Жених только на словах Морин Чайлд
        Келли и Мика совсем не похожи друг на друга и живут в разных мирах. Им обоим не нужны отношения. Но однажды они объявляют о помолвке - а все потому, что Келли хочет подарить своей бабушке полгода спокойной жизни. Ведь та не отстанет, пока Келли не выйдет замуж. Почему же богатый и знаменитый писатель Мика Хантер решил помочь неприметной вдове? Что им движет - доброта или расчет? А может, любовь?
        Морин Чайлд
        Жених только на словах
        Глава 1
        - Прости,  - сказал Мика Хантер.  - Ты мне правда очень нравишься, но тебе придется умереть.
        Откинувшись на спинку стула, Мика пробежал взглядом по строчкам, которые только что написал. Вздохнул при мысли, что только что отправил на верную гибель одного из своих самых ярких персонажей, и захлопнул крышку ноутбука.
        Он работал уже четыре часа кряду, давно пора сделать перерыв.
        - Проблема в том,  - пробормотал Мика, подойдя к окну,  - что пойти некуда.
        Он лениво вытащил мобильный, набрал номер и секунду-другую подождал соединения. Наконец на том конце линии откликнулся мужской голос.
        - Как только я позволил тебе уговорить меня приехать сюда на целых полгода?
        Сэм Хэллман рассмеялся.
        - Я тоже рад тебя слышать, приятель.
        Разумеется, его лучший друг забавлялся сложившейся ситуацией. Черт, если бы кто-то другой застрял в маленьком американском городке, он бы тоже, наверное, посмеялся. А так он не видит в этой ситуации ровным счетом ничего забавного. Мика запустил руку в волосы и уставился на так называемый вид из окна. Дом, который он снимал, был настоящим викторианским особняком, стоящим на широкой улице, вдоль которой росли гигантские, вероятно, очень старые, деревья, ныне покрытые золотыми и красными листьями. Лазурно-голубое небо, осеннее солнце, выплывающее из густых белых облаков. И тишина. Такая тишина, что просто жутко становится.
        А поскольку Мика был известным автором нашумевших триллеров, он неплохо разбирался в видах жути.
        - Ну, правда, Сэм. Я застрял здесь еще на четыре месяца, а все потому, что ты уговорил меня подписать договор аренды.
        Сэм рассмеялся:
        - Ты застрял здесь потому, что никогда не мог отказаться от вызова.
        Грубо, но верно. Никто лучше Сэма не знает об этом. Они ведь знакомы с детства, вместе служили на одном корабле ВМС США.
        Сэм сбежал от ожиданий своей состоятельной семьи, а Мика - от прошлого, в котором были приемные родители, ложь и нарушенные обещания. Они нашли друг друга и оставались на связи, пока обоих не призвали на службу.
        Затем Сэм вернулся в Нью-Йорк, в литературное агентство, основанное его дедом, обнаружив, что на самом деле хочет быть частью семейного бизнеса. Мика брался за любые строительные работы, которые мог найти, а все свободное время отдавал написанию романа.
        Уже в детстве он знал, что хочет стать писателем. А когда наконец начал писать, ему казалось, что слова ложатся на бумагу слишком медленно. Он засиживался за полночь, растворяясь в истории, разворачивающейся на экране компьютера. Заканчивая первый роман, он чувствовал себя как чемпион по бегу на длинные дистанции - истощенным, удовлетворенным и исполненным триумфа.
        Он отправил роман Сэму, который тут же предложил миллион способов улучшить его. А кому понравятся такие советы, если выстраданное детище и так кажется великим? Но Мика был так настроен на достижение цели, что все же внес большинство правок. В результате книга была распродана моментально, а Мика получил скромный аванс, которым гордился больше всего.
        Эта книга стала предвестником грядущего успеха. Второй роман, восторженные отзывы о котором передавались из уст в уста, стал сенсацией и ураганом ворвался в списки бестселлеров. Мика еще не понял этого, а его мечты уже сбылись. С тех пор Сэм и Мика работали вместе и стали чертовски неплохой командой. Но как раз из-за того, что они были так близки, Сэм прекрасно знал, как подставить Мику.
        - Ты мне мстишь за то, что я прошлой зимой обошел тебя в сноуборде, верно?
        - Разве я способен на подобную мелочность?  - смеясь, спросил Сэм.
        - Вполне.
        - Ну… возможно,  - согласился Сэм.  - Но ты ведь согласился на это. Жить в маленьком городке полгода.
        - Да.  - Насколько это может быть плохо? Мика помнил, как задавался этим вопросом, прежде чем подписать договор аренды с владелицей дома Келли Флинн. Сейчас, спустя два месяца проживания в нем, Мика мог ответить на этот вопрос.
        - Ну и потом, действие книги, над которой ты работаешь, разворачивается в провинциальном городке. Теперь ты знаешь о них не понаслышке, и это не так плохо.
        - Ты о Гугле когда-нибудь слышал?  - рассмеялся Мика.  - И потом, я пишу об Атлантисе, как я могу его изучать отсюда?
        - Не в этом дело,  - сказал Сэм.  - Суть в том, что дом, в котором ты сейчас живешь, понравился нам с Дженни, когда мы были в городе пару лет назад. Баннер, конечно, маленький город, но здесь хорошо готовят пиццу.
        Да, с этим он согласен. Телефонный номер пиццерии он выучил наизусть.
        - Как я уже говорил, через месяц ты почувствуешь себя иначе. Начнешь наслаждаться видом заснеженных горных вершин,  - продолжил Сэм.
        Мика не был в этом уверен. Но не мог не признать, что дом, в котором он живет, великолепен.
        Он оглядел комнату на втором этаже, которую сделал своим временным офисом. Потолки высокие, сама комната - просторная, а вид из окна на горы - потрясающий. Дом в целом обладает собственным стилем, который ему очень нравится, но будь он проклят, если не ощущает себя привидением, бродящим по комнатам особняка. У него никогда еще не было столько пространства в распоряжении, и иногда его это пугало.
        Черт, в городе - любом городе - есть огни. Люди. Шум. А здесь по ночам невероятно темно и тихо. Даже во флоте, на палубе корабля, было достаточно огней и света звезд в ночном небе. Но Баннер, штат Юта, включен в международный список мест с темным небом, потому что находится прямо за горным хребтом, который заслоняет огни Солт-Лейк-Сити.
        Здесь ночью можно посмотреть на небо и увидеть Млечный Путь и взрыв звезд - прекрасная и вместе с тем уничижающая картина. Он никогда не видел такого небосвода и был готов признать, что его красота скрашивает недостатки пребывания на задворках мира.
        - Как книга?  - внезапно поинтересовался Сэм. Смена темы разговора на мгновение сбила его с толку, но Мика был благодарен другу за это.
        - Хорошо. На самом деле я только что прикончил пекаря.
        - Кошмар. Мне нравился этот милый парень,  - рассмеялся Сэм.  - И как все произошло?
        - Ужасно, если честно. Убийца утопил его в чане с кипящим маслом для пончиков.
        - Черт, чувак… это отвратительно,  - вздохнул Сэм.  - Я теперь не смогу есть пончики.
        Приятно было узнать, что убийство, которое он только что описал, задевает за живое.
        - Клянусь, это ненадолго,  - пообещал Мика.
        - Редактора, возможно, стошнит, но твоим поклонникам должно понравиться,  - уверил его Сэм.  - Кстати, о поклонниках. Никто еще не объявился?
        - Нет. Но это вопрос времени.  - Нахмурившись, он выглянул в окно и проверил улицу, отчасти ожидая увидеть кого-нибудь с камерой, мечтающего снять его.
        Одна из причин, по которым Мика никогда долго не сидел на одном месте, заключалась как раз в том, что его самые преданные фанаты преследовали его. Они объявлялись в любом отеле, где он останавливался, уверенные, что он будет счастлив их видеть. Большинство были безобидны, но Мика знал, что фанат может в мгновение ока превратиться в фанатика.
        В коридорах отелей с ним всегда кто-то разговаривал, за обедом также мог кто-то присоединиться, причем эти люди вели себя так, словно они его старые друзья. Благодаря социальным сетям кто-нибудь всегда рассказывал, где он находится. Так что он менял отели после каждой книги, всегда останавливаясь в больших городах, где можно было затеряться в толпе и жить в пятизвездочных отелях с охраной.
        До этого раза.
        - Никто не будет тебя искать в крошечном городке в горах,  - подбодрил его Сэм.
        - Именно так я и думал, когда остановился в швейцарском отеле,  - напомнил Мика другу.  - Пока тот парень не пришел бить мне морду за то, что его подружка в меня втюрилась.
        Сэм снова рассмеялся, а Мика просто покачал головой. Ну ладно, сейчас это смешно, но ему бы не хотелось повторения подобной ситуации.
        - Возможно, это лучшее, что ты мог сделать,  - сказал Сэм.  - Жить в Баннере, к тому же в доме, а не в отеле - отличная идея. Это отвадит всех твоих преследователей.
        - Возможно. Вместе со мной. Здесь так чертовски тихо.
        - Хочешь, пришлю тебе звуки дорожного движения на Манхэттене? Будешь включать, когда пишешь.
        - Очень смешно,  - сказал Мика, не желая признаваться самому себе, что идея не так уж плоха.  - И почему я тебя не уволил?
        - Потому что я сделал нас обоих толстосумами, дружище.
        - Точно. Я знал, что на это должна быть какая-то веская причина.
        - Ну, и еще потому, что я обаятельный, забавный и чуть ли не единственный человек в мире, готовый мириться с таким дерьмовым отношением.
        Мика расхохотался. Сэм был прав. С самого начала, когда они встретились на авиалайнере, на котором оба служили, Сэм предложил ему дружбу - то, чего у Мики никогда не было. Когда Мика рос в приемной семье, они часто переезжали с места на место, и он просто не успевал ни с кем подружиться. Что, вероятно, было к лучшему, поскольку он все равно не смог бы сохранить друзей, учитывая все эти чертовы переезды.
        Так что он ценил присутствие Сэма в своей жизни, даже когда этот человек дьявольски доставал его.
        - Здорово, спасибо.
        - Нет проблем. Ну а что ты думаешь о своей хозяйке?
        Нахмурившись, Мика осознал, что старательно избегает мыслей о Келли Флинн. Получалось не очень, но он продолжал работать над этим.
        Последние несколько месяцев он делал все, чтобы держаться от нее на расстоянии, и все потому, что на самом деле отчаянно желал приблизиться. Но ему не нужна интрижка. Ему нужно спокойно прожить здесь еще четыре месяца. Если он закрутит с Келли роман, это только все усложнит.
        Если это будет секс на одну ночь, она обидится, и ему придется иметь с этим дело еще четыре месяца. Если роман затянется, она будет посягать на его время, посвященное работе, и строить планы на будущее, которого не будет. А ему не нужны драмы. Все, что ему нужно,  - время и место для работы над новой книгой. Закончив ее, он уберется из этого крошечного городишки и вернется в цивилизованный мир.
        - Хм,  - задумчиво произнес Сэм.  - Тишина. Это говорит о многом.
        - Да ни о чем,  - возразил Мика, пытаясь убедить одновременно и себя, и Сэма.  - Ничего не происходит.
        - Ты больной?
        - Что?
        - В смысле, да ладно,  - сказал Сэм, и Мика представил, как тот откинулся на спинку стула и, может, посмотрел на Манхэттен в окно.  - Черт,  - продолжил Сэм,  - вот я женат, но я обратил на нее внимание. Она прекрасна, но, если ты скажешь об этом Дженни, я буду отпираться.
        Покачав головой, Мика посмотрел в окно и увидел Келли, работающую во дворе. Эта женщина никогда не отдыхает. Всегда двигается, делает что-то. У нее всегда много дел, а сегодня явно появилось время заняться опавшими листьями. Келли нагрузила тележку сразу несколькими мешками с листьями и повезла ее со двора.
        Ее длинные рыжевато-золотистые волосы были собраны в конский хвост. Сегодня она надела темно-зеленую кофту и джинсы, обтягивающие ее длинные стройные ноги. Черные перчатки закрывали руки, черным ботинкам явно было много лет. И хоть она стояла к нему спиной, он легко мог представить ее лицо. Мягкая сливочная кожа, усыпанные веснушками нос и щеки. Зеленые глаза, в уголках которых появлялись морщинки, когда она смеялась, и пухлые чувственные губы, при виде которых Мика всегда гадал, как она целуется.
        Мика смотрел, как Келли разгружает тележку и машет рукой соседям через улицу. Он знал, что она при этом улыбается. Он намеренно повернулся спиной к окну, выбросил образ Келли из головы и вернулся за стол.
        - Да, она хорошенькая.
        Сэм рассмеялся:
        - Сколько энтузиазма в твоем голосе!
        Да уж, энтузиазма хватает. Даже слишком. В этом-то и проблема.
        - Я же здесь не женщину ищу, Сэм. Я здесь работаю.
        - Печально это слышать.
        С этим он не мог не согласиться.
        - Спасибо. Так зачем ты мне снова звонишь?
        - Черт, тебе точно нужна передышка. Это же ты мне позвонил. Не помнишь?
        - Верно.  - Он провел рукой по волосам. Может, ему действительно пора взять паузу. Последние два месяца он работал нон-стоп. Неудивительно, что даже в его просторной комнате у него началась клаустрофобия.  - Хорошая идея. Проедусь, пожалуй. Проветрю голову.
        - Пригласи хозяйку,  - продолжал настаивать Сэм.  - Она может показать тебе окрестности, ты ведь сам вряд ли хоть раз ушел далеко от дома за все это время.
        - Угадал. Но мне не нужен гид.
        - А кто нужен?
        - Я дам тебе знать, когда пойму,  - сказал Мика и нажал отбой.
        - Что поделывает известный писатель?
        Келли улыбнулась соседке. Салли Хартсфилд была самым шумным созданием на планете. Она и ее сестра Марджи были старыми девами, разменявшими девятый десяток, и большую часть времени они проводили, глядя в окно и наблюдая за происходящим вокруг.
        - Думаю, работает,  - ответила Келли, кинув взгляд на окно второго этажа, где незадолго до этого видела силуэт Мики. Сейчас его не было видно, и она почувствовала краткий укол разочарования.  - Он сказал мне, когда заселялся, что намерен погрузиться в работу и не хочет, чтобы его беспокоили.
        - Хм,  - сказала Салли, тоже бросив взгляд на окно.  - Знаешь, от его последней книги меня мучили ночные кошмары. Интересно, каково ему быть все время одному и при этом писать такие мрачные, пугающие вещи.
        Келли не могла не согласиться. Она прочла только одну из семи книг Мики, и та напугала ее так сильно, что она спала с включенным светом две недели. Когда она читала книги, ей хотелось обрести надежду на лучшее, а не погрузиться в ужас неизвестности.
        - Думаю, ему так нравится.
        - Что ж, все люди разные. И слава богу. Представляешь, как скучна была бы жизнь, если бы все были одинаковые?  - Салли покачала головой, но ее щедро залитые лаком кудряшки даже не шелохнулись.  - Не о чем было бы поговорить.
        И это был бы настоящий стыд-позор в понимании Салли. Эта женщина и камень могла бы разговорить.
        - Симпатичный мужчина, правда?  - сказала Салли с блеском в глазах.
        Симпатичный? О, Мика Хантер намного больше, чем просто симпатичный. На портрете в книге он был мрачный и задумчивый - вероятно, это было сделано намеренно, учитывая, в каком жанре он писал. Но при личном общении в нем открывается намного больше очарования. Густые каштановые волосы всегда немного встрепаны, как будто он только-только встал с постели. Глаза насыщенного кофейного цвета. А когда он забывает побриться день-другой, отросшая щетина делает его похожим на пирата.
        Широкие плечи, узкие бедра и высокий рост - причем настолько высокий, что даже Келли со своими пятью футами восемью дюймами чувствовала себя рядом с ним миниатюрной. Мика Хантер - один из тех мужчин, которым достаточно просто войти в комнату, чтобы привлечь всеобщее внимание, независимо от того, хочет он этого или нет. Келли казалось, что каждая женщина, знакомая с Микой, втайне мечтает о нем. Даже, похоже, Салли Хартсфилд.
        - Симпатичный,  - наконец подтвердила Келли, заметив, что Салли уставилась на нее в ожидании.
        Пожилая женщина вздохнула и уперла руки в бока.
        - Келли Флинн, что с тобой не так? Твоего Шона нет уже четыре года. Если бы мне было столько же лет, сколько тебе…
        Келли окаменела, услышав имя своего покойного мужа. Салли, должно быть, заметила ее реакцию, потому что тут же прекратила свою речь, улыбнулась и, хвала небесам, сменила тему.
        - Я тут слышала, что ты будешь показывать Полк-плейс паре из Калифорнии.
        Впечатленная и немного раздосадованная, Келли уставилась на пожилую даму. Честно говоря, она договорилась об этой встрече только вчера.
        - Откуда вы знаете?
        - О, у меня свои каналы.
        Келли всегда подозревала, что у ее престарелых соседок есть целая армия шпионов по всему Баннеру, и только что укрепилась в своих подозрениях.
        - Что ж, вы правы, Салли, так что я лучше пойду подготовлюсь. Надо принять душ и переодеться.
        - Конечно, дорогая, поспешите.  - Она снова посмотрела на окно, но Мики не было видно, и Келли заметила разочарование на лице старушки.
        Келли смотрела, как Салли переходит улицу. Ее яркие розовые кроссовки практически сверкали на фоне опавших листьев, устилавших землю. Старые дубы, росшие по краям дороги, вытянули свои корявые ветви навстречу друг другу, создав над дорогой арку из золотисто-красных листьев.
        Все дома были разные, от небольших коттеджей до величественного особняка в викторианском стиле, где выросла Келли. Всем было по меньшей мере сто лет, но здания были в хорошем состоянии, а газоны опрятны и ухожены. Люди часто останавливались в Баннере. Они рождались здесь, росли, женились, жили и умирали.
        Такое постоянство всегда нравилось Келли. Она жила в городе с восьми лет, ее родители погибли в автокатастрофе. Она переехала в Баннер вместе с бабушкой и дедушкой и стала центром их мира. Сейчас дедушка уже умер, а бабушка уехала во Флориду, оставив большой викторианский особняк Келли. Жить одной в огромном доме было глупо, и Келли сдавала его. Сама она жила в коттедже смотрителя.
        В последние три года особняк редко пустовал, и если он не был занят отдыхающими, то становился излюбленным местом для свадеб, больших вечеринок, а в последний год задний двор даже стал площадкой для пикника девочек-скаутов. А каждый Хеллоуин она превращала особняк в дом с привидениями, украшая двор и фасад.
        - Пора заняться этим,  - сказала она сама себе. Уже 1 октября, и, если вовремя не начать, месяц пролетит незаметно и она ничего не успеет.
        На полпути к коттеджу Келли увидела, как дверь особняка открывается и Мика выходит во двор. Ее сердце пропустило удар, внутри стало жарко. О боже. Ее мужа Шона не стало четыре года назад, и с тех пор она не особо ходила на свидания. Это, возможно, и объясняет ее чрезмерно эмоциональную реакцию на появление Мики.
        Возможно.
        На нем были черная кожаная куртка, черная футболка и черные джинсы. Черные ботинки завершали образ Опасного Мужчины, и, пока она восхищенно рассматривала весь наряд, ее сердце гулко билось, отзываясь эхом в ушах.
        - Нужна помощь?  - спросил Мика, кивнув в сторону тележки, которую она везла.
        - Что? О… Нет.  - Великолепно, Келли. Три. Отдельных. Слова. Может, попробуешь составить предложение?  - Я имею в виду, она пустая и не такая уж тяжелая. Я просто везу ее на место.
        - Хорошо.  - Он спустился по широкой парадной лестнице к кирпичной дорожке, обрамленной яркими жизнерадостными хризантемами.  - А я вот решил отдохнуть. Проедусь по окрестностям.
        - После двух месяцев в Баннере?  - улыбаясь, спросила она.  - Да, наверное, пора.
        Он сдержанно улыбнулся.
        - Куда посоветуете завернуть по пути?
        Она ненадолго задумалась.
        - Куда бы вы ни повернули, везде будет красиво. Но если вам нужно конкретное направление, поезжайте через каньон к трассе 89. Там много стендов с продуктами. Можете прихватить мне пару тыкв.
        Он наклонил голову и изучающе посмотрел на нее, на лице промелькнула и исчезла усмешка.
        - Я разве сказал, что еду за покупками?
        - Нет,  - улыбнулась она.  - Ну а вдруг?
        Он вздохнул, посмотрел по сторонам, затем снова вернулся к ней взглядом.
        - Или вы могли бы поехать со мной и прихватить свои тыквы.
        - Хорошо.
        Он кивнул.
        - Нет,  - сказала она.  - Наверное, нет.
        Мика нахмурился. Его немного раздражала роль зрителя, пока она спорила сама с собой. По выражению его лица Келли могла заключить, что на самом деле Мике не нужны попутчики. А она, само собой, хотела поехать. Хоть и не стоило бы. У нее действительно много дел, и поездка с Микой Хантером - не самое мудрое решение, учитывая, как он на нее действует. Но может ли она отказаться от шанса заставить его понервничать так же, как он заставляет ее?
        - В смысле, конечно,  - наконец сказала она.  - Я поеду, но мне надо вернуться через пару часов, чтобы в полдень показать людям дом.
        Брови Мики изогнулись в неподдельном изумлении.
        - Гарантирую, вы не застрянете на два часа у стендов с тыквами. Так что? Едете?
        Они встретились взглядами, и в глубине его карих глаз Келли прочла надежду, что она откажется. Разумеется, она дала единственно верный в этой ситуации ответ.
        - Думаю, да.
        Глава 2
        - Зачем вы покупаете тыквы? У вас же свои растут.
        Они уже были на полпути к цели. С обеих сторон узкой дороги возвышались горы. Высокие ровные сосны стояли тут и там, как роты солдат, а дубы, клены и березы, росшие среди них, кое-где разбавляли зелеными и яркими осенними брызгами однотонный фон.
        - К тому же,  - продолжил Мика,  - разве эти чертовы штуковины не продают где-нибудь поближе?
        Она повернулась и посмотрела на его профиль.
        - Конечно, продают, но на стендах - самые большие.
        Келли готова была поклясться, что слышала звук, с которым он закатил глаза. Но ей было все равно. Был чудесный осенний день, она ехала в роскошной машине, пусть даже чересчур быстро, и сидела рядом с шикарным парнем, который волновал ее кровь. И разве это не удивительно? За четыре года, прошедших со дня смерти ее мужа, Мика был первым мужчиной, от которого у нее в животе снова порхали бабочки. Она-то думала, они уже все умерли. Проблема лишь в том, что она не знает, радует ее их появление или нет.
        Келли приоткрыла окно, впустив в салон холодный воздух. Осенняя морось окатила ее ледяным душем. Она посмотрела на Мику.
        - А свои я выращиваю, чтобы раздавать соседским детям.
        - А вы не можете что-то оставлять себе?
        - Могу, но что в этом веселого?
        - Веселого?  - переспросил он.  - Я видел, как вы пропалываете эти растения, обрезаете их и что там еще? Разве это весело?
        - Для меня - да.  - Ветер опустил волосы ей на лицо, и Келли пришлось откинуть их, чтобы посмотреть на Мику.  - Кроме того, если бы я хотела научиться у кого-то веселью, то это были бы не вы.
        Мика фыркнул.
        - Если бы вы обратились ко мне, я бы показал вам что-нибудь поинтереснее тыкв.
        В ее желудке что-то сжалось от скрытого намека, содержавшегося в этих словах, но Келли сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. Он наверняка привык играть словами, превращающими женщин в липкое желе. Так что она не будет ему в этом потакать. Пока.
        - Вы меня не убедили,  - пожала она плечами.  - Вы в городе уже два месяца, а за это время даже из дома едва ли выходили.
        - Работа. Не время веселиться.
        - Пустые отговорки,  - пробормотала она себе под нос. Каждое слово, которое она вытягивала из него, казалось победой.
        - Что?
        - Ничего. Так что такое настоящее веселье, по-вашему?
        Мгновение он размышлял и наконец ответил:
        - Начнем с полетов на частном самолете.
        - На вашем личном?  - уточнила она.
        Мика пожал плечами:
        - Ну да, не люблю летать в толпе.
        Келли коротко рассмеялась и вспомнила последний раз, когда она улетала из аэропорта Солт-Лейк-Сити. Самолет был переполнен, она сидела между болтливой женщиной, жаловавшейся на внуков, и бизнесменом, чей портфель бил ее в бедро всякий раз, когда он ерзал на кресле. Ну ладно, она готова допустить, что частный самолет - это неплохо.
        - Разумеется. Что ж, ваш самолет… Что еще?
        Он вел автомобиль по горной дороге, преодолевая крутые повороты, словно заправский гонщик. Если бы Келли позволила себе задуматься об этом, она бы ехала, вцепившись в сиденье. Так что она старалась не думать.
        - Ну, сейчас октябрь, а в октябре я обычно езжу в Германию на Октоберфест.
        Это было так далеко от ее привычной жизненной орбиты, что Келли просто не знала, что сказать. Однако было очевидно, что, разговорившись на интересные ему темы, Мика мог говорить без остановки.
        - На фестивалях, подобных этому, интересно наблюдать за людьми.
        - Да уж, готова поклясться,  - пробормотала она.
        Мика проигнорировал комментарий.
        - Писатели любят наблюдать. За туристами. Аборигенами. Отношениями людей. Это дает идеи для работы.
        - Например, подсказывает, кого убить?
        - Среди прочего. Однажды я убил менеджера отеля в книге. Парень был редкостный осел, так что я с удовольствием избавился от него - по крайней мере, на бумаге.
        Келли изумленно уставилась на него.
        - Нет ли у вас планов прикончить вашу нынешнюю хозяйку?
        - Пока нет.
        - Это обнадеживает.
        - В любом случае после долгих выходных в Германии я еду в Англию,  - продолжил Мика.  - В Оксфорде есть отель, который мне нравится.
        - Не в Лондоне?
        - В Оксфорде меньше людей, которые могут меня узнать.
        - Это проблема для вас?
        - Иногда.
        Мика сделал такой резкий поворот, что Келли почти упала на него. Казалось, он и не заметил.
        - Благодаря соцсетям мои фанаты преследуют меня. Это порядком раздражает.
        Она могла это понять. Фото Мики на обложке притягивало к себе. Она и сама провела какое-то время, изучая его глаза, волосы, волевой подбородок.
        - Может, вам стоит убрать свое фото из книг?
        - Поверьте, я предлагал это. Но издатель не хочет.
        Келли нечего было на это сказать. Ее никогда не преследовали незнакомцы, отчаянно желавшие приблизиться к ней. А самой дальней точкой, куда она летала, была Флорида, где жила ее бабушка. Англия? Германия? Это как-то не в ее стиле. Но она хотела бы полететь в Европу. Когда-нибудь. Однако это явно будет не частный самолет.
        Она посмотрела на знакомый пейзаж за окном и почувствовала себя уверенней. Жизнь Мики так далека от ее, что от этого расстояния просто кружится голова.
        - Когда-нибудь,  - внезапно сказала она, глядя на его профиль,  - я бы хотела поехать в Шотландию. Увидеть Эдинбургский замок.
        - Он стоит того,  - уверил он ее.
        Разумеется, он и там был. Черт, да он, наверное, везде побывал. Неудивительно, что его не тянет выходить из дома. Что интересного может быть в Баннере, штат Юта? После мест, которые он посетил, ее родной городок наверняка кажется ему слишком скучным. Что ж, может, он и не соответствует высоким стандартам Эдинбурга или Октоберфеста в Германии, но она любит его.
        - Учту на будущее,  - сказала она.  - А пока продолжу выращивать тыквы для детей.  - Келли улыбнулась и отпустила зависть, все еще сжимавшую ее внутренности.  - Мне нравится садоводство. Люблю смотреть, как пробиваются ростки, спеет виноград, тыквы становятся больше и ярче. Люблю, когда дети проходят мимо по улице, выбирают свою тыкву, помогают поливать, полоть. Они становятся настоящими хозяевами своих тыкв.
        - Да,  - сказал Мика раздраженно.  - Я слышу, когда они приходят.
        Келли обратила внимание, что он ни на секунду не отводил глаз от дороги. Интересно, дело в том, что он хороший водитель или просто старается избегать ее взгляда? Наверное, последнее. За два месяца, что он жил в ее особняке, Мика Хантер в совершенстве освоил искусство избегать ее.
        Конечно, он писатель, и он сказал ей при первой же встрече, что ему нужно время, чтобы поработать в тишине и покое. Он не заинтересован в новых знакомствах, гостях или туре по городу. Дружелюбно? Не очень-то. Интригующе? О да.
        Что она может поделать, если этот высокий, темноволосый, раздражительный мужчина привлекает ее? Странно, конечно, учитывая, что ее покойный супруг был голубоглазый улыбчивый блондин, легкий в общении. А вот в Мике нет ничего легкого.
        - Вы не любите детей?
        Он бросил на нее взгляд.
        - Я этого не говорил. Я сказал, что слышу их. Они шумные.
        - Разве вы не говорили на прошлой неделе, что в Баннере слишком тихо?  - улыбнулась она.
        Он кивнул.
        - Очко в вашу пользу.
        - Хорошо. Люблю выигрывать.
        - Одно очко еще не победа.
        - А сколько тогда надо для победы?
        Сдержанная улыбка искривила его губы, затем снова увяла.
        - Как минимум одиннадцать.
        Ух ты. Полуулыбка появилась и исчезла так быстро, словно ее и не было. Но все же внутри у нее все сжалось, во рту пересохло. Келли сделала глубокий вдох. Надо сосредоточиться на теме разговора, а не на том, что он с ней делает.
        - Как в пинг-понге,  - сказала Келли, вымученно улыбаясь.
        - Типа того.
        - Ну хорошо,  - отозвалась Келли, поерзав в кресле и задев в процессе его руку,  - ей просто надо было убедиться, что она может коснуться его и не сгореть.  - Тогда один - ноль в мою пользу.
        Он скептически покачал головой.
        - Вы правда собираетесь вести счет?
        - Вы первый начали. Дали мне очко.
        - Правильно. Я запишу.
        - Нет нужды, я запомню.  - Она огляделась по сторонам, это было безопаснее, чем смотреть на него. Затем улыбнулась про себя. Ей удалось вовлечь его в разговор и все время гнуть свою линию. Лишь бы воображение и чертовы бабочки не столкнули ее с верного пути.
        А пока этого не произошло и эмоции находятся под контролем, она может управлять Мистером Притягательность.

* * *
        Несколько следующих дней Келли была слишком занята, чтобы много думать о Мике. И это хорошо, убеждала она себя. Потому что с тех пор, как они вернулись из поездки за тыквами, Мика исчез, и она поняла намек.
        Он явно хотел, чтобы она знала, что их короткая вылазка была исключением из правил. Он снова спрятался в своей норе и не показывался наружу. И это к лучшему, она уверена. Ей проще сосредоточиться на своей жизни, своих обязанностях, когда она видит Мику только во сне.
        Конечно, спокойный сон на этом кончился, но устала она еще до этого. У нее ведь никогда прежде не было таких всепоглощающих, таких чувственных, таких сексуальных снов. Она ненавидела просыпаться такой горячей и ненасытной. Ненавидела признавать, что все, чего ей хочется,  - это вернуться обратно в постель и заснуть.
        «Даже не начинай думать об этих снах, или ты вообще ничего не сделаешь сегодня»,  - честно сказала она себе.
        Днем было не так сложно запихнуть Мику на задворки сознания, поскольку она делала столько дел сразу, что едва успевала переключаться с одного на другое. И это, к счастью, не давало ей ни малейшей возможности сидеть и размышлять, настолько ли реальный секс с Микой хорош, как в ее снах.
        Хотя если бы это было так, она едва ли пережила бы этот опыт. «И все же было бы интересно попробовать»,  - подумала она.
        Келли помотала головой, погрузила кисточку в оранжевую краску, стряхнула излишки и закрасила первую из тыкв в центре витрины «Кофейной пещеры». Из всех дел это было ее любимое. Она обожала раскрашивать витрины к праздникам.
        Кроме того, она была контент-менеджером, вела сайты для нескольких местных бизнесменов, и еще риелтором, который только что продал дом той самой семье из Калифорнии. Она была садовником и ландшафтным дизайнером, а сейчас еще всерьез подумывала о том, чтобы баллотироваться в мэры на следующих выборах, поскольку была в ужасе от того, что нынешний мэр собирался сделать с центром города. Келли отложила кисть и погрузилась в раздумья.
        Она получила диплом экономиста, но, окончив университет, не захотела связывать себя какой-то одной профессией. Ей нравилось разнообразие, нравилось быть самой себе начальником. Когда она решила, что у нее будет сразу несколько работ, некоторые друзья сочли ее сумасшедшей. Но Келли помнила, как ее подбадривал Шон, побуждавший делать что угодно, лишь бы она была счастлива.
        Мысль о Шоне согрела ее, словно теплый бриз в холодный день. В сердце слегка кольнуло от боли. Она все еще скучала по нему, хоть его образ уже стал несколько расплывчатым, как акварельный рисунок, оставшийся под дождем.
        Она ненавидела это. Казалось, она предала Шона, позволив его облику померкнуть в ее глазах. Но продолжать жить в вечной боли тоже было невозможно. Время идет, хочешь ты того или нет. И ты или справляешься, или погибаешь.
        На этой оптимистичной ноте Келли подняла глаза и оглядела главную улицу. Сейчас ей уже лучше. Баннер - чудесный городок, в нем хорошо жить. Приехав сюда восьмилетней девочкой с разбитым сердцем, она влюбилась в город, леса, реки, водопады и людей.
        Да, Баннер не Эдинбург или Оксфорд, но он… уютный. Большинству его кирпичных домиков больше ста лет. Тротуары здесь узкие, но чисто выметенные, и каждый старый фонарный столб может похвастаться корзиной осенних цветов у основания. Скоро на улицах появятся приметы Рождества, гирлянды и другие украшения, а когда выпадет снег, городок будет выглядеть как праздничная открытка. Так что да, она хотела бы путешествовать, но она всегда будет возвращаться домой, в Баннер.
        Кивнув себе, Келли повернулась к витрине и быстро нанесла остатки краски на нижнюю часть стекла.
        - Выглядит потрясающе.
        Келли обернулась и улыбнулась своей подруге.
        Терри Бейкер, владелица кафе, делала лучшие булочки с корицей в штате. Со своими короткими черными волосами, голубыми глазами и ростом пять футов два дюйма Терри напоминала эльфа. И это ни капли не казалось Келли смешным.
        Они дружили с третьего класса, и с годами в их отношениях ничего не изменилось. Терри поддерживала Келли, когда умер Шон. Сейчас, когда мужа Терри, военного, передислоцировали в третий раз за четыре года, настала очередь Келли поддерживать подругу.
        - Спасибо, но еще много впереди,  - сказала Келли, оглядывая витрину и подыскивая место для пары маленьких тыкв.
        - Поэтому я принесла латте только для тебя.  - Терри протянула подруге кружку.
        - «Поэтому»?  - Келли взяла кофе, сделала глоток и вздохнула в предвкушении.  - Снова читаешь «Британские тайны»?
        - Нет.  - Терри засунула руки в карманы джинсов.  - С моей унылой личной жизнью я каждый вечер смотрю «Британские тайны» по телику.
        - Личная жизнь переоценена,  - заявила Келли.
        - Правильно,  - кивнула Терри.  - Кого ты пытаешься убедить? Меня? Или себя?
        - Ясное дело, себя. В настоящий момент из нас двоих мужчина есть только у тебя.
        Терри прислонилась к розовой кирпичной стене здания.
        - У меня тоже все равно что нет, поверь. Невозможно заниматься виртуальным сексом по айпаду, когда половина команды Джимми может войти в любой момент.
        Келли рассмеялась, взяла другую кисть и нарисовала длинный зеленый побег, связывающий тыквы.
        - Да, это, конечно, неловкая ситуация.
        - Это ты мне говоришь? Помнишь, когда он внезапно позвонил на мой день рождения и я выпрыгнула голая из душа, чтобы ответить? Я до сих пор слышу свист и улюлюканье его друзей, которые в тот момент были рядом.
        Все еще смеясь, Келли заметила:
        - Что ж, это отучит Джимми делать тебе сюрпризы.
        - Без шуток. Теперь мы назначаем телефонные свидания,  - ухмыльнулась Терри.  - Но хватит обо мне. Я слышала, вы с писателем выезжали на долгую прогулку на днях.
        - Откуда ты…  - Келли остановилась, сделала глубокий вдох и кивнула.  - Правильно. Салли.
        - Они с сестрой пришли вчера ко мне на чашку кофе и все рассказали,  - призналась Терри, изучающе глядя на подругу.  - Вопрос в том, что если тут есть о чем говорить, то почему я еще об этом не знаю?
        - Потому что знать тут нечего,  - ответила Келли, вновь сконцентрировавшись на витрине. Она добавила глубины и яркости извивающимся стеблям.  - Он всего лишь отвез меня за тыквами.
        - Ну да, ну да. Салли сказала, вас не было почти два часа. Либо ты слишком придирчиво выбирала тыквы, либо было что-то еще.
        Келли вздохнула:
        - Мы немного проехались.
        - Ну да, ну да.
        - Я показала ему окрестности.
        - Ну да.
        - Ничего не произошло.
        - А почему?
        Келли помолчала. Двое ребят на скейтбордах внезапно выехали на улицу с криками, которые ее напугали.
        - Что?
        - Дорогая,  - сказала Терри, подойдя к подруге и обняв ее за плечи.  - Шона нет уже четыре года. А ты не была ни на одном свидании за это время. Сейчас этот симпатичный парень снял особняк на полгода, и ты не собираешься ничего предпринять?
        Улыбнувшись, Келли снова помотала головой:
        - А что я должна делать? Связать его и изнасиловать?
        Взгляд Терри стал мечтательным.
        - М-м-м…
        - О, перестань.
        И тем не менее от одной мысли об этом волна жара окатила Келли. Она наслаждалась ею секунду-другую, прежде чем мысленно погасить огонь.
        Честно говоря, она не нуждалась в том влечении, которое испытывала к Майку. Он явно в ней не заинтересован, а она на своем веку уже любила и потеряла любовь. Так что ее вообще не интересуют романы. Любого рода.
        - Хорошо,  - сказала Терри усмехаясь.  - Если ты хочешь спрятаться в шкафу, завернувшись в саван, или что-то в этом духе, я ничего не могу поделать. Но, клянусь, если ЦРУ понадобятся шпионы, я порекомендую Салли и Марджи. Эти двое не упускают ни одного события в городе.
        Келли повезло жить как раз напротив сестер. Шон, бывало, посмеивался, когда видел двух престарелых леди, уткнувшихся носами в окно. Он хватал Келли в охапку, начинал безудержно целовать и приговаривал: «Они так любопытны, потому что их никто не целовал. Давай подкинем им тему для разговора».
        Это воспоминание вызвало у нее грустную улыбку. Вспоминать Шона было не только приятно, но и грустно. Она слишком много потеряла в этой жизни.
        Сперва родителей, когда она была совсем ребенком, потом дедушку, потом Шона. Хватит с нее. Единственный способ гарантировать себе отсутствие боли - никогда больше ни с кем не сближаться.
        У нее есть Терри. Бабушка. Пара хороших друзей.
        Разве нельзя обойтись без мужчины?
        Образ Мики всплыл в ее сознании, и она услышала тихий голосок внутри, который прошептал: «Он здесь временно, так почему бы этим не воспользоваться? Нет будущего - нет риска».
        Да, Мика задержится в Баннере всего на четыре месяца, так что тут нет никаких «если бы».
        Не надо думать об этом.
        Разумеется. Это сработает.
        - Знаешь,  - сказала Терри, прерывая этот поток сознания,  - у Джимми в команде есть парень, который тебе может понравиться…
        - О нет.  - Келли покачала головой.  - Не начинай, Терри. Никакого сватовства. Ты же знаешь, это редко хорошо заканчивается.
        - Он милый парень,  - возразила подруга.
        - Я уверена, он просто сказочный принц. Но не мой принц. Я не ищу мужчину.
        - А стоило бы.  - Терри скрестила руки на груди.
        - Разве не ты только что сказала, что ничего не можешь поделать с тем, что я решила замуровать себя в шкафу?
        - Терпеть не могу видеть, что ты все время одна.
        - Ты тоже одна,  - напомнила ей Келли.
        - Временно. Джимми вернется домой через пару месяцев.
        - Рада за тебя.  - Келли намеренно повернулась к своим рисункам. Она взяла желтую краску и кисть и нарисовала глаза у первой тыквы - чтобы казалось, будто внутри ее горит свеча.  - У меня был муж, Терри. Другого я не хочу.
        Краем глаза Келли заметила, что плечи подруги поникли.
        - Я не говорю, что хочу, чтобы ты вышла замуж.
        - Но ты хочешь.
        - Не суть,  - упрямилась Терри.  - Милая, я знаю, потерять Шона было ужасно. Но ты слишком молода, чтобы похоронить себя заживо вместе с ним.
        Терри слишком часто говорит одно и то же в последние два года. Она просто не понимает, что Келли полна решимости избежать боли и риска, которые она ей предлагает. Любить прекрасно. Терять - разрушительно, а она достаточно уже потеряла, спасибо.
        Келли посмотрела на подругу и улыбнулась:
        - Честно говоря, ты хуже, чем бабушка.
        - Это запрещенный прием,  - пробормотала Терри.  - Она все еще беспокоится о тебе?
        - С тех пор как умер Шон, все больше с каждым годом. Постоянно поднимает тему своего переезда сюда, чтобы мне не было одиноко.
        - О боже,  - вздохнула Терри.  - Я думала, ей нравится жить во Флориде с сестрой.
        - Нравится.  - Келли наклонилась, чтобы нарисовать лица трем оставшимся тыковкам.  - Они играют в лото и путешествуют с клубом пенсионеров. Она отлично проводит время, но потом начинает беспокоиться обо мне и…
        Ее мобильный внезапно зазвонил, и Келли вытащила его из кармана джинсов. Увидев номер, она вздохнула и выразительно посмотрела на Терри.
        - Вот стоило только о ней заговорить…
        - Бабушка? Правда?  - От удивления глаза Терри стали как блюдца.  - Блин, ее слух стал еще острее, чем раньше, раз она во Флориде слышит, что мы о ней говорим!
        Келли рассмеялась. С чувством вины она переадресовала звонок в голосовую почту.
        - Серьезно?  - удивилась Терри.  - Ты не собираешься с ней говорить?
        - Мне вполне достаточно на сегодня одного разговора о моей несчастной личной жизни.
        - Ладно.  - Терри подняла руки вверх, сдаваясь.  - Я отстану от тебя. Пока что.
        - Спасибо.  - Келли засунула телефон обратно в карман, пытаясь подавить угрызения совести из-за неотвеченного звонка.
        - Но,  - добавила Терри, прежде чем уйти обратно в кофейню,  - только потому, что тебя не интересуют постоянные отношения. Что не означает, что ты не можешь наслаждаться временными.
        Подруга ушла, а Келли снова впала в задумчивость. Временные отношения… Вернувшись к своим тыквам, она все еще размышляла на эту тему, и, когда в голове сложился примерный план действий, на ее губах заиграла загадочная улыбка.
        Глава 3
        Мика ненавидел готовить, но давно понял, что человек не может жить исключительно на сухом пайке. Особенно если ты поселился на задворках мира и не можешь заказать ничего, кроме пиццы. Он сделал глоток пива и перевернул пасту, жарившуюся в сковородке с оливковым маслом и чесноком. Добавил порезанные помидоры и рубленый бифштекс, перемешал все лопаточкой. Пахло аппетитно. Многие решили бы, что для обеда слишком рано, но он никогда не ел по расписанию.
        В последние несколько часов он погрузился в свою книгу, едва замечая бег времени. Как всегда, когда поток слов иссяк, он выполз из своей норы, как гризли, после шестимесячной спячки.
        - Привет!
        Мика обернулся и посмотрел на открытую дверь. Прохладный воздух в этот час дня так приятно освежал. Но, конечно, если бы он знал, что его ждет вторжение, держал бы дверь запертой. Слишком поздно. На пороге стоял мальчик и смотрел на него. Ему было никак не больше трех-четырех лет. Каштановые волосы растрепал ветер. Карие глаза широко распахнуты и светятся любопытством, на коленках джинсов грязь, как и на кроссовках.
        - Ты кто?  - спросил он мальчугана.
        - Джейкоб. Я вон там живу.  - Малыш махнул рукой в сторону соседнего дома.  - Я могу навестить мою тыкву?
        Какое-то время шкварчание сковородки было единственным звуком в комнате. Мика смотрел на ребенка и понимал, что он из той компании, что шумит в саду Келли. Но это все еще не объясняло, почему мальчик оказался здесь и разговаривает с ним.
        - Почему ты спрашиваешь об этом меня?
        - Потому что Келли сейчас нет, а мне надо спросить кого-нибудь из взрослых, а вы взрослый.
        С такой логикой Мика не мог поспорить.
        - Да. Конечно. Иди, не стесняйся.
        - Хорошо. А что вы делаете?  - Джейкоб подошел ближе.
        - Готовлю еду.  - Мика еще раз посмотрел на мальчика и направился к сковородке.  - Иди к своей тыкве.
        - Ты тоже голодный?  - Мальчик с надеждой посмотрел на него.
        - Да, так что тебе надо идти домой,  - ответил Мика.  - Пообедать.  - Который сейчас час? Он выглянул в окно. Похоже, дело к вечеру.  - Или поужинать.
        - Мне надо сперва тыкву навестить и сказать ей спокойной ночи.
        Это было что-то новое для Мики. Прощание с овощами. Но мальчик казался таким… искренним. И таким трогательным в своих грязных штанишках, с широко распахнутыми карими глазами. Мика не имел дела с детьми. Никогда. Даже когда сам был ребенком.
        Он держался особняком. Никогда не имел друзей, потому что не мог их удержать. Переезды с места на место мешали приемному ребенку заводить друзей. Так что он вместо этого погрузился в чтение, читал каждую книгу, которая попадала ему в руки, и ждал восемнадцати, чтобы можно было жить по-своему.
        Но сейчас, глядя в огромные глаза малыша, Мика чувствовал вину за то, что пытается избавиться от ребенка. Это было необычное для него чувство, он едва себя узнавал.
        - Ну хорошо, иди скажи своей тыкве спокойной ночи.
        - Вам надо открыть мне калитку, потому что я слишком маленький.
        Закатив глаза, Мика вспомнил белую изгородь с калиткой, окружавшую огород Келли. Она говорила ему как-то, что это защита от оленей и кроликов. Олень, конечно, легко мог перепрыгнуть низенький заборчик, но она хотела затруднить путь воришек к своим овощам как можно больше. Вздохнув, Мика уменьшил под сковородкой огонь и попрощался с ужином.
        - Ладно.  - Он посмотрел на мальчика.  - Пойдем.
        Лицо Джейкоба осветила улыбка.
        - Спасибо!
        Он вышел из комнаты, спустился по ступенькам и направился к огороду. Мика шел вслед за ним и наслаждался видом осенней природы. Вокруг него полыхали всеми оттенками красного и золотого осенние деревья, их оттеняли темно-зеленые сосны, росшие в лесу позади дома, и Мика лениво придумал еще одно убийство, в глухой чаще.
        - Тело может найти какой-нибудь ребенок, мальчик,  - бормотал он, рисуя новую сцену в воображении.  - Он испугается. Но насколько сильно? Расскажет ли он кому-то об этом? Он побежит за помощью или кинется домой и спрячется?
        - Кто?
        Вернувшись в реальность, Мика посмотрел на Джейкоба, который с любопытством таращился на него.
        - Что?
        - Кто побежит домой? Он напуган? Это мальчик? Мой брат говорит, что мальчики ничего не боятся, только девочки.
        Мика фыркнул:
        - Твой брат ошибается.
        - Я тоже так думаю,  - кивнул Джейкоб, отчего его кудряшки упали на лоб. Он убрал их грязной рукой.  - Джона боится иногда, а Джошуа спит со светом.
        - Угу.  - Как-то многовато информации для одного раза. Интересно, есть ли у ребенка кнопка выключения?
        - А мне нравится темнота. Я только иногда боюсь.  - Джейкоб нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
        - Это хорошо.
        - А ты боишься?
        Нахмурившись, Мика посмотрел на мальчика.
        Сначала хотел сказать, что нет. Но потом передумал.
        - Все иногда чего-то боятся.
        - Даже папы?
        О папах Мика ничего не знал в принципе, но подозревал, что по-настоящему сильно напугать мужчину может только страх за своих детей.
        - Да,  - сказал он.  - Даже папы.
        - Ух ты,  - задумчиво кивнул Джейкоб.  - У меня есть кролик, я его обнимаю, когда боюсь. Не думаю, что у папы тоже есть такой.
        - Кролик?  - Мика изумленно помотал головой.
        - Ненастоящий,  - пояснил Джейкоб.  - Настоящих сложно держать.
        - Конечно,  - с готовностью кивнул Мика.
        - И они много какают.
        Мика сдержал улыбку. Мальчик был такой серьезный. Ему, наверное, не понравилось бы, что над ним смеются. Интересно, все дети такие забавные, как он? И что насчет правила не разговаривать с незнакомцами? Оно больше не действует? Родители не учат детей остерегаться чужих?
        - Вот!  - воскликнул Джейкоб, указывая рукой на огород. Он подбежал к калитке и подождал, пока Мика откроет ее. После этого малыш рванул к одной из дюжины тыкв на грядках.
        Мика пошел за ним - не смог с легким сердцем оставить ребенка здесь одного.
        - Которая твоя?
        - Эта.  - Джейкоб наклонился и погладил самую жалкую тыкву из всех, что когда-либо видел Мика.
        Она была меньше остальных, но дело было даже не в этом. Ко всему прочему, тыква была похожа на нелепый бугристый футбольный мяч. Она была скорее бледно-желтой, чем оранжевой, а на верхушке у нее был нарост, похожий на опухоль. В магазине на нее никто бы и не взглянул, но этот мальчишка относился к ней очень нежно.
        - Почему эта?  - Мике и впрямь было интересно, что заставило ребенка выбрать именно эту корявую штуковину.
        - Потому что она самая маленькая, как я.  - Малыш посмотрел на остальные круглые, оранжевые, идеальные тыквы.  - И она сама по себе, в стороне. Ей, наверное, одиноко.
        - Одинокая тыква.  - Мика не мог сказать, что его тронуло это утверждение, но мальчик нравился ему все больше.
        - Ага. Она никому не нравится, только мне. Я помогу маме нарисовать на ней веселое лицо на Хеллоуин, и тогда тыкве будет хорошо.
        Ребенок беспокоится о настроении тыквы. Мика просто не знал, что и сказать. Когда он сам был маленьким, он никогда не отмечал Хеллоуин. Не было ни костюмов, ни сладостей, ни игры с мамой в волшебную тыкву.
        У Мики было лишь одно смутное воспоминание о матери. Она была красивой - по крайней мере, он так себе говорил, потому что ее образ был слишком смазанным, чтобы утверждать наверняка. У нее были каштановые волосы, карие глаза, как у него. Она присела напротив него на тротуаре, улыбаясь, хотя в ее глазах стояли слезы. Мике было около шести, лишь немногим больше, чем Джейкобу. В Нью-Йорке на улице было много машин и людей. Он проголодался и замерз, а его мама пригладила ему волосы и прошептала: «Тебе придется остаться здесь без меня, Мика».
        В нем зародился страх, когда он посмотрел на грязное серое здание позади них. Темные окна напоминали пустые глазницы, хмуро уставившиеся на него. Взволнованный, он прикусил нижнюю губу и посмотрел на мать.
        - Но я не хочу. Я хочу остаться с тобой.
        - Это ненадолго, малыш. Ты останешься здесь, в безопасности, и я вернусь за тобой, как только смогу.
        - Я не хочу безопасности, мамочка,  - прошептал он сквозь слезы.  - Я хочу пойти с тобой.
        - Ты не можешь, Мика.  - Она поцеловала его в лоб, встала и посмотрела на него. Сделала шаг назад.  - Так надо. Будь хорошим мальчиком.
        - Я буду хорошим, если пойду с тобой,  - пообещал он. Он потянулся за ее рукой, обхватил маленькими пальчиками ладонь и крепко сжал ее, словно мог удержать.
        Но она лишь проводила его вверх по лестнице, постучала в дверь и пожала пальцы Мики, прежде чем отпустить. Его охватила паника, слезы полились пуще прежнего, и он вытирал их рукавом курточки.
        - Не уходи…
        - Жди здесь, пока не откроют дверь, понял?
        Он кивнул, хоть и не понял. Почему они здесь?
        Почему она уходит? Почему она не хочет взять его с собой?
        - Я вернусь, Мика. Скоро. Обещаю.  - После этих слов она развернулась и ушла.
        Он смотрел, как она удаляется, переходит дорогу и теряется в толпе. Позади него открылась дверь, и леди, которую он не знал, взяла его за руку и провела внутрь.
        Его мать так никогда и не вернулась.
        Мика очнулся от воспоминаний, в которые погрузился благодаря малышу. Это были дела давнего прошлого. Ужасный для него день. Он был уверен, что не задержится надолго в том доме. Так сказала его мама. В первый год он и впрямь ждал ее с ночи до утра. После этого надежда стала более хрупкой, пока наконец совсем не увяла.
        Поступок его матери, ее обман, до сих пор жил в уголках сознания и всегда служил напоминанием, что не стоит доверять никому на свете.
        Но здесь, в Баннере, это предостережение стало звучать тише, чем когда-либо. Глядя, как Джейкоб тщательно очищает грязь со своей тыквы, Мика понял, что, приехав в это место, словно попал внутрь картины Нормана Роквелла. В место, где дети заботятся о тыквах и разговаривают с незнакомцами, как с лучшими друзьями. Ничего общего с миром, который знал Мика.
        Может быть, именно поэтому он чувствовал себя таким отстраненным.
        Вот так Келли и нашла их. Мальчика, стоявшего на коленях в грязи, и мужчину рядом с ним, с отсутствующим выражением лица, словно он пытался понять, как он сюда попал. Улыбнувшись, Келли вылезла из своего грузовичка и направилась к саду. Мика заметил ее, и их взгляды встретились. Келли почувствовала, как ее обдало жаром, колени подогнулись, но она продолжала идти. Признаться, ее удивило, что Мика стоит с Джейкобом среди тыкв. Ей казалось, он не из тех, кто найдет время для чужого ребенка. Он был такой закрытый, такой неприступный, что, увидев его сейчас рядом с малышом, она неожиданно испытала теплое чувство.
        - Что это вы задумали, ребята?  - спросила она, подойдя поближе.
        - Я показывал Мике мою тыкву,  - заявил Джейкоб.  - Она понравилась ему больше всех, он сам сказал.
        - Ну разумеется. Твоя тыква просто великолепна.
        Малыш широко улыбнулся Мике. Мика, казалось, смутился, что его поймали за добрым делом. Интересная реакция.
        - Хорошо, что я пришел, да?  - спросил Джейкоб.  - Мика готовил еду, но открыл для меня калитку.
        - Конечно, хорошо,  - ответила Келли.
        - Ладно, мне пора,  - внезапно сказал Джейкоб, в последний раз погладив тыкву.  - Пока!
        Он вышел из огорода и через задний двор направился к соседнему дому.
        Мика смотрел, как удаляется мальчик.
        - Быстро он сбежал.
        Келли рассмеялась и взглянула на Мику:
        - Вы готовили?
        Он пожал плечами:
        - Я был голоден.
        Она посмотрела на небо:
        - Рановато для ужина.
        - Или поздновато для обеда. Все относительно.
        Интересно, что о ней самой говорит тот факт, что она наслаждается его острыми, почти язвительными репликами, которые он называет разговором? Келли гадала, был ли он хоть немного дружелюбнее в разговоре с Джейкобом, и сомневалась в этом. Может, он и мастер своего дела, отлично пишет диалоги, но в реальной жизни разговоры явно не его конек.
        - Так зачем же вам забор, если он, как вы говорите, не задерживает оленей?
        Келли подошла к открытой калитке, и Мика последовал за ней. Как только они вошли, она заперла калитку и сказала:
        - Мне легче, когда я понимаю, что хотя бы попыталась. Иногда я готова поклясться, что слышу, как олени смеются над моими жалкими попытками помешать им.
        Мика посмотрел в сторону леса, который растянулся на добрых пять миль у подножия гор.
        - Что-то я пока не видел ни одного оленя.
        - Для этого как минимум надо выходить на улицу,  - заметила Келли.
        - Правильно.  - Он кивнул и засунул руки в карманы.
        - Их тут много, и они хитрые. Хотя не все. Некоторые идут прямиком в сад и насмехаются над тобой.  - Она мрачно посмотрела в сторону леса.
        Мика рассмеялся, и Келли с удивлением посмотрела на него.
        - Олени умеют насмехаться?
        - Еще как.  - Келли пару секунд изучала его лицо.  - Вам тоже надо чаще смеяться.
        Мика нахмурился, момент был упущен, и Келли решила отвлечься от этой темы.
        - Изгородь даже не замедляет их бег. Они просто перепрыгивают ее. Как балетные танцоры. Очень изящно.
        - Так зачем тогда вообще заморачиваться с изгородью?
        - Потому что в противном случае это выглядит так, словно я говорю им: «Ребята, я не против - приходите и ешьте мои овощи».
        - То есть у вас с оленями война.
        - В общем, да. И пока они побеждают.
        - У вас на щеке оранжевая краска.
        - Что? О…  - Келли потерла щеку.
        - И белая краска на пальцах.
        Келли посмотрела на свои руки и рассмеялась.
        - Да, я только что закончила рисовать.
        - Вы еще и рисуете?
        - Ну так, немножко. Разрисовываю витрины и все такое. Я не художник.
        - Риелтор, художник, менеджер сайта… Что еще?
        - Да ничего особенного. Создаю дизайн садов, а зимой чищу дорожки от снега. Люблю разнообразие.
        Глаза Мики лукаво блеснули, и сердце Келли сделало кульбит. Похоже, он подумал о другом разнообразии, и теперь, большое спасибо, в ее голове тоже возникло очень много интересных мыслей. Ее щеки вспыхнули, и она была рада легкому бризу, который их освежил. Она сделала глубокий вдох и с неохотой произнесла:
        - Мне, пожалуй, пора домой - надо умыться.
        - Как насчет бокала вина для начала?
        Она с любопытством посмотрела на него:
        - Это приглашение?
        - Что, если так?
        - Тогда я его принимаю.
        - Хорошо.  - Он кивнул.  - Тогда заходите. Заодно и перекусим.
        - Мужчина, который готовит и предлагает вино.  - Келли направилась к задней двери, Мика шел рядом.  - Вы редкий экземпляр, Мика Хантер.
        - Да,  - пробормотал он.  - Редкий.
        Естественно, в особняке она чувствовала себя как дома. В конце концов, она здесь выросла. Делала домашнюю работу за круглым столом, поедая свежеиспеченное бабушкино печенье. Она училась готовить на старой плите и помогла бабуле выбрать холодильник из нержавеющей стали, когда старый вышел из строя.
        Она выкрасила стены в мягкое золото, так что даже зимой дом казался теплым и уютным, и это она выбрала гранитную столешницу с янтарными прожилками в тон стенам. Этот дом был воплощенный уют. И любовь.
        Келли подошла к раковине и выглянула в окно, выходящее на двор и лес. Затем вымыла руки, отчистив с них краску. Ополоснула лицо.
        - Все смыла?  - обратилась она к Мике.
        Он посмотрел на нее и кивнул:
        - Да.
        - Хорошо. Люблю рисовать, но все же на витринах, а не на себе.
        Келли достала из холодильника вино, пока Мика разогревал пасту. Взяла два бокала из буфета и налила вина в каждый из них, после чего наконец села за круглый дубовый стол и стала наблюдать за Микой.
        Интересно, почему, когда мужчина готовит, это выглядит так сексуально? Шон даже не знал, как включается плита, а Мика выглядел таким уверенным с лопаткой в руке. Эта картина заставила ее еще больше задуматься о других его возможных талантах. О боже, давно ее так не накрывало желание. Если бы Терри знала, о чем Келли думает в эту самую минуту, она бы устроила праздничную вечеринку и запустила в небо шарики. Эта мысль заставила ее улыбнуться.
        - Вкусно пахнет.
        Мика взглянул на нее через плечо.
        - Пасту легко готовить. Травы, чеснок, оливковое масло, сыр - и вуаля. Плюс порезать немного бекона, потому что без мяса никуда.
        - Согласна,  - сказала Келли, потягивая вино.
        - Рад слышать, что вы не из тех, кто питается только листиком зеленого салата, «а соус, пожалуйста, не надо».
        - Эй, что плохого в зеленом салате?
        - Ничего, если в нем есть мясо,  - ответил Мика.
        - Так что заставило вас освоить кулинарию?
        - Инстинкт самосохранения. Если живешь один, волей-неволей научишься готовить.
        Знал Мика или нет, но он только что открыл дорогу лавине вопросов. И она не стала упускать такой случай.
        - Так вы живете один?
        Приподняв бровь, он обернулся и посмотрел на нее:
        - А вы заметили кого-то еще в этом доме в последние пару месяцев?
        - Нет,  - улыбнулась она.  - Но вы же пишете такие страшные и таинственные истории. Так что вы вполне могли убить свою подружку.
        - Мог бы,  - согласился Мика.  - Но не убивал. Единственное место, где я совершаю преступления,  - это экран компьютера.
        - Отрадно слышать.  - Было и впрямь приятно узнать, что он спокойно воспринимает подколки и может на них ответить. Но все же надо прояснить вопрос до конца.  - То есть ни подружки, ни жены у вас нет?
        Он помешал пасту и наконец ответил:
        - Чисто женский вопрос.
        - Ну, я же женщина, так что вопрос имеет смысл. А вы очень по-мужски ответили на вопрос вопросом. Попробуете еще раз?
        - Нет.
        - В смысле, жены нет или ответа не будет?
        Словно нехотя, его губы медленно изогнулись в улыбке.
        - Да, надо было подумать, прежде чем вступать в словесную перепалку с женщиной. Даже у писателя нет шансов выиграть в этой битве.
        - Какой изысканный комплимент,  - отозвалась Келли, но взгляд не отвела, ожидая ответа.
        И Мика, фыркнув, удовлетворил ее любопытство.
        - «Нет»  - это ответ. Нет жены. Нет подруги. Не заинтересован.
        - Так вы гей,  - развеселилась Келли. Она, конечно, понимала, что это не так, потому что между ними явно проскакивали искры. Но было так забавно наблюдать за выражением его лица.
        - Я не гей.
        - Уверены?
        - Вполне,  - раздраженно ответил он.
        - Снова отрадно слышать.  - Келли сделала глоток вина, пряча улыбку.  - Я тоже традиционной ориентации - просто, чтобы внести ясность.
        Он вперил в нее взгляд, и внутри ее вспыхнуло пламя.
        - Мне тоже приятно это знать.
        У нее пересохло в горле, и Келли пришлось сделать еще глоток вина.
        - Как давно вы пишете?
        - Пишу или публикуюсь?  - уточнил он.
        - А есть разница?
        Он пожал плечами и стал накладывать пасту на тарелки. Наконец, сев напротив нее, он сделал большой глоток вина, прежде чем снова заговорить.
        - Я долгие годы писал истории, которые никто никогда не увидит.
        - Звучит интригующе.  - Интересно, что эти старые истории говорят о Мике Хантере. Узнала бы она из них немного больше об этом закрытом таинственном мужчине?
        - Да не особо. В общем, публиковать меня начали около десяти лет назад.
        - А я вот не читаю ваших книг.
        Он снова приподнял бровь и фыркнул:
        - Ну спасибо.
        Она ухмыльнулась:
        - Неловко вышло. Извините. Я имею в виду, что я читала одну из ваших книг несколько лет назад, и она до смерти меня напугала. Так что другие я не стала читать.
        - Тогда спасибо. Это лучший комплимент, который вы могли мне сделать. Какая это была книга?
        - Я не помню название,  - сказала она, пробуя пасту.  - Но она была о женщине, искавшей свою пропавшую сестру, а нашедшей вместо этого ее убийцу.
        Он кивнул:
        - «Относительная опасность». Это моя третья книга.
        - Первая и последняя для меня,  - уверила его она.  - Я потом спала со светом две недели.
        Он изучающе посмотрел на нее:
        - Вы всю книгу прочли? Или бросили, когда испугались?
        - Кто останавливается в середине книги? Конечно же, я прочла всю книгу. И, не считая моего испуга, все окончилось хорошо.
        - И снова благодарю.
        - Не за что. Вы знаете, это и впрямь вкусно,  - сказала Келли, с удовольствием поедая пасту.  - Вас мама учила готовить?
        Его лицо окаменело. Мика опустил глаза в тарелку и пробормотал:
        - Нет. Учился методом проб и ошибок.
        «Больное место»,  - подумала Келли и поспешила сменить тему. У нее самой были тайны и болезненные для разговора темы, так что она не стала ковыряться в его ранах.
        - Как продвигается новая книга?
        Мика нахмурился, прежде чем ответить.
        - Медленнее, чем мне хотелось бы.
        - Почему?
        - Вы задаете слишком много вопросов.
        - Это единственный способ получить ответы.
        - Точно.  - Он сделал глоток вина.  - Потому что действие книги происходит в маленьком городке, а я о них мало знаю.
        - Доброе утро,  - рассмеялась Келли.  - Вы сейчас находитесь в одном из них.
        - Да. В первую очередь, из-за этого я сюда и приехал. Это идея моего агента. Он останавливался здесь пару лет назад, катался на лыжах и решил, что здешняя обстановка поможет мне в работе.
        - «Здесь»  - в смысле здесь, в моем особняке?
        - Ага.
        - И как его зовут?
        - Сэм Хеллман. Он и его жена Дженни жили здесь неделю.
        - Я их помню. Она очень милая и красивая, а он смешной.
        - Точно, это они,  - согласился Мика.
        Келли тоже глотнула вина.
        - Ну, во-первых, я рада, что вашему агенту здесь было хорошо. Сарафанное радио - лучшая реклама.
        - Для книг тоже,  - согласился Мика.
        - Если вам надо изучить жизнь и атмосферу маленького городка, не будет ли полезнее иногда выходить из дома и гулять? Получше узнать местность и людей?
        Пару минут он жевал и наконец ответил:
        - Если я буду гулять, то кто будет писать?
        Келли пожала плечами и поставила бокал на стол.
        - Но вы так же не изучите город через окно. А если вы не узнаете, каково это - жить здесь, то вам и писать будет не о чем, верно?
        - Не очень приятно признавать, но очко в вашу пользу.
        Келли усмехнулась.
        - Что ж, тогда у меня уже два очка? Я по-прежнему выигрываю.
        Он неожиданно рассмеялся, и этот смех гулким и теплым эхом отозвался в ее теле.
        - А вы азартная.
        - Вы и не представляете насколько,  - признала Келли.  - Я просто изводила этим своих бабушку с дедушкой. Всегда старалась быть первой в классе, или самой быстрой бегуньей, или…
        - Ваши бабушка с дедушкой все еще живут здесь?
        - Нет.  - Келли подняла свой бокал и посмотрела на свет, как играют солнечные блики на стекле.  - Мой дедушка умер шесть лет назад, а бабушка переехала во Флориду к своей сестре годом позже… Когда четыре года назад умер мой муж, бабушка приезжала на пару недель, чтобы побыть со мной.
        - Вы были замужем?  - Мика говорил тихо, словно не знал, что сказать.
        Ничего удивительного. Большинство людей просто сразу говорили, что им очень жаль. Она не знала почему. Социальная условность? Или просто паника, что они не смогут подобрать другие слова? Она подняла глаза на Мику.
        - Шон разбился на лыжах.
        - Должно быть, вам было тяжело.
        - Да,  - кивнула она.  - Было. И спасибо, что не сказали, что вам жаль. Обычно все говорят, даже если им не о чем сожалеть. И тогда я чувствую, что мне надо как-то их подбодрить, и это очень странная ситуация.
        - Да, понимаю.
        Выражение его лица было сочувствующим, и это было хорошо. Обычно на этой теме все разговоры заканчивались.
        - Все в порядке. Я имею в виду, что никто на самом деле не знает, что сказать, так что не переживайте из-за этого… В любом случае было непросто заставить бабулю вернуться к ее новой жизни, а то ей все казалось, что она меня бросает. Мне нравится, что она меня любит, понимаете? Но я не хочу быть обузой и причиной беспокойства, пробуждать чувство долга.  - Она вздохнула и улыбнулась.  - В общем, она все еще волнуется за меня, и, если я не смогу убедить ее, что со мной все в порядке, она все-таки переедет сюда, чтобы составить мне компанию.
        - Разве это плохо?
        Келли посмотрела на него:
        - Да, плохо. У нее отличная жизнь во Флориде. Она заслуживает того, чтобы наслаждаться жизнью, а не чувствовать себя обязанной вернуться, чтобы позаботиться о взрослой внучке.
        Кивнув, Мика откинулся на спинку стула.
        - Ну, допустим, я вас понял. Значит, вы знаете, чего хотите. Но как вы собираетесь добиться цели?
        Хороший вопрос.
        - Я пока не знаю. В любом случае моя жизнь и так вполне увлекательна на настоящий момент… Ну вот, я рассказала вам свою историю. А что у вас?
        Он застыл на месте.
        - Вы о чем?
        - Ну, для начала, были ли вы женаты?
        Мика помотал головой:
        - Нет.
        Келли уставилась на него, ожидая продолжения.
        Наконец он сдался.
        - Ладно. Однажды я был помолвлен.
        - Помолвлены, но не женились. Что же произошло?
        - Просто не женился.  - Его лицо было похоже на дом, окна и двери которого наглухо закрыты для злоумышленников.
        Что ж, это явно запретная тема.
        - Знаете, для писателя, который все время имеет дело со словом, вы на удивление неболтливы.
        Мика фыркнул, и его лицо наконец приняло расслабленное выражение.
        - Писатели пишут. Кроме того, мужчины не бывают болтливы.
        - Но они разговаривают.
        - И я разговариваю.
        - Говоря очень мало,  - заметила она.
        - Может быть, тут просто не о чем говорить.
        - О, ну в это я не верю,  - сказала Келли.  - Говорить наверняка есть о чем, просто вы не хотите делиться.
        Мика открыл было рот - явно чтобы возразить, но она остановила его следующим вопросом:
        - Давайте другую тему попробуем. Вы писатель, и вы путешествуете по всему миру, я знаю. Но где ваш дом?
        - Здесь.  - Он старательно избегал ее взгляда, сфокусировавшись на пасте.
        - Ага. Сейчас. А что было до этого? Откуда вы родом?
        - Родом? Из Нью-Йорка.
        Вероятно, было бы проще, если бы она попросила его написать о себе и дать ей прочесть.
        - Ну хорошо. А в настоящий момент вы где обитаете - если исключить этот дом?
        - Везде. Я переезжаю с места на место.
        Этого она не ожидала. Все-таки обычно у всех есть дом.
        - А как насчет вашей семьи?
        - У меня ее нет.  - Он встал, отнес тарелку в раковину и вернулся за бокалом. Подняв его, выразительно посмотрел на Келли.  - И я ее не обсуждаю.
        Намек понятен. Не пересекать черту. Мика прищурился и плотно сжал губы, словно закрывая границы.
        Едва наметившийся намек к сближению, если и был, сейчас исчез окончательно. Забавно, что, когда они говорили о ней, она отвечала на все вопросы, но, как только разговор зашел о нем, он закрылся так сильно, что понадобятся клещи, чтобы вытащить из него хоть слово.
        Удивительно, что ее это расстроило так сильно. С тех пор как умер Шон, ни один мужчина не интересовал ее, как Мика. Во время их недолгой совместной трапезы она чувствовала, как между ними пробегают искры. А сейчас все прекратилось. Выражение его лица ясно говорило, что он уверен, что она продолжит свои расспросы. Но Келли ненавидела быть предсказуемой, и поэтому ее ответ был краток.
        - Хорошо.
        В его глазах мелькнуло подозрение.
        - И все?
        - У всех есть секреты, Мика.  - Келли пожала плечами.  - Почему вас удивляет моя реакция?
        - Потому что большинство женщин сразу же забросали бы меня вопросами.
        - Ну, тогда вам повезло, потому что я не такая, как большинство женщин. Кроме того, поток вопросов не сработал бы.
        - Да уж,  - пробормотал себе под нос Мика.
        Келли его услышала и улыбнулась, когда несла тарелку в раковину. После этого она направилась к задней двери, на выход. Уходить не хотелось, но она понимала, что пора сделать это. В противном случае у нее возникнет соблазн вести себя как все и попытаться заставить его раскрыться еще чуть-чуть, что совершенно бессмысленно и к тому же предсказуемо.
        - Ну, спасибо за обед, или за ужин, что бы это ни было. И за вино.
        Мика шел вслед за ней.
        - Не за что,  - раздался его голос прямо за ее спиной.
        На пороге Келли обернулась и чуть не уткнулась носом в его грудь.
        - О, простите.
        Ого, его грудная клетка была по-настоящему широкой. Или она просто слишком близко к ней оказалась. Келли стало жарко. К тому же он так хорошо пах!
        Келли потрясла головой, пытаясь отогнать наваждение. Улыбнулась Мике:
        - Знаете, я думаю, мне положено еще одно очко.
        - За что?
        - За то, что удивила вас, не став задавать вопросы.  - Она подняла вверх три пальца.  - Так что теперь три - ноль в мою пользу, не забудьте.
        - Разве есть шанс, что вы дадите мне забыть об этом?
        - Никакого,  - усмехнулась Келли.  - И как мило, что вы уже так хорошо меня изучили.
        Мика смотрел на нее, словно пытаясь разгадать какую-то загадку. Через секунду-другую удовлетворенно кивнул.
        - Хотите вести счет? Тогда зачтите вот это очко.
        И тут он прижал ее к себе и поцеловал.
        Глава 4
        Внутри Келли словно вспыхнули бенгальские огни, она инстинктивно закрыла глаза и придвинулась ближе к Мике. Он накрыл ее губы своими, обвил руками ее талию, а она обняла его за шею.
        Она так давно не целовалась, что от забытых ощущений у нее закружилась голова. Боже, как давно она не испытывала эти волшебные ощущения, это многообразие чувств, возникающее при поцелуе. Она не могла думать, не могла говорить. Он поглаживал языком ее язык, и из груди ее рвались стоны.
        Келли начала задыхаться, но ей было все равно. Ей хотелось сполна пережить пробуждение от сна - ее тело словно вышло из комы. Внутри ее разгорался огонь желания, и она прижалась к Мике еще сильнее. Она могла бы простоять так всю ночь, пользуясь тем, что он предложил. Но этот поцелуй вдруг оборвался - так же внезапно, как начался.
        Теперь Мика смотрел на нее сверху вниз. Келли все еще не могла прийти в себя, его черты казались ей размытыми, земля уходила из-под ног, и ей пришлось опереться рукой о косяк, чтобы почувствовать почву под ногами. Когда сознание прояснилось, зрение тоже стало четче, а сердцебиение с галопа перешло на рысцу.
        Он все еще держал ее за запястье. Келли смотрела в его глаза - в них мерцали искорки угасающего пламени.
        - Так что, теперь у нас счет три - один?  - охрипшим низким голосом уточнил Мика.
        Три - один? А, да. Просто ее мозг в данный момент работает не очень хорошо, чтобы вести подсчет.
        - Ну да. Очко в твою пользу.
        Он удовлетворенно улыбнулся.
        Губы Келли тоже против воли сложились в улыбку.
        - И ты этому рад, да?
        - Я был бы дураком, если бы не насладился моментом.
        - Ну хорошо.  - Она подняла руку и коснулась пальцами своих губ.  - Но не будем забывать, что у меня все еще на два очка больше.
        Его улыбка увяла, он ослабил хватку и отпустил ее.
        - Но игра еще не окончена, верно?
        - Даже близко,  - ответила Келли, развернулась и отправилась к себе. Она чувствовала, как он смотрит ей в спину. У нее было ощущение, что игра только-только началась.
        И она не могла дождаться начала второго раунда.
        Мика несколько секунд смотрел вслед удаляющейся Келли, а затем решительно захлопнул дверь. Просто чтобы не кинуться вслед за ней. Господи, он чувствует себя подростком, потерявшим голову от девчонки, и это никуда не годится. Он взрослый мужчина, умеющий держать себя в руках. Ему не нужна спонтанность. Не нужны отклонения от жизненного плана. И в этот план никак не укладывается вдова из маленького городка. Почему же она для него как глоток свежего воздуха?
        Ему просто нужны новые ощущения. Он хочет почувствовать, как ее тело прижимается к нему, как бешено бьется ее сердце. Он хочет снова ощутить тепло ее рук на своей шее.
        - Черт!  - Мика сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, но и тут его ждала ловушка: ее запах проник глубоко в его легкие.
        Его сердце сбилось с привычного ритма, а джинсы стали железной клеткой для взбунтовавшейся плоти. Мика и сам не знал, что заставило его наброситься на Келли. Но желание попробовать ее на вкус, удержать ее было слишком сильным, чтобы его проигнорировать. Проблема в том, что, когда он находится рядом с Келли, думать становится очень сложно.
        «Может, Сэм и прав,  - сказал он себе.  - Может, роман - это то, что мне сейчас надо». Если он проведет здесь следующие четыре месяца, не дав дальнейшего хода этой истории, он никогда не закончит книгу. Тут есть над чем подумать.
        Келли шла домой через лужайку, все еще взбудораженная после поцелуя. На полпути она остановилась и посмотрела на особняк. В сумерках дом казался сказочным - совсем как в ее детстве. Он был окрашен в густой кирпично-красный цвет, с белой отделкой, которая подчеркивала каждую деталь декора. Три трубы, торчавшие из крыши, указывали на наличие трех каминов - в гостиной, главной спальне и на кухне. Широкая веранда со стульями, столами, креслами-качалками манила присесть, насладиться видом, немного погостить. Входные двери были красного дерева с резьбой и стеклянными вставками. Заходящее солнце отражалось в окнах второго этажа золотистыми бликами, а на первом этаже зажглась лампа в гостиной, подсказав Келли, где именно сейчас находится Мика.
        Поднеся руку к губам, Келли представила, как он выходит из дома, идет через двор и снова ее целует. Боже, всего один поцелуй, а она уже хочет продолжения.
        Наконец она подошла к своему коттеджу, уменьшенной версии большого дома. Те же цвета, та же замысловатая отделка, созданная мастером более ста лет назад. Одна спальня, ванная, гостиная и кухня - коттедж идеально приспособлен для одного человека, и обычно, входя в дом, Келли чувствовала себя в надежном убежище.
        Она переехала сюда из особняка вскоре после смерти Шона просто потому, что не могла переносить пустые комнаты и эхо собственных шагов в них. Здесь, в коттедже, было уютно и безопасно. Но иногда он казался почти удушающе тесным - возможно, только потому, что она до сих пор ощущала стальной обруч тоски, сжимающий ее грудную клетку.
        Келли села на первый попавшийся стул. Впервые она не чувствовала облегчения в этом уютном уголке. Встряхнув головой, она вздохнула и попыталась взять себя в руки. Но это было непросто, потому что в поцелуях Мика Хантер оказался настоящим мастером. Естественно, она не могла не задаться вопросом, насколько он талантлив в… смежных областях. О боже, кажется, у нее серьезные проблемы.
        Но самое ужасное, что она хочет в них увязнуть еще глубже.
        Зазвонил мобильный. Келли вытащила его из кармана, радуясь передышке. Но тут она увидела номер и испытала чувство вины. Она забыла перезвонить бабушке! Поцелуй напрочь стер из ее памяти все, что не касалось Мики. Собравшись с силами, она постаралась ответить как можно более бодрым и веселым тоном.
        - Привет, бабуль! Прости, никак не могла найти минутку перезвонить.
        - Ничего страшного, милая. Надеюсь, ты развлекалась.
        Келли вздохнула и откинулась на спинку стула. Она слышала тревогу в бабушкином голосе. С тех пор как умер Шон, бабушкиным переживаниям не было конца. Чем старше она становилась, тем меньше ей нравилась мысль об одиночестве внучки.
        Келли месяцами пыталась убедить бабулю, что у нее все хорошо. Но ничего не помогало, потому что бабушку устроил бы лишь один вариант развития событий - новое замужество внучки. Она хотела, чтобы у ее кровиночки была семья, и не важно, сколько раз Келли твердила, что ей не нужен муж,  - бабушка не теряла надежды.
        Даже знай она, что Келли только что целовалась до умопомрачения, это бы ее не успокоило. Вот если бы они с Микой поженились или…
        Внезапно ее посетила безумная идея. Может, из-за поцелуя. Из-за общения с Микой. Как бы то ни было, у нее созрело решение, о котором, она надеялась, ей не придется жалеть.
        - На самом деле,  - выпалила она, пока рациональная сторона ее натуры не взяла верх,  - я была со своим женихом.
        - Что? О, это же просто чудесно!
        Радость в голосе бабули заставила Келли улыбнуться и поморщиться одновременно. Да, формально она врет собственной бабушке. Но на самом деле она пытается дать пожилой женщине немного покоя. Подарить ей шанс наслаждаться жизнью без бесконечных треволнений за ее судьбу. Разве это плохо? Она же не для себя старается, а из чисто альтруистских побуждений.
        - Расскажи мне обо всем,  - потребовала бабушка.  - Кто он? Чем занимается? Он красивый?
        - Это Мика Хантер, бабуль.  - Келли надеялась, что дрогнувший голос не выдаст ее.  - Писатель, который снял особняк на полгода.
        - О господи! Писатель!
        Келли зажмурилась, и перед ее мысленным взором тут же предстал Мика, с укоризной смотрящий на нее. Она решила проигнорировать видение.
        - Он очень красивый и милый.
        Удивительно, как у нее язык повернулся. Милый? Мика Хантер? Сексуальный, да. Колючий, да. Но никак не милый. Однако именно это хотела бы услышать ее бабушка. И раз уж она врет женщине, которая ее вырастила, это, по крайней мере, должна быть красивая ложь.
        - Когда это произошло?  - спросила бабушка.  - Какое у тебя кольцо?
        Прежде чем Келли успела ответить, бабушка прикрыла трубку рукой и закричала.
        - Линда, ты не поверишь! Наша девочка помолвлена с писателем!
        Келли вздохнула.
        - Я включу громкую связь, милая. Линда тоже хочет услышать твою историю.
        Здорово. Выступление на публике. И еще счастье, что они не используют видеосвязь.
        - Все произошло сегодня вечером.  - Друзья бабушки в Баннере наверняка сообщают ей последние новости о внучке, так что надо быть осторожнее в деталях.
        - Чудесно!  - воскликнула Линда.
        - Расскажи нам обо всем по порядку, дорогая. Я хочу знать все подробности,  - попросила бабушка.
        - Сегодня он приготовил ужин,  - продолжила Келли, радуясь, что хоть какая-то часть ее истории не является ложью.  - Он сделал предложение, когда мы сидели на веранде.
        - О, как мило.  - Бабушка вздохнула, и Келли почувствовала себя ужасно.
        Она уже пожалела о том, что сделала, но ложь зашла слишком далеко и пути назад не было. Нет, она не может сейчас признаться во вранье.
        - Да, это было мило,  - кивнула Келли, стараясь говорить с как можно большим энтузиазмом, чтобы порадовать бабулю. Та любила смотреть фильмы о любви и плакала в особенно трогательные моменты, так что Келли прекрасно понимала, чего от нее ждут.  - Он принес цветы и бутылку шампанского, встал на одно колено, а когда я сказала «да», поцеловал меня.
        И вышиб этим поцелуем мозги, потому что иначе с чего бы ей вдруг нести всю эту чушь? О боже, только от воспоминания о поцелуе ее кровь забурлила. Один поцелуй - и она уже думает о помолвке.
        - Просто прекрасно, я так рада слышать, что он романтик, милая. Я так счастлива!  - всхлипнула бабушка, а ее сестра прибавила:
        - О, Белла, остановись. Девочка счастлива. И ты тоже должна радоваться.
        - Это слезы радости, Линда, неужели ты не понимаешь?
        - И все-таки это слезы, так что прекрати.
        Келли поморщилась, снедаемая чувством вины.
        - Не обращай внимания на мою сестру,  - тихим голосом сказала бабушка.  - С тех пор как умер Шон, я места себе не нахожу.
        - Я знаю.  - Келли вновь попыталась убедить себя, что поступила правильно. Она сняла камень с души старой женщины. И никому от этого не стало хуже. Даже Мике. Он здесь ненадолго. И ему не придется встречаться с ее бабушкой. А через четыре месяца, когда он уедет, она просто скажет бабуле, что они расстались. Возможно, самого факта, что она была помолвлена, хоть и недолго, будет достаточно, чтобы уверить старую леди, что ей не о чем беспокоиться.
        - Можешь сфотографировать свое кольцо и прислать мне?
        Упс. Келли посмотрела на безымянный палец и вздохнула.
        - У меня еще нет кольца.
        - Мужчина подумал о цветах и шампанском, но не позаботился о кольце?  - удивилась Линда.
        Двум женщинам сразу противостоять было сложно.
        - Мика хочет подождать, пока мы поедем в Нью-Йорк и выберем кольцо вместе.
        - Нью-Йорк? Восхитительно!  - Тон Линды заметно изменился.
        - Тихо, Линда,  - попросила ее сестра.  - Когда вы едете в Нью-Йорк, милая? Пришлешь мне фотографии? Хочу показать девочкам за игрой в бинго.
        - Конечно, пришлю.  - О боже, просто заткнись, Келли!
        Но одна ложь тянула за собой другую. Возможности остановиться уже не было. Она заварила кашу, и ей придется все расхлебывать. Сейчас признаться бабушке, что она все выдумала, просто нереально.
        - Хотя я еще не знаю, когда именно мы поедем в Нью-Йорк. Он занят работой, а я подготовкой к Хеллоуину…
        - Что ж, вам просто необходимо найти время друг для друга,  - прямо сказала бабушка.  - Работа будет всегда, а это время - особенное для вас обоих.
        Да уж, особенное. А уж когда она во всем признается Мике, это будет вообще суперособенный момент.
        - А почему кольцо надо покупать в Нью-Йорке?  - спросила Линда.  - Разве их уже не продают в Юте?
        - Ну, когда я сказала Мике, что никогда не была в Нью-Йорке, он настоял, чтобы мы слетали туда на его частном самолете и он показал мне город. Так что мы вполне можем подождать с кольцом до тех пор.  - Ей снова пришлось импровизировать на ходу.
        - О боже,  - прошептала бабушка.  - Линда, можешь себе представить? Частный самолет.
        - Должно быть, он богат,  - задумчиво протянула Линда.
        - Так и есть,  - уверила сестру бабушка.  - Разве мы не видим его книги буквально на каждом шагу? Только не говори ему, что мы не читаем его романы, потому что они слишком страшные, ладно, дорогая?
        - Конечно, не скажу,  - пообещала Келли.
        - Знаешь,  - сказала тетя Линда,  - я видела документальный фильм об этих частных самолетах не так давно. В них есть спальни! Там можно жить, клянусь!
        Келли не могла больше сидеть на месте. Она встала, открыла холодильник, схватила бутылку шардоне, вытащила пробку и стала пить прямо из горла. Видела бы ее бабуля в этот момент. Вздохнув, она достала из серванта бокал и налила примерно восемь унций. Кажется, этого будет мало.
        - Ну, они вряд ли собираются жить в самолете, а ты перестань думать о спальнях,  - вспылила бабушка.
        - А что плохого в милых шалостях?  - парировала Линда.  - Тебе бы тоже не повредило их вспомнить.
        Келли сделала большой глоток вина. Она ничего не хочет знать о бабушкиной сексуальной жизни. И о жизни ее сестры тоже. На самом деле Келли вообще предпочла бы не знать, что у них она есть.
        - И что это значит? Ты переходишь все границы!  - разозлилась бабушка.
        - Я знаю, где находятся границы, но они не должны стоять на пути у удовольствий,  - возразила Линда.
        Этот спор мог длиться всю ночь. Обе пожилые дамы мало что так любили, как поспорить друг с другом. А пока они говорят о своем, они хотя бы не будут интересоваться ею. Келли получила шанс немного отдохнуть от непрерывного вранья, но теперь ей пришлось думать о том, как все это преподнести Мике. Интересно, есть ли вообще возможность объяснить подобное нагромождение лжи вокруг его фигуры?
        - А когда свадьба?  - внезапно спросила Линда.
        - Она моя внучка,  - строго сказала бабушка.  - Так что вопросы здесь задаю я. Когда помолвка будет у Дебби, наступит твоя очередь. Келли, милая, а когда свадьба?
        На самом деле кузина Келли, Дебби, уже заявила, что не станет выходить замуж, потому что в этом случае бабушки сведут ее с ума. И Келли хорошо ее понимала. В конце концов, она ведь уже пережила одну свадьбу, когда бабушка меняла планы каждый день. Если она когда-нибудь все же снова соберется замуж, она сбежит. В Вегас, например.
        Но сейчас бабушка ждала ответа, и ей снова пришлось лгать.
        - Ну, свадьбы в ближайшее время не будет. Мика пока работает над книгой, а потом у него другие дела…  - Да уж, звучит слабовато. Какие еще дела могут быть у писателя?  - Книжный тур и исследования для следующей книги, так что мы, видимо, не сможем пожениться в ближайшие полгода. А может, и год.
        - Чудесно,  - сказала бабушка.  - Значит, у нас есть время подготовиться. Свадьба, разумеется, будет в особняке…
        - Да, конечно,  - согласилась Келли.
        - Или,  - вступила в спор Линда,  - можно сыграть свадьбу на берегу океана, здесь, во Флориде.
        - Не знаю, тетя Линда…
        - Хочешь свадьбу на пляже?  - фыркнула бабушка.  - Песок в туфлях, испорченную ветром прическу, гадящих повсюду чаек?
        - Но это же так романтично,  - продолжала настаивать Линда.
        - Это грязно,  - возразила бабушка.
        Погрузившись в спор, дамы даже не заметили, что Келли молчит, и это было кстати. Она отнесла вино в гостиную, плюхнулась на стул и лишь вполуха прислушивалась к тому, что говорят бабушка и тетя. Вряд ли она теперь услышит что-нибудь иное, чем обсуждение планов на ближайшие четыре месяца - пока Мика не уедет, и она не сможет разорвать воображаемую помолвку. При условии, конечно, что она уговорит его пойти на это. А если нет? Ей придется расписаться в своем безумии. Никакие другие извинения ее семья не примет.
        Келли стала привыкать к чувству вины. Оно поселилось где-то на дне желудка, и никакое вино его не утопит.
        Бабушки тем временем обсуждали свадебные платья. Линда настаивала, что белый вышел из моды, к тому же Келли уже не невинна, как ни крути.
        Келли фыркнула и засмеялась, испугавшись, что этот смех может перерасти в истерику. Но тут же попыталась взять себя в руки и придумать наилучший подход к Мике. Едва повесив трубку, бабушка кинется обзванивать своих друзей в Баннере, чтобы поделиться счастливой новостью, так что надо подготовить Мику к расспросам. Уговорить вести себя как влюбленный мужчина, чтобы бабушка не заподозрила подвоха.
        Ложь так быстро вышла из-под контроля, что она может только наблюдать за тем, куда она ее заведет. Да уж, даже если вранье кажется лучшим выходом из ситуации, это все равно не так, теперь она это точно понимала. Но и позволить бабушке пожертвовать своей новой жизнью, принести ее на алтарь Печальной Одинокой Внучке она тоже не могла.
        Но хоть Келли и знала, что в этом смысле поступает правильно, в целом вся эта авантюра, в которую она ввязалась, заставляла ее чувствовать себя крайне неуютно.
        Мика проснулся раздраженным. Неудивительно, учитывая, что спал он мало и во сне его все время преследовал образ Келли Флинн.
        «Сам виноват,  - пробормотал он.  - Если бы ты ее не поцеловал…»
        Он все еще ощущал ее вкус. Ее мягкое податливое тело. Ее пылкость, которая воспламенила его.
        Черт, эта женщина сводит его с ума все эти два месяца. Сексуальная, умная, красивая. В Келли есть все, чтобы поставить любого мужчину на колени.
        «Но будь я проклят, если я это сделаю»,  - пообещал себе Мика и вылез из кровати. Чувствуя отвращение к себе и к ней, он отправился в ванную, залез под теплые струи душа. Вода смыла остатки сна и окончательно пробудила его. Но образы, терзавшие его всю ночь, никуда не делись.
        Они словно навеки отпечатались в его мозгу. Ее большие зеленые глаза. Ее улыбка. Ее забавная настойчивость в подсчете очков. Покачав головой, он вспомнил, как Келли рассказывала о своей войне с оленями. А вот он никогда не видел оленей…
        Мика закрыл глаза и напомнил себе, что ему никто не нужен. Но что, если это не так? Раз он так много думает о хозяйке дома, это явно говорит о том, что он слишком давно не был с женщиной. Вот почему он не может прекратить думать о Келли Флинн.
        Он вылез из душа, насухо вытерся полотенцем, но бриться не стал. Черт, он спал так мало, что наверняка порежется, если попытается.
        «Что мне нужно,  - так это выбросить всю историю из головы и взяться за работу»,  - подумал он. Погрузиться с головой в ужасное убийство - лучший способ отвлечься от мыслей о Келли и желания затащить ее в постель.
        Мика натянул черные джинсы и зеленую футболку. Обуваться не стал. За окном могло быть сколь угодно холодно, но внутри старый дом хранил тепло. Все, что ему надо сейчас,  - немного кофе и тишины, чтобы придумать еще одно убийство.
        Едва открыв дверь спальни, он почувствовал запах свежесваренного кофе. И не только. Еще бекона. И тостов. Неужели в дом забрался грабитель и приготовил ему завтрак?
        Мика спустился по лестнице, бесшумно ступая босыми ногами по синей ковровой дорожке. Прошло два месяца, а он все еще чувствует себя чужаком в этом большом старом особняке.
        Впрочем, ему не на что жаловаться. В доме стоит новая мебель, он оснащен всеми удобствами, а из окон открывается чудесный вид. Просто он слишком просторный для него одного. Слишком тихий. Одиночество - часть жизни писателя. Большую часть времени он проводит на пятой точке за компьютером. Если тебе каждую минуту нужны другие люди рядом, тогда писательское ремесло не для тебя.
        Но даже одиночкам время от времени нужно разнообразие. Находиться одному в доме, рассчитанном на пару дюжин человек, немного неуютно. Черт, как автор триллеров, он может использовать этот дом, его обособленность и лес позади как идеальное место действия.
        Ухватившись за эту мысль, Мика остановился на нижней ступеньке лестницы и пробормотал: «Ну конечно! Надо написать об этом доме. Почему бы нет?»
        Он прошел на кухню, ведомый аппетитным запахом готовящейся еды, но мыслями был далеко, обдумывая, как именно перепишет отдельные сцены в книге. Переселит свою героиню из маленькой городской квартиры в этот большой особняк и тому подобное.
        Холодная зимняя ночь, героиня закрылась в своей спальне, горит огонь, ветер бьется в окна. Затем слышится странный шум. Кто-то ходит внизу - а ведь она была дома одна.
        «О да,  - сказал он себе.  - Это хорошо. Мне нравится».
        Он толкнул дверь в кухню, сделал шаг вперед и остолбенел. У плиты стояла Келли и жарила омлет.
        Утреннее солнце освещало ее волосы, делая их золотисто-рыжими, сияющими, как новое пенни. Черные лосины облегали ноги. Она обернулась, когда он вошел. Светло-зеленая блузка с длинными рукавами была расстегнута сверху, открывая его взору кусочек кружевного розового бюстгальтера.
        Он окаменел. Проглотил дикий стон, который поднимался в горле. Разве мало того, что она мучила его всю ночь? Почему она продолжает эту пытку утром? Еще и готовит? Господи, ему срочно нужен кофе.
        И единственный способ получить его - вступить в беседу с улыбающейся ему женщиной.
        Глава 5
        - Келли, что ты делаешь?
        - Готовлю.  - Она улыбнулась ему, и Мика почувствовал, как вся кровь устремилась от головы вниз.
        Выключив огонь под сковородкой, Келли подошла к кофемашине, налила чашку кофе и подала ему.
        - Я приготовила завтрак,  - жизнерадостно произнесла она, но ее взгляд вовсе не был веселым. В нем читались беспокойство и сомнение, и это еще больше завело его.
        Что бы тут ни происходило, это подождет до того, как он выпьет кофе. Мика сделал первый глоток и почувствовал, как наконец каждая клеточка тела встрепенулась и проснулась. И как только некоторые живут без кофе? Через несколько глотков он нашел в себе силы задать вопрос.
        - Почему?
        - Почему что?
        Он приподнял бровь.
        - Почему ты здесь? Почему готовишь?
        - Просто была неподалеку,  - ответила Келли, но он не поверил ни единому слову.
        - Ну да.  - Он подошел к столу, сел и сделал еще глоток кофе.  - Я тут уже два месяца. И это первый раз, когда ты оказалась «неподалеку».
        - Ну, значит, стыд мне и позор.  - Она тщательно избегала его взгляда.
        - Не умеешь увиливать.
        Она тяжело вздохнула:
        - Ну ладно. Да, мне надо кое о чем с тобой поговорить. Но после завтрака, ладно?
        Он взял кусок бекона, откусил, прожевал, проглотил. Послал Келли недобрый взгляд.
        - Вот. Я поел. Что происходит?
        Она погасила огонь под сковородкой, прежде чем посмотреть ему в глаза.
        - Мне нужен муж.
        Он просто выпил мало кофе. Слишком мало.
        - Желаю удачи,  - произнес он вслух.
        - Нет, не так. Не муж, а скорее жених,  - поспешно исправилась Келли.
        - Еще раз удачной охоты.
        Мика встал, чтобы добавить себе кофе.
        - Мика, мне надо, чтобы ты притворился моим женихом.  - Выпалив эту фразу на одном дыхании, Келли схватила свою чашку с кофе и залпом осушила ее.
        Он с любопытством посмотрел на нее.
        - Немного гипертрофированная реакция на поцелуй.
        - Что?  - Она покраснела.  - Ради бога, дело не в поцелуе. Хотя, возможно, именно он меня вдохновил.
        Растерянный больше чем когда бы то ни было, он только и смог пробормотать:
        - Что?
        - О господи, это сложнее, чем я думала.  - Келли уселась за стол, взяла кусочек бекона.  - Я просто не знаю, как рассказать так, чтобы это не выглядело безумием.
        - Я тебе подскажу. Просто скажи как есть. Только не ври мне, пытаясь смягчить что бы там ни было.
        - Я не собиралась врать.
        - Вот и хорошо.
        - Прошлым вечером мне позвонила бабушка. Она в который раз завела речь о том, что ей надо переехать сюда, потому что я так одинока. И недолго думая я сказала ей, чтобы она больше не волновалась, потому что я помолвлена. С тобой.
        Что ж, он сам хотел правду. Мика подошел к столу и сел напротив Келли. Как писатель, он не мог дождаться продолжения истории, она обещала быть интересной. Как мужчина, совершенно не заинтересованный в женитьбе, он ощутил такое раздражение, что схватил еще один кусок бекона и впился в него зубами.
        Зеленые глаза Келли сверкали, подбородок был решительно выпячен. Все это не предвещало ничего хорошего.
        - Ты должен понять, Мика. Бабушка - моя единственная родня, и она так грустила, когда умер дедушка. Затем она переехала во Флориду к своей сестре Линде и снова стала счастливой. Потом умер Шон, и она вернулась домой, чтобы побыть со мной, и начала беспокоиться, и в ее глазах, в ее голосе снова поселилась печаль. Как будто она сломлена, понимаешь?
        Нет, он не понимает. У него не было семьи. Никаких прочных связей, как у нее, так что он не уверен, так бы он реагировал на происходящее, как она, или нет. Но один взгляд на Келли говорил ему, что ее раздирают эмоциональные противоречия.
        - Я убедила ее вернуться к своей жизни, сказав, что мне нужно время, чтобы побыть одной. И это не было ложью. Вдалеке отсюда, от воспоминаний о дедушке и Шоне, она оправилась и снова стала счастливой. Мика, она твердо намерена вернуться сюда, чтобы защитить меня. Пожертвовать своим счастьем ради того, чтобы избавить от несчастья меня.
        - А ты несчастна?  - спросил Мика, прерывая поток слов.
        - Конечно нет. Ну, то есть, конечно, иногда мне одиноко, но ведь всем иногда бывает одиноко, правда?
        Он ничего не ответил. А что тут скажешь? Она права. Даже у него бывало такое, когда хотелось, чтобы было с кем поговорить. Но такие моменты проходили, и он понимал, что его жизнь именно такая, какая ему нужна.
        - Но когда я сказала ей, что помолвлена,  - Келли тяжело вздохнула,  - она так обрадовалась, что мне не оставалось ничего другого, как продолжить начатую историю. Я рассказала ей, каким романтичным было предложение…
        - И что именно я сделал?  - Его разобрало любопытство, и он ничего не мог с этим поделать.
        Это настолько не имело к нему отношения, что казалось нереальным. Словно он смотрел кино о ком-то другом.
        - Ты накрыл на веранде ужин со свечами, везде были розы, играла музыка…
        Он практически увидел эту сцену своими глазами.
        - Ну, я был хорош.
        Она тяжело вздохнула:
        - Ты смеешься надо мной?
        - Поверь, вовсе нет.
        - Это хорошо. В любом случае дальше ты встал на одно колено и сделал мне предложение. Но без кольца, потому что ты хочешь отвезти меня в Нью-Йорк и выбрать кольцо там.
        - Очень мудро с моей стороны.
        - О, прекрати. Я ужасно себя чувствую из-за этого всего, но я так испугалась, что бабушка запрыгнет в первый же самолет из Флориды…  - Келли оперлась локтями о стол и обхватила лицо ладонями, отчего ее голос зазвучал приглушенно, когда она продолжила рассказ:  - Все так запуталось. Если я сейчас скажу, что свадьбы не будет, она решит, что я солгала.
        - Но ты и впрямь солгала.
        Она посмотрела на него невинными глазами.
        - Одна малюсенькая ложь.
        - То есть размер таки имеет значение?  - Он покачал головой.
        - О боже. Как ты только можешь шутить об этом?
        - А что я должен делать? Бушевать от ярости? Это не отменит того, что ты сказала бабушке. Но я никогда не понимал,  - продолжил Мика, глядя на ее несчастное лицо,  - как люди могут убедить себя, что маленькая ложь не имеет значения? Ложь не выход.
        - О,  - усмехнулась она, и он был рад видеть, что к ней вернулась ее ирония,  - мистер Совершенство никогда не лжет?
        - Не совершенство,  - сказал он с нажимом.  - Но я не лгу.
        - Тебе никогда не приходилось говорить неправду, чтобы защитить того, кто тебе дорог?
        Поскольку у него было совсем мало таких людей, ответ был отрицательный. Да, он не врет. Черт, ложь его матери - «Я вернусь за тобой. Скоро»  - все еще звучит в его ушах. Он никогда ни с кем так не поступит, не нанесет того ущерба, который нанесла ему «одна маленькая ложь», которая, по идее, должна была заставить его чувствовать себя лучше, когда его бросали.
        Он провел рукой по лицу. Еще чертовски рано, чтобы переварить все это, и, может, именно поэтому он не слишком разозлился. Смущен, растерян - несомненно. Раздражен? Как обычно. Но не зол. Отчасти он понимал, что должен взбеситься. Он привык, что люди пытаются использовать его, чтобы добиться желаемого. Это неизбежно, когда ты богат и знаменит. И от таких людей он избавлялся без проблем.
        Но Келли - другое дело. Он посмотрел на нее и заметил тревогу в ее глазах. Почему он так не хочет разочаровывать ее? Она врет своей бабушке. Она ненадежна. И все же…
        - Почему я?  - Он встал, чтобы наполнить обе чашки.  - Наверняка есть какие-то местные парни, из которых ты могла выбрать. Возьми кого-то из них. Кого-то, кто знает твою бабушку и может захотеть помочь тебе.
        Келли сделала глоток кофе, словно это было лекарство, которое должно было придать ей смелости.
        - Бабушка знает всех в городе. Она бы не поверила во внезапную помолвку с кем-то из местных. Если бы у меня был роман с кем-то местным, бабушкины друзья уже рассказали бы ей.
        Неприятно признавать, но она права.
        - А ты для нее загадка,  - продолжила Келли.  - Она знает, что у меня в особняке живет знаменитый писатель, но никто в городе ничего не может сказать о тебе. Ты почти не выходишь из дома, и у нас в последние два месяца вполне могла завязаться интрижка прямо здесь, в особняке. Вот и все, что могут сказать соседи.
        Интрижка? Кто только сейчас так говорит? Но как ни архаично прозвучали эти слова, они сбили его дыхание, а в джинсах внезапно стало тесно. Мика постарался отвлечься от реакций своего тела и заставил себя сосредоточиться на том, что сказала Келли.
        Она затеяла все это не потому, что он богат. И не из желания заполучить в женихи знаменитого писателя. Она выбрала его, потому что его никто здесь не знает. Чтобы бабушка поверила. То есть она гонится не за ним конкретно. Подошел бы любой холостой съемщик. От этого ему стало легче и тяжелее одновременно.
        - Вот почему я выбрала тебя. Ты подходишь идеально.
        - Почему я должен согласиться на это?  - Не то чтобы он взвешивал за и против. Просто было любопытно, что она скажет.
        - В качестве одолжения?  - спросила она.  - Я не знаю. Потому что ты прекрасный человек, а я дефективная, и тебе меня жалко?
        Он фыркнул.
        - Мика, я знаю, это все слишком. Но для меня это действительно важно. Бабушка счастлива во Флориде. У нее есть друзья, чудесная жизнь с сестрой. Я не хочу, чтобы из-за меня она все это бросала.
        Мика слышал искренность в ее голосе и знал, что сейчас Келли не фальшивит. Он гадал, каково это - любить кого-то так сильно, чтобы быть готовым на все ради него. Но поскольку он избегает близости с кем бы то ни было, он никогда этого не узнает.
        Черт, да он расторг свою настоящую помолвку, потому что не мог до конца доверять женщине, которой сделал предложение. Он не верил, что она его любит. Он не позволил ей заглянуть в себя, не верил, что она будет заботиться о нем. Так что он покончил с этим. Уехал и поклялся, что больше никогда не сделает никому предложения.
        И что же, вот он снова рассматривает эту возможность? Помолвку, основанную на лжи?
        - Мика, мне от тебя ничего не нужно.
        Он рассмеялся:
        - Кроме помолвки, которая призвана обмануть старушку, лжи и поездки в Нью-Йорк за кольцом.
        - О боже.  - Келли покраснела.  - Ну да, я хочу, чтобы ты притворился, что любишь меня. Но тебе не придется врать бабушке лично.
        - Ага. Только всем остальным, кого ты знаешь.
        - Ну да, да! Но поездки в Нью-Йорк не будет, и кольца, конечно, тоже. Я смогу откладывать поездку до бесконечности и…
        - Наврать ей еще больше.
        - Нет, никакой новой лжи, все в рамках старой.  - Нахмурившись, она встретилась с ним взглядом.  - Если ты думаешь, что я хочу быть нечестной с бабушкой, ты ошибаешься. Я люблю ее. Я все это делаю, потому что так будет лучше для нее.
        Он пил кофе и чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Словно она могла взглядом заставить его пойти на это. И черт, возможно, это работало. Он же все еще здесь и слушает ее, верно?
        Должно быть, Келли почувствовала его слабину, потому что подалась вперед, к нему, опершись на локти. Она в курсе, что вырез на ее блузке распахнулся еще больше, открывая ему прекрасный вид на верхнюю часть ее груди?
        - Я подпишусь на все, что ты скажешь, Мика. Я знаю, что наверняка множество людей пытаются что-то от тебя получить. Но не я. Правда. Если ты боишься, что я причиню тебе вред, то напрасно. Клянусь. Мне нужна только фальшивая помолвка.
        Если судить по его опыту, всем что-то да нужно. Но сейчас он был заинтригован.
        - А когда я уеду из города? Что тогда?
        - Тогда я скажу бабушке, что мы расстались. Она расстроится, но эта помолвка даст мне немного времени. Бабушка сможет остаться во Флориде и не будет волноваться так сильно и…  - Келли сделала глубокий вдох, отпила немного кофе и только потом продолжила:  - Возможно, я найду способ убедить ее оставаться на месте, даже если я не выйду замуж.
        Ему это не нравилось, и он не мог понять, будет ли ему чего-то стоить эта уловка. Он проживет в городе еще четыре месяца, потом уедет, и все это превратится в воспоминания. И надо признать, чем дольше он смотрел на Келли, чем дольше видел тревогу в ее глазах, тем сильнее ему хотелось облегчить ее состояние. Анализировать причины желания помочь он не собирался - не был уверен, что они ему понравятся.
        - Хорошо,  - наконец сказал он.
        - Ух ты!  - Келли вскочила со стула, обошла стол, наклонилась к Мике и быстро обняла его.  - Просто чудесно! Спасибо!
        От этих кратких объятий Мике стало так жарко, что ему немедленно потребовалась дистанция между ними.
        - Не за что,  - сказал он, вставая.  - Так что я должен делать?
        - Ничего особенного,  - заверила она его и подошла ближе, сокращая расстояние.  - Просто когда мы будем на людях, веди себя так, словно ты без ума от меня.
        - О…  - Ну, это будет достаточно просто. Он, разумеется, не влюблен в нее. Но она ему нравится. И то, что он сейчас ощущает, не просто вожделение. Это нечто большее. Так что он явно сможет изобразить желание.
        А вот чего он не хочет, так это жену. Или невесту. Но еще ничего на свете он не хотел так сильно, как затащить Келли в постель.
        Между тем Келли неправильно истолковала его молчание.
        - О, да ладно. Не надо так сильно пугаться. Не так уж сложно будет изобразить влюбленность.
        Сложно? Он и не думал об этом. Ее зеленые глаза гипнотизировали, и он отвел взгляд.
        - Да,  - сказал он с ноткой сарказма в голосе.  - Думаю, я смогу с этим справиться.
        Она коснулась его рукой, и снова его залила волна жара.
        - Я очень ценю это, Мика. Я знаю, это странно, но…
        - Ничего, я понял.  - Ничего он не понял. Как он вообще может понять, что такое настоящая семья? Он потерял свою семью в шесть лет. Но, как писатель, он сделал то, что делал всегда,  - поставил себя на место другого.
        Но это умение совсем не помогало ему, когда он пытался представить, что думает и чувствует Келли. Она была самой таинственной женщиной из всех - таинственней, чем истории, которые он писал. Ирония судьбы: жить, выдумывая тайны, и столкнуться с загадкой, которую он не может разгадать. Но не сама Келли вводит его в ступор. Все дело в том, как он теряется от ее близости.
        И ему совсем это не нравится.
        Пару часов спустя Келли была в доме Терри. И лучше бы она пошла куда-то еще.
        - Я советовала тебе завести жаркий роман, и ты отказалась,  - задумчиво сказала Терри.  - Но ты приняла предложение руки и сердца. Наверняка в этом есть какой-то смысл.
        Келли обняла подругу и посмотрела на нее. Терри жила всего в квартале от главной улицы. В старом кирпичном доме с большим задним двором. Они с Джимми постепенно обживали здание, которое нашла для них Келли. Гостиная была уютная, кухня - великолепная, ванная - просто роскошная, а все остальное все еще требовало доработки.
        Сидеть на диване с чаем и печеньем было очень приятно, и именно это и нужно было Келли в данный момент. Фактически это заранее притупляло все шпильки Терри.
        - Да, это безумие,  - согласилась Келли.  - Я понимаю.
        - Это хорошо,  - с деланым энтузиазмом отозвалась Терри.  - Всегда лучше осознавать, что ты полностью потерял рассудок.
        - Спасибо за помощь.
        Терри помотала головой, словно отгоняя наваждение.
        - Ради бога, Келли, о чем ты только думала? Ввязалась черт знает во что.
        Келли почувствовала себя еще хуже. Она до сих пор не понимала до конца, как это все закрутилось. И конечно же, понятия не имела, почему Мика согласился помочь ей. Начиная разговор с ним, она была твердо уверена, что он откажет. Но чем больше она говорила, тем сильнее менялось выражение его лица - от раздраженного до сочувствующего. Она до сих пор до конца не верила, что он пошел на это, но была бесконечно ему благодарна. Да, это будет та еще авантюра, но хотя бы в ближайшее время ее бабушка не станет жертвовать собой ради ее благополучия.
        - Слышала бы ты бабушку, Терри,  - сказала Келли.  - Она была так рада, когда я сообщила ей о помолвке.
        Но Терри только больше нахмурилась.
        - Ну да, так и будет, пока ты не сообщишь ей о разрыве.
        Да уж, этот момент когда-нибудь наступит. Но его можно смягчить.
        - К тому моменту я что-нибудь придумаю.
        - Что ж, надеюсь, твой новый план будет не менее захватывающим, чем этот.
        Нахмурившись, Келли взяла лимонное печенье, посыпанное карамельной крошкой. Никто не умеет печь лучше Терри. В ее маленькой кофейне всегда было полно народу, все хотели купить у нее выпечку.
        - Ты моя лучшая подруга,  - продолжила Келли.  - По идее, ты должна быть на моей стороне.
        - А если ты захочешь ограбить банк или съехать с обрыва, я тоже должна пожелать тебе удачи?
        - Это не одно и то же.
        - Ну извини. От свидания вслепую ты отказалась, а вот помолвка вслепую - пожалуйста.
        - Это ненастоящая помолвка.
        - Я учту.  - Терри допила свой чай и поставила чашку на кофейный столик.  - Я на твоей стороне, Келли. Я просто не понимаю, какая она, твоя сторона.
        - Если тебе от этого станет легче, то я тоже не понимаю.  - Вчера ночью все казалось ей куда более логичным, но разговор с Микой выбил ее из колеи. И все же она понимала - это лучшее, что она может сделать. Почти единственное.
        Мика все воспринял хорошо. Почти безропотно. В любом случае она получила то, что хотела,  - отсрочку.
        Что же до того, что придется изображать чувства напоказ, то она с этим справится. Достаточно напоминать себе время от времени, что это все не по-настоящему.
        Потому что, если честно, один поцелуй этого мужчины растопил всю ее сдержанность. Одно воспоминание о нем воспламеняет ее.
        Ну ладно, значит, притворство будет для нее рискованным. Мика Хантер - тот мужчина, который с легкостью минует все защитные укрепления женщины, если та не будет осторожна. Так что она будет очень осторожна.
        Келли отправила в рот последнее печенье.
        - Ладно, время пыток Келли истекло.
        - На самом деле я еще не закончила,  - возразила Терри.
        - Продолжим в следующий раз. А сейчас ты все-таки поможешь мне перевезти фанеру или нет?
        - Конечно,  - пожала плечами Терри и встала с дивана.  - Обручиться, а потом построить дом с привидениями. Что может быть более нормальным?
        Келли потянулась за печеньем в другой тарелке, пока Терри относила посуду на кухню. Вздохнув, Терри сказала:
        - И я клянусь, ты захочешь еще немного взять с собой.
        - Это было бы здорово,  - ответила Келли.  - Спасибо, лучшая подруга на свете, которая всегда на моей стороне и хочет мне только лучшего.
        Рассмеявшись, Терри покачала головой:
        - Я положу тебе немного с собой.
        - Спасибо,  - улыбнулась Келли. Но пока она ждала Терри, улыбка на ее лице померкла. Образ Мики предстал перед ее мысленным взором, и предчувствие опасности скрутило ей внутренности.
        Да, возможно, фальшивая помолвка не такая уж хорошая идея.
        Глава 6
        Мика вышел из дома, когда увидел, как две женщины с трудом вытаскивают листы фанеры из грузовика Келли.
        «Слишком многое отвлекает от работы»,  - пробормотал он и решил сказать Сэму, что, если книга выйдет позже, чем запланировано, это будет полностью его вина. Как он, черт возьми, сможет закончить роман, если Келли постоянно прерывает его творческий процесс? Даже когда ее нет рядом, мысли о ней терзают его, сбивают с толку и не дают сконцентрироваться.
        Да как вообще работают другие писатели, в то время как люди без конца ходят рядом и мешают?
        На вымышленном мире невозможно сосредоточиться, когда реальный мир постоянно в него вторгается.
        Приблизившись, он впервые обратил внимание, что грузовичок Келли явно знал лучшие дни. Когда-то он был красный, а сейчас - бледно-розовый. На днище тут и там виднелась ржавчина, очевидно, от соли, которой зимой посыпают дороги. На заднем правом крыле красовалась старая вмятина, и у него было ощущение, что внутри грузовик не лучше, чем снаружи.
        Нахмурившись, Мика вспомнил, как Келли рассказывала, что расчищает зимой дорожки. Неужели на этой самой колымаге? Ну разумеется. Он с ужасом представил, как во время метели, закоченевшая, в заглохшем грузовичке она ждет, как кто-нибудь придет ей на помощь. Да уж, иногда разбушевавшаяся писательская фантазия - это плохо. Он слишком легко представлял себе самые плохие сценарии. Мика решительно отбросил страшные видения и сосредоточился на настоящем.
        Он подошел прежде, чем женщины заметили его. Келли стояла к нему спиной, и маленькая темноволосая женщина увидела его первой.
        Задрав голову к небесам, она обратилась к тому, кто мог ее там услышать: «Спасибо!»
        Снова повернувшись к Мике, она ухмыльнулась:
        - Привет, красавчик. Ты, должно быть, новый жених. А я лучшая подруга Келли.
        - Приятно познакомиться.  - Просто невозможно было не улыбнуться женщине, которая выглядела как прекрасный эльф.  - Я Мика.
        Келли повернулась к ним. Как бы ни был соблазнителен маленький эльф, единственная, кого видел Мика, была Келли. Ее волосы были завязаны в хвост, на серой рубашке виднелись следы краски, а поношенные джинсы были порваны на правом бедре. Но даже в таком виде она выглядела потрясающе.
        - Привет, Мика. Это Терри, моя подруга,  - сказала она.
        - Да, мы уже познакомились.  - Мика подошел ближе, заглянул в кузов грузовичка, где лежала фанера, затем снова на Келли.  - Для чего все это?
        Келли убрала с лица непослушную прядь волос.
        - Каждый год я строю для детей дом с привидениями.
        Его это даже не удивило.
        - Ну разумеется.
        - В прошлом году мне помогал муж Терри, но в этом году он на службе.
        Терри вмешалась в разговор:
        - Думаю, Келли скучает по нему так же сильно, как я.
        - Сегодня уж точно,  - согласилась Келли. Ее сердце перевернулось от взгляда Мики, который смотрел на нее, как на подозрительный сверток, который в любой момент может взорваться. А она при этом, разумеется, выглядела совершенно ужасно.  - Ты поможешь нам донести эти доски до дома?
        - Помогу. А я получу за это очко?
        - Что-что?  - изумилась Терри.
        - Нет,  - ответила Келли улыбаясь.  - Это одолжение, а не соревнование.
        - О чем вы говорите?  - Терри в недоумении переводила взгляд с одного на другого.
        - Хм, сдается мне, я уже сделал одолжение раньше. Если я сейчас сделаю еще одно, будет два за один день. Есть ли какая-то система расплаты за одолжения?
        - И что у тебя на уме?  - По телу Келли побежали мурашки. Когда Мика посмотрел на нее в упор своими потемневшими глазами, ей показалось, что земля поплыла у нее под ногами.
        - Еще один поцелуй.
        У Келли перехватило дыхание.
        - Это становится совсем интересно,  - пробормотала Терри.  - Минутку. Он сказал «еще один»?
        Келли не обращала на Терри никакого внимания. Просто потому, что не замечала никого, кроме Мики. Ей стоило огромного труда не кинуться к нему и не прижаться к его губам своими. Больше всего на свете она хотела снова почувствовать его близость. Но для начала у нее был один вопрос.
        - Зачем?
        Он пожал плечами, и его широкая грудная клетка натянула ткань черной футболки.
        - Ты же сказала, что нам необходимо устраивать шоу на публике.
        - Да, но Терри не в счет.
        - Большое спасибо,  - отозвалась Терри,  - но, поскольку Джимми давно нет дома, я бы не отказалась хотя бы посмотреть на горячий поцелуй. Это пошло бы мне на пользу.
        - Не обращай на нее внимания,  - посоветовала Келли Мике.
        - Я говорил не о Терри,  - сказал Мика.  - Я о тех двух пожилых леди, выглядывающих из окна.  - Он кивнул в сторону.
        - О боже.  - Келли совсем забыла о своих соседках, которые, должно быть, прилипли носами к стеклу.
        - Привет!  - закричала Терри и повернулась помахать Салли и Марджи.
        Занавески в окне тут же задернулись. Но Келли знала, что старушки держат ушки на макушке. Наблюдают в щелку. Надеются увидеть что-то, о чем можно будет посплетничать.
        - Ну так что? Договорились?
        Келли вздохнула. В конце концов, это была ее идея.
        - Договорились.
        Мика помог ей выбраться из грузовика. Он приобнял ее за талию, его руки были большие, сильные и достаточно горячие, чтобы ее обожгло сквозь ткань рубашки. Он приподнял ее легко, как пушинку, и мягко опустил на землю.
        К моменту, когда ноги Келли коснулись земли, все внутри ее плавилось от жара. Ее руки лежали на его плечах, она смотрела в его карие глаза и читала в них смесь желания и удивления.
        - Ну,  - спросила она после долгой паузы,  - так ты собираешься меня целовать?
        - Нет.
        Удивленная, Келли отпрянула, но он только крепче сжал ее запястья.
        - Ладно. Я просто думала, ты хочешь поцелуй за свою помощь.
        - Да, только в этот раз ты поцелуешь меня. Ее снова окатило волной жара, но она не могла не согласиться, что это справедливо. Мика удивил ее своим первым поцелуем, а сейчас она хотела поразить его, показав, насколько страстным может быть ожидаемый поцелуй. Слегка улыбнувшись, Келли привстала на цыпочки и прижалась губами к его губам.
        Он ответил, но не стал перехватывать инициативу. Это шоу целиком принадлежало Келли. Она раздвинула его губы языком, скользнула в рот и почувствовала его дыхание. Она исследовала рот, пробовала его на вкус. Запустив пальцы в волосы Мики, слегка повернула его голову и застонала, когда он наконец поддался огню, который она разожгла между ними. Мика крепко прижал ее к себе, сплел свой язык с ее, и разум Келли покинул ее окончательно.
        - Как миииилооо.  - Голос Терри казался незначительным шумом, не стоящим внимания.
        Сердце Келли гулко билось о грудную клетку. Она прильнула к Мике. Если бы она этого не сделала, то попросту бы упала. Он крепко прижал ее к себе, и она чувствовала, как его эрегированный пенис касается ее живота. Келли стала тереться об него, мучая их обоих. Осознание того, что он чувствует то же, что и она, хочет того же, что и она, только обострило ее ощущения. Сделало их глубже и сильнее.
        Боже, она хочет ощущать его кожу своей. Хочет почувствовать тяжесть его тела на своем. Ощутить, как он входит в нее.
        - Э-э-э, ребята?  - До нее снова донесся голос Терри, сомневающийся, но настойчивый. Затем подруга повысила громкость, требуя, чтобы они все же услышали ее.  - Ребята! Вы хоть понимаете, что вот-вот потеряете над собой контроль, и прямо здесь, во дворе…
        Словно в тумане, чувствуя себя немного пьяной, Келли повернулась на голос Терри:
        - Что?
        - Черт!  - Терри обмахивалась двумя руками сразу.  - Думаю, шоу на сегодня достаточно, или вы убьете Салли и Марджи.
        - Что?  - снова спросила Келли, а потом наконец до нее дошло. Она повернулась к Мике и уперлась лбом ему в грудь. Она едва могла поверить в то, что только что произошло. Если бы не Терри, кто знает, до чего бы они дошли.  - О боже…
        - Да уж,  - пробормотал Мика, пытаясь выровнять сбившееся дыхание.  - Думаю, Терри права. Я просто достану эти доски. Куда их отнести?
        - Хорошо. Отнеси к крыльцу,  - прошептала Келли, и он отпустил ее. Удивительно, какой одинокой она почувствовала себя без его крепких объятий.
        Все еще дрожа, она прислонилась к грузовику и стала смотреть, как Мика взял несколько огромных кусков фанеры и понес их на плече к особняку. Его мускулы напряглись и четко обозначились под тканью футболки. Его черные джинсы обтягивали его бедра и длинные ноги, и у нее пересохло во рту только от одного вида его красивого тела.
        - Честное слово,  - прошептала Терри ей на ухо,  - если ты не запрыгнешь на этого мужчину немедленно, то ты не та храбрая и бесстрашная Келли, которую я знаю.
        - Все не так просто,  - сказала Келли, глядя на Мику.
        - Почему нет? Ты хочешь его. Он явно хочет тебя. Я чуть не задымилась, наблюдая за вами. Надо признать, что после такого поцелуя мне не терпится вернуться домой и позвонить Джимми. Надеюсь, он будет один.
        - Это другое,  - заметила Келли.  - Ты замужем.
        - А ты помолвлена.  - Терри напомнила ей.  - Ради бога, пользуйся преимуществами момента.
        Но это не входит в их договор, сказала себе Келли. Будет ли справедливо изменить его сейчас? Затем она вспомнила вкус губ Мики и поняла, что изменение правил будет вполне уместно. Вопрос заключается в том, сможет ли она отделить свои эмоции от физического желания, переполняющего ее. И сможет ли она спокойно жить, если не будет действовать в согласии со своими чувствами?
        Мика вернулся за новой порцией фанеры, и Келли вновь не смогла оторвать от него глаз. Черные джинсы. Черные ботинки. Черная футболка. Темные волосы колышет ветер. Карие глаза, которые встретились с ее глазами на один долгий и в то же время стремительный момент.
        И Келли поняла: усложнит это дело или нет, она должна заполучить его.

* * *
        Мика не обращал внимания на шум, доносившийся со двора в течение двух следующих часов. Стук молотка, спор между Келли и Терри. К нему это не имеет никакого отношения. Что ему за дело до дома с привидениями? Кроме того, у него работа. Если только мысли о Келли и том поцелуе наконец оставят его в покое.
        Нахмурившись, он перечитывал то, что только что написал. У его героини были серьезные проблемы, которые усугублялись с каждым мгновением. Она бродила по лесу, разыскивая потерянного ребенка и знать не знала, что по ее следам идет убийца.
        Он мрачно продолжал печатать, несмотря на то, что его джинсы натянулись так сильно, что это доставляло ему боль. Он продолжал чувствовать вкус губ Келли и говорил себе, что это тоже не имеет значения. Это все было игрой на публику. Чтобы произвести впечатление на соседей и показать им, что жених Келли сходит по ней с ума. А то, что это так сильно повлияло на него самого, совсем не в счет.
        Кстати, какой там счет между ними? Три - один в ее пользу? Черт, если бы она вовремя подняла ставку, то могла бы заработать сегодня еще пять очков за этот поцелуй.
        «Эти мысли не помогут сделать работу»,  - пробормотал он себе под нос и встал из-за стола. Только тут он вдруг понял, как тихо стало за окном. Стук молотка прекратился, голоса девушек смолкли.
        Он выглянул в окно. Отсюда он мог видеть только верхний край фанерных панелей, которые две женщины скрепили между собой и поставили у крыльца. Но, кажется, работа над домом с привидениями на сегодня была завершена. Ну и хорошо. Нет шума - нет напоминаний о Келли. А значит, он все-таки сможет написать сегодня пару страничек.
        «Куда она ушла?  - подумал он всего мгновением позже.  - И какое мне до этого дело?»
        Разумеется, никакого. Любопытство - еще не забота.
        Мика вернулся к столу, и ему показалось, что экран компьютера издевательски смотрит на него, словно дразнит из-за того, что он бросил дело на середине. Что ж, он не обязан терпеть оскорбления от собственных орудий труда. Мика захлопнул ноутбук и вышел из кабинета. Но легче не стало. Что ж, он попробует пиво и игру в приставку, и это даст ему шанс отвлечься от навязчивых мыслей. Он вышел на лестницу и направился на кухню.
        Келли прошла из кухни в столовую и встала как вкопанная, когда увидела его. Мика одновременно насторожился и испытал облегчение. Ее локоны были разбросаны по плечам, ее яркие глаза просвечивали его насквозь, как лазерные лучи. У него перехватило дыхание.
        - Удивлен, что я здесь?  - прошептала Келли.
        - Да,  - кивнул он.  - Немного. Но потом вспомнил, что ты полна сюрпризов.
        - Буду считать это комплиментом,  - сказала она и приблизилась к нему на пару шагов.
        - Именно так.  - Мика тоже пошел ей навстречу.  - Я никогда не знаю, что именно ты выкинешь в следующий момент.
        Он не стал признаваться, как сильно ему это нравится. Не упомянул, что видит ее повсюду. Что ее образ преследует его двадцать четыре часа в сутки. Черт, да он себе в этом не признается, не то что ей!
        Глаза Келли сверкнули, и у него внутри запылал огонь.
        - Как не мог, например, предсказать, что встречу тебя здесь и сейчас. Что ты тут делаешь, Келли?
        - Пришла задать тебе вопрос.
        - Какой?
        - Довольно простой на самом деле,  - произнесла она, придвигаясь еще ближе.
        Он мог протянуть руку и коснуться ее, но Мика сжал пальцы в кулак, чтобы не сделать этого. После их недавнего поцелуя он был уверен, что если он удержит ее сейчас, то может больше не отпустить.
        - Между нами какая-то напряженность, Мика.
        Он фыркнул:
        - Да, можно сказать, и так.
        Она продолжала говорить, словно не слышала его.
        - Я имею в виду сегодняшний поцелуй. Я думала, мне крышу снесет.
        Мика почесал затылок:
        - Я чувствовал то же самое.
        - Хорошо,  - кивнула она.  - Это хорошо.
        - Келли.  - Он был на грани. Ее запах щекотал его ноздри, взгляд ее изумрудных глаз искушал его.  - К чему ты ведешь?
        - Ну, мы оба взрослые люди, Мика…
        - Ага, в этом-то и проблема.
        Она усмехнулась:
        - Верно. И раз уж мы взрослые, есть простой способ снять это напряжение.  - Она на мгновение задержала дыхание и выпалила.  - Думаю, нам надо переспать. Как только мы это сделаем, оба сможем расслабиться и…
        При этих словах хваленый самоконтроль окончательно покинул его. Мика схватил Келли, запустил пальцы в ее волосы и потянулся поцеловать ее. Он вложил в поцелуй все, что чувствовал. Неудовлетворенность, которая мучила его все эти два месяца. Дикое, безумное желание, которое нарушало его сон каждую ночь. Которое билось внутри его, учащая пульс.
        Она застонала и поцеловала его в ответ столь же страстно. Ее руки скользили по его спине вверх, пока не остановились на его плечах.
        Единственное, что им нужно друг от друга,  - это их тела»,  - думал Мика. Когда он наконец оторвался от ее губ, Келли с ухмылкой спросила:
        - Думаю, твой ответ - «да»?
        Сюрприз за сюрпризом.
        - Нет, это «да, черт возьми!»  - поправил он, затем схватил ее на руки и перекинул через плечо.
        - Эй, ты что делаешь?!  - закричала Келли. Он повернул голову, легонько шлепнул ее по попе.
        - Так быстрее. Не будем терять время.
        - Верно.  - Она погладила его по спине, затем ее руки спустились ниже.  - Тогда поторопись.
        Он понесся вверх по лестнице, перескакивая сразу через две ступеньки и стремительно сокращая расстояние, отделявшее их от кровати. Наконец добрался до своей спальни и опустил Келли на матрас.
        - Ух ты!  - засмеялась она.  - Я так рада, что ты не сказал «спасибо, нет».
        - На это у тебя не было ни малейшего шанса,  - уверил ее Мика, стягивая с себя футболку.
        Келли облизнула губы, скинула туфли и принялась расстегивать молнию на джинсах. Наконец она сняла их, и у Мики потекли слюнки, когда он увидел розовые трусики, скрывавшиеся под одеждой. Келли не сводила с него взгляда, расстегивая пуговицы на своей рубашке. Розовый кружевной бюстгальтер составлял комплект с трусиками и больше показывал грудь, чем скрывал.
        Мика не мог оторвать от нее взгляд. Он чувствовал себя как пес на поводке, который удерживал его на месте долгих два месяца. А сейчас, когда поводок ослаб, он не знал, с чего начать. К чему притронуться. Что поцеловать. Где лизнуть. Он хотел всего сразу.
        Ее бледная кожа светилась. Ее волосы рассыпались по подушке. Ее грудь была полнее, чем он думал, но и нежнее, а темно-розовые соски напряглись от желания.
        Мозг Мики просто отключился. Как голодающий, внезапно оказавшийся на пиру, он замер, не в силах отвести взгляд от лежащей перед ним женщины.
        - Мика, на тебе слишком много одежды,  - прошептала Келли, облизываясь.
        - Верно.
        Уже через секунду он избавился от одежды и накрыл ее тело своим. Она гладила его, скользя руками по спине, плечам, груди, лицу. Мика поцеловал ее, и они прильнули друг к другу телами, словно только этого и ждали. Чтобы насладиться теплом. Раствориться друг в друге. Облегчить напряжение, которое мучило и днем, и бессонными ночами.
        Он целовал ее лицо, покрывал поцелуями шею, а она вздыхала от удовольствия, выгибаясь под ним дугой. Их ноги переплелись, добавляя новых ощущений. Он провел рукой по ее животу сверху вниз, направляясь к ее сердцевине. Он хотел разжечь в ней пламя и сгореть в нем. Она беспомощно всхлипнула. Чтобы дело шло быстрее, Мика взял в рот ее затвердевший сосок.
        На мгновение Келли замерла в его объятиях, словно желая остановиться, и в то же время прижала его голову к своей груди, чтобы он не останавливался.
        - Мика… Мика, это слишком много.
        - Нет,  - прошептал он,  - это слишком мало.
        Он накрыл ее влажную, горячую сердцевину ладонью и скользнул сначала одним, а затем двумя пальцами внутрь. Тело Келли выгнулось, и он едва не потерял рассудок, глядя, как она дрожит и извивается в его руках.
        Его губы, зубы и язык ласкали ее сосок, в то время как пальцы продолжали готовить ее к высвобождению, которое так нужно было им обоим.
        - Прекрати, Мика,  - прошептала она прерывисто.
        Он вопросительно посмотрел на нее:
        - Хочешь, чтобы я остановился?
        Келли рассмеялась:
        - Ни за что на свете. Я просто хочу чувствовать в себе не только твою руку.  - Она задыхалась, ее взгляд казался слегка безумным, и никогда еще она не была такой красивой.  - Если ты продолжишь в том же духе, я кончу, а я пока не хочу. Я хочу, чтобы в этот момент ты был внутри меня.
        Мика вздохнул от облегчения. Ему пришлось бы остановиться, если бы Келли настаивала на этом. И это убило бы его. А зная, что она просто оттягивает оргазм, он получил свободу довести ее до той грани, когда сопротивляться будет бесполезно.
        - Один сейчас,  - сказал он, поглаживая большим пальцем чувствительную точку внутри ее,  - и один позже.
        - О… боже мой…  - Она впилась пальцами в его плечи. Ее бедра лихорадочно бились в его руках. Ее взгляд как будто остекленел.  - Мика… Что ты со мной делаешь? Я никогда…
        Он и сам никогда не испытывал такого прежде. Все ее ощущения эхом отзывались внутри его. Его наполнял ее вкус, запах, а голодный взгляд ее глаз разжигал полыхающее пламя. Сильное, как никогда прежде.
        К этому он не был готов. К тому, что это будет не просто контакт тел, а невыносимо сладостное чувство. Ни одна женщина не вызывала у него таких ощущений раньше. Не преодолевала его защиты так легко. Не заставляла так сильно желать себя. Он не понимал, что все это значит, но сейчас было не время разбираться.
        Он почувствовал, как ее тело забилось сильнее в его руках, обуреваемое невыносимым обилием ощущений. Задыхаясь, она выкрикивала его имя, как молитву равнодушному богу.
        У него и самого сбилось дыхание. Во рту пересохло, сердце молотом стучало в груди, плоть была натянута, как тетива. Он протянул руку к ящику тумбочки, вытащил оттуда презерватив, разорвал фольгу. Он должен взять ее. Сейчас.
        - Мика, это было…  - Келли помотала головой, не находя слов.  - Я никогда…  - Она растянулась, как счастливая кошка, и чуть ли не мурлыкала. Затем открыла глаза, услышав шуршание фольги.  - Ух ты, ты на всякий случай купил презервативы?
        - Нет. У меня были с собой.
        - Ты путешествуешь с презервативами?  - удивленно спросила Келли.
        - А кто нет?
        - В надежде, что где-нибудь обломится?
        - Детка, я парень. Я всегда надеюсь, что мне повезет.
        Улыбка Келли стала еще шире.
        - Что ж, раз нам обоим сейчас повезло, мне, похоже, не на что жаловаться.
        Он ухмыльнулся в ответ, развел ее бедра в стороны и устроился перед ней на коленях.
        - Так что презерватив в зоне доступа принесет мне очко в нашем соревновании?
        - Ну… Не знаю. Очки - это же дело серьезное, и…
        Он вошел внутрь ее, Келли замолчала, подалась ему навстречу, а затем застонала.
        - Да, если ты можешь долго доставлять мне такие - о!  - ощущения, это определенно очко в твою пользу.
        - Мне нравятся такие задачи,  - прошептал он и поцеловал ее. «Она дает столько же, сколько берет»,  - подумал Мика. Впервые он был с женщиной, которая ни в чем не притворялась и полностью была самой собой.
        Что бы она ни чувствовала, она давала ему знать. Ее всхлипы и стоны точно говорили ему о ее ощущениях. Она была немного необузданной, и ему это нравилось. Он двигался внутри ее, его поцелуи становились все более жадными и требовательными, а ее ноготки впивались в него все сильнее.
        Он хотел, чтобы это продолжалось вечно. Хотел свести ее с ума. Наконец их руки встретились, пальцы сплелись, и он почувствовал, как Келли подошла к кульминации. Ее тело выгнулось, она выкрикнула его имя, и Мика увидел, как внутреннее удовлетворение осветило ее лицо. Он продолжал двигаться внутри ее, и, только когда дрожь ее тела начала стихать, он позволил себе потерять контроль и нырнуть в водоворот, увлекающий его в пучину страсти.
        Глава 7
        Келли не знала, сколько времени прошло. Впрочем, ей было все равно. Все ее тело приятно гудело, словно пронзаемое сотнями электрических разрядов. Наконец она решила озвучить свои ощущения.
        - Ух ты!
        - Согласен,  - отозвался Мика.
        Он лежал, придавив ее своим телом, и это было так приятно. Давно забытое чувство. Келли вспомнила Шона и почувствовала укол сожаления и печали. До сегодняшнего дня Шон был ее единственным мужчиной.
        Шон и Мика так не похожи друг на друга. Во всем. Тело Мики больше, сильнее. Но дело не только в физическом различии. С Микой они много смеялись во время секса. Поддразнивали друг друга. С Шоном постельные утехи были серьезным занятием. Это была не романтика, не забава, а дело, которым нужно было заниматься по правилам. Выключить свет - сделано. Поцеловать Келли - сделано. Коснуться языком - готово. Потрогать грудь - есть. Почти медицинская процедура. Супружеский долг.
        Боже, как ей только все это приходит в голову! Она никогда никому не признавалась, какой неудовлетворенной она была в браке. Даже Терри не знала об этом. Она любила Шона и думала, что она просто не способна испытать оргазм в том виде, как его описывала подруга,  - ослепляющим, отключающим мозг, сногсшибательным. В объятиях мужа ей было просто приятно. До этого дня секс был для нее лишь знаком близости и доверия. Она не имела представления о том, как это бывает. Целое цунами ощущений, которых она никогда не испытывала прежде.
        Может, она поэтому не стремилась ходить на свидания, искать себе другого мужчину? Потому что быть женой оказалось не так уж здорово. Она долго винила себя за то, что между ней и мужем не было искры. За то, что, не имея опыта, она не знала, как разжечь огонь между ними. А сейчас она вынуждена признать, что они с Шоном слишком долго были друзьями, чтобы стать хорошими любовниками.
        - Я слышу, как ты думаешь,  - сказал Мика. Келли ухмыльнулась, радуясь, что он прервал ее невеселые размышления.
        - Ты же спишь.
        - Ну да, сплю.
        Она рассмеялась и почувствовала, как он двигается, все еще запертый внутри ее. Келли была готова к новому раунду. Она приподняла и опустила бедра, вознагражденная новым разрядом электричества.
        Он задержал дыхание, удивленно приподнял бровь.
        - Если ты продолжишь в том же духе, нам понадобится еще один презерватив.
        Естественно, она продолжила.
        - А сколько у тебя презервативов в запасе?
        Он сделал движение бедрами ей навстречу, и Келли застонала.
        - Думаю, нам не хватит.
        От его улыбки сердце Келли пропустило удар.
        Опасно ли для нее, что ничего она не хочет так сильно, как остаться здесь с улыбающимся Микой навсегда?
        Он продолжил двигаться, и тело и сердце ее затрепетали.
        - О боже.  - Она смотрела прямо в его карие глаза, в то время как он проникал все глубже, все больше наполняя ее.
        Мика взял в рот ее сосок. Келли осматривала с детства знакомую комнату, стараясь отвлечься и оттянуть момент кульминации. Она хотела растянуть удовольствие.
        Большую часть жизни она провела в особняке, но еще никогда не чувствовала себя более живой, чем сейчас.
        Он сосал ее грудь, словно пытаясь вытащить на поверхность все, что было внутри ее. И Келли сдалась, сконцентрировавшись на том, что происходит. Ее пронзило острое ощущение удовольствия.
        Когда Мика застонал и отнял голову от ее груди, вперив в нее взгляд, Келли продолжила двигаться в ритме, который истязал их обоих. Она прижалась к Мике, стараясь принять его как можно глубже. Мика мог поклясться, что он касается ее сердца. Ее дыхание стало резким, прерывистым. Как она могла не знать раньше, что на свете существует такое невероятное наслаждение?
        Мика старался продлить эту сладкую пытку как можно дольше. Он положил руки на бедра Келли и пытался заставить ее ускорить ритм. Келли прикусила нижнюю губу и смотрела ему прямо в глаза. Просто не могла отвести взгляд. Не могла остановить нарастающее ощущение удовольствия внутри себя. Она провела ноготками по его соскам, увидела, как он задрожал, и почувствовала себя всемогущей. То, что она могла управлять этим сильным мужчиной, позволяло ей чувствовать себя сексуальной. Желанной.
        Он пронзал ее своим орудием снова и снова, она извивалась на нем, терлась своим телом о его, мучая их обоих, ускоряясь на пути к кульминации. Она хотела ее. Больше всего на свете. И слепо неслась навстречу их апогею.
        - Мика, давай быстрее! Сильнее!  - требовала она.
        - Ты меня убиваешь,  - прорычал он в ответ.
        Мика проникал в нее все глубже и глубже, сильнее и сильнее, быстрее и быстрее, пока оба они не начали задыхаться. Он поднял ее ноги, перекинул их себе на плечи и продолжил утверждать свои права на ее тело.
        Келли закричала, когда мир вокруг нее закружился в бешеном вальсе. Мика был так глубоко внутри ее, словно всегда там находился. Они двигались в безумном танце, пока мир вокруг них не перестал существовать. Мика брал ее жестко, грубо, быстро, и она с удовольствием отдавалась ему.
        Она вновь и вновь выкрикивала его имя, почти что пела его, впившись ногтями в его кожу.
        - Я вот-вот кончу. Давай со мной,  - сказала она хрипло.  - Сейчас, Мика! Пожалуйста, сейчас!
        - Давай,  - прорычал он.  - Только не отводи взгляд.
        Ее оргазм переехал его, как грузовой поезд. Келли смотрела на него, не отрываясь. Она хотела, чтобы Мика видел, что он с ней делает. Она содрогалась всем телом и, наконец, на пике отчаянно и надрывно выкрикнула его имя.
        А он - ее, в последнюю секунду присоединившись к ее оргазму. Он содрогался от наслаждения, а Келли держалась за него, пока, наконец, обессиленный, он не упал в ее объятия.
        Было темно, когда Келли проснулась. Ей было неудобно. Ей нужен был воздух. Мика спал прямо на ней.
        - Мика, перевернись,  - попросила она.
        - Что?  - спросонья пробормотал он.  - Я, кажется, заснул.
        - Мы оба заснули.  - Она прижалась к нему и едва не замурлыкала от удовольствия.  - Не знаешь, который час?
        - Да какая разница?
        - Мне нравится этот подход.
        - Еще очко в мою пользу.
        - Ничего подобного. Все еще три - два в мою пользу.
        Мика улыбнулся:
        - Так я все-таки получу очко за все это?
        Келли вздохнула. По-хорошему, ему «за все это» надо было дать десять баллов, даже тридцать.
        - Ну вот еще,  - сказала она вместо этого вслух.
        - Ладно, я переживу.
        Келли рассмеялась.
        - Ты голоден? Я - да.
        Мика приоткрыл один глаз.
        - Шутишь?
        - Я никогда не шучу насчет еды. Не может быть, чтобы ты не проголодался!
        - Не настолько, чтобы вставать с постели.
        - Серьезно?  - Келли вскочила, чувствуя себя более энергичной, чем когда-либо.  - А я совсем не устала. На самом деле меня переполняет энергия. Надо было давно нам с тобой этим заняться.
        - Ты смеешься?  - Мика разглядывал ее в упор, словно под микроскопом.  - Ты прекрасно себя чувствуешь и хочешь есть. Это все, что ты можешь сказать?
        Келли смущенно рассмеялась:
        - А ты чего ждал?
        - То есть ты не хочешь сказать, что тебе теперь надо все хорошенько обдумать, а потом нам надо будет серьезно поговорить?
        - О чем?
        - О твоих чувствах. О том, как секс все изменил между нами.
        Келли хотела было снова рассмеяться, но Мика был такой серьезный, что она сдержалась.
        - Погоди. Так обычно ведут себя женщины? Занимаются с тобой сексом, а потом разговорами все разрушают?
        Мика нахмурился:
        - Ну, в общем, да.
        Келли улыбнулась, наклонилась к нему и поцеловала его в губы.
        - Ну, тогда я счастлива, что мне снова удалось удивить тебя после того, как я первая накинулась на тебя.
        - В твою защиту могу сказать, что у меня была та же идея. Просто ты меня опередила.
        - Все это не важно на самом деле,  - пожала она плечами.  - Мы взрослые люди, мы можем заниматься сексом, минуя стадию сердечек и букетов, верно?
        Мика смущенно улыбнулся:
        - Обычно эту речь произношу я. Странно вдруг оказаться по другую сторону баррикад.
        - Все бывает в первый раз. Ладно, хватит разговоров. Но я и впрямь могу сходить за сэндвичем.  - Она вскочила с кровати, натянула на себя футболку.  - Увидимся на кухне.
        Келли выбежала из комнаты и шла до кухни, не оглядываясь. Затем остановилась и задумалась. Она сказала Мике, что не хочет говорить,  - и это чистая правда. Как и то, что она начинает чувствовать по отношению к нему гораздо больше, чем планировала. И это, конечно, приведет к проблемам…
        В следующие несколько дней они разработали своего рода режим и придерживались его.
        Мика по утрам писал роман, Келли занималась своей работой, то одной, то другой. В полдень они вместе строили ее домик с привидениями. А затем каждую ночь проводили в особняке - в постели Мики. Они хотели ослабить сексуальное напряжение между ними, а вместо этого только подбавили в топку огня. Теперь Мика хотел ее все время. Келли не выходила у него из головы. Ее образ. Запах. Крики, вырывавшиеся из ее горла во время секса. Такого с ним еще не было.
        Келли его заинтриговала, и это было что-то новенькое. Она ведь так непредсказуема, все время заставляет его сомневаться. И она так и не перешла к серьезным разговорам об их отношениях.
        А еще он никогда ни с кем не готовился к Хеллоуину. Мика потряс головой - не то восхищаясь ею, не то стыдясь себя.
        Сейчас Келли показывала трем мальчишкам во дворе, как красить фанеру в черный цвет, и он наблюдал за ними. Дом, который они строили, больше напоминал галерею с подарками, по которой могли пройти дети в праздничную ночь. Черные стены, нарисованная паутина, устрашающие голоса и крики, огни, тени и несколько ужасающих манекенов ведьм и всякой нечисти для завершения картины.
        Если бы кто-то сказал ему год назад, что он будет жить в маленьком городке в Юте и строить домик с привидениями, он назвал бы этого человека сумасшедшим. И все же - вот он тут.
        - Какого черта это все происходит?  - пробормотал он.
        - Ты сказал плохое слово,  - отозвался Джейкоб.
        Мика посмотрел на мальчика и вздохнул. По каким-то причинам малыш привязался к нему.
        - Что?
        - Ты сказал «черт».
        Мика закатил глаза. Он совсем не привык общаться с детьми. Даже с детьми Сэма. Просто не знал, как это делается. Но с Джейкобом они так хорошо ладили. И это его удивляло. Тем более что он в принципе не любил детей. Не хотел ни с кем сближаться. Всю жизнь избегал разного рода связей.
        Он посмотрел на малыша и еще раз вздохнул, на сей раз про себя. Придется следить за языком, потому что мальчик считает его другом и прислушивается к его словам.
        - Ну да. Мне не надо было его произносить,  - сказал он наконец.  - И ты никогда не говори.
        - Не буду. Джона как-то выругался, и мама заперла его в комнате. И он плакал.
        - Вот и учись на его ошибках. А пока возьми обеими руками молоток и ударь по гвоздю.
        Мика едва успел вовремя убрать пальцы - Джейкоб прицелился не очень точно. Но он выглядел таким счастливым, что Мика ничего не сказал и только улыбнулся, сам себе удивляясь. Он протянул мальчику еще один гвоздь.
        - Будь осторожен. Если ударишь себе по пальцам, Келли сойдет с ума.
        Джейкоб рассмеялся:
        - Не сойдет. Но я буду осторожен.
        У Мики зазвонил телефон.
        - Ты справишься сам?  - спросил он, поглядев на экран.
        - Конечно. Я уже не маленький.
        - Да. Я просто забыл. Я скоро вернусь.
        И Мика отошел подальше от шума детских голосов и стука молотка.
        - Привет, Сэм!
        - Привет! Ты уже несколько дней не выходишь на связь. Я решил, что ты, должно быть, умер.
        Мика против воли рассмеялся.
        - Смешно.
        - Ага. Энни тоже думает, что я смешной.
        - Твоей дочери всего три года. Она и вашу злую кошку считает смешной.
        - Шеба - очень милая кошечка. Очень рассудительная. Ей нравятся все, кроме тебя.
        - Она просто знает, что я собачник.  - Мика нахмурился. У него никогда не было домашних животных. Откуда ему знать, что он собачник? Он все время путешествует. Как он будет о ком-то заботиться, если у него даже дома нет?
        - Чудесно. Я подарю тебе щеночка.
        - Ну-ну.  - Мика и сам удивился, что эта идея не показалась ему такой уж плохой.  - Если ты звонишь насчет книги, то она все еще продвигается туго.  - А все потому, что его мысли все время заняты Келли и сексом с ней.
        - На самом деле я звоню сказать, что лечу в Калифорнию через пару дней. В пятницу у меня встреча с независимым издательством,  - сказал Сэм.  - И я подумал, что, может, ты захочешь устроить себе маленький отдых и прилететь на выходные, чтобы повидать старого друга?
        После двух с лишним месяцев в Баннере идея показалась Мике великолепной. Ему нужна большая доза городской жизни. Отель, сервис, шум, люди…
        - Заметано,  - согласился он и посмотрел на Келли, которая продолжала возиться с ребятней. Он подумал, как здорово будет увезти ее с насиженного места, окунуться с ней в роскошную жизнь, где он сможет соблазнять ее без остановки, на каждом шагу.  - Но я приеду не один. Возьму с собой свою невесту.  - Мика улыбнулся, предвкушая реакцию Сэма. И тот его не разочаровал.
        Через пару долгих секунд, наполненных громогласной тишиной, Сэм наконец проблеял:
        - Свою кого?
        - Объясню, когда приеду.  - Надо признать, ему доставляло удовольствие изводить Сэма.  - Где именно ты хочешь встретиться?
        - Я остановлюсь в отеле «Монарх бич резорт». А кто эта невеста и когда все успело произойти?
        - Запомнил.  - Мика проигнорировал вопрос.  - Когда твоя встреча?
        - Я вылетаю рано утром в пятницу, встреча в полдень. Назад отправлюсь только в воскресенье.
        - Хорошо, тогда увидимся.  - Мика прикинул: сейчас вторник, есть время заказать номер для двоих и частный самолет для них с Келли. Главное - убедить ее составить ему компанию.
        - Ты же не собираешься попрощаться со мной и совсем ничего не прояснить?  - потребовал ответа Сэм.  - Если я приду домой с такой новостью, но не смогу ничего толком объяснить, Дженни съест меня.
        Мика рассмеялся снова:
        - Звучит отлично.
        - Ты заплатишь за это!
        Мика нажал отбой, наслаждаясь моментом триумфа. Сэм, разумеется, найдет способ отомстить, но именно для этого и нужны друзья, верно?
        Мика зашел на сайт отеля и зарезервировал президентский люкс с видом на океан. Он всегда в нем останавливался, когда приезжал в Южную Калифорнию, и был уверен, что Келли тоже понравится этот впечатляющий номер с балконом, выходящим на Тихий океан. Мика улыбнулся, представив Келли на террасе с растрепанными ветром волосами и сияющей в лунном свете голой грудью. Обнаженная женщина, и только небо, звезды и море - свидетели. Осталось ее уговорить оставить на время свои многочисленные обязанности.
        Келли была ошеломлена. Предложение Мики было совершенно неожиданным, и она в конце концов согласилась. Придется, конечно, переиграть рабочие планы, но шанс уехать с Микой к океану стоил того. Ей так важно было находиться с ним рядом, что она начинала всерьез беспокоиться, что же будет, когда он уедет. А пока этот момент не настал, она хотела использовать каждую минуту, чтобы побыть с ним.
        Вместе с Терри они устроили срочную вылазку по магазинам в Солт-Лейк-Сити, не пропустили ни один бутик, и теперь наряды Келли вполне соответствовали пятизвездочному отелю. Она уже посмотрела на него в Интернете - отель был очень красивый и элегантный. И абсолютно пугающий.
        Сперва они доехали в лимузине до аэропорта. Там их отправили в ВИП-зал ожидания, а оттуда - на самолет, зафрахтованный Микой. Келли чувствовала себя королевой, развалившись в кресле из мягкой голубой кожи. Намного лучше, чем лететь, как сардина, в переполненной консервной банке.
        Во время короткого перелета они с Микой потягивали шампанское и ели клубнику. Потом лимузин привез их к отелю, и Келли поймала себя на мысли, что перестает волноваться и начинает привыкать к роскоши. Но, войдя в отель, где все знали Мику и обращались к нему по имени, и увидев шикарный номер, она потеряла дар речи.
        В президентском люксе были камин, мягкие диваны, стулья в пастельных тонах, толстый ковер песочного цвета, вазы со свежими желтыми розами и французское окно, выходящее на террасу.
        В огромной спальне были собственный камин и отдельный балкон. Над обеденным столом висели хрустальные люстры, а ванная была больше, чем весь ее дом. В ванне можно было плавать, как в бассейне, а душевая кабина была рассчитана на пять-шесть человек - там были встроенные скамейки, которые навели Келли на мысль о том, чем они с Микой могли бы на них заняться.
        И когда только она успела так пристраститься к сексу?
        Ответ - в первый же раз, когда Мика поцеловал ее. И своим поцелуем сотворил монстра.
        - Мика, это просто… изумительно. Весь день в целом изумителен!  - Ей не хватало слов, чтобы передать свой восторг.  - Как я рада, что не отказалась от твоего предложения!
        Она подошла к открытому окну, посмотрела на залитый солнцем океан, простиравшийся до бесконечности. Легкий бриз колыхал занавески.
        - И я рад, что ты приехала.
        Келли повернулась к нему. На Мике были черные брюки, красная рубашка с расстегнутым воротом и черная спортивная куртка. Он чувствовал себя свободно в этой обстановке, и она поняла: он привык так жить. Переезжать из отеля в отель, работать в них. Но, даже зная, что он богат и знаменит, она до сих пор не могла представить, что отели, в которых он живет, больше напоминают дворцы.
        Она попыталась представить повседневную жизнь в таком месте - и не смогла. Она не вписывалась в этот интерьер. Здесь была другая реальность. И как ни роскошно было это место, как ни рада она была, что приехала сюда с Микой, она чувствовала себя здесь незваной гостьей. Но в ближайшие пару дней она будет притворяться, что тоже принадлежит этому миру. Потому что нигде больше она не хотела бы оказаться в этот момент.
        Мика поймал ее взгляд:
        - Я уже говорил, что ты сегодня прекрасно выглядишь?
        Келли покраснела от приятного смущения. Как хорошо, что они с Терри не пожалели времени и сил на покупки. Ее новые черные брюки, белая шелковая блузка и темно-зеленый жилет из парчи ей очень шли, она знала это.
        - Да, говорил. Спасибо!
        Он за руку подвел ее к балкону, на котором обнаружились стол и стулья в одном углу и шезлонги с красными и синими подушками - в другом.
        - Становится все лучше и лучше,  - прошептала Келли и подошла к кованым перилам посмотреть на океан. Он был темно-синий, с солнечной позолотой на поверхности. По волнам скользили парусные лодки, серферы седлали волны с грацией, которой она могла только позавидовать. Келли вздохнула.
        - Все словно в сказке.
        - Я представлял тебя здесь,  - сказал Мика, когда она обернулась к нему.  - Как ты стоишь на балконе и ветер треплет твои волосы, а на губах сияет улыбка.
        Ее сердце забилось сильнее.
        - Реальность не обманула твои ожидания?
        - Почти.  - Мика подошел ближе.
        Келли удивленно приподняла бровь и рассмеялась:
        - Всего лишь почти?
        - Ну, когда я мечтал, я представлял тебя голой в лунном свете,  - пояснил он, обнимая ее.
        Келли почувствовала жар внутри и заглянула в глаза Мики. Там она увидела голод. Он схватил ее за ягодицы и прижал сильнее к своему возбужденному пенису. Что такого в этом мужчине, что он постоянно вызывает у нее ненасытное желание? Почему одно его прикосновение разжигает в ней неведомый прежде огонь? А одна его улыбка переворачивает ей душу?
        Келли боялась, что знает ответ на все эти вопросы. Но сейчас не время для выяснений. Эти дни - только их. Они проведут их вместе. Растворятся друг в друге. И она не хочет терять ни минуты.
        - Ну,  - ответила она прерывистым шепотом,  - воплощать свои мечты - очень важно. Так что этим вечером…
        Он застонал и выпустил ее из объятий, нарочно сделав шаг назад.
        - У нас свидание. И если я хочу показать тебе хоть кусочек Калифорнии, нам лучше идти. Давай спустимся, сядем в машину, которую я жду, и отправимся на побережье?
        В этот момент она отправилась бы с ним куда угодно.
        Глава 8
        Мика отвез ее на берег лагуны, где они припарковали машину и пошли вдоль Тихоокеанского шоссе. Они заглядывали в галереи, покупали мороженое, смотрели выступление уличного саксофониста.
        В начале октября в Калифорнии было все еще тепло, светило солнце, день был просто чудесный. В какой-то момент Мику заинтересовала витрина магазина.
        Он затащил Келли в прохладный тихий зал ювелирного салона. В помещении царил полумрак, и драгоценности сияли, как звезды, в свете ламп.
        - Мика, что ты делаешь?
        - Увидел кое-что нужное.  - Он подозвал седовласого человека в очках, стоявшего у полки с бриллиантами.
        - Чем могу помочь?  - Мужчина был облачен в безупречный полосатый костюм и жилетку.
        - Покажите изумрудное колье с витрины,  - попросил Мика, глядя на Келли, расхаживающую по залу и разглядывающую украшения.
        Мужчина просиял:
        - Великолепная вещица, сэр. Одну минуту.
        В этот момент Келли вернулась к Мике.
        - Что покупаешь?
        - Подарок для кое-кого.
        Продавец принес ожерелье на черной бархатной подставке.
        - О боже, это великолепно.  - Келли понизила голос, словно была в церкви.
        Мике тоже очень нравилось изящное украшение, но еще больше ему нравился восторг Келли.
        Изумруд в колье был большой, размером с фалангу его большого пальца, квадратной огранки. По краям его украшали парные бриллианты. Камень висел на изящной платиновой цепочке. А главное, он был точно такого же цвета, что и глаза Келли. И это привлекло его внимание в первую очередь.
        - Я беру его.
        - Хотите подарочный футляр?
        - Не обязательно.  - Мика достал бумажник и кредитную карту, даже не спросив цену.  - Надеюсь, оно доставит тебе удовольствие,  - сказал он, глядя на Келли, и поспешил завершить покупку прежде, чем она успеет его отговорить.
        - О, оно не для меня,  - выдохнула Келли.  - Мика, нет!
        И снова она удивила его.
        - Ты же сказала, оно тебе нравится.
        - Ну, надо быть слепой и глупой, чтобы оно не понравилось. Дело не в этом.
        - Ты права. Дело в том, что я хочу, чтобы оно у тебя было.  - Он встал позади нее.  - Приподними волосы.
        Она сделала, как он просил, но при этом покачала головой:
        - Ты не можешь дарить мне такие вещи с бухты-барахты.
        - Но ты же сказала бабушке, что мы едем в Нью-Йорк за кольцом, так что…
        Он наконец застегнул колье и улыбнулся. Окинул ее оценивающим взглядом. Изумруды горели зеленым огнем на ее коже, и он испытал истинное удовольствие, наконец увидев украшение на ней.
        - Выглядит идеально.
        - Оно выглядело бы идеально даже на трехногом тролле.  - Келли не удержалась и потрогала камень на шее.  - Оно прекрасно, спору нет. Но не надо было этого делать, Мика.
        Она и впрямь не ожидала от него подарков, и он находил это… освежающе новым. Большинство женщин сочли бы этот жест само собой разумеющимся. Они охали у витрин и тянули его в магазины, прозрачно намекая, что именно они хотят. И только Келли ничего не просила. Она просто радовалась его обществу, и такого прежде с ним не случалось.
        Может, именно поэтому он был просто обречен купить ей это колье. Он хотел, чтобы оно напоминало ей о нем. И чтобы в дальнейшем, глядя на украшение, она по нему скучала.
        - Оно так подходит к твоим глазам,  - просто сказал он.  - Ты должна была его получить.
        - О, Мика…  - Ее большие зеленые глаза наполнились слезами, но Келли быстро сморгнула их.  - Ты же не хочешь, чтобы я расплакалась. Я ужасно выгляжу в слезах, не умею красиво плакать.
        - Сделаю себе пометку: не заставлять Келли плакать.
        Она криво улыбнулась и вздохнула.
        - Я ведь все равно не смогла бы тебя остановить?
        Он кивнул.
        - Тогда я просто поблагодарю тебя,  - сказала она и нежно поцеловала его.  - Спасибо, Мика! У меня никогда не было ничего подобного. Глядя на него, я всегда буду вспоминать тебя.
        Его сердце пропустило удар - именно это он и хотел услышать.
        - Я тоже буду думать о тебе,  - со всей искренностью произнес он.
        Вечером этого же дня Келли в новом эффектном черном платье и на трехдюймовых шпильках вновь благодарила Мику.
        - Сегодня был такой чудесный день!
        Он небрежно пожал плечами:
        - Да, было весело.
        Сегодня она увидела Мику в новом свете. Он был знаменитый. Богатый. Важный. Все старались ему угодить. На каждом шагу его останавливали поклонницы. Все они, как одна, игнорировали присутствие Келли. И она видела его реакцию на все это. Ему было неловко. Да, он был вежлив со всеми, но немного отстранен, и Келли понимала, что он предпочел бы остаться неузнанным.
        Да, они с ним словно с разных планет. Но сейчас они вместе. И только это имеет значение.
        - Я думала, метрдотель заплачет, когда ты подписывал ему книгу.
        Мика налил им шампанского и протянул ей бокал.
        - Я не мог поверить, что он держит на работе мою книгу.
        Келли рассмеялась и пригубила вина.
        - Я тоже не верю. Не верю, что я здесь. В Калифорнии. В этом прекрасном отеле. С тобой.
        - А я рад, что ты здесь.
        Сейчас Келли было этого достаточно. Она отставила свой бокал, улыбнулась и потянулась к молнии на своем платье.
        - Кажется, у нас было назначено свидание на этой террасе сегодня вечером?
        - Да, было,  - хриплым голосом отозвался он.
        - Ты уверен, что нас никто не увидит?
        Он одарил ее таким жарким взглядом, что Келли прожгло насквозь.
        - Это частная терраса. Никаких соседей. Только океан.
        - Ну вот и хорошо.  - Платье Келли упало к ее ногам, и она почти осязаемо почувствовала взгляд Мики на своем теле.
        В поездке с Терри по магазинам она купила себе новое белье. Выражение лица Мики ясно говорило, что она не прогадала.
        - Ты меня убиваешь,  - прошептал он.
        - Тебе нравится?
        - Да!  - прорычал он.  - Можно и так сказать. Очко в твою пользу за черное кружево.
        Келли ухмыльнулась:
        - Значит, четыре - два в мою пользу.
        - Если ты продолжишь в том же духе, я дам тебе столько очков, сколько ты захочешь.
        - Но разве в твоей мечте я не была обнаженной?
        - Ты все-таки и впрямь меня убиваешь.
        - Нет. Только немного мучаю.  - Она медленно сняла с себя черный кружевной бюстгальтер и бросила его на стул. Затем сняла трусики и осталась только в черных туфлях на шпильке. Легкий бриз ласкал ее тело, как руки любовника.
        - Ну, так ли это хорошо, как в твоих мечтах?
        - Лучше.  - Он наклонился поцеловать ее, одновременно обхватив ладонями груди и сжимая ее соски пальцами.
        Келли застонала и подалась навстречу ему, желая продлить приятные ощущения. Ощутить вкус его губ на своих губах. Она чувствовала себя порочной. Но ей было так хорошо.
        Он опустил одну руку к средоточию ее женственности, и она раздвинула бедра, чтобы он мог коснуться ее. Его пальцы дотронулись до чувствительной точки, и она начала двигать бедрами в такт его движениям, стремясь почувствовать больше. Он просунул два пальца внутрь нее, и Келли снова застонала, вцепившись в его плечи. Прохладный ветер обдувал ее снаружи, в то время как Мика ласкал ее внутри. Снова и снова. Пока она не почувствовала приближение апогея. Тогда она остановилась, едва не завизжав.
        - Мика, стой!
        - Погоди.  - Он приподнял ее, усадил на стол, раздвинул ей ноги и встал перед ней на колени.
        - Что ты де… О, Мика…
        Его губы, зубы и язык доводили ее до безумия.
        Он лизал и сосал без устали, и ощущение блаженства переполняло ее. Затем в какой-то момент оно перешло все границы, и она в экстазе выкрикнула его имя.
        Все еще трепеща, срывающимся голосом Келли прошептала:
        - Очко в твою пользу. Это было…
        - Четыре - три, значит,  - сказал он, снимая ее со стола.  - Наверстываю упущенное.
        Келли улыбнулась - ей было так хорошо!
        - Я никогда… В смысле, никто еще не…
        - Я понимаю, о чем ты,  - закончил за нее Мика.  - И если ты не против, впереди будет еще много всего того, что «никто еще не».
        - Люблю учиться,  - ответила на это Келли.
        Что бы ни было у него на уме, она готова на все.
        На следующий вечер они ужинали с Сэмом и Дженни Хеллман, затем все вместе прогулялись по территории отеля. Женщины медленно шли впереди, занятые интересной беседой.
        С тех пор как приехали Сэм и Дженни, они много времени проводили вместе, и Мика радовался, что женщины так хорошо ладят. Хотя, казалось бы, какая ему разница. Вряд ли они когда-нибудь еще будут отдыхать вчетвером.
        - Ты спишь с ней, так ведь?  - спросил Сэм.
        - Не твое дело,  - резко ответил Мика. И это было все равно что сказать «да».
        - Надо же, какой обидчивый,  - кивнул Сэм.  - Это становится совсем интересно.
        - О чем это ты?
        - О том, что прежде ты не стеснялся обсуждать своих женщин.
        Мика сжал зубы.
        - Это не одна из моих женщин. Это Келли.
        - Еще лучше. Начинаешь к ней привязываться?
        - Нет.  - Он не привязывается. Но она ему, конечно, небезразлична. Не более того.  - Давай не будем, Сэм. Отстань.
        - Да ни за что! Ты впервые привел девочку в дом.  - Друг ободряюще хлопнул его по плечу.
        Мика фыркнул:
        - С ума сошел?
        - Мы с Дженни - самые близкие тебе люди. И вот ты вводишь ее в наш маленький круг. Я думаю, это о многом говорит.
        - А я думаю, тебе лучше оставаться агентом. Потому что твои выдумки гроша ломаного не стоят.
        Сэм рассмеялся:
        - Почему просто не признаться, что вам с Келли хорошо вместе?
        Мика вздохнул и посмотрел на Келли. На ее струящиеся по плечам волосы. На длинные ноги. На то, как сексуальное желтое платье облегало ее фигуру. Все в ней привлекало его. И это-то и было опасно. Потому что затягивало все глубже.
        - Потому что все это временно.  - И это чистая правда. У них нет будущего.
        - А мне она нравится.
        - Да,  - мрачно сказал Мика.  - Мне тоже.
        - Звучит не очень радостно.
        - А чему радоваться? Я через пару месяцев уезжаю.
        Почему-то впервые эта перспектива его не обрадовала. Хотя обычно уже через три месяца на одном месте он начинал томиться и испытывать беспокойство. Начинал строить планы, куда он дальше поедет. Заканчивал одну книгу и задумывал другую. Такой была его жизнь на протяжении долгих лет. И его это устраивало. Так зачем что-то менять?
        - Это все временно,  - повторил он с нажимом.
        Сэм смотрел на Мику с удивлением, словно у него было три головы.
        - Это же не обязательно. В конце концов, вы уже помолвлены.
        - Мы же уже все тебе объяснили. Это все ради бабушки Келли,  - раздраженно сказал Мика.
        - Ложь вполне может стать правдой.
        Мика фыркнул:
        - Не может.
        Сэм пожал плечами:
        - Взгляни на это моими глазами. Вы поженитесь, и нам с Дженни и детьми будет куда приезжать в лыжный сезон.
        - Как предусмотрительно с твоей стороны.
        Сэм улыбнулся:
        - В любом случае не торопись. Вам же так хорошо вместе. И не каждой же женщине ты покупаешь огромные изумруды. Кстати, спасибо большое, Дженни уже напомнила мне, что ее любимый камень - сапфир.
        Мика рассмеялся:
        - Это твои проблемы. А мне просто захотелось сделать подарок, и все.
        - Но почему?
        - Потому что…  - начал Мика и запнулся.  - Просто потому…
        Сэм расхохотался, и, привлеченная этим звуком, Дженни обернулась. Сэм помахал ей рукой.
        - Черт возьми, Мика, неудивительно, что я получаю так много денег за твои книги. Ты по-настоящему красноречив.
        - Перестань, Сэм.
        - Просто признайся, что она тебя зацепила. Ты заботишься о ней,  - не унимался Сэм.
        - Конечно. Я же не монстр. Она очень милая. Мы прекрасно проводим время. И она мне нравится.  - Черт, да он сам себе не верит.
        - Похоже, ты ее любишь.
        Мика пронзил Сэма яростным взглядом.
        - Никто не говорил о любви.
        Сэм покачал головой:
        - Ты реагируешь на это слово, как вампир на чеснок.
        - У меня есть на то причины,  - напомнил ему Мика.
        - Да, я знаю,  - согласился Сэм.  - Я помню, как сильно тебе досталось в детстве. Но сколько можно прикрываться этим?
        Мика взглядом пригвоздил друга к месту.
        - Вот только не надо. Твой Смертельный Взгляд никогда на меня не действовал.
        Мика закатил глаза. Это верно.
        - Ладно. Но мое прошлое - не прикрытие для меня, Сэм. Это чертова причина всего.
        - Потому что из-за несчастного детства ты не можешь никого полюбить? Глупости. Это все равно что навсегда отказаться от бургеров, потому что в детстве тебе не достался бигмак. В общем и целом ты позволяешь своему паршивому прошлому портить тебе настоящее и будущее.
        Мика только скривился в ответ. Глупая аналогия, проведенная Сэмом, ему не понравилась. Его жизнь - его дело, и только его. Ему нравится быть одному. Нравится свобода. Нравится переезжать с места на место без угрызений совести. Интересно, Келли будет скучать, когда он уедет? Будет ли она думать о нем? Он-то точно будет. И это еще одна причина уехать.
        - Спасибо за анализ ситуации. Сколько я тебе должен за консультацию?  - съязвил он наконец.
        - За счет заведения.  - Сэм проигнорировал сарказм.  - Тебе надо решить, хочешь ли ты жить в полную силу или так и будешь оставаться жертвой обстоятельств.
        - Я не жертва.  - Мику оскорбило это предположение.
        - Рад слышать. А сейчас давай возьмем наших дам и отправимся пропустить по бокалу вина?
        - Хорошая идея!
        Сэм нагнал Дженни и Келли, и они направились к бару отеля. Келли обернулась и улыбнулась Мике, и даже на расстоянии ее улыбка поразила его в самое сердце.
        Он этого не планировал. Все, что ему было нужно,  - тихое место для работы. Но вместе с ним в его жизнь ворвалась Келли. И он не знал, что с этим делать. Ему не хотелось заглядывать в будущее…
        Когда они возвратились домой, все вернулось на свои места, словно они и не уезжали. И Келли это устраивало. Их маленький отпуск был чудесным, но проводить время с Микой в родном городке было еще лучше. Она теперь никогда не снимала с шеи колье, даже когда работала. Так ей казалось, что Мика всегда с ней.
        - Вот, ты опять.
        Келли подпрыгнула от неожиданности, услышав голос подруги, прервавший ее мысли.
        - Прости.
        - В каких облаках ты витаешь?  - поинтересовалась Терри.  - А, не отвечай. Я знаю. У меня такое же выражение лица, когда Джимми дома.
        Келли вздохнула, сделала глоток латте и придвинулась поближе к Терри, которая раскатывала тесто для печенья в своем кафе. В кухне стоял аппетитный запах свежей сдобы.
        - Терри, почему ты никогда мне не рассказывала, как прекрасен секс?
        Подруга рассмеялась и покачала головой:
        - Милая, ты же была замужем. Я думала, ты знаешь.
        В который раз почувствовав себя предательницей, Келли ответила:
        - С Шоном никогда такого не было. Я и не знала, что ощущения могут быть такими… Мика такое со мной делает…
        - Хорошо, что мне сегодня должен позвонить Джимми, потому что я умираю от зависти,  - сказала Терри и добавила:  - Ты испытываешь чувство вины, да? Из-за Шона?
        - Немного.  - Много, на самом деле. Она не собиралась сравнивать двух мужчин, но это было неизбежно.
        - Не надо.  - Терри погладила ее по руке.  - Шон был милый, но это не значит, что из вас вышли хорошие любовники.
        - Я любила его,  - прошептала Келли.
        - Конечно, любила. Это было милое, уютное, безопасное чувство.
        Не вышла ли она замуж за Шона только потому, что рядом с ним она чувствовала себя защищенной, гадала Келли. Если бы он был жив, остались бы они вместе? Были бы счастливы? Кто знает… Ответа нет и уже не будет.
        - Он тоже любил тебя. И хотел, чтобы ты была счастлива. И если Мика делает тебя счастливой…
        - Это и впрямь так. С каждым днем все больше.  - Келли рассеянно откусила печенье.  - Он смешной, и добрый, и у него волшебные руки. В Калифорнии мы не расставались. И смотри, что он мне подарил.  - Келли оттянула ворот футболки.
        - Боже мой!  - Терри кончиками пальцев коснулась изумруда.  - Он настоящий? Ну разумеется, настоящий. Богатые парни не покупают подделки. Я и не знала, что изумруды бывают такие большие! Не могу поверить, что ты скрывала его от меня две недели!
        Келли рассмеялась:
        - Ну, просто это все как-то немного неловко. В смысле, я просила Мику ничего не покупать.
        - Конечно, просила. Это же ты.  - Терри вздохнула.  - Если бы это было мое колье, я бы носила его на лбу, чтобы все видели.
        А вот ее не покидало ощущение, что колье - это прощальный подарок Мики. Он словно дал ей знать, что уходит и хочет, чтобы у нее что-то осталось на память. И это стало более заметно после встречи с Сэмом и Дженни. Мика как будто занял оборонительную позицию, словно друзья заставили его закрыться и дистанцироваться. Дженни сказала, что никогда не видела Мику более счастливым. Но отпуск закончился, и он погрузился в себя. Ничего особенного не произошло, но она почти физически чувствовала дистанцию между ним.
        - О, милая, что-то не так?  - спросила Терри, посмотрев на ее погрустневшее лицо.
        - Я люблю его.  - Глаза Келли увлажнились.  - О боже. Я люблю Мику. Как я только дошла до этого?
        - Шутишь?  - удивилась Терри.  - Поразительно просто, что тебе понадобилось столько времени, чтобы влюбиться. Он же такой красавец! Не говоря уж о колье и фантастическом сексе.
        Келли рассмеялась, но это был истерический смех. Она же не собиралась влюбляться и знала, что Мика только придет в ужас от этого, если узнает. Черт, да он тут же растворится в синей дымке, если она признается ему в своих чувствах.
        - Милая,  - Терри участливо сжала ее руку,  - может, он тоже любит тебя.
        - Даже если так, он вряд ли мне скажет об этом. Он выразился предельно ясно на этот счет. Одна помолвка в прошлом, и никакого желания это повторять.
        - И все же, возможно, ты расстраиваешься зря. Я видела вас вместе, и он явно что-то чувствует к тебе, Келли. Если это не любовь, то очень близко. Так что он может и не уехать, когда придет время.
        - Хотела бы я верить в это, но не могу.  - Келли твердо настроилась на то, что ее сердце будет разбито. И она сделает себе только хуже, если собирается на что-то рассчитывать.
        - Ты можешь попытаться удержать его здесь.
        - Нет.  - Есть же у нее гордость, в конце концов?  - Он хочет уехать, и мне придется смириться с этим. Но, по крайней мере, сейчас он здесь. И поэтому мне пора идти. Мика ушел в университетскую библиотеку, чтобы прояснить какие-то факты для своей книги, и я хочу к его приходу приготовить ужин.
        - Тогда я дам тебе немного печенья с собой, и у тебя сразу будет десерт,  - предложила Терри.
        - Ты лучшая!
        - Вот и я все время говорю об этом Джимми,  - ухмыльнулась Терри.
        Уже через пару минут Келли была дома. Машины Мики во дворе не было, и это хороший знак. Она пока не готова встретиться с ним лицом к лицу. Откровение, что она в него влюблена, стало для нее ударом. Ей нужно время, чтобы это переварить.
        Схватив сумки с пассажирского сиденья, она направилась в кухню через заднюю дверь. У нее были стейки, картофель и лучшее печенье в мире. Убрав все по местам, она открыла бутылку вина, чтобы оно подышало. Ей просто необходимо немного выпить прямо сейчас. Это поможет ей успокоиться.
        Чувство к Мике оказалось таким огромным, что ей казалось, она может в нем утонуть. И вот досада - о нем нельзя говорить. Потому что, если она протянет Мике свое сердце на ладони, он вполне может вернуть его назад.
        «О, прекрати,  - сказала она самой себе.  - Он еще не ушел, а ты уже жалеешь себя и скучаешь по нему. Хватит!» У нее еще будет время покопаться в себе. А пока надо принять душ и надеть что-нибудь, что легко снимается.
        Вау, она думает о сексе. Снова. В который раз с тех пор, как Мика ворвался в ее жизнь.
        По пути в душ ей вдруг скрутило желудок. Нервы? Предвкушение? Волнение? Она нахмурилась. Только бы не разболеться - на носу Хеллоуин, а ей еще так много надо сделать.
        Келли проходила по коридору мимо большой спальни и вдруг встала как вкопанная, увидев нечто странное. Абсолютно голая незнакомка возлежала на ее подушках и сверлила ее взглядом.
        - Кто вы такая?
        - Я Мисти. А вы кто? И где Мика?
        Глава 9
        - Мика?
        Келли в ступоре смотрела на женщину. Почему она голая? Почему она здесь? В их постели? И почему она стоит и разговаривает с ней, вместо того чтобы вызвать полицию? И все же она продолжила.
        - Как вы сюда попали?
        - Двери были не заперты.  - Мисти села повыше, густые черные волосы волной упали на пышную грудь. На лице у нее было слишком много косметики.
        - Одевайтесь и выметайтесь из моего дома.  - Келли скрестила руки на груди и встала в дверном проеме.
        - Вашего дома?  - удивилась незнакомка.  - Здесь живет Мика Хантер!
        Да, Мика будет дома с минуты на минуту. Хорошо это или плохо?
        - Откуда вы знаете Мику?  - Келли удивляли абсолютная уверенность и апломб, с которыми держалась женщина. Неужели это бывшая подружка Мики?
        - Он моя родственная душа,  - заявила Мисти.  - Я поняла это сразу, как только прочла его первую книгу. Его слова тянутся прямо к моему сердцу. Он ждал, пока я найду его, и ему не понравится, что вы пытаетесь испортить наше воссоединение.
        - Воссоединение?
        - Мы прожили вместе несколько жизней. В каждой реинкарнации мы ищем и находим друг друга снова и снова. И вот сейчас мы наконец можем опять быть вместе, как суждено,  - взволнованно протараторила Мисти.
        Женщина явно бредила. Наверное, она опасна. И она голая! Черт, да это же одна из сумасшедших поклонниц Мики, он рассказывал ей о таких. Они преследуют его, проникают в номера гостиниц.
        Келли достала из кармана мобильный.
        - Я позвоню в полицию, если вы не уйдете сию секунду.
        - Вы не можете это сделать! Мика жаждет меня увидеть!  - с пафосом произнесла Мисти, тряхнув головой. От этого движения снова обнажились ее большие груди.
        «Черт, придется сжечь простыни или даже постель целиком»,  - брезгливо подумала Келли.
        - Келли, ты здесь?  - послышался голос Мики.
        - Я наверху, Мика. Поднимись, пожалуйста!
        Через минуту он был рядом, встревоженный ее тоном.
        - Что, черт возьми, происходит?
        - Мика!  - вскричала Мисти, встала во весь рост и протянула к нему руки, вновь открывая свои монументальные груди, явно сделанные хирургом.  - Кто она?  - Женщина ткнула пальцем в сторону Келли.
        Мика стиснул зубы и кинул извиняющийся взгляд на Келли.
        - Это Келли, моя невеста. А вы-то кто? Хотя какая разница.
        - Ты помолвлен?  - Мисти явно негодовала.  - Как ты можешь быть помолвлен вот с этой?
        Оскорбленная, Келли не смогла смолчать.
        - Эй, по крайней мере, моя грудь настоящая.
        - Хватит,  - потребовал Мика, направляясь к постели.  - Выметайтесь, кто бы вы там ни были.
        - Но я люблю тебя!
        - Нет, не любите. Одевайтесь и уходите.  - Мика смерил женщину сердитым взглядом.
        У Келли сжалось сердце. Да, Мисти явно сумасшедшая, но она сказала Мике, что любит его, а он холодно отмахнулся. И вряд ли он воспримет ее собственное признание по-другому. Его лицо было злым, когда он швырнул женщине одежду.
        - Ты подлый,  - завопила Мисти.
        Мика презрительно посмотрел на нее.
        - Если вы не уберетесь из этого дома через две минуты, я звоню в полицию.
        - Но…
        - Если вы когда-нибудь вернетесь, точно не избежите ареста.
        Мисти быстро натянула рубашку.
        - Я только хотела сказать, как сильно люблю тебя.
        Келли было жаль Мисти. А еще жальче себя. Любить Мику тяжело. А знать, что твоя любовь не нужна,  - еще хуже.
        - Вы меня даже не знаете.  - Он отошел подальше, когда Мисти спрыгнула с кровати и стала натягивать джинсы. Когда она была готова, он повел ее к выходу из дома.
        В ожидании его возвращения Келли немедленно сняла белье с кровати. Мика застал ее застилающей свежие простыни.
        - Она ушла?
        - Да.  - Мика тяжело вздохнул.
        - Это не твоя вина.
        - Она пришла сюда из-за меня.
        - Ну и что? Как она вообще узнала, где ты остановился?
        - Ничего сложного. Социальные сети. Кто-то в Баннере наверняка написал в Фейсбуке, что я здесь, потом информация распространилась. Она приехала, поговорила с прохожими, выяснила детали. И вот, вуаля, она голая лежит в моей постели.
        Да, это как-то жутковато. Жить и знать, что в любой момент в твою жизнь могут вторгнуться посторонние люди.
        - Как ты только со всем этим справляешься?  - вздохнула Келли.
        - Вот поэтому я не живу нигде подолгу,  - ответил Мика.  - И раз меня нашла одна, то скоро здесь будут и другие. Мне нельзя здесь дольше оставаться, Келли.
        Ее охватила паника. Сердце мучительно сжалось. Мика хочет уехать из Баннера. От нее…
        - Но ты же не закончил свою книгу.
        - Осталось совсем немного. Я могу закончить в другом месте.
        Она его теряет. Вот он стоит прямо перед ней и в то же время ускользает.
        - Почему ты должен уезжать из-за какой-то сумасшедшей?
        Мика вздохнул, положил руки ей на плечи и посмотрел в глаза:
        - Дело не только в ней. Все так… усложнилось между нами. Думаю, будет тем легче, чем раньше я уеду.
        - Легче? Кому?
        - Нам обоим. Лучше остановиться, пока слишком не затянуло.
        Но она хочет эти три месяца! Хочет, чтобы Мика был здесь во время первого снега, на Рождество, на Новый год. Всегда.
        - Мика,  - начала было она, но остановилась. Что бы она сейчас ни сказала, ее слова прозвучат как мольба остаться. А она не хочет умолять. И не хочет признаваться в любви. Он поверит ей не больше, чем Мисти. Или поверит и будет жалеть ее. К чему ей это?
        - Так будет лучше, Келли.  - Мика неотрывно смотрел ей в глаза, словно хотел прочесть ее мысли.  - Через несколько дней Хеллоуин, я останусь до тех пор, хорошо? Хочу посмотреть, как будут веселиться дети в доме с призраками, на постройку которого мы потратили столько времени.
        Несколько дней. Это все, что ей осталось. Что ж, она не откажется от них и не даст ему понять, чего ей стоит держаться спокойно. Отпустит его и не будет удерживать.
        - Хорошо,  - сказала она и заставила себя улыбнуться.  - Куда ты поедешь?
        - Может, на Гавайи. Знаю там один хороший отель.
        Гавайи. Дальше от Юты и быть не может.
        - Ну, ясно.
        Он протянул руку, чтобы коснуться Келли, но опустил ее.
        - Так правда будет лучше.
        - Наверное. Не беспокойся обо мне, Мика. Я хорошо жила, пока тебя не было. И когда ты уедешь, все тоже будет нормально.  - Интересно, как ее язык не отвалится от этой лжи?  - Пойду стирать белье.
        Келли чувствовала на себе взгляд Мики, когда выходила из комнаты.
        Утром в Хеллоуин Келли включила в домике с привидениями черные огни, зарядила диск со стонами, криками, звоном цепей, хихиканьем ведьм и приготовила гору конфет для розыгрышей. В этот день у нее опять побаливал живот, как и в предыдущие пару дней. Она не разболелась, как боялась, но и лучше ей не стало. Келли по-быстрому заехала в аптеку. Не в ближайшую - она все-таки не совсем идиотка. Сплетни о том, что она беременна, ей вовсе ни к чему. При этой мысли желудок снова сжало.
        Мика печатал у себя в кабинете. С тех пор как их посетила Мисти, он почти не останавливался на перерыв. Единственный раз, когда Келли его видела, был ночью в постели. И поскольку днем он сторонился ее, в темноте решил повернуться лицом. Секс был головокружительный, но омраченный сожалениями, о которых они оба не хотели говорить.
        Больше всего на свете Келли хотела быть с ним, но в то же время каждое лишнее мгновение, проведенное вместе, отщипывало крошечный кусочек ее сердца. Секунды утекали сквозь пальцы. Всю жизнь она любила Хеллоуин, а сейчас впервые ненавидела этот праздник. Потому что на следующее утро он уедет…
        Келли смотрела на свое отражение в зеркале ванной и видела печаль в своих глазах. Она была бледнее, чем обычно, и веснушки казались золотой пылью на ванильном мороженом.
        Таймер в кухне громко отсчитывал секунды, и здесь, в ванной, этот звук напоминал сердцебиение. Сердцебиение… Возможно ли это? Неужели она беременна? И если да, то что дальше? Наконец таймер оповестил ее, что три минуты прошли, и она взяла в руки полоску теста, затаив дыхание и все еще не понимая, на что именно она надеется.
        На полоске стоял знак «плюс», а плюс означает беременность. Она рассмеялась и тут же поняла, что именно чувствует. Все ее волнения и тревоги смыла волна радости. «У тебя не простуда. У тебя ребенок. От Мики»,  - подмигнула она своему отражению.
        Это самое большое чудо из всех, что с ней случались. Это… удивительно. После смерти Шона она не собиралась выходить замуж и смирилась с тем, что у нее не будет детей. Это было больно.
        А затем появился Мика, который буквально сбил ее с ног вихрем эмоций. Он уедет, но она не будет несчастной. Он оставил ей подарок. Часть себя. Она никогда больше не будет одна.
        «Надо ему сказать»,  - произнесла она вслух. Пусть Мика уезжает, но он имеет право знать о ребенке. Ее чувства - это только ее чувства, а ребенок общий.
        Келли, улыбаясь, положила руку на живот.
        - Знаешь, все будет хорошо. Мы с тобой справимся.
        Кивнув своему отражению, она почувствовала себя сильнее и увереннее. Отъезд Мики разобьет ей сердце, но ей будет о ком заботиться, и этого вполне достаточно. «Скажу ему после праздника. И отпущу»,  - подумала она.
        Хеллоуин получился шумный и веселый. Казалось, поток детей не иссякнет никогда. Мика в детстве не участвовал в подобных празднествах, а взрослым уже сам держался от них подальше. Так что Хеллоуин никогда не имел на него особого влияния. Пока он не отметил его с Келли.
        На всей улице зажгли огоньки и расставили светящиеся тыквы. Даже две шумных сестры, Марджи и Салли, уселись на своем крыльце в ожидании праздника. Укутавшись потеплее, они пили чай, но явно их главной целью было посмотреть на детей.
        На тыквах, за которыми Мика отвез Келли во время их первой поездки, были вырезаны лица, внутри светились огни свечей. На крыльце были развешаны оранжевые лампочки и паутина из полиэстера, а на ветках дуба рассадили привидения.
        Келли была одета как фермерша - в комбинезон, клетчатую рубашку с длинным рукавом и сапоги. Волосы она заплела в косички. Мика раздавал конфеты тем, кто прошел через лабиринт. Келли стояла у входа и подбадривала самых маленьких, чтобы они не боялись. То и дело к Мике подходили родители детей, чтобы поздравить с помолвкой, и ему пока приходилось поддерживать игру, как он и обещал. Он гадал, что подумали бы эти люди, если бы узнали о его скором отъезде. Вероятно, побежали бы утешать Келли. Он нахмурился. Хорошо, что ему все равно.
        Мика огляделся вокруг и в очередной раз подумал, что принял правильное решение. Это не его дом. Чем скорее он окажется в симпатичном отеле, где его никто не знает, тем лучше. Для всех. Черт, он раздает конфеты. Он вырезал лица на тыквах. Бога ради! Это как-то слишком.
        Даже тон его книги изменился. Словно Келли проникла и в выдуманный мир. Его героиня стала сильнее, сексуальнее, забавнее, чем прежде. Она смогла постоять за себя и свела с ума героя так же, как Келли свела с ума его самого. Жизнь определенно имитировала искусство. Или наоборот.
        - Мика!  - Маленькая ручка потянула его за подол куртки.
        Он опустил голову и увидел Джейкоба в костюме льва.
        - Я страшный лев. Боишься меня?
        - Еще бы!
        - Я могу рычать.
        - Верю.
        - Посмотришь на мою тыкву? Я попросил папу вырезать на ней улыбку.
        - Обязательно. Немного позже,  - сказал Мика, гадая, как так вышло, что они с малышом стали друзьями.  - Тебе не надо идти с братьями, чтобы получить побольше конфет?
        - Да, я получу много конфет, больше всех, мне так папа сказал.
        Мика смотрел на мальчика и пытался представить, каким тот станет через год. Или через два. Он будет расти в этом городе, играть в футбол, влюбится, женится, и весь цикл начнется снова. Но он этого не увидит. Вскоре Джейкоб забудет своего друга Мику. Он посмотрел на крошечного льва.
        - Ладно, иди, Джейкоб. Найди братьев и повеселись как следует.
        - Хорошо!
        Мальчик убежал, и Мика вновь почувствовал, что он не является частью этого города. И не может притвориться ею. Но правда в том, что у него вообще нет родного уголка. Кто еще, черт возьми, может в один момент сорваться с места и улететь на Гавайи? Ему повезло, что он живет так, как хочет. Ему нравится его жизнь, и пришло время вернуться к ней.
        Несколько минут спустя к Келли подбежали взволнованные родители Джейкоба. Что-то было не так. Мика оставил коробку с конфетами на крыльце и подошел к ним.
        - Что случилось?
        - Джейкоб пропал,  - сказала Келли встревоженно.
        Он фыркнул:
        - Да нет же. Он был тут всего пару минут назад.
        Мать Джейкоба, Нора, помотала головой:
        - Джона сказал, Джейкоб убежал в лес за оленем. А он пришел за нами, вместо того чтобы пойти за братом.
        - Правильно сделал,  - сказал ее муж.  - Иначе они оба заблудились бы. Нора, оставайся здесь на случай, если он сам найдет дорогу домой. Я возьму с собой телефон, позвони, если он вернется.  - Затем он посмотрел на Келли с Микой и других взрослых:  - Если мы разделимся, найдем его быстрее.
        Келли достала телефон и включила фонарик.
        - Ему всего три года,  - сказала она, посмотрев на Мику.
        - Мы найдем его,  - произнес он фальшиво бодрым тоном и направился в сторону леса.
        Лес был густой, темный, полный теней - как раз такой, каким его рисовало воображение Мики. Идеальная площадка для убийства. Туман, лунный свет, выхватывающий из темноты голые ветви деревьев, мертвые листья на земле. Он словно сам написал эту сцену. Но для потерявшегося маленького мальчика это было слишком.
        Келли снова и снова звала Джейкоба, но ответа не было. «Куда он мог запропаститься? У него не было много времени, чтобы уйти далеко»,  - думал Мика, пытаясь побороть тревогу. Но не получалось. С таким маленьким ребенком могло случиться что угодно. Нельзя было отправлять мальчика на поиски братьев в одиночку.
        Вдалеке слышались крики других, был виден свет фонариков, и оставалось только гадать, почему Джейкоб не отвечает. Он ранен? Без сознания? И тут Мика услышал какой-то звук.
        - Слушай,  - обратился он к Келли.  - Вот, снова. Вон там. Джейкоб!
        В этот раз он был уверен, что слышит плач ребенка.
        - Слава богу!  - Келли бежала вслед за ним, и через секунду они нашли мальчика.
        Джейкоб был напуган, замерз, а его нога запуталась в корнях деревьев.
        - Олень убежал,  - сказал малыш, словно это все объясняло.
        Сердце Мики сжалось.
        - Это не важно. Ты в порядке, приятель? Не поранился?
        - Нет. Но я застрял. И замерз. И рассыпал конфеты.
        Луч фонарика Келли осветил перевернутую корзинку и разбросанные вокруг нее сладости. Она быстро все собрала.
        - Видишь? Все на месте,  - сказал Мика мальчику.  - Келли, позвони отцу Джейкоба. Скажи ему, что все в порядке.
        - Уже звоню.
        Мика высвободил ногу ребенка и взял его на руки.
        - Твои родители будут счастливы тебя видеть.
        - Хорошо. Тогда мне надо еще набрать конфет.  - Джейкоб обвил шею Мики руками.  - Посмотришь на мою тыкву, когда вернемся?
        Келли рассмеялась. Мика поймал ее взгляд и ухмыльнулся. Дети чертовски выносливы. Больше, чем взрослые, которых он напугал. Видя улыбку Келли и чувствуя теплое дыхание малыша, Мика вдруг ощутил, что слишком к ним привязан. И к этому месту. А значит, он задержался здесь слишком надолго и должен уехать. Пока может.
        Часть Келли хотела сделать то, что он от нее ожидал. Плакать, просить его остаться. Но это не поможет. Если его надо удерживать силой, значит, он этого не стоит.
        Она не скажет, что любит его. Он и так должен это понимать. А если не понимает, то только потому, что не хочет. Так что она оставит свои чувства при себе. Жаль, что все это не исцелит ее.
        - Я вызвал самолет,  - сказал Мика, складывая вещи в огромный чемодан. Одна уже сложенная сумка стояла на кровати. Их кровати.
        - То есть уже ночью ты будешь на Гавайях.
        - Или рано утром.  - Он посмотрел на Келли, но не смог ничего прочесть на ее лице.  - Слушай, я сказал, что уеду завтра, но нет никаких причин откладывать отъезд. Так будет проще.
        Проще точно не будет, но Келли улыбнулась. Она справится с этим.
        - Ты ничего не забыл?
        Он еще раз оглядел комнату.
        - Келли…
        Боже, она не даст ему сказать, что он сожалеет. Не хочет видеть сочувствие в его глазах.
        - Мне надо кое-что тебе сообщить, пока ты не уехал…
        Келли вздохнула, достала полоску теста из кармана и протянула ему.
        Несколько секунд Мика молчал.
        - Это…  - Он посмотрел ей в глаза.  - Ты беременна?
        - Да. Я сначала думала, что заболела, но ошиблась.
        - Мы же предохранялись.
        - Очевидно, латекс не справился со своей миссией.  - Ей было сложно улыбаться, но она старалась.  - Мика, я просто подумала, что ты имеешь право знать о ребенке.
        - А ты сама давно об этом знаешь?
        - С утра.
        - И ты ждала, пока я сложу вещи и соберусь уезжать, прежде чем выложить мне правду?
        - Ну, я же не знала, что ты уезжаешь прямо сейчас.  - Келли начинала терять терпение.  - Ты только что на меня обрушил эту новость. Видимо, хотел застать меня врасплох. Чтобы у меня не было времени уговаривать тебя остаться.
        - Это не то…
        - Расслабься. Я не прошу тебя остаться, Мика. Уезжай. Я знаю, ты вынужден это сделать. Или, по крайней мере, ты так думаешь. Так что вперед. Я в порядке.
        - Ты беременна,  - напомнил он ей.
        Келли положила руки на живот и впервые за весь вечер улыбнулась по-настоящему.
        - И еще долго буду, независимо от того, здесь ты или нет. Я счастлива, что у меня будет ребенок. Это дар, Мика. Лучший подарок, который ты мог мне сделать.
        - Подарок.  - Он помотал головой.  - Боже мой, ты беременна и счастлива, несмотря на то, что я оставляю тебя одну разбираться со всем этим.
        - Мика, разве это плохо?
        - Ты живешь в краю детей и собак.  - Он рассмеялся.  - Ты рисуешь картины на окнах, вырезаешь узоры на тыквах. У тебя шумные соседи, олени в огороде и привидения на деревьях. Все это не имеет никакого отношения к реальному миру. Миру, в котором я живу.
        Келли воочию видела разочарование и гнев, которые охватили Мику. И она ответила на это. Раз уж он уходит, пусть, по крайней мере, между ними будет ясность.
        - И что это за мир, Мика? Расскажи мне, как мало я знаю о реальности.
        Он невесело усмехнулся:
        - Хочешь знать о реальности? Я рос в приемной семье. Моя мать ушла, когда мне было шесть, и я больше никогда ее не видел. У меня не было ни единого друга, пока во флоте я не встретил Сэма, потому что я нигде не задерживался достаточно долго, чтобы обзавестись друзьями.  - Он сверлил ее взглядом.  - Мой мир суров и жесток. Я понятия не имею, как жить в мире, где всегда безоблачно.
        Он тяжело дышал, его глаза метали молнии, но Келли не было до этого дела. Ее собственный темперамент выходил из-под контроля.
        - Безоблачно?  - В ее голосе звучала нешуточная обида.  - Ты думаешь, мой мир - это маленький уютный уголок, а моя жизнь идеальна? Мои родители умерли, когда я была еще маленькой, и я переехала сюда, когда мне было 12. Потом умер дедушка. Мой муж умер. А муж моей лучшей подруги постоянно подвергается опасности!
        Мика провел рукой по лицу.
        - Боже, Келли.
        - Я не закончила! Это жизнь, Мика. Она сурова даже в маленьких городках. Люди умирают.
        Трехлетние мальчики теряются в лесах. Мужчины уходят.
        - Я не подумал об этом.
        Она слышала раскаяние в его голосе, но уже не могла остановиться. Слава богу, она не успела сказать ему о своей любви.
        - Это ты ничего не видишь, Мика. Неприятности случаются. Но надо продолжать свой путь.
        - Я не знаю, как это делается, Келли. Ты. Этот город. Ребенок. Бога ради! Верь мне, когда я говорю, что я не такой, как ты думаешь.
        - Нет, Мика,  - произнесла она, чувствуя, как гнев наконец сменяется печалью.  - Ты не такой, как сам о себе думаешь.
        Он фыркнул:
        - Ты продолжаешь меня удивлять.  - Мика взял свои сумки и посмотрел на нее в упор.  - Если что-нибудь понадобится, что угодно, позвони мне. Тебе или ребенку. Мой номер у тебя есть.
        - Есть,  - сказала она, вздернув подбородок.  - Но мне ничего не понадобится, Мика. Мне ничего от тебя не нужно.  - Все, что ей надо,  - это он сам. Но она не может его получить. Ее сердце разбито, и боль только усиливается, поглощая все на своем пути.
        Келли чувствовала себя опустошенной. И чем больше она смотрела на Мику, тем хуже ей становилось. Он был так близко, что она могла коснуться его. И так далеко, что не дотянешься.
        - Прощай, Келли,  - произнес Мика и прошел с сумками мимо нее.
        Она слышала, как захлопнулась дверь внизу.
        Опустившись на краешек кровати, Келли оглядела пустую комнату и стала слушать тишину.
        Глава 10
        Следующим утром Келли убрала большую часть украшений со двора. Это занятие угнетало ее, потому что праздник остался позади и не повторится до следующего года.
        - Никак не могу поверить, что он смог уйти, зная, что ты беременна.
        Келли вздохнула. Она все рассказала Терри, и почему-то ей становилось лучше, чем больше негодовала подруга. Но время шло, а Терри все не унималась.
        - Он с самого начала собирался уехать, помнишь?
        - Да, но беременность все меняет.
        - Нет.
        - Нет, меняет. К тому же я не могу поверить, что ты забеременела раньше, чем я. Джимми ждет много работы, когда он вернется домой.
        Келли рассмеялась, как того и хотела Терри. Интересно, как некоторые живут без друзей?
        Прошлой ночью она не могла уснуть - все думала. И пришла к выводу, что все сделала правильно. Она не хотела, чтобы Мика остался из-за ребенка. Она хотела, чтобы он остался из-за нее.
        - Если бы он остался из-за моей беременности, рано или поздно он обиделся бы на нас обоих и все равно ушел бы. Так что так лучше.
        - Ладно, я поняла тебя,  - сказала Терри.  - Но все равно было бы лучше, если бы Джимми был здесь, и я велела бы ему набить Мике морду.
        Келли рассмеялась и обняла подругу. В этот момент зазвонил ее телефон.
        - Это бабушка.
        - О боже!  - Терри покачала головой.  - Давай войдем в дом, присядем, и я сделаю нам чаю.
        - Жаль, что мне нельзя вина. После этого разговора, чувствую, оно мне не помешало бы.
        Келли прошла вслед за Терри в дом и наконец взяла трубку.
        - Привет, бабуль!
        - Милая, я нашла чудесное свадебное платье - тебе очень пойдет. Я отправлю тебе фото.
        - Бабуль, подожди, мне надо кое-что тебе сказать,  - прервала Келли бабушку.
        - Что такое, дорогая? Погоди, Линда подошла. Включаю громкую связь.
        Еще лучше. Келли вздохнула.
        - У меня есть хорошая новость. Я беременна!
        Она тоже включила громкую связь, и взволнованные голоса бабушки и тети Линды заполнили кухню.
        - О, ребенок! Как это чудесно!  - заверещала тетя Линда.  - Знаешь, Дебби все время обещает нам, что отправится в банк спермы, но никак не сделает это. Ты должна поговорить с ней, Келли.
        Терри рассмеялась, а Келли стало жалко кузину.
        - Мика, должно быть, счастлив,  - предположила бабушка.
        - В этом-то и дело, бабуль. Плохая новость в том, что мы с Микой расстались.
        - Что?!  - раздался из трубки крик такой силы, что Келли показалось, что она его может слышать и без телефона.
        Полчаса она объясняла пожилым леди что к чему, но те не желали успокаиваться.
        - Я попрошу Большого Эдди приехать и дать ему в нос!
        - О, ради бога, Линда! Большому Эдди семьдесят пять,  - сказала бабушка.
        - Он сильный,  - продолжала настаивать Линда.  - И подвижный.
        - Какой бы он ни был, ты не можешь просить человека полететь куда-то только для того, чтобы побить кого-то. Даже если этот кто-то заслужил хорошую взбучку.
        Терри поставила на стол чашки с чаем и подняла оба больших пальца в знак одобрения.
        - Не надо никого бить,  - сказала Келли.  - Я и не знала, что мои родные так жестоки. Терри вот тоже предложила мне Джимми с той же целью.
        - Терри - хорошая девочка, я всегда это говорила.
        - Спасибо, бабуля!  - выкрикнула Терри.
        - Что ты собираешься делать, Келли?  - спросила бабушка.
        - Я собираюсь родить ребенка. И со мной все будет в порядке. Я не хочу, чтобы ты сломя голову примчалась сюда заботиться обо мне.
        - У нее есть я,  - добавила Терри.
        - Это неправильно. Ты не должна быть одна в такой момент,  - грустно сказала бабушка.
        - Белла, девочка не хочет, чтобы ты путалась под ногами. Ей и без тебя есть чем заняться и о чем подумать. Верно, Келли?  - спросила Линда.
        Келли захотелось расцеловать старушку.
        - Спасибо, тетя Линда. Бабуль, правда, я в порядке. Мика делает то, что считает нужным. И я тоже.
        - Не нравится мне это,  - вздохнула бабушка.  - Но ты взрослая женщина, Келли, и я уважаю твои решения.
        Келли ошарашенно смотрела на трубку.
        - Серьезно?
        - Ты справишься, детка.
        - А если тебе понадобится помощь, просто позвони и скажи,  - добавила тетя Линда.  - А мы пойдем праздновать: правнук - великое дело.
        - Это мой правнук,  - поправила ее бабушка.
        - О, ты можешь поделиться. Я поделюсь, когда Дебби станет мамой.
        Терри смеялась, а Келли чуть не плакала. Два больших эмоциональных потрясения за последние сутки - это слишком. Но главное, у нее есть семья. Она не одна. Просто у нее нет Мики. И пока ей от этого больно.
        Целую неделю Мика скрывался в своем пентхаусе. Он не мог работать. Не мог спать. Не хотел есть. Жил на кофе и сэндвичах, которые заказывал в номер. Ярость была его единственным спутником. Черт, это же он ушел. Почему же он тогда сходит с ума?
        На второй неделе лучше не стало, только злость сменилась беспокойством, и это его тоже бесило. Никому не интересны его тревоги. И он сам не хочет гадать, в порядке ли Келли и ребенок. Черт, сейчас же ноябрь, снег, а у нее старая машина. И это сводит его с ума.
        Он к такому не привык. Обычно, переезжая, он стирал из памяти кусочек прошлого, и оно переставало для него существовать. Он сам по себе, и он ни по кому не скучает. Так почему же каждое утро он просыпается и ищет Келли в своей пустой постели?

* * *
        - Вы Келли Флинн?
        Здоровенный мужчина в голубой спецовке держал в руках планшет и смотрел на нее сквозь черные очки.
        - Да, это я. А вы кто?
        - Я Джо Хекет. Я доставил ваш грузовик.
        - Мой что?
        Келли вышла на крыльцо. На улице рядом с ее старым грузовичком стоял новый, поблескивая красной глянцевой краской на ноябрьском солнце. Он был больше старого. Блестящий. Новый. Красивый. И он ей нравился. Но он ей не принадлежит.
        - Это какая-то ошибка.
        - Никаких ошибок, леди. Распишитесь, и он весь ваш,  - сказал Джо.
        Она заглянула в планшет и увидела свое имя и адрес в строке доставки. Никакой ошибки. И это может означать только одно. Его прислал Мика.
        Он уехал две недели назад. Самые длинные две недели в ее жизни. И вдруг он здесь. Вернее, тень его присутствия. Ее глаза наполнились слезами, но Келли быстро их сморгнула. И что она должна думать? Зачем он купил ей новый грузовик?
        Она расписалась в квитанции доставки и взяла у Джо ключи. Когда он уехал, Келли подошла к своей новой машине, провела рукой по блестящему кузову, затем открыла дверцу со стороны водителя и села за руль. Кожаные сиденья. С подогревом. Камера. Полный привод. Она грустно рассмеялась. У грузовика оказалось так много разных опций, что, наверное, он может ездить сам, без водителя.
        - Мика, зачем?
        Она откинулась на спинку сиденья и посмотрела в окно на особняк. Потрогала колье у себя на шее. Попыталась представить, где сейчас может быть Мика. Интересно, скучает ли он по ней так же сильно, как она по нему?
        Мика ненавидел свой отель. Чувствовал себя в нем как крыса в клетке. Его номер был огромный, но он все равно испытывал приступы клаустрофобии. Он не может просто выйти из комнаты и вдохнуть свежий осенний ветер. Нет, для этого ему нужен лифт, чтобы спуститься на тридцать этажей.
        Он не открывал окна, потому что с улицы доносился шум города. А он так привык к тишине особняка в последнее время.
        Прошло три недели с тех пор, как он уехал от Келли. А злость, тревога и ярость не унимались. Они переросли в чувство вины, которое сводило его с ума. Какого черта он вообще испытывает чувство вины? Она же сразу знала, что он не останется. А если все же хотела, чтобы он остался, то почему не сказала?
        Нет. Только не Келли. «Я в порядке. У меня будет ребенок. Нам ничего не надо от тебя».
        «Прекрасно. Я не нужен ей. Она не нужна мне. Мы оба довольны. Верно?»  - думал Мика. Водит ли она новый грузовик? Выпал ли снег? Получила ли она плужок для уборки снега вместе с грузовиком? Чистит ли дороги? Одна? О боже, он ненавидит эту комнату.
        Беременна. Она носит его ребенка. И что ему с этим делать? Если ей нужна его помощь, пусть скажет. Черт, да она даже не проводила его, когда он уезжал. Ей что, совсем все равно?
        Раздраженный, он схватил телефон.
        - Привет, Мика. Что случилось?  - раздался голос Сэма.
        Они не разговаривали с той самой поездки. В основном потому, что Мика не хотел ни с кем общаться. Но сейчас ему просто необходимо было выговориться.
        - Келли беременна.
        - Здорово! Поздравляю, чувак!
        Мика скривился:
        - Да, спасибо. Только вот узнал я об этом в день моего отъезда.
        - Ты уехал? Где ты, черт возьми?
        - На Гавайях.  - Райское местечко. Слишком много солнца. Слишком жизнерадостные люди.
        - Почему?
        - Пришло время уезжать. Я не мог оставаться. Все стало слишком…
        - Реальным?
        Мика нахмурился:
        - И что это значит?
        - Это значит, что ты никогда не жил нормальной жизнью. У тебя никогда не было нормальных отношений. Только модельки и актрисульки. Ничего общего с реальной жизнью. А вот Келли - настоящая. То, что у тебя с ней было, имело смысл. И это-то и напугало тебя до чертиков.
        - Я не испугался.
        - Конечно, испугался,  - весело возразил Сэм.  - Все парни пугаются, когда встречают женщину, которая слишком много для них значит.
        - Разве я говорил что-нибудь подобное?
        - А и не надо было, Мика.  - Сэм смеялся, и это ужасно раздражало.  - Я достаточно долго тебя знаю, чтобы все понять самостоятельно. Вот, к примеру, когда ты последний раз уезжал из отеля, не закончив книгу?
        - Ну…
        - Никогда. Ты везде оставался на полгода. А в Баннере ты жил всего три месяца. Кого ты обманываешь, Мика?
        Отражение в зеркале смотрело на Мику с укоризной. И тревогой. Он и впрямь убежал от Келли потому, что она много для него значила? И потому, что он был напуган этим? Мика отвернулся от зеркала, потому что не мог смотреть себе самому в глаза.
        - Слушай, я не прошу советов. Я просто хотел, чтобы ты знал, где я.
        - Ты все равно получишь совет. Сделай себе одолжение, возвращайся к Келли. Отдайся на ее милость, и, может, она примет твою провинившуюся задницу обратно.
        - Я не могу! Что я, черт возьми, знаю об отцовстве?
        - По крайней мере, ты знаешь, как не надо себя вести. А именно - нельзя бросать своих детей. Ты сам вырос без отца. И этого же ты хочешь для своего ребенка?
        Эти слова заставили Мику задуматься. Он поступает со своим ребенком так, как с ним поступила его мать.
        - Я не слишком хорош во всем этом, Сэм.
        - А кто хорош, Мика? Мы все разбираемся в процессе. Попробуй, Мика. Не будь ослом!
        На этой дружеской ноте Сэм дал отбой, оставив Мику наедине с мыслями.

* * *
        Первый снег выпал двумя днями позже, он был мягкий и не прилипал к ногам и колесам. Так что пока Келли не надо было чистить дорожки. Вместо этого она уютно устроилась в особняке, наслаждаясь теплом от камина. До этих пор она оставалась в своем маленьком домике, не желая мучить себя воспоминаниями о Мике. Но с наступлением холодов ей захотелось погреться у огня. Так что у нее остался только один способ справиться с болью - посмотреть ей в лицо.
        Чашечка чая, книга, огонь - идеальная обстановка. Была бы, если бы Мика был тут.
        Внезапно внизу послышался стук открываемой двери. Келли вздрогнула, подскочила и со всех ног побежала в холл. В дверях стоял Мика. Его волосы и плечи были покрыты снегом. Он поставил на пол свою сумку, захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Обернувшись, он увидел Келли и нахмурился:
        - Запирай чертову дверь, Келли. Кто угодно может забраться в дом.
        Она нервно рассмеялась, всерьез подумывая, не кинуться ли сразу в его объятия. Только гордость удержала ее на месте.
        - Уже забрался.
        - Очень смешно.
        Все еще хмурясь, он подошел, взял ее за руку и повел в гостиную.
        - Что ты делаешь, Мика?
        Она вырвала руку, хоть и хотела больше всего на свете подольше не отпускать его ладонь. Жаль, конечно, что она наряжена сейчас во фланелевую пижаму с танцующими пандами.
        - Почему ты здесь?
        Мика пристально посмотрел на нее, затем сделал шаг назад и встал у камина. Глядя на Келли с безопасного расстояния, он произнес:
        - Знаешь, я думал, что поступил правильно.
        - Когда уехал?
        - Да.  - Он тяжело вздохнул.  - Келли, я понятия не имею, как это делается.  - Он развел руками, имея в виду ее, ребенка, дом и все то, что было так далеко от его жизненного опыта.  - Я рассказывал тебе, что однажды был помолвлен? И что из этого ничего не вышло?
        - Да.
        - Я расторгнул помолвку, потому что мне было все равно. Я был не в состоянии заботиться о ком-то.  - Мика опустил голову. Было заметно, что эти слова даются ему нелегко.  - Потом я встретил тебя.
        Ее застывшее сердце стало понемногу оттаивать. Но Келли не спешила радоваться, гадая, что Мика скажет дальше.
        Он поднял руки вверх и фыркнул.
        - Черт, я никогда не встречал никого, похожего на тебя. Ты сводишь меня с ума. Заставляешь чувствовать то, что я никогда не чувствовал. Хотеть то, чего я не хотел.
        - Спасибо.
        Мика рассмеялся:
        - Видишь? Ты все время удивляешь меня, Келли. И я не знаю, когда это произойдет в очередной раз. И мне это нравится.
        - Правда?
        - Я вынужден это признать.  - Мика сглотнул и сделал шаг ей навстречу.  - В последние три недели мне было так скучно. Я думал, что я теряю рассудок. Я жил в отеле, в котором уже останавливался прежде, и в этот раз я ненавидел его. Он казался мне маленьким, и в нем не было оленей, не было двора с ребятней. Он был такой шумный! Но это был неправильный шум, понимаешь?
        - Нет,  - улыбнулась Келли.  - К чему ты все это говоришь, Мика?
        - Я говорю, что все, о чем я мог там думать,  - это ты. И ребенок. И этот дом. Но в основном - ты.
        На глазах выступили слезы, и в этот раз она не смогла их остановить. Они беспрепятственно потекли по щекам, но Келли не вытирала их и смотрела на самого лучшего в мире мужчину.
        - Ты меня любишь,  - сказал он.
        - Точно?  - Келли широко улыбнулась.
        - Никаких сомнений, черт возьми.  - Мика мерил шагами комнату.  - А такие женщины, как ты… любят шоу. Не только секс, хотя он, конечно, был великолепный.
        - Так и есть.
        - Но ты была здесь. Каждый день. Смеялась со мной. Готовила со мной. Даже когда я сказал, что уезжаю, ты просто пожелала мне счастливого пути и между делом сообщила, что беременна.
        Келли покраснела:
        - Не совсем так.
        - В общих чертах так и было. И в какой-то момент я стал гадать, почему ты не сказала, что любишь меня. Почему не использовала ребенка, чтобы удержать меня? Почему не умоляла остаться?
        Келли напряглась и постаралась выглядеть независимой и гордой, насколько это вообще было возможно в пижаме с пандами.
        - Я никогда не умоляю.
        - Да,  - задумчиво сказал он, глядя ей в глаза.  - Ты бы этого никогда не сделала. Не стала бы меня принуждать. Ты поступила хитрее.
        - Я?  - Келли снова рассмеялась.  - Я вообще не хитрец.
        - Но в этот раз у тебя получилось.  - Мика пересек комнату и подошел к ней.  - Ты отпустила меня, зная, что без тебя я буду чувствовать себя несчастным. Ты не сказала, что любишь меня, потому что знала, что я буду об этом думать. Ты хотела, чтобы я сам это понял.
        - Как умно с моей стороны.  - Было бы, если бы она все планировала. Келли прикусила нижнюю губу и затаила дыхание.  - И ты действительно понял это?
        - Я же здесь.  - Он вздохнул, заключил ее в объятия и крепко прижал к себе.  - Так приятно тебя обнимать. «Мы»  - это так здорово. Я люблю тебя, Келли. Я и не знал, что умею любить. Но, может, я просто ждал, пока встречу тебя.
        - О, Мика…  - Она прижалась к нему, положила голову ему на грудь и прислушалась к мерному стуку сердца. Кажется, сбываются все ее мечты. Последние три недели были такие трудные. А сейчас ее просто переполняет радость.  - Я тоже люблю тебя.
        - Я знаю.
        Она рассмеялась и, приподняв голову, посмотрела на него.
        - А ты в себе уверен, правда?
        - Сейчас - да,  - согласился он.  - В одном я уверен точно: ты выйдешь за меня замуж. По-настоящему. И я останусь с тобой в этом большом старом доме. Я хочу провести с тобой Рождество. Я помогу тебе баллотироваться в мэры. А в следующем году мы с Джейкобом поможем тебе с тыквами. Я хочу познакомиться с Джимми. Думаю, мы станем с ним друзьями. Нас объединят наши невероятные женщины.
        Сердце Келли пело.
        - Тебе определенно надо дать очко за это сумасшедшее предложение.
        Мика ухмыльнулся:
        - Это не предложение. Я просто принимаю твое предложение, поступившее намного раньше. Помнишь?
        - Ты прав. Так что никаких очков.
        - Вообще никаких очков и никакого счета. Скажи «да», и мы оба выиграем.
        Келли расхохоталась в восторге от происходящего.
        - Конечно же да!
        - Хорошо,  - кивнул он, словно ставя галочку в воображаемом списке дел.  - Это улажено. И еще я буду ездить с тобой расчищать дорожки. Кстати, тебе понравился грузовик?
        Келли продолжала смеяться, как безумная, но ей было все равно.
        - Конечно, понравился, мой сумасшедший мужчина.
        - Ну да. Ты распахиваешь снег, а сумасшедший - я.  - Мика покачал головой, глядя с надеждой, облегчением и любовью в ее сияющие глаза.  - Я больше никогда не уйду, Келли,  - прошептал он.  - Мне вообще не стоило уходить, но только так я смог понять, как остаться в твоей жизни. Я хочу быть здесь. С тобой. С детьми.
        - С детьми?  - переспросила она.  - Во множественном числе?
        Он усмехнулся:
        - Это большой дом. Нам надо постараться, чтобы наполнить его.
        Боже, сбывались все ее мечты. Даже больше. Огонь в камине отбрасывал танцующие тени на лицо Мики. В его глазах она видела надежду и любовь.
        - Я так сильно люблю тебя, Мика. И так рада, что ты вернулся домой!
        Он взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал.
        - Единственный дом, который я хочу, тот - где ты. Я влюблен в первый и последний раз в моей жизни. И я ни за что не хочу утратить это чувство.
        - Не утратишь,  - пообещала она.  - Мы не утратим.
        - Я сделаю все для этого. Так, а сейчас вторая часть моего блестящего плана.
        - У тебя есть план?
        - Да, и я думаю, он тебе понравится.  - Мика подхватил ее на руки и сел на стул. Оглядел ее пижаму.  - Кто это? Собаки?
        - Панды.
        - Ну да, почему нет? Впрочем, я отвлекся. Думаю, мы наймем самолет и завтра полетим во Флориду.
        - Завтра?
        - Возьмем твоих бабушек и вместе с ними на недельку улетим в Нью-Йорк. Остановимся «Ритц-Карлтоне». Думаю, отель им понравится.
        - Что?
        Он пожал плечами:
        - У меня никогда не было семьи. И я хочу познакомиться с новыми родственницами. И познакомить их с Сэмом, Дженни и их детьми. Потому что они - единственные близкие мне люди. А уж там твоя бабушка поможет тебе выбрать кольцо, о котором мы говорили.
        - О, Мика!  - Столько сюрпризов сразу, что они просто не умещаются у нее в голове. Она обвила руками его шею и поцеловала. И тут ее осенило.  - Мы сначала лучше позвоним им.
        - Почему?
        - Я сказала бабуле и тете Линде, что мы расстались, и они собирались подговорить одного из старичков, чтобы он с тобой разобрался.
        - Еще больше сюрпризов,  - ухмыльнулся Мика.  - Можем рискнуть, если ты не против.
        - Я за!  - рассмеялась Келли.
        - Я люблю тебя, Келли Флинн.
        - А я люблю тебя, Мика Хантер,  - сказала она, тая в его руках. А когда Мика наклонился, чтобы снова поцеловать ее, Келли прошептала:  - Добро пожаловать домой!