рожу. Потом он взял ножницы и, прежде чем Малыш успел его остановить, быстро прорезал две дырки для глаз.
        - Простыня - это пустяки, дело житейское. Апривидение должно видеть, что происходит вокруг, иначе оно начнёт блуждать ипопадёт вконце концов невесть куда.
        Затем Карлсон закутался сголовой впростыню, так что видны были только его маленькие пухлые ручки.
        Хотя дети изнали, что это всего-навсего Карлсон, закутанный впростыню, они всёже слегка испугались; ачто касается Ёффы, тоон бешено залаял. Когдаже Карлсон включил свой моторчик ипринялся летать вокруг люстры - простыня нанём так иразвевалась, - стало ещё страшнее. Это было ивправду жуткое зрелище.
        - Я небольшое привидение смотором! - кричал он. - Дикое, носимпатичное!
        Дети притихли ибоязливо следили заего полётом. АЁффа просто надрывался отлая.
        - Вообще говоря, - продолжал Карлсон, - ялюблю, когда вовремя полёта жужжит мотор, но, поскольку япривидение, следует, вероятно, включить глушитель. Вот так!
        Он сделал несколько кругов совершенно бесшумно истал ещё больше похож напривидение.
        Теперь дело было лишь затем, чтобы найти, кого пугать.
        - Может быть, мы отправимся налестничную площадку? Кто-нибудь войдёт вдом ииспугается досмерти!
        В это время зазвонил телефон, ноМалыш решил неподходить. Пусть себе звонит!
        Между тем Карлсон принялся громко вздыхать истонать наразные лады.
        - Грош цена тому привидению, которое неумеет как следует вздыхать истонать, - пояснил он. - Это первое, чему учат юное привидение впривиденческой школе.
        На все эти приготовления ушло немало времени. Когда они уже стояли перед входной дверью исобирались выйти налестничную площадку, чтобы пугать прохожих, послышалось какое-то слабое царапанье. Малыш было подумал, что это мама ипапа возвращаются домой. Новдруг он увидел, как вщель ящика для писем кто-то просовывает стальную проволоку. ИМалыш сразу понял, что кним лезут воры. Он вспомнил, что наднях папа читал маме статью изгазеты. Там говорилось, что вгороде появилось очень много квартирных воров. Они сперва звонят потелефону. Убедившись, что дома никого нет, воры взламывают замок ивыносят изквартиры всё ценное.
        Малыш страшно испугался, когда понял, что происходит. Кристер иГунилла испугались не меньше. Кристер запер Ёффу вкомнате Малыша, чтобы он своим лаем неиспортил игру впривидения, итеперь очень пожалел об этом. Один только Карлсон ничуть не испугался.
        - Спокойствие, только спокойствие! - прошептал он. - Для такого случая привидение - незаменимая вещь. Давайте тихонько пойдём встоловую - наверно, там твой отец хранит золотые слитки ибриллианты.
        Карлсон, Малыш, Гунилла иКристер нацыпочках пробрались встоловую и, стараясь не шуметь, спрятались замебелью, кто где. Карлсон залез вкрасивый старинный буфет - там умамы лежали скатерти исалфетки - икое-как прикрыл засобой дверцу. Плотно закрыть он её неуспел, потому что как раз вэтот момент встоловую крадучись вошли воры. Малыш, который лежал под диваном укамина, осторожно высунулся ипосмотрел: посреди комнаты стояли двое парней весьма мерзкого вида. Ипредставьте себе, это были Филле иРулле!
        - Теперь надо узнать, где уних лежат деньги, - сказал Филле хриплым шёпотом.
        - Ясное дело, здесь, - отозвался Рулле, указывая настаринный секретер сомножеством ящиков.
        Малыш знал, что водном изэтих ящиков мама держала деньги нахозяйство, авдругом хранила красивые драгоценные кольца иброшки, которые ей подарила бабушка, ипапины золотые медали, полученные им внаграду заметкую стрельбу. «Как будет ужасно, если всё это унесут воры», - подумал Малыш.
        - Поищи-ка здесь, - сказал Филле, - аяпойду накухню, посмотрю, нетли там серебряных ложек ивилок.
        Филле исчез, аРулле начал выдвигать ящики секретера, ивдруг он прямо свистнул от восторга.
        «Наверно, нашёл деньги», - подумал Малыш.
        Рулле выдвинул другой ящик иснова свистнул - он увидел кольца иброшки.
        Но больше он уже несвистел, потому что вэто мгновение распахнулись дверцы буфета иоттуда, издавая страшные стоны, выпорхнуло привидение. Когда Рулле обернулся иувидел, он хрюкнул отужаса иуронил напол деньги, кольца, брошки ивсё остальное. Привидение порхало вокруг него, стонало ивздыхало; потом оно вдруг устремилось накухню. Секунду спустя встоловую ворвался Филле. Он был бледен как полотно.
        - Прулле, там ривидение! - завопил он.
        Он хотел крикнуть: «Рулле, там привидение!», ноотстраха унего заплетался язык, иполучилось: «Прулле, там ривидение!»
        Да инемудрено было испугаться! Следом заним вкомнату влетело привидение ипринялось так жутко вздыхать истонать, что просто дух захватывало.


        Рулле иФилле бросились кдвери, апривидение вилось вокруг них. Непомня себя отстраха, они выскочили вприхожую, аоттуда налестничную площадку. Привидение преследовало их попятам, гнало вниз полестнице ивыкрикивало время отвремени глухим, страшным голосом:
        - Спокойствие, только спокойствие! Сейчас явас настигну, итут-то вам будет весело!
        Но потом привидение устало ивернулось встоловую. Малыш собрал спола деньги, кольца, брошки иположил всё это обратно всекретер. АГунилла иКристер подобрали все вилки иложки, которые уронил Филле, когда он метался между кухней истоловой.
        - Лучшее вмире привидение - это Карлсон, который живёт накрыше, - сказало привидение исняло ссебя простыню.
        Дети смеялись, они были счастливы.
        А Карлсон добавил:
        - Ничто неможет сравниться спривидением, когда надо пугать воров. Еслибы люди это знали, тонепременно привязалибы помаленькому злобному привидению ккаждой кассе вгороде.
        Малыш прыгал отрадости, что всё обернулось так хорошо.
        - Люди настолько глупы, что верят впривидения. Просто смешно! - воскликнул он. - Папа говорит, что вообще ничего сверхъестественного несуществует. - ИМалыш, какбы вподтверждение этих слов, кивнул головой. - Дураки эти воры - они подумали, что избуфета вылетело привидение! Анасамом деле это был просто Карлсон, который живёт накрыше. Ничего сверхъестественного!


        Карлсон выступает с учёной собакой Альберг


        На следующее утро, едва проснувшись, взъерошенный мальчуган вполосатой голубой пижаме пришлёпал босиком кмаме накухню. Папа уже ушёл наслужбу, аБоссе иБетан - вшколу. УМалыша уроки начинались позже, иэто было очень кстати, потому что он любил оставаться вот так поутрам вдвоём смамой, пусть даже ненадолго. Втакие минуты хорошо разговаривать, вместе петь песни или рассказывать друг другу сказки. Хотя Малыш уже большой мальчик иходит вшколу, он судовольствием сидит умамы наколенях, нотолько если этого никто невидит.
        Когда Малыш вошёл вкухню, мама, примостившись укухонного стола, читала газету ипила кофе. Малыш молча влез кней наколени. Мама обняла его инежно прижала ксебе. Так они исидели, пока Малыш окончательно непроснулся.
        Мама ипапа вернулись вчера спрогулки позже, чем предполагали. Малыш уже лежал всвоей кроватке испал. Восне он разметался. Укрывая его, мама заметила дырки, прорезанные впростыне. Асама простыня была такая грязная, словно её кто-то нарочно исчертил углём. Итогда мама подумала: «Неудивительно, что Малыш поспешил лечь спать». Атеперь, когда озорник сидел унеё наколенях, она твёрдо решила неотпускать его без объяснений.
        - Послушай, Малыш, мнебы хотелось знать, кто прорезал дырки втвоей простыне. Только невздумай, пожалуйста, говорить, что это сделал Карлсон, который живёт накрыше.
        Малыш молчал инапряжённо думал. Как быть? Ведь дырки прорезал именно Карлсон, амама запретила онём говорить. Малыш решил также ничего нерассказывать иоворах, потому что мама всё равно этому не поверит.
        - Ну, так что же? - настойчиво повторила мама, так инедождавшись ответа.
        - Не моглабы ты спросить обэтом Гуниллу? - хитро сказал Малыш иподумал: «Пусть-ка лучше Гунилла расскажет маме, как было дело. Ей мама скорее поверит, чем мне».


        «А! Значит, это Гунилла разрезала простыню», - подумала мама. Иещё она подумала, что её Малыш - хороший мальчик, потому что он нежелает наговаривать надругих, ахочет, чтобы Гунилла сама всё рассказала.
        Мама обняла Малыша заплечи. Она решила сейчас больше ниочём его нерасспрашивать, нопри случае поговорить сГуниллой.
        - Ты очень любишь Гуниллу? - спросила мама.
        - Да, очень, - ответил Малыш.
        Мама вновь принялась читать газету, аМалыш молча сидел унеё наколенях идумал.
        Когоже, собственно говоря, он действительно любит? Прежде всего маму… ипапу тоже… Ещё он любит Боссе иБетан… Нуда, чаще всего он их всё-таки любит, особенно Боссе. Ноиногда он наних так сердится, что вся любовь пропадает. Любит он иКарлсона, который живёт накрыше, иГуниллу тоже любит. Да, быть может, он женится наней, когда вырастет, потому что хочешь нехочешь, ажену иметь надо. Конечно, больше всего он хотелбы жениться намаме, новедь это невозможно.
        Вдруг Малышу пришла вголову мысль, которая его встревожила.
        - Послушай, мама, - сказал он, - акогда Боссе вырастет большой иумрёт, мне нужно будет жениться наего жене?
        Мама подвинула ксебе чашку исудивлением взглянула наМалыша.
        - Почему ты так думаешь? - спросила она, сдерживая смех.
        Малыш, испугавшись, что сморозил глупость, решил непродолжать. Номама настаивала:
        - Скажи, почему ты это подумал?
        - Ведь когда Боссе вырос, яполучил его старый велосипед иего старые лыжи… Иконьки, накоторых он катался, когда был таким, какя… Ядонашиваю его старые пижамы, его ботинки ивсё остальное…
        - Ну, аотего старой жены ятебя избавлю, это тебе обещаю, - сказала мама серьёзно.
        - А нельзяли мне будет жениться на тебе? - спросил Малыш.
        - Пожалуй, это невозможно, - ответила мама. - Ведь яуже замужем запапой.
        Да, это было так.
        - Какое неудачное совпадение, что и я и папа любим тебя! - недовольно произнёс Малыш.
        Тут мама рассмеялась исказала:
        - Раз вы оба меня любите, значит, яхорошая.
        - Ну, тогда яженюсь наГунилле, - вздохнул Малыш. - Ведь надоже мне будет наком-нибудь жениться!
        И Малыш вновь задумался. Он думал отом, что ему, наверно, будет неочень приятно жить вместе сГуниллой, потому что сней иногда трудно ладить. Да ивообще ему больше всего хотелось жить вместе смамой, папой, Боссе иБетан, анескакой-то там женой.
        - Мнебы гораздо больше хотелось иметь собаку, чем жену, - сказал Малыш. - Мама, ты неможешь мне подарить щенка?
        Мама вздохнула. Нувот, опять Малыш заговорил освоей вожделенной собаке! Это было почти также невыносимо, как иразговоры оКарлсоне, который живёт накрыше.
        - Знаешь что, Малыш, - сказала мама, - тебе пора одеваться, атоты опоздаешь в школу.
        - Ну, ясно, - ответил Малыш. - Стоит мне только заговорить особаке, как ты заводишь разговор ошколе!
        …В тот день Малышу было приятно идти вшколу, потому что ему многое надо было обсудить сКристером иГуниллой.
        Домой они шли, как всегда, вместе. ИМалыша это особенно радовало, потому что теперь Кристер иГунилла тоже были знакомы сКарлсоном.
        - Он такой весёлый, правда? Как ты думаешь, сегодня он опять прилетит? - спросила Гунилла.
        - Не знаю, - ответил Малыш. - Он сказал, что прилетит «приблизительно». Аэто значит - когда ему вздумается.
        - Надеюсь, что он прилетит «приблизительно» сегодня, - сказал Кристер. - Можно, мы сГуниллой пойдём ктебе?
        - Конечно, можно, - сказал Малыш.
        Тут появилось ещё одно существо, которое тоже захотело пойти вместе сними. Когда ребята собрались перейти улицу, кМалышу подбежал маленький чёрный пудель. Он обнюхал коленки Малыша идружески тявкнул.
        - Поглядите, какой славный щенок! - радостно воскликнул Малыш. - Он, наверно, испугался уличного движения ипросит меня перевести его нату сторону.
        Малыш былбы счастлив переводить щенка через все перекрёстки города. Должно быть, щенок это почувствовал: он бежал вприпрыжку помостовой, норовя прижаться кноге Малыша.
        - Какой он симпатичный, - сказала Гунилла. - Иди сюда, маленький пёсик!
        - Нет, он хочет идти рядом сомной, - сказал Малыш ивзял щенка заошейник. - Он меня полюбил.
        - Меня он тоже полюбил, - сказала Гунилла.
        У маленького щенка был такой вид, будто он готов любить всех насвете, толькобы его любили. ИМалыш полюбил этого щенка. О,как он его полюбил! Он нагнулся кщенку ипринялся его ласкать, игладить, итихонько присвистывать, ипричмокивать. Все эти нежные звуки должны были означать, что чёрный пудель - самый симпатичный, самый распрекрасный пёс насвете. Щенок вилял хвостом, всячески давая понять, что он тоже так думает. Он радостно прыгал илаял, акогда дети свернули насвою улицу, побежал вслед за ними.


        - Может быть, ему негде жить? - сказал Малыш, цепляясь запоследнюю надежду: он низачто нехотел расставаться сщенком. - И, может быть, унего нет хозяина?
        - Ну да, наверно, нет, - согласился сМалышом Кристер.
        - Да замолчи ты! - раздражённо оборвал его Малыш. - Ты-то откуда знаешь?
        Разве мог понять Кристер, укоторого был Ёффа, что значит неиметь собаки - совсем никакой собаки!
        - Иди сюда, милый пёсик! - позвал Малыш, всё больше убеждая себя втом, что щенку негде жить.
        - Смотри, какбы он неувязался затобой, - предупредил Кристер.
        - Пусть идёт. Яихочу, чтобы он шёл за мной, - ответил Малыш.
        И щенок пошёл заним. Так он оказался удверей дома, где жил Малыш. Тут Малыш взял его наруки ипонёс полестнице.
        «Сейчас яспрошу умамы, можноли мне оставить его усебя».
        Но мамы небыло дома. Взаписке, которую Малыш нашёл накухонном столе, было сказано, что она впрачечной ичто он может туда зайти, если ему что-нибудь понадобится.
        Тем временем щенок, как ракета, ворвался вкомнату Малыша. Ребята помчались заним.
        - Видите, он хочет жить уменя! - закричал Малыш, обезумев отрадости.
        В эту самую минуту вокно влетел Карлсон, который живёт на крыше.
        - Привет! - крикнул он. - Вы что, постирали эту собаку? Ведь унеё вся шерсть села!
        - Этоже неЁффа, разве ты невидишь? - сказал Малыш. - Это моя собака!
        - Нет, нетвоя, - возразил Кристер.
        - У тебя нет собаки, - подтвердила Гунилла.
        - А вот уменя там, наверху, тысячи собак, - сказал Карлсон. - Лучший вмире собаковод - это…
        - Что-то яневидал утебя никаких собак, - перебил Малыш Карлсона.
        - Их просто небыло дома - они все разлетелись. Ведь уменя летающие собаки.
        Малыш неслушал Карлсона. Тысячи летающих собак ничего незначили для него посравнению сэтим маленьким милым щенком.
        - Нет, недумаю, чтобы унего был хозяин, - вновь сказал Малыш.
        Гунилла склонилась над собакой.
        - Во всяком случае, наошейнике унего написано «Альберг», - сказала она.
        - Ясно, это фамилия его хозяина, - подхватил Кристер.
        - Может быть, этот Альберг уже умер! - возразил Малыш иподумал, что, даже если Альберг существует, он, конечно, нелюбит щенка. Ивдруг Малышу пришла вголову прекрасная мысль. - Аможет быть, самого щенка зовут Альберг? - спросил он, умоляюще взглянув наКристера иГуниллу.
        Но те лишь обидно рассмеялись вответ.
        - У меня есть несколько собак покличке Альберг, - сказал Карлсон. - Привет, Альберг!
        Щенок подскочил кКарлсону ивесело залаял.
        - Вот видите, - крикнул Малыш, - он знает своё имя!.. Альберг, Альберг, сюда!
        Гунилла схватила щенка.
        - Тут наошейнике выгравирован номер телефона, - безжалостно сказала она.
        - Конечно, усобаки есть личный телефон, - объяснил Карлсон. - Скажи ей, чтобы она позвонила своей экономке ипредупредила, что вернётся поздно. Мои собаки всегда звонят потелефону, когда задерживаются.
        Карлсон погладил щенка своей пухлой ручкой.
        - Одна измоих собак, которую, кстати, тоже зовут Альберг, как-то наднях задержалась, - продолжал Карлсон. - Она решила позвонить домой, чтобы предупредить меня, носпутала номер телефона ипопала кодному старому майору вотставке, проживающему вКунгсхольме. «Это кто-нибудь изсобак Карлсона?» - осведомилась Альберг.Майор обиделся истал ругаться: «Осёл! Ямайор, анесобака!» - «Так чегож вы меня облаяли?» - вежливо спросила Альберг.Вот какая она умница!
        Малыш неслушал Карлсона. Его сейчас ничто неинтересовало, кроме маленького щенка. Идаже когда Карлсон сказал, что он непрочь слегка поразвлечься, Малыш необратил наэто никакого внимания. Тогда Карлсон выпятил нижнюю губу изаявил:
        - Нет, так янеиграю! Ты всё время возишься сэтой собакой, аятоже хочу чем-нибудь заняться.
        Гунилла иКристер поддержали Карлсона.
        - Давайте устроим «Вечер чудес», - сказал Карлсон, перестав дуться. - Угадайте, кто лучший вмире фокусник?
        - Конечно, Карлсон! - наперебой закричали Малыш, Кристер иГунилла.
        - Значит, мы решили, что устроим представление под названием «Вечер чудес»?
        - Да, - сказали дети.
        - Мы решили также, что вход наэто представление будет стоить одну конфетку?
        - Да, - подтвердили дети.
        - И ещё мы решили, что собранные конфеты пойдут наблаготворительные цели.
        - Как? - удивились дети.
        - А существует только одна настоящая благотворительная цель - забота оКарлсоне.
        Дети снедоумением переглянулись.
        - А может быть… - начал было Кристер.
        - Нет, мы решили! - перебил его Карлсон. - Атоянеиграю.
        Итак, они решили, что все конфеты получит Карлсон, который живёт накрыше.
        Кристер иГунилла выбежали наулицу ирассказали всем детям, что наверху уМалыша сейчас начнётся большое представление «Вечер чудес». Ивсе, укого было хотябы пять эре, побежали влавку икупили там «входные конфеты».
        У двери вкомнату Малыша стояла Гунилла; она отбирала увсех зрителей конфеты иклала их вкоробку снадписью: «Для благотворительных целей».
        Посреди комнаты Кристер расставил стулья для публики. Угол комнаты был отгорожен одеялом, иоттуда доносились шёпот исобачий лай.


        - Что нам здесь будут показывать? - спросил мальчик поимени Кирре. - Если какую-нибудь чепуху, япотребую назад свою конфетку.
        Малыш, Гунилла иКристер нелюбили этого Кирре - он вечно был всем недоволен.
        Но вот из-за одеяла вышел Малыш. Наруках он держал маленького щенка.
        - Сейчас вы все увидите лучшего вмире фокусника иучёную собаку Альберг, - торжественно произнёс он.
        - Как уже было объявлено, выступает лучший вмире фокусник, - послышался голос из-за одеяла, иперед публикой появился Карлсон.
        Его голову украшал цилиндр папы Малыша, анаплечи был накинут мамин клетчатый фартук, завязанный под подбородком пышным бантом. Этот фартук заменял Карлсону чёрный плащ, вкотором обычно выступают фокусники.
        Все дружно захлопали. Все, кроме Кирре.
        Карлсон поклонился. Вид унего был очень самодовольный. Новот он снял сголовы цилиндр ипоказал всем, что цилиндр пуст, - точь-в-точь как это обычно делают фокусники.
        - Будьте добры, господа, убедитесь, что вцилиндре ничего нет. Абсолютно ничего, - сказал он.
        «Сейчас он вынет оттуда живого кролика, - подумал Малыш. Он видел однажды вцирке выступление фокусника. - Вот будет забавно, если Карлсон иправда вынет изцилиндра кролика!»
        - Как уже было сказано, здесь ничего нет, - мрачно продолжал Карлсон. - Издесь никогда ничего небудет, если вы сюда ничего неположите. Явижу, передо мной сидят маленькие обжоры иедят конфеты. Сейчас мы пустим этот цилиндр покругу, икаждый извас кинет внего поодной конфете. Вы сделаете это вблаготворительных целях.
        Малыш сцилиндром вруках обошёл всех ребят. Конфеты так исыпались вцилиндр. Затем он передал цилиндр Карлсону.
        - Что-то он подозрительно гремит! - сказал Карлсон ипотряс цилиндр. - Еслибы он был полон, онбы так негремел.
        Карлсон сунул врот конфетку ипринялся жевать.
        - Вот это, японимаю, благотворительность! - воскликнул он иещё энергичнее заработал челюстями.
        Один Кирре неположил конфеты вшляпу, хотя вруке унего был целый кулёк.
        - Так вот, дорогие мои друзья, иты, Кирре, - сказал Карлсон, - перед вами учёная собака Альберг.Она умеет делать всё: звонить потелефону, летать, печь булочки, разговаривать иподнимать ножку. Словом, всё.
        В этот момент щенок ивсамом деле поднял ножку - как раз возле стула Кирре, инаполу образовалась маленькая лужица.
        - Теперь вы видите, что янепреувеличиваю: это действительно учёная собака.
        - Ерунда! - сказал Кирре иотодвинул свой стул отлужицы. - Любой щенок сделает такой фокус. Пусть этот Альберг немножко поговорит. Это будет потруднее, ха-ха!
        Карлсон обратился кщенку:
        - Разве тебе трудно говорить, Альберг?
        - Нет, - ответил щенок. - Мне трудно говорить, только когда якурю сигару.
        Ребята прямо подскочили отизумления. Казалось, говорит сам щенок. НоМалыш всёже решил, что занего говорит Карлсон. Ион даже обрадовался, потому что хотел иметь обыкновенную собаку, анекакую-то говорящую.
        - Милый Альберг, неможешьли ты рассказать что-нибудь изсобачьей жизни нашим друзьям иКирре? - попросил Карлсон.
        - Охотно, - ответил Альберг иначал свой рассказ. - Позавчера вечером яходил вкино, - сказал он ивесело запрыгал вокруг Карлсона.
        - Конечно, - подтвердил Карлсон.
        - Нуда! Ирядом сомной настуле сидели две блохи, - продолжал Альберг.
        - Что ты говоришь! - удивился Карлсон.
        - Нуда! - сказал Альберг. - Икогда мы вышли потом наулицу, яуслышал, как одна блоха сказала другой: «Нукак, пойдём домой пешком или поедем насобаке?»


        Все дети считали, что это хорошее представление, хотя инесовсем «Вечер чудес». Один лишь Кирре сидел снедовольным видом.
        - Он ведь уверял, что эта собака умеет печь булочки, - насмешливо проговорил Кирре.
        - Альберг, ты испечёшь булочку? - спросил Карлсон.
        Альберг зевнул илёг напол.
        - Нет, немогу… - ответил он.
        - Ха-ха! Так яидумал! - закричал Кирре.
        - …потому что уменя нет дрожжей, - пояснил Альберг.
        Всем детям Альберг очень понравился, но Кирре продолжал упорствовать.
        - Тогда пусть полетает - для этого дрожжей ненужно, - сказал он.
        - Полетаешь, Альберг? - спросил Карлсон собаку.
        Щенок, казалось, спал, нонавопрос Карлсона всёже ответил:
        - Чтож, пожалуйста, нотолько если ты полетишь вместе сомной, потому что яобещал маме никогда нелетать без взрослых.
        - Тогда иди сюда, маленький Альберг, - сказал Карлсон иподнял щенка спола.
        Секунду спустя Карлсон иАльберг уже летели. Сперва они поднялись кпотолку исделали несколько кругов над люстрой, азатем вылетели вокно. Кирре даже побледнел от изумления.
        Все дети кинулись кокну истали смотреть, как Карлсон иАльберг летают над крышей дома.
        А Малыш вужасе крикнул:
        - Карлсон, Карлсон, лети назад смоей собакой!
        Карлсон послушался. Он тутже вернулся назад иположил Альберга напол. Альберг встряхнулся. Вид унего был очень удивлённый - можно было подумать, что это его первый вжизни полёт.
        - Ну, насегодня хватит. Больше нам нечего показывать. Аэто тебе. Получай! - ИКарлсон толкнул Кирре.
        Кирре несразу понял, чего хотел Карлсон.
        - Дай конфету! - сердито проговорил Карлсон.
        Кирре вытащил свой кулёк иотдал его Карлсону, успев, правда, сунуть себе врот ещё одну конфету.
        - Позор жадному мальчишке!.. - сказал Карлсон истал поспешно искать что-то глазами. - Агде коробка для благотворительных сборов? - стревогой спросил он.
        Гунилла подала ему коробку, вкоторую она собирала «входные конфеты». Она думала, что теперь, когда уКарлсона оказалось столько конфет, он угостит всех ребят. НоКарлсон этого несделал. Он схватил коробку ипринялся жадно считать конфеты.
        - Пятнадцать штук, - сказал он. - Наужин хватит… Привет! Яотправляюсь домой ужинать.
        И он вылетел вокно.
        Дети стали расходиться. Гунилла иКристер тоже ушли. Малыш иАльберг остались вдвоём, чему Малыш был очень рад. Он взял щенка наколени истал ему что-то нашёптывать. Щенок лизнул Малыша влицо изаснул, сладко посапывая.
        Потом пришла мама изпрачечной, исразу всё изменилось. Малышу сделалось очень грустно: мама вовсе несчитала, что Альбергу негде жить, - она позвонила пономеру, который был выгравирован наошейнике Альберга, ирассказала, что её сын нашёл маленького чёрного щенка-пуделя.
        Малыш стоял возле телефона, прижимая Альберга кгруди, ишептал:
        - Толькобы это был неих щенок…
        Но, увы, это оказался их щенок!
        - Знаешь, сыночек, кто хозяин Бобби? - сказала мама, положив трубку. - Мальчик, которого зовут Стафан Альберг.
        - Бобби? - переспросил Малыш.
        - Ну да, так зовут щенка. Всё это время Стафан проплакал. Всемь часов он придёт заБобби.
        Малыш ничего неответил, носильно побледнел иглаза его заблестели. Он ещё крепче прижал ксебе щенка итихонько, так, чтобы мама неслышала, зашептал ему наухо:
        - Маленький Альберг, какбы яхотел, чтобы ты был моей собакой!
        Когда пробило семь, пришёл Стафан Альберг иунёс щенка.
        А Малыш лежал ничком накровати иплакал так горько, что просто сердце разрывалось.


        Карлсон приходит на день рождения


        Настало лето. Занятия вшколе кончились, иМалыша собирались отправить вдеревню, кбабушке. Нодоотъезда должно было ещё произойти одно важное событие - Малышу исполнялось восемь лет. О, как долго ждал Малыш своего дня рождения! Почти стого дня, как ему исполнилось семь.
        Удивительно, как много времени проходит между днями рождения, - почти столько же, сколько между рождественскими праздниками.
        Вечером накануне этого торжественного дня уМалыша был разговор сКарлсоном.
        - Завтра день моего рождения, - сказал Малыш. - Комне придут Гунилла иКристер, инам накроют стол вмоей комнате… - Малыш помолчал; вид унего был мрачный. - Мнебы очень хотелось итебя пригласить, - продолжал он, - но…


        Мама так сердилась наКарлсона, что бесполезно было просить унеё разрешения.
        Карлсон выпятил нижнюю губу больше, чем когдабы тонибыло:
        - Я стобой небуду водиться, если ты меня непозовёшь! Ятоже хочу повеселиться.
        - Ладно, ладно, приходи, - торопливо сказал Малыш.
        Он решил поговорить смамой. Будь что будет, ноневозможно праздновать день рождения без Карлсона.
        - А чем нас будут угощать? - спросил Карлсон, перестав дуться.
        - Ну конечно, сладким пирогом. Уменя будет именинный пирог, украшенный восемью свечами.
        - Хорошо! - воскликнул Карлсон. - Знаешь, уменя есть предложение.
        - Какое? - спросил Малыш.
        - Нельзяли попросить твою маму приготовить нам вместо одного пирога свосемью свечами восемь пирогов содной свечой?
        Но Малыш недумал, чтобы мама наэто согласилась.
        - Ты, наверно, получишь хорошие подарки? - спросил Карлсон.
        - Не знаю, - ответил Малыш ивздохнул.
        Он знал: то, чего он хотел, хотел больше всего насвете, он всё равно неполучит…
        - Собаку мне, видно, неподарят никогда вжизни, - сказал Малыш. - Ноя, конечно, получу много других подарков. Поэтому ярешил весь день веселиться исовсем недумать особаке.
        - А кроме того, утебя естья. Якуда лучше собаки, - сказал Карлсон ивзглянул наМалыша, наклонив голову. - Хотелосьбы знать, какие ты получишь подарки. Если тебе подарят конфеты, то, по-моему, ты должен их тутже отдать наблаготворительные цели.
        - Хорошо, если яполучу коробку конфет, ятебе её отдам.
        Для Карлсона Малыш был готов навсё, особенно теперь, когда предстояла разлука.
        - Знаешь, Карлсон, - сказал Малыш, - послезавтра яуезжаю кбабушке навсё лето.
        Карлсон сперва помрачнел, апотом важно произнёс:
        - Я тоже еду кбабушке, имоя бабушка гораздо больше похожа набабушку, чем твоя.
        - А где живёт твоя бабушка? - спросил Малыш.
        - В доме, агдеже ещё! Аты небось думаешь, что она живёт наулице ивсю ночь скачет?
        Больше им неудалось поговорить ниобабушке Карлсона, ниодне рождения Малыша, ниочём другом, потому что уже стемнело иМалышу нужно было поскорее лечь впостель, чтобы непроспать день своего рождения.
        Проснувшись наследующее утро, Малыш лежал вкровати иждал: он знал - сейчас отворится дверь, ивсе войдут кнему вкомнату ипринесут именинный пирог идругие подарки. Минуты тянулись мучительно долго. УМалыша даже живот заболел отожидания, так ему хотелось скорее увидеть подарки.
        Но вот наконец вкоридоре раздались шаги ипослышались слова: «Да он, наверно, уже проснулся». Дверь распахнулась, ипоявились все: мама, папа, Боссе иБетан.
        Малыш сел накровати, иглаза его заблестели.
        - Поздравляем тебя, дорогой Малыш! - сказала мама.
        И папа, иБоссе, иБетан тоже сказали: «Поздравляем!» Иперед Малышом поставили поднос. Нанём был пирог свосемью горящими свечками идругие подарки.
        Много подарков - хотя, пожалуй, меньше, чем впрошлые дни рождения: наподносе лежало всего четыре свёртка; Малыш их быстро сосчитал.
        Но папа сказал:
        - Не обязательно все подарки получать утром - может быть, ты получишь ещё что-нибудь днём…
        Малыш был очень рад четырём свёрткам. Вних оказались: коробка скрасками, игрушечный пистолет, книга иновые синие штанишки. Всё это ему очень понравилось. «Какие они милые - мама, ипапа, иБоссе, иБетан! - подумал Малыш. - Ниукого насвете нет таких милых мамы ипапы ибрата ссестрой».
        Малыш несколько раз стрельнул изпистолета. Выстрелы получались очень громкие. Вся семья сидела уего кровати ислушала, как он стреляет. О, как они все друг друга любили!
        - Подумай, восемь лет назад ты появился насвет - вот таким крошкой… - сказал папа.
        - Да, - сказала мама, - как быстро идёт время! Помнишь, какой дождь хлестал втот день вСтокгольме?
        - Мама, яродился здесь, вСтокгольме? - спросил Малыш.
        - Конечно, - ответила мама.
        - Но ведь Боссе иБетан родились в Мальмё?
        - Да, вМальмё.
        - А ведь ты, папа, родился вГётеборге? Ты мне говорил…
        - Да, ягётеборгский мальчишка, - сказал папа.
        - А ты, мама, где родилась?
        - В Эскильстуне, - сказала мама.
        Малыш горячо обнял её.
        - Какая удача, что мы все встретились! - проговорил он.
        И все сэтим согласились.
        Потом они пропели Малышу «Многие лета», аМалыш выстрелил, итреск получился оглушительный.
        Всё утро Малыш тоидело стрелял изпистолета, ждал гостей ивсё время размышлял ословах папы, что подарки могут появиться иднём. Накакой-то счастливый миг он вдруг поверил, что свершится чудо - ему подарят собаку. Нотутже понял, что это невозможно, идаже рассердился насебя зато, что так глупо размечтался. Ведь он твёрдо решил недумать сегодня особаке ивсему радоваться.
        И Малыш действительно всему радовался.


        Сразуже после обеда мама стала накрывать настол унего вкомнате. Она поставила ввазу большой букет цветов ипринесла самые красивые розовые чашки. Три штуки.
        - Мама, - сказал Малыш, - нужно четыре чашки.
        - Почему? - удивилась мама.
        Малыш замялся. Теперь ему надо было рассказать, что он пригласил надень рождения Карлсона, хотя мама, конечно, будет этим недовольна.
        - Карлсон, который живёт накрыше, тоже придёт комне, - сказал Малыш исмело посмотрел маме вглаза.
        - О! - вздохнула мама. - О! Нучтож, пусть приходит. Ведь сегодня день твоего рождения.
        Мама провела ладонью посветлым волосам Малыша:
        - Ты всё ещё носишься сосвоими детскими фантазиями. Трудно поверить, что тебе исполнилось восемь. Сколько тебе лет, Малыш?
        - Я мужчина всамом расцвете сил, - важно ответил Малыш - точь-в-точь как Карлсон.
        Медленно катился этот день. Уже давно настало то«днём», окотором говорил папа, ноникаких новых подарков никто не приносил.
        В конце концов Малыш получил ещё один подарок.
        Боссе иБетан, укоторых ещё неначались летние каникулы, вернулись изшколы итутже заперлись вкомнате Боссе.
        Малыша они туда непустили. Стоя вкоридоре, он слышал, как зазапертой дверью раздавалось хихиканье сестры ишуршание бумаги. Малыш чуть нелопнул отлюбопытства.
        Некоторое время спустя они вышли, иБетан, смеясь, протянула Малышу свёрток. Малыш очень обрадовался ихотел уже разорвать бумажную обёртку, ноБоссе сказал:
        - Нет, сперва прочти стихи, которые здесь наклеены.
        Стихи были написаны крупными печатными буквами, чтобы Малыш смог их сам разобрать, ион прочёл:
        - Брат исестра тебе дарят собаку.
        Она невступает ссобаками вдраку,
        Не лает, непрыгает инекусается,
        Ни накого никогда небросается.
        И хвостик, илапы, иморда, иуши
        У этой собаки изчёрного плюша.
        Малыш молчал; он словно окаменел.
        - Ну, атеперь развяжи свёрток, - сказал Боссе.
        Но Малыш швырнул свёрток вугол, ислёзы градом покатились поего щекам.
        - Ну что ты, Малыш, что ты? - испуганно сказала Бетан.
        - Не надо, неплачь, неплачь, Малыш! - растерянно повторял Боссе; видно было, что он очень огорчён.
        Бетан обняла Малыша:
        - Прости нас! Мы хотели только пошутить. Понимаешь?
        Малыш резким движением вырвался изрук Бетан; лицо его было мокрым отслёз.
        - Выже знали, - бормотал он, всхлипывая, - выже знали, что ямечтал оживой собаке! Инечего было меня дразнить…
        Малыш побежал всвою комнату ибросился накровать. Боссе иБетан кинулись вслед заним. Прибежала имама. НоМалыш необращал наних никакого внимания - он весь трясся отплача.
        Теперь день рождения был испорчен. Малыш решил быть целый день весёлым, даже если ему инеподарят собаку. Нополучить вподарок плюшевого щенка - этоуж слишком! Когда он обэтом вспоминал, его плач превращался внастоящий стон, ион всё глубже зарывался головой вподушку.
        Мама, Боссе иБетан стояли вокруг кровати. Всем им было тоже очень грустно.
        - Я сейчас позвоню папе ипопрошу его пораньше прийти сработы, - сказала мама.
        Малыш плакал… Что толку, если папа придёт домой? Всё сейчас казалось Малышу безнадёжно грустным. День рождения был испорчен, иничем уже нельзя было тут помочь.
        Он слышал, как мама пошла звонить потелефону, ноон всё плакал иплакал. Слышал, как папа вернулся домой, новсё плакал иплакал. Нет, никогда Малыш теперь уже небудет весёлым. Лучше всего ему сейчас умереть, ипусть тогда Боссе иБетан возьмут себе плюшевого щенка, чтобы вечно помнить, как они зло подшутили над своим маленьким братом втот день рождения, когда он был ещё жив…
        Вдруг Малыш заметил, что все - имама, ипапа, иБоссе, иБетан - стоят вокруг его постели, ноон ещё глубже зарылся лицом вподушку.
        - Послушай, Малыш, там возле входной двери тебя кто-то ждёт… - сказал папа.
        Малыш неответил.
        Папа потряс его заплечо:
        - Ты что, неслышишь, что тебя удвери ждёт один приятель?
        - Наверно, Гунилла или там Кристер, - ворчливо отозвался Малыш.
        - Нет, того, кто тебя ждёт, зовут Бимбо, - сказала мама.
        - Не знаю яникакого Бимбо! - пробурчал Малыш.
        - Возможно, - сказала мама. - Ноон очень хочет стобой познакомиться.
        Именно вэту минуту изпередней донеслось негромкое тявканье.
        Малыш напряг все свои мускулы иупрямо неотрывался отподушки. Нет, ему ивсамом деле пора бросить все эти выдумки…
        Но вот опять вприхожей раздалось тявканье. Резким движением Малыш сел напостели.
        - Это что, собака? Живая собака? - спро-сил он.
        - Да, - сказал папа, - это собака. Твоя собака.
        Тут Боссе кинулся вприхожую иминуту спустя влетел вкомнату Малыша, держа наруках - о, наверно, Малышу это всё только снится! - маленькую короткошёрстую таксу.
        - Это моя живая собака? - прошептал Малыш.
        Слёзы застилали ему глаза, когда он протянул свои руки кБимбо. Казалось, Малыш боится, что щенок вдруг превратится вдым иисчезнет.
        Но Бимбо неисчез. Малыш держал Бимбо наруках, атот лизал ему щёки, громко тявкал иобнюхивал уши. Бимбо был совершенно живой.
        - Ну, теперь ты счастлив, Малыш? - спросил папа.
        Малыш только вздохнул. Как мог папа обэтом спрашивать! Малыш был так счастлив, что унего заныло где-то внутри, толи вдуше, толи вживоте. Аможет быть, так всегда бывает, когда ты счастлив?
        - А эта плюшевая собака будет игрушкой для Бимбо. Понимаешь, Малыш? Мы нехотели дразнить тебя… так ужасно, - сказала Бетан.
        Малыш всё простил. Ивообще он почти неслышал, что ему говорят, потому что разговаривал сБимбо:
        - Бимбо, маленький Бимбо, ты - моя собака!
        Затем Малыш сказал маме:
        - Я думаю, что мой Бимбо гораздо милее Альберга, потому что короткошёрстые таксы наверняка самые лучшие собаки вмире.
        Но тут Малыш вспомнил, что Гунилла иКристер должны прийти сминуты на минуту…
        О! Он инепредставлял себе, что один день может принести ссобой столько счастья. Подумать только, ведь они сейчас узнают, что унего есть собака, наэтот раз действительно его собственная собака, да ктомуже ещё самая-самая распрекрасная вмире!
        Но вдруг Малыш забеспокоился:
        - Мама, амне можно будет взять ссобой Бимбо, когда япоеду кбабушке?
        - Ну конечно. Ты повезёшь его вэтой маленькой корзинке, - ответила мама ипоказала специальную корзинку для перевозки собак, которую вместе сощенком принёс вкомнату Боссе.
        - О! - сказал Малыш. - О!
        Раздался звонок. Это пришли Гунилла и Кристер. Малыш бросился им навстречу, громко крича:
        - Мне подарили собаку! Уменя теперь есть своя собственная собака!
        - Ой, какая она миленькая! - воскликнула Гунилла, нотутже спохватилась иторжественно произнесла: - Поздравляю сднём рождения. Вот тебе подарок отКристера иотменя. - Иона протянула Малышу коробку конфет, апотом снова села накорточки перед Бимбо иповторила: - Ой, дочегоже она миленькая!
        Малышу это было очень приятно слышать.
        - Почти такаяже милая, как Ёффа, - сказал Кристер.
        - Что ты, она куда лучше Ёффы идаже куда лучше Альберга! - сказала Гунилла.
        - Да, она куда лучше Альберга, - согласился сней Кристер.
        Малыш подумал, что иГунилла иКристер очень хорошие друзья, ипригласил их кпразднично убранному столу.
        Как раз вэту минуту мама принесла блюдо маленьких аппетитных бутербродов светчиной исыром ивазу сцелой горой печенья. Посреди стола уже красовался именинный пирог свосемью зажжёнными свечами. Потом мама взяла большой кофейник сгорячим шоколадом истала разливать шоколад вчашки.
        - А мы небудем ждать Карлсона? - осторожно спросил Малыш.
        Мама покачала головой:
        - Нет, ядумаю, ждать нестоит. Яуверена, что он сегодня неприлетит. Ивообще давай поставим нанём крест. Ведь утебяж теперь есть Бимбо.
        Конечно, теперь уМалыша был Бимбо, новсёже он очень хотел, чтобы Карлсон пришёл наего праздник.
        Гунилла иКристер сели застол, имама стала их угощать бутербродами. Малыш положил Бимбо вкорзинку итоже сел застол.
        Когда мама вышла иоставила детей одних, Боссе сунул свой нос вкомнату икрикнул:
        - Не съедайте весь пирог - оставьте инам сБетан!
        - Ладно, оставлю покусочку, - ответил Малыш. - Хотя, поправде говоря, это несправедливо: ведь вы столько лет ели сладкие пироги, когда меня ещё инасвете не было.
        - Только смотри, чтобы это были большие куски! - крикнул Боссе, закрывая дверь.
        В этот самый момент заокном послышалось знакомое жужжание мотора, ивкомнату влетел Карлсон.
        - Вы уже сидите застолом? - воскликнул он. - Наверно, всё уже съели?
        Малыш успокоил его, сказав, что настоле ещё полным-полно угощений.
        - Превосходно! - сказал Карлсон.
        - А ты разве нехочешь поздравить Малыша сднём рождения? - спросила его Гунилла.
        - Да-да, конечно, поздравляю! - ответил Карлсон. - Где мне сесть?
        Мама так инепоставила настол четвёртой чашки. Икогда Карлсон это заметил, он выпятил нижнюю губу исразу надулся:
        - Нет, так янеиграю! Это несправедливо. Почему мне непоставили чашку?
        Малыш тутже отдал ему свою, асам тихонько пробрался вкухню ипринёс себе оттуда другую чашку.
        - Карлсон, - сказал Малыш, вернувшись вкомнату, - яполучил вподарок собаку. Её зовут Бимбо. Вот она. - ИМалыш показал нащенка, который спал вкорзинке.


        - Это отличный подарок, - сказал Карлсон. - Передай мне, пожалуйста, вот этот бутерброд, иэтот, иэтот…Да! - воскликнул вдруг Карлсон. - Ячуть незабыл! Ведь ияпринёс тебе подарок. Лучший вмире подарок… - Карлсон вынул изкармана брюк свисток ипротянул его Малышу: - Теперь ты сможешь свистеть своему Бимбо. Явсегда свищу своим собакам. Хотя моих собак зовут Альбергами иони умеют летать…
        - Как, всех собак зовут Альбергами? - удивился Кристер.
        - Да, всю тысячу! - ответил Карлсон. - Нучтож, теперь, ядумаю, можно приступить кпирогу.
        - Спасибо, милый, милый Карлсон, засвисток! - сказал Малыш. - Мне будет так приятно свистеть Бимбо.
        - Имей ввиду, - сказал Карлсон, - что ябуду часто брать утебя этот свисток. Очень, очень часто. - Ивдруг спросил стревогой: - Кстати, ты получил вподарок конфеты?
        - Конечно, - ответил Малыш. - ОтГуниллы иКристера.
        - Все эти конфеты пойдут наблаготворительные цели, - сказал Карлсон исунул коробку себе вкарман; затем вновь принялся поглощать бутерброды.
        Гунилла, Кристер иМалыш тоже ели очень торопливо, боясь, что им ничего недостанется. Но, ксчастью, мама приготовила много бутербродов.
        Тем временем мама, папа, Боссе иБетан сидели встоловой.
        - Обратите внимание, как тихо удетей, - сказала мама. - Япросто счастлива, что Малыш получил наконец собаку. Конечно, сней будет большая возня, ночто поделаешь!
        - Да, теперь-тоуж, яуверен, он забудет свои глупые выдумки про этого Карлсона, который живёт накрыше, - сказал папа.
        В этот момент изкомнаты Малыша донеслись смех идетская болтовня. Итогда мама предложила:
        - Давайте пойдём ипосмотрим наних. Они такие милые, эти ребята.
        - Давайте, давайте пойдём! - подхватила Бетан.
        И все они - мама, папа, Боссе иБетан - отправились поглядеть, как Малыш празднует свой день рождения.
        Дверь открыл папа. Нопервой вскрикнула мама, потому что она первая увидела маленького толстого человечка, который сидел застолом возле Малыша.
        Этот маленький толстый человечек был до ушей вымазан взбитыми сливками.
        - Я сейчас упаду вобморок… - сказала мама.
        Папа, Боссе иБетан стояли молча иглядели вовсе глаза.
        - Видишь, мама, Карлсон всё-таки прилетел комне, - сказал Малыш. - Ой, какой уменя чудесный день рождения получился!
        Маленький толстый человечек стёр пальцами сгуб сливки итак энергично принялся махать своей пухлой ручкой маме, папе, Боссе иБетан, что хлопья сливок полетели вовсе стороны.
        - Привет! - крикнул он. - Досих пор вы ещё неимели чести меня знать. Меня зовут Карлсон, который живёт накрыше… Эй, Гунилла, Гунилла, ты слишком много накладываешь себе натарелку! Яведь тоже хочу пирога…
        И он схватил заруку Гуниллу, которая уже взяла сблюда кусочек сладкого пирога, изаставил её положить всё обратно.
        - Никогда невидел такой прожорливой девчонки! - сказал Карлсон иположил себе натарелку куда больший кусок. - Лучший вмире истребитель пирогов - это Карлсон, который живёт накрыше! - сказал он ирадостно улыбнулся.
        - Давайте уйдём отсюда, - прошептала мама.
        - Да, пожалуй, уходите, так будет лучше. Атояпри вас стесняюсь, - заявил Карлсон.
        - Обещай мне одну вещь, - сказал папа, обращаясь кмаме, когда они вышли изкомнаты Малыша. - Обещайте мне все - иты, Боссе, иты, Бетан. Обещайте мне никогда никому нерассказывать отом, что мы сейчас видели.
        - Почему? - спросил Боссе.
        - Потому, что нам никто неповерит, - сказал папа. - Аесли кто-нибудь иповерит, тосвоими расспросами недаст нам покоя доконца наших дней!
        Папа, мама, Боссе иБетан пообещали друг другу, что они нерасскажут ниодной живой душе обудивительном товарище, которого нашёл себе Малыш.
        И они сдержали своё обещание.
        Никто никогда неуслышал нислова о Карлсоне. Иименно поэтому Карлсон продолжает жить всвоём маленьком домике, окотором никто ничего незнает, хотя домик этот стоит насамой обыкновенной крыше самого обыкновенного дома насамой обыкновенной улице вСтокгольме. Поэтому Карлсон досих пор спокойно гуляет, где ему вздумается, ипроказничает сколько хочет. Ведь известно, что он лучший вмире проказник!
        Когда сбутербродами, печеньем ипирогом было покончено иКристер сГуниллой ушли домой, аБимбо крепко спал всвоей корзинке, Малыш стал прощаться сКарлсоном.
        Карлсон сидел наподоконнике, готовый котлёту. Ветер раскачивал занавески, новоздух был тёплый, потому что уже наступило лето.
        - Милый, милый Карлсон, ведь ты будешь по-прежнему жить накрыше, когда явернусь отбабушки? Наверняка будешь? - спросил Малыш.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. - Буду, если только моя бабушка меня отпустит. Аэто ещё неизвестно, потому что она считает меня лучшим вмире внуком.
        - А ты ивправду лучший вмире внук?
        - Конечно. Актоже ещё, если нея? Разве ты можешь назвать кого-нибудь другого? - спросил Карлсон.
        Тут он нажал кнопку наживоте, имоторчик заработал.
        - Когда яприлечу назад, мы съедим ещё больше пирогов! - крикнул Карлсон. - Отпирогов нетолстеют!.. Привет, Малыш!
        - Привет, Карлсон! - крикнул вответ Малыш.
        И Карлсон улетел.
        Но вкорзинке, рядом скроваткой Малыша, лежал Бимбо испал.
        Малыш наклонился кщенку итихонько погладил его поголове своей маленькой обветренной рукой.
        - Бимбо, завтра мы поедем кбабушке, - сказал Малыш. - Доброй ночи, Бимбо! Спи спокойно.



        notes
        Примечания

        1
        Эре - мелкая монета вШвеции.
        2
        Остермальм - пригород Стокгольма.