Свидание с мечтой Барбара Ханней
        Любовный роман - Harlequin #432
        После неудачного брака Милла Брейди возвращается в родной городок, чтобы начать все сначала. Но в ее жизнь стремительно врывается неотразимый Эд Кавено - мужчина, чувства к которому так сильно ее напугали, что она стала женой его брата…
        Барбара Ханней
        Свидание с мечтой
        Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
        Miracle in Bellaroo Creek
        
        «Свидание с мечтой»
        
        
        
        
        Глава 1
        Милла сидела на краю больничной кровати. Рядом с ней на тумбочке стояла чашка чаю и нетронутый сандвич.
        Все кончено. Она потеряла ребенка. Несколько минут назад приветливая медсестра принесла ей документы на выписку.
        Куда она поедет? Вернется в номер в мотеле?
        Из коридора доносилась веселая болтовня посетителей. Это были посетители других пациентов. Милла обвела взглядом палату, в которой не было ни открыток, ни фруктов, ни цветов. Ее родители отправились в круиз по Средиземному морю. Кроме них, она больше никому не сообщила, что вернулась в Австралию.
        Ее австралийские подруги по-прежнему думают, что она наслаждается беспечной жизнью жены калифорнийского миллиардера. Ей не хватает духу признаться им, что ее брак развалился. Кроме того, ее подруги из Сиднея больше всего на свете любят вечеринки, а ей, когда она была беременной, было не до веселья. Она собиралась с ними связаться после очередного УЗИ.
        Положив руки на живот, Милла вспомнила боль и ужас, который ей пришлось пережить. Она беспомощно рыдала в палате интенсивной терапии, когда врач сообщил ей, что у нее случился выкидыш. Она оплакивала свой неудавшийся брак и свои разбитые мечты.
        Разрыв с мужем лишил ее надежды на новую любовь и подорвал ее веру в мужчин. После него она полностью сосредоточилась на своей беременности, мечтая о неразрывной связи и бескорыстной любви, которая может существовать только между матерью и ребенком. Поскольку у Кавено чаще рождались мальчики, чем девочки, Милла представляла себе, как купает своего маленького сыночка, кормит его грудью, одевает в голубые распашонки, не спит по ночам, когда у него режутся зубки. Она представляла себе прогулки с ним в парке и по пляжу, торт с одной свечой в первую годовщину его рождения, веселый праздник вместе с другими матерями и их малышами.
        Но сейчас…
        - От десяти до двадцати процентов всех беременностей заканчиваются выкидышами, - сообщил ей доктор со знанием дела, но Милла восприняла это как еще одну свою неудачу. Ведь если посмотреть на эту статистику с другой стороны, от восьмидесяти до девяноста процентов беременностей завершаются благополучно, и две трети супружеских пар живут счастливо.
        Ирония состоит в том, что беременность была ее отчаянной попыткой спасти свой брак. Когда ей стало ясно, что это невозможно, она полностью сосредоточилась на своем будущем ребенке. Она тщательно следила за своим питанием, принимала необходимые витамины и старалась больше отдыхать и гулять на свежем воздухе. К сожалению, все ее усилия оказались напрасными. Она жалкая неудачница, у которой ничего нет.
        С трудом сдерживая слезы, она положила зубную щетку в сумку с вещами, которые наспех побросала туда, когда собиралась в больницу.
        Все. Ей пора.
        Поднявшись с кровати, Милла вышла в коридор.
        Последние годы ее брака с Гарри Кавено были напряженными, но она никогда еще не чувствовала себя такой одинокой и потерянной.
        «Может, мне следовало сказать Гарри о ребенке?» - промелькнуло у нее в голове, но она тут же прогнала эту мысль. Ему было бы все равно.
        Сидя в своем офисе на Манхэттене, Эд Кавено просматривал электронные таблицы, когда его личная помощница сообщила ему о звонке. Информация на экране ноутбука была очень важной, поэтому Эд проигнорировал звонок.
        Минуту спустя помощница заглянула к нему в кабинет:
        - Мистер Кавено?
        Не отрывая взгляда от экрана, Эд пробормотал:
        - В чем дело, Сара?
        - Вам звонит Гэри Кемп из Австралии. Уверена, что вам нужно с ним поговорить.
        Гэри Кемп был австралийским частным детективом, которого семья Кавено наняла, чтобы разыскать сбежавшую жену его брата.
        Эд насторожился. Неужели Милла нашлась?
        - Соедини меня с ним, - ответил Эд, захлопнув ноутбук. Через считаные секунды телефон зазвонил снова, и он поднял трубку. - Какие новости, Гэри?
        - Их много, мистер Кавено.
        - Вы ее нашли? Она все еще в Австралии?
        Они уже знали, что Милла улетела в Сидней.
        - Да, но вы ни за что не догадаетесь, где именно.
        Эд поморщился. Он не собирался играть в угадайку. Впрочем, угадать местонахождение Миллы было нетрудно. Он знал ее вкусы. Она наверняка снимает пентхаус в престижном районе Сиднея или отдыхает на одном из знаменитых австралийских курортов.
        - Тогда просто скажите, - раздраженно бросил он.
        - В Беллару-Крик.
        - Белла-что?
        - Беллару-Крик, - смеясь повторил Гэри. - Это вымирающий городок у черта на куличках. Там проживает всего триста семьдесят девять человек.
        Эд удивился.
        - Где именно он находится?
        - В западной части Нового Южного Уэльса примерно в пяти часах езды от Сиднея.
        - Она там была?
        - Она там до сих пор. Это ее родной город.
        Эд очень удивился, поскольку не знал, что утонченная светская львица, на которой был женат его брат, выросла в захолустье.
        - Ее родные давно оттуда уехали, - продолжил сыщик. - Так же, как и большинство жителей. Сейчас это фактически город-призрак.
        - Вы уверены, что эта та самая Милла Кавено?
        - Это она, можете не сомневаться. Только, похоже, она вернула себе свою девичью фамилию - Бренди. Но самое интересное то, что она почти не притронулась к своим банковским счетам.
        - Тогда это точно не она, - сказал Эд.
        - Проверьте свою электронную почту, - сухо произнес Гэри Кемп, - и убедитесь, что я не дилетант. Я отправил вам фото, которое сделал вчера на главной улице Беллару-Крик.
        Нахмурившись, Эд открыл свой электронный почтовый ящик, выбрал нужное письмо… и увидел фотографию женщины в джинсах и свободном черном свитере.
        Это определенно Милла. Ее красивое лицо с высокими скулами невозможно перепутать ни с чьим другим. Его младший брат всегда знал толк в женщинах.
        Но вот волосы у нее другие. Вьющиеся золотисто-рыжие, как тогда, когда Эд впервые ее увидел. Потом она их выпрямила и перекрасилась в блондинку, став похожей на жен друзей Гарри.
        У Эда неожиданно сдавило горло.
        - Вы правы. Это действительно она. Вижу, вы мне прислали еще и адрес.
        - Да. Она забронировала номер на неделю в гостинице при местном пабе, но полагаю, ей не захочется так надолго задерживаться. Это такая глухомань, что через пару дней она оттуда сбежит.
        - Думаю, вы правы. Спасибо за информацию. Продолжайте за ней следить и держите меня в курсе.
        - Конечно, мистер Кавено.
        Положив трубку, Эд вышел в приемную, где сидела его помощница.
        - Мы нашли ее, - сообщил он ей.
        Сара неожиданно пришла в восторг.
        - Это просто замечательно, мистер Кавено. Милла все еще в Австралии? С ней все в порядке?
        - Ответ «да» на оба вопроса. Я немедленно вылетаю в Австралию, так что вам придется перенести мои встречи с представителями «Кливер холдингз».
        - Да, конечно.
        - Некоторым мой отъезд не понравится, так что Дэну Бруксу придется выслушать их жалобы. Он проведет другие встречи в мое отсутствие. Я поговорю с ним сразу, как только он освободится. Пожалуйста, забронируйте мне билет на ближайший рейс до Сиднея и свяжитесь с агентством по прокату автомобилей. Скажите, чтобы машину пригнали в аэропорт.
        - Да, мистер Кавено.
        - И еще я попрошу вас позвонить Каро Марсден и передать ей, что меня несколько дней не будет в стране.
        К его удивлению, всегда тактичная и исполнительная Сара прищурила глаза и посмотрела на него с вызовом.
        - Эд. - Начало не предвещало ничего хорошего. Она редко называла его по имени. - Вы встречаетесь с ней четыре месяца. Вам не кажется, что вам самому…
        - Ладно, - отрезал он. - Я сам ей позвоню.
        Сара задумчиво посмотрела на него:
        - Вы собираетесь сообщить Милле о том, что произошло с вашим братом?
        - Разумеется.
        Эд оттянул воротник рубашки, который внезапно стал слишком тесным. Он все еще переживал из-за смерти младшего брата, разбившегося на своем частном самолете. Боль утраты оказалась сильнее, чем можно было ожидать.
        - Бедняжка, - сказала Сара.
        Охваченный нежелательными эмоциями, Эд раздраженно пожал плечами:
        - Не забывайте, что это Милла от него сбежала.
        Более того, она скрыла от семьи свою беременность. Это и есть причина, по которой он ее искал.
        - Я знаю, что к Милле здесь относятся с неодобрением, но мне она всегда казалась очень милой.
        «Ну разумеется», - вздохнув, подумал Эд. В этом-то и состоит проблема. Милла Брейди всегда была для него загадкой.
        Вернувшись в родные места спустя долгих двенадцать лет, Милла испытывала странные чувства.
        Проехав на взятой напрокат малолитражке по неровному деревянному мосту, она свернула на грунтовую дорогу. Открывая ворота фермы, она увидела ржавый почтовый ящик с написанными белой краской именами владельцев.
        Она не видела своих школьных друзей Хайди и Брэда с тех самых пор, как в возрасте двадцати лет покинула городок, желая вырваться из родного захолустья и посмотреть мир. Тогда ей хотелось расширить свой кругозор, раскрыть внутренние потенциалы и понять, чего она действительно хочет от жизни.
        Ее лучшая подруга Хайли осталась здесь, в этой тихой заводи. Хуже того, она вышла замуж за местного парня. В старших классах они считали такую участь смерти подобной.
        «Да я лучше застрелюсь», - говорили они когда-то, обсуждая эту тему. В шестнадцать лет они считали себя хозяйками своей судьбы и были абсолютно уверены в том, что покинуть Беллару-Крик жизненно необходимо. Но Хайди изменила свое мнение и обручилась с их одноклассником Брэдом через несколько месяцев после отъезда Миллы.
        Было очевидно, что в отличие от бедняжки Хайди большинство других жителей сочли необходимым уехать. Таким образом, Беллару-Крик практически стал городом-призраком.
        Это открытие потрясло Миллу. Она надеялась, что поездка в родной городок немного ее взбодрит, но вместо этого на нее накатила тоска, когда она, идя по главной улице, обнаружила закрытые учреждения и магазины.
        Где люди и машины? Где фермеры, стоящие на углах улиц и обсуждающие погоду и цены на шерсть? Где ребятишки, слоняющиеся у пекарни и киоска, торгующего гамбургерами? Где молодые матери с колясками?
        Нынешний Беллару-Крик нисколько не похож на приветливый оживленный городок ее детства. В здании универмага теперь располагается магазин самообслуживания, газетный киоск и отделение почты.
        Окна и дверь пекарни, которой когда-то владели ее родители, были заколочены. Милла простояла целую вечность перед витриной, уставившись в щель между досками на знакомый интерьер.
        Сколько она себя помнила, родительская пекарня всегда была популярным местом, наполненным ароматами свежей выпечки. Жители окрестных ферм приезжали сюда за хрустящими батонами, тающими во рту рулетами, булочками с фруктовой глазурью и фирменными пирогами ее матери.
        Ее родители продали пекарню, когда вышли на пенсию. Новые владельцы обанкротились, и пустой магазин с выцветшей вывеской был снова выставлен на продажу.
        Вот только кто захочет его купить?
        Окинув взглядом пустые витрины соседних магазинов, Милла пришла в уныние. Она приехала из Сиднея в Беллару-Крик, подчинившись ностальгическому порыву, и обнаружила, что ее родной городок приходит в запустение. Как тут не расстроиться?
        «Как Хайди до сих пор не сошла с ума, живя здесь?» - подумала Милла, двигаясь на взятом напрокат автомобиле по извилистой грунтовой дороге между лугов, на которых паслись жирные овцы.
        По крайней мере Хайди все еще остается женой Брэда, и у них двое детей. Все же Милла никак не могла поверить, что ее подруга детства по-настоящему счастлива.
        Да, их общение нельзя было назвать тесным. Оно ограничивалось сообщениями в фейсбуке и редкими электронными письмами, поэтому Милла долго набиралась смелости, прежде чем позвонить Хайди, и очень удивилась, обнаружив, что ее подруга осталась такой же веселой и жизнерадостной, какой была в школьные годы.
        - Приезжай к нам на ланч, - радостно произнесла Хайди. - Нет, лучше приезжай пораньше и оставайся на ланч. Брэд приедет около двенадцати, и у нас с тобой будет достаточно времени, чтобы поболтать. Я хочу узнать, как ты жила все эти годы.
        Милла не горела желанием делиться с Хайди подробностями своей личной жизни, но очень хотела ее увидеть. Ей было любопытно, как Хайди смогла сохранить свой оптимизм.
        Пересекая узкую речку по бетонным плитам в месте брода, Милла представила себе детей Хайди и Брэда, купающихся в этой речке. Перебравшись на другой берег, она проехала еще немного и наконец увидела дом Хайди.
        Это было простое здание, обитое белым сайдингом, с верандами и красной крышей. Рядом с входом росло большое дерево с раскидистой кроной. Аккуратно подстриженные лужайки украшали яркие клумбы. Сбоку находился огород, по которому свободно гуляли рыжие куры.
        Дом ее подруги не шел ни в какое сравнение с белым мраморным особняком Миллы и Гарри в Беверли-Хиллз, однако в его сельской простоте было что-то, что глубоко тронуло Миллу.
        «Не нужно становиться сентиментальной», - сказала она себе.
        Прежде чем она успела припарковаться, дверь дома открылась, и из нее выбежала розовощекая маленькая девочка и несколько щенков. За ними вышла улыбающаяся Хайди, быстро пересекла лужайку и заключила Миллу в крепкие дружеские объятия.
        Милла обнаружила, что после долгих недель одиночества с трудом сдерживает слезы.
        Эд несколько раз тщетно пытался дозвониться до своего отца. Тот имел обыкновение не подходить к телефону, когда был не в духе, что случалось довольно часто. Несомненно, тяжелый характер Джерри Кавено был одной из причин трех его разводов.
        Когда сегодня Джерри наконец соизволил перезвонить своему старшему сыну, Эд находился в зале ожидания для вип-персон Международного аэропорта Кеннеди.
        - Рад, что ты наконец нашел Миллу, - сказал его отец, как обычно, без преамбул. - Уверен, ты знаешь, что делать, когда встретишься с ней.
        - Да, конечно. Я скажу ей о Гарри.
        - Возможно, она уже знает.
        Эд был уверен, что Милла не знает о гибели Гарри. Даже несмотря на то, что они расстались по вине Гарри, она обязательно приехала бы на его похороны, если бы узнала о его смерти.
        - Еще я организую трастовый фонд для ее ребенка, - продолжил Эд, - и уговорю Миллу подписать необходимые документы.
        - Это не все, черт побери.
        Эд вздохнул. Что еще придумал его отец?
        - Твоя главная задача вернуть ее домой.
        - Домой? - удивился Эд. - Не забывай, что Милла родилась и выросла в Австралии, папа. И она, видимо, по-прежнему считает Австралию своим домом.
        - Мой внук должен появиться на свет в Америке.
        - Что ты мне предлагаешь? Похитить беременную женщину? Подкупить австралийские власти, чтобы они изгнали ее из страны?
        Джерри проигнорировал его саркастические замечания.
        - Ты должен убедить ее вернуться. Ты же Кавено и умеешь находить общий язык с женщинами.
        «Только не с этой женщиной», - подумал Эд, прогоняя непрошеные воспоминания, пока они им не завладели.
        - Не забывай, папа, что Милла сбежала от Гарри, от нашей семьи. Совершенно очевидно, что она больше не хочет иметь с нами ничего общего. Я очень сомневаюсь, что она согласится вернуться.
        - Поверь мне, Эд, как только Милла узнает, что стала вдовой, она сразу же вернется. Но она не получит ни цента из денег Гарри, если, конечно, не позволит нам принимать активное участие в воспитании моего внука.
        - Я тебя понял, - пробормотал Эд. - Посмотрим, что я смогу сделать.
        Его ответ был встречен недовольным фырканьем.
        - Я передал текущие дела Дэну Бруксу, - добавил Эд, - так что смогу задержаться в Австралии на несколько дней. Когда я вернусь, мы с тобой встретимся и поговорим.
        Разорвав соединение, Эд тупо уставился в окно на взлетно-посадочную полосу. Он не горел желанием провести следующие двадцать часов в самолете, но еще меньше ему хотелось выполнять возложенную на него задачу. Ведь Милла покинула Штаты, потому что планировала развестись с Гарри. Должно быть, она затаила обиду на всех Кавено, раз не сказала им о своей беременности. Эд с отцом узнали о ней, только когда нашли в квартире Гарри ее медицинские справки.
        Неожиданно в Эда что-то врезалось с такой силой, что он уронил свой «блэкберри». Белокурый маленький мальчик вцепился в его брючину, чтобы не упасть.
        - Как тебя зовут? - пролепетал малыш, уставившись на него снизу вверх большими голубыми глазами, полными озорства.
        - Итан! - воскликнула подбежавшая к ним женщина и тут же забрала своего сына. - Простите, сэр, - сказала она Эду, с ужасом глядя на пятна от шоколада на его дорогих костюмных брюках.
        Мальчик начал вырываться из рук матери, почувствовав, что его веселью настал конец.
        Глядя на него, Эд не мог не вспомнить Гарри, который в детстве был озорником. После того как малыш и его мать ушли, Эд еще долго думал о своем младшем брате. Ребенок Миллы будет таким же очаровательным проказником, каким был Гарри. Еще одним Кавено.
        Эд и Гарри воспитывались разными матерями, поэтому проводили мало времени друг с другом. Гарри всегда был шаловливым и легкомысленным. В школе он не делал домашние задания, но ему всегда каким-то образом удавалось получать хорошие оценки на экзаменах.
        Повзрослев, Гарри стал растрачивать свои таланты на азартные игры и женщин. Он летал по миру на своем личном самолете и не сделал ничего для семейного бизнеса, однако его все любили. Несмотря на все его недостатки, перед его природным обаянием было невозможно устоять.
        Эд был серьезным старшим братом, который много работал на посту исполнительного директора семейной компании, чтобы остальные Кавено могли вести тот образ жизни, к которому привыкли.
        Чарли, младший из трех братьев, сын третьей жены Джерри Кавено, все еще учился в университете. Серьезный и сосредоточенный на учебе, он во многом походил на Эда, но любимчиком отца всегда был Гарри. Это означает, что сын Гарри будет светом в окошке для своего деда, и Эд ощутит на себе всю силу отцовского гнева, если ему не удастся вернуть беременную Миллу домой.
        Сидя за обшарпанным столом на кухне Хайди, болтая о том о сем с подругой детства и потягивая кофе, Милла сделала удивительное открытие: ей уже очень давно не было так хорошо и спокойно.
        Глядя на большую каменную печь, шкафчики из золотистой древесины, открытые полки с банками варенья и горшки с пряными травами на подоконнике, тарелку с домашней выпечкой на столе, миски для кошки и собаки в углу, она поняла, что совсем забыла, какой уютной может быть кухня в фермерском доме. Вспомнила о своем счастливом детстве в Беллару-Крик.
        Общение с Хайди так отличалось от светской болтовни на приемах в Лос-Анджелесе, где женщины обсуждали наряды, драгоценности и косметические процедуры и сплетничали о личной жизни своих знакомых.
        Хайди просто рассказывала ей о своей семье, которая, очевидно, была для нее смыслом жизни. О фермерских нововведениях Брэда она говорила с такой же гордостью, с какой упоминала об успехах своего сына-первоклассника. Ее взгляд был полон нежности, когда она рассказывала о шалостях своей маленькой дочки. Этот разговор должен был быть скучным, но Милла, к своему удивлению, обнаружила, что слушает ее с интересом.
        Все же Милла была немного озадачена. У Хайди были прямые тускло-коричневые волосы до плеч, как и в школьные годы. Она носила джинсы, рубашки и грубые ботинки, выращивала овощи и разводила кур. В уголках ее глаз залегли морщинки, кожа ее рук огрубела, а ногти были коротко подстрижены, но она выглядела абсолютно счастливой и довольной.
        - Я делаю то, что хочу, - призналась Хайди. - Возможно, у меня напрочь отсутствует честолюбие, но я не хочу ничего другого, и у меня нет никаких сомнений в том, что я выбрала для себя правильную жизнь.
        К своему глубокому удивлению, Милла начала рассказывать ей о том, как объездила пол-Европы и перепробовала множество разных профессий, пока наконец не прибыла в Америку и не влюбилась без памяти в очаровательного мультимиллионера, который неожиданно сделал ей предложение руки и сердца.
        Она рассказала о первых годах их брака, которые были по-настоящему счастливыми.
        - Мы летали на частном самолете Гарри в Париж только для того, чтобы поужинать в ресторане, и в Милан, чтобы купить платье, в котором не было бы стыдно пойти на церемонию вручения «Оскара».
        Лицо Хайди вытянулось от изумления.
        - Мы летали в Новый Орлеан на вечеринку, - продолжила Милла, - и в Буэнос-Айрес на матч по поло. О такой сладкой жизни я даже мечтать не могла.
        - Я знала, что ты вышла замуж за человека обеспеченного, но даже не подозревала, что ты жила как принцесса. Наверное, это было здорово.
        - Да, - пробормотала Милла, понимая, что это прозвучало неубедительно. Она не могла заставить себя рассказать Хайди о пристрастии Гарри к азартным играм, его многочисленных изменах и тем более потерянном ребенке.
        Она приехала в Беллару-Крик, преисполненная жалости к Хайди, которая никогда не покидала пределов родного штата, но, оглядываясь назад, осознала, что ей нечем похвастать. Что ее жизнь в отличие от жизни подруги пуста и бессмысленна.
        Судя по сочувствию в глазах Хайди, та обо всем догадалась. В какой-то момент она поднялась из-за стола, подошла к Милле и заключила ее в крепкие объятия, словно они никогда не теряли своей крепкой дружеской связи.
        - Миллз, тебе придется рассказать мне, почему ты приехала сюда одна и выглядишь такой грустной, - мягко сказала Хайди. - Может, вместе мы придумаем, что с этим делать.
        Глава 2
        «Добро пожаловать в Беллару-Крик».
        Проехав дорожный указатель, Эд сбавил скорость и окинул взглядом группу старых домов и узкую полосу магазинов, стоящих посреди широкой бесцветной равнины. Все это было похоже на кадр из вестерна.
        Игнорируя усталость, вызванную долгим перелетом, он достал свой «блэкберри» и набрал номер Гэри Кемпа. Он не стал предупреждать Миллу о своем приезде, решив, что у него будет больше шансов, если он застигнет ее врасплох.
        - Мистер Кавено? - протянул тот, узнав его номер. - Добро пожаловать в Австралию.
        - Милла все еще в гостинице при пабе?
        - Да. Она сняла номер до среды включительно, но, скорее всего, вы найдете ее в старой пекарне через дорогу.
        Эд нахмурился. Он слышал о разных пищевых пристрастиях беременных женщин, но не мог себе представить стройную Миллу, поглощающую штрудели.
        - Эта пекарня когда-то принадлежала ее семье, - пояснил Гэри Кемп. - Она сейчас закрыта, но у Миллы, кажется, есть ключи.
        Эд потер покрытый щетиной подбородок:
        - Спасибо за помощь. Дальше я сам справлюсь.
        - Рад это слышать, мистер Кавено. Мне определенно не хотелось бы задерживаться в этой дыре. Я только что заправил машину на другом конце города и собираюсь назад в Сидней.
        - Значит, пекарню легко найти?
        - Мимо нее вы точно не проедете. Она находится на главной улице почти напротив паба.
        - Еще раз спасибо.
        Проехав еще немного, Эд свернул на почти пустую главную улицу, на которой было припарковано несколько старых грузовиков и пыльных седанов. Двое пешеходов медленно переходили дорогу: молодая женщина вела под руку седовласого пожилого мужчину в твидовом пиджаке. Чудь далее на тротуаре стояли две женщины с полными хозяйственными сумками и о чем-то увлеченно беседовали. Неподалеку от них у открытой двери спала на солнышке пятнистая собака.
        Вдоль одной из сторон улицы тянулась полоса ухоженного сада с цветущими кустарниками и тенистыми деревьями.
        Высота зданий не превышала двух этажей. Они были величественными, прочными и старыми. Этот городок явно когда-то процветал. Здесь было намного больше жителей, чем сейчас.
        Припарковавшись неподалеку от паба, Эд снял темные очки. На него снова накатила волна усталости, и он поморщился при мысли о том, что ему предстояло сделать.
        Тогда он сказал себе, что будет действовать в интересах малыша. Что теперь, когда Гарри больше нет, он, его дядя, несет за него ответственность. Главное - сосредоточиться на ребенке и не думать о том, как могли бы сложиться их с Миллой отношения, если бы не Гарри.
        Нахмурившись, он выбрался из машины, потянулся и окинул взглядом противоположную сторону улицы с пустыми витринами и выцветшими вывесками. Одна из дверей была открыта. Над ней висела табличка с еле видной зеленой надписью «Беллару Бейкери».
        Перейдя через дорогу, Эд остановился на тротуаре и стал ждать. Не увидев никого в передней части магазина, он прислушался. Возможно, Милла была не одна, и ему не хотелось ее смущать.
        Не услышав голосов, он постучал в открытую дверь.
        Никакой реакции не последовало, и он уже собрался постучать снова, когда из подсобного помещения вышла Милла, вытирая руки о джинсы. Она выглядела бледной и усталой, но была, как всегда, очень красива. И, как всегда, при виде ее его сердце пронзила боль.
        Когда она увидела Эда, ее лицо побледнело.
        - Ты? - пролепетала она. Ее глаза расширились. Рот открылся и тут же закрылся, словно она не знала, что еще сказать.
        К горлу Эда подкатил комок, и он тяжело сглотнул.
        - Привет, Милла.
        Она медленно подошла к нему:
        - Что ты здесь делаешь?
        - Нам нужно поговорить.
        - Нет, спасибо. Я больше не желаю иметь ничего общего с вашей семейкой. - Ее глаза вспыхнули зеленым огнем. - Мне не о чем говорить ни с тобой, ни с твоим братом.
        Повернувшись, она сделала пару шагов в сторону двери, затем остановилась и бросила на него взгляд через плечо.
        - Я знаю, зачем ты здесь, Эд. Гарри прислал тебя, потому что ему не хватило смелости встретиться со мной самому и попытаться убедить меня вернуться. Но я не хочу возвращаться. Между нами все кончено.
        - Гарри не просил меня сюда приезжать.
        Стоя вполоборота к нему, Милла напряглась:
        - Как ты меня нашел? - Прежде чем Эд смог ответить, ее осенило. - Тот неприятный тип в пабе… Он наблюдал за мной. Он частный детектив?
        Лгать не было смысла, поэтому он кивнул.
        - Ну да, деньги Кавено, - горько произнесла Милла. - Они решают любые проблемы.
        - Милла, я проделал долгий путь. Нам нужно…
        - Тебе не следовало себя утруждать, Эд. Я знаю твою роль в семье. Палочка-выручалочка. Ты все время решаешь проблемы других и исправляешь их ошибки.
        К его удивлению, в ее тоне было сочувствие.
        - Выслушай меня. Я должен был тебя разыскать. Я был уверен, что ты не знала о том, что произошло.
        Она нахмурилась:
        - Что ты имеешь в виду?
        - У меня плохие новости. Они касаются Гарри.
        - Я нисколько не удивлена. Гарри всегда был источником проблем. - Она театрально закатила глаза, не обратив никакого внимания на серьезность его тона. - Мне понадобилось четыре года, чтобы понять то, что ты и твоя семья всегда знали.
        - Гарри погиб.
        Милла еще сильнее побледнела, накрыла рот ладонью и пошатнулась.
        Эд инстинктивно сделал шаг вперед и успел поймать ее в тот момент, когда она начала падать. Подхватив ее на руки, он окинул взглядом пустой торговый зал и, не найдя стула, понес ее в подсобное помещение, стараясь не обращать внимания на плавные изгибы ее тела и цветочный аромат ее волос.
        Придя в себя, Милла обнаружила, что прижимается лицом к твердой груди Эда, который держит ее на руках.
        - Я в порядке, - пробормотала она, несмотря на головокружение. - Поставь меня на пол, пожалуйста.
        Он осторожно посадил ее на стул.
        - Ты уверена, что ты в порядке?
        - Да, спасибо, - солгала она.
        У нее закружилась голова, и она, оперевшись локтями о стол, положила голову на руки и попыталась осознать произошедшее.
        Человек, который доставлял ей радость и причинял боль, мертв. Красивого, очаровательного, вероломного и эгоистичного Гарри Кавено больше нет.
        Когда она уезжала из Америки, она его ненавидела. Он слишком часто ее обманывал. Она поняла, что так больше не может продолжаться, когда однажды, вернувшись раньше из женской консультации, застала его в постели с одной из своих так называемых подруг. Гарри изменял ей и до этого, но она была слишком глупа и прощала его. Их брак был обречен, и она от него ушла без сожалений.
        Эд подошел к раковине, наполнил водой стакан и принес ей. Она его поблагодарила и сделала несколько глотков.
        - Милла, прости. Мне следовало тебя подготовить.
        - К таким новостям невозможно подготовить. Спасибо, что разыскал меня, чтобы сообщить мне лично. - Сделав еще глоток воды, она спросила: - Что произошло? Как Гарри?.. - Она не смогла себя заставить произнести страшное слово. - Как это случилось?
        - Он разбился на самолете.
        - Не может быть, - пробормотала Милла, вспомнив, как часто Гарри пользовался своим блестящим реактивным самолетом.
        - Это произошло над пустыней Мохаве, - сказал Эд. - Похороны были в прошлый четверг.
        В тот самый день, когда она потеряла ребенка.
        Наклонившись вперед, Милла закрыла лицо руками и плотно сжала губы, чтобы не расплакаться.
        К тому времени, когда она взяла под контроль свои эмоции, Эд стоял у бокового окна, засунув руки в карманы, и смотрел на переулок между пекарней и соседним магазином.
        - Я бы прилетела на похороны, - сказала она.
        Эд кивнул:
        - Я знаю, но мы не смогли тебя найти.
        - Мне жаль.
        Она не лгала. Несмотря на всю ту боль, которую причинил ей Гарри, у нее еще оставались к нему какие-то чувства.
        - В самолете был кто-то еще?
        На щеке Эда дернулся мускул.
        - Да.
        - Джули?
        - Нет, - устало произнес Эд. - Джули на тот момент уже была в прошлом. - Уставившись в пол, он тяжело сглотнул: - Это была Анджела.
        Из горла Миллы вырвался стон:
        - Анджела Белдон?
        - Да.
        Еще одна из ее так называемых подруг.
        - Ты не думаешь, что это у вас в крови?
        - Что?
        - Любвеобильность Кавено.
        Эд нахмурился:
        - Возможно, ты права.
        Вздохнув, он снова отвернулся, словно ему был неприятен этот разговор.
        Как и все Кавено, он, с его мускулистой фигурой и выразительными чертами лица, обладал мужественной красотой, которая притягивала многочисленные женские взгляды. Он был на пару дюймов выше Гарри, и у него были темные волосы, а у Гарри светлые. В отличие от младшего брата он был серьезным и ответственным. Гарри называл его образцовым сыном, но за насмешкой в его тоне слышалась зависть.
        Милла всегда уважала Эда, даже немного побаивалась. Сейчас она нервничала, понимая, что он проделал такой долгий путь не только для того, чтобы сообщить ей плохую новость.
        - Полагаю, ты приехал, чтобы поговорить со мной о деньгах, - сухо произнесла она.
        Эд повернулся к ней лицом:
        - Этот вопрос необходимо обсудить.
        Она покачала головой.
        - Уверен, ты знаешь, что наш отец установил финансовые ограничения для Гарри. Именно поэтому он настоял на брачном контракте.
        Милла знала, что три развода послужили для Джерри Кавено суровым уроком.
        - Мне не нужны деньги Гарри.
        Дымчато-серые глаза Эда сузились. С полминуты он задумчиво смотрел на Миллу, затем пожал плечами:
        - Я знаю, что, когда ты ушла от Гарри, ты не взяла ничего, но теперь, когда он… - Эд тяжело сглотнул: - Теперь, когда Гарри больше нет, ты, как его вдова, можешь…
        - Я же сказала, что мне ничего не нужно от Кавено.
        Милла приняла твердое решение самостоятельно зарабатывать на жизнь. Она не станет просить денег даже у своих родителей, которые охотно ей помогли бы, если бы она им это позволила. Она была рада, что они наслаждаются заслуженным отдыхом и ничего не знают о ее планах.
        Глаза Эда расширились: очевидно, он не ожидал такого ответа.
        - Возможно, тебе еще слишком рано об этом думать.
        Это разозлило Миллу. Она не играет ни в какие игры. Она абсолютно честна. На ее счетах еще есть немного денег, и больше ей не надо.
        Многие женщины подумали бы, что она сошла с ума, если бы узнали, что она отказалась от состояния, но она на горьком опыте узнала, что даже за очень большие деньги нельзя купить то, что действительно важно. За четыре года брака она поняла, что роскошь, дорогие развлечения и общение с богатыми и влиятельными людьми не способны сделать человека по-настоящему счастливым. Она окончательно в этом убедилась, когда пообщалась с Хайди, которая была полностью довольна своей простой размеренной жизнью.
        - Тебе и твоему ребенку будет лучше, если ты вернешься в Штаты, - сказал Эд, нарушив ход ее мыслей.
        Потрясенная, она уставилась на него:
        - Ты знаешь о моей беременности?
        - Да, - мягко ответил он. - Это замечательная новость.
        «Значит, Гарри им сказал…»
        - Ты поэтому приехал, не так ли? Тебя прислал Джерри. Он хочет, чтобы его внук жил в Америке.
        - Его можно понять.
        - Этого не случится.
        - Понимаю, тебе нужно время, чтобы как следует все обдумать.
        - Мне не нужно время, Эд. Ребенка больше нет.
        - Что ты такое говоришь?
        - Я его потеряла. - Ее голос задрожал. - У меня был выкидыш.
        - Не может быть, - ошеломленно пробормотал он.
        - Это правда, - подтвердила Милла, но, прочитав в его взгляде сомнения, поняла, какие ужасные вещи он о ней подумал.
        Черт бы его побрал!
        Вместо ответа, он начал ходить взад-вперед.
        - Эд, я не стала бы лгать о таких вещах. Я не делала аборт. У меня был выкидыш. Я правда очень хотела этого ребенка. - Она глубоко вдохнула, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы. Ей нужно быть сильной, чтобы противостоять этому человеку.
        - Если ты мне не веришь, попроси сыщика, которого ты нанял, съездить в больницу, в которой я лежала. Уверена, он сможет достать для тебя необходимые доказательства.
        - Милла, не надо так.
        - Не надо как? Это ты не смей смотреть на меня так, словно я лгу насчет того, что является для меня самым важным.
        Она была так расстроена и возмущена, что все ее тело дрожало.
        - Извини, - неожиданно сказал Эд. Он стоял перед ней, засунув руки в карманы. Его плечи были напряжены, во взгляде боролись друг с другом сомнение и сочувствие.
        Приближался вечер, и на каменном полу и стенах пекарни плясали тени. В приглушенном свете Милла заметила следы усталости на лице Эда. Он проделал долгий путь и, очевидно, приехал к ней прямо из аэропорта. Должно быть, он едва стоит на ногах.
        - Я сожалею о том, что произошло с твоим ребенком, - тихо сказал он.
        - А мне жаль, что ты зря проделал такой долгий путь.
        На его губах появилась еле заметная улыбка, но глаза продолжали серьезно на нее смотреть.
        Это был определенно не самый подходящий момент для того, чтобы вспоминать, как он однажды ее поцеловал, но она ничего не могла с собой поделать, и по ее телу прокатились волны расплавленного огня.
        - Думаю, нам следует встретиться за ужином и все обсудить.
        - Нам нечего обсуждать.
        - Милла, я не тот Кавено, который испортил тебе жизнь. Думаю, ничего страшного не случится, если мы вместе поужинаем, перед тем как я уеду.
        Он прав. Ей не следует так остро на все реагировать.
        - Хорошо, я согласна, но единственное заведение в городе, где можно нормально поужинать, - это паб.
        - Мне нужно снять номер. Ты все еще живешь в гостинице?
        Милла кивнула:
        - Да, я буду там ночевать до тех пор, пока не наведу порядок здесь.
        - Здесь? - Нахмурившись, Эд окинул взглядом помещение с металлическими столами с противнями, большой газовой плитой, столами на колесиках и огромной печью у дальней стены. В конечном итоге его взгляд задержался на венике, швабре и ведре в углу.
        - Ты кого-то наняла, чтобы навести здесь порядок?
        - Я сама навожу здесь порядок.
        Эд посмотрел на нее с недоверием.
        - Я очищаю пекарню от грязи, потому что планирую ее возродить. - Прежде чем он успел что-то сказать, Милла продолжила: - Бывший владелец разорился, равно как и несколько других местных предпринимателей. Городской совет предлагает арендовать помещения за чисто символическую плату тем, кто готов возродить здесь частный бизнес. Я подала заявку на эту пекарню. В любом случае, кроме меня, ею никто не интересуется.
        - Неудивительно, - еле слышно пробормотал он. - У меня есть к тебе один вопрос, Милла. Зачем тебе это?
        - Эта пекарня когда-то принадлежала моей семье. Я знаю, как управлять подобного рода бизнесом. Я здесь выросла.
        - И что?
        Милла вздохнула. Судя по выражению лица Эда, ей не удалось его убедить. Как ей объяснить ему, что она почувствовала, когда приехала сюда? Как объяснить ее желание заняться чем-нибудь полезным, после того как она несколько лет купалась в роскоши и растрачивала себя понапрасну?
        Этот миллиардер в брендовых джинсах не может понять, что возрождение скромной пекарни - это шанс сделать что-то полезное не только для самой себя, но и для всего города.
        - Этот город нуждается в помощи, Эд. Беллару-Крик находится на грани исчезновения, но местные власти разработали план по его спасению. Чтобы не закрыли школу, они приглашают семьи, предлагая им арендовать фермерские дома за доллар в неделю.
        - Нуждающиеся семьи.
        - Это люди, которые хотят начать все сначала, - пояснила Милла. - Люди, которые хотят, чтобы их дети росли на свежем воздухе. Они хотят жить в таком месте, где все знакомы друг с другом и имеют чувство общности.
        - Похоже, тебе промыли мозги.
        - Я просто хочу построить для себя такую жизнь, которая приносила бы мне удовлетворение, - заявила она. - И для этого мне не нужны деньги моего бывшего мужа.
        Эд поджал губы.
        - Это поспешное решение, Милла. Ты ведешь себя неразумно.
        - Я не нуждаюсь в твоем одобрении, Эд.
        - Послушай, я действительно сожалею о том, что произошло с твоим ребенком. Мне также очень жаль, что твой брак с моим братом развалился. Но я хорошо разбираюсь в бизнесе и могу с полной уверенностью сказать, что ты будешь жалеть о своем решении.
        - Я правда не хочу с тобой об этом спорить, - спокойно, но твердо сказала она.
        В конце концов, то, чем она будет заниматься дальше, это ее личное дело. Ее больше ничто не связывает с семьей Кавено, и они должны оставить ее в покое. Однако у Эда нет другого выбора, кроме как остаться на ночь в Беллару-Крик, и единственное место, где он сможет снять номер, это гостиница при пабе.
        - Ты сказал, что мы могли бы попробовать все обсудить за ужином.
        - Рад, что ты согласна.
        - По крайней мере в пабе на виду у других людей мы не сможем друг на друга кричать.
        - Какое облегчение.
        - Шеф-повар из Китая, - сказала Милла. - Он великолепно готовит. Уверена, тебе понравится его утка с грибами.
        Эд удивленно поднял брови и улыбнулся:
        - Утка с грибами в этой глуши?
        - В Беллару-Крик есть пара сюрпризов.
        - Звучит заманчиво. - Он посмотрел на часы: - Мне нужно в гостиницу.
        - Я пойду с тобой. Желающих снять номер сейчас немного, поэтому Шерри, девушка, работающая за стойкой, часто помогает на кухне или в прачечной, и ее приходится искать.
        Когда спустя пять минут Милла вернулась в холл гостиницы, не найдя Шерри, Эд сидел в кресле, вытянув перед собой свои длинные ноги. Его глаза были закрыты. Он спал.
        - Эд. - Она легонько коснулась его колена, и он проснулся. - Я не нашла администратора. Ты выглядишь усталым. Тебе нужно поспать.
        - Я в порядке, - ответил он, поднимаясь.
        - Ты проделал долгий путь. У тебя нарушились биоритмы. Думаю, тебе нужно подняться в мой номер. - Милла почувствовала, как ее щеки вспыхнули. - Там ты сможешь принять душ, пока я буду искать кого-нибудь, кто приготовит для тебя комнату.
        - Душ - это здорово. - Эд зевнул. - Спасибо, не откажусь.
        Идея предложить Эду подняться в ее номер казалась Милле практичной и разумной до тех пор, пока они не оказались вместе на узкой лестнице. В тесном пространстве она острее ощущала волнующую близость Эда. Ее сердце учащенно билось, кожу покалывало.
        Когда они дошли до ее номера, она толкнула дверь и сделала шаг назад:
        - После тебя, Эд.
        - Спасибо.
        Войдя внутрь, он поставил на пол свою спортивную сумку и окинул взглядом помещение с двуспальной кроватью, туалетным столиком с рассыпанной на нем косметикой и старым гардеробом с овальным зеркалом на дверце.
        - Обстановка довольно старомодная, но здесь хотя бы есть ванная. - Подойдя к двери, недавно выкрашенной в белый цвет, Милла толкнула ее: - Маленькая, но удобная. Чистые полотенца на полке над…
        О черт!
        Как она могла забыть про свое кружевное белье, развешанное над ванной?
        - Отличный декор, - улыбнулся Эд. Его глаза потемнели, и Миллу бросило в жар.
        Бросившись вперед, она быстро посрывала с веревки лифчики и трусики и, уставившись в пол, пробормотала:
        - Ванна в твоем распоряжении.
        Глава 3
        Пробуждаясь от глубокого сна, в который он до этого провалился как в черную яму, Эд обнаружил, что находится в незнакомой комнате, в которую проникают бледные лучи рассвета.
        Он замерз, что было неудивительно, поскольку он был полностью обнажен. Натягивая на себя простыню, он почувствовал легкий цветочный аромат и все вспомнил.
        Это Австралия. Он в гостинице в Беллару-Крик. Он принял душ в номере Миллы. Это ее спальня.
        Они собирались поужинать вместе.
        Где она?
        Очевидно, что, выйдя вчера вечером из душа, он увидел ее кровать и рухнул на нее в изнеможении. Затем Милла вернулась и обнаружила его спящим в голом виде на ее кровати. Несомненно, она испугалась и выскочила отсюда как ошпаренная. Ему остается только надеяться, что ей дали другой номер.
        Ему придется начать новый день с извинений. Это не самое приятное занятие.
        Застонав, Эд с головой забрался под простыню, но было уже слишком светло, чтобы уснуть. Цветочный аромат, витающий в воздухе, и воспоминания о кружевном белье в ванной, определенно не то, что может помочь мужчине расслабиться.
        - Доброе утро. Вы рано поднялись. - Длинноногая блондинка в джинсах и клетчатой рубашке широко улыбнулась Эду, когда он, побрившись и одевшись, спустился в паб. - Я Шерри, - весело произнесла она, - а вы первый из наших постояльцев, кто пришел завтракать. Занимайте любое место, которое вам нравится.
        Эд выбрал маленький столик у окна с видом на безлюдную главную улицу Беллару-Крик. Огонь в камине в дальнем конце помещения делал его более уютным.
        - Вам приготовить чай или кофе? - спросила Шерри.
        - Кофе, пожалуйста.
        - Точно, вы же американец. Разумеется, вы предпочитаете кофе, - сказала она, но вместо того, чтобы отправиться на кухню, осталась на месте и продолжила ему улыбаться.
        Эд догадался, что это та самая девушка, которую вчера искала Милла, но он был не в настроении разговаривать, поэтому не стал задавать ей вопросов.
        - Вы, случайно, не киноактер или какая-нибудь знаменитость? - спросила Шерри.
        - Случайно, нет, - сухо ответил он. - Помимо кофе я буду яичницу.
        - С помидорами и беконом?
        - Было бы замечательно. - Последний раз он ел в самолете и сейчас, наверное, проглотил бы целого слона. - И еще тосты и апельсиновый сок.
        - Я немедленно передам ваш заказ повару, сэр.
        С этими словами Шерри удалилась и вскоре вернулась с кофейником. К счастью, кофе оказался горячим и крепким.
        - Можете оставить кофейник здесь. Я сам себя обслужу, - сказал ей Эд.
        Он пил вторую чашку, когда Шерри вернулась с подносом. У него заурчало в желудке.
        - Значит, вы друг Миллы? - спросила она с притворной робостью.
        Эд просто кивнул. Он не собирался обсуждать с этой болтливой девушкой свои отношения с Миллой.
        - Мы все так рады, что Милла открывает пекарню, - неожиданно произнесла Шерри.
        Не в силах скрыть своего любопытства, Эд поднял на нее глаза:
        - Значит, городу действительно нужна пекарня?
        - Конечно. Но проблема состоит в том, что в пекарне нужно много работать. Бедняжке Милле придется вставать в три часа ночи. Одна половина города поддерживает ее и ждет не дождется открытия пекарни, другая половина считает, что это безумие и ее хватит, самое большое, на месяц.
        Эд был согласен со второй половиной, но промолчал.
        - По правде говоря, меня удивляет, что Милла вернулась, - продолжила Шерри. - Не понимаю, зачем ей с ее внешностью хоронить себя в этой глуши.
        «Я тоже не понимаю», - подумал Эд.
        К тому времени, когда он закончил завтракать, он по-прежнему оставался единственным посетителем. Шерри снова куда-то исчезла. Не став ее дожидаться, он положил на стол банкноту, вышел на улицу и направился к пекарне.
        Запах дыма, витающий в воздухе, напомнил ему о его поездках на ферму его дедушки и бабушки в Мичигане, но он тут же заставил себя сосредоточиться на Милле и ее планах.
        «Ее хватит, самое большое, на месяц», - озвучила Шерри мнение половины города.
        Он не представлял себе, как женщина, привыкшая к роскошной жизни в Беверли-Хиллз, будет каждый день вставать в три часа ночи, чтобы печь хлеб.
        Это невозможно.
        Половина города права. Милла спятила. Печь хлеб - это тяжелый физический труд. Должно быть, идея возродить пекарню пришла ей в голову, когда она потеряла ребенка. У нее разыгрались гормоны, и она утратила способность здраво мыслить.
        Глядя сквозь пыльное стекло в пустую пекарню, он решил, что должен образумить Миллу, пока она не сделала то, о чем быстро пожалеет.
        Почти пять лет назад он позволил им с Гарри пожениться, хотя прекрасно знал, что из этого брака ничего хорошего не выйдет. На этот раз он не допустит, чтобы она совершила серьезную ошибку.
        Он гадал, в котором часу она проснется и спустится к завтраку, когда из подсобного помещения пекарни неожиданно донесся какой-то шум.
        Нахмурившись, он подергал дверную ручку, и дверь открылась.
        - Эй? - позвал Эд, войдя внутрь. - Здесь есть кто-нибудь? - Не дождавшись ответа, он направился в подсобку. - Я могу вам чем-нибудь помочь?
        - Эд?
        Увидев появившуюся в дверях Миллу, он почувствовал себя полным идиотом и глуповато улыбнулся.
        - Привет.
        - Что ты здесь делаешь? - спросила она, подбоченившись. - Зачем ты сюда прокрался?
        - Я подумал, что сюда проник кто-то посторонний. - Он пожал плечами: - Я был уверен, что ты еще спишь.
        Милла закатила глаза:
        - Я встала в шестом часу.
        - Но тебя не было в пабе.
        - Я позавтракала здесь. - Она указала ему на электрический чайник в углу у раковины: - Стаканчика йогурта, банана и чашки чаю мне достаточно, чтобы подкрепиться.
        Эд кивнул.
        - Надеюсь, ты хорошо спал, - сказала она через некоторое время.
        - Как младенец, - ответил он, и они оба замолчали и потупились.
        Эд предположил, что Милле, как и ему, неудобно упоминать о том, что вчера она обнаружила его спящим в голом виде на ее кровати.
        - Прости, что по моей вине не состоялась наша встреча вчера за ужином, - извинился он. - Надеюсь, утка была вкусная.
        - Спасибо. Просто великолепная.
        - Надеюсь, тебе прошлой ночью было… э-э… комфортно.
        - Очень. В твоем номере, - ответила она, избегая его взгляда. - Ты позавтракал? - спросила она.
        - Да. - Он похлопал себя по животу: - Причем довольно плотно.
        - Должно быть, ты был очень голоден.
        - Да. - Напомнив себе о том, что он пришел сюда не для того, чтобы обсуждать свой аппетит, Эд спросил: - Что ты здесь делаешь в такую рань?
        - Провожу инвентаризацию оборудования, чтобы выяснить, что мне нужно купить.
        - Ты не торопишься? Ты даже не знаешь, примет ли городской совет твое заявление.
        Милла раздраженно фыркнула.
        - Уверена, что примет, Эд. Это умные и проницательные люди.
        Эд сдержал бранное слово.
        - Ты совершаешь ошибку, Милла. Совершенно очевидно, что этот город доживает свои последние дни. - Он сделал охватывающий жест рукой, указывая ей на пустую пекарню и такую же пустую улицу за ней. - Где твои клиенты? Предыдущий владелец, который пытался возродить этот бизнес, разорился.
        - Он плохо разбирался в пекарском ремесле. Его хлеб не пользовался популярностью.
        - Ты уверена, что сможешь предложить что-то лучше?
        - Абсолютно.
        - Милла, если ты действительно хочешь работать, тебе следует устроиться в один из крупных отелей Сиднея. Одним словом, тебе лучше заниматься тем, чем ты занималась до того, как вышла замуж.
        Он познакомился с Миллой в роскошном лондонском отеле, где она работала менеджером по обслуживанию вип-клиентов.
        - Ты хочешь, чтобы я снова имела дело с богатыми и знаменитыми?
        - Почему нет?
        Она сложила руки на груди и упрямо вскинула подбородок:
        - С меня довольно той жизни, Эд. Если я увижу еще одну капризную рок-звезду, меня стошнит. Я родилась и выросла в этом городе. Мы жили на Мэтьюсон-стрит, но половину своей жизни я провела в этой пекарне. До того как пойти в школу, я стряпала здесь из кусочков теста угощения для кукол. - Ее красивые зеленые глаза воинственно заблестели. - В средней школе я каждое утро перед занятиями упаковывала хлеб. После уроков я стояла за прилавком. По субботам я помогала матери печь ее фирменные слойки с фруктами.
        Эд был поражен, но не подал виду.
        - По окончании школы я стала проводить здесь все свое время и изучила этот бизнес вдоль и поперек, - добавила она.
        - И не могла дождаться, когда уедешь от всего этого.
        Милла сердито посмотрела на него:
        - Я была молода и нетерпелива. У меня были мечты.
        Эд кивнул. Он знал, что она путешествовала по миру, меняя страны и виды деятельности, пока не пала жертвой чар его неотразимого младшего брата.
        Впрочем, сейчас не самое подходящее время об этом вспоминать.
        - Полагаю, ты составила бизнес-план, - сказал он, возвращаясь к главной теме их разговора. Подготовила прогноз прибыли и убытков.
        Она смерила его испепеляющим взглядом.
        - Ты уже подсчитала сумму своих постоянных издержек? - спросил он. - Свою планируемую ежедневную прибыль?
        - Возвращайся домой, Эд. Я не хочу, чтобы ты здесь слонялся и совал нос в мои дела.
        - Я просто пытаюсь помешать тебе организовать бизнес, который не принесет тебе ничего, кроме убытков.
        - Я благодарна тебе за заботу, но предпочла бы, чтобы ты хоть немного в меня верил.
        В этот момент Эд увидел за ее бравадой ранимую женщину, которая отчаянно цепляется за остатки достоинства и надежды, и испытал чувство восхищения. Но он тут же подавил свои эмоции. Хороший бизнесмен должен полагаться на разум, а не на чувства.
        - Тебе действительно не все равно?
        - Разумеется, меня заботит твое благополучие, Милла.
        - Хорошо, - уступила она. - У меня есть большая печь, которая стоит здесь с середины прошлого века. Она отлично работает, так что никаких сюрпризов не будет. Еще у меня есть газовые плиты, большой миксер для теста, холодильник и морозильник. Мне понадобится кондитерский мешок с насадками, противни и мерные сосуды, но все это недорого стоит. Мне пригодился бы еще миксер поменьше, но это может подождать.
        - Зачем тебе второй миксер?
        - Для приготовления кремов.
        - Полагаю, тебе также нужны весы.
        Ее глаза расширились от удивления.
        - Да, это очень важная вещь. У отца были дорогие весы. Где они сейчас, я не знаю.
        - Где сейчас твои родители? Они будут тебе помогать?
        - Слава богу, нет, - тепло улыбнулась она. - Они сейчас в круизе по Средиземноморью. Они много путешествуют, и я за них рада. Они заслужили право на хороший отдых. - Ее улыбка исчезла, во взгляде снова появился вызов. - Мне нужно это сделать, Эд.
        В глубине души он ее понимал. Она хотела с головой уйти в работу в надежде исцелить свои сердечные раны.
        - Что, если твой план провалится? - спросил он. - Что, если ты останешься ни с чем?
        - Этого не произойдет.
        - Милла, как ты можешь быть так в этом уверена?
        Она просто улыбнулась:
        - Ты можешь делать все, что хочешь, Эд. Тебе не удастся меня отговорить.
        Глава 4
        Прощание Эда не было сентиментальным. Он пожал Милле руку, поцеловал ее в щеку и пожелал ей удачи.
        - И тебе тоже удачи, - сказала она, и он как-то странно на нее посмотрел. - Она тебе понадобится, когда ты будешь все объяснять Джерри.
        - Это точно, - криво улыбнулся он.
        Его улыбка исчезла, когда он забрался в свою красную машину, и при виде выражения его лица у Миллы сдавило горло.
        Они оба знали, что это их последняя встреча, но она не ожидала, что Эд будет выглядеть таким подавленным. Еще меньше она ожидала, что, стоя на тротуаре и глядя вслед его удаляющемуся автомобилю, будет испытывать чувство утраты.
        Когда машина наконец скрылась из виду, она глубоко вдохнула и выдохнула, ожидая, что на нее нахлынет чувство облегчения.
        К ее удивлению, вместо этого ее охватило непонятное чувство пустоты.
        Это безумие. Теперь, когда Эд уехал, она свободна. Свободна от семьи Кавено, от прошлых ошибок. Теперь она может закрыть дверь в прошлое и сосредоточиться на будущем.
        Но когда она вернулась в пекарню и продолжила наводить порядок, все ее мысли по-прежнему были об Эде. Причем она не думала о его предостережениях, а вспоминала их первую встречу в отеле «Хеджероу» в Лондоне. Работа в фешенебельном районе Найтсбридж была пиком ее карьеры. Она заслужила ее, потому что, с тех пор как покинула Австралию, трудилась не покладая рук. Она выращивала экологически чистые овощи на ферме в Италии. Она была барменшей в Кенте, няней и горничной на французском горнолыжном курорте. В конце концов ей предложили место за регистрационной стойкой в сетевом отеле в Лондоне.
        К ее удивлению, это место ей подошло. Она быстро освоила нужные компьютерные программы и привыкла работать посменно. Она была дружелюбной и терпеливой даже с самыми трудными клиентами и быстро получила повышение. Когда менеджер по обслуживанию вип-клиентов ушел на пенсию, Милле предложили занять его место. Она, естественно, согласилась и с энтузиазмом приступила к выполнению своих новых обязанностей.
        Она заботилась о том, чтобы к приезду особых клиентов в их номерах было все, что они заказывали, начиная от свежих фруктов и заканчивая ванной с розовым шампанским. Она организовывала для них процедуры в элитных спа-салонах, бронировала билеты в театр и даже отправляла персонал среди ночи за хлебом без глютена. Как бы с ней ни держались эти люди, высокомерно или, напротив, чересчур фамильярно, она всегда была вежлива и доброжелательна. Исполнять их прихоти было ее ежедневной работой, к которой она относилась серьезно и добросовестно.
        Именно в «Хеджероу» она познакомилась с Эдом. Она никогда не забудет тот поздний вечер, когда он вошел в вестибюль отеля в длинном черном пальто. Взгляды всех присутствующих женщин тут же устремились на него. Милла не стала исключением. Она никогда раньше не встречала мужчины, от одного лишь вида которого ее пульс учащался бы, но, несмотря на его привлекательность, не позволила себе выйти за рамки деловой этики.
        Эд прилетел в Лондон по делам. Он снял одну из частных гостиных отеля для встреч со своими европейскими партнерами, и Милла позаботилась об их комфорте.
        - Я восхищен вашим профессионализмом, - сказал ей Эд перед отъездом. - Буду с нетерпением ждать встречи с вами во время моего следующего визита в Лондон.
        Он улыбнулся, глядя ей в глаза, и Миллу бросило в жар.
        - Меня здесь к тому времени уже не будет, - ответила она. - Мне не нравится долго сидеть на одном месте. Я и так уже задержалась в Лондоне почти на два года.
        Эд даже не попытался скрыть свое разочарование.
        - Вы возвращаетесь в Австралию?
        - Нет, лечу в Америку. Мне предложили работу в Калифорнии.
        Он одарил ее очаровательной улыбкой:
        - В каком отеле?
        - «Ритц-Карлтон».
        - Замечательно. - В его серых глазах заплясали искорки. - Мы с вами могли бы встретиться снова.
        Сейчас, оглядываясь назад, Милла понимала, что в тот день в ее судьбе произошел решающий поворот. Они с Эдом встретились снова. Он об этом позаботился.
        И, кто знает, как все могло бы сложиться, окажись она чуточку смелее.

* * *
        Эд был расстроен. Он знал, что никогда не сможет убедить Миллу отказаться от ее плана. Все его попытки оказались тщетными. Она определенно потерпит неудачу, но ее никто не сможет отговорить от этой безумной затеи.
        Крепче вцепившись руками в руль, он напомнил себе, что это проблема Миллы, а не его. Что он сделал все, что мог. Что Милла взрослая женщина и имеет право принимать собственные решения.
        В глубине души он ей завидовал. Проведя всю свою взрослую жизнь за столом в кабинете и зале заседаний совета директоров, он понимал ее желание вырваться на свободу. Бывали дни, когда ему самому хотелось послать все к чертям и отправиться в плавание на каноэ по Амазонке или на яхте вокруг мыса Горн.
        И то и другое было менее рискованно, чем открывать пекарню в австралийской глуши.
        Он все еще не мог отойти от потрясения, которое охватило его, когда он увидел ее в вылинявших джинсах и футболке и с волосами, убранными под шарф. Она так отличалась от женщины, которая всегда за собой следила и одевалась по моде.
        В тот день, когда он впервые ее увидел, на ней было простое, но элегантное черное платье, которое контрастировало с ее бледной кожей и подчеркивало золотисто-рыжий оттенок ее волос. Он помнил, как она грациозно подошла к нему, тепло улыбнулась и протянула ему руку:
        - Здравствуйте, мистер Кавено. Добро пожаловать в «Хеджероу».
        Эд никогда не знал недостатка в красивых женщинах, но в Милле Брейди было что-то такое, что волновало как-то по-особенному. Он был не меньше восхищен ее профессионализмом, чем ее улыбкой.
        Однажды вечером перед важной встречей с бизнесменом из Брюсселя он пригласил Миллу составить ему компанию в частной гостиной отеля. За чашкой кофе она рассказала ему обо всех местах в Европе, в которых побывала, о достопримечательностях, которые произвели на нее впечатление. Она вела разговор весело и непринужденно, словно была одной из профессионалок из службы эскорта, которые проходят специальное обучение, чтобы развлекать состоятельных клиентов.
        Эд осторожно навел о ней справки и выяснил, что она не занимается оказанием эскорт-услуг. Что она просто обладает набором личностных качеств, которые заставляют людей тянуться к ней. Он понял, что она воплощает собой его идеал женщины.
        Когда она упомянула о том, что собирается перебраться в Америку, он, хотя и не верил в астрологию, подумал, что родился под счастливой звездой. То, что он жил в Нью-Йорке, а Милле предложили работу в Калифорнии, не представляло для него серьезной проблемы.
        Гарри жил в Лос-Анджелесе, и его тридцатилетие было не за горами. Праздник по случаю юбилея Гарри был отличным поводом пойти на него с женщиной, с которой Эд был едва знаком.
        Как и ожидалось, праздник был именно таким, какие обычно устраивают обитатели Беверли-Хиллз. С оркестром, роскошными композициями из живых цветов, официантами в белых смокингах и звездами Голливуда в качестве гостей.
        Милла в элегантном платье из кремового шелка с открытой спиной чувствовала себя непринужденно среди шикарно одетых гостей. Эду она казалась самой очаровательной из всех присутствующих женщин.
        Все шло хорошо до тех пор, пока он ее не поцеловал.
        Даже сейчас Эд не мог вспоминать без содрогания ту вечеринку. Он всегда считал себя хладнокровным и уверенным в себе, но в тот вечер вел себя как неловкий юнец.
        Веселье уже начинало затихать, когда Эд пошел за коктейлем «май тай» для Миллы. Пока его не было, ее обступили девушки из окружения Гарри. Возвращаясь с напитком, Эд услышал часть их разговора.
        - Как тебе американские мужчины? - спросила у Миллы одна из девушек.
        - Я бы повременила с оценкой, - спокойно ответила она, затем рассмеялась. - Но я провела меньше времени в Лондоне до того, как меня поцеловал мужчина.
        - Британские парни времени зря не теряют, - сказала другая девушка.
        - Либо американские туго соображают, - предположила еще одна.
        Группа весело рассмеялась. Немного постояв за пальмами в кадках, Эд присоединился к девушкам и протянул Милле бокал. Они тут же замолчали, и в наступившей тишине их с Миллой взгляды встретились.
        Должно быть, она поняла, что он подслушал их разговор, но ее это нисколько не смутило. Внезапно ему захотелось прогуляться с ней по саду, залитому лунным светом.
        Территория, прилегающая к особняку Гарри, с безупречно подстриженными лужайками, извилистыми дорожками и тенистыми кустарниками, как нельзя лучше подходила для этой цели.
        - Здесь так красиво и тепло, - сказала Милла, когда они проходили мимо пруда с лилиями. - Это место напоминает мне Австралию.
        - Ты скучаешь по дому? - спросил он.
        - Иногда. Нечасто. Я не была там целую вечность. К счастью, мои родители вышли на пенсию и могут навещать меня здесь.
        - И как тебе Америка?
        Милла улыбнулась, и ее зеленые глаза заблестели.
        - Мне нравится моя работа. И люди в Америке такие дружелюбные.
        - Но мужчины здесь туго соображают.
        Она остановилась. Ее платье мерцало в темноте.
        - Это была глупая девчачья болтовня, Эд. Я просто подыграла им, вот и все.
        - Но это правда, не так ли? - Он взял ее руки в свои и легонько сжал. - Ты еще не целовалась с американцем.
        - Не целовалась, - призналась она.
        - Это преступление.
        В ответ она беззвучно рассмеялась.
        - Уверен, что это является преступлением, по меньшей мере, в семи штатах.
        Его сердце бешено застучало, когда он положил руки на ее узкую талию. Это было странно, учитывая то, как много женщин он до сих пор целовал при луне, но в присутствии Миллы Брейди он с трудом сдерживал дрожь в голосе.
        - В Калифорнии точно.
        Он слегка наклонился, она подалась ему навстречу, и их губы слились в поцелуе. Поначалу это был легкий непринужденный поцелуй, но в считаные секунды все изменилось. Когда ее теплое податливое тело прижалось к нему, он понял, что пропал. Растворившись в безграничном удовольствии, он поцеловал ее более страстно и понял, что это судьба. Что он всю свою жизнь ждал именно эту женщину. Что они созданы друг для друга. Когда он наклонился и поцеловал ее грудь через ткань платья, она застонала от наслаждения, и он понял, что она сбежала бы вместе с ним, если бы он ей это предложил.
        Может, она пробуждала в нем галантного рыцаря, или, может, он немного боялся силы собственной страсти… Мужчины Кавено были дамскими угодниками, но никогда не теряли головы.
        Находясь на грани безумия, Эд прервал поцелуй, но Милла, вместо того чтобы отстраниться, положила голову ему на плечо.
        - Не уверен, что поцелуй был легальным, - произнес он наконец, чтобы немного разрядить обстановку.
        Милла ответила так тихо, что он не расслышал. Она не улыбалась. Напротив, выглядела обеспокоенной. После того как она страстно отвечала на его поцелуй, подобная реакция казалась ему несколько странной. Эд не знал, что сказать. Светская беседа казалась невозможной, поэтому он молча повел ее назад по дорожке, вдоль которой росли благоухающие глицинии.
        Когда они вернулись в дом, навстречу им вышел Гарри. На его красивом лице была улыбка. В руках он держал бутылку шампанского.
        - Я гадал, куда вы исчезли, Эд.
        Гарри велел официанту принести еще два бокала.
        - Вы оба выглядите так, словно вам обоим нужно выпить.
        Наполняя шампанским бокал Миллы, Гарри смотрел на нее с сочувственной улыбкой.
        - Остерегайтесь моего старшего брата. - Это прозвучало одновременно как шутка и как предупреждение. - Эд проводит слишком много времени в конференц-залах и не умеет развлекаться. Своим серьезным видом он портит веселье другим.
        - Мы с Эдом отлично провели время, - заверила его Милла.
        - Правда? - Пристально посмотрев на нее, Гарри перевел взгляд на Эда. - Гмм, - произнес он, взяв Миллу под руку, словно она была его собственностью.
        Эда охватило мрачное предчувствие, но он тут же отмахнулся от него.
        «Нет, - подумал он. - Это невозможно. Гарри не может так поступить».
        Но, разумеется, Гарри вел себя так, как следовало от него ожидать.
        - Должен вас предупредить, моя дорогая, что Эд рано ложится спать, - произнес он, очаровательно улыбаясь Милле. - Я не могу допустить, чтобы вы скучали, поэтому с радостью составлю вам компанию.
        Рассмеявшись, она попыталась высвободиться, но он усилил хватку.
        - Кроме того, сегодня день моего рождения, Эд, и я требую, чтобы твоя очаровательная спутница уделила мне следующие полчаса.
        Удаляясь вместе с Гарри, Милла бросила взгляд на Эда через плечо и смущенно пробормотала:
        - Увидимся позже.
        Гарри что-то прошептал ей на ухо, и она весело рассмеялась. Глядя им вслед, Эд чувствовал себя беспомощным. Это был праздник Гарри, и он не мог выяснять отношения в присутствии стольких гостей.
        Кроме того, в детстве он часто был свидетелем родительских ссор и ненавидел семейные сцены, поэтому любым путем избегал скандалов.
        - Ты будешь оплотом нашей семьи, - сказала Эду его бабушка, когда ему было семь лет.
        Эд покорно играл роль самого серьезного и степенного члена семьи Кавено, но в тот роковой вечер много раз ругал себя за излишнюю сдержанность. Он знал, что Гарри не испытывал ни малейших угрызений совести из-за того, что увел девушку, с которой пришел на вечеринку его брат. Гарри понадобилось всего тридцать минут, чтобы влюбить ее в себя.
        Глава 5
        Держа в руках малярный валик, Милла стояла на дощатом настиле, лежащем на стойках из брусьев, когда зазвонил ее мобильный телефон. К счастью, он был у нее в кармане джинсов, и ей не пришлось спускаться.
        - Милла? Или мне следует сказать Микеланджело? - раздался в трубке веселый голос Хайди. - Как продвигается покраска?
        Милла рассмеялась в ответ:
        - Веришь ты мне или нет, но я действительно получаю удовольствие. - Она окинула взглядом белоснежный потолок и две стены, покрытые кремовой краской. - Я сделала почти половину.
        - Молодец. Только жаль, что красивый американец не остался, чтобы тебе помочь.
        Сердце Миллы учащенно забилось.
        - Кто рассказал тебе о приезде Эда?
        - Сорока на хвосте принесла.
        - Полагаю, сороку зовут Шерри.
        - Ты прекрасно знаешь, что этому городу не хватает тем для сплетен. Шерри без ума от твоего американца. Она сказала, что он выглядит как…
        - Он не мой, - перебила ее Милла.
        - Но выглядит он как кинозвезда, правда?
        Милла вздохнула. Она приложила много усилий, чтобы выбросить Эда из головы, но все они оказались напрасными.
        - Эд брат Гарри, Хайди. Он приехал по семейным делам. - Милла рассказала Хайди о том, что произошло, но не вдавалась в подробности. - Мы поговори ли, и он улетел назад в Штаты.
        - О, - разочарованно произнесла Хайди, но тут же переключилась на свой привычный веселый тон: - Тебе нужна помощь? Я могу прийти завтра.
        С детьми посидит моя мама.
        - Это очень мило с твоей стороны, но я надеюсь, что сегодня до ланча закончу наносить первый слой, а днем нанесу второй.
        - Какая ты шустрая, Миллз. Впрочем, ты всегда любила бросать вызов трудностям.
        - Полагаю, что покраска стен - самая легкая часть этой задачи. Уверена, что ближе к открытию я начну паниковать. Тогда мне и понадобится помощь.
        - Я заранее договорюсь с мамой. Уверена, она меня отпустит.
        - Спасибо, Хайди. Это было бы замечательно. Ты просто чудо.
        Только вернувшись в Австралию, Милла поняла, что такое настоящая дружба. В Лос-Анджелесе женщины, которых она считала своими подругами, спали с ее мужем.
        - Хайди, ты, случайно, не знаешь, как составлять бизнес-план?
        - Понятия не имею. Он тебе действительно нужен?
        - Городской совет требует его от тех, кто претендует на аренду по очень низкой цене. Я им солгала, сказав, что предоставлю им план в течение недели.
        - Они не предложили тебе помочь с планом?
        - К сожалению, нет.
        - Я могу попросить Брэда. Он изучал на курсах основы предпринимательской деятельности.
        - Я была бы ему очень благодарна. Возможно, мне понадобится всего несколько подсказок.
        - Приезжай к нам сегодня вечером. Пока вы с Брэдом будете обсуждать бизнес-план, я приготовлю барбекю. Мы сможем отметить начало твоей предпринимательской деятельности. Уверена, будет весело.
        - Спасибо за приглашение. Я с удовольствием приеду.
        - Тебе удобно полседьмого?
        - Да, отлично. Я привезу вишневый пирог, приготовленный по старому маминому рецепту.
        - Класс! - рассмеялась Хайди. - А я куплю мороженое.
        Милла продолжала улыбаться, когда убрала телефон и вернулась к работе. Она была благодарна Хайди за то, что та вела себя так, словно они все эти годы были неразлучны, как в школе.
        Спустившись, Милла включила радиоприемник и наткнулась на старую песню о бесшабашном ковбое. Весело подпевая, она снова поднялась на настил и опустила валик в лоток с кремовой краской. Водя им по стене, она поняла, что сказала Хайди правду. Она действительно получала удовольствие от процесса покраски. Помещение преображалось прямо на глазах.
        Покрасив стены, она очистит до блеска терракотовые полы, и пекарня будет чистой и уютной, как прежде. Останется только наполнить ее ароматами свежей выпечки и…
        - Милла! - послышался у нее за спиной мужской голос.
        Когда она повернулась и увидела Эда, она чуть не потеряла равновесие.
        Этого не может быть! Откуда он взялся?
        - Осторожнее. Не упади.
        Сильные руки легли ей на икры.
        Что он здесь делает? Он уже должен быть в Нью-Йорке.
        - Ты меня напугал, - произнесла она дрожащим голосом. - Тебе не следовало ко мне подкрадываться.
        - Я стучал, но у тебя так громко играет музыка, что ты не услышала.
        - Ты можешь меня отпустить. Я в порядке, - солгала она, опустив валик в лоток с краской.
        - Не возражаешь, если я выключу радио? - спросил Эд.
        - Пожалуйста.
        Музыка перестала играть, и в помещении установилась напряженная тишина.
        - Что случилось? - спросила Милла, спустившись на пол. - Почему ты не в Америке?
        Эд неспешно окинул взглядом стены. Миллу раздражало его спокойствие.
        - У тебя хорошо получается, - сказал он.
        - Не заговаривай мне зубы, Эд. Ты мне не сказал, почему вернулся. У тебя возникли какие-то проблемы?
        Эд повернулся лицом к окну, и его кадык дернулся.
        - У меня возникли дела в Сиднее. Пока я там был, я нашел кое-какие вещи.
        - И что же ты нашел?
        Он расправил плечи и снова посмотрел на нее:
        - Оборудование, которое может тебе понадобиться.
        - Оборудование для пекарни? - удивилась Милла.
        - Ты ведь его еще не заказала, правда? - спросил он.
        Милла удивленно покачала головой:
        - Я решила сначала привести в порядок помещение, а в выходные заняться поисками оборудования через Интернет.
        Его губы медленно растянулись в улыбке.
        - Я нашел пару вещей, которые могут тебе понадобиться. Я принесу их сюда сейчас, хорошо?
        Милла кивнула:
        - Мне тебе помочь?
        - Не надо, я сам справлюсь.
        Посмотрев в окно, она увидела припаркованный у обочины пикап с несколькими коробками в кузове. Судя по тому, как взбугрились мышцы рук Эда, когда он переносил коробки в пекарню, они были тяжелыми. Милла решила, что он либо регулярно тренируется в спортзале, либо начал покупать футболки на размер меньше. Это интересовало ее не меньше, чем то, что он привез.
        Ее глаза расширились, когда она прочитала этикетку на первой коробке.
        - Миксер?
        - Надеюсь, что он нужного размера.
        Найдя нож, она разрезала упаковочную ленту и открыла коробку.
        - Ничего себе. Какой новенький и блестящий.
        Она планировала приобрести подержанное оборудование. Ее удивило и тронуло то, что он запомнил, что ей нужно. Она была благодарна ему и в то же время испытывала некоторое беспокойство. Зачем он это делает? Может, он пытается таким образом вернуть ее под контроль Кавено?
        Все же тревоги отошли на второй план, когда она открыла вторую коробку и увидела современные весы.
        - Они прекрасны, - сказала она, проведя кончиком пальца по блестящей стальной чаше. - Большое тебе спасибо.
        В других коробках оказались противни, месилка для теста, наборы всевозможных форм для выпечки, ножи и мерные сосуды.
        - Наверное, мне все это снится, - изумленно пробормотала Милла.
        - Я шел мимо магазина, в котором все это продавалось, и подумал, что было бы глупо туда не заглянуть.
        - Какого магазина?
        Отвернувшись, Эд пробормотал название одного из пригородов Сиднея, и Милла заподозрила, что он ей лжет.
        - Значит, ты шел по сиднейской улице и на твоем пути случайно оказался магазин, торгующий оборудованием для пекарен? Полагаю, миксер и весы были на витрине?
        Эд выпятил подбородок:
        - Послушай меня, Милла. Я не собираюсь вмешиваться в твои дела. Я знаю, что тебе не нужны наши деньги. Ты ясно дала мне это понять.
        - Значит, ты позволишь мне за все это заплатить?
        На его скулах проступил румянец.
        - В этом нет необходимости.
        Милла тяжело вздохнула:
        - Тогда зачем тебе все это, Эд? Выкладывай. Тебя беспокоит будущее Беллару-Крик? - Она не смогла сдержать сарказм. - Ты делаешь это ради блага города?
        Он на удивление спокойно отреагировал на ее колкость:
        - Мои дедушка с бабушкой со стороны отца жили в маленьком провинциальном городке, подобном этому.
        Такого ответа Милла никак не ожидала. У нее в голове не укладывалось, что состоятельные Кавено происходят из маленького городка. Впрочем, зачем Эду ей лгать?
        Она смущенно улыбнулась ему:
        - Если тобой действительно движет это, позволь мне поблагодарить тебя от имени всех жителей Беллару-Крик. Большое тебе спасибо, Эд.
        - Пожалуйста.
        Эд улыбнулся в ответ, их взгляды встретились, и по телу Миллы пробежала приятная дрожь.
        - Я прервал твою работу, - сказал он. - Краска на валике высохнет.
        - Да, думаю, мне следует продолжить красить.
        - У тебя есть второй валик?
        Милла почувствовала, как у нее вытягивается лицо. Сколько еще сюрпризов ей ждать от этого человека? Неужели он действительно хочет помочь ей красить стены?
        - Я не собираюсь прямо сейчас возвращаться в Сидней, - сказал он. - У меня нет ни малейшего желания провести сегодня еще пять часов за рулем. Я мог бы сделать что-нибудь полезное, пока я здесь.
        Внутри Миллы благодарность боролась с желанием оставаться независимой. Но была еще одна проблема. Та самая, которая возникала всякий раз, когда она оказывалась рядом с Эдом Кавено. Сексуальное влечение, которое она к нему испытывала, пугало ее. Она была уверена, что отношения с ним выбили бы почву у нее из-под ног.
        Пять лет назад именно этот страх толкнул ее в объятия его более веселого и открытого младшего брата.
        Это было большой ошибкой.
        Сейчас у нее началась новая жизнь, и она не хочет испытывать влечение к мужчине, особенно к Эду. Но она прекрасно понимает, что ничего страшного не случится, если она проведет полдня в его обществе. Он переночует в гостинице при пабе и завтра утром уедет навсегда.
        С этой мыслью она открыла большой ящик для инструментов, который приобрела в хозяйственном магазине в Парксе.
        - Очень мило с твоей стороны предложить мне помощь. - Достав новый валик, она разорвала пластиковую упаковку и протянула ему инструмент: - Ты раньше когда-нибудь пользовался этой штукой?
        - Конечно.
        Милла не смогла сдержать циничную усмешку.
        - Правда?
        - Последний раз лет двадцать назад.
        Это было похоже на путешествие в прошлое. Эд не держал в руках малярный валик с тех пор, как в пятнадцать лет помогал своему дедушке красить стены амбара. Тогда в Мичигане была осень, и он помнил запах яблок в саду и мягкий голос дедушки, который делился с ним жизненной философией, пока они работали.
        Эд уже успел забыть, как хорошо может быть вне стен офиса. Физический труд требовал иного рода внимания, нежели деловые переговоры. Не зря говорят, что смена деятельности - это лучший отдых.
        Когда Милла предложила сделать перерыв на ланч, они прошли в подсобное помещение, и она на скорую руку приготовила сандвичи с сыром. Сидя за столом из нержавеющей стали, они ели их, запивая горячим чаем, и разговаривали. Милла сказала ему, что перебралась в квартиру над пекарней.
        Они обсудили, как лучше расставить оборудование, после чего Милла подробно описала ему процесс выпечки хлеба. Он был рад узнать, что она отлично в этом разбирается. Ему хотелось проверить, насколько глубоки ее знания в области предпринимательской деятельности, но он сдержался.
        Когда они заканчивали есть, в помещение важной поступью вошел толстый рыжий кот, покачивая пушистым хвостом. Сев на корточки, Милла с улыбкой почесала ему за ухом:
        - Блю, красавчик, как у тебя дела?
        - Почему ты зовешь рыжего кота Блю?
        - Это давняя австралийская традиция. Рыжим здесь часто дают прозвище Блю. Думаю, это показывает, насколько мы противоречивы.
        Эд улыбнулся:
        - Тебя называли в школе Блю?
        - Иногда.
        - Чей это кот?
        - Мой. Он живет здесь, - рассмеялась Милла. - Я его не приглашала. Однажды он пришел и остался.
        - Значит, ты приютила бродячее животное?
        Она дерзко вскинула подбородок:
        - Да, Эд. Ты что-то имеешь против?
        Он небрежно пожал плечами, и она снова переключила внимание на кота. Ее взгляд был полон нежности, когда она гладила животное, бормоча ласковые слова. Наблюдая за ней, Эд подумал, что она, наверное, выглядела бы точно так же, играя со своим ребенком.
        Ребенком, которого она потеряла.
        У Эда сдавило горло, и ему пришлось отвернуться. Было нетрудно догадаться, что она вернулась в родные места в надежде, что это поможет ей справиться с ее потерей.
        - А ты, Эд? - спросила Милла, нарушив ход его мыслей. - Кого ты больше любишь, кошек или собак?
        «Ни тех ни других», - чуть было не сказал он, но почему-то вспомнил, как они с Гарри во время летних каникул купались и ловили рыбу в реке Каламазу. Два золотистых Лабрадора, принадлежавшие их дедушке и бабушке, следовали за мальчиками повсюду как самые преданные друзья.
        - Думаю, я завел бы собаку, будь у меня больше свободного времени.
        - Я тоже ее завела бы, но когда откроется пекарня, мне будет не до этого. Так что придется ограничиться котом.
        Представив себе, как Милла будет работать здесь от зари до зари, Эд поморщился. Она все тщательно продумала? Отдает ли она себе отчет в том, как тяжело ей придется? Нельзя сегодня печь хлеб, а завтра нет, только потому, что ты устала.
        Он мог бы ее об этом спросить, но он приехал сюда не для того, чтобы спорить. К тому же он не хотел думать о том, что привело его в Беллару-Крик.
        Когда Милла спросила его, почему он ей помогает, он сослался на то, что его бабушка и дедушка тоже жили в маленьком городке. На самом деле он о них совсем не думал, когда покупал оборудование для пекарни в Сиднее. Его беспокоило то, что Милла взвалила на свои хрупкие плечи непосильную ношу. Помимо этого, его мучило чувство вины из-за того, что семья Кавено плохо с ней обошлась.
        Его семья перед ней в долгу.
        - По крайней мере, Блю будет сокращать численность мышей.
        Милла улыбнулась в ответ:
        - Точно. Именно поэтому я считаю, что каждой пекарне нужна кошка.
        Животное направилось к приоткрытой задней двери, за которой на ступеньке стояла миска с кормом. Увидев нежный взгляд Миллы, которым та его провожала, Эд подумал, что рыжему бродяге очень повезло.

* * *
        После ланча они продолжили красить и не заметили, как день пролетел. Когда они закончили работать, уже начало темнеть. Милла включила свет, чтобы полюбоваться результатами их труда.
        - Мне нравится, - довольно сказала она, окинув взглядом гладкие кремовые стены. Она уже могла себе представить стоящие вдоль них стеллажи со свежеиспеченным ароматным хлебом и большие керамические сосуды с мукой в углу. - Спасибо тебе за помощь, - тепло улыбнулась она Эду.
        - Мне это доставило удовольствие. Думаю, мы проделали отличную работу.
        Он говорил искренне, и это вызвало у Миллы беспокойство. Она привыкла видеть Эда в деловом костюме безупречного покроя. Он казался ей строгим, даже педантичным. Джинсы и темно-серая футболка, которые были на нем сейчас, придавали ему непринужденный вид и, если это возможно, усиливали его привлекательность.
        Она заметила кремовые точки в его темных волосах. Пятнышки побольше были на его щеке, руках и футболке.
        - Черт побери, ты весь в краске.
        Его взгляд упал на ее грудь, и его губы растянулись в дерзкой улыбке.
        - Значит, мы с тобой два сапога пара. Твой свитер похож на картину Джексона Поллока.
        Милла посмотрела на переднюю часть своего свитера и поняла, что Эд прав.
        - Вижу, нам с тобой далеко до профессиональных маляров. Тебе нужно умыться. Можешь воспользоваться раковиной. Краска на водной основе, так что она легко смоется.
        - Спасибо, - сказал Эд, подошел к раковине и принялся смывать пятна краски со своих мускулистых рук.
        Милла вспомнила, как он спал голый на ее кровати, и ее кожу начало покалывать. Схватив грязные валики, она вышла на задний двор, чтобы их помыть. Когда она вернулась внутрь, Эд мыл голову под краном. На нем не было футболки. При виде его широких плеч и мускулистой спины у нее перехватило дыхание.
        Взяв полотенце, Эд вытер им голову, затем посмотрел на Миллу и улыбнулся.
        «О боже! Неужели он догадался, что я на него пялилась?» - подумала она.
        - Я забронировал столик, - сказал он ей. - Ты поужинаешь со мной?
        Милла понимала, что не должна этого делать, если хочет начать новую жизнь, в которой нет места Кавено.
        - Обещаю, что на этот раз не засну перед ужином, - очаровательно улыбнулся он.
        - Думаю, что приглашение должно исходить от меня, - немного смущенно произнесла Милла. - Я бы хотела поблагодарить тебя за оборудование и за помощь.
        Эд покачал головой:
        - Не стоит благодарности. Я просто хотел извиниться за неудобство, которое причинил тебе в прошлый раз.
        Отказаться было невежливо, но ей было бы гораздо спокойнее, если бы она точно знала, зачем Эд сюда приехал. Она предполагала, что он пытается сохранить над ней контроль, но не могла понять, зачем ему это, когда ни Гарри, ни их ребенка больше нет.
        Может, он искренне за нее переживает? Это было бы очень благородно с его стороны, но ей было бы гораздо легче принять его помощь, если бы она могла забыть их поцелуй пятилетней давности.
        Впрочем, думать сейчас о том поцелуе не имеет смысла. Эд, скорее всего, уже давно о нем забыл. В любом случае сейчас он спокойно стоит и ждет ее ответа.
        - Спасибо, Эд, - беззаботно произнесла она. - Я с удовольствием с тобой поужинаю. Давай надеяться, что в меню по-прежнему будет утка с грибами.
        Как только Эд ушел, Милла поспешила наверх в свою квартиру. Когда пекарня принадлежала ее родителям, их семья жила в большом доме на одной из соседних улиц, а эти комнаты использовала в качестве склада.
        Милле нравилось ее новое жилище. Ей было вполне достаточно спальни, маленькой гостиной и ванной. Из мебели она пока приобрела только кровать и кресло. Со временем она покрасит стены в теплые тона и купит диван, шкаф, ковер и различные предметы интерьера, которые сделают ее квартиру по-домашнему уютной.
        На небольшой задний дворик у нее тоже есть планы. Она построит там курятник и разобьет овощные грядки.
        Стаскивая с себя грязный свитер, Милла поморщилась. Мышцы ее рук гудели. Ей сейчас не помешает горячий душ и…
        Снизу донесся шум шагов, и она замерла. Эд определенно не мог вернуться так рано.
        Быстро натянув свитер, она вышла на лестницу.
        - Кто здесь?
        - Всего лишь я, - послышался голос Эда.
        - Что-то случилось? - спросила она, спускаясь вниз. - Ты не нашел Шерри?
        - Нашел, - ответил он. - Но в гостинице нет свободных номеров.
        Милла уставилась на него:
        - Ты, наверное, шутишь. Этого не может быть. Я жила в гостинице больше недели, и почти все это время была там единственным постояльцем.
        - В эти выходные будет родео.
        - О… - Она нахмурилась. - Точно.
        Она слышала про родео, но даже представить себе не могла, что приедет так много народу.
        Сейчас Эду уже поздно возвращаться в Сидней. При мысли о том, что ему придется провести ночь здесь, ее охватило беспокойство.
        - Прости, Эд. Мне следовало тебя предупредить.
        Он выглядел абсолютно спокойным, словно его совсем не волновало, где он будет ночевать.
        - Большая часть гостей допоздна останется на родео, поэтому мне удалось забронировать для нас столик.
        - Но где ты будешь спать? - На последнем слове ее голос предательски дрогнул.
        Он недоуменно посмотрел на нее:
        - Меня это не беспокоит. Шерри сказала, что в мотелях Паркса полно свободных номеров. Это всего в часе езды отсюда.
        - Да, конечно. - Почему она не подумала о Парксе, вместо того чтобы паниковать? - Прости, что не могу предложить тебе свободную кровать. У меня есть только старая раскладушка, но ты вряд ли захочешь на ней спать. Я спала на ней первые две ночи, когда перебралась сюда из гостиницы. Она не очень удобная.
        В ответ Эд просто пожал плечами:
        - Если я предпочту раскладушку, мне не придется ехать в Парке, и мы с тобой сможем выпить за ужином вина. Ты, наверное, согласишься с тем, что мы с тобой оба заслужили плотный ужин и пару бокалов вина. Я бы, конечно, мог после этого отправиться в Парке, но мне бы не хотелось иметь проблемы в случае, если меня остановит полиция.
        Милла не хотела, чтобы он посчитал ее негостеприимной, поэтому предложила ему остаться.
        Раскладушка оказалась хоть и старой, но вполне пригодной для сна, но Эд боялся спросить себя, почему он так хочет остаться здесь на ночь.
        Вполне возможно, что совсем скоро он будет смотреть на поездку в Беллару-Крик как на временное умопомешательство. Не желая заниматься самокопанием, он говорил себе, что чувствует себя ответственным за Миллу. Ведь это он познакомил ее с Гарри, в результате чего ее жизнь круто изменилась.
        Его решение задержаться здесь никак не связано с его чувствами к этой женщине. Да, его кровь закипает всякий раз, когда он видит Миллу, но ему не нужны лишние проблемы. Зачем ему женщина, которая не сможет ответить ему взаимностью?
        Какое-то время назад Эд решил, что серьезные любовные отношения не для него. Что в них все не так четко и ясно, как в бизнесе. Что в них не бывает голубых фишек, в которые вкладывают средства с минимальным риском. Серьезные отношения рискованны и чреваты потерями, поэтому он ограничивается короткими, ни к чему не обязывающими романами.
        Сейчас его цель - поддержать Миллу. Сделать все от него зависящее, чтобы ее новое начинание стало успешным. После этого он сможет с чистой совестью покинуть Австралию и навсегда забыть эту женщину и все, что с ней связано.
        Когда он сказал Милле, что собирается остаться на ночь у нее, она сначала запаниковала, но затем прислушалась к голосу разума и согласилась.
        - Если ты планируешь ночевать здесь, я схожу наверх за спальным мешком. В нем тебе будет теплее. Ступай за своими вещами. Потом можешь воспользоваться моей ванной. Она наверху. Я приготовлю для тебя чистые полотенца.
        - Я приму душ после тебя.
        - Хорошо.
        Когда Эд наконец вошел в ванную, его окутал цветочный аромат шампуня. Перед его внутренним взором возник образ обнаженной Миллы, моющей волосы под теплыми струями, но он тут же прогнал его, от греха подальше.
        Глава 6
        Милла спустилась вниз в черных легинсах и ярко-зеленой вязаной тунике, которая великолепно сочеталась с цветом ее волос. Наряд был простым, но в нем она выглядела на все сто.
        - Отлично выглядишь, - сказал ей Эд.
        К его разочарованию, она покраснела от смущения и протараторила:
        - Пойдем. Я умираю с голоду.
        Как только они вошли в уютное фойе паба, у Миллы зазвонил мобильный телефон.
        - Это Брэд, - сказала она, открывая сумочку. - Извини, Эд, я должна ответить.
        - Конечно.
        Пока они красили, она рассказала ему о своей школьной подруге Хайди и ее муже Брэде, которые никогда не покидали Беллару-Крик.
        Эд понимал, что ее жизнь его не касается, но поймал себя на том, что вслушивается в ее разговор.
        - Не беспокойся, Брэд, - произнесла она в трубку. - Я прекрасно понимаю, что бизнес-план маленькой торговой точки отличается от бизнес-плана фермы. Это хороший совет. Я воспользуюсь услугами консультанта по вопросам организации коммерческой деятельности. Спасибо, что позвонил. Скажи Хайди, что я позвоню ей завтра утром и мы договоримся насчет барбекю. Пока, Брэд.
        Разорвав соединение, Милла убрала телефон в сумочку и смущенно улыбнулась Эду:
        - Еще раз прошу прощения. Хотя, полагаю, ты сам привык отвечать на бесконечные звонки, находясь в общественных местах.
        - Привык, - подтвердил он. - Но на время этой поездки я отключил свой мобильный, перенаправив все звонки на рабочий телефон. На них отвечает моя помощница, так что я наслаждаюсь тишиной.
        - Никакого абстинентного синдрома?
        - Ни малейших признаков.
        Милла улыбнулась в ответ, и они прошли по коридору в обеденный зал, где их встретила удивленная Шерри.
        - Рада снова вас видеть, - с улыбкой сказала она Эду и, бросив многозначительный взгляд на Миллу, проводила их к столику с кипенно-белой скатертью, накрахмаленными салфетками, серебряными столовыми приборами и хрустальной вазочкой с желтыми нарциссами.
        - Обстановка довольно элегантная, - заметил Эд, когда Шерри пошла за вином, которое они заказали.
        - Это еще один сюрприз Беллару-Крик. - Милла окинула взглядом заполненный до отказа зал. - Народу так много, что работникам отеля приходится помогать официантам, - улыбнулась она. - Большинству посетителей родео не нужны накрахмаленные скатерти, но, похоже, персонал умеет творить чудеса, когда это нужно.
        - И мы с тобой сегодня тоже сотворили маленькое чудо, - сказал Эд.
        Она кивнула и улыбнулась шире:
        - Пекарня будет выглядеть здорово, правда? Не могу дождаться, когда она начнет работать.
        Эду не хотелось говорить ей, что от свежевыкрашенных стен до успешного бизнеса очень долгий путь. Он не мог притворяться, что его не волновало то, что он услышал в конце ее телефонного разговора.
        Из ее слов было ясно, что ей необходима консультация по вопросам организации коммерческой деятельности. Его задело то, что она не попросила помощи у него, но он не подал виду.
        Когда им принесли вино, Эд поднял свой бокал:
        - За будущую пекарню.
        - И за ее хозяйку, - рассмеялась Милла.
        Впервые с того момента, как он приехал в Беллару-Крик, она выглядела довольной и расслабленной. Огонь, горящий в камине, отражался в ее зеленых глазах. Боже, как же она прекрасна!
        «Я спятил, - подумал он. - Мне следует немедленно покинуть Беллару-Крик».
        Вместо этого он переключил свое внимание на меню. Они оба заказали китайский суп ван-тан и знаменитую утку с грибами. В ожидании еды они пили вино и говорили о своих любимых блюдах и сходствах и различиях между Америкой и Австралией.
        За супом они обсуждали плюсы и минусы приготовления экологически чистого хлеба. Когда им подали утку, в их разговоре стали преобладать местоимения, выражающие восхищение.
        - Неплохо для захолустья, правда? - с улыбкой произнесла Милла.
        - Неплохо для любого места.
        - Надеюсь, что шеф-повар останется.
        - Это вполне возможно, если план по спасению города сработает.
        Улыбка Миллы поблекла.
        - Надеюсь, что он не останется несбыточной мечтой, - задумчиво сказала она.
        - С твоим планом все в порядке? - не удержавшись, спросил Эд. - Я слышал, о чем ты говорила по телефону с Брэдом.
        Ее лицо помрачнело.
        - У меня все отлично, - ответила она. - Нет ничего такого, с чем я бы не справилась. - Она переключила внимание на еду на своей тарелке.
        - Милла, если у тебя есть какая-то проблема с организацией бизнеса, я помогу тебе ее решить.
        - Ты и так уже достаточно для меня сделал. - Положив вилку на тарелку, она промокнула губы салфеткой: - Я не нуждаюсь в твоей помощи. В любом случае тебе нужно возвращаться в Нью-Йорк. У меня все будет хорошо. Здесь полно людей, которые могут мне помочь.
        - Значит, ты признаешь, что тебе нужна помощь?
        Милла вздохнула:
        - Тебя когда-нибудь сравнивали с собакой, вцепившейся в кость?
        - Постоянно сравнивают.
        Она снова улыбнулась, и он улыбнулся ей в ответ. Их взгляды встретились, и он, глядя в ее бездонные зеленые глаза, почувствовал установившуюся между ними связь. Испугавшись этого, он сказал:
        - Теперь, когда ты знаешь, что я не собираюсь сдаваться, почему бы тебе не рассказать мне о своей проблеме.
        - Это не совсем проблема. - Она окинула взглядом других посетителей, которые не обращали на них никакого внимания. - Мне просто нужно составить бизнес-план. Это условие, при котором городской совет сдает предпринимателям помещения по низкой цене.
        - Ты хочешь сказать, что начала делать ремонт, не имея договора?
        - Я родом из этого города. Члены совета мне доверяют. Они знают, что я их не подведу.
        - Ты когда-нибудь составляла бизнес-план?
        - Ты же знаешь, что нет, но я обязательно найму кого-нибудь, кто в этом разбирается.
        - Я мог бы тебе помочь, - предложил он. - Я знаю аспекты организации бизнеса вдоль и поперек.
        - Ты завтра уезжаешь.
        - В этом нет нужды.
        - Я не знаю. - Милла растерянно покачала головой. - «Кавено энтерпрайзис» и пекарня - это совершенно разные вещи.
        - Бизнес он и в Африке бизнес, - сказал Эд, чокаясь с ней. - Все дело в масштабах предприятия.
        Милла осторожно посмотрела на него поверх ободка своего бокала:
        - И что бы ты мне посоветовал в нем указать?
        - В первую очередь величину издержек производства, желаемый объем производства и оборотных средств и точку безубыточности. Полагаю, что городской совет заинтересует потенциальный масштаб рынка сбыта, твои источники сырья - в общем, степень полезности твоего бизнеса для города. И еще тебе…
        - Хорошо, я все поняла. - Милла выставила перед собой поднятые ладони и закатила глаза. - Ты меня убедил в своей компетентности, Эд. Ты сможешь составить бизнес-план, даже если тебя разбудят среди ночи.
        К их столику подошла Шерри, чтобы забрать грязные тарелки.
        - Я могу вам предложить что-нибудь на десерт?
        - Я буду только чай с мятой, - сказала Милла.
        Шерри нахмурилась:
        - Не уверена, что у нас есть травяные чаи. Я посмотрю. А как насчет вас, сэр? - Глядя на Эда, она кокетливо захлопала ресницами. - Может, принести вам пирожное со взбитыми сливками и клубникой?
        - Спасибо, не надо, - ответил Эд и вернулся к своему разговору с Миллой прежде, чем Шерри ушла: - Если ты позволишь, я за день составлю для тебя бизнес-план.
        - Ты знаешь достаточно об этом районе?
        Он пожал плечами:
        - Я могу найти всю необходимую информацию на правительственных веб-сайтах.
        К ним подошла Шерри с чашкой чаю на подносе.
        - Я нашла чай с мятой в пакетике, - сказала она и, обслужив Миллу, сразу направилась к другому столику. Это было хорошо, учитывая, как она любила посплетничать.
        Сделав глоток чая, Милла серьезно посмотрела на Эда:
        - Зачем ты все это делаешь?
        Хороший вопрос. Возможно, Милла беспокоится о том, что у него есть определенные намерения на ее счет. Но он не идиот. Зачем ему повторно добиваться женщины, которая отвергла его на их первом свидании?
        Их отношения ограничились одним-единственным поцелуем, но таким страстным, каких не было в его жизни ни до, ни после. Сейчас она сдержанна, но в тот вечер была раскованной. И такой сексуальной, что, глядя на нее, его пульс учащался. Тогда он понял, что встретил особенную женщину.
        Эд помнил, как ужасно его брат обращался с Миллой. У нее были все основания интересоваться, почему он, еще один Кавено, приехал сюда без приглашения и предлагает ей свою помощь.
        Поэтому он решил сказать ей правду:
        - Моя семья перед тобой в долгу.

* * *
        Ответ Эда привел Миллу в замешательство. Ее рука дрожала, когда она ставила чашку на блюдце.
        Она была так уверена в том, что он приехал сюда, чтобы установить над ней контроль. Что она в долгу перед Кавено только потому, что они приняли ее в свою семью.
        Воспоминания, которые она так долго удерживала в глубине своей памяти, начали прорываться наружу. Это были воспоминания о долгих бессонных ночах и многочисленных романах Гарри, его крупных проигрышах в казино.
        Ее муж часто причинял ей боль, а его черствая эгоистичная мать всегда вставала на сторону сына. Что касается Джерри Кавено, он игнорировал Миллу до тех пор, пока не узнал, что она ждет ребенка. Тогда он нанял частного детектива, чтобы ее найти.
        И вот теперь Эд, единственный член этой чертовой семейки, который вправе на нее обижаться, приезжает сюда и заявляет, что Кавено у нее в долгу.
        - Я не понимаю, - пробормотала она. - Ты говоришь о деньгах? О моем наследстве?
        Эд пронзил ее суровым взглядом. Она покраснела и опустила глаза. Что он имеет в виду? Что Кавено следовало предостеречь ее насчет Гарри? Защитить ее?
        Но она взрослая женщина, которая имеет право делать выбор и совершать собственные ошибки. Присутствие Эда постоянно напоминает ей об этих ошибках.
        - Я перебралась на другой конец земного шара, чтобы все это забыть, - сказала она.
        Эд тяжело вздохнул:
        - Я понимаю. И, по правде говоря, я тебя не виню.
        Он печально улыбнулся, и у нее появилось еще больше вопросов. Вопросов, которые она не осмелилась задать.
        Когда ужин закончился, Милла почувствовала облегчение. Временами он напоминал свидание, поэтому она была напряжена, когда пришло время ложиться спать.
        - Боюсь, что у меня всего один обогреватель, - призналась она.
        - В твоей спальне? - спросил Эд.
        - Э-э… да.
        В его глазах появился озорной блеск, и она подумала, что он начнет ее дразнить, но вместо этого он просто сказал:
        - Ничего страшного. Мне будет тепло в спальном мешке.
        - Я поражена, - сказала Хайди, которая мешала салат, поглядывая в окно на задний двор, где Брэд и Эд жарили барбекю. - У меня нет слов.
        - Ты о моем вишневом пироге? - пошутила Милла.
        Хайди рассмеялась:
        - Уверена, что пирог очень вкусный, но я имею в виду твоего сексуального американца.
        - Ты говоришь прямо как Шерри, и вы обе ошибаетесь. Он не мой американец. Он брат Гарри и приехал сюда по делам.
        - По чьим делам? - спросила Хайди.
        Милле было нечего на это ответить. Она уже начала жалеть о том, что не придумала никакого предлога, чтобы остаться дома. Когда она утром позвонила Хайди, чтобы поговорить о барбекю, та настояла на том, чтобы она взяла с собой Эда.
        - Я нарезала багет, - сказала Милла, чтобы сменить тему. - Мне намазать хлеб маслом?
        - Было бы неплохо, но лучше бы ты ответила на мой вопрос.
        Вздохнув, Милла потянулась за масленкой:
        - Эд здесь для того, чтобы уладить семейные дела.
        - Но задержался, чтобы помочь тебе в твоих делах.
        - Он помешан на контроле. Он не может не вмешиваться.
        - Хорошая попытка, Милла.
        - Прошу прощения?
        - Уверена, что человек вроде Эда Кавено вмешивается, только когда ему это нужно, - заметила Хайди.
        - Эд считает, что его семья у меня в долгу. У него всегда было хорошо развито чувство ответственности.
        - И это не единственное, что у него хорошо развито.
        Милла это проигнорировала.
        - Кроме того, Эд знает аспекты организации бизнеса вдоль и поперек.
        Ее неприятно удивило то, что она дословно процитировала Эда, но это было лучше, чем обсуждать его физические достоинства. Проведя с ним бок о бок еще один день, она вдоволь на них насмотрелась.
        Весь день она красила оконные рамы, а Эд работал над ее бизнес-планом. У нее никак не укладывалось в голове, что нью-йоркский магнат, руководящий огромной компанией, уделяет столько внимания маленькой пекарне в австралийском захолустье.
        Пока они обсуждали издержки производства и ассортимент товаров, Милла украдкой любовалась широкими плечами и густыми темными волосами Эда, сидевшего за ноутбуком.
        Разумеется, это было простое эстетическое восприятие. Ничего личного. Но, к несчастью, Эд заметил, что она за ним наблюдала. Когда их взгляды встречались, по ее венам разливалась волна расплавленного огня.
        - Признай это, Милла, - с улыбкой настаивала Хайди. - В тебя всегда влюблялись самые классные парни. Помнишь Хита Диксона?
        При упоминании об этом человеке Миллу передернуло.
        - Лучше бы не помнила.
        Хайди, похоже, не заметила ее реакции.
        - Самый сексуальный парень во всей школе практически умолял тебя пойти с ним на свидание.
        - Разве ты не предаешь Брэда, заявляя, что какой-то другой парень в школе был самым сексуальным?
        Хайди посмотрела на мужа. На ее невзрачном лице появилась нежная улыбка, отчего оно преобразилось.
        - Брэд совсем не ревнивый. Он знает, как я его люблю.
        Милла обнаружила, что завидует ей.
        - Хит Диксон был красив и опасен, - продолжила Хайди. - Он был без ума от тебя, и каждая старшеклассница завидовала тебе. Ты никогда не рассказывала, почему пошла с Хитом на свидание, а потом дала ему от ворот поворот. Нас всех шокировала твоя безжалостность.
        «Если бы вы только знали…»
        Милла никогда никому не рассказывала, что произошло в тот вечер, когда она пошла на свидание с первым красавцем школы.
        - Хит Диксон был подонком, - горько произнесла она.
        Хайди уставилась на нее широко распахнутыми глазами:
        - Расскажи мне все.
        - Нет. Я бы предпочла не говорить о мужчинах. Эта тема наводит на меня скуку. В моей жизни больше нет места для мужчин. Я здесь для того, чтобы заниматься бизнесом.
        - Милла, ты не можешь игнорировать мужчин. Они составляют половину мирового населения.
        Милла пожала плечами:
        - Мне, конечно, не удастся полностью их игнорировать, но я не собираюсь в них влюбляться. И я определенно не собираюсь больше иметь ничего общего с мужчинами по фамилии Кавено. Мне хватило катастрофических отношений с одним членом этой семейки, и я не намерена наступать дважды на одни и те же грабли.
        - Думаю, это правильно, - серьезно произнесла Хайди, но мгновение спустя снова заулыбалась. - Но ты не можешь не согласиться с тем, что Эд был само очарование, когда расхваливал твой пирог с вишней. Он тебе явно симпатизирует.
        - Только потому, что я напоминаю ему его бабушку.
        Хайди прыснула со смеха.
        - Не смейся. Это правда. Он купил мне кухонные весы и ножи для разрезания выпечки…
        - Эд купил тебе ножи?
        - Да. Я же сказала, что он помешан на контроле. Он хотел убедиться, что у меня будет необходимое оборудование.
        - Конечно, конечно, - промурлыкала Хайди.
        - Когда был ребенком, бабушка разрешала ему разрезать пирог, - пояснила Милла.
        Брови Хайди взметнулись.
        - Это все объясняет.
        Милла была согласна, что ее слова не вяжутся с образом могущественного бизнесмена. Ее саму удивило, что Эд с таким интересом за ней наблюдал, когда она сегодня пекла пирог.
        - В любом случае я очень рада, что ты взяла с собой Эда, - продолжила Хайди. - Брэд получает удовольствие от общения с ним. Похоже, они нашли общий язык.
        Из любопытства Милла подошла ближе в окну и увидела Эда и Брэда, которые пили пиво, болтали и смеялись, поглядывая на мясо, жарящееся на решетке.
        Ее сердце как-то странно подпрыгнуло. После того как она только что заявила, что в ее жизни больше нет места мужчинам, она чувствовала себя лицемеркой.
        Этот приступ сентиментальности не что иное, как минутное помрачение ума. Наверное, всему виной была атмосфера домашнего уюта. В ухоженном саду Хайди и Брэда была зона, оборудованная для барбекю. Там стоял стол со скатертью в красно-белую клетку и толстыми желтыми свечами. В воздухе пахло дымом и жареным луком. Гирлянды из лампочек, натянутые между деревьями, покачивались на ветру.
        Несмотря на холодный зимний вечер, это место выглядело теплым и уютным. А Эд выглядел спокойным и расслабленным, словно такое времяпрепровождение было для него чем-то обычным. Словно он, влиятельный бизнесмен с Манхэттена, тысячу раз бывал в этом скромном фермерском доме.
        - Можно подумать, что эти двое закадычные друзья, - заметила Хайди. - Они так весело смеются.
        - Это удивительно, - сказала Милла. - Обычно Эд серьезен и задумчив.
        - Полагаю, Эду понравилась твоя идея с открытием пекарни, - предположила Хайди, закончив мешать салат.
        - Он считает это безумием, но его заинтриговал план по спасению города.
        - Брэд просто одержим этим. Город будет жить, пока открыта школа. Теперь, когда Томас пошел в первый класс, Брэд постоянно интересуется делами школы. Наверное, он уже все уши об этом прожужжал бедному Эду.
        - Даже если и так, тот, похоже, не возражает, - улыбнулась Милла.
        - Все готово, так что мы можем присоединиться к ним. Захвати хлеб, соль и перец, а я попытаюсь оторвать детей от мультиков. Томас! Люси! - крикнула она. - Ужин готов!
        - Я хочу сидеть рядом с дядей, - заявила маленькая светловолосая девчушка, глядя на Эда большими карими глазами.
        - А где волшебное слово? - спросила Хайди. - Дядю зовут Эд.
        - Я хочу сидеть рядом с ним, - произнесла малышка тоном, не терпящим возражений.
        Ее мать застонала:
        - Я когда-нибудь услышу от тебя слово «пожалуйста»?
        Люси шаловливо улыбнулась Эду:
        - Пожалуйста, дядя.
        - Надо же как мне повезло, - произнес он дружелюбным тоном, передвинувшись на край деревянной скамейки. - Мне тебя поднять?
        - Нет, я большая девочка. Я сама могу. - Приложив некоторые усилия, малышка забралась на сиденье и, откинув с глаз золотистые кудряшки, торжествующе посмотрела на него: - Вот видишь? Я залезла.
        - Ты молодец, - ответил Эд, не в силах сдержать улыбку.
        - Я буду сосиску с хлебом и кетчупом, - важно заявила малышка.
        - И салат, - сказала ей Хайди.
        Ее дочка выпятила нижнюю губу:
        - Я не люблю салат.
        - Если не съешь салат, не получишь сосиску. - С этими словами Хайди положила ей в тарелку немного овощного салата.
        Эд ожидал услышал вопль протеста, но вместо этого девочка серьезно уставилась на него своими большими карими глазами:
        - Дядя, ты любишь салат?
        - Люблю, - ответил он.
        Как только Хайди переключила свое внимание на старшего брата Люси, девочка встала на скамейку, наклонилась к Эду и прошептала ему на ухо:
        - Я разрешаю тебе съесть мой салат. Только не говори маме.
        Она тут же снова опустилась на скамейку и сидела с невинным видом, пока ее отец не положил ей на тарелку поджаристую сосиску.
        - Кетчуп будешь, солнышко?
        - Да, пожалуйста, папочка.
        Эд с трудом удержался от смеха. Он даже не подозревал, что женщины прибегают к уловкам уже в столь раннем возрасте. Он обнаружил, что происходящее доставляет ему огромное удовольствие. Откуда ни возьмись появилась мысль о том, что было бы, если бы у него была такая же прелестная малышка.
        До сих пор он не думал об отцовстве. Этот вечер действовал на него странным образом. С того момента, как он приехал в дом Хайди и Брэда, он чувствовал себя так, словно переместился в прошлое. Нельзя утверждать, что друзья Миллы отстали от времени. Они были в курсе последних мировых событий и пользовались техническими новинками, но в их доме царила атмосфера уюта и умиротворения, которая напоминала ему о семейных встречах на ферме его бабушки и дедушки в Мичигане.
        В последний раз молодое и старшее поколение собрались там на День благодарения, когда Эду было пятнадцать. Под «старшим поколением» он, разумеется, имел в виду бабушку и дедушку, а не родителей.
        Эд даже не помнил, чтобы его отец и мать ужинали вместе. Они развелись, когда ему было пять лет. После этого всякий раз, когда он приезжал в отцовский дом, отец допоздна задерживался на работе и уделял сыну очень мало времени.
        Что касается матери Эда, когда он утром уходил в школу, она еще спала. Вечера она проводила на диване перед телевизором, и, когда целовала Эда перед сном, от нее пахло виски. Своим воспитанием он был обязан няням, которые сменяли одна другую быстрее, чем он успевал к ним привыкнуть.
        Сейчас, сидя за столом, покрытым клетчатой скатертью, Эд делал вид, будто не замечает кусочки овощей, появляющиеся на краю его тарелки, слушал звонкий смех Миллы и чувствовал себя счастливым.
        Ему пришлось напомнить себе, что, как бы хорошо и комфортно ему ни было, он здесь чужой. «Кавено Энтерпрайзис» находится совсем в другом мире, у обитателей которого вместо сердца калькуляторы.
        Сегодняшнее беспретенциозное барбекю в саду разительно отличалось от шикарной вечеринки по случаю дня рождения Гарри, на которую он пригласил Миллу. Теперь он понял, почему она так легко позволила роскоши ослепить ее.
        Также он понял, почему она вернулась домой сразу, как только шоры, наконец, упали с ее глаз.
        Глава 7
        Пару часов спустя Эд вел свой пикап по пустой проселочной дороге мимо пастбищ и эвкалиптовых рощиц, освещенных полной луной, проглядывающей сквозь рваное облачко.
        Он не помнил, когда последний раз видел такой безмятежный, почти мистический лунный пейзаж, и пребывал в приподнятом настроении.
        Милла молча сидела рядом и смотрела перед собой. Ее лицо, окутанное серебристым светом, было задумчивым.
        - Я отлично провел сегодняшний вечер, - сказал Эд, когда молчание затянулось. - Спасибо, что взяла меня с собой.
        - Рада, что тебе понравилось, - ответила Милла, после чего сразу же вернулась к своим мыслям, сложив руки на груди.
        Этим жестом она отгородилась от него, но у него было слишком хорошее настроение, чтобы позволить ей уйти в себя.
        - Мне понравились твои друзья. Брэд классный парень. У него отличное чувство юмора.
        - Брэд всегда был жизнерадостным и подмечал во всем смешные стороны. Полагаю, именно поэтому Хайди в него и влюбилась.
        - Несомненно.
        Эд вспомнил о своем веселом очаровательном брате, и его радость омрачилась. Он был абсолютно уверен в том, что Миллу привлекла в Гарри его широкая улыбка и способность придумывать на ходу остроумные шутки, которой он, Эд, никогда не отличался.
        Сделав над собой усилие, он прогнал неприятные воспоминания.
        - Я бы сказал, что Брэд толковый фермер. Я с ним говорил о выращивании экологически чистой пшеницы.
        - Правда? - удивилась Милла. - Зачем?
        Эд пожал плечами:
        - Мы обсуждали твои планы и растущий спрос на экологически чистую продукцию.
        - О!
        - Если ты решишь, что тебе нужна экологически чистая пшеница, обращайся к Брэду. Он хорошо разбирается в этом вопросе.
        - Как интересно. Я думала, его больше волнует сохранение школы в Беллару-Крик. - Она опустила руки и выпрямилась. - Разве не здорово, что городской совет привлекает сюда молодые семьи, предлагая им брать в аренду фермерские дома за доллар в неделю?
        - По правде говоря, я по-прежнему не уверен, что это сработает.
        Она повернулась к нему лицом:
        - У тебя есть идея получше?
        - Что необходимо Беллару-Крик, так это крупные финансовые инвестиции.
        - Чьи инвестиции?
        - Чьи угодно. Я рассуждаю теоретически.
        - Полагаю, твоя семья могла бы купить весь город, если бы захотела.
        Он небрежно пожал плечами:
        - Если бы город выглядел процветающим и предлагал возможности трудоустройства, люди приезжали бы сюда и оплачивали аренду полностью.
        Милла задумалась:
        - Неплохая теория. Но ответь мне, Эд, если один человек или организация скупит все предприятия в городе, чей это будет город? Как среди его жителей развить чувство общности?
        - Не понимаю, почему…
        - Как ты можешь гарантировать, что люди, приглашенные сюда на работу, произведут на свет детей, которым будет нужна школа?
        - Просто. Нужно подробно их расспрашивать об их планах на будущее во время собеседования.
        Милла снова задумалась.
        - Ты думаешь, что все люди, которые приедут сюда работать, будут так же уверены в своих силах, как я? Что они смогут начать все с нуля на новом месте? Что будут испытывать удовлетворение от того, что делают? - спросила она, когда они выехали на главную дорогу.
        Бросив на нее взгляд, Эд прочитал в ее глазах вызов.
        - О, это было сказано от всей души.
        - Маленьким провинциальным городкам нужна душа.
        - И доллары.
        Эд пожалел об этом ответе сразу, как только он сорвался с его губ. Он даже не был полностью убежден в правильности своих доводов. Пока Милла не начала возмущаться, он поспешно продолжил:
        - Не пойми меня превратно. Я с тобой не спорю. Ты привела хороший аргумент. Вера в собственные силы и удовлетворение от своего труда очень важны. Даже более важны, чем финансовая надежность.
        - Ничего себе, - пробормотала Милла. - Для Кавено это весьма неожиданное утверждение.
        Эд и сам удивился своим словам. Наверное, он слишком долго пробыл в этой глуши и начал смотреть на мир другими глазами.
        Милла права насчет его семьи. Счастье за деньги не купишь. Кавено являются воплощением этой избитой поговорки. Эд подумал о своем отце, который сейчас ухаживает за своей четвертой невестой, зная, что после трех неудачных браков его шансы на успех очень невелики.
        Его мать одинока и несчастна, несмотря на миллионы, полученные при разводе. Чарли еще слишком молод, чтобы что-то говорить на его счет.
        Что касается Гарри и его самого…
        Вздохнув, Эд украдкой взглянул на Миллу. Сложив руки на груди, она смотрела в боковое окно.
        Они достигли окраины города, проехали мимо маленькой белой церкви и школы со спортивной площадкой, заросшего футбольного поля и домов, расположенных вдоль главной улицы.
        Вскоре Эд остановился возле пекарни и заглушил мотор. Милла тяжело вздохнула. Весь вечер она была веселой, и ухудшение ее настроения беспокоило его.
        - Ты в порядке?
        Вздрогнув, Милла мрачно посмотрела на него:
        - Что?
        - Я спросил, в порядке ли ты. Тебя что-то беспокоит?
        Она покачала головой:
        - Я… я просто кое-что вспоминала.
        Похоже, это были тревожные воспоминания. Об этом говорили тени в глубине ее глаз и искривленная линия рта.
        Пока Эд пытался подобрать подходящие слова, она открыла дверцу, выбралась из машины и достала из сумочки ключи. Мгновение спустя Эд присоединился к ней.
        Войдя в пекарню, они сразу направились в подсобку. Навстречу им вышел сонный рыжий кот. Мяукнув, он потерся о ноги Миллы. Наклонившись, она погладила его, затем включила свет.
        Когда Эд увидел свою раскладушку с развернутым спальным мешком, у него упало настроение. Дело было не в том, что раскладушка была неудобной. Он просто был пока не готов ложиться спать и надеялся, что Милла не убежит прямо сейчас наверх.
        - Может, я приготовлю кофе? - предложил он.
        - Ты уверен, что хочешь кофе на ночь глядя?
        - Я всегда пью кофе в это время суток.
        - Правда? Тогда готовь. - Холодно улыбнувшись, она достала из шкафчика банку растворимого кофе: - Этот пойдет?
        - Да, спасибо. Ты составишь мне компанию?
        Она медлила с ответом. На ее лице по-прежнему было беспокойство. Эд с трудом подавил в себе желание заключить ее в объятия и покрывать поцелуями ее тело, пока она не забудет о своих тревогах. Вместо этого он ободряюще ей улыбнулся.
        Ее ответная улыбка была задумчивой.
        - Если я выпью кофе, то не усну. Лучше я заварю себе чай с мятой.
        Достав из шкафчика чай и кружки, Милла сняла куртку, села на стул и закрыла лицо руками. Ее золотистые волосы блестели в свете флюоресцентной лампы.
        - То неприятное воспоминание все еще преследует тебя? - спросил Эд, включив электрический чайник.
        Он ожидал, что Милла проигнорирует его вопрос, поэтому удивился, когда она подняла голову и сказала:
        - Речь идет об одной неприятной вещи, о которой мне напомнила Хайди. О том, что произошло, когда мы учились в школе.
        Эд поморщился:
        - В школе?
        Зеленые глаза Миллы расширились:
        - Ты не любил школу?
        - У меня, как у любого человека, есть как приятные воспоминания, связанные со школой, так и те, которые хотелось бы забыть.
        Она серьезно кивнула:
        - Жаль, что я не могу забыть это происшествие.
        Сердце Эда болезненно сжалось. Он никогда не считал себя благородным рыцарем, но был готов сделать все для того, чтобы снова заставить ее улыбаться. Сигнал выключившегося чайника нарушил ход его мыслей.
        - Мне заварить тебе чай прямо в кружке? - спросил он.
        - Да, спасибо.
        - Полагаю, ты не обсуждала эту проблему с Хайди? - мягко произнес он.
        Милла покачала головой:
        - Она ничего не знает. Никто не знает, кроме человека, имеющего отношение к этой неприятной истории.
        - Я никогда никому не открывал свою душу, - признался он, - но говорят, что это помогает.
        К его удивлению, она слабо улыбнулась:
        - Предлагаешь стать моим исповедником, Эд?
        Мысль об этом напугала его, но он не подал виду.
        - Конечно, если это тебе поможет. Даю слово, что все, что ты мне расскажешь, останется между нами.
        Руки Миллы дрожали, когда Эд передавал ей чашку чаю. Ее нервы были на пределе.
        Когда Хайди заговорила о Хите Диксоне, Милла быстро смогла прогнать неприятные воспоминания, связанные с этим человеком. Во время веселого дружеского ужина она забыла о нем.
        Позднее, когда они с Эдом ехали домой, воспоминания о Диксоне вернулись и повлекли за собой воспоминания о том, как она панически боялась первых свиданий. О том, как она предпочла одного брата другому, и к чему это привело. Ее переполняли тревога, горечь и сожаление. Ей казалось, что она вот-вот взорвется.
        Какого черта она спросила Эда о том, готов ли он ее выслушать? Он часть ее проблемы, хотя даже не подозревает об этом. Как она может все ему рассказать?
        Но как она может отказаться от возможности объяснить ему то, что хотела объяснить пять лет назад? Через день Эд вернется в Америку, и они вряд ли когда-нибудь снова увидятся. Это ее последняя возможность все ему рассказать.
        Вот только с чего ей начать?
        Милла уставилась в пол и попыталась собрать воедино остатки смелости.
        - Когда мне было шестнадцать, один парень чуть меня не изнасиловал, - произнесла она наконец.
        - Он был из твоей школы?
        Милла кивнула:
        - Он был первым красавцем школы. Все девчонки были от него без ума и считали, что я должна была быть благодарна, что он пригласил меня на свидание. - Она принялась нервно теребить этикетку чайного пакетика. - На свидании он начал ко мне приставать. Я стала сопротивляться, но он меня не отпускал.
        - Бедняжка.
        Эд так это произнес, словно ему было не все равно. Это придало ей смелости, чтобы продолжить:
        - Я запаниковала, и он стал еще более агрессивным.
        Краем глаза она заметила, как Эд поставил кружку на стол и сжал пальцы в кулак.
        - Этот подонок все еще живет здесь?
        - Он давно уехал, Эд. Не беспокойся. Прежде чем сюда приехать, я навела справки.
        Эд мрачно кивнул:
        - И ты никогда никому об этом не рассказывала?
        - Я не хотела стать объектом для сплетен. Это главный недостаток жизни в маленьком городке, где все друг друга знают. Я уже говорила, что этот парень был первым красавцем школы. Другие девчонки завидовали мне. Все знали, что он пригласил меня на свидание. Позднее я узнала, что он раструбил эту новость. Всем не терпелось узнать, как прошло наше свидание.
        - Могу себе представить, - тихо сказал Эд.
        - Если бы все узнали, что на самом деле произошло, это было бы катастрофой. Я бы не смогла выносить их жалость и любопытство. Мне было проще позволить ему сказать его друзьям, что я оказалась фригидной, и он меня отшил. Своим подругам я сказала, что мне было с ним скучно.
        Эд наблюдал за ней с задумчивым видом.
        - Он сделал тебе больно?
        Милла кивнула:
        - Да. Он избил меня, но я всем говорила, будто упала с лестницы. За мою блестящую актерскую игру мне следовало бы вручить «Оскар». Даже мои родители поверили в историю с падением. Ни у кого не возникло ни малейших подозрений.
        Эд издал приглушенный стон.
        - Полагаю, ты рассказала об этом Гарри?
        - Нет. Уехав в Америку, я оставила прошлое здесь. Кроме того, Гарри был человеком легкомысленным и не любил серьезных разговоров.
        Эд нахмурился, но не удивился.
        - Я сожалею о том, что произошло, Милла. Мне жаль, что я не могу ничего сказать или сделать, чтобы прогнать ужасные воспоминания.
        Что ей действительно было нужно, так это утешительные объятия. Но она не заслуживала такого проявления доброты со стороны человека, которого бросила ради его брата.
        Какой же идиоткой она была!
        - Спасибо, но я в порядке, - сказала она.
        - Я в этом не уверен, - мягко возразил Эд, подошел ближе и обнял ее.
        Это удивило Миллу, но секунду спустя она прижалась к нему, зарылась лицом в его дорогой кашемировый свитер и позволила себе насладиться его теплом, силой его рук. После того как она потеряла ребенка, ей было необходимо утешение, и она наконец его получила. В объятиях Эда ей было спокойно и комфортно. Она чувствовал себя так, словно после долгого опасного путешествия вошла в тихую гавань.
        Беззаботный эгоистичный Гарри никогда не предлагал ей утешение. Она сомневалась, что он вообще был способен кого-то утешить.
        По правде говоря, она также не ожидала, что Эд может быть таким чутким и внимательным. Еще больше ее удивило, что сегодня в его объятиях она нисколько не волновалась, в отличие от того вечера, когда их страстный поцелуй так напугал ее.
        Все же зов плоти оказался сильнее, чем голос разума. Пока она думала об утешении, ее тело активно реагировало на близость Эда. В тех местах, где он к ней прикасался, ее кожа горела. Внизу ее живота все трепетало.
        Наверное, для нее было лучше, что Эд ее отпустил. Сразу, как только он отстранился, ей стало не хватать его силы, его тепла и волнующих ощущений, которые он в ней пробуждал.
        Она не могла сказать, что чувствует Эд. Он не смотрел на нее. Его лицо было напряжено.
        - Спасибо за утешение.
        - Пожалуйста.
        За этим последовало неловкое молчание, поскольку ни один из них не знал, что сказать дальше. Потом они, словно сговорившись, одновременно подняли кружки.
        - Надеюсь, твой кофе не слишком холодный, - сказала Милла.
        Эд сделал глоток:
        - Нормальный.
        Вытащив из кружки чайный пакетик, она бросила его в раковину. В пекарне было так тихо, что она слышала, как кот мурлычет во сне.
        - Ну что? - наконец произнес Эд с еле заметной улыбкой. - Они правы?
        Милла удивленно посмотрела на него:
        - Кого ты имеешь в виду?
        - Тех, кто утверждает, что, когда выговоришься, становится легче.
        Милла вздохнула. Она рассказала Эду о том, что произошло много лет назад, и он думал, что выполнил свою миссию. Он не знал, что самая важная часть признания, касающаяся его, еще впереди.
        - На самом деле есть еще кое-что, что мне нужно тебе рассказать.
        Его взгляд стал немного настороженным.
        - Речь идет о том, что до сих пор не дает мне покоя. О том, из-за чего меня мучает чувство вины.
        Эд нахмурился:
        - Были последствия? Ты забеременела от этого мерзавца?
        - Нет, мы с ним не были близки. Дело в том…
        Она уставилась в кружку с чаем, словно это могло как-то ей помочь.
        - После того происшествия у меня появилась фобия. Я стала паниковать во время первых свиданий.
        На ее глаза навернулись слезы, и она часто заморгала, чтобы их сдержать. Мужчины терпеть не могут, когда женщины плачут.
        Эд напрягся. В его глазах была боль.
        - И ты рассказываешь мне это, потому что… - начал он, очевидно догадавшись, о чем пойдет речь.
        Милла кивнула:
        - Потому что я запаниковала во время нашего первого свидания на вечеринке в доме Гарри. Тот поцелуй был таким… таким… - Ее грудь словно сдавили железные обручи, по телу пробежала дрожь. - Шокирующим. Он доставил мне удовольствие, но в то же время напугал меня.
        Эд изумленно покачал головой, затем неожиданно подошел ближе.
        - Милла, - еле слышно прошептал он.
        - Мне так жаль. Я всегда хотела все тебе объяснить, извиниться перед тобой. Я испугалась страсти. Испугалась потерять контроль над собой из-за человека, которого едва знала. Я хотела признаться тебе, но это прозвучало бы по-детски глупо. Я хотела, чтобы меня считали опытной и искушенной. - Она вздохнула: - Какой же идиоткой я была.
        - Не надо, - произнес Эд сдавленным голосом, взяв ее руки в свои.
        Почувствовав его тепло, она перестала дрожать.
        - Не надо продолжать себя наказывать, - добавил он.
        - Но я всегда мучилась из-за того, как поступила с тобой в тот вечер. Я проявила незрелость.
        - Синдром первого свидания, - мягко сказал Эд.
        Он над ней насмехается?
        Милла резко подняла голову и посмотрела на него. Хотя он смотрел на нее со странной кривой улыбкой, в его ясных серых глазах не было и намека на насмешку.
        - Это явление медицине неизвестно, - ответила она, чтобы разрядить обстановку. - Я могла бы стать объектом для исследований.
        Но Эд уже перестал улыбаться.
        - Спасибо, что все мне рассказала, Милла. Это много для меня значит. - Его кадык дернулся. - Больше, чем ты можешь себе представить.
        Их взгляды встретились, и время словно остановилось. В глазах Эда она увидела что-то, отчего ее сердце замерло. Будь она смелее, она бы подчинилась зову плоти, встала и поцеловала его.
        Вместо этого она продолжала сидеть на месте и гадать, что почувствовала бы, если бы это произошло. При одной лишь мысли о поцелуе Эда по ее телу пробежала дрожь. Она представляла себе, как его губы нежно касаются ее губ. Как по ее телу разливается приятное тепло. Как его язык проникает в глубь ее рта.
        Если бы только у нее было достаточно смелости.
        Сардонически улыбаясь, Эд отпустил ее руки, сделал шаг назад, и ее охватило разочарование.
        - Возникает вопрос, - сказал он. - Как мой брат это исправил? Как вел себя Гарри на вашем первом свидании?
        Милла покорно покачала головой:
        - В том-то и дело, что у нас с Гарри долго не было свиданий наедине. Вокруг нас всегда было много народу. Мы проводили время на вечеринках и в ночных клубах, катались на яхтах. Где-то около месяца мы были просто друзьями. Постепенно я привыкла к Гарри, поэтому когда наши отношения вышли на новый уровень, страха уже не было.
        Уголок рта Эда дернулся в грустной улыбке. Милла тоже загрустила. Ей было жаль, что их пути разошлись, и делать что-либо с этим было уже слишком поздно.
        Она хотела выдать Эду свой последний секрет. Сказать ему, что Гарри никогда не пробуждал в ней страсть. Что это было одной из причин, по которой их брак развалился. Но она ничего не добилась бы, если бы сейчас сказала об этом Эду.
        Он подошел к раковине и сполоснул свою кружку. Милла в очередной раз залюбовалась его широкими плечами и мужественным профилем. Внезапно ее охватило чувство потери и сожаления, и у нее сдавило горло.
        Сейчас было уже слишком поздно для осознания того, что она влюбилась в него в тот первый вечер, когда он в длинном черном пальто вошел в вестибюль отеля «Хеджероу».
        Говорить ему об этом сейчас не имело смысла, поэтому она, несмотря на бурю эмоций в ее душе, поступила так, как подсказывал ей голос разума.
        Пожелав Эду спокойной ночи, она пошла наверх, стараясь не думать о том, что ему придется провести ночь на неудобной раскладушке.
        Глава 8
        Когда в окно проникли бледные лучи рассвета, Эд уже не спал. Это было неудивительно, учитывая, какой узкой и неудобной была раскладушка.
        Большую часть ночи он провел без сна. У него долго не укладывались в голове откровения Миллы. Затем его охватило отчаяние из-за того, что он позволил ей так легко от него ускользнуть. Что он, возможно, упустил свой единственный шанс стать по-настоящему счастливым.
        Он снова и снова вспоминал о том, как она выглядела, когда рассказывала свою историю. Она выглядела бледной и беззащитной, но в ней чувствовалась смелость и решимость поведать ему о болезненных моментах прошлого, облегчить душу.
        Но как только он вернулся в мыслях к их первому - и единственному - свиданию, то спросил себя, почему тогда не ощутил ее беспокойство. Почему был недостаточно внимателен к ней? Почему действовал слишком поспешно?
        Правда заключалась в том, что он хотел поцеловать Миллу с того самого момента, когда впервые увидел ее в Лондоне. Он думал, что проявил достаточную сдержанность, подождав со своими намерениями до вечеринки в Калифорнии.
        Но больше всего его мучило то, что он проявил мягкотелость, позволив Гарри увести у него Миллу. Черт побери, он был так обижен на своего обаятельного и легкого в общении младшего брата, так завидовал Гарри, что гордость не позволила ему снова связаться с Миллой после той вечеринки. Несмотря на обещание, которое он уловил в ее поцелуе, он устранился. Добровольно отказался от нее.
        Он даже не подозревал, что Миллу и Гарри целый месяц связывали чисто дружеские отношения.
        У него был шанс, но он им не воспользовался.
        Он вел себя как полный идиот и потерял ее. Так ему и надо!
        Чувствуя себя разбитым после беспокойной ночи, Эд смотрел в потолок и прислушивался к звукам раннего утра. Где-то вдалеке закукарекал петух. Кто-то завел машину. На дереве под окном пекарни весело щебетали птички.
        Его настроение немного улучшилось. Не зря говорят, что утро вечера мудренее. Он подумал, что, возможно, ему удастся найти один-два выхода из сложившейся ситуации.
        Теперь он знает, что страстность, с которой Милла ответила на его поцелуй, не была плодом его воображения. Возможно, в нем говорит мужской эгоизм, но он испытал чувство облегчения, когда узнал, что причина ее странной реакции на его поцелуй крылась в ее прошлом.
        Но это было для него слабым утешением теперь, когда с каждой секундой, проведенной с Миллой, его чувства к ней становились все крепче. Он не только хотел заняться с ней любовью. Он мечтал стать частью ее жизни. Сделать так, чтобы они оба забыли прошлое и начали все заново.
        Разумеется, этого не произойдет. Думать, что у них все еще есть шанс, не имеет смысла. Милла ясно дала ему понять, как относится к его семье. У нее есть все основания ненавидеть Кавено.
        И если быть до конца честным с самим собой, он не уверен, что сможет дать ей крепкий надежный брак, которого она заслуживает. Мужчины Кавено не способны сделать женщину счастливой. Каро, его нынешняя подруга, скоро присоединится к числу других женщин, которые устали от того, что он с утра до ночи на работе, и ушли от него.
        Наверное, его главное достоинство состоит в том, что он не женился ни на одной из них и не испортил им жизнь. Но разве это добродетель? По правде говоря, он не был готов отдать кому-то свое сердце. Временами он сомневался, что оно вообще у него есть.
        Даже если он попытается все это объяснить Милле, он не может рассчитывать на то, что после этого она начнет ему доверять. Она была замужем за его братом, который причинил ей много боли. В довершение всего она потеряла ребенка.
        Сейчас Милла прилагает все усилия для того, чтобы выбраться из эмоциональной ямы. Пытается построить новую жизнь.
        Жизнь, в которой не будет место Кавено.
        Если она снова захочет обзавестись семьей, то будет искать достойного мужчину, которому сможет доверять и который будет разделять ее ценности и интересы.
        Эд задумался. Он знал, что ему можно доверять, но не считал себя идеальным кандидатом в мужья.
        Он даже не был уверен в том, что доволен собой и своей жизнью.
        Всякий раз, когда он размышлял о счастье, он видел себя мальчиком на ферме своих бабушки и дедушки в Мичигане. Вспоминал, как приносил бабушке на кухню яблоки из сада и она пекла вкусный пирог. Она любила его не за хорошие оценки и не за победы в школьных соревнованиях.
        Она любила его просто потому, что он был ее внуком. Рядом с ней его самоооценка повышалась.
        Дедушка тоже в нем души не чаял. Эд помнил, как одним погожим осенним днем они стояли рядом и с чувством удовлетворения смотрели на свежевыкрашенные стены амбара.
        - Мы проделали отличную работу, Эд. Нам с бабушкой до конца жизни не придется красить эти стены.
        Эд помнил серые глаза, полные любви, и мозолистые пальцы, сжимающие его плечо.
        Тогда он чувствовал себя достойным. Даже такое нехитрое дело, как покраска стен, может дать человеку ощущение собственной значимости.
        Нечто подобное он испытывал, когда после долгой усердной работы заключал важную сделку. Да, он гордился тем, что благодаря его титаническим усилиям «Кавено Энтерпрайзис» почти не пострадала во время мирового финансового кризиса, но чувство удовлетворения улетучивалось всякий раз, когда он возвращался поздно вечером в свою пустую квартиру.
        Он пришел к выводу, что для самоудовлетворения одних профессиональных достижений недостаточно. Что ты можешь быть доволен собой, только если ты кому-то нужен. Он испытал нечто подобное, когда они с Миллой красили стены пекарни и когда крошечные пухлые пальчики клали на край его тарелки кусочки овощей.
        Итак, если судьба даст ему маленький шанс разделить жизнь с Миллой, уцепится ли он за него? Может ли он быть уверенным в том, что не подведет ее снова?

* * *
        Милла еще не до конца успокоилась после своего вчерашнего откровенного разговора с Эдом, когда спускалась к завтраку.
        Эд уже встал и варил кофе. Он поприветствовал ее дружелюбно, но несколько настороженно, и она поняла, что он не собирается лезть ей в душу. Почувствовав облегчение, она взяла свою кружку, и они вышли на заднее крыльцо.
        Ступеньки не были широкими, поэтому она каждой клеточкой своего тела ощущала волнующую близость Эда. Чтобы отвлечься, она заговорила о своих планах на полосу дворика, лежащую перед ними.
        - Я знаю, что сейчас это всего лишь клочок земли, заросший сорняками, но он хорошо освещается солнцем, поэтому отлично подходит для выращивания овощей. Вон там, - она указала рукой на одну из сторон участка, - я разобью грядки. Возле ступенек и по центру я положу плитку. Я поставлю столик со стульями, чтобы можно было завтракать на свежем воздухе.
        Его глаза расширились от изумления.
        - Положишь плитку? Сама?
        - Почему нет? - самодовольно ответила она. - Инструкции есть в каждом журнале по садовому дизайну. Между плитками я оставлю промежутки, в которые посажу пряные травы. В дальнем конце будет загон для кур. Еще я посажу настурцию. Это простые, но очень яркие цветы. Они поднимают мне настроение.
        Эд наблюдал за ней с немного печальной улыбкой.
        - Ты с нетерпением ждешь всего этого, не так ли?
        Сбитая с толку его вопросом, Милла пожала плечами:
        - Это долгосрочный план. Сначала я, разумеется, займусь пекарней, а двор буду обустраивать постепенно.
        - Не хочешь начать сегодня?
        Рассмеявшись, Милла покачала головой:
        - Нет, Эд. Я рассказала тебе все это вовсе не потому, что рассчитываю на твою помощь. Ты не обязан со мной носиться.
        Она была рада, что это прозвучало твердо. Ее не переставало удивлять его желание помочь. До того дня, когда он появился в Беллару-Крик, она видела его только в дорогих итальянских костюмах. Здесь он спал на раскладушке, красил стены и составлял для нее бизнес-план, но она не может его просить копать участок, заросший сорняками.
        - Думаю, ты заслужил выходной, - сказала она ему.
        Эд улыбнулся, и в уголках его глаз появились очаровательные лучики морщинок.
        - Ты проведешь этот выходной со мной?
        Щеки Миллы вспыхнули.
        - Чем ты предлагаешь заняться? - спросила она, быстро отвернувшись, чтобы он не увидел ее румянец.
        - Здесь неподалеку есть ферма. Я читал о ней, когда собирал информацию для твоего бизнес-плана. Там есть демонстрационный участок, куда по выходным пускают всех желающих.
        Милла нахмурилась:
        - С каких это пор ты заинтересовался фермерством?
        - На этой ферме выращивают экологически чистую пшеницу. Спельту и другие разновидности. - Он небрежно пожал плечами: - Я подумал, что тебя это может заинтересовать. Сейчас весь мир помешался на экологически чистых продуктах. Они приносят пользу как здоровью людей, так и экономике.
        - Это действительно так. Должна признаться, я подумывала о том, чтобы печь хлеб из спельты.
        Эд встал со ступенек и протянул ей руку:
        - Так чего же мы ждем? Поехали.
        Милла поняла, что этот солнечный день запомнится ей навсегда. Они с Эдом отправились на ферму. К ее удивлению, он долго разговаривал с фермером. Засыпал его вопросами о разновидностях пшеницы и условиях, необходимых для их выращивания.
        Проголодавшись, они устроили пикник на берегу речки. Они ели хлеб с начинкой из оливок и овечий сыр, который купили на ферме. После этого, разувшись и закатав джинсы, они гуляли по мелководью.
        Милла нашла несколько красивых гладких камней и кусок красного стекла, отполированный водой.
        - Я положу его на подоконник. Он будет красиво блестеть на солнце.
        Нахмурившись, Эд взял у нее стекло и поднял руку. Он засверкал словно гигантский рубин.
        - Разве не здорово, когда обычные вещи внезапно кажутся удивительными?
        Губы Эда искривились в усмешке, но глаза так сияли, что Милла едва удержалась от того, чтобы не заключить его в объятия.
        Это желание никуда не исчезло, когда они потом грелись на берегу.
        - Прошу меня извинить, - произнес Эд, лежа на траве и глядя в голубое небо, - но я не могу понять, как тебе так легко удалось приспособиться к жизни светской львицы. Твою органичную связь с природой невозможно не заметить, и я не понимаю, как тебя мог пленить показной блеск Беверли-Хиллз.
        Неожиданно Миллу бросило в дрожь, и она плотнее запахнула края куртки:
        - Когда я думаю об этом, я сама не понимаю. Но в молодости мы все совершаем ошибки, не так ли? Мне не терпелось отсюда вырваться, построить жизнь, отличную от однообразной жизни родителей и соседей. Это был своего рода бунт, как у большинства молодых людей.
        - У меня такого не было, - тихо ответил Эд.
        - Да, ты покорно последовал по отцовским стопам.
        Взгляд Эда наполнился печалью.
        - Надеялся заслужить его одобрение.
        Сердце Миллы сжалось.
        - Джерри трудно угодить.
        - Да. Три его жены могут это подтвердить.
        Поморщившись, Эд резко приподнялся и поставил локти на колени. В футболке и джинсах он отлично вписывался в окружающую обстановку. Удивительно, но он держался так, словно не осознавал свою привлекательность. В отличие от Гарри.
        - Что ты хочешь делать дальше? - спросил он.
        «Лежать здесь и целоваться с тобой».
        Искушение было так велико, что она чуть не произнесла эти слова вслух.
        Не получив ответа, Эд повернулся к ней лицом. Она увидела его расширившиеся от желания глаза, и у нее захватило дух.
        Какое-то время они молча смотрели друг на друга.
        «Все повторяется, - подумала Милла. - Сейчас он меня поцелует».
        Вместо этого Эд сердито вздохнул и поднялся.
        - Поехали. Нам нужно закончить красить стены.
        Обратный путь прошел в напряженном молчании. Эд изо всех сил старался сохранять внешнее спокойствие, но внутри весь дрожал. На берегу реки он чуть не заключил Миллу в объятия и не сделал то, о чем мечтал с того момента, как приехал в «Беллару-Крик».
        Он спрашивал себя, почему задержался еще на день, поехал на ферму и шлепал босиком по воде. Он вернулся из Сиднея, чтобы помочь Милле с ее бизнесом, а вместо этого отвлекает ее. Это очень опасно.
        Он дал себе слово, что до конца вечера будет разговаривать с ней только о делах, а завтра утром уедет отсюда. Несомненно, они оба испытают огромное облегчение, когда распрощаются друг с другом.
        Миллу разбудил сигнал сообщения, которое пришло на ее мобильный телефон. Зевнув, она перевернулась на бок, открыла глаза и увидела бледный свет, просачивающийся сквозь занавески. Вставать еще рано. Она понежится в постели, пока у нее есть такая возможность. Когда откроется пекарня, ей придется подниматься ни свет ни заря.
        Она натянула одеяло до подбородка. Сообщение может подождать.
        Неожиданно сигнал прозвучал снова. Милла нахмурилась. Это странно. С тех пор как она вернулась в Австралию, она редко получала сообщения. Тем более два подряд.
        Внутри у нее все упало. Может, ее родители заболели во время круиза? Потеряли паспорта? Может, в одном из портов Северной Африки взорвалась бомба?
        Достаточно себя накрутив, она вскочила с кровати и схватила телефон. Кроме голосовых сообщений, там было три пропущенных вызова с того же незнакомого номера, и она, испытав чувство облегчения, включила голосовую почту.
        - Здравствуйте, Милла, - послышался женский голос с американским акцентом. - Эта Сара Голдмен. Я не могу дозвониться до Эда Кавено. Если вы знаете, где он находится, пожалуйста, попросите его перезвонить мне как можно скорее. Это срочно. Заранее спасибо.
        Милла удивленно уставилась на телефон, как будто он мог дать ответы на ее вопросы. Она помнила Сару Голдмен, личную помощницу Эда. Они встречались на паре официальных мероприятий, на которые она сопровождала Гарри.
        Почему Сара не позвонила Эду лично?
        Милла посмотрела на часы. Было почти семь. Она хотела сбежать вниз прямо в ночной рубашке, разбудить Эда и передать ему просьбу Сары, но после эротических снов, главным героем которых был он, это было не самой хорошей идеей.
        Вместо этого она прошла в ванну и быстро умылась и причесалась. Она с удовольствием отметила про себя, что с ее волос полностью смылась светлая краска и они стали такими же, как прежде. Вернувшись в спальню, она натянула джинсы и свитер, того же оттенка, что и глаза Эда.
        «Перестань постоянно думать о нем», - приказала она себе, взяла телефон и пошла вниз.
        Эд лежал на раскладушке, но не спал. Услышав шаги Миллы по лестнице, он тут же начал выбираться из спального мешка. К тому моменту, когда она спустилась, он уже стоял на ногах.
        На нем были черные тренировочные брюки и футболка. Его щеки и подбородок покрывала темная щетина, волосы были взъерошены. Он выглядел безумно сексуально.
        - Доброе утро, - произнес он, сонно улыбаясь.
        Милла улыбнулась в ответ:
        - Доброе утро. Меня разбудил телефон. Тебя ищет Сара Голдмен.
        Эд нахмурился:
        - Сара звонила тебе?
        Милла продемонстрировала ему список вызовов на экране своего телефона.
        - Она оставила голосовое сообщение, в котором просит тебя как можно скорее ей перезвонить. Я понятия не имею, где она взяла мой номер.
        - Сара высококвалифицированная помощница. Не сомневаюсь, что для того, чтобы меня найти, она перевернула небо и землю. - Вздохнув, Эд провел рукой по волосам, взлохматив их еще сильнее. - Что, черт побери, произошло?
        Он выглядел так, словно не выспался.
        - Когда я приехал сюда, я выключил свой телефон. Хотел отдохнуть от работы. Очевидно, это было большой ошибкой.
        Наклонившись, Эд открыл свою дорожную сумку и достал из кармашка свой «блэкберри». Сразу, как только он его включил, начали приходить сообщения.
        - Я сварю кофе, - предложила Милла.
        - Да, спасибо, - пробормотал он, не сводя глаз с экрана.
        Затем он поморщился, словно ему не понравилось то, что он увидел, и выругался вслух. По мере того как он прочитывал сообщения, лицо его становилось все мрачнее.
        - Я не могу в это поверить, - простонал он. - «Кливер холдингз», эти лживые проныры. Они забыли, как в прошлом году я лез из кожи вон, чтобы им помочь.
        - Что они сделали? - не удержавшись, спросила Милла.
        Эд выглядел так, словно хотел разбить телефон о стену.
        - Начали враждебное поглощение. - Вскинув руки в отчаянии, он прошел в другой конец пекарни, громко застонал, затем вернулся и показал Милле сообщение на экране телефона. - В пятницу вечером Кливеры заявили претензию на львиную долю наших акций. Здесь была уже суббота, и я выключил эту чертову штуковину. Они пытались украсть мою компанию, пока меня не было в стране, - процедил он сквозь зубы.
        - Что ты будешь делать?
        Эд нахмурился:
        - Я не знаю, сколько сейчас времени в Штатах, но я свяжусь с Сарой. Она ответит на звонок даже в два часа ночи. Она сообщит мне последние новости и забронирует для меня билет на ближайший рейс.
        - Я могу забронировать билет.
        Эд тепло улыбнулся ей:
        - Спасибо, но не надо. Это работа Сары, и она сделает ее в считаные секунды. - Он снова нахмурился: - Мне нужно немедленно отправляться в Сидней. Черт побери, до него пять часов езды. - Он серьезно посмотрел на Миллу: - Полагаю, ближе аэропорта нет?
        Эд снова превратился в прагматичного бизнесмена, которого она знала раньше. Милла могла его понять. Все, что имело для него такое большое значение, могло от него ускользнуть. К своему удивлению, она обнаружила, что это сильно ее расстроило.
        - В Парксе есть аэропорт, - сказала она. - Я позвоню туда и осведомлюсь насчет рейсов.
        - Большое спасибо. Если понадобится, я найму частный самолет.
        К счастью, этого не понадобилось. За те пятнадцать минут, что он разговаривал с Сарой, Милла совершила почти невозможное. Зайдя со своего телефона в Интернет, она нашла для него рейс из Паркса до Сиднея с удобной пересадкой на рейс до Нью-Йорка.
        - Как твой отец реагирует на сложившуюся ситуацию? - поинтересовалась она, когда он закончил разговор.
        Эд поморщился:
        - Рвет и мечет. Винит во всем меня. - Прежде чем Милла успела что-то на это ответить, он добавил: - Не беспокойся насчет завтрака. Кофе будет достаточно.
        После этого он сразу отправился наверх в ванную и вскоре вернулся, гладко выбритый и аккуратно причесанный.
        - По крайней мере, я помог тебе с бизнес-планом, - сказал он, когда Милла протянула ему кружку с кофе.
        - Да, и я очень тебе благодарна. - Это была правда, но в то же время Милла испытывала чувство вины. Если бы Эд не задержался в Беллару-Крик, чтобы составить для нее бизнес-план, с его компанией было бы все в порядке. - Надеюсь, что тебе удастся все уладить.
        Мрачно кивнув, он сделал глоток кофе.
        Милле не верилось, что она так расстроилась из-за того, что совсем скоро Эд навсегда исчезнет из ее жизни.
        - Пока ты пьешь кофе, я схожу в ванную и проверю, не оставил ли ты там что-нибудь, - сказала она, испугавшись, что может расплакаться в его присутствии.
        Наверху она умылась холодной водой и, потянувшись за полотенцем, увидела на полу помазок с бело-голубой керамической ручкой и жесткой щетиной. Подняв его, она увидела на ручке надпись «Сделано в Англии».
        Быстро спустившись, она протянула свою находку Эду:
        - Вот. Ты забыл его в ванной.
        Их пальцы соприкоснулись, и по ее коже пробежал электрический разряд.
        - Спасибо, - произнес Эд. - Я бы не хотел его потерять. - Впервые за утро его лицо прояснилось. - Я редко им пользуюсь, но он всегда лежит в моем футляре с бритвенными принадлежностями. Он принадлежал моему дедушке. Я храню его как память.
        - В таком случае я рада, что нашла его.
        - Да. - Эд с задумчивым видом провел большим пальцем по жестким щетинкам, затем наклонился и убрал помазок в сумку. - Он напоминает мне о дедушке. В детстве я хотел быть похожим на него. - Выпрямившись, он добавил: - На самом деле я не знаю, почему продолжаю его хранить. Я выбрал свой собственный путь, который не имеет ничего общего с дедушкиным.
        - Возможно, ты похож на него больше, чем ты думаешь, - мягко сказала Милла.
        Он долго смотрел на Миллу с печальной улыбкой.
        - Эта мысль будет согревать мне душу.
        Когда она вышла вместе с ним на улицу, у нее было тяжело на сердце. Она прощалась с Эдом второй раз за короткое время. В прошлый раз ей было грустно. Сейчас она осознала, как он ей дорог, и при мысли о том, что они, скорее всего, больше никогда не увидятся, у нее сдавило грудь.
        - Я за многое тебе благодарна, Эд. Ты привез оборудование, помог мне красить стены и составил для меня бизнес-план. Если бы ты не приехал…
        К ее удивлению, Эд прижал палец к ее губам.
        - Если бы я не приехал, у нас не было бы того очень важного разговора и я никогда бы не узнал, что было не так с нашим первым свиданием. - Он нежно провел по ее щеке тыльной стороной пальцев: - Поверь мне, Милла, у меня нет никаких сожалений.
        Ее сердце бешено заколотилось. Тогда она напомнила себе, что Эд носит фамилию Кавено. Что его ничего не интересует, кроме работы. Что ей следует радоваться его отъезду.
        Но в эти выходные он открылся ей с совершенно другой стороны, и она, несмотря на все доводы здравого смысла, отдала ему свое сердце.
        - Удачи тебе во всем, Эд.
        - Тебе тоже.
        Затем он нежно ее поцеловал, и Милла поняла, что мечтала об этом последние пять лет.
        К ее разочарованию, Эд слишком быстро отстранился. Ему было пора уезжать.
        - У тебя все получится, - сказал он ей, окинув взглядом помещение. - Обязательно сообщи мне, когда будешь открывать пекарню.
        Милла знала, что он не приедет на открытие, но ответила:
        - Обязательно. - К ее глазам подступили слезы. Горло сдавило так сильно, что она с трудом могла говорить. - Надеюсь, что с твоим бизнесом все будет в порядке.
        Ей показалось, что она заметила влажную пелену в его глазах, но она так и не узнала это наверняка. Эд быстро отвернулся, обошел пикап и запрыгнул на водительское сиденье.
        В этот раз она не будет стоять на дорожке и провожать его взглядом. В этом нет смысла, поскольку она все равно ничего не увидит из-за слез, застлавших ее взор.
        Глава 9
        Ожидая своего рейса в международном аэропорту Сиднея, Эд не терял даром драгоценного времени. Он делал важные звонки и составлял письма, которые утром отправит акционерам «Кавено Энтерпрайзис».
        Ему пришлось убеждать инвесторов не продавать их акции «Кливер холдингз», несмотря на выгодные цены, которые предлагали им Кливеры.
        Его бросало в дрожь при мысли о том, что «Кавено Энтерпрайзис» разорится и сотни людей потеряют работу. К счастью, выпуская компанию на рынок, они с отцом включили в ее устав пункт о подавляющем большинстве. Это означало, что любое важное решение может быть принято только с одобрения восьмидесяти процентов акционеров. Сейчас Эду было крайне необходимо привлечь эти восемьдесят процентов на свою сторону.
        Сидя в зале ожидания для вип-персон, Эд редактировал письма, тщательно взвешивая каждое слово. Апеллировать к прагматизму и одновременно к лучшим чувствам инвесторов было непростой задачей.
        Во всей этой катастрофе был один плюс: она отвлекала его от мыслей о Милле. Но иногда они прорывались наружу, и он вспоминал их прощальный поцелуй. Всякий раз, когда это происходило, внутри его все начинало трепетать, словно тетива лука после выпуска стрелы. В том поцелуе было столько разных эмоций, что он испытал потрясение.
        Эд не собирался ее целовать, но с того момента, как он к ней прикоснулся, здравый смысл был над ним невластен. Милла ответила так нежно, словно мечтала о том же, о чем и он. Тот поцелуй был своего рода таинством, обменом секретными посланиями, которые они не отваживались озвучить.
        Или, может, он увидел в нем больше, чем было на самом деле? Выдал желаемое за действительное?
        С каких это пор он стал таким безнадежным романтиком? Скорее всего, Милла обрадовалась его отъезду.
        Он совсем не был рад, но его разум всячески отказывался это признавать.
        Эд почувствовал облегчение, когда наконец объявили посадку на его рейс. Ему не терпелось вернуться в Нью-Йорк и уладить проблемы компании. Кроме того, ему необходимо оказаться как можно дальше от Беллару-Крик. От женщины, которую он не может выбросить из головы все эти годы.
        Миссис Джонс широко улыбнулась Милле, когда та вошла в ее магазин с двумя большими плетеными корзинами.
        - Что ты нам сегодня принесла? - спросила пожилая женщина, потирая пухлые ладони в радостном ожидании.
        - Еще два образца продукции. Булочки из цельного зерна и ванильные вафли.
        - Ванильные вафли? - Миссис Джонс восторженно вздохнула и прижала ладони к груди. - Я уже и забыла, когда последний раз их ела. Полагаю, до того, как твои родители покинули город.
        - Все упоминают моих родителей. Я начинаю чувствовать давление, - с печальной улыбкой ответила Милла. - Буду надеяться, что мои вафли не хуже.
        Миссис Джонс приподняла край кухонного полотенца, которым была накрыта одна из корзин, и по-матерински улыбнулась Милле:
        - Он пахнут просто божественно и выглядят отлично. Уверена, тебе не о чем беспокоиться, дорогая.
        Повернувшись, она обратилась к своему мужу, который распаковывал коробки в дальнем конце магазина.
        - Боб, скорее иди сюда. Ты ни за что не догадаешься, что Милла принесла нам сегодня.
        Милла рассмеялась:
        - Надеюсь, что остальных жителей города открытие пекарни приведет в такой же восторг, как вас.
        - Они уже в восторге, дорогая. Все только и говорят, что о твоей пекарне.
        - Я очень благодарна вам за рекламу, - улыбнулась Милла.
        Для нее было огромной удачей, когда Джонсы согласились продавать образцы ее выпечки в своем магазине до официального открытия пекарни. К их общему восторгу эксперимент удался. Милла получала прибыль, и с каждым днем все больше людей узнавали о ее продукции. Эта маркетинговая стратегия давала ей возможность выяснить, какие виды ее продукции пользуются наибольшей популярностью у потенциальных клиентов.
        В общем, все складывалось замечательно. Городской совет одобрил ее бизнес-план. Она закончила делать ремонт, расставила оборудование, заказала большое количество муки, сахара и дрожжей и стала экспериментировать с рецептами.
        На днях она повесила у входа в магазин и пекарню объявления о приеме на работу. Ей была нужна женщина с располагающей внешностью, которая стояла бы за прилавком и еще один человек, возможно, подросток, который помогал бы ей по утрам нарезать и упаковывать хлеб.
        С каждым днем Милла все больше убеждалась в том, что у нее все получится. Она была тронута тем, что к ней заходили люди, чтобы похвалить ее выпечку и сказать, что они ждут с нетерпением открытия пекарни. Благодаря им она снова начала чувствовать себя частью этого города.
        Поставив ее корзины на прилавок рядом с кассой, миссис Джонс произнесла с лукавой улыбкой:
        - Тот красивый американец приедет на открытие?
        При упоминании об Эде ее сердце учащенно забилось, несмотря на то что ей постоянно задавали этот вопрос.
        Милла изо всех сил старалась не думать об Эде. Он прислал ей электронное письмо, в котором рассказал, что работает день и ночь, чтобы предотвратить захват его компании. Помимо этого, он вежливо спросил ее, как идут дела в пекарне, и она без лишнего энтузиазма рассказала ему о своих успехах. После этого они обменялись парой коротких сообщений, и на этом их переписка закончилась.
        Милла сказала себе, что так и должно быть. Что у них нет причин продолжать общение. Они живут на разных континентах, можно сказать, в разных мирах. Родной город Эда - многокультурный мегаполис, в котором проживает более восьми миллионов человек. Она родом из провинциального австралийского городка, население которого лишь совсем недавно превысило четыреста человек.
        Их ничего не связывает. Абсолютно ничего.
        Кроме пары фантастических поцелуев.
        Милла старалась забыть эти головокружительные моменты. К сожалению, пока ей это не удалось, но она будет прилагать больше усилий. Ей совсем не нужно, чтобы что-то отвлекало ее от бизнеса. Она должна быть сильной и сосредоточенной.
        Миссис Джонс пристально смотрела на Миллу, ожидая ее ответа. Каким-то образом Милле удалось улыбнуться, как она делала всякий раз, когда ей задавали этот вопрос.
        - Эд не вернется, - заверила она хозяйку магазина и почувствовала, как от ее сердца откололся маленький кусочек.
        Джерри Кавено стоял у окна в кабинете Эда, засунув руки в карманы брюк, и с мрачным выражением лица смотрел на небоскребы Мидтауна.
        - Значит, мы увернулись от пули, - сказал он, не глядя на Эда.
        - Да, похоже.
        Вчера вечером Эд чуть не прыгал от радости, когда осознал, что «Кавено Энтерпрайзис» вне опасности. Сейчас он мысленно готовился к разносу, который собирался ему устроить его отец. В конце концов, Джерри Кавено всегда приходил в кабинет своего старшего сына только для того, чтобы указать ему на его ошибки.
        - Ты хорошо поработал, сынок, - добавил Джерри, продолжая любоваться панорамой.
        Эд был потрясен. За тридцать пять лет его жизни это была самая высокая похвала, которую он получил от отца.
        Все ли в порядке с Джерри? Может, он заболел? Или, может, это первые признаки старения? Эд гадал, что произошло, когда отец повернулся к нему лицом и произнес более холодным тоном:
        - Расскажи мне все, Эд.
        «Начинается», - подумал он, и от его приподнятого настроения не осталось и следа.
        Отец пронзил его суровым взглядом голубых глаз.
        - С чего ты взял, черт побери, что можешь проторчать столько времени в Австралии?
        Эд вздохнул:
        - Каждый работающий человек имеет право на выходные.
        - Выходные? Ты что, издеваешься? - взревел Джерри. - Ты целую неделю неизвестно чем занимался в Сиднее, отключив свой чертов телефон.
        - Послушай, папа, я признаю, что мне не следовало отключать телефон, - произнес Эд примирительным тоном. - Мне правда жаль, что так вышло. Но я вовсе не прохлаждался в Сиднее. Ты прекрасно знаешь, что я отправился в Австралию, чтобы поговорить с Миллой. Когда я ее нашел, я обнаружил, что она нуждается в помощи. Нашей помощи. Гарри плохо с ней обошелся. Из-за переживаний она потеряла ребенка. Я не мог не…
        - Я думал, она отказалась от нашей помощи, - перебил его Джерри.
        - Милла отказалась от денег Гарри, - спокойно ответил Эд. - Это не одно и то же.
        Его отца это не убедило, и он продолжил:
        - Милла не в Сиднее. Она вернулась в свой родной городок в пяти часах езды от Сиднея. Это глухая провинция. - Прищурившись, Эд внимательно посмотрел на Джерри: - Думаю, ты можешь это понять. В конце концов, ты тоже вырос в маленьком городке.
        - Не вижу, какое отношение это имеет к делу, - сердито пробурчал его отец, но красные пятна, проступившие у него на шее, выдали его волнение.
        Эд никогда не понимал, почему его отец стыдился своих провинциальных корней. Должно быть, в детстве он был счастлив, живя на ферме с любящими родителями. Все же, насколько было известно Эду, он приезжал в родной Мичиган всего несколько раз - на Рождество, День благодарения и на похороны родителей.
        Джерри Кавено выбрал для себя жизнь в большом городе и посвятил ее бизнесу. Когда Эд был еще ребенком, отец ясно дал ему понять, что он, его старший сын, должен пойти по его стопам.
        Исходя из этого, Эд решил, что ему не следует рассказывать отцу о планах Миллы. Тот вряд ли отнесется к ним с пониманием.
        - Я могу оставить тебя у руля компании? - В голосе Джерри слышался сарказм. - У тебя больше не намечается никаких спасательных миссий в Австралии?
        - Конечно нет. - Эд посмотрел на часы.
        - Я уже ухожу, - пробурчал его отец, но не сдвинулся с места. Он неловко прокашлялся, его лицо слегка покраснело, и Эд понял, что он нервничает. - Да, Эд. Я подумал, что мне пора тебе сообщить, что через пару недель я женюсь.
        «В очередной раз», - с сарказмом подумал Эд, но заставил себя вежливо ответить:
        - Поздравляю.
        - Думаю, тебе следует познакомиться с Мэдди.
        - Мэдди? - Эд нахмурился. Насколько ему было известно, его отец в последнее время встречался с бывшей стюардессой по имени Синди, которая была вдвое моложе Джерри.
        - Маделейн Браун. Она вдова. Ты поужинаешь с нами?
        Эд был заинтригован.
        - Конечно. С удовольствием.
        - Тогда встречаемся в пятницу в «Шпигеле» в восемь часов. Полагаю, ты возьмешь с собой Каро.
        - Нет, - ответил Эд, опустив глаза. - Мы расстались.
        - Еще одна жертва неотразимого Эда Кавено, - прокомментировал его отец.
        Эда так и подмывало сказать, что он, по крайней мере, не имеет привычки жениться на неподходящих женщинах, но сдержался, и, к его облегчению, Джерри ушел, оставив его в покое.
        Разумеется, покой был относительным. После возвращения из Австралии Эд не находил себе места.
        В самые неподходящие моменты на него обрушивались воспоминания о Беллару-Крик. Перед его внутренним взором проносился вихрь волнующих образов. Он видел изящные руки Миллы, раскатывающие тесто скалкой, ее сосредоточенное лицо, когда она выкладывала из полосок теста сетчатый узор поверх вишен.
        Он вспоминал, как они весело болтали и смеялись во время барбекю у Хайди, как шлепали босиком по воде во время своей поездки на ферму, как возвращались в Беллару-Крик мимо пшеничных полей.
        Но чаше всего он вспоминал прощальный поцелуй Миллы, сладость ее губ и блеск слез в ее зеленых глазах.
        Помимо этих воспоминаний, ему не давала покоя одна мысль, которая до его поездки в Австралию даже не пришла бы ему в голову. Она потрясла его до глубины души, и он ни с кем ею не поделился. Она казалась ему возмутительной, но, борясь за сохранение компании, он время от времени спрашивал себя, стала ли бы ее потеря катастрофой лично для него. Да, он лишился бы высокой должности, но вместе с тем избавился бы от ответственности и необходимости работать по восемнадцать часов в сутки. Перед ним открылись бы новые горизонты. Он обрел бы свободу и возможность выбора. Он наконец начал понимать Гарри, который наотрез отказался заниматься тем, что ему не нравилось.
        Напуганный этими мыслями, Эд подавлял их, говоря себе, что от напряженной работы у него временно помутился рассудок.
        Милла стояла перед входом в пекарню, когда зазвонил ее мобильный телефон.
        - Доброе утро, - приветливо произнесла она в трубку. - Это «Беллару Бейкери». Чем я могу вам помочь?
        - Привет, Милла.
        От звука голоса Эда ее сердце бешено застучало, и ей пришлось глубоко вдохнуть, прежде чем она смогла ответить. Зачем он ей звонит? У него что-то случилось?
        - Привет, Эд. Как дела?
        - Спасибо, хорошо. А у тебя?
        - Все идет точно по плану.
        - Рад это слышать. Чем ты сейчас занимаешься?
        - Ты хочешь услышать подробности?
        - Да. Если у тебя, конечно, есть время. Я с удовольствием послушаю, как продвигаются дела в пекарне.
        По правде говоря, ей самой хотелось поделиться с ним своими достижениями.
        - Прямо сейчас я любуюсь новой вывеской. Буквы темно-зеленые на белом фоне. Шрифт закругленный, немного старомодный. Мне очень нравится.
        - Звучит здорово. Ты взяла прежнее название, «Беллару Бейкери»?
        - Да. У меня было несколько других вариантов, но ни один из них не нравился мне по-настоящему.
        - Когда открытие?
        - В следующий понедельник.
        - Так скоро. Ничего себе. - Немного помедлив, он спросил: - Ты рада?
        - Очень.
        - Волнуешься?
        - Еще бы, - рассмеялась она. - Думаю, ты будешь рад узнать, что я наняла двух продавщиц. Это молодые мамочки. Они будут работать через день. Пока одна работает, другая присматривает за ее малышом. Удобно, правда?
        - Да, это отличное решение.
        - Еще я хотела нанять кого-нибудь, кто помогал бы мне по утрам нарезать и упаковывать хлеб. Затем я решила, что буду резать только четверть всего хлеба, а остальной продавать целиком. Что не стану гнаться за новшествами и буду печь такой хлеб, к которому все здесь привыкли.
        - Думаю, это правильное решение. Для большинства людей «традиционное» означает «качественное».
        - Именно этим я и руководствуюсь. Если мне понадобится нарезать больше хлеба, я обращусь к Итану, младшему брату Шерри. Он хотел бы работать по часу перед школьными занятиями.
        - Отличный план. - После небольшой паузы Эд спросил: - А кто будет помогать тебе печь?
        Хотя он не мог ее видеть, она гордо вскинула подбородок:
        - Сама справлюсь.
        - Тяжелые мешки с мукой сами не поднимаются.
        - У меня все будет хорошо, Эд.
        - Не забывай, что твоей матери помогал твой отец.
        - Да, но объем моей продукции будет гораздо меньше.
        - По-твоему, это означает, что тебе не нужна помощь.
        - Даже не пытайся командовать мной издалека.
        - Не буду. Обещаю, - мягко ответил он. - Я просто буду за тебя переживать.
        «Не надо. Забудь обо мне», - подумала Милла, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
        - Я думала, ты позвонил потому, что у тебя есть новости, - быстро произнесла она.
        - У меня действительно есть новости. Мой отец снова женится.
        - О!
        - Сегодня вечером я знакомлюсь с его счастливой невестой.
        - Здорово. А ко мне сегодня на ужин приедут Хайди и Брэд с детьми.
        - Уверен, вы весело проведете время. Передавай им привет.
        - Обязательно, Эд. Я сварю минестроне и испеку чиабатту.
        - Ты умеешь печь чиабатту? - недоверчиво спросил Эд.
        Милла рассмеялась:
        - Я только что достала из печи каравай. Он выглядит очень аппетитно. Помнишь, я рассказывала, что проработала три месяца на итальянской ферме, выращивающей экологически чистые овощи? Хозяева поделились со мной своим четырехсотлетним семейным рецептом чиабатты.
        - Должно быть, ты их очаровала.
        - Думаю, их просто привел в восторг тот факт, что мои родители пекари. Кстати, я тоже в долгу не осталась. Научила их печь хлеб с начинкой из оливок. Такой, какой мы с тобой ели на берегу реки.
        Эд застонал:
        - Я бы хотел быть сегодня с вами.
        «Я бы тоже хотела, чтобы ты был здесь», - подумала она, вспоминая, как он весело смеялся, болтая с Хайди и Брэдом, как он, сговорившись с маленькой Люси, ел за нее салат.
        - Я буду думать о всех вас, - мягко сказал Эд, и по ее коже пробежала дрожь.
        «Не думай о нас. Не усложняй все», - мысленно взмолилась она.
        Из ее глаз потекли слезы, и она, осознав, что прохожие смотрят на нее с любопытством, вошла внутрь и закрыла дверь.
        - Тебе не следует говорить такие вещи, Эд.
        За этим последовало долгое молчание.
        - Ты права, - наконец ответил он, тяжело вздохнув. - Ладно, мне пора, - добавил он более резким тоном.
        - Спасибо, что позвонил. Надеюсь, ты получишь удовольствие от сегодняшнего вечера. Передавай Джерри мои наилучшие пожелания.
        - Обязательно передам. Желаю удачи в понедельник. Тебе придется встать в три часа. Я тебе не завидую.
        - Спасибо за сочувствие.
        - Пока, Милла.
        - Пока, Эд. Береги себя.
        - Ты тоже.
        Разорвав соединение, Милла положила телефон на прилавок. Ее охватило чувство пустоты. Эду не следовало ей звонить. Не следовало давать ей знать, что он думает о ней, как и она о нем.
        Она должна его забыть. У нее начинается новая жизнь, в которой нет места Кавено.
        Маделейн Браун сидела за столиком в одиночестве, когда Эд вошел в «Шпигель».
        - Твой отец немного задержится, - сказала она ему.
        К удивлению Эда, Маделейн была старше бывших жен его отца. В отличие от них она не была эффектной. Ее непокорные кудри цвета соли с перцем явно не знали краски для волос, высокий лоб прорезали морщины, но теплый взгляд карих глаз и открытая улыбка делали ее очаровательной. Эд сразу же проникся к ней симпатией.
        - Зови меня Мэдди, - добавила она, когда они обменялись рукопожатиями.
        - Я очень рад нашему знакомству, Мэдди.
        - Ты, конечно, меня не помнишь, но с тобой мы встречались и раньше, Эд, - улыбнулась Мэдди. - Тогда ты был маленьким мальчиком. Я приехала домой на День благодарения и заглянула к твоим дедушке и бабушке, где познакомилась с тобой и твоей мамой.
        - Так вы из Мичигана? - удивился Эд.
        - Да. Я родилась и выросла на ферме рядом с вашей.
        У Эда перехватило дыхание.
        - Вы хотите сказать, что вы с моим отцом были соседями? - спросил он, когда наконец смог говорить.
        - Да, Эд. - Улыбка Мэдди стала немного грустной.
        - Невероятно.
        - Когда мне исполнилось двадцать, твой отец предложил мне выйти за него замуж.
        Эд снова потерял дар речи.
        - Мне надоело жить в сельской глуши, поэтому я отказала Джерри, хотя и была в него влюблена, - продолжила Мэдди. - У меня были цели покрупнее. Я отправилась в Гранд-Рапидс, где устроилась секретарем к одному доктору. Вскоре я вышла замуж за сына этого доктора, который оканчивал университет.
        Мозг Эда лихорадочно работал, складывая воедино все известные факты. Он решил, что именно отъезд Мэдди послужил причиной отъезда его отца в Нью-Йорк. Джерри было чуть за двадцать, когда он получил работу в страховой компании на Манхэттене. После этого он усердно учился. Став страховым брокером, он работал день и ночь и смог открыть собственное дело.
        Маделейн смотрела на Эда блестящими от слез глазами, и его осенило.
        Когда эта женщина отвергла его отца, тот много работал и основал деловую империю, чтобы показать ей, что она потеряла. «Кавено Энтерпрайзис» своим появлением обязана ей.
        - Мой отец любил вас всю свою жизнь, - мягко сказал он.
        Мэдди кивнула:
        - Он мне тоже это говорит.
        Ее губы задрожали, и она прижала к ним пальцы, чтобы не расплакаться.
        - Люди странные создания, - произнесла она после долгого молчания. - Мы всю жизнь ищем счастье повсюду и порой не замечаем, что оно рядом с нами.
        «Это точно», - мысленно согласился с ней Эд, подумав от трех неудачных браках своего отца. У него сдавило горло от захлестнувших его эмоций.
        - Отец попросил вас рассказать мне эту историю?
        Мэдди тепло улыбнулась ему:
        - Он хотел, чтобы ты все узнал, но ты знаешь, какой он гордый и упрямый. Он не смог себя заставить рассказать тебе эту историю.
        Это определенно было правдой. Его отец никогда не выражал открыто свои чувства и не говорил о них. Но должно быть, когда он увидел Мэдди, ему хватило смелости признаться ей в них.
        Эда приятно удивила теплота, с которой Мэдди говорила о Джерри. Либо она была хорошей актрисой, либо искренне любила его отца.
        - Как вы встретились после стольких лет? - спросил Эд.
        - Узнав о смерти моего мужа, Эд подождал год и поехал в Мичиган искать меня.
        Эд был потрясен глубиной чувств его отца к этой женщине.
        - Вы готовы перебраться из Мичигана на Манхэттен?
        - Вообще-то мы подыскиваем себе жилье в Коннектикуте, - с улыбкой ответила Мэдди. - Мы с Джерри оба хотим большой уютный дом с садом.
        - Папа хочет сад?
        Эд не мог себе представить своего отца обрезающим кусты и любующимся цветами.
        - Если не веришь мне, спроси у него. Вон он идет.
        Глава 10
        - Миллз, ты правда уверена, что не хочешь, чтобы я осталась на ночь? Я готова остаться на случай, если утром тебе понадобится помощь.
        Был вечер накануне открытия пекарни, и Хайди уже второй раз предложила ей свою помощь. Милле не хотелось обижать подругу своим отказом, но она больше не могла злоупотреблять ее добротой. В любом случае ей нужно научиться справляться самой.
        Милла была уверена, что полностью готова к открытию. Опару она уже поставила, тесто для круассанов замесила. Рядом с огромным миксером для теста стояли мешки с мукой. Все оборудование сверкало чистотой.
        Завтра она сначала испечет хлеб и булочки, а затем несколько видов пирожков с мясом. Она решила, что поначалу будет готовить по два вида десерта в день. Завтра гвоздем программы будут шоколадные пирожные с орехами и рулетики с фруктами.
        Всякий раз, когда она думала о магазине, наполненном ароматами выпечки, ее охватывало радостное волнение. Она чувствовала, что у нее все получится. Знала, что успех ее пекарни может стать важным шагом на пути к возрождению Беллару-Крик. Она всей душой хотела, чтобы ее родной городок стал оживленным местом, каким был в ее детстве.
        Она хотела, чтобы утром перед работой к ней заглядывали местные жители, чтобы что-нибудь купить к ланчу. Чтобы школьники забегали к ней после уроков за пирожными. Чтобы семьи заказывали у нее торты для своих торжеств.
        Когда на прошлой неделе ей из Венеции позвонили ее родители, Милла наконец обо всем им рассказала.
        До ее отъезда они мечтали о том, чтобы их единственная дочь пошла по их стопам и продолжила семейную традицию. Они давно смирились с тем, что она выбрала для себя другой путь, поэтому спустя много лет ее заявление стало для них полной неожиданностью.
        Затаив дыхание, она ждала их реакции. В конце концов они отошли от потрясения и сказали ей, как сильно ею гордятся. После этого они звонили еще два раза, а когда наконец вернулись в Парке, где жили последние годы, они первым делом отправились в Беллару-Крик и предложили ей свою помощь.
        Поддержка родителей была очень важна, но Милла также знала, что все жители города желают ей удачи. Что им нужна эта пекарня не меньше, чем ей. Во многом благодаря этому она чувствовала уверенность в своих силах.
        Уговорив Хайди вернуться домой, Милла проводила ее до двери, после чего обошла пекарню. Она окидывала взглядом свежевыкрашенные стены, стеллажи с лотками, стол, на котором лежала пачка коричневых пакетов и стояли большие керамические сосуды с мукой.
        Ее взгляд задержался на черной доске в расписанной вручную яркой раме, которую ей подарила Хайди. Она отлично вписывалась в интерьер пекарни и очень нравилась Милле. Взяв кусок мела, она написала на доске названия продукции, которую будет продавать завтра.
        «Жаль, что Эд всего этого не видит».
        Милла тяжело вздохнула. После отъезда Эда она часто думала о нем, испытывая чувство потери. Вспоминала, как он помогал ей красить стены, как работал за ее ноутбуком над бизнес-планом, как спал на раскладушке и внимательно слушал ее планы, касающиеся заднего двора. Как он целовал ее.
        «Не будь идиоткой. Он уехал и больше не вернется. Здешняя размеренная жизнь не для него. Ты не хочешь, чтобы он возвращался. Ему нет места в твоей новой жизни».
        Твердо сказав себе это, она разогрела остатки супа, перелила их в большую кружку и, отрезав ломоть хлеба, поднялась наверх и устроилась на новом диване перед телевизором. Спать она легла полдевятого, помня о том, что отныне ей придется вставать в три часа ночи.
        Когда прозвонил будильник, Милла выскочила из-под одеяла, вспомнив, какой сегодня важный день. Быстро приняв душ и одевшись, она спустилась вниз и включила везде свет. Сначала она выпьет чашку чаю, чтобы взбодриться, затем приступит к работе.
        Она включала электрический чайник, когда раздался стук в дверь.
        Хайди?
        Милла с улыбкой направилась к двери. Очевидно, что ее лучшая подруга захотела ей помочь. Она с благодарностью примет ее помощь.
        - Мне следовало знать, что ты… - произнесла Милла, распахивая дверь.
        Ее улыбка улетучилась, когда она увидела на пороге высокого темноволосого мужчину.
        - Привет, - сказал Эд.
        Какое-то время Милла не могла ни двигаться, ни говорить. Она могла только пристально смотреть на Эда. Она была так рада его приезду, что ей хотелось броситься в его объятия.
        Эд вошел внутрь и закрыл дверь. В джинсах и черной кожаной куртке он был похож на рок-звезду.
        Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем к Милле вернулся дар речи. Дрожа, она оперлась рукой о стену.
        - Тебе пора перестать меня шокировать. У тебя, похоже, вошло в привычку появляться у меня на пороге, когда я думаю, что ты находишься на другом конце земного шара.
        - Я должен был приехать, - сказал он в свое оправдание.
        Милла изумленно покачала головой:
        - Но мы же разговаривали по телефону всего пару дней назад. Если ты планировал приехать, тебе следовало меня предупредить.
        - Это было спонтанное решение, - ответил Эд, поставив свою дорожную сумку на пол рядом с прилавком.
        Его ответ не укладывался у Миллы в голове. Эд Кавено, которого она знала в прошлом, не был импульсивным. Он был осторожным, прагматичным и все планировал заранее.
        - Почему ты не позвонил?
        - По правде говоря, я не хотел, чтобы ты меня отговаривала. - Улыбнувшись, он снял куртку и начал закатывать рукава рубашки. - Я знаю, какая ты гордая и независимая, но, надеюсь, что ты мне позволишь тебе помочь.
        Он перелетел через океан, чтобы ей помочь. Это означало, что она ему небезразлична. На один головокружительный миг ее охватила безудержная радость. Еще была ночь, но ей казалось, что солнце взошло и все вокруг наполнилось ярким светом.
        Но помимо этой радости, она испытывала беспокойство. Боялась, что Эд прилетел сюда из прихоти.
        - Только не говори, что проделал такой долгий путь, чтобы помочь мне печь хлеб и булочки, - сказала она.
        - Почему нет? - не переставая улыбаться, ответил Эд. - Я здесь для того, чтобы поднимать двадцатипятикилограммовые мешки с мукой. - Его серые глаза блестели. - Есть и другие вещи, о которых мне нужно с тобой поговорить, но мы отложим это на потом.
        Милла понятия не имела, что это за «другие вещи», но у нее не было времени на разговоры.
        - Ты, должно быть, устал после долгого перелета.
        - Я не устал. По дороге из Сиднея я сделал остановку и пару часов поспал в машине, так что я в полном твоем распоряжении. Когда тебе нужно будет поднимать мешки, просто скажи.
        Ей одновременно хотелось обнять его и ударить, но она не сделала ни того, ни другого. Через несколько часов ей нужно открывать пекарню. Выяснение отношений может подождать.
        В рабочем помещении у них за спиной закипел чайник, и она поспешила туда.
        - Я сам приготовлю себе кофе, - сказал Эд.
        - Хорошо.
        Заварив себе чай, Милла сделала глоток. Эд тем временем открыл шкафчик и достал кружку и банку кофе.
        Он ведет себя так, словно никуда не уезжал. Словно чувствует себя здесь, как дома.
        «Перестань гадать, почему он здесь. Не предавайся пустым фантазиям. Сосредоточься на работе. Тщательная подготовка и точный выбор времени - вот залог успеха пекаря».
        Прогнав посторонние мысли, Милла сверилась с расписанием, которое составила заранее, затем отмерила нужное количество воды и муки.
        - Хорошо, Мистер Силач. Можете высыпать в миксер первый мешок муки, когда будете готовы.
        Эд сразу же выполнил ее просьбу. Милла поразилась легкости, с которой он поднял мешок. Эти сильные руки созданы для физического труда.
        Когда миксер зажужжал и вода с мукой стали превращаться в однородную массу, Милла немного расслабилась. Начало положено.
        Когда тесто было готово, она перевалила его в специальные емкости, где оно должно было подойти. После этого она поставила на плиту большую кастрюлю с мясом для пирожков и принялась лепить из приготовленного накануне теста круассаны.
        К ее удивлению, Эд оказался весьма расторопным помощником. Он быстро и ловко выполнял все ее указания. Он никогда прежде не работал с тестом, но она доверила ему делать прорези в верхней части батонов, с чем он отлично справился. Всякий раз, когда это было необходимо, он посыпал стол мукой или вытирал его. Ставил в печь противни и доставал их оттуда, подавал Милле все, что она просила.
        Его энтузиазм удивлял ее, и она не могла не гадать, зачем он на самом деле сюда приехал. Как долго он планирует остаться на этот раз? Выдержит ли ее сердце его следующий отъезд?
        К половине седьмого были готовы первые батоны. За ними последовали румяные караваи, изделия в форме цветка и буханки из цельного зерна. Все они выглядели очень аппетитно и пахли так ароматно, что текли слюнки.
        - Так и хочется их съесть, - с улыбкой сказал Эд, взяв очередной тяжелый противень, чтобы отнести его в переднее помещение. - Ты мне покажешь, куда его поставить?
        Это была еще одна вещь, которая приятно ее удивляла. Несмотря на свое богатство и положение в обществе, Эд подчинялся ей, признавая за ней главенство.
        Сейчас Милла улыбнулась ему в ответ и последовала за ним, чуть не приплясывая от радости.
        К восьми часам все стеллажи и корзины были заполнены продукцией. Хизер, одна из нанятых Миллой работниц, уже пришла, и у прилавка выстроилась очередь из первых покупателей.
        Милле очень хотелось посмотреть, как будет продаваться ее первый хлеб, но у нее было еще полно работы. Тесто для пирожков с мясом уже подошло, а начинка охладилась.
        - Можешь мне помочь, если хочешь, - сказала она Эду.
        - Разве тебе можно отказать?
        - Тогда разрезай тесто на одинаковые куски, а я буду их раскатывать и класть начинку.
        Он в очередной раз продемонстрировал ловкость и энтузиазм, который был не меньше, чем ее собственный. Ее переполняла энергия. Поток покупателей не иссякал, и она поняла, что открытие пекарни прошло замечательно.
        Когда в середине дня они начали приводить в порядок рабочее помещение, Милла заметила на лице Эда следы усталости.
        - Ступай наверх, - сказала она ему, подтолкнув его к лестнице. - Давай, пока не свалился с ног.
        - Мне нужно забронировать номер в гостинице.
        - Ты подумаешь об этом позже. Я купила диван. Можешь лечь на него. Если хочешь, можешь рухнуть на мою кровать, - добавила она не подумав. Перед ее глазами тут же возник образ Эда, развалившегося нагишом на кровати в ее номере, и она, почувствовав жар внизу живота, тут же отвела взгляд.
        Когда Эд проснулся, уже почти стемнело. Он не сразу понял, где находится.
        Он увидел маленький телевизор на полке книжного шкафа, затем свою сумку с вещами на полу у двери.
        Бирки с названием авиакомпании, прикрепленные к сумке, напомнили ему о долгом перелете из Нью-Йорка в Сидней и о поездке на машине из Сиднея в Беллару-Крик. Затем он вспомнил, как помогал Милле печь хлеб.
        Итак, он находится в одной из комнат над ее пекарней.
        Дверь ванной скрипнула. Мгновение спустя в комнату вошла Милла. Тогда Эд вспомнил, что единственный путь из ванной в спальню проходит через эту маленькую гостиную. Чтобы не смущать Миллу, Эд быстро закрыл глаза и притворился спящим.
        Точнее, он не полностью закрыл глаза. Какой здоровый молодой мужчина отказался бы посмотреть на Миллу, на которой не было ничего, кроме банного полотенца в абрикосовую полоску.
        Свои золотистые кудри она собрала в узел на макушке, и Эд смог полюбоваться плавными изгибами ее шеи и элегантной линией плеч. Полотенце доходило ей до середины бедер, открывая взору ее длинные стройные ноги.
        Эду каким-то чудесным образом удавалось неподвижно лежать на диване, несмотря на то что он безумно хотел заключить эту женщину в объятия, сделать ее своей. Еще до своего возвращения в Беллару-Крик он дал себе слово, что не будет торопиться. Милла слишком важна для него. Он знал ее страхи и не хотел снова ее напугать.
        Почувствовав, как Милла приблизилась, принеся с собой цветочный аромат, Эд не удержался и открыл глаза.
        - О! - Милла инстинктивно схватилась за края полотенца, закрепленные у нее над грудью. На ее щеках проступил румянец.
        - Который час? - спросил Эд, притворно зевнув.
        - Половина шестого. Я бегала, - поспешно добавила она, словно считала крайне необходимым объяснить ему, что она здесь делает. - Чтобы выдерживать нагрузку, мне нужно быть в хорошей физической форме. После пробежки я приняла душ.
        Милла говорила быстро, чтобы скрыть свое волнение, но по крайней мере она не испугалась и не выбежала из комнаты. Эд помнил об осторожности, но разве мог он спокойно лежать, когда женщина его мечты была так близко?
        Он медленно поднялся с дивана. К его облегчению, Милла не отошла назад.
        Завороженная видом Эда, лежащего на диване, Милла не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела. Любая нормальная женщина на ее месте подошла бы ближе, чтобы полюбоваться его мужественной красотой. Ее взгляд неспешно скользнул по его растрепанным волосам, густым темным ресницам, щетине на подбородке, широким плечам, обтянутым футболкой, длинным ногам в джинсах и босым ступням.
        Она все еще не могла поверить, что Эд проделал такой долгий путь, чтобы ее увидеть. Чтобы помочь ей, а не попытаться навязать ей свою волю.
        Однажды она от него сбежала и потом очень об этом жалела. Удивительно, что он смог переступить через свою гордость и приехать к ней. Это противоречило здравому смыслу, но Эд сказал, что все ей объяснит.
        Он проснулся и встал прямо перед Миллой. Их разделяло меньше фута. Под полотенцем на ней ничего не было, а Эд совсем не выглядел как человек, собирающийся давать какие-либо объяснения.
        Сердце Миллы пропустило несколько ударов.
        «Спроси его, что он здесь делает».
        Эд улыбнулся ей:
        - Я буду прав, если предположу, что наше первое свидание уже состоялось?
        - Ты хочешь спросить, можешь ли снова меня поцеловать?
        Он коснулся ее локтя, и от легкого контакта ее бросило в жар.
        - Должен тебя предупредить, что я не привык спрашивать разрешения, - дерзко улыбнулся он.
        Милла чувствовала, как его чары опутывают ее.
        «Мне следует потребовать от него ответа, пока еще не слишком поздно».
        Но Эд уже придвинулся ближе и тихо сказал ей на ухо:
        - Я скучал по тебе, моя пекарша.
        «Я тоже очень по тебе скучала».
        Милла знала, что если позволит Эду поцеловать ее сейчас, то окажется с ним в постели. Перспектива была заманчивой, но она прекрасно понимала, что если отдастся Эду, то еще сильнее в него влюбится. Как она может это допустить, когда между ними по-прежнему так много неотвеченных вопросов?
        Она с большой неохотой положила руки ему на грудь, чтобы помешать ему к ней приблизиться.
        - Эд, мы еще не поговорили. Ты не сказал мне, почему ты вернулся.
        Он приглушенно застонал.
        - По-моему, это вполне закономерный вопрос, - сказала она.
        В ответ он грустно улыбнулся:
        - Ты, наверное, хочешь моей смерти. Ты стоишь передо мной в одном полотенце. Ты сводишь меня с ума и в то же время требуешь, чтобы я отвечал на твои вопросы.
        - Я не… Я только…
        Все мысли Миллы перепутались. Она не могла перестать думать об их прощальном поцелуе. Ей хотелось, чтобы его руки сомкнулись вокруг нее, чтобы его губы прижались к ее губам.
        Прежде чем она успела понять, что происходит, Эд накрыл ее руки своими.
        - У меня тоже есть вопросы, - мягко произнес он. - Мне нужно знать, не напугаю ли я тебя.
        - Нет, - прошептала она.
        Тогда он легонько провел кончиками пальцев по ее губам.
        - А сейчас?
        Ее тело уже начало плавиться, подобно воску.
        - Нет.
        - А так? - спросил он, заключив ее в объятия.
        - Не боюсь, - прошептала Милла, обвила руками его шею и заглянула в его глаза.
        Прикосновение его губ к ее губам было волшебным. Оно мгновенно разожгло в ее теле такой же сильный огонь, как и их первый поцелуй на вечеринке в Беверли-Хиллз.
        Она совсем не чувствовала страха. Как она может бояться? Этот мужчина работал с ней бок о бок. Этот мужчина прилетел на другой конец земного шара, чтобы быть рядом с ней в этот важный для нее день.
        Когда он подхватил ее на руки и отнес в спальню, Милла не нашла ни одной причины для сопротивления. Она тихо вздохнула и прижалась губами к его шее.
        Осторожно опустив ее на кровать, Эд посмотрел на нее. Его глаза блестели, когда он провел кончиками пальцев по ее разгоряченной коже и по верхнему краю ее полотенца.
        - Ты такая красивая, - мягко произнес он. - Я никогда не забуду тот вечер в Лондоне, когда впервые увидел тебя. Мне сразу же захотелось сделать тебя своей.
        Милла боялась, что расплачется, если начнет думать о неправильном выборе, который сделала пять лет назад, поэтому притянула его к себе и целовала до тех пор, пока тревожные мысли не вылетели у нее из головы. Это придало ей смелости, и она запустила ладони ему под футболку и провела ими по его груди и животу. Не в силах больше ждать, она помогла ему снять футболку и джинсы.
        Когда Эд отбросил в сторону ее полотенце, она на секунду почувствовала себя уязвимой под его горящим взглядом. Но когда его ладонь скользнула вверх по ее бедру и из его горла вырвался стон желания, она поняла, что рядом с ним ей ничто не угрожает.
        Что ее место рядом с ним.
        Они долго занимались любовью, изучая друг друга губами и руками. Минуты страсти перемежались минутами нежности.
        Каждое ласковое слово, произнесенное Эдом, каждое его прикосновение и каждый поцелуй поднимали ее к новым высотам, и всякий раз, когда их тела сливались воедино, она испытывала ощущение полета.
        После этого она отдыхала в его объятиях, положив голову ему на грудь и слушая стук его сердца.
        - Думаю, ты получил ответ на свой вопрос, - сказала она, восстановив дыхание.
        Эд убрал с ее лба прядь волос:
        - Значит, ты в порядке?
        До сих пор у нее не было такого сексуального и внимательного любовника.
        - В полном, Эд.
        По правде говоря, ей никогда еще не было так хорошо. Благодаря ему этот долгий день стал для нее двойным праздником.
        Глава 11
        Вечер плавно перешел в ночь. Включив бра, Милла выбралась из постели и с улыбкой посмотрела на Эда:
        - Ты, должно быть, проголодался.
        Эд мягко рассмеялся. Он совсем не думал о еде. Он все еще пребывал в эйфории и не мог поверить в то, как прекрасно закончился этот утомительный день.
        В то, как быстро его планы действовать медленно и осторожно пошли коту под хвост.
        Неудивительно, что для описания сексуального влечения люди используют такие слова, как чары и колдовство. В тот момент, когда Эд прикоснулся к Милле, он понял, что пропал.
        Натянув джинсы и белый свитер, Милла одарила его счастливой улыбкой.
        - Спускайся вниз, когда будешь готов. Голоден ты или нет, я в любом случае приготовлю ужин.
        У двери она остановилась и посмотрела на него через плечо. В ее зеленых глазах читалось предупреждение.
        - И за ужином ты мне наконец расскажешь, что делаешь в Австралии.
        «Это справедливо», - подумал Эд. Ему оставалось лишь надеяться на то, что он сможет ее убедить.
        По окнам хлестал дождь, когда он спускался вниз. В отличие от улицы в пекарне было тепло, светло и уютно. В воздухе витали ароматы пряных трав.
        - На ужин будет паста, - сообщила Милла.
        - Ты, наверное, устала от готовки.
        Она пожала плечами:
        - Вовсе нет. - Она помешала соус в кастрюле на плите. - Хочешь бокал вина?
        - Чтобы отметить наш удачный первый день?
        - Думаю, мы это заслужили.
        - Я тоже так думаю.
        Они улыбнулись друг другу, после чего Милла достала бутылку красного вина и наполнила два бокала.
        - Спасибо за помощь, Эд. - Она протянула ему бокал. В ее глазах плясали чертики. - Спасибо за все.
        - За нашего умелого пекаря! - Он чокнулся с ней. - Итак, ты довольна выручкой?
        - Очень. Мы продали почти все, и люди уже начинают делать заказы.
        - Замечательно.
        - Я знаю. Я это сделала! - восторженно воскликнула Милла. - Мы это сделали. - Затем она уставилась в свой бокал, и ее лицо посерьезнело. - Итак, - произнесла она с немного нервной улыбкой. - Ты собираешься мне сказать, почему ты на самом деле сюда вернулся?
        - Я же уже сказал, что соскучился по тебе.
        Ее глаза расширились, щеки порозовели.
        - Мне хорошо с тобой, Милла. Всегда было хорошо.
        Ее улыбка задрожала и исчезла. Она задумчиво посмотрела в бокал и сделала глоток вина.
        - Рада это слышать, Эд. Мне тоже хорошо с тобой, но я хочу понять больше. Полагаю, этот твой визит тоже будет коротким? Ты ведь у нас птица высокого полета, не так ли? Как ты можешь себе позволить находиться здесь, когда ты только что с трудом спас свою компанию от поглощения?
        - Это справедливые вопросы, и я хочу тебе на них ответить. Я давно собирался все тебе объяснить, но это долгая история.
        - Я с радостью тебя выслушаю.
        Милла наполнила две глубокие тарелки пастой, они сели за стол, и Эд за ужином рассказал ей о Мэдди Браун, которую всегда любил его отец. О своих бабушке и дедушке и счастливых летних каникулах на их ферме у реки Каламазу.
        - Всю свою жизнь я только и делал, что пытался угодить отцу. Я работал день и ночь в семейной компании в надежде получить с его стороны хоть малейший знак одобрения. И вот во время этой истории с поглощением я неожиданно понял, что у меня не лежит душа к управлению компанией. Если бы я не беспокоился о благополучии наших сотрудников, я бы отказался от борьбы за компанию.
        Милла уставилась на него широко распахнутыми глазами:
        - Но ведь ты всегда был так предан «Кавено Энтерпрайзис».
        Эд тяжело вздохнул:
        - Я испытал шок, когда понял, что мой отец создал «Кавено Энтерпрайзис» только для того, чтобы показать бросившей его женщине, на что он способен. Но еще больше меня потрясла легкость, с которой он отказался от дела всей своей жизни.
        - Ради Мэдди Браун?
        Эд кивнул.
        Поднявшись, Милла собрала грязную посуду и отнесла ее в раковину.
        - Что будет дальше с компанией?
        - Перед своим отъездом мы провели новые переговоры с Кливерами и согласились передать им компанию при условии, что ни один наш сотрудник не будет уволен.
        - Вы отдали им свою компанию?
        - Да.
        - И после этого ты сразу отправился сюда?
        - Да.
        Милла недоверчиво покачала головой.
        - Но это же безумие. Тобой двигали эмоции. Ты недостаточно тщательно все обдумал, - сказала она, ходя взад-вперед.
        - Все в порядке, Милла. Тебе не нужно из-за этого переживать. - Эд попытался к ней прикоснуться, но она отстранилась.
        - Прости. Я обеспокоена. Разве я могу не беспокоиться? Когда ты впервые сюда приехал и узнал о моих планах, ты сказал, что это всего лишь спонтанная реакция на разрыв с Гарри и потерю ребенка. Возможно, ты был прав, но я довольна своим выбором. Мне кажется, что с тобой сейчас происходит то же самое. Ты слишком эмоционально реагируешь на решение твоего отца.
        - Возможно, но эта реакция кажется мне правильной.
        - Но… - Закрыв глаза, Милла прижала пальцы к вискам. - Не думаю, что я способна сейчас переварить все то, что ты мне рассказал.
        - У тебя был трудный день. Милла. Прости, я не хотел добавить тебе забот. - Эд почесал небритый подбородок. - Возможно, тебе нужно хорошенько выспаться. Если хочешь, я забронирую номер в гостинице.
        - Я уже сделала это, пока ты спал.
        Похоже, он опять все испортил. Он собирался постепенно делиться с ней своими планами и надеждами, а вместо этого переспал с ней в первый же день и выпалил все как на духу.
        «Отличная работа, тупица».
        Ему хотелось продолжить свое объяснение и успокоить ее, но он знал, что Милла очень устала. Поэтому ему оставалось лишь надеяться на то, что в ближайшее время он все-таки сможет убедить ее в том, что она ему небезразлична. Что он никогда не сделает ей больно.
        - Я схожу за своими вещами, - сказал он, быстро поднялся наверх и вернулся с сумкой.
        Милла выглядела расстроенной.
        - Если бы ты остался здесь на ночь, Эд, завтра об этом уже знал бы весь город.
        - Я понимаю, - ответил он, надевая куртку. - Нам лучше избегать сплетен.
        Милла открыла дверь. На улице по-прежнему шел дождь и дул сильный ветер, и она нервно закусила губу.
        - Жители города засыпали меня вопросами о красивом американце.
        Эд не смог сдержать улыбку.
        - Все в порядке. Тебе нет необходимости оправдываться. - Он поцеловал ее в щеку: - Не думай ни о чем и выспись как следует.
        Она кивнула:
        - Ты тоже.
        - Увидимся утром, - попрощался Эд и вышел в ночь с мрачным предчувствием того, что счастье снова ускользает у него из рук.
        Закрыв дверь, Милла прислонилась к ней спиной и закрыла глаза. Умом она понимала, что поступила правильно, отослав Эда в гостиницу. Что ей нужно было как-то себя защитить. Но ее сердце не хотело с этим соглашаться.
        «Не думай о нем. Ложись спать».
        Ей действительно нужно хорошо выспаться. Завтра у нее будет не менее напряженный день, чем сегодня.
        «Но как я смогу уснуть?» - подумала она, поднимаясь по лестнице. Через несколько часов сюда снова придет мужчина, который украл ее сердце.
        Она поступила опрометчиво, позволив ему овладеть ею до того, как она смогла задать ему мучившие ее вопросы. Если бы только она услышала его странную историю до этого…
        Новость о том, что Эд ушел из семейного бизнеса, не укладывалась у нее в голове. Она чувствовала себя виноватой в том, что непреднамеренно завлекла его сюда. Она подавала ему неправильные сигналы? Или, может, сигналы были правильные?
        Эда к ней влечет. В этом можно не сомневаться. Он здорово помог ей утром в пекарне и обещал прийти снова, но как надолго его хватит?
        Она твердо решила обосноваться здесь и трудиться изо дня в день в пекарне. Эду быстро наскучит этот маленький городок, и он утратит свой интерес к ней.
        Хуже всего то, что она безнадежно в него влюбилась. Как она могла совершить такую непростительную ошибку?
        Будильник зазвонил в три часа.
        Вылезая из постели, Милла запретила себе думать о часах, проведенных без сна. Быстро одевшись, она причесалась, сбрызнула лицо холодной водой и поспешила вниз. Так же, как и вчера, она включила свет и чайник. И, как и вчера, раздался стук в дверь.
        Ее сердце подпрыгнуло. Она не ожидала, что Эд придет так рано. Впустив его, она закрыла дверь.
        - Надеюсь, твои биоритмы восстановились, - сказала она вместо приветствия.
        - Я чувствую себя нормально, - поспешно заверил ее он. - А ты?
        - Я тоже в порядке, - солгала Милла, подозревая, что он тоже ей солгал. Под его глазами залегли тени, которых не было вчера.
        - Итак, мы будем делать то же, что и вчера? - спросил он, заваривая себе кофе.
        - Точно, - ответила Милла. - Когда будешь готов, можешь высыпать в миксер два мешка муки. Вода и дрожжи уже там.
        Когда ингредиенты начали смешиваться, ее настроение немного поднялось. Она собиралась наслаждаться вторым днем своей работы, несмотря на усталость и предчувствие того, что Эд разобьет ей сердце.
        Она знала, что любит его, и он тоже наверняка думает, что любит ее, но она не может ради него все бросить и вернуться с ним в Америку. Здесь, в Беллару-Крик, она наконец-то обрела жизненную цель. У нее есть обязательства перед городом и его жителями. Может ли Эд Кавено захотеть поселиться в Беллару-Крик? Конечно нет. Одна лишь мысль об этом нелепа.
        Даже любви недостаточно, чтобы соединить людей, принадлежащих к разным мирам. К этому печальному выводу она пришла бессонной ночью и была рада, что впереди ее ждет тяжелая работа, требующая много сил и внимания.
        - Думаю, мы запросто продали бы еще дюжину батонов, - решила Кэрол, вторая продавщица, когда они с Миллой подводили итоги в конце дня. - Они так же, как и зерновые буханки, очень популярны. И еще пирожки с мясом. Их мгновенно раскупили.
        - А как обстоят дела со сладостями? - спросила Милла.
        - На эти выходные у нас уже есть шесть заказов на пироги с вишней.
        - Думаю, я знаю, чем мне теперь придется заниматься по утрам в субботу.
        - Тебе следует нанять еще одну помощницу и обучить ее пекарскому делу, - посоветовал Эд Милле, когда Кэрол ушла.
        Она устало кивнула:
        - Всему свое время.
        Она потерла затылок, пытаясь ослабить ноющую головную боль.
        - Иди наверх. Сегодня моя очередь готовить ужин, - сказал Эд.
        - Твое предложение весьма заманчиво, но я снова собираюсь на пробежку.
        «Надеюсь, я так устану, что буду спать как убитая».
        - Я составлю тебе компанию.
        Этого Милла никак не ожидала, но отказаться от его компании после того, как он целый день ей помогал, было бы верхом неблагодарности. К тому же она знала, что в Нью-Йорке он регулярно совершает пробежки.
        - Отлично. Увидимся через десять минут, - сказала она и пошла наверх переодеваться.
        Дождь перестал, но холодный ветер продолжал дуть, когда Эд с Миллой бежали бок о бок по безлюдной грунтовой дороге, по обеим сторонам которой простирались пшеничные поля и пастбища. Когда на их пути возникла речка, они осторожно пересекли ее по выступающим камням и снова ускорились.
        Единственными звуками, нарушавшими тишину, были звуки их шагов и крик одинокого сокола, парящего высоко в небе.
        Уже почти стемнело, когда Эд увидел на краю дороги табличку с объявлением и остановился.
        - Подожди. Я хочу посмотреть, что там написано.
        - Планируешь купить ферму, Эд, - пошутила она, стоя рядом с ним.
        - Мне просто любопытно.
        - Это ферма Джонсонов.
        - Ты уверена?
        Милла кивнула:
        - Насколько я помню, это была хорошая ферма с большим красивым домом. Здесь выращивали пшеницу и разводили овец.
        Эд повернулся к ней с улыбкой:
        - Я видел дом на холме за деревьями. - Его серые глаза заблестели от возбуждения.
        - Ты ведь не собираешься покупать здесь недвижимость? - осторожно спросила она, испытывая волнение.
        Вместо ответа он продолжил читать объявление.
        - Эд, почему тебя так внезапно заинтересовала ферма?
        - Ты же знаешь, что крупные бизнесмены постоянно ищут объекты для выгодных инвестиций, - произнес он небрежным тоном, но это не успокоило Миллу.
        - Ты ведь не собираешься ее покупать, правда?
        - Перестань волноваться.
        Но разве она могла сохранять спокойствие, когда Эд вел себя так, как было совсем не характерно для него?
        - Нам пора возвращаться. Скоро стемнеет.
        - Ты права, - ответил он с явной неохотой. - Вечером мы закончим этот разговор.
        Для ужина Милла специально не стала наряжаться, чтобы не отвлекать Эда от предстоящего разговора. Она надела джинсы и черный свитер с высоким воротником.
        Они договорились встретиться в пабе, поэтому она удивилась, когда увидела его у себя на пороге.
        - Планы слегка изменились, - улыбнулся он, продемонстрировав ей металлический контейнер. - Я подумал, что нам необходимо уединение, и попросил Шерри упаковать наш ужин, чтобы мы смогли съесть его здесь. Надеюсь, ты не возражаешь?
        «Уединение…»
        Милла одновременно испытывала возбуждение и тревогу. Свидание с Эдом может быть опасным.
        - Итак, что у нас на ужин? - спросила она.
        - Кальмары с овощами.
        - Отличный выбор. Я только сейчас поняла, как я голодна.
        Милла накрыла на стол, и Эд принялся раскладывать еду по тарелкам.
        Кот, мурлыча, терся о его ноги, и он дал ему кусочек кальмара.
        - Порции большие, так что тебе, бродяга, наверняка еще что-нибудь перепадет, - сказал Эб Блю.
        Милла боялась продолжения разговора, начатого на дороге. Должно быть, Эд чувствовал ее нервозность, поэтому за ужином они болтали о том о сем. Она рассказывала ему о своем детстве в Беллару-Крик, о своих родителях и друзьях, стараясь не замечать, как привлекательно он выглядит в сером кашемировом пуловере с v-образным вырезом.
        Когда ужин закончился, Эд отнес грязную посуду в раковину, переложив остатки кальмаров в кошачью миску. Радостно замяукав, Блю тут же спрыгнул со стула рядом с Миллой и помчался к еде.
        Вернувшись, Эд сел рядом с Миллой, а не напротив, как за ужином. Он улыбался, но его улыбка была слегка напряженной, и он сразу же перешел к теме, которой они нарочито избегали весь вечер.
        - Нам необходимо поговорить, не так ли?
        - Да, - ответила Милла, чувствуя неприятные ощущения под ложечкой. - Признаться, я все никак не могу понять, зачем ты сюда приехал.
        - Все очень просто, - ответил Эд, глядя на нее одновременно со страстью и нежностью. - Мне нужна ты.
        Это прозвучало так искренне, что она чуть не расплакалась и не сказала ему, что тоже в нем нуждается.
        - Я хочу быть рядом с тобой и готов жить там, где хочешь жить ты, - продолжил Эд, и ее сердце бешено заколотилось. - Я не буду тебя торопить. Я планирую ухаживать за тобой, как это было принято раньше.
        - Разве мужчина делает это не до того, как затаскивает женщину в постель? - с улыбкой заметила Милла.
        - Вообще-то ты права, но я не могу жалеть о том, что произошло между нами прошлой ночью, - ответил он, взяв ее руку в свою большую ладонь. - Я не просто безумно люблю тебя, Милла. Я благодарен тебе за то, чему ты меня научила.
        Милла была заинтригована. Она понятия не имела, о чем он говорит.
        - Когда я был здесь в прошлый раз, ты рассуждала о самоудовлетворении, ощущении собственной значимости. Я часто спрашивал себя, что мне нужно в себе изменить, чтобы я стал таким, каким всегда хотел быть. Чтобы я получал удовольствие от каждого прожитого дня. Всякий раз ответ был одним и тем же.
        - И он не имел никакого отношения к «Кавено Энтерпрайзис», - предположила Милла.
        - Ты абсолютно права.
        Она вспомнила, как светились его глаза, когда он рассказывал ей о своем детстве на ферме в Мичигане. Как он обрадовался, когда она нашла его помазок для бритья, который он чуть не забыл во время своего прошлого визита.
        «Я храню его как память. Он напоминает мне о дедушке. Я хотел быть похожим на него», - объяснил он ей.
        «Возможно, ты похож на него больше, чем ты думаешь», - сказала она ему тогда.
        - То есть сейчас рядом со мной настоящий Эд Кавено, - мягко произнесла Милла.
        Эд издал нервный смешок:
        - Думаю, да. У нас все получится. Я это знаю.
        Искренность, которую она увидела в его глазах, придала ей смелости.
        - Я тебе верю, - сказала она, и это была чистая правда.
        - Я люблю тебя, Милла, и всей душой надеюсь, что ты тоже сможешь меня полюбить. Я знаю, что Кавено причинили тебе много….
        - Не надо. - Поднявшись со стула, Милла взяла обе его руки в свои и заглянула в его глаза: - Давай сегодня не будем вспоминать прошлое. - Я тоже тебя люблю, Эд. Я боялась себе в этом признаться, но я влюбилась в тебя в вечер нашей первой встречи в «Хеджероу». - Полная радости и уверенности, она села ему на колени и обвила руками его шею: - Я обожаю в тебе все. Твою внешность, твою улыбку, твою манеру двигаться. Твой образ мыслей, твою готовность прийти на помощь и…
        Она не закончила свой монолог, потому что в следующий момент Эд накрыл ее губы в жарком ненасытном поцелуе, после которого они долго общались только с помощью вздохов и стонов.
        К разговору о будущем они вернулись, только когда нежились в постели после головокружительного марафона страсти.
        - Чем ты все-таки собираешься здесь заниматься? - спросила Милла Эда. - Сомневаюсь, что ты захочешь изо дня в день помогать мне в пекарне.
        - Ты права, - признался он. - Именно поэтому я и навел справки о ферме Джонсонов.
        - Уже?
        Эд поцеловал морщинку, которая залегла у нее на лбу.
        - Пока повар готовил наш ужин, я заглянул в Интернет и узнал, что на территории фермы есть река с девятью плотинами, одиннадцать загонов для животных, гараж с сельскохозяйственной техникой, три силосные башни.
        Он так увлеченно говорил об этом, что она не смогла сдержать улыбку.
        - И что ты собираешься делать на этой ферме?
        - Разводить овец и выращивать экологически чистую пшеницу.
        - Чтобы я могла печь из нее хлеб?
        Эд убрал с ее лица прядь волос:
        - Думаю, мы могли бы нанять пекаря.
        - Но я только начала…
        - Нам определенно понадобится еще один пекарь, когда у нас появятся дети.
        Сердце Миллы забилось так часто, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
        - Ты хочешь детей?
        - Школе Беллару-Крик нужны ученики, не так ли? - Эд снова заключил ее в объятия. - Сохранив школу, мы спасем этот город.
        - В таком случае почему бы нам не начать спасательную миссию прямо сейчас?
        Эпилог
        Милла сидела на краю больничной кровати, полностью одетая и готовая вернуться домой. Она лишь пригубила утренний чай из кружки, стоящей на тумбочке. Все ее внимание было приковано к драгоценному свертку у нее на руках.
        Свою новорожденную дочку они с Эдом назвали Кэти в чести его бабушки. У нее были темные волосы, как у отца, и пухлые розовые губы, как у матери.
        Малышка зашевелилась и зевнула.
        «Она зевает как Эд», - с улыбкой подумала Милла, и в следующую секунду в дверях появился ее муж.
        - Как поживают мои любимые девочки? - спросил он, войдя в палату.
        - Очень хотят домой, - ответила Милла после приветственного поцелуя.
        - Кэти подросла в мое отсутствие? - Наклонившись, он с нежностью посмотрел на ангельское личико малышки.
        - Думаю, со вчерашнего вечера она выросла на пару миллиметров и похорошела.
        Эд всмотрелся в лицо Миллы, словно хотел в очередной раз убедиться, что с ней все в порядке. Он очень за нее переживал, пока она вынашивала ребенка, и не мог поверить, что она так быстро пришла в норму после тяжелых родов.
        - Как дела в пекарне? - спросила она, чтобы его отвлечь.
        - Лучше некуда. Купер блестяще со всем справляется.
        Купер Джексон всю свою жизнь проработал поваром на ферме и под руководством Миллы быстро переквалифицировался в пекаря. Они с Эдом оплатили ему поездку на Тасманию, где он получил драгоценный опыт в пекарне, специализирующейся на продукции из экологически чистой муки. Он жил в квартирке над пекарней и был правой рукой Миллы.
        - Ну что, моя сладкая? - Эд коснулся ручки Кэтти, и ее крошечные пальчики разжались. - Ты готова ехать домой?
        - Тебя ждет детская, которую твой папа сделал похожей на комнату маленькой принцессы.
        - А также ягнята, черно-белая собака и рыжий кот.
        Эду доставляли удовольствие роли фермера и мужа. Теперь к ним добавилась еще и роль отца, и его переполняли гордость и счастье.
        Милла тоже была счастлива. Ее палата была наполнена цветами, мягкими игрушками и открытками, которые ей прислали и принесли лично родные, друзья и благодарные клиенты.
        Она не могла не вспомнить, как два года назад сидела одна в пустой палате, оплакивая потерянного ребенка и не зная, что ей делать с ее дальнейшей жизнью.
        - Я привез коробки, чтобы все это упаковать. Я отнесу их в машину и вернусь за вами. Уже совсем скоро вы будете дома.
        Ферма, которую приобрел Эд, быстро стала для них обоих местом, куда им всегда хотелось возвращаться.
        Они ехали из Паркса вдоль полей с колосящейся на ветру пшеницей и лугов с пасущимися на них овцами и недавно родившимися ягнятами.
        Конечной точкой их пути был приземистый белый дом, окруженный тенистыми деревьями, благоухающими кустарниками и пестрыми клумбами. Они любили завтракать на залитой солнечным светом веранде в теплое время года и греться промозглыми зимними вечерами у большого камина в гостиной. Они вместе разбили огород и построили курятник, который всегда хотела иметь Милла, и посадили яблоневый сад, который будет напоминать Эду о его счастливом детстве в Мичигане.
        Когда Эд свернул с узкого шоссе на гравийную дорогу, ведущую к их ферме, Милла почувствовала прилив радости.
        Через два дня ее родители вернутся из очередного путешествия, чтобы познакомиться со своей внучкой. Джерри и Мэдди Кавено приедут в следующем месяце. Они уже были здесь полгода назад, и Милла поразилась переменам, произошедшим с Джерри. Он стал мягче, добрее и наслаждался жизнью со своей очаровательной женой. Что касается Мэдди, они с Миллой сразу стали подругами.
        - Тебя ждет еще один сюрприз, - сообщил Эд Милле, остановив машину перед домом.
        Она улыбнулась, подумав, что это, скорее всего, очередной букет или бутылка шампанского.
        - Тебе не придется готовить месяца три, - добавил он.
        - Ты собираешься на это время взять готовку на себя? - улыбнулась Милла.
        - В этом нет необходимости. Наш холодильник с трудом закрывается. Похоже, каждая домашняя хозяйка в городе привезла сюда что-нибудь из своей стряпни.
        - Это просто удивительно, - сказала Милла, выходя из машины.
        - Вовсе не удивительно, учитывая, как много ты сделала для «Беллару-Крик».
        Возможно, это действительно было так. Она не думала о своих заслугах, потому что занималась любимым делом.
        Наблюдая за тем, как Эд осторожно достает из салона корзину с их новорожденной дочкой, Милла поняла, что будет помнить этот день до конца жизни. С легким сердцем она взяла мужа под руку, и они вошли в дом.