Тайна шотландской принцессы Карен Хокинс
        Амулет Херстов #4
        Знаменитому путешественнику Майклу Херсту стало известно, что загадочный амулет, за которым он давно охотится, хранится в Шотландии, на острове Барра. Вместе со своей ассистенткой Джейн Смит-Хоутон молодой ученый отправляется на север страны, где обычно решительная, целеустремленная девушка меняется на глазах.
        Чего она боится? О чем тоскует?
        Майкл не сомневается: в прошлом Джейн скрыта тайна, связанная именно с островом Барра. И эту тайну он намерен раскрыть любой ценой.
        Однако очень скоро профессиональное любопытство превращается в интерес к самой ассистентке, в которой он только теперь разглядел юную красавицу, словно созданную для любви и счастья…
        Карен Хокинс
        Тайна шотландской принцессы
        Глава 1
        Из дневника Майкла Херста, знаменитого путешественника и египтолога:
        «Наконец у меня есть полная карта — та самая, что приведет к амулету Херстов, украденному из нашей семьи несколько столетий тому назад. Я был уверен, что карта станет последним ключом, который откроет нам дверь к месту нахождения амулета. Был уверен, пока моя помощница, несравненная мисс Джейн Смит-Хоутон, не сделала следующего замечания, о котором ее никто не просил: „В чем вы абсолютно не сведущи, так это в нюансах картографии“. Ее неверие в мои познания в этой области непоколебимо, и теперь я вынужден доказывать свою состоятельность. Поэтому я обратился к известному эксперту. Как только получу подтверждение тому, что мои предположения верны, мы продолжим поиски амулета. Потом, конечно, я перестану изводить Джейн насмешками за ее сомнения в моих глубоких и безошибочных способностях разбираться в картах».
        Майкл Херст не обратил внимания на гул, пробежавший по бальному залу при его появлении.
        — Вот дураки,  — пробормотал он и потянул за узел шейного платка, пытаясь его ослабить.
        Сестра Мэри укоризненно на него посмотрела.
        — Оставь галстук в покое.
        — Он меня душит.
        — Это модный галстук, а ты должен выглядеть респектабельно.  — Заметив его сердитый взгляд, она добавила: — Майкл, в этом зале полно людей, которые могут вложить деньги в твои экспедиции.
        «От них одна головная боль»,  — подумал он, а вслух раздраженно произнес:
        — Я ведь пришел сюда, не так ли? Где тут, черт возьми, буфет? Если уж мне придется общаться с этими мартышками, я должен сначала выпить!
        — Они не мартышки, а привлекательные женщины, которые…  — Мэри осеклась, заметив выражение лица брата.  — Хотя, возможно, спиртное поднимет тебе настроение. Леди Белфорт обычно устраивает буфет около библиотеки.
        Майкл едва успел сделать шаг в нужную сторону, как дамы мгновенно устремили взоры на него, пытаясь скрыть свое любопытство за веерами, которыми стали отчаянно обмахиваться.
        — Да поможет мне Ра[1 - В древнеегипетской мифологии бог солнца.  — Здесь и далее примеч. пер.], — сквозь зубы процедил Майкл.  — Им что, делать нечего, кроме как пялиться на меня?
        — Ты же знаменитость,  — спокойно пояснила Мэри.
        — У меня нет ни малейшего желания быть знаменитостью.
        — Но ты знаменитость, поэтому придется с этим смириться.  — Сестра положила ладонь ему на руку.  — Просто улыбайся и кивай. Тогда мы быстро проберемся сквозь толпу.
        — Улыбка не поможет, а вот это — да.
        Он грозно сдвинул брови и с удовлетворением отметил, как разноцветные веера замерли.
        — Майкл, ты не должен…
        Он твердо взял сестру за локоть и повел к буфету, не забывая хмуриться при виде тех ретивых мисс, кто еще не оставил надежду приблизиться к нему. Девицы краснели и поспешно отходили в сторону.
        — Если будешь продолжать в том же духе, мы никогда не найдем спонсора. Эти дамы — дочери и сестры богатых людей, которые могли бы помочь снарядить твои экспедиции!  — со вздохом сказала Мэри.
        — Они пустоголовые вертихвостки, и я отказываюсь потворствовать их уловкам.
        Тут одна из мисс нахально ему подмигнула. Майкл застыл.
        — Господи, куда подевалась женская скромность, пока я был в египетской пустыне?
        — Уместнее спросить, куда подевались манеры джентльмена?
        — Я оставил эти бесполезные навыки на тростниковых берегах Нила,  — в тон сестре ответил Майкл.  — И правильно сделал.
        Мэри с кислым видом смотрела на него.
        — Братья правы: ты превратился в дикаря.
        — Почему? Потому что я делаю и говорю то, что следует?
        — Нет, потому что ты несешься по жизни не останавливаясь и не задумываешься о последствиях своих слов и поступков. Я…
        Перед ними появилась молодая особа лет семнадцати, высокая, с большим носом и рыжими локонами, в которых торчали перламутровые шпильки. За ее спиной столпились другие юные девицы.
        — Мистер Херст! Как приятно снова вас увидеть!
        Последовал глубокий реверанс, а широкая улыбка свидетельствовала о том, что от него ожидается такое же проявление радости.
        Майкл приподнял бровь, но ничего не сказал.
        Щеки у девушки сделались пунцовыми, она поджала губы, но тут же деланно улыбнулась:
        — Я мисс Лидия Лейтем. Мы встречались на вечере у леди Маклейн.
        Майкл пристально смотрел на мисс Лейтем, которая протянула ему руку.
        Мэри больно ткнула его локтем в бок. Он охнул и сердито взглянул на сестру.
        — В чем дело?
        Она наклонила к нему голову и еле слышно прошептала:
        — Я сейчас перед всеми наступлю тебе на ногу, если ты не возьмешь ее руку и хотя бы не притворишься джентльменом.
        Майкл вдруг вспомнил, что однажды, когда они были детьми, Мэри столкнула его в пруд с холодной водой всего лишь за то, что он посмеялся над ее новой прической. Конечно, тогда она была девочкой и куда меньше обращала внимание на то, что думают другие о ее поведении. Интересно, неужели она действительно способна устроить сцену прямо сейчас? Стальной блеск в глазах сестры подтвердил его опасения.
        Поморщившись, Майкл повернулся к девушке, взял протянутую руку, задержал в своей ровно на секунду и отпустил.
        — Мисс Лейтем, здравствуйте,  — произнес он без какого-либо намека на радость.
        А мисс Лейтем засияла, словно он высыпал к ее ногам бочонок золотых монет.
        — Я знала, что вы меня вспомните! Мы с вами долго обсуждали Розеттский камень.
        — Да?  — скучающим тоном буркнул он.
        — О да! Я читаю каждое написанное вами слово.
        — Сомневаюсь. Если только вы не пробрались ко мне в спальню и не заглянули в мои дневники. Я абсолютно уверен, что, кроме меня, их никто не читал.
        Мэри на него шикнула, но Майкл не придал этому значения.
        Лицо мисс Лейтем стало багровым, и она испуганно зачирикала:
        — О… нет-нет! Я никогда ни за что на свете не войду в спальню к мужчине.
        — Тем хуже для…
        — Майкл!  — поспешно одернула его Мэри, пронзая брата уничижительным взглядом и одновременно любезно улыбаясь высоконравственной мисс Лейтем.  — Мой брат хочет сказать, что статьи, напечатанные в «Морнинг пост»,  — это лишь малая толика из написанного им. Он автор многих научных трудов по артефактам, найденным в руинах, которые он раскопал, и…
        — И автор дневников,  — добавил Майкл.
        Одна из девиц, смотревшая на него, как на сладкий пирог, стиснула ладони и проникновенно произнесла:
        — Никогда не была знакома с мужчиной, который ведет дневник.
        — И со сколькими мужчинами вы были знакомы?  — раздраженно осведомился Майкл.
        Не хватало еще, чтобы его стали восхвалять за такое обыденное занятие, как ведение дневника.
        Мэри сверкнула на него свирепым взглядом, словно опять собиралась столкнуть в пруд.
        — Если ты будешь продолжать вести себя подобным образом, тебя никто никуда не пригласит,  — прошипела она.
        — Ерунда. Они слишком глупы, чтобы во всем разобраться,  — заверил он ее sottovoce[2 - Вполголоса (ит.).].
        И в доказательство его слов еще одна девица — на этот раз с русыми волосами и выступающим подбородком — дерзко заявила:
        — Мистер Херст, осмелюсь предположить, что наши вечера кажутся вам незначительными и навевают скуку.
        — Да, это так.
        Юная мисс не поняла, что он находит вечера скучными именно из-за таких разговоров, и торжествующе оглядела подруг.
        — Я так и знала! Бал — это слишком обыденно! Ведь он боролся с крокодилами и…
        — Подождите!  — нахмурился Майкл.  — Вы сказали «боролся с крокодилами»?
        — Да…  — Увидев его недоумение, девушка уточнила: — Вы написали об этом в «Морнинг пост» как раз в прошлом месяце.
        Мэри поспешно убрала руку с руки брата.
        — Прошу прощения,  — сказал Майкл глупышке инженю и повернулся к сестре, которая попыталась протиснуться сквозь толпу гостей, но ей это не удалось, поскольку все обступили Майкла, желая услышать, что он скажет.
        Он ухватил Мэри за локоть.
        — Здесь нет люка, куда ты могла бы улизнуть, да?
        Мэри покраснела и наигранно улыбнулась:
        — Простите, но моему бедняжке брату необходимо немного подкрепиться.
        С этими словами она развернулась под руку с «бедняжкой» и, опустив голову, стала пробираться сквозь толпу. Майкл не сопротивлялся — он был рад избавиться от назойливых сорок в кружевах.
        Они подошли к столу с угощениями. Мэри быстро схватила два бокала с вином и тарелочку с крошечным кусочком черствого кекса. Оглядевшись, она устремилась к укромному алькову. Лишь очутившись в безопасности, она облегченно вздохнула и опустилась на диванчик, где обычно отдыхали уставшие танцоры.
        — Крокодил? Что еще за крокодил?  — спросил Майкл.
        — Тише!  — Мэри протянула ему бокала.  — Дай мне отдышаться, прежде чем учинять допрос.
        Майкл понюхал содержимое бокала, затем осторожно сделал глоток и закашлялся.
        — Черт! Это что за гадость?
        — Оршад. Ты его пробовал в молодости, когда нам с мамой удавалось вытащить тебя на танцевальный вечер.
        — Отвратительный вкус.
        Майкл вылил содержимое бокала в стоящий рядом цветок, затем извлек из кармана маленькую серебряную фляжку.
        — Шотландское виски?  — спросила Мэри.
        — Да. Причем отменное. Мне его прислал наш любимый зять Хью.  — Майкл налил себе из фляжки.  — Я выразил восторг по поводу богатого выбора виски у Маклейна, когда навещал Хью и Триону несколько лет назад, и он прислал мне целый ящик. Я почти его прикончил, так что надо бы снова их посетить.
        — Вероятно, это мне надо их посетить.  — Мэри выразительно смотрела на бокал Майкла.  — Триона тоскует оттого, что не приедет в Лондон.
        — Я удивился, что она еще не в городе.
        — Бабушка не велела ей приезжать.
        — А какое ей дело до того, куда Триона собирается ехать?
        — Триона надеется, что у нее будет ребенок, а бабушка особенно настаивала, чтобы она осталась дома как раз сейчас и…
        — Подожди. Триона слушается советов бабушки?
        — Наша бабушка — целительница. Известная целительница.
        — Известная где? В деревне среди необразованных дураков?
        — Она помогла очень многим людям.
        — Просто многие люди думают, что она им помогла.
        — Разве это не одно и то же?
        — Нет. Бабушкины наклонности к экзальтации пригодились бы на сцене, но не в занятиях целительством. Если Триона и Хью хотят ребенка, им лучше приехать в Лондон и обратиться к врачу.
        — Триона уже побывала у всех врачей в Лондоне и Эдинбурге. Они с Хью даже ездили в Италию к… Ну, я уже писала тебе об этом. Ты что, не читал моих писем?
        — Конечно, читал.
        — Тогда скажи, что я писала о попытках Трионы и Хью завести ребенка?
        Майкл вертел в руке бокал.
        — Ты ведь не прочитал ни одного из моих писем, да?
        — Я прочитал их все, но я просто не читал их… внимательно.
        — Майкл!  — Мэри возмущенно топнула ногой, отчего у нее разлетелись юбки.  — Ты… Я поверить не могу!
        — Я не в состоянии читать каждое слово в каждом полученном письме! У меня пять братьев и сестер. И еще отец, который дня не может прожить, чтобы не одарить меня каким-нибудь поучительным посланием. И мама, которая донимает меня вопросами, на ком я собираюсь жениться, хотя у меня и в мыслях этого нет. Я еще не упомянул бабулю — ее каракули разобрать труднее, чем иероглифы, высеченные на камне. И…
        — Хватит жаловаться. Тебе нравится получать от нас письма, и мы это знаем.
        Она права. Хотя Майкл и не читал внимательно письма от членов семьи, получать их он любил. Он очень много путешествовал, а письма — это связь с домом, родные корни.
        По правде говоря, он многим был обязан своим родным. Если бы не они, он до сих пор находился бы в плену у султана. Майкл пожал плечами и улыбнулся Мэри:
        — Ты права. Бывали дни, когда ваши письма служили мне единственным утешением.
        А Мэри гипнотизировала его фляжку.
        — Твоя благодарность простирается достаточно далеко, чтобы угостить меня глоточком виски?
        Майкл протянул ей фляжку и заметил, что она, не стесняясь, плеснула в свой бокал изрядную порцию.
        — Вот такой я знаю и люблю свою сестру,  — ласково глядя на Мэри, произнес он, пряча фляжку в карман.
        Она сделала глоток и блаженно вздохнула:
        — Чудесно. Но это не относится к тебе. Прочитай ты мои письма, то знал бы, что Триона согласилась пить бабушкины снадобья в течение года, а если после этого ребенка не появится, то она откажется от подобной затеи.
        Майкл закусил губу.
        — Снадобья… Но магии не существует.
        — Тогда почему ты так настойчиво хочешь отыскать амулет Херстов? Ты же читал о том, что он обладает магическим свойством.
        — А еще я читал о том, что земля плоская.
        Мэри протянула пустой бокал, чтобы он его наполнил.
        — Нет никакого вреда в том, что наша сестра пьет бабушкины настойки. Они вселяют в Триону надежду.
        — Ложную надежду.
        — Это лучше, чем вообще никакая,  — легкомысленно ответила Мэри, указывая на свой пустой бокал.
        Майкл снова вытащил фляжку, отвинтил крышку и наклонил над ее бокалом со словами:
        — Полагаю, что Триона не станет слушать никого другого, кроме бабушки. А нам это на руку, потому что бабуля занята сестрой и не вмешивается в нашу жизнь.
        — Ты думаешь только о своих делах. Роберт говорит, это оттого, что ты уже давно несешь ответственность за людей, да к тому же привык, чтобы все твои желания выполнялись.
        — Наш брат — дурак. Он думает, что за мной по пятам следуют служанки, обмахивая меня пальмовыми листьями и поднося гроздья винограда?
        — Майкл…
        — Что — Майкл? Черт побери, я бываю в экспедиции, а не на празднике. Вместо того чтобы болтать о том, чего он не знает, лучше бы поехал со мной в следующую экспедицию в Египет. Хотел бы я посмотреть, как этот неженка спит на соломенном тюфяке под москитной сеткой, работает от рассвета до заката в удушающей жаре, часами копаясь в грязи.
        — Разве ты не нанимаешь людей для раскопок?
        — Я не могу позволить им копать без присмотра. К тому же, если попадается ценная находка, лучше извлечь ее самому — она меньше пострадает от неосторожных лопат и кирок.  — Допив виски, Майкл снова наполнил бокал.  — А теперь поговорим о крокодиле, с которым я, кажется, сцепился. Ты слишком увлеклась красочными описаниями в серии «моих» статей для «Морнинг пост».
        — Ты же сам попросил меня написать эти статьи.
        — Только потому, что у меня не было на это времени. Но я вовсе не желал, чтобы ты выдумывала истории, в которых я по-дурацки выгляжу.
        Мэри закусила губу и опустила голову.
        — Я позволила тебе победить крокодила.
        — Спасибо,  — насмешливо ответил Майкл.  — Когда я приехал в Лондон, люди с восторгом говорили о моих экспедициях, и я ошибочно решил, что их начинают привлекать научные открытия. Оказывается, их потрясли твои нелепые сказки.
        — Ты не прав — людям интересны твои научные изыскания. Вот, к примеру, на прошлой неделе лорд Харкен-Стайлз заявил, что хочет вложить еще больше денег в твои путешествия.
        — Лорд Харкен-Стайлз подстерег меня в «Уайтсе» и спросил, не может ли он увидеть наконечник стрелы, которым дикарь ранил меня в шею.
        Мэри опять закусила губу.
        — A-а, ты про это.
        — Да, про это. А самое унизительное заключается в том, что он счел меня дурнем, который носит наконечник стрелы как талисман на шнурке вокруг шеи.
        — Я подумала, что это очень романтично,  — сказала Мэри.
        — И совершенно неправдоподобно,  — сердито ответил Майкл.  — Страшно даже представить, какие еще истории ты насочиняла!
        — Странно, что лорд Харкен-Стайлз не предложил купить у тебя наконечник — он ведь известный игрок и мог бы использовать этот талисман на счастье и удачу.
        — Я бы продал ему наконечник, если бы он у меня был, а оного — поскольку меня не предупредили — у меня не оказалось. Когда мы ехали в карете, я намеревался спросить у тебя про эту историю, но отвлекся из-за проклятого галстука — он сейчас меня запушит.  — Майкл снова потянул за узел шейного платка.  — Выброшу его при первой же возможности.
        — Ты просто не привык к галстукам. Пробудь ты дома хотя бы несколько недель, то перестал бы их замечать.
        — Я не пробуду здесь так долго.
        Мэри от неожиданности приоткрыла рот.
        — Но… мы совсем недавно тебя спасли!
        — За что я вечно вам благодарен. Но это не отвлекло меня от первоначального замысла отыскать амулет Херстов. Как ты понимаешь, в Лондоне этого не осуществить.
        Майкл ощутил прилив энергии при мысли о следующем путешествии. Много лет он гонялся за древними артефактами, но лишь один предмет неизменно привлекал его внимание — утерянная реликвия, неуловимый амулет Херстов.
        Якобы это был очень красивый предмет из янтаря и драгоценных металлов. Но самое интересное то, что амулет окружала тайна. Он был утерян сотни лет назад. Первоначально его подарили королеве Елизавете. Майкл обнаружил сведения, что по какой-то неведомой причине амулет стал внушать королеве страх, и она преподнесла его иностранному эмиссару. Но вся беда заключалась в том, что не было известно, какому эмиссару и из какой страны.
        В конце концов после нескольких лет поисков Майкл почти напал на его след.
        — Если все пойдет так, как задумано, через месяц амулет будет у меня.
        Мэри вздохнула:
        — Роберт говорил, будто ты собираешься снова исчезнуть, но ты здесь всего одну неделю. Разве нельзя подождать, пока…
        — Я не могу ждать. У меня есть карта, и я должен закончить поиски.
        — Но тебе нужны деньги! Ты должен либо добиться поддержки богатых аристократов, либо…  — Мэри, прищурившись, посмотрела на него,  — либо принять деньги от других.
        Майкл насупился.
        — Я не возьму денег Эррола.
        — Почему нет? Можно подумать, у моего мужа нет денег! Конечно, неприлично это признавать, но он очень богат.
        — Мне все равно. Я не желаю, чтобы мой зять вмешивался в мои дела.
        — Он не будет вмешиваться.
        — Как бы не так! Я знал Эррола много лет до того, как ты с ним познакомилась, сестрица. Он всюду будет совать свой нос, и ты это прекрасно знаешь.
        Мэри помолчала, потом со вздохом сказала:
        — Хорошо. Возможно, он начнет совать свой нос, но совсем чуть-чуть. Ты же знаешь, какой он самоуверенный.
        — Вот почему я не желаю становиться его партнером.  — Но, бросив взгляд на сестру, Майкл немного смягчился.  — Эррол хороший человек, и я рад вашему счастью. Но мы с ним слишком похожи. Да и не стоит смешивать семейные и деловые отношения.
        — И тем не менее ты позволил мне писать за тебя статьи, а братьям — помогать тебе. Роберт продает в Лондоне твои артефакты, а корабли Уильяма перевозят твои экспедиции по всему миру.
        — Нанимать родственников и одалживать у них деньги — не одно и то же.
        — При чем здесь «одалживать деньги»? Мы с Эрролом рассчитываем кое-что получить в обмен, так что это скорее капиталовложение.
        — Что намного хуже. За услуги тех, кого я нанимаю, я плачу. А капиталовложение основано на удаче в предприятии, чего я гарантировать не могу.
        Мэри фыркнула:
        — Замечательно! Тогда привыкай к галстукам, посещай все балы и вечера в Лондоне и обхаживай очередного благодетеля.
        — Мэри, нечего дуться. Эррол, по-моему, не расстроился, когда я ему отказал, так тебе-то с какой стати обижаться?
        — Я думала, что таким образом можно тебе помочь.
        — Ты достаточно помогла. Даже слишком. Есть еще какие-нибудь удивительные приключения, в которых я принимал участие, помимо борьбы с крокодилом? К примеру, затерянная цивилизация, найденная на дне высохшего озера? Или битва за арабскую принцессу в пустыне? А может, я упал с утеса в ледяные морские волны? Скольких конечностей я уже недосчитался?
        Мэри немного смутилась, но не надолго.
        — Ты сам виноват!  — засмеялась она.  — Ты такой ужасный корреспондент, что я была вынуждена придумывать всякие истории. Если бы ты писал чаще, мне не пришлось бы прибегать к подобным хитростям.
        — Ерунда. Я писал домой много раз.
        — Чтобы отдавать генеральские приказы, но по существу ты никогда ничего не сообщал. В одном твоем письме было всего два предложения: «Найдите книгу, которую я оставил у мамы. И пришлите ее мне при первой возможности».
        — В отличие от других членов моей семьи я пишу, только когда мне есть что сказать.
        — Ты пишешь, только когда тебе что-то нужно. А когда все-таки пишешь, то разбрасываешь сведения о своих приключениях, словно крошки хлеба. Что-то — в коротком письме Роберту, через месяц — в записке Кейтлин, и так далее. Если мы не обменяемся теми крохами, которые ты соизволишь нам сообщить, никто из нас ничего о тебе не узнает.
        — Если бы у меня не было столько братьев и сестер, вы получали бы от меня больше писем. Но отсутствие корреспонденции не дает тебе права приукрашивать мои приключения. Стрела в шее… Мэри, это слишком!
        Она поджала губу, но глаза у нее смеялись.
        — Это выглядело несколько драматично, правда?
        — Весьма. Если бы я знал, то лучше поручил бы написать эти чертовы статьи Джейн вместо тебя. Она сочинила бы не так топорно.
        — Джейн? Ты говоришь про мисс Смит-Хоутон, твою помощницу?
        — О ком еще я могу говорить?  — Ему не понравились заинтересованные нотки в голосе сестры.  — Ее зовут Джейн. Как я должен ее называть?
        — Мне кажется, что тебе следует называть ее мисс Смит-Хоутон.
        — У меня язык отвалится, если я стану произносить это каждый раз, когда мне понадобится чистая пара носков или когда я не смогу найти записную книжку. Кстати,  — Майкл нахмурился, вытащил из кармана жилета часы и отщелкнул крышку,  — она должна уже быть здесь.
        — Мисс Смит-Хоутон придет сюда? Но, Майкл, в наше приглашение она не включена.
        — Именно поэтому сегодня днем я отправил нашей хозяйке письмо и попросил прислать еще одно приглашение — для Джейн.
        — Не может быть! Майкл, ты безнадежен! Ты не должен просить хозяйку дома включать еще одного гостя — к тому же ей незнакомого — в последний момент. Это неслыханно!
        — Почему? Все уладилось. Наша хозяйка прислала приглашение, я передал его Джейн, а она сообщила мне, что появится здесь. Правда, она обещала приехать до десяти, а сейчас уже десять пятнадцать…
        По бальному залу пронесся шум, словно горячий ветер разворошил поле пшеницы.
        Мэри вскочила на ноги, поднялась на цыпочки и вытянула шею.
        — Прибыл король? Черт, я ничего не вижу. Майкл, ты выше, посмотри, пожалуйста. Это король? Говорили, что он может приехать.
        Майкл равнодушно пожал плечами:
        — Не знаю. Все повернулись к двери и… А! Это не король, это Джейн.
        Мэри перестала тянуть шею.
        — С чего это появление мисс Смит-Хоутон стало причиной такого оживления? Ее же никто не знает.
        Майкл снова занялся фляжкой с виски.
        — Понятия не имею.
        Мэри ждала объяснения, но не дождалась и воскликнула:
        — Ну? Мисс Смит-Хоутон живет в Лондоне?
        — Нет.  — Он глотнул виски.  — Вообще-то я не знаю. Не думаю, что в Лондоне. Я ни разу ее об этом не спрашивал.
        Мэри закрыла глаза и принялась считать до десяти. Когда Майкл вернулся после своего заточения у султана, она была безумно счастлива и решила, что никогда больше не будет на него сердиться и огорчаться из-за его поведения. Это длилось меньше недели. Ее брат — блестящий исследователь и историк. Его статьи и научные труды высоко ценятся во всем мире, и он разбирается во многих областях знаний. Но за годы, прожитые за границей в необычных обстоятельствах и диких местах, его светские манеры сошли на нет.
        — Майкл, кто такая мисс Смит-Хоутон? Она должна что-то собой представлять, раз вызвала такой интерес.
        Волна возбужденного шепота приближалась.
        Мэри вертелась так и эдак, пытаясь разглядеть сквозь толпу, что происходит. Наконец толпа расступилась, и перед Мэри предстала помощница брата.
        Глаза у Мэри полезли на лоб. Потом она закрыла глаза ладонью и со стоном повалилась на диван.
        — Господи, Майкл, что ты наделал?!
        Глава 2
        Из дневника Майкла Херста:
        «Одно из преимуществ кочевой жизни, проведенной в экспедициях, состоит в том, что ты сбрасываешь фальшивую кожу, в которую облачаешься для пребывания в высшем свете. У тех из нас, кто предпочитает свободную жизнь путешественников, эта тесная и сухая „кожа“ вызывает зуд. От слишком близкого соприкосновения с другими людьми возникает ощущение, похожее на мозоль. Слава Богу, меня эта участь миновала».
        Майкл недовольно взглянул на сестру.
        — Что, к дьяволу, с тобой происходит?
        — Мисс Смит-Хоутон! Майкл, тебе следовало дать мне возможность поговорить с ней до ее появления здесь. Ее платье… и эта шляпа… А что за слуга пришел с ней? У него такой вид, как будто он сейчас кого-нибудь убьет!
        Майкл посмотрел через плечо туда, где над всеми возвышалась фигура слуги.
        — Аммон абсолютно безвреден.
        — Но он огромный!
        — Да, футов семь ростом. Он хороший человек, и я могу доверить ему свою жизнь. И это уже происходило несколько раз.
        — Но его лицо… оно в шрамах и… О Боже! Герцогине Йоркской стало дурно, когда он проходил мимо нее.
        — Когда я последний раз был в Лондоне, герцогиня Йоркская упала в обморок, потому что пудель Пеммероя прыгнул ей на колени.
        — Она, конечно, немного истерична, но ты же не можешь отрицать, что на этот раз у нее имелись основания.
        Мэри прижала ладони ко лбу.
        — Глупости. Аммон цивилизованный человек. Он со мной уже двенадцать лет после того, как мой пятый по счету английский камердинер меня бросил. Этот хиляк имел наглость ссылаться на жару и неудобства в экспедиции, чтобы оправдать свою непростительную лень.
        — Аммон служит у тебя двенадцать лет? Ты никогда не упоминал о нем.
        — Зачем? Он сын проводника, который когда-то работал у меня. Необыкновенный человек. У меня никогда раньше не было более скрупулезного и умелого слуги. И начитанного к тому же.
        — Начитанного?  — изумилась Мэри.
        — Да. Он знает несколько языков. Сейчас он читает французские пьесы времен Реставрации. Я сам дал их ему.
        — В таком случае он вполне безобиден.
        — Вообще-то я этого не сказал бы.
        — То есть?
        — Я не стал бы подкрадываться к нему с ножом, поскольку он может ответить тем же самым.  — Майкл пожал плечами.  — Но он убивает только тогда, когда это необходимо.
        Мэри закрыла глаза руками, опустила голову и застонала — светлые локоны упали ей на лицо. Майкл, нахмурившись, смотрел на нее. Как жаль, что младшая сестра за годы его отсутствия стала излишне чувствительной. Его это раздражало. Он не привык к такому манерничанью. Тем больше у него причин оценить спокойную практичность Джейн.
        Джейн являлась его помощницей вот уже четыре года, и Майкл не помнил, как жил до того момента, когда появилась она и взяла все в свои руки. С ее приходом его вещи находились там, где им следовало быть, перья были остро заточены, да и весь его походный быт устроился наилучшим образом. Мало того, она оказалась очень умелой, непритязательной и нетребовательной, что крайне удивительно для женщины. Он почти ее не замечал. Или замечал, но редко. А что совсем хорошо, это то, что она бегло говорила на нескольких языках и была первоклассным криптографом. Если вдруг ему пришлось бы ее заменить, то тогда возникла бы необходимость прибавить к его свите трех или четырех человек. А чего Майклу совсем не хотелось, так это чтобы его окружало слишком много людей. Одним словом, с помощницей ему повезло.
        Он посмотрел поверх голов и увидел Джейн — она стояла в центре зала и приподнялась на цыпочки, отыскивая его глазами. Рядом с ней возвышался темнолицый и невозмутимый Аммон, совершенно не обращавший внимания на испуг, который посеял среди бледных англичан.
        Майкл поднял руку и пронзительно свистнул.
        Все вздрогнули. За исключением Джейн — ее глаза за стеклами очков весело блеснули. Она помахала в ответ и, придерживая рукой большую шляпу, смело нырнула в толпу гостей. Шляпа была похожа на плавающий в пруду желтый лист кувшинки. Аммон не отставал от нее ни на шаг.
        — Ей давно пора было прийти. Она сказала, что будет здесь в…  — Майкл замолчал, увидев, что сестра закрыла глаза рукой.  — Что с тобой? У тебя заболела голова?
        Мэри опустила руку.
        — Майкл, разве можно свистеть девушке, как собаке?
        — Когда я подзываю собаку, то делаю это вот так.  — Он издал два коротких свистка.  — А когда зову Джейн, то делаю вот…
        — Не смей! Я уже слышала, и одного раза вполне достаточно.  — Мэри гневно посмотрела на него.  — И мисс Смит-Хоутон позволяет тебе подзывать ее свистом?
        — Почему она должна возражать? Очень удобный способ дать ей знать, где мы. К тому же Джейн работает у меня. Если я хочу ей свистнуть, то свистну.
        — А если она возразит?
        Майкл сдвинул брови.
        — Не знаю. До сих пор не возражала. Значит, ей все равно.
        Мэри развела руками.
        — Вероятно, вы оба друг друга стоите. Должна признаться, что я совсем не так представляла твои отношения с мисс Смит-Хоутон. И не только я — все мы.
        — Что ты хочешь этим сказать? Ты же не…  — Он прищурился.  — Надеюсь, ты не думаешь, что у меня романтические отношения с Джейн?
        — Ты пишешь о ней почти в каждом письме,  — ответила Мэри.
        — Наверное, я просто жаловался. Джейн — моя помощница, и больше ничего. Когда ты ее увидишь, то поймешь.
        — Она что, некрасивая?
        — Не знаю. Она… Джейн, и все тут.
        Попроси его описать Джейн, Майкл, вероятно, сказал бы, что она маленькая, быстрая, похожа на птичку вьюрка. Но одно дело описать внешность Джейн, и совсем другое — объяснить ощущение ее присутствия. Она всегда выглядела весомее, заметнее, чем остальные женщины, и уж точно была более толковой.
        — Я не могу ее описать, но ты сама все увидишь.
        Майклу не хотелось, чтобы сестра вникала в их с Джейн отношения, которые его устраивали и которые он не собирался менять.
        — Майкл, я готова тебя убить.  — Мэри встала и поправила юбки.  — Ты не потрудился сказать мне, что придет мисс Смит-Хоутон, и теперь, когда она появляется, то одета в… я даже не знаю, как сказать! Мало этого. Ее сопровождает опасный на вид субъект и…
        — Аммон не опасен, если только ты…
        — Да-да. Если только я не попытаюсь пробраться мимо него с ножом. Это не очень обнадеживает.
        — Да у него и ножа нет — во всяком случае, такого, каким ты намазываешь масло на хлеб,  — поэтому ты в полной безопасности.
        Но Мэри его не слушала.
        — А потом ты свистнул мисс Смит-Хоутон. Это — возмутительный поступок. Если она сделает тебе за это выговор, то я уверена, что никто здесь ее не осудит.
        — Ерунда. Не свистни я ей, она битый час бродила бы по залу, ища нас среди толпы этих увешанных драгоценностями дур.
        — Ты поступил грубо.
        — Но не с Джейн,  — спокойно возразил Майкл, видя, как та направляется к ним, с живым интересом оглядываясь по сторонам.
        Шляпа Джейн была желтого цвета, с широкими полями и с очень большими перьями. Таким большими, что когда она повернула голову, то перья задели какого-то господина в нелепом оранжевом жилете.
        Майкл улыбнулся:
        — Мне нравится эта шляпа.
        — Еще бы!  — фыркнула Мэри.
        Майкл заметил, что никто из дам не был в шляпе.
        — Наверное, Джейн следовало оставить шляпу в прихожей у лакея.
        — Было бы вполне уместно,  — ответила Мэри.  — Учитывая то, что мисс Смит-Хоутон присматривала за тобой в диких прериях Африки последние три года, я могла бы сообразить, что она пренебрегает условностями. Но я все же думала, что она немного лучше представляет себе правила этикета в обществе.
        — Во-первых, не три, а четыре года. А во-вторых, я не нуждаюсь в том, чтобы за мной присматривали. Джейн моя помощница, и не более того. Она следит за подготовкой к экспедициям, за питанием. Составляет планы работ и каталогизирует наши находки… и все такое.
        Майкл махнул рукой. Господи, разве он может упомнить все ее многочисленные обязанности.
        — Чем бы она ни занималась, кто-то должен отвести ее к хорошей портнихе. Это платье ужасно — такие теперь не носят.
        Майкл внимательно оглядел платье Джейн, похожее на ее остальные платья. Оно было серое, без каких-либо оборок и прочих глупостей, которыми другие женщины с радостью себя украшали. Платье с вырезом под горло и с длинными рукавами — весьма практично для экспедиций.
        — Не вижу в нем ничего предосудительного.
        — Как ты можешь говорить такое? Оно похоже на мешок!
        — Именно поэтому оно мне нравится!  — отрезая Майкл, не обращая внимания на изумление, написанное на лице Мэри.
        При этом он заметил, что Джейн задержалась возле простофили, которого нечаянно хлопнула по щеке пером своей шляпы. Она что-то ему сказала и засмеялась его ответу. Вид у этого типа был вовсе не расстроенный, а довольный. Да он смотрел на Джейн с неподдельным интересом!
        Майклу это не понравилось. Когда они с Джейн были в заморских странах, она привлекала внимание, потому что большей частью являлась единственной белой женщиной, чем-то из ряда вон выходящим.
        А что происходит сейчас? Майкл обвел глазами зал и с удивлением отметил, что несколько мужчин провожают Джейн с нескрываемым жадным интересом, несмотря на грозного Аммона за ее спиной.
        Это странно. Его душа исследователя требовала разгадки. Ему захотелось понять, в чем тут дело. Впервые с тех пор, как она начала работать у него, Майкл взглянул на Джейн критически и попытался увидеть ее другими глазами. Как мужчина.
        Она не красавица, но и не уродина. Она маленькая, хрупкая женщина. У нее каштановые волосы, карие глаза и загорелая — после стольких лет, проведенных в жарком климате — кожа. Хотя Джейн немного смахивала на девчонку-сорванца, она тем не менее казалась весьма женственной. Черты лица были тонкими и не лишены пикантности, с высокими скулами, упрямым подбородком и аккуратным носиком, на котором едва помещались очки. В общем, все в ней было маленьким: ноги, руки,  — все, за исключением опушенных густыми ресницами карих глаз и большого выразительного рта.
        И глаза, и рот были великоваты для ее лица, но, как ни странно, его не портили.
        Майкл потер подбородок. Да, это загадка. И, как все загадки, увлекательна.
        Возможно, все дело в ее рте… Он пристально на нее взглянул. Есть в нем что-то чувственное. Раньше он этого не замечал, а сейчас, когда об этом подумал, то вспомнил, что султан, державший его в плену, открыто высказывал свое восхищение серьезной мисс Смит-Хоутон и ее большим, чувственным ртом.
        Султан был полный идиот, потому что даже написал по этому поводу стихи. Подумать только! Майкл пробурчал себе под нос что-то неодобрительное.
        — Что ты сказал?  — спросила Мэри.
        — Ничего.
        — Майкл… она что, в ботинках?
        Слова застряли у Мэри в горле.
        — Да. Она носит их в экспедициях.
        — Но здесь не экспедиция. Она находится в городе.
        — Какое имеет значение, во что она одета? Она сама себе хозяйка. Ее ведь никто не содержит.
        Если быть честным, то Майкла немного задевала независимость Джейн.
        — Но над ней будут смеяться! Ты же не хочешь этого?  — не унималась Мэри.
        Майкл сжал губы.
        — Хотел бы я посмотреть на этого человека.
        Мэри с удивлением уставилась на него, а Майкл, не обращая на это внимания, поймал себя на том, что разозлился. Черт! Джейн не была похожа на других женщин, которые обвешиваются дурацкими побрякушками, повышая свою значимость. Она уже доказала это, делая его жизнь — насколько это возможно — удобной. Зачем только он пригласил Джейн на этот проклятый прием! Однако поздно сокрушаться. Она наконец отвязалась от дуралея, который пытался с ней поговорить, но тот продолжал смотреть ей вслед, словно ждал чего-то еще. Правда, Аммон разрядил ситуацию, бросив на него угрожающий взгляд.
        — Вот дурак!  — пробормотал Майкл.
        Да Джейн никогда не заинтересуется подобным человеком. Она не какая-та дурочка, она не похожа на многих женщин, которые…
        Джейн наконец пробралась сквозь толпу и стояла перед ним, Аммон позади нее. Майкл посмотрел на карманные часы.
        — Вы опоздали, а Мэри говорит, что ваша шляпа…
        — Майкл,  — вмешалась сестра,  — пожалуйста, познакомь нас.
        — О, не стоит беспокоить мистера Херста, чтобы он нас представил,  — сказала Джейн.  — Он так часто о вас рассказывал, что мне кажется, будто я давно вас знаю.  — И присела в реверансе, к которому не могла бы придраться самая строгая ревнительница светских манер. Выпрямившись, она подала Мэри руку и приветливо улыбнулась.  — Леди Эррол, я счастлива наконец встретиться с вами! Мне очень нравятся ваши статьи, хотя последние я еще не читала.
        Мэри не могла скрыть удовольствия.
        — Благодарю вас. Не многие знают, что их пишу я.
        — Как жаль. Это значит, что вам не воздается по заслугам.  — Джейн наклонилась к Мэри и вполголоса сказала: — Я говорила Херсту, что он должен внести ясность и объявить вас автором, но он слишком ленив для этого.
        Мэри бросила на Майкла изумленный взгляд, а тот, в свою очередь, сердито посмотрел на обеих.
        Джейн рассмеялась.
        — О, не обращайте на него внимания. Ваш брат всегда не в настроении, когда вынужден одеваться для светских приемов. Но мы, те, кто у него работает, не воспринимаем его дурное настроение всерьез. Правда, Аммон?
        Высоченный слуга слегка наклонил голову.
        Мэри с интересом разглядывала его.
        Джейн представила темнокожего великана.
        — Леди Эррол, простите мою небрежность. Это Аммон, камердинер Херста и его ближайший помощник.
        — Кстати,  — вмешался Майкл,  — Аммон, зачем ты здесь? Я тебя не ждал.
        — Я встретила Аммона на ступенях у входа,  — объяснила Джейн.  — Дворецкий не хотел его впускать, поэтому я взяла это на себя, и вот мы здесь.
        Аммон запустил ладонь в складки своей туники и извлек сложенную записку.
        — Письмо, которое вы ждали, сэр. Как вы приказывали, я принес его тотчас, как получил, прямо сюда.
        — Замечательно!  — Майкл достал из внутреннего кармана очки и водрузил их на нос, затем раскрыл письмо и пробежал глазами.  — Интересно…
        Джейн попыталась заглянуть в письмо, но он быстро сложил его и сунул вместе с очками в карман.
        Она сдвинула брови.
        — Секреты, Херст?
        Секретничать — не в его правилах, но на Джейн он почему-то рассердился, хотя сам себе не мог объяснить причину.
        — Завтра я вам все расскажу.
        Джейн хотела было возразить, но передумала.
        — Хорошо. Я подожду до завтра.
        — А я нет!  — Мэри устремила на Майкла строгий взгляд.  — Что в этом письме такого срочного? Почему ты не мог подождать до окончания бала?
        — Там нет ничего такого, что касалось бы тебя,  — ответил он.
        — Леди Эррол, я уверена, что Аммону не составило труда прийти сюда,  — сказала Джейн примирительным тоном.  — Он из кочевого племени. Я часто недоумеваю, как он может оставаться на одном месте так долго.
        Мэри уставилась на Аммона.
        — Вы… из племени?
        Он поклонился.
        — Да, миледи.
        Мэри с любопытством разглядывала его тюрбан. Заметив это, Джейн тут же выдала смешную историю о том, как она решила надеть тюрбан, который в самое неподходящее время развязался, конец попал в колеса проезжавшей повозки, а ее саму кругами протащило по земле.
        Мэри от души смеялась, а Аммон — хотя он даже не улыбнулся — выглядел уже не таким суровым.
        Майкл смотрел на все это вполне доброжелательно. Джейн обладала потрясающим даром общения. Не важно, где они находились — в дебрях Африки, или во дворце султана, или даже в танцевальных залах Лондона,  — она всегда знала, что и как сказать. Ее удивительная способность понимать других и вписываться в любое общество помогала успеху экспедиции. Там, где другой путешественник был бы встречен с недоверием, после нескольких искусных реплик Джейн отряд Майкла почти всегда охотно принимали и брали меньше денег за услуги.
        А теперь под обаяние Джейн подпала его сестра. Вскоре платье и шляпа Джейн были забыты, и обе женщины оживленно болтали о женитьбах, детях и о прочих глупостях, которые — насколько знал Майкл — Джейн абсолютно не интересовали.
        Джейн, должно быть, прочитала его мысли, потому что, продолжая щебетать с Мэри, бросила на него веселый взгляд из-под ресниц, на что он слегка приподнял брови и насмешливо улыбнулся.
        Но вскоре женская болтовня ему наскучила, и он зевнул.
        Аммон тут же заявил:
        — Вам пора уходить.
        — Он не может уйти!  — воскликнула Мэри.  — Он еще не поговорил ни с кем, кто мог бы дать ему денег.
        — Я не собираюсь этого делать,  — сказал Майкл.  — Этот чертов галстук меня душит, и я хочу вернуться домой.
        — Тогда мы едем домой,  — объявил Аммон.
        — Аммон,  — решительно произнесла Джейн,  — мистер Херст не может сейчас уехать. У него важные дела.
        — Не сегодня,  — пробурчал Майкл.
        — Херст, подумайте хорошенько. Вы должны поговорить хотя бы с одним возможным благотворителем. Если вы этого не сделаете, то это значит, что вы зря потратили время, надев этот отвратительный галстук.
        — Отвратительный?
        — Да. И он сделался еще отвратительнее после того, как вы его смяли, бесконечно дергая. Если вы сегодня не найдете благотворителя, то вам придется надевать его снова, снова и снова…
        Майкл недовольно фыркнул, но Джейн не обратила на это никакого внимания.
        — …снова и снова, до тех пор, пока не найдете денег. На вашем месте я не ушла бы с бала, пока не обеспечила экспедицию деньгами.
        — Терпеть не могу, когда вы говорите о чем-то, что мне претит, и к тому же таким чертовски веселым голосом.
        Глаза Джейн озорно блеснули.
        — Догадываюсь и именно поэтому делаю это как можно чаще.
        — Ой, посмотри!  — воскликнула Мэри и кивнула в сторону столов с угощением.  — Там Девоншир! Его светлость выражал желание встретиться с тобой.
        — Кто?
        — Герцог Девонширский,  — теряя терпение, ответила Мэри.  — Я говорила тебе, когда мы ехали сюда в карете, что должны с ним поговорить. Ты что, не слушал? Конечно, нет.
        — Девоншир мог бы оплатить не одну экспедицию,  — сказала Джейн с таким довольным видом, как будто она обнаружила место нахождения новой гробницы.  — Он сказочно богат.
        Майкл вздохнул:
        — Прекратите эту трескотню и нытье. Я поговорю с ним. Жаль, не прихватил фляжку побольше.  — Он скосил глаза в сторону буфета.  — Который из этих глупых хлыщей Девоншир? Только не говорите, что тот осел в красном! Я не смогу… Господи, да у него на кружевных манжетах бриллианты?!
        — Возможно, он осел, зато очень-очень богатый осел,  — сказала Мэри.  — И он уже заявил кое-кому, что заинтересован вложить деньги в экспедиции великого Майкла Херста. Девоншир с большим интересом читает статьи о твоих путешествиях.
        Майкл снова вздохнул:
        — Это свидетельствует о том, что он уверен, будто я способен одержать верх над дюжиной крокодилов.
        Джейн подавила смех, и даже на лице Аммона промелькнуло подобие улыбки.
        — Простите,  — сказала Джейн,  — но… причем здесь крокодилы? О Господи! Мне необходимо прочитать пропущенные статьи.
        Майкл смотрел на нее с кислым видом, а увидев, что Мэри вот-вот тоже расхохочется, скис совсем.
        — Будьте вы обе неладны! Как бы я хотел, чтобы эти олухи просто переслали мне чек и оставили в покое.
        — И я тоже этого хочу,  — примирительным тоном сказала Джейн, ловким жестом поправляя ему лацканы и засовывая кончик галстука в вырез жилета.  — Пусть они и дураки, но, по-видимому, получают удовольствие от разговоров с вами. Я уверена, узнай они вас так же хорошо, как я, они вообще не захотели бы с вами разговаривать.
        — Спасибо!  — огрызнулся он.
        — Не стоит благодарности. Но посмотрите, что происходит, когда вы позволяете приятному, воспитанному человеку написать за вас статьи,  — общество считает вас тоже приятным, воспитанным человеком, что крайне глупо, поскольку вы таковым не являетесь. Печально, но факт. Ваш характер — это ваш крест.
        — Замолчите! Если я должен разговаривать с этим идиотом, то вам придется составить мне компанию.
        — Ну уж нет. Хотя я в своем лучшем платье и любимой шляпе, я с горечью сознаю, что мой наряд жалок. Поэтому мне придется уйти, чтобы не навредить вашим планам. Аммона я забираю с собой.
        Майкл уже готов был возразить, но вмешалась Мэри:
        — Мисс Смит-Хоутон, поскольку вы уходите, то к герцогу вместе с братом подойду я.
        — Прекрасно.  — Джейн посмотрела на Майкла — в ее карих глазах плясали смешинки.  — Я весьма сожалею, что не встречусь с герцогом.
        — Трусиха.
        — Брюзга в модном галстуке.
        — Нахалка.
        — Неуклюжий ворчун.
        — Мегера.
        — Пожалуйста, прекратите оба!  — взмолилась Мэри.
        Майкл не сводил с Джейн глаз.
        — Признайтесь — вы также не горите желанием беседовать с этим ослом?
        — О нет. Это мое заветное желание. Особенно я порадуюсь, когда вы будете рассказывать о крокодилах. Сколько вы их одолели?  — без капли юмора ответила она.
        — Черт возьми! Эта дурацкая выдумка…  — Он понял, что Джейн смеется над ним.  — Вы как заноза в одном месте!
        Мэри застонала.
        — Майкл, ради Бога, постарайся воздержаться от грубостей.
        Но Джейн лишь подмигнула ей.
        — Херст, следует ли мне напомнить вам, что я не буду у вас работать, если вы не найдете средства для моего очень большого жалованья?
        — Можете не трудиться и не напоминать. Вы достаточно часто это делаете, и вам это нравится.
        — Потому что это правда. Так что поскорее найдите того, кто даст вам деньги. Вы столкнетесь с серьезными неудобствами, если я вас покину. Кто будет следить за тем, чтобы ваша любимая подушка каждую ночь лежала у вас в палатке?
        — У меня нет никакой любимой подушки.
        — Нет, есть. Вы просто об этом не догадываетесь. Вы также любите, чтобы еда подавалась вовремя, чтобы записные книжки были сложены в определенном порядке, чтобы вам готовили особые блюда, а чистые носки нужны вам постоянно.
        Майкл не мог с этим не согласиться, поэтому злился и молча испепелял ее взглядом.
        Но ее это нисколько не впечатлило.
        — Если вы хотите сохранить налаженный быт, тогда постарайтесь поскорее уговорить какого-нибудь богача, а лучше, если их будет десяток.
        Черт, как же Майкл ненавидел такие ситуации, когда она оказывалась права во всем. Он искал уничижительный ответ, но на ум не пришло ничего, кроме:
        — Поделом вам будет, если я от вас откажусь.
        — Этого вы не сделаете, поскольку — что бы вы ни говорили — вам очень нравится иметь любимую подушку во время путешествия, а я ни за что на свете не смогу смотреть на то, как вы сами стираете себе носки.
        Неужели Джейн стирает его носки? Майкл не мог вспомнить, чтобы когда-либо видел ее за этим занятием, но он также не мог вспомнить, чтобы у него не было чистой пары носков, как бы долго они ни находились в пути.
        Джейн повернулась к Мэри.
        — Он хорошо мне платит, а я отрабатываю каждое пенни.
        — Не сомневаюсь,  — ответила Мэри.
        Джейн протянула руку.
        — Леди Эррол, как замечательно, что я наконец с вами познакомилась.
        Мэри тепло пожала руку Джейн.
        — Могу сказать то же самое. Вижу, что Майкл в надежных руках во время экспедиций.
        — Я стараюсь изо всех сил. А теперь прошу нас извинить — мы с Аммоном незаметно исчезнем через двери террасы. Херст, я зайду к вам завтра днем, и мы обговорим нашу экспедицию по поискам амулета Херстов.
        — Нет,  — сказал Майкл, увидев способ отомстить своей сладкоголосой помощнице.  — Планы немного изменились.
        — Неужели?
        — Именно. Я расскажу вам об этом завтра утром. Мы отбываем в шесть.  — Он помолчал и уточнил: — В шесть утра.
        И усмехнулся, заметив, как она нахмурилась.
        Джейн пристально на него посмотрела, но возражать не стала.
        — Прекрасно. Я буду готова. В шесть.  — И едва заметно поклонилась.  — Доброго вечера, мистер Херст. Доброго вечера, леди Эррол.  — Перед сестрой она присела в грациозном реверансе.  — Надеюсь вскоре с вами увидеться.  — Джейн снова пожала Мэри руку и направилась к дверям на террасу. Широкие поля шляпы покачивались в такт ее шагам.
        Майкл довольно улыбался, глядя ей вслед, но лишь до того момента, как заметил, что тот самый недотепа, который раньше разговаривал с Джейн, старательно пробирается к ней. Чертов дурак! Ему лучше не докучать ей и держаться от нее подальше. Майкл знает, как поступать с наглецами. Он разберется с этим типом быстро и безжалостно.
        К счастью для всех, Джейн уже вышла из дверей. Ее желтая шляпа и высокая темная фигура Аммона скрылись из виду. А неудачливый обожатель остался стоять ни с чем посередине переполненного зала. Вид у него был разочарованный.
        — Поделом этому дураку,  — пробормотал Майкл.
        — Какому дураку?  — не поняла Мэри.
        — Не важно.  — Майкл снова потянул галстук, но понял, что ослабить узел не сможет.  — Итак, где этот твой герцог? Джейн права в одном: черта с два я стану сам стирать носки.
        Глава 3
        Из дневника Майкла Херста:
        «Я никогда не чувствую себя таким полным жизни, как стоя у только что найденной гробницы или склепа, когда нахожусь на пороге нового открытия. Испытываешь огромное возбуждение от находки и от предвкушения того, какие прекрасные возможности сулит увиденное. Стоишь, затаив дыхание, сердце гулко стучит, ладони вспотели, в руках и ногах дрожь. Тебя охватывает мучительное ощущение надежды и не менее мучительный страх разочарования. Лишь первооткрыватель может по-настоящему это понять».
        — Простите, сэр, но вам пора вставать.
        Сквозь сон Майкл услыхал низкий, с легким акцентом голос.
        Он приоткрыл один глаз, отгоняя дурацкий сон, в котором Джейн сидела на огромной шелковой подушке, а с десяток влюбленных мужчин танцевали перед ней.
        — Пора, сэр.
        Аммон стоял у кровати, держа в руке халат Майкла. Комнату освещал всего один светильник.
        Недовольный от того, что его разбудили, и тем, что ему приснился такой дурацкий сон, Майкл сердито проворчал:
        — Который час?
        — Почти шесть, сэр.  — Аммон развернул халат, приглашая хозяина встать и надеть его.  — Я согрел халат у огня.
        Майкл закрыл глаза.
        — В постели теплее.
        — Кофе вас тоже ждет, сэр.
        Это звучало заманчиво, но тепло кровати не отпускало.
        — Я еще сплю.
        Аммон вздохнул:
        — Сэр, я не хочу вас волновать, но мисс Джейн ждет нас внизу.
        Джейн? Внизу? Зачем?
        — Ах да. Я велел ей прийти. Но еще темно.
        О чем он только думал?
        — Да, сэр. Мисс Джейн распорядилась насчет экипажей, и они уже полчаса как готовы. Она хотела сама вас разбудить, но я ее не пустил.
        Майкл назначил такой ранний час лишь для того, чтобы досадить Джейн, но тут же забыл сообщить ей, что это шутка. В прошлый вечер он был слишком взволнован и торжествовал победу после того, как герцог Девонширский обещал субсидировать три его последующие экспедиции.
        Три экспедиции! И никаких крахмальных галстуков целых три года!
        Снизу донесся требовательный женский голос, отдававший указания.
        Майкл потер лицо.
        — Надеюсь, Джейн привела всю армию в боевую готовность?
        Аммон почтительно склонил голову в тюрбане.
        — Если под «армией» вы имеете в виду меня и других слуг, то да. Мы все готовы. Готовы все, кроме вас, сэр.
        — Я буду готов только после того, как не спеша позавтракаю, так что вам всем придется подождать.
        — Мисс Джейн говорит, что если вы не спуститесь вниз через десять минут, она поднимется за вами сама.  — Голос Аммона прозвучал уважительно.  — Она стоит перед большими часами и следит за стрелкой.
        — Черт бы побрал эту женщину! Я никогда не встречал такой грубой, такой беспардонной… Просто ведьма какая-то!
        Аммон тряхнул шелковым халатом, показывая таким образом свое неодобрение. Джейн всегда говорила, что культура египтян порой трудноуловима, но тем не менее убедительна. И Майкл был склонен с ней согласиться.
        Он приподнялся на локте и в сердцах откинул волосы со лба.
        — Назови мне хоть одну важную причину, по которой я должен вылезти из теплой постели.
        — Мисс Джейн накинется на нас, как саранча, уже через восемь минут. Я бы этого не хотел.  — Аммон встретился с Майклом взглядом.  — И вы, сэр, тоже этого не захотите.
        — Ты же сказал — через десять минут.
        — Я был внизу, когда она сказала — через десять. Но я поднялся наверх, приготовил вам поднос с завтраком и…
        — Хорошо, хорошо. Я встаю, черт возьми.  — Майкл сел и запустил руку в волосы.  — Мисс Джейн становится все несноснее и своевольнее.
        — О да. Но раз уж вы проснулись, вы покажете ей, кто хозяин в доме.
        По голосу Аммона Майкл понял, что слуга не очень-то верит своим словам.
        — Это что, бекон?
        Майкл потянул носом.
        — Да,  — ответил Аммон.  — Мисс Джейн велела подать вам бекон.
        Майкл предоставил Джейн свободу действий. Она несла ответственность за его комфортные условия жизни, в том числе и за вкусную еду во время путешествий и даже здесь, в его собственном доме. До того как она стала членом его экспедиций, то, что он ел, было ужасно, и он уже начал бояться, что умрет от голода. А с ее появлением он стал опасаться другого — как бы не растолстеть. Хорошая еда компенсировала двусмысленные намеки и едкие замечания его собратьев-путешественников, когда они узнали, что у Майкла помощник — женщина. Господи, какими идиотами могут быть даже образованные люди!
        У Майкла забурчало в животе. Он встал и потянулся, затем позволил Аммону облачить его в халат. Подойдя к столу и бросив взгляд на поднос с завтраком, он повеселел при виде стольких блюд.
        — Я сварил кофе.
        Аммон наполнил чашку из маленького кофейника. От чашки струйкой поднимался пар.
        Никто не готовил этот напиток лучше Аммона. Майкл не знал, как он это делает, но каждая чашка кофе была горячей и вкусной, и горькой ровно в меру, чтобы доставить удовольствие и взбодрить.
        Майкл поднес чашку ко рту и сделал глоток.
        — Ах, Аммон. Ты настоящий мастер.
        Аммон выглядел довольным.
        Майкл вдруг почувствовал, Что голоден, и принялся за еду. За несколько минут он покончил с беконом, яйцами и копченым лососем. Возможно, даже лучше, что они отправляются в путь так рано. Он поспит в карете, а уж Джейн позаботится, чтобы они ехали не слишком быстро. Намазывая джем на тост, он спросил:
        — Полагаю, все необходимое для путешествия сложено?
        — Да, сэр. Мы с мисс Джейн занимались этим прошлым вечером.
        — Хорошо. Достань мне одежду. А бриться я не буду.
        Он знал, что Джейн всегда это раздражало. Поделом ей за то, что нежданно-негаданно приснилась ему.
        Майкл взглянул на Аммона поверх ободка кофейной чашки.
        — Прошлым вечером на балу ты заметил мужчину, который оказывал мисс Джейн знаки внимания?
        — Которого из них?
        Майкл поставил чашку.
        — Что ты хочешь этим сказать? Что значит — которого из них?
        Аммон пожал плечами:
        — Я не заметил никого, кто оказывал бы ей больше знаков внимания, чем обычно.
        — Когда это ты видел мужчин, обращавших внимание на мисс Джейн?
        Аммон поджал губы.
        — Ну, когда мы покидали Александрию, это были торговцы верблюдами. Они хотели узнать, сколько верблюдов мы попросим за нее.
        — Да, но это было потому, что им понравилось, как она держится в седле на лошади. Они без конца приставали с вопросами, но это не потому, что они находили ее…
        Майкл махнул рукой.
        — Привлекательной?  — подсказал Аммон.
        — Назови как угодно. Лично я не отдал бы за нее и пяти верблюдов.
        Аммон вопросительно поднял бровь.
        — Ну хорошо. Пять верблюдов я отдал бы, но лишь потому, что она умеет все это…
        Майкл указал на поднос — от завтрака не осталось ни крошки.
        — Она очень умело со всем справляется, но уверяю вас, сэр, что торговцы верблюдами хотели совсем другого. Они интересовались ею как женщиной. Также, как и султан, который взял вас в плен. Если я не ошибаюсь, он чрезвычайно ею заинтересовался.
        — Не напоминай мне о султане. Он такой же ненормальный, как нубийцы. Мне пришлось вызволять Джейн. Я жизнью рисковал, чтобы вытащить ее из крепости среди ночи.
        — Ей не следовало танцевать перед ним,  — серьезно заметил Аммон.
        — Я ее предупреждал, но она такая упрямая. И глупая. Она подумала, что завоюет расположение султана, пока я у него в плену. Для этого нужно иметь куриные мозги. Да и танцовщица из нее никакая. Просто ужасная. Она даже хлопать в такт не умеет. Нам повезло, что султана развеселил ее танец и он не приказал тут же убить нас обоих.
        — Вместо этого он написал сонет, посвященный ее рту, и предложил обменять ее на шкатулку с драгоценностями.
        — Он был, вероятно, пьян.
        — Султан не пьет. Его религия этого не позволяет.
        — Черт, откуда мне знать, что в голове у сумасшедшего?  — сердито проворчал Майкл.
        — Он набожный человек.
        — Который захотел купить мою помощницу, словно лошадь!
        Аммон неслышно подошел к шкафу и достал одежду Майкла.
        Майкл потер глаза. Он сам не знал, почему этот разговор его задевает. Наверное, во всем виноват проклятый сон.
        — У меня сегодня скверное настроение. Извини.
        — Да, сэр.  — Аммон положил одежду Майкла на кровать.  — Если позволите спросить… почему эти случаи так вас заинтересовали? Обычно вы не замечаете мисс Джейн.
        — Да, я ее не замечаю, но вчера на балу один мужчина смотрел на нее так, как будто она…  — Майкл подыскивал подходящее слово.  — Ну, не привлекательная, конечно. Но он смотрел на нее, словно она… привлекательная.
        — А! Вы никогда не смотрели на нее так.
        — С какой стати? Она — просто Джейн.
        Майкл понимал, что его определение неподходящее, но в голову не пришло ничего другого.
        Аммон, вероятно, с ним согласился, потому что склонил голову и произнес:
        — Да, разумеется.
        — Наверное, мне следовало быть повнимательнее. Сейчас, когда ты упомянул торговцев верблюдами и султана…
        — И ювелира в Сирии, и сына набоба в Индии, и богатого торговца, которого мы встретили, когда пересекали Сахару. Я уверен, что были и другие, но я перечислил только тех, кто говорил об этом громко.
        Майкл ничего не понимал.
        — Они все интересовались ею?
        Аммон кивнул.
        — Черт, я ничего об этом не знал.
        — Потому что они подходили не к вам, а к ней.
        — Что? Они оказывали ей знаки внимания?
        — Сэр, мисс Джейн не рабыня. Если бы она хотела уйти от вас, она бы так и сказала.  — Аммон пожал плечами.  — Они делали предложения. Она их не приняла.
        — A-а, предложения? Они просто хотели ее нанять. Это мне понятно.
        — Нет, сэр. Хотя они предлагали деньги, разговора о найме — как вы это понимаете — не было. Они хотели владеть ею.
        Майкл попытался обмозговать это «открытие».
        — Выходит, я должен радоваться, что она не поддалась на уговоры и не оставила меня посреди экспедиции.
        — О, вам нечего бояться.
        — Надеюсь. В конце концов, верность еще чего-то стоит.
        — Нет, дело в том, что вы хорошо ей платите.  — Аммон налил в чашку Майкла еще кофе, не подозревая, что посеял в его голове сомнения относительно людского благородства.  — И вы родом из ее страны. Я уверен, что это имеет значение. Мисс Джейн определенно пребывает в лучшем настроении в вашем обществе, чем в чьем-либо еще.
        Майкл хмыкнул и занялся кофе, спрашивая себя, почему его собственное настроение ухудшилось. Джейн должна быть благодарна за то, что он взял ее на работу. Все эти годы он платил ей невиданно высокое жалованье и обеспечивал прекрасными условиями для работы, не говоря уже о том, что дал ей возможность принять участие в экспедициях. Мало того, он никогда не приставал к ней с непристойными предложениями, как другие работодатели — он был в этом уверен, потому что большинство из них слыли беспардонными грубиянами.
        Все равно крайне неприятно сознавать, что на твою служащую смотрят с вожделением прямо у тебя под носом, а ты понятия об этом не имеешь. Но что особенно неприятно, так это то, что Джейн ни разу словом не обмолвилась о подобных предложениях. Ни разу. Майкл недовольно уставился в чашку с кофе. Черт, не от слуг же узнавать подобные новости!
        Внизу пробили часы, и с лестницы раздался голос. Женский голос и весьма самоуверенный.
        — Мистер Херст!
        Майкл со стуком поставил чашку на блюдце, отбросил салфетку и вскочил на ноги так стремительно, что опрокинул стул. Он подошел к двери и рывком распахнул.
        — Черт! Я спущусь через минуту!
        Последовало молчание, но оно длилось недолго.
        — Я жду только одну минуту, потому что если я была вынуждена встать так рано, то и вам придется.
        — Клянусь богом Ра, кто здесь за все отвечает? Подождете, пока я не буду готов!  — Майкл захлопнул дверь.  — Эта женщина — заноза у меня в заднице!
        Аммон поставил сапоги около кровати и благоразумно промолчал, и Майклу пришлось одеваться в полной тишине.
        Он быстро оделся, положил в карман очки и с топотом сбежал вниз по лестнице.
        — Доброе утро, Херст!  — весело приветствовала его Джейн. Она была одета в обычное серое платье, коричневую длинную мантилью, застегнутую у горла, рука в перчатке держала шляпу.  — Я сообщила Снейпу, что мы уезжаем, но наше отсутствие не затянется, поскольку нам точно известно, где находится амулет и…
        — Снейп,  — обратился к дворецкому Майкл, прервав оживленную речь Джейн,  — пошлите лакея в мою комнату забрать мой багаж.
        — Да, сэр.  — Дворецкий с поклоном торопливо удалился, чтобы отправить двоих лакеев в спальню хозяина.
        Джейн посмотрела на Майкла.
        — Вы забыли побриться.
        Он провел ладонью по щеке.
        — Нет, я не забыл. Я решил не бриться. В конце концов, это мое лицо.
        — Хмм.  — Джейн пожала плечами и заметила все тем же веселым тоном: — День для путешествия намечается чудесный.
        Майкл был раздосадован, что она никак не отреагировала на его заявление по поводу бритья, и промолчал.
        Джейн указала на темное окно.
        — Утро холодное и туман, но я уверена, что погода улучшится, когда мы будем подпрыгивать на дорожных выбоинах, словно мешки с костями.
        — Звучит восхитительно.
        — Я даже могла бы спеть, чтобы не заскучать.
        — Джейн!
        — Да?
        — Если вы напоете хоть одну мелодию, я засуну вам в рот вашу же перчатку.
        — Неужели это так неблагозвучно?  — с нарочито огорченным видом спросила она, вздохнула и водрузила на голову шляпу, одна лента которой зацепилась ей за ухо.  — Хорошо, я постараюсь вести себя тихо. Обещать, конечно, не могу, но постараюсь.
        — Да уж, постарайтесь.
        — Или?
        Она протянула ему свою перчатку и помахала у него под носом.
        Смеющиеся глаза Джейн говорили ему, что она не поверила его пустым угрозам относительно перчатки. Но Майкл не мог придумать ничего более подходящего, что убрало бы так раздражавшую его насмешку из ее глаз.
        Тут, к счастью, два лакея принесли сверху несколько объемистых чемоданов, а Снейп подал ему плащ, шляпу и перчатки. Майкл отдал указания домашней прислуге, хотя по выражению их лиц можно было понять, что Джейн уже это сделала.
        Раздражение росло. Майкл развернулся и зашагал из дома к ожидавшей карете, не оборачиваясь, чтобы убедиться, следует ли за ним его надоедливая помощница.
        Окинув взглядом выстроившиеся в ряд экипажи, Майкл почувствовал удовлетворение, и его мрачное настроение немного развеялось. Джейн, как всегда, сотворила чудо. Их карета была заполнена коробками и сундуками, а две меньшие предназначались для Аммона и других слуг. В любую минуту можно отправляться в путь.
        — Вот и мы!  — с живостью сказала Джейн и подошла к Майклу.  — От ее дыхания в холодном воздухе при каждом слове поднимались белые струйки.  — Едем искать амулет Херстов! Представляю, как вы взволнованы!
        Майкл смерил ее ядовитым взглядом.
        А она похлопала его по руке, словно двухлетнего ребенка, и сказала примирительным тоном:
        — Я уверена, что как только мы отъедем, ваша тяга к приключениям немедленно проснется.
        — Моя тяга к приключениям не просыпается до полудня.
        — Но на шести утра настояли вы,  — напомнила Джейн, и голос ее прозвучал уже без наигранной веселости, которую она на себя напустила, дабы позлить его.
        Майкл прищурился, глядя на нее, надеясь, что его полусонный мозг подскажет острый ответ. Однако вместо этого поймал себя на том, что внимательно изучает ее глаза в обрамлении очков: ярко-карие с золотистыми крапинками, опушенные густыми, загнутыми ресницами. Интересно, это глаза очаровали торговцев верблюдами? Или их привлек ее рот с немного выступающей нижней губой?
        Майкл стиснул зубы и повернулся к карете.
        — Прошу прощения, сэр, но мисс Смит-Хоутон не сказала, куда мы направляемся,  — произнес кучер.
        — Ах да! Мы едем в Дувр, а затем…  — начала было Джейн, но Майкл ее прервал:
        — Нет, мы туда не едем.
        — Но согласно карте…  — Она стрельнула в него взглядом, потом посмотрела на кучера и уже тише сказала: — Судя по карте, мы должны искать остров недалеко от побережья Дувра.
        — Мы ошиблись.
        — Но вы сказали…
        — Садитесь в карету.  — Майкл повернулся к кучеру.  — Тернер, езжай по северной дороге. Мы едем в Шотландию.
        — Слушаюсь, сэр. В какое место?
        — В портовый город Обан на западном побережье. Лошадей менять не будем, пока не найдем подходящих, не хуже наших, так что не гони их.
        Кучер поклонился:
        — Как пожелаете, сэр.
        Майкл сел в карету и накинул на колени плед. Дверцу за собой он не закрыл, поджидая Джейн. А Джейн стояла на дорожке перед каретой, сложив перед собой руки. Глаза у нее были удивленно распахнуты. Казалось, она приросла к земле. Майклу надоело ждать, поскольку холод проникал внутрь кареты. Он перегнулся через лакея, придерживавшего дверцу, и крикнул:
        — Джейн, вы собираетесь садиться?
        Она заморгала, словно приходя в себя.
        — Что? О да. Конечно. Я просто…
        Она тряхнула головой и приблизилась к карете. Лакей помог ей сесть, дверца закрылась, и карета тронулась под покровом темноты, оставляя позади промозглый Лондон.
        Майкл снова устроился в углу, вытянув ноги под теплым пледом. Он отметил, что Джейн сидит, напряженно выпрямившись, руки в перчатках сжаты, выражение лица строгое. Карета с грохотом катилась вперед. Майкл вдруг понял, что никогда не видел, чтобы Джейн так долго сидела неподвижно.
        Он молчал, и молчал довольно долго, но наконец не выдержал.
        — Что случилось?
        — Ничего.
        — Не пытайтесь меня обмануть. Я же вижу, что вы расстроены.
        — Я не расстроена, просто… вы меня удивили. Когда изменилось место нашего назначения? Карта указывала на Англию, а не на Шотландию.
        — Верно, но только в том случае, если мы правильно прочитали карту.
        — Мы ошиблись?
        — К чему этот удивленный вид? Это же вы предположили, что мне следует проверить расчеты.
        — А вы сразу назвали это галиматьей.
        Майкл пожал плечами:
        — Поразмыслив, я решил отослать карту эксперту. Выяснилось, что мы не ошиблись.
        — Не ошиблись?
        — Нет. Нас умышленно направили в другую сторону. Первый картограф спрятал ключи к прочтению карты в пределах границы между Англией и Шотландией.
        — Значит, там было какое-то указание, которое мы упустили?
        — Точно. Чтобы быть уверенным, что никто не поймет тот код, он нарисовал всю карту задом наперед.
        — Задом наперед? Это какой-то дьявольский план!  — Джейн задумчиво подняла брови.  — Но к чему все это делать?
        — Вот именно — к чему? Мы полагали, что остров, где спрятан амулет, расположен около северных берегов Англии, когда в действительности он находится около южных берегов Шотландии. Этот остров когда-то…
        — Какой остров?
        — Я перехожу к этому. Эксперта, которому я отослал карту, зовут Палмер. Вы, возможно, помните его — он помогал нам, когда мы пытались расшифровать карты древней Александрии два года назад. Палмер сообщил, что на карте на самом деле изображен один из Гебридских островов.
        Джейн вздрогнула. Майкла это поразило. За все годы, что они были вместе, он никогда не видел, чтобы она вздрагивала. Ни перед лицом летящих пуль от банды воров, которые устроили засаду на пути их каравана в пустыне, ни во время сильного муссона, когда порывы ветра и дождя валили с ног.
        — Джейн, что с вами?
        — Ничего. Я просто…  — Она сидела с отсутствующим взглядом.  — На Гебридах очень холодно в это время года.
        — Я в этом не сомневаюсь. Но почему вы вздрогнули?
        Она овладела собой и смерила его спокойным взглядом, хотя щеки у нее слегка порозовели.
        — Я не вздрагивала.
        — Вздрагивали.
        — Нет!  — резко ответила она.  — Не вздрагивала.
        А если на нее накричать? Но его настойчивость заставит ее замкнуться и отказаться обсуждать это.
        Характер Джейн он успел изучить и знал, что она не страдала излишним любопытством. Они оба этим не страдали. Но до сего момента Майкл не испытывал потребности расспрашивать ее. Он много раз замечал, что ей ничего не стоило резко осечь чрезмерно говорливого носильщика или любопытного путешественника. Видно, она считала их расспросы наглыми. Да и он тоже так считал. А что, если она все время что-то скрывала?
        Джейн сидела с застывшим взглядом. Майкл решил выждать и откинулся на спинку сиденья.
        — Я очень рад, что ошибка в прочтении карты обнаружилась до того, как мы уехали из Лондона. Иначе мы двигались бы в неверном направлении.
        Джейн едва заметно кивнула, теребя манжету на плаще.
        — И я тоже рада.
        Больше она ничего не добавила, но продолжала мять край рукава. Наконец она сказала:
        — Херст, вы уверены в этом? Палмер, конечно, прекрасный картограф, но я сомневаюсь, что у него было достаточно времени на изучение карты.
        — Уверен. То, что он заявил, абсолютно разумно. Вот, взгляните сами.  — Он раскрыл сумку, лежавшую на сиденье, и извлек оттуда шкатулку. Из шкатулки он вынул три продолговатые коробочки из оникса.  — Посмотрите сюда.
        Щелчком большого пальца он открыл одну коробочку, которая разложилась в плоскую пластину. Тоже самое он проделал с двумя другими коробочками. Затем он скрепил их между собой, и получилась одна большая панель.
        — Вот как мы прочитали карту, когда она лежала задом наперед. Мы подумали, что это северо-восточное побережье Англии, но это не так.  — Он перевернул карту.  — Это оказалось юго-западное побережье Шотландии.
        Джейн взяла карту и поднесла к слабому свету. Внимательно вглядевшись, она перевернула ее. Глаза за стеклами очков расширились.
        Майкл снова откинулся на подушку сиденья.
        — Теперь вы сами убедились. Амулет находится в Шотландии на маленьком островке на Гебридах и называется…
        — Остров Барра,  — прошептала она и уставилась на карту невидящим взглядом.
        Майкл наморщил лоб.
        — В чем дело?
        Джейн поморгала и перевела взгляд на него.
        — Барра…
        В ее голосе послышалось удивление.
        — Вам известен этот остров,  — заключил он, глядя на ее побледневшее лицо.
        Джейн замерла, пальцы сжали карту.
        — Нет.
        Она отрицательно покачала головой.
        Майкл скрестил руки на груди. Так. Сейчас он узнает, что все это значит.
        — Каким образом вам стал известен этот остров?
        Джейн снова посмотрела на карту. Мысли ее витали где-то далеко.
        Майкл подался вперед.
        — Джейн, что вы знаете о Барре?
        Она не отвечала, тогда он положил руку ей на колено.
        — Джейн!
        У нее напрягся подбородок, и она взглянула на его ладонь у себя на колене.
        — Пожалуйста, уберите руку.
        Майкл сделал так, как она просила, борясь с желанием рявкнуть на нее.
        — Как вы узнали про этот остров? И не притворяйтесь, что это не так. Я все равно не поверю.
        Губы у нее дрогнули.
        — Я не притворяюсь. Просто не хочу об этом говорить. Признаю — этот остров мне знаком. И это все, что вам следует знать.
        Майкл изогнул брови, а Джейн раздраженно вздохнула.
        — Я не была на Барре целую вечность. То, что я знаю об этом острове, устарело и несущественно.
        — Это мне решать. Я понятия не имел, что вы бывали в Шотландии.
        Взор ее блуждал где-то далеко.
        — Да, была,  — сказала она.  — Это было очень, очень давно.
        С каких это пор Джейн произносит «да» с шотландским акцентом? События развиваются все быстрее и интереснее.
        — И как давно?
        Джейн с опаской взглянула на него и постучала пальцем по карте.
        — Вы полагаете, что амулет находится на Барре?
        Она хочет уйти от предмета разговора — это очевидно. Что ж, он даст ей такую возможность… на время.
        — Я уверен, что амулет там. Если я сейчас правильно читаю карту, то пещеры около самой южной оконечности — наш последний ключ к разгадке.
        — Южные пещеры…  — пробормотала Джейн с таким видом, как будто эти пещеры были у нее перед глазами.  — Теперь, когда вы о них сказали, я понимаю — они наиболее подходящее место для тайника.
        Ага, значит, она знает эти пещеры. Интересно.
        — Что вы знаете об этих пещерах?
        — Они расположены на побережье, но находиться в них опасно.
        — А вы были внутри?
        — Один раз.  — Джейн сосредоточенно смотрела на карту и водила по ней пальцем в перчатке.  — На высоком выступе внутри самой большой пещеры есть странные древние отметины.
        — На что они похожи?
        — Я точно не помню. Я тогда была маленькой и…  — Их взгляды встретились. Ее карие глаза зажглись неподдельным интересом.  — Херст, вы полагаете, что пещеры приведут нас прямо к амулету?
        — Ставлю на кон правую руку, что амулет находится где-то на этом острове. Вероятно, очень близко от пещер.
        — Поразительно! Подумать только, ведь я в детстве чуть не пропала в этих пещерах.
        — Сколько вам тогда было?
        — Шесть… может, семь.
        Майкл попытался представить ее шестилетним ребенком: девочка с длинными каштановыми косичками и огромными глазами.
        Джейн с удивлением покачала головой:
        — У этих пещер многовековая история. Говорили, будто в них спрятаны сокровища, но…  — Она рассмеялась, но как-то странно.  — Остров Барра… Надо же! Не могу этому поверить!
        — Почему для вас это так странно?
        Глаза за стеклами очков сверкнули, и Майклу показалось, что сейчас она ему все выложит. Но это длилось всего секунду. Густые ресницы опустились, Джейн разъединила все части карты, каждую сложила и убрала обратно в сумку, а сумку — под сиденье.
        — Это красивый остров, но очень маленький. Если амулет там, нам не составит особого труда его найти. Мы будет там дня через два.
        Интересно, что скрывает его чопорная маленькая помощница? Что бы это ни было, очевидно, она не хотела, чтобы он — и вообще кто-либо — это узнал. Ну что ж, он проявил достаточно выдержки. Возможно, пора спросить напрямик.
        — Значит, вы не собираетесь рассказать мне, почему вам известен этот остров?
        Джейн подняла брови.
        — Это имеет значение?
        Да, черт возьми, имеет.
        — Такой простой вопрос. Почему бы вам на него не ответить?
        Ее губы сложились в улыбку.
        — Мы знаем друг друга четыре года, и вы ни разу не задали мне ни единого вопроса о моей личной жизни.
        — Разумеется, задавал.
        — Неужели? Когда у меня день рождения?
        — Ваш день рождения…  — Майкл задумался, но не вспомнил и сердито произнес: — Моего вы тоже не знаете.
        — Ваш — второго апреля. Так, теперь о моей семье. Сколько у меня братьев и сестер?
        — Ни одного. У такой властной особы не может быть ни братьев, ни сестер.
        Джейн рассмеялась, и он тоже.
        — Пожалуй, достаточно,  — сказала она.  — Вы случайно оказались правы…
        — Ха-ха!
        — Но вы угадали, а знать — не знали.
        — Обо мне вы также ничего не знаете.
        — У вас два брата, оба старше вас, и три сестры, две старшие и одна младшая. Ваш отец — викарий, а ваша мать пишет очень милые и очень длинные письма об их путешествиях по Италии. Ну, что скажете?
        Джейн смерила его торжествующим взглядом.
        — Вы прочитали это в статьях, которые Мэри пишет под моим именем. Уверен, что она выбалтывает наши семейные секреты, когда не сочиняет жуткие истории о крокодилах и стрелах.
        — Вообще-то она редко упоминает вашу семью. Она сосредоточила внимание на вас и ваших экспедициях. Вы бы это знали, если бы потрудились почитать написанное ею.
        — Да, следовало это сделать.  — Майкл потер подбородок, уколовшись ладонью о щетину.  — Вы, видно, считаете, что мне следовало больше обращать внимания на вашу личную жизнь.
        — Нет.
        Он нахмурил брови.
        — Но вы сказали…
        — Я имела в виду то, что вы не обращаете внимания на подобные вещи, но я вполне этим довольна. И хотела бы, чтобы и впредь все оставалось так же… для нашего общего блага.
        Майкл с беспокойством взглянул на нее. Господи, он вовсе не желает лишиться хрустящего бекона на завтрак!
        А с другой стороны, его распирало от любопытства. Ситуация становилась все интереснее и интереснее. Охотничий инстинкт Майкла давал о себе знать. Его серая мышка-помощница — мышка только на вид, но не по поведению — что-то скрывает. И от кого скрывает? От него.
        Это поразительно и интригующе. До событий последних двух дней Майкл считал, что хорошо ее знает. Возможно, лучше, чем кого-либо еще. Но сейчас он в этом уже не был так уверен. Что-то происходило в ее голове — что-то, имевшее отношение к острову Барра. Он исхитрится и вытянет из нее ответы, как бы она ни вскидывала свой упрямый подбородок.
        Майкл изобразил безразличие и произнес:
        — Джейн, вы ведете себя глупо. У меня не было бы никаких вопросов, если бы вы просто подтвердили свою связь с Баррой.
        — Я бы не назвала это связью.
        — А это мне решать. Меня интересует ваша история по одной-единственной причине — ваше знание острова может оказаться полезным.
        Джейн подозрительно на него взглянула.
        — Полагаю, что может.
        — Черт возьми, расскажите мне все, что вы знаете о Барре, и я перестану задавать вопросы.
        «Пока перестану…»
        Джейн посмотрела на свои руки, сцепленные на коленях. Густые ресницы бросали тень на щеки. Наконец она подняла на него глаза и с задумчивым выражением сказала:
        — Я многого не знаю. Прошло столько лет с тех пор, как я там была.
        — Не думаю, что после вашего отъезда произошли большие изменения. Вы ведь не настолько стары.  — Майкл потер подбородок.  — Не так ли?
        Она усмехнулась:
        — Нет, не настолько. И я понимаю, что вы имеете в виду. Ничто не могло слишком сильно измениться в этой части земли. Всегда казалось, будто время там остановилось.  — Джейн задумчиво покачала головой. Ее глаза напоминали блестящий коричневый бархат.  — Думаю, что кое-какие мои воспоминания помогут в итоге.
        А Майкл думал вот о чем. Почему он до сего момента не замечал ее глаз? Да он сотни раз видел их — нет, тысячи раз!  — и тем не менее никогда по-настоящему не обращал внимания на их цвет.
        Джейн нахмурилась.
        — Почему вы так на меня уставились?
        Майкл мысленно выругался, а вслух сказал:
        — Неужели? Простите. Я задумался. Давайте начнем с пещер — вы, кажется, отчетливо их помните. Пещеры хорошо знакомы жителям острова?
        — Думаю, что да. Почему вы это спросили?
        — Потому что если окончательный ключ к амулету Херстов находится в тех пещерах, тогда возможно, что какой-нибудь охотник за сокровищами уже его нашел и забрал.
        — Навряд ли. Пещеры расположены в очень отдаленном месте, и до них трудно добраться. Это можно сделать лишь при отливе, да и то всего за какой-то час.
        — Выходит, они почти все время находятся под водой.
        — Вход — да, а также дно пещеры.
        — Это крайне неприятно.
        — И опасно. Сомневаюсь, что в пещерах побывало много людей.
        — Достаточно побывать одному. Вы же сказали, что слухи о сокровищах ходили столетиями.
        — Да, но всем известно, как опасны пещеры. Я одна из немногих, кто видел надписи на стене внутри пещеры.
        Майкл различил в ее голосе еле заметный налет шотландской картавости. Обычно он не слышал этого в твердо произносимых ею звуках. Черт, да у нее явный акцент! Неужели так было всегда, а он этого не замечал? Или это проявлялось лишь тогда, когда она вспоминала о доме?
        — Местные избегают пещеры?
        — О да.
        В ее «о» прозвучало легкое «х». Майкл был уверен, что раньше этого не было.
        А Джейн, не замечая его пристального внимания, продолжала:
        — Когда я была маленькой, лет десяти, два местных парня входили в пещеру. Рослые и сильные, но все же еще мальчишки, они не смогли…
        Она осеклась, и ее губы побелели.
        — Ага! Вы сами услышали свой шотландский акцент,  — с довольным видом сказал Майкл.
        — Не понимаю, о чем вы,  — натянуто ответила она, ее голос снова прозвучал отрывисто, с прежними интонациями.
        — Просто не верится. Я всегда думал, что вы — англичанка… А вы, черт возьми, шотландка.
        Джейн промолчала, лишь сжала ладони.
        Майкл скрестил руки на груди. Она выглядела как обычно. Сидела прямо, ноги в простых ботинках твердо упирались в пол. Все, как прежде, за исключением выражения ее лица — оно застыло. Что бы она ни скрывала, он выяснит это. Он должен.
        — Джейн, выкладывайте все начистоту. Давайте рассказывайте.
        — Майкл, прекратите! Оставим все по-прежнему. Нас обоих это устраивало.
        В ответ Джейн получила сердитый взгляд. Черт, как бы ему хотелось, чтобы эта тайна оказалась проще, чем есть. Чтобы все, что ему предстояло сделать,  — это расшифровать древний текст или произвести раскопки в правильном месте, чтобы извлечь сокровище, которое он ищет. А то, что происходило сейчас, казалось слишком сложным и… деликатным. И по ее напряженному виду было ясно, что он все испортил.
        Джейн права — им было бы лучше оставить все, как раньше. Но Майкл ничего не мог с собой поделать. Это произошло прошлым вечером, когда он увидел, как тот олух на балу смотрит на нее. Так смотрит коллекционер, когда видит прекрасную картину, от которой перехватывает дыхание.
        Майкл почему-то считал — это получилось само собой,  — что Джейн принадлежала исключительно ему. Ему, и больше никому. И черт его подери, если он позволит кому-либо узнать о ней больше, чем он сам.
        И тем не менее вот она сидит, упрямо сжав губы, сидит близко от него в застывшей позе и всем своим видом провоцирует его задавать ей вопросы, на которые не желает отвечать.
        Это приводило его в бешенство. Майкл не привык к тому, чтобы люди говорили ему «нет». Раздражение росло, он закипал и чувствовал, что вот-вот взорвется. Джейн — его помощница, черт возьми! Он платит ей деньги, обеспечивает ее безопасность и… никого до нее не допустит. Как она смеет утаивать что-то от него?
        Майкла охватил знакомый шквал чувств: злость и волнение. Такое всегда на него накатывало, когда он стоял на пороге открытия. Он потянулся вперед, подхватил свою мышку-помощницу и посадил себе на колени.
        — Вот так-то,  — сказал он, не обращая внимания на ее гневный вскрик.  — А теперь извольте рассказать мне то, что я хочу узнать.
        Глава 4
        Из дневника Майкла Херста:
        «Лондон хорош по двум причинам: там можно приобрести превосходное виски и оттуда можно уехать. Мне недостает того и другого — ведь я часто отдаю дань уважения обеим причинам. Общество меня душит, улицы отвратительно пахнут, и по ним снуют толпы прохожих. Дома мрачные, и в них отсутствует архитектурный стиль, люди пошлые и чванливые.
        Не важно, как часто я покидаю Лондон, я не могу дождаться минуты, когда снова уеду. Мой дом — это мои путешествия и исследования. Они всегда с радостью ждут меня».
        Джейн была потрясена. Боже, неужели Майкл схватил ее и посадил себе на колени? Ей это снится… Но нет, не снится. Она сидит в кольце его сильных рук, как самая настоящая гулящая девица.
        Ей следовало возмутиться и потребовать отпустить ее сию же минуту, но, непонятно почему, Джейн ничего этого не сделала. А просто смотрела на него.
        Ей приходилось работать в тяжелых условиях, в местах, не тронутых цивилизацией, а ее работодатели были порой грубыми и невоспитанными людьми. Она завоевала репутацию твердой и невозмутимой помощницы и никогда не проявляла своего женского начала, избегая тем самым всевозможных неприятностей.
        И вот она сидит на коленях у Майкла Херста и молчит, не в состоянии вымолвить ни слова протеста. Да она и не знает, что сказать. Ситуация необычная. В ее жизни она всего один раз лишилась дара речи, и это также было связано с Херстом.
        Произошло это, когда она впервые его встретила. Конечно, она о нем слышала, ибо невозможно жить в Египте и ничего не знать о великом исследователе Майкле Херсте. А когда ей удавалось обзавестись «Морнинг пост», она читала статьи о его подвигах.
        Но было кое-что еще. О Херсте хорошо отзывались другие исследователи, а это казалось необычным, поскольку они являли собой завистливое сообщество. Исследования Майкла высоко ценились за их тщательность. Он интуитивно чувствовал связь между, казалось бы, отдаленными по времени остатками древних культур. Экспедиции, которыми он руководил, всегда отыскивали самые необычные артефакты. Этот неоспоримый факт заслуживал восхищения других исследователей.
        Именно эти качества Херста привели к тому, что Джейн оставила спокойную должность у пожилого, скучного, но надежного французского археолога и ответила на объявление, которое Херст поместил в посольстве в Индии. Взволнованная, она отправилась на собеседование с ним.
        Никаких иллюзий она не питала. Джейн знала, что Херст высокомерен, придирчив, не церемонится со своими подчиненными и чрезмерно требователен. Хотя он предлагал очень большое жалованье, никто не ответил на его объявление — его резкость отталкивала всех. Всех, кроме нее.
        Но чего Джейн не знала о Майкле Херсте до того дня, когда вошла в его палатку, это то, что любитель приключений, деловой, грубоватый, блестящий исследователь был еще и красив. Так красив, что дух захватывало. Ростом он был метр восемьдесят, никак не меньше, длинные черные волосы падали на лоб, подчеркивая голубизну глаз. Это потрясающее сочетание дополняли твердый подбородок, львиная гибкость в движениях и замечательное телосложение. От созерцания всего этого великолепия у Джейн слова застыли на губах.
        К счастью, повелительные манеры Майкла быстро привели ее в чувство, когда он буркнул «садитесь», а затем предложил ей абсурдно низкое жалованье вкупе с перечнем немыслимых условий.
        Однако Джейн обожала торговаться. Это качество очень ей пригодилось. К тому моменту, когда они пришли к соглашению, Херст удвоил ее обычное жалованье, что привело его в ярость, зато в глазах у него появилось уважение. И то и другое ее устроило.
        Итак, их взаимоотношениям было положено начало. Уважение, возникшее у него после их первых препирательств, за годы совместной работы не исчезло и сразу определило их отношения как работодателя и служащей. Эти границы ни один из них не переступал… до сегодняшнего дня.
        Джейн уперлась ладонями ему в грудь и хотела встать, что в трясущейся карете было непросто, но Майкл держал ее крепко.
        — В чем дело?  — решительным тоном спросила она.
        — Я устал от ваших уверток.
        — Моя личная жизнь принадлежит мне. Вы не задаете мне вопросов, а я — вам. Такова наша договоренность.
        Майкл склонил голову набок. Голубые глаза с прищуром смотрели на нее.
        Неловко, когда тебя вот так рассматривают. Она сидела у него на коленях, ее лицо почти касалось его лица. Наклонись она чуть ближе, и их губы…
        Эта мысль повергла Джейн в трепет.
        Но какой трепет? Изумления? Беспокойства? Неуверенности? Что бы это ни было, любой ценой это следовало прекратить. Она знала, какая ее подстерегает опасность. Она уже не восемнадцатилетняя девочка и не совершит глупой ошибки.
        Джейн задергалась, вырываясь из его рук.
        — Майкл, сию минуту отпустите меня…
        — Перестаньте елозить.
        Голос его прозвучал так неестественно, что она замерла.
        Глаза его были закрыты, брови сдвинуты, и он закусил губу, словно от боли.
        — Простите. Я сделала вам больно?
        Майкл сглотнул слюну.
        — Нет. Но больше так не извивайтесь.
        — Почему не… Ой! Вы…  — Щеки у нее покраснели.  — Я не хотела.
        — Уверен, что не хотели,  — глухо произнес он и посмотрел ей прямо в глаза.  — Если не перестанете вертеться, я за себя не отвечаю.
        — Но вы же не…  — Джейн с удивлением воззрилась на него.  — Какой вздор! Вы за себя отвечаете… независимо от вашего возбуждения.
        — Я хотел сказать, что не отвечаю за свои реакции, но не за свои действия. Своими действиями я могу управлять. Я не дикарь.
        — Тогда дайте мне возможность встать.
        — А вы ответите на мои вопросы?
        — Нет.
        — В таком случае вы останетесь там, где находитесь, пока не ответите. И хватит вертеться.
        Майкл подвинулся глубже в угол и положил подбородок ей на макушку.
        Было бы ложью сказать, что Джейн никогда не думала, каково это будет, если он ее обнимет. Да и как не думать об этом, когда у тебя такой красавец работодатель? Но Джейн потратила не один год, чтобы закалить себя и не забивать голову бесцельными мечтаниями, которые никогда не осуществятся. Она не допустит, чтобы ее усилия пошли прахом!
        — Майкл, это смешно.
        — Вы забыли, кто вам платит.
        — Моя частная жизнь вами не оплачивается.
        — Оплачивается.
        Джейн сжала зубы. Черт бы его побрал! Она не хотела ничего ему рассказывать, но, поскольку они направляются на остров Барра, ей все же придется это сделать. Она вздохнула и повернула к нему лицо.
        — Ладно. Я там родилась. И выросла там. И жила там до шестнадцати лет.
        Майкл недоуменно смотрел на нее. Вот уж этого он никак не ожидал услышать.
        — Вы родились на острове Барра?
        Джейн кивнула.
        — Моя мать была англичанкой, вот почему у меня нет сильного акцента.
        — До сегодняшнего дня у вас его вообще не было слышно. Во всяком случае, я этого не замечал.
        Джейн стрельнула на него взглядом и сказала с мягким шотландским выговором:
        — Мама не признавала шотландского акцента и считала его маловыразительным.
        — Согласен.
        Глаза у Джейн зажглись недобрым огнем.
        — Никогда до прошлого вечера ничего не слыхал о Барре,  — заявил Майкл.
        — Вы не шотландец,  — ответила она с ноткой гордости в голосе.  — Я ответила на ваши вопросы, Херст. Надеюсь, теперь я могу вернуться на свое место?
        Майкл посадил Джейн себе на колени, поддавшись дикому порыву, но теперь, когда ее аккуратная попка прижималась к его паху, широко распахнутые карие глаза удивленно смотрели на него за стеклами очков, а пухлые губы сердито изогнулись, он не смог придумать ни одной причины, чтобы отпустить ее.
        Конечно, он должен это сделать. Приличие требовало этого.
        Майкл со вздохом разнял руки.
        В ту самую секунду, когда она приподнялась с его колен, чтобы встать, их лица оказались на одном уровне. Глаза встретились, и Джейн замерла.
        Если он наклонится хотя бы чуть-чуть, его рот коснется ее рта. Ее большой пухлый рот приглашал к поцелую. Майкл не стал противиться. Это настолько его поразило, что сердце бешено заколотилось, кожу на голове закололо, а от напряжения в паху едва не треснули брюки. Казалось, что мир кругом застыл. Майкл не отрывал глаз от лица Джейн. Их губы вот-вот соприкоснутся.
        И тут, с самым что ни на есть чувственным стоном, Джейн закрыла глаза, обхватила его за шею и прижалась к нему.
        Желание прорвалось так неожиданно, что он не успел осознать происшедшего. Его как громом поразило. Майкл схватил ее руку, просунул язык между ее губ и… крепко поцеловал.
        Джейн ахнула, словно ее обожгло, быстро заморгала и отстранилась.
        — Это было…  — с трудом выдохнула она.  — Я целовалась раньше, но… не так. Это было…  — Она закусила губу.  — Но это не должно повториться. Мы не можем… это создаст путаницу. Нет. Мы не можем этого делать.  — Ее взгляд — почему-то печальный — был прикован к его рту.  — И все же…
        У Майкла в голове гудело. Он знал лишь одно — он чертовски рад, что они поцеловались. И что она снова очутилась у него на коленях и упирается копчиком в его пульсирующий член. Господи! Чтобы вот так отозваться на поцелуй… И к тому же с Джейн, совершенно не искушенной в подобных делах…
        А она рывком сняла очки, ухватилась за лацканы его пальто и поцеловала его, но сейчас это ее язык пролез между его губ.
        Майкл застыл на целых две секунды. Он не мог поверить, что это исходит от его уравновешенной, деловой, ничем не примечательной помощницы. Но Джейн, нисколько не колеблясь, положила руки ему на плечи, потянула его к себе и приоткрыла губы, приглашая его ответить на ее поцелуй.
        Майкл был буквально пойман на крючок, как рыба. Решимость противостоять ее натиску мгновенно исчезла. Он прижался к ней, руки жадно шарили по ее телу, по бедрам, изгибу талии. Джейн тоже не отставала от него и просунула руки ему под жилет, спуская ладони вниз, гладя его. Это сводило с ума.
        Ее страсть оказалось заразной, как малярия, и Майкл не мог ни остановить ее, ни сам остановиться. Он запустил руку под подол ее юбки, провел пальцами по ноге, коснулся колена и… не осмелился продвинуться выше.
        Пока не осмелился.
        Он ограничился поцелуем, очень крепким и жарким, который разжег ее желание. У нее вырвался стон, она заерзала у него на коленях. А он блаженствовал.
        Когда ее зубы стукнулись о его зубы, она хихикнула. Боже, она такая… непосредственная, неопытная. Майкл прикрыл глаза, и его ладонь сжалась в кулак, не дотянувшись до манившей теплом кожи ее колена. Он не может продолжать это. Несмотря на ее желание, Джейн неуклюжа… как жеребенок. И такая же невинная, черт возьми.
        Майкл подавил ругательство и оторвал губы от ее рта.
        — Джейн. Нет. Мы не можем…
        Он переместил ее на край колен, давая возможность успокоиться своему набухшему члену.
        Она нахмурилась, карие глаза смотрели обиженно.
        — Майкл, пожалуйста…
        Это больше походило на стон, и она опять потянулась к нему.
        — Нет!  — отрезал он хриплым голосом, борясь со сжигавшим его пожаром.
        Призвав на помощь силу воли — или то, что от нее осталось,  — он убрал руки с талии Джейн, поднял ее и усадил обратно на сиденье напротив.
        С минуту они сидели, уставившись друг на друга. Карета подскакивала и качалась из стороны в сторону. Волосы Джейн растрепались и падали ей на плечи, словно шелковая ткань орехового цвета. На фоне блестящих волос и бледного лица светились большие глаза в обрамлении пушистых ресниц. Она походила на девушку из гарема. Молодая, чувственная и… красивая.
        Черт, когда это произошло? Ему нельзя думать о ней таким образом. Это все осложняет.
        Джейн кашлянула и произнесла хрипловатым и немного дрожащим голосом:
        — Если не возражаете, Херст, я бы хотела снова поцеловаться.
        — Ради всего святого, Джейн! Я вовсе не хочу, чтобы вас к этому тянуло! Джейн, вы… я не могу… Этого не следует делать, черт подери!  — Майкл тряхнул головой, надеясь, что в мозгу прояснится.  — Мне не нужно было ни за что на свете дотрагиваться до вас.
        — Но вы же дотронулись,  — обычным деловым тоном ответила она.  — И раз уж вы это сделали, то…  — Она, склонив голову набок, уставилась на него.  — Меня никогда раньше так не целовали.
        Хоть бы она снова надела очки! А то смотрит на него своими глазищами и… смущает. Без очков глаза казались еще красивее.
        — Удивительно, что вас вообще целовали.
        — Целовали. Много раз.
        Она поискала на сиденье очки.
        — Много раз? Черт возьми! И сколько же?
        Джейн подняла руку и стала загибать пальцы.
        — Восемь, девять, десять… Кажется, столько. Нет-нет, подождите.  — Она закусила губу.  — Я забыла о тех двух, значит — одиннадцать, двенадцать…  — Она закатила глаза, как будто вспоминала. Наконец пожала плечами.  — Не могу вспомнить.
        Майкла охватила ярость, но… она так неуклюже и неумело целовалась.
        — Я вам не верю. Вас если и целовали, то всего один раз.
        — Откуда вам знать?
        — Да потому что вы неопытны — это я могу определить.
        Майкл увидел, что Джейн обиделась, и хотел уже извиниться. Но извиняться ему было несвойственно, и поэтому он рассердился.
        — Теперь понимаете? Вот почему не стоило вас целовать. А мои слова задевают ваши чувства.
        — Мои чувства не задеты — просто мне обидно.
        — Это то же самое.
        — Нет, не то же самое. И перестаньте сверкать на меня гневным взором, словно я сделала что-то не так. Это не я начала целоваться.
        Майкл поднял брови, а она покраснела.
        — Ну, не первый поцелуй, во всяком случае.
        — Этого не повторится,  — сердито ответил он. А сердился он оттого, что все еще испытывал сильное желание.  — Вы практически бросились мне на шею. Вам следует в будущем подумать о том, как себя вести.
        Она нашла очки и нацепила их на свой нахально задранный носик, села прямо и стала похожа на ту Джейн, которую он хорошо знал.
        — Херст, не путайте факты. Вы меня поцеловали… и, должна добавить, очень крепко поцеловали. Я всего лишь поцеловала вас в ответ.
        — Вы на меня набросились,  — упрямо повторил Майкл.
        — Нет, это был ответный поцелуй.  — Джейн раздраженно на него взглянула.  — Клянусь, нет такого мужчины, который может говорить без преувеличений о физических удовольствиях.
        Майкл едва не задохнулся.
        — Что вы знаете о мужчинах и физических удовольствиях?
        — Достаточно, чтобы понять следующее: если мужчина говорит вам что-то об этих удовольствиях, то лишь половина из его истории правдива, а то и меньше.
        Горечь в ее голосе его насторожила. Помолчав, он заявил:
        — Вам сказали неправду.
        Возможно, ее действительно целовали несколько раз, но кто бы это ни делал, он не был большим умельцем.
        Щеки Джейн пылали.
        — Не важно. Я поцеловала вас в ответ, потому что удивилась — это оказалось очень приятно. И еще мне стало любопытно. Вот и все.
        — Как бы там ни было, мы поступили неразумно. Это может повредить делу.
        — Согласна. Но меня огорчает то, что вы считаете, будто я изменю к вам отношение из-за обычного поцелуя.  — Джейн подобрала шпильки, разбросанные по полу, и стала приводить в порядок прическу.  — Я не какая-нибудь простофиля, которая позволит подобным глупостям руководить своим поведением.
        — Посмотрим.
        — Да, посмотрим. А затем вы в знак извинения подарите мне две бутылки хорошего виски. Такого же, как ваш зять прислал вам в Египет.
        — Нет уж. Это чертовски хорошее виски.
        — Вот поэтому вы подарите мне две бутылки, а не одну.
        — Клянусь богом Ра, вы — нахальная, дерзкая…
        — Остановитесь, Херст. Мы только что целовались, и, следуя вашей логике, теперь я буду относиться ко всему сказанному вами весьма отрицательно и даже могу разрыдаться и убежать в монастырь.
        Джейн довольно засмеялась и поправила юбки. Она снова выглядела так, как в тот момент, когда садилась в карету.
        — До сего момента я и не подозревала, как мало вы знаете о женщинах. О, вы можете обсуждать Птоломея Третьего в подробнейших деталях, однако вы абсолютный новичок, когда дело доходит до прекрасного пола.
        — Джейн, вы подталкиваете меня к определенным действиям.
        — Наоборот, я отталкиваю вас от них,  — ответила она, воинственно блеснув глазами.  — Разница большая.
        — Хоть бы мы вообще не целовались,  — буркнул Майкл.
        — Я тоже этого хотела бы, но поцелуй вернуть обратно мы не можем, поэтому придется нам с этим смириться и кое-что предпринять. Я уже начинаю это делать.
        Она приподнялась и стукнула кулачком в потолок кареты. При этом ее грудь оказалась прямо у него перед носом.
        У Майкла пересохло во рту, пальцы сами собой выгнулись, словно хотели обхватить манящие выпуклости. Почему он не сделал этого, когда она, такая уступчивая, сидела у него на коленях?
        — Я поеду с Аммоном, пока ваш пыл не охладится. Он едет один во второй карете и, я уверена, обрадуется попутчику.
        Карета остановилась, и лакей спрыгнул вниз. Майкл недовольно нахмурился. Он вовсе не хотел, чтобы она уходила. Во всяком случае, пока они не обсудят эту несуразицу, что возникла между ними.
        — Джейн, вы ведете себя нелепо. Мы просто…  — он помахал рукой,  — будем вести себя по-прежнему. Если вы успокоитесь и…
        — Если я успокоюсь? Но это вы…
        Дверца кареты раскрылась. Джейн со спокойным, серьезным видом подобрала полы плаща и вышла из кареты. Задержавшись у дверей, она неодобрительно на него посмотрела.
        — Прошу вас, постарайтесь заснуть. Сон творит чудеса, особенно если дело касается человека с вашим вспыльчивым характером.
        С этими словами она исчезла, и лакей закрыл за ней дверцу.
        Майкл подумал, что, наверное, ему нужно было выйти из кареты следом за ней и вбить в ее упрямую башку хоть немного здравого смысла, но… он себе не доверял, да и ей тоже. Скорее всего она права, и им обоим лучше побыть какое-то время порознь, чтобы успокоиться.
        — На это уйдет лет двадцать,  — пробормотал он.
        Майкл плюхнулся в угол кареты, нахлобучил до самых бровей шляпу и скрестил руки на груди. Что, черт возьми, произошло? До вчерашнего дня он никогда не смотрел на Джейн как на женщину. Она была просто Джейн. Но непонятно каким образом это устоявшееся понятие заменилось чем-то другим, и ему это совсем не нравилось.
        Возможно, разгадав, кто же на самом деле Джейн Смит-Хоутон, он избавится от нового, доставляющего ему неприятные мысли, взгляда на свою помощницу. В конце концов, не вызови она у него любопытства, он никогда не отреагировал бы так бурно на поцелуй. Как только его любопытство будет удовлетворено, его интерес к ней погаснет.
        Довольный тем, что пришел к решению, как выйти из этого затруднительного положения, Майкл натянул на себя дорожный плед, поудобнее устроился в углу кареты и заснул.
        Глава 5
        Из дневника Майкла Херста:
        «Поскольку я путешествовал в карете один — и это доставило мне удовольствие, невзирая на то, что могут думать некоторые наглые помощницы,  — я коротал время, суммируя итоги нашего поиска:
        1. Амулет Херстов был похищен из семьи и затем подарен королеве Елизавете. Он упоминается в числе ее личных вещей. Эти сведения относятся к 1588 году.
        2. Мы знаем из письма, написанного ею, что по какой-то причине Елизавета стала бояться амулета и отослала его в качестве подарка иностранному вельможе.
        3. Сто лет спустя амулет, отвечавший описанию амулета Херстов, появился в перечне вещей могущественного египетского наместника, который позже был убит. Его имущество бесследно исчезло, но ходили упорные слухи, что наместник знал о грозившей ему опасности и отправил свои сокровища в надежное место, оставив сыну карту.
        4. Карта была спрятана внутри трех коробочек из оникса, которые скреплялись и раскладывались.
        5. Это последнее письменное свидетельство, которое есть у нас об амулете Херстов. Последнее — до сего момента…»
        Они путешествовали уже две недели. С каждым днем дороги становились все ухабистее, а пейзаж все красивее.
        Когда они свернули к побережью, солнце светило уже не так ярко, а небо большей частью было серым. При столь безрадостной погоде три забрызганные грязью кареты вкатили в Обан, портовый городишко на западном побережье Шотландии.
        Во время остановок в пути Майкл убедительным голосом сообщал всем, кто мог его слышать, как он рад тому, что едет в карете один. На самом деле ему было до смерти скучно, и он убивал время, занимаясь переводами древних текстов, в которых упоминались драгоценности и амулеты. Он надеялся найти указания на след того амулета, что он искал.
        И еще он узнал кое-что про себя: путешествие в одиночку ему не по вкусу. За четыре года он привык к обществу Джейн. Она не трещала без умолку и не действовала на нервы глупыми замечаниями. Зато она знала, как оживить монотонное путешествие интересной беседой. Майкл поймал себя на том, что скучает без ее остроумных и резких высказываний.
        В общем, во всех отношениях путешествие оказалось тягостным. А Джейн, кажется, совсем не скучала без него и выглядела, как обычно, жизнерадостно, хотя он заметил, что она потирала себе поясницу, когда думала, что на нее никто не смотрит. Тяжелое путешествие, видно, утомило и ее.
        Все вздохнули с облегчением, когда наконец добрались до единственного трактира в городке Обан. Карета остановилась, Майкл выглянул в окно и увидел неказистое строение. Он стал складывать пергаменты, которые переводил всю дорогу, в футляры, а футляры в сумку. Дверца распахнулась, и лакей спустил лесенку.
        Майкл с сумкой под мышкой вышел из кареты и огляделся.
        — Чертовски туманно.
        — Вовсе нет.  — Джейн только что появилась из своей кареты и подошла к Майклу, деловито стуча каблучками по сырым булыжникам двора.  — Просто вы в очках, которые, смею заметить, не протирали очень давно.
        Своим тоном она хотела показать, что он не способен сам это сделать. Майкл рассердился. На Джейн было обычное серое платье, коричневая мантилья и практичная серая шляпа. Она выглядела точно также, как четыре года назад, когда он впервые встретил ее. Но после их поцелуя он уже не мог не замечать в ее облике того, чего не видел раньше. Блестящие каштановые волосы были аккуратно причесаны, но несколько прядок колечками завивались около ушей. Когда она по привычке стала заправлять эти прядки под шляпу, он смотрел на ее тонкие пальчики. И еще его взгляд привлекала нежная линия шеи, покатые плечи и то, как ткань скромного платья оттеняла кремовую кожу лица.
        Майкл поджал губы и отвернулся, сорвал очки и сунул в карман.
        — Нам нужна лодка, чтобы добраться до острова. Правда, мало надежды найти в этом городишке хоть одну лодку.
        — Ерунда!  — заявила Джейн.  — Кое-кто из местных ничем другим не занимается, кроме как перевозит людей и товар на отдаленные острова. Сейчас у них мало работы, поэтому нам не трудно будет договориться.
        Майкл бросил на нее мрачный взгляд, успев заметить, что очки у нее сильно запотели. Она сняла их и протерла пальцами в перчатках.
        — Это от теплого воздуха,  — подколол ее он.
        Джейн сверкнула на него глазами, и он… забыл о своем дурном настроении.
        — Это лучше, чем ледяной холод, которым вы меня обдували с тех пор, как мы выехали из Лондона.
        — Я просто был вежлив.
        — Едва ли. Но я, слава Богу, привыкла к вашим капризам.
        Джейн поднесла ко рту очки, сложила губы в букву «о» и подула на стекла.
        Майкл не сводил глаз с ее мягких губ, которые в этот момент приняли как раз такую форму, когда хочется…
        Он поспешно отвернулся. Великий Ра! Чего бы ему ни стоило, он обязан прекратить это. Он совершил роковую ошибку, поцеловав ее.
        Угрюмо глядя на серый ландшафт, он заметил:
        — Собирается дождь.
        — Да, облачно, но к концу дня это обычное явление. Думаю, что вечерний ветер с залива разгонит туман.
        — Почему вы всегда так радостно настроены?
        Джейн одарила его милой улыбкой.
        — Потому что мне нравится вас злить — я ведь ради этого живу.
        — Вот ведьма.
        — Упрямый грубиян.
        Как бы ее обозвать в ответ? Майкл потер небритую щеку. Он перешел на бритье раз в пять или шесть дней, зная, что Джейн это раздражает, а отращивать длинную бороду ему не хотелось. Видя, что она с неодобрением смотрит, как он трет щеку, он с ухмылкой произнес:
        — Считаете, что мне следует побриться? Но я не собираюсь этого делать.
        — Вам не идет небритость.
        На холодном воздухе ее дыхание превратилось в облачко, щеки порозовели. Джейн осмотрела свои очки, нашла их недостаточно чистыми и снова протерла пальцами.
        — Я уж и забыла, как сыро здесь в это время года.
        — У вас озябший вид. Промерзли насквозь? Очевидно, грелка для ног в вашей карете недостаточно теплая, чтобы растопить ваше холодное сердце.
        Джейн лишь улыбнулась:
        — Я отдала грелку Аммону. Если во время поездок мне очень тепло, я заболеваю.
        — Знаю,  — сказал он.
        — О, разумеется, вы знаете,  — сухо ответила она, надевая очки.  — Еще бы вам не знать: мы четыре года путешествовали вместе, и обычно в одной карете.
        Майкл решил никак это не комментировать.
        — Я пошлю лакея узнать насчет лодки. Хочу отправиться на Барру завтра же, если это возможно.
        — Прекрасно. Признаюсь, что я устала. Конечно, это не так утомительно, как ехать на верблюде по пустыне, но очень похоже. Сиденья в карете оставляют желать лучшего. Боюсь, что несколько дней мне удобнее будет стоять.
        — Сиденья в моей карете вполне мягкие и пружинят лучше, чем в других. Жаль, что вы не сочли для себя приемлемым ехать со мной.
        Майкл развернулся и зашагал к трактиру.
        Джейн догнала его.
        — Уверена, что в карете Аммона мне было… намного удобнее. Но это не меняет того обстоятельства, что путешествие было очень долгим, а дороги ужасными.
        — Да, дороги ужасные. Но я ничего и не жду от Шотландии.  — Он открыл дверь в трактир и отступил в сторону.  — После вас.
        Джейн прошла впереди него. Их встречала хозяйка, полная женщина с седыми кудельками и кривым носом, который уместнее смотрелся бы на лице боксера. Басистым голосом она сообщила, что она вдова и зовут ее миссис Фаркуар.
        Джейн представила себя и Майкла, затем миссис Фаркуар провела их в единственную гостиную трактира. Пока они шли, трактирщица тарахтела с таким чудовищным акцентом, что Майкл мог разобрать только каждое третье слово. К счастью, Джейн все взяла в свои руки, сказала хозяйке что-то приятное. Та заулыбалась и с поклоном пригласила их в гостиную, сама же ушла на кухню.
        Джейн сняла перчатки, аккуратно сложила и сунула в карман мантильи, прежде чем подойти к тускло горевшему камину.
        Майкл заметил дрова на подставке у окна и, положив сумку на диванчик, взял несколько поленьев и добавил в огонь. Пламя разгорелось ярче. Отряхнув руки, он выпрямился.
        — Вот так. Теперь будет теплее. Я правильно понял — вы заказали обед у нашей хозяйки? Я кое-что разобрал в ее тарабарщине.
        — Ее речь не тарабарщина — она просто говорит с акцентом.
        — Понять ее я не мог.
        — Потому что не старались.  — Джейн сняла мантилью и шляпу и повесила на крючок у двери, потом поправила на носу очки и уселась в кресло около камина.  — Клянусь, что хотя уже не трясусь в этой несчастной карете, у меня такое ощущение, что я все еще там. Лучше уж ехать на верблюдах.
        — На них также трясет.
        — Да, но их походка более плавная, и они не подбрасывают вас, словно вы камешки в коробке.
        Майкл скинул плащ и бросил его на диван, затем опустился в кресло напротив Джейн.
        — И карета пахнет лучше, чем верблюд.
        Джейн поморщилась:
        — Я уж забыла об этом.  — Поленья приятно потрескивали. Джейн наклонилась и протянула руки к огню. В стеклах ее очков отражались оранжевые язычки.  — Не важно, карета или верблюд, но я рада, что мы наконец-то добрались до места назначения.
        Майкл фыркнул:
        — Я уже начал скучать по теплу и удобству дворца султана. Видно, это из-за холода и тяжелого переезда.
        Джейн засмеялась.
        — Вот уж никогда не думала, что услышу от вас такие слова о нашей тюрьме, пусть и шикарной.
        — Я успел почти полюбить это место — моим братьям пришлось потратить много времени для моего освобождения. Даже не один месяц.
        — Будь у меня хотя бы еще неделя, я бы отыскала способ, как нам освободиться. Султан уже начал внимать голосу разума.
        Майкл уставился на нее.
        — Вы совсем сошли с ума. Он не начал внимать голосу разума. Вы были заняты тем, что кокетничали с ним и ничего не замечали, чем поставили нас в очень трудное положение, когда пришло время убираться оттуда.
        Джейн хмыкнула:
        — Я не кокетничала.
        — Вы танцевали перед ним в весьма откровенном платье с глубоким вырезом…
        — Ерунда. Я исполнила абсолютно приличный местный танец, и на мне был абсолютно приличный наряд, принятый при дворе султана. Вы бы это знали, если бы потрудились поднять голову от книги хотя бы ненадолго.
        — Абсолютно приличный? Вы крутили бедрами, как… как… Я даже произнести этого не могу. А платье, которое вы выбрали? Лучше его не описывать!
        — Мне помогли его выбрать жены султана.
        — Я поверить не мог, что вы по собственной воле решили выставить себя подобным образом. Все выглядело непристойно, а ваш танец… Не хочу казаться жестоким, но у вас совершенно отсутствует хоть намек на грациозность. Медведи танцуют лучше.
        Он-то думал, что разозлил ее, но Джейн засмеялась.
        — Было очень весело. И вы не можете не признать, что после этого султан стал обходиться с нами лучше. Нас перевели в более просторные комнаты, предоставили больше слуг и еду повкуснее. Даже разрешили пользоваться библиотекой.
        — С вами он с самого начала обходился хорошо. Это я был пленником.
        — Да, в обтянутых шелком комнатах с девятью личными слугами, которые выполняли любой ваш каприз.
        Майкл почесал небритую щеку.
        — Комнаты действительно были весьма недурны, но я не мог никуда выйти без сопровождения охраны с мушкетами.
        — Прошу вас отметить, что вам дали девять слуг после моего танца.  — Джейн бросила на него смеющийся взгляд.  — Признайтесь, что я была хороша.
        — Ни в чем подобном я признаваться не собираюсь.
        Майкл был вне себя от возмущения, когда Джейн предложила исполнить танец, что обычно делала одна из многочисленных жен султана. К тому же танцевала она ужасно, но это рассмешило султана и подогрело его интерес к Джейн. Майкл полыхал от ярости и бешенства, хотя ничего не мог поделать.
        Джейн, не обращая внимания на его гневный вид, спокойно улыбалась:
        — Все это было частью моего основного плана: я хотела заставить его забыть, что мы — его пленники, чтобы он смотрел на нас, как на своих гостей. В его стране в танце нет ничего неприличного в отличие от того, как на это смотрят у нас. Это всего лишь способ показать свою признательность за…
        — Вздор! После такого танца единственное, чего вы заслужили, так это хорошей взбучки. И не говорите мне, что это не осложнило наше положение. Когда прибыл мой брат, чтобы спасти нас, султан отказался вас отдать. Только этого мне тогда не хватало!
        Джейн легкомысленно от него отмахнулась.
        — Не притворяйтесь, будто вам не доставило удовольствия ворваться во дворец. Вы наслаждались каждой минутой, когда бежали по двору, стреляя в воздух из пистолета.  — Она одобрительно на него взглянула, чем очень удивила.  — Я никогда не встречала мужчину, которому бы так нравилось идти в атаку.
        — Это у меня наследственное. Херсты — опасная смесь благородной нормандской и жестокой шотландской крови.
        — Звучит кровожадно.
        Майкл улыбнулся ей хищной улыбкой:
        — Советую вам это помнить.
        — Хмм. Пусть так, но ваша помощь — какой бы театральной она ни выглядела — мне не требовалась. Я уже нашла к тому времени способ, как убежать, и просто выжидала.
        — Обычно в здравомыслии вам не откажешь, но пребывание долгие месяцы взаперти повредило ваш разум. Я…
        Шаги в коридоре возвестили о приходе хозяйки трактира — она несла поднос, на котором стояли стаканы, бутылка янтарного напитка, тарелки с хлебом и сыром, а также две миски с ароматно пахнувшим горячим тушеным мясом.
        Джейн встала и подошла к столу, куда миссис Фаркуар поставила еду. Обе женщины несколько минут о чем-то тихо поговорили, затем хозяйка удалилась. Джейн уселась за стол и сказала, обращаясь к Майклу:
        — Ешьте, пока все не остыло.
        От вкусного запаха жаркого у Майкла заурчало в животе. Он поднялся с кресла и присоединился к Джейн.
        Джейн взяла ложку и сказала:
        — Миссис Фаркуар уверена, что ее племянник может достать большую лодку, чтобы отвезти нас на Барру. Она направилась во двор объяснить нашему кучеру, как найти племянника.
        — Хорошо.
        Майкл с жадностью накинулся на жаркое. Настроение у него моментально улучшилось. Такого вкусного мяса, тушенного с морковью и луком, он никогда не пробовал.
        Сидя напротив, Джейн украдкой поглядывала на него, с удовлетворением отмечая, что у него на лице появилось довольное выражение. Хотя после их размолвки они ели почти всегда вместе, Майкл держался отстраненно и холодно. Она вела себя так же, но ее это удручало.
        Странно. Человеку не хватает чего-то только тогда, когда он этого лишается. До сих пор она и не подозревала, как ждала неспешных бесед во время путешествия или за обеденным столом. Последнюю неделю ей особенно этого не хватало.
        Крайне неприятно, что Майкл оказался прав — их поцелуй все изменил. Но изменилась не она, а Он. После поцелуя он на себя не похож, стал таким… недоступным. Он был решительным человеком, страстным, увлекающимся, пылким и привык поступать по-своему. В этом с ним мало кто мог сравниться. Эти черты характера помогали ему добиваться успеха, но в то же время вынуждали Джейн следить за тем, чтобы их отношения оставались деловыми, и только.
        Майкл отломил поджаристый ломоть хлеба и тут же передал ей тарелку. Джейн улыбнулась — запах хлеба дополнял аппетитный запах жаркого.
        Ей всегда нравилась в Майкле старомодная учтивость, которая уживалась с его пресловутой грубостью в речи. Джейн объясняла это тем, что он воспитывался матерью с очень сильным характером, а также и тем, что у него было много братьев и сестер.
        Джейн попробовала тушеное мясо. Как и Майклу, оно ей очень понравилось. Она ела, продолжая наблюдать за ним исподтишка. Темные волосы падали ему на лоб и на глаза. Ему необходимо постричься, а также побриться. Джейн очень хотелось, чтобы он позволил ей подстричь его, потому что у нее это получалось намного аккуратнее, чем у других.
        Но какое имеет значение, длинные у него волосы или короткие, выбрит он или нет? Майкл Херст был потрясающе красивым мужчиной. Что же делало его таким привлекательным? Может, сочетание ярко-голубых глаз и черных волос? Или его рот — мужественный и чувственный? Или то, как его…
        Майкл посмотрел на нее, а Джейн не успела отвести глаза и покраснела.
        — Нам необходимо свериться с картой, прежде чем мы отправимся на остров,  — торопливо заметила она.
        Он положил ложку в пустую миску.
        — Почему?
        — Я не уверена, какое жилье мы найдем на острове. Раньше в южной части был трактир, но не знаю, стоит ли он на месте после стольких лет. Вероятно, нам придется довольствоваться палатками.
        — Какое невезение.  — Майкл выразительно изогнул бровь.  — Надеюсь, вы захватили палатки?
        — Конечно. А пока у нас есть возможность насладиться хорошим обедом при свете лампы.
        Майкл огляделся. Маленькая комната выглядела вполне уютно благодаря потрескивающему огню.
        — Надеюсь, что тот трактир еще существует.
        — И я надеюсь, но я была там очень давно, поэтому…
        Она пожала плечами.
        Майкл налил в стакан виски, и опять его темно-голубые глаза смотрели прямо на нее.
        — Сколько времени прошло с тех пор, как вы покинули Барру?
        — Четырнадцать лет.
        — Значит, вам было…  — Он сосредоточенно сдвинул брови.  — Сколько вам сейчас?
        Джейн положила ложку в миску и отодвинула от себя пустую посуду.
        — Такой вопрос даме не задают.
        — Вы не дама.
        Майкл глотнул виски и ухмыльнулся.
        — А вы не джентльмен,  — в тон ему ответила она.  — Ни один джентльмен из тех, кого я знаю, никогда не задал бы женщине такой бестактный вопрос.
        — Я никогда и не говорил, что я джентльмен.
        В свете лампы голубые глаза сверкали торжеством.
        — А я никогда не утверждала, что я дама, поэтому мы квиты. Херст, пожалуйста, налейте мне немного этого чудесного виски. А за это я принесу карту.
        — Откуда вам известно, что виски чудесное?
        — Оттуда же, откуда я узнала, что жаркое вкусное,  — по вашему лицу. У вас очень выразительное лицо, и на нем отражаются все ваши мысли.
        — Полный вздор. Принесите чертову карту и посмотрим, что сможем извлечь из нашего путешествия.
        Джейн встала и принесла сумку, вынула оттуда три коробочки из оникса, а сумку бросила на скамью. Достав коробочки из бархатных чехлов, она ловко скрепила их в нужном порядке. Потом положила карту на стол между собой и Майклом, села рядом с ним и поближе придвинула лампу.
        — Как я могла не понять, что это остров Барра? Сейчас это совершенно ясно.
        — Вам делает честь, что вы вообще поняли, какая это страна. В какой-то момент я был уверен, что это часть Константинополя.
        — Я тоже не сразу сообразила, что это, но вот здесь…  — Джейн указала на едва заметное слово, выгравированное внизу карты,  — это древний термин, обозначающий слово «остров». И потом вот этот значок…  — Она провела пальцем по извилистой линии рядом, которую они приняли за реку.  — В древних текстах так обозначали Британские острова.
        — И то и другое становится ясно при новом прочтении карты.
        — Да, но я смотрела не на ту сторону страны. Тот, кто расположил слова вверх ногами, весьма умно сбил нас с правильной ориентации.  — Джейн скорчила гримасу.  — Я была уверена, что амулет спрятан на каком-то скалистом острове в заливе около Дувра. Я была готова держать на это пари.
        — Вполне резонно, что вы так думали. Наш картограф весьма искусно скрыл свое намерение. Все это лишний раз убеждает меня, что он скрывал что-то очень ценное.
        — Амулет Херстов.
        — Вот именно.
        Майкл внимательно изучал карту. С первого дня их знакомства он не делал секрета из того, что поиск фамильной реликвии имел для него огромное значение. И он неутомимо работал над тем, чтобы выйти на след давно утерянного амулета.
        — Нам навредило то, что карта не показывает всего острова целиком, а лишь часть его. Поэтому увести нас в сторону не составило труда.
        — Мы искали бы побережье, которое подходит под это очертание,  — сказала Джейн.
        Майкл кивнул и провел пальцем по поверхности карты.
        — Кто-то очень старательно пытался сделать все как можно непонятнее, запутать.
        Джейн вздохнула:
        — Но я ведь выросла на Барре и должна была узнать это место. Остров очень маленький, и я объездила его вдоль и поперек много раз. Я знаю каждую бухточку, каждый изгиб берега, каждый залив и каждый поросший травой холмик. И тем не менее…
        Она покачала головой.
        Майкл поднял голову от карты и посмотрел на нее.
        — Вы скучаете по Барре?
        — Я скучаю по своей юности.  — Желтый круг света от лампы отражался от блестящей поверхности карты и бросал блики на лицо Майкла. Джейн старалась не замечать голубизны его глаз.  — Тогда я думала, что возможно все, если только сильно захочешь. Как глупо! Теперь я стала взрослой и знаю, что мало просто хотеть чего-либо. Должна представиться благоприятная возможность, и сопутствовать удача. Также не помешают несколько бочонков золота.
        Не сводя с нее глаз, Майкл потер подбородок.
        — Интересные наблюдения. За все то время, что мы работаем вместе, я никогда не думал, что когда-либо услышу от вас такое пессимистическое заявление.
        — Какой же тут пессимизм? Это общеизвестные истины.  — Джейн рассеянно сделала глоток виски.  — Но вернемся к карте… Теперь, зная, что карта правильная, я различаю некоторые контуры острова. К примеру, береговая линия.  — Она коснулась маленького залива в южной части острова.  — Это — бухта Касл-Бей, и она намного больше, чем указано здесь. Там сейчас город.
        — Где именно?
        — Здесь.  — Джейн указала на край залива.  — Город называется Каслбей[3 - Дословный перевод «Каслбей» — замковая бухта.].
        — А название бухты — Касл-Бей?
        — Да.
        — Занятно.
        Джейн засмеялась.
        — И правда занятно.
        — А что еще изменилось?
        Она провела по волнистой линии.
        — Это не река, как мы думали, а западный берег острова.
        — Выходит, это море,  — Майкл дотронулся до ряда перевернутых значков,  — а не горы, как мы считали.
        Он не мог не восхититься давно умершим картографом, который, умно спрятав настоящий смысл выгравированных значков на карте, все же предлагал кое-какие ключи к разгадке.
        — Нам необходимо сравнить старую карту с новой. Я купил ее перед отъездом из Лондона.
        Джейн с одобрением и теплотой посмотрела на него.
        — Вы молодец, Херст.
        Майкл взял сумку со скамьи и извлек оттуда маленький футляр, а из футляра — несколько карт. Перебрав их, он наконец нашел ту, что искал, и отдал Джейн. Она разложила ее на столе рядом с картой из оникса и наклонилась. От света лампы ее каштановые волосы казались золотыми.
        Майкл подумал о том, что ему явно нравится оттенок ее волос с красноватыми и золотыми искорками. Ему захотелось потрогать шелковые пряди. «Это нелепо!» — одернул себя он и занялся тем, что стал убирать остальные карты в футляр.
        Вдруг Джейн сдвинула брови.
        — Херст, эта карта датирована 1812 годом, но на ней отсутствуют некоторые очень важные детали.
        — Вы же сказали, что давно не были на Барре.
        — Да, но чтобы отсутствовал целый замок?
        — Там есть замок?
        Джейн бросила на него нетерпеливый взгляд.
        — Зачем тогда называть бухту Касл-Бей?
        — Ах да. Это же Шотландия. Куда ни кинь, везде попадешь в какое-нибудь укрепление.
        — Это из-за военной обстановки в прошлом.
        — Говоря о военной обстановке, вы имеете в виду самих шотландцев?
        Глаза у Джейн сверкнули.
        — Я имею в виду то общество, которое существовало много столетий назад. Люди в те эпохи были очень жестоки.
        — Некоторые — допускаю, но ваш народ с самого своего зарождения был вздорным. Больше других.
        — Я предпочитаю считать шотландцев энергичными.
        — Неудивительно. Достаточно посмотреть на вас. Однако я прочитал сотни работ о древних народах и пришел к выводу, что за исключением спартанцев самые вздорные из кого-либо живших на земле — это шотландцы.
        Глаза Джейн за стеклами очков смотрели на него, прищурившись.
        — Вы закончили?
        Майкл со смехом снял свои собственные очки и наклонился к ней, касаясь ее плечом.
        — Пока закончил. Значит, новая карта не точна?
        — Это очевидно. Замок Кисимул отображен на старой карте, а на новой его нет. Видите?
        Майкл взглянул туда, где палец Джейн задержался на грубо выгравированном изображении замка на карте из оникса, а затем — на пустое место на новой. Он пожал плечами:
        — Возможно, современный картограф просто не помечал строения.
        — Я тоже так подумала бы, но несколько строений отмечены. Вот — два, и ни одного из них я не знаю.  — Джейн ткнула пальцем в северную сторону острова и пробормотала себе под нос: — Этот дом специально нарисован таким большим, как будто это особняк. Кто стал бы строить дом здесь, да к тому же такой большой, что его надо отмечать на карте? Может, это?.. Но нет. Это было бы пустой тратой…
        Она нахмурилась и замолчала.
        — Что было бы пустой тратой?
        — Ничего.  — Джейн подняла на него глаза — взгляд был непроницаемым.  — Я просто думала вслух.  — Она провела пальцем по линии, которая имелась на обеих картах.  — Это главная дорога. Она опоясывает весь остров и совсем не изменилась, так что путь будет не сложный.
        Майкл подался вперед, чтобы лучше разглядеть то, что она показывала, и тут у него в носу защекотало от запаха… легкого запаха лаванды и чего-то еще. Может, роз? Это запах Джейн. Он поборол желание коснуться щекой нежной кожи у нее на шее и глубже вдохнуть ее запах. Но она только-только смягчилась после их поцелуя, и он не хочет, чтобы она отшатнулась от него. Всего-то один поцелуй, а они оба почти две недели испытывали неловкость. Он не может допустить, чтобы это повторилось.
        Майкл снова обратил свое внимание на карты.
        — Пещеры отмечены на юго-западном берегу, но… что это?  — Он указал на перевернутый треугольник на старинной карте.  — Что здесь? Очевидно, это не зря отмечено. Наверняка имеет какое-то важное значение.
        — Это горная долина,  — пояснила Джейн.  — Очень красивая. В детстве я часто ездила по ней верхом. Там есть озеро, где можно порыбачить, если вы это любите.
        — Вы умеете ловить рыбу?  — удивился он.
        — Умею и до сих пор делаю это при любом удобном случае. У меня хорошо получается.
        — В этом я не сомневаюсь.  — Майкл откинулся назад.  — Если мы сегодня вечером доплывем до острова, как рассчитываем, то утром обследуем эту долину.
        — И пещеры?
        — Когда будем проезжать мимо них, то посмотрим их расположение относительно рельефа местности. Вы сказали, что в них можно попасть только при отливе, поэтому, чтобы их исследовать, необходимо хорошенько подготовиться.
        — Разумно.
        Джейн поджала губы. Нижняя губа была влажной.
        И это мгновенно возбудило Майкла. Он не мог ничего с собой поделать — его тянуло к ней, хотелось смотреть на нее, касаться ее, целовать ее, ощущать…
        Он разозлился и приказал себе прекратить этот бред. Он должен совладать со своими порывами. Иначе для них обоих это плохо кончится и, кроме неприятностей, ничего не сулит. Он деланно улыбнулся и как ни в чем не бывало сказал:
        — Пещеры должны скрывать последний ключ к…
        — Прошу прощения, сэр.
        В дверях стоял Аммон. Около него с выпученными глазами и открытым ртом — миссис Фаркуар.
        Джейн встала и подошла к трактирщице.
        — А! Вижу, вы познакомились с Аммоном.
        Хозяйка молча закивала, не сводя глаз с высокой фигуры слуги. Она прижала пальцы к щеке, словно боялась найти на собственной коже такие же шрамы, как у него.
        Джейн улыбнулась Аммону:
        — Вам удалось нанять лодку?
        Аммон утвердительно склонил голову, не обращая внимания на то, что хозяйка следит за каждым его движением.
        — У племянника миссис Фаркуар есть баркас, который нам подойдет. Я нанял его и проверил — там достаточно места, чтобы увезти нас и сундуки. Он вернется за лошадьми.
        Джейн повернулась к хозяйке.
        — Большое спасибо, что посоветовали обратиться к вашему племяннику.
        Хозяйка кивнула. Она по-прежнему стояла с разинутым ртом, не сводя глаз с Аммона.
        Аммон, ни разу на нее не взглянув, вздохнул:
        — Мистер Херст, если вас это устроит, мы отправимся через три часа с приливом. Пирс недалеко отсюда, поэтому мы можем не торопиться. Мы поплывем вдоль узкого пролива у мыса, а затем к бухте Касл-Бей на острове Барра.
        — А кто позаботится о лошадях?  — спросила Джейн.
        — С ними останутся Тернер и два лакея. А еще один лакей поедет с нами.
        — Молодец, Аммон,  — похвалила его Джейн.  — Мы отдохнем несколько часов до отплытия. Нам это не помешает. Надеюсь, вы поели?
        — Да, мисс. Мы все ели жаркое. Очень вкусно.
        Он поклонился миссис Фаркуар, которая вздрогнула, словно ее ненароком толкнули.
        — Ох, вам понравилось? Я рада… так рада, что вам пришлось по вкусу. Это старый рецепт, и я… У вашего народа тоже есть хорошие рецепты, я уверена. Правда, вкусной еды из вашей страны я не пробовала, но в моей семье всегда готовили самое лучшее тушеное мясо. Для этого нужно взять баранину…
        Трактирщица запуталась в словах, и Джейн похлопала ее по руке.
        — Благодарю вас, миссис Фаркуар.
        Аммон поклонился.
        — Мисс Джейн, я вернусь за вами и мистером Херстом через полтора часа.
        С явным облегчением Аммон развернулся и исчез за дверью.
        Миссис Фаркуар шумно выдохнула.
        — Господи, что же вы мне не сказали, что путешествуете с дикарем? Я чуть не умерла, увидев его во дворе!
        — Не умерли, потому что мы не путешествуем с язычником,  — не поднимая глаз, произнес Майкл.
        Миссис Фаркуар не заметила его едкого тона.
        — Ха! Хорошо вам говорить! Этот великан так меня перепугал, что я чуть с ума не сошла!
        — Для этого многого не…  — начал Майкл, но Джейн поспешно вмешалась:
        — Конечно! Миссис Фаркуар, на Барре раньше был трактир. Вы, случайно, не знаете, он существует и сейчас?
        — О, это трактир старого Макдугала. Но там всего три комнаты. Макдугалы содержат трактир вот уже лет сто. Он переходит от старшей дочери к старшей дочери. Сыновья, те занимаются рыбой и заготовкой водорослей, как почти все мужчины в округе. Разве ж мужчины сумеют содержать трактир, как женщины?
        — Надеюсь, комнаты там не заняты?
        — Да в это время года кто там будет жить? Для господ это не лучшее время: ни рыбу половить, ни поохотиться. Они ведь на Барру для этого приезжают.
        — Да,  — согласилась Джейн.  — Рыба и водоросли…  — Заметив любопытный взгляд Майкла, она объяснила: — Водоросли растут на отмели вокруг острова. Их золу используют как мыло и для других целей.
        Миссис Фаркуар закивала:
        — Да-да, хотя спрос сейчас немного упал, а это очень плохо.  — Она посмотрела на Джейн с интересом.  — Вы уж простите меня, мисс, но вы вроде кое-что знаете про Барру.
        — Немного знаю.
        — Да?  — Глаза трактирщицы зажглись любопытством.  — Если позволите спросить, то с чего это вам так хочется попасть на остров?
        Джейн поняла: что бы она ни сказала, это тут же разнесется по всей деревне. Пока она ломала голову, пытаясь придумать основательную причину для посещения малоизвестного острова в столь неподходящее время года, Майкл неожиданно вклинился в разговор:
        — Мы с моей помощницей приехали, чтобы разыскать кого-нибудь из ее родственников.
        Джейн вся съежилась. Черт бы его побрал! Зачем он это сказал?
        Хозяйка с удивлением смотрела на Джейн.
        — А! Как же фамилия этих ваших родственников?
        — Мак… Маккиннон.
        — Значит, ваши родные из деревни Балнабодах. Они небось вас узнают, когда увидят…
        — Нет-нет. Они очень дальние родственники. Я просто хочу проследить свою родословную.
        — Джейн, да будет вам,  — сказал, вернее, промурлыкал Майкл.  — Они наверняка вас узнают. Вы ведь выросли здесь.
        Джейн бросила на него злой взгляд. Чем бы запустить в его наглую физиономию, чтобы он перестал ухмыляться?
        — Нет, я росла не здесь,  — категорично возразила она.  — Вы ошибаетесь.
        — Я отчетливо помню, как вы говорили, что жили здесь… Сколько? По-моему, несколько лет.  — Майкл улыбнулся хозяйке.  — Моя помощница избегает говорить о своем прошлом. Кажется, она многое забыла. Но вы, мадам, судя по всему, не страдаете забывчивостью. Что еще вы можете нам рассказать?
        Когда Майкл Херст намеревался кого-нибудь обворожить, ему не было равных. Как только у него это получалось? Вот и миссис Фаркуар не устояла против ослепительной улыбки и блеска голубых глаз.
        У миссис Фаркуар порозовели щеки, и она немедленно излила на него несвязный поток слов:
        — О, уж я-то кое-что знаю, ведь мой кузен Рори Джонстон живет там по сей день и приезжает продавать водоросли. Это чудесный зеленый остров. Там красивые озера, а на берегу белый песок. Дождей там, правда, бывает много. Дождливых дней больше, чем ясных.
        — Это может наводить тоску.
        — Да, люди там из-за этого угрюмые и сердитые.
        — Могу себе представить.
        — Вам стоит поостеречься: кузен утверждает, будто на острове есть черная магия… На Барре полно тайн.  — Трактирщица понизила голос.  — Там живут феи, эльфы, ведьмы и привидения. Они кричат по ночам.
        — Привидения?  — удивился Майкл.
        Миссис Фаркуар кивнула:
        — Ну, вообще-то только одно привидение — женщина, хотя кузен говорит, что она… бешеная.
        Майкл усмехнулся:
        — Думаю, что это привидение когда-то было прекрасной женщиной, которая умерла страшной смертью.
        — Ее едва ли назовешь женщиной, но она была красивая. Это пропавшая дочка из клана Макниллов. Она умерла четырнадцать лет назад, когда замок Кисимул сгорел дотла.
        — Нет!  — сорвалось с губ Джейн.
        Ее охватил ужас, и она закрыла глаза. Слова эхом отдавались в мозгу. Только не Кисимул. Только не ее дом.
        Глава 6
        Из дневника Майкла Херста:
        «Я путешествую и занимаюсь исследованиями уже более двух десятков лет. За последние пятнадцать лет я повидал многое: удивительные сокровища, затерянные гробницы, древние города. Передо мной раскрывались скрытые веками тайны. Но ничто так не потрясло меня до глубины души, как то, что я узнал сегодня. Ничем не примечательная девушка, которую я взял в свои помощницы четыре года назад, на самом деле оказалась… шотландской принцессой… и к тому же давно умершей».
        Майкл не донес стакан с виски до рта. Джейн застыла на месте: ладони сжимались в кулаки, лицо побелело, губы в ужасе приоткрылись, а глаза зажмурились, как будто она отгоняла страшное видение.
        Он поставил стакан на стол.
        — Джейн!..
        Она открыла глаза, но продолжала неподвижно стоять, устремив взгляд на трактирщицу.
        Миссис Фаркуар заволновалась:
        — Девочка, что с вами? Вы такая бледная… словно привидение…
        — Замок…  — еле слышно выдохнула Джейн.  — Он сгорел?
        — Да. Такое ужасное несчастье… И там умерла бедная леди Макнилл, погибла в ту самую ночь…
        — Но замок… я не понимаю. Он стоял сотни лет.
        — Ох, девочка, так-то оно так. Красивее замка никогда не было. Я его до сих пор вижу — поднимается вверх над бухтой Касл-Бей, прямо летит по воздуху.  — Миссис Фаркуар тяжело вздохнула.  — Такой страшный удар.
        — Замок… он сгорел дотла?
        — Нет, не весь. Ведь внешние стены были построены из камня. Но огонь бушевал так сильно, что главные балки — а они толщиной с меня — превратились в пепел. Когда балки сгорели, стены уже ничто не удерживало. Одна стена рухнула, пока еще полыхал огонь, а другая накренилась. Опасно было даже приближаться туда — чуть-чуть и все рухнуло бы.
        Джейн с трудом перевела дух и прижала руку к виску.
        — Почему случился пожар?
        — Самим хотелось бы узнать, мисс,  — зловеще произнесла трактирщица.  — Надо спросить об этом нового лэрда.
        — Нового лэрда?  — У Джейн расширились глаза.  — Подождите… вы думаете, что замок поджег лэрд?
        — Кому же еще это на руку?  — Миссис Фаркуар оглянулась через плечо, затем наклонилась поближе к Джейн и многозначительно произнесла: — Мы все знаем: это не несчастный случай. Многие судачат об этом. Ведь раз пожар, то и конец разговорам и женитьбе, а он остался с наследством своей кузины.
        — О нет!
        Джейн прикрыла глаза ладонью.
        — Да, да! Мы все тоже были в ужасе, как и вы.  — Миссис Фаркуар громко запричитала: — Бедное, бедное дитя! Умереть такой смертью. Леди Макнилл была красивой и приветливой, а улыбка — ну прямо лучик солнца. И характер унаследовала отцовский — всегда смеялась. Я видела ее один раз на Барре, когда она ехала верхом по долине.  — Миссис Фаркуар снова вздохнула.  — Какая ужасная смерть.
        Джейн отняла руку от лица и с трудом выговорила:
        — Миссис Фаркуар, я уверена, этот пожар — что бы ни являлось его причиной — мог показаться выгодным новому лэрду, но я его знаю — он не способен на такое преступление.
        — Вы знаете его, мисс?  — с подозрением спросила трактирщица.
        — Ну, не очень близко, разумеется… меня не было на острове много лет, но… я представить не могу, чтобы он такое сделал.
        — Подумайте хорошенько, мисс. Ясно, как божий день, что новый лэрд получил то, чего хотел: женился на другой, а не на собственной кузине, которую не любил, и к тому же избежал опеки отца.
        — Простите!  — вмешался Майкл — он был не в силах больше молчать.  — Значит, новый лэрд был помолвлен с леди Макнилл?
        — Да. Он был ее кузеном, и они вместе росли.
        — И вы думаете, что он убил ее, воспротивившись этому браку?
        — Вы не знаете его отца! Он страшный человек. Всегда замышляет что-то ужасное. Он решил женить сына на мисс, чтобы сделать его лэрдом.
        — Выходит, новый лэрд не хотел жениться?
        — Он противился этому так же, как и девушка, хотя для него это была блестящая партия.
        — Пока что он выглядит честным человеком,  — заметил Майкл.
        — Если не считать убийства девушки. Она же была ему как сестра! Да он мог просто отказаться от своего обещания жениться на ней!  — Миссис Фаркуар гневно фыркнула.  — Все знали, что ему нравилась другая. Не прошло и двух недель, как бедная девочка умерла, а он уже помчался к другой женщине просить ее руки.
        — Через две недели?  — вырвалось у Джейн.
        — Даже двух не прошло!
        Миссис Фаркар закивала, довольная тем, что вызвала у слушательницы негодование.
        — Вот глупец! Какой безмозглый болван… Господи!  — Джейн в гневе заходила по комнате.  — Неудивительно, что люди думают… И это после всех моих усилий… Клянусь богом Ра, я убью его, как только увижу. Он будет молить меня о пощаде!
        Она сжала губы, и у Майкла создалось впечатление, что Джейн изо всех сил старается не сказать ненароком лишнего.
        Миссис Фаркуар сочувственно закивала:
        — Мы тоже точно также чувствуем, мисс. Теперь-то вы видите, что мы все знаем правду, хотя новый лэрд ни разу за четырнадцать лет не произнес имени своей кузины.
        — Понимаю,  — мрачно сказала Джейн.  — Согласна, что это выглядит отвратительно. Но что бы вы ни говорили о Джейми Макнилле, он не способен причинить кому-либо вред. Он и мухи не обидит.
        — Тут вы правы. Новый лэрд мягкий и бесхарактерный. Мы все это знаем. Вот почему он и позволил своему отцу Дэвиду Макниллу, этому дурному, злому человеку сделать за него всю грязную работу.
        — Но вы сказали, что Джейми допустил убийство мисс Макнилл, поскольку отец потребовал, чтобы они поженились. Как же Джейми мог посвятить в свои планы отца?
        — Не знаю,  — сказала миссис Фаркуар.  — Но… — она сдвинула брови,  — возможно, лэрд уговорил отца до того, как свершилось убийство, пообещав ему поделить наследство.
        — Нет-нет. Если бы Джейми так не боялся отца, то ничто не заставило бы его отказаться от мисс Макнилл и жениться на той, кого он хотел взять в жены.
        — Тогда он не стал бы лэрдом. Девочка должна была умереть, потому что титул наследовала она.
        — Да, но она могла бы уступить титул ему, а затем просто…  — Джейн махнула рукой,  — уехать.
        Миссис Фаркуар наморщила лоб.
        — Разве такое возможно, мисс? Вот так взять и уступить титул? Никогда в жизни такого не слыхивала.
        Джейн посмотрела на Майкла.
        — Я тоже не слыхал,  — повел плечами он.
        Джейн прижала руку к щеке. Какое-то мгновение казалось, что ей трудно говорить. Но потом она выдохнула и испуганно произнесла:
        — О Боже мой, Боже мой!..
        А Майкл к этому добавил:
        — Итак, теперь мы знаем, что существуют новый лэрд, сгоревший дотла замок и исчезнувшая юная леди, которая превратилась в привидение.
        — Да!  — Миссис Фаркуар обрадовалась тому, что Майкл понял ее рассказ.  — Бедная мертвая девочка лежит в своей засыпанной пеплом могиле, замок сгорел, а через две недели новый лэрд обручился с другой невестой и привел ее в дом, который построил для нее. Этому дому может позавидовать эдинбургский лорд…  — Трактирщица покачала головой, отчего седые завитушки запрыгали у нее на голове.  — Какие еще нужны доказательства убийства?
        У Джейн опустились плечи, словно на нее навалили тяжелый груз.
        — Будь проклята эта неразбериха! Когда я попаду на Барру, то…
        Она прикусила губу, как будто боялась, что у нее вырвется то, что не следует никому слышать.
        Майкл потягивал виски и следил за выражением лица Джейн. Интересно, что она сделает? Все устроит так, как ей хочется?
        — Это очень горестная история,  — сказала миссис Фаркуар.  — Лэрд может сколько угодно твердить, что невиновен, но мы-то все знаем, что случилось и кого винить в смерти девушки, особенно после того, как новый лэрд женился на той женщине.
        — На Элспет Маккуори,  — усталым голосом произнесла Джейн.
        Хозяйка с подозрением посмотрела на Джейн.
        — Вы ее знаете?
        — Нет, я никогда с ней не встречалась.
        — Она дьяволица — вот кто она, с ее английскими привычками, хотя такая же шотландка, как и я. Она не разрешила лэрду заново построить замок. Вместо этого она заставила его построить огромный дом на самой лучшей земле в северной части острова.
        — Ах да,  — заметил Майкл.  — Мы видели этот дом на карте и удивились.
        — Иолигари-Хаус — так он называется. Эдакое чудовище, нависающее над домишками арендаторов, словно глумясь над ними. Впрочем, даже и хорошо, что старый замок сгорел. Кому понравится знать, что такая, как она, сидит за столом в главном зале рядом с лэрдом на том месте, которое принадлежит леди Дж…
        — Пожалуйста!  — Джейн взмахнула рукой.  — Миссис Фаркуар, я… я не сомневаюсь в правильности ваших слов, но не нужно… Нам вовсе ни к чему слушать сплетни…
        — На самом деле,  — сказал Майкл, вставая и подходя поближе, чтобы лучше видеть обеих женщин,  — нам необходимо услышать любые сплетни об острове Барра. Местные слухи часто подсказывают путь к удивительным находкам.
        — Нет!  — отрезала Джейн, сверкнув на него недовольным взглядом.  — Нам не нужно больше ничего слушать.
        — О нет,  — возразил он.  — Очень даже нужно. Вы можете, разумеется, попросить миссис Фаркуар удалиться, но ничто — я подчеркиваю, ничто!  — не остановит меня последовать за ней на кухню и услышать остальную часть этой захватывающей истории.
        Джейн сердито на него посмотрела, подошла к столу, рывком схватила стакан с виски и отвернулась от Майкла.
        А Майкл наклонился к хозяйке, которая с неподдельным интересом наблюдала за ними.
        — Миссис Фаркуар, прошу вас продолжить ваш рассказ о потерянной дочери Макниллов. Ее отец был лэрдом, правильно?
        — Да, а она, последняя в клане, была принцессой.
        — Принцессой? Как интересно.
        — Ой, пожалуйста!  — В голосе Джейн явственно слышалось недовольство и возмущение.  — Я не стала бы называть дочь лэрда принцессой. У нее нет ни короны, ни статуса, ни…
        — Говорю вам, она была принцессой!  — уперев кулаки в бока, стояла на своем миссис Фаркуар.  — Я не знаю, кто вы, мисс, но уж не англичанке рассказывать мне, что правда, а что нет, о моем народе.
        Джейн открыла было рот, но передумала вступать в спор, отвернулась к окну и застыла, скрестив руки на груди.
        Майкл улыбнулся трактирщице:
        — Прошу извинить мою помощницу. Она верит исключительно фактам, а не легендам.
        — Но это не легенда, это точно!
        — Разумеется,  — успокоил Майкл миссис Фаркуар.  — Скажите, а как звали несчастную леди Макнилл?
        — О, ее звали Дженнет. Дженнет Макнилл.
        Джейн хотелось закрыть глаза. Как же давно она не слышала этого имени! С тех пор прошли годы.
        — Дженнет.  — Бархатный голос Майкла произнес имя так тепло, словно ласкал.  — Джейн, вы слышали? Имя бедного привидения — Дженнет. Это ведь шотландский вариант вашего имени?
        — Я слышала.  — Джейн обернулась и холодно на него посмотрела.  — Я стою от вас всего в нескольких шагах.
        — Полагаю, что слышали. Миссис Фаркуар, расскажите мне еще о таинственной принцессе из Барры, о трагически погибшей Дженнет Макнилл.
        — Бедняжке леди Макнилл и было-то всего шестнадцать, когда она умерла. Ее растил отец, старый лэрд, после того как умерла ее мать. Та хоть и англичанка, но жила по нашим правилам и воспитала свою дочку в почтении к родовому имени. Девочка росла резвой, и ее приходилось обуздывать.
        — Резвой…  — повторил Майкл.  — Джейн, вы слышали?
        — Слышала,  — с хмурым видом ответила Джейн.
        Она поднесла ко рту стакан с виски и сделала большой глоток.
        Миссис Фаркуар с беспокойством посмотрела на Джейн, но продолжила:
        — Когда жена лэрда умерла от лихорадки, леди Дженнет было всего двенадцать, и они с лэрдом остались вдвоем. Лэрд любил дочку больше жизни и не отличался строгостью, как его жена.
        — Понятно. Значит, леди Дженнет была избалована?
        Джейн, которая в этот момент снова глотнула виски, чуть не подавилась.
        — Осторожно, мисс Смит-Хоутон,  — заботливым тоном произнес Майкл.  — Шотландское виски крепче, чем у нас.
        Он повернулся к хозяйке, своим видом показывая, что он — весь внимание.
        Хозяйка с радостью продолжила свой рассказ:
        — Да… когда ее матушка умерла, леди Дженнет совсем отбилась от рук, а отец не мог ее приструнить. Он был не в силах сказать ей «нет». Но они очень любили друг друга и были счастливы до того дня, когда лошадь лэрда испугал кролик. Лошадь стала на дыбы, а лэрд упал и ударился головой о камень. Он умер мгновенно.
        Майкл бросил взгляд на Джейн, но та отвернулась от него и так крепко сжала стакан с виски, что у нее побелели пальцы. Вероятно, ее чрезмерная независимость объяснялась тем, что сначала она была избалована отцом, который горевал по любимой жене. А потом, когда отец тоже ушел из жизни, она оказалась предоставленной самой себе, беспрепятственно бродила по острову и делала то, что вздумалось.
        Для некоторых людей трагедия служит оправданием своей слабости. Но не у такой женщины, как Джейн. Она углядела в этом испытании вызов, брошенный ей судьбой, приняла этот вызов и победила.
        Миссис Фаркуар вздохнула:
        — Мы пришли в ужас от его смерти. Ведь лэрд был отличным наездником и сильным мужчиной. Девочка осталась одна, единственной наследницей замка, острова и всего золота в сундуках.
        — Значит, она была богата?
        — Ходили слухи, что у нее столько золота, сколько она сама весила.
        — Вот именно — слухи,  — сказала Джейн.
        — В сокровищнице замка должно быть золото,  — сказала практичная миссис Фаркуар.  — Зачем тогда иметь сокровищницу?
        — Смею заметить, что в том замке также было полно больших шкафов,  — ядовито произнесла Джейн,  — но это не означает, что в них хранились груды шелка и атласа. Более вероятно, что в них лежали изъеденные молью одеяла и пеньковые мешки, которыми закрывали окна в холод.
        Миссис Фаркуар хмыкнула:
        — Если девочка не была такой богатой, то откуда взялись все эти женихи?
        — Женихи?  — спросил Майкл, пораженный таким поворотом разговора.
        — Да! Тело лэрда еще не остыло, а уже стаи женихов налетели на остров, как голодная саранча. Девочка даже не могла спокойно оплакивать отца — они преследовали и изводили ее.
        — Стадо баранов — вот кто они были,  — нахмурившись, сказала Джейн.
        — Да,  — согласилась миссис Фаркуар.  — А вам откуда это известно?
        — Да, откуда?  — вторил ей Майкл.
        Джейн не ответила, фыркнула и отвернулась.
        Миссис Фаркуар с подозрением на нее посмотрела.
        — Мы все боялись, как бы один из этих женихов не украл бедную девочку — она ведь осталась без защиты, но тут выяснилось, что лэрд поручил дочь заботам опекуна, своего кузена Дэвида Макнилла, которого девочка считала своим дядей.  — Тут миссис Фаркуар осуждающе сдвинула брови.  — Я-то никогда не могла понять, о чем думал лэрд, когда оставлял лорда Дэвида опекуном своей драгоценной дочки. Этот человек — скряга. Он приехал со своим сынком. Парнишке исполнилось почти столько же лет, сколько и леди Дженнет. Мальчик не был чужим для нее, поскольку старый лэрд любил племянника и маленький Джейми почти каждое лето проводил в Кисимуле.
        — По крайней мере у леди Дженнет завелся друг.
        — Так казалось, однако мальчик был под башмаком у отца и совершенно слабовольный.  — Миссис Фаркуар печально покачала головой.  — Для всех нас настали тяжелые времена, в особенности для девочки. Лорд Дэвид разогнал всех женихов. Мы вначале обрадовались, ведь леди Дженнет перестали постоянно докучать.
        — А потом?  — спросил Майкл.
        — Потом мы узнали, почему лорд Дэвид спас девочку — он хотел женить на леди Дженнет собственного сына.
        — Из огня да в полымя.
        — Да, но он ей был не нужен.
        — Меня это почему-то не удивляет,  — продолжал поддерживать разговор Майкл.
        — О, вот уж было сватовство… С воплями и криками!
        Миссис Фаркуар даже вздрогнула, вспоминая об этом.
        — И снова я не удивляюсь.
        Джейн испепелила его взглядом, а Майкл подмигнул ей и усмехнулся. Она не удержалась от улыбки, потом отвернулась, так что он мог видеть лишь ее спину.
        Майкл обрадовался, что к ней вернулось чувство юмора, а то он уж испугался — таким бледным и встревоженным казалось ее лицо. И вообще весь рассказ о ней глубоко его потряс. Больше, чем он хотел признать.
        Майкл снова посмотрел на хозяйку.
        — Итак, шотландская принцесса отказалась выходить замуж?
        — Да. И никто не винил девочку за то, что она отказала Джейми Макниллу, этому слабохарактерному дуралею. К несчастью, леди Дженнет не стеснялась в выражениях, и это разозлило ее дядю, который счел ее слишком своевольной. Они страшно ругались, кричали друг на друга. Все кончилось тем, что он запер ее в спальне, сказав, что она останется там, пока не согласится выйти за своего кузена.
        Майкл погладил подбородок, краем глаза продолжая наблюдать за Джейн.
        — Жаль, что дядя не был любителем египетских танцев.
        Миссис Фаркуар недоуменно замолчала.
        Майкл вежливо пояснил:
        — Если бы дядя леди Дженнет любил египетские танцы, то я почти уверен, что она смогла бы убежать.
        — Вы неисправимы!
        Джейн повернулась к нему и снова испепелила взглядом.
        Миссис Фаркуар почесала голову.
        — А при чем здесь танцы? Как это могло помочь ей убежать?
        — Я просто имел в виду один случай,  — мягко заметил Майкл,  — который любит вспоминать мисс Смит-Хоутон. А что же случилось после того, как леди Дженнет заперли?
        — Ох, бедняжка! Она сидела в своей комнате, но не покорилась. И тогда ее дядя… я не могу спокойно об этом говорить… заявил, что с него достаточно, и приказал запереть девочку в подземной темнице.
        Тут хорошее настроение Майкла улетучилось. До сего момента ему доставляло удовольствие подшучивать над Джейн. Но это… Запереть девушку — к тому же Джейн — в темнице? И у него вырвалось:
        — Вот мерзавец!
        — Да, и бедной, несчастной девочке не давали ни еды, ни питья.
        Джейн высокомерно хмыкнула:
        — Осмелюсь заметить, что бедная девочка, выросшая в таком замке, как Кисимул, могла бы найти выход из темницы, в которой она играла еще ребенком.
        Майкл улыбнулся во весь рот. Еще бы! Она ни за что не осталась бы взаперти.
        — Значит, леди Дженнет была очень находчивой.
        — Очень,  — подчеркнула Джейн.  — И она также хорошо понимала: в ее же интересах сделать так, чтобы дядя не догадался о том, что она знает, как ей оттуда выбраться.
        — О, она к тому же была и хитрая.
        Джейн глотнула виски.
        — Я также предположила бы, что она не умирала от голода. У нее были друзья на Барре, которые славились своим великодушием.
        Майкл едва не издал победный крик. Какая потрясающая женщина! И ей всего-то было тогда шестнадцать. Ее ничто не сломит.
        — А я и не подумала об этом мисс,  — сказала миссис Фаркуар,  — но вы, наверное, правы, и жители Барры помогли ей. Ее очень любили.  — Тут она изменилась в лице.  — Но никто ей не помог, когда замок сгорел. Ее кости нашли в пепле и захоронили на острове. Какой печальный конец у такого ангела! Бедная маленькая девочка…
        — Маленькая, вы сказали?  — Майкл поднял руку на несколько дюймов выше головы Джейн.  — Вот такого роста?
        — О нет. Меньше.
        Тогда он опустил руку вровень с макушкой Джейн.
        — Может, такого?
        — Да, примерно такого.
        — И худенькая, насколько я понял.
        — Да.
        — А какого цвета ее волосы? И глаза?
        — Про глаза не знаю, а вот волосы цвета торфа.
        — Каштановые? Тогда глаза должны быть карими.
        — Может быть. У нее было остренькое личико, как у эльфа. А голос… ну чисто ангельский. Ну это, конечно, до того, как она стала привидением.
        — Вы так живо ее описали, что я почти ее вижу…
        Майкл нарочно не договорил.
        Джейн закатила глаза наверх, словно просила Господа ниспослать ей терпения.
        Майкл с удовлетворением на нее взглянул и снова повернулся к хозяйке.
        — Могу предположить, что ваше привидение особенно любит появляться по утрам, пытаясь нарушить сон честного человека… Говорю это из опыта общения с шотландскими ведьмами.
        Джейн сердито вздохнула.
        — О нет,  — сказала миссис Фаркуар.  — Мы слышим ее, только когда приближается буря.
        — Как странно, а я почти слышу ее сейчас… Миссис Фаркуар, что за удивительная история! Благодарю вас за то, что потратили на нас столько времени.  — Он взял в свои руки шершавую ладонь трактирщицы и поклонился.  — Надеюсь, мы не слишком отвлекли вас от важных дел?
        Миссис Фаркуар раскраснелась от удовольствия.
        — О нет, что вы… Хочу сказать, я и не помышляла… Конечно, я была рада рассказать вам…
        Джейн со стуком поставила стакан на стол и деланно улыбнулась:
        — Миссис Фаркуар, не могли бы вы собрать нам еду для поездки на остров, на случай если мы не найдем там жилья?  — Джейн порылась в кармане и выудила несколько монет.  — Я заплачу вам сейчас, только поскорее все приготовьте.
        Хозяйка просияла и быстро опустила деньги в карман фартука.
        — Конечно! Я тотчас все приготовлю.
        Она засуетилась, собирая пустую посуду, и, почти напевая, наконец ушла.
        И в ту же секунду Майкл повернулся к Джейн.
        — Итак, Дженнет Макнилл, что скажете?
        — Мое имя не Дженнет.
        Карие глаза стрельнули в его сторону.
        — Да нет, Дженнет.
        — Было Дженнет. А теперь мое имя Джейн.
        — Дженнет, это просто нелепо. Я…
        Джейн развернулась, подбежала к двери, где висели ее мантилья и шляпа. Водрузив шляпу на голову и не потрудившись завязать ленты, она с размаху накинула мантилью.
        — Я не буду отзываться на это имя.
        — Но это ваше настоящее…
        — Херст, вы хотите или нет, чтобы я поехала с вами на Барру? Если не хотите, тогда назовите меня этим именем хотя бы раз!
        Ее голос звучал холодно и резко.
        Боже, да она вполне серьезно это говорит. Майкл на секунду задумался. Наличие трех сестер научило его понимать, когда он заходил слишком далеко.
        — Хорошо. Поступайте по-своему. Но не думайте, что разговор закончен.
        — Я ничего не думаю.  — Джейн застегнула мантилью.  — Лично я знаю, что говорить на эту тему мы не будем.
        — Джейн, вы не можете…
        — Могу. И если вы сознаете, что для вас выгодно, то не станете этого делать. Моя жизненная история никого не касается.
        Она отвернулась, собираясь уйти.
        — Куда вы?
        — Проверить, все ли готово для нашей поездки на Барру.  — Джейн решительно направилась к двери.  — Будьте на пристани через час.
        — Джейн, подождите. Вы не можете находиться во дворе в такую погоду целый час.
        — Ха!
        Она выбежала вон, и быстрый стук каблуков разнесся по коридору. Спустя секунду хлопнула входная дверь.
        В комнате вдруг похолодало. Майклу сделалось одиноко без Джейн.
        — Какие мы обидчивые,  — произнес он вслух, и его слова повисли в пустоте.
        Вздохнув, он взял стакан с виски и подошел к окну. Он увидел, как Джейн пересекла мощенный булыжником двор, направляясь на улицу. Она нагнула голову против порывов ветра, одной рукой удерживая шляпу, незавязанные ленты которой плясали в воздухе.
        — Удивительно, как все может измениться после нескольких произнесенных слов,  — снова сам себе сказал он.
        Да никогда в жизни Майкл не мог ожидать, что строгая и такая «правильная» мисс Джейн Смит-Хоутон окажется кем-то еще.
        А теперь только взгляните на нее — она, черт побери, шотландская принцесса. Правда, мертвая, но тем не менее принцесса.
        Майкл прислонился к оконной раме, глядя, как она свернула по улице к пирсу. Джейн не умела двигаться грациозно, как его сестры, в особенности Кейтлин, которая, казалось, плыла по воздуху. Походка у Джейн была твердая, быстрая, деловая. Но это не мешало ей весьма женственно покачивать бедрами.
        Майкл всегда думал, что полнотелые женщины самые восхитительные, и ни одна из женщин, чьими прелестями он наслаждался, не была миниатюрной. Но, видя сейчас идущую по улице Джейн, ее аккуратный задок, обрисованный развевавшимися на ветру юбками, он понял, что начинает ощущать интерес к маленьким и хрупким женщинам.
        Майкл допил виски и отставил стакан, не сводя глаз с удалявшейся фигурки Джейн. Какие еще секреты прячет его маленькая помощница?
        Ответы лежали на острове Барра. Там он отыщет правду. Он полон решимости сделать это так же, как раскрывал многие тайны фараонов. И пусть мисс Дженнет Макнилл не надеется скрыть свои секреты. К тому времени, когда они покинут ее драгоценный остров, он будет обладать двумя вещами: амулетом Херстов и правдой о ней.
        Глава 7
        Из письма Майкла Херста его сестре Мэри, написанного в трактире города Обан, в ожидании отплытия на Барру:
        «Если ты в данный момент пишешь одно из своих чрезмерно подробных писем нашей сварливой бабушке, то, будь добра, сообщи ей, что я только что столкнулся с непомерной гордостью шотландцев. Степень их упрямства поразительна. Я вне себя от их неспособности проявить хоть каплю здравого смысла.
        Это сообщение очень ее порадует.
        Теперь-то я оценил ее супруга, нашего давно почившего дедушку. Любой мужчина, который по своей воле стал ухаживать за шотландской женщиной, абсолютно потерял рассудок, ибо решил, что спать на шипах намного лучше, чем на пуховой перине. Если такой человек будет весь исколот, то поделом ему за глупость».
        С моря дул безжалостный ветер. Джейн плотно запахнулась в широкую накидку, придерживая руками ворот, но шерстяная ткань мало спасала от сильнейшего ветра, господствующего на Гебридах. Шляпу в такую погоду неминуемо сорвало бы с головы, поэтому пришлось от нее отказаться. Шпильки давно упали, волосы растрепались, испуганные пряди прилипли к холодным щекам.
        Несмотря на пронизывающий до костей ветер, Джейн отказалась укрыться на нижней палубе и осталась наверху, вдыхая свежий запах разбушевавшегося моря.
        «Я возвращаюсь домой». Она мысленно повторяла эти слова, но они никак не укладывались в мозгу. Она не могла поверить, что плывет на судне, которое рассекает буйные волны у Гебридских островов, а на темном горизонте вырисовывается темно-зеленый горный кряж — остров Барра.
        Особенно сильный шквал ветра налетел на палубу, и Джейн проняла дрожь. Полы накидки и подол юбки хлестали ее по ногам. Она надеялась, что Майкл был готов к такой погоде. Человеку, не привыкшему к ледяному ветру и дождю, приходится трудно.
        Господи! Последнее, о чем ей следует беспокоиться, так это о том, холодно Херсту или нет. Он абсолютно невыносим! Слава Богу, ему хватило ума не называть ее больше прежним именем. В противном случае она за себя не ручалась бы.
        Они собирались отплыть на Барру из Обана, но из-за непогоды были вынуждены искать убежища в маленьком городишке Тобермори. Остановка не понравилась команде, поскольку за простой они денег не получали. Помимо этого, Джейн чувствовала себя неловко после перепалки с Майклом в трактире. Положение усугублялось еще и тем, что теперь он не сводил с нее любопытных глаз.
        Джейн с облегчением вздохнула, когда утром небо прояснилось и они смогли плыть дальше.
        Конечно, плавание не обещало быть спокойным, так как море у Гебридских островов никогда не бывает безмятежным. Она смотрела, как белые гребешки волн поднимают их суденышко и разбиваются о борт. Джейн уцепилась за деревянные перила. Ледяной ветер забирался под юбки и холодом обдувал ей ноги в шерстяных чулках.
        А вместе с ветром к ней вернулись страхи. Конечно же, никто из жителей Барры ее не узнает. Иначе все, чего она пыталась добиться, было бы уничтожено… если уже не уничтожено.
        — Джейми, ты дурак,  — пробормотала она.  — Во что на этот раз тебя втянул твой отец? Ты же обещал быть твердым. Ты обещал.
        Джейн хмуро смотрела на зеленый берег, выраставший перед глазами. Возможно, хорошо, что она вернулась, пусть и на несколько дней. Она успеет оценить, что здесь происходит, и даже сумеет исправить несправедливость.
        Эта мысль ее немного успокоила. Она смотрела, как уменьшается расстояние между морем и входом в бухту Касл-Бей. Сжав рукой перила, она сделала глубокий вдох, чтобы утихомирить стук сердца. Хорошо, что все считают ее мертвой. Никто не станет искать сходства между давно умершей Дженнет Макнилл и англичанкой — помощницей известного исследователя, который ищет древнюю реликвию.
        Она сильно изменилась за прошедшие годы, и это тоже ей на руку. Она уже не долговязая девчонка, и волосы у нее выгорели от пребывания на солнце — темные каштановые пряди приобрели золотистый оттенок. И кожа тоже потемнела, поскольку приходилось жить в южном климате.
        Главное для нее — не произносить слова с шотландским акцентом. Хотя это трудно, когда слышишь, как говорят другие. Звуки сами собой перекатываются на языке, словно кусочки сахара, и переходят в слова.
        — На падубе холодно,  — сквозь рев ветра прорезался голос Майкла.  — Спускайтесь вниз, пока не схватили воспаление легких.
        Джейн обернулась — к ней направлялся он. Полы плаща обвивались вокруг черных сапог, темные волосы растрепались на ветру. Голубые глаза казались синими. Наверное, оттого, что были единственным ярким пятном на его лице.
        Джейн крепче сжала перила, пальцы в перчатках онемели.
        — Я не собираюсь спускаться вниз. Вам прекрасно известно, что в трюме меня тут же начнет тошнить.
        — Морская болезнь вас не убьет, а вот воспаление легких — вполне может.
        — Холодной погоды я не боюсь. Я ведь выросла здесь.
        — Помню-помню. И до сих пор не могу прийти в себя от удивления.  — Он произнес это таким тоном, как будто делал ей выговор.
        — Херст, мы вместе путешествуем уже четыре года. Это ваша вина, что вы не спрашивали меня, откуда я родом.
        — И что бы вы ответили мне, если бы я спросил?
        — Возможно, я бы рассказала вам все.
        — Дудки! Вы бы стали увиливать — я вас знаю.
        Джейн дернула плечом.
        — Ха! Не притворяйтесь. С первого дня нашего знакомства вы только и делали, что притворялись. Вы хуже загадочного сфинкса, будь он проклят. Я находилась у вас перед глазами. Взяли бы и спросили, кто я.
        Она задела его за живое. Это было видно по его лицу.
        Он подошел к ней, без усилия передвигаясь по качающейся палубе.
        — Подумать только, что все это время я путешествовал с мертвой шотландской принцессой.
        — Дженнет Макнилл не была принцессой.
        — А трактирщица в Обане считает, что была. И есть. Хмм. Вы — какая-то головоломка, существуете в разных временных измерениях.
        — Я нахожусь в настоящем времени и намерена в нем и оставаться. Вам было бы спокойнее поступить так же.
        Майкл что-то буркнул, не удостоив ее ответом. Но Джейн знала, что его изобретательный ум ищет хитрый способ, как бы заставить ее проговориться о том, чего ей не хочется ему сообщать. Она прислонилась к перилам и стала следить за чайкой, подхваченной порывом ветра.
        — Крайне неприятно, что Дженнет превратилась за эти годы в легенду,  — сказала Джейн.
        — А мне это кажется занятным. Одно дело — мертвая принцесса, и совсем другое — считаться мертвой принцессой, а на самом деле быть живой путешественницей.
        — Меня это совершенно не веселит.
        — Странно. А я узрел улыбку в вашем обычно серьезном взгляде, моя скрытная маленькая принцесса.
        Майкл нахально усмехнулся, глядя на нее. Голубые глаза сверкнули, а у нее запрыгало сердце.
        Джейн хотела ему колко ответить, но в эту минуту палуба накренилась, рука у нее сорвалась с перил, и она стала падать назад, зацепившись каблуком о связку веревок. Она взмахнула руками, изо всех сил стараясь не упасть на мокрые скользкие доски.
        Майкл успел подхватить ее за талию и прижать к себе. Как только ему удается сохранять равновесие и крепко держаться на ногах?
        Их хлестал ветер, плащ Майкла закрутился вокруг ног Джейн. Она понимала, что надо отодвинуться от него, но ей было так тепло в кольце его сильных рук. Она чувствовала мужской запах его одежды — смесь кожи, ваксы и мокрой шерсти плаща. Ее тело слилось с его, словно она ждала этого момента всю свою жизнь. Нелепость какая-то. Ее мечты о будущем всегда были о путешествиях и приключениях и о том, чтобы ни от кого не зависеть. А сейчас неосознанная часть ее существа льнула к широкой груди Майкла и радовалась тому, что чувствует его мускулистое тело.
        Под палубой перекатывались волны, вода отлетала от перил и осыпала их брызгами, высоко над головами свистел ветер. Но казалось, что все кругом замерло и никуда не двигается.
        Майкл крепко держал ее за спину, прижимая щекой к своей груди. Неужели ему не хочется ее отпускать? Эта мысль поразила Джейн. Одно дело испытывать к нему физическое влечение — с ней это произошло при первой же встрече с ним,  — и другое дело понять, испытывает ли он к ней то же самое.
        Но они не могут переступить границы, которые сами же установили. Она уже видела изменения в их отношениях после одного-единственного поцелуя. Будь Майкл не таким сложным человеком — или если бы она так не ценила своего положения его помощницы,  — то, возможно, все могло сложиться иначе. Но иначе уже не получится.
        Ее существование зиждилось на двух вещах: собственной независимости, которой она очень дорожила, и на Способности выживать в этом неприветливом мире. И то и другое основывалось на ее выдержке и на решимости избегать личных отношений с теми, с кем и на кого она работала.
        Она не собиралась отказываться от своего выгодного положения помощницы у самого успешного исследователя, какие только ходят по земле. Мало кто стал бы платить ей столько же, и мало кто из работодателей ее устраивал.
        И что намного важнее — Майкл предпочитал не тратить свое время на женщин. Его главный интерес был в работе. Причем стоило ему добиться результата — будь то античная египетская ваза или женщина,  — его интерес угасал, и он устремлялся к разгадке новых таинственных находок.
        С большой неохотой Джейн шагнула в сторону и освободилась из его объятий. Ей показалось, будто он безо всякого сожаления отпустил ее, убрав теплые руки с ее спины.
        — Уже не падаете?  — спросил Майкл.
        — Нет.  — Она через силу улыбнулась ему, снова ухватилась за перила и встала против ветра.  — Я не ожидала, что сзади веревка. Простите, что я упала и…  — Щеки у нее покраснели — она не могла подобрать слова и ограничилась неубедительным объяснением: — И… уцепилась за вас.
        Майкл перешагнул через связку веревок и встал с ней рядом у перил. Как он твердо держится на ногах! Качка ему нипочем. Джейн всегда восхищало то, с какой легкостью он переносил тяготы экспедиций. Не важно, на чем они путешествовали — на корабле, верблюдах или пешком,  — он без явных усилий приспосабливался ко всему. После работы у суетливого француза, который требовал для себя все самое лучшее и постоянно жаловался то на жару, то на усталость, то еще на что-нибудь, с Херстом было очень легко.
        Майкл прислонился к перилам, собой закрыв ее от ветра. А она… она обрадовалась, что он стоит рядом, пусть это и шло вразрез с ее решением держаться от него подальше.
        Его интерес к ней — ранее никогда не возникавший — настораживал. Стать объектом его ненасытного любопытства было опасно.
        Майкл смотрел вперед на приближавшуюся бухту.
        — Даже в такую непогоду остров красив. Сколько времени здесь живут люди?
        Джейн, поняв, что он больше на нее не смотрит, вздохнула с облегчением и сказала:
        — Барра переходила из рук в руки в течение многих столетий. Когда-то ее населяли скандинавы, и некоторые названия сохранились на их языке. Когда я была маленькой, какой-то фермер раскопал в долине утварь скандинавов и нагрудник кирасы. Он отнес все это моему отцу, а отец выставил их в главном зале.
        — Интересно. Выходит, здесь давно было поселение.
        — Да. А также на острове сохранилась древняя скандинавская могила с великолепным надгробием, но я его никогда не видела, поскольку его украли, когда я была ребенком. Мой отец говорил, что на одной стороне был выбит кельтский крест, а на другой — какие-то старинные руны.
        — Я бы хотел это увидеть.
        — И я тоже. Я всегда думала…  — Тут Джейн отвлеклась.  — Мы почти на месте. Через несколько минут мы войдем в узкий пролив бухты Касл-Бей, и вы увидите замок Кисимул… вернее, то, что от него осталось.
        Невозможно было скрыть в голосе горькие нотки — замок Кисимул являлся частью Барры.
        Они делали окончательный поворот на бухту Касл-Бей. Джейн старалась не смотреть туда, но тут показался мыс, защищавший бухту с одной стороны, и на нее нахлынули воспоминания.
        Ей было лет семь, и она ехала верхом вместе с любимой и единственной подругой Линдси Маккерк, дочкой зажиточного вдовца. На острове насчитывалось всего несколько детей, а тех, кто не работал с родителями в поле или не помогал им торговать, и того меньше. Линдси и Джейн ехали на пони вдоль мыса, когда их увидел отец Джейн. Он разговаривал на берегу с рыбаками, но тут же заулыбался, поднял руку и помахал им. Ветер раздувал рукав его куртки.
        Ничего не значащий обрывок воспоминаний… Но Джейн так отчетливо увидела отца, словно снова превратилась в семилетнюю девочку верхом на толстом пони. Отец выглядел таким молодым, но ведь и мама тогда была еще жива. После ее смерти он быстро постарел. А Джейн повзрослела.
        Наплыв чувств захлестывал, и она поспешила отбросить печальные воспоминания. Какой смысл оживлять прошлое, хорошее оно или плохое? Как говаривал отец, лучше жить сегодняшним днем, чем сокрушаться по вчерашнему.
        Но она не могла не думать о тех днях из прошлого — ведь это прошлое до сих пор может присутствовать на Барре. Где теперь Линдси? Девочкой она, как и Джейн, была полна решимости покинуть Барру. Когда Линдси подросла и превратилась в красавицу, у нее появились поклонники с соседних островов. Джейн не сомневалась, что Линдси вышла замуж и живет где-то поблизости, возможно, в замке намного большем, чем Кисимул.
        Так и должно быть. Прошлое надо оставить в прошлом, и все будет хорошо. Джейн запахнула развевавшиеся полы накидки. Ноги в ботинках заныли от холода.
        — Кисимул,  — произнес Майкл.  — Какое простое название.
        — Оно означает «замок на скале в маленькой бухте». По-гэльски это звучит немного иначе. Некоторые говорят, что первоначальное название на гэльском языке означает «место, где платят налоги».
        — Его построили Макниллы?
        — Да. Макниллы поселились на Барре в одиннадцатом веке. Некоторые части замка насчитывали сотни лет.
        — Должно быть, там жила очень воинственная семья, если им понадобилась крепость.
        — Вы и не представляете, насколько воинственная. Люди утверждают, что Макниллы — потомки Нилла из Найн-Хостиджез.
        — A-а, верховный правитель Ирландии? Любопытно.
        Джейн удивленно на него взглянула.
        — Откуда вам известно о Нилле?
        — Моя бабка тоже шотландка, как и вы. Она забивала головы своих внуков старинными сказками.
        — По-моему, она очень милая.
        — Она сварливая, прямолинейная и грубая.
        Джейн засмеялась.
        — Это-то мне и нравится.
        — Она храбрая женщина.  — Майкл краем глаза следил за Джейн.  — Во всяком случае, не боится признать свою родословную.
        — Дело не в моей родословной, которую я не хочу признать. Дело в моем имени.
        Он повернулся к ней лицом, сверля ее своими голубыми глазами.
        — Почему, Джейн?
        Она сдвинула брови.
        — Мы приехали на Барру, чтобы найти амулет Херстов, а не копаться в моем прошлом.
        — Почему бы нам не сделать и то и другое? Одно другому не мешает.
        Джейн вцепилась в ворот развевавшейся накидки.
        — Хоть бы мы поскорее отыскали этот злосчастный амулет!
        — Вам так не терпится покинуть свою любимую родину? А ведь мы еще даже не прибыли.
        От ветра волосы упали ей на лицо, и Джейн откинула их резким движением.
        — Мне не терпится вернуться туда, где погода лучше и я смогу согреться. За годы работы в Египте я привыкла к теплу.
        Майкл протянул руки и помог ей запахнуть полы накидки. А она подумала о том, что он все делает без видимых усилий и холод ему нипочем.
        — Я рад, что не одинок в своей нелюбви к этому жуткому холоду. Как только мы причалим…  — Он перевел взгляд куда-то поверх ее головы.  — А вот и ваш замок.
        За стеклами очков глаза Джейн казались огромными. Она обернулась. Черные руины одиноко возвышались посередине маленькой бухты. На первый взгляд создавалось впечатление, что замок стоит в воде, но когда судно подплыло ближе, Майкл смог различить к востоку береговую линию, куда мог пристать небольшой корабль. Вокруг на равных промежутках располагалась цепочка камней. Что это? Столбы для причала более крупных судов?
        — У Макниллов были корабли?  — спросил он.
        — Некоторые из них были пиратами и владели большой галерой, на которой плавали по морю, грабя чужеземные суда. Их очень боялись.
        Ага! Она к тому же потомок пиратов?
        — А вы, случайно, не прямой потомок короля Артура?
        Джейн ничего на это не ответила, а волосы, упавшие ей на глаза, скрыли от него то, что она по этому поводу думает.
        Майкл снова повернулся к замку. Уцелевшие стены возвышались на три этажа, не меньше. В двух противоположных углах сохранились башни, одна довольно большая, а та, что поменьше, выглядела более древней.
        Но лишь когда судно проплыло мимо замка, стало возможно полностью оценить степень ущерба. Вся западная стена обрушилась, а куча булыжников и огромных камней завалила то, что называлось, вероятно, внутренним двором. Другая стена опасно накренилась. Майкл внимательно смотрел на очертания и расположение камней парапета.
        — Хмм. Середина четырнадцатого века, а возможно, и старше. Форма меньшей башни может означать…  — себе под нос пробормотал он и обернулся к Джейн — ему показалось, будто она что-то произнесла.
        Ветер откинул назад ее волосы, и теперь он увидел лицо Джейн. Каждую черточку. Ее взгляд был прикован к замку, а по щеке катилась слезинка, губы дрожали.
        Майкл ощутил себя полным кретином. Он оценивал разрушенный замок точно так же, как любые другие руины, которые видел много раз, а для Джейн это был не просто замок, а родной дом, дом ее детства!
        Что бы он сам чувствовал, если бы это было Уитберном, местом, где вырос он и его братья и сестры? У него сдавило горло. Что-то есть особенное в том месте, где ты вырос. И как бы сильно Джейн ни хотела все забыть, это был ее дом.
        Черт! Что ему следует сейчас сказать? Майкл никогда не знал, как поступать в подобных случаях. Вот когда ему пригодился бы совет Мэри! Наконец он глухо произнес:
        — Мне очень жаль.
        А Джейн, вытащив из кармана носовой платок, уже вытирала слезы.
        — Все в порядке.  — Она даже смогла улыбнуться.  — Правда, замок был внушительный?
        — Внушительнее, чем я ожидал.
        — Да. Хорошо, что я уже все увидела… увидела его сгоревшим и разрушенным. С этим покончено.
        Ее акцент сделался очень заметным. Майкл кивнул в сторону замка.
        — Главная башня очень впечатляет.
        — Мой отец всегда считал сторожевую башню, которая напротив главной, наиболее древней, хотя и не был полностью в этом уверен.
        — Я с ним согласен. Очертания верхних окон говорят о том, что они относятся к более раннему периоду.
        — А самая древняя часть замка, пожалуй,  — это часовня. Она находилась… внутри стены.
        — Вероятно, мы сможем взглянуть на нее позже.
        Джейн кивнула, а взгляд ее витал где-то далеко.
        — Внутри стен замка было несколько строений из разных эпох. Если верить замковым записям, последнее построила правительница Марион. Оно было очень просторным, и там имелся собственный очаг. Его называли пристройкой Марион. Марион слыла грозной дамой. Говорили, будто она приказала обезглавить двоих сыновей своего мужа от прежнего брака, чтобы ее собственный сын стал вождем клана.
        — Настоящая гарпия?
        — Возможно. Но это скорее всего бабушкины сказки. Вам ведь известно, как шотландцы любят свои легенды. Ее сын стал вождем, а его брат построил еще один замок на другой стороне острова. Правда, меньшего размера. Он предназначался только для охранных целей во время войны.
        — На таком маленьком острове два замка? Черт возьми, ай да шотландцы! Я и забыл, что мы в Шотландии.
        Джейн засмеялась, и ее смех прозвучал как нежный колокольчик. А Майкл, вызвав ее веселый смех, почувствовал такую гордость, словно только что открыл древнее захоронение.
        — Да, вы точно в Шотландии. Второй замок больше похож на башню и называется башней Маклауда. Про эту башню рассказывают интересные истории, и все кровавые.
        — Ваш народ самый вздорный и непонятный…  — Майкл покачал головой.  — Удивительно, что в вашей семье хоть кто-то выжил.
        Джейн снова засмеялась в ответ, и он тоже засмеялся. И снова почему-то ощутил себя победителем.
        Она положила ладонь на его руку. Даже сквозь перчатку Майкл почувствовал, какие холодные у нее пальцы.
        — Спасибо,  — мягко сказала она.
        Он не нашелся что ответить, но Джейн уже обернулась и смотрела на замок, который они проплыли. Затем указала на маленькую пристань на дальнем конце бухты.
        — Вот куда мы направляемся. Это единственная пристань на острове, поскольку Кисимула больше нет. Какой был прекрасный замок!
        — Могу представить. А что еще за помещения находились внутри стен, помимо часовни и пристройки Марион?
        — Главный зал. Черный.
        — Понимаю. Там не было камина, только углубление в центре зала.
        — Поэтому стены черные от копоти. Когда я была ребенком, то рисовала на этих стенах палкой. Мама очень сердилась, потому что я пачкала платье, лицо и руки.
        Майкл не мог представить всегда опрятную Джейн замарашкой. Правда, сейчас она не выглядела слишком опрятной — растрепанные пряди били по ее порозовевшим щекам. Зато она выглядела моложе и… не такой степенной. Наверное, Шотландия подействовала на нее благотворно.
        А Джейн, не замечая его взгляда, продолжала:
        — Кроме главного зала, был еще Тэнистс-Хаус — дом наследника кельтского вождя.
        — A-а, понимаю. Чтобы он был поблизости, но не совсем рядом. Учитывая то, как Марион обошлась с пасынками, возможно, некоторое отдаление не помешает, когда приходится жить с шотландскими родичами.
        Джейн кивнула. Длинные пряди волос разметались у нее по плечам.
        — Еще была караульная для часовых, кухня, а под сторожевой башней — темница.
        — Ну, ни один замок не обходится без темницы. Особенно когда у тебя неуживчивые члены семьи.
        — Вы смеетесь, но говорят, что Черный Роук Макнилл бросил в эту самую темницу собственных родителей. Они даже послали письменную жалобу королю.
        — Начинаю понимать, почему ни одна из стран не смогла покорить этот народ.  — Майкл оглянулся на замок.  — Кисимул, разумеется, впечатляет, но центр залива — не слишком подходящее место для строительства укрепления. Если вас зажмут в кольцо атакующие корабли, вы лишитесь пресной воды.
        — Вот в этом-то и заключалась волшебная сила замка Кисимул,  — сказала Джейн.  — В нем имелся собственный колодец с питьевой водой.
        — В середине залива с соленой водой?  — удивился Майкл.
        Джейн торжествующе улыбнулась:
        — О да. Колодец надежно укрывался под карнизами пристройки Марион. Поэтому во время нападения на замок люди внутри его находились в безопасности, у них имелись и вода, и пища.
        — Запасы продуктов из кладовых?
        — И еще рыба. Есть способы ловить рыбу, не выходя за пределы замковых стен.
        — Потрясающе! Теперь, когда я знаю эти секреты, то с трудом могу себе представить более удачно расположенную крепость.
        — Как ни печально, но единственное слабое место находится внутри стен замка,  — сказала Джейн.  — Это предательство собственного лэрда.
        Она удрученно покачала головой, затем повернулась спиной к замку и стала смотреть на остров.
        Капитан судна отдал приказ немногочисленной команде готовиться к швартовке на маленькой пристани у края мыса. Кучка каменных домишек и деревянных хибарок являла собой селение Каслбей.
        Вскоре они стояли на песчаном берегу Барры, а команда выгружала их вещи на ветхую пристань. За разгрузкой сундуков присматривал Аммон. Черный гигант не обращал никакого внимания на то, как на него пялятся матросы. Тем временем Джейн подошла к парню, который приехал на пристань на телеге. Из обрывков разговора Майкл понял, что Джейн договаривалась с ним, чтобы он отвез их вместе с багажом в трактир, расположенный в двух милях дальше по берегу.
        Джейн торговалась в своей обычной деловой манере, пытаясь снизить и без того умеренную цену, ее акцент с каждой фразой звучал все заметнее. У Майкла почему-то стало тепло на душе. Возможно, здесь, на этом открытом всем ветрам острове он разгадает две самые большие загадки в своей жизни: место, где спрятан неуловимый амулет Херстов, и подлинную историю давно умершей принцессы Барры.
        А если ему это не удастся, то не потому, что он не старался.
        Глава 8
        Из дневника Майкла Херста:
        «Небо над Баррой — что типично для Шотландии — постоянно серое и мрачное, кажется, из туч вот-вот польет дождь, а ветер навевает тоску.
        Здесь так сыро, что я не удивлюсь, если увижу, как растут грибы. Но наиболее угнетающее впечатление производят жители. После того как пересек границу, я встречаю исключительно косые и угрюмые взгляды. Что я такого им сделал? Просто посетил их чертову страну, где оставляю им английские деньги. Неужели по этой причине я заслужил такое недоверие? Я никогда не пойму, как Джейн — разумная, уравновешенная, практичная, спокойная, хотя иногда и напускающая на себя излишнюю веселость,  — могла появиться на свет на этом продуваемом ветрами, суровом острове».
        Майкл оперся об оконную раму и смотрел, как дождь бьет по булыжникам во дворе. Они приехали вчера после полудня, пробираясь по почти непроходимой дороге. Едва они успели внести последний сундук в сельский дом, считавшийся трактиром, пошел дождь. И с тех пор не прекращался.
        Майкл улегся спать под барабанную дробь дождя и проснулся под ту же музыку. В окно он видел грязную дорогу, которая огибала двор и тянулась дальше вдоль отвесного морского берега. Море, казалось, смешалось с дождем — оно было таким же серым, как тучи. Единственное яркое пятно — это зелень холмов. С хмурым видом Майкл отвернулся от окна. Черт бы побрал этот дождь! Но он не намерен сидеть в этом так называемом трактире целый день.
        В его спальне было не повернуться, полы скрипели, кровать оказалась узкой и слишком короткой, матрас с комками и к тому же сырой. Он почти не спал и поэтому слышал за стеной шаги Джейн, любой шорох и звук, доносившийся из ее комнаты, знал по скрипу ее кровати, сколько раз она поворачивалась. Утешением служила лишь подушка — ее, должно быть, положила ему на кровать Джейн. Наверняка вытащила ее из своего сундука, потому что подушка пахла лавандой.
        Майкл проснулся на рассвете, услыхав, как со своей скрипучей кровати встала Джейн, как надела очки — определил по царапанью металлической оправы о стол. Когда же она распахнула ставни, то сон у него совсем пропал — он представил, как она выглядит: длинные волосы спутаны, она потягивается и зевает, затем босиком шлепает по полу к умывальнику.
        Черт, он же спал с этой женщиной в одной палатке, и их разделяла только занавеска. Почему сейчас она так его волнует?
        Что бы ни было тому причиной, ему лучше побыть у себя в комнате, пока не остынет. Хотя, учитывая его теперешнее состояние, он может просидеть здесь до Михайлова дня[4 - 29 сентября.].
        Рассердившись, Майкл протянул руку к рубашке, висевшей на крючке у кровати.
        Закончив свой туалет, он спустился вниз. Ему пришлось пригнуть голову в узком коридоре.
        — Черт подери! Неужели этот дом построен для карликов?  — пробурчал он, входя в гостиную.
        Джейн уже была там и выглядела, как всегда, аккуратной и невозмутимой. Рядом с ней стояла хозяйка, миссис Макферсон. Она была высокой и худой в отличие от своего мужа, кругленького коротышки. Она бросила на Майкла сердитый взгляд, давая понять, что слышала его замечание на лестнице по поводу карликов, и со стуком поставила на дощатый стол сковородку с дымящейся едой.
        Джейн, нахмурившись, тоже посмотрела на Майкла.
        — Херст, миссис Макферсон принесла нам завтрак, а ее муж устраивает на конюшне наших лошадей — Тернер прибыл с ними сегодня утром.
        Своим тоном Джейн давала ему понять, что она думает о его манерах.
        Ну уж нет, извиняться он не собирается! Но Джейн ни за что не допустит, чтобы он от этого увильнул, поэтому, скрежеща зубами, Майкл поклонился хозяйке со словами:
        — Простите мне мою неучтивость, но я сегодня немного не в духе. Просто я еще не выпил кофе.
        И посмотрел на Джейн.
        — Аммон готовит вам кофе и сейчас принесет.
        Миссис Макферсон скрестила тощие руки на груди и неодобрительно поджала губы.
        — Этот ваш слуга… он перепугал меня до смерти сегодня утром. Он прокрался на кухню…
        — Прокрался? Каким образом?  — Майкл поднял брови.  — Да он шести футов ростом.
        Миссис Макферсон побагровела и заявила обиженным тоном:
        — Он ходит неслышно. Как привидение.
        — На этом острове, как я вижу, полно привидений.  — Майкл прошел к столу и заглянул в сковородку.  — Вкусно пахнет. У меня уже в животе забурчало…  — Тут он сильно стукнулся макушкой о низкую балку.  — Ой! Черт бы побрал этот…
        — Миссис Макферсон,  — поспешно сказала Джейн,  — я попрошу Аммона не ходить так бесшумно.
        — Спасибо, мисс.
        Майкл схватился за голову и сердито оглядел комнату, словно не мог решить, что из мебели выбросить.
        Джейн снова пришлось вмешаться.
        — Херст, лучше сядьте,  — примирительным тоном сказала она,  — а иначе вы опять ударитесь, только на этот раз пострадает балка. Видите ли, это старый дом, и он не рассчитан на подобное с ним обращение.
        Недовольно ворча, Майкл сел на скамью у стола и хотел вытянуть ноги, но втиснуть их под столешницу ему не удалось.
        — Черт, этот дом просто игрушечный!
        Он злобно уставился на стол, словно от его взгляда ножки стола могли вырасти.
        Джейн, едва сдерживая смех, зажала рот ладонью. Майкл прав — дом был построен для людей соответствующего телосложения. Ее-то все устраивало, а вот Майкл с его ростом сюда не вписывался. Однако на Барре никогда не было настоящего трактира, и вот шестьдесят лет назад предприимчивые Макферсоны, построив новый дом на отвесном берегу за фермой, превратили старый в единственный на острове трактир.
        Джейн была рада, что нашлось хотя бы одно такое заведение. Она с улыбкой обратилась к хозяйке трактира:
        — Спасибо за завтрак, миссис Макферсон. Пахнет восхитительно.
        — Это яичница с беконом, лепешки и чай.
        — Где же Аммон со своим проклятым кофе?
        Майкл придвинул поближе сковородку.
        Джейн и миссис Макферсон обменялись понимающими взглядами.
        — Ох уж эти мужчины,  — прошептала Джейн.
        — Они угодны Богу,  — глубокомысленно заметила миссис Макферсон.  — Я всегда говорю, что мужчины, которые не могут…  — Хозяйка замолчала, пристально глядя на Джейн.  — Прошу прощения, мисс, но вот сейчас, на свету, ваше лицо мне показалось знакомым. Вы не родня Мак…
        — Нет!  — непроизвольно сорвалось с губ Джейн.
        — Простите, мисс. Я спросила не в обиду вам.
        — Нет, что вы! Я вовсе не обиделась. Я просто… У меня нет родных в…  — Джейн махнула рукой,  — в Шотландии.
        — Совсем никого?
        — Нет, никого.
        Джейн увидела, что Майкл с интересом за ней наблюдает. Смотрел бы лучше не на нее, а в свою тарелку! Джейн улыбнулась хозяйке и тоном, каким она обычно убеждала несговорчивых людей, сказала:
        — Мое имя мисс Джейн Смит-Хоутон. Я недавно вернулась из Египта. Мистер Херст — известный путешественник, а я его помощница.
        — Из Египта? Это ведь далеко?
        — Очень. Мы нашли много важных исторических находок. За последние четырнадцать лет я побывала и в Египте, и в других странах на Востоке. А раньше я жила с родителями, которые родом из…
        До сего момента ее речь текла гладко, но тут слова застыли у нее на губах, и она замолчала.
        Позже она спрашивала себя, почему это произошло. Неужели от чувства вины, что отказалась от собственного отца на той самой земле, владельцем которой он был? Или причина в другом, в чем-то плохо поддающемся определению? Но что бы то ни было, она не могла найти ни единого слова, чтобы закончить фразу.
        Миссис Макферсон растерянно перевела взгляд с Джейн на Майкла, затем снова на Джейн.
        — Так откуда ваши родители, мисс?
        Тут раздался густой голос Майкла:
        — Родители мисс Смит-Хоутон из Чипстоу. Правильно, Джейн? Они жили там с тех пор, как Джейн родилась.
        Чипстоу? Джейн имела лишь смутные представления об этом районе Лондона.
        — Да?  — произнесла миссис Макферсон то ли вежливо, то ли недоверчиво.
        Но Майклу этого показалось мало.
        — Да,  — подтвердил он.  — Им пришлось оттуда уехать, потому что отец Джейн попал в тюрьму за… за что, Джейн? За подлог? Или за кражу? Я не помню… После этого бедняжка миссис Смит-Хоутон, мать Джейн, была вынуждена зарабатывать на жизнь и стать…
        Джейн сдавленно охнула, а Майкл, приподняв бровь, вежливо осведомился:
        — Вы что-то сказали, Джейн?
        Голубые глаза шутливо поблескивали. Джейн наконец обрела дар речи:
        — Полагаю, что миссис Макферсон узнала вполне достаточно. Ей ни к чему выслушивать мою семейную историю, тем более что она такая… неприглядная.
        Майкл откинулся назад, отчего спинка стула заскрипела.
        — Я просто хотел внести ясность.
        Джейн оставила это без ответа, а вытаращившую глаза миссис Макферсон поблагодарила за вкусный завтрак и заверила, что комнаты в трактире очень удобные, при этом весьма твердо выпроваживая ее за дверь. Наконец миссис Макферсон надела плащ, подняла капюшон, чтобы спрятаться от дождя, и удалилась через заднюю дверь. Мелкими шажками она просеменила по двору на кухню позади огорода.
        Выпроводив хозяйку, Джейн повернулась к Майклу. Поскольку он никак не мог поместиться за этим столом, то, положив себе на тарелку еду из сковородки, устроился у окна за другим, куда придвинул два стула, и сказал, обращаясь к Джейн:
        — Думаю, мы поедим здесь.
        Джейн, взяв салфетку, тоже села.
        — Аммон сейчас принесет кофе.
        — Давно пора.
        Она положила одну салфетку себе на колени, а вторую — перед его тарелкой.
        — Спасибо. Вам повезло, что я не все еще съел. Уж очень голоден.
        Джейн взяла в руку вилку.
        — Дочь мошенника и на это не могла рассчитывать.
        — Не понравилось? Лучше быть дочкой лэрда, правда?
        — Лучше… не лучше. Я просто удивлена. Но… признательна вам за то, что выручили. Не знаю, что на меня нашло.
        — А я удивился, что особа, так ловко выдумывающая сказки, не может сочинить простую историю. Наверное, легче воспользоваться тщательно продуманным рассказом, чем быстро что-нибудь придумать.
        — Согласна,  — уже как ни в чем не бывало ответила Джейн, разрезая бекон на маленькие кусочки.  — Я уверена, что мои умения в этой области разовьются. Мне всего лишь необходимо чаще этим заниматься. Я вам разве не рассказывала о драконе, который был у меня в детстве?
        — Нет, и рассказывать мне об этом не надо. Наша хозяйка подумала, будто узнала вас. Неужели вы решили, что сможете вернуться сюда и никто вас не узнает?
        — Я надеялась на это,  — сказала Джейн, намазывая джем на лепешку.
        — Если трактирщица увидела сходство, то и другие тоже увидят. Вам надо срочно придумать какую-нибудь историю, а иначе вас выведут на чистую воду.
        Она кивнула. Странно, такое ощущение, будто ее отчитали. Наверное, с ее стороны было наивно надеяться, что ее не узнают. Но прошло столько лет… Она давно живет жизнью мисс Джейн Смит-Хоутон и ощущает себя совсем другим человеком, а не той девочкой из далекого прошлого. Девочкой, которая действительно умерла. Во всяком случае — для нее.
        Джейн видела, что Майкл наблюдает за ней.
        Она подавила вздох. Волосы у него сильно отросли и падали на лоб. В свете лампы загорелая кожа отливала золотом, а глаза под густыми ресницами казались синими.
        Как же тяжело на душе! Она хорошо его знала, и тем не менее бывали моменты, когда она чувствовала, как они далеки друг от друга, будто их разделяют мили.
        Джейн подвинула к нему горшочек с джемом.
        — Вероятно, с моей стороны было глупо считать, что никто меня не узнает, но ведь вы не дали мне времени на раздумья. Я узнала, что мы отправляемся на Барру, когда мы уже были в пути, и отказаться я не могла. К тому же амулет находится здесь, а мы так давно его ищем. Не могла же я упустить такую возможность.
        — Я вас не виню. Я тоже горю нетерпением.  — Майкл бросил взгляд на мокрые от дождя окна.  — Хоть бы перестало лить.
        — Кажется, проясняется. Будем надеяться, что после обеда останется только туман.
        — А если нет?
        — Тогда мы наденем плащи и все равно поедем. Сейчас дождливое время года, и дождь может идти не один день. Это не должно нас задерживать.
        — Замечательно. Я почти заскучал по жаре в Египте.
        Джейн усмехнулась:
        — Как бы ни было здесь сыро и пасмурно, это не заставит меня скучать по египетской жаре.
        Из задней двери появился Аммон с кофейником на подносе.
        — Благодарение Ра,  — пробормотал Майкл.
        — Пригнись!  — крикнула Джейн слуге.
        Она зря волновалась, потому что зоркий глаз Аммона уже увидел ближайшую балку. Он поставил поднос, снял мокрый плащ и повесил его на крюк у камина. Затем снова взял поднос и подошел к хозяину, по пути пригнувшись под следующей балкой.
        Майкл вытянул шею, вдыхая запах кофе. Настроение у него поднялось.
        — Аммон, ты святой.
        Слуга заулыбался, сверкая белыми зубами.
        — Я знаю, как вам необходим кофе, сэр. Осмелюсь заметить, что вы не выспались на такой маленькой кровати.
        — Я видел, что ты ушел спать в сарай. Там удобнее?
        — Да, сэр. Я сделал себе постель из сена и хорошо выспался.
        — А крыша не протекает?
        — Немного.
        — Одевайся теплее. Этот холодный сырой воздух тяжело выносить, если ты к нему не привык. Как лошади? Нервничают после переправы?
        — Нет, сэр. Хотя Рамзес немного беспокоен. Застоялся.
        — Я поеду на нем, а…  — Майкл посмотрел на Джейн.
        — Я поеду на Александрии. Мы отправимся через час.
        Слуга поклонился.
        — Я велю Тернеру оседлать лошадей. Что-нибудь еще, сэр?
        — Не сейчас. Спасибо за кофе.
        Аммон поклонился, вернулся к двери, снова вовремя пригнувшись под низкими балками. Надев плащ, он ушел.
        Майкл с удовольствием потягивал кофе.
        — Ненавижу этот климат. Вот в Египте дожди обильные, но редкие. А здесь сырость проникает даже внутрь помещения, ею пропитываешься до костей, как будто прыгнул в пруд.
        — Да, дожди здесь идут постоянно,  — согласилась Джейн. Она вытерла пальцы салфеткой, встала и подошла к окну.  — Сегодня по крайней мере мы можем осмотреть то место, где находится пещера, но забираться туда не будем, потому что к тому времени стемнеет.
        — Мы можем проехать также и в долину.
        Майкл налил себе еще кофе и встал рядом с Джейн. В сером свете, падавшем из окна, лицо Джейн выглядело нечетко, карие глаза казались бархатными, но очертания щеки и лба по-прежнему были тонкими и нежными.
        — С удовольствием проедусь верхом, хотя дороги в плохом состоянии — я заметила это вчера.  — Джейн наморщила лоб.  — Да и пристань тоже. Все обветшало.  — Она покачала головой.  — Так не должно быть.
        — О, это слова дочери лэрда?
        Она бросила на него хмурый взгляд.
        — Налоги собираются с населения Барры как раз на такой ремонт. Так было раньше. Но я долго отсутствовала, и кто знает, что сейчас происходит?  — Она выдавила улыбку.  — Наверное, лучше оставить все как есть.
        — А сможете ли вы?  — спросил Майкл, глядя во двор на мистера Макферсона — тот вел под уздцы лошадь, впряженную в тележку.
        Увидев за окном Майкла и Джейн, он уставился на них с явным недоверием. Накануне Майкл долго с ним договаривался о постое лошадей. Мистеру Макферсону главное было заломить непомерную цену за сено.
        Майкл думал о том, что, вероятно, дождь так его раздражает из-за вредных шотландцев. Они смотрят на него с неприязнью, помощи от них не дождешься, никаких сведений — тоже. За все им подавай деньги, а если что-то спросишь, то придется довольствоваться лаконичным ответом.
        — Скрытные гордецы,  — пробурчал Майкл.  — И до ужаса подозрительные.
        Он буквально ощущал, как их взгляды обволакивают его мокрой паутиной дождя, щекочут лицо, нос, ресницы, как бы издеваясь над честным человеком, который лишь хочет оставаться сухим. Глядя на бескрайнее серое небо, он произнес:
        — Хоть бы всего-то на один день зарядил настоящий английский дождь.
        — О, конечно! Ведь английский дождь не такой мокрый.  — Джейн сверкнула на него насмешливым взглядом.  — Я пойду переоденусь во что-нибудь более подходящее для поездки верхом. И вам советую сделать то же самое.  — Она направилась к лестнице.  — Не забывайте про балки. Иначе проведете весь день с головной болью.
        — Благодарю за столь мудрый совет!  — крикнул ей вслед Майкл.
        — Не стоит благодарности,  — с лестницы ответила она.  — Для этого я здесь и нахожусь.
        Глава 9
        Из дневника Майкла Херста:
        «Сегодня я добрался до утеса, который нависает над пещерой. Эта пещера — последний ключ к амулету Херстов. Также я встретил весьма интересную женщину, живущую на Барре. Возможно, ей известно кое-что об упрямой мисс Смит-Хоутон.
        Хотя я все еще не увидел сияния солнца над этими заросшими зеленью скалами, окружающий мир кажется уже не таким мрачным».
        Когда Джейн и Майкл покинули трактир, ливень сменился изморосью. Джейн переоделась в практичную амазонку и вышла во двор. Майкл уже сидел на Рамзесе. На фоне серого моря его силуэт выглядел зловеще.
        Джейн села в седло, повернула лошадь и поехала впереди по грязной дороге. От ощущения утренней свежести настроение у нее было приподнятое. Пришлось ехать гуськом по той стороне дороги, где не так скользко. Джейн направилась к старой верховой тропе, ведущей в глубь острова. Рамзес стучал копытами сзади.
        Навстречу поднималась Барра, приветствуя ее своими зелеными холмами.
        — Как мало деревьев,  — произнес Майкл.
        — Деревья срубили на древесину для строительства кораблей и их оснастки,  — через плечо ответила Джейн.  — За исключением рощи на южной оконечности острова лесов больше не осталось. Многие острова пострадали точно так же — постоянно необходим строительный материал, а его либо надо брать на месте, либо переплавлять по морю.
        — Но это не нарушило красоты природы.
        На губах Джейн появилась горделивая улыбка. Да, Барра обладает сказочной красотой — это ей было особенно трудно забыть. Покрытый зеленью остров… серебристо-серые камни, которыми усыпаны поля… южные склоны с бледно-фиолетовым вереском.
        — Где мы находимся сейчас?  — раздался сзади голос Майкла.
        — К северо-западу от Каслбея, около озера Тангас-дейл.
        Джейн направила Александрию рысью по тропке. Ее радовала свежесть, но капюшон она не откинула, чтобы мокрые капли не падали на очки.
        У поворота среди зарослей вереска лежал большой валун. Джейн натянула поводья, чтобы Майкл на Рамзесе мог остановиться рядом. Мелкие капли дождя подобно жемчугу блестели у него на плаще и черных волосах.
        Джейн указала на тропу.
        — Хотите взглянуть на башню Маклауда? Отсюда недалеко.
        — Она древняя?
        — Пятнадцатый век, но стоит на развалинах более раннего поселения.
        — Тогда, разумеется, древняя.
        Глаза Майкла зажглись любопытством.
        Раскрасневшись от волнения, Джейн повернула Александрию на дорожку, которая огибала валун и вилась дальше меж двух холмов. Дорожка сузилась, резко изогнулась в сторону, и они увидели долину, выходившую на живописное озеро. Джейн замедлила ход и остановилась, наслаждаясь видом. Сердце болезненно колотилось от нахлынувших воспоминаний. Ребенком она очень любила это озеро, Купалась в нем почти каждый день и плавала на маленькой лодке, которую прятала на другой стороне.
        Майкл подъехал к ней, и они вместе смотрели через долину на разрушенную трехэтажную башню. Покрытые мхом стены отражались в зеркальной воде.
        — Красивое место, хотя я плохо представляю, зачем нужна крепость именно здесь.
        — О, причина есть, но чтобы это понять, надо посетить башню. Мне иногда казалось, что там изначально было более древнее сооружение.
        — Вполне возможно. Мы же часто находили укрепления, построенные на месте прежних.
        — А еще там есть могила старого викинга.
        Глаза Майкла жадно сверкнули из-под капюшона.
        — Я бы хотел ее увидеть.
        — Надгробие исчезло, но где находится могила, я знаю.
        Он посмотрел вверх на небо с моросящим дождем.
        — Еще одно путешествие? Может, завтра, если дождь будет не очень сильный.
        — Хорошо.  — Джейн указала на отмель у озера.  — Я прятала лодку вон там, в той пещере, когда была ребенком. Брала с собой хлеб, сыр и гребла к острову. Проводила там целый день, играя в принцессу из замка.
        — Одна?
        — О нет. Моя подруга Линдси больше походила на принцессу. Как бы я ни старалась, но у меня не получалось добраться до башни Маклауда, не перепачкав платья.
        — С трудом могу себе представить перепачканную Джейн,  — вежливо заметил Майкл.
        Она бросила на него веселый взгляд.
        — Мы с отцом здесь ловили рыбу. В этом озере я как-то поймала несколько коричневых форелей.
        — Просто какое-то идиллическое место,  — проворчал Майкл. Красота Барры действительно потрясает, но как соотнести практичный подход к жизни у Джейн с этим сказочным островом?
        Над головами у них сгустились свинцовые тучи, послышались отдаленные раскаты грома, и лошади занервничали.
        — Если вы хотите увидеть вход в пещеру, то надо поторопиться. Похоже, с запада надвигается гроза,  — сказала Джейн.
        Майкл кивнул, и они покинули долину тем же путем, каким приехали. Когда они миновали поворот, то увидели кобылку, одиноко стоявшую посередине главной дороги. На лошади было богатое седло английской работы, а разорванные поводья свисали до земли.
        — О Господи!  — Джейн привстала на стременах, оглядывая дорогу, но поросшие кустами холмы закрывали вид.  — Кого-то, вероятно, сбросила лошадь.
        — Лошадь и сейчас беспокоится, значит, это произошло недавно,  — заключил Майкл.
        Животное возбужденно фыркало, топало копытом и дергало головой, словно собираясь ускакать в другую сторону.
        Майкл тут же спрыгнул с Рамзеса, передал поводья Джейн и осторожно приблизился к кобылке. Та отпрянула, но Майкл успел схватить один из брошенных поводьев.
        — Тихо, девочка,  — ласково произнес он.
        Джейн наблюдала, как он успокаивает лошадь негромким, ровным голосом, похлопывает по взмыленной шее.
        — Вы всегда умели обходиться с животными. За исключением верблюдов,  — не удержалась от колкости Джейн.
        Майкл усмехнулся:
        — Они исчадия ада. И к тому же еще плюются.
        Джейн засмеялась.
        — Эта кобыла — просто красавица. За нее, должно быть, дорого заплатили. Интересно,  — тут она перестала смеяться,  — чья… Ой, посмотрите вон туда!
        И указала на узкую тропинку.
        По тропе, прихрамывая, шла женщина. К юбке ее коричневой амазонки прилипли листья.
        — Поеду и посмотрю, не сильно ли она ушиблась,  — сказала Джейн.
        — А я успокою кобылу и подведу ее поближе.
        Джейн пришпорила свою лошадь, на ходу отметив, что модная амазонка незнакомки и ее шляпа с высокой тульей и вуалью вполне уместно смотрелись бы в Гайд-парке. Весьма странно было видеть такую модницу на Барре.
        Когда Джейн поравнялась с ней, женщина подняла голову. Поля шляпы затеняли ей глаза, а сквозь вуаль не было видно лица.
        Джейн остановила лошадь и спрыгнула вниз. И тут горе-всадница откинула вуаль.
        Потрясенная Джейн открыла рот и не сразу произнесла:
        — Линдси?
        Женщина растерянно смотрела на нее. Она была красива, с темно-золотистыми волосами и темно-карими глазами. Вдруг в ее глазах промелькнуло удивление.
        — Дженнет?  — вырвалось у нее.
        Джейн кивнула, и в тот же момент оказалась в объятиях.
        — Дженнет, я поверить не могу… Как ты сюда попала… ты ведь… я все время себя спрашивала…
        Джейн обернулась и с облегчением удостоверилась: Майкл осматривает у кобылы копыта, убеждаясь, что подковы на месте.
        — Линдси, я все объясню, но сейчас у меня нет времени.
        — Ох, ты совсем не изменилась!  — Глаза Линдси светились от возбуждения.  — Я так часто думала о тебе все эти годы, о том, где ты и… Постой. Джейми знает, что ты здесь?
        — Нет.  — Джейн снова украдкой бросила взгляд на Майкла. Он на них смотрит! Но, к счастью, стоит достаточно далеко, чтобы слышать их разговор.  — Давай я отряхну твою амазонку.
        — Ох, оставь это! Дженнет, как чудесно, что ты здесь!
        — Я тоже рада тебя видеть. Я и не представляла, что ты до сих пор живешь на Барре. В ту ночь, когда я уехала, ты сказала…
        — Да-да, я собиралась уехать через две недели, но все сложилось не так, как мне хотелось. Поэтому…  — Линдси нахмурилась.  — А твой дядя Дэвид знает, что ты здесь?
        — Нет. Никто не знает. Дэвид все еще живет на острове?
        Линдси поправила выбившийся из прически завиток.
        — Я слышала, будто он часто наведывается на остров.
        — О, только не это. Джейми абсолютно бесхребетный человек, и он никогда не сможет противостоять отцу. Хотя я сто раз его просила не бояться Дэвида — он дальше ругательств не пойдет.
        — Я знаю, ты обеспечила кузену прочное положение, но он…  — Линдси покачала головой.  — Дженнет, ты хорошо все продумала, но обстоятельства сложились иначе, не так, как ты рассчитывала.
        — Знаю. Я видела Кисимул.
        Джейн не смогла сдержать дрожь в голосе.
        — Прости,  — прошептала Линдси.  — Это было ужасно. Все решили, будто ты умерла. Кроме Дэвида и Джейми, только я знала, что это не так, но никому не проговорилась, ни одной живой душе. Я знала, что ты хотела бы, чтобы я молчала.
        — Я не знаю, зачем они решили избавиться от Дженнет таким театральным способом. Но очень скоро узнаю. Пора повидаться с кузеном. И возможно, с Дэвидом тоже,  — сказала, нахмурившись, Джейн.  — Что происходит, на Барре? По дорогам не проехать, пристань в Каслбее требует ремонта. Куда уходят деньги от налогов?
        — Думаю, что все идет на содержание шикарного Иолигари-Хауса. Джейми построил его для своей вечно недовольной жены.
        Джейн едва не заскрежетала зубами.
        — Клянусь Ра, Джейми за это ответит.
        — Дженнет, ну что ты сможешь сделать? Они же объявили, что ты умерла.
        — Дженнет Макнилл, возможно, и умерла, но Джейн Смит-Хоутон жива и в состоянии справиться с теми безобразиями, которые тут творят Джейми и его отец.
        — Значит, ты собираешься остаться здесь и устранить несправедливость?  — с беспокойством спросила Линдси.  — Ох, Дженнет, ты уверена…
        — Подожди. Остаться я не могу, но по крайней мере постараюсь разобраться с кузеном и дядей до своего отъезда. Знай я, что Джейми начнет пренебрегать своими обязанностями лэрда, я бы ни за что не уехала.
        — Я уверена, ты постараешься все уладить. Но раз ты не останешься здесь, то зачем тогда вернулась?  — с сомнением в голосе спросила Линдси.
        — Я работаю у ученого-египтолога, и мы располагаем сведениями, что один очень древний амулет спрятан где-то на этом острове.
        У Линдси заблестели глаза.
        — Он ценный?
        — Это семейная реликвия, поэтому он бесценен,  — поколебавшись, объяснила Джейн. Но, видя, как заинтересовалась Линдси, добавила: — Говорят, будто он обладает магией, хотя сама я в это не очень-то верю. Я повидала много предметов, которые считались магическими, и ни один из них таковым не оказался.
        Линдси поплотнее запахнула ворот амазонки от порывов ветра.
        — Если, как ты говоришь, амулет древний, то должен же он чего-то стоить.
        — Надеюсь, это так. Как только мы с Херстом его найдем, то отправимся в следующую экспедицию.
        — В следующую экспедицию?
        — Мы участвовали во многих экспедициях и намечаем еще несколько. Я была в Египте, Индии, Греции…
        — Ой, Дженнет, сколько же у тебя было приключений!
        — Слишком много. Мы приехали в Каслбей вчера, остановились у Макферсонов и…  — Джейн через спину Александрии увидела, как к ним направляется Майкл, ведя за собой лошадей.  — А вот идет мой работодатель. Мистер Херст очень любопытный человек, и он, несомненно, задаст тебе массу вопросов, если узнает, что ты моя подруга. Пообещай не вступать с ним в беседу. Он хитрый, и ему очень хочется узнать о моем прошлом.
        Линдси эта просьба не показалась убедительной.
        — Дженнет, я…
        — Пожалуйста, обращайся ко мне «Джейн». Это важно.
        Линдси с подозрением сощурилась. Она привстала на цыпочки и поверх спины Александрии посмотрела на приближавшегося Майкла.
        — Твой работодатель — красивый мужчина. А почему бы тебе не рассказать ему правду? Это все упростило бы.
        — Ты не знаешь Майкла Херста. Будь он другим человеком, я бы сообщила ему кое-что из того, что здесь произошло, не вдаваясь в подробности. Но Херст никогда не останавливается на полпути — полуправда его не устроит. Он занимается тем, что раскрывает тайны, а я не хочу стать чем-то вроде артефакта, которые он выкапывает, дабы внимательнее рассмотреть, прежде чем положить в ящик и отправить в какой-нибудь музей!  — Звук копыт слышался все ближе и ближе. Джейн схватила Линдси за руку и зашептала: — Поверь мне на слово. Я потом повидаюсь с тобой и все объясню.
        — Да, конечно. Надеюсь, что ты…
        — Добрый день.
        От голоса Майкла Джейн вздрогнула и сообразила, что все еще держит Линдси за руку, затянутую в перчатку.
        — Я так рада, что вы не ушиблись, мисс… простите, как ваше имя?
        — Леди Макдоналд,  — сдержанно произнесла Линдси, затем протянула руку Майклу.  — А как зовут вас?
        Майкл пожал ей руку, с интересом рассматривая ее хорошенькое личико.
        — Я Майкл Херст. Очень приятно.
        Леди Макдоналд? Джейн в душе посетовала на то, что не удалось подольше поговорить с Линдси. Очевидно, им есть что обсудить.
        — Леди Макдоналд, надеюсь, вы не сильно ушиблись при падении?  — повторила она.
        — О нет. Я только стукнулась…  — Линдси похлопала себя по копчику, потом взглянула на Майкла и покраснела.  — Я хочу сказать, что не пострадала. Отделаюсь синяком.
        — Даже синяк может быть болезненным.  — Майкл передал поводья Рамзеса Джейн.  — Позвольте мне починить поводья у вашей лошади. Один повод порвался, когда вы падали.
        — Благодарю вас, мистер Херст.
        — Мне это не трудно.  — Он вынул карманный нож, отрезал полоску от целого повода и стал переплетать оба ремешка.  — Скажите, леди Макдоналд, вы давно живете на этом очаровательном острове?
        Линдси умоляюще посмотрела на Джейн, которая поторопилась сказать:
        — Леди Макдоналд поселилась здесь недавно.
        — Да, это так,  — с явным облегчением подтвердила Линдси.
        — Как жаль,  — сказал Майкл.  — Я надеялся отыскать кого-нибудь, кто знает историю Барры.
        — Я говорила Лин… леди Макдоналд о том, что мы попали на остров в поисках вашей старинной реликвии,  — вмешалась Джейн.
        — Да, мы об этом говорили,  — с мягким шотландским акцентом сказала Линдси.  — Надеюсь, что вы ее найдете.
        — Найдем обязательно.  — Майкл натянул сплетенный повод, проверяя его крепость.  — Пока мы не раскроем все тайны Барры, отсюда не уедем.  — Он вручил починенные поводья Линдси. Глаза у него сверкали, и он улыбался.  — Вот. Я думаю, не порвутся, и до дома вы доберетесь.
        У Джейн запрыгало сердце — совершенно незнакомое доселе ощущение. Линдси всегда была красавицей. В юности она обладала всем тем, чего так хотелось Джейн: округлая фигура, кремовая кожа, смеющиеся карие глаза и густые, цвета темного золота блестящие волосы в отличие от спутанной гривы Джейн.
        Сейчас Линдси немного располнела, черты лица стали мягче, глаза больше, в общем, она выглядела еще красивее. Это несправедливо, решила Джейн.
        Она перевела взгляд на Майкла — сверкающие глаза скользили по фигуре Линдси.
        — Я рад, что вы серьезно не пострадали при падении,  — с легкой улыбкой сказал он.  — Но в любом случае по вашему виду этого не заметно.
        Вот это да! Он с ней флиртует? Джейн не могла поверить. Она кашлянула и произнесла:
        — Леди Макдоналд, я надеюсь, вам не далеко ехать?
        Линдси засмеялась и стала еще прелестнее.
        — Нет, не далеко. Я живу в Данганнон-Хаусе на восточном побережье. Вы знаете, это берег…  — Она осеклась и продолжила уже более сдержанно: — Это не далеко. Надо ехать по этой тропинке к дороге, что тянется вдоль берега. Дом стоит на крутом утесе.
        — Понятно. Это близко,  — с улыбкой сказала Джейн.  — Думаю, вы… Ой! Слышите гром? Майкл, нам пора ехать, а иначе мы попадем под дождь.
        — Не слышу никакого грома,  — заявил Майкл, не спуская глаз с Линдси.  — Леди Макдоналд, надеюсь, лорд Макдоналд не слишком обеспокоен вашим отсутствием?
        Выражение лица Линдси мгновенно стало печальным.
        — О нет. Я вдова.
        — Прошу меня простить. Мне очень жаль.
        — Благодарю вас. Лорд Макдоналд скончался два года назад, когда тонула его лодка. Он очень любил ловить рыбу и выходил в море даже в плохую погоду. Я предупреждала его, но…
        Она покачала головой, являя собой картинку прелестной вдовы.
        Майкл еще раз пробормотал слова сочувствия и осведомился, чем занимается молодая и красивая вдова на таком маленьком острове. Линдси не удержалась и принялась описывать все возможные развлечения, какие только существуют на Барре.
        Вскоре они так увлеченно беседовали, что, казалось, забыли о присутствии Джейн. Она с тревогой наблюдала за ними.
        Майкл умел быть обворожительным, когда хотел чего-то добиться. А сейчас Джейн точно знала, чего он хочет. И это не имело отношения к Линдси.
        Тем не менее она не могла освободиться от чувства зависти. Линдси принадлежала к категории красавиц, которые настолько привыкают к своей природной привлекательности, что не замечают ее. Они просто купаются в том внимании, которое им оказывают из-за их красоты. Как раз сию минуту Линдси смеялась над чем-то сказанным Майклом и кокетливо поправляла локон, упавший ей на плечо. Джейн не могла определить, что в этом жесте такого соблазнительного, но чувствовала, что так оно и есть.
        Черт, почему она не умеет вести себя так же кокетливо, как Линдси?
        Майкл смеялся, и его грудной смех бил Джейн по нервам. А Линдси, склонив набок хорошенькую головку, улыбалась ему. Джейн была уверена, что если попробует вести себя подобным образом, то не сможет выглядеть ни прелестной, ни красивой — она скорее будет смахивать на бешеную корову. Она также знала, что Майкл не стал бы улыбаться ей, как сейчас улыбается Линдси. Наоборот, он сердито на нее посмотрел бы и велел прекратить изображать из себя дурочку. И, что хуже всего, Джейн понимала: осуждать его не за что. Она не принадлежала к такому типу женщин — вот в чем дело.
        Линдси, кажется, поняла, что Джейн не участвует в разговоре. Она смущенно заморгала, встретившись глазами с бывшей подружкой.
        — О, мне пора домой,  — быстро проговорила она и, обращаясь к Майклу, сказала: — С вашей стороны было очень любезно помочь мне. Просто не знаю, что бы я делала, если бы вы не поймали мою кобылу.
        — Майкл прекрасно ладит с лошадьми,  — сухо заметила Джейн.  — Я часто ему говорила, что если ему надоест путешествовать, он легко найдет место конюха.
        Майкл поклонился Линдси.
        — Леди Макдоналд, могу ли я вскоре нанести вам визит?
        — Это было бы чудесно. Пожалуйста, приходите вместе с мисс…
        — О, ее имя такое длинное,  — сказал Майкл, продолжая пожимать руку Линдси.  — Зовите ее Джейн. Уверен, что так всем будет проще.
        Джейн просверлила его взглядом. Что он этим хочет сказать?
        Но лицо Майкла не выдало его мыслей. Он беспечно произнес:
        — Смею предположить, что вы чувствуете себя одиноко на этом острове. Удивительно, что вы не переехали в Эдинбург.
        — О нет,  — сказала Линдси.  — Я как-то побывала в Эдинбурге, но мне там не понравилось — слишком шумно. Я глаз не сомкнула из-за скрипа колес, криков и лая собак.
        Ха! Уж кто-кто, а Джейн знала, с каким пренебрежением Майкл относился к подобным капризам. Он не терпел людей, которые жаловались на трудности во время поездок. Он всегда издевался над ними и считал их дураками и…
        — Вполне справедливо,  — согласился Майкл.  — Даже Обан покажется шумным после этого чудесного тихого острова.
        Джейн уставилась на него. Он поймал ее взгляд и поднял брови. Голубые глаза сияли.
        — У вас открыт рот,  — сообщил ей он.
        Джейн поспешно сжала губы. Раздражение едва не выливалось наружу.
        А Майкл как ни в чем не бывало продолжал:
        — Я уверен, что Джейн вам поведала, что я ищу потерянный семейный амулет. Вы могли бы мне очень помочь, если бы уделили несколько часов и показали остров, который вы наверняка неплохо знаете и…
        — Нам,  — вмешалась Джейн.  — Показали нам остров.
        — Нет-нет, только мне,  — заявил Майкл и улыбнулся Линдси.  — Мне бы очень хотелось, чтобы вы меня сопровождали.
        — Простите,  — твердым голосом произнесла Джейн,  — но сопровождать вас на Барре могу я, чтобы записывать данные о наших находках и отмечать на картах места, где мы…
        — Не сомневаюсь в вашем усердии,  — ответил Майкл.  — Но вас не было здесь много лет. Если леди Макдоналд располагает временем, то я предпочел бы поехать с ней.
        Джейн отлично представляла, что сейчас произойдет — Линдси покраснеет и согласится, причем сделает это просто очаровательно. Она умеет сводить мужчин с ума. Конечно, Джейн ее не винит. Какая нормальная женщина сможет противиться Майклу, когда он бывает таким обворожительным, как сейчас! У него это проявлялось в едва заметной улыбке, играющей на губах, и в горящем взгляде темно-голубых глаз.
        Линдси виновато посмотрела на Джейн, прежде чем условиться с Майклом о времени, когда они отправятся осматривать остров. Майкл взял ее за талию и поднял в седло.
        Джейн стояла с несчастным видом, и вдруг Линдси, глядя на нее поверх плеча Майкла, подмигнула ей.
        Все та же прежняя Линдси! Джейн стало ужасно неловко за свои недобрые мысли. Она вымученно улыбнулась и кивнула. Разве Линдси виновата в том, что красива и не может разглядеть хитростей Майкла?
        И все же Джейн с облегчением смотрела, как Линдси уезжает по тропинке. Солнечный свет бликами отражался на ее золотистых волосах.
        — Как интересно,  — произнес Майкл.
        Джейн повернулась к нему и увидела, что он смотрит не на удаляющуюся Линдси, а, подняв одну бровь, разглядывает ее.
        — Что интересно?  — спросила она.
        — Этот вопрос я собирался задать вам.
        Он подвел Рамзеса к тому месту, где около Александрии стояла Джейн, и протянул руки в перчатках, чтобы помочь ей сесть в седло.
        Она откинула юбки, поставила носок ботинка ему на ладонь и мгновенно очутилась в седле. Конечно, Линдси он поднял в седло, словно стеклянную статуэтку!
        А Майкл не торопился сесть на Рамзеса. Он стоял и смотрел на Джейн.
        — С тех пор как мы прибыли на этот остров, вы совсем не похожи на Джейн Смит-Хоутон, которая так по-деловому занималась моими экспедициями.
        — Как так?
        Он задумчиво изучал ее.
        — Я еще не все понял. Но пойму.
        Джейн поборола желание пригладить волосы и поправить юбки. Щеки у нее запылали. Какая глупость! Он всего лишь смотрит на нее. Почему это так сильно нарушает ее душевное равновесие?
        По серому небу у них над головами пронеслись громовые раскаты.
        — А!  — сказал Майкл.  — Вот это уже настоящий гром, совсем не похожий на тот, который, как вы объявили, прогремел раньше. У меня много особенностей, моя дорогая, но глухотой я не страдаю.
        Джейн чувствовала себя неловко, потому что Майкл почти касался своей широкой грудью ее ноги. Миллион раз она смотрела на Майкла Херста, видела твердую линию губ, темную прядь волос, упавшую на лоб, но почему-то до сих пор он никогда не выглядел таким… родным.
        Он ей дорог… вот в чем дело. Он дорог ей. Она неожиданно поняла, что ее жизнь последние четыре года была привлекательна не столько из-за путешествий, сколько из-за Майкла. Заботы о нем доставляли ей удовольствие и делали их экспедиции такими интересными. Она заботилась о Майкле, как это делала бы его жена…
        «Прекрати!» Джейн одернула себя, придя в ужас от своих мыслей. Она никогда прежде не разрешала себе думать такое о Майкле и сейчас не собиралась начинать.
        Джейн приказала мыслям вернуться в безопасные сферы, где она являлась личной помощницей живого, энергичного, умного и такого красивого Майкла Херста. И не более того.
        Снова прогремел гром, небо прорезали молнии. Джейн взяла в руки поводья.
        — Нам лучше вернуться в трактир. Пещеру можно посмотреть в другой раз.
        Майкл взглянул на небо.
        — Черт, думаю, вы правы. Но сначала я хочу узнать, почему встреча с леди Макдоналд так вас огорчила.
        Он, словно ястреб, следил за выражением ее лица, а Джейн чувствовала себя жалким кроликом.
        — Огорчила меня? Глупости. Она показалась мне приятной особой.
        — Вы знали ее раньше?
        Проклятие! Разве можно что-нибудь скрыть от него?
        — Возможно, мы встречались, хотя прошло столько лет с тех пор, как я жила здесь…
        Сверкнула яркая молния, затем последовал оглушительный грохот так близко, что загудела земля. Лошади заржали и едва не рванули с места, но Джейн крепко держала Александрию, а Майкл стал успокаивать Рамзеса. Легко вскочив в седло, он сказал:
        — Поступайте по-своему, моя колючая шотландская принцесса. Какое-то время вам это удастся.
        Он жестом показал, чтобы она ехала впереди него по тропе. А Джейн спрашивала себя, каким образом воспрепятствовать его совместной поездке с Линдси.
        Глава 10
        Из дневника Майкла Херста:
        «Я никогда не думал, что меня настолько заинтересует холодное, Богом забытое нагромождение скал, но Барра обещает раскрыть множество тайн. Каким образом столь маленький остров прячет так много? На карте остров свисает с Гебридов подобно хвосту дракона, готового обрушиться на слабых и застать их врасплох. К счастью, я не принадлежу к этой категории людей».
        Майкл сидел один в гостиной. Поставив на стол пустую чашку, он откинулся на спинку стула и поморщился, когда стул заскрипел. Было очень тихо, поскольку Джейн сразу после завтрака ушла во двор, сказав, что ей нужно поговорить с конюхом.
        Распахнулась дверь. Это вернулась она, мурлыкая какой-то мотив.
        — Лошади будут готовы через час.
        — Через час? Я хотел уехать немедленно.
        — Да, но у Рамзеса отвалилась подкова. Хорошо, что у мистера Макферсона оказались необходимые инструменты, так что можно все сделать прямо здесь.
        — Значит, мало того, что отвратительная погода, так мы еще застряли, сидим и ждем.  — Майкл раздраженно посмотрел во двор, над которым нависли свинцовые тучи.  — Будь проклят этот чертов дождь!
        — Если проклятия помогут, дайте мне знать.
        Джейн подошла к окну с вазой, полной цветов. Она сняла плащ, и Майкл увидел, что подол платья у нее мокрый, волосы тоже намокли и выбились из аккуратного шиньона.
        А ее лицо… Оно выглядело таким же свежим, как цветы.
        — Откуда они у вас?  — спросил он.
        — Из сада, что за домом. Хотя уже не сезон, но у миссис Макферсон еще полно цветущих растений. И тимьян, и базилик, и мята, и даже розы…
        — Не надо перечислять мне все цветочки и травки в этом проклятом саду. Мне, конечно, скучно, но не до такой степени, чтобы это узнать.
        У Джейн дрогнули губы.
        — Как приятно это слышать.
        — От скуки я подружился с нашей неприветливой хозяйкой. Судя по подагре в левом колене миссис Макферсон — а ее колено никогда не ошибается,  — этот бесконечный дождь будет лить еще один день.
        — Только один? Удивительно.
        — А мне эта новость принесла облегчение. Почему бы нам сегодня предварительно не осмотреть пещеры, раз нам предстоит в них побывать?
        — И заодно поймем, какое нам понадобится снаряжение.
        — Точно.
        — Это можно осуществить, хотя я опасаюсь, что мы попадем в весенний прилив.
        — Но сейчас октябрь.
        Джейн, продолжая устанавливать цветы в вазе, покачала головой:
        — Весенний прилив не означает время года. Имеется в виду высота.  — И в ответ на его любопытный взгляд пояснила: — Есть приливы весенние и убывающие. Весенние — высокие, они прибывают при полной луне, а убывающие — низкие, когда луна на ущербе.
        — А! Сейчас полная луна.
        — Почти. Это означает, что пещера не будет долго находиться под водой. Но нам придется очень быстро войти и выйти.
        — Мы просто оглядимся, чтобы понять, что к чему.
        — Согласна. А все необходимое — веревки, свечи, в общем, все — погрузим утром на лошадей.
        — Хорошо. Я…  — Во двор кто-то въехал на лошади, и Майкл встал, чтобы посмотреть.  — A-а, это Аммон. Я ждал, когда он вернется.
        Джейн поставила вазу с цветами на середину стола и тоже подошла к окну.
        — Я не знала, что вы его куда-то отправили.
        Майкл смотрел на нее сверху вниз, хотя все, что он мог видеть,  — это ее мокрую от дождя макушку. Он подвинулся в сторону, чтобы увидеть ее лицо.
        — Я отсылал Аммона с приглашением для очаровательной леди Макдоналд на прогулку.
        Джейн сдвинула брови и недовольно на него взглянула.
        — Вы зря тратите время, если рассчитываете выпытать у нее что-нибудь о моем прошлом.
        Он пожал плечами:
        — В таком случае вам нечего бояться.
        — Я не говорила, что боюсь,  — натянуто ответила Джейн.
        На самом деле она боялась. И Майкл это почувствовал.
        — Я ненадолго уеду, потому что намерен поговорить с леди Макдоналд. Мы, вероятно, обсудим многие темы. Погоду, к примеру. Как она попала на этот заброшенный остров. Какой у нее любимый цвет. Какие предпочитает книги. Ее воспоминания о друзьях детства…
        Он усмехнулся, глядя на Джейн.
        — Вы, как я вижу, не намерены отказаться от этой затеи?
        — Нет.
        Аммон, привязав лошадь к кольцу на заборе на заднем дворе, вошел в дом. С его плаща капала вода.
        Майкл шагнул к нему.
        — Ты получил ответ?
        Аммон сунул руку в обширные складки плаща и извлек сложенный листок.
        — С наилучшими пожеланиями от леди Макдоналд.
        Майкл надел очки и прочитал записку.
        — Прекрасно!  — Он снял очки и засунул их в карман.  — Я отправляюсь к ней с визитом сегодня днем.
        Джейн фыркнула:
        — Езжайте. Поговорите с леди Макдоналд. Вы ничего не узнаете.
        — Никогда не знаешь, где найдешь ключ к разгадке. Аммон, поскольку она не попросила дать ответ, я просто буду у нее в два часа. Ее дом трудно отыскать?
        — Нет, сэр. Ее дом — единственный в той части дороги. Красивый.
        — Леди Макдоналд не производит впечатления женщины, которая может жить в ином доме. Спасибо, Аммон. Мы с мисс Смит-Хоутон совершим небольшую прогулку вдвоем сегодня утром, как только Тернер подкует Рамзеса. Мы вернемся к полудню, так что, пожалуйста, попроси миссис Макферсон приготовить обед к нашему возвращению.
        Аммон поклонился и ушел.
        Майкл видел, как свирепо смотрела на него Джейн. Он поднял брови и произнес:
        — Если вы сейчас промолчите, то взорветесь.
        — Если бы я знала, что вы отправляетесь на Барру не искать амулет, а предаваться бессмысленному ухаживанию, я ни за что бы с вами не поехала.
        — Я не стал бы называть это бессмысленным ухаживанием.
        — Вы ведь собираетесь ехать с ней верхом, чтобы узнать о моем прошлом?
        — Джейн, пожалуйста… Вы не основная тема каждого моего разговора. Я вообще сомневаюсь, что мы будем говорить о вас. Конечно, если разговор коснется вас, то я, естественно, выслушаю то, что леди Макдоналд скажет.  — Он направился к лестнице.  — Нам следует переодеться, если мы отправляемся в пещеры, где наверняка перепачкаемся. Я жду вас здесь через десять минут.
        Майкл поднимался наверх, думая о том, что раскрытие правды о мисс Смит-Хоутон волнует его почти так же, как и поиски амулета Херстов. Почти. Да, день, кажется, выдается веселый. Напевая себе под нос, он достал подходящий костюм для поездки.
        Спустя полчаса Майкл осадил лошадь и уперся взглядом в густой подлесок.
        — Как мы сможем отсюда добраться до пещеры? Вы говорили, что вход расположен на уровне моря, а мы намного выше.
        — Есть тропинка.  — Джейн спешилась. На ней вместо амазонки было теплое удобное платье, не стеснявшее движений.  — Тропинка начинается здесь, а упирается в нижнюю часть утеса.  — Она указала туда, где земля, казалось, исчезает из виду на фоне отдаленной панорамы океана.  — Здесь довольно крутой спуск.
        Майкл слез с седла, привязал к кусту коня и шагнул к краю отвесного склона.
        — Где мы находимся?
        — В самой южной точке острова. Это,  — Джейн указала на край обрыва, который изгибался полумесяцем над неспокойным морем,  — Гора дьявола.
        — Кто ее так назвал?
        — Моряки. На дне этой бухты лежит множество остовов кораблей. Здесь очень сильный прилив и опасные рифы. Стоит кораблю на них попасть, как ему конец.
        — Могу себе представить.  — На рукав упали тяжелые капли дождя, и Майкл взглянул на темное небо.  — Дождь вот-вот хлынет.
        — Поэтому мы должны поторопиться,  — сказала Джейн.  — Надо пройти немного вперед и удостовериться, что тропинка не заросла. Ведь прошло столько времени с тех пор, как я здесь была.
        — Многообещающее заявление.
        Джейн сунула перчатки в карман и зашагала вперед. Майкл за ней.
        После того как они выехали из трактира, настроение у Джейн явно улучшилось. Майкл подозревал, что это произошло по одной лишь причине — она отослала беднягу Аммона с собственной запиской для ставшей вдруг такой незаменимой леди Макдоналд. И в этой записке Джейн, разумеется, просила ее не разглашать никаких секретов.
        Майкл этого ожидал и не расстроился, поскольку был уверен в двух вещах, способных сделать его дневной визит удачным. Первое: женщины — но не Джейн — склонны простодушно выбалтывать все, что у них на уме, даже если они стараются этого не делать. И второе: он рассчитывал на собственное обаяние, перед которым хорошенькая леди Макдоналд не устоит и поведает ему историю своей жизни. Он готов поставить на кон золотой анк[5 - Египетский крест, символ жизни в Древнем Египте.], что эти воспоминания, несомненно, будут иметь отношение к Дженнет Макнилл.
        Он смотрел на почти неприметную дорожку, по которой они шли.
        — Это едва ли можно назвать тропой.
        Джейн стрельнула на него веселыми карими глазами.
        — В чем дело, Херст? Вы чем-то обеспокоены?
        — Разве у меня испуганный вид, Смит?
        — Нет, вы выглядите как обычно — самодовольным и высокомерным.
        — А вы тоже как всегда — дерзкой и энергичной.
        Джейн засмеялась, продолжая идти вперед. Ноги в ботинках так и мелькали, а юбки шуршали по траве.
        — Ой, посмотрите, сейчас как раз отлив. Который час?
        Майкл вытащил из кармана часы.
        — Двадцать одна минута одиннадцатого.
        — Нам завтра в это время нужно быть у подножия утеса.
        Майкл последовал за Джейн через низкий кустарник — там тропка стала более заметной и вилась вдоль утеса. Перед ними открывался великолепный вид на буруны и зубчатые скалы. Помимо этого, у Майкла появилась возможность полюбоваться на аккуратную попку Джейн, идущей впереди него.
        Она такая женственная, хотя совсем этого не сознает. Он находил это очаровательным и уже подбирал слова, чтобы сделать ей комплимент, когда тропинка неожиданно резко оборвалась у самого края утеса.
        Джейн остановилась и, приподнявшись на цыпочки, посмотрела вниз. Майкл схватил ее за руку и оттащил назад. Она оказалась плотно прижатой к его груди.
        Он крепко держал ее. Какая же она маленькая по сравнению с ним!
        — Вы что, решили разбиться?
        — Нет, конечно. Я просто смотрела вниз,  — растерянно произнесла она.
        — Тропинки больше нет. Наверное, сползла в море.
        — Да нет, есть.  — Джейн освободилась из его рук и вернулась к тому месту, где пропала тропинка. Она указала пальцем вниз.  — Вот. Видите обрывистый спуск? Тропинка там.
        Он подошел и осторожно посмотрел туда, куда показывала Джейн. При виде узкой тропки — больше похожей на козлиный хвост,  — которая тянулась вниз по скале, Майкла затошнило.
        — Чертовски круто.
        — Я раньше спускалась вниз спиной к воде, цепляясь за траву.
        — Это опасно. Может, нам…  — Он не докончил, потому что Джейн сняла очки, убрала их в карман, встала на колени и… исчезла из виду.  — Черт подери! Не можете же вы спускаться таким образом… И без очков к тому же. Как вы увидите, куда…  — Но его слова повисли в воздухе.  — Черт,  — бормотал он, стараясь не отставать.  — С вами всегда так трудно?
        Майкл посмотрел вниз.
        Ледяной морской ветер ударил ему в лицо, как бы предупреждая.
        А Джейн уже спустилась на несколько футов и пробиралась по узкому выступу в скале.
        — Стойте там, дурочка вы этакая!  — крикнул он.  — Клянусь Ра, вы так упадете…
        Но она опять скрылась из виду.
        Майкл стиснул зубы, опустился на колени и прополз к маленькой площадке. Там он выпрямился и поспешил за Джейн. Три крутые ступеньки резко поворачивали налево — тропка вела к еще одному выступу. С одной стороны была отвесная скала, а с другой — крутой спуск к бухте, где ледяные волны бились об острые камни.
        — Черт возьми, Джейн,  — пробормотал он, поймав взглядом ее фигуру на узкой тропке.
        Джейн осторожно передвигалась вниз, повернувшись лицом к скале и опираясь о нее ладонями.
        Слава Богу, что она хотя бы делала это осторожно. Настолько, насколько можно это делать, перебираясь с одного выступа на другой. Ругаясь себе под нос, Майкл медленно следовал за ней. Когда он оказался на достаточно близком от нее расстоянии, то не удержался от замечания:
        — Это нелепо.
        — Что именно?  — весело откликнулась она.
        — Все. Вы лазали по этой тропе в детстве?
        — Несколько раз.
        — Вашего отца следовало убить.
        — Он ничего не знал.
        Джейн сосредоточенно искала ногой устойчивое место, куда ступить.
        — Всегда были бунтаркой?
        Она улыбнулась:
        — Не делайте вид, будто вас это удивляет.
        — Я удивлен только тем, что вы открыто это признаете. В особенности когда так многое из того, что касается вас, окутано тайной.  — Несколько минут они продолжали спускаться молча. Тишину нарушал лишь шум бурунов.  — Наверняка были несчастные случаи.
        — И не один.
        — Я боялся, что вы это скажете.
        Майкл медленно приближался к ней, поражаясь тому, как уверенно она двигается.
        Джейн — находчивая и ловкая, о ней многое можно узнать, просто глядя на нее. К тому же смотреть на нее ему приятно. И это ощущение растет с каждым днем.
        — Кто проложил эту жуткую дорожку?
        Она обернулась. Какие у нее длинные ресницы! А за стеклами очков этого было не видно.
        — Я сама об этом думала. Дорожка была здесь всегда. Но спросить отца я не могла, поскольку мне не разрешалось по ней ходить.
        — Похоже, ее проложили мотыгой.
        — Похоже. Я часто задавалась вопросом…
        У Джейн из-под каблука выскользнул камень, и она споткнулась. Камень, подпрыгивая, покатился вниз по склону скалы, и звук вскоре затих в гуле бурунов.
        Сердце у Майкла екнуло, когда Джейн закачалась на краю тропинки. Он находился от нее слишком далеко. Видя страх на ее лице, он крикнул:
        — Хватайтесь за траву!
        Ее лихорадочный взгляд остановился на крошечном пучке травы, она вцепилась в него и смогла удержаться. Тяжело дыша, Джейн прижалась к скале.
        С губ Майкла была готова сорваться тысяча предостережений, стук сердца отдавался в ушах.
        — Вы… вы…
        Больше ничего вымолвить он не смог.
        Джейн повернула к нему побелевшее лицо, но на губах появилась отважная улыбка, когда она увидела страх на лице Майкла.
        — Вы выглядите точно так же, как тогда в южной долине Египта в гробнице, где оказались змеи.
        — Будьте поосторожнее,  — вымученно выдавил Майкл. Ему было не до шуток.  — Или вы хотите, чтобы меня хватил удар прямо здесь, на этой скале?
        — Не здесь, конечно, но…  — снова пошутила она.
        — Тогда пошли дальше. Посмотрим вход в пещеру и решим, какие приготовления необходимо сделать, а затем уберемся в безопасное место.
        Они продолжили путь молча, тропа уступами спускалась вниз. Майкл заставил себя не вспоминать ужас, охвативший его, когда Джейн оступилась. Он полностью утратил свое обычное ровное отношение к ней.
        У него замерзли руки, шарф сбился с шеи, холодный ветер забирался под плащ. По мере того как они приближались к бурунам, становилось все более промозгло.
        Капли дождя упали ему на щеку. Майкл поднял глаза к темному небу. Разнеслись раскаты грома, от порывов ветра комочки земли и камешки покатились вниз со скалы.
        Прислушиваясь к шуму ветра и бурунов, Майкл сказал:
        — Не могу понять, что это: камни ударяются о скалу или о воду?
        — Не важно. Если вы оступитесь, то падать будете далеко.
        После этого он не сводил глаз с Джейн, а она то и дело останавливалась и проверяла, успевает ли он за ней.
        — Вы идете медленнее из-за меня,  — недовольно сказал он.
        Джейн засмеялась.
        — У вас ноги больше, и вам нужно больше времени, чтобы решить, куда их поставить.
        Он как раз это и делал.
        — Спасибо.
        Упала крупная капля дождя, затем другая. Майкл оглянулся назад и разразился отборными египетскими ругательствами, увидев, как к ним приближается плотная завеса дождя.
        Джейн проследила за его взглядом.
        — Это потоп.  — Голос ее звучал отрывисто — она испугалась.  — Мы должны вернуться к лошадям, прежде чем нас настигнет ливень… Черт! Не удалось добраться до входа в пещеру. А мы так близко.
        — Доберемся завтра, если верить колену миссис Макферсон.
        Майкл повернулся и осторожно полез назад.
        Дождь с каждой минутой становился сильнее, гул возвещал о приближавшемся ливне.
        — Поторопитесь!  — раздался голос Джейн.
        Майкл старался двигаться быстрее. Жаль, что она не идет впереди него. Тогда она была бы уже наверху, на поляне.
        Все, что ему оставалось,  — это сосредоточить свое внимание на том, чтобы твердо ставить одну ногу перед другой и двигаться как можно быстрее. Но успеть до ливня им не удалось — на них обрушился шквал дождя, и уже через несколько секунд Майкл вымок до нитки.
        Мало того что камни стали скользкими, теперь он ничего не видел. Отплевываясь, он протянул руку и ухватил Джейн за кисть, продолжая подниматься вверх. Ноги разъезжались, потому что вода заливала тропу.
        Как бы ей ни было приятно ощущать тепло руки Майкла, Джейн предпочла бы, чтобы он опирался о скалу. Пыль, покрывавшая камни, от дождя превратилась в слизь. Джейн поскользнулась, и ее нога повисла в воздухе.
        На мгновение ее охватил ужас, она с трудом сохранила равновесие. Майкл рывком прижал ее к скале, чтобы она смогла уцепиться за траву.
        — Спасибо. Такой сильный ливень…
        Она задохнулась, пытаясь справиться с дыханием.
        Майкл сквозь плотную стену дождя скосил глаза наверх, на край обрыва над головой.
        — Прямо на нас льется водопад.
        Волосы у Джейн вымокли и упали на лицо, прилипли к щекам и шее. Но хуже всего было то, что мокрые юбки тяжелым грузом висли у нее на ногах, а из ботинок сочилась вода.
        — Мы… должны поторопиться.
        Одного его взгляда было достаточно, чтобы оценить, в какой она опасности.
        — Черт,  — пробормотал он.  — Держитесь ближе ко мне.
        Джейн послушно следовала за ним и теперь находилась всего в шаге от него. Пару раз у нее соскальзывала нога, тяжелые юбки тянули вниз и мешали двигаться, и каждый раз он подхватывал ее. Спасение было уже близко.
        «Неужели тропа была такой же опасной в моем детстве?» — пронеслось в голове у Джейн.
        — Почти добрались,  — произнес Майкл, и его голос прозвучал уверенно и спокойно.
        Он всегда оставался уверенным и спокойным в трудных случаях. Она же боролась с желанием выругаться.
        Наконец Майкл достиг верха склона, с которого начиналась тропа. Дождь хлестал не так сильно, поскольку они уже не находились прямо под краем скалы.
        — Стойте.
        Он отпустил ее руку, подтянулся и перемахнул через последний поворот тропы.
        Джейн не представляла, как она сделает то же самое в мокром платье. Она слишком устала, плечи болят…
        Сильные руки потянулись к ней, схватили, подняли и перетащили через край утеса. Она видела перед собой напряженное лицо Майкла, когда он нес ее к подлеску.
        До лошадей оставалось немного, когда Майкл поскользнулся на мокрой траве. Он охнул и упал вместе с ней.
        Глава 11
        Из дневника Майкла Херста:
        «Итак, я лежал на спине, а Джейн — поверх меня. Мы оба вымокли до нитки, дождь лил так, будто решил отомстить нам. Мне следовало бы вскочить на ноги и оттащить Джейн куда-нибудь, где можно укрыться. Так следовало поступить разумному человеку.
        А вместо этого я продолжал лежать. На земле. И держать ее. И мне чертовски не хотелось ее отпускать.
        Видно, где-то между Обаном и этим утесом я совершенно лишился рассудка».
        Джейн ждала, что Майкл отпустит ее, но он не разнял рук. Она вцепилась в его плащ и уткнулась лицом ему в плечо. Сердце постепенно прекратило свой бешеный бег.
        От холодного дождя ее трясло, а от Майкла исходило тепло. Он опустил подбородок ей на макушку, и их поливал дождь.
        Это блаженство! Еще несколько минут назад она была во власти страха. Теперь же, прильнув к нему, она успокоилась, наслаждаясь теплом его тела, хотя и продолжала дрожать. И не только от сырости и холода. От чего-то еще. От близости Майкла? Она задвигалась, не совсем понимая, чего еще ей хочется… нет, она знала — она хотела быть к нему еще ближе.
        Он рукавом утер лицо. Шляпа давно исчезла, мокрые волосы упали назад.
        — Эта прогулка меня очень взбодрила.
        Джейн кивнула. Дождь бил ее по затылку, и капли сбегали по шее.
        — Нам надо где-то укрыться.
        — Зачем?  — Голубые глаза с улыбкой смотрели на нее.  — Чтобы не промокнуть? На нас нет ни клочка сухой одежды.
        Она тихонько засмеялась.
        — Верно.
        — Тогда зачем спешить?
        Глубокий голос отдавался у него в груди. И в ее тоже.
        — Вы замерзли,  — уже серьезно сказал Майкл.
        — Совсем не замерзла. А дрожу оттого, что у меня запоздалая реакция на наше неудачное путешествие.
        Он усмехнулся:
        — Обратная дорога не обещает быть приятной.
        — Было бы еще куда более неприятно, если бы один из нас сорвался вниз.
        Стоило произнести эти слова, как у нее перехватило дыхание, словно ее ударили в живот.
        — Хорошо, что хоть недалеко идти до того места, где стоят лошади.  — Майкл вздохнул.  — После карабканья по скале мне кажется, будто здесь, на земле, самое надежное место.
        Джейн со смехом перекатилась на бок и встала, убрав с лица мокрые, спутанные волосы. Дождь, словно в насмешку, захлестал сильнее.
        — О Господи,  — простонала Джейн, следуя за Майклом, который быстро побежал в сторону перелеска.
        Дождь колотил его по насквозь промокшему плащу.
        Они подошли к лошадям как раз в тот момент, когда огромная стрела молнии разрезала небо пополам, ослепив их своей яркостью. Лошади стали на дыбы.
        Майкл схватил поводья обеих.
        — Скорее садитесь!  — закричал он, перекрывая шум и грохот.
        Джейн потянулась к седлу, но Майкл подхватил ее и усадил на лошадь. Она обрадовалась, потому что не представляла, как справилась бы сама с тяжелыми намокшими юбками, которые подобно мешкам мокрого песка, подвешенным к талии, тянули ее вниз.
        Вскоре они уже были на пути к трактиру, а раскаты грома сопровождали их. Майкл смотрел на Джейн — она ехала впереди него, маленькая и складная. Она словно родилась в седле. Теперь-то он знал почему: за годы детства она изъездила верхом все крутые, каменистые холмы ее островного королевства.
        По мере того как они приближались к трактиру, дорога расширялась. Мокрые волосы Джейн вились у нее по спине длинными каштановыми прядями. Майкл заставил Рамзеса поравняться с Александрией, чтобы ехать рядом с Джейн. Теперь, когда ее волосы были откинуты назад, профиль выглядел четким и чистым, как у мраморной статуи. Неужели у нее всегда был такой точеный носик?
        Лошадь Джейн споткнулась на размытой, неровной дороге, и Майкл инстинктивно протянул руку к ее поводьям. Она недовольно на него взглянула, и он тут же убрал руку.
        — Со мной все в порядке. Дорога немного скользкая, вот и все.
        Майкл рассердился. Почему она никогда не нуждается в его помощи? Никогда.
        — Вы мечтаете и не следите за лошадью.
        — Я не мечтаю.
        — Да вы только этим и занимаетесь с тех пор, как мы прибыли на остров,  — продолжал Майкл, зная, что это ее разозлит.  — Пора проснуться, Спящая красавица.
        К его удивлению, Джейн неожиданно улыбнулась:
        — Меня никогда раньше не называли Спящей красавицей. Или принцессой. Придется к этому привыкать.
        Да, потому что большинство мужчин полные дураки и видят исключительно то, что хотят видеть! От этой непрошеной мысли Майклу сделалось немного грустно — ведь он сам такой же дурак.
        Они повернули на главную дорогу, которая привела их к трактиру. Лошадей они оставили в сарае, где ими занялся Тернер, приказавший конюхам обтереть животных.
        В плащах, с которых капала вода, Майкл и Джейн вошли в трактир. Миссис Макферсон скривилась, когда перед камином образовалась лужа.
        — Я вас предупреждала о дожде,  — недовольно сказала она Майклу.
        — Да, предупреждали. А завтра погода улучшится, чему я очень рад.
        Хозяйка указала на лестницу.
        — Вам обоим надо переодеться в сухое. Оставьте мокрую одежду за дверью ваших комнат, и я развешу ее у огня на кухне.  — Она забрала у них плащи.  — Это я тоже высушу на кухне.
        — Благодарю вас,  — сказал Майкл и повернулся к Джейн.  — Надеюсь, но не уверен, что у меня в комнате затоплен камин.
        Джейн приподняла мокрые юбки и побрела к лестнице.
        — Вы похожи на утку.
        — И чувствую себя точно так же. Мое платье весит, по-моему, как два набитых камнями чемодана.
        — Снимите его.
        Джейн поразилась:
        — Не могу же я раздеться здесь.
        — Почему?
        — Кто-то может войти, а я буду в одной мокрой рубашке. Это не…
        Она не договорила, потому что Майкл подхватил ее и понес вверх по лестнице.
        — Что вы делаете?
        — Отвечаю на ваши жалобы.  — Он поднимался по лестнице с такой легкостью, как будто шел по ровной дороге.  — Я отнесу вас в вашу комнату, а сам приготовлюсь к встрече с леди Макдоналд.
        Джейн с трудом воздержалась от замечания, не приличествующего воспитанной леди. Ей бы притвориться, что Майкл несет ее по лестнице, не просто поддавшись моментному побуждению. Более слабая женщина наверняка обняла бы его за шею. А более несчастная, возможно, прижалась бы к его крепкой груди и радовалась бы тому, что ее несет на руках такой сильный мужчина. Но Джейн не была ни слабой, ни несчастной, поэтому она сжала ладонь в кулак и ткнула его в плечо.
        Он охнул:
        — За что?
        — Я знаю, почему вы собираетесь увидеться с леди Макдоналд, и мне это не нравится.
        — Как я поступаю со своим свободным временем, мое дело. Вам напомнить, кто здесь хозяин? Мне не требуется вашего разрешения, чтобы посетить кого-либо.
        — Наглец!
        Майкл улыбнулся:
        — Тряпка.
        — Дикарь.
        — Чучело.
        — Переспелый викинг.
        — Малодушный синий чулок.
        Ага! Вот он и проиграл.
        — А мне нравится, когда меня называют синим чулком.
        — Замечательно.  — Майкл ногой распахнул дверь в ее комнату.  — Я буду называть вас так при любом удобном случае.  — Он задержался у кровати.  — Вы знаете, что сейчас произойдет?
        Что-то в его голосе насторожило Джейн. Он опустит ее на кровать и ляжет рядом? Станет обнимать и целовать? Она вздрогнула и тихо спросила:
        — И что же сейчас произойдет?
        — Вот что.
        Майкл с размаху опустил ее на кровать, отчего она дважды подпрыгнула.
        — Ой! Вы… вы… вы…
        Он рассмеялся и развернулся к двери.
        — Пусть вам приготовят ванну, чтобы согреться. Я бы тоже не отказался, но не хочу опаздывать на встречу с леди Макдоналд.
        Джейн приподнялась и передвинулась к краю кровати. Прилипшее платье мешало ей сделать даже такое простое движение.
        — Возможно, вы не заметили, что все еще идет дождь? И сильный!
        Майкл остановился, оглянулся и одарил ее сверкающей улыбкой.
        — О нет, я заметил. Именно по этой причине я не переодеваюсь.
        — Но вы же насквозь промокли!
        — И промокну еще больше, когда доберусь до леди Макдоналд. Она сжалится надо мной и сразу пригласит меня войти, а в душе порадуется, что я приехал в такую непогоду, лишь бы увидеть ее. Таким способом я получу от нее больше сведений.
        А ведь он прав! Как раз такой донкихотский поступок понравится Линдси.
        — Херст, ваши махинации мне противны. Вы раньше этим не славились.
        — А как называется то, что делали вы, когда заявили султану, у которого я был в плену, будто вы в восторге от преобладания фригийских ладов в египетской музыке? Я ведь точно знаю, что вам эти аккорды действуют на нервы. Или когда вы сказали индийским торговцам, что любите кокосовое молоко, а на самом деле считаете его вкус похожим на…
        — Я вас поняла, но то были особые обстоятельства, и я пыталась установить дружеские отношения, чтобы собрать полезные сведения.
        — В точности это намереваюсь сделать и я. Леди Макдоналд поможет мне разгадать тайну.
        Джейн встала, сердито глядя на него.
        — Вы, сэр, упрямы до невозможности.
        — Как и вы. Хотя… если вас так это волнует, то я, возможно, передумаю расспрашивать леди Макдоналд.
        Это вселяло надежду.
        — Вам следует оставить ее в покое.
        Майкл прислонился к столбику кровати. На его лице сияла улыбка.
        — Я мог бы это сделать… если бы получил стимул от одной особы. От вас, например.
        А вот это она не рассчитывала услышать. Джейн скрестила руки на груди.
        — Это похоже на подкуп, да?
        Он засмеялся и, наклонившись, взял в ладонь ее подбородок. Повернув ее лицом к себе, он проникновенно сказал:
        — Джейн, что бы вы предложили мне за то, чтобы я не встречался с леди Макдоналд?
        Его рука касалась ее кожи и была такой теплой. Джейн проняла дрожь. Она посмотрела ему в глаза и… захотела только одного — обнять его за шею и забыть обо всем… Забыть о своей прошлой жизни на Барре, неулаженных сегодняшних делах, о подозрении, что дядя присваивает доходы острова, и, самое главное, забыть о том, с какими сложностями она столкнется, если про нее все выяснится.
        Эти мысли наслаивались одна на другую и давили на нее своей тяжестью, но теплота в глазах Майкла предлагала что-то другое… что-то более…
        — Джейн?
        Глубокий, мягкий голос прошептал ее имя.
        Кожу покалывало, удары сердца гулко отдавались в горле. Всепоглощающее желание прижаться к нему овладело ею. Ну, если она всего разок его поцелует, уж точно греха не будет. Или два раза. Ей ведь так этого хочется…
        Джейн привстала на носки, зажмурилась и потянулась к нему губами.
        Но ничего не произошло.
        Она открыла глаза и увидела, что Майкл хитро смотрит на нее.
        Он отнял руку от ее подбородка.
        — Как я и подозревал: вы полны решимости помешать моей встрече с леди Макдоналд. А это лишь прибавляет мне уверенности в желании встретиться с ней.
        Он подмигнул Джейн, засмеялся и пошел к двери.
        — Вы… вы… подлец! Вы нарочно дразнили меня, чтобы…  — Чем бы в него запустить?  — Майкл, вы постепенно превращаетесь в законченного негодяя! Совершенно законченного мерзавца!
        Он снова засмеялся.
        — Знаю. Не ждите меня, я могу задержаться. Мне есть о чем расспросить леди Макдоналд. Очень о многом.
        Весело блеснув глазами, он ушел и закрыл за собой дверь.
        Джейн прислушивалась к его шагам: вот он спускается по лестнице, вот идет к входной двери. Дверь захлопнулась с вызывающим стуком.
        Она схватила подушку и запустила в стенку. Затем со вздохом повалилась на кровать и уставилась в потолок.
        — Черт бы вас побрал, Херст! Надеюсь, вы подхватите лихорадку и умрете!
        Глава 12
        Из дневника Майкла Херста:
        «Если дождь вскоре не прекратится, я кого-нибудь убью».
        — Мне не нужно пойти с вами?
        Сквозь надвигавшуюся темноту Аммон смотрел на особняк перед ним.
        — Нет. Ждите здесь с лошадьми. Я недолго.
        — Хорошо, мисс.  — Он внимательно оглядел дом.  — Какое большое здание.
        — Слишком большое,  — пробормотала Джейн.
        Иолигари-Хаус был действительно огромным, но казался еще больше оттого, что его построили на отвесном берегу и он возвышался над оконечностью острова. В доме было три этажа, красные кирпичные стены густо покрывали зеленые стебли вьющихся растений. Передний портик украшали восемь высоких колонн, а боковая терраса смотрела на море. «Откуда у Джейми взялись средства на все это?» — недоумевала Джейн. Она хорошо знала доходы лэрда — содержать такой дом он просто не в состоянии. Да на один только уголь для отопления дома ушла бы половина доходов, получаемых на Барре.
        Свет горел лишь в двух комнатах: на нижнем этаже и на среднем. Она догадалась, что одна комната — это гостиная, где обычно собирается семья, а вторая — кабинет или библиотека. И вот там-то она сможет застать Джейми одного.
        Джейн повернулась к Аммону.
        — Не удивляйтесь, если услышите громкий шум. Некоторые люди думают, что я привидение, и могут поднять тревогу, прежде чем я все объясню.
        — Привидение, мисс?
        — Дух.
        — А!  — произнес Аммон, хотя по его тону было ясно, что он ничего не понял.
        — Просто стойте здесь и держите наготове лошадей. Я скоро вернусь.  — Джейн отошла, но тут же остановилась, кое-что вспомнив.  — И еще: не удивляйтесь тому, что я могу войти не через парадную дверь.
        — Простите, мисс?
        — Не хочу, чтобы все в доме знали, что я здесь. Меня интересует только один человек, поэтому я тихонько войду через заднюю дверь. Или пролезу в окно. Пока не знаю.
        — То есть вы прокрадетесь тайком,  — неодобрительно заметил слуга.
        — Нет-нет. Я не собираюсь красться. Просто проявлю осмотрительность.
        — Но похоже, как будто вы хотите прокрасться.
        — Нет!  — отрезала Джейн.
        — Очень хорошо, мисс.  — Аммон неуверенно смотрел то на нее, то на дом.  — Наверное, мне лучше подвести лошадей поближе, на случай если вам понадобится помощь. Тогда я смогу вас услышать, если вы меня позовете.
        — Нет, не надо. В этом не возникнет необходимости.
        — Но, мисс, раз вы собираетесь лезть в окно, то вас могут принять за вора и подстрелить!
        Джейн едва не расхохоталась. Джейми и насилие! Такое трудно представить.
        — Аммон, мне ничего не угрожает. Обещаю вернуться целой и невредимой.
        — Вы знаете человека, которого собираетесь посетить?
        — Он мой родственник. Кузен.
        У Аммона брови полезли на лоб.
        Джейн вздохнула:
        — Я понимаю — это звучит странно, но хозяин этого дома и я были очень дружны, и я хотела бы нанести ему визит без участия посторонних. Нам с Джейми необходимо поговорить без свидетелей.
        Аммон немного успокоился.
        — Хорошо, мисс. Я подожду вас здесь.
        Джейн кивнула и, с удовлетворением отметив, что солнце наконец село, пошла к дому, прячась за кустами и деревьями. Она чувствовала усталость, что было неудивительно. Встала она рано, потом карабкалась по скале, где вымокла до нитки. После теплой ванны она несколько часов провела в нетерпении, поджидая возвращения Майкла от Линдси.
        Ей было трудно усидеть на месте, поскольку она отчетливо представляла себе их встречу. Линдси — красивая женщина, а Майкл, если захочет, умеет очаровывать. Эти мысли буквально сводили Джейн с ума. Нет, она, конечно, не ревновала, она просто…
        Джейн нахмурилась. А что она испытывала? Во всяком случае, она не хотела пережить это снова. Когда к вечеру Майкл не появился, она поняла, что ей надо что-то предпринять, а не сидеть сложа руки и мучиться. Поэтому она велела Аммону седлать лошадей и отправилась к Джейми.
        И вот сейчас она здесь, крадется, словно ночной воришка.
        Но возвращаться уже поздно. Джейн пробралась через низкую живую изгородь и приблизилась к дому, не обращая внимания на колючки, уцепившиеся за платье. Она заглянула в окно темной комнаты. Мебель она не разглядела, а вот огромный мраморный камин и арфу в углу все же увидела.
        — Ага! Значит, арфу Элспет забрала-таки,  — прошептала Джейн.
        Она подергала ручку, однако окно оказалось закрыто. Двигаясь бесшумно, она подошла к следующему окну и проделала то же самое. Безрезультатно. После четырех попыток она нашла незапертое окно. Медленно открыв его, Джейн заглянула в комнату, затем пролезла внутрь, запутавшись ногой в длинной бархатной шторе.
        — Черт!  — вырвалось у нее.
        Она запрыгала на одной ноге, пытаясь освободить другую. При этом она задела столик с безделушками, которые попадали со стуком и звоном.
        Да, не на такое появление она рассчитывала. Слава Богу, что в кабинете в этот момент никого не оказалось. С замиранием сердца Джейн поставила на место безделушки, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги за дверью. Никто не вошел, и она облегченно перевела дух. Отряхнув юбки, Джейн недовольно поморщилась, поскольку измазала их зеленью, когда пролезала сквозь кусты живой изгороди.
        — Не очень-то похоже на леди,  — пробормотала она себе под нос, закрыла окно и огляделась.
        Джейн не сделала и трех шагов, как застыла на месте, приоткрыв рот. За исключением того, что стены были не каменные, а покрыты краской, и в каждом углу стояло по кадке с пальмой, комната выглядела так же, как кабинет в замке Кисимул. Вся мебель была расставлена точно так, как когда-то в Кисимуле: два кресла с подголовниками по обе стороны камина, диванчик и кресло между окон, большой письменный стол красного дерева. Кто-то вынес мебель из Кисимула.
        Кресла были заново обиты дорогим дамастом, но Джейн знала каждую вещь так же хорошо, как свою ладонь, и никакая ткань в красно-золотую полоску не могла ее обмануть.
        Она провела рукой по письменному столу, за которым так любил по вечерам сидеть отец, и нащупала пальцем выемку — как-то в детстве она выбила жезл из рыцарских доспехов, и он упал на гладкую поверхность, поцарапав ее. Затем она коснулась кресла у стола, затем — книг.
        — Господи!  — вырвалось у нее.  — Они и книги вынесли!
        На глаза навернулись слезы. Все такое знакомое и родное… Когда она услышала о том, что Кисимул сгорел, то решила, что все исчезло в огне, включая и фамильную мебель, и семейные записи, которые отец вел очень тщательно, подшивая туда расписки торговцев.
        Джейн обвела взглядом комнату. Был только один способ спасти все это — Джейми и дядя вынесли мебель до того… Она прижала руку к груди и медленно опустилась в отцовское кресло. Нет! Даже дядя Дэвид не способен на такой поступок. Взгляд упал на полотнище, висевшее над дверью. На нем еще триста лет назад было вышито геральдическое древо Макниллов и фамильный герб. Когда-то оно висело над камином в главном зале. Вынести этот стяг из огня было почти невозможно.
        Они знали, что замок сгорит дотла. Они знали, потому что именно они устроили пожар. Но почему? Почему они сожгли Кисимул?
        Джейн затошнило от такой мысли. Ее дом, место, которое она любила больше всего на свете, подожгли подобно куче мусора. Какую выгоду могли они получить от…
        Звук за дверью вынудил ее застыть. Медная ручка двери стала медленно поворачиваться. Джейн вскочила из-за стола и успела шмыгнуть за большой мраморный камин, когда открылась дверь.
        Сквозь листья стоявшей рядом в кадке пальмы Джейн смотрела, как Джейми Макнилл входит в кабинет и закрывает за собой дверь. Он подошел к письменному столу и зажег одну из ламп. Свет упал на него, а по стенам заплясали жутковатые тени.
        Прошло четырнадцать лет с тех пор, как Джейн видела его в последний раз, и годы его пощадили. Раньше это был болезненно худой юноша, лопоухий, с писклявым голосом. С того времени он пополнел, и в его движениях появилась даже некоторая плавность, свойственная тем, кто много ходит. Темные волосы были подстрижены по моде и волной лежали надолбом, подчеркивая карие глаза. Однако в волосах проглядывала седина, что удивительно, поскольку он был младше Джейн на два года.
        Джейми сел за письменный стол, вытащил пачку бумаг и взял из чернильницы перо. Потом запустил ладонь в тронутые сединой волосы и, угрюмо глядя на бумаги, начал складывать колонки цифр. Джейн заметила на листах чернильные помарки, словно кто-то с трудом делал подсчеты. Вид у Джейми был уставший.
        Джейн оправила платье и выпрямилась.
        — Здравствуй, Джейми.
        Он уронил перо на стол, и по листу разбрызгались чернила. Глаза у него полезли на лоб, рот открылся, он вскочил, едва не опрокинув кресло.
        — Ты… не может быть!  — выкрикнул он.
        Она поморщилась.
        — Тише, Джейми! Ты что, хочешь разбудить всех в доме?
        Он помотал головой, не в силах отвести от нее глаз, лицо у него побелело.
        — Дженнет? Это… действительно ты?
        — Конечно, я, дурачок!
        Он без сил опустился в кресло.
        — Ты до смерти меня перепугала! Я думал, что ты привидение.
        — Я похожа на привидение?
        Он оглядел ее с головы до ног и неуверенно произнес:
        — Нет.
        — Я же говорила тебе, что вернусь в один прекрасный день.
        — Да, когда нам обоим будет лет по девяносто.
        — Девяносто? Ах да. Я так говорила. Что ж, я немного поспешила.
        — Ты здесь. Я просто не могу…  — Джейми вытер лоб, руки у него дрожали.  — Господи! Где ты была? Где остановилась сейчас?
        — В трактире Макферсонов.
        — Я слышал, что там остановились приезжие… кто-то даже говорил, будто женщина похожа на Макниллов… но я и представить не мог, что это ты.  — Он покачал головой.  — Поверить этому не могу.
        — Ну так поверь, раз я здесь и стою перед тобой.
        — Вижу. Просто… я поражен.
        — Я рада узнать, что Макферсоны считают, будто я похожа на Макниллов, но не на Дженнет Макнилл.
        — Не представляю, как тебя до сих пор никто не узнал. Дженнет, я…  — Джейми снова покачал головой.  — Я не могу поверить, что ты здесь.
        — Я немного изменилась.
        — Ты не такая бледная, и волосы у тебя стали светлее, но во всем остальном ты выглядишь точно так же. С кем ты уже успела повидаться?
        По его глазам она прочитала правду про себя и расстроилась. Господи, она-то думала, что изменилась в лучшую сторону! Зря обманывала себя.
        — Я видела только Макферсонов, Линдси… да еще кое-кого на пристани в Каслбее.
        — Но это лишь вопрос времени.  — Джейми поколебался и спросил: — Ты собираешься остаться? Дженнет, ты… ты ведь вернулась не для того, чтобы вернуть себе Барру?
        — Нет, конечно.
        Кузена заметно успокоил ее ответ. Джейн показалось, что он даже слишком успокоился, поэтому она добавила:
        — Если только я не узнаю, что ты все испортил.  — Она скрестила руки на груди.  — Чем ты занимался после того, как я уехала, Джейми Макнилл?
        Он покраснел и от неловкости начал перебирать бумаги на столе.
        — Я делал все так, как ты просила.
        — Вздор.  — Джейн подошла к столу и провела рукой по блестящей поверхности.  — Как так случилось, что Кисимул сгорел и рухнул, а вся ценная мебель моего отца благополучно находится здесь, в твоем прекрасном новом кабинете?
        У Джейми забегали глаза, он пытался не встретиться с ней взглядом.
        — Рядом оказался корабль, поэтому мы погрузили все, что смогли.
        — Ха-ха! Не лги мне, жалкий дурак!
        Он переминался с ноги на ногу и стал похож на прежнего мальчишку.
        — С чего начался пожар?
        Ее переполнял гнев, она вся пылала.
        — Я… он начался на кухне, потом перекинулся на пристройку. Я… я не знаю, с чего он начался. Вероятно, из печи вывалился горячий уголь и…
        Джейн с такой силой стукнула рукой по столу, что Джейми вздрогнул.
        — Чертов дурак! Этот стол находился наверху, в сторожевой башне! Если бы пожар начался на кухне, никто не смог бы проникнуть в сторожевую башню, потому что двери расположены одна за другой.
        У Джейми на лбу выступил пот. Он в изумлении уставился на нее.
        — Дженнет, не… Пожалуйста, ты должна поверить, что не я решил сжечь Кисимул, но отец сказал…
        — Катись к черту, Джейми Макнилл!  — закричала она, уже не опасаясь, что ее услышат.  — Я знаю, что замок был уничтожен умышленно! Я не могу поверить, что ты… Кисимул был… И теперь его нет!  — У нее прервался голос, слезы застлали глаза. Она сорвала очки и вытерла глаза рукавом. Губы у нее тряслись.  — Он веками стоял в Каслбее, и одним безумным поступком ты разрушил его, как будто это не…
        — Нет, нет! Все было не так! Я был в отчаянии! Ты… ты исчезла и почти ничего не взяла с собой… словно… Господи, я боялся заснуть, потому что люди обозлились, они говорили…
        Он не знал, что еще сказать, и запутался в словах.
        Ужас, прозвучавший в его голосе, погасил ее гнев.
        — Ты думал, что они придут за тобой? Кто придет?
        — Жители Барры. Они любили тебя. Дженнет, то, что ты придумала, выглядело так замечательно… Мы оба думали, что все получится, но… Вскоре, как ты уехала, люди начали спрашивать о тебе, и когда я отвечал, что ты уехала, поскольку сама этого захотела, они смотрели на меня, как… на чудовище. Слуги перешептывались, кто-то бросил камень в окно моей спальни и разбил стекло. А кто-то оставил у двери окровавленную голову кролика…  — Джейми охватила дрожь.  — Слава Богу, что отец успел вернуться, а не то меня убили бы. До него дошли слухи, будто я убил тебя во сне и выбросил в залив…
        — Глупости! Да все, кто тебя знал, даже подумать не могли, что ты способен на убийство.
        — По-настоящему меня никто не знал.
        — Ты вырос на этом острове! Ты жил у нас каждое лето…
        — И поэтому, когда ты исчезла, люди сочли меня захватчиком, змеей, пригретой на груди семьи!
        — Не верю, чтобы тебе это говорили.
        — Нет, говорили. Миссис Макджеймсон.
        — Экономка?
        — Да. Она умерла в прошлом году, но она перестала со мной разговаривать после твоего исчезновения. Она была уверена, что я тебя… Это-то она успела мне сказать. И она — одна из многих.  — Джейми развел руками.  — Дженнет, я не говорю, что ты виновата, и Богу известно, что я сам согласился на тот безумный план. Но я — не ты. Жители Барры не любят меня, а тебя любят. Я не разговорчив, и ко мне не относятся так, как к тебе. Отец сказал, что из-за своей застенчивости я выглядел виноватым.
        Мысли у Джейн в голове медленно выстраивались в определенную линию. Боже, ее план — такой замечательный план — обернулся несчастьем.
        — Но… я оставила документы, подтверждающие то, что ты новый наследник, что я отказываюсь от своих прав на Барру.
        — Документы, составленные и подписанные тобой без единого свидетеля… кроме меня…  — Он покачал головой. Вид у него был, как у сбитого с толку медведя.  — Мне никто не поверил. После нескольких недель, когда все на меня косились, я начал сам сомневаться.
        Джейн закрыла глаза, колени у нее подогнулись, словно ватные, и она опустилась в кресло напротив письменного стола.
        — Все выглядит еще более убийственно, чем я предполагала.
        Джейми вздрогнул.
        — Все смотрели на меня с ненавистью. Я боялся, что кто-нибудь убьет меня, желая отомстить за тебя.  — Он потер лоб.  — Это было ужасно. Что бы я ни сказал, мне не поверили бы.
        Джейн вздохнула. Усталость вдруг навалилась на нее такой тяжестью, что она едва могла сидеть прямо.
        — Мне в голову не могло прийти, что люди сочтут меня убитой. На стене моей комнаты висели карты, я постоянно говорила о своем желании уехать. Я и подумать не могла, когда все те недели готовилась к отъезду, что люди решат иначе.  — Джейн опустила локти на колени и уткнулась лицом в ладони.  — Ох уж это юношеское безрассудство! Я была такой наивной.
        — Мы оба были наивными. Я счел это грандиозным планом. Мы оба получали то, чего хотели. Ты — свободу, а я — Элспет.
        Джейн с тяжелым вздохом откинулась на спинку кресла.
        — Все тогда казалось таким простым.
        — Да. Но меня ненавидели, Дженнет. Ненавидели! И до сих пор кое-кто ненавидит. Не все, конечно, но таких достаточно, поскольку сомнения остались.  — На его измученном лице промелькнула улыбка.  — Когда ты уехала, то сначала все подумали, будто я запер тебя в замке. Потом пошли слухи, что я пытался уморить тебя голодом.
        — Глупости! Даже твоему отцу не удалось удержать меня в подземелье моего же собственного замка.
        — Мне очень стыдно за это. Он хотел, чтобы мы поженились, а ты была непреклонна.
        — Я привыкла играть в подземелье — чего мне там бояться?  — Джейн усмехнулась.  — Да я убегала туда, когда мне было три года. А помнишь, как вы с Линдси заперли меня там, когда мы играли в римских солдат?
        — Она не долго играла в ту игру.  — Джейми сморщил нос.  — Она неженка. Я удивляюсь, как это она согласилась пойти с нами в пещеру.
        — Да и пошла-то всего один раз.
        — Ну да. Я же сказал, неженка. А после брака с Макдоналдом стала такой жеманной.
        — Но она была хорошей подругой. Разве она настолько изменилась?
        Джейми ответил не сразу:
        — Я довольно часто ее встречаю. Все меняются, ведь так?
        — К сожалению, да.  — Они помолчали, каждый думал о своем прошлом. Наконец Джейн встряхнулась.  — А как Дэвиду удалось снять подозрения в том, что ты убил меня во сне?
        — Он устроил роскошный банкет по поводу твоего возвращения, нанял служанку, на нее надели плащ с капюшоном. Она изобразила обморок, когда сходила на берег с корабля. Он отнес ее в твою спальню, а затем объявил, что у нее — то есть у тебя — оспа. Это держало всех в отдалении.
        — Дэвид очень умный человек.
        — Он ни перед чем не остановился, чтобы убедить всех, будто это ты и мы оба глубоко переживаем из-за твоей болезни. Он даже привез врача из Обана. Служанка играла свою роль до тех пор, пока мы не устроили пожар. Лишь когда жители Барры увидели останки в руинах, только тогда они поверили, что ты мертва.  — Джейми кисло улыбнулся.  — Тебя трудно убить, Дженнет Макнилл, даже мысленно. Ты ездишь верхом, как цыганка, плаваешь, как рыба, стреляешь, как разбойник с большой дороги, управляешь лодкой, как пират. Для жителей Барры ты — почти легенда. Необходим спектакль, чтобы похоронить такую женщину, поэтому на кон поставили Кисимул, а иначе ничего не вышло бы.
        — Полагаю, что мне следует быть польщенной.  — Джейн насмешливо изогнула бровь.  — Откуда вы достали кости?
        — Отец застрелил оленя, и мы подбросили кости в огонь.
        — А служанка?
        — Она получила кошелек с золотом и уехала в Америку. Мы ее с тех пор не видели.
        — Какую же неразбериху я оставила после себя. Я понятия не имела ни о чем подобном. Все же… Джейми, я не хочу ныть, понимая, в каком трудном положении ты находился, но неужели нельзя было сжечь что-то другое, а не Кисимул?
        — А что еще? Хижину арендатора? Откуда ты легко могла бы спастись? Для жителей Кисимул был тем же, что и для тебя. У нас не было выбора. Сожженный замок решал все проблемы. Мы устроили пышную траурную церемонию. Когда мы опускали останки в гробницу, люди собрались со всех островов.
        С губ Джейн сорвался смешок.
        — У меня есть… гробница?
        — Конечно. Очень красивая, с видом на пролив.
        — Выходит, мне следует поблагодарить тебя за это?
        — Да нет, Дженнет. Это меньшее, что я мог сделать. Мне очень жаль, что все обернулось совсем не так, как мы надеялись.  — Он провел рукой по волосам.  — Мы были молоды и неразумны. Мне исполнилось четырнадцать, а тебе шестнадцать, и никто из нас не представлял себе нравы окружающего мира и насколько опасна подозрительность.
        Джейн поправила на носу очки и печально усмехнулась:
        — Я-то считала, что все продумала. Что ты останешься управлять вместо меня, а я смогу наконец освободиться от такого бремени и повидать мир. Вместо этого я надела на тебя оковы, хотя намерения у меня были самые наилучшие. Но подготовила все я плохо. Прости, Джейми. Я не должна была бросать тебя одного, тем самым поставив в столь затруднительное положение.
        — Ты хотела как лучше. Мы оба этого хотели. Это было тяжелое время, но в конце концов все изменилось. В тот день, когда мне исполнилось пятнадцать, я предложил Элспет выйти за меня.
        — И она вышла.
        — У нас четверо детей. Она…  — Джейми покачал головой, лицо его было грустным.  — Она такая же красивая, как в день нашей свадьбы.
        — А что твой отец?
        Джейми скорчил гримасу.
        — Отца ничто не изменит. Тебе ли этого не знать?
        — Да, знаю. Скажи, вы, случайно, не вынесли хорошее виски из кладовых Кисимула?
        — Конечно, вынесли.
        Джейми поднялся и повернулся к шкафчику около окна, где стоял хрустальный графин.
        — Мы вынесли из замка все, включая документы, в которых твой отец так любил разбираться.
        — Он считал себя хранителем истории Барры.
        Джейми налил в два стакана янтарную жидкость, потом подумал и добавил в один из стаканов еще порцию. Этот стакан он передал Джейн.
        Она бросила на него шутливый взгляд, а он, сев напротив нее, сказал:
        — Ты всегда лучше любого мужчины умела пить виски.
        Она сделала глоток — виски сразу согрело ее.
        — Я так рада, что виски уцелело.
        — Дженнет, Кисимул не полностью разрушен. Его можно восстановить. Отец говорит, что раз камни остались на месте, надо заменить большие балки, переплавив их по воде. Это можно сделать.
        — Я уже об этом подумала.
        — Да, и как только появятся средства, я восстановлю замок.
        Джейн осмотрела уютную комнату, наслаждаясь теплом от камина.
        — Какой красивый дом.
        Джейми с безразличным видом окинул глазами комнату.
        — Это то, чего хотела Элспет.
        — Ты любишь ее.
        — Она — единственная причина, почему я согласился на твое сумасшедшее предложение. Мне лично все это было не нужно.  — Кузен махнул рукой, указывая на стол, заваленный бумагами.  — Но она не согласилась бы выйти за меня, если бы я пришел к ней с пустыми руками. Она не подумала бы даже говорить со мной, пока я не стану Макниллом из Барры. Бог тому свидетель — я не хочу этого, а Элспет…  — Джейми сморщился и сделал глоток виски.  — Она играет в хозяйку замка, относит еду беднякам, сидит в церкви на переднем почетном месте. Для нее все это очень много значит. Однако люди на Барре ее не любят, и она это знает. Да и как они могут ее любить, когда они смотрят на нее, а думают о тебе?
        — Возможно, со временем они станут относиться к ней по-другому.
        — Дженнет, прошло уже четырнадцать лет. Я люблю Элспет, но она не отличается теплотой. Она не внушает доверия людям, как ты. Ее никогда не примут здесь, но не могу же я ей это сказать. Я пытался уговорить ее переехать отсюда, продать этот дом и найти дом поменьше, чтобы у нас началась более приятная жизнь. В другом месте она не будет такой чужой — жители ее примут. Но каждый раз, когда я об этом говорю, они с отцом оба выступают против меня.
        — Она и твой отец? Выходит, они друзья?
        — У отца нет друзей, только союзники.
        Джейн промолчала, но в душе согласилась. Более спесивого человека, чем Дэвид Макнилл, было трудно представить.
        — Он напоминает мне фараонов Древнего Египта, которые считали, что если их провозгласить центром вселенной, то так и будет.  — Джейн вздохнула, увидев, как смущен Джейми.  — Не важно. Значит, твой отец и Элспет не отпускают тебя отсюда, а ты от этого несчастлив.
        — Я все здесь ненавижу. Мы никогда не сможем забыть твою смерть — она бросает тень на нашу жизнь. И такую длинную тень, кузина, что я знаю — я этого не переживу.
        Джейн не знала, что ответить, поэтому молча сделала еще глоток виски. Кузен выглядел таким печальным, растерянным. Хорошо, что она вернулась домой — здесь есть чем заняться. Виски согрело ее, и она стала обдумывать способы, как помочь кузену.
        А Джейми угрюмо смотрел поверх стакана на бумаги, разложенные на столе.
        — Я понятия не имел, какая это адская работа управлять Баррой, собирать ренту и платить налоги. Господи, как ты только справлялась? Год до своего отъезда ты занималась всем этим, и у тебя не уходила и половина того времени, которое я на это трачу.
        — Я к этому приучилась, еще сидя у отца на коленях. Наверное, с моей стороны было глупо думать, что ты, которого я едва успела чему-то научить, сможешь управлять островом, как мой отец.  — Джейн покрутила в руке стакан с виски.  — Я все запутала… Во многом ожидания не оправдались у нас всех.
        — Элспет…  — Джейми уставился в стакан.  — Мне больно это говорить, но она никогда меня не любила. Она вышла за меня ради титула. Мне тогда этого было достаточно. Но сейчас…
        Глаза у него потемнели, губы дрогнули.
        — Ты все еще ее любишь.
        — Слишком люблю. Но этого недостаточно. У нас с ней никогда не будет того, на что я надеялся.  — Джейми замолчал, потом перевел взгляд на Джейн.  — Когда я тебя увидел, то испугался, что ты вернулась все забрать. Может, это не так уж и плохо.
        Джейн чуть не подавилась виски.
        — Что? Нет, нет! Джейми, я хочу удостовериться, что все здесь происходит по справедливости, прежде чем уеду, но остаться я не могу. Особенно после всего того, что я натворила и что увидела.  — Она наклонилась к нему и с горячностью произнесла: — Джейми, я четырнадцать лет провела, путешествуя по разным странам. Если бы ты знал, сколько у меня было захватывающих приключений! Древние цивилизации, чужеземные правители, драгоценности, которые когда-то украшали голову фараона… Я люблю Барру и всегда буду любить, но эта жизнь не для меня.
        Джейми был разочарован, но все же улыбнулся:
        — Ты всегда хотела уехать, верно?
        — Думаю, что даже мой отец начал это понимать.  — Джейн взяла Джейми за руку.  — Ты так сильно ненавидишь Барру? А ведь остров прекрасен, и люди здесь живут замечательные.
        — Дженнет, это не так. Я ненавижу не Барру, а свою жизнь здесь. Я всегда считал, что Элспет полюбит меня после того, как мы поженимся и у нас появятся дети, но этого не произошло.  — У него был совершенно убитый вид.  — Она лишь терпит меня, не более того.
        — Мне очень жаль.
        Джейми сжал ей руку, потом отпустил и снова взял стакан с виски.
        — Я сам виноват, считая, что детские мечты сбудутся, если я очень сильно этого захочу.
        — Мы все подвержены иллюзиям.
        — Да. Но может, мне пора перестать мечтать.  — Он кивком указал на бумаги, лежащие на столе.  — Есть еще много всего другого: отец, финансы, необходимый ремонт домов арендаторов… да тысяча разных вещей, заниматься которыми я не умею.
        Он произнес это с грустью в голосе. Джейн вздохнула:
        — Мне жаль, но… чем бы ты занялся, если бы не был лэрдом?
        — Не знаю. Но не этим.  — Он улыбнулся.  — Не обращай внимания — я говорю как помешанный.
        — Джейми, теперь это твоя жизнь. Я почему-то чувствую, что на самом деле ты не хочешь все бросить.
        — Нет. Нет, я не хочу все бросить. Я просто хочу, чтобы все было по-другому.  — Он тяжело вздохнул.  — Вот такая моя жизнь.
        — У тебя есть выбор. Если ты не хочешь жить здесь, поговори с Элспет, убеди ее переехать с тобой куда-нибудь в новое место. Начните заново. Ты можешь нанять управляющего, а Элспет будет хозяйкой дома и…
        — Ты не понимаешь. Это не так просто.
        — Тогда объясни мне, что на самом деле здесь происходит. Почему ты не можешь делать то, что хочешь? Я не смогу тебе помочь, если ты не объяснишь мне.
        — Помочь мне? Ты хочешь это сделать?
        — Да.
        Джейми грустно рассмеялся.
        — Ты всегда отличалась тем, что вмешивалась в чужие дела.
        — Боюсь, что такой и осталась.
        — Вижу. Хотя тебе было всего шестнадцать, когда ты уехала…
        — Это был день моего рождения.
        — Да. После того как ты уехала, я ни разу не подумал о тебе с беспокойством, зная — ты не пропадешь.
        Джейн усмехнулась:
        — Я и не пропала. Очень кстати пришлись мамины украшения, которые я захватила с собой.
        — Ты их продала?
        — Все до одного. Мне их не жалко. Они не были фамильными ценностями, как этот письменный стол или флаг с гербом. Это подарки от отца в знак любви, а поскольку они оплатили мои путешествия, их ценность только возросла. То, что мне довелось увидеть… Ты чувствуешь себя таким маленьким существом, когда стоишь среди обломков исчезнувших цивилизаций. А я стояла среди множества таких пыльных руин.
        У Джейн заблестели глаза.
        — Я часто думал о тебе все эти годы. Признаюсь, что завидовал и даже, возможно, обижался. Ты жила полноценной жизнью где-то там, далеко, а я здесь с отцом и Элспет…
        Он вздохнул.
        — Твой отец — властный человек. А Элспет? Ты раньше называл ее своим прекрасным цветком.
        — Она такой и была. Но вскоре после того, как мы поженились… Я не знаю… все изменилось. Вначале она была счастлива, но потом вернулся отец и начал заниматься…
        — Подожди. Что ты имеешь в виду, сказав «начал заниматься»?
        Лицо Джейми снова сделалось мрачным.
        — Он хотел получать все доходы от земельных владений, а для этого ему требовалось разрешение.
        — Но… это же основной доход!
        — Знаю.
        — И ты дал ему это разрешение?
        У Джейми потемнело лицо.
        — У меня не осталось выбора. Я уже успел так напутать с делами, что… что помощь отца была мне необходима. Надо было принимать столько решений, а рядом никого, кто мог бы помочь, и…  — Он удрученно покачал головой.  — Единственный человек, кто мог помочь,  — это мой отец, поэтому я предоставил ему свободу действий. А в обмен на это он получил от меня лицензию.
        — Но как тогда ты можешь чинить дороги или покупать зерно для посева, или строить дома для арендаторов?
        — Теперь я все понимаю, но тогда это казалось мне честной сделкой. Позже, когда я осознал, что натворил и какой ущерб нанес Барре, я потребовал вернуть лицензию, но оказалось слишком поздно. Сначала я спорил, но отец стал угрожать… Он был прав — я растерялся от свалившейся на меня ответственности. На самом деле было лучше оставить все как есть.
        Джейн потерла лоб.
        — Кажется, я недооценила своего дорогого дядю.
        — Он дорог только самому себе!  — резко отозвался Джейми.  — Я его ненавижу! Когда Элспет увидела, как отец со мной обращается, то последовала его примеру… стала высмеивать меня, пренебрегать моими просьбами. Как-то я отказался подписать для него одну бумагу, и тогда он пригрозил, что скажет Элспет, будто я женился на ней ради ее родословной.
        — Ты любишь ее. Даже дураку это ясно.
        — Но не Элспет. Она верит всему, что говорит отец. Если он ей это скажет, ей и в голову не придет усомниться.
        — Разве она не видит, как непорядочно он себя ведет?
        — Он очень тщательно ее обрабатывал, делал комплименты, а меня винил во всех неудачах. Она считает, что из-за меня жители Барры ее чуждаются.
        — О Господи.
        — Да. Она решила, что вышла замуж не за того мужчину. Сейчас она едва может находиться со мной в одной комнате, а я…
        Голос у него прервался.
        Джейн с жалостью смотрела на него.
        — А ты до сих пор ее любишь,  — мягко заметила она.
        Выходит, дядя использовал любовь кузена к жене, чтобы всех держать под своим влиянием. Ей не терпелось высказать ему все, что она о нем думает.
        Посмотрев на лежащие на письменном столе документы, она спросила:
        — Что осталось в твоем ведении?
        — Этот дом и земли отсюда и до берега.
        — Что еще?
        Джейми повел плечами.
        Джейн откинулась назад, постукивая пальцами по обтянутой дамастом ручке кресла.
        — Итак, твой отец прибрал к рукам деньги и заставил Элспет плясать под его дудку. Мы этого не потерпим. Все должно измениться, и быстро. Нам надо найти выход, как это сделать, чтобы освободиться от отцовских притязаний на Барру.
        — Мы?  — с надеждой произнес Джейми.  — Ты собираешься помочь?
        — Конечно. Я не принадлежу к тем женщинам, которые…
        Джейми вскочил на ноги, поднял ее из кресла и крепко обнял.
        — Ох, какая же ты потрясающая женщина! Я так счастлив, что ты здесь! Я был один на один со всеми этими невзгодами.
        Джейн, радуясь тому, что успела допить виски, ничего не расплескав, улыбнулась и тоже его обняла.
        — Ну хорошо. Я уверена, мы найдем выход, хотя для этого нам придется встретиться с твоим отцом.
        Она поправила на носу очки, а Джейми, отпустив ее, уже не выглядел таким восторженным.
        — Это будет трудно. Отец сейчас в плохом настроении.
        — И я тоже. Я стала старше и умнее… и приобрела большой опыт общения с трудными людьми.  — Джейн улыбнулась кузену.  — Тебе знакомо имя Майкла Херста?
        — Ученый и путешественник, который пишет статьи в «Морнинг пост»? Я всегда их читаю, когда есть возможность.
        — В настоящий момент я работаю у него. Когда у меня закончились деньги, я стала его помощницей. Работаю с ним уже четыре года. Это было замечательное время, пусть он и не самый легкий из людей.
        Джейми с завистью смотрел на нее.
        — Ты должна рассказать мне о своих путешествиях.
        — Их было сотни. Но, несмотря на то что я получала от них удовольствие, я скучала по Барре.  — Она оглядела кабинет.  — Дома пожить приятно, по крайней мере недолго.
        — Ты можешь оставаться здесь, сколько пожелаешь.
        — Не думаю, что Элспет это понравится. Она собственница.
        У Джейми напрягся подбородок.
        — Дженнет Макнилл, у тебя до конца твоих дней всегда будет где переночевать в этом доме.
        — Спасибо, Джейми. Очень любезно с твоей стороны.
        Джейн снова окинула взглядом мебель, которая хранила столько воспоминаний. Два широких дубовых шкафа около одного из окон — они раньше стояли в ее гардеробной в Кисимуле. Низкие кресла у камина были привезены из отцовского кабинета, так же как и его письменный стол. Джейн смотрела на стол и видела сидящего там отца. Слезы готовы были закапать из глаз.
        — Я скучаю по отцу,  — сказала она.  — До сих пор.
        — Прости меня.  — Джейми обнял ее.  — Он так тобой восхищался…
        — Джейми!  — раздался пронзительный женский голос.
        Джейн и Джейми отпрянули друг от друга. Несмотря на то что Джейн не чувствовала себя виноватой, она покраснела. Да и Джейми тоже. Они повернулись к Элспет, которая стояла в проеме распахнутой двери.
        — Элспет, дорогая,  — задыхаясь, сказал Джейми,  — я просто говорил…
        Он показал рукой на Джейн.
        Ярость на лице Элспет сменилась изумлением.
        — Дженнет?!
        За прошедшие годы Элспет очень изменилась. Она уже не была хрупкой, стройной девушкой, которую Джейн один раз встретила на сборище клана. После рождения четырех детей и холодных зим, проведенных безвыездно на Барре, Элспет располнела. Но Джейми по-прежнему смотрел на свою жену, как на нимфу. Достаточно было только взглянуть на него.
        Зависть переполняла Джейн, но она постаралась это скрыть и кивнула Элспет:
        — Здравствуйте, кузина.
        Яркие голубые глаза Элспет подозрительно сощурились.
        — Если вы явились потребовать обратно Барру, то — что бы ни говорил мой чурбан-муж — мы не собираемся добровольно от нее отказываться.
        — Элспет,  — вмешался Джейми,  — нет никакой необходимости…
        — Есть!  — оборвала его она.  — Ты даже не можешь должным образом управлять поместьем, и твой бедный отец вынужден постоянно вмешиваться, а теперь я вижу, как ты обнимаешь эту… эту…
        — Нет-нет!  — поспешила объяснить Джейн.  — Вы все неправильно поняли. Джейми всего лишь хотел выразить мне свои добрые чувства.
        Но Элспет это не убедило. Обращаясь к мужу, она сказала:
        — С твоей стороны неприлично так обнимать леди Дженнет.
        Джейми стоял с несчастным видом, и Джейн пришла ему на помощь:
        — Что касается моего желания вернуться на Барру, на свое законное место, то я ведь оставила титул Джейми, и у меня нет ни малейшего желания это менять. Ни сейчас, ни в будущем.
        Полные губы Элспет сложились в недоверчивую усмешку.
        — Да?
        — Да. Я вернулась на Барру по другой причине. Мой работодатель Майкл Херст ищет здесь древний артефакт. Мы приехали, чтобы посмотреть на рисунки в пещерах. Возможно, это наведет нас на след.
        — В самом деле?  — заинтересованно произнес Джейми.  — В тех пещерах, где мы играли детьми?
        — Да, хотя тогда мы были глупыми, ведь пещеры опасны. Мы с Херстом попытались сегодня спуститься по тропе, но нас застал дождь. Это было очень страшно.
        — Я не позволяю детям ходить туда. Детство безрассудно. Но тогда…  — Глаза у Джейми оживленно сверкнули.  — Нам было весело.
        Джейн спрятала улыбку.
        — Да, весело. Если не считать порезов и царапин, когда мы оттуда вылезали.
        — Прекратите вы, оба!  — зашипела на них Элспет.  — Может, вы все же объясните, почему я застала вас в объятиях друг друга? Или я, как жена, не имею права спросить?
        Джейми быстро подошел к Элспет.
        — Я просто обнял ее, когда она загрустила, думая о своем отце. Большая часть мебели здесь из его кабинета, ты же знаешь.  — Он положил руку на плечо жены.  — Старый лэрд…
        — Я все знаю про старого лэрда.  — Элспет бросила на Джейн злобный взгляд.  — Думаю, у вас были причины для расстройства.
        — Я уже несколько дней нахожусь в таком состоянии. Я узнала, что замок сгорел, лишь когда мы проплывали мимо.
        — Это было необходимо, чтобы скрыть ваше исчезновение,  — объяснила Элспет.  — Вы оставил и нас в ужасающем положении.
        — Теперь, когда я вернулась, я сделаю все возможное, чтобы исправить это.
        — Самое лучшее, что вы можете сделать,  — это уехать, пока никто не узнал о вашем появлении.  — Элспет повернулась к Джейми.  — Уже поздно. Дети хотят пожелать тебе спокойной ночи.
        Джейн бросила быстрый взгляд на Джейми.
        — Я вернусь через пару дней, и мы обсудим наши дела.
        — Обсудим?  — Взгляд Элспет подозрительно перебегал с одного на другого.  — Какие еще дела?
        — Дорогая, тебе не стоит беспокоиться…  — начал было Джейми, но Джейн его прервала:
        — Я собираюсь проверить доходы острова и понять, куда все уходит.
        — Ты думаешь, это даст результат?  — неуверенно произнес Джейми.
        — Возможно. Я с юных лет привыкла считать доходы и расходы, а записывать их начала с десяти лет.  — Джейн повернулась к Элспет.  — Меня воспитали для того, чтобы управлять этими землями, а Джейми — нет. Но он делал все, что мог.  — Она посмотрела Элспет прямо в глаза.  — У меня нет желания возвращаться к прежней жизни, однако Кисимул и Барра заслуживают лучшего. Они были поручены заботам Макниллов, и я оставлю их только Макниллу. Джейми — мой кузен, и только он имеет право сидеть за столом моего отца. Я делаю это для него, а не для своей выгоды.
        Губы у Элспет вытянулись в струнку.
        — Как я уже сказала, единственное добро, которое вы можете нам сделать, так это уехать до того, как кто-нибудь узнает, что вы здесь.
        — Я не намерена задерживаться ни секундой дольше, чем это необходимо.  — Джейн заставила себя улыбнуться и повернулась к Джейми.  — Мне лучше вернуться в трактир, пока еще не так поздно.
        — Я провожу тебя,  — с несчастным видом промямлил он.
        Они прошли к входной двери. Джейн задержалась на ступенях портика.
        — Собери все бумаги по поместью. Я вернусь, и мы посмотрим, что же происходит на Барре.
        Джейми с кислым выражением лица кивнул.
        Не оглядываясь, Джейн шла от дома к склону холма, где ее ждал Аммон с лошадьми.
        Глава 13
        Из дневника Майкла Херста:
        «Визит к леди Макдоналд против моих ожиданий не оказался удачным. Она не только была предупреждена Джейн, но, кажется, у этой дамы имелись собственные секреты, которые она тщательно оберегала. Я заметил красивую коричневую трость в подставке около входной двери. Она буквально бросилась между мной и тростью и весьма неуклюже попыталась меня отвлечь. Можно подумать, что мне не все равно, есть ли у нее поклонники или нет. Я всего лишь хотел узнать о ее детстве, чтобы таким образом выяснить кое-что о Джейн. Весь визит оказался утомительным и не дал никаких результатов.
        Мало этого. Как только я уселся в ее гостиной, так начал чихать.
        Боюсь, что я простудился, если не хуже. Но это не самое худшее из моих несчастий. Когда я вернулся в трактир, то Джейн там не обнаружил. Я сейчас отправляюсь на ее поиски, и если вскоре ее не найду, тогда будь проклята эта чертова женщина».
        Джейн ехала впереди Аммона. Было темно, но между облаками проникал лунный свет и падал на дорогу. Моросил дождь.
        Когда они с Аммоном подъехали к конюшне и спешились, Джейн заметила в стойле уже вычищенную лошадь Майкла. Аммон забрал у нее из рук поводья.
        — Я займусь вашей лошадью, мисс.
        — Я могла бы хотя бы вычистить ее.
        Аммон покачал головой:
        — Уже поздно. Мистер Херст будет волноваться.
        — Мистер Херст будет не волноваться — он будет злиться, потому что я уехала, не сообщив ему куда.
        Темные глаза Аммона смотрели с удивлением.
        — Разве то, куда вы ездили, секрет?
        — Вполне возможно.  — Она выразительно посмотрела на него.  — Вы ведь не запомнили дорогу?
        — Я помню все, мисс.
        Джейн вздохнула.
        — Если Херст спросит, скажите ему то, что сочтете подходящим. Да я сама, возможно, ему расскажу. Он наверняка узнает. Остров такой маленький, что если кто-то на восточном берегу уронит бутылку, это разбудит кого-то на западном.
        Аммон улыбнулся:
        — Да, мисс.
        — Спасибо за помощь. Вы мне были просто необходимы.  — Джейн зевнула и только сейчас почувствовала, как промокла и устала. Все, чего ей хотелось, так это рухнуть в постель.  — Доброй ночи.
        Слуга поклонился и увел лошадей.
        Джейн пошла в дом. Каблуки ботинок громко стучали по булыжному двору. Она открыла дверь, которая противно заскрипела. Сняв плащ, она огляделась. Огонь в камине почти погас, горела лишь лампа.
        Майкла не было видно. А она-то думала, что он здесь и потребует от нее объяснений. Но очевидно, он уже лег спать. Что ж, его не в чем упрекать. День выдался долгий.
        Она повесила мокрый плащ на крючок. Очки были усеяны капельками дождя, и она попробовала их вытереть, но поскольку руки у нее тоже были мокрые, то она лишь размазала влагу по стеклам. Джейн сунула очки в карман и стала тяжело подниматься по лестнице. Сразу улечься в постель не удастся, поскольку придется развесить одежду у камина.
        На лестничной площадке она задержалась у комнаты Майкла и приложила ухо к двери. Она не услышала ничего, кроме собственного дыхания, и ушла к себе.
        От камина падал свет. Вероятно, кто-то, скорее всего мистер Макферсон, развел огонь. Джейн хотела зажечь лампу, но слишком устала, а это требовало усилий, которых хватало только на то, чтобы снять одежду и забраться в постель. Она положила очки на столик у кровати, чтобы утром сразу их найти.
        Занавеска на окне не была задернута, и серп луны проложил желтую дорожку поперек кровати. Джейн сняла платье и бросила на пол. Но события дня не упали вместе с платьем и продолжали давить на нее.
        Бедный Джейми. Он все еще любит Элспет. В каком-то смысле он раб любви, приносит жертвы, чтобы ее сохранить, а эти жертвы уничтожают уважение к нему Элспет.
        — Какой клубок проблем,  — пробормотала Джейн.
        Самое худшее — это то, что дядя, по-видимому, снова принялся за прежнее: делать гадости и подлости. И кажется, никто ему не воспротивился. А он, получив разрешение безнаказанно грабить земли, принадлежащие замку, скорее всего превратился в одержимого жаждой власти старика. Ужас какой.
        К счастью, она повзрослела, и ей уже не шестнадцать лет. В отличие от Джейми она его не боится, не боится его подлости и обмана. Но всем этим она займется позже.
        Джейн повесила мокрое платье на крючок и расстегнула сорочку, которая соскользнула вниз к лодыжкам. Холодный воздух обвеял обнаженное тело, соски заострились. Джейн, дрожа, повесила сорочку рядом с платьем и быстро нырнула в постель.
        Устраиваясь поудобнее под стеганым одеялом, она заметила башмак подле кресла у камина. Это был… мужской башмак и к тому же хорошо ей знакомый.
        Но не башмак заставил ее сердце болезненно забиться, а то, как он стоял — с задранным носком, опираясь на каблук. Это означало, что башмак был на ноге Майкла.
        Джейн до носа натянула на себя одеяло.
        — Майкл?
        Башмак слегка качнулся.
        — Кто же еще?
        Его низкий голос звучал хрипловато, от чего у нее защекотало кожу, словно по ней провели пером. Да он был здесь, когда она раздевалась! Великий Ра, какой кошмар!
        — Я вас не увидела.
        — Очевидно, не увидели.
        Башмак исчез из поля зрения, поскольку Майкл выпрямил ногу и встал. Старое кресло заскрипело.
        — Вам следовало дать о себе знать.
        Она с трудом сглотнула слюну.
        — И пропустить самое интересное?
        Теперь его голос звучал мягко, как шелк, но было ясно, что он рассержен.
        — Вы расстроены.
        — Конечно, расстроен. Я вернулся в трактир, а вы уехали. Где вы были?
        Его лица она, к сожалению, не видела — только широкие плечи выделялись на фоне огня в камине.
        — Не важно, где я была. А теперь, если позволите, я собираюсь уснуть. День выдался долгий и…
        Он сделал шаг к кровати. Лунный свет падал на его профиль, и он был похож на сияющую статую.
        — В чем дело, Джейн? Нам же раньше приходилось спать в одной комнате.
        — Да, но я никогда не раздевалась перед вами. Это недопустимо.
        Интересно, а о чем он думает? Лучше ей этого не знать. Она не урод — ей это известно,  — но — и это ей тоже известно — не является полногрудой, пышнотелой женщиной, которые обычно привлекали Майкла.
        Лучше не задаваться подобными вопросами.
        — Могу я наконец поспать?
        — Нет. Где вы были? Я волновался.
        Майклу очень не хотелось признаться, но он все еще не остыл после того, как она вошла в комнату и разделась у него на глазах. Он должен был, конечно, обнаружить свое присутствие, да он и собирался это сделать до того момента, когда она оказалась в кружке серебристого лунного света. Но тут он потерял дар речи, и все, на что был способен,  — это молча уставиться на нее.
        — Как видите, со мной ничего не случилось, и я прекрасно себя чувствую.
        Да, это очевидно. Майкл пытался успокоить бешеное биение сердца, стуком отдававшееся в голове.
        Красота ее стройного нагого тела в серебряном свете луны привела его в… ярость. Он был слеп. Просто невероятно быть настолько слепым. Да он ни разу по-настоящему не взглянул на нее. Ни разу не взглянул так, как смотрел последние несколько дней, когда на него обрушились неожиданные, поразившие его открытия. И ее облик у него перед глазами всего несколько минут назад в не меньшей степени потряс его: изгиб тонкой талии, упругая маленькая грудь, нежные ложбинки у ключиц и шеи. Это запечатлелось в мозгу так отчетливо, что он понял — он уже не сможет смотреть на нее и не представлять себе всех этих прелестей.
        — Майкл, пожалуйста, уйдите.
        Джейн откинула волосы со лба, чтобы яснее его видеть. Влажные пряди прилипли к шее.
        Одеяло соскользнуло вниз, и на мгновение ее обнаженная грудь оказалась открытой взору Майкла. Джейн охнула и натянула одеяло, но Майклу было этого достаточно, чтобы понять — он должен вкусить сладость этой женщины, должен припасть губами к каждой клеточке ее манящего тела. Она — соблазнительная, таинственная незнакомка, чувственная и невинная. Непричесанные влажные волосы завивались чертовски заманчиво.
        — Майкл, я знаю, что у вас много вопросов, но я так устала…
        Он пересек комнату и подошел к кровати.
        Она натянула одеяло до подбородка.
        — Подвиньтесь.
        Джейн растерянно заморгала.
        — Но… зачем?
        Он сел на край кровати.
        — Потому что я хочу сделать вот это.
        Он поцеловал ее. И не так, как если бы она оставалась мисс Смит-Хоутон, его верной и энергичной помощницей. А так, как если бы она была той, о существовании которой он только-только начал догадываться: привлекательной женщиной с гладкой кожей, нежно-розовыми бутонами груди и еще со многими скрытыми от него тайнами.
        Глаза Джейн были широко раскрыты. В их бархатной глубине промелькнуло удивление, но лишь на секунду. Она приоткрыла губы, ухватила Майкла за ворот рубашки и потянула его к себе. О Боже. Какое счастье для него, что она не лежала неподвижно, а сама потянулась к нему. Такая уж у нее была натура — она постоянно стремилась вперед и не ждала, когда что-то случится само собой.
        Он крепче прильнул к ее губам, не сводя глаз с лица. Она захлопала ресницами, а потом отдалась поцелую, не замечая, как соскользнуло вниз одеяло.
        Великий Ра, да она потрясающа! Майкл стал легонько покусывать ей губы, подбородок, шею, ощущая вкус ее шелковистой кожи. А она, задыхаясь, изгибалась, чтобы быть ближе к нему.
        Простыни и одеяло были забыты и отброшены — они ей мешали. Так же, как его одежда. Пальцы Джейн начали развязывать узел его шейного платка.
        Майкл тихо засмеялся и чмокнул ее в нос.
        — Подождите минутку.
        Встал и быстро разделся.
        Джейн, обхватив колени, наблюдала за ним. Ее тело вибрировало от возбуждения. Майкл стянул через голову рубашку. Лунный свет обрисовывал каждую линию его мускулистой груди и живота. Джейн поборола желание протянуть руку и дотронуться до него.
        Он снял башмаки и брюки, нетерпеливо откинув их в сторону. Она упивалась тем, что видела. Его тело, до боли знакомое… Но она смотрела на него новыми глазами. Он улыбнулся, заметив, как внимательно она его рассматривает.
        — Я могу лечь к вам?
        В ответ она откинула одеяло.
        Майкл с улыбкой улегся рядом, а Джейн подвинулась, освобождая ему место.
        Он засмеялся, радуясь ее явному нетерпению, обхватил ее за талию и прижал к себе.
        — Вы такой теплый,  — сказала она, обвивая руками его шею.
        Как же ей хорошо, и как же все это правильно… то, что они касаются друг друга обнаженной кожей. Не важно, что будет потом, она никогда не пожалеет об этой ночи. Она была в этом уверена.
        Джейн совершала ошибки в прошлом. И об одной надо бы успеть ему сказать, прежде чем… Майкл заслуживает того, чтобы быть с ним честной. Трудно про это говорить, но когда он наклонил голову, чтобы поцеловать ее в шею, Джейн положила руку ему на грудь и чуть-чуть отстранила от себя.
        — Майкл, я… я не…
        Он ладонью закрыл ей рот.
        — Джейн, пожалуйста. Помолчите.
        — Я не хочу вас разочаровывать, но…
        Он поцеловал ее в плечо. Какие у него теплые губы!
        — Дорогая, я не знаю, сколько времени займет ваше признание, но на мое уйдет целый час, а я предпочел бы не отвлекаться.
        Она не могла не засмеяться.
        — Вам все равно, что я не невинная девушка?
        — Если быть честным, я в восторге.
        Мягкие губы переместились к ключице, а у нее по позвоночнику пробежали мурашки.
        — Да? На самом деле?
        — На самом деле.
        Теперь он зубами покусывал ей шею. От его теплого дыхания у нее приятно заныла грудь.
        — Значит, вам не важно, что я…
        Майкл со вздохом поднял голову.
        — Вы не угомонитесь, пока я вам все не объясню?
        — Нет.
        Он приподнялся на локте.
        — Хорошо. Пару раз я имел дело с невинными девушками. Мне этого вполне хватило, и я влюбился в великие приключения.  — Майкл провел пальцем по выпуклому соску.  — А они — требовательные любовницы. Вы ведь работали со мной последние четыре года и знаете, что на другие занятия времени почти не остается. Я хочу приключений, и вы, любовь моя, такая же одержимая.  — Теперь его палец гладил второй сосок, который тут же заострился.  — Ну а что расскажете про себя?
        Джейн удивленно подняла брови.
        — Я думала, что вы не хотите узнать.
        — Я и не хочу. Но вижу, что вы чувствуете необходимость, чтобы…
        Она выгнулась, и ее грудь оказалась вжатой ему в ладонь.
        Майкл зажмурился от удовольствия.
        Она просунула руку ему под шею и сама прижалась к его рту губами.
        Не требовалось больше никаких слов. И к ее восторгу, Майкл возобновил свои ласки, касаясь, гладя ее и ладонями, и губами. Джейн изгибалась под ним.
        Ох, как же она всего этого хотела. Хотела его. И хотела очень давно. Она всегда знала, чувствовала, что он страстный, одержимый любовник. Однако Джейн не была готова к тому, как ответило ее тело на его прикосновения. Оно оказалось на удивление смелым и требовательным. Возможно, начало положил Майкл, но каким-то непостижимым образом Джейн стала верховодить, дразня его своими ласками, пока он не начал, задыхаясь, повторять ее имя. А она упивалась тем, что в ее власти заставить этого чувственного, сильного мужчину отчаянно жаждать ее ласк.
        Но вот ему удалось наконец прижать ее к кровати, и он оказался у нее между бедер. Она была готова к этому и, подняв ноги, обвила его ими, вынуждая войти в ее лоно. Джейн была охвачена страстью, которая росла от ощущения его налившегося члена у себя внутри.
        Майкл завладел ее губами, из которых вырывалось его имя. Она приподнялась, готовая принять его, шепча ему, чтобы он взял ее всю. И он сделал это. Его бедра выгнулись над ней, ритм его движений совпадал с ее ритмом, возбуждение достигло предела, и, издав общий крик, они достигли пика наслаждения.
        Потом он удобно свернулся подле нее, обвив руками. Джейн наслаждалась его теплом, дыхание сделалось ровным, и она снова была в состоянии думать, видеть и слышать. Влажные простыни скрутились вокруг тела, одеяло давно упало на пол, одна подушка оказалась в ногах постели, другой вообще не было видно. Но с ней был Майкл, ее щека лежала у него на плече, спиной она чувствовала его грудь, их ноги сплелись. Никогда ей не было настолько спокойно и надежно.
        Она прислушивалась к его дыханию — оно замедлилось, потом сделалось ровным и глубоким. Он заснул. А Джейн не спала. Теперь они с Майклом больше никогда не вернутся к их прежним деловым отношениям. Ей было грустно и одновременно на удивление приятно. Но отчего грусть, раз то, что произошло, было правильно? И все же она знала причину. Знала потому, что уже ступала на этот путь раньше, когда была юной и глупой. На этот раз такой отговорки у нее нет. Правда проста — она его любит. И всегда любила. И всегда будет любить.
        Сердце заныло. Она не дала ему отпор. Наоборот — выпустила на волю свои чувства. Джейн тихо вздохнула. Что ей теперь делать? Если продолжать в том же духе, то поток чувств затянет ее. А если все это прекратить, то выдержит ли она? Она говорила себе, что Майкл заинтересовался ею лишь потому, что узнал о ее прошлом, которое оказалось не таким, как он думал. Уж кто-кто, а она знала его отношение к тайнам: он не успокоится, пока не раскроет всего, но стоит ему достичь желаемого, как он переходит к следующему открытию. У нее нет причин полагать, что сейчас сложится по-другому.
        Она закрыла глаза, стараясь не думать о грустном, но остановить душевную боль не удалось. Майкл во сне вздохнул, пошевелился и тесно прижал ее к себе. Неосознанное движение, но как же драгоценно для нее это мгновение.
        Она решила, что слишком много думает. Согретая его объятиями, все еще ощущая бедрами его плоть, Джейн хотелось одного — заснуть в его руках. Завтра она все обдумает. Но не сегодня.
        Она отбросила беспокойные мысли, поуютнее устроилась и заснула.
        Глава 14
        Из дневника Майкла Херста:
        «Бывают дни, когда я сам себе удивляюсь».
        Солнечный луч защекотал Майклу нос. Он протянул руку, чтобы почесаться, и услыхал шорох у двери. Приподнявшись на локте, он успел увидеть, как Джейн шмыгнула в коридор, держа в руке ботинки.
        Она, видно, решила, будто он все еще спит. Повернувшись на спину, Майкл потянулся, наслаждаясь полнотой жизни. Он почувствовал сильное напряжение внизу живота и увидел, как зашевелилось одеяло в определенном месте.
        — Вот ненасытный. Давай спи. Она уже встала и ушла,  — пробормотал он.
        А не позвать ли ему Джейн? Дом небольшой, и если крикнуть погромче, она услышит. Пока он это обдумывал, он уловил голоса, доносившиеся снизу. Похоже, миссис Макферсон и какой-то мужчина. Кто это может быть? Любопытство заставило его быстро подняться, умыться и одеться. Майкл взял башмаки и так же, как Джейн, вышел, неся их в руке, за дверь и остановился на верхней ступеньке лестницы.
        Из гостиной отчетливо доносились голоса.
        — Если вы уверены, что мистер Херст не хочет завтракать сейчас, то я поставлю эту сковородку в печь.
        — Спасибо,  — сказала Джейн.
        Майклу показалось, что голос у нее звучит напряженно. Слишком напряженно. Он подался вперед и снова услышал голос миссис Макферсон.
        — Лорд Макнилл, вы действительно не хотите яичницу, а то я приготовлю?
        — Нет, благодарю вас, миссис Макферсон. Я лишь зашел нанести визит нашим гостям.
        — Ладно. Я буду на кухне, если понадоблюсь.
        Шаги хозяйки затихли.
        — Ну-с, Дженнет.
        — Да, дядя?
        Голос Джейн звучал не то чтобы холодно, он был ледяным.
        Майкл мог представить, какой поклон она ему отвесила. Кого же она назвала дядей? Ах да, Дэвида.
        — Твой кузен сообщил мне, что ты его посетила. Он также упомянул, что ты называешь себя придуманным именем.
        — Джейми никогда не умел хранить секреты.
        — О, мне пришлось буквально выжимать из него каждое слово.
        — Тогда кто же сообщил вам? A-а, Элспет.
        — Он не долго прожил бы в браке, если бы не научился ценить то, что имеет.
        — Понимаю. Чего вы хотите, дядя Дэвид?
        Майкл пожалел, что не видит ее лица, по которому многое мог бы понять. Он посмотрел вниз. Честный человек должен был себя обнаружить. Но тогда он прервал бы очень интересный разговор, а ему совсем этого не хотелось.
        Возможно, невоспитанно подслушивать, некоторые люди даже назовут это слежкой. Лично он считал это частью работы исследователя. Пусть подслушивать невоспитанно и грубо, но еще хуже иметь секреты… как Джейн.
        Майкл осторожно уселся на верхней ступеньке, стараясь не шуметь, и наклонился к перилам, чтобы видеть, что происходит в гостиной.
        Дэвид Макнилл стоял у камина. Высокий и широкоплечий, с седыми волосами, морщинистым лицом, он тем не менее казался вполне бодрым. Он не был похож на жителя Барры. Пальто с пелериной на нем было расстегнуто, позволяя видеть хорошо сшитый жилет, а в складках замысловато повязанного галстука блестел рубин. Его элегантный наряд выглядел бы более уместно в салонах Эдинбурга.
        — Дэвид, если вы пришли убедить меня, чтобы я уехала, то зря потратили время. Я появилась здесь по определенной причине — мне нужна одна вещь. Как только я буду ее иметь, я уеду.
        Дэвид натянуто улыбнулся:
        — О, моя единственная племянница, я хотел бы заверить, что мне приятно тебя видеть, но ты же знаешь, что это неправда, а притворяться я не собираюсь.
        Джейн фыркнула:
        — Мы терпеть друг друга не можем, да?
        Майкл усмехнулся. Молодец, Джейн!
        Улыбка исчезла с лица Дэвида.
        — Я бы так не сказал, скорее, я разочарован. В соответствии с соглашением, которое ты заключила с моим сыном…
        — Но не с вами.
        — С кем бы то ни было… Речь не шла о том, что ты когда-нибудь вернешься.
        — Вообще-то я сказала ему, что вернусь, когда мне исполнится девяносто, так что я просто немного поспешила.
        У Дэвида это не вызвало улыбки.
        Джейн пожала плечами:
        — Я не собиралась возвращаться, однако обстоятельства изменились, и вот я здесь. Знаю, что вы мне не поверите, но когда я уезжала, то думала, что устроила все дела. Я передала Джейми свои права и даже потратила время, объясняя ему, как управлять поместьем, хотя, кажется, ему это не помогло.
        — Те документы не стоят бумаги, на которой написаны. Ты и дня не отсутствовала, как появились слухи о твоем исчезновении. Джейми повезло, что я оказался рядом. Ты не знаешь, через что мы прошли за все эти годы, пока ты беспечно бродяжничала неизвестно где…
        — Я ничего не делаю беспечно. Я не хотела выходить замуж за Джейми. Вы это знаете.
        — Да, знаю. Ты весьма однозначно высказалась по этому поводу.
        — А вы заперли меня в темнице без еды и питья.
        — Всего лишь на пару дней. Потом тебя выпустили. К тому же ты могла бы оттуда выбраться.  — Он усмехнулся.  — Твоя подруга… как ее звали? Ах да, Линдси. Она приносила тебе еду… по крайней мере два раза. Я ее видел.
        — Вы видели… Вы знали, что я смогу убежать?
        Дэвид кивнул.
        — Тогда зачем вы меня там оставили?
        — Я хотел, чтобы ты поняла — я не желаю тебе вреда, а просто хочу, чтобы ты вышла замуж.
        — За Джейми.
        — Кто еще должен владеть Баррой и Кисимулом, как не Макнилл? Самым заветным желанием твоего отца был твой брак с Джейми, чтобы сохранить за кланом земли и замок.
        — Он ни разу не обмолвился об этом.
        — Почему, скажи, он так часто приглашал Джейми в Кисимул? Он слишком хорошо тебя знал, лучше, чем я, и хотел подвести тебя к этому решению. Но я не умел действовать так тонко и потерпел неудачу. Как только я заявил тебе, что ты должна выйти за Джейми, ты уперлась как мул. В тот момент ты выглядела точной копией своей матери.
        Майкл увидел, как Джейн прижала руку ко лбу.
        — Отец… он действительно хотел, чтобы я вышла за Джейми? Я-то всегда думала, что все это затеяли вы, пытаясь обманом заставить меня выйти за него.
        Дэвид возмущенно фыркнул:
        — Какое мне было дело до того, что ты думала? То, что нам с Джейми пришлось вынести, чтобы прикрыть твои поступки…
        — Но не сжигать же Кисимул!
        Лицо у Дэвида потемнело, и Майклу сверху было это видно.
        — Большая его часть из камня. Его можно выстроить заново.
        — Замку семьсот лет, а вы его разрушили!
        Дэвид развел руками.
        — Я сожалею о Кисимуле, но он сослужил свою службу — люди поверили, что ты погибла при пожаре в замке, в котором родилась. Но сейчас, после всего того, что случилось, ты осмелилась явиться обратно. Я годы потратил на то, чтобы успокоить слухи о твоем исчезновении. Годы! Люди только-только начали принимать Джейми и Элспет, и тут появляешься ты.
        — Возможно, они с большей радостью приняли их, если бы вы не обобрали до нитки поместье.
        Дэвид ответил не сразу.
        — Ты говоришь о лицензии,  — наконец сказал он.
        — О чем же еще?  — почти выкрикнула Джейн.  — Вы можете притворяться, что все ваши действия на благо клана, но я-то знаю, в чем дело! Джейми признался, что передал вам лицензию. Он не понимал, что это основной источник доходов. Ведь так?
        — Доходы распределялись разумно, как тому и надлежало быть. У Джейми слишком слабый характер, чтобы заниматься финансами. Намного лучше было передать это мне. А вот у тебя есть ответственность перед фамильным именем…
        — Не смейте говорить мне о фамильном имени!  — Джейн шагнула к нему. Она была вне себя от ярости.  — Если бы мой отец был жив и знал, что вы запрете меня в подземелье и попытаетесь силой заставить выйти за вашего сына, а затем начнете забирать доходы, завладев лицензией, он проткнул бы вас шпагой, и вы это знаете.
        Дэвид хищно усмехнулся:
        — Не искушай судьбу, племянница. У меня права на этот замок. Он должен был стать моим.
        — Отец оставил его мне.
        — Он поступил неразумно. Оставить тебе… женщине… А я? Я — следующий мужчина в праве наследования.  — У Дэвида побелели губы.  — Замок должен был принадлежать мне, и тем не менее мой любимый кузен — которого я называл братом!  — постарался сделать так, чтобы я никогда его не получил.
        — Он боялся, что вы высосете из него все соки, так же как поступили с остатками своего наследства.
        — Что я мог или не мог сделать, не имеет значения. Замок и земли должны были стать моими, черт возьми!  — Дэвид сжал левую руку в кулак, глаза его сверкали. Было видно, что он старается обуздать гнев. Ему это удалось, и через минуту он произнес уже спокойнее: — Однако все закончилось благополучно, и я в конце концов получил то, что хотел.
        — Нет, земли и титул принадлежат Джейми. Все, что вы получили,  — это доходы.
        Дэвид пожал плечами:
        — Как бы там ни было, они оставались моими, и никто не оспаривал это… до сегодняшнего дня. Твое возвращение весьма некстати.  — Его черные глаза пронзили Джейн.  — Зачем ты здесь, Дженнет? Чего ты на самом деле хочешь?
        Джейн сжала кулаки, дрожа всем телом от негодования. Этот человек причинил ей столько боли. И не только ей, но и Джейми, и Элспет, да и всем людям на Барре, ибо доходы с острова, вместо того чтобы сделать их жизнь лучше, были разграблены и не возмещались. Между тем следовало рыть колодцы, строить дороги и помогать фермерам.
        — Вы нанесли урон жителям острова, воруя их деньги. Лэрд так не поступает.
        — Ты понятия не имеешь, как поступает настоящий лэрд. Твой отец был глупцом, когда отчислял слишком много от доходов, в то время как он и ты могли жить с большими удобствами.
        — Вы не смеете судить о моем отце!
        — Возможно.  — Дэвид прищурился.  — Я не знаю, почему ты вернулась, но тебе пора уехать.
        — Как только мы с моим работодателем найдем то, что ищем, я с радостью уеду.
        — И что же вы ищете?
        — Нам надо осмотреть древние надписи в пещере на южном берегу.
        — Зачем?
        — Он считает, что это…
        Майкл с шумом спустился по лестнице. Башмаки он держал в руке, шейный платок не был завязан.
        — Миссис Макферсон, неплохо бы озаботиться обильным завтраком, потому что я готов съесть ло…  — Он остановился на нижней ступеньке и посмотрел на Дэвида.  — О, у нас гость. Джейн, а вы мне ничего не сказали.
        — Мистер Херст, это лорд Дэвид Макнилл. Он отец лэрда.
        Дэвид поклонился.
        — Я живу на Ватерсее — острове к югу отсюда. И приезжаю сюда, когда возникает необходимость.
        — Это как сказать,  — еле слышно пробурчала Джейн и жестом указала на Майкла.  — Мистер Херст — исследователь. Вы, возможно, читали о его открытиях в статьях, опубликованных в «Морнинг пост»?
        Дэвид пристально взглянул на Майкла.
        — А! Тот самый Майкл Херст, нашедший золотой саркофаг?
        — Точно. И не один.  — Майкл махнул рукой, словно отыскать саркофаг — это все равно что найти медное пенни.  — Думаю, их было пять. Так, Джейн?
        — Семь.
        Дэвид поднял брови и недоверчиво переспросил:
        — Семь? На самом деле? Удивительно, что вы не написали о них в своих статьях.
        Майкл пожал плечами:
        — Скучно писать о каждом саркофаге, на который я наткнулся. Вы не возражаете, если я…  — Майкл указал на башмаки, которые все еще держал в руке.  — Я только что выбрался из постели и пошел искать, чем бы подкрепиться. Я не думал, что у нас гости.
        — Разумеется.  — Дэвид смотрел, как Майкл обувается.  — Вы нашли так много саркофаг?
        — Саркофагов,  — в один голос поправили его Джейн и Майкл.
        — Да, саркофагов. Вы наверняка сказочно богаты.
        — Мистер Херст продает лишь обычные находки и оставляет те артефакты, которые требуют дальнейшего изучения,  — объяснила Джейн.  — Большая часть находок передается различным музеям.
        — Значит, здесь, на Барре, имеются артефакты?
        Дэвид взглянул на Майкла с повышенным интересом.
        Майкл повел плечом.
        — Уверен, что есть.
        — И ценные?
        — Вероятно. Остров был обитаем не один век, поэтому отыскать какие-то артефакты вполне возможно. Наиболее древние обычно сделаны из менее ценных металлов, хотя иногда попадается кое-что и получше.
        — Как любопытно,  — заметил Дэвид.
        — Да, но я сомневаюсь, что хоть один из них саркофаг,  — с сожалением произнес Майкл, пряча усмешку.  — Саркофаги находятся только в песках Египта.
        — Разумеется.  — Дэвид поклонился.  — Надеюсь, вы меня простите, но мне пора. Я пришел лишь ради того, чтобы повидать Дженнет.
        — Джейн Смит-Хоутон,  — поправила его она.
        Наступила пауза, затем Дэвид снова поклонился.
        — Конечно. Мисс Смит-Хоутон. Я пришел поприветствовать ее с прибытием на остров. И вас тоже, мистер Херст.
        — Вы очень любезны.  — Майкл наконец надел башмаки.  — Очень милый остров. Я не далее как сегодня говорил Джейн, что нам следует задержаться еще на недельку. Ну, чтобы насладиться солнечными днями, которые, кажется, наступили.
        Дэвид поджал губы, но промолчал и, взяв шляпу, направился к двери.
        — Лорд Макнилл!  — окликнул его Майкл.
        Дэвид повернулся.
        — Да?
        Майкл прошел в угол комнаты и взял стоявшую там коричневую трость.
        — Полагаю, это ваша. Я единственный, кроме вас, такой же высокий, чтобы ею пользоваться. Но она не моя — это точно.
        Дэвид взял из рук Майкла трость и с неприязнью посмотрел на нее.
        — Последнее время я страдаю от подагры, а мой врач считает, что трость мне поможет, хотя она мне только мешает.
        — Мне очень жаль. Такой отвратительный климат, должно быть, трудно переносить в вашем состоянии.
        — Да, это так. Благодарю вас за трость.  — Дэвид кивнул.  — Всего хорошего, сэр.
        С этими словами он удалился. Майкл подождал, пока не услышал во дворе стука копыт лошади Дэвида, и лишь после этого повернулся к Джейн.
        — И как это понимать?
        — Так и понимайте. Это был Дэвид Макнилл.
        — Это я понял,  — сухо ответил Майкл.  — Кем он вам приходится? Нет, подождите. Кем он приходится Дженнет Макнилл?
        — Я привыкла называть его дядей, хотя он дальний родственник. Он воспитывался вместе с моим отцом, когда родители Дэвида умерли от малярии.
        Майкл стоял слишком близко к ней, и это смущало Джейн. Прошлой ночью она целовала его и сейчас отчетливо это представила.
        — Вы, кажется, очень сердиты на него.
        — Это он решил сжечь Кисимул.
        — Замок был сожжен сознательно?
        — Да.
        — Черт возьми, но почему?
        — Чтобы убить меня.  — Видя его недоумение, Джейн махнула рукой.  — Нет-нет, не меня настоящую, а Дженнет.
        — Великий Ра! Это какое-то варварство. Часть замка, возможно, относится к двенадцатому веку!  — Майкл пришел в ужас.  — Мне начинает не нравиться эта Дженнет. Беды следуют за ней по пятам.
        — Я чувствую то же самое,  — усмехнулась Джейн.  — Кажется, по двору идет Аммон… Вам пора пить кофе. Я сообщу ему, что вы встали.
        — Да, пожалуйста.  — Майкл сел за стол у окна.  — И еще попросите миссис Макферсон принести обратно яичницу. Я умираю от голода.
        Джейн сделала шаг к задней двери и вдруг остановилась.
        — В чем дело?  — нахмурился Майкл.
        — Вы сказали, чтобы миссис Макферсон принесла обратно яичницу. Это означает, что вы подслушали весь мой разговор с Дэвидом.
        — Не будь вы такой скрытной, я не был бы вынужден прибегнуть к подобной уловке.
        — Я скрытная?
        — Да, Дженнет.
        Она вызывающе скрестила руки на груди.
        — Вы хотите или нет яичницу и кофе?
        — Да, хочу.  — Она не сдвинулась с места, и Майкл со вздохом произнес: — Да, Джейн, пожалуйста.
        — Хорошо.
        Она повернулась к двери.
        — Тем не менее,  — добавил Майкл, не спуская с нее глаз,  — меня удивляет следующее: что же такое сделала Дженнет, чтобы заслужить сожжения заживо? Наверное, надо было спросить ее дядю. Подозреваю, что он мог бы дать любопытный ответ.  — Майкл выбил барабанную дробь по столу.  — А если у дяди Дэвида нет ответа, то, может быть, у Джейми Макнилла есть. Или у прелестной леди Макдоналд, которая вчера обронила кое-какие пикантные подробности. Подумайте об этом. Наверняка на острове найдутся люди, которые знают трагическую, хотя и выдуманную, историю Дженнет Макнилл.
        Джейн стояла неподвижно, прижав руки к телу, потом медленно повернулась к Майклу.
        — Вы ведь не успокоитесь, пока я не расскажу вам все?
        — Джейн, либо вы все расскажете мне сейчас, либо позже, но я — слышите?  — все равно узнаю, что произошло на этом острове. Вам известно, что я не тот человек, который остановится на полпути.  — Майкл игриво улыбнулся.  — По-моему, прошлой ночью я это доказал.
        Джейн вспыхнула, потом вернулась к столу и села, являя собой чопорную деловитость.
        — Что вы хотите узнать?
        Майклу нравились оба облика Джейн: необузданная, как прошлой ночью в постели, и строгая, которая чинно сидела, плотно поставив ноги на пол и сложив руки на коленях.
        — Почему вы скрывали свое прошлое? И не вздумайте сказать, будто это потому, что я ни разу вас не спросил. С того момента, как я узнал, что вы о чем-то умалчиваете, я постоянно задаю вам вопросы, а вы на них до сих пор не ответили.
        — Почему я не ответила… Да потому, что знала: единственная возможность для Джейми стать по-настоящему лэрдом — это если я уеду. У людской верности глубокие корни.
        — К вам это тоже относится.
        Джейн наморщила лоб, в глазах промелькнула грусть.
        — Наверное. Я чувствую, что подвела Барру.  — Джейн поправила на носу очки.  — Вот почему я не уеду, пока не утрясу дела здесь.
        — Очень благородно.
        — Нет, благородство ни при чем. Это необходимо. Барра принадлежит моей семье, и этот остров… Майкл, это ведь еще и живые люди, а не просто забавная историческая загадка, по поводу которой можно пошутить и потом уехать.
        — Положение не из приятных.
        — Я не хочу заниматься критикой, но с тех пор, как мы сюда прибыли, я поняла, чем мы всегда занимаемся. Приезжаем в чужую страну, копаемся в ее прошлом, делаем выводы, выносим суждения, может быть, беспристрастные. А я не хочу, чтобы такое происходило на Барре. Барра была моей жизнью, моей семьей, моим островом. То, что сделано, сделано мной. И то, что необходимо сделать, должно быть сделано тоже мной.
        — Ваша жизнь рассыпалась по кусочкам, да, Джейн? И вы не позволяете их трогать.  — Она не ответила, а Майкл вздохнул.  — Если у вас настолько сильна привязанность к Барре, то почему тогда вы ее покинули? Из-за вашего дяди?
        — Я хотела уехать с детства, когда отец прочитал мне «Дон Кихота». Я хотела приключений, хотела путешествовать по миру верхом на муле, сражаться с ветряными мельницами.  — Джейн улыбнулась задумчиво и печально.  — Когда живешь в крошечном пространстве, то даже обеденное блюдо покажется тебе похожим на океан. Я хотела поплавать в настоящем океане.
        Майкл потер подбородок, обдумывая ее слова.
        — Мне знакомо это чувство.
        Джейн хотела было возразить, но он не дал ей это сделать.
        — Нет-нет, я понимаю. Когда я был ребенком, то много болел. Болел почти все время, иногда целые месяцы проводил в постели и не мог встать.
        — Что с вами было?
        — Слабые легкие. Так говорил врач.
        — Но… вы всегда такой здоровый.
        — Я перерос свою болезнь, как бы она ни называлась. Когда мне исполнилось семнадцать, я повзрослел, и вместе с тем ушла болезнь. Я вам говорил, что жил с братьями и сестрами в большом, беспорядочно устроенном доме священника. А может, дом кажется большим, когда ты в нем вынужден жить и никогда никуда не уезжать.
        — Вы тоже были в капкане.
        — Да. Я это место любил, но мне не хотелось в нем жить.
        — Значит, вы понимаете.
        — Да. Тюрьма есть тюрьма, даже если обита бархатом.
        Джейн кивнула:
        — Я разрывалась на части. Я любила Барру, но безумно хотела повидать мир. Хотела путешествовать. Узнать о других местах, где живут другие люди. Отец знал о моей страсти и целый год копил деньги, чтобы послать меня в Грецию. Он попросил тетю Мэри поехать со мной, но с ним произошел несчастный случай, а потом через несколько недель умерла тетя Мэри.  — Джейн замолкла.  — Думаю, он считал, что эта поездка могла излечить мою тягу к путешествиям, но неудача лишь подстегнула меня.
        — Когда терпишь неудачу, трудно после этого встать на ноги. А как во всей этой истории возник Дэвид?
        — После смерти отца я узнала, что он оставил земли и титул мне. Дэвид был в ярости. Я тоже не была в восторге, потому что это выглядело как смертный приговор.  — Джейн махнула рукой.  — Знаю, знаю. Это преувеличение, но я была тогда совсем юной и хотела уехать, а наследство — это груз, бремя забот. Сейчас, конечно, я так на это не смотрю, но тогда…  — Джейн повернулась к окну, где солнце осветило зеленую траву и синее, синее море.  — Тогда я не понимала, как важно то, что отец отдал мне.
        — Дети ведут себя так, как свойственно детям.
        — Да. К счастью для меня, Джейми так же сильно хотел управлять Баррой, как этого не хотела я.
        — Джейми — сын Дэвида?
        — Единственный сын. Не следует думать, что Джейми похож на Дэвида — он не такой.  — Джейн бросила на Майкла колючий взгляд.  — Джейми вырос здесь, потому что мать его умерла, а мой отец всегда испытывал к нему привязанность. Джейми, Линдси и я… мы росли вместе.
        — Понимаю.
        — К тому же Джейми не просто так хотел титул и земли — они ему были необходимы.
        — Почему?
        — Он хотел жениться на девушке, которую интересовало исключительно это. Она по сей день с ним. Я знаю, потому что ездила к нему. Он построил огромный дом на северном конце острова.
        — A-а, вот чему мы обязаны сегодняшним визитом вашего дяди.
        — Не думаю, что Джейми рассказал отцу, что я была у него, а вот Элспет, жена Джейми, могла это сделать.  — Джейн на минуту задумалась, потом грустно вздохнула.  — Джейми ее до сих пор любит. После стольких лет…
        — Мои родители прожили вместе более пятидесяти лет. А кто-то постоянно влюбляется заново.
        — Но не Джейми. Он любит Элспет и заплатил ту цену, которую она потребовала. Хоть она и стала его женой, но не похоже, чтобы она его вообще когда-то любила. Одно не всегда подразумевает другое, а он этого, по-моему, не осознает.  — Печаль не сходила с лица Джейн.  — Я-то думала, покидая остров, что все на нем будет процветать, что у людей — и у Джейми тоже — начнется счастливая жизнь. Теперь меня мучают сомнения… А не сделала ли я их жизнь хуже? Очевидно, что нельзя вот так просто отписать свой титул и владения, как я думала. Нужны какие-то документы. Но даже если бы документы были, получилось так, что я тут же уехала, а это навело всех на мысль, что Джейми замешан в каком-то обмане. Поползли слухи, люди заподозрили худшее.
        — Они вообразили, будто он вас убил?
        Джейн кивнула:
        — Дядя Дэвид вернулся как раз в тот момент, когда обстановка стала накаляться. Он увидел, что происходит, и объявил, что я все еще в Кисимуле, но у меня оспа. Это заставило всех держаться от Кисимула подальше. Потом он устроил пожар в замке. Они якобы не видели иного выхода, как сжечь замок.
        — К тому же если на замке нет крыши, то они не должны платить ренту в королевскую казну.
        Джейн поморщилась.
        — Я об этом не подумала, но вы правы. Итак, Кисимул принесли в жертву, а мою смерть оплакали. Это успокоило людей, слухи улеглись, и уже ничто не угрожало законному лэрду Джейми.
        — Что воодушевило вашего дядю. Он понял, что может разбогатеть, чем он с тех пор и занимается.
        — Да.  — Джейн положила ладони на стол.  — Теперь вы знаете все.
        Майкл посмотрел ей прямо в глаза. У нее был измученный вид, словно пересказ этой истории совсем ее истощил.
        — И что теперь?
        — Теперь я должна найти способ разрешить проблемы Барры, чтобы, когда я уеду, моя совесть была чиста.
        — Однажды вы уже избежали ответственности. Зачем опять возлагать ее на себя?
        Джейн улыбнулась, карие глаза потеплели.
        — А вы покинули бы Уитберн и его обитателей в беде?
        Она загнала его в угол.
        — Нет, я бы не смог.
        — Вот так-то.  — Джейн встала.  — Сегодня нам предстоят два дела. Первое — завтрак.
        — А потом — пещера.
        — Да. Мы подождем отлива, снова спустимся по той опасной тропинке и посмотрим, какая подсказка нас ждет.
        Майкл кивнул:
        — Прекрасно.
        — Значит, решено. Пока вы завтракаете, я проверю, не подсохла ли дорога. Если там очень мокро, то тогда, наверное, следует выехать пораньше, чтобы нам хватило времени на спуск по тропе.
        — Очень хорошо.
        Она отвернулась от стола. Он ее окликнул:
        — Джейн?
        Она замерла.
        — Да?
        Ее глаза были устремлены на него и за стеклами очков казались такими же темными и таинственными, как лесная чаща.
        — Прошлая ночь… Это было…  — Майкл поднял руку и уронил на колени.  — Я не мог бы желать большего…  — Черт! Язык у него присох к нёбу.  — Я был совершенно…
        Джейн сдвинула брови и чуть-чуть наклонилась вперед.
        — Совершенно… что?
        Он знал, что хочет сказать… Что она поразила его и свела с ума и даже сейчас волнует его настолько, что брюки в паху натянулись. Майкл хотел отнести ее в постель сию секунду и показать ей все то, что он чувствует, но не в состоянии высказать. Вместо этого он промямлил:
        — Это было очень… приятно.
        — Приятно,  — повторила она.  — Как мило.
        — Джейн, я…  — Майкл развел руками.  — Это было больше, чем приятно.
        Она изогнула бровь и скрестила руки на груди.
        — Да?
        У него есть только один шанс — всего один — исправить положение.
        Да, он все исправит. Он не упустит возможности сказать ей, что их страсть — это не просто кувыркание в постели. Только бы подобрать слова…
        — Джейн, прошлая ночь была…  — Майкл запустил руку в волосы,  — приятной.
        Джейн смотрела на него с совершенно удрученным видом.
        — Нет,  — поторопился сказать он.  — Это было не так. Я не это имел в виду. На самом деле эту ночь нельзя назвать приятной.
        — Нельзя?
        — Нет. Вернее, да! Да, она была приятной, но также очень, очень…
        Майкл изо всех сил старался найти слово, которое могло бы описать накативший на него шквал — у него до сих пор пульсировало и гудело в паху,  — но, к своему ужасу, услышал, как опять повторяет:
        — Приятной… На самом деле!
        Джейн резко развернулась.
        — Я вернусь в девять часов. Будьте готовы.
        Черт! Он должен был найти слова! Почему слова, которые надо произнести, так трудно выговариваются? Если бы он писал трактат по Аменхотепу, ему пришлось бы не столь тяжело. Он встал.
        — Джейн, подождите. Мне следовало сказать…
        Дверь за ней захлопнулась.
        Глава 15
        Из дневника Майкла Херста:
        «Пока я репетировал, как мне вылезти из словесной дыры, куда угодил по собственной вине сегодня утром, Джейн ушла проверять дорогу. Минул час, а она еще не вернулась.
        Если через десять минут она не появится, я сажусь на Рамзеса и отправляюсь за ней. И к черту „правильные“ слова! На этот раз я просто перейду к действиям».
        Джейн остановила Александрию и посмотрела наверх, где, купаясь в солнечных лучах, на обрывистом утесе над морем стоял дом.
        — Божественно!  — вырвалось у нее.
        Слово подхватил ветер, и оно разнеслось в воздухе.
        Иолигари-Хаус тоже казался внушительным, но ему недоставало элегантности особняка Линдси.
        Господи, удивительно, как Барра не ушла на дно моря под тяжестью двух таких массивных сооружений. Джейн оглянулась на дорогу, по которой только что проехала. Не вернуться ли ей? Но вспомнила, как запинался и мямлил Майкл, и повернула Александрию в сторону дома Линдси.
        Прошлая ночь изменила все в их с Майклом отношениях. Его сомнительное признание… Да, о чем это было? Ему всего-навсего понравилось? Он повторял это слово, цепляясь за него, как утопленник, словно только оно могло удержать его на поверхности бушующего моря.
        У Джейн запылали щеки при воспоминании о моменте, который она могла описать лишь как «утонченный» по остроте испытанного ею ощущения. А у него не нашлось ничего, кроме как тусклого «понравилось».
        Конечно, она не ждала торжественного объяснения в любви, но думала, что услышит что-то более весомое, чем слово «приятно». Джейн испытывала неловкость, поскольку ее чувство к Майклу было намного больше, чем просто «приятное». Ее ощущения описать не трудно — они под стать Майклу, такие же огромные и страстные. Но Джейн не осмелилась произнести вслух эти слова, ни ему, ни себе, особенно после его жалкого объяснения. Если то, что он сказал, вообще можно назвать объяснением…
        На сердце было тяжело. Джейн подъехала к портику дома, и почти тут же появился лакей, взявший лошадь за поводья, а второй лакей помог ей спешиться.
        Джейн оглядела красивый особняк и, не удержавшись, пробормотала:
        — Линдси, а ты преуспела.
        Это неудивительно. Линдси всегда была нацелена на самое лучшее для себя. Еще ребенком она, сидя на большой подушке, требовала печенья с джемом и ягод в самое холодное время года.
        А когда Линдси подросла, то ее представление о хорошей жизни уже включало карету с шестеркой лошадей, дюжину слуг, личную горничную — в ожидании настоящей эти обязанности она возлагала на Джейн — и большой дом. Все это должен был обеспечить безумно любящий ее муж — человек со средствами.
        Дом Линдси получила. В три этажа, с широкими окнами, выходившими на море. За портиком с изящными колоннами виднелась огромная дверь красного дерева, к которой полукругом вели мраморные ступени. Все выглядело очень элегантно. И что удивительно: дом стоял на том самом месте, где когда-то стоял более скромный дом Линдси и ее отца. Джейн поднялась к двери. Там ее встретил сурового вида дворецкий, который явно неловко чувствовал себя в пышной ливрее. Он провел Джейн в красиво убранную прихожую с позолоченной мебелью и розового цвета коврами. Ошеломленная Джейн уставилась на все это великолепие, но тут раздался радостный визг — по широкой лестнице спускалась Линдси. Она подбежала к Джейн и, благоухая духами, заключила ее в объятия.
        Джейн сделала шаг назад и оглядела платье подруги из желтого кружева и атласа.
        — Я не вовремя? Ты собралась на бал?
        — О нет. Если я не надену бальное платье, когда мне хочется, то никогда его не поношу.  — Она взяла Джейн под руку.  — Я так рада, что ты здесь. Я надеялась, что ты заедешь.
        — Да, конечно, но у меня своя скрытая причина. Линдси, мне нужен совет.
        — Да? О чем?
        — О мужчинах.
        Линдси понимающе кивнула и похлопала Джейн по руке.
        — Пойдем выпьем чаю. Не могу обещать, что у меня на все есть ответы. Мужчины так же глупы, как и смелы, но я по крайней мере могу быть хорошей слушательницей.
        Вскоре они уже сидели на диване в розово-золотой гостиной и пили чай из тонких чашек с золотым ободком. Джейн с удовольствием вдыхала запах бергамота и мяты.
        — Ты действительно преуспела в жизни,  — сказала она.
        Линдси обвела комнату довольным взглядом.
        — Я люблю Данганнон.
        — Какое чудесное название для дома.  — Джейн взяла предложенную ей булочку.  — Я не припоминаю, чтобы на Барре жил кто-нибудь из Макдоналдов.
        — Потому что они никогда здесь не жили. Айан Макдоналд жил в Обане и заехал на Барру по пути в Ирландию.  — Линдси улыбнулась.  — Он увидел меня на пристани в Каслбее и мгновенно без памяти влюбился. И я тоже. Он был такой высокий и элегантный…
        — И богатый,  — уточнила Джейн.
        — У него на пальцах было три кольца, а его корабль стоит целой флотилии.
        — Охотно верю, что ты влюбилась в него с первого взгляда.
        — Да, я мгновенно влюбилась в его богатство,  — нисколько не смутившись, призналась Линдси.  — Но когда мы поженились, я влюбилась в него самого. О, я очень его любила.
        Ее взгляд потеплел.
        Джейн подавила приступ зависти.
        — Я рада, что ты его встретила.
        — И я рада. Шансы найти мужа на Барре невелики. Но Макдоналд был очень хорошим мужем. Он построил для меня Данганнон. Он всегда говорил: «Моя дорогая, ты заслуживаешь всего самого лучшего, и оно у тебя будет».  — Линдси засмеялась.  — Это не всегда являлось правдой, но как приятно, что он так думал.  — Она опустила глаза, и на ресницах у нее заблестели слезы.  — Мне до сих пор его не хватает.
        Джейн погладила Линдси по руке.
        — Мне очень жаль, что я заставила тебя все вспомнить.
        — Нет, что ты.  — Линдси отставила чашку, достала из кармана платья отороченный кружевом платочек и осторожно приложила к глазам.  — Конечно, Макдоналд слишком много потратил на дом, но и мне оставил достаточно на содержание, наряды и на всякие пустяки. Даже после смерти он заботится обо мне.
        — Ты обрела то, чего всегда хотела.
        — И ты тоже. Ты бредила путешествиями. Честно говоря, я уж и не думала, что когда-нибудь увижу тебя после того, как ты уехала с Барры. Твое появление меня просто потрясло. Я в себя не могла прийти и с трудом поверила, что это все-таки ты.
        — Из слов дяди я поняла: никто не подозревает, что я жива. Странно… Ты знаешь о том, что я не сгорела вместе с замком.
        — Джейми не умеет хранить секреты.
        — Это так,  — согласилась Джейн.  — Я люблю его, он мне как брат, но…
        Она покачала головой.
        — Не верится, что его отец такой мужественный и умеет брать на себя ответственность в отличие от Джейми. Сын Дэвида просто рохля.
        Джейн нахмурилась:
        — Ты, кажется, восхищаешься Дэвидом.
        — Я его уважаю.
        — Да, он действительно сильный человек.
        — В чем-то он похож на твоего мистера Херста.
        — На Херста? Как так?
        — Они оба целеустремленные, когда что-либо решат для себя, и их не свернуть с намеченного пути.
        — Херста определенно не свернуть.  — Джейн провела кончиком пальца по ободку чашки и поставила ее на стол.  — Он такой же упрямый, как и Дэвид. Мы с Херстом приехали на Барру, чтобы найти одну реликвию… фамильную вещь. Ключ к месту ее нахождения может быть в пещере.
        Линдси скорчила рожицу.
        — Это ужасное место. Просто не верится, как вам с Джейми удалось уговорить меня туда войти.
        — Мы преспокойно оттуда выбрались.
        — Да, но лодку едва не снесло. Если бы это случилось… даже подумать страшно.
        — А лодка все еще стоит на обычном месте?
        — Сейчас их две. Ими пользуются собиратели водорослей, чтобы зайти в бухту. Надеюсь, ты не собираешься лезть в ту пещеру?
        — Придется. Ты помнишь надписи, которые мы обнаружили?
        — Очень смутно.
        — Они — тот самый ключ, который мы ищем.
        — Ты уверена, что эта реликвия находится на Барре?
        — У нас есть карта. Очень необычная. Надо открыть три коробочки из оникса и соединить одну с другой. Но это точно карта Барры.
        — Кто бы мог подумать, что на Барре есть сокровища?  — Линдси откусила кусочек булки.  — Ты ведь, кажется, говорила, будто эта реликвия магическая?
        — Да, этот амулет сопровождают слухи. Некоторые старые записи указывают на то, что он… необычный. Королева Елизавета так его боялась, что отказывалась находиться с ним в одной комнате. В результате она подарила амулет ничего не подозревавшему иностранному вельможе, лишь бы тот увез его из страны.
        — Какой же магией обладает амулет?
        — Люди думают, будто амулет предсказывает будущее человека, который им владеет.
        У Линдси округлились глаза.
        — Ты тоже так считаешь?
        — Я не верю в то, чего не вижу.
        — Но ты не можешь видеть, к примеру, любовь.  — Линдси долила в чашки чай.  — А я вот уверена, что магия существует.  — Она помолчала, о чем-то задумавшись.  — Вот было бы здорово увидеть свое будущее. Тогда ты узнаешь, что принятые тобой решения правильные.
        — Или неправильные.
        — Справедливо. А что касается мужчин… Ты, кажется, сказала, что тебе нужен совет. Ты ведь имеешь в виду мистера Херста?  — Линдси взяла в руку чашку, глаза у нее заблестели.  — Он весьма красив.
        — И при этом он совсем не умеет вести себя в обществе. Херст говорит то, что думает, когда не нужно, а когда тебе это нужно, то не в состоянии двух слов связать.
        — Очень характерно для мужчин.
        — Для глупых мужчин.
        — Не преувеличивай, дорогая.
        Джейн засмеялась.
        — Разве все мужчины не такие?
        — Нет. Однако у каждого мужчины свой способ сказать тебе то, что он хочет, чтобы ты знала. Некоторые выражают это словесно, некоторые действуют соответствующим образом, а некоторые — их очень мало — умеют и то и другое.
        — Херст ничего этого не умеет.
        Хотя… если вспомнить его любовные ласки… Выходит, физически она его привлекает, но, учитывая отсутствие на Барре женщин, комплиментом это не назовешь.
        — Он кажется сложным человеком, нелегким для общения. Сколько ты у него уже работаешь?
        — Четыре года.
        — И все это время ты питаешь к нему теплые чувства?
        Джейн поколебалась, а потом кивнула.
        — А он к тебе?
        Джейн со стуком опустила чашку на блюдце.
        — Наши отношения развивались не совсем так, как ты себе представляешь. Мы только недавно… И это породило еще больше неловкости…  — Джейн вздохнула.  — Вот почему я здесь. Я в полном замешательстве.
        — Не понимаю почему. Кажется, все движется в нужном направлении.
        — Я не хочу, чтобы все куда-то двигалось.
        — Разве?
        Джейн на минуту задумалась.
        — Я хочу сказать, что не против этого, но когда все закончится, то тогда… Нет, я не хочу, чтобы это происходило.
        — Похоже, Херст не единственный, кто не умеет выразить свои чувства.
        На это замечание Джейн тяжело вздохнула.
        — Тебе всегда было трудно это делать.
        — Неправда. Я всегда знала, чего хочу.
        — Ты всегда знала, что хочешь путешествовать. Но я никогда не слышала от тебя еще какого-нибудь желания.  — Линдси сделала глоток и с улыбкой уставилась в чашку.  — Джейн, ты помнишь наши чаепития, когда мы были детьми?
        — Да их были сотни! Ты надевала большую шляпу моей мамы и изображала даму — хозяйку поместья. А мне доставалась роль горничной.
        Линдси засмеялась.
        — Вообще-то горничной ты была посредственной.
        — Мне не нравилось расчесывать волосы.  — Джейн наморщила нос.  — И по сей день не нравится.
        — Даже собственные?
        — Тем более собственные. Конечно, я их причесываю, но они постоянно путаются и…  — Поймав на себе заинтересованный взгляд Линдси, она отмахнулась от нее.  — Нет-нет, даже не думай!
        Линдси внимательно разглядывала Джейн.
        — Тебе бы очень пошел пучок на французский манер и локоны.
        — Нет, спасибо. Со своими волосами я предпочитаю управляться сама.
        — Ну хорошо, хотя я не понимаю, почему бы не попробовать. Вдруг тебе понравится, и новая прическа могла бы помочь… разрешить твои проблемы с Херстом.
        Джейн снова со стуком поставила чашку на блюдце.
        — У меня нет никаких проблем с Херстом.
        — Тогда почему ты здесь?
        — Я просто хотела совета.
        — Джейн, тебе почти тридцать, и ты не замужем.  — Линдси похлопала Джейн по руке.  — Я бы назвала это проблемой.
        — Это не так. Мне нравится быть свободной и независимой.  — Или так ей казалось, пока она не приехала на Барру с Майклом всего несколько дней назад.  — Я думаю, что мне это нравится. Хорошо быть незамужней… хотя случаются моменты… Господи, ты права — я уже не знаю, чего хочу.
        — Возможно, ты меняешься. Бывает такое, что когда принимаешь решение, то одной ногой стоишь в прошлом, а другой — в будущем.  — Линдси сжала губы.  — Вот тут и пригодился бы ваш амулет — он показал бы, что ты выбираешь и чем это закончится.
        — Я уверена, что амулет обладает не большей силой, чем эта чашка. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Наверное, мне необходимо принять какое-то решение для себя, а потом уж беспокоиться по поводу Херста.
        — Если знаешь, чего хочешь, то принять правильное решение легче. Я так и не поняла, в чем твоя трудность. Ты же сама говоришь, что он привлекательный. Почему не дать вашим отношениям развиться?
        — Линдси, когда я уезжала с Барры, то взяла всего несколько вещей, оставленных мне мамой. Как только деньги от их продажи закончились, мне пришлось искать работу. И я нашла работу. Если перестану работать, мне нечего будет есть. Если я позволю себе серьезно увлечься Херстом, то это повлияет не только на наши отношения, но и на возможность работать у него. Я знаю по опыту, что сохранить и то и другое у меня не получится.
        — За все те годы после твоего отъезда я ни разу не подумала о том, как ты живешь, хотя следовало бы.  — Линдси оглядела богато обставленную комнату, где они сидели, потом ее темные глаза снова остановились на Джейн.  — Я переехала из дома отца в этот. Не могу представить, как прожила без мужской поддержки.
        — Ты и сейчас так живешь.
        Линдси покраснела.
        — Но не буду же я вечно одна.
        — Ты уедешь с Барры?
        — Никогда. Я просто найду другого мужа и приведу его сюда.
        — Линдси, почему бы тебе не продать дом и не уехать?
        — Куда?
        — Да куда угодно. На средства от продажи этого дома ты могла бы попутешествовать, повидать мир и…
        Линдси засмеялась.
        — Ох, Джейн, как похоже на прежние времена. Я хочу просто пить чай и радоваться новому платью, а ты мечтаешь о путешествиях.
        — Ты права!  — не могла не засмеяться Джейн.  — Очень похоже. Я всегда хотела для тебя большего, чем Барра.
        — А я всегда хотела, чтобы ты успокоилась, на Барре или где-нибудь еще.  — Линдси поставила на стол чашку и взяла руку Джейн в свои, сжав пальцами, на которых блестели кольца всех размеров и цветов.  — Джейн, я не знаю, что сказать тебе о Херсте или о твоем будущем. Я вижу, что у тебя забот намного больше, чем просто ухватить счастливый момент. Но не отбрасывай мига счастья из-за такой глупости, как неуверенность. Не забывай девиза Макниллов.
        — Победи или умри,  — тихо произнесла Джейн.
        Вероятно, Линдси права и ее беспокойство по поводу будущего не даст ей возможности поймать удачу, которая находится у нее под носом.
        Джейн посмотрела на часы и вскочила на ноги.
        — Ой! Мне пора. Херст меня ждет. Мы сегодня собираемся в пещеру.
        Линдси тоже встала.
        — Я провожу тебя.
        Вскоре Джейн уже ехала к трактиру, заставив Александрию перейти на рысь. Ее ожидали опасный спуск к пещере и Майкл Херст, и она не знала, отчего она волнуется больше.
        Глава 16
        Из дневника Майкла Херста:
        «Я собрал копии всех известных записей, имеющих отношение к амулету Херстов. У меня есть карты мест, где он когда-либо находился; есть книги, описывающие его во всех деталях, хотя, вероятно, ошибочных. И я даже видел портрет королевы Елизаветы — на ней этот амулет. Я абсолютно уверен, что узнаю его, когда увижу. Очень на это надеюсь».
        — Никто ничего не говорил о лодке.
        Джейн удивленно посмотрела на Майкла.
        — Я говорила.
        Он насупился.
        — Ну, я забыл.
        Она указала на лодку.
        — Вот она.
        — Спасибо.
        — И весла.
        — Вижу.
        — Сделано из дерева,  — невозмутимо съязвила Джейн.
        Майкл бросил на нее сердитый взгляд.
        — Если вы хотите заставить меня пожалеть о моем замечании, то вы своего добились. А теперь не могли бы вы помолчать?
        В ответ он получил улыбку, и они вдвоем принялись толкать лодку к берегу.
        — Почему здесь оказалась лодка?
        — Вообще-то их две.
        Джейн кивнула в сторону маленькой бухты, где из-за камыша выглядывала другая лодка.
        — Две? Неужели в пещеру наведывается столько людей?
        — Лодки нужны тем, кто собирает водоросли. Они проверяют дно в бухте, чтобы определить, готовы ли водоросли, чтобы их собрать.
        — А!  — Они столкнули лодку в воду и залезли в нее. Майкл взял весла и стал грести ко входу в пещеру.  — Трактирщица в Обане говорила, будто заготовка водорослей невыгодна. Чем население острова будет зарабатывать на жизнь, если водоросли никому не нужны?
        Джейн опустила голову.
        — Не знаю. Кажется, половину всех доходов острова обеспечивает как раз заготовка водорослей, и это трудно чем-либо заменить.
        Они приближались к пещере. Джейн сказала:
        — На том большом камне есть железное кольцо. К нему мы привяжем лодку.
        Майкл сделал так, как она сказала, после чего Джейн вылезла из лодки и стала быстро взбираться вверх по утесу.
        — Идите за мной.
        Он последовал за ней и, посмотрев вниз, заметил:
        — Здесь не так уж глубоко.
        — Да, но водоворот опасен. Если придется плыть, то сил не хватит, чтобы добраться до берега.
        Сегодняшнее приключение выглядело не так страшно, как прошлое. Солнце светило ярко, и хотя ветер был холодный, но на этот раз все оказалось легче, поскольку ветер и солнце подсушили землю.
        Скала и пещера соединялись небольшим каменистым перешейком.
        — По нему можно пройти только при отливе,  — пояснила Джейн.
        Майкл посмотрел на вход в пещеру.
        — При приливе вся пещера уходит под воду?
        — Большая часть. Есть несколько маленьких выступов, которые остаются сухими, но придется провести пару неприятных часов, ожидая отлива.
        — Вход в пещеру кажется очень узким.
        — В начале он похож на тоннель, а потом расширяется.
        Джейн нагнулась и вошла в пещеру.
        — Сюда.
        Ее голос эхом донесся до него.
        — А фонарь нам не понадобится?  — спросил Майкл, идя следом и задевая широкими плечами стены.
        — Дальше в пещере появится естественный свет, да к тому же здесь слишком сыро, чтобы фонарь горел.
        На лоб Майклу упала крупная капля воды, как бы в подтверждение ее слов.
        Джейн остановилась — ее фигура смутно вырисовывалась в сгущавшейся темноте.
        — Темно будет не долго. Касайтесь руками потолка, чтобы понять, какова высота пещеры, и идите медленно. Я буду с вами разговаривать, а вы ориентируйтесь на мой голос.
        — Одну руку я положу на потолок, а другую — вот сюда.
        Майкл опустил ладонь ей на поясницу.
        Джейн застыла.
        — Так будет надежнее,  — сказал он.
        Наступило молчание. Наконец раздался ее голос:
        — Хорошо. Идите за мной.
        Они медленно двигались в темноте.
        — О чем же мы поговорим?
        — Расскажите мне о вашем детстве на Барре.
        — Особенно нечего рассказывать, да и тоннель не очень длинный. Ну ладно. Джейми, Линдси и я…
        — Линдси?
        — Леди Макдоналд.
        — Ах да. Я посетил ее вчера.
        — Ей необходимо уехать с острова,  — твердо заявила Джейн.  — Она зря тратит время, ожидая любви. На Барре с ней никогда такого не произойдет.
        — У меня не сложилось впечатление, что она зря тратит время.
        Джейн остановилась, и Майкл едва не столкнулся с ней.
        — Что вы хотите этим сказать?  — Голос резко разнесся по тоннелю.
        — Я хочу сказать, что она, как мне показалось, вполне довольна своей жизнью.  — Майкл посмотрел себе под ноги и озабоченно заметил: — Здесь вода.
        — Мы в пещере, которая полностью погружается под воду при приливе. Конечно, это вода.
        — Полагаю, мне следовало это учесть,  — покорно согласился он.
        Джейн не ответила, но ему послышалась, будто она тихонько засмеялась.
        — Рассказывайте дальше. Вы говорили о себе, Джейми и Линдси.
        — Ах да… Когда мы были детьми, то…
        Она стала рассказывать о том, как они, все трое, играли в рыцарей, Линдси всегда была прекрасной девой, которую они спасали. О том, как носились по пустоши и холмам.
        Майкл терпеливо шел за Джейн. Башмаки у него промокли, ноги заледенели, и лишь рука там, где касалась спины Джейн, осталась теплой. Он спустил руку пониже, потом еще чуть ниже… и еще чуть-чуть.
        Ага. Ни у одной женщины нет такого чудесно очерченного зада, как у Джейн. Маленький, словно специально вылепленный для мужских ладоней, да к тому же упругий…
        Джейн снова остановилась и быстро передвинула его руку на прежнее место — ей на поясницу. Майкл испугался, что она выразит недовольство его «маневрами», но она вместо этого сказала:
        — Я чувствую дуновение ветра. А вы?
        Сейчас, когда он больше не был занят округлостями ее зада, он насторожился.
        — Мы уже внутри пещеры?
        — Кажется, да.  — Джейн повернула по проходу налево.  — Ага, пришли.
        Ее голос прозвучал как-то странно.
        Он понял почему, когда оказался рядом с Джейн: помещение было размером почти что с собор. Через расщелины в потолке проникал свет и пробивалась зеленая растительность. Стены блестели от сырости и были покрыты красными и зелеными прожилками — отложениями минералов. Посередине поблескивало озерцо чистой океанской воды, оставшейся от прежних приливов. Мелкие крабы и рыбешки барахтались в воде. По краю стены тянулся выступ, по размеру достаточный, чтобы по нему можно было пройти.
        — Как красиво!..
        Голос Майкла разнесся далеко вокруг. Он поднял глаза наверх и увидел, что песчаник пещеры изгибается величественными арками, которые украшают сосульки сталактитов.
        — Эти наросты выглядят небезопасно,  — заметил он.
        — Да,  — подтвердила Джейн.  — Поэтому мы будем держаться поближе к стенам.
        — Когда вы ребенком здесь играли, они тоже свисали с потолка?
        — Уверена, что они здесь были. И также уверена, что не обращала на них никакого внимания.
        — Разве можно их не заметить?
        — Но ведь мы были заняты тем, что искали сокровище пиратов.
        — И нашли хоть что-нибудь?
        — Нет, но все равно надеялись, что оно здесь.
        Джейн взобралась на выступ.
        Майкл последовал ее примеру.
        — Где же находится ключ к загадке?
        Джейн сняла перчатки, сунула их в карман и указала наверх.
        — На том выступе?  — спросил Майкл.
        — Полагаю, да.  — Джейн на минуту задумалась, закусив губу, потом сказала: — Точно… там.  — Ее губы казались такими манящими, что Майклу ужасно захотелось их поцеловать.  — Хорошо, что я здесь не одна. Я говорила про змей?
        Все мысли о поцелуе мгновенно улетучились из головы Майкла.
        — Про змей? Похоже, здесь могут быть змеи…
        Джейн поправила на переносице очки.
        — Иногда они проползают сквозь отверстия и устраиваются на выступах. Тогда, в детстве, нас это и привлекло. Как-то раз мы играли в охотников на дракона и преследовали травяную змею, а та исчезла в одной из расщелин в потолке пещеры. Когда мы заглянули в дыру, то увидели, как она лежит на выступе.
        — И таким образом вы поняли, что здесь есть пещера?
        — О пещере мы знали. Когда живешь на маленьком острове, то знаешь все укромные уголки и расщелины. Нам запрещалось входить в пещеру, и мы слушались до поры до времени, но тут у нас появилась веская причина туда залезть. Охота на дракона не для трусов.
        — Особенно если приходится карабкаться по каменной стене.
        — Сегодня одному из нас предстоит это сделать. Подсказка нацарапана над верхушкой вон того выступа, как раз в том месте, где пряталась змея.
        — Черт! Давайте покончим с этим поскорее, пока не начался прилив.
        Джейн двинулась вперед. Вдруг она остановилась.
        — Вы не заметили ничего особенного?
        — Ничего, кроме вашей отвратительной привычки недоговаривать самого важного.
        — Не могу же я помнить все.  — Ботинки Джейн скрипели по камням, звук капающей воды перекрывал приглушенный рев прибоя.  — Думаю, что есть способ дотянуться отсюда до того выступа.
        Она сунула руку в карман и вытащила веревку.
        — Это еще зачем?
        — Для того чтобы влезть.
        Джейн подхватила одной рукой юбки, приподняла выше колен, затем веревкой подвязала их к ноге. Теперь ее ноги в практичных ботинках, зашнурованных до щиколотки, были видны ему почти целиком.
        — Лондонское общество пришло бы в ужас,  — заметил Майкл.
        — Лондонское общество не карабкается по каменной стене,  — парировала Джейн.  — Поддержите меня.
        — Что? Ну уж нет. Я не позволю вам лезть одной.
        — Я должна туда добраться и срисовать то, что там написано.
        — Вам понадобится блокнот и карандаш.
        Джейн выразительно на него взглянула.
        — Вы что, их тоже захватили?
        — Они у меня в кармане. А теперь подсадите меня, а я перепишу надпись.
        — Джейн, я не…
        — Змеи!
        У него свело живот.
        — Откуда вы знаете?
        Джейн посмотрела ему прямо в глаза.
        — Большие змеи. Помните, я когда-то видела одну?
        — Когда были ребенком.
        — Они размножаются, и, вероятно, сейчас там ползает уже не одна.
        Майкл рассердился:
        — Мне все равно! Это опасно, и я не хочу, чтобы вы рисковали!
        — Я лучше вас представляю, как туда залезть. И я легче, так что опору для ног найду скорее, чем вы. Для меня это намного безопаснее — я ведь лучше умею карабкаться, чем вы…
        — Черт возьми, хорошо! Залезайте!  — Майкл подставил ладони, и Джейн встала на них. Он приподнял ее и немного успокоился, видя, что она двигается уверенно.  — Мои сестры не такие спорщицы, как вы.
        — Спасибо,  — прозвучало в ответ.
        Джейн взбиралась наверх, а он, хотя и видел, как умело она выбирает места, куда поставить ногу, не переставал волноваться. Наконец она добралась до последнего выступа и подтянулась повыше.
        — Осторожно,  — предостерег он.  — Это вам не…
        Она вскрикнула, а Майкл, не помня себя, чуть не взлетел следом за ней.
        — Черт! Там что, змея?
        — Нет!
        Джейн оглянулась на него. Лицо у нее раскраснелось, она весело улыбалась, глаза горели.
        Как хорошо он знал этот взгляд!
        — Вы что-то нашли?  — произнес он.
        Джейн кивнула и поставила ногу на выпирающий из стены камень.
        — Я сейчас все перепишу.
        Он смотрел на нее — как она пишет в блокноте и при этом старается не упасть, балансируя на узкой полоске.
        — Ради всего святого, держитесь за что-нибудь.
        — Я не могу и держаться, и писать.
        — Джейн, если вы не будете держаться, то я сейчас залезу к вам…
        — Готово.
        Она сунула блокнот и карандаш в карман и начала спускаться вниз.
        Майкл следил за тем, с какой легкостью и быстротой она это делает, замедляясь, лишь когда ей предстояло дотянуться рукой до опоры. Наконец он смог подхватить ее и поставить рядом с собой.
        — Никаких змей, выходит, нет?
        — Нет!  — засмеялась Джейн.
        Прядка волос выбилась из заколки и прилипла к шее, грязное пятно украшало нахально задранный нос, а на плече, подобно эполете, повис клубок паутины.
        Майкл смахнул рукой паутину. Прилив желания был настолько велик, что у него перехватило дыхание.
        А Джейн тем временем достала из кармана блокнот и уставилась в него, словно загипнотизированная.
        — Херст!
        — Да?
        — Я знаю, где находится амулет.
        Он замер. Его пальцы замерли в дюйме от ее плеча.
        — Взгляните на надпись. Это — кельтский крест, а это…  — Джейн ткнула грязным пальцем в строчки с рунами.  — Это скандинавские руны.
        Майкл забрал у нее блокнот, выудил из кармана очки и взглянул на ее записи.
        — Джейн, вы как-то упомянули могилу викинга на озере…
        — Да, у подножия башни Маклауда.  — Она сдвинула брови.  — Амулет должен находиться в могиле.
        — Но вы сказали, что надгробие украли.
        — Украли. Однако могила до сих пор там. Или была там, когда я уезжала.
        Майкл снял очки.
        — Держу пари на золотую статую Анубиса[6 - В древнеегипетской мифологии бог — покровитель мертвых.]: кто-то спрятал амулет в той могиле, а плиту унес, чтобы амулет нельзя было обнаружить.
        — Тогда нам повезло, поскольку я знаю место, где лежала плита.
        Майкл поднял блокнот так, чтобы на него падал солнечный свет.
        — Эти руны точно такие же, как и на карте из оникса. Черт возьми, они же нордические! Почему я этого не увидел? Я был настолько уверен, что они из Месопотамии или романского периода, или… о черт, да что угодно, но только не нордические.
        — Порой мы видим то, что хотим видеть. Но это,  — она постучала пальцем по блокноту,  — это конечная точка… Майкл,  — взволнованно произнесла Джейн,  — всего несколько часов, и мы сможем взять в руки амулет Херстов.
        Ну как ею не восхититься! Где еще найдется другая женщина, которая будет спокойно стоять перед ним в подвязанных кверху юбках, в перемазанных ботинках, липком иле на локте и с грязным пятном на носу и при этом с таким воодушевлением говорить о нордическом захоронении?
        Джейн разделяет с ним все волнения от находок, важность каждого артефакта и открытия. Более того — обладая всеми этими достоинствами, она абсолютно не сознает своей прелести. А он? Ведь он всего несколько дней назад понял, что его незаменимая помощница — просто красивая женщина. Нет, не в привычном, скучном понимании красоты. Джейн красива по-своему. Ее красота — это строгий взгляд, мягкие губы, из которых каждую минуту может вырваться колкое словечко, и ее удивительный, никогда не перестающий поражать его ум.
        Теперь-то он понял, чего недоставало всем женщинам, которых он когда-либо знал. Ни одна из них не обладала таким чертовски живым умом, как Джейн. О, некоторые были умны, но в них отсутствовала искра, подлинная жажда знаний, которая отражалась в каждой улыбке Джейн.
        И эта улыбка сейчас сияла на ее лице.
        — Не могу поверить, что мы его нашли. Мы так близки к…
        Майкл поцеловал ее. Ее радость от того, что они наконец нашли амулет, заразила его, и он не смог сопротивляться своему желанию. Он должен ее коснуться. Должен разделить ее возбуждение.
        Джейн ответила на его поцелуй, едва ощутив его губы на своих губах, и припала к нему. Он прижался спиной к стене и крепко держал Джейн за талию.
        Она застонала, а ее руки блуждали по его плащу, по рубашке, нога обвилась вокруг его ноги.
        Эти движения были такими чувственно-первобытными, что он стиснул зубы, чтобы не потерять самообладания. Майкл провел рукой по ее бедру, обнажившемуся под завязанными набок юбками.
        Он ощутил пальцами прохладу ее кожи, рука скользнула по колену, по икре, затем вновь по бедру. Он приподнял ее, и теперь она плотно прижималась к его животу и напрягшемуся члену. Он просунул язык между ее губ, требуя большего.
        А у Джейн в голове не было других мыслей, кроме того, чтобы окунуться в тепло, исходившее от Майкла. Его рука у нее на бедре, его губы на ее губах, даже его шея, которую она обхватила,  — все согревало ее, несмотря на холод в пещере. Она терлась бедрами о его тело, наслаждаясь тем, что это вызывает у него глухой стон.
        Неожиданно он перестал ее целовать и поднял голову.
        Джейн ничего не могла понять.
        — Вода,  — произнес он.
        — Что?  — Джейн посмотрела вниз — ледяная вода задевала носки ее ботинок.  — Прилив. Мы должны уходить!
        — Мы можем не успеть?
        — Нет. Но нельзя терять время.  — Она сдернула веревку с юбок, засунула в карман и вытащила оттуда перчатки.  — Идите за мной.
        Они покинули тоннель тем же способом, как входили: Джейн впереди, а Майкл сзади, положив руку ей на талию. Вода в тоннеле уже доходила им до щиколоток, когда они добрались до входа в пещеру.
        Джейн вышла первая, Майкл — за ней.
        Вдруг она резко остановилась.
        — В чем дело?  — крикнул Майкл.
        Джейн указала туда, где они привязали лодку. На медном кольце висела веревка, аккуратно обрезанная, как видно, очень острым ножом.
        Джейн с побелевшим лицом повернулась к Майклу.
        — Мы в ловушке.
        Глава 17
        Из дневника Майкла Херста:
        «Иногда чем больше ты чего-то хочешь, тем дальше отступает желаемое. Когда настают такие времена, я упираюсь плечом в скалу и иду вперед. Возможно, кроткие и наследуют землю[7 - Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Евангелие от Матфея. 5:5).], но только после того, как храбрецы умерли и оставили землю им».
        Майкл разразился длинным потоком отборных египетских проклятий.
        — Кто мог это сделать?  — спросила Джейн.
        — Не знаю.  — Он угрюмо посмотрел на бьющиеся о берег волны.  — Мы ни за что не доплывем, даже если и попытаемся.
        — Нет. А этот проход скоро окажется под водой.  — Джейн сдвинула брови.  — Кто-то обрезал веревку, чтобы нас задержать. Они знают, что мы обнаружили последнюю подсказку к нахождению амулета, и хотят задержать нас, чтобы первыми до него добраться.
        Волна разбилась у ног Майкла.
        — Забудем про этот проклятый амулет. Надо вернуться в пещеру, иначе нам грозит большая беда.
        Он был прав. Джейн юркнула обратно в тоннель. Они снова проделали прежний путь в пещеру и забрались на низкий выступ, окружавший озеро.
        — Что будем делать?  — спросила Джейн.  — Мы так долго искали амулет. Не можем же мы ждать следующего отлива, покорно сидеть здесь, пока какой-то негодяй не утащит его у нас из-под носа.
        — Согласен. Надо найти выход отсюда.
        Майкл стал внимательно оглядывать пещеру, каждый уголок и каждую трещину.
        Джейн проследила за его взглядом, потом указала наверх, где сквозь довольно большую щель в потолке заманчиво проглядывало голубое небо.
        — Мы могли бы протиснуться через это отверстие… Только бы туда долезть.
        — И как мы туда долезем?  — спросил Майкл.
        — Придется карабкаться.
        Майкл посмотрел назад — тоннель был наполовину заполнен водой.
        — Черт! Надеюсь, мы дотянемся до расщелины. Мне совсем не хочется провести шесть часов на краю этой узкой площадки, как курица на насесте.
        — Если бы мы смогли перебраться отсюда к тому каменному пласту,  — Джейн показала куда,  — то тогда добрались бы и до расщелины.
        — Это огромное расстояние, но попробовать можно.
        Водоворот уже кружился совсем близко, шум прилива становился слышнее с каждой секундой, а холодная как лед вода почти задевала их ноги.
        Джейн подвязала юбки к боку и полезла впереди Майкла, он — за ней.
        Ботинки у Джейн промокли насквозь, кончики пальцев онемели, поэтому она двигалась медленнее, чем в первый раз. Руки ломило от холода, и несколько раз, когда мокрые подошвы соскальзывали по каменной стене, она больно ударялась коленями.
        И каждый раз теплая рука Майкла подхватывала ее под локоть или поддерживала за спину. Джейн одолела уже половину подъема, но когда посмотрела назад, то увидела, что вода всего в нескольких дюймах от ног Майкла, а вход в тоннель полностью затоплен. Вода, яростно пенясь, неслась вперед.
        Джейн, не обращая внимания на израненные руки, изо всех сил карабкалась наверх. Наконец они добрались до узкой площадки. Вода угрожающе кружила, почти задевая ноги.
        Майкл пристально смотрел на этот небольшой выступ породы сразу под расщелиной.
        Джейн на глаз определила расстояние и… испугалась. Крошечная площадка была от них по меньшей мере в десяти футах. Она не сможет добраться туда в намокших юбках.
        — Это слишком далеко.
        А Майкл шутливо заметил:
        — Не совсем подходящий момент для подобного решения.
        — Когда мы были внизу, то расстояние казалось меньше, но сейчас, когда мы здесь…  — Джейн удрученно покачала головой и посмотрела на него.  — Вот вы могли бы его одолеть.
        — Глупости. Мы оба сможем. Я уверен.  — Взгляд голубых глаз был спокоен и тверд.  — Я прыгну первым.
        — Это слишком опасно. Если я упаду, то поток утянет меня вниз, в водоворот.
        — Я объявляю себя королем Рифа.
        — Кем?  — не поняла Джейн.
        — Вот мой первый королевский указ: прекратить всю эту упадническую ерунду.
        — Здравый смысл — не ерунда. И если вы объявили себя королем, тогда я могу объявить себя королевой, и вот мой первый указ: все подданные слушаются приказаний своей королевы, а я приказываю вам лезть без меня.
        — О, я очень хочу провозгласить вас своей королевой.  — Майкл улыбнулся, и от его улыбки ей стало тепло.  — Помогите мне снять плащ. Не хочу, чтобы мне что-либо помешало прыгнуть.
        Джейн недовольно заворчала, но сделала так, как он велел. Майкл вытащил из кармана плаща очки и переложил их в карман брюк. После этого кинул плащ в воду.
        — Херст! Это же прекрасный плащ!
        — Да, а у меня прекрасная жизнь, которой я не хочу лишиться.
        Майкл осторожно продвинулся вдоль выступа и встал на самом краю.
        Она не успела ничего сказать, как он прыгнул.
        У Джейн замерло сердце. Она смотрела, как Майкл летит по воздуху с вытянутыми вперед длинными руками. Он не допрыгнул. Она знала, что это произойдет. Он мгновенно начал соскальзывать вниз, его ноги оказались в воде. Вода вспенилась, вот-вот она поглотит его. Сердце у Джейн гулко стучало в груди.
        Он сейчас утонет! И в это мгновение он ухватился за край выступа. Вода бурлила вокруг его башмаков, тянула вниз.
        — Херст, держитесь!  — закричала Джейн, молясь о том, чтобы у него хватило сил.
        Прошла минута, целая минута борьбы, прежде чем он смог подтянуться.
        Джейн прижала руку к груди, словно это могло унять дикий стук сердца.
        — Вы перепугали меня до смерти!
        Майкл засмеялся. Развязав галстук, он обмотал его вокруг кисти, а на другом конце затянул большой узел.
        — Для чего это?
        — Я брошу вам узел, а вы прыгнете. А если не допрыгнете, то…
        — Я утяну вас за собой в воду. Нет. Я… я сама прыгну.
        Легко сказать «прыгну»! Внизу, подобно живому злобному зверю, кружилась мутная вода.
        — Не прыгайте, пока не поймаете узел.
        — Конечно,  — прошептала она, уже не слушая его.
        Джейн расправила плечи, сняла очки и сунула их в карман платья. Произнеся молитву, она, собрав все силы, подпрыгнула.
        В прыжке она не сводила глаз с Майкла. На его лице застыл ужас, он сжимал в руке галстук. Джейн не допрыгнула до выступа, упала в ледяную воду и стала тонуть. Она отчаянно пыталась держаться на поверхности, хватала ртом воздух, но юбки тянули ее вниз. У нее отказывали ноги, руки. «Нет! Я не сдамся!» — стучало в мозгу.
        Что-то белое пролетело над ней и упало рядом. Галстук Майкла. Джейн схватила его, вцепившись пальцами в узел.
        — Держитесь, Джейн.  — Голос Майкла звучал уверенно и твердо.  — Пожалуйста, держитесь.
        Он начал медленно подтягивать ее к себе.
        Юбки мешали, не пускали ее, тогда она, крепко держась правой рукой за узел, опустила левую.
        — Джейн! Не смейте!  — раздался крик Майкла.
        Джейн вытащила из кармана очки и зажала губами, левой рукой она стала распускать застежку на юбке, с трудом двигая пальцами в водовороте холодной воды.
        Застежка наконец поддалась, и она освободилась от юбок.
        Джейн подпрыгивала в воде подобно пробке и кружилась, уцепившись за самодельную веревку Майкла. Она стукнулась коленом о стену пещеры, зато ей удалось упереться ногой, а затем и рукой. Дюйм за дюймом, дрожа от страшного холода, она карабкалась на выступ, где стоял Майкл.
        Он нагнулся, схватил ее за лиф и поднял, словно перышко. Поставив ее рядом с собой, он крепко обнял ее и уткнулся лицом ей в шею.
        Онемевшей рукой Джейн вытащила изо рта очки и, трясясь, еле выговорила:
        — Б-было… х-холодно.
        — Дурочка! В следующий раз, прежде чем прыгать, снимайте ваши проклятые юбки.
        Зубы у нее стучали, как игральные кости в мешке, и ответить она не могла.
        Майкл стал растирать ее дрожащее тело, чтобы согреть.
        — Вы холодная, как могильный камень.
        А он… как всегда горячий, и Джейн прильнула к нему, впитывая в себя его тепло. Ему наконец удалось хоть немного унять ее дрожь.
        — Нам надо где-то раздобыть вам сухую одежду.
        — И… спасти амулет…
        — Сначала — теплая одежда.
        Майкл посмотрел наверх, на расщелину у них над головами. Джейн тоже туда посмотрела.
        Сквозь просвет между камней виднелась изогнутая полоска неба, звавшая их.
        — Хоть это идет вразрез со всеми моими побуждениями, боюсь, что должен вас отпустить, если мы хотим выбраться из заточения.
        Его голос отдавался у нее в груди, унимая страх.
        — Конечно.  — Джейн порадовалась, что голос у нее почти не дрожит. Она потерла руки.  — Нам придется залезть туда.
        И кивнула налево, на каменные выступы, за которые можно ухватиться.
        Майкл отпустил ее и посмотрел туда же. А ей сразу стало не хватать его тепла.
        Майкл стянул через голову рубашку, обнажив мускулистые руки и плечи, плоский живот. Передав ей рубашку, он сказал:
        — Наденьте. Пусть рубашка и мокрая, но закроет вам руки. Это лучше, чем ничего.
        — Вам будет так же холодно, как и мне…
        — А если вы будете дрожать, когда полезете наверх, то упадете.  — Он развязал узел на галстуке, соорудил петлю и взглянул на Джейн. Глаза его, теплые и такие синие, весело блестели.  — Узнаете узел? Точно такой же я завязал на том проклятом крахмальном галстуке, когда мы в Лондоне искали благодетеля для нашего путешествия.
        — Да, похоже. Говорят, что самый модный узел лорда Браммелла называют «Водопад». Вам надо и свой назвать так же.
        — О, я назову его «Спаситель Джейн».  — Он накинул петлю ей на запястье.  — Так, моя дорогая, я смогу вас поймать, если упадете.
        Джейн от ощущения на себе его рубашки уже сделалось тепло. Она улыбнулась:
        — Я… не упаду. Не собираюсь умирать в одной лишь сорочке и ботинках. Когда я умру, то буду лежать в шелку и кружевах. Я — королева Рифа, помните?
        Майкл усмехнулся и закатал длинные рукава рубашки, чтобы они ей не мешали.
        — Меня не удивляет, что вы продумали свою жизнь до последней секунды.
        — Надейтесь на то, что я не спланировала ваши последние секунды и что они не закончатся в пещере, в озере с очень холодной водой.
        Майкл потрепал ее по щеке.
        — Я знаю одно: если бы вы решили покончить со мной, то выбрали бы более драматичный способ, нежели утопить меня в пещерном озере.
        — Это верно.
        Он провел большим пальцем у нее под подбородком.
        — Надо вытащить вас отсюда, пока вы совсем не окоченели. Вы готовы, дорогая?
        Джейн проглотила комок, застрявший в горле, и молча кивнула.
        — Хорошо. Как только я начну подниматься наверх, следуйте за мной — галстук не настолько длинен, так что не отставайте.  — Майкл поцеловал ее в лоб, согрев своим дыханием.  — Джейн, все будет хорошо. Я обещаю.
        Как он сможет выполнить свое обещание? Но Джейн было достаточно его слов. Она с улыбкой произнесла:
        — Вперед!
        Майкл неохотно отпустил ее и начал взбираться по стене — Джейн за ним. Они двигались медленно и осторожно по скользкой поверхности, руки цеплялись за каждую расщелину и каждый выпирающий камень. Джейн до крови ободрала костяшки пальцев; поломала ногти, а они не одолели и половины подъема.
        Ударившись головой о камень, она охнула, и Майкл мгновенно остановился, но Джейн подавила крик и сделала ему знак не останавливаться. Они продолжил и свой опасный путь. В тот миг, когда уставшие руки Джейн отказались ей служить, Майкл достиг отверстия. Он подтянулся и вылез на поросшую травой насыпь.
        Галстук затянулся на запястье у Джейн, она испугалась, что потеряет равновесие, и выдернула руку из петли.
        Едва осознав, что он находится на благословенном солнечном свету, Майкл почувствовал, как ослабло натяжение галстука.
        — Черт!  — выругался он.  — Упрямая, непослушная, безрассудная…
        Рука Джейн появилась над краем отверстия. Он рванулся, схватил ее за кисть, помогая выбраться наружу, но не рассчитал силы и упал на спину, Джейн — поверх него.
        Ее голова лежала у него на груди, его руки крепко сжимали ей запястья.
        Они сделали это! Джейн в безопасности. Если бы она пострадала… Ему было страшно даже подумать об этом.
        Майкл отпустил руки Джейн и обнял ее.
        — Вы поранились, ушиблись?
        — Нет! Правда, мне очень холодно.
        Он начал энергично ее растирать, и вскоре дрожь унялась.
        Джейн отодвинулась от него и встала. Мокрые, спутанные волосы с прилипшей к ним листвой растрепались, на носу и подбородке — грязь, а на костяшках пальцев и на ногах — царапины… Рубашка Майкла свисала ей до колен и была настолько велика, что выглядела, как простыня с рукавами. Из промокших ботинок сочилась вода.
        Джейн заметила внимательный взгляд Майкла, и ей стало неловко. Она коснулась рукой волос:
        — Мне нужна расческа.
        «Ей нужны мои губы!» — подумал Майкл.
        — Мы скоро будем в трактире.
        Джейн повернулась и зашагала по едва заметной тропке. Он последовал за ней.
        — Херст, послушайте. Тот, кто разрезал веревку на нашей лодке, знал, что мы сможем освободиться из ловушки, как только спадет прилив.
        — И постарался сделать так, чтобы мы опоздали.
        — Но не остановить нас. Иначе он предпринял бы что-нибудь более серьезное. А это означает только одно — он или они тоже охотятся за амулетом и знают о нем достаточно. Им необходимо лишь время, чтобы добраться до него первыми.  — Джейн через плечо посмотрела на Майкла.  — Но если они знают про амулет, тогда почему этот человек — он или она — просто не забрал его до того, как мы приехали?
        Майкл подумал и сказал:
        — Может, они не знали, что подсказка находится в пещере, пока мы не прибыли на Барру.
        Джейн так резко остановилась, что Майкл едва не налетел на нее.
        — Выходит, что ключ к нахождению амулета приобрел смысл только тогда, когда его начали искать мы.
        — Да, думаю, что так. Хотя я никому не рассказывал подробностей о наших поисках.
        — Я рассказала,  — призналась Джейн.  — Рассказала обоим — и Джейми, и Линдси. Они тоже видели те надписи в пещере. Но… Майкл, они никогда не стали бы что-либо красть. Они не такие. Вот Дэвид…  — Ее осенило.  — Это был Дэвид. Я знаю, что это он. Он хочет завладеть амулетом! Он готов украсть все ценное, что может найти на Барре. Он почти в этом признался, когда мы с ним разговаривали. Он считает, что все, найденное здесь, принадлежит ему.
        Майкл снова задумался.
        — Как бы ни грустно это признавать, но он прав в одном: если мы найдем амулет на Барре, то формально он принадлежит Макниллам.
        Джейн остановилась и повернулась к нему.
        — Я Макнилл, и мое положение самое высокое. И я заявляю, что если мы найдем амулет, то он вернется в свою первоначальную семью — семью Херст.
        Майкл засмеялся.
        — Принцесса, вы очень любезны, однако я полагаю, что вашему кузену и вашему дяде есть что сказать по этому поводу.
        — Оставьте это мне. Я не позволю Дэвиду украсть амулет Херстов. Особенно когда вы так долго его искали.
        — Дэвид, возможно, не считает, что он его крадет; амулет — артефакт, и он был спрятан на Барре не одно столетие. Хотя я думаю о нем, как о семейной реликвии, кто-то может воспротивиться этому.
        — Это — амулет Херстов,  — упрямо повторила Джейн.
        Они подошли к лошадям.
        — Нам надо поскорее доехать до могилы. Возможно, мы успеем схватить Дэвида на месте преступления.
        — Не успеем, если он пошел прямо туда, после того как обрезал веревку на лодке,  — сказал Майкл.
        — Но он думает, что мы не выберемся из пещеры несколько часов, поэтому, по его мнению, торопиться ему ни к чему.
        — Амулет подождет. Мы заедем в трактир, и вы переоденетесь в сухое. Я не допущу, чтобы вы простудились.
        — У нас нет времени на…
        — Это по пути. К тому же у вас неподходящий вид.  — И, не дав ей возразить, он добавил: — А пока что вы поедете со мной на Рамзесе, чтобы не привлекать к себе внимания.
        Майкл отвязал лошадей, сел на Рамзеса и прикрепил поводья Александрии сзади к своему седлу. Потом протянул руку Джейн.
        — Скорее, Смит. Мы охотимся за амулетом.
        Она взяла его за руку и мгновенно оказалась сидящей впереди него на лошади. Вскоре они уже неслись к трактиру.
        Глава 18
        Из дневника Майкла Херста:
        «Моя сестра Триона как-то спросила, почему я так упорно ищу амулет, ведь его ценность составляет одну десятую от тех сокровищ, которые я обычно привожу из экспедиций. На самом деле все очень просто: амулет был украден из нашей семьи, а я намерен восстановить справедливость, вернув его.
        Всё и вся имеют свою принадлежность. В мире станет лучше жить, если предметы будут находиться там, где им следует находиться».
        Они подъехали к трактиру и увидели Аммона — тот держал под уздцы оседланную лошадь. Слуга тотчас направился к ним.
        — Сэр! Мисс Джейн! Я…
        При виде полуодетой Джейн Аммон остановился, затем быстро отвернулся. Уши у него покраснели.
        — Произошел несчастный случай,  — коротко объяснил Майкл, помогая Джейн сойти с лошади.  — Мы не смогли выбраться из пещеры, а намокшее платье мисс Смит-Хоутон едва ее не утопило.
        — Я рад, что у мисс Джейн все закончилось благополучно. Здесь тоже произошел несчастный случай. Я как раз собирался ехать за вами.
        — Что случилось?
        — Кто-то украл коробочки из оникса.
        Джейн остановилась на пороге трактира.
        — Когда?
        — Полчаса назад. Миссис Макферсон отправилась в ваши комнаты, чтобы налить свежей воды в кувшины для умывания, и обнаружила, что все вещи разбросаны. Она очень расстроилась и отыскала меня. Я стал приводить комнаты в порядок и заметил, что коробочки исчезли.
        У Джейн гневно сверкнули глаза.
        — Я быстро!  — бросила она Майклу.
        Он кивнул:
        — Я тоже. Только надену сухую рубашку и плащ.  — Он повернулся к Аммону.  — Ты поедешь с нами.
        — Да, сэр. Пока вы одеваетесь, я прогуляю лошадей.
        — Спасибо. Нам понадобится инвентарь для земельных работ… лопаты и все остальное.
        — Да, сэр.
        — И приготовь пистолеты.
        Слуга дотронулся до пояса, и на его темном лице промелькнула улыбка.
        — Они заряжены.
        Майкл кивнул и ушел переодеваться.
        Лодка развернулась в голубых водах узкого пролива и со стуком причалила к острову. Тень от башни Маклауда на мгновение закрыла солнце.
        Джейн подобрала юбки и выпрыгнула на берег. Схватив веревку, она сделала петлю и накинула на ближайший пенек.
        Майкл вылез вслед за ней и оглянулся на берег Барры, где ждал Аммон с лошадьми. Слуга поднял руку, показывая, что он их видит.
        Майкл повернулся к Джейн — она уже осматривала землю у подножия башни.
        Подойдя к ней, он спросил:
        — Что мы ищем?
        — Точно не груду камней.
        — То есть?
        Она улыбнулась:
        — Со временем камни поросли травой.
        — А! Значит, мы ищем могильный холм?
        — Именно, но холм не ровный, потому что камни были набросаны. Могила где-то здесь, хотя я не помню, с какой стороны башни.
        — Остров маленький. Мы ее найдем.
        После нескольких минут поисков Майкл посмотрел наверх на башню. Она казалась древнее Кисимула, и укрепления на ней выглядели по-другому. Эта башня создавалась не как жилая, а как сторожевая. Там могли бы находиться один или два караульных, наблюдавших за окружающей местностью. Поэтому башня была узкой, хотя и высокой, где три маленьких помещения поднимались одно над другим.
        — Эту башню построили, чтобы отражать атаки викингов.
        Джейн тоже посмотрела на башню. Ветер шевелил ее юбки, легкий запах лаванды исходил от аккуратно причесанных волос. Она выглядела, как обычно, собранной и энергичной, и только пара ссадин на ладонях напоминала о случившемся.
        — Население Барры храбро сопротивлялось викингам, но аборигены были в меньшинстве и хуже вооружены. Хотя викинги и завоевали Барру, остров их очаровал, и они переняли многое из обычаев жизни Барры, в том числе и религию. И заметьте, что руны, которые мы обнаружили в пещере, были начертаны сбоку от креста.
        — Значит, произошло смешение.
        — Да, но какой ценой! Множество людей погибло. Викинги не завоевывали Гебридские острова по одному, а совершали набеги большим количеством кораблей и воинов. Они брали приступом сразу всю цепочку островов. Поэтому никто не мог получить провиант или помощь с другого острова. Некоторым селениям приходилось выбирать: умереть от голода или сдаться?..
        Майкл провел рукой по крепкой стене башни и оглядел маленький остров.
        — Когда я в первый раз увидел эту башню, то подумал, что место для ее постройки выбрано странно — она стоит далеко от берега. Но в действительности это самое подходящее для нее расположение. Она стоит достаточно высоко, что позволяет караульным с верхнего этажа видеть все части острова и разводить огонь, тем самым указывая, откуда грозит нападение, задолго до того, как причалят чужеземные корабли.
        — К тому же башня не видна с моря. Никому в голову не придет искать такое строение посередине суши, а не на берегу.  — В голосе Джейн прозвучала гордость.  — Люди на Барре очень сообразительные.
        — Я заметил.  — Его взгляд остановился на необычной форме насыпи позади Джейн.  — Это что, могила?
        Холм располагался не около башни, а в стороне и почти не просматривался из-за высокой травы.
        — Да!  — возбужденно воскликнула Джейн и кинулась туда.  — Я думала, что могила находится около самой стены, но ведь я была совсем маленькой, когда здесь играла.
        Майкл вместе с Джейн приблизился к холмику. Вероятно, когда-то это была большая груда камней, однако с годами часть камней исчезла. Он указал на едва заметное углубление.
        — Вот где размещалось надгробие. Оно было огромным,  — сказал он.
        — Не могу поверить, что его украли.
        Джейн произнесла это с таким осуждением, что Майкл улыбнулся.
        — Однажды в церкви четырнадцатого века я видел римскую колонну, встроенную в качестве углового камня. Новые цивилизации очень легко расправляются с наследием старых. Не удивлюсь, если это надгробие сейчас подпирает коровник.
        Джейн передернуло.
        — Мне дурно от одной лишь подобной мысли.
        — И мне тоже.  — Майкл внимательно разглядывал насыпь.  — Не похоже, чтобы кто-то недавно здесь копал.
        — Слава Богу! Мы не опоздали.
        — Возможно.
        Он вытер ладони о брюки. Амулет находился совсем близко, он чувствовал это. Сердце громко стучало. Он так долго ждал этого момента, что просто не мог поверить тому, что амулет Херстов возвращался туда, где ему надлежало быть по праву.
        — Я возьму лопату.  — Стараясь скрыть волнение, Майкл принес из лодки лопату и стал разгребать траву.  — Я не хочу копать, чтобы не повредить какой-нибудь артефакт, который может лежать рядом с амулетом. С какого конца мне начать? С северного, где стояло надгробие?
        — Да, так лучше всего. Я помогу.
        Джейн выдергивала пучки травы, расчищая место, где Майкл мог бы копать. Запах свежей травы ударял ей в нос.
        Они разгребли почти всю траву, как вдруг Майкл остановился.
        Джейн подняла голову и посмотрела на него, но солнце светило ему сзади, скрывая лицо.
        — Что такое?
        Он указал на землю у своих ног — кто-то вырвал кусок дерна, а затем приладил на место.
        У Джейн обреченно опустились плечи.
        — Черт возьми!  — Майкл лопатой откинул в сторону траву, которая прикрывала свежевырытую землю.  — Кто-то побывал здесь совсем недавно. Трава зеленая.  — Он нагнулся.  — А вот след от края ботинка. От ветра на рыхлой земле не осталось отпечатка.
        — А размер ботинка нельзя определить?  — с надеждой спросила Джейн.
        — Нет, виден только край.  — Майкл стоял, раскачиваясь на каблуках.  — Если амулет Херстов и был когда-то здесь, сейчас его нет.
        От разочарования, прозвучавшего в голосе Майкла, у Джейн больно сжалось сердце. В последнее время она пережила столько ударов и потерь… Кисимул, запустение на Барре, жители, брошенные на произвол судьбы слабохарактерным лэрдом, и теперь это… Амулет Херстов, который они так долго искали, украли в тот момент, когда они до него добрались.
        Джейн смотрела на поникшую голову Майкла, борясь с желанием обнять его. Столько из всего, что она пыталась сделать, получалось не так, как она задумывала… Она должна по крайней мере добиться успеха сейчас, найти способ, как… Ее взгляд упал на башню.
        — Херст!
        Он поднял голову. Вид у него был уставший.
        — Идите за мной!
        Джейн подхватила юбки и побежала к башне.
        — Что вы делаете?  — крикнул он, следуя за ней.
        — Скорее!
        Она нырнула в проем разрушенной башни, перешагнула через разбросанные камни и остановилась. Когда подоспел Майкл, она посмотрела наверх и сказала:
        — Амулет украл Дэвид, пока мы переодевались в сухую одежду в трактире.
        — Откуда вы знаете?
        — Ему требовалось время, чтобы забрать амулет. Он приплыл на лодке к входу в пещеру, обрезал веревку, чтобы задержать нас в пещере, а потом уплыл обратно.
        Майкл оперся о лопату.
        — Я не могу согласиться с вашим утверждением, что злодей — Дэвид, без более убедительных доказательств.
        — А кто еще?
        — Я не говорю, что это не он. Но нехорошо выдвигать огульные обвинения, пока у нас нет доказательств.
        — Прекрасно. Я не стану обвинять его, пока мы не поймаем его с амулетом в руках. Но тот, кто украл лодку, скорее всего украл и карту.
        — Правильно.
        — А это потребовало дополнительного времени, поэтому кем бы ни являлись похитители, они не могут далеко отсюда уйти.
        Майкл задумчиво покивал:
        — Это имеет смысл. Выходит, что мы следуем за этими людьми по пятам.
        — Нам всего лишь надо узнать, по какой дороге они направляются. Если мы сможем поймать их до того, как они покинут остров, мы вернем амулет.  — Джейн указала на второй этаж башни.  — Если вы меня подсадите, то оттуда я увижу весь остров.
        Он посмотрел на разломанный пол у них над головами.
        — Этому полу лет сто, если не больше. Лезть туда опасно.
        — Дерево на Барру доставляли с континента, сплавляя по соленой морской воде, поэтому оно намного крепче, чем вы думаете. Да я просто встану на краю, около окна.  — Видя, что Майкл колеблется, она добавила: — Дэвид опередил нас всего на несколько минут. Мы можем хотя бы попытаться.
        У Майкла заострились скулы.
        — Я, наверное, сумасшедший, соглашаясь с вами… Хорошо — я вас подсажу. Но вы не должны рисковать. На сегодня с меня хватит кошмаров.  — Он прислонил лопату к стене, подошел к Джейн и обхватил ладонями за талию. Без видимых усилий он поднял ее.  — Поставьте ногу мне на плечо.
        Она так и сделала и вскоре залезла на уцелевшие бревна пола второго этажа.
        — Будьте осторожны, смотрите, куда ступаете.
        — Хорошо.  — Она подошла к окну.  — Отсюда я смогу все увидеть.
        И высунулась в проем.
        — Вы кого-нибудь видите?
        — Нет, деревья мешают. Я полезу на третий этаж. Оттуда будет виден весь остров.
        — Черт бы вас побрал! Не смейте! Сейчас же спускайтесь!
        — Вы трус, сэр.
        Не обращая внимания на гневные реплики Майкла, Джейн полезла выше, стараясь не смотреть вниз, потому что когда она бросила взгляд на Майкла, тот показался ей таким далеким.
        Она пробралась по краю, подошла к южному окну и ухватилась за грубую каменную кладку. Громко свистел ветер. Джейн сощурилась от его резких порывов.
        — Что вы видите?
        — Пока ничего.  — Она отвернулась от окна.  — Пойду на западную сторону.
        — Джейн, не надо. Спускайтесь.
        — Я уже почти туда дошла.
        Она двигалась вдоль края сгнившего пола, избегая качавшихся досок. Наконец добралась до следующего окна и выглянула из него, напряженно осматривая окрестности.
        — Ну?  — раздался снизу голос Майкла.
        Джейн не отвечала.
        — Что там, черт возьми?
        — Я вижу нашего вора верхом на лошади. Мчится к Иолигари-Хаусу,  — ответила она.
        Что-то в ее голосе насторожило Майкла.
        — И?..
        — Это не Дэвид. Это Линдси.  — Лицо Джейн появилось в отверстии, глаза ее были широко раскрыты.  — Майкл, больше я никого не увидела. Это она украла амулет Херстов.
        Глава 19
        Из дневника Майкла Херста:
        «Когда гоняешься за каким-то артефактом, то лучше не превращать это в навязчивую идею, которая не дает возможности обратить внимание на другие, более ценные вещи, встречающиеся на пути. Предмет такой „погони“ не всегда является подлинным трофеем».
        Они осадили лошадей на небольшом обрыве напротив Иолигари-Хауса. Дом блестел в ранних сумерках, так как все окна были освещены.
        Они увидели, как конюх повел от парадной двери лошадь на конюшню. Значит, наездник только что вошел в дом. Сбоку дома был привязан черный мерин, ожидавший возвращения хозяина.
        Джейн нахмурилась:
        — Дэвид тоже здесь.  — Майкл ей не ответил — он задумчиво разглядывал мерина.  — Вы разве не удивлены?
        — Все, что касается Барры, меня удивляет,  — сухо ответил он.  — Аммон останется здесь, пока мы отсюда не уедем.
        — Хорошо.  — Джейн, поколебавшись, все же сказала: — Майкл, что бы ни случилось и чья бы это ни была вина, мы получим амулет Херстов. Обещаю.
        Он улыбнулся. И по его улыбке нельзя было понять, о чем он думает.
        — Я, кажется, начинаю верить, что амулет Херстов найдется тогда, когда сам пожелает, и не раньше. Если нам суждено его найти, мы его найдем.
        — А если нет?
        — Тогда у меня появится время отправиться в следующую экспедицию.
        Он пришпорил Рамзеса и поскакал к дому, Джейн — за ним, недоумевая, почему он не сказал «у нас появится».
        Эта оговорка Майкла беспокоила ее больше, чем она хотела признать. Последние несколько дней изменили их отношения. Джейн такого и представить себе не могла. Впервые с тех пор, как она стала помощницей Майкла, она сомневалась не только в том, какое место занимает в его жизни, но и в том, хочет ли он, чтобы она вообще являлась частью его жизни. Все это сбивало с толку и причиняло душевную боль.
        Они доехали до дома, где Майкл спрыгнул с коня и передал поводья Рамзеса конюху. Затем повернулся, чтобы помочь Джейн сойти с лошади.
        — Что вы делаете?  — вскрикнула она, когда он подхватил ее на руки.
        — Несу вас,  — как ни в чем не бывало ответил он.
        — Пожалуйста, отпустите меня.
        Майкл пронес ее по двору.
        — Во дворе полно луж.
        — Сегодня не было дождя.
        — А вчера был.
        — Я в ботинках.
        Он посмотрел на ботинки, выглядывающие из-под юбок.
        — О! Вот как?
        — Я всегда ношу ботинки. И вам прекрасно известно, что я всегда ношу только ботинки.
        — Вы могли бы купить себе новую пару… туфель.
        — На Барре?
        Майкл усмехнулся:
        — Вижу, что я сказал, хорошенько не подумав.
        Последнее время его подтрунивание изменилось.
        Обычно он поддразнивал ее, либо говоря возмутительные вещи, либо не желая бриться. Все, что угодно, лишь бы вывести ее из себя. Сейчас Майкл старался вызвать у нее улыбку, а это было невыносимо больно, ибо прекратилось бы, как только они покинули бы Барру. Здесь, на уединенном острове, все его внимание посвящалось ей. А как они будут жить, когда вернутся в Англию? Останется ли она по-прежнему его помощницей?
        Самый трудный вопрос заключался не в том, сможет ли она исполнять свои обязанности при любых обстоятельствах, а в том, захочет ли она этого. Достаточно ли ей просто оставаться деловитой, незаменимой помощницей, когда она вкусила, что такое быть кем-то большим?
        Как хочется прижаться щекой к его плечу и попросить идти мимо дома и не оборачиваться назад, потому что как только они получат амулет, их поиски закончатся…
        Майкл подошел к ступеням и опустил ее, его руки лишь чуть-чуть задержались у нее на талии, поскольку под портиком стояли лакеи. Майкл кивнул одному из них, и тот открыл дверь в холл.
        — Войдем?
        Майкл протянул Джейн руку.
        — Конечно,  — ответила она. Хоть бы сердце так не ныло! С вежливой улыбкой Джейн обратилась к дворецкому: — Мистер Херст и мисс Смит-Хоутон желают видеть лорда Макни…
        Послышались сердитые голоса, и Джейн посмотрела в сторону кабинета Джейми, откуда они доносились.
        Дворецкий бросил испуганный взгляд туда же.
        — Очень хорошо, мисс. Будьте добры оставить ваши плащи, и я провожу вас и мистера Херста в салон, где вы можете подождать…
        Из-за двойных дверей раздался грохот.
        Дворецкий попытался загородить собой двери в кабинет, но Джейн решительно направилась туда.
        — Благодарю вас. Мы присоединимся к лорду Макниллу в его кабинете.
        Дворецкий хотел было им помешать, но Майкл в развевающемся плаще первым подошел к кабинету и распахнул двери.
        — Не нужно нас объявлять — мы сделаем это сами.
        Он пропустил Джейн впереди себя и захлопнул двери перед носом ошеломленного дворецкого.
        Войдя в кабинет, Джейн на секунду остановилась и сделала глубокий вдох. В комнате находились четверо. У камина — Элспет в пурпурном платье, бросавшем отблеск на ее бледную кожу. Она выглядела бы красивой, если бы не вытянутые в струнку от ярости губы. Руки она вызывающе скрестила на пышной груди. Казалось, достаточно искры, и она вспыхнет.
        Напротив нее стоял Дэвид. Как всегда элегантный, он опирался на трость и презрительно улыбался. Весь его вид, начиная от макушки седых волос до начищенных черных сапог, демонстрировал превосходство над Джейми. Тот стоял за письменным столом, словно пытаясь спрятаться от штормового ветра, и походил на неопрятного, потного работника с фермы.
        Линдси в модной голубой бархатной мантилье стояла в тени у окна, того самого, в которое накануне влезла в кабинет Джейн.
        — Вы раньше, чем мы ожидали.
        Джейн бросила хмурый взгляд на подругу.
        — Вы нас ожидали?
        Линдси сделала шаг поближе к свету, и у Джейн широко раскрылись глаза — в руках у Линдси была грязная металлическая коробочка размером с книгу.
        — Это…
        Слова застряли в горле. Они с Майклом столько времени искали амулет, и вот…
        Линдси с благоговением смотрела на коробку.
        — Да, здесь лежит амулет Херстов.
        Джейн кожей ощущала у себя за спиной Майкла, его напряженное, готовое к броску тело. Она облизнула пересохшие губы и спросила:
        — Значит, ты видела амулет?
        Линдси кивнула и сжала пальцами металлическую крышку.
        — Да.
        — Линдси… это ты обрезала веревку на лодке?
        Линдси сверкнула глазами на Дэвида, и Джейн повернулась к нему.
        Тот с самодовольной ухмылкой отвесил поклон.
        — Это удовольствие имел я.
        — Но…  — Джейн смотрела то на Дэвида, то на Линдси.  — Я не понимаю. Вы оба заодно?
        Тонкие пальцы Линдси продолжали сжимать крышку коробки.
        — Дэвид добыл амулет для меня, потому что я его об этом попросила.
        У Джейн все закружилось перед глазами. Она не могла этому поверить. Та Линдси, которую она знала, ни за что на свете не стала бы иметь ничего общего с Дэвидом.
        — Линдси, я не понимаю. Почему ты попросила Дэвида что-либо делать для тебя?  — Подозрение охватило Джейн.  — Подожди… Дэвид знает о тебе что-то такое, чем может шантажировать?
        Рука Майкла сжала локоть Джейн.
        — Похоже, на Барре произошли некоторые изменения с тех пор, как вы были здесь в последний раз. Если я не ошибаюсь, ваш дядя ухаживает за леди Макдоналд.
        Дэвид рассмеялся:
        — А я-то думал, мы были осторожны.
        — Не сомневаюсь в этом,  — сказал Майкл,  — просто я заметил трость из ротанга в прихожей дома леди Макдоналд, когда наносил ей визит. Затем, когда вы пришли в трактир увидеться с Джейн, я понял, чья это вещь.
        Дэвид постучал тростью по полу.
        — У меня дурная привычка забывать эту проклятую штуковину.
        Джейн взглянула на Майкла.
        — Вы и словом не обмолвились об этом.
        — Я не счел это важным.
        Но это важно! Изменения на Барре приводили Джейн в замешательство и злили. Она повернулась к Линдси.
        — Каким бы образом амулет ни оказался у тебя, он принадлежит семье Херст.
        — Разумеется.  — Линдси шагнула вперед, держа коробочку в вытянутой руке.  — Я и не собиралась присваивать его.
        — Ну конечно, не собиралась!  — не удержалась от сарказма Джейн.  — Ты всего лишь взяла его на время.
        Линдси, глядя на коробку, сказала:
        — Дженнет, ты мне говорила, что амулет магический, что он дает способность своему обладателю заглянуть в будущее.  — Линдси придвинулась к Джейн и вложила коробочку ей в руку.  — Прости, но я должна была это узнать.
        — Узнать что?
        — Нет!  — шагнула вперед Элспет.  — Леди Макдоналд, вы не можете отдать коробку этой женщине. Эта вещь не ваша.  — И торжествующе объявила: — Лэрд этого острова — мой муж! Любое сокровище, найденное на острове,  — его!  — Элспет посмотрела на Джейн.  — Разве не так?
        Дэвид тихо рассмеялся.
        — Дженнет, она загнала тебя в угол. Ты воспитывалась как будущая хозяйка Барры, поэтому ты знаешь, что она права.
        Джейн обхватила руками коробку.
        — Амулет принадлежит Херстам, и больше никому.
        — Принадлежал бы, если бы не был найден на Барре,  — заявила Элспет, почти оттолкнула Линдси и протянула пухлую руку.  — Эта коробка принадлежит Джейми.
        Джейн бросила на Джейми умоляющий взгляд.
        Тот продолжал стоять за письменным столом с видом человека, выброшенного в море на съедение акулам.
        Элспет тянулась к коробке, которую Джейн прижимала к себе.
        — Джейми, ты лэрд, так что решение за тобой, а не за Элспет и не за Дэвидом! Ты знал, что я приехала на Барру по одной-единственной причине: помочь Херсту отыскать фамильный амулет. Позволь Майклу забрать амулет и вернуть его в семью, где он должен находиться…
        — Джейми!  — Элспет, шурша юбками, кинулась к мужу.  — Скажи ей, что она не может его взять! Он принадлежит нам, и никому больше! Твой отец утверждает, что амулет наш, и поэтому…
        — Мой отец?  — Джейми нахмурился.  — Когда он тебе это сказал? Линдси только что приехала с амулетом, а ты даже не знала о его существовании до сего момента. И отец появился здесь всего минуту назад, а до этого мы никогда не обсуждали никакого амулета.
        Элспет выразительно посмотрела на Дэвида.
        — Я упомянул об амулете Элспет,  — скучающим тоном произнес Дэвид.  — А сам узнал о нем от Линдси — она мне об этом рассказывала.
        — Выходит, ты обсуждал это с Элспет, а не со мной.  — Джейми прищурился.  — Ты с самого начала собирался забрать амулет, да? С того момента, как тебе о нем рассказала Линдси.
        — Дэвид…
        От тихого голоса Линдси Дэвид вздрогнул.
        — Вы же сказали, что не хотите держать его у себя.
        — Я не хотела. Амулет принадлежит мистеру Херсту. Он должен его забрать, Дэвид. Я просила вас только найти амулет, потому что собиралась проверить его силу.
        — Силу? Какая сила у этого амулета?
        Элспет не сводила пристального взгляда с коробки в руках Джейн.
        — Он позволяет заглянуть в будущее,  — мечтательно произнесла Линдси.
        — И?..  — спросил Дэвид, глядя на Линдси.
        Восхищение проглядывало в каждой черточке его лица.
        Она улыбнулась:
        — Я увидела свое будущее.
        Джейн поразило выражение лица Дэвида — оно светилось нежностью, свойственная ему жесткость исчезла.
        — Этот амулет должен быть у вас,  — сказал он Линдси.  — Ни одна другая женщина его не достойна.
        — Подождите!  — гневно воскликнула Элспет.  — Вы же сказали, что амулет должен принадлежать Джейми и мне, а не…
        — Не продолжай.
        Дэвид произнес это спокойно, без налета злости.
        Элспет побагровела.
        Линдси повернулась к Джейн.
        — Дэвид уже два года просит меня выйти за него.
        — Уместнее сказать — умоляет,  — уточнил Джейми.
        Отец сердито на него взглянул, и Джейми покраснел.
        Линдси дотронулась до металлической коробочки.
        — Я не знала, что ему ответить, а теперь знаю.
        Джейн взяла подругу за руку.
        — Линдси, не принимай решения, основанного исключительно на предсказании амулета. Помнишь, что я тебе говорила? Это просто выдумки. Разве не так, Майкл?
        Он кивнул:
        — Мне очень жаль, но Джейн права. Верить, что благодаря амулету можно увидеть будущее… Это несерьезно.
        — Нет-нет, я увидела свое будущее.  — Линдси наклонилась к подруге и возбужденно произнесла: — Дженнет, я увидела все своими глазами. Достань амулет из коробки, подержи его и сама все увидишь.
        В комнате наступила мертвая тишина. Казалось, упади булавка, и было бы слышно.
        — Линдси!  — К ней направился Дэвид.  — Что вы увидели?
        Его голос прозвучал настолько взволнованно, что Джейн поразилась.
        Линдси выпрямилась, на ее губах играла едва заметная улыбка.
        — Я увидела себя замужем за вами, Дэвид, и на коленях у меня два здоровых малыша.  — Лицо Линдси светилось радостью.  — Ох, Дженнет, мои мальчики вырастут очень красивыми. Оба с черными волосами и голубыми глазами.
        — Линдси!  — Дэвид пересек комнату и встал около нее. Он был похож на черного ястреба с седыми висками.  — Мне очень приятно услышать о наших сыновьях, но не скрою, что горю нетерпением лично с ними познакомиться.
        Он взял руку Линдси в свою и осыпал поцелуями каждый пальчик.
        К удивлению Джейн, Линдси наклонилась к нему и, словно это был самый что ни на есть естественный жест, положила щеку ему на плечо.
        Майкл тихо заметил:
        — Магия амулета, кажется, сильнее слухов.
        Тут резко, как свист хлыста, прозвучал голос Элспет:
        — Это ничего не меняет. Амулет принадлежит Джейми. Дженнет, помолчите. Дэвид сказал, что вы приехали на остров украсть амулет у Джейми. Ну а я этого не потерплю. Вы должны…
        — Постой!  — Джейми хмуро посмотрел на жену.  — Ты разговаривала с моим отцом по поводу амулета, а я до сего момента ни слова о нем не слышал.
        Элспет вскинула подбородок.
        — Кто-то же обязан заниматься благосостоянием Иолигари-Хауса и нашей семьи. Разве ты не видишь, что происходит? Дженнет вернулась, чтобы украсть амулет. Стоит ей завладеть им, как она захочет большего!
        Джейми поджал губы и сдвинул брови.
        — Ты не права, Элспет. Дженнет приехала сюда, чтобы найти амулет, и только. И она ничего не крадет.
        — Не будь таким простодушным! Она потребует свой титул и земли. Мы потеряем все и…
        — Значит, мы потеряем все, черт подери!  — прогремел голос Джейми.  — Они — ее, и титул, и земли. Всегда были ее!
        От неожиданного взрыва мужа Элспет открыла рот.
        Дэвид сердито посмотрел на сына.
        — Элспет права, Джейми. Тебе следует быть осторожнее…
        — Что касается тебя, отец,  — выкрикнул Джейми, выходя из-за стола со сжатыми кулаками,  — то лэрд здесь я, а не ты! И это мой дом! До сих пор ты имел слишком большое влияние в моем доме, но сейчас это прекратится…
        — И тогда что?
        Дэвид угрожающе сощурился.
        Джейн показалось, что Джейми дрогнет, но вместо этого он, так и не разжав кулаки, решительным шагом прошел мимо Элспет к отцу.
        — Тогда я заставлю тебя покинуть этот дом.
        — Ты не тронешь меня,  — глумливым тоном произнес Дэвид.  — Не осмелишься.
        Хотя губы у него дрожали, Джейми не оробел.
        — Отец, я люблю тебя, но я слишком часто соглашался с твоими планами. Сегодня этому положен конец. Дженнет моя кузина. Я пожертвовал всем, что имел, лишь бы жениться на Элспет… даже своей честью. Я с ума по ней сходил, я должен был сделать ее своей женой. Но…  — Джейми подавил рыдание.  — Ничего не получилось. Все эти годы я нес это бремя. Барра принадлежит Дженнет, это ее сердце и душа. И так было всегда.
        Джейми повернулся к Джейн.
        — Кузина, так больше продолжаться не может. Барра твоя. Я завтра уезжаю в Эдинбург и сообщу судье, что ты вернулась.
        — Ты дурак!  — с насмешкой произнес Дэвид.  — Если ты откажешься от Барры, то потеряешь все и всех, кто тебе дорог.
        По лицу Джейми было видно, как ему больно это слышать, но он стоял на своем.
        — Если Элспет оставит меня только потому, что я лишусь титула… что ж, значит, я должен посмотреть правде в глаза — она меня не любит…  — Голос его прервался, но он овладел собой и громко закончил: — И никогда не будет любить.
        — Да ни одна женщина не останется с таким слизняком!  — с отвращением сказал Дэвид.
        — Не смейте!
        Глаза всех устремились на Элспет, которая стояла, замерев, с побелевшим лицом, и смотрела на Дэвида.
        — Не смейте называть его слизняком. Джейми прекрасный человек. Лучше вас!
        — Не вмешивайся,  — пренебрежительно произнес Дэвид.  — Нам с твоим мужем надо принять решение…
        — Нет, отец.  — Джейми повернулся к Элспет. На глазах у него блестели слезы, которые он был не в силах скрыть.  — Элспет, мне надо кое-что тебе сказать.  — Он взял ее за руки.  — Со дня нашей свадьбы отец твердил мне, будто ты вышла за меня из-за титула и уйдешь, если я не стану поступать так, как считает он.
        Элспет с недоумением смотрела на него.
        — И ты ему поверил?
        — Да. Ты ни разу не дала мне повода усомниться в этом. Я знаю, что ты меня не любишь, но я думал, что до тех пор, пока я обладаю титулом, я смогу тебя удержать.
        Элспет хотела что-то сказать, но Джейми покачал головой:
        — Дай мне закончить. Я никогда не любил никого, кроме тебя, и я полагал, что этого достаточно. Что моей любви хватит на двоих.  — Подбородок у него задрожал.  — Но я лгал сам себе. Этого недостаточно. Никогда не было достаточно.
        — Твой отец прав только в одном — ты дурак!  — сказала Элспет.  — Ты все это решил, не объяснившись со мной.
        Джейми вытер глаза рукой.
        — Элспет, я изо всех сил старался быть таким мужчиной, каким ты хотела меня видеть… сильным, но я такой, какой есть. И если тебе этого недостаточно, тогда…
        Джейми отпустил ее руки, и его плечи безвольно опали.
        Джейн хотела подойти к нему, но теплые пальцы Майкла сжали ее кисть, не отпуская.
        Элспет, словно не веря своим ушам, покачала головой:
        — Джейми, ты никогда не говорил мне всего этого.
        — Я не думал, что ты захочешь это услышать.
        — Я хотела бы…
        Элспет зажала кулаками глаза.
        Несчастный Джейми произнес:
        — Элспет, пожалуйста. Не надо… Просто…
        Она отняла руки от лица.
        — Поэтому ты все эти годы отдалялся от меня? Почему ты никогда не говорил мне, о чем думаешь, никогда не говорил о нашем будущем, никогда не обсуждал со мной свои планы по дому и другие дела?
        Она развела руками.
        Джейми в замешательстве взлохматил волосы.
        — Я пытался доказать тебе, что могу принимать решения. Ты… ты хотела бы делать это вместе со мной?
        Губы Элспет дрогнули, в голубых глазах заблестели слезы.
        — Я твоя жена, дурачок! Конечно же, я хотела принимать участие во всем!
        Джейми бросил неуверенный взгляд на отца.
        — О, не смей смотреть на него!  — Элспет схватила Джейми за руки и повернула его спиной к Дэвиду.  — Твой отец успел достаточно навредить нашему браку.
        — Я только…  — начал Дэвид.
        — Молчите,  — сказала Линдси.  — Пусть они поговорят.
        К удивлению Джейн, Дэвид покорно замолк.
        — Такова любовь,  — прошептал Майкл.
        Элспет ухватилась за лацканы сюртука Джейми.
        — Послушай меня! Ты законченный дурак! Твой отец сказал тебе правду: я вышла за тебя из-за твоего титула. Я была шестнадцатилетней девочкой и знала лишь то, чему меня научили родители… что единственная ценность — это твердая монета.
        — Не говори ничего…
        Джейми поднял руку, чтобы ее прервать.
        Элспет тряхнула его за лацканы.
        — Нет, я намерена говорить, а ты слушай! На этот раз мы с тобой поговорим друг с другом.
        Джейми кивнул и уже не сводил с нее глаз.
        У Джейн стиснуло горло, когда она увидела, с какой любовной мукой кузен смотрит на жену.
        А Элспет продолжала:
        — Твой отец сказал тебе правду: меня ничто не интересовало, кроме титула и золота. Сначала я была рада, что ты ни разу не попытался привязать меня к себе бесполезными чувствами. Но шло время, мы жили вместе, и я поняла, какой ты. Я увидела твою мягкость, твою нежность, когда ты стоял около меня и держал за руки во время родов. И как ты никогда не повышал на меня голоса, даже когда я этого заслуживала.  — От волнения слова звучали хрипло, Элспет сглотнула слюну, глаза возбужденно блестели.  — Твой отец не сообщил тебе о том, как я наблюдала за тобой, когда ты с такой нежностью и любовью брал на руки наших новорожденных детей; как сейчас целуешь их в лоб утром и вечером на ночь. Я ревновала тебя к ним, завидовала твоим ласковым к ним прикосновениям…  — Голос у нее прервался, и она прошептала: — Я, твоя жена, никогда не получала этого от тебя…
        Джейми был потрясен.
        А Элспет обняла его крепче.
        — Джейми, он говорил тебе, как я мечтала о том, что ты обнимешь меня и заверишь, что любишь только меня одну? Если он не сказал этого, тогда он не сказал самого важного.
        Джейми беспомощно моргал, словно не мог уразуметь слов жены.
        — Ты любишь… меня?
        — Господи, какой же ты дурак!  — Рыдания мешали ей говорить, и Элспет сильно тряхнула его.  — Как я могла наблюдать за тобой и не любить тебя? Но ты никогда не давал мне приблизиться к тебе, никогда не говорил со мной о своих желаниях, никогда не обсуждал со мной свои дела. А я ждала… ждала и…
        Элспет замолчала, рыдания душили ее. Отвернувшись, она побежала к двери, но Джейми успел ее поймать. Он обвил руками ее талию и прижал к себе.
        — Элспет, любовь моя, пожалуйста, не плачь. Я все вынесу, но только не это. Ты должна знать, что я люблю тебя. Что я люблю тебя с той самой секунды, как увидел. И с тех пор не переставал тебя любить. Все эти годы я скрывал свои чувства, считая, что они тебе не нужны. А они жгли мне душу. Я много раз хотел высказаться, но мне казалось, это тебя рассердит, да и отец без конца твердил, что тебе на меня наплевать и что ты уйдешь, а я…
        Элспет приподнялась на цыпочки, и ее губы на мгновение коснулись его губ.
        — Черт, сколько же времени мы потеряли!  — с восторгом глядя на нее, произнес Джейми.
        А Элспет, засмеявшись, обвила руками шею мужа и снова его поцеловала.
        Джейми поцеловал ее в ответ жарким поцелуем.
        Джейн обнаружила в руке носовой платок и поняла, что у нее по щеке бежит слеза. Она вытерла мокрую щеку и отдала платок обратно Майклу. Тот аккуратно сложил платок и сунул в карман.
        Джейн огляделась.
        — Линдси и Дэвид ушли!
        — Ушли потихоньку, потому что они здесь лишние. Линдси крепко держит Дэвида в узде. У меня такое впечатление, будто он пляшет под ее дудку.
        — Вот и хорошо. Пусть попляшет.  — Джейн посмотрела на коробочку у себя в руке.  — Мы тоже добились своей цели.  — Она протянула коробку Майклу.  — Наконец-то! Держите амулет Херстов.
        Майкл положил коробку в большой карман плаща.
        — Вы даже не посмотрите на него?
        — Не здесь.  — Майкл взял ее под локоть.  — Пойдемте, принцесса. Нам пора.
        Джейн взглянула на кузена — тот страстно обнимался с женой. Лицо у Джейн запылало.
        — Вот так-то.
        Майкл вывел ее в коридор и закрыл за их спиной двойные двери.
        У Джейн вырвался вздох облегчения.
        — Все оказалось намного сложнее, чем я ожидала.
        Майкл весело на нее взглянул.
        — Жизнь сложна.
        — Точно. Однако мне надо обговорить с Джейми кое-какие дела… Арендная плата и налоги должны идти на пользу всем жителям Барры.
        Майкл сделал знак лакею, и тот кинулся открывать парадную дверь.
        — Подозреваю, что от участия Элспет в делах Барра сильно выиграет. Кажется, она практичная женщина.
        — Это так,  — сказала Джейн и задумчиво заметила: — Правда, они красивая пара?
        — Обладай Ной таким же талантом подбирать животных для ковчега, как подбираются вами пары здесь, на Барре, то на земле все еще жили бы единороги и летучие драконы.
        Джейн засмеялась:
        — Я ничего подобного здесь не подбирала, и вам это известно.  — Она посмотрела на карман его плаща, из которого выпирала коробка с амулетом.  — Но что-то, очевидно, сработало.
        — Сомневаюсь. Люди видят то, что хотят видеть.  — Конюх подвел их лошадей к ступеням, и Майкл помог Джейн сесть в седло.  — Вернемся в трактир и рассмотрим амулет.
        — И что тогда?
        Вопрос повис в воздухе.
        — Тогда и решим.  — Майкл криво усмехнулся и вскочил на Рамзеса.  — Может, мы дадим возможность амулету еще раз сотворить волшебство.
        Глава 20
        Из дневника Майкла Херста:
        «Я… нет, мы нашли амулет Херстов, и он оправдал наши ожидания… и даже больше.
        Мне следовало бы почувствовать удовлетворение, поскольку эти поиски были самыми долгими и трудными в моей жизни. Но остается еще один вопрос, который предстоит решить… и вот он-то может оказаться наиболее трудным».
        Они вернулись в трактир, и Аммон увел лошадей на конюшню.
        Миссис Макферсон приготовила на обед жаркое и накрывала стол у камина. Поглощенная этими хлопотами, она не обратила внимания на то, как взволнованы ее постояльцы.
        Коробка оттягивала Майклу карман. Его разбирало любопытство, но еще больше его занимала Джейн. Теперь амулет у него, он им обладает. А Джейн? Обладает ли он и ею? В этом он сомневался.
        Пока они ждали, когда хозяйка принесет еду, Майкл уселся в кресло у камина, а Джейн развесила их плащи на крючках у двери. Ему было приятно за ней наблюдать. Ни одна другая женщина не относилась так равнодушно к своей внешности. И это делало ее еще более желанной в его глазах. Желание… Из-за этого желания ему приходилось сдерживать себя, поскольку оно грозило вырасти до невиданных размеров.
        Как заставить себя не любоваться миниатюрной фигуркой Джейн, когда она тянется к верхнему крючку, отчего ткань платья натягивается на маленькой груди и стройных бедрах? Майкл мгновенно представил ее нагую, с манящими изгибами и ямочками, которые хотелось потрогать, желательно языком…
        — Этого достаточно?  — спросила миссис Макферсон.
        — Да, благодарю вас,  — откликнулась Джейн и, проходя к столу, схватила с блюда яблоко.  — Вы очень любезны, приготовив обед к нашему возвращению. Мясо так вкусно пахнет.
        — Не принести ли еще хлеба, если…
        — Нет-нет,  — Джейн ловко направила трактирщицу к двери,  — хлеба достаточно.
        — Да, но…
        — Большое спасибо. Если нам что-либо понадобится, мы вас позовем.
        Миссис Макферсон ничего не оставалось, как уйти.
        — Ух!
        Джейн села за стол, продолжая хрустеть яблоком.
        — Она настырная,  — заметил Майкл.
        — И я тоже.
        Майкл смотрел, как ее ровные зубы впиваются в белую мякоть, и не мог отвести глаз.
        — Знаете, что нам следует сделать сейчас?
        Ее голос звучал нетерпеливо и взволнованно.
        Броситься на пол и предаться страсти? Эти слова уже были готовы сорваться у него с языка. Майкл с трудом унял разыгравшееся воображение и выдавил:
        — Поесть?
        Джейн бросила яблоко на тарелку и указала на карман плаща, куда он положил металлическую коробочку. Майкл медленно встал и извлек ее оттуда. Пролежавшая столько времени под землей кованая коробка помялась, грязь въелась в каждую зазубрину. Майкл достал носовой платок, чтобы вытереть крышку, но вдруг застыл.
        Джейн заглядывала ему через плечо.
        — Оботрите ее почище. Я хочу посмотреть, нет ли на крышке каких-нибудь надписей.
        Майкл сложил платок и сунул обратно в карман, взял одну из салфеток, положенных на стол миссис Макферсон, и вытер коробку.
        — Нет здесь никаких надписей.
        — Как жаль! Я надеялась хоть на какую-то подсказку, почему она захоронена в могиле викинга.
        — Боюсь, что мы никогда не узнаем весь путь амулета.
        Майкл положил коробку на стол. Почему так происходит: амулет рядом, а ему страшно даже взглянуть на него?
        Да он должен задыхаться от нетерпения! Вместо этого он не может подавить желание спрятать амулет подальше.
        Почему? Ведь ради этого момента он столько лет работал и — с тех пор как впервые узнал об амулете — мечтал о том, какое испытает удовлетворение, вернув артефакт в семью. Почему же сейчас он колеблется?
        Майкл перевел взгляд с коробки на Джейн. Бархатистые карие глаза смотрели на него, и в эту секунду он все понял… понял почему. Понял до боли отчетливо и ясно. Он не хочет открывать коробку, потому что, сделав это, он положит конец всему: поискам, приключениям, всему тому, от чего не хочет отказываться.
        — Откройте!  — нетерпеливо потребовала Джейн и придвинулась к нему.
        — Открою.  — Майкл положил коробочку на стол.  — Вот и конец нашим поискам.
        — Да. Конец.
        То, как она это произнесла, насторожило его.
        — У вас это прозвучало как приговор.
        Джейн махнула рукой:
        — Поговорим об этом позже. Открывайте.
        И потянулась к коробке, но Майкл перехватил ее руку.
        — Нет, подождите. Я хочу узнать, что вы имели в виду, когда сказали «конец».
        Джейн опустила голову, ресницы скрывали глаза. Она мягко вытащила руку из его ладони.
        — Хорошо. Поговорим об этом сейчас.  — Она нервно облизнула губы и повернулась к нему лицом.  — Это… все это для меня непривычно, ново. И для вас, я думаю, тоже.
        — Новизна не всегда бывает плохой.
        — Возможно. Изменилось все. Я не собиралась говорить это до возвращения в Лондон, но я не смогу по-прежнему оставаться вашей помощницей.
        Майкл не спросил ее почему. Он тоже больше не мог представить ее своей помощницей. Он не знал, кем ей быть и как это назвать…
        Джейн вымученно улыбнулась:
        — Мы обсудим это позже. А сейчас откройте коробку.
        У Майкла на сердце лежал тяжелый камень, но как противостоять блеску в глазах Джейн, смотревшей на коробку? За последние несколько недель их отношения действительно изменились… или это он изменился? И уже ни в чем не был уверен. Все, что он знал,  — это то, что ему до боли хочется снова до нее дотронуться, вкусить ее сладость, спать с ней, истязать ее своими ласками, чтобы она молила его дать ей передохнуть. Замкнутое пространство трактира, где они оказались, не способствовало тому, чтобы разрядить накал желания. Глядя на Джейн, Майкл чувствовал, как тупая боль на сердце, преследовавшая его целый день, с каждым мгновением растет.
        Черт! Что произошло? Он привык к обществу Джейн и не замечал ее. Что изменилось с того времени, когда они проводили по двадцать четыре часа вместе, путешествуя или разбивая лагерь? Тогда он не испытывал этого неудобного, волнующего чувства.
        Не подозревая о шквале переживаний, причиной которых она стала, Джейн ткнула пальцем в коробочку.
        — Открывайте!
        Майкл наклонился вперед, мучительно ощущая ее рядом, вдыхая запах ее волос. Как называется этот запах, он не знал, но знал, что это сводит его с ума.
        Джейн отвела шелковую прядку от щеки. По крыше ритмично стучали капли дождя. Она подняла глаза и нахмурилась:
        — Это задержит наш отъезд с острова.
        — Надеюсь,  — пробормотал он, наблюдая за тем, как дождь рисует дорожки на оконном стекле и бросает тени на щеку Джейн, словно дождевые капли тоже хотят коснуться ее.
        Майкл с удивлением отметил, что кожа у нее кремовая и ей идет этот легкий загар… Такая кожа, как у нее, навевает мысли о лете, солнце и сладких персиках. Ему хочется трогать и целовать ее кожу.
        А может, поцеловать ее прямо сейчас, чтобы убедиться, что она такого же вкуса, что и персик? Или как яблоко, которое она ела…
        Должно быть, похотливые мысли отразились на его лице, потому что зрачки Джейн расширились, губы приоткрылись, и она часто задышала. А затем Джейн наклонилась, глядя на его рот.
        Она медленно приблизила губы к его губам. Майкл знал, что должен остановить это безумство, остановить ее, но не мог. Его охватило желание такой силы, что случись сейчас песчаная буря, и та не смогла бы затушить его страсть.
        Майкл нагнул голову, но Джейн прижала пальцы к его губам и честно призналась:
        — Майкл, я хочу вас поцеловать, но сначала… черт! Мы должны открыть эту коробку!
        Майкл едва не рассмеялся. Но он ее понял.
        — Хорошо.
        Он придвинул к себе коробку, затем вынул из кармана перочинный нож и поддел крышку.
        Внутри лежал кусочек бархата, истертый по краям. Джейн, вытянув шею, смотрела, как Майкл снял бархат, и их глазам предстал амулет Херстов.
        У Джейн перехватило дыхание. Амулет был большой, размером с ее ладонь, и сделан из плотно сплетенных пластинок — золотых и серебряных. На них были выгравированы древние руны и блестели драгоценные камни. Посередине — самый крупный камень, янтарь, который светился, казалось, изнутри.
        Майкл, не вынимая амулета из коробки, надел очки и стал его разглядывать.
        — Это амулет Херстов?
        — Да.  — Он повернул коробку так, чтобы на камни упал отсвет от камина.  — Есть портрет королевы Елизаветы, на ней этот амулет. Янтарь точно такой же и по размеру, и по форме. Янтарь очень редкий. И руны тоже точно такие же, как на портрете.  — Он вынул амулет и держал в руке, ловя им свет.  — Янтарь теплый. Я почти могу…
        Майкл умолк, уставившись на янтарь.
        — Херст?
        Он смотрел на амулет так, словно перед ним лежало огромное поле, а не кусочек янтаря.
        Джейн взяла его за плечо.
        — Херст? Вы…
        Майкл откинул назад голову и с шумом вдохнул воздух, как будто только что вынырнул из воды. Почти что бросив амулет в коробку, он так поспешно закрыл крышку, что защемил край бархата.
        Джейн не сводила глаз с коробки.
        — Это… это было?..
        Он встал, на секунду замер, возвышаясь над ней, и поднял ее на руки.
        — Что…  — Джейн инстинктивно схватила коробочку, а он уже нес ее к лестнице.  — Майкл, что вы…
        — Мы идем в спальню!
        — В спальню… Но почему?
        Голубые глаза за стеклами очков решительно сверкали. Майкл улыбнулся:
        — Потому что я намерен разрешить проблему нашего взаимного притяжения раз и навсегда.
        — Амулет… Он рассказал вам…
        — Эта чертова вещь ничего мне не рассказала.  — Майкл взбежал на верхнюю площадку лестницы и остановился у комнаты Джейн.  — Более того — мне не нужна какая-то дурацкая стекляшка, чтобы сообщить то, что я уже знаю.
        — Но…
        Майкл ногой открыл дверь.
        Тело Джейн закололо от предвкушения.
        — Я не говорю, что нам не следует этого делать, но что амулет…
        Он поцелуем закрыл ей рот.
        Майкл целовал ее так, будто она была для него воздухом, а он — утопающим. Как будто вся его жизнь зависела от этих поцелуев. Он уложил ее на кровать и стал снимать одежду, целуя каждый обнажавшийся под его руками кусочек кожи. Оба не заметили, как коробочка с амулетом выпала из рук Джейн на ковер.
        Прошло много времени. Майкл прислушивался к ровному дыханию Джейн. Она спала, положив голову ему на руку и прижавшись щекой к его плечу. Какая же она красивая! Нежная, тонкая. И такая женственная. И дразнящая своими словами и поступками. Его взгляд пробежал по изящной линии лба и щеки, и ниже — к твердому маленькому подбородку, и еще ниже — к трогательным ложбинкам на плечах.
        Он всегда видел Джейн такой, какой она была для него в различные моменты их путешествий: практичной и деловитой, хлопочущей об удобстве их экспедиций; временами шутливой и оживленной, временами спокойной и уверенной, когда он нервничал перед каждым новым приключением.
        Она всегда была ему необходима. Майкл не мог представить себе свою жизнь без нее, а за последние несколько недель это ощущение в нем окрепло. А когда он держал амулет в руке… Он взглянул на свою ладонь и явственно представил, как разноцветные камни, украшавшие амулет, кружатся и переливаются.
        У него сдавило грудь. Когда он смотрел на амулет, то увидел, как Джейн уходит от него. Майкл сжал ладонь, сопротивляясь чувству опустошенности, которое охватило его от этой картинки. Чтобы избавиться от ужасного ощущения одиночества, он обнял и крепко прижал к себе Джейн, боясь, что если он ее отпустит, то потеряет навсегда.
        Майкл разжал ладонь и провел по изгибу ее бедра, лаская атласную кожу. Джейн пошевелилась, что-то пробормотала и опять заснула.
        Он не может — не допустит!  — чтобы амулет оказался прав. Джейн была его помощницей, его компаньоном, его… Майкл заколебался. Она была больше, чем все это, но он не мог с точностью определить ее новую роль. Друг, да, конечно. Любовница, да. Все это так. Но все-таки больше.
        У него закололо ладонь, как будто амулет напоминал ему… И тут он понял, что ему надо сделать.
        Майкл провел кончиком пальца по краешку ресниц Джейн.
        Она заморгала во сне и поближе прижалась теплой щекой к его груди.
        Он проделал это снова и на этот раз тихо произнес:
        — Джейн…
        Ресницы у нее дрогнули, но она не пошевелилась.
        Тогда он произнес погромче:
        — Джейн, любовь моя, проснитесь!
        Она медленно открыла глаза. И коричневый бархат ее глаз окутал его мягким покрывалом. Она сонно улыбнулась:
        — Доброе утро.
        — Вообще-то добрый вечер.
        — A-а, теперь вспомнила.  — Джейн приподнялась на локтях и потянулась.  — Жаркое остынет.
        Упругая грудь натянула простыни.
        Он прокашлялся.
        — Джейн, ну его, жаркое.
        — Да?  — зевнула она.
        — Вы больше у меня не работаете.
        Улыбка исчезла. Она порывисто села, волосы упали ей на лицо. Она откинула их.
        — Вы меня выгоняете после того, как мы только что…
        Краска залила ей лицо.
        — Да. Вы справедливо заметили, что наши отношения претерпели изменения. Аммон лучше справится с обязанностями помощника, чем вы. Я уверен, что его это обрадует.
        Джейн судорожно вцепилась в покрывало. Она ничего не могла понять.
        А Майкл задумчиво добавил:
        — Мне придется нанять нового камердинера. Надеюсь, что удастся найти женатого.
        Джейн потерла лоб. Ей было стыдно и неловко.
        — Я не… Майкл, почему вы должны нанимать женатого мужчину?
        — Потому что если я смогу найти приличного женатого камердинера, тогда, вероятно, его супруга сможет стать подходящей горничной для моей жены.
        — Для вашей… жены?
        — Да. И от этого наши путешествия станут намного легче.
        — Жена?  — не сводя с него глаз, повторила Джейн.
        Майкл усадил ее к себе на колени и набросил на них обоих одеяло. Джейн не сопротивлялась, и он счел это добрым знаком.
        Она медленно и тяжело выдохнула.
        — Жена. Вот уж никогда не думала…
        — Жена или любовница. Четно говоря, мне все равно, кем она будет, хотя знаю, что мои родители предпочли бы жену. Они — сторонники приличий, особенно отец. Священник как-никак.
        — Но вы… вам не все равно?  — серьезно спросила Джейн.
        Майкл взял ее за подбородок и повернул к себе.
        — Дженнет Макнилл, или Джейн Смит-Хоутон, или шотландская принцесса — называйтесь, как пожелаете,  — мне важно только одно: провести остаток жизни с вами. И я сделаю что угодно, чтобы это произошло.
        У Джейн увлажнились глаза, и она закусила губу.
        — Значит, мне предстоит выбрать между любовницей и женой?
        — Да. Должен сказать, что быть мужем мне нравится больше. В этом положении есть определенные выгоды.  — Его взгляд скользил по ее хрупкому телу.  — Выгоды, которые меня очень привлекают.
        Джейн очаровательно порозовела.
        — Я не знаю, что сказать.
        — Не надо говорить ничего, кроме «да». И делать тоже ничего не надо, потому что я с удовольствием займусь всем самостоятельно.
        — Вы?
        — Да, я.
        — Всем? Даже свадьбой?
        — Почему нет?
        — Да вы не желаете заняться даже собственным завтраком!
        Майкл усмехнулся:
        — Вы значите для меня больше, чем бекон.
        — Больше, чем бекон? Я польщена.
        — Конечно, вам следует быть польщенной, моя маленькая глупышка.
        — Глупышка? Пустоголовый дурачок!
        — Ленивая лежебока!
        Майкл схватил ее руку и начал покусывать кончики пальцев.
        Она вздрогнула.
        — Грубый… Ой!
        Он осторожно пососал ей палец, а потом с нежностью и любовью в голосе произнес:
        — Самая прекрасная из всех шотландских принцесс.
        — Это нечестно. Вот так вдруг все изменить.
        — Привыкайте.
        Джейн улыбнулась, лицо ее светилось счастьем.
        — Я буду стараться изо всех сил.
        Майкла тоже переполняло счастье.
        — Прошлым вечером вы сказали, что как только мои поиски закончатся, то же произойдет и с нашими взаимоотношениями. Что вы не сможете вернуться к прежнему образу жизни. Джейн, и я тоже не смогу. Поэтому, пока вы спали, я понял: я не могу жить без вас.
        Джейн не знала, что сказать.
        — Я думала, что я вам больше не понадоблюсь, раз вы закончили поиски.
        — Не могу поверить… Неужели я слышу, как эти прелестные губки несут подобный вздор?  — Майкл улыбнулся, и от этой его улыбки у нее подпрыгнуло сердце.  — Джейн, я провел с вами целую вечность, и ни разу мне не было с вами скучно. Вы быстрая как ртуть и практичная как… как шерсть. Вы заманили меня в ловушку своей живостью, а затем окутали теплом. Я голову потерял.
        — Голову потеряли… Не думаю, что это можно назвать любовью.
        — Я могу,  — шутливо ответил он.
        Джейн вытянула руку и провела по его скуле.
        — Любите меня так сильно, что готовы всегда бриться?
        — Не искушайте судьбу.
        — И любите меня настолько сильно, чтобы рассказать, что же вы увидели в амулете?
        Майкл сдвинул брови и серьезно ответил:
        — Думаю, что вам надо это знать.  — Он взял ее руку и прижал к своей груди.  — Я увидел… вас.
        — И что?
        — Вы уходили от меня.
        Джейн смотрела ему прямо в глаза и слышала стук его сердца.
        — Значит, амулет не пообещал, что мы будем вместе.
        Он стиснул ей руку.
        — Мы будем вместе — это говорю я. И вам, и амулету вполне достаточно моего слова.
        — Но каким образом это можно узнать?
        Он жестом указал на пол.
        — Взгляните и увидите.
        Она перегнулась через край кровати — на ковре лежала коробка. Джейн подняла ее и посмотрела на Майкла.
        — Вы уверены?
        Он улыбнулся так уверенно, что у нее не осталось сомнений.
        — Возьмите его в руки.
        Джейн открыла коробку, сняла бархат и взяла амулет.
        И в ту самую секунду, когда амулет коснулся ладони, внутри янтаря началось кружение. Ладонь потеплела, и даже металл вокруг камня, казалось, завибрировал и ожил.
        Внутри янтаря Джейн различила очертания. Это была она… удаляющаяся, как говорил Майкл.
        Невыразимая печаль охватила ее, проникая в душу, на глаза навернулись горькие слезы и покатились по лицу.
        Джейн хотела бросить амулет, но теплая рука Майкла легла поверх ее руки и не дала ей это сделать.
        — Джейн, смотрите на амулет. Продолжайте смотреть.
        Хотя это причиняло ей такую же боль, как если бы к обнаженной коже приставили раскаленный уголь, она устремила взгляд на амулет. Джейн смотрела на свой образ, на то, как, удрученная и рыдающая, она уходит, уходит навсегда. И в тот момент, когда ее фигура достигла края камня, появился Майкл. Высокий и широкоплечий, он бежал за ней.
        Джейн охнула, вгляделась попристальнее и увидела, как он догнал ее, схватил за руку и потянул к себе…
        Она заморгала, поняв, что смотрит уже не на амулет, а в глаза Майкла.
        Он улыбнулся:
        — Видите?  — Он забрал у нее амулет, положил обратно в коробку и закрыл крышку.  — Довольны?
        Щеки у нее были мокрые от слез. Она молча кивнула.
        — Вы почувствовали боль, когда увидели, как я ухожу?
        — Я никогда не отпустил бы вас. Никогда.
        Сердце у нее радостно забилось.
        — Вы пошли за мной.
        — Конечно.
        Она услышала в его голосе облегчение.
        — И?..
        — Что «и»?
        Джейн вздохнула.
        — Херст, вы еще не попросили меня выйти за вас. Вы просто сказали мне об этом.
        — Это оттого, что брак — обычная формальность. До тех пор, пока вы моя, и больше ничья, вы можете выбрать себе титул: жена, любовница, султанша, королева, компаньон в путешествиях, даже танцовщица, хотя ваши таланты в этой области…
        Джейн пальцами закрыла ему рот.
        — Не надо об этом.
        Он засмеялся, поймал ее руку и поцеловал в ладонь.
        — Джейн, вам стоит лишь сказать, чего вы хотите, и я все исполню.
        — А если я хочу быть одновременно всем?
        Майкл притянул ее к себе ближе и серьезно посмотрел в глаза.
        — Есть только одна женщина, которая на это способна. И это вы, любовь моя.
        Джейн сморгнула слезы и обхватила его за шею.
        — Тогда я присваиваю все эти титулы, Херст. Все до единого! И вас я тоже присваиваю!
        — Всего целиком?
        Джейн усмехнулась и повалилась на бок, увлекая его за собой.
        — О да. Всего целиком. Потому что все в вас, мой любимый, самое лучшее.
        Эпилог
        Вереница экипажей подъехала к пристани, где у причала покачивались корабли. Ветер рвал свернутые паруса, свистел внутри оснастки, флаги хлопали по мачтам. Белые барашки волн разбивались о скалы Дувра, пытаясь сорвать корабли с якоря.
        Майкл вылез из кареты и посмотрел на самый большой корабль.
        — Прибыли вовремя.
        — Что ты сказал?
        Джейн высунула голову из дверцы.
        Майкл протянул руку, помогая ей выйти.
        — Я о моем брате Уильяме. Он с женой Маркейл поплывет с нами до Франции. Оттуда мы уже на другом корабле отправимся в Египет.
        Появился Аммон — он тихо переговорил с Тернером насчет лошадей, затем отдал распоряжения лакеям выносить багаж из экипажей. Он поклонился Майклу со словами:
        — Я займусь погрузкой наших вещей.
        — Хорошо. Джейн составила список того, что нам понадобится купить в Египте, но, возможно, ты захочешь что-то туда добавить.
        — Да, сэр.
        Аммон учтиво поклонился Джейн, которая стояла рядом с Майклом, придерживая рукой шляпу, чтобы ее не сорвал с головы ветер.
        — Кажется, ему нравится его новая должность,  — заметила она, глядя, как Аммон, отойдя в сторону, пересчитывает сундуки, сложенные около экипажей.
        — Очень нравится. Надеюсь, что он не испугает Маркейл.
        — Из того, что мне известно о твоей невестке, один великан-египтянин ее не испугает. Жаль, что ты не предупредил меня о том, что она поплывет с нами. Я бы тогда оделась как-нибудь пореспектабельнее.
        — Я узнал это лишь вчера вечером из письма Мэри.
        Майкл обнял Джейн, и они направились к кораблю.
        — Отец и мама сейчас в Греции и, очевидно, пробудут там еще четыре месяца. А Мэри с мужем на пути в Портленд на какой-то аукцион. С ними мой брат Роберт, антиквар. Он сейчас занят приобретением предметов для коллекции Британского музея.
        — Надеюсь, что музей оценил и твой дар.
        — Вот уж там амулет точно не пропадет. Как говорит Роберт, это идеальное место для нашей семейной реликвии.
        Джейн одобрительно кивнула:
        — Твой брат Роберт очень умный человек.
        — Он любит повторять это своей красавице жене.  — Майкл обвел взглядом корабль и увидел Уильяма, занятого беседой с каким-то моряком.  — Дай-ка мне вспомнить, кто еще упомянут в том письме. О да… моя сестра Кейтлин со своим постоянно увеличивающимся выводком детей сопровождает мужа в Италию. Они надеются, что мы посетим их на вилле, которую они арендуют на лето.
        — Как чудесно!  — На Джейн это явно произвело впечатление.  — И все это написано в одном письме?
        — Да. А Мэри удивляется, почему я не всегда дочитываю ее письма до конца. В них обычно очень много страниц. Я дважды засыпал, пока прочитал все.
        Джейн засмеялась.
        — Когда же ты успел его получить?
        — Лакей принес его нам в спальню.
        — Я ничего не слышала.
        — Ты спала. Устала после наших довольно утомительных… занятий.
        Джейн покраснела, а Майкл хищно усмехнулся:
        — Мы новобрачные. И вполне уместно отмечать это должным образом.
        От смущенной улыбки Джейн он едва не воспарил.
        — Мэри что-нибудь еще сообщила?
        — Да. Ты, моя дорогая, в мае дважды станешь тетей.
        — Мэри ждет ребенка?
        — Нет. Это моя сестра Триона.
        — Как замечательно! Но… ты сказал дважды?
        — У Трионы будут близнецы.
        — Близнецы?
        Глаза Джейн за стеклами очков удивленно уставились на него.
        — Триона и Кейтлин близнецы. Видишь ли, в нашей семье полно близнецов.
        — Я этого не знала,  — растерянно произнесла она.  — Близнецы. Представить себе не могла, что бывает столько близнецов.
        — И я тоже.  — Майкл остановился у трапа, обнял ее и поплотнее застегнул ей ворот накидки.  — Но я также не представлял, что в конце концов женюсь на остроумной колдунье, которая крутит мной, как ей заблагорассудится.
        — Я колдунья?  — Джейн улыбнулась.  — А ты неотесанный грубиян.
        — Разиня.
        — Выскочка.
        Он взял ее руку и поцеловал обручальное кольцо на тонком пальчике.
        — Властолюбивая женушка.
        Губы Джейн приоткрылись в ласковой улыбке:
        — Да, я такая. И не забывай этого.
        Она весело сверкнула на него взглядом, и Майкл решил, что ей необходим еще один поцелуй. Но тут она отвернулась и помахала Уильяму, который стоял на верху трапа и улыбался, глядя на них.
        Майкл неохотно отпустил руку Джейн, а она стала подниматься по трапу, чтобы поздороваться с его братом. Спустя минуту было ясно, что она его уже очаровала. Майкл усмехнулся. Уж кто-кто, а он знал, как это происходит.
        Прежде чем присоединиться к ним, Майкл подставил лицо ветру. Им овладело обычное волнение. Так с ним бывало всегда в начале нового путешествия. У них с Джейн будет много приятных моментов, поцелуев, открытий, улыбок. И много всего самого прекрасного.
        Он постарается, чтобы все было именно так.
        Улыбаясь, Майкл последовал за Джейн вверх по трапу навстречу новым грандиозным приключениям.
        notes
        Примечания
        1
        В древнеегипетской мифологии бог солнца.  — Здесь и далее примеч. пер.
        2
        Вполголоса (ит.).
        3
        Дословный перевод «Каслбей» — замковая бухта.
        4
        29 сентября.
        5
        Египетский крест, символ жизни в Древнем Египте.
        6
        В древнеегипетской мифологии бог — покровитель мертвых.
        7
        Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Евангелие от Матфея. 5:5).