Обмани, но люби Ребекка Уинтерз
        Любовный роман - Harlequin #447
        Всю жизнь Белла мечтала узнать, откуда она родом. Наконец ей представилась такая возможность. Ради своей цели она бросает работу, дом и едет в Италию. Там, под палящим солнцем, Белла находит не только семью, но и нечто большее…
        Ребекка Уинтерз
        Обмани, но люби
        Rebecca Winters
        A MARRIAGE MADE IN ITALY
        Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.
        Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.
        Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
        Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
        A Marriage Made in Italy
        
        Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
        Глава 1
        Белла Петерсон вышла из магазина мобильных телефонов, где работала управляющей, и, сев на автобус, поехала в адвокатскую контору мистера Эрла Хэрмона, которая находилась в деловой части Ньюбурга.
        Секретарша провела ее в зал для переговоров. Там Беллу уже ждал сын ее приемных родителей Клифф. Ему было тридцать, и он был разведен. Клифф сидел за овальным столом с угрюмым выражением лица. Они не виделись полгода, со времени похорон родителей.
        Клифф был светловолос и хорош собой, но за привлекательной наружностью скрывалась темная душа. Разрыв с женой ожесточил его, вскоре после этого погибли их родители, и он уже не считал нужным себя сдерживать. Сегодня Белла чувствовала неприязнь Клиффа особенно остро. Она молча села с другой стороны стола.
        Белле было двадцать четыре года. Удочерили ее четырнадцать лет назад. Дети из сиротского приюта при ньюбургской церкви и монахини любили ее. Но, оказавшись в реальном мире, Белла поняла, что далеко не все добры к ней.
        - Доброе утро.
        Белла так глубоко погрузилась в воспоминания, что даже не заметила, как в комнату вошел мистер Хэрмон. Они пожали друг другу руки.
        - Я рад, что вы смогли подъехать. У меня для вас хорошая новость и плохая. Начнем, я полагаю, с плохой? - продолжал мистер Хэрмон.
        Привычная угрюмая гримаса исказила лицо Клиффа.
        - Как вам известно, из-за отсутствия страховки ваш дом был продан, чтобы оплатить многочисленные долги. Хорошая же новость в том, что после распродажи мебели каждый из вас получает по пятнадцать тысяч долларов. Вот ваши чеки. - Мистер Хэрмон положил их на стол.
        Клифф вскочил:
        - И это все?!
        Белле показалось, что за его возмущением скрывается паника. Она знала, что Клифф рассчитывал на наследство, так как ему нужно было выплатить просроченные алименты.
        - Очень сожалею, мистер Петерсон, но деньги ушли на оплату долгов вашего отца и похороны. Примите, пожалуйста, мои самые искренние соболезнования в связи с безвременной утратой ваших родителей. Желаю вам обоим всего самого лучшего.
        - Спасибо, мистер Хэрмон, - сказала Белла, в то время как Клифф продолжал молчать.
        - Если вам потребуется моя помощь, не стесняйтесь звонить. - Юрист улыбнулся ей и вышел из комнаты.
        Не успела дверь за ним закрыться, как лицо Клиффа исказилось от злости. Он впился в Беллу ненавидящим взглядом:
        - Это все из-за тебя! Если бы мама не выклянчила у отца дочь, денег осталось бы больше, и мне не пришлось бы расхлебывать эту кашу. И почему ты не убралась в свою Италию?
        - Что ты сказал?
        - Что слышала. Отцу ты никогда не была нужна.
        - Думаешь, я этого не знала? - Белла подошла к брату. - Ты сказал, что я родом из Италии? - Она всегда считала, что у нее французские корни.
        Клифф отвел глаза и повернулся, собираясь уйти. Но Белла загородила дверь:
        - Что еще тебе известно о моем рождении?
        Клифф насмешливо улыбнулся:
        - Теперь, когда отца больше нет, сколько ты готова заплатить мне за информацию?
        - Я отдам тебе чек, если ты сообщишь хоть что-нибудь, что поможет мне узнать о моем происхождении.
        Клифф молча смотрел на нее, и тогда Белла достала ручку и переписала чек на него.
        Впервые в глазах брата, обращенных на нее, злость сменилась удивлением.
        - И ты готова отдать столько денег, чтобы узнать о ком-то, кто тебя бросил?
        - Да, - прошептала Белла, едва сдерживая слезы. - Мне нужно знать, откуда я. Умоляю, скажи мне. - И, преисполнившись надежды, она протянула ему чек.
        Клифф взял его и некоторое время рассматривал.
        - Ты всегда была такая сентиментальная… - пробормотал он.
        - Может, ты просто дразнил меня, потому что тебе нравится быть жестоким?! Это меня ничуть не удивляет. Все равно. Можешь оставить себе эти деньги. Я и не рассчитывала, что мы что-то получим после аукциона. Тебе очень повезло - ты вырос с родителями. Очень жаль, что их больше нет и ты остался совсем один. Я хорошо знаю, каково это, и никому этого не пожелаю, даже тебе.
        Белла открыла дверь и уже хотела уйти, как вдруг Клифф произнес:
        - Папа сказал как-то, что у тебя такая же фамилия, как у одного умника из его школы, которого он терпеть не мог.
        Сердце снова застучало часто и громко. Она резко обернулась:
        - Как его звали?
        - Франки Донателло.
        - Донателло?
        - Да. Я однажды слышал, как мама с отцом ссорились из-за тебя. Тогда он и сказал это. Он еще добавил, что напрасно они удочерили отродье этой итальянки. Потом отец ушел на работу, и я сказал маме, чтобы она отправила тебя назад, туда, откуда тебя привезли, потому что ты никому не нужна, но она ответила, что это невозможно - место находится в Италии.
        - Где именно в Италии? - напряженно спросила Белла.
        - Не знаю. Что-то вроде Ремени.
        - Но откуда он узнал? Монахини говорили, что информация закрытая.
        - Понятия не имею!
        Но это уже и впрямь было не важно. Беллу переполнила радость.
        - Спасибо! Я знаю, ты меня ненавидишь, но за эти сведения я тебе прощаю все гадости, которые ты мне говорил и делал. Пока, Клифф.
        Она выбежала из офиса и на автобусе вернулась на работу. Взглянув на отчет по продажам и удовлетворенно кивнув, Белла уединилась в задней комнатке и нашла на компьютере карту Италии. Ее руки так сильно дрожали, что девушка едва сумела набрать нужное слово на клавиатуре. Просмотрев перечень городов и деревень, она нашла только одно название, наиболее близкое к Ремени - Римини. Кровь зашумела у нее в ушах. Это городок с населением в сто сорок тысяч человек на адриатическом побережье. Находится в провинции Римини.
        Белла быстро просмотрела график отпусков служащих. У каждого была одна неделя отдыха летом и одна зимой. У Беллы как раз был перерыв в занятиях на вечерних курсах, а отпуск приходился на третью неделю июня и начинался через десять дней.
        Ни минуты не колеблясь, она заказала билеты на самолет до Римини и договорилась о прокате автомобиля. Рейс она выбрала самый недорогой, с двумя пересадками, и забронировала номер в гостинице стоимостью всего-навсего двадцать восемь долларов за сутки. Без телефона и телевизора, с общей ванной. Очень напоминает приют. Но ее это вполне устраивало. Ей нужна была только кровать.
        Белла снимала квартиру вместе с двумя другими девушками и, усиленно экономив, сумела отложить небольшую сумму.
        - Белла?
        Она вскинула голову и вежливо улыбнулась коллеге:
        - Да, Мак?
        - Может, сходим сегодня в пиццерию после работы?
        - Извини, но у меня другие планы.
        - Вот всегда ты так говоришь. Давай же, решайся! Так что?
        Ее новый заместитель, перешедший сюда из другого магазина, имел приятную наружность и знал свое дело, но раздражал Беллу тем, что постоянно приглашал ее на свидания.
        - Мак! Я же сказала, что не хочу.
        - Не зря девочки называют тебя Ледяной Девой. - Он не привык сдаваться без боя.
        - В самом деле? Ты еще хочешь мне что-то сказать, прежде чем займешься инвентаризацией?
        Мак закрыл дверь и чертыхнулся. Вот и хорошо. Возможно, она и правда Ледяная Дева.
        Все равно она не верит в любовь.
        Белла подумала о других девушках, работавших в магазине, которые искали подходящих парней, и всегда неизменно в них разочаровывались. Двое из четырех служащих-мужчин были женаты. У одного из них был роман на стороне, другой собирался разводиться. Еще двое жили в свое удовольствие, тратили деньги на одежду и машины.
        Ее подруги были пока свободны и страшно боялись навсегда остаться одинокими. Они разговаривали об этом даже во время утренних пробежек.
        Беллу же нисколько не волновало ее одиночество. Она просто привыкла. Несколько раз она ходила на свидания, которые ничем не заканчивались. Скорее всего, по ее вине, потому что она не чувствовала себя достаточно привлекательной.
        Белла не верила, что сумеет поддерживать отношения долгое время, и первая прерывала их. Положиться она могла единственно на свою карьеру, которая гарантировала независимость, очень для нее желанную после долгих лет жизни в приюте. Ее магазин уже два года был на первом месте по продажам во всем районе. В скором времени Белла рассчитывала на повышение.
        Но сначала она найдет свою мать. Если Клифф что-то неправильно понял и солгал, поездка окажется бессмысленной, но Белла старалась не думать об этом.
        Добравшись до Римини, она пойдет в местную библиотеку, попросит телефонный справочник, с которого и начнет свои поиски.
        Белла мысленно составляла перечень вещей, которые возьмет с собой, когда Род, один из продавцов, внезапно вбежал к ней в кабинет.
        - Босс, можете выйти в зал прямо сейчас? Пришел разъяренный клиент, запустил в Шейлу мобильником и требует компенсации. Он утверждает, что телефон сломался сразу же после покупки.
        Белла улыбнулась:
        - Теперь-то он уж наверняка сломался. Нет проблем. Я сейчас выйду.
        В семь часов утра тридцатитрехлетний Леонардо Ровере ди Малатеста, старший сын графа Саллисто Малатесты, наконец-то сумел убаюкать свою шестимесячную дочь Кончитту. Доктор сказал, что она подцепила вирус, и выписал жаропонижающее. С полуночи температура понизилась на два градуса и больше не повышалась. Слава богу!
        Леонардо всю ночь ходил по комнате с малышкой на руках, укачивая ее, и совсем измучился. И собака тоже измучилась. Руфо, коричневый с белым пес, свадебный подарок его тестя.
        В банк Леонардо сегодня наверняка уже не пойдет. Талия приглядит за дочкой, пока он немного поспит. Пятидесятилетняя няня служила у него с тех пор, как Бенедетта, жена, умерла во время родов, и обожала его драгоценную дочурку.
        Он поцеловал Кончитту и положил малышку в кроватку.
        Леонардо вышел на цыпочках из детской и, сказав Талии, что собирается немного поспать, пошел разыскивать экономку, издавна служившую в семье его матери. Они с Талией были двоюродными сестрами, и Леон безоговорочно им доверял.
        - Симона? Я отключил мобильный. Если я кому-то понадоблюсь, постучите ко мне.
        Пожилая женщина кивнула, и он удалился в спальню. Леон устал так сильно, что заснул, едва коснувшись головой подушки. Облегчение, испытанное оттого, что удочки спала температура, помогло ему успокоиться.
        Разбудил его легкий стук в дверь. Леон взглянул на часы - он спал семь часов. День уже был в разгаре. Он мгновенно стряхнул с себя сон, испугавшись, что произошло что-то серьезное.
        - Симона? Кончитте плохо? - воскликнул он.
        - Нет, нет! Ей намного лучше. Сейчас Талия ее кормит.
        Он снова испытал громадное облегчение.
        - Звонил ваш помощник из банка и просил перезвонить ему, когда вы сможете.
        - Спасибо. - Леон встал с постели и направился в душ, несколько удивленный тем, что Берто позвонил на виллу. Обычно он оставлял сообщения на мобильном.
        Только побрившись и одевшись, Леон включил телефон. Там было приглашение отца на семейный обед.
        Только не сегодня!
        Было еще сообщение от его друга Вито из Рима, который просил позвонить ему вечером. От Берто же ничего не было.
        Леон спустился на кухню. Талия кормила сливовым пюре его дочь, восседавшую на своем высоком стульчике.
        Кончитта, едва увидев отца, заулыбалась и протянула к нему ручки. В такие моменты Леон испытывал благодарность оттого, что родился на свет.
        - Сегодня тебе гораздо лучше, мое сокровище. Я сейчас позвоню кое-кому, и мы с тобой пойдем в садик и будем играть.
        Патио выходило на частный пляж с мелким золотистым песком.
        Вчера Леон купил дочери набор совочков и ведерко, но тогда Кончитте нездоровилось, и яркие совочки ее не заинтересовали. Сегодня она поправилась, и Леону не терпелось посмотреть, что она станет с ними делать. Но сперва он позвонил отцу и объяснил, что девочка была больна и ее нужно пораньше уложить спать.
        Второй звонок он сделал в банк.
        - Берто? Я вам посылал сообщение, что у меня заболела дочь. Неужели возникло что-то настолько неотложное, что не может подождать до завтра?
        - Нет, ничего такого. Мы можем поговорить и завтра утром, если девочка поправится.
        - Вы не стали бы звонить по пустякам.
        - Сперва я решил, что тут что-то серьезное.
        - А потом передумали?
        Слова Берто звучали как-то загадочно.
        - Да. Это вполне подождет до завтра. Пока, Леон.
        Леон нажал кнопку телефона и повернулся к девочке, которая успела съесть пюре и, довольная, рассматривала свои пальчики.
        - Талия, в банке возникли кое-какие дела. Я съезжу в город и вернусь через час. Скажите Симоне, чтобы немедленно звонила мне при малейшей тревоге.
        - С малышкой все будет в порядке.
        Он поцеловал дочь в щеку:
        - Я ненадолго.
        Переодевшись в костюм, Леон предупредил телохранителя и на черном спортивном автомобиле направился в самый знаменитый приморский курортный город в Европе, сильно заинтригованный поведением Берто.
        Притормозив позади двухэтажного, богато украшенного орнаментом здания эпохи Возрождения, частично пострадавшего во время Второй мировой войны, Леон вошел внутрь. Он поднялся по лестнице на второй этаж, где находился его кабинет.
        Дела у банка шли в гору во многом благодаря брату Леонардо Данту, который ведал брокерским отделом. А под блестящим руководством отца штат банка вырос до двадцати пяти тысяч служащих.
        Если звонок Берто связан с какими-то неприятностями, Леон намеревался безотлагательно разобраться в этом.
        Когда Леон вошел в офис, помощник говорил по телефону. Берто положил трубку и вскочил:
        Я не ожидал, что вы придете.
        - А я не ожидал, что вы так быстро закончите наш разговор. Я хочу знать, что случилось. Только не говорите опять, что все в порядке. Что-то не так со счетами?
        Берто заволновался:
        - Дело не в счетах. Утром в банк приходила девушка, американка, ее прислали сюда из «Донателло Даймонде»…
        - И?.. - поторопил Леон, чувствуя, что помощник колеблется.
        - Мне позвонил Марселло из охраны и попросил, чтобы вы лично разобрались, потому что вашему отцу не смогли дозвониться. Управляющий в «Даймонде» сказал ей, чтобы она обратилась к кому-нибудь в банке. Тогда я связался с вами. Но потом оказалось, что ей нужна информация о семье Донателло, и я заключил, что это иностранная журналистка, которая рыщет в поисках сенсации. И решил больше не беспокоить вас этим.
        Леон озадаченно сдвинул брови.
        - Когда я не смог дозвониться вам и вашему отцу, то попытался связаться с вашим братом, но его не оказалось в городе, - продолжал Берто. - Я сказал Марселло, чтобы он взял у этой особы телефон и записал ее имя. Раз ваша дочь больна, я посчитал, что все это не так срочно, но все-таки решил поставить вас в известность.
        И я признателен вам за это. Вы все правильно сделали. У вас есть ее данные?
        Берто протянул лист бумаги:
        - Здесь номер телефона и адрес пансиона «У Розы». Девушку зовут Белла. Марселло сказал, что ей где-то около двадцати, у нее длинные темные волосы и голубые глаза. Внешность очень подходящая к такому имени. Когда она вошла, он решил даже, что это какая-нибудь кинозвезда.
        - Прекрасно, Берто. Больше никому об этом не говорите. Увидимся завтра.
        Леон вышел из банка, еще более заинтригованный. Несколько минут спустя он остановил автомобиль в конце переулка у небольшого дома, который тесно обступали более высокие здания, и вошел внутрь. В холле никого не было, и он нажал кнопку звонка на стойке регистратора. Тут же из-за перегородки появилась женщина.
        - Я Роза. У нас нет свободных номеров.
        Леон протянул ей лист:
        - У вас регистрировалась девушка по имени Белла? - Да.
        Вряд ли ему назовут фамилию девушки.
        - Вы можете позвонить ей в номер?
        - Здесь в номерах нет телефонов.
        Об этом Леон и сам мог догадаться, когда просмотрел прейскурант цен, вывешенный на стене.
        - Вы не знаете, она сейчас здесь? - продолжал он.
        - Она ушла несколько часов назад и пока не возвращалась.
        Он заметил у стены стол с лампой и стул.
        - Я подожду, - произнес он.
        Женщина внимательно оглядела его:
        - Оставьте ваше имя и телефон, и она позвонит вам отсюда.
        - Я хочу воспользоваться случаем, чтобы убедиться, что она вообще вернется.
        Пожав пышными плечами, женщина снова исчезла за перегородкой.
        Подумав, что здесь он может застрять на несколько часов, Леон позвонил человеку из охраны, Риггио, и поручил вести наблюдение за пансионом.
        Леон вышел из пансиона и сел в машину. Он был на полпути домой, когда ему позвонили на мобильный. Это был Риггио. Леон нажал кнопку:
        - Как дела?
        - Женщина, подходящая под ваше описание, только что вошла. Она приехала на машине, взятой из проката.
        Риггио сообщил подробности, и Леон, попросив его никуда не уходить, развернулся и поехал назад. По пути он позвонил в пункт проката. Менеджер сообщил, что фамилия девушки - Петерсон. Она прилетела из Ньюбурга, Нью-Йорк.
        Оказывается, девушка зарезервировала автомобиль еще две недели назад сроком на неделю. В Римини она прилетела три дня назад.
        Подъехав к отелю, Леон увидел на парковке прокатный автомобиль. Риггио встретил его в холле.
        - Она сразу поднялась в свой номер. Очень красивая. - Риггио произнес это шепотом. - Кажется, я видел ее по телевизору.
        - Спасибо. Дальше я сам, - сказал Леон.
        Теперь интересно бы узнать, работает ли она одна или в с кем-то в паре.
        Риггио ушел, и Леон задумался. Уже четверть седьмого. Возможно, девушка снова выйдет, чтобы поужинать. Если ожидание затянется, он попросит сотрудника отеля постучаться к синьорине Петерсон. Чтобы скоротать время, Леон позвонил Симоне и с облегчением узнал, что температура у малышки больше не поднималась.
        Вдруг из глубины холла появилась девушка. Она была красива - слишком красива - и напоминала Леону кого-то. Незнакомка прошла мимо него так поспешно, что он не успел ничего предпринять. Леон вскочил со стула и последовал за ней.
        Ростом она была чуть выше пяти футов. Двигалась грациозно, и одно это уже делало ее невероятно привлекательной. Леон не находил в ней никаких изъянов, и это встревожило его, потому что после Бенедетты он не мог смотреть на других женщин.
        - Белла Петерсон?
        Она резко обернулась и удивленно посмотрела на Леона синими глазами. Ее едва тронутая загаром кожа была идеально гладкой, к ней хотелось прикоснуться. Соблазнительные губы были слегка подкрашены розовой помадой. Белла показалась ему воплощением женской красоты.
        - Откуда вы знаете, как меня зовут? Мы с вами незнакомы.
        Да, акцент у нее явно был американский. Леон нашел ее прямоту и серьезную манеру держаться весьма занятными. Некоторых мужчин подобное поведение могло бы отпугнуть. Леон взглянул на ее левую руку, лежавшую поверх висевшей через плечо сумочки. На ногтях с аккуратным маникюром поблескивал перламутровый лак. Кольца не было.
        Леон достал из кармана пиджака листок бумаги, который ему дал Берто, и протянул ей.
        - Значит, вы из банка. Как вы узнали мою фамилию? - продолжала Белла.
        - Просто - через фирму проката автомобилей.
        - Не знаю, как в вашей стране, но у нас такая информация предоставляется только по ордеру в случае судебного расследования, - холодно откликнулась она.
        - В моей стране законы проще.
        - Разве задавать вопросы - это преступление?
        - Нет, конечно же. Но боюсь, что наши двери закрыты для журналистов. Я решил разобраться.
        Я не журналистка и никак не связана с прессой, - быстро сказала она и, порывшись в сумочке, достала из кошелька карточку.
        Леон взял ее и прочитал: «Белла Петерсон. Менеджер. Трансконтинентальная корпорация мобильных телефонов. Ньюбург. Нью-Йорк».
        Он поднял голову:
        - Почему же вы не оставили эту визитку охраннику, с которым разговаривали в банке?
        Она ответила не задумываясь:
        - Потому что если бы они позвонили в мою фирму проверить, действительно ли я там работаю, все узнали бы, где я сейчас. Но это мое дело, тем более что я в отпуске.
        Он опустил карточку в карман:
        - Вы потом вернетесь в Ньюбург?
        - Да. Я уже поговорила в Римини со всеми Донателло, каких только сумела найти. Но так пока и не получила нужных мне сведений.
        - Вы разыскиваете кого-то, я полагаю? - спросил он. - Должно быть, мужчину? - Вопрос вырвался невольно и удивил его самого.
        - Конечно, это первое, что приходит в голову мужчине. Но мой ответ - нет. Не все женщины непременно ищут мужчину для развлечения или брака… Я вообще считаю, что значение брака сильно преувеличивают.
        Ее ответ только подогрел его любопытство.
        - Если говорить конкретно, управляющий «Донателло Даймонде» направил меня в банк, - продолжала она. - Но, кажется, я и тут зашла в тупик. Хотя вы и не назвали мне свое имя, я все равно хочу вас поблагодарить. Вы так любезно приехали в мой отель, чтобы дать понять, что не можете мне ничем помочь. Теперь я могу вычеркнуть «Донателло Даймонде» из моего списка.
        И Белла протянула Леону руку, как делают мужчины, считая деловую встречу законченной. Он пожал ее. Неожиданно теплая волна взмыла вверх по его руке, захватив его врасплох.
        - Что вы будете делать дальше?
        - Продолжу искать. У меня осталось три дня. До свидания. - Она повернулась и села в свой автомобиль, не попросив вернуть ей карточку.
        Леон наблюдал, как она едет по переулку и сворачивает на шоссе.
        По дороге на виллу Леон думал только о дочери. Но когда он уложил малышку спать и отправился в бассейн, вдруг вспомнил американку. Было в ней что-то странно знакомое, и это не давало ему покоя.
        Назойливый голос в голове уговаривал сделать один звонок и удостовериться, что Белла, просто искусная лгунья.
        Глава 2
        В среду утром Белла встала с постели после бессонной ночи. Высокий незнакомец в летнем костюме, который вчера вечером выследил ее, безусловно, произвел сильное впечатление. В орлиных чертах его лица было нечто большее, чем общепринятая мужская красота. Ей с трудом верилось в это, но он ей понравился. Очень понравился. Прежде такого с ней не случалось.
        Наверное, он - важная персона, раз владел информацией, которая в обычных обстоятельствах скрывается от посторонних.
        Он, словно таинственный принц из сказки, внезапно появился перед ней и лишил ее покоя. Белла вспомнила, как дрожало ее тело, пока она разговаривала с незнакомцем.
        Самое страшное - она начала фантазировать. Его глубокий голос, прекрасный английский с едва различимым акцентом взбудоражили ее. И теперь, спустя двенадцать часов, Белла все еще чувствовала напряжение. Она уже испугалась, что так и не сможет его забыть, однако, слава богу, дела отвлекли ее. Ей еще многое предстоит сделать до возвращения в Америку.
        Приняв душ и надев белое хлопчатобумажное платье без рукавов, Белла вышла на улицу, вооруженная картой города и маленьким ноутбуком. Она составила список людей, которые носили фамилию Донателло. Многих она уже проверила, и теперь ее путь лежал к последним Донателло, которых здесь обнаружила, - в гараж-магазин.
        Прибыв на место, Белла поговорила с управляющим, вполне сносно изъяснявшимся по-английски. Он сказал, что магазином теперь владеет человек с другой фамилией. Прежний хозяин, мистер Донателло, и его жена умерли. Они были очень старыми. А детей, наследников, у них не было.
        Белла так и не нашла ответы на свои вопросы.
        Все, кого она расспрашивала, очень гордились своим происхождением. Многие даже приглашали ее в дом. Некоторые соглашались разговаривать только по телефону. Но до сих пор не нашлось никаких следов женщины по фамилии Донателло, сорока с небольшим лет, которая двадцать шесть лет назад побывала в Нью-Йорке. Путешествие Беллы напоминало поиски иголки в стоге сена.
        Решив все же не падать духом, Белла поблагодарила управляющего и направилась в библиотеку, расположенную неподалеку от отеля, чтобы исследовать остальные девятнадцать городков и поселков провинции Римини. Они находились друг от друга на расстоянии десяти - двенадцати миль, и население в них было гораздо малочисленнее, чем в самом Римини.
        По дороге в библиотеку Белла заехала позавтракать. Ведь ей предстояло несколько часов провести за рулем. Вскоре она зашла в справочное бюро библиотеки, где женщина прекрасно говорила по-английски и уже была в курсе, что Белла ищет людей с фамилией Донателло.
        - Я хотела спросить еще кое-что. Вы можете мне рассказать о банке Малатеста?
        Удивительный итальянец, приезжавший к Белле в отель, никак не желал покидать ее мысли.
        - О нем можно много чего сказать. Что именно вас интересует?
        - Вчера управляющий в «Донателло Даймонде» направил меня за информацией в банк, но я там так ничего и не узнала. Почему именно туда? Я не уловила связи.
        - Дом Малатеста - это итальянское семейство, которое правило в Римини с четырнадцатого века. С тех пор столько всего произошло, что за пять минут не расскажешь. Сегодня член этой старинной семьи - граф Саллисто Малатеста - управляет банком. Это один из двух крупнейших итальянских банков. Но у них есть бизнес и в других областях. Еще одно очень влиятельное старинное семейство, Донателло, сколотило состояние на бриллиантах, но их бизнес пришел в упадок. Говорят, эта семья совсем разорилась бы, если бы с ними не породнились Малатеста.
        Один из Малатеста женился на Люсиане Донателло, наследнице состояния, точнее, того, что от него осталось. - Тут женщина понизила голос. - Многие считают, что ее отец и его жена были убиты кем-то из членов их же семьи.
        Белла поежилась.
        - Никто так и не узнал всей правды.
        - Вы просто кладезь информации, и я вам бесконечно обязана, - произнесла Белла. - Я собираюсь проехать по остальным городам провинции Римини и поискать там других Донателло. Спасибо, что уделили мне время.
        Женщина улыбнулась:
        - Желаю вам удачи.
        Белла была даже рада уехать из города, подальше от странного и пугающего незнакомца. Перед тем как тронуться в путь, она собиралась оплатить счет в отеле и вернуть взятый в аренду автомобиль. Если человек из банка начнет о ней расспрашивать, это собьет его со следа. Потом она возьмет такси и, доехав до следующего прокатного агентства, арендует машину до конца недели.
        Белла вышла из библиотеки и направилась на стоянку. Но не успела она отпереть дверцу, как услышала знакомый глубокий голос:
        - Синьора Петерсон?
        Сердце у нее так и подпрыгнуло.
        Обернувшись, Белла увидела мужчину, из-за которого так и не сомкнула глаз этой ночью. Сегодня на незнакомце была голубая спортивная рубашка, в которой он выглядел еще более потрясающе, если это вообще возможно.
        - Почему вы следите за мной? - хрипло спросила она.
        - Я слышал ваш разговор и думаю, что в моих силах помочь вам в ваших поисках… если только вы мне позволите.
        - Зачем вам это нужно? Вы мне даже не представились.
        - Не надо бояться. Ни меня, ни страшных историй.
        Неужели он слышал их разговор от начала до конца? Значит, незнакомец проследил за ней от самого отеля? Белла крепче ухватилась за ручку дверцы.
        - С чего вы решили, что я напугана?
        - У вас на шее слишком сильно пульсирует вена.
        Какой внимательный!
        - Так всегда бывает, когда меня преследуют.
        - Я полагаю, что с вашей красотой вы часто сталкиваетесь с подобной проблемой. Особенно на работе. - Пока она пыталась перевести дыхание, он добавил: - Я навел о вас справки.
        - Я так и думала, - пробормотала Белла.
        - Не волнуйтесь, в вашем магазине никто ни о чем не заподозрит. Я позвонил в ваш центральный офис и сказал, что наш банк рассматривает возможность спонсирования американской телефонной компании в Римини.
        И вы вот так просто солгали?
        - Вовсе нет. Мы и правда намеревались со временем вложить деньги в американскую компанию мобильных телефонов. Когда я спросил, кто из управляющих может нам помочь, они назвали ваше имя.
        - Вы что же, разговаривали с самим генеральным директором? - удивилась Белла.
        - Да. Я выяснил, что вы начали работать на компанию в восемнадцать лет. Подобная верность редко встречается. Мне сказали, что в будущем месяце вас собираются сделать топ-менеджером. Возможно, вам придется обосноваться в Римини.
        - Что?!
        - Примите мои поздравления.
        - Но, видите ли, я вовсе не собираюсь перебираться сюда насовсем. И теперь, когда вы убедились, что я не папарацци, пожалуйста, оставьте меня в покое.
        - Я - Леонардо ди Малатеста, старший сын графа Саллисто Малатесты.
        Ее сердце учащенно забилось. Он и правда загадочный принц.
        - Это имя несет в себе нечто зловещее.
        Он хищно улыбнулся:
        - Если вам так будет спокойнее, зовите меня просто Леон.
        - Леон - лев. Если вы полагаете, что это меня успокоит…
        Он усмехнулся:
        - Прощу прощения за то, что воспользовался нетривиальным способом, чтобы разузнать о вас, и за то, что напугал вас. Вы планируете вернуться в Штаты только в воскресенье. Расскажите мне все, и я помогу вам.
        - Сомневаюсь, что это понравится вашей жене.
        Серые глаза Леон потемнели.
        - Я вдовец.
        - Но вы носите обручальное кольцо… Наверное, вы ее очень любили. Простите меня за подозрительность. На самом деле я никак не рассчитывала побеспокоить такого занятого человека, как вы. Я всего лишь надеялась получить в «Донателло Даймонде» сведения о женщинах семьи Донателло. Это заняло бы несколько минут.
        - Значит, вы ищете женщину.
        - Вы очень проницательны!
        Его глаза блеснули.
        - Поскольку моя собеседница на редкость привлекательна, полагаю, меня можно простить за первоначальное толкование ситуации.
        - Все зависит от того, что вы сможете мне рассказать, - ответила Белла, сдержанно улыбнувшись.
        Поколебавшись, Леон произнес:
        - Судя по всему, вы ее еще не нашли. Почему она так важна для вас?
        - Потому что с ней связана загадка всей моей жизни. Больше всего я боюсь, что ее уже нет в живых. - Лицо Беллы омрачилось при этой мысли.
        Он пристально вгляделся в нее:
        - Она ваша родственница?
        - Может быть…
        - Сколько ей лет?
        - Около сорока. Я узнала, что она родом из Италии, из Римини, но непонятно, город это или вся провинция.
        - Люсиана - моя мачеха - была единственным ребенком, дочерью Валерии и Массимо Донателло, и родилась здесь, в Римини. Валерия погибла во время несчастного случая на охоте, когда Люсиане было одиннадцать. Как сказала вам сотрудница библиотеки, некоторые люди до сих пор думают, что это не был несчастный случай.
        - Ужасно!
        - Действительно. Полиция окончательно закрыла дело всего несколько месяцев назад. Решили, что это все-таки была случайность.
        - Понятно. Ужасно, когда ребенок теряет мать.
        - Я согласен с вами, - глухо произнес Леон. На секунду их глаза встретились. - Мой отец был старше Люсианы на пятнадцать лет и женился на ней вопреки нашему с братом желанию. Ей едва исполнилось двадцать, и мать она нам заменить никак не могла.
        На четыре года моложе, чем Белла сейчас.
        - Конечно нет. - Можно представить, как ему было больно.
        - Ей сейчас сорок два, - продолжал Леон. - Здесь, в Римини, должно быть, не так уж много женщин этого возраста.
        - Да, но никто из них не ездил в Нью-Йорк в двадцатилетием возрасте.
        Сердце Леон тревожно забилось.
        - Значит, вас связывает именно Нью-Йорк? - спросил он.
        Белла кивнула.
        Он смотрел на нее, и его внезапно озарила догадка. Он понял, почему ее внешность показалась ему такой знакомой. Неужели управляющий «Донателло» не заметил этого сходства?
        - Я обещал помочь вам и помогу. Только не стоит нам разговаривать здесь. Оставьте машину на стоянке и едем со мной. Безопасность я вам гарантирую.
        - Я вполне справлюсь без вашей помощи. Но все равно спасибо.
        Белла открыла сумку, чтобы достать ключ зажигания, но он положил ладонь ей на руку:
        - Если хотите встретиться с вашей матерью, я именно тот человек, который может этому содействовать. Но вы должны мне довериться.
        Белла вздрогнула, подтвердив его догадку. Глаза ее вдруг наполнились слезами.
        - Вы в самом деле имеете в виду то, что сказали? - тихо спросила она.
        - Давайте проверим. Вам надо что-то забрать из машины?
        - Нет.
        - Тогда сейчас мы поедем ко мне на виллу и там поговорим в домашней обстановке. Я хочу показать вам кое-какие фотографии.
        Леон повел ее к своей машине. Белла шла как во сне. Он помог ей сесть. Хотя сейчас это было неуместно, он все равно обратил внимание на ее длинные стройные ноги. Цветочный аромат ее духов был очень приятным.
        - Я похожа на нее?
        - Вчера, когда я увидел вас впервые, вы мне напомнили кого-то, но я не мог вспомнить, кого именно. И это до сих пор не давало мне покоя. Все встало на свои места, как только вы упомянули Нью-Йорк. - Леон включил двигатель. - Пристегнитесь.
        Они ехали к вилле, но Леон едва замечал дорогу, потому что вспоминал Люсиану. Она жила где-то в Нью-Йорке. Отец должен был догадаться, что у нее был ребенок. Или же он до сих пор пребывает в неведении? Люсиана всегда казалась Леону замкнутой и отстраненной, может, это объясняется ее страшной тайной?
        По дороге он позвонил Симоне. Услышав, что Кончитта окончательно поправилась и играет на кухне с новыми совочками, он попросил экономку приготовить ланч для него и гостьи. Они скоро приедут.
        Всю дорогу Белла не проронила ни слова, глубоко погруженная в свои мысли.
        Когда впереди показалась белая двухэтажная вилла, выстроенная в неоклассическом стиле, Леон пультом открыл ворота и подъехал к дому с задней стороны. Белла, увидев цветник, восхищенно ахнула.
        Леон открыл ей дверцу и повел в фойе, а оттуда - в гостиную.
        - В конце коридора - ванная для гостей, вы можете там освежиться. Когда будете готовы, возвращайтесь сюда, мы перекусим в патио, там нас никто не побеспокоит.
        - Спасибо.
        Едва Белла вышла, Леон поспешил на кухню, где в манеже сидела Кончитта со своими игрушками. Увидев его, она радостно запищала и протянула к нему ручки. Леон взял дочку и поцеловал в щеку. Ему тут же пришло в голову, что гостья никогда не знала материнских поцелуев. И отцовских, по-видимому, тоже.
        Талия улыбнулась:
        - Она уже покушала и сейчас ляжет спать.
        - Я привез гостью, так что не смогу уложить Кончитту, но когда она проснется, я сразу приду за ней. - Еще раз поцеловав девочку, он передал ее Талии.
        Дочка не любила расставаться с отцом и, когда ее уносили через холл к лестнице наверх, заплакала.
        Симона оглянулась:
        - Ланч вам подать в патио прямо сейчас?
        - Да, пожалуйста.
        Леон вернулся в гостиную и увидел, что Белла уже там и рассматривает фотографию в рамке. Она стояла к нему спиной, и он увидел, что у нее вздрагивают плечи.
        - Не стану притворяться и говорить, что прекрасно понимаю ваши чувства. Я могу только догадываться, каково это - узнать себя на фотографии Люсианы. Хотя вы и не ее копия, но любой сразу заметит сильное сходство.
        Белла поставила фотографию на место и резко обернулась. По щекам ее текли слезы. Она осторожно вытерла их.
        - Моя мать - княжна? И она ваша мачеха? В голове не укладывается, - пробормотала она. - В приюте я все время пыталась себе ее представить. И хотела верить, что она бросила меня при каких-то трагических обстоятельствах. Но такого я не могла представить.
        - Я сам потрясен тем, что у нее был ребенок, об этом она никогда и словом не обмолвилась, - произнес Леон.
        Белла тихо застонала:
        - Когда Клифф сказал, что моя мать была итальянкой, мне очень захотелось, чтобы это оказалось правдой. Но я в глубине души не особенно надеялась разыскать ее. Почему вы решили сами приехать в отель? - Ее голос задрожал.
        Леон и сам снова и снова задавал себе этот вопрос. Он потер затылок:
        - Не могу толком ответить на ваш вопрос. Просто появилось какое-то чувство, что я лично должен разобраться в этом деле.
        Она стиснула руки.
        - Если бы вы не приехали, я ничего бы не узнала! И улетела в Нью-Йорк, так и не получив ответ. Слава богу, что вы приехали! - воскликнула она. - Я перед вами в неоплатном долгу.
        Подумав о том, что он мог вполне и не внять внутреннему голосу, Леон ощутил, как по его спине пробежали мурашки. Ведь он пытался не обращать на него внимания, до тех пор пока не пошел в бассейн. Но потом этот голос уже не оставлял его в покое.
        Белла посмотрела на него:
        - Теперь, когда я вижу ее фотографию, мне страшно. Как в том старом высказывании. Бойтесь ваших желаний, потому что они могут сбыться.
        Не одна она испытывала тревогу.
        - Вы так волнуетесь, потому что оказались членом семьи, которая пользуется дурной славой? - спросил Леон осторожно, желая побудить ее к откровению.
        Его влекло к Белле все сильнее. Он словно попал в водоворот. Но ему совсем не хотелось усложнять свою жизнь новыми отношениями, тем более что Бенедетта все еще оставалась частью его существа. Потеря убедила Леона, что следует избегать новых привязанностей. У него есть дочь. Только она и нужна ему по-настоящему.
        Белла непонимающе взглянула на него:
        - О чем вы говорите? Когда приемные родители забрали меня к себе, их собственный сын почувствовал обиду. Он возненавидел меня с самого первого дня. Больше всего я боюсь причинить боль вам - я же оказалась ребенком женщины, на которой женился ваш отец.
        Ее слова затронули в Леоне затаенное чувство вины и смутили его. Белла и в самом деле боялась, он чувствовал это.
        - Вы очень побледнели, вам надо подкрепиться. Пойдемте в патио, - предложил он.
        Леон повел Беллу через застекленные створчатые двери. Там Симона успела накрыть круглый чугунный стол и поставила на него свежие цветы из сада. Она приготовила брускету, салат и ветчину, которую Леон особенно любил.
        Он усадил Беллу так, чтобы она могла видеть море. Было жарко и ясно, и по бирюзовой воде скользило с десяток яхт и парусников. Это зрелище никогда не надоедало Леону, а сейчас он мог любоваться еще и красивым лицом гостьи.
        Леон разлил по бокалам чай со льдом.
        - Если хотите, я попрошу Симону принести кофе или сок, - произнес он.
        Но Белла уже успела сделать большой глоток.
        - Это очень вкусно, как раз то, что мне нужно. Спасибо, - ответила она.
        Он тоже выпил половину бокала, взял вилку, и они принялись за еду.
        - Клифф, которого вы упоминали, и есть этот сын?
        Она кивнула:
        - Петерсоны удочерили меня, когда мне было десять лет. Мистер Петерсон никогда меня не хотел, но Надин мечтала иметь дочь и в конце концов его уговорила. Их сыну было уже пятнадцать, и вот уж кому совсем не была нужна приютская девочка, которая вторглась, как он полагал, на его территорию.
        У Леона сжался желудок. Он вполне мог представить себе ненависть пятнадцатилетнего подростка. Самому Леону было одиннадцать, когда отец привел двадцатилетнюю Люсиану в палаццо, в мир, который до тех пор принадлежал ему и его брату Данту. И никому другому.
        Теперь, по прошествии многих лет, у Леона был собственный дом, он сам стал отцом и лучше понимал потребность иметь рядом близкого человека. Но в одиннадцать он был слишком эгоистичен, чтобы увидеть что-то помимо собственных желаний.
        Он с самого начала резко отвергал все попытки Люсианы завязать дружеские отношения. Надо признать, она всегда была добра к нему и брату. С годами Леон стал вести себя с ней вежливее. Возмужав, он понял, что за ее холодной отчужденностью скрывалась глубокая грусть. Она потеряла обоих родителей при трагических обстоятельствах.
        Подумать только: у нее был ребенок, от которого ей пришлось отказаться! От этой мысли Леону становилось плохо. Он никогда и ни за что не отказался бы от Кончитты.
        - Как же вышло, что Клифф рассказал вам про вашу мать?
        Положив вилку, Белла рассказала про встречу с адвокатом. Услышанное поразило Леона. Поступок Клиффа вызвал у него отвращение. Что за жалкий человек - незаконно присвоил деньги, которые принадлежали Белле.
        - Расскажите, как вам жилось у Петерсонов? Мне очень хочется знать.
        Белла некоторое время молча смотрела на Леона, словно испытывая его искренность. Потом заговорила, запинаясь:
        - В первый день Клифф пошел за мной в маленькую комнатку, которую отвели мне под спальню. Он схватил меня за плечи и сказал, что его отцу не нужен в доме орущий младенец. Поэтому взяли именно меня. Но и мне лучше держаться от отца подальше, не то я очень пожалею. Так сказал Клифф. И отец в самом деле был тяжелым, угрюмым человеком. Я старалась быть всегда послушной и не создавать проблем.
        Леон поморщился:
        - Как им вообще позволили вас удочерить!
        В их случае процедуру упростили. Приют тогда был переполнен. Вы, наверное, знаете, как бывает.
        По мнению Леона, это было преступно.
        - Бен работал агентом по продаже машин, любил старые автомобили и сам реставрировал некоторые, но на это уходили все их деньги. Он несколько раз терял работу из-за сокращения продаж и искал места в других дилерских фирмах. Деньги, которые он тратил на свое хобби, съедали все их сбережения. Он был раздражительным и даже жене и сыну не говорил добрых слов. Чем больше я старалась завоевать его благосклонность, тем упорнее он меня отталкивал. Надин работала в химчистке и очень старалась создать в доме уют. Она водила меня в церковь. Это было одно из немногих мест, где я чувствовала себя хорошо. Но она была очень тихой, замкнутой женщиной и не умела выражать свои чувства. Она явно побаивалась собственного сына и ни в чем не перечила мужу. Я так и не сумела к ним привязаться.
        - Это было невозможно в таких обстоятельствах. - Ее рассказ расстроил Леона.
        - Но потом со мной случилось хорошее. Когда я подросла, стала ходить к соседям, сидеть с их ребенком, чтобы подзаработать. Я еще в приюте помогала заботиться о младших детях, играла с ними и нянчилась с самыми маленькими. Я их любила. - Ее голос задрожал. - Я любила ходить к другим людям, чтобы быть подальше от Клиффа и отца с их постоянной озлобленностью. Клифф все время требовал у меня денег и обещал, что вернет, но никогда не возвращал. Но я на него не жаловалась, потому что боялась, что Бен сделает виноватой меня.
        Руки Леона сжались в кулаки.
        - После школы Клифф устроился на работу в гараж и вскоре купил себе мотоцикл. Это немного отвлекло его от меня, но с тех пор ему постоянно приходили уведомления о нарушении дорожных правил и квитанции на оплату штрафов. С родителями он всегда конфликтовал, потому что проводил все свободное время с девушками, которых они не одобряли. Часто он являлся в мою комнату, чтобы сорвать на мне злость. Никогда не упускал случая сказать мне, что я отравила ему всю жизнь, - прошептала она.
        Я и представить не могу, как вы пережили эти ужасные годы, Белла.
        Я и сама не понимаю. Когда мне исполнилось восемнадцать, я пошла работать в магазин мобильных телефонов и вместе с двумя другими девушками стала снимать квартиру. Это избавило меня от домашнего кошмара.
        - Клифф наконец отстал от вас?
        - Да. Я ушла, когда его не было дома, и он не знал, где я поселилась, и больше не мог выпрашивать у меня деньги и изводить меня. Надин я навешала в химчистке и с Клиффом больше не сталкивалась. Она знала, конечно, как он ко мне относится, и не настаивала, чтобы я вернулась домой, тем более я уже была совершеннолетней.
        Леон вспомнил, как недостойно вел себя с Люсианой, особенно в первое время ее жизни в палаццо. И Дант во многом подражал ему.
        - С тех пор я видела его только на похоронах и у адвоката, - объяснила Белла. - Когда он назвал мою настоящую фамилию, я очень сомневалась, что он сказал правду. Но так сильно хотела, чтобы это оказалось правдой, что решилась лететь в Римини. Да и вряд ли сделала бы хуже.
        Потрясенный ее рассказом, Леон вытер губы салфеткой:
        - А о вашем родном отце Клифф ничего не сказал?
        Белла допила чай:
        - Нет… Я думаю, он исчез еще до того, как моя мать отдала меня в приют. Как иначе можно все это объяснить? Или же с ней случилось что-то ужасное, может, ее изнасиловали? Но об этом и подумать страшно. Лучше это не обсуждать.
        - Значит, не будем.
        Если Люсиана и правда была изнасилована и отец об этом знал, как он отнесется к Белле - второй невинной жертве?
        - Как называется ваш приют? - спросил Леон.
        - Ньюбургский церковный приют. Почему вы спрашиваете?
        Он отложил вилку:
        - Несмотря на свою зловещую репутацию, наша семья занимается благотворительностью. После вашего рассказа мне захотелось перевести деньги в приют, где вас воспитали.
        Но какое бы внушительное пожертвование он ни сделал, это не избавит его от чувства вины за поведение с Люсианой. Леон вдруг осознал, что Белла своей жизнью обязана благотворительной деятельности щедрых людей.
        - Если сестры получат ваши деньги, они сочтут, что их послал Бог. Но вы вовсе не обязаны это делать.
        - Но я хочу. Они помогли вам начать жизнь, духовно и материально. Это не окупишь никакими деньгами.
        - Вы правы, конечно, - спокойно подтвердила Белла. - Одна из монахинь повторяла, как нам повезло, что мы оказались в таком месте, где получаем необходимую помощь, и поэтому не должны жаловаться и унывать. А священник в церкви, куда мы ходили с Надин, твердил, что мне посчастливилось, - моя родная мать так меня любила, что отдала в руки Господа.
        Леон подумал, что ребенку трудно понять эти слова. Но в них есть правда. В какие бы обстоятельства ни попала тогда Люсиана, у нее хватило духа позаботиться, чтобы ее ребенок оказался под надежным присмотром. Ведь она могла поступить иначе. Ее выбор заставил Леона даже с большим сочувствием отнестись к мачехе. Но что же заставило ее отказаться от ребенка?
        Полюбила ли Люсиана своего новорожденного ребенка всем сердцем, как полюбил Кончитту Леон с того момента, как узнал о беременности жены? Он знал, что Люсиана воспитывалась в строгости и, должно быть, очень боялась, что о ее ребенке узнают, ведь подобный скандал запятнал бы семейное имя.
        Просто невероятно: ее дитя превратилось в красивую, умную женщину, которая сейчас сидит с ним за столом!
        Люсиана пережила кошмар и продолжила жить, чтобы создать уютный семейный очаг для его отца и мальчиков, несмотря на его, Леона, активную неприязнь.
        - Их доброта к вам должна быть вознаграждена, - пробормотал он, продолжая осмысливать все услышанное.
        - Иногда мне становилось стыдно за то, что я так хочу разузнать правду о моем рождении. Несмотря на то, что сестры всегда старались поддерживать и ободрять нас. Когда Клифф спросил, зачем я непременно хочу найти биологическую мать, ведь она от меня отказалась, я ответила, что это не имеет значения. Мне жизненно необходимо было узнать, кто я такая, откуда родом. Но вы вовсе не несете за меня ответственность. Я и так отняла у вас очень много времени. - Белла отодвинула стул и встала. - Теперь я получила ответ на свой вопрос и могу вернуться домой, в Нью-Йорк. Не стоит и говорить, что я буду обязана вам всю мою жизнь. Спасибо, что пригласили меня к себе, и поблагодарите вашу кухарку за вкусную еду. Я буду очень признательна, если вы отвезете меня назад к библиотеке.
        Леон тоже поднялся:
        - Но вы даже не узнали никаких подробностей!
        - Мне достаточно и этого. Ведь понятно, она отдала меня в приют по серьезным причинам. Я бы ни за что не хотела причинить ей боль, объявившись вот так, нежданно-негаданно, без приглашения, ненужная и лишняя.
        - Вы не можете быть ненужной и лишней! - воскликнул Леон.
        И понял вдруг, что сейчас в нем говорит отец, который боготворит свою малютку дочь.
        Глава 3
        - Вы так горячо это говорите, Леон, но мы же оба знаем факты. Моя мать вернулась в Италию и вышла замуж за вашего отца. Но может, вы знаете что-то еще? Она не пыталась меня разыскать?
        - Понятия не имею, но…
        - Она и ваш отец жили своей жизнью, - продолжила за него Белла. Я в прошлом году - последний раз - заходила в приют и просила рассказать мне все… Я разговаривала с монахиней, которая оформляет документы на удочерение. - Тут ее голос задрожал, и эта дрожь поразила Леона.
        - И что же?
        - Она не имеет права мне ничего рассказывать, потому что мое удочерение было тайным. И дала мне брошюру «В помощь приемным детям». Брошюра была написана по материалам, собранным сообществом психологов. Она сказала, когда я ее прочту, она готова будет обсудить ее со мной.
        - Вы прочли?
        - Да! - воскликнула Белла. - Она меня потрясла - настолько в ней точно были описаны мои чувства.
        - Что вы имеете в виду?
        Она нервно облизала губы:
        - Мне всегда не хватало уверенности в себе. Не знать, кто ты есть на самом деле, значит быть неполноценной личностью. Я всю жизнь пыталась представить - похожа ли на своих настоящих родителей, внешностью, поведением… Вдруг у меня есть братья и сестры, о которых я не подозреваю? Что, если я происхожу из большой семьи? Меня подобные мысли просто с ума сводили.
        - Белла… По крайней мере теперь вы знаете, что у вас есть мать и она жива.
        - Да, - прошептала она, обратив невидящий взгляд на море. - Если бы я когда-нибудь встретилась с ней, то смогла бы узнать что-нибудь об отце. Отца мне тоже очень не хватало, я могла грезить о нем ночами. Но, Леон, мне страшно… ведь она отказалась от меня. Если меня бросили, значит, я была не настолько желанна. Это очень трудно принять.
        От ее слов Леону стало больно.
        - Вы же не знаете обстоятельств, при которых оказались в приюте. Скорее всего, это ваш приемный отец и его сынок виноваты в этих горьких мыслях.
        - Да, наверное. - Белла прерывисто вздохнула. - Но теперь, когда прошло столько лет, я не могу просто так встретиться с матерью и узнать правду… Я не смогу этого вынести.
        Леон покачал головой:
        - Все будет хорошо. Если бы вы видели, с какой добротой Люсиана относится к людям…
        Люсиана очень была ласкова с Кончиттой, когда он привозил дочку к ней в гости.
        - Вы увидите, она от природы любящий человек, - продолжал Леон. - У нее чуткая душа. - Теперь он хорошо это понимал и чувствовал, хотя вначале отказывался это признавать.
        - Может, и так. Но все равно фантазии - это только фантазии. Реальная жизнь совсем другая. Вы говорите, у нее не было других детей. Она - княжна, и вела совсем иную жизнь, чем я. Скорее всего, она даже не захочет встречаться со мной.
        - Неправда. Вы не знаете ее так, как я.
        - Понимаю, вам хочется верить, что она мне обрадуется. Но вы же не догадываетесь, что у нее на сердце. И об отце тоже надо подумать.
        - Я правда не знаю ее сокровенных мыслей, - поколебавшись, произнес Леон.
        - Даже если она захочет со мной увидеться, не представляю, что она будет при этом чувствовать. Люсиана ведь считала, что мы расстались навсегда. Что, если мое появление осложнит ей жизнь, доставит новые страдания? - Белла волновалась все сильнее. - Наша встреча может вызвать ссору между ней и вашим отцом, и она пожалеет, что вообще согласилась…
        Белла резко повернулась к Леону. На ее сильно побледневших щеках, словно бриллианты, блестели слезы.
        - Что, если я навлеку на нее беду?!
        Леон был не в силах дольше выносить боль и страх, которые слышались в каждом ее слове, - он обнял Беллу и стал поглаживать ее по спине, как делал всегда, когда плакала Кончитта.
        - Тихо-тихо… Ничего такого не случится, Белла, клянусь вам. - И непроизвольно коснулся губами ее волос.
        - Я… ни за что не хочу, чтобы это случилось, но вы тоже ничего не знаете наверняка…
        Леону очень не хотелось это признавать, но в словах Беллы был смысл. Но в голову пришли совсем другие мысли. Леон всего лишь хотел утешить ее, но, обняв Беллу, он отчетливо ощутил ее близость, и от этого все внутри встрепенулось, чувства пришли в возбуждение. Он как можно мягче отстранился.
        Белла отступила и взглянула на Леона. Ее глаза покраснели, щеки разрумянились.
        - Монахиня тогда советовала мне жить своей жизнью и не тратить время на поиски родной матери, которая явно не хочет меня знать. Я ушла из приюта с твердым намерением заниматься карьерой, забыть о прежних надеждах. Но вот в офисе адвоката Клифф случайно проговорился, что моя мать была итальянкой…
        - Это все неспроста, - пробормотал Леон.
        Ему начинало казаться, что это некая незримая таинственная сила проявила себя чудесным образом по обе стороны Атлантики. А как иначе объяснить его странное желание съездить в отель и выяснить все про незнакомку?
        - Наверное… В ту же секунду я забыла и советы сестры, и все сказанное в той брошюре. Я полетела в Италию, решившись начать поиски. А теперь, кажется, жалею, что не послушалась монахиню. - Белла умоляюще взглянула на него. - Я сохраню тайну моей матери, и прошу вас тоже ее сохранить. Это должно остаться тайной. В ее голосе прозвучало отчаяние, которое вызвало в нем бурю эмоций.
        - Я обещаю, если только вы сделаете что-то очень для меня важное.
        Она резко вздохнула:
        - Что?
        - Я настаиваю, чтобы до возвращения в Штаты вы остались в моем доме в качестве гостьи. Если вы ничего другого мне не позволяете, то хотя бы воспользуйтесь моим гостеприимством. Наши родители женаты, из-за одного этого мы с вами уже не чужие люди, вы не можете это отрицать.
        - Я собираюсь вернуться домой сегодня или завтра. Мне немного страшно. Вдруг она узнает, что я живу на вашей вилле?
        - Хорошо, если хотите, я отвезу вас к вашей машине.
        - Спасибо.
        - Подождите меня в холле, я только скажу экономке, что отлучусь.
        Белла кивнула, и Леон пошел разыскивать Симону. На обратном пути, проходя через гостиную, Леон взял фотографию, которую рассматривала Белла. На ней была Люсиана и его отец в день их свадьбы, они стояли на крыльце церкви. Тогда, в двадцатилетием возрасте, она и правда была очень похожа на Беллу.
        Вернувшись, он увидел, что Белла рассматривает картину, на которой изображена вся семья Леона.
        - Рядом с матерью мой брат Дант.
        - Вам здесь лет шесть. А сколько Данту?
        - Пять. У нас разница в четырнадцать месяцев.
        Белла повернулась к нему:
        - Какая у вас красивая семья. Вы похожи на обоих родителей.
        - Гены не лгут, так?
        - Да. А у вашей мамы удивительная улыбка.
        - Она во всех отношениях была удивительной женщиной.
        - Какой вы счастливый, что у вас была такая мать. Как ее звали?
        - Регина Эмилия. Из дома де ла Ровере.
        - Она была знатного рода?
        - Да. - Леон открыл дверь и пропустил Беллу вперед. Усадив ее в машину, он протянул ей фотографию. - Я хочу, чтобы вы взяли ее. Вы более чем кто-либо имеете на нее право.
        К ее глазам подступили слезы.
        - Но я не могу.
        - У нас еще десяток подобных фотографий. - Леон захлопнул дверцу и, обойдя машину, сел за руль.
        Белла не могла поверить в произошедшее. Она прижимала фотографию к груди, изумляясь тому, что ее поиски завершились. И это благодаря Леону Малатесте, самому замечательному из всех людей, которых она встречала. Но не его благородство было виной тому, что только что в его объятиях она трепетала с головы до ног.
        Пока он по-отечески обнимал ее, утешал, как ребенка, в Белле, словно пламя, вспыхнули чувства совсем иного рода. Желание ощутить вкус его губ и дать волю своей страсти нахлынуло с такой силой, что она поняла - дело плохо. Ведь он ее сводный брат!
        Когда подруги болтали о влечении, Белла помалкивала, потому что никогда не испытывала ничего подобного. Ей хотелось, чтобы Леон не останавливался. Но он неожиданно отпустил ее, и она почувствовала острое разочарование.
        - С вами все в порядке, Белла?
        - Да. Я просто все никак не приду в себя, - выговорила она.
        - И это неудивительно.
        Если бы только Леон узнал, о чем она думает, он немедленно отвез бы ее в аэропорт. Он вчера уже был готов выдворить ее из города, когда принял за ушлую журналистку, которая пытается выведать что-нибудь сенсационное о его семье.
        Леон превратил в реальность ее мечту найти родную мать. Белла была его должницей. После стольких лет бесполезных иллюзий она наконец нашла ответ!
        Бросив взгляд на Леона, который, казалось, был чем-то удивлен, Белла решила, что может положиться на его слово. Она даже в самой себе не была так уверена. Ей хотелось увидеть мать, пока она еще оставалась в Римини. Но нет! Чем скорее она покинет Италию, тем лучше. Она больше никогда не увидит Леона. Как с этим примириться?
        «Тебе придется, Белла!» - твердил внутренний голос.
        Впереди показалось здание библиотеки. Белла спрятала фотографию в сумочку и достала ключи от машины. Едва Леон затормозил на стоянке, как Белла открыла дверцу и выбралась наружу, не дав Леону возможности помочь ей. Еще мгновение - и она юркнула в свой автомобиль.
        Увидев, что он подходит к ней, она опустила стекло.
        - Спасибо вам за все, Леон. Я никогда не забуду вашей доброты.
        - А я никогда не забуду вас, - произнес он. - Желаю вам успехов в новой должности. И благополучно добраться до дома.
        Дом… Теперь смысл этого слова уже не был прежним.
        - До свидания. - Белла включила мотор и тронулась.
        Из отеля она немедленно позвонит в аэропорт и поменяет авиабилеты.
        В зеркало заднего вида она заметила, что Леон стоит и смотрит ей вслед. Он напомнил ей самоотверженного рыцаря из Средних веков.
        Белла свернула за угол, и Леон пропал из вида. И тут ей в голову пришла мысль, от которой сжалось сердце. Он не выразил особого огорчения при расставании. И отпустил ее слишком легко. А ведь он мог бы перевернуть землю, если бы захотел.
        Едва машина Беллы исчезла за углом, Леон позвонил Риггио и велел ему ехать в отель и не выпускать Беллу из виду. Если она куда-то направится, он должен последовать за ней.
        Затем Леон справился о дочери и предупредил экономку, что может вернуться поздно. После чего поехал в банк, чтобы поговорить с отцом.
        Отец был в кабинете, разговаривал по телефону. Он махнул сыну, приглашая войти. Ожидая, пока отец закончит деловой разговор, Леон налил себе кофе и принялся ходить взад-вперед с чашкой в руке. Знает ли отец о существовании Беллы или нет, все равно их предстоящий разговор станет для него потрясением.
        - Рад тебя видеть! - воскликнул отец, вешая трубку. - Ты, случайно, заехал не за тем, чтобы сказать, что решил наконец окончить траур и собираешься обратить внимание на женщину, о которой я тебе говорил?
        - Нет, папа. - Женившись на Бенедетте, Леон поступил вопреки замыслам отца, мечтавшего, чтобы сын заключил брак с женщиной их круга.
        Леон не хотел ранить отца, он давно любил Бенедетту и отказался учитывать его пожелания в вопросе собственного брака.
        - Я пришел, чтобы обсудить одну очень деликатную тему. - Леон закрыл дверь кабинета, чтобы никто не смог их побеспокоить. - Поскольку ты только что благополучно прошел свое ежегодное медицинское обследование, я полагаю, ты с этим справишься.
        Граф нахмурил темные брови:
        - Леонардо, ты заставляешь меня волноваться.
        - Я сам очень взволнован. - Он пристально посмотрел на отца. - Это касается Люсианы.
        - Ты намекаешь, что она скрыла от меня результаты своего обследования? - Тревога в его голосе лишний раз подтвердила, как сильно отец привязан к своей жене.
        - Ты же сам сказал мне, что она, как и ты, вполне здорова. Я говорю сейчас об одной тайне, которую она, возможно, скрывала от тебя до вашей свадьбы. - Леон никогда не любил ходить вокруг да около.
        Его слова заставили отца вскочить с кресла. Их взгляды скрестились.
        - Ты знаешь?
        Леон едва не выронил чашку. Этот вопрос свидетельствовал, что отцу известно все о ребенке Люсианы, и давно. Он поставил чашку на буфет:
        - Если мы говорим о ее внебрачном ребенке, то да.
        Угольно-серые глаза Саллисто потемнели еще больше, их словно заволокло туманом.
        - Как ты узнал? - Его голос дрогнул.
        Леон набрал в грудь воздуха, чтобы немного успокоиться.
        - Я скажу тебе, но сначала ответь на один вопрос. Она отказалась от ребенка по собственному желанию, или ей пришлось? Прежде чем мы продолжим разговор, я должен знать всю правду.
        Лицо графа выразило глубокую скорбь.
        - Ей пришлось.
        - Ее изнасиловали? - Вопрос повис в воздухе, как высоковольтный провод.
        Отец глубоко вздохнул:
        - Нет.
        - И тебе известно, кто был отцом ребенка?
        На его щеке дернулась мышца.
        - Да. Но если ты полагаешь, что это я, то ты ошибаешься.
        - Мне это даже в голову не пришло, - искренне ответил Леон. - Я знаю, что ты человек порядочный.
        - Спасибо. - Граф кашлянул. - Отвечаю на первый твой вопрос… Люсиана дорожила своей дочуркой больше собственной жизни. И дня не проходит, чтобы она не вспоминала ее, не тосковала по ней. Она не говорит об этом, но я вижу, как она грустит, как плачет украдкой, когда думает, что я не замечаю.
        Эти слова переполнили Леон радостью за Беллу, казалось, с плеч спала тяжкая ноша.
        - Как же вышло, что она отдала ее?
        - Тебе придется выслушать историю с самого начала.
        - Я внимательно слушаю.
        Граф прошелся по комнате:
        - У отца Люсианы было много врагов, он был убежден, что его жену убили. Теперь угроза нависла над самой Люсианой, и, пока шло следствие, он отослал дочь в Нью-Йорк, в закрытый колледж, под вымышленным именем. Там она встретила одного студента. Они полюбили друг друга, и вскоре она поняла, что беременна. Люсиана оказалась в отчаянном положении - она знала, что отец никогда не согласится на этот брак.
        Но она ждала ребенка! Неужели он был таким деспотом?
        - Это слишком сильно сказано, Леонардо. Скажем так, он был человеком старых взглядов. Молодая пара решила зарегистрировать брак у мирового судьи в маленьком городке, в окрестностях Нью-Йорка, там, где Люсиана училась в колледже. Но за день до свадьбы юноша погиб, попав под машину. Виновник наезда скрылся и впоследствии так и не был найден.
        Леон сморщился:
        - Люсиана пережила настоящий кошмар.
        - Так и есть. Из-за случившегося с ее матерью она решила, что ее выследили, а возлюбленного убили умышленно.
        Пораженный Леон спросил:
        - Когда она рассказала тебе все это?
        - Когда я сделал ей предложение. Видишь ли, несмотря на все те слухи, что я хотел завладеть империей «Донателло Даймонде», женился я на ней прежде всего потому, что она мне очень нравилась.
        - Все так, папа, ты можешь прямо сказать, что полюбил ее.
        - Считай, ты угадал правильно. - Отец несколько раз глубоко вздохнул.
        - Она сильно страдала, и я решил, что два моих мальчугана хоть немного помогут облегчить ее боль. Вы были маленькими и нуждались в матери, особенно Дант. - Его голос задрожал. - А мне нужна была спутница жизни. Само собой, наши отношения не сравнить с чувствами, которые я испытывал к вашей матери, но этого и нельзя было ожидать.
        Леон с трудом верил в услышанное. Прежде они никогда не говорили о матери. Белла подтолкнула их к разговору, который должен был бы состояться гораздо раньше.
        - Отец Люсианы был очень рад, поскольку знал, что я сумею о ней позаботиться. Но она, прежде чем дала ответ, предупредила, что должна открыть мне тайну. Даже ее собственный отец ничего не знает. Если я после этого не откажусь от нее, она примет мое предложение. Я выслушал ее исповедь. После мучительной внутренней борьбы Люсиана поняла, что ей ничего не остается, как отдать девочку на удочерение, чтобы с ее сокровищем не случилось ничего страшного. Ей пришлось подписать отказ от ребенка, означавший, что она больше не увидит его и не сможет забрать назад. Это было непременное обязательство. Люсиана подписала, потому что не сомневалась тогда: дни ее сочтены, но это ее нисколько не заботило.
        Правдивая история глубоко поразила Леона.
        - Ее честность только заставила меня больше ее уважать, - произнес он.
        Как видно, Белла унаследовала эту замечательную черту от своей матери.
        - Вскоре после нашей свадьбы ее отец умер от сердечного приступа, и она еще сильнее стала нуждаться во мне. - Саллисто пристально посмотрел на сына. - Но ты пока так и не ответил на мой вопрос.
        Леон покачал головой:
        - После твоего рассказа я не уверен, что это будет разумно.
        - Неужели ты мне не доверяешь?
        Не в том дело. На этой неделе в Римини приехала девушка, которая разыскивает свою мать.
        - Что?
        Леон кивнул:
        - Папа, ты сядь, а я расскажу тебе историю Беллы Петерсон.
        Спустя несколько минут его отец вытирал глаза платком:
        - Ты даже не можешь вообразить, что это будет значить для Люсианы, когда она узнает!
        Но вот только Белла не хочет, чтобы Люсиана узнала. - И Леон рассказал отцу о страхе Беллы причинить матери боль.
        - Причинить боль?! - вскричал Саллисто. - Как раз наоборот. Поверь, я знаю, о чем говорю. Если наш брак с Люсианой и не стал по-настоящему счастливым, то лишь из-за ее постоянной грусти. Мы пытались зачать ребенка, но не получилось. Она верила, что Господь наказывает ее за то, что она отдала свою дочь.
        - Невероятно.
        - До тех пор, пока два месяца назад мы не узнали, что гибель Валерии была случайной. В тот день я уговаривал Люсиану связаться с приютом и выяснить судьбу Беллы. Хотя бы узнать, удочерили ли ее. Но она ответила, что никогда не осмелится, потому что больше всего боится, что дочь возненавидела ее. Я предложил ей нанять частного детектива, но Люсиана была убеждена: Белла даже не захочет разговаривать с ней, после того как она от нее отказалась.
        - Белла боится того же самого - что она не нужна своей матери!
        Отец потер ладони:
        - Для Люсианы это будет как сон, который вдруг сбылся наяву. Подумать только, ее дочь сама приехала, желая разыскать ее!
        - Значит, ты не стал бы возражать против их встречи?
        - Возражать? Как тебе даже в голову пришло такое! - воскликнул отец. - Я мечтаю сделать Люсиану счастливой, но до сих пор это было не в моей власти.
        Леон узнал все, что хотел. Он пытался представить себе счастье Беллы, когда она встретится со своей матерью.
        - У меня есть план. Сегодня же вечером приезжайте с Люсианой ко мне на виллу ужинать. Скажи ей, что малышка выздоровела.
        Отец кивнул:
        - Она давно ждала твоего приглашения.
        - Знаю, очень сожалею, что ей пришлось столько ждать, и твердо намерен исправить свою ошибку.
        Как ни печально, Леон ни разу не пригласил отца и Люсиану вдвоем на свою виллу. Все эти годы он продолжал прохладно относиться к мачехе. Если бы только он раньше знал ее историю! В прежние годы это не повлияло бы на негативное отношение к повторной женитьбе отца, но Леон, по крайней мере, не вынес бы ей поспешный приговор из-за ошибочных предположений и слухов, достигавших ушей подростка.
        - Ничего, Леонардо, я же знаю, кем была для вас ваша мать, и все понимаю. А насчет Люсианы… Она очень любит Кончитту и обрадуется возможности пообщаться с ней у тебя дома.
        Леон и сам в этом не сомневался.
        - Приходите к семи. Кончитту как раз покормят к этому времени, - ответил он.
        Отец проводил сына до двери, не в силах сдержать свою радость. Он даже неловко обнял Леона, чего не делал уже много лет.
        Выйдя из офиса, Леон перезвонил Симоне и предупредил, что планы на вечер поменялись. Потом поехал в отель. Леон поблагодарил Риггио и отпустил его. Заходя в внутрь, он вдруг осознал, что впервые за долгое время у него хорошее настроение. Леон нажал кнопку, оповещая о своем появлении. Роза не заставила себя ждать:
        - Синьор?
        - Простите, что сразу не представился. Я Леонардо ди Малатеста.
        Глаза дамы широко раскрылись - имя было ей безусловно знакомо.
        - Мне надо повидать синьорину Петерсон, вопрос жизни и смерти, - продолжал Леон. - Я знаю, она сейчас здесь. Попросите ее спуститься в холл, пожалуйста. - И он выложил на стол несколько купюр, возмещая доставленные хлопоты.
        После мимолетного колебания женщина кивнула и скрылась в глубине холла. Леону не пришлось ждать долго - Белла вышла почти сразу. Глаза у нее опухли от слез. В этом состоянии она даже не особенно удивилась его приходу.
        - Леон? - Она прерывисто вздохнула. - Что вы здесь делаете? Мы же уже попрощались.
        Кажется, она обрадовалась ему, хотя, возможно, это было всего лишь фантазией.
        - Да, но с тех пор кое-что случилось. Давайте зайдем к вам, и я все расскажу.
        Она кивнула:
        - Хорошо.
        Если у нее и мелькнуло желание возразить, то оно тут же пропало. Леон, поблагодарив Розу, последовал за дочерью Люсианы наверх, в маленькую комнатку, которую она занимала. На ней было то же самое платье, в котором она ходила днем, но теперь оно выглядело сильно помятым.
        Закрыв за собой дверь, Леон увидел смятую постель, где она, наверное, лежала и плакала. Белле, конечно, была непереносима мысль, что она уедет из Италии, так и не повидав мать.
        Он сразу перешел к делу:
        - Простившись с вами, я поехал к отцу.
        - Ой, нет…
        - Прежде чем пугаться, выслушайте меня. Я узнал, что перед тем, как жениться на вашей матери, он узнал о вашем существовании.
        Белла недоверчиво посмотрела на Леона.
        - Я спросил, отказалась ли Люсиана от ребенка по своему желанию, или ее вынудили обстоятельства, - продолжал Леон.
        И ч-что она ответила? - спросила Белла в смятении.
        - Отец сказал, что ей пришлось, хотя она дорожила своей дочкой больше жизни. Не проходит и дня, чтобы Люсиана не тосковала по ней, не мечтала с ней встретиться.
        Белла отвернулась, чтобы скрыть нахлынувшие на нее эмоции. Леон взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Она дрожала всем телом, как лист на ветру. Он привлек ее к себе. Ее блестящие темные волосы защекотали ему подбородок. Он твердо сказал:
        - С вашим возвращением в Нью-Йорк следует повременить. Отец привезет ее ко мне на виллу ужинать, и вы сможете увидеться.
        Белла глухо всхлипнула, попыталась высвободиться, но он не пустил ее и только крепче прижал к себе.
        - Она не будет знать, что вы ждете ее. Отец считает, так лучше, и я согласился с ним. Он отказался бы от затеи, не будь твердо уверен, что Люсиана несказанно обрадуется. Если вам требуются подтверждения, я ему позвоню и приглашу приехать сюда.
        Белла уткнулась головой Леону в грудь, как делала Кончитта, когда искала у него утешения. Он осторожно погладил ее по спине.
        - Как же так вы уедете, не повидавшись с ней? - Леон попытался воззвать к ее разуму. - Вы ждали этой возможности всю жизнь! Вы были сильной, устояли в обстоятельствах, которые могли сломить очень многих. Поймите, ваша мама будет гордиться вами. Вы многого достигли.
        - Так хочется в это верить…
        - Вам станет легче, если я скажу, что и сам вами горжусь? Вы чудесная девушка. Как вы только выжили в этой семейке - это выше моего разумения. То, как вы организовали поиски вашей матери в чужой стране, без посторонней помощи, вообще не поддается описанию.
        - Спасибо на добром слове… - прохрипела Белла.
        - Соберите вещи, а я вас подожду. Пока вы еще остаетесь в Италии, считайте себя моей гостьей. О машине можете не беспокоиться. Оставьте ключи в холле на столе, и мой человек вернет ее в агентство. А на вилле у вас будет еще целый день впереди, чтобы приготовиться к встрече.
        - Вы просто необыкновенно добры ко мне.
        Он прижался губами к ее виску:
        - А почему бы нет? Я действительно счастлив от того, что помог вам через столько лет найти вашу мать. - Леон не мог сделать это для своей дочери, но сделал это для нее. - Вы же не лишите меня этой радости, правда?
        Белла медленно подняла голову. Уголки ее губ слабо приподнялись.
        - Нет, конечно же нет. Но я так волнуюсь. Что, если…
        - Не углубляйтесь в это, - мягко перебил он, сжимая ее предплечья. - Уверяю вас: знай она, что ждет ее сегодня вечером, она боялась бы гораздо сильнее, чем вы. Папа сказал, что все эти годы Люсиана страдала от того, что информация по вашему удочерению была закрытой. Но даже если бы ей удалось получить ее через суд, она все равно боялась, что вы сочтете ее поступок непростительным и наотрез откажетесь встретиться.
        - Неужели это правда? - пробормотала Белла со страхом и надеждой.
        - Спросите у моего отца! Он не стал бы мне лгать, и предвкушает вашу встречу. Мы оба с ним не можем этого дождаться.
        И он правда не был сердит?
        - Совсем наоборот! Он верит, что ваша встреча поможет даже устранить некоторые проблемы его семейной жизни.
        - То есть?
        - Ее постоянную грусть, свое неумение утешить ее.
        - Ох, Леон… - В глазах Беллы засветилась надежда.
        Не в силах противиться искушению, Леон обхватил ее лицо ладонями. Но этого было мало - ему с необычайной силой захотелось ощутить вкус ее губ, и, склонившись к Белле, он поцеловал ее по-настоящему, так, как хотел сделать в прошлый раз.
        Нежно раздвинув губами ее губы, Леон вдруг почувствовал, как Белла отвечает ему, и от этого все его тело охватило пламя. Поцелуй незаметно становился все более глубоким… Леону следовало остановиться, но его неудержимо влекло к ней.
        - Белла… - пробормотал он ее имя, охваченный желанием.
        Но в следующее мгновение она отстранилась и попятилась к двери. Леон мгновенно почувствовал себя обездоленным:
        - Что-то не так?
        - Должен же кто-то прекратить это безумие! - воскликнула Белла, с трудом переводя дыхание. - Я вас не виню. Я могла бы сразу воспротивиться, но не стала, потому что… мне было приятно…
        «Удивительно честная женщина!»
        - Я могла бы сказать, что сама не знаю, что на меня нашло, но это будет ложью, - добавила она. - Дело в том, что я еще ни разу не была близка с мужчиной и немного забылась…
        - Вы хотите сказать…
        - Удивительно, правда? Это в двадцать четыре года! - пробормотала Белла. Я не стала вас останавливать, я… понимаю, почему вы стали меня целовать. Вы были счастливы в браке и тоскуете по жене. А у меня нет оправдания, так что давайте согласимся - это было временное умопомрачение, которое не повторится, и пообещайте, что мы не окажемся снова в такой ситуации. Пообещайте, Леон! Иначе я не смогу все это выдержать, даже если так никогда и не увижу свою мать. - Ее глаза ярко вспыхнули.
        - Обещаю, что никогда ничего не сделаю вопреки вашему желанию. Так вам будет спокойнее?
        - Нет.
        «Просто потрясающая честность!»
        - Пока вы собираетесь, я спущусь в холл и оплачу счет, - произнес он.
        Она отодвинулась от двери:
        - Я не рассчитываю, чтобы вы будете за меня платить.
        - Знаю. Потому и хочу это сделать, - произнес он.
        Во всем ее прекрасном существе нет ни единой корыстной мысли. А ее губы только что едва не довели его до сердечного приступа. В Белле Петерсон множество неожиданных сторон, и все они волнуют и изумляют. А Леон уже считал, что после смерти Бенедетты ни одной женщине не удастся его увлечь.
        Он вышел из комнаты и оплатил пребывание Беллы в отеле, прибавив щедрые чаевые, отчего сумрачные глаза Розы значительно подобрели.
        Белла собралась быстрее, чем предполагал Леон. Она вышла в холл с чемоданом и сумкой через плечо. Несомненно, поспешить ее заставило волнующее ожидание встречи с матерью, но он подозревал, что она и без того пунктуальна всегда и во всем. Еще одно качество, которое он оценил по достоинству.
        Леон взял у нее багаж, и они направились к машине. Второй раз за два дня он вез ее к себе домой. Впрочем, со вчерашнего утра, когда он лег спать после бессонной ночи, проведенной с дочерью, много всего произошло.
        Леон уже больше не задавался вопросом, почему звонок помощника на виллу заставил его собраться и отправиться в банк за разъяснениями. Во всем, что случилось, он явственно чувствовал руку судьбы. И от этого ему становилось жутко.
        Глава 4
        Час спустя после того, как Белла устроилась в красивой гостевой спальне, которую накануне видела лишь мельком, в дверь к ней постучали. Она как раз сушила только что вымытые волосы.
        - Синьор послал меня узнать, не нужно ли вам что-нибудь постирать или погладить? - спросила стоявшая за дверью горничная.
        Еще ни разу в жизни Белле не предлагали таких услуг. Ей очень хотелось выглядеть безупречно в глазах матери, и она решила воспользоваться великодушным гостеприимством Леона.
        - Одну минуту!
        Белла торопливо подошла к чемодану, который поставила на сундук в ногах королевских размеров кровати. Открыв его, достала костюм цвета лайма с короткими рукавами и белой отделкой.
        - Хорошо бы слегка его отутюжить, - объяснила она, вручая костюм горничной.
        - Я сию минуту верну его вам.
        - Спасибо.
        Белла расчесала свои волнистые волосы и надела жемчужные сережки. А вот жемчужные бусы удалось застегнуть не сразу - руки плохо слушались. Сегодня вечером сбудется ее мечта. Несмотря на все комплименты Леона, страх разочаровать мать никак не желал покидать ее.
        Как все-таки хорошо, что она захватила с собой белые туфли-лодочки, - собирая вещи для поездки, Белла сомневалась, что представится случай их надеть.
        Горничная в самом деле быстро управилась с костюмом.
        - Синьор сказал, что вы можете спуститься в патио, когда будете готовы, - произнесла она.
        Мысль о Леоне заставила сердце Беллы биться сильнее. Она все еще помнила прикосновение его губ, и это наполняло ее неведомым прежде восторгом.
        Одевшись и бросив последний взгляд в старинное напольное зеркало, Белла решила, что готова присоединиться к хозяину дома. Одобрит ли он ее наряд? Что, если нет? Насколько это важно для нее?
        Поцелуи Леона стали для нее откровением. В тот момент каждый нерв в ее теле наполнился жизнью. То, что он ее сводный брат, как-то отступило на второй план, стоило им на секунду предаться желанию.
        Не желая заставлять Леона ждать, Белла бросила последний взгляд на фотографию, которую поместила на туалетный столик, вышла из комнаты и спустилась вниз, в холл. Она помнила, как пройти в патио, но не успела подойти к застекленной двери, как к ней подбежала большая коричневая собака, приветливо виляя хвостом. Задержавшись, чтобы погладить ее по голове, Белла увидела, что Леон в патио не один.
        На руках у него была очаровательная белокурая малышка в розовом сарафанчике и розовых сандаликах, цвет которых резко контрастировал с черной шелковой рубашкой, в которую был одет Леон. Приникшей к его груди девочке было месяцев семь.
        Он ходил с ней по двору, что-то приговаривая, снова и снова целуя ее то в щечку, то в шейку. Эта сцена произвела на Беллу такое сильное впечатление, что на глаза ей навернулись жгучие слезы. Каково это - быть настолько любимой…
        Белла вздрогнула. Она помнила ощущение этих губ на своих губах. И к своему стыду она тогда очень не хотела, чтобы он останавливался.
        Эта девочка - его дочь? Может, она дочь Данта, его брата? Белла мало знала о семье Леона.
        Он, видимо, почувствовал ее присутствие, повернулся, и глаза их встретились.
        - Вижу, вы успели познакомиться с Руфо. А теперь идите сюда и познакомьтесь с моей дочерью. Это Кончитта.
        - Ваша дочь? - удивленно воскликнула Белла. Это, конечно, объясняло нежность, которую он проявлял к ребенку. - Ой, - заворковала она ласково, - ты маленькая красавица. - Белла осторожно дотронулась до ручки малышки, цеплявшейся за рубашку отца. - Я много повидала деток в приюте, но не видела никого с таким нежным личиком и кожей. Ты похожа на фарфоровую куколку. - Она подняла глаза на Леона. - Карие глаза у нее, наверное, от матери?
        - Кончитта очень похожа на мою жену.
        - Она определенно была красавицей.
        Леон поцеловал дочь в лобик:
        - Вы, наверное, удивляетесь, что я до сих пор ничего не говорил о своей дочери. Просто мы были заняты более важным вопросом. Я собирался познакомить вас, после того как вы согласитесь приехать ко мне домой и встретиться с Люсианой.
        - Вам не в чем оправдываться. Вы сочтете меня очень бесцеремонной, если я спрошу, как погибла ваша жена?
        - Нет. Она умерла при родах.
        - Ох! Как это ужасно было для нее… для вас… - Белла перевела взгляд на малышку. - Ты потеряла маму? Но такие крошки не должны расти без мамы. Как мне жаль, милая… - У нее задрожал голос. - Но ты, по крайней мере, будешь всегда знать, какая она была, ведь у тебя есть папочка, который ее очень любил. И у тебя остались фотографии.
        И Белла непроизвольно поцеловала маленькую ручку, затем подняла глаза на Леона.
        - Видимо, были какие-то осложнения при родах?
        Он крепче прижал к себе девочку:
        - Вскоре после нашей свадьбы у Бенедетты обнаружили туберкулез кожи.
        Белла, не сдержавшись, ахнула:
        - У нас в приюте им болела одна из сестер.
        Леон снова поцеловал головку девочки:
        - Отец Бенедетты - его уже нет в живых - содержал собачий питомник в имении моего отца. Мы с ней дружили с детства. Когда я вернулся домой, окончив колледж и проработав некоторое время в банке, мы по-настоящему полюбили друг друга и поженились. Свадьба была скромная, на ней присутствовали только самые близкие. Во время беременности болезнь Бенедетты обострилась. Проявился тромбоз вен одной ноги, до той поры скрытый. Сгусток крови оторвался и попал в легкое. В конечном счете это привело к параличу сердца.
        - Ох, Леон…
        - Кончитта родилась преждевременно. Было особенно больно, что Бенедетта умерла, так и не успев подержать нашу дочь на руках.
        Сердце Беллы сжалось от боли.
        - Есть опасность, что Кончитта унаследует эту болезнь?
        - Нет. Педиатр сказал, что она здорова. Не всегда заболевание передается ребенку.
        - Слава богу! - воскликнула Белла. - Как ей повезло, что у нее есть папа. Девочкам необходимы отцы.
        Взгляд Леона проник ей в самую душу.
        - Вы считаете, что это возможно - выполнять двойные обязанности? - спросил он резко.
        Белла услышала в его голосе уязвимость, и это потрясло ее. Выходит, и у этого загадочного принца, который так жадно целовал ее, есть свои слабости. Драгоценный ангелочек, живая копия женщины, которую он любил и потерял.
        - С отцом, который ее любит больше всего на свете, она получит всю любовь, в которой нуждается.
        Он крепче прижал к себе дочку:
        - Надеюсь, вы правы.
        - Я знаю, что это так. Как по-вашему, она испугается, если я ее немного подержу?
        - Вообще-то она привыкла только ко мне и моим домочадцам. Хотите рискнуть? - В его голосе не было возражения, только сомнение.
        - Да!
        По заведенному в приюте порядку старшие дети всегда помогали монахиням нянчить малышей. Белла, не колеблясь, взяла девочку из его сильных рук. Кончитта собралась было заплакать, но Белла закружилась с ней по двору и запела песенку, этим так удивив девочку, что та забыла о слезах и всмотрелась в лицо девушки. Собака побежала за ними. Малышка увидела жемчужные бусы на шее Беллы и схватила их ручками. Белла нежно засмеялась:
        - Они тебе нравятся, правда?
        Леон попытался осторожно отнять бусы. Белла почувствовала его пальцы на своей коже, но девочка не желала выпускать украшение. После нескольких мгновений ласковой борьбы бусы порвались, и жемчужины раскатились по плитам патио. Руфо с азартом бросился за ними.
        - Ух! - Белла снова засмеялась - таким удивленным сделалось личико девочки. - Куда же они делись?
        Кончитта поворачивала головку то в одну, то в другую сторону, пытаясь найти бусы.
        - Мне очень жаль, Белла, - пробормотал Леон, глядя на ее губы.
        Краска бросилась ей в лицо.
        - Какие пустяки, - прерывисто выговорила она.
        - Бусы соберут, и я отдам их в починку.
        - Даже не вздумайте! - сказала она, борясь с мощным влечением к отцу Кончитты, который явно расстроился. С дочкой он становился обычным смертным, и ее сердце таяло. - Это простая бижутерия, я купила их за двадцать долларов на распродаже. Нам совсем не жалко, Кончитта, правда? - Она поцеловала малышку в головку, продолжая ходить по патио, чтобы отвлечься от мыслей о Леоне. Но это мало помогло. - Давай-ка следить за той лодочкой с краснобелым парусом. - Она показала вдаль, но малышка с любопытством смотрела на нее, слез не было и в помине. - Ты, наверное, удивляешься, кто я такая? Меня зовут Белла Донателло. Просто поверить не могу, что наконец-то знаю свою настоящую фамилию. Твой добрый папочка пригласил меня остаться на несколько дней.
        Она подняла глаза и увидела, что Леон стоит в двух шагах от нее.
        - Как будет отец по-итальянски?
        - Papa, - ответил он глухо.
        Белла повернулась с Кончиттой так, чтобы девочка могла увидеть его.
        - Вот твой papa.
        Девочка внезапно захныкала, потянулась к Леону. Белла подошла и отдала ее ему. Но девочка тут же повернулась и продолжила зачарованно смотреть на Беллу. Леон резко втянул в себя воздух.
        - Я ни за что бы не поверил, если бы не увидел своими глазами.
        - О чем вы?
        - Она не зашлась ревом у вас на руках.
        Белла довольно улыбнулась:
        - Я усвоила в приюте, что все дети ревут и это не страшно. Главное - сразу отвлечь их внимание. Монахиням в их облачениях, с крестами на груди удавалось быстро их успокоить. Сейчас мои бусы оказались весьма кстати, да?
        Леон усмехнулся:
        - Когда вы в следующий раз ее возьмете, лучше не давайте ей трогать ваши серьги, они, может, и не дорогие, но остальное в вас… ничем не возместить.
        Его тон дал ей понять, что он вспоминает о недавней сцене между ними. Разве ее можно забыть?
        - Ты слышишь, Кончитта? - Белла пощекотала девочке животик, вызвав ее улыбку. Она потянула за краешек сарафана. - Я тоже люблю розовое. Твой папа купил тебе его потому, что очень хотел тебя в нем увидеть.
        Глаза Леона блеснули в подтверждение.
        - Ее надо покормить до того, как Люсиана и отец придут. Я отнесу ее на кухню.
        - А можно мне тоже пойти и помочь?
        Улыбка сделала Леона еще более неотразимым.
        - Но тогда вам лучше будет переодеться.
        Белла улыбнулась в ответ, изо всех сил пытаясь так явно не восхищаться им.
        - Это не важно.
        Сопровождаемые собакой, они через гостиную вышли в холл. По пути на кухню Белла мельком увидела библиотеку и изящно обставленную столовую. В одно из окон она разглядела бассейн в окружении декоративных цветущих деревьев. И в ее воображении тотчас поселился образ - они вдвоем, в темноте, плещутся в воде под звездным небом…
        На кухне хлопотали три женщины. Леон познакомил Беллу с экономкой Симоной, горничной Кларой и няней Талией, которая забрала у него ребенка.
        Повязав Кончитте слюнявчик, Талия посадила ее на высокий стульчик и устроилась рядом, готовясь кормить ребенка.
        Белла бросила на Леона умоляющий взгляд:
        - Можно мне покормить ее ужином?
        Он удивился:
        - Вы и правда хотите? Она иногда капризничает.
        Я с удовольствием! Я не ухаживала за малышами с тех пор, как стала жить отдельно от приемных родителей.
        Он что-то сказал Талии по-итальянски. Та улыбнулась Белле и поставила на стол баночки с детским питанием. Белла вскрыла банку с мясным пюре.
        - Гм… Пахнет ягненком. - Она взглянула на собаку, которая умильно смотрела на баночку. - Извини, Руфо, но это детская еда.
        В другой баночке были размолотые овощи.
        - Ой, Кончитта, какое тут все вкусненькое! - Она зачерпнула ложкой пюре. - Вот и еда.
        Белла медленно подняла ложку и покружила ею в воздухе. Карие глазки с интересом следили за ее маневрами. Белла поднесла ложку к девочке, которая в ожидании открыла ротик.
        Леон засмеялся:
        - Да вы просто прирожденная мамочка.
        - Не совсем. - Она начала кормить Кончитту, а женщины внимательно наблюдали за ней. - В приюте я всегда кормила малышей. Это единственная моя природная способность.
        - В вашей компании мне говорили нечто другое, - произнес он.
        Ей следует быть осторожнее и не напрашиваться так явно на комплименты. А то еще чего доброго захочется поверить в них…
        - Когда вам не на кого надеяться и надо зарабатывать на жизнь, навыки приобретаются быстро.
        В его глазах промелькнуло сочувствие.
        - После того как вы начали жить самостоятельно, ваш приемный отец не помогал вам деньгами?
        Белла покачала головой, и темная масса блестящих волос рассыпалась по ее плечам.
        - Но нельзя забывать, что они с Надин кормили меня и одевали восемь лет. Многих детей из нашего приюта никто не забрал, они так и жили там до совершеннолетия. Мне еще повезло.
        Через какое-то время Кончитта протянула ручки, показывая, что наелась. Она была очень милой.
        - Думаю, хватит. - Белла развязала слюнявчик, вытерла девочке ротик и взяла ее на руки. - Ой-ой! Кажется, тебе надо переодеться. Где твоя ванная?
        Леон наблюдал за ними, прислонясь к стене.
        - На втором этаже.
        Белла бросила на него взгляд:
        - Если вы покажете, я бы переодела ее. Если вы только, конечно, не против.
        - Вы настолько ее приручили, что она, пожалуй, будет сильно протестовать, если кто-нибудь сейчас вмешается. Пойдемте со мной.
        В этом человеке было роковое обаяние, которое Белла ощутила с первой минуты, и оно все неотвратимее влекло ее. Оставалось только всеми силами сосредоточиться на малышке.
        - У тебя очень красивый дом, Кончитта. Мне всегда хотелось жить в доме с такой вот лестницей. Когда-нибудь ты будешь съезжать по перилам вниз, тайком от твоего papa.
        Белла услышала, как Леон негромко рассмеялся. Ее глаза так и притягивала его атлетическая фигура. Белла вспомнила, как он прижимал ее к себе, и на миг перестала дышать.
        Руфо бежал впереди. Они поднялись на верхнюю площадку лестницы и вошли в детскую.
        - Я как раз представляла себе что-то подобное! Твой папа до невозможности балует тебя, маленькая счастливица!
        Белла словно оказалась в сказочной стране. В детской было все, о чем только может мечтать любой ребенок. На комоде стояла фотография молодой светловолосой женщины, видимо, умершей жены Леона. Кончитте всегда будет не хватать матери, которая умерла сразу после ее рождения. От этой мысли сердце Беллы сжалось. Она хорошо знала, каково это - нуждаться в матери и не иметь ее.
        Она положила ребенка на пеленальный стол у стены и принялась за дело. Посыпав кожу ребенка тальком, Белла надела чистый подгузник. Кончитта не противилась, и это облегчило дело. Леон стоял совсем близко, и запах его геля для душа терзал чувства Беллы.
        - Вы просто загипнотизировали ребенка!
        - Все дело в моем костюме. - Она взяла девочку на руки и, поцеловав в шейку, передала ее отцу. - Она, наверное, еще не видела такого цвета.
        - Так это и есть ваше секретное оружие?
        Белла вопросительно вскинула голову и увидела, что глаза Леона потемнели. В его голосе ей послышалась какая-то резкость, которой она не поняла. Если он не хотел, чтобы она кормила и переодевала девочку, то и сказал бы об этом прямо.
        Упав духом, Белла вдруг услышала мужской голос и, круто обернувшись, увидела в дверях детской мужчину. Наверное, отец Леона. Белла сразу узнала его, так как помнила его по фотографии.
        По лицу отца Леон видел, насколько тот потрясен. Обычно он сразу же подходил к Кончитте, теперь же смотрел только на Беллу. Ее внешность сама по себе приковывала взгляды, но Саллисто конечно же сразу увидел сходство с Люсианой и на миг потерял дар речи.
        - Papa, разреши познакомить тебя с Беллой Петерсон. Белла, это мой отец, Саллисто.
        Пожилой мужчина подошел к Белле, его глаза подозрительно блестели.
        - Вы выглядите как ваша мать в двадцать лет. - Он расцеловал девушку в обе щеки и взял ее за руки. - Моя жена в это не поверит. Я сам верю с трудом.
        - Мне тоже не верится, - дрожащим голосом выговорила Белла. - Все кажется сном. Я счастлива увидеться с вами.
        Саллисто некоторое время изучал ее лицо.
        - Как вы хотели бы, чтобы это произошло, дорогая? - наконец спросил он.
        Леон оценил чуткость отца:
        - Еде Люсиана?
        - Я оставил ее в гостиной, она играет на пианино.
        - Ты можешь побыть здесь с Кончиттой, а я отведу Беллу к ней? - Леон поцеловал девочку и отдал ее отцу. - Я скоро вернусь за вами, и мы вместе спустимся вниз.
        Его отец нежно прижал к себе ребенка и перевел глаза на Беллу:
        - Вам совсем не обязательно спешить, дорогая.
        - Синьор Малатеста, вы уверены, что мы поступаем правильно? - Ее вопрос проник в самую душу Леона.
        - Зовите меня Саллисто. С вами моя жена станет совсем другим человеком, - уверил Беллу пожилой мужчина.
        Она поднесла руку к горлу:
        - Спасибо за вашу доброту и понимание.
        Леон мог только догадываться, что Белла сейчас чувствует.
        - Пойдемте? - тихо предложил он.
        Она следом за ним вышла из комнаты и спустилась по лестнице. Звуки пианино становились громче. В холле Леон остановился:
        - Вы готовы?
        Белла кивнула:
        - Я всю жизнь ждала этого момента, но сейчас идите вы первым.
        Глубоко вдохнув, Леон открыл дверь:
        - Добрый вечер, Люсиана.
        Музыка смолкла. Люсиана встала и торопливо двинулась по восточному ковру ему навстречу:
        - Леон, спасибо, что пригласил нас. Еде же твоя драгоценная крошка?
        Он отметил, что у обеих женщин одинаково дрожит голос, когда они волнуются. Они были примерно одного роста, с темными волнистыми волосами, просто Люсиана стала носить короткие модельные стрижки. Леон поцеловал мачеху в обе щеки и произнес:
        - Наверху, с папой. Но прежде чем они спустятся, я хочу тебя кое с кем познакомить.
        - С кем-то особенным?
        Леон знал, о чем она сейчас подумала. Отец был постоянно озабочен личной жизнью старшего сына и, несомненно, обсуждал список подходящих девушек из знатных семей с Люсианой.
        - Да, она очень особенная. С ней надо говорить по-английски. Заходите, Белла, - позвал он, обернувшись.
        Стоило Белле переступить порог гостиной, как лицо Люсианы выразило сперва недоверие, затем изумление. Она так побледнела, что Леон обхватил ее за плечи и помог сесть на ближайший стул.
        - Твоя дочь прилетела из Нью-Йорка, чтобы разыскать тебя.
        Последовала полная тишина, затем Люсиана воскликнула:
        - Арабелла?!
        Из глаз Беллы хлынули слезы. Румянец сбежал с ее щек. Испугавшись, что она упадет в обморок, Леон поспешил усадить ее рядом с матерью.
        - Это мое полное имя? - спросила она потрясенно. - Арабелла?
        - Да. Арабелла Донателло Слоун… Твой отец был англичанин. Арабеллой звали его бабушку. Она говорила, что это означает «прекрасная львица». А ты такая красавица… Не знаю, как ты меня нашла, но… ох, моя дорогая, моя малышка, я тосковала по тебе с того самого момента, как отдала тебя. И я молилась… Можно мне обнять тебя?
        Словно молния вспыхнула внутри ее, оживив ее, озарив лицо. Белла, как и мать, вся сияла. Они не замечали никого, кроме друг друга.
        При виде двух женщин, которые плакали, обнимались, задавали вопросы в один голос, у Леона перехватило дыхание. Объяснение значения имени Беллы напомнило ему вчерашний разговор о собственном имени, означавшем «лев». И Белла тоже вспомнила, потому что бросила на него быстрый взгляд. Странное совпадение…
        - Я хочу рассказать тебе о твоем отце… У меня дома есть его фотографии.
        Белла улыбнулась Леону.
        - Арабелла - его бабушка - одна его воспитывала. Мы вместе выбирали имя для тебя. И «Арабелла» нам понравилась больше всех. Ты бы обязательно полюбила его, но его убили до того, как мы успели пожениться. Меня так это потрясло, что, когда ты родилась, я решила отдать тебя. Я не хотела, чтобы тебе тоже причинили вред.
        Леон подошел к ним:
        - Теперь мы знаем, что эти смерти не были убийством, и Роберт погиб из-за несчастного случая.
        - Да, но я узнала об этом лишь несколько месяцев назад. Как подумаю обо всех этих годах, которые мы потеряли… - Люсиана начала всхлипывать.
        Белла надолго приникла к ней:
        - Что же случилось с отцом?
        - Роберт стал переходить перекресток, и вдруг откуда ни возьмись вылетел тот автомобиль, на полной скорости, и сбил его… Водитель даже не притормозил, так и оставил Роберта лежать без сознания.
        Белла громко застонала.
        - От потрясения у меня начались преждевременные роды, меня отвезли в больницу. Ты родилась на месяц раньше, Арабелла. Ты еще лежала в интенсивной терапии, когда я хлопотала о его похоронах. Полиция так и не нашла сбившего его человека.
        - Как это было страшно для… тебя… - Белла еще крепче обняла ее.
        - Да, было страшно, тем более что я не могла рассказать отцу. Он ничего не знал о Роберте. Если бы я взяла тебя в Италию, он не позволил бы мне жить с тобой. Но самое главное, я боялась за твою жизнь. Когда я принесла тебя в приют, тебе еще требовался особый уход. Но отец настаивал, чтобы я немедленно возвращалась домой. У него было плохо с сердцем, и он намекал, что хочет познакомить меня с графом Малатестой, жена которого недавно умерла от рака. Мы поженились в день, когда мне исполнилось двадцать. То, что он не отказался от меня, после того как я открыла ему всю правду о себе, означало, что он хороший человек. Но тогда в Нью-Йорке я и подумать не могла, что снова выйду замуж. Мучительно было отдавать тебя, такую маленькую, сестрам. Я сказала, что тебя зовут Беллой. Чтобы никто не смог связать тебя со мной и Робертом. Еще я просила их обещать, чтобы твои приемные родители обязательно водили тебя в церковь.
        - Надин всегда водила меня!
        - Слава богу.
        За все годы, что Леон знал Люсиану, она никогда не говорила так много. Сейчас он за один раз узнал о ней достаточно, чтобы перечеркнуть все те небылицы, о которых шептались слуги и прочие любители сплетен. Но эти пустые слухи тем не менее пагубно сказались на прежнем его к ней отношении.
        Он вышел из комнаты и ненадолго задержался в холле, чтобы успокоиться. Потом через две ступеньки побежал наверх. Войдя в детскую, он увидел, как Саллисто помогает Кончитте строить башню из кубиков.
        - Что же… можно и не спрашивать, как все прошло. У тебя все написано на лице.
        Леон кивнул:
        - Ты был прав. Эта встреча для них - дар небес. Спустись и посмотри сам.
        Он поднял дочку, сжимавшую в руке кубик, и они направились к двери в сопровождении Руфо. Спустившись в гостиную, они увидели, что Люсиана и Белла сидят на диванчике, поглощенные беседой, которая перемежалась то слезами, то смехом.
        - Простите нас за вторжение, но моя дочка непременно хочет к вам присоединиться.
        - Кончитта! - Люсиана подбежала, чтобы взять ее у Леона.
        Обе женщины принялись ворковать с ней, и девочка заулыбалась. Еще ни разу на нее не изливалось такого обилия нежности и любви.
        Леон переглянулся с отцом. Оба мужчины были довольны.
        - Ужин готов. Пойдемте все в столовую. Сегодня мы будем ужинать все вместе. - Слова Леона привели женщин в восторг.
        Он принес стульчик Кончитты, и они попросили, чтобы ее посадили между ними за стол, освещенный свечами.
        Леон, оглядевшись, осознал вдруг, что впервые после смерти матери почувствовал себя в кругу семьи. Он уже многие годы не видел отца таким веселым и беззаботным. А Люсиана изменилась настолько, что он с трудом узнавал ее. Ушло уныние, исчезло это постоянное выражение затаенной грусти в глазах.
        И еще за его столом сидела та, которая всколыхнула в нем новые незнакомые чувства…
        После смерти Бенедетты Кончитта была единственной его радостью. Потеряв жену, Леон не мог смотреть на других женщин. Он был уверен, что никогда уже не свяжет себя узами брака. Никто ему не был больше по-настоящему нужен, кроме дочери.
        Кончитта стала спасением, утешением для Леона. Перенеся столько потерь, привыкнув к равнодушию брата, он жил ради дочери. Ее обожали все домочадцы, но он все равно бдительно стерег ее, боясь, что с ней может случиться плохое.
        Он пребывал в угнетенном состоянии, и в его жизнь ворвалась Белла Петерсон. Леон сознавал, что его мир перевернут вверх ногами, а его обуревают непонятные чувства.
        Не надо было целовать ее тогда!
        Клара принесла кофе, и Леон попросил ее позвать Талию, чтобы она взяла и уложила девочку. Кончитта начала ерзать и капризничать.
        - Если вы не против, можно я приготовлю ее ко сну? - вдруг спросила Белла.
        - Уверен, что Кончитта будет счастлива. - Елядя, как дочка реагирует на Беллу, Леон понял, что она нуждается в матери.
        - Спасибо! Мы можем пойти вместе, - предложила она Люсиане.
        - Ее пижама лежит в верхнем ящике комода, - подсказал Леон.
        - Твоя пижамка? Наверняка она тоже розовая, - сказала Белла малышке.
        - Розовый Кончитте особенно идет, но и другие цвета ей тоже к лицу, - пояснила Люсиана, когда они вместе выходили из столовой, непринужденно разговаривая, словно мать и дочь, которые никогда не знали разлуки. - Она уже сейчас красавица…
        Снова оставшись наедине, Саллисто и Леон посмотрели друг на друга.
        - Судя по всему, Люсиана не захочет больше разлучаться с Беллой, теперь, когда они нашли друг друга. Ты говорил, она хотела лететь в Нью-Йорк в воскресенье? - спросил отец.
        - Она так планировала, - пробормотал Леон, которому не хотелось заглядывать слишком далеко вперед.
        - Пока она остается в Римини, ей лучше жить у нас. Мне очень хочется забрать их обеих домой. - Он немного помедлил. - Я еще не успел сказать Люсиане, что собираюсь удочерить Беллу, чтобы она стала законным членом нашей семьи.
        Леон не удивился намерению отца, узнав теперь, как страдала Люсиана с тех пор, как отдала дочь в приют.
        Одолеваемый тревожными мыслями, Леон поднялся из-за стола.
        - Пойду посмотрю, как они справятся. Ты не говорил Данту про Беллу?
        - Нет. Пиа очень переживает, что никак не может забеременеть. Он повез ее на несколько дней во Флоренцию, развеяться. Они вернутся только завтра днем. Это и к лучшему. Надо дать Люсиане и Белле еще немного времени, прежде чем мы сообщим им новость. А потом Данту и Пиа понадобится время, чтобы переварить новости.
        Леон оставил отца в столовой и пошел на кухню, чтобы попросить Талию приготовить бутылочку с молоком для Кончитты.
        В детской сияющая Люсиана держала девочку, которую успели переодеть в белую полосатую пижамку. Белла, стоя рядом, щекотала ей пальчики. Ребенок громко хохотал.
        Люсиана увидела его первой.
        - Ох, Леон, она самый прелестный ребенок на свете. - Ее глаза светились счастьем. Лицо Беллы подтверждало эти слова. - Как жалко, что ей надо спать.
        - Уверен, что и она не хочет ложиться, но в самом деле пора. - Он подошел и взял на руки дочь, которая охотно прильнула к нему, этим согрев его сердце.
        Талия уже спешила с бутылочкой в руке. Она села в кресло-качалку, и Леон передал ей Кончитту, которая сразу же закапризничала.
        - Кончитта, слушайся Талию. - Он поцеловал ее в щечку и вместе с двумя женщинами вышел из детской.
        Саллисто ждал их внизу лестницы. Он взял Беллу за руку:
        - Твоя мама и я хотим, чтобы ты, пока еще остаешься в Римини, провела это время у нас в палаццо. Если хочешь, поедем с нами прямо сейчас.
        Леон почувствовал, что Белла замялась, и обрадовался, хотя и не должен был.
        - Белла уже устроилась здесь на сегодняшнюю ночь, папа. Сейчас поздно, она устала, будет лучше, если я привезу ее в палаццо завтра к завтраку. И мы все вместе обсудим планы на будущее, - произнес он.
        Люсиана обняла дочь:
        - Конечно, ты устала. Признаюсь, и я тоже. Но завтра мы весь день проведем вместе. Я не могу дождаться.
        - Я тоже!
        - Я люблю тебя, Арабелла.
        - И я тебя люблю, - прошептала Белла.
        Они обнялись и долго не размыкали объятий. Потом все вместе вышли в холл. Люсиана перевела взгляд на Леона:
        - Пожалуйста, привези с собой Кончитту тоже. Мы не устаем на нее любоваться.
        Леон кивнул, и отец с мачехой скрылись за дверью. Когда она закрылась, он повернулся к Белле:
        - Я не слишком поспешно вмешался? Еще не поздно пойти с ними.
        Она покачала головой:
        - Я очень даже благодарна вам за то, что вы вмешались. Что бы вы ни говорили, но мое появление ставит маму и вашего отца в сложное положение. Пока я остаюсь здесь, у них есть возможность спокойно все обсудить. Она очень хорошо отнеслась ко мне, но…
        - Она была абсолютно искренней, - поспешно произнес Леон. - Я знаю ее четырнадцать лет. Когда она вас увидела, так обрадовалась, что я едва узнал ее.
        Белла прикусила губу, затем заметила:
        - Но это не меняет того факта, что она отдала меня и никто об этом не знал. А теперь, когда я появилась, все узнают, что у нее до брака с вашим отцом был ребенок.
        - Вы и правда думаете, что для них это имеет значение?
        - Не знаю… Мама сказала, что хотела меня спасти. Но все причины уже в прошлом, я объявилась нежданно-негаданно, и ей придется столкнуться со сплетнями. Я не за себя волнуюсь, я меньше всего хочу принести несчастье в вашу семью.
        - Белла, это очень благородно, но она же дала понять, что готова распахнуть вам объятия.
        - Возможно. Но думаю, будет лучше, если завтра утром она приедет сюда, чтобы до моего возвращения в Нью-Йорк мы могли бы поговорить в узком кругу. Ее присутствие в вашем доме не привлечет внимания.
        - Если бы я знала, что мой приезд в Италию осложнит ей жизнь…
        Леон провел рукой по волосам:
        - Пойдемте в патио и там поговорим.
        Она молча последовала за Леоном в заднюю часть дома. Когда он открыл двери, ведущие в патио, повеял морской бриз, напоенный ароматом цветов из сада. Белла подошла к перилам:
        - Это место просто божественное!
        - Самое мое любимое.
        - Я понимаю почему.
        Леон встал рядом с ней, изучая ее изящный профиль, наполовину скрытый темными волосами.
        - Забудьте обо всем хотя бы на минуту и ответьте мне на один вопрос.
        Она посмотрела на него:
        - Вы хотите спросить, что я сейчас испытываю?
        У нее была обезоруживающая привычка читать его мысли.
        - Вы можете выразить это словами?
        - Нет, - быстро ответила она. - Люсиана изумительная. Я и надеяться не смела, что настолько. И ваш отец - удивительный человек. Все эти годы потребность разыскать ее была самым заветным моим желанием. Но пока мы сидели с ней на диванчике и она рассказывала мне свою жизнь, я вдруг поняла, какой вред ей причинила.
        Леон заглянул ей в глаза, в которых блестели слезы.
        - Не понимаю вас…
        - Она не заслужила того, чтобы я вот так вторглась в ее жизнь и снова принесла с собой боль и горе, которое она преодолела с таким трудом. Нет! - Белла выставила вперед ладони, не давая ему возразить. - Монахиня предупреждала, что я очень рискую, пытаясь отыскать родную мать. Когда вы сказали, что я могу встретиться с ней у вас за ужином, я решила, что сама знаю, как будет лучше. И когда познакомилась с вашим отцом, то продолжала так считать. Но больше не считаю…
        Леон быстро собрался с мыслями:
        - Просто сейчас в вас заговорила та ваша сторона, которая привыкла ощущать себя нелюбимой. Вы боитесь, что, узнав вас ближе, она увидит ваши недостатки?
        Белла с силой сжала перила:
        - Я никто рядом с ней. Она утонченная, прелестная. Я не встречала никого добрее ее. Она никогда не скажет, что у нее на самом деле в мыслях. У нее и вашего отца устоявшаяся жизнь. В ней нет для меня места и быть не может.
        - Белла, вы очень ошибаетесь.
        - Это трудно объяснить, но я чувствую, что бесцеремонно посягнула на их жизнь…
        - Посягнули? Если вы именно это чувствуете, то вините меня, ведь я этому содействовал.
        Снова ее глаза увлажнились слезами.
        - Я могла отказаться от вашего приглашения. Конечно, я вас не виню. Вы замечательный. Во всем. Но я в Римини чужая.
        - А сейчас в вас заговорила та сторона, которая считает, что не заслуживает хорошего отношения и любви. Вам просто требуется время, Белла. Вы слишком привыкли, что в прежней жизни ваш приемный отец и брат вас подавляли, отвергали. Если вы после сегодняшней встречи сбежите, то снова поддадитесь прежним привычкам. Вам стоит все-таки считаться с чувствами вашей матери.
        - Да я только о ней и думаю сейчас!
        - Что, по-вашему, она почувствует, если ваш страх быть отвергнутой лишит ее возможности общаться с вами? Это как обоюдоострая бритва.
        Белла покачала головой:
        - Я не знаю, что мне делать!
        - А как вы думаете, она знает?
        Белла горестно вздохнула:
        - Я не уверена… Если бы мама попросила меня, чтобы я сегодня пошла с ней…
        Вот оно!
        - А если она боялась давить на вас? Когда я упомянул про вашу усталость, Люсиана ухватилась за это, как за предлог. Понимаете?
        - Я… может, и в самом деле не понимаю. Я уже успела так сильно ее полюбить, Леон! Но теперь мне страшнее, чем прежде. - Белла посмотрела на него, и он прочел в ее глазах смятение и отчаяние.
        Леон сопереживал Белле, но не мог позволить себе снова обнять ее после обещания держаться на расстоянии.
        Глава 5
        Белла пыталась взять себя в руки. Еще недавно она гордилась тем, что сама управляет своей жизнью, так почему же сейчас так расклеилась?
        Нельзя было целовать человека, который скорбит по умершей жене. Это унизительно. И безумно.
        Белла улыбнулась, изображая спокойствие, которого вовсе не ощущала.
        - Спасибо, что помогли мне справиться со страхом. Кончитте несказанно повезло иметь такого отца. Вы будете для нее настоящим оплотом силы и разума.
        Я, кажется, справилась со своими нервами и теперь могу надеяться на сон. Спокойной ночи.
        Не глядя на Леона, Белла направилась в гостевую спальню и закрыла за собой дверь.
        Спокойная ночь? Смешно!
        - Синьорина?
        Белла вышла из ванной:
        - Да, Симона?
        - Синьор Малатеста спрашивает, готовы ли вы спуститься в холл. Он хочет отвезти вас в палаццо, как только вы соберетесь.
        - Я спущусь сию минуту, спасибо.
        Белла уже час как поднялась, потому что просто не могла больше лежать в постели. Она всю ночь не сомкнула глаз. Немного поэкспериментировав, она стянула волосы в узел на затылке, а в уши вдела любимые серьги с розовыми топазами. Люсиана была такой элегантной, что Белла хотела ради нее выглядеть как можно лучше.
        Этим утром она надела костюм-тройку с короткими рукавами, бледно-розовый. Когда Белла надевала этот костюм на работу, он всегда вызывал восторг коллег.
        Выйдя из дома, она увидела Леона, который пристегивал Кончитту к детскому креслицу, устроенному на заднем сиденье темно-синего седана. Леон был в светло-коричневом костюме, а Кончитта - в желтом с голубым летнем костюмчике. Она была хорошенькая, словно картинка.
        - Доброе утро, солнышко!
        Леон выпрямился, взглянул на Беллу.
        - Доброе утро, Арабелла, - проговорил он, окидывая внимательным взглядом ее фигуру.
        Под этим взглядом Белла почувствовала, как у нее подгибаются колени.
        - Можно я сяду с ней? - Не дожидаясь ответа, она обошла машину и села на заднее сиденье.
        Там уже устроился Руфо - на полу, под детским креслицем. Белла почесала ему за ушами, а он в ответ лизнул ей руку. Белла пристегнулась и повернулась к девочке:
        - Как ты, милая? Какие у тебя красивые ракушки на шапочке.
        Она потрогала их, и малышка, улыбнувшись, потянулась ручками к ее волосам. Леон все еще стоял, заглядывая в салон с другой стороны. В мире определенно не было другого такого потрясающего мужчины.
        - Как я уже говорил вам, попробуйте, на свой страх и риск.
        - После жемчуга что значат несколько выдернутых волос? - весело проговорила Белла.
        - Она уже заприметила ваши серьги, - хмыкнул он. - Они, кстати, замечательно на вас смотрятся.
        - Спасибо.
        Леон сел за руль и повез их в город. Белла впервые после приезда смогла взглянуть на Римини глазами туриста. До сих пор она была настолько поглощена своими поисками, что практически ничего не замечала вокруг.
        Они ехали по автостраде, и Леон исполнял роль гида. По одну сторону дороги тянулся ряд изумительно красивых отелей. По другую - сотни разноцветных зонтов, установленных рядами на полосе знаменитого пляжа длиной в двенадцать миль.
        - Это настоящий рай для любителей солнца, Леон!
        - Если только вас не смущают толпы отдыхающих, - усмехнулся он. Сам он мог не волноваться по этому поводу - его частный пляж был закрыт для посторонних и, несомненно, бдительно охранялся.
        Спустя несколько минут они преодолели небольшой подъем и увидели потрясающей красоты старинное здание апельсиново-розового цвета.
        - Ох, Леон!
        - Это и есть палаццо Малатесты. Наша семья приобрела его в девятнадцатом веке. Тогда он был небольшим, но потом неоднократно перестраивался. Как и в других аристократических виллах на адриатическом побережье, в нем сочетаются современные удобства и очарование старины.
        Они миновали ворота и поехали по извилистой аллее, обсаженной кипарисами и другими фантастическими деревьями.
        - Просто дух захватывает! Наверное, когда вы были маленьким и приглашали друзей поиграть, они думали, что умерли и попали на небо.
        - Затрудняюсь сказать, но мы с Дантом часто прятались в парке от слуг. А были случаи, что гости тут просто терялись.
        - Вот уж неудивительно.
        Они ехали еще некоторое время и наконец остановились перед фасадом дома, на круглой площадке с фонтаном в центре. Белла с волнением увидела, как из дома вышла Люсиана и подбежала к автомобилю с ее стороны. Белла поспешила выбраться из машины, и они крепко обнялись.
        - Теперь я верю, что вчерашний вечер мне не приснился! - Люсиана обхватила ее лицо ладонями. - Моя дорогая девочка, ты когда-нибудь сможешь называть меня мамой? Не нужно принуждать себя, но…
        - Я уже вчера тебя так называла, - призналась Белла.
        - Как чудесно. Давай возьмем Кончитту и войдем в дом. - Белла оглянулась и увидела, что Леон уже держит дочь на руках. - Мы собираемся завтракать на террасе, - объявила Люсиана. - Я сказала, чтобы для Кончитты приготовили высокий стульчик.
        Руфо первым вбежал в фойе, где их ждал Саллисто. Он встретил Беллу теплой улыбкой. Это развеяло ее страхи.
        Пройдя внутрь, Белла была потрясена роскошными гобеленами и мозаичным полом. В особенное восхищение ее привела галерея с витражами из цветного стекла. Леон объяснил, что прежде это была домашняя церковь, но во время войны она была частично разрушена.
        По коридору они вышли на террасу, где их ждал настоящий пир. Но Белла прежде всего обратила внимание на раскинувшийся внизу сад. Посередине газона находилась гигантская шахматная доска. Расставленные на нечетных квадратах статуи римских богов символизировали двенадцать месяцев.
        - Я никогда не видела ничего подобного! Здесь все как в сказке. - Она невольно отыскала взглядом Леона. - Вот, значит, какая у вас была площадка для игр в детстве!
        Он с улыбкой глядел на нее.
        - Садись со мной, дорогая. Я приготовила фотографии твоего отца, - произнесла Люсиана.
        Белла последовала приглашению матери. Дрожащими руками она взяла у нее несколько снимков.
        - Он здесь такой молодой и красивый! - Ей не верилось, что она видит своего родного отца.
        - Он и был таким. Возьми их себе, у меня есть еще.
        Внимательно рассмотрев фотографии, Белла убрала их в сумочку. За необычайно вкусным завтраком она потеряла счет времени, отвечая на расспросы матери о жизни в приюте. Потом заговорили о Петерсонах.
        Саллисто покачал головой:
        - Не могу понять, почему тебя не удочерили еще в младенчестве.
        - Я тоже спрашивала об этом сестер. Они объяснили, что я родилась до срока и была очень слабой, нуждалась в особом уходе и отставала в развитии. Заговорила вообще только в четыре года. К тому времени я уже была слишком большой.
        - Милая! - Люсиана надолго прижала ее к себе.
        - Но в конце концов меня все же взяли в семью. Правда, я не видела особой любви между Надин и Беном. Думаю, он все-таки по-своему любил ее, раз согласился удочерить меня. Но лучше бы меня поместили в семейный приют, откуда в случае чего всегда можно уйти.
        И у тебя не было адвоката? - в ужасе спросила ее мать.
        - Нет. Однажды я набралась храбрости и заговорила об этом с Надин. Она сказала, что хотела, чтобы я чувствовала себя равноценным членом семьи. У нее были добрые намерения, но в ее семейной жизни было слишком много проблем. Мнения Клиффа они точно не спросили. Он так был зол на меня, что я ушла от них, едва мне исполнилось восемнадцать. Я уже говорила, они разбились в автомобильной аварии…
        Глаза Люсианы стали очень печальными.
        - Куда же ты пошла, дорогая моя?
        - Я нашла квартиру, которую стала снимать с двумя другими девушками. Затем я обратилась в компанию мобильной связи, и меня взяли. Это был счастливый день.
        - Она теперь менеджер, - вмешался Леон. Он встал из-за стола и прогуливался вокруг с Кончиттой на руках. - На самом деле через два месяца компания собирается перевести ее в головной офис в Нью-Йорке.
        Белла вскинула голову:
        - Мне этого не говорили. Сказали только, что меня хотят повысить.
        Он стал серьезным:
        - Я превысил свои полномочия, когда позвонил им, и не хотел выдавать вам все ожидающие вас сюрпризы.
        Снова Леон сумел удивить ее!
        - Как интересно! - воскликнула Люсиана, но на лице ее промелькнуло беспокойство. - Ты очень любишь свою работу?
        Вопрос матери поставил Беллу в тупик. Она повернулась к ней. Скрытый смысл вопроса был ей ясен. Они встретились только вчера вечером. Расставаться прямо сейчас представлялось немыслимым им обеим.
        - Да, вполне. Это неплохой заработок, и к тому же они оплачивают мои вечерние курсы. Остался только один семестр, и я получу диплом.
        - Я горжусь тобой! Ты все еще живешь со своими соседками?
        - Да. Так дешевле и удается откладывать деньги. - Белла достала из сумки бумажник и вынула фотографии подруг. Среди них была и фотография семьи Петерсон.
        Саллисто изучил снимки и подался вперед:
        - Странно, что тут нет фотографии твоего теперешнего друга. Почему ты не замужем? Или американцы сплошь ослепли? Кто тот несчастный, которого ты в настоящее время сводишь с ума?
        Белла негромко рассмеялась:
        - У меня нет времени на личную жизнь, я учусь и стараюсь вывести вперед свой магазин.
        - Ты рассуждаешь как Леонардо, - проворчал он.
        - Кончитта требует всего моего внимания, - откликнулся Леон.
        Белла почувствовала, что между Леоном и его отцом есть какие-то разногласия. Она успела убедиться, как сильно Леон любит свою дочь. Странно, что Саллисто вообще затронул эту тему, ведь ему известно, что его сын продолжает тосковать по умершей жене.
        Белла могла только позавидовать женщине, которая в один прекрасный день войдет в жизнь Леона и завладеет его сердцем. Но возможно, он никогда не сможет полюбить другую… Белла как раз размышляла над этим, когда на террасе послышались шаги. Обернувшись, она увидела молодого человека и женщину, одетых в дорогие спортивные костюмы.
        - Дант! - Саллисто вышел из-за стола навстречу сыну, в чертах лица которого явно просматривалось сходство с отцом и старшим братом. - А мы ждали вас только к вечеру, - сказал он по-английски. - Но вы вернулись очень вовремя, чтобы познакомиться с нашей дорогой гостьей. Белла Петерсон, она прилетела из Нью-Йорка. Это мой сын Дант и его красавица жена Пиа.
        Белла не могла не согласиться с ним - Пиа с ее янтарными глазами и элегантно подстриженными светло-рыжими волосами была действительно очень красива. Они подошли, чтобы поздороваться с Беллой, потом заняли места за столом. Белла почувствовала себя неловко - брат Леона явно обратил внимание, что она сидит рядом с Люсианой, и не мог не заметить сходства между ними. Он то и дело поглядывал на них. Как и его жена, которая что-то тихо сказала мужу.
        Саллисто повернулся к жене:
        - Сага! Почему бы не сказать им прямо сейчас?
        Люсиана кашлянула и встала. Белла поймала странно выжидающий взгляд Леона. У нее создалось впечатление, что он не вполне уверен, как все обернется, и по ее спине пробежал неприятный холодок.
        - После долгих лет сбылась моя мечта. - Люсиана взяла Беллу за руку. - Когда-то мой отец отправил меня в Нью-Йорк, полагая, что здесь мне угрожает опасность. Вы знаете эту историю, но есть кое-что, о чем не знал никто, кроме вашего отца. Который настолько любил меня, что все равно женился на мне. Вы и представить не можете, чем стала для меня его любовь и как сильно я с тех пор его полюбила.
        Признание Люсианы тронуло Беллу до глубины души. Она заметила, что у Саллисто увлажнились глаза. Но потом увидела смятение на лице Данта, и кровь застучала у нее в висках.
        - Там я встретила англичанина, Роберта Слоуна, и мы полюбили друг друга. Когда оказалось, что мы ждем ребенка, мы решили пожениться с разрешения моего отца или же без него. Но не успели - Роберт погиб, попав под машину. Я тогда была уверена, что это убийство, и у меня начались преждевременные роды…
        Дант был явно потрясен до глубины души. Он медленно перевел на Беллу глаза. И ей внезапно вспомнился угрожающий взгляд Клиффа, когда Надин впервые познакомила их. Это воспоминание заставило ее внутренне сжаться. А Люсиана тем временем завершила свой рассказ:
        - Ее настоящее имя - Арабелла Донателло Слоун. Она на этой неделе прилетела в Римини, чтобы разыскать меня. Если бы не Леон, мы никогда бы не встретились.
        Дант повернулся к брату, и Беллу оглушил поток итальянских слов.
        - Наша гостья не говорит по-итальянски, - напомнил ему Леон.
        Он поймал взгляд Беллы, и в их глазах промелькнула одна и та же мысль. Это был тот самый кризис, которого так боялась Белла.
        Саллисто вмешался в разговор и по-английски рассказал Данту, как Белла искала людей с фамилией Донателло и ее направили в банк Леона.
        - Это несомненное чудо! - подхватила Люсиана. - Вы представить не можете, как я сейчас счастлива. Мы с Саллисто проговорили всю прошлую ночь. Мы надеемся, что она решит навсегда поселиться здесь в палаццо вместе с нами.
        Пока Белла пыталась уяснить себе услышанное, Саллисто постучал вилкой по своему хрустальному бокалу. Кашлянув, он проговорил:
        - С этого момента мы хотели бы заботиться о тебе. Теперь, когда ты встретилась с матерью, нельзя, чтобы что-либо разлучило вас снова. - Он сжал руку жены. - Я намерен удочерить тебя, Арабелла.
        - Удочерить? - ахнула Белла. - Я… я не знаю что сказать… - У нее перехватило дыхание.
        Он мягко улыбнулся:
        - Тебе и не надо ничего говорить.
        Беллу настолько переполнили чувства, что она даже не заметила, как Дант поднялся из-за стола, сильно побледнев. Он обвел взглядом присутствующих. Мрачный блеск в его темных глазах не на шутку испугал ее.
        - Вот так история! Впрочем, сходство между матерью и дочерью говорит само за себя, так что можно обойтись без теста на ДНК, - отчеканил он. Взгляд его наконец остановился на Белле. - Добро пожаловать в семью Малатеста, Арабелла. Мы вполне оправдываем свою репутацию, не так ли?
        - Прекрати! - оборвал его отец.
        - Прости, папа, - ответил сын с насмешкой. - А теперь извините, но у нас с Пиа есть и другие дела. - И он покинул террасу в сопровождении подавленной жены.
        - Не беспокойся, - немедленно после их ухода повернулся Саллисто к Белле. - Мы с твоей мамой все обговорили накануне. Получилось не совсем удачно, мы не ожидали, что они вернутся так быстро, но раз он застал нас врасплох, мы решили, что Дант должен все узнать сразу. Когда они поговорят об этом с Пиа, он извинится за свое плохое поведение.
        Белла встала из-за стола:
        - Меня очень тронуло ваше предложение жить с вами, но боюсь, идея удочерить меня ему показалась чрезмерной. Саллисто, я не то чтобы беспокоюсь, мне просто тяжело. Точно такая же реакция была у Клиффа, моего брата, когда Надин привезла меня из приюта домой. Он был абсолютно к этому не готов.
        - Но это совсем другой случай, - решительно возразил Саллисто. - Ты родная дочь Люсианы, Дант - мой сын. Вы оба дороги мне и твоей матери.
        Эти слова растрогали Беллу.
        - Разница в том, что Дант - взрослый женатый мужчина, который сам намерен растить детей, а не незрелый подросток. Твое вхождение в семью только обогатит его жизнь, а никак не ущемит ее.
        - Д-даже если так… - Белла замялась. - Он жил с вами с рождения и теперь испытал настоящий шок. Это может ударить по вашей семье, вызвать сплетни.
        Может быть, будет лучше, если вы сегодняшний день проведете с ним и его женой? Им, конечно, захочется обсудить все это с вами.
        И Белла беспокойно взглянула на Леона, надеясь, что он поддержит ее.
        - Кончитта уже дремлет, и я, пожалуй, лучше вернусь на виллу с Леоном. - Она нагнулась, чтобы поцеловать мать, потом Саллисто. - Спасибо за чудесное утро. Я не заслужила всей этой любви. Вы не представляете, до чего я вас люблю. Мы встретимся позже.
        Леон уже взял дочку на руки и приготовился уходить. Они вышли из палаццо, и Белла, сев на заднее сиденье седана, устроила Кончитту на ее креслице. Руфо запрыгнул следом и лег на пол.
        Белла поцеловала девочку в носик.
        - Ты так хорошо вела себя сегодня утром, что заслуживаешь награды. - Она порылась в сумочке и достала губную помаду. Малышка схватила тюбик и немедленно засунула себе в рот. Это дало ей занятие до конца поездки.
        Если бы Белла не захотела сбежать, Леон сам настоял бы на том, чтобы немедленно покинуть палаццо. Выражение лица Данта открыло ему то, о чем он и так догадывался.
        Его обычно спокойный уступчивый брат привык держать свои чувства при себе, подобно вулкану, медленно копящему магму. Но сегодня они изверглись в атмосферу, обнаружив давнюю боль и новую обиду.
        - Когда мы вернемся на виллу, я попрошу Талию уложить малышку, а мы с тобой поговорим спокойно о том, что произошло.
        - Невыносимо думать, что все это из-за меня! Это разрушит жизнь твоей семьи. Мне не хотелось огорчать маму тем, что я так поспешно ушла, но когда я увидела глаза бедного Данта… - Белла закрыла лицо ладонями.
        - Можешь не сомневаться, что она и папа все правильно поняли. Дант наконец-то отреагировал на старую боль, которую долго подавлял в себе. Его поведение было направлено вовсе не против тебя. Все это назревало с того самого дня, когда отец объявил нам, что снова женится.
        - Мне ужасно жаль его.
        Леон чувствовал то же. Он посмотрел на нее в зеркало заднего вида:
        - У тебя есть с собой купальник?
        Она моргнула:
        - Да.
        - Хорошо. Когда приедем, переоденься и спускайся в патио, мы пойдем на пляж. Нам обоим надо направить негативную энергию в позитивное русло.
        Белла кивнула:
        - Ты снова читаешь мои мысли. Мне сейчас страшно хочется поплавать.
        - Еще тебе понадобится полотенце, они лежат в стенном шкафу у тебя в спальне.
        - Спасибо.
        Дорога не отняла много времени. Войдя в дом, Леон, прежде чем передать обожаемую дочурку няне, осыпал ее поцелуями. Поднявшись к себе, он переоделся в черные купальные трусы. После чего позвонил Берто и предупредил, что на работу сегодня не придет, если только не случится крайней необходимости. По пути к двери он захватил полотенце.
        Он не удивился, увидев, что Белла уже ждет его в патио. Она была босиком. Ей не терпелось поговорить, он прочитал это в ее глазах.
        - Я рада, что ты это предложил. Мне тоже хочется напоследок подвигаться. Пойдем.
        Напоследок? Поведение Данта за столом в самом деле резало, словно ножом.
        Они спустились на пляж. Белла сняла халатик и, бросив его поверх полотенца, побежала к морю. Леон лишь мельком успел увидеть бело-голубое бикини. Она выглядела в нем потрясающе.
        - Вода теплая, как в ванне! - восхищенно воскликнула Белла, окунаясь в море.
        Он подплыл к ней ближе:
        - Ты приехала в Римини в самое жаркое время года.
        - Неудивительно, что в городе столько отдыхающих. Но это божественно!
        В течение следующего часа ей удалось загнать боль вглубь. Белла ныряла и качалась на волнах, а Леон тем временем медленно плавал вокруг нее. Только когда они вышли на берег и растянулись на полотенцах, он решил, что теперь можно обсудить наболевшее. Он повернулся на живот, чтобы видеть Беллу. Она сделала то же. Она и представить не могла, до чего ему по душе была ее природная скромность. Леон искал и не находил в ней ничего такого, что могло вызвать неприятие и помочь побороть влечение.
        - Какие мысли приходят в твою умную головку?
        - Лесть тебе ничего не даст, тем более что ты и так легко читаешь мои мысли, - пробормотала Белла.
        Он повернулся на бок:
        - Но не сейчас.
        Белла тяжело вздохнула:
        - За восемь лет жизни с приемными родителями и Клиффом я многое поняла. Оправданно или нет, но Клифф чувствовал себя преданным собственными родителями. Они должны были найти для него хорошего специалиста, психолога. Когда я увидела выражение на лице Данта, он до того напомнил мне Клиффа, что у меня начались спазмы в желудке.
        - Да, новость его явно расстроила.
        - Не только эта новость, Леон. - Белла села и обхватила руками колени. - Я увидела маленького мальчика, который когда-то потерял мать и сильно горевал о ней. Твой отец сказал, что он уже взрослый женатый человек и справится с собой, но боюсь, что его мир снова рухнул.
        Леон медленно кивнул:
        - Если я правильно понял, его привело в смятение именно решение papa тебя удочерить. Можешь назвать это ревностью. В детстве мы с ним оба страдали от нее из-за новой жены отца.
        - И теперь все повторяется! Он увидел, насколько твой отец предан моей матери. Когда Саллисто объявил, что намерен удочерить меня, Дант побледнел.
        - Я заметил, - проговорил Леон.
        - Я вижу только один выход.
        - Ты не можешь сейчас уехать!
        - Я должна! Разве ты не понимаешь? Пока я остаюсь в Римини, я буду жутким напоминанием о его прошлом. У нас с мамой еще будет время решить, как лучше все устроить. У меня есть карьера, перспективы. Через несколько дней я с головой уйду в работу. Она сможет навещать меня в Нью-Йорке. К тому же, если я уеду, мамина тайна не откроется, и вам не будут угрожать сплетни.
        Леон стиснул зубы, затем произнес:
        - В твоем рассуждении два слабых места. Первое - Дант все равно уже узнал о твоем существовании. Второе - теперь, когда вы с Люсианой нашли друг друга, она не сможет жить вдалеке от тебя. Я думаю, и для тебя визита раз в месяц будет недостаточно. Так что об отъезде можешь забыть.
        У Беллы задрожал подбородок. Его охватило сумасшедшее желание схватить ее в объятия и начать целовать все ее прекрасное тело, но она, видимо, почувствовала опасность, осторожно отодвинулась от него и поднялась.
        - Остаться в Италии надолго я не могу. Как ты не понимаешь: Дант будет мучиться! Это нечестно по отношению к нему. Он же не просил ни о чем подобном. Как и вы все, вот только он может не суметь с этим примириться.
        Леон встал:
        - Он примирится. Это только вопрос времени.
        - Не знаю. Я вспоминаю его лицо, и становится так больно. Я должна уехать. В палаццо я сейчас жить не могу, ведь это всегда был дом Данта. Мне ничего другого не остается, как улететь в Нью-Йорк.
        - Нет. Пока ты в Римини, ты останешься у меня, подальше от Данта и все-таки рядом с Люсианой.
        Белла покачала головой:
        Я не могу остаться у тебя… ты знаешь почему. Если я и задержусь еще на какое-то время, то только в гостинице.
        Леон не успел ничего сказать, как она попятилась, схватила с песка полотенце и побежала к лестнице, ведущей наверх, к вилле.
        Леон еще некоторое время стоял на берегу, ожидая, когда уляжется душевное смятение.
        Глава 6
        Охваченная паникой, вызванной новыми, незнакомыми для нее ощущениями, Белла вбежала в свою комнату и заперлась в ванной. Она разделась, включила душ и встала под струю воды.
        Осуществив свою мечту и отыскав мать, Белла перевернула вверх тормашками свою жизнь и жизнь других людей. Никогда уже все не будет прежним, и это по ее вине!
        За считаные минуты жизнь Данта превратилась в кошмар. Теперь Белла не сможет примириться с собой, не предприняв нечто радикальное, способное избавить его от боли.
        Она не могла дольше оставаться у Леона. Боже, он же ее сводный брат! И она уже поняла ужасную правду - ее чувства к нему далеко не сестринские. Она не сможет, оставаясь в его доме, противиться желанию.
        Высушив волосы, Белла надела единственные джинсы, которые захватила с собой, и блузку цвета хаки. Прежде чем выскользнуть из комнаты, Белла написала записку и оставила ее на туалетном столике. В ней она сообщала, что пошла прогуляться и скоро вернется.
        Не встретив никого на пути, Белла снова направилась на пляж. Это был единственный способ покинуть хорошо охраняемую виллу. Она быстро миновала вышку спасателя. Насколько Белла знала, там дежурил один из телохранителей Леона. Но можно было не волноваться об этом - она уже оказалась в общественной части пляжа. Вскоре Белла вошла в один из отелей.
        Взяв в вестибюле несколько рекламных проспектов на английском, она направилась к стоянке такси и назвала адрес водителю. Через несколько минут он высадил ее у старинного моста Тиберия.
        Мучительно гадая, что делать дальше, Белла перешла реку и попала в исторический центр города. Почувствовав голод, она перекусила в маленьком кафе. Затем она решила поймать такси и вернуться на виллу. Но, поднявшись из-за стола, едва не натолкнулась на Леона, который катил перед собой коляску с Кончиттой.
        - Леон! - воскликнула Белла, крайне удивленная.
        При виде его высокой сильной фигуры в джинсах и белой тенниске у нее перехватило дыхание.
        Его губы изогнулись в чарующей улыбке.
        - А мы последовали за тобой.
        Белла должна была догадаться, что охранники наверняка сообщат Леону о ее передвижениях. За ней незаметно следили, ее контролировали. Беллу бросило в жар, и, чтобы скрыть смятение, она присела на корточки и поцеловала Кончитту:
        - Так вот чем ты занималась? Наверное, весело было?
        Девочка улыбалась ей так, словно узнала ее и обрадовалась.
        - Когда мы нашли записку, решили к тебе присоединиться, - добавил Леон.
        - Я как раз собиралась поймать такси и вернуться.
        - Очень хорошо. Я припарковал машину на противоположной стороне улицы.
        Покоряясь неизбежному, Белла попросила:
        - Можно я повезу коляску?
        - Попробуй, только осторожнее лавируй между прохожими.
        Белла погладила девочку по мягким волосикам:
        - Нам это нипочем, да, солнышко?
        Пока они пробирались сквозь толпы туристов к автомобилю Леона, наверное, каждая встречная женщина задержала на нем восхищенный взгляд. Его черные волосы, яркая внешность привлекали внимание.
        - Остановимся по пути у delfinario.
        - Что это?
        Леон помог Белле с Кончиттой устроиться на заднем сиденье:
        - Думаю, это тебя развлечет.
        - Это животное, растение или минерал?
        Он рассмеялся:
        - Сейчас сама увидишь.
        У Беллы затрепетало сердце. Они некоторое время ехали по набережной и остановились у какого-то парка, видимо с аттракционами.
        - Я понесу Кончитту, - произнес Леон.
        Они подошли к большому бассейну под открытым небом. В воде сновали какие-то млекопитающие.
        - Дельфины!
        - Да, дельфины. - Леон купил билеты и нашел свободные места на заполненных зрителями скамьях.
        Выступление комментировали на итальянском, и Белла уловила несколько знакомых слов. Ей очень нравилось, как звучит этот язык. Дети на трибунах восторженно следили за представлением.
        - Смотри, Кончитта. - Белла показала рукой. - Видишь delfino?
        Белла не могла сдержать радость оттого, что она здесь, с Леоном и Кончиттой.
        - Кажется, моя маленькая tesoro проголодалась, - вскоре заметил Леон.
        - Можно я ее покормлю и уложу спать, когда мы вернемся? - Занимаясь девочкой, Белла ощущала спокойствие, в котором сейчас очень нуждалась.
        - Конечно. Талия сможет немного отдохнуть.
        - Ты слышишь, Кончитта? - Белла поцеловала девочку, наверное, уже в сотый раз.
        Когда они приехали на виллу, Леон отнес дочку на кухню, посадил на стульчик и достал детское питание. В течение последующего получаса Кончитта ела, перемазавшись пюре.
        Леон невольно засмеялся:
        - Надо уметь так испачкаться.
        - Все дети пачкаются, если кормление превращается в игру. Зато она очень счастлива. Смотри, как она сияет. Я не видела ребенка милее… Но теперь ее нужно хорошенько искупать, - ворковала Белла.
        - Я как раз хотел это сказать. В ванной под раковиной ее маленькая пластмассовая ванночка.
        - Я все приготовлю. - Белла хотела выйти из комнаты, но Кончитта заплакала, и Белле пришлось вернуться. - Солнышко, я только поднимусь наверх.
        Снимая с девочки передник, Леон пристально взглянул на Беллу:
        - Моя дочь уже так тебя полюбила, что больше не хочет забот Талии.
        - Надеюсь, это не так, - пробормотала она. - Я вернусь через минуту, Кончитта.
        Она торопливо поднялась по лестнице в ванную, наполнила ванночку водой и достала детский шампунь и полотенце.
        - Леон! - окликнула она. - Все готово.
        - Мы уже идем. - Он быстро вошел в ванную с девочкой на руках, уже раздетой, и посадил ее в ванну.
        Кончитта залопотала, принялась шлепать по воде ладонями.
        - Ты уже сейчас любишь поплескаться, да, милая? Это хорошо, ведь у тебя здесь и бассейн, и море в двух шагах, - говорила Белла.
        Леон с улыбкой налил немного шампуня на головку девочки. Белла вспенила шампунь и принялась массировать.
        - Тебе приятно, маленькая кареглазая Сусанна?
        - Что это значит? - поинтересовался Леон - он прекрасно владел английским, но кое-какие слова, видимо, ему были незнакомы.
        - Это маленький цветочек, желтый, с коричневой серединой, которая такого же цвета, как ее глаза.
        Он кивнул:
        - А я когда впервые их увидел, то подумал о маковой сердцевине.
        - Да, тоже похоже. Когда она вырастет, сведет с ума всех ragazzi в Римини.
        Леон рассмеялся:
        - Твое знание итальянского впечатляет. Будем надеяться, что это случится не завтра.
        - Ну, не знаю. Дети растут очень быстро. - Белла поцеловала девочку. - Тебе приятно, дорогая? Мне очень. - Белле в самом деле никогда еще не было так хорошо, как в эти мгновения.
        - Тут мы с тобой единодушны, - произнес Леон.
        Купание закончилось, Белла закутала ребенка в вафельное полотенце, а Леон достал спальный комбинезон.
        - Вот бутылка. - Он протянул ее Белле. - Хочешь ее покормить?
        - Ты же знаешь, что да.
        Белла села в кресло-качалку с девочкой на руках и начала напевать колыбельную. Кончитта после всех развлечений дня быстро задремала. Бутылочка не успела опустеть, как она смежила ресницы. Они были длинными, как у Леона. Скоро девочка уже спала глубоким сном.
        - Теперь, раз мы предоставлены сами себе, я хочу пригласить тебя на морскую прогулку на катере, - произнес Леон, когда они тихо покинули детскую. - Ты должна увидеть берег с моря. Это незабываемое зрелище. Причал в двух шагах отсюда, утром ты шла в противоположную сторону. Я хотел бы обсудить с тобой один важный вопрос. Я, кажется, нашел решение нашей проблемы.
        - Я тоже. - Белла в воскресенье, как и задумала, улетит в Нью-Йорк, и Леону не удастся ей помешать.
        - Прекрасно, значит, обменяемся мнениями, - произнес он тоном, не допускающим возражений. - Давай встретимся в патио минут через двадцать. Захвати накидку, ночью на воде бывает прохладно.
        Кивнув, Белла спустилась в свою спальню. Она не представляла, какой выход придумал Леон, и не хотела его слушать, потому что вопрос касался душевного спокойствия Данта.
        В дверь постучали.
        - Синьорина! - На пороге стояла Клара. - Графиня Малатеста звонила, пока вы купали девочку. Она просила вас перезвонить. - Горничная протянула ей листок бумаги с записанным в нем телефоном.
        - Спасибо, Клара.
        Она ушла, и Белла, достав из сумки мобильный, позвонила матери.
        - Арабелла? - ответила Люсиана.
        Белле до сих пор не верилось, что она запросто разговаривает с матерью, которой ей так не хватало всю жизнь.
        - Мама! Я так рада, что ты позвонила. Слышать твой голос… для меня это чудо.
        И я хотела сказать тебе то же самое, дорогая. Как провела день?
        - Я гуляла по городу, потом Леон повез меня и Кончитту смотреть на дельфинов. Потом мы покормили девочку и искупали. Она недавно заснула. - Разумеется, Белла не стала ничего говорить о влечении, которое она испытывает к Леону. Только при мысли о нем у нее пересыхало во рту так, что было трудно глотать. - А как Дант? Я о нем очень беспокоюсь.
        - Говоря по правде, он и нас беспокоит. Они с женой весь день не покидали своих апартаментов. С тех пор как у них отдельный вход, мы их почти не видим. Мы с Саллисто все равно считаем, что поступили правильно, рассказав им правду. - Люсиана помолчала мгновение, затем продолжила: - Но я знаю: муж переживает.
        - Мне кажется, когда бы Дант ни узнал, он отреагировал бы одинаково. Может, вечером он как раз решит поговорить с вами, поэтому я сегодня не приеду. Можно мне повидать тебя завтра?
        - Утром я заеду за тобой, и мы вместе прокатимся. Хочу познакомить тебя с моей жизнью. Мы будем разговаривать и кутить напропалую. Что скажешь?
        Белла улыбнулась:
        - Звучит здорово.
        - Скажем, в половине девятого?
        - Отлично, я буду готова. Мама, я люблю тебя.
        - А я тебя. Разве неудивительно, что мы можем говорить это друг другу?
        - Да.
        Белла бросилась на кровать, вспоминая тот день, когда Клифф объявил ей, что в их семье она нелюбимая и ненужная.
        Тогда Белла была ребенком и отреагировала по-детски. Сейчас она была взрослой и понимала недовольство Клиффа, как и Данта. В обоих случаях именно она, Белла, стала причиной их страданий. И сейчас в ее силах положить этому конец.
        Когда настала пора выходить, Белла схватила свитер и торопливо спустилась в патио. Она, конечно, выслушает Леона, но ничто не заставит ее отложить свой вылет в Штаты в воскресенье.
        Увидев ее, Леон сразу понял: что-то произошло.
        - Что случилось?
        - Я поговорила с мамой по телефону. Дант весь день не показывался.
        - Несколько минут назад мне то же самое сказал отец, но это неудивительно. У него такая манера - прятаться.
        - Что значит - такая манера?
        - Есть вещи, которых ты не знаешь.
        Она прерывисто вздохнула:
        - Я знаю одно: мой приезд в Римини причинил ему боль.
        - Это я причинил ему боль.
        Она посмотрела на Леона:
        - Как ты можешь такое говорить?
        - Так и есть. Именно я организовал вашу встречу. Этого Дант не смог стерпеть и набросился на меня.
        Белла покачала головой:
        - Это настоящая драма. Мама предложила завтра утром покатать меня. Может, когда Дант увидит, что она ушла, он захочет поговорить с отцом?
        - Не думаю.
        - Почему ты так уверен?
        - Я объясню, когда мы поднимемся на катер. - Леон меньше всего хотел, чтобы Белла считала причиной всех бед себя.
        Он помог ей взойти на борт комфортабельного катера. Заставив ее надеть спасательный жилет, он отвязал концы и запустил двигатель. Они медленно вышли из бухты.
        Белла оперлась коленями на скамью и облокотилась о борт:
        - Здесь всегда так спокойно?
        - По вечерам да. Но ближе к ночи поднимется ветер.
        - Зрелище действительно потрясающее. В сумерках с этими огоньками на берегу все выглядит просто сказочным.
        - Твои глаза сейчас цвета сумерек…
        Слова Леона встревожили Беллу.
        - Ты хотел рассказать про Данта.
        - Когда наша мать умерла от рака, мне было одиннадцать, а Данту десять. Несколько лет мы были безутешны. Отец всегда был погружен в свой бизнес, и только мама играла с нами и делала нашу жизнь увлекательной. Она умела это, как никто другой. Мы обращались к ней с любой проблемой, и она всегда все улаживала.
        - Вам очень повезло.
        - Да, но после ее смерти в нашей жизни образовалась пустота, которую ничто не могло заполнить. Иногда Бенедетта видела, как я гуляю по саду, и присоединялась ко мне со своей собакой. Она ничего не говорила, но ее присутствие уже было некоторым утешением, и я начал делиться с ней всем, что было на душе. Но у Данта, к сожалению, не было такого товарища, а я сам не поддержал его.
        - Не говори так! Даже просто иметь брата или сестру - это уже много. В приюте было несколько сестер и братьев, так им даже не надо было ничего обсуждать - так сильна была связь между нами. Если бы ты мог поговорить об этом с Дантом, я уверена - он сказал бы, что для него много значило иметь брата.
        Леон некоторое время внимательно смотрел на Беллу, затем ответил:
        - Ты очень проницательна, и иногда я даже побаиваюсь. Но ты еще не дослушала до конца.
        Она невесело улыбнулась:
        - Не забывай, у меня была прекрасная возможность наблюдать чужую жизнь. Ты наверняка встречал таких, как я. Со временем я перестала себя жалеть.
        - Ну, сейчас ты преуспевающая деловая женщина.
        Белла подалась вперед:
        - Что же не так в твоих отношениях с братом? Мне хотелось бы понять! Это было очень тяжело, когда Саллисто объявил, что собирается снова жениться? - Глаза ее были полны сочувствия.
        - Ответить честно?
        Белла кивнула.
        - Мы с Дантом почувствовали себя преданными.
        - Бедные!
        - По правде говоря, я никак не мог представить его с другой женщиной. Наша мама была идеальной, она все превращала в забавную игру, всегда веселая, оживленная, всегда готовая выслушать и помочь. После ее смерти в доме воцарилась мрачная атмосфера. Каждый вечер Дант приходил ко мне в комнату и горько плакал. И мне приходилось сдерживать слезы и утешать его.
        - Как это грустно. Думаю, ваше горе гораздо тяжелее всего того, что я терпела в приюте. Быть сказочно счастливыми с такой матерью и вдруг лишиться ее…
        Он глубоко вздохнул:
        - Но все стало еще хуже, когда отец привел Люсиану в палаццо. Наследница «Донателло Даймонде» по возрасту годилась ему в дочери. Мне она показалась холодной и замкнутой.
        У Беллы сжалось сердце.
        - Не могу ее представить такой.
        - Потому что встреча с тобой сделала ее другим человеком. Я в то время ненавидел Люсиану за то, что она такая красивая. Было понятно, чем она так привлекла отца. Как тебе говорила библиотекарь, ходили слухи, что мать Люсианы, а потом и отец ее были убиты.
        Белла кивнула.
        - Кое-какие слухи связывали с этими преступлениями моего отца, но я знал, что он не способен на такое. Меня переполняла злость.
        - Почему?
        - Я был уже достаточно взрослый, чтобы понять, - женился он на ней не по любви. Он сделал то, что делали до него другие Малатеста, - прибрал к рукам фамильное богатство Донателло, присоединил его к нашему семейному достоянию. Тогда по городу усиленно ходили всевозможные слухи. Все ждали - появится ли на свет новый наследник. Я считал, что он предал маму, и не мог его простить. Дант чувствовал то же самое и хотел убежать из дома.
        - Как ужасно! - прошептала Белла.
        - Я сказал отцу, что пока этого нельзя делать, но когда нам исполнится восемнадцать, мы непременно уйдем. А до тех пор должны терпеть и жить с этими жуткими слухами о семье Донателло. Но потом я сам предал его, когда решил уехать в колледж.
        - Ты должен был жить собственной жизнью.
        Он рассеянно провел рукой по волосам.
        - Его утренняя вспышка показала мне, что тогда я совершил ошибку. - Леон резко встал, чтобы облегчить боль, терзавшую его изнутри.
        - О чем ты?
        - Я бросил Данта наедине с его горем. А должен был остаться и помогать ему. Я не остался. Папин брак и сопутствующие ему сплетни внушали мне такое отвращение, что я дождаться не мог, когда покину палаццо. Я мог бы прекрасно учиться в здешнем колледже, но уехал в Рим, чтобы оказаться подальше от дома. И за годы моего отсутствия горе Данта превратилось в ожесточение. Когда я вернулся, у него уже появились свои друзья. Я поселился на вилле и занялся бизнесом. Потом стал все больше времени проводить с Бенедеттой, и мы с братом отдалились друг от друга. И произошло это по моей вине.
        Белла положила ладонь ему на руку. При этом по всему его телу разлилось непроизвольное наслаждение.
        - Ты ничего не мог поделать, - проговорила она.
        Леон посмотрел на ее руку:
        - Нет, мог, но слишком носился с собственной болью. Дант внешне не проявлял признаков протеста, но можно представить, какое смятение было у него в душе, когда отец и Люсиана поженились.
        - Отец не пытался сначала подготовить вас к своему браку с моей мамой?
        - Говоря по правде, нет. Но если бы и попробовал, это ни к чему бы хорошему не привело. Будь уверена, что я никогда не переставал любить отца, но нас разделила пропасть. Пока я учился, не терял с ним и Дантом связи, даже приезжал на каникулы. Но прошло четыре года, прежде чем я окончательно вернулся в Римини. После этого брат уже больше не делился со мной своими мыслями. Та близость, что раньше была между нами, навсегда исчезла. Боюсь, что для него это стало обидой, которую он мне так и не простил.
        Он женился на Пиа Ровере, дальней родственнице по материнской линии. Они остались жить в другом крыле палаццо. Это устраивало отца и меня тоже, потому что я предпочитал жить отдельно на вилле.
        - Она очень приятная девушка.
        - И любит Данта, я уверен. С тех пор мы втроем занимаемся делами банка. К сожалению, мои отношения с отцом остаются натянутыми из-за моего брака с Бенедеттой.
        - Я не понимаю…
        - Женившись на ней, я сделал то, чего не делали до меня другие Малатеста, - выбрал женщину без титула. Я ясно дал понять, что не собираюсь следовать отжившему обычаю. И у отца не оставалось выбора, кроме как позаботиться, чтобы хотя бы Дант последовал его совету.
        - И он женился на Пиа, которая происходит из аристократической семьи?
        Леон снова нахмурился:
        - Теперь, когда Бенедетты нет, отец рассчитывает, что я женюсь снова, и на этот раз на родовитой невесте, которая станет новой матерью Кончитты. Он не делает из этого секрета. И всякий раз, как он заводит разговор об этом в присутствии Данта - а это случается часто, - я повторяю, что, даже если бы не был в трауре, все равно не сделаю так, как он хочет. Я напоминаю, меня больше не интересует брак, и я хочу только быть хорошим отцом для своей дочери.
        Белла прерывисто вздохнула:
        - А почему он так настаивает, как ты думаешь?
        - Потому, что я старший сын и должен унаследовать титул.
        - Иными словами, он хочет, чтобы титул получил именно ты, а не Дант?
        - Да. Он просто придерживается обычая. Вот и отец Люсианы был того же сорта. Но и в этом вопросе мы не находим общего языка.
        - Странно, что он не запретил тебе жениться на Бенедетте.
        - Он и запретил, но мы поженились без его ведома, и потом он уже ничего не мог поделать.
        Белла печально смотрела на Леона:
        - Тебе, наверное, ужасно ее не хватает. Расскажи мне о ней?
        - Я знал ее с детства. Она была ровесницей Данта. Наша мать очень любила животных, и мы могли проводить часы в питомнике, играя с собаками. Бенедетта всегда была там, помогала отцу. Ее мать к тому времени умерла, и наша мама опекала ее. Нам она была все равно что сестра.
        - Значит, ваша любовь выросла из давней дружбы?
        Леон кивнул:
        - Мои чувства к ней изменились после того, как я вернулся из Рима.
        - Как это произошло?
        - Она работала у своего отца, у нее тогда был спиноне, прекрасная собака, очень преданная. Как-то осенью я приехал в палаццо и узнал, что собака пропала. Я-то знал, как сильно она ее любила, и, взяв с собой слуг, отправился на поиски. И мы нашли… собаку. Ее застрелил, по-видимому, браконьер, проникший на территорию имения.
        - Как это ужасно, просто невозможно представить!
        - И я не мог. Когда мы увидели, как она лежит там, у меня появилось чувство, словно застрелили меня самого. Бенедетта так горевала, что я начал за нее бояться. Я все бросил, чтобы хотя бы неделю побыть вместе с ней. Мы поддерживали друг друга. Меня всегда привлекала ее мягкость, сердечность…
        - У вас, наверное, был замечательный брак.
        - За то короткое время, что было нам отпущено, я был счастлив как никогда прежде.
        Он услышал, как Белла глубоко вздохнула.
        - Когда-нибудь Кончитта услышит историю вашей любви. - И добавила, чуть помешкав: - Как ужасно было узнать о ее болезни. Когда это случилось? Я надеюсь, ты не против того, что я спрашиваю…
        Леон впервые за все время чувствовал потребность выговориться.
        - Сначала она просто стала быстро уставать, начали выпадать волосы. Я часто возвращался из банка раньше, чтобы побыть с ней, утешить ее. Потом ей стало тяжело находиться на солнце. Появились и другие симптомы. Распухли лимфатические узлы, поднималась температура, возникли проблемы с почками.
        - Это страшно, Леон.
        - Мне не хотелось верить, что ей станет хуже. Мы надеялись, что болезнь отступит. Мы ждали появления Кончитты, я и подумать не мог, что потеряю ее во время родов. Я долго не мог прийти в себя.
        - Мне страшно жаль. Она тяжело умирала?
        - Нет, все случилось быстро.
        - Значит, тебе дважды есть за что быть благодарным, и прежде всего за доченьку. - Белла опустила голову. - Как ты справлялся с новорожденной?
        - Ты же видела Симону и Талию. Они служили еще в маминой семье, я безоговорочно им доверяю.
        Они обожают малышку, я, конечно, без них пропал бы.
        - А отец вам помогал?
        - Да. Все помогали, как могли. Любовь к Кончитте несколько нас сблизила.
        - И ты полагал, что теперь-то, после вашего счастливого брака с Бенедеттой и рождения дочери, Саллисто оставит свои планы и даст тебе возможность самому распоряжаться своей жизнью.
        Леон кивнул:
        - Так поступил бы любой родитель. Теперь тебе, наверное, стало понятнее, с чем мне приходится постоянно сталкиваться. Но я никогда не женился бы на женщине из высшего общества.
        - Почему ты в этом так категоричен? Мне в самом деле любопытно.
        - Мои родители были официально помолвлены еще до того, как увидели друг друга. И в общем, их брак, который за них устроили, можно сказать, удался. Я видел, что они уважали и ценили друг друга. Иногда даже проявляли нежность. Но только когда мама умирала, я узнал, что она любила совсем другого человека и ей пришлось от него отказаться.
        - Трудно даже представить такое, - пробормотала Белла.
        - Когда я понял, какую жертву она принесла, чтобы выйти замуж, повинуясь долгу, я решил, что такая ситуация никогда не повторится со мной. И когда настал момент, не колеблясь, сделал предложение Бенедетте.
        Белла беспокойно шевельнулась на скамье:
        - Но значит, твоему отцу тоже пришлось принести жертву.
        Леон кивнул:
        - Знаешь, что интересно? Когда отец рассказывал, как делал предложение Люсиане, он добавил: «Конечно, это было не то, что я чувствовал к вашей матери».
        - А как, ты думаешь, было на самом деле?
        - Он до сих пор старается представить дело так, что любил маму, но я знаю, что это неправда. Они никогда друг друга не любили. Хочешь услышать кое-что еще?
        Белла взглянула на Леона, лицо ее, освещенное фонариками, выражало глубокое сочувствие.
        - Мне кажется, правда в том, что он очень любил Люсиану. Настолько, что женился на ней, несмотря ни на что.
        Белла проговорила:
        - Уверена, и она сумела искренне его полюбить. То, как она разговаривала с ним за столом, убедило меня, что они очень близки.
        - Настолько, что он решил удочерить тебя.
        - Но он не должен этого делать! - Ее лицо сморщилось, словно от боли. - Подумай, какой удар это будет для Данта! Я этого не вынесу. Отговори его, Леон!
        - Согласен. Я придумал надежный план. Я подвел брата, когда уехал в Рим, но теперь смогу загладить свою вину.
        - Что ты хочешь сделать? - воскликнула она. - Скажи мне!
        - Мне понадобится твоя помощь. Все должно быть настолько убедительным - для всех, без исключения, - чтобы никто даже не усомнился, что это происходит всерьез.
        Глаза ее вспыхнули.
        - Я готова.
        - Надеюсь, это правда.
        - Даю слово. После того как Дант ушел из-за стола, я просто не нахожу себе места.
        Леон мягко сжал ей руку:
        - Прежде всего, позвони начальству и скажи, что хочешь взять отпуск по семейным обстоятельствам. Скажи, что ты в Италии, в гостях у матери, которую только что разыскала. Скажи, что возникли обстоятельства, из-за которых ты не сможешь выйти в понедельник на работу. Пусть дадут еще немного времени.
        - Думаю, мне пойдут навстречу, тем более что я раньше никогда не просила отпуск.
        - Отлично. - Леон взглянул на часы. - Сейчас как раз подходящее время, у тебя рабочий день уже начался. - Он протянул ей свой телефон. - Поговори, а потом займемся непосредственно планом.
        - Ты пока не сказал, в чем он состоит.
        - Прежде надо убедиться, что тебе ничто не помешает остаться в Римини. Если не получится, мне придется задействовать другой план. Звони, а я пока включу мотор. Возвращаемся.
        Шум мотора помешал Леону полностью услышать телефонный разговор. Когда катер подходил к пирсу, Белла уже закончила. Привязывая катер, Леон украдкой взглянул на нее:
        - Как все решилось?
        - Мне даже не верится, что шеф был так любезен. Он сказал, чтобы я не беспокоилась и оставалась здесь сколько сочту нужным.
        - Отлично.
        Белла отдала Леону телефон и сняла спасательный жилет, который он убрал под лавку. Она надела свитер:
        - Когда ты расскажешь свой план?
        - Не знаю, как ты, но я бы выпил кофе. Пойдем в дом и проверим, как там Кончитта. Потом у нас будет впереди вся ночь, чтобы его обсудить.
        - Да, кофе сейчас будет кстати. Становится довольно холодно.
        Леон помог Белле сойти на берег, и они в молчании направились к вилле. Они не касались друг друга, но напряжение между ними сделалось весьма ощутимым. Талия, встретившая их в холле, сообщила, что Кончитта спит, как ангел.
        Прежде чем пройти на кухню, Леон и Белла поднялись и на цыпочках пробрались в детскую. Они засмеялись, увидев, что девочка и не думает спать. Она увидела их и запищала.
        - Она ждала тебя, чтобы пожелать спокойной ночи, - прошептала Белла.
        Леон подошел к кроватке и взял дочку на руки. Сердце его растаяло, когда она поцеловала его и погладила по щекам.
        - Она тебя обожает, Леон.
        Кончитта обернулась на голос Беллы и, к их удивлению, потянулась к ней. Белла тут же подхватила ее.
        - А меня ты поцелуешь на ночь? Повезет ли мне? Я люблю тебя, солнышко. - Она прошлась с Кончиттой по комнате. - Хотела бы я, чтобы она меня понимала.
        - Ей вовсе не надо знать английский, чтобы понимать, о чем ты говоришь, - пробормотал Леон.
        - Правда? - Белла снова поцеловала девочку.
        Та прильнула к ней, как к матери.
        Леон собирался поговорить с Беллой на кухне за чашкой кофе, но его дочурка неожиданно выбрала другое место и время для этого разговора.
        - Раз уж она проснулась и теперь не сразу заснет, я посвящу тебя в свой план прямо сейчас. Чтобы не дать моему отцу тебя удочерить, мы должны немедленно пожениться.
        Глава 7
        Белла громко рассмеялась:
        - Немедленно - это когда?..
        - Завтра.
        - Не знала, что такое возможно, - усмехнулась она.
        - У меня есть приятели в разных структурах.
        - Ну, естественно. Это и будет решением всех проблем? Для человека, который до сих пор скорбит по жене и больше не собирается жениться?
        Леон непроизвольно улыбнулся:
        - А еще я делаю предложение женщине, которая, по ее словам, вовсе не думает о браке.
        Белла погладила Кончитту по спинке:
        - Ну хорошо. Теперь, когда ты меня заинтересовал, надо послушать, что у тебя на самом деле на уме.
        - Ты только что это услышала.
        - Не шути так, Леон.
        - Когда ты как следует подумаешь, поймешь, что в этом есть смысл. Наш брак сделает удочерение ненужным, потому что ты станешь моей женой, хозяйкой дома, матерью моего ребенка.
        Слушая его, Белла крепче прижала к себе девочку.
        - У нее слипаются глазки, она уже дремлет. Ей очень хорошо с тобой. Белла, ей нужна мать. Я слишком долго закрывал глаза. Только что ты сказала, что любишь ее. Не отрицай, ты сказала это от сердца.
        - Я и не отрицаю.
        - Если мы поженимся, это повлечет за собой два желательных для нас последствия. Первое - ты сможешь свободно общаться с матерью, не переезжая в палаццо. Мы оба согласились, что это дом Данта и должен остаться его.
        Белла молча продолжала обнимать Кончитту.
        - Второе - это заставит отца оставить все попытки женить меня на аристократке. Кто, в конце концов, более подходящая невеста, чем дочь его жены? Прелесть в том, что тогда мне, а не отцу придется о тебе заботиться.
        Белла тихо подошла к кроватке и положила девочку, но та захныкала, и Белла снова взяла ее на руки:
        - Тебе уже пора спать, лапушка.
        Леон довольно улыбнулся:
        - Она не хочет с тобой расставаться. Моя дочь успела привязаться к тебе так сильно, как не привязывалась ни к кому другому, не считая меня. Ты понимаешь, насколько для меня это важно? После смерти Бенедетты она для меня все.
        - Это я очень хорошо понимаю.
        - Я говорил отцу, что больше не женюсь, и действительно тогда так думал. Мог ли я рассчитывать, что найду женщину, которая будет любить Кончитту так же, как моя мать любила нас с Дантом? Твой приезд в Римини все изменил.
        Белла уткнулась лицом в шейку ребенка, желая не слышать его слова.
        - Сейчас я видел, как моя дочь охотно пошла к тебе на руки. Я убежден: в тебе она найдет мать, которая будет ее любить. Я знаю, что ты и сама уже к ней привязалась.
        Белла поцеловала девочку в головку:
        - Во время всего этого нелепого разговора ты не упомянул об одной вещи.
        - Ты, конечно, имеешь в виду любовь. Но мы же не рассчитывали на нее. Вчера мы убедились, что нас тянет друг к другу. А это для брака существенно. Более того, мы стали друзьями, и наши семьи нам не безразличны. Мы сумеем превратить негатив в позитив: ты будешь с матерью, страхи Данта улягутся. - Леон подошел к Белле. - Для тебя ничего не изменится, Талия останется няней Кончитты. Если банк откроет филиал твоего агентства в Римини, тебя назначат менеджером, и ты продолжишь работать.
        Я не удивлюсь, если ты в самом деле сумеешь это устроить, - пробормотала Белла.
        - Хочу, чтобы ты правильно меня поняла. Я сделаю все, чтобы моя дочь имела полноценную семью: отца и мать. - Голос Леона дрогнул. - Твое путешествие в Италию с целью найти мать убедило меня, что и ты готовы на все, лишь быть рядом с Люсианой.
        Белла покачала головой:
        - Мне все не верится, что ты говоришь серьезно. Ты предлагаешь вступить в брак по расчету.
        Леон взял у нее Кончитту и положил в кроватку. На этот раз девочка не заплакала, но ухватилась за его палец.
        - Да. Но нас к нему никто не принуждает. Я понимаю, что не смогу заменить тебе подруг, но и я не так уж плох. Нам было весело вместе наблюдать за дельфинами, разве нет?
        - Глупый вопрос. Это просто смешно.
        - Теперь ты представляешь, что чувствовали мои родители, когда поженились. Но мы, по крайней мере, что-то испытываем друг к другу. Никто сейчас не может сказать, сколько это продлится. Но если мои слова не находят в тебе никакого отклика, единственная оставшаяся возможность - вернуться к своей нью-йоркской жизни. - Леон поднял голову и посмотрел ей в глаза. - Я побуду тут с Кончиттой, пока она не заснет, а ты можешь пока спуститься на кухню и сварить кофе. Я скоро к тебе присоединюсь, и тогда ты дашь ответ.
        - Ты думаешь, это так просто?
        Он поморщился:
        Нет. Я только знаю, что мы уже не можем изменить случившееся, а какое-то решение принимать все равно придется.
        - Не надо было мне приезжать в Италию.
        - Теперь поздно жалеть. Остается только двигаться вперед. Но не забывай - мой отец в любом случае намерен удочерить тебя. Он горел желанием это сделать, и только время покажет, насколько это травмирует Данта. Его отношения с отцом и Люсианой не всегда бывали ровными.
        Я не хочу, чтобы он страдал.
        - Я тоже. Если ты придумаешь что-то получше, я готов выслушать.
        - Я пойду к Саллисто и попрошу его ничего не предпринимать.
        - Белла, это не подействует. Мой отец в некоторых вопросах непреклонен. Он хочет преподнести этот подарок Люсиане, и никакие мольбы и слезы не заставят его передумать.
        - Даже ради Данта?
        - Боюсь, да. Ты слышала, что он сказал? Он считает Данта взрослым, способным справиться с собственными чувствами.
        Беллу охватила паника.
        - Неужели это так?..
        - А почему, как ты думаешь, я женился на Бенедетте тайно?
        - Но это же какой-то феодализм!
        И я сражаюсь с ним всю жизнь.
        Белла прошлась несколько раз по комнате, остановилась и повернулась к Леону.
        - Что мы скажем нашим родителям? Мы же знакомы всего несколько дней.
        - Скажем, что это была любовь с первого взгляда. Им нечего будет возразить. Я знаю, что papa, например, влюбился в Люсиану сразу, как только увидел. С моей матерью он не знал такой любви.
        - История твоих родителей очень печальна.
        - Они неплохо справились, но это уже в прошлом. Не берусь говорить от лица Люсианы, но у нее должны были быть сильные чувства к моему отцу, раз она вышла замуж за него вскоре после потери первого возлюбленного.
        - Так ты действительно предлагаешь это всерьез?
        - Настолько всерьез, что позвонил уже нашему приходскому священнику, который венчал все пары в нашей семье. Он получил специальное разрешение, чтобы обвенчать нас завтра же утром. От тебя потребуется только паспорт. Свидетелями будет кто-нибудь из моего персонала.
        Белла невидящим взглядом смотрела в пространство перед собой:
        - Я договорилась провести завтрашний день с мамой…
        - Позвони и скажи, что планы изменились. Я завезу тебя в палаццо днем. Мы возьмем с собой Кончитту, возможно, Дант и Пиа будут дома, и мы объявим о нашем бракосочетании.
        - Но ведь люди не женятся таким образом…
        - Как правило, нет. Но твоя мать и мой отец родом из титулованных семей, и, женившись, они осложнили нашу жизнь. После нашей свадьбы намерение отца удочерить тебя само собой отпадет, и Дант будет спокоен. Возможно, это даже улучшит наши отношения. Большего я обещать не могу. Время покажет.
        Белла попятилась:
        - Все это слишком внезапно.
        - Ситуация не терпит промедления. Отец считает, что в воскресенье ты улетишь в Нью-Йорк. Значит, он уже наверняка связался с юристами. Он захочет до твоего отъезда получить подпись на документах. Решив что-то, он обычно действует стремительно, не успеваешь и глазом моргнуть.
        - В этом вы с ним похожи.
        - Это хорошо или плохо?
        - Пожалуйста, Леон, не надо сейчас шутить.
        Кончитта наконец-то уснула, и Леон подошел к Белле и достал из кармана кольцо.
        - Что ты делаешь?
        - Это мой подарок на нашу помолвку, завтра оно станет обручальным кольцом синьоры Арабеллы Донателло Слоун ди Малатесты.
        Но Леон не успел надеть ей кольцо на палец - Белла отдернула руку:
        - Я еще ничего не решила.
        Он посмотрел на нее сощурившись:
        - Значит, если завтра утром ты мне откажешь, больше не станем говорить об этом.
        - Леон, как ты можешь так поступать со мной!
        - Как поступать? Сделать тебе предложение, предложить свое имя и предоставить защиту? Помочь остаться с матерью, которой ты прежде не знала? Дать возможность самой стать матерью моей дочери, которая уже приняла тебя?
        - Ты же понял, что я хотела сказать! - воскликнула Белла.
        - А ты не думаешь, что я хочу возместить тебе годы одиночества? Компенсировать жестокое отношение Клиффа? - спросил Леон. - Ты разве не поняла, что твое появление перевернуло жизнь всех нас?
        Его слова обожгли Беллу. Как бы ей хотелось с кем-нибудь посоветоваться. По иронии судьбы теперь, обретя мать, она все равно не могла обратиться к ней. Только не с этим вопросом!
        - А что в результате получишь ты?
        - Самую замечательную в мире мамочку для моей дочери, возможный шанс примириться с братом. Как-то Бенедетта - она уже была больна - попросила меня когда-нибудь потом найти счастье с другой… Тогда я даже слышать об этом не хотел, но она была права. Жизнь должна продолжаться. Наша свадьба станет началом нового пути. Пока ты не ворвалась в мою жизнь, я и представить не мог, с чего начать.
        Больше Белла не могла слушать.
        - Спокойной ночи. - Она выбежала из детской и побежала вниз по лестнице, в свою комнату.
        Остаток ночи Белла ворочалась в постели, перебирая в голове все доводы. Леон хочет, чтобы она стала матерью его дочки.
        Это о чем-нибудь да говорит!
        Он удивительный человек. Подумать только, он доверяет ей свое бесценное сокровище.
        У нее нет никакого опыта с мужчинами, но с ролью матери справится. И может, их брак поможет Леону залечить обиды их семьи.
        На рассвете Белла чувствовала себя физически и психически обессиленной.
        Наступило прекрасное, теплое летнее утро субботы - утро ее свадьбы в Римини. В фате и белом свадебном платье из шелка и кружев, о котором только можно мечтать, Белла под руку с Леоном вышла из салона новобрачных.
        Белла еще издалека услышала звон колоколов на церкви Святого Иоганна. Едва войдя в церковь, она почувствовала себя как дома. Именно у монахинь она много лет находила утешение.
        Сегодня Белла выйдет замуж за «таинственного принца Римини», как она назвала его про себя в самом начале. В происходящем не было ни капли реальности.
        Леон был одет в темно-синий шелковый костюм.
        Белла ничего не чувствовала, она словно наблюдала за собой со стороны, равнодушно и холодно.
        Свидетели проследовали за женихом и невестой к алтарю, где их ожидал пожилой священник в торжественном облачении. Талия несла малышку, которая до сих пор вела себя хорошо и выглядела прелестно в белом кружевном платьице и белых сандаликах с розовыми цветочками.
        Священник взял Беллу за обе руки и с улыбкой пожал их.
        - Княжна Арабелла?
        Она едва не упала в обморок от такого обращения.
        - Вы выглядите точь-в-точь как ваша матушка, когда я венчал ее с графом, - произнес он по-английски с сильным акцентом. - Леонардо посоветовал провести церемонию на английском. Вы готовы?
        - Да, - ответил за двоих Леон своим глубоким голосом.
        - Прошу свидетелей встать по обе стороны.
        Талия и Симона встали справа от Леона. Он поцеловал дочку, которая издавала забавные звуки. Клара встала слева от Беллы.
        - Арабелла и Леонардо, вы пришли в эту церковь, дабы Господь мог укрепить и узаконить вашу любовь в присутствии служителя церкви и этих людей. Христос да благословит вашу любовь. Перед священным алтарем подтвердите ваши намерения. Пришли ли вы сюда по доброй воле, дабы безоговорочно принадлежать друг другу?
        Безоговорочно? Белла замерла, но вслед за Леоном ответила на вопрос утвердительно.
        - Обещаете ли вы любить и уважать друг друга, как муж и жена, до конца своих дней?
        На это ответить было легче. Белла уже уважала Леона. Именно благодаря ему она нашла мать. Ей нравилось множество его качеств. А его любовь к дочери была способна растопить самое холодное сердце.
        - Обещаете ли с любовью принять детей, посланных вам Богом, и воспитать их в лоне христианской церкви?
        Этого вопроса Белла не ждала. Но как могла она сказать «нет», если только что признала, что пришла сюда по доброй воле? Она тихо проговорила «да», но не была уверена, что священник ее услышал.
        - Возьмите ее за руку.
        Теплая рука Леона сжала ее заледеневшие пальцы. Он потер большим пальцем ее ладонь, чтобы разогнать кровь.
        - Повторяйте за мной. Я, Леонардо Ровере ди Малатеста, беру тебя, Арабеллу Донателло Слоун, в жены. Клянусь хранить тебе верность в богатстве и бедности, в здравии и болезни, любить и почитать тебя до конца своих дней.
        Последующие несколько минут Белла словно издалека слышала слова, произносимые священником, и свои с Леоном ответы. Фоном церемонии служил лепет Кончитты.
        - Вы объявили о своих намерениях перед лицом церкви, - продолжал священник. - Да укрепит Господь вашу волю и осенит своею благодатью. Что Господь соединил, человек да не разделит. Леонардо? Вы приготовили кольца?
        Ох, Белла-то никакого кольца не приготовила. - Да.
        - Пусть эти кольца будут символом верности друг другу и всегда напоминают о вашей любви во Христе, Господе нашем. Леонардо?
        Белла увидела, как он достает из кармана золотое украшение.
        - Наденьте его ей на палец и повторяйте за мной. Прими это кольцо, как знак моей любви и верности. Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
        Это свершилось на самом деле!
        Леон снова опустил руку в карман и, достав свой перстень с печаткой, вручил Белле.
        Священник сказал:
        - Арабелла? Повторяйте за мной. Прими это кольцо, как знак моей любви и верности. Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
        Повторив слова, Белла неловко надела кольцо на безымянный палец левой руки Леона. Прежнее обручальное кольцо он успел снять. Как, наверное, это было тяжело ему, после того как он так сильно любил Бенедетту.
        Она все еще продолжала, не веря своим глазам, смотреть на его руку, когда Леон приподнял ее подбородок, чтобы скрепить церемонию поцелуем.
        - Мы сделали это, Белла. Теперь ты моя жена, - прошептал он. - Спасибо тебе за этот подарок, на который способна одна только ты. Ты поможешь мне вырастить Кончитту. За это я вечно буду тебе признателен.
        Когда его губы слились с ее губами, это едва ли походило на супружеский поцелуй. Белла сама не знала, чего ждала, но это скорее напоминало почтительное благодарение. Быстро оправившись от удивления, она прошептала в ответ:
        - Значит, мы в расчете, потому что ты подарил мне маму и твою дорогую доченьку.
        Кончитта успела устать и начала ерзать на руках у Талии. Леон взял дочь на руки и с торжествующим возгласом прижал к себе. Его домочадцы окружили Беллу, чтобы пожелать счастья. Их поздравления звучали так искренне и тепло, что глубоко растрогали Беллу. Она взглянула на Кончитту. Леон перехватил ее взгляд и подошел, чтобы Белла взяла ее.
        Белла крепко обняла дочь Леона и зажмурилась. Теперь это сокровище - ее доченька! Просто невероятно!
        Священник с улыбкой стоял рядом и гладил Кончитту по голове.
        - Теперь у bambina есть красивая новая mamma. - Он осенил их обеих крестом.
        - Спасибо, святой отец, - произнес Леон.
        Все вышли в вестибюль, где священник попросил молодоженов и свидетелей расписаться в документах, чтобы соблюсти формальности. Леон взял Кончитту у Беллы, но когда она наклонилась над столом, чтобы в свою очередь поставить подпись, на бумагу упали два лепестка с ее цветка. Она оглянулась и увидела еще один лепесток в ручке Кончитты.
        - Ловкостью она пошла в своего papa. Надо присматривать за ней, - пробормотала Белла.
        Глаза Леона блестели расплавленным серебром. Мужчина не должен быть настолько красив. Дрожащей рукой Белла вывела свою подпись. А когда выпрямилась, увидела, что остальные уже ушли, остался только Леон. Он скатал в трубочку свидетельство о браке и положил в карман.
        - Талия понесла малышку в машину. Пойдем и мы, синьора Малатеста?
        Белле казалось, что она никогда не привыкнет к новому имени. Леон повел ее к парковке перед церковью.
        Я в первый же день посмотрела в библиотеке, что означает твоя фамилия, Леон. Я и раньше знала, что mal означает «плохой», a testa, оказывается, это «голова».
        Они подошли к седану, где Кончитта уже сидела на заднем сиденье в своем креслице, а Талия ждала их рядом.
        - Если это означало, что во главе твоей семьи были плохие люди, то это имело место в очень далеком прошлом, потому что от тебя и твоего отца я видела только добро. Хочу, чтобы ты знал - я буду носить твое имя с гордостью.
        Его глаза потемнели от какого-то невысказанного чувства.
        - Я очень буду дорожить этими словами. Спасибо. - Леон помог ей сесть назад рядом с Кончиттой, которая мусолила пластмассовую игрушку.
        Руфо лежал на полу и охранял ее. Леон нагнулся и, быстро поцеловав Беллу в губы, захлопнул дверцу. Пока он провожал Талию ко второй машине, Белла провела рукой по губам. Леон стал ее мужем.
        Через минуту он вернулся и сел за руль. Следующим пунктом их маршрута было палаццо, и Белла подумала о семье Леона. Интересно, как они отреагируют?
        Ее сердце тревожно билось. Оба надеялись, что, объявив о своем бракосочетании, помогут разрядить ситуацию с Дантом.
        - Леон? - окликнула она, поддавшись порыву.
        Он посмотрел на нее в зеркало заднего вида:
        - Все в порядке? Ты выглядишь очень взволнованной.
        - Так и есть, потому что мне пришла в голову мысль, но я не знаю, как ты к ней отнесешься.
        - Для этого прежде всего надо, чтобы я узнал, что за мысль.
        Ох, он, кажется, на взводе.
        - Вчера мама сказала, что Дант и его жена пользуются отдельным входом в палаццо.
        - Да, они живут в боковом крыле.
        - Как ты думаешь, что, если мы подъедем сначала к нему и войдем без предупреждения? В обычных обстоятельствах ты сначала сообщил бы новости Данту. Почему бы и сейчас так не сделать, прежде чем мы пойдем к нашим родителям? Сюрприз захватит его врасплох, и ему, может, будет приятно, что родители еще ничего не знают. Стоит попробовать - если, конечно, он окажется дома.
        Леон долго молчал.
        - Понятия не имею, что они обычно делают в субботу, - пробормотал он.
        Белла обрадовалась:
        - Так давай узнаем. Ну, что он сделает в худшем случае? Захлопнет перед нами и Кончиттой дверь? Я вот решилась на разговор с Клиффом, и смотри, что вышло!
        - У тебя сердце бойца! - воскликнул Леон. - Если желаешь знать, твоя идея, по-моему, замечательная.
        - Grazie, - выговорила она на плохом итальянском.
        - Первое, что мы сделаем, - наймем тебе учителя.
        Белла громко засмеялась. И он засмеялся следом за ней! Им как раз очень нужна была разрядка. Въехав на территорию палаццо, Леон миновал двор и обогнул здание. Белла увидела у входа припаркованный красный спортивный автомобиль.
        Машины Пиа не было, значит, Дант был дома один. Даже лучше, что Пиа куда-то уехала. Белла отстегнула Кончитту и выбралась наружу. Она была настроена очень решительно. Они направились к двери, Руфо, обогнав их, первым взбежал на крыльцо.
        Леон не стал звонить, а постучал, как делал когда-то в детстве, и замер в ожидании. Белла взглянула на него:
        - Постучи еще.
        Дант, одетый в майку, старые тренировочные штаны, с растрепанными волосами, был потрясен, увидев Леона и Беллу.
        - Извини, что так к тебе врываемся, но я хотел, чтобы ты узнал первый.
        Дант прищурил свои угольно-серые глаза.
        - О чем ты?
        - Мы с Беллой только что поженились. Приехали сюда прямо из церкви.
        - Это что, шутка такая?
        - Я серьезен, как никогда в жизни.
        Его лицо выразило крайнее изумление.
        - Я полагал, ты все еще в трауре по Бенедетте.
        Леон кивнул:
        - Ее я никогда не забуду, но когда я встретил Беллу, произошло нечто удивительное. Папа будет в шоке, когда узнает. Мы с тобой в курсе, что у него на примете несколько женщин, и он ждет, чтобы я женился на одной из них. Но я никогда бы не смог заставить себя это сделать. Не верю во все эти титулы.
        Прошла, наверное, минута, прежде чем Дант снова заговорил:
        - Он заставит тебя аннулировать брак.
        - Не заставит, когда узнает, что мы полюбили друг друга с первой встречи и с тех пор уже не расставались. Я не мог позволить ей улететь завтра в Нью-Йорк.
        Дант взял из рук брата свидетельство и внимательно изучил его.
        - Но жениться на дочери Люсианы… - Он перевел глаза на Беллу, которая веселила Кончитту.
        - Мы не обсуждали это раньше, но я уверен - именно что-то подобное случилось с отцом, когда он встретил Люсиану.
        Дант с трудом сглотнул:
        - Я это понял, когда немного подрос. Папа никогда не любил маму по-настоящему.
        - Да, - прошептал Леон, удовлетворенный, что и брат его пришел к тому же выводу. - Вот почему нас настолько травмировало, что он женился так быстро.
        - Да уж, тут ничего не скажешь.
        Леон кашлянул:
        - Я уже давно хотел сказать кое-что. Я подвел тебя, когда уехал учиться в Рим. Не нужно было бросать тебя, но я так горевал, что думал тогда только о себе. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня простить.
        Дант посмотрел на брата с прежним мягким выражением, которого Леон не видел у него с давних пор, но он явно не находил слов. У Леона защемило сердце.
        Он взял из рук брата свидетельство:
        - Мы сейчас пойдем к родителям, и было бы здорово, если бы ты пошел с нами для поддержки. Ты отлично знаешь, как реагирует отец, если мы позволяем чувствам брать верх над долгом, как он его понимает. Если он не сможет с этим примириться, мы с Беллой и Кончиттой переберемся в Нью-Йорк.
        - Ты даже на это готов пойти? - удивленно спросил Дант.
        - Да, ради жены и дочери. - Он положил руку брату на плечо. - Спасибо, что открыл мне. - Он повернулся к Белле и взял у нее ребенка. - Пойдем, моя маленькая красавица. Мы сейчас войдем в палаццо с главного входа и порадуемся этому прекрасному дню.
        Глава 8
        - Минутку Леон, я только захвачу из машины пакет с подгузниками, - Белла догнала его, когда они отошли подальше от крыльца. - Что бы ни случилось дальше, ты высказал, что у тебя на сердце, и твой брат знает, что ты его любишь. Следующий шаг за ним.
        Леон взял ее за руку:
        - Он меня тревожит. Не забывай, он Малатеста.
        - И я горжусь тем, что вышла замуж за одного из них. И потом… Дант же не захлопнул дверь у тебя перед носом, а это уже кое-что.
        - Ты готова предстать перед родителями?
        Белла кивнула:
        - Скажи честно: тебя все-таки волнует их реакция?
        - Нет, Белла.
        - Тогда в чем дело?
        - Вся твоя прежняя жизнь была не такой, как у многих, даже день свадьбы проходит необычно. Я…
        - Вот вы где! - воскликнула Люсиана, прервав Леона. - Я видела, как машина проехала по дороге, но потом вас так долго не было, что я пошла посмотреть, в чем дело.
        Белла побежала к матери навстречу, и они обнялись.
        - Леон зашел на минутку поговорить с Дантом.
        - Это была очень длинная минутка, когда ждешь с таким нетерпением. Саллисто с утра пошел в банк, но вернется с минуты на минуту. - Люсиана потянулась к девочке. - Какая нарядная! Где это вы были?
        - В церкви, - ответила Белла по своей привычке говорить правду. - Мы довольно долго там пробыли, так что ей надо переодеться и подкрепиться.
        Леон понес дочку в дом, решив, что возня с Кончиттой будет хорошей прелюдией к тому, что затем последует. Он передал малышку Белле, и женщины удалились в гостевую комнату, а он тем временем прошелся по гостиной, поглядывая на знакомые с детства семейные фотографии. Одну он особенно любил: на ней мама в саду в широкополой шляпе, присев на корточки, сажала розовый куст. Она страстно любила цветы. И своих сыновей.
        Он взял фотографию:
        - Мама, если бы ты была сегодня здесь! Ты полюбила бы Беллу так же сильно, как любила Бенедетту.
        Услышав голоса, Леон поставил фотографию на место и, обернувшись, увидел, что женщины уселись на диване, и Белла кормит Кончитту из бутылочки.
        - Я знаю, она обычно спокойная, но все-таки удивительно, как вы решились взять ее с собой на мессу, - сказала Люсиана.
        Белла выразительно взглянула на Леона. Он подошел и сел рядом на стул.
        - Не на мессу. Мы встречались с отцом Люком частным образом.
        - Зачем?
        - Сегодня утром твоя дочь оказала мне честь, став моей женой. - Леон достал свидетельство и протянул его Люсиане. - Прошлой ночью мы все обговорили. Я попросил Беллу выйти за меня замуж, чтобы, вернувшись в Нью-Йорк, она не встретила какого-нибудь другого мужчину. Ты сама видишь, что Кончитта уже от нее без ума.
        Люсиана перевела на Беллу глаза, в которых стояли слезы.
        - Я хочу узнать только одно. Ты любишь его? Потому что если нет, дорогая, то…
        Леон хорошо понимал, почему она спрашивает об этом.
        - Все в порядке, мама, - мягко засмеялась Белла. - Когда я в первый раз увидела Леона, подумала, что он похож на принца Римини. Он даже немного меня напугал, но и очень взволновал.
        - Вполне понимаю тебя, - проговорила Люсиана. - В Леоне много необычного.
        - Я боролась с собой, но все благие намерения вылетели в окошко. Вышло так, что мы стали много времени проводить вместе. А потом я познакомилась с Кончиттой. Мы втроем так славно повеселились в дельфинарии, что уже больше не захотели расставаться, правда? - И Белла поцеловала малышку в голову. - Мы видели там очень много папочек, но ни один из них не мог сравниться с твоим.
        - Леон исключительный отец. - Эти слова Люсианы заставили его снова испытать стыд за свое давнее поведение.
        - Но я все равно еще не догадывалась, насколько глубоко его полюбила до того момента, как он сделал мне предложение, - произнесла Белла. - Мысль о том, чтобы отказать ему и вернуться в Нью-Йорк, показалась слишком ужасной.
        Люсиана сорвалась с места, обняла Беллу, потом Леона:
        - Я так рада этой новости, что не могу сдержаться!
        Леон поймал взгляд жены. Если Белла и сомневалась насчет того, правильно ли поступает, выходя за него замуж, счастье ее матери наверняка рассеяло все сомнения.
        И зачем только Саллисто ушел! Лучше бы оставался дома.
        У Леона было подозрение, что отец отправился на встречу с юристом по поводу удочерения Беллы. Пока он думал об этом, в комнате появился Дант. Он переоделся в джинсы и спортивную рубашку и причесался.
        - Я только что говорил с ним по телефону. Отец будет здесь через минуту. - Брат взглянул на Леона. - Не бойся, я не испортил твой сюрприз. - Он подошел к Белле и присел перед ней на корточки. Малышка уснула у нее на руках. - Прими мои запоздалые поздравления. Я должен был пригласить вас зайти, но был не в форме.
        - Если хочешь знать, дома в Нью-Йорке я всегда ходила в майке.
        Дант усмехнулся:
        - Ты бегаешь?
        - Перед работой, если успеваю.
        Это было для Леона неожиданностью.
        - Так мы, значит, единомышленники? Я тоже стараюсь регулярно бегать, но только после работы, - ответил Дант.
        - А твоя жена бегает с тобой?
        - Изредка.
        - Вот хорошо бы вам бегать вместе с Леоном.
        - Боюсь, мой брат предпочитает плавание.
        Белла кивнула:
        - Я заметила. Он плавает, как рыба. Но может, ему понравится и бег, тем более если сможет катить перед собой коляску.
        Дант расхохотался.
        - А кстати, где же Пиа? - поинтересовалась Белла.
        - Она пошла к матери, но я уже ей позвонил. Она скоро вернется.
        - Ее семья живет далеко отсюда?
        - Нет, в миле.
        - Как им повезло, - улыбнулась Белла Люсиане.
        - Только они об этом никогда не узнают, дорогая, - ответила та.
        - Да.
        Дант посмотрел на них:
        - Наверное, увидеть друг друга было для вас потрясением.
        - В приюте я любила представлять, как выглядит мама, - произнесла Белла.
        Леон встал, чтобы взять у нее Кончитту.
        - Ты и не подозревала, что видишь ее всякий раз, глядя в зеркало. - Он поцеловал дочку. - Я пойду положу ее в кроватку.
        После рождения Кончитты Люсиана купила детскую кроватку и в одной из комнат палаццо устроила детскую. Вот только Леон нечасто привозил девочку с собой.
        Я с тобой. Но мы скоро вернемся.
        Белла вышла из гостиной следом за Леоном и прошла по коридору в одну из спален. Он положил дочку в кроватку и накрыл легким одеялом. Белла молча смотрела, стоя рядом.
        Выпрямившись, Леон взял ее за руку, переполнявшие его чувства мешали говорить.
        - Все хорошо, - прошептала она.
        - Сегодня случилось настоящее чудо. И это благодаря тебе.
        - Боюсь, пока не все закончилось. Еще предстоит рассказать твоему отцу. - Белла отняла свою руку. - Извини, я отлучусь на минутку, надо освежиться, а потом сразу вернусь в гостиную.
        Как ни хотелось Леону остаться с ней наедине, но время еще не пришло. Бросив последний взгляд на мирно спящую дочку, он вышел из комнаты и в коридоре столкнулся с отцом. Тот держал в руке брачное свидетельство. Леон забыл его на кофейном столике.
        - Кажется, все в этом доме, кроме меня, уже знают о том, что ты сделал! - воскликнул Саллисто без предисловий. - У тебя просто феноменальный дар убеждения, раз ты уговорил ее выйти за тебя, хотя не любишь ее. Ты даже Люсиану убедил в своей искренности.
        Леон испытал теплое чувство признательности к мачехе.
        - Она здесь всего три дня! - продолжал отец. - Как ты этого добился? Подмешал ей что-то в вино?
        Леон ощетинился. Саллисто явно перегибал палку.
        - Нет. Уловки наших предков с ней бессильны. Она не пьет, не курит, не принимает наркотики.
        - Белла необычная девушка.
        - Ты прав как никогда. Она такая же, как ее мать, которая вышла бы замуж за своего любимого, если бы он не погиб… на которой ты женился после маминой смерти, потому что хотел получить ее любой ценой.
        Отец покраснел:
        - Как ты смеешь со мной так разговаривать…
        Я не имел в виду ничего обидного, papa. Хотел только напомнить, что любовь вынуждает нас поступать по велению сердца, а не рассудка.
        Глаза отца мрачно блеснули.
        - Прежде чем выйти за тебя, подчинившись воле родителей, мама любила другого человека. Не сомневаюсь, что жениться на ней тебя заставил мой дед-самодержец.
        - Хватит, Леонардо!
        - Я почти закончил. Я только хотел сказать, что, возможно, и ты любил кого-то, перед тем как повиноваться долгу. Я, конечно, не могу ручаться, ведь ты никогда не делился этим со мной и Дантом. Но, получив второй шанс, ты женился по более верным мотивам. И эта привилегия должна быть у каждого мужчины, каждой женщины. И Кончитта, когда вырастет, сможет выбирать свободно.
        Кажется, впервые в жизни отец пришел в замешательство.
        - Ты и правда готов был обречь меня на брак без любви с титулованной невестой, потому что «так поступают все Малатеста»?
        - Ты - мой первенец.
        - И ты тоже был первенцем, ими мы и останемся. Но в конце концов, что тут такого? В Средние века это был способ накопления богатства. Но в двадцать первом веке мы уже достаточно далеко ушли от прежних обычаев, разве нет?
        - Леон прав. - Откуда ни возьмись рядом с ними оказался Дант.
        Саллисто резко обернулся:
        - Так ты тоже в этом участвовал?
        - В чем?
        - В устройстве этого скандального брака твоего брата! - Он сунул ему свидетельство. - Когда я позвонил, ты ничего не сказал.
        - Потому что ничего не знал. Но вот что я скажу: когда Леон появился у моих дверей, он выглядел таким счастливым, каким я его не видел со времени маминой смерти. Будем надеяться, что Люсиана сейчас тебя не слышит, а то она чего доброго может подумать, что ты не считаешь ее дочь достойной. Мне все-таки кажется, что считаешь, иначе не пригласил бы ее жить с нами.
        - Так, значит, ты на его стороне?
        - Папа, сегодня - день его свадьбы!
        - Он женился, только чтобы пойти наперекор мне!
        - Сомневаюсь, что он думал о тебе, когда делал предложение Белле, - заметил Дант. - Люсиана послала меня сказать, что ланч накрыт на террасе.
        - Мне сейчас еда в горло не полезет! - воскликнул Саллисто.
        - Люсиана расстроится, если ты не придешь. И вообще, это будет верхом неприличия.
        Отец свирепо нахмурился:
        - Помнится, ты сам продемонстрировал нечто подобное накануне.
        - Накануне я был не в себе. - Дант виновато взглянул на Леона. - Но с тех пор я раскаялся.
        - Что так?
        - Я понял, насколько мне дорог брат.
        Леон улыбнулся:
        - Это взаимно, Дант. Почему бы вам не пойти вперед, а я пока узнаю, отчего Белла задерживается. Может, малышка проснулась?
        Окинув их мрачным взглядом, Саллисто направился по коридору в сторону холла. Дант похлопал Леона по плечу.
        - Все обошлось не так плохо, - сказал он.
        Скатав в трубочку свидетельство, он протянул его Леону.
        - Я твой должник. - Убирая документ в карман, Леон торопливо вернулся в спальню.
        К своему удивлению, он увидел, что Белла стоит за дверью. Руфо подошел, чтобы потереться о его ноги.
        - Я все слышала. И я так счастлива, что вы помирились с братом. Вдвоем вы точно уговорите отца. Ваш генеральный план замечательно сработал, синьор Малатеста. Пойдем, а то ланч стынет. - Она выскользнула за дверь, овеяв его запахом гардении. Но при этом даже не взглянула на него.
        Его брак под угрозой!
        - Леон? Как ты думаешь, когда ты сможешь договориться, чтобы наша компания открыла магазин в Римини? - спросила Белла.
        Кончитта проснулась, и Белла вынесла ее в патио. Леон стоял у перил, вглядываясь в море. Она боялась, что он переживает из-за реакции отца.
        - Я займусь этим на будущей неделе.
        - Я тогда не поверила, что ты говорил серьезно, но с тех пор убедилась в твоей честности. Мне уже не терпится начать работать. Не знаю, справлюсь ли…
        - Тут не может быть никаких сомнений.
        Леон всегда говорил ей комплименты.
        - Когда Мак узнает, что я не вернусь в магазин, он очень обрадуется, потому что мечтает получить мое место.
        - И по этой причине, скорее всего, его не получит.
        Она хихикнула:
        - Сказано человеком, знающим толк в бизнесе.
        - Я распоряжусь, чтобы твои вещи переслали сюда.
        - Там остались только книги и одежда, все самое важное я взяла с собой. Одно из моих достоинств то, что я не обрастаю вещами.
        Леон не улыбнулся. Белле никак не удавалось развеять его мрачное настроение. Они только что вернулись из палаццо. Белла заставила себя съесть роскошный ланч, которым угостила их Люсиана. Ради мамы она вела себя как счастливая новобрачная и несколько раз поцеловала Леона. Саллисто был молчалив и только изредка отпускал замечания.
        В разгар праздника приехала Пиа. Она очень дружелюбно повела себя с Беллой.
        Вскоре Леон подогнал машину к переднему входу. Руфо запрыгнул внутрь первым, потом муж помог Белле с Кончиттой устроиться сзади. На прощание Белла еще раз крепко обняла мать. Они покинули поместье и поехали на виллу.
        Теперь это ее дом.
        Белла не могла забыть слова, сказанные Саллисто.
        Леону вовсе не нужно было убеждать ее. Белла влюбилась в него мгновенно. Она вышла бы за него, даже если бы ей пришлось ждать вечность. Разумеется, Леон не отвечал на ее чувства взаимностью, но все же испытывал к ней влечение.
        С каждым поцелуем Белла чувствовала его растущий голод. Мужчины умеют разделять секс и любовь.
        Но Белла не умела.
        Она любила Леона всей душой. Сегодня она дала обещание стать его женой. И от него получила очень многое, пусть и не любовь.
        Теперь Белла сможет всегда быть рядом с мамой. Леон и Дант снова друзья. Саллисто воюет сам с собой, но, несомненно, сын ему очень дорог.
        - Куда мы поедем на медовый месяц? - Ее слова заставили Леона отвлечься от мрачных мыслей. - Мама предлагает оставить Кончитту у нее.
        - А куда ты хочешь?
        - В любое место, где рядом море. А ты? Или на море ты ездил с Бенедеттой?..
        - Нет. С ней мы ездили в Швейцарию, но я не хочу это обсуждать.
        - Извини. Может, ты хотел бы вообще отложить поездку? Поверь, я пойму.
        - Поймешь что? - резко спросил он. - Мой отец сегодня тебя обидел. Ты полагаешь, я так легко это забуду?
        - Я вовсе не приняла это на свой счет. Тем более после того, как он так тепло отнесся ко мне при первой встрече. Ему нужно время. Ты хочешь переделать человека, которого воспитывали совсем по другим правилам.
        Леон, сощурившись, всмотрелся в ее лицо:
        - Ты так хорошо разбираешься в людях?
        - Я наблюдаю за ними со стороны. Так можно многое понять. У твоей семьи есть яхта?
        - Да. Может, отправимся в Хорватию? В Дубровнике и Сплите есть замечательные развалины, которые можно исследовать.
        - Звучит заманчиво, но это же и твой медовый месяц тоже. Если бы ты все на свете перепробовал, чем больше всего хотел бы заняться?
        Впервые на губах появилась подобие улыбки.
        - Это довольно провокационный вопрос для молодого мужа.
        - Будь снисходителен. Я неопытная жена.
        - Тебе когда-нибудь говорили, что ты любишь рисковать?
        Белла рассмеялась:
        - Все-таки ответь на мой вопрос.
        - Нашел бы необитаемый остров и делал там все, что вздумается.
        Ее сердце учащенно забилось.
        - Остров? Как ты здорово придумал. Я позвоню маме и попрошу пожить здесь, пока нас нет. Кончитте будет комфортнее в привычной обстановке, с собакой и знакомыми людьми. - Белла взяла на руки девочку. - Мы скоро сможем поехать? Лучше искать подходящий остров, пока светло. - Ее слова словно заставили его встрепенуться. - Я вижу по твоим глазам, что у тебя уже есть какой-то остров на примете.
        Леон наконец-то улыбнулся:
        - От тебя ничего невозможно скрыть!
        Тем не менее он мог. И скрывал.
        - Так я пойду позвоню маме?
        - А я пока отнесу вещи на катер.
        В четыре часа они отчалили от пирса. На катере было все, что, по мнению Леона, могло сделать эту поездку незабываемой. Белла во всем шла ему навстречу, и он почти поверил, что ее чувства не ограничиваются только признательностью.
        Он отчаянно надеялся, что ее реакция на его поцелуи не была игрой. Если такая искренняя девушка, как Белла, могла притворяться, то он совсем ничего не смыслит в людях.
        Они на малой скорости плыли вдоль берега. Поблизости от Римини не было островов вулканического происхождения, но встречались песчаные отмели, частично выступавшие над водой. Местные жители умели обходить их стороной. Прочие рисковали сесть на мель и серьезно повредить судно. Как-то давно Леон застрял на одном таком подводном островке, зато замечательно порыбачил. Если бы тогда с ним была Белла…
        Наконец Леон нашел то, что искал. Заглушив мотор, он позволил течению отнести их ближе к отмели. Когда катер лег дном на песок, Белла удивленно воззрилась на него:
        - Я думала, мы плывем на настоящий остров!
        - Я солгал. Здесь поблизости нет таких островов. Но когда море спокойное, песка достаточно, чтобы позагорать, а ночью поплавать при луне. Зато здесь, на много миль кругом, нет ни души. - Ему понравилось, как она заколола волосы на макушке. - Если бы мы взяли яхту, пришлось бы мириться с присутствием команды. В наши дни практически невозможно скрыться от людей.
        Она улыбнулась:
        - Но тебе это удалось. - Забравшись на скамью, она огляделась. - Какая красота! Мы словно потерпели кораблекрушение.
        - Правда, у нас на борту все домашние удобства, и мы можем уплыть отсюда, когда пожелаем.
        - Об этом пока не хочется думать. По-моему, это самое романтическое место для медового месяца, единственное в своем роде.
        Блеск в ее глазах заворожил его. Леон взял жену на руки и вынес на песок. Белла бросилась к воде, раздеваясь на ходу. Он последовал ее примеру.
        - Только держись в воде поближе ко мне или надень спасательный жилет.
        Она стала серьезной:
        - Это к тебе тоже относится, Леон. Если решишь заплыть подальше, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
        - Идем, - проговорил Леон глухо.
        Ему нравилось, как всякий раз при виде рыбы Белла тихо вскрикивала от восторга.
        Они купались и нежились на песке. Леон достал удочку и поймал несколько макрелей. Они поджарили их на переносной печке и съели вместе с салатом и фруктами, которые привезли с собой. Белла заявила, что никогда не ела ничего вкуснее, и он с ней согласился.
        Когда солнце зашло, они укрылись пледами и легли в шезлонги на палубе катера. Леон повернулся на бок, чтобы лучше видеть Беллу.
        - Когда ты сказала, что я, наверное, все перепробовал, ты ошиблась. Я прежде никогда и ни с кем здесь не бывал.
        - Я рада, что ты набираешься новых впечатлений. И что именно со мной. Это самый сказочный день свадьбы, который только может вообразить себе девушка. В окружении твоей семьи, рядом с мамой. Я просто не нахожу слов… - У нее перехватило дыхание.
        - Белла, ты превосходная спутница. Мне еще ни с кем не было так легко.
        - Мне тоже. - Она вдруг порывисто села. - А знаешь, что я совершенно случайно зашла в твой банк? Конечно, управляющий «Донателло Даймонде» неспроста посоветовал мне туда обратиться, но я так разочаровалась из-за очередной неудачи, что очень сомневалась, стоит ли снова зря терять время.
        Леон не хотел даже думать об этом.
        - Почему ты все-таки решила?
        - Просто подумала, что, если вернусь домой, так и не разыскав маму, буду мучиться. Завтра будет ровно неделя с тех пор, как я вылетела из нью-йоркского аэропорта. Одинокая девушка, без родных, решившись на поиски, почти не имея шансов на успех. Мне не верится, что они закончены. И вот сейчас я лежу под небом Адриатики с моим итальянским мужем и знаю, что дома осталась мама, которая заботится о твоей дочурке.
        - Нашей дочурке.
        Белла кивнула:
        - Я сознаю, что все происходит наяву, но согласись - мои шансы были микроскопическими. Ты очень добрый человек, Леон. Мне жизни не хватит, чтобы отблагодарить тебя. Обещаю стать образцовой женой. Ты не против, если я спущусь вниз и приму душ? Я вся в песке.
        - А я пока приготовлю катер к ночевке.
        Белла взяла вещи и по лесенке спустилась на нижнюю палубу. Катер Леона был небольшим, но современным, оснащенным новейшей техникой. Леон сказал, что выбрал именно этот тип катера за его скромные габариты. Он сам мог управлять им.
        Внизу помещалась каюта с двуспальной кроватью. При виде ее у Беллы сильно забилось сердце. Она торопливо приняла душ и вымыла голову.
        Леон не торопил ее, но теперь, когда все было готово, она страшно нервничала.
        Белла никогда не спала с мужчиной. Теперь пришел ее черед.
        Они с Леоном не обсуждали возможные последствия своего брака, но Белла поклялась с любовью принять детей, если они будут ей даны. Как он отнесется к тому, если она забеременеет? Может, ему достаточно одной Кончитты?
        Они слишком быстро сыграли свадьбу. У Беллы было множество вопросов касательно сексуальной стороны их брака. Ответить на них мог только Леон. Почему он не идет? Им необходимо поговорить.
        Прождав еще минут пять, Белла вышла в коридор и окликнула его с нижней площадки лестницы.
        - Я сейчас!
        Он спустился в каюту, принял душ и надел пижаму. Его черные волосы, мокрые и растрепанные, выглядели еще привлекательнее, чем всегда. Леон остановился в нескольких шагах от Беллы. Она могла протянуть руку и коснуться его. Брак давал ей на это право, но она ждала какого-то знака с его стороны.
        - Тебе что-нибудь еще нужно? Я собираюсь провести ночь на палубе.
        Этот равнодушный вопрос поверг Беллу в шок. Боль была такой острой, что стерпеть было невозможно.
        - Я думала, у нас будет брачная ночь…
        - При нормальных обстоятельствах так бы и было.
        Она затрясла головой, волосы разметались по плечам.
        - Что же не так? Я не понимаю…
        - Белла, дальше можно не притворяться.
        - Но о чем ты?..
        - Я уже должным образом оценил твою благодарность. По правде говоря, я вовсе не жду, что ты станешь в довершение ко всему спать со мной.
        Она резко втянула в себя воздух:
        - Прости, если я что-то не так поняла. Мне казалось, сегодня утром мы дали клятвы стать мужем и женой. А муж и жена спят вместе. - Она так разгорячилась, что уже не могла остановиться. - Ты думаешь, что совсем не такой, как твой отец, но на самом деле вы одинаковые. Он правду сказал: ты меня не любишь. С этим я бы смирилась. Ведь ты считаешь, что любовь с первого взгляда - это нелепость. Я теперь каждый день узнаю что-то новое.
        - Белла! - У него побелели губы.
        Я не закончила. Ты хотя бы представляешь, какую боль причиняешь, отталкивая меня? Какой я себя чувствую униженной после того, как отдала тебе всю себя? Но Клифф был прав, когда назвал меня сентиментальной. Спасибо, что ты еще раз напомнил мне об этом. До этой минуты я и впрямь надеялась провести эту ночь с тобой, в твоих объятиях.
        Теперь, пожалуйста, оставь мою спальню. Больше мы никогда не будем это обсуждать. Утром я хочу вернуться на виллу. Не бойся, я останусь твоей женой и матерью Кончитты. Захочешь для виду спать в одной постели, чтобы избежать сплетен? Я согласна. Я готова до самой смерти помогать тебе и поддерживать тебя и дома, и на работе. Я у тебя в долгу. Я поклялась это делать. - Белла глубоко вздохнула. - Только не смей прикасаться ко мне, даже случайно!
        Желудок очень давно не доставлял проблем Леону, но в два часа ночи он перегнулся через борт, одолеваемый приступом рвоты. Его трясло от слабости. Белла должна выслушать его, или ему предстоит провести в таком состоянии всю ночь.
        Он, намеренно громко топая, спустился вниз. В ванной он почистил зубы и выпил немного воды. Потом постучал в закрытую дверь:
        - Белла?
        - Что?
        - Так не может продолжаться. Мне надо с тобой поговорить. Можно войти, или будем разговаривать через дверь?
        - Это твой катер.
        Похоже было, что она тоже не спала ни минуты. Леон открыл дверь. Из коридора луч света упал на кровать, на ее темные волосы, разметавшиеся по подушке. Соблазнительное зрелище! Но как приступить к исцелению ран?
        Леон сел у нее в ногах:
        - Сегодня я меньше всего хотел возвращаться на палубу. Я надеялся, что сначала ты привыкнешь ко мне.
        Вчерашний день стал для меня волшебным. Я боялся, что ты испугаешься меня, если я буду торопиться. Ты не представляешь, как скверно я себя почувствовал, когда понял, что ты слышала мой разговор с отцом. Когда мы пошли к столу, я знал, что его слова сильно тебя задели. Но я не мог ничего сделать до тех пор, пока мы не останемся наедине. - Он помедлил, затем продолжил: - Белла, ты должна узнать кое-что важное.
        - Что?
        - Это связано с моей матерью. Незадолго до смерти она сказала мне одну вещь, которую я никогда не забуду.
        Белла шевельнулась на кровати:
        - Что она сказала?
        - «Ты очень похож на меня, Леон. Если хочешь быть счастлив по-настоящему, слушай свое сердце». Я очень серьезно воспринял этот совет, потому что знал - это было ее благословение. Когда пришло время сделать предложение Бенедетте, я не колебался.
        Прошлой ночью я сделал тебе предложение по той же причине. По единственной причине. Я люблю тебя, Белла. Люблю безрассудно. Ты - самое прекрасное, что есть в моей жизни. Когда утром мы давали наши клятвы, я всем сердцем благодарил за тебя Бога. Я не могу объяснить, почему полюбил тебя так внезапно и сильно. У французов есть хорошее выражение - coup de fondre. Удар молнии. Именно это произошло со мной.
        Мне сразу понадобился предлог, чтобы удержать тебя здесь. Но правда в том, что, если бы такого предлога не нашлось - ни малышки, ни Данта, ни Люсианы, - я последовал бы за тобой в Нью-Йорк и стал добиваться твоей любви. - Леон встал и направился к двери. К его ногам словно привязали камни. - Бог мне свидетель, я люблю тебя. Я пришел, чтобы сказать это. - С этими словами он вышел в коридор и хотел уже закрыть дверь, когда услышал шорох простыней.
        - Не уходи.
        Не веря своим ушам, Леон повернулся и увидел, что Белла следует за ним.
        - Пожалуйста, не уходи.
        В следующий миг он почувствовал ее руки на своей шее.
        - Я тоже безумно люблю тебя, Леон. Так люблю, что мне больно. Разве ты не понимаешь, что именно поэтому я наговорила тебе все те ужасные вещи?
        Его сердце едва не разорвалось от радости.
        - Сейчас понимаю. - Он опустился на кровать вместе с ней. Губы их слились.
        На другое утро Белла проснулась первой. Ее голова лежала на груди мужа, ноги их переплелись. Она посмотрела на него, спящего. Леон был красивейшим из всех мужчин, каких она встречала.
        Белла залюбовалась его сильными руками. Одеяло сползло на пол, там же валялся ее халат и его одежда.
        Белла и не знала, что на свете существует такое блаженство, которое они подарили друг другу. Оно не поддавалось никакому описанию.
        Не в силах сдержать себя, Белла поцеловала его веки, нос, ямочку на подбородке. Желание снова проснулось в ней, приведя ее в смущение.
        - Милый, - проговорила она, почти касаясь губ Леона, которые притягивали ее. - Ты спишь?
        Он провел рукой по ее спине. Обрадованная реакцией, Белла поцеловала его в шею. Погрузила пальцы в его черные волосы.
        - Я люблю тебя! - воскликнула она, охваченная жаждой, которую только он способен был утолить. Ее таинственный принц был восхитительным возлюбленным.
        Он открыл глаза. В них уже разгорался огонь желания.
        - Доброе утро.
        Белла улыбнулась:
        - Утро будет особенно добрым, если ты снова повторишь то, что было ночью…
        Он вместе с ней перекатился на спину, так что она оказалась сверху.
        - Ах ты, моя очаровательная бесстыдница! Неужели я такой счастливец?
        - Значит, эта ночь и тебе показалась такой же волшебной?
        - Неужели ты сомневаешься? Я же просто съел тебя живьем!
        - Тем не менее я все еще жива, - проговорила Белла.
        - Знаю. Иди ко мне, любовь моя.
        Они вернулись в реальный мир только через несколько часов. Рука Леона покоилась на бедре Беллы, они смотрели друг другу в глаза.
        - Куда бы ты хотела сегодня пойти?
        - Я хочу остаться здесь. Если ты не против.
        Он громко засмеялся:
        - Ты не слишком хорошо знаешь мужчин, но я благодарю Бога, что я твой первый и единственный.
        Кончиком пальца она обвела контур его губ. В зависимости от его настроения они могли быть твердыми или нежными, как шелк.
        - Я могла бы часами смотреть на тебя. По-твоему я ужасная?
        Он снова засмеялся:
        - Только до тех пор, пока я сам не начинаю поедать тебя глазами.
        У нее порозовели щеки.
        - По-моему, быть замужем очень здорово. Я только сейчас поняла, какой была раньше одинокой. Но я боюсь стать зависимой от тебя. Обещай, что не допустишь этого.
        Он убрал волосы с ее виска:
        - Ты совершенство.
        - Это потому, что у нас сейчас медовый месяц. Но когда тебе придется пойти в банк, я не уверена, что смогу тебя отпустить. Мы с Кончиттой будем без тебя несчастными. Ты возненавидишь меня, если я стану время от времени приносить тебе ланч в офис?
        - А как ты думаешь?
        - Думаю, что да.
        Снова рассмеявшись, он страстно поцеловал ее.
        - Леон? - спросила Белла, когда он наконец позволил ей перевести дыхание. - Я много думала о твоей идее открыть магазин мобильных телефонов в Римини. Дело в том, что я хочу быть хорошей матерью. Я не смогу управлять магазином.
        Он снова поцеловал ее:
        - Особенно если мы решим, что хотим еще одного ребенка.
        - А ты хочешь?
        - Малыша от тебя? Как ты можешь сомневаться! И Кончитте нужен братик или сестренка. Моя жизнь была интереснее - у меня есть Дант.
        - Тебе повезло, что у тебя есть брат. Как ты думаешь, когда ты смог бы уже заняться созданием ребенка?
        Плечи Леона затряслись от беззвучного смеха.
        - В любое время, когда захочешь.
        - Если мы не будем откладывать, у детей будет разница в полтора года. Это, по-моему, идеально.
        - Как скажешь.
        - Ты смеешься надо мной!
        Леон стал серьезным:
        - Нисколько. Я смеюсь потому, что чувствую себя очень счастливым. В то тяжелое время, когда Бенедетта болела, я думал, что уже никогда не буду счастлив. Ты вернула в мою жизнь солнечный свет.
        - Тебе еще предстоит выслушать, что принес ты в мою жизнь. Но сначала ты должен поесть. Пока ты тут будешь лежать и страшно скучать по мне, я приготовлю завтрак и принесу тебе в постель.
        Она хотела встать, но он удержал ее:
        - Не покидай меня, Белла.
        Она жадно поцеловала его в губы:
        Я не уйду дальше камбуза.
        - Это слишком далеко.
        - Теперь-то ты видишь, почему я с таким страхом думаю, как ты будешь уходить на работу! Все-таки я пришла к выводу, что быть замужем - ужасно.
        - А я пришел к выводу, что обожаю вас, синьора Малатеста.
        Глава 9
        Прошло три месяца.
        Достав ключ от входной двери, Белла с Кончиттой на руках вошла в палаццо и посадила свою обожаемую малышку в прогулочную коляску.
        - Мама! Мы здесь.
        Ответа не было. Странно. После того как Саллисто ушел в банк, Люсиана позвонила и попросила прийти. Она хотела закончить подготовку ко дню рождения Саллисто.
        - Мама? Ты где? - крикнула Белла. - Гм! Может, она в саду? Давай поищем твою бабушку.
        Белле не терпелось поговорить с матерью, и она была рада, что сейчас представился повод зайти. Леон был на деловой встрече и собирался вернуться как раз к началу празднования. В коридоре Белла встретила экономку.
        - Здравствуйте, Белла. Ваша мать еще не вставала.
        Ох! Это было совсем не похоже на Люсиану.
        - Спасибо.
        Белла покатила коляску в хозяйскую спальню. Она приоткрыла дверь:
        - Мама?
        - Заходи, дорогая.
        Удивленная, Белла торопливо вошла и увидела на подушках бледное лицо матери.
        - Ты заболела?
        - Для Кончитты это неопасно. Моя болезнь хорошая.
        Хорошая болезнь? Внезапно Белла догадалась. Она в изумлении смотрела на мать:
        - Ты беременна?
        - Да…
        Белла опустилась на край кровати:
        - Саллисто уже знает?
        - Нет. Он думает, это какой-то микроб.
        - Вот так микроб!
        Они рассмеялись, и счастливая Белла обняла маму. Они посмотрели друг на друга.
        - Спустя столько времени… - Белла посмотрела на Кончитту. - Ты слышишь? Месяцев через семь у тебя будет маленький дядя или маленькая тетя.
        Они снова рассмеялись от радости, но тут глаза Люсианы наполнились слезами.
        - Но прежде надо было, чтобы мы нашли друг друга, дорогая. И доктор сказал то же самое. Ты не представляешь, как я хотела, чтобы у нас с Саллисто был ребенок, пусть мне уже сорок два. Это еще крепче нас свяжет. Саллисто сегодня утром очень не хотел уходить на работу, я еле его уговорила.
        Белла и сама могла бы рассказать о перемене, связанной с Леоном, которая в ней произошла. Но пока она не была готова открыться матери.
        - Давно у тебя эта тошнота по утрам?
        - Несколько дней. Я взяла с экономки слово, что она будет молчать.
        - До вечера?
        - Да. Врач дал мне лекарство от тошноты. Оно уже действует.
        - Саллисто будет вне себя от радости.
        - Надеюсь.
        Я не сомневаюсь. Он ужасно тебя любит, мама. Но, как все Малатеста, хочет, чтобы все было безупречно.
        К тому времени, когда Леон и Белла вернулись из медового месяца на песчаной отмели, Саллисто немного успокоился. Однако никто не знал, простил ли он сына за то, что тот дважды ослушался его.
        - Когда мы с Кончиттой ехали сюда сегодня, я собиралась с тобой кое о чем поговорить, но теперь не могу, - произнесла Белла.
        - Ты тоже беременна?
        У нее перехватило дыхание.
        - Ох, мама… думаю, что да, только я еще не успела сделать тест. Я именно это хотела с тобой обсудить.
        - Я догадалась! Еще на позавчерашнем пикнике, когда ты не могла есть.
        - Я и не подозревала, что ты заметила.
        - Леон пока не знает?
        - Нет. Меня уже раза два тошнило, не слишком сильно, но последнее время я сильно устаю.
        Ее мать радостно засмеялась:
        - Сделай тест прямо сейчас. У меня в шкафу есть тестер, он спрятан за туфлями.
        - Ты шутишь!
        - Нет, я купила сразу два. Первый уже использован.
        - Я вернусь сию минуту.
        - Пока ты получаешь официальное подтверждение, я буду развлекать свою внучку. Иди сюда, Кончитта, и поцелуй свою беременную бабушку.
        Белла нашла тестер и скрылась в ванной. Спустя несколько минут она вскрикнула от радости. Хотя она едва лишь начала постигать азы итальянского, ей не нужно было читать надписи, чтобы понять, что означает цвет. Она бросилась в спальню.
        - Поздравляю, дорогая! Теперь, когда мы точно уверены, можем сегодня всем объявить.
        - Не стоит - в присутствии Пиа, мам. Это ее расстроит.
        - Ничуть. Я знаю кое-что, чего не знаешь ты.
        Белла растерянно заморгала и взяла у нее девочку:
        - Ты меня разыгрываешь?
        - Нет! Вчера она сама сказала мне.
        Вчера… Белла пришла в такое волнение, что еле сдерживалась.
        - А про тебя она знает?
        - Да, не знают только наши мужья. Включая твоего. - Мама заговорщицки улыбнулась. - Мы решили устроить сегодня настоящий вечер сюрпризов. Но узнать, что и ты беременна… Трое в одной семье одновременно - это, пожалуй, мировой рекорд.
        - Думаю, да. Как ты хочешь это им преподнести?
        - Надо их поразить Ты же знаешь, как они любят держать все под контролем. Это черта всех Малатеста. Правда, забавно будет один разок сбросить их с пьедестала?
        Оказывается, в ней сидел бесенок, о котором Белла и не подозревала.
        - Разумеется, я только за! - Она подошла к окну, из которого был виден лабиринт. В ее голове замелькали различные варианты. - Кажется, у меня появилась идея. Нам понадобится доска и ленты трех разных цветов.
        - Дорогая, скажи же скорее, что ты такое придумала!
        - Это будет игра. Ведь играть все любят, правда, Кончитта? - Белла поцеловала малышку в обе щеки. - Но игра будет только для наших мужчин. В конце нее каждый игрок получит приз, такой, о котором всегда мечтал.
        Удачно проведя переговоры, Леон поспешил к семье. Праздник должен был начаться через полтора часа. Это время он собирался провести с женой.
        Но когда он пришел домой, Симона сообщила ему, что все давно уже уехали в палаццо. Новость поразила Леона. Он мечтал ненадолго забыться в объятиях Беллы.
        Шагая через две ступеньки, он поднялся в спальню и там особенно остро почувствовал пустоту. Он быстро принял душ и побрился. Они с Дантом собирались сделать отцу подарок. Саллисто недавно потерял свои старые часы и нигде не мог их отыскать, и они купили новые и выгравировали на них его имя. Дант должен был принести их с собой.
        Ради праздника Леон купил светло-серый костюм. Белла несколько раз говорила, как ему идут все оттенки серого, под цвет глаз. Угнетаемый тишиной, царящей в доме, он поспешно оделся и на предельной скорости поехал в палаццо. С Беллой и Кончиттой он всегда был очень осторожен за рулем, но сейчас ему не терпелось скорее их увидеть.
        Остановив машину у входа, он увидел отца и брата, которые ожидали его во дворе, оба в новых костюмах. Леон выбрался из машины.
        - С днем рождения, папа. - Леон поцеловал отца в обе щеки. - Что происходит? Почему вы стоите на улице?
        - Мы получили инструкции, Леонардо. - Вид у Саллисто был не слишком вдохновленный.
        Дант приподнял темную бровь:
        - Нам было велено ждать тут, а когда ты приедешь, мы должны вместе войти в лабиринт и там получить новые инструкции.
        Леон хмыкнул. Он уже чувствовал здесь руку своей выдумщицы-жены.
        - А где мои?
        - Они все в доме, - пробормотал отец с некоторой досадой. - Давайте уже поскорее закончим с этими глупостями.
        - Папа, сегодня же твой день рождения, - укоризненно произнес Леон.
        - Покажи им всем, что ты не теряешь присутствия духа, даже став на год старше, - поддразнил его Дант.
        Они прошли через увитую виноградом арку в лабиринт.
        - Я предупреждал Люсиану, что не хочу никакой суеты, - ворчал Саллисто.
        За аркой на доске красовалась надпись: «Следуйте каждый вдоль своей ленты. Красная у Саллисто. Желтая у Данта. Синяя у Леона. Найдя призы, не открывайте их сразу. Принесите их на террасу, где начнется настоящий праздник».
        Какие-то призы. Что приготовила Леону его жена? Впервые за много лет он почувствовал детский азарт, как в прежние годы, когда мама прятала от них что-то интересное, а они с Дантом должны были найти эту вещь. Леон положил руку на плечо отца.
        - Иди первым.
        - Да ради бога, - пробормотал отец.
        Дант с улыбкой последовал за ним. Леон замыкал шествие. Ленты уводили их в самую глубь лабиринта. Леон начал тихо посмеиваться, Дант присоединился к нему. Отец оторвался от них и исчез за очередным поворотом. Ему не терпелось поскорее покончить с игрой.
        - Не помню, чтобы мы раньше играли во что-то подобное, - усмехнулся Дант.
        - Нет. - Леон знал почему. Ведь Белла не росла здесь вместе с ними. Ее появление в его жизни изменило для него весь мир. - Все, мы расходимся, моя лента уводит меня в другую сторону. До встречи.
        - Если заблудишься, зови на помощь.
        - Не слишком на это рассчитывай, братец.
        Леон шел по лабиринту, пока не наткнулся на лежавший на земле маленький пакетик, привязанный к концу ленты. Подняв его, он пошел назад, к выходу из лабиринта. Почти следом за ним появился отец с таким же пакетиком в руках.
        - А Дант, наверное, потерялся.
        - Я все слышу, старший брат мой. И в следующую секунду из лабиринта вышел Дант с таким же пакетом.
        Саллисто пробормотал:
        - Надеюсь, на этом игры кончились. Не знаю как вы, а я проголодался.
        Мужчины направились на террасу.
        - Осторожнее, не споткнитесь, - крикнула Люсиана из-за стола. В голубом платье она выглядела прелестно. - С днем рождения, дорогой!
        Пиа сидела с ней рядом. На ней было розовое платье. Леон отыскал взглядом жену в восхитительном сиреневом платье с лентами. Она была такой красивой, что он едва не выронил подарок.
        Люсиана улыбнулась:
        - Вскройте пакетики, и мы приступим к еде.
        Леон распечатал свой пакет. Внутри оказалась продолговатая коробочка с тестером на беременность! Он еще не успел открыть ее, как его сердце сильно забилось. Белла не сводила с него глаз, которые светились радостью.
        Леон вдруг понял, что на террасе воцарилась полнейшая тишина. Оглянувшись, он увидел, что и отец, и брат держат в руках такие же коробочки, онемев от изумления. Саллисто поднял голову и посмотрел на Люсиану.
        - Ты беременна? - спросил он благоговейным шепотом.
        - Да, дорогой. Это наконец-то случилось.
        Леон подумал, что никогда не забудет выражения его лица.
        Сияющая Пиа смотрела на Данта.
        - Наша поездка во Флоренцию… - напомнила она.
        Внезапно все пришло в движение. Леон уронил коробочку и, бросившись к жене, поднял ее.
        - Кончитта не будет единственным ребенком, - пробормотала она. - Надеюсь, Леон, ты счастлив?
        - Счастлив? - воскликнул он. - Я люблю тебя! - Он поцеловал ее долгим и страстным поцелуем.
        Охваченный эйфорией, он едва услышал, как отец постучал вилкой по хрустальному бокалу. Все разомкнули объятия и приготовились слушать. Саллисто поднял наполненный бокал и повернулся к Белле. Прежде чем начать говорить, он несколько раз откашлялся.
        - За первенца моей жены, которая, словно ангел, явилась из-за океана, чтобы благословить семьи Малатеста и Донателло и соединить их навеки.
        - Слушайте, слушайте, - подхватил Дант, тоже поднимая бокал с вином. Леон крепко сжал под столом руку Беллы, а другой вместе с остальными взял свой бокал. - Аминь и еще раз аминь!