Замуж назло любовнику Кейт Уолкер
        Любовный роман - Harlequin #838
        Имоджен О’Салливан собиралась выйти замуж за друга детства по разумному расчету. Этот брак должен был спасти ее семью от разорения. Но за два дня до свадьбы явился Рауль Кардини, единственный мужчина, о котором она мечтала и который разбил ей сердце. Он прилетел в Англию, чтобы скомпрометировать Имоджен, отомстить за то, что она разочаровала его. Однако стоило им увидеться, как они поняли, что не могут жить друг без друга, но как преодолеть взаимное недоверие?
        Кейт Уолкер
        Замуж назло любовнику
        A Proposal to Secure His Vengeance
        «Замуж назло любовнику»
        
* * *
        Глава 1
        Имоджен внутренне поежилась, глядя на вымощенный камнем проход к алтарю в маленькой деревенской церквушке и думая о том, что он покажется ей бесконечным, когда она пойдет по нему через несколько дней.
        С приближением свадьбы, до которой оставалось всего два дня, она испытывала все большую безысходность. Имоджен совсем не хотелось выходить замуж, и она сомневалась, что сможет когда-нибудь смириться с участью, которая ее ждала.
        Но все могло быть намного хуже. Могло случиться так, что никто бы не протянул ей и ее родным руку помощи, чтобы выбраться из той беды, которая на них надвигалась. Они были близки к тому, чтобы потерять конюшню, которой их семья заправляла больше века. Более того, глава семейства мог оказаться в тюрьме.
        Никто не толкал Имоджен под венец силой, но она не видела другого выхода из сложившейся ситуации.
        Она запустила руки в густую копну своих черных волос и с силой потерла виски, словно этим движением могла унять хаос, царивший в ее мыслях.
        По крайней мере, Аднан был ее другом. Они всегда испытывали взаимную симпатию, и оба лишатся слишком многого, если не доведут это дело до конца.
        Кроме того, Имоджен надеялась, что после того, как она выйдет замуж, журналисты перестанут приписывать ей и ее младшей сестре славу заправских скандалисток. Повезет еще больше, если ее замужество положительно скажется на репутации Киэры и позволит ей жить без оглядки на то, что случилось в прошлом.
        Имоджен задумчиво посмотрела на льющийся через витражные стекла солнечный свет. Ей всегда нравилась эта небольшая церквушка. Здесь когда-то обвенчались ее родители, здесь приняла крещение она сама, а потом и ее сестра. Имоджен обожала роль старшей сестры, пока ее мать не сбежала с любовником, который был намного моложе ее, и не прихватила с собой Киэру. Последняя вернулась в отчий дом только недавно, когда началась подготовка к свадьбе Имоджен, и, если все пойдет как надо, здесь и останется.
        Имоджен узнала, где живет ее младшая сестра, всего пару лет назад, но у них двоих не было возможности пообщаться как следует. Киэра жила и работала в Австралии, а Имоджен сосредоточила все свое внимание на том, чтобы сохранить репутацию и финансовое положение их конюшни. Но она души не чаяла в своей младшей сестре и пошла бы на все, только бы у той были счастье и нормальная жизнь в семье, которой она лишилась благодаря матери.
        Имоджен считала, что она в долгу перед Аднаном. В конце концов, на его месте мог оказаться кто-то другой, за кого она была бы вынуждена выйти замуж.
        Например, Рауль Кардини…
        Нет! Только не это.
        Она машинально попятилась от алтаря, взволнованная обрушившейся на нее лавиной воспоминаний. Имоджен настолько ушла в себя, что не заметила, как за ее спиной отворилась тяжелая дубовая дверь и в церковь кто-то вошел.
        Рауль не ожидал встретить ее здесь. Он смотрел на стройную женскую фигурку, стоявшую к нему спиной, и его лицо с каждой секундой становилось все более мрачным. Стоило ему увидеть ее, причем так неожиданно, как в нем проснулись горечь и холодная ярость, которые он носил в себе на протяжении очень долгого времени.
        Изначально Рауль собирался подождать до предсвадебного ужина, который должен был состояться этим вечером, и уже тогда привести свой план мести в действие. Он хотел увидеть потрясение в глазах своей жертвы, то, как она потеряет контроль над собой и будет прилагать все усилия, чтобы не выдать своих настоящих чувств. Вспоминая те две недели, которые они провели в компании друг друга, Рауль мог сказать, что она умела хранить самообладание.
        И когда она уходила от него два года назад, ее лицо оставалось безучастным. Рауль не подозревал, какие секреты кроются за этим непроницаемым выражением, пока не стало слишком поздно. Она отправилась в дорогостоящую клинику и избавилась от крошечной жизни, зарождавшейся в ней. Избавилась от его сына или дочери. И после случившегося она продолжала оставаться хладнокровной и невозмутимой.
        Исключением стал всего один вечер, когда ее вместе с сестрой подкараулили папарацци. Рауль сжал ладони в кулаки, когда вспомнил тот снимок, где девушки выходили из казино, держась за руки. Они едва держались на ногах в своих туфлях на высоченных каблуках.
        «Скандальные сестры О’Салливан!» В Рауля словно молния ударила, когда он прочитал этот заголовок, и до него дошло, что Имоджен и Киэра были сестрами. Младшая - работала няней у его сестры и почти разрушила ее семью, а старшая - лишила возможности стать отцом его самого. Рауль сразу же узнал Имоджен на снимке, но был потрясен, увидев, что они настолько пьяны. Он никогда не сталкивался с тем, что старшая О’Салливан может быть такой неуправляемой.
        Разве что в постели.
        Рауль про себя чертыхнулся, чувствуя, как его бросило в жар. Он думал, что его страсть к Имоджен давно угасла, но стоило ему увидеть ее, и каждая клеточка его тела буквально возопила от возбуждения. Но чтобы привести свой план в исполнение, ему следовало держать себя в руках и не позволить эмоциям взять над ним верх.
        Имоджен немного изменилась, но Рауль не сомневался, что ее сущность осталась прежней. Он рассматривал ее блестящие черные волосы, свободно струившиеся у нее по спине. Раньше она носила короткую мальчишескую стрижку, и он помнил, какими жесткими были на ощупь ее волосы. Одета она была тоже по-другому: в простую белую футболку и облегающие джинсы. Тогда как на пляж в Кальви или Бонифачо Имоджен надевала яркие юбки и сарафаны. Рауль заметил, что она немного похудела. Джинсовая ткань плотно облегала ее округлые бедра и длинные стройные ноги, а в прорезях, которые стали модными в последнее время, виднелась бледно-кремовая кожа. Имоджен не выглядела как женщина, которая выносила ребенка. Хотя она ведь не позволила ребенку жить достаточно долго для того, чтобы изменить ее фигуру, и почти сразу же избавилась от него.
        Рауль смотрел на стоящую перед ним женщину и переживал потрясение оттого, что, несмотря на ее ужасный поступок, его по-прежнему непреодолимо влекло к ней.
        Имоджен тряхнула головой, пытаясь избавиться от воспоминаний о прошлом, которые разрывали ее сердце.
        - Дорога к алтарю самая длинная.
        Она застыла, услышав за спиной приглушенный голос с иностранным акцентом, непривычным для их маленькой ирландской деревушки. Однажды она знала этот голос слишком хорошо… о чем до сих пор горько сожалела.
        - Кажется, в народе говорят именно так?
        - Я… Нет…
        Имоджен повернулась так резко, что чуть не упала, и ей пришлось схватиться за поручень. Только вместо отполированного дерева ее пальцы ухватились за руку Рауля, и она ощутила тепло его кожи и его стальные мышцы. Имоджен ахнула от неожиданности, и ее легкие наполнились свежим ароматом лимона и бергамота, смешанным с чувственным, терпким запахом мужского тела.
        Этот аромат тут же перенес ее на Корсику, где два года назад она проводила свои каникулы. Имоджен вспомнила звездную ночь, все еще теплую после обжигающего дневного зноя. То, как ее ноги скользили по мягкому песку, а у берега тихо шелестели волны. И теплую сильную ладонь мужчины, с которым она только что впервые в жизни занималась сексом и который теперь держал ее за руку, когда они неспешно прогуливались по пляжу.
        Этот самый мужчина шесть дней спустя разбил ей сердце.
        Имоджен часто заморгала, пытаясь разогнать красный туман, заволакивающий ее глаза.
        Наверное, произошла какая-то ошибка, и ее непрошеные воспоминания нарисовали в воображении образ мужчины, которого она из-за собственной слабости пустила в свои мысли, а теперь отчаянно хотела забыть.
        - Р-рауль…
        Она с трудом выговорила это имя и попыталась взять себя в руки. Но только для того, чтобы обнаружить, что ее воображение тут ни при чем и высокая склонившаяся над ней фигура мужчины, казавшаяся ей властной, темной силой, витавшей в стенах молчаливой церквушки, очень даже реальная.
        - Моя дорогая Имоджен,  - на французском медленно протянул Рауль.
        Его голос прозвучал тихо, почти нежно. Но она знала, что его нежность обманчива. Потому что этот человек был не способен на подобные чувства, и ей следовало понять это с самого начала. Тогда, может быть, ей удалось бы сохранить свое тело и сердце в целости и сохранности. И она бы не забеременела. Хотя разве могла она пожалеть о том, что случилось? Ведь когда Имоджен узнала, что носит под сердцем ребенка Рауля, она была на седьмом небе от счастья. Нет, она не жалела об этом. Даже если все закончилось очень печально.
        - Я не твоя дорогая!  - воскликнула Имоджен и отстранилась так резко, что ударилась бедром о деревянные перила.  - И никогда не была и не хотела быть такой!
        - Конечно нет,  - насмешливо ответил Рауль. Он шагнул чуть в сторону, туда, где солнечные лучи переливались разными цветами, проникая в церковь через мозаичные окна и бросая на его лицо голубые, красные и золотистые отблески. Имоджен заметила, что его скулы стали чуть резче, а возле глаз пролегло несколько новых морщинок. Но едва заметные знаки прошедших лет сделали его еще более привлекательным. Солнечные лучи разноцветными осколками калейдоскопа играли на его белоснежной рубашке. Рауль закатал рукава, открывая взгляду свои сильные, мускулистые руки. В полумраке церкви невозможно было рассмотреть отполированный блеск его золотистой кожи, покрытой курчавыми черными волосками, но Имоджен не надо было видеть их, она и так все помнила.
        Она знала, как выглядели эти руки, позолоченные корсиканским солнцем, и слишком хорошо помнила, как они обнимали ее за талию и прижимались к ее коже, выставленной напоказ в том ярко-голубом бикини, который ей хватило смелости надеть и вызвать полный страсти взгляд Рауля. Имоджен не забыла, что чувствовала, когда ее щека покоилась на его мускулистой груди, и не забыла аромат его кожи, который она вдыхала, засыпая под мерное биение его сердца, обессиленная после бурно проведенной с ним ночи.
        Она помнила, но отчаянно хотела забыть.
        - Прости, но я тебе не верю,  - спокойно возразил Рауль.
        - А зря! Я говорю правду.
        - Тогда ты говорила по-другому.
        Его губы скривились в циничной улыбке, и от него вдруг повеяло холодом.
        - Я говорила глупости.
        Имоджен шумно вдохнула, пытаясь взять себя в руки. Она чувствовала, что прошлое затягивает ее, словно зыбучие пески, и она медленно и мучительно задыхается. Два года назад она сходила с ума от любви к Раулю и сказала, что хочет остаться с ним. Имоджен никак не ожидала, что он обвинит ее в том, что она охотилась за его деньгами, и выбросит ее из своей жизни. Как он заявил, навсегда.
        - Я была наивной, глупой девочкой. Слишком перегрелась на солнце, выпила слишком много вина…
        И была слишком одержимой Раулем Кардини. Но с ним она никогда не напивалась, потому что пьянела от него самого. Имоджен не питала слабости к алкоголю и потеряла контроль над собой всего один раз - в тот сумасшедший вечер, когда встретилась с Киэрой после долгих лет разлуки. Они обе сражались с грозившей поглотить их бездной, и радость от встречи ударила в их головы посильнее всякого алкоголя.
        - Мои слова были чистой воды выдумкой.
        - И давно потеряли свое значение,  - холодно заявил Рауль, и Имоджен показалось, что земля слегка качнулась у нее под ногами.
        Два года назад она узнала, что он может бросить ее без лишних колебаний, растоптав ее веру в то, что их отношения могут перерасти в нечто серьезное. Но сейчас, когда Рауль буквально швырнул эти слова ей в лицо, в его голосе послышался такой металл, что ей стало не по себе. И Имоджен не могла понять, почему до сих пор не забыла этого человека.
        Ей хотелось развернуться и уйти. Но для этого придется пройти мимо Рауля. А она не представляла, как сможет обойти эту мрачную фигуру.
        - Ничего между нами не имеет значения в настоящем. Так что дай мне пройти…
        Рауль грациозно махнул рукой, показывая, что ей хватит места, чтобы обойти его.
        - Пожалуйста,  - протянул он и, когда Имоджен почти миновала его, насмешливо бросил ей в спину.  - Увидимся в доме.
        Его слова прозвучали как гром среди ясного неба.
        - Вряд ли!  - Только теперь до нее дошло, что она не спросила причину его появления. Имоджен даже не представляла, что судьба может оказаться настолько жестокой. Ужасно, что Рауль появился здесь именно сейчас, накануне ее свадьбы, но мысль о том, что его приезд не случаен…  - Ты не посмеешь появиться в нашем доме!
        - Придется тебя разочаровать.
        Услышав его ответ, Имоджен развернулась. На лице Рауля играла улыбка, но она не отображалась в его глазах.
        - У тебя ничего не выйдет. То есть… Я хотела спросить, почему ты вообще сюда приехал?
        Наконец. Ей с самого начала следовало выяснить причину его приезда. Но Имоджен не осмелилась, потому что боялась услышать ответ.
        Она посмотрела, как улыбка тронула уголки его чувственных губ. Как ужасно, что она до сих пор находила в нем что-то волнующее. Ведь именно сексуальная привлекательность Рауля стала ловушкой для Имоджен, сделавшей ее его рабой, чтобы он мог мучить и губить ее в свое удовольствие.
        - Я здесь по приглашению твоего отца.
        - Да ладно? Этого не может быть.
        Оправившись от шока, Имоджен рассмеялась. Отец не мог пригласить Рауля, потому что не знал о его существовании. Также он понятия не имел о любовной интрижке своей дочери и о той трагедии, которая последовала за ней.
        - Я похож на шутника?  - надменно вскинул брови Рауль.
        - Отец никогда бы не пригласил тебя. И уж точно не на эту свадьбу.
        - Почему нет?  - с вызовом бросил он.  - Красавица моя, думаешь, простой фермер, который выращивает оливки, недостаточно хорош для твоего отца, чтобы пригласить его на свадьбу своей дочери, которая станет событием этого года?
        - Ой, да брось ты!
        Когда-то она приходила в восторг оттого, что Рауль называл ее своей красавицей. Но очень быстро она из «его красавицы» превратилась в ничто и была отвергнута. Он бросил ее прямо на пляже, там, где они встретились в первый раз.
        - Мы оба прекрасно знаем, что ты не фермер и никогда им не был.
        Когда они познакомились, Рауль Кардини притворился простым фермером и делал вид, что счастлив встретить молодую англичанку и провести с ней некоторое время. Его подружка Розали намекнула, что он скрывает от Имоджен кое-что о себе, но даже она не сказала всей правды. И только когда Имоджен вернулась домой, она не устояла перед искушением и полезла в Интернет, чтобы узнать, кем же был ее бывший возлюбленный на самом деле. Вот тогда она увидела истинное лицо Рауля, что только разбередило ее и без того кровоточащие раны.
        - Вряд ли империю оливкового масла «Кардини» можно назвать простой фермой!
        Имоджен удивилась, когда увидела, что ее слова прозвучали для него как оскорбление. В конце концов, она всего лишь сказала то, что есть.
        - Не просто империю оливкового масла,  - мрачно поправил он.  - По крайней мере, излагай факты правильно.
        - Конечно, это еще не все, не так ли? Но ты не потрудился сказать мне правду. Думал, что не стоит забивать мне голову подобными вещами?
        Она одарила его невозмутимым взглядом, всем своим видом пытаясь показать, что ей безразлично все, что с ним связано. О’Салливаны занимались разведением породистых лошадей, и, когда Имоджен узнала, что Рауль увлечен тем же, она подумала, что общее дело еще больше сблизит их. Но ее мечтам было не суждено сбыться. И теперь ее больше не волновали его ложь и его секреты. У Имоджен имелся собственный секрет, но она боялась, что ее сердце не выдержит, если она начнет рассказывать правду, поэтому решила молчать.
        - Я сделал твоему отцу деловое предложение, и он согласился. И я подумал, что неплохо бы совместить полезное с приятным.
        Последнее слово он произнес как-то язвительно, и Имоджен поняла, что происходит что-то неладное. На какую сделку мог согласиться отец, если от их семейного бизнеса ничего не осталось? Иначе Имоджен не сидела бы здесь, проживая свои последние дни на свободе перед тем, как пойди под венец с Аднаном аль-Мактаби. Ее замужество должно было спасти конюшню «Блэклендс» от окончательного разорения. И тогда им не придется продавать значительно поредевший за последнее время табун лошадей, включая великолепного скакуна по кличке Черный Джек.
        Цена скакуна уже негативно сказалась на их и без того ужасном финансовом положении, потому что отец купил его в кредит, истощив их почти что пустой банковский счет. Слава богу, что Аднан и его семья захотели купить Черного Джека. Возможно, они хотели заполучить его даже больше, чем саму Имоджен.
        - Он пригласил меня разделить общую радость. А еще твой отец предложил, чтобы я остановился в его доме на неделю, с тем чтобы мы могли обсудить нашу сделку.
        Интуиция подсказывала Имоджен, что Рауль что-то недоговаривает. Ее отец не мог обсуждать никаких сделок, потому что ему нечего было предложить! После ее свадьбы с Аднаном у него ничего не останется. Ни конюшни, ни Черного Джека.
        - Может, скажешь мне, чем ты заинтересовал моего отца? Чем ты подкупил его?
        Глаза Рауля превратились в две льдинки, и Имоджен поняла, что зашла слишком далеко.
        - Я не подкупаю своих деловых партнеров. Спроси у отца. Может, тебе и неприятно мое присутствие, но он желает видеть меня. Он пригласил меня погостить в его доме и принять участие в свадебном торжестве. Конечно же, я не мог отказаться. Я хотел быть здесь, чтобы видеть, как ты будешь клясться в верности своему распрекрасному жениху.
        Рауль швырнул эти слова ей в лицо, круто развернулся и зло зашагал к выходу из церкви.
        Имоджен вздрогнула, услышав, как за ним с шумом захлопнулась тяжелая дубовая дверь.
        Глава 2
        Солнце сжигало остатки утреннего тумана, клубившегося на дальних холмах, когда Имоджен развернула свою лошадь и направилась обратно в конюшню. Она надеялась немного развеяться и решить, как ей быть с неожиданно свалившимся на ее голову непрошеным гостем.
        Подготовка к свадьбе шла полным ходом, и Имоджен переживала, что приезд Рауля Кардини и сумасшедший план отца все испортят.
        - Ну почему именно сейчас!  - воскликнула она, заставив свою лошадь настороженно повести ушами.
        Хотя Имоджен знала ответ. Вчера после предсвадебного ужина она наконец добилась того, чтобы отец сказал ей правду. К своему ужасу, она узнала, что отец планировал продать Черного Джека до того, как он станет собственностью семейства аль-Мактаби. А ведь Аднан согласился расплатиться с долгами отца, спасти конюшню от разорения и восстановить его былую славу только на том условии, если ему достанется этот скакун.
        Если она не переубедит отца, то свадьба не состоится. Но даже, если у нее получится уговорить его, она будет переживать, чтобы Рауль не рассказал обо всем Аднану.
        К ее горлу подкатил ком, когда она вспомнила появление Рауля на вчерашнем ужине в элегантном безукоризненно сидевшем на нем костюме. Когда-то Имоджен мечтала, что разделит с ним свое будущее, только для того, чтобы он швырнул эти мечты обратно ей в лицо. Она не верила, что Кардини приехал сюда только из-за сделки с отцом, и пыталась угадать, какие интриги вызревали, прячась за невозмутимым и таким хладнокровным выражением его лица.
        Вчера вечером ей казалось, что все, что нужно,  - это поговорить с отцом и потребовать, чтобы он отказался от этой идиотской сделки с Кардини. И только позже, когда Имоджен осталась одна и смогла обдумать все как следует, она поняла, что подобные действия проблемы не решат. Наоборот, все может посыпаться подобно костяшкам домино и разрушить то, что они с Аднаном так тщательно спланировали.
        «Почти у цели».
        Так сказал ей за ужином Аднан и ободряюще улыбнулся. Но только ни его слова, ни его улыбка не смогли унять волнение, не покидавшее Имоджен с тех пор, как она вышла из церкви.
        Вчерашний ужин ознаменовал собой финальную стадию подготовки к их свадьбе. Послезавтра их ждало главное торжество, после которого они с Аднаном, как муж и жена, смогут начать собирать в одно целое два рода и два поместья.
        Казалось, можно успокоиться, но у Имоджен создавалось впечатление, что ее затягивает в трясину еще больше. И все из-за этого несносного Рауля Кардини.
        - Доброе утро, мадемуазель О’Салливан!
        Имоджен спрыгнула с лошади и едва сдержалась, чтобы не застонать от отчаяния. Она надеялась, что этим утром луга и конюшни будут целиком в ее распоряжении, но конечно же ей следовало помнить, что Рауль тоже был ранней пташкой. На Корсике он часто поднимался на рассвете и не возвращался до полуденного зноя. Имоджен думала, что как фермера его тянуло к своей земле, и она даже не подозревала, что он в это время решал главные финансовые вопросы своей бизнес-империи, с тем чтобы потом вернуться в их тихий отель, позавтракать с ней и провести остаток дня в ее компании.
        - Доброе утро, месье Кардини,  - выдавила Имоджен, вежливо улыбнувшись.  - Надеюсь, вам хорошо спалось.
        - Мне было очень комфортно,  - заверил ее Рауль и, подойдя ближе, погладил ее лошадь. Имоджен взглянула на него и поспешно отвела глаза.  - Но тебе не следует проявлять беспокойство. Меня ведь пригласил твой отец, а не ты.
        - Но ты один из гостей, приглашенных на мою свадьбу.
        К Имоджен вернулось ее самообладание, но ее голос чуть дрожал, что доставило Раулю ни с чем не сравнимое удовольствие.
        - Я думала, ты сейчас завтракаешь.
        Рауль видел, что ей непросто вести с ним этот вежливый разговор, но не собирался приходить ей на выручку.
        - Ты ведь знаешь, что для меня достаточно чашечки кофе.
        Он вспомнил, как Имоджен однажды отчитала его за эту привычку и потянула в одну из многолюдных маленьких кафешек в Аяччо, где настаивала, чтобы он нормально позавтракал.
        - Ты ведь работаешь на земле,  - говорила она.  - Тебе нужно есть.
        Имоджен тогда сходила с ума по местному хлебу из каштановой муки с кедровыми орешками, и ее аппетит казался намного лучше, чем сейчас.
        Вчера за ужином она вяло ковыряла вилкой в тарелке и время от времени подносила ее ко рту, но Рауль заметил, что на вилке ничего не было.
        С ее сестрой дела обстояли точно так же. Она не сводила глаз с Имоджен и ее жениха и почти не притронулась к еде.
        - Мне нужно почистить лошадь,  - бросила Имоджен и повела своего скакуна в конюшню. Она давала понять, что желает остаться одна, но Рауль не стал обращать внимания на ее откровенный намек и последовал за ней.
        Этим утром Имоджен О’Салливан открылась ему с другой стороны. Сегодня на ней были надеты простая белая рубашка, обтягивающие брюки для верховой езды и заляпанные грязью сапоги. Тогда как вчера она буквально поразила его своим внешним видом. Никогда еще Рауль не видел ее настолько красивой. Имоджен выбрала для ужина шелковое платье бордового цвета с глубоким декольте, прикрытым тончайшим кружевом, под которым пряталась ее соблазнительная округлая грудь.
        Он не мог видеть ее, но он все помнил. В какой-то момент Рауль погрузился в прошлое, вспоминая, как развязывал лямки купальника Имоджен, обнажая ее белоснежную грудь. В то время ее груди были меньше, и каждая идеально помещалась в его ладони. Ему нравилось поглаживать и ласкать их, приводя в возбуждение ее бледно-розовые соски. Но одной мысли о том, что заставило ее грудь стать чуть больше, хватило, чтобы Рауль пришел в ярость и едва сдержался, чтобы не дать волю гневу.
        - И как тебе твой первый визит в Ирландию?
        Похоже, Имоджен смирилась с тем, что он не собирается оставлять ее в покое, и продолжила вежливый, хотя и несколько вымученный разговор.
        - Я уже бывал здесь.
        Его ответ насторожил ее.
        - Правда?
        Учеба в школе-пансионе, строгая дисциплина монашек и их решительность превратить своих воспитанниц в «юных леди» сослужили ей хорошую службу. Имоджен обнаружила, что ее самоконтроль работал на автопилоте, в то время как глубоко внутри просыпалось рвущееся на свободу ее второе «Я».
        Два года назад она чувствовала себя юной и беззаботной, окунувшись с головой в свои первые взрослые отношения и узнавая, что может происходить между мужчиной и женщиной.
        Она до сих пор переживала эти эмоции. Взять хотя бы вчерашний вечер, когда Имоджен сидела рядом с Аднаном, а на ее пальце красовалось подаренное им кольцо. Аднан единственный мог сравниться с Раулем. Оба были одного роста, одного телосложения, и оба обладали сильным характером и копной густых, черных как смоль волос. Только янтарные глаза Рауля сверкали огнем, а голубые глаза Аднана излучали холодный свет.
        Аднан аль-Мактаби вызывал у окружающих одно только восхищение. И реакция Киэры, когда та впервые познакомилась с ее женихом, была тому доказательством. Но именно Рауль произвел на Имоджен самое неизгладимое впечатление и теперь снова появился в ее жизни только для того, чтобы еще раз перевернуть ее мир с ног на голову.
        - Я приезжал в Ирландию больше года назад,  - мрачно ответил Рауль.  - Тогда-то меня и заинтересовала конюшня твоего отца.
        Имоджен застыла, смутившись при мысли, что именно в это время они с Аднаном начали обсуждать возможность их брака и объединение двух семей.
        - И конечно же, я не обошел вниманием восхитительного Черного Джека.
        Рауль потянулся к поводьям и на секунду коснулся пальцев Имоджен. Между ними тут же полыхнула искра, и Имоджен резко убрала руку, словно ее обожгло огнем.
        - Прости, милая,  - успокоила Имоджен попятившуюся от неожиданности лошадь, и нежность ее тона вызвала у Рауля горькие воспоминания о прошлом.
        Когда-то, в сумраке ночи, она называла его милым, лаская его звуком своего голоса. Рауль зачарованно смотрел, как на секунду озарилось лицо Имоджен, и мысленно чертыхнулся, чувствуя, как тяжелеет его плоть. Чтобы спрятать предательскую реакцию своего тела, он начал отстегивать седло со спины лошади. Рауль совершенно не ожидал, что Имоджен способна в одно мгновение пробудить его страсть. И это после всего, что он узнал о ней! Но, судя по всему, он мог одновременно и желать ее, и ненавидеть.
        Сегодня на лице Имоджен не было макияжа, и ее фарфоровая кожа казалась очень бледной на фоне темных кругов под глазами цвета сапфира. Рауль снова подумал о том, что когда-то она не была такой худой. Невесты обычно теряют аппетит перед свадьбой, но Имоджен выглядела так, словно она готовилась к казни, а не замужеству с мужчиной своей мечты.
        Только Аднан аль-Мактаби не был мужчиной ее мечты. Иначе Рауль ни за что бы не приехал сюда. Он знал, что этот брак заключался ради финансовой выгоды, по крайней мере для семейства О’Салливан.
        Эта хладнокровная охотница за деньгами наметила себе очередную жертву, которую легче было заполучить. Правда, встретившись лично с Аднаном, Рауль увидел, что этого человека не так легко одурачить. А еще его потрясло, что жених Имоджен вызывал у него симпатию.
        - Послушай…  - нерешительно начала Имоджен и замолчала. Но когда снова заговорила, Раулю показалось, что она решила не продолжать начатое и резко сменила тему.  - А куда ты вчера подевался?
        Она старалась придать своим словам как можно больше небрежности, но у нее плохо получалось.
        - Никуда.
        - Но я видела, как ты уходил…
        Когда Рауль цинично вскинул бровь, Имоджен поняла, что выдала себя с головой. Ей следовало заниматься гостями, родственниками и друзьями, но от нее не ускользнуло то, что он ушел с ужина так рано. И без объяснений.
        - Мне хотелось подышать свежим воздухом. Он задыхался в этой комнате, потому что вряд ли кто-нибудь смог бы вынести сразу троих О’Салливан, ведь их отец тоже был там. Старик хлестал дорогое шампанское многолетней выдержки словно воду. Так что, не беспокоясь о приличиях, Рауль отодвинул свою тарелку и поднялся из-за стола.
        Большие двери на террасу, выходившую в сад, были открыты, и легкий ветерок мягко колыхал прозрачные занавески. Рауль выскользнул в вечернюю прохладу и осмотрелся по сторонам. По левую сторону он увидел конюшню и двор для выгула, откуда доносилось тихое фырканье лошадей.
        Глядя на мягкие зеленые холмы и сочные луга, такие непохожие на более грубый и иссушенный зноем пейзаж его родных краев, он подумал, что мог бы влюбиться в это место. Здешний климат был ближе к горному, и, конечно же, земля не испытывала недостатка во влаге из-за обильных дождей. Рауль вдыхал свежий воздух, желая, чтобы он наполнил его разум и очистил от злости и отвращения, которые он испытывал, находясь среди членов этой безнравственной семьи.
        Ему вдруг захотелось как можно скорее убраться отсюда, сесть в самолет и улететь прочь. И только мысль о том, что О’Салливаны добьются своего, если им не помешать, остановила его.
        - Мне бы хотелось, чтобы ты показала мне окрестности и, в частности, конюшню.
        - Боюсь, я слишком занята,  - холодно улыбнулась Имоджен. Как хорошо, что у нее нашелся веский предлог. Раулю незачем знать, что всем занималась ее будущая свекровь, которая наслаждалась каждой минутой подготовки свадебного торжества, стараясь, чтобы все получилось безукоризненно и по высшему разряду.  - У меня полно дел. Я выхожу замуж, как-никак…
        Пусть его присутствие лишало Имоджен самообладания, но она хотела, чтобы он понял, что она не одна и не беззащитна. Она находилась у себя дома, с отцом и сестрой. И женихом, который жил всего в десяти минутах езды отсюда.
        При мысли об Аднане ей вдруг стало дурно… Он был ее другом, а в данный момент еще и спасителем ее семьи, но он также отличался горделивым и властным нравом. У него была богатая родословная, его предки бедуины отличались свирепой силой и гордыней. Имоджен знала, что, когда Аднан в гневе, с ним очень трудно договориться. Она также слышала о его репутации касательно женщин и о том, что он слыл хитрым дельцом, но он никогда не демонстрировал ей эти стороны своего характера. И Имоджен очень надеялась, что такого не случится и в будущем.
        Аднан согласился жениться на ней, но, если этот брак по расчету вдруг окажется для него в чем-то неприемлемым, он отменит свадьбу в два счета.
        - Я в курсе,  - скривился Рауль.  - Я здесь именно поэтому.
        Имоджен хотела спросить, что, помимо ее свадьбы, побудило его приехать сюда, но тут дверь в конюшню распахнулась, и на пороге появилась Киэра, с ниспадающими на плечи рыжими волосами и в коротеньком сарафане с бело-зелеными цветами и тоненькими бретельками, который как нельзя подходил для жаркого дня.
        - Привет, дорогая!
        Имоджен обрадовалась ее появлению, потому что разговор с Раулем приводил ее в невероятно нервное возбуждение, и сердце готово было выпрыгнуть из груди.
        Правда, она не могла понять, почему и сестра разнервничалась из-за приезда Кардини. Казалось, вчера она места себе не находила.
        - Доброе утро, мадемуазель О’Салливан,  - любезно поздоровался с Киэрой Рауль, и та бросила в его сторону немного испуганный взгляд.
        - Доброе утро,  - едва слышно пробормотала она и сразу повернулась к Имоджен:  - Имми, какие планы у нас на сегодня?
        - Может быть, вы покажете мне окрестности, раз Имоджен слишком занята,  - вкрадчиво предложил Рауль, и Имоджен стало не по себе.
        Похоже, ее сестра испытывала те же чувства, потому что она с мольбой смотрела на нее. Имоджен не могла понять, почему Киэра так боится Рауля Кардини. Может, он имеет отношение к ее прошлому? Сестра так и не сказала ей, почему так быстро потеряла свое место няни в Австралии.
        - У нас куча дел,  - выдавила Имоджен.  - Нужно укоротить подол твоего платья подружки невесты…
        Похоже, она пошла в нужном направлении, потому что Киэра заметно расслабилась и почти улыбнулась.
        - А ты обещала будущей свекрови помочь с банкетными карточками с именами гостей.
        Рауль ни за что бы не догадался, что они выдумали этот предлог, желая избавиться от него. Мать Аднана единолично занималась подготовкой к свадьбе, и, если бы кто-то вмешался в ее дела, он тут же получил бы от ворот поворот.
        Киэра направилась к выходу и выглядела словно кролик, которому только что удалось выбраться из капкана.
        - Мистер Кардини, желаем вам приятного дня,  - избегая тяжелого взгляда Рауля, сказала Имоджен.  - Если хотите, я попрошу одного из конюших показать вам окрестности.
        - О, не стоит беспокоиться.  - В его тягучем голосе послышались стальные нотки, предвещавшие беду.  - Я могу и сам справиться. Так можно узнать вещи, которые интересуют тебя больше всего.
        Этот элегантный мужчина с коротко подстриженными черными волосами, обжигающими янтарными глазами, загорелым лицом и гордо вскинутым подбородком так сильно отличался от того парня, которого Имоджен встретила во время тех волшебных каникул. Она полюбила другого Рауля, беззаботного, дикого и соблазнительного, с длинной гривой волос и босыми ступнями. И он разбил ей сердце. Розали, с которой он дружил, предупреждала ее, что он не тот, за кого себя выдает. Но Имоджен совершенно потеряла голову от любви и не слушала, что ей говорят. Поэтому она была потрясена, когда узнала, что прозвище, которое дала Раулю, окрестив его про себя Корсиканским бандитом, использовалось в международных деловых кругах, чтобы описать его безжалостную и хладнокровную решимость получить свою прибыль.
        Именно с таким человеком она сейчас имела дело.
        - Хорошего дня!  - наигранно улыбнулась Имоджен и поспешила за сестрой.  - Киэра, нас ждет много дел!
        Широко расставив ноги, Рауль стоял и смотрел вслед удаляющимся женщинам. Он ни за что бы не сказал, что эти двое - сестры. Киэра была ниже ростом, с более пышными формами и шикарными рыжими волосами. Тот тип женщин, что так нравился Пьеру, черт бы его побрал.
        - Рауль, она такая молодая и такая хорошенькая,  - сказала ему тогда Марина.  - И она на двадцать лет моложе меня. Неудивительно, что он увлекся ею. Как же я жалею, что взяла ее няней в свой дом!
        Глубоко в карманах его руки сжались в кулаки. Вчера было только начало. А завтра он приведет свой план в действие и погубит семейство О’Салливан, одного за другим.
        Начиная с Имоджен.
        Глава 3
        Имоджен холодела от страха, потому что все оказалось намного хуже, чем она полагала.
        - Почему ты ничего мне не сказала?
        - Я не могла,  - ответила побледневшая Киэра.  - Когда это случилось, я почти не знала тебя.
        Все из-за матери.
        Лиззи О’Салливан бросила мужа и тайно сбежала со своим молодым любовником. Артуро не хотел детей, но она убедила его взять с собой ее маленькую дочку. Она никогда не находила взаимопонимания со старшей дочерью, которая все время сидела за книжками. К тому же Имоджен унаследовала от отца любовь к лошадям и конюшне, за счет которых они и жили, тогда как мать питала отвращение к такого рода занятиям. Решительно настроившись оборвать все связи со своей семьей, которую оставила в Ирландии, Лиззи не сказала Киэре, что у нее есть старшая сестра. А чтобы окончательно замести следы, она взяла фамилию Артуро.
        Через много лет она появилась снова. Брошенная своим любовником, без средств к существованию, Лиззи потребовала половину семейного состояния. Требования матери грозили пустить их по ветру, но отец решил заплатить ей, чтобы она навсегда убралась из его жизни, даже если для этого понадобилось залезть в долги. Именно тогда Имоджен согласилась на предложение руки и сердца Аднана, которое больше походило на деловое.
        Единственное, что было хорошего в возвращении матери,  - так это то, что Имоджен смогла воссоединиться с родной сестрой. Только тогда она узнала, что Киэра какое-то время не общалась с матерью и работала няней в Австралии, но потом лишилась места и жила в Лондоне.
        Они договорились встретиться, и Имоджен наконец смогла немного отдохнуть от домашних проблем и нервного напряжения, вызванного пристрастием отца к азартным играм. Вот тогда она и обнаружила, что у нее задержка. Тест на беременность только подтвердил ее страхи.
        - Может, мы и сестры с тобой, но мы совсем не знаем друг друга,  - печально кивнула Имоджен.
        - У нас не было времени, чтобы познакомиться как следует. Я тогда улетала на работу в Мельбурн. А потом у тебя возникли проблемы со здоровьем…
        Имоджен закусила губу, чтобы не застонать от мучительной боли, сковавшей ее сердце.
        - Не знаю, как бы я пережила тот кошмар, если бы не ты.
        Киэра крепко держала ее за руку, когда она истекала кровью, теряя своего ребенка, зачатого во время волшебных каникул на Корсике, и оказала ей неоценимую поддержку. На протяжении многих лет Имоджен не знала, что такое материнская забота, поэтому любовь сестры послужила ей утешением, в котором на тот момент она нуждалась больше всего. Имоджен не могла поделиться своим горем с отцом, потому что тот за выпивкой даже не заметил, как несчастна его дочь.
        Но когда сестра вернулась домой, Имоджен даже не подозревала, что с ней творилось. Собственное горе настолько ослепило ее, что она не заметила, как переживала Киэра, когда потеряла работу, и не поинтересовалась, при каких обстоятельствах это случилось. Неужели она оказалась настолько ужасной сестрой и не поддержала Киэру в трудную для нее минуту?
        Имоджен понятия не имела, что Рауль Кардини был зятем Пьера Монро, который причинил ее сестре столько зла, вывалял ее имя в грязи, а потом с позором уволил. Теперь она знала, что Рауль явился сюда, чтобы поквитаться с Киэрой, потому что считал, что та оскорбила его семью, его сестру и ее детей. Что он собирался рассказать Аднану? Ведь он явно приехал за тем, чтобы кого-то разоблачить.
        Ей следовало убедиться, что Рауль не причинит вреда Киэре. Только так она могла загладить свою вину за то, что не понимала, как ужасно чувствовала себя ее младшая сестра, когда они встретились впервые после долгой разлуки.
        Имоджен вернулась на конюшню, чтобы поговорить с Раулем, но того и след простыл. Она вернулась в дом, но оказалось, что и там его никто не видел. Оставалось одно последнее средство - позвонить ему, ведь Имоджен так и не решилась удалить его номер.
        Как поступит Аднан, если Рауль расскажет ему правду о ее прошлом и о том, что случилось с ее сестрой? Все равно женится на ней? Или решит, что даже дружба и обещание дедушке подарить ему наследника стоят слишком дорого для того, чтобы связать себя с ее пользующейся дурной репутацией семьей? Аднан был ее другом, но настоящим ли…
        Телефон Рауля запищал снова, наверное, десятый раз за день, и его владелец слегка улыбнулся, увидев на дисплее имя Имоджен.
        «Нам нужно поговорить»,  - писала она.
        - Ответьте,  - предложил его собеседник.
        - Ничего важного,  - безразлично пожал плечами Рауль.  - С этим можно подождать.
        - Нет, ответьте. А я пока налью нам еще выпить. Мужчина, с которым беседовал Рауль, поднялся со своего места и вышел из комнаты, и тогда Рауль неспешно потянулся к телефону.
        «Нам есть, о чем поговорить»,  - прочитал он и быстро написал ответ:
        «Я занят».
        Он выждал паузу, а потом добавил:
        «Я разговариваю с аль-Мактаби».
        После этого Рауль отключил телефон и с довольной ухмылкой убрал его в карман пиджака.
        Имоджен стояла у окна и нервно барабанила пальцами по подоконнику.
        Рауль не брал трубку и не отвечал на ее сообщения, и она не знала, что ей думать.
        Она тяжело вздохнула и посмотрела на свадебное платье, висевшее в чехле на дверце шкафа. У Имоджен не хватило духу примерить его, потому что она испытывала двоякие чувства по поводу предстоящей свадьбы. Речь шла о браке по расчету, а не по любви.
        Она всматривалась в темную, непроглядную ночь. За окнами хлестал дождь и бушевал ветер. Вдалеке блеснули огни автомобильных фар, и к дому подъехала черная машина, из которой вышло трое мужчин.
        Наконец!
        Теперь у Имоджен появился шанс увидеться с Раулем наедине и узнать, что он задумал.
        Она поежилась словно от порыва ледяного ветра и, набросив поверх ночной сорочки халат, прислушалась к голосам в коридоре.
        - Почему бы нам не пропустить по рюмочке перед сном?  - предложил ее отец, который, судя по всему, уже успел немного выпить.
        - Благодарю, но я откажусь. Я отправляюсь спать,  - ответил Рауль.
        Имоджен услышала его тяжелые шаги на лестнице, тогда как отец и Аднан направились в библиотеку, закрыв за собой тяжелую дубовую дверь. Теперь можно незаметно проскользнуть в комнату Рауля. К счастью, из-за того, что поместье было довольно старым, в нем существовало множество потайных ходов, и Имоджен в детстве часто бегала по ним, изучая все входы и выходы.
        Фальшивая стена рядом с книжной полкой с легкостью открывалась, если нажать на одну из украшавших ее гипсовых роз. Оказавшись в темноте, Имоджен босиком неслышно зашагала по секретному проходу. Ей нужно было убедить Рауля не расстраивать ее свадьбу и не бесчестить и без того опозоренное имя Киэры.
        Шум старинного душа заглушил звук закрывшейся за ней двери, когда она тихонько пробралась в комнату, которую сейчас занимал Кардини.
        Рауль чертыхнулся и с силой закрутил кран.
        Разве можно было расслабиться, когда из него текла едва теплая водичка, да и ту пришлось ждать целую вечность.
        Он схватил полотенце и вытер волосы. В этой старинной ванной было чертовски холодно, и Рауль не переставал сыпать проклятиями. Он отбросил мокрое полотенце и взял еще одно, чтобы повязать его вокруг бедер. И это называется лето!
        Но не только погода портила ему настроение. Его приводило в ярость то, что за окружавшей его красотой повсюду скрывалась разруха. У владельцев поместья не было денег, чтобы поддерживать семейный бизнес на плаву. И О’Салливан заложил все, чем владел. Даже роскошного скакуна Черного Джека…
        Финансовая ситуация семьи оказалась хуже некуда, неудивительно, что Имоджен взялась за свои старые трюки и решила женить на себе богача, живущего по соседству, чтобы расплатиться с долгами. Однажды она и на него устроила охоту. Похоже, проблемы с финансами начались уже тогда.
        - Черт бы ее побрал!
        Он знал о сложившейся ситуации задолго до своего приезда сюда, и дома, на Корсике, она казалась ему предельно простой.
        Но на месте все оказалось намного запутаннее и сложнее. Сначала Рауль увидел Имоджен и ее сестру, а потом познакомился с мужчиной, за которого старшая О’Салливан собралась замуж, и, черт подери, этот человек вызывал у него симпатию. Аднан принадлежал к тому типу людей, с которыми Раулю хотелось подружиться, если только такое возможно.
        - Рауль…
        Он круто развернулся и потрясенно уставился на Имоджен.
        Как она сюда попала? Когда Рауль пошел в ванную, он закрыл за собой дверь комнаты на ключ. Но вот она здесь, высокая и стройная, закутанная в халат темно-малинового цвета, стоит у стены, наполовину скрытая тяжелой вышитой занавеской полога, за которым находилась огромная кровать королевских размеров.
        - Какого черта ты здесь делаешь?
        Он видел, как вздымается ее грудь под тоненькой шелковой тканью. Имоджен смотрела на него широко распахнутыми глазами, а ее губы чуть приоткрылись, для того чтобы что-то сказать. Или для поцелуя, как подсказывал ему мятежный внутренний голос. Черт, она стала еще красивее, если только такое возможно, ведь она и раньше была настоящей красавицей.
        Однажды Имоджен надела ярко-алое платье, чем-то похожее на ночную сорочку, которая сейчас пряталась под ее халатом. Но то платье было коротеньким и соблазнительным и открывало ее длинные стройные ноги. Рауль приходил в восторг, наблюдая, как понемногу ее бледная кельтская кожа приобретает легкий сексуальный загар. Черт, от одной мысли об этом его тело пришло в невероятное возбуждение. Раулю вдруг показалось, будто он стоит перед Имоджен совершенно голый. Он неловко переступил с ноги на ногу и туже обмотал полотенце вокруг своих бедер.
        - Так какого черта ты тут делаешь?  - резко повторил он.
        Имоджен вздрогнула и часто заморгала.
        - Я пришла поговорить.
        - О чем именно?
        Она открыла рот, чтобы ответить, но тут в дверь громко постучали.
        - Месье Кардини? Вы у себя?
        - Киэра!  - потрясенно выдохнула Имоджен и лихорадочно завертела головой, ища куда спрятаться.
        - Мне необходимо поговорить с вами.
        - Еще одна,  - с иронией протянул Рауль.  - Бог мой, сегодня вечером я пользуюсь небывалым спросом.
        - Только не стоит обольщаться на свой счет,  - прошипела Имоджен.
        - Откройте дверь. Пожалуйста. Мне нужно поговорить с вами.
        - Она не должна знать, что я здесь!  - испугалась Имоджен.
        - Месье Кардини…  - с мольбой повторила Киэра.  - Так не может продолжаться.
        - Одну секунду…
        Он хотел предложить Имоджен спрятаться, но она уже шагнула в тень полога, завернулась в занавеску и прижалась к стене.
        - Пожалуйста…  - занервничала Киэра с той стороны двери.
        - Хорошо,  - ответил Рауль, повернул ключ в замке и распахнул дверь.
        Киэра буквально ввалилась в комнату, принеся с собой запах дождя и вечерней прохлады.
        - Какого черта?
        - Мне необходимо поговорить с вами и объясниться, чтобы вы не срывали свадьбу моей сестры, и… Ой!
        До нее только дошло, что Рауль стоит перед ней почти голый, прикрытый одним полотенцем, и она густо покраснела, в отличие от своей старшей сестры, которая всего лишь смерила его холодным взглядом.
        - Мадемуазель О’Салливан, говорите, что там у вас, а потом убирайтесь ко всем чертям и оставьте меня в покое.
        Рауль вдруг услышал шум шагов на лестнице.
        - Говорите же!
        - Я пришла, чтобы умолять вас не навредить моей сестре. И никому ничего не рассказывать.
        Скрытая за пологом, Имоджен видела, как глаза Рауля метали молнии, его ноздри раздувались, а челюсти были плотно сжаты. Ярость, пожиравшую его изнутри, силой своей безграничной воли он превращал в лед.
        Имоджен пожалела, что ее сестре пришлось испытать на себе его испепеляющий взгляд.
        - О чем?
        - Обо мне… Пожалуйста, не рассказывайте никому о моем прошлом. Я молю вас не срывать свадьбу Имоджен и Аднана. Пожалуйста…
        - Вы считаете, что поступок глупой младшей сестры может лишить ее шанса выйти замуж? Но почему?
        Имоджен поежилась, услышав сталь в голосе Рауля. Киэра была слишком юной, слишком милой и невинной, чтобы справиться с таким монстром, как Рауль Кардини. Она уже однажды попала в силки этого отвратительного бабника Пьера Монро и еще долго зализывала раны. И только сейчас ее жизнь начала потихоньку налаживаться.
        - Я не вынесу, если вы что-нибудь расскажете. Имоджен и так пришлось нелегко. Ни отец, ни Аднан не знают о том, что произошло, но…
        - А Имоджен в курсе?
        Теперь Имоджен понимала, какое направление принимали его мысли. Рауль посчитал ее охотницей за его деньгами, поэтому он использовал ее, а потом выбросил за ненадобностью. Он был счастлив забыть о ней, но тут узнал, что девушка, которую обвинили в том, что она чуть не разбила семью его сестры, тоже О’Салливан. И тогда взыграла его гордая корсиканская кровь, и он решил отомстить.
        - Месье Кардини, пожалуйста. Я готова на все, только пусть Имоджен и Аднан…
        Но этого Имоджен вынести не смогла. Она не собиралась прятаться, пока сестра борется за ее будущее, пытаясь взвалить всю вину на свои хрупкие плечи.
        Теперь Имоджен жалела, что не рассказала Киэре правду, ведь та думала, что ее старшая сестра и Аднан женятся по любви.
        - Киэра, нет!
        Имоджен бросилась к ней, пытаясь высвободиться из занавесок.
        - Ничего не говори. Я все улажу. Мы с Раулем…
        Она выскочила на середину комнаты со спутанными волосами, рассыпавшимися по плечам и свисающими ей на глаза, и с развязанным поясом на халате и врезалась прямо в Рауля.
        - Имоджен!  - с упреком воскликнул он.
        - Кардини, вы уверены, что не хотите выпить немного виски?..
        Имоджен в ужасе застыла, услышав голос отца.
        - О, Имми!  - потрясенно уставилась на нее Киэра.
        Имоджен пыталась прибрать волосы с лица, мешавшие ей видеть происходящее.
        - Имоджен?
        На пороге стоял отец и, прикрыв рот рукой, смотрел на нее словно пораженный громом.
        Как будто того, что ее застали отец и сестра в комнате другого мужчины накануне ее свадьбы, было мало, ситуация приняла совсем дурной оборот, когда на пороге спальни Рауля появился Аднан.
        - Имоджен! Что здесь происходит, черт подери?  - потрясенно спросил пришедший в ярость аль-Мактаби.
        Глава 4
        - От-тец…  - выдавила Имоджен и в ужасе посмотрела на мужчину, чей взгляд метал молнии и который завтра должен был стать ее мужем.
        Или уже сегодня? Часы внизу у лестницы начали бить полночь.
        - Разве ты не знаешь, что это дурная примета для жениха - видеть свою невесту до свадьбы?..  - цинично улыбнулся Рауль.
        - Чьей свадьбы?  - резко бросил Аднан, не спуская с Имоджен испепеляющего взгляда.
        - Нашей…  - выдавила она.  - Понятно, что нашей…
        - Из того, что я вижу, мне ничего не понятно.
        - Но, Аднан…  - Она шагнула вперед, но Рауль схватил ее за руку и притянул назад к своему теплому, сильному мужскому телу.
        Только теперь до нее дошло, что она стояла в одной ночной сорочке с распахнутыми полами халата, а на Рауле так вообще не было ничего, кроме полотенца, повязанного на его узких бедрах. Она вдыхала аромат его чистой кожи, смешанной с запахом лимонного шампуня, и у нее еще больше шла кругом голова.
        - Аднан…  - снова начала она, но замолчала. Имоджен была благодарна, что туман застилал ее глаза и она не могла видеть злости на лице своего жениха, ведь она предала его. Пусть их свадьба не была союзом двух влюбленных сердец, но Аднан был ее другом. Он предложил ей помощь, чтобы выбраться из ямы, в которую увлекло их бездумное поведение ее отца, и не заслуживал такого отношения.
        - Это не то, что ты думаешь,  - в отчаянии добавила Имоджен.  - Рауль, скажи же им!
        Ее командный тон прозвучал для него оскорбительно. С таким же успехом Имоджен могла бы щелкнуть пальцами, сопровождая свой приказ.
        Только Рауль не собирался подчиняться. Во-первых, женщины никогда не командовали им. А во-вторых, он начал терять голову, чувствуя прикосновение нежной теплой кожи Имоджен. Он уже забыл, какими на ощупь были ее шелковистые волосы, которые сейчас струились по его плечам и груди. Он стоял, прижимая ее к себе и упираясь своей возбужденной плотью в ее ягодицы.
        Если она отойдет в сторону, все сразу станет очевидным и только усугубит создавшееся положение. Хотя Раулю было наплевать, если случившееся лишит Имоджен шанса выйти замуж. В конце концов, он приехал сюда именно за этим.
        - Тут нечего объяснять,  - протянул он, удерживая Имоджен, которая попыталась высвободиться и подойти к своему жениху.
        Если после того, что произошло, аль-Мактаби все еще считал себя ее женихом. Он должен поблагодарить Рауля за то, что тот спас его от женитьбы на женщине, которой нужны были только его деньги.
        - Все именно так, как кажется.
        Имоджен потрясенно ахнула, и снова попыталась высвободиться, но он лишь крепче прижал ее к себе. Она сдавленно застонала от боли, и Рауль чуть ослабил хватку, чтобы не оставить синяков на ее белой нежной коже, которая очень мешала ему сосредоточиться.
        Ему хотелось отослать всех к чертям и прижаться губами к ее шее, целовать ее, касаться ее языком и чуть покусывать…
        Проклятье!
        Рауль попытался собраться с мыслями, которые повернули не в том направлении. По тому, как Имоджен начала извиваться в его объятиях, стало понятно, что от нее не укрылось то, какой эффект она производила на него. Борьба за то, чтобы вернуть под контроль самые примитивные чувства, сделала его голос хриплым, и он прозвучал грубее, чем хотелось бы.
        - Имоджен пришла повидаться со мной. Мы знали друг друга раньше, не так ли, дорогая?
        - Нет!
        Она не верила своим ушам. Как он мог называть ее «дорогая», если это была неправда? Особенно когда он прошипел эти слова ей на ухо словно змей в Эдемском саду.
        - Да, моя радость.
        Он провел своими длинными пальцами вниз по ее руке, и Имоджен вся затрепетала и не смогла сдержать тихий, едва слышный стон.
        Она не понимала, что происходит, но не могла удержать свои чувства под контролем. Имоджен опиралась на стоящего позади Рауля, и ее обволакивал жар его тела. Его губы скользнули по ее шее к тому месту, где ее пульс бился в отчаянном, сумасшедшем ритме. Даже сейчас, перед лицом отца и сестры. И, боже правый, перед лицом Аднана!
        В ответ на ласки Рауля, она непроизвольно закрыла глаза, а потом лихорадочно заставила их открыться. О чем тут же пожалела, встретив полный возмущения и негодования взгляд Аднана.
        - Вы были любовниками.
        Он швырнул эти слова прямо Имоджен в лицо, и ей показалось, что у нее под ногами разверзлась бездна, и ее затягивало вниз, прямо в самый ад. Имоджен не могла солгать Аднану, потому что считала себя в долгу перед ним.
        Она судорожно вздохнула и неожиданно для себя ощутила, как изменилась вдруг хватка Рауля. Он по-прежнему крепко держал ее, но не удерживая, а поддерживая.
        - Да…  - выдохнула Имоджен.  - Мы были любовниками.
        Судя по тому, как напрягся Рауль, он не ожидал, что она скажет правду. Но что ей оставалось делать? Имоджен ценила дружбу Аднана и не могла обманывать его.
        После ее слов воцарилась зловещая тишина, и не было слышно ничего, кроме громкого биения ее сердца, гулко отдающегося в ушах. Имоджен чувствовала шеей теплое дыхание Рауля, к ее великому изумлению, дарившего ей ощущение комфорта в мире, на который опустилась тьма.
        - Но…  - Она хотела продолжить предложение, но Аднан не дал ей договорить.
        - Можешь забирать ее,  - холодно бросил он Раулю, не глядя на Имоджен, словно ее больше не существовало.
        С этими словами Аднан развернулся и в гневе вышел из комнаты.
        Имоджен попыталась высвободиться из объятий Рауля.
        - Отпусти меня!  - повернувшись к нему, крикнула она.
        Но она совершила ужасную ошибку. Ее лицо оказалось так близко от его лица, что, когда она закричала от злости, ее губы коснулись щетины, покрывавшей загорелую кожу его подбородка. Имоджен могла бы коснуться его языком, и от воспоминаний о прошлом у нее подкосились ноги. Если бы не Рауль, она упала бы на пол.
        - Пусти меня!
        - Не отпущу, если ты пойдешь за ним.
        - Не говори глупости! Неужели ты не слышал, что он сказал? Ты думаешь, что после всего, что тут произошло, он захочет иметь со мной дело?
        Имоджен развернулась в его руках, желая посмотреть ему в глаза, о чем тут же пожалела. Потому что низ ее живота оказался прижатым к его возбужденной плоти, которую не могло скрыть полотенце. Ее буквально обожгло, и она застыла словно пораженная громом.
        - Давайте я… Я пойду за ним…
        Киэра выскочила за дверь и помчалась догонять Аднана, и вскоре ее шаги стихли вдалеке.
        - Это ни к чему,  - сказала Имоджен, но ее никто не слушал.
        За окном взревел мотор машины Аднана, и под колесами заскрипел гравий, когда ее теперь уже бывший жених на всей скорости умчался прочь.
        - Имми…
        Она совершенно забыла, что в комнате остался отец.
        Имоджен растерянно посмотрела на потрясенное выражение лица Джо О’Салливана.
        Она была поглощена силой сомкнувшихся вокруг нее рук Рауля, тем, как с каждым вздохом вздымалась его грудь, и тем, как сверкали его глаза цвета янтаря. Когда Имоджен делала вдох, ее легкие наполнялись ароматом его тела, а когда поворачивала голову, то ее кожу царапал его небритый подбородок. И все это время она ощущала, как к ней прижимается его возбужденная плоть, напоминая ей о тех безумных, опасных днях, когда она потерялась в безудержной страсти этого мужчины.
        - О, Имми…  - снова послышался голос ее отца.
        В его голосе прозвучало столько горечи и печали, ведь свадьба дочери должна была освободить его от долгов и страха за будущее.
        Рауль не сводил с нее глаз и заметил, как в ее взгляде промелькнула тревога.
        - Убирайтесь,  - резко бросил он.
        Имоджен сначала не поняла, к кому он обращается. Она растерянно повернулась и увидела свое отражение в зеркале. И тогда ей стало дурно.
        Аднан увидел ее вот такой? Неудивительно, что он ушел, даже не оглянувшись, и их соглашение, их дружба развалились в одну секунду. Он увидел вот эту кажущуюся распутной женщину в объятиях другого мужчины, ее волосы были взлохмачены, а тушь, которую она забыла смыть, потому что так спешила поговорить с Раулем, размазалась под глазами. Халат был распахнут и свисал с одного плеча, так же как и бретелька ее ночной сорочки.
        Имоджен стало стыдно, и в то же время она разозлилась на Рауля, на то, как он поймал ее в ловушку на глазах у отца.
        - Папа… пожалуйста,  - не оборачиваясь, взмолилась она. Имоджен не могла отвести взгляд от обжигающих глаз Рауля, которые удерживали ее на месте больше, чем его мускулистые сильные руки.  - Уходи.
        - Но, Имми, а как же свадьба? Что?..
        - Уходите!  - властно бросил Рауль.  - Немедленно.
        - Папа, пожалуйста, делай, как он говорит.
        Если она смогла услышать мольбу в голосе отца, значит, она не укрылась и от Рауля. А может, Имоджен просто знала, как много зависело от ее свадьбы?
        - Идите же!  - угрожающе рыкнул Рауль.
        Ей не нужно было оглядываться, чтобы увидеть выражение лица отца. Она могла почувствовать его по воцарившейся тишине. Он смотрел на Рауля с вызовом, за которым прятался страх и желание защититься от последствий собственных необдуманных поступков. Точно так отец смотрел на Имоджен, когда она сказала, что выходит замуж за Аднана. Он знал, что не может требовать этого, но не сумел сдержать чувство облегчения, охватившего его при мысли о спасении из безвыходной ситуации. Отец любил лошадей и умел с ними обходиться, но финансовые проблемы и реальный мир выбивали его из колеи. Он никогда не был эмоционально крепким человеком, вот почему Имоджен не рассказала ему о своей беременности и о ее трагическом конце.
        - Как скажешь, Имми. А вам, молодой человек, не помешало бы одеться!
        Сделав последнюю попытку сохранить остатки достоинства, отец развернулся и поспешно вышел из комнаты, явно обрадовавшись возможности убраться отсюда куда подальше.
        Напряжение, которое не покидало Имоджен с той самой минуты, когда под дверью комнаты Рауля появилась Киэра, оказалось слишком сильным, и она поняла, что находится на грани истерики.
        - Оденьтесь, молодой человек!  - сдерживая истеричный смех, сказала она.
        - Давно меня так не называли,  - насмешливо ответил Рауль.
        Юмор, неожиданно послышавшийся в его тоне, вызвал столько воспоминаний, что Имоджен застыла, а потом отпрянула от сильного, теплого тела Рауля. Она обманывалась, думая, что она в безопасности в его объятиях, потому что этот человек оказался настоящим источником зла и прямой угрозой для ее душевного равновесия.
        - Папа прав. Тебе следует одеться,  - резко повторила Имоджен.  - Я не могу разговаривать с тобой, когда ты в таком виде…
        - Почему?  - холодно поинтересовался Рауль.  - Мой внешний вид мешает тебе собраться с мыслями?
        Еще как. Имоджен не могла забыть, как в нее вторгалась его мужская плоть, скрытая под этим белым полотенцем, и по ее телу волной растекался жар.
        - Ни капельки,  - с деланым безразличием возразила она.  - Но мне кажется, с нас достаточно скандалов на сегодня. И если мы хотим поговорить…
        - Мы? Нам разве есть о чем говорить?
        - Что ж…
        Она сказала эти слова, не думая. Рауль перевернул всю ее жизнь с ног на голову и вывернул ее наизнанку. Он выпроводил ее жениха, ослепленного гневом, и разорвал ее помолвку, лишив ее возможности выйти замуж и спасти свою семью. И только сейчас Имоджен поняла, что глубоко в душе она по глупости надеялась, что он сделает что-нибудь, чтобы помочь ей.
        Что за бредовая идея? Но с другой стороны, куда ей было идти теперь, когда ее будущее лежало в руинах у ее ног? Возвращаться в свою комнату, мрачную и пустую, чтобы столкнуться с одиночеством и крушением всех надежд?
        - Прости. Конечно, нам не о чем говорить. Я лучше пойду.
        - Нет!  - воскликнул Рауль на своем родном языке.
        Когда-то Имоджен пыталась выучить французский, чтобы разговаривать с ним и читать вывески и надписи на согретом солнце острове, где они познакомились. Еще она надеялась, что таким образом сможет лучше понять его. Черта с два!
        - Н-нет?
        - Может, нам действительно есть о чем поговорить.
        Ему необходимо было одеться. Имоджен по-прежнему имела власть над его телом, и, если бы она снова приблизилась к нему, она бы ощутила доказательство того, как сильно она возбуждала его одним своим дыханием. Черт, он тут же посмотрел на ее ночную сорочку, выставленную напоказ раскрывшейся полой халата. Гладкость ее бледной кожи и глубокая ямочка на ключице сами по себе были настоящим искушением, но то, как плавно вздымалась ее грудь, напрочь лишало Рауля способности мыслить трезво.
        - Я оденусь.
        Он не мог понять, что отобразилось на ее лице - облегчение или недовольство. Рауль не был настолько самовлюбленным, чтобы назвать увиденное разочарованием, хотя ему очень хотелось подшутить над ней по этому поводу.
        - Ты тоже.
        Проходя мимо Имоджен, он остановился и поправил полы ее халата, сдвинув их вместе, чтобы избавиться от соблазнительного вида ее груди. Имоджен судорожно вздохнула, и ее грудь приподнялась. Рауль нечаянно коснулся ее пальцами, резко убрал руки и шагнул назад.
        - Налей себе выпить.
        Он махнул рукой в сторону бутылки с красным вином, стоявшей на туалетном столике, схватил джинсы и рубашку и поспешил в ванную.
        Принимать душ не было времени, хоть Раулю очень сильно хотелось облиться холодной водой, чтобы унять охватившее его возбуждение. Тем более что Имоджен видела, когда явилась в его комнату, что он как раз помылся.
        Его сердце выпрыгивало из груди, когда он вспоминал, как она появилась перед ним словно ожившая фантазия, как раз тогда, когда он рисовал ее в своем воображении, вспоминая их последнюю ночь на Корсике. До того как она показала свою настоящую сущность охотницы за деньгами, с которыми так часто сталкивался Рауль.
        Она даже использовала те же самые слова, которые говорила ему Элис.
        «Я должна тебе кое-что сказать. Я не могу отпустить тебя…»
        Проклятье! Рауль наполнил раковину ледяной водой и окунул в нее голову. Такой прием почти не ослабил ноющую пульсацию внизу живота, но позволил собраться с мыслями.
        Он не ожидал, что события примут такой оборот, хотя, если честно, он вообще ничего не ожидал. Но тут добыча сама шла к Раулю в руки, и он не мог упустить свой шанс поквитаться с Имоджен О’Салливан и всей ее семейкой.
        Глава 5
        Имоджен сердито посмотрела вслед Раулю. Он приглашал угоститься выпивкой, словно это он был хозяином, а она его гостьей.
        Хотя вскоре все может случиться именно так. Брак по расчету с Аднаном был последним шансом спасти поместье, репутацию отца и ее собственное будущее. Теперь эти планы лежали поверженными в прах, а ее надежды исчезли вместе с Аднаном, в ярости выскочившим из комнаты.
        Имоджен хотелось плакать от стыда. Ее теперь уже наверняка бывший жених был слишком гордым, чтобы смириться с тем, что увидел свою невесту в спальне другого мужчины, в его объятиях, да еще и почти раздетой.
        Дрожащими пальцами она коснулась полы своего тонкого шелкового халатика. Рауль с таким холодным безразличием поправил его, а потом отдернул руки, словно одно прикосновение к ней вызывало у него отвращение. А ведь когда-то он не мог дождаться того, чтобы снять с нее одежду. В пылу страсти он разорвал на ней несколько платьев, которые яркими лоскутами остались лежать на полу.
        Да, она почувствовала, что он возбужден, но так реагирует любой мужчина на более-менее привлекательную женщину. Ведь потом Рауль изменился в мгновение ока, и от него повеяло ледяным холодом.
        Имоджен подошла к столику и с удивлением обнаружила, что рядом с бутылкой вина стояло два бокала. Он ждал кого-то в гости? Но Рауль никого не знал в Ирландии. Или знал?
        Может, во время своего первого визита он познакомился с какой-нибудь женщиной и пригласил ее сюда, в свою комнату…
        Имоджен схватила бутылку и наполнила свой бокал. Ей стало дурно при мысли о том, что могла застать Рауля в этой постели с какой-нибудь женщиной, и она начала пить залпом вино.
        Ну почему любовные похождения Рауля беспокоили ее больше, чем то, что ее будущее разваливалось прямо на глазах?
        Имоджен вздрогнула, услышав резко распахнувшуюся дверь ванной комнаты, и поперхнулась.
        - Не захлебнись,  - чуть насмешливо протянул Рауль.  - Вино пьют маленькими глотками, а не залпом.
        - Я знаю, как пьют вино,  - отрезала Имоджен. Имея перед глазами печальный пример отца, она редко притрагивалась к алкоголю, но Рауль научил ее получать удовольствие от хорошего вина, отпивая его понемногу,  - не так, как она пила сейчас.
        - Возможно. Но отца тебе не перепить.
        Услышав его замечание, она со звоном поставила недопитый бокал обратно на столик. Имоджен забыла, что когда-то поделилась с Раулем, почему не решается пить вино, бутылку которого он захватил с собой, подсаживаясь к ее столику в ее первый вечер на Корсике. Она боялась показаться наивной, но так разволновалась, что чуть не призналась ему, что, заметив его в баре, наблюдала за ним некоторое время. Рауль ей очень понравился, и мечты об идеальных каникулах, казалось, стали реальностью. Так что когда он подошел к ней и заговорил, она тут же вывалила всю правду. Имоджен сказала, что у отца проблемы с алкоголем и что она ужасно переживает, видя, как он губит себя. Она также добавила, что смогла уехать сюда и урвать кусочек свободы на этом восхитительном острове только потому, что оставила отца под бдительным присмотром сестры.
        К ее удивлению, Рауль не посмеялся над ней и не посчитал глупой или наивной. Вместо этого он одной ногой отодвинул стул и сел напротив.
        - Тогда забудем о вине,  - сказал он.  - Можно выпить фруктового сока или просто воды, которая поступает из местных горных источников.
        Имоджен обрадовалась и смущенно заказала стакан апельсинового сока, но Рауль не поднял ее на смех. И не ушел. Он остался с ней, и они проболтали до позднего вечера. Рауль убедил Имоджен попробовать некоторые блюда местной кухни и даже оплатил ее ужин в честь ее прибытия на их остров.
        И только несколько встреч спустя Имоджен расслабилась в его компании настолько, чтобы попробовать вкусного белого вина «Верментино» и восхитительного красного «Патримонио», которые производились на Корсике. Но тогда она уже не боялась, что Рауль пытается подпоить ее, чтобы она стала более уступчивой. К тому времени Имоджен успела потерять голову от любви к этому соблазнительному красавцу.
        - Сколько он выпил за сегодняшний вечер? Значит, Рауль все видел.
        - Не знаю. Может, пропустил по стаканчику с Аднаном. Он собирался рано лечь перед завтрашним торжеством…  - едва слышно ответила Имоджен.  - Точнее, уже сегодняшним.
        - Аднан не пьет.
        Ее потрясло то, как много Рауль знает о ее женихе. Может, он был также осведомлен о трагедии, которая стояла за решением Аднана жениться?
        Имоджен изучающе посмотрела на Рауля, заметив, что он ополаскивал лицо, его густые черные ресницы были мокрыми, а на иссиня-черных волосах поблескивало несколько капель воды. Он надел джинсы и белую рубашку, которую не стал застегивать, что привело Имоджен в невероятное смятение.
        Она нервно поправила полы своего халата и заметила, что от Рауля не ускользнули ее движения, которые выдавали с головой ее волнение. Хотя с чего ей суетиться, он ведь дал ясно понять, что не желает видеть ее раздетой.
        Имоджен густо покраснела и мысленно взмолилась, чтобы Рауль списал краску на ее лице за счет алкоголя, который так быстро ударял ей в голову.
        - Так о чем мы должны поговорить?  - нахмурившись, резко спросил Рауль.
        - Ты сказал Аднану правду. Что мы были…
        Она не произнесла слова «любовники». Потому что оно не подходило для определения их отношений. Они были секс-партнерами или друзьями, которые занимались сексом. Хотя нет. Ее другом был Аднан, и ее сердце мучительно сжималось при мысли, что теперь их дружба осталась в прошлом.
        - Что мы с тобой спали. Ты думал, что я не признаюсь?
        - Мне казалось, что ты станешь отрицать то, что между нами было.
        - А что между нами было? Короткий курортный роман, ничего больше.
        Рауль вопросительно посмотрел на Имоджен, и она запнулась.
        - Н-ну и что, что под конец мне захотелось, чтобы он длился чуть дольше!
        Она обезумела от любви к нему и даже пыталась соблазнить его, чтобы он позволил ей остаться. И она была не готова к той вспышке гнева, которую обрушил на нее Рауль.
        Имоджен не просто пыталась продлить их отношения, она хотела большего. Вернувшись в Ирландию, она пробовала уговорить его жить вместе. «Наши отношения могли бы перерасти в нечто серьезное»,  - сказала она.
        И Рауль поверил ей. Но потом Розали, дочь друга их семьи, рассказала, что Имоджен в курсе того, кем он является на самом деле. И предположила, что его новая подружка хочет продолжения их летнего романа только потому, что узнала о богатстве Рауля.
        И тогда он понял, что его снова обвели вокруг пальца.
        У Рауля словно земля ушла из-под ног, потому что Имоджен показалась ему искренней, настоящей. Он надеялся, что ей нужен только он сам, а не его деньги.
        - Я не знала, что ты скрывал от нее правду,  - призналась Розали.  - Мне казалось, что я не открою для нее ничего нового…
        Имоджен все знала. Эта девочка, которую он считал стеснительной и искренней, так не похожей на женщин со значками евро в глазах, оказалась обычной охотницей за деньгами. Как только Рауль услышал горькую правду от Розали, прозвучавшую словно пощечина, его отношение к Имоджен тут же изменилось.
        - И я определенно была не готова обманывать Аднана. Он заслуживал узнать правду.
        Рауль подумал, что, не появись ее жених так неожиданно, он ни о чем бы и не узнал. И только по воле случая Аднану открылась правда о похождениях своей невесты. А если она не рассказала ему о том, что они были любовниками, значит, промолчала и о том, что у нее был ребенок.
        Ребенок Рауля. От которого она тут же избавилась.
        Вдруг ему стало невыносимо находиться рядом с ней. Аромат ее кожи, который всего минуту назад волновал его, теперь вызывал у него отвращение. Раулю хотелось схватить бутылку вина и осушить ее, чтобы забыться, как в тот раз, когда он впервые узнал правду об ужасном поступке Имоджен. Но он сдержался, медленно пересек видавший виды ковер и подошел к окну.
        Высоко в небе мерцали звезды. Однажды его бабушка сказала, что звезды - это души младенцев, которые слишком быстро покинули этот бренный мир и теперь ждут, когда их родители присоединятся к ним. Был ли там и их ребенок, который сейчас смотрел на него и на свою мать, которая отказалась от него?
        Он проглотил подступивший к горлу ком и снова заговорил:
        - Мне казалось, правду следовало сказать раньше - когда он делал тебе предложение.
        - А он не делал его.
        У них с Аднаном было деловое соглашение, но такое, при котором они заботились друг о друге, достаточно для того, чтобы добиться исполнения некоторых его аспектов. Имоджен вспомнила, что переживала в объятиях Рауля, и подумала о том, что вопрос с наследником в их отношениях не казался бы ей таким сложным.
        - Он не делал тебе предложение?
        - Это было ни к чему. Решение о нашей свадьбе было принято давно. Почти с самого дня нашего рождения. Мы оба выросли в этих краях и должны были унаследовать два поместья. Так что объединение последних посредством брачного союза казалось неизбежным.
        - И когда мы были вместе, это соглашение оставалось в силе?  - зловеще спросил Рауль.
        - М-м-м… Нет. Мы взяли паузу в отношениях.
        Они с Аднаном взбунтовались против того, что их родные продолжали навязывать им этот династический союз. Аднан потерял свою настоящую любовь, когда девушка, на которой он хотел жениться, погибла в автокатастрофе, а Имоджен решила, что никогда не сможет выйти замуж без любви и страсти. Вот почему она поехала на каникулы на Корсику. Ей хотелось вдохнуть немного свободы, чтобы разобраться со своими чувствами и понять, чего она ждет от этой жизни.
        Имоджен казалось, что в Рауле она нашла то, что искала, но он отверг ее. И ему не нужен был ребенок, которого они зачали и с мыслью о котором она не успела свыкнуться, потому что судьба оказалась слишком жестокой. Когда Имоджен вернулась в Ирландию после пережитого кошмара в Лондоне, она поняла, через какой ад прошел Аднан. И в то же время ему удалось почувствовать раны, прятавшиеся глубоко в ее сердце, так что его рассудительность и его нежность помогли ей принять идею брака по расчету, потому что большего Аднан не мог ей предложить. И Имоджен была благодарна ему за то, что он никогда не спрашивал, что у нее стряслось. Она бы не смогла рассказать, потому что признание разбередило бы едва зажившие раны.
        Имоджен с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться, и попыталась собраться с мыслями, потому что Рауль начал подбираться к ее секрету слишком близко.
        - К тому же у нас с тобой не было ничего серьезного. Так, короткий курортный роман.
        Странно, но по его взгляду было понятно, что ему не понравился такой ответ.
        - Короткий курортный роман, говоришь?
        - А разве нет? Ты ведь не думаешь, что я хотела, чтобы ты женился на мне?
        В его глазах она увидела ответ и испугалась, что он швырнет ей в лицо ее глупые мечты.
        - Да ладно!  - К счастью, выпитое вино подействовало и придало ей немного храбрости.  - Рауль, мне жаль разочаровывать тебя. С тобой было так весело, и ты был неотразимым, но не до такой степени.
        - А сейчас?  - невозмутимо спросил он.
        - А сейчас ты испортил мне жизнь. Теперь я не выйду замуж, и все из-за тебя. И что мне делать, черт подери?
        - Ты могла бы выйти замуж за меня.
        - Что за глупости ты говоришь!
        Имоджен потрясенно посмотрела на Рауля, увидев серьезное выражение его лица.
        - Ты ведь не…  - запнулась она.  - Зачем тебе жениться на мне?
        - Наверное, по той же причине, что и Аднану.
        - Чтобы получить поместье и конюшню? Поверь мне, они того не стоят.
        - Разве он собирался жениться на тебе из-за этого?
        Теперь Рауль напоминал ей тигра, выслеживающего свою добычу. Однажды он обвинил ее в том, что она охотилась за его деньгами, и теперь она, похоже, только подтвердила его дурные опасения.
        - Конечно нет!  - Имоджен дрожащими пальцами начала поправлять полы халата и затянула пояс еще туже.
        - Тебе не о чем беспокоиться,  - насмешливо бросил Рауль.  - Поверь мне, твое тело полностью спрятано от любопытных взглядов. Остались разве что ноги.
        Его взгляд медленно скользнул вниз по ее стройным ногам, а потом Рауль снова посмотрел ей в глаза, и от его обжигающего взгляда у нее пошла кругом голова.
        - Хотя у меня очень хорошее воображение. И исключительно длинная память.
        Имоджен хотелось закрыть лицо руками, чтобы он не увидел, насколько точно его слова попали в цель.
        В прошлом она никогда не чувствовала себя такой беззащитной рядом с Раулем, даже будучи полностью обнаженной. Тогда она обрела новое и абсолютно восхитительное чувство собственного достоинства, зная, что этот мужчина мог выбрать любую из отдыхающих в ее отеле, но остановил свой выбор на ней. Она принадлежала ему с самого начала, потерявшись в пламени первой взрослой страсти. И Рауль до сих пор волновал ее. Да, она была намного более одетой, чем в те дни, когда выходила к бассейну в одном бикини, и все же она чувствовала себя абсолютно нагой, томясь от желания, вызванного мрачной силой находящегося с ней в одной комнате мужчины.
        Имоджен повергло в шок то, что Аднан никогда не вызывал в ней таких чувств, даже на секунду. И не важно, что он был очень привлекательным мужчиной с телом профессионального спортсмена. Когда-то Аднан занимался конным спортом. Другие женщины сходили по нему с ума, и после помолвки Имоджен часто ловила на себе их завистливые взгляды. Даже младшая сестра оказалась под впечатлением, когда Имоджен познакомила ее со своим женихом.
        Получалось, что, когда в комнате присутствовал Рауль, Имоджен больше никого не замечала.
        Черт, какой же он дурак, что стал вспоминать, как выглядит ее тело, спрятанное под этим халатиком. Как будто он когда-нибудь забывал его. Тело Имоджен, стройное и такое соблазнительное, навсегда запечатлелось в его памяти после тех долгих, жарких дней и еще более жарких ночей на Корсике. Раулю стоило только закрыть глаза, и он снова видел Имоджен, даже когда их разделяли тысячи километров.
        Теперь, когда они находились в одной комнате и его окутывал ее аромат и звук ее голоса, в котором слышался небольшой акцент, он не мог не думать о том, что переживал, держа ее в своих объятиях.
        Рауль не испытывал такой первобытной, лишающей разума страсти с тех пор, как она ушла от него, даже не оглянувшись. И забрала с собой ребенка, о существовании которого он не подозревал.
        Почему его до сих пор влекло к этой женщине с такой силой, что он сходил с ума? Рауль убеждал себя, что приехал сюда, чтобы отомстить Имоджен за своего ребенка, но стоило ей оказаться рядом, как его тело отказалось повиноваться ему. Он по-прежнему хотел ее и не собирался уезжать, не заполучив ее в свою постель.
        Рауль решил, что не сможет вернуться на Корсику, пока не насытится восхитительным телом Имоджен, до сих пор пленявшим его, несмотря на все его попытки устоять перед ее чарами.
        Глава 6
        Имоджен нерешительно взглянула на дверь.  - Мне нужно идти…
        Но Рауль не мог отпустить ее, потому что боялся, что не устоит перед желанием броситься за ней, схватить за руку и притянуть обратно к себе. Одному Богу известно, что случится потом. Или, может быть, дьяволу?
        - И все? Ты просто пойдешь к себе и… И ляжешь спать?
        Имоджен в ответ безучастно пожала плечами. Но Раулю хотелось, чтобы она страдала так, как страдал он, когда Пьер рассказал ему о ребенке. Он, наверное, узнал о ее беременности от Киэры и с удовольствием швырнул эту горькую правду в лицо своему зятю. Пьер, этот любитель поволочиться за женщинами, конечно же пытался отвлечь внимание Рауля от того факта, что до сих пор преследовал младшую О’Салливан, несмотря на то, что та ушла с работы. Но Раулю от этого легче не стало, и ему хотелось, чтобы Имоджен пережила то же, что и он, когда ему казалось, что сердце вырывают у него из груди. Но теперь, глядя ей в лицо, он не испытывал никакого триумфа.
        Он был близок к тому, чтобы добиться своей цели, и вместе с тем… он не получил ничего. Его месть не воскресит ребенка, которого он потерял. И триумф, которого он так жаждал, оказался со вкусом горечи.
        - А что мне остается делать?
        - Мне казалось, ты хотела поговорить.
        - Но мы уже поговорили!
        Наконец она проявила хоть какие-то эмоции. Правда, ее реакция не растопила глыбу льда внутри Рауля, там, где находилось его сердце.
        - Мы еще не закончили.
        - А о чем тут еще говорить?
        - Ну, для начала, мне показалось, что ты не очень расстроилась из-за ухода Аднана.
        Ему, правда, хотелось думать о том, что она любила другого? Или что он любил ее? Черт, конечно же нет. Он ни за что бы не пожелал другому человеку пережить то, через что пришлось пройти ему самому, когда его бросила Имоджен. Нет, она не могла любить Аднана.
        - Если бы не ты, я бы никогда не причинила ему боль. Это ты во всем виноват. Ты заставил его страдать.
        - Разве только его самолюбие. Я видел его лицо, когда он вошел в комнату, и наблюдал за ним вчера. Могу сказать, что в жизни не видел менее влюбленного человека.
        - Ты так считаешь?  - с вызовом бросила Имоджен.
        - Я уверен,  - высокомерно отрезал Рауль.
        И она не могла не признать его правоту. Хотя Имоджен потрясла способность Рауля видеть то, что не увидели окружающие. Даже Киэра была убеждена, что ее сестра и Аднан любят друг друга, иначе она бы попыталась отговорить ее от брака по расчету. Но Имоджен пообещала Аднану, что постарается сделать так, чтобы их отношения выглядели настоящими, даже если ей пришлось притворяться перед Киэрой, которая только недавно снова появилась в ее жизни.
        - Тебе не удастся выйти сухим из воды!  - вскипела Имоджен, пытаясь скрыть обуревавшие ее чувства.  - И твоя глупая сделка не состоится. Ты ведь не думаешь, что Аднан доведет дело до конца после того, что случилось в этой самой комнате!
        - Ты в самом деле считаешь, что я приехал сюда ради сделки?
        - Черт, но ведь не ради меня.
        Ее взгляд упал на бутылку с вином. Еще один бокал помог бы немного расслабиться и снять напряжение. Но Имоджен не хотела следовать путем своего отца. Если бы тот не прибегал к выпивке каждый раз, когда возникали какие-то проблемы, может, жена никогда бы не бросила его и не забрала бы с собой Киэру.
        - Зачем тебе понадобилось два бокала? Кого ты ждал?  - Она знала, что Рауль способен в два счета свести с ума любую женщину, как ее саму тогда, на Корсике.
        - Тебя,  - дьявольски улыбнулся он.
        - Ты…  - Имоджен показалось, что она задыхается.  - Ты думал, что я приду к тебе?!
        - Я не думал. Я знал.
        - Не может быть.  - Если он догадался, что она придет к нему, что еще он мог понять, просто посмотрев ей в глаза?  - Ты не мог знать!
        - Но ты здесь, не так ли? Ты здесь и пьешь мое вино.
        Имоджен казалось, что ей на шею накинули петлю, которая с каждым словом Рауля затягивалась все туже и туже. Он все знал и готовился к тому, что она придет и попадется в его ловушку.
        Но чем она выдала себя? И что из того, что случилось этим вечером, было спланировано Раулем?
        - Как ты мог знать, что я приду?
        - Я знаю тебя.
        - О чем ты говоришь? Мы были знакомы всего две недели или около того. Как корабли, которые встретились ненадолго и тут же разошлись. Это был всего лишь курортный роман, много веселья, но… но…
        - Но что, Имоджен?  - Только он произносил ее имя таким образом, что она сразу же вспомнила те солнечные дни на Корсике и жаркие страстные ночи в его постели.
        - Но ничего больше…
        Имоджен потрясенно смотрела, как Рауль яростно замотал головой, и капли воды, все еще блестевшие в его волосах, разлетелись по сторонам, и несколько из них упало ей на лицо.
        - Как ты можешь, как ты смеешь говорить, что между нами больше ничего не было?!
        - Ах да, я забыла о сексе!  - выпалила Имоджен.  - И все.
        - Все?  - К ее ужасу, Рауль чуть не рассмеялся в ответ.  - Ты уверена? Подойди сюда,  - вдруг неожиданно мягко добавил он.
        - Нет.
        - Боишься?  - еще мягче спросил Рауль.
        - Я? Еще чего!
        Но она боялась. Только не Рауля, а себя саму. Имоджен видела, что он во что бы то ни стало собирался поцеловать ее. Он считал, что все, что ему нужно,  - это подойти ближе, взять ее лицо в свои руки и притянуть ее губы к своим… и тогда она либо растает в его объятиях, либо вырвется и бросится к двери. Но как бы она ни отреагировала, Рауль в любом случае узнает слишком много о чувствах, которые она пыталась скрыть от него.
        И тогда, чтобы застать его врасплох, Имоджен решила перехватить инициативу.
        - Я не боюсь!  - заявила она и, подойдя ближе, прильнула к его чувственным губам.
        Имоджен представляла, что поцелуй будет мимолетным, именно такую картинку она рисовала себе, когда увидела Рауля в церкви. Всего один поцелуй, и потом она бы ушла…
        Но стоило ей прикоснуться к его губам, она поняла, что переоценила свои возможности. Все мысли о том, чтобы держать себя в руках, исчезли в одно мгновение. Потому что одного поцелуя было недостаточно. Никогда. Имоджен не могла сделать всего один глоток из этого бокала. Как только она почувствовала вкус поцелуя Рауля, ей захотелось напиться допьяна.
        - Рауль…
        - Имоджен…
        Он взял ее за руки и притянул к себе.
        Нежность, с которой Рауль ответил на ее поцелуй, потрясла ее. В его поцелуе не было страсти или горячности. И, боже правый, в нем не было сдержанности. Рауль ласкал ее своими губами так, что они, казалось, вытягивают из нее душу и помещают ее в его руки. Имоджен настолько забылась в этом поцелуе, что не могла сказать, где заканчивается она и где начинается Рауль, потому что они стали одним целым.
        Ее окутало тепло его тела, и ей казалось, что она тает в его руках. Имоджен посетило такое чувство, словно она вернулась домой, но вместе с тем в ней начинала закипать дремавшая до этого момента страсть. Рауль медленно провел языком по ее губам, и она открылась навстречу ему, чувствуя, как кровь забурлила в ее венах.
        Она целовалась с другими после того, как рассталась с Раулем. Чтобы забыть его и поставить точку. Были другие парни, предпринимавшие попытки отвоевать ее у одиночества и мрака, в которые она погрузилась, вернувшись из Лондона. Взять того же Аднана…
        Но прямо сейчас Имоджен не могла вспомнить даже его лица, не говоря уже о его поцелуях. Ей казалось, что он был всего лишь сном, а то, что происходило сейчас, было настоящим. Единственной реальностью, которую она знала, которую ей хотелось.
        - Имоджен…  - прошептал Рауль и прижал ее к себе еще крепче.
        Он обнял ее за плечи, и жар его ладоней обжигал ее кожу через тонкий шелк, словно он ставил на ней свое клеймо, обозначая ее как свою собственность. Когда его руки скользнули вниз по ее спине, она не сдержалась и, тихо застонав, чуть повела бедрами. Она ощущала его отвердевшую плоть, и ей хотелось прижаться к нему еще ближе. Имоджен заметила, как судорожно выдохнул Рауль в ответ на ее соблазнительную уловку.
        - Хочу…  - Она больше ни о чем не могла думать. Имоджен зашла так далеко, что не заметила, как оказалась в опасности, пока не услышала тихий смех Рауля и не почувствовала, как он кивнул в знак согласия.
        - Знаю, красавица моя. Я знаю… И так будет намного лучше. Проще.
        Проще? Ее вдруг охватил ужас, и она осознала глубину пропасти, куда ее снова увлек Рауль.
        Имоджен уже смирилась с теми нежными дружескими чувствами, которые питала по отношению к Аднану. Она уговаривала себя, что сможет довольствоваться малым и быть счастлива. Но Рауль открыл дверь в прошлое, которая, как ей казалось, была надежно заперта, и воспоминания начали увлекать ее, затягивая в опасный водоворот.
        Когда-то Имоджен верила, что ее чувства к Раулю взаимны. Но оказалось, что он просто утолял свою страсть, вожделение, которое мужчина обычно испытывает по отношению к женщине.
        Она продолжала скользить на волнах влюбленности, когда Раулю наскучили их отношения, и он быстро спустил ее с небес на землю. Имоджен приземлилась так больно, что до сих пор не оправилась от этого падения.
        И теперь Рауль снова пробудил в ней эти нежелательные чувства, только для того, чтобы потешиться над ее убежденностью в том, что она давно выбросила их из головы.
        - Проще!
        Что могло стать проще после этого поцелуя? Ведь он только усложнял их и без того запутанные отношения.
        Но если Рауль считал, что теперь она станет более уступчивой…
        Имоджен оторвалась от его губ и посмотрела в его потемневшие от страсти глаза.
        - Я бы на твоем месте не спешила делать такие заявления! Между нами ничего не может быть проще. Если на то пошло, я жалею, что вообще с тобой встретилась. И как же мне хотелось, чтобы ты никогда здесь не появлялся. И очень скоро ты навсегда исчезнешь из моей жизни.
        Рауль в ответ отвратительно рассмеялся.
        - Красавица моя, прости, если я не поверю тебе,  - мягко возразил он.  - Ты можешь говорить что угодно, но твои поцелуи говорят сами за себя.
        - Мои поцелуи?
        Имоджен положила руки ему на плечи и со всей силы толкнула, заставив его разомкнуть объятия и попятиться назад.
        - Рауль, ты веришь моим поцелуям?  - Она обрадовалась, заметив его замешательство, которое тут же исчезло, и выражение его лица снова стало невозмутимым.  - Что ж, можешь обманываться дальше. Кому, как не мне, знать, что поцелуи могут лгать не меньше слов.
        Имоджен подошла к двери и взялась за ручку.  - Видишь, я научилась обманывать при помощи поцелуев. У меня был самый лучший учитель. Ты.
        Она распахнула дверь и не осмелилась еще раз посмотреть на Рауля. Потому что его глаза метали молнии, и она понимала, что его терпению в любую секунду может прийти конец.
        - Рауль, ты великолепный учитель, раз мне удалось убедить тебя!
        С этими словами Имоджен вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
        Глава 7
        Имоджен задумчиво смотрела на украшенную цветами и огромными свечами церковь и думала о том, что скамьи останутся пустыми, свечи незажженными, и здесь не раздастся приглушенный гул множества голосов приглашенных на свадьбу гостей, родственников и друзей.
        Никто не придет на торжество. Даже жених, хотя Имоджен надеялась и молилась о том, чтобы он смилостивился над ней. Аднан решил не иметь ничего общего с этой свадьбой, и кто его осудит?
        Имоджен не знала, где сейчас находится ее бывший жених и чем занимается. Она всю ночь пыталась дозвониться ему, но тщетно. Ее телефон упрямо молчал, если не считать звонка от Киэры.
        Разговор с ней получился каким-то скомканным, совсем как в тот раз, когда они говорили по телефону впервые после долгих лет разлуки. Казалось, тогда Киэра сомневалась, что ей нужны встреча с сестрой и воссоединение с семьей, о которой она почти ничего не знала. Имоджен надеялась, что они все же успели сблизиться, но прошлый вечер показал, что она ошибалась. Киэра не появилась, чтобы поддержать ее в трудную минуту, когда приходилось отменять сегодняшнее торжество. Она скрывалась где-то с Аднаном и не признавалась, где именно.
        - Он не хочет говорить с тобой,  - сказала ей сестра, и ее голос прозвучал как-то отчужденно. В нем не было той теплоты, которая была присуща ее натуре.
        - Но мне нужно поговорить с ним. Я приеду к нему домой.
        На том конце провода повисла длительная пауза.
        - Мы… Он не дома. И он не скоро вернется туда. Имми, в самом деле, после того, что случилось, тебе не на что надеяться.
        С этими словами Киэра бросила трубку, повергнув Имоджен в еще большее замешательство. Сестра вчера бросилась вдогонку за Аднаном, чтобы воззвать к его здравому смыслу, но, судя по всему, у нее ничего не получилось. Только…
        Что она хотела сказать этим словом «мы»? Почему она до сих пор находилась рядом с Аднаном? И где они скрывались?
        Дело в том, что в последних словах Киэры прозвучал явный упрек. Тогда Имоджен поняла, что, несмотря на их громадные усилия узнать друг друга получше, во многом сестра по-прежнему оставалась для нее закрытой книгой.
        - Я знал, что найду тебя здесь.
        Этот звучный, с небольшой хрипотцой голос и этот соблазнительный, мелодичный акцент мог принадлежать только одному человеку.
        - Я пришла сюда, потому что мне хотелось побыть одной,  - онемевшими губами выдавила Имоджен.
        - А я не сомневался, что получу именно такой ответ.  - В голосе Рауля послышался смех, что еще больше разозлило ее.
        - Тогда, может, сделаешь мне одолжение и оставишь меня в покое?
        - Нет.
        - Рауль!
        Она повернулась, чтобы посмотреть на него с укоризной, но ее взгляд буквально отпрыгнул от его безучастного выражения лица. Имоджен не могла не подумать о том, что сегодня при встрече с ним ей хотелось выглядеть в самом лучшем свете, с красиво уложенными волосами, макияжем, в сногсшибательном шелковом платье и фате из брюссельского кружева, которая когда-то принадлежала ее бабушке. А вместо этого она стояла перед ним в потертых джинсах и синей футболке, потому что не могла придумать, что надеть, зная, что большую часть дня проведет, отменяя какие-то вещи и извиняясь перед гостями…
        - Красавица моя,  - на французском сказал Рауль.
        - Не надо!  - Имоджен закрыла лицо руками.  - Я не твоя… И уж точно не твоя красавица…
        - Ты ошибаешься. Ты очень красивая. Я всегда считал тебя такой.
        По крайней мере, снаружи. Раулю приходилось сдерживаться, чтобы не показать ей, насколько воспоминания о том дне, когда он узнал о ее визите в одну из лондонских клиник, врезались в его память. С тех пор он места себе не находил. А теперь, когда он увидел ее после долгих лет разлуки, его нервы были на пределе.
        Сегодня она должна была выйти замуж за Аднана в этой самой церкви. Вот почему, когда он не нашел ее в доме и никто не мог сказать, куда она ушла, Рауль в точности знал, где ее искать.
        - Только не надо мне льстить!  - запротестовала Имоджен, и он не смог сдержать улыбку.
        Сегодня она выглядела очень бледной и уставшей, словно всю ночь не сомкнула глаз. Что неудивительно после того, как вчера ее жизнь разрушилась прямо у нее на глазах.
        Рауль приехал сюда именно за этим, но почему-то сейчас не испытывал никакого триумфа, а только лишь острое чувство разочарования.
        - Я не льщу,  - возразил он.  - Я всегда говорю только правду.
        - Правду?  - с вызовом бросила Имоджен.  - Тогда скажи, зачем ты последовал за мной сюда? Разве я непонятно выразилась, когда сказала, что больше никогда не хочу видеть тебя? Почему ты все еще в Ирландии и не едешь к себе домой на Корсику?
        Этот вопрос он задавал себе с тех пор, как проснулся,  - после такой же ужасной ночи, которую провела Имоджен.
        Он собирался уехать. Планировал собрать свои вещи и исчезнуть из этого дома, из ее жизни. Но когда Рауль направился в ванную, он заметил на полу у двери пояс. Наверное, он развязался, когда Имоджен выходила из комнаты, бросив ему на прощание пару слов.
        Подняв его, Рауль вспомнил ощущение гладкого шелка и тепло кожи Имоджен, прятавшейся под ним. Он принял ледяной душ, но не смог избавиться от напряжения, которое по-прежнему мучило его. Рауль всю ночь ворочался в постели без сна, сминая простыню и покрывало, и утром поднялся измученный неутоленной страстью и мокрый от пота. И все это время его не покидали мысли об Имоджен.
        - У меня всегда плохо получалось следовать приказаниям. И я пришел сюда, чтобы посмотреть, как ты.
        Он говорил правду. По крайней мере, частично.
        Рауль знал, что не сможет уехать, не повидавшись с Имоджен и не попытавшись превратить горячие фантазии, которые измучили его этой ночью, в реальность. По крайней мере, пока его не оставит в покое эта пожирающая изнутри страсть. Пришла пора признать, что он не смог забыть Имоджен. Вот почему он приехал в Ирландию в первый раз, исполненный ярости после того, как увидел в колонке сплетен фотографию ее и Киэры. Потом он узнал, что ее отец ищет партнера для управления своей конюшней, и немного сбавил обороты. Рауль подавил первый порыв увидеться с Имоджен и обрушить на нее всю свою горечь, вызванную ее отвратительным поступком. Он решил действовать не спеша, изучить обстановку, и тогда уже появиться здесь в качестве потенциального делового партнера.
        Тот, кто сказал, что месть - это блюдо, которое лучше подавать холодным, понятия не имел, что можно испытывать, когда холодная месть смешивается с обжигающей страстью, которую, казалось, могла вызвать в нем только Имоджен.
        - Что ж, ты видишь, что я все еще держусь.  - Она вышла из церкви, отказываясь обернуться и с сожалением посмотреть на место, где ей не суждено было стать невестой.  - Так что можешь идти и собирать вещи…
        Имоджен потрясенно смотрела, как Рауль решительно покачал головой.
        - Сначала я должен убедиться, что ты в полном порядке.
        Он ударил по самому больному месту. Имоджен никогда в жизни не чувствовала себя так одиноко, как в это утро, когда она должна была пережить если не самый счастливый день в своей жизни, то, по крайней мере, момент, когда должны были решиться некоторые из ее проблем. Она должна была находиться в центре внимания, окруженная близкими и друзьями. А вместо этого оказалась в полном одиночестве, и никто не оказал ей поддержки. Отец заперся в своем кабинете с большой бутылкой горячительного, а Киэра исчезла вместе с Аднаном.
        По горькой иронии судьбы рядом не оказалось никого, кроме Рауля.
        - Как я понимаю, Аднан так и не дал о себе знать?
        - А чего ты ожидал?
        Имоджен повернула на дорожку, ведущую к дому, и с удивлением заметила, что Рауль следует за ней.
        - Я могу сама дойти до дома!  - взвилась она, но смутилась, увидев обезоруживающую улыбку Рауля.
        - Я не сомневаюсь. Но я тоже иду туда, так что мы могли бы пойти вместе.
        Имоджен мысленно выругалась, когда он совершенно выбил почву из-под ее ног.
        - Ты предупредила всех гостей?  - участливо поинтересовался Рауль.  - Знаю, ты все утро сидишь на телефоне.
        - Не всех,  - пожала плечами Имоджен и слегка разволновалась при мысли, что он наблюдал за ней, пока она обзванивала каждого из списка гостей.  - Некоторые уже в дороге, и я не могу дозвониться до них. Придется объясняться, когда они приедут.
        - В таком случае тебе будет легче, если кто-то будет находиться рядом с тобой, не так ли?
        Но только не человек, который заварил всю эту кашу!
        Хотя нечего валить вину на одного Рауля. Если бы она не пошла к нему в комнату, ничего бы не случилось…
        Имоджен решила не обращать на него никакого внимания, тогда, может быть, он соберет свои вещи и исчезнет. Но Рауль не сдавался.
        - Что ты им скажешь?  - поинтересовался он.
        - Что свадьба отменяется. Что еще я могу сказать?
        - Ты собираешься придерживаться своей новой привычки говорить правду?
        - А что в ней нового?
        Рауль безразлично пожал плечами, и Имоджен внутренне затрепетала, встретившись с взглядом его обжигающих янтарных глаз.
        - Ну, ты ведь не рассказала Аднану или отцу о нас.
        - Когда я вернулась домой, не было никаких «нас», так что говорить было не о чем.
        - Напротив, если ты собиралась замуж.
        - А ты кому-нибудь рассказывал обо мне?
        - Только Розали, но она и так была в курсе. Именно Розали рассказала Имоджен о том, что Рауль скрывает от нее правду.
        «Открой свои глаза,  - посоветовала она.  - Оглянись вокруг, и ты увидишь».
        И Имоджен последовала ее совету, и действительно почти везде, где она появлялась, можно было обнаружить торговую марку оливкового масла «Кардини». А она поверила, что он простой фермер. Имоджен даже не подозревала, насколько он богат, и что часть прибыли он получает от разведения маленьких крепких корсиканских лошадей, что и привело его в Ирландию, чтобы разрушить покой, который, как ей казалось, она вот-вот обретет.
        - Только, в отличие от тебя, я не собирался жениться.
        - По-прежнему любишь и бросаешь их?  - насмешливо спросила Имоджен, хотя ее сердце взволнованно забилось, когда она подумала, что за эти годы в жизни Рауля не появилось никого особенного. Но, с другой стороны, она знала, что он не из тех, кто мечтает связать себя брачными узами.
        - Любовь тут ни при чем,  - спокойно возразил Рауль.  - Я был бы дураком, если бы верил в подобные вещи. И я никогда не мечтал жениться. Я ведь говорил тебе.
        Конечно, говорил.
        Имоджен шла, чувствуя, как слезы застилают ей глаза. Она думала о ребенке, у которого не было шансов выжить, и о его бессердечном отце, который даже не подозревал о его существовании.
        Как бы повел себя Рауль, если бы Имоджен сделала так, как планировала, и ей удалось вернуться на Корсику и рассказать ему о беременности до того, как ее пронзила мучительная боль, которая, казалось, разрывала ее на куски? Стал бы он проявлять заботу и настаивать на том, чтобы они поженились ради их ребенка? Эта мысль была более невыносимой, чем то, как он отверг ее, выбросив словно ненужную вещь.
        Имоджен шла, не видя ничего перед собой, и не заметила лежавший на дорожке большой камень. Она споткнулась, но удержалась на ногах, потому что Рауль успел схватить ее за руку и потянул назад так, что она упала ему на грудь.
        Имоджен судорожно выдохнула и закрыла глаза, чувствуя силу, исходившую от него. Сейчас она ощущала себя такой слабой и так сильно боялась будущего, что ей хотелось погрузиться в эту силу, чтобы она сомкнула ее в своих объятиях.
        Однажды Рауль уже спас ей жизнь, когда ее чуть не унесло сильным течением. Имоджен была не очень хорошей пловчихой, и ее охватила паника, когда она оказалась под водой. Но только на мгновение. Потому что в ту же секунду сильные загорелые руки сомкнулись вокруг нее и вытащили ее из воды. Оказавшись на берегу, Имоджен приходила в себя, наслаждаясь ярким солнцем и прозрачным голубым небом. Ей казалось, что она заново родилась на свет и по новой открывает для себя радость жизни. Именно тогда она окончательно поняла, что влюбилась в Рауля и что ее сердце больше никогда не будет по-настоящему свободным.
        Даже когда он отверг ее, не став слушать, когда она сбивчиво начала говорить, что, может, у них не просто любовный роман, что, возможно, они могли бы увидеться еще раз. Что, может быть, ей не нужно возвращаться домой…
        Имоджен взмолилась, чтобы Рауль подумал, что ее сердце бьется так гулко только потому, что она чуть не упала. Но, посмотрев в его глаза, она увидела, что он все понял. Его взгляд был точно таким же, как вчера, когда он прижимал ее к себе и не скрывал, что сгорает от страсти. Так что ей лучше не забивать себе голову глупыми идеями, что на этот раз он пришел к ней только из желания помочь.
        - Ты в порядке?  - чуть сипло спросил Рауль, но Имоджен не осмелилась еще раз заглянуть в его глаза. Она сосредоточилась на маленькой жилке на его шее, которая билась в такт с ее собственной.
        - Все хорошо.
        Иначе и быть не должно. Никто не собирался приходить ей на помощь, подобно рыцарю на белом коне. Ни Аднан, ни уж тем более Рауль.
        - Можешь отпустить меня…
        Имоджен расстроилась, что он тут же отпустил ее, словно обрадовался возможности освободиться от нее.
        Теперь он пойдет к себе и начнет собирать свои вещи.
        Имоджен стало еще горше на душе, когда она подумала, что Рауль уедет, и тогда она останется совсем одна.
        Глава 8
        Тяжело прислонившись к двери, она смотрела, как со двора выезжает последняя машина. Помахав на прощание, Имоджен уронила руку и закрыла глаза, испытывая ужасную усталость.
        Но она не могла все бросить, потому что осталось еще слишком много дел. Имоджен уделила внимание каждому из гостей и объяснила, насколько возможно близко к правде, причину, по которой пришлось отменить ее свадьбу с Аднаном. Она извинялась и извинялась, пока дом не покинули последние из приглашенных на торжество. Дом опустел, и осталась только небольшая армия сотрудников кейтеринговой компании, которые упаковывали обратно еду, приготовленную для праздничного обеда. Оживление, которым они встретили ее заявление, спало, и вокруг царила странная тишина. Потом Имоджен оставалось только решить вопрос с цветами и декорациями, и она подавила горькую усмешку, подумав о свадебном платье.
        - Если ты скажешь, как собираешься поступить со всей этой едой, я приступлю к делу.
        Имоджен развернулась так резко, что едва устояла на ногах.
        - А что делать с едой, которой хватит, чтобы накормить три сотни голодных людей?  - вздохнула она, и Рауль - а это, конечно же, был он - пожал плечами.
        Он не отходил от нее ни на шаг на протяжении всего дня и помогал разбираться с различного рода вопросами касательно неразберихи, которая возникла вследствие отмены свадебного торжества. Ей даже не приходилось давать ему указания, он просто видел, что нужно делать, и делал, дав ей возможность объясниться с гостями, извиниться перед ними и найти коробки со свадебными подарками, которые надо было вернуть.
        - Первым делом мне следовало позвонить в кейтеринговую компанию и отменить заказ,  - вздохнула Имоджен. Но в то время ей было совсем не до еды, потому что она пыталась обзвонить как можно больше гостей и предупредить их, что свадьбы не будет. И, только вернувшись домой из церкви и увидев, что столы накрыты, она поняла, какую ошибку допустила.
        Доставив еду, служащие компании решительно отказались забирать ее назад.
        - Может, убрать все в холодильник?
        - Но у нас нет огромных производственных холодильников, и те, что стоят на кухне, даже пятнадцать лет назад не были самыми современными. Мы так и не купили новые, потому что…
        Потому что проблемы с деньгами в их семье начались далеко не вчера.
        - После того как от нас ушла мама и мы с папой остались вдвоем, в доме не готовили много еды.
        - Она забрала Киэру с собой?
        Имоджен молча кивнула. В то время все знали об уходе ее матери и о том, в пользу которой из дочерей она сделала свой выбор. Имоджен всю жизнь прожила, то и дело сталкиваясь с жалостливыми взглядами и перешептываниями за спиной. Она была дочерью, которую не захотела родная мать.
        - Ее уход выбил почву из-под ног моего отца, и с тех пор он очень изменился. Он любил выпить и раньше, но сейчас…
        Имоджен пыталась говорить спокойно, чтобы избежать дальнейших расспросов, но, встретив нахмуренный взгляд Рауля, она поняла, что от этого человека ничего не скрыть.
        - Почему не тебя?
        Она прикусила губу, чтобы сдержать горечь, которая рвалась наружу. Тем утром Имоджен проснулась и обнаружила, что мать и сестра исчезли, и никто не мог сказать, куда они направились. Теперь она понимала, почему мать поступила так, а не иначе, но как объяснить семилетней девочке, что мать предпочла младшую сестру, а не ее?
        Имоджен боялась раскрыть рот, чтобы не потерять остатки самообладания, и лишь махнула рукой в сторону конюшни.
        - Твоя мать не интересовалась лошадьми?
        Ответ был написан у нее на лице, но она все равно молча кивнула. Рауль заметил, что сегодня Имоджен выглядела очень уставшей, обессилев от долгого дня, проведенного в бесконечных извинениях и решении различных вопросов. Нежная кожа ее лица никогда еще не была такой бледной, под глазами залегли тени, а у висков и основания шеи пульсировали тоненькие голубые жилки.
        Раулю захотелось притянуть Имоджен к себе и прижаться губами к тому месту, где так тревожно и беззащитно бились эти жилки. Его беспокоила собственная реакция, но еще большую тревогу вызывало то, что он вообще заметил, что с ней происходит.
        Разве он приехал сюда не за тем, чтобы поквитаться с ней и сорвать ее свадьбу и не допустить, чтобы она обманула своего жениха, выйдя за него замуж не по любви?
        И заодно отомстить ее младшей сестре, которая соблазнила его зятя и чуть не разрушила брак его сестры Марины, и отцу, который пытался навязать ему сделку, утаив, что после свадьбы и конюшня, и Черный Джек перейдут в собственность семьи аль-Мактаби.
        Но когда Рауль приехал в Ирландию, все пошло не так, как он планировал. Так все изменилось и усложнилось, что месть, которую он так долго вынашивал, стала казаться ему невозможной.
        Рауль никак не ожидал, что Имоджен окажется еще красивее, чем раньше, и не подозревал, что страсть, которую она когда-то разожгла в нем, никуда не подевалась. Еще он не подозревал, что Аднан аль-Мактаби вызовет у него симпатию, и что Киэра окажется такой очаровательной.
        Он ни за что бы не подумал, что будет испытывать угрызения совести теперь, когда почти добился осуществления своей цели. И Рауль совсем не ожидал, что ему захочется помочь женщине, которую интересовали только его деньги и которая хладнокровно избавилась от его ребенка до того, как он узнал о его существовании.
        - Моя мать до ужаса боялась лошадей,  - тихо сказала Имоджен.  - Она никогда не понимала нашего с отцом увлечения. Поэтому у нас не было такой связи, которая существовала между ней и Киэрой. Или матери просто казалось, что она существует. Ей хотелось девочку-кокетку, которая будет разделять ее страсть к красивым нарядам, косметике и духам. А еще мне кажется, что она забрала с собой младшую дочь, потому что ей хотелось казаться моложе своих лет. Ну и, само собой, она всегда считала, что Киэра красивее меня.
        - Она так говорила?
        Имоджен молча кивнула в ответ.
        - Тогда твоя мать глупа и слепа,  - буркнул Рауль, не веря своим ушам.  - Конечно, Киэра - эдакая гламурная кошечка. Ее рыжие волосы и глаза изумрудного цвета сведут многих мужчин с ума.
        Как, например, его зятя. И посмотрите только, к чему это привело.
        - Но ты настоящая красавица. Ты обладаешь естественной грацией и изяществом. А твои волосы…
        - Хватит!  - резко оборвала его Имоджен.  - Пожалуйста, не продолжай!
        - Почему?
        Заглянув в ее глаза, Рауль был потрясен, увидев в них мольбу. Он никогда в жизни не сталкивался с тем, что женщина может отреагировать на его искренний комплимент так, словно он плеснул ей в лицо кислотой.
        - Но это правда,  - изумленно сказал он.  - Твое зеркало только подтвердит мои слова. И разве ты не помнишь, какое впечатление произвела на меня при нашей первой встрече? Стоило мне увидеть тебя в баре - и я потерял покой. С тех пор ничего не изменилось.
        - Пожалуйста, ничего не говори!  - яростно замотала головой Имоджен, отчего на Рауля повеяло нежным ароматом ее шампуня для волос, что еще больше взволновало его.  - Пусть прошлое остается в прошлом. Нам ни к чему ворошить его.
        - Говори за себя. Помнишь, как вчера я держал тебя в своих объятиях?  - Ее ресницы затрепетали, и он понял, что его слова попали в цель.  - Я целовал тебя и чувствовал, как ты инстинктивно отвечала на мои поцелуи.
        - Я…
        Неужели она станет отпираться? Ведь вчера Имоджен буквально таяла в его руках. И тогда он понял, что не сможет уехать, не пережив еще раз ее страстных объятий, теплой влаги ее лона, того, как ее тело прижималось к его телу, как она обвивала его своими стройными ногами, как раскрывала свои бедра навстречу ему и как ее грудь сминалась под его грудью.
        Она хотела что-то сказать, но, увидев его полный упрека взгляд, сдержалась.
        - Ты тогда сказал, что так будет проще,  - тихо сказала Имоджен.  - Что ты имел в виду? Что именно будет проще?
        Рауль считал, что время для настоящего разговора по душам еще не настало. Пусть сначала решится вопрос с этой несостоявшейся свадьбой, и Имоджен смирится со своей потерей.
        Тогда он раскроет ей свои планы, но не все. Последнее слово будет сказано тогда, когда Имоджен окажется в том положении, где он хотел ее видеть.
        - Поговорим об этом в другой раз.  - Рауль повернулся и посмотрел на служащих кейтеринговой компании, которые заканчивали свою работу.  - Нужно решить вопрос с едой. Что ты намерена делать с ней?
        Как он и ожидал, Имоджен тут же переключилась на то, что требовало ее безотлагательного внимания. Раулю стало жаль ее, когда он увидел, как она побледнела, столкнувшись с очередной проблемой. Она казалась такой хрупкой и уязвимой. Но потом Имоджен распрямила плечи и вызвала у него новую волну восхищения решительностью, с которой справлялась со своими трудностями. В одиночку.
        - Где, черт подери, остальные?  - Куда подевалась ее сестра? Отец?
        - Отец, наверное, до сих пор спит после выпитого вчера или…  - Она пожала плечами и, взглянув на часы, нерешительно улыбнулась.  - Или откупоривает новую бутылку. А Киэра? Она где-то с Аднаном, который, кажется, исчез с лица земли. Он не отвечает на мои звонки. Из домашних его тоже никто не видел. Даже его мать.
        - Она разговаривала с тобой?  - удивился Рауль.
        - Недолго,  - призналась Имоджен.  - Только сказала, что не знает, где Аднан, а потом с превеликим удовольствием захлопнула дверь перед самым моим носом.  - Она пожала плечами.  - Разве ее можно винить? Она так ждала этой свадьбы, чтобы увидеть, как ее сын заключает блестящий династический брак…
        Имоджен запнулась. Она не могла произнести вслух, что ее будущая свекровь надеялась стать бабушкой, а его дедушка мечтал стать прадедушкой. Глядя на горы контейнеров с едой, возвышающихся на столах, Имоджен провела рукой по животу, вспоминая то ощущение новой жизни, зарождавшейся глубоко внутри…
        Отец ее нерожденного ребенка стоял рядом, среди пепла, оставшегося от ее надежд. Он собственными руками разрушил все ее мечты.
        - Что мне со всем этим делать?  - немного резко спросила она.
        Раулю, похоже, не очень понравился тон ее голоса, потому что он вопросительно посмотрел на нее, а потом нахмурился, придумывая, как решить вопрос с едой.
        - Тут нет поблизости дома для престарелых? Или для людей с ограниченными возможностями? Или детского дома?
        На протяжении целого дня ей удавалось сохранять спокойствие, а теперь, услышав очень простое и очень практичное решение проблемы, она готова была разреветься. Имоджен потерла глаза, чтобы остановить готовые пролиться слезы.
        - Замечательная идея,  - мрачно бросила она.
        - Я займусь этим делом,  - сказал Рауль, и Имоджен ничего не оставалось, как беспомощно кивнуть в ответ.
        Глава 9
        - Присядь. Ты целый день на ногах.
        Голос Рауля застал Имоджен врасплох, когда она заглянула в видавшую виды, старомодную гостиную, где отблески уходящего за горизонт солнца расцвечивали окна ярко-красными и золотистыми пятнами и плясали на выкрашенных в бежевый цвет стенах.
        - Я думала, ты уехал.
        Она нерешительно остановилась на пороге, не зная, то ли войти, то ли быстро придумать какой-нибудь предлог и убраться отсюда, подальше от Рауля.
        - Еще нет. Уеду, когда все вопросы будут решены. Я налил себе немного выпить. Надеюсь, ты не против.
        Имоджен никак не могла определиться, что ей делать. Она думала о том, как в это же самое время вчера Рауль заманил ее в свою ловушку и разрушил все ее планы и надежды на будущее. Повернуться и уйти будет невежливо, ведь он помог ей устранять последствия катастрофы, которая разразилась вместо свадебного торжества. Но войти в освещенную вечерним солнцем комнату, где Рауль так удобно расположился в огромном кресле, значило оказаться в интимной обстановке, которую она так старательно избегала.
        - Конечно нет,  - выдавила Имоджен.  - После того как ты помогал мне на протяжении целого дня, это самое меньшее, что я могу предложить тебе.
        Какая бы помощь ей ни понадобилась и что бы она ни делала, он все время был рядом, молчаливый, сильный и подозрительно надежный. И теперь, если бы не первый этаж, который по-прежнему напоминал выставку цветов, вряд ли бы кто-то догадался, что сегодня в этом доме готовилось большое торжество.
        Хотя Имоджен не видела в нем ничего особенного. Она вспомнила, о чем думала в тот день в церкви, когда в ее жизни снова неожиданно появился Рауль. Неужели с тех пор прошло всего три дня? Ей казалось, что за это время она успела прожить несколько жизней. Одну в качестве невесты Аднана, а вторую в качестве невесты, которую бросили почти у самого алтаря. Правда, люди сказали бы, что это она бросила Аднана, когда он поймал ее с поличным в комнате Рауля. А теперь…
        Кем она была теперь? Какая жизнь ждала ее, когда все, на что она надеялась, рассыпалось в прах? Имоджен ждала, что брак с Аднаном поможет начать новую жизнь, объединит их семьи и вернет былую славу конюшне Блэклендс. А еще она надеялась, что, родив ребенка, сможет унять боль утраты, не покидавшую ее с тех пор, как у нее случился выкидыш. Имоджен верила в светлое будущее, которое помогло бы залечить раны, нанесенные ее беззащитному сердцу Раулем Кардини.
        Но теперь будущее покрылось мраком, и в который раз Рауль вызвал бурю, лишившую ее шанса на счастье. Да, он сегодня оказал Имоджен неоценимую поддержку, но она не могла доверять ему, потому что однажды ей уже пришлось заплатить за свою наивность.
        - Тогда выпей со мной,  - с улыбкой предложил он.
        Имоджен нуждалась в этой улыбке, нуждалась, чтобы кто-то составил ей компанию, пусть даже Рауль. Особенно Рауль. Она подошла и присела напротив него ближе к камину. Прошло всего три дня с тех пор, как этот человек снова появился в ее жизни. И ее опять охватило то чувство, которое она пережила во время их первой встречи два года назад. Ей казалось, что Рауль был для нее жизненно необходимым словно воздух, и ее сердце билось только благодаря ему. Имоджен понимала, что это чувство недолговечно, но она взяла бы от него все, что только можно, и была бы благодарна даже за эту малость.
        - От Киэры ничего не слышно?  - Рауль, конечно же, хотел спросить об Аднане, но сдержался. Может, он тоже хотел насладиться моментом перемирия между ними, пусть и временного?
        - Ни слова,  - с сожалением ответила Имоджен.
        - Что она за сестра?
        - Только не начинай!
        Имоджен так резко вскинула голову, что чуть не пролила вино, которое держала в руке. Ее глаза метнули молнии, и Рауль удержался от циничного комментария, который чуть не слетел с его языка.
        - Почему? Она твоя сестра. Я бы пошел на что угодно ради своей сестры.
        Ведь он приехал сюда, чтобы отомстить и за Марину тоже.
        - Мы почти не знаем друг друга.
        Рука Рауля, подносившая бокал с вином к его губам, замерла на полпути.
        - Как это? Ты говорила, что твоя мать забрала с собой Киэру, но вы ведь… Нет?  - спросил он, когда Имоджен медленно покачала головой. Несколько прядок выбилось из ее собранных в хвост волос.
        - Если ты пытаешься сказать, что мы по-прежнему оставались сестрами, то да, так оно и было, но только мы не виделись друг с другом.
        - Ни разу?
        Рауль чуть не выронил свой бокал с вином, пролив несколько капель на кресло.
        - Прошу прощения…  - Он достал из кармана носовой платок и промокнул пролившуюся влагу.
        - Не стоит волноваться.
        На лице Имоджен появилась ободряющая и вместе с тем немного усталая улыбка, которая заставила его почувствовать себя не очень комфортно.
        - Это кресло, да и вся комната настолько старые, что их можно посчитать винтажными. Мне кажется, этот диван стоит здесь с тех самых пор, как моя мать сбежала со своим любовником. Папа так и не собрался с духом, чтобы заменить его. Потому что…
        Имоджен мягко провела рукой по бархатной обивке дивана.
        - Он любил вспоминать, как на нем вместе играли две его маленькие девочки.
        - Две маленькие девочки,  - эхом отозвался Рауль, с силой сжимая в кулаке белый носовой платок.
        Ее глаза заблестели еще сильнее. Неужели она была близка к тому, чтобы расплакаться? Почему именно теперь? Ведь на протяжении дня она держалась таким молодцом. Чувство восхищения тут же сменилось сочувствием, и такой резкий переход дался ему не очень легко.
        - Сколько тебе было лет, когда она ушла?
        - Семь.  - Она уже бредила лошадьми и целыми днями пропадала на конюшне, любуясь этими великолепными животными.  - А Киэре не было и трех.
        - Я знаю, каково это - жить без матери,  - мрачно заметил Рауль.  - Моя мать умерла от рака, когда мне было девять лет.
        - Ты, наверное, ужасно переживал. У меня, по крайней мере, был шанс, что моя мать однажды вернется. А ты лишился такой надежды. Как ты справился со своей потерей?
        - Все благодаря отцу. Он всегда был рядом с нами. А моя старшая сестра взяла на себя роль матери и исполняла ее как могла.
        - Я бы хотела быть такой для Киэры.  - Собственные воспоминания о детстве помогли Имоджен понять, что мог чувствовать Рауль, когда лишился своей матери.  - Мама разлучила нас,  - через силу выдавила она, глядя широко распахнутыми глазами в пустой камин.  - Мы даже не знали, где она скрывается. Она решила во что бы то ни стало сделать так, чтобы мы не общались друг с другом. И чтобы Киэра не виделась с отцом. Она таким образом сводила с ним счеты.
        - Не давать сестрам общаться друг с другом?  - с презрением переспросил Рауль, и Имоджен, тяжело сглотнув, кивнула в ответ.
        - Мы нашли друг друга всего пару лет назад, потому что мать поменяла свою фамилию и ничего не рассказывала Киэре о ее прошлом. У сестры сохранились только туманные воспоминания о раннем детстве. Все произошло как раз после того, как мы…
        Детские воспоминания были сами по себе безрадостными, но то, как воссоединение с сестрой совпало с разрывом отношений с Раулем, грозило лишить Имоджен остатков самообладания. Она посмотрела на него и увидела, что он тоже вспоминает то время. Рауль поджал свои чувственные губы, словно хотел что-то сказать, но сдержался.
        - На протяжении многих лет я пыталась найти Киэру, но тщетно. Но когда отец наконец согласился дать матери ту сумму денег, которую она требовала, война тут же прекратилась, и мы с сестрой смогли встретиться.
        Когда Киэра позвонила ей, она только вернулась с Корсики. Имоджен узнала о своей беременности незадолго до поездки в Лондон, где произошла ее встреча с сестрой и где так трагично оборвалась жизнь ее ребенка.
        Вспоминая потрясение и боль, эмоциональную и физическую, Имоджен обхватила себя руками, бережно прижимая ладони к животу, где когда-то зародилась жизнь - их с Раулем ребенок. Но судьба оказалась слишком жестокой и вырвала малыша из ее утробы, чуть не убив при этом его мать.
        - Имоджен…
        Она услышала удивленный голос Рауля и поняла, что не смогла сдержать слез, которые текли по ее щекам, словно молчаливые свидетели ее горя, которое она не могла озвучить.
        - Возьми.
        Имоджен не заметила, как он оказался рядом и потянулся к ней. Господи, если он коснется ее, она не выдержит. Но нет, Рауль что-то протягивал ей. Затуманенными от слез глазами Имоджен с трудом разглядела тот самый носовой платок, которым он промокал пролитое на кресло вино.
        - Он немного испачкан и не похож на белоснежный платок из книг об эпохе регентства,  - улыбнулся Рауль.
        - Ничего страшного,  - выдавила Имоджен, закрывая глаза, когда ее лица коснулся тонкий хлопок, мягко промокая слезы, текущие по ее щекам. Она судорожно вздохнула и не нашлась что добавить.
        Побывавший в руках Рауля платок пах его кожей, и Имоджен изо всех сил сдерживалась, чтобы не зарыться в него лицом и наполнить свои легкие его ароматом. Ей хотелось положить ладонь на пальцы Рауля и прижать к своей щеке, чтобы вспомнить, что она чувствовала, находя утешение в его объятиях.
        Как же ей хотелось ощутить прикосновение этих сильных рук в те долгие дни, когда она находилась в кромешной тьме, потеряв своего ребенка. Имоджен даже подумывала позвонить Раулю или полететь на Корсику, чтобы рассказать ему о случившемся. Чтобы поделиться с ним своим горем и почувствовать хоть какое-то облегчение.
        Но, конечно же, она ничего такого не сделала. Имоджен не смогла бы требовать у него поддержки, когда он не хотел этого ребенка и даже не знал о его существовании. Он не хотел ее саму, так разве мог помочь ей пережить боль утраты, о которой знала только она одна? Конечно, он посочувствовал бы ей, но не по-настоящему, и его лицемерие ранило бы ее еще больше.
        - Твоя мать - ужасный человек, если она могла так поступить со своими детьми. Я понимаю, как много для тебя значила твоя встреча с Киэрой. Вам придется долго наверстывать упущенное.  - Рука Рауля замерла на ее щеке, а он сам, казалось, о чем-то задумался.  - Мы с сестрой очень близки,  - медленно произнес он.  - Я бы пошел на все ради нее.
        Имоджен могла сказать, что они с Киэрой тоже сблизились. Ведь она смогла пережить жестокий удар судьбы только потому, что рядом с ней все это время находилась младшая сестра.
        В тот вечер Киэра уговорила ее выйти в город и немного развеяться. Сестра тоже переживала не самый радостный период в своей жизни, и они обе пытались принять то, как повела себя их родная мать. Они собирались пропустить по бокалу вина и немного расслабиться, но за первым бокалом последовал второй, и так они опустошили целую бутылку. Абсолютно не привыкшие к алкоголю, они с трудом вышли из бара, чтобы поймать такси, пока могли еще держаться на ногах.
        Теперь Киэра снова отдалилась от нее, наверное, она не смогла до конца понять ее отношения с Аднаном.
        - Имоджен…
        Рауль опустился перед ней на колени и заключил в свои объятия.
        - Где твой отец? Может, стоит позвать его?
        - Не надо!
        Присутствие отца еще больше подействовало бы на ее и без того натянутые до предела нервы.
        - От него не будет никакого толку. Он уже отправился спать.  - Скорее всего, с бутылкой в обнимку. Видя, какое раздражение у Рауля вызывало поведение ее отца, Имоджен в какой-то степени начала чуть больше понимать поступок матери.
        - Отправился спать? Но он вообще весь день сидел, что называется, сложа руки. Разве он не мог хотя бы предложить свою помощь?
        - Он таким образом переживает тот кошмар, который случился здесь сегодня. К тому же он приходил один раз, но увидел тебя.
        - Похоже, он увидел меня одетым и посчитал, что этого достаточно.
        Имоджен чуть не рассмеялась, вспомнив, как неуклюже отец попытался покомандовать Раулем вчера вечером.
        - А еще он услышал, как тебя называют в деловых кругах.
        - Корсиканский бандит?  - пожал плечами Рауль.  - Я слышал прозвища и похуже. И если принять во внимание слухи, которые начали распускать…
        - Какие еще слухи?  - напряглась Имоджен.
        - Говорят, что я приехал сюда, чтобы разорить твоего отца и отнять у него конюшню. Думаю, тебе лучше приготовиться к тому, что теперь мне вменяют в вину, что я ко всему планирую похитить его дочь.
        - О нет, не может быть!
        Рауль испытующе посмотрел на Имоджен, и она вспомнила многозначительные взгляды, которые бросали на нее гости, когда пыталась объяснить им, что свадьбу отменили и что жених уехал, может быть, даже за пределы страны.
        - Разве это было бы настолько ужасно?  - чуть хрипло спросил он.
        Имоджен ощутила тепло дыхания Рауля, когда он приблизил к ней свое лицо. Если бы она закрыла глаза, ее ресницы коснулись бы его щеки. Платок скользнул на пол, и вместо него Имоджен ощутила обжигающее прикосновение ладони Рауля. Ей стоило только повернуть голову и…
        - Да…  - сдавленно прошептал он, когда Имоджен прижалась губами к его ладони. Аромат тела Рауля, словно наркотик, лишил ее сил и способности здраво мыслить.
        - Я весь день мечтала об этом,  - прошептала Имоджен и лизнула его теплую кожу.
        - А я мечтал об этом последние несколько дней,  - хрипло ответил Рауль, и она с трудом разобрала его слова за громким биением его сердца.  - С тех пор как вошел в ту церковь и увидел там тебя.
        - Правда?
        Она заглянула в его глаза, чтобы удостовериться в правдивости сказанных слов, и тут же начала таять от силы пламени, полыхавшего в них. Ее тело было охвачено страстью, отдававшейся пульсацией внизу ее живота. Чтобы как-то справиться с ней, Имоджен обвила руками шею Рауля и жадно набросилась на его губы.
        - Я могу сказать то же самое,  - не стала отпираться она.  - Меня тянуло к тебе с того самого момента, как я повернулась и увидела тебя.
        Даже раньше, когда она услышала его голос и узнала, кто стоит у нее за спиной. В этот самый момент Имоджен поняла, что никакой свадьбы не будет. Разве не поэтому она пробралась в комнату Рауля посреди ночи? Просто она выбрала неправильный путь. Для начала ей следовало объясниться с Аднаном и сказать ему, что она никогда не сможет полюбить его и что он заслуживает любящую жену. Ей также следовало признаться самой себе, что она всегда любила только одного Рауля. Имоджен понимала, что у нее никогда не будет настоящих семейных отношений с Аднаном, но все равно вынуждена была согласиться на этот брак и выполнить свою часть договора.
        - З-зачем ты приехал?  - спросила она и услышала тихий смех Рауля. Его тепло обволакивало Имоджен, пряча от остального мира и даруя чувство защищенности, пусть и ненадолго.
        - Чтобы сделать то, о чем говорят люди,  - прошептал он.  - Я приехал похитить тебя.
        Она не верила ему, но прямо сейчас ей хотелось услышать именно эти слова. Она нуждалась в том, чтобы почувствовать себя особенной, чтобы ее хотели просто так, а не за то, что она имела или могла предложить.
        Имоджен хотелось быть желанной. Хотя бы на одну ночь.
        - Я надеялась, что это твои собственные слова.
        Не успела она договорить, как Рауль жадно набросился на ее губы. Он целовал ее так страстно, что у нее закружилась голова. Рауль прижал ее к спинке кресла и раздвинул своими мускулистыми ногами ее бедра. Имоджен казалось, что его руки скользят по всему ее телу, он сжимал ее в своих объятиях, запускал пальцы в ее волосы, поглаживал бедра, забираясь выше под блузку, чтобы коснуться ее обнаженной кожи. Она инстинктивно подалась вперед, прижимаясь к его возбужденной плоти, и услышала громкий стон Рауля.
        - Рауль…  - выдохнула Имоджен, сходя с ума от желания.
        Она соскользнула с кресла на пол, увлекая Рауля за собой. Ей хотелось, чтобы его сильное мускулистое тело прижало ее к потертому старому ковру у камина. Но когда Рауль оказался сверху на ней, скользя вдоль ее тела и переплетая свои ноги с ее ногами, она поняла, что этого недостаточно. На них было слишком много одежды.
        Имоджен лихорадочно скользила руками по его груди, пытаясь расстегнуть пуговицы его рубашки и добраться до его обнаженной кожи. По ее телу побежали мурашки, когда она ощутила подушечками пальцев курчавые волосы, покрывавшие его грудь, и его разгоряченную гладкую кожу.
        - Красавица моя… Имоджен.
        В устах Рауля ее имя всегда звучало по-особенному.
        Он провел губами по ее шее, опускаясь вниз к ее груди, видневшейся в глубоком вырезе блузки, а потом вдруг застыл.
        - Сюда может нагрянуть твой отец.
        Рауль чертыхнулся, рассердившись на себя за то, что его слова заставили Имоджен замереть и открыть ее прекрасные, полные страсти глаза. Ему не хотелось разрушить то, что разгорелось с такой силой, стоило Имоджен повернуть голову и прижаться губами к его ладони. Но еще меньше ему хотелось, чтобы их жаркие объятия были прерваны появлением ее отца, пьяного или трезвого. Одного раза было достаточно.
        - Давай пойдем в твою комнату…
        Она находилась в противоположном крыле дома, и туда вела отдельная лестница. Там никто не помешает им дать волю своей страсти, которая пожирала их с того самого момента, когда они увидели друг друга после долгих лет разлуки, и восстановить связь, которая не была разрушена до конца. Она просто ослабела на некоторое время, превратившись в тлеющие угли, и достаточно было одного дыхания, прикосновения, поцелуя, чтобы из них разгорелось неукротимое пламя, пожиравшее на своем пути их сомнения и нерешительность.
        Имоджен всегда сводила его с ума. Раулю казалось, что их отношения разрушены до основания, но он обманывал самого себя. Вот почему он так и не сумел забыть ее, не смог заменить ее другой ни мысленно, ни физически.
        А он старался, черт подери! Прилагал все усилия, но тщетно. Так что сегодня вечером то, о чем он мечтал на протяжении этих бесконечно долгих лет разлуки с ней, должно было превратиться в реальность. Рауль только и думал о том, чтобы Имоджен снова оказалась в его объятиях, и теперь ничто - ничто!  - не могло помешать ему.
        Казалось, Имоджен хотела того же самого. Не успели слова о том, что сюда может заглянуть ее отец, слететь с его языка, как она вскочила, схватила его за руку и потянула за собой к двери.
        - Пошли,  - судорожно выдохнула она, и Рауль подумал о том, что они с трудом преодолеют эту лестницу без того, чтобы сорвать одежду друг с друга.
        Глава 10
        Распахнув дверь, они ввалились в ее спальню. Блузка Имоджен разошлась по швам в жадных руках Рауля. А дрожащие от нетерпения пальцы Имоджен расстегнули ремень, а потом молнию на его джинсах и принялись за пуговицы на его рубашке. Количество последних показалось ей слишком большим, и она нетерпеливо рванула полы рубашки, и маленькие белые пуговки разлетелись по комнате, тихо отскакивая от стены.
        При виде загоревшей мускулистой груди Рауля у Имоджен перехватило дыхание, и она начала покрывать ее жаркими поцелуями.
        - Имоджен…  - хрипло выдавил он, погрузив пальцы в густую копну ее шелковистых волос, по-видимому не понимая до конца, чего ему хотелось больше - удержать ее там или притянуть ее лицо к себе и жадно наброситься на ее чувственные губы.
        Жажда поцелуев выиграла эту битву, и Имоджен почувствовала, как Рауль взял ее за подбородок и, приподняв ее лицо, раздвинул языком ее губы и скользнул внутрь.
        Потом он потянул за край разорванной блузки и стянул ее через голову. Имоджен справилась со своим заданием намного быстрее, и рубашка Рауля в считаные секунды уже валялась на полу у их ног. За рубашкой последовал белый бюстгальтер, и она вздохнула от облегчения и удовлетворения, когда ее набухшие от возбуждения соски коснулись мускулистой груди Рауля, покрытой мягкими курчавыми волосками.
        - Как же я хочу тебя!  - просипел Рауль, обхватив руками ее грудь и поглаживая большими пальцами ее чувствительные соски, пока у Имоджен не подогнулись колени от охватившей ее страсти.
        - Я тоже,  - ответила она, вонзая пальцы в его широкие плечи.
        - Это придется снять,  - пробормотал он, расстегивая молнию на ее джинсах, и Имоджен принялась лихорадочно избавляться от оставшейся на ней одежды.
        - Ты тоже раздевайся,  - бросила она, чувствуя на себе его пожирающий взгляд.
        Мгновение спустя они снова лежали на кровати. Имоджен обвила руками его шею и притянула к себе, наслаждаясь тяжестью его сильного тела. Ее обжигала горячая кожа Рауля, его ноги раздвинули ее бедра, чтобы открыть доступ к жаркому лону. А он сам ласкал ее грудь, лизал ее, посасывал, жадно покусывал, пока Имоджен не изогнулась под ним, протяжно застонав от удовольствия и желая большего.
        Затуманенная страстью, она почувствовала, как его пальцы скользнули в ее влажную сердцевину, поглаживая ее там, где она хотела его больше всего. Имоджен потянулась и схватила Рауля за руку.
        - Я хочу тебя,  - хрипло сказала она.  - Всего тебя.
        Его тихий стон говорил о том, что он тоже близок к тому, чтобы потерять контроль над собой. Тогда Имоджен еще шире раздвинула ноги, приглашая его овладеть ею. Она сходила с ума, чувствуя прикосновения его горячей плоти к ее животу, но Рауль был занят ее грудью, покусывая один из ее возбужденных розовых сосков. Тогда, потеряв остатки самообладания, Имоджен приподняла бедра и прижалась к Раулю, чувствуя, как его возбужденная плоть проникает в ее лоно. Она буквально обезумела от желания, которое можно было удовлетворить, лишь соединившись с ним, жестче и быстрее.
        - Красавица моя…  - хрипло выдохнул Рауль и проник в нее еще глубже. С каждым движением он уносил Имоджен все выше и выше, а напряжение нарастало все больше и больше, пока они не оказались на самой вершине блаженства.
        Она услышала, как вскрикнул Рауль, изливая в нее свое семя и переживая оргазм.
        Имоджен показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ее дыхание выровнялось, а сердце прекратило стучать в бешеном темпе и замедлило свой ход. Она открыла глаза и посмотрела на мужчину, лежавшего рядом, чье тело было влажным от пота.
        - И ты еще спрашиваешь, откуда эти слухи, из-за которых я приехал сюда, чтобы украсть тебя?
        Его грудь по-прежнему тяжело вздымалась, и он говорил немного сипло и неровно.
        - Но мне бы не хотелось, чтобы люди так думали, это бы все испортило,  - не подумав, ответила Имоджен.
        - «Испортило»?
        Рауль взял подушку и, подложив ее себе под спину, прислонился к изголовью кровати.
        - Сегодня это слово звучало очень часто. Если ты считаешь, что это я все испортил, тогда будь любезна, объясни, каким образом.
        Он буквально буравил Имоджен своими янтарными глазами, и она внутренне поежилась. Ей хотелось прикрыться простыней, чтобы спрятаться от этого взгляда, пытающегося проникнуть до самой глубины ее души.
        - Какая разница,  - уклонилась от ответа Имоджен.  - Сейчас уже ничто не имеет значения. Все…
        - Испорчено?  - с иронией спросил Рауль.  - Объясни, что ты имеешь в виду?!
        - Тут нечего объяснять.
        Она не осмеливалась посмотреть ему в глаза, поэтому разглядывала собственные пальцы, которыми проводила по покрывалу, повторяя узор из золотистых цветов, словно они могли стереть его и все то, что случилось с ней за последние несколько дней. Имоджен не смогла бы объяснить ничего, тем более то, как она закончила день, который должен был стать днем ее свадьбы. Она лежала здесь, в постели с мужчиной, который не был ее женихом. И они только что занимались…
        Нет, ее разум отчаянно отбивался от того, чтобы использовать в этом предложении слово «любовь». У нее только что был горячий, умопомрачительный секс с мужчиной, разрушившим ее несостоявшийся брак.
        - Ты ведь не ждешь, что я поверю тебе?
        - Не поверишь в то, что из-за того, что ты сорвал мою свадьбу, для меня это одна из последних ночей в Блэклендсе? Думаю, слухи о том, что свадьба не состоялась, успели распространиться достаточно далеко, так что со дня на день под дверью этого дома появится толпа кредиторов.
        - С какой стати?  - пристально посмотрел на нее Рауль.
        - Потому что мы должны им деньги. Мы должны им больше, чем смогли бы заплатить. Даже наш известный всем племенной жеребец не принадлежит нам! Как только кредиторы увидят, что они лишились последнего шанса получить свои деньги обратно…
        - Аль-Мактаби был вашим последним шансом? Его вопрос прозвучал словно выстрел, и Имоджен поморщилась, когда он достиг своей цели.
        - Да,  - подавленно ответила она и печально вздохнула.
        - Твой отец довел конюшню до ужасного состояния. Он никогда не мог устоять перед тем, чтобы не сделать ставку на скачках. Раньше у него хватало мозгов вычислить победителя, но со временем пристрастие к выпивке сделало свое дело, и он потерял квалификацию.
        У Имоджен создалось впечатление, что она слышит свои собственные мысли, но, озвученные голосом Рауля, они показались ей намного более пугающими.
        В его словах не было удивления, он просто излагал факты. Он знал обо всем задолго до того, как приехать сюда.
        Так почему Рауль Кардини появился в этих краях? Он сказал, что заключил с ее отцом сделку - развести лошадей от его бесценного племенного жеребца. Но для этого ему пришлось бы иметь дело с Аднаном, который после их свадьбы должен был стать владельцем конюшни «Блэклендс» и конюшни своего деда. А также владельцем блистательного Черного Джека.
        Но свадьба не состоялась.
        Неужели Рауль планировал сделать так, чтобы Аднан не женился на ней, и завладеть их поместьем и конюшней?
        Имоджен неловко заерзала на кровати и, повернувшись, посмотрела в сторону висевшего на дверце шкафа свадебного платья. В сгущающихся сумерках оно напоминало длинный белый саван, или, может быть, это призрак того, что так и не случилось.
        - Значит, Аднан собирался выручить вас - деньгами?
        Имоджен уже когда-то слышала эти безжалостные нотки в его голосе. Когда Рауль обрушил на нее свой гнев, обвинив ее в том, что ей нужны были только его деньги. Так что она прекрасно понимала, что сейчас творилось в его голове. Он считал, что она решила проделать то же самое с Аднаном, окрутить богатого мужчину, чтобы получить от него какую-то выгоду. В какой-то мере это была правда, и Имоджен могла лишь молча кивнуть в знак согласия.
        Она не видела выражения его лица, но услышала, как он сдержанно вздохнул. Что он испытывал по отношению к ней? Отвращение? Или слепую ярость? Или оставался спокоен, потому что всегда считал ее охотницей за чужими деньгами? Имоджен заметила, как его длинные сильные пальцы сжали покрывало, и ее сердце замерло, когда она услышала, как угрожающе скрипнула ткань.
        - Чего я не понимаю, так это какую выгоду из всего этого получал аль-Мактаби?
        Аднан пришел ей на помощь и предложил пожениться, но их брак больше напоминал деловое соглашение. Он пообещал своему дедушке две вещи: победу на скачках и наследника. И то и другое Аднан собирался получить с помощью Имоджен. Сильный черный жеребец был ее свадебным подарком жениху, а что до наследника…
        - Что ты предложила ему?  - резко спросил Рауль.
        Если сказать ему правду, он возненавидит ее. Имоджен внутренне поежилась и еще больше закуталась в покрывало.
        - Брак.
        - Черт, я знаю, что вы должны были пожениться, но… Ты спала с Аднаном до свадьбы?
        Этот вопрос буквально обжег ему язык. Конечно, она побывала в постели с Аднаном. Разве мог мужчина иметь отношения с Имоджен, а в данном случае состоять с ней в помолвке, и не захотеть, не испытать потребность овладеть ею?
        Рауль не мог себе такого представить.
        Но после горячего, полного обжигающей страсти секса, которым они только что занимались, он пришел в ярость при мысли, что она спала с другим мужчиной.
        - Это не твое дело.
        Имоджен была абсолютно права. Это не его дело. Точнее, когда-то это было не его дело. Но прямо сейчас оно представляло для него огромную важность.
        - И если тебе так интересно узнать, что я… что Аднан выигрывал от этой сделки…
        Ее голос прозвучал как-то странно, и Рауль не мог понять, то ли она плачет, то ли злится. Имоджен отвернулась и смотрела в противоположную сторону комнаты. На чертово свадебное платье, висевшее на дверце шкафа.
        Вид этого дурацкого платья ранил его в самое сердце, вгрызаясь в его и без того нечистую совесть.
        Он приехал сюда за тем, чтобы сорвать свадьбу Имоджен. Рауль планировал рассказать аль-Мактаби, что на самом деле представляла собой его невеста. Он хотел, чтобы Аднан узнал, что ей нужен не он, а только его деньги. Но, встретившись с будущим мужем Имоджен, Рауль понял, что тот далеко не дурак. Аднан в точности знал, что он собирается получить от брака с Имоджен О’Салливан. Их соседи, местные жители, отзывались об этих двух семьях как о современных буржуа. Они верили в историю сказочной любви наследников двух больших поместий, но Рауль знал больше, чем они.
        Он твердил себе, что, если бы увидел в глазах Имоджен хотя бы намек на любовь, на то, что эта сказка - не ложь, он бы развернулся и навсегда исчез из ее жизни. Рауль наблюдал за ней, читал то, что было написано у нее на лице, и пришел к выводу, что тут не могло быть и речи о союзе двух любящих сердец. Имоджен явно не была похожа на невесту, которая лучится от счастья. И то, что он увидел в глазах Аднана, тоже нельзя было назвать любовью.
        Но даже тогда Рауль не смог уйти. Он не смог оставить Имоджен и вернуться в пустоту, которая сводила его с ума в разлуке с ней, когда ничто и никакая другая женщина не приносили ему удовлетворения.
        И после сегодняшнего вечера он знал почему. Рауль понял, что ни с кем и никогда не будет переживать того, что переживал в объятиях этой женщины. Другая не сможет заставить его сгорать от страсти, обнажая каждый его нерв.
        - Женившись на мне, Аднан порадовал бы своего дедушку.
        - Неужели?
        Он прогнал прочь мысли о том, как тонул в жарких объятиях Имоджен, и постарался сосредоточиться на том, что она только что сказала.
        Она повернулась обратно к нему, и хоть по-прежнему лежала, завернутая в простыню, последняя не могла скрыть соблазнительные очертания ее тела. Что еще хуже, тонкий хлопок только подчеркивал мягкую округлость ее груди, и через него просвечивали розовые соски и темный треугольник волос внизу ее живота. Одной мысли о том, что он только что погружался в ее тело, где его обволакивали тепло и влага ее лона, было достаточно, чтобы его плоть тут же отяжелела. Рауль поспешно потянул на себя покрывало, чтобы спрятать доказательство того, что рядом с Имоджен он не мог удержать свои чувства под контролем.
        - Тут нечего стесняться,  - мягко заметила Имоджен и слабо улыбнулась, что произвело на него еще более оглушительный эффект.
        - А я и не стесняюсь,  - возразил Рауль. В конце концов, этим вечером они оказались в одной постели только потому, что его влекло к ней со страшной силой. И Имоджен полностью разделяла его чувства. Она пылко отвечала на его прикосновения и буквально таяла в его руках, изгибаясь, чтобы крепче прижаться к его груди, бедрам, к его возбужденной плоти. Имоджен вскрикивала от удовольствия, а потом тихо застонала, требуя большего, когда их тела задвигались все быстрее и быстрее, а потом содрогнулись от обрушившегося на них оглушительного оргазма. Обессиленные, они упали на подушки и лежали так некоторое время, пока не выровнялось их сбивчивое дыхание…
        - Черт!  - Рауль чуть не подскочил, когда до него дошло, что в пылу страсти он совсем потерял голову и забыл о том, что нужно предохраняться. Проклятье, он ведь взял с собой презервативы, и ему следовало воспользоваться ими!
        Однажды Рауль уже совершил подобную ошибку, в те дни, когда их с Имоджен отношения только начинались и когда они совершенно не контролировали себя, стоило им оказаться наедине друг с другом. В тот теплый летний вечер он не захватил с собой презервативы, а желание оказалось таким всепоглощающим, что он не сумел обуздать свою страсть. Обычно Рауль очень ответственно относился к таким вещам, но хватило всего один раз повести себя глупо и легкомысленно…
        При мысли о том, что Имоджен могла забеременеть от него еще раз, когда она даже не захотела сохранить их первого ребенка, ему стало дурно. Как он мог допустить, чтобы страсть, которую разжигала в нем эта женщина, задурманила ему мозги до такой степени!
        О чем он только думал!
        Рауль пулей вскочил с кровати. Его одежда валялась разбросанная по полу, как доказательство того, что он был абсолютно не способен контролировать себя, когда они влетели в эту комнату и повалились на кровать…
        - Что случилось?
        Имоджен удивленно посмотрела на него, еще плотнее кутаясь в простыню. Следы румянца от полученного оргазма уже успели исчезнуть с ее лица, но глаза по-прежнему были широко распахнутыми и затуманенными. Судя по всему, Имоджен тоже никак не могла собраться с мыслями.
        - Я спрашивал тебя, спала ли ты с Аднаном?  - бросил Рауль, натягивая брюки.
        - Спрашивал,  - растерянно повторила Имоджен. Она вспоминала, как Рауль заявил, что не стесняется того, что снова пришел в возбуждение. Его не волновало то, что Имоджен заметила, что он снова хочет ее после того, как они всего пару минут назад занимались любовью. И она тоже не стеснялась. По правде говоря, ее приводило в восторг то, что их пламенная страсть до сих пор не угасла. Что Рауль сейчас, как и тогда на Корсике, не мог удовлетвориться за один раз и ему хотелось большего.
        - А я сказала, что это не твое дело.
        - Ты ошибаешься. Мы только что занимались сексом без презерватива.
        О черт.
        Ей показалось, что комната вдруг начала сжиматься, становясь темнее с каждым ее вздохом. Лицо Рауля было скрыто в сумерках, и только его глаза поблескивали в темноте, как два холодных озера над резко очерченными скулами. Что стало с его мягкими, чувственными губами, такими жадными и такими ненасытными, которые целовали ее с такой страстью, что у нее кругом шла голова?
        Он вдруг пришел в себя. Имоджен могла прочитать его мысли, которые были написаны на его побледневшем лице.
        До Рауля дошло, что они наделали, как глупо себя повели. И теперь, когда, судя по всему, его больше не приводила в восторг мысль о близости с ней, она тоже ужаснулась произошедшему.
        - Тебе не о чем беспокоиться!
        - Нет?  - цинично приподнял бровь Рауль.  - Почему это?
        Имоджен душили слезы, и она понимала, что не сможет открыться ему.
        Поэтому она сказала только часть правды.
        - Мы с Аднаном… мы никогда не спали.
        - У вас никогда не было интимных отношений?
        Для мужчины, больше похожего на бандита, стоявшего с босыми ступнями на потертом ковре рядом с кроватью, с расстегнутыми брюками и ремнем, свисавшим с его узких бедер, этот вопрос прозвучал как-то необычно и по-старомодному.
        - Нет. Никогда.  - Для Имоджен было крайне необходимо, чтобы он поверил ей.  - Я… У меня никого не было после тебя.
        - Вообще никого?
        Казалось, Рауль вернулся в реальность после того, как витал где-то в другом мире.
        - Но нам все равно не следовало быть настолько глупыми, чтобы не подумать о безопасном сексе.
        Теперь, глядя на его лицо, превратившееся в маску, Имоджен поняла, что никогда не рискнет рассказать ему о ребенке, которого потеряла. Потому что Рауль пришел в ужас оттого, что она могла забеременеть от него, и пошел бы на все, чтобы избежать такой возможности.
        Имоджен решила промолчать, чтобы защитить себя. Она бы просто не вынесла, если бы Рауль в открытую заявил, насколько ему отвратительна идея быть отцом ее ребенка.
        - Все… все в порядке.
        - Никаких последствий?  - Его голос прозвучал требовательно, заставив Имоджен внутренне поежиться.
        - Никаких.
        - Господи, спасибо,  - горячо поблагодарил Рауль на своем родном языке.
        Если у Имоджен и оставалась еще какая-то надежда на лучшее, то после его слов она растаяла словно дым. От пылкой страсти, царившей в этой комнате всего пару минут назад, не осталось и следа, и Имоджен почувствовала себя скомканной и мятой, как край простыни, свисавшей с кровати. Больше не в силах произнести ни слова, она поднялась и начала собирать свои вещи, валявшиеся на полу. А потом просто стояла с одеждой в руках и не могла сдвинуться с места, потому что, одевшись, она бы продемонстрировала, что их с Раулем время подошло к концу. Раз и навсегда.
        Имоджен понимала, что так и должно было случиться. Их больше ничего не связывало, потому что страсть, пожиравшая их, перегорела, и заменить ее было нечем.
        Она смотрела, как Рауль заправляет рубашку в брюки, затягивает ремень и застегивает его решительными, взвешенными движениями. То, что казалось Имоджен новым началом их отношений, оказалось их концом. Последней, полной пылкой страсти близостью. Моментом, когда Рауль пошел на поводу у своих желаний, а Имоджен смогла сбежать от реальности и забыться в его жарких объятиях.
        Но под конец всегда приходится платить по счетам.
        Она надеялась оставаться в забытьи до утра и провести последнюю ночь с Раулем, удерживая за порогом этой комнаты гору проблем, которые ей придется решать. Но взамен получила краткое горько-сладкое мгновение страсти, и реальность, которая сейчас смотрела ей в глаза, казалась намного ужаснее, чем раньше. Она влюбилась в Рауля, но он отвергнул ее и бросил, и с тех пор она отчаянно пыталась привести в порядок свои расшатанные чувства. Ей казалось, что она почти достигла какого-то подобия покоя, даже позволила себе подумать о браке с Аднаном, понадеявшись, что глубокие раны, которые нанес ей Рауль, начали заживать.
        Но всего за пару дней - ведь даже недели не прошло - его повторное появление в ее жизни и все то, что последовало за ним, оторвало хлипкий пластырь, которым она заклеила эти раны, открывая едва затянувшиеся шрамы. Имоджен снова вернулась туда, откуда начинала, но только на этот раз все было намного хуже. На этот раз она знала, что спасательные круги, которые они с Аднаном предложили друг другу, разлетелись на куски, и их нельзя было починить. В одну секунду Имоджен испортила жизнь и себе, и Аднану. Ее отца ждало банкротство, передача конюшни в другие руки и, скорее всего, беспробудное пьянство.
        А это значило, что она потеряет дом, в котором прожила всю свою жизнь и который только обрела ее сестра. Всех лошадей заберут за долги и отправят одному Богу известно куда. Но, хуже всего, Имоджен придется смириться с тем, что в будущем ее ждет пустота, потому что она так и не оправилась от любви к Раулю. Она по-прежнему любила его и, возможно, будет любить до конца своих дней, тогда как он просто использовал ее, чтобы удовлетворить свою похоть, а она оказалась настолько слаба, что уступила ему.
        Рауль получил желаемое и был благодарен за то, что ему удалось избежать последствий их близости. А у Имоджен откуда-то взялись силы стоять и смотреть, как он в который раз бросает ее.
        - Имоджен,  - резко, без тени тепла в голосе, обратился к ней Рауль.  - Мы допустили ошибку.
        - Я знаю,  - выдавила она и махнула рукой, чтобы не смотреть ему в глаза.  - Но все в порядке. Никаких последствий, никаких обязательств. Нам было…  - Имоджен запнулась и продолжила:
        - Хорошо, только и всего. А теперь, с твоего разрешения, мне бы хотелось принять душ. А ты…  - Она многозначительно посмотрела на дверь и ушла в ванную.
        По дороге, все еще завернутая в простыню, тянувшуюся за ней по полу, Имоджен наткнулась на чемодан с одеждой, которую собрала для своего медового месяца. Ей была невыносима сама мысль о том, чтобы надеть обратно вещи, которые с таким пылом срывал с нее Рауль, поэтому она бросила их на пол и схватила первое попавшееся, что лежало на самом верху в чемодане. Войдя в ванную, она с силой крутанула кран и, не став дожидаться, когда разогреется вода, встала под обрушившийся на ее голову поток. Вода хлестала с такой силой, что заглушала ее мысли и дарила благословенные минуты забытья.
        Глава 11
        Рауль стоял и смотрел на дверь, которую с силой захлопнула за собой Имоджен.
        Звук льющейся воды казался ему физическим барьером, который она возвела между ними, добавив к нему надежную дубовую дверь. Рауль ожидал чего угодно, но только не такой реакции с ее стороны. Она сказала, что хочет принять душ. Хотела, значит, смыть следы его прикосновений, его поцелуев, его обладания ею. Рауль вдруг почувствовал себя каким-то мерзким и грязным, словно он запачкал ее, а ведь все это время ему просто хотелось…
        Чего? Раулю показалось, словно его со всей силы ударили в лицо, и он стоял потрясенный и растерянно моргал.
        Все это время ему хотелось утешить Имоджен. Как можно испытывать такие чувства к женщине, которая лишила жизни его ребенка? И каким надо было быть дураком, чтобы заняться с ней сексом без презерватива, даже если она заверяла его, что ему нечего беспокоиться? Как он мог рисковать стать отцом еще одного ее ребенка, если не мог быть уверен, что этого малыша не постигнет та же участь, что и первого?
        Нет. Подобного никогда не случится, и был только один способ гарантировать такой исход дела. Рауль вспомнил, как выглядела Имоджен, когда пересекала комнату, завернутая в простыню, которая тянулась за ней словно подол свадебного платья, и решил действовать.
        Он стоял у окна, наблюдая, как первые проблески рассвета озаряют небо. Шум воды в ванной стих, а через несколько минут дверь в комнату открылась, и на пороге появилась босая Имоджен. Ее темные волосы скрывало полотенце, скрученное на манер тюрбана, и она надела бирюзово-белое платье, которое напомнило Раулю то, которое было надето на ней в тот день, когда он заметил ее в баре и уже не мог отвести глаз.
        - Ты все еще здесь!
        Судя по тону ее голоса, она не очень обрадовалась его присутствию.
        - Я ведь говорил, я не очень хорошо следую приказаниям других.
        - Я не приказывала…
        - Неужели? Тогда что означал твой многозначительный взгляд и кивок в сторону двери?
        Имоджен плюхнулась на кровать, сняла с головы полотенце и стала вытирать волосы.
        - Мне казалось, ты хочешь уйти. Ты ведь получил то, что хотел. И, как ты сказал, тебе было хорошо.
        - Это были твои слова,  - возразил Рауль.  - А я ничего такого не говорил.
        Имоджен застыла и пристально посмотрела на него сквозь черные пряди волос.
        - Рауль, не лги мне.
        - А зачем мне лгать? Могу заверить тебя, для меня в том, что происходило между нами, не было ничего забавного.
        Как же тогда она сама отнеслась к их близости? Имоджен наклонила голову и спрятала за прядями волос, падающими ей на лицо, смущение и боль. Слова Рауля прозвучали так серьезно, что ее сердце сжалось от беспокойства.
        - Всего лишь случайная связь…  - начала Имоджен и запнулась, увидев, как Рауль решительно замотал головой.
        Он повернулся и указал рукой на прелестное кружевное платье, висевшее на плечиках на дверце шкафа и спрятанное в белый чехол.
        - Ты была бы красивой в нем.
        - Ой, только не начинай!
        Ей даже не хотелось думать о том, как бы она выглядела в своем свадебном платье.
        - Ты все еще могла бы надеть его,  - продолжил Рауль как ни в чем не бывало, и его тон абсолютно не вязался со словами, которые он говорил.
        - Мы должны дать тебе еще один шанс покрасоваться в нем.
        Имоджен в шоке закрыла глаза. Ей казалось, что она спит и видит сон наяву. То, что происходило, больше напоминало какую-то галлюцинацию. Но когда она снова открыла глаза, Рауль по-прежнему стоял рядом, глядя на нее сверху вниз своим обжигающим взглядом, который, казалось, был близок к тому, чтобы содрать с нее защитный слой и оставить ее ранимой и беззащитной.
        - Не пропадать же платью.
        - Я не понимаю тебя,  - хрипло выдавила Имоджен.
        Он не мог говорить всерьез, но тем не менее в его голосе не было и намека на смех.
        - Ты могла бы выйти замуж за меня.
        Рауль уже говорил ей что-то подобное этой ночью, но она приняла его слова за шутку. Она посчитала их своеобразным черным юмором. Но теперь, когда он снова повторил их, у Имоджен не осталось сомнений, что он говорит всерьез.
        - Но зачем?
        - Дай подумать…
        Он поднял руку, загибая пальцы один за другим.
        - Ты нуждаешься в человеке, который поможет тебе выбраться из долговой ямы, в которой ты оказалась. Я могу уладить этот вопрос, и даже больше. Я хочу эту конюшню. Мне нравится то, что я увидел, хотя тут, безусловно, требуются огромные финансовые вложения и модернизация. И я хочу заполучить Черного Джека.
        Он вообще слышал самого себя? Ведь то, что Рауль предлагал ей сейчас, было причиной, по которой он так жестоко отверг ее.
        - Я тебя не понимаю. Два года назад ты обвинил меня как раз в том, что я хотела быть с тобой из-за твоих денег. Как и все остальные, разве нет?  - спросила Имоджен.
        Рауль в ответ яростно покачал головой.
        - Элис и другие определенно сыграли свою роль. Они заявляли, что им нужен был только я, а не мое состояние.
        - Так вот почему ты притворялся простым фермером?
        - Пока Розали не сказала тебе правду.
        - О том, что на самом деле ты крутой бизнесмен. Да, она показала мне твое оливковое масло на полках в магазине…  - Имоджен замолчала, встретив потрясенный взгляд Рауля.
        - Что еще она сказала тебе?  - резко спросил он.
        - Ничего! Хочешь сказать, что твоя подружка приукрашивала правду, когда отчитывалась перед тобой? Она поставила тебя в известность, что рассказала мне о том, что твое масло поставляется на международный торговый рынок?
        Розали могла и не говорить об этом, потому что Имоджен почти не слышала ее. И ей было все равно, кем на самом деле являлся Рауль - фермером или более значимой персоной. Она сходила с ума от любви к нему и думала только о том, чтобы их роман, завязавшийся на этом волшебном острове, никогда не заканчивался. По своей наивности Имоджен попыталась убедить Рауля дать их отношениям шанс перерасти во что-то более серьезное.
        - И наверняка описала в деталях проект по разведению породистых лошадей, над которым ты работал? Красивых жеребцов, которых я, может быть, захочу использовать на своей конюшне «Блэклендс», чтобы убедиться, что я проглочу наживку?
        Ответ был написан у него на лице, и Имоджен сдержалась, чтобы не рассмеяться, коснувшись его щеки и очертя кончиками пальцев линию его губ.
        - Поверь, мне казалось, что она просто хотела заставить меня испугаться и сбежать, а не пробиваться сквозь защитные стены, которыми ты себя окружил. Ох, Рауль, тебе никогда не приходило в голову, что твоя так называемая подружка сама немного увлечена тобой? Мне жаль тебя,  - добавила Имоджен, увидев, как потемнели его глаза, когда он осознал правду.  - Правда, мне очень жаль, если ты не можешь никому доверять.
        - Однажды я уже доверился,  - мрачно возразил Рауль и отвел глаза в сторону, и Имоджен поняла, что он собирается сказать что-то очень важное.
        - Я был очень молод и глуп. Мне едва исполнилось двадцать лет. Я встретил девушку и влюбился. Очень сильно. Мне казалось, наши чувства взаимны.
        - И что случилось?
        - Она думала, что у меня есть деньги, но в то время всем распоряжался мой отец. Когда она узнала, что к чему, то сделала свой выбор в его пользу.
        - Она променяла тебя на твоего отца?  - потрясенно посмотрела на него Имоджен, придя в ужас от услышанного.
        - После того как мы расстались, у меня выработалось шестое чувство в отношении женщин. Если они хотели денег, то было множество других мест, где они могли бы найти их.
        Рауль говорил об этих вещах, словно они не имели для него никакого значения. Но в его голосе было столько сдержанности, а лицо было таким напряженным, что Имоджен поняла, что он сказал не всю правду.
        - Я допустил эту ошибку только один раз.
        - А потом?
        Рауль холодно улыбнулся.
        - Я не сую голову в петлю по два раза,  - мрачно заявил он.
        Имоджен поежилась и мысленно вернулась в прошлое, на мягкий песок корсиканского пляжа, где ленивые волны накатывали на берег, а за ее спиной щедро светило солнце.
        - Но… Чем, по-твоему, ты занимаешься сейчас?
        Она мысленно отругала себя за эти слова, но после того, как Рауль открылся ей, она не могла просто оставить все как есть.
        - Ты ведь предлагаешь мне деньги, чтобы расплатиться с долгами моего отца, и ты используешь их, чтобы склонить меня к замужеству с тобой.
        Имоджен смотрела Раулю прямо в глаза и увидела, как он медленно моргнул, соглашаясь с тем, что она сказала.
        - Но на этот раз ты не просишь меня жениться на тебе. Это я делаю тебе предложение.
        Если я заполучу тебя в свою постель, тогда такая сделка меня устроит. А я очень хочу тебя, Имоджен. Больше, чем любую другую женщину в своей жизни.
        - Но я не хочу…
        Глаза Рауля сверкнули, и она замолчала, не договорив предложение до конца.
        - Может, уже хватит говорить неправду? Мы оба прекрасно знаем, как нам хорошо в постели. По крайней мере, тут мы друг другу подходим, и даже очень.
        У Имоджен перехватило дыхание. Если бы он только знал, как сильно она хотела быть с ним везде - в постели и вне ее, дома и в любом другом месте. Ей хотелось, чтобы он был в ее жизни!
        - Но замужество - это не только секс.
        Рауль медленно кивнул, хотя по глазам было видно, что он не согласен с ней.
        - Но это хорошее начало, в нашем случае, даже очень хорошее.
        Не в силах усидеть на кровати, Имоджен вскочила, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
        - Думаешь, если ты такой горячий в постели… Да, я признаю это!  - воскликнула она, когда Рауль вопросительно изогнул бровь.  - Было бы глупо отрицать очевидные вещи. Но если ты думаешь, что я пойду… соглашусь на этот брак ради тебя…
        - Не ради меня,  - пожал плечами Рауль.  - Ради твоей семьи, твоего отца, конюшни, лошадей. Ты даже могла бы помочь Аднану сохранить лицо.
        - Да ладно!
        Разве Аднан когда-нибудь простит ее за то, что она наделала? С таким же успехом она могла отвергнуть его прилюдно или развернуться и бросить его у алтаря.
        - Каким образом я могла бы помочь ему сохранить лицо?
        Рауль не обращал внимания на ее запальчивость. Он взял ее за руку, и на его лице заиграла улыбка, от которой ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
        - Мы были любовниками,  - спокойно сказал он.  - Которые давно расстались, но так и не смогли забыть друг друга. Которые по-прежнему небезразличны друг другу. И которые все еще люб…
        - Нет!  - Это было уже слишком. Как он мог говорить о любви после всего, что случилось?
        - Да!  - Рауль еще крепче сжал ее за руку, чтобы она не смогла вырваться.
        - Все получится только в одном случае - ради Аднана. Черт подери, женщина, ты готова была выйти замуж за него. Ты бы получила все, что он предлагал тебе, так наверняка можешь оказать ему услугу сейчас.
        Имоджен хотелось возразить, но у нее не было ни сил, ни желания спорить с Раулем. Он не видел в их с Аднаном соглашении ничего хорошего и считал, что оно построено на одной лишь материальной выгоде. Рауль ничего не знал о том, как относился ее бывший жених к своему дедушке, и о том, как она хотела помочь ему исполнить мечту старика.
        Не знал он и о разбитом сердце, которое подтолкнуло Имоджен к этому соглашению с человеком, который когда-то был ее лучшим другом. И никогда не узнает.
        - В таком случае люди посмотрят на него как на человека чести, который поступил по совести. В их глазах он просто отойдет в сторону, чтобы позволить двум родственным душам…
        - Родственным душам!  - с трудом выдохнула Имоджен, потому что эти слова обжигали ей горло.  - Никогда! Мы были чем угодно, но не…
        Она запнулась, увидев, как Рауль медленно кивнул, и его губы скривились в насмешливой улыбке.
        - Ты можешь знать правду - мы оба можем знать правду,  - но чтобы наш план сработал, окружающие должны поверить, что мы с тобой родственные души. И Аднан тоже должен поверить. Имоджен, черт подери, верни человеку его честь и достоинство.
        Значит, Рауль считал, что Аднан решился на этот брак из благородных побуждений, тогда как Имоджен в этом случае не интересовало ничего, кроме денег? Он решил, что она искала здесь выгоду, точно как в отношениях с ним самим. Что ж, по крайней мере, она хоть как-то отблагодарит своего друга за то, на что он был готов пойти, чтобы помочь ей.
        И может быть, Киэра тоже перестанет злиться на нее за ложь, которую наверняка считала просто ужасной и не могла найти в себе силы простить. Имоджен вдруг вспомнила, как сестра впервые увидела Аднана. Может, ее история отношений с ним, которую она придумала на ходу, показалась Киэре неубедительной? Но теперь, когда Аднан был свободен…
        - Ладно. Если ты хочешь обставить все именно так.
        Ей хотелось расплакаться от отчаяния. Познакомившись с Раулем, она безумно влюбилась в него и несла в себе это чувство несколько лет. Имоджен казалось, что после того, как она потеряла их ребенка, ее чувство к нему угасло, но оказалось, что она так и не отпустила его. Она всегда питала тайную, крошечную надежду на то, что, если бы вернулась обратно на Корсику, разыскала Рауля и рассказала ему о малыше, который у них был, он хотя бы выслушал ее. Имоджен осмелилась мечтать, что однажды он поймет, что она любила его всем своим сердцем, и ее совсем не интересовали его деньги. Она с горечью признавала, что до сих пор верила в лучшее, хотя в ее сердце все это время раздавался мрачный колокольный звон, хоронивший все ее надежды и мечты.
        - Обставить? Как будто я думаю только о себе!  - У Рауля хватило наглости притвориться потрясенным. Казалось, этот человек мог соврать, не моргнув и глазом.  - Неужели ты не понимаешь, что это взаимовыгодное предложение?
        С выгодой для всех, кроме самой Имоджен. Она могла бы выйти замуж за Рауля и дать ему то, чего он хотел. Тогда бы все получили желаемое. Она спасла бы отца, конюшню, Аднана и даже Киэру. Как минимум, сестра смогла бы остаться жить в родительском доме, и, возможно, с человеком, в которого она, по ее словам, влюбилась после приезда в Ирландию, но имя которого продолжала хранить в секрете. Но сама Имоджен ничего не выигрывала от возможного брака с Раулем.
        И она боялась еще раз оказаться брошенной им. Имоджен не знала, как пережила их разрыв, и тут Рауль снова появился в ее жизни только для того, чтобы она поняла, что ее сердце не выдержит, если он отвергнет ее во второй раз. Если согласиться на это предложение, тогда она подарит себе сомнительное удовольствие стать женой Рауля и получит возможность любить его. Хотя ей придется смириться с тем, что он не сможет ответить на ее чувства и женится на ней только из-за выгоды.
        Только Имоджен не видела другого выхода. Он мог разрушить все, испортить им жизнь окончательно, и все равно уйти от нее. Или Имоджен могла довольствоваться тем малым, что предлагал ей Рауль, и молиться, что однажды он узнает о ее истинных чувствах, и возможно, даже у нее получится сделать так, что он не будет к ней настолько безразличным.
        Рауль признался, что хотел ее, как никакую другую женщину в мире. Но будет ли его влечения достаточно, чтобы она могла без страха встретить ожидавшее ее будущее…
        - Ладно,  - выдавила она.  - Пусть будет так.
        Губы Рауля дрогнули в улыбке, которая не отразилась в его глазах.
        - Я знал, что ты проявишь здравый смысл.
        Он притянул ее к себе. Безо всяких усилий, потому что тело Имоджен само подалось навстречу ему. Она не сводила с него глаз, приподняв лицо в ожидании его поцелуя. Имоджен так сильно хотела, чтобы он поцеловал ее. Если это все, что Рауль мог предложить ей, она не станет возражать.
        Потому что иначе вообще ничего не получит.
        - А что ты выигрываешь от нашего брака?
        Ну почему она не могла промолчать? Зачем задавать подобные вопросы, ей что, не хватает проблем? Ведь Имоджен прекрасно знала, чего хотел от нее Рауль. Зачем подталкивать его к тому, чтобы он заявил о своих намерениях в открытую?
        - Я ведь говорил. Я хочу заполучить тебя. В свою постель.
        Рауль наклонился и начал осыпать ее лицо жаркими поцелуями, и ее тело тут же отозвалось. Имоджен внутренне затрепетала от мучительного желания ощутить прикосновения его сильных рук и уступить его притязаниям. Она испытывала легкое головокружение, и, сгорая от страсти, она не могла думать ни о чем, кроме жажды, которую пробуждал в ней Рауль одним своим существованием.
        - А этого… этого достаточно?
        Рауль хрипло рассмеялся, прижимаясь губами к ее шее.
        - О, красавица моя, а ты как думаешь?
        Он лихорадочно водил руками по ее бедрам и груди, зубами стягивая узенькую бретельку ее летнего сарафана.
        - Но…
        - Имоджен, черт подери, хватит спорить,  - просипел Рауль.  - Если я сказал, что этого достаточно, значит, так и есть. В конце концов, Аднан не требовал ничего большего…
        - Аднан…
        Мог ли Рауль почувствовать, как она напряглась и какая паника ее охватила, когда ее разум воспротивился открывать ему всю правду?
        - Он…
        - Проклятье! Что он? Что еще он мог получить от тебя в качестве твоего мужа?
        Рауль немного обнажил ее грудь и провел по ней языком, и Имоджен тихо вздохнула от охватившей ее сладкой истомы. Ей не хотелось разговаривать, а просто уступить восхитительным ощущениям, затопившим ее тело и заставившим замолчать здравый смысл.
        - Аднан хотел получить наследника…  - не подумав, выпалила Имоджен.  - Я пообещала ему наследника.
        Реакция Рауля была похожа на взрыв атомной бомбы, всколыхнувшей ее чувство реальности. Он застыл, и Имоджен даже не ощущала его дыхания на своей шее. Его неподвижность настолько ужаснула ее, что она принялась вспоминать, что такого сказала, что могло вызвать такое потрясение с его стороны.
        Имоджен казалось, что ее окатили ледяной водой, которая в одну секунду охладила ее разгоряченную кожу.
        - Ты пообещала ему?..
        Рауль запнулся, словно слова застревали у него в горле. Он не мог сглотнуть, не мог вздохнуть, не мог думать. Его охватила слепая ярость, которая медленно превращалась в лед, текущий по его венам и замораживающий его сердце.
        - Наследника.
        Он не мог поверить своим ушам. Хотя, если на то пошло, Рауль приехал сюда в первую очередь потому, что инстинктивно почувствовал, что единственной причиной, по которой Аднан аль-Мактаби мог вообще жениться, было рождение наследника.
        Он хотел остановить эту свадьбу, но твердил себе, что руководствуется исключительно тем, что ему невыносимо стоять в стороне и смотреть, как Имоджен запускает свои коготки в очередного богача. Но Аднан не был дураком. Так почему он захотел ввязаться в это дело? Что могла пообещать ему Имоджен, чтобы заручиться его поддержкой?
        Наследника.
        Ребенка.
        Что еще имело ценность в глазах аль-Мактаби?
        - Рауль…  - В глазах Имоджен промелькнул ужас.
        Вот как она собралась рассказать ему правду и признаться в том, что случилось с их ребенком, о котором так и не поставила его в известность.
        Но Рауль ни о чем не хотел слышать. Он не хотел, чтобы она произносила эти слова.
        - Нет!  - резко оборвал ее Рауль, потому что боялся сказать что-нибудь такое, о чем потом сильно пожалеет.
        - Рауль… Нам нужно поговорить.
        Имоджен казалось, что она пробивается сквозь ледяной туман, такой густой, что невозможно было разглядеть лицо Рауля, несмотря на то, что он стоял так близко. Хватило всего одного слова, чтобы он изменился в одну секунду и от него повеяло пробирающим до костей холодом.
        - Нам не о чем говорить.
        В его глазах промелькнуло нечто такое, отчего Имоджен пожалела, что она не слепая.
        - Я так не думаю.
        Рауль яростно замотал головой. Но еще больше ее ужаснуло то, как он стремительно поднял с пола свою обувь, сброшенную, казалось, целую вечность назад, и начал натягивать ее с угрюмым выражением лица. После того что только что происходило между ними, его молчание шокировало Имоджен.
        Что случилось с ее восторженным, страстным любовником? С мужчиной, который увлек ее к звездам и удерживал там, пока она рассыпалась под ним на тысячи крошечных осколков? Куда подевался тот человек, который, пусть и бесстрастно, заявил, что им следует пожениться?
        Может, теперь он собирался забрать свои слова обратно?
        Теперь Рауль полностью оделся и стоял перед ней в пугающе аккуратно застегнутой рубашке и брюках. Но не одежда и не то, как он отпрянул от Имоджен, подчеркивало пропасть, образовавшуюся между ними. Ее пугало выражение его лица.
        - Я понимаю,  - выдавила Имоджен.  - Если… Если ты не хочешь ребенка…
        Что она сказала не так на этот раз? Почему его глаза снова полыхнули яростью?
        - Не хочу ребенка?  - сквозь зубы процедил Рауль.  - Как раз наоборот. Я очень даже хочу ребенка. Но только я хочу моего ребенка.
        То, как он сказал последние два слова, дало ей понять, что он обо всем знает.
        Каким-то образом Рауль узнал правду, которую она пыталась скрыть от него. Ее сердце сжалось от горечи, и она не знала, что сказать в ответ.
        - Нашего ребенка,  - осторожно сказала Имоджен.
        Но только ее слова никак не сделали взгляд потрясающих глаз Рауля менее мрачным. И нисколько не уменьшили напряжение, чувствовавшееся во всем теле стоявшего перед ней мужчины.
        - Но ты не можешь просто потребовать…
        - Почему не могу?  - зло спросил Рауль.  - Ты была готова родить ребенка Аднану.
        Но тут все было намного проще. Имоджен дорожила отношениями с Аднаном, и она любила бы их ребенка, с появлением которого у нее не возникло бы груза таких воспоминаний, сложностей и горечи потерь. Она знала бы, что этот малыш желанный, и Аднан обязательно любил бы своего сына или дочь.
        - Аднан… Аднан - друг.
        - Мы с тобой были больше чем друзьями.
        - Никогда! Да, я сходила с ума по тебе, не могла оторваться от тебя, но я не назвала бы наши отношения даже дружескими.
        Особенно теперь, когда он смотрел на нее так враждебно, совсем как тот самый Рауль, который отверг ее и сказал убираться из его жизни. Который бросил ее одну с ребенком, с самого начала лишенным шанса выжить.
        - Ты бы родила Аднану ребенка. Ты бы сохранила его ребенка?
        Он яростно хлестал ее словами словно пощечинами, но Имоджен по-прежнему не могла понять, чем вызвана такая агрессия с его стороны.
        - Ты бы сохранила жизнь его ребенку или избавилась от него так, как от моего?
        Избавилась? Не мог же он думать, что…
        - Аднан пообещал наследника своему дедушке.
        - Да мне плевать на то, что и кому пообещал Аднан! Речь не о нем, а о нас. О тебе, обо мне и о нашем ребенке. Я хочу того ребенка. Я по-прежнему хочу его. Нашего ребенка. Ты должна мне ребенка!
        Глава 12
        Имоджен не могла понять, сколько длилась эта гнетущая тишина. Может, прошла всего одна минута после того, как Рауль бросил ей эти ужасные слова, или прошло несколько часов?
        Ей казалось, что она сошла с ума. Имоджен никак не могла осознать полные ненависти слова Рауля. Но ведь он мог иметь в виду только одно, не так ли?
        - Ты хочешь…
        Слова застряли у нее в горле, и она запнулась.
        - Ребенка, который должен был родиться у нас,  - так же сбивчиво ответил Рауль.  - И когда мы поженимся…
        - Неужели ты думаешь, что я выйду за тебя после всего, что ты мне наговорил?
        Каким-то чудом, где-то глубоко внутри, Имоджен нашла в себе силы. То ли она черпала их в охватившей ее злости, то ли в боли, которая мучительно сжимала ее сердце. Но Имоджен обрадовалась, что наконец у нее хватит смелости сказать правду.
        - Ты хочешь, чтобы я согласилась с твоими условиями? Хочешь получить конюшню, лошадей и ребенка… Но почему? Ты хочешь наследника? Так ведь? Но почему от меня?
        - Потому что ты единственная, от кого я когда-либо хотел детей.
        - Что ж, в таком случае мне очень жаль тебя. Имоджен расправила плечи и с вызовом посмотрела на Рауля, который, судя по всему, не ожидал такой реакции. Конечно, он не думал, что она станет защищаться и даст отпор его обвинениям. Как долго Рауль считал ее бессердечной, легкомысленной и эгоистичной? Целых два года, пока они были в разлуке?
        Как же он ошибался, и Имоджен собиралась швырнуть правду прямо ему в лицо и посмотреть, как та достигнет своей цели.
        - Потому что я не могу гарантировать тебе ребенка, которого, по твоим словам, тебе так сильно хочется. Ради которого ты запланировал всю эту месть. Видишь ли, все может быть сложнее, чем кажется на первый взгляд. Аднан знал, что к чему, но он отнесся к этому с пониманием.
        - О чем ты говоришь? К чему именно отнесся он с пониманием?  - потребовал ответа Рауль.
        - Он понимал, что могут возникнуть проблемы… Потому что непросто забеременеть еще раз после… После…
        Имоджен запнулась, чувствуя, как соленые слезы обжигают ей глаза. Она открыла глаза и судорожно вздохнула, обхватив живот руками, словно удерживала себя от того, чтобы не рассыпаться на куски.
        - После чего? Говори же!
        - После внематочной беременности.
        Казалось, ему залепили пощечину, и Имоджен почти видела синяк, который расплылся у него на щеке, когда он растерянно заморгал, открыл рот, чтобы что-то сказать, запнулся и потом попытался еще раз.
        - Внематочная…  - Это было все, что смог сказать Рауль.
        Имоджен наконец уступила печали, грозившей поглотить ее на протяжении двух лет, казавшихся ей бесконечностью. Хрупкая стена, которую она выстроила вокруг своих воспоминаний, рухнула, и Имоджен опустила голову и закрыла лицо руками. Она сдерживалась так долго, что у нее больше не осталось сил. У нее подкосились ноги, и она начала оседать на пол.
        Но тут ее подхватили руки, теплые и сильные, и она оказалась прижатой к мускулистой груди Рауля. Имоджен ощущала щекой его тяжелое, сбивчивое дыхание и чувствовала неровное биение его пульса, такое же бешеное, как и ее собственное.
        - Все хорошо,  - прошептал ей на ухо Рауль. Он прижался лицом к ее волосам и гладил ее по голове, пытаясь утешить.
        - Все хорошо.
        Но только он ошибался. Имоджен чувствовала себя просто отвратительно. Она потеряла ребенка, и то, что Рауль поверил, будто она избавилась от него, заставляло ее слезы бежать еще быстрее. Она лишилась своего малыша и, похоже, в тот же момент потеряла его отца. Она потеряла его и лишилась всего на свете.
        - Все хорошо. Я держу тебя. Имоджен, я держу тебя. Я не дам тебе упасть.
        Если он сказал что-то еще, она не услышала, потому что не смогла больше сдерживаться и разрыдалась. Собранные за два года слезы промочили насквозь рубашку Рауля, отчего та прилипла к его телу, когда Имоджен вцепилась в его руки, ощущая пальцами его мощные мускулы. Она покачнулась и почувствовала, как Рауль поддержал ее, прижимая к себе.
        А потом будто земля начала уходить у него из-под ног, и он начал медленно оседать на землю, увлекая Имоджен за собой. Ничего не видя из-за слез, застилавших ее глаза, и по-прежнему прижимаясь к нему, она оказалась у него на коленях. И Рауль держал ее в своих объятиях, пока она не успокоилась. Икая и сморкаясь, Имоджен подняла голову и потрясенно посмотрела на запачканную черной тушью белоснежную рубашку Рауля.
        - Извини,  - выдавила она.
        - Нет,  - горячо возразил Рауль.  - Это ты меня извини. Я так перед тобой виноват. Мне следовало догадаться… И я не должен был верить…
        Значит, он поверил ей. Ведь Рауль ни на секунду не усомнился в том, что рассказала ему Имоджен о том, как потеряла ребенка из-за внематочной беременности. Его доверие не могло исцелить горечь ее воспоминаний и облегчить пережитую ею ужасную боль, физическую и душевную, но оно пролило бальзам на ее раны и придало ей сил. То, в чем она нуждалась на протяжении долгого времени.
        - Мне следовало доверять… Но потом я увидел ту фотографию.
        Имоджен резко вскинула голову. Она знала, что снимок, на котором они с Киэрой были запечатлены после долгожданной встречи, попал в желтую прессу, но она никогда бы не подумала, что он попадется на глаза Раулю на Корсике.
        - Это было после того… Киэра помогала мне.
        - Я знаю.
        Если бы его губы находились чуть дальше от ее уха, она бы ни за что не расслышала этот тихий шепот, но его было достаточно, чтобы она подняла свое залитое тушью лицо и посмотрела Раулю в глаза.
        Его щеки были влажными от ее слез, стекавших на его покрытый щетиной подбородок. Или она ошибалась? Имоджен часто заморгала, чтобы лучше видеть, и заметила влагу, блестевшую на густых черных ресницах Рауля.
        - Рауль…  - дрожащим голосом произнесла Имоджен и мягко коснулась его щеки. Ее сердце болезненно сжалось, когда на кончиках ее пальцев остались следы его слез.  - Ты веришь мне?
        - Конечно верю. Ты бы никогда не стала обманывать насчет подобных вещей. Мне следовало знать. Но когда я приехал…
        Он запнулся и покачал головой. Но Имоджен и так все поняла.
        - Это случилось, когда ты приехал в Ирландию в первый раз?
        Рауль медленно кивнул.
        - Я увидел тебя с Аднаном.
        Когда он увидел Имоджен с другим мужчиной, смеющейся и заглядывающей ему в глаза, его охватила такая ревность, что он перестал соображать.
        - Я был не прав. Ужасно не прав. Я позволил себе озлобиться из-за прошлого. Ты совсем не такая, как Элис. Или все остальные…
        Рауль на секунду закрыл глаза и вернулся в прошлое. В то время, когда он узнал, что Элис избавилась от ребенка, которого зачала с его отцом, чтобы жить беззаботной жизнью с мужчиной, который был намного моложе ее предыдущего любовника.
        - Я понимаю тебя.
        - Тогда ты ошибаешься,  - мрачно возразил он.  - Потому что я не заслуживаю твоего понимания.
        С нежностью, которая совсем не вязалась с угрюмым тоном его голоса, Рауль провел кончиками пальцев по ее щекам, вытирая остатки ее слез. Он какое-то время пристально смотрел Имоджен в глаза, и его губы дрогнули в едва заметной улыбке.
        - Я поверил тому, что говорили другие. Не один раз, а дважды. Я верил в худшее, тогда как мне следовало верить в лучшее. Я приехал сюда, чтобы сорвать твою свадьбу.
        - Но в том, что произошло, по правде говоря, не было твоей вины. Если бы Аднан тогда не вернулся вместе с Киэрой и моим отцом, той сцены в твоей спальне никогда бы не случилось,  - поспешила заверить его Имоджен, но ее слова возымели обратный эффект.
        - Может, все случилось бы по-другому, но все равно случилось бы. Я сделал бы все для того, чтобы не допустить вашей свадьбы. Я очень виноват перед тобой.
        И только когда Имоджен снова коснулась его щеки и он увидел, что ее пальцы увлажнились, понял, что не сумел совладать с чувствами. Но ему было все равно. Это были слезы, которыми он оплакивал свое предательство по отношению к Имоджен и память их ребенка, у которого не было шанса выжить. И который чуть не унес жизнь самой Имоджен.
        - Но если я смогу простить тебя?  - мягко спросила она, не отнимая ладони от его щеки.
        Если бы она только знала, чего ему стоило повернуться и прижаться губами к ее руке. В его объятиях Имоджен излучала тепло и нежность, а аромат ее кожи сводил его с ума, заставляя сгорать от желания. Но он уже однажды позволил своим чувствам сбить его с толку и ни за что не повторит свою ошибку. Рауль собирался очистить свою совесть и вернуть Имоджен все, что задолжал ей.
        - Простить? О, радость моя…
        Он взял ее на руки и, поднявшись с пола, немного помедлил, борясь с желанием прижать ее к своему изнывающему от неутоленного желания телу.
        Но потом Рауль все же опустил Имоджен на кровать и отстранился, высвобождаясь из ее объятий. Но под конец он не сдержался и слегка прижался губами к ее щеке.
        - Может, ты бы и простила, но я не могу. Я никогда не прощу себя за все то зло, которое причинил тебе.
        - Но, Рауль!
        Имоджен в страхе смотрела, как исчезали слезы, которыми они оплакали своего ребенка, и как Рауль все больше и больше отдалялся от нее. И печаль в его глазах словно предупреждала о том, чтобы она даже не пыталась преодолеть пропасть, которая пролегла между ними.
        - Нет, дорогая моя,  - покачал головой Рауль, поднимая руки, словно отгораживаясь от нее. На его лице отобразились такие чувства, которые привели Имоджен в отчаяние и лишили ее способности говорить или двигаться.  - Я предал тебя.
        - Ты…
        Ей хотелось возразить, но она знала, что Рауль не будет ее слушать. Поэтому Имоджен просто покачала головой и увидела, как его лицо медленно расплылось в какой-то подавленной, удрученной улыбке.
        - О да, возможно, не так здесь,  - он коснулся пальцем своего лба, чуть надавив на него, словно хотел очистить свою память,  - как здесь.
        С этими словами Рауль прижал ладонь к своему сердцу. Костяшки его пальцев побелели, и Имоджен поняла, что проиграла. Она могла бы сразиться со многими вещами, но не смогла бы одолеть совесть Рауля, восставшую против своего хозяина.
        - Имоджен, позволь мне помочь тебе,  - почти у двери сказал он.  - Я позабочусь о твоем будущем, обещаю. Все, что ты могла бы получить в результате нашего брака, принадлежит тебе. И никаких условий - это мой подарок тебе. Но позволь мне уйти. Позволь мне отпустить тебя.
        - Я…
        Имоджен закрыла глаза, пытаясь дать ответ своими одеревеневшими и непослушными губами.
        - Но я не хочу, чтобы ты отпускал меня! Мне не нужна такая свобода!
        Но когда она произнесла эти слова и открыла глаза, она обнаружила, что говорит в пустоту. Рауль уже ушел, и она осталась одна в комнате.
        Имоджен вскочила с кровати и бросилась к двери, споткнувшись о завернутый край ковра. Она вылетела в коридор, но было слишком поздно. У нее все внутри оборвалось, когда она услышала, как с шумом захлопнулась входная дверь и заревел мотор автомобиля.
        Имоджен опрометью помчалась вниз, но, распахнув дверь, увидела только задние фары машины Рауля, исчезающей за поворотом.
        Глава 13
        Имоджен вышла из своей машины и, прислонившись к капоту, потрясенно посмотрела на восхитительное здание прямо перед ней.
        Так вот где Рауль жил на самом деле!
        Если ей нужно было доказательство того, что настоящий Рауль Кардини был в сотнях световых лет от того фермера, которым она его считала, тогда она получила его. Разве можно было сравнить эту чудесную виллу с простой гостиницей, в которой они проводили такие страстные ночи? Или с простыми ресторанами, в которых они обедали и ужинали? Или с бухтами с прозрачной голубой водой, в которых они купались?
        Одна из таких бухт, залив Лисция, простиралась по другую сторону дороги, у подножия крутых скал, а за самой виллой тянулись гектары засаженной оливковыми деревьями земли. Дом Рауля представлял собой сочетание старины и модерна, в котором каменная кладка соседствовала с огромными стеклянными дверями, через которые внутрь помещения щедро изливался солнечный свет.
        Рядом с виллой Имоджен увидела огромное пастбище, где мирно пасся небольшой табун лошадей. Но Имоджен только мимолетно взглянула в ту сторону, потому что все ее внимание было сосредоточено на каменной дорожке, ведущей к входной двери дома.
        Она думала, что заметит приближение Рауля, увидев его через стеклянную дверь или хотя бы услышав звук его шагов. Но ее внимание было настолько поглощено самой виллой, что она упустила из виду мужчину, показавшегося из-за угла дома и неслышно приблизившегося к ней.
        - Имоджен.
        Звук ее имени, произнесенный на особый манер, заставил ее развернуться так резко, что пряди волос упали ей на лицо, и ей пришлось убирать их, чтобы разглядеть стоявшего перед ней человека.
        Поначалу он показался ей всего лишь темным силуэтом на фоне ярко-голубого неба, высоким и широкоплечим, с узкими бедрами и очень длинными ногами. В черной футболке и потертых джинсах Рауль походил на того фермера, за которого Имоджен принимала его в самом начале их знакомства, того, кому она отдала свое сердце два года назад. И только шикарная вилла говорила о власти и богатстве Рауля Кардини, которого она знала теперь. Но стоило Имоджен увидеть его, как ее сердце радостно забилось, не оставляя ей никаких сомнений в том, что кем бы он ни был и что бы ни случилось, она всегда будет любить этого человека.
        - Привет, Рауль.
        Это приветствие прозвучало в ее собственных ушах как-то глупо, но она просто не нашлась что сказать. Всю дорогу сюда Имоджен думала, что скажет Раулю при встрече, как станет убеждать его выслушать причину, по которой она приехала. И что сделает, чтобы он поверил ее словам.
        Но одного взгляда на его ставшее таким родным лицо хватило, чтобы у нее закружилась голова, и она растеряла все свои мысли.
        «Привет, Рауль»… Вот и все, что смогла сказать Имоджен, поспешно проглотив заявление о том, что приехала к нему, потому что любит его. Потому что не сможет быть счастливой вдалеке от него.
        - Я скучала по тебе.
        Мягко сказано. Неужели прошло всего пять дней с тех пор, как Рауль вышел из ее поместья в Блэклендсе и умчался в холодный розовый рассвет, направляясь в аэропорт, чтобы улететь на эту чудесную виллу, которая была его домом?
        Прошло всего пять дней, но он, казалось, успел состариться за это время. Рауль выглядел каким-то напряженным и очень уставшим… Или Имоджен просто по глупости надеялась, что он не спал по ночам и так же остро переживал их разлуку, как и она сама? Под его глазами обозначились темные круги, а щетина на его подбородке свидетельствовала о том, что он пару дней не находил времени для того, чтобы привести себя в порядок.
        - Я приехала бы раньше, но произошел несчастный случай, и мне пришлось задержаться.
        - Не с тобой? С сестрой?
        Тревога, прозвучавшая в его голосе, подарила ей небольшую надежду.
        - Нет, не со мной. И не с Киэрой. Я по-прежнему не знаю, где она. И где Аднан. Она опять звонила мне, но всего один раз. Сказала, что у них с Аднаном все хорошо, но они хотят некоторое время побыть одни. И я пообещала, что не стану пытаться разыскать их. А несчастный случай произошел с моим отцом, который свалился с Черного Джека. И нам пришлось отвезти его в больницу. Он сломал ногу, но сейчас его здоровью ничто не угрожает.
        - Тогда почему ты не с ним?
        - Он отпустил меня, и мне в любом случае нужно было поговорить с тобой. Мы не можем оставить все как есть.
        - Почему? Мне казалось, что все идет в точности так, как тебе хотелось.
        В его словах не было теплоты, а его красивые глаза оставались мрачными. Неужели она ошиблась и неправильно поняла его? Имоджен раз за разом прокручивала в голове ту сцену, где Рауль сначала коснулся своей головы, а потом прижал ее к своему сердцу, заявив, что никогда в жизни не простит себя.
        - Мне хотелось, чтобы все сложилось по-другому. Послушай, может, мы войдем в дом и поговорим там?
        - Конечно.
        С натянутым выражением лица Рауль прошествовал мимо нее к двери и, распахнув, придержал ее, чтобы она могла пройти. Когда Имоджен шагнула за порог, у нее создалось впечатление, что Рауль чуть подтянулся, чтобы она никоим образом не задела его.
        После яркого уличного света в доме казалось темно, и она остановилась, часто заморгав, чтобы привыкнуть к освещению. Рауль вошел вслед за ней и остановился у нее за спиной, так близко, что она затылком ощущала его дыхание.
        - Я тоже скучал по тебе,  - вдруг сипло и абсолютно неожиданно бросил он.
        - Что?
        Имоджен круто развернулась, и ее волосы снова взметнулись, застревая в жесткой щетине на его подбородке. От взгляда Рауля у нее перехватило дыхание, и она стояла, не шелохнувшись, пока он высвобождал ее черные блестящие прядки. И только тогда Имоджен позволила себе глубоко вздохнуть, а потом еще раз, осознав, что он слишком долго не выпускал их из руки.
        - Рауль…
        Он отпрянул, а его губы, еще секунду назад такие мягкие и зовущие, снова вытянулись в тоненькую линию.
        - Где мои хорошие манеры? Я совсем забыл предложить тебе выпить. Может, выпьешь немного кофе - или воды?
        - К черту твои манеры!
        Она больше не могла сдерживаться и по его изумленному выражению лица поняла, что потрясла его своей горячностью.
        - Я приехала сюда не за этим!
        - Тогда почему ты здесь?
        Он допустил ошибку, когда признался, что скучал по ней. Это было очень глупо и очень непростительно после всех тех усилий, которые он приложил, чтобы освободить Имоджен от отношений, вконец испорченных его собственными руками. Но Рауль не смог сдержаться. Когда Имоджен проходила мимо него, он уловил нежный аромат ее кожи, смешанный с цветочными духами, запах которых проявился под теплыми солнечными лучами. И его тело тут же ожило. Перед глазами Рауля встали образы, от которых он тщетно пытался избавиться и которые каждую ночь не давали ему покоя и изводили его, не давая уснуть. Все заканчивалось тем, что он шел на конюшню, садился на лошадь и скакал в ночи, пока они оба не падали от усталости.
        Но стоило Раулю вернуться в кровать, как усталость словно рукой снимало, и он лежал без сна, глядя в потолок, пытаясь прогнать мысли об Имоджен, не дававшие отдыха его телу.
        Имоджен, которая так неожиданно появилась у двери его дома, могла бы быть той девушкой, которую он встретил два года назад. Ее распущенные волосы поблескивали на солнце, а ее простое платье синего цвета очень напоминало те сарафаны, которые она носила раньше. И Раулю на секунду показалось, что он снова вернулся в прошлое. В те дни, когда их отношения только начинались, и у него появилась надежда на светлое будущее.
        - Имоджен, скажи, что привело тебя сюда?
        - Я приехала, чтобы вручить тебе вот это.
        Рауль растерянно заморгал и только сейчас заметил в ее руках портфель, который она протягивала ему.
        - Что это?
        - Только не смотри так, словно это змея, которая сейчас укусит тебя!
        В ее голосе слышался смех.
        - Это всего лишь бумаги.
        - Бумаги?
        Имоджен видела, что он не понимает, что происходит, потому что на его лице отображалось искреннее недоумение. От того, как он посмотрел на портфель, ее сердце дрогнуло, и она больше не могла тянуть с этим делом.
        - Я получила их в понедельник.
        Открыв портфель, Имоджен достала оттуда пачку бумаг и помахала ими перед Раулем.
        - От тебя.
        Могло ли его лицо быть более безучастным, чем сейчас? И только огонь, бушевавший в его глазах, свидетельствовал о том, какую бурю эмоций он переживал.
        - Да. Я хотел, чтобы они были у тебя. Я сказал, что все исправлю. Я обещал.
        - Ты обещал,  - осторожно, чтобы не сорваться, ответила Имоджен.  - Но ты не спросил, хочу ли этого я.
        - Имоджен, я был в долгу перед тобой. Я дал тебе то, что ты получила бы, выйдя замуж за Аднана. То, что я отнял у тебя.
        - Нет. Нет, Рауль, ты ничего не отнимал у меня.
        - О чем ты говоришь?  - отмахнулся он.  - Я все испортил. Я сорвал твою свадьбу, вел себя как какое-то чудовище, я оставил твою конюшню без надежды на восстановление, а твоему отцу грозила тюрьма. Если бы ты вышла за Аднана…
        - Но я бы не смогла и никогда не вышла бы за него,  - призналась Имоджен.  - Даже если бы ты не приехал, я бы не смогла довести это дело до конца. Я знала. Я думала об этом в церкви в тот день, когда ты нашел меня. А потом я увидела тебя и… и все встало на свои места. Я не знаю, что я сделала бы, но, как только я вспомнила, что в этом мире есть ты, разве я смогла бы выйти замуж за другого?
        - Но…  - Казалось, Рауль не верит своим ушам.
        - Да, я знаю. У нас с Аднаном было взаимовыгодное соглашение. Но разве я могла выйти за него замуж и родить от него ребенка, если единственный ребенок, которого я хотела, должен был родиться от тебя? Того, который…
        - О боже мой!
        Рауль бросился к ней и крепко прижал к себе. Портфель упал на пол, а бумаги, которые Имоджен по-прежнему держала в руке, оказались смяты их телами.
        - Имоджен, как бы мне хотелось вернуть время вспять.
        - Ты бы все равно ничего не смог изменить.
        - Но я хотя бы был рядом с тобой.
        - Мне тоже этого хотелось. В тот день мы оба потеряли очень многое.
        - И все из-за того, что я поверил не тому человеку,  - признался Рауль, и в его словах слышалось отчаяние.
        - Все потому, что твое сердце было ранено. Я никогда не догадывалась о том, как сильно ты страдаешь, пока не приехала сюда и не увидела собственными глазами…
        Имоджен жестом указала на шикарную обстановку его виллы и то, что находилось снаружи за стеклянной дверью.
        - Наверное, это очень нелегко - жить, сомневаясь, нужен ли ты кому-то просто так или…  - Она запнулась и добавила совсем тихо:  - Или потому, что у тебя есть все это.
        Имоджен осторожно высвободилась из объятий Рауля и, заглянув в его глаза, встретила вопросительный взгляд.
        - Вот почему я решила вернуть их обратно.
        Рауль опустил глаза и посмотрел на бумаги, которые она держала. Эти документы давали возможность Имоджен и ее отцу выбраться из долговой ямы, восстановить конюшню и начать новую жизнь.
        - Рауль, я не могу принять их. Я не хочу.
        - Но как ты тогда решишь свои проблемы? Я хотел помочь тебе. Я хотел попытаться возместить ущерб, который нанес тебе. То, как я отверг тебя. Но я никогда не смогу полностью загладить свою вину…
        - Таким образом не сможешь,  - согласилась Имоджен и увидела, как резко вскинул голову Рауль.  - Никогда,  - добавила она и печально улыбнулась.
        - Тогда что еще тебе нужно, чтобы быть счастливой? Что мне сделать, чтобы у тебя было все, в чем ты нуждаешься?
        - Ничего.
        - Но я все равно попытаюсь. Ты только скажи и…
        Имоджен прижала ладонь к его губам и заставила замолчать.
        - В мире нет таких денег, которые смогут дать мне то, в чем я нуждаюсь,  - сказала она.  - Потому что деньги никогда не сделают меня счастливой.
        Имоджен поняла, что ее слова достигли цели, когда Рауль притянул ее к себе и крепко прижал.
        - Ты не хочешь…
        Казалось, будто Рауль исследует свои мысли и пытается прочитать ее собственные, медленно, словно слепой, пробираясь через дебри смущения и недопонимания. Будто он боялся обнаружить, что правда, которую он искал, была на самом деле не такой.
        - Я не хочу ничего, что можно купить за деньги,  - повторила Имоджен.  - Как ты можешь дать мне все, в чем я нуждаюсь, если мне нужен…
        Она запнулась и судорожно выдохнула, набираясь храбрости, чтобы продолжить.
        - Ты сказал, что хочешь, чтобы я была счастлива. Но я смогу быть счастливой, только если рядом со мной будешь ты.
        - Тебе нужен я?  - едва слышно выдохнул Рауль.
        - Да. Мне нужен ты.  - Его нерешительность придала ей сил, и на ее лице заиграла улыбка.  - Мне нужен ты, и только ты. Рауль, я люблю тебя. Я не вижу своего будущего без тебя. И моя жизнь теряет всякий смысл.
        - А я не могу жить без тебя.
        Рауль потер глаза и часто заморгал, не отводя взгляда от лица Имоджен.
        - Неужели это возможно, и мы можем начать все сначала?
        Имоджен улыбнулась, чувствуя, как ее сердце наполняет радость.
        - Почему бы не попробовать?
        Она не успела договорить, как Рауль стремительно опустился перед ней на одно колено и, крепко сжимая ее руку, посмотрел ей в глаза с таким выражением, которое свидетельствовало о том, что он отчаянно пытается все исправить.
        - Имоджен, ты окажешь мне честь и станешь моей любимой женой? Я хочу прожить рядом с тобой всю свою жизнь.
        - Да, Рауль. О да. Я выйду за тебя, но…
        Она увидела, как надежда начала гаснуть в его глазах, и поспешила добавить:
        - Но я не могу обещать тебе ребенка.
        - Радость моя…  - Рауль вскочил, и она тут же оказалась в его крепких объятиях.  - Сокровище мое, ты единственная, от кого я хотел ребенка, и, если такое случится, я буду самым счастливым человеком на земле. А если нет, ты все равно единственная женщина, с которой я хочу прожить всю свою жизнь.
        Он прильнул к ее губам, не оставляя места для ее страхов и сомнений и заменяя их надеждой и счастьем.
        - Ты моя любовь, моя жизнь,  - нежно сказал Рауль, прервав их долгий поцелуй.  - И вместе мы сможем создать мир, в котором будем счастливы.
        - Счастливы вместе и навсегда,  - согласилась Имоджен и еще крепче прижалась к нему.