Невинная обольстительница Ребекка Уинтерз
        Греческие миллиардеры #1Любовный роман — Harlequin #619
        Рейна, умная и блестяще образованная красавица, отправляется на свадьбу лучшей подруги в Грецию. После развода с бывшим мужем она не доверяет мужчинам, но на свадебном торжестве знакомится с харизматичным и самоуверенным греком Акисом, которого не может забыть с самого первого момента встречи. Акис, когда-то простой труженик, а ныне владелец сети известнейших магазинов, привык только к кратковременным связям. Женщины кажутся ему алчными и меркантильными. Но Рейна меняет его взгляды на отношения. Сможет ли Акис преодолеть свою неуверенность и поверить, что Рейне важен он сам, а вовсе не его состояние?
        Ребекка Уинтерз
        Невинная обольстительница
        The Millionaire’s True Worth
                
          
        Глава 1
        — Хлоя! Прости, но я никак не смогу быть подружкой на твоей свадьбе. Ты понимаешь почему.
        Ответом было долгое молчание Хлои. Но Рейна была загружена работой и плюс к этому многочисленными обязанностями, которые свалились на нее после смерти дедушки. Она неожиданно оказалась наследницей многомиллиардного состояния Мейвудов, и с тех пор ее имя не покидало газетных страниц.
        Хлоя происходила из семьи известных в Греции промышленников, членов которой также не оставляли вниманием греческие папарацци. Ее свадьба не пройдет в Афинах незамеченной.
        — Если ко всему я буду подружкой невесты на твоей свадьбе, пресса превратит твою свадьбу в цирк.
        Сколько событий произошло за последние годы! Вот уже миновало восемь лет с тех пор, как Хлоя и Рейна окончили школу. Учась в последнем классе американской школы, Хлоя жила вместе с Рейной у ее бабушки и дедушки. С тех пор они постоянно общались по телефону или через Интернет. Три года назад умерла бабушка Рейны, и Хлоя вместе с родителями приехала в Калифорнию на похороны. А девять месяцев назад умер дедушка, и снова Хлоя и ее семья прилетели, чтобы поддержать Рейну на похоронах.
        — Хлоя, пожалуйста, скажи, что ты меня понимаешь! Я не хочу своим присутствием испортить тебе веселье.
        — Меня это нисколько не волнует.
        — Но меня волнует.
        Хлоя сказала, подавляя вздох:
        — Тогда хотя бы поживи у нас дома. Мы могли бы отлично провести вместе время.
        — Я подумаю. Мне уже не терпится поскорее оказаться на праздничном приеме. Твои фотографии в свадебном платье просто сказочные!
        — Но ты не увидишь мое венчание!
        — Мне очень жаль, но, честное слово, так будет лучше. Я уже забронировала себе номер в отеле «Дитнес». Хлоя, обещай, что не расскажешь о моих планах своему жениху.
        — Клянусь. Он такой замечательный, что я с ним забываю про сон и про еду.
        — Меня это не удивляет, Хлоя,  — сказала Рейна перед тем, как повесить трубку.
        Шесть лет назад Рейна сама была так же счастлива. В колледже Рейна, рыжеватая блондинка с короткими волнистыми волосами, познакомилась с начинающим писателем Брайаном Уоллесом. И после бурного, головокружительного романа они поженились. Но ей не потребовалось много времени, чтобы разглядеть эгоистичную натуру молодого мужа и убедиться в его неверности. Получив доказательства измены, Рейна развелась с ним.
        Охваченная горем, Рейна поклялась себе никогда больше не выходить замуж.
        Звонок Хлои, сообщившей о своей предстоящей свадьбе, стал для Рейны радостным сюрпризом. После смерти дедушки это была первая новость, немного оживившая ее жизнь. Заведующий лабораторией, в которой она работала, знал, что Рейна уже несколько лет не отдыхала, и предложил ей взять продолжительный отпуск.
        — Отправляйся в Грецию к своей подруге,  — сказал он.
        Рейна решила, что сменить обстановку и повеселиться на свадьбе Хлои — это именно то, что ей требуется.
        В самолете у Рейны страшно разболелась голова. Ей требовалось сильное обезболивающее. Отстояв очередь в паспортный контроль, она, одетая в джинсы и футболку, получила свой чемодан, вышла из здания аэропорта и огляделась в поисках такси.
        — В отель «Дитнес», пожалуйста,  — сказала она шоферу.
        В туристическом агентстве в Кармеле ей по ее просьбе забронировали номер в недорогой гостинице. Оттуда можно будет без труда дойти пешком до площади Синтагма и до центра города. Вчера Хлоя позвонила ей из Афин и сообщила, что погода установилась превосходная.
        Рейна посмотрела на ясное синее греческое небо — благоприятный знак для предстоящего празднества. Хлоя была самой чудесной и милой девушкой на свете. Рейна искренне надеялась, что подруга выходит замуж за достойного человека, который будет ей верен.
        Самой Рейне в этом отношении не слишком повезло, но со времени развода прошло уже четыре года, и она не собиралась омрачать своими сомнениями радость подруги.
        Распаковав вещи в своем номере, Рейна снова спустилась вниз узнать, где находится ближайшая аптека, чтобы купить средство от головной боли. Консьерж объяснил, что в соседнем квартале расположен магазин товаров повседневного спроса.
        Поблагодарив его, Рейна пошла вниз по улице.
        Акис Гианополос улыбнулся своему приятелю:
        — Ты в самом деле готов совершить этот решительный прыжок?
        Те о усмехнулся:
        — Ты прекрасно знаешь ответ. Будь моя воля, я бы похитил Хлою и женился на ней втихомолку еще несколько месяцев назад. Но наши матери после помолвки расписали в подробностях каждый дальнейший шаг. Ты в курсе, что список приглашенных насчитывает тысячу гостей?
        — На самом деле ты счастливец!  — Акис искренне радовался за друга. Тео и Хлоя казались идеальной парой.  — Может, я могу еще что-то сделать для тебя?
        — Ты и так помог арендовать отель для иногородних гостей. Советую тебе пока вернуться в свой пентхаус. Хочу, чтобы мой шафер хорошенько отдохнул перед завтрашним днем. Твой брат собирается приехать?
        — Вассо недавно позвонил. Он приедет на венчание, но потом ему надо будет присутствовать на торжественном открытии магазина, и на банкет он не останется.
        — Ясно. Значит, увидимся завтра утром в церкви?
        Акис обнял его:
        — Думаешь, что-то сможет мне помешать?
        Приятели дружили давно. Акис был счастлив за Тео, но в то же время с удивлением сознавал, что ему будет сильно не хватать их холостяцкой дружбы.
        В довольно подавленном настроении, что было совсем на него не похоже, Акис покинул здание банка, которым семья Тео владела на протяжении десятилетий, и решил пройти домой пешком, чтобы немного развеяться. После репетиции свадьбы, которая состоялась этим утром, ему нужно было прогуляться.
        Афины заполонили туристы. Завернув за угол, он едва не столкнулся с симпатичной девушкой в джинсах и футболке, быстро шагавшей ему навстречу.
        — Простите,  — извинился он, вовремя уступая ей дорогу.
        Девушка пробормотала что-то неразборчивое. Их глаза на мгновение встретились. И он почувствовал будто удар током. Девушка тоже, должно быть, что-то такое почувствовала, потому что он увидел, как в ее бархатистых глазах вспыхнули фиолетовые огоньки, прежде чем она продолжила путь. Судя по ее походке, она шла куда-то с определенной целью, а не просто так гуляла. Последнее, что он увидел, были ее светлые рыжеватые волосы, сверкнувшие на ярком солнце. В следующее мгновение она скрылась за углом.
        Рейна замедлила шаги. Наверное, это из-за невыносимой головной боли она едва не сбила с ног самого потрясающего мужчину из всех, каких она встречала в жизни.
        Надо поскорее принять лекарство!
        К счастью, вывеска над магазином была на греческом и английском языках. «Альфа — Омега 24». То есть все, от А до Z. Неплохое название для магазина.
        Она прошла на цыпочках по свежевымытому полу в своих легких босоножках к кассе. Продавец — молодой мужчина — указал ей на секцию с лекарствами, продаваемыми без рецепта.
        Выбрав нужное и прихватив бутылку воды, Рейна прошла назад, к кассе, чтобы оплатить покупку. Ожидая своей очереди, она открыла бутылку и проглотила сразу две пилюли. На выходе из магазина продавец полюбопытствовал у нее, где она остановилась. Рейна ответила, что она здесь проездом, и уже собралась выйти за дверь, но тут, сама не зная как, поскользнулась и упала.
        — Ах!  — закричала Рейна.
        Продавец бросился к ней, чтобы помочь подняться. Она попыталась встать, но боль в ноге была нешуточной. Может быть, обезболивающее поможет притупить ее…
        Продавец принес стул и усадил Рейну.
        — Я сейчас же вызову скорую.
        — Спасибо, но, кажется, в этом нет необходимости.
        Но он ее не слушал.
        — Не вставайте!
        Спустя несколько минут ко входу подъехала машина скорой помощи. Перед этим продавец задал Рейне несколько вопросов, чтобы заполнить докладную о несчастном случае. Рейна, стремясь сохранить инкогнито, назвала бабушкину фамилию. Когда ее выводили из магазина, она, к своей досаде, увидела, что у входа собралась толпа зевак.
        — Спасибо,  — поблагодарила она продавца, прежде чем санитары усадили ее в машину.  — Вы очень добры, и я вам признательна.
        Два часа спустя ей поставили диагноз «растяжение связки» и наложили на ногу повязку. Врач снабдил ее костылями и отправил в гостиницу на такси, сказав, что счет пришлет продавцу.
        Рейна решила, что после свадебного приема попросит свое страховое агентство возместить магазину сумму счета. В конце концов, упала она по собственной оплошности.
        Но пока ей требовалось лечь в постель и попросить горничную принести обед и лед. Какая нелепость, что придется отправиться на завтрашний прием на костылях. Но в любом случае она не собиралась пропустить торжество своей лучшей подруги.
        И тем не менее самое непонятное было то, что после всего случившегося она могла думать только о мужчине, с которым столкнулась этим утром. Прежде она не испытывала ничего похожего. По улицам Афин разгуливает огромное множество мужчин. Как могло случиться, что просто при виде одного из них у нее намертво перехватило дыхание?
        Подняв бокал с шампанским, Акис, сидевший за столом для почетных гостей, встал, чтобы произнести тост за новобрачных.
        — Тео Хиотис оказал мне большую честь, пригласив стать его шафером. На свете нет лучшего друга, чем он.  — И еще, разумеется, Вассо.  — А после того, как я познакомился с Хлоей, могу сказать без обиняков, что ни один мужчина еще не женился на более очаровательной женщине. За Тео и Хлою! И пусть все мы будем так же счастливы, как они сегодня.
        Гости похлопали ему и стали один за другим произносить тосты. Акис тихо радовался, что его официальное участие в торжестве было наконец исчерпано.
        Ему было непонятно, как ради любви к женщине можно решиться на подобное испытание. Он был крайне неравнодушен к женским чарам, но бизнес, который он вел с Вассо, оставлял время разве что на недолгие и необременительные отношения.
        Но хотя Акис и поздравлял себя с тем, что дожил до двадцати девяти лет, избежав брачных уз, тем не менее женитьба Тео заставила его задуматься о своей жизни и о жизни брата.
        Оба они окунулись в бизнес еще совсем юными. До сих пор ни один из них не завязал прочных любовных отношений, зато они сумели осуществить свою мечту и выбраться из бедности. Они не только владели сетью розничных магазинов по всей стране, они основали два благотворительных фонда, один в Греции, другой в Нью-Йорке.
        Он вспоминал родителей, которые, несмотря на необходимость считать каждую драхму, любили друг друга и хранили верность. Они одинаково смотрели на жизнь и мужественно встречали превратности судьбы. И Вассо, и Акис мечтали о таком союзе — который длился бы всю жизнь. Но вот отыскать подходящую женщину становилось все труднее.
        Акис вернулся мыслями к собственным словам, которые сейчас произнес перед гостями. Он искренне считал Хлою идеальной женой для Тео. Они оба — люди одного круга и принадлежали к весьма состоятельным семьям, что помогло обоим поверить в отсутствие корыстных интересов друг у друга.
        В течение всего вечера Акис то и дело ловил на себе призывный взгляд черных глаз главной подружки невесты. Алтея Лорис — одна из подруг Хлои — была очень эффектной женщиной. На многочисленных предсвадебных вечеринках она старалась уединиться с ним. Даже если бы Акис испытывал к ней влечение, он невольно задумался бы, что ей важнее лишь его материальный достаток.
        Акис больше всего на свете мечтал о том, чтобы женщины смогли полюбить его искренне и беззаветно. Они с Вассо родились в семье, где все работали в поте лица с утра до вечера. О том, чтобы получить приличное образование, не приходилось и мечтать, но его это не слишком заботило. До того лета, когда ему предстояло пойти на военную службу.
        Итальянская туристка по имени Фабриция, отдыхавшая в июле на острове, стала флиртовать с Акисом в магазине, где он тогда работал. Он не говорил по-итальянски, а она по-гречески, и они общались на английском. Он находил ее привлекательной и ходил с ней в свободный часок на море купаться. К тому моменту, как ей пришло время уезжать, он не на шутку влюбился и захотел узнать, когда она снова собирается приехать на остров.
        Фабриция, страстно поцеловав его, ответила:
        — Я больше не смогу сюда вернуться.  — После чего со всей непосредственностью рассказала, что вскоре выходит замуж в Риме за поверенного своего отца.  — Но я никогда не забуду моего красавца бакалейщика. Почему только ты не поверенный, которого выбрали для меня родители?
        Она уязвила не только его гордость. Ее риторический вопрос вдруг открыл Акису глаза на его главный изъян. Тот, который проводит черту между бедными и богатыми. После этого Акис встречался еще с несколькими девушками, но ни на одной из них ему не захотелось жениться.
        К счастью, свадебные речи закончились быстро. Последним взял слово отец Хлои. Но он так сильно разнервничался, что только смог предложить гостям перейти к танцам и веселью.
        Акис наблюдал, как Тео повел Хлою на танцпол. К ним вскоре присоединились и другие пары. Это означало, что Акису предстоит исполнить свою последнюю обязанность. По обычаю он должен был пригласить на танец Алтею, которой откровенно не терпелось оказаться в его объятиях.
        — Я ждала этого весь день, Акис…
        Он знал, на что она надеется. Долгий, утомительный день подходил к концу. Акису уже не терпелось уйти, но приходилось тщательно подбирать слова.
        — К сожалению, после приема мне еще предстоят кое-какие дела.
        Она вскинула голову:
        — Дела? Сегодня вечером?
        — Мой рабочий день не нормирован. Спасибо, Алтея. Извини, но Тео попросил меня перед уходом потанцевать тут еще кое с кем.  — Эту ложь он сочинил на ходу.
        Алтея посмотрела на него с нескрываемым разочарованием. Улыбнувшись ее родителям, Акис прошел через многолюдный зал и стал отыскивать взглядом какую-нибудь женщину за столиком без кавалера, чтобы пригласить ее.
        За круглым столиком недалеко от выхода он высмотрел как раз такую девушку. Напротив нее сидела какая-то пара, но было очевидно, что она здесь одна, без спутника. Он знал, что Алтея следит за ним ревнивым взглядом, и направился к незнакомке.
        Подойдя ближе, Акис разглядел правильные черты лица и золотистые волосы с рыжим отливом. Такие волосы он уже видел совсем недавно. Акис затаил дыхание.
        На ней был голубой шелковый жакет, а на шее висел маленький эмалевый медальон. На вид ей было лет двадцать пять. Кольца на руке он не увидел.
        Акис подошел ближе.
        — Простите. Я вижу, вы скучаете. Как шафер, с вашего разрешения, я хотел бы пригласить вас на танец.
        Девушка подняла на него глаза.
        Те самые глаза. Он видел их вчера, а сейчас уже как следует разглядел, что они необычного, лавандово-голубого цвета. Он почувствовал, как тонет в них…
        — Простите, но я не говорю по-гречески.
        Ее слова заставили его очнуться. Что делает эта американская красотка на свадебном банкете Тео? Он перешел на свой несовершенный английский:
        — Мы с вами вчера встретились на улице.
        — Я едва не налетела на вас,  — пробормотала она, отводя взгляд. Он с радостью увидел, как на ее шее над медальоном задрожала жилка. Она явно так же, как и он, была взволнована этой неожиданной встречей.  — Боюсь, что я не смотрела как следует, куда иду. Я часто бываю рассеянной.
        — Ничего страшного,  — улыбнулся Акис.  — Я пригласил вас, но вы, наверное, ждете человека, с которым пришли сюда?
        Ее щеки слегка порозовели.
        — Нет. Я пришла одна. Спасибо за приглашение, но я уже собралась уходить.
        Он вовсе не был готов упустить ее во второй раз.
        — Но вы могли бы подарить мне один-единственный танец?
        — Еде же ваша жена?
        — Я никогда не был женат. И девушки у меня нет вот уже несколько месяцев.
        — А кто эта женщина с длинными черными волосами, с которой вы только что танцевали?
        — Вы очень наблюдательны. Это подружка невесты.
        В ее глазах вспыхнули огоньки, она наклонилась вправо и, подняв с пола два костыля, поставила их вертикально.
        — Если только вы не готовы, что вам отдавят ноги, я окажу вам услугу и покину зал.
        Акис сильно удивился. Травму девушка, видимо, получила совсем недавно. Но ее обоснованный отказ только подкрепил его решимость познакомиться с ней ближе.
        — Тогда позвольте хотя бы помочь вам.
        И он решительно взял ее костыли и подождал, пока она встанет. Ростом она была больше пяти футов, с очень женственной фигурой. Под шелковой голубой, в тон жакету, юбкой виднелись очертания стройных бедер. Левая лодыжка была забинтована. Здоровая нога была обута в изящную босоножку, а больная — в мокасин.
        — Спасибо.  — Девушка взяла у него костыли и пристроила их под мышками.
        Он ощутил нежный запах исходящих от нее духов.
        — Почему бы вам не пригласить другую женщину за моим столиком? Ее партнер, конечно, не будет против.
        — Лучше я провожу вас в ваш номер.
        — Я остановилась не здесь.
        Интересно… Он сам помогал Тео расселять приезжих гостей в этом отеле.
        — Тогда я провожу вас до выхода и дальше, куда скажете.
        — Раз уж вы предлагаете… Хочется поскорее оказаться в номере и дать ноге отдых.
        — Мы сделаем лучше.
        Они покинули зал и вышли в фойе. Девушка вполне ловко справлялась с костылями. По пути он позвонил своему шоферу и попросил подъехать к подъезду отеля.
        Едва они вышли на улицу, как их ослепили вспышки фотоаппаратов папарацци. В вечерних десятичасовых телевизионных новостях свадьба Тео и Хлои будет событием номер один.
        Несколько человек поинтересовались у Акиса: кто эта женщина рядом с ним? Ничего не отвечая, он подвел ее к лимузину с тонированными стеклами.
        Акис подержал костыли, пока она усаживалась, потом сел сам напротив нее.
        — Все в порядке?
        — У меня да. А у вас?
        — Теперь и у меня тоже. Папарацци народ безжалостный. Где вы остановились? Я скажу шоферу.
        — В «Дитнесе».
        Многие небогатые туристы часто селились в этом двухзвездочном отеле. До того как Акис и Вассо разбогатели, они не могли позволить себе останавливаться даже в таких отелях. Акис назвал шоферу адрес, и они отъехали от «Гранд Бретани».
        — Когда же вы успели повредить ногу?
        Девушка тяжело вздохнула:
        — Как раз после того, как мы с вами встретились на улице. Я поскользнулась в магазине. Глупая случайность, в которой виновата только я одна. Продавец оказался так внимателен, что вызвал мне скорую.
        Акис обдумал ее слова. Наверное, она решила, что легче будет прийти сразу на прием, чем на венчание. Если бы она была в церкви, он точно бы заметил ее.
        — Как жаль, что вы упали, тем более накануне свадьбы.
        — Жизнь вообще забавная вещь,  — пробормотала она.  — Просыпаясь утром, никогда не знаешь, что тебя ждет.
        — Как это верно! Отправляясь на венчание, я и подумать не мог, что увижу очаровательную незнакомку, которая накануне повстречалась мне на улице.
        — Или что вас станет преследовать подружка невесты,  — сухо сказала она.  — Я не ошибаюсь, вы от нее спасались бегством?
        — Вы заметили!
        — Трудно было не заметить,  — хмыкнула она, отводя взгляд.  — Можно предположить, что мужчине с вашей внешностью приходится спасаться от бесчисленного множества женщин.
        Он моргнул:
        — С моей внешностью?
        — Вы сами прекрасно знаете, что вы — вылитый греческий бог.
        Акис сдвинул брови:
        — Интересно, которого из этих ужасных типов вы имеете в виду?
        Теперь она рассмеялась:
        — Я не имела в виду кого-то конкретного. Просто так говорят американки, когда встречают исключительно красивого мужчину.
        — Значит, они не видели близко ни одну из наших статуй, иначе мгновенно обратились бы в бегство.
        Она снова засмеялась. Акис догадался, что она его дразнит.
        — Ну, не знаю. Ваше грозное лицо ничуть не оттолкнуло ту особу, которая охотилась на вас сегодня. Скорее наоборот.
        Алтея в самом деле охотилась на него вот уже несколько недель.
        — Благодаря вам мне удалось спастись. И я за это перед вами в долгу.
        — А я перед вами за то, что вы подвезли меня,  — тут же ответила она.  — Значит, мы в расчете.
        — Вы знакомая Тео и Хлои? Я даже не знаю, как вас зовут.
        — Давайте все так и оставим.
        Они ехали по оживленной улице.
        — Вот… посмотрите!  — негромко воскликнула она.  — Видите справа магазин? «Альфа — Омега 24».  — Он кивнул.  — В нем-то я и упала. Мой отель за следующим поворотом.
        Рейне все не верилось, что ее прекрасный незнакомец, с которым она столкнулась на улице вчера, оказался не кем иным, как шафером Тео. Какое поразительное совпадение! И она очень досадовала на себя за то, что встреча с ним сегодня не оставила ее равнодушной.
        После развода в ее жизни не было мужчин. Она не хотела снова влюбляться, а потом страдать и мучиться. Брайан причинил ей слишком сильную боль, и она больше не хотела испытать что-то подобное.
        Когда водитель затормозил перед отелем, Рейна уже несколько успокоилась, потому что потрясающий грек, сидевший рядом, замолчал и оставил свои расспросы. И хорошо.
        — Еще раз спасибо, что подвезли,  — бодро произнесла она, стремясь быстрее вырваться из сетей его мужского обаяния.
        Он открыл дверцу и подержал костыли, пока она выбиралась с заднего сиденья. Она сунула их под мышки и направилась к входу. Акис распахнул дверь отеля и вошел за ней в холл. Рейна двинулась к лифту. Ожидая, когда лифт придет, она повернулась к нему:
        — Я, как и вы, очень благодарна, когда меня спасают.  — Наконец-то двери лифта открылись.  — Спокойной ночи.
        И она шагнула внутрь кабины, не оглядываясь и желая всей душой, чтобы дверцы побыстрее закрылись и он не успел войти за ней следом.
        Рейна хотела, чтобы сердце ее перестало биться так сильно. Она не шутила, когда сказала, что он похож на греческого бога. Он весь, от черных волос и глаз до атлетической фигуры, казался воплощением мужского совершенства. Весь банкет она не могла оторвать от него взгляда. Как Хлоя его называла? Кажется, Акис.
        Подружка невесты, с которой он танцевал, была явно очень огорчена, когда он ушел от нее и направился к столику Рейны. Рейна в течение всего приема старалась оставаться как можно более незаметной. К счастью, никто ее не узнал.
        Единственный раз ее все-таки сфотографировали — они с Акисом выходили из отеля и садились в его лимузин. Папарацци следили за ним, а не за ней.
        Радуясь, что прием закончился, Рейна зашла в свой номер. К ее удивлению, на телефоне мигала лампочка. Возможно, звонили из администрации. Она доковыляла на костылях до кровати и сняла трубку, надеясь, что не случилось ничего плохого.
        Оказывается, сообщение ей оставила мама Хлои — Нора Милонис. Завтра утром она собиралась прислать за ней машину и настаивала, чтобы оставшееся время Рейна пожила у них.
        «Будь готова к девяти часам. И пожалуйста, больше никаких отговорок».
        Рейна знала, что ее пригласят. У нее стало тепло на сердце, и настроение сразу поднялось.
        Она позвонила горничной, чтобы ей принесли лед, легла, положив ногу на подушку, и включила телевизор. Но мысли ее вернулись к мужчине, который отвез ее домой.
        По-английски Акис говорил с сильным греческим акцентом, который она нашла очень трогательным. Он не сделал ничего особенного, но тем не менее смутил ее чувства, дремавшие после того, как она уличила мужа в измене. Взгляд, которым он смотрел на нее вчера и сегодня, заставил ее впервые за эти годы почувствовать себя живой.
        Почему именно этот мужчина? И именно сейчас? Рейна не могла понять, чем именно он так ее пленил.
        Рейна собиралась вернуться в Калифорнию в самое ближайшее время, но этому помешала больная нога. Как замечательно, что можно будет пожить у родителей Хлои!
        Глава 2
        — Здравствуйте, Гален.
        Продавец поднял голову:
        — Здравствуйте, Гианополос! Какой сюрприз. Я ждал вас только на будущей неделе.
        Гален напоминал Акису себя самого в юные годы. Он с рвением относился к своей работе и усердно выполнял ее. До сих пор Акис не имел оснований для недовольства.
        — Я зашел узнать: вы работали позавчера, когда здесь поскользнулась и упала американка?
        — Да. Я и Микос. Но как вы узнали?
        — Не важно. Расскажите, как это произошло?
        Акис выслушал в изложении своего подчиненного ту же самую историю, какую рассказала ему вчера очаровательная незнакомка.
        — Она грозилась предъявить иск?
        — Нет! Она сказала, что сама виновата.
        — Вы составили докладную о несчастном случае в магазине?
        — Да, я. Она на столе в подсобке. Но я сказал врачу, что магазин готов оплатить счет.
        — Вы правильно поступили. Спасибо, Гален.
        Акис вошел в маленькую комнатку. Ему не терпелось прочитать докладную. Порывшись в лотке с исходящими бумагами, он нашел ее.
        «3 июня, 13.45.
        Джинджер Мосс: гражданка США. 26 лет.
        Адрес в Афинах: отель «Дитнес».
        Покупательница упала на пол после того, как приобрела лекарство от головной боли. Она почувствовала острую боль в ноге. Я вызвал скорую помощь. Пострадавшую доставили в больницу Святого Михаила.

    Гален».
        Джинджер… Имя очень ему понравилось. Ему вообще все в ней слишком нравилось. Несмотря на то что свадьба крайне его утомила, Акис ночью не сомкнул глаз — из-за нее.
        Акис успел почувствовать на себе ее чары и уже не мог избавиться от них. Теперь, узнав имя незнакомки, он намеревался разыскать ее. Правда, он не представлял, надолго ли она планировала задержаться в Афинах.
        Гален просунул голову в дверь:
        — Все в порядке, шеф?
        — Вы двое прекрасно справляетесь.
        — Спасибо. Еще насчет этой американки, которая поскользнулась и упала…
        Акис повернулся к своему служащему:
        — Что?
        — Перед тем как она вошла, Микос как раз протирал пол. Но мы заранее повесили на дверь предупредительный знак.
        — Это хорошо.  — Кивнув продавцам, он вернулся к своему автомобилю.  — Я пройдусь отсюда пешком до «Дитнеса»,  — сказал он водителю.  — Подъезжайте тоже туда, а я потом свяжусь с вами.
        Спустя несколько минут Акис вошел в вестибюль отеля и сказал дежурному администратору, что хочет повидать постоялицу по имени Джинджер Мосс. Но тот покачал головой:
        — У нас такая туристка не останавливалась.
        Акис в растерянности провел рукой по волосам.
        — Вы уверены? Может быть, вам поможет то, что вчера вечером я сам подвез ее сюда и у нее были костыли.
        — А! Это та девушка с тициановскими волосами и фигурой, как у статуи Афродиты в музее?
        — Да, именно. Вы могли бы позвонить ей в номер и сказать, что человек, который подвез ее вчера, хочет с ней поговорить?
        Плечи дежурного поникли.
        — Невозможно. Она час назад уехала.
        — Она не оставила адреса для пересылки корреспонденции?
        — Нет. К сожалению.
        — Она уехала на такси?
        — Я не знаю. Я был занят на регистрации.
        — Под каким именем она зарегистрировалась?
        — Но… без судебного постановления я не могу сказать.
        Изо всех сил подавляя разочарование, Акис поблагодарил клерка и торопливо вышел на улицу, где его ждал шофер.
        — Отвезти вас в офис?
        — Пока нет. Сначала мне нужно позвонить.
        Акис сел на заднее сиденье и позвонил родителям Тео. Трубку взяла его мать. Она сразу заговорила о том, как чудесно прошла свадьба, и кстати упомянула об Алтее. По ее словам, девушку крайне расстроило то, что он рано ушел с приема. Акис сказал, что у него возникли срочные дела на работе. После чего перешел к сути:
        — Вы приглашали на свадьбу американку по имени Джинджер Мосс?
        — Мосс? Нет,  — ответила она после некоторой паузы.  — Имя необычное, и его точно не было в списке, иначе я бы запомнила. А что?
        Видимо, поэтому Тео не поселил ее в «Гранд Бретани».
        — Я пытаюсь ее разыскать.
        Снова последовала пауза.
        — Это из-за нее ты вчера так поспешно ушел от Алтеи?
        Акис не обратил внимания на ее поддразнивание. Родители Тео были для него второй семьей.
        — Нет. Когда я уже выходил из зала, то увидел девушку на костылях и помог ей сесть в такси.
        — Гм. Тебе лучше спросить у родителей Хлои, возможно, это их гостья.
        — Может быть,  — пробормотал Акис.  — В церкви ее не было, иначе я заметил бы,  — задумчиво произнес он.  — Спасибо. Надеюсь, что после их возвращения из свадебной поездки мы увидимся.
        — Конечно, но, пока они не вернулись, ты тоже не забывай нас.
        — Ни за что,  — пообещал Акис, но все его мысли были заняты девушкой, которую он вчера вечером пригласил на танец.
        Акис был полон решимости найти ее во что бы то ни стало. Его тревожило, что она не захотела познакомиться с ним поближе. В одном Акис был уверен твердо: он не позволит ей исчезнуть из своей жизни.
        Не откладывая, Акис позвонил домой к Хлое. Домработница сказала, что соединит его с отцом Хлои, потому что госпожа Милонис занята.
        Чем дольше Акис размышлял, тем больше убеждался, что его незнакомка, скорее всего, подруга Хлои. Иначе Тео упомянул бы о ней.
        Почему на приеме она сидела за крайним, ближайшим к двери столиком? Словно не хотела быть замеченной… Она вела себя очень загадочно. Вот удивился бы Вассо пылкому желанию брата отыскать таинственную девушку! Прежде с ним не случалось ничего подобного.
        — Акис, мальчик мой!  — раздался в трубке громкий голос отца Хлои.  — Рад тебя слышать. Мы уже скучаем по нашим детям. Дом сразу опустел. Приезжай к нам обедать. Супруга очень обрадуется. Мы накроем стол в патио.
        Отличный повод порасспросить родителей Хлои!
        — Тогда я скоро приеду. Спасибо.
        Устроившись в шезлонге у пруда и пристроив ногу на подушке, Рейна улыбнулась матери Хлои, которая суетилась вокруг нее, как, бывало, делала бабушка. Ей нравились родители подруги, и было приятно их общество. А они окружили ее своей заботой.
        — Мы так жалели, что ты не приехала пожить с нами после того, как вы с Хлоей закончили школу. Хлоя только об этом и говорила.
        — Я обязательно приехала бы, но вы же знаете, что бабушка тогда заболела, и я боялась ее оставить. Потом я поступила в колледж и познакомилась с моим будущим мужем. Но наша совместная жизнь не удалась, и я развелась с ним. Ну а потом бабушка умерла, и мне пришлось заботиться о дедушке. У него как раз обнаружили рак желудка. Время для поездки в Грецию было совсем не подходящее.
        Отец Хлои погладил ее по руке:
        — На твои плечи лег тяжелый груз.
        — Дедушка меня вырастил. Я очень любила их с бабушкой и была всем им обязана. Но скажу вам, что тот год, который мы провели с Хлоей, был самым счастливым в моей жизни.
        Нора улыбнулась, но в ее глазах блеснули слезы.
        — Она тоже любила вас всех троих. Пожалуйста, чувствуй себя здесь как дома и поживи у нас подольше.
        — Я бы с удовольствием, но мне надо вернуться на работу.
        — Тебе нравится твоя работа?
        — Ужасно!
        Но Нора не успела развить эту тему, потому что под парусиновый полосатый навес заглянула горничная. Она сказала что-то на греческом, и внезапно на террасу вошел шафер Тео.
        — Акис!  — радостно воскликнула Нора.
        Сердце Рейны пропустило сразу несколько ударов. Одетый в белый джемпер с вырезом лодочкой и белые свободные брюки, он выглядел так потрясающе, что у нее перехватило дыхание.
        Он сразу не заметил Рейну и обратился к родителям Хлои по-гречески в довольно властной манере. Тон его был напряженным, лицо серьезным. Когда он замолчал, они оба засмеялись и повернулись к Рейне.
        От его пронизывающего взгляда ее бросило в жар. К смущению Рейны, на ней были старая футболка и джинсы, она лежала беспомощная в шезлонге с ногой на подушке и, конечно, являла собой не самое притягательное зрелище. Его лицо выразило полнейшую растерянность, что могло показаться очень забавным.
        — Вы здесь,  — пробормотал он, рассеянно потирая грудь.  — Я был в вашем отеле, но дежурный сказал, что вы уехали. Родители Те о сказали, что не знают вас, и вот я решил заехать сюда и узнать, может быть, вас пригласила Хлоя?
        Его признание в том, что он ее разыскивал, сильно взволновало Рейну. Она снова отметила его сильный акцент и снова нашла его необыкновенно милым.
        — Мы с Хлоей давние подруги. Ее родители сегодня утром прислали за мной машину, чтобы мы могли повидаться.
        — С большим опозданием,  — произнесла Нора по-английски.
        Акис все никак не мог оправиться от потрясения. Рейна прекрасно видела это.
        — А вы, наверное, решили, что я явилась на прием без приглашения?
        — Нет! Но я подумал, что вы хотите остаться незамеченной,  — медленно произнес он. И Рейне на мгновение показалось, что он видит ее насквозь.
        — Вы пока тут поговорите, а я пойду скажу Ионе, чтобы подавала обед сюда.  — Нора поднялась с кресла и мигнула мужу. Отец Хлои тоже поднялся вслед за ней.
        Рейна проглотила комок в горле. Она не думала, что снова его увидит.
        Акис придвинул стул и сел рядом с ней. Его черные глаза оглядели ее всю с головы до ног, ничего не пропуская. У нее отчаянно забилось сердце.
        — Как вы чувствуете себя сегодня? Надеюсь, вам стало лучше?
        — Я приняла обезболивающее. Думаю, что уже скоро смогу улететь домой.
        — Вы так спешите?
        — Меня ждет работа.
        Он подался вперед и сжал ладони сильными, мускулистыми ногами.
        — А кем вы работаете?
        Боже мой! Ответить ему, что она работает в исследовательской лаборатории? Чем меньше всего он о ней узнает, тем лучше. Крупно ошибившись с Брайаном, Рейна решила, что плохо разбирается в мужчинах.
        Брайан тогда неотступно ее преследовал. А она, по наивности польщенная его вниманием, упала в его цепкие руки, как яблоко с ветки. Его измена, которая случилась еще даже до их свадьбы, глубоко ранила ее.
        Больше Рейна не позволит захватить себя врасплох, пусть даже этот человек и взволновал ее до глубины души. Ей хотелось уехать из Греции с незамутненными чувствами, но этот темноволосый незнакомец уже всерьез угрожал ее душевному покою.
        — Я работаю в лаборатории.  — Она решительно не хотела распространяться о себе подробнее.  — А вы чем зарабатываете на жизнь?
        Акис пристально посмотрел на нее:
        — У нас с братом свой бизнес. Мое знакомство с Тео вначале тоже было деловым. А как вы познакомились с Хлоей?
        Рейне показалось, что он тоже не слишком склонен откровенничать. Ее это вполне устраивало.
        — Когда я училась в выпускном классе, она приехала в Америку, чтобы выучить английский, и жила в нашей семье. Кроме нее, в тот год у нас в школе было еще трое иностранцев, которые поселились в американских семьях.
        — По программе обмена учащимися?
        — Да. После школы я должна была провести год в ее семье, но тогда мне многое помешало.
        Прежде чем Акис продолжит свои расспросы, ей требовалось немного успокоиться. Рейна выпрямилась и опустила ноги на пол. Он поспешно подал ей костыли, лежавшие у шезлонга.
        — Спасибо.  — Рейна сунула их под мышки.  — Извините, но мне нужно в туалет.
        — Конечно.
        По его глазам она увидела, что он не поверил ей, но все равно. Рейна прошла через анфиладу комнат в отведенные ей апартаменты. Сказочный загородный дом Милонисов был выстроен в стиле неоклассицизма, его архитектурные формы отличались простотой линий. Он мало походил на дом в Кармеле, где она выросла.
        Когда Рейна снова вернулась в патио, она застала Акиса купающимся в бассейне. Стол успели накрыть к обеду. Пока он брассом делал круг за кругом, она села к столу и положила себе порцию вкусного салата из курицы, сыр фета и маслины.
        Родителей Хлои не было видно. К несчастью, они, видимо, решили, что, не показываясь на глаза, содействуют романтической встрече.
        Рейна перевела взгляд на бассейн, и в этот момент Акис внезапно поднял голову. Мокрые черные волосы откинулись со лба, полностью открыв лицо с удивительно красивыми мужественными чертами. Увидев ее, он вышел из аквамариновой воды и потянулся за полотенцем, дав Рейне возможность разглядеть свое великолепное тело.
        — Вчера вы напоминали одного из ваших сердитых богов,  — заговорила она шутливо, чтобы побороть вдруг охватившее ее влечение,  — а сегодня преобразились в самого Посейдона.
        Акис закончил вытираться, сел за стол напротив нее, взял с тарелки большую маслину и с наслаждением впился в нее белыми зубами. Весь он от черных волос до оливкового загара представлял собой истинное произведение искусства. К ее смятению, все, что он делал и говорил, вызывало в ней живейший интерес.
        — А вы, как ни странно, со вчерашнего дня нисколько не изменились,  — заметил он.  — Администратор в гостинице сказал, что вы похожи на Афродиту, и это сравнение идеально вам подходит, если только не брать в расчет костыли.
        Рейна засмеялась, давая знать, что не принимает его слова всерьез. Поверить ему означало совершить большую ошибку.
        — Осторожно,  — предупредила она.  — Не то вы вскружите мне голову. И поскольку я не задержусь в Греции надолго, может, вам лучше потратить время на кого-то из вашей среды?
        Акис мгновенно напряг челюсть.
        — Моей среды?  — Он почти прошипел это.
        Рейна едва не подавилась чаем со льдом. Что такого она сказала, чтобы вызвать подобную реакцию?
        — Вы, конечно, понимаете, что я не хотела вас обидеть. Может быть, вчера подружка невесты и не пришлась вам по вкусу, но на приеме я видела множество очень привлекательных гречанок, которые живут здесь и которым ваше внимание было бы весьма приятно.
        Акис откинулся на стуле.
        — Хотите сказать, что вам оно неприятно?
        — Я так не сказала!  — Их разговор принимал странное направление.
        — Давайте начнем сначала.  — Он вскинул голову.  — Нас не познакомили официально. Меня зовут Акис Гианополос, как вам, наверное, уже известно. А вас?
        — Рейна.  — Она перевела дыхание.
        — О. Рейна — а дальше?
        Она пожала плечами:
        — Какая разница, если мы все равно больше не увидимся.
        — Вот уже второй раз вы не отвечаете мне под этим предлогом.
        — Просто я действительно не вижу смысла.  — С каждой проведенной в его обществе минутой ее тянуло к нему все сильнее. Ничего подобного не должно было случиться!
        Наступило тяжелое молчание.
        — Возможно, вы правы. Простите, я пойду в кабинку, переоденусь.
        Рейна рассердила его. И хорошо! Она хотела, чтобы Акис оставил ее в покое. Но, глядя вслед его удаляющейся фигуре, она вдруг ощутила грусть. Рейна не хотела знакомиться с ним ближе, потому что предчувствовала: этот мужчина способен заставить ее страдать сильнее, чем Брайан. Если она поддастся желанию и сблизится с ним, это доставит ей радость, но… надолго ли? Когда у него пройдет первый порыв, что останется?
        Рейна быстро схватила свои костыли и отправилась разыскивать мать Хлои, которая оказалась на кухне.
        — Нора, спасибо огромное за вкусный завтрак. Но у меня снова разболелась лодыжка, и, если вы не возражаете, я пойду прилягу в своей комнате. Вы, пожалуйста, попрощайтесь за меня с мистером Гианополосом.
        Нора широко раскрыла глаза:
        — Ну конечно. Тебе что-нибудь нужно?
        — Ничего, спасибо. Мне просто хочется дать ноге отдых.
        — Тогда, конечно, иди ложись.  — Она обняла Рейну, и та отправилась к себе.
        На самом деле она хотела отвлечься от мыслей об Акисе. Рейна долго прожила одна, и теперь было так приятно ощущать, что тебя балуют и окружают заботой люди, которым ты небезразлична. Еще она надеялась, что, когда снова выйдет из своего затворничества, Акис уже уйдет.
        Хлоя и Тео следующие две недели медового месяца будут путешествовать по норвежским фьордам, и надо думать, Акис больше не станет захаживать в гости до их возвращения. А там Рейна задержится разве что на пару дней, чтобы познакомиться с Тео, и улетит обратно в Монтерей.
        Акис неторопливо одевался. Инстинктивно он догадывался, что Рейна намеренно отталкивает его. Но почему? Один из ее уколов особенно глубоко проник ему под кожу.
        Что вообще она знает о нем? Она пыталась намекнуть, что он для нее недостаточно хорош? Хлоя рассказала ей о его происхождении?
        «Найдите себе кого-то из вашей среды!»
        Или это у него развивается паранойя?
        Рейна поспешила объяснить, что не стоит ему тратить время на американку, которая вот-вот покинет страну, а лучше сосредоточиться на женщинах его собственного окружения. И хотя он почувствовал, что она говорит искренне, и склонен был поверить ее объяснениям, все же эти слова уязвили его.
        Да, они с Вассо вырвались из нищеты, не имея преимуществ хорошего образования. У них на стене не висели дипломы об окончании университета или даже колледжа. Акис не мог считать себя начитанным и много повидавшим человеком. Он вышел из бедной среды, где люди не имеют денег на путешествия и самоусовершенствование.
        Но у него не было лоска и изысканности манер, которыми обладал Тео, закончивший превосходный университет и ставший банкиром, как его отец и дед. Акис хорошо знал себе цену, но все-таки ощущал в себе некую ущербность.
        Сейчас он вполне прилично владел английским, но беседы с Рейной показали ему, насколько поверхностно он знает этот язык.
        Хлоя о многом могла бы ему поведать, но она вернется домой только через две недели. В этом и состояла проблема. Ее школьная подруга вот-вот уедет обратно в Калифорнию. Значит, она работает в лаборатории? Какой именно?
        Голова у Акиса кружилась от вопросов, на которые не было ответов.
        Выйдя из кабинки, он нисколько не удивился, обнаружив, что Рейна исчезла. Она сбежала, как только ей представилась возможность. На пути в дом Акис столкнулся с Норой.
        — Свадьба прошла великолепно. Теперь вы можете на время расслабиться. И спасибо за завтрак.
        — Тебе здесь всегда рады, ты сам знаешь. У Рейны разболелась нога, и она пошла к себе прилечь. Она попросила меня попрощаться за нее.
        — Я очень ей признателен. Она в самом деле выглядит нездоровой.
        Поцеловав Нору в щеку, он вышел на улицу, где его поджидал автомобиль.
        — Едем в офис.
        По пути Акис стал припоминать все, что успел узнать о Рейне. Продавцу в магазине она назвала имя — Джинджер Мосс. Администратор в гостинице категорически отрицал, что у них останавливалась такая гостья. Чего ради ей понадобилась эта ложь?
        Приехав в деловой центр «Гианополос» на площади Синтагма, он прошел через пустые служебные помещения к себе в жилые апартаменты. Вассо должен вернуться завтра, но Акису настоятельно требовалось поговорить с братом немедленно. Вассо был сейчас в Гераклионе, где присутствовал при открытии нового универмага.
        Он позвонил Вассо на мобильный. Было четыре часа. Брат должен до сих пор находиться в универмаге и наблюдать, все ли проходит гладко.
        Ну, ответь же, Вассо! Но звонок сразу переключился на голосовую почту. Акис оставил сообщение с просьбой перезвонить и сел разбирать бумаги.
        Брат не перезвонил ему и в половине седьмого. У Акиса лопнуло терпение, и он решил снова заехать к Милонисам. До наступления ночи он все-таки выяснит, почему Рейна не хочет допускать его в свою жизнь. Не оттого ли, что он ей не ровня? Если так, пусть скажет это ему в лицо!
        Рейна не походила на женщин, которых он встречал прежде. Его привлекала не только ее внешность, но и характер. И между ними успела установиться связь, как ни противилась она ей. Ему только нужно разрушить стену, которой она от него отгораживалась.
        Дверь Акису открыла экономка Милонисов Иона, и сообщила, что хозяева уехали ужинать в ресторан, но скоро должны вернуться.
        — А их гостья?
        — Миссис Мейвуд смотрит телевизор в своей комнате.
        Мейвуд…
        Значит, она пока не улетела к себе за океан. Обрадованный этой новостью, Акис сказал:
        — Спасибо, Иона. Я только зайду к ней поздороваться.  — Не мешкая, он прошел мимо домоправительницы и направился в комнату для гостей.
        Дверь была открыта, так что он вошел в нее и увидел, что Рейна лежит на диване перед телевизором, положив ногу на пару подушек. На ней были те же джинсы и футболка, что и ранее днем.
        — Хотелось убедиться, что вы не растворились в воздухе окончательно,  — произнес он, останавливаясь в дверях.
        Рейна спокойно выдержала его взгляд. Словно заранее знала, что он непременно снова объявится, и его приход ее позабавил.
        — Как все-таки правильно вас называть? Джинджер вы для незнакомых, а Рейна — для друзей?
        Она со вздохом выключила пультом телевизор и опустила ноги на пол.
        — Значит, вы заходили в магазин, в котором я упала.  — Она мрачно посмотрела на него.  — Я крайне удивлена, что продавец назвал вам мое имя.
        — Чтобы вы не беспокоились, владелец этого магазина — я.
        — Что?  — Ее потрясающие глаза цвета лаванды внезапно потемнели. Наконец что-то заставило ее отказаться от снисходительного тона. Неужели она и впрямь не знала, как он зарабатывает на жизнь?
        — Я прочитал запись о несчастном случае в магазине. Вы назвали моему служащему имя — Джинджер Мосс и возраст — двадцать шесть лет. Какое имя я увижу, если попрошу вас показать мне паспорт? Это нужно для оплаты вашего счета, который пришлет клиника.
        — Моя страховка возместит вам все расходы.  — Рейна сложила руки на коленях.  — Иногда я пользуюсь именем Джинджер как псевдонимом.
        — Даже если я вам и поверил бы, все равно непонятно. Хочется знать, почему вы, близкая подруга девушки, ставшей женой моего лучшего друга, решили, что должны ввести меня в заблуждение?
        Ее молчание оглушило его.
        — Ведь ясно, что я скоро все равно узнаю правду. Почему бы вам сейчас не быть со мной откровенной и не покончить с этим,  — настаивал он.
        — Вы вернулись сюда именно по этой причине?
        — А как вы сами думаете?
        Ее щеки порозовели.
        — Мне жаль, что я… сказала вам, где именно подвернула ногу.
        — Но я все равно нашел вас здесь, у родителей Хлои.
        Рейна беспокойно шевельнулась.
        — Вы ждете от меня извинений?
        Акису все-таки удалось смутить ее, иначе она не стала бы задавать эти вопросы. Он потер пальцем нижнюю губу.
        — Хотите услышать правду? Разве, по-вашему, справедливо, что вы… не церемонитесь со мной?
        Она провела языком по губам, и его взгляд невольно задержался на них. Всю ночь он гадал, каковы они на вкус.
        — Я не хотела вас обидеть.
        — Если так, к чему тогда этот обман?
        — Послушайте…  — В ее голосе послышалась досада. С пылающими щеками она поднялась на ноги, опираясь о костыли.  — У меня уже давно нет близких отношений с мужчинами, потому что я сама так хочу.
        Акис невольно шагнул к ней.
        — Но конечно же мужчин, которые пытались завязать с вами отношения, было множество. Вы решили, что я еще один такой, кого можно просто проигнорировать, не объясняя причины?  — Она быстро отвела взгляд, и он понял, что угадал правильно.  — Вас, наверное, разозлило, что, несмотря на все ваши старания от меня отделаться, я случайно застал вас в доме Хлои? Скажите прямо, что мой интерес вам неприятен, и я тотчас уйду.
        В ее взгляде промелькнуло легкое беспокойство.
        — Акис… я просто не думаю, что будет разумно знакомиться ближе.
        — Почему? Потому что дома вас все-таки ждет мужчина?
        — Нет!  — воскликнула Рейна так пылко, что он ей поверил.  — У меня никого нет. И вообще, это нелепый разговор.
        — Был бы таким, если бы я не знал, что тоже вас интересую. Но вы боитесь и под тем предлогом, что скоро улетаете в Калифорнию, стараетесь от меня отделаться. Мне хочется узнать причину.
        — Я вас не боюсь. Какой вздор!
        — Вчера я, еще ничего о вас не зная, пригласил вас танцевать. Мне необходимо поцеловать вас, или я просто сойду с ума.
        — Пожалуйста, молчите,  — прошептала она.
        — Потому, что вы чувствуете, что тоже этого хотите?
        Ее дыхание стало прерывистым.
        — Может быть и так. Но я боюсь.
        — Меня?  — Акис наклонился к ней.
        — Нет. Не вас. Я боюсь собственных чувств.
        — Может, попробуем узнать, насколько они похожи на мои?  — Акис обнял Рейну.
        Его губы заглушили ее слабое восклицание и лаской и настойчивостью убедили ответить на поцелуй… И вот она отдала свои губы в его полное распоряжение, и искра, проскочившая между ними, разгорелась в полноценное пламя.
        — Акис!  — тихо вскрикивала Рейна, целуя его в ответ с жадностью, от которой у него перехватывало ДУХ.
        Он целовал и других женщин, но не был готов к сокрушительной силе желания.
        — Рейна, я хочу тебя, как в жизни никогда не хотел никакую другую женщину,  — прошептал он ей в белую шелковистую шею. Он совсем забыл про ее лодыжку, и только вырвавшийся из ее губ стон боли заставил его с неохотой отступить назад.
        — Это не должно было случиться.  — Голос Рейны непритворно дрожал.
        — Но случилось, потому что мы оба этого хотели.  — Он тяжело перевел дыхание.  — Я хочу видеть вас как можно чаще, и по тому, как вы меня целовали, ясно, что и вы хотите того же.
        И в этот самый момент в комнату вошли родители Хлои.
        — Кажется, ты уже сегодня заглядывал сюда,  — поддразнил его Сокус на греческом.  — Не удивляюсь, что наша гостья не возражала, когда мы ушли на деловой обед.
        Акис покачал головой:
        — Она не знала, что я вернусь.
        — И хорошо, что ты пришел,  — сказала Нора по-английски.  — Пожалуйста, уговори ее остаться до возвращения Хлои и Тео.
        Сокус поддержал жену:
        — Если бы вышло по-нашему, вы, прекрасная девица, очень надолго бы здесь задержались.
        У Рейны слезы навернулись на глаза.
        — Вы такие милые и ужасно добры ко мне. Но боюсь, что дома у меня слишком много дел.
        — Прежде чем мы посадим тебя в самолет, еще как минимум неделю надо лечить ногу,  — заявил отец Хлои.  — Но мы утром еще обязательно поговорим об этом.
        Когда они вышли из комнаты, Акис сказал:
        — В самом деле, вашей ноге требуется покой, а я хочу только одного — помочь вам скоротать время.
        Акис чувствовал, что Рейна готова сдаться, но она все-таки метнула на него острый взгляд:
        — Вы даже готовы забросить свою работу?
        — Мой брат меня подменит. Сейчас вам нужно отдохнуть, спокойной ночи.
        Акис стремительно вышел из дома и сел в автомобиль. По пути в пентхаус у него зазвонил мобильный. Взглянув на имя звонившего, он быстро нажал кнопку связи:
        — Вассо? И почему тебе понадобилось столько времени, чтобы мне перезвонить?
        — У меня разрядился телефон, а я только что вернулся в отель и сразу поставил его на подзарядку. Что случилось? Открытие, кстати, прошло блестяще.
        Акис находился в таком состоянии, что совсем забыл спросить.
        — Извини. Просто я думаю сейчас совсем не о том.
        — На свадьбе возникли какие-то проблемы? Я видел в новостях, как ты усаживал в свой автомобиль красотку на костылях.
        Значит, Вассо видел!
        — Именно из-за нее я тебе и звоню. Ты когда вернешься?
        Брат рассмеялся:
        — Я прилечу завтра в семь утра и к девяти буду в офисе.
        — Это поздно. Меня, наверное, ты уже не застанешь.
        — Звучит загадочно. Почему?
        — Во время свадебного приема кое-что произошло.
        — Нет, ты в самом деле какой-то странный. Что произошло?
        — Я… кое-кого встретил.
        — Я даже не собираюсь угадывать, кого именно. Скажи лучше, почему у тебя такой расстроенный голос?
        — Ты можешь мне не поверить, но в моей жизни появилась женщина.
        — Ты сейчас говоришь о той красотке на костылях?
        — Да. Она необыкновенная. Она целовала меня так, что я уверен: она не случайная женщина в моей жизни.
        — Но ты познакомился с ней только вчера.
        — Я сам знаю. Она похожа на Афродиту, и у нее лавандовые глаза.
        — Согласен, она производит впечатление.  — Вассо усмехнулся.  — Но похоже, что ты еще не вполне отоспался после вчерашнего банкета.
        — Я вчера только разок глотнул шампанского, клянусь.
        — Ладно тебе, Акис. Брось дурачиться.
        — Я и не думаю.
        Братья какое-то время помолчали.
        — Сколько ей лет?
        — Двадцать шесть.
        — Она живет в Афинах?
        — Нет. В Калифорнии.
        — Так она американка?
        — Да. В день репетиции свадьбы мы с ней столкнулись на улице, когда я шел из банка Тео. И я уже после этого не мог выбросить ее из головы. А на банкете я вдруг увидел, что она сидит в конце зала за столиком. Я пригласил ее танцевать, но она не поняла, потому что, по ее словам, не говорит по-гречески. Она все равно не могла танцевать из-за костылей. Я проводил ее до автомобиля и отвез в отель.
        — И провел с ней ночь? Прежде с тобой такого не случалось. Не слишком ли быстро?
        — Я у нее не остался! Ты еще не знаешь всего. Сегодня утром я не нашел ее в отеле, узнал, что она съехала, и тогда позвонил родителям Тео. Но они не знали, кто она такая, и я решил обратиться за помощью к родителям Хлои. И когда я пришел к ним, то, к своему изумлению, увидел, что она сидит в шезлонге у бассейна.
        — Значит, она подруга Хлои?
        — Да. Хлоя вроде бы жила в ее семье, когда год училась в американской школе по программе обмена.
        — Как же вышло, что ты раньше о ней не слышал?
        — Я сейчас припоминаю, будто бы Тео говорил как-то, что у Хлои есть подруга-американка, у которой она жила, но я не увидел тут связи.
        — Как ее зовут?
        — Рейна Мейвуд. Но когда она упала и растянула лодыжку в нашем четвертом универмаге, то назвала Галену совсем другое имя, перед тем как ее увезла «скорая». И я потратил черт знает сколько времени, чтобы ее выследить.
        — Подожди, подожди, давай все сначала. Я как-то не улавливаю смысла.
        — С того мгновения, как мы увидели друг друга, все вообще потеряло смысл.
        — Акис? Ты меня слушаешь?
        — Да.
        — Что тебе подсказывает интуиция?
        — Не знаю,  — сознался тот.
        — А если она специально искала встречи с тобой? Это вполне можно было устроить. Она ведь знает, в каких кругах вращается семейство Хлои.
        — Нет. Я пригласил ее танцевать чисто случайно. В противном случае мы бы больше не встретились. После того как я отвез ее в отель, она очень постаралась, чтобы я ее не разыскал.
        — Но в конце концов я нашел ее у Хлои. Мне кажется, она могла рассчитывать, что ты явишься туда рано или поздно. Даже если та часть вечера и не была запланирована, что, если ее целью с самого начала было приехать на свадьбу и использовать родителей Хлои, чтобы встретиться с тобой? Хлоя наверняка рассказывала ей о шафере Тео. Большого греха в этом нет, но все у вас происходит слишком стремительно, и, по-моему, тебе стоит отступить и выждать.
        Старший брат пробудил в Акисе затаенный страх. Вероятность того, что Рейна подстроила их встречу, как это делали женщины до нее, надрывала ему сердце.
        Акис не желал думать, что Рейна может оказаться такой же, как Алтея, которая ищет себе мужа, способного обеспечить ей уровень жизни родителей Хлои.
        — Ты ведь потому и звонишь мне, что сомневаешься?  — продолжал настаивать брат.  — Она насмотрелась на богатство семьи Хлои. Помнишь, как мы с Софией сходили с ума друг от друга, когда жили на острове без гроша в кармане?
        — Разве можно забыть?
        — Но она отказалась выйти за меня, потому что сказала, что сможет найти себе более выгодную партию. А когда наш бизнес пошел в гору, снова начала бегать за мной.
        — Я все отлично помню.  — Акис скрипнул зубами. И он, и Вассо прошли через горький опыт мужчин, которых используют. И это заставило их опасаться сильных чувств. Несколько лет назад они основали два благотворительных фонда в память о своих родителях, и женщина, которую наняли секретарем, начала усиленно добиваться внимания Вассо. На самом деле ей нужна была не работа, а богатый муж.
        Сходная ситуация случилась и у Акиса, с очень привлекательной молодой женщиной, которую они назначили управляющей одним из магазинов. Как-то вечером она позвонила Акису и срочно вызвала его якобы по неотложному делу. Когда он приехал в магазин, оказалось, что она просто искала повод остаться с ним наедине.
        Большинство женщин знакомились с ними через общих друзей. Но уже после нескольких свиданий становилось ясно, что на уме у них только выгодное замужество. А глубинная связь двух сердец, как в союзе Тео и Хлои, казалась им чем-то недосягаемым.
        — Прости за занудство, но подруга Хлои назвалась вымышленным именем, разве это не странно? Когда ты собирался снова ее повидать?
        — Я сказал ей, что зайду завтра.
        — А она сказала, чтобы ты не приходил?
        Акис поморщился:
        — Нет.
        Но перед тем она посоветовала ему найти женщину из своей среды, потому что покидает Грецию.
        — Видишь? Думаю, она воспользовалась дружбой с Хлоей. Впрочем, возможно, ваша встреча и правда случайна. Могу повторить только одно: притормози.
        Акис глубоко вздохнул. Противоречивые слова и поступки Рейны окончательно сбили его с толку. Зачем ей понадобилось проделывать такой долгий путь из Америки, когда в церкви, на самом венчании лучшей подруги она так и не появилась? Терзаемый противоположными чувствами, он не знал, чему верить.
        — Сегодня я больше не хочу ломать над этим голову. Спасибо, что выслушал меня. Увидимся утром.  — И Акис дал отбой.
        Не будь этого поцелуя, он, скорее всего, решил бы, что не стоит больше преследовать Рейну. Но в это слабо верилось. Еще тогда, в момент их первой встречи, ему понадобилась вся его воля, чтобы не догнать ее на улице и не задержать под каким-нибудь предлогом. Этим вечером он не мог мыслить ясно. Желание ощутить ее в своих объятиях пересиливало всякие опасения. И сейчас пересиливает…
        — Мистер Акис?  — окликнул его шофер.  — Мы приехали.
        И в самом деле. Акис поблагодарил его и выбрался из лимузина. Поднимаясь на лифте в пентхаус, он заново прокрутил в голове разговор с братом. Вассо дал ему ценный совет, которому в самом деле стоит последовать.
        Притормозить…
        Глава 3
        Утром в понедельник, когда Рейна разбинтовала ногу, чтобы принять душ, она нашла ее в гораздо лучшем состоянии. Отек почти совсем спал — помогло то, что она не нагружала ногу. Можно вполне уже не бинтовать ее, но от костылей отказываться пока было рано.
        Она надела джинсы и джемпер, причесалась, подкрасила губы розовой помадой. Всякий раз, когда она думала об Акисе Гианополосе, в груди что-то трепетало, и от этого ощущения никак нельзя было избавиться.
        Губы ее до сих пор пылали от его поцелуев. Наверное, чего-то подобного следовало ожидать, ведь у нее давно не было никакой личной жизни. И это даже неплохо, что всплеск гормонов случился именно здесь, в Греции. Скоро она уедет домой. Что бы там ни испытывала она к этому мужчине, их отношения долго не продлятся.
        Поскольку любые экскурсии для Рейны исключались, ей ничего не оставалось, как сидеть у Хлои дома. И наверное, ее малоподвижное состояние быстро надоест такому активному человеку, как Акис, он соскучится и под каким-нибудь благовидным предлогом распрощается с ней.
        После завтрака Рейна села в шезлонг у бассейна и открыла книгу, которую захватила с собой из дома. И всякий раз, как приходили Нора или горничная, чтобы узнать, не нужно ли ей чего, она ждала, что вот сейчас следом за ними войдет Акис.
        Конечно же он поцеловал ее в отместку за то, как она вела себя с ним накануне вечером. Не желая признаваться самой себе, что она разочарована его отсутствием, Рейна ушла в свою спальню, чтобы по телефону обсудить кое-какие деловые вопросы с управляющим ее имением в Калифорнии. Едва она закончила разговор, как в дверь постучала горничная:
        — Вас ждет в патио мистер Гианополос.
        При этом известии сердце Рейны так и подскочило.
        — Сейчас я приду.
        Она освежила губы помадой и, взяв костыли, вышла к бассейну. Акис ждал ее там, стоя под навесом, одетый в палевую безрукавку и джинсы, под которыми угадывались очертания отлично развитой груди и сильных ног. Он окинул ее своими яркими черными глазами. Был ли на нем смокинг, плавки или повседневная одежда, при одном только взгляде на него Рейна чувствовала, как ее ноги превращаются в желе.
        — Я бы раньше пришел, но деловая встреча отняла у меня больше времени, чем я ожидал. Экономка сказала, что вы уже пообедали. Вам раньше приходилось бывать в Афинах?
        — Я приезжала сюда давно, еще с бабушкой и дедушкой, но мало что помню.
        — А ваши родители — где они?
        — Они разбились при аварии спортивного самолета, когда мне было двенадцать. Когда это случилось, я долго не могла поверить. И потом еще много лет сильно тосковала. У нас была такая прекрасная семья!
        — Мне очень жаль,  — проговорил он тихо.
        — Да. Но мне необыкновенно повезло, что у меня были бабушка с дедушкой. Они делали для меня все.
        — Слава богу.  — Акис задумчиво посмотрел на нее.  — Значит, вы не откажетесь совершить небольшую экскурсию?
        Она задержала дыхание.
        — Мне бы очень хотелось посмотреть Афины, но я не могу. Не стоило вам напрасно приходить сюда.
        — Вы сможете познакомиться с Афинами с террасы моего пентхауса.  — Она непонимающе моргнула.  — Весь город будет лежать у ваших ног. У меня есть мощный телескоп, и вы сможете увидеть в него самые знаменитые виды, сидя в удобном кресле и положив ногу на пуфик.
        — Поезжай с ним, Рейна,  — посоветовала мать Хлои, как раз в эту минуту вышедшая в патио.  — Ты увидишь все самое интересное в мельчайших подробностях.
        Теперь, когда Нора поддержала его приглашение, Рейне было неудобно отказываться.
        — Вы меня заинтриговали. Я только схожу к себе за сумкой.
        Опираясь на костыли, она поспешно вышла. Сердце ее билось сильно и гулко. Захватив сумочку, она направилась к выходу, но Акис ее опередил и распахнул перед ней дверь.
        — Спасибо,  — пробормотала она, ощущая его близость всей своей кожей.
        Акис помог ей устроиться на сиденье лимузина и сел напротив.
        — Я знаю, вам предписано не утомлять ногу, поэтому сказал шоферу сразу отвезти нас в центр «Гианополос».
        — Можно было остаться у Хлои дома, поиграть в карты. Это избавило бы вас от хлопот.
        Его выразительные губы, так страстно целовавшие ее вчера, растянулись в улыбку, от которой у нее перевернулось сердце.
        — Хлопоты того стоят.
        Рейна невидящим взглядом посмотрела в окно. Поехать к нему домой было решительно неудачной идеей, но ее возбужденные эмоции взяли верх над здравым смыслом. Рейне хотелось побыть с ним наедине. И она побудет совсем недолго, а потом попросит отвезти ее назад.
        Шофер свернул в переулок и остановился позади высотного офисного здания. Акис помог ей выйти и, вынув из кармана пульт, открыл дверь частного лифта. Меньше чем за минуту они поднялись на крышу, и дверь за ними закрылась.
        Опираясь на костыли, Рейна последовала за ним в застекленный пентхаус, оснащенный бесшумными кондиционерами. Это была во всех отношениях квартира одинокого мужчины, но она не увидела в ней отражения его энергичной личности.
        — Пойдемте на террасу. Я все там для вас подготовил.
        Под козырьком был установлен большой телескоп. Опираясь на костыли, Рейна вышла на теплую террасу и обернулась к нему:
        — В прошлой жизни вы, наверное, были орлом? Мне очень нравится ваше гнездо.
        — Мне кажется, что я родился только один-единственный раз — сейчас, но вырос я совсем в другой обстановке, как вам, конечно, хорошо известно.
        Рейна нахмурилась. Нет, она ничего такого не знала. Акис пытался уколоть ее?
        Акис взял у нее костыли, и она села в кожаное кресло, а ногу положила на пуфик. Он прислонил костыли к стене и придвинул телескоп ближе, чтобы ей можно было смотреть, не вставая с места.
        — Я навел его на Акрополь и Парфенон.
        — Колыбель западной цивилизации,  — пробормотала она.  — Замечательное начало экскурсии. Спасибо.  — Ей было достаточно только взглянуть, и она уже не могла оторваться.  — Это невероятно. Никакие фотографии не отражают великолепия этого места. Вы не против, если я переведу телескоп немного дальше?
        — Для того я вас и пригласил сюда. Любуйтесь, на что пожелаете. Тут, правда, жарковато, но я сейчас принесу лимонад.
        Рейна обрадовалась, когда он ушел. Их вчерашние интимные мгновения пролетели слишком стремительно. Но пламя, вспыхнувшее между ними, когда он явился в дом родителей Хлои, разгоралось все сильнее.
        Он отсутствовал считаные минуты и вернулся с лимонадом и двумя бокалами. Едва он вошел, как у Рейны участился пульс.
        Присев на край чугунного стола, он следующие два часа исполнял роль экскурсовода.
        Сторонний наблюдатель ни за что не догадался бы, как волновало Рейну близкое присутствие этого мужчины, столь спокойного на вид. Рейна знала, что он, прикрываясь обходительной вежливостью, только и ждет благоприятного момента, когда она устанет от достопримечательностей, и тогда ее вниманием всецело завладеет один он.
        Исчерпав все свои вопросы, она откинулась на спинку кресла.
        — Спасибо вам. Когда я буду пролетать над Афинами, то обязательно вспомню, как вы были добры.
        Акис убрал телескоп и пытливо взглянул на нее:
        — Не думайте пока о возвращении. Вы видели всего лишь частицу Афин. Вы еще не познакомились с той частью Греции, которую я считаю самой замечательной. Я хочу непременно вам ее показать.
        Она покачала головой:
        — Почему так вы стремитесь сделать мне приятное?
        — Может, потому, что вы не похожи на остальных женщин, и это меня интригует.
        — Вы сами знаете, что ушли от ответа.
        Акис вскинул черную бровь.
        — Вы же не отрицаете, что нас тянет друг к другу? Я все еще не успел дух перевести после вчерашнего поцелуя.
        Рейна стиснула пальцами подлокотники.
        — Я тоже.
        — И после такого честного ответа вы все равно хотите сбежать от меня?  — произнес он хрипло.
        — Физическое влечение идет вразрез со здравым смыслом.
        Он скрестил руки на груди.
        — И что же вам подсказывает ваш здравый смысл?
        — По-моему, ваш интерес ко мне питается вашими вопросами, на которые вы не получаете ответа.
        — Это плохо?
        — Не плохо. Это просто беспокоит. Я знаю, что вы обиделись на меня еще на приеме, когда я не сказала вам, как меня зовут, и что назвалась продавцу другим именем. Но я уже объяснила вам почему.
        — Объяснили, но не до конца,  — возразил он вызывающим тоном, от которого ей кровь бросилась в лицо.
        — Что с вами такое?!  — воскликнула она.  — Между прочим, я совсем ничего о вас не знаю, кроме того, что вы шафер Тео.  — У нее даже голос задрожал от волнения.  — Если вы скрываете какую-то зловещую тайну, я клянусь, что понятия о ней не имею.
        Акис, прищурившись, взглянул ей в лицо:
        — Трудно поверить, раз вы столько лет дружите с Хлоей.
        Она кивнула:
        — Мы уже много лет поддерживаем с ней связь, встречаемся и созваниваемся. Я давно знала, что она влюблена в Тео, но всего месяц назад услышала, что она выходит за него замуж. Она была полностью поглощена предстоящей свадьбой, и я не знала даже имени шафера Тео.
        Он переступил с ноги на ногу.
        — Боюсь, что это я вас обидел, сам того не желая. Давайте заключим мир и начнем сначала? Нора хотела, чтобы мы вернулись и поужинали все вместе в патио.
        — Ясно, что они очень скучают по Хлое,  — сказала Рейна.
        — Вот что бывает, когда в семье один-единственный ребенок.
        Рейне об этом все было известно, и она согласилась с ним.
        — В их семье все очень близки. Вот я немного пожила у них, и мне непонятно, как это они отпустили Хлою на целый год в Америку.
        — Если бы ей было у вас плохо, она бы не осталась.
        Каждая клеточка ее тела вибрировала в унисон с его глубоким голосом. Он окинул ее взглядом:
        — Вы же понимаете, что им хочется отблагодарить вас за то, что в вашей семье она была принята так радушно. Если хотите знать мое мнение, вы сделаете им больно, если улетите в Штаты слишком рано.
        Рейна и сама втайне боялась этого.
        — Наверное, вы правы. И если подожду до возвращения Хлои и Тео, то у меня будет возможность еще немного поберечь ногу.
        И провести время в обществе Акиса.
        — Они будут счастливы это услышать. Вы готовы ехать назад?
        Нет, крикнуло ее сердце, но губы произнесли:  — Да.
        Рейна допила лимонад, и он принес ей костыли. Их руки соприкоснулись, и по ее руке пробежала словно огненная дорожка. Он не собирался воспользоваться ситуацией, но это и не было нужно. Каждый его взгляд или прикосновение отзывались во всем ее теле. По пути назад к дому Милонисов она всеми силами пыталась не обращать на это внимания.
        После вкусного ужина Рейна устроилась на диване, Нора уселась рядом, и Сокус запустил свадебное видео. Акис выключил свет и расположился в кресле.
        Камера зафиксировала все с того момента, как Хлоя выехала из дому в церковь. Глядя на церемонию венчания, Рейна почувствовала на глазах слезы радости за подругу.
        Дальше шел прием гостей, танцы. Камера покинула молодоженов и сфокусировалась на шафере, танцующем с подружкой невесты.
        — А вы с Алтеей очень даже неплохо смотритесь вдвоем,  — отметил Сокус.
        Рейна не могла про себя не согласиться с ним. Акис был такой красивый, что становилось больно.
        И тут камера переключилась на гостей. Рейна увидела себя, сидящую за столиком. Вот так раз!
        Но ее ждали новые сюрпризы. Объектив старательно следовал за ней и Акисом, когда они вдвоем покидали банкетный зал. Она и понятия не имела, что их снимали. Нора засмеялась:
        — Ох, Акис! Теперь понятно, почему ты не остался с бедняжкой Алтеей. Ты как принц на балу, который сторонится сводных сестер, потому что хочет узнать имя загадочной девушки на костылях и в конце концов сбегает вместе с ней.
        Сокус засмеялся вслед за женой. В этот момент Рейна встретила взгляд угольно-черных глаз Акиса, которые удовлетворенно блеснули в ответ на замечание Норы. Она почувствовала, как у нее запылали щеки.
        — Как же мне повезло, что я нашел Золушку у вас дома.
        — Чему мы очень рады,  — заулыбалась Нора.
        — Мне не пришлось прочесывать окрестности в поисках девушки на костылях.
        Мать Хлои довольно хихикнула.
        — Подождите, вот вернутся Хлоя и Тео и посмотрят запись. Им она очень понравится.
        — Конечно,  — согласилась Рейна, склоняя светловолосую голову.
        Пока она сидела, размышляя, как бы ей улизнуть в свою спальню, Акис встал и включил свет.
        — Спасибо за ужин и интересный вечер. Теперь Рейне пора отдохнуть, так что я, пожалуй, пойду.
        — Как, уже?  — воскликнула Нора.
        — Боюсь, что да. Но завтра в девять я снова буду у вас. Я обещал Рейне показать другие виды Греции, которые ей непременно понравятся.  — Он пытливо взглянул на девушку.  — Или вы хотите посидеть дома?
        Он специально спросил это при родителях Хлои. Теперь ее ответа ждали все.
        — Нет, в девять я буду готова. Спасибо.
        — Ну и отлично.
        Пилот посадил вертолет на площадке перед домом Милонисов. Акис видел, как блестят на солнце светлые волосы Рейны, которая стояла, опираясь на костыли. Их рыжеватый оттенок становился заметен только вблизи. Он обвел взглядом ее фигуру, женственные очертания которой не могли скрыть даже джинсы и свободная блузка без рукавов.
        Он распахнул дверь пятиместного вертолета, недавно приобретенного компанией «Гианополос».
        — Дайте я возьму у вас костыли и сумку.  — Акис убрал в сторонку ее вещи и взял ее за талию.
        Он помог Рейне забраться на место у окна позади пилота. С кресла второго пилота, которое занимал он сам, ему хорошо будет ее видно.
        — Вам удобно так?  — Акис наклонился к ней, и их губы оказались в нескольких дюймах друг от друга.
        — Д-да…  — пробормотала она, отводя взгляд. На ее кремовой шее забилась жилка. Прикосновения его рук не на шутку ее взволновали.
        — Вы уже летали на вертолете?
        Рейна кивнула. Он положил ее костыли на пол, а сумочку убрал в сетку для багажа.
        — Вы пристегнулись?
        — Да. Все в порядке. Только хотела бы знать, куда мы направляемся.
        — Боитесь, что я собираюсь увезти вас туда, где никто не найдет?
        Она улыбнулась про себя.
        — Вы с таким свирепым лицом подошли тогда к моему столику в отеле, что думается, вы вполне на это способны.
        — Я дам вам подсказку. Мы летим на Ионическое море. Там я в микрофон расскажу вам все во всех подробностях.
        Акис вытащил из шкафчика пару подушек и подложил ей под ногу. На Рейне были босоножки. Его руки скользнули по ее ноге, и он с удовольствием отметил, как она вздрогнула.
        — Я вижу, опухоль уже спала,  — сказал он, заглядывая ей в глаза.
        Акиса мучило желание поцеловать Рейну, но он сдержался. Она поблагодарила его. Он занял свое место, кивнув пилоту, пристегнулся и надел солнцезащитные очки. Вскоре Афины остались позади, и они, совершив плавный разворот, взяли курс на север. Акис начал для Рейны по микрофону свой урок географии и попутно отвечал на ее вопросы.
        Когда они подлетели к острову Корфу, окруженному сверкающей синей водой, он попросил пилота снизиться, чтобы Рейна получше разглядела восхитительные белоснежные домики. Акис обернулся и выразительно взглянул на Рейну:
        — Я решил начать экскурсию отсюда. Именно здесь Посейдон влюбился в наяду Коркиру.
        — Ах, Посейдон…  — Она поджала губы.  — И что Коркира — ответила ему взаимностью?
        — По легенде, она обожала его, и у них родился мальчик, которого назвали Феак. Даже сегодня жителей этого острова прозывают феаками. Следующий остров этой группы находится четырнадцать миль южнее, и мы сейчас полетим туда.
        — А он как называется?
        — Паксос. Сейчас вы его увидите и поймете, почему его так часто фотографируют.
        Через несколько минут он услышал ее восхищенное восклицание:
        — Какой очаровательный остров! Что это на нем растет?
        — Оливковые рощи. Некоторые деревья здесь очень древние. Сейчас мы облетим его с запада, и вы увидите белые меловые утесы. Если присмотреться, можно разглядеть в них множество пещер вдоль всей береговой линии.
        — Невероятно красиво.
        — За этот остров мы должны благодарить Посейдона. Он хотел удалиться от напряженной жизни на Корфу и, ударив трезубцем, создал для себя и своей жены это убежище.
        — Может быть, он хотел спрятать свою жену от Коркиры? Как вы сказали? Даже для бога это слишком большое напряжение — иметь любовницу и одновременно заботиться о счастье жены.  — В ее смехе ему неожиданно послышалась горечь.  — Нет, правда, забавно!
        За этим неожиданным откликом явно крылась какая-то история из прошлого Рейны. Но сейчас было не время расспрашивать.
        — В греческих мифах вообще много забавного. Как вы видите, тут есть еще один маленький островок, который называют Антипаксос. Когда Посейдон хотел уединения, он приходил сюда, чтобы поплавать в его прозрачных бирюзовых водах.
        — Думаю, двойная жизнь его порядком изнуряла.
        Теперь рассмеялся и Акис:
        — Ему повезло, он был бог и мог выбрать самое божественное место для своих побед.
        Пилот сделал круг над островком, давая им лучше его рассмотреть.
        Это место Акис любил больше всех других на земле. Как хорошо бы спрятать здесь Рейну, укрыть ее от всего мира и, оставшись с ней вдвоем, посвятить все время любви.
        К сожалению, их экскурсия подошла к концу. Акис взглянул на часы:
        — Назад в Афины мы полетим немного другим маршрутом. Мы увидим сверху часть Албании, я уверен, что это тоже будет интересно. Если вам захотелось пить или вы проголодались, в кармане сиденья есть бутылка воды и кое-что съестное.
        — Действительно. С вашего разрешения, я и правда немного перекушу. А вы или пилот хотите что-нибудь?
        Рейна проявила заботу о них!
        — Нет, спасибо, мы в полном порядке.
        Спустя минуту она сказала:
        — Такого вкусного миндаля я еще никогда не ела.
        — Он растет на этих островах.  — Акис сам был большой любитель миндаля.
        — Интересно, каково это — жить постоянно в таком раю?
        Рейна была такой милой и беззащитной, что ее хотелось опекать и оберегать. Рассудком он сознавал, что оказался в серьезной беде, но почему-то теперь его это ничуть не тревожило.
        — Если вы все-таки решите задержаться в Греции, я устрою так, чтобы вы могли пожить на Антипаксосе. Подумайте, а когда мы вернемся домой, к Хлое, то скажете мне.
        — Даже если я и смогу еще на какое-то время продлить свой отпуск, то как насчет вас? Разве вы можете себе позволить оставлять дела надолго?
        У Акиса радостно задрожало сердце. Она не отказывалась…
        — Брат подменит меня.
        — Как вам повезло, что он у вас есть. Он младше вас? Или старше?
        Наконец-то она начала его расспрашивать.
        — Он на год старше.
        — Вы с ним похожи?
        Акис повернулся к пилоту.
        — Как считаете — мы с Вассо похожи?  — спросил он на греческом.
        Отвечая, тот усмехнулся. Акис перевел ей:
        — Он говорит, что отчасти.
        — А Вассо женат?
        Зачем ей нужно это знать?
        — Пока нет.
        — Так, может, вам стоит познакомить его с подружкой невесты?
        Акис сдвинул брови:
        — Думаю, брат предпочитает выбирать самостоятельно. Почему вас так заботит Алтея?
        — Даже Нора заметила: она расстроилась после того, как вы прервали с ней танец.
        — Тео говорит, у нее полно поклонников.
        — Но ей нужны вы,  — сказала Рейна.  — Я тоже обратила внимание, как сильно она была разочарована.
        — Если вы хотите пробудить во мне чувство вины, то у вас не получится.
        Рейна улыбнулась:
        — Нисколько не хочу. Я просто подумала, до чего мне повезло попасть на эту сказочную персональную экскурсию с таким гидом, как вы. Это было нечто захватывающее.
        — Я рад, что вам понравилось. Но это еще не конец. Мы сейчас пролетим над горой Пинд, где расположен Национальный парк.
        И пока Рейна изучала пейзаж, Акис любовался ею.
        В течение следующего часа Рейна увлеченно созерцала раскинувшуюся внизу живописную местность. То и дело Акис слышал ее восхищенные возгласы, когда они снижались для лучшего обзора.
        Они приземлились на площадке перед домом Милонисов, и Акис помог Рейне сойти на землю. Снова их тела соприкоснулись, и из ее губ вырвалось слабое восклицание. Он прекрасно понимал, что она чувствует, и не знал, сколько еще сможет удерживаться от того, чтобы поцеловать ее снова.
        Рейна прошла в глубь дома. Акис проводил ее взглядом, зашел в гостевую ванную и, позвонив шоферу, попросил его приехать за ним. В голове он уже строил новые планы для себя и Рейны. Вымыв руки, он вышел в патио и позвонил брату. Акис собирался предупредить его, что не появится на работе еще несколько дней.
        К досаде Акиса, звонок переключился на голосовую почту. Снова ему пришлось просить брата, чтобы тот перезвонил. Потом он набрал номер своего личного секретаря на случай, если вдруг возникли какие-то неотложные дела. Но тот уверил Акиса, что все в полном порядке. Вассо, оказывается, был сегодня в офисе до двух часов, но сейчас уже ушел.
        Закончив разговор, Акис прошел в кабинку и надел плавки. Ему требовалась разминка после долгого сидения. Как было бы хорошо поплавать в бассейне вместе с Рейной, но он понимал, что она еще не в том состоянии. Но, как оказалось, он ошибался. Сделав несколько кругов брассом и уже собираясь выходить, он увидел, что она плавает на спине, в оранжевом бикини, на другом, неглубоком конце бассейна. Костыли лежали рядом с бортиком.
        Рейна покачивалась на воде, слегка помогая себе руками. Он подплыл к ней, отметив, что от воды ее светлые волосы стали темнее. Классически правильные черты ее лица открылись во всей своей красоте. Глаза ярко сияли.
        — Я рад, что вы присоединились ко мне.
        — После нашей экскурсии мне захотелось испытать, каково это — поплавать вместе с самим богом морей Посейдоном.
        Акис резко втянул в себя воздух.
        — А не боитесь, что я захочу сделать вас своей очередной победой?
        Она ни на секунду не замедлила своего скольжения по воде.
        — Думаете, вам это под силу?
        Акис поплыл с ней вровень.
        — Я думаю, вы сами знаете ответ, после того нашего поцелуя.
        — А что скажет ваша божественная супруга?
        — Она не управляет моей жизнью.
        — Это было бы для вас большим несчастьем, правда? Чтобы вами управляла страсть к женщине?
        — Такого не случится, если она будет именно та женщина, которая мне нужна.
        — А как вы это поймете, когда ее встретите?  — Жилка, трепетавшая на нежной шее, выдавала ее волнение.
        — Думаю, что пойму. Не уезжайте из Греции, пока я не узнаю, какая вы настоящая. У вас много секретов, которые вы не желаете открывать.
        Уголки губ Рейны тронула легкая усмешка.
        — А как насчет вас, человека, который ворвался в мою жизнь? Какой вы настоящий?
        Акис подплыл к ней ближе.
        — А каким бы вы хотели, чтобы я оказался?  — Кровь гулко застучала у него в ушах.
        — Только самим собой.
        Она подплыла к бортику бассейна и взялась за него.
        — Акис,  — проговорила она тихо.  — Мне страшно, потому что я уже и так испытываю к вам слишком сильные чувства.
        — Настолько сильные, чтобы пойти мне навстречу и снова меня поцеловать?
        — Я бы очень хотела.  — Ее голос дрогнул.  — Но боюсь попасть в зависимость.
        Акис, вздохнув, придвинулся к ней.
        — Разве вы не видите, что это вы меня покорили? Вы мне нужны, Рейна!
        Ее глаза подернулись дымкой.
        — Наверное, это взаимно,  — призналась она.
        Акис стремительно прижал ее к себе и прильнул губами к ее дрожащим губам. На этот раз огонь охватил его мгновенно, и он не стал ему сопротивляться. Округлости ее фигуры идеально вписались в изгибы его тела, словно она была отлита по его форме. Он целовал ее с нарастающей страстью, отмечая, что она отвечает не менее пылко.
        — Рейна,  — глухо пробормотал он,  — ты хотя бы представляешь, до чего ты красивая? И как сильно я тебя хочу?
        В ответ она лишь простонала, слишком поглощенная обоюдным желанием, чтобы говорить. Всю свою жизнь Акис ждал этого — чувства единения в экстазе.
        — Ужинать кто-нибудь собирается?  — прозвучал внезапно голос, словно гром с небес.
        Рейна издала сдавленный звук горлом и оторвалась от его губ.
        — Сокус нас видел!
        — Он имеет право знать, что происходит в его доме,  — прошептал Акис ей в шею.  — И ты взрослая женщина.
        — Да, но еще и гостья. Что он подумал, ведь мы только пару дней как познакомились.
        — Что нам необычайно повезло.
        И, к его сожалению, Рейна высвободилась из его объятий и по ступенькам выбралась из бассейна. Потом, подхватив костыли и полотенце, исчезла в доме.
        Акис отплыл на дальний конец. Подтянувшись на руках, перемахнул через бортик и прошел в кабинку, чтобы принять душ и одеться.
        Натягивая джемпер, он услышал звонок мобильного. Он вытащил его из кармана брюк и, взглянув на номер звонящего, нажал кнопку:
        — Вассо! Ты получил мое послание?
        — Да, но в десятом универмаге случились перебои с электричеством, и я еду туда, чтобы проследить за ремонтом. Я звоню из дома, но выхожу сию минуту. Перед тем как ты окончательно уйдешь в свой отпуск, посмотри кое-какие бумаги, которые я тебе оставил в кабинете.
        — По той недвижимости, которую мы видели на Крите?
        — Нет. Там кое-что другое. Мы после все обсудим.  — И он закончил разговор прежде, чем Акис успел спросить что-то еще.
        Кое-что другое? И как это прикажете понимать? Охваченный любопытством, Акис вышел из кабинки в несколько другом настроении, чем был минуту назад, и, обогнув бассейн, прошел под навес. Остальные уже сидели за столом и ждали его. Рейна напоминала золотое видение — она накинула на свое роскошное тело бледно-желтый пляжный халат.
        — Вот и ты!  — воскликнула Нора.  — Теперь можем начинать.
        — Извините, что заставил всех ждать. Брат позвонил мне насчет одной проблемы. После ужина мне надо будет вернуться в офис и разобраться, что к чему. Попозже я позвоню насчет наших завтрашних планов.
        Рейна смотрела, как высокая спортивная фигура Акиса за несколько быстрых движений покинула патио. Она чувствовала глубокое разочарование. Она презирала себя за слабость, заставившую ее промолчать, когда он объявил перед родителями Хлои, что перезвонит ей по поводу их дальнейших планов. Ее молчание они восприняли как согласие задержаться в Греции еще на какое-то время.
        Рейна сама была виновата в том, что Акис поцеловал ее, она намеренно спровоцировала его своими колкостями. Она хотела, чтобы это случилось. Иначе, прежде всего, не забралась бы вслед за ним в бассейн. Она понимала, что подошла к самому краю утеса, наподобие тех, над которыми они сегодня летали. Еще шаг, и она полетит вниз — влюбится так сильно и бесповоротно в этого человека, что, возможно, никогда уже не исцелится от своего чувства.
        Рейна до сих пор испытывала горечь от предательства Брайана. Так что этому безумству с Акисом пора положить конец. Вот только она обещала родителям Хлои дождаться возвращения их дочери и Тео…
        Сразу после ужина Рейна удалилась к себе. Было еще рано, но она приняла душ и приготовилась лечь. Она знала, что Акис непременно скоро позвонит.
        Глава 4
        Акис поднялся в пентхаус и сразу прошел в кабинет. И увидел на столе рядом с компьютером какие-то бумаги. Брат оставил ему еще и написанную от руки записку, которую положил поверх клавиатуры.
        Акис сел в вертящееся кресло и принялся за чтение.
        «Пожалуйста, братец, не ругайся на меня за то, что я сделал. Ты со своей порядочностью скорее позволил бы своим подозрениям по поводу Рейны Мейвуд замучить себя до смерти. И я решил спасти тебя от страданий и поиграл немного в детектива.
        Начни с копии заметки из калифорнийской газеты, потом переходи к остальному. Все твои сомнения в ее намерениях вылетели в трубу. О ней столько всего написано, что у тебя голова пойдет кругом.
        Когда ты сказал, что ее фамилия Мейвуд и она из Калифорнии, мне сразу пришли на ум те два вертолета, которые мы недавно купили. Неудивительно, что родители Хлои разрешили ей пожить у Рейны — внучки человека, который был китом американской экономики».
        Изумленный Акис взял верхний листок, на котором стояла дата девятимесячной давности. Заголовок гласил:
        «Один из столпов американской аэрокосмической отрасли умер в возрасте девяноста двух лет.
        Умер Джозеф Мейвуд. Он скончался в своем имении в Кармеле-Приморском после продолжительной борьбы с раком желудка на руках у своей красавицы внучки Лорейны Мейвуд. Теперь в свои двадцать шесть лет она стала наследницей огромного многомиллиардного состояния. Супруга покойного, Джинджер Мосс, дочь известного в Калифорнии художника-пейзажиста Эдвина Мосса, умерла от инфаркта несколькими годами ранее».
        Кусочки головоломки сложились в картину быстрее, чем Акис успел их обдумать. Он в растерянности откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Так она наследница мультимиллиардера…
        Адреналин потоком хлынул ему в вены. Приобретенные ими вертолеты были сделаны компанией «Джет Эксплорер», которой владела «Мейвуд корпорейшн», Калифорния, США. Внезапно глаза его открылись, и он вскочил на ноги. Значит, она — та самая Мейвуд! Ошеломленный, он взял следующий лист, датированный четырьмя годами ранее.
        «Скандал разразился во всемирно известном калифорнийском городке европейского типа Кармеле-Приморском, расположенном на живописном песчаном берегу, где проживает красавица Лорейна Мейвуд-Уоллес, унаследовавшая «Мейвуд корпорейшн» и, по общему мнению, имеющая большое сходство со знаменитой французской актрисой Катрин Денев в молодости».
        Уоллес? Он проглотил комок в горле. Она была замужем…
        Он снова впился глазами в листок.
        «Она развелась со своим мужем, Брайаном Уоллесом, писателем и биографом, уличенным в сомнительной связи с начинающей звездой Голливуда Изабель Гранье, постоянным бойфрендом которой является ее продюсер».
        Акис застонал. Теперь он понял, чем объяснялся горький смех Рейны во время их разговора в вертолете.
        У него засосало под ложечкой.
        Вассо написал поверх этого листа:
        «Братец, для тебя зажегся зеленый свет. Ее интересуешь ты сам, а не твои деньги».
        Акис просмотрел другие распечатки и с удивлением прочитал, что Рейна учредила два благотворительных фонда в Калифорнии в память о своих бабушке и дедушке. Еще больше удивило упоминание о том, что она является директором-распорядителем в мегакорпорации Мейвудов.
        Эти откровения его поразили. Ему стало стыдно, что он мог думать о Рейне плохо, когда она испытала в своей жизни столько горя.
        — Я так и думал тебя здесь застать! Только почему-то ты совсем не выглядишь счастливым.
        Акис так глубоко ушел в свои переживания, что не услышал, как в кабинет вошел его брат. Он повернулся к нему:
        — Я не ждал тебя так скоро.
        — Случился сбой в энергетической системе, но я все быстро исправил. Еще раз спрашиваю: что с тобой?
        Акис с силой потер затылок.
        — У меня чувство, словно я влез ей в душу.
        Вассо встряхнул головой:
        — О чем это ты?
        — Эта информация меняет все.
        — Разумеется. Но твоя реакция не вполне понятна.
        — Потом объясню.  — Акис сжал плечо брата.  — Ты лучше всех. Я скоро вернусь.
        Он положил листки на стол и направился к лифту, на ходу набирая телефон шофера. По пути к дому Хлои он позвонил Рейне. Она ответила после третьего звонка:
        — Акис? Хорошо, что вы позвонили, а то мы все волновались. У вас все в порядке?
        Как странно, что некоторые факты способны представить все совсем в ином свете. Рейна перестала быть загадкой, ее голос отражал искреннее беспокойство. Акиса мучил стыд за то, что он в ней сомневался и допускал, что она подстроила знакомство с ним.
        — Это зависит от вас.  — Он с силой стиснул телефон в руке.
        — Значит, у вас на работе не случилось ничего плохого… или с вашим братом?
        — Нет. Возникла какая-то проблема с энергосистемой, которую быстро устранили. Я сейчас еду к вам, чтобы поговорить.
        — Акис, нет. Я уже легла.
        — Тогда увидимся завтра. Займемся тем, что нам придет в голову. Я хочу узнать вас как можно лучше, Рейна. Чего бы мне это ни стоило.
        Она молчала.
        — Я не бог. Как вы увидели в бассейне, я всего лишь смертный со всеми своими недостатками, который пытается что-то сделать в жизни. С того момента, как вы подняли на меня свои голубые глаза и сказали, что не говорите по-гречески, я никогда уже не был прежним.
        — Я вас обманула,  — произнесла она тихо.  — Я знаю примерно десяток слов.
        Акис зажмурился.
        — Если вы больше не хотите иметь со мной дела, то скажите мне по-гречески «нет», и я больше вас не побеспокою.  — Акис так крепко сжал телефон в руке, ожидая ответа, что было удивительно, как тот не сломался.
        — Neh,  — услышал он.
        — Но это значит да, а не нет.
        — Я знаю. Я буду ждать вас утром. Я тоже хочу поближе узнать вас, хотя перед этим приняла более разумное решение. Спокойной ночи.
        В ожидании утра Рейна провела беспокойную ночь. После разговора с Акисом по телефону она никак не могла заснуть. Она включила телевизор, где как раз передавали новости. Внезапно она увидела себя и Акиса, как они выходят из отеля «Гранд Бретань» и садятся в лимузин.
        Она выключила телевизор, но не могла выключить воспоминание о поцелуе в бассейне. Когда Акис позвонил, она почувствовала, что в нем произошла перемена. Акис щедро тратил на нее свое время. Он со своим братом явно преуспевал в бизнесе. Пусть это было все, что она знала о нем, но и этого было уже много. Похоже, что родители Хлои очень любят его.
        Решив быть с Акисом, Рейна подвергала себя риску, но она так устала постоянно оберегать свое сердце. Дедушка перед смертью предостерегал ее не замыкаться в себе из-за Брайана. Рейна прислушивалась к мудрому совету дедушки, но только после встречи с Акисом его слова по-настоящему дошли до ее сердца.
        Акис волновал ее. Очень. Почему бы на этот раз ей не уступить своим чувствам? Даже если она не собирается идти с ним под венец, но, пока длится ее отпуск, она может замечательно провести с ним время.
        Не откладывая, Рейна села на кровати, позвонила в лабораторию «Мейвуд корпорейшн», занимающуюся разработкой реактивных двигателей, и попросила, чтобы ее соединили с Ларри.
        — Рейна! Рад тебя слышать. Ты возвращаешься?
        — Нет. Я решила задержаться в Греции еще на пару недель. Это создаст тебе неудобства? У меня с собой ноутбук. Если нужно решить какую-то проблему, я могу сделать это отсюда.
        — Нет-нет. Тебе давно было пора хорошенько отдохнуть. Насколько я знаю, ты поехала на свадьбу к подруге?
        — Да. Это была потрясающая свадьба.
        — У тебя изменился голос. Он стал веселее.
        — Это потому, что я чудесно провожу здесь время. Кстати, я совершила экскурсию над островами Ионического моря на вертолете нашей последней модели. И говорю по собственному опыту: это высший класс во всех отношениях.
        — Я передам остальным. Компания «Гианополос»  — наш первый греческий покупатель. Они заказали у нас два таких вертолета еще месяц назад.
        В волнении Рейна вскочила на ноги. Она полагала, что Акис арендовал вертолет у какой-то вертолетной компании.
        — «Гианополос»?
        — Ну да. Эту компанию представляют два брата. Как ты с ними познакомилась?
        — Чисто случайно,  — ответила она, сдерживая дрожь в голосе.
        — Говорят, им принадлежит несколько тысяч магазинов по всей Греции.
        Оглушенная новостями, Рейна снова опустилась на кровать. То, что Акис богат, делало его полной противоположностью Брайану, который не умел обеспечить себя и жил за счет женщин.
        Знал ли Акис, кто она такая на самом деле, или нет — не имело значения. Деньги никогда не встанут между ними. Впервые за всю свою взрослую жизнь она могла этого не опасаться. Акис имел собственные средства.
        — Спасибо, Ларри, что разрешаешь мне побездельничать еще немного.  — Закончив разговор, Рейна ощутила такую легкость на душе, что ей захотелось закружиться по комнате, но пока она не могла себе этого позволить.
        Утром она надела новые джинсы и блузку и уделила немного больше времени, чем обычно, прическе и макияжу. Потом взяла свои костыли и вышла в патио, где семья обычно трапезничала.
        Ее чувства так и забурлили, когда она увидела Акиса сидящим за столом вместе с родителями Хлои. Он был одет в простой джемпер и джинсы. Акис встал и, обойдя вокруг стола, подошел к Рейне, чтобы взять у нее костыли.
        — Доброе утро.  — От звуков его глубокого голоса по всему ее телу разлилось тепло.
        — Какое чудесное утро,  — сказала она, пока он помогал ей сесть. От него пахло душистым мылом и свежестью, и этот запах неожиданно сильно взволновал ее.
        Сокус посмотрел на них с улыбкой:
        — Ну, какие у вас планы на сегодня?
        Рейна перевела взгляд на Акиса, который занял свое место напротив:
        — Предоставляю решать это моему гиду.
        Его глаза блеснули поверх кофейной чашечки.
        — В таком случае вам нужно собрать вещи, потому что мы ненадолго уезжаем. Первые два дня мы посидим у моря, чтобы ваша нога окончательно восстановилась. А потом займемся более интересными вещами.
        — Хорошо, что ты не забываешь об осторожности,  — сказала Нора.
        — Не сомневайтесь в этом.  — Акис доел свой завтрак.  — Когда вы будете готовы, мы полетим на вертолете.
        Рейна гордилась тем, что участвовала в испытаниях новых машин, пока их готовили к выходу на рынок. Она и представить не могла, что Акис будет катать ее на вертолете, который недавно приобрел у ее компании для деловых целей.
        Съев йогурт и фрукты, она встала из-за стола:
        — Пойду захвачу кое-что в дорогу.
        Акис уже спешил подать ей костыли. Спустя несколько минут они выходили из дома и направлялись на площадку, где их ждал вертолет. Все было как вчера, но сегодня Рейна знала, что они с Акисом играют на одном поле, где главное — дарить друг другу чистую радость.
        Он помог ей забраться внутрь и подложил под ногу подушку. Вот лопасти пришли в движение, и они взлетели. Рейна не спрашивала, куда они летят.
        Скоро он повернулся к ней:
        — Мы летим на Антипаксос.
        — Наверное, этот остров имеет для вас какое-то особое значение.
        — Это мой дом, когда я не работаю. По пути мы пролетим над городами Коринфом и Патрами, которые упомянуты в Библии.
        — У меня уже мурашки бегут по коже. Когда-то мы с дедушкой побывали в Иерусалиме. А в Греции у нас не хватило времени посмотреть места библейских времен. Мне обещали, что мы еще вернемся туда, но помешала дедушкина болезнь.
        — Я очень рад, что вы увидите хотя бы с воздуха эти древнейшие города.
        В течение последующего часа картины, которые представали перед Рейной, включая острова Кефалония и Лефкада, вновь и вновь приводили ее в восторг и изумление.
        — Узнаете место, где вы родились?  — спросил он в микрофон.
        Рейна хихикнула:
        — Я-то считала, что родилась в Калифорнии, в городе Кармель.
        — Так вот, вы заблуждались. Богиня Афродита, как известно, родилась на острове Лефкада.
        Она не видела его глаз за очками, но догадывалась, что они смеются.
        — Значит, они с Посейдоном соседи?
        — Именно так.
        Вскоре они обогнули Паксос и стали снижаться над Антипаксосом. Пилот посадил вертолет на каменную плиту, угнездившуюся на склоне горы, поросшей оливами и виноградником. Сквозь листву в отдалении просматривались очертания небольшой виллы причудливой архитектуры.
        Пейзаж околдовал Рейну с первой минуты. Она позволила Акису помочь ей спуститься на землю и взяла у него костыли. Пилот передал ему ее чемоданчик и сумку. Они вдвоем помахали ему вслед, и Акис повел ее по дорожке, вымощенной каменной мозаикой и окаймленной буйно цветущими кустарниками, к дому.
        — Чем это так изумительно пахнет?
        — Диким тимьяном. Он растет тут по всему склону горы.
        Естественная прелесть и простота этой восхитительной местности привели Рейну в восторг. Войдя в дом, она увидела, что стены гостиной вытесаны из камня. На этой стороне дома был устроен большой камин. Балки, сводчатые потолки, резные каменные стены и арки очаровали ее несказанно. Там и тут стояли семейные фотографии в рамках.
        Акис отворил застекленные двери, выходящие на террасу, где стояли стол и стулья, и им открылся вид на овальный бассейн. С одной его стороны благоухали заросли цветов. А вдалеке синело Ионическое море.
        Рейна подошла к решетчатым перилам.
        — Если бы я здесь жила, то не променяла бы это место ни на какое другое.
        Акис встал рядом, не дотрагиваясь до Рейны.
        — Мне нравится жить в этом доме. Здесь есть все, что мне нужно.
        В отличие от пентхауса это место ярко отражало его индивидуальность.
        — Сколько же ему лет?
        — Примерно двести, или около того. Если хотите, зайдите в ванную, а я пока отнесу ваши вещи в комнату.
        — Спасибо.
        Рейна быстро познакомилась с планировкой виллы. Ванная и кухня были оборудованы в современном стиле, но остальные комнаты остались прежними со времен девятнадцатого века. Ее привел в восторг откидной столик со стульями на двух человек, встроенный в стену кухни. В противоположной стене была дверь, из которой ступеньки вели на террасу. Комнатка со стиральной машиной и сушильным аппаратом располагалась между двумя спальнями. Все здесь было под рукой. Рейна села в мягкое кресло и положила костыли на пол. Акис принес скамеечку ей под ногу, потом прошел на кухню и принялся доставать продукты из холодильника.
        — Сейчас я приготовлю нам ужин.
        — Я помогу, если вы мне что-то доверите.
        — Сегодня вам лучше просто отдохнуть.
        — Акис, я не знаю, слышали вы сказку про Златовласку и трех медведей, но этот коттедж напоминает мне их уютный домик в лесу.
        — У нас в Греции собственные сказки. Мне больше всего нравилась та, которую рассказывал нам с Вассо отец, о том, как Деметр жил со своей матерью в домике, наподобие этого. Он полюбил фею с золотыми волосами, но она не была с ним счастлива и покинула его. Деметр звал ее, плакал, умолял вернуться, потом отправился на поиски и провел оставшуюся жизнь в скитаниях.
        Растроганная этой историей, Рейна спросила:
        — Но так и не нашел ее?
        — Нет. Она принадлежала царству фей, куда ему доступ был закрыт.
        — Печальная сказка.
        — Наш отец был реалистом. Наверное, он хотел донести до нас, что не следует пытаться удержать что-то, тебе в действительности не принадлежащее.
        Именно это пыталась делать Рейна до того, как решила развестись с Брайаном, который женился на ней из-за денег. И только во время развода она узнала, что он изменял ей, еще когда был ее женихом. Неудивительно, что их брак не удался.
        — Ваш отец, похоже, был человек мудрый,  — пробормотала Рейна.  — Расскажите немного о нем.
        — Он родился в очень бедной семье на острове Паксос.  — Теперь она еще лучше поняла, чем так привлекали его эти острова.  — Дедушка с бабушкой и все их дети, кроме отца, умерли во время эпидемии малярии, которая тогда поразила сотни греческих деревень.
        — Как же вашему отцу удалось не заболеть?
        — Один бедный рыбак, живший в убогой лачуге в Логосе, тоже потерял всю семью и взял отца к себе. Отец помогал ему удить рыбу, и они продавали ее на рынке. Когда рыбак умер, отцу достался его домишко и шлюпка с веслами. Он женился на девушке, которая работала на сборе оливок. Ее семья тоже погибла во время эпидемии. Им приходилось зарабатывать себе на жизнь тяжелым трудом.
        — Мне бывает трудно поверить, что люди способны перенести подобные лишения.
        — Папа говорил, что они с мамой жили в любви и согласии.
        — Волшебные слова. Мои родители тоже очень любили друг друга.
        Акис кивнул.
        — Первым у них родился Вассо, а спустя год — я. Но на этот раз роды прошли тяжело, а мамино здоровье всегда было хрупким, и она умерла.
        — Ох!  — тихо воскликнула Рейна.  — Совсем не знать матери… Как мне жаль, Акис! Мои родители, по крайней мере, были со мной до двенадцати лет.
        Он серьезно взглянул на нее:
        — Но вы потеряли сразу обоих. Похоже, у нас с вами это общая беда.
        — Но вы выросли совсем без мамы, Акис!
        — Отцу пришлось работать, чтобы прокормить нас, он поставлял в магазин оливки и рыбу. Когда нам исполнилось пять и шесть, мы стали ему помогать, а школу посещали только от случая к случаю. Жизнь — это борьба. Мы рано это усвоили. В деревне мы считались последними бедняками, и многие смотрели на нас с пренебрежением. Но стало совсем плохо, когда отец умер от лейкемии.
        Она тихо ахнула:
        — Сколько же вам было лет?
        — Тринадцать и четырнадцать. К тому времени умер и владелец магазина, и его жене потребовались помощники. Она разрешила нам работать в ее магазине и помогла выучить английский. В свободное время мы занимались английским по учебнику.
        — Вы выучили язык без помощи профессионального педагога?
        Акис сурово посмотрел на нее:
        — Вы разговариваете с человеком, в образовании которого столько пробелов, что и думать об этом не хочется.
        — Я не нахожу у вас никаких пробелов.
        — Подождите, и эти пробелы в разных областях станут вполне заметны. Но я отвлекся. Пока Вассо обслуживал покупателей и исполнял работу, которую раньше делал муж той женщины, я рыбачил и собирал оливки. Потом мы менялись ролями.
        — И не было времени для игр…  — заметила Рейна вслух.
        — Мы даже значения этого слова не знали.
        Рейне было неловко, что ужином занимается он один, и она встала, чтобы помочь. Впервые она оставила костыли лежать на полу.
        — Осторожно,  — предупредил Акис.
        — Нога уже совсем не болит.
        — Все-таки сделайте мне одолжение и сядьте. Ужин практически готов. Сейчас я накрою на стол.  — Акис порезал на кусочки зрелую дыню и сделал салат с креветками. К чаю со льдом были свежие булочки.
        — Когда вы успели купить продукты?
        Он сел за стол напротив нее.
        — Я плачу одному парню, который выполняет для меня здесь на острове разные мелкие поручения.
        — И у вас нет домработницы?
        — Я предпочитаю все делать сам.
        — Акис! Когда я посоветовала вам обратить внимание на кого-то из вашей среды, вы ведь решили, что во мне говорит высокомерие? Признайтесь!
        — Пожалуй.
        — Но так как я ничего не знала о вашем происхождении до этого момента, то поверьте: я сказала это только потому…
        — Потому что вы увидели, насколько я вами увлечен, и занервничали.  — Говоря это, он не отрываясь смотрел на нее. Она неловко заерзала на стуле.
        — Что ж, это правда. Но, пожалуйста, продолжайте, расскажите вашу историю до конца. Кстати, салат получился очень вкусный.
        — Спасибо.  — Акис подался вперед.  — Вдова, на которую мы работали, стала часто болеть. Как-то один покупатель-американец сказал, что магазин напоминает ему американский сетевой магазин круглосуточного обслуживания. Что таких магазинов множество по всей стране. И мы решились на нововведения.
        — Какие?
        — Держать магазин открытым круглосуточно. Чтобы работать в нем в две смены. Мы пополнили ассортимент кое-какими товарами, которые востребованы у туристов, начали принимать к оплате кредитки и организовали доставку покупок на место проживания покупателя. Вскоре мы скопили достаточно денег, чтобы выкупить половину магазина. Когда вдова окончательно отошла от дел, мы выкупили его целиком.
        — Потрясающе! Сколько же вам было лет?
        — Мне восемнадцать. Вассо как раз исполнилось девятнадцать, и ему настало время отслужить девять месяцев в армии. Без него мне пришлось справляться одному. Когда он вернулся, то призвали меня. Мы оба служили в миротворческих войсках в подразделении по охране международного аэропорта в Кабуле.
        — Просто чудо, что ни один из вас не был ранен…
        Акис покачал головой, по ее мнению, слишком беспечно. Неужели есть такие испытания, к которым он не готов?
        — Настоящее чудо началось после того, как мы вдруг стали получать приличную прибыль. После долгих лет, когда мы ложились спать голодными, это было как манна небесная. Мы продали рыбацкую хижину и купили себе квартиру в Логосе, с видом на залив. К тому времени вдова умерла, и мы сделали в магазине ремонт и многое в нем переоборудовали. Доходы наши росли, и постепенно мы один за другим приобрели убыточные магазины в Гайосе и Дакке, других городах на острове. Мы оформили их в едином стиле и дали им название: «Альфа — Омега 24».
        Рейна смотрела на него с растущим изумлением:
        — Как вы с братом оказались в Афинах?
        — Вам действительно интересно?
        — Мне не терпится узнать, что было дальше. Пожалуйста, продолжайте!
        Перед тем как рассказывать дальше, Акис принес из сада слив на десерт.
        — Когда все три наших магазина были полностью укомплектованы надежными сотрудниками и мы почувствовали, что можем на них положиться, то сначала на пароме перебрались на Корфу, а потом самолетом вылетели в Афины. Это была наша первая деловая поездка.
        — Вы волновались?  — Улыбка Рейны обдала его теплом.
        — Нас настолько переполняли планы нашего будущего расширения, что мы ни о чем другом не думали. Но без банковского кредита нам было не обойтись. Спустя два дня мы нашли подходящий магазин и начали переговоры с банкирами. Один за другим они все нам отказали.
        — Но вас это, конечно, не остановило?
        — Нет. В последнем банке, который был в нашем списке, мы в отделе кредитования встретили Тео Хиотиса. Он недавно начал работать в отцовском банке. Может быть, потому, что мы все были ровесниками, или он просто в тот день был в особенно хорошем настроении, но он согласился просмотреть документацию.
        — Молодчина Тео,  — пробормотала она.
        Акис кивнул.
        — Мы объяснили ему, как собираемся переделать магазин, показали фотографии, и он пообещал обсудить вопрос с директорами банка, а потом связаться с нами. Пока нам ничего другого не оставалось, как вернуться на Паксос и продолжать прежний бизнес.
        — Сколько вам пришлось ждать?
        — Неделю.
        — Наверное, она показалась вам вечностью.
        Акис не смог удержаться, прежде чем продолжать, положил ладонь на ее руку и сжал ее.
        — Тео сообщил нам, что банк даст кредит для одного магазина. Если он окажется прибыльным, они рассмотрят возможность предоставления в будущем ссуды и для покупки других.
        — Но это естественно. Акис, вы должны были прыгать от счастья!
        Он откинулся на спинку стула.
        — Афины большой город, не то что наша деревня. Приходилось идти на риск, надеясь, что афиняне и туристы станут покупать у нас. Мы в кратчайшие сроки подготовили и открыли новый магазин. Мы с Вассо по очереди работали в нем. Буквально в считаные дни он начал приносить такой доход, о котором мы даже не мечтали. И наш бизнес уверенно пошел в гору. Мы считаем этот магазин своим самым счастливым приобретением. Кстати, именно в нем вы упали.
        Рейна тихо рассмеялась:
        — Мне нужны были таблетки от головной боли, и консьерж в отеле посоветовал сходить туда. Когда я там упала, то вряд ли думала, что он приносит удачу.
        — Определенно это подстроила сама судьба.
        — Значит, с тех самых пор вы и дружите с Тео?
        — Тео тоже неспроста влюбился именно в Хлою. Если бы не он, мы с вами никогда не встретились бы. Я уберу со стола, а вы можете пока пойти в гостиную и прилечь на диван.
        — Я чувствую еще какой-то запах, кроме тимьяна.
        — Это маккия, она цветет здесь повсюду, а еще лавр и шиповник.
        — Мне кажется, что вы привезли меня на елисейские поля вечного блаженства, где Зевс позволил Гомеру жить в счастье среди цветов.
        Все, сказанное ею, напоминало Акису о том, что она получила превосходное академическое образование. Знания она почерпнула из массы прочитанных книг и от педагогов высшего уровня. Это тоже прибавляло ей очарования в его глазах. Но что мог он дать ей в ответ?
        — Как я понимаю, вы не против пожить здесь какое-то время?
        Рейна широко улыбнулась:
        — Вашей единственной проблемой, Акис Гианополос, будет выдворить меня отсюда, когда придет время уезжать. Я уже успела влюбиться в этот остров.
        Он быстро втянул в себя воздух.
        — Теперь ваша очередь рассказать о себе, Рейна Мейвуд.
        Глава 5
        Рейна встала из-за стола, не дожидаясь его помощи, и прошла в гостиную, но не решилась лечь на диван. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы Акис заключил ее в свои объятия, поэтому она выбрала стул.
        Как разительно отличался Акис от большинства других мужчин! Какая нелепость, что она в первый вечер пыталась сбежать от него. Думать о том, что она могла никогда с ним не познакомиться, было все равно что представить себе мир без солнца! Рейна ждала, когда он окончит дела на кухне.
        Акис пришел вскоре и прилег на диван, подложив под голову руку вместо подушки. Теперь, выслушав его историю, Рейна испытывала гордость оттого, что допущена в этот заповедный уголок, в его тайное святилище. Он повернул к ней голову:
        — Вы совсем мало рассказывали о ваших родителях.
        Рейна отчего-то догадывалась, что он прежде всего спросит о них.
        — Пока мы были вместе, я чувствовала себя самой счастливой девочкой на земле. Папа был инженером.
        — Я бы все отдал за образование, которое получил ваш отец. А ваша мама?
        — Она окончила колледж, но после моего рождения стала домохозяйкой. Ярче всего мне запомнилось, как мы играли с ней на пляже. Родителей мне заменили бабушка и дедушка. Они вернули счастье в мою жизнь, но они знали, насколько я одинока, даже несмотря на всех моих подруг. Они сами предложили, чтобы у нас последний выпускной год пожила иностранная школьница. Так получилось, что Хлоя оказалась идеальной подругой для меня. Страшно увлекательно было учить ее английскому. Она тоже была единственным ребенком, и мы с ней сдружились с первых же дней. Дедушка и бабушка жили у самого океана. Они держали лошадей, и я с детства очень увлекалась верховой ездой. Пока Хлоя жила у нас, мы с ней объездили все побережье, исходили пешком все горы Биг-Сур. Мы уже придумывали, чем займемся, когда я приеду к ней в Грецию. Но когда Хлоя уехала, у бабушки стало болеть сердце, и я побоялась ее оставить.
        — Как жаль,  — проговорил Акис.  — Наверное, вам было тяжело расставаться с Хлоей?
        — Да. Но, к счастью, начались занятия в колледже, и я ушла в них с головой.
        Он приподнялся, опершись на локоть.
        — Я пропустил этот жизненный этап, который множество людей считают само собой разумеющимся,  — произнес он задумчиво.
        Рейна улыбнулась:
        — Вы ничего не пропустили.  — Помня о том, что тяжелое детство сделало его слишком ранимым, она сказала:  — Вашему отношению к труду может поучиться каждый студент.
        — Спасибо. Но давайте лучше говорить о вас. Что вы изучали в колледже?
        — Мой папа пошел по стопам своего отца и деда. Наверное, их склонности передались и мне в какой-то мере. Я хорошо справлялась с естественными науками, поэтому выбрала своей специальностью физику. Потом пошла работать в нашу лабораторию в «Мейвуд корпорейшн», которая занимается авиационными двигателями. Она находится в Салинасе, это недалеко от Кармеля.
        Акис резко сел, словно подброшенный пружиной.
        — Кажется, именно там мы с Вассо купили вертолеты?!
        Глаза у Рейны оживленно заблестели.
        — Наша исследовательская группа установила на них систему датчиков самого последнего поколения.
        Акис был сражен.
        — Вы летали на вертолете, на котором проектировали всю электронику, и ни словом не обмолвились!
        — Может быть, по той же самой причине, по какой вы не сказали, что ваш универмаг номер четыре — всего лишь один из многих.
        Они оба стеснялись рассказывать о себе.
        — Уже поздно, пора спать. Чем бы вы хотели заняться завтра?
        — Поплавать! Вода здесь совершенно необыкновенного бирюзового цвета. Я не видела такой даже на Карибах.
        — Я никогда не бывал на Карибах.  — Вот еще одно напоминание о том, как далеки друг от друга их миры. Но ее наблюдение заставило его довольно вздохнуть.  — Это легко устроить. На острове мало машин, но у меня здесь стоит пикап, которым я пользуюсь при необходимости. На нем мы и доберемся до пляжа. А то на костылях вам туда сложно будет спуститься.
        — Завтра последний день, а потом надеюсь, что смогу их выбросить.
        — Чему я буду очень рад. А то мне так хочется потанцевать с вами в одной очаровательной таверне в Логосе, не опасаясь за свои ноги.
        Она засмеялась, отчего у него взволнованно забилось сердце.
        — Мы сможем поплыть туда на катере.
        — А домик, в котором вы родились, еще цел?
        — Да. Но он окружен виноградником. Сейчас там хранят всякий инвентарь.
        — Вас это огорчает?
        — Наоборот, мы с Вассо скорее даже рады.
        — Вы с ним очень смелые люди. А можно нам будет побывать в одной из этих голубых пещер?
        Акис был готов исполнить любое ее повеление.
        — Если только ваше сердце пожелает.
        Рейна поднялась.
        — Вам лучше не говорить мне такие вещи. Сегодня и без того был сказочный день, а к сказке лучше не привыкать. Спокойной ночи, Акис.
        Опираясь на костыли, она направилась в сторону гостевой комнаты. Он проводил ее взглядом. Сокрушительное желание схватить ее в охапку и унести к себе в спальню заставило его встать. Необходимо было срочно заняться чем-то полезным, и он навел на кухне порядок, а потом вышел на террасу, чтобы позвонить Вассо. Но брат не ответил. Акис послал ему сообщение, что на несколько дней уехал из Афин с Рейной. И просил сразу звонить ему, если будет что-то срочное.
        Не успел он запереть дверь, как мобильник зазвонил. Он ответил после второго звонка:
        — Вассо?
        — Так, значит, ты сейчас с ней?  — Он уловил в голосе брата скептические нотки.
        — Да.
        — И где же вы?
        — На Антипаксосе.
        — Шутишь! Что с тобой случилось?
        Нечто, полностью изменившее его жизнь, но он пока не мог выразить это словами.
        — Я нужен тебе в офисе?
        — Не в этом дело. Что происходит?
        — Я сам еще не до конца разобрался.
        — Она откровенна с тобой?
        Акис втянул в себя воздух.
        — Мы на пути к этому.
        — Акис! Я всерьез о тебе беспокоюсь.
        Этого он не хотел слушать.
        — Почему?
        — Раньше ты никогда еще так сильно не увлекался женщиной. Если что-то не сложится, я даже думать не хочу, как это на тебя подействует.
        — Ты имеешь в виду то, как поступила с тобой София?
        — Да. Я тогда был моложе и пережил это. Я заклинаю тебя быть осторожнее.
        — Мне казалось, ты дал мне зеленый свет.
        — Да, но она не просто обыкновенная женщина. Помни, что она приехала сюда только на свадьбу и вскоре уедет назад.
        Акис это сам прекрасно помнил. Страх того, что она уйдет от него, как только закончится их отпуск, обещал лишить его сна.
        Время от времени в Вассо заговаривал старший брат.
        — От чего конкретно ты меня предостерегаешь?
        — Ты впустил ее в такой сокровенный уголок своей жизни, куда до сих пор не было доступа ни одной женщине. Наверное, я просто не хочу, чтобы ты страдал. Но ты меня не слушай. Папа просил меня перед смертью присматривать за тобой. Акис, будь осторожен.
        После почти целого дня, проведенного на пляже, и купания в зеленовато-голубой прозрачной воде Рейна шла по белому с золотым отливом песку к маленькому пикапу, чтобы ехать назад на виллу. Акис все время был неизменно внимателен и заботлив и следил, чтобы она не утомляла ногу. И стойко продолжал выполнять свое обещание держать дистанцию. Рейна считала, что он придерживается его уж слишком старательно.
        Дома она вымыла волосы и высушила их феном. Потом смазала кожу кремом от загара и надела белый сарафан и белые босоножки. Весь день она ждала наступления вечера. Акис собирался свозить ее на Паксос и показать места, где вырос. Она взяла с собой костыли — надеясь, что в последний раз.
        Рейна и Акис доехали до маленькой гавани, единственной на Антипаксосе, где у него стоял на причале прогулочный катер с каютой. Быстрым движением он поднял ее на руки, словно невесту, перенес на палубу и посадил на скамью. Пока она надевала спасательный жилет, он отвязал канаты. Она не могла отвести от него глаз. Темно-синяя морская рубашка с воротником и светлые брюки изумительно подчеркивали его атлетическую фигуру.
        Акис запустил двигатель, и они осторожно малым ходом выплыли из бухты в открытые воды. Разделявшую два острова полоску моря усеивали лодки всех размеров и видов. Пока они плыли, Акис показывал ей интересные места на побережье.
        Логос, маленький старинный городок, расположенный в бухте, выгнутой в форме подковы, приобрел для Рейны особенное значение. Здесь родились Акис и его брат.
        Он нашел место у причала и поставил катер на якорь. Она сняла жилет, и он на руках перенес ее на пристань. От соприкосновения тел пламя, которое пылало в них вот уже несколько дней, разгорелось еще сильнее.
        — Возьмите.  — Акис протянул Рейне костыли, и они неторопливо двинулись по набережной, осматривая таверны и магазинчики. Он указал на окна над одним из баров.  — Вот тут мы поселились после того, как продали хижину рыбака.
        — Я вижу дальше вывеску «Альфа — Омега 24». Вы жили рядом со своим магазином?
        — Так нам удавалось дежурить в нем днем и ночью.
        Рейна повернулась к нему:
        — Как странно оказаться вместе с вами здесь, в вашем самом первом магазине.
        От улыбки Акиса у Рейны участился пульс.
        — Ваша реакция стоит того, чтобы все это затевать.
        — Мне хочется заглянуть внутрь.
        — Внутри там все новое, а фасад мы сохраняем старый, чтобы гармонировал с окружающей обстановкой.
        И правда, стоило переступить порог, и они словно оказались в афинском магазине. Несколько покупателей выбирали продукты. Мужчина и женщина средних лет, увидев Акиса, заулыбались и, поспешив подойти, обняли его. Акис представил Рейну супругам, которые заведовали этим магазином. Они заговорили о чем-то с Акисом на греческом. Наконец он пожал им руки и повел ее к выходу.
        — О чем шла речь?
        Он посмотрел на нее из-под полуопущенных век:
        — Сперва они отчитались о положении дел, потом сказали, что вы похожи на кинозвезду и что мы вместе необычайно красивая пара.
        У Рейны кровь прилила к щекам.
        — Видно, что они вас искренне любят.  — У нее задрожал голос.  — Мне необыкновенно приятно проводить с вами время. Где мы будем ужинать?
        — Там дальше есть таверна, где столики стоят под оливковыми деревьями. У них такие закуски, что сойдут за основное блюдо.
        Выбор не разочаровал Рейну. Официант принес им мезе, приготовленное из осьминога, салат, сардины, кальмаров, креветки и устрицы. Акис говорил ей греческие названия рыб, она пыталась повторить, и они очень веселились, потому что произношение ей решительно не давалось.
        — Я посрамлена, ведь вы-то сами освоили английский и бегло говорите на нем. Я жила с Хлоей девять месяцев, но так и не выучилась греческому. Стыдно признаться, но я не особо и старалась. Ваша гениальность в том, что вы твердо знали, чего хотите, и добились этого.
        — Мое произношение сильно хромает.
        — Ничего подобного.  — Рейна импульсивно положила ладонь ему на руку.  — Мне ужасно нравится, как вы говорите по-английски.
        Акис сдвинул черные брови.
        — Мило?
        — Это часть вашего неповторимого обаяния. В вас нет ничего искусственного. Не меняйтесь никогда.
        Он взял ее руку и поцеловал ладонь. Насытившаяся и счастливая, она от этого прикосновения его губ к своей коже почувствовала, как по телу разливается приятное томление.
        — Вассо?  — раздался женский голос, заставивший ее обернуться на хорошенькую брюнетку, подходившую к их столику. Она была примерно ровесницей Рейны.
        Продолжая держать ее руку, Акис повернулся посмотреть, кто им помешал.
        — Акис!  — изумленно воскликнула девушка, и ее взгляд остановился на Рейне.
        Акис выпустил ее руку и встал.
        — София Пери,  — сказал он на английском.  — А это Рейна Мейвуд.
        Девушка кивнула Рейне.
        — Мы с Вассо знаем Софию с детства, мы вместе выросли,  — пояснил он.
        По смущенному виду Софии Рейна поняла, что тут кроется какая-то непростая история.
        — Наверное, Акис и его брат очень похожи, к тому же они так много времени проводят вместе.
        — И да и нет. Как он?
        — Ведет дела, пока я тут отдыхаю. А как вы с Драко?  — Акис перевел взгляд на Рейну.  — Муж Софии на Паксосе владеет всем рыбным промыслом.
        София отвела глаза:
        — Этот год был для нас особенно удачным.
        — Рад слышать. Приятно было повидать тебя, София. Передавай привет Драко.
        — А мне было приятно познакомиться,  — поддержала разговор Рейна.
        София явно хотела бы поговорить еще, но Акис снова сел на свое место, подчеркнув, что разговор закончен. Когда они остались одни, Рейна сказала:
        — Очень красивая девушка.
        — И очень несчастная,  — откликнулся Акис.  — Когда Вассо вернулся после военной службы, то сделал ей предложение, но она отказала, потому что искала более обеспеченного мужа.
        Дальнейшее Рейна угадала сама.
        — И теперь, когда вы с братом так преуспели, она жалеет о своем отказе?
        Он откинулся на спинку стула и кивнул:
        — Они с Вассо были с ранней юности просто без ума друг от друга. Но она захотела от жизни большего.
        Рейна вздохнула:
        — Хорошо, что время действительно способно лечить.
        Акис поймал ее взгляд:
        — Вы это сказали как человек, который сам пережил нечто подобное.
        Вот и нашелся повод рассказать ему. Лучше разделаться с этим поскорее.
        — Я вышла замуж в двадцать лет, когда была еще совсем молодая и очень наивная. Один писатель, на десять лет меня старше, пришел к нам домой, чтобы получить материал для книги. Он писал об Эдвине Моссе, бабушкином отце. Этот мой прадед был художник-пейзажист, сейчас он стал довольно популярным. Так как Брайан был старше, меня ослепили его ухаживания и я не сумела понять, что нужна была ему из-за моих денег. Он сказал, что в ближайшем будущем нам лучше обойтись без детей.
        — А вы хотели детей?
        — Очень. Я не понимала, почему он откладывает, пока он не оказался замешан в скандал с одной восходящей голливудской звездой и продюсером, с которым у нее тоже была связь.
        Лицо Акиса приняло жесткое выражение.
        — На суде я узнала, что у них с Брайаном были отношения еще до нашего брака и потом они тоже продолжали встречаться. Пришлось пройти через всю эту гадость, прежде чем нас развели. Дедушка и бабушка очень меня поддержали. Вашему брату еще повезло. В конечном счете он только выиграл.
        — Согласен с вами.  — Акис положил на стол несколько купюр.  — Пойдемте. По пути на пристань рядом с доками есть танцевальный клуб на открытом воздухе. Посмотрим, как ваша нога поведет себя без костылей, но, если только она заболит, мы немедленно уйдем.
        В сумерках остров выглядел потрясающе прекрасным. Рейна оказалась вся во власти его очарования. Если бы не костыли, она взяла бы Акиса под руку и прижалась к нему тесно-тесно.
        Большинство магазинов успели закрыться на ночь.
        — Смотрите, а у вас в магазине полно народу.
        Тут она услышала звуки музыки. Несколько пар кружились на танцполе.
        Акис прислонил костыли к стулу и заказал какой-то местный напиток.
        — Идемте.  — Он взял ее за руку и повел за собой.  — Я терпел, сколько мог.
        И Рейна тоже! Она сегодня перенеслась в другой мир и таяла от его прикосновений, умирая от желания найти уважительный предлог, чтобы оказаться к нему как можно ближе. Ее сердце забилось так сильно, что Акис наверняка услышал. Он обнял ее за талию, а она обвила руки вокруг его шеи и со вздохом прильнула к нему. Его мужской запах в сочетании с запахом мыла, которым он пользовался, опьянял сладострастием. Она не знала, сколько времени длилось их объятие, но вот его губы коснулись ее щеки:
        — Как ваша нога?
        — Какая нога?  — прошептала она в ответ.
        Рейна услышала его тихий вздох.
        — Еще мальчишкой я сотни раз проходил мимо этого клуба, возвращаясь с работы. И многие годы смотрел на людей, которые пьют коктейли и танцуют, и думал, что наши жизни никогда не пересекутся. Нужны были деньги и свободное время, а у меня ничего этого не было. А главное, требовалась смелость, которой у меня тоже не было, чтобы прийти сюда с женщиной и считать себя не хуже всех остальных.
        Рейна зажмурилась, пораженная его словами.
        — Сколько же времени вам понадобилось, чтобы оценить себя и привести сюда привлекательную женщину и с ней потанцевать?
        — До сих пор я ни разу этого не делал.
        Ладони Рейны сами собой скользнули на его щеки, мимолетно ощутив легкую шероховатость мужественного подбородка. Она заставила его посмотреть ей в глаза.
        — Значит, я первая?
        — Я ждал, что встречу свою единственную женщину. Но сейчас я чувствую только, что хочу сбежать отсюда с вами как можно скорее. Идем?
        Она прекрасно понимала, что именно чувствует Акис, и сама уже готова была предложить то же самое. Они вернулись к столику, он протянул ей костыли. Потом положил на стол деньги, и они покинули клуб, даже не прикоснувшись к алкоголю.
        На обратном пути на Антипаксос ей казалось, что катер скользит по стеклу. Темное небо озарял серебряный шар полной луны. Рейне хотелось, чтобы эта волшебная ночь длилась бесконечно.
        Когда они пришвартовались у причала, Акис повернулся к Рейне:
        — Вы хотели бы провести ночь на катере?
        — А это возможно? Я с радостью.
        — Тогда поступим так. Заедем домой, захватим необходимые вещи, еду и вернемся. А завтра начнем исследовать другие острова.
        Рейна сняла с себя спасательный жилет.
        — Но вы уверены, что хотите этого? Вам, наверное, будет скучно?
        — С вами я словно вижу все в первый раз. Ваш азарт очень заразителен.
        — Эта часть Греции настолько прекрасна, что у меня просто нет слов.
        — А я думаю то же самое о вас. Идемте.  — Акис взял ее на руки и перенес на берег.
        Они сели в пикап и через несколько минут были дома. Там она сменила свое летнее платье на легкие брюки и джемпер без рукавов. Упаковав вещи, они вернулись на катер. Рейна прекрасно обходилась без костылей.
        Сейчас рядом с Акисом она еще яснее поняла, насколько жалким был ее брак с Брайаном. Шафер Тео был лучшим из всех мужчин, которых она встречала, самым благородным из них.
        — Мы поплывем на мой частный пляж и встанем там на якорь до утра. Если хотите спать на палубе, то скамьи раздвигаются и превращаются в удобные кровати. Или можете лечь внизу, в каюте.
        — Хочу остаться наверху и смотреть на звезды.
        — Так и сделаем.
        Пока они плыли вдоль берега к пляжу, Рейну до краев переполняла радость. Вот Акис заглушил мотор и бросил якорь. Поблизости не было видно ни одного судна. Акис погасил огни. Заглянув за борт, Рейна увидела внизу воду такой необычайной чистоты, что она казалась нереальной. Облокотившись на перила, она повернулась к нему:
        — Это место — волшебное. Воздух такой теплый и сладкий, а небо словно бархат.
        — Мне снова хочется с тобой танцевать. И на этот раз у нас не будет зрителей.
        Рейна шагнула в его объятия, и он закружил ее по палубе, шепча ей в волосы какие-то слова, которые она не понимала.
        — Что ты говоришь?
        — Что ты божественно пахнешь, что ты вся божественная.  — И он теснее привлек ее к себе и провел ладонями по ее спине.
        Они кружились в медленном танце, пока не потеряли счет времени. Его губы блуждали по ее щеке, и вот она почувствовала, что больше не в силах терпеть. Нуждаясь в его поцелуе, как в глотке воздуха, она подставила ему свои губы. И они оба утонули в океане желания.
        — Я могу целовать тебя до бесконечности,  — прошептал он ей в теплую шею.  — Отец говорил, что такое возможно только с одной-единственной женщиной.
        Поднявшись на цыпочки, Рейна нежно расцеловала его в щеки.
        — В самые мои тяжелые минуты дедушка говорил мне то же самое и советовал не терять надежды. Они с бабушкой счастливо прожили вместе пятьдесят девять лет!
        Акис улыбнулся:
        — Значит, такое бывает.
        Переплетя пальцы с ее пальцами, он подвел ее к скамье на корме катера и посадил к себе на колени. Потом осторожно пригладил прядь ее волос, которую растрепал бриз.
        — Если бы я был твоим прадедушкой, то нарисовал бы тебя такой, какая ты сейчас, и назвал картину «Афродита при лунном свете».
        Рейна уткнула лицо ему в шею.
        — Если бы Роден был жив, я заказала бы ему изваять тебя резвящимся в морских волнах Древней Эллады. Ты был в Париже?
        — Нет. Но я видел скульптуру «Поцелуй».
        — По-твоему, Роден правильно это изобразил?  — спросила она шутливо.
        — Настолько, насколько это возможно, когда работаешь с холодным мрамором.
        Рейна представила, как они с Акисом позируют Родену для знаменитой скульптуры, и ее бросило в жар.
        — От тебя исходит такое тепло…  — Акис прикоснулся к ее губам и целовал до тех пор, пока Рейну не охватила эйфория. Он тихо застонал.  — Рейна, я хочу тебя. Но сегодня я даю тебе шанс спастись. Внизу тебя ждет удобная кровать, где я тебя не побеспокою. По крайней мере, не сегодня.
        И последнее, что Рейна запомнила, когда он желал ей спокойной ночи, были его черные пылающие глаза. В них горело желание такой силы, что у нее едва не подкосились ноги. Она с трудом преодолела ступени, ведущие вниз в каюту. Забираясь под одеяло, она все никак не могла перевести дыхание. Самообладание Акиса было невероятным, а вот ее собственное покинуло ее в тот момент, как он впервые обнял ее. Рейне в голову пришла вдруг пугающая мысль, что отныне ее жизнь изменилась навсегда и пути назад уже нет…
        Акис лег спать на палубе, как делал множество раз. Но заснуть долго не мог. Когда-то отец говорил с ним о том, что для каждого мужчины существует его единственная женщина.
        Для Акиса больше не оставалось сомнений: в свои двадцать девять лет он нашел наконец такую женщину. Но он боялся, что она не увидит в нем своего единственного мужчину. Разве мог Акис равняться с высокообразованными мужчинами, которых она знала, с которыми работала?
        Но, проснувшись утром, Акис почувствовал, как теплые солнечные лучи разгоняют ночные страхи. Он вспомнил, что Рейна спит в каюте, совсем рядом, и его переполнила радость.
        Приготовив на камбузе завтрак, он окликнул ее. Акис уже успел поплавать и до сих пор был в плавках. Еще ему не мешало бы побриться. Рейна появилась через несколько минут и выглядела сногсшибательно в зеленых шортах и белой блузке без рукавов.
        — Я рад, что ты проснулась. Как ты себя чувствуешь?
        — Превосходно. Чем это так вкусно пахнет?
        — Кофе.  — Но она сама только что вышла из душа и принесла с собой свой пьянящий аромат.  — А как нога?
        — Я о ней уже думать забыла.
        — Отлично. Присаживайся.  — Он сварил яйца и выложил на стол фрукты и булочки.  — Сейчас поедим и поплывем на остров Лефкада, место твоего рождения.
        Она хихикнула и села на откидной стул.
        — Мы ведь пролетали над ним на вертолете?
        Он кивнул.
        — Тебя ждет незабываемое зрелище — пляж Катсики. Мы будем плавать там сколько нам вздумается.
        Она надкусила булку и запила глотком кофе.
        — Я знаю, что просто еще не проснулась, и мечтаю никогда не просыпаться.
        — Я всеми силами постараюсь этого не допустить.
        Лицо Рейны сделалось серьезным.
        — Ты такой добрый и все за меня делаешь. Я и представить не могу, как тебя отблагодарить. Со мной еще никогда в жизни так не нянчились. Пока наш отпуск не закончился, я собираюсь сама тебя обслуживать.
        — Мы будем это делать по очереди.
        — Пока ты поднимаешь якорь и запускаешь мотор, я наведу порядок на кухне.
        Акис обошел вокруг стола и поцеловал Рейну в сочные губы.
        — Потом жду тебя на палубе.
        Акис достал из своей сумки чистую футболку и надел ее в ванной, потом поднялся на палубу и начал готовить катер к отплытию. Рейна скоро тоже поднялась наверх с парой полотенец и кремом от загара. Акис разглядел под ее легкой одеждой, не скрывавшей очертаний божественного тела, оранжевый купальник и с трудом отвел взгляд.
        — Не забудь это.  — Он протянул ей спасательный жилет.
        — Ты тоже надень, даже если плаваешь как рыба.
        Акис улыбнулся:
        — Ради тебя я, так и быть, достану пояс.  — Он вынул его из шкафчика.
        — И надень, будь любезен.
        — Вот пила!
        — Да ты, оказывается, прекрасно владеешь английским!
        — Я это словцо слышал не раз, когда к нам в магазин заходили американские супруги. Жена требовала купить каких-то вещей, а муж потом ходил по магазину и бормотал это себе под нос.
        Рейна просто затряслась от хохота.
        — Сразу услышала что-то родное!
        Акис вскинул черные брови.
        — В Греции то же самое.
        Рейна кивнула, и он засмотрелся на то, как под солнцем в ее волосах вспыхивают красные и золотые искорки.
        — Некоторые вещи между мужчиной и женщиной всегда останутся неизменными.
        — Например, стремление сократить расстояние между телами…
        Рейна почувствовала, что краснеет. Она выдавила на ладонь крем, собираясь намазать лицо и руки.
        — Хочешь тоже немного?
        — Спасибо, но моя кожа далеко не фарфоровая.
        Она оглядела его лицо:
        — Правда. Она у тебя оливковая, она подчеркивает твои черные волосы и делает тебя… убийственно красивым.
        Она положила крем на скамью. Акис сдвинул брови.
        — Убийственно?
        — Ну да, есть такое американское выражение. Это значит, мужчина настолько красив, что женщина рискует умереть от сердечного приступа, просто глядя на него. Говорят еще так: красив до умопомрачения.
        Губы Рейны оказались так близко от Акиса, что у него самого едва не случился сердечный приступ.
        — Это то, что произошло со мной, когда ты посмотрела на меня тогда на улице. Спасибо, что пополнила мой словарный запас. Я перед тобой в долгу.
        Но как ни старайся он дотянуться до ее интеллектуального уровня, ничего у него не выйдет.
        — Может, теперь ты немного поучишь меня греческому, хотя я знаю, что он ужасно трудный?
        — Ты имеешь в виду прямо сейчас?
        — Если ты не против.
        — Тогда садись ко мне ближе.
        Рейна покосилась на Акиса:
        — И насколько близко?
        Он взял ее за руку и, сев на капитанское сиденье, похлопал себя по колену:
        — Вот сюда.
        — Акис!  — Она фыркнула.  — Так ты не сможешь рулить.
        — Давай попробуем.
        Она села на его колено, и он обнял ее за талию.
        — Первое слово, которое ты должна выучить, очень важное. Даже если никакое другое ты не запомнишь, это не имеет значения.  — Он включил двигатель, и они заскользили по воде.
        — Какое же?
        — Повторяй за мной. ?'?????.
        Она повторила слово несколько раз, прежде чем уловила правильную интонацию.
        — Как у меня получается?
        — Отлично.
        — Но что оно означает?
        — А вот скажи его Норе и Сокусу, пусть они удивятся. По их реакции ты сразу догадаешься, что это такое.
        — ?'?????.  — Рейна поцеловала Акиса в щеку и соскользнула с его колена.  — Ты потрясающий учитель, но тебе надо сосредоточиться на управлении. А то мы, кажется, кружим на одном месте,  — поддразнила она его.
        — Это то, что ты сделала со мной,  — усмехнулся он.  — Из-за тебя я брожу сам не свой, не замечая, куда иду.
        — Тогда я, пожалуй, оставлю тебя одного, пока мы не приплывем на пляж, о котором ты говорил.
        — Ты же не можешь вот так бросить меня в подвешенном состоянии. Когда мы будем на месте, хотелось бы знать, чем ты предлагаешь нам заняться.
        Рейна коварно улыбнулась:
        — Я обдумываю несколько вариантов, но все они потребуют от тебя полнейшего внимания.
        Акис чувствовал, что решительно не в силах рулить дальше.
        — Может быть, не поплывем никуда, а вернемся на наш пляж?
        Ее улыбка заполнила все одинокие уголки внутри его.
        — Какой же ты тогда после этого гид?
        — А что я могу поделать, если моя пассажирка затмевает все красоты, которые я могу ей показать. Если не веришь, обрати внимание, как на тебя смотрят мужчины, мимо которых ты проходишь. Они все мне завидуют.
        Рейна откинулась на сиденье, подставляя лицо солнцу.
        — А женщины завидуют мне, когда видят тебя.
        — Ты знаешь, что газеты напечатали фотографии, на которых мы выходим из «Гранд Бретани»? Заголовки такие: «Кто эта таинственная красавица, которую видели в обществе одного из братьев Гианополос?»
        Она повернулась к нему:
        — На свадьбе Хлои никак нельзя было избежать внимания прессы. Я знаю, что она не хотела этого. У нее самый приятный, добрый, самый легкий характер из всех, кого я знаю.
        — Совершенно с тобой согласен. И у самого Тео такой же. Они идеальная пара.
        — Как это здорово. Расскажи мне немного о нем.
        — Сейчас он вице-директор банка.
        — Неплохо для него, но я хочу знать, чем он так нравится тебе.
        Чем лучше он узнавал Рейну, тем больше убеждался, насколько она необыкновенная: чуткая, внимательная, заботливая.
        — Ты, кстати, похожа на него. Вы оба всегда смотрите в самую суть. Он не раз меня выручал.
        — В каких случаях?
        — Мы с ним вместе служили.
        Рейна удивленно шевельнулась:
        — Как же это вы смогли?
        — У его отца были связи. Я даже сначала своим глазам не поверил, когда он появился в моем подразделении.
        — Наверное, именно тогда и завязалась ваша дружба?
        — Мы стали с ним словно братья.  — Акис мог бы рассказать больше, но тогда придется затронуть болезненную для него тему, о которой он пока не был готов говорить.  — Когда он познакомил меня с Хлоей полгода назад, я волновался: вдруг она окажется недостойной.
        Рейна зажмурилась.
        — Когда Хлоя позвонила мне и рассказала про Тео, я тоже испугалась этого. Я давно знаю, какая нежная у нее душа, и боялась, что мужчина может ее обидеть. Но с тех пор, как я узнала тебя, я больше не сомневаюсь, что он ее достоин, не то он не стал бы для тебя таким близким другом. Теперь мне не терпится познакомиться с ним, когда они вернутся наконец из своего медового месяца.
        Он прокашлялся.
        — Мы непременно это организуем, но до тех пор можно еще столько всего успеть.
        Она снова откинулась на спинку сиденья.
        — Мне все необычайно нравится, вот только боюсь, что отрываю тебя от дел.
        — Я имею право на отпуск и сам много раз подменял Вассо.
        — А у меня несколько лет не было отпуска. Похоже, мы оба трудоголики. После того как умер дедушка, именно работа спасла меня.
        Акис глубоко вдохнул морской воздух.
        — Что ты скажешь, если мы забудем обо всем и просто будем развлекаться? Сейчас мы приближаемся к одному из самых известных пляжей в Греции.
        Рейна встала и подошла к борту.
        — Какие красивые эти высокие зеленые горы.
        — Чтобы к ним подобраться, надо преодолеть восемьдесят крутых ступенек в скале. Может, нога у тебя и зажила, но я не стал бы предлагать тебе такое развлечение еще пару недель.
        — Можно просто обойти их кругом. Я все не могу налюбоваться на воду — такая она здесь прозрачная! А песок как из чистого золота.
        — Без лодки сюда не попасть. И большинство туристов приезжают в июле и августе. Так что весь берег в полном нашем распоряжении. Я сейчас подойду к нему поближе, и мы сможем добраться до него вплавь. А потом вернемся и перекусим на борту.
        — Я уже это предвкушаю!
        Акис жаждал обнять ее. Найдя подходящее место, он бросил якорь. Рейна уже освободилась от спасательного жилета. Потом сняла блузку, шорты и осталась в оранжевом купальнике. Она повернула к нему сияющее лицо:
        — Встретимся на берегу!
        И секунду спустя перелезла через бортик и нырнула. Теперь, когда нога у нее прошла, он обнаружил, что она отлично плавает.
        Словно в замедленной съемке, Акис снял спасательный пояс, футболку и нырнул следом за Рейной. Он слышал ее восторженные восклицания:
        — Какая теплая вода! Я всю жизнь прожила на берегу Тихого океана, но не могу привыкнуть, что он всегда холодный. Что это там, на дне?
        — Известняковые камни.
        Она перекувырнулась в воде и нырнула в глубину. Он проследил, как она достигла дна, а потом вынырнула на небольшом расстоянии от него.
        — Они мягкие!  — Ее смех зазвучал в его ушах, как музыка. Потом она поплыла вперед, к берегу.
        Он привез ее сюда, чтобы остаться с ней вдвоем и предаться любви.
        Глава 6
        Рейна обернулась, глядя, как Акис плывет к ней, словно торпеда, на полной скорости. Его сильные руки рассекали воду, а ноги поднимали фонтан брызг. Вот он подплыл, поднял темноволосую голову, и ее сердце учащенно забилось.
        — Я сейчас чувствую себя счастливой маленькой девочкой, у которой закончились занятия в школе и впереди целый день для игр.
        — Вот только выглядишь ты как взрослая. Ты хотя бы немного догадываешься, как это осложняет мою жизнь?
        Дрожь в его голосе сказала ей, что он сдерживается одним лишь усилием воли.
        — Мне это тоже нелегко. Я не привыкла играть чувствами мужчин.
        Лицо Акиса омрачилось.
        — Сколько мужчин было в твоей жизни?
        — Двое. До Брайана был один аспирант, который на первом курсе в колледже вел у нас математику и семинары для наиболее способных студентов. Теперь он профессор и преподает на Западном побережье.
        — Чем он привлек тебя?
        Они плавали кругами, глядя друг на друга.
        — Интеллектом. Он всегда решал проблему нетрадиционным способом. Я завидовала его способностям. Он льстил моему самолюбию, утверждая, что я унаследовала от отца математический склад ума.
        — Почему у вас не получились отношения?
        — Я встречалась с ним примерно месяц, а потом узнала, что он женат.
        — Ты… была близка с ним?
        — Нет. Я ждала свадьбы.
        — Рейна…  — Она услышала в его голосе страдание.
        — Все это давно в прошлом. Он не носил кольца. В конце семестра я зашла в деканат узнать свой общий балл, и заведующий кафедрой математики позвал меня к себе и спросил, в курсе ли я, что Робин женат.
        — И что ты сделала?
        — У Робина был свой кабинет. Мы собирались этим вечером вместе поужинать. Я вошла к нему. Он решил, что я хочу уточнить время. Я предложила ему сделать приятное жене и пригласить ее на ужин вместо меня. Еще я добавила кое-что. Что не стану просить за него в дедушкиной лаборатории.
        Лицо Акиса потемнело.
        — И с Брайаном я совершила ту же ошибку — возвела его на пьедестал. Он много печатался, ездил по Европе, собирал материал для новых своих книг по искусству. Меня восхищало, что он такой начитанный, эрудированный. А то, что он собирался писать книгу о прадедушке, было дополнительным плюсом. Мы с ним могли часами разговаривать об искусстве. Мне казалось, что нам никогда не исчерпать всех тем. Я не замечала ни его пустого банковского счета, ни любвеобильности. Ты знаешь такое выражение: обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду?
        — Тут не нужны объяснения.
        — В моем случае я обожглась дважды, прежде чем усвоила урок.
        — Довольно о прошлом, Рейна. Давай поплывем назад, на катер, и начнем наш пикник.
        Акис замедлил скорость, чтобы ей легко было за ним успевать. Он заботился обо всем.
        Рейна любила Акиса.
        Она любила его за то, что он такой, какой есть. Наконец-то Рейна могла сказать это не боясь. Она готова была крикнуть это во весь голос.
        Они доплыли до лестницы. Он взобрался на катер первым, помог подняться Рейне и закутал ее в большое пляжное полотенце. Потом поцеловал в шею, в подбородок и нос, в щеки, веки, мочки ушей. Но прежде чем он добрался до губ, она сказала:
        — Только обед я приготовлю сама, а ты отдохни. А после обеда на десерт тебя будет ждать поцелуй.
        — Трусиха,  — прошептал он ей в губы, прежде чем выпустить ее.
        Рейна быстро спустилась вниз и надела другие шорты и блузку. Прежде чем приводить в порядок волосы, их надо было ополоснуть под душем, и она решила повременить с этим.
        В холодильнике оказался подходящий набор продуктов, чтобы приготовить греческий салат. Она сварила еще свежий кофе и сервировала стол, добавив несколько апельсинов. Акис присоединился к ней. Когда они доели апельсиновые дольки, он сказал, что сейчас они поплывут на мыс Лефкас, негостеприимную часть острова, где много скал.
        — Там, на месте храма Аполлона, построен маяк. С него открывается необыкновенный обзор, виден даже остров Кефаллония.
        Акис встал из-за стола первым и страстно поцеловал Рейну в губы.
        — Это самый сладкий десерт, который я пробовал.
        Рейна не знала, сколько еще сможет сдерживаться, чтобы не выразить открыто свою любовь к Акису.
        Но опыт с Брайаном научил ее, что не всегда получается жить долго и счастливо с человеком, за которого выходишь замуж. Она не могла вынести мысли, что ее отношения с Акисом могут быть обречены на неудачу. Сейчас их связывало лишь непродолжительное знакомство, потому что вскоре ей предстоит вернуться в Калифорнию.
        Если Акис захочет продолжать отношения, то каким образом это можно будет устроить — ездить друг к другу из Греции в Америку и наоборот?
        Рейна понимала, что слишком забегает вперед. Одно Рейна считала для себя абсолютно недопустимым — выйти замуж от отчаяния за какого-то другого мужчину, просто чтобы иметь семью и детей. Она знала, что может встретить еще десятки мужчин, но ни один из них не сравнится с Акисом.
        Пока Рейна еще вместе с любимым человеком, ей оставалось только наслаждаться каждым драгоценным мгновением и ждать, что будет дальше.
        «Перестань подвергать все анализу, Рейна!
        Он собирается показать тебе свою Грецию, вот и следуй за ним, а там будь что будет».
        Рейна приехала в Грецию на свадьбу Хлои и нечаянно нашла здесь счастье. Даже если оно окажется не долгим, все равно она ни о чем не пожалеет.
        Отбросив все сомнения, Рейна поднялась на палубу, и тут же сзади ее обняли две сильных руки.
        — Как долго тебя не было, я успел соскучиться.  — Акис повернул ее к себе и, склонившись, накрыл ее губы своими.
        Они принялись с жадностью целовать друг друга, но вдруг Акис оторвался от ее губ:
        — Мне этого мало, Рейна.
        Она прерывисто вздохнула:
        — Мне тоже.
        Он положил руки ей на плечи:
        — Я думал, что смогу сдерживать себя, но ничего не выходит.
        Она увидела в его черных глазах страдание и вздрогнула:
        — Что-то не так?
        Он выпустил ее с видимым усилием.
        — Я хотел прокатиться с тобой по островам, но не получается. Ты не против, если мы вернемся домой?
        Рейна попятилась:
        — Из-за меня? Я сделала что-то не то?
        Он помолчал.
        — Ты ничего не сделала. Я просто хочу заняться с тобой любовью сильнее, чем ты можешь это вообразить.
        У Рейны ослабели ноги, и она опустилась на ближайшую скамью.
        — О чем ты говоришь?
        — Рейна, ты чудесная, ты перевернула всю мою жизнь.
        Она вскинула голову:
        — С того мгновения, как ты пригласил меня потанцевать на приеме, в моей жизни тоже все изменилось. Наверное, путешествие вдвоем — это не самая удачная мысль, но я никогда не забуду время, которое мы провели вместе. Если ты так хочешь, давай вернемся на Антипаксос.
        Его лицо застыло, словно непроницаемая маска.
        — Я хочу совсем не этого, но не вижу никакого другого выхода из нашей ситуации.
        И все же Рейна не вполне понимала, чем продиктовано его решение. Но если под ситуацией он имел в виду, что без занятий любовью с ней путешествие для него неинтересно, то она согласна: нет смысла его продолжать.
        — Хорошо.  — Рейна быстро надела спасательный жилет.  — Пока ты готовишься к отплытию, я приберу на кухне и упакую вещи.
        Акис не попытался остановить ее. Закончив уборку, она прошла в каюту и прилегла на кровать, вытянув ногу, предполагая, что он хочет остаться в одиночестве. Было так больно, что слезы подступали к глазам. Вот он заглушил мотор, и она решила, что они вернулись в бухту, странно только было, что обратный путь оказался таким коротким. Катер тихо покачивался на волнах.
        Рейна услышала его шаги в коридоре и взглянула на часы. Было половина восьмого. Он заглянул в каюту. Выражение его темных глаз нельзя было понять.
        — Я донесу твою сумку до пикапа, хорошо?
        — Да.  — Рейна встала и следом за ним поднялась на палубу.  — Подожди минутку. Я только положу на место жилет.  — Убрав его под скамейку, она оперлась на его протянутую руку и сошла на берег. Она ждала, что он отпустит ее, но он продолжал держать ее руку в своей горячей руке, пока они не вышли к стоящему на парковке пикапу.
        До виллы они ехали в полном молчании. Рейна уже успела почувствовать там себя как дома. Когда придет время сказать этому месту «до свидания», расставание будет крайне мучительным. Она вышла из машины и пошла вперед по мозаичной дорожке к вилле. Не нуждаясь больше в костылях, оставшихся дома, она поднялась по ступеням к задней двери, и Акис открыл ее ключом.
        Они вместе прошли в гостевую спальню, и он поставил на пол ее сумку.
        — Пока ты умываешься, я начну готовить ужин.
        Какие бы чувства ни бурлили в нем, он не собирался обнаруживать их перед ней.
        — Я недолго.
        Она вошла в ванную, чтобы принять душ и вымыть голову. Просушив волосы феном, она надела свой белый сарафан. Она успела порядком загореть, даже несмотря на крем от загара, кожа сделалась чувствительной. Легкие бретельки сарафана не должны слишком ее раздражать.
        Причесавшись, она подкрасила губы помадой и теперь была готова предстать перед Акисом. Она знала, что сегодня вечером им предстоит важный разговор, и боялась его. Войдя в гостиную, она увидела, что двери на террасу распахнуты. Ужин он накрыл в патио.
        Бросив на нее короткий взгляд, он пригласил ее к столу. Акис приготовил салат, а к нему были булочки, кофе и фрукты. Он выдвинул для нее стул, а сам сел напротив.
        — А ты успела загореть сегодня.
        — Знаю. Я это ощущаю.
        — За такой кожей, как твоя, нужен специальный уход.
        — Лучше не продолжай в этом духе, Акис, иначе я не выдержу.
        У нее совсем пропал аппетит, но она попробовала всего понемножку, чтобы его не обидеть.
        — Спасибо, что свозил меня на Лефкаду. Мне все понравилось необычайно, и полет на вертолете тоже.
        Он посмотрел на нее поверх края кофейной кружки:
        — Ты еще помнишь слово, которому я тебя научил?
        — ?'?????. Я обещала попробовать его на Хлоиных родителях, когда вернусь в Афины.  — Он не ответил, и Рейна поднялась из-за стола. Она больше не могла продолжать этот натянутый, неестественный разговор.  — Раз мы оба покончили с едой, я, пожалуй, уберу со стола. Даже не представляешь, до чего приятно ходить повсюду без костылей.
        — Могу только догадываться.
        Сходив два раза на кухню, она вернулась на террасу и полной грудью вдохнула ароматный воздух. Он наполнял весь дом, опьянял и странно тревожил. Все это действовало на нее слишком сильно.
        — Если ты не против, я хочу позвонить Норе. Я обещала, что позвоню, но забыла вчера. Не хочу, чтобы она волновалась.
        Акис встал.
        — Только постарайся не очень долго. Скажи, что все у тебя в порядке, и возвращайся в гостиную. Ты нужна мне. Нам надо поговорить.
        Она нужна ему? Рейна никак не могла его понять. Ее сердце билось сильно и часто и не желало успокаиваться.
        — Может, я и не дозвонюсь до нее. Тогда просто пошлю сообщение.
        Как она и предполагала, ее звонок Милонисам переключился на голосовую почту. Она сказала, что Акис привез ее на Антипаксос, и они на катере доплыли до острова Лефкада. Заверив, что у нее все хорошо, она выключила телефон и пошла в полутемную гостиную. Акис все еще был на террасе. Он стоял, держась руками за перила, и его атлетический силуэт четко вырисовывался на фоне звездного неба.
        — Акис?  — тихо окликнула она.
        Он повернулся к ней лицом:
        — Перед тем как мы сюда прилетели, я дал тебе обещание. Но сегодня я едва не нарушил его и должен был сделать что-то, чтобы вовремя остановиться. И не мог придумать ничего другого, как только вернуться сюда, где мне проще взять себя в руки.
        Она проглотила комок в горле.
        — А ты не подумал, что я могу хотеть, чтобы ты нарушил обещание?
        — Подумал,  — проговорил он сдавленно.  — Но мне кажется, ты не вполне понимаешь, что говоришь. Если я прикоснусь к тебе, то уже не смогу остановиться. Я хочу тебя до дрожи. Я полагал, что мы сможем путешествовать вместе и я справлюсь с собой. Но вышло так, что я перестаю контролировать свои чувства. Завтра я отвезу тебя к Хлое.
        Ее сердце так и взбунтовалось против его решения.
        — Чего ты боишься?
        — Мне не нужна с тобой короткая связь, после которой мы расстанемся.
        Рейна затаила дыхание.
        — Почему это должна быть связь?
        — Потому что я страстно хочу тебя. Но ты из тех женщин, на которых мужчины женятся, прежде чем ложатся с ними в постель.
        — А женитьба не входит в твои планы, потому что ты предпочитаешь оставаться холостым. Ты это имеешь в виду?
        Она увидела, как его грудь поднялась и опустилась.
        — Скорее это ты не захочешь выйти за меня замуж. Я никогда не стану равным тебе.
        — Зачем ты так говоришь? Да, мы недолго знакомы, но, если ты испытываешь ко мне то же, что я к тебе, что может помешать нам жениться? Или ты скрываешь какой-то страшный секрет?
        Он потер себе затылок.
        — Секрет не секрет, но в мужья такой женщине, как ты, я не гожусь.
        Из ее губ вырвался невольный стон отчаяния, потому что эти слова он произнес с суровостью окончательного приговора.
        — Что ты подразумеваешь под этим «такой женщине, как я»? Если ты таким образом хочешь дать мне понять, что брак не входит в твои планы, то я поняла намек. Ты сам об этом заговорил, а не я.
        — После той боли, которую причинил тебе твой бывший муж, я пытаюсь быть с тобой предельно искренним.
        — Вот только ты не объяснил, почему не годишься мне в мужья. Что прикажешь мне думать по поводу такого загадочного заявления?  — Она чувствовала, как в ней закипает гнев.  — Как ты ни стараешься выглядеть благородным, но ты понятия не имеешь, что я думаю и что мною движет.
        Он подошел к ней ближе, и она увидела, как вспыхнули его глаза.
        — Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь. Ты получила в наследство огромное состояние, ты любимица папарацци по всей стране. Имение Мейвудов в Кармеле — одна из самых знаменитых достопримечательностей штата. Твоя корпорация помогает держаться на плаву экономике всей Калифорнии. Твои филантропические проекты широко известны.
        Его слова так сильно ее поразили, что она лишилась дара речи.
        — Судя по газетам, помимо важной работы в лаборатории ты еще управляешь всей компанией, как капитан кораблем, входя во все детали. Я в курсе, что группа корпорации «Мейвуд» по производству систем военной техники работает над созданием новых истребителей-перехватчиков, имеющих важное значение для обороны Штатов. Мне продолжать?
        Рейна чувствовала, что вся дрожит.
        — Значит, ты собирал обо мне информацию? Значит, Хлоя все-таки не сдержала обещания!  — Это особенно больно уязвило ее.
        Его лицо стало жестким.
        — Какое обещание?
        — Не рассказывать жениху, что ее скандально известная подруга приезжает в Грецию. Ты не знаешь, что она звала меня быть ее подружкой на свадьбе? Я очень хотела, но сказала ей, что ничего хорошего из этого не выйдет. Этот день был ее днем. И я не могла допустить, чтобы мое присутствие вместе со всем моим багажом его ей испортило. Поэтому она позвала Алтею.
        Акис покачал головой:
        — Ни Хлоя, ни Тео ничего мне не говорили. Тут ты ошибаешься.
        — Тогда как ты обо мне разузнал? Никто не должен был знать, что я приеду. Я постаралась как можно незаметнее проскользнуть в Грецию, лишь бы только папарацци не превратили ее свадьбу в балаган и вместо того, чтобы вести репортаж о венчании, облепили бы меня, словно мухи. Я прилетела на коммерческом самолете и остановилась в недорогом отеле, чтобы меня не узнали. Мы договорились с Хлоей, что на приеме я затеряюсь среди гостей. Она позаботилась, чтобы для меня осталось место за столиком в конце зала. Я наблюдала за всем со стороны.
        — Я конечно же верю тебе. Но теперь послушай меня. Я получил информацию о тебе из совсем другого источника.
        — Интересно, из какого?  — Она сама поразилась, каким резким может быть ее голос.  — Наконец-то стало понятно, почему ты именно меня пригласил танцевать на приеме. Я наивно полагала, что мы встретились чисто случайно. Что ты, как шафер, счел своей обязанностью оказать мне внимание. Теперь все выглядит немного иначе.
        — Рейна, остановись. Это мой брат рассказал мне про тебя.
        Она растерянно заморгала.
        — То есть как — твой брат?
        — Он знал, что у меня возникло множество вопросов по твоему поводу. И без моего ведома порыскал в Интернете.
        Поток адреналина хлынул ей в кровь.
        — Вы с твоим братом в самом деле отлично страхуете друг друга. Значит, когда он раскопал все мои секреты и рассказал тебе, ты решил, что очень кстати будет пригласить меня на танец? Может, ты пожалел меня, узнав, что я пережила тяжелый развод? Я была легкой добычей. Конечно, ты знал, что я не отказала бы шаферу. И еще я купилась на заботу и внимание. Несмотря ни на какие мои доводы, ты продолжал приходить и не отставал от меня.
        — Если только ты дашь мне объяснить…
        — Объяснить что?  — Она была на грани истерики.  — Впервые в жизни я решила, что вот появился мужчина, который хочет ближе познакомиться со мной только из-за самой меня, а не по какой-то другой причине. Как смешно! Ты не представляешь, как меня взволновало твое появление у родителей Хлои! Словно ты в самом деле искал меня и нашел.  — По ее щекам заструились слезы.  — И мне показалось, что тем вечером и впрямь случилось нечто необыкновенное. А ты все это время разыгрывал спектакль. Думаю, что тут даже Посейдону со всем его могуществом далеко до тебя.
        — Рейна!
        — Отдаю вам должное, мистер Гианополос!  — Она слишком разгорячилась, чтобы остановиться.  — Ты все это время играл со мной, обхаживал, тем более что я представляла собой жалкое зрелище с этими костылями. Но ты не ожидал, что речь зайдет о браке. Все вдруг оказалось слишком реальным.
        — Ты сама не понимаешь, что говоришь.
        — Разве? Кому еще было позаботиться о несчастной гостье, как не шаферу жениха? Моя нога как раз дала превосходный повод. Но ты слишком старательно исполнял свою роль, и она обернулась против тебя. Она замолчала, чтобы перевести дыхание.  — Вот что я скажу. Я никогда не собиралась становиться чьим-то проектом.  — Слезы потоком хлынули из ее глаз, но она даже не замечала их.  — Я, наверное, должна быть благодарна твоему брату. Я окончательно усвоила, что доверять нельзя никому на свете. И дедушка ошибся, один-единственный раз в жизни.
        — Больше ничего не говори,  — прошептали его губы, такие же бледные, как лицо.
        — Не буду. Я сказала все. Я возвращаюсь назад.
        — Любовь моя…
        Но она уже слишком далеко зашла, чтобы прислушаться к этим словам.
        — Завтра я вернусь к родителям Хлои. Ты можешь оставаться здесь и считай себя свободным от забот обо мне. Ты и так уже достаточно постарался. Поздравляю вас с братом, вы получили от жизни все, что хотели, и теперь можете позволить себе бросать крошки со своего стола менее удачливым.
        Она выбежала из гостиной и закрылась в гостевой комнате. Акис стоял словно пораженный громом. Опасаясь, что он не обладает всеми данными, чтобы стать таким мужем, какого она заслуживает, он не осмеливался сделать ей предложение. Но он крайне неудачно объяснился с ней и сказал такие вещи, из-за которых счастливейший день в его жизни в считаные минуты обернулся кошмаром.
        Он не мог допустить, чтобы она думала о нем плохо, хотя бы еще минуту. Все произошло по его вине, и он должен исправить ошибку любой ценой.
        Он вышел в коридор и услышал душераздирающие рыдания. При этих звуках его сердце мучительно сжалось. Он постучал в дверь:
        — Рейна? Нам надо поговорить.
        Она не ответила. Он не мог упрекнуть ее за это, но и не мог допустить, чтобы она уехала, не узнав правды. Радуясь, что не врезал в дверь замки, он открыл ее и вошел внутрь.
        Рейна лежала на кровати в своем белом сарафане, уткнув лицо в ладони. Ее тело сотрясалось от рыданий. Акис пересек комнату и опустился на кровать напротив нее. Повинуясь порыву, он коснулся рукой ее блестящих волос.
        — Ты много всего наговорила, и я тебя выслушал. Теперь моя очередь.
        — У тебя нет права на очередь. Оставь меня, пожалуйста.
        Он улыбнулся, несмотря на боль:
        — Я не могу. Тебе придется меня выслушать, даже если ты не хочешь. Чтобы разобраться во всем этом недоразумении, потребуется время. Но перед тем, как начать, я хочу кое-что прояснить немедленно. Твой секрет, который ты просила Хлою сохранить, она сохранила так хорошо, что даже Тео ничего не знал. Более того, я не подозревал о твоем существовании до того, как заехал в дом родителей Хлои. Они сказали мне, что красивая девушка с костылями, которую я разыскиваю,  — это американская подруга Хлои и что ты некоторое время поживешь у них.
        Он ждал, что она ответит что-нибудь. Но она молчала, и он заговорил снова:
        — Ты слышала, что я сказал сейчас? Придется тебе поверить моему честному слову, что наша встреча была абсолютно случайной.
        Она резким движением перевернулась на спину, обратив к нему заплаканное лицо.
        — Если это правда, когда же твой брат успел рассказать тебе про мою жизнь?
        — Только на следующий вечер, когда Вассо позвонил мне насчет неисправности в электросети. Он сказал, что оставил для меня в пентхаусе кое-какие бумаги, которые мне стоит посмотреть, прежде чем я отправлюсь в отпуск. Но он не сказал, что это за бумаги. Мне пришлось уйти от тебя, хотя меньше всего хотелось этого. Пойми, он мой старший брат и всегда считает, что должен за мной присматривать. Когда я рассказал ему, что встретил потрясающую женщину, он занервничал, потому что я еще никогда в жизни не был так увлечен. Он понял, какое значение ты уже имеешь для меня. Он связал в уме фамилию Мейвуд с нашей покупкой двух вертолетов, навел справки в Интернете и захотел, чтобы я ознакомился с тем, что он нашел.
        Рейна застонала:
        — Что бы я ни делала, все это сразу предается огласке.
        — Только не через меня. А еще меня заинтриговало, что ты, оказывается, тоже ничего не знаешь обо мне. В нашем мире, где правят деньги, мы с Вассо тоже постоянно становимся объектом внимания прессы. Их непрестанные потуги сунуть нос в нашу личную жизнь стали для нас кошмаром. Ты теперь понимаешь, Рейна? Впервые за нашу жизнь мы с тобой были просто двумя обычными людьми, которые встретились случайно и испытали влечение друг к другу, которое уже не могли подавить.
        В полутьме спальни Рейна подняла на него глаза, и из этих голубых глаз на него посмотрела ее душа.
        — Честно говоря, я тоже узнала о тебе от других людей… Я позвонила в лабораторию предупредить, что хочу продлить отпуск, и мимоходом упомянула Ларри, что летала на вертолете нашей последней конструкции и что он прекрасно функционирует. А он сказал, что миллиардеры, братья Гианополос, сделавшие свое состояние из ничего, были первыми нашими покупателями этих вертолетов в Греции. Тогда мне все стало понятно… офисный центр «Гианополос», пентхаус, эта вилла на острове, которую могут себе позволить только очень состоятельные люди, прогулочный катер последней модели.
        Он обнял ее и привлек к себе.
        — Но ты ничего мне не сказала,  — пробормотал он, склоняясь к ее губам.
        — Ты мне тоже.
        — Я не хотел, чтобы что-то разрушило наши отношения.
        — И я тоже.
        Он обхватил ладонями ее лицо.
        — Если не считать последние несколько минут в гостиной, я еще никогда в жизни не был так счастлив.
        — Акис…  — успела пробормотать она, прежде чем он накрыл ее рот поцелуем, не в силах сдерживаться дольше.
        Она ответила ему с жадностью, о которой он не смел и мечтать. Некоторое время они отдавались переполнявшим их чувствам. Поцелуй следовал за поцелуем, и Акиса охватил исступленный восторг.
        — Рейна, кроме тебя, мне никто не нужен,  — прошептал он в изгиб ее шейки.  — Но я боюсь поступить опрометчиво. Ты для меня не то, что все остальные женщины. Я понял это с первого мгновения нашей встречи.
        Она подняла голову и слегка отодвинулась от него, переводя дыхание.
        — Когда я приехала в Грецию, то и подумать не могла, что со мной случится что-то подобное. Я уже совсем собралась тогда уходить с банкета, и вдруг ты пригласил меня танцевать. Словно сюда вмешалась магия: шафер жениха неожиданно подошел к моему столику. Я ведь весь вечер не отрывала от тебя глаз. Но, несмотря на все наши чувства, я боюсь, что мое счастье у меня отнимется.
        — Почему ты так говоришь?
        — Я не могу быть уверена, что ты чувствуешь так же сильно, как я, что это продлится у тебя долго…
        Он поднялся на ноги.
        — И я боюсь того же. Для нас обоих это случилось слишком внезапно. Мне страшно сделать что-то такое, что все разрушит. Прежде чем мы пойдем дальше, я должен кое-что рассказать о себе. Это может изменить твои чувства ко мне.
        — Но почему?
        — Ты говорила, что после замужества очень хотела детей, но дети не входили в планы твоего мужа.
        Охваченная сильным волнением, она тоже быстро поднялась.
        — Но какое это имеет отношение к нам? Мы пока не собираемся жениться.
        — Ты не сможешь угадать, о чем я думаю.  — Неужели он обдумывает эту мысль? Ее сердце пропустило один удар, потому что сегодня она как раз представляла, будто он ее муж и они проводят здесь свой медовый месяц.  — Но ты должна знать обо мне всю правду.
        На мгновение ее охватила паника.
        — Какую правду?
        — Я только пытаюсь сказать, что если мы станем близки, то тебе не придется волноваться из-за возможности забеременеть.
        Она обхватила себя руками за талию.
        — Потому что ты не хочешь иметь детей, в браке или нет?
        — Я не сказал ничего подобного! Когда я служил в армии, то переболел свинкой. Я один из тех тринадцати процентов мужчин, у которых она осложняется воспалением яичек. В общем, болезнь оставила меня бесплодным.
        Она невольно ахнула:
        — Значит, тебе в свое время не сделали прививку?
        — Боюсь, что нет.
        — Но, Акис! Это же было двадцать лет назад. Сейчас есть множество специалистов в этой области. Ты ни к кому не пробовал обращаться?
        — Нет. У меня не было повода об этом беспокоиться. Но когда ты рассказала мне про себя и своего мужа, я понял, что дети — это все для тебя.
        И для него, несомненно, тоже!
        Ее сердце облилось кровью от сострадания.
        — Акис, как мне жаль. Ты когда-нибудь уже говорил об этом с какой-нибудь женщиной?
        — У меня их было немного, и я ни о чем таком не говорил.
        — Почему?
        — Ни одну из них мне не хотелось похитить и уединиться с ней на мало-мальски продолжительное время.
        Она затрепетала, потому что и сама испытывала нечто подобное.
        — Я очень тронута, что ты рассказал мне о таком личном.  — Он, несомненно, сказал ей об этом, чтобы в конце их отпуска она не рассчитывала на предложение руки и сердца. Конечно, оставалась возможность усыновления, но он вряд ли хотел услышать об этом от нее. Их разговор свернул в другом направлении, но оставался не менее болезненным. Чтобы сменить тему, она сказала:  — Что мы собираемся исследовать завтра?
        Он резко вскинул голову:
        — Значит, ты передумала возвращаться к Хлое?
        — Ты знаешь, почему я так сказала, но если ты хочешь, чтобы я…
        В следующий миг он схватил ее за плечи и привлек к себе.
        — Ты прекрасно знаешь, что я хочу быть с тобой все то время, пока тебе не нужно будет возвращаться в Калифорнию.
        — Я тоже этого хочу.  — И она порывисто прижала губы к его губам, чтобы он не сомневался в искренности ее чувств.
        Он целовал ее долго и страстно, потом с трудом оторвался от ее губ.
        — Тебе пора спать. Завтра после завтрака мы отправимся в путь. Мы сделаем все так, как ты захочешь.
        Глава 7
        «Мы сделаем все так, как ты захочешь».
        Слова Акиса всю ночь крутились в голове Рейны. Какой он противоречивый человек. С одной стороны, он не хочет заняться с ней любовью потому, что она из тех женщин, «на которых сначала женятся». С другой стороны, он убежден, что ее желание иметь детей не дает ему права предложить ей замужество. Он создал невозможную ситуацию, в которой Рейна в любом случае остается в проигрыше.
        Он едва не сдался и не объявил ей, что любит ее. Об этом свидетельствовало буквально все. Если бы она смогла убедить его, что его бесплодие не имеет для нее значения в том смысле, в каком он думает…
        Она его убедит! Брак — это всегда неизвестность. Сколько женщин, выйдя замуж, столкнулись с проблемой, по которой так или иначе не могли забеременеть. Подобные ситуации случаются со множеством семейных пар.
        Большую часть ночи она не сомкнула глаз, но внезапно ей на ум пришла одна мысль, после чего она наконец смогла заснуть. И на следующее утро проснулась с четким планом в голове. Рейна умылась и облачилась в шорты и ситцевую блузку. Уезжая из Калифорнии, она сунула в чемодан теннисные туфли, но до сих пор ни разу ими не воспользовалась. Радуясь своей предусмотрительности, она обула их, намереваясь дать им разминку.
        Акис, как обычно, уже встал и успел приготовить завтрак. Он накрыл столик в патио и пил кофе. Увидев ее, он поднялся со своего стула.
        — Доброе утро, милая.  — Помогая ей сесть, он жадно оглядел ее с головы до ног.
        — Утро опять превосходное! Здесь когда-нибудь бывает облачно?
        Акис улыбнулся. Он был до того красив, что сердце у нее так и подпрыгнуло.
        — В июне дожди идут крайне редко. Ты выбрала очень удачное время.
        — Мне повезло. А завтрак, как всегда, очень вкусный.  — Она съела яйцо и тост с мармеладом.  — Неудивительно, что Хлоя выбрала для свадьбы именно этот месяц. Ты не знаешь, где они собираются жить?
        — Они купили дом на северо-западе Афин, в районе Мароуси.
        — Наверное, Хлое не терпится обустроить свой собственный дом. Ей нравилось заниматься декором.  — Хлоя уже в школе мечтала о замужестве и детях, но Рейна не стала задерживаться на этой теме Акис метнул на нее взгляд:
        — Ты уже придумала, куда мы сегодня поедем?
        — Да. Хорошо бы доплыть до Паксоса. В первый раз, когда мы там были, я еще ходила на костылях, но сегодня мне хочется побольше походить пешком и посетить все места, связанные с твоим детством,  — твой старый дом, школу, где ты учился, пока было время. А дом твоей мамы, он цел? А церковь, где венчались твои родители,  — ее можно посмотреть?
        Он отвел глаза:
        — В этих местах нет ничего интересного.
        — Для тебя — может быть, но мне хочется увидеть их больше всего. Разве что они пробуждают в тебе печальные воспоминания? Это так?  — спросила она тихо.
        — Вовсе нет, но я думал, что тебе захочется посмотреть на другие острова, кроме Кефаллонии.
        — Может быть, завтра или послезавтра.
        Акис, казалось, о чем-то задумался. Пока он допивал кофе, она убрала со стола. Ей не терпелось отправиться в путь. Если все пойдет как надо, этот день может оказаться самым решающим в ее жизни.
        Через пару минут он объявил, что готов ехать. Она взяла сумочку, и они вышли из дома.
        — Акис, я успела полюбить твой старый пикап.
        — Многие годы на нем перевозили корзины с оливками.
        — Как он попал к тебе?
        — Я купил его у одного фермера, которому нужны были деньги.
        Она пристально посмотрела на него:
        — Я догадываюсь, что ты заплатил ему раз в десять больше истинной стоимости.
        У него на виске забилась жилка.
        — Почему ты так решила?
        — Ты по природе очень щедрый человек.
        — Откуда тебе это знать?
        Почему он не может просто принять комплимент?
        — То, как ты ведешь себя со мной, очень многое говорит о твоем характере.
        Он погрузился в молчание и не проронил ни слова до самой гавани. Может, ей не стоило настаивать на поездке в Логос?
        Поднявшись на катер, она надела спасательный жилет и села напротив него. Он запустил двигатель, и они отчалили от берега.
        — Акис? Если ты не хочешь, можно и не ездить на Паксос.
        — Все в порядке,  — сказал он, не глядя на нее.
        Нет, все не было в порядке, но он все равно решил, что отвезет ее туда. Рейна твердо настроилась получить удовольствие от этого путешествия в его прошлое. Она жаждала узнать о нем как можно больше мелких подробностей, которые сделали его тем замечательным человеком, которым он стал.
        В доме было несколько фотографий его родителей — молодых привлекательных мужчины и женщины. Были снимки его и Вассо в детстве — очаровательные малыши. У нее снова заныло сердце от того, что мать так рано их покинула. Даже слезы подступили к глазам. А их отец — какой замечательный был человек! Он работал ради мальчиков день и ночь и сумел научить их быть мужчинами. Ей не суждено познакомиться с его родителями, но она представляла, как это могло произойти. А как бы они гордились своими сыновьями!
        — Рейна? Что с тобой?
        — Все хорошо.
        — Мне показалось, у тебя слезы на глазах!
        — Это от слишком яркого солнца.
        До Логоса они добрались быстро. Эта часть знаменитого острова выглядела как темно-зеленая корона, снизу украшенная жемчугом. Акис поставил катер у причала. Она быстро освободилась от жилета и помогла ему закрепить канаты.
        — Откуда мы начнем?  — Акис был одет в бежевые летние брюки и синий джемпер и выглядел так великолепно, что она с трудом оторвала от него взгляд.
        Он посмотрел на нее из-под опущенных век:
        — Наша старая хижина как раз находится с этой стороны деревни, туда ведет дорожка. Можно начать с нее.
        Рейну охватило волнение: сейчас она увидит его, так сказать, истоки. Они прошли через рощу оливковых деревьев, среди которых встречались отдельные кипарисы. Здесь он вырос, здесь играл. Ведь все-таки играл же он хоть немного, прежде чем в шесть лет начал помогать отцу!
        Вскоре они вышли на открытое место, где на склоне горы раскинулся виноградник. Глубоко вздохнув, она прошла вслед за ним по узкой тропинке к домику, сложенному из камня. Он оказался еще меньше, чем она представляла.
        Именно здесь родился Акис!
        Их окликнул какой-то человек, работавший неподалеку. Акис ответил ему что-то на греческом и повернулся к Рейне:
        — Это нынешний владелец. Он разрешает зайти внутрь.
        Рейна так разволновалась, что не могла вымолвить ни слова. Акис толкнул деревянную дверь, и они вошли в дом, в помещение размером примерно двадцать на тридцать футов. Здесь не было внутренних перегородок, и все пространство было заставлено всякой винодельческой утварью. В углу она увидела мойку с кранами.
        — Вот, Рейна, смотри. С этой стороны у нас была гостиная, а спали мы напротив. Та дверь ведет в ванную. Чтобы наполнить ванну, приходилось качать насос. Проще всего нам с Вассо, чтобы вымыться, было искупаться в море.
        — А из мебели ты ничего не сохранил?
        — Она того не стоила. Когда дом купил новый владелец, нам пришлось от нее избавиться.
        У нее сжалось горло.
        — Дедушка всегда говорил: дом там, где есть любовь. А она никуда не делась.
        Акис повернулся к ней, положил ей руки на плечи и молча сжал их. Они постояли так некоторое время. Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Потом взял за руку и вывел наружу.
        — Мы сейчас поднимемся на гору и пройдем немного дальше по склону. Там наверху есть церковь, ее отсюда не видно из-за листвы.
        Они прошли через виноградник к дорожке, ведущей наверх. Вскоре она увидела сияющие купола и белые стены греческой церкви, маленькой и необыкновенно изящной. Она оглянулась назад на море, на спускающиеся к нему темно-зеленые оливковые рощи. Никогда еще ей не приходилось видеть таких захватывающих дух пейзажей.
        — А что там за белые здания у воды?
        — Это медицинский центр, который построили мы с Вассо. Больница и бесплатный санаторий для больных лейкемией, которые не могут оплатить лечение. В память о нашем отце.
        — Он вырастил таких замечательных сыновей, что заслуживает восхищения! А церковь ты посещал?
        — Папа брал нас туда, когда была возможность.
        — Когда ты был здесь последний раз?
        — Мы с Вассо приезжаем сюда каждый год в июле на могилы родителей в годовщину их свадьбы. Они похоронены на кладбище за церковью.
        — Если бы знала, я захватила бы цветы!
        — Вот об этом не стоит беспокоиться. Видишь, сколько диких цветов растет под деревьями? Это зацвел дрок, его можно рвать тут охапками.
        Он свернул с дорожки, она следом за ним. За минуту они собрали большой букет. Рейна спрятала лицо в цветы.
        — Пахнут ванилью.
        Он улыбнулся:
        — Один из моих самых любимых запахов.
        Они подошли к церкви и обошли ее кругом. Акис остановился около каменного надгробья с надписью по-гречески. Посередине стояла пустая ваза. Акис взял у Рейны цветы и вместе со своими поставил стебли в вазу.
        — Воды нет, но они до завтра сохранят свою свежесть.
        Он присел на корточки рядом с могилой. Рейна стояла молча. Потом он встал, и они вернулись к входу в церковь. Войдя внутрь с сияющего солнцепека, Рейна несколько мгновений ничего не видела. Постепенно глаза привыкли к сумраку. Пахло ладаном. Акис под руку подвел ее к богато украшенному алтарю.
        — Тут никого нет!
        — Священник живет на краю деревни, он придет вечером, чтобы отслужить литургию для рабочих.
        — Как здесь красиво и тихо. Можно я обойду ее кругом и посмотрю на иконы? А ты пока посиди.
        — Я пойду с тобой.  — К ее радости, он вкратце рассказал ей о каждой из висевших в церкви икон.
        Потом они снова вышли на солнце, такое яркое, что Рейна достала из сумки солнечные очки.
        — Пойдем в деревню и пообедаем в моей любимой таверне. Ее хозяйка, Элпис, знала моих родителей еще до моего рождения.
        — Наверное, ты ее любимый посетитель?  — Как интересно будет увидеть человека из его прошлого.
        — Когда мы с Вассо были еще юными, она готовила лукумадес и приберегала для нас десяток, чтобы мы могли перекусить по дороге на работу.
        — Мне уже очень нравится эта женщина. А что это за еда?
        — Пончики, пропитанные корицей и медом. Можно будет заказать их. На всем острове у нее они самые вкусные.
        Рейна чувствовала себя такой счастливой, что было даже странно ощущать под ногами землю. Они вернулись к гавани, и Акис показал ей школу, в которую они с Вассо ходили, когда могли. Все-таки его история была абсолютно невероятной!
        Не успели они переступить порог кафе, как Акиса окликнула какая-то женщина и быстро направилась к нему. На виду у людей, сидевших за столиками, она обняла его и расцеловала.
        Эта женщина, чем могла, помогала мальчикам, лишившимся матери и вынужденным рано начать работать.
        Акис представил ей Рейну. Пожилая женщина с проседью в черных волосах внимательно посмотрела на нее и быстро сказала что-то на греческом. Рейна спросила у него, о чем идет речь. Он, прищурясь, взглянул ей в лицо:
        — Она говорит, что ты необыкновенно красива.
        — Она очень добра.
        В течение следующего получаса они усердно угощались вкуснейшей едой, а несколько туристов тем временем фотографировали их. Рейна подмигнула Акису:
        — Тебя вычислили. Улыбнись в объектив, Акис.
        — Они смотрят только на тебя,  — ответил он своим глубоким голосом.
        Вскоре Элпис вынесла для Акиса большой пакет. Рейна догадывалась, что там внутри.
        — Спасибо,  — сказала она женщине, и та поцеловала ее в обе щеки:
        — Вы его невеста?
        Рейна не раздумывала над ответом:
        — Хотела бы ею быть.
        Улыбка осветила все лицо Элпис.
        — А-а-а!  — Она перевела взгляд на Акиса и, проговорив что-то на греческом, ткнула его пальцем в грудь.
        Когда она отошла в глубь кафе, он достал из бумажника несколько купюр и положил их на стол.
        — Ты готова идти?
        — Если только сумею встать. Я столько всего съела, что, кажется, приросла к стулу.
        Он подошел, чтобы помочь ей. Их снимали на мобильные телефоны новые и новые люди. Акис был знаменитостью. Множество людей видели по телевизору репортаж со свадьбы Хлои, но он и его брат оказались в центре внимания средств массовой информации гораздо раньше, из-за успехов в бизнесе.
        Стало жарче, и, когда они вернулись на катер и взяли курс на Антипаксос, Рейна с наслаждением подставила лицо свежему бризу. Весь обратный пусть до острова она стояла у бортика и гадала, что подумал Акис о ее словах, сказанных ею Элпис. Ей показалось, что он растерялся. Но она как раз хотела, чтобы он узнал, что она думает. И теперь его молчание тревожило ее. К концу пути ей и вовсе стало не по себе.
        На кухне он положил на стол пакет с пончиками и повернулся к ней:
        — Ты хотя бы понимаешь, что именно ты сказала Элпис?  — Голос его слегка дрогнул.
        Рейна сжала спинку стула.
        — Да. Акис, я люблю тебя. Не могу больше это скрывать! Видно было, как сильно привязана к тебе Элпис, и я не хотела, чтобы она подумала, что я просто сплю с тобой. Если я тебя смутила, то извини, пожалуйста,  — прошептала она.
        Он склонил голову набок.
        — А что, если я поймаю тебя на слове?  — Он сощурился.  — Не боишься, что я стану твоей третьей ошибкой?
        У нее вырвался стон.
        — Нет! Впервые в жизни я всей душой чувствую, что ты настоящий.  — У нее задрожал голос.  — Я боюсь только одного — что твое чувство не настолько глубокое. Я видела выражение твоих глаз, когда сказала, что хотела бы стать твоей невестой. И ясно его прочитала. Ты словно говорил мне: «Рейна, нам божественно хорошо вдвоем, но совсем другое дело — перевести отношения на новый уровень». В глубине сердца ты хочешь встретить такую женщину, какую встретил твой отец,  — милую, невинную, без развода за плечами.
        — Но это неправда!
        — Нет, правда. Я понимаю, почему твой брат так старался побольше узнать обо мне. Вот прилетает в Афины какая-то иностранка со скандальным прошлым и нарушает ваш покой. У меня нет ни братьев, ни сестер. Но для тебя и Вассо любая женщина, которую вы выберете, повлияет на жизни вас обоих, потому что вы семья. Я завидую тебе в этом.
        Он шагнул вперед, уперев руки в бедра. У Рейны отчаянно забилось сердце.
        — Давай поговорим о том, что я принес в твою жизнь.
        У нее затуманились глаза.
        — Ты принес так много, что я не знаю, с чего начать.
        — Почему не начать с очевидного? Ты управляешь империей.
        Она покачала головой:
        — Я ничего подобного не делаю. Мой дедушка поставил на места людей, которые исполняют всю работу. Я лишь номинальный руководитель. Если я сегодня уйду со своего места, ничего не изменится. А что касается моей работы в лаборатории, там есть десятки специалистов, способных меня заменить.
        Он сжал челюсти.
        — Хочешь сказать, что можешь вот так взять все и бросить?
        Рейна попыталась проглотить комок, застрявший в горле.
        — Об этом и речь. Моих родителей нет в живых, дедушки и бабушки тоже. Меня ничего там не держит.  — Она не сумела сдержать дрожь в голосе.  — Я буду счастлива передать все в руки компетентных людей, которые и так фактически всем управляют, и переехать к тебе.
        Он на секунду зажмурился.
        — Мы даже не сможем родить ребенка, который однажды унаследует «Мейвуд корпорейшн».
        — Мы сможем усыновить даже нескольких малышей, которые однажды возглавят компанию «Гианополос». Ты назовешь ее «Гианополос и сыновья». Или дочери.
        Из его груди вырвался странный страдальческий стон.
        — Готов поклясться, что боги сыграли со мной злую шутку.
        У нее упало сердце.
        — То есть Афродита — это, по сути, чудовище?
        — Нет, Рейна. Твой дедушка оставил тебе наследство, которым ты не можешь пренебречь.
        — Я и не собираюсь. Но ты делаешь ошибочные выводы. Разница между нами в том, что не я возводила «Мейвуд корпорейшн» собственными руками. Я ничего не сделала, чтобы сто лет назад создать ее с нуля. Я получила даром плоды тяжелого труда, который начат моим прапрадедушкой. Вот и все. А ты вместе с братом создал свою империю из ничего. Она — результат ваших ежедневных многолетних трудов. Она — ваш памятник родителям, вашему отцу, который научил вас самому главному в жизни.
        — К чему ты клонишь?  — проговорил он.
        — К тому, что ты не сможешь бросить своего брата и ваше дело и переехать ко мне в Калифорнию. Ты не захочешь, и я не захочу. Кроме того, летать туда и сюда, жить неделю здесь, неделю там — тоже плохая идея. Просто нелепая. И поскольку я не хочу с тобой банальной интрижки, остается жить нам здесь вместе, пока я тебе не надоем. Я, конечно, лучше бы вышла за тебя замуж, но если ты не готов на это пойти, то я буду твоей любовницей и смирюсь с этим. Пока я нужна тебе, ничье мнение не имеет значения.
        — Оно имеет значение,  — произнес он почти сердито.
        — Значит, раз, по-твоему, нашу проблему никак не разрешить, то мне пора возвращаться в Калифорнию? Если я правильно поняла тебя, то так тому и быть.  — Она повернулась и взяла свою сумку.
        — Куда ты?
        — Хочу надеть купальник и поплавать в твоем бассейне. Мне надо потратить калории после такого плотного и вкусного обеда. Спасибо, что позволил мне увидеть места твоего детства. Для меня это очень много значило. Скажи, когда будешь готов закончить свой отпуск и вернуться назад к делам. Я соберусь в тот же момент.
        Он пошел следом за ней до ее спальни.
        — Ты останешься до возвращения Хлои?
        Значит, он и правда настроен поскорее вернуться в Афины?
        — Не хочется огорчать ее родителей,  — ответила она через плечо и бросила сумку на кровать.
        — Хочешь уехать утром? Я вызову вертолет.
        Она продолжала стоять к нему спиной.
        — Поступай, как удобнее тебе.  — Расстегнув сумку, она достала купальник.
        — Не надо так, Рейна!
        — Не надо как?
        — Ты сейчас говорила не подумав. Никто из твоего окружения не бросает все лишь потому, что любимый человек живет по другую сторону океана.
        Она резко втянула в себя воздух.
        — Я готова на это, но ты слишком мало меня знаешь, чтобы понять. Если я даже уеду из Калифорнии навсегда, то все равно деньги будут поступать на мой счет, который открыл для меня дедушка. Большую часть этих денег я отдаю на разработку новых лекарств от рака желудка и болезней сердца. Со мной всегда можно связаться по телефону, если глава какого-нибудь департамента захочет обсудить возникшую проблему. Я уйду с поста исполнительного директора, но дела не заброшу. Если потребуется согласовать что-то, провести голосование и понадобится мое личное присутствие, я просто прилечу туда. Все совсем несложно.
        Он стоял в дверях, машинально сжимая и разжимая пальцы.
        — А твое имение? Ты захочешь навсегда бросить свой родной дом?
        Она вскинула подбородок:
        — Я еще до того, как узнала о предстоящей свадьбе Хлои, решила купить себе квартиру в городе, а имение и дом перестроить в больницу. Одно крыло для сердечных больных, другое для больных раком желудка. Больница для пациентов, о которых некому позаботиться. Когда я вернусь в Кармель, то сразу же этим займусь.
        — Ты готова от всего избавиться и жить в обычной квартире?  — выговорил он недоверчиво.
        — Я сказала дедушке, что хотела бы сделать так после его смерти. И он благословил меня. Мне имение не нужно. Если я там стану каждый день ночевать в другой комнате, то это займет целый год.
        Она рассчитывала услышать смех, но его лицо осталось непроницаемым.
        — Посмотри на свою виллу. Она идеального размера для тебя. Потому она так мне понравилась. А в пентхаусе мне труднее было тебя представить.
        — Мы с Вассо пользуемся им по необходимости, если дела надолго задерживают нас в Афинах.
        — Тогда понятно. А где живет Вассо?
        — На вилле, примерно такой же, как эта, в Логосе. Она стоит на берегу моря, с краю деревни.
        Она моргнула.
        — Видишь? Ему тоже не нужны для счастья сотни футов метража. Почему ты считаешь, что я другая?
        — Но здесь для тебя все чужое.
        Она начала уставать от его возражений.
        — Потому, что я никудышный лингвист? Да, я знаю только двенадцать слов, и те плохо выговариваю, но я буду учиться. Так же, как ты выучил английский.
        — Мы выучили его только ради того, чтобы успешнее шел бизнес.
        — Ну а я выучу греческий ради нашей совместной жизни.
        — Но чем ты будешь здесь заниматься?
        — Если ты откроешь новый магазин на Антипаксосе, я могла бы помогать тебе управлять им. Если ты наймешь еще одного служащего, я смогу учиться греческому у него.
        Он покачал головой:
        — Эта работа не для такой женщины, как ты.
        — Акис, у тебя странное представление обо мне. Я сделана из плоти и крови, и мне, как всем прочим, нужно работать. Думаю, это будет интересно. Твои мама и папа работали же вместе.
        — Но это совсем другое.
        — Почему?
        — Потому что ты физик!
        — Я занимаюсь не только одной физикой. Я еще опытный аквалангист и даже могу вести занятия с туристами здесь, на острове.
        — Ты не упоминала об этом,  — упрекнул он.
        — Просто к слову не пришлось.
        — Рейна, давай говорить серьезно. Ты здесь соскучишься до смерти.
        — Нет, если ты вечером будешь приходить домой ко мне.
        — Я не смогу находиться с тобой все время.
        Его слова прозвучали как окончательный приговор. Из ее горла вырвался нервный смех, похожий на предсмертный крик.
        — Я надеялась, что так сильно буду нужна тебе здесь, что мне удастся тебя убедить. Но не вышло. Ты победил. Может, ты вызовешь свой вертолет прямо сейчас и мы успеем вернуться в Афины еще засветло. А я позвоню Хлоиным родителям и предупрежу их.
        Его губы сжались в узкую полоску.
        — Ты этого хочешь?
        — Чего я хочу, ты знаешь, но разве это важно? Позвони своему пилоту. Я немного поплаваю, но буду готова, когда вертолет прилетит. А теперь, если ты не против, я хочу переодеться.
        Сначала ей показалось, что он останется. Она чувствовала, как от него исходят негативные флюиды. Если он не уйдет, она закричит на весь дом.
        Но он все же ушел, и Рейна переоделась. В течение следующего часа она плавала, а потом лежала в шезлонге. Что делал в это время Акис, она не знала. До последнего мгновения она надеялась, что он не станет вызывать вертолет. Но вот услышала знакомый звук винта и поняла, что он летит. Даже если бы ей в грудь вонзили отточенный кол, она и то не испытала бы такой боли.
        — Рейна! Ты вернулась.  — Мать Хлои сжала ее в объятиях и расцеловала в обе щеки.  — Ты успела загореть!
        — Мы побывали в разных местах. Все было чудесно.
        Нора взяла ее под руку, и они пошли вместе в спальню для гостей. Акис и Сокус остались у вертолета, о чем-то беседуя.
        — А у меня для тебя новости.
        — Какие?
        — Хлоя и Тео так хорошо проводят время, что собираются продлить свой медовый месяц еще на неделю. И значит, тебе придется погостить у нас подольше, чем ты собиралась. Хлоя знает, что ты у нас, и даже слышать не хочет, что ты уедешь раньше и не дождешься их возвращения.
        Рейна обняла ее.
        — А если мы сделаем так: завтра утром я полечу домой и займусь делами, но, когда Хлоя и Тео вернутся, я прилечу назад, и мы снова встретимся.
        — Ты обещаешь?
        — Конечно! Я собираюсь вылететь самым первым рейсом. А поскольку уже поздно, я бы легла спать прямо сейчас.
        — Я скажу, чтобы тебе приготовили завтрак.
        — Это вовсе не обязательно.
        — Нет, я настаиваю.
        — Спасибо вам, дорогая Нора.  — Она еще раз обняла мать Хлои. Ей было очень жаль расставаться с ней.
        Нора ушла, и Рейна стала готовиться ко сну. Кошмарный перелет с острова с молчащим Акисом окончательно уничтожил ее. Когда они приземлились на площадке, он помог ей сойти и пробормотал что-то вроде «до свидания».
        Вот так просто он позволил ей уйти из своей жизни. Ей вдруг вспомнились его слова об Алтее, сказанные им на приеме: «Благодаря вам мне удалось спастись, и я за это перед вами в долгу».
        — Ты снова свободен,  — пробормотала она и, уткнув лицо в подушку, заплакала.
        Когда вертолет взлетел и взял курс на пентхаус, Акис позвонил брату. Вассо ответил почти сразу.
        — Как проходит отпуск?
        — Отпуск закончился. Все кончено.
        — В каком смысле? Ты сейчас где?
        — Лечу в пентхаус.
        — Я буду там через десять минут.
        Не прошло и пяти минут, как Акис вошел в апартаменты, и Вассо тоже вошел туда следом за ним. Акис успел налить себе выпить. Он поднял бокал:
        — Присоединишься ко мне?
        — Нет. Ты скверно выглядишь. Сядь и давай поговорим.
        — Тут не о чем говорить. Я сказал Рейне «до свидания». Утром она возвращается в Калифорнию.
        Вассо сел рядом с ним на диван.
        — Почему?
        — Ничего не вышло.
        — Что не вышло?
        — У нас с ней ничего не вышло!
        — Она не любит тебя?
        Акис налил себе вторую порцию.
        — Говорит, что любит.
        — Так в чем же дело?
        — Вассо, посмотри на меня.
        — Я смотрю.
        — Разве ты видишь перед собой человека, который ее достоин?
        Вассо сдвинул брови.
        — Насчет этого объясни поподробнее.
        — Я не ровня ей, я не сравняюсь с ней и за тысячу лет. В ней есть все, чего нет во мне. Со временем она начнет замечать все мои изъяны и разлюбит меня. А я этого вынести не смогу, поэтому позволил ей уйти.
        Терзаемый нестерпимой болью, он резко встал.
        — Я пойду пройдусь.
        — Сейчас, ночью?
        — Я хочу побыть один. Наверное, вернусь на Антипаксос.
        — Я с тобой.
        — Нет. Я освобождаю тебя от твоего обещания отцу заботиться обо мне. Теперь я сам о себе позабочусь.
        — Но постой…
        — Прости, братишка. Сейчас я хочу остаться один.
        Рейна поняла, что она все-таки заснула, когда посреди ночи ее разбудил телефонный звонок. Она резко села и схватила телефон с тумбочки, даже не взглянув на номер звонящего.
        — Акис!  — воскликнула она.
        — Рейна, простите. Это Вассо Гианополос.
        Ей звонит его старший брат! Сердце у Рейны бешено забилось, она с силой сжала в руке телефон.
        — С ним что-то случилось? Несчастье?
        — Нет, но ему нужна помощь, и помочь можете только вы одна. Я знаю, что сейчас три часа ночи, но не мог вам не позвонить. Когда он уходил из пентхауса, то был в таком состоянии, в каком я его в жизни не видел.
        — Где он сейчас?
        — Вернулся на Антипаксос. И бормотал что-то вроде того, что вы улетаете и больше никогда не вернетесь в Грецию.
        Она втянула в себя воздух.
        — Я в самом деле собралась лететь, мне надо через три часа быть в аэропорту.
        — Значит, так и есть.  — Голос Вассо несколько отличался от голоса брата, но он тоже вполне сносно говорил по-английски.
        — Он попрощался со мной, когда высадил у дома Хлои. Я восприняла это как конец.
        Он помолчал несколько мгновений.
        — Я виноват в том, что рассказал ему о вас. Я просто хотел, чтобы он перестал в вас сомневаться. Не знаю, что между вами произошло, но всерьез беспокоюсь, что он не перенесет вашего отъезда.
        — Он сказал мне, что вы нашли обо мне информацию. Но дело вовсе не в этом. Это долго объяснять… Он отвел меня пообедать в таверну, где хозяйка миссис Элпис. Она спросила меня, люблю ли я его, и я ответила, что хотела бы быть его невестой.
        — Быть кем?
        Рейна не могла обвинять его в том, что он настолько изумлен.
        — Не волнуйтесь. Он не поддержал меня. Думаю, оттого, что у него была свинка, и он бесплоден. Он хочет поступить благородно и дать мне шанс найти мужа, с которым я смогу иметь детей.
        — Сомневаюсь, что дело в этом,  — резко произнес Вассо.
        — Если не в этом, тогда я не знаю, в чем еще.
        — Рейна, послушайте. Я не хочу вмешиваться не в свое дело, только вы не должны сейчас уезжать.
        — Но мне нет смысла оставаться. Я весь день боролась с ним, пыталась заставить его услышать меня. Все-таки у меня есть гордость.  — В ее голосе зазвенели слезы.
        — У него с гордостью дела обстоят еще хуже. Вы любите его?
        Рейна встала с постели.
        — Люблю всем сердцем.
        Она услышала, как он втянул в себя воздух.
        — Тогда поезжайте к нему и убеждайте его до тех пор, пока не получите желаемого ответа.
        Рейна закусила губы.
        — Он уже дал мне ответ.
        — Нет! Это все отговорки, на самом деле его мучает другое. Поверьте мне. Если вы действительно его любите, не сдавайтесь.
        — Вы очень много просите.
        — Завтра с утра я пришлю за вами вертолет.
        Она вонзила ногти в ладони.
        — Я боюсь!
        — Он боится еще больше. Он далеко не так уверен в себе, как притворяется.
        — Почему вы так говорите?
        — Потому что хорошо его знаю. И сам боюсь того, что может случиться, если вы исчезнете из его жизни. Я пришлю вертолет к шести утра, а вы решайте, полетите или нет.
        Он отключился, а Рейна остаток ночи ходила взад-вперед по комнате. Значит, нужно сказать родителям Хлои, что она, прежде чем отправится назад, в Штаты, сначала слетает на Антипаксос?
        Часа два она ходила так, решая, что делать дальше. В пять часов она позвонила, чтобы аннулировать билет на самолет. Захватив сумку, она вышла из спальни и прямиком направилась в патио предупредить родителей Хлои, что ее планы изменились. Она застала одну Нору, которая разливала кофе.
        — Ты уже встала? Как мне грустно, что ты уезжаешь.
        — Нора… я передумала лететь.
        — То есть как?
        — Я все отменила и лечу сейчас на Антипаксос поговорить с Акисом. Вчера у нас… возникла проблема. Я поняла, что не могу вернуться домой, пока мы не поговорим еще раз. Простите, что вам пришлось так рано подняться из-за меня.
        — Я сама рано проснулась.  — И Нора с улыбкой обняла ее.  — Путь любви всегда тернист.
        Рейна смущенно взглянула на нее:
        — Неужели меня видно насквозь?
        Нора засмеялась:
        — Садись и позавтракай. Как сказал мой муж в тот день, когда Акис появился тут, разыскивая девушку на костылях,  — вам стоило только взглянуть друг на друга, и все остальное перестало для вас существовать. Это было очень захватывающе наблюдать. Перед этим мы видели, как Акис сбежал от Алтеи на банкете.
        — Знаю. И мне ее было жалко.
        — Насколько нам известно, Акис еще ни разу в жизни не бегал за женщиной. Но когда увидел тебя сидящей за столом, все изменилось в один миг. Я долго гадала, когда это наконец с ним случится? Оба красавца брата так долго оставались вольными птицами, что это уже стало вызывать беспокойство. Их отвращение к публичности заставило их бегать от всех привлекательных женщин, которые хотели завязать с ними отношения. Но ты можешь их понять, потому что сама знаешь, как душит порой публичность.
        Рейна кивнула:
        — Я боялась, что кто-нибудь из прессы узнает меня и испортит Хлое свадьбу. Поэтому и пришла только на банкет.
        Нора погладила ее по руке.
        — Хлоя все нам объяснила. Она всегда говорит, что ты самая милая и добрая из всех, кого она знает. Мы с мужем давно это поняли.
        Рейна почувствовала, что сейчас расплачется.
        — Вы и сами все такие.
        Пока она заставляла себя съесть что-нибудь, чтобы не обидеть Нору, издалека донесся шум винта. Вассо держал обещание. У нее сжалось сердце. Может, он знает то, что ей неизвестно? Пока ей приходилось верить ему на слово. Он знал своего брата лучше всех остальных, и он настаивал, чтобы она ехала к нему.
        Сокус тоже вышел к завтраку. Нора поставила его в известность об изменившихся планах Рейны, и они все втроем направились на вертолетную площадку. После объятий она поднялась на борт и помахала им на прощание, и вслед за тем вертолет унес ее прочь.
        Вот внизу проплыли Афины, которые она рассматривала в телескоп из его пентхауса. Слезы внезапно хлынули у нее из глаз. Она так любила его! А если Вассо ошибается и Акис больше не захочет иметь с ней дела? Но думать об этом ей было не под силу.
        Глава 8
        Акис не знал, куда ему деться от боли. Вассо был бессилен ему помочь. Впервые в жизни брат, на которого он всегда полагался, не мог ничего подсказать. Этот кризис ему предстояло преодолеть в одиночку. Вассо только проводил его до вертолета и сказал пилоту отвезти его на Антипаксос.
        Прилетев на место, Акис сразу направился к пикапу. Ему было все равно, что уже стемнело. Ему требовалось занять себя работой, которая все эти годы была его спасением. Он будет мыть катер, пока не свалится от изнеможения.
        К утру он так устал, что с трудом спустился по ступенькам вниз, в каюту. Один из костылей Рейны лежал на полу. Он споткнулся о него, упал на кровать, обессиленный и эмоционально опустошенный, и так и остался лежать. Очнулся он примерно в полдень — он определил это по солнцу, светившему в окно каюты.
        Он со стоном перевернулся на спину. Он не чувствовал себя таким больным с того самого времени, как переболел свинкой, едва его не убившей. Но нынешняя болезнь подломила самый его жизненный стержень. Сейчас Рейна летит в Штаты, к себе домой, а в нем триста шестьдесят пять комнат. Он основательно отделался от нее. Он сделал все, чтобы она никогда больше и близко не подошла к нему!
        В пустом желудке заурчало, но голода он не испытывал. Он не ел с тех пор, как они вчера пообедали в кафе у Элпис, где Рейна сказала, что хочет быть его невестой. Такая откровенность перед незнакомым человеком ошеломила его. Он и до сих пор не мог опомниться.
        Когда она сказала, что согласна даже стать его любовницей, если он именно этого хочет, ему стало стыдно за свою жестокость к ней. Он заглянул ей в душу через ее сказочные сиреневые глаза. Он и теперь продолжал чувствовать на себе их взгляд. Он оглядел каюту. Но увидел только пустоту.
        Жизнь без Рейны нельзя назвать жизнью.
        Сейчас Акис не мог понять, как смог прожить без нее до настоящего момента. Жизнь потеряет смысл, если он не последует за ней и не вымолит у нее прощения. Его охватил ужас при мысли, что она не захочет его видеть. И будет абсолютно права!
        Прежде всего, надо вылететь на Корфу на самолете компании. Оттуда он полетит в Штаты. Он достал мобильный и договорился о времени вылета, потом направился в ванную, чтобы принять душ и побриться. Но, выйдя в коридор, почувствовал запах кофе и ветчины.
        Должно быть, Вассо, озабоченный состоянием брата, приехал узнать, как у него дела. Он окликнул его, но когда вошел на кухню, то его сердце едва не остановилось.
        — Рейна…
        Она стояла у стола и взбивала яйца. Она круто обернулась, и ее светлые волосы взметнулись вверх золотым облаком.
        — Ты ужасно выглядишь. Когда примешь душ, еда будет готова. Я угощу тебя американским завтраком. Ты знаешь, я больше всего люблю завтраки, могу есть их и в обед, и в ужин.
        Он потер затылок, все еще не веря, что видит ее перед собой.
        — Ты должна была улететь домой.
        — Как видишь, я пока что в Греции. Мне позвонил Вассо и попросил заглянуть к тебе перед отъездом. Он, кажется, думает, что тебе нужна помощь.
        Акис не сразу ей поверил.
        — Вассо в самом деле звонил тебе?
        Она кивнула:
        — И, глядя на тебя, я понимаю почему. Но поторопись. У нас будет на завтрак омлет, а он вкусный, пока теплый. Я, кстати, неплохо умею готовить.
        У нее было такое множество талантов, что оставалось только изумляться. Все еще пребывая в шоке оттого, что она здесь, у него на катере, а не в самолете по пути в Калифорнию, он принял душ и побрился в считаные минуты. Натянув джинсы и футболку, он поспешил назад, на кухню, боясь, что все ему только приснилось и Рейны там не окажется.
        — Вот теперь гораздо лучше. Садись, я буду тебя кормить.  — Она разложила омлет и ветчину по тарелкам и поставила на стол.
        — Как ты сюда добралась?
        — Когда я увидела, что пикапа нет на месте, то пешком дошла до бухты и обнаружила его там. Я забралась на катер и нашла тебя на кровати, спящим. Я решила, что ты, наверное, много выпил накануне.
        — Я редко пью.
        — Я снова поднялась на палубу, дошла до деревни и там купила кое-какие продукты и сковородку. Когда вернулась, ты все еще спал. Чтобы скоротать время, я занялась стряпней и испекла брауни.
        — Что это такое?
        — Шоколадные пирожные с орехами.
        — Теперь, когда ты сказала, я чувствую запах. Омлет с ветчиной, кстати, совершенно божественный.
        — Это потому, что ты голодный. Я сообщу Вассо, что аппетит к тебе вернулся.  — Он наблюдал, как она встает и раскладывает по тарелкам квадратные пирожные.  — Если ты еще не наелся, можешь закусить ими.
        Он только попробовал и уже не мог оторваться — съел одно за другим все пять пирожных.
        — Правда, вкусные? Брауни продаются и в продуктовых магазинах, вместе с блинчиками. Американцы их любят, и одного всегда бывает мало. Если ты станешь продавать их в своих «Альфа — Омега 24», то оглянуться не успеешь, как их расхватают.
        — Рейна…  — Он не мог дольше продолжать в том же духе.  — Нам надо поговорить.
        — Мне казалось, мы уже обо всем переговорили. Теперь, когда завтрак вернул тебя к жизни, я могу уйти со спокойной совестью.
        — Куда ты собралась уходить?  — Он вскочил, чтобы загородить ей дверь.
        — Теперь, когда я навестила тебя по просьбе твоего брата, я возвращаюсь на виллу. Вертолет, который прислал Вассо, ждет там, чтобы отвезти меня на Корфу. Я скажу Вассо, что его беспокойство по твоему поводу безосновательно, и вылечу оттуда прямо домой.
        — Сначала ты пойдешь со мной в спальню, там нам будет удобнее.
        — О! Так ты все-таки согласен, чтобы я стала твоей любовницей? Извини, но я забираю назад это предложение.
        Его лицо исказила гримаса.
        — Я не попросил тебя стать моей женой только по одной причине.
        — Потому, что от тебя у меня не может быть детей. Я знаю.
        — Нет, не поэтому.  — Он подхватил ее за талию и посадил на стол.  — Так мне лучше видно твои глаза.  — Он почувствовал, как она дрожит.  — Посмотри на меня, Рейна!
        — Мне не хочется.
        — Я тебя не виню. После того как я с тобой обошелся, у тебя есть все основания меня презирать. Правда в том, что я необразованный человек, и на моих стенах нет ни одного диплома. Я не знаю всего того, что знаешь и что учила ты.
        — Так ты поэтому хотел, чтобы я ушла? Потому что какой-нибудь псевдоакадемик может обсуждать со мной различия в пуантилизме между Сёра и Синьяком, что абсолютно ничего для меня не значит, а ты нет?
        — Вот видишь! Я правда понятия не имею, кто они. Я не знаю, что такое пуантилизм.
        — Ты думаешь, я хочу обсуждать с тобой его?
        — Если мы пойдем на вечеринку к твоим друзьям, они сразу увидят все мое невежество, и ты пожалеешь, что взяла меня с собой.
        — Ох, Акис! Если я возьму тебя на вечеринку, то все женщины гурьбой побегут к тебе послушать, как ты говоришь по-английски со своим потрясающим греческим акцентом. А мужчины, узнав о твоих достижениях, с которыми им не сравняться, так позавидуют твоему уму и деловой хватке, что умрут от зависти.
        — Рейна, не дразни меня. Ты блестящая, а я не знаю математики, не разбираюсь в литературе и искусстве. Я мало читал и мало путешествовал. У Хлои и Тео почти все общее, они действительно подходят друг другу во всех отношениях. Но мы как два противоположных полюса. Если мы поженимся и ты со мной заскучаешь, я этого не вынесу. Ты говорила, что Брайан был увлекательным собеседником. Пусть потом он предал тебя, но вначале его культурный уровень произвел на тебя впечатление. Я тебе не смогу этого дать и боюсь, что потеряю тебя!
        Она посмотрела ему в глаза:
        — И ты решил оттолкнуть меня, даже не дав нам шанса узнать, какой могла бы быть наша жизнь? Ты знаешь, что можешь вести семинары по греческой мифологии и культуре, которые приведут всех в восхищение? Я лучше тебя вижу твои достоинства, Акис. Ты знаешь такое, чего не знает никто. Ты не можешь допустить, чтобы мы расстались из-за этого.
        Он обхватил ее лицо ладонями.
        — Я больше не боюсь. Я хочу стать для тебя всем. Ты моя кровь, моя плоть. Я не смогу дышать, если тебя не будет рядом, Рейна! Я люблю тебя. Я люблю тебя!  — выкрикнул он.  — Если я тебе нужен, то хочу провести с тобой всю мою жизнь.
        — Ты мне очень нужен! Ох, Акис.  — Она упала в его объятия.
        Он понес ее из кухни по коридору в спальню. Когда он опустил ее на кровать, она притянула его к себе.
        — Дорогой мой, как же я люблю тебя,  — бормотала она в промежутках между поцелуями.  — Я хотела бы, чтобы мы уже были мужем и женой.
        — Я тоже. Я знаю одного влиятельного чиновника, который сможет уже завтра добыть нам специальную лицензию. Мы обвенчаемся в церкви на Паксосе. Я договорюсь со священником.
        — Ты не хочешь пышной свадьбы?
        — Нет. А ты?
        — У меня уже была такая свадьба. Я просто хочу быть твоей женой и провести с тобой в уединении несколько месяцев, прежде чем кто-то узнает о нас, ну, кроме Хлои, ее семьи и Вассо, конечно.
        — Я обязан ему тем, что ты приехала сюда. Как он тебя убедил?
        — Он позвонил в три часа ночи, но ему не пришлось долго убеждать. Было так ужасно думать, что я уезжаю от тебя, что я едва ли добралась бы до самолета.  — По ее щекам заструились теперь уже слезы счастья.  — Никакая другая женщина не сможет любить тебя, как я, Акис! Я так тебя люблю, что всей жизни не хватит, чтобы доказать тебе это. Любимый, мы были созданы, чтобы быть вместе.
        — Я знаю,  — проговорил он.  — Я еще на приеме понял это подсознательно. Только взглянул в твои глаза, и у меня зашевелились волосы на затылке. С тех пор они не перестают шевелиться.
        — Когда ты подошел к моему столику, я уже была от тебя без ума.
        Их счастливый смех переходил в блаженный стон, стоило губам соединиться. Время для них остановилось. Их ноги переплелись, они безуспешно пытались утолить свое неиссякаемое желание друг к другу. Акис чувствовал, что был рожден для этих мгновений. Всепоглощающая потребность продлить небывалую радость заставила его утратить самоконтроль. И он с восторгом почувствовал, как она пылко откликнулась на его желание. Как чудесно было ощущать себя живым, прикасаться к ней, любить ее. Она была сама красота, само тепло.
        Но Акис понимал, что если они еще немного пробудут в спальне, то вообще из нее не выберутся. И оторвался от ее губ.
        — Нам нужно вернуться домой и обсудить наши планы. Я хочу, чтобы мы уже были женаты, когда впервые станем близки. Отец говорил, что это лучший вариант начала совместной жизни. Мне хочется быть хорошим сыном и последовать его последнему совету.
        — Тогда так и сделаем, но только благодаря твоей силе воли. Моя меня покинула. ?'?????, Акис.
        У него перехватило дыхание.
        — Ты знаешь, что это означает?
        — Когда ты сказал, что это самое важное слово, которое я смогу сказать на греческом, я догадалась, что это такое, и не могла дождаться, когда испытаю его на тебе. Как у меня получилось?
        Он поднял ее на руки и нежно прижал к себе, покачивая.
        — Ты сказала это совсем как гречанка.
        — Значит, я все-таки не так безнадежна. Я намерена выучить твой язык или умереть в процессе.
        — Не говори о смерти!  — взмолился он.  — Никогда, даже в шутку. Сегодня первый день нашей совместной жизни. Перед тем как мы уйдем, поцелуй меня еще разок. Ты мне нужна так же сильно, как солнце. Рейна, ты — моя жизненная сила. Ты слышишь меня?  — Он нежно встряхнул ее.
        Она заглянула ему в глаза:
        — Все наоборот — это ты вдохнул в меня жизнь. Мой любимый Посейдон, я буду любить тебя всегда. Ты слышишь меня?
        Глава 9
        Шесть недель спустя
        Рейна вошла на виллу с охапкой пакетов и свалила их на диван в гостиной. Теперь в первую очередь нужно было позвонить Акису и предупредить, что ее планы изменились. Но его телефон был включен на голосовую почту, и пришлось оставить ему устное послание:
        — Дорогой? Я говорила, что собираюсь ждать тебя в пентхаусе, когда ты вернешься с Крита, но решила, что раз это будет пятница, то нам лучше провести выходные на вилле, так что увидимся там. Приезжай скорее. Я тебя люблю.
        Она не знала, когда он прослушает это послание и когда вернется. Было уже десять минут шестого. После потрясения и радости, пережитых во время утреннего посещения врача в Афинах, она не удивилась бы, если бы у нее поднялась температура.
        По пути домой она заглянула в интернет-кафе, чтобы отыскать одну картинку, нашла и распечатала ее. Потом зашла в модный бутик и купила изумительную греческую тунику из сиреневого шифона, которая завязывалась на одном плече.
        Посетив цветочный магазин, она затем направилась в парикмахерскую, расположенную по соседству с отелем «Гранд Бретань», и попросила мастера сделать ей такую же прическу, как на ее картинке, и вплести в нее цветочки лаванды.
        Из парикмахерской она зашла в магазин и купила двенадцать свечей с запахом ванили. Последним по порядку, но не по важности на пути ее следования был магазин товаров для детей, в котором она приобрела красивую книгу о младенцах и попросила завернуть ее.
        Закончив маршрут, она вернулась в пентхаус и на вертолете прилетела на Антипаксос.
        Забыв о времени, она приготовила любимый куриный салат Акиса с оливками и сыром фета. Потом достала хрустящие булочки и фрукты. Закончив готовить ужин, она вышла в патио, чтобы накрыть на стол. Свечи Рейна расставила между растениями в горшках, а три последних поместила посредине стола. Книгу о младенцах она спрятала за большой керамической вазой с азалиями.
        Теперь надо было одеться. Приняв душ, Рейна надела тунику. Пока она завязывала ее на плече, зазвонил ее мобильник. Охваченная радостью, она схватила его и взглянула на номер звонившего.
        — Дорогой!  — радостно воскликнула она.
        — Я только что услышал твое послание. Мы с Вассо прямо сейчас вылетаем на остров. Ты в самом деле не хочешь сегодня вечером съездить в город?
        — По правде сказать, нет. Ты не против?
        — А как ты думаешь? Была бы моя воля, мы вообще не покидали виллу.
        — Я очень рада, что ты так говоришь. Ты проголодался?
        — Просто умираю от голода.
        — Через сколько минут ты будешь здесь?
        — Примерно через пятнадцать. Похоже, что ты по мне соскучилась?
        Она задержала дыхание.
        — Прошло всего два дня, но у меня такое чувство, будто тебя не было целый месяц.
        — Я больше не хочу оставаться без тебя ни одной ночи. Пустая постель стала для меня пыткой, я не собираюсь пережить такое снова.
        — Я тоже! Возвращайся же скорее, целый и невредимый. Нас ждет будущее, которое ты всегда считал невозможным.
        Ей понадобилась всего пара минут, чтобы зажечь свечи. Язычки пламени затрепетали в воздухе, распространяя чудесный аромат, который так любил Акис. На остров опустились сумерки. Она как раз зажигала свечи на столе, когда до нее донесся шум винта.
        Он появится здесь через минуту. Рейна в нетерпении подошла к дверям террасы. И через мгновение услышала, как он окликает ее:
        — Рейна? Ты где?
        Она глубоко вздохнула:
        — Я здесь, в патио.
        Ее прекрасный муж вошел в гостиную, одетый в спортивную рубашку и летние брюки, и замер на месте. Она увидела, что он изумлен до потери дара речи. Это хорошо. Именно на такую реакцию она рассчитывала.
        Его черные глаза жадно оглядели ее всю, от цветов лаванды в волосах до золоченых босоножек на ногах. В этом взгляде она прочла такое страстное желание, что даже почувствовала дурноту.
        — Ты уезжал, и я решила отпраздновать твое возвращение. Сегодня ты никуда больше не уйдешь от меня, или я подумаю, что ты меня бросаешь. Проходи и садись за стол, а я буду тебя обслуживать. А потом тебя ждет особенный сюрприз.
        Она услышала, как он шепотом произнес ее имя. Вид у него был потрясенный. До чего же она любила его!
        — Может быть, ты хочешь сюрприз прямо сейчас?
        Он провел ладонью по своей груди.
        — Не думаю, что выдержу еще один. Ты сегодня выглядишь так, словно спустилась с Олимпа. Мне просто трудно дышать.
        Рейна призывно взглянула на него.
        — А я боялась, вдруг ты забудешь меня.
        Неожиданно он занервничал.
        — Надеюсь, ничего плохого не случилось?
        Она прочитала в его глазах тревогу и окончательно растрогалась. Ее муж был таким замечательным, что надо поскорее успокоить его.
        — Конечно нет. Просто ты всегда так обо мне заботишься, что может же и твоя любимая приготовить для тебя что-то особенное.
        Его грудь поднялась и опустилась, он с нетерпением ждал объяснений. Рейна почувствовала, что не в силах интриговать его дольше и что он должен получить жизненно важный для себя ответ немедленно. Она подошла к керамической вазе и достала из-за нее сверток с книгой.
        — Если ты сядешь со мной за стол, я отдам тебе это.
        Но вместо счастливого выражения, которое она ожидала увидеть на его лице, оно стало напряженным.
        — Сегодня наша годовщина — шесть недель. Я собирался преподнести тебе подарок, когда мы поужинаем в ресторане в Афинах. Он остался в пентхаусе.
        — У тебя еще будет достаточно времени, чтобы мне его подарить. А пока почему бы нам не развернуть твой.  — Она подошла к столу и положила подарок на его тарелку, потом села напротив.
        Медленно, словно ступая в воде, Акис подошел к столу. Затем неловко опустился на стул и взял сверток, не сводя с нее глаз. Почему он так странно вел себя? Рейна не могла понять.
        Когда он развернул книгу о младенцах, то ей показалось, что он побледнел. Впрочем, при свете свечей это было трудно определить. Он сдвинул черные брови.
        — Это что — такая шутка?
        В этот миг она особенно ясно поняла, как сильно он страдал оттого, что не сможет стать отцом.
        — Это не шутка. Всю последнюю неделю меня подташнивало по утрам. Я узнала у Хлои телефон ее врача и записалась к нему на прием на сегодняшнее утро. Он взял мою кровь на анализ… Я жду ребенка — твоего ребенка.
        Он вскинул голову и впился в нее глазами:
        — Но это невозможно.
        — То же самое я сказала врачу. Он ответил, что у некоторых мужчин перенесенная свинка в самом деле резко снижает число сперматозоидов. Но с тех пор, как ты обследовался, прошло больше десяти лет. Он сказал, что за это время ты окончательно поправился.  — Она положила ладонь ему на руку и сжала ее.  — Ты и правда выздоровел, потому что я действительно беременна.
        Когда ее слова окончательно дошли до сознания, его стул со скрежетом отъехал назад, а он, вскочив, подбежал к ней и схватил ее на руки.
        — У нас будет ребенок! Рейна…
        Он понес ее в спальню и положил на кровать. Он целовал ее так долго и страстно, что она едва успевала переводить дыхание.
        — Моя любимая, моя драгоценная.  — Он снова и снова целовал ее в лицо, в волосы. Лента на плече развязалась. Она почувствовала на своем лице влагу. Но теперь плакали уже они оба.
        — Я и не представляла, Акис, что можно испытывать такое счастье.
        — А я все никак не могу поверить…  — Его ладонь скользнула ей на живот, и она затрепетала от наслаждения.
        Он наклонился и поцеловал живот через шифон.
        — Там внутри наш малыш.
        — Невероятно, правда? Ты хотел бы мальчика или девочку?
        — Не задавай мне таких вопросов. Мне все равно. Я только заклинаю тебя быть осторожной. Я не перенесу, если потеряю тебя.
        Она прижала его голову к груди и поцеловала.
        — Пожалуйста, не бойся за меня. Я не умру от родов, как твоя мама. Я сильная и абсолютно здорова. А от тошноты врач выписал мне таблетки. Я весь день придумывала нашему малышу имя. Для девочки пока что не подобрала, но знаю, как мы назовем мальчика.
        Он поднял голову и посмотрел на нее блестевшими от слез глазами.
        — Скажи мне,  — прошептал он, целуя ее в губы.
        — Патроклос Гианополос, в честь твоего отца. Сокращенно можно будет звать его Клос. Я посмотрела, что означает это имя,  — гордость отца. Отличное имя, чтобы почтить память человека, вырастившего вас с Вассо.
        — Но может родиться и девочка,  — произнес он, целуя ее в шею, чтобы скрыть переполнявшие его чувства.
        — Конечно. Но я почему-то больше уверена, что это будет мальчик, ведь у Посейдона и наяды родился Феак.
        Он рассмеялся счастливым рокочущим смехом. Потом перевернулся на спину, и она оказалась сверху него.
        — Моя обожаемая наяда. Если у нас будет дочь, мы назовем ее Джинджер, в честь ее прабабушки, которая воспитала из тебя такую великолепную женщину.
        — Гм.  — Она провела пальцем по его нижней губе.  — Джинджер Гианополос. Я люблю это имя. Почти так же, как моего мужа, который сделал мне такой бесценный подарок. Дорогой, я знаю, что значит для тебя эта новость. И знаю, что вы с Вассо делитесь всем. Пойди и позвони ему, а потом я буду вся в твоем распоряжении.
        Он улыбнулся уголком рта:
        — Неужели ты так легко читаешь мои мысли?
        — Это прекрасно, когда братья так преданы друг другу. Он страшно обрадуется за тебя. Вот, возьми мой телефон.  — Он лежал рядом на тумбочке.
        Их разговор был очень коротким и таким трогательным, что Рейна опять прослезилась. Закончив говорить, Акис сжал ее в объятиях.
        — Слава богу, что Вассо тогда позвонил тебе ночью.
        Она крепко прижала его к себе.
        — Я понимаю, что дедушка, когда убеждал меня не закрывать свое сердце, предвидел будущее. Он знал то, чего не знала я. Я так сильно люблю тебя. Я самая счастливая женщина на земле. Врач сказал, что я забеременела уже в нашу первую ночь.
        — Ты рассказала Хлое?
        — Нет. Я только сказала ей, что хочу взять рецепт на противозачаточные таблетки. Я решила, что подобную новость первым должен узнать человек, который сделал меня счастливейшей из женщин.
        — Мы не видели Хлою и Тео после нашей свадьбы. Давай позовем их к нам в воскресенье и скажем сразу обоим.
        — Отлично. Но сейчас я хочу думать только о тебе. Ты все-таки хотел бы поужинать?
        — Пока нет. Сначала я хочу осмотреть с головы до ног мою беременную жену.
        Кровь прилила к ее щекам.
        — Ты уже это сделал в патио.
        — Я никогда не забуду тебя в этом платье с цветами в волосах и запах ванили. Но я видел тебя и другой, какой ты бываешь только со мной. Иди ко мне, Рейна!
        — Я здесь. Мой чудесный, мой замечательный Акис.