Иск на невозможное отцовство Ксения Фави
Он считает себя бесплодным. Успешный адвокат, мужественный, состоятельный. Живет работой и не строит планы на семью.
А я волею судьбы влюбилась в него и родила от него сына.
В романе:
#случайный малыш
#разлука в прошлом из-за опасных обстоятельств
#адекватное противостояние
#путь к доверию и любви
#романтика
Однотомник! ХЭ!
В тексте есть:адекватные герои, встреча через время, общий ребенок
КСЕНИЯ ФАВИ
ИСК НА НЕВОЗМОЖНОЕ ОТЦОВСТВО
ГЛАВА 1
- Это Троицкий! Он сотрет нас в порошок! - с ужасом говорит моя клиентка.
Я с неменьшим ужасом смотрю на высокого брюнета.
Ему сейчас тридцать два. Он молод, но уже достаточно опытен. Широкие плечи, заточенные в элегантный черный пиджак. Густая, хоть и короткая темная шевелюра. Мужественная растительность на лице. И его черты - до боли знакомые.
- Они заберут моего сына! - хнычет ухоженная блондинка.
- Никто не заберет малыша у матери, если она хорошо исполняет свои обязанности, - не знаю, успокаиваю я ее или себя.
Ведь дома меня тоже ждет сын. Девятимесячный малыш. Ребенок Антона Игоревича Троицкого, о котором мужчина понятия не имеет.
- Мой бывший не на шутку закусился, - продолжает моя подопечная, - заблокировал счета и мой номер телефона от звонков. Я даже поговорить с ним не могу. Но главное - мне не хватило денег на нормального адвоката!
- Сохраняйте, пожалуйста, спокойствие, - морщусь от «комплимента», ведь именно я - ее адвокат. - У нас есть твердая линия защиты. Будем ее придерживаться.
- Ох-х-х…
В отличие от своей клиентки Дианы, я не уверена, что ее муж хочет один воспитывать их семилетнего Васю. Как и в принципе сомневаюсь в его желании получить развод. Но мне нужно выполнять свою работу.
- Не паникуйте, Ди.
Она просила так ее называть. А Антон во время нашего знакомства предложил обойтись без фамилий. Я знала, что у него непростой период в жизни. Вроде бы ему угрожали. Именно поэтому он приезжал в наш маленький городок. Общая знакомая попросила меня сдать ему однушку и не требовать документы.
Меня подкупило, что он тоже юрист. А после и многое другое… Например, его умный и в то же время такой мягкий взгляд. Умение выслушать. И умение сделать так хорошо…
Хм, сейчас эти воспоминания совершенно лишние. Прошло полтора года с тех пор, как мы потерялись. Мы уже не в моем городке, а в столице. А в данный момент - в любимом ресторанчике Дианы Верховой, который находится недалеко от здания суда, где она очень скоро будет разводиться со своим мужем.
Я - адвокат жены, Антон - адвокат мужа. Вот ведь!
- Они идут сюда! Сейчас будут давить морально!
Мой совет успокоиться Ди пропустила мимо ушей.
- Ваш супруг - цивилизованный человек.
- Вы тоже на его стороне?!
Прикусываю язык.
- На вашей и только на вашей, - ни капли не вру.
В любом случае моя цель - проследить, чтобы у Дианы и Васеньки все было хорошо. Именно потому моя начальница поручила мне это дело.
- Тогда соберитесь, Карина! Две акулы уже совсем близко.
Инстинктивно приглаживаю свои черные волосы, хотя они и так идеально прямые. Со строгой голубой блузкой тоже вроде как все в порядке. Щекам становится жарко, но обычно я краснею не слишком заметно. Всё нормально!
Стараюсь убедить сама себя.
- Ты следишь за мной?! - громкий голос клиентки заставляет вздрогнуть.
Едва мужчины прошли меж темных столиков до нашего, она идет в атаку.
- Сама знаешь, в данном районе это единственное приличное заведение, - парирует высокий кудрявый Верхов.
Ди тяжело дышит, явно выдумывая едкий ответ. А я смотрю на Антона. Что толку теперь прятать глаза?
- Антон Троицкий - адвокат Даниила, - он представляется сразу для меня и Ди. Но взгляд его лишь мельком касается моей клиентки. Он в прямом смысле зависает на мне. Ошарашенный и жадный.
- Не буду говорить, что мне приятно! - напоминает о себе Диана. - Верхов, ты настолько не уверен в себе, что подключил тяжелую артиллерию?! А мне перекрыл кислород, чтобы я довольствовалась благотворительным адвокатом от Абакумовой!
Вот теперь я опускаю взгляд. Чувствую, как закипаю внутри. Нужно поговорить с Дианой о ее формулировках. Хотя вряд ли эта взбалмошная женщина прислушается. И отказаться от нее я не могу. Это первое настоящее дело, которое мне поручили в столичной адвокатской конторе.
- У Фаины все сотрудники проверенные, - приходит мне на помощь муж клиентки, - а с Антоном мы, как ты знаешь, друзья.
- Я думала, его нет в городе! - не унимается Ди.
- Я вернулся полгода назад.
Поднимаю глаза на голос, Антон смотрит на меня.
- Так, всё, у меня пропал аппетит! - Ди подскакивает.
Фурией она проносится мимо хмыкнувшего мужа. Тот усаживается за наш стол. А Троицкий стоит. Он пропустил в проходе мою клиентку. Мне же преградил путь.
Поднимаю подбородок. Говорят, у меня угольного цвета глаза. Интересно, они могут испепелить?
- Приятно было познакомиться, - произношу, кажется, слишком быстро, - узнать вашу фамилию и отчество.
На самом деле меня не так сильно интересовали его данные. Но было обидно, что он про них умолчал. Хотя умом я понимала причины.
- А мне приятно видеть вас в столице.
В те пару месяцев знакомства мы быстро перешли на «ты». Теперь между нами высокая стена этикета. Да, профессиональные нюансы обязывают.
- Решила поменять жизнь. Развиваться, - не знаю, почему меня тянет на откровенность, - хотя до ваших блестящих успехов мне далеко.
В целом у меня не было большого негатива к Антону. Женская обида, что пропал и не искал? Это возможно. Но я даже переживала за него. Волновалась, в порядке ли он и справился ли с проблемами.
Плюс, я с первого дня, как узнала про беременность, хотела ему рассказать. И ссоры тут лишние. Но сейчас так и подмывает включить сарказм.
- Я думаю, Диане повезло. И с мужем, и с адвокатом, - Троицкий приподнимает уголки губ. И рад, что у вас все хорошо.
Морщу лоб. С чего он сделал такие выводы? Нет, я не жалуюсь, потому что не вижу в этом никакого смысла. Но период жизни у меня непростой.
На руках девятимесячный малыш. Работаю я не первый год, мне двадцать шесть лет. Но после маленького городишки я окунулась в столичную карьеру словно в прорубь.
Хочется дать всё маленькому и в то же время безумно скучаю по нему, когда приходится уходить. В общем, напрягов много.
- Антон, мы успеваем выпить кофе, - меня снова выручает Верхов.
Отец моего ребенка поворачивается, пропуская меня. И нет нужды ему отвечать… Делаю глубокий вдох и спешу найти свою клиентку.
Данилу и Диане Верховым по тридцать пять. Они сидели вместе за партой в школе и постоянно ссорились. В универе они уже разместились на разных столах, но в одной группе. А после окончания сыграли свадьбу. Ругаться между тем не перестали…
- Он явно хочет лишить меня последнего! Долгожданного Василька! - шипит мне в ухо Диана уже в зале суда.
С ребенком пара не спешила. Сначала Верхов выстроил карьеру в иностранной компании. Диана обуютила их особняк. После родился Василий, в котором родители души не чают.
- Спокойно, Ди.
Мы уже на местах за столами. Троицкий выглядит совершенно спокойным. Как и его клиент. Для Антона это явно плевое дело, их позиция от и до проработана. Но я тоже уверена в своей!
Однако всё идет не по плану…
- Ты не получишь ребенка!
- Вася должен жить в своем доме и комнате!
- Я больше ни секунды не останусь в твоем особняке, а малыш должен быть со мной!
- Тебе нужно съездить отдохнуть и подлечить нервишки!
- Да после брака с тобой их вообще не осталось! Ты же непробиваемый чурбан.
Верхов лишь ехидно улыбается. А мы с Троицким не можем вставить слово. Полноватая шатенка судья, кажется, тоже на грани.
- Заседание переносится, - в конце концов, объявляет она, - на месяц.
- Что?! - верещит Ди.
Антон что-то говорит клиенту. Они такие же невозмутимые. Я еле успокаиваю Диану и убеждаю еще немного пожить в доме, откуда ее муж съехал в отель.
Мое внимание полностью уходит на клиентку. И только выйдя из зала суда я понимаю - это всё? Сейчас мы просто разъедемся и увидимся с Антоном только через месяц? Если еще останемся в статусе адвокатов этих эмоциональных супругов.
Диана прыгает в такси. Я глубоко вздыхаю - наверное, мне придется самой искать с Антоном встречи, чтобы сообщить…
- Пообедаем вместе?
Теплая ладонь берет меня за локоть.
Происходит именно то, чего я хотела. Троицкий приглашает меня пообщаться наедине. Почему же по спине бежит холодок, и язык становится таким тяжелым? А надо бы воспользоваться им и согласиться.
Но только я набираю воздух, нас оглушает лязг автомобильной двери. А моя клиентка еще не успела отъехать…
- Собираетесь договориться с моим адвокатом?! Подкупить ее? Заставить играть на вас?! Я слышала про такие уловки! Конечно, вам это будет сделать легко! У меня же нет средств на высокооплачиваемого помощника.
Взгляд Антона становится растерянным. Он словно был в своих мыслях и не может въехать в происходящее. А вот до меня доходит сразу. И я больше не могу держаться.
- Диана, нам будет непросто работать, если вы не доверяете мне. Сомневаетесь в моей компетенции. А теперь еще и в честности! Разве я дала повод?
Ди хлопает наращенными ресницами.
- Карина, к вам у меня претензий нет. Это все Верхов! Заблокировал карточки…
Железная логика. А еще куча эмоций к супругу. Может, Верховы за этот месяц помирятся?
- Езжайте домой, Ди.
Но худая блондинка уже выскочила из машины. Она в буквальном смысле кидается мне на шею.
- Не бросайте меня, Карина! Без вас я совсем пропаду! - она говорит искренне и чуть ли не плачет.
Глажу спину в пиджачке от кутюр.
- Успокойтесь, Диана. Отправляйтесь отдыхать, позже мы еще поговорим.
Клиентка отлипает с сияющими глазами.
- Вы прелесть, Карина! Если бы не вы, я бы давно сошла с ума.
Вот и пойми ее. Но я тоже не могу сдержать улыбки.
- Все будет хорошо.
Верхова кидает холодный взгляд в Антона, который все это время наблюдал милую сцену. Потом все же слушается и идет к такси. Машина радостно газует. Мы остаемся наедине с Троицким.
- Так как насчет обеда? - спокойно уточняет он.
Не могу понять, какие эмоции в его глазах. То ли радуется за меня, то ли посмеивается.
- Это действительно лишнее, - морщусь, - тем более, меня ждут дома.
- Вам тоже повезло с личной жизнью? - поднимает брови Антон.
Отвечаю на автомате.
- Небеса наградили меня истинным счастьем.
Я вспоминаю о сыне и думаю, может, все же стоило пойти на обед. Уехать подальше отсюда. Тем более Ди уже далеко, а идти на сговор с Троицким я не собираюсь.
Но пока Антон молчит в ответ на мои слова, а я страдаю дилеммой, к нам приближается еще один участник сегодняшней истории.
- Антон! Жена уже звонит и выносит мне мозг, что ты хочешь сговориться с ее адвокатом. Идем лучше отсюда. Хм, зря я разблокировал ее…
Верхов бормочет о своем. Антон лишь пожимает плечами.
- Всего доброго, Карина, - мое имя звучит приглушенно.
- До свидания.
Мужчины уходят в сторону большого темного автомобиля. А я дожидаюсь их отъезда и шагаю по направлению к метро. Мои гонорары пока не позволяют тратиться на излишки.
Зато сырой после дождя воздух и прогулка - именно то, что мне сейчас нужно. Я пока живу у подруги своей бабушки. Зоя Львовна еще не очень старая, кормит меня обедом и сидит с малышом. И все за вполне приемлемую плату. Плюс, разговорчивая женщина не страдает от одиночества.
Мне Зоя нравится, но сейчас мне нужно немного тишины.
Антон… Я так хотела случайно его встретить. В своем городке и даже в порядке бреда тут. Но это случилось тогда, когда я меньше всего предполагала.
Он сразу сказал, что продолжения у нас может не быть. Да что там, он вообще не знал, как все развернется в его жизни. Его искали не самые последние люди. И сделать с ним могли все, что угодно. А также с его близкими и всеми, кто про него хоть что-то знал. Поэтому мне он сказал только имя.
А я отдалась страсти всего один раз в жизни! До этого у меня была лишь пара обдуманных и спокойных отношений! Коротких, правда… Но вполне обычных. И тут я решила, что взрослая и вполне имею право потерять голову. Вот только кусочек сердца я тоже навсегда потеряла…
Я не смогла его забыть, как не старалась. Антон стал самым ярким моментом моей жизни. Я надеялась, верила, плакала. И, наверное, поэтому так запустила тот факт, что после его отъезда мой организм остался в особом положении.
Втискиваюсь в вагон, ухожу в дальний угол. Время не час пик. Народу прилично, конечно, но вполне терпимо. Держусь за поручень, а в своих мыслях проваливаюсь в прошлое.
***
Полтора года назад.
Звонок моей бывшей преподавательницы Виктории Александровны меня удивил. Я уже три года как закончила университет, с львиной долей одногруппниц-то связь потеряла. Хоть Виктория была нас старше всего лет на пять, не ожидала, что она станет мне звонить.
- Карина? Хорошо, что у тебя старый номер! - она как будто выдыхает. - Как ты поживаешь? Привет!
Вика, как мы за глаза называли молоденькую преподшу, всегда была демократичной. Могла поругать или строго спросить, но без фанатизма. Плюс, совмещала работу на кафедре со службой в частной юридической практике. Так что часто отпускала нас и сквозь пальцы проверяла сданные работы.
В общем, не заморачивалась. За что мы ее и любили. А ко всему прочему, она восхищала нас трендовыми нарядами на стройной спортивной фигурке и стильной короткой блондинистой стрижкой. Хм, наверное, переехав в столицу, она еще шикарнее выглядит.
- Да, это я. Привет… - говорю осторожно, но на равных. - У меня все нормально.
И ничего интересного.
- Здорово! - Вика и не требует подробности. - Слушай, мне Людочка сказала, ты сдаешь бабушкину однушку.
Людочка - секретарша факультета. Милая престарелая «девушка» лет шестидесяти с голоском-колокольчиком. А еще знающая всё про всех. Именно ее я попросила помочь найти порядочных студенток-арендаторов. Родители взяли нашу старенькую бабулю жить к себе. И им нужен дополнительный доход от аренды.
- Да, у вас… - запинаюсь, но все же по привычке не говорю «ты». - У вас есть кто-то на примете?
Было бы классно, а то мама каждый день спрашивает. У меня хорошие родители. Мы никогда слишком не нуждались. Но и лишних денег тоже нет, а бабушке нужны лекарства, и медицинских исследований бесплатных сейчас не дождешься.
Мне папа давно "сделал" крошечную студию недалеко от универа. Потратил деньги от своего наследства. Так что взрослую дочь отселять не нужно, можно квартиру и сдать.
- Да, есть кое-кто! - Виктория вдруг хмыкает как-то игриво. - Ооочень приличный молодой человек. И заплатит вашу цену вдвойне. Только есть нюанс - он не сможет заключить официальный договор.
- Хм… - радость приходит и тут же улетучивается. - Ну я даже не знаю…
Мои родители всегда строго соблюдают букву закона. Мою профессию юриста боготворят. Хоть пока она не приносит особых денег.
- Послушай, сейчас лето, - не сдается Виктория Александровна, - ну кого ты найдешь? А так заработаете отличные деньги, а осенью передашь апартаменты студентам. Антон тебе там от скуки еще ремонт подделает.
Я окончательно ничего не понимаю.
- От скуки?.. Он не работает что ли?
Вика вздыхает.
- Он адвокат. А сейчас ему нужно где-то отсидеться. Желательно в заднице мира, - она смеется, - Тоша не опасен, поверь! Помоги как коллега коллегам.
Фу-ф.
- Я даже не знаю.
Мы обе молчим. Мне не хочется связываться с подозрительной темой, хоть я прекрасно знаю Вику. Ей же явно нужна эта квартира.
- Подумай еще день. Он очень хорошо заплатит!
- Ну ладно.
Обещаю, хотя мысленно уже знаю ответ. Лучше поищу постепенно немутных людей.
Однако все меняется уже спустя пару часов. Мама звонит и с дрожью в голосе сообщает - отцу стало плохо на стройке, где он трудится инженером. Сердце прихватило. Он жив, но врачи вынесли вердикт - нужна операция.
Ее сделают бесплатно, но нужны деньги на проезд в большой город. Да и работать полноценно папа не скоро сможет. Вот так судьба квартирки была решена. Да и моя, пожалуй, тоже.
А жирную точку поставило предложение Антона заплатить за три месяца вперед. Причем если он своему желанию съехал бы, деньги возвращать было б не нужно.
Об этом он говорит по телефону за день до въезда. Я радуюсь и в то же время не сразу могу прийти в себя после разговора. Нет, меня поражает не его щедрость.
Словно сетью на меня опускается его тембр. Мужской, хрипловатый, но в то же время такой пронзительно-чистый. Кажется, он попадал не в уши, а сразу куда-то внутрь меня. Давая понять, что этому человеку можно верить. И что я безумно хочу его увидеть.
Впрочем, с этим не могло быть проблем. Ведь я должна была завести его в квартиру, отдать ключи. Взять оплату и договориться обо всех нюансах. Мне еще раз позвонила Вика и велела ни о чем не переживать. Антон воспитанный, и лишнего себе точно позволять не будет.
Но мы позволили. Оба.
Нет, конечно, это случилось не в первый день. Изначально я просто приехала в однушку, прибрала там. Предупредила соседку. Сняла показания счетчиков. Всё как заправский арендодатель.
Звонок в дверь заставляет сердце подпрыгнуть. Я как раз осматриваю новый диван, который мы купили для жильцов. Симпатичный, серый. Вроде бы удобный. Ох, если б я знала, что на нем позже случится. Хотя все равно не факт, что смогла бы противостоять.
- Здравствуйте! - открываю и сразу стараюсь быть вежливой.
А еще отвлечься от этого породистого лица и глубоких глаз. Они темные, как и у меня. Но прохладные, без карих бликов. Манящие. Ух, бред!
- Добрый день, Карина. Я Антон. Рад познакомиться.
Его голос, ко всему прочему, хорошо поставлен. Я тоже всегда работаю над своей речью как юрист. Но не совершенна. А сейчас вообще теряюсь.
- Мм… Взаимно. Входите, пожалуйста, посмотрите квартиру.
Антон в серых штанах с нашитыми сверху карманами. Такого же цвета футболке, черных запылившихся кроссовках. Почему-то я сразу чувствую диссонанс - он так не одевается по жизни. Слишком просто и небрежно, в плохом смысле слова. Несмотря на то, что выглядит он безумно мужественно.
Вспоминаю слова Вики, что этот человек скрывается. Антон тем временем скидывает вместительный темный рюкзак.
- Я и так вижу, что всё в порядке.
Он скользит взглядом по квартире и, кажется, принюхивается.
- Мебель старая, - говорю я, - но сантехника и диван поменяны. И техника недорогая, но вся есть.
Произношу все это с некоторым напряжением. Во-первых, у меня нет опыта сдачи жилья. Второе - мне кажется, всё это совсем не уровень Антона. Я даже несколько стыжусь? Фу-ф, мне не должно быть настолько не все равно на его мнение!
Ругаю себя внутренне, хмурюсь. Шикарный брюнет это явно замечает.
- Я очень благодарен вам, Карина, - он ловит мой взгляд, - спасибо, что пошли мне навстречу. Квартирка и правда неплохая. Напоминает мне ту, где я проводил львиную долю каникул. У деда на юге. Даже вот этот шкаф почти точь-в-точь.
Антон шагает в комнату, я следую за ним. Мужчина осматривается с улыбкой. Она не беззаботная, но искренняя и простая. Сама не замечаю, как отвечаю на нее.
- Я тоже здесь частенько ночевала. Любила этот двор.
- Да, я заметил, что он уходит в парк. Замечательно. Может, пройдемся? Покажите мне, где здесь магазин.
Он словно прочитал мои мысли! Мне так не хотелось прощаться и уходить…
- Мм… Да, конечно.
Мне бы перестать мычать еще для полного счастья.
- Но сначала расчет.
Антон не обманул и выдал все деньги до копеечки. Моя семья сможет вздохнуть с облегчением. Маме я почти не соврала. Сказала лишь, что столичный юрист едет сюда проводить обучение. Она решила, он будет водить на квартиру разных дам. Но сделала вывод, при такой оплате это не слишком сильное зло.
- Вот здесь можно купить продукты и средства гигиены. Это федеральная сеть, вы ее наверняка знаете, - киваю на красную вывеску, - а вот тут наша местная хорошая кулинария. Рекомендую!
Тараторю, чтобы успокоиться. Дурацкая привычка. Антон смотрит на меня боковым зрением. Хм, странное дело - вот так идти у его плеча.
- Тогда сделаем круг по аллее, а потом купим пирожных и отметим заселение? - он приподнимает бровь. - Только сладкое и чай. Если вы не заняты, конечно.
Слишком резко машу головой.
- Нет, я полностью свободна!
Снова выпаливаю. Смущаюсь, смеюсь и вижу, как он подхватывает мой хохот.
Бывает такое, когда с человеком не хочется расставаться. Ты гуляешь с ним по простецкому парку. Идешь в маленький магазинчик со сладостями вкуса детства. Завариваешь черный чай в старом заварнике. И больше всего на свете мечтаешь, чтобы это все не прекращалось.
- Вы скрасили мой вечер, Карина, - говорит он в прихожей спустя добрых четыре часа, - можно даже сказать, спасли его. Давно на душе не было так легко.
Хм, а у меня давно не было так волнительно. Но мой вечер тоже скрашен.
- Что у вас случилось? - вместо вежливого ответа выдаю я.
Глаза распахиваются от удивления самой себе. А его взгляд всего лишь опускается.
- Вам лучше не забивать голову этим, - он снова смотрит на меня, - для вас я просто столичный чудак, который снял у вас квартиру. Вы не должны ничего знать.
Теперь мои глаза смотрят в пол.
- Простите.
Он поднимает мой подбородок, но очень быстро убирает руку.
- Прощу, если мы перейдем на «ты».
Мы, конечно же, переходим. Ничто в мире не может нам помешать. Так же, как ничто не мешает ему предложить заглянуть сюда следующим же вечером. А мне ничто не мешает согласиться…
ГЛАВА 2
Нет, близость не происходит на другой день. И даже на следующей неделе. Мы просто общаемся взахлеб, в полном смысле этого слова. Вместе со встречами начинается переписка. А если я задерживаюсь на работе, то поздним вечером говорю с новым знакомым по телефону целых два часа.
Я… влюбляюсь. Странно было б, если бы этого не произошло. Он невероятно симпатичный внешне, да еще полностью мой типаж - широкоплечий, но не огромный. В меру высокий, подтянутый, жилистый. С одухотворенным лицом.
Не знаю, может, я просто себе придумываю его богатый внутренний мир, но он мне кажется именно таким. Притом если я что-то не знаю, он реагирует спокойно или с добрым юмором. Даже если дело касается рабочей сферы. И тут же мой стыд от невежества рассеивается без следа.
Все это похоже на чудесную сказку, не так ли? Напрягает одно - он просто отсиживается в нашем городке! В нашей квартире. Стал бы он общаться со мной, если бы прямо сейчас мог ехать на все четыре стороны? На этот вопрос у меня нет ответа…
Я стараюсь, как могу, включать адекватность. В конце концов, он реально очень приятный собеседник и человек! Он делится со мной опытом и знаниями. Рассказывает о своей практике, дал список действительно полезных книг. Рядом с ним у меня появляется желание двигаться вперед! Собраться и уехать в большой город. Когда папа поправится, конечно. У меня так и сводит от предвкушения внутри, хотя раньше такие идеи пугали. Антон меня нехило мотивирует!
Но… я не могу воспринимать его только как потрясающую личность и коллегу. Мне откровенно хочется большего, и это я чувствую в своем теле и во время наших встреч, и во время разговоров. А вот что у него внутри, просто не представляю.
- Карин, ты задумчивая сегодня. Всё хорошо? - спрашивает он, когда в один из вечеров мы встречаемся в крошечном уличном кафе.
Здесь изумительный шашлык, который уже готовят для нас два улыбчивых брюнета.
- Мм… - издаю я традиционный звук. - Наверное, я просто не выспалась.
Антон легонько хмурится.
- Нужно заканчивать с телефонной болтовней до полуночи. Я-то после высыпаюсь.
Да, мы проговорили вчера допоздна. И я все думаю над некоторыми его словами. Например, что он никогда не мечтал, что у него будет семья. С этим связаны какие-то трудности. Он, наверное, впервые замялся в разговоре, когда мы коснулись этой темы.
Я весь день возвращалась мыслями к этому. А для него это просто болтовня, после которой он как следует выспался?.. Кажется, сейчас я еще глубже уйду в себя.
- Карин?..
Он чуть протягивает "и". Никто не называл меня в такой манере.
- Мм… - хмыкаю. - Да всё в порядке.
Антон откидывается на стуле, давая мне рассмотреть его твердую грудь под светлой футболкой. Складывает рельефные руки на этой самой груди.
- Я же вижу, это не так. Каждый хороший адвокат еще и психолог.
- Наверное, мне не стать хорошим адвокатом, - вырывается у меня само собой.
- Почему это? - на его лбу удивленные горизонтальные морщинки.
Делаю глубокий вдох.
- Потому что, в свою очередь, я не могу понять твое состояние и настроение, - говорю быстро, волнуясь, - просто ли ты убиваешь со мной время или… Или тебе приятна именно моя компания.
Я нередко смущаюсь, но в то же время могу решиться и сказать что-то прямо. Иногда оно даже вылетает без желания. Такое вот сочетание стеснения и бойкости.
Антон тем временем поднимается с места. Сейчас он уйдет. У него и так проблем выше крыши, еще я с выносом мозга. А мне даже извиняться не хочется, ведь я не соврала! Ладно, пусть идет. Наемся с горя и забегу к родителям.
Но увидеть своих сегодня мне не пришлось…
- Рассказать, как я провел предыдущий месяц? Имею в виду время до аренды у вас.
Он не уходит, а садится на стул рядом со мной. Мы очень близко. Откашливаюсь.
- Расскажи, - выходит все равно хрипло.
Антон кивает мне и сам себе.
- Я жил тоже в небольшом городишке. Деревне, можно сказать. Так вот - я вообще не выходил из дома, который снимал. Даже на территорию. В моих интересах сейчас не светиться. Не общаться ни с кем. И мне стыдно, что я позволяю себе эту слабость.
Последнюю фразу он говорит, практически прижавшись губами к моему уху. Оно вспыхивает, и жар прокатывается по всему телу. Я сглатываю, еще раз. Чувствую невероятное облегчение, но потом сразу тревогу.
- Это опасно?! Идем домой!
Антон вздыхает.
- Я и сам не знаю, что для меня опасно. По крайней мере, в вашем городе меня никто не водит. За тобой тоже нет хвостов, все чисто. Если будет хоть малейшая угроза для тебя, я тут же исчезну.
Прикусываю губу.
- Поцелуй меня… - прошу, как будто он испарится уже в следующий миг.
Он качает головой, словно я предлагаю что-то очень, очень неправильное. Но не отодвигается. Наоборот Антон становится ближе, тянется губами к моим губам. Опаляет их твердым, но в то же время таким нежным прикосновением.
Этот мужчина хорош во всем и в поцелуях тоже. Странно было бы предполагать другое. Или я уже просто каждый его жест воспринимаю с восторгом?.. Ведь он не делает каких-то изощренных движений своим ртом. Мы скорее похожи на юную парочку, которая целуется если не впервые в жизни, то явно не в тысячный раз. Мм, интересно, у него было много женщин?
Впрочем, в неопытности его подозревать причин нет. Он просто обращается со мной осторожно. Может быть, до конца сомневается в своем поступке.
А я, хоть и тоже уже не студентка, отвечаю ему с большим трепетом. Волнуюсь, но стараюсь себя убедить, что мы взрослые люди и не нужно принимать поцелуй глубоко к сердцу. Но, кажется, все равно принимаю…
- Ты должна поесть, - он отрывается от меня.
Даже сразу не понимаю смысл слов. Голова еще кружится от его нежных ласк.
- Да, конечно.
Он удовлетворенно кивает.
- Умница. Еще не хватало тебе недоедать. И так недосыпаешь.
Я почему-то хихикаю от этой фразы.
- Со мной порядок. Я ведь не ребенок.
Даю ему намек, чтобы не сильно осторожничал со мной? Ух, у меня совсем едет крыша.
- Я это уже заметил.
Он облизывает основание своей нижней губы. Жест едва уловимый. Но я его вижу, и по низу живота проходится пульс. Вот и как тут есть? Хотя аппетит, на удивление, разыгрывается и я с жадность набрасываюсь на мясо.
За этим ужином мы не так много говорим, как обычно. Антон не травит профессиональные байки. Я не спрашиваю его о тонкостях проведенных им дел. Мы даже мало обсуждаем погоду.
Насытившись, поднимаемся с места. Мужчина пропускает меня вперед. Но когда мы выходим из зоны со столиками на тротуар, берет меня за руку. Мы еще никогда так не гуляли… Он плотно соприкасает наши ладони и переплетает пальцы. Я делаю глубокий вдох.
- Жаль, мы не встретились при других обстоятельствах, - говорю еле слышно, когда мы минут пятнадцать молча идем по аллее.
- И с другим персонажем мужского пола. Не проблемным, - хмыкает он.
Почему-то мне кажется, он имеет в виду не только опасность из-за работы. Но я и представить не могу, что еще. У него явно нет никаких больших недостатков. За три недели общения я бы заметила.
- Нет, - машу головой, - мы - это именно мы. В этом вся суть. Если вообще можно понять, что я сейчас сказала.
Мы хохочем, и этот звук топим в поцелуе. Он уже более уверенный и жадный. Дающий понять, что прогулка окончена и нам просто жизненно необходимо уединиться.
- Мне бы лучше отправить тебя домой, - хрипло говорит он у самого подъезда и убирает выбившиеся прядки волос от моего лица, - но я не могу.
Щурюсь.
- Вообще-то, ты не можешь не пустить меня в квартиру моей семьи, - говорю несерьезно.
- Вообще-то, - он приподнимает брови, но за шутливостью не может скрыть нетерпеливый огонь в глазах, - я ее снял. Имею полное право быть там один. Но не хочу…
Боже, мы снова целуемся. Я не понимала раньше значение слова страсть. Сейчас я ощущаю ее в полной мере.
Но это не чистая физика. Меня тянет к нему и душой. И я ничего не могу с этим поделать.
- Я тоже не хочу, чтобы ты был один.
На улице сумрачно, однако соседи еще снуют туда-сюда у дома. Так что мы в быстром темпе скрываемся в старой квартирке. Нас обоих охватывает какой-то шальной восторг.
Я чувствую его и от Антона. Мужчина явно не такой, каким я видела его раньше. Его то и дело охватывает дрожь, темные глаза блестят. А немногочисленные фразы, которые он говорит мне, выходят отрывистыми и напряженными.
- Ты такая красивая… Хотел бы каждый день видеть твою улыбку.
У нас может не быть ежедневных встреч. Этот факт болезненно колет. Но в то же время он заставляет выкинуть все из головы и насладиться моментом.
- Ты тоже очень красивый.
Свет мы так и не включили. Фонари светили в окна и давали мне увидеть его крепкое, словно выточенное умелым скульптором тело. И выражение лица. Когда он прикасался ко мне, когда двигался надо мной. Он выглядел так, как будто, наконец, позволил себе самое высшее удовольствие.
Я, впрочем, чувствовала то же самое. Не хотела отрываться от него. Едва переведя дух, мы снова воспламенялись. Сближались далеко не один раз за первую ночь. И за последующие утра и ночи.
Мы предохранялись, но занимались любовью такое количество раз, что защита вполне могла дать сбой. Что она и сделала.
Но узнала я об этом гораздо позже. Пока же наслаждалась шестью неделями сказки. Антон не говорил мне тонны красивых слов, не засыпал цветами. Но его редкие емкие комплименты и простая забота окружали меня коконом счастья. Хотя немного отравляла мысль - всё это временно. Она крутилась в голове постоянно. Я знала, он может исчезнуть.
И он исчез.
Вика позвонила мне и сказала, что знакомые из спецслужб сообщили Антону об опасности. В области заметили машину тех людей. Еще помощника его врагов видели на вокзале, он наводил справки. Нашему квартиранту пришлось быстро улетать в другую страну. Среди ночи.
Мог ли он позвонить или оставить что-то для меня, я не знаю. Но мама говорила, ей набирал какой-то неприятный человек. Поинтересовался квартирой, ее номер был в объявлении. А после долго расспрашивал про предыдущего жильца. Почему и куда съехал?.. Подружились ли мы с ним? Мама была в шоке, строго поставила его на место и отказала во встрече. Слава богу, больше нашу семью не трогали.
***
Настоящее время
От метро до дома подруги бабушки десять минут. Я прохожу их максимально медленно, стараясь освежить голову. Воспоминания накатили так остро. Как будто я заново прожила те недели с ним. Как теперь мне вести это дело? И главное - как поступить в отношении малыша?.. Ведь Антон имеет право знать, что стал отцом.
- Тимошка сегодня что-то капризничал, - говорит наша пожилая «Мэри Поппинс», пока я скидываю черные мокасины.
Уф, ненавижу строгий дресс-код! Как могу делаю его удобным.
- Тимка не горячий? - до меня доходит смысл ее фразы и тут же пугает.
Полноватая рыженькая женщина качает головой.
- Нет. С животиком тоже нет проблем. Поел, делишки свои сделал нормально. На погоду, может, реагирует?.. Или по тебе соскучился.
Зоя Львовна говорит без негатива. Она не осуждает меня, что я оставляю малыша. Приятельница бабули сама всю жизнь работала инженером, сына с дочкой вырастила с помощью яслей, садика и полуфабрикатов. Зато, как говорит, они получились самостоятельными людьми.
Не знаю, как правильнее. У меня нет выбора. Нужно вставать на ноги как можно скорее. Мои добрые родители морально поддержали меня, не стали слишком пытать об отце ребенка. Полюбили внука всей душой! Но они сами еле держатся на плаву материально.
Единственное, что мог папа, это набраться наглости и обратиться к своей бывшей однокласснице. Она владеет адвокатской конторой. Отец попросил взять меня на испытательный срок. Без всяких поблажек, ведь они не лучшие друзья. Просто дать шанс без столичного опыта и поверить, с маленьким ребенком мне будут помогать.
Фаина Филипповна, моя нынешняя начальница, пошла навстречу.
- Я сейчас, только помою руки!
Быстро соблюдаю необходимую гигиену и спешу к сыночку. Его мордашку сразу озаряет улыбка. Хороший мой!
Трудно пока понять, на кого он похож больше. Темные глаза он мог взять и от меня, и от Антона. Его волосики мягкие, светло-шоколадные. А черты лица еще по-детски мимишные. Мне кажется, чем-то они напоминают Антона. Но возможно - это самовнушение.
- Иди к маме, мышонок.
Пока он может только ползти. Но уже встает на ножки. Думаю, пойдет раньше года - есть в кого быть энергичным.
- Как ты тут был? Чего хныкал?
Говорю с маленьким, сама быстро переодеваюсь в майку и шорты. Беру сына на руки. Хочу дать ему как можно больше тепла. Глажу, целую щечку. Тимоша хихикает и вертится.
- Мужик, не любит телячьи нежности, - замечает вошедшая Зоя, - не смотри, что живет в бабьем царстве. Характер уже чувствуется!
Я волновалась, что у сына не будет мужского примера. Немного придя в себя после известия о беременности, я принялась искать Антона. Хотела узнать, как он. И если в порядке - обо всем сообщить. Я тосковала по нему…
И может, в глубине души надеялась, что такая серьезная связь как общий ребенок, снова сблизит нас. Хотя умом понимала глупость такой мысли.
Но мой таинственный квартирант как будто канул в воду! Не появлялся, не звонил. Конечно же, сим-карта, купленная в нашем городке, была сразу недоступна. А самое ужасное, что Вика тоже перестала выходить со мной на связь. Дозвониться до нее я не могла, в социальных сетях преподавательница не отвечала.
А это была единственная ниточка между мной и папой Тимофея.
- Ну ничего, с кем-нибудь познакомишься в столице, - с оптимизмом говорит Зоя Львовна, накладывая мне плов на ужин, - мужчин здесь много. И Тимке будет если не папа, так хороший друг! У меня ведь тоже старшенький с Иваном Иванычем не общий…
Я уже отлично знаю их романтическую историю с покойным мужем. Он был хорошим мягким человеком. Бывают ли такие среди современных мужчин?
- Это было бы счастьем… Чтоб у Тимоши появился отец, - отвечаю со вздохом, и понимаю, никого кроме Антона я на этом месте не вижу, - но я и сама буду все делать для сына.
Зоя кивает.
- Ты умничка. А пока я тебе помогу, чем смогу! Эх, казалось бы, трое детей. А все выросли, разлетелись, и снова дом пустой. Внуки живут далеко.
- Спасибо вам огромное.
Дети Зои благополучно живут за границей и в коттеджных поселках в области. Как же я хочу нормальной жизни для нас с малышом! Фу-ф, хорошо, с клиенткой Дианой у нас конфликт не раскрутился. Все же встреча с Троицким сыграла на моих нервах.
Остаток вечера собираюсь посвятить сыну, а потом почитать что-то полезное для работы. Насчет Антона больше думать не хочу. Нужно банально переварить ситуацию. После я решу, как преподнести новость о сыне, чтобы он не воспринял ее в штыки.
А пока очищаю мозги, выкидываю из них Троицкого. И… раздается звонок телефона.
- У тебя старый номер… Еще раз привет.
Делаю вдох, почти захлебываясь. В тон сама собой проскакивает обида.
- Да, у меня тот же номер.
Молчание. Но он не вешает трубку.
- Хотел спросить, не держишь ли ты на меня зла?.. То есть… - он закашливается. - То есть я помню, насколько ты светлый человек. Я про осадок от всей той истории…
Он даже не представляет, какой «осадок» после себя оставил.
- Если тебя интересует только это, - плохо выходит, но я стараюсь взять себя в руки, - то нет, я не держу на тебя зла.
Это правда. Он ничего не обещал мне, предупреждал о зыбкости нашего общения. Во мне действительно нет ярости… Только обида. И та, наверное, не на него, а на всю эту историю в целом. На судьбу, если можно так выразиться.
- Меня интересуют твои чувства, - его голос скручивает всё внутри, - я уехал не попрощавшись, но по-другому не мог. Так было лучше для твоей безопасности и для твоей жизни. Я был неподходящим объектом для серьезных планов. И сейчас, наверное, являюсь…
Да почему?! Мне хочется так прямо и крикнуть. Но горло сжимает судорога от такого знакомого мягкого тона.
- Мм… - я тоже отвечаю в давних традициях. - Тебе, наверное, видней.
Не представляю, как сейчас вывести разговор к теме сына. Сказать как будто между прочим? Или назначить встречу для оглашения «страшной» тайны? Тима тем временем подползает ко мне, сидящей на полу, пищит.
- Минутку, мышонок, - шепчу ему.
Трубка оживает.
- Ты не откажешься от дела Верховых? Не буду нарушать профессиональную этику и обсуждать его подробности. Просто оно стало бы хорошим кейсом для твоего портфолио. Тебе ведь нужен опыт.
Он знает, после универа я работала в юридической конторе нашего городка и имела дело в основном с бумажками. За полтора года я не могла набраться практических навыков.
- Да, я ни в коем случае не собираюсь терять клиентку, - говорю искренне, - мне очень нужно иметь твердую почву под ногами.
Хочу, чтобы Антон знал, я не собираюсь лентяйничать. Он не должен думать в будущем, что мне нужны только его алименты. Или что я не смогу заботиться о сыне.
- Я очень рад. Ладно, не буду отвлекать тебя от личных дел. До свидания.
- До свидания.
Что же, теперь у меня хотя бы есть его личный номер. Останется решиться и назначить встречу. Тянуть с признанием слишком сильно я не намерена.
***
Антон
Черт! Черт! Черт!
Опускаю руку с трубкой после совершенно лишнего звонка. Опять эта девушка полностью убивает мое самообладание! Совсем не мое дело, будет ли она дальше вести клиентку. У нее есть своя голова и начальница их конторы, в конце концов!
Еще я узнал главное - Карина развивается в карьере и счастлива в личной жизни. С ней полный порядок! И не нужно больше лезть к ней.
Делаю круг по своей новой огромной гостиной. Зачем-то подхожу к камину, который так ни разу и не включил. Беру в руку статуэтку цвета слоновой кости. Стройная женская фигурка. Тут же в памяти всплывает ощущение гибкого тела Карины под моей ладонью…
Она была так малоопытна и страстна одновременно. Даже от воспоминания я чувствую недостаток кислорода. Нет, я не должен крутить в голове эти картинки! На мою интимную жизнь уже и так сложно взглянуть без слез. А ведь нужно как-то двигаться дальше. Хотя бы чисто физически, давя все эмоции на корню.
Со стуком ставлю на камин безделушку, подобранную дизайнером. В моей квартире нет ни одной мелочи, которую бы я купил сам. Ремонт и обстановка под ключ. Стильно, модно… безжизненно?
Единственное, что мне здесь однозначно по душе - это простор. Квартира по размеру сопоставима с загородным особняком. Меня никогда особенно не тянуло к земле и пробкам. А вот жить в тесноте не хотелось. И я решил вложить приличную часть сбережений в это жилье.
Наверно, только ленивый из друзей не спросил - зачем столько метров одному? Не знаю. Хотел купить квартиру раз и на всю жизнь.
Впрочем, это тоже не особенно логично. Ведь большая семья мне не светит.
Если копнуть глубже, вывод напрашивается один. Когда я вернулся после своего побега, то вместо облегчения испытал огромную пустоту. Мне хотелось ее хоть чем-то заполнить. Зацепиться якорем хоть за что-то. Но я до сих пор не уверен, чувствую ли я себя здесь по-настоящему дома. И вообще где-нибудь я себя так чувствую?
Появление Карины взбаламутило всё, что я так старательно укладывал в себе последний год.
К слову о доме. Раздается звонок, и на экране человек, у которого я прожил половину своей жизни.
- Привет, тёть.
Родная сестра моей матери как обычно говорит хорошо поставленным тоном. Как и подобает заведующей кафедры психологии одного из ведущих вузов страны.
- Добрый вечер, Тоша. Кажется, ты собирался заехать ко мне сегодня.
Хм, полностью вылетело из головы. Да и я не обещал твердо. А у тёти все разложено по полочкам в жизни. Стоило позвонить, чтобы не выбивать ее планы из колеи. Но мой мозг был занят только одним человеком.
- Прости. Я ведь сказал - возможно, заскочу. Не получилось.
Тётя Лиза, конечно же, меня не упрекает.
- Понятно. Был чем-то занят?
Усмехаюсь. Так ненавязчиво она всю жизнь хочет знать обо мне всё. Но уже лет пятнадцать я успешно избегаю этого.
- Загрузился работой. После нужно было сделать звонок. Как твое здоровье? Как мама?
У меня давно есть возможность купить для матери отдельное жилье. Но как и во времена моего детства она предпочитает жить в трешке старого фонда вместе с сестрой. У них обеих нет мужей.
- Я нормально. Стелла как обычно мучается с низким давлением. Спит уже. А у меня душа не на месте. Дай, думаю, позвоню. Надеюсь, не помешала тебе беспардонно.
- Я дома один. Спасибо за заботу. Но ты тоже иди отдыхать.
Тётя усмехается.
- Как скажешь, дорогой. Ты все же как-нибудь заедь.
- Обязательно. Хм… А дядя не звонил?
Слышу сердитый хриплый вздох.
- Ему когда-то было дело до других? В таком возрасте уйти в горы… Что может случиться, одному богу известно! И на кого это ляжет?.. Нет, он, конечно же, не звонил!
- Всё ясно. Не злись там сильно, спокойной ночи.
- Доброй ночи, сынок.
У тети нет своих детей. Она много помогала маме, когда я родился. И особенно после того, как ушел отец. А вот дядя помог позже и конкретно мне. С его помощью я выбрался из сталинки и из-под опеки моих двух мам.
Впрочем, сейчас я вырос, отношусь ко всему этому проще. Помогаю маме и тетке. Но с дядей у нас все равно особая связь. Я рад, что он есть в моей жизни. Пацану трудно без отца.
Я никогда бы не оставил своего сына. Будь у его матери хоть какой характер и родственники. Не коплю ненависть на отца, но никогда бы не смог простить его. А о своем отцовстве могу думать только в теории.
У меня не может быть детей.
Я вырос с этим фактом. Лет в десять мне сообщили о моей врожденной особенности. Тогда я испугался и даже поплакал немного. Но мне также пояснили, что дело это не смертельное. Я успокоился, а подростком вообще предпочел об этом забыть.
Тогда уже начались конфликты с тетей и матерью, которые не отпускали меня никуда, мешали заниматься спортом. Я ушел из дома. Скрывался неделю. После чего мы пережили огромный семейный скандал.
Дядя, у которого есть свои две дочери, просто посадил маму и меня в машину. (Чуть не подравшись с тетей при этом) Но он, и правда обычно равнодушный, проявил жесткость. Меня устроили на обучение в закрытую школу спецслужб. С пятнадцати лет я начал трудную, но интересную самостоятельную жизнь.
Самой службой я вообще не проникся. Я индивидуалист. Мне хочется делать себя, совершенствоваться в своем деле. Кому-то покажется неправильным, но я люблю деньги. Хочу их зарабатывать для себя и своих близких. Так что в универ я в итоге поступил штатский.
Но получил отличный опыт, спортивную форму, подготовку к жизни. А еще отвращение к врачам после многочисленных медкомиссий. Я все время боялся, что особенность моего здоровья заметят и вернут к тетке. «Веселая» жизнь меня тогда бы ждала. Но на этот момент нас не проверяли, а в остальном мой организм оказался в норме.
Закрываю вечер воспоминаний, принимаю почти ледяной душ. Он не помешает мне во всех смыслах. А потоки воды, может быть, заглушат нежный голос Карины, звучащий в моих ушах.
Она стала не только первой девушкой, а первым человеком, подарившим мне столько поддержки и ласки. Она была такой доброй, что я прилепился к ней словно тупоголовый мотылек. Хотя почему была? Моя милая брюнетка сменила стиль одежды, но совсем не остервенела за это время. Тот же открытый яркий взгляд. Та же тяга к справедливости.
Утро ни черта не дарит мне мудрости.
- Рус? Не разбудил? - хриплю в трубку, варганя бутерброд с лососем и сыром.
Кофемашина старательно варит для меня напиток.
- Нет, доброе утро, - отвечает друг, - тут кое-кто отлично справился с этим за тебя.
Мой друг по специальному училищу семейный, и с деторождением у них все в порядке.
- Супер, передавай всем привет. Мне нужно узнать про одного человека.
В трубке пауза. Но я и не думал, что будет легко.
- Ты прекрасно знаешь, я завязал со слежкой. Я вообще со всем завязал! - тон металлический.
Кофе ровной струей льется в кружку из темного стекла.
- Я в курсе. Ты больше не хочешь иметь дело ни с каким дерьмом. Но здесь другой случай. Я должен узнать про нее!
Руслан Атаманов сердито вздыхает.
- Ты мог бы говорить громче, чтобы услышала не только моя жена, но и соседи? Поля проходила мимо. И теперь я просто обязан тебе помочь с какой-то девушкой.
- Передай госпоже Атамановой мой респект.
Поля действительно умничка!
- Полина несравненна, - крякает Рус, - но вернемся к делу. Почему не пробьешь ее сам?
Вот этот разговор мне нравится.
- Нужно сделать все очень аккуратно и быстро. Я так не смогу. Плюс, не должен спалиться. Мне нужны данные о ее личной жизни. Одна она сейчас или нет.
- Ты меня пугаешь, - хмыкает Рус, - просто подкатить не вариант?
Вдыхаю до боли в груди.
- Мне нужно знать… А после я буду думать.
Атаманов выдерживает паузу.
- Ладно. Жду ее данные в смс. Я могу тебе доверять и знаю, что вреда для девушки не будет. Но помни, это исключение из правил! Не вздумай присылать ко мне клиентов или друзей!
- Я - сама тактичность, - бормочу, пока набираю мессенджер.
- Пока, - сердито прощается Рус.
- Спасибо.
Приятель в отличие от меня служил. После вел деликатные дела в частном порядке. Кроме замечательной супруги он в результате нажил себе проблем. Теперь все позади, ввязываться в скользкие дела он больше не хочет.
Но я и правда не задумал ничего плохого! Хотя даже если Карина одна, мне лучше бы остаться в стороне. Эта девушка мечтает о детях, семье. Она сама не раз говорила. А что она будет иметь со мной?..
ГЛАВА 3
Карина
- Сколько у тебя было мужиков?
Зеленоглазая блондинка Инна смотрит на меня прищурено. Я веду плечами и делаю гримасу в стиле - упс.
- Какое это имеет значение?
Мы остались вдвоем в кабинете сегодня. Остальные кто на процессах, кто на обучении. А мне нужно посоветоваться с начальницей насчет своего дела. Инна же - офис-менеджер. Симпатичная студентка старшего курса находится на месте постоянно.
- Я хочу понять, сможешь ли ты завести отношения для здоровья. Или тебе только загс подавай!
Я удивляюсь.
- С чего ты вообще завела эту тему?!
- Да у тебя просто такой унылый вид. Как давно у тебя было?
- До рождения сына, - на автомате отвечаю я.
- А в те времена. Ну… часто?
- Перед… теми временами я два года была одна. Да и вообще… Ой, отстань! - прихожу в себя.
- Значит, интим у тебя бывает раз в два года, - делает вывод вреднюшка, - «отличный» график.
Я больше не собираюсь ничего отвечать. Инна не со зла начала разговор, а скорее от скуки. Сама не обремененная ничем красотка думает только об интересных мужчинах. Ну вот и меряет всех по себе. А мне сейчас меньше всего нужно что-то там для здоровья.
Разве что психологического… Но здесь как раз наоборот подходит одиночество. Желательно даже без мыслей в сторону противоположного пола. Вернее, конкретного представителя сильной половины человечества! Мне нужно выкинуть из головы Троицкого.
Хотя как это сделать, если я должна сообщить ему про общего сына? Одно с другим не вяжется.
- Карина, входи, пока никто не позвонил, - по громкой связи раздается голос начальницы.
Так, хороший повод отвлечься от Антона. Иду в кабинет шефини и не подозреваю, как ошибаюсь.
- Я хотела посоветоваться по поводу дела Верховой.
Вхожу в квадратный, не слишком большой кабинет. Фаина давно выкупила это помещение и сделала здесь свою контору. Сейчас она уже может позволить себе снять офис побольше. Но не хочет уходить из своих стен, да и менять место. Здесь удобное расположение.
Брюнетка как обычно за столом. Темная массивная мебель как нельзя лучше оттеняет ее зрелую красоту. Точеные черты, короткая стрижка. Высокая и подтянутая фигура. А еще безупречный стиль деловой одежды. В первую встречу ее внешний вид меня поразил.
И даже напугал. Мне казалось, очень трудно понравиться такой идеальной леди. Но Фаина Филипповна Абакумова оказалась простой.
- Разумеется, ведь это твое первое и единственное дело. О чем ты еще могла говорить? - в хриплом голосе ирония.
Я улыбаюсь, вздыхаю.
- Да, конечно. Я пройду?
Фаина кивает.
- Вот это уже конкретнее. Присаживайся.
Размещаюсь возле узкой части Т-образного стола. Смотрю в голубые глаза начальницы. Они сияют на фоне темных волос и смуглой кожи. Спокойным, опытным светом. Выдыхаю.
- Все идет неплохо, хоть Верховы и слишком эмоционируют. Но… Супруг моей клиентки нанял очень дорогого и великолепного адвоката. Диана нервничает. И я тоже, немного.
Фаина приподнимает красиво очерченную бровь.
- Ты про Антона? Да, я слышала.
Она знает Троицкого, неудивительно.
- Да, про него. В противостоянии с ним я смотрюсь несолидно. Это очень волнует клиентку. Она всячески подчеркивает, что у нее нет денег на нормального адвоката.
Начальница хмурится. Несколько раз постукивает карандашом по столу. Откидывается на кресле.
- Верхов слишком разбаловал жену. И этот их развод… Фикция, - она вертит в пальцах карандаш, - но для тебя будет полезен этот опыт. И понаблюдать за Троицким в том числе. Как он работает, держится. И взаимодействие с капризной клиенткой тоже пойдет тебе во благо.
Фаина говорит спокойно и твердо. Ох, я меньше всего обращаю внимание, как Троицкий работает! Меня только один момент смущает.
- Значит, не только мне кажется, Верховы не разведутся?
Шефиня дарит мне широкую улыбку.
- Ну почему? Вполне могут и развестись. Эти двое любят друг друга, и я не думаю, что Верхов сделает плохо для своей жены и сына. Не обижайся, я не хотела унизить тебя этим делом. Просто дала возможность получить опыт. Без вреда для репутации моей конторы, - она усмехается, - да и Диану немного спустить с небес на землю. Пусть не думает, что после развода ее жизнь будет такой же беззаботной.
Верховы - хорошие знакомые Фаины. Но это я и так знала. Мне хочется закинуть еще одну удочку.
- А если Троицкий убедит клиента разделать жену под орех?
Фаина делается серьезной.
- Антон? Его многие боятся, но он не подонок. Плюс, он умен и сделает все максимально красиво. Так что учись у него. Но! Не забывай, что ты должна отстаивать права своей клиентки. Несмотря ни на что.
Начальница замолкает и явно дает понять, ее время на меня окончено. Встаю и… Решаюсь задать вопрос.
- Сам Троицкий, он… Ведь он не женат? Сохранение семьи, чувства ребенка… Возможно, для него это не будет иметь значение?
Такое предположение непрофессионально. Я говорю его только, чтобы узнать больше об Антоне. Сжимаюсь внутри.
- Он профессионал! - голос Фаины звучит с недовольством. - Да, он один по каким-то своим причинам. Но никогда не был замечен в жестокости. Антон - нормальный человек.
- Мм… Хорошо! Извините.
- Иди, работай, - немного смягчается Фаина.
- Еще раз спасибо.
- Пожалуйста.
Антон - нормальный человек. Как мантру я повторяю это про себя по пути из офиса до временного дома. Мнению Фаины Филипповны я могу доверять. И моя интуиция полностью с ним согласна.
Во мне все больше решимости на важный разговор с Троицким. Назначу встречу и скажу ему о сыне. Я благополучна, малыша он не заберет. Насчет всего остального мы договоримся. Если он захочет, конечно, участвовать в жизни Тимоши… Но не поговорив, я это не узнаю.
Волнительно будет ему звонить. Но мне теперь нужно быть смелой. Снова иду пешком от метро и вскоре понимаю, один решительный поступок точно не понадобится. У моего дома черное авто, и Троицкий рядом с ним.
- Карина! Добрый вечер…
Мужчина быстро подходит мне наперерез. На нем светлые строгие брюки и белая рубашка. Пиджак он скинул, а рукава слегка закатал. Расстегнул пару пуговок от горла. Сделал комфортнее одежду рабочего дня.
Какой он все же красивый… Впрочем, это меня не касается.
- Добрый вечер.
Я тоже мечтала избавиться от узкой юбки и жесткой блузы. Но сейчас забываю обо всем.
- Хотел поговорить с тобой.
Хмурюсь.
- Как ты узнал мой адрес? - спохватываюсь.
Антон вдруг опускает взгляд. Как будто его неожиданно уличили в чем-то плохом.
- Прости. Я его пробил.
Да, это непростой человек. Ну что же.
- Мне тоже нужно с тобой поговорить. Если ты не против, я сделаю звонок, а потом мы заедем в какое-нибудь спокойное место.
В темных глазах напротив удивление. Но Антон не спорит.
- Отлично.
Он не отрывает от меня этих самых глаз. А я чуть подрагивающими пальцами лезу в сумочку. Твердая черная кожа не сразу позволяет пошарить там. И пока я ищу мобильный, надобность в нем отпадает.
Распахивается подъездная дверь. Из нее появляется Зоя Львовна с коляской.
- Кариша! А мы пошли гулять!
Родители в складчину с друзьями семьи приобрели для нас в подарок легкую универсальную коляску. Она стоила недешево, зато может легко трансформироваться. Сейчас Тима сидит в своей бежевой «тачке». Личиком повернут к внешнему миру. И к нам с его отцом соответственно.
И если малыш смотрит так наивно и простодушно, его папа мигом напрягается. Кажется, Антон даже побледнел. Он смотрит сначала на Тимошу, потом на меня вопросительным взглядом.
Но пока я думаю, как объяснить сцену, Зоя делает это за меня.
- Смотри-ка! Увидел маму и сразу улыбается! Издалека узнал.
Она тоже умиленно светится. На Троицкого особо не глядит - мало ли кто может быть во дворе у машины. А вот я перевожу глаза на Антона.
Боже… Он смотрит на меня так, как будто просит о спасении. Щека мужчины дергается от напряжения. Он закашливается. Трет переносицу.
- Это… Это твой ребенок?
Хм, вместе с адресом ему это не донесли?.. Но неважно.
- Да, это мой сын. Ему девять месяцев.
Может быть, я надеюсь, возраст Тимки натолкнет папу на мысли. Хотя не факт, что мужчина сообразит такую вещь.
- Я не знал.
Зоя уже хмурится. Не подходит к нам, но и не двигается с места. Антон может смотреть на ребенка.
Он это и делает. Пристально, с какой-то долей паники. Куда делся блестящий адвокат и опытный мужчина, я не знаю. Сейчас он спросит…
- Антон?..
Напоминаю о себе.
- Кхм… Наверное, тебе лучше побыть с ребенком. Я не должен отвлекать. Увидимся позже.
Он так резко разворачивается и идет к авто. В полном шоке я смотрю на мужественную фигуру. Правда, его спина не такая прямая как обычно. Плечи словно прогнулись под каким-то грузом.
- Увидимся, - лепечу ему вслед.
***
Антон
- Какого черта ты не сказал, что у нее есть ребенок?!
Забываю о манерах и элементарной благодарности. Хорошо, Руслан довольно простой человек.
- Хм, я так понимаю, ты узнал об этом сам? И довольно быстро.
- Но я хотел бы знать об этом заранее…
Торможу в пробке, перевожу дух.
- Ну послушай, - терпеливо заводит приятель, - я отошел от дел, распустил ребят. Пришлось искать того, кто свободен. Не знаю, как они упустили информацию о малом. Есть какие-то проблемы?
Слушаю его по громкой связи, глотаю из бутылки воду.
- Да нет… Прости, что наорал.
Русу я доверяю, но эту тему не хочу обсуждать даже с самим собой.
- Узнать, кто отец малыша? Я позвоню Лёве, он с утра не мог говорить. Чел проверенный.
- Хм… - я никак не могу прочистить до конца горло. - Не нужно. Спасибо, больше не буду тебя дергать.
Руслан выдерживает секундную паузу.
- Как говорит моя жена - ты не обиделся? - с долей шутки уточняет он.
Хмыкаю… Напряжение немного уходит.
- Нет! Спасибо. Мне и правда для начала нужно переработать эту информацию.
- Как скажешь. Ну если что, звони.
Похоже, друг уловил мой отчаянный тон. Еще утром он вопил другое. Сейчас сам велит обращаться.
- Спасибо.
Прощаемся, и я остаюсь наедине с чертовым самим собой. У нее ребенок! С его отцом она не живет. И мне по сути плевать на него. Но ее сын… Это очень весомое обстоятельство.
Кажется, у него ее глаза. Такие же темные, блестящие, открытые. Веселый малый. И уже так рано остался без отца.
Поэтому мою сердечную мышцу так защемило?
Уф… Вряд ли. Детство осталось позади. Жизнь без отца уже не вызывает во мне такие сильные эмоции. И не факт, что этого мальчика бросили. Вполне возможно, они видятся на каждых выходных. Если вообще горе-сыщики и в этом не напутали. Может, мужчина у Карины тоже имеется?
Впрочем, нет. Она бы вела себя по-другому. Я это чувствую каким-то нутром. Но что моя сущность говорит про ребенка от другого мужика, не понимаю.
Странно, даже на каком-то очень глубоком уровне образ малыша меня не отталкивает. Наоборот мне хочется вновь и вновь прокручивать ту сцену в сознании. Вот пожилая дама разворачивает коляску. Вот мелкий лыбится и пищит.
Так, а вот мне сзади уже сигналят. Не хватало еще в аварию влететь. Решение, как полезно убить время и переключиться, приходит быстро.
- Тётя, я заеду через полчаса. Вы дома?
- Да, Тоша. Сейчас быстренько соображу блины.
- Ой, не суетись. Я скоро.
Отдам сыновний долг, заодно немного перезагружу мозги. Это всегда помогало.
Но оказывается не так-то просто забыть о Карине и малом. Ситуация с ними - не заморочка по работе. В итоге я не отключаюсь даже на тетиной кухне. Которая всегда дарила уют и воспоминания о детстве.
Запах чая с бергамотом, поджаренного теста, масла. Мы за овальным, старинного вида, столом. Мои «мамы» так и не дали согласие на капитальный ремонт в квартире. И элементы мебели заменили лишь некоторые.
- Антон, ты где витаешь?
- Хм, что?..
Тетя встала, хотя осталась все равно ненамного выше меня сидящего. Полная, низкая, с кучеряшками волос. А вот наши семейные темные глаза на лице далеко не милые и добродушные. Они всегда смотрят цепко.
- О чем думаешь, сынок?
Раньше мама ругала сестру, когда та называла меня сыном. Боялась, это собьет ребенка с толку. Сейчас привыкла. Кивком поддерживает сестру.
- Что с тобой, Тош? Проблемы?
Мама тоже небольшого роста, но сухонькая. Со спины ее часто принимают за девочку. А внутренне она, наверное, такая и есть. Даже вопрос о моих трудностях не сочувствующий, а пугливый.
- Когда вы узнали о проблеме в моей репродуктивной функции?
Две пары черных глаза одновременно и широко распахиваются.
- Почему ты заводишь эту тему?
Уточняет, естественно, тетя Лиза. Мама только хлопает ресницами.
- Этот вопрос в детстве был словно табу. Я вырос и захотел узнать немного подробностей. Логично?..
Тетя садится за стол по мою левую руку.
- Не знаю, насколько логично, Антон, ворошить неприятную тему. Ты, хм, плохо себя чувствовал, мы решили - простыл. Но оказалось, ты пережил вирусное заболевание.
- Краснуху?
Я слышал, что эта болезнь может вызвать бесплодие у мужчин. Однако тетя отрицательно качает головой.
- Нет. Ее бы мы не проглядели. Это был не такой часто распространенный вирус. Но как сказал доктор, в школе можно подхватить и не то. И во дворе ты уже тогда один гулял. Помногу… В общем, твоей жизни ничего не угрожало. Только по половой сфере серьезно ударило. Мы даже опасались, как бы это не сказалось на твоем внешнем виде.
Мама энергично кивает, поддерживая сестру.
- Да-да! Но слава богу, ты вырос красавцем…
Тетя снова берет разговор на себя.
- Мы общались с психологом, он посоветовал не слишком педалировать эту тему. Не драматизировать, не говорить только о ней. Хотя мы сильно переживали! Но обсуждать происшествие старались со Стеллой вдвоем.
- Мы не делали из темы табу! Просто заботились о тебе… - на глазах мамы уже поблескивают слезы.
Становится стыдно.
- Простите. Я не хотел на вас нападать.
В конце концов, может, специалист оказался прав. Я не вырос с комплексами. Да, учитываю эту деталь своей жизни. Не размышляю о большой семье. И ни о какой в принципе не думал… До знакомства с Кариной.
- Не извиняйся, Антон, - миролюбиво просит тетя Лиза.
Они переводят разговор на другую тему, как это часто бывало в детстве. Я не выступаю против. Все, что хотел, услышал. Да и непонятно вообще, для чего заводил разговор.
А теперь за столом разворачивается обсуждение моего дяди. Он, наконец, вернулся из похода в горы. Надо бы звякнуть ему, кстати.
- Я не знаю, как Ира с ним живет. Это же невозможно, - качает головой тетя, имея в виду дядину жену.
- Он совершенно неуправляем, - соглашается с ним мама, - никогда не прощу ему то, что он сделал с моим ребенком.
Это, пожалуй, единственное, в чем моя мать проявляет твердость. Она не разговаривает с дядей с момента, как он помог мне вырваться из дома. Тетя связь с дядиной семьей поддерживает. Хотя тоже обижена. Они легко простили меня, а вот его нет.
- Главное, что он жив и здоров, - говорю примиряюще, - не все могут сидеть дома.
Мама морщится и машет рукой.
- Даже не защищай его!
В итоге мы переходим на безопасную тему моей и тетиной работы. Так и заканчивается вечер.
Мама - переводчик. Сейчас тоже берет заказы по мере сил. После ужина ей нужно созвониться с клиентом. Мы с тетей Лизой остаемся допить чай.
- Если говорить начистоту, Антош, - она внезапно опускает ладонь на мою руку, лежащую на столе, - я очень рада, что ты не делаешь трагедию из своего диагноза. И считаю правильным, что ты остаешься один.
Ого. Тетя редко откровенничает.
- Почему?
- Стелла, - она хмурит лоб на миг, - все время говорит, ты должен взять малыша из детдома или жениться на женщине с ребенком. А мне кажется, тебе лучше продолжать жить для себя. Поверь мне, такой образ жизни совсем неплох! Хоть и не поддерживается обществом.
Думаю над тетиными словами.
- Мне плевать на общественное мнение. Но если ты имеешь в виду свой опыт - ты не жила для себя. Ты растила меня наравне с мамой. Только сейчас я понимаю, что вам было непросто в те времена.
Тетя Лиза иронично морщится.
- Ой, не надо петь мне дифирамбы! Я была более свободна, чем Стелка. Делала карьеру. В общем, прими к сведению мои слова.
- Хорошо.
Я давно живу своим умом. И о свободе знаю лучше многих. Но сейчас совсем не она занимает мой мозг.
Жениться на женщине с ребенком… Смог бы я? Знать, что кто-то другой приложился к созданию маленького человека, бегающего по моему дому. Всегда помнить, у Карины был кто-то другой.
Да, именно эта девушка приходит на ум, когда я думаю в направлении семьи. Неосознанно. И хоть я не животное и не полный идиот, чтобы адекватно не воспринимать ситуацию, в груди давит от эмоций.
Впрочем, тут не только ревность или остатки шока. Меня внезапно волнует, как живут эти двое? У Карины есть работа, Абакумова нормально платит своим спецам. На что-то элементарно нужное должно хватать даже новичку.
Но где они живут в столице? Есть ли у девушки средства на такой дорогостоящий проект, как ребенок? Я не раз вел алиментные дела. Знаю, даже самые бюджетные штуки для малыша стоят приличное количество денег. Фу-ф, мне снова трудно как следует вздохнуть.
- Заезжай почаще, Антон, - просит мама, обнимая на прощание.
- Он много работает, - одобрительно замечает тетя, - бывает у нас и так регулярно.
Мама ахает.
- Ты как будто не хочешь его видеть!
- А что кудахтать зря?..
Я вскидываю ладони.
- Тише, тише. Я как-нибудь заеду.
- Занимайся собой, сынок, - теперь меня прижимает к груди тетя.
Попрощавшись, я еще некоторое время слышу из-за двери их спор. Как обычно. Дожидаюсь лифт и тут же забываю о маме и тетушке. В голове снова только милая брюнетка. Я так резко ушел, увидев ее сына. Что она могла подумать?
Мое авто трогается, а я так и думаю о Карине. В итоге, не придя ни к чему, просто беру в руку телефон.
ГЛАВА 4
Карина
Звонок Антона раздается внезапно во всех смыслах этого слова. Я искупала Тиму и уже собиралась его уложить. Зоя Львовна рано ушла к себе смотреть телевизор. Собеседник из меня сегодня был плохой.
Прямо как мое настроение после ухода Троицкого. Оно опустилось ниже плинтуса. Он не сказал ничего обидного. Наоборот, проявил такт. Но его резкий побег как будто ударил под дых. Этот мужчина никогда не хотел семью и детей…
А вот теперь он звонит, пока я суечусь с ребенком, еле сдавливая в себе слезы.
- Да, - отвечаю и прокашливаюсь.
- Карина, не разбудил?
Он как обычно сама вежливость. Мотаю головой, потом спохватываюсь.
- Нет.
Умалчиваю, что возилась с сыном. А то он точно быстро скажет «до свидания». Меня же волнует цель его звонка. Как и сам звонок… Не важно!
- Я хотел поговорить с тобой.
Где-то я уже это слышала.
- Я тоже, как ты можешь помнить. Но не по телефону.
В успехе разговора я уже очень сильно сомневаюсь. Однако и молчать не вариант. Ох, нужно достать Тимошу из полотенца!
Я включаю на телефоне громкую связь. Дверь закрыта, и мы не помешаем хозяйке. Вызволяю своего мышонка из махрового уголка с ушками. Когда-то в магазине я не смогла выпустить из рук эту милую детскую вещицу - бело-бежевое полотенчико с капюшоном под мягкую игрушку.
- Помню, - вещает на всю спальню наш папа, - мы обязательно встретимся. Но сейчас я хотел спросить… Не нужна ли тебе какая-то помощь?
В комнате повисает тишина. Даже Тимошка лишь молча лупит глазенки.
- Что ты имеешь в виду? - наконец, отмираю я.
- Ты ведь одна с ребенком. Что у вас за жилье?
Да, он же пробил обо мне информацию. Только как-то не полностью.
- Меня позвала пожить к себе подруга бабушки, - отвечаю приглушенно, - она давно тосковала в одиночестве. Я немного плачу ей, она помогает посидеть с ребенком.
- Вам там комфортно? - в Антоне явно включился адвокат, желающий докопаться до сути.
Киваю. Вновь вспоминаю, что он не видит.
- Да… Нормально.
Зоя милая, у нее чисто, удобно и всё такое. Но, конечно же, я предпочла бы, чтобы мой сын рос в любящей семье! Говорить об этом с Антоном сложно.
- А денег тебе хватает на ребенка?
Троицкий прет напролом. У меня вспыхивают щеки.
- Нам… хватает. Немного помогли родители и друзья. Я и сама стараюсь. Фаина Филипповна платит неплохо.
У меня самая начальная ставка в зарплате. Но мы не голодаем! Антон не должен думать, что малышу плохо со мной. Он тем временем молчит.
Говоря с Троицким, я переодела его сына в голубую пижамку, и мы улеглись на мой диван. Она простой, но довольно широкий.
- Хорошо, я знаю Фаину, - проговаривает Антон, - в общем… Если что-то вдруг понадобится или случится, звони мне. Буду отключен - оставь сообщение на автоответчик. Я помогу.
Он произносит фразы как будто с трудом. Но так искренне, что я чувствую его волнение кончиками пальцев. Они даже начинают дрожать.
- Спасибо, - после дрожи меня окатывает жаркой волной, - и нам все же нужно встретиться. Даже если все будет в норме.
- Да, конечно.
Он не подумает, что я навязываюсь? Хотя после разговора он точно поймет мою цель.
- Спокойной ночи, - прощаюсь.
Хм, а когда-то мы могли говорить гораздо дольше, чем десять минут.
- Спокойной ночи.
Убираю мобильный. Тяжело дышу. Может, у нас все-таки получится решить все мирно?.. Ох! Думаю и вспоминаю о малыше. Хорошая мама! Нужно уложить маленького.
Поворачиваюсь к его стороне кровати и так и застываю с открытым ртом. Под голос своего ничего не знающего папочки Тимоша мгновенно заснул! Бывает же такое. Хм, нужно будет записать Троицкого на диктофон. Нервно смеюсь.
Вот только если в нашу следующую встречу я скажу ему о сыне, реакция может быть совсем не убаюкивающей. Антон может ответить мне совсем не в тоне колыбельной. Он явно будет в шоке.
Пока принимаю душ, думаю о будущем разговоре. Эмоции раздирают самые противоречивые.
Троицкий вроде бы так же восхищает меня. Это его предложение о помощи… Много бы кто из мужчин вызвались помогать женщине с чужим ребенком? Да еще не имея на нее личных планов.
Но одно дело - благотворительность. Совсем другое - собственная семья. А ее Антон не особенно хочет. Сейчас его проблемы улеглись, карьера в расцвете. Не удивлюсь, что имеется и женщина под стать ему. Новость о ребенке разрушит идеальную схему жизни Антона Троицкого.
Мои же дни сейчас напоминают день сурка. С одним различием - выходной или будний. Ложась спать, вспоминаю, что завтра суббота. Зоя Львовна собиралась поехать к дочери. Мы с Тимкой останемся вдвоем. Что ж, совсем неплохая компания.
Однако чисто семейного выходного у нас не получается. Хотя, как посмотреть… Когда я ближе к обеду выкатываю коляску из подъезда, вижу как раз прямого родственника Тимоши. Вот только мне он никем не приходится. Сегодня он не соблюдает строгий дресс-код, одет в джинсы и светлую футболку. Прямо как я.
- Карина! Здравствуй…
Антон громко привлекает мое внимание. Но его голос тут же срывается. Я улыбаюсь немного криво, взмахиваю рукой.
- Мм… Привет.
Везу коляску в его сторону. А как иначе?
- Извини, что приехал без звонка. Просто… Не был уверен, что получится. Как раз хотел набрать тебе.
Пояснения звучат натянуто. Адвокат привык демонстрировать отличные манеры. А тут приперся как незваный гость. Мне хочется хихикнуть. Впрочем, это явно от волнения.
- Ничего страшного. У меня не было планов, кроме как заниматься сыном.
На этих словах Антон смотрит на малыша. Тима развернут лицом к нему, мужчина подмигивает.
- Привет, друг.
Тимоша замирает и расплывается в беззубой улыбке. Губы Троицкого слегка дергаются. Спустя секунду, он уже берет себя в руки и отвечает ребенку тем же.
До меня внезапно доходит, зачем он мог появиться.
- Прости, но поговорить сегодня не получится.
Тима маленький и еще ничего не понимает. Но мне все равно хочется, чтобы в напряженный момент он был вдали и безопасности. Я не могу знать, как поведет себя мужчина.
- Я приехал не за этим.
Ого. Мои брови взлетают. Чуть не ляпаю - а зачем? Но вовремя вспоминаю о вежливости.
- Может быть, тогда ты погуляешь с нами?
Мне приятна его компания… Ненужное сейчас чувство, но это так! Хочу я возродить прошлое, где нам было так хорошо и весело, или просто устала от забот молодой мамочки, я не знаю. Но всей душой и телом хочу просто прогуляться с ним, поболтать.
А еще нужно бы наладить хорошие отношения. Как с отцом моего ребенка.
- Да, с удовольствием, - его голос звучит так искренне.
Жестом приглашаю Антона шагнуть во дворы. Там я обычно катаю коляску по дорожкам. На одной из детских площадок выпускаю Тимошку из коляски. Находясь все время рядом, конечно.
Зоя живет в старом районе. Территория тут чисто городская, детские площадки без наворотов. Зелени тоже маловато.
- Тут не так красиво, как возле бабушкиной квартиры, - беззаботно говорю и прикусываю язык.
Горло мгновенно пересыхает, становится как-то горько на языке.
- Да, там чудесная аллея.
Мы много там гуляли. Ох, лучше бы сейчас не вспоминать те минуты. Но легкая дрожь все равно пробирает.
- В большом городе такое редкость, наверное, - поддерживаю разговор.
Антон задумывается.
- Возможно. Но парки здесь тоже имеются. А в новых районах делают красивые пешеходные зоны. Целые городки для детей. У меня под окнами такой.
Интересно, Тимка хоть раз там побывает? Что-то я еще больше загружаюсь.
- Здорово, - только и могу выдавить из себя.
Троицкий идет рядом, но разворачивает корпус и оглядывает меня от макушки до ног.
- Я реально не спутал твои планы? Может, ты хотела с кем-то встретиться и побыть одна? - он понял мое настроение по-своему.
Резко машу головой.
- Нет! Прости… Я немного загрустила о доме, - говорю частичную правду.
Антон молчит какое-то время. Раздумывает. Мы тем временем подходим к площадке, где есть малышковый паровозик.
- Не помню, испытывал ли я когда-нибудь такое, но в целом тебя понимаю, - выдает ответ Троицкий, - однако большой город даст тебе и твоему сыну лучшие перспективы.
Улыбаюсь благодарно. Поеживаюсь.
- Надеюсь на это.
- Все будет хорошо.
Встречаюсь взглядом с его глубокими глазами. Они смотрят ободряюще. Задумываюсь, провожу языком по нижней губе и опешиваю… Как быстро выражение лица Антона из приятельского превратилось в хищное. Он медленно проводил глазами мой жест. Глаза его еще сильней потемнели от расширяющихся зрачков.
Уф, прячу свой язык во рту. Хорошо, Тимоша разряжает обстановку своим писком.
- Он хочет играть, - объясняю Антону.
Сын обожает этот потертый красный паровозик. Сидеть внутри на стульчике. Пытаться встать рядом. Тянуться ручонками к рулю. Мое дело - поддерживать малыша.
- Я думал, в таком возрасте им нужны только погремушки, - усмехается Троицкий, глядя на нас.
Тоже смеюсь.
- Окружающий мир ребенку интересен. И очень даже сильно.
Тимка как будто подтверждает мои слова, рвется вбок. Там идут женщина и маленькая собачка. Я не успеваю схватить его даже за комбинезон.
- Осторожней, парень.
А вот большая ладонь Антона оказывается рядом. Тима плюхается на нее животиком. Лыбится, снова пытается встать.
- Спасибо, - благодарю мужчину.
- А он упорный! - в голосе Троицкого проскакивает восторг. - Смотри, пытается шагать в сторону этой собаки. Эм… Вы не разрешите ребенку посмотреть?
Блондиночка-хозяйка мигом теряет напыщенный вид от широкой улыбки Антона. Не просто останавливается, а разворачивается и тянет песика к ним с сыном.
- Только осторожнее! - прошу я.
Собачка размером меньше кошки. Дрожащая, на тонких лапках. Но все равно это животное.
- Мы не полезем в пасть этого монстра, - со смехом обещает Антон, - идем с нами.
В жизни малыша должен быть папа, разрешающий шалости. Ну или хотя бы желателен. Наверное, этот момент становится последней каплей для моего решения открыть правду.
Догоняю Антона с Тимкой и кокетливую блондиночку.
- Чиха, не бойся! Этот мальчик хороший! - тянет она.
И почему-то смотрит прямиком на Антона.
Совсем ни к месту ощущаю укол ревности. Фу-ф… Блондинка мила к моему сыну и совсем не заслуживает негатива от меня! Но главное - с чего ради во мне проснулось чувство собственности к Антону?! Этот мужчина мне не принадлежит и никогда не принадлежал.
Троица из блонды в шортиках, Антона и Тимошки довольна жизнью. О чем-то переговариваются, хихикают. И только мы с Чихой не наслаждаемся ситуацией.
Малюсенькая собачка терпит поглаживания Тимки и Троицкого всего лишь несколько минут. Уже скоро она открывает свой крошечный ротик и… изливается звонким лаем. У меня сердце в пятки уходит.
Не куснула ли она Тимку, не сильно ли он испугался?! Я сглупила! Хотела, чтобы они побыли вместе с папой. Поучаствовали в приключении. А теперь, не дай бог, пострадает психика малыша… Или я себя накручиваю.
Кидаюсь к сыну и только сейчас вижу - Антон подхватил его на руки. Как успел? Да еще отошел подальше. Тимошка же вцепился пальчиками в его футболку, а сам не спускает глаз с собачки. Даже весь подался в ее сторону. Блондинка оттащила песика с площадки на тротуар.
- Родной мой, ты не испугался?
Перехватываю взгляд Антона, он на секунду замирает. Потом словно приходит в себя.
- Я вроде успел его убрать, - говорит мужчина, - да и псина мелкая.
Тимка тем временем машет собачке ладошкой.
- Но громкая, - вздыхаю, - ладно, будем надеяться, что все в порядке.
Смысл теперь истерить? Да и вид сына на руках у папы меня так резко успокаивает.
- Ну если что, в тридцать лет он проработает этот случай со своим психологом.
Не сразу понимаю, что Антон шутит. А потом прыскаю от смеха.
- Антон!
Троицкий чуть наклоняет голову вбок. Смотрит мягко.
- Зря смеешься, в итоге они обвинят во всем тебя. Крайними остаются родители.
Ты тоже родитель - чуть не вырывается у меня. Хм… Я решилась сказать, но все же это должно произойти не так вот внезапно.
Что я заговорю раньше, чем предполагаю, я пока не могу даже подозревать. И мы просто гуляем по нашему району. Как обычно у нас бывает с Троицким, не можем наговориться и расстаться. Как обычно… Неужели всё вернется? Ведь я даже приглашаю его на борщ, а он не отказывается.
Вместе мы проводим весь день. Стараюсь не анализировать этот факт, иначе сойду с ума. Но он остается фактом - мы вместе и не можем наговориться. Я рассказываю Антону, как жила время после него. Обходя тему с отцовством… Он объясняет, насколько зыбким был его мир, даже когда его преследователей посадили. Адвокат еще полгода жил в режиме предельной осторожности.
А когда убегал из нашего городка, думал только об одном - чтобы нашу семью не тронули. Чтобы никак не пострадала я.
Боже, у меня все сжимается внутри от этого признания. Хоть он и не говорит ни о каких романтических чувствах.
- Пора на вечернюю прогулку с Тимошкой, - говорю, когда приходит время.
Втайне надеюсь, Антон отправится с нами.
- Хорошо, после я поеду домой.
После! Чувствую совершенно детский восторг. Так я раньше не хотела расставаться с лучшими друзьями или любимыми родственниками. Хотя на эти два определения Троицкий совсем не подходит! У меня к нему далеко, далеко не дружеские чувства…
Мне не хватает его. Мы оторвались в разговорах, но… Как хочется просто подойти к нему и прижаться. Ну ладно, не только это. Все тело ломит от желания вновь почувствовать силу его рук. Жаркое дыхание возле уха. Глотнуть его поцелуй…
- Вывозить коляску? Карин?
Пока я изнываю, Антон предлагает помощь. Мычу что-то в согласии. Хватаю ртом воздух.
- Тогда погнали.
С Тимошкой они уже совсем спелись. И сын сегодня совсем другой - веселее, но при этом спокойнее что ли. Расслабленнее. А может, наши курсы массажа, наконец, помогли. Кстати!
- Прости, - говорю, уже когда идем от двора, - мне нужно позвонить.
Быстро связываюсь с массажисткой. Договариваемся о встрече. Антон катит коляску и, когда заканчиваю разговор, читаю в его глазах вопрос.
- К нам на дом ходит девушка. У Тимки немного повышен тонус в мышцах. Зоя Львовна посоветовала дочку своей приятельницы.
Антон вдруг хмурится.
- Может, стоит обратиться в клинику, а не к надомникам?
Теперь морщусь я.
- Это дорого. В столице услуги стоят запредельно. Да ты и сам знаешь.
Он как-то объяснял, почему юридической помощью проще заработать в больших городах.
- Я же спрашивал, нужна ли какая-то помощь!
Уф, я расслабилась и сказала обо всём откровенно. Теперь чувствую себя загнанной мышкой.
- Мм… У нас хорошая массажистка!
- Карина!
В голосе Троицкого впервые за день звенит металл.
- Ну что, Антон?.. - выдыхаю обреченно.
Мы останавливаемся. Пока Тимка лупит ладошкой по перекладине коляски, смотрим друг другу в глаза.
- Я узнаю у детных друзей, куда лучше обратиться. И сам оплачу. Или ты сама искала клиники?
Что-то я не могу даже мычать. Ничего нет странного, если папа оплатит сыну массаж. Но Антон-то не знает, что он папа! Касайся дело меня, я бы сразу отказалась. Отмахнуться же от помощи Тимке у меня не поворачивается язык.
- Я всё решу, - подводит итог Троицкий.
Нужно поблагодарить. Но я успеваю только собраться с силами и открыть рот, как раздается радостный крик.
- Кариша! Это я вернулась!
Зоя Львовна вылезает из такси. Она с пакетами и очень довольной улыбкой. А при виде Антона глаза пожилой женщины вспыхивают крайним любопытством.
- Как съездили? Думала, вы останетесь до воскресенья, - ляпаю я.
Зоя заговорщицки качает головой.
- Прости дорогая, мы с Анжелкой снова разругались из-за воспитания Ильи. Чтобы не усугублять, я решила смыться.
Внук Зои шкодит, а дочь, тоже с характером, не приемлет советов в материнстве.
- Понятно. Ну ничего, помиритесь.
Зоя машет рукой.
- Конечно, не в первый раз. Извини, что не дала тебе отдохнуть! - снова хитрый взгляд на Антона.
- Ой, да что вы…
- Ладно! - прерывает женщина мой лепет. - Давай, я с Тимкой догуляю. Подышу, а то укачало что-то. Вы тоже можете пройтись.
Она чуть ли не подмигивает. Тут же берет у Антона коляску и уносится, завидев одну из своих соседок-подруг. Я только теперь понимаю, что даже не представила ей Троицкого.
- Пройдемся немного, и я поеду, - нарушает тишину Антон.
А у меня внутри вдруг всё переворачивается. Как при решимости нырнуть в холодную воду. Прямо так, бомбочкой. Прямо сейчас!
- Идем… - соглашаюсь для начала. - Антон, мне нужно кое-что тебе сказать.
Сегодняшний день был самым счастливым за последние месяцы. Если не считать рождение Тимошки, конечно. Но и тогда вместе с эйфорией я ощущала тревогу. Сейчас же мне так тепло и хорошо.
- И что же ты хотела сказать? Еще о чем-то промолчала? Карин, пожалуйста, не стесняйся. Мне и правда не стоит огромного труда…
- Тимоша - твой сын.
Мы останавливаемся на тротуаре, и город как бешеная карусель начинает крутиться вокруг. Совсем в другой обстановке я ожидала признаться. За столиком в тихом кафе или в кабинете мужчины. Но захотела именно здесь и сейчас.
- Хм. Ты вроде никогда не любила шутки.
Столько разных его ответов я представляла себе за эти месяцы. Но вот такой - ни разу.
- Что? Это… не шутка. Когда ты уехал, я оказалась беременной. Родился наш сын.
Шоковая информация, видимо, не дошла до него сразу. Разжевываю. Смотрю на Антона пристально.
Боже, что с его лицом?! На нем ни удивление, ни радость и ни злость. Его словно судорогой свело от боли. Почему в темных глазах сейчас такой всепоглощающий траур?
- Я не могу иметь детей.
Теперь мне нужно пару секунд, чтобы переварить. Поднимаю брови.
- Значит, можешь.
Как иначе? У меня не было интима два года до него. И после никого не было. А в зачатие от порыва ветра я, простите, не верю.
- Карина, зачем ты так?..
А ты?! Мне хочется закричать именно это. Но он выглядит таким убитым и грустным, что злость не может даже раскрутиться внутри.
- Антон, ты стал отцом, - только и могу подвести итог я, - не знаю, что там за проблемы у тебя были до этого. У нас были опасные контакты, ты сам знаешь.
У нас сносило башню. По-другому это не назвать.
- Нет… - он в прострации качает головой. - Нет… Это невозможно!
Дергается как от оплеухи, разворачивается. Пошатываясь, идет к своему авто. Его как будто избили.
Потому он и не планировал семью… Такой поворот полностью выбивает меня из колеи. Я даже не успела еще что-то сказать или спросить. Да и у кого? У этого большого, красивого, но такого убитого морально мужчины?
Крепко-крепко сжимаю веки. Мешаю выкатиться слезам. Я не могу сейчас просто стоять и рыдать. Мне нужно идти к своему ребенку. И думать, что же теперь делать с его «невозможным» отцом.
ГЛАВА 5
Антон
Отъезжаю, наверное, на квартал и торможу авто у ближайшего разрешенного места. Вдохи и выдохи даются с такой болью, как будто у меня сломаны ребра.
Тимоша - твой. Ты стал отцом. Господи! Интересно, она спланировала это после нашей встречи на суде или сегодня? Когда я с радостью возился с малым.
Мысли бьют под дых. Кажется, совсем перекрывают доступ кислорода. Думать о ней грязь для меня больнее всего. И я не буду… Пусть кто-то посчитал бы меня слабаком и идиотом. Она не могла сделать это нарочно!
Ее сын светленький, темноглазый и… бог знает, на кого похожий! Была мысль, что его папаша блондин. Впрочем, от этих догадок так сводило челюсть, что я решил вообще не крутить их в голове. Просто хорошо проводил время!
Давно так хорошо не проводил время…
Перед глазами так и встают улыбки Карины и малыша. С каким искренним смущением она принимала помощь. А все это время думала про обман?! Нет, скорее всего, девушка обманывается тоже.
«Значит, можешь». В голове звучит ее фраза. Но мой диагноз не оставляет лазейки!
Пойти проверяться?.. Сделать тест? Что будет, когда он полностью исключит мое отцовство?! Какие чувства будут у Карины? Она ведь не знала, что я неполноценен в этом плане.
Сегодня я как будто нырнул в те наши дни в городке. Только теперь я не скрываюсь. Могу идти с ней по любой улице. Привести в любое место. В столице есть, чем удивить.
Волнение накатывало только из-за ребенка. Потому и не спешил прикасаться к ней, целовать. Хоть мышцы тоже были в повышенном тонусе. Кстати… Я ведь обещал помочь с малышом. Трясущимися пальцами лезу в телефон.
«С массажем для Тимошки в силе».
Если она вдруг решит, что мы теперь враги. Читает, ничего не отвечает. Откидываю телефон. Беру снова.
- Мам, мое бесплодие… Оно точно подтверждено?
Говорю без приветствий. На другом краю трубки удивленный вздох.
- Антош, всем занималась твоя тётя… Но врачи вынесли такой вердикт. Созревание необходимых клеток невозможно…
Невозможно.
- Ладно, пока.
- Антон! - мама успевает закричать. - Что с тобой? Ты не в депрессии? Если что, мы найдем врача.
Нет, я в полном ах… От всего сегодняшнего дня.
- Нет, мам. Не волнуйся, пока.
- Пока…
Следующий день я реально стараюсь не скатиться в какое-то дно. Ищу в сети инфу про инфекции, опасные для мальчиков. Установку диагноза, прогнозы.
К концу дня все мое тело горит. Шея задеревенела, глаза - как будто я только что нырнул в песочницу. И главное, в голове полный сумбур. Ясно только одно - мы должны во всем разобраться. Иначе ни на какое будущее рассчитывать не приходится.
А я ни морально, ни физически не готов потерять Карину снова.
Наверное, раз пять за вечер я беру и снова откидываю телефон. Порываюсь что-то написать ей или позвонить. Никогда мне не была свойственна нерешительность! Сам себя не узнаю и сам себе противен…
В итоге забываюсь болезненным сном. А наутро напоминает о себе нечто, связывающее нас. Единственное, кроме общего ребенка? Шальная мысль пронзает, но я боюсь воспринимать ее всерьез. Так, нужно хоть немного взять себя в руки.
- Антон, здравствуй! Прости, что сваливаюсь как снег на голову. Мы не договаривались о встрече. Моя жена… В общем, сегодня у Васи день рождения, а Диана не хочет встречаться со мной без присутствия адвокатов. Выручай! Я не могу пропустить праздник сына.
Да, я бы тоже не подвел сына из-за капризов бывшей. Хотя для Верхова его Ди не бывшая пока и вряд ли ею станет. У меня иногда чувство, что развод для них - вид ролевых игр. Впрочем, за участие в этой постановке мне отлично платят. Плюс, Верхов в прошлом много сделал для меня.
- Не проблема. У меня не назначено дел.
Клиент выдыхает.
- Отлично! За тобой заедут через два часа.
- Понял.
В принципе неплохо. Переключусь немного - это лучше, чем сидеть в офисе.
Иду в душ и только под струями вспоминаю один факт. Адвокат Дианы - Карина! Значит, она тоже будет там. Да уж, я «прекрасно» отвлекусь!
Ну да ладно. В конце концов, мне тридцать два, я не маленький мальчик и избегать Карину не планировал. А предательская часть моей никчемной души даже радуется от перспективы встречи. Я соскучился! Вашу ж мать…
Надеваю рубашку, брюки, которые отгладила приходящая домработница. Ем доставленный завтрак. Нормальная, отлаженная, искусственная(?) жизнь. Впрочем, будь мы женаты с Кариной, я не ждал бы от нее подвигов домохозяйки. Наоборот помог бы ей в карьере, чтобы если что она смогла бы выжить сама. С сыном. С нашим сыном?!
Брежу ли я, не знаю. Но основная мысль в том, что взглянув в глаза опасности и смерти, я стал по-другому смотреть на разные ситуации. Впрочем, сейчас всё позади, я собираюсь жить долго и желательно хорошо.
Правда, для последнего мне нужен один элемент, отношения с которым усложнились до невозможности.
Верхов со своим водителем заезжают за мной, мы берем путь на их особняк.
- Диана решила отмечать только со своими. Из-за «сложной семейной ситуации», - вздыхает мой приятель и клиент.
- В какой-то степени это логично, - сохраняю этику в обсуждении его супруги, - а сын не расстроился?
Приятель смеется.
- Он получил в подарок свой личный квадроцикл. Как мать собирается праздновать день своих родов, ему абсолютно по барабану.
Поддерживаю его смех, но в голову сразу лезут свои мысли. Через пару-тройку месяцев Тимошке будет год. Как они отпразднуют его день рождения? Он еще мелкий, но вряд ли Карина позволит себе нечто большее, чем скромный торт.
Легкие снова давит противный холод. За день вместе я успел проникнуться к Тимке. Так бывает? Или та нежность, которую ему дарила Карина, заворожила и меня. А может, просто я увидел перед своими глазами что-то простое, человеческое. Не продающееся за валюту.
Каково будет сдать анализ и узнать, что это точно, железобетонно не моё? И у меня такого никогда не будет?.. Так, хватит распускать нюни.
- Держимся спокойно, - просит Верхов.
Жму плечами.
- Мог бы не предупреждать.
Его особняк абсолютно белый. Колонны, фигуры ангелов и младенцев, изящные балконы и прочий романтично-пафосный антураж. Диана создавала для них райское место, как она любит говорить.
Вот только заселилось в этот рай дьявольское семейство. Шагаем на просторную территорию. Вдали слышен рев мотора.
- Подарок уже доставили, - с гордостью говорит папаша.
От парковки возле главных ворот через все владение Верхова тянется широкий проезд. Он нужен для авто и специальной техники. И очень пригодился имениннику, который несется прямо на нас на черном квадроцикле.
- Я думал он поменьше.
Верхов задирает нос.
- Малышковый я купил ему почти сразу после рождения.
Мой друг и клиент родился в хорошей семье, но и сам много сделал для своего благополучия. Теперь искренне горд тем, что может дать своему сыну.
Прежде мне было совершенно все равно на это. Сейчас при каждой фразе о детях перед глазами встает мордашка Тимки.
- Ладно, тебе это неинтересно, - Верхов понимает мой ступор по-своему, - идем в дом. Оценим для начала обстановку.
Он что-то коротко говорит сыну, но мальчику не до нас. Оставляем его под присмотром приглашенного инструктора, а сами двигаемся в дом. И только входим в гостиную, мне становится безумно жарко в этом идеальном райском месте.
- Неужели! Мог бы и сам привезти подарок сыну! Не нанимать людей, как всегда.
- И тебе добрый день, Диана. С рождением Василия. Цветы от нас с Антоном.
Все это время Верхов держал в руке пастельного оттенка букет.
- Наверняка побеспокоился твой адвокат! - Ди морщит носик.
Спешу восстановить справедливость.
- Нет, совсем наоборот. Я узнал только сегодня.
Диана ежится.
- Я решила подстраховаться! За цветы спасибо.
- Ди, я… - фраза громким женским голосом остается незаконченной.
По лестнице быстро спустилась Карина. Девушка сразу увидела нас и примолкла.
- Надеюсь, дорогая, ты нашла все, что было необходимо. Ну что же. Скоро начнут приезжать гости.
Мне уже все равно, что еще говорит супруга Верхова. Глаза не могут отпустить хрупкую брюнетку в светлом платье. Оно совсем скромное, бежевое. С длинными рукавами и юбкой ниже колен. Но вещь так подчеркивает ее фигурку, что воспоминания из прошлого словно обухом бьют по голове.
Ее тонкая талия, аккуратные формы… Вроде бы ничего необычного, но такую нежность я не встречал никогда в жизни. И хоть ее кожа не белая, а чуть смугловатая, она такая мягкая на ощупь.
Моя «квартирная хозяйка» сводила с ума. Она и сейчас продолжает это делать, хотя мне бы думать о другом. Но самое сложное, что Карина все больше волнует не мое тело, а нечто более глубокое. И эти эмоции успокоить силой воли не удается.
- Идем, встретим мою маму! - слышится командный возглас Дианы в сторону мужа. - Она не должна знать, что ты совсем забросил нас!
Мы переглядываемся с адвокатом блондинки и синхронно вздыхаем. Но Карина быстро спохватывается и опускает взгляд.
- Карина, будь, пожалуйста, рядом! - вспоминает про нее Ди.
Адвокат послушно следует за ней, а мне остается двинуться за ними. Мы должны пообщаться! Вот только осторожно, чтобы нас снова не обвинили в сговоре.
На нас, впрочем, мало обращают внимания. Приезжают члены большой семьи Ди, которые обожают ее мужа. И наоборот. Все в светлых нарядах, с сияющими лицами. Сами Верховы, кажется, забывают о будущем разводе. Весело болтают с близкими, слушают сплетни и делятся успехами своего сына.
Гостям предложен шведский стол. Все свободно перемещаются по дому и территории. В какой-то момент я вижу, как Карина осталась одна у небольшого декоративного фонтана. Довольно странный ангелок выплевывает струйку воды. Но меня меньше всего волнует логика скульптуры.
- Карин.
Она вздрагивает, сникает всем телом. Меня вновь пронзает болью.
- Мм… Что ты хотел?
Ее губы почти белые. Думает, сейчас я наброшусь на нее с оскорблениями? Шумно выдыхаю.
- Поговорить.
Карина щурится и теперь прикусывает губу.
- О том, как мне показалось, что я беременна от тебя?
Никто не обещал, что разговор пройдет легко.
- У тебя был кто-то еще?
Она резко вздергивает подбородок.
- А ты как думаешь?
Прикрываю веки. Ее оскорбленный тон дает исчерпывающий ответ на вопрос. Становится стыдно, хоть я и должен был спросить.
- Антон, - она не дожидается моей ответной реплики, - я всё решила. Мы должны разобраться, и лучше всего сделать это подходящим для нас способом. Через суд. Мы официально сделаем тест на отцовство.
Я ожидал слов - не приближайся ко мне больше. И облегчение от фразы «мы должны разобраться» смешивается с крайним удивлением от перспективы иска в суд.
- Хм, ты действительно так считаешь?
Карина обнимает себя руками и выглядит еще более хрупкой.
- Мне не нужны твои деньги и всё такое… Но моему ребенку необходим отец. Может быть, так ты убедишься… Ты против?
- Нет! То есть… Ты уверена, что нужен суд? Экспертизы проводятся и в частном порядке.
- Я хочу решить этот вопрос конкретно.
***
Карина
Есть мнение, что с человеком нужно говорить на его языке. Так как же лучше донести мысль до успешного юриста? Наверное, иском в суд.
На самом деле я много думала о произошедшем. Даже поплакала совсем чуть-чуть. Настолько мой организм был занят мыслительным процессом. Как выйти из всего этого бреда с наименьшими потерями? Я уже молчу про мои романтические, чувственные желания к Троицкому. Сейчас я хочу отстоять хотя бы интересы Тимошки.
- Карин… - мое имя он говорит все еще мягко. - Скорее всего, я бесплоден. Суд станет большим стрессом. Возможно даже скандалом.
Он беспокоится обо мне? Ха-ха.
- Скорее всего, Антон?! Так вот - я хочу знать наверняка. И не желаю, чтобы меня потом обвинили в фальсификации результатов. А еще хочу, чтобы ты понял - я ничего не боюсь!
Последняя фраза ложь, я внутренне дрожу от страха. Не разоблачения, нет. Тима однозначно сын Антона. Но я опасаюсь, что наживу себе врага в лице Троицкого.
- Ты выглядишь как маленькая храбрая птичка, - хрипло констатирует он.
Закусываю губу. Реплика словно вырвалась у него непроизвольно. Он резко отводит глаза в сторону.
- Может, и так, - я тоже на него не смотрю, - но я точно знаю происхождение своего птенца!
Тимку я называю мышонком, но цыпленок или воробышек ему бы тоже подошло. Сердце сжимается от мысли о сыне.
- Ты быстро узнала о беременности? - Троицкий взял себя в руки и повернулся ко мне.
Я тоже поднимаю глаза. Мотаю головой.
- Нет. Слишком поздно… Хотя сейчас я не могу и представить, что избавилась бы от нее. Но я действительно долго не знала. Не могла и подумать, что забеременела от человека, который был для меня практически незнакомцем! Да еще и от «бесплодного»! - горько усмехаюсь.
- Карина…
Он делает шаг ближе ко мне. Я ощущаю его тепло - мужчина раскалился словно печь. А еще запах. Свежий, с нотками ментола и лимона. Мне никогда не нравились такого рода ароматы, но на его коже они раскрываются так гармонично. И он стабильно выбирает их для себя… Чертов запах как машина времени перемещает меня в минуты, когда мы были близки.
Делаю шаг назад, но сначала вдыхаю его полной грудью. Мои легкие наполнены Троицким чуть более, чем нужно. И вряд ли я могу продолжить серьезный разговор.
- Карина, там Ди искала тебя, - пока я приходила в себя, к нам подошел Верхов, - не хочу новых обвинений в сговоре. Если вы понимаете, о чем я, ребят.
- Мы общались на темы, совершенно не касающиеся дела, - заверяет клиента Антон.
Тот пожимает плечами и качает головой. Мол, я-то не против, но…
- Я найду Диану.
Резко поворачиваюсь и шагаю к дому. В конце концов, я сказала всё, что хотела.
Клиентка широко улыбается, завидев меня в гостиной. В большой красивой комнате все еще много народа. Все такие нарядные, уверенные в себе. Я тоже постаралась сегодня достойно выглядеть. А вот насчет моего внутреннего состояния Антон отчасти прав.
- Кариша… Ой, прости! Я не слишком фамильярна? Хотела спросить, ты ела что-то? Пила? Пока вроде бы все идет спокойно.
Ди явно расслабилась от вкусных напитков и поздравлений. Я приподнимаю уголки губ.
- Ничего… Да, спасибо, я угостилась всем, чем могла. Стол шикарный.
Блюда из мяса, морепродуктов и правда роскошны. Сервировка удобна и создает непринужденный настрой. Я оценила, хоть мне не до всего этого.
- Отлично! - красотка Ди берет меня под руку и уводит в сторонку к стене. - Верхов ведет себя сегодня как паинька. Но наверняка сохранил чек от квадроцикла! Предъявит позже, какие дорогие подарки делает сыну!
- Это его право и обязанность. Ты, в свою очередь, подготовила отличный праздник.
Детишек на территории развлекают аниматоры.
- Как же иначе?! - вздыхает Ди. - Я люблю своего сына больше всего на свете. Да ты сама меня прекрасно понимаешь! У тебя ведь тоже малыш.
Снова улыбаюсь.
- Да, я обожаю своего Тимошку.
На лице Дианы крайнее умиление.
- Вот! А мужчины… Мой еще ничего. Но ты обрати внимание на его адвоката! У Троицкого тако-о-ое лицо, когда он смотрит на детей. Как будто ему сейчас завернут парочку и вынудят взять с собой. Прожженный холостяк! Он меня очень, очень пугает, Кариш!
Она доверительно шепчет, цокает языком.
- Не нужно бояться. Я не позволю ущемить ваши с Васей права, - прикасаюсь к спине клиентки.
И пока она продолжает неодобрительно причмокивать, думаю об одном - а своего ребенка я смогу защитить?..
На празднике мы, адвокаты, остаемся до самого конца. На коттеджный поселок ложится темнота, когда уезжает последняя семья родственников. Вася никак не хочет заходить в дом. Мотор квадроцикла выключен, но мальчика не стянуть с его новенького коня.
- Ребенок спать на улице будет из-за твоего подарка, - морщит носик Диана.
Ее разомлевший муж улыбается в свете фонарей.
- Зато он счастлив! Чего желает и нам.
Ди еще сильнее выпрямляет стройную спинку.
- Ага, ты сегодня осчастливился по полной! Думала, ты Карину в город отвезешь. А теперь самого придется тут оставлять!
- Давайте все останемся! - блаженно предлагает Верхов. - Комнат полно!
Его жена закатывает глаза.
- Карине нужно к сыну.
- Ну я так точно останусь, - делает вывод Верхов.
Взгляды этих двоих в сторону друг друга так и искрят. И совсем не вражеским злом. А я замечаю на себе внимание Антона.
- Мы вместе с Кариной уедем на такси. Мне по пути.
По моей спине бежит холодок. Но даже Диана не возражает против такой идеи.
- А ты так и стремишься подобраться к ней, Троицкий! - недовольно фыркает она, но сдается. - Хорошо. Уж очень не хочу отпускать ее одну.
Набираю воздух.
- Что со мной случится в такси? Антон, не нужно беспокоиться…
- Я отвезу тебя, - безапелляционно заявляет Троицкий, - машина будет через две минуты.
Ну хотя бы садится он вперед. На заднем сидении темного седана я размещаюсь одна. Едем в молчании, лишь под негромкий звук дорожной радиоволны.
В конце пути меня ждет новая железобетонная фраза.
- Я провожу тебя.
Уже не спорю, хочется скорее к сыну. Антон велит водителю ждать. Мы поднимаемся на этаж. У квартиры Троицкий берет меня за локоть.
- Сообщи, когда напишешь заявление. Я подниму все связи, и его рассмотрят в самом срочном порядке.
Я выдыхаю, предательски наслаждаюсь теплом его сильной руки.
- Хочешь скорее разобраться с недоразумением?
Поднимаю голову, и наши лица оказываются очень близко.
- Карина…
Господи, он наклоняется ко мне. Его жар уже на моих губах… Сглатываю. Набираю воздух, приоткрываю рот…
- Кариша! - мое имя звучит уже от другого человека.
А у нас даже не хватает сознания, чтобы быстро отпрянуть. Троицкий шумно дышит. Я вообще чуть не сваливаюсь в обморок.
- Ох, простите… Бормочет Зоя. Домофон пикнул, а ты долго не шла. Я забеспокоилась.
- Всё хорошо, спасибо вам. До свидания, Антон!
Кажется, он промолчал. Тяжелые шаги проложили дорожку назад к лифту. Мое внимание уже скоро полностью занимает ребенок.
***
Иск на отцовство я подаю в ближайшее время. Сообщаю об этом Антону, и если он не соврал, всё разрешится быстро. У меня нет никаких свидетельств о нашей связи. Но тест ДНК станет неоспоримым фактом.
Пока же я занимаюсь малышом и работой. Диана мне не звонит, я даже подозреваю, почему. Но и без того хватает текучки. Фаина Филипповна отправилась в отпуск, и нам приходится отдуваться по полной.
Я хоть и работаю сокращенный день, домой приползаю. Отлично для моего душевного состояния! Никаких дурных мыслей, только отдых и забота о сыне. И лишь один телефонный звонок разрушает этот монотонный распорядок дней.
- Карина, доброе утро! Можешь говорить?
Номер незнакомый. А вот голос я узнаю, хоть и не моментально.
- Да… Привет, Вика.
После дела с квартирой я стала называть бывшую преподшу по имени. Да и мы давно не в универе.
- Я вернулась с острова. Узнала, что ты в столице.
Когда-то я так искала ее. Сейчас уже все равно.
- Да, решила развиваться.
Виктория одобряет.
- Отлично! Ты виделась здесь с Антоном?
Я вздрагиваю от ее внезапной прямоты.
- Да, - не вру, - а что?
Предполагаю, она сейчас отшутится или скажет - просто так. Но ответ заставляет с силой обхватить кружку утреннего чая.
- Слышала, у тебя есть ребенок. Он от Антона? Так ты считаешь?
Последовательность вопросов немного сбивает с толку. И откуда она знает, кто отец моего сына? Неужели Антон с ней это обсуждал? Не могу поверить…
- С чего ты взяла? - мой тон теряет приветливость. - Он тебе сказал?
Виктория усмехается.
- Конечно, нет. Я пока вообще не разговаривала с Троицким. Что касается твоего малыша… Карина, его отцом не может быть Антон! Он бесплоден!
Ахаю от ее смелости. А еще накатывает раздражение из-за упоминания этой глупой врачебной ошибки. Как многие мужчины, Троицкий наверняка ходит по врачам лишь тогда, когда в спине начинает мешаться воткнутое копье. Явно он толком не обследовал свое репродуктивное здоровье во взрослом возрасте. Закрылся от всего мира со своей «проблемой».
- У меня нет и толики сомнений. А вообще, - спохватываюсь, - это не твое дело.
Если уж говорить прямо. Вика немного молчит.
- Извини, что я так поперла танком, - наконец, в ее голосе появляются знакомые интеллигентные нотки, - просто я чувствую ответственность. Это ведь я привела Антона к вам.
- Мы были уже взрослыми, - замечаю сухо.
- Да, но… Я подумала, ты должна быть в курсе. В городке не знают, от кого у тебя ребенок. Я сопоставила факты и поняла, кто, по-твоему, его отец. В общем, этот малыш явно от другого мужчины. Не думаю, что их у тебя было много.
Ну и на том спасибо! А вообще Вика не устает меня поражать.
- Я как-нибудь сама разберусь со своими мужчинами.
Теперь моя раковина захлопывается. Не хочу оправдываться! Да и не обязана совсем.
- Ты обиделась, - делает вывод бывшая преподавательница, - зря, я желаю тебе только добра. Ну да ладно… Только не вздумай идти с этой темой к Антону!
Смотрю на Тимошку, который стоит у старенького дивана. Малыш со мной на кухне. Двигаю от себя остывающий чай.
- Это еще почему?
Тут Вика не медлит с ответом.
- Он растопчет тебя за вранье! Экспертиза покажет, что он не имеет отношения к ребенку. Троицкий после затаскает тебя по судам за моральный ущерб! Он очень комплексует по этому поводу! Представь, такой мужик и неполноценный в главном. Он дико разозлится и съест тебя потом. Загубит твою карьеру, сто процентов!
«Добрая» же у Антона приятельница.
- Всё будет хорошо, - говорю вежливо до зубного скрежета, - спасибо за заботу, Вик. Прости, мне нужно к малышу.
Она что-то еще пытается сказать, но я прощаюсь и сбрасываю. Весь риск я и сама понимаю. Но Тимка - сын Антона! И я это докажу.
***
Троицкий не обманул. Делу придали самый быстрый оборот. Предварительное слушание, забор материала и назначение даты суда. Все пронеслось как скорый поезд. Только в ушах свистело от волнения.
И вот спустя время я в здании суда. Слава богу, Тимошка еще совсем маленький! Ему не нужно при всем этом присутствовать.
А вот его «невозможный» папа здесь. В строгом темно-сером костюме, с идеальной стрижкой. Вот только лицо не такое холеное. Под глазами пролегли круги.
Я, наверное, выгляжу не лучше. Не спала всю ночь. Спаслась белой рубашкой и высоким хвостом с тонкой резинкой на волосах. Образ получился деловой и элегантный.
- Карина…
Мы не пользуемся услугами адвокатов, так что ожидаем вдвоем. Не виделись с дня рождения Васеньки. Антон звонил мне лишь по делу. Пытался начать разговор, но я твердо стояла на своем решении.
- Что, Антон? - сейчас не вижу смысла отмалчиваться.
От нервов я не присела и просто стою у стены, выложенной новенькими панелями из светлого дерева. Троицкий в несколько шагов оказывается рядом.
- Давай прямо сейчас уедем отсюда? - он привычным жестом берет мой локоть. - Ты испытаешь разочарование.
Смотрю в темные глаза. Нет, это ты испытаешь ураган эмоций!
- Троицкий, идем в зал. Нас уже зовут.
Предварительно нам почти нечего сказать. Факт интима оба подтверждаем. Антон сухо говорит о своем диагнозе. Я признаю, что свидетелей и доказательств связи Троицкого и моего сына не имеется.
Не могу сказать, что я спокойна. Есть некий мандраж. Отцом Тимошки физически может быть только Антон! Но что если будет ошибка экспертизы?.. Боже, какой же бред лезет в голову! Так или иначе я вся внутренне сжимаюсь при оглашении результата анализа.
ГЛАВА 6
Антон
Все мое тело как будто стало каменным. Ощущаю невероятную тяжесть. Театр абсурда!
Да еще Карина такая напряженная и несчастная. Хоть и выглядит великолепно. Так и хочется впиться в бархатную загорелую шейку, контрастирующую с белым воротничком, и утащить девушку отсюда.
Она настояла на экспертизе, суде, и я согласился. В конце концов, так мы реально узнаем правду. Я узнаю… Карина уверена в своих мыслях насчет отца Тимошки.
- Вероятность отцовства составляет девяносто девять и девять, девять, девять…
Каждая девятка из уст грузной седой судьи долбит мне по голове молотком. Или по затылку… В общем, я вырублен целиком и полностью.
Я не бесплоден, черт меня побери!
Смотрю на Карину, на лице девушки ни капли ликования. Она даже не расслабляется, на первый взгляд. Наоборот, вся как будто сгруппировалась, чтобы отразить удар.
Судья поясняет, какие формальности нам предстоят, хотя мы и так все знаем. Официальная регистрация отцовства, определение места жительства ребенка и размера алиментов. Порядок общения. Все это меня волнует меньше всего.
То есть, я просто дам своему сыну всё. Тут думать не о чем.
Да и не могу я, если уж быть совсем честным. Орган, которым люди мыслят, у меня сейчас просто разорвется. Пульс долбит по ушам.
- С кем будет проживать ребенок? - уточняет нашу позицию судья.
- Со мной! - отвечаем мы в голос.
Поворачиваюсь к Карине, в ее глазах настоящая паника. Веки подрагивают. Чуть-чуть, и темные омуты затопит слезами. Я бы порвал любого, кто так бы ее напугал! Хм, постойте… Это ведь сделал я.
- Сын будет жить с нами. В семье, - поясняю.
Уважаемая пожилая женщина смотрит на меня как на сумасшедшего. Действительно, будь у нас семья, мы бы здесь не собрались. С чего я вообще выдал эту фразу? Вышло на каком-то инстинкте.
- У вас будет время для мирных переговоров, - судья не комментирует мою выходку.
Она говорит еще что-то положенное и завершает заседание. Я так и не знаю, понял ли до конца, что сейчас произошло.
Карина быстро выходит из зала первая. Она не произносит в мою сторону ничего в стиле - вот видишь, я была права! Мать моего сына вообще ничего не говорит в мою сторону. Лишь гордо подняла подбородок.
Черт возьми, у меня появился сын! (эта мысль вспыхивает в голове в сотый раз) И с его матерью у меня напрочь испорченные отношения.
- Карина! Постой, пожалуйста…
Кидаюсь к ней, как к какому-то спасению. Но вряд ли она скажет что-то утешительное.
- Да, Антон.
Девушка сложила руки на груди и встала в защитную позу.
- Мне кажется, нам нужно поговорить. Есть о чем, так сказать.
Пропускаю нервный смешок. Не знаю, куда делся взрослый, умный и опытный… я.
- Мм, да. Конечно.
Мы отходим в сторону. Мимо по коридору снуют люди.
- Просто ты так резко вышла… Я подумал, ты не хочешь.
Карина толком не смотрит на меня. Но голос ее звучит спокойно.
- А я решила, тебе нужно переварить. Ты ведь не допускал и мысли о моей правоте.
- Хм, логично. То есть… Логично то, что новости должны уложиться в моей голове. А не то, что я тебе не верил. Да и вообще, я не думал, что ты врешь…
Если бы я так же «уверенно» вел дела в суде, не поднялся бы выше помощника в своей профессии. Но сейчас понимаю, даже такой лепет для меня - подвиг.
- Чего теперь про это говорить? - справедливо замечает Карина.
- Действительно. Прости, если обидел тебя своими сомнениями.
На извинения девушка ничего не отвечает. Да, кто сказал, что будет легко?.. Она уже поглядывает за мою спину, явно в желании уйти. А я просто не представляю, что отпущу ее сейчас. Мне совсем не хочется переваривать новости в одиночестве! А еще я вдруг понимаю, что очень хочу увидеть… сына.
- Давай я отвезу тебя домой? - предлагаю как можно дружелюбнее. - Пообщаюсь с Тимошкой.
Еще бы сказал побеседую. Но суть в принципе ясна. Карина перестает молчать.
- А ты в состоянии сесть за руль?
Еще она, наконец, смотрит на меня, приподняв брови.
- Поговорив с тобой, я слегка успокоился.
Не вру. Я видел много женщин, которые разводятся, делят детей и подают на алименты. Не все, но часть из них могут изъясняться со своим мужчиной только криком. Фонтанируют упреками по поводу и без. Хороший пример - Диана Верхова. Хотя судя по молчанию Даниила, эти двое помирились.
Но суть все равно в том, что я опасался такого поведения от Карины. Однако мать моего ребенка ведет себя хоть и прохладно, но спокойно. Моего ребенка! Это реально не сон?!
Скорее всего, это действительно явь. Потому что я не просыпаюсь. Вместо трели будильника слышу приветствия от знакомых по пути и гул казенного здания. А на улице шум мегаполиса, который так люблю.
Теперь где-то на одной из старых улочек, в типовой многоэтажке прошлых лет находится мой сын! Наследник, плоть и кровь… Как там еще принято говорить? В общем, живой человек, в создании которого я принял хоть и минимальное, но все же самое непосредственное участие.
- Ты точно можешь вести машину? - голос Карины сбоку заставляет меня отвиснуть.
- Да, все в порядке. Идем.
Сегодня я не планировал больше дела. Хоть был практически уверен, мое отцовство не подтвердится, все же понимал важность этого дня. Может быть, все равно позвал бы Карину на откровенный разговор. Предложил помощь и общение. Хоть и не думал, что смогу стать хорошим отчимом.
А теперь меня никто и не спрашивает, готов ли я к ребенку. Никто не будет анкетировать, как при усыновлении. Даже консультация психолога не положена. Просто бери себя в руки, Троицкий, и иди растить своего сына.
И почему этот треш отзывается в груди диким восторгом?!
- Ты не обязан бывать у Тимошки, если не хочешь.
Все же мой мозг не совсем отказал и как опытный адвокат я умею считывать эмоции по голосу людей. Сейчас Карина говорит совсем не искренне. Она как будто прощупывает почву. Испытывает меня.
- Я хочу.
Коротко и ясно. Толкнуть большую речь про свое отцовство я пока не в состоянии, но на этот вопрос без вопросительного знака у меня есть ответ.
- Тогда я рада.
А вообще она рада иметь сына именно от меня? Какие чувства испытала от вида двух полосок? Подумала - только не он?! Или ее сердечко екнуло от счастья?.. Хотя последнее вряд ли, ведь я скрылся из ее жизни без следа. Хотел уберечь…
- Ты искала меня? Связывалась с Викой?
Через общую знакомую она могла бы меня найти. Хотя бы спустя год. Когда я вернулся в столицу и зажил обычной жизнью.
- Нет, она сменила номер, а нового у меня не было. В интернете не отвечала. А вообще да, я пробовала тебя искать. Хотела, чтобы у моего ребенка был отец.
- У твоего ребенка есть отец.
Она дарит мне долгий взгляд, но ничего не отвечает. Мы вообще замолкаем и думаем о своем. Плюс, я стараюсь сосредоточиться на дороге.
Добираемся нормально. Я придирчивее, чем в прошлый раз, оглядываю дом. Подъезд, лифт. Впрочем, здесь не грязно и вроде бы спокойно. У Карины хорошая семья, друзья семьи тоже вполне приличные люди. Слава богу, мой сын провел первые дни в нормальных условиях.
Хоть явно не в полном достатке. Этот факт подтачивает меня изнутри, словно ржавый гвоздь.
- Ты с гостем, Кариша! Как здорово! Я испекла большой лист шарлотки. Переживала, кто будет есть?..
Пенсионерка, у которой проживают Карина и Тимка, вроде бы искренне рада нам.
- Спасибо, Зоя Львовна, - Карина пока ничего ей не объясняет, - это Антон.
Полноватая, но на вид очень бодрая старушка с улыбкой кивает головой.
- Здравствуйте! - говорю ей. - Спасибо за гостеприимство.
В эту благодарность я как будто вкладываю больше, чем спасибо за приглашение на пирог. Она приютила Карину с малышом и помогала ей. Пока я думал, что у меня никогда не будет детей.
- На здоровье, Антон! Приятно познакомиться!
Хозяйка продолжает фонтанировать восторгом. А Карина жестом зовет меня помыть руки.
Когда нужная гигиена соблюдена, ведет в боковую комнатку. Сразу понимаю - это их с Тимошкой спальня. Тесновата… В голову сразу лезет картинка моей просторной квартиры. Впрочем, она тут же гаснет. Теперь я смотрю только на сына.
Легче от того, что я уже видел его, или сложнее, я не знаю. В прошлый раз малыш вызвал у меня только положительные эмоции. Он забавный, и на автомате я ловил в нем сходство с Кариной. Неравнодушие к ней передавалось и на ребенка. Или я что-то чувствовал на подсознательном уровне? Почуял детеныша остатками первородных инстинктов?
Но в то же время ощущение от того, что я возился с малым и ничего не знал, странное.
- Кто у нас тут не спит? - нежным голосом спрашивает Карина.
Она сразу преображается. В глазах теплота.
- Он сегодня весь день какой-то взбудораженный! - из недр квартирки доносится голос Зои Львовны.
Наверно, чувствовал, что жизнь ставит на место его «невозможного» отца.
- Проходи, Антон.
С лица Карины не сходит улыбка. Понимаю, она предназначается совсем не мне. Но глуповато отвечаю на нее.
- Хм, спасибо. Привет, Тимофей…
Мне не нужно говорить - я твой папа. Постепенно малыш сам уяснит, что рядом появилось еще одно родное взрослое существо. Я скидываю пиджак. Бросаю его в дальний угол, а сам сажусь на пол возле детского коврика. Тимка все это время играл там.
- Мгм! - заявляет в мою сторону ребенок.
Пошел в маму, та тоже любит помычать. Ловлю его взгляд, но лишь коротко подмигиваю и жадно пробегаюсь глазами по носику, рту, лбу и подбородку. Кажется, у него все мое, кроме глаз.
И у меня, и у Карины они темные. Но ее распахнутые, теплые, ласковые. Ни с чем не спутаешь. И так же открыто на меня сейчас глянул сын. Потом снова уткнулся в игрушку.
- Он чем-то похож на меня, - глухо произношу вслух, - хотя не зная, у такого малыша это не заметишь.
Оправдываюсь? Карина на миг поджимает губы.
- Да, похож, - соглашается она с первой частью фразы, - он и характером в тебя.
Из меня сам собой вырывается смешок.
- Это как ты определила у девятимесячного ребенка?
Темные глаза тут же воинственно сужаются. Да, я уже сам понял, что нужно было промолчать. Хотя дальше я слышу интересную информацию.
- У малышей характер очень даже чувствуется, Троицкий! - Карина рассуждает так серьезно и в то же время забавно. - Например, Тимошку мало что может напугать. Мне кажется, когда он начнет бегать, у нас будет очень веселая жизнь!
Да, я ведь всегда был не из пугливых! Мама и тетка ахали, а я лез на дерево, бежал со всей дури в пруд или шел гладить соседскую овчарку. Во взрослой жизни умение не жалеть себя мне тоже очень пригодилось. В карьере, в частности.
И еще именно оно сподвигло на роман с Кариной. Будь я более осторожен, никогда бы не допустил чувственную связь, пока скрываюсь от врагов.
- Смелость - хорошее качество, - подвожу итог своих мыслей, - а со шкодами мы как-нибудь справимся.
Карина снова задерживается на мне глазами. Так и хочется уточнить - что? Но в целом от разговора я чувствую прилив адреналина. Я реально всегда был смелым! И сейчас моим поджилкам нечего дрожать, что я стану плохим отцом! Но они все же немного подрагивают...
- Идите, попейте чай. Я с Тимофеем побуду, - на пороге комнатки появляется Зоя Львовна.
Я сразу ощущаю некое разочарование. Не хочется уходить от малыша. Может быть, находись я с ним с рождения, слушай крики и меняй подгузники, чувствовал бы сейчас другое. Но пока так.
- Да, спасибо большое.
Карина вот спокойно встает на ноги и легким наклоном головы вбок приглашает меня выйти. Не спорю.
Уже на тесной, но очень чистой белоснежной кухне девушка поясняет свои действия.
- Она считает, ты мой ухажер. Вот и хочет дать нам время побыть наедине без ребенка.
То есть, не будь Тимошка моим сыном, я бы радовался? В тот совместный выходной он меня не напрягал. Хотя я еще не знал правду.
- Мило с ее стороны, - говорю без эмоций, - от чая не откажусь. Хочется промочить горло.
Карина снова задерживается на мне глазами. Смотрит как врач на пациента, у которого плоховатый прогноз.
- Черный или зеленый? С сахаром?
Девушка не переодевалась, и я завис, разглядывая ее точеную талию в строгой завышенной юбке. Могу ведь я позволить себе хоть что-то расслабляющее?
Прокашливаюсь.
- Ты ведь прекрасно знаешь мой вкус. Черный, без сахара.
Мы много раз готовили напитки друг другу.
- Может быть, ты изменился, - пожимает вредная красотка плечами, - а может, тогда чувствовал себя другим человеком. А вернулся домой и забыл все пристрастия.
В мой огород прилетел нехилый булыжник.
- Я всегда один и тот же, - держу удар, - стараюсь поступать так, как считаю наиболее правильным. И лучшим для тех, на кого мне не плевать. Далеко не плевать…
Не знаю, к чему повторяю последнюю фразу. В кривой попытке объясниться?
- Фаина Филипповна рекомендовала мне наблюдать за тобой и учиться.
Красивые карие глаза вроде бы немного потеплели. Одновременно с этим около меня появляется большая кружка из темно-коричневого стекла. В ней такого же цвета напиток. Стараюсь удобнее усесться на табуретке за маленьким кухонным столиком.
- Спасибо ей за такое доверие, - отпиваю чай, - своих перспективных сотрудников она хочет воспитать по моему подобию. Это льстит.
Карина фыркает. Но мне кажется, довольно.
- Кто льстит, так это ты, Троицкий!
Да, упрек наигранный. А улыбка молодого юриста озаряет кухню словно дополнительный источник света. Мне вдруг тоже становится приятно. И не от удачного эффекта. А просто от того, что радостно ей.
Это так работают чувства к человеку? Впрочем, раскатывать губу в сторону отношений с Кариной не стоит.
- Вот психологию тебе нужно подтянуть, - говорю в сторону поглощающей пирог девушки, - людей ты не очень хорошо понимаешь. Иначе бы знала - я не льщу! А что касается хватки, твердости и любви к фактам, у тебя все отлично. Вот как разрулила наше дело.
Я действительно рад, что мы во всем разобрались. Если бы Карина обижалась, что я не поверил на слово. Если бы бегала от меня - я бы дольше был в разлуке с сыном.
Так что после своей речи спокойно принимаюсь за пирог. Вкус детства - без изысков, такое уютное удовольствие. Даже не сразу замечаю, что Карина перестала есть.
- Ты считаешь, я ушлая, да? Подсуетилась ради своей выгоды? Я и одна могла бы вырастить ребенка!
Да, я сам психолог еще тот… Но может быть, сегодня мне простительно?
- Нет, я не так считаю.
Ее ручка быстро-быстро чертит линии ложкой на тарелке. Я накрываю ее своей, глажу нежную кожу. Что я там хотел сказать? Близость с этой девушкой действует на меня как гипноз.
- Но… - начинает она, глядя на стол.
- Никаких но. Ты молодец, больше обсуждать нечего. И растить ребенка одна не будешь.
Карина дует губки, ей явно хочется каких-то более многословных объяснений. Но я на них не способен. Усилием воли убираю от нее руку и с жадностью набрасываюсь на домашний пирог.
Моя собеседница тоже не продолжает перепираться. Лопает сладкое молча. Зря хозяйка квартиры боялась, что еда пропадет.
- Кушайте-кушайте, мои умнички! - через минуту женщина уже ласково поет на пороге кухни. - Тимошка уснул. А в обед уложить не могла! Сейчас как будто успокоился.
- Спасибо вам. Мы уже поели, - с улыбкой произносит Карина.
Да, и почти все съели. Пора и честь знать. Мне внезапно становится дико, что я должен уйти и оставить своих ребенка и женщину. Впрочем, женщина моя только по мнению моего природного инстинкта. В этом вся суть.
- Спасибо, очень вкусно, - вспоминаю о манерах.
- На здоровье, дети!
Старушка лучится позитивом. А я шепчу Карине, пока она гремит тарелками.
- Я еще раз посмотрю на него…
Карина коротко кивает, сглатывает. В ее глазах тоже проскакивает грусть. Или мне хочется так думать.
Впрочем, я отбрасываю все мысли и спешу к сыну, но… Не успеваю выйти даже в коридор. Пожилая гостеприимная женщина заводит со мной разговор.
- У меня, Антон, тоже был малыш, когда я познакомилась с моим покойным мужем. Первый мой парень уехал в экспедицию как раз после нашей ночи любви, - она кокетливо хихикает, - и не вернулся. Нет, он благополучно жил на Севере. А вот я осталась совсем одна.
Криво улыбаюсь.
- Вам пришлось нелегко.
- И не говорите! - горячо соглашается Зоя. - В те-то времена! Позор! Слава богу, меня после декрета перевели в другой цех. Муж тогда простым работягой был, я инженером. Но он такой начитанный оказался, а уж добрый какой, - женщина всхлипывает, - признал сыночка как родного. Не обижал! Вы уж тоже будьте подобрее с Тимошкой. Бедный малыш, с детства безотцовщина.
Карина вышла из кухни и где-то в спальне ждет меня. Так что подруга ее семьи говорит прямо. Я понимаю, это обычный старушечий заботливый трындеж. Но для меня он становится последней каплей.
- У Тимофея есть отец! Я - его отец…
Начинаю в сердцах, потом все же беру себя в руки и сбавляю тон. Но Зое явно не до нюансов вежливости.
- Что?! Антон, вы папа Тимошки?! Ох-ох-ох!
Она как будто сама не знает, радоваться или огорчаться. У Карины, которая вернулась за мной, тоже немая сцена.
- Да! - что я еще могу сказать. - В том, что ребенок рос все это время без отца, виноват только я. Теперь я собираюсь делать работу над ошибками. А вам спасибо, что помогали Карине.
В мутноватых серых глазах Зои блестят слезы.
- Ну ничего ж себе!
Карина так и молчит, пока мы все-таки идем к Тимошке. В комнате я не могу не спросить.
- Не злишься, что я вот так в лоб сказал правду? Возможно, ты сама хотела это сделать.
Хрупкая брюнетка прогуливается по спальне, морщит носик.
- Нет, так даже лучше. Не нужно мне заводить разговор. А на тебя бы я злилась, если бы ты наоборот скрывал от всех свое отцовство.
Последняя ее фраза решает мои планы на вечер. А ведь действительно, я должен всем рассказать. Нет, я не о малознакомых людях. В первую очередь, я думаю о своей семье.
Да, этот факт станет для родни и друзей шоком. Но какой смысл держать его в тайне? Сын все равно будет много времени проводить со мной, и все обо всем узнают. А первыми все же должны услышать новость мои мама и тетя.
ГЛАВА 7
Со странным чувством, но я все же оставляю Карину и Тимошку у Зои и прощаюсь. Пожилая женщина не пытает нас пока о планах. Я не настаиваю на переезде ко мне. Хотя был близок к этому, очень близок.
Но все же нам всем надо успокоиться. А мне - заехать к своим.
- Антоша, ты прямо зачастил! - подкалывает меня прямолинейная тетя. - Или Стелка снова напела тебе, что при смерти?
Тетя Лиза усмехается.
- Ничего я не пела! - доносится из комнаты голос мамы. - Ты сама видишь, я зашиваюсь с заказом. Пашу как конь! Умирать банально некогда.
Мама и правда еле отрывается от своих переводов. Видимся с ней в гостиной. Получаю ласковый чмок в щеку.
Тетя уже подарила мне крепкие объятья, сейчас сидит в своем любимом кресле. Я давненько подарил им эту светло-коричневую мебель под старину. Резная, с легкой позолотой и изогнутыми ножками. Как в лучших домах русской знати. Тетя Лиза от нее в восторге. Мама как всегда согласна с сестрой.
- Я не просто так приехал, - говорю, отказавшись от чая.
Мама тут же делает испуганные глаза. Они совсем огромные на ее худом личике.
- Что-то случилось?
Тетя лишь сжимает губы и еле заметно хмурит лоб. Она делает так всегда при столкновении с трудностями.
- Да, у меня случилось счастливое событие, - говорю и лица мам светлеют, - я стал отцом.
Мама Стелла зависает и явно не знает, как реагировать. Лиза уже откровенно морщит лоб.
- Ты усыновил ребенка? Женишься? Или это детский дом? Сколько ему? Ты хорошо подумал?!
В последнюю фразу она вкладывает все недовольство идеей.
- Нет, я никого не усыновлял, - качаю головой, - мой диагноз оказался ошибочным. Ну или не таким страшным. У меня девятимесячный родной сын. Тимофей.
Стелла всплескивает тонкими руками и закрывает ладошками рот.
- Ты не разыгрываешь нас? - уточняет более конкретная тетя Лиза.
С улыбкой качаю головой.
- Нет. Хотя и сам сначала принял эту новость за неудачную шутку. Но у меня действительно есть ребенок.
Мама тихонько ахает сама с собой.
- Какой еще ребенок?! У тебя - диагноз! Тебя разводят, Антон! - голос тети звучит брезгливо.
Я был в принципе готов к такой реакции.
- Сделан тест ДНК. На нем настояла сама мать ребенка. Сегодня состоялся суд, и это определенно точно мой сын! - в конце все же срываюсь на эмоции.
Мама подхватывается со своего места, садится рядом со мной. Обнимает за плечи.
- Антоша, какая радость! Поздравляю! Я - бабушка! С ума сойти!
- Спасибо, мам, - поглаживаю ее по спине.
Жду какой-то реакции от тети. Не такой милой, у Лизы другой характер. Но какое-то напутственное слово, шутку или что-то подобное. Но поток слов от тети заставляет нас замереть словно на паузе.
- Чему ты радуешься, дура?! Нужно еще проверить подлинность этого теста ДНК. Сделать независимый тест! В лаборатории Давида Моисеевича! Антон, дама пытается выехать за счет тебя в рай! Кто она?! Приезжая?
Пусть даже тетя переживает обо мне, я не хочу слушать, как она поливает помоями Карину.
- Она мать моего сына. И ребенок мой. Это доказано нормальной лабораторией.
Тетя Лиза вскакивает с места.
- Ты не предохранялся из-за бесплодия? Она воспользовалась этим?!
Я тоже встаю.
- Я взрослый мужчина, тетя. И в постели с женщинами полностью отдавал себе отчет. Я всегда защищался, но с Кариной… Случались опасные моменты. О бесплодии я, если честно, тогда вообще не думал… У меня были чувства.
- А теперь ты будешь расплачиваться за них всю жизнь! Она ведь стрясет с тебя полные алименты!
- Алименты, - слово звучит с привкусом железа, я прямо смотрю тетке в глаза, - с меня «стрясать» не придется. Я сам буду полностью содержать своего сына. И его мать, если потребуется.
Тетя Лиза снова идет к дивану. Грузно опускается на него. Роняет голову на ладони и раскачивается из стороны в сторону. Всем видом показывает крайнюю печаль.
А я тоже присаживаюсь и думаю, что делать с работой Карины? Теперь ей нет нужды грызть зубами землю, чтобы прокормить ребенка. В то же время она хочет развиваться как профессионал.
- Ты слишком порядочный, Антон! - выносит свой вердикт тетя Лиза.
С горечью хмыкаю.
- Звучит как оскорбление.
Тетя лохматит пальцами волосы, делая массаж своей многострадальной голове.
- Да какая разница, как что звучит? Главное, что происходит в твоей жизни, Антоша! Так долго отшивать всех, чтобы теперь… Ох!
Она шумно дышит. Я морщусь.
- Никого я особенно не отшивал. Сначала училище, потом вуз и карьера. Сами знаете.
Тетя поднимает голову, а заодно и указательный палец кверху.
- Вот! Училище! Если бы этот дурачок, - она говорит о своем брате, - не увез тебя тогда из дома, этого бы всего не было! Ты бы вырос осознанным человеком!
Тетя вставляет модное психологическое словечко. А мне все больше кажется, что разговор съезжает в бред.
- Ты молодец, что вспомнила ту ситуацию, - решаю подвести итог, - пусть с помощью дяди, но я конкретно дал понять, что своей жизнью буду рулить сам! А теперь я даже более чем совершеннолетний. Так что успокойся! Взгляни на новость здраво и порадуйся, что наша семья пополнилась.
- Да уж, радости полные штаны… - бормочет кандидат психологических наук.
Мама от меня двигается к тете. Делает попытку ее обнять. Лиза уворачивается, и сестра просто гладит ее по плечу.
- Ну ладно-ладно, давайте и правда успокоимся. Утро вечера мудренее!
Тетя Лиза сбрасывает хрупкую мамину руку.
- Тебе лишь бы к своим заказам бежать! Переводить на русский эти розовые сопли! Чтобы такие вот дамочки начитались и открывали охоту на обеспеченных мужчин! Бездарное дело!
Мама отшатывается.
- Это книги… Романтика… Лиза, ты не в себе!
- Рома-а-антика, - передразнивает тетя, - голый расчет!
Я резко встаю.
- Так, хватит! Не оскорбляй работу своей сестры. И главное - хватит лить грязь на мать моего ребенка! Больше я это слушать не намерен! Когда придешь к осознанности, - я тоже имитирую ее тон на последнем слове, - позвони. А до этого ноги моей здесь не будет.
- Антоша… - снова ахает мама.
Встряхиваю головой.
- Мам, если захочешь увидеть внука, набери мне.
Родительница мягкая. Думаю, без присутствия сестры она вообще как следует порадуется и окружит малыша лаской.
В сторону тети я больше не смотрю. На сегодня действительно хватит! Если у меня взорвется голова, никому от этого не будет лучше.
Провожать меня никто не идет. Мама только дарит взгляд, скривившись от досады. Снова старается прижать к себе тетю Лизу. У той же полнейший траур во всей фигуре.
Я выхожу из квартиры, потом в до боли знакомый двор. Еще не так поздно. На площадке возятся малыши. Дом и территория вокруг получше, чем у Зои Львовны. Но тоже далеки от современного класса. Мне же вдруг хочется, чтобы мой сын играл на новенькой площадке с разнообразными аттракционами. Пусть у меня самого и ностальгия от вида нашего дворика.
Вспоминаю о Тимошке, Карине и вновь накатывает тупая злость из-за всего, что я сейчас выслушал. У тети резкий характер. Командирский. Но это уже слишком!
Несмотря на то, что я высказал свою позицию, на душе противно. Ведь это моя семья.
Я остановил машину поодаль и когда сажусь в нее, не спешу отъехать. В пальцах верчу телефон. Как будто решаюсь… Черт, сомнения никогда не были чертой моего характера! С долей злости уже на себя нажимаю на экран.
- Антон?
Вряд ли у нее не сохранен моей номер. Но переспрашивает Карина с удивлением.
- Да, это я, - хрипло констатирую факт, - надеюсь, вы еще не легли спать?
Желание услышать ее голос, проложить хоть какую-то ниточку связи между мной и ними было таким сильным и внезапным. Я не задумался о времени.
- Нет, как раз собираюсь укладывать Тимошку… - она примолкает и как будто улыбается. - Ты звонишь по делу? Тимка хорошо засыпает под твой голос.
Простота и нежность этой фразы действуют как хороший хук. Но не больной, а безумно приятный. Я не сразу могу вдохнуть.
- Хм, на самом деле, я не преследую конкретной цели. Просто освободился, сейчас поеду домой и решил узнать, как вы.
Карина молчит немного, я слышу шорох тканей. Наверное, она занимается малышом.
- Спасибо тебе за внимание, - она явно старается говорить спокойно, - а… что ты делал?
На вопросе голос девушки вздрагивает. Что-то подсказывает, это не простая болтовня. Ей правда хочется знать. Завожу мотор.
- Ездил к матери и тетке. Они вместе меня вырастили.
Я почти не рассказывал о себе для ее же блага. Женщина, с которой у нас общий сын, толком меня не знает. Вернее… Меня она знает лучше, чем все остальные вместе взятые. Ни с кем я не был таким настоящим. А вот обычные факты обо мне для нее новость.
- Это твои самые близкие люди? - уточняет она. - Ты рассказал им о сыне?
Горько вздыхаю.
- Да… Родней их у меня нет. Вернее, не было… И еще у меня есть дядя. Но он живет далеко и пока ничего не знает.
- Значит, маме ты сказал? - делает логический вывод Карина. - И как она отреагировала?
Притормаживаю в пробке. Врубаю кондиционер, потому что мне становится жарко.
- Мама нормально. Поздравила. Приятно изумилась, что стала бабушкой. А вот тетя…
Я не собираюсь жаловаться. Но и буркнуть - всё нормально, не могу. С этой девушкой меня всегда тянуло на откровенность. Плюс, она имеет право знать расклад.
- Она неприятно изумилась? - усмехается Карина.
Слышу скрип. Они с малышом уже, наверное, в постели.
- Именно, - глухо подтверждаю догадку девушки, - тетя настроена негативно. Считает, меня использовали. Если не обманули.
Карина вздыхает.
- Поэтому я и обратилась в суд.
- Да, - соглашаюсь с ней, - ты была предусмотрительной.
Представляю, как на комплименте она опускает глаза. А щеки еле заметно трогает румянец. Кожа цвета золотистого загара мало пропускает его. Но если присмотреться, видно, как нежное личико розовеет.
Так, надо бы прибавить холода. Ведь румяной Карина становилась еще и в минуты, когда мы были очень близки. Когда нас накрывал такой жар, что мы оба судорожно сдували с лица капельки пота.
Сзади раздается сигнал.
- И что теперь? - спрашивает Карина после паузы. - Еще раз поговоришь с родственниками?
Да, вернемся к реальности.
- Я не собираюсь отчитываться, - говорю без промедлений, - тетя или примет мою личную жизнь, или будет недовольна ею на расстоянии.
- Тебе будет непросто.
Искреннее сочувствие в ее тоне действует как мягкое объятье. Мне сразу становится легче дышать.
- В пятнадцать лет я ушел из дома, - упоминаю еще один факт биографии, - и с тех пор никто не диктовал мне, как жить. Не будет диктовать и сейчас.
Карина посмеивается. Кажется, с облегчением.
- Ты производишь впечатление самостоятельного. Надеюсь, Тимошка пойдет в тебя.
- Ему есть в кого быть независимым и сильным, - намекаю совсем не на себя.
- Спасибо.
Карина меня понимает. Мы проговариваем вплоть до моего приезда домой. В лифтовой связь может потеряться, да и время уже реально позднее. На столицу легла темнота.
С мглой, конечно же, прекрасно борется освещение. Но по факту уже ночь, и моим важным людям пора спать.
- Ну, я пойду, - улыбаюсь, хоть Карина и не видит, - доброй вам ночи.
- Тебе тоже спокойной ночи, Антон.
Карина не спорит. Но и радости от прощания в ее голосе нет. Или я просто хочу убедить себя, что я ей небезразличен?
***
Карина
С Антоном мы завершили разговор. Его сын давно уснул под наши голоса. А я так и лежу, разместив руки со смартфоном на груди. Глазею в потолок.
Когда Антон сегодня уехал, в моей голове засела мысль - мы никогда не будем вместе. Не то что бы я этого очень хотела… Вернее, не то что бы я это планировала. Но вся история с отцовством окончательно не оставила нам шансов.
Я до конца дней буду ассоциироваться у него с шоком, неприятными эмоциями. А восторг от вида малыша со временем пройдет и сменится рутиной. Антон же Троицкий не производит впечатление того, кто будет ловить кайф от бытовухи.
Мне, в свою очередь, будет досадно от воспоминаний, как он не поверил мне. Обидно, если вдруг мужчина начнет морозиться от Тимошки.
Да даже если не начнет (во что я очень хочу верить)! Если станет самым лучшим папой. А он может! И в этом случае мой личный образ в его глазах вполне возможно навсегда утратил романтичный и чувственный оттенок.
Так я размышляла и почти смирилась с этим. Но его звонок все перевернул…
Нет, я не считаю, что раз он позвонил, то непременно любит меня и хочет… Всяких там отношений. Просто внутри снова разжигаются эмоции. А смирение с участью «мамы общего ребенка» тает без следа.
- Кариша, ты спать или еще попьем чайку? - шепчет из дверного проема Зоя Львовна. - Боюсь, шарлотка до завтра засохнет.
У Зои представления из прошлого - еда не должна испортиться, даже если больше не лезет в рот.
- Мм… Даже не знаю.
- Идем! - заговорщицки шепчет старушка. - Вы с Антоном почти ничего не съели.
Вот тут она не права, конечно. Но все равно я сейчас не усну.
- Хорошо…
Когда прихожу, стол уже накрыт. Некрепкий чай дымится в чашках. Яблочный пирог источает аромат. Мой желудок урчит.
- Вот! Что я говорила, - торжествует хозяйка квартиры, - шептались тут о своем. Не до еды!
Она хихикает. Садится напротив меня, кутается в коричневый плюшевый халатик. Прихлебывает из кружки.
- Как вам Антон, Зоя Львовна?
На мое отношение к этому мужчине не повлияют мнения. Однако мне интересно. Зоя опытный человек.
- Да что мне? - она смеется. - Главное, у тебя глазки заблестели, как он появился! Я подумала, по работе познакомились. А оно вон что! Да так и лучше… Родной отец. К Тимошке так тепло относится.
- А ему не надоест? - морщусь.
Зоя Львовна качает головой.
- Все надоедают… Дети, родители, мужья, жены. Коты и собаки! Но это моментами… А потом раз, смотришь и понимаешь, насколько сильна твоя любовь. Я думаю, ваша справится со всеми жизненными кочками.
Женщина потягивает чай. Я снова ничего не ем.
- Да мы и не вместе совсем…
Вкратце рассказываю Зое про наш случай. Та округляет глаза. Потом усмехается.
- Да, наворотила жизнь! Но как не вместе? Не живете сейчас только что… По вам же видно, что не чужие друг другу люди. Видно.
Старушка не умеет говорить по-современному красиво. Но от ее слов в душе разливается какой-то покой. И я вдруг съедаю целых три куска шарлотки.
Засыпаю как убитая. Времени на сон осталось мало, а утром будильник радостно напоминает - сегодня нужно в офис. Ой-й-й…
Если в универе я раздирала глаза и, глотнув кофе, заставляла себя выйти из дома, то сейчас все по-другому. Кроме меня есть маленький человечек, которого нужно обиходить. Пока я дома, занимаюсь сыном сама. Он и так после останется на Зою.
Не помешал бы мне еще один партнер по родительству. Ох, не помешал бы!
Ну да ладно, мне не привыкать. Умывашки, кормежка, мой завтрак и сборы на работу. Даже бодрость приходит. А окончательно просыпаюсь я, выйдя во двор. Прямо у подъезда стоит красивая черная машина. А возле нее не менее шикарный…
- Антон!
- Доброе утро! - мужчина поднимает ладонь в приветственном жесте.
- Как ты здесь?! - удивляюсь.
Троицкий широко улыбается.
- Приехал. Давай, я подвезу тебя до Абакумовой. Заодно поговорим.
Явно разговор тут имеет ключевое значение. Мне становится не до смеха.
- Мм… Давай.
Он уже открывает для меня дверь. Прохожу, сажусь. Чувствую прикосновение к локтю в это время. Сердце еще сильнее ускоряет ритм.
Я надела сегодня шелковую тунику бледно-розового цвета и узкие белые брюки. Волосы убрала наверх в шишку. На улице жара, мне не нужно в суд. Позволила себе немного свободы в дресс-коде.
- Хорошо выглядишь, - дает оценку моим стараниям Антон.
- Ты тоже.
Смотрю на него искоса. На мужчине серые брюки и белая рубашка с коротким рукавом. Мне никогда не нравились такие фасоны. Но на нем вещь сидит классно, обтягивает не огромные, но вполне себе рельефные бицепсы. А он продолжает держать себя в форме…
- Спасибо, - благодарит мужчина и трогается.
Включает негромкую классическую музыку. В воздухе запах свежести и его туалетной воды. Просто рай. Если бы я не дергалась.
- Так о чем ты хотел поговорить? - сглатываю тревожный ком.
Он тормозит на выезде из двора, впереди пара иномарок. Смотрит на меня. Подозрительно хмурится.
- О Тимошке, о его дальнейшей жизни… Все в порядке?
Он замечает мое состояние.
- Да, конечно. Говори.
Самое последнее для меня сейчас - демонстрировать истеричность. Я должна быть спокойной. Уверенной в себе. Чтобы Троицкий не решил, что я не справляюсь с материнскими обязанностями. Что мне мешает нестабильная психика и все такое.
Мужчина прокашливается. Кажется, он тоже не очень-то комфортно себя ощущает.
- Я хочу больше участвовать в жизни своего сына. Просто ходить и смотреть на него как в музее - не вариант.
Ну, понеслось!
- Для начала вы должны привыкнуть друг к другу, - говорю осторожно.
Антон размашисто кивает. Успевает при этом ловко рулить.
- Возможно, - говорит он, - но я думаю, это произойдет быстро. Зов крови никто не отменял.
Я стараюсь не засмеяться. Все же и нам с этим мужчиной нужно налаживать контакт. Хотя бы как родителям… Так что лучше воспринимать его серьезно.
- Надеюсь, он вам поможет, - имею в виду зов.
Троицкий снова прочищает горло. Он не простудился?
- Так вот, я хочу принимать в жизни сына самое непосредственное участие. В идеале нам, конечно, было бы жить вместе. Также я полностью беру на себя его содержание. Если хочешь, оформим это через суд.
Он предлагает юридически назначить алименты или проживание Тимошки с ним?!
Я дышу как паровоз. Романтические мысли от аромата парфюма в салоне растворились без следа. Сейчас я ощущаю только запах повисшей в воздухе опасности.
- У меня нет причин сомневаться, что ты не сдержишь слово, - говорю, с трудом выдохнув, - это я о деньгах для сына. Но, Антон! Ребенок должен быть со мной! Он же совсем маленький! Да он от груди не так давно отлучен!
Впиваюсь взглядом в лицо Троицкого. Хочу прочесть там его реакцию. Но пока вижу только взлетевшие вверх брови. А еще ошалелые глаза мужчины, которые опускаются как раз на ту самую зону, от которой несколько недель назад отказался малыш.
Антон шумно сглатывает. Из машины сбоку, которую он только что чуть не задел, несутся ругательства. Да, не лучшая идея была говорить по дороге.
- Хм, я совсем не имел в виду твои… - он снова смотрит ниже моих ключиц. - Твои права матери! Я не собираюсь лишать тебя их.
И на том спасибо! Грызу губу.
- Здесь должно последовать какое-то «но»? - морщусь.
- Но я бы хотел жить со своим сыном. К чему скрывать?..
Антон всегда отличался некой прямотой. Да, он удерживал в тайне свои данные. Из-за опасности. Но о чувствах, желаниях и перспективах всегда говорил прямо. И о том, что будущее у нас вряд ли есть. К чему я вообще это вспомнила?
- Спасибо, что не отказываешься от обязанностей отца, - говорю миролюбиво.
В конце концов, я решила придерживаться роли адекватной матери. Вернее, я такая и есть! Просто внутри сейчас мечутся самые разные эмоции. От страха, что Антон все же станет добиваться жизни Тимки с ним, до грусти - что все втроем мы жить вместе не можем.
- Я не сделаю тебе плохо, Карина.
- Хорошо.
Мне тоже хочется прямо узнать, нет ли в его планах забрать Тимку? В то же время страшновато подкинуть идею. Решаю пока затаиться.
Тем более, Троицкий сам меняет тему.
- Я думаю, ты позаботилась о том, чтобы у малыша было все необходимое, - начинает он, явно подбирая слова, - но может быть, что-то купить не получилось? Какие-то коляски, люльки, бутылочки и прочее. Я приобрету все, чего недостает. И еще мне нужна сумма ежемесячных расходов на Тимошу. Чтобы я не дал меньше.
Не мужчина, а мечта! Вот только такие парни кроме полного обеспечения хотят еще и все контролировать. Насмотрелась я на них за время работы. И у нас в городке и здесь в столице жены этих мужчин часто обращаются за защитой.
Я все же надеюсь, Троицкий не совсем такой. Или совсем не такой. Но осторожность не помешает.
- По поводу крупных покупок я подумаю, - конечно же, отталкивать его я не собираюсь, - а вообще содержать ребенка обязаны оба родителя. Я тоже работаю…
- Я в курсе, - перебивает меня Антон, - но у меня более твердое финансовое положение. А если уж говорить о законе, пока малыш такой маленький, я должен содержать и его, и тебя.
Он окидывает меня боковым взглядом. Почему тревога сразу уходит на задний план, а по коже пробегают мурашки? Содержать тебя… Боже, это звучит так чувственно!
Наверное, я перечитала книг для женщин. Или права наша секретарша, критикуя нерегулярность моей интимной жизни.
Исподволь я гляжу на сильные пальцы Антона, которые так ловко управляются с рулем. Я знаю, как они умеют нажимать и скручивать. Какими ласковыми и решительными могут быть.
На меня накатывает жажда… Избавить меня от нее мог бы упоительный поцелуй. Свежий и долгий.
ГЛАВА 8
Не знаю, сколько времени проходит, пока я стараюсь избавиться от навязчивых воспоминаний и мыслей. Даже принимаюсь нарочно бояться Троицкого. Но выходит очень плохо. А мужчина просто молчит и сосредоточенно завершает нашу поездку. Вот и офис Фаины Филипповны. Так, надо бы разогнать туман в голове.
- Не отказывай себе в желаниях… - раздается мужской голос сбоку.
Он что умеет читать мысли?! Или я бормотала вслух?! Не знаю, что хуже.
- Мм… Что?
Два бездонных темных глаза напротив лукаво щурятся.
- О чем ты там мечтала? - от вопроса меня бросает в дикий жар. - Я говорю, составь список для Тимошки и не отказывай себе в желаниях. Буду рад упростить вам жизнь. Может, какая-то техника нужна. Не стесняйся.
Фу-ф! Я часто моргаю.
- А, ты про это, - улыбаюсь с облегчением, - спасибо.
Троицкий дарит мне долгий взгляд. Я точно ничего не говорила?!
- Мы приехали, - Антон дает намек.
Окончательно возвращаюсь в реальный мир.
- Благодарю, что подвез.
Ура, во мне включились воспитанный юрист и адекватная женщина. Троицкий лишь с улыбкой кивает.
Он тоже имеет хорошие манеры, так что выходит из авто и открывает дверь мне. В то же самое время к парковке близ офиса подъезжает белая дорогая машина. Я сразу узнаю большое авто - на нем ездит моя шефиня. Абакумова ловко тормозит, быстро выходит из тачки.
Она как всегда элегантна в сером, на вид непафосном костюмчике с укороченными брюками. Но стоит он явно… много. Ее короткие темные волосы и макияж тоже как всегда безупречны. Эх, хотела бы я в будущем стареть также красиво.
- О, Антон! Здравствуй. Какими судьбами?
Профессиональный мир часто тесен, а уж на высшем уровне тем более. Отец моего ребенка и моя начальница прекрасно знают друг друга. Голос Фаины звучит без кокетства, скорее, с иронией.
- Доброе утро, - улыбается Антон, - приехал прикоснуться к месту силы.
Он кивает на вход с вывеской «Адвокатский кабинет Абакумовой Ф. Ф». Фаина смеется.
- Ты же знаешь, я не верю во всю эту эзотерическую чушь. Сильным человека делает не место.
Антон пожимает плечами.
- Разные идеи имеют право на существование. Но я на самом деле подвозил Карину.
- Доброе утро, Фаина Филипповна.
На автомате гляжу на маленькие наручные часы. Нет, я не опоздала.
- Здравствуй, Карин. Поругала бы я вас двоих за общение с адвокатом противника. Но не буду. Во-первых, Верховы передумали разводиться. Нет, они бы с удовольствием продолжили ролевой спектакль! Да вот незадача - как раз в период суда они будут находиться на Мальдивах.
Антон лишь усмехается. Он наверняка уже знал.
- И потом, ребят, - продолжает мой босс, - вы так шикарно смотритесь вместе! Вас бы попробовать пропихнуть на ТВ. Какой-нибудь «Миг правосудия» вас с руками оторвет. Рейтинг бы унесся в небеса.
Троицкий смеется. Качает головой, оценив шутку. А у меня внутри что-то неприятно сжалось и не хочет расслабляться.
- Диана мне не позвонила даже… - говорю растерянно.
Фаина делается серьезной.
- Она сообщила мне. Как знакомой и владелице конторы. Хм, я бы еще могла добавить, почему она так сделала. Все же Ди тоже способна на стыд. Но обсуждать клиентов моветон, - она подмигивает мне, - ладно, я внутрь. У вас еще пять минут до начала рабочего дня. Пока, Антон.
Троицкий взмахивает рукой, прощаясь. Хозяйка адвокатской конторы скрывается за чуть старомодной железной дверью своего офиса. Я так и стою, пригвожденная к земле.
Поднимаю глаза на Антона, он в метре напротив. Вокруг шумит узкая улочка. Морщу лоб до боли.
- Это… нормально? - спрашиваю то ли у него, то ли в воздух.
Мужчина приподнимает уголки губ.
- В работе с людьми бывает всякое. Главное, дать им право быть немного чудаками. Твои услуги оплачены, опыт получен. Не грузись.
Я и не думала разводить трагедию. Просто нахожусь в легком противненьком ступоре. Клиентка даже не посчитала нужным сказать спасибо за работу.
- Постараюсь привыкнуть, - веду плечами.
Мне неуютно. А еще надо прощаться и бежать на рабочее место.
- Карин… - Троицкий внезапно шагает ближе.
А что он делает потом… Это шокирует меня куда больше поведения Ди. Ведь отец Тимошки ласково поглаживает сверху мои плечи. Не останавливается на этом и привлекает меня к своей твердой груди. Мне уже можно дышать?
Хотя идея плохая, потому что ошеломляющая волна его запаха заставляет подкоситься коленки. Я приникаю к мужчине уже сама собой.
- Мм… - в своем обыкновении мычу.
Антон гладит мою спину. Вполне по-дружески! Ну может, нажим чуть больше приятельского. Да и ладонь опускается низковато. Хорошо так захватывает поясницу.
- Постарайся скорее выкинуть это из головы. Верховой и правда могло быть неудобно. Сошлись, и слава богу. У них ведь тоже сын.
Да, Васеньке повезло с семьей… И Тимоше? Мысли о сыне заставляют вернуться с небес и из объятий его папочки.
- Спасибо за поддержку, Антон. Мне пора.
Мужчина поправляет ворот рубашки.
- Удачи. И найди момент заняться своим делом. Я о списке.
Судорожно киваю.
- Хорошо…
Мы не прощаемся. Возможно, он вечером еще заедет. Утром же не повидался с Тимошкой.
В чем-то Антон прав - для любящего родителя может быть болезненно жить вдали от ребенка. Сам он пока только знакомится с сыном, но потом… Хотя какой тут может быть выход? Что мы, как Верховы, сойдемся ради малыша?
Впрочем, Ди и Даниил, скорей всего, страстно любят друг друга. И я бы тоже хотела искренних чувств от Антона. И я не имею в виду чувство долга! Совсем, совсем других эмоций мне хочется.
Так, стоп! Пойду-ка я уже работать.
По дороге успеваю позвонить Зое Львовне. У них с Тимошкой все в порядке. Эх, впереди целый день, хоть и укороченный. Я на любимой работе, но все же буду скучать по сыну.
- Что за шикарный мужик привез тебя?!
Наша блондиночка офис-менеджер шипит над моим столом. Заодно якобы поливая стоящий в углу кактус.
- Это… Знакомый. Неважно.
Мне неловко сказать - отец моего сына. Последует тысяча вопросов, в том числе, от начальницы. И какую этот факт сыграет роль, не знаю. А я еще даже родителям не говорила.
- То есть, это не бойфренд? Скажи прямо, Карина, - распахивает глаза девушка, - на чужую территорию я не пойду! Но если он свободен… Или хотя бы с кем-то кого я близко не знаю и официально не женат…
Меня спасает звук двери из кабинета Фаины.
- Антон не женат и никогда не женится, успокойся, - по-матерински ворчит она в сторону молоденькой сотрудницы, - поищи кого-нибудь попроще.
Но нашу красотку так просто не напугать.
- Не женат! Вы знаете его?! Скажите фамилию, я найду его в интернете!
Мы переглядываемся с Фаиной Филипповной. В ее глазах на миг вспыхивают хитрые огоньки.
- Если я буду раздавать данные всех деловых партнеров блондинкам, со мной перестанут иметь дело. Или наоборот… - она морщит лоб. - В общем, забудь про Троицкого. Где бумаги на сегодня?
Офис, наконец, откидывает в сторону личное и погружается в работу.
Хоть я раздосадована поведением Дианы, ее дело сыграло мне в плюс. Фаина Филипповна повысила профессиональный уровень моих задач. Сегодня в мои руки доверена клиентка по алиментам. Ее муж не олигарх и не властелин города, а простой строитель. Но все же! Нам придется поразбираться с его серыми доходами.
Во время консультации и после нет-нет, но думаю, как мне повезло. Было бы дико тяжело воевать с Антоном из-за алиментов. И тут встала бы нехилая дилемма - гордо тянуть ребенка самой или добиться содержания от отца, на которое малыш имеет полное право. Ведь я тоже не миллионерша.
А еще бы остатки чувств к Троицкому бушевали…
Эх, вообще мне бы лучше стать к нему как можно равнодушнее. Ведь заниматься он собирается только отцовскими обязанностями.
Рабочий день проходит не то что бы быстро, но нескучно. Новая клиентка спокойнее темпераментом. Однако в конце на эмоциях умоляет, чтобы я не бросила ее дело. Прямо как когда-то Ди! Фаина ворчит, что я слишком душевно с ними общаюсь.
Наша офис-менеджер и секретарша в одном лице проходила весь день задумчивой и так и норовила уткнуться в телефон. Неужели правда разыскивала Антона? Мм… Разумом я понимаю, таких блондинок он и без того может встретить пачку. А еще, что никаких прав для ревности у меня нет. Но огонек раздражения во мне так и загорался… Так что в целом я рада окончанию рабочего дня.
Прощаюсь со всеми и собираюсь к метро. Если удастся, накидаю по пути список Антону. В перерывах на работе я подумала немного об этом. Было бы неплохо приобрести для сына ходунки и машинку для прогулок. Он засматривается, когда малыши ездят в таких. Сумму на месяц я тоже прикинула.
Не буду гасить порывы Троицкого стать отцом. Этого же я, в конце концов, хотела.
Выхожу из конторы на улицу. Время 16.05, вовсю светит солнце. Сейчас бы где-нибудь на бассейне поваляться с соком в руке. Мечтательно потягиваюсь, сбегаю с крыльца. Отдых мне пока только снится.
- Карина! Ты ничего перед собой не видишь!
Эх, я действительно улетела в грезы. Но кто это окликнул меня по имени? Вика?!
- Ой, привет…
Моя бывшая молодая преподавательница стоит совсем недалеко у рыжего цвета кроссовера. Авто очень симпатичное. Сама Вика тоже выглядит шикарно. Она все та же стройная пепельная блондинка со стильной короткой стрижкой. Одета в рваные джинсы и темную майку, подчеркивающие ее ладную спортивную фигурку.
- Ну неужели? Увидела и узнала! Привет!
Виктория так радостно здоровается, как будто мы лучшие подруги. Я негатива к ней не испытываю. Однако становится тревожно.
- Ты приехала к Фаине Филипповне? Она на месте сегодня. А я собралась домой. У меня укороченный день из-за ребенка.
Вика уже подошла близко ко мне. Стоим в стороне от крыльца адвокатской конторы.
- Абакумову я знаю очень шапочно, - поясняет моя преподша, - Антон представлял нас на каком-то мероприятии. Вряд ли она меня помнит.
Ответ заставляет еще больше насторожиться.
- Значит, ты здесь случайно?
Вика улыбается и медленно машет головой.
- Нет, не случайно. Я приехала повидаться с тобой.
Ох, не зря внутри что-то сжалось. Выдавливаю из себя улыбку.
- Я сейчас неважный собеседник. Даже в кафешке посидеть некогда. Нужно бежать к сыну, с ним сидит хозяйка квартиры.
Виктория тоже улыбается.
- Как мило. Я рада без шуток, что тебя окружают хорошие люди. И тоже хочу не стать исключением. Меня беспокоит история с Троицким. Знаю, вы судились.
А Вика держит руку на пульсе.
- Я ведь уже просила тебя не вмешиваться, - говорю вежливо, но твердо.
Бывшая преподавательница ласково улыбается.
- Ты знаешь, я бросила работу в вузе. Но чувство ответственности за студентов осталось. Тебя я все еще воспринимаю как свою воспитанницу. Прости, если нарушила границы. Но я реально переживаю!
Я даже не знаю, что сказать. Хамить тоже не хочу. Однако ответ прилетает с другой стороны.
- За что ты переживаешь, Виктория? Если по поводу того, что Карина растит одна малыша, беспокоиться не о чем. Мы выяснили, что я его отец. Теперь эти двое в надежных руках.
Троицкий, появившийся из ниоткуда, говорит очень позитивным тоном. Искренне улыбается коллеге. Та на миг смущается. Но быстро берет себя в руки.
- Ну если ты гарантируешь, Троицкий… Привет! - на ее лице тоже приветливое выражение.
- Вот видишь, как все прекрасно, - подводит итог Антон.
Однако Вика не отключает свою нагловатую доброту.
- А ты сам как, Антон? Тебе больше не поступали угрозы? Теперь у тебя появилась нехилая причина беречь себя! Большая ответственность.
Когда-то мне так нравилось слушать Викторию. А сейчас ее голос раздражает как пила. Вроде она не говорит никаких плохих вещей. Переживает за нас якобы. Но вот ощущение неприятное.
- Всё в порядке, - Троицкий произносит фразу сквозь зубы, я понимаю, у него те же чувства, - те дела навсегда закрыты.
- Это здорово, Антон! - качает головой красотка. - Ну ладно, ребятки. Вам пора к маленькому.
Вот это годная мысль.
- Да, уже пора, - искренне соглашаюсь.
- Тогда я поеду, пока. Увидимся, Антон.
Мужчина кидает в нее короткий взгляд и снова выцеживает из себя ответ.
- До свидания.
- Пока, - я тоже прощаюсь с преподшей.
Виктория грациозно возвращается в свою тачку. Усаживается, отъезжает и вливается в поток машин. Вот и что это было?
- Действительно, поехали скорей. Ты не против, что я напрашиваюсь в гости? С утра не стал тебя задерживать и подниматься к Тимке.
- Ты можешь видеть сына, когда захочешь, - отвечаю, не задумываясь.
О том, что и мое сердце радостно трепыхнулось от его появления, умалчиваю. Зато хочу поговорить о другом. Но для начала даю нам спокойно сесть в авто и тронуться. А я уже начинаю привыкать к этому удобному пассажирскому сидению из темной кожи…
- Вы давно знакомы с Викторией? - интересуюсь, выбрав вроде подходящий момент. Мы встали в небольшой пробке.
- Очень, - внезапно отвечает Антон, - буквально с рождения.
Раскрываю глаза. Думала, они столкнулись как коллеги.
- Да?!
- Да, - кивает Троицкий, - Вика - девочка с нашего двора. Мы учились в одной школе до девятого класса. Я потом ушел. Зато после училища поступил в тот же вуз, что и Виктория. Она, правда, закончила на год раньше, а в магистратуру поступила у вас в городке. Там проще попасть на бесплатное, и у нее есть родственники. Ну а после учебы мы контактировали как коллеги.
А больше никак они не контактировали?! Я чувствую нечто, уже коловшее меня днем. Ревность! Дурацкое ощущение.
- Вы очень близки? - уточняю хмуро.
Антон усмехается, смотрит на меня. Я вспоминаю - он отлично разбирается в психологии. И краснею. Хорошо, не особенно заметно.
- Вика - безумно дружелюбный человек, - мужчина снова глядит на дорогу, - у нее весь двор был в приятелях и полшколы. В институте тоже куча друзей. Но я себя в этот список не включаю. Мы лишь хорошие знакомые.
Интересно.
- Почему?
Троицкий отвечает легко.
- Во-первых, я не слишком верю в дружбу мужчины и женщины. Не всегда, но нередко один из них просто на что-то надеется. А второе - Вика часто не видит границ. Ты сама понимаешь, о чем я.
Это точно.
- Но ты ведь обращался за помощью к ней! - напоминаю мужчине.
- Я помню, - он улыбается, - мне как раз и нужен был человек со связями. Вика посоветовала городок, в котором проходила практику и стажировку. Там раньше жила ее бабушка. Сейчас дядя. Ваш городок. Ну и договорилась о нелегальном жилье для меня. Я, в свою очередь, передал ей нескольких солидных клиентов, которых в то время не мог взять сам.
Ну да, взаимовыгодное партнерство. А я уже напридумывала себе. Притихаю.
- Не бери в голову то, что она сказала. Человека, который представлял для меня опасность, уже нет на свете. Пока он хотел мне мстить, с ним разобрались его же бывшие партнеры. Он тогда висел на волоске. Метался, как раненое животное. Его агрессия ко мне не имела никакой логики.
Я поеживаюсь.
- Хорошо, что все закончилось нормально.
- Да, и моя жизнь снова стала спокойной и даже скучной. Ну… до недавних пор.
М-да, мы с Тимошей слегка разбавили ход его серых будней. Хихикаю.
- Я накидаю тебе список, как только мы приедем, - меняю тему, - пока ты будешь с сыном.
Мы могли бы вместе заехать в магазин. Но на пути к малышу каждая минута ценна. Лучше закажем доставку.
Зоя Львовна встречает нас сияющей улыбкой. Приглашает перекусить домашним, пока Тимка досыпает дневной сон. Но сначала мы тихонько идем на него посмотреть. Только подходим к кроватке, на лице Антона появляется улыбка. Счастливая, как будто он сам ребенок. Такое не сыграть. И этому человеку внушили чушь о бесплодии?! Мне вдруг становится обидно.
- Не могу до конца поверить, что он мой, - шепотом признается Троицкий, - не в том смысле, что не верю тебе и экспертизе! Просто… так непривычно.
Мне он как раз и не поверил сразу, я не забыла. Но решаю в такой момент не вредничать.
- Когда он родился, у меня в голове тоже долго не укладывалось. Ты привыкнешь.
Говорят, материнский инстинкт просыпается легче, чем отцовский. Но я верю в Антона. Что еще остается делать?
- Он так похож на меня! Как я сразу не заметил?
Тут уж я хитро щурюсь.
- Может, потому что Тимка - моя копия? - поддразниваю папашу.
Тот задирает подбородок.
- Посмотри на форму лица! - горячо спорит шепотом. - А губы? Мои! У тебя пухленькие, мягкие. У сына уже.
Он изучающе смотрит на мой рот. А я забываю о предмете спора. Он помнит, что мои губы мягкие… Сразу вспоминаю, как долго и со вкусом он их целовал.
- И на подбородке у него нет вот этой ямочки! - входит в раж Троицкий.
Хватает меня пальцами, большим ведет по той самой впадинке ниже губ. Он издевается?! У меня останавливается дыхание. Смотрю в его глаза.
Антон ловит мой взгляд. Из его темных глаз пропадает азартный блеск. Мужчина сглатывает. Смотрит, как загнанный в ловушку зверь. О чем он думает? Хочет ли поцелуя так же, как я? Пусть нелогично, но очень сильно. Хочет ли он вообще чего-то…
- Если бы Тимка пошел в тебя не только глазами, - хрипло продолжает говорить Антон, - он бы запросто мог стать парнем-моделью. Но надеюсь, с моими чертами ему тоже в жизни повезет. Но от его глаз точно все будут сходить с ума.
Мне нужен кислород, и я вдыхаю его полной грудью. Сильный палец мужчины поглаживает мое лицо.
- Сын будет очень красивым с твоими чертами, - не могу молчать, - я очень хотела, чтобы он напоминал тебя чем-то. Боялась, мы больше никогда не увидимся.
Я не признавалась даже себе в этом. Антон качает головой.
- Тебе бы жилось спокойнее без меня. Если бы не случилась беременность.
Он отпускает мое лицо. Засовывает пятерню в свои волосы. Мне не нравятся такие разговоры.
- Ты ведь сказал, что тебе ничто не угрожает? - слегка надуваю губы.
- Сейчас нет, - отвечает с доброй улыбкой мужчина, - но срываясь из вашего городка, я понятия не имел, чем закончатся мои бега.
- Слава богу, все закончилось хорошо, - только и могу сделать вывод, - идем, перекусим?
Антон вздыхает.
- Мне уже неловко постоянно обедать у Зои Львовны. Надо бы в следующий раз принести ей цветы… Или может быть, помочь финансово?
- Знак внимания, думаю, будет ей очень приятен. А деньгами ей хорошо помогают дети. Правда, и я компенсирую продукты, помощь с Тимкой и жилье.
- Ты большая молодец.
Останавливаюсь, искоса смотрю на Антона. Вроде бы в его голосе и выражении лица нет иронии.
- Я стараюсь.
Зоя и правда мила к нам. Дело не только в той небольшой оплате. Женщина прожила жизнь, как она выражается, словно белка в колесе. А теперь благополучно на пенсии, и ей просто необходимо что-то делать. Быть занятой и чувствовать себя нужной. А еще они и правда по-человечески и по-женски за меня рада.
Ну и думаю, Троицкий обаял ее манерами. Успешный адвокат это умеет.
- Великолепный запах, Зоя Львовна, - говорит он, уже сидя за столом на кухне.
Я рядом. Хозяйка наливает нам щи. Они и правда аппетитно пахнут, совсем не как в столовых. Помидорами и наваристой говядиной.
- Ох, захвалите, Антон!
Старушка счастлива. А мне так странно видеть этого респектабельного мужчину на нашей кухоньке. По логике вещей, ему бы видеться с ребенком в каких-то навороченных развлекательных центрах. Или просить привезти его в свою современную квартиру.
Как у Антона не укладывается в голове статус отца, так и у меня его поведение.
- Кариш, а тебе не нравится? - беспокойный голос Зои отвлекает от раздумий.
- Нет, - машу головой, - то есть суп очень вкусный.
- Тогда ешь, пока не остыл! Не мечтай! - Зоя хитро поглядывает на меня. - Ладно, пойду на лоджию, позвоню Петровне. Ее дурацкое шоу как раз закончилось. Как можно смотреть такую гадость…
Несмотря на возраст, Зоя Львовна предпочитает книги телевизору. И ворчит на подругу, у которой наоборот.
- Еще раз спасибо, - говорю вслед ей.
Решаю последовать совету, набираю полную ложку щей. И… чуть не выливаю ее себе на грудь.
- Документы на Тимошку будут готовы послезавтра, - сообщает Троицкий, - предлагаю отметить этот факт в ресторане. Как раз будет пятница. Есть неплохое место в старинном стиле на углу…
Он называет улицы, которые тут же вылетают из головы. Я получила приглашение на ужин?
- Думаю, часов в семь-восемь вечера будет лучше всего. Я успею забрать бумаги и заехать за тобой, - подтверждает Антон мои мысли.
Так я сегодня вообще не поем.
- Хорошо…
- Если у тебя, конечно, не было планов, - он по-своему истолковывает мой ступор.
Я резко качаю головой.
- Все мои планы кроме работы - это вы с Тимошкой.
Говорю и понимаю, как это прозвучало… Но ведь это правда.
- Отлично.
Смотрю из-под ресниц. Кажется, его темные омуты буквально уставились на меня. И горят странным блеском. Поднимаю голову - Троицкий уже с азартом поглощает обед.
ГЛАВА 9
После еды мы ждем, когда проснется Тимка. А после долго гуляем. В эти часы меня ничто не шокирует и не смущает, потому что Антон полностью занят сыном.
Мужчина везет коляску, а потом водит его за ручки по площадке. Они штурмуют какие-то горки и качели, к которым мы пока и не подходили. Тимоша весело хихикает. А я время от времени кричу - прошу быть осторожными. В ответ получаю закатанные глаза Троицкого. Мужчины…
Когда я отхожу в сторону поговорить с мамой, Антон сразу становится центром внимания. Нет, у нас во дворе вполне приличные замужние женщины. Одинокие мамочки тоже не бросаются на чьих-то отцов. Но смотреть-то им никто не запретит! И уж этой возможностью дамы пользуются от души. Как и награждают Антона улыбками.
Я и сама не могу не умиляться, глядя на них с Тимкой. Все же я молодец, что сказала правду. Иногда решительные поступки нужны.
А вот как женщина я смогла бы проявить такую же решительность? Смотрю на трапецию спины Антона, его сильные руки, обезоруживающую улыбку… Неужели когда-то я была так близка с ним?.. Сейчас это кажется каким-то прекрасным сном.
Хоть итог того времени вполне себе реальный.
Очень скоро он становится еще и законным. Дни до пятницы пролетают незаметно. Уже после обеда Антон звонит мне и сообщает - бумаги на Тимку у него. Нам остается только отметить это дело.
- Я договорилась с Зоей Львовной. Можешь заезжать за мной, как и договорились, в семь.
А пока я дорабатываю в адвокатской конторе. Еду домой на метро. Остается чуть более часа на сборы. Ох, давно я с таким волнением не одевалась!
Новое платье я решила не покупать. Да, Антон взял на себя расходы сына. Но это не повод для меня совсем расслабляться. Плюс, я похудела в столице. Так что легко влезу в прошлые наряды. Например, черное платье, которое я покупала как-то на новый год.
Оно с короткими рукавами. Лопатки обнажены и сверху от плеча до плеча идет полоска ткани. Ниже лопаток все закрыто. И декольте совсем неглубокое. Длина также вполне приличная - до середины колена.
Надеваю к наряду бежевые лодочки на низком каблуке и жемчужные серьги. С прической и макияжем заморачиваться совсем некогда… Обойдусь чистыми распущенными прядями и тушью для ресниц. В конце концов, у нас не свидание! Или…
Взгляд Троицкого в дверях в назначенный час повышает мое настроение.
- Ты потрясающе выглядишь! - выдыхает Антон без капли лести.
А взгляд просто не может оторвать. Я в полной мере понимаю смысл этой фразы. Мужчина говорит, а его глаза так и блуждают по моему лицу и фигуре.
- Я повидаю сына и едем… Здравствуйте, Зоя Львовна!
И все это, глядя на меня!
- Добрый вечер, Антон, - на заднем плане отзывается хозяйка.
Я обожаю смотреть на Тимку рядом с папой. Но сегодня… Сегодня мы уезжаем только вдвоем. Не по делам, не просто по пути. Целый вечер будет только нашим. Как бы я не уговаривала себя быть сдержаннее и умнее, живот подводит от предвкушения.
Антон проводит немного времени с сыном, а потом мы прощаемся. Едем в потрепанном лифте. Выходим из подъезда. И все это время в меня снова летят обалдевшие мужские взгляды. Троицкий даже чуть не забывает открыть мне дверцу авто.
- Хм, ты все-таки сегодня бесподобна.
Я довольно улыбаюсь.
- Приятно слушать комплименты, - решаю не кокетничать, - ты тоже красивый, как всегда.
Ой, меня потянуло на откровенность. Этот вечер уже кружит голову. Впрочем, чего стесняться правды? Отец Тимки как обычно шикарен в серых брюках и рубашке светлее на несколько тонов. Неброско, строго и не пафосно. И на его фигуре очень мужественно, конечно.
- Мне тоже приятно, - улыбается Троицкий, - едем. Возьми вон там черную папку.
Это новое свидетельство о рождении… Троицкий Тимофей Антонович, как чудесно звучит. Я мечтала об этом, да. Но не могла уверенно рассчитывать.
- Спасибо, что сделал все так быстро.
Мужчина морщится.
- Не нужно благодарить за обычные вещи. Теперь осталось решить вопрос только с вашим жильем и регистрацией.
Сердце ухает вниз. Мы не поднимали эту тему в разговорах. Думаю, Антона, при всей симпатии к Зое, напрягает проживание сына в чужом доме. Он хотел бы другого. А вот чего бы хотела я?.. Лучше даже не пускать эти наглые мысли в голову. Но я бы не желала просто въехать в пустую, хоть и новую, квартиру.
- У нас есть регистрация, - говорю тихо.
Троицкий некоторое время молчит. Я тоже без слов смотрю на сцепленные на коленях пальцы. И в какой-то момент вижу, как их касается мужская рука. В меру большая, сильная и теплая. Это я уже чувствую.
- Давай сегодня не будем трогать серьезные темы… Мы ведь едем праздновать.
Судорожно вздыхаю.
- Да, ты прав.
Он еще некоторое время задерживает ладонь на моих пальцах. Чуть сжимает их. Но в следующий миг вынужден взяться за руль.
Чувствую разочарование. Но зато могу перевести дух и к ресторану подъезжаю уже более-менее спокойной. Только легкий приятный трепет. Как в самом начале. Он усиливается, когда по пути к входу Троицкий касается моей спины. Вроде дотрагивается еле заметно, но время от времени нежно поглаживает. Фу-ф…
Мы договорились, что Антон сам заранее сделает заказ. Как выяснилось давно, наши вкусы похожи. А я все равно не знаю кухню этого места.
- Я решил, что нам нужно съесть по куску хорошего мяса. Восполнить энергию. Еще здесь вкусные напитки собственного приготовления.
Антон открывает завесу тайны, пока идем с парковки. Ресторанчик и правда стилизован под старину. Это начинается уже с резной арки над входом и тяжелой железной двери с кованой ручкой. Внутри темновато. Но сразу видно, что интерьер выдержан в дореволюционных мотивах. Наверное, в таких местах отдыхали благородные господа и дамы много лет назад.
Ладонь мужчины так и покоится меж моих лопаток, когда мы заходим внутрь.
Столики круглые, черные. Стулья с изогнутыми ножками. Мягкие, но не слишком. На маленьких окнах тяжелые синие шторы. Стены какие-то темно-серые с множеством старых фотографий и картин. Старинные бархатные абажуры, тоже синего оттенка, висят так низко.
- Это твое любимое место? - широко распахиваю глаза.
Мне кажется, Троицкому должно нравиться что-то ультрасовременное.
- Это спокойное место, - усмехается Антон, - с хорошей кухней. А насчет любимого… Любимым место делает далеко не обстановка или количество звезд. Я, например, не чувствовал себя нигде счастливее, чем в одном уличном кафе. Совсем простеньком.
Я так и замираю. Щеки теплеют. Он про то место, где впервые меня поцеловал?! Или я надумываю сейчас…
- Да, ты прав, - выдавливаю из себя, - наверное, так и есть.
Когда молодой парень-администратор провожает нас к месту, и мы остаемся одни, Антон добавляет.
- А еще здесь получаются неважные фото для социальных сетей. Поэтому в пятницу не такая толпа народа. Просто же прийти и выпить здесь дорого.
Я хихикаю, прикрыв ладошкой рот.
- Мне всегда лень делать удачные фото, - признаюсь с улыбкой, - так что переживу.
- А у меня нет профиля.
Он тоже смеется, а моя радость на миг спадает. Вспоминаю, как искала его в сети. Ну да ладно… Мы ведь и правда пришли отдохнуть.
Нам приносят напитки, красивый холодный салат из дичи. На горячее Троицкий обещает мне пельмени по старинному рецепту. Мы ударяем бокалы. Окончательно отбрасываем скользкие темы. Как обычно беседа течет легко и бурно. Болтаем о работе, клиентах, мечтаем о будущем сына.
И кажется, ничто не может омрачить этих счастливых минут.
Я реально впервые за долгое время расслабляюсь. Могу сказать о том, что давно накипело по карьере. Спросить совет. Обсудить способности своего малыша, которые, положа руку на сердце, могут быть интересны только родителям. В общем, с Антоном мы как всегда говорим взахлеб.
Под беседу и хорошую инструментальную музыку улетают одно за другим вкусные блюда. Я даже начинаю подумывать, как мы скоро покинем кафе и пойдем прогуляться. Не верю, что Троицкий так просто отпустит меня. И его взгляды становятся все более жадными…
Атмосферу слегка разрушает звонок мобильного. Сначала я не придаю значения.
- Да! Нет, я не дома... В городе… Что? Какая больница?
Антон явно держит себя в руках, но вена на его шее набухает.
- Да, я приеду.
Я до боли прикусываю губу.
- Что-то случилось?
Троицкий на миг касается висков.
- Моя тетя в больнице. Она потеряла сознание вечером и долго не могла прийти в себя. Скорая сочла нужной госпитализацию. Нужно поехать… Все там разрулить. Мать в шоке. Даже не помню, когда в последний раз тете нужна была помощь врачей. Разве что прививку ставила от клеща.
В первый миг у меня сжимается сердце от сочувствия. Не дай бог с близкой родственницей Антона случится беда! Я подозреваю, что его мама и тетя не в восторге от появления нас с Тимкой… Ведь они даже ни разу не захотели взглянуть на внука. Но все равно я не желаю Антону утраты! Не хочу, чтобы он страдал.
- Да, ты должен сделать все, что нужно!
Говорю искренне и только сейчас понимаю - наш вечер заканчивается. Тут же меня накрывает огромное разочарование. Вязкое, с противным привкусом безысходности на губах. Вот почему я такая невезучая?!
- Карин, я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.
У меня голова кружится от смены сильных эмоций. Теперь это удивление.
- Я?..
Антон уже нажимает на кнопку вызова официанта и объясняется по ходу.
- Просто не представляю, что сейчас посажу тебя в такси и… И всё. Да, это будет совсем не развлечением. Но я так хочу, чтобы ты была рядом.
Простая фраза из нескольких слов заставляет почувствовать больше, чем все его вожделеющие взгляды. Так, надо бы дать ответ.
- Да, конечно! С удовольствием… То есть… Ну в общем ты понял. Я поеду с тобой, хотя и сожалению о случившемся.
Троицкий лишь молча кивает. Он явно не собирается придираться к словам. Официант тем временем нас рассчитывает.
- Зоя Львовна ведь отпустила тебя надолго? - уточняет Антон, пока мы идем на парковку.
Мужчина держит меня за локоть.
- На всю ночь, - двусмысленно звучит, но чего уж, - Тимоша уже уснул. Зоя мне написала.
Антон снова быстро машет головой.
- Хорошо. Поехали.
Мне хочется спросить по дороге об отношении его родни ко мне. Но решаю, сейчас не время. В конце концов, даже лютая ненависть с их стороны не помешала бы мне поддержать Антона. В больницу я еду только из-за него.
А вот сам Троицкий касается данной темы на подъезде к клинике.
- Карин, я заранее прошу прощения, если произойдет что-то обидное для тебя. Если честно, я уже не знаю… Может быть, стоит отпустить тебя домой. Я поддался порыву.
- Я пойду с тобой! Антон, я не маленькая. Я, в конце концов, юрист и семейных сцен насмотрелась. И тебя я не брошу. Идем, не будем терять время.
Машина уже встала.
- Хорошо. Спасибо.
Мужчина говорит отрывисто. Внутри здания мгновенно становится тем самым Антоном Троицким, блестящим адвокатом. Один его тон заставляет всех работать как следует.
Причем он не хамит и не ведет себя словно хозяин мира. Антон общается с администраторами вежливо и адекватно. Но так твердо, что становится ясно - не получив своего, он не уйдет. А за любой косяк работников последует строгая ответка.
Впрочем, дежурный врач, к которому мы отправляемся первым делом, оказывается профессионалом. Мы втроем стоим в коридоре возле ординаторской. Я и Троицкий молчим. Высокий русоволосый молодой доктор докладывает обстановку.
- Приступ мы купировали. Жизни вашей тети сейчас ничего не угрожает, - врач немногословен, - хотя, конечно же, такой глубокий обморок - ненормальный симптом.
По лицу Антона пробегает тень.
- Спасибо вам, - искренне говорит он, - потребуется долгая госпитализация?
Врач дарит нам добрую усталую улыбку.
- Настаивать я не могу, но рекомендовал бы для начала стандартные десять дней. Прокапаться, сделать кое-какие обследования.
- Есть свободные платные палаты? - хмуро интересуется Антон.
- Да, - кивает доктор, - завтра сможем ее перевести.
- А сейчас можно пройти к ней? - Троицкий не наглеет.
- Только недолго, - врач идет навстречу, - уже поздно.
Я отхожу. Антон, кажется, благодарит врача не только словами. Ведь по правилам нас бы скорее всего послали. Велели бы явиться в положенные часы.
Когда мужчина подходит ко мне, я ежусь.
- Давай, я подожду тебя внизу?.. Твоей тете нельзя волноваться.
Почему-то я уже практически уверена, понервничала родственница Антона из-за меня. Что могло спровоцировать приступ.
- Это на этаж выше, - морщится Антон, - там наверняка есть сидения. Но если ты хочешь…
- Идем.
Я ведь не собиралась отсиживаться. В палату нос не суну. Встречу Троицкого после в коридоре.
- Да, идем, - рассеянно соглашается Антон.
Мы преодолеваем ступеньки, держась за руки. Троицкий ведет меня к нужному номеру палаты. Медленно отпускает мои пальцы. Я даже на ощупь чувствую, как он напряжен.
Дверь палаты приоткрыта. Антон осторожно заглядывает туда, чтобы никого не смутить. Но на него мало обращают внимание. Кто-то лежит под одеялом и недомогает. Те, кому получше, уткнулись в книжки или телефон.
Лишь маленькая худенькая женщина у одной из кроватей оживляется. Заметив это, я быстро отхожу к белому жесткому дивану у торцевой стены. Нервно опускаюсь на него. В больничной тишине я могу отчетливо все слышать.
- Слава богу, ты здесь, Антон! Я и подумать не могла… Была занята заказом всю неделю. Проглядела Лизу! Она и спала, и питалась в последнее время как попало! Да еще нервное истощение…
Судя по всему, с Троицким сейчас разговаривает его мать. Я знаю состав его семьи. Немного о детстве.
- Доктор сказал, сейчас нет ничего опасного. Но обязательно нужно пролечиться.
- Ох, она завтра уже собралась домой.
Женщина трясет русой шевелюрой, в которой под лампочками блестит седина.
- Да, собралась!
А это звучит уже совсем другой голос. Пусть хриплый, но до невозможности уверенный и жесткий. Сразу видно, кто в семье Антона является «плохим полицейским».
Тетя Троицкого похожа на его мать. Но полнее, даже коренастее. В темно-синем плюшевом костюме она сейчас как огромная туча взошла среди ослепительного белого больничного коридора. И явно планирует разразиться громом и молниями.
- Тетя, побереги себя, - устало просит Антон.
Маленькая ростиком тетка вздергивает на племенника подбородок.
- Разберусь сама! Ты ведь хозяин своей жизни. Вот и я поступлю также.
Троицкий вздыхает.
- Кому станет лучше от такого поведения? - спрашивает он. - Ты ведь очень любишь свою работу, путешествия, жизнь, в конце концов. Разве ты хочешь превратиться в развалину?
Можно представить, чего стоит Антону этот спокойный тон. Скандалить с теткой, естественно, не место и не время. Но Троицкий старается не выдать волнение, не вестись на манипуляции. Однако его тетя так просто не сдается.
- Уж лучше развалиться самой, чем смотреть, как рушится твоя жизнь!
Я начинаю мелко дрожать. Возможно, Антон был прав, и мне стоило посидеть у выхода…
- Эта тема закрыта, - в этот момент Троицкий мрачно отвечает тетке, - а что касается тебя, то доктор рекомендовал пройти нормальный курс лечения. Завтра тебя переведут в одноместную палату. Там будет все необходимое.
- У вас не получится запереть меня здесь! - «туча» громко взвизгивает. - На носу госы в университете! Здесь я вообще сойду с ума!
Мама Антона пытается обнять сестру.
- Ты никогда не брала больничный. Они справятся без тебя. Лиза, побереги себя ради нас!
Даже со своего места вижу, как поджимаются губы тети Лизы.
- Антон теперь отрезанный ломоть. Он самому себе-то не принадлежит! А ты играйся во внука. Если тоже веришь в этот ошибочный тест на отцовство!
Мама Антона ахает. Что-то бормочет в ответ. Ее сын говорит громче.
- Так, всё! Я ухожу, - он ловит взгляд матери, - все организационные моменты я уладил. Ни о чем не беспокойся.
Он разворачивается. А я на автомате резко встаю. Хочется скорее убежать отсюда! Понимаю, Антон не ведется на мнение тетки. Но все равно так неприятно и обидно! Ведь это кровные родственники моего сына!
В своих эмоциях не замечаю, что привлекла к себе внимание. И «туча» шагает от своей сестры в мою сторону. Быстро нагоняет Антона. А еще истощена, по словам сестры.
- Это она?! - интересуется тетка поистине дьявольским тоном. - Нарядилась в черное в надежде, что я уже отбросила коньки?
Антон сразу поворачивается, закрывая меня спиной.
- Иди в палату.
- Это она… - женщина выдыхает. - Имей в виду, дорогая, на чужой беде ты своего счастья не построишь!
Мои глаза становятся круглыми. Она вообще в себе?! Антон взрослый, свободный и вполне отдающий отчет своим действиям человек.
- Ваш племянник счастлив, что у него появился сын, - качаю головой, выдерживая злющий взгляд напротив. Хорошо, Елизавета и Антон совсем не похожи внешне. Ни лицом, ни глазами. - И вы тоже порадуйтесь за него. Отцовство реально! Доказано в суде. С диагнозом вышла ошибка.
Перевожу дух.
- Ты купила эту бумажку, - выплевывает в ответ пожилая женщина.
Антон шумно выдыхает.
- Послушайте… - он смотрит на мать и тетку. - Вы меня вырастили, но… Но я никому не позволю трогать самое ценное, что есть в моей жизни. И уже тем более не собираюсь никому ничего доказывать. Карина, идем.
Теперь его тетка замирает так, как будто ее саму поразила молния. Видимо, такой тон она еще не слышала от племянника. Или ее обезоружили слова о самом дорогом? В любом случае она просто молчит.
- Тоша!
А вот мама Антона шустро семенит за нами. Пытается просить прощения. Но я не смогла бы выдавить сейчас из себя и звука. Даже если бабушка Тимошки настроена не так негативно, как ее сестра.
- Мам, поговорим потом, - отрезает Троицкий.
Он быстро уводит меня к лестнице, по которой мы буквально слетаем вниз. Так же стремительно покидаем больницу. Отъезжаем молча, лишь под тяжелое дыхание.
Я уточняю только, в состоянии ли он вести автомобиль. Но Антон уверяет, что да. Верю и не мешаю ему успокаиваться.
Меня же мучает один вопрос. Наверное, совершенно неуместный после всего, что сейчас было. Ведь мое дело - позволить себя отвезти и не напрягать больше ничем мужчину. Не пытать.
Но в голове так и вертится его фраза про самое дорогое… Что конкретно он имел в виду? Тихо кусаю губы.
Антон мне тоже больше ничего не говорит. А что тут добавишь? Позиция его тетки и его ответ ясны. Мама явно пытается угодить всем или просто сдержать баланс. Да и характером явно помягче, чем Лиза. Все понятно, нечего обсуждать.
ГЛАВА 10
Пробки уже ниже, доезжаем мы довольно скоро. Подниматься к нам Антон не будет. Разве что проводит до квартиры. Дергаю ручку дверцы сама, сейчас не до этикета. Троицкий тоже быстро вылезает.
- Прости за все, что тебе пришлось услышать, - он качает головой.
- Я не считаю, что ты должен извиняться.
Он ведь мне не какой-нибудь друг или коллега. Проблема с его близкими наша общая. Они - родня и моего сына.
Антон набирает воздух, чтобы что-то сказать. Но я не даю. Быстро подхожу и обнимаю его. Встаю на носочки. Прижимась крепко-крепко. Из груди мужчины вырывается вздох облегчения.
Ладонями он невесомо ощупывает мою спину. Как будто боится спугнуть. Но даже если сейчас разразится настоящий гром, я не сдвинусь с места. Мне и самой так нужно почувствовать его всем телом. Подышать с ним в такт. Становится легче.
Антон зарывается лицом в мои волосы, делает глубокий вдох. Мы в довольно темной части двора. У детской площадки. Сейчас здесь, конечно же, никого нет. Никто не мешает нам побыть только вдвоем.
Да уж, не таким я представляла конец этого свидания.
- Еще раз прости, - Троицкий, видимо, думает примерно о том же.
- Перестань… - тихо прошу его.
Глажу по плечам и отстраняюсь. Не то что бы мне хочется отлипать от него. Но мне все же нужно спросить… И лучше видеть его глаза, хоть и в сумраке.
- Ты не заслуживаешь такого, - хрипит мужчина.
Сейчас в его омутах мелькнула тревожность. А в следующую секунду он вообще нервно моргает. Ведь я решаюсь задать вопрос.
- Антон… - заставляю себя не опускать глаза. - Ты сказал там, в больнице, что не позволишь задеть самое ценное. Ты… Ты имел в виду Тимошку?
Логично, что о ребенке он точно говорил. Надо бы переформулировать фразу.
- Нет, - Антон не дает мне сказать, - вернее, да, я имел в виду сына. Но не только его. Я говорил о вас обоих. О тебе тоже, Карина.
Ведь я именно это хотела услышать?.. Почему же сейчас так трудно дышать? Я судорожно хватаю воздух.
- Антон… - не знаю, что сказать.
Но мужчина заполняет тишину сам.
- Я считал, что поступаю правильно. Ушел из твоей жизни. Думал, без меня ты будешь счастливее. Играл в идиотское благородство. А может, просто боялся? Хм… В любом случае я счастлив, что судьба поставила меня на место.
Признание в страхе для такого человека, наверное, еще труднее, чем признание в чувствах.
- Ты ни в чем не виноват, Антон. А судьбе и правда спасибо.
Мне кажется, в этот момент окончательно рассеивается моя обида. На этого мужчину и на жизнь. Все случилось так, как и должно было произойти.
Пока впадаю в философские думы, Троицкий берет меня за руку. Снова привлекает близко к себе. Но теперь не для дружеских объятий.
Его решительные пальцы ложатся на мой затылок. А в рот врывается знакомый горячий вкус. Антон очень жадный сейчас, но не требовательный. Да и как можно принудить к поцелую человека, который сам только об этом и мечтает? Я отвечаю ему с упоением. Как никогда в жизни.
Бросаюсь в омут с головой. А ведь когда-то думала, если Антон снова захочет сближения, нужно все как следует взвесить. Посмотреть, какие у него теперь планы. Что он хочет от меня. Но сейчас все эти вопросы лишь проносятся в голове фоном как полнейшая чушь. Я растворяюсь в его ласковых и твердых движениях. По телу прокатывается восхитительно приятная нега. А сердце готово выскочить из груди и принадлежать другому человеку.
- Антон… - его имя вылетает со стоном.
Троицкий улыбается. Он отпускает меня, и мы оба шумно дышим. Хочу ли я продолжения? Да я готова скрутиться в узел! Но Антон лишь нежно гладит меня ладонью по щеке.
- Мы обязательно наверстаем, малышка.
Да, теперь все зависит только от нашего желания. У нас много времени впереди.
- Зоя рано утром уезжает к дочери, - говорю хрипло, - я должна быть с Тимошей.
Антон лишь мягко смотрит на меня и кивает. Снова вовлекает в поцелуй. Теперь нежный - как бы говорящий, что это всё не только порыв тела. И что он никуда не денется от меня.
Но я еще не представляю, насколько он хочет стать ближе.
Пока мы размыкаем губы, а вот пальцы крепко переплетаем. Троицкий провожает меня до квартиры Зои Львовны. На лестничной площадке мы останавливаемся. Я уже достала ключи.
- Карин, - Антон говорит негромко, - завтра я заберу вас к себе.
Мои глаза распахиваются от внезапности такого решения. А говорил - впереди много времени!
- Мм… Ты уверен?
Все же Троицкий - закоренелый холостяк.
- Более чем, - его тон говорит сам за себя, - Зоя - добрейший человек, но хватит. Теперь я сам буду о вас заботиться.
***
Антон
Я думал, нас с Кариной ждет обычное свидание. Мы вкусно поедим, попьем, расслабимся. Слегка разрядим обстановку между нами. Настроимся на позитив. В общем, что-то скучное, обычное, романтичное. Но приходится окончательно признать - в нашей истории не работают никакие стандарты.
Легкая пятничная встреча закончилась вывертом наизнанку и важным решением. Хотя перевезти их к себе я хотел с первого дня.
Я чувствую тяжесть внизу живота, но отпускаю девушку. Интим на улице или в машине - это совсем не то, что нам нужно. Нет, я бы не отказался! Но не хочу, чтобы это было так, как будто я просто хотел получить свое. Доверие Карины мне еще придется восстановить. Как бы она ни уверяла, что все забыла.
Впрочем, чувства ко мне у нее явно есть. Этот вечер показал их как нельзя лучше. Стремление помочь, поддержать. Желание быть для меня самым ценным… Теперь моя задача - сохранить вот это самое чистое, что только может быть в моей жизни.
Прощаемся легким поцелуем, и я еду к себе отоспаться. Слава богу, тетка жива и потенциально может прожить еще много лет. Я все же очень надеюсь, ее истерика отступит. От души желаю ей быть здоровой. Хотя на сердце дико тяжело после сказанных ею слов.
Она не понимает, что Карина и сын - это не блажь. Не протест, как отчасти было с новой школой. А я никак не могу взять в толк, почему Лиза так драматизирует. В конце концов, те деньги, что я заработал, ей никогда были не нужны. Если вдруг она бы боялась меркантильности Карины. В общем, какой-то бред.
Самое противное, после такой сцены будет практически невозможно наладить нормальные отношения. Карина ведь не железная. Выслушать такое! Даже если тетка вдруг придется в себя и попросит прощения, Карине будет непросто его принять.
С такими мыслями проваливаюсь в сон. И он хоть немного наводит порядок в моей голове. Готовя кофе и разогревая тосты с яичницей, намечаю план действий.
Ремонт в квартире я, естественно, переделать не успеваю. Впрочем, Тимошка пока маленький, и мы все спокойно поместимся в моей спальне. Благо, размер ее огромный. Умею быть предусмотрительным! Гордясь собой, приземляюсь за барную стойку с завтраком.
Карина говорила, у них хорошая удобная кроватка. Так что пока малой поспит в ней. Дальше посмотрим. О спальном месте для его мамы беспокоиться вообще не стоит. Моя кровать, как и все в квартире, отличается внушительными размерами.
Я мог бы для начала предложить Карине гостевую. Но насколько она там задержится? На пару часов? И главное - там даже удобного постельного места нет, комната полупустая! Куцый диванчик есть, даже не знаю, раскладывается ли он. Как-то не приходилось мне принимать у себя с ночевкой гостей…
В общем, изобразить манеры явно не успеваю. Придется не скрывать свои желания.
Заканчиваю с едой. Еще раз хвалю себя, что так заморочился с квартирой. У меня есть все для полноценной жизни семьи! Квадратные метры, мебель, техника. А на большой детской площадке Тимошке будет интересно гулять.
Какой же я молодец!
Может быть, за этими самодовольными мыслями я прячу волнение. Вдруг Карина сейчас попросту даст мне отбой? Вчера было столько эмоций. Утром девушка могла одуматься.
Но… В квартирке старого фонда меня прямо у порога встречают чемоданы. Два пузатых черных товарища оптимистично подмигивают мне своими гладкими боками. На одном нарисован мультяшный мышонок. Другой лишь потертый по бокам.
Карина открыла мне дверь и отошла. А я замер на месте, прилепив взгляд к дорожным чудовищам.
- Боже, Антон! Я только сейчас поняла, как это все может выглядеть… Пока Зоя Львовна гуляла утром с Тимкой, я побросала в чемоданы наши вещи. После малыш бы не дал! А Зоя и так немного задержалась из-за нас.
Девушка смущенно улыбается. На ней спортивные темные шортики, белая майка. Ноль макияжа и растрепанный пучок на голове. Оглядываю ее, и нежность просто бьет под дых. Спускается ниже… Так, скоро я не смогу вести машину.
Подхожу и сгребаю в охапку это бормочущее глупости создание.
- Ты все правильно сделала, моя птичка. Я приехал за вами.
Карина выдыхает с нервным смешком. Покрываю поцелуями ее щеку, спускаюсь к шее. Неужели это лакомство теперь всегда будет в моем доступе?
- Ты точно уверен? С ребенком все будет немного не так… Тут не просто минуты удовольствия вдвоем.
Я резко отстраняюсь. Да, я желаю ее до дрожи! Но со своим телом я бы как-то разобрался. Карина же захватила мой мозг и главное - заполнила душу. И мне плевать на все сопутствующие нюансы. Тем более, у нас они самые счастливые.
- Я хочу смотреть, как растет мой сын. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Я хочу, чтобы вы жили в моем доме. Потому что где еще вам нужно быть? С заботами мы как-нибудь разберемся.
Карина снова улыбается робко, но уже гораздо веселее.
- Тогда я пойду одену в дорогу Тимошку.
- Самым трудным для тебя будет научить меня заботиться о сыне! - кричу ей вдогонку.
- Ничего, я же как-то смогла!
Да, в то время как я сначала спасался, а потом учился жить заново. Без нее.
Впрочем, не время впадать в меланхолию. Уже скоро Карина вручает мне недовольно пищащего сына.
- Выходите, тут ему душно. Я оденусь сама, спущусь, и ты сходишь за чемоданами.
Мне хочется отсалютовать.
- Есть, сэр!
Карина показывает язык.
- Ну что, Тимка, - говорю своему парню по дороге, - еще каких-нибудь пятнадцать-двадцать лет, и мамины сумки придется таскать не мне.
Тимошка опять попискивает и машет ручонками, выражая крайнее несогласие.
На улице солнечно, гуляет наша давняя знакомая с мелкой собачкой. Думаю, мы еще вернемся в этот дворик, чтобы навестить и поблагодарить Зою. Но в целом, это пройденный этап.
Тетя, сама не желая, переломила ситуацию. После скандала нам было нечего терять. Да и просто мы окончательно поняли, что вдали быть не можем.
- Антон, давай его мне.
Малой пока не бегает сам. Хорошо, что я уже увижу, как он пойдет. Беру из ручки Карины связку ключей.
- Я скоро.
С замками и чемоданами расправляюсь быстро. Карина ничего не говорит, пока мы усаживаемся в авто. Только ахает.
- Ты не забыл про детское кресло!
Хмыкаю.
- Должен признаться, это подарок от друзей. Они купили и прислали его после известия о сыне. Теперь мечтают с вами познакомиться.
Карина улыбается.
- Как это мило.
Под разговор мы вспоминаем про кроватку. Поднимаюсь еще раз, разбираю и выношу ее. После еще пакет с игрушками. Уже взмыленный сажусь на руль. А кто сказал, что будет как по маслу?..
Но атмосфера в машине все же позитивная. Тимка почти не гундит. Карина не отмалчивается. Может, моя искренняя радость передалась ей, и она перестала стесняться? Однако главное смущение для малышки было впереди!
И дело даже не в восторге от красоты нового ЖК бизнес-класса. Не от заинтересованного взгляда консьержки. Не даже от ремонта моей квартиры, который девушка с придыханием похвалила. Нет, ее шок заключался в другом.
- В твою спальню?!
Румянец трогает ее загорелую кожу. Но говорит она без страха. Скорее, с волнением.
- А куда же еще? Отдельную комнату для сына подготовим чуть позже. В гостевой, кстати, можно пока свалить игрушки.
Карина поднимает брови.
- Тимошке лучше пока со мной, да… Но… Мы будем спать на одной кровати? Я имею в виду нас с тобой.
От уточнения она еще больше краснеет. Жму плечами.
- В этом доме нет больше никакой кровати. К тому же… Да, это именно то, чего я хочу.
Это точно та девушка, которая вчера дрожала от моих поцелуев? Хотя смесь чувственности и скромности мне в ней и нравится.
- Мм…
- Ты против? - говорю с долей вызова.
Карина кокетливо прикусывает губу.
- Да в целом нет. Не против.
Зависаю с мыслью, как легко она согласилась. И чувствую от этого только пьянящий восторг. Инстинкт охотника у мужчины, возможно, существует. Не зря об этом столько говорят и пишут. Но видеть, как тянется к тебе самый желанный человек на свете, куда приятнее этих игрищ. По крайней мере, для меня сейчас. На истину я не претендую.
- Антон, надо бы сразу собрать кроватку.
Так, пора выкинуть из головы теории про отношения полов. Есть заботы поважнее.
- Хм, сейчас вспомню, какая она была, пока я ее не разобрал.
- Она, кстати, может трансформироваться в приставную! - кричит, раскладывая вещи в гардеробной, Карина. - С диваном у Зои Львовны это было сделать неудобно. А здесь ее лучше сразу присоединить к нашей кровати. Хотя бы на первое время на новом месте.
Так, а можно все это перевести на холостяцкий?.. Я уже всерьез собираюсь не позориться, а пригласить мастера. Надеюсь, Карина не страдает стереотипом, что мужчина обязан уметь делать все руками. Хотя в спец-училище нас учили плотницкому делу… Но современная кроватка!
К слову о службе. Пока я окончательно принимаю решение, а моя женщина занимает мои шкафы, звонит телефон. На экране высвечивается имя друга, бывшего спецназовца.
- Да, Рус. Привет!
Руслан явно в дороге.
- Привет. Мы тут выбрались в город и решили позвонить. От Поли тебе тоже привет.
Улыбка сама собой растягивается от имени Русовской «декабристки». Помню, как она помогала мне вытаскивать его из проблем. Я тогда даже позавидовал.
- Полине тоже большой привет.
- Как ты? - быстро интересуется Руслан. - Как сын? Видишься с ним?
У меня само собой вырывается.
- Скажи лучше, ты умеешь собирать кроватки? Нужно присоединить мебель Тимки к нашей большой кровати.
На другом конце трубки слышится шорох и сдавленные голоса. Руслану требуется время, чтобы продолжить разговор. Для начала друг прокашливается.
- Ответ ты дал исчерпывающий. А кроватку я могу помочь собрать. Опыт есть! Давай, мы прямо сейчас заедем в гости?
- Хм, подожди секунду.
Уточняю у Карины, будет ли нам удобно принять гостей. Помню по маме и тетке, что женщины не всегда готовы видеть в доме посторонних. А у нас еще и малыш.
Но Карина легко дает согласие. Все равно я хотел познакомить ее с Атамановыми.
- Да, - говорю в трубку, - ждем вас.
Тимка возится на ковре с маленькой желтой машинкой. Его мама все еще занята вещами.
- Боже, я всегда думала, у нас немного шмоток, - качает головой она, - а в итоге они заняли целый комод! Плюс несколько полок в гардеробной.
Карина кивает на светлую мебель, которой я толком не пользовался.
- Комод стоял пустым, - усмехаюсь, - видимо, дизайнер предусмотрел его как раз для сына. А шкафы тебе еще предстоит занять.
Карина морщит носик.
- Я не шмоточница и ненавижу горы вещей!
- Лет за десять-двадцать они все равно накопятся, - смеюсь.
Подхожу сзади. Она все в тех же шортиках и майке, что утром. Прижимаю к себе стройную фигурку.
- Мы проживем здесь так долго? - говорит она с непонятной дрожью в голосе.
- Квартира большая, удобная и с хорошей локацией. Не вижу смысла менять ее в ближайшие годы.
- Я не об этом… - бормочет девушка.
Разворачиваю ее лицом к себе. Беру за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.
- Тебе нужны какие-то гарантии? Брак? Хочешь, свидетельство о нем будет у тебя завтра.
Даю обещание как само собою разумеющееся. Карина выдыхает через рот.
- Мне не так важны бумажки.
Щурюсь.
- Странное заявление, госпожа юрист.
Карина, наконец, немножко улыбается.
- Наверное, из-за профессии я и понимаю, что не все решает документ. Важнее, что у людей внутри.
- Внутри у меня одно желание - чтобы вот так было всегда, - беру ее лицо в ладони, - хотя… Сын наверняка захочет подрасти, научиться ходить и разговаривать.
Карина счастливо смеется.
- Конечно. Он уже этого очень сильно хочет.
Она отвечает на мой поцелуй, а потом приникает к груди. Вроде бы я смог ее успокоить.
- Когда позвонили, я думала, это твоя мама. Она не звонила раньше? Есть новости о тете?
Карина старается говорить нейтрально, но голос ее явно напряжен. Не зря я не стал поднимать тему вчерашнего.
- Мама писала, что все идет по плану. Тетя осталась в больнице.
- Уф… Это самое главное!
- Да, пусть будет здорова.
Не хочу больше говорить об этом. Расстраивать Карину перед приходом гостей. Да и свое настроение портить тоже. Во мне сидит обида.
- А чем мы будем угощать друзей? - Карина поднимает на меня распахнутый темный взгляд.
Вот это резкая смена темы.
- По-моему, в моем холодильнике ничего нет, - сообщаю с улыбкой.
- Чему ты радуешься, Троицкий?!
В итоге мне вручают сына, а госпожа юрист разводит бурную деятельность. Из ближайшего продуктового она заказывает доставку. Кажется, в пакете какие-то овощи… И уже минут через тридцать по моей кухне плывет непривычный запах домашней еды.
Усаживаю сына на плечи. Придерживая сверху руками, иду на разведку.
- Что ты готовишь? - изумляюсь.
Карину сдувает со лба прядку волос. Девушка что-то ополаскивает у мойки.
- Лёгкий летний суп с зеленью. Лук, петрушка, щавель. Молодая картошка. Еще бы не помешала говядина, но из-за нехватки времени заменю мясо вареным яйцом.
Мои брови подпрыгивают.
- А раньше ты не была любителем стоять у плиты.
Помню, она даже шутила на эту тему. Мы ужинали вместе в кафе или заказывали доставку.
- Беременность и ребенок меняют привычки, Троицкий, - сейчас Карина тоже говорит шутливо, - но признаюсь, слишком много времени у меня на готовку нет. Из-за работы и малыша.
- Ты не устаешь поражать мое воображение.
- Антон! - Карина прыскает от смеха. - Сходи лучше переодень Тимке футболку, они в комоде.
Да, желание подшучивать у меня пропадает мгновенно. И пока я справляюсь с задачей одеть вертлявое вредное существо, являющееся по совместительству моим наследником, успевают подъехать гости. Карина уже закончила с обедом и тоже переоделась в шорты подлиннее и светлую кофточку.
Высокий брюнет Рус и его миниатюрная светленькая жена с радостным шумом появляются в прихожей.
- Ох, Антон! Как же я хотела увидеть тебя в такой обстановке! Но боялась и мечтать!
Почему женщины, видя холостяка, всегда мечтают или выйти за него, или просто женить? Поля обожает мужа, между нами были только деловые и приятельские отношения. Она умная, адекватная девушка! И туда же.
- Ну вот, такой я волшебник. Исполняю желания, - ворчу, - а ведь еще даже не новый год.
У гостьи слишком сияют глаза, чтобы она заметила мой тон. Впрочем, я не злюсь. Вспоминаю, что нужно всех представить.
- Это Атамановы, Полина и Руслан. А это мои Карина с Тимкой.
Коротко и ясно.
- Очень приятно! - лучится Поля.
Муж поддерживает ее кивком головы. Ему явно надоели эти церемонии.
- Взаимно, - отвечает Карина чуть смущенно.
Тимошка только внимательно смотрит с моих рук.
- Проходите. Скоро будем обедать, Карина приготовила летний суп.
Девушки проходят вперед. Здоровяк Атаманов показывает мне поднятый вверх большой палец. Ржет. За что получает хук в бок.
- Рад быть немного причастным ко всему этому, - не успокаивается он.
- Да, благодаря тебе я понял, что свою судьбу нужно брать в руки самостоятельно.
Рус все равно довольно смеется. А из гостиной уже доносится женский голосок.
- Антон, - щебечет Поля, - неси скорее сюда Тимошку.
Сын пищит в ответ на свое имя.
- Мы сегодня вырвались вдвоем, - рассказывает Полина, - у нас дома бабушки.
В коротких штанишках и рубашке она сидит на полу рядом с Тимкой. Атаманов развалился на диване. А я как неприкаянный топчусь в стороне. Накатило странное волнение.
- Спасибо, что заехали. Я хотела с вами познакомиться.
Карина же наоборот разговорилась с Полей.
- Ой, а мы как хотели! - хитро смотрит гостья. - Тимоша, кстати, похож на Антона!
Занимаю себя тем, что предлагаю друзьям напитки. Карина уходит вместе со мной на кухню подготовиться к обеду. Но на пути к кастрюле тормозит меня.
- Ты какой-то странный. Все в порядке?
Пожимаю плечами.
- Как-то всё… Необычно. Хорошо! Но всё это для меня в новинку. Опасаюсь что-то сделать не так.
- Троицкий… - Карина закатывает глаза, подходит ближе. - Здесь никто не будет ставить тебе оценки. Не будет выигранного или проигранного дела. Просто расслабься и будь с нами. У тебя отлично получается.
Похвала любимой женщины стоит самого высокого гонорара. А раньше я думал - это полная чушь.
ГЛАВА 11
Карина
Антон чего-то там боится, а вот я чувствую себя до странности спокойно. Переезд в его шикарное жилье, знакомство с друзьями - это все в один день! А я как рыба в воде. Словно уже лет пять варю супы на этой новенькой кухне и принимаю у себя привыкших ко всему лучшему персон.
Хотя Рус и Поля вполне простые в общении ребята. Они очень хорошо относятся к Антону и нас с Тимошкой приняли превосходно. Слава богу, еще одной тети Лизы я бы не перенесла…
Но даже мысли о тетке Антона не отравляли мне день. После обеда мы болтали обо всем с Полиной. Смотрели, как продвигается у мужчин дело с кроваткой. Два специально обученных бойца все же собрали ее не без помощи интернета.
Осталось поместить туда постельку и всё - мы как будто всегда жили вместе с Антоном.
- У вас замечательная квартира, - хвалит Поля, когда мы возвращаемся в гостиную.
- Это все Антон.
- Как будто знал, для кого старается! - она выдыхает. - Но я все же в шоке, как вы так успели?
Мужчины тоже уже вернулись в большую комнату. Тимка возится рядом, но он пока ничего не понимает.
- Мне пришлось скрываться почти сразу после случая на вашей базе, - решает пояснить Антон, - тогда параллельно вашему я вел дело о разделении бизнеса. Металлургия… В общем, одна из сторон осталась недовольна решением суда.
Поля ахает.
- Ну ничего себе! Рус, ты знал?!
Ее супруг опускает глаза.
- Тебе тогда нельзя было волноваться.
- Я и не афишировал сильно, - продолжает Антон, - одним из мест моих бегов стал родной городок Карины. Там судьба и сделала крутой поворот. Но к сожалению, сначала мне пришлось уехать и не оставлять следов.
- Господи… Как ты была одна беременной и рожала, Карин?.. - в глазах Поли мерцает лишняя влага.
Морщусь и качаю головой.
- Это в прошлом. Мне помогли родители.
- А семь месяцев назад ты уже был в городе, Антон! - вспоминает Поля. - Мы же разруливали дело с нашим фондом.
- Я вернулся, - пожимает плечами Троицкий, - сразу нырнул в работу. Что мне еще оставалось? Купил эту новостройку. Пригласил компанию делать ремонт. Отвлекался как мог…
Все примолкают. Антону явно неудобно от этой вспышки откровенности. Прихожу ему на помощь.
- Главное, что сейчас все хорошо! Тимка будет учиться ходить, говорить и всему остальному рядом с папой. Я с радостью переложу половину забот о ребенке на Троицкого. У нас будет партнерское родительство.
Полина хихикает.
- Вот, Атаманов, бери пример.
Ее эффектный муж вскидывается.
- Да я же и так!
Обстановка разряжается смехом, но вдруг Полина делается серьезной.
- А сейчас все в порядке, Антон? Где эти люди?
Троицкий кивает.
- Они разобрались друг с другом без моего участия. Мстить мне больше никто не будет. Тот человек погиб.
- Фу, - Поля хватается за виски, - теперь будь осторожен!
Антон улыбается.
- Больше я не беру таких дел. Даже если они очень интересные и высокооплачиваемые.
Друзья, к сожалению, не засиживаются. Дома их тоже ждет маленькое счастье. Мы же проводим вечер в мелкой уборке на кухне и возне с сыном.
Антон в буквальном смысле не отходит от нас с Тимошей. Это первый восторг или желание скорее научиться всем тонкостям заботы о малыше, не знаю. Возможно - и то, и другое.
Я же как мудрая мама (а особенно как та, что одна занималась ребенком почти десять месяцев!) только за. Пусть Троицкий по полной впрягается в отцовство! Думаю об этом с каплей садизма, но в основном с лавиной женского счастья. Не представляю, что в моей жизни будет что-то радостнее, чем смотреть на этих двоих.
- Джакузи совершенно чистое, - отчитывается папочка в ответ на мой вопрос, - женщина из клининга моет его в каждый приход. А я не так часто им пользуюсь, предпочитаю душевую. В последние дни о заплывах в ванну я вообще не вспоминал.
Тимку нужно искупать. Он уже любит большие «водоемы». Огромная квадратная ванна Антона должна ему понравиться.
- Отлично, только глубину нужно сделать мелкой. А после можно будет купить детский круг и запускать туда Тимку как в бассейн!
У меня самой вызывают детский восторг наши новые возможности. Я как любой человек люблю комфорт. Но никогда не была повернута на мечтах о богатой жизни. Да и сейчас не ожидаю от Троицкого дорогих подарков для себя. Но ребенок - другое дело! За своего сына я очень рада.
- Обязательно купим, - обещает наш папа.
- Ладно, - я немного унимаю воспаривших внутри бабочек, - вы тогда будете купаться, а я позвоню маме. Пока еще не очень поздно.
Мне немного стыдно. О моей новой личной жизни уже знают все, кроме родителей. Нужно рассказать. И договориться о дне приезда… Антон вроде бы совсем не против познакомиться с моими.
- Есть, сэр! - смеется Троицкий.
- Антон! - я тоже прыскаю. - Совсем скоро ты будешь обходиться без моих указаний!
Запускаем нашу темноглазую рыбку в ванну. Папа остается с ним, я ухожу в спальню рядом. Встаю к окну, чтобы не так волноваться. Впервые за долгое время не пишу, а звоню маме. Хорошо, берет она почти сразу.
Разговор проходит не совсем так, как я планировала. Нет, от мамы не идет негатив. Она даже не в шоке, что папа Тимки на самом деле наш бывший квартирант. Говорит, такая мысль у нее проскакивала...
Но и какой-то радости от того, что я теперь с отцом Тимошки, она не демонстрирует. Ее голос полон тревоги. Она задает кучу вопросов - забрала ли я все вещи от Зои? Что сказала подруга бабушки? Выглядела ли радостной из-за нашего отъезда? И велела ли возвращаться, если что?..
Несколько раз мама просит меня быть осторожной. На все рассказы о квартире и помощи Антона лишь вздыхает. В общем, осадок от разговора у меня остается странный.
- Мам, я бы хотела, чтобы вы познакомились с Антоном. То есть вы уже знакомы… В общем, мы бы приехали в гости, если ты не против.
Мама снова вздыхает.
- Дочь, ну как я могу быть против? Приезжайте.
Довольно сухо. Ну что же.
- Хорошо. Я скажу, в какой день мы соберемся. Передавай привет папе.
- И тебе от него привет, - мама чуть смягчается, - береги себя и малыша, Карин.
У меня никаких обид на маму, она много за нас переживала. Только становится немного грустно. Надеюсь, они с папой увидят, какой Антон. И все будет хорошо.
Не знаю, замечает ли мою задумчивость Троицкий, когда я к ним присоединяюсь. Но сильно не донимает разговорами. Вопросов тоже не задает. Мы просто укладываем спать Тимошку в четыре руки.
После большую ванную комнату занимаю я. В квартире кроме роскошного санузла есть еще крохотный возле кухни. Там даже поместилась узкая душевая. Однако Антон решает подождать моего прихода и пока сделать звонки. Заодно и присмотреть за Тимкой. Уф, все же такое счастье, что мне теперь есть, на кого положиться!
Эти мысли и теплые струи воды «тропического» душа меня расслабляют. После водных процедур решаю закрепить приятный эффект и выпить чего-нибудь холодного и вкусного. Кажется, в холодильнике я видела соки.
Антон сразу уходит в душ, я хозяйничаю сама. Немного неловко, но я понимаю - глупо стесняться лезть в холодильник. Хозяин квартиры сам привез нас сюда, жалеть продукты явно не будет. Так что откидываю заморочки, наливаю вишневый сок. Усаживаюсь за барную стойку и смакую - глядя на огни столицы в панорамное окно высокого этажа.
- Не возражаешь, если я присоединюсь?
Мм, Антон пришел, а я даже не заметила.
- Нет, конечно, - дарю ему улыбку, - у тебя здесь так хорошо.
Раньше я чувствовала себя скованно в дорогих домах и квартирах. Казалось, там много пафоса и совсем нет уюта. Но жилье Троицкого заполняет мою душу покоем. Здесь есть простор, воздух и удивительное чувство защищенности.
А еще свежесть и чистота. Хоть по обжитости квартира скорее напоминает шикарный номер отеля в современном стиле. Тут вообще никаких личных мелочей. Даже кухонные полотенчики в общих тонах слоновой кости.
- Рад, что тебе у меня комфортно. Реально рад.
Мужчина переоделся после ванной в черные спортивные шорты и такую же майку. Я не раз видела его тело, но не могу быстро отвести взгляд. Провожаю глазами его уверенные, четкие движения. Вот он проходит к темному холодильнику, тоже наливает себе сок.
- Здесь как-то легко дышать, - признаюсь.
Антон улыбается.
- Недалеко роща. Вы сможете гулять там с Тимошкой. Мы сможем…
- Ты точно не будешь в стороне, - киваю.
- Набылся уже, хватит.
Мы оба примолкаем. Но даже в тишине классно сидеть бок о бок с приглушенным светом. Наслаждаться напитком, смотреть в окно. Хоть это и не всё, чего бы сейчас хотелось.
Смотрю на его длинные сильные пальцы, поглаживающие высокий стакан. Завидую прохладному стеклу. Боже… Не знаю, одергивать себя или просто наслаждаться пусть и не самой приятной, но такой острой эмоцией. Правда, долго «страдать» мне не дают. Мужчина перехватывает мой взгляд, и его рука накрывает мою, нежно с ней переплетаясь.
- Как прошел разговор с мамой? - Антон все же поднимает тему.
- Нормально, - слегка кривлюсь, - она отреагировала получше, чем твоя тетя. Прости… Но тоже волнуется. Надеюсь, это пройдет со временем.
- А если нет?
Он задает вопрос так быстро, что я закашливаюсь.
- В смысле?
- Если твои родители будут против меня? Ведь им пришлось пережить трудности, потому что я сделал тебе сына и исчез.
Виски давит от таких фраз. По факту это правда… Хоть мы оба знаем, все было гораздо сложнее.
- Я буду стараться убедить их… До последнего буду стараться… - бормочу. - Но я не откажусь от тебя. Ты - отец моего сына.
- Именно поэтому?
Мне становится жарко.
- Нет… Не только. Я хочу быть с тобой, Антон.
Слова даются нелегко. Одно дело - хвалить мужчину, заботиться о нем. Другое - признаться в том, как я в нем нуждаюсь. Морально. А это покруче проблем с жильем и ограниченности в финансах. Особенно в наше время, когда принято быть независимыми.
- Ты со мной.
Антон не пугается моих слов. Он, как это часто у нас бывало, понимает и принимает мои эмоции.
Встает с высокого барного стула, обходит стол. Оказывается напротив меня. Мгновение - мое лицо в его ладонях.
Он целует. Сначала нежно-нежно. Как будто хочет успокоить, сказать - я здесь, с тобой. И я отвечаю на каждое движение, говоря этим, что понимаю его. А еще чувствую, что тоже нужна ему. По дрожи, на которую нет-нет и срываются его пальцы и губы. По времени, которое останавливается, пока мы дарим друг другу поцелуй.
Но в какой-то момент градус в охлажденной кондиционером кухне начинает расти. Барьеры между нами подтапливаются нежностью. Нас уже ничто не может сдержать. Мы несемся вниз… Или наоборот поднимаемся вверх, не знаю. Да и неважно.
Антон по-хозяйски расчищает стол за моей спиной. Может, он даже сделал бы это эффектно как в кино - просто смел бы ладонью на пол пустые бокалы. Но нам нужна тишина. Так что мужчина лишь сдвигает посуду с барной стойки к шкафчикам.
- Мм…
С моих губ срывается стон. Ведь свободной рукой он все это время гладит мою спину.
- Больше я от тебя не откажусь… Никогда, - раздается шепот на ухо, - я люблю тебя.
Все мое тело пронзает сладкая боль от его признания. Она разрывается где-то в животе. И проступает капельками слез на глазах.
- Я тоже тебя люблю, Антон.
Говорю это так легко. Так естественно. Так смело. Так, как может быть только с ним.
- Я тебя не подведу.
Еще одна фраза, от которой скручивает внутри. И на этом со словами покончено. Ответить мне не дает новый поцелуй. Теперь совсем другой - глубокий, сильный. Без слов говорящий о том, что должно за ним последовать. Такой поцелуй, на котором не останавливаются.
Он действительно выходит коротким. Антон отрывается от меня, берет под мышки. Поднимает и усаживает на столешницу. После душа я надела хлопковый топ, сверху майку. Ни о каких соблазнительных штучках ниже тоже не подумала… Но в глазах Троицкого столько огня, когда он добирается до моей скучной одежды. Как будто на мне ролевой костюм из серии - заведет вашего парня за три секунды.
Мой парень, кажется, заводится за один миг.
Я, впрочем, не отстаю от него ни на мгновение. Запрокидываю голову. Даю ему возможность касаться меня везде. Воздух холодит мою кожу. Столешница тоже интимно «обмораживает». Но уже скоро горячие руки и тело мужчины согревают каждую мою клетку.
Мы сближаемся быстро, жадно. Наверное, не слишком романтично… Но так упоительно и страстно. Ведь нам не нужно узнавать друг друга. Достаточно вспомнить. Да что там… Мне кажется, мы и не забывали ничего. Как будто вот так же вместе мы были всего сутки назад, а может и меньше. Как будто прямо сегодняшним утром будили друг друга самой приятной в мире зарядкой.
Антон двигается уверенно, по-хозяйски. Я полностью отдаюсь его темпу. Только кульминация напоминает, как долго мы не были вдвоем. Она приходит так быстро и внезапно. Мы оба задыхаемся, как будто от шока.
- Думаешь, в прошлый раз… С зачатием… Произошло чудо? - спрашиваю я, хватая ртом воздух между слов.
Мы все еще одно целое. И никаких преград между нами нет и не было. Мужчина встряхивает головой.
- Не знаю, - хрипло признается он.
Да, пора бы затащить кое-кого на обследование. Если снова жизнь сама не вынесет вердикт.
Но это потом… Сейчас я не в состоянии ни о чем думать.
- Идем в душ? - Антон захватывает мочку моего уха.
- Да, - сдавленно соглашаюсь.
Троицкий усаживает меня на свои разгоряченные бедра и несет в ванную. Там мы не просто освежаемся, конечно. В просторной кабине нас затягивает в новый круг наслаждения. И лишь потом мы, уставшие, выбираемся из махровых халатов прямо на просторную постель.
***
Больше всего мне нравится утром, что не нужно ничего бояться. Если бы мы с Троицким сорвались раньше, пока не были пройдены важные этапы, я бы, наверное, сошла с ума. Сблизиться с ним и снова не знать, чем все закончится… Это было бы слишком тяжело. А сейчас мой взгляд сразу упирается в широкую спину. Рядом в кроватке спит наш малыш. И кажется, уже ничто не сможет нас всех разлучить.
Кстати, судя по спокойному сну Тимки, скоро Антону опять придется повозиться с кроваткой. Ребенок сможет спать вдали от нас.
Времени еще мало, но я не сдерживаюсь и провожу ладонью по коже Троицкого. Чуть впиваюсь пальцами между лопаток. Как твердо! Надо бы мне тоже записаться в спортклуб. Теперь есть кому подстраховать меня с Тимошкой.
Глубоко вздыхаю, не веря собственному счастью.
- Все в порядке? - Антон резко разворачивается. - Кхм… Показалось, ты плачешь.
Мотаю головой.
- Разве что от радости. Но я такое не практикую.
Антон усмехается.
- И правильно. Хочешь есть? Я что-то голодный как волк.
Было бы круто встать и приготовить вместе завтрак. Но в то же время так лениво… Еще и Тимка вот-вот проснется, и его точно придется вставать, чтобы накормить.
- Закажем еду? - Антон словно читает мои мысли. - Не хочу вставать и тебя отпускать тоже.
Я с хитрой улыбкой киваю.
- Взаимно.
Антон совершает звонок, через полчаса нам привезут яичницу с беконом на тостах. Все же сервис в столице устроен на ура.
Мужчина возвращает телефон на простую прикроватную тумбу из натурального дерева. Смотрю на дорогой аппарат и думаю - это жилище все же в духе Троицкого. Смесь самых современных трендов и чего-то настоящего.
- О чем мечтаешь?
Ух, я и не заметила, как он оказался близко.
- Думаю, какой ты классный, - отвечаю с долей шутки.
С долей.
- Какие правильные мысли с утра.
В его тоне тоже частичка иронии. А вот сгребает в объятья он меня вполне без шуток. Плотно прижимает к своему боку, и я думаю, сейчас мужчина захочет большего. Оглядываюсь на Тимошку. Ребенок точно проснется.
Но Антон внезапно не идет дальше. Просто укладывает меня на своей груди. Прижимает к ней щекой. Я могу слышать биение его сердца. Оно звучит учащенно, но очень жизнеутверждающе. Как будто обещает - я здесь, и все будет хорошо. Мне хочется ответить тем же. Глажу ладонью его крепкие мышцы.
- Мне нравится думать о тебе, - говорю немного странную вещь, - и что теперь не нужно себе это запрещать.
- Не отказывай себе в удовольствиях.
Мы оба смеемся.
- А ты о чем думаешь? - приподнимаюсь и вскидываю бровь.
- Прикидываю, - Троицкий щурится, - будешь ли ты любить меня бедным. Ведь теперь я могу перестать быть трудоголиком. Меня будет тянуть вернуться сюда.
Ахаю. Но отвечаю, впрочем, со смехом.
- Считаешь меня меркантильной?!
Антон улыбается такой счастливой и открытой улыбкой.
- Нет, я вспомнил, что ты не такая, и успокоился. И вообще ты у меня самостоятельный отличный специалист.
- Ой, не подмазывайся, Троицкий.
- Не веришь в мое безграничное уважение?!
Он склоняется надо мной и с притворным гневом начинает осыпать поцелуями. Вернее сказать, покусывает то шею, то ключицы. Достается даже животу. Ко всему прочему мужчина щекочется. Я хохочу и, конечно же, бужу ребенка.
Ладно, сегодня можно похулиганить.
ГЛАВА 12
Антон
Понимаю, жизнь семьи не может быть постоянным праздником. И мы еще будем ходить на цыпочках, чтобы ребенок как можно дольше поспал. Но в первые дни сами ведем себя как дети.
Не считая, конечно, тех взрослых удовольствий, к которым мы получили полный доступ. Тут у нас как будто открылось второе дыхание. После разлуки мы быстро «вспомнили» друг друга и сломали барьеры. В то же время близость заиграла новыми красками. После потери желание стало ярче. А некоторая ограниченность во времени и поиск мест кроме спальни, где спит ребенок, внесли новую остроту.
Но выбираться нам пришлось не только из спальни, но и из квартиры в целом. Выходные закончились. Хоть я и шутил, что не захочу выходить из дома. Да, я действительно не так уж хочу! Но жизнь диктует свои правила.
- Все-таки будем каждый раз возить его к Зое? - уточняю у Карины и тут же получаю строгий взгляд.
- А как еще, Антон? Думаешь, мне нужно бросить работу?
Положа руку на сердце, я был бы не против. Может быть, я старомоден. Может быть, мужчину наоборот должны привлекать и будоражить независимые женщины. Но меня волнует только одна, и если бы она осела дома, я бы не расстроился точно.
- Если вдруг ты захочешь.
Сейчас она любую фразу может воспринять как давление. Я немного разбираюсь в психологии. Вот уже черные бровки сошлись на переносице.
- Антон, мне нужна эта работа!
Поднимаю руки в мирном жесте.
- Ради бога. Тогда, возможно, поищем приходящую няню?
Карина еще сильнее хмурится.
- Тимка к Зое привык.
- Тогда, может быть, попросить ее приезжать к нам? Машину с водителем я организую.
Карина, наконец, улыбается. Робко.
- Попробуй. Она от тебя в восторге.
Да, именно я повезу сейчас сына в его «ясли». У Карины обычный рабочий день, а у меня важная встреча после обеда. Пока же я свободен.
- Хорошо. В конце концов, иногда я сам смогу с ним оставаться. Офис у меня чисто номинальный, без постоянных сотрудников. Использую его только для встреч и то не всегда.
- Такой адвокат и без конторы, - качает головой любимая, - странно.
- Я по жизни одиночка.
Карина быстро вскидывает на меня взгляд. В нем тревога, черт.
- Был одиночкой! - поправляю сам себя. - Суть в том, что время от времени я сам буду сидеть с сыном.
В конце концов, словесных игрищ нам хватает в профессии. Так что твердо подвожу итог, целую будущую жену и с сыном выезжаю в нужном направлении. Карина же помчится в офис Абакумовой.
К слову о статусах. За выходные я провернул не совсем законное дельце. А именно спер у Карины колечко, которое на получение диплома подарили ей родители. Тонкая золотая добыча поможет мне сделать заказ в ювелирном. Я уже делал предложение о браке на эмоциях, но тогда мы ни к чему не пришли. Теперь надо бы повторить его в спокойной обстановке.
Еще необходимо сообразить для Карины комплект ключей от моей квартиры. Вернее, заказать ключ от особенного замка повышенной защиты. Все другие есть. А этот делался в единственном экземпляре. Так было нужно, когда мне угрожала опасность.
- Ждать придется с недельку, сын.
Планирую все эти дела вслух, заодно развлекая Тимошку. Мы впервые выбрались куда-то вдвоем. Малой уже успел и похныкать, и похохотать. Но никаких критических моментов, при которых просила звонить Карина.
Так что мы никому не набираем. А вот с нами хотят пообщаться. Вернее, как я подозреваю, только со мной. На экране мобильного пляшет слово - мама.
- Да!
Мы все время на связи, но за выходные только пару раз списывались.
- Привет, сынок. Ты можешь говорить? - мама как обычно деликатна.
- Да, я везу Тимошку к няне.
Мама реагирует с эмоциями.
- О! Не через наш район случайно? Я так мечтаю увидеть внука!
После скандала в клинике мы общались только по теме здоровья тети. В остальном мама взяла нейтралитет. Не скажу, что мне хорошо от такой ее позиции. Но и негатива к моему сыну и его матери у нее явно нет.
- Небольшой крюк сделать можно. Только сначала я должен позвонить.
Мама отвечает с придыханием.
- Да-да! Конечно!
Время есть, я не против показать маме внука. Однако решение должен принять не только я.
- Карин, ты едешь?
Девушка вздыхает.
- Да, ужасные пробки! Лучше бы я нырнула в метро.
Хм, я уговорил ее воспользоваться такси.
- Зато добираешься в не очень тесной компании, - смеюсь, она тоже хихикает, - послушай, у меня к тебе важный вопрос. Моя мама попросила где-нибудь пересечься сейчас. Хочет познакомиться с внуком.
Карина несколько секунд молчит. Вспоминаю, что ей пришлось выслушать во время ее знакомства с моими родными, и у меня сводит зубы. Если откажет, даже слова не скажу!
- А она будет одна?
Голос любимой дрогнул.
- Да, тетя еще в клинике. Если ты против, никаких проблем…
- Твоя мама приняла меня без негатива, - Карина шумно дышит, - и когда Тимка с тобой, я спокойна. Спасибо, что предупредил.
- Хочу, чтобы важные решения мы принимали вдвоем. И не только насчет сына.
- Это было бы здорово.
Пока еще Карина чувствует себя не на сто процентов уверенно. От этого неприятненько зудит внутри. Но тут поможет только время.
Мама подъезжает в ближайшую удобную нам кофейню. Ценник здесь выше среднего, поэтому не так много народа с утра. Видя малыша, официант предлагает нам столик у дальнего окна. Тимка куксится.
- Так, сын. Вот твои любимые мышата.
Открываю приложение на телефоне с примитивным мультом. Бешеные мыши завлекают ребенка, и он не сразу, но все же успокаивается. Да уж, какие-нибудь правильные родители точно меня бы осудили.
Наконец, Тимка увлечен гаджетом, а я вижу издали маму. Явно собранная наспех, в джинсах и чуть помятой футболке она сверкает улыбкой.
- Ой, боже!
Мама останавливается, как завороженная смотрит на ребенка. Он же не обращает на бабулю никакого внимания.
- Присаживайся, мам.
- Он так похож на твоего дядю в детстве!
Брат мамы помладше, и она помнит его младенцем.
- Только глазки…
Киваю.
- Глаза у него мамины.
Моя мама снова умиленно вздыхает. Трогает Тимку за ручку, тот хлопает глазами.
- Я твоя бабушка, милый!
Сын пока еще не понимает, но в ответ на искреннюю улыбку лыбится. Мама сияет еще пуще.
- Какой же он сладкий!
Мы заказываем кофе. Тимошке приносят комплимент от заведения - небольшого мишку. Он тут же пытается разобрать его по частям.
- Твоя Карина не будет против? - округляет глаза мама.
- Она в курсе, все нормально. Лично ты не нападала на нее.
Мама жадно глотает горячий напиток, качает головой.
- Лиза никак не может успокоиться! Она звонила родителям твоей невесты, ты представляешь!
Вот такого я точно не ожидал.
- Откуда у нее координаты?
Горький мамин выдох.
- Вика дала.
- Она зачем лезет в это дело?!
Я не ударяю кулаком о стол только потому, что здесь сын. Мама испуганно моргает. Начинает быстро говорить.
- Ты же знаешь, Лиза - хорошая подруга Агаты, матери Вики. А еще она много помогает им с отцом Виктории… Бедняга не так стар, но у него уже съехала крыша! Если бы не связи твоей тетки в психиатрии, семья Вики мучилась бы с больным сама. А так он получил место в диспансере. Там к нему хорошо относятся…
- Да, Виктория кругом обязана тете Лизе… - цежу сквозь зубы.
Мама вздыхает.
- Сестра и саму Вику всегда привечала. Помнишь, девочка как-то целый год обедала у нас после школы. Хотя я ее не оправдываю…
- Черт с ней! - перебиваю маму. - Но зачем тетя вредит мне? Что она получит, разлучив меня с Кариной?! Она до сих пор бредит, что Тимка не мой? В наше время такие вещи не стоят под вопросом.
Мама горестно пожимает плечами.
- Ей кажется, она не вредит тебе, а спасает. Мы с ней крупно поругались после этого звонка. Наверное, впервые в жизни. Она обвинила меня в равнодушии к твоей судьбе! Но я не хочу, чтобы мой внук воспитывался без отца! А еще больше всего желаю тебе личного счастья.
- Спасибо тебе, мама, - качаю головой.
Благодарю искренне. Вот только мамина позиция никак не повлияет на тетину.
Сын притих, глядя на меня. Почувствовал мое напряжение? В этот самый момент понимаю, что должен сделать все для его покоя. И для спокойной жизни его мамы. Карина меньше всего заслуживает такого отношения!
- Тетя еще в клинике? Я съезжу и поговорю с ней.
Глаза мамы распахиваются от ужаса. Белая чашечка позвякивает, касаясь блюдца. Настолько крепко мама сжимает ее ручку дрожащими пальцами.
- Антон, умоляю, не ругайся с ней! Лиза не здорова!
Горько усмехаюсь.
- Это не мешает ей плести интриги из больничной палаты.
- Но, сын…
- Я не буду ругаться с ней. Но кажется, нам пора поговорить по душам. По поводу моей жизни, судьбы, бесплодия.
Мама вздрагивает.
- Что?
Делаю глоток кофе.
- Хочу разобраться, как так мне выставили и вбили в голову диагноз. И не связано ли с этим нынешнее поведение тети Лизы.
Мама качает головой.
- Ох, Антон. Только побеседуйте спокойно, - она вновь тяжело дышит, - ну ладно… В конце концов, я приехала сюда не говорить о плохом. Тебе нравится мишка, Тимоша? Жаль, не успела заскочить за подарком для него.
Улыбаюсь, глядя на сына.
- Еще успеешь его забаловать.
Бабушка осыпает Тимку ласковыми словами. И даже берет на колени, когда он немного привыкает к ее голосу. Правда, Тимошка время от времени ищет взглядом меня. Это непередаваемое ощущение, когда сын видит в тебе защиту. И я просто обязан ее обеспечить.
Из кафе мама едет в издательство, но сначала провожает нас до машины. А мы держим путь дальше. Нужно отдать Тимку под крылышко «Мэри Поппинс». Чем ближе к цели, тем больше я проникаюсь мнением Карины - с малышом должен быть только проверенный человек. Ведь и так морально трудно просто оставить его где-то и уехать.
Зоя Львовна как обычно мила. Смешно интересуется у Тимки делами. Спрашивает, как он устроился на новом месте. Он что-то там отвечает.
- Ох, Тимка, когда ты заговоришь? - с улыбкой интересуется Зоя. - Мальчишки обычно тугодумы в этом смысле. Зато как начнет говорить, не переслушаешь! А уж у вашего малыша язык будет хорошо подвешен! В родителей-юристов.
Женщина хитро смеется. Я тоже усмехаюсь.
- Да уж. Зоя Львовна, спасибо вам. Его заберет Карина в обычное время. И еще я хотел у вас спросить…
Мы говорим насчет ее поездок к нам. Пожилая подруга семьи заверяет, она неплохо переносит дорогу. Для нее даже будет приключением выезжать время от времени из района.
- Ведь не успеем оглянуться, как он в сад пойдет! А там и школа! Пока я хоть насижусь с ним, - качает головой старушка.
- Мы вам очень благодарны.
Зоя вдруг прищуривается. В глазах под тяжелыми веками пляшут озорные искры.
- Вы? Как радостно слышать! Антон, я очень, очень рада за Кариночку! Всегда желала ей встретить хорошего человека. Но и мечтать не могла, что найдется папа Тимошки. Да еще такой хороший!
Морщусь.
- Захвалите!
Женщина трогает меня за плечо.
- Ничего! От доброго слова еще никому плохо не было. Вы, главное, заботьтесь о них! Защищайте, не бросайте на произвол судьбы! Карина - трудолюбивая пчелка. Но с малышом без поддержки тяжело.
От проникновенной речи у меня внезапно сводит судорогой горло. Мне нужно время, чтобы собраться и ответить.
- У нас все будет хорошо. Все трудности в прошлом.
Зоя быстро кивает с улыбкой.
- Дай-то бог, Антон! Дай-то бог…
Сцена у Зои еще раз убедила, мне нужно поговорить с тетей. Что она высказала родителям Карины, страшно предположить. Не зря девушка была загруженной после звонка в родной город. Может, они передали ей разговор? Хотя она, наверное, сказала бы.
В любом случае эмоции у ее семьи не лучшие. А нам еще ехать общаться. Впрочем, я не боюсь за себя. Постараюсь исправить их мнение. Но если тетя пойдет дальше?! Нет, я должен расставить точки.
Подъезжаю к больнице, сейчас как раз время перед обедом. У тети нет постельного режима, так что вызываю ее вниз. Вахтерша после плитки европейского шоколада любезно сообщает, что мы можем приватно поговорить в обычно закрытой комнате ожидания. Сейчас навещающих мало, да и другие пациенты общаются с ними в холле. Тетя спускается довольно быстро.
- Наконец, решил ко мне заехать? Уже скоро выписка.
Я сел на жесткий черный диван, пока ждал ее. Чтоб не ходить из стороны в сторону и успокоиться. Нужно отключить эмоции, включить в себе профессионала. Может быть, так выйдет разобраться эффективнее всего.
Тетя входит в своем темном и даже как будто строгом спортивном костюме. В комнатке есть еще кресло. Но она лишь встает около него.
- При других обстоятельствах я навещал бы тебя чаще.
Не вру, я реально бы ездил к ней.
- Если бы на тебя не свалился неоткуда взявшийся сын?
Смотрю на ее лицо, пытаюсь хоть что-то понять. Но там лишь маска пренебрежения.
- Зачем ты так?
Какие бы приемы переговоров я не знал, передо мной человек, по сути вырастивший меня.
- А ты? - она хмурит лоб. - Почему ты не хочешь посмотреть правде в глаза? Она всего лишь хочет устроиться в жизни…
Злость в сторону Карины в момент отрезвляет.
- Хватит! Больше ни одного оскорбления в ее сторону!
Говорю негромко. Но как-то так, что тетя разом примолкает. Поджимает губы. Дальше продолжаю снова я.
- А по поводу правды… Я затем и пришел, чтобы ты рассказала мне начистоту. Что за история была с моей болезнью? И что ты творишь сейчас?
Обозначаю темы диалога. Пришел я обсуждать сюда никак не Карину.
- Разве тебе плохо жилось, сынок?
Тетя задает вопрос тихо. И я вдруг вижу, как она постарела. Но почему не радуется, что у нее появился хоть и двоюродный, но внук?
- Какая разница, как мне было? У меня есть сын, я люблю Карину. Я счастлив сейчас.
Тетя Лиза, наконец, плюхается на кресло.
- Ты поддался общественному мнению, стереотипам, - она машет рукой, - мужчина без семьи - не мужчина. А дети - счастье.
- Прекрасно знаешь, что это не так. Я действительно очень счастлив. Почему бы тебе не принять это? Ладно, никто не может заставить тебя полюбить моих сына и жену. Но не вреди! Зачем ты звонила ее матери? Зачем ты пытаешься все разрушить?!
- Чтобы они знали, с какой семьей имеют дело! - она задирает подбородок. - И что будет, если они начнут настраивать тебя против нас! И… В общем, я делаю лучше для тебя.
Мои брови подскакивают.
- Да кто вообще собирался меня настраивать?! Тем более, ты сама превосходно справляешься с задачей! Портишь наши отношения все сильней и сильней. И я пришел сказать тебе - остановись!
Щека тети дергается. На миг я пугаюсь, что родственнице станет плохо. Но это всего лишь эмоции.
- Тогда мы точно тебя потеряем. Сначала она скажет, ты уделяешь нам много времени. Потом - что не должен давать деньги на сторону от семьи. А после ты и сам будешь гордиться тем, что не маменькин сынок и не общаешься с нами.
- Ты бредишь…
Но тетя не закрывает рот.
- Когда доктор сказал, что возможно бесплодие, я поняла - это лучший выход. Ни одна дамочка не поймает тебя на пузо. А что они еще могут? Ты будешь свободен и независим всю жизнь.
Тру переносицу. Пытаюсь собраться с мыслями.
- То есть все-таки «возможно»?! Точного диагноза не было? Но это же серьезная вещь! И потом, думая, что стерилен, я мог бы заделать кучу детей!
Тетя мотает головой.
- Мы растили тебя чистоплотным. А еще если в голове сидит программа, ее трудно переломить. Ты был настроен на бесплодие.
Не верю в этот псевдонаучный подход, но Карина разрушила все мои программы. Были они или нет.
- Ложный диагноз мог сделать меня по-настоящему несчастным, - качаю головой.
Тетя не смущается.
- Но ты чувствовал себя отлично. А я по себе знаю, что с бесплодием можно жить!
Мороз проносится по моей коже. Тетя не выходила замуж, но я не знал о ее проблеме.
- Мне жаль, что у тебя так получилось. Но я не бесплоден. У меня есть семья. Оставь ее в покое, иначе… Я забуду, что мы родные.
- Засудишь меня? - хмыкает тетя.
- Если понадобится, да.
Лиза медленно опускает плечи, пока совсем не сгорбливается в кресле.
- Вот! Это уже началось, - глухо констатирует она, - ты бросишь нас! И надеяться нам в старости будет не на кого... Стелла всегда была дурой! Умиляется внуку... Не должно было быть никаких внуков…
Тетя говорит вперемешку с тяжелым дыханием. Я зову медсестру.
- Ты не права, - только и могу сказать я, прежде чем уйти.
ГЛАВА 13
Карина
Я понятия не имела, что тетя Антона звонила моей маме. Вот властная женщина! Мне теперь даже страшно уточнять про этот разговор. Наверное, лучше поговорить обо всем лично при встрече.
Троицкий прибыл домой напряженный, как камень. Об этом говорило и застывшее лицо, и твердые мышцы. Я скользнула руками по его плечам, целуя в щеку. Они чуть ли не вибрировали. Хорошо хоть он не отшатнулся, а наоборот перехватил инициативу. Добрался до моих губ, и мы забылись в глубоком поцелуе.
- Она мечтала, чтоб я был один, - говорит он уже после, обнимая, - но теперь ее план точно не будет приведен в действительность. Думаю, сегодня она это окончательно поняла.
Вздрагиваю в его руках.
- Слышала я про сумасшедших мамочек… Но теть… Хотя, наверно, нет особой разницы.
- Мама всегда была ведомой. Не вникала в сложные, по ее мнению, вещи. Но сейчас даже она возмутилась.
Прижимаюсь к Троицкому крепче.
- Мне жаль, что все так произошло. Надеюсь, вы еще помиритесь… Хотя не представляю, что смогу нормально говорить с твоей тетей.
Он качает головой. Глажу пальцами твердую шею.
- Я и сам это слабо представляю. Теперь хочу только извиниться перед твоими родителями.
- Они не будут против тебя.
- На их месте я бы за тебя волновался, - он зарывается носом в мои волосы, - ты заслуживаешь нормальных спокойных отношений.
По телу бегут мурашки от его дыхания на моем затылке. Прикрываю веки.
- У нас и есть такие отношения. Я впервые за много месяцев чувствую себя спокойно.
- Ты не заслуживала всего того, что произошло, - а вот Троицкий не успокаивается, - суда по установлению отцовства, неуважения со стороны моей семьи.
Говорить он может долго и красиво. Этого блестящего адвоката не переспоришь. Однако мы не на заседании. Может быть, как юрист я бы не превзошла Антона в красноречии. Но сейчас оно не нужно. В этот миг я просто женщина. Его любимая женщина.
- Я считаю, что целиком и полностью заслужила… Тебя. Так что просто иди, переоденься и погуляй со своим сыном, пока я разогрею ужин в духовке и сделаю салат.
В ответ на простые слова получаю такое крепкое объятье, что трудно дышать. Антон несколько раз быстро целует меня в щеку, ухо, шею. Снова глубоко вздыхает в моих волосах. И только потом идет к заждавшемуся Тимке.
Троицкий переодевается сам в джинсы и футболку, примерно такой же комплект натягивает на сына. Малышковой модели, конечно. Но эти двое все равно становятся так похожи. Темные майки, сине-голубые штаны. Смотрю на них из дверей кухни.
- Вчера ему понравился поезд, где можно сидеть на лавочке и рулить, - сообщаю нашему папе, - а утром он требовал, чтоб я водила его за ручки по дорожкам.
- Думаю, он даст намек, чего хочет.
Поднимаю брови.
- Ты и сам хорошо придумываешь для него занятия. Я заметила, с тобой малыш гораздо меньше капризничает.
Вижу, Троицкий сразу приосанился.
- Когда-нибудь я напишу книгу про отцовство. По профессии уже писал, опыт есть. Правда, ее пришлось нехило причесать редакторам. Все же говорить и писать - разное.
- Антон!
Перебиваю его, пока он натягивает кроссовки. Про книгу я, если честно, не знала, нужно будет спросить название. Сейчас мне нужно сказать другое.
- Что? - мужчина выпрямляется.
Улыбка медленно уходит с его лица. Наверное, в моем взгляде слишком много тревоги.
Подхожу к Антону, обнимаю себя руками.
- Антон, ты очень нужен нам!
Его тетка очень хочет все испортить. И хоть я уверена в Троицком полностью, боюсь.
- Ну-ка иди сюда.
В голосе мужчины слышится металл.
- Мм?
Шагаю еще ближе, сразу чувствую сильные руки на своих плечах у перехода в шею.
- Ты уже вляпалась в меня по полной, глупышка. Теперь я никуда не денусь.
Распахиваю глаза от удивления и задираю лицо. Но несмотря на жесткий тон, в глазах любимого пляшут хитрые огни.
- Скажи это еще раз, - прикусываю губу.
- Я никуда не денусь…
Концовка выходит хриплой. Антон с силой притягивает мое лицо к себе. Глубоко целует. Каждым движением выколачивает из меня дурацкие мысли. Я никак не могу напиться этим ощущением. Отстраняемся мы только после недовольного повизгивания сына.
- Я люблю тебя, - Антон целует в висок.
Прикрываю от удовольствия глаза, давая исчерпывающий ответ о взаимности.
Если бы Антон метался между мной и мнением тети, я бы, наверное, сошла с ума. Она не мать, но она была рядом с ним с рождения. Он мог бы заставлять считаться с ней, уважать. Хотя я и так не позволю себе ничего низкого в ее сторону.
Но все же не будь он безоговорочно на моей стороне, я бы вряд ли справилась.
Пока мальчишки гуляют, накрываю стол. Все же приятно иногда просто похозяйничать для любимых людей. Карьеру я не брошу! Но отвлекаться порой и заботиться об Антоне для меня сейчас безумно приятно. Стараюсь как можно аккуратней сервировать стол белой посудой и деревянными элементами - салфетницей, миниатюрным набором для специй. Еще бы поставила свечу, но Тимка обязательно до нее доберется!
Когда все готово, пишу Троицкому. Пусть сам выбирает момент и заводит сына домой. Я во всем даю ему свободу. Пусть погружается в «невозможное» отцовство по полной!
Поднимаются они, когда у меня успевает заурчать живот. Зато на ужин накидываемся с большим удовольствием. Тимка в том числе. Тем более, курицу для него на мелкие кусочки режет папа. И сидит он рядом именно с ним. Ох, так я скоро начну ревновать! Хотя…
- Если бы я знала, каким ты станешь классным отцом, разбилась бы, но отыскала тебя сразу. И в первый же день сделала тест ДНК!
Смеюсь с набитым ртом. Сейчас можно говорить о той теме легко.
- Думаешь, у тебя бы это вышло, в отличие от людей Соломонова? - усмехается Антон.
А вот я хмурюсь.
- Это тот человек, который преследовал тебя?
Мужчина быстро кивает.
- Да. Не забивай голову, - он прокашливается, - не знаю, как насчет поисков. А вот тест точно нужно было кинуть мне в лицо на второй же день!
Он переводит нежный взгляд на Тимку. Малыш с упоением размазывает овощной сок с пальцев о новенький нагрудничек с изображением мышонка. Разговор его не интересует. Он и забыл уже, наверное, что когда-то был без папы.
Да и я начинаю забывать, как это - быть одной. Не рассыпаться в благодарностях, когда кто-то просто побыл с твоим ребенком, пока ты принимаешь душ. А всего лишь решать - кто из нас сегодня купает мелкого, а кто укладывает спать.
И ждать часы сна маленького не только для того, чтобы самой тоже рухнуть в постель.
- Посидим в гостиной? - я уточняю все же у Антона, вдруг он устал.
- Да, с удовольствием.
Вот к чему я пока не могу привыкнуть, так это к его прекрасной квартире. Мне, как маленькой девочке, хочется бродить по ней и разглядывать все широко раскрытыми глазами. Плескаться в большой ванне, сидеть на широких подоконниках и смотреть вдаль. Или вот, как сейчас, поджать под себя ноги в кресле перед камином.
Хотелось бы добавить сюда мелочей - наших фотографий в рамках, сувениров из поездок, комнатных растений. Но я почему-то уверена, все это будет в квартире позже.
По пути ко мне Антон заглядывает на кухню и входит уже с двумя бокалами. Золотистая жидкость источает тонкий аромат винограда. Пригубливаю.
- Мм… Вкусно.
Троицкий молча улыбается. Опускается в соседнее кресло в полумраке. Я начинаю ерзать, мне тяжело сидеть одной на расстоянии вытянутой руки. Хочется взять и забраться к нему на колени. Однако дерзкий поступок тормозит голос мужчины.
- Я и не думал, что можно вот так проводить время дома. Для меня дом всегда ассоциировался со скукой, одиночеством, мелкими конфликтами - если говорить о квартире тети. Я рвался наружу.
А теперь мне хочется дотронуться до его руки. Но я лишь переспрашиваю.
- Но ведь было и что-то хорошее в твоем детстве?
Антон пожимает плечами.
- Конечно. Запах блинчиков на кухне, например. Я рад, что и мой дом теперь наполняют вкусные ароматы. Хоть мы с дизайнером старались подобрать самую идеальную вытяжку.
Хихикаю.
- Я еще не со всей техникой здесь разобралась.
- Чувствуй себя тут полноценной хозяйкой.
Мы встречаемся взглядами.
- А мое детство было безмятежным, - продолжаю тему, - я росла очень домашней! Хорошо училась. Начала встречаться с сыном маминой подруги на начальных курсах… Но это было такое себе. Ближе к концу института мы попробовали еще раз, и все равно я оставалась равнодушной. Физическая сторона любви меня тогда тоже совсем не впечатлила.
Сглатываю.
- У меня с физикой было все хорошо, - усмехается Антон, - а вот эмоций практически ноль. Так что в долгих отношениях я не задерживался. И всегда тщательно предохранялся. Если б не это, даже не представляю, что могло бы быть. Тетя ухватилась за идею выдать меня бесплодным. Боялась, я брошу их с матерью. А какие вообще могли быть последствия у этого бреда, она не подумала!
- Да, у нас вышли совершенно катастрофические, - касаюсь губами бокала и хитро щурюсь.
- Ты для меня исключение во всех смыслах. Я слетел с катушек! - он шумно вдыхает. - Но возможно, зная, что здоров и якобы бесплоден, с тобой я не так пекся о предохранении. Единственный плюс от всего этого бездарного цирка! На который я повелся с юности…
- А я была, наверное, слишком доверчивой, - перебиваю его, пока он опять не пустился ругать себя, - сказался маленький опыт. Но вообще к лучшему, что после друга семьи мне так никто и не понравился.
- А он?
Хм, слышу нотки ревности?..
- Мы спокойно расстались, сейчас он женат. Сынок и дочка, загородный дом, авто в кредит. Простое человеческое счастье.
Смеемся.
- Когда мы с тобой встретились, - продолжаю я, - мой мир был вверх тормашками. Заболел папа. Тогда я поняла, все не будет уютно и спокойно всегда. Нам с мамой пришлось крутиться. А после рождения Тимки я окончательно повзрослела. Но все равно… Все равно я очень благодарна своим родителям за счастливое детство.
Мы мало говорили о прошлом там, в городке. Антон шифровался. Я не хотела пугать его слишком личным. Мы общались о карьере, увлечениях, свежих новостях.
- Малышка… Иди сюда.
Троицкий внезапно тянется ко мне и берет за запястье. Мне приходится поставить бокал. Потому что сопротивляться не могу. Через миг уже сижу на его коленях.
- Темная полоса позади, - говорит он, оглядывая мое лицо.
Ох, его проняло. А ведь я и не хотела жаловаться.
- Я была счастлива, родив Тимку, - качаю головой, - к тому же на моем пути попались хорошие люди. Зоя, Фаина… Они помогали мне.
- Больше в этом нет нужды.
Мужчина хрипло констатирует факт. Соединяет на мгновение наши губы. Отпускает только, чтобы продолжить говорить.
- Ты снова можешь расслабиться.
Улыбаюсь. Приятное чувство.
- Спасибо. А ты можешь быть уверен, у тебя теперь всегда будет уютный любящий дом.
Мы еще долго сидим так, просто обнявшись. Сегодняшний вечер не перетекает в близость. Он остается нежным, уютным и таким невинным. Но у нас ведь будет еще много времени и для теплоты, и для звериной страсти? Я так хочу в это верить…
В следующие дни мы находим время для себя. Может, не так много, как хотелось бы… Но наши будни наполнены типичной романтикой молодых родителей. Кормлением, когда вокруг не остается чистого места. Сборами на прогулку под вопли и возвращение с нее под более громкие. Нам еще везет, что Тимка любит купаться и более-менее крепко спит. Зато добавляются заморочки из-за того, что мы оба работаем.
Троицкий тратит кучу денег на няню и ее дорогу к нам. Не подумывает ли он, что это слишком за мой каприз работать? Для меня это шанс быть независимой. Ведь как бы я не любила Антона, нужно подстраховываться… Но не надоест ли все это ему?
Уф-ф… Одной быть тоскливо, но и в отношениях всегда найдутся заморочки! А еще впереди поездка к моим родителям.
Уточняя день встречи, я не утерпела и спросила о звонке тети Лизы. Мы с мамой обычно открыто обсуждаем разные темы. (Отцовство Антона было исключением). Но, похоже, его родня тоже необычный случай. Мама сказала, мы все обсудим не по телефону.
Сам Троицкий решительно настроен извиняться за поведение тетки. Налаживать отношения с моими. В конце концов, он адвокат, профессиональный опыт ему, вероятно, поможет. Я и сама сделаю всё, чтобы среди моих самых близких людей был мир.
На авто Антона мы доберемся до моего городка часа за два-три. Так что спокойно выезжаем с утра в субботу. Моя мама работает бухгалтером в администрации района, у нее стандартный график. Папа тоже вышел с больничного и отдыхает по субботам и воскресеньям. В общем, все мы свободны лишь на выходных.
- Мы уедем вечером или останемся переночевать? - спрашивает Антон в машине.
Морщусь.
- Не знаю. Посмотрим, как Тимка перенесет дорогу и…
- Как меня примут твои родители? - договаривает за меня Антон. - В любом случае мы сможем снять гостиницу. Теперь я, слава богу, могу быть в городе официально.
У родителей обычная трешка. В одной из спален живет моя старенькая бабушка. А нас вполне могут устроить в гостиной. Если захотят, конечно…
- Давай сначала доедем, - говорю дипломатично.
Меньше всего я хочу, чтобы Антона как-то обидели у нас дома.
- Все будет в порядке.
- Это я так должна говорить! - улыбаюсь.
Мужчина качает головой.
- Ты просто будь со мной. Можно молча.
Ахаю.
- Тебе надоела моя болтовня!
Конечно, я понимаю его мысль. И в очередной пробке нежно целую. Я буду с ним, тут нет никаких вопросом. Но все же так хочу, чтобы родители к нему тепло отнеслись.
Тимка к дороге привычный. И вообще он крепкий мальчишка - в папу или его закалила наша жизнь в первые месяцы. Физически он переносит путь нормально. Не без капризов, конечно.
Так что нам приходится побыть аниматорами и даже горланить детские песни к концу пути.
Зато на месте мелкого у нас сразу изымают.
- Ой, как он подрос! Посмотри, мама! Сладенький наш! - моя мама обращается к своей, то есть к моей бабуле. Вся родня встречает нас в маленькой прихожей.
Мама берет маленького на руки, под оханье свое и бабушки уносит в гостиную. Папа тоже поглядывает на внука, но пальму первенства жене уступает. Да и решает уделить внимание нам с Антоном.
- Ну знакомь, доча, - говорит он, обнимая меня рукой и прижимая к себе боком.
В голосе вроде добрая насмешка.
- Пап, это Антон. Отец Тимошки и…
- Ваш будущий зять, - добавляет Троицкий.
Папа лишь покрякивает.
- Антон, это мой папа - Артур Натанович.
Мои самые родные мужчины жмут руки, а я вдруг замечаю, как они похожи! Оба широкоплечие, только у Троицкого ниже пресс, а у папы пузико. Оба с мужественными, чуть суровыми чертами лица и темными глазами. Но в глубине этих глаз у обоих теплится доброта.
- Рад знакомству, Антон, - папа говорит искренне, потому что не приучен врать, - проходите в дом.
- Я тоже очень рад. Говорите мне «ты», если можно.
Папа кивает с одобряющей улыбкой. А меня, наконец, сгребает в охапку и зацеловывает, колясь усами, в щеки.
Нас сразу приглашают к столу за горячий куриный супчик. Троицкий замечает - вот в кого я так вкусно готовлю. Но мама даже в ответ на комплимент не оттаивает. Нет, она вежливо благодарит. Но я-то ее знаю… На меня ее светлые серые глаза глядят с тревогой. И только Тимке она дарит улыбки.
А когда бабуля говорит - счастье, что я выхожу замуж, мама просит ее не лезть. Хотя они с бабушкой почти никогда не конфликтуют! Ох, внутри меня зудит и очень неприятненько!
Хорошо, что папа и Антон разговорились! Не знаю, на самом деле или благодаря грамотному подходу моего любимого адвоката эти двое сошлись во мнении насчет политики и обстановки в стране. А так как папа во время больничного подсел на телепередачи, ему было, что сказать. В итоге мужчины болтали весь день взахлеб.
К маме же Антон обратился один раз. Еще перед обедом, когда только мы с ней были на кухне. Папа тогда, наконец, добрался до Тимошки. А я познакомила маму с гостем.
- Нина Тимофеевна, я знаю, что вам звонила моя тетя. Она не говорила о цели, но я могу предполагать. И хочу принести вам самые искренние извинения. Простите. Больше вас никто не побеспокоит. И за все то, что вам пришлось выслушать.
Мама поднимает голову от нарезки малосольных огурцов и смотрит на Антона. Ее лицо как обычно спокойно. Мягкие округлые черты не дергаются, взгляд не мечется.
- Меня никак не оскорбил этот звонок, - говорит она, - мы нормально поговорили с вашей тетей.
Самое интересное, мама тоже не врушка. И я вместе с Антоном зависаю в удивлении.
- Но что она сказала, мам?! - не выдерживаю.
Мама улыбается только мне как маленькому ребенку.
- Давайте спокойно пообедаем?.. Вы же с раннего утра на ногах.
Тут же на кухне появились все остальные родственники, и разговор затих сам собой. А вскоре уши Антона полностью оккупировал отец.
Я рада хотя бы этому! Мама у меня скромная и все равно бы не общалась так легко с новым человеком. Насчет звонка мы все обговорим! А папа если что похвалит будущего зятя в их разговорах наедине. И все будет хорошо!
Уговариваю себя до самого вечера. Тимошку мне не отдают, а я не спускаю взгляда с его отца. Мне то и дело хочется подойти к нему - коснуться руки, приобнять, погладить. В приличных рамках! Хочется дать ему тепла. Я впервые в жизни так сливаюсь эмоционально с человеком. Мне настолько хочется, чтобы он не нервничал, не расстраивался. Хоть я не считаю мужчину нежным лютиком! Просто я окончательно понимаю, насколько сильно его люблю…
Папа не хочет ничего слышать про наш отъезд домой или в гостиницу вечером. У него в планах уволочь зятя на кухню и побаловаться там вместе каким-то вкусненьким напитком. А мы с Тимошкой пока будем ждать его в гостиной. Мама с бабушкой в свою очередь не хотят отпускать меня и внука.
В общем, все получают, что хотят. Не знаю, какие у Троицкого впечатления о нашей семье, поговорить наедине не удается. Но вроде бы он в хорошем настроении. Так что я падаю спать, пока они там с папой общаются.
ГЛАВА 14
Раскрываю глаза уже средь ночи. После маминых разносолов очень хочется пить. Сынок спит в старой кроватке, которую собирали еще после его рождения. Его папа со мной на широком разложенном диване. Успешный адвокат в простых реалиях. А это мило.
Но мне не до того. Со второй попытки удается перелезть через своего мужчину. Шлепаю босыми ногами по деревянному полу на кухню. Вода!
Наливаю стакан из кувшина, жадно глотаю. И тут слышу еще шаги. Троицкий меня потерял? Но это мама. В пушистом халате с рисунком из розовых цветов.
- Ты что тут, Карин? Не приболела? А то ели сегодня все подряд.
- Я встала попить, мне не плохо.
Мама кивает, вдруг щурится и… закрывает дверь. У меня что-то ухает в животе. И начинает противно посасывать.
- Сядь за стол, Кариш.
Ох, знаю я этот тон! Мама спокойна, никогда не кричит на меня. Но так ласкова она только, если случилось нечто плохое. В обычной жизни не проявляет нежность. Как сама говорит - старое воспитание. Боже…
- Что-то с папой?! Мам, я найду деньги!
Думаю про себя, что мне поможет Антон. Не мечтаю тянуть из него финансы. Но в критический момент на ум сразу приходит именно он.
- Нет, все здоровы. В разумных пределах… - мама вздыхает. - Не о болезнях я хочу поговорить, в общем. Присядь.
Слушаюсь. А что я еще могу? Прошу только об одном.
- Мам, не тяни.
Мы усаживаемся за белый круглый стол. Смотрим друг на друга.
- Его тетя… Она правда меня не оскорбила. Она говорила с добром.
Почему тогда такой мрачный тон? До боли кусаю щеку изнутри.
- Ну же, мам…
И тут я получаю резкий укол в сердце.
- Ты знаешь, что у него еще есть ребенок? Мальчик, четыре года. Первенец.
Какой… Какой еще мальчик?! У Антона один мальчик - наш Тимка! Первый и единственный сынок! Или я сейчас рассуждаю наивно?..
- Это провокация от Лизы, мам! Она возненавидела меня и Тимку! Теперь скажет, что угодно, лишь бы нас с Антоном развести!
- Кариш, ребенок у него либо есть, либо нет, - мама тяжело вздыхает, - как сказала тетка, после выяснения ошибки в диагнозе, они узнали про второго малыша. Та женщина просто не претендовала раньше. Елизавета сказала мне, что ты можешь позвонить Виктории и все узнать.
- Я спрошу у Антона!
По лицу мамы пробегает тень.
- А он скажет тебе правду? Дочь, прежде всего, сама хорошо подумай. И Вике звякни. Она ведь всегда хорошо к тебе относилась. Спроси подробности.
- Ох, мама…
Слезы сами выкатываются из глаз. Не потому, что я поверила в наличие у Антона сына. А просто потому, что нам приходится через все это проходить. Какая-то женщина из прошлого… Почему мы просто не можем жить спокойно?!
- Дочка, прости меня. Но я не могла молчать!
Всхлипываю.
- Я очень люблю его, мам.
Мама двигается, гладит мою спину.
- Не думай, что я против Антона. Я за тебя очень сильно переживаю. Один раз он сбежал! Может исчезнуть снова, ведь даже ребенок у него не единственный. А что с тобой будет…
- Все будет хорошо, - со стоном говорю я, захлебываясь в лишней влаге.
Мама дала мне совет подумать, и я решаю им воспользоваться. Собираю себя в кулак. Умываюсь в ванной. И даже засыпаю до утра. С силой прижавшись спиной к животу Антона.
А утром нас закруживает карусель большой семьи. Завтрак, разговоры. Только я больше молчу и теперь лучше понимаю взгляды мамы.
В обед нам все же нужно выдвигаться назад в столицу. Легкий перекус маминым супчиком, и мы пакуем в багажник гостинцы с дачи. Тимошку и меня зацеловывают на прощание. Папа с явным сожалением жмет будущему зятю руку, а после не выдерживает и крепко обнимает его. С мамой же Антон прощается с неким напряжением.
- Спасибо за гостеприимство, Нина Тимофеевна. Еще раз извините, если что не так.
Мама остается закрытой. Опускает взгляд.
- Ничего-ничего… До свидания, Антон.
А я уже не знаю, сочувствовать Троицкому или себе. Маму прошу об одном.
- Не волнуйся сильно. Антон хороший, и он любит меня.
Но мама снова смотрит на меня как на ребенка.
- Мы тебя всегда ждем, Кариш. Помни об этом.
Я мотаю головой, крепко ее обнимаю.
- Тимку затискали, смотри. Клюет носом, - говорит Антон, когда мы выворачиваем из городка.
Киваю, отвечаю коротко.
- Да, насыщенные выдались выходные.
Антон дарит мне теплый взгляд.
- Ты тоже можешь поспать. Вижу, на разговоры тебя не тянет.
Я лишь молча смыкаю веки. Но конечно, о сне и речи нет.
Как сказать Антону про выходку его тетки? Напрашивается один вариант - русским языком и прямо. К такому не подготовишь. Но я даже не представляю, насколько неприятно будет для него получить такой нож в спину. Не говоря о том, какие разборки могут быть впереди.
Или он просто будет счастлив тому малышу, как и Тимке. Боже… Естественно, я сгораю от ревности! Но и отлично понимаю - ребенок ни в чем не виноват! И с его матерью Троицкий был близок еще в прошлой жизни. Как же завести такой разговор…
Одно понимаю точно - тема не для обсуждения за рулем. Хотелось бы добраться до дома в целости и сохранности. Так что усиленно делаю вид, что сплю.
А вот сынок реально проспал почти всю дорогу. Открыл глазенки лишь под конец, и когда мы проезжаем двор к подземному гаражу, разразился мычанием.
- Мм!
Его сладкий пальчик показывает на окно. Брови требовательно нахмурены.
- Ты что там увидел, Тимош? - тут же реагирует папа. - Или захотел погулять?
Улыбаюсь. Антон помаленьку учится распознавать желания сына. Он хороший отец… Господи!
- Было бы неплохо побыть с ним на воздухе, - бормочу.
А заодно подумать и принять какое-то решение. Однако все идет не по моему плану.
- Хорошо, мы тогда погуляем, а ты заплыви в ванную, - предлагает Троицкий, - вечером мне нужно будет поработать с почтой и некоторыми документами к завтрашнему дню.
Да, Антон нередко в конце дня уединяется в кабинете. А тут все выходные ничего не делал. Засядет надолго. Может, не сбивать ему настрой?..
Эх, что-то подсказывает, удобный момент для такой информации никогда не наступит. Но с предложением нашего папы я соглашаюсь.
- Идите, только возьми его воду.
Но мужчина уже и так вытащил необходимое. Овощи и мамины банки обещает поднять позже. Я беру только сумку с вещами.
- Пока.
Антон добирается до моих губ, и по всему телу проносится дрожь. Если я когда-нибудь потеряю его, то просто не переживу! Фу, какие мысли лезут в голову…
- Пока.
Отвечаю на поцелуй. Поглаживаю мужчину по щеке на прощание. Тимке шлю воздушный чмок.
А мыслями я уже далеко. Антон прав, мне нужно воспользоваться паузой. Но только не для откисания в джакузи. Едва закрываю за собой дверь, беру мобильный.
- Вика?
Бывшая преподавательница и соседка Антона не удивляется моему звонку. Еще бы.
- Здравствуй, Карина.
Ее голос звучит даже слишком спокойно.
- Ты знаешь, почему я звоню? - уточняю и так известный факт.
- Да, - Вика не тянет с ответом, - хочешь узнать насчет ребенка Антона.
Я тоже не мнусь.
- Кто его мать? Почему она все это время молчала, а тут вы с ней связались?
Вика молчит немного.
- Она работает секретарем в суде. Мы немного знакомы. Столкнулись недавно, она как обычно спросила про Троицкого. Ну я и поделилась новостями. Это ведь не тайна? Так вот, Людмила и обомлела.
- А до этого она даже не подозревала, что ребенок мог быть от Антона?
Виктория усмехается.
- Не у всех за долгое время бывает лишь один партнер. Люда тогда была в поиске, а Троицкий ничего не обещал. Он вообще быстро соскочил. Людмиле же хотелось завести семью.
Мне без разницы на личную жизнь других людей. Активная эта Людмила и активная. Меня интересуют лишь факты.
- А с Троицким она вообще собирается говорить? Нужно делать тест ДНК.
Чувствую дурноту.
- Послушай, Карин, - с легким раздражением отвечает Вика, - я уже не рада, честно, что невольно влезла во всю эту историю. Давай я сведу вас с Людой и вы непосредственно поговорите. Например, завтра после рабочего дня? Только Антона с собой не бери! Пообщайтесь по-женски.
От ее сахарного тона меня еще сильнее затошнило. Но я все же назначаю время. Хотя совсем не уверена, что общаться будем в узком девичьем кругу.
- В 19.00. Какое-нибудь кафе, скинь смской адрес. Чтобы мне оптимально было добраться из офиса Фаины.
- Моя умничка! Пока, жди.
Я молча отключаю вызов. Сообщение прилетает, наверное, минут через десять. Эта Люда как будто сидела и ждала.
Версия Вики выглядит гладко, конечно. Профессиональный мир узок. Женщины всегда стремятся узнать новости о бывших. Но кое-что выбивается из этого ее «невольно влезла».
Зачем она рассказала обо всем Елизавете?!
Успеваю освежиться в душе, пока домой возвращаются мужчины. Практически вслед за ними приезжает доставка с гамбургерами. Мне просто зверски захотелось такой еды.
- А как же любимая японская кухня? - с улыбкой поднимает бровь Антон.
Он тоже ополоснулся, переоделся в шорты и просторную белую майку. Такой мужественный и одновременно домашний. Мой… Господи, я не хочу его ни с кем делить!
- Захотелось мяса, - отвечаю невозмутимо, - желательно какого-то вкусного и вредного.
Антон смеется.
- Ну гамбургер раз в месяц слишком не навредит.
Мы с аппетитом едим, кормим малыша его питанием. После Антон, как и грозился, идет работать. Я несу вахту с сыном. Тимка отоспался в машине и теперь хочет играть. Участвую в его шалостях чисто на автомате…
Сама не замечаю, как пролетает вечер. Даже усталости не ощущаю. Хотя как следует повозилась с мелким и его игрушками на ковре, искупала его и уложила спать. Чувствую себя то ли роботом, то ли зомби. И главное - понятия не имею, а что дальше?.. Переодеваюсь в темную закрытую пижаму и выхожу из спальни.
Троицкий в кабинете. Надеюсь, он уже заканчивает. Стучусь, тут же слышу бодрое - да!
- Тебе еще долго?
Показываюсь в приоткрытую дверь.
- Нет, уже нет. Входи.
Кабинет просторный, как и все комнаты. Но Троицкий все равно смотрится внушительно за небольшим черным столом. Вся мебель здесь современная, изящная - стол на ножках без всяких ящиков, жесткое кресло. Серый угловой диван с маленьким круглым столиком у дальней стены. Панорамное окно, выход на маленький балкон.
Можно поработать, а потом выйти и расслабиться, глядя вдаль. Вот только сегодня Антону так поступить не придется.
- Какие у тебя планы на завтра? - спрашиваю, когда мужчина опускает крышку Мака и демонстрирует, что освободился.
- Хм, - он трет переносицу, - заседание с утра. Потом, скорее всего, нужно будет побеседовать с клиентом. Вряд ли все получится с первого слушания, придется оспаривать решение суда.
- Ближе к вечеру ты свободен. Часов в семь?
Антон зависает на миг, после энергично кивает.
- Да, освобожусь. Забрать Тимку у Зои? Хочешь куда-то прошвырнуться?
Я делаю глубокий вдох.
- Нет, Антон. Тимоше завтра придется дольше побыть с няней. Лучше привезти ее сюда.
- Собралась встретиться с подругами? - Троицкий явно не понимает, к чему я клоню.
- У меня здесь нет подруг, - мне все тяжелее дышать.
Мой мужчина поднимается с места. Обходит меня, кладет ладони на плечи. Делает несколько нежных массирующих движений.
- Хочешь пригласить меня на свидание?..
Он уже не столь играет в угадайку, сколько предлагает мне идею. Но…
- К сожалению, нет. Антон… - мне легче говорить, когда он сзади, и я его не вижу. - Твоя тетя сказала маме, что у тебя есть еще один сын. А Вика знает его мать. Ее зовут Людмила, и завтра мы договорились с ней о встрече. Они просили меня быть одной… Но я считаю, ты должен знать и пойти со мной.
Говоря все это, я сильнее и сильнее опускаю плечи. Троицкий резко разворачивает меня лицом к себе.
- Что за бред? Люда Егорова?
Вскидываю брови.
- Ты сразу понял, о ком речь!
- А ты думаешь, у меня была сотня баб! - парирует Антон.
Я перевожу дыхание.
- Я не знаю, о чем думать…
Троицкий отпускает мои плечи. Но далеко не отходит.
- У меня не может быть никаких детей!
Усмехаюсь.
- Это мы уже проходили.
Антон раздувает ноздри. Ему тоже с трудом удается делать глоток кислорода.
- Не в этом смысле, Карина! Я всегда тщательно за этим следил. Хотелось, знаешь ли, пожить без серьезных венерических болезней. Только тебе я доверял, сам не знаю, почему. Наверно, небесам так было нужно.
Он горячится. А меня это внезапно остужает.
- Нам нужно во всем разобраться, Антон. Просто поехали завтра в кафе.
- Карина…
Я развернулась к выходу, но мужчина ловит меня за локоть.
- Что, Антон? - смотрю в его глаза, сверкающие ошалевшим блеском.
- Мы поедем, обязательно поедем. Но знай - мне нужна только ты.
Его пальцы подрагивают, когда он берет в них мое лицо. И против воли я раскрываю губы ему навстречу. Ничего не отвечая словами, прямо даю понять - все его чувства взаимны. Мы впиваемся друг в друга, сливаемся в один организм. Не можем ни оторваться, ни остановиться.
Антон покусывает мои губы, оттесняет куда-то в сторону окна. На улице давно стемнело. А еще стало прохладнее. Я это чувствую, потому что Троицкий выталкивает меня на балкон. Его стены прозрачные от потолка до пола, и мне в глаза бьет свет дальних огней.
Еще немного, и блики начинают расплываться. Антон отпускает мой рот, только лишь для того, чтобы крепко прижаться сзади. Я путаюсь ногами в длинных пижамных штанинах, пока мой мужчина расправляется с ними. Вскрикиваю и полностью отдаюсь в его власть.
Я у стекла, он за мной руководит моим телом. Держит, наклоняет, сжимает, покусывает возле уха. Что он еще делает, я точно не осознаю, просто поддаюсь этому сумасшествию. Мы высоко, дверь в квартиру закрыта. Балкон на углу, рядом нет чужих окон и ушей. Можно полностью отдаться эмоциям. И это именно то, что мне сейчас нужно.
Жаркое дыхание Троицкого опаляет затылок. Я закрываю глаза и вся превращаюсь в одну чувствительную точку. Чуть ли не срываю голос ближе к разрядке.
Но это того стоило… Впервые за сутки я ощущаю себя живой.
- Я люблю тебя, - шепчет Антон.
Из глаз выкатываются неконтролируемые слезы.
- Я тоже тебя очень сильно люблю.
Мы разворачиваемся друг к другу. Прижимаемся, чтоб не упасть. Антон стирает с моих щек капельки.
- Именно ты - мое все. Помни об этом.
Меня пробирает дрожь от этих слов. Сдавленно киваю. Но как же хочется, чтоб завтра все оказалось неправдой.
Антон несет меня в комнату на руках, как ребенка. То ли чувствует вину, то ли сам нуждается в этой близости. Мы засыпаем, обнявшись.
Не знаю, как в этой ситуации логично себя вести, и что ожидали его тетка и Вика. Что бы мне посоветовала мама… Я не знаю и крепко хватаюсь за единственного человека, с которым хочу делить всё.
С утра мы оба сами не свои. Хорошо, Зоя Львовна приезжает быстро. Старушка жалуется на бессонницу, а мы только рады отдать ей малыша для заботы. У нас все валится из рук. Даже не целуемся на прощание, только в голос говорим - до вечера.
Сидя за бумагами у Фаины, я не могу отвлечься. Так и кручу в голове разные варианты событий. Свою реакцию. Что если и правда есть ребенок?
Я бы никогда не обошлась плохо ни с чьим малышом. Но внутри все равно так и взрывается - это неправильно, так не должно быть! Вот так, как снег на голову…
Начальница ругает мою рассеянность и отпускает раньше домой. Инна хитро шутит, что я сейчас помчусь к своему красавчику. Блондинка была в шоке от новостей про мою личную жизнь. Открыто сказала, что очень сильно мне завидует. Боже, сколько еще будет претенденток на Антона? Что-то подсказывает - куча.
До назначенного времени я просто гуляю по району у кафе. В голове один вывод - кто бы там не имел виды на Троицкого, сама я его не уступлю. А в остальном все будет зависеть только от его желания.
Для кого-то прозвучит притворно, но я влюбилась в него не из-за привлекательности. Будь он красивым, богатым, но не моим по духу, с радостью передала бы другим этот лакомый кусок. Но Троицкий - не просто шикарный холостяк. Он мой любимый и родной Антон, наш самый лучший папа! Прости, Людмила, но тут есть, за что побороться...
Антон звонит и сообщает, приехать сможет лишь немного позже. Мы оба решаем, так будет даже лучше. Не спугнем девиц. Поэтому я двигаюсь в сторону заведения, а Троицкий остается доделывать дела.
Людмилу я узнаю сразу. Потому, что рядом с этой пепельной блондинкой вижу свою бывшую преподавательницу Викторию. Они за квадратным столиком из светлого дерева у окна. Вообще кафе такое милое, малолюдное. На столах маленькие вазочки с белыми цветами. Официанты молодые и улыбчивые. Жаль, я не могу сейчас полностью насладиться этой атмосферой.
Да уж, соперница у меня достойная. Она постарше, на вид ей лет тридцать. Но до старения ей далеко. Нежная персиковая кожа, приятные черты лица, большие светлые глаза. Безупречные локоны благородного блонда. Длинные, до лопаток. Собраны сзади маленькой элегантной заколкой. На ней строгое платье серого цвета и маленькие бриллиантовые украшения. Девушка выглядит шикарно.
На мне черный строгий костюм с прямой юбкой. Такая же блузка в мелкий белый горошек. На затылке извечный хвост. Но в конце концов, мы не на конкурсе красоты!
- Здравствуйте, - обозначаю я свой приход.
Вика сидит спиной к входу и сразу разворачивается. А Людмила понимает, кто перед ними. Прищуривается.
- Привет, Карин, - Вика было тянется для чмока, но я отстраняюсь, - хм, присаживайся.
Хорошо, что здесь стулья, а не диваны. Я могу сесть возле свободной части квадратного стола. По мою левую руку Вика, по правую счастливая мамочка Людмила.
Вспоминаю о ее статусе в тот же миг, потому что к столику подбегает русоволосый мальчик.
- Мам, хочу слад… сладкую вату! - громко и расстановкой произносит он.
На вид ему года четыре-пять, малыш рослый. Против воли впиваюсь взглядом в его личико. Но ничего понять для себя не могу. Он очень похож на мать. Те же идеальные европейские черты - небольшие, но красивые с разрезом серо-голубые глаза, маленький носик, пухлые розоватые губы.
- Степаш, ну ты же не в парке. В детскую комнату нельзя с едой! - строго, но беззлобно произносит Людмила. - Ты кушал в садике. Возле дома купим пирожные.
- С черным и белым шоколадом? - деловито уточняет мальчик.
- Какие выберешь, - заверяет мать, - иди, поиграй еще с той девочкой в мяч.
Мальчик не устраивает истерику, а спокойно убегает. Людмила - грамотная мать. Или ребенок спокойный… Наш Тимка уже вовсю проявляет характер, и я думаю, это у него от Антона. Но в кого же пошел блондинчик Степан?..
- Вот собственно ты сама можешь все видеть, - объявляет Вика.
Я молчу немного.
- Что все? И что конкретно вы от меня хотите?
Людмила бросает быстрый взгляд на мою преподшу.
- Я хочу, - ответ держит Вика, - чтобы ты не питала иллюзии насчет Троицкого. Не думала, что вы у него единственные. А еще дать совет - как можно скорее решай вопрос с алиментами, проживанием малыша. Ты должна выжать максимальную выгоду из отцовства Антона. Никаких договоренностей, все через суд! Если что, я помогу тебе отстоять права. Начинаем войну!
Виктория победоносно вздергивает подбородок. И тут же крупно вздрагивает, потому что за спиной раздается громкий мужской голос.
- С правами своей семьи я уж как-нибудь разберусь без тебя, Вика.
Антон явно сдерживает эмоции. Но каждым словом как будто вбивает гвоздь.
- А ты что устроила, Люда? Готова сделать ДНК-тест?
Повисает молчание. И в этой тишине до нас доносится детский плач. Кажется, подружка попала Степе мячом по голове.
- Я схожу к ребенку, - поднимаюсь под удивленные взгляды.
Они должны договорить. Я не выдержу, если эта комедия растянется на несколько серий. Да и к малышу у меня внезапно вспыхивает жалость.
ГЛАВА 15
Антон
Карина уходит к детской зоне. Этой женщине природа щедро отсыпала доброты. С улыбкой любимая заводит разговор с мальчиком. Я присаживаюсь на ее место.
- Так что, Людмила?
Я успел кое-что пробить. И теперь эта провокация выглядит не безысходной как вчера, а до мерзости жалкой.
Люда нервно теребит вилку. А моя старая знакомая Виктория подрывается с места. К уху она прижимает телефон. Но бьюсь об заклад, ей никто не звонит.
- Да, конечно! Конечно, я просто обязана приехать к вам сейчас!
У меня сама собой вырывается ухмылка.
- Простите, - артистично врет Вика, - один из клиентов нуждается во мне. Я должна убежать. Созвонимся, Люд…
Все же не зря люди не хотят иметь с ней дело. Когда Вика была безвредной, я пытался пару раз порекомендовать ее. Но после нескольких встреч клиенты просили посоветовать другого адвоката или ждали очереди у меня. В итоге Вика болтается по мелким делам и онлайн-школам.
- Антон…
Людмила бежать не собирается. Она хоть и глуповата, но всегда железно уверена в себе. Я даже купился на это в свое время. Девушка показалась мне спокойной и адекватной. Только позже ее недалекость стала раздражать.
- Что, Люда? Ты серьезно думала меня обмануть? У твоего сына Степана ведь уже есть отец. Вы даже проводили анализ. Об алиментах договорились втихую, да. Скандал не нужен ни композитору Хмельницкому, ни твоему отцу-судье.
Людмила вдруг фыркает.
- Да отец сам не знает, что ему надо! Достал со своей осторожностью! Давно бы мог сколотить капитал нашей семье! А вместо этого заставляет меня работать секретаршей! Притом деньги ему суют, только бери! Но нет же…
Люда выливает то, что накипело. В силу профессии я научился быть хорошим слушателем. Но работать жилеткой для этой глупой блондинки не собираюсь.
- Отец сделал тебе квартиру, теплую должность. Он дает тебе возможность бывать на светских тусовках. Тысячи бы мечтали о таком.
Я уважаю отца Люды как человека и профессионала. Да и в принципе не в моих правилах скандалить с женщинами. Так что мой тон спокоен.
- Я не тысячи, Антон, - парирует Люда, - я - безумно невезучий человек! Даже ты заливал мне, что никогда не заведешь семью! И на тебе! Невеста, ребенок. Боже, почему у меня такая судьба?..
Из глаз Людмилы брызжут слезы. А я понимаю, что мне нечего ей больше сказать. Блондинка считает себя правой и со всех сторон обиженной жизнью. Но чем ее обделили, так это умом.
- Люда, больше и думать не смей в мою сторону! - я все же повышаю голос. - Знаю, тебя использовала Виктория. С чьей подачи, тоже предполагаю. Но ты просто запомни одну вещь - меня не существует для бывших! У меня есть женщина и ребенок. Уверен, пока один-единственный!
Блондинка качает головой.
- Ты очень агрессивный, Троицкий!
Мне хочется закатить глаза.
- Бери себя в руки и присмотри за сыном.
Сказать мне больше нечего. Поднимаюсь с места и иду к детской зоне, чтобы позвать Карину. Вижу, как моя милая брюнетка чем-то занимается с сыном Люды и рыженькой девочкой чуть постарше. Кажется, они лепят.
- Карин!
Она вскидывает на меня взгляд полный тревоги. Смотрит за мою спину на столики. Видит опустившую голову Люду. Я лишь киваю в сторону выхода.
Карина говорит что-то детям. Встает из-за столика, идет ко мне. Мне хочется прямо здесь ее крепко обнять и в то же время скорее уехать отсюда. Решаю выполнить второе желание. Только беру любимую за руку и крепко переплетаю наши пальцы.
Говорить мы начинаем в машине.
- К чему вы пришли, Антон?
В голосе Карины страх.
- Я не обязан о чем-то договариваться с Людмилой, - спешу ее успокоить, - хоть она значится матерью-одиночкой, отец у ее сына есть. Он популярный человек, тест делался тайно. Но он имеет место, как и материальная поддержка. Вот только Хмельницкий строго контролирует, чтобы деньги шли на малыша, а не на его амбициозную мать.
Карина хлопает глазами.
- На что тогда Вика и Людмила надеялись?!
Выдыхаю.
- Вероятно, сбить тебя с толку. Поссорить нас. Думали, ты почувствуешь конкуренцию для себя и малыша, покажешь себя истеричной, корыстной, - делаю вдох, - У Люды ко мне обида, плюс Вика могла предложить ей денег. А мести глупышка не боится, у нее влиятельный отец. Вика же… Тут явно пахнет происками моей тетки. Никак она не успокоится.
Во рту становится горько. А в душе муторно от мысли, что с тетей Лизой придется поступить по-плохому.
- Ужасно… - морщится Карина.
Она теребит ремешок черной сумки-портфеля. Смотрю на нежные пальчики с короткими ненакрашенными ногтями. Не к месту вспоминаю, какой след обнаружил утром от них на своей спине. Сколько же нужно страсти… Горло перехватывает от понимания, насколько она моя во всех смыслах. Буду полным ничтожеством, если когда-то ее потеряю.
- Спасибо, что рассказала мне все. За твое доверие. Если бы не ты, дело могло принять противный оборот.
Карина прикусывает губу.
- Думаешь, у тебя могут быть еще дети?.. - она так тяжело вдыхает. - Нет, я бы приняла твоего ребенка… Он же ни в чем не виноват! Но это как-то… трудно.
Она улыбается мне с робостью. Я не медлю с ответом.
- Я считал себя бесплодным, но защищался всегда от и до. Как любой другой мужчина. А еще я не рассказывал направо и налево про свою особенность. Знает семья, в курсе Вика - она очень близко общалась с теткой. Своим девушкам, даже более-менее постоянным, я ничего не говорил. Так что они бы уже предъявили мне детей.
- И Людмила не знала?
Машу головой.
- Нет, что меня в первую очередь насторожило. Так что я быстро поднял связи и проверил происхождение ее Степана.
Карина вдруг улыбается.
- Он, кстати, милый и смышленый мальчик.
Киваю, тоже поднимаю уголки губ.
- Пошел в отца. Пусть неофициально, но думаю, тот присмотрит за судьбой малого. И… - вспоминаю сцену в кафе. - К слову, тебе идут двое детей.
Любимая смущенно опускает веки.
- Давай для начала вспомним про одного и поедем заберем его от Зои.
Визит к старушке-няне как всегда проходит уютно. Мы отказываемся от пончиков с чаем, потому что все хотим домой, и нужно соблюдать Тимкин режим. Зато получаем приглашение на завтра. У Зои Львовны день рождения.
- Всего лишь семьдесят один, не юбилей, - кокетничает она, - но буду рада вам. Мои дети тоже приедут.
Карина говорит, что сможет отпроситься у начальницы. А вот я ничего не обещаю. Завтра мне предстоит одно тяжелое дело. Любимой я расскажу о результате по факту. Так что пока просто говорю - посмотрим.
Мы получаем малыша и до ночи не говорим о серьезном. Уложив Тимку, сами падаем в постель, не чувствуя ног. Ощущаю, как вздрагивает в моих руках Карина, проваливаясь в сон. И понимаю, для ее покоя и счастья я должен сделать все, что угодно…
Утром уезжаю, пока мои еще спят. Мне нужно встретиться с человеком, чей рабочий день начинается очень рано.
- Доброе утро, Давид Моисеевич.
- Здравствуй, Антон! Как же долго мы не виделись.
Грузный седой врач раскрывает мне объятья. Отвечаю на них, похлопывая его по плечу. Как все люди, друг семьи с годами постарел. Но излучает обычную для него харизму и энергию.
- Я и сейчас пришел не повидаться, - не вру.
Хозяин кабинета щурит темные проницательные глаза.
- Да уж понятно. Присаживайся, Тош.
Для него я навсегда мальчик. Сажусь в темное кожаное кресло. Офис зама главного врача дорогой клиники обставлен со старомодным пафосом. Приятель мамы и тетки - важный человек.
- Знаете вы или нет, но у меня родился сын.
Кустистые брови доктора взмывают. А в глазах зажигаются лукавые блики.
- Не удивлен.
Вот как.
- Его мать скоро станет моей женой. Мы любим друг друга. Но тетя Лиза против и в демонстрации этого своего мнения она перешла все границы. Я собираюсь поставить ее на место. И в некотором смысле мне нужна ваша помощь.
Давид потирает ладони.
- В некотором?
Киваю.
- Если откажетесь, я все сделаю сам.
Давид Моисеич хмурится, качает головой с укоризной. Причем эта эмоция не в мою сторону. Он что-то обдумывает.
- Лиза повела себя очень глупо. Я говорил ей, вероятность твоего бесплодия невелика. Но она так боялась остаться одна. А я был влюбленным дураком.
Насколько знаю, друг семьи давно женат. У него три дочери и сын. На моем лице, видимо, отпечатывается удивление.
- Да, я был без памяти влюблен в твою тетку! - поясняет Давид. - Я бы развелся и женился на Лизе. Но она не хотела. У нее не могло быть детей, и этот факт отравил всю ее жизнь! Сейчас я понимаю, Лизе был нужен хороший психолог. Но раньше это не было в ходу. Да и она не собиралась бороться.
Тру виски.
- Она же сама кандидат психологических наук!
Давид грустно улыбается.
- А я в свое время запустил язву. Сапожник без сапог - выражение не так просто появилось в народе! И потом, Елизавета заканчивала педагогический - учитель начальных классов. Лишь позже поменяла специальность, ушла преподавать в вуз. Не могла работать с малышами. Образование психолога она получала в сорок, уже имея свою застарелую проблему.
Да, биографию тети я знаю.
- И что там было с моим бесплодием?
Давид запускает пальцы в седые вихры.
- Лиза дико боится одинокой старости. Еще, когда она узнала о своем диагнозе, их соседка по коммуналке умерла одна и целые выходные до нее никому не было дело. Старухе было девяносто! В таких годах счастье - уйти во сне. Но Лизу это подломило. Она боялась, что ты если и не бросишь мать в будущем, то до тетки тебе не будет дела. Особенно при своей семье.
По тете и правда плачет психотерапевт. А ведь держится она всегда такой сильной и независимой!
- И вы не стали спорить с моим диагнозом?
Давид разводит крупные ладони.
- А что я мог? Да и не хотел я окончательно потерять Лизу… Она давила на меня, плакала. Упрекала, что у меня-то дети есть. В конце концов, я надеялся, что жизнь расставит все по своим местам. Прости меня, Антон!
Сжимаю губы так, что становится больно. А после размыкаю их и твердо произношу:
- Сейчас вы поедете со мной. И станете подыгрывать во всем, что будет происходить.
- Что ты задумал?! - вскидывается врач.
- Здоровью и жизни моей тетки это не повредит.
Теперь я еще больше уверен в правильности моего плана. Прямо как знал, чем осадить тетю. Хотя ее поведение само продиктовало такой сценарий.
С ее несостоявшимся мужем мы покидаем частный медцентр и садимся в мою машину. Давид рассказывает, как помог тете Лизе заморочить маме голову. Как пытался помешать мне попасть на службу. Вот только дядя эти потуги пресек и банально набил ему лицо. Пригрозил уничтожить как доктора. После этого Давид прервал все общение с Лизой, вернулся в лоно семьи и залег на дно.
Друга семьи пробило на исповедь. А я хочу одного - скорее обо всем этом забыть.
- Мы пойдем к Елизавете? - с долей ужаса уточняет мой спутник, завидев дом.
- Именно, - киваю.
- Мой бог…
Давид явно трусит, но выходит из тачки, не споря. Я ведь тоже могу уничтожить его.
Врач не знает, что внутри меня нет жажды мести. Только звериная тяга - защитить свое. Именно с этим чувством я топлю кнопку звонка.
- Антон?.. Давид?!
Тетя бледнеет. Она дома одна, мама всегда с утра в среду ездит на фермерский рынок. А тетя Лиза взяла отпуск после больничного. Хоть и как сказала мне мама, чувствует она себя вполне обычно. Видимо, взяла отгулы, чтобы ничто не мешало строить интриги.
- Да, тетя, это мы. И нам нужно с тобой поговорить.
Присутствие друга семьи, как я и думал, придает Лизе смелости. Перед моим носом она могла бы захлопнуть дверь. Но Давид нужен мне не только ради этого.
- Чай? - уточняет хозяйка квартиры.
- Нет, - быстро отвечаю я, - перейдем сразу к делу.
Мы шагаем в гостиную. Давид Моисеевич присаживается на краешек самого близкого к двери кресла. Словно на низком старте, в любой момент готовый убежать. Тетя садится по центру на диван. Берет в пальцы небольшую подушку и сжимает ее. Я прохожу к креслу вглубь комнаты. Чтобы хорошо видеть всех участников разговора.
- Ты взяла в сообщники Вику и делаешь все, чтобы разрушить мою личную жизнь. Даже не спорь, - я поднимаю ладонь, - все это мне хорошо известно. И не говори о своих благих мотивах. Меня от них тошнит.
Тетя крутит в руках подушечку.
- Тогда что ты от меня хочешь? - с иронией в голосе говорит она.
- Я уже не раз просил тебя оставить нас в покое. По-хорошему просил. Если бы ты послушалась, мы еще смогли бы сохранить отношения, - напоминаю тетке, - потом я требовал. И ты могла услышать меня хотя бы тогда. И мне не пришлось бы говорить то, что я сейчас скажу.
Тетя Лиза слушает меня с поджатыми губами.
- Что же? - спрашивает, почти их не размыкая.
Смотрю ей в глаза.
- Я ставлю тебе ультиматум. С этого момента ты забываешь обо мне. О моей жизни, которую у тебя не получилось выстроить по своему хотению. Если что, я знаю про ложный детский диагноз. Второе - ты и думать не смеешь о Карине и моем сыне. И о детях, которые родятся у нас в будущем.
Почему-то в этот момент я уверен - хотя бы еще один малыш у нас с Кариной будет.
- Иначе что? - спрашивает кандидат наук.
- В противном случае я сделаю все, чтобы ты оказалась в психиатрической лечебнице.
Глаза тети Лизы выходят из орбит. Давид Моисеич, в свою очередь, широко раскрывает рот. А я совершенно спокоен.
- Да ты хоть знаешь, - тетя берет себя в руки и хмыкает, - каких усилий стоит закрыть человека в психушке, если он того не хочет. Тут с реальными больными ничего не могут сделать родственники и соседи.
Тетя Лиза близка к психологии и психиатрии. Но она, кажется, подзабыла о моей профессии.
- Отлично осведомлен, - киваю, - точно так же, как знаю способы "закрыть человека в психушке". А говоря по правде, твое поведение не тянет на нормальность. Хоть ты и не сбрасываешь на голову прохожим сковородки.
Елизавета хлопает ртом как рыба и некоторое время издает лишь булькающие звуки. На лице Давида страдальческое выражение.
- Давид Моисеич во всем мне поможет, - вспоминаю про своего спутника, - у него самого рыльце в пушку, и ему не нужен скандал.
Врач закашливается. Но понимает, спорить со мной - себе дороже. Тетя откидывается на спинку дивана, ее лицо краснеет. Нет, ее не скручивает приступ. Это обыкновенная злость.
- Да как ты можешь, Антон! Я вырастила тебя! Воспитала!
Смеюсь.
- Вот и скажи себе спасибо за это. Не зря говорят, лучшее воспитание - собственный пример. Я сейчас поступаю точно так же, как ты сделала в свое время. Только я защищаю свою жизнь. А ты хотела полностью завладеть чужой.
Глаза и рот тети становятся узкими словно нитки.
- Вон отсюда! Убирайся из моей квартиры, неблагодарный мальчишка!
Качаю головой.
- Я уже не мальчик, тетя. В этом вся суть, - встаю на ноги, - помни мое предостережение. И на самом деле обратись за психотерапевтической помощью.
- Вон!
Иду в прихожую, за мной трусит приятель семьи. Он что-то пытается говорить тете, но та кроет его последними словами. Я не поддерживаю супружеские измены. Но возможно, тете стоило в прошлом дать шанс этому мужчине. Тогда она, по крайней мере, была бы озадачена своей судьбой.
Впрочем, есть вполне адекватные одинокие люди. А есть семейные дамы, которые суют свой нос туда, куда не следует. Уж мне ли с моим опытом наблюдения за людьми не знать.
Подъезжает такси, которое отвезет Давида назад в клинику. Он хороший терапевт и администратор. Их медицинский центр считается одним из самых надежных, вместе с тем имеет ряд льготных и благотворительных программ. Они действительно помогают людям. Я не буду все это портить. Но надеюсь, вижу друга семьи последний раз в жизни.
Наконец, я остаюсь один. Подхожу к машине и достаю телефон. В салон пока не сажусь, хочу подышать воздухом. На город сегодня опустилась прохлада.
- Антон, ну наконец-то! Ты так рано уехал…
- Нужно было, - мягко отвечаю, - как вы там?
Я пока не знаю, рассказывать ли Карине о разговоре с тетей. Мне ничего не хочется скрывать от этой девушки. Но эти подробности слишком неприятные. Любимая и так винит себя в моем разладе с семьей.
- А мы едем к Зое Львовне, - радостно сообщает моя милая собеседница, - Фаина дала мне отгул. Придется отработать его в субботу. Но мне так хотелось сделать приятное Зое.
Да, эта старушка была добрее к нам, чем близкие. Я надеюсь, наши мамы все же перестанут волноваться за нас и порадуются. Однако Зоя Львовна все равно будет на особом месте.
- Да, конечно. У меня еще есть дела. Как только освободишься, позвони мне. Заберу вас и вместе поедем домой. Заодно поздравлю Зою.
Сейчас у меня далеко не тот настрой, чтобы ехать на именины. К вечеру перезагружусь работой и буду выглядеть не так мрачно.
- Хорошо… - в голоске Карины сожаление. - Как скажешь.
- Хочу сказать, что люблю тебя, - усмехаюсь.
- И мы тебя очень любим тоже.
Прощаемся. Хочу сесть в авто, но что-то не так. С трудом понимаю, это быстро надвигающийся шум шагов. Мертвая хватка, удар сзади. Меня оглушает темнота.
***
Карина
Антон редко отмалчивается о своих делах. Мы ведь коллеги, и мне хорошо понятна суть его работы. Поэтому он обычно конкретен - еду на встречу с тем-то, сегодня заседание в таком-то суде. Клиенты обратились за вот такой помощью. Обтекаемо он никогда не отвечал!
Этот момент неприятно щекочет внутри. Или я просто разбалована нашими разговорами? В конце концов, чем дольше мы вместе, тем меньше восторга будет от общения. Так ведь? Ух, не знаю… Это мои первые настолько серьезные отношения.
Одно я решаю точно - не нужно портить себе настроение сейчас. Зоя не заслуживает кислой мины за столом. Она так подсуетилась - наготовила блюд с утра.
Дочка, с которой они вечно вздорят, оказывается активной и доброй. Мы много болтаем о жизни, детях, прошлом. Возможно, так она отвлекается, чтобы пропускать мимо ушей заботливые замечания матери и не ругаться с ней в день рождения. А я этой болтовней забываю дурные мысли.
Внуки Зои в восторге от Тимошки. Они все уже подросшие, малыш для них в диковинку. А сын, в свою очередь, с интересом смотрит на них, тянется в игру. Хочет так же бегать и говорить. Пытается оторваться от опоры в виде дивана и шагнуть. Но пока плюхается на попку.
- Ничего, скоро побежит! - умиляется нарядная Зоя. - А со вторым вам будет проще. Он будет во всем копировать старшего.
Ох, о таком я пока не думала. Даже жарковато становится.
- Тимка сейчас ориентируется на папу, - улыбаюсь.
Дочь Зои пригубливает из бокала. Мы все за столом в гостиной, детки играют тут же.
- Твой мужчина уже признал отцовство? Брак вы оформили?
Отвечаю не задумываясь.
- Отцовство да, а брак пока нет.
Полноватая блондинка вскидывает брови.
- А что мешает? Дожимай его, а то так и будет до пенсии сидеть! Квартиру еще небось планирует купить до брака.
Я хмурюсь.
- У нас… - запинаюсь. - У Антона уже есть хорошая квартира.
- Тогда вообще непонятно, чего он тянет, - машет рукой новая знакомая.
- Да не тянет он, - разговор перестает мне нравится.
Зоя тут же начинает хлопотать у стола, двигает туда-сюда тарелки.
- Антон - хороший человек. А со свадьбой успеется! Не волнуйтесь.
Ее дочка качает головой.
- Да мне-то что беспокоиться?.. Просто знаю этих мужиков!
- Ой, смотрите на Тимку! Ну как пойти старается! - меняет тему Зоя.
Я откидываю мысли о свадьбе. Еще об этом волноваться! Никогда штамп не склеивал пары. Уж я насмотрелась за свою профессиональную жизнь. Не стоит внимания.
Тем более, к вечеру появляется более веский повод дергаться. Антон не отвечает на звонки. Вернее, его аппарат вообще не в зоне доступа.
- Батарейка, наверное, села, - говорит Зоя, усаживаясь рядом со мной на диван, - скоро сам объявится! А если что, вы всегда с Тимкой можете переночевать в своей комнате.
Мм, своей я уже считаю спальню в квартире Троицкого… Куда же он подевался? Может, готовит сюрприз?..
Думать о хорошем с каждым часом становилось сложнее. Зоя Львовна провожала дочку, позже сын с невесткой заехали поздравить ее. А мы с Тимкой сидим в "нашей" комнате, и я все больше переживаю.
- Попросить Славку отвезти вас домой? - Зоя появляется в дверях с внезапным предложением. - Я вас не гоню! Но вижу, ты сама не своя. Может, Антон забыл, что обещал заехать? Может, какое дело отметил… Я попрошу своих войти с тобой.
С грустью качаю головой.
- У меня нет ключей… Вернее, одного из ключей.
Нарисованные брови старушки взмывают вверх. Она несколько раз моргает.
- Тогда и говорить нечего! Остаетесь здесь, пока ваш папаша не явится.
Представляю, что она подумала. Мы не поженились, я не могу зайти в квартиру без Антона. Но у него правда сложные замки! Еще со времен, когда ему грозила опасность.
Опасность… Внутри что-то колет. Ну не мог Троицкий просто так пропасть! Не время впадать в бабьи глупости. Я должна что-то делать.
ГЛАВА 16
Звоню на пульт охраны дома Антона. В квартиру никто не входил. Нахожу координаты бизнес-центра, где он снимает офис. Там тоже отрицательный ответ. Адвокат вообще пять дней не появлялся в здании. После с тяжелым сердцем берусь обзванивать справочные больниц и полиции. Ничего… Тем временем на город опускается поздний вечер.
Спасибо Зое, она берет на себя заботу о Тимошке. Эта женщина точно мой ангел-хранитель! Я же хотела бы сейчас быть таким ангелом для любимого. Слетать и посмотреть, что же с ним происходит?! Ну не мог он банально загулять!
Набираю контакт… Ох, меньше всего хотела бы я ей звонить. Но приходится.
- Вика… Здравствуй. Дай мне, пожалуйста, номер матери Антона.
Они ведь соседи, общаются.
- Хм, привет. Нет у меня его.
Выдыхаю.
- Вик, не вставай в позу. Антон пропал, у него могут быть неприятности.
Бывшая преподавательница явно веселеет.
- А может, он опять сбежал? Тебя ведь предупреждали. Троицкий не создан для семьи.
Из последних сил держу себя в руках.
- Сейчас не время говорить об этом. Просто дай мне номер.
- Да нет его! - Виктория пыхтит. - Есть только номер тетки… Но ты сама знаешь ее отношение к тебе.
Прекрасно знаю, но сейчас я бы позвонила самому дьяволу.
- Диктуй.
- Да.
Голос взрослой женщины звучит нетвердо.
- Елизавета? - черт, я даже не могу вспомнить ее отчество.
- Да. Я слушаю.
Она говорит вежливо. Не поняла, кто ей звонит. Исправляю этот факт и стараюсь договорить как можно быстрее.
- Это Карина, девушка Антона. Пожалуйста, скажите, он сегодня не связывался с вами или вашей сестрой? Уже поздно, а я не могу до него дозвониться!
Я не называю себя невестой, матерью сына Антона, чтобы не усугублять момент. Но тетка, конечно же, сразу меняется.
- Странно, девушка, что вы звоните мне. Мой племянник угрозами велел мне держаться от вас подальше. Хотя раз вы даже не в курсе, где он, не такая уж у вас серьезная связь.
Да какое ей вообще дело! Стоп… В чем-то она права, это я ей звоню. Не время включать гордость.
- Скажите, ради бога, с ним все в порядке? - почему-то чувствую, она знает об Антоне. - Меня интересует только это!
Последняя фраза идет из самого сердца. Но Елизавета не проникается.
- Раз вы ничего не знаете о нем, значит, так нужно. Вы не его семья, что бы там себе не воображали. Прощайте.
Она не дает мне и пикнуть в ответ. В трубке воцаряется тишина.
- Господи… - чувствую себя в тупике.
Наверное, в моей жизни не было тяжелее ночи, чем эта. Даже когда Антон исчез тогда из нашего городка, я не настолько переживала. Вернее, я была раздавлена нашим расстоянием. Но почему-то внутри жила уверенность, этот мужчина спасает себя. С ним все будет хорошо.
Сейчас же у меня такой уверенности нет совсем. Зато все вокруг явно считают, он меня банально бросил.
Зоя Львовна вздыхает и перед тем, как уйти спать заверяет меня - она готова принять нас с Тимкой назад. Тетка Антона и Вика откровенно позлорадствовали. Даже на казенных телефонных линиях неодобрительно хмыкают, когда узнают, что я не законная жена.
Хорошо, хоть Тимка слишком мал и ничего не понимает! Только чувствует что-то и немного капризничает перед сном. Благо, игры с новыми друзьями его вымотали, и малыш все же крепко засыпает рядом со мной. Я же забываюсь на пару часов под утро.
Единственная, кто реагирует без унизительных вздохов и фраз - это моя начальница. Она не вспоминает о своем обычном юморе, серьезно расспрашивает меня обо всем. Велит оставаться дома и на связи. Обещает помочь… Боже, хоть какой-то луч надежды.
Но пока еще я чувствую полную безысходность. Вновь и вновь набираю номер Троицкого и слушаю - абонент не отвечает. Как будто и так непонятно!
А еще мама решает позвонить мне после обеда, и я не выдерживаю.
- Дочка, что случилось?! - вскрикивает она в ответ на мой всхлип. - Что-то с Тимошкой?!
Мотаю головой, чувствуя на щеках слезы. Прокашливаюсь.
- Нет… Нет, с малышом все в порядке! Антон пропал…
Пауза на другой стороне трубки затягивается. Мама тяжело дышит.
- Во-первых, успокойся и перестань лить слезы! - с некой строгостью говорит она. - Маленький все чувствует. А насчет Антона… Он уже пропадал один раз.
Маме трудно доверять моему мужчине. И последние события никак этому не помогают. А она начала немного отходить, когда я рассказала об интриге с "наследником" от Люды.
- Мам, тогда он спасал свою жизнь! А сейчас… Я не представляю, что случилось.
Мама снова молчит пару секунд.
- В данный момент кто-то ему угрожал? - интересуется она после.
- Нет… Он много раз говорил - теперь всё позади!
Мама прочищает горло.
- В больницах и моргах его нет? Родня тебя послала… Дочка, вывод напрашивается сам собой. И не стоит твоих слез и нервов.
Я медленно в исступлении мотаю головой. Мама меня не видит. Но это беззвучное "нет" я говорю не ей, а как будто самой судьбе.
- Он стоит многого, мама! - голос срывается от крика. - Поговорим позже…
Я отключаю звонок. Мама переживает за меня и ругаться с ней у меня нет желания. Да и сил. Я просто сворачиваюсь клубочком на диване в "нашей" комнатке. Тимка со своей доброй няней.
Не знаю, сколько проходит, когда я слышу под дверью шаги. Наверное, Зоя сейчас позовет меня есть. Ручка поворачивается… Но слышу я не голос хозяйки квартиры. Хотя тембр тоже женский.
- Карина… Бедненькая!
Не сразу узнаю голос, ведь мы не так много знакомы. Но как только накатывает понимание, внутри срывает клапан. Попадаю в хрупкие объятья и плачу. Серая футболка станет совсем темной от моих слез.
- Как… Как ты тут оказалась? - отрываюсь от нее через несколько минут.
Полина быстро стирает слезы с моего лица ладошками.
- Ты совсем ничего не знаешь, бедняжка! Тетка Антона просто монстр! А у его матери не было твоего телефона… Она крепко поругалась с сестрой, но та все равно не дала.
- А у меня не было ваших координат, - всхлипываю.
Поля быстро кивает.
- Да, мы тоже те еще олухи. Но Рус вспомнил, что вычислял для Антона адрес твоей Зои. Не спрашивай как, моему мужу пришлось вспомнить навыки спецвойск. И старые связи. Это неважно, главное, мы здесь.
- Спасибо за поддержку…
Полина тут же качает головой.
- Я не только сопельки пришла тебе утирать, - она по-доброму улыбается, - развернута целая операция по спасению Антона. Его похитили! Тетка видела это, и у нее хватило ума позвонить своему брату. Дядя Антона знает Руса, он тотчас связался с ним.
- Господи, но кто схватил Антона?!
Внутри все съеживается, и я осознаю - лучше б он сбежал от меня! Чем эта реальная опасность.
- Они вычисляют… Местность, где последний раз засекли его телефон, прочесывают. Рус уверен, что Троицкий жив.
Виски пульсируют.
- Но что делать?! Как я могу помочь?
- Мы можем только ждать, - вздыхает Поля, - спецы работают. И собирайся, мы заберем тебя с собой на квартиру Антона.
- Ее же не открыть…
- Не волнуйся, Рус уже это сделал, - Полина усмехается, - они искали там зацепки. Сейчас у вас дома дядя и мать Антона. Тетки Лизы, естественно, нет. Поедем все вместе туда, ты не должна оставаться здесь одна.
- Хорошо, я сейчас, - сдавленно соглашаюсь.
При всей моей теплоте к Зое, в этот момент я больше нуждаюсь в Атамановых. Да и банально хочу быть в курсе всех событий. Я быстро собираю сына, сумку и выхожу в прихожую, где меня ждут Полина и Рус.
Зоя Львовна провожает нас.
- Каришка, не думай о плохом! - наставляет она. - Даже не смей! И держи меня в курсе! Звони в любой час!
- Спасибо, - обнимаю ее.
Руслан тем временем берет мои вещи.
- Выше нос, Карин, - он ободряюще поднимает уголки губ, - когда-то я искал сведения о тебе спустя рукава. Но вы сами отлично разобрались. Сейчас же я сделаю все, чтобы вытащить его. И я его вытащу.
Спокойный мужественный тон впервые за долгое время дарит мне защищенность. Поля усиливает этот эффект, приобнимая нас с Тимкой сзади. Вместе с друзьями мы садимся в авто и едем домой. Хотя этим словом нельзя называть роскошную квартиру, пока там нет нашего папы.
Едва мы попадаем в светлое просторное жилье, сын начинает крутить головой. Я отпускаю его, и малыш сразу ползет в сторону двери кабинета.
- Он ищет папу… - констатирую факт.
У меня, кажется, не осталось больше слез.
- А с дедом он не хочет познакомиться?
Добрый голос пожилого мужчины накрывает теплым покрывалом. Лучики морщин возле глаз, счастливая улыбка при взгляде на Тимку сразу дает понять - дядя Антона хорошо относится к нам.
- Думаю, Тимошка не против, - говорю робко.
Антон с дядей очень похожи. Тот же чуть удлиненный овал лица и прямоугольный мужественный подбородок. Те же темные проницательные глаза. Только у старшего родственника россыпь морщин и дутые вены на кистях рук.
- Тимка! Я твой деда!
Тимошик смотрит сначала с удивлением. Но в ответ на улыбку дедушки сразу лыбится.
- Он общительный малыш… Здравствуй, Карина.
- Здравствуйте…
Тут и мама Антона. Женщина явно чувствует неловкость. Она подходит ко мне, видя, что Полина и Руслан прошли в гостиную.
- Хочу попросить прощения за Лизу. В мою сестру как будто бес вселился! Ужасно повела себя.
Морщусь.
- Вы ни в чем не виноваты.
Стелла чуть улыбается.
- Можно я повожусь с Тимошкой.
Киваю.
- Буду вам благодарна. У меня совсем нет сил.
Принимаю ее объятья и пока не знаю, что скоро мне придется собрать всю оставшуюся энергию.
В квартире более или менее спокойно. Хотя меня ни на миг не отпускает тревога за Антона. Я вспоминаю все молитвы, которым меня учила бабушка в детстве. Вместе с Русом мы пытаемся воссоздать картину недавних дней. Голова кипит.
И тут происходит нечто, вообще взрывающее мозг. На мой телефон поступает вызов. Номер незнаком.
Сначала думаю, это реклама. Но что-то заставляет ответить.
- Карина, это я.
Сердце ухает вниз. Да с такой тяжестью, что колени подкашиваются, и я опускаюсь прямо на пол.
- Антон! Где ты?!
Любимый игнорирует вопрос.
- Карин, у меня мало времени. Я звоню, чтобы попрощаться с тобой…
- Нет! - из меня вырывается грудной крик.
- Малышка… Я счастлив, что успел узнать о сыне. Слава богу, сейчас есть точные и цивилизованные методы определить родителя. А в древности некоторым правителям приходилось грозиться разрубить малыша, чтобы настоящая мать отреагировала…
Что он несет?! Не знаю, почему, но я молчу и запоминаю все до буквы.
- Жаль, конечно, - продолжает Антон, - что я не оставил Тимке большого состояния. Или, например, нефтяную скважину. Металлургический бизнес тоже был подошел. В общем, прости меня за все.
- Антон!!!
Я оглушаю всех в комнате. А меня делает глухой та тишина, которая раздается мне в ответ.
- Он звонил с непростого аппарата, - Рус выругивается, - Карина, что он говорил?!
Но я закрываю глаза и стараюсь понять - что он чувствовал? В конце он попросил прощения так искренне, что мне захотелось выть. А вот начало… Как-то наигранно он говорил про скважины и правителя.
Разрубить ребенка.
- Соломон!
- Мм? - Рус непонимающе морщится.
Я тру виски.
- Нефть… Скважина… Металлургический бизнес.
Поднимаю широко распахнутые глаза на близких.
- Соломонов - владелец металлургического дела, который преследовал Антона.
- Но ведь он мертв! - вставляет слово дядя.
Я выдыхаю.
- Наследство… У этого человека были дети?
Обо мне тут же забывают. Только Поля и Стелла хлопочут вокруг. Мужчины полностью погружаются в дело. Уже через десять минут автомобиль с ними покидает наш уютный двор.
Мне остается только молиться. Память вычленила полезную инфу и тут же стерла прощание Антона. Я не собираюсь быть без этого мужчины!
- Троицкий, как хочешь, но ты обязан вернуться… - шепчу слышно только для себя самой.
Рассвет приходит как судный миг. Скоро все станет ясно. Антона найдут живым… Нет, другой вариант я боюсь даже упоминать.
Когда слышится звук ключей в замке, я вздрагиваю всем телом.
Даже не сразу задумываюсь - почему Руслан не позвонил? Разве время ковыряться с замком… Но только открывается дверь, как все встает на места. Это не Атаманов! На пороге собственной квартиры стоит мой Антон. Меня как магнитом тянет вперед.
- Антон!!!
Это имя я в последнее время произношу диким криком. Любимый раскрывает мне объятья. Так естественно, как будто уже полчаса тут ждет, когда я метнусь к нему.
- Ты жив? Боже…
Неужели мои молитвы услышаны? Или Руслан мастерски сделал свое дело. Или… Что вообще произошло?
- Я здесь, родная, - Антон шепчет мне на ухо, - давайте пройдем.
Не могу отлипнуть, шагаю вместе с ним. А в следующий момент вижу - Антон пришел не один. И это не Рус или его дядя! С ним женщина… Прямая спина, короткая стрижка, элегантность даже в потертых джинсах и такой же куртке.
- Фаина Филипповна?!
Думала, меня уже невозможно удивить.
- Я тоже по тебе соскучилась, Карина, - усмехается моя начальница, - но хотела бы встретиться при других обстоятельствах, конечно.
Мы проходим в большую комнату. Поля рядом, но молчит. Стелла с внуком спят в гостевой комнате. Я нехотя выпускаю из объятий Антона, чтобы он сел. Попутно рассматриваю его. Хозяин квартиры идет к барному стулу, как говорит, чтобы не пачкать диван.
Мужчина, естественно, жив и вроде без серьезных ранений. Потрепан, конечно. Взлохмаченные волосы. Грязь, ссадины на руках, затылке и лице. Брюки порваны на одном колене, а про рубашку не стоит и говорить. Это уже тряпка. Однако Троицкий выглядит безумно мужественным и сильным. И то, что он начинает рассказывать, еще больше убеждает - мне достался далеко не хлипкий мужчина.
- Меня похитил младший Соломонов с дружками-мажорами. Щенки захотели поиграть в бандитов, - Антон пренебрежительно кривится и продолжает, - на их стороне был эффект неожиданности. Они ударили меня, потом что-то вкололи. Пришел в себя я уже в незнакомом доме.
- Господи… - меня пробирает дрожь.
- Все позади, - Антон ловит мой взгляд, я кивком прошу говорить дальше, - я был связан. Парни занимаются спортом и явно обучались самообороне. Вязать веревки, пользоваться оружием, вырубить противника. Все эти полезные навыки они использовали отнюдь не для защиты. Мне пришлось немного выждать и повозиться.
Да, если бы на месте Антона был обычный адвокат, а не человек после школы спецслужб… Эти отмороженные добились бы своего. Кстати…
- А что они хотели? - вскидываю брови.
Троицкий хмыкает.
- Высшего суда. Малой считает, именно я виноват, что его отец остался без денег, а потом и без жизни. А что он наглейшим образом нарушал закон, вредил природе и связался с крупнейшей преступной группировкой страны - такие мелочи!
- Идиот… - шепчет Полина.
- Он знал, что его отец искал меня. Вот и решил закончить дело. Ну и воспитание во вседозволенности тоже сыграло. Как и у его друзей.
Я ерзаю на соседнем высоком стуле.
- Почему… - мне больно даже в теории говорить об этом. - Почему они тебя не убили?
- Сначала, как понял, не могли решить, кто конкретно должен это сделать, - он с иронией вздыхает. - После пытались шантажировать и требовать денежный перевод. Но я знал, это лишь сократит мое время. Отказался наглухо. Потом им в голову пришло поглумиться, они задумали звонок тебе. А я решил, как мог, дать тебе зацепки. Если у ребят кураж медленно сходил на нет перед лицом реального преступления, мой мозг работал как заведенный.
- И как ты выбрался?! - не выдерживаю.
- Смешно, но я отпросился в туалет. Ребята не хотели грязи в особнячке, да и не ожидали, что едва они меня развяжут, я тут же перехвачу оружие. И вырубить парочку из них смогу быстро. Одним прикладом. В общем, вспомнил я добрым словом школу спецслужб.
- А дальше?! - ахаю не без доли восхищения своим мужчиной.
Антон вдруг улыбается.
- Я сбежал, - он смотрит на меня, - раньше я бы заботился, чтоб эти подонки получили наказание. Закрывал бы их в доме, вязал, делал что-то еще… Но в тот момент мне стало плевать на справедливость. Я поторопился к своей семье. Знаешь, Карин, прощание с тобой было хоть и наигранным, но самым страшным моментом в моей жизни.
Не могу усидеть на месте. Подхожу и крепко обнимаю его.
- Все позади… - это уже шепчу я.
Проходит несколько секунд. С дивана раздается совсем не деликатное покашливание. Я, чуть краснея, отстраняюсь. Смотрю на начальницу, на Троицкого.
- Но как вы встретились с Фаиной Филипповной?
Антон усмехается.
- Коттедж Фаины находится в том же направлении. Еще у нее хорошее авто и она не робкого десятка. Сложив все это вместе, я позвонил ей. Телефон взял у ребяток. А вот подходящей тачки у дома, к сожалению, не было. Да и не хотел привлекать внимание сразу. Вдруг на улице был бы кто-то из их дружков.
Теперь смеется Фаина.
- Я пришла на помощь без лишних вопросов. Мне ведь звонила Карина. В итоге получила всплеск адреналина и, к счастью, на этом все. Обожающая тебя, Антон, Инна сегодня сможет пинать балду на рабочем месте. Лично я собираюсь найти компанию и как следует оторваться в любимом ресторане!
Ну вот и я хихикаю.
- Рассмотрите мою кандидатуру? - мы все слышим дрожащий женский голос на входе в комнату. - Антон!
Ну вот, не только я сегодня издаю подобные крики. Троицкий поднимается с места, отходит и заключает мать в нежные объятья.
- Все хорошо, мама.
Пока Стелла что-то тихо причитает и всхлипывает, на Фаину кидает взгляд Поля.
- И меня тоже возьмете? Слава богу, грудью я уже откормила. А ехать в таком состоянии к детям - не лучшая идея. И… Где, в конце концов, мой муж? Антон! Рус вообще-то поехал тебя выручать!
Антон с мамой проходят к нам.
- Я связался с дядей уже из машины Фаины Филипповны, - поясняет Троицкий, - им там есть, чем заняться. Соломонов и его маленькие друзья должны ответить за выходку по всей строгости закона. Чтобы у них больше не возникало и мысли играть в мстителей.
Поля удовлетворенно улыбается.
- Атаманов злой как черт, что кто-то снова нарушил нормальный ритм его жизни, - говорит она, - так что ребятам не поздоровится, это точно. И все в рамках закона, конечно! Хм… Девочки! Ну что, мы едем? Мне кажется, семью Троицких пора оставить в их гнездышке.
Мы всех их еще раз благодарим и обнимаем. "Девочки" явно торопятся. То ли из деликатности, то ли от желания скорее расправиться со стрессом. Но так или иначе, мы скоро остаемся втроем.
- Тимошка спит? - на вопросе о сыне голос любимого надламывается.
При всей своей мужественности Антон натерпелся страха. Беру его за руку.
- Да, но скоро должен проснуться. Идем к нему?
Тимка вчера взбудоражился и засыпать в своей кроватке категорически не хотел. Бабушка легла с ним на просторном диване в гостевой. Сейчас малыш все еще там - лежит на спинке, широко раскинув ручонки.
Мы замираем посреди комнаты. Чувствую тепло Антона сзади, а через миг он уже крепко меня обнимает. Его руки на моем животе, накрываю их своими. Глажу.
- Не представлял, что больше не увижу вас.
Я хмурюсь до боли.
- И не должен был! Я сразу поняла, что ты фальшивишь в этом прощании. И только потому начала вдумываться в слова.
- Я адвокат, а не актер, - посмеивается Троицкий.
- Ты самый лучший мужчина и папа. И ты всегда должен быть с нами! Хоть я и не люблю ультиматумы.
- Этот я с удовольствием принимаю.
Антон наклоняется и горячо целует мою щеку. Я закрываю глаза, нежась в его тепле. Время замирает.
- Знакомый врач моей тети сказал, что мой диагноз был надуманным. Так что высока вероятность - на Тимошке мы не остановимся, - с восторгом проговаривает мне в шею Антон.
Я глубоко вздыхаю от чувственных волн в животе.
- Боже, Троицкий, наш сын еще даже не пошел.
- Мы решим этот вопрос.
Хочу засмеяться, но не успеваю. По-моему, нам и правда нужен еще один ребенок. И желательно девочка. Потому что мужчины семьи Троицких уже слишком спелись между собой. Не зря же в этот самый момент Тимка раскрывает глазенки, садится на новой постели. Хватается ладошкой за стену, у которой стоит диван. Поднимается, отталкивается о нее. И делает по упругой поверхности вполне себе твердый шаг.
- П-п-п-п! - визжит он по пути.
Антон счастливо хохочет.
- Правильно, сынок. Пора!
Тимка лыбится, плюхается на диване на попку. А его папа крепко прижимает меня к себе.
***
Антон
Не только Рус хочет нормальной жизни. Я тоже желаю больше никогда не сталкиваться криминальным произволом. Как любой человек я опасаюсь за свою шкуру. Мечтаю прожить еще долго и счастливо. Но не только в этом дело.
Пока я был связан и допускал худшее, из головы не шли Карина и Тимошка. Как так я их больше не увижу? Каким образом они будут жить без меня?! Моя маленькая птичка только обрела поддержку и снова останется одна? А сын даже толком не поймет, что рядом был папа? Я все же не увижу его первый шаг… В горле от таких мыслей ворочался болезненный ком.
Я смог выбраться, по-другому было никак. Соломонов-младший унаследовал безбашенность папаши. Но если в девяностые это качество помогало взлететь, сейчас придется ответить за последствия. Я уж постараюсь сделать так, чтоб отморозок загремел за решетку всерьез и надолго.
Однако в целом все это можно считать пережитым этапом.
- Антон… Кажется, в дверь звонят.
Я как раз подумывал выпустить любимую из рук и отправиться в ванную. Но теперь нужно посмотреть, кто там. Карина испугалась. Да, должно пройти какое-то время пока мы успокоимся и будем нормально реагировать на, казалось бы, банальные вещи.
- Я взгляну. Побудь здесь с Тимошкой.
Она провожает меня до дверей гостевой, но слушается и не идет дальше. И… очень здорово!
Думаю, у всех бывало, когда курьер приезжает не вовремя. Раньше, когда ты только вышел из душа, или опаздывает, а ты заснул на диване. Но никогда еще доставка не заставала меня грязным и потрепанным после нападения. Парень с модным хвостом на затылке несколько секунд не может отвиснуть.
- Давайте, что там у вас?..
- Онлайн-заказ из "Золотницкого".
Чуть не бью себя по лбу.
- Ах, да… Так, только тихо и быстро.
Готов признаться, мне было банально некогда ехать в ювелирный салон и смотреть на украшения вживую. Решил, если в реале кольцо будет выглядеть хуже, чем на фото, просто верну. Размер я определил, приложив колечко любимой к линейке на сайте. Идеальная схема.
С благодарностями выпроваживаю курьера. Кричу Карине, что это по работе, а я в душ. В ванной разглядываю украшение. Да, дельце я провернул замечательно!
Наконец смываю с себя всю мерзость прошедших суток. После сижу с сыном, пока Карина делает то же самое. Мы много обнимались, и она пропахла теми же "ароматами". Из душа девушка возвращается трогательно домашней и расслабленной в пушистом светлом халате.
Тимка на ковре в гостиной пытается вспомнить, как он смог шагнуть сам. Правда попка в большинстве случаев играет против него и тянет шлепнуться на ковер. Я с улыбкой наблюдаю с дивана. Карина садится рядом, подбирает ноги.
- Вчера вечером квартира показалась мне чужой и зловещей, - рассказывает она, - а теперь это снова лучшее место на земле.
Любимая прижимается щекой к моему плечу. Легонько зевает. Да уж, момент самый "подходящий". Но я не хочу больше ждать. Запускаю руку в карман штанов, а потом словно фокусник разжимаю ладонь уже с открытой коробочкой.
- Троицкий! - сонливости в глазах Карины как не бывало.
Наслаждаюсь произведенным эффектом. Должны быть и приятные неожиданности! А через миг оставляю свою женщину сидеть и опускаюсь на колени подле нее.
- Ты уже моя, - смотрю в родные темные глаза, - но согласна ли ты стать ею по всей строгости закона? Выходи за меня, Карин. Потому что не должно быть по-другому.
Нижняя губа Карины дергается. Она смотрит на широкий золотой ободок с внушительным квадратным бриллиантом.
- Антон… Какое оно… стильное?.. - девушка прикусывает губу.
В мой голос прокрадывается робость. Я как будто жду вердикт.
- Мне показалось, оно будет отлично сочетаться с деловой одеждой, - выдыхаю.
Карина гладит кольцо подрагивающим пальчиком.
- Ты помнишь, что я не хочу садиться дома…
Усмехаюсь, чтобы хоть немного сбросить нерв.
- Можешь сделать это, когда пожелаешь. У нас вообще будет полное беззаконие.
Любимая прыскает, но вместо смеха у нее вырывается всхлип.
- Я согласна! - говорит она взволновано. - На беззаконие и… И стать твоей женой.
Она позволяет надеть себе на пальчик кольцо, пускает на предмет лучистый взгляд. Но уже через секунду смотрит на меня и тянет к себе за ладони. Размещаюсь меж ее колен и как будто ставлю печать на нашем договоре твердым поцелуем.
- М-м-м!
Оба поворачиваем голову. Тимошка стоит на своих ногах без опоры, лыбится и машет ручонками. Секунда, три… Плюх!
ЭПИЛОГ
Антон
Если во время предложения любимая выглядела безумной счастливой, даже расплакавшись, то обсуждение свадьбы явно портило ей настроение. Я так и не смог добиться от нее, о какой церемонии она мечтала. Хочет ли заниматься подготовкой сама, или мне поискать хороших спецов. Карина сразу хмурилась и закрывалась.
Но это может быть последствиями стресса. Дня три после моего похищения мы вообще проводим в горизонтальном положении. Только дом, вкусная еда и наш малыш. Прогулки не дальше детской площадки. Физическая активность - лишь нежное занятие любовью. Нам нужно было прийти в себя.
Родственники нас тоже первое время не трогали. А когда решились нарушить наше затворничество, я начал понимать эмоции Карины по поводу свадьбы.
В один из вечеров любимая зашла в мой кабинет с трубкой.
- Моя мама хочет поговорить с тобой.
- Хм, с удовольствием… Да.
Карина рядом, теребит край майки. Сын возится с машинкой в дверях.
- Антон, здравствуй, - голос женщины взволнован, - я хотела бы извиниться перед тобой. Ты ничего не сказал, но точно заметил, что я встретила тебя с недоверием. Еще твоя тетя… Она показалась такой рассудительной. Прости! Я поняла, что ошиблась в тебе. И эта ошибка приятная.
Улыбаюсь, чувствуя облегчение.
- Вы не должны извиняться, - говорю честно, - я рад, что у Карины есть те, кто хотят за нее постоять. Но волноваться за них с Тимкой и правда нечего.
- Мы уже поняли! - мама Карины веселеет. - Если что, всегда поможем.
- Спасибо.
Помощь бабушки и дедушки лишней никогда не будет. Мы прощаемся, Карина забирает телефон.
- Мама поняла, как мы тебе нужны. Но все равно должно пройти какое-то время… Чтобы все окончательно притерлись. Вот почему я не хочу никаких торжеств!
Раскрываю объятья для своей надувшейся принцессы. Да, с родней у нас полно заморочек. А вдвоем нам очень хорошо… Усаживаю ее к себе на колени. Она сразу обнимает за шею - такой естественный жест.
- Поженимся наедине и не в столице, - сообщаю, впитывая ее нежность, - рванем к морю, скоро бархатный сезон. У меня давно лежит визитка владельца хорошего отеля на юге страны.
Карина в удивлении распахивает глаза.
- Троицкий, ты озвучил мое желание, которое я никак не могла сформулировать!
Я рад, что помаленьку учусь предугадывать ее мечты. Вернее, что они у нас совпадают. Однако внутри сидит еще одно дело, которое я хотел бы провернуть. Именно до свадьбы. Тут уже я испытываю трудности в подборе слов. Вернее, в решимости их сказать.
Но все же меня нельзя считать трусом. Так что начинаю.
- Карин… - чувствую на шее пальчики, она поглаживает меня.
- Мм?
- Я хотел бы, - больше не медлю, - чтобы мы прошли полное обследование в клинике до женитьбы. Чтобы ты знала, на что идешь…
- Антон!
Пропускаю несильный, но такой отчаянный удар кулачком в плечо.
- Что, малышка?
Ее запал чуть гаснет от ласкового слова, но потом девушка морщится.
- Я так надеялась, что ты выкинул из головы эти комплексы! Для начала, тебе бы пройти обследование у психолога! Не такого, как твоя тетя… Прости. В общем, тебе бы показаться нормальному профессионалу.
Хмурюсь. Все же мое недоверие к каким бы то ни было медикам пока сидит на подкорках. Зачем мне психоаналитик?!
- Что ты имеешь в виду? - впрочем, из объятий невесту не отпускаю.
- То! - она злится. - Не считаешь, мне поздновато узнавать, на что я там иду? Я люблю тебя! У нас маленький сын! Я жизни не представляю без тебя!
Карина задыхается. Меня накрывает волной стыда. Ловлю ее пальцы, подношу к губам и покрываю сотней мелких поцелуев. Пытаюсь так извиниться, потому что горло перехватило.
- Я люблю тебя больше жизни, - с усилием возвращаю себе способность говорить, - четко понял это, пока был в плену. За свою шкуру так не волновался, как за тебя и Тимошку. Прости…
Любимая теребит зубами губку.
- Ты тоже извини, Антон… У меня в последнее время совсем расхлябалась выдержка. Чуть что - сильные эмоции. Ты прав, нам нужно сделать проверку организма. Только чур не в клинике друга твоей тетки!
Улыбаюсь.
- Нет, конечно, нет…
Ставлю на уши связи и нахожу проверенную клинику. Для начала вызываем оттуда медиков на дом, чтобы они взяли все анализы. Уже после результатов поедем на прием к специалистам.
Я дергаюсь, хоть слова Карины и проникли в самую душу. Она любит меня всяким… Но все равно мне так хочется быть для нее идеальным. А больше - еще детей от нее. Хотя бы одного, ведь мне в жены достается карьеристка. И да, на курс бесед с психологом я тоже решился.
Тут уже обойдусь без знакомых. Хотя у Давида Моисеевича в штате есть психотерапевт. Это я узнаю от мамы. По ее словам, тетя решила пройти полный курс в клинике несостоявшегося любовника. Даже легла в стационар.
Мне разрешают навестить ее… Нет, я больше не буду угрожать и ругаться за ее поведение с Кариной. Самое главное - моя будущая жена имеет ясную голову на плечах и готова любить меня с какими угодно родственниками. А я больше никого не подпущу к своей семье. И обсуждать ее ни с кем не буду. К тете я иду не за этим. Не как представитель молодой семьи Троицких. А просто как племянник, в детство которого она все же вложила немало сил.
- Я приехал с миром, - говорю сразу.
Слава богу, выглядит тетя Лиза нормально. На ней удобный домашний костюм, цвет ее лица вполне здоровый. В комфортной одиночной палате телевизор, книги и ноутбук на тумбочке. А еще цветы… Я даже подозреваю от кого.
- Здравствуй, Антон.
Еще она выглядит спокойной.
- Я знаю правду о своем детстве, и у меня все равно есть доля благодарности за него. Но главное, что я хотел сказать - ты ошиблась. Я никогда бы тебя не бросил и не собираюсь бросать. Ты всегда можешь обратиться за помощью.
- Но? - она вздыхает.
- Ты и сама знаешь про все "но". Я не позволю, чтобы рядом с моими любыми людьми появлялся кто-то, кто желает им зла.
Тетя кивает.
- Я разбираюсь с тем, чтобы никому не желать этого. Думала, придя в психологию что-то пойму. Но быстро поняла одно - это не мое. Почему и ушла в преподавательскую сферу. Тебя я трогать не буду, Антон. И помощь мне не нужна, - она поднимает ладонь, - подожди спорить, тут нет негатива. Я сама справлюсь со своей жизнью. Рядом теперь Давид. Надеюсь, я приду к старости, никого не обременяя.
Может, странно, но я не могу сдержать улыбки.
- Узнаю тебя, - смотрю Лизе в глаза, - ты всегда была и остаешься сильной. И зря мучила себя навязчивыми страхами.
Тетя отвечает на мой взгляд.
- Спасибо, сынок. Все что я могу теперь для тебя сделать - преподать урок, как не надо поступать. Учись на моих ошибках.
Мы не обнимаемся, но прощаемся мирно. Как ни крути, я рад, что тетя под присмотром. Выхожу из палаты в стильный белый коридор. Здесь как в американских фильмах. Блестящие условия - чистота, современное освещение под потолком, экраны и указатели. Немного оглядываюсь, чтоб разогнать остатки волнения. И сшибаю кого-то на пути.
- Простите!
Это девушка. Правда, когда мы упираемся друг в друга не только плечом, но и взглядом, слова извинения застревают поперек горла.
- Антон!
- Вика… - мне не о чем говорить с пособницей тетки. Выдаю лишь одну реплику. - Прекращай впутываться в интриги против Карины! Мы все равно будем вместе. А тебе я могу устроить проблем.
Крайне редко кому-то угрожаю, но в последнее время приходится это делать. Вика обнимает себя руками.
- Антон! - она повторяется. - Пожалуйста, прости меня… Лиза помогала нашей семье с психиатрической помощью. Не представляешь, как с этим трудно сейчас. Мы общались… Как-то я пошутила, что приударю за тобой. На меня вылился такой поток негатива! Я сразу поняла, Лиза против любой женщины для тебя. Настаивать не стала, не была в тебя так уж сильно влюблена. Но когда я сама свела вас с Кариной… Антон, я испугалась гнева Лизы!
Трясу головой - мне это все не снится?
- И?.. - прошу продолжать.
- Я сделала попытки отговорить Карину от тебя… В чем-то даже казалась сама себе правой. Тебе ведь все это время не нужны были отношения! - она переводит дыхание. - Ничего не вышло… А после ожидаемо мне поступила угроза от Елизаветы. Или помогаю ей, или она сворачивает помощь нам.
Да, тетя делала все, что могла.
- Могу сказать то же самое - прекращай.
Вика мелко кивает.
- Я как раз пришла сказать Лизе, с меня хватит. Один из новых клиентов так благодарен мне, что вызвался помочь с психиатром. У него есть возможность. Наконец я развяжусь с твоей теткой!
Последняя фраза летит уже мне в спину. В любой ситуации важно оставаться человеком. И если меня спросят, рекомендую ли я Викторию как порядочную личность и юриста, я не буду врать. Посоветую держаться от нее подальше.
Сам хочу как можно скорее покинуть это здание. Больше никаких встреч и прощений. Спешу, лишь на выходе меня тормозит звонок. Хорошо, на этот раз позитивный.
- Антон, это Максим Шарапов! Вы оставляли заявку на нашем сайте. Вип-отелями я сейчас занимаюсь сам. Что бы конкретно вам хотелось?
Вспомнил, этот тот самый бизнесмен с юга. Голос располагает.
- Мы хотим пожениться вдали от всех.
***
Карина
С датой свадьбы Антон меня просто огорошил - через неделю! Мы едва оправились от всех шоковых событий… Впрочем, торжество ведь будет для двоих. И нам не нужна особенная подготовка.
А пока есть время узнать, что же даст сканирование наших организмов. Раз уже это так важно Троицкому.
В клинике мы разделяемся. Ох, молюсь, чтобы Антона там ничем не напугали. Все же некоторые мужчины в этом плане очень нежные. Мне после родов не так страшно общаться с врачами. Иду спокойно и не подозреваю, что вот я-то сейчас испытаю шок.
- Карина, вы беременны, - будничным тоном сообщает приятная женщина-терапевт, - дальше нам нужно понять, будете ли вы вестись у нас. Или передадим вас со всеми анализами коллегам.
Сорокалетняя брюнетка с аккуратным каре смотрит на меня вежливыми чисто-голубыми глазами. Я как под гипнозом гляжу в эту синь и не понимаю, о чем это она…
- Э-э-э… - звук вырывается нетипичный.
- У вас примерно три недели, - доктор невозмутима.
- Я… жду ребенка?!
Брюнетка выходит из образа профи и широко улыбается.
- Да, Карина, да! - она хихикает. - Простите, но вы так мило изумились. В общем… Нам нужно определиться с дальнейшей тактикой.
Боже! Да я не способна сейчас ни на что. Мы договариваемся, что я подумаю пару дней и посоветуюсь с будущим мужем. На ватных ногах покидаю кабинет и вижу, жених ждет меня на диване под дверью.
- Карина! - он поднимается мне навстречу. - Я поговорил с врачом. Тетка и правда дурила меня… Вернее, я сам носил в голове детский комплекс.
Подхожу к своему мужчине, задумчиво киваю.
- Я в курсе.
Его брови взлетают.
- Хм, а мне доктор ничего не намекнул про тебя. Сказал, все данные конфиденциальны.
Пожимаю плечами.
- И мне не говорили о тебе.
- Я знаю, ты и так всегда предполагала…
- Я снова беременна от тебя, Троицкий! - не выдерживаю. - Чего уж тут гадать.
Похоже, это часть моей судьбы - шокировать Антона известиями о детях. Но в отличие от первого раза, удивление на лице мужчины быстро сменяется выражением безграничного счастья.
***
Спустя полгода
- Хоть я и против разделения по полу, но мне лучше принимать женщин. И по семейным проблемам, желательно. Все остальные клиенты впадают в сомнения от вида моего живота!
Прохаживаюсь по просторному кабинету своего компаньона. Малышка внутри меня бодро подрастает. Я все меньше похожа на компетентного юриста, больше - на милую будущую мамочку. Да, стереотип! Но во многих такие вещи сидят крепко.
- Как пожелаешь, - лениво говорит мой коллега, - но когда я буду в судах, с внезапными клиентами с улицы тебе все же придется говорить.
Морщусь.
- Ну это их проблемы.
Основная масса народа идет все же по записи. Ряд - желает попасть конкретно к Антону Троицкому. Тут я не питаю иллюзии. Но есть все же те, кому пригождаюсь я. В общем, никто в "Адвокатском кабинете Троицких" не сидит без дела.
Антон предложил мне открыть его сразу после свадьбы. Мы провели потрясающие семь дней в люксовом отеле нашего побережья. Скучали по Тимошке, который остался на попечении кучи родни и своей прекрасной няни. Но все же больше - наслаждались выстраданным покоем и нашей любовью.
Однако вернуться в будни пришлось, и супруг сразу начал фонтанировать идеями. Все же это тот человек, который никогда не встанет на месте.
Сначала мне показалось, он просто хочет взять меня под крылышко. Чтоб я имела комфортный график и не имела начальства. Ха! Антон был абсолютно честен, когда разубеждал меня в этом. Здесь я полноценный партнер и пахать приходится очень много. Но боже, как я счастлива во всем этом! Вот только мое трогательное положение вносит коррективы.
- У тебя кстати через пять минут клиентка.
Антон поднимает темный взгляд от бумаг. Смотрю в его глаза и на миг зависаю. Никогда не перестану им любоваться. Мне иногда даже странно, что вечером именно с этим обаятельным профессионалом мы будем смотреть сериал и спорить, кто сегодня купает сына.
Так, о чем он там…
- Следишь за моей дисциплиной? - поднимаю бровь.
- Нет, - муж улыбается, - смотрел, могу ли утащить тебя на чай. Не могу. Женщина, как ты и просила, приедет из соседнего города.
- Может, ей все же нужен ты? - недоверчиво хмурюсь.
Антон качает головой.
- Именно тебя ей рекомендовала Диана Верхова. Как грамотного юриста и деликатного человека. У нее там какие-то личные сложности… Так что давайте сами. Если будут непреодолимые трудности, я присоединюсь.
Как ни крути, этот мужчина дарит мне чувство защищенности по всем фронтам. Но ведь это не так уж и плохо?
Нарушаю субординацию и подскакиваю к нему, чтобы получить теплый чмок в губы. Ну все, я готова.
Симпатичная блондинка уже сидит с чашкой кофе в комнате ожиданий. Приглашаю клиентку в кабинет. Кира, как представилась девушка, выглядит напуганной. Начинает говорить по делу сразу, едва мы размещаемся по разные стороны темного стола.
- У меня есть сын, и я воспитываю его одна. С его отцом… С его отцом была спонтанная страсть. Я хотела устроиться на работу в одну компанию, но по личным причинам опоздала. Второго шанса они не дают. Я плакала в парке рядом. Он подошел, начал утешать. Так ненавязчиво и обаятельно, - она грустно улыбается, - я тогда не знала, что именно он их босс. И он не сказал. Расстаться мы смогли только утром. Меня увез его водитель, но по дороге случилась авария, а рядом было метро. Я уехала, и мы потерялись.
- А теперь?
Чувствую, не прошлое ее беспокоит.
- Он снова появился в моей жизни. Его торговая сеть угрожает моему небольшому бизнесу. А я не представляю, что делать с ним и сыном. Я боюсь! Он воспитал старшего ребенка сам, и я трясусь от страха - вдруг он и моего захочет растить один?! У него большие связи в нашем городе и капитал.
Качаю головой.
- Первый шаг для вас - успокоиться.
Хорошенькая клиентка всхлипывает.
- Он… Он волнует меня. Он опытнее, но я никогда не встречала такого мужчину. С ним рядом как будто становится теплее. Даже сейчас, когда он внушает мне ужас.
У меня мурашки от ее признания.
- Вы не хотите ему сказать?
Она прикусывает губу.
- В глубине души хочу, - на меня поднимается решительный светлый взгляд, - но мне нужно хорошо подумать. Моя приятельница Диана дала ваши координаты. Сказала, вы поймете… Ведь обычно к юристам приходят с конкретной целью. А мне пока просто нужен совет.
Смотрю на Киру. Она хорошенькая, но безумно одинока. Чувствую это на интуитивном уровне. Встаю, раскрываю ей объятья.
- Идите сюда, - она подходит, робко прижимается, - давайте вы пока просто выдохните и будете слушать свое сердце. А юридически я останусь у вас на подхвате. Если станет совсем трудно - подключим моего мужа. Он умеет обходиться с олигархами.
- В трудные моменты я так мечтала, что он появится и заберет нас. А теперь…
- Тише-тише…
Да, к незнакомому мне статусному мужчине у клиентки много эмоций. Ну что ж, будем разбираться и в ее истории. Опыт деликатных дел я прожила, так сказать, на практике.
***
Я всегда рада хоть чем-то помочь клиентам. Но конец рабочего дня доставляет мне отдельное удовольствие. Особенно, когда из офиса мы едем вместе с Антоном. Залезаю в его темное высокое авто. Тянусь за глубоким поцелуем, какие не позволяем себе в конторе. И мы едем домой.
Нас встречает Зоя. Обмен привычными репликами, старушка спешит с водителем к себе. А из гостиной к нам… выбегает наше чудо.
- Папа!
Ух, мужская дружба этих двух едва не вызывает во мне ревность. Однако я слишком счастлива для таких чувств. И втайне надеюсь, что отыграюсь на общении с дочкой.
- Мам!
Тимка тянется с папиных рук, чтобы чмокнуть меня. Он такой потешный сейчас - учится многому, повторяет за нами. Антон всегда целует меня при встрече. И малышу тоже надо. Я только за такую привычку.
- Кто это у меня такой сладкий и родной? - милуюсь с сыном.
Внезапно рядом раздается покашливание.
- Хм, кто?
Закатываю глаза.
- Конечно же, вы оба! - прижимаюсь животом к боку супруга. Стоим так нелогично долго и просто молчим.
Закон един для всех. Но в жизни у каждого должно быть личное маленькое государство со своими порядками. Или с милым и самым счастливым беззаконием. Как у нас.
КОНЕЦ
|
