Любовь жива Сандра Хьятт
        # Когда миллионер Макс Престон узнает, что его бывшая девушка Джиллиан Митчелл уже три года растит его ребенка, он решает жениться на ней - только ради того, чтобы дать сыну нормальную семью. Но не ошибается ли он, думая, что его любовь к Джиллиан умерла?..
        Сандра Хьятт
        Любовь жива
        Глава 1
        Макс Престон оторвался от газеты и посмотрел на сияющее море, расстилающееся за окном ресторана. На этот раз она зашла слишком далеко. Но теперь он не позволит ей игнорировать его звонки, игнорировать его. Со скрипом отодвинув стул, он встал из-за стола, оставил чаевые, допил кофе и вышел из зала. Первый выходной за месяцы, и даже сегодня нет ему покоя.
        По пути к машине Макс нашел ее адрес в записной книжке телефона, бросил дешевую газетенку, на которую она работала, на пассажирское сиденье, сел за руль и вывел машину со стоянки. Впервые увидев фотографию Джиллиан Митчелл в «Сисайд газетт» и осознав, что она в Виста-дель-Мар, он ощутил глубокое удовлетворение, как будто нашел что-то, о потере чего не подозревал и не знал, что ему этого не хватает. Это чувство испарилось, как только он прочел первые строки ее желчной статьи. С тех пор Макс пытался не выходить за рамки делового подхода во всем, что касалось ее статей и пребывания в одном с ним городе.
        О ней нельзя было сказать то же самое. Ее нападки на «Кэмерон энтерпрайзес» и особенно на Рейфа Кэмерона, начальника Макса, неосведомленному читателю могли показаться беспристрастными, однако они были целиком и полностью направлены против Макса, он в этом не сомневался. На первом же светофоре он перевернул лежащую на сиденье газету ее статьей вниз.
        Зазвонил телефон.
        - Макс слушает, - сказал он в микрофон гарнитуры.
        - Ты видел?
        Рейф не любил тратить время и слова.
        - Как раз занимаюсь этим.
        В обязанности Макса как главы отдела по связям с общественностью «Кэмерон энтерпрайзес» входило улаживание острых ситуаций и убеждение общественности, что все только выиграют от того, что Рейф встанет во главе «Уорт индастриз» - производителя микрочипов и средоточия рабочих мест города. Джиллиан, очевидно, задалась целью свести все его усилия на нет.
        - Это можно представить как клевету? - спросил Рейф.
        - Возможно. Я как раз еду к ней. Скажу, что мы не собираемся спускать это на тормозах, что наши юристы будут вчитываться в каждое ее слово, уже написанное и потенциальное, касающееся этой темы.
        - Хорошо, - сказал Рейф и отключился.
        В принципе Макс восхищался упорством Джиллиан, но, когда она начинала без конца терроризировать его начальника, упорство становилось похоже на нездоровую упертость. Все дело в том, что у них была общая история, которая, с точки зрения Макса закончилась хорошо. Спустя шесть месяцев после начала их отношений Джиллиан обронила слова «дети» и «свадьба», и Макс понял, что для него все подходит к концу. Ни то, ни другое не входило в его планы ни тогда, ни сейчас, и до той минуты он не знал, что Джиллиан думала об этом. И когда он порвал с ней, что было только честно, он решил, что она приняла разрыв спокойно. Она не устроила ему сцены, согласилась с тем, что они разного ждут от отношений, и ушла, не оглянувшись.
        Макс ничего не слышал о ней три с половиной года, а когда увидел эти ее предположительно объективные статьи, подумал, что история кончилась не так уж хорошо. Похоже, Джиллиан просто выжидала момент, когда можно будет ответить ударом на удар. Подъезжая к ее дому, располагавшемуся недалеко от пляжа, он не чувствовал гнева, только раздражение. Ему ничего не стоит разобраться с Джиллиан. К раздражению примешивалось слабое любопытство. Когда-то им было хорошо - изменилась ли она за это время? Остались ли ее глаза такими же зелеными, как в его воспоминаниях?
        Макс подошел к двери, встал так, чтобы Джиллиан сразу увидела его в окошко, и уверенно постучал. Из-за двери доносились звуки рок-музыки, которую она всегда любила, и он невольно вспомнил, как она танцевала в своей квартире в Лос-Анджелесе. На подъездной дорожке стояла большая синяя машина. Раньше Джиллиан ездила на маленькой спортивной машине с откидным верхом, и Макс помедлил, прежде чем постучать еще раз. Может быть, она таки вышла замуж? То, что она не сменила фамилию, ничего не значило, а машину окружала аура семейности.
        Впрочем, все это не имело никакого значения - он пришел сюда исключительно из-за ее статьи. Он уже поднял руку, чтобы снова постучать, когда дверь распахнулась. Солнце зажгло искорки в ее каштановых волосах и заставило засиять ее молочную кожу, и Макс забыл, зачем пришел.
        - Макс? - Джиллиан нахмурилась, подобралась. - Что ты тут делаешь?
        Ее испуг вернул его на землю. Он не ждал, да и не хотел теплого приема, но страха, бьющегося в ее изумрудных глазах и звенящего в грудном голосе, он не ожидал. Она определенно не хотела, чтобы он был здесь.
        - Есть разговор.
        - Для этого есть телефон.
        Она хотела закрыть дверь, но он придержал ее.
        - Тебе придется выслушать меня сейчас. Я пытался позвонить, помнишь? Ты не ответила, и мне пришлось явиться лично.
        - Я собиралась перезвонить в понедельник. Я внесу встречу с тобой в свой график, и мы поговорим в рабочее время.
        Ее глаза были того же цвета, что три года назад, изменилось только их выражение. Может быть, эта настороженность была вызвана угрызениями совести по поводу того, что она писала?
        - С каких это пор у тебя есть определенное рабочее время?
        - С тех пор… - Непонятная тень пробежала по ее лицу. - С тех пор как я поняла, что свет не сошелся клином на работе, а это значит, что мои выходные - неприкосновенны, в отличие от твоих. У меня есть еще кое-что, что требует внимания, и твое вторжение очень некстати.
        Макс не сдвинулся с места. Джиллиан всегда рубила с плеча, но сегодня он чувствовал неуверенность под напускной невозмутимостью, и это было ему на руку.
        - Я тоже дорожу своим свободным временем, так что будь любезна впустить меня. Мы проясним пару вопросов, и я уйду, в противном случае тебе от меня не избавиться.
        Она посмотрела на часы на тонком ремешке, затем оглянулась и открыла дверь шире, отступая в глубь прихожей.
        - Я могу уделить тебе только пять минут, Макс.
        - Больше мне и не потребуется.
        Входя, он внимательно оглядел Джиллиан. Белая майка соблазнительно обтягивала ее изгибы. В первый раз Макс усомнился в правильности решения вломиться к ней в дом без предупреждения. Штаны для занятий йогой низко сидели на бедрах, она была босиком. Казалось, что она не так давно встала, и Макс не позволил себе додумать эту мысль - образ Джиллиан в постели совершенно не способствовал трезвости мышления. Она была по-прежнему стройной, но стала более фигуристой. Джиллиан закусила губу, как делала всегда, когда нервничала, и махнула рукой в сторону ближайшей двери. Она стояла так, что не давала Максу увидеть что-то в остальной части квартиры. Как ей удавалось выглядеть одновременно так неприступно и соблазнительно?
        В небольшой гостиной, куда Джиллиан провела Макса, стояли диванчик и два кресла по сторонам от столика с одиноким цветком в вазочке. Раздвинутые шторы открывали вид на маленький сад.
        - Садись. - Джиллиан указала на кресло и пошла к двери. - Я сейчас.
        - Скажи мне только одну вещь.
        Она остановилась.
        - Ты замужем?
        - Нет.
        Он не собирался задавать этот вопрос первым. Он не должен был чувствовать облегчение, он не был лицемером. Он пришел сюда по делу, и только. Усилием воли Макс оторвал взгляд от ее покачивающихся бедер и переключил внимание на обстановку. Дверь тихонько щелкнула, закрывшись за ней.
        Комната была немного старомодной и очень чистой, почти стерильной. Насколько Макс помнил, когда-то комнаты Джиллиан были завалены газетами, журналами и книгами. Похоже, все изменилось. Его бабушка одобрила бы подобную комнату. Звуки музыки и запах кофе определенно шли не отсюда. Макс бросил «Сисайд газетт» на столик статьей вверх, чтобы напомнить себе о цели своего визита.
        Джиллиан вернулась быстро. Она переоделась в обтягивающие брюки и зеленую футболку, под которую, к облегчению Макса, надела бюстгальтер. Густые волосы она собрала в высокий конский хвост и выглядела готовой к битве, как героини компьютерных игр, в которые они любили играть. Слабая дрожь предвкушения прошла по его телу.
        - Твоя статья в сегодняшнем номере…
        Именно за этим он пришел сюда - поговорить о статье, а вовсе не узнать, как она жила все эти годы и согласится ли поужинать с ним сегодня. Макс собрался с мыслями. Ее небрежность однажды обманула его, заставила поверить, что она, как и он, не думает о более близких отношениях и совместном будущем. Макс был из тех людей, которые учатся на своих ошибках.
        Джиллиан присела на краешек другого кресла. Ее лицо было непроницаемо. Что ж, он не собирался отказываться от удовольствия пободаться с ней только потому, что они по разные стороны баррикад.
        - Твоя статья - клевета, - сказал Макс, наклоняясь к ней.
        - Вовсе нет. - Она с улыбкой покачала головой. - Это мое мнение, подкрепленное проверенными фактами.
        - Ты считаешь фактом утверждение, что Рейф Кэмерон - злобный мальчишка, выросший в злобного мужчину, у которого есть деньги, чтобы творить свои злобные дела?
        - Не я его так назвала, это цитата.
        - Слова существующего на самом деле человека?
        - Конечно. Если Эмма Уорт достаточно реальна для тебя.
        Макс стиснул зубы. Отец Эммы, Рональд, основал «Уорт индастриз», в городе его уважали, и когда пару месяцев назад Джиллиан сослалась в своей статье на его дочь, горожане навострили уши. Максу удалось снова привлечь внимание к светлой стороне деятельности Рейфа, особенно к «Надежде Ханны», его благотворительному фонду. Он привлек к этому делу друга Рейфа и его сводного брата Чейза - музыканта Уорда Миллера. Его участие было воспринято общественностью с энтузиазмом, переговоры с некоторыми другими знаменитостями были в разгаре, однако дорожащие своей репутацией звезды очень осторожно подходят к тому, с кем связываются. Статьи Джиллиан могли отпугнуть их, даже не имея под собой оснований.
        - Хорошо, Эмму ты назвала прямо, но твой сегодняшний источник…
        Макс с сомнением пожал плечами.
        - Эмма настояла на том, чтобы я упомянула ее имя, - она считала, что это придаст вес статье. Мой нынешний источник по-другому смотрит на вещи. Я согласилась на его требования, но это не значит, что ему нельзя доверять.
        Макс откинулся на спинку кресла и оценивающе оглядел Джиллиан:
        - Ты играешь с огнем, Джиллиан. Наши адвокаты изучат каждое твое слово.
        - Пожалуйста.
        Она вздернула подбородок, и Макс поймал себя на том, что жадно скользит взглядом по ее волосам, коже, фигуре. Он вспоминал все, что ему так нравилось в ней, и особенно ум и страсть, переплетающиеся в ее глазах. Он не позволит себе отвлекаться на ее красоту, хотя не может не признать, что все в нем всколыхнулось от одного взгляда на нее. Он не встречал никого подобного ей ни во время, ни после их отношений, и буря эмоций, которую она по-прежнему вызывала в нем, была сейчас очень некстати. Макс пристукнул кулаком по газете, напоминая себе, зачем пришел.
        - Ты напрасно мутишь воду. «Кэмерон энтерпрайзес» много вкладывает в «Надежду Ханны» и в грядущий концерт, и у нас есть что предложить городскому сообществу. Благотворительность очень помогла бы городу, если бы ты перестала отпугивать от нас людей.
        Он определенно не собирался убеждать ее, что деятельность «Кэмерон энтерпрайзес» направлена исключительно на благо общественности, а Рейф занимается благотворительностью не только для того, чтобы заработать себе хорошую репутацию и обеспечить приятие его методов, пока его планы не будут реализованы.
        - Я считаю, что мои статьи делают доброе дело, - сказала Джиллиан. - Жители Виста-дель-Мар напуганы и раздражены, они не верят в то, что правление Кэмерона принесет им что-то хорошее.
        - Мне кажется, что ты позволяешь своей личной неприязни влиять на профессиональную деятельность.
        - Здесь нет ничего личного.
        - Значит, ты не стремишься таким образом подобраться ко мне?
        Она коротко неподдельно удивленно рассмеялась:
        - У тебя мания величия, Макс.
        - Вот как?
        - Конечно. Если я озвучиваю вопросы, которые все хотели бы задать твоему мистеру Кэмерону, я всего лишь делаю свою работу, и не важно, кто у него в нянечках.
        - В таком случае наши адвокаты тоже будут делать свою работу, выясняя у тебя подробности создания статьи.
        - Буду рада помочь.
        - Никто не любит, когда в его дела лезут. - Макс понизил голос: - Этого легко можно избежать. Все, что тебе нужно сделать, - прекратить писать такие провокационные статьи, держаться правдивых фактов.
        Она нахмурилась:
        - Ты пытаешься меня запугать?
        - Нет, просто честно рассказываю, во что ты рискуешь вляпаться.
        Джиллиан покачала головой:
        - Ты совсем забыл меня, Макс. Ты правда думаешь, что, угрожая мне - а это была угроза, - заставишь меня отказаться от выражения общественного мнения?
        - Я пытаюсь помочь тебе. Ты должна понять, как обстоят дела. Рейф не любит, когда кто-то стоит у него на пути, и не думает долго, как устранить препятствие.
        - Я могу использовать эту информацию?
        - Нет. Это исключительно между… старыми друзьями. Впрочем, я могу предоставить тебе информацию из первых рук. Интервью с Рейфом может тебя заинтересовать?
        Она широко улыбнулась:
        - Ты имеешь в виду гладко причесанную статейку для пресс-конференции прямиком из твоего офиса? Вроде той, что я получила на прошлой неделе - восторженная хвала
«Надежде Ханны» и концерту?
        Именно это он и имел в виду, но признаваться в этом сейчас не собирался.
        - Если тебе все еще неясно… - Негромкий звук сверху - как будто что-то мягкое упало на пол - заставил ее замолчать и побледнеть. Она посмотрела на часы. - Твое время вышло, Макс. Я подумаю над тем, что ты сказал. - Она открыла дверь, и ее голос вдруг зазвучал просительно: - Обещаю. Уходи.
        Макс медленно поднялся. Что-то сбило с нее всю давешнюю уверенность, вернуло страх в ее глаза, устремленные на него с немой мольбой. Не сводя с нее взгляда, он пошел к ней, но она вышла из комнаты и открыла входную дверь, впуская в прихожую яркий солнечный свет. Макс медлил. Джиллиан открыла дверь еще шире.
        - Не нужно так, Джиллиан.
        - Нужно, - сухо сказала она. - Я делаю свою работу так, как считаю правильным.
        - Я не о работе говорил.
        - Я поняла свою ошибку и теперь тщательно разграничиваю личное и профессиональное. Пожалуйста, уходи.
        Она сжала его руку, словно желая вывести из дома. Макс не пошевелился. Ее отчаяние только разжигало его любопытство. Что-то тут не так. Похоже, у нее было что-то, что она не хотела ему показывать, - или кто-то?
        Снова раздался мягкий звук, и Макс вгляделся в глубину коридора.
        - Макс, - в ужасе прошипела Джиллиан, - не сейчас!
        Макс сдался и сделал шаг к двери. Ему было все равно. Не важно, что она прятала, почему так разнервничалась, не важно, что одно мимолетное касание - ее рука на его руке - заставило его затрепетать.
        - Мамочка! - позвал счастливый звонкий голос.
        Джиллиан обреченно уронила руку.
        - Мамочка? - пораженно переспросил Макс, не скрывая потрясения.
        Кусочек пазла - машина, ее округлившаяся фигура, поспешность, с которой она выдворяла его, - встал на место, и все приобрело смысл. Она не вышла замуж, но явно недолго спала одна после расставания с ним и получила-таки то, чего хотела.
        - Когда это случилось?
        Макс ничего не понимал в детях, но предположил, что ребенку меньше трех лет.
        - Пожалуйста, уходи, - повторила она, уже совсем не убедительно. - Нам надо поговорить, но не здесь и не сейчас.
        - Конечно.
        Пора было сматываться - он с трудом выдерживал и своих племянников, к тому же никак не мог переварить тот факт, что у Джиллиан есть ребенок.
        - Мамочка.
        Макс позволил себе всего один взгляд, чтобы удовлетворить свое любопытство. Он увидел маленького кудрявого мальчика, стоящего у лестницы и держащего в руках светло-голубое одеяло.
        - Я хочу есть.
        Мальчик был точной копией Макса и его брата, когда им было два года, он словно сошел с фотографии, висевшей у родителей Макса в прихожей.
        Макс медленно перевел взгляд с мальчика на Джиллиан. Она так сильно сжимала ручку двери, что костяшки пальцев побелели.
        - Мамочка? - повторил он. - Мамочка?
        Ему вдруг тоже захотелось за что-нибудь ухватиться. У Джиллиан ребенок, как две капли воды похожий на Макса. Не нужно быть гением, чтобы понять, чей он.
        - Конечно, милый, - мягко сказала Джиллиан. - Иди на кухню.
        Мальчик внимательно посмотрел на нее и Макса и затопал к двери.
        Подумать только, он списал ее неприступность на муки совести из-за статьи!
        - Вряд ли ты станешь ждать, чтобы поговорить об этом.
        Джиллиан не смотрела на Макса, ее горло сжалось, она сглотнула.
        Она знала, что теперь он никуда не уйдет.
        Он закрыл дверь. Ярость вспыхивала все ярче, пока он шел за ней на кухню, заглушая шок, становясь сильнее от того, что он не мог дать ей выход. Только не сейчас, не при ребенке, не при его сыне.
        Глава 2
        Желудок Джиллиан подскочил к горлу. Макс определенно заметил, на кого так похож Этан, и она знала только одно: ее тщательно созидаемой спокойной жизни приходит конец. Она пошла за Этаном на кухню, обреченно прислушиваясь к размеренным шагам Макса за спиной. В то же время она чувствовала странное облегчение: так, наверное, чувствует себя приговоренный к казни по пути на эшафот - томительное ожидание неизбежного окончено.
        Она знала, что Макс работает на Рейфа Кэмерона, знала, что ее статьи рано или поздно столкнут их и что, возможно, пришло время рассказать ему об Этане. Но только не в ее собственном доме, где он сразу, без всякой подготовки увидит сына. Джиллиан остановилась посреди кухни, пока Этан карабкался на свой стульчик. Уютная обстановка кухни и столовой ясно говорила, что в доме ребенок, поэтому Джиллиан не провела сюда Макса. Ее чашка с остатками кофе стояла на противоположном конце стола, газета со статьей, которая привела Макса в ее дом, лежала рядом, открытая на странице с кроссвордом, напоминая, что всего десять минут назад самой большой ее проблемой было подобрать синоним из двенадцати букв к слову «инцидент». Надо было чем-то занять себя. Дрожащими руками она насыпала в миску хлопьев, нарезала туда же банан, налила молока. Больше делать было нечего - пора посмотреть в лицо врагу.
        Макс сидел на ее стуле, напротив Этана. Они смотрели друг на друга с неприкрытым любопытством, одинаково голубыми глазами. Этан мог переиграть в гляделки кого угодно, и сейчас Джиллиан понимала, от кого он унаследовал эту способность. Она поставила перед сыном миску так резко, что молоко выплеснулось на стол. Джиллиан сжала кулаки, ногти впились в ладони. Срочно нужно успокоиться! Этан, насытивший свое любопытство, полностью переключился на завтрак, Джиллиан начала вытирать молоко, а Макс… продолжал смотреть. Этан никак не реагировал на его молчание, но Джиллиан едва сдерживалась.
        - Хочешь кофе?
        Он только молча покачал головой. Джиллиан знала, что сын очень похож на отца, но сейчас, когда она видела их вместе, - ее самое сокровенное желание и самый большой страх, - сходство было почти пугающим.
        - Как тебя зовут?
        Этан ненадолго прекратил забрасывать в рот хлопья.
        Макс открыл рот, но Джиллиан опередила его, вдруг испугавшись, что этот человек, никогда не проявлявший заинтересованности в отцовстве, может назваться отцом Этана:
        - Его зовут мистер Престон.
        - Плестон.
        - Мы придумаем мне имя получше, - сказал Макс, остро глядя на Джиллиан. - А тебя как зовут?
        - Этан. Мне сколо будет тли, а тебе?
        Макс вздернул брови - он явно не привык к детской непосредственности, хотя она была присуща ему самому. Однако он улыбнулся.
        - Мне тридцать два, почти тридцать три. - Он посмотрел на Джиллиан. - Значит, когда ты родился, мне было тридцать.
        Только не здесь. Не сейчас. Джиллиан попыталась беззвучно дать знак Максу, чтобы он остановился. Только не перед Этаном.
        - Вы родились в один день, - тихо сказала она, и Макс отпрянул, как будто она замахнулась на него.
        - Хочешь посмотлеть мой поезд?
        - Да, - ответил Макс, снова совершенно спокойный внешне. - Покажи.
        Они вышли из кухни, Этан - семеня впереди, Макс - бросив пиджак на стул и примериваясь к его маленьким шажкам. Джиллиан не могла заставить себя пойти за ними, хотя знала, что должна была это сделать на случай, если Макс позволит себе какую-нибудь выходку. Он так тихо сидел за столом, что она поняла: он в ярости. Впрочем, ярость была направлена на нее, и он вряд ли покажет ее при Этане - он умел контролировать себя лучше всех, кого она знала.
        Нетвердой поступью она последовала за ними. Встав в дверях гостиной, она смотрела, как Макс двадцать минут, лежа на боку, вытянув длинные ноги и закатав рукава, играл с сыном. Джеймс Бонд, играющий с ребенком, не выглядел бы более нереально. С совершенно не характерной для него покорностью Макс двигал локомотивы и вагоны по рельсам, прислушиваясь к авторитетным заявлениям специалиста по поездам. Джиллиан почувствовала, как ее сердце разбивается. Она думала, что поступила правильно, она была в этом уверена: относительно Макса - потому что ему не нужна была семья, относительно Этана - потому что он заслуживал лучшего отца, относительно самой себя - потому что не хотела привязываться и привязывать к себе человека, который не любил ее, который всегда ставил бы свою карьеру на первое место и наверняка отверг бы ее и их сына. Она считала, что сама может всем обеспечить Этана, но теперь эта уверенность таяла.
        Макс наконец посмотрел на Джиллиан. Свет удовольствия в его глазах померк, лицо застыло. Он легко поднялся:
        - Сынок, не возражаешь, если я ненадолго отойду поговорить с мамочкой?

«Сынок»?
        Джиллиан похолодела. Это всего лишь слово, не он первый назвал так Этана - дело было в том, что он был первым, для кого это было не просто слово.
        - Ага, - ответил Этан, не отрываясь от поезда.
        Он пока не спрашивал Джиллиан об отце, и она надеялась, что еще долго не спросит. Ее вдруг охватил страх. Что, если реакция Макса была вызвана не только злостью на нее за то, что она утаила от него ребенка? Что, если он захочет признать Этана своим? Макс всегда очень тщательно выбирал слова, и если он назвал Этана «сынок»…
        Нет, не может быть.
        В два шага Макс пересек комнату и сжал ее локоть, выводя в кухню.
        Она села за стол, страстно желая хоть чем-нибудь отгородиться от Макса, и начала ковырять старую царапину на столешнице, пока Макс мерил шагами ее крохотную кухню, излучая напряжение и ярость. Он всему отдавался целиком - работе, жизни, одно время - Джиллиан. Теперь это умение было отдано гневу.
        Если он потребует права видеться с ребенком, она позволит ему, но в свою очередь потребует, чтобы он приходил регулярно и чтобы… Джиллиан запустила пальцы в волосы. О чем она думает?!
        Макс все еще ходил туда-сюда. Джиллиан смотрела в стол, но слышала его шаги, ощущала его присутствие, душившее ее. Если бы только он сказал что-нибудь, хоть что-нибудь…
        Наконец Макс остановился:
        - Он мой сын.
        Что-нибудь кроме этого. За спокойным тоном скрывалась буря эмоций, но это был не вопрос, поэтому Джиллиан ничего не ответила.
        - Как ты посмела?
        Она подняла голову. Он стоял спиной к ней и смотрел в окно, и она была рада, что не пришлось встречаться с ним взглядом.
        - Я сделала то, что считала нужным.
        Он повернулся к ней.
        - Нужным? - прорычал он.
        - Ты не хотел детей. Ты порвал со мной, стоило мне заикнуться об этом.
        Он недоверчиво потряс головой:
        - Ты уже была беременна тогда?
        - Да.
        - Но как? И ты… - Он снова отвернулся. - Этот мальчик…
        - Этан.
        Макс подошел к столу и оперся на него, приблизив лицо к ее лицу. Ее сердце затрепетало, но она не отстранилась.
        - Этан - мой сын. - В его голосе был лед, но на виске билась жилка. - И тебе ни разу не пришло в голову, что я имею право знать.
        Она думала об этом миллион раз, но здравый смысл всегда одерживал верх.
        - Ты мой папа?
        Джиллиан замерла, услышав счастливый голос сына. От тонкого слуха Макса это тоже не укрылось. Он посмотрел на нее, и в его глазах ей вдруг почудилось что-то кроме ярости, как будто он спрашивал ее разрешения.
        - Нет, - прошептала она, - не сейчас.
        Его взгляд посуровел.
        - Если не сейчас, то когда? - Он развернул стул к Этану, сел, упершись локтями в колени, и, склонившись к Этану, мягко сказал: - Да, я твой папа.
        Джиллиан, затаив дыхание, ждала реакции сына. Этан нахмурился, несколько мгновений смотрел на Макса и наконец улыбнулся:
        - Пошли иглать.
        Макс вопросительно посмотрел на Джиллиан. Если он ожидал, что Этана ошарашит новость, он ошибся. Она встала.
        - Пойдем, милый, я поставлю тебе твой любимый фильм. - Обычно Джиллиан не поощряла просмотр телевизора, но сегодня был особенный день. - Тот, про поезда.
        - Ага.
        Этан затопал из кухни.
        Вернувшись, Джиллиан застала Макса все в той же позе.
        - Обязательно было говорить ему?
        Он резко выпрямился:
        - Я не собирался ждать, пока скажешь ты. Он имеет право узнать до того, как ему исполнится восемнадцать.
        - Он никогда не спрашивал об этом.
        - Что ж, теперь вот спросил и узнал ответ. Может хотя бы не звать меня Плестон. - Секундная улыбка мелькнула в уголках его губ. - И я тоже имел право узнать до того, как он придет ко мне и спросит, почему вырос без отца.
        - Ты не хотел детей.
        - Я и присяжным быть не хотел в прошлом году, но побыл им и, по-моему, неплохо справился.
        - Этан заслуживает отца получше, чем тот, кто с ним из чувства долга.
        - Это лучше, чем никакого отца.
        - Я так не думаю.
        Ее собственный отец очень неохотно участвовал в жизни семьи, и Джиллиан потребовалось много времени и сил, чтобы убедить себя, что это не ее вина, и все равно это наложило на нее свой отпечаток.
        - Да, но полная семья важна - и мать, и отец.
        - Только если они вместе по обоюдному желанию, если отец не отвергает ребенка.
        Он так долго смотрел на нее тяжелым взглядом, что молчание стало осязаемым, потом заговорил:
        - Ты отняла у меня право знать. Ты отняла у меня два года и десять месяцев жизни моего ребенка.
        Джиллиан промолчала. Она приняла единственно верное тогда решение. Она знала, что Макс не хотел постоянства, семьи и ребенка. Годы без него были одинокими и иногда тоскливыми, но одновременно самыми лучшими в ее жизни. Она видела, как растет ее сын, и она не захотела делиться этим счастьем с Максом, карьеристом, трудоголиком, у которого не нашлось бы времени на ребенка, который сказал, что никогда не захочет детей.
        Который полчаса сидел на полу и играл в паровозики.
        Джиллиан хотелось плакать.
        - Если бы ты позвонил хоть раз, хоть раз…
        Он покачал головой:
        - Не смей винить меня.
        - Я не виню, просто…
        Макс встал, снова подошел к окну:
        - Это все меняет. Собирайся.
        - В каком смысле?
        - В смысле собирайся. Мой сын не будет расти без отца, без семьи. Я об этом позабочусь.
        Джиллиан вцепилась в край стола:
        - Я не понимаю тебя.
        - Мы женимся, - тихо сказал Макс.
        Глава 3
        Джиллиан определенно не так его поняла. Она никогда не умела читать по его лицу, но его голос звучал совершенно серьезно, и это пугало ее.
        - Возможно, я кое-что тебе должна, - сказала она, удивляясь своему спокойствию, отпуская край стола и складывая на коленях руки, которые, впрочем, тут же сжались в кулаки.
        - Еще как, черт возьми.
        - И возможно, нам надо кое-что прояснить, но…
        - Нет никаких «возможно» и «но», и нет никаких «нас». Я уже все решил.
        Когда-то ей нравилось это его упрямство и решительность, но сейчас ей нужно было, чтобы он пошел на компромисс, позволил все обсудить. Что ж, придется ей взять на себя роль трезвомыслящего человека. Он должен понять.
        Она встала и подошла к нему - не слишком близко: холодная ярость, которую он излучал, не позволила. И все-таки она знала, что где-то внутри его живет человек, способный мыслить спокойно. Она видела этого человека, он и привлек ее к Максу.
        - Ты можешь встречаться с Этаном так часто, как захочешь, я не стану препятствовать. Конечно, сначала я не буду оставлять вас наедине, чтобы помочь ему привыкнуть к тебе…
        - Ты не понимаешь, да? - Макс встал и навис над ней, используя любую возможность показать ей, кто главный. - Я и так уже пропустил почти три года его жизни, - тихо сказал он. - Я не собираюсь соглашаться на твои условия, но я согласен все обсудить.
        В душе Джиллиан вспыхнула надежда.
        - Вот тебе два варианта. Первый: ты прямо сейчас едешь со мной в Вегас и выходишь за меня замуж, тем самым давая Этану нормальную семью. - Он холодно смотрел на нее. А ведь когда-то им хватало одного взгляда, чтобы разгорелась всепожирающая страсть. - И не беспокойся, - продолжил Макс, словно читая ее мысли, - я не стану требовать от тебя исполнения супружеского долга. Все мои чувства к тебе давно остыли.
        Джиллиан никак не отреагировала на это. Все, что ей нужно от него сейчас, - немного рассудительности. К тому же надежда все еще теплилась.
        - А второй вариант?
        Из гостиной донесся веселый смех Этана, и Макс посмотрел в ту сторону, прежде чем заговорить.
        - Мы встречаемся в суде, и тебе придется бороться за право видеться с ним на выходных.
        Надежда погасла.
        - Ты не сделаешь этого. - Впрочем, она сама в это не верила. - Ты не заберешь его у меня.
        - Тогда рискни, Джиллиан. Тебя не волновали вопросы морали, когда ты забрала его у меня.
        Ледяные когти вонзились в ее сердце. Он сделает это. Джиллиан получала зарплату за свои статьи, она могла продать этот дом, доставшийся ей от бабушки, и, потратить отложенные на черный день средства, но это ей не поможет. Миллионы Макса решат вопрос в его пользу.
        Он достал из кармана телефон:
        - Я звоню своим адвокатам. Тебе решать, что мне им сказать - чтобы готовились начать дело или составили брачный договор и отправили его факсом, чтобы мы подписали его до приземления в Вегасе.
        Джиллиан смотрела на него, и он не отводил взгляда. Наконец она заговорила:
        - Ты знаешь, что я выберу.
        Макс улыбнулся, блеснули белые зубы и холодные голубые глаза.
        - Тогда собирайся, пока я звоню. Выходим через десять минут и не вернемся до завтра.
        - Нет, не выходим.
        Его палец замер над кнопкой вызова.
        - Уже передумала?
        - Нет, я показываю тебе, почему ты не хотел и не хочешь детей. Десяти минут не хватит. Мне нужно не просто покидать вещи в сумку, я должна собрать еду для Этана, его любимую музыку, книги, одежду и одеяло. И я еще не была в душе. Все это займет как минимум час.
        - Даю полчаса. Мы купим все, что нужно.
        - Мы не купим его любимое одеяло.
        - Поэтому я даю тебе полчаса, а не десять минут. - Он нажал на кнопку и поднес телефон к уху. - Тристан. - Он улыбнулся чему-то, что ему сказали, и бросил взгляд на Джиллиан. - Да, это важно.
        Его голос долетал до нее, пока она поднималась наверх как сомнамбула. Этого не может быть. Как во сне она приняла душ, оделась и собрала вещи.
        Макс ничего не сказал, когда спустя сорок пять минут Джиллиан вернулась. Она стояла на пороге детской с сумками и смотрела, как Макс и Этан играют в железную дорогу, полностью изменившую свой маршрут, так как колею теперь атаковали динозавры.
        Макс окинул ее взглядом с головы до ног, но даже не посмотрел на часы - то ли потому, что не хотел ссориться с ней при Этане, то ли действительно потерял счет времени.
        - Папочка, - сказал Этан, - смотри.
        Глаза Макса широко распахнулись, когда он посмотрел на мальчика.
        Джиллиан разделяла его изумление. Ее сын назвал его папочкой, как будто это было совершенно нормально, но это слово перевернуло ее мир с ног на голову, и она знала, что Макс чувствует то же самое. Он говорил, что не хочет детей, а теперь маленький мальчик обращается к нему как к своему отцу, уже что-то требует от него. Возможно, он еще откажется от своих намерений. Джиллиан затаила дыхание.
        Макс протянул руку и взъерошил Этану волосы, отнюдь не собираясь ни от чего отказываться.
        - Пошли, тигр.
        Этан раздулся от гордости, услышав это обращение.
        - Мамочка ждет.
        Макс посмотрел на нее, но она была слишком ошарашена, чтобы выказывать хоть какую-то реакцию. Выйдя из дома, он перевел взгляд со своей машины на ее.
        - В твоей недостаточно места, - сказала Джиллиан, как будто это не было очевидно. - К тому же в моей установлено детское сиденье, и диски Этана уже там, и влажные салфетки тоже.
        Она не собиралась щадить его. По сравнению с жертвой, которую приносила она, проехаться до аэропорта в большой неуклюжей машине - совершенная ерунда. Макс покачал головой, но она не была уверена, что поняла это движение.
        Этан спал, когда они приземлились в Лас-Вегасе. Пока самолет все медленнее ехал по посадочной полосе, Макс и Джиллиан стояли и смотрела на малыша. Его лицо и кресло, к которому прикрепили детское автомобильное сиденье, были измазаны арахисовым маслом, голова упала на плечо, длинные ресницы бросали тень на щеки. Макс потянулся к ремню безопасности.
        - Бери сумки, - сказала Джиллиан, - а я возьму Этана. Если он проснется у кого-то чужого на руках, может испугаться.
        Макс пожал плечами: ему было все равно, он уже добился своего. А может, боялся испачкаться в масле? Джиллиан нагнулась к креслу и расстегнула ремень. Этан медленно открыл глаза, улыбнулся, и ее сердце привычно замерло.
        - Где папочка?
        Джиллиан прикрыла глаза, пережидая укол боли.
        - Здесь, милый.
        Она подвинулась, чтобы не загораживать Макса.
        Она думала, что он будет злорадствовать, но он смотрел на нее с жалостью, и она отвернулась.
        В комнате ожидания при часовне Этан не отрывался от своих игрушек, Макс, переодевшийся в темный костюм, спокойно сидел в кресле, отправлял письма и разговаривал по телефону, а Джиллиан нервно расхаживала взад-вперед. Затем открылась дверь, и их пригласили внутрь. Джиллиан взяла книгу, чтобы отвлечь Этана на время церемонии, и крепко сжала его руку, надеясь, что он не почувствует, что впервые в его жизни она держала его за руку, потому что поддержка нужна была ей.
        Помощница распорядителя похлопала ее по плечу:
        - Не переживайте. Невесты часто нервничают.
        Джиллиан была скорее в шоке. Несколько часов назад она решала, чем заняться - вымыть холодильник или поработать над книгой. Теперь она выходит замуж по принуждению.
        Джиллиан расправила плечи. Надо просто перетерпеть все это, Макс получит желаемое - ее подпись рядом с его, - и они продолжат жить нормальной жизнью.
        - Вы прекрасно выглядите, - сказала помощница.
        На Джиллиан было серебристое платье, которое она купила для какой-то вечеринки. Если уж ей приходится выходить замуж, она намерена сделать это достойно - у Этана, по крайней мере, будет их свадебная фотография.
        Макс встал рядом с ней.
        - Ведь правда, сэр?
        Помощница вопросительно посмотрела на него.
        - Она всегда так выглядит, - ответил Макс, как будто его это волновало.
        - Вы такая чудесная пара, - продолжала женщина, не замечая напряжения между ними.
        Должно быть, такой настрой помогал ей получать удовольствие от своей работы. Они вошли в часовню, заиграла незнакомая Джиллиан музыка. Ее каблуки громко стучали по плиткам пола, пока они медленно шли к алтарю.
        - Мамочка, ты держишь слишком крепко.
        Она расслабила руку:
        - Прости, солнышко.
        Если бы у нее был букет, она вцепилась бы в него. Макс взял ее за руку и сжал пальцы. Она бросила взгляд на его напряженное лицо. Странно, но ей стало спокойнее.
        Джиллиан никогда не предавалась мечтам об идеальной свадьбе, но в любом случае это была совсем не она. Молодая темноволосая женщина-распорядитель стояла у алтаря.
        - По крайней мере, она не изображает Элвиса, - пробормотала Джиллиан, и уголок губ Макса дернулся.
        Она усадила Этана на стул, наклонилась к нему и шепотом попросила, чтобы он несколько минут посидел тихо.
        - Зачем? - громко спросил он.
        - Я объясню позже, хорошо?
        Она похлопала его по коленке и подошла к Максу.
        По знаку распорядителя музыка стихла, и тишину прорезал тоненький голосок:
        - Мамочка, я хочу есть.
        Макс посмотрел на мальчика.
        - Мы скоро достанем тебе что-нибудь, тигр, - сказал он, и этого оказалось достаточно, чтобы Этан уткнулся в книгу у себя на коленях.
        Если бы это сказала Джиллиан, ее засыпали бы вопросами и требованиями: «Что?»,
«Когда?», «А я хочу сейчас!»…
        - Мы собрались здесь сегодня… - начала распорядитель, и Джиллиан переключила внимание на колонну за плечом Макса, пока не раздались слова: -…На ее левую руку и повторяйте за мной.
        Макс надел ей на палец кольцо, которое ему прислали к самолету. Привыкший к роскоши, он жил так, что все его желания мгновенно исполнялись. Например, ее присутствие здесь, сейчас. Он передал ей кольцо размером побольше. Это кольцо было ее маленькой победой: когда Макс спросил ее, есть ли у нее предпочтения относительно колец, она настояла, что если она будет носить кольцо, то и он должен. Он кивнул и заказал два кольца.
        Джиллиан повторила нужные слова и надела кольцо Максу на палец, испытывая удовлетворение от того, что это была двусторонняя сделка - он тоже будет носить клеймо брака.
        - Объявляю вас мужем и женой.
        Впервые после того, как он узнал о существовании Этана, Макс расслабился.
        - Можете поцеловать невесту.
        Макс посмотрел ей в глаза, и ее вдруг затопило осознание: ее муж.
        - Спасибо, - мягко сказал он и наклонился к ней.
        Не в силах пошевелиться, она приняла легкое касание его губ, закрыла глаза и тоже расслабилась. Дело сделано.
        Его жена и сын.
        Макс, Джиллиан и Этан вышли из часовни под яркое солнце Лас-Вегаса. Его жена, на которой он женился, только чтобы обеспечить сына семьей. Жена, к которой он не должен был что-то чувствовать, которая выглядела такой потерянной, что он был вынужден бороться с желанием обнять ее. Они двинулись к лимузину. В руке она держала фотографии, которые сделал скучающий штатный фотограф. Никто из них толком не взглянул на снимки.
        Макс всегда гордился умением добиваться своего, но заканчивать день семейным человеком, начав его закоренелым холостяком, было сильно даже для него. Он никогда не думал о том, чтобы завести семью, бежал от подобной ответственности, но это не значило, что он отрицал ее значимость в принципе. У Этана - его сына - будет семья. Он взглянул на мальчика, семенящего рядом. Он выиграл эту битву.
        Водитель открыл дверцу и помог Джиллиан и щебечущему Этану забраться в машину. Макс последовал за ними. Джиллиан забилась в дальний угол сиденья и отгородилась от Макса сыном. Что ж, все к лучшему. Он все еще не был готов быть милым с женщиной, которая так с ним поступила, но он работал над этим. Даже исключая поцелуй, были моменты, когда он забывал, какая пропасть лежит между ними, и вспоминал то хорошее, что было у них. Теперь они были вместе, и он сделает все, чтобы все прошло хорошо. На своих условиях, конечно.
        Джиллиан достала из сумки коробку изюма и сыр и протянула их Этану, подняла голову и увидела, что Макс смотрит на нее.
        - Хочешь? У меня есть еще.
        Она почти улыбнулась. Самое страшное - он почти улыбнулся в ответ:
        - Нам надо будет остановиться купить еды или Этан потерпит до самолета? Там полный холодильник.
        - Ему пока хватит этого, Макс. - То, как она произнесла его имя, пробудило воспоминания. - Спасибо, что спросил.
        Макс пожал плечом, стараясь казаться равнодушным.
        В ближайшее время ему придется многому научиться у Джиллиан. Он ловил все на лету, но отцовство было не похоже ни на что, с чем он когда-либо имел дело. Он достал телефон из кармана. Первый шаг к тому, чтобы стать частью их жизни, был сделан, теперь надо позаботиться о том, чтобы они стали частью его.
        - Привет, мам. Ты сегодня дома? - Мать начала рассказывать ему о том, что делает, но он прервал ее: - Если у тебя нет никаких особенных планов, я заскочу на ужин.
        Его мать всегда жаловалась, что он почти не навещает их, хотя уехал из Нью-Йорка и снова живет рядом. Она говорила, что они совсем его не видят - преувеличение - и что они совсем не знают, что творится в его жизни, - возможно, не такое уж преувеличение. Макс посмотрел на своих спутников.
        - Да, и со мной будут люди, с которыми я хочу вас познакомить. - Пока его мать охала по поводу того, что приготовить, Макс смотрел на Этана, аккуратно вытаскивающего из коробки изюминки по одной. Без сомнения, этой коробки ему хватит на несколько часов, если он продолжит так есть. Макс перевел взгляд на Джиллиан и поднял брови. - Не стоит так суетиться, мам. По крайней мере один из них совсем не прихотлив в еде. Ах да, второй - женщина. Да, мы останемся на ночь.
        Он отключился.
        - Останемся на ночь? В доме твоих родителей? Не самая лучшая идея, Макс.
        Джиллиан выглядела так, словно эта мысль до смерти ее перепугала.
        - Мы все равно будем в Лос-Анджелесе, вполне можем остановиться у них и познакомить их с внуком. Моя сестра часто привозит к ним своих двоих детей, так что они умеют с ними обращаться. И Этану не придется лишних полтора часа трястись в машине, возвращаясь в Виста-дель-Мар.
        - Ты не сказал, кого или чего… - она пожала плечом, - ей ждать.
        Этан протянул Максу подозрительную изюминку, которая выглядела так, как будто ее уже пожевали. Возможно, правила детского этикета требовали принять предлагаемую еду, но Макс не собирался этого делать. Он улыбнулся:
        - Съешь сам, я не хочу.
        Этан предложил изюминку матери, она покачала головой, и он сунул ее в рот. Макс снова посмотрел на свою жену, которую ему предстояло представить семье.
        - Я сказал, что везу женщину, этого достаточно. Мама наверняка уже обзвонила моих братьев и пригласила их. Я думаю, такие новости лучше сообщать не по телефону. К тому же, если я дождусь вечера, когда все соберутся, мне не придется повторять одно и то же несколько раз.
        - Что же ты собираешься им рассказать?
        - Про Этана ничего особенного рассказывать не придется - они сразу все поймут, он копия меня, хотя я вряд ли предлагал кому-то полупережеванный изюм в детстве. А насчет тебя я что-нибудь придумаю.
        Она покрутила кольцо на пальце:
        - Я ни разу не видела твою семью, когда мы встречались. Ты почти не говорил о них.
        - Знаю.
        Он делал это специально - не любил смешивать разные стороны жизни. Представляя женщину своей семье, он мог создать неправильное впечатление у них, и наоборот. Брак его родителей был удачным, и они очень хотели того же для своих детей, особенно для Макса, так хотели, что он довольно рано перестал рассказывать им, что с кем-то встречается. Они хотели, чтобы он женился, так же сильно, как он этого не хотел. Если они узнают, что он женился не по любви, да еще на женщине, которую они ни разу не видели, они расстроятся.
        - Они не должны узнать, почему мы поженились.
        - Ты имеешь в виду условия, в которые меня поставил?
        - И то, как охотно ты согласилась.
        Она отвернулась и уставилась в окно.
        Макс смотрел на ее волосы, ему всегда нравилось зарываться в них пальцами.
        - Я хочу, чтобы они думали, что наш брак настоящий и основан на любви.
        Она напряглась и повернулась к нему:
        - А ты всегда получаешь что хочешь?
        Она никогда не боялась бросить ему вызов, и он невольно восхищался ею за это.
        - Мамочка? - испуганно позвал Этан.
        - Все хорошо, солнышко. - Она отбросила волосы с его лба и тихо сказала: - Не волнуйся, Макс. Я не собираюсь скандалить, по крайней мере публично. Но знай: я делаю это для Этана, не для тебя.
        - Ничего другого я и не ждал. Ты сразу дала мне понять, что с моими чувствами считаться не будешь.
        Джиллиан резко вздохнула:
        - Макс, я…
        Он смотрел на нее, спрашивая себя, нападет она или будет защищаться. Он был готов и к тому, и к другому. Джиллиан взяла из рук Этана упаковку от сыра, аккуратно сложила ее и сунула в пакет, который достала из сумочки. Потом спокойно посмотрела на Макса:
        - Если ты хочешь, чтобы твои родители поверили в наш брак, мне неплохо было бы знать хотя бы их имена. - Она открыла сумку, которая начинала казаться ему чем-то вроде шляпы волшебника. - Потому что, если наш брак основан на любви, мы несомненно рассказывали друг другу о наших семьях.
        Пока она копалась в сумке, волосы сияющей волной упали ей на лицо, завешивая губы, которые он совсем недавно целовал. Максу захотелось отвести волосы от ее лица.
        Словно прочитав его мысли, Этан потянулся к матери, но вместо того чтобы провести рукой по волосам, вцепился в них и дернул, хихикая.
        - Нет, Этан. - Джиллиан попыталась освободиться, но Этан потянул сильнее, хихикая громче. - Этан, отпусти.
        Он не унимался, окончательно запутавшись пальцами в густых прядях. Макс крепко взял сына за запястье и начал распутывать волосы.
        - Обычно он так не делает, - сказала она, когда наконец смогла выпрямиться. - Спасибо.
        - Не за что.
        Было приятно снова прикоснуться к ее шелковистым волосам.
        Она улыбнулась, приглаживая волосы, и что-то сверкнуло между ними, пока она не отвела глаза, снова зарывшись в сумку. Она вытащила оттуда машинку для Этана и блокнот с ручкой и приготовилась записывать.
        - Так как зовут твоих родителей?
        - Стивен и Лора. Сестру - Кристен, братьев - Дэниел, Джейк и Картер.
        - Они все будут там?
        - Неужели грозная Джиллиан Митчелл переживает из-за того, что придется побыть на людях?
        - Конечно нет. - Она вздернула подбородок. - Я просто спросила. Мне нужно больше знать о них.
        - Будут все, кроме Кристен, ее семьи и Дэниела.
        - Другие твои братья похожи на тебя?
        - В каком смысле?
        - Зашоренные, подозрительные, бездушные карьеристы?
        - По-моему, ты сейчас описала себя.
        Она нахмурилась, но потом ее лицо смягчилось.
        - Может, я и была такой, но я изменилась, Макс. Мне пришлось.
        Макс не собирался спрашивать, было ли ей тяжело. В конце концов, она сама отказалась от него, не позволила помочь или просто побыть рядом. Однако он не мог не почувствовать, как она изменилась, насколько мягче стала - и внешне, и внутренне. Он не мог позволить себе думать об этом, не мог позволить себе желание постичь эти изменения. Сегодня утром он сказал, что она убила все теплые чувства, которые он испытывал к ней, и не должен отступать от своих слов. Он женился на ней, чтобы участвовать в жизни сына, и все-таки не смог бы выполнить свое обещание получить Этана через суд. Он не смог бы поступить так ни с мальчиком, ни с Джиллиан.
        Она положила ногу на ногу, одернула задравшуюся юбку, и Макс понял, что соврал ей утром. Когда он смотрел на нее, его сердце начинало биться быстрее.
        Глава 4
        Джиллиан просматривала свои записи и старалась не замечать близости Макса, отгоняя воспоминания о поцелуе у алтаря. Легкое прикосновение породило шквал воспоминаний, заставило вспомнить, как хорошо ее тело было настроено на этого человека. Она уставилась в блокнот. У нее еще будет время подумать об этом, попытаться изменить настройки.
        Удостоверившись, что запомнила все, Джиллиан закрыла блокнот и постаралась воспроизвести записи по памяти. Она загнула палец:
        - Картер - старший. Серьезный, ниже тебя, с такими же волосами и глазами. Владелец компьютерной компании, недавно расстался с невестой. Как и большая часть твоей семьи, болеет за «Доджерс». - Она бросила взгляд на Макса, стараясь не смотреть на его губы. Он кивнул, предлагая продолжать. Она с трудом отвела от него глаза - не ожидала, что это дастся ей так тяжело, - и загнула второй палец. - Следующий - Дэниел, но его сегодня не будет, как и Кристен. - И слава богу: вполне достаточно и тех, кто будет присутствовать. Еще один палец. - Джейк, младше тебя, такого же роста, зеленые глаза, бунтарь, пробовал себя в качестве модели и актера, преуспел и удивил всех, проявив себя и как хороший режиссер. Болеет за «Ангелов». В целом добрый, но, подозреваю, вспыльчивый и азартный.
        - Тебе всегда хорошо удавалось подмечать детали.
        - Спасибо.
        Впрочем, Джиллиан не была уверена, что это комплимент, скорее, просто констатация факта. Как ей не хотелось встречаться с еще двумя версиями Макса!
        - Мама и папа?
        - Лора любит свой сад и заниматься благотворительностью. Она хорошо воспитана, сдержанна, но вполне вероятно, что ко мне отнесется с теплом. Стивен нажил состояние на операциях с недвижимостью, играет в гольф, любит виски и, как это ни удивительно, бейсбол.
        - Зачет.
        Макс притормозил у ворот, набрал код и проехал между разошедшимися створками.
        Они миновали дубовую аллею и остановились перед изящным двухэтажным домом. Джиллиан сжала руки и сделала глубокий вдох:
        - Когда сидишь в машине, это просто, но…
        - Все будет в порядке.
        Он вполне мог бы оставить без внимания ее волнение, но в его голосе и взгляде она почувствовала поддержку. Они вышли из машины, Джиллиан взяла Этана на руки, выпрямилась и увидела выходящую из дома женщину в брюках и мягком сиреневом кардигане.
        Макс обогнул машину и встал рядом с Джиллиан.
        - Твоя мать? - спросила она.
        - Да. Дай мне сумки. Я вдруг подумал, что они, наверное, весят тонну.
        Она опустила плечо, позволяя ему подхватить сумку. Он оценивающе покачал ее на руке, а другой обнял Джиллиан за плечи, обволакивая теплом, поддерживая и успокаивая.
        - Давай сделаем это.
        Впервые ей показалось, что ей не нужно бороться, что он на ее стороне, что они вместе.
        Его мать неотрывно смотрела на Джиллиан и Этана. Она улыбалась, но впечатление портили недоуменно нахмуренные брови. К тому времени, как они подошли к крыльцу, Лора окончательно оставила притворство и открыто ела глазами мальчика.
        - Привет, мам. - Макс на секунду отпустил Джиллиан, чтобы поцеловать мать. - Отлично выглядишь.
        - Макс? - придушенно выдавила женщина, и Джиллиан стало жалко ее.
        Макс снова стоял рядом с Джиллиан, обнимая ее за талию, и она была благодарна ему за это выражение поддержки и за то, что он не стал все усложнять. Еще сильнее усложнять, поправила она себя. Ей и так тяжело.
        - Позволь представить тебе Джиллиан и Этана. Джиллиан, это моя мать, Лора.
        Лора отвела взгляд от Этана и улыбнулась Джиллиан, но улыбка тут же померкла, а взгляд вернулся к мальчику.
        - Макс?
        - У меня есть новости, мам. Давай зайдем в дом.
        Лора стряхнула оцепенение:
        - Конечно-конечно, заходите. Вы ехали из самого Виста-дель-Мар?
        - Нет, мы только что прилетели из Лас-Вегаса.
        Глаза Лоры распахнулись, и она бросила быстрый взгляд на левую руку Джиллиан, обнимающую Этана, потом на руку Макса.
        - Стивен, - беспомощно прошептала она, так тихо, что Стивен ни за что не услышал бы ее.
        - Почему бы нам не присесть? - мягко предложил Макс.
        Оглядываясь на Джиллиан и Этана, Лора провела их в просторную гостиную с высоким потолком. Трое мужчин развалились в светлых креслах, не сводя глаз с огромного телевизора. Можно было без труда понять, кто из них Стивен, а описания Макса были достаточно подробными, чтобы Джиллиан опознала остальных. Лора откашлялась.
        - Макс и его… друзья приехали.
        Лишь один мужчина - Джейк, по предположению Джиллиан, - оторвался от экрана. Его взгляд уперся в Джиллиан и Этана и там и остался.
        - Стивен, выключи телевизор, - тихо сказала Лора.
        - Это, должно быть, очень срочно, Макс, - пробормотал, как решила Джиллиан, Картер, когда его отец выключил звук.
        - Очень, - сказал Джейк, широко улыбаясь и вставая. - Очень срочно.
        Остальные тоже поднялись со своих мест и пошли к Максу, огромные, как дубы.
        - Папа, ребята, - сказал Макс, когда его отец подошел к ним, - это Джиллиан и Этан.
        Когда Джиллиан переложила Этана с одной руки на другую, чтобы пожать Стивену руку, он тихо спросил:
        - Мне взять Этана?
        Этан, услышав предложение, улыбнулся и потянулся к Максу:
        - Папочка!
        Слово повисло в звенящей тишине, пока Джейк не расхохотался. Этан, все еще протягивающий руки к Максу и довольный произведенным впечатлением, затараторил:
        - Папочка, папочка, папочка!
        Братья Макса раскатисто хохотали, но их родители не разделяли их радости. Джиллиан посмотрела на Макса поверх головы Этана, он хитро щурился.
        - Похоже, кое-что уже объяснили за меня.
        Он хотел взять мальчика у Джиллиан, но шум напугал Этана, и он, передумав, вцепился в мать и спрятал лицо у нее на плече.
        - И пока Этан не выдал все остальное, скажу, что Джиллиан - ваша новая невестка, - Макс кивнул родителям, - и сноха.
        Джиллиан не могла винить его за то, что он не назвал ее своей женой.
        - Ты всегда был ужасно скрытным. Когда вы поженились? - спросил Джейк, справившись с собой.
        Макс посмотрел на часы:
        - Тебе с точностью до минуты?
        - А нас не пригласил, - сказал Джейк, поспешив разбить неловкую тишину, повисшую после этого заявления.
        - Никакого торжества не было.
        Это простое заявление положило конец проявлениям изумления. Лора шагнула к Джиллиан и поцеловала ее в щеку:
        - Добро пожаловать в семью, Джиллиан, и тебе, Этан. - Она быстро прижалась губами к волосам Этана. - Давайте все присядем и познакомимся. У нас есть еще полчаса до ужина.
        Получасовой допрос, подумала Джиллиан. О боже. Хорошо еще, что большая часть вопросов будет определенно адресована Максу.
        - Эй, приятель, - сказал Этану Джейк. - Хочешь пойти посмотреть игрушки моих племянников? Их тут целая комната.
        - Не думаю, - сказала Джиллиан, - он стесняется новых людей.
        - Да, пожалуйста. - Этан предал ее, не моргнув глазом, выкрутился из ее объятий и спрыгнул на пол. - У них есть поезд?
        Уводя мальчика, Джейк подмигнул Джиллиан:
        - Мы скоро вернемся.
        Лора посмотрела им вслед:
        - Сколько ему?
        - Почти три, - ответила Джиллиан.
        - Мы родились в один день, - сказал Макс.
        Лора резко выпрямилась и посмотрела на него.
        Джиллиан не смогла понять выражения ее глаз. Шок? Боль? Что бы это ни было, оно уступило место спокойствию так быстро, что Джиллиан усомнилась, было оно вообще. Лора указала на диван:
        - Присядьте и расскажите нам о себе.
        - Мама.
        В голосе Макса зазвучали предостерегающие нотки.
        - Я просто хочу поговорить со своей снохой, - невинным тоном сказала Лора. - Стивен, пожалуйста, выключи телевизор.
        Стивен оторвался от экрана и нажал на кнопку на пульте:
        - Я как раз об этом подумал.
        Джиллиан села на диван, и Макс опустился рядом с ней. Она была очень благодарна ему за это и еще больше за то, что он взял ее за руку. Она крепко сжала его пальцы.
        - Чем вы занимаетесь, Джиллиан?
        Джиллиан знала, что Лоре хочется еще много о чем спросить ее, например, почему она только сейчас увидела своего почти трехлетнего внука, поэтому она с облегчением уцепилась за безликий вежливый вопрос.
        - Я журналист в одной из газет в Виста-дель-Мар.
        - «Сисайд газетт», - добавил Макс.
        - А это не та газета, которая… - начал Картер и резко оборвал себя.
        - Заноза у меня в заднице? - спросил Макс. - Да.
        Джиллиан представила, что Макс мог наговорить своей семье про ее газету.
        - Мы с Джиллиан умеем отделить дело от личной жизни.
        Совсем как раньше. Хотя они встретились благодаря работе, они никогда не допускали одну сферу жизни в другую. На самом деле их личная жизнь была весьма узконаправленна - кроме физической близости, в ней почти ничего не было. Джиллиан тогда только приехала в Лос-Анджелес и думала, что должна казаться искушенной и бесстрастной. Она думала, что сможет так жить, поэтому они с Максом хорошо проводили время, но ни разу не попытались узнать друг друга получше. Они думали, что ничего больше им не надо, все так и должно быть - весело и без обязательств. Когда Джиллиан обнаружила, что беременна, и намекнула Максу, что теперь ей нужно больше, он порвал с ней. Винить его она не могла.
        - Но я очень уважаю ее работу, даже если не согласен с ее мнением.
        Джиллиан не ожидала комплимента, но знала, что, по крайней мере, до того, как превращение «Уорт индастриз» в «Кэмерон энтерпрайзес» развело их по разные стороны баррикад, Макс правда так думал.
        - А чем занимаются ваши родители?
        - Моя мама - владелица магазина недалеко от Форт-Брэгга, а кто мой отец и чем он занимается, я не знаю.
        Лора открыла рот, но прошло несколько мгновений, прежде чем она заговорила снова:
        - Что за магазин?
        - Что-то вроде художественного салона.
        Лора обрадованно встрепенулась:
        - Возможно, мы его знаем.
        Джиллиан обвела взглядом скульптуры и картины, украшающие гостиную, и вспомнила, что продавала ее мать - психоделические картинки, изображения духов и ангелов…
        - Вряд ли, - сказала она. - Он очень маленький и очень современный.
        - Вот как…
        Джиллиан отчаянно искала тему для разговора. Обычно она легко сходилась с людьми, но сейчас вокруг было слишком много опасных для нее тем. К счастью, вернулись Джейк и Этан, прижимающий к груди стопку книг.
        - Поезда нет, - заметил Джейк. - Только куклы и книги. Книги оказались предпочтительнее, но я пообещал, что в следующий раз будет и поезд.
        - Дядя Джейк так и не простил маме, что она отдала его железную дорогу соседскому мальчишке, - сказал Картер. - Когда ему было двадцать. С тех пор он ищет предлог купить новый.
        Братья рассмеялись - тепло и по-доброму.
        Этан рос практически без семьи, и вдруг у него появились отец, дедушка и бабушка, тетя, кузины и толпа дядьев. С одной стороны, Джиллиан мучила совесть за то, что она лишила сына всего этого, с другой - терзал страх, что он привяжется к ним, а потом Макс решит, что такая ответственность ему все-таки не нужна, и отнимет у мальчика все, что дал ему.
        Джейк сел на диван, Этан уселся рядом с ним и протянул ему книгу про маленького желтого землекопа. Все, чего хотела Джиллиан, - самого лучшего для сына, но что конкретно это было, так и не поняла. Она посмотрела на Макса. Среди этих харизматичных людей только Макс привлекал ее внимание, заставляя ее сердце биться чаще. Дело было в его глазах, глубоких, полных неоднозначных теней и чувств, выдающих ум и достоинство, присущие Максу. И еще в них была страсть - единственное, что по-настоящему связывало их. Он крепче сжал ее руку, и воспоминания об этой страсти нахлынули на Джиллиан. Она вспыхнула. Это было неожиданно - и не нужно. Она ничего не чувствовала к Максу, не могла чувствовать, никогда больше не почувствует. Только так она сможет пережить это испытание, выпавшее на ее долю.
        - Как давно вы живете в Виста-дель-Мар? - спросила Лора.
        Макс, все еще смотревший на Джиллиан, тоже вопросительно поднял бровь.
        - Шесть месяцев, - сказала она ему, потом повернулась к Лоре. - Мне очень там нравится. Отличное место, чтобы растить ребенка.
        - Скажите лучше, «Доджерс» или «Ангелы»? - вмешался Джейк, прерывая чтение.
        Джиллиан покачала головой:
        - Я слышала о том, как в этой семье распределены привязанности, и не собираюсь принимать ничью сторону.
        - «Ангелы», - невозмутимо сказал Макс.
        - Вы сразу мне понравились, - улыбнулся Джейк, бросил победоносный взгляд на Картера и снова склонился над книгой.
        Беседа кое-как продолжалась еще минут десять, а потом Лора извинилась, сказала, что должна проверить ужин, и попросила Макса показать Джиллиан и Этану их комнаты. Оставив Этана с Джейком, начавшим новую историю, Джиллиан пошла за Максом. Они молча прошли по коридору и остановились у открытой двери.
        - Это комната Этана. Она девчачья, потому что тут жили мои племянницы, но мы это исправим.
        В комнате было две одинаковые кровати, и она с удовольствием провела бы эту ночь на одной из них.
        - Не думаю, что его следует оставлять одного в первую ночь на новом месте.
        Макс пересек детскую и открыл дверь в противоположной стене. За ней была комната с огромной кроватью.
        - Это наша спальня. Мы можем оставить дверь открытой.
        - Наша?..
        Глава 5
        У Джиллиан перехватило дыхание, едва она взглянула на огромную кровать. Она не думала, что все может стать еще хуже, но ошиблась. Проблема была в том, что весь день она держалась как могла и теперь у нее совсем не осталось сил.
        - Да, наша, но можешь не волноваться, я тебя не трону. - Его голос был холоден. - Кровать достаточно большая. Нам придется спать в одной комнате, потому что мои родители и так относятся к этой истории с подозрением, не хочу давать им лишний повод. Мы должны жить жизнью обычной нормальной семьи.
        Это уже слишком. Неужели он правда думал, что она станет спать в одной постели с мужчиной, с которым пережила столь сладостные мгновения, который, как она некогда надеялась, мог даже полюбить ее? Как они могли притворяться нормальной семьей на людях, если он так холодно смотрел на нее, когда они одни?
        Во время ужина он показал ей как. Все прошло гладко, некоторое напряжение присутствовало, и семья Макса то и дело обменивалась взглядами, но в целом они очень старались быть любезными с Джиллиан. Сам Макс был нежен и заботлив, так что она почти поверила, что это по-настоящему. В окружении семьи он преображался, хотя казалось, что даже от них он что-то скрывает.
        Его родители и братья были милыми людьми, в других обстоятельствах ей было бы очень комфортно с ними. Однако она была рада уйти из-за стола, сославшись на то, что нужно искупать Этана. Она скрыла свое удивление, увидев, что Макс тоже встал.
        Они стояли на коленях рядом с ванной, пока Этан плескался, непрерывно болтая, и их молчание было вполне дружелюбным. Этан с размаху утопил кораблик, обдав их водой с ног до головы, и от неожиданности они рассмеялись.
        - Обычно твои выходные проходят не так? - спросила Джиллиан, отсмеявшись и глядя, как рубашка облепила его рельефную грудь.
        Взгляд Макса смягчился.
        - Да, это для меня совсем ново. Честно говоря, я бы никогда не подумал, что такое времяпрепровождение может мне понравиться, и тем не менее сейчас мне не хочется ничего менять.
        Джиллиан опустила глаза:
        - Прости, что не сказала тебе.
        Этан заурчал, как мотор, возя корабликом по воде, врезаясь им сначала в игрушечную утку, потом - в дракона. Джиллиан решила, что ответа не последует, и посмотрела на Макса. Его лицо было предельно серьезно.
        - Не знаю, смогу ли я простить тебя, но я понимаю, почему ты так поступила. Это неудивительно после того, что я сказал, каких взглядов придерживался и как мог отреагировать.
        Она пожала плечами. Она и мечтать не могла о таком признании, но, возможно, оно могло стать для них новым началом.
        Джиллиан спросила у Этана, не пора ли вылезать, он встал, и она взяла полотенце и завернула в него сына.
        - Хочешь, я возьму его? - предложил Макс. - Ты промокнешь. Еще сильнее, я имею в виду.
        - Ты тоже.
        - Меня не смутит, если мои братья увидят, что у меня под рубашкой, а вот тебя…
        Она посмотрела на свою зеленую блузку, в которую переоделась перед купанием. Заглядевшись на торс Макса, она совсем забыла про собственное тело, облепленное мокрой тканью.
        - Ох. - Она зарделась. Конечно, Макс видел куда больше, чем ее грудь сквозь блузку, но это было давно и тогда все было по-другому. - Спасибо.
        Он вытащил Этана из воды, они вместе одели его в пижаму, и Макс отнес сына в детскую. Они уложили его и сели рядом с кроваткой. Немного погодя Макс понял, что Джиллиан, возможно, хотелось бы побыть одной, поцеловал Этана на ночь и ушел, задержавшись в дверях и бросив на них последний мягкий взгляд.
        Джиллиан смотрела на засыпавшего Этана, освещенного только светом ночника. Он так похож на отца. Она покачала головой. Еще утром она думала, что это будет обычный субботний день, а потом ее жизнь перевернулась вверх дном. Она вышла за человека, который не любит ее, но, как она надеялась, сможет полюбить Этана и стать ему хорошим отцом. Если для этого надо было выйти за него, она очень постарается принять это как благо, а не как катастрофу. Джиллиан не могла понять, откуда взялся страх и чего именно она боялась. Макс всегда был верен своему слову, она знала это еще по их прошлым отношениям, - если он сказал, что не тронет ее, значит, не тронет. Пожалуй, страх был вызван тем, что она видела, как ласков Макс с Этаном, и хотела, чтобы он был так же ласков с ней. Однажды она уже чувствовала слабость к Максу, более сильную, чем могла открыть ему, потому что знала, что ему это не нужно. Она не могла позволить себе снова пасть жертвой этой слабости. Она привыкла жить в одиночестве, без его тепла, сможет без него и сейчас.
        Этан уснул, и ей больше нечего было делать наверху. Она спустилась вниз и замерла у подножия лестницы, услышав свое имя. Из кабинета, который она заметила, войдя в дом, доносились голоса.
        - Не только у меня появилась уйма вопросов, - сказал Картер своим низким голосом.
        Джиллиан вцепилась в перила.
        - Если они о нас с Джиллиан, держи их при себе, потому что это не твое дело, - ответил Макс спокойно, но твердо.
        - Когда речь идет о желающих прибрать к рукам деньги Престонов, это мое дело.
        Джиллиан стоило бы войти или как-то дать им знать, что она рядом.
        - Это не про нее, - сухо сказал Макс.
        - Значит, она подписала брачный контракт?
        Макс помолчал.
        - Да.
        - Я очень надеюсь, что там не к чему придраться. Ты стоишь целое состояние, искушение огромное.
        - Не волнуйся, Картер, она не из таких.
        Джиллиан удивило, что Макс ее защищает.
        - Я гарантирую, что она вышла за меня не из-за денег.
        Джиллиан почти улыбнулась. Что ж, это действительно так. Макс упоминал, что Картер расторг помолвку, узнав, что его невесту больше интересуют его деньги, чем он сам, поэтому его осторожность была вполне понятна.
        - Она, конечно, хорошенькая и, кажется, неплохой человек, - сказал Картер, но его голос все еще звучал неуверенно.
        - Она хорошенькая, - тепло ответил Макс. - И еще честная, добрая и не боится признавать свои ошибки. Всегда готова защищать слабого. Ее сильный дух в первую очередь привлекает меня.
        Картер рассмеялся.
        - Ну хорошо, - сдался Макс. - Может быть, это второе, но поверь мне, Картер, я знаю, что делаю.
        - Ты всегда знаешь, но это слишком неожиданно.
        Джиллиан затаила дыхание. Что ответит на это Макс? Ведь это было неожиданностью даже для него самого, что же он скажет брату?
        - Если бы Этан не был так похож на вас с Диланом в его возрасте… - сказал Картер.
        Дилан? Джиллиан нахмурилась и перебрала в памяти всех родственников, которых назвал ей Макс. Дилана среди них не было. Может, двоюродный брат?
        - Но мы похожи как две капли воды, так что давай оставим этот разговор.
        Теперь голос Макса звучал почти угрожающе.
        Джиллиан не хотела быть яблоком раздора между братьями. Она поднялась на пару ступенек, снова спустилась и прошла мимо кабинета в гостиную, громко цокая каблуками. Макс и Картер вошли через несколько секунд после нее. Стивен предложил ей выпить, но она отказалась.
        - Знаю, еще рано, но это был длинный день, и я хотела бы лечь спать.
        Она ляжет пораньше и уже будет спать, когда придет Макс.
        - Конечно, - сказал Джейк и посмотрел на Макса: - Это ведь ваша первая брачная ночь. Я думаю, вам обоим не терпится уединиться.
        Макс положил руку Джиллиан на плечо, и она едва не подпрыгнула. Ее нервы были так взвинчены, что она вряд ли сможет уснуть сегодня. Макс почувствовал ее напряжение, помассировал большим пальцем твердую мышцу ее плеча и понимающе посмотрел на Джиллиан:
        - Да. Спокойной ночи.
        Если бы она не знала его так хорошо, она подумала бы… Нет. Она слишком хорошо его знала. Они вышли из комнаты, поднялись по лестнице и вошли в комнату, в которой им придется спать. Напряженная тишина становилась все гуще, и на этот раз с ними не было Этана, способного мгновенно разрядить обстановку.
        Вдвоем. Наедине. В одной постели.
        Джиллиан пыталась придумать, что сказать. Можно ли спросить о Дилане? Это отвлекло бы Макса, но ей казалось, что он вряд ли заговорит об этом с охотой. К тому же так она даст понять, что слышала его разговор с Картером, а она не хотела, чтобы он думал, что она подслушивает, пусть это и было так.
        - Иди в душ первая, - сказал Макс, - мне еще нужно кое-что сделать.
        Что ж, необходимость в придумывании отвлекающего маневра отпала сама собой. Макс вытащил из сумки ноутбук, включил его, вытянулся на кровати и застучал по клавиатуре.
        - Мы уедем завтра сразу после завтрака, - сказал он, не глядя на Джиллиан.
        Она почувствовала огромное облегчение от его делового тона, облегчение и немного… разочарования?
        Джиллиан приняла душ и переоделась в пижаму, пытаясь как можно больше времени провести в ванной, но в конце концов ей пришлось выйти. Каким будет ждать ее Макс? Она решила, что лучше бы ему держать дистанцию. Так будет безопаснее.
        Готовая встретить взгляд Макса одним из самых равнодушных своих выражений, Джиллиан вошла в спальню и резко остановилась, едва взглянув на него. Он сидел в кровати, откинувшись на подушки, с ноутбуком на коленях, но его голова была запрокинута, а глаза закрыты. Она позволила себе несколько секунд поразглядывать его. Когда он спал, он еще сильнее напоминал Этана - те же длинные ресницы, лежащие на высоких скулах, то же мягкое выражение лица. Спящий Макс был еще менее опасен, чем Макс равнодушный. И все-таки это зрелище разбудило в ней нежность.
        Она на цыпочках обошла кровать, приподняла одеяло ровно настолько, чтобы проскользнуть под него, натянула его до самого подбородка, легла ровно и только тогда осмелилась взглянуть на Макса.
        Его глаза были приоткрыты, на губах играла легкая усмешка.
        - Что? - воинственно спросила она.
        - Боишься меня разбудить?
        - Нет, - соврала она.
        Его улыбка исчезла с губ и зажглась в глазах. Он всегда понимал, когда она лукавила, однако раньше это не было такой уж проблемой. Он закрыл ноутбук и встал, разглядывая ее, и она в отличие от него не имела ни малейшего представления о его мыслях. Наконец он отошел к двери в ванную и снова остановился. Она увидела четко очерченный силуэт на фоне освещенной ванной, широкоплечий, узкобедрый.
        - Кстати, милая пижамка, - сказал он и закрыл за собой дверь.
        Милая? Скорее очень много говорящая о ее зрелости - лимонно-желтая, с танцующими мишками. Этан помог ей выбрать. В любом случае сейчас она нравилась Джиллиан куда больше, чем открытый шелковый пеньюар, который так нравился Максу. Она залезла в постель и попыталась заснуть, но поймала себя на том, что вместо этого вслушивается в звуки, доносящиеся из ванной. Она вспомнила время, когда они жили вместе, и постаралась не вспоминать подробностей. Однако когда он лег рядом с ней, его запах, мучительно знакомый, положил конец ее стараниям.
        Макс предпочитал спать голым, и Джиллиан безмолвно взмолилась, чтобы эта его привычка изменилась, чтобы на нем была парочка славных толстых пижам и шерстяные носки. Ей совсем не хотелось случайно наткнуться рукой на его теплую обнаженную кожу. Она скрестила руки на груди, ноги - в лодыжках и затаилась, прислушиваясь к каждому его вздоху в темноте.
        - Спокойной ночи, Джиллиан, - сказал он грудным, соблазнительным голосом.
        - Спокойной ночи, - пискнула она.
        Это будет очень долгая ночь, по крайней мере для нее. Зато дыхание Макса стало ровным и глубоким уже через несколько минут. Неужели уже заснул? Неужели его совсем не волновало ее присутствие? Она должна была быть благодарна ему, но почему-то чувствовала себя… оскорбленной. Джиллиан повернулась к нему спиной и поправила подушку. Рано или поздно сон придет, но скорее поздно, чем рано.
        Поздно ночью ее разбудил слабый голосок, звавший маму. Джиллиан поспешила в детскую. Этан сидел на краю кроватки, но ему хватило звука ее голоса и прикосновения, чтобы успокоиться и уснуть.
        Если бы она могла успокоиться так же легко… Она нехотя повернулась в сторону двери и застыла.
        Макс стоял в дверях. В трусах-боксерах.
        Рыжий свет ночника озарял темную ткань и мускулистое тело, оставляя глубокие тени в ложбинках и впадинках.
        - Он в порядке? - спросил Макс.
        - Да.
        Она медленно подошла к нему - достаточно близко, чтобы ощутить его тепло.
        - Он часто так?..
        Джиллиан оглянулась на Этана:
        - Бывает.
        Макс помолчал.
        - Было тяжело? - мягко спросил он. - Одной?
        Он заправил прядь волос ей за ухо, проведя пальцами по ее щеке, - нежное касание, почти интимное. Она была бы рада ему, если бы позволила себе. Джиллиан сглотнула.
        - Нелегко.
        - Ты никогда не думала позвонить мне?
        Его рука легла ей на плечо, как будто ему тоже не хотелось разрывать контакт.
        - Думала. - Каждый день, иногда каждый час. - Но ты этого не хотел.
        - Не хотел, - подтвердил он.
        - Иногда мне было одиноко.
        Она никому в этом не признавалась, хотела казаться сильной, чтобы никто не смог осудить ее решение, но все равно думала о Максе, тосковала по нему.
        - У тебя больше никого не было?
        Ей показалось или рука у нее на плече действительно напряглась?
        - Нет.
        На это у нее не было ни времени, ни желания. Она отдавала всю себя сыну и работе. К тому же разрыв с Максом прошел слишком болезненно, и она не думала, что когда-нибудь захочет снова пройти через это. Одиночество было ценой за спокойствие - ее и Этана. И все-таки она скучала по Максу, жалела, что его нет рядом в моменты вроде этого.
        - Ты вырастила прекрасного ребенка.
        Гордость в его голосе согрела ее.
        - Спасибо, но не знаю, насколько это зависело от меня. Он с самого начала был настоящим ангелом, спокойным, жизнерадостным. Мне повезло.
        - Я думаю, это у него от тебя.
        Он погладил ее по плечу.
        - Может, но решительность, с которой он добивается желаемого, - это твое.
        Его белые зубы блеснули в улыбке. Именно таких моментов ей недоставало.
        - Ты сможешь уснуть? У тебя всегда были проблемы с этим.
        Вопрос был вполне невинный, как и прикосновение руки к ее шее, но она слишком хорошо помнила способ, с помощью которого он убаюкивал ее.
        - Достигается упражнением.
        А вот чему она так и не научилась, так это контролю над своей реакцией на этого человека. Даже сейчас ей хотелось протянуть к нему руку, провести пальцами по его груди, проверить, вызовет ли прикосновение полузабытые ощущения, вспыхнет ли удовольствие с былой силой…
        Воздух между ними словно нагрелся и заискрился. Не в силах устоять, Джиллиан подалась к нему. Она не должна была жаждать его прикосновения, но он был отцом ее ребенка, и с ним она оставила большую часть себя, чем с кем бы то ни было другим. В тусклом свете она увидела, как его взгляд скользнул по ее губам. Джиллиан затаила дыхание, время застыло.
        Вдруг он отступил и отвернулся от нее.
        Глава 6
        Макс проснулся и почувствовал, что что-то изменилось. Он повернул голову и понял что. Джиллиан. Его жена. В его постели.
        Она дышала ровно, алели полные губы, которые он целовал вчера, три года назад, в своих мечтах. Во сне они оба перекатились ближе к центру кровати. Она лежала на боку, лицом к нему, совсем близко. Ее каштановые волосы рассыпались по подушке, один локон на щеке. Макс почувствовал сильнейший укол желания, когда воспоминания закружили его.
        Его тяга к ней приводила его в отчаяние. Он должен был злиться на нее, но не мог, как не мог и совладать с влечением к ней. Он не хотел вожделеть ее и уж точно не собирался признаваться в собственной слабости даже самому себе или сдаваться первым, потому и отвернулся от нее ночью, едва-едва удержавшись на краю.
        Однако это было ночью, а сейчас она лежала рядом, мягкая, теплая. Он сжал кулаки, чтобы не провести рукой по ее волосам.
        - Доброе утро.
        Он постарался буркнуть это как можно более неприветливо.
        Разбудить ее, чтобы не лежать тут одному, мучаясь мыслями о ней.
        Джиллиан медленно открыла глаза, потом широко распахнула их, поняв, где находится. Ее губы приоткрылись, и Макс не смог сдержать волну воспоминаний о том, какое наслаждение они способны подарить. Она глубоко вздохнула, отодвинулась к краю кровати, села, опершись о подушку.
        - Что дальше? - сухо и деловито спросила она.
        Против его воли на ум пришел совсем не тот ответ, который был нужен, и мысль, что даже если он не намерен впускать ее в свое сердце, это не значит, что они должны ограничивать себя в постели. Пока никто из них не был готов проверить эту теорию, но они теперь женаты и им придется много ночей проводить вместе. Новая волна желания обдала его. Нет. Не сейчас.
        - Во сколько просыпается Этан?
        Она посмотрела на часы:
        - С минуты на минуту.
        - В таком случае нам лучше встать и одеться, чтобы выехать, как только он будет готов.
        Она кивнула, все еще избегая его взгляда:
        - Я в душ.
        - Пожалуйста.
        Желая поскорее оказаться подальше от него, она спрыгнула с кровати, когда в дверь тихонько постучали.
        - Обслуживание в номер, - провозгласил из-за двери Джейк. - Вы в приличном виде?
        - Минутку! - крикнул Макс и прошептал Джиллиан, застывшей у кровати: - Залезай обратно.
        Она забралась под одеяло, примостившись на самом краешке. Макс покачал головой:
        - Ближе. И укройся полностью.
        - Он подумает, что на мне ничего нет!
        - В том-то и суть. Ему определенно покажется странной пижама с мишками и то, что мы не занимались любовью в первую брачную ночь.
        Она подвинулась ближе, и Макс сам сократил оставшееся расстояние, прижав ее к себе. Осмотрев ее, он остался недоволен:
        - Все равно неубедительно. Ты похожа на монашку. Расстегни верхние пуговицы и стяни верх с плеч.
        - Но…
        - Быстро!
        Она закусила губу, повозилась под одеялом, и Макс увидел ее обнаженные плечи. Он предпочел не думать о том, какую бурю в нем породил этот намек на обнаженное тело. Часть его, словно обуреваемый гормонами подросток, хотела послать Джейка подальше и сорвать с Джиллиан пижаму. Однако ему удалось напомнить себе, что он не подросток, а взрослый мужчина, способный контролировать свои действия, хоть и не все части своего тела. Как хорошо, что одеяло толстое.
        - Входи! - крикнул Макс.
        Джейк вошел с подносом в руках.
        - Не смотрю, - сказал он, не глядя на них. - Меня мама заставила, я тут ни при чем. Я сказал, что это плохая идея, но она настояла.
        - Поблагодари ее и скажи, что не стоило утруждать себя, - с чувством сказал Макс. - И ради всего святого, смотри, куда идешь, а то запутаешься в белье Джиллиан. Оно тут повсюду.
        - Ничего подобного!
        Макс обнял ее напряженные плечи, касаясь голой кожи, и если бы не присутствие брата, он отпустил бы себя. У него слишком давно не было женщины… слишком давно не было этой женщины.
        Джейк наконец посмотрел на них и поставил поднос на столик:
        - Я всего лишь выполняю приказ. А вам приказано наслаждаться завтраком и не спешить спускаться. Этан уже встал и завтракает. Мы поднимем его к вам, если он захочет.
        Джиллиан напряглась еще сильнее, хотя Макс думал, что дальше уже некуда.
        - Не думаю, что это хорошая идея.
        Ее сын был ее защитой от Макса, способ отвлечь его от себя. Если его оккупируют дядья, барьера между ними больше не будет.
        - Я только жалкий вестник. - Джейк поднял руки, словно защищаясь, и попятился к двери. - Наслаждайтесь. Обещаю, больше вторжений не будет.
        Он подмигнул им и закрыл дверь. Джиллиан снова натянула пижамную куртку на плечи, одновременно отползая от Макса. Еще чуть-чуть, и она упадет с кровати.
        - Что теперь? - спросила она.
        Макс посмотрел на поднос:
        - Кофе или апельсиновый сок и яйца, судя по всему.
        - Ты серьезно?
        - Вчера мама спросила, что ты любишь есть на завтрак.
        - Ты все еще помнишь?
        - А что тут помнить?
        Возможно, это был признак слабости, что он так ясно помнил все эти мелочи о ней, несмотря на то, что клялся себе, что стер ее из памяти.
        - Спасибо.
        Он налил две чашки кофе и протянул одну ей, когда она села. Они позавтракали в молчании. С ней было легко молчать, никогда не возникало желания прервать паузу. Краем глаза Макс следил, как она аккуратно режет еду на маленькие кусочки и тщательно жует. Кусочек кекса упал в вырез ее пижамы, и она оттянула лацкан, чтобы достать его. Макс быстро отвел взгляд, но слишком поздно - он заметил нежный холм груди и его темную вершину. Его тело тут же отреагировало на это.
        Он встречался с другими женщинами после расставания с Джиллиан, но не позволял отношениям зайти слишком далеко, например дойти до завтрака в постели. Но завтрак в постель был своеобразной традицией в его семье, и они с Джиллиан часто завтракали так, сидя рядом на кровати, читая газеты, а потом занимались любовью. Сегодня явно придется ограничиться газетой. Им нужно просидеть здесь еще как минимум сорок минут, чтобы не вызвать подозрений у семьи.
        Макс доел яйцо, взял газету, вытащил страницу со спортивными новостями и бросил газету на кровать. Верная привычке, Джиллиан открыла кроссворд и вытащила ручку из сумки, лежащей на полу. Раньше Джиллиан всегда спрашивала его, если не знала ответ на какой-нибудь вопрос, но сейчас она сидела молча и грызла кончик ручки, размышляя над вопросами. Через десять минут кроссворд был разгадан. Вообще-то Максу нравились эти ее черты - целеустремленность и независимость, но сейчас ему казалось, что независимости слишком много: она убедила себя, что он ей не нужен. Однако он недаром был специалистом по связям с общественностью и знал, как развернуть неудобную ситуацию к своей выгоде.
        Макс проследил за ее взглядом, когда она посмотрела на часы:
        - Думаю, можно выходить.
        Она улыбнулась, с облегчением выпрыгнула из кровати и устремилась в ванную. Макс позволил себе на секунду представить ее тело под струями воды.
        Пока Макс укладывал сумки в машину, Джиллиан разговаривала с Лорой в облицованном мрамором фойе, украшенном фамильными портретами. Этан, которого Лора держала на руках, с удовольствием исследовал глазами и руками колье на бабушкиной шее. Это утро было менее смущающим, чем Джиллиан ожидала, но ненамного. Стивен и Лора старались казаться дружелюбными, но под внешней теплотой и вежливостью Джиллиан чувствовала незаданные вопросы и невысказанные сомнения. Она не винила их. К счастью, чаще всего всеобщее внимание было направлено на Этана, и Джиллиан с Максом извинились и пошли собираться, как только представилась возможность.
        Совсем скоро она окажется под надежной крышей своего дома, на своей территории. Она держалась за эту мысль изо всех сил. Ей надо подождать всего полтора часа, и безумный круговорот отпустит ее, и у нее появится возможность все спокойно обдумать.
        Лора оглянулась и крикнула:
        - Стивен! Они уезжают! - Стивен не откликнулся, и Лора коснулась руки Джиллиан со словами: - Я на минутку, только найду его.
        Она пошла в глубь дома с Этаном на руках, словно делала это сотни раз, оставив Джиллиан в одиночестве - впервые со вчерашнего утра.
        Она глубоко вздохнула. Скоро она будет дома. Было не ясно, как дальше пойдут дела, но все худшее было позади. Она вышла за Макса, произнесла слова клятвы, он получил что хотел. У Этана теперь была семья, и сколько бы ни продлилась заинтересованность Макса в жене и сыне, Джиллиан намеревалась получить от нее все, что сможет.
        Она подошла к большой семейной фотографии в рамке на стене. На фото, заинтересовавшем ее, была осень, и под развесистым дубом стояла семья. Снимок не был постановочным, почти никто из смеющихся людей не смотрел в камеру. Людей было, пожалуй, слишком много. Джиллиан посчитала детей и попыталась догадаться, кто есть кто.
        За ее спиной раздались шаги, и она обернулась. Макс наблюдал за ней, скрестив руки на груди, с ничего не выражающим лицом.
        - Можно ехать. Где Этан?
        - С твоей мамой.
        Она снова повернулась к фотографии.
        Шестеро детей - одного она не знала. Двое одинаковых мальчишек, обнимающих друг друга за плечи, отличающихся друг от друга только рубашками - два юных Макса, лет десяти. Наверное, один из них тот самый загадочный Дилан, о котором говорил Картер. Джиллиан вдруг стало трудно дышать. Скорее всего, Макс не упоминал о нем потому, что Дилана либо изгнали из семьи, либо он умер. Принимая во внимание добрые семейные отношения, второй вариант был более вероятен. Но как это случилось? Когда?
        Джиллиан повернулась к Максу. Вопрос вертелся на языке. Теперь становилась понятной его реакция и реакция Лоры на дату рождения Этана. Однако, глядя в мрачное лицо Макса, Джиллиан не решилась задать вопрос.
        - Пойду, найду остальных, - бросил он и ушел.
        У него был брат-близнец. И он не собирался рассказывать ей о нем.
        Машина свернула на подъездную дорожку у ее дома. Тишина гудела от незаданных вопросов. Джиллиан ничего не спросила, Макс не проявил инициативы. Изменит ли он когда-нибудь свое решение? Есть ли у нее вообще право расспрашивать его? Она не могла себе представить, как тяжело ему было, когда он потерял брата, однако все эти мысли были лишь способом отвлечься от насущных дел - от вопроса «Что дальше?».
        Макс заглушил мотор, но из машины не вышел, остался сидеть молча, положив руки на руль. Джиллиан посмотрела на свой дом, свою крепость. Наконец-то она отдохнет от этого двадцатичетырехчасового кошмара и будет отдыхать так долго, как получится.
        Макс помог им выйти из машины и внес вещи в дом. Джиллиан присела перед Этаном и стянула с него футболку, которую он залил водой.
        Скоро Макс уедет. Джиллиан показала язык смеющемуся Этану и рассмеялась в ответ. Скоро она сможет обдумать все, спокойно посмотреть на перемены, произошедшие в ее жизни за один день, растянувшийся на целую вечность. Этан убежал в гостиную к своей железной дороге, а Джиллиан, стоя в прихожей, смотрела, как Макс легко сбегает по лестнице. Вот он взялся за дверную ручку. Джиллиан затаила дыхание.
        - Я заеду за вещами и вернусь через час.
        Глава 7
        - Вернешься? - переспросила Джиллиан. - За какими вещами?
        - У меня их немного, одежда, пара книг. Я одолжил свою квартиру другу и живу в отеле теннисного клуба.
        - Одежда… - Она повторяла за ним, как слабоумное эхо, но не могла заставить себя осознать его слова. - Но… ты не… ты же не думаешь…
        Он нахмурился, открывая дверь и впуская в прихожую яркие солнечные лучи.
        - Мы поженились, чтобы у моего сына была семья, а не бывающий набегами отец. Естественно, мы будем жить вместе. А ты что думала?
        Она с трудом соображала, сердце отчаянно частило. Она определенно не думала об этом. Она вообще сознательно ни о чем не думала, потому что не хотела видеть очевидного, не хотела понимать, что властный Макс, любящий переписывать мир под себя, перепишет и ее мир. Перспектива была слишком подавляющей: Макс в непосредственной близости, постоянно в ее доме, где она будет видеть его, прикасаться к нему, возможно, даже ждать от него чего-то. Ужасно.
        - Твой дом, - продолжал Макс, не замечая или просто игнорируя шокированное выражение ее лица, - намного лучше подходит для того, чтобы растить ребенка. Потом я куплю нам другой дом, я приметил неплохой недалеко от пляжа…
        - Нет.
        Она помотала головой.
        - Нет?
        - Мы не можем переехать, это будет слишком тяжело для Этана. Он еще не совсем привык к тебе.
        - Верно.
        Макс обвел взглядом ее простой дом, совершенно не похожий на роскошные особняки, к которым он привык. Впрочем, разница совсем не беспокоила его, судя по всему. Может быть, ей стоило порадоваться такому отношению, но она не могла. Ее голова была занята придумыванием эффективного довода, который предотвратит или хотя бы отложит переезд Макса к ней. Однако слова никак не давались. Несколько минут Макс ждал, а когда она так ничего и не сказала, бросил:
        - Отлично, значит, решено, - и ушел.
        Прижимая мокрую футболку Этана к груди, Джиллиан прислонилась к стене и тут же оттолкнулась от нее. У всего есть границы. За этот день на нее обрушилось столько всего, что просто не было времени установить их.
        Она позволит ему жить здесь, если он хочет этого, она даже поможет ему устроиться ради Этана, но, если он думает, что она станет выполнять свой супружеский долг, он ошибается. По крайней мере, ей хотелось в это верить. Однажды Макс уже сокрушил ее надежды и мечты, больше она не позволит себе надеяться и мечтать. Да, той ночью она хотела его, но он застал ее врасплох, это была минутная слабость.
        Макс вернулся ровно через час с дипломатом и сумкой. Джиллиан открыла дверь, готовая сразу выложить ему свои условия, но он заговорил первым:
        - Мне будет нужен ключ:
        Джиллиан взяла связку с полки и сняла с кольца ключ.
        - Вот. Можешь приходить и уходить из моего дома и моей жизни, когда захочешь.
        Горечь прорвалась в ее голос, и Макс удержал ее, когда она отвернулась, крепко взял за руку и внимательно посмотрел в лицо:
        - Я войду. Но уходить не собираюсь.
        - Однажды ты уже ушел от меня.
        - Да. Но я здесь не ради тебя, а ради Этана.
        Разумеется. Она знала это, но все равно почувствовала себя униженной. Знай свое место. Ей надо запомнить раз и навсегда - до нее ему нет дела.
        - Я не стану бежать от ответственности.
        - Он не просто ответственность, он маленький мальчик.
        - Он мой мальчик.
        - Наш, - поправила она.
        Если есть вещи, которые должна помнить она, есть и кое-что, чего не должен забывать он. Макс отпустил ее руку.
        - И прежде чем ты поймешь, - продолжала Джиллиан, - прежде чем ты решишь, действительно ли это то, что тебе нужно, он полюбит тебя всем сердцем, и если ты уйдешь, ты ранишь его, оставишь шрам. - Совсем как было с ней. - Он будет расти с чувством вины, думая, что что-то сделал не так.
        Он прищурился, и вдруг воцарилась звенящая тишина.
        - Что ты недоговариваешь? - наконец спросил Макс.
        - Ничего.
        Он всегда видел ее насквозь, всегда бил в цель.
        - Кто ушел от тебя?
        Она сглотнула. Неужели ее так легко прочитать?
        - Мы никогда не говорили о твоих родителях.
        - Как и о твоих.
        - Но с моими ты встретилась. Ты сказала маме, что не знаешь своего отца.
        Его голос был мягкий, успокаивающий.

«Утаить или рассказать?»
        - Моя мать - удивительный человек, - начала Джиллиан. - Мой отец так и не смог решить, хочет ли он быть с нами. Он то приходил, то уходил, а когда мне было четыре, ушел окончательно.
        Это было так давно, но она до сих пор чувствовала ту боль, стыд и непонимание. Всю жизнь она боролась с чувством, что это она во всем виновата, и сделает все, чтобы Этану не прошлось столкнуться с этим. Макс смотрел на нее с жалостью и нежностью, в которых она не нуждалась.
        - Прости, - наконец сказал он и провел кончиками пальцев по ее щеке. - Он потерял больше, чем вы. - Макс опустил руку, тепло ушло из его взгляда. - В отличие от твоего отца я все решил. Я не уйду ни сегодня, ни завтра, я останусь с вами, пока Этан сам не уйдет из этого дома.
        Это было все, что она хотела услышать, но поверить не осмелилась.
        - Я знаю, ты полон благородства. Но если ты однажды решишь, что благороднее будет уйти?
        Он покачал головой:
        - Я не уйду. Что мне сделать, чтобы ты поверила?
        - Сиди с ним ночами, когда он болеет. Не злись, когда молоко брызжет на твой включенный ноутбук. Отменяй свои великосветские мероприятия, если не можешь найти няню. Откажись от игры в гольф по выходным. Поменяй свою шикарную машину на более подходящий для отца автомобиль.
        - Я сделаю это, Джиллиан. Я хочу, чтобы это стало моей жизнью.
        - Посмотрим.
        - Сомневаешься во мне?
        - Да.
        Он даже не представлял себе, что его ждет.
        - Что ж, я это заслужил, - сказал он. - Время покажет, что ты ошибаешься.
        - Время покажет, что один из нас ошибается. - Она отвернулась от его стального взгляда. - Надеюсь, это буду я. Пойдем, покажу тебе дом.
        - Джиллиан.
        Он снова поймал ее за руку и сжал запястье.
        Она медленно повернулась к нему.
        - Я не хотел делать тебе больно. Тогда, три года назад. Я хотел уберечь тебя от боли.
        - Ты и не сделал, - соврала она. - Мы оба знали, что собой представляли наши отношения.
        Он выпустил ее руку, и она пошла вверх по лестнице. Макс последовал за ней.
        - Моя комната, - указала она на первую - плотно закрытую - дверь, ее последнее неприступное убежище.
        Макс поднял бровь:
        - Заперто? А на той стороне - нацеленный на дверь арбалет? И ключ от пояса верности в каком-нибудь тайнике?
        Губы Джиллиан дрогнули. Ему всегда удавалось показать самую серьезную ситуацию в забавном свете. Когда-то ей понравились именно его благородство и умение рассмешить ее, а страсть, вспыхнувшая между ними, стала приятным дополнением.
        - Комната Этана. - Она немного расслабилась, но это не охладило ее решимости показать, кто здесь хозяин. Сквозь открытую дверь была видна кровать Этана с динозаврами на покрывале, книжный шкаф и коробки с игрушками. - Здесь только одна ванная. Не знаю, что с этим делать.
        - Что-нибудь придумаем. Я подстроюсь под твой график.
        - Как мило с твоей стороны.
        Он безмятежно улыбнулся в ответ на ее сарказм. Теперь, добившись своего, он, очевидно, поставил себе цель - не дать ей вывести его из себя. Джиллиан не собиралась даже пытаться, у нее были дела поважнее.
        - Дом твой или снимаешь?
        - Мой. Он достался мне от бабушки.
        Дом был главной причиной, почему она приехала в Виста-дель-Мар. Снимать такой большой дом, расположенный так близко к пляжу, ей было не по карману. Однако осталась Джиллиан по большей части из-за работы и общества, которое нашла здесь. Ее соседка, миссис Макдональд, с удовольствием сидела с Этаном - она говорила, что он напоминает ей ее внуков.
        - Хороший дом, крепкий.
        - Я хочу кое-что подправить, но несущественно.
        - Кристен с радостью взялась бы за это.
        Макс упоминал, что Кристен занимается реставрацией старых домов. Она едва не попросила его рассказать поподробнее, но вовремя прикусила язык. Сейчас ей хватало одного Макса. Она открыла третью дверь:
        - Твоя комната.
        Эта комната была смежной с ее. Большую часть ее занимала большая кровать, накрытая голубым покрывалом. Массивный шкаф и тяжелые резные часы на стене придавали комнате мужественный оттенок, словно она ждала, когда в ней поселится Макс. Эта мысль испугала Джиллиан. Макс вошел следом, сгрузил свой багаж на пол и кровать и открыл створки гардероба.
        - Я постаралась освободить его, пока ты ездил за вещами, - сказала она ему в спину. - Но вон те коробки надо перебрать, в них старые бумаги, тетради, это займет некоторое время.
        - Не волнуйся, время есть. - Он указал на сумки. - К тому же у меня больше ничего нет, кроме этого.
        Он подошел к столу. Она знала, что он узнал словари, которые когда-то подарил ей. Убрать их сейчас значило бы признать, что он все еще имеет на нее какое-то влияние. Она пользовалась книгами по работе и решила оставить их.
        - Где ты работаешь?
        Она кивнула на стол:
        - Обычно там. - Комната служила одновременно кабинетом и гостевой спальней. - Но могу переместиться на кухню.
        - У тебя есть Интернет?
        - Да.
        - Беспроводной?
        - Нет.
        - Я разберусь.
        Ей очень хотелось отказаться. Меньше всего ей нужно было, чтобы он врывался в ее жизнь и реорганизовывал ее так, как ему хотелось, однако было слишком поздно - он уже это сделал, а она не возразила в самом начале, и теперь его было не остановить.
        - Было бы хорошо, - призналась она.
        Он мягко усмехнулся, словно прочитал ее запутанные мысли, и подошел к кровати, надавил на матрас.
        - Удобная. - И тут он увидел спинку и обернулся к ней, хмурясь. - Это…
        Джиллиан сглотнула и кивнула. Глаза Макса потемнели. Та самая кровать, которую они делили, когда были вместе. Когда они расстались, Джиллиан купила новую для себя, но избавляться от этой не стала. На секунду воспоминания ожили в них обоих. Их отношения закончились так внезапно - вот все хорошо, они счастливы, наслаждаются друг другом, а в следующую секунду все это пропало. У них даже не было плохих периодов, так что все ее воспоминания о нем были более чем добрыми, и вид Макса, сидящего на этой кровати, смотрящего на нее с таким голодом во взгляде, пробудили их. Тишину нарушало лишь тиканье часов - напоминание, что нельзя повернуть время вспять.
        Джиллиан попятилась, и Макс медленно поднялся с кровати и подошел ближе:
        - Нам надо поговорить.
        Джиллиан отступила еще на несколько шагов.
        - Не думаю, что это хорошая идея. Не здесь, - уточнила она.
        Конечно, им надо было поговорить, но она знала этот взгляд. Ему ничего не стоило смутить ее.
        - Сегодня утром мы сидели в одной кровати, - прервал он ее размышления.
        - У меня не было выбора. Больше это не повторится.
        - Ты, правда, так думаешь?
        Он покачал головой, не веря ей.
        - Да. Сколько бы ты ни пробыл тут…
        Макс шагнул к Джиллиан, серьезно глядя на нее:
        - Я долго здесь пробуду. Если я что-то решил, ничто и никто не совратит меня с пути.
        - Как скажешь. Так вот, пока ты здесь, мы будем жить в разных комнатах. Ты будешь спать только здесь, я - только у себя.
        И все-таки она понимала, что мысли о нем, о том, что он так близко, но совершенно недосягаем, будут мучить ее постоянно.
        - Меня тоже пугает то, что я чувствую к тебе, Джиллиан. Оно живет против моей воли.
        Признание в собственной уязвимости прозвучало очень странно в устах непобедимого Макса.
        - А меня не пугает.
        Еще одна ложь. Она была просто в ужасе. Ни к чему хорошему пребывание Макса здесь не могло привести по умолчанию. С другой стороны… Она вспомнила их совместный завтрак этим утром, вспомнила другие трапезы, которые они делили на двоих. Она так запуталась, что сама не понимала, чего хотела.
        - Почему бы тебе не разложить вещи? - предложила Джиллиан, опираясь о косяк и стараясь казаться беспристрастной. - У нас с Этаном скоро ланч, если хочешь, присоединяйся.
        - Спасибо, присоединюсь. - Он стоял так близко, что ей надо было только поднять руку, чтобы прикоснуться к нему. - Как насчет пикника на пляже?
        Она заставила себя отвести взгляд от Макса и посмотреть в окно. Там ярко светило солнце, на небе не было ни облачка. Было прохладно, но они могли одеться потеплее.
        - Этану понравится эта идея, - поколебавшись, сказала Джиллиан.
        - А тебе?
        Ему правда интересно?
        - И мне тоже.
        Определенно ей будет намного проще, если они не будут заперты вместе в четырех стенах, открытое пространство должно немного разрядить напряжение, отвлечь ее от ощущения его присутствия, обволакивающего ее. Может, ей даже удастся отодвинуться от него подальше.
        - Джиллиан, в том, что между нами произошло, было много хорошего.
        - Это были искусственные отношения.
        - Это было все, чего я хотел тогда. Я думал, что ты хочешь того же.
        - А чего ты хочешь теперь, Макс?
        Он замер на мгновение, потом прошел мимо нее и вышел в коридор.
        - Стать хорошим отцом моему сыну. Это все, что сейчас имеет для меня значение. Я хочу дать ему все, чего он захочет, не хочу пропустить ни одного дня его жизни, хорошего или плохого.
        - В таком случае мы хотим одного и того же и не можем позволить себе запутать и разрушить все.
        Макс внес в дом спящего Этана. Он уснул в машине по пути домой, и Макс расстегнул ремень безопасности и вытащил Этана из машины так ловко, как будто проделывал это каждый день в течение многих лет. Они вместе поднялись в комнату Этана, и Макс осторожно положил сына на кровать, а Джиллиан хорошенько укрыла его. Потом они отступили на шаг, глядя на мальчика.
        - Он всегда так легко засыпает?
        - Обычно да. А сейчас он к тому же устал.
        Они провели на пляже больше часа, исследуя лужи, оставленные отливом, и собирая ракушки. Это было странно и в то же время очень правильно - они вместе, втроем. Этану, безусловно, очень нравилось внимание взрослого мужчины, а вот Джиллиан совсем не горела энтузиазмом. Внимание этого мужчины действовало ей на нервы, которые и так уже были натянуты до предела. Прикосновение руки Макса, то, как он смотрел на нее, не отпуская ее взгляд или разглядывая с ног до головы, раздражало ее.
        Макс был внимателен и осторожен, очарователен и невыносимо соблазнителен. За три года одиночества Джиллиан привыкла со всем справляться сама, ни от кого не ждать помощи, и теперь мужское внимание, ощущение, что ее не просто замечают, но и заботятся о ней, выбивало ее из колеи. Каждое прикосновение, каждый взгляд усиливали влечение, которое она так старалась подавить.
        - Я в душ, - заявила она, уклоняясь от его пристального взгляда.
        У нее в волосах полно песка, и ей позарез нужен предлог, чтобы сбежать от Макса куда-нибудь, где его присутствие не будет ощущаться так остро. Однако даже в ванной она не смогла забыть о нем: на полочке стоял флакон его одеколона, а рядом с ним - старомодный бритвенный станок и помазок. Его шампунь и кондиционер стояли рядом с ее шампунем, и пока вода струилась по ее телу, Джиллиан думала о Максе и о том незавидном положении, в котором она оказалась. У них был общий ребенок, общий дом, и ночью их будет разделять только тонкая стена, и так много ночей подряд.
        Джиллиан поняла, что крепко влипла.
        Глава 8
        Первым делом в понедельник Макс отправился к своему боссу. Рейф Кэмерон оторвался от монитора и посмотрел на входящего в его кабинет Макса:
        - Ты разобрался с этой журналисткой из «Сисайд газетт»?
        Как и Макс, Рейф не любил тратить время на хождение вокруг да около. Наверное, именно поэтому им так хорошо работалось вместе. Макс сел в кожаное кресло по другую сторону широкого стола Рейфа:
        - Ее зовут Джиллиан Митчелл. В некотором роде разобрался.
        - Продолжай.
        - Я на ней женился. Я думал, ты уже знаешь.
        Рейф вскинул брови:
        - Только не это. И ты тоже. Что, это место на всех так действует?
        Сначала Макс не понял, о чем он, но потом вспомнил, что Чейз Ларсон, сводный брат и помощник Рейфа, недавно обрушил ему на голову новость
        О том, что Эмма Уорт, дочь владельца компании, которую покупал Рейф, беременна от него. Вскоре после этого Чейз и Эмма сыграли неприметную свадьбу в имении Уорта.
        Рейф перегнулся через стол:
        - Я знаю, что возлагаю на тебя большую ответственность, и ты всегда отлично справляешься с работой. Но это слишком даже для тебя, тебе не кажется?
        - Я сделал это не только из чувства ответственности перед тобой. Есть кое-что еще.
        - Что ж, хорошо. - Зазвонил телефон Рейфа, и он посмотрел на экран. - Это отец. Он только что вернулся из Китая, я должен ответить.
        Макс встал:
        - Я пойду.
        Рейф покачал головой:
        - Подожди, я быстро, я все равно встречаюсь с ними вечером. Я хочу послушать твою историю.
        Макс подошел к окну. Тихий океан сверкал за рядами пальм и красными черепичными крышами Виста-дель-Мар. Отсюда был виден и теннисный клуб, его дом до недавнего времени, раскинувшийся на скале. Макс старался не вслушиваться в разговор Рейфа с отцом, Бобом, человеком, который нравился Максу и которого он очень уважал. Боб и Пенни, его вторая жена, вернулись из долгого путешествия по Китаю. Однако перемены в голосе Рейфа было невозможно не заметить. За несколько минут заинтересованность сменилась удивлением, которое, в свою очередь, уступило место бесстрастной маске. Рейф снова скрывал свои чувства.
        Наконец Рейф отключился, положил телефон на стол и несколько секунд посидел молча, хмурясь.
        - Странно.
        - Что-то случилось в Китае?
        - Нет, Китай превзошел все их ожидания. Папа забавно настроен насчет продажи «Уорт индастриз».
        - Не думал, что он интересуется твоей работой.
        - Ты прав, обычно он не лезет в мои дела. Но он подозревает, что моя цель - месть, и его это беспокоит. - Макс осторожно кашлянул, и Рейф усмехнулся. - Ну хорошо, допустим, его подозрения не так уж и беспочвенны. Но он все чаще заводит разговор о том, что месть приносит больше вреда, чем пользы, философствует, изрекает сложные сентенции. На него не похоже. Обычно, если ему есть что сказать, он так и говорит.
        Рейф покачал головой. Его лоб разгладился.
        - Ладно. Ты говоришь, что женился на нашей проблеме из «Сисайд газетт».
        - Джиллиан.
        - Да, конечно. Что за блажь? Ты всегда говорил, что вполне доволен своей холостяцкой долей.
        - Так и есть… Так и было, - поправился Макс.
        Холостяком он мог вести такую жизнь, какую хотел, не думая об ответственности и обязательствах, плавать у поверхности, и ему это нравилось. Но теперь, когда у него появились Джиллиан и Этан, он обнаружил, что под ним гуляют мощные течения, грозящие затянуть его на глубину и не отпустить. Он постоянно думал об этом. Он постоянно думал о ней.
        Рейф наблюдал за Максом, пока тот решал, что рассказать боссу, а что утаить.
        - Мы с ней старые знакомые.
        Рейф кивнул, предлагая продолжить.
        - Оказалось, что она родила мне сына.
        Макс все еще не привык к странному ощущению, которое появлялось, когда он произносил «мой сын». Эта гордость и счастье все еще изумляли его.
        Рейф наклонил голову:
        - Ты уверен, что он твой?
        - Да. Поэтому мы поженились.
        - Женщины хорошо умеют тщательно выбирать кандидатов на должность отцов их детей.
        Макса вдруг охватило раздражение.
        - Она не такая. - Он имел право злиться на Джиллиан, подвергать сомнению ее действия, но, когда это делали другие, особенно те, кто даже не знал ее, он не мог этого вынести. - Кроме того, мальчик - копия меня.
        Рейф пожал плечами:
        - Что ж, значит, теперь она будет делать то, что ты ей скажешь.
        Макс подумал о Джиллиан, волевой и упорной.
        - Не думаю, что это будет так просто. - Рейф совершенно не представлял себе, с кем имеет дело, если так говорил. - Она не из тех, кто пляшет под чужую дудку.
        Только не его Джиллиан. Она была слишком независима - и она не была «его» Джиллиан, поправил он себя. Да, они поженились, но только ради Этана. Не было никаких «нас», никаких «его», никаких эмоциональных привязок. А вот физические будут, и скоро. Он даст ей время привыкнуть к этой мысли, признаться самой себе, что их страсть все еще жива и нет смысла отрицать это.
        - Я уверен, что ты сумеешь ее приручить, - сказал Рейф.
        Выйдя от него, Макс наткнулся в коридоре на Чейза, идущего в кабинет Рейфа с мечтательным выражением на лице. Усевшись за стол у себя в кабинете, Макс задумался о Джиллиан. Вчера вечером они устроили семейный ужин, сидя втроем за маленьким столом. Хорошо, что Этан ни на минуту не умолкал, пусть большая часть его монологов и была неразборчивой. Если бы пару дней назад его спросили, что он думает о таком ужине, он ответил бы, что это самое ужасное, что только можно себе представить. Однако это оказалось в разы лучше одиноких перекусов на работе. Он делил целый новый мир, состоящий из взглядов, прикосновений, смеха, с женой и сыном и все-таки не мог позволить себе забыть, почему все это происходит. Он был там, чтобы быть частью жизни своего сына, чтобы его сын был частью его жизни, и Джиллиан прилагалась к мальчику по умолчанию. Макс не мог позволить им взять в плен его сердце.
        Макс знал, что Джиллиан видела Дилана на фотографии, и был благодарен ей, что она не стала задавать вопросов, хотя ей хотелось, он видел это. Она была журналисткой, любопытство и пронырливость у нее в крови, но это запретная зона. Смерть его брата оставила такой ужасный шрам, что вся жизнь была отравлена горем, и ничто больше не тронет его так глубоко, ни плохое, ни хорошее. У него не было сил так близко сходиться с кем-то еще раз, он даже не хотел их искать, и это значило, что он должен сдерживать себя. Сегодня вечером он заедет домой, поможет накормить, искупать и уложить Этана, почитает ему на ночь, даст быстро обнять себя и поедет ужинать - один. Потом, может быть, вернется на работу. И так будет каждый вечер и скоро войдет в привычку.
        Подъезжая к дому, Макс пытался убедить себя, что предвкушение, охватившее его, было вызвано исключительно желанием увидеть сына, к которому он до сих пор не совсем привык, хоть мальчик и принял его так быстро и охотно. Это чувство не имело никакого отношения к Джиллиан, которая приняла Макса только потому, что он не оставил ей выбора, которая впустила его в свой дом скрепя сердце и отгородившись от него условиями и правилами. И все же иногда, когда она не справлялась с собой, из-под официальной маски прорывался облик женщины, которую Макс когда-то знал.
        В последний раз он видел Джиллиан утром, когда она, одетая в узкую соблазнительную юбку и белую блузку, усаживала Этана в машину. Этот образ преследовал Макса весь день: изгиб ее талии и бедер, красивой формы икры, тонкие лодыжки - все это было создано, чтобы вызывать желание. Его реакция была чисто рефлекторной. Джиллиан посмотрела на него через плечо, заметила, что он наблюдает за ней, поняла его взгляд, воздух между ними раскалился. Но вот она выпрямилась - и все прошло, волна жара сменилась прохладным безразличием. Он стал копаться в телефоне, она сложила руки на груди и быстро рассказала ему об их распорядке дня: сейчас она отвезет Этана в подготовительную школу, поедет на работу, потом заберет Этана после ланча, поедет домой и остаток дня будет работать там. Макс слушал, и ему казалось, что такая жизнь ей совсем не подходит, как, впрочем, и жизнь, которую вел он: работа, работа каждый день, по вечерам, иногда без выходных, с перерывом на теннис или спортзал, поиск «нужных» людей, общение с «правильными» коллегами, друзья со связями в политической и развлекательной сферах, красивые,
доступные, пустые женщины, два раза в год отпуск - зимние каникулы на лыжных курортах Швейцарии, лето на Карибах, шикарные отели, лучшие рестораны. Никогда еще ему не доводилось два часа болтаться по пляжу, рассматривая лужи и собирая ракушки. Внутренний голос не унимался с того самого пикника, настойчиво шепча, что, может быть, его на первый взгляд удавшаяся жизнь на самом деле слишком стерильна и пуста. Макс старался не слушать свой внутренний голос.
        Поворачивая ключ в замке, он все равно чувствовал себя чужим, захватчиком, грубо вторгающимся в чью-то жизнь. Войдя, он прошел на кухню, привлеченный щебетанием Этана, и остановился в дверях. Его жена. Его сын. Макса не отпускало ощущение нереальности происходящего.
        Этан сидел на стульчике за столом и ел банан - по крайней мере, должен, был, есть его. Макс не был уверен в успехе предприятия, глядя, как мякоть продавливается между пальцами мальчика. Вокруг стульчика был рассыпан горох. Сидящая рядом Джиллиан, одетая в обтягивающую темно-оранжевую футболку, с волосами, собранными в хвост, подняла голову и заметила Макса. Что-то в его лице заставило ее улыбнуться и даже поджать губы, чтобы не рассмеяться.
        - Ты смеешься надо мной или приглашаешь посмеяться с тобой над чем-то еще?
        - Смеюсь над тобой, разумеется. Видел бы ты свое лицо!
        В ее глазах бился смех. Джиллиан была единственной женщиной, которая не боялась смеяться над ним, все остальные относились к нему так же серьезно, как он сам к себе. Эта способность Джиллиан заводила его, вдохновляла, заставляла искать способы поменяться с ней местами.
        Если он сейчас шагнет к ней и прижмется губами к ее улыбающимся губам, повинуясь внезапному импульсу, ей станет не до смеха.
        - Папочка!
        Этан протянул к нему измазанные бананом руки, очевидно желая, чтобы он взял его на руки.
        На этот раз Джиллиан рассмеялась грудным, соблазнительным смехом, не сдерживаясь, и Макс тоже не стал. Он подлетел к ней, глядя, как меркнет ее улыбка и зажигается в глазах подозрительный огонек, и поцеловал ее, нежно и в то же время требовательно. Он почувствовал ее шок и то, как она на секунду расслабилась и отдалась поцелую, вкладывая в него свое страстное желание. Ее губы были мягкими и теплыми и идеально подходили к его. Макс мог бы целую вечность провести так, тая от наслаждения, но все же выпрямился и, не глядя на Джиллиан, поцеловал сына в лоб.
        - Я только переоденусь и сразу спущусь, тигр.
        Все пошло не так. Поцелуй должен был выбить почву из-под ее ног, не его. Совсем не он сейчас должен был сходить с ума от ощущений. Он всегда прекрасно владел собой - нужно активизировать эту способность, нужно сделать так, чтобы она умоляла его о поцелуе, прикосновении, а не наоборот.
        Макс снова спустился в кухню, провел некоторое время с Этаном и уехал, показывая, как равнодушен он к их с Джиллиан прошлому и настоящему.
        Прислушиваясь к шагам Макса на лестнице, Джиллиан чувствовала, как звенят ее нервы. Она сидела на полу, скрестив ноги, и смотрела, как Этан соединяет два вагона.
        Они так не договаривались. Ей хотелось стукнуть себя - она знала, что этот внезапный поцелуй слишком многое рассказал ему о ней. Макс застал ее врасплох, желание вырвалось на поверхность прежде, чем она успела хотя бы попытаться подавить его. Поцелуи Макса были ни с чем несравнимы - нежные, успокаивающие, властные. Этот длился всего несколько секунд - непростительно много для поцелуя, которого не должно было быть, и в то же время слишком мало, кричала часть ее, не желавшая внимать доводам рассудка, до смерти уставшая от одиночества, скучавшая по Максу, с самого первого дня понимавшая, как хорошо им могло бы быть.
        - Если тебе надо поработать, я могу с ним поиграть.
        Макс стоял в дверях. На нем были узкие вылинявшие джинсы и черная облегающая футболка. Его взгляд пронизывал ее насквозь.
        - Да, спасибо.
        Джиллиан встала с пола. Когда она проходила мимо него, их настороженные взгляды встретились. Ее тело еще покалывало от ощущения его губ, его вкуса, его прикосновения. Неужели он не чувствовал того же, что чувствовала она? Неужели больше не поцелует ее?
        Она поспешила выйти из комнаты, поставила ноутбук на кухонный стол и попыталась сосредоточиться на работе. Макс уже организовал беспроводной Интернет, как и обещал, кроме того, он позаботился об уборке дома, не желая доставлять ей лишних проблем своим присутствием. Джиллиан смотрела на монитор, предположительно размышляя, как начать новую статью. Полчаса спустя статья была все в том же состоянии, а мысли Джиллиан продолжали вертеться вокруг ее непростительной, непозволительной реакции. Что же такое с ней творится? Впрочем, она знала ответ.
        Макс.
        Она должна была собраться, взять себя в руки. Усилием воли выкинув из головы посторонние мысли, она открыла черновик статьи о недавнем мероприятии, посвященном продаже «Уорт индастриз». Материал надо было сдавать через неделю. Статья была почти готова, но Джиллиан решила, что ей нужен еще взгляд Рейфа на всю эту ситуацию, немного информации из его рук. Пока он игнорировал ее попытки выйти на контакт. Она могла бы попросить Макса о помощи, но они по-прежнему не смешивали личную жизнь и работу, понимая, что их отношения и так слишком сложные, чтобы впутывать сюда еще и профессиональное противостояние.
        Через десять минут она бросила притворяться, что работает, и запустила игру, где можно было просто пристрелить любого, кто встал на ее пути, и было понятно, кто плохой, а кто хороший. Игра помогла ей на время забыть о Максе. О Максе, который бросил ее, а теперь вернулся в ее жизнь, который разделял ее мысли насчет возобновления их близости - физической, и только. О Максе, который ни за что не поделится с ней чем-то личным, вроде истории своего покойного брата-близнеца.
        Игра закончилась залпом вражеской ракетницы, еще чуть-чуть, и она побила бы свой рекорд, но ее внимание было слишком рассеянно.
        Она могла бы поискать в Интернете информацию о Дилане, но ей не хотелось делать что-то за спиной у Макса, она хотела, чтобы он сам рассказал ей, когда будет готов, если, конечно, он когда-нибудь будет готов. Неужели это было настолько тяжело для него - поделиться с ней своей болью? К тому же Интернет не мог рассказать то, что она хотела знать - как он перенес это, какой след это оставило в его душе. Джиллиан снова запустила игру и сделала звук погромче, пытаясь заглушить смех ребенка и мужчины, несущийся из гостиной.
        - Все еще играешь в нее?
        Персонаж Джиллиан исчез в огненном облаке, она свернула окно и обернулась. Макс стоял у двери с Этаном на руках. Она пожала плечами:
        - Время от времени.
        - В реальные игры ты играешь так же хорошо.
        - Что поделать, я вроде как домосед.
        Она постаралась обратить все в шутку, чтобы отогнать воспоминание о том, как они с Максом играли в компьютерные игры вместе, яростно гоняли на машинах по треку или городским улицам, выслеживали друг друга в фантастических городах будущего. Они часто заключали пари о том, кто выиграет, а потом победитель выбирал свою награду, как правило доставлявшую удовольствие им обоим.
        Отчаянно желая уйти от опасной темы, Джиллиан посмотрела на часы.
        - Пора купаться, - сказала она. - Давайте-ка поднимемся наверх - и в ванну.
        Макс изогнул бровь.
        - Не ты - Этан…
        Поздно. Воспоминание об одном пари, которое она проиграла, вспыхнуло перед глазами: Макс в ванне и она, намыливающая его мускулистое тело, скользя руками по твердым изгибам.
        - Помочь тебе?
        Макс, кажется, ничего не заметил.
        - Нет, сама справлюсь, - огрызнулась она резче, чем планировала.
        - А я бы хотел.
        Он сказал это тихо, но слова прозвучали скорее приказом, чем просьбой.
        Джиллиан сглотнула:
        - Хорошо.
        Они искупали Этана, уложили его и читали ему, пока он не уснул. После этого они еще немного молча посидели с ним, Джиллиан - на краю кровати, Макс - на стуле, опершись локтями о колени.
        Что теперь, спросила себя Джиллиан. Вечера с Этаном были предсказуемы и распланированы, чего ждать от вечера с Максом в подобных обстоятельствах, она не знала. Вечер вместе, наедине…
        Макс встал, серьезно глядя на нее:
        - Я поехал. Увидимся утром.
        - Конечно, - сказала она, стараясь скрыть неуместное удивление.
        Разумеется. Он был с ней только из-за Этана, у него была своя жизнь, от которой он не отказывался, о которой она ничего не знала, в которой не было места для нее. Но если бы она попросила его остаться… Прикоснуться к ней…
        Джиллиан уже открыла рот, но ее горло сжалось, и она промолчала.
        Она все еще сидела рядом с Этаном, когда внизу хлопнула дверь. Глубокой ночью, когда она лежала без сна в своей кровати, она услышала, что он вернулся. Стена приглушала звуки его шагов, но Джиллиан все равно представила, как он ложится в постель, которую когда-то делил с ней. Как просто все было тогда… Вспоминал ли он о ней за эти три года? Иногда она готова была биться об заклад, что вспоминал.
        Она протянула руку и провела кончиками пальцев по стене, разделявшей их комнаты. Воображение словно издевалось над ее решением ни за что не сдаваться первой. Она ясно видела, как встает, идет к нему в комнату, проскальзывает под одеяло, прижимается к нему. Их словно связывали невидимые нити, новые все крепче переплетались со старыми с каждым случайным взглядом, прикосновением, притягивая ее к нему. Что, если она поддастся? Несомненно, он впустит ее, он подарит ей неземное наслаждение, но никогда не отдастся ей полностью, душой и телом. Впрочем, ей это было не нужно… Или нужно? Где-то глубоко в душе она знала, что ее привлекает не только его внешность. И это пугало ее.
        В четверг, в полдень, Джиллиан стояла в холле «Кэмерон энтерпрайзес» и пыталась убедить красивую непреклонную секретаршу впустить ее, чтобы она могла задать несколько вопросов Рейфу. Сроки сдачи статьи уже начинали поджимать. Иногда напористость помогала, но это был не тот случай - женщина даже не хотела сказать, на месте ли Рейф.
        Макс мог бы ответить на вопросы Джиллиан, но он наверняка сгладил бы углы, а ей этого не хотелось. Ей нужно было услышать версию Рейфа, посмотреть на все его глазами.
        - Джиллиан?
        Она обернулась на звук удивленного голоса Макса, он озабоченно хмурился.
        - Все в порядке? С Этаном все нормально?
        - Все хорошо, он с миссис Макдональд.
        Его взгляд смягчился, и он провел рукой по волосам, судя по всему, не в первый раз за сегодня. Он часто так делал, когда работал, корректируя свой образ от сексуально-делового к сексуально-небрежному. Джиллиан поймала себя на том, что пялится на него.
        Макс тоже смотрел на нее словно зачарованный.
        Секретарша откашлялась:
        - Мисс Митчелл желает переговорить с мистером Кэмероном.
        Беря Джиллиан под руку, Макс указал на дверь, из которой появился.
        - Мисс Митчелл, - сказал он с нажимом, - может переговорить со мной.
        Глава 9
        - Они знают, что мы женаты? - спросила Джиллиан, когда Макс открыл дверь в свой кабинет.

«Знают, что мы живем вместе? Что ты сварил мне кофе сегодня утром? Что запах твоего лосьона после бритья все еще витает в моей ванной комнате?»
        Макс придержал для нее дверь:
        - Только Рейф знает, а он не склонен сплетничать.
        Имело ли какое-то значение его нежелание делиться с кем-то этой новостью? Это из-за того, что он не считал их брак настоящим? С другой стороны, она сама тоже никому не сказала, как будто это было не важно.
        - Как он воспринял это? Сначала Чейз заключил союз с оппозицией, теперь ты.
        - Если хочешь знать правду, он думает, что наш брак перетянет тебя на нашу с ним сторону.
        Она обернулась к Максу и увидела в его глазах подавляемую усмешку. Джиллиан улыбнулась. Это был один из тех моментов единения, балансирующих на грани чего-то большего, требующих какого-то развития. Она заставила себя выкинуть из головы мысли, ведущие в неправильном направлении, способные снести все заграждения, которые она возвела.
        - Значит, он не такой умный, каким все его считают.
        - Возможно, если речь идет о человеческих взаимоотношениях.
        Хорошее настроение Джиллиан испарилось. В общем-то оказалось, что она тоже не слишком умна, если дело касается этой сферы. Она видела желание в глазах Макса, безмолвно манившее ее. Она отвела взгляд и осмотрелась. Большую часть комнаты занимал огромный стол, кроме ноутбука и кофейной чашки, на нем ничего не было. Рядом с ним стояло кожаное кресло, в углу - стройная пальма в горшке.
        - Ты пришла действительно по делу или…
        Она обернулась, и невысказанное слово повисло в воздухе. Макс все еще стоял у двери, прислонившись к ней спиной, и хмурился. Что-то промелькнуло между ними, и холодок побежал вдоль позвоночника Джиллиан, вдруг стало трудно дышать. Холодный, сдержанный человек, который жил в ее доме, исчез, всплыло воспоминание о поцелуях, которые не привели ни к чему большему только потому, что было не время и не место, потому, что рядом был Этан.
        - По делу.
        Впрочем, ее мысли были бесконечно далеки от деловых разговоров. Впервые они были наедине, вне дома, где был Этан и где они тщательно выверяли каждый свой шаг. Джиллиан отвернулась: нельзя, чтобы он заметил, что с ней происходит что-то не то. Она подошла к слегка тонированному окну и выглянула на улицу:
        - Я хотела задать Рейфу пару вопросов.
        - Я смогу помочь?
        Он определенно мог. Только он и мог ей помочь, но сейчас они и так стояли как можно дальше друг от друга, он у двери, она - у окна. Их словно разделяла пропасть, которую она страстно хотела преодолеть, но не знала как, не знала, как правильно сделать первый шаг, который не выбьет почву у нее из-под ног и не сбросит в бездну.
        Щелчок запираемого дверного замка прозвучал в тишине как выстрел.
        - Джиллиан… - умоляюще выдохнул Макс.
        Он вдруг оказался прямо перед ней. Пропасти больше не было.
        Словно Дороти из «Страны Оз» она поняла, что слова, которые она так отчаянно искала, всегда были у нее в голове, сила, в которой она так нуждалась, всегда была в ней.
        - Макс, - прошептала она и протянула к нему руку.
        Он взял ее лицо в ладони, путаясь пальцами в волосах, и поцеловал, требовательно и жадно. Она ответила так же горячо, чувствуя, как разгорается в ней желание, существование которого она отрицала три долгих года и особенно яростно - с тех пор, как Макс снова ворвался в ее жизнь. Это желание становилось все сильнее, становилось невыносимым по мере того, как его губы исследовали ее рот. Этот поцелуй, ничем не сдерживаемый, доказывающий, что Макс все так же легко мог подчинить ее себе, заставил ее вспомнить все, что их связывало, все, что у них было.
        Джиллиан обхватила Макса за плечи, прижалась к нему так же сильно, как ощущение его близости сдавливало все ее тело. Это было все, чего ей не хватало. Пустое место внутри ее, образовавшееся, когда он ушел, заполнялось. Она на ощупь нашла пуговицы его рубашки, расстегнула их, скользнула руками под рубашку, оглаживая твердые мышцы пресса. Его сердце колотилось так же бешено, как ее, тяжелое дыхание вырывалось из груди с хрипом. Его желание распаляло ее собственное еще сильнее.
        Как она хотела его!
        Джиллиан больше не могла сдерживать подавляемую страсть. Она хотела взять у него все, что он сможет предложить, и понимала: он знает это. Пока она воевала с его рубашкой, Макс расстегивал ее блузку. Он сжал ее грудь, провел пальцем по напряженному до боли соску, и она содрогнулась от наслаждения и коротко выдохнула ему в рот. Не разрывая поцелуя, они развернулись, и она пятилась, пока не почувствовала бедрами край стола. Макс задрал ее юбку, провел ладонью по бедру и скользнул ей между ног. Он шептал что-то нежное, поглаживая кожу над краем ее лифчика, потом наклонился и сквозь кружево сжал губами сосок. Она закусила губу, чтобы не закричать от наслаждения.
        Потерявшись в ощущениях, она поняла, что Макс расстегнул ее лифчик, только когда он соскользнул. Джиллиан услышала короткий вздох Макса, увидела восторг и вожделение, с которым он смотрел на нее. Это еще сильнее разожгло ее.
        Макс наклонился к ней и прикусил чувствительную кожу там, где шея переходила в плечо. Она запрокинула голову, давая ему доступ к своей шее, не замечая ничего, кроме пламени внутри. За какие-то минуты Макс превратил ее в дрожащий сгусток желания.
        Сжимая ее грудь, он проложил дорожку поцелуев по ее шее, обжигая губами нежную кожу, потом снова прижался поцелуем к ее губам, и она запустила пальцы ему в волосы, меняя угол, заставляя углубить поцелуй. Все ее тело отвечало ему в полную силу, вспоминая и заново узнавая его, ее прошлое и настоящее.
        Макс отстранился, быстро стащил с нее трусики и снова прижался к ней. Джиллиан гладила его по груди, остро осязая твердые мускулы и жесткие волоски, и вспоминала все до мельчайших деталей - ощущение его тела под пальцами, безумное желание, от которого покалывало все тело, которое только усилилось этими годами без Макса.
        Джиллиан нетерпеливо расстегнула его брюки. Как по волшебству в руках Макса появился презерватив, который они надели совместными усилиями. Она сжала его твердую плоть и направила ее, двинула бедрами, потерлась о него, потом подняла глаза. Макс смотрел на нее затуманенными глазами, приоткрыв рот, тяжело дыша.
        - Коснись меня, - прошептала Джиллиан, обхватывая ногами его бедра. - Возьми меня.
        Зарычав, он одним движением вошел в нее, полностью заполняя ее. Время остановилось, осталось лишь это совершенное мгновение. Макс выскользнул из нее и снова вошел, до боли сжимая ее бедра, натягивая на себя. И снова, и снова, и еще раз. Каждое прикосновение, каждое движение распаляло Джиллиан все сильнее, и скоро она окончательно потерялась в дурмане отчаянного наслаждения, чувствуя только быстрый ритм, который задал Макс, пока что-то внутри ее не взорвалось, и она с трудом сдержала рвущийся из горла крик. Запуская пальцы ей в волосы, Макс прижался губами к ее губам, впитывая ее крик, двигая бедрами и постепенно замедляя ритм, пока она цеплялась за его плечи, ее единственный якорь в бушующем, кружащемся мире.
        Напряжение, заполнявшее их тела, потихоньку сменялось удовлетворением. Макс обнял ее расслабляющееся тело, крепко прижал к себе, положив подбородок ей на голову. Дыша его запахом, Джиллиан мечтала только об одном - чтобы это не кончалось, чтобы они остались навечно в этом месте, где все просто и понятно.
        Макс взял ее за подбородок, поднял ее голову и несколько мгновений изучал ее лицо, потом нежно коснулся губами ее губ. Он отстранился от нее слишком быстро, застегивая рубашку и брюки. Опустив голову так, что волосы завешивали лицо, Джиллиан попыталась нащупать застежку лифчика трясущимися пальцами. Макс помог ей. Их взгляды встретились, когда он в последний раз провел ладонями по ее груди и почти благоговейно начал застегивать ее блузку.
        По спокойным голубым глазам Макса Джиллиан не могла понять, о чем он думает. Оставалось лишь надеяться, что ее собственный взгляд не выдавал ее мысли. Их ночи всегда были ураганом страсти, но теперь ей было мало этого, она хотела чего-то большего. Крик, который она подавила, был его именем. Им не следовало делать это… Она подняла трусики, присела на край стола и надела их, разгладила юбку.
        Не разрушили ли они только что едва-едва наладившийся баланс их развивающихся отношений?
        Макс смотрел, как Джиллиан снова закрывается от него. Он коснулся ее лица, ощутил ее напряжение, возможно, даже страх. Осторожно, но твердо он поднял ее голову, нашел ее взгляд:
        - Все хорошо.
        Она едва заметно покачала головой.
        - Правда?
        Где-то в глубине души Макс знал, что рано или поздно это случится, просто не ожидал, что потребуется так много времени, чтобы признать этот факт и поддаться искушению. Однако он и предположить не мог, что эти сладостные минуты пошатнут столпы его мира.
        - Не нужно все усложнять. И жалеть ни о чем не надо.
        Слова дались ему легко, потому что он повторял то же самое про себя, уговаривая самого себя.
        - Но…
        Он покачал головой:
        - Ты знаешь, что нам хорошо вместе, мы можем так много дать другу, в частности, вот это. Не накручивай себя, не стоит думать, что это плохо или безнравственно. Мы можем позволить себе это.
        - Но…
        Снова этот протест, который она не смеет высказать полностью.
        Макс подождал, а когда она так и не заговорила, спросил:
        - Что - но?
        Она открыла рот. Ее губы, красные и припухшие от размазанной помады и поцелуев, так и манили снова прижаться к ним губами, волосы всклокоченным облаком окружали голову.
        - Ничего, - отрезала она, нахмурившись.
        - Скажи мне.
        - Просто…
        Макс ждал.
        - Это… - Она помахала рукой между ними. - Мы запутаемся в этом.
        - Или это все сделает проще.
        - Не думаю.
        - Может, просто попробуем и посмотрим, что выйдет?
        Она дернула вверх уголок рта. Он хорошо знал эту циничную репортерскую усмешку.
        - Чтобы ты мог трахать меня, когда и где заблагорассудится?
        Было бы очень неплохо, подумалось ему.
        - Мне показалось, тебе тоже понравилось. И я думаю, что не я один прикидываю, где и когда это случится снова.
        Она подняла свою сумочку:
        - Я не готова к этому разговору.
        - Убегаешь? Не похоже на тебя.
        - Вся эта ситуация не похожа ни на что, что со мной когда-либо случалось. Мне нужно время подумать. Теперь речь идет не только о нас двоих. Мы теперь женаты.
        Макс кивнул. Он тоже не чувствовал себя полностью уверенным в сложившихся условиях, хоть и не испытывал потребности подумать об этом.
        - Мы можем хоть всю жизнь обдумывать это, а можем просто принять тот факт, что между нами существует прочная связь. Не обязательно исследовать ее со всех возможных сторон, выискивать ловушки.
        Джиллиан направилась к двери:
        - Может быть, это просто - для тебя. А мне нужно быть полностью уверенной. Все и так происходит слишком быстро, особенно это.
        Макс смотрел в ее затуманенные глаза и удивлялся, та ли это Джиллиан, которая всегда была уверена в том, что делает, всегда знала, чего хочет. Она остановилась у двери, видимо собираясь с силами, пытаясь вернуть себе мужество, чтобы смело смотреть в лицо жизни.
        - Подожди, - сказал Макс.
        Он подошел и попытался как следует пригладить ее темные волосы. Она закусила губу и усмехнулась:
        - Я похожа на…
        Он кивнул.
        - Черт.
        - Подожди немного, хотя бы пока твои щеки перестанут гореть. - Он тронул кожу в вырезе блузки. - И отсюда отольет кровь.
        Джиллиан сглотнула. Он быстро поцеловал ее, просто потому, что мог, потому, что внутри у него все пело, сломав барьер, который столько дней мучил его. Он сделал все возможное, чтобы отступить на шаг от нее.
        - Ты можешь задать мне вопросы, которые хотела выяснить у Рейфа.
        Она пожала плечами, посмотрела на дверь, явно разрываясь между желанием уйти и нежеланием быть замеченной в таком виде.
        - Извини, но мне нужно его личное мнение.
        Джиллиан глубоко вздохнула и открыла дверь.
        Макс проводил ее до выхода из здания и замер на секунду, увидев Мегги Коул, одну из секретарш, передающую давешней секретарше стопку бумаг. Мегги обернулась и заметила, как Макс поддерживает Джиллиан под локоть. Ее глаза за стеклами очков широко распахнулись.
        - Джиллиан? - позвала она изумленно.
        Джиллиан покачала головой:
        - Я позвоню тебе.
        - Но мы выпьем кофе, как договаривались? - спросила Мегги.
        - Конечно, - преувеличенно жизнерадостно ответила Джиллиан и повернулась к двери.
        Макс не знал, что они знакомы, но, судя по удивлению Мегги, Джиллиан ничего не сказала ей про то, что они поженились. Он открыл перед Джиллиан дверь, а когда она прошла мимо него, не останавливаясь, тронул ее за плечо и подождал, пока она посмотрит на него.
        - Увидимся вечером.
        Ее взгляд скользнул по его губам, и она кивнула, едва заметно улыбнувшись.
        Глава 10
        Джиллиан подняла голову и увидела Макса, стоящего в дверях ванной и смотрящего на нее.
        - Выглядишь уставшей.
        Она выпрямилась. Она сидела у ванны, опершись о бортик и водя пальцами по воде, в которой плескался Этан. Неудивительно, что она чувствовала себя усталой, учитывая то, как повернулись их отношения. Со дня их встречи в его кабинете прошла неделя, и все это время они проводили ночи вместе.
        - Ты знаешь, как доставить девушке удовольствие, - сказала она небрежно, делая вид, что ей все равно, что он думает о ней, но он был прав - она устала.
        Он внимательно смотрел на нее. Усталость прошла, как не было, по спине побежали мурашки. В каком бы состоянии она ни была, Макс действовал на нее одинаково.
        - Ты ужинала? - спросил он.
        - Еще нет. Я хотела сначала уложить Этана, а потом приготовить ужин.
        Он продолжал смотреть на нее, и она отвернулась к ванне, охваченная неприятным чувством.
        - Пора вылезать, приятель. Вытаскивай пробку и вставай.
        Макс вырос у нее за спиной с полотенцем в руках. Этан встал и протянул к отцу руки - доверчиво, без каких-то задних мыслей, без подозрений. Макс прислал ей сообщение, что не успеет к ужину Этана. Пока мальчик ел, Джиллиан пыталась убедить себя, что это к лучшему: она избавлена от назойливого ощущения присутствия Макса, ей не придется таиться и сдерживаться, однако какая-то часть ее, не поддающаяся доводам разума, скучала по Максу, как и Этан, постоянно спрашивавший, где папочка. Она сказала себе, что ей просто не хватает компании взрослого человека, но сама прекрасно знала, что это ложь.
        Когда все были дома, они жили почти как обычная семья, но было много вещей, которые Джиллиан и Макс делали только вдвоем. Вне дома же они больше не виделись с того дня, никогда не показывались вместе на людях, и даже дома он продолжал держать ее на расстоянии, не давая подобраться поближе. Как-то раз его семья снова пригласила их, но Джиллиан слышала, как Макс извинился за всех и отложил визит на неопределенное время.
        Макс вытащил Этана из ванны, и Джиллиан встала. Взгляд Макса упал на ее грудь - мокрая футболка снова облепила ее. Макс тяжело сглотнул и вышел из ванной.
        Они укладывали Этана, когда в дверь постучали.
        - Я открою, - сказал Макс и вышел в коридор.
        Через десять минут Джиллиан спустилась вниз и застала Макса и миссис Макдональд за оживленной беседой. Женщина солнечно улыбнулась ей - похоже, даже пожилая соседка Джиллиан пала жертвой обаяния Макса.
        - Тебе давно пора отвлечься, ты слишком долго была одна. Так мило со стороны этого замечательного юноши вывести тебя на улицу. Наконец-то ты нашла кого-то, кто о тебе позаботится.
        - Отвлечься?
        Джиллиан перевела взгляд с миссис Макдональд на Макса.
        - Да, - сказал он. - Пошли.
        - Куда? Я не готова, посмотри, в каком я виде!
        Он посмотрел, и она отдала бы что угодно, чтобы забрать свои слова назад: его взгляд вновь спровоцировал однозначную реакцию.
        - Надень куртку, скоро станет прохладно, а больше ничего менять не надо, все нормально.
        Когда они спустились с крыльца, он взял ее за руку и переплел пальцы с ее. Это было так хорошо, получилось так естественно…
        - Куда мы едем? Что ты задумал?
        Она поняла, что задумал он совсем не то, что сразу предложило распоясавшееся воображение, как только задала вопрос.
        Макс улыбнулся:
        - Доверься мне.
        Доверие. Это слово слишком много значило. Джиллиан ничего не ответила.
        Макс вел машину к океану. Доехав до пляжа, он вытащил из багажника одеяло и корзину, расстелил одеяло на песке и пригласил ее присесть. Солнце уже село, но небо еще не потемнело. Макс разлил вино в бокалы и протянул один ей. Волны набегали на прибрежную гальку, Джиллиан пила вино, и постепенно ее наполняло приятное чувство покоя.
        Позже, когда он снова наполнил ее бокал, не спросив разрешения, она спросила:
        - Зачем все это, Макс?
        - Для тебя, - ответил он, помолчав.
        - Для меня?
        - Ты была такой усталой и напряженной. Мне захотелось сделать что-нибудь для тебя. Я не знал, позволишь ли ты мне вывести тебя куда-нибудь в людное место, но подумал, что против маленького пикника ты возражать не будешь.
        Она хотела возразить, но поняла - он прав. Он был так прав, и ей было неуютно от того, что он не только заметил, но и решил сделать что-то для нее, постараться помочь ей расслабиться. Оказалось, что под суровой личиной скрывается кто-то добрый, умеющий думать о других.
        - Спасибо, - наконец сказала она. - Это замечательно.
        Он передал ей тарелку с закусками, приготовленными, судя по качеству, в одном из лучших ресторанов города:
        - Расслабься и ешь.
        Она последовала его приказу с удивительной легкостью, почти с облегчением. Тревожные мысли потихоньку выветривались из головы, и в конце концов остался только этот приятный вечер.
        Поев, они пошли вдоль линии прибоя. Он снова взял ее за руку, и снова мурашки побежали по ее телу. Когда показались первые звезды, они повернули обратно.
        - Ты расскажешь мне о Дилане?
        Его пальцы сжали ее руку, и некоторое время они шли в молчании.
        - Нет. Не сейчас.
        Судя по его голосу, скорее никогда. Джиллиан остановилась:
        - Мне кажется, это важно.
        - Я не хочу об этом говорить.
        - Но…
        Он притянул ее к себе и закрыл ей рот поцелуем. Она понимала, что он просто не хочет продолжать разговор, и не собиралась идти у него на поводу, но тепло его тела вытеснило это намерение у нее из головы, прикосновение губ заставило забыть все слова, затруднило дыхание, объятие унесло в мир, где не было ничего, кроме них двоих. Его губы скользили по ее губам, языки сплетались в знакомом танце. Она едва не всхлипнула от желания. Он знал, как она любила, чтобы ее целовали и крепко обнимали. Его теплая рука, лежащая на ее талии, стала еще горячее, скользнув ей под футболку, и обжигающей, когда он сжал ее грудь, рассыпая огненные импульсы по всему телу. Она двинула бедрами, потерлась о него, задирая его футболку и гладя его мускулистую спину. Луна заливала их бледным светом, и ничего не имело значения, кроме их соприкасающихся губ. Мир был прекрасен и обещал еще большее блаженство.
        Макс первым поднял голову, прерывая поцелуй, и еще некоторое время стоял, обняв Джиллиан, прижав к себе, сцепив пальцы у нее за спиной, словно она что-то значила для него, а потом взял за руку и повел к машине.
        - Земля вызывает Джиллиан!
        Джиллиан перестала помешивать свой кофе и подняла глаза. Сидящая напротив Мегги с любопытством смотрела на нее. Они довольно часто встречались здесь, в «Бистро у моря», за чашкой кофе, разговаривали или просто решали, куда пойти вечером. Сегодня они сидели на улице, наслаждаясь мягким светом весеннего солнца.
        - О чем задумалась?
        Они были не настолько близкими подругами, чтобы Джиллиан могла признаться, что мысленно была в кабинете Макса, у него на столе. В принципе у нее вообще не было настолько близкого друга, и эта первая с того дня в «Кэмерон энтерпрайзес» встреча с Мегги напомнила ей об этом.
        - Так, о работе.
        С натяжкой можно было сказать, что это правда. В конце концов, она пришла туда действительно по делу, пусть и закончилось все сексом у Макса на столе. Подул ветерок, и Мегги коснулась пучка на затылке, проверяя, не растрепался ли он.
        - А я-то думала, - невинным голоском сказала она, - что ты переживаешь, что не пригласила меня на свадьбу и даже не сказала, что выходишь замуж.
        Джиллиан отложила ложечку:
        - Это Макс проболтался?
        - Макс? - ахнула Мегги. - Ты вышла замуж за Макса Престона? Так вот почему вы были тогда вместе…
        Джиллиан скорчила гримаску:
        - Значит, это не он сказал.
        Мегги помотала головой.
        - Тогда откуда ты знаешь?
        - У тебя на пальце кольцо.
        Мегги кивнула на руку Джиллиан, лежащую на столе.
        - О… - Джиллиан убрала руку под стол. - Все случилось очень быстро.
        - Неудивительно, учитывая то, что в нашу последнюю встречу ты категорически заявила, что не допускаешь даже возможности появления у тебя мужчины. Ты сказала, что слишком занята, что в твоей жизни нет для него ни времени, ни места.
        - Это долгая история. - Мегги подняла брови. - Я все тебе расскажу, скоро, но сейчас я не готова говорить об этом, это слишком…
        - Личное?
        - Я хотела сказать - запутанно, но да, и личное тоже.
        Как ей объяснить Мегги, романтику до мозга костей, пусть она и скрывала это, что она вышла замуж не по любви, а просто потому, что ей не оставили выбора, но теперь их отношения кардинально изменились и ее затягивает все сильнее и глубже в водоворот?
        Мегги еще немного посверлила ее взглядом и кивнула:
        - Что ж, когда будешь готова…
        - Спасибо.
        Мегги отпила кофе:
        - Так что там у тебя с работой? Как ваш брак влияет на твою работу в «Газетт»?
        - Никак. Мы не обсуждаем друг с другом нашу работу.
        И это было хорошо, потому что так Джиллиан не чувствовала себя обязанной рассказать Максу о статье, ставящей под сомнения мотивации и намерения Рейфа, которая появится в завтрашнем выпуске.
        - Тяжело так жить, наверное.
        - Да нет, не очень. Я могу отделить дело от… личной жизни.
        Она чуть было не сказала «удовольствия». Чистого, мощного, яростного физического удовольствия.
        - И ты все равно заявляешь, что думаешь о работе. Должно быть, твоя работа намного приятнее моей. Что там с этой битвой с «Кэмерон энтерпрайзес», в которую ты собираешься вляпаться?
        Битва? Хорошее определение, только не с «Кэмерон энтерпрайзес», а с Максом. С ее мужем.
        - Там все не так интересно, как кажется.
        Скорее волнующе, может быть, пугающе. Джиллиан тряхнула головой, гоня от себя эти мысли.
        Только не сейчас. Она пришла сюда пообщаться с Мегги не в последнюю очередь в надежде, что удастся отвлечься от мыслей о Максе.
        - Судя по тому, что ты сообщила мне по телефону, твоя работа куда интереснее. Расскажи поподробнее.
        Мегги подозрительно прищурилась, но не стала возражать против смены темы и сделала глубокий вдох:
        - Ты знаешь Уильяма Таннера?
        - Он финансовый директор Рейфа, который прибыл из Нью-Йорка вместе с остальными его людьми.
        - Да. У него есть помощница в Нью-Йорке, но она далеко, и ему это неудобно. Компания ищет кого-то из местных, чтобы заменить ее.
        - И ты хочешь попробовать? Звучит здорово.
        - Я подумываю об этом.
        - Мегги, ты должна попробовать!
        - Я бы хотела, но это так не похоже на то, что я делала всю жизнь.
        Джиллиан смотрела, как Мегги режет кекс на кусочки.
        - Ты готова попробовать что-то новое, что-то более серьезное. Мы говорили об этом в прошлый раз.
        Мегги была умная хорошенькая женщина, но скрывала свою привлекательность за плохо сидящими костюмами и огромными очками.
        - Ты права, опыта и умений у меня достаточно.
        - Тогда что тебя останавливает?
        Мегги продолжала кромсать кекс.
        - Уильям Таннер. У него сомнительная репутация.
        - В каком смысле? У него рога, хвост и красный трезубец?
        Мегги рассмеялась и положила нож на стол:
        - Почти. Говорят, что он очень строгий. Меняет временных помощников как перчатки. Последние двое, которых он нанял на время декретного отпуска своей постоянной помощницы, продержались две недели.
        - Они были временные, а ты станешь постоянной. «Кэмерон энтерпрайзес» нанимает только лучших, и ты им отлично подходишь. - Как и Макс, подумала Джиллиан. - Уильяму Таннеру повезет, если ты будешь работать у него, и если у него есть хотя бы половина мозга, он поймет это достаточно быстро.
        - Спасибо, Джиллиан.
        - За то, что сказала правду? Всегда пожалуйста.
        Мимо них прошла женщина, везущая в коляске спящего ребенка. Джиллиан проводила ее глазами.
        - Можно теперь я скажу тебе правду?
        Джиллиан совсем не понравился озабоченный тон Мегги.
        - Ты ведь все равно скажешь, даже если я не разрешу?
        - Да. Это мелочь, но ты должна ее услышать.
        Джиллиан вздохнула:
        - Тогда говори.
        - Я плохо знаю Макса. - Неудивительно, Джиллиан могла сказать то же самое после того, как полгода встречалась с ним. - Но о нем говорят, что он честный и хорошо делает свою работу, и с ним можно поговорить обо всем, что связано с делом.
        - Продолжай.
        - Но еще о нем говорят, что он очень замкнутый, может надолго уходить в свою раковину. В этом вы с ним похожи.
        Правда? Конечно, Джиллиан не раскрывала сердце каждому встречному, но чтобы уходить в раковину…
        - Вы оба делите жизнь на части, никак друг с другом не контактирующие, - продолжала Мегги. - Что я хочу сказать, и это у меня не получается, судя по твоему испуганному лицу, - не закрывайтесь друг от друга.
        Мегги ничего не понимала. Если бы Джиллиан не возвела стену вокруг определенной части своей жизни, не отгородилась от Макса, она рисковала в один прекрасный день потерять все. Она была готова делить с ним дом, жизнь, даже постель - в конце концов, они были взрослые люди с взрослыми потребностями. Но отдать ему свое сердце? Этого она не могла.
        Макс опустился в кресло у себя в кабинете и пробежал глазами первую полосу сегодняшней «Сисайд газетт». Статья Джиллиан занимала четверть второй страницы. Он прочитал ее один раз, второй, потом просто сидел и смотрел в газету. Она снова сделала это, только на этот раз ее поступок воспринимался как предательство лично его, Макса. Нападать на Рейфа, задаваться вопросом, чего он действительно хочет, значило бросать вызов и Максу тоже. Он получал деньги за то, чтобы общественное мнение всегда было на их стороне, а Джиллиан делала все возможное, чтобы помешать ему. Разумеется, он не ждал, что она станет плясать под его дудку просто потому, что они были женаты и спали друг с другом, но разве не должно было профессиональное уважение заставить ее хотя бы обговорить с ним содержание статьи, прежде чем публиковать ее?
        Когда прошлой ночью они занимались любовью и она впивалась ногтями ему в спину, он никак не мог ожидать, что утром она всадит в эту спину нож.
        Макс взял телефон, позвонил Джиллиан, и автоответчик сразу попросил его оставить сообщение. Он ничего не понимал: еще ни с кем он не чувствовал такой общности - физической и, как думал, духовной, но она умудрялась снова и снова удивлять его, заставляя думать, что он совсем ее не знает.
        Макс посмотрел на часы - они с Этаном должны быть уже дома, а у него как раз было время перед очередной встречей. Он решился, сунул в карман ключи и вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.
        Через пятнадцать минут он был дома. Джиллиан сидела с ногами на диване, в свободных домашних брюках и майке. Волосы ее были убраны в хвост, на коленях лежал ноутбук, она сосредоточенно хмурилась, за ухом торчал карандаш. Это было удивительно пленительное зрелище.
        Макс откашлялся, и она вскинула голову, приоткрыв рот. Слава богу, что Этан был где-то в доме, иначе Макс забыл бы все, что хотел сказать, и просто повалил бы ее на диван.
        - Где Этан?
        - Играет с другом, вернется к трем. Извини. - Она пожала плечами. - Я бы тебя предупредила, если бы знала, что ты собирался заехать повидаться с ним.
        - Я не за этим приехал. - Она распахнула глаза. - И не для того, чтобы заняться сексом.
        - Придумал что-то особенное?
        Ее глаза сверкнули, словно она правильно догадалась о его намерениях, и это стало последней каплей - он немедленно представил ее обнаженной, вытянувшейся на диване, приглашающей подойти и взять ее.
        Он снова кашлянул и попытался собраться с мыслями. Он справится с собой, ей не удастся соблазнить его.
        - Нет.
        Она выключила и закрыла ноутбук, выжидательно глядя на него.
        - Тогда зачем ты приехал? - Она наклонилась, чтобы поставить ноутбук на стол, и он с ужасом обнаружил, что на ней нет лифчика. - Я еще не ела, можем поесть вместе, - сказала она, откидываясь на спинку дивана и предоставляя ему еще лучший вид на свою грудь.
        - Нет, - огрызнулся он слишком яростно. - Я пришел поговорить с тобой насчет твоей статьи.
        - О. - Она потянулась, словно не зная, что делает с ним. - А что с ней?
        Закинув руки за голову, она сняла резинку с волос, и каштановые локоны рассыпались по плечам, подчеркивая нежную светлую кожу шеи. Макс не выдержал:
        - Ты играешь грязно, Джиллиан.
        Она победоносно улыбнулась:
        - Я играю по твоим правилам. К тому же обсудить работу мы всегда успеем.
        Последняя ниточка самоконтроля с треском порвалась. В три шага он преодолел расстояние между ними, схватил ее за плечи, вздернул на ноги и впился губами в ее губы. Она с готовностью подалась к нему, и он отстранился только для того, чтобы стащить с нее майку, и скоро он уже был в ней, заполняя ее, чувствуя, как горячая влажность обволакивает его, как она подчиняет его себе без остатка, сжимая коленями его бедра и двигаясь в такт. Ее глаза были полузакрыты, губы приоткрыты, дыхание рвалось из груди резкими толчками. Наконец ее тихие стоны довели его до края, и он рухнул в пропасть вместе с ней.
        Быть с ней означало смертельную опасность, которая росла с каждым днем, но, когда они были вместе, только Джиллиан имела значение. У него не было сил отказаться от нее, но, содрогаясь от отголосков разрядки, Макс понимал, что должен перебороть себя, пока еще не было слишком поздно.
        Глава 11
        Мало-помалу Джиллиан училась надеяться, мечтать, полагаться на Макса и верить в то, что происходило между ними. Она теряла часть себя, которая привыкла обходиться без Макса, и это пугало ее.
        Джиллиан сидела в гостиной, вполглаза следя за Этаном, собиравшим конструктор. Звонок телефона заставил ее вздрогнуть.
        - Сегодня мы выходим в свет, - сказал мужчина, о котором она только что думала. - Надо поговорить где-нибудь, где нас не будут отвлекать.
        Он сердился на нее? Она признавала, что умышленно отвлекла его от разговора, для которого он приехал тогда с работы посреди дня, но она не хотела спорить, она хотела его, она всегда хотела его. Если он не считал предосудительным использовать ее слабость, чтобы избежать разговора о Дилане, почему она не могла использовать ту же тактику?
        - Найди няню, я заеду за тобой в шесть.
        Возможно, она должна была быть благодарна ему за то, что он хотел провести время с ней, и частично так и было, но ей казалось, что он так безапелляционно велел ей отставить все ее планы, чтобы подстроиться под него, потому что знал, как много он значит для Джиллиан.
        - А если я не смогу, Макс? Если Этан вдруг заболеет?
        Она услышала, как он задержал дыхание.
        - Что с ним? - резко спросил он. - Ты отвезла его к доктору? Где он? Почему ты мне не сообщила?
        Джиллиан опешила:
        - С ним все в порядке, я же сказала - если. Я хотела, чтобы ты понял: там, где в дело вмешивается ребенок, ничего нельзя сказать наверняка, может случиться все что угодно. Твои нужды и желания не всегда могут быть исполнены сию же секунду.
        Молчание.
        - Макс, ты там?
        - Забудь о вечере. Я приеду пораньше.
        По его тону она поняла, что он замкнулся в себе, отгородился от нее. Она не знала, на кого он рассердился - на нее или на себя. Что-то было не так, но она не понимала что и вдруг почувствовала острую необходимость извиниться.
        - Ты уверен? - тихо спросила она. - С Этаном правда все хорошо, он собирает конструктор. И я разговаривала сегодня с миссис Макдональд, она жаловалась, что ее обычная вечерняя партия в бридж отменилась, и… - Джиллиан глубоко вздохнула. - И мне очень хотелось бы куда-нибудь сходить с тобой. - Что ж, сдержаться опять не удалось. - Я так давно нигде не была.
        И еще ей действительно хотелось поговорить с ним там, где их действительно ничто не отвлечет. Особенно мысли о сексе.
        Макс снова помолчал.
        - Ты уверена?
        - Абсолютно.
        Он приехал раньше, чем она ожидала, и объяснил, что отмазался от очередного мероприятия, послав вместо себя кого-то другого. Он поиграл с Этаном, помог ему построить башню высотой с мальчика, а потом свалить ее. Пока они возились на ковре, у Джиллиан было время подготовиться, и Макс, судя по одобрительному выражению его лица, оценил ее старания. Для этого вечера она выбрала короткое черное платье с глубоким вырезом, облегающее фигуру. В глазах Макса Джиллиан заметила страсть - и что-то еще, что-то более теплое, от чего у нее таяло сердце. Или это ей только показалось? Может быть, она просто видела то, что хотела видеть?
        У подножия лестницы он поцеловал ее, крепко и нежно, и если бы не присутствие миссис Макдональд, они не добрались бы даже до входной двери. Попрощавшись, оставив последние указания и номера телефонов, Джиллиан взяла Макса под руку, и они вышли из дома. Вместо того чтобы поехать к пляжу, где находилось большинство ресторанов и кафе, Макс повез ее в город.
        - Куда мы едем?
        - Увидишь.
        Машина остановилась у частной вертолетной площадки. Прилетевший чуть погодя вертолет доставил их в Лос-Анджелес, где их ждал лимузин. Джиллиан вся извелась от любопытства.
        - А теперь скажешь?
        Макс налил шампанского в высокий тонкий бокал и протянул его ей:
        - Скоро сама все увидишь.
        На нем была черная рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, и Джиллиан очень хотелось расстегнуть еще парочку и провести рукой по его коже. Но он сказал, что хочет поговорить, и не хотел ничего, что могло бы их отвлечь.
        А вот ее отвлекало одно его присутствие. Она выглянула в окно, но дорогу все равно не узнала:
        - Мы едем к твоим родителям?
        Он покачал головой и улыбнулся:
        - Потерпи, скоро будем на месте.
        Через пятнадцать минут машина остановилась перед ярко освещенным магазином.
        - Книжный магазин?
        Макс кивнул. Больше всего Джиллиан любила книжные магазины, но все равно ничего не понимала. Водитель открыл перед ними дверцу. У входа стояли служащие, проверяющие приглашения. Среди толпящихся у дверей гостей Джиллиан заметила репортера с Си-эн-эн и британского дипломата. В высокой витрине на фоне горного пейзажа высились стопки книг, своей высотой способные впечатлить даже Этана. Это была новая книга любимого зарубежного корреспондента Джиллиан, поступавшие в продажу завтра.
        - Это презентация книги Тилсби?
        - Я подумал, что тебе будет интересно.
        Она схватила Макса за руку и заставила остановиться:
        - Мне очень интересно. Спасибо.
        Он небрежно пожал плечами и хотел двинуться дальше, но Джиллиан крепко держала его за руку и смотрела на него.
        - Нет, не отмахивайся от меня. Спасибо. Я давно восхищаюсь Тилсби и очень ждала выхода этой книги. Я… очень тронута тем, что ты привез меня сюда.
        То, что он сделал для нее нечто личное, показывающее, что он думает о ней, что-то значило, но Джиллиан не знала точно что. Макс просто хотел поговорить и не хотел делать это в Виста-дель-Мар, но совсем не обязательно было прилагать такие усилия, чтобы организовать этот вечер. А он сделал это.
        Очередь медленно продвигалась вперед. Макс держал Джиллиан за руку.
        - Мы еще ни разу не были вместе на людях.
        Он нахмурился, посмотрев на нее:
        - Пожалуй что нет.
        - Значит, это было не преднамеренно?
        Он остановился и очень внимательно посмотрел на нее:
        - Что ты имеешь в виду?
        - Ничего особенного, просто, как я сказала, мы никогда никуда не ходили вместе. И нас никто не видел вместе, кроме твоей семьи. Ну, я и подумала…
        - Что? Что я не хочу, чтобы нас видели вместе?
        Она пожала плечами. Он покачал головой:
        - Да разве у нас было время куда-то ходить?
        - Не было, - согласилась она.
        Почти у самых дверей он наклонился к ней и осторожно, долго поцеловал.
        - Никогда больше так не думай. Я очень горжусь тем, что я здесь с тобой сегодня.
        Уверенность в его голосе и эти слова успокоили ее, прогнали сидящий глубоко в ее душе страх, что она строит карточный домик. Они провели час на презентации, пили шампанское, и Макс купил Джиллиан книгу, на которой расписался автор. После этого Макс отвез ее в тихий элитный ресторан, из окон которого открывался чудесный вид на городские огни. Распорядитель провел их к столику в углу зала, и Макс подвинул ей стул. Его предупредительность и галантность дали ей ощущение поддержки и защищенности, по крайней мере, физической. Впрочем, эмоциональное напряжение между ними все еще никуда не делось. С ее стороны это была самозащита, хотя с каждым днем ее бастионы все сильнее разрушались, для него это было его обычное поведение.
        После того как они ушли из магазина, Макс как-то притих.
        - Тебя что-то беспокоит?
        Он поправил приборы, лежащие перед ним, укладывая их параллельно краю стола.
        - Нам не надо позвонить миссис Макдональд, проверить, как там Этан?
        - Если что-то будет на так, она сама позвонит.
        Он кивнул и передвинул тарелку с хлебом.
        - Если хочешь, я позвоню.
        - Как хочешь, - сказал он с легкостью, которая не обманула Джиллиан.
        Она позвонила домой, внимательно следя за Максом, и заметила, как напряжение отпускает его по мере того, как он понимал, что в Виста-дель-Мар все спокойно. Когда она отключилась, Макс наполнил ее бокал красным вином. Она подождала, пока он нальет себе и поднимет бокал в молчаливом тосте. Бокалы тонко зазвенели, соприкоснувшись. Джиллиан по-прежнему не отрывала от Макса взгляд, и подозрения, зародившиеся в ее голове во время разговора с миссис Макдональд, укоренились еще прочнее.
        - Почему ты так отреагировал сегодня на мои слова об Этане?
        - О чем ты? - Он взял меню. - Здесь отличные морепродукты.
        - Ты как будто запаниковал, когда подумал, что он заболел.
        Макс бросил на нее взгляд, говорящий: «Не смеши меня», но вслух никак не опроверг ее предположение.
        - А теперь ты просишь проверить, вce ли нормально…
        - Это ново для меня, Джиллиан. Мне труднее, чем тебе, когда дело касается детей.
        Джиллиан упорно не отводила взгляда от его лица, а он упорно избегал смотреть на нее.
        - Дети постоянно болеют: зубы режутся, болит живот, уши. Это не плохо, это просто часть процесса развития их иммунной системы.
        - Я уверен, что это так. - Он отложил меню в сторону и наконец посмотрел на нее, тревога в его глазах делала их еще более голубыми. - Когда он болеет, как ты справляешься? Как сочетаешь дом и работу?
        - Зависит от того, насколько все серьезно. Иногда я прошу миссис Макдональд посидеть с ним, иногда сама остаюсь и работаю дома, иногда приходится оставлять его.
        - Это тяжело, наверное.
        - Я справлялась.
        - Отлично справлялась. Он замечательный малыш.
        - Я знаю. Но все равно спасибо. Иногда было невозможно трудно увязывать одно с другим, но эти черные полосы заканчивались, да и случались они не так уж часто. - Она вдруг осознала, что он незаметно перевел разговор с себя и своей реакции на здоровье Этана. - Ты уверен, что за твоей реакцией не стояло что-то большее? Твой голос был таким… испуганным. Меня это удивило.
        Макс откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Его взгляд блуждал где-то не здесь, показывая, что он не хочет говорить об этом, но Джиллиан не впервой было принимать подобный вызов. Она была не из тех, кто отступает перед трудностями.
        - Может быть, я принял это слишком близко к сердцу, - сказал он наконец. - Я не привык иметь дело с детьми.
        Как будто это все объясняло. Она работала журналистом достаточно долго, чтобы знать, когда собеседник что-то скрывает от нее.
        - Не думаю. Ты никогда ничего не принимаешь слишком близко к сердцу, это не в твоем характере. А даже если бы это случилось, ты ни за что не позволил бы себе показать это.
        - А сейчас позволил. Или ты просто знаешь меня лучше других.
        - Расскажи мне о твоем брате.
        Макс прищурился. Он, конечно, не мог не догадываться, что рано или поздно она попросит его об этом.
        - Дилан тут ни причем.
        Официант подошел принять заказ, и облегчение Макса от того, что их прервали, было очевидным. Однако Джиллиан не собиралась так легко отказываться от разговора о том, о чем он так явно не хотел говорить.
        - Пожалуйста, расскажи мне о нем, - попросила она, когда официант ушел. - Каким он был? Что с ним случилось?
        - Не время и не место для этого разговора.
        Макс отпил еще вина.
        - Я не думаю, что ты когда-нибудь найдешь подходящее время и место, но мне нужно быть уверенной, что ты не запаникуешь, если что-то случится с Этаном.
        Это был удар ниже пояса, и он достиг цели. Глаза Макса полыхнули гневом, он поставил бокал на стол, но продолжал сжимать ножку в кулаке.
        - Отлично. Дилан умер во сне от миокардита, вызванного вирусной инфекцией, за пять дней до нашего тринадцатого дня рождения. Ничто не предвещало беды. Когда он ложился спать, он был немного бледен, и только. А утром он не проснулся. - Макс говорил без всякого выражения, глядя куда-то поверх ее плеча. - Конец.
        Джиллиан уставилась на него:
        - Конец?
        - Ты спросила, что случилось. Я тебе рассказал. И это больше, чем я рассказывал кому-то за последние двадцать лет.
        Джиллиан не знала, что сказать. Какие слова будут достойны такой ужасной потери? Она даже не могла полностью осознать ее. Ей хотелось прикоснуться к нему, но он выглядел таким мрачным, что она поняла: ее прикосновение - последнее, что ему нужно сейчас, когда он так отчаянно старался сохранить лицо. Она решилась задать ему вопрос, чтобы прощупать почву:
        - Как ты пережил это? Как справился?
        - Как справился? - Он медленно, с усилием разжал кулак и положил руку на стол. Она приняла это как попытку хотя бы выглядеть расслабленным. - А ты как думаешь? Я был уничтожен, - тихо сказал он. - Я потерял половину себя.
        - Поэтому ты не хотел заводить детей?
        Он смотрел в свой бокал:
        - Часть меня умерла вместе с ним. Я больше не способен любить.
        - Не способен или боишься попытаться?
        Его пальцы снова сжались в кулак.
        - Я не могу, Джиллиан. Просто не могу. Давай сменим тему.
        Джиллиан не собиралась менять тему просто потому, что ему не хотелось говорить об этом. Она узнала достаточно, чтобы не обращать внимания на неуютное чувство, охватившее ее, и достаточно хорошо знала Макса, чтобы понимать, что ему нужно выговориться, ради них обоих. После того, что он уже сказал, он не мог отгородиться от нее, не мог продолжать отрицать что-то настолько важное.
        - У твоих родителей я видела ваши с Диланом награды - за победы в теннисе, и твои - за успехи в плавании.
        Макс стиснул зубы так крепко, что они легко могли треснуть, но потом разжал челюсти и сказал:
        - Мы с Диланом неплохо играли в теннис, друг против друга. Когда он умер, я перестал участвовать в соревнованиях и занялся плаванием.
        - Почему именно плавание?
        - Потому что это то, чем занимался Дилан, - сказал он, нахмурившись. - Не я. Какое-то время я пытался стать им, заменить его собой - для себя и для нашей семьи. К тому же, когда ты плывешь, с тобой никто не заговорит, не станет задавать вопросов, ты не будешь видеть понимание и жалость ни в чьих глазах. Ты просто плывешь, и вокруг тебя тихо.
        - Спасибо, - сказала Джиллиан.
        Что еще она могла сказать? Как ей выразить в словах свое сочувствие и скорбь?
        - И все?
        - Пока этого хватит.
        Он вздохнул с облегчением и немного расслабил руку. Джиллиан накрыла ее ладонью и обрадовалась, когда он не оттолкнул ее. Она не отпускала его руку до тех пор, пока официант не принес аперитив.
        - Может, когда-нибудь ты покажешь мне его фотографии?
        - Может.
        Джиллиан почувствовала себя победительницей.
        Макс взял вилку:
        - Все фотографии у моих родителей.
        - Нам некуда спешить.
        - Я недавно звонил маме, она хочет, чтобы мы приехали в субботу и ты познакомилась с Дэниелом, Кристен, ее мужем Крейгом и детьми.
        Она внимательно следила за его лицом:
        - Поедем?
        - А как ты думаешь, зачем я сказал тебе?
        Макс стоял сбоку от сцены, скрытый от зрительного зала тяжелым голубым занавесом, и смотрел, как рок-звезда Уорд Миллер мастерски общается с публикой. Сегодня она состояла из корреспондентов газет, популярных журналов, работников теле и радиостанций. Некоторые из них писали и для зарубежных изданий. Они сидели с ноутбуками на коленях, сжимая в руках диктофоны, щелкая фотоаппаратами, слушая, как Уорд расписывает достоинства фонда «Надежда Ханны». Основной целью работы фонда, учрежденного и названного в честь матери Рейфа, было повышение уровня грамотности среди нижних слоев населения, многие представители которых были иммигрантами, каждый обратившийся за помощью получал куратора. И хотя фонд был основан также с целью улучшения облика «Кэмерон энтерпрайзес» в глазах общественности, нельзя было отрицать позитивные сдвиги, наметившиеся благодаря работе фонда.
        Уорд, друг Рейфа, отлично подходил на роль человека, продвигавшего деятельность фонда, представляя его средствам массовой информации. Он не только создал образ фонда, но и обеспечил ему репутацию надежной организации, так как сам был известным приверженцем благотворительности - после смерти его жены от рака груди он основал свой фонд, посвященный ей.
        Сегодня Уорд рассказывал о людях, которым помогает сейчас «Надежда Ханны», о том, что эта помощь станет для них первым шагом на пути к новой, устроенной жизни. Уорд был не только внешне привлекательным человеком - у него были очарование и харизма, он легко сходился с людьми, и было сразу видно, что он говорит искренне и горячо верит в то, что делает. Максу доводилось общаться с ним, и каждый раз его потрясала увлеченность и преданность делу, с которой Уорд подходил сначала к
«Фонду Кары Миллер», а теперь и к «Надежде Ханны». Ему определенно нравилось заниматься благотворительностью. Они обсуждали вопрос повышения эффективности работы фонда. Макс полагал, что нужно активнее задействовать Уорда как всемирно известную звезду, а Уорд хотел знать мнение Макса по поводу распространения деятельности «Фонда Кары Миллер» на Восточном побережье.
        Макс выглянул в зал, нашел глазами Джиллиан. Она внимательно слушала Уорда. Когда Макс рассказал ей о Дилане, с его плеч словно упал огромный груз. До нее он не рассказывал об этом никому, кроме матери, которая, кстати, так же как Джиллиан, заставила его поговорить с ней на эту тему. Кроме того, он был бесконечно благодарен Джиллиан за то, что, выяснив самое главное, она не стала вытягивать из него подробности. Он знал, что они еще не закончили с этим, но она поняла, что ему нужно некоторое время, прежде чем продолжить разговор, и отнеслась с уважением к его желанию.
        Макс вдруг с изумлением понял, что рад ее возвращению в его жизнь и тому, что у него есть Этан. Даже больше чем просто рад.
        Джиллиан с легкостью говорила о времени, проведенном без него, но он знал, что на самом деле ей было совсем нелегко. Теперь, когда он был рядом, он был готов сделать все, чтобы помочь ей, все, что она позволит ему сделать. Один взгляд на нее наполнял Макса теплом, и он ничего не смог поделать с этим, когда впервые почувствовал его, а теперь было уже слишком поздно бороться с собой. И неизбежно это чувство вело к тому, что огонь разгорался еще жарче. Он не мог не вспоминать, как они провели прошлую ночь, и не думать о том, чем они займутся сегодня, когда заснет Этан.
        Уорд закончил речь, которую подготовил вместе с Максом, и предложил публике задавать вопросы. Рука Джиллиан взметнулась вверх, и Макс почувствовал себя немного неуютно. У нее было такое же лицо, как когда она начала расспрашивать его о Дилане - как будто она уже что-то знала и не успокоится, пока не раскопает все до основания. Они договорились, что не будут обсуждать работу дома, а так как они не так часто виделись вне дома, они не обсуждали ее вообще, и теперь Макс не имел представления, что она собиралась спросить.
        Пока Уорд отвечал на вопросы других репортеров, Джиллиан не опускала руку, напоминая Максу девчонку из восьмого класса, которая сидела на первой парте и готова была часами пытать учителя. Наконец очередь дошла и до нее.
        - Мистер Миллер, как вы можете прокомментировать обвинения в том, что благотворительная деятельность Рейфа Кэмерона - не более чем попытка возвысить его и захват «Уорт индастриз» в глазах общественности?
        Тепло, секунду назад обволакивавшее Макса, превратилось в лед.
        Глава 12
        Только через полчаса Максу удалось остаться с Джиллиан наедине. За это время он успел обдумать случившееся, несмотря на то, что и без этого у него было чем заняться - например, вывести Уорда из зала, оградив его от внимания особенно настырных репортеров, лишенных уважения к личному пространству.
        Возможно, он должен был предвидеть выпад Джиллиан, то, что ее неукротимая жажда информации заставит ее выступить, но он этого не ожидал. В конце концов, эта пресс-конференция была посвящена только «Надежде Ханны». Конечно, перед началом Макс предупредил Уорда, что он может столкнуться - и даже, скорее всего, столкнется - с подобным вопросом, но он никак не ожидал, что его задаст Джиллиан. Вообще она делала много такого, что нисколько не взволновало бы его, если бы исходило от кого-то другого. От кого угодно он принял бы этот вопрос как неизбежный - когда его задала она, Макс почувствовал себя так, словно предали лично его. Он принимал все, что она делала, слишком близко к сердцу. Надо было немедленно найти способ остановить это.
        Макс поймал ее на пару секунд, когда конференция закончилась, и попросил подождать его. Было немного за полдень, Этан спал после обеда под присмотром миссис Макдональд, поэтому она сразу же с радостью согласилась. Он подошел к ней, как раз когда она прощалась с молодым человеком, увешанным камерами, как ковбой кобурами. Джиллиан обернулась к Максу, улыбаясь. В других обстоятельствах у него зашлось бы сердце от этой улыбки, честно говоря, даже сейчас он почувствовал, как все в нем поднимается, хоть он и знал, что не должен так реагировать.
        - Отличная пресс-конференция. - Джиллиан подошла к нему. - Куда лучше организованная, чем многие, на которых я была. Уорд гармонично сочетал в себе обаяние, загадочность и звездную репутацию, особенно учитывая трагедию, постигшую его в прошлом. Рейф сделал абсолютно правильный выбор, поставив его во главе рекламной кампании своего фонда. Каждый присутствовавший получил что хотел: материал для сплетен о его личной жизни, новости о его возвращении на сцену и благотворительной деятельности. «Надежде Ханны» это пойдет на пользу.
        Джиллиан просто светилась энтузиазмом.
        - Уж точно не благодаря тебе, - отрезал Макс.
        Она отшатнулась.
        - Ну хватит, Джиллиан, брось притворяться, что удивлена. Ты ведь не думаешь, что мне может понравиться конференция, на которой именно ты задаешь скользкие вопросы? Ты перевела разговор с положительной стороны, с благотворительной деятельности Рейфа на его якобы сомнительные планы.
        Джиллиан больше не улыбалась.
        - Я просто делала свою работу, Макс, как и ты, как делала последние полгода. Кто-то должен был задать этот вопрос.
        - Почему ты не спросила меня? Дома, в приватном порядке?
        Она прищурилась:
        - Потому что мы договорились не впутывать работу в наши отношения и не хотели вот так ссориться на глазах у Этана.
        За их спинами рабочие убирали стулья и микрофоны.
        - Что ты делаешь со мной? - тихо спросил он. - Это какая-то месть?
        Ему показалось, что по ее лицу пробежала болезненная тень, но она тут же уступила место вызывающему выражению. Она, не торопясь, закрыла блокнот, уложила его в сумку, аккуратно застегнула молнию, потом медленно подняла голову и с ничего не выражающим лицом посмотрела на Макса:
        - Ты тут ни при чем, Макс.
        - При чем, когда ты стараешься свести на нет все, что я делаю.
        Больше всего на свете он хотел, чтобы эта женщина была на его стороне.
        - Я просто стараюсь хорошо делать свою работу.
        - Что ты напишешь в своей завтрашней статье?
        - Ты сам знаешь, что я не скажу тебе. Есть вещи, которые я не буду обсуждать с тобой, как и ты со мной.
        - Ты права, но это разные вещи. То, что делаю я, никак не влияет на то, что делаешь ты. Рейф Кэмерон приносит огромную пользу обществу, но, если люди будут относиться к нему враждебно и с подозрением, все его усилия пропадут зря и он не сможет помочь несчастным людям вроде тех, какими были когда-то его собственные родители.
        - Это официальная версия?
        - Это правда.
        - Возможно, но это еще не все. Даже у правды бывает две стороны.
        Рабочий сложил стоящий перед ними стул.
        - Давай поговорим снаружи.
        Они вышли на улицу, залитую ярким солнечным светом, и, не сговариваясь, двинулись к ближайшему пляжу.
        - Несмотря на красивую историю возвышения Рейфа, - сказала она, - некоторые люди считают, что он затеял эту покупку, чтобы отомстить, и мне кажется, что это вполне логичное предположение. В открытом доступе имеется очень мало информации о его настоящих намерениях, поэтому, несмотря на реальную пользу, которую приносит
«Надежда Ханны», фонд все равно выглядит лишь прикрытием. Хотя бы высказать всеобщие сомнения, обратить на них внимание - моя работа.
        Макс ничего не ответил, он просто не мог, потому что она, вполне возможно, была права. Рейф никогда особенно много не рассказывал ему, но Макс знал, что Рейф все еще обижен на весь город и, в частности, на Рональда Уорта за то, как они обращались с его родителями. Так или иначе, он винил их даже в смерти своей матери. Основываясь на том, что знал, Макс нарисовал себе следующую картину: Ханна и Боб, отец Рейфа, работали вместе на фабрике Уорта, пока Ханна не забеременела. Когда об этом стало известно Уорту, он уволил их обоих, потому что служебные романы были запрещены. Молодой паре пришлось сражаться за существование, эта борьба стала еще тяжелее, когда Ханна серьезно заболела. Хотя причина заболевания так и не была установлена, Рейф подозревал, что Ханна заболела из-за небезопасных условий работы на фабрике. У семьи не было страховки, и они не могли позволить себе лечение. Ханна умерла, когда Рейфу было пятнадцать.
        Макс и Джиллиан свернули на дорожку, идущую вдоль берега. Океанские волны разбивались о скалы и откатывались, обнажая камни.
        - Между нами есть большая разница, - сказала Джиллиан. - Твоя работа заключается в том, чтобы заставить людей думать то, что хочешь ты. Моя - в том, чтобы дать им предварительно найденную информацию и предложить подумать самим. Сегодня я сделала тебе одолжение, дав Уорду шанс развеять подозрения.
        Когда она спорила о чем-то, что было важно для нее, изо всех сил пытаясь убедить собеседника в своей правоте, ее глаза сияли, ореол живой энергии окружал ее. Эта страстность вызывала в нем воспоминания о других случаях, когда она реагировала так же горячо, но нельзя было даже думать об этом сейчас, не то что сообщать ей. Она решит, что он хочет уйти от темы. Макс просто взял ее за руку, она переплела пальцы с его, и это еще немного успокоило Макса.
        - «Уорт индастриз» стояла на грани краха. - Он решил прибегнуть к сухим фактам, все еще надеясь перетянуть ее на свою сторону. - Кто-то должен был что-то сделать, иначе фабрика перестала бы существовать и городу пришлось совсем плохо.
        - Но если он купит ее, а потом по частям распродаст разным покупателям, как я слышала, - и Рейф ничего не делает, чтобы развеять этот слух, - городу придется не лучше.
        - Совсем не обязательно, что будет именно так.
        - Правда?
        - Я не вправе это обсуждать.
        - Конечно. Но ты явно знаешь больше, чем можешь сказать.
        - Я знаю точно только то, что Рейф искушен в бизнесе, и если кто-то может спасти фабрику, то это он.
        - Если он захочет ее спасти.
        Это был самый важный вопрос, и только Рейф знал на него ответ.
        Джиллиан шла, прижавшись плечом к Максу, - отчасти потому, что он закрывал ее от ветра, отчасти потому, что, несмотря на их разногласия, это давало ей ощущение того, что все будет хорошо. Над головой у них крикнула чайка, шорох отбегающих от берега волн словно уносил их напряжение с собой.
        - Я знаю, что наша работа будет вечно втягивать нас в конфликты, но мы справимся.
        Должны справиться.
        - А может, ты просто прекратишь это делать? - предложил он.
        - Что именно? Освещать обе стороны медали? - мягко спросила она.
        Не мог же он правда ждать от нее этого.
        - Нет. Уйдешь из «Сисайд газетт». Будешь сидеть дома с Этаном.
        Она остановилась и отняла у него свою руку, повернулась к нему, внимательно посмотрела ему в лицо. Ветер взметнул ее волосы.
        - Ты сама говорила, что иногда бывает трудно совмещать дом и работу, например когда он болеет.
        - Всем родителям бывает трудно.
        - Я буду поддерживать тебя. Ты же понимаешь, что денежный вопрос у нас стоять не будет. К тому же так может быть лучше для Этана.
        Джиллиан все никак не могла уложить его предложение в голове:
        - Ты серьезно?
        - Абсолютно. По-моему, это идеальное решение.
        - Я задала пару вопросов, от которых тебе неуютно, и ты просишь меня бросить работу.
        - Вовсе нет. Я задумался об этом тем вечером, когда мы ездили на презентацию книги, и решил, что так будешь лучше всего для нас.
        - Для нас? Ты имеешь в виду - для тебя?
        Он покачал головой:
        - Нет, я имею в виду - для нас.
        Самым страшным было то, что это прозвучало так, словно он действительно имел это в виду. Еще страшнее было то, что на секунду идея показалась ей очень привлекательной. Она не могла позволить себе согласиться и в то же время хотела этого больше всего на свете по самым разным причинам.
        - Макс, какой бы идеальной ни казалась бы тебе твоя идея, я не могу полностью зависеть от тебя. - Она говорила медленно, надеясь, что так ее слова приобретут особый вес. - Мне нравится моя работа. «Сисайд газетт» - лучшее издание, на которое мне приходилось работать. То, что я делаю, дает мне цель в жизни, помогает справляться с жизненными неурядицами и - что особенно важно для меня - дает мне независимость, которая мне очень нужна.
        - Я не требую от тебя немедленного ответа. Просто обдумай мое предложение, хорошо?
        Он что, совсем ее не слушал? Она отвернулась.
        - Макс, я не собираюсь уходить с работы. Вообще. - Ее голос дрожал, и она ненавидела себя за это. - Почему бы тебе не уволиться? Тогда не будет больше никаких конфликтов интересов.
        Она медленно пошла дальше. Он догнал ее и потянулся к ее руке:
        - Ты рассердилась?
        - Да.
        Он сжал ее руку:
        - Накричишь на меня?
        Он коснулся плечом ее плеча.
        - Может быть. Если ты снова заговоришь об этом.
        Он помолчал немного, потом спросил:
        - Как насчет примиряющего секса?
        Она закусила губу. Это было не смешно, она не собиралась смеяться. До нее долетел слабый аромат его одеколона.
        - Может, после того, как я накричу на тебя.
        - Можешь покричать в процессе.
        - Макс, я не шучу.
        - Я тоже.

* * *
        Макс вошел в кабинет Рейфа, столкнувшись в дверях с Чейзом Ларсоном. Уильям Таннер, финансовый директор, уже сидел напротив Рейфа, и, судя по озабоченным лицам мужчин, они вели серьезный разговор.
        - Закрой дверь, - велел Рейф.
        Плохой знак - обычно дверь всегда оставалась открытой. Макс захлопнул дверь и сел:
        - Что случилось?
        Рейф кивнул Уиллу, тот повернулся к Максу:
        - Нельзя ничего сказать с уверенностью, но я подумал, что стоит тебя предупредить.
        Макс ждал продолжения.
        - Я только что вернулся из Нью-Йорка и не имел возможности все проверить более тщательно, но, бегло просмотрев счета компании, я заметил некоторые… не состыковки.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Некоторые необъяснимые траты, - сказал Уилл. - Траты, в которых не было необходимости, цифры, которые не совсем сходятся.
        Плохо.
        - Ты хочешь сказать…
        - Есть два очевидных варианта. Первый: ошибка системы - полгода назад в нее внесли некоторые изменения, связанные с расширением компании, и, возможно, возник сбой из-за неаккуратности. В этом случае деньги все еще на наших счетах, проблема только в неправильной документации.
        - А второй вариант? - спросил Макс.
        - Кто-то потихоньку тянет из компании деньги.
        - Изнутри?
        Макс напряженно думал.
        Уилл кивнул.
        - Кто и как много?
        - Слишком рано пытаться ответить на эти вопросы. Доступ необходимого уровня есть у ограниченного числа людей, и я не хочу объявлять о происшествии, пока не буду уверен, что оно действительно имело место, и тем более рано пока показывать пальцем на кого-то определенного.
        Макс подождал, пока сказанное уляжется в голове. Рейф наклонился вперед:
        - Мы пригласили тебя сейчас, потому что…
        - Потому что, если у нас действительно кто-то ворует и эта новость просочится наружу, мне придется очень постараться, чтобы не дать нам потерять лицо.
        Пресса, включая Джиллиан, с удовольствием вцепится в эту тему. Рейф и Уилл серьезно кивнули.
        - Похоже, мне пора начинать разрабатывать кризисный план. Расскажите мне о своих худших опасениях.
        Макс сидел напротив Этана и смотрел, как он ест, однако его мысли были далеки от сына и даже от Джиллиан. Обычно трудности не пугали его, он даже любил искать способы избавления от них, но сейчас все было по-другому. Его мутило от одной мысли, что кто-то ворует у компании.
        Джиллиан стояла у раковины, помешивая что-то, покачиваясь в такт мелодии, звучащей по радио. Словно почувствовав его взгляд, она обернулась:
        - Все нормально?
        - Лучше не бывает.
        То, что он не мог все рассказать Джиллиан, ни сейчас, ни вообще в обозримом будущем, еще больше расстраивало его. Только когда им потребуется обнародовать информацию, он сможет поделиться с ней.
        Если бы это случилось месяц назад, у него даже мысли не возникло бы рассказать ей все. Но теперь не только невозможность все ей рассказать, но и необходимость скрывать от нее что-то выматывали Макса.
        После того как Этан заснул, Макс пошел к себе и включил ноутбук. Он больше не ночевал в этой комнате - кровать Джиллиан была намного удобнее, особенно в сочетании с ее податливым телом, ее смехом и любовью, - но он иногда заходил сюда, когда ему надо было поработать дома.
        Дома.
        Он знал силу слов и чувствовал, что этот дом и его обитатели стали ему дороже всего, что было у него с юности. Это должно было беспокоить его, он должен был остановить распространение болезни, пока было еще не слишком поздно.
        В дверь тихонько постучали, и Макс поднял голову. Джиллиан стояла в дверях, склонив голову к плечу - она всегда так делала, обдумывая что-то.
        - Что-то не так?
        - Нет.
        Только его бесконечная тоска по ней. Оливково-зеленая футболка облегала ее тело, дразня глубоким вырезом.
        - Мне показалось, тебя что-то беспокоит.
        - Сегодня был насыщенный день.
        Он закрыл ноутбук, зная, что она все поймет, поймет, что есть вещи, в которые он не хочет посвящать ее.
        - О. - Вот она, мгновенно воздвигнутая стена между ними. - Я подумала, что я могла бы… - Она скользнула взглядом по кровати. - Но ты занят. Я…
        - Не надо. - Он безумно хотел, чтобы она осталась. Встав из-за стола, он подошел к ней. - Меня невыносимо раздражает, что я не могу тебе все рассказать.
        - Ничего, я все понимаю.
        - Я знаю. Это не значит, впрочем, что мне это нравится.
        - Только не надо снова заводить разговор о моем увольнении.
        Он покачал головой:
        - И не собирался.
        Она смогла убедить его в том, что ее работа жизненно важна для нее. Он провел ладонями по подолу ее футболки, обнял ее за талию. Ему казалось, что мягкий женственный изгиб талии был его любимой частью ее тела, эта талия, которая была такой полной, когда Джиллиан носила его ребенка. Он был счастлив, что может прикасаться к ней, когда захочет, и безумно горд, что она с такой охотой подавалась навстречу ему, так чутко отвечала на его прикосновения.
        - Меньше всего я сейчас хочу думать о твоей газете.
        Он притянул ее к себе, провел губами по нежной коже шеи, коснулся мочки уха, скользнул по щеке и наконец накрыл губами ее губы. На них еще остался слабый вкус мятного мороженого, которое они ели за ужином. Этот вкус в сочетании с ее собственным кружил ему голову еще сильнее.
        Макс потянул Джиллиан на себя, отступая к кровати.

* * *
        Джиллиан посмотрела Максу в глаза, и у нее замерло сердце от голубой бездонной теплоты в них. Она обвила руками его шею, прижимаясь к нему всем телом, желая дать понять, что ничто не имеет значения, кроме них двоих, что целый мир не сможет встать между ними. Она чувствовала его восхитительную твердость, отвечая всем существом на его близость, на предвкушение большего. Его губы изогнулись в улыбке такой нежной, что от нее было больно. Джиллиан встала на цыпочки и поцеловала его, позволяя своей тоске по нему вырваться наружу.
        Не прерывая поцелуя, Макс задрал ее футболку и оторвался от ее губ, только чтобы снять ее и бросить на пол. Лифчик последовал за футболкой. Лаская губами ее губы, он скользил ладонями по ее телу, изучая, словно желая запомнить каждый сантиметр, благоговейно останавливаясь на ее груди. На секунду он прижал ее к себе еще крепче, а потом сунул руку между ними, расстегивая ее брюки. Совместными усилиями они избавились от них, и Джиллиан с наслаждением начала раздевать Макса, обнажая его восхитительное тело, восторгаясь его готовностью взять ее.
        Они упали на кровать. Лежа на боку лицом к нему, Джиллиан закинула ногу ему на бедро, и он чуть приподнялся, чтобы дать ей замкнуть кольцо, просунув под него другую ногу. Она двинула бедрами, сгорая от желания почувствовать его внутри себя, стать с ним единым целым. Он медленно вошел в нее, полностью заполняя, потом мучительно медленно вышел, чтобы тут же снова войти резким движением. И все это время он смотрел ей в глаза, приоткрыв свои изумительные губы, и его глаза были почти черными от желания.
        Они занимались любовью медленно, нежно, немного сонно, но наслаждение было настоящим, ярким, бьющим через край, вытесняющим все мысли, переполняющим ее. Джиллиан провела рукой по высокой скуле Макса. Она могла бы вечность провести вот так, с мужчиной, которого она любила. Это слово - «любовь» - прорвалось на секунду сквозь мирок наслаждения, мелькнув искрой, и тут же снова утонуло в блаженстве, которому невозможно было сопротивляться. Ритм их движений ускорился, набирая силу, наслаждение становилось таким интенсивным, почти невыносимым, что их дыхание вырывалось из их глоток с низкими стонами. Они словно танцевали под музыку, которую слышали они одни, которая сорвалась в оглушительное крещендо, когда Джиллиан содрогнулась, сжимая Макса внутри себя. С последним мучительным движением он последовал за ней.
        Глава 13
        После прошлой ночи что-то изменилось, но что конкретно, Джиллиан не могла понять, не могла даже толком обдумать это. Пока.
        Она сидела рядом с Максом в его роскошной машине, Этан - на заднем сиденье. Они ехали в Беверли-Хиллз, к семье Макса.
        - Ты в порядке? - спросил он, чувствуя, что она молчит как-то напряженно. - Нам не обязательно ехать.
        Джиллиан отвела взгляд от вида за окном:
        - Я думаю, что обязательно. Там будет вся твоя семья.
        - Да, но это не значит, что мы не сможем сбежать, если захочешь.
        В преддверии второй встречи с семьей Престон она уже не испытывала такой тревоги, как перед первой, но понимание, что ее будут тщательно изучать, задавать вопросы, уверенности в себе не придавало. Однако его семья ей понравилась, вряд ли что-то могло это изменить. Зато изменились их с Максом отношения, и в лучшую сторону, - ведь она познакомилась с его родителями прямо в день свадьбы, а с тех пор много воды утекло. Она не знала, как вести себя с ним, к чему приведут их отношения. Однако в прошедшие недели он не только вошел в ее дом и жизнь, но и прочно обосновался в ее мыслях, и она боялась даже думать о возможности того, что он исподволь прокладывает путь к ее сердцу. Единственное, что не тревожило ее в этой ситуации, - отношения Макса и Этана: мальчик обожал отца, и было похоже, что это чувство было взаимным.
        - Дело не в твоей семье.
        - А в чем тогда?
        Больше всего ее смущало незнание того, что Макс чувствовал к ней. Он заботился о ней, делал приятные сюрпризы, помогал с Этаном, он, несомненно, думал о ней, он признавался ей в этом каждую ночь, снимая с нее одежду. Их отношения перешли на новый уровень, это можно было сказать со всей определенностью - это доказывалось хотя бы тем, что он привез ее на презентацию книги Тилсби, а значит, продумывал, что бы могло доставить ей наибольшее удовольствие. И конечно, нежность, которой были полны их ночи… Или она просто слишком отчаянно хотела, чтобы ее чувства к нему не были безответными?
        Как в прошлый раз, когда она думала, что у них может получиться что-то большее, чем мимолетная связь.
        - Дело в нас.
        - В нас?
        Его голос зазвучал напряженно.
        - К чему мы идем?
        Совершенно неправильно было выпаливать этот вопрос вот так, с ходу, но в этом заключался один из ее неискоренимых недостатков - выбалтывать все, что было у нее в голове.
        Макс сбавил скорость: улица, по которой они ехали, стала более оживленной. Джиллиан показалось - или не показалось, - что его руки крепче сжали руль.
        - Нет, не обращай внимания. Я знаю, что происходит между нами, я знала, на что иду, когда соглашалась выйти за тебя замуж.
        - Но сейчас ты хочешь большего? - спросил он.
        - Нет.
        Они оба знали, что она врет.
        - Мамочка, - жалобно позвал Этан.
        Джиллиан обернулась к нему:
        - Мы почти приехали, солнышко, скоро можно будет выйти и побегать, и ты снова увидишь дядю Джейка. - В тот день Джейк произвел на Этана самое сильное впечатление. - Его, наверное, укачало, - сказала Джиллиан Максу.
        - Мне остановиться?
        - А долго еще ехать?
        - Меньше десяти минут.
        - Я думаю, он справится.
        Оставшийся путь она проделала, не сводя глаз с Этана, который сразу успокоился, получив свою дозу внимания.
        - Ну вот, - сказал Макс, останавливаясь перед домом его родителей.
        Джиллиан окинула взглядом подъездную дорожку и снова посмотрела на Макса:
        - Как много машин.
        - Весь клан собрался.
        Лора вышла им навстречу, когда они вылезли из машины.
        - Молодцы, что смогли выбраться. Доехали нормально? Как мой любимый внук?
        Она протянула руки к Этану, сидящему на руках у Макса.
        - Мне кажется, ему немного нездоровится, - сказала Джиллиан.
        - Ерунда! - отрезала Лора, беря Этана на руки. - Он выглядит абсолютно здоровым.
        Меж тем на крыльцо вышли остальные члены семьи, с любопытством разглядывающие прибывших, и на глазах у них Этана вырвало.
        Джиллиан стояла на заднем дворе с сестрой Макса, Кристен, и наблюдала, как полностью оправившийся Этан играет с шестилетними дочерьми Кристен, Лили и Николь. Девочки по очереди катали Этана на ярко-желтой машинке.
        Джиллиан и Кристен сошлись сразу же, едва познакомившись. Кристен завоевала сердце Джиллиан, спокойно предложив свою помощь с Этаном, попутно рассказывая о подобных и худших случаях с ее собственными детьми. За обедом Джиллиан сидела рядом с Кристен, обеспечив ее компанией человека, интересующегося чем-то, кроме бейсбола.
        Взрыв смеха Этана заставил ее посмотреть в том направлении, и она заметила Макса и Лору, то и дело поглядывающих на нее во время беседы. В какой-то момент Макс стиснул зубы и подошел к Джиллиан.
        Не надо было ей заводить разговор об отношениях.
        - Все хорошо? - спросила она.
        - Нормально. - Он пожал плечами. - Мама дала диск с фотографиями.
        - С фотографиями Дилана? - Может быть, поэтому он был так напряжен? - Можно посмотреть?
        - Что, здесь? Прямо сейчас?
        - Да. - Если он не покажет их ей сейчас, потом найдет какой-нибудь предлог не показывать вообще. - С Этаном все в порядке, Кристен и девочки присмотрят за ним.
        На его скулах вздулись желваки.
        - Ладно, - небрежно сказал он, но она не поверила этой небрежности.
        Он отвел ее в комнату с экраном и проигрывателем, поставил диск и сказал, что нужно сделать дальше.
        - Ты ведь посмотришь их со мной?
        Макс нерешительно переступил с ноги на ногу.
        - Пожалуйста, останься. Мне ведь нужны будут твои комментарии. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о нем.
        - Фотографии подписаны.
        Джиллиан продолжала умоляюще смотреть на него, пока он не сдался и не сел на диван рядом с ней, обняв ее за плечи, чем безмерно удивил ее.
        После всего, что случилось между ними, было странно, что простой жест - рука на плече - вызвал у нее такую реакцию.
        - Готов? - спросила она.
        - Всегда, - беспечно, но без энтузиазма ответил он.
        Фотографии были расположены в хронологическом порядке. Открывался ряд изображением Лоры с огромным животом, следом шло фото двух крохотных младенцев в одинаковых голубых костюмчиках, но в шапочках разных цветов.
        - Близнецы? - спросила Джиллиан.
        Макс покачал головой:
        - Нет, двойняшки, но вне семьи нас все равно различали с трудом.
        Меняясь с возрастом, мальчики стали отличаться друг от друга. На фотографиях были запечатлены дни рождения, Рождество, школьные праздники. Мальчики лазали по деревьям, как обезьянки, карабкались по стенам, прыгали со скалы в озеро. У Джиллиан замирало от страха сердце от одного только взгляда на них.
        - Ваши родители, наверное, с ума сходили от ужаса.
        Макс улыбнулся:
        - Страх был нам неведом. Мы думали, что неуязвимы.
        На фотографиях были и их соревнования, чаще всего заканчивающиеся победой одного или обоих.
        - Вы любили состязаться?
        Макс снова улыбнулся:
        - Очень.
        И вдруг, сразу после изображения обнимающихся Макса и Дилана, на экране появились похороны, а потом фотография гранитного надгробного камня, утопающего в цветах. Джиллиан почувствовала, как ее сердце сжалось от скорби по мальчику, которого она никогда не знала.
        Экран погас, комната погрузилась в полумрак. Они сидели рядом, не двигаясь.
        - Я не знал, что делать, когда он умер, - сказал Макс. - Я всегда был половинкой целого и вдруг перестал понимать, что я такое.
        Он резко встал и подошел к занавешенному окну.
        - Как ты справился? - спросила Джиллиан прежде, чем он успел отдернуть занавески: она чувствовала, что ему будет легче говорить в темноте.
        - Я прошел через все стадии горя - гнев, отрицание, вина, снова и снова по кругу. В конце концов я понял, что никогда полностью не оправлюсь, но позволить себе сдаться не могу. И я просто продолжил жить… пустой внутри.
        Она не знала, что сказать, просто не могла постичь глубину его горя. Он отодвинул занавески и пошел к выходу, но Джиллиан догнала его. Он вызывающе посмотрел на нее, ожидая, что она скажет, и зная, что все прозвучит не так, как нужно, и Джиллиан молча взяла его за руку, поздравив себя, когда он сжал ее пальцы и не отпускал, пока они шли обратно.
        Кристен протянула Джиллиан бокал вина:
        - Держи. Мне кажется, тебе не повредит.
        Она села на диван рядом с Джиллиан со своим бокалом в руке. На полу перед ними Лили и Николь наряжали Этана феей.
        Макс принял предложение Лоры остаться на ужин. Джиллиан не могла избавиться от ощущения, что ему просто не хотелось оставаться с ней наедине. Не ошиблась ли она, убедив его показать ей фотографии Дилана? Не зашла ли слишком далеко? Ей казалось, что она движется вперед с завязанными глазами. Верно выбранный путь обеспечит ей безопасность, ошибочный - приведет к пропасти.
        Сегодня она только и делала, что оступалась, когда дело касалось Макса: этот разговор об отношениях, вопрос о Дилане, - но ей казалось, что у нее получается не показывать свою тревогу.
        - Что, я так плохо выгляжу?
        - Я не это имела в виду.
        Кристен отпила вина.
        Джиллиан благодарно подняла свой бокал:
        - Я знаю, но ты все равно права. Тяжелый день.
        Кристен и ее девочки очень помогли ей пережить его. Лили и Николь были в восторге от маленького кузена, с которым можно повозиться, и не отходили от него ни на шаг.
        - Конечно, тебя весь день допрашивали.
        - Да, я привыкла к тому, что вопросы задаю я. Как я держалась?
        Кристен рассмеялась:
        - Вполне достойно. И мама благодарна тебе по гроб жизни, что ты заставила Макса посмотреть фото.
        - Ты знаешь об этом? - удивилась Джиллиан.
        - В этом доме слухи распространяются как огонь по разлитому маслу. До сегодняшнего дня Макс не говорил о Дилане, даже не смотрел на его фотографии. Я так рада, что с тобой он смог пересилить себя. Вы с Этаном так хорошо на него влияете, я уже начинала думать, что он больше никогда никого не полюбит.
        Джиллиан промолчала. Максу не понравилась бы такая формулировка относительно нее, но она надеялась, что он чувствовал что-то к их сыну. Джиллиан постаралась не думать о неправильной трактовке, которую Кристен дала их отношениям. Может быть, когда-нибудь… у них что-нибудь получится.
        Этан закружился в своем новом наряде, весело смеясь, и девочки тоже захихикали.
        - Очаровательный мальчик, - сказала Кристен, прерывая тяжелые размышления Джиллиан.
        - Ему определенно нравятся твои девочки.
        - Им нравится, когда есть с кем поиграть. Все дети такие.
        Джиллиан поняла, к чему она ведет, и сделала еще глоток вина.
        - Не думаете завести второго?
        Джиллиан следовало бы сразу отмести это предположение, но, глядя на Этана и девочек, она понимала, что ей бы этого хотелось. Кристен улыбнулась:
        - Вижу по глазам.
        - Мне всегда хотелось иметь двоих или троих, может быть, даже больше.
        Теплые отношения в большой семье Макса могли вызвать в ней еще и не такие желания.
        - И ты не хочешь, чтобы разница в возрасте была заметной.
        Голубые, как у Макса, глаза Кристен озорно блестели.
        - Пожалуй что так.
        Вот только Макс, которого и один-то ребенок поверг в шок и заставил круто поменять жизненный уклад, вряд ли был готов ко второму. С тех пор как они стали делить постель, Макс тщательно предохранялся, к тому же их отношения были еще слишком напряженными и неустойчивыми, чтобы выдержать такую нагрузку, даже в виде обсуждения возможных перспектив. Джиллиан ясно представляла, как он замкнется в себе, стоит ей только заговорить об этом.
        Кристен смотрела на нее так внимательно, что она отвернулась, боясь выдать себя. Уставившись в пол, краем глаза она заметила длинные мужские ноги, которые знала слишком хорошо. Замирая, она скользнула взглядом вверх и задохнулась, встретившись с голубыми глазами человека, о котором только что думала. В этих глазах не было и намека на озорство. Пожалуй, она описала бы чувство, наполнявшее их, как изумление или… ужас.
        Макс развернулся на каблуках.
        Прошло десять минут, но он так и не вернулся. Джиллиан допила вино и посмотрела на дверь, в которую он вышел.
        - Он, наверное, играет в пул с Картером, - мягко сказала Кристен. - Как выйдешь, отсюда направо до конца коридора. Я присмотрю за Этаном.
        Заметила ли Кристен выражение лица брата? Она ничем не выдала себя, даже если заметила, но… Джиллиан посмотрела на часы:
        - Я просто схожу… - Она не смогла придумать никакого приличного предлога. - Посмотрю.
        Бильярдная была настоящим мужским убежищем, с обшитыми деревянными панелями стенами, увешанными спортивным инвентарем, и баром в глубине. Макс стоял у стола, готовясь ударить по шару. Кий плавно скользнул вперед, белый шар звонко ударил по черному, и тот покатился прямо в лузу.
        - Жестокий, - сказал Картер, стоящий чуть поодаль, опершись на кий. - И все-таки что же с тобой сегодня такое? - Он оглядел комнату и заметил Джиллиан. - О, - обронил он, понимающе вздохнув, и протянул ей кий: - Хочешь? Мне надоело проигрывать.
        Макс выпрямился и смотрел на нее, как видно ожидая, что она откажется. Однако она решила, что лучшей возможности поговорить с ним не представится, и, пожав плечами, взяла кий.
        - Удачи, - сказал Картер, подмигнул и вышел из комнаты.
        Макс составил шары в пирамиду:
        - Разобьешь?
        - Пожалуй. У меня такое чувство, что, если разобьешь ты, я к столу больше не подойду.
        Он выпрямился:
        - Картер преувеличил.
        - Твои способности или душевный раздрай?
        - И то и другое.
        Он отошел от стола, жестом предложив начать.
        - Сто лет не играла.
        - Не знал, что ты вообще играешь.
        Еще один пример того, как мало они знали друг о друге, как недоставало уверенности их отношениям.
        - В общем-то я только знаю основные правила.
        Она наклонилась над столом, отвела назад руку и зачем-то оглянулась. Макс смотрел на нее, и под его пристальным взглядом по ее телу побежали мурашки. Попытавшись отвлечься от этого ощущения, она снова прицелилась - биток хаотично раскатил пирамиду, но ни один шар не достиг цели. Макс обошел стол, выбрал шар. После того как он забил второй, Джиллиан спросила:
        - Не хочешь поговорить?
        - Не о чем.
        Он двинулся вдоль стола, предельно сосредоточенный, прицелился, хмурясь.
        - Не думаю, что Картер так уж преувеличил.
        Она не знала, услышал ли он ее, но она должна была достучаться до него, найти брешь в его броне. Джиллиан встала напротив него и облокотилась о стол, низко нагнувшись, чтобы вместе с прицельным шаром в поле его зрения попадал и вырез ее блузки, открывающий краешек нежного кружева ее белья. Макс нахмурился сильнее.
        - Картер, по крайней мере, не играет грязно.
        И все-таки он задержал взгляд на ней, прежде чем ударить по шару и промахнуться. Джиллиан снова склонилась над столом, выцеливая шар.
        - Очень мило, - пробормотал Макс у нее за спиной.
        Она почувствовала, как он приближается, как его руки ложатся ей на бедра. Она неловко ударила по шару, промазала, выпрямилась и повернулась к Максу, ловя знакомое голодное выражение в его глазах.
        - Запереть дверь? - спросил он.
        Если она согласится, это снова сблизит их - физически, исчезнет эта холодная пропасть, но это будет скорее побег от проблемы, чем ее решение.
        - Мы не можем прибегать к сексу каждый раз, как у нас случается размолвка.
        Его руки двигались вверх по ее телу, пока не достигли шеи.
        - Можем.
        Ее тело снова было готово предать ее.
        - Ты слышал, что я сказала Кристен?
        Он отпустил ее и отступил на шаг.
        - Что я хочу еще детей.
        Макс вернулся к столу.
        - Я не хотела, чтобы ты об этом знал.
        Красный шар влетел в лузу, не задев створы.
        - Я хочу детей, но только гипотетически.
        Он забил еще шар и перешел к следующему. Джиллиан подошла и накрыла биток рукой, чтобы привлечь внимание Макса:
        - Не думай, что я к этому готова или серьезно думаю об этом. Это просто абстрактное желание, как мир во всем мире. Я знаю, что у нас все слишком нестабильно, чтобы вмешивать в это еще одного ребенка. Я знаю, что ты пока не готов. - Она покатала шар по зеленому сукну. - Я знаю, что ты, может быть, никогда не будешь готов. И я понимаю тебя и приму любое твое решение.
        Она оставила шар в покое и посмотрела на Макса.
        - Спасибо, - сухо сказал он и ударил по битку.
        Вместо того чтобы успокоить его, она только все усугубила. Конечно, она не ждала, что он хотя бы намекнет, что, может быть, однажды у них получится настоящая семья, но, черт возьми, ее глупое сердце все равно надеялось. Ее глупое сердце, открывающееся ему навстречу, чтобы на него наступили.
        Джиллиан отошла от стола и поставила кий на место. Больше притворяться не было нужды - она любила Макса. Она любила его сильнее с каждым вздохом, любила все в нем: его силу, его раны, его честность, чувство юмора и страстность. А он не хотел отдать ей все это, хотел закрыться от нее, не давая узнать настоящего себя и человека, которым он мог бы стать, если бы позволил себе.
        Спазм сдавил ей горло.
        За ее спиной открылась и закрылась дверь.
        Глава 14
        Возвращение в Виста-дель-Мар прошло в мрачном молчании. Как только они уложили Этана, Макс уехал. Джиллиан сидела у себя в ожидании его возвращения, прислушиваясь к звукам снаружи и отчаянно стараясь найти способ все исправить. Было уже совсем поздно, когда она услышала его шаги на лестнице. У ее двери он замедлил шаг. С их самой первой ночи в этом доме он всегда спал с ней, в ее комнате. Джиллиан вдохнула - и выдохнула, когда дверь наконец открылась. Она повернулась к нему в темноте, и они занялись любовью, и она сделала все, что было в ее силах, чтобы движениями, прикосновениями, поцелуями сказать ему то, чего он не позволил бы ей сказать вслух.
        С самого начала Макс дал ей понять, что его любовь не прилагается к кольцу, но никто не мог отобрать у нее право любить и дарить ему свою любовь. Конечно, она не собиралась влюбляться в него, это случилось само собой, словно проросло семечко, незаметно упавшее в землю. Было время, когда она думала, что в ее сердце нет места никому, кроме Этана, а в следующую секунду там уже прочно обосновался еще один человек. Макс.
        Он не обязан был отвечать ей взаимностью, и все-таки Джиллиан жаждала этого больше всего на свете.
        - Где папочка? - спросил Этан, когда Джиллиан укладывала его спать три дня спустя.
        - На работе, солнышко.
        По крайней мере, таково было его обычное оправдание, когда он задерживался. Учитывая то, что это началось после поездки к его родителям, Джиллиан могла предположить, что не все так просто. Макс уезжал рано утром, возвращался, чтобы провести некоторое время с Этаном, и снова уезжал. Сегодня он не вернулся ни к ужину, ни к купанию, и Этан уже дважды спрашивал про него. Трудно было видеть в этом что-то кроме отвержения - из-за нее. Джиллиан могла только надеяться, что его раздражение не распространится на Этана.
        Услышав шаги на лестнице, Джиллиан подняла голову.
        - Привет, - безлико поздоровался Макс и сел на кровать рядом с ней.
        - Папочка, почитай мне, пожалуйста! - попросил Этан.
        Джиллиан внимательно наблюдала за его лицом, надеясь на подсказку.
        - Я уже почитала ему, так что если у тебя нет времени…
        Он посмотрел на нее, прищурившись:
        - Конечно, у меня есть время. - Он повернулся к Этану: - Какую хочешь: «Доброй ночи, Луна» или «Маленький желтый Землекоп»?
        - Землекоп, Землекоп!
        - Ну слушай.
        К тому времени как Макс дочитал сказку, у Этана уже слипались глаза. Джиллиан и Макс встали. Она наклонилась к мальчику и поцеловала его:
        - Я люблю тебя, Этан.
        Он крепко обхватил ее за шею:
        - Я люблю тебя, мамочка.
        Макс тоже склонился над кроваткой.
        - Я люблю тебя, папочка, - сказал Этан, обнимая его.
        Джиллиан заметила, как напрягся Макс. Он ничего не сказал, но Этан и не ждал ответа, поэтому спокойно завернулся в свое голубое одеяло.
        Джиллиан и Макс спустились вниз, и она окликнула его у подножия лестницы:
        - Макс!
        Он повернулся к ней с ничего не выражающим лицом.
        - Я тоже тебя люблю.
        Она не могла больше притворяться, что ничего не чувствует к нему. Ей нужно было сказать это вслух, чтобы он услышал, и в отличие от Этана она ждала хоть какого-нибудь ответа, реакции, кроме стиснутых зубов. Она попыталась как-то смягчить впечатление.
        - Я знаю, что ты, скорее всего, никогда не полюбишь меня, - тихо сказала она. - Но это ничего. Просто не уходи от нас.
        - Я не уйду. Я сказал, что не уйду, когда въехал сюда.
        - Я имела в виду - не закрывайся от нас внутренне. Пожалуйста. Ты нужен Этану, ты нужен мне.
        Макс смотрел на нее со смешанным выражением боли и ужаса на лице. Потом он начал пятиться, пока его рука не нащупала дверную ручку.
        - Останься.
        - Я должен идти.
        Он уходил, он бежал от нее. Джиллиан молча смотрела, как он уходит, молясь про себя, чтобы он остался. Она смотрела, как он садится в машину и уезжает, и чувствовала, как в груди разверзается зияющая дыра. Она думала, что ее любви хватит на двоих.
        Макс сидел в баре, и кровь все еще ревела у него в ушах.
        - Виски, - сказал он бармену, ждущему его заказа.
        Вокруг него гудели разговоры, играла бодрая музыка, а Макс чувствовал себя раздавленным. Ему принесли стакан, и он уставился в золотисто-коричневую глубину. Когда-то давно, в юности, он пытался залить свои горести алкоголем, но это не помогло. Он знал, что не поможет и сейчас. Однако алкоголь мог немного притупить боль.
        Как случилось, что все так запуталось? У него был отличный план: войти в жизнь Джиллиан и Этана, но не в их сердца. Ему не нужна была их любовь, и тем более ему не нужно было самому любить их.
        Макс встал и подошел к тонущей в полумраке оконной нише. У него было такое чувство, что стены смыкаются вокруг него, а на шее затягивается петля.
        - Не ожидал увидеть тебя здесь.
        Макс обернулся и увидел Чейза Ларсона.
        - Я слышал, ты женился.
        Макс бросил взгляд на свое обручальное кольцо:
        - Да.
        - Поздравляю. У тебя все нормально?
        Макс понял, что это значило: «Какого черта ты пьешь один в баре, когда дома тебя ждут красавица жена и сын?» И Макс знал - Джиллиан действительно ждет его и не станет допрашивать, когда он вернется, не станет обвинять ни в чем. Она предлагала ему только тепло и понимание. И любовь.
        Вот только он не хотел ничего этого. Ему было хорошо за заборами, которыми он обнес свое сердце. Ему было хорошо, когда все было просто. Впрочем, он не собирался обсуждать это с Чейзом. Макс посмотрел вглубь помещения и увидел его беременную жену Эмму, болтающую с кем-то и смеющуюся. Она вся сияла, как сияют только влюбленные женщины.
        Джиллиан выглядела совсем не так: она словно постоянно ждала плохих новостей.
        - Как Эмма?
        Всего два месяца назад Эмма попала в автокатастрофу.
        - В порядке, как и малыш. - Голос и выражение лица Чейза сразу смягчились - похоже, мужчины тоже могут сиять от любви. Чейз отсалютовал ему стаканом апельсинового сока. - Я, пожалуй, оставлю тебя.
        - Ладно. Приятно было пообщаться.
        Макс был благодарен ему за это. Ему надо было подумать.
        - Взаимно. - Чейз отошел, но вдруг вернулся. - Это, конечно, не мое дело, но… Знаешь, жизнь - штука непредсказуемая. После того как я чуть не потерял Эмму, я научился ценить каждый день, каждую минуту и секунду времени, что мы вместе.
        - Рад за вас, - искренне сказал Макс.
        Чейз ободряюще улыбнулся:
        - Ты умный парень. Со всем справишься.
        Макс снова уставился в стакан. Он, как никто другой, знал, насколько непредсказуема жизнь, как неожиданно она может вырвать у тебя из рук любимого человека. Джиллиан не должна была говорить это. Он предупреждал ее. На секунду Максу показалось, что у отражения в янтарной жидкости глаза Дилана, который ничего не боялся, и он словно услышал голос брата: «Трус!»
        Звуки вдруг поплыли и смазались, тишина и осознание навалились на Макса. Он боялся не сделать Джиллиан больно - он боялся любить, он знал, что чем сильнее любовь, тем сильнее и боль от потери. Он понял, что если он продолжит вести себя, как идиот, доказывая ей, что она была права насчет него, оправдывая ее худшие опасения, он потеряет ее, и боль уничтожит его, потому что он любил ее. Это чувство пронизывало каждую клетку его тела. Джиллиан предложила ему всю себя сегодня, а он отвернулся от нее, от женщины, которой он не заслуживал.
        Макс бросился к выходу. Он должен был вернуться, должен был убедить ее, что останется и никуда никогда больше не уйдет.
        Миссис Макдональд пришла, как только Джиллиан позвонила ей. Джиллиан больше не могла сидеть в четырех стенах, сходя с ума от ожидания и надежды на возвращение Макса. Она села в машину и медленно поехала к пляжу, припарковалась там же, где остановился Макс в тот памятный вечер.
        Как ей пережить это? Не надо было высказывать вслух свои мысли и чувства, особенно признаваться ему в любви. Она нарушила все правила.
        Рядом с ее машиной остановилась другая, и Джиллиан тихонько выругалась. Целая пустая парковка - и обязательно надо было встать рядом с ней. Водитель вышел из машины.
        Макс?..
        Он подергал ручку запертой дверцы ее машины. Она не хотела открывать, но потом махнула рукой, сделав глубокий вдох.
        - Что ты здесь делаешь?
        Разве не тот же вопрос она задала ему, когда он появился у нее на пороге?
        - Надо поговорить.
        И тот же ответ. Ей даже не хотелось думать, куда их заведет этот разговор.
        - Не надо ничего говорить.
        - Нет, надо. Ты меня выслушаешь. Я кое-что надумал.
        У нее зашлось сердце, пальцы вцепились в руль. Поскорее бы покончить с этим, что бы он ни хотел сказать.
        - Я купил новую машину. Даже две. У меня есть друг - торговец машинами.
        Это было так неожиданно, что Джиллиан не нашлась что ответить. «Очень мило с твоей стороны»? Она осторожно посмотрела на Макса. Он смотрел на нее.
        - У обеих по четыре дверцы, - сказал он, как будто это все объясняло. - Я все делаю неправильно, - добавил он, глядя в потолок.
        - Если ты имеешь в виду попытки сделать так, чтобы я поняла тебя, то да, все не так.
        - Когда мы съехались, я спросил, что мне сделать, чтобы ты поверила, что я останусь с вами. Ты велела купить более подходящую для семейного человека машину. Я купил. Это гибрид, более экологичный и с прицелом на будущее, на всех наших детей и внуков.
        Во мраке затеплилась слабая надежда.
        - Значит, ты остаешься?
        - Сколько раз мне повторить? - мягко спросил Макс. - Я остаюсь. Сегодня, завтра, навсегда.
        - Я думала, что окончательно отпугнула тебя…
        - Сказав, что любишь меня?
        Она кивнула. Он улыбнулся:
        - Я действительно испугался, но этот страх помог мне осознать то, от чего я бежал, и понять, чего я на самом деле хочу.
        Надежда разгоралась.
        - И я не хочу, чтобы работа вставала между нами.
        - Я могу подыскать себе что-то другое, - жалобно сказала Джиллиан.
        Если она все понимала правильно, она сделает для него все. Никакая цена не будет слишком высока.
        Он благоговейно коснулся ее лица.
        - Ты любишь свою работу, а я недавно говорил с Уордом Миллером. Он хочет открыть филиал своего фонда в наших краях, и мне это интересно. Как только я найду себе замену для Рейфа, я начну работать на Уорда. А ты продолжай писать в «Газетт», у тебя отлично это получается.
        Джиллиан подалась к нему:
        - Ты правда это сделаешь?
        - Для тебя… для нас я сделаю все.
        - Ты не должен…
        - Должен, потому что люблю тебя.
        На секунду ей показалось, что шум океана заглушил его слова и она ослышалась, но он повторил:
        - Я люблю тебя, Джиллиан Митчелл. Когда Дилан умер, я понял, что ни разу не говорил ему, что люблю его. Когда тебе тринадцать, не принято говорить такие вещи, но я чувствовал такую вину, что не мог сказать эти слова никому. Но ты, Джиллиан, заполнила пустоту во мне, которую оставила смерть Дилана. Я люблю вас с Этаном, вместе и каждого по отдельности. Я хочу еще раз жениться на тебе, по-настоящему, чтобы все знали, что ты моя навсегда. Скажи еще раз эти три слова.
        Она наклонилась к нему и, прежде чем их губы соприкоснулись, прошептала:
        - Я люблю тебя.
        Эпилог
        Гости, расположившиеся в сверкающем нефе церкви Беверли-Хиллз, затихли, едва раздались первые звуки органа. Джиллиан сделала первый шаг к залитому солнечным светом алтарю. За полгода ее жизнь встала с ног на голову. Церковь была заполнена почти осязаемым счастьем - ее и гостей. Лора, окруженная семьей, улыбалась шире всех, хотя то и дело промокала глаза платком.
        К алтарю Джиллиан вела ее мать, которая заменяла ей и отца тоже, и она, обычно скептически настроенная против мужчин вообще, обожала Макса. Услышав за спиной какой-то звук, Джиллиан обернулась: Лили и Николь в белых платьицах помогали Этану, уронившему подушечку с кольцами, к счастью надежно закрепленными проволокой. Помимо девочек, вся церковь, казалось, была готова прийти Этану на помощь.
        Все эти люди были здесь ради них. Джиллиан нашла взглядом Макса, человека, подарившего ей такое невероятное счастье, с которым она проживет остаток жизни. Он стоял, гордо выпрямившись, и ее сердце затрепетало. Теперь он работал в «Фонде Кары Миллер», и работа больше не будет вносит разлад в их жизнь.
        Сладко пахнущий букет прикрывал ее едва заметный животик. Еще полгода - и у Этана появится братик или сестричка, и Макс был рад этому, пожалуй, даже больше, чем Джиллиан. Под его влюбленным взглядом Джиллиан подошла к алтарю, и Макс взял ее за руку так крепко, как будто ни за что не собирался отпускать.