Только не замуж! Эми Эндрюс
        Поцелуй - Harlequin #25 Увлеченная астрономией, Кассиопея Баркли не замечает мужчин. Любовь для нее - не более чем биохимический процесс, а чувственная сторона отношений между? партнерами - неизбежная рутина. На вечеринке по случаю свадьбы подруги она знакомится с экс-защитником сборной по американскому футболу - мускулистым блондином Самюэлем Такером. Блистательная улыбка, сияние голубых глаз и неповторимый аромат его кожи сводят Кэсси с ума и отвлекают от исследования звездного неба. Избалованный вниманием женщин, падких до его славы и денег, Так замечает, как сильно она отличается от обычных поклонниц. Умная, честная, немеркантильная австралийка покоряет его сердце. Однако их разделяет слишком многое, да и завистливые недоброжелатели не дремлют. Сумеют ли Кэсси и Самюэль преодолеть все невзгоды и понять, что созданы друг для друга?..
        Эми Эндрюс
        Только не замуж!
        Посвящается Эйми Карсон, Хайди Райс и Кимберли Лэнг. Спасибо за ваш юмор, леди, - он радует бесконечно. Вспоминайте о нем чаще!
        Amy Andrews
        Girl Least Likely to Marry
        Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.
        Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.
        Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
        Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
        Girl Least Likely to Marry
«Только не замуж!»
        Пролог
        Десять лет назад, кампус университета Хиллброк, неподалеку от Нью-Йорка
        Кассиопея Баркли окинула взглядом трех своих подруг и чокнулась с ними бокалом вина:
        - Не горюйте, все еще впереди. Может, сегодня и последний наш вечер, но ведь скоро увидимся? Вроде собирались кое-куда съездить вместе?
        Девушки согласно кивнули, хотя благодетельница компании принцесса Риз отвела взгляд и поспешно сделала большой глоток шампанского. Не отстала от нее и британка Джина, привычно быстро опустошив бокал. Красавица-южанка Марии потягивала вино по-королевски неспешно.
        Вопреки своим австралийским корням, Кэсси тоже пила мелкими глотками. Не благодаря хорошим манерам и не в знак уважения к дорогущему вину «Дом Периньон», которое оплатила Риз, - Кэсси ничуть не волновало, что в ее бокале - «Дом» или «Доктор Пеппер», просто она все делала продуманно и размеренно. Тем более что самые элитные вина и шампанское ведут к одному и тому же - к похмелью.
        Как-то раз она наклюкалась здесь, с этими тремя подружками. Зачем повторять собственные ошибки? Ведь Кассиопея Баркли далеко не глупа. Человек с IQ 133 по всем канонам считается гениальным.
        Она перевела взгляд на спортивную площадку рядом с их шезлонгами. Смеркалось, но легкоатлеты Хиллброка по-прежнему привлекали внимание девушек, которых прозвали «Квартет - солнца свет». Три подружки приняли Кэсси словно родную, причем ее простое происхождение их не оттолкнуло, а даже умиляло.
        Однако спортсмены и другие парни на нее не заглядывались, к ее небольшому разочарованию. На них явно пролился золотой дождь, и это вызывало легкую досаду Кэсси. Почему-то на науку денег в стране не хватает, а на спорт всегда в избытке.
        Джина вздохнула, когда особенно симпатичный крепыш наклонился к своим кроссовкам, и его ягодицы под шортами слегка обнажились.
        - Потереться бы с ним задницами! - пробормотала она с английским акцентом, еще сильнее заметным в этой американской глубинке.
        Марии вытаращила глаза. Блондинка с Юга, она сильно отличалась от англичанки. Улыбчивая малышка и не пыталась тягаться с пышущей сексуальностью Джиной. Однако Кэсси заметила, как она изменилась за год - и сама по себе, и благодаря разному, но мощному влиянию Риз и Джины.
        Риз снисходительно улыбнулась Джине. Кэсси запоздало поняла, что на прошедшей неделе это случалось частенько. То есть улыбки. Джина положила глаз на одного морпеха, а Риз вдруг ее выбор одобрила - парень не промах.
        Это же надо! Всего через неделю!
        Порой Кэсси чувствовала себя здесь совсем чужой, потому что ничего не могла поделать со своим австралийским акцентом. Да и заучилась немножко. И даже девятнадцатилетние подружки, включая Марии, казались ей умудренными опытом женщинами.
        Риз только что бросила красавчика, в которого влюбилась с первого взгляда. Джина не спеша выбирала из вполне - и даже не вполне - достойных представителей мужской половины Соединенных Штатов. А Марии только вздыхала, глядя на успехи подруг.
        И любопытный возник вопрос, хотя и странноватый. А если бы им приглушить свои гормоны и целиком отдаться учебе - каких бы высот они достигли? Однако пока три девушки с головой окунулись в неведомую для них жизнь, и любой приобретенный опыт оказывался для них полезным.
        Дома, в Австралии, Кэсси ни с кем не общалась. Грызла гранит науки и в родительском доме, и в универе. Подружек не завела, тем более бойфренда. В попойках до позднего вечера не участвовала и глазки никому не строила.
        Но здесь, в Хиллброке, у ее подружек - а Джина считала их всех подружками - провинциальные манеры Кэсси, ее далеко не модный гардероб и неумение танцевать поддержки не нашли. Девушки таскали ее по ночным клубам, вечеринкам и барам. Они одолжили ей платья и туфли, учили делать макияж и прически, а также, что важнее всего, ничего не требовали взамен.
        Кэсси была за многое им благодарна. Прошедший год в США казался ей экспериментом, объектом которого была она сама. Подводя итоги года, Кэсси не могла не признать, что эксперимент оказался вполне успешным.
        - Когда-нибудь, Джина, - прервала Риз раздумья Кэсси, - ты влюбишься по уши. Постараюсь оказаться рядом и напомнить: я же тебе говорила!
        Марии подняла бокал:
        - За это и выпьем!
        Джина очень по-английски глотнула вина и тряхнула блестящими волосами:
        - Ну и черт бы с ним!
        Все рассмеялись и вернулись к главному номеру программы - созерцанию легкоатлетов. Кэсси старалась не отставать от подруг и улыбалась репликам Джины, хотя они и приводили ее порой в легкое замешательство. К счастью, мужчины не заставляли ее сердце биться чаще, а здравый смысл приглушал действие гормонов.
        Разумеется, как человек с хорошим образованием, она понимала: стремление к замужеству запрограммировано в ней самой природой, но пока больше доверяла рассудку, чем сердцу. А вот Джина избежала бы неприятностей, если бы полагалась на разум, а не на зов тела.
        После ночи, проведенной с братом Марии Картером неделей раньше, Джина чувствовала себя не в своей тарелке. Кэсси привыкла не совать нос куда не следует, но надо было быть слепой и глухой, чтобы не заметить тревогу Джины. По какой причине - не важно. Что сделано - то сделано. Разве Джина не мечтает выйти замуж? Именно это и сказала ей Кэсси, когда Джина призналась, что согрешила, и взяла с подруги клятву хранить тайну.
        В такие моменты Кэсси обещала себе никогда не стать жертвой любви. Да и как она может попасть впросак, если во все это не верит? И даже если кто-то тронет ее сердце - у нее просто нет времени на столь опасное безрассудство. Ей нужно изучить целую вселенную - что куда интереснее общения с любым мужчиной.
        Победный возглас с беговой дорожки прервал размышления Кэсси.
        - У-у, молодчина, мой любимый белокурый Адонис! - воскликнула Джина. - Теперь обнимитесь! - Парни так и сделали, словно послушные куклы-марионетки. - Вот и умнички! - довольно промурлыкала она, а Марии и Риз рассмеялись.
        Кэсси искоса поглядывала на обычные для спортсменов ритуалы - братские объятия чередовались с рукопожатиями. Одно она решила твердо: если забудет о своем высоком IQ и сойдется с каким-нибудь мужчиной - он точно будет не из этой спортивной компании.
        - Расскажи нам о звездах, Кэсси. - Марии запрокинула голову, рассматривая первую точечку на небе. - Это Венера, да? Вечерняя звезда?
        Кэсси улыбнулась. Марии часто заводила речь о ночном небе над их городом Саванной в Джорджии, и ей нравилось иметь под рукой знатока астрономии.
        - Ага, - подтвердила свою догадку Марии, смотря на звездочку в бархатистом небе. - А Кассиопею мы увидим?
        Кэсси покачала головой:
        - Здесь слишком светло. Когда отправимся в Аризону - спустимся в кратер Берринджер, тогда я вам ее покажу.
        Оттого Кэсси и мечтала об этом путешествии. Коротать время с подружками хорошо, но в первую очередь она хотела увидеть кратер от падения метеорита пятьдесят тысяч лет назад.
        - Говори за себя. Из всех звезд мы с принцессой Парк-авеню любим только пятизвездочные отели. Правда, Риз?
        - A-а… да. - Риз быстро оглянулась и сделала хороший глоток шампанского.
        - Картер сделал Мисси предложение под звездами Гранд-каньона. Разве не романтично? Наши семьи вместе проводили там отпуск. Мы с Мисси всю ночь проболтали о том, как это здорово.
        - Дай Бог им счастья. - Джина спародировала южный выговор Марии.
        Кэсси только через несколько месяцев поняла, что Джина не просто передразнивала Марии с ее манерной речью, а делала это из симпатии к подруге. Судя по деланой серьезности Джины, ей приспичило слегка поприкалываться.
        - Мисси нравится, когда залы оформлены в звездном стиле, - продолжила Марии, не обращая внимания на сарказм Джины.
        У Кэсси не укладывалось в голове, зачем люди тратят сумасшедшие деньги на имитацию созвездий, когда можно сколько угодно любоваться настоящим небосводом. Просто деньги на ветер выкидывают. Хотя для Кэсси и свадьба, и сама любовь оставались неким таинством, которое ей только предстояло осмыслить.
        Она всего лишь пришла с подругами посидеть в шезлонгах и посмотреть на небо.
        В последний раз.
        Глава 1
        Десять лет спустя…
        Кассиопея приметила Така, еще не задумываясь, кто это такой приближается к ним. Подобным образом ходят только игроки в американский футбол - защитники, опора команды, - уверенной и в то же время легкой поступью. Почему-то этот парень доминировал в просторном зале с небесно-синими ниспадающими с потолка лентами. У Кэсси тут же возникло ощущение, что он доминировал бы в любой обстановке.
        Его продвижение то и дело кем-то тормозилось. Мужчины ударяли его по спине и пожимали руку. Женщины строили ему глазки, останавливали и слегка поглаживали его ладонями. Он не избегал знаков внимания, а в ответ на восторги усмехался: «Пустяки, никакой я не супер». У Кэсси мелькнула мысль, что он вот-вот где-нибудь усядется - такой вальяжный. И как же он отличался от того ловкого баскетболиста, каким предстал перед ней накануне, когда играл один на один с бывшим морпехом и первым мужем Риз - Мейсоном.
        Сама Риз сбежала с вечеринки по случаю ее второй свадьбы с Диланом, который должен был сменить Мейсона. При этом остальным участницам «квартета - солнца свет» было велено не допускать никаких эксцессов. Риз нарочно решила усадить Така - обольстительного красавчика - рядом с Кэсси, а не с Джиной, опасаясь «как бы чего не вышло».
        Так приятельствовал с Диланом и Джиной, любившими позубоскалить над окружающими. Риз тоже была хорошей подругой Кэсси. И, судя по всему, вечер грозил затянуться.
        - Он правда такой милый, - проворковала Джина, наблюдая за Таком.
        Кэсси ничего примечательного в нем не видела. Конечно, Так всем своим видом привлекал охочих до мужской ласки женщин. Высокий, широкоплечий, с узкими бедрами. Кэсси не могла разглядеть контуры его мускулатуры, которая таилась под черным костюмом. Но накануне, когда он, с голым торсом, играл в баскетбол, она видела, как хорошо он сложен. А в мире живой природы мускулы означают силу.
        У него также были приятные черты лица. Сильные челюсти, высокие скулы, нос гармонировали с подбородком и лбом. Но Кэсси по-прежнему оставалась холодна. Она повернулась к Джине:
        - Мне надо в дамскую комнату. Не пикируйся с ним, пока меня нет. Помни, Риз на нас рассчитывает.
        - Буду паинькой, - заверила Джина.
        Кэсси просто кивнула - сарказм лишь раззадорил бы Джину и та наверняка бы накуролесила.
        - Возьми - подкрась губы. - Джина достала из сумочки и протянула Кэсси темно-вишневую помаду.
        - Зачем?
        - Затем. Ты же хочешь хорошо выглядеть? - Джина протянула помаду недоумевающей подруге. - Красота требует жертв.
        Кэсси улыбнулась старой сентенции. «Красота требует жертв». Благодаря опеке Джины она много узнала о том, каково это - быть Женщиной! Джина могла не поморщившись целый вечер проходить в туфлях на шпильках. Многое из прошедшего десятилетия вылетело у Кэсси из головы, но она никогда не забывала, как Джина взяла ее под крылышко - словно она была австралийской Элизой Дулиттл из «Пигмалиона» Бернарда Шоу.
        Прилежной ученицей Кэсси не стала, но настойчивая Джина обладала особой энергетикой, которая заводила окружающих. Кэсси и Джина оставались добрыми подругами, хотя среди четырех подруг начались нелады после того, как Джина переспала с Картером и поведала об этом Марии, которая сама с ним рассталась несколько лет назад.
        И теперь, спустя годы, Джина продолжала следить за гардеробом Кэсси. Балахонистое платье-макси она сразу забраковала. Скоро на Кэсси был переливчатый облегающий жакет, длинное двойное ожерелье и трапециевидная юбка с рюшами, кромки которых колыхались чуть ниже колен. Ее прямые каштановые волосы освободились от стягивающей их резинки и падали на плечи. Над макияжем глаз поработала искусная рука. Не хватало только хорошей помады.
        - Подкрась губы, - повторила Джина.
        Подчиняясь опытной подруге, Кэсси взяла помаду и удалилась.
        Так остановился у стола, место за которым ему определили минутой раньше. На больное колено он не обращал внимания, в отличие от сексапильной брюнетки. На ней было что-то красное и облегающее, и она широко ему улыбалась. Знатоку женщин это пришлось по душе. Он одарил красотку улыбкой, разящей наповал. О ее колдовской силе он узнал из статьи в «Космо», где ей посвящался целый абзац.
        - Что ж, ничего вечерок ожидается, - прогудел он, нарочито растягивая гласные, чтобы покорить Джину своим южным выговором. Его акцент смягчился за годы странствий вдали от Техаса, но в нужный момент по-прежнему мог сослужить хорошую службу. В журналах писали, что харизма провинциала-южанина притягивает женщин.
        Джина повела изогнутыми бровями и промурлыкала:
        - Да? Неужели?
        - А вы - британка? Джина, да?
        Она кивнула:
        - А вы - защитник, распасовщик.
        Так сверился с заполненной от руки карточкой на столе и с разочарованием понял, что его место - напротив привлекательной англичанки. Он взял карточку и промолвил:
        - А что, если мы поменяем ее с той, что рядом с вами?
        - Хм-м-м. - Джина поставила локти на стол, подперла подбородок, изобразив раздумья: - Полагаю, Риз хотела посадить нас с вами раздельно.
        Так выстрелил в нее своим коронным взглядом:
        - А зачем это нужно?
        - Думаю, она опасалась, как бы между нами не случилась перепалка.
        Он продолжил делано возмущаться:
        - Из-за чего бы?
        - Из-за ее недавних… как бы это сказать… неладов с приятелем. Это же ваш лучший друг!
        - A-а… Ладно, если не считать Дилана, мне незачем держать камень за пазухой. Кроме того, - Так отодвинул стул и сел, с трудом согнув больное колено, - флиртовать можно и с этого места.
        Джина улыбнулась. Она уже не вполне владела собой. У этого рослого распасовщика было самомнение, как у всей Северной Америки вместе взятой.
        - Ты так хорош?
        - Милая, я - лучший.
        Джина приметила возвращающуюся Кэсси и взглянула на Така. А не посадить ли его между ними?
        - Всегда и везде?
        Так усмехнулся вдруг вспыхнувшим в ее глазах искоркам:
        - Всегда.
        - Что - ни у кого нет иммунитета от твоего шарма?
        - Женщины меня любят. Что поделаешь. У меня такой дар.
        Джина улыбнулась в ответ. Так правда выглядел классно, а неколебимая уверенность в себе только добавляла ему обаяния. Ей долго не везло, и провести ночь с Таком означало неплохую компенсацию за последние тусклые годы. Но ей не хватало какой-то искорки.
        Как только диджей объявил первую композицию, Так пошел в атаку:
        - О, сейчас будет наша песня. Может, пойдем потанцуем?
        Джина чуть замялась - Кэсси вот-вот подойдет.
        - Ну, потанцевать - слишком просто. А как насчет небольшого пари?
        Так улыбнулся. Если женщине нравится немного поиграть - только интереснее. Он подался вперед:
        - Я - весь внимание.
        - Спорю, она тебе не по зубам. Даже для танца. - И Джина кивнула в сторону Кэсси.
        Так повернулся и увидел приближающуюся женщину возраста Джины, одетую во что-то светло-лиловое. Каштановые волосы падали на оголенные плечи. У нее был чудный нос, прелестные глаза и симпатичные губы. Она шла, ни на кого не обращая внимания, слегка наморщив лоб, словно думала о чем-то своем. И явно не о том, чтобы поскорее запрыгнуть к кому-нибудь в койку, как поклонницы известных спортсменов. Красотой ее бог не обделил, а Таку всегда нравилось брать штурмом вроде бы неприступные крепости. Он улыбнулся Джине:
        - Заметано!
        Несмотря на легкое беспокойство за оставленных вместе Джину и Така, Кэсси в прошедшие четверть часа успела кое о чем подумать. Ее мысли занимали открытия астрономов, о которых она прочла накануне. Возвращаясь на свое место, она удивилась восседавшему рядом с Джиной довольному Таку. Она на время подальше отодвинула в своем сознании астрономию, а потом и вовсе выключила ее кликом воображаемой мышки.
        - Все в порядке? - спросила она.
        Так глубоко вздохнул, поднялся и послал Кэсси свою неотразимую улыбку, означающую: «Салют, детка».
        - Привет, - сказал он вслух. - Я - кузен Риз, меня зовут Так. - Он протянул руку: - Безмерно рад познакомиться, мэ-эм.
        Кэсси взглянула снизу вверх на нависшую над ней гору. Мужчина пахнул потрясающе. Ее ноздри задрожали, и он подчинил себе все ее чувства. И дело было не в духах, потому что Кэсси не чувствовала в этом запахе ничего искусственного. Самое большее - хорошее мыло или дезодорант.
        Здесь же было нечто намного более естественное, первозданное. Непреодолимое. Ей захотелось ткнуться носом ему в рубаху и вдыхать, вдыхать, вдыхать. Ее неудержимо влекло к нему, и она непроизвольно ухватилась за подлокотники кресла, чтобы остаться на месте.
        О, эти феромоны!
        И еще - его глаза. Удивительной голубизны. Того же оттенка, что и взорвавшаяся звезда, которую она видела в сильный телескоп. Неземные глаза, космические, завораживающие.
        Так взглянул на ее потрясенное лицо. Она смотрела на него, ее губы слегка раздвинулись, дыхание стало чуть хриплым. Он усмехнулся Джине: «Заметано!»
        - Мэ-эм?
        Кэсси оторвалась от созерцания вселенной в его глазах, а его головокружительный запах по-прежнему доносился до нее, как голоса сирен до мореплавателя.
        - О… да… простите.
        Она покачала головой. Что он сказал? Назвал свое имя?
        - Я - Кэсси. Кассиопея.
        И она совершила ошибку - вложила свою руку в его ладонь.
        - Кажется, вы немного не в своей тарелке. - И он ласково ей улыбнулся.
        Ее захлестнула еще одна одурманивающая волна, хлынувшая от этого мощного самца, и Кэсси лишь через несколько мгновений взяла себя в руки.
        Да, она была не в своей тарелке. А он - просто качок. Она превосходила его на добрых 60 пунктов IQ, а то и больше. Она никогда не заблуждалась насчет мужчин. Не заблуждалась - и точка! Надо действовать и безотлагательно.
        Она выдернула руку из его ладони:
        - А вы - качок. - Ей захотелось напомнить себе это обстоятельство.
        Однако сбить его с толку ей не удалось. Он выразительно посмотрел на Джину:
        - Мне отчего-то кажется, что ей качки не по душе?
        Джина пожала плечами:
        - Не бери в голову. Кэсси вообще мужчин сторонится. - Не успел он открыть рот для ответа, как Джина продолжила: - В отличие от женщин.
        Так усмехнулся и повернулся к Кэсси. О’кей, значит, ему и карты в руки - никто под ногами путаться не будет. Он кивнул на карточку с ее именем на столе рядом и сказал:
        - Похоже, в моем распоряжении целый вечер, чтобы изменить ваши взгляды. - С этими словами он отодвинул ее кресло и улыбнулся ей.
        Кэсси замешкалась. Она просто стояла и смотрела, пока модуляции его голоса вкупе с пьянящим запахом наполняли каждую ее клеточку сладкой истомой. Ее соски уперлись в ткань одолженного Джиной и вдруг ставшего тесным жилета.
        - Перед тем как изменить свое мнение о чем-нибудь, я обычно изучаю информацию из надежных источников. - И она села.
        - Понятное дело, - пробормотал Так, садясь и сдерживая усмешку. Он откинулся на стуле, наблюдая за Кэсси, раскладывающей ножи и вилки. - Судя по выговору, вы не из здешних мест.
        - Вы правы. - Кэсси не стала уточнять, откуда она. Если уж в голову Риз втемяшилось посадить их рядом, она не намерена во всем ему уступать.
        Джина широко раскрыла глаза и сочувственно посмотрела на Така:
        - Кэсси - австралийка.
        - О! И откуда? Сидней? Один там и есть приличный городишко.
        - Канберра. - Кэсси провела пальцем вверх-вниз по полотну ножа. - Столица, - добавила она, потому что многие этого не знали.

«Настоящий тупой качок».
        - Ну и ладно. - Он подался вперед, глянул на Джину и перевел взгляд на Кэсси: - Пусть это у нас будет заседание Объединенных Наций.
        - Вряд ли получится. В ООН 193 страны. И они проводят встречи в Женеве. - Она смерила взглядом Така. Качки обычно не в ладах с географией. - Это в Швейцарии!
        Так вскинул брови. Его частенько принимали за недоумка. По правде говоря, он таким собеседникам подыгрывал, а исполнение роли невежи было неплохим развлечением. С Кэсси он решил оторваться на полную катушку:
        - Знаю! Это к северу от Ирландии.
        Кэсси поджала губки, но потом сказала:
        - Это в Европе.
        - В Европе? Точно. Всю дорогу их путаю. - Так нарочито говорил по-простецки.
        - Конечно, если речь идет о Совете Безопасности… - перебила его Кэсси, а от басовитых звуков его голоса у нее внутри зазвенели струны, о которых она прежде не знала, - то он заседает в Нью-Йорке. К счастью, Австралия только что стала членом Совета Безопасности.
        Так уважительно посмотрел на Кэсси, она подмигнула ему и усмехнулась, чрезвычайно довольная собой. Так изготовился выдать что-то вроде: «они там все в таких прикольных голубых касках, в этом Совете, да?», но тут раздался властный голос его и Риз авторитетной тетки Ады.
        - Самюэль Такер, - промолвила она с гулким нью-йоркским акцентом, - как это ты проник сюда незамеченным?
        Так поднялся и улыбнулся самоназначенному матриарху семейства. Янки до мозга костей, она поговаривала, что этим южанам без году неделя, но к Таку, в свои восемьдесят, всегда благоволила.
        Он сердечно ее обнял:
        - Тетя Ада! По-моему, ты все такая же симпатичная - как на картинке.
        Кэсси почувствовала легкую слабость из-за переполняющей Така мужской силы, у нее перехватило дыхание.
        - Не подлизывайся! Чем ты тут занимаешься?
        Так показал на стол:
        - У нас здесь компания друзей Риз.
        - Риз… - проворчала Ада. - Бросила этого морпеха. Все у нее ветер в голове. Хорошо, что моя любимица.
        - Ну и ну, тетя Ада. А мне казалось, что это я - твой любимец.
        Ада дружески похлопала его по плечу.
        Зазвонил мобильник Джины, однако она не спешила отвечать. Все не могла взять в толк, что интереснее: обмен любезностями между блондином-футболером и престарелой леди или растерянная, как у внезапно попавшей под луч прожектора оленихи, мордашка Кэсси. Но мобильник все назойливо звонил. Ада повернулась к Джине и бросила на нее сверху вниз властный взгляд:
        - Ну, девочка, ты будешь отвечать или нет?
        Джина сочла за лучшее не спорить. На дисплее высветился знакомый номер.
        - Это Риз.
        - Риз? - снова недовольно воскликнула Ада. - Скажи - пусть возвращается сюда. Сама заварила кашу - сама пусть и расхлебывает.
        Джина рассмеялась, но едва она начала отвечать на звонок, как Ада нацелилась на другую мишень. Кэсси почувствовала, что настал ее черед.
        - Это твоя подружка? - спросила Така его тетка.
        - Ничего подобного! - возмутилась Кэсси.
        Так расстегнул пиджак, и в сторону Кэсси хлынул целый поток феромонов. У нее так застучало сердце, что она даже на секунду прикрыла глаза.
        Ада проигнорировала восклицание Кэсси и обратилась к племяннику:
        - У тебя таких еще не было.
        Я не его девушка! - повторила Кэсси, хотя в каждой ее клеточке звучало его имя.
        - Все хорошо, - заверила ее Ада. - А то у него были… слишком много в них мишуры.
        Так сверху вниз посмотрел на хмурую Кэсси. Она не выщипывала брови, почти не носила украшений. Никакой мишурой здесь и не пахло. Но была в ней какая-то изюминка.
        - Мы с ним не вместе, - настаивала она.
        Джина закончила разговор по телефону и объявила:
        - Риз этим вечером сюда не вернется.
        - Ну и ладно, - сказала Ада. - Похоже, нас ожидает хорошенькое шоу. Самюэль, пойди скажи тому уроду диджею, что пора объявлять ужин. Официанты засиделись.
        Она удалилась, провожаемая взглядами трех пар глаз.
        - Вау! - воскликнула Джина. - Классная тетка!
        Так усмехнулся и понизил голос на октаву:
        - Ага. Извините, Джина, Кассиопея. - Он слегка поклонился, поймал и удержал взгляд Кэсси. - Прибереги мое место, милая. Отлучусь на минутку.
        У Кэсси сердце замерло от пронзительного взгляда и накрывшего ее горячей волной голоса. Она едва услышала глухой смешок Джины.

* * *
        Через два часа за столом правил бал Так, очаровывая всех и вся. Взвинченная Кэсси кипела. Ну кто он такой? Просто крупная теплокровная особь мужского пола. А ее мощные половые железы выбрасывают в кровь некие химические соединения, вызывающие влечение к нему. К этому тупому качку. Но почему - к нему?
        Властный внутренний голос призывал ее: пей его аромат, лизни его кожу, прильни к нему! И этот зов становился все требовательнее с каждым ударом ее сердца.
        Умопомрачение. Абсурд.
        Такого с ней еще не случалось. Раньше тело ею не командовало. Над ним всегда - всегда - властвовал разум.
        И вот законы природы поставили ее на место - как обычную представительницу рода человеческого.
        Она и представить такое себе не могла. Он же тупой как пробка. Подумал о каком-то блюде, когда она упомянула число пи. Слышал о телескопе «Хаббл», но двух слов связать не мог о том, как с его помощью открывались тайны Вселенной. Он понятия не имеет о том, кто вице-президент его родной страны. Самый настоящий неандерталец.
        Тем не менее все жилки ее тела дрожали от возбуждения.
        Так пошутил, Марии прыснула, и внимание Кэсси вернулось к белокурому дикарю рядом с ней. Она посмотрела на часы - уходить рановато. Ее охватило смятение. Не привыкла она бывать в таких компаниях и в таких ситуациях. Настоящая пытка! Поскорее бы вернуться домой! Подальше от Така - тогда сразу погаснет этот безумный огонь в ее крови.
        Она искоса взглянула на Джину - та покачала головой: и не думай!
        Оставалось только вздохнуть и уповать на свою счастливую звезду. А в зале грянули будоражащие звуки Sweet Home Alabama. Марии взвизгнула и побежала танцевать вместе с их соседями по столу.
        Так подмигнул Кэсси. Эта особа два часа просидела рядом с таким испуганным видом, словно его глупость - заразная. Неужели не понимает, что он - дар божий для любой женщины?
        Так с улыбкой протянул ей руку:
        - Ну что, Кассиопея? Неплохо бы разок потанцевать?
        Огромная рука Така впечатляла. Кэсси могла поклясться, что от нее исходят чарующие волны или еще какая-то дьявольская сила.
        - О нет. Я не танцую.
        Но Так не привык отступать при первом же препятствии.
        - Это совсем не трудно. Просто возьми меня за руку и следуй за мной.
        Кэсси замялась. Этого она и боялась. Никуда ей от его пьянящего запаха не деться. Она еще раз тряхнула головой и посмотрела на него. И зря, потому что ее снова заворожил его взгляд.
        - Я - ужасный танцор. Правда, Джина?
        Та кивнула. Кэсси совсем не чувствовала ритма.
        - Она говорит правду. Хотя… - Джина посмотрела на Така, потом на Кэсси. Ее подруга-антипод выглядела так, словно на нее нацелился из винтовок взвод солдат, а не Так пригласил потанцевать. О-очень интересно.
        - По-моему, каждая женщина должна хоть раз в жизни потанцевать со звездой футбола, - заметила Джина.
        Так вскинул бровь, словно Джина согласилась проиграть ему пари.
        - Экс, - уточнила Кэсси. - Экс-звезда.
        Джина забарабанила пальцами по столу:
        - Знаешь, есть традиция: на свадьбе подружка невесты танцует с дружками жениха.
        Когда они жили вместе, Джина рассказывала подруге, как вести себя в обществе, и благодаря ей Кэсси узнала много того, что в книгах не прочитаешь. Однако инстинкт самосохранения подсказывал ей держаться от Така подальше.
        Но она была очень привлекательной. Даже когда ее IQ падал при каждом взгляде на него.
        - Но это лишь как бы свадьба. - Она попыталась использовать привычную логику. - Мы на вечеринке-по-поводу-свадьбы-которой-нет. Значит, и все свадебные обычаи отменяются.
        Так помахал пальцами все еще вытянутой руки:
        - По-моему, надо, чтобы все было по-настоящему. Здесь на Парк-авеню за этим ой как следят.
        Кэсси перевела взор с этих притягательных пальцев на Джину, которая кивнула и сказала:
        - Он прав. Ты ведь не хочешь подвести Риз? Ну и не парься. Так знает, что делает.
        Так лишь усмехнулся:
        - Да, мэ-эм.
        Кэсси посмотрела на него, едва не взлетая от охватывающего ее сладкого дурмана. Может, танец вернет ей силы? Может, надо лишь вдохнуть полной грудью этот запах? И тогда тяга к нему, заполнившая все ее тело, ослабнет? Кэсси вложила свою руку в его ладонь.
        И каждая ее клеточка воспрянула к жизни.
        Глава 2
        Пока они собирались танцевать, отзвучали последние ноты Sweet Home Alabama и их сменили медленные ритмы Righteous Brothers. Партнеры лихо отплясывавших пар прильнули друг к другу. Одиночки покинули танцпол. Кэсси тоже ринулась было прочь, но Так придержал ее за руку:
        - Ты куда это?
        У Кэсси слегка перехватило дыхание.
        - Я… не умею вальсировать.
        Двигать согласованно с партнером руками и ногами она находила затруднительным. И побаивалась отдавить Таку ступню. К тому же слишком малая дистанция между ними казалась ей небезопасной.
        - У тебя получится. Вот как надо. - Он положил ее руки себе на грудь. - И раздвинь чуть-чуть ноги. Никто у тебя экзамена по танцам принимать не собирается.
        Шутку насчет экзамена Кэсси пропустила мимо ушей. Ее ладони словно касались его мускулистого тела, одежда с которого улетела прочь. А скоро улетела прочь и музыка, и люди вокруг.
        Кэсси не могла отвести взора от своих рук на его груди. А Так в душе посмеивался.
        Его руки скользнули к ее талии и мягко легли на крутой изгиб бедер.
        Я не кусаюсь.
        Кэсси собралась с силами и отвела взор от своих крошечных, на его такой широкой груди, рук. Подняла глаза. Какой же он высокий! И совсем близко. Расстояние между ними - с ладошку, подумала она.
        До этого вечера она смогла бы держать нужную дистанцию, но сейчас совсем потеряла голову. Он источал жар и энергию, а также эти злополучные феромоны, полностью ее покорившие. От его рук на талии она вся пылала. От его улыбки и сияющих яркими звездами глаз закипала ее кровь.
        Ее ноздри трепетали. Дыхание участилось. Она уперлась пальцами в его грудь, словно сопротивляясь влекущей к нему силе.

«Боже, я с каждой секундой теряю рассудок!»
        Плохо соображая, она опустила глаза. Совсем опустила. К их ногам. К разделявшим их сантиметрам, столь ничтожно малым.
        Так тоже посмотрел вниз, удивляясь, как она напряжена в его руках. Словно вот-вот рухнет без сознания. Или бросится прочь. Столь неподатливые женщины ему еще не встречались. Или - норовящие улизнуть.
        Крепкий ему орешек попался.
        В одном не приходилось сомневаться. Ей надо расслабиться, или ее совсем заклинит. Кассиопея… Не часто такое имя услышишь. Семейная традиция?
        Кэсси подняла голову. Их взгляды встретились, и у нее на мгновение перехватило дыхание. Они стояли так близко! Кажется, он совсем рядом. Выглядит еще мощнее. Его грудь стала ближе.
        - Кэсси?
        Она заморгала. Что? Ах да. Они беседуют. Вот и хорошо. Вести беседу - ее конек. Всегда так было…
        - Моя мама… назвала меня этим именем. В честь созвездия. - Она замялась. Он хоть знает, что это такое? - Созвездие - группа звезд, - пояснила она.
        Так хмыкнул. Этот «крепкий орешек» то и дело приводил его в замешательство. Кто бы мог подумать, что эта маленькая зазнайка его увлечет? Вся прелесть в том, что сама она ничего не замечает.
        - Типа зодиака? - нарочито по-простецки осведомился он.
        Кэсси опешила. Неужели ей захотелось лизнуть шею человека с такими куриными мозгами? Да, наука биология - отдыхает!
        - Нет, это не вроде зодиака.
        Он делано насупился:
        - Ты на астрологию запала, что ли?
        - Это астрономия. А-стро-но-ми-я.
        - Значит, это типа Стрельца и всякое такое?
        - Нет, - отрезала она. - Это о небесных объектах. Наука. А не шаманство.
        Так снова хохотнул. Как же быстро она вспыхивает! Как горячо возражает! В глазах искорки сверкают. Интересно, в постели она такая же горячая?
        Вдруг его размышления прервало нечто неожиданное.
        Музыка стихла, и танцующие немного сбились с ритма. Соседняя пара толкнула Кэсси, и она наступила Таку на ногу.
        - О, извините, ради бога. - Она дернулась было назад, прижатая к его торсу. Мощному, мускулистому торсу.
        - Да ладно, все в порядке. - Так чуть придержал Кэсси за локоть, когда она попыталась отодвинуться. - Я ничего и не почувствовал, - улыбнулся он. - Почему бы тебе просто не положить голову мне на грудь?
        Надо было ей тут же послать его к черту. Но ее ноздри снова затрепетали, как у первобытной самки, почуявшей самца. Внутренний голос зашептал ей: давай, не артачься. Кэсси сопротивлялась недолго. Наконец ее щека коснулась ворса ткани его пиджака.
        Она прижалась к Таку чуть плотнее, и от его тепла у нее закатились глаза.
        Так удивился, когда Кэсси прильнула к нему после долгой отстраненности. Но ему понравилась эта кошачья мягкость, это легкое прикосновение ее головы к его подбородку. В их танце сочетались флирт, откровенность и сексуальность.
        Так не имел ничего против флирта, откровенности и сексуальности. Даже был обеими руками - за. Но частенько это походило на плохой спектакль. Женщины словно по обязанности прилипали к нему, дрожали и вообще смахивали на второсортных порнозвезд, старающихся завладеть его вниманием.
        Он не слыл однолюбом - взять хоть его короткий двухлетний брак, - но в глубине души считал себя настоящим мужчиной. И только настоящая женщина могла завладеть его сердцем.
        После развода он жил как во сне - череда вечеринок, каждую ночь новая подружка. Как же он соскучился по вот такому медленному танцу, когда женщина доверчиво склоняется к нему и следует каждому его движению!
        Даже если она считает его тупым как пробка.
        - По-моему, ты поймала кайф от этого танца, - промурлыкал он ей в волосы.
        Опьяненная его близостью, Кэсси едва расслышала. С каждым вдохом ее сознание затуманивалось сильнее, ноги становились ватными, ее била мелкая дрожь.
        Однако Так взял ее под свою опеку.
        Его подбородок коснулся ее макушки, и она подняла глаза. Ее взгляд снова уперся в его сонную артерию, пульсирующую над воротником, рядом с трахеей. Кэсси судорожно сглотнула на вдохе.
        - Э-эй, ты как там?
        Кэсси не уткнулась носом ему в шею только благодаря Марии, которая с одного взгляда поняла суть происходящего:
        - А здесь становится все жарче. - И Марии подмигнула, прежде чем партнер увел ее в сторону.
        Кэсси проводила ее глазами и затем посмотрела на Така, который пронзил ее своим взглядом.
        О чем, интересно, она думает? Об уровне его интеллекта. А ведь так хорошо быть с ним рядом. Ткнувшись ему в подбородок, чувствуя его ручищи на своей талии, она кажется себе такой маленькой и женственной.
        И наконец-то - женщиной.
        Она заморгала, потрясенная собственными мыслями. С каких это пор она стала стыдиться самой себя? Но какие же у него правильные черты лица! Просто умопомрачительные. Почему всех этих чувств не вызывал у нее Лен - ее коллега-исследователь и изредка любовник? Они виделись каждый день, вместе работали в универе, и все время он был какой-то дерганый и только после секса с ней мог сконцентрироваться на самом важном - астрономии.
        Ей никогда не хотелось впиться губами в его кожу.
        Эта мысль ее ужаснула, и Кэсси отпрянула, как только снова зазвучала музыка, но Так ее придержал, а ее тело охотно капитулировало. Слишком охотно. В этот вечер природные инстинкты побеждали интеллект и логику, и с этим надо было как-то бороться. Но сначала надо сменить тему разговора.
        - Так - это твое настоящее имя?
        Все-таки они не в клубе интеллектуалов «Менса», и не тайны же темной материи с ним обсуждать.
        Так покачал головой:
        - Нет. Я - Самюэль Такер. Но этим именем меня зовет только мама. И еще - Великая тетя Ада, - улыбнулся Так.
        Озадаченная Кэсси нахмурилась:
        - А почему тебя не зовут по имени, которым нарекли при рождении?
        - Это прозвище. Разве в Австралии людям не дают прозвища? Тебя же зовут Кэсси, а не Кассиопея?
        - Нет, Кэсси - уменьшительное от «Кассиопея», а не прозвище. Тебя бы в таком случае звали Сэмом.
        Так ждал, что она снова начнет разъяснять ему значение своего имени. И она наверняка выпалила бы что-то о его умственных способностях - если бы не толпа танцующих вокруг.
        А он решил еще поприкалываться:
        - Так - звучит круче.
        - Круче? Кто это сказал?
        Таку нравилось, как она поднимает брови, открывая его взору свои серо-голубые глаза.
        - Десять лет мое имя по всей стране выкрикивают тысячи футбольных фанатов.
        Он умолчал о десятках дам, столько же лет выстанывающих это имя в постелях всех штатов.
        О! Кэсси была слишком далека от около-спортивных страстей. - Извини, не вполне это понимаю.
        - Это занятия мужчин.
        Кэсси подумала, что это занятия прежде всего пустоголовых качков, и решила обсудить все с Леном.
        К счастью, музыка опять смолкла, и Кэсси удалось взять под контроль свои непокорные гормоны. Пользуясь случаем, она решительно шагнула назад.
        - Пока хватит, - заявила она, довольная своим строгим голосом, когда ее тело неудержимо тянулось к нему.
        Так улыбнулся и слегка поклонился, как истинный джентльмен, и жестом предложил ей идти первой. Тем не менее по пути к столу он ел глазами ее бедра.
        Через два часа гости стали расходиться. Марии, Джина и Кэсси под руководством Великой тети Ады попрощались со всеми и убрали с глаз долой подарки, коих оказалось предостаточно, несмотря на просьбу Риз ничего не приносить.
        С Таком и его феромонами тоже надо было что-то делать.
        Кэсси одолевало беспокойство. Ее ждала срочная исследовательская работа. И у нее не оставалось времени на блондинистого верзилу экс-распасовщика, который явно родился недоумком, а оставшиеся мозги ему отшибли на футбольном поле.
        Но как он притягателен!
        Каким-то образом он оказался с ними у главного входа в Беллингтон-эстейт. А затем поднимался вслед за ней по отделанной мрамором лестнице, их руки иногда соприкасались. Когда наверху Марии и Джина повернули налево, Кэсси надеялась, что Так последует за ними.
        Не тут-то было!
        Он улыбнулся ей и повернул направо со словами:
        - Провожу тебя немного.
        Кэсси взглянула через плечо на Джину и Марии. Они остановились. Джина помахала пальчиками:
        - Нам помочь тебе улечься баиньки?
        Марии, судя по всему, с трудом сохраняла серьезное лицо:
        - Ей вроде помощники не требуются. Спокойной ночи, Кэсси. Спокойной ночи, Так. Приятного сна.
        Так тоже улыбнулся:
        - Спокойной ночи, леди. Увидимся утром.
        Не успела Кэсси и рта раскрыть, как увидела спины удаляющихся подруг. Она посмотрела на Така - даже за два метра его аромат долетал до нее. Ее лоно напряглось, и по нему словно прокатывались волны.
        - Какой у тебя номер? Провожу тебя до дверей.
        Меньше всего Кэсси хотела подпускать Така близко к своим дверям. И настоящим счастьем было бы вообще никогда его больше не видеть.
        Она была выбита из колеи. Растерянна.
        - В провожатых не нуждаюсь, - отрезала она, следя за разделяющей их дистанцией.
        Так еще раз бросил взгляд на ее покачивающиеся бедра и зашагал за ней:
        - Мама три шкуры бы с меня спустила, если бы я не проводил свою подружку домой.
        Кэсси приостановилась и повернулась к нему:
        Я не твоя подружка.
        - Но танцевала ты как раз на этот манер.
        Кэсси залилась румянцем. Как она прижималась к нему! Как тыкалась носом в его одежду, словно в собственную надушенную тряпицу. Кассиопея Баркли раньше никогда не краснела! А теперь - эти проклятые феромоны. Она закрыла ладонями лицо, потом откашлялась:
        - Здесь… много народа. - Она силилась что-то придумать, опустила руки и скрестила их на груди.
        Так опустил взгляд. Над скрещенными руками чуть поднялись и соблазнительно оголились ее груди. Так видывал женщин и с более крупным бюстом, и с меньшим. У Кэсси все было идеально. Так усмехнулся:
        - Пойдем, поздновато уже. Позволь проводить тебя до коечки.
        Кэсси уперла руки в боки, намереваясь не допустить этого развязного типа в свой номер.
        - Сама без труда найду дорогу.
        Улыбка Така стала еще шире.
        - Лады. Может, тогда ты поможешь мне найти мой номер? - Он как мог изобразил на своем лице растерянность. - Здесь сто разных коридоров - совсем запутался.
        Кэсси заморгала. Вот оно! Перед ней - живое доказательство обратного хода человеческой эволюции.
        - Сколько еще на земле таких, кто умеют только гонять по полю свой дурацкий мячик?
        Так сунул руки в карманы:
        - Ну, тут без хорошего бухгалтера не обойтись.
        Кэсси ушам своим не поверила. Похоже, он из тех так называемых звезд, что профукивают свои денежки за пару лет, потому что их кругозор ограничен пространством между двумя футбольными воротами. Да еще доверчив как ребенок.
        - Иди за мной, - бросила она и зашагала по холлу.
        Взору Така снова предстали контуры ее спины и колышущейся при каждом движении юбки.
        - Слушаю и повинуюсь!
        Так нарочно немного замешкался, рассматривая пейзажики на стенах, рыцарские доспехи и старинные вазы, украшавшие коридор. Ради самой же Косей пускаться в дискуссии он не стал.
        - Ну, ты скоро? - воскликнула она, когда он в десятый раз остановился перед какой-то картиной и стал вглядываться в подпись художника. - Меня ждет работа.
        - У тебя работа здесь? - Он многозначительно покачал головой. - Смотри, как бы совсем мозги набекрень не стали. Отдыхать тоже надо.
        Они пошли дальше.
        - Это далеко от круга твоих интересов, но здесь как раз нужна свежая голова. Я имею в виду ауру Юпитера.
        - Ауру?
        - Да, наподобие полярного сияния. - Его непонимающий взгляд ее не обнадежил. - Свет на небе в северных широтах.
        Так два раза видел полярное сияние в Скандинавии, но назидательный тон Кэсси его только позабавил.
        - Аура - это богиня такая, Аврора?
        Кэсси вздохнула. Правда, у него одна извилина в черепушке. Если в ней вообще что-то есть.
        - Это настоящее природное явление. Благодаря ему я здесь нахожусь. Закончу мою докторскую диссертацию в Корнеллском университете и через год отправлюсь в Антарктиду. Полярное сияние - как Спящая красавица. А спутник Урана Ариэль - как Русалочка Андерсена.
        Но похоже по звучанию на Аврору. - И он одарил ее своей коронной туповатой улыбкой.
        К счастью, они подошли к ее номеру, и Кэсси чуть ли не вприпрыжку бросилась к дверям.
        - Вот я и на месте. Что же ты мне не сказала, что твой номер рядом с моим?
        Но она едва ли могла сконцентрироваться на его словах. Ведь он по-прежнему играл роль обиженного ребенка и тащился за ней для лицезрения того, ради чего приотстал, а его запах продолжал кружить ей голову.
        Причем именно в этот момент.
        Так улыбнулся:
        - Триста двадцать три. - Судя по ее лицу, она только сейчас поняла, что он будет спать прямо напротив нее. - То есть мы соседи.
        - Упс. - Кэсси взглянула на дверь напротив. Слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно. Ее природное упрямство и свободолюбие боролись с накатывающими с его стороны мужскими флюидами.
        - Ну и ладно. - Она трясущимися руками стала искать ключ-брелок в блестящем клатче Джины.
        Адреналин. Это должен быть адреналин.
        - Спокойной ночи, - сказала она, едва взглянув на него, повернулась и взялась за дверную ручку, поспешно проведя пластиковой картой по полоске для считывания кода.
        Мигнула красная точка, и она снова трясущейся рукой приложила карточку. И снова - красный сигнал отказа. Она разочарованно ойкнула. Ей надо было во что бы то ни стало попасть в свой номер. Там ее ждали работа, логика, сосредоточенность и душевное равновесие.
        Так стоял мальчиком-паинькой.
        Кэсси снова приложила карточку. И опять - красный свет.
        Пальцы ее замерли, когда их накрыла ладонь Така. Его тело придвинулось, и одурманивающий аромат окутал ее как кокон. Он дышал прямо ей в волосы, она чувствовала его упругие бедра.
        Кэсси уперлась лбом в дверь, силясь размышлять здраво. «Я целый день в мощный телескоп изучала границы Солнечной системы. И я должна справиться с этой проклятой дверью».
        - Ну-ка… - Так взял ключ-карту из ее одеревеневших пальцев. - Иногда высокое образование без толку, - промурлыкал он. - Нужна твердая рука… и не гнать лошадей…
        Он нарочито медленно провел карточкой по прорези. Замок коротко проверещал. Мигнул зеленый огонек. Так с улыбкой нажал на ручку и приоткрыл дверь.
        - Легко!
        Кэсси чуть не начала постанывать от вибрирующих интонаций его густого голоса и южного выговора. Он гипнотизировал ее, как свирель заклинателя змей. Дверь открылась. Надо было лишь сделать шаг. Но она словно окаменела.
        - Кэсси?
        Он чувствовал ее страх и свое усиливающееся желание. Его плоть напряглась, ток крови усилился. Он тронул плечо Кэсси, и, к его удивлению, она повернулась. Ее серо-голубые глаза затуманились. Они мерцали неземным светом, и Таку хотелось броситься в них как в омут. Ее губы слегка раздвинулись и привлекли его взгляд. Он приподнял пальцем темный завиток, упавший ей на плечо.
        - Говорил ли тебе кто-то хоть однажды, как ты красива?
        У Кэсси от этих сладостных слов пересохло в горле, она закрыла глаза. Никто ей ничего подобного не говорил. И это ее нимало не тревожило.
        - Я никогда не стремилась быть красивой, - заметила она. Интеллект привлекал ее куда сильнее.
        Он подождал, когда ее ресницы снова приподнимутся, и сказал:
        - Ну, ты немного ошиблась.
        Так подумал лишь слегка ее поцеловать и чуть коснулся рукой ее щеки. Только почувствовать вкус ее губ. Тех самых, с которых целый вечер срывались неуважительные слова в его адрес. А еще ему хотелось показать, каким чертовски умным он может быть.
        И оставить ее изнывающей от потребности большего.
        Но едва их губы соприкоснулись, она впилась в него, словно умирающая от жажды в поток воды, и все его планы рассеялись как дым.
        Тотчас он подчинил все ее чувства. Ее интеллект замер, она утратила способность логически мыслить и анализировать. Ее разум безоговорочно капитулировал перед телом.
        Она поднялась на цыпочки. Ее руки обвились вокруг его шеи. Рот самопроизвольно открылся. Словно огонь горел внутри ее тела, она привлекла Така к себе, желание полностью слиться с ним становилось непреодолимым.
        Ее никогда так не целовали.
        И она никогда так не целовала.
        Он заполнял ее душу и тело. Губы пылали. Лоно напряглось от вожделения. Словно мелкие теплые иголочки покалывали ее между ног.
        Так едва владел собой, когда Кэсси поцеловала его, словно дьяволица-искусительница впилась в долгожданную жертву. Отнюдь не тупой как пробка, он все понимал и с трудом сдерживался, когда она его целовала, прижималась к нему и до глубины души трогала тихими стонами.
        Она не походила на других женщин. Не выпячивала губы, не лезла сразу руками ему под брюки, в ней не было никакой театральщины, не слышались возгласы «О, милый! О, дорогой!».
        Просто дотла сжигающий, повергающий ниц поцелуй. Просто приоткрытые губы рядом с его губами.
        Он придвинул ее к двери, чтобы прижать к себе плотнее, поцеловать глубже. Но забыл, что дверь приоткрыта, и Кэсси едва не упала назад. Их губы разделились.
        Он потянулся к ней, нашел ее локоть и чуть придержал, чтобы она сохранила равновесие. А потом они стояли и смотрели друг на друга, глубоко дыша, не двигаясь и не зная, что делать дальше.
        Так достаточно знал женщин, чтобы понять взгляд Кэсси. Он мог тут же отнести ее на руках в спальню и положить на кровать, не встретив сопротивления. И наслаждаться при этом каждой секундой.
        Но он видел в ее глазах и другое. Некую загадку. А еще - растерянность. Этот поцелуй просто не укладывался у нее в голове.
        Казалось, ей требовалось какое-то время, чтобы осмыслить происходящее.
        - Все в порядке?
        Кэсси машинально кивнула, хотя сама отнюдь не чувствовала себя в порядке. Что, черт возьми, сейчас произошло? Ей словно сделали трепанацию черепа. Разве можно лишиться рассудка от одного поцелуя?
        - Пожалуй, мне пора идти. Если не… - Он взглянул на ее влажные губы.
        Кэсси тряхнула головой и шагнула назад. Никаких «если не». Наоборот - да. Просто заходи. Он действительно лишил ее рассудка.
        Так улыбнулся ее полубезумному взгляду. Было приятно произвести впечатление на эту Маленькую Всезнайку, даже если ему придется идти спать с эрекцией размером в Техас.
        - Спокойной ночи, Кассиопея.
        Кэсси не нашла сил ответить. Она словно язык проглотила. И лишь смотрела, как он прошел к своему номеру напротив, провел по прорези карточкой и открыл дверь. И обернулся на пороге:
        - Я здесь и полностью в твоем распоряжении. Если захочешь чашечку чего-нибудь сладенького.
        Кэсси не успела и рта раскрыть, как его дверь закрылась с тихим щелчком.
        Глава 3
        Некстати проворочавшись в постели полночи, Кэсси проснулась в девять утра, и все ее мысли сразу занял Так. В отчаянии она сунула голову под подушку и громко простонала.
        Обычно она вставала в шесть. И никогда ни о каких мужчинах спросонья не думала.
        Ее мозг включался тотчас по пробуждении после привычного восьмичасового сна. И уже несколько лет она сразу начинала размышлять о своем исследовании звездного свечения. Едва встав с кровати, она усаживалась за компьютер. Однако этим утром в ее голове был один Так и их поцелуй. Она стянула подушку с головы и легла на бок. Ее просторная футболка обмоталась вокруг тела и стягивала грудь. Соски отреагировали на прикосновение ткани, внизу живота сладко заныло, а между ног начали покалывать горячие иголочки.
        Кэсси несколько раз глубоко вздохнула, стараясь вызвать в воображении красоты Вселенной, которые наблюдала накануне в телескоп. Но не преуспела - голову по-прежнему кружил его запах и вкус его губ.
        Зазвонил телефон, и она немедленно ответила в надежде, что ее отвлекут от грешных мыслей:
        - Алло?
        - Кэсси, бросай свой комп и бегом вниз, - скомандовала Марии. - Риз вернулась, мы завтракаем.
        Южный акцент подруги напомнил ей выговор Така, и Кэсси едва не завыла с досады.
        - Буду через десять минут.
        Что-нибудь - ну хоть что-нибудь - должно отвлечь ее от этого качка.
        Кэсси вошла в огромный обеденный зал ровно через десять минут, совершенно не обращая внимания на косые взгляды. На ней были просторные легинсы и мешковатая футболка. Она не удосужилась даже причесаться - только убрала волосы в хвост, закрепила их резинкой, чтобы не падали на лоб. Хуже нет, когда занимаешься делом, а в глаза лезут собственные локоны.
        Сейчас ей в голову тоже кое-что лезло. Мужчина по имени Так.
        В отличие от остальных посетителей, в принятой здесь одежде пастельных тонов, подруги Кэсси не вскинули брови, когда она быстрым шагом шла к ним, а потом плюхнулась на свободный стул. Ее наряд поразил их совсем по другой причине.
        Кэсси заставила себя улыбнуться Риз, сияющей так же, как десять лет назад, когда она познакомилась со своим морпехом.
        - Когда ты вернулась? Где Мейсон?
        - Час назад, - усмехнулась Риз и глотнула кофе. - У него кое-какие дела.
        Кэсси кивнула, хотя едва уловила ответ Риз.
        Подошел официант. Кэсси не соблазнилась горками блинов, которые поглощали ее подружки, и заказала, как обычно, йогурт, мюсли и два печеных хлебца с джемом.
        - Как дела? - забеспокоилась Риз. - Выглядишь усталой.
        - Плохо спала.
        Марии взглянула на Джину, а Джина пристально посмотрела на Кэсси.
        - С чего бы это Мисс-Всегда-Сплю-Восемь-Часов глаз сомкнуть не могла?
        Кэсси посмотрела на подруг, которые буквально ели ее глазами. Пожала плечами. Сказать ей было нечего, кроме того что никогда прежде бессонницей не страдала.
        Джина откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на подругу.
        - А нет ли здесь связи с неким распасовщиком?
        Марии подалась вперед, махнув хвостом светлых волос, на сто процентов более привлекательным, чем прическа Кэсси.
        - Да уж. И правда?
        Риз сдвинула брови:
        - Выходит - это Так?
        - Он и Кэсси вчера весь вечер протанцевали, - заметила Джина.
        - Настоящие танцы-прижиманцы, - добавила Марии.
        Риз заморгала глазами:
        - Кэсси?!
        По пути вниз Кэсси дала себе слово никому не рассказывать о своих странных ощущениях, но три пары любопытных глаз поколебали ее решительность. Она привыкла во всем полагаться на людей сведущих.
        - Не пойму, что происходит, - пробормотала она. - Всю ночь проворочалась. Мне нужно высыпаться. Чтобы заниматься любимой работой. Я принимаю снотворное, чтобы мозг отключался. Оно всегда помогало. Просто как свет выключался. Обычно… А сегодня утром не могла проснуться до девяти часов… Хотя всегда встаю в шесть. Всегда.
        - Ты просто сильно устала, - решила Марии.
        Но Кэсси ее мнение проигнорировала:
        - И что, по-вашему, первым делом пришло мне в голову?
        - Что-то более близкое к нашей грешной земле, чем обычно? - спросила Джина.
        Кэсси сокрушенно вздохнула:
        - Это был он. Качок наш. - Она посмотрела на подруг, ожидая ответа. - Не пойму, что со мной происходит.
        Подружки несколько секунд молчали, словно ожидая услышать от нее еще что-то для прояснения ситуации. А потом, одна за другой, заулыбались.
        Кэсси насупилась:
        - Что же это?
        Подружки Кэсси обменивались выразительными взглядами.
        - Ничего смешного в этом не вижу.
        - Конечно, конечно. - Риз с трудом подавляла смех. - Влюбиться по уши - что тут смешного?
        Кэсси воззрилась на Риз:
        - Как ты можешь такое говорить?!
        - Фыр-фыр, - вставила Марии, проигнорировав протест Кэсси. - Наша девочка стала взрослой, - хихикнула она.
        - Подумать только, - добавила Риз. - А мы голосовали за тебя как за чемпионку среди невлюбляшек.
        Кэсси скрестила руки на груди и ждала, когда они угомонятся.
        - Это не любовь, - заявила она, когда последняя улыбка погасла под ее испепеляющим взглядом. - Если ты, Риз, смотришь на мир сквозь розовые очки, то я еще не разучилась управлять своими чувствами. И ни в какое шаманство такого рода не верю. Причина в его феромонах - и только. Этот мужчина невероятным образом пахнет… От него голова кружится, - пояснила она, не открывая глаз. Веки Кэсси поднялись, и она увидела, что подруги смотрят на нее с недоумением, растерянностью, замешательством. Она откашлялась и выпрямилась. - Так или иначе… очевидно, я физиологически запрограммирована млеть именно от этого запаха. Просто… биохимия. И ничего больше.
        Подошел официант, и беседа прервалась, пока он ставил перед Кэсси ее завтрак. После его ухода она посмотрела на Джину:
        - Наверняка для этого есть какое-то другое слово, а не «любовь». Когда тело направляет все мысли.
        Джина кивнула:
        - Угу. Сексуальная озабоченность.
        Кэсси затрясла головой:
        Нет!
        Она же - ученый! И никакая не «озабоченная».
        Джина еще раз кивнула:
        - Изголодалась по этому самому.
        Кэсси не поняла толком, что имеется в виду, но что-то похожее она слышала в одном телешоу.
        - Ничего подобного.
        - Либидо? - предложила свой вариант Риз.
        Кэсси замялась. Это слово ей понравилось больше. Оно звучало по-научному - как аргумент в споре с фрейдизмом. Это можно исследовать - область мозга, ответственную за либидо.
        - Да, - согласилась Джина. - Это ее либидо дало о себе знать.
        - О’кей, согласна. Но раньше мое либидо никак себя не проявляло, так почему же теперь?
        - Все очень просто. Когда у тебя в последний раз был секс?
        Кэсси призадумалась. В день рождения Лена.
        - Семь месяцев назад.
        У Джины расширились глаза:
        - Семь месяцев?
        Подруги переглянулись, услышав признание Кэсси.
        - Тогда это точно твое либидо.
        - А кто твой парень? - спросила Марии.
        - Его зовут Лен. Тоже астроном из нашего универа. Мы пять лет вместе работаем по одной программе. Часто с ним спали.
        - Каждые семь месяцев?
        - По-всякому.
        Подруги явно не верили Кэсси.
        - Если он был не в тонусе. И он сразу начинал лучше соображать.
        - О’кей… - Джина покачала головой. - А в тот последний раз - все было… ну, ты понимаешь… хорошо?
        Кэсси пожала плечами:
        - Приемлемо.
        Джина обменялась взглядами с Риз.
        - Джина вот что имеет в виду, - продолжила Риз. - Достигла ли ты… ну… оргазма?
        - О нет. - Она часто обсуждала вопросы секса с подругами, когда они жили вместе. Ей нарассказывали столько, что ни на каких лекциях не услышишь. - У меня никогда не было оргазма.
        Все умирали со смеху, даже ложки отложили, одной Кэсси было не до веселья. Наконец, после минутной паузы Марии спросила:
        - Что? Совсем никогда?
        - Нет, - покачала головой Кэсси.
        - Даже сама себе его не делала? - спросила Риз.
        - Или хоть вибратором? - вставила словечко Джина.
        Кэсси по очереди обвела подруг взглядом:
        - Никакой мастурбацией не занималась и с вибратором дела не имела.
        Последовала еще одна пауза, которую прервала Джина:
        - Но это же противоестественно. Жить без секса - это бывает, но почему бы не доставить самой себе немного удовольствия, Кассиопея? Просто для здоровья. Чему я тебя учила?
        Кэсси положила на стол ложку:
        - Мне было и так хорошо. Некоторым людям секс не нужен. И я - из их числа.
        - Ничего не «хорошо», - возразила Риз. - Не знаю этого Лена, с которым ты занималась сексом… очень, очень не часто… но он все делал неправильно.
        - Нет, его вины в этом нет.
        - О! А по-моему - есть, - сказала Марии.
        - Правда нет. - Кэсси оглядела озабоченные лица подруг. - У моего снотворного есть побочный эффект - подавление либидо и затруднения с достижением оргазма.
        Джина скривилась:
        - Лучше бы я всю жизнь не спала. Тебе правда никак без этого снадобья?
        Кэсси кивнула:
        - Без него мой мозг не выключается, и мне не заснуть. И чувствую себя после этого скверно. Больше такого не хочу.
        Джина, Риз и Марии не нашлись что сказать после этого признания.
        Все же думаю, Лен мог бы чуть лучше поработать, - заметила Марии после продолжительной паузы.
        - О, сначала он старался. Пару раз. Но без толку, и мне вся эта возня надоела. Во всяком случае, никакой радости она мне не доставляла, так что теперь мы о моем удовлетворении не думаем.
        У Джины расширились глаза.
        - Ты целовала… его? В качестве прелюдии?
        Кэсси отрицательно покачала головой:
        - Только когда у него не получалось. Просто чтобы ускорить дело.
        Джина посмотрела на Риз:
        - Ну и что мы нашли в ней ненормального?
        - Ума не приложу.
        - Отлично. - Джина пригубила кофе из своей чашки. - Займемся самым важным вопросом, а остальные решатся попутно. В настоящий момент она страдает от либидо, которое вдруг заявило о себе по причине редкого секса в течение всей ее жизни, а сейчас ей уже тридцатник. Как раз в этом возрасте у женщин пик сексуальности. Это научно доказанный факт.
        Кэсси кивнула:
        - Все правильно.
        - И когда ты изголодалась по сексу, перед тобой нарисовался Так… и в тебе словно что-то включилось.
        Кэсси знала, что все это можно изложить более научным языком, но логика Джины пришлась ей по душе. Логика сама по себе прекрасна.
        - Хорошо. О’кей. И что мне теперь делать?
        Джина пожала плечами и поставила чашку на блюдце.
        - Все очень просто. Потрахайся с Таком, и твое либидо угомонится.
        Риз поперхнулась печеньем. Откашлявшись, она сказала Джине:
        - Не очень хорошая мысль. Я своего кузена люблю. Парень симпатичный и пылкий. В таблоидах пишут, что он - настоящий дар божий для представительниц женского пола, но связывать с ним судьбу…
        - Да не надо за него замуж выходить, - возразила Джина. - Не каждой надо замуж, Риз. - Она повернулась к Кэсси: - Используй его только для секса - а остальное выкинь из головы. Не очень он походит на предмет мечтаний сексуально озабоченной тридцатилетней гениальной ученой.
        Кэсси млела от одной мысли, что окажется в постели с Таком:
        - Может, дозу снотворного увеличить? И либидо ослабеет?
        Марии погладила ее по голове:
        - Не надо себя гробить, Кас. Парень симпатичный. Очень сексуальный.
        Однако Кэсси все виделось по-другому. Почему ее тело так его хочет? Симпатичный или нет, но тупица редкий. О чем с ним говорить, если дойдет до близости? С Леном они обсуждали их исследования. А с ним на какие темы беседовать?
        - Не представляю, как разденусь перед парнем, который не знает, что такое число пи. Ну почему он не гик? Вот с умницей можно было бы и сексом заняться.
        Риз покачала головой:
        - Он валял дурака? Да, Джина?
        - Ага. Хотя… Кэсси говорила с ним очень доходчивым языком, простыми словами.
        Риз вздохнула:
        - Он всегда так прикалывается, когда его подозревают в тупости. - Она посмотрела на Кэсси: - Не упади со стула - что я тебе сейчас скажу, Кассиопея. Интеллект Така ничуть не ниже его самомнения. У него ученая степень по математике, а сейчас он работает в молодой калифорнийской компании. Они разрабатывают программы для статистики Национальной футбольной лиги. Он не гений, но и далеко не глуп.
        Теперь настала очередь Кэсси заморгать:
        - Математика? - Это же она - математик.
        Риз кивнула:
        - Он не только красавчик.
        Марии выпрямилась:
        - Что касается обаяния…
        Джина и Риз тоже выпрямились:
        - Что?
        Кэсси оглянулась. Ни с того ни с сего. Она почувствовала его присутствие.
        Она задышала глубже, пока Так пробирался к ним, чинно здороваясь с фанами. Это его широкая грудь, или узкие бедра, или светло-желтая рубаха поверх темных шорт заставили колотиться ее сердце? А может, его волнистые белокурые локоны - вьющиеся, какой бы длины они ни были?
        Или на сей раз его высокий интеллект вызвал у нее желание прикоснуться к нему языком? Боже, она превращается в животное!
        Кэсси быстро повернулась к столу, в голове у нее помутилось. Риз взглянула на Джину и Марии, которых ошеломила реакция Кэсси. Они видели свою подругу в возбуждении - но только не из-за мужчины.
        - Доброе утро, леди. - Так остановился в метре от их стола. - Кассиопея… - промурлыкал он, садясь рядом с ней.
        Он с улыбкой повернулся к ней. Кэсси совсем не походила на себя вчерашнюю. Волосы ее падали на плечи и лицо, макияж отсутствовал, и на ней было надето что-то мешковатое, скрывавшее линии тела, отчетливо видные накануне вечером.
        Никакого лебединого изящества, точно.
        Но ее серо-голубые глаза по-прежнему согревали его изумительной смесью ума и смущения, и ему жутко нравилась ее растерянность.
        - Золушка снова со своей тыквой?
        - Так! - воскликнула Риз.
        - Что?! - Так невозмутимо посмотрел на свою кузину. - Я только хотел сказать, что Кэсси немного… по-другому выглядит сегодня утром.
        Кэсси ничуть не задели его реплики. Ее никогда не волновало, как она выглядит. А сейчас заботило внутреннее ощущение.
        Она видела ямочку на его горле, биение его пульса и с трудом сдерживалась, чтобы не прильнуть к нему тотчас же и не уткнуться в него носом.
        Боже милостивый! Может, он и не так глуп, как ей думалось, но ее собственный IQ снижался с каждой секундой!
        Все уставились на нее. Проклятье, скажи хоть слово!
        - Зачем, когда у тебя ученая степень по математике, ты передо мной изображал из себя тупицу?
        Так выстрелил взглядом в свою кузину.
        - У-у, Риз, - промолвил он со своим потрясающим акцентом, - ты мне весь спектаклиус сорвала. Это не есть хорошо.
        Кэсси, не обращая на них внимания, посетовала:
        - Не пойму, почему ты так недооцениваешь свой интеллект.
        Так не удивился. Да и как же ей это понять? С ее-то логикой и причинно-следственными связями. Как ей объяснить, какое это безумие, когда тебя считают тупицей. Конечно, она не нарочно, в отличие от других, делала из него дурака. Просто по неведению, поэтому он не судил ее строго.
        - Ты бы позволила мне поцеловать тебе крепче, если бы знала, что я чуть умнее?
        Кэсси подозревала, что так бы и было. Интеллект и феромоны - поистине адская смесь.
        - «Крепче»? - спросила Джина, вскинув брови почти до линии волос.
        - Он целовал тебя! - вскрикнула Марии.
        - Ты целовал ее? - осведомилась Риз.
        Кэсси обвела взглядом подруг. Они уставились на нее выжидающе. Так тоже смотрел на нее. А его феромоны по-прежнему накатывались на нее, лишая сил к сопротивлению. Надо было как-то от них избавиться.
        И от него.
        Она встала:
        - Мне нужно поработать.
        - О нет - подожди, Кэсси, - сказала Марии. - Ты не можешь дни напролет торчать в своем люксе за ноутбуком.
        Так тоже не мог с этим согласиться. Вот если бы он торчал в ее номере рядом с ней и ее ноутбуком и мешал этой всезнайке работать… Такая перспектива нравилась ему гораздо больше.
        - Марии права, - сказала Джина. - Мы собираемся в спа-салон. Пошли с нами?
        Кэсси удивилась, что Джина и Марии так легко согласились провести время вместе. Но не было ли в глазах Джины отчаянной мольбы? Обычно она соглашалась стать буферной зоной между ними. Но сейчас, когда заварилась вся эта каша с Таком, ей не хотелось решать еще и их проблемы.
        Джина наверняка полагала, что совокупление с Таком все решит, но Кэсси не собиралась позволить гормонам и либидо командовать ее разумом.
        Ей просто надо было засесть за свою работу.
        - Меня ждут мои звезды. - Она выразительно посмотрела на Така, словно хотела сказать ему: «Не позволю биологии управлять мною».
        И тут же она утонула в его небесно-голубых глазах, даже имя свое забыв на мгновение.
        Так улыбнулся ей, слегка вскинув брови, увидев странное выражение ее лица. Но она не пыталась ввести его в заблуждение. В ее взгляде он видел непреодолимое влечение, как и накануне вечером. Наверное, он мог доказать ей красоту совсем других звезд. Блеск и вспышки которых видны даже при закрытых глазах при уносящем в стратосферу любовном безумии.
        - Присоединяйся к нам позднее, чтобы немного перекусить.
        Кэсси с трудом оторвала взор от Така, благодарная Джине за вмешательство. Он посмотрел на нее, словно читал ее странные мысли.
        - Я подумаю, - уклончиво ответила она, увидев, как отчаянно не хочется Джине оставаться наедине с Марни. - Мне надо переделать кучу дел до начала работы в Корнеллском университете через неделю. Может, закажу ужин в номер.
        Она все время чувствовала его взгляд. Его слова прошлым вечером звучали в ее ушах. Она правда слегка одурела от своих занятий. Прежде ничто не могло оторвать ее от работы, но его взгляд вызывал желание заняться чем-то совершенно новым.
        - Мы позвоним тебе, когда все закончим, - сказала Марни.
        Кэсси кивнула. Пару секунд она неуклюжа топталась на месте, под пристальными взглядами, а потом пробормотала: «Пока».
        Четыре пары глаз наблюдали, как она шла прочь. Так поежился, созерцая ее мешковатую футболку.
        - Ну почему женщины так старательно скрывают свои точеные фигурки? - обратился он к соседкам по столу.
        Его тут же едва не просверлили насквозь три пары женских глаз. Прекрасный пол часто дарил его вниманием - но лучше бы не таким.
        - А что? - боязливо спросил он.
        - Она - не игрушка, Так, - предупредила его Риз. - И на других твоих женщин не похожа.
        Это-то Таку в ней и нравилось, однако он вскинул бровь и постарался выглядеть слегка оскорбленным.
        - Моих других женщин?
        - Ты знаешь, что я имею в виду, - укоризненно промолвила Риз. - Она - не для забавы.
        И мы ее в обиду не дадим, - добавила Марни.
        Так оглядел трех мушкетеров Кэсси.
        - Она большая девочка. Сама не может за собой последить?
        - У нее нет опыта общения с парнями вроде тебя, - объяснила Джина.
        - Парнями вроде меня?
        Джина послала ему ядовитую улыбку:
        - Сластолюбивыми парнями.
        Так выдержал ее взгляд и сам с вызовом посмотрел на кузину:
        - Риз, дорогуша, твои подружки меня обижают.
        Риз фыркнула:
        - Так. Послушай меня. Я знаю, что твоя спортивная карьера сломана травмой, и это тяжело перенести, плюс ты немного выбит из колеи разводом… и привык быть подарком для женщин… но прошу тебя не делать Кэсси очередной целью твоих выходок.
        Теперь настал через Така фыркнуть. Его карьера рухнула, его поспешная женитьба кончилась крахом, детей нет - все эти удары последних двух лет сильно его подкосили. Как у всякого мужчины, страдало его самолюбие, вдобавок ему просто не везло. Разве он не вправе теперь доказать миру, что он - настоящий мужчина?
        Но Риз была права. Кэсси - не его поля ягода. У него были женщины, привыкшие к обману. И не нужно быть доктором философии, чтобы понять - Кэсси совсем другая.
        Он жестом показал, что сдается:
        - О’кей. Не буду к ней приближаться. Обещаю.
        Риз похлопала его по руке:
        - Хороший мальчик.
        К десяти часам Кэсси готова была выть от тоски. Ничего она толком за день не сделала. Вместо размышлений над звездным свечением и его влиянием на атмосферу Юпитера она целый день набирала на клавиатуре имя Така. Любой поисковый запрос, любая просмотренная бумага, любая фотография непостижимым образом вызывали ассоциации с его запахом, его выговором и загадочной улыбкой.
        Она заставляла себя работать, но могла думать только о Таке.
        Нужно было во что бы то ни стало пережить этот вечер. Пройти через него и проснуться утром, забыв Така и его феромоны, выкинув его из головы. Восстановить ясность мышления.
        Она тысячи раз оборачивалась на дверь. С той стороны шла тревога. Кэсси шагнула к двери. Нет! Она заставила себя остановиться, повернулась. Взяла телефон и набрала номер Джины.
        - У меня скоро совсем крыша съедет. Спасай.
        - Приветик, приветик.
        - Именно приветик. Не могу выкинуть Така из головы.
        - Если ты позвонила, чтобы я тебе помогла в этом, то ты набрала не тот номер - лучше бы обратилась к Марии. Я же совершенно уверена, что тебе следует пойти на это.
        Кэсси сжала трубку. А может, пусть эти гормоны и либидо возьмут власть над разумом?
        - Расскажи мне о своей теории, - попросила она.
        - Теории - потрахаться с Таком?
        - Да.
        - На самом деле все очень просто. Ты все время нам говорила, что мы, по сути, создания природы, с первобытными потребностями. Да?
        - Ну-у, да.
        - Так не логично ли в таком случае не спорить с зовом природы?
        Кэсси нравилась логика - очень. А с Джиной было трудно спорить. Просто она никогда не могла вообразить, что станет рабыней своего тела.
        - Посмотри на все как на лишнее доказательство этой теории, - продолжила Джина. - Вы, ученые, ведь любите такие эксперименты? У тебя возникла проблема. А Так может ее решить. Одним-единственным способом, правда?
        - То есть это… что-то вроде сексуального эксперимента?
        - Да, - с энтузиазмом согласилась Джина. - Совершенно верно.
        - Думаю, на один эксперимент я могла бы пойти, - пробормотала Кэсси, кусая губы, а сердце ее забилось сильнее. - Для проверки этой теории.
        - Э-э… одного раза может не хватить, Кас.
        Кэсси призадумалась:
        - Я так не думаю. Вряд ли это меня затянет больше чем на один раз… это же все - биология, правильно? Значит, теоретически одного совокупления должно хватить.
        - Думаю, ты собираешься получить от Така больше чем совокупление. Короче…
        Кэсси проигнорировала это предупреждение, заставив себя мыслить логически:
        - Ну так что? Мне надо пойти к нему и спросить: «Как насчет этого самого?»?
        Джина рассмеялась:
        - Просто постучись к нему и скажи, что хочешь его. Поверь, он тебя не прогонит.

* * *
        Услышав стук в дверь, Так посмотрел на часы. Было почти одиннадцать. Он развалился на своей королевской кровати, в гостиничном халате, смотрел футбол с приглушенным звуком.
        И он знал, что это она.
        Он допил пиво, перед тем как с ухмылкой подойти к двери. Повернул ручку и приоткрыл дверь.
        Перед ним стояла Кэсси.
        - Можно войти?
        У него внутри все сжалось от ее тихой просьбы. Никакой сексуальной позы. Никакого хлопания ресницами.
        - Чего ты хочешь, Кассиопея?
        Кэсси сглотнула, не уверенная, что из ее пересохшего горла вылетит еще хоть слово.
        - Тебя, - прохрипела она.
        У Така перехватило дыхание. У нее было задумчивое серьезное лицо, волосы откинуты назад, ужасная футболка, которая не могла, однако, скрыть красоты тела. Он обещал не приближаться к ней сам, но не давал никаких клятв относительно ее прихода к нему.
        Он распахнул дверь и шагнул назад, жестом приглашая ее войти.
        Глава 4
        Кэсси вышла на середину комнаты, сердце билось так сильно, что казалось - вот-вот выскочит из груди. Повернулась к нему. Он стоял прислонясь к двери и в полумраке выглядел очень рослым, мужественным и привлекательным.
        И что теперь?
        Она ждала, что он возьмет инициативу в свои руки. Джина ее в этом убеждала. Но, судя по всему, Так сам слегка растерялся.
        - Долго будешь там стоять? - спросила она.
        В номере с тихим шелестом кондиционера ее голос прозвучал необычно. Резковато и словно с придыханием.
        - Еще немного. - Так скрестил руки на груди.
        Кэсси хотелось, чтобы он подошел ближе. Чтобы его мощное тело, лицо с правильными чертами, его мужской дух оказались совсем рядом с ней. Чтобы он повел ее за собой.
        Она умела подсчитывать скорость ветра на гигантских газовых планетах - а вот предложить мужчине заняться сексом не могла.
        Таку стало ее жаль. Никогда еще женщина наедине с ним не колебалась, что делать дальше. Особенно если на нем не было ничего, кроме халата и нижнего белья. Происходило что-то странно эротическое.
        - Ну-у, ты имеешь в виду то, что, по-моему, следует иметь в виду? - спросил он.
        К ней потихоньку возвращалась способность говорить. Он положил начало диалогу. И она ухватилась за эту возможность, как за последнюю молекулу кислорода на Земле.
        - Да, - подтвердила она и откашлялась, потому что голос ее звучал сипло и слабо. - Не очень хорошо знаю, что делать в этой…
        - Правда? - улыбнулся Так. - Как же все это разрулить? Трудновато решить. Я думал, ты хорошо разбираешься во всем на свете.
        Его реплика слегка задела Кэсси - неужели он не понимает, как все это трудно?
        - Я во многом разбираюсь, но не в этом.
        - А это…
        Кэсси глубоко вздохнула:
        - Это же я предложила тебе секс. Со мной.
        Прозвучало прямолинейно, неуклюже и совершенно не сексуально - но эти слова тронули Така, как никакие другие в его жизни.
        - Это чистая наука, понимаешь? - пояснила Кэсси под пристальным взглядом его голубых глаз. - Мне надо прояснить кое-что с твоими феромонами.
        Так вскинул брови:
        - С моими феромонами?
        - Да. Тело испускает эти химические соединения… Не знаю, в курсе ты или нет, но пахнешь ты восхитительно.
        Так слегка кашлянул и улыбнулся:
        - Мне это говорили пару раз раньше.
        Кэсси приняла эту информацию к сведению, не уловив нюансов.
        - В любом случае… Я не могу сосредоточиться на своей работе, и Джина предложила - раз я женщина в расцвете сексуальности, а мое либидо требует… внимания… так что одно… совокупление… может решить проблему.
        Так почувствовал усиление эрекции. Его не должна была завести неряшливо одетая женщина, рассуждающая о полезности совокупления. Его зажигали бойкие грудастые красотки, без задержки выговаривающие это слово из четырех букв.
        И все же она его заводила.
        - Совокупление?
        Она кивнула:
        - Все ведь логично, правда?
        Так двинулся к ней, медленно переступая с ноги на ногу:
        - Значит, это ты меня соблазняешь?
        - Я… наверное.
        На расстоянии вытянутой руки от нее Так остановился. Окинул ее взглядом. Ему хватило пары секунд - смотреть было особо не на что. Ее груди, так выгодно подчеркиваемые вчерашним жилетом, едва различались под мешковатой футболкой.
        - Ты это надеваешь для соблазнения мужчины?
        Кэсси посмотрела на свой наряд. Ей не пришло в голову переодеться. Час назад после душа она нацепила свой балахон. Джина бы в обморок упала, увидев такое.
        - О да. Правда не очень… - она замялась, - сексуально.
        Так усмехнулся:
        - Что ж, ты предпочитаешь традиционное совокупление или одну из предложенных мною вариаций?
        - О, думаю, традиционный вариант вполне подойдет. - Ее голос снова стал сиплым, и она откашлялась. - Мне еще нужно поработать с моими бумагами. Для вариаций нет времени.
        Так улыбнулся. Мужчину попроще такая ее прямолинейность наверняка бы оттолкнула. Но совокупляться «по часам» он не привык. И она раззадорила его - надо было заставить ее забыть до утра все эти научные изыскания.
        Хоть умереть - но заставить.
        - О’кей. - Он шагнул к ней, их разделяли считаные сантиметры. - Это будет долгое, сладкое, неспешное занятие любовью.
        Кэсси покачнулась, когда он завладел ее чувствами, каждая ее клеточка откликнулась на природный зов. Она почувствовала его ладони на своей талии, ее широко открытые глаза встретились с его взглядом.
        - Это твои стандарты? - пискнула она.
        - У меня высокие стандарты.
        Свободной рукой он коснулся ее щеки. Ее зрачки расширились, он слышал ее дыхание, ее ноздри трепетали, губы раскрылись. Таку были хорошо знакомы эти признаки возбужденной женщины. И любая другая тут же распласталась бы под ним, готовая выполнить все его прихоти.
        Кэсси же не старалась его соблазнить и ничего не выдумывала. И слегка дрожала.
        Она могла поклясться, что слышала шелест одежды, пока бежали эти томительные секунды. Ее голова кружилась от его запаха, она ждала поцелуя и не вполне понимала, в какую женщину превращается.
        - Так… - сорвался с ее губ отчаянный шепот.
        У него перехватило дыхание. Желание в ее голосе вызывало в нем ответное влечение. Его пальцы ворошили ее волосы, касались виска.
        - Чего ты хочешь, Кэсси? - спросил он, а его губы потянулись к ее губам.
        Кэсси пошатнулась. Она едва владела собой под волнами феромонов, подчиняющими все ее чувства, одурманивающими ее.
        - Хочу, чтобы ты меня поцеловал, - прошептала она, и слова выплывали из ее рта, как густой и тяжелый сироп.
        Но Таку не нужна была эта просьба. Их разделяли последние сантиметры - и вот он припал к ее губам. От этого поцелуя сладко напряглось все его тело, а прикосновение ее языка наполнило его жаром. Его ладонь упала на ее плечо, скользнула по груди и бедру, а потом обе его руки легли на ее ягодицы, прикрытые несколькими слоями ткани.
        Он сжал ее бедра и придвинулся к ней, она почувствовала его эрекцию и, охнув, отпрянула. Но его губы не дали ей отступить, преследовали, требовали поцелуя и огня, который зажег в нем ее легкий стон.
        Его рука скользнула под ее платье, ладонь коснулась спины и двинулась вверх. Выше, выше, выше. Ее гладкая кожа пылала. Изгиб ее спины, впадинки между ребер, отсутствие лямок и застежек подгоняли ток его крови. Желание ударило ему в солнечное сплетение, и он сильнее прижал ее к себе.
        Таку остро хотелось ее раздеть. Положить на кровать. Чтобы она произносила его имя и царапала ногтями его спину. Он оторвал губы от ее рта.
        Кэсси покачнулась, когда он перестал ее удерживать. Из ее горла вырвался слабый звук, непривычный для уха. Его запах окутывал ее, словно тяжелыми сладкими каплями дождя ударял по ее телу.
        Она не могла собраться с мыслями. Понимала лишь, что все ее чувства подчинены ему. Вкус, обоняние, слух, дыхание.
        Боже милостивый, как пленяет этот запах!
        Она моргнула:
        - Что?..
        У Така заныло под ложечкой от ее смущенного взгляда, от расширившихся из-за влечения к нему зрачков.
        - Постель, - сказал он, его ладони опустились к ее рукам, их пальцы переплелись, и он мягко подтолкнул ее вперед, а сам чуть отступил назад.
        Его икры коснулись матраса, и он остановился. На ее раскрасневшиеся щеки упал мягкий свет от лампы сверху и блеснул в горящих желанием глазах. Часть ее волос выбилась из-под стягивающей их резинки, и она выглядела диковато. Ее припухшие полураскрытые губы говорили о том, что она вступила на территорию чувственности и страсти.
        На сто процентов она принадлежала ему, и он не мог вспомнить случая, когда женщина рядом смотрела на него подобным образом - словно в этот момент он мог дать ей больше, чем она ждала от всей своей оставшейся жизни. Даже его бывшая жена Эйприл так на него не глядела. В этом взгляде не было умысла или рисовки. Женщина просто его хотела - Самюэля Такера как мужчину. А не знаменитого распасовщика.
        И не его деньги. Не обручальных колец. Даже не народить с ним детей.
        Просто его самого.
        По правде говоря, ни одна женщина в мире его так не привлекала. Он улыбнулся ей и притянул к себе, его ладони снова коснулись ее лица.
        - Ты очень красивая, - сказал он, наклонил голову и поцеловал ее глаза, щеку, висок, а его руки упали вниз.
        Кэсси повернула лицо к нему, коснулась щекой его шершавой щеки. Густой мужской дух пронесся по ней, словно горячий сухой ветер. Он поцеловал ее в шею, а ее нос ткнулся в его подбородок. Его запах стал еще гуще. Он тянул ее к его коже, заставлял дышать глубже.
        У нее все сжалось внутри, и она издала легкий стон:
        - Ты так чудно пахнешь!
        Так поднял голову. Казалось, ее зрачки стали еще шире. Она совсем потеряла голову от этих феромонов. Он усмехнулся:
        - Ты сама замечательно пахнешь. - И он снова уронил голову, чтобы прильнуть к ее губам.
        Но Кэсси переполняло желание обонять его. Пить его запах. Уткнуться носом в пульсирующую жилку на его шее, тереться о его висок, перебирать пальцами его волосы. Вдыхать запах его груди, его живота, его бедер.
        Глубоко вдыхать, пить, захлебываться его запахом.
        Она ускользнула от его губ, коснулась его уха и непроизвольно простонала, когда в ее паху вдруг стало горячо.
        Стон Кэсси заставил Така сильнее сжать ее талию. Желание целовать ее, прильнуть к ее губам стало непреодолимым.
        Секунду они смотрели друг на друга, слышался только звук неровного дыхания. Затем ее ноздри затрепетали, язык коснулся нижней губы, и Так почувствовал, как в нем поднимается желание овладеть ею.
        - Кэсси, - пробормотал он и склонил голову, чтобы снова прильнуть к ее губам.
        Но Кэсси уклонилась от поцелуя, ее снедало одно желание - вдыхать его запах.
        - Кэсси?
        - Извини, - промолвила она, тяжело дыша, словно каждая молекула кислорода в ней пропиталась влечением к его феромонам. - Можно мне немножко… просто вдыхать твой запах?
        Так усмехнулся, но его улыбка тут же погасла, когда он понял, что она говорит серьезно. Эта женщина определенно теряла рассудок от его запаха.
        - Как тебе будет угодно, дорогая.
        Кэсси не колебалась. Его запах, как сильнейший магнит, заставлял ее прильнуть к нему. Она ткнулась носом в шею Така и стала снова упиваться его густым, терпким духом.
        Она достигла пояса на его халате и развязала узел. Когда халат на нем распахнулся, эрекция натянула ткань его нижнего белья, а горячая волна желания едва не заставила его упасть на колени.
        Он молча стоял и ждал, возбужденный от ее взгляда, а ее ноздри трепетали. Затем она подняла руки и потянула с него халат. Он шевельнул плечами, и халат упал на пол, а когда она ткнулась носом в его грудь, ему стоило больших усилий не сжать ее тут же в объятиях и помнить, что это - ее шоу.
        Казалось, прошла целая вечность, когда она наконец подняла голову и сказала: «Сядь», а потом слегка толкнула в грудь.
        Так позволил ей усадить себя на кровать и сел на матрас, а она стояла между его раздвинутых ног, смотря вниз. Ее щеки зарумянились, а в глазах плясали огоньки.
        - Ложись, - промолвила она, и он покорно упал спиной на матрас, а его ноги еще оставались на полу.
        Его ничуть не беспокоило, что он остался в одном нижнем белье, с сильнейшей эрекцией, едва не разрывающей ткань. Она с вожделением смотрела на его тело, и он ощущал себя ее рабом.
        - Распусти волосы, - пробормотал он.
        К его удивлению, она беспрекословно, очевидно машинально, выполнила его просьбу, наверное думая о другом. Волосы упали ей на плечи, она явно не имела понятия о тонкостях сексуальной игры. Он улыбнулся лаконичности ее движений. Другие женщины извивались как змеи или взбивали волосы у себя на голове и мотали ими из стороны в сторону, когда хотели выглядеть соблазнительно.
        Но не она.
        Кэсси не знала, с чего начать, и только смотрела на него. Ее ноздри трепетали. Он здесь! Рядом!
        Она прикоснулась коленом к кровати между его ногами и едва уловила его резкий вдох, когда наклонилась над ним и провела носом по его твердому животу. Она простонала от непреодолимого влечения к нему.
        Но этого ей было мало. Хотелось большего. Знать о нем все. Она легонько провела носом и губами по его животу, потом дотронулась до сосков, вдохнула запах и ощутила ласковое прикосновение волосков под мышками. Он пахнул как дорогое мыло или дезодорант, однако для нее - как именно и только Так, и в ее груди от этого духа словно задвигались горячие иголочки.
        Она снова двинулась к его горлу и челюсти, провела щекой по его виску, зарылась в его волосы, где что-то свежее, как аромат листвы, заставило ее дышать глубже и отдалось горячей волной внизу живота.
        Потом она снова двинулась вниз. Коснулась его носа, их дыхание смешалось, от его губ чуть пахло пивом, а вместе с его стоном из его рта вырвалась струя горячего воздуха. Она еще опустилась, к его груди, животу. От ее движений он возбудился сильнее, она не могла этого не видеть. Его глаза были закрыты, рот полуоткрыт, пальцы сжимали простыню.
        Она чуть приподнялась и положила ладонь на его шорты.
        Глаза Така открылись, он схватил ее за руку.
        - О, умоляю, не надо, - проговорил он, изнемогая от желания. Я в одном нижнем белье, а ты одета. Не пора ли нам в этом сравняться, как по-твоему?
        Кэсси заморгала. Техасский выговор Така стал сильнее. Она оглядела себя. Ее наряд оставлял желать лучшего.
        - Хорошо.
        Другая женщина застеснялась бы, раздеваясь в первый раз перед мужчиной. Но Кэсси неловкости не почувствовала. У нее же обычное тело. Как у любой другой женщины на земле.
        Это просто биология.
        Она выскользнула из футболки и сняла легинсы. Так фиксировал каждое ее движение. Когда он глубоко вздохнул, она подняла глаза на него и увидела, как он смотрит на ее обнаженную грудь. Под его взглядом ее соски чуть округлились, все мускулы слегка напряглись.
        Его взгляд скользнул ниже, к бедрам, он словно обжег ее тело лазером. Она содрогнулась и задышала глубже, взглянув на его шорты, с отчетливой эрекцией под ними.
        Кейси положила одну руку на кровать рядом с ним, а другой взялась за его шорты. Он громко вздохнул и оторвал голову от матраса. Их взгляды встретились. Они не сказали ни слова, но он поднял бедра, и Кэсси стянула с него шорты и снова окинула его взглядом.
        Кэсси приходилось видеть пенисы. Но внимательно их она никогда не рассматривала. Хотя и такая сильная эрекция, как у Така, ей ни разу не встречалась. И она видела их сотни раз во всевозможных учебниках. И никогда не находила особо привлекательными, не предполагала, что они могут сильно отличаться друг от друга.
        А может, она сама - сексуальный гений? Раз так быстро его завела?
        Мужское достоинство Така безусловно было самым привлекательным из всех когда-либо ею виденных. Длинное и толстое, окруженное курчавыми волосиками, поднятое к его животу. Посередине шел толстый канал.
        Она непроизвольно опустилась на колени, наклонилась и провела вверх-вниз носом по его пенису, вдыхая его запах. Мускусный и мужской.
        Так простонал, положил ладонь на ее волосы, и его сдавленное «Кэсси» словно подтолкнуло ее.
        Она переключилась с переполненного желанием пениса на его горячий живот, вдыхая пьянящий запах по мере движения вверх. Но возвращение вниз было неизбежным - словно эрекция стала источником злополучных феромонов, и Кэсси дышала глубже всего, когда ее губы касались его пениса. И она двинулась вверх, к его головке, удивляясь нежности его кожи, подобной розовым лепесткам, и твердому как сталь стержню.
        Капелька жидкости на самом конце пахла мускусом, и она, не задумываясь, коснулась ее языком, насладившись ее резким вкусом, дополнившим букет охвативших ее чувств.
        Так приподнялся:
        - О’кей.
        Он потянул ее к себе и лег рядом, повернулся и прижал ее к кровати.
        Мужчина есть мужчина!
        - Довольно, - прорычал он. - Теперь мой черед.
        И он накрыл ее рот поцелуем, полным жара, и страсти, и еще чего-то для него неведомого, что он и не думал анализировать.
        Его поцелуй перевел Кэсси в новое состояние. По всему ее телу пробежал жар. И хорошо. Именно этого она ждала. Этого.
        Примитивного. Первозданного. Основного инстинкта.
        Его руки легли на ее трусики, и она, изгибаясь, помогла ему их снимать, страстно желая соединиться с ним.
        - Да, проговорила она. - Сейчас.
        Время пришло. Время совершить это. Пройти через это. Она уже переполнена его феромонами. И надо сделать еще один шаг.
        Соединиться с ним. Спариться. Совокупиться.
        Так изнывал от смеси вожделения и желания, у него в голове все смешалось. Нужно было немедленно что-то сделать - иначе он просто взорвется.
        - Чуть ниже, медленно, - пробормотал он, касаясь рукой ее лобка.
        Кэсси застыла. Нет! Она не этого хотела. Ей надо было освободиться от гормонов, успокоить либидо, и только. Удалить все это из своего тела и сознания.
        Ведь именно гормоны требовали от нее совокупления - процесса совокупления.
        Это все - биохимия. Биология.
        Важное дело. А не удовольствие.
        Конечно, удовольствие - штука хорошая. Весомый аргумент, но, черт возьми, не теперь, когда ее ждет работа.
        - Нет, - прохрипела она и отбросила его руку. - Войди в меня сейчас же.
        Она сделает это. Прихлопнет все эти гормоны раз и навсегда!
        - Но я только хочу…
        Кэсси прервала его поцелуем, вскружившим им головы и заставившим прильнуть друг к другу. Кто бы мог подумать, что она умеет так целовать?!
        - Проклятье, Так, - проговорила она, захлестываемая своими гормонами. - Сейчас!
        Так словно был где-то далеко-далеко. Ее поцелуй, и эта незамысловатая любовная игра, и особенно ее ласкающая пенис рука едва не лишили его рассудка - так что ее возглас, когда он чуть отстранился, мог стать лишь еще одним афродизиаком.
        - Так, - простонала она, обнимая его.
        - Презерватив, - сказал он и сунул руку в сумку рядом с кроватью. Искомое нашлось без труда.
        Кэсси лежала раздвинув бедра, и он не заставил себя ждать. Ничто их больше не сдерживало, и он вошел в нее одним толчком.
        Вздох Кэсси показался ему слишком громким, и он вмиг остановился:
        - Ты в порядке? - Он взглянул на нее, она слегка поморщилась.
        Но ведь она не девственница?
        Кэсси чувствовала его жар глубоко в себе и подумала, что такого полного секса у нее еще не было. Чертовски больно и приятно, она почти слышала стенания своего либидо.
        Да. О-о. Да. Именно в этом она нуждалась.
        - Да, - сказала она вслух.
        Да, да, да. Всего лишь минута-две - и она освободится на всю оставшуюся жизнь, а ее надоедливое либидо угомонится.
        Она заерзала под ним:
        - Не останавливайся.
        Так послушался, приподнялся над ней на локтях и начал снова медленно в нее входить. Она нежно приняла его всего, а по его бедрам и ягодицам пробежали жаркие волны. Он понимал, что всеми силами должен сдерживаться как можно дольше, чтобы сохранить силу для нее.
        Кэсси простонала. Секс никогда прежде не поглощал ее полностью, но входящий в нее мужчина приносил ей удовольствие, как и сознание, что она доставляет ему радость. Она словно проводила некий успешный эксперимент. И не сомневалась, что и сегодня происходит нечто подобное. Так скоро кончит, и она, счастливая и довольная, вернется к своим научным изысканиям.
        Надо только разобраться с этим проклятым либидо.
        Конечно, непросто сосредоточиться во время таких неторопливых ритмичных движений Така. Прежде ей не очень нравилось ощущать внутри мужской орган. Раньше это ни к чему особенному не приводило - он просто ходил глубоко в ней, и ничего больше.
        Так чуть двинулся, и угол их сопряжения слегка изменился. Кэсси пассивно лежала в его руках. Он улыбнулся, увидев ее сосредоточенное лицо.
        - Не думай ни о чем, - прошептал он, прежде чем крепко прильнуть к ее губам. И потом с удовольствием увидел, что она страстно желала этого поцелуя. - Не думай, - повторил он.
        Кэсси прикрыла глаза, когда он увеличил темп, и что-то шевельнулось внутри ее. То, что ей не нравилось. Что, по ее догадке, она не могла вместить.
        И это не было частью привычного ей мира.
        Похожим образом она, тинейджер, теряла связь с окружающим миром и все вокруг стремительно выходило из-под контроля.
        Повторения ей не хотелось.
        - Не сдерживайся. Мне нужна целая вечность.
        Так усмехнулся:
        - У нас впереди целая ночь. И мне не хочется остаться одному, дорогая.
        Кэсси вдруг ясно поняла, что он говорит правду, и испугалась. Почему-то ей не хотелось показаться ему сексуально неполноценной. Сама мысль об этом заставила ее напрячься.
        Так простонал и уронил голову ей на грудь.
        - Боже, ты сводишь меня с ума, - пробормотал он и стал покрывать ее поцелуями.
        Кэсси вздохнула. Что делать? У нее был только один выход. Как хорошо, что Джина и Марии показали ей тот фильм, где актриса изображала оргазм в кафе. И она знает, что теперь делать.
        Она закрыла глаза и начала стонать, сначала тихо, потом громче, задышала прерывисто - не так ли было в другом фильме, который она смотрела со своим «солнечным квартетом», и там актриса вонзала ногти в спину партнера, царапала его? И она воспользовалась этим уроком в полной мере.
        Так почувствовал, как ногти Кэсси чуть не проткнули его насквозь, и вскрикнул, когда ее стоны и вздохи едва не лишили его рассудка. Он увеличил темп, их лбы соприкоснулись, а ее оргазм нарастал и нарастал. Крики Кэсси становились все громче, ее пальцы царапали его бедра, и он сам приближался к вершине наслаждения.
        - Да, Так, да, - прошептала она ему в ухо, зная, что он видит ее удовольствие, каким бы фальшивым оно ни было.
        Она слишком сосредоточилась на своей актерской игре и не следила за собственным возбуждением, но все шло хорошо. Если уж мощное тело и энергия Така не успокоит ее либидо - то ей уже ничто не поможет.
        - Так, - вскрикнула она. - Так. Я… я…
        Он весь напрягся, горячая волна наслаждения захлестывала его, оргазм бурлил в нем и рвался наружу.
        - Да, Кэсси, да. Давай. Я за тобой.
        Кэсси вскрикнула, как, по ее мнению, следовало кричать при достижении женского оргазма. Это должно было убедить Така, который повторял ее имя, и двигался, двигался, двигался, еще понемногу добавляя напряжения внутри себя.
        Кэсси перестала кричать, когда он застыл на ней. Может, она, строго говоря, и не получила удовлетворения, но в примитивном, первозданном смысле насытилась от столь полного обладания ею.
        От чего-то очень плотского. Гормонального.
        Так поцеловал Кэсси в шею, в ключицу. Оторвался от нее и, слегка постанывая, лег на спину. Его сердце все еще сильно колотилось, голова кружилась от самого сильного оргазма в его жизни. Он долго не мог шевельнуться.
        Когда его способность двигаться восстановилась, он оперся на локоть и вгляделся в ее лицо, стараясь убедиться, что ей было столь же хорошо. Увидеть взгляд, который был хорошо ему знаком. Слова? При чем тут слова? Только взгляд.
        Однако она улыбнулась ему, похлопала ладонью по его бицепсам и пискнула:
        - Было очень приятно.

«Приятно»? Так посмотрел на нее с недоверием. В трех вещах он разбирался отлично - в футболе, математике и сексе.
        Он спал со многими женщинами - не повод для гордости, но ни одна из них не поднималась с его кровати, не будучи удовлетворенной на сто процентов. Он гарантировал полное удовлетворение. И знал его признаки. Мог прочитать в глазах.
        Черт, он за пятьдесят шагов увидел бы насытившуюся женщину в толпе других.
        А Кэсси, какая она сейчас, он бы в толпе не выделил.
        - О боже, - пробормотал он. - Ты это сыграла.
        Глава 5
        Так упал на спину. Никто никогда - никогда! - не пытался сыграть с ним подобным образом. Дело было не в задетом самолюбии или тщеславии - просто голая правда.
        Забавно, однако: он только что пережил один из умопомрачительных моментов, а она лежала рядом, изображая «как было приятно». Он смотрел в потолок, размышляя, надо ли ему оскорбиться, но вместо этого рассмеялся.
        Нужно же что-то заплатить за такое безумное наслаждение?!
        Кэсси его смешок глубоко задел, напряжение и сексуальный голод еще не вполне в ней стихли. Она нахмурилась. Ничего подобного не ожидалось - а ожидалось изнеможение, расслабленность.
        Дело сделано. Вопрос снят.
        Вспомнилась фраза Джины, что одного раза будет недостаточно. Как же это плохо! Либидо лишило ее рассудка, и теперь она хотела этот рассудок вернуть на место.
        Так покачивал головой, по-прежнему рассматривая потолок.
        - Не могу поверить, что ты это сыграла. - И он снова рассмеялся.
        - Да ладно, все отлично, - заверила его Кэсси и сама уставилась в потолок, как делала и раньше. Лен вначале тоже требовал его переубедить.
        - Твоей вины в этом нет. Я сама… физически не готова дойти до финиша. Тебе ничего не надо менять… или делать быстрее.
        Так хохотнул, прервав ее рассуждения. Он повернулся и снова оперся на локоть.
        - Дорогая, ты ударяешь по самолюбию мужчин.
        - Прости, я не хотела сказать… Слушай, со мной такого еще не бывало. Это… нечто.
        Так увидел, что ее зрачки снова расширились. Интересненько!
        - Похоже на медицинскую процедуру? - Он коснулся носом ее уха.
        Кэсси сглотнула, ее веки опустились.
        - Вроде того.
        Он поцеловал ее в висок.
        - Звучит ужасно.
        - О нет, было очень приятно. - Она затрясла головой, стараясь выгнать туман, окутавший ее вместе с его возбуждающим запахом. - Мне это вовсе не нужно.
        Так улыбнулся ей в волосы. Если кому-то и требуется оргазм - то это Кассиопее.
        - Каждому хоть иногда это нужно.
        Кэсси открыла глаза, чтобы ему возразить, но тут их губы соединились, и ее захлестнула волна желания. Невыносимо! Как она могла хотеть того, чего прежде не знала? Тосковать по тому, чего не ведала? Стремиться к тому, что ей не нужно?
        Разве есть во всем этом хоть какая-то логика?
        Но его поцелуй обезоружил ее, заставил прикусить язык, наполнил теплом и феромонами, требующими поцеловать его в ответ так же нежно. Что она и сделала - прильнула к нему, обняла за шею и впилась в его губы с неожиданной для нее самой страстью.
        После поцелуя она могла бы упасть, если бы не лежала и ее не поддержал Так.
        Он посмотрел на ее раскрасневшееся лицо. Она прерывисто дышала. Как и он. Все начиналось сначала - и теперь ее возбуждение нарастало согласно с его страстью.
        Он отодвинулся:
        - Сейчас вернусь.
        Под взглядом Кэсси он с трудом поднялся с кровати, голова его после поцелуя кружилась, и она тоже почувствовала себя словно пьяной. Она собралась с силами, чтобы восстановить ясность мышления.
        Она приподнялась и оперлась на локоть:
        - Мне надо идти.
        - О нет, ты не можешь, - воскликнул Так по пути в ванную, где хотел освободиться от презерватива. - Я все еще тебя хочу.

«Иди! - скомандовал ее мозг. - Уходи сейчас же!»
        Мозг приказывал мышцам идти. Но мышцы отвечали «нет». Каждая клеточка ее тела жаждала секса, просила ее остаться, кричала: «Нет!» А потом он вернулся, подошел к ней, восхитительно обнаженный, и остановился вытащить из сумки упаковки из фольги и положил их на туалетный столик рядом. Потом он опрокинул ее на спину и обнял. Глупость взяла верх.
        О’кей, согласилась она, когда его горячие губы коснулись ее рта. Небольшая корректировка планов. Пусть будет еще один раз. Ничего страшного. Очевидно, ее тело нуждается в еще одном совокуплении. Ну и ладно. Пусть будет дважды.
        А вот уж потом она вернется к своим важным делам.
        Так понятия не имел, что происходит у нее в голове, когда начинал целовать ее все ниже и ниже. В нем еще не отбурлил недавний секс. А теперь он твердо решил все внимание уделить ей. Не думая о себе.
        И никакого ее актерства.
        Он следовал плану, к которому всегда прибегал раньше, с другими женщинами, но Кэсси слишком увлекла его и заставила отклониться от избранного пути. Кэсси мотнула головой, и ее глаза закрылись, когда горячий язык Така пробежался по ее горлу. Что это он делает? Она же готова. А он готов и подавно. Почему не входит в нее? Она беспокойно шевельнулась, раздвинула ноги, чтобы принять его, согнула колени.
        Так улыбнулся, словно не замечая ее откровенного призыва. Он пробежался языком по ее груди, коснулся соска, обогнул его и с улыбкой нежно поцеловал.
        Глаза Кэсси распахнулись, а ее мускулы и нервные окончания затрепетали от неожиданности. У нее были очень чувствительные соски, и прикосновение к ним во время секса всегда ее раздражало. Она попыталась сесть и попросить его остановиться, убедить в необязательности этого, но не успела раскрыть рта, как настала очередь другого ее соска, и она, в возбуждении, снова упала на спину.
        Так определенно стремился туда, где не гостил еще ни один мужчина, в зону неминуемого оргазма.
        Она закрыла глаза, когда его зубы нежно сжимали ее сосок - что почему-то совсем ее не раздражало.
        - Знаешь, тебе правда не надо так делать. Стараться. Моя благодарность ничуть не станет меньше.
        Так не хотел ее слушать:
        - Неужели? - И он приник к ее соску, с удовольствием прислушиваясь к странному бурлящему звуку в ее горле.
        Кэсси постаралась размышлять здраво - как бы мало смысла в этом ни было:
        - Правда, не надо, достаточно просто… - она сглотнула, когда его язык пробежался по ее соску, - приступить делу.
        Так чуть приподнялся и посмотрел на нее. Периферийным зрением он видел сморщенный влажный сосок и с глубоким удовлетворением понял, что она смотрит на него с нарастающим возбуждением.
        - Как насчет пари? - улыбнулся он, затем снова занялся ее соском, горошинка которого столь его прельщала.
        Кэсси прикрыла глаза и вздохнула:
        - Стоит ли? Это - чистая статистика. Постарайся понять. - Она посмотрела на его белокурую голову и поразилась его нескрываемой страсти к ней. Она бессильно откинулась назад.
        Что с ней снова происходит?
        - Уверена, что оргазма мне не достичь просто потому, что его никогда у меня не было.
        - Упс. - Он отпустил ее сосок, и его губы переместились ниже по ее телу. За ними последовала рука, она заскользила по ее грудной клетке, плоскому животу, а потом и бедрам. Он нашел ртом ее пупок и провел вокруг него языком.
        Все мускулы Кэсси трепетали от нетерпения. Она никогда прежде не испытывала такого возбуждения. И сладить с ним было непросто.
        - Дело не в тебе, - пояснила она, а он пробежался по впадине между ее бедер и продолжал ее ласкать. - Я принимаю снотворное. Оно помогает мне заснуть, но… - Она вздохнула, когда его язык двинулся ниже. - Оно действует угнетающе… - Из ее горла едва не вырвался стон, когда она почувствовала его палец там, где у нее уже было влажно и жарко. Она глотнула воздуха. - На другие процессы в человеке.
        Так поднял голову, чтобы взглянуть на нее. Он вдохнул ее запах и почувствовал нарастающую эрекцию.
        Они встретились взглядами, когда он сказал:
        - Это всего лишь означает, что мне надо чуть сильнее постараться. - Он проник пальцем внутрь ее. Она порывисто вздохнула, непроизвольно провела ладонями по простыне, и от всего этого у него заныло под ложечкой. И я совсем не прочь постараться.
        Кэсси не могла оторвать взора от его небесно-голубых глаз. В них таилось что-то недоступное ее пониманию. Она закрыла глаза - лишь бы хоть немного отдалиться от него. Чтобы перестать задыхаться, чтобы спало напряжение внутри ее тела, а его палец не заводил ее столь сильно.
        - Да, но как же хорошо это может… - другой его палец проник в нее, и она еще раз порывисто вздохнула, чуть замешкалась, - быть?
        Новое чувство охватило ее, в голове нарастало приятное кружение.
        - Я словно вижу хвост кометы, - произнесла она, когда его пальцы вышли и снова вошли в ее тело. - И взрывы звезд. - Еще несколько его ритмичных движений. - Рождение вселенной. Нечто непередаваемое.
        Так взглянул на ее живот, который только что ласкал губами:
        - О, дорогая, просто лежи. - И он устроился у нее между ног и раздвинул их шире плечами. Его возбуждение нарастало. Когда он увидел ее темные волосики, его бросило в жар от вожделения.
        Когда намерения Така прояснились, глаза Кэсси расширились:
        - О нет. - Она опустила руку, чтобы ему помешать. - Нет, нет, нет. Не делай этого.
        Так поднял голову. Он увидел ее возбужденные соски, чувствовал ее пьянящий запах. Его ноздри задрожали. Он еле сдерживался, чтобы не уткнуться носом в ее тело:
        - Знаю. Но я хочу.
        Кэсси покачала головой:
        - Ничего не получится. - Ну почему он ее не слушает?
        Руки Така скользнули вверх, чтобы приласкать ее груди, пальцы коснулись сосков.
        - Доверься мне, - промолвил он.
        Кэсси глубоко вздохнула, когда его пальцы пробежались по линии соединения ее бедер, ниже того места, где было его лицо. Это прикосновение обжигало ее и вызывало боль.
        - Я никогда…
        - Все о’кей, - усмехнулся он. - Я волшебник.
        Затем он опустил голову, отвел руку в сторону, сначала вдохнул ее аромат, придвинулся к ней ртом, словно знакомясь с самыми сокровенными местами ее тела.
        Потом он дал немного поработать своему языку. Провел им по нежным лепесткам и удовлетворенно хмыкнул, когда она глубоко вздохнула и слегка дернулась. Он сделал глубокий вдох, в голове у него зашумело от вожделения, чувства обладания. Он открыл рот, желая ее, желая ее всю без остатка.
        Лоно Кэсси обдало чем-то горячим, она непроизвольно закрыла глаза. Язык Така ласкал ее, а его пальцы нежно прикасались к ее коже, теребили соски, она прерывисто дышала и непрерывно постанывала.
        Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и вид его белокурой головы между ее ног подействовал на нее опьяняюще. Когда его язык достиг бугорка, которому она сама внимания не уделяла, ее едва не подбросило на кровати.
        - Так! - вскрикнула она, пораженная новым ощущением, переходя в другое измерение.
        Рука Така двинулась вниз по ее груди, к животу, прижала ее к матрасу, в то время как он продолжал ласкать ее языком. Он держал ее изо всех сил и дарил ей всю свою нежность, чтобы пришла в неистовство и забыла, на какой планете находится.
        И все это время самое простое желание вызревало в нем, заставляло напрягаться его бедра и все внутри тела. Ему страстно хотелось войти в нее, погрузиться в эту жаркую пелену, впиваться в каждый кусочек ее тела, услаждать ее, вознести высоко как никогда.
        Подарить ей космос, которого она никогда не видела.
        Кэсси не вполне понимала, что с ней происходит. Она словно горела в огне, все в ней сжималось, и вдруг она испугалась. Ничего подобного она никогда не чувствовала, но понимала, что хотеть этого - плохо.
        И это была самая страшная мысль.
        До этого ей сильнее всего хотелось отправиться в Антарктиду с исследовательской миссией. Но даже это стремление не шло ни в какой сравнение с охватившим ее теперь страстным желанием.
        Она привыкла иметь дело с очевидными фактами. Полагаться на логику и повседневные чувства. Доверяла им. Нуждалась в них. А это… что бы это ни было… просто насмешка над всем остальным.
        Вполне можно обойтись без проклятого оргазма!
        - Нет, - пробормотала она, ее голова моталась из стороны в сторону, глаза закрылись. Она не хотела этого. - Нет.
        - Да, - сказал Так, понимая, что поле битвы - в голове Кэсси. Он придерживал ее и ласкал языком. - Не сопротивляйся, Кэсси, - промолвил он, наконец подняв голову.
        - Нет, - повторила она.
        Так скривился. Он понимал, что она почти на краю, что вот-вот… Проклятье! Ему еще не встречалась женщина, столь упрямая в лучшие минуты его жизни.
        - Да, - Он оторвал руку от ее живота и стал ласкать ее пальцами и языком вместе, а другой рукой теребил ее соски.
        Всю свою жизнь она хорошо обходилась без подобных игрищ и не нуждалась в переменах. Знала чего хочет. И это не был смертельный водоворот секса.
        Так не унимался, его палец ходил взад-вперед внутри ее горячего, влажного тела. Снова и снова.
        Грудь Кэсси вздымалась при каждом его движении. Новое чувство переполняло ее, она трепетала, падала в пропасть и взлетала ввысь. Его палец ласкал ее, ей хотелось воспротивиться, но она не находила для этого сил. Ее ступни на матрасе дрожали. Голова моталась из стороны в сторону.
        Так приподнялся и взглянул на нее. Ее голова запрокинулась, рот приоткрылся, она то и дело глубоко вздыхала.
        Я в силах показать тебе звезды, дорогая, прежде тобой не виденные, - промолвил он. - Просто позволь мне идти дальше.
        Кэсси ойкнула. «Идти дальше»? Что это значит? Как еще можно «идти дальше»?
        - Расслабься, ни о чем не думай, - успокоил ее Так.
        Кэсси всхлипнула, чувства переполняли ее. Нечто незнакомое. Ни на что не похожее. Ее засасывал водоворот, мысли путались, она падала в пропасть.
        Так чувствовал пальцем ее нараставшее напряжение и понимал, что развязка близка. Он опустил голову и провел языком взад-вперед по вожделенному бугорку между ее ног. Ее спина выгнулась на кровати, а он чуть сжал ее сосок.
        Кэсси вскрикнула, когда сознание покинуло ее тело и улетело прочь. Так обещал ей звезды, и теперь она словно унеслась в космос, где цветные искорки вспыхивали вокруг нее подобно фейерверку. Она правда была среди них, а не просто наблюдала издали. Взлетела к ним. Согревалась их теплом, светилась в их лучах.
        Так не останавливался, пока ее напряжение не спало, а движения бедер не прекратились. Он осторожно убрал пальцы и положил голову ей на живот в ожидании, когда она откроет глаза.
        И его не постигло разочарование. Когда она наконец расслабленно раскинулась на матрасе, в ее вдруг открывшихся серо-голубых глазах светилось удовлетворение, темные зрачки расширились, взгляд стал спокойным.
        - Так?
        Вот теперь он выбрал бы ее из толпы других.
        Казалось, она не может и слова сказать о своих «делах».
        Я… я…
        Так улыбнулся ее смущению, однако у него тут же сладко заныло под ложечкой. Он усмехнулся, приобнял ее, поцеловал в живот и между грудей, а потом во впадинку на шее. А затем приник к ее губам, а его эрекция усилилась.
        - Подожди, дорогая, - пробормотал он и потянулся к пакетику в фольге. - Мы не закончили.
        Кэсси наблюдала за ним, все еще окончательно не придя в себя. Он разорвал пакетик зубами. Мысли путались в ее голове, но все внутри сладко ныло при виде его, такого сильного, готового любить ее, и снова сознание ее отделилось от тела, откликнувшегося на первозданный мужской зов.
        А потом он навис над ней, вошел в нее, покрывал ее поцелуями. И она снова улетела к звездам, чувствуя его эрекцию внутри себя, едва не разрывающую ее надвое. Она снова летела, но лучше, чем прежде, потому что он был рядом, она крепко прижималась к нему, и они вместе взмывали в космос, пьянели от восторга, трепетали. Он шептал ей в ухо какие-то нежные слова, поднимая выше, выше и выше.
        Кэсси потеряла счет времени. Не знала, сколько ей понадобилось для возвращения на землю. Время перестало существовать, и осознание окружающего не спешило возвращаться. Матрас под ней. Вес его тела. Звуки их дыхания, когда они лежали рядом.
        И как же все прошедшие годы она могла обходиться без этого?
        В какой-то момент Так отодвинулся от нее, встал, чтобы освободиться от презерватива, потом снова лег рядом, а она смотрела в потолок, переживая произошедшее.
        Наконец ее дыхание выровнялось.
        - Пожалуйста, скажи, что ты сможешь сделать это снова.
        Очевидно, она еще плохо соображала!
        Так повернул голову к ней и рассмеялся. Судя по всему, позанимавшись любовью по-настоящему, наша всезнайка превратилась во всесексуалку.
        - Может, мне понадобится чуть отдохнуть.
        Кэсси тоже надо было немного прийти в себя.
        Она повернулась на бок и всмотрелась в его лицо:
        - Это… это всегда происходит подобным образом?
        Так кивнул, хотя знал, что все по-другому. Случившееся с ними не походило ни на что, прежде им испытанное. Секс всегда хорош, но такого еще не бывало. Даже с Эйприл, которую, казалось, он любил. Или старался любить.
        Эта мысль выбивала его из колеи.
        Он снова уставился в потолок.
        - Со мной - да, дорогая, - промолвил он привычным речитативом.
        У Кэсси мурашки побежали по коже от его низкого голоса. От выговора Така она чуть напряглась, словно все еще не насытилась им вполне. Она смотрела, как вздымается его грудь, потом провела по ней пальцами - хотя еще накануне, казалось, решиться на такое смогла бы лишь после трепанации черепа.
        Она припала щекой к его бицепсу, и его запах снова начал ее волновать. Она ткнулась носом в его теплую кожу и вдыхала этот аромат. Его первозданный дух наполнял каждую клеточку ее тела и разжигал угольки оргазма.
        Так улыбнулся:
        - Могу побрызгаться этими феромонами, если они тебе нравятся.
        Кэсси отпрянула. Зачем еще брызгаться, если они здесь. Джина была права. Может, они пока провели мало времени вместе? Может, нужна целая ночь?
        Она уйдет утром. Остается надеяться, что разум к ней тогда вернется. И вообще, зачем себя обкрадывать?
        - Когда они исходят от человека - это всегда замечательно. - Кэсси старалась говорить по-научному, опираясь на факты, хотя у нее кружилась голова и заплетался язык.
        Так посмотрел на нее и усмехнулся:
        - Разве тебе не нужно вернуться к своим делам?
        Кэсси кивнула. Нужно. Было нужно. Но сейчас даже простые слова не укладывались у нее в голове, тем более погодные катаклизмы на Юпитере.
        - Не уверена, что смогу что-то понять. Кажется, у меня и IQ заметно понизился.
        Так хохотнул:
        - Добро пожаловать в клуб посредственностей. Надеюсь, тебе здесь понравится.
        Если посредственности столь замечательно проводят время - то не глупо ли быть гением? - подумала Кэсси.
        - Я утром собираюсь в Корнеллский университет, - сказала она. Видимо, хотя бы одна ее мозговая клетка не забыла за прошедшие час-полтора о самом важном деле ее жизни.
        Так чуть приподнялся и устроился рядом с ее бедрами.
        - Значит, всю ночь будем заниматься глупостями. Или как бы ты это назвала?
        Кэсси заморгала:
        - Очень… интеллектуально.
        - О, значит, ты одобряешь мои технологии соития? Твое либидо удовлетворено полностью?
        Может, Кэсси в чем-то и не разбиралась, однако после прочтения множества пособий и просмотра разных фильмов даже она понимала, что произошедшее с ними только что было бы невозможно без физического влечения друг к другу.
        - Ну, мне не с чем сравнивать, а в разных дурацких книжках…
        Так прервал ее поцелуем, она снова ненадолго потеряла рассудок от его запаха. А когда он отпустил ее, они оба с трудом дышали.
        - Будем считать, что ты сказала «нет». Значит, надо мне еще постараться. Пока звания Мистер-Гарантирующий-Удовлетворение не заслуживаю. Работа с либидо - мой профиль. Поесть не хочешь?
        - Уже почти полночь. - Кэсси никогда не ела после семи вечера. Это вредно для пищеварения.
        - А если честно?
        Кэсси заморгала. Она правда почувствовала голод. Какая же она все-таки примитивная женщина! Одна биология!
        - Пара тостов была бы кстати.
        Так улыбнулся, крепко поцеловал ее в губы и потянулся за трубкой.
        - Поверь мне - моя любимая клубника со сливками тебе понравится.

* * *
        В восемь утра Кэсси проснулась в объятиях Така. Она проспала во второй раз подряд. И опять пробудилась с мыслью о нем. А Юпитер снова запрятался в дальнем уголке ее сознания.
        И впервые в жизни она проснулась настолько полоненная мужчиной. Рука Така лежала на ее груди, рядом с ним она возбуждалась и теряла волю к сопротивлению, он господствовал в ее голове.
        Так почувствовал момент ее пробуждения, и его рука плотнее легла на ее грудь, пальцы теребили сосок. Наконец она застонала и выгнула спину, а он притянул ее к себе и поцеловал в шею.
        - Когда ты уедешь? - прошептал он ей в ухо.
        Уеду? В облаке феромонов, возбужденная, Кэсси плохо соображала.
        - Когда сяду на поезд.
        Так провел языком от ее уха до затылка, а его рука скользнула к ее ногам.
        - Что тебе нужно в этом Корнелле? - спросил он. Когда его пальцы побежали к ее промежности, Кэсси закрыла глаза. - Хочу проверить, все ли в порядке с твоим либидо. Ужасно жаль, что приходится отрывать тебя от твоих важных дел.
        Кэсси подумала, что он нашел очень чувствительную точку на ее теле, так ждущую его прикосновения. Она глубоко вздохнула.
        - Да. Это было бы ужасно. Мне надо сосредоточиться на Корнелле. - А либидо поставить на место. - Но могу задержаться еще на один вечер.
        Таку было не до празднования своего триумфа. Он чувствовал только свою эрекцию, жаркую влагу внутри Кэсси. Скоро он уже ритмично двигался на ней вверх-вниз, прижимаясь к ее телу все плотнее и плотнее.
        - У тебя в номере нет презерватива? - спросил он.
        Кэсси извивалась под ним, ее лоно напряглось, она отчаянно желала чувствовать его в себе и не хотела от него отрываться.
        - Откуда у меня возьмутся презервативы?
        Так простонал, стараясь вернуть контроль над собой:
        - Тогда хватит. - А в этом чудо-отельчике презервативы не делают. - Кое-кто перестарался нынче ночью.
        Кэсси зарделась. Она потеряла счет оргазмам. Все они слились в одно непрерывное безумие.
        Так с трудом от нее оторвался. Даже зная, что не способен сделать женщину беременной, он всегда предохранялся. Он потянулся к телефону:
        - Позвоню консьержу.
        Кэсси глотнула воздуха, стараясь освободиться от тумана в голове, но, как и раньше, ее потянуло к нему только сильнее.
        - Консьерж принесет тебе презервативы?
        - Консьерж принесет звезде-распасовщику все, что тот ни пожелает.
        - Даже экс-распасовщику? - Пусть бы за астрономами бегали подобным образом - хоть за самыми знаменитыми!
        Така передернуло от приставки «экс». Потому что больше десяти лет он считал себя волшебником на футбольном поле. И больно было сознавать, что все закончилось. Но он прогнал прочь эти мысли.
        - Угу.
        Кэсси задумалась о менталитете спортивной звезды, но даже это стало непосильной задачей для ее затуманенных мозгов.
        - Подожди. - Она взяла телефон. - Позвоню Джине.
        Так нахмурился:
        - А почему не консьержу?
        - Потому что Джина уже все о нас знает.
        А чем меньше людей будет знать о ее безумии - тем лучше.
        Глава 6
        Кэсси и Так провели вместе еще две ночи. Просто чтобы убедиться, что ее желание удовлетворено полностью и наилучшим образом. Они проснулись поздно на третье утро, приняли душ, и Кэсси, наконец покорившись невозможности избежать телефонных звонков от ее подруг, присоединилась к ним в гостиной для позднего завтрака.
        - Ну, ну, ну, - пробормотала Джина, когда Кэсси уселась. - Никогда бы не подумала, что увижу день, когда Кассиопея Баркли будет влюблена по уши.
        Кэсси хмыкнула:
        - Не смеши меня. Любовь - это романтическая идея…
        - …Придуманная бульварными романистами и Голливудом без всякой научной основы, - закончила ее фразу Джина.
        Кэсси слегка смутилась.
        - Совершенно верно, - сказала она, поигрывая вилкой.
        - И вы просто трахаетесь? - Риз подмигнула Джине.
        Кэсси кивнула, хотя знала, что у них с Таком было явно нечто большее, чем простой секс. Гораздо большее, нежели потакание элементарным биологическим импульсам. Ее желание было удовлетворено полностью в течение первых суток - теперь работала просто ненасытность.
        - Ну да.
        - Слушай, а Так, наверное, израсходовал всю мою пачку презервативов? - поинтересовалась Джина.
        У Кэсси чуть не вырвалось, что он опустошил все свои мозговые запасы, подсчитывая, сколько презервативов они использовали. Их влажный, скользкий секс в душе этим утром опять разбередил воспоминания, и она покраснела под пытливыми взорами трех пар глаз. За последние три дня она краснела больше, чем за всю прежнюю жизнь. Три вещи она не делала никогда: не краснела, не приходила в экстаз и не плакала. Теперь у нее остались только две из трех. Нет, подумала она, нужно выйти из этого состояния и вернуться к привычной самой себе.
        - Нет, что ты…
        - Просто не верится, что ты и Так… - Риз недоверчиво мотнула головой. - Я думала, что он просто обречен на романы с одними пустоголовыми блондинками.
        - Эйприл была не блондинкой, - сказала Марии. И не пустоголовой. Медсестра, кажется?
        Риз кивнула:
        - Они встретились, когда ему делали реконструкцию колена. Она была очаровательна… Прелестна. Но они не прожили в браке и двух лет. И он вернулся к романам с хирургически улучшенными насиликоненными блондинками.
        - За исключением Кэсси, - задумчиво промолвила Джина, и три женщины снова взглянули на четвертую, сидевшую за обеденным столом в просторной футболке с надписью «Быть умником сегодня сексапильно»; ее каштановые волосы были собраны в длинный конский хвост и повязаны лентой на манер Алисы из «Алисы в Стране чудес». Она задумалась и сдвинула свои пушистые брови.
        - Мы просто встречаемся, - повторила Кэсси. - Мы…
        - Трахаемся, - сказали подруги в унисон и расхохотались.
        Кэсси улыбнулась в ответ на их заразительное веселье:
        - Ладно, с этим тоже покончено. Я сегодня уезжаю, и все, что я хочу, - это закончить мою работу и погрузиться в будущем году на самолет до Антарктики.
        - Ну и правильно, - сказала Марии.
        - Только не забудь перекинуться со мной словечком перед отъездом. Мой друг, дизайнер, сейчас прошумел своей линией сексуального теплого белья. - И Джина подняла чашку с кофе как тост.
        Кэсси моргнула:
        - Я думаю, они нам выдадут теплое белье.
        Джина притворно вздрогнула:
        - Могу себе это представить.
        Риз рассмеялась, заметив отсутствующее выражение на лице Кэсси.
        - Как ты собираешься добраться до Корнелла?
        - Так подвезет меня в Нью Йорк, а оттуда - автобусом до Итаки, где находится Корнельский университет.
        У Риз взлетела бровь. Мистер поматросил-и-бросил, который сказал ей несколько дней назад, что останется у друга в Хэмптонсе на неделю, меняет свои планы и направляется в Нью-Йорк?
        Интересно. О-очень интересно…
        Так настоял на том, чтобы отвезти ее прямо в Корнелл на своем большом черном BMW. Она указала на большое расстояние, но он просто отмахнулся и заверил, что такая поездка для него - одно удовольствие. Дорога от Хэмптона заняла пять часов, и не было ни одной минуты, когда бы Кэсси не любовалась его мощью, шириной плеч и не ощущала его запаха.
        Они прибыли на место после полудня - время летом имело свой отсчет. Кампус, неожиданно для летних каникул, оказался переполненным. Молодые люди шутили и смеялись, нагруженные книгами и ноутбуками, или сидели на траве в тени деревьев, уставившись в мобильники и другие электронные игрушки.
        Прошел целый час, пока удалось найти ее комнату и зарегистрироваться. Так помог ей донести вещи. В коридорах и холлах возникла легкая суматоха, когда учащиеся старших курсов узнали его. Он остановился переброситься с ними парой слов, позировал для фоток и раздавал автографы слегка перевозбужденным ребятам.
        Кэсси задумчиво наблюдала за тем, как Так болтал с ними о футболе и уходе из него, о своем колене.
        Студенты из Висконсина были тут на летних курсах, изучали энтомологию, и он говорил им о важности хорошего образования. Они жужжали вокруг него, как насекомые, вроде тех, которых изучали, и она начала удивляться притяжению к Таку всего живого его мощными феромонами.
        В конце концов его отпустили, и они нашли ее комнату. Кэсси отперла замок и толкнула дверь. Так внес ее вещи.
        - Не могу поверить, - он пристроил ее сумку на постели, - что ты приехала сюда на три месяца из Австралии и привезла только это. Женщины, как правило, берут чемодан такого размера на выходные. Для макияжа хотя бы.
        Она пожала плечами, оглядывая вполне комфортабельную комнатушку:
        - Вещи меня не слишком заботят.
        Так оглядел ее сверху донизу и усмехнулся ее скромности. Он всегда уважал женское умение паковаться, но после трех дней в постели с Кэсси отучился судить о книге по ее обложке.
        - Согласен. - Он подумал о прелестях, скрытых под ее просторными рубашками, и о том, как давно он их не видел. После душа словно прошла вечность. - Наверное, их значение сильно преувеличивается.
        Кэсси почувствовала, как его низкий голос прокатился волной через все ее мышцы, хорошо поупражнявшиеся еще там, в Хэмптоне. Она бросила на него мгновенный взгляд. Руки в карманах модных шорт, рубашка поло с вышитым на ней гербом Национальной футбольной лиги - и всплеск феромонов ударил ей прямо между глаз.
        Она отвернулась, ее взгляд упал на единственную горизонтальную поверхность в комнате - постель. Взглянула на него. Почти каждый час ее сна или бодрствования последних трех дней прошел в постели с мужчиной, который сейчас смотрел на нее, словно примериваясь ее раздеть.
        Крик в коридоре, за которым последовали тяжелые шаги, выхватил ее из состояния полудремы.
        Так отвел взгляд от Кэсси и пригладил рукой волосы. К несчастью, нашлась только узкая холостяцкая кровать - обычное дело для студенческих комнат по всей стране. Он сам провел большую часть своей университетской жизни на таком ложе. Или на других, но похожих кроватях. И знал по опыту, что они не созданы для долгих, ленивых часов с женщиной.
        Они были созданы для спешки, не для утонченности, да и стены спального корпуса, не толще картонного листа, не гарантировали ни интимной атмосферы, ни уединения. В восемнадцать это не составляет проблемы, но в тридцать три, с травмированным коленом и разными другими болями и ломотами, он был слишком стар для постели, явно тесноватой для атлета. Даже невзирая на соблазн заключить ее в объятия и прильнуть к телу, скрытому под слоями одежды.
        Он оглядел комнату и мысленно поблагодарил Бога, что самому ему больше не нужно жить в таких условиях.
        - А почему здесь? Разве столь уважаемый университет, как Корнелл, не имеет норы получше для своих докторантов?
        Кэсси согласно кивнула:
        - Ты прав. Но эта комната дешевая, что немаловажно, если ты проучился десять лет и ко всему привык. Эти комнаты освобождаются на летние каникулы и сдаются за приемлемые деньги.
        Так снова посмотрел на спальное ложе, размышляя над ее словами. Уже давно ему не приходилось экономить на пустяках. У него осталось достаточно денег после десятилетней спортивной карьеры и хватало поступлений от рекламы, чтобы никогда не беспокоиться о деньгах. А их программные разработки обещали неплохие доходы.
        Шум в коридоре усилился, и Так повернул голову в направлении глухого удара о стену там, где кто-то, очевидно, в нее врезался. Последовал взрыв смеха, и он принял прежнюю позу.
        - А это… не помешает твоим занятиям?
        - Нет. В основном я буду в Центре космических исследований или в обсерватории, - сказала она. - А тут буду только спать.
        Ее слова заставили Така бросить взгляд на кровать. Образ ее, лежащей в постели с ним, определенно без намека на сон, затуманил ему голову. Его промежность напряглась, и они взглянули друг на друга в один и тот же миг, а комната, казалось, стала еще меньше, чем была.
        - Это не очень просторная кровать, - пробормотал он.
        Кэсси пожала плечами:
        - Мне места хватит.
        Так почувствовал внезапное желание выпятить грудь и сказать что-нибудь невероятно мужественное, вроде «эт… точно, тебе хватит!». Однако ему в голову лезли мысли о ней на этой постели, вероятно обнаженной, вероятно ублажающей себя прикосновениями, с мыслями о нем. Нет, вряд ли она будет этим заниматься… Но этот образ возбудил его настолько, что из простого напряжения в паху выросла могучая эрекция.
        Его взгляд переместился на ее рот, и он шагнул к ней. Он заметил, как затрепетали ее ноздри, как расширились зрачки, как грудь вздымается и опускается в том же учащенном ритме, что при их первом поцелуе.
        Кэсси мгновенно закрыла глаза, а ее тело потянуло в сторону химического облака, которому она, казалось, была запрограммирована повиноваться. И она почти сделала шаг вперед. Но телефонный звонок вырвал ее из-под его гипноза.
        Она огляделась, стараясь очнуться от пробудившегося желания.
        - На столе. - Так отступил назад.
        Кэсси взглянула на стол, задвинутый в нишу рядом с кроватью. Она заметила черный телефон и, сделав пару шагов, быстро схватила трубку, радуясь тому, что Так стоит не рядом. Звонила профессор Джуди Уолш, куратор ее нынешней работы, которая и поинтересовалась, все ли было в порядке утром. Содержание их короткого разговора Кэсси еле улавливала, поскольку все ее сознание занимал Так, который мерил комнату шагами, словно зверь в клетке.
        Каждая клеточка в ее теле, каждый волосок дрожали от его присутствия.
        Повесив трубку, она почувствовала злость. На Така. Но в основном на саму себя. Давно мечтала учиться в Корнелле - университете, который взрастил такого гения, как Карл Саган, - а теперь некое странное помрачение ума сбило ее с пути к главной цели в жизни.
        Держись, Кассиопея!
        Она повернулась к Таку, не сходя с места. В крохотной комнатушке расстояние не было проблемой, да оно в любом случае бы ее не смутило.
        - Спасибо, что подвез, - сказала она. - Если не возражаешь, мне надо разобраться с вещами. Подключить мой комп, распаковаться и тому подобное…
        Так вопросительно на нее посмотрел. Немаленький чемодан и ноутбук - вряд ли ей хватит десяти минут. И он сделал единственно возможный вывод: она его бросает.
        Он был настолько ошарашен этой мыслью, что не произнес ни слова. Потом он вскинул голову и рассмеялся. Все было игрой с самого начала, а вот теперь она его бросает: ни того ни другого ни одна женщина прежде с ним себе не позволяла. Она не просто вылила ушат холодной воды на его мужское самолюбие - она была целым айсбергом.
        У него мелькнула мысль пойти с ней куда-нибудь перекусить, но она слишком увлеклась своими делами. Ни долгого прощания, ни объятий и просьб позвонить.
        - Так что, значит, - прощаемся?
        Кэсси кивнула:
        - Да.
        Она частенько чувствовала себя неуверенно в общении с людьми, но это был особый случай. Ситуация необычная! Надо сказать «прощай» человеку, который провел добрую часть последних трех дней, комфортабельно устроившись между ее ног. Что надо говорить в таких случаях?
        - Спасибо за…
        За что? За оргазмы? За секс? За эксперимент, который она никогда не забудет?
        - За все, - еле выговорила она.
        Так рассмеялся, легко прочитав мысли, кружившиеся в ее голове.
        - Никогда не играй в покер, Кассиопея, - пробормотал он.
        Он достал бумажник и вынул оттуда визитку. Его настоящую визитку, с настоящим номером телефона - не ту, что он обычно давал навязчивым поклонницам.
        - Звони мне в любое время, если прихватит желание.
        Так протянул ей визитку, и она посмотрела на нее, как на капсулу с ядом. Он широко улыбнулся. Большинство женщин благодарили бы Бога за такую удачу. Черт, его номер телефона в их горячих ручках - будет чем хвастаться всю оставшуюся жизнь.
        Кэсси же застыла у стола.
        - Не прихватит. Я взяла себя в руки. Да и места тут нет для этого…
        У Така при ее последних словах взлетела бровь. Он не сомневался, что она имела в виду все эти свои высокие материи. Она не производила впечатления женщины, которая позволит чему-либо размыть ее ментальный фокус - особенно сейчас, когда ее ум полностью контролировал ее желания. Однако ее легкая нерешительность дала ему передышку.
        Он шагнул вперед и положил визитку на стол:
        - Пока, Кассиопея. Все было очень даже весело.
        Не дожидаясь ответа, он повернулся и вышел из комнаты. Только подойдя к своей машине, Так понял, что было действительно «весело».
        Не то чтобы, как обычно, смех в покатуху. Не как в Вегасе - с пачкой «зеленых» в кармане и блондинкой под руку, или веселье в Париже, или при отчаянном реве толпы на стадионе, после матча в четверг. Эти вещи определяли для него «веселье» до тех пор, как рухнула карьера и развалился его брак. Однако теперь они казались пустыми, как рекламная вывеска или фиглярство. Когда Так-качок старался утвердить себя как любимец города и душа любой компании.
        Однако три дня в постели с Кэсси заставили его пересмотреть эту самооценку. О’кей, с ней не было разговоров, но не было и примитивной сексуальной гимнастики. В основном они исследовали тела друг друга. Просто прикосновения, и поглаживания, и слияние тел, потом медленное погружение в сон, и повторение всего сначала.
        Однако он впервые за долгое время был самим собой. Просто мужчиной, а не распасовщиком, потому что Кэсси не только не имела ни малейшего понятия, кем был этот футболист, но и не дала бы за это и ломаного гроша. Он вдруг лишился всех титулов, стал анонимом.
        Это-то и было «весело».
        После ухода Така она некоторое время стояла как загипнотизированная, упершись взглядом в дверь. Веселье? Ей никогда не говорили, что с ней было «весело». Даже в детстве. Одноклассники называли ее гиком и мозговиком. Доктор нарек умной конфеткой. Учителя считали высокоодаренным ребенком. В университете консультант назвал ее уникумом.
        Но «веселой» она никогда не была. До последнего времени.
        Она взяла визитку, и его запах опять обволок ее, когда она провела ею по губам. Понадобилась вся ее воля для того, чтобы бросить карточку в мусорную корзину.
        Три дня спустя Кэсси поняла, что она родила монстра - или, по крайней мере, вскормила его, - потому что ее либидо взялось за старое. Первый день прошел хорошо. Вскочив с постели, она чувствовала себя собранной и полной энергии, готовой опять жить своей мечтой. Но уже на следующее утро греховные мысли заполнили ее голову, она не могла сосредоточиться, лишилась способности анализировать даже самые простые данные, и ее интерес к науке упал почти до нуля.
        И все вокруг напоминало ей Така. Даже когда смотрела на небо через мощный телескоп, она видела там пару его сияющих, как звезды, голубых глаз.
        Профессор спросила утром, все ли у нее в порядке. Точнее, поинтересовалась, не тоскует ли она по дому. Как будто бы она была одной из пятнадцатилетних непосед, а не тридцатилетним астрономом, изучающим ауру Юпитера.
        Даже в этот миг, в девять вечера, сидя за столом, она увидела в статье, которую читала, некое имя, начерканное на полях. Ну прямо как тинейджер! Но ведь она никогда не была таким тинейджером.
        Кэсси передернуло от досады, и она положила ручку на стол. Но и это не помогло - ее тело явно вело себя предательски. Внутри ее все напряглось, ее тело возбуждалось, и знакомые ощущения прокатились волной по ее животу. Соски отвердели и заныли, едва она их коснулась. Та самая истома, что по-хозяйски поселилась у нее между ног и не давала ей спать. Кэсси взяла телефон, чтобы позвонить Джине, которая наверняка знала, что делать в таких случаях. Но в последний момент остановилась, не уверенная, что хочет выслушивать рекомендации подруги - или, хуже того, совет получить от Така побольше для успокоения своего либидо.
        В конце концов, черт возьми, она же гений! И ее разум будет управлять ее телом, а не наоборот.
        Она отложила статью, открыла свой ноутбук и стала смотреть на свежие фотографии. Полярные сияния на Юпитере были особенно ярки, обычно просто грандиозности и хаотической красоты Солнечной системы хватало, чтобы увлечь ее далеко за пределы их грешной земли.
        Но явно не сегодня вечером.
        Спустя полчаса Кэсси закрыла ноутбук, понимая, что есть только одно решение проблемы. Она чувствовала, что скользит вниз, в бездну, которая была ей слишком хорошо известна, и хочешь не хочешь, но этот качок оказался единственным спасением.
        Да, она сказала ему, что к ней вернулся рассудок. И это была правда. Она сказала ему, что ее сексуальность больше никогда не выйдет из-под контроля. И это тоже была правда. Ей просто нужна еще одна ночь.
        Но согласится ли он на еще одну ночь?
        Внезапно решившись, она начала лихорадочно копаться в мусорной корзине. Наконец ее пальцы ухватили визитку на самом дне и услужливо поднесли к ее носу. Последовал глубокий вздох облегчения. Словно его неотвязные феромоны огненными метеорами пролетели через все ее существо и все доводы разума утонули в океане примитивых желаний.
        Ее пальцы дрожали, пока она набирала номер. Ее сердце вздрогнуло, как от удара грома, когда она услышала один гудок, потом второй, третий… У нее перехватило дыхание при словах:
        - Так слушает.
        Его голос был низким и сексуальным, очень техасским, и ее мозг начал отключаться. Она открыла рот сказать что-то, но не вымолвила ни слова.
        - Алло?
        У Кэсси будто язык отнялся. Бог мой, она могла наизусть прочесть Хартию вольностей, Декларацию независимости и чуть не каждую военную речь Уинстона Черчилля, слово за словом, но затруднялась просто сказать «привет».
        - Кассиопея… это ты?
        Она все еще не могла вымолвить хотя бы одно словечко.
        - Кэсси!
        Его резкий возглас вывел ее из состояния сомнамбулы.
        - Т… Так… Я…
        - Кэсси? Ты в порядке?
        В его голосе звучала искренняя забота, и она поспешно заверила его, что все отлично.
        - Да, да… Все хорошо… отлично… Я просто… Я…
        Теперь она не знала, как произнести то, что нужно. Она уже просила его о сексе, поэтому повторение должно быть нетрудным. Но нет. Он тоже молчал, пауза, казалось, длилась вечность.
        - Никуда не уходи, - услышала она его голос. - Я еду.
        В телефоне звякнуло: он отключился.
        Кэсси лежала в постели, когда в половине второго раздался легкий стук в дверь. Последние четыре часа она силилась убедить себя, что он не приедет сразу, в этот же вечер. Да и как ему попасть в закрытое общежитие? Но некому было постучаться к ней после полуночи.
        Она прошлепала к двери. Ее пульс отдавался у нее в голове столь громко, что она боялась разбудить всех вокруг. Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох и повернула ручку двери, которая явила ее взору экс-распасовщика, в просторных спортивных штанах и футболке с каким-то неясным спортивным гербом, которая обтягивала каждую мышцу на его груди.
        - Так… - пробормотала она. - Тебя пропустили?
        - Дежурный в холле оказался техасцем, - сказал он, и его внимание тут же сосредоточилось на ее губах. Последние три дня он только и делал, что мечтал о ее поцелуе, подобно влюбленному Ромео, и долгие трали-вали не входили в его планы.
        Он притянул ее к себе и обнял, его губы нашли ее губы, он пинком ноги захлопнул дверь… Ее рот открылся с легким стоном, к запаху зубной пасты примешивалось ощущение отчаяния. Он втянул это все и, подняв ее, счастливый уже тем, как ее грудь прижалась к его груди и как ее бедра коснулись его живота, понес к кровати.
        Они упали на матрас и стали срывать друг с друга одежду. Ее футболка первой оказалась на полу, за ней последовала его рубашка, а потом и его нижнее белье. Его спортивные штаны и трусы мгновенно слетели, и теперь два тела лежали одно к одному. Они облизывали друг друга, обсасывали, обнюхивали и целовали, лаская и распаляясь, до тех пор пока не возбудились настолько, что достаточно было входа его мощного тарана в ее тело, чтобы удовлетворить требование древнего инстинкта в их сознании и первозданный зов плоти.
        Так рухнул на нее, когда все закончилось. От перенапряжения он не мог пошевелиться. Потом он скатился с нее, испустив стон глубочайшего удовлетворения. В попытках устроить свое большое тело поудобнее он стукнулся головой о стену и ударился о нее своим вечно ноющим коленом. Он вскрикнул от острой боли.
        - Тебе надо обзавестись кроватью большего размера. - Он повернулся, чтобы снять презерватив. Потом положил ее на себя, чтобы они оба могли поместиться на узком матрасе.
        Кэсси пробормотала что-то неразборчивое в ответ. Ее тело казалось ей невесомым, она пребывала в некоем финальном трансе. Когда к ней вернулась способность соединять слова в предложения, она подняла голову и поглядела на него сверху вниз через полуопущенные веки.
        - Ты кончил… - прошептала она. Странное чувство покоя обволакивало ее.
        - Ты тоже, - широко улыбнулся Так.
        Она повернула к нему сонные глаза, потом прижалась щекой к его груди, как будто это была ее персональная подушка.
        Он улыбнулся и погладил ее волосы. Его глаза тоже стали закрываться. Скоро оба они, усталые от долгих бессонных ночей и любви, погрузились в глубокий сон.
        Глава 7
        Так проснулся в шесть утра, он чувствовал себя отвратно. От надувного матраса у него ныла спина, дрожали колени, шея согнулась под странным углом, а лодыжки саднило от края кровати.
        Но Кэсси осталась теплой и пластичной, она прильнула к нему, ее волосы упали ему на грудь, она перекинула ногу через его колено, шлепнула по бедру, ее рука ласкала его живот, опасно приближаясь к той части тела, которая готова была подняться от одного ее прикосновения.
        Так улыбнулся. Вот шалунья!
        К несчастью, этим утром ему было не до раздумий. Скорей вставать и в дорогу. В 11 часов в Нью-Йорке он встречался с коллегами для обсуждения их компьютерных программ. Но как же неохота подниматься! Тем более что после веселой ночки напомнили о себе и травмы последних десяти лет.
        Сейчас. Сейчас он встанет.
        Он обвел взглядом комнату - вроде обычное женское обиталище, благодаря статусу качка он повидал их немало. Черт, все-таки она не походит на другие спальни. Нет каких-то особых занавесок. Ни красивеньких ковриков. Нет цветов и больших мягких игрушек, или разноцветных подушечек, или разбросанного мусора. Ничего розового, лилового или пастельного. Никаких орнаментов, гелевых светильников, фото подруг и любовников.
        На женскую спальню походит, как тюремная камера.
        Но есть здесь и кое-что необычное. Над столом приколоты каталоги звезд. Несколько фотографий каких-то взрывов на стенах. Звезды? Черные дыры? Дальние-предальние галактики? Что бы это ни было - они притягивают взгляд своей величественностью. Ужас! Она всю Солнечную систему бы сделала своим офисом.
        Плакат с неким жутковатым зеленым свечением висел на шкафу над светлым пейзажиком. С ними соседствовала, видимо, какая-то планета с голубоватым сиянием над ее полюсом. Ее аура, может?
        Его внимание привлек большой плакат на двери. Изображение кратера Барринджер в Аризоне. Он знал его, потому что поразился этой яме, образовавшейся за пятьдесят тысяч лет до его рождения. Он там даже несколько раз побывал. Огромная коричневая оспина у черта на куличках, странная, даже уродливая в сравнении с красотой других космических изображений.
        Она шевельнулась, и Так взглянул на нее. Ее рука на его животе сжалась в кулачок, ноготки легонько его царапнули, и он закрыл глаза в предвкушении наслаждения. Как и своей эрекции.
        - Доброе утро, засоня! - Он открыл глаза и поцеловал ее в волосы. Но как же ему надо было ехать.
        Кэсси почувствовала тепло, вдохнула запах Така. Он занимал все ее мысли.
        - Хм-м, - мурлыкнула она, вытянулась рядом с ним, ее глаза медленно открылись. Она улыбнулась, когда ее острый, как у птицы, взгляд приметил бугорок эрекции за его плоским животом.
        - Хм-м-м, - повторила она, а ее рука скользнула сначала к его животу, а потом к мужскому достоинству.
        От этого прикосновения Так закрыл глаза, а его бедра напряглись от желания обладать ею. Он положил ладонь на ее руку.
        - Мне нельзя оставаться. У меня в одиннадцать совещание, которое нельзя пропустить.
        - О-о-ох. - Она сжимала его детородный орган, большой палец чуть надавливал на твердую головку.
        Так отвел ее руку - но это ему не помогло.
        - Зачем, - спросил он, силясь отвлечь ее, - ты повесила на дверь изображение кратера Барринджер?
        Кэсси оторвала взор от его мужской прелести и увидела, как он опустил подбородок на грудь. Не похоже, чтобы его просто было отговорить, но само знание им этого кратера от падения метеорита вызвало ее интерес. Она вздохнула, повернула голову к двери и другой щекой приложилась к его груди.
        - Всегда хотела туда съездить. - Она взглянула на плакат. - В Австралии только один такой - протока Уолфа. Мама возила меня туда, когда я была еще маленькой, и это очень меня поразило. Мы с девочками хотели съездить в Аризону десять лет назад, но тогда… тогда между нами произошел большой-пребольшой раздрай, вот ничего и не вышло.
        Она повернула голову и снова оперлась подбородком о его грудь, смотря прямо в его неземные глаза. Так непроизвольно провел рукой по ее спине. Кровать была узкой для двоих. Поэтому он чуть придерживал Кэсси за спину, чтобы она не упала.
        - Вот я и пообещала себе непременно там побывать. Сделаю подарок самой себе после трех месяцев в Корнелле.
        Так хохотнул:
        - Звучит куда благоразумнее, чем мечта отдохнуть в Дейтона-Бич во Флориде.
        Кэсси кивнула. Но при чем здесь благоразумие? Ни о чем таком она не думала. Хотя всегда была благоразумной. Опрометчивостью и неосмотрительностью не отличалась.
        Кроме последних дней.
        Так сделал ее опрометчивой и неосмотрительной. Но разве не простителен один импульсивный поступок за тридцать лет?
        - Значит, ты бывал там? В Барринджере?
        Так кивнул:
        - Правда, несколько раз. Звезды оттуда выглядят восхитительно.
        - Ну, по-другому и быть не может. Это же в середине пустыни. Никакого рассеянного света. Чистейший воздух.
        - Да. - Так улыбнулся, поднял локон ее волос и пропустил между пальцев. - Ну… о последней ночи…
        Кэсси положила подбородок на его грудь:
        - Прости, но я думаю, мое либидо не совсем в порядке. Мне просто было нужно…
        Так усмехнулся:
        - Еще один хит, да?
        Кэсси не нравилась мысль стать поклонницей Така. Она была далека от подобного состояния - даже если в будущем появятся его доказательства.
        И ей надо быть настороже.
        - На либидо влияет множество факторов, часто не подконтрольных сознанию. - Она старалась найти объяснение своему странному поведению.
        - Значит, тебе еще раз понадобятся мои услуги? - Так призадумался, не заняться ли ему какой-нибудь студенткой, которую его слава заботит даже меньше, чем Кассиопею футбол. Нет, не пойдет.
        Соски Кэсси с вызовом прижались к его груди, словно выточенной из глыбы льда, а не состоящей из горячих мышц. Она посмотрела на его не проходящую эрекцию. Ее ноздри затрепетали. Лоно возбуждалось.
        - Возможно, - мурлыкнула она, очарованная рельефностью мускулов его груди, а ее пальчики слегка дрожали, когда ее рука двинулась вниз.
        - О нет, нет, не надо. - Так отвел ее пальцы, прежде чем они достигли вожделенной цели. - Мне правда надо ехать.
        Кэсси взглянула на него.
        - Я быстренько. - Она прильнула к нему и начала целовать ребра, пупок и бедра.
        Так закрыл глаза, почувствовав жар ее губ.
        - О боже, я создал чудовище, - простонал он, не в силах воспротивиться ее стремительной атаке. Он провел руками по ее волосам и отдался наслаждению. Все его деловые планы пошли прахом.

* * *
        Когда через два дня она позвонила и попросила его о еще одной ночи, Так нанял вертолет, чтобы не трястись восемь часов в машине. К счастью, деньги у него были.
        Через два дня она позвонила снова. Но на сей раз не просила приехать, поэтому он немного нервничал, когда в десять вечера постучал в ее дверь.
        - Еще раз? - спросил он, когда она открыла.
        Надпись на ее футболке гласила: «Никогда не пей, и будет все». Она выглядела одновременно привлекательной и слишком серьезной, миловидной и заучившейся, со своим карандашом за ухом. Ему так ее захотелось, что, не дождавшись ответа, он обнял ее, развернул и закрыл дверь ее телом, а потом начал жадно целовать.
        Черт, они и до кровати не успели дойти.
        Он даже не задумался о логотипе на ее футболке, потому что сразу сорвал ее. И все тут же потеряло смысл, кроме их безумного влечения друг к другу, усиливающегося с каждым днем разлуки.
        На следующее утро каждая косточка Така, каждая мышца протестовала против еще одной ночи на матрасе Кэсси. Он был слишком стар и изранен на футбольных ристалищах для такого спорта.
        Кэсси уже встала и ушла. Так не нашел ее взглядом. Было восемь часов. Что ж! Неудивительно - заснули-то поздновато.
        Но куда она делась?
        Так с трудом поднялся и подошел к кипе одежды у двери. Оба его колена болели. Он надел шорты и натянул через голову футболку. На полу валялось разное тряпье - в том числе майка Кэсси с надписью: «Ученых-ракетчиков ждут везде».
        Он подошел к ее столу и положил майку в ящик. И только тут заметил ее записку. Она гласила:

«Мы больше не можем этим заниматься, Так».
        Что ж, она чертовски права. Ее кровать - не для двоих.

«У меня все из рук валится. Не могу сосредоточиться. И думаю только о тебе. Лучше мне сказать всю правду без прикрас. Я знаю, что при напряженной работе, концентрации и под воздействием лекарств мое либидо можно будет обуздать. Я долго мечтала о Корнелле, это часть моего грандиозного плана, и я надеюсь, что ты его не разрушишь. И, раз ты больше меня поднаторел в таких, как у нас с тобой, делах, ты не позволишь мне его разрушить. Если я буду звонить, пожалуйста, не отвечай. Еще никто не умирал, если у него отнимали любовь, и со мной ничего страшного не случится. Все было весьма забавно, но пора кончать».
        Так несколько раз перечитал записку. Даже ее наукообразная манера изложения вызывала смех, и он не мог сдержать широкой улыбки.
        Конечно, она права. Он отвлекал ее от дел, она все забросила. Ему тоже надо было немного наверстать в разработке его программ. Так что поставить последнюю точку в их отношениях будет одним из решений. Но можно придумать и кое-что получше. Он скомкал записку и бросил ее в корзину.
        Его ждал трудный день. Надо было позавтракать и составить план.
        Через два часа он сидел в роскошном офисе риелторского агентства и беседовал с милой женщиной о возможности срочно снять в Итаке квартиру.
        Конечно, он мог и сам это сделать. Взять телефонную книгу и начать звонить. Но лучше было поручить дело специалисту, который изучил местный рынок.
        Роскошную блондинку звали Эбигейл. Она знала, кто он такой, хотя очень старалась с ним не кокетничать, и он понял, что она поставлена сюда для серьезных сделок. Однако по движениям ее тела он понял, что она бы первая в Итаке кинулась ему на шею - только пальчиком помани.
        Но только сейчас ему это было не нужно. Вроде бы его тип женщины - ухоженная блондинка средних лет. Самое то. Такие обычно ни на что, кроме постели, не претендовали. Если им удавалось подцепить знаменитость - больше им ничего и не требовалось.
        Удивительно, однако всего за неделю его вкусы переменились.
        У нее были искусно подкрашенные глаза, крутые брови и пушистое облако волос вокруг головы, но во взоре не светился интеллект, в нем не было и намека на знание тайн Вселенной. Он мог поставить последний цент, что она и трех часов не может усидеть, чтобы не начать расчесывать свои взбитые в дорогом салоне кудри, и хоть раз в три дня занимается безумным, с вывертами, сексом.
        Все ее достоинства - как на ладони. Симпатич-ненькая, черт возьми, Так всегда ценил хорошую внешность - но сейчас он понимал, что бывает и кое-что получше, и, если поискать, можно найти нечто гораздо более притягательное.
        И он знал такую женщину. Свой новый тип. И ее звали отнюдь не Эбигейл.
        Блондинка, однако, знала свое дело, и через час предложила ему неплохой вариант в десяти минутах ходьбы от кампуса. Так взял такси до своего нового обиталища и целый день устраивал дела, чтобы получить три свободных месяца.
        Если даже Кэсси не захочет переехать к нему - что казалось ему сумасшествием после прошедшей недели, - все-таки это была последняя ночь в ее проклятой богом кровати. Может оставаться в своем кампусе, раз ей хочется, но, если она снова позвонит среди ночи, он просто пошлет за ней машину.
        И теперь все их игрища будут проходить в комфортных условиях на мягком широком матрасе.
        К шести вечера ему привезли все, что нужно для дела, и его гардероб. Еще час он все раскладывал по полочкам. Развесил одежду в шкафах, обустроил спальню, оставив на столе место для бумаг Кэсси.
        Переезд на новое место жительства оказался нетрудным, потому что работа его не связывала и, к счастью, средств было достаточно. Не важно где - он мог спокойно заниматься своими делами. До тех пор, пока Кэсси будет рядом.
        К семи все было готово. Кэсси редко возвращалась домой раньше восьми, поэтому он сел в арендованную машину и поехал за продуктами. Кэсси повезло - он отлично готовил и теперь купил хорошей пасты с мясом для них обоих.
        Кэсси узнала голос Така, едва вернулась домой. Он болтал в лоджии с компанией тинейджеров. Что ж, неудивительно. Она бы узнала его голос и под водой в стае китов.
        Ее пульс немного участился. Он прочитал ее записку? Она не могла понять - заныло под ложечкой у нее от досады или облегчения? Она без ума от него, или ей надо вышвырнуть всю его одежду прямо перед этими тинейджерами?
        Боже - ни о чем другом она целый день и не думала.
        Она потрясла головой. Всего неделю назад жила как у Христа за пазухой. Ничто ее не тревожило. И вот нарисовался Так. И у нее поехала крыша.
        Ее начала бить легкая дрожь. Что-то подобное было в ее юности, до того как она начала принимать лекарства для обуздания гиперактивности мозга.
        Она постаралась взять себя в руки.
        - Кэсси. - Так заметил ее и встал. - Пока, парни. - Он извинился и собрался идти, несмотря на протесты ребят. - Мне пора.
        Он подошел к Кэсси, когда она искала в сумке ключи.
        - Добрый вечер, мэ-эм, - прогудел он ей в ухо голосом, который ей безумно нравился. К его удовольствию, она замешкалась.
        - Я оставила тебе записку. - Кэсси почувствовала, как ее накрывает облако его феромонов, и силилась воспротивиться их действию. Она достала ключ и открыла дверь.
        Так вошел в комнату за ней:
        Я ее прочитал.
        Кэсси скрестила руки на груди, потому что ее нестерпимо тянуло заключить его в объятия, и она больше не доверяла своему телу. Подняла глаза. Так улыбнулся, видя ее раздраженное лицо. Она сдвинула брови и смотрела на него, как на муху под микроскопом. Но он видел и кое-что другое. Ее пульс участился, ноздри чуть раздувались, соски выделялись благодаря скрещенным рукам.
        - У меня идея получше.
        - Не похоже, что может быть что-то лучше.
        - Я снял квартиру. В десяти минутах ходьбы отсюда, и думаю, тебе следует перебраться туда ко мне.
        Кэсси заморгала. Она не ослышалась? Или он окончательно решил сделать из нее дурочку? Считает сумасшедшей?
        - Подумай хорошенько. - Так замолчал и поднял руки, словно ждал, что она вот-вот на него набросится. - Все очень логично.
        Да, он знал, что это удар ниже пояса, однако и весь его план был на три четверти безумием. Но она же так любит логику!
        - Ты написала, что не можешь сосредоточиться. Только обо мне и думаешь. Смею предположить, живя рядом со мной, ты убьешь сразу двух зайцев. Я всегда буду рядом, и ты перестанешь целыми днями думать, что я где-то далеко. Надо будет просто прийти домой.
        Кэсси твердо настроилась выгнать его - и без всяких объятий, - но теперь призадумалась.
        - Проблемой последней недели была твоя необходимость сдерживаться, когда твое либидо активизировалось, пока оно не поднималось до самой высшей точки. А если я буду все время рядом - тебе не нужно будет терпеть. И твое либидо успокоится.
        Кэсси вспомнила дни, когда ее либидо словно вовсе не существовало. Старые, добрые времена!
        - Я надеялась, что мое либидо успокаивается… успокоилось к сегодняшнему дню.
        - Ну, либидо - штука капризная. Иногда ему требуется немало времени.
        Не то же ли самое говорила Джина?
        - Сколько - «немало»? Уточни.
        Так сокрушенно покачал головой:
        - Трудно сказать. По-разному бывает. - В этот момент у Така и в мыслях не было ее завести. - Может, неделя. Или все три месяца, пока ты будешь в Корнелле. Долго не сможешь сосредоточиться. - Так сунул руки в карманы шортов. - Очень непродуктивно получится.
        Кэсси не хотела это и слышать. Пусть лучше либидо немного успокоится, а потом вообще само собой исчезнет, как считает Так. Пока до этого явно далеко - судя по тому, как ее тянет его поцеловать, и не только поцеловать.
        - Может, попробуем, - спросил он. - Наверняка будет пользительно для твоей сосредоточенности, хотя если тебе не… - Он поежился. - Ты всегда можешь вернуться к себе.
        Кэсси не могла не признать, что это выглядит логично. Попробовать. Еще один эксперимент. Так явно играет на ее слабых струнах - любви к логике, но это не значит, что он не прав. А сейчас ей как никогда нужна логика.
        Кэсси кивнула:
        - О’кей. Согласна. Ты не достанешь мою дорожную сумку со шкафа?
        Теперь уже Так заморгал. Быстро же она дала себя уговорить. А он приготовил аргументы для многочасовой дискуссии.
        - Ну? - спросила Кэсси застывшего Така. - Мы идем или нет?
        Так усмехнулся:
        - Да, мэ-эм.

* * *
        Все получилось замечательно. Так был прав. Зная, что он ждет ее дома, Кэсси наконец смогла сосредоточиться на работе. Конечно, к концу дня она немного ошалевала от своего усиливающегося либидо, но успевала хорошо поработать и чувствовала себя почти идеально.
        Благодаря регулярному сексу она хорошо спала - как нельзя кстати при такой гиперактивности ее мозга. Вместо недоедания и возбуждения днем вкупе с перееданием и возбуждением сумасшедшими ночами началась нормальная жизнь, с постоянной подпиткой энергией и кое-чем еще, более полезным для сна, чем таблетки.
        Нет, она не бросит их принимать. Как бы хорошо сейчас ей ни было, она помнит времена, когда снотворное великолепно помогало ей успокоиться.
        Пока же все складывается неплохо. Кэсси о таком и не мечтала. А если мысль, что «она живет с мужчиной», начнет ей досаждать - она просто выбросит ее в корзину вместе со всем этим либидо и сосредоточится на работе.
        Нелады едва не начались в первое же их воскресное утро. Так приободрился после раннего секса, и ему хотелось заняться какими-нибудь своими бумагами. Нечасто он так проводил воскресенье, и Кэсси решила просто посидеть рядом с ним. Она ела приготовленный им омлет и посматривала в его бумаги.
        - Зачем тебе это? - спросила она и показала на таблоид, славящийся скандальными разоблачениями и прочими благоглупостями.
        Так оторвал взгляд от спортивного раздела:
        - Привычка. Интересно узнать, что о тебе пишут.
        Кэсси вскинула бровь.
        - Думаю, это нарциссизм, - сказала она, переведя взгляд на следующую страницу.
        Так усмехнулся:
        - Нет. Это называется защитой моей репутации. - Он просмотрел результаты матчей между командами колледжей. - Плюс я узнаю, кто под меня копает.
        Кэсси покачала головой, ее взгляд упал на один крупный заголовок:
        - Ты это имеешь в виду? «Так - отец моего ребенка».
        Он начал понимать, что это значит. Рядом с его фотографией был размещен снимок пышногрудой блондинки с малышом на коленях.
        - Что это такое? - Он встал и направился к месту Кэсси за столом и стал читать статью.
        - Имя Дженни Джонс тебе о чем-нибудь говорит?
        Так оперся на спинку кресла Кэсси, в нем поднималась ярость. Конечно, он помнил Дженни. Провел с ней две ночи в Вегасе сразу после своего развода.
        - Ага, - клацнул зубами он. - Знаю ее. - Он взял трубку и подошел к выходившему на улицу окну.
        - Кому ты звонишь?
        - Моему адвокату.
        Ему ответила голосовая почта, и он оставил энергичное сообщение о том, сколько платит этому юристу денег и что хочет от него услышать в ближайшие десять минут.
        - Это выдумки, - повернулся он к Кэсси. Ему не верилось, что этот журнальчик отважится на такое. Обычно Така просили дать свой комментарий, знакомили с заголовком, но кое-какие писаки этим пренебрегали.
        Ну, он задаст им жару. Они еще пожалеют, что с ним связались.
        Он настолько рассвирепел, что Кэсси растерянно заморгала. Он шагал по комнате, сжав кулаки, лицо его окаменело.
        - Выходит, ты ее не знаешь? Ты с ней не спал?
        - О, я ее знаю. - Так остановился. - И я с ней спал. Как и утверждается в статье.
        - Значит… ты можешь быть отцом?
        - Нет, - мотнул головой Так.
        Кэсси нахмурилась:
        - Вы пользовались презервативами?
        - Да. Я всегда ими пользуюсь.
        - А ты знаешь, что они дают только 99-процентную гарантию? Статистически возможно…
        - Это невозможно, - оборвал ее Так.
        - Но есть один процент вероятности…
        - Нет никакого процента. - Он пригладил волосы. Я не могу иметь детей. Они называют это «идиопатией». То есть сами ни черта в этом не понимают. Подозревают, что в восемнадцать лет я подцепил какой-то вирус. Поверь, я не могу сделать женщину беременной, даже если это самая плодовитая особь на земле. Что весьма забавно - с учетом бессчетных тестов на отцовство, через которые я прошел.
        - Ты давно об этом узнал?
        - С тех пор как мы с Эйприл захотели ребенка.
        Это была его самая крупная неприятность после разбитого колена, поставившего крест на спортивной карьере. Все кончилось - игра в защите, супружество, надежда стать отцом.
        Кэсси не знала, что сказать. Сама она детей вовсе не хотела, но его чувства понимала. Они видела, как он опустошен.
        - Прости…
        Зазвонил телефон, и Так немедленно ответил. Кэсси слышала только его слова. Хотя лучше было назвать это монологом. Так кипел, и ей казалось, что она никогда не слышала столько непечатных выражений.
        Так закончил разговор и раздраженно положил телефон на стол.
        - Я поняла, что подобное случалось частенько?
        Он кивнул:
        - Уже восьмой иск об отцовстве ко мне. - Он провел рукой по своим волосам. - Извини, тебе незачем все это слышать. Но уверяю, все это - ложь.
        Кэсси нахмурилась:
        - Нет нужды извиняться. И меня успокаивать.
        Так заморгал. Раньше женщины в подобных ситуациях приходили в ярость. Кэсси же просто сидела и смотрела на него как ни в чем не бывало, и он не мог сдержать улыбки.
        - Ты единственная женщина, которая обошлась без злобного шипения.
        - Просто меня это не касается.
        - Ну, большинство женщин на твоем месте сказали бы, что это очень даже их касается.
        - Правда?
        Так кивнул:
        - О-хо-хо… Большинство женщин хотели выйти за меня замуж и произвести со мной множество новых распасовщиков. И очень раздражались оттого, что кто-то пытается занять их место.
        Кэсси задумалась над его словами. Казалось, согласно человеческой природе и ее должна была охватить ревность - но ничего такого не случилось.
        - Но я не хочу за тебя замуж. И детей с тобой заводить не собираюсь. Приехала сюда на три месяца, а потом вернусь в Австралию, а через год отправлюсь в Антарктиду. Всю остальную жизнь хочу посвятить своей работе. Как сказала бы моя мама, я не создана для семьи. Просто мое либидо вышло из берегов, ты помнишь об этом?
        Черт, она не жалела его самолюбия. И это - после трех сильнейших ударов в последние годы: сломанная карьера, развод и бездетность. А едва он пришел в себя - тут как тут эта Дженни, намеревающаяся пустить его ко дну.
        Желание Кэсси всего лишь угомонить свое либидо звучало в его ушах замечательно. Вдобавок это честно. Она единственная из всех женщин прямо говорила ему о своих желаниях - даже Эйприл не была такой откровенной.
        И будь он проклят, если не чувствует себя при этом отлично!
        Глава 8
        На следующей неделе Риз позвонила Кэсси, когда та шла домой после целого дня в своем Центре космических исследований. Кампус стал городом-призраком - студенты разъехались по домам в преддверии праздника 4 июля. Кэсси знала, как американцы любят каникулы, но жалела о потерянном в университете времени, потому что наконец работа у нее закипела.
        Они немного поболтали о том о сем: о Корнелле, о степени доктора философии, о счастье Риз с Мейсоном. Риз сказала:
        - Мы с Мейсоном устраиваем хорошую вечеринку. Надеемся, что ты сядешь на автобус и прикатишь к нам.
        Раньше Кэсси непременно бы согласилась. Она соскучилась по Риз, они много лет не расставались и впервые оказались так далеко друг от друга в одной стране.
        - Не могу. У Така планы в связи со мной.
        - У Така?
        - Да. Какой-то сюрприз.
        - У моего Така? - поразилась Риз. - Ты… вы все еще встречаетесь?
        - Угу. - В трубке замолчали, и Кэсси поняла, что это, наверное, и есть главная новость, о которой будут судачить ее подружки.
        - Каким образом?
        - Не то, что ты имеешь в виду. То есть это… но… Дело в моем либидо. Это всего-навсего секс. Я переехала к нему ради секса.
        - Ты к нему переехала?
        Кэсси пришлось отвести трубку от уха, столь громко заверещала ее подруга.
        - О’кей, - сказала Риз. - Кто бы он ни был, пусть даже мой кузен, скажи ему, чтобы перестал морочить голову моей подруге Кэсси. У моей подруги Кэсси золотая голова, она живет и дышит своей астрономией и ни с каким мужчиной больше месяца не останется. Месяц - и не больше!
        - Забавно, - промолвила Кэсси, продолжая держать трубку подальше от уха, а Риз распалялась все сильнее:
        - Кэсси! Милая… это совсем не в твоем характере…
        - Знаю. Но страдала моя работа. Я только о нем и думала… это так нелепо! А потом Так снял в Итаке квартиру и сказал, что будет очень логично, если я перееду к нему…
        Риз хмыкнула:
        - Держу пари, неспроста.
        Кэсси тряхнула головой:
        - Нет, он был прав. Благодаря этому у меня в голове прояснилось, и либидо успокоилось.
        - Две победы сразу.
        - Верно.
        Ненадолго повисла тишина, потом заговорила Риз:
        - Милая… Так - мой кузен, и я его люблю, но… он бывает как охотничья собака. Почитай последние новости об этой особе из Вегаса.
        - Риз, это не его ребенок.
        - О… уже есть результаты теста на отцовство?
        - В нем нет необходимости. Он не может иметь детей. Это выяснилось, когда они с Эйприл хотели завести ребенка.
        - О нет. Бедняжка Так. Я этого не знала. Понимала, что у него были трудные годы, но и представить не могла…
        Кэсси остановилась у светофора.
        - Он молодчина.
        - Ты уверена? Он всегда задирал нос, а большинство мужчин зазнаются благодаря успехам в делах и у женщин. И вдруг кто-то говорит им о их неспособности. Даже не знаю… Это такой удар…
        Загорелся зеленый, и Кэсси перешла дорогу.
        - Ну, он поручил это дело своему адвокату и больше о нем не упоминал, поэтому…
        - Мужчины держат все в себе… а сами страдают. Все это не очень полезно для здоровья. Что с Мейсоном творилось хотя бы?! Ты его об этом спрашивала?
        - Нет, не спрашивала. - Кэсси почувствовала себя очень неловко. А что, если Риз права? Не переживает ли Так, хотя вида и не показывает? Не помочь ли ему? Не может ли она что-то для него сделать?
        Вот почему она предпочитает науку. Там все наполнено смыслом, ясно, что делать.
        - Не переживай, - успокоила ее Риз. - Как бы то ни было, мне надо идти, но, может, мы с Мейсоном приедем в Итаку на следующий уик-энд? К тому времени у меня в голове уляжется вся эта история с Кэсси-которая-живет-с-мужчиной. Может, вместе что-нибудь придумаем? Надо с Джиной и Марии посоветоваться.
        Через минуту они закончили разговор, а Кэсси подошла к дому. И впервые за три недели она сбавила шаг.
        - Что-то ты затихарилась, - сказал Так через час, когда она с тарелками пошла на кухню.
        Обычно Кэсси рассказывала о новостях с ее проектом, о красотах, которые увидела в телескоп. Но на сей раз она молча ела и позволила говорить ему.
        Кэсси не успела возразить, как поняла, что он прав. Все ее мысли занимали слова Риз, и она гадала, что теперь от нее требуется. Если вся эта история с Дженни усугубит состояние Така… снизит его мужскую самооценку - не ее ли задача поднять ему настроение?
        А надо ли вообще с ним об этом говорить? Начинать дискуссию? Нужна ли ему поддержка? Надо ли ей бередить его раны?
        О-ох! Никогда она еще не чувствовала себя такой глупой. Где же Джина, когда нужно с ней посоветоваться?
        - Риз считает, что вся эта история с сомнительным отцовством может усилить твои переживания из-за невозможности иметь детей, что ты начнешь скрывать свои чувства, и это плохо отразится на твоем здоровье, - выпалила она.
        Так заморгал:
        - Ты рассказала Риз о моем бесплодии?
        Кэсси пожала плечами.
        - Я думала, Риз все давно знает, - сказала она деловито.
        Так повернулся к раковине и включал горячую воду.
        - Пусть Риз занимается своими делами.
        Кэсси уставилась на спину Така. Что ж, ладно.
        Все ясно - лучше ей не совать нос куда не следует. По опыту своего общения с людьми она знала, что слова часто расходятся с делами.
        Она встала и шагнула к нему.
        - Если она права, я подумала, что… могла бы помочь тебе. - Хоть как-то. - Ведь ты помог мне с моим либидо?
        Так повернулся и улыбнулся ей, глаза его заблестели:
        - О, ты неплохо мне помогаешь.
        - Я? Помогаю?
        - Конечно. Что, кроме хорошего секса, может удовлетворить мужское честолюбие?
        Значит, его честолюбие тоже стало чрезмерным? А она, в свою очередь, ему помогла?
        - Не знаю почему, но чувствую себя здоровым как никогда.
        Кэсси не могла с ним не согласиться, тем более что каждая ее клеточка пела от сексуальной энергетики, которой они оба зарядились. Но в данный момент секс стал бы слишком простым выходом из положения, а она не хотела позволить ему или своему либидо отвлечь ее от главной цели.
        - Я постараюсь… сопереживать тебе в твоих делах.
        Так на секунду замер, а потом рассмеялся:
        - Ты только посмотри на себя. Прямо доктор Будьте-Здоровы со мной живет.
        - Так!
        Он изменил тон:
        - Со мной все в порядке. - Он повернулся к раковине. - Я был женат, моя карьера рухнула, мы не можем сделать ребенка, и я больше не женат.
        - Два года - это очень мало, - промолвила Кэсси в его широкую красивую спину. Даже ее родители, которые то ладили, то нет, прожили вместе тридцать лет.
        Так пожал плечами:
        - Думаю, никто не удивился. До женитьбы мы были знакомы всего несколько месяцев.
        Кэсси попыталась понять, в чем заключается ненормальность этого импульсивного решения. Похоже на то, как Риз за неделю по уши влюбилась в Мейсона несколько лет назад. Или Джина обручилась с Картером.
        Ее пониманию это недоступно.
        - Немного опрометчиво, - заключила она.
        Так поглядел на свои потные руки. Опрометчиво, но тогда все казалось правильным. Он снова повернулся и положил одну мокрую руку себе на бедро. Кэсси растерянно смотрела на него, хмуро сдвинув брови, с карандашом за ухом. Он сомневался, что она понимает меру его отчаяния, когда живет в своем мире кристально чистой логики.
        Но вдруг он страстно ее захотел.
        - Она была медсестрой в кабинете, где мне делали терапевтические процедуры. За свою карьеру я перенес несколько операций, а она была молодая, симпатичная. Я же чувствовал себя старым, поизносившимся и вдобавок импотентом. Она поверила в меня, как никто раньше, и стала мне нужной. До этого у меня был только футбол. Больше ничего я не знал.
        Он пригладил рукой свои волосы, злой на самого себя за ушедшую молодость и ненужную откровенность.
        - Когда она захотела ребенка, казалось, что эту-то радость я могу ей доставить, потому что быть женой спортсмена - не такое уж безоблачное счастье. И хотя я понимал, что заводить детей, когда наш брак трещит по швам, неразумно, все же очень старался. То есть хотя бы одна моя половина действовала правильно. Может, это удержало бы нас вместе.
        Кэсси нахмурилась:
        - Не очень умное решение для такого красавчика.
        Так хохотнул. Доверился Кэсси и все ей рассказал…
        - Не знаю… Все было бы хорошо, если бы я любил ее, как она меня, если бы она забеременела. Но у нас ничего не получалось. А когда выяснилось, что причина во мне… что это я виноват… удар был почище того, что я получил во время своего первого футбольного финала. То есть я был распасовщиком, был мужчиной и вдруг стал никем. Не мог стать отцом и не мог больше играть в футбол. И чего же я после этого стою?
        Кэсси слышала горькую обиду в его словах и поняла - настал ее черед что-то сказать. Доброе слово. Но ей не хватало житейского опыта.
        - Не думаю, что способность стать отцом для тебя важнее, чем способность пинать футбольный мяч.
        Так скрестил руки на груди.
        - Тогда мне думалось по-другому. И мечталось хоть ненадолго стать нормальным человеком.
        - А сейчас? Когда нет ни футбола, ни детей?
        - С футболом покончено, я уже с этим свыкся. Положа руку на сердце, не могу сказать, что хочу ребенка. Мое время вышло. Что бы ни говорили, меня больше не заботит мысль о рождении ребенка. - Он кашлянул. - Вот что мне и нравится в тебе. Поэтому скажи Риз, что у меня все в порядке. С моим мужским началом… - Он бросил взгляд на ее грудь. - Все хорошо.
        Кэсси сглотнула. О, правда, с этим у него все в порядке.

* * *
        Поздно вечером зазвонил мобильник Така. Он как раз закончил скайпиться с одним программистом по поводу их совместной разработки. Если бы звонил не Дилан - он бы и не стал отвечать. Кэсси только что приняла душ, и ее влажное, теплое тело было столь желанным после долгого общения с прохиндеями юристами, они только встревожили его.
        Но он так мало общался со своим лучшим другом после того, как его месяцем раньше бросила Риз, что не мог с ним не поговорить. Они поболтали немного о свадьбе-которая-не-состоялась, и Таку понравилось, что Дилан чувствует себя хорошо. Потом они обсудили последнее дело о якобы отцовстве Така.
        - Знаешь, - сказал Дилан, - Риз уже мне звонила.
        - Да? - Его энергичная кузина любила всюду совать свой нос. - Было бы неудивительно, если бы она созвонилась с той особой, которая начала строить мне козни.
        - Ты не уловил суть дела, старина. Риз беспокоится, как бы Кэсси не пострадала.
        Так нахмурился. Значит, речь не о нем и не о его мужском начале. Это о Кэсси. И Риз поручила своему экс-жениху заняться этой грязной работенкой.
        - Риз следует знать, что Кэсси в опеке не нуждается. Она просто решила развлечься. Выпустить пар. Мы оба это решили.
        - Хорошо… Но, может, ты подумываешь скоро с закончить с той историей? Чтобы осела пыль от этой Дженни? Поверь, смерть от безбрачия тебе не грозит.
        - Все правильно, Дилан. У нас замечательные отношения. На поклонницу спортивных звезд она ничуть не похожа. Она не хочет ни за меня замуж, ни заводить детей. Что, если разобраться, совсем неплохо.
        Так старался говорить без горечи в голосе, но Дилан был единственным человеком, кроме Эйприл, пары врачей да еще теперь Риз, кто знал правду, а на прошедшей неделе именно бездетность заставляла его переживать сильнее всего.
        - Она обосновалась здесь на три месяца, старина, а меня выбрала как самое лучшее лекарство. Все это на время. Этот… симбиоз.
        Дилан хохотнул:
        - Симбиоз? Она из тебя тоже делает ученого?
        Так тоже рассмеялся:
        - Включает мои мозги.
        - Как-то она не походит на твой тип женщин.
        Так пожал плечами:
        - По-моему, я сам становлюсь другим типом мужчины.
        - О’кей…
        - Нет, я имею в виду вот что. Она симпатичная, ты знаешь. Занимается всеми этими заумными штуками, все время ходит с карандашом за ухом, и это клево. Но помимо всего она очень страстная. И не походит на этих прилипчивых, безмозглых девок…
        - Похоже, ты не прочь, чтобы она стала прилипчивой, - перебил его Дилан.
        Так внутри с ним согласился. Ему нравилось быть Большим Человеком, угождать женщинам, услаждать их как принцесс, даже если знакомство обещало быть коротким. Но это была привычная роль знаменитости, для женщин его окружения, и она отнюдь не добавила ему здоровья.
        А Кэсси, с ее независимостью, стала для него глотком свежего воздуха.
        Так усмехнулся:
        - Вот и нет.
        Возникла короткая пауза, потом Дилан спросил:
        - Ты… у тебя с ней серьезно?
        - Не-а, - рассмеялся Так, отбрасывая чувство, что Кэсси уже к нему приросла. - Просто решили позабавиться, Дилан. Она помогает мне. А я ей. Баш на баш.
        - Ну тогда… будь повнимательнее, ладно? Я имею в виду, будь настороже.
        - О-о, не пора ли нам с тобой заканчивать?
        - О’кей. Я вешаю трубку.
        - Отлично, а меня ждет обнаженная женщина только что из душа.
        Дилан хмыкнул:
        - Прелести безбрачия. Не теряйся.
        Так рассмеялся:
        - Чем и занимаюсь ночи напролет.
        Через минуту он сбросил одежду, вошел в их спаленку, и его руки заскользили вдоль влажных бедер Кэсси, поднимаясь все выше.
        Прелести безбрачия - ее попка.
        Кэсси посмотрела в окно на безликий пейзаж внизу. «Гольфстрим» Така вылетел в шесть утра, а сейчас уже был полдень.
        - Ты мне скажешь, куда мы летим? - спросила она Така, когда он поставил перед ней поднос с крошечными порциями разных деликатесов.
        Так, сидевший напротив, усмехнулся:
        - Скоро узнаешь.
        Кэсси не любила сюрпризов. В них совсем не было логики.
        - Ладно. - Она выбрала порцию поближе. - Скажи хоть, сколько еще осталось лететь?
        - Час или два. - И он занялся своим обедом.
        Кэсси не знала толком, куда они направляются - куда-то на запад, - и ей не могла помочь навигационная программа смартфона, но у нее, по крайней мере, было время поразмышлять. Ей нравилось во всем разбираться. Планируя день, она четко понимала, чем ей следует заняться. Это не значит, что она не проявляла гибкости в интересах дела. Просто логика и привычка дорожить каждой минутой превалировали.
        Несколько минут они молча ели, и Так все время на нее поглядывал. Он посмотрел на ее рот и удивился, как нечто совершенно земное могло довести ее либидо до настоящего безумия.
        Ей начинало казаться, что это сумасшествие никогда не закончится! Она осмотрела салон самолета, намереваясь перемолвиться с Таком словечком, чтобы остановить прилив крови в низ живота и вернуть ясность голове:
        - Ну и ну! То есть - ты правда настолько богат?
        Так после этих ее слов даже жевать перестал. Потом он улыбнулся и едва не поперхнулся едой. Большинство подружек через несколько минут распознавали в нем богача, а потом всеми силами старались выяснить размер его состояния. Оказаться рядом со столь нелюбопытной женщиной было для него в новинку. Судя по ее лицу, она впервые задалась вопросом, правда ли он хорошо обеспечен.
        - Я успел о себе позаботиться.
        Она передала ему бутылку с водой. Он, с полным ртом, сделал пару глотков.
        Так ждал, что она начнет его расспрашивать: сколько все-таки у него накоплений, как дорог этот самолет. Вместо этого она заметила:
        - Никогда не летала в таких небольших самолетах.
        Так тряхнул головой и кашлянул.
        - Что? - нахмурилась она.
        - Ничего, ничего… Просто я впервые встретил такую женщину.
        - И неудивительно. Не так много на земле женщин-астрономов с высоким IQ.
        Он снова хохотнул:
        - Нет… Настолько немеркантильных.
        - У человеческих существ только пять основных потребностей. Остальное - всякая ерунда.
        - Кажется, ты являешь собой особь, которую трудно чем-то впечатлить, - пошутил он.
        Кэсси вскинула бровь:
        - Твое умение заставить меня кричать при оргазме каждую ночь, ночь за ночью, весьма впечатляет.
        Ее свободные от кокетства слова, рассудительный тон вызвали у него прилив желания. За «всякую ерунду» его всегда ценили, а быть ценимым за врожденные таланты - очень приятно. Сейчас он чувствовал такой же подъем, как на футбольном поле, когда трибуны скандировали его имя.
        В последние годы ему не везло - и появление в его жизни Кэсси всколыхнуло его мужское начало.
        - Тебя не переспоришь, - улыбнулся он. - По приземлении ты удивишься еще сильнее. Причем я к тебе даже не прикоснусь.

* * *
        Через час Кэсси стояла у открытой дверцы «Гольфстрима». Она всматривалась в окружающие пустынные пейзажи, стараясь догадаться, куда это они прилетели. Потом увидела вывеску - «Флагстаф. Аризона». Ее сердце бешено заколотилось. Она повернулась к Таку, стоявшему за ее спиной:
        - Мы поедем в Барринджер?
        - Ага, - улыбнулся он.
        У Кэсси словно язык отнялся. Когда вечером Так предложил ей собраться в дорогу, ничто подобное ей и в голову не могло прийти. Она снова посмотрела на вывеску.
        Чудесно! Никуда в мире она не хотела попасть сильнее, чем в это необыкновенное место.
        - Я… даже не знаю, что сказать. Спасибо тебе, Так. Огромное-преогромное спасибо. Это самое…
        Она запуталась в словах. Да и непросто их подбирать, когда так бросает в жар.
        - Впечатляет?
        Она кивнула. Он знал, как это важно для нее, и его самого распирало от удовольствия. Его феромоны снова накрыли ее, и жар волнами пошел по ее телу.
        Какой же он сексуальный, когда прав!
        Она упала в его объятия, ее рот искал его губы, чтобы вдыхать его, ощущать его вкус, соединиться с ним. Ее язычок искал его язык, Так простонал, его руки пробежались по ее спине, они оба еле держались в проеме узкой двери.
        - Вау! Впечатляет, ага? - поддел он Кэсси, когда она наконец от него оторвалась. Ее спонтанность чертовски его возбуждала, хотя сам спонтанностью не отличался.
        У Кэсси на секунду в голове помутилось, и она схватилась ладонями за его теплые бицепсы.
        - Как здорово ты это придумал!
        Он улыбнулся и жестом предложил ей следовать за ним:
        - Ну, тогда вперед.
        Дальше все пошло своим чередом. В аэропорту, несмотря на праздничные дни, их ждал стильный «кадиллак», поскольку в торжественных случаях американцы ездят по-американски, даже если пути на двадцать минут. Когда Кэсси садилась в машину, ее от счастья бил легкий озноб. Взгляд на Така ее отнюдь не успокоил. Сильнее ее бы поразил только полет на Луну, но даже его возможности были не беспредельны.

…Если не вспоминать ночи, когда он вознес ее к таким звездам, которых ни в один телескоп не увидишь.
        В экскурсионном бюро было немноголюдно, и Кэсси поспешила вперед, к кратеру. И ее не постигло разочарование. Ошеломленно смотрела она на огромную яму в земле, шириной в четыре тысячи футов. Картина внушала благоговейный ужас, Кэсси стояла и смотрела, ее сердце астронома готово было выскочить из груди, мысли путались в голове.
        - Вполне ли вы впечатлены, мэ-эм?
        Она ткнула его в ребра, но сама сияла от восторга, ее пульс участился, взор обрел необыкновенную зоркость - что отчасти напоминало сексуальное возбуждение.
        - Жалко, не предупредил. Взяла бы с собой фотик.
        Так извлек из сумки дорогущий навороченный фотоаппарат, который не мог не вызвать восторг даже у особы, которая ежедневно таращится в супер-пупер-телескопы.
        Кэсси схватила его за рубашку и крепко-крепко поцеловала в губы:
        - Ты сегодня превосходишь самого себя!
        - О, кое-кто меня к тому побуждает, детка, - усмехнулся Так.
        Кэсси едва его расслышала. Она шла по краю кратера. Было бы можно - спрыгнула бы вниз и побежала на самое дно. Пейзаж походил на лунный.
        - Через десять минут начинается обзорная экскурсия, - сказал Так.
        - Давай со следующей. - Ей не терпелось, но и отсутствовало желание слушать то, что сама хорошо знала. Хотелось просто наслаждаться увиденным, соотносить его со своими знаниями.
        - О’кей, пропустим эту.
        Они прогуляли два часа под обжигающим солнцем, читали информацию на табличках и фотографировали. Кэсси со знанием дела рассказывала об астероидах и делала снимки, а Так восхищался эрудицией своей спутницы и млел от ее близости.
        Потом они присоединились к группе из двадцати экскурсантов, чтобы обойти кратер по верхнему краю. Но здесь их ждал подвох - Така сразу узнали его фанаты и засыпали вопросами, а Кэсси они слегка оттеснили.
        Они остановились, и Кэсси смотрела на Така, беседующего с двумя тинейджерами. Он выразительно повел плечами в знак извинения, а она лишь улыбнулась ему и расширила глаза. Гид рассказывал о строении ударившегося в землю астероида, и Кэсси отошла чуть в сторонку, чтобы сделать снимок ложа кратера.
        Стоявший рядом мужчина с фотоаппаратом сказал:
        - Величественная картина, не так ли?
        Кэсси оторвалась от камеры и выдохнула:
        - О да. Потрясающе. - И она снова прильнула к видоискателю.
        - Вы ведь с Таком, да? - небрежно спросил он. - Его?.. - Он оглядел ее с головы до ног. - Подруга?
        Кэсси взглянула на него. Парень словно прикидывал, к какому виду и классу она принадлежит. На пальце у него было толстое золотое кольцо, а на шее - тяжелая золотая цепь. И очень дорогая, с длиннющим объективом, камера в руках. Так бы заметил, что все это ему досталось не за красивые глазки.
        - Не совсем.
        А что еще она могла сказать? «Нет, он просто помогает мне справиться с моим либидо»? Это истинная правда, а прозвучало бы дико. Вдобавок после сегодняшнего дня она не могла сформулировать, что чувствует к нему. Теперь их соединяло нечто большее, чем просто секс. Может, кратер так действует?
        Парень продолжал ее рассматривать, а Кэсси нашла взглядом Така, который давал очередной автограф. Она переключила внимание на камеру и сделала еще несколько снимков.
        - Вы не похожи на его… тип.
        Палец Кэсси соскользнул с кнопки фотоаппарата. На ней были просторные шорты, не задерживающие жаркий воздух, и обычная футболка, на три размера больше нужного, с надписью: «Бозон Хиггса дает мне адроны». Так купил бейсболку и напялил ей на голову перед выходом на солнцепек. Стянутые резинкой каштановые волосы, как обычно, падали ей на спину.
        Кэсси раскраснелась от жары, а над верхней губой и на лбу висели капельки пота. Она чуть отстранила камеру и посмотрела на собеседника.
        - Обычно они… - он снова оглядел ее, как капризный парижский модельер, - не так одеты. И у них больше… макияжа.
        Непрактичное замечание! Кэсси скривилась:
        - Кому нужен макияж в такую теплынь?
        К ним подошел мальчик со словами:
        - Папа, папа!
        - Да, Зак?
        - Смотри, Так дал мне автограф.
        После этого экскурсовод повел их дальше, ее собеседник присоединился к своей семье, а Так спросил у нее:
        - Пофотографировала?
        Он дотронулся до ее шеи под хвостом волос, и Кэсси улыбнулась ему:
        - Не терпится увидеть все это на дисплее ноута.
        Так поцеловал ее в кончик носа, и они пошли дальше вместе с экскурсией.
        Они оставались у кратера до пяти вечера, а потом отправились во Флагстаф, прогулялись по центру праздничного города. Так рассказывал, как отмечали 4 июля в его семье.
        - О, смотри, скоро будет фейерверк, - сказала Кэсси, откусывая от огромного пука сладкой ваты.
        - Ну, нет. У меня другие планы насчет тебя.
        Так обнял ее за талию, слегка прижал к себе, и они двинулись сквозь толпу. Он надел себе на голову ее бейсболку, чтобы вернее сохранить инкогнито.
        У Кэсси сладко заныло внутри от его голоса. Все приключение подняло тонус ее либидо.
        - Но я люблю фейерверки. - В детстве Кэсси казалось, что она сама взлетает к звездам с этими ракетами и вспышками.
        - Будут у нас фейерверки, - усмехнулся Так. - Не волнуйся об этом.
        Кэсси взглянула на него и подумала еще об одной безумной ночи вместе:
        - Где мы остановимся?
        - О… Местечко что надо. - Он наклонился и хватанул губами сладкой ваты, тут же растаявшей у него во рту. - Давай доедай, и я тебе все покажу.
        Они выехали из Флагстафа в «кадиллаке» с поднятым верхом и снова направились к кратеру. Любую другую женщину такая романтическая поездка, в духе фильмов 50-х годов, привела бы в полный восторг: машина с открытым верхом, мужчина рядом - настоящий киногерой, бескрайние пейзажи, - но Кэсси просто положила затылок на подголовник и смотрела на звезды над ними.
        Они подъехали к кратеру, на автостоянке мерцали огоньки.
        Через минуту Так сбавил ход:
        - Здесь наверняка не хуже, чем в любом другом месте.
        Он съехал с дороги и направил машину в пустыню, в свете фар виднелась одна сухая земля.
        Они несколько раз легко ударились о камни и какие-то мелкие растения. Наконец, Так заглушил двигатель и выключил фары. Их окутала абсолютная, чернильная тьма ночи в пустыне. Впрочем, от хайвея они отъехали недалеко и могли видеть стоянку.
        - Что ты делаешь? - спросила Кэсси.
        - Хочу получить урок астрономии. Раз уж повезло мне спать с астрономом мирового класса. Провести ночь под звездами - это круто.
        Кэсси подняла голову. На обсидиановом куполе неба мерцали миллионы звезд. Как же давно она их не видела - простым человеческим глазом! Изучала космос больше десяти лет и - со всеми этими мощными телескопами и технологиями - забыла об удивлении и ощущении собственной ничтожности, когда просто смотришь вверх.
        Теперь ее одарили этим в полной мере, и она непроизвольно глубоко вздохнула.
        - У меня в багажнике отличные спальные принадлежности, - сказал Так. - Только поднимем верх нашего «кадди».
        Кэсси, опиравшаяся затылком о кожаный подголовник, повернулась к нему. Стояла темнота, лишь слабо мерцала низкая Луна в первой четверти. Глаза Така сияли, как у Марии, когда та выклянчивала урок астрономии у телескопа.
        - Или лучше поедем в отель? - спросил он.
        Ночь просто идеально подходила для созерцания звездного неба, и Кэсси медленно покачала головой:
        - Нигде не может быть лучше, чем здесь. И ни с кем, кроме тебя.
        Кэсси моргнула, когда слова слетели с ее губ. Конечно, либидо добавляло ей красноречия, но она и сама чувствовала, как эти слова отдаются эхом где-то глубоко в ней. Рядом с Таком она становилась другой, какой никогда не думала быть. И это пришлось ей по душе.
        Признание и искренний взгляд Кэсси застали Така врасплох. Не доводилось еще ему бывать с женщиной, которая не вешается на шею и не кричит о своих чувствах. Но вот настал момент, когда сладчайшей музыкой в его ушах прозвучала ее похвала всему, что с ними было в прошедшие недели. И он понял, что она нуждается в нем столь же сильно, как он в ней.
        - Все будет в порядке, - бросил он. Потому что, честно, не нашелся, как по-другому ответить на ее прямоту. Настолько привык к женскому лукавству, что не знал, как реагировать на искренность.
        Кэсси кивнула, и Так вышел из машины. Другая женщина пришла бы в замешательство, не получив ожидаемого ответа, но Кэсси, как и он в этот момент, слишком хотела просто лечь на спину. А манипулировать мужчинами она не умела.
        Однако просто полежать и отдохнуть у них не получилось. Так достал из багажника спальный мешок на двух человек с толстым поролоновым матрасом, но, когда он залез внутрь, она устроилась между его ног, легла на него и положила голову ему на плечо, а над ними, как атласный шатер, раскинулось небо Аризоны.
        - Как по-твоему, увидим мы падающие звезды? - спросил Так.
        От его дыхания шевельнулся локон на ее виске, и у Кэсси на секунду закрылись глаза.
        - Непременно. Если посмотрим подольше. Хотя, по статистике, их легче увидеть после полуночи. Но ты ведь знаешь, что на самом деле это не звезды? Это метеориты.
        Так лежал на спине и слушал болтовню Кэсси о том, в чем она, очевидно, хорошо разбиралась. Ему нравилось ее слушать, а обычно заметный австралийский акцент уменьшался, когда она увлеченно говорила о своем любимом деле.
        Она показывала все созвездия, включая Кассиопею, знала множество цифр, интересных фактов и историй. Ночь была изумительная, а они устроились в более чем удачном месте и за два часа, лежа рядышком, правда увидели несколько падающих звезд.
        - Кажется, ты знала все это, уже когда под стол пешком ходила, - сказал он, когда она потчевала его древнегреческими легендами о созвездиях.
        Кэсси кивнула:
        - В детстве часами сидела с мамой под звездами. Не хотела идти спать и жалела, что у нас не стеклянная крыша. Потом мне купили мерцающее в темноте звездами покрытие для потолка в моей комнате. Там были и планеты. Вся Солнечная система, и созвездия, и каждый вечер я засыпала под звездами.
        Так провел пальцем вверх-вниз по ее руке. Он почувствовал ее гусиную кожу - ночью в пустыне быстро холодало.
        - Похоже, ты была близка со своей мамой? - Он накрыл их пологом спального мешка.
        Кэсси пожала плечами. У них с матерью были непростые отношения.
        - И да и нет. В ее голосе звучала печаль.
        - О, как же?
        Кэсси не знала, как это объяснить.
        - Мое появление на свет помешало ее карьере астронома. Положило конец ее мечтам о великих открытиях, что она совершит переворот в науке и получит Нобелевскую премию. Не пойми меня превратно, я все понимаю. Она привила мне любовь к тому, в чем сама не преуспела, но… я не знаю… Она без устали рассказывала о звездах, но во многом оставалась для меня недоступной… как и сами звезды, полагаю.
        Кэсси не знала, почему на нее нахлынули воспоминания. Прежде она никогда не старалась их оживить. Не думала о своих родителях. Но что-то новое в ее эмоциональном состоянии заставило ее теперь это сделать. И казалось правильным поговорить об этом именно здесь, темной ночью, рядом с Таком.
        - А что с твоим отцом? - спросил он.
        - Он обожал ее… но никогда по-настоящему не понимал. Ее великолепия. И конечно, почему она выбрала его. А со мной, черт возьми, у него близости не было. Он занимался своими делами, она своими, а я - своими. Мы, так сказать, сосуществовали. Даже не знаю… но по-моему, они не были счастливы.
        Так вспомнил о нежной привязанности его собственных родителей и не смог вообразить никакого «сосуществования». Он подумал о горячей страсти между ним и Кэсси и как они млели друг от друга, даже когда просто находились рядом.
        Их разговоры.
        Он не представлял, как можно жить, «сосуществуя».
        Кэсси повернулась к нему, и, со скоростью дождя метеоритов, по нему внутри пробежала волна тепла.
        - Что ж, дорогая, люди бывают разные. - Он переложил ладонь с ее руки на бок, сунул под рубашку, провел по ее ребрам, и она глубоко вздохнула.
        Когда он дотронулся до ее соска, Кэсси слегка простонала. Звезды были забыты, когда ее нос коснулся его шеи, она начала пить его феромоны, и ее охватила плотская страсть.
        Она повернулась в его руках и легла на него. У нее слегка помутилось в голове, когда она почувствовала лобком его эрекцию. Его дыхание отчетливо слышалось в тишине аризонской пустыни, их губы соединились, зажигая огонь любви.
        Не успела она и глазом моргнуть, как с нее слетела рубашка, а ее обнаженная грудь открылась для прохладной ночи и для него. Они продолжали целоваться и прижиматься к друг другу все плотнее. Потом он вошел в нее, и они любили друг друга, подогреваемые величественной природой вокруг и их собственным стремлением слиться воедино.
        И Кэсси действительно увидела фейерверки, когда ее голова откинулась назад, а взору предстал разноцветный калейдоскоп неба, с падающими словно прямо на них звездами.
        Глава 9
        Казалось, лишь через несколько часов расслабленная после секса Кэсси шевельнулась, но на самом деле прошло всего тридцать минут. Прохладный воздух овевал ее кожу, и ей захотелось принять лекарство.
        - Куда ты? - спросил Так, когда не почувствовал сбоку ее тепла. Он потянулся к ней - она сидела и натягивала футболку.
        - Только приму таблетку. - Она поежилась и выскользнула из машины.
        Она открыла свою сумку на заднем сиденье и расстегнула молнию внутреннего кармашка, куда утром положила лекарство. Ветерок холодил ее голые ноги, вздувал футболку, пробегал по обнаженным бедрам. Она положила небольшую таблетку в ладонь и проглотила, запив водой из бутылки, которую Так купил близ Барринджера.
        Она поспешила обратно к Таку и его большому теплому телу, так притягательно вытянувшемуся в спальнике. Она скользнула к нему и глубоко вздохнула, когда он прижал ее к груди и накрыл пологом.
        - И подумать не мог, что тебе все еще нужно снотворное. - Он поцеловал ее в макушку. Ее холодные волосы упали ему на лицо. - Думал, что теперь я - твое снотворное.
        - Да, ты, - улыбнулась Кэсси. - Но нужно и другое.
        Так рассеянно посмотрел на звезды и пробежался пальцами по ее руке.
        - Похоже на дополнение ко мне, - глухо промолвил он. - Давай уж начистоту.
        Кэсси напряглась. Однако оно правда ей необходимо. Вариант с отказом от снотворного даже не рассматривается.
        - Я только вижу, что лекарство для тебя - замена мне, - промолвил он, а его рука скользнула ниже, к ее обнаженному бедру.
        Кэсси даже не почувствовала прикосновения его пальцев, все в ней восстало против его предположения. Она отстранилась, оперлась на локоть:
        - Я никогда не смогу без него обходиться. Никогда.
        Так заморгал. Над ее лицом с обиженной миной, словно корона, мерцали звезды.
        - О… кей.
        - Снотворное мне необходимо. Оно успокаивает мой мозг. Выключает его, поэтому я и засыпаю.
        Он снова усмехнулся, взял выбившийся из ее хвоста локон и положил ей на плечо.
        - Именно так действует оргазм. Как самое лучшее снотворное.
        Кэсси села, согнула колени, притянула их к груди.
        - Знаю. Однако лекарство и я связаны нераздельно. Я долго и напряженно училась, и теперь мое душевное равновесие зависит от него.
        Так замялся. Кэсси бил легкий озноб, в лунном свете она выглядела фантасмагорично. Он тоже сел:
        - Слушай, все в порядке. Мне просто стало любопытно.
        - Это не смешно.
        Так обнял Кэсси за плечи, она чуть отстранилась, а потом прильнула к нему. Он чувствовал ее дрожь и подумал, что это не от холода. Он погладил ее ладонью по руке, согревая:
        - Что случилось?
        Кэсси на секунду-другую замешкалась. Они никогда никому подробно о событиях своей юности не рассказывала. Не потому, что хранила тайну. Просто некому было довериться. Разве что за завтраком в Беллингтон-эстейт коснулась этой темы, а до того даже подруги по колледжу ничего не знали.
        - Мне было четырнадцать лет. На типичного тинейджера я не походила. Никогда не спала подолгу - мой мозг работал без устали. Я находила ошибки в своих школьных учебниках и страстно желала их исправить. Ночами перепроверяла все за компьютером, засыпала имейлами специалистов и издателей, просто их терроризировала. Думала только об этом. Учебу забросила и не могла спать. Ни на час не могла выскочить из этого заколдованного круга и таяла на глазах.
        Кэсси замолчала. Прошедшее время и перемена обстановки позволили ей свежим взглядом посмотреть на давние события - какой одержимой и психически неуравновешенной она стала. Но тогда эта мельтешня казалась ей крайне важной для страны.
        - Я только об этом и думала, ни о чем другом не могла говорить. Почти ничего не ела. Просто не могла усидеть на месте, чтобы поесть. Наконец попала в больницу с обезвоживанием. Но в голове у меня царил сумбур… бред. Это самое подходящее слово. И я загремела в психушку.
        Она слегка напряглась в руках Така, ее голос звучал хрипловато. В такую тихую ночь ему не верилось, что ей было так страшно. Он подумал, что все это - одна из сторон гениальности.
        - Лекарствами они поставили меня на ноги. Но много дней… недель я жила как зомби. Почти лишилась речи и способности контролировать себя. Не могла даже думать. Пустая голова. Едва могла есть сама. - Она поежилась. - Наконец нашлось самое подходящее для меня лекарство, и я стала поправляться. Все это было ужасно. - Она посмотрела на него. - И повторения не хочу.
        - Тсс. - Так поцеловал ее в лоб, пораженный услышанным. И какой восприимчивой сделала ее гениальность. - Я все понимаю. Лекарство возвращает тебе самоконтроль.
        Кэсси кивнула:
        - Мне нужно обязательно высыпаться для хорошей работы мозга, чтобы оставаться на уровне. Быть самой собой. Если мне необходимо для этого всю оставшуюся жизнь каждый вечер принимать по одной таблетке, даже встав для этого с постели, - я так и буду делать. Потому что в противном случае…
        Он почувствовал, что ее снова передернуло, и прижал к себе поплотнее, обняв обеими руками за плечи. Он впервые видел ее такой ранимой и не мог ей помочь, но чувствовал, что они еще на один шаг приблизились к взаимопониманию.
        - …Нечто крайне нежелательное, - закончил он за нее. - Я все понимаю. Понимаю.
        Отдаленный шум двигателя со стоянки для автофургонов разбудил Кэсси в шесть утра. Она прижалась к Таку, положила голову ему на плечо, чувствуя тепло и уют, несмотря на утреннюю прохладу. Потом вытянулась и легла на спину. Чернильно-синее небо над пустыней светлело, голубело у горизонта, занималась заря.
        Кэсси улыбнулась повернувшемуся к ней Таку, его большая рука обняла ее за талию, губы прикоснулись к шее.
        - Пора ехать, - промурлыкал он ей в волосы, хотя сам страшно не хотел покидать успевший стать родным спальник. После ее признания они стали еще ближе друг к другу. Но на аэродроме их ждал «Гольфстрим». У них оставался всего час времени.
        Кэсси кивнула. Раньше она бы тут же вскочила, чтобы ехать домой. В Корнелл. И так профукала два важных для научной работы дня. А впрочем, хоть бы и миллион лет. Здесь, рядом с Барринджером, с волшебными ночами под звёздами…
        И все - благодаря Таку.
        Лежа в его объятиях, она благодарила судьбу за отличную память, в которой сохранятся эти счастливые дни. И начинала думать, что в жизни есть что-то не менее важное, чем двадцать семь лет беспрерывной учебы.
        Однако, как ни печально, прежние страхи из нее не выветрились.
        Через минуту Так поцеловал ее в шею:
        - Давай - пора собираться. - И он заставил себя сесть.
        Кэсси зевнула:
        - Куда-то моя одежда подевалась. - После своего признания вечером она не могла найти рубаху.
        Так отбросил полог спальника и посмотрел на ее обнаженное тело, вытянувшееся перед ним. Эффект оказался предсказуемым, и его тело моментально восприняло визуальный сигнал.
        - Одежда - не самое важное. - Он провел рукой по ее телу от горла до лобка. Потом снова прилег, оперся на локоть и поцеловал ее в шею, затем нашел ладонью грудь.
        Кэсси поежилась от овевавшего ее теплую кожу холодного утреннего воздуха. Она вытянула шею, чтобы Таку было удобнее, а его рука скользнула вниз, к ее ногам, которые тут же слегка раздвинулись. От прикосновения к самому ее сокровенному месту его большого пальца она простонала. При еще одном движении внутрь ее тела выгнула спину. Когда в дело вступил другой палец, произнесла имя Така. А когда его голова склонилась над ее лоном, приникла к нему, ее закрутил водоворот страсти.
        На сей раз ей не понадобилось много времени, чтобы взлететь на предельную высоту. Чудесной красоты пейзаж способствовал редкому по силе оргазму и дополнял его. Чистое синее небо, бескрайние дали, мертвая тишина, прерываемая лишь ее вскриками, прохладный ветерок и белокурая голова Така над ней заставляли ее взлетать к вершине наслаждения при каждом его движении.
        Умопомрачительные виды сливались в одно целое и пульсировали вместе с ходившими по ее телу волнами. В момент наивысшего напряжения ее ноги дернулись вверх. Потом она вскрикнула и приподнялась, когда ее унесло в космос, и весь ее мир едва не взорвался внутри ее. Она положила руку на волосы Така, крепко ее прижала, по ее телу в ритм с движениями его языка ходили волны, она взлетала ввысь и тут же падала в пропасть. Она откинулась на спину, бесстыдно распластавшись перед ним и небом вверху, словно замученная жертва язычников.
        Чуть позже еще один звук двигателя заставил ее шелохнуться, и она открыла глаза. Так продолжал целовать ее, поднимаясь все выше.
        - Нам правда надо ехать. - Он помог ей натянуть футболку.
        Кэсси не могла произнести ни слова. Лишь смотрела на хайвей неподалеку и движущуюся по нему в их направлении первую машину.
        Так лежал рядом с ней. Он поднял ноги, чтобы надеть шорты.
        - Надо получше посмотреть в спальнике - нет ли там нашей одежды.
        Машина остановилась у обочины, примерно в ста метрах от них. Это вторжение в их маленький мирок заставило Така нахмуриться.
        - Давай, Кассиопея, - поторопил он ее, когда дверца машины хлопнула. - Если они собираются спросить, все ли с нами в порядке, лучше нам быть одетыми. - Он выбросил ноги из спальника и спрыгнул на землю. - Конечно… - его взгляд снова пробежался по ее телу… - если ты склонна остаться здесь со мной навеки, думаю, я готов всячески этому способствовать.
        Кэсси поежилась, чтобы выйти из послесексуального расслабления. Так напомнил ей, что пора возвращаться в привычный им мир. Она надела через голову рубаху, а Так ей помог.
        Ветер задирал ей рубаху, а Так стянул ее вниз. Холодный воздух овевал все еще теплые части ее тела, и Кэсси радовалась, что у нее такая просторная одежда - ей не хотелось, чтобы ее кто-то разглядывал, пусть и с приличного расстояния.
        Поднявшись на ноги, она споткнулась о камень.
        - У-у! - вырвалось у нее, и она скривилась.
        - Не больно? - спросил Так и приобнял ее.
        Кэсси мотнула головой, хотя ощущения были неприятные:
        - Все о’кей. - И она глубоко вздохнула.
        - Ты, когда сердишься, особенно красива.
        Она недовольно на него взглянула, но он погладил ее по щеке, а его поцелуй погасил ее возмущение, унял боль и заставил резко упасть IQ. Его феромоны снова заполнили ее сознание, и Кэсси прильнула к его обнаженной груди, которая сводила ее с ума.
        Так отстранился, процедив:
        - Нам правда надо ехать.
        Через минуту они тронулись с места, а вскоре мчались по шоссе к Флагстафу. Через час они уже летели в Итаку.
        Два дня спустя Кэсси опустила крышку своего ноутбука в десять вечера. Так сидел на кровати, скрестив сильные длинные ноги. Он смотрел на большом телеэкране главный футбольный матч четверга. Звук он приглушил, но зрелище его захватило. Кэсси легко окуналась в свою работу, и ее не отвлекли бы даже взрывы на улице.
        Он одарил ее влюбленной улыбкой, как обычно после их возвращения домой, и она нахмурилась. Он явно был не в себе.
        - Тебя что-то волнует?
        - Не меня, - попытался перевести стрелки он.
        Кэсси улыбнулась его неуклюжей лжи.
        - Я пойду приму душ.
        - Жду тебя.
        По пути в ванную Кэсси испытующе его оглядела. Она устала. По-хорошему устала. Настолько вымоталась, что просто хотела спать. До встречи с Таком она подобной усталости никогда не чувствовала. Всегда ощущала небольшую взвинченность и потому нуждалась в снотворном. Но Так оказался прав. Сексуальное удовлетворение - верный успокоитель. Жаль, его не разливают по бутылкам.
        Кэсси принимала душ десять минут и вернулась в комнату в одном нижнем белье, с волосами в традиционном хвосте. Его глаза оторвались от телевизора и следовали за каждым ее движением, пока она рылась в ящиках в поисках ночнушки.
        Увидев ее покачивающуюся грудь, Так забыл о всяком футболе:
        - Не беспокойся о ночной рубашке.
        Кэсси повернулась к нему, ее соски немедленно отреагировали на сексуальные нотки его голоса: - Да?
        Его улыбнуло от слогана на ее майке. Рядом с буквой пи стояли слова: «Я говорю как гик». Он махнул рукой:
        - Ложись прямо сейчас.
        На самом Таке были трусы-боксеры и ничего больше. Кэсси пересекла комнату, его голос словно тянул ее за талию шелковыми нитями. Она подошла к своей стороне кровати и откинула простыню, чтобы лечь. Так с пульта погасил экран телевизора, а Кэсси потянулась и щелкнула выключателем, наступила темнота.
        Хотя полной темноты не было. С потолка лился слабый зеленый свет, и Кэсси открыла рот от удивления, когда увидела над собой сотни мерцающих на широком потолке звезд.
        Она посмотрела на Така:
        - Ты это сегодня устроил?
        Он кивнул:
        - Нанял одного известного астронома, чтобы звездное небо соответствовало настоящему. Тебе нравится?
        Кэсси смущенно ерзала на кровати.
        - Кассиопея. - Она указала на созвездие, знакомое ей так же хорошо, как ее собственное имя.
        Так лег рядом с ней, и они стали рассматривать звезды, как и раньше в Аризоне, только на сей раз у себя дома.
        - И тебе это разрешили? В съемной-то квартире?
        Так пожал плечами:
        - Я заплачу, чтобы все привели в первозданный вид, если хозяевам будет угодно.
        - Отверстия в навесном потолке просверлены? - промурлыкала она под мерцающими звездами. - Стоило ли ради этого беспокоиться?
        Так мотнул головой. Что ж - вот его жребий. Предсказуемая реакция на его беспокойство. Да, когда у него дела шли великолепно, другим приходилось несладко. Долгие годы они покорно несли свой крест, а он наслаждался всеми мыслимыми благами и привилегиями. Но теперь эта череда праздников виделась ему как унылый белый потолок. И вообще - любые праздники когда-то кончаются.
        - Я очень старался. - Так оперся на локоть и посмотрел на нее. - Просто хотелось, чтобы ты каждую ночь видела звезды.
        Кэсси закрыла глаза, когда на нее стал наплывать его запах. Она задышала глубже. Первозданный призыв почувствовать его внутри себя становился все сильнее.
        - Было бы справедливо, если бы в первую очередь их увидел ты. - Она толкнула его в грудь. Когда он опрокинулся на спину, она приподнялась и нависла над ним.
        Так улыбнулся ей - полуобнаженной, в одной маечке, как той ночью в пустыне.
        - О’кей… - Его ладони заскользили по ее телу, нашли груди. - Если ты настаиваешь.
        Но когда ее намерения прояснились, его руки опустились. Она целовала его ниже и ниже, а когда дошла до его трусов, ему показалось, что само небо упало на него с потолка и жадно к нему прильнуло.
        На следующий день в их гнездышке, запрятанном в Итаке, вдали от шумного мира, произошел самый настоящий взрыв. Все началось со звонка Марии. Кэсси сразу почуяла неладное.
        - Как дела? Все о’кей? - спросила Марии.
        Кэсси оторвалась от компьютера и нахмурилась.
        В голосе подруги звучало что-то тревожное.
        - Ну… да… конечно. А почему нет?
        - О! Ты ведь это видела?
        - Видела - что?
        - Статью в журнальчике.
        Кэсси снова посмотрела на дисплей ноута.
        - Та история с якобы отцовством? Это - не новость.
        - Нет, не это. В некоторых таблоидах… пишут о тебе и Таке. Не очень приятные фотографии, а заголовки… это просто ужасно!
        Умница Марии, что предупредила, но Кэсси совершенно не волновали разные сплетни и люди, их распространяющие.
        - Как-нибудь все это переживу, - сухо заметила она.
        - О’кей… но ты не можешь… совсем это игнорировать. Теперь все, кого ты знаешь, увидели, какая ты красивая - одетая и не вполне.
        Кэсси замешкалась после этой реплики, но тут же вернулась к работе.
        Вскоре позвонила Джина, а за ней - Риз. Кэсси заверила обеих, что у нее все в порядке и полно дел, а поэтому некогда заниматься слухами, которые распространяют разные газетенки. И она выбросила все это из головы.
        Но только до вечера, когда в семь часов она вернулась домой, а Так стоял у широкого окна и кричал в трубку:
        - Не нужны мне никакие извинения. Я обещаю крупную сумму за голову этой мрази. Хочу получить его живого или мертвого. Чтобы все они заткнулись. Хочу засудить их, пока они не останутся без гроша. После истории с Дженни они решили, что со мной можно тягаться? Что ж, они в моем лице получат такого врага, который им и не снился!
        Кэсси подпрыгнула, когда Так швырнул в стекло окна телефон. Он отскочил и упал на пол. Так не обратил внимания, что бросил дорогущий аппарат, и взъерошил рукой волосы.
        - Привет, - сказала она.
        Так повернулся к ней. Сделал полдюжины длинных шагов и заключил ее в объятия. Он ничего не говорил, но она чувствовала, что он вне себя от возмущения.
        Так отстранился и взглянул в серо-голубые глаза Кэсси. Они стали частью его жизни, и он не представлял, что ее может не быть рядом, такой спокойной и мудрой. И это взъярило его еще сильнее - ведь их жизни вместе пришел конец!
        - Мне нужно кое-что тебе сказать, - промолвил он.
        - Это о той статейке в журнале?
        У Така дыхание перехватило. Когда утром его референт все ему сообщил, он решил не портить Косей настроение и подождать до вечера. К тому же лучше такие вещи обсуждать не по телефону. Поэтому он весь день названивал другим людям, а ее не беспокоил.
        - Ты это видела?
        - Нет. Но мне звонили Риз, Джина и Марии.
        Проклятье! Об этом он не подумал.
        - Все в порядке. Они у меня попляшут! Опровержение домыслов насчет Дженни покажется им школьным пикником по сравнению с тем, что я им устрою теперь.
        Кэсси выскользнула из его рук. Что-то слишком много шума вокруг этой статейки.
        - Бога ради, о чем там речь?
        - О! Они тебе не рассказали?
        - Нет, у меня была куча важных дел. В моем исследовании развиваются идеи самого Карла Сагана. А эти статейки… Что все как с ума посходили? У тебя есть экземпляр?
        Так оглянулся на кипу газет и журналов, которые покупал в каждом киоске Итаки.
        - Один или два.
        Кэсси посмотрела на разбросанные по обеденному столу и полу журналы. Подняла один из них и открыла. Третью страницу венчал заголовок: «Уродливая уточка Така».
        Внизу было несколько фотографий. На одной - они у кратера Барринджер, причем она вспотевшая и в запачканной одежде. Три других снимка были сделаны следующим утром. На первом ветер раздувал ее футболку, и она походила на рекламного человечка фирмы «Мишелин». На втором виднелось ее искаженное болью лицо, когда она споткнулась о камень. А на третьем она страстно целовала обнаженную грудь Така.
        Фотографии были немного расплывчатые, но вполне сносные.
        В статье обсасывалось, кто она такая и как не похожа на обычных для Така гламурных див. Проводились параллели между закатом его карьеры и неудачами с женщинами. У Кэсси расширились глаза, и она с отвращением отбросила журнальчик в сторону.
        - Этот ублюдок из автофургона. - Так снова зашагал по комнате. - Должно быть, настоящий папарацци - не станет же простой экскурсант всем этим заниматься. И для таких снимков нужен серьезный аппарат.
        Кэсси задумалась:
        - Это был тот увешанный золотом парень.
        Так остановился:
        - Что же ты не сказала, что рядом папарацик ошивается?
        Она пожала плечами:
        - Я тогда не думала, что он этим занимается.
        - А почему ты сейчас так решила?
        - Он все время вертелся рядом. Спрашивал, не твоя ли я подружка. Удивлялся, что не похожа на других твоих… Словно поражался, что мы вместе. С ним был мальчик… вроде Зак… ты еще дал ему автограф.
        Так кивнул. Он вспомнил. Того человека он не знал - изучил за последние годы всех папарациков.
        - Хорошо. - Он поднял телефон с пола и нажал клавишу повтора последнего вызова.
        Кэсси слышала только его слова. Так в деталях рассказал все своему адвокату, и они решали, как добыть записи видеокамер кратера Барринджер за тот день. Во время разговора Так снова начал ходить по комнате, хотя его возмущение, кажется, начало спадать. Кэсси чувствовала его настроение так же хорошо, как и запах феромонов.
        Так закончил разговор и повернулся к Кэсси:
        - Прости. Очень, очень жаль. - Он думал, как сейчас переживает Кэсси. Я не должен был позволить им уйти с этим.
        Кэсси пожала плечами:
        - Позволить уйти - с чем? Пусть думают что хотят.
        Так заморгал. Любая знакомая ему женщина пришла бы ярость от подобного заголовка.
        Но они оскорбили тебя.
        Кэсси хмыкнула:
        - Ты полагаешь, я оскорблена?! Думаешь, человек думает о своей привлекательности, когда мечтает о Нобелевской премии? Но на нее номинируют отнюдь не самых-пресамых симпатичных, Так. Думаешь, ученых заботит чья-то внешность? И в Антарктиду отправляют тех, кто выглядит очаровательно? Ты правда не понимаешь, как мало меня все это трогает.
        - Они не имеют права писать такое о тебе в газете, которую покупают во всей стране. - Спокойные рассуждения Кэсси снова вывели Така из равновесия. - Ни о какой женщине. - Неужели она не понимает, как прекрасна?
        Кэсси покачала головой, удивленная его яростью. Потом решила, что это стало пощечиной Таку, который привык и к славословиям, и что его знали как покорителя красавиц.
        - О… понимаю, - промолвила она. - Это не обо мне. Это удар по твоему мужскому тщеславию. Какой-то дешевый журнальчик набрался смелости назвать твою женщину «уродливой». Боишься, что тебя теперь не включат в светский А-список - с такой уродливой мозговитой подружкой? - Она покачала головой. - И какого черта ты тогда остаешься со мной, Так?
        Он не верил своим ушам. В нем закипало возмущение, неслось с током крови по всему телу. Как она могла подумать о нем подобным образом?
        - Все это словоблудие меня не волнует, - бросил он, уперев руки в бедра. - Но меня волнует, когда известная всей стране газета может назвать любую женщину уродливой. Кто они такие, чтобы судить? Чтобы писать об этом? Взять хоть тебя. Ты сексуальная, симпатичная, душевная, умная и, без всяких оговорок, здравомыслящая. Эти кретины, со всеми их фотопушками и фотошопами, мизинца твоего не стоят. И я не собираюсь сидеть здесь сложа руки, когда они будут называть уродливой одну из самых блестяще образованных женщин, которую я люблю.
        Закончив свою тираду, Так тяжело дышал. И несколько секунд не вполне осознавал, что только что произнес.
        - Что ты сказал?
        Он сказал, что любит ее. Первой его мыслью было взять свои слова назад. Будто вырвалось у него сгоряча. Однако, если и вырвалось сгоряча, он именно это имел в виду. Что любит ее. Просто прежде этого не осознавал.
        Он чуть не расплескал кофе, когда утром впервые прочитал ту статейку. И его ярость поднималась и поднималась до штормовой отметки. Когда первый раз набрал номер адвоката, он даже не мог выразить словами причины своего бешенства, но понимал, что готов на все.
        И теперь знал почему.
        У него никогда не было такого чувства к женщине. Даже к Эйприл. Ему хотелось заниматься с ней любовью, но, положа руку на сердце, она всегда просто ему нравилась и льнула к нему только до того момента, когда у него началась черная полоса. Но «нравиться» - это совсем другое, и не надо было ему дарить ей напрасные надежды на любовь.
        Как он любит сейчас Кэсси.
        - Я люблю тебя, - сказал он и повторил эти слова еще раз, словно чтобы придать им больше веса: - Я люблю тебя.
        Всегда он думал, что эти три слова станут концом его жизни, но сейчас чувствовал совсем другое - что они означают начало. Не было ничего страшного или ужасного - просто правда.
        Кэсси заморгала:
        - Не смеши меня. Даже если я поверю в существование подобного эмоционального состояния, что это не коммерческий прием для рекламы кино или продажи валентинок, - мы знакомы всего месяц, и в этом отсутствует всякий здравый смысл.
        Так покачал головой:
        - Нет.
        Кэсси не могла поверить своим ушам. Лен никогда не дарил ей орального секса и не заставлял терять голову каждую ночь - но и никогда бы не стал осложнять их отношения такими школярскими выдумками. Вот что получилось, когда она связалась с человеком, который позволяет своему сердцу - или какой там еще части тела - управлять своим разумом.
        Теперь она поняла, почему мать так убеждала ее в важности карьеры и предостерегала от всего, что может вызвать ее крушение.
        Подобные заявления выбивают человека из колеи!
        Но только не ее. Надо закончить исследование. Потом она вернется в Австралию, а на следующий год отправится в Антарктиду - что бы ни случилось. И она не позволит какому-то качку пудрить ей мозги, если ему втемяшилось в голову, будто он ее любит.
        Любовь - для мечтателей, а не для мыслителей. А она, вне всякого сомнения, - мыслитель.
        В его любви нет достаточно логики, чтобы кричать об этом во весь голос!
        - Ну а я тебя не люблю.
        Така передернуло от этого сухого заявления.
        - Ты хочешь сказать, что ничего ко мне не чувствуешь?
        Кэсси пожала плечами:
        - Чувствую сексуальный подъем. У меня, как у собаки Павлова, выработался рефлекс на твои феромоны. Постоянная тяга к тебе.
        - Ну, это только начало.
        - Я здесь из-за моего либидо, Так. Ты же поэтому меня пригласил, помнишь? Мы только собрались его погасить. - Она сама ни на йоту не верила своим словам, даже когда они слетали с ее уст. - И мы определили конечную дату наших отношений.
        Так шагнул к ней. Он думал, что в последние недели они сблизились, что Кэсси стала смотреть на их отношения как не нечто иное, а не только щекоталку для ее либидо. Особенно после поездки в Барринджер - и с тех пор, как она рассказала ему о перипетиях своего тинейджерства.
        - Что, если я всего этого больше не хочу? Если хочу большего?
        - Большего?
        - В наших отношениях. Женитьбы. Семьи.
        Теперь настала очередь Кэсси открыть рот от удивления. С каких это пор мистер-поматросил-и-бросил стал таким серьезным? Не он ли только что возносил ее до небес за то, что ей ну нужен ни брак, ни дети?
        - Через два месяца я возвращаюсь в Австралию, чтобы продолжить исследования звездной ауры, а на следующий год отправляюсь на шесть месяцев в Антарктиду. Не хочу ни о чем в своей жизни сожалеть, Так. Не хочу повторить ошибки моей матери. Ни в любовь, ни в женитьбу не верю. И в мои планы не входит заводить детей. Ты это знаешь.
        Так почувствовал, что у него земля из-под ног уходит.
        - Карьера и семья не противоречат друг другу.
        - Ты даже не можешь иметь детей, Так. - Он съежился от этих слов, и ей самой стало неловко. Проклятье, но это правда. - Никогда бы не подумала, что ты их хочешь.
        Так и не хотел. Правда не хотел. Даже когда они с Эйприл пытались сделать детей. Но Кэсси-то могла иметь детей, и что-то бы их связывало, даже если его мужское самолюбие страдало бы от его бездетности.
        - Но я хочу иметь детей с тобой.
        Кэсси покачала головой:
        - Меня не будет шесть месяцев, Так. И не в последний раз мне придется надолго уехать. Работа есть работа. Как тебе это понравится?
        Так призадумался. Он с ума сходил, когда она целый день торчала в своем универе. А шесть месяцев - целая вечность.
        Кэсси почувствовала его сомнения:
        - Вот видишь, ничего не получается. Я возвращаюсь в кампус.
        Она направилась в спальню. Надо держать себя в руках. Будет логично уехать сейчас, когда все пошло вразрез с первоначальными договоренностями. Но ее пульс участился, у нее ныло под ложечкой, словно от голода, хотя есть совсем не хотелось.
        Так несколько раз глубоко вздохнул и шагнул за ней. Его сердце колотилось, а голова шла кругом от такого резкого поворота событий. Он увидел, как Кэсси бросает в сумку свои вещи.
        - Не делай этого, - сказал он, стоя у двери.
        Кэсси покачала головой:
        - Это логично. Я приехала потому, что это было логично, а сейчас - с учетом всего только что произошедшего - логично, чтобы я уехала.
        Подобного он не ожидал. Прежде женщины в аналогичных ситуациях никогда не сохраняли спокойствия. Заливались слезами. Кипели от ярости. Угрожали. Казалось, ее так легко переубедить. Но она стала для него недоступной. Вернулась в страну логики и здравого смысла, столь далекую от мира эмоций и плотских желаний.
        Он чувствовал злость и досаду. Но что толку? Когда она спокойна как скала и уверенными движениями пакует вещи. Как достучаться до этого робота? Ирония судьбы: он впервые в жизни влюбился, а она решила его бросить.
        Его Великая тетя Ада сказала бы, что все по справедливости.
        - Не надо, - рявкнул он, входя в комнату. - Оставайся. Я уеду. Вернусь в Нью-Йорк. А ты живи здесь. Все оплачено за три месяца.
        - Не валяй дурака. - Кэсси старалась сконцентрироваться на движениях рук, а не на теплых волнах внутри ее тела. - Это твое жилье.
        Так подошел и закрыл ящик шкафа.
        - А я говорю - нет, - проревел он. - Ты хочешь логики? Студенческий кампус - не для слишком развитых женщин. Поэтому есть смысл остаться тебе здесь. Мобилизуй свой высокий IQ и сама подумай.
        Кэсси не решалась поднять на него взгляд. Его феромоны начали наплывать на нее густыми волнами. Несмотря ни на что, ее ноздри затрепетали. Если он сейчас же не отойдет, она не совладает с собой, и все пойдет прахом.
        Для них обоих.
        - О’кей. Спасибо тебе, - сказала она.
        Так кивнул. Он подошел к столику у кровати, взял ключи и бумажник.
        - Завтра пришлю за моими вещами.
        Кэсси ничего подобного от него не ожидала. Она не повернулась, чтобы проводить его взглядом. Просто стояла у шкафа и слушала, как хлопнула дверь, завелся двигатель машины, открылись ворота гаража, и он уехал.
        И, несмотря на логику происходящего, ей стало очень, очень нехорошо.
        Глава 10
        Плохие новости распространяются быстро, и Кэсси всю следующую неделю донимали звонками обеспокоенные друзья. Она заверяла их, что с ней все в порядке, что это к лучшему. Что у них с Таком был небольшой роман на почве секса, и он все это принял слишком близко к сердцу.
        Она сама всему этому верила. Разумом.
        Однако нутряная боль не уходила, сколько она ни старалась ее унять. В конце концов у нее и в груди заболело. Опять пошли нелады с работой. Но на сей раз ее беспокоили не гормоны и либидо - что и вызывало растерянность, потому что она привыкла иметь дело с ними.
        Но теперь ее тревожило что-то другое. Связанное с ним. Она беспрерывно думала о нем. Воспоминания о их жизни вместе тревожили ее весь день, приходили во сне ночами.
        По воскресеньям они утром читали вместе газеты. За ужином болтали о прошедшем дне. Вечерами каждый тихонько занимался своим делом: она за столом в спальне, Так устраивался рядом с изголовьем кровати.
        И наконец, поездка к Барринджеру. Таинственный полет на самолете, «кадиллак» с открытым верхом, осмотр кратера, сахарная вата, чтобы заморить червячка, вечер под звездами.
        И безумный, страстный секс ночью в пустыне.
        Да, о’кей, она помнила картины их безумной сексуальной близости. Потому что скучала и по сексу. Но она всегда полагала, что после их расставания ей будет больше всего не хватать именно секса.
        Однако получилось по-другому. Она скучала по нему самому. Что его нет рядом. Нет здесь. Что он не заполняет собою пространство кухни, ванной, спальни. Не прерывает тишины. Что нельзя оторваться от работы и поболтать с ним, показать ему какие-нибудь космические красоты, поговорить о сложностях ее исследования, спросить совета.
        Она только теперь поняла, какой приглушенной была ее жизнь раньше - до того как Так заполнил ее звуками и светом.
        Думать подобным образом было нелогично. Прежде с ней такого не случалось. Это не сочеталось со здравым смыслом.
        Но от этих мыслей ей было никуда не деться.
        Наступил уик-энд, и в субботу Кэсси с трудом заставила себя подняться с кровати. Она плохо спала, несмотря на снотворное, после приема которого ей приснился Так. Что бы она ни делала, какое бы лекарство ни принимала, как бы напряженно ни работала и как бы поздно ни ложилась, чтобы посильнее устать, - она не могла выбросить его из головы.
        Она старалась окунуться в работу - как окуналась в нее всегда. Знала, что это отвлечет ее от тяжелых мыслей, поможет пережить еще один долгий день, однако ночью ее одолевала новая череда воспоминаний, и она думала о Таке еще больше. Темно-фиолетовое скопление звезд на краю Солнечной системы столь сильно напоминало голубые глаза Така, что у нее перехватывало дыхание.
        Ее тянуло позвонить ему. Рассказать о величественности и красоте увиденного. Образы на дисплее компьютера ее поражали, а последние оказались особенно созвучны ее чувствам.
        Как будто она смотрела прямо в его голубые, голубые глаза.
        Проклятье!
        В три часа Кэсси отчаялась включиться в работу и отправилась домой. Предстоящие шесть недель виделись ей мучительными, она досадовала, что пролившийся на ее жизнь свет погас столь быстро. Всегда будет вспоминать это время - и не пребывание в знаменитейшем храме науки, а Така.
        Она положила ногу на ногу. Одно утешение - можно идти домой, а не в кампус. По крайней мере, никто не будет приставать с расспросами.
        Поднявшись к себе, она скинула легинсы и рухнула на кровать. Внезапно навалилась усталость, она зарылась головой в подушку и долго так лежала, не в силах уснуть. В ее замутненном сознании проплывали смутные образы Така и ее матери, вместе с космическими пейзажами, она словно плыла через галактики, и, как только пыталась дотронуться до него, до своей матери, - они таяли в ее руке, словно радужный туман.
        В полузабытьи прошло несколько часов.
        Стук в дверь раздался одновременно с телефонным звонком. Она очнулась и с колотящимся сердцем пошла к дверям и по пути нажала клавишу приема на мобильнике.
        - Алло?
        - Это мы! - зазвучал в ее ухе целый хор голосов.
        - Мы у твоей двери, - сказала Риз.
        - Впусти нас, - добавила Джина.
        Кэсси на секунду замешкалась у двери, затем поспешно ее открыла, все еще прижимая трубку к уху.
        - Давай выпьем. - Джина помахала двумя бутылками шампанского.
        Марии, с хвостом светлых волос, хмуро посмотрела на Джину.
        - Мы пришли тебя подбодрить, - пояснила она, и Кэсси сделала вывод, что у двух ее подруг все еще натянутые отношения.
        - Ну как ты, милочка? - Риз крепко ее обняла. - Моего кузена, кажется, слишком много били по голове. - Она чуть отстранилась. - Мейсон может подослать к нему нескольких морпехов, чтобы еще немножко его поучили.
        Кэсси едва не лишилась речи. Больше недели она крепилась, бодрилась, но едва подруги перешагнули порог ее дома, поняла всю тщету своих усилий. Что силилась пережить не вполне ей понятное.
        Ей никогда не приходило в голову пригласить их сюда, но она обрадовалась их визиту. Смахнула рукой слезы - ради всего святого, она никогда не плакала!
        - У нас с собой кино. - Марии держала три футляра с DVD-дисками, очевидно, это было что-то связанное с наукой.
        И мы закажем пиццу, - добавила Риз. - У тебя есть местный телефон? Не могу поверить, чтобы Так о нем не позаботился. - Она посмотрела на холодильник в надежде увидеть рекламку на магнитике.
        Джина осмотрелась и присвистнула:
        - Отличное гнездышко! Хорошо устроилась. Он не оставил мусора, который надо отправить на помойку?
        Кэсси мотнула головой, у нее на глазах стояли слезы:
        - Все убрал.
        Джина обняла ее:
        - Все о’кей. Тогда мы, словно бывшие подружки, отправим на помойку разговоры о нем в социальных сетях. Где у тебя здесь стаканы?
        Кэсси воспрянула от всей этой суеты: «квартет - солнца свет» снова принял ее в свой состав. Она вернулась в их круг, чувствовала любовь к себе, знала, что они готовы за нее постоять.
        Или, по крайней мере, подослать к обидчику своих крутых ребят.
        О Таке они не говорили. Пили шампанское, поднимали тосты за дружбу и потчевали Кэсси рассказами о своих последних приключениях, дожидаясь заказанную пиццу. Но когда уселись за стол, начались расспросы.
        Джина, как обычно, сразу взяла быка за рога:
        - Ты не хочешь об этом поговорить?
        Кэсси растерялась. За год жизни с подругами она слышала не одну их грустную, душераздирающую и поучительную историю. Но с ней случилось нечто не подходящее для их наставлений.
        - Не очень.
        - Дело в той статейке? - Марии протянула руку и погладила Кэсси по предплечью.
        Кэсси покачала головой:
        - Болтовня какой-то желтой газетенки меня не волнует.
        - Нет… я имею в виду дело об отцовстве. - Марии мягко взяла Кэсси за запястье.
        - Нет. - Кэсси отдернула руку и взяла пиццу с перцами. - И это меня не колышет. И в любом случае то дело закрыто.
        Она занялась пиццей, а ее подруги обменялись взглядами.
        - Он храпит? - спросила Марии.
        - Бросает мокрые полотенца на пол? - предположила Риз.
        - Ковыряет в зубах за столом? - поинтересовалась Джина.
        - Я поняла, - сказала Марии. - Выпендривается со своими деньгами.
        Риз хмыкнула:
        - Едва ли. Насколько мне известно… Держу пари, он обращается с тобой, как с техасской принцессой - фарфоровой куколкой.
        - А может, у него ничего не получается в постели? - спросила Джина.
        Кэсси едва пиццей не поперхнулась от этих слов, и Джине пришлось похлопать ее по спине.
        Риз налила подруге шампанского:
        - Запей.
        Наконец Кэсси снова обрела способность говорить:
        - Ничего из перечисленного. Он умеет вести себя за столом, не кичится деньгами и аккуратен в доме. И уж точно не лузер в постели. Благодаря ему нам было необыкновенно хорошо. Снова и снова.
        При воспоминании о многочисленных подаренных Таком оргазмах у Кэсси сладко заныло внутри.
        - Черт, с ним наверняка все хорошо, - с легкой завистью промолвила Джина.
        Марни испепелила ее взглядом:
        - Что же случилось?
        Под любопытными сочувственными взорами подруг Кэсси вздохнула. Ей требовалась помощь. Надо было во всем разобраться, и они могли ей помочь. IQ побеждался зовом природы, которая, оказывается, просто дожидалась своего часа.
        - Он сказал, что любит меня.
        Марни изумленно на нее посмотрела. Джина и Риз вскинули брови. Упс. Точно не высокий IQ ею руководит.
        - На самом деле? - спросила Риз.
        - Но… это же замечательно, Кэс, - мягко заметила Марни.
        Риз кивнула:
        - Большинство свободных - черт, и не свободных тоже - женщин нашего континента умерли бы от радости, услышав от Самюэля Такера подобные слова.
        Кэсси отложила в сторону недоеденный кусок пиццы.
        Я не отношусь к большинству, и никогда не относилась. Вам это прекрасно известно.
        Подруги в унисон кивнули. Слова правды никогда не произносятся вслух.
        Кэсси залпом выпила шампанское.
        Я не влюбилась. Не верю в любовь. Это самые нелогичные, иррациональные вещи в целой Вселенной. Столько времени, сил и денег тратится понапрасну. Добиться ее, сохранить ее. Мы бы давно нашли лекарство от рака, победили бедность и отправили человека на Марс, если бы человечество тратило на эти предприятия столько энергии, сколько тратит на любовные забавы.
        - Любви не существует? - подытожила Марии. - Я думала, ты не верила в нее, как не верила в Бога, или в единорогов, или горшки с золотом на концах радуги. Но не что ты совсем отрицаешь ее существование. - Они пригубила шампанского. - А как же любовь матери к новорожденному?
        - Это закон эволюции, - возразила Кэсси. - Матери запрограммированы на любовь. Им надлежит защищать младенцев, чтобы они когда-то тоже произвели потомство. Но каков смысл романтической любви?
        - Тоже продолжение рода человеческого? - спросила Марии.
        Кэсси покачала головой:
        - Выживание видов обеспечивается без этих заморочек всеми существами, кроме людей.
        - Ими тоже не всегда, - цинично заметила Джина.
        Но это же такое удовольствие! - промурлыкала Риз.
        Кэсси хмыкнула:
        - Много что доставляет нам удовольствие. - Заниматься любовью с Таком было для нее неземным удовольствием. - Но это не приносит нам пользы. Получать удовольствие - еще не значит обязательно этим заниматься.
        Риз заморгала:
        - Но почему нет?
        - Потому что тогда мы будем делать только то, что нам приятно, вместо многих необходимых вещей. Выживанию вида это не способствует.
        Женщины приумолкли, не находя взаимопонимания. Через пару секунд Джина наполнила их бокалы и продолжила:
        - Ладно, мы здесь не слезы размазывать собрались. А поднять настроение. Пойдем посмотрим фильмы. Мы взяли напрокат первые три серии «Звездного пути», специально для тебя.
        Кэсси наблюдала, как пузырьки в ее шампанском поднимаются на поверхность. Она подняла бокал:
        - Спасибо, что приехали. Принимать гостей никогда не умела, но безумно вам рада. И я так тронута, что вы привезли мои любимые фильмы. Раньше любая из вас лучше бы раскаленную кочергу себе в глаз сунула.
        - Вот и отлично, - промолвила Джина, чокаясь с Кэсси. - Пойдем смотреть фильмы.
        Когда пошли титры третьего фильма, было уже за полночь, обе бутылки шампанского выпиты, как и две бутылки вина, которые Джина отыскала на стеллаже в кладовке.
        - Есть в жизни восемь часов, которые ни на что не променяю, - заметила Джина, вытягиваясь на кровати.
        Они все устроились на королевских размеров кровати и смотрели DVD.
        - Получше себя чувствуешь? - спросила Марии.
        Кэсси кивнула:
        - Да. Спасибо вам. - Ей и правда полегчало. Вечер с лучшими подругами отвлек от Така. Она даже смеялась дурашливым комментариям Джины и Риз по ходу фильма. - Спасибо, что приехали.
        Благодаря подругам у нее затеплилась надежда. Нечего морочить самой себе голову чем-то непонятным, когда рядом такие замечательные женщины - стоит только им позвонить.
        - Мне саму себя было жаль. Но больше - нет.
        - Выглядишь лучше, - заметила Марии.
        - Чувствую себя увереннее, - согласилась Кэсси.
        - Хорошо. Значит, мы свое дело сделали, - улыбнулась Риз, опускаясь на свою подушку. - А теперь выключи свет, и мы немного поспим. Утром предстоит долгая дорога до Нью-Йорка, а нам уже не по восемнадцать лет.
        Кэсси потянулась к выключателю и погасила свет. И над ней снова замерцали тысячи звезд.
        - Вау! - воскликнула Джина.
        - Кэсси, - прошептала Марии, - как красиво. Ты сама это сделала?
        Глаза Кэсси наполнились слезами, звезды превратились в расплывчатые кружочки, потом заплясали и закрутились перед ее затуманенным взором.
        - Нет, это сделал Так.
        Внезапно боль внутри ее стала невыносимой и взорвалась с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Комок в ее горле рос, вызывая удушье, легким не хватало места в груди. Еще один комок, еще один всхлип, и она разразилась рыданиями.
        Вот и «почувствовала себя увереннее»!
        Риз приподнялась:
        - Кэсси?!
        Все загомонили. Марии поднялась и включила свет. Они смотрели на подругу, не зная, что сказать. Никогда не видели Кэсси плачущей. Только что она выглядела совсем по-другому.
        - Кэсси? - Джина крепко ее обняла и погладила по волосам.
        - Что случилось, дорогая? - пробормотала Риз, проводя ладонью по ее спине.
        - Не знаю, что со мной. - Кэсси ткнулась носом в шею Джины. Ее все сильнее охватывал страх. Происходящее сильно напоминало кошмары тинейджерских лет, когда она боялась, что лишится рассудка. - Я не плачу. Я никогда не плачу. И хочу это остановить.
        - Все о’кей, - добавила Марии. - Плачь сколько хочешь. Иногда хорошо поплакать. Вполне естественно в такой ситуации. Поверь мне, среди гиков это не принято, однако иногда, как женщине, лучше по-старомодному поплакать.

«Естественно»? Нелепость какая! Однако подруги смотрели на нее не как на сумасшедшую, и сама она не находила сил остановиться.
        - Правда? - всхлипнула она.
        Все закивали, и ей слегка полегчало, раз это неотъемлемая часть случившейся чертовщины, а не затягивающий ее мрачный водоворот. Она положила голову Джине на плечо и позволила слезам свободно течь по ее щекам.
        Через двадцать минут она перестала плакать и только прерывисто вздыхала, убрав голову с плеча Джины. Риз протянула ей салфетки.
        - Спасибо, - поблагодарила Кэсси. - Правда не знаю, что со мной в последнее время происходит.
        - А тебе не приходило в голову, - как можно мягче поинтересовалась Джина, - что ты его любишь?
        Риз и Марии переглянулись, словно недовольные, что эта мысль пришла в голову Джине, которая сама считала себя свободной от излишних эмоций.
        Кэсси затрясла головой:
        - Нет. Еоворю вам - не верю в любовь.
        - Ну, иногда эта вера-не-вера не имеет значения, - вставила словечко Риз. Бог знает почему, любовь приходит в самый неподходящий момент. Порой самые здравомыслящие и благоразумные женщины оказываются перед ней бессильными.
        - Нет, - повторила Кэсси. - Мы с ним знакомы всего месяц.
        Я с Мейсоном была неделю знакома, - заметила Риз.
        Кэсси фыркнула: чушь несусветная - через неделю!
        - Нет! - повторила она.
        - Ладно, о’кей. Скажи мне, что ты чувствуешь сейчас? Что чувствовала перед тем, как начала плакать? вообще после отъезда Така?
        Но это точно не любовь. Я чувствовала…
        Кэсси замялась. Она не привыкла говорить о своих чувствах. С ними всегда все было ясно. И сейчас она не могла подобрать нужных слов.
        - Ну, скажи. - Марии подсела к ней поближе.
        Я не могу сосредоточиться, и у меня болит… внутри. Непрерывно вспоминаю, как мы были вместе. Словно чувствую его запах. Не могу заснуть - а мне очень, очень надо высыпаться. Не чувствую вкуса еды. Потеряла интерес к моему исследованию. Я… не могу даже больше просто нормально думать.
        Джина, Риз и Марии переглянулись. Джина заморгала. Риз усмехнулась. Марии хихикнула. И все они рассмеялись.
        Кэсси недоуменно на них посмотрела:
        - Что?
        - Это любовь, глупышка, - сказала Риз.
        Кэсси захлопала глазами: просто смехотворно!
        - Нет! - мотнула головой она.
        Никто еще не называл ее глупышкой, и Риз тоже не сойдет с рук столь абсурдное заявление.
        - Я всего лишь рассказала одним махом о своих делах, и это говорило о проблемах с моей психикой. А вы мне про какую-то любовь рассказываете. Вот это-то глупо.
        Она посмотрела на Джину и Марии, которые закивали в знак согласия с Риз.
        - У тебя все симптомы, - подтвердила Марии.
        - Сама поймешь, если вместо своих астрономических учебников и научных трудов почитаешь хорошую прозу или посмотришь романтические комедии, - добавила Джина.
        Они говорили серьезно. Ужасно серьезно. И она им поверила. Лучших трех спецов во всем мире не сыскать, и они ни разу ее прежде не подводили.
        - Это - любовь? Но любовь казалась мне чем-то чудесным. А сейчас ничего чудесного я не чувствую. - Она испытующе оглядела подруг в надежде, что они признают свою ошибку. - Ужасные ощущения. Это… высасывает.
        - Да уж, - хохотнула Риз.
        - Значит, я не схожу с ума? - Кэсси никак не могла прийти в себя.
        - Ни капельки, - заверила ее Риз.
        У Кэсси словно камень с сердца свалился, но она слегка испугалась. Что же теперь делать? Ее мать всю жизнь жалела, что влюбилась в ее отца.
        - Как все это прекратить?
        Риз покачала головой:
        - Боюсь, ты окончательно приехала. Но кое-что сделать можно. Какие твои годы? Самое продуктивное время.
        Марни напела свадебный марш - к немалому удивлению Кэсси.
        - Я должна выйти за него замуж? Для моих родителей это добром не кончилось. Едва разговаривали друг с другом.
        - Нет, - вздохнула Джина, посмотрев на Марни. - Просто… будь с ним. Хоть как - лишь бы это подходило вам обоим.
        - Не артачься, - согласилась Риз. - Вы с ним как два голубка. Выбрось из головы все глупости. Прислушайся к своему сердцу.
        - Но я… - У Кэсси закружилась голова. Сначала удар под дых от этого либидо, а теперь чуждые ей эмоции выбивают почву из-под ног. - Я всегда полагалась на свой разум. И не позволяла главенствовать сердцу.
        - Что было, то было, милочка, - сказала Риз. - Сейчас совсем другое дело.
        На следующий день Кэсси вдруг поняла, что едет в машине Риз в Нью-Йорк. Она не имела представления, что скажет Таку по приезде. Хотя всю ночь об этом думала.
        Идея о любви к нему все еще вызывала у нее отторжение, но подруги были правы. Как бы то ни было, решить головоломку предстояло Таку. Когда они окажутся рядом.
        Вообще, было бы вполне логично что-то предпринять. Признать верность этого тезиса, чтобы вернуть ее жизнь в русло, которое ей нравилось и вызывало уважение.
        Риз тараторила о планах на будущее с Мейсоном и другой чепухе. Кэсси была ей благодарна, дорога пролетела незаметно, и Риз, миновав нью-йоркские пробки, подъехала к месту жительства Така.
        Риз остановилась и набрала на мобильнике его номер. Его грубоватое «Что?» показало, что он внутри.
        - Отлично - ты дома. Через секунду буду у тебя. - Риз повернулась к Кэсси: - Держись! - Она крепко ее обняла. - Помни, три коротких слова все решат, о’кей?
        Кэсси кивнула, хотя не верила, что все ее мытарства были любовью. Но они вышли из машины, Риз ласково представила ее консьержу, которого, судя по всему, хорошо знала. Кэсси глазом моргнуть не успела, как уже поднималась в лифте пентхауса.
        Так стоял наверху, ожидая, когда откроются двери лифта. Ох уж эта Риз! Воображает, что может заявиться к нему и отчитывать за якобы пренебрежительное отношение к одной из ее лучших подруг. Но ее ждет разочарование. Придется ей повернуться «кругом» и отбыть восвояси.
        Потому что Кассиопея Баркли ясно дала ему понять - видеть его больше не желает.
        Лифт клацнул, и двери начали открываться. Так изготовился произнести свою тираду. Но слова замерли у него на устах. Перед ним стояла Кэсси.
        - Кэсси?
        Она выглядела в точности как он ее запомнил. Одетая по никакой моде, едва причесанные волосы, без украшений, слегка подведенные брови, серьезное личико.
        Его сердце бешено заколотилось. Как же ему хотелось ее увидеть!
        Кэсси стояла неподвижно, и дверцы лифта стали снова закрываться. Так сделал два больших шага, поднятыми руками остановил дверцы и встал между ними.
        Настоящий великан - с нечесаными светлыми волосами. Его феромоны заполнили лифт - как смертельный для ее дыхания газ-цианид. Ее грудь сжалась от той же самой боли и переполненности, которой она не находила определения до подсказки Риз.
        Любовь.
        Значит, это правда. Она действительно его любила. Все ее клетки поняли это - буквально пели и звенели. Она пребывала в отвратительном состоянии, и самое ужасное, что поставить ее на ноги могло только одно лекарство.
        Дверцы лифта дернулись, Так их придержал, и они снова открылись.
        - Чего ты хочешь? - спросил он.
        От жесткости его голоса у нее на мгновение перехватило дыхание:
        - Я хотела бы… поговорить с тобой.
        - Если тебя снова привела сюда твоя озабоченность, можешь о ней забыть. Я тебе не сексуальная игрушка.
        Так вышел из лифта, осознав, что говорил как ханжа. Если она захочет его настолько, насколько можно судить по блеску ее глаз, то получит от него полный набор удовольствий семь раз в неделю, и он будет для нее сексуальным партнером, о каком только можно мечтать.
        От самой этой мысли он воспылал гневом.
        Когда двери лифта снова начали закрываться, Косей шагнула вперед и оказалась в просторной квартире с широкими окнами и очертаниями Манхэттена за ними.
        - Нет, я имела в виду другое… - Она замялась. Произнести заветные слова вслух оказалось не так просто. - Это о кое-чем еще.
        Так прошел на кухню. Он взял с полки тяжелый стакан, поднес его к дозатору для льда. Щелкнули три кубика. Бутылка скотча, почти опустевшая за прошедшую неделю, стояла на столе, и глотнуть немного виски со льдом было как нельзя кстати.
        Он одним глотком выпил пол стакана, его обожгло внутри, и он сильно выдохнул. Лучше уж так, сразу, чем ждать, пока виски будет просачиваться внутрь, к желудку.
        - Хочешь выпить? - спросил он.
        Кэсси покачала головой:
        - Нет. Спасибо.
        Они смотрели друг на друга с разных сторон комнаты.
        - Ну? - прервал наконец Так повисшую тишину.
        - Я приехала сказать тебе… - Она замялась. Как же трудно произнести эти простые три слова! Риз точно знала толк в любовных делах. - Сказать тебе, что я тебя люблю.
        Так едва не подавился следующим глотком скотча. Как ждал он этих слов неделю назад! Но спокойный голос Кэсси вызывал удивление.
        - Ты любишь меня? В постели?
        - Дело не в этом. - Кэсси сделала еще несколько шагов. - Я не об этом думаю. Что было - то было… и это тоже. Но Риз сказала…
        Так хохотнул:
        - А, Риз! Вся из себя влюбленная и хочет, чтобы другие на нее походили.
        Кэсси нахмурилась:
        - Нет. Все совсем по-другому.
        - Ну и как же тогда?
        Я не могу сосредоточиться. Потеряла интерес к работе…
        Так пожал плечами:
        - Значит, дело в твоей работе? Мысли обо мне отвлекают от важных дел? И поэтому нам надо снова разогреть твое либидо. - Что ж, лады. - Он хлопнул стакан на стол и начал расстегивать брючный ремень. - Приступим. Нельзя же допустить, чтобы твоя сексуальная озабоченность помешала важным космическим исследованиям.
        Кэсси отпрянула, сраженная его предложением: Нет. Я пытаюсь сказать тебе… - Так начал стягивать через голову рубашку. - Я не об этом думаю.
        Его пальцы держали замок молнии. На языке повисла очередная громкая тирада. Кэсси быстрыми шагами пересекла разделяющее их пространство и положила ладонь на его руку, чтобы она больше не расстегивала молнию:
        - Пожалуйста. Я стараюсь опираться на логику, со всем разобраться, а ты мне не помогаешь.
        Така удивили блестки отчаяния в ее серо-голубых глазах. Это не походило на то, что он привык в них видеть. Может, она говорит правду? Пусть и столь неуклюже? Дарит ему надежду?
        - Меня не волнует, что там у тебя в голове. - Он дотронулся указательным пальцем до ее лба. - Не дам и цента за всю эту логику. - Ему хотелось узнать, что она чувствует. - Меня волнует лишь то, что в твоем сердце. - Он ткнул тем же пальцем ей в грудь.
        От этого отнюдь не грубого толчка у нее едва не подкосились ноги. Появились знакомые ощущения. Уязвимость. Неадекватность эмоций. Но она чувствовала и нечто новое. Комок в горле. С первой вытекшей слезой она промолвила:
        - Не знаю… - У нее засвербело в носу, что-то словно сжало изнутри горло. - Не знаю, в чем суть дела. - Из ее груди вырвался всхлип, слезы потекли сильнее. - Я никогда ничего подобного не чувствовала и поэтому не знаю, как все происходит.
        За первым всхлипом последовали еще два, сжимая ее грудную клетку, она силилась вздохнуть и что-то сказать, но впервые в жизни не могла выполнить два этих простых действия одновременно. Ее лицо сморщилось, слова прерывались всхлипываниями. От интеллектуального облика ничего не осталось.
        - Мрак. Рушится весь мир вокруг, теряет смысл все, что я знаю…
        Она остановилась, рыдания не давали ни говорить, ни дышать, но она старалась хоть немного взять себя в руки - чтобы если не стройные фразы, то некая смесь слов выразила то, что ей нужно ему сказать:
        - …И это… чертовски… никак не выходит из меня, и это что-то такое, с чем… я не могу справиться… А ты знаешь, как мне важно со всем справляться. Я чувствую, что… с… с… схожу с ума. - Она зашлась рыданиями. И я не могу так больше…
        Она на секунду замолчала, эмоции захлестывали ее.
        - Сейчас я п… п… плачу, а я никогда не плакала. Я старалась, чтобы мой разум управлял моим сердцем… как бывало всегда… но сейчас сердце больше меня не слушается. Хочет, чего оно хочет, и больше ничего-ничего. А только тебя.
        Кэсси уткнулась ему в грудь и разразилась слезами. Она сказала это. Сказала о том, что чувствует. Она не знала, имеет ли это какой-то смысл, - черт, непонятно, как и почему ее проклятое сердце требовало все сказать, - но это было произнесено.
        Так плотнее прижал ее, плачущую, к себе, его сердце пело в груди.
        - Тсс, - прошептал он. - Тише.
        Но его слова не возымели никакого действия, и он просто стоял, обнимал ее и не мешал плакать. Потому что женщине, с которой такого не случалось, надо обязательно выплакаться.
        После стольких-то бесслезных лет.
        Когда она немного успокоилась, он улыбнулся ей. У нее покраснели глаза, шея покрылась пятнами, она продолжала всхлипывать. Никогда еще она не была такой прекрасной. Он крепко поцеловал ее в губы.
        Кэсси не знала, можно ли считать это знаком одобрения или нет, но он тепло улыбался ей и потом сказал:
        - Я тоже тебя люблю.
        И она наконец расслабилась.
        - Ты не сходишь с ума. - Он понимал, как ее ужасает такое будущее. - Просто дала о себе знать эмоциональная сторона твоей натуры.
        - Мне эта эмоциональная сторона не нравится. - Она всхлипнула.
        Так крякнул:
        - Зато она очень нравится мне. Все о’кей. - Он снова ее поцеловал. - Мы поженимся, - промолвил он. - Скоро.
        У Кэсси расширились глаза. Этого она не ожидала.
        - Почему?
        - Потому что это следующее логическое действие, сопутствующее любви. - Он поцеловал ее в носик.
        - Тогда не слишком ли это поспешно?
        - Конечно, в каком-то отношении. Но я полагаю, мы оба знаем, чего хотим. Много лет мы этого не знали, и теперь я не хочу терять ни дня.
        - Но нам надо так много обсудить. А как насчет Антарктиды? И семьи, которую ты хочешь?
        - Кассиопея, я не собираюсь препятствовать твоей поездке в Антарктиду или ставить какие-то препоны твоей карьере.
        При этих его словах сердце Кэсси забилось чаще.
        - Но… кажется, в прошлый раз ты испытывал сомнения… в той нашей квартире… вечером, когда ты уехал.
        - Конечно. - Он улыбнулся, взял ее ладонями за щеки. - Шесть месяцев - немалый срок. Буду безумно по тебе скучать. Но выживу. - Его долгий и нежный поцелуй подтвердил сказанное.
        Наконец он опустил руки.
        - Что касается семьи - я не имел в виду, что мы должны стремглав ее создать. Мы молоды. Время еще есть. И это не обязательно будет традиционная семья. Можем усыновить ребенка. Взять его на воспитание. Есть еще суррогатное материнство. И тебе не следует бросать работу. У тебя есть я, и я собираюсь стать самым лучшим отцом на земле. Вся моя работа может делаться и дома, и мы не стеснены в средствах.
        У Кэсси голова пошла кругом.
        - Ты все обдумал, правда?
        Так кивнул:
        - Да, обдумал. Все, что ты скажешь, обдумал тоже, и мы наверняка придем к согласию. Когда есть смысл быть вместе, зачем откладывать?
        Кэсси не находила ошибок в его логике. А логику она ценила.
        - Согласна.
        Так улыбнулся, обнял ее и так крепко поцеловал в губы, что она поежилась, а потом простонала, когда всю ее наполнили его сводящие с ума феромоны.
        - Чертовски верно, - хмыкнул Так, перед тем как взять ее на руки и понести в спальню.