Каникулы выдумщицы Татьяна Михайловна Тронина
        # Весь санаторий стоит на ушах! Люди приехали насладиться спокойной жизнью, а вместо этого приходится слушать леденящий душу вой, доносящийся из леса, и не спать ночами, глядя на таинственные огни, что мелькают между деревьями Одна лишь Муся радуется - где тайны, там и приключения! В разгар общей суматохи она решает проследить за Германом, в которого влюблены почти все девчонки санатория Зачем он прячется в подземельях разрушенной графской усадьбы? Вперед, за ним! Мальчишка по кличке Самурай вызвался сопровождать Мусю Приключение начинается!
        Татьяна Тронина
        Каникулы выдумщицы

«…Верная моя подруга Оля!
        Помнишь, перед отъездом из Москвы я тебе сказала, что ужасно не хочу ехать в этот санаторий? Так вот, предчувствия меня не обманули! Здесь плохо, здесь очень плохо - настолько, что я не нахожу слов, чтобы выразить мое отчаяние…
        Я звонила маме и просила забрать меня отсюда, но она меня не послушалась и сказала, что я страдаю ерундой и хочу ее смерти. Она всегда так - когда я ей жалуюсь, говорит, что я хочу ее смерти, хотя я ее очень люблю и желаю ей дожить до ста пятидесяти лет.
        Ты спросишь, Оля, почему мне здесь так плохо, и я отвечаю тебе по порядку. Во-первых, у меня нет друзей. Это, конечно, не страшно, хуже другое - у меня появились враги. Вернее, один враг - в лице одной особы по имени Светка. Она очень вредная и настраивает остальных против меня. Про нее и ее козни - разговор особый, расскажу отдельно…
        Во-вторых, я влюбилась. Его зовут Герман. Ты, конечно, скажешь, что в любви тоже ничего страшного нет, а я тебе отвечу, что нет ничего хуже безответной любви. Сначала я думала, что я ему интересна и что он, возможно, тоже испытывает ко мне какие-то чувства, но потом оказалось все не так, и я страдаю в одиночестве. Он старше меня и уже окончил первый курс факультета психологии, потрясающе умный и красивый. Сколько раз я давала себе слово не влюбляться в ребят старше себя, но сейчас, похоже, наступила на те же грабли…
        В-третьих. Ты, разумеется, в курсе, как я люблю писательницу Полину Истокову, ты знаешь, что все свои карманные деньги я трачу на ее книги. Даже в этот санаторий я привезла ее новый роман (про девушку, которая мечтала стать красавицей и любила одного молодого человека, но он ее бросил и связался с одной аристократкой-фотомоделью…) Так вот. Ты не поверишь, Оля! В этом санатории я встретила эту самую Полину Истокову!! Только это никакая не Полина и не Истокова, а самое настоящее чудовище. То есть это, конечно, человек, но такой отвратительный и ужасный, что и представить себе трудно!!!
        В-четвертых, мне грозит опасность. Вообще, наверное, всем, кто живет в этих местах, грозит страшная опасность! Пока еще никто не умер, но, я думаю, скоро будут первые жертвы…»
        Глава 1
        Быстрые сборы, короткие проводы
        Родители у Муси были хорошие люди - она в этом никогда не сомневалась. Папа работал главным бухгалтером в одной конторе, которая торговала оргтехникой - то есть всякими компьютерами, принтерами, факсами, сканерами и прочей ерундой, без которой люди уже и дня не могли прожить - до того их довел технический прогресс. Поэтому Мусин папа вечно носился с какими-то счетами, документами и то и дело пугался и бледнел, когда речь заходила про налоговую полицию.
        Муся знала, что все эту самую полицию не особенно любят, и очень переживала за своего папу. Он был ответственный работник и дела своей фирмы вел честно и безупречно, только он все время боялся, что ошибся где-нибудь в документах, написал не ту цифру или забыл приписать где-нибудь нолик. Потому он всегда ходил с озадаченным видом, как будто напряженно думал о чем-то.
        Мама у Муси работала доктором в поликлинике. Профессия ее называлась сложно, с первого раза и не произнесешь - отоларинголог. Или просто - «ухо-горло-нос», но мама этого названия не любила, она говорила, что так эту профессию называют только необразованные люди.
        Она была хорошим специалистом, ее очень ценили в той поликлинике, где она работала, и даже домой все время звонили люди, которым была нужна консультация по поводу болезни. Мама им всем помогала. Иногда отчитывала строгим голосом и требовала, чтобы они соблюдали ее рекомендации и принимали те лекарства, которые она прописала, а иногда очень ласково уговаривала не бояться операции по удалению гланд.
        Даже Муся уже неплохо разбиралась во всех этих болезнях и знала многие их названия. Она с удовольствием позволила бы и себе удалить гланды, правда, их ей удалили в раннем детстве.
        Словом, у Муси были замечательные родители, только у них очень мало времени оставалось на дочь. Муся все понимала и не обижалась на них.
        Но раз в году, перед летом, начиналось настоящее сумасшествие. Дело в том, что у Мусиных родителей не было ни дачи, ни родственников в деревне, куда можно было бы отправить дочь. В летний лагерь Мусю они тоже отправлять не хотели - утверждали, что там творится безобразие и она может научиться плохому.
        Муся про все плохое, что может случиться в жизни, уже прекрасно знала (теоретически, конечно) и была твердо уверена, что ее никто не собьет с пути истинного. Она была уверена, что никогда не будет пить, курить, пробовать наркотики и прочую ерунду. Кроме того, от других ребят она слышала, что в этих лагерях ничего такого кошмарного не происходит и напрасно ее родители воображают всякие ужасы.
        Но их переубедить было трудно, и каждое лето они придумывали что-нибудь такое, отчего Муся приходила в отчаяние. Например, в позапрошлом году они отправили ее к тете Ариадне, которая жила в Феодосии, на Черном море. Черное море - это хорошо, и тетя Ариадна очень добрая женщина, только ей было совершенно не до Муси, она целое лето выращивала помидоры. Скука страшная! А прошлым летом Муся жила в настоящем женском монастыре на Валдае. Монашки тоже оказались очень добрые, но и им было не до Муси - они все время молились и тоже работали на огороде. Словом, не повеселишься…
        Этим летом родители решили отправить свою дочь с другой тетей - Василисой (попросту - с тетей Васей) в санаторий куда-то в Ямскую область, к черту на кулички.
        - Не бери ничего лишнего, - сказала мама перед отъездом. - Тетя Вася за тебя вещи таскать не будет, у нее и так большой чемодан. Девочкам вредно поднимать тяжести…
        Муся знала, на что она намекает - мама не хотела, чтобы дочь брала с собой много книг. Летом надо отдыхать, а не сидеть, скрючившись, над книжкой и напрягать зрение.
        - Хорошо, - кротко ответила Муся. - Теплую куртку и резиновые сапоги я не буду брать.
        - Ты с ума сошла! - возмутилась мама. - Ты что, моей смерти хочешь? А вдруг холода наступят, а вдруг пойдут проливные дожди - ты промокнешь в туфлях, и у тебя начнется ангина!
        Муся вздохнула с видом мученицы:
        - Мамочка… я каждое лето беру с собой резиновые сапоги и теплую куртку, но еще ни разу они мне не пригодились. Зачем мне лишние вещи! Кроме того, ты слышала прогноз на лето - обещали сухую жаркую погоду.
        - Муся, о чем ты? Ты же знаешь, нельзя верить этим метеорологам, они вечно все путают! Я бы даже сказала, что у них все прогнозы получаются наоборот - раз они обещали теплую погоду, значит, лето будет холодное и дождливое.
        Пришлось Мусе запихивать в чемодан дурацкую куртку и позорные резиновые сапоги. Позорными они были потому, что в Китае, откуда их привезли, решили сделать их в виде двух веселых лягушек зеленого цвета, с нарисованными глазами и лапками на мысах. Такие сапоги очень подошли бы какой-нибудь маленькой девочке. Но Муся считала, что, когда человеку уже четырнадцатый год (вернее, четырнадцать исполнится следующей зимой), носить это безобразие уже нельзя. Правда, с мамой спорить было бесполезно…
        Места в чемодане осталось только на одну книгу.
        Муся очень любила популярную российскую писательницу Полину Истокову - та писала замечательные романы про любовь, неземные страсти и трагические повороты судьбы, от которых хотелось плакать и верить в то, что какая-нибудь подобная неземная любовь случится в будущем и в ее, Мусиной, жизни.
        Выбор пал на последнюю книгу Полины Истоковой под названием «Скажи мне «Да!», которую Муся еще не читала - купила накануне отъезда в книжном, истратив все свои карманные деньги.
        Поезд в Ямск уходил поздно вечером, почти ночью.
        Папа с мамой проводили Мусю на вокзал. На перроне они встретились с тетей Васей, которая едва не опоздала на посадку. И немудрено - носильщик тащил за ней огромный чемодан, больше похожий на сундук.
        - Василиса, что там! - всплеснула мама руками.
        - Колбаса, ванильные сухари, макароны, маринованные огурцы… - начала старательно перечислять тетя Вася. Была она толстая, румяная, добродушная и очень напоминала большой бело-розовый пончик.
        - Разве вас там не будут кормить? - испугался папа.
        - Будут! - радостно ответила тетя. - Говорят даже, что очень хорошо будут кормить, но надо же пожевать что-нибудь в свободное время…
        Папа облегченно вздохнул - Муся была очень худенькой, невысокой девочкой, которая выглядела младше своего возраста, поэтому ему вовсе не хотелось, чтобы его дочь морили голодом.
        Папа с мамой наспех надавали тете Васе советов, чтобы она следила за Мусей и берегла ее, и посадили их в вагон, на два нижних места.
        Через пять минут поезд тронулся, и Муся замахала родителям руками, прижав нос к оконному стеклу. Из глаз ее текли слезы - больше всего она хотела остаться в Москве, и ей было все равно, что летом в городе детям оставаться неполезно.
        - Ну вот, слава богу, отправились, - вздохнула тетя Вася, доставая бутерброд с колбасой. - Детка, перекусить не хочешь? Очень успокаивает!
        Муся молча затрясла головой, размазывая по лицу слезы. Она легла на полку, укрылась колючим одеялом и попыталась уснуть - очень мешал стук колес и тетя Вася, которая все время бубнила, что ребенок худенький и заморенный, но она берется восстановить здоровье любимой племянницы…
        Как ни странно, но Муся уснула и проснулась только ранним утром, когда поезд уже подходил к Ямску. Это был маленький старинный город, но его Муся почти не запомнила, потому что они сразу же сели на рейсовый автобус и поехали к санаторию, где должны были провести большую часть лета.
        Автобус ехал долго, подпрыгивая на каждой кочке, внутри у него что-то екало и громыхало - Муся даже подумала, что он развалится по дороге на отдельные винтики-шпунтики, - и под конец ее стало тошнить от тряски и запаха бензина. Она побледнела и положила голову на плечо тете Васе, которая с аппетитом обгрызала куриную ножку - трудности пути тетке были нипочем.
        Наконец они оказались в санатории «Медвежий источник».
        Муся легла отдыхать, а тетя убежала куда-то по делам, разведывать обстановку…
        Прошла целая неделя, за которую Муся убедилась, что «Медвежий источник» находится в самом глухом и заброшенном уголке страны, куда даже транспорт не каждый день ходит. В заполярных просторах тундры и среди вулканических сопок Дальнего Востока и то веселее!
        Во-первых, основной заезд отдыхающих ожидался лишь в середине июня. Сейчас по территории бродили лишь пожилые бабушки и мелкие детишки, в основном детсадовского возраста, с которыми общаться было совершенно неинтересно.
        Во-вторых, от тети Васи не было никакого толку - она ведь устроилась в этот санаторий поварихой и теперь пропадала на кухне целые сутки, только к ночи приходила спать в комнату, в которой они жили, вся пропитанная запахом жареной картошки и мясных биточков, очень счастливая и усталая.
        - Я люблю свою работу - в ней столько смысла и благородства! - заявляла она и ложилась спать. Засыпала она мгновенно, а во сне храпела. В Москве у Муси была своя комната, и она не представляла, что это такое - спать с людьми, которые храпят. Поэтому Муся мучилась бессонницей и глядела в темное окно, за которым шумел густой лес. Лес был страшный, и иногда Мусе казалось, что какие-то мрачные черные тени бродят между деревьями, словно призраки…
        Вообще санаторная жизнь была очень тосклива - люди жили от завтрака до обеда и от обеда до ужина. Главным развлечением были лечебные процедуры и походы к этому самому знаменитому источнику, который находился недалеко от санатория. Все ходили туда со своими стаканчиками и пили воду, которая текла из расщелины в небольшой скале.
        Вода считалась целебной, и она якобы помогала от многих болезней. В это Муся совершенно не верила. Врач санатория, Марь Иванна, хорошая знакомая тети Васи, прописала Мусе пить по стакану воды перед едой, для аппетита, чтобы подрасти и окрепнуть.
        На самом деле вода пахла тухлыми яйцами, и от нее Мусю тошнило. После таких процедур есть совсем не хотелось! Правда, другие пациенты санатория воду эту очень уважали и тайком пили даже больше, чем прописывала им Марь Иванна.
        Вокруг были знаменитые Ямские леса, которые тянулись на десятки километров, в них водились кабаны, зайцы, лисы и даже медведи, гулять в них не рекомендовалось, потому что легко можно было заблудиться.
        Словом, Муся окончательно пала духом…
        Однажды перед завтраком тетя Вася опять погнала ее к источнику.
        - Детка, надо идти! - сказала она, собираясь на рабочее место. - Через полчаса жду тебя за столиком, в столовой. Сегодня морковная запеканка!
        Сама тетя Вася воду из источника не пила, потому что аппетит у нее и так был хороший.
        Муся уныло кивнула. Она взяла свой стаканчик и поплелась к источнику за группой старушек, которые оживленно обсуждали какой-то мексиканский сериал. Мимо проехали двое малышей на трехколесных велосипедах. «Им-то хорошо! - с досадой подумала Муся. - Тут, наверное, на сто верст нет ни одного человека моего возраста!»
        До источника было минут десять ходьбы. Муся уже почти дошла, как вдруг из-за кустов, закрывавших дорогу, она услышала веселые голоса.
        - Прикинь, старуха, у него на голове были настоящие дрэды! - засмеялся кто-то.
        - Ну и что? - ответил другой голос, не менее жизнерадостный.
        - А то! Их же расчесать нельзя… от них же вообще никак не избавиться. Можно только налысо побриться и ждать, пока новые волосы вырастут…
        Про дрэды Муся знала - это такая прическа, когда из волос делают что-то вроде свалявшихся колбасок. Только подростки могут обсуждать это!
        Муся возликовала сердцем и ускорила шаг.
        За поворотом открылась небольшая площадка, выложенная мраморными плитами. В конце ее находился тот самый источник - из расщелины в темной скале текла целебная вода. Края площадки тоже были выложены старым мрамором в виде бортиков, и на этом бортике сидели две девчонки в шортах и коротких топиках.

«Новые отдыхающие! - обрадовалась Муся. - Наверное, сегодня утром приехали!»
        Она налила в стаканчик воды и села на бортик недалеко от девчонок, делая вид, что занята очень важным делом. Она надеялась, что они сами обратятся к ней.
        Девчонкам было лет четырнадцать, они весело болтали друг с другом и не думали обращать на Мусю никакого внимания. Она пила воду, давилась и краем глаза косила в их сторону… Одна из них выглядела настоящим лидером - такая энергичная, раскованная. Подруга называла ее Светой. Муся всю жизнь мечтала быть такой, как эта Света, - так же независимо держать голову и так же громко, не смущаясь окружающих, говорить…
        - …так вот, и этот тип мне заявляет… а прикинь - клуб только что открылся, и этот ди-джей, которого я жду, еще не пришел! Такой облом, Валь…
        Другую девчонку, не такую яркую и самоуверенную, звали Валей.
        - Ой, Свет, мы же на завтрак опоздаем! - вдруг спохватилась эта Валя, посмотрев на часы. - Мамахен уши оторвет!
        Они схватили свои стаканчики и прошли мимо Муси, даже не посмотрев в ее сторону.

«Полный облом! - вздохнула Муся, оценив ситуацию Светиным словом. - Кажется, в свою компанию они меня не примут…»
        Преодолевая отвращение, она допила воду из своего стакана. И в это время из-за кустов вышла другая девочка, тоже примерно Мусиного возраста.
        Розовый комбинезон до колен делал ее похожей на Карлсона, который живет на крыше, потому что была она довольно упитанной. Муся с надеждой посмотрела на нее, но что-то в облике вновь прибывшей немного смутило ее.
        Вообще Муся старалась быть ко всем справедливой и никогда не судила о людях только по их внешнему виду. Да мало ли кто как выглядит - может быть, человек он хороший! Вот и сейчас она улыбнулась особе в розовом комбинезоне, стараясь быть приветливой. Тем более что особа эта в упор смотрела на Мусю.
        - Привет! - сказала незнакомка басом и шмыгнула носом.
        - Привет, - кивнула Муся. - Ты на водопой? Вот он, источник…
        - Ага, - ответила девочка в розовом комбинезоне и подставила свой стакан под струю воды. - Меня зовут Катерина. А тебя как?
        - Муся. Очень приятно…
        Катерина села рядом с Мусей на камень и залпом выпила свой стакан.
        У нее была коса из черных густых волос, губы бантиком, и большие карие глаза, немного выпученные, как будто эта Катерина все время чему-то удивлялась.
        - Ну, как? - осторожно спросила ее Муся, когда та вытерла губы тыльной стороной руки.
        - Отлично! - пробасила новая знакомая и опять с удовольствием шмыгнула носом. - Я, пожалуй, за добавкой…
        Муся поразилась тому, что эта целебная гадость может кому-то нравиться. Наверное, Катерина не распробовала ее…
        - Не пей больше того, что тебе доктор прописала… - она попыталась остановить Катерину, но та лишь отмахнулась.
        - А теперь в столовую, а то опоздаем!
        Они шли рядом по дороге. Катерина пыхтела, как слон, и все время шмыгала носом. Муся заметила, что ее новая знакомая каждый раз делает это с новым выражением - то радостно, то печально, то с недоверием, то выражает этим звуком восторг.
        Муся узнала, что Катерина примерно ее возраста, живет в Москве и чемпионка среди юношества по шахматам.
        - Я сюда с бабушкой приехала, - сообщила она. - Бабушка в молодости тоже была почти чемпионкой мира по шахматам. Сейчас позавтракаем и будем с ней тренироваться. Все говорят, что передо мной великое будущее!
        Что такое быть «почти чемпионкой», Муся не поняла, но переспрашивать не стала - очень скоро стало ясно, что ее новая знакомая гулять и развлекаться не собирается, а все свободное время будет сидеть за шахматной доской. «Ничего себе подруга… - опять приуныла Муся. - С ней каши не сваришь!»
        Потом она еще несколько раз видела издалека Свету с Валей - они все время шушукались и хихикали, и было видно, что не намерены никого пускать в свою компанию.
        На обед тетя Вася принесла Мусе двойную порцию котлет.
        - Ешь, детка! - строго сказала она. - А то ты совсем бледненькая!
        Когда она ушла, Муся отдала котлеты Катерине, чему та очень обрадовалась.
        - Хочешь, я тебя в шахматы играть научу? - великодушно предложила она взамен.
        - Спасибо, - ответила Муся. - Я в них немного умею, а большего мне и не надо, потому что чемпионкой в этом виде спорта я становиться не собираюсь.
        - И правильно! Потому что я бы все равно тебя победила! - предостерегающе шмыгнула носом Катерина.
        Муся еще не знала, что скоро вся ее жизнь в этом санатории пойдет вверх тормашками, потому что на следующий день в «Медвежий источник» прибудет тот, кто заставит ее потерять покой…

…В любовь с первого взгляда Муся верила, но с ней самой такого никогда не случалось. Все те, кто когда-то нравились ей, были давно известны - еще в детском саду она влюбилась в мальчика, который ходил в подготовительную группу (сама Муся тогда посещала старшую, то есть была на год младше своего избранника). Целый год она бродила за ним по пятам, вздыхала и безвозмездно предлагала ему свои игрушки, пока ее вдруг не озарило, что она влюблена.
        Правда, роман закончился на самом интересном месте - родители мальчика переехали в другой район, а сам мальчик, естественно, отправился в первый класс.
        Потом Муся тоже пошла в школу и стала влюбляться во всех более-менее известных старшеклассников, которых видела на перемене. Разумеется, они не обращали на нее никакого внимания. Она наблюдала за ними издалека, вздыхала и придумывала всякие романтические истории, в конце которых эти мальчики предлагали ей дружбу навеки. Один из ее героев имел первый разряд по легкой атлетике - он быстрее всех бегал стометровку, другой считался гением математики и носил очки с толстыми стеклами, а третий писал стихи к памятным датам, и все называли его будущим Пушкиным.
        Но в один прекрасный день в этом самом «Медвежьем источнике» Муся опять влюбилась, причем влюбилась с первого взгляда - такого, как уже говорилось раньше, с ней еще никогда не было.
        Произошло это следующим образом. Изнывая от тоски, она шла по узенькой тропинке среди лип и глазела по сторонам - одним словом, любовалась природой. А что ей оставалось делать, кроме как любоваться этой природой - Света с Валей решительно не замечали ее, Катерина круглые сутки резалась со своей бабушкой в шахматы, тетя Вася пропадала на кухне.
        Впереди на тропинке показался человек на велосипеде, который тоже глазел по сторонам…
        Короче, когда Муся заметила, что на нее сейчас наедет некто на велосипеде, а этот самый некто обнаружил, что перед ним возникло препятствие на дороге в виде невысокой худенькой девочки, было поздно.
        - Ах! - пискнула Муся и сделала неуверенный шаг влево.
        - Черт! - сказал некто, и переднее колесо велосипеда тоже повернуло налево.
        - Мама… - растерянно пробормотала Муся и шарахнулась вправо - туда, куда как раз пытался повернуть руль незнакомец.
        - О-о-о-о… - сказал он, теряя равновесие, потому что справа из земли торчала коряга. Переднее колесо велосипеда наткнулось на нее, и водитель рухнул на землю.
        - Ах ты… - сдавленно пробормотал незнакомец - он больно ударился локтем об эту самую корягу. - Смотреть надо, куда идешь!
        - Ой! - с запоздалым раскаянием воскликнула Муся. - Я нечаянно…
        И только тогда они разглядели друг друга как следует.
        На дороге перед Мусей лежал юноша в зеленых шортах и черной майке с изображением Мэрилина Мэнсона, с черными волосами до плеч и огромными серыми глазами, которые в данный момент с возмущением смотрели на Мусю.
        Он был гораздо старше ее - старшеклассник или, может быть, даже студент. Сердце ее дрогнуло и забилось сильнее…
        - Больно? - спросила Муся, готовая отдать всю свою кровь для переливания и даже руку для пересадки.
        - Ничего, - буркнул юноша, потирая ссадину на локте. - До свадьбы заживет.
        Он встал, сел на велосипед и покатил дальше. А Муся так и осталась стоять на узенькой тропинке, прижимая руки к груди. Она смотрела ему вслед и думала, что ее поездка в этот дурацкий санаторий имеет глубокий смысл.
        Она смотрела до тех пор, пока зеленые шорты и черная майка не скрылись среди деревьев, а когда они скрылись, поняла окончательно и бесповоротно - это любовь…
        Муся отдавала себе отчет, что вряд ли юноша обратил на нее внимание, что у нее нет никаких шансов, но в ее груди всегда жила вера в чудо.
        Она увидела его в столовой, потом за ужином - разумеется, он и не взглянул в ее сторону. Он был все время один и что-то писал в записную книжку.
        Даже Света заинтересовалась вновь прибывшим - они с Валей о чем-то шептались за своим столом, глядя на загадочного юношу.

«А вдруг он писатель! - с вдохновением подумала Муся. - Или математик, разгадывает теорему Ферма…» Вова Брюквин, ее прошлая школьная любовь и гений математики в толстых очках, тоже все время строчил что-то в свою записную книжку.
        Она наблюдала за ним целый день, а потом не выдержала и подошла к Катерине, когда та направлялась к источнику с кружкой. Катерина, хоть и резалась все время со своей бабушкой в шахматы, обладала удивительной способностью все и про всех знать.
        Откуда она черпала свои сведения, Муся не понимала, однако факт оставался фактом.
        - Слушай, Кать… - шепотом сказала она, хотя вокруг не было ни души - одни деревья. - Ты не в курсе, кто этот парень? Ну, черненький, в майке с Мэрилином Мэнсоном…
        - Который только вчера приехал? - деловито спросила Катерина, наливая в стакан воды из источника.
        - Да, совсем недавно…
        Казалось, Мусин вопрос будущую чемпионку мира по шахматам совсем не удивил.
        - Все им интересуются! - с осуждением шмыгнула она носом. - Как будто делать больше нечего…
        - Да я так, просто из любопытства, - пожала Муся плечами. «Интересно, а кто еще им интересуется?» - подумала она.
        - Про него еще Света с Валей спрашивали, - ответила Катерина, словно прочитав Мусины мысли. - Конечно, такой красавчик… только я считаю, противоположным полом надо интересоваться лет после двадцати-тридцати, когда все главные дела в жизни уже сделаны. Ну, институт закончить надо, на работу устроиться и все такое… Карьера должна быть на первом месте!
        В который раз Муся убедилась, что ее новая знакомая - очень неромантическая особа.
        - Так ты про него не знаешь… - пробормотала она разочарованно.
        - Нет, отчего же, знаю, - спокойно сказала Катерина, наливая себе второй стакан. - Его зовут Герман. Он студент, закончил первый курс. Будущий психолог.
        И Катерина шмыгнула носом в этот раз с уважением, потому что считала Германа человеком серьезным.
        - Как интересно… - задумчиво произнесла Муся, так и не решаясь выпить свою порцию лечебной гадости, - она держала в руках стакан и болтала его содержимым. - А что он такое пишет все время?
        - Какую-то курсовую работу. По психологии. Точнее сказать не могу…
        - Спасибо, Катя, - сказала Муся. - Я, в общем, не то чтобы этим Германом заинтересовалась, просто любопытно знать про каждого приехавшего сюда…
        - Да я понимаю! - многозначительно воскликнула Катерина и выпила третий стакан подряд. - Ох, вкуснятина…
        Муся вся перекривилась и сделала первый глоток.
        Места вокруг были необыкновенно красивые - цвели липы вокруг источника, летали бабочки, как одержимая куковала в кустах кукушка…
        - Хорошо! - заявила Муся, щурясь на солнце. «Его зовут Герман. Он милый и серьезный. А вдруг у нас получится подружиться?»
        - Да чего же хорошего-то? - неожиданно сказала Катерина, сидя на бортике и болтая ногами.
        - Ну… природа… птички поют!
        - Птички! - презрительно шмыгнула носом Катерина. - Смотрю я на тебя, Муся, и удивляюсь - какая же ты наивная. Просто не от мира сего. Природа! Да знаешь ли ты, что мы находимся в центре аномальной зоны, где в любой момент может что-то неожиданное случиться?
        - Нет! - побледнела Муся, ничего не понимая. - Когда меня сюда папа с мамой отправляли, они ничего не говорили… Какая еще аномалия здесь?
        - А такая, - заявила Катерина, очень довольная, что опять знает больше всех. - Ты вот про этот лес слышала? Никогда туда не ходи, потому что там всякие ужасы творятся. Призраки по ночам ходят, огни всякие светятся, и звуки разные слышатся… а ты говоришь - птички поют!
        - Это сказки, - справившись со своим страхом, уверенно произнесла Муся. - Вот у нас соседка в Москве была - ей тоже всякие аномальные явления мерещились. А потом ее в сумасшедший дом отправили и вылечили. Теперь ей больше ничего не мерещится!
        - Так это совсем другое! - с досадой возразила Катерина. - Что психам черт-те что может мерещиться - я про это знаю. Здесь другое дело - уже многие эти явления замечали, даже в газетах про это писали. Типа здесь пространство искривляется, и есть вход в какое-то другое измерение… Вот в прошлом году сюда целая бригада специалистов по аномальным явлениям приезжала, со специальными приборами… Что, тоже сказки?
        - Какой кошмар… - растерянно пробормотала Муся. - Кать, а как же ты согласилась сюда поехать?
        - А что? - пожала плечами Катерина. - Я не боюсь. И потом, не буду же я в этот лес ходить…
        Вдалеке, за деревьями, виднелись полуразрушенные башни старой дворянской усадьбы.
        - Видишь? - кивнула в ту сторону Катерина. - Там тоже люди раньше жили. И что? Где они теперь!
        - Ой, мамочки… - задрожала Муся. - Нет, ты меня не пугай, ты лучше скажи, что все это неправда. Газетная сенсация!
        - Хотела бы… - философски шмыгнула носом Катерина. - Сейчас же все за сенсациями гоняются - то летающую тарелку увидят, то снежного человека найдут… Но я так сказать не могу. Дело в том, что я прошлой ночью проснулась, выглянула в окно, там среди деревьев какие-то огни перемещаются. Причем разного цвета - желтые, зеленые, синие… нет, вру - синих не было. Еще красные!
        Глава 2

«Посмотрина меня!»
        После слов Катерины Муся долго не могла прийти в себя. В самом деле, как же так! Оказывается, они живут в таком опасном месте, где в любой момент их может засосать в иное измерение!
        Первым делом Муся отправилась к тете Васе.
        Та в этот момент вместе с другими поварами готовила обед в столовой и была очень занята.
        Муся зашла на кухню со служебного входа. В небольшом помещении, наполненном клубами пара и запахом жареного лука, сновало несколько женщин в белых халатах.
        - Теть Вась… - уныло пробормотала Муся, остановившись на пороге и не решаясь зайти внутрь.
        - Что, детка, проголодалась? - крикнула ей тетя, колдуя над огромной кастрюлей, в которой все бурлило и кипело. - Погоди немного, скоро обед!
        Муся вздохнула и села на ступеньках, которые вели на задний двор. Рядом возвышалась высокая поленница дров, среди травы прогуливался с мечтательным видом большой серый котище, время от времени лениво пытаясь поймать какую-нибудь птичку. Картина была настолько спокойной и идиллической, что Муся начала сомневаться в том, что они находятся в центре аномальной зоны.
        - Теть Вась! - не выдержала она, заглянув обратно на кухню. - А правда, что в лесу привидения живут?
        - Что-о?.. - опешила та и даже уронила от неожиданности половник. - Какие-такие привидения?
        - Ну, как будто бы здесь происходят всякие необъяснимые явления…
        - Чушь собачья! - воскликнула одна из поварих. - Слухи ходят, но сама я ни одного привидения не видела.
        - И то правда! - подтвердила другая. - Мало ли что люди болтают! Может, им делать нечего…
        - Да, Мусенька, - подтвердила тетя Вася. - Разве мы бы сюда поехали, если б тут всякие ужасы творились?
        Муся вдруг почувствовала неожиданное облегчение.

«И что я, в самом деле, как маленькая! - рассердилась она. - Верю всякой чепухе… Нет, больше не буду слушать эту Катьку! Какие-то огни она там видела! «Синий, желтый, голубой - выходи играть со мной…» Выдумщица она. Наверное, переутомилась от своих шахмат…»
        В это время недалеко проехал Герман на велосипеде - и Муся окончательно забыла о своих страхах. Герман был такой симпатичный, такой серьезный - совершенно особенный юноша, не похожий ни на кого из тех, кто нравился Мусе раньше.
        Словно зачарованная, смотрела она на него, пока он ехал мимо. «Как же сделать так, чтобы он обратил на меня внимание?»
        И в этот момент юноша вдруг обернулся и помахал Мусе рукой.
        Муся робко махнула ладошкой ему в ответ. Она почувствовала, что краснеет от смущения…
        Вечером в холле главного корпуса обещали провести танцы.
        Раньше на эти танцы никто не ходил, только малышня бегала под музыку в салки-догонялки, а пожилые люди требовали поставить им вальс-бостон - словом, никакого развлечения не получалось. Теперь приехало довольно много отдыхающих как раз того самого возраста, которые могли плясать всерьез.
        Муся, когда увидела объявление возле столовой, что в двадцать ноль-ноль состоится дискотека, даже задрожала от волнения. А вдруг на дискотеку придет Герман! Конечно, он обязательно придет, а что еще в этом санатории делать - тут даже мухи на лету от тоски дохнут… Он, безусловно, юноша серьезный, пишет курсовую работу, но даже самые закоренелые ботаники должны отдыхать!
        Словом, Муся убедила себя, что Герман непременно посетит эту дискотеку.
        Первым делом она побежала искать Катерину. Та в это время читала книгу по шахматам, спрятавшись в деревянной беседке на окраине санатория.
        - Катька! - влетела в беседку Муся. - Дел на сто рублей!
        - А что такое? - недовольно спросила Катерина, с трудом оторвавшись от книжки. - Я сейчас про мировой турнир между Карповым и Каспаровым читаю… Захватывает не хуже детектива! Представляешь, когда Карпов пошел пешкой с е-2 на е-4, то его противник…
        - Господи, как ты можешь про шахматы в такой момент! - застонала Муся, сцепив руки на груди. - Ты мне потом про мировой турнир расскажешь… Я же говорю - дел на сто рублей!
        - Каких еще дел?
        - Таких! Ты видела возле столовки объявление?
        - Н-нет… там только одно объявление было - что-то про дискотеку, что ли… - нахмурив брови, попыталась вспомнить будущая чемпионка мира по шахматам.
        - Я про него и говорю! - торжественно заявила Муся. Она принялась шагать по беседке взад-вперед. - Ты пойдешь на танцы? Нет, погоди, не качай головой - ты обязательно должна пойти на них… Понимаешь, мне одной как-то неудобно… Словом, я была бы тебе очень признательна, если б ты меня поддержала. Вот…
        Катерина отложила книгу подальше и пристально посмотрела на Мусю.
        - Ты думаешь увидеть Германа на этом мероприятии? - серьезно спросила она.
        В который раз Муся удивилась проницательности этой особы - вроде мысли у Катьки только о шахматах, но на самом деле она все очень точно подмечает. Не человек, а экстрасенс какой-то!
        - Ну, я не специально ради него… - смутилась Муся и забегала еще быстрее. - Он, конечно, очень симпатичный парень… Катерина, я тебя умоляю - пошли вместе!
        Катерина была не только проницательным человеком, но еще и добрым.
        - Ладно, - без всякого энтузиазма согласилась она. - Только учти - мне это неинтересно. Я, может, уже продумала план своей дальнейшей жизни - на пятнадцать лет вперед. Так вот, по этому плану всякие там дискотеки я собиралась посещать не раньше двадцати пяти лет, только после того, как реализую свои основные жизненные устремления.
        - Реализуешь чего? - с изумлением переспросила Муся и даже остановилась на месте. - Катерина, после двадцати пяти никакие танцы уже не будут нужны! Ты ж почти старухой будешь…
        - Ну, до старости еще очень далеко, - возразила ее собеседница. - Ладно, Муся, мой план - дело решенное и больше не обсуждается. Но на дискотеку я с тобой пойду, не переживай. Из чувства товарищества… Кстати, не уверена, что Герман обратит на нас с тобой внимание. Там наверняка будут девочки покруче…
        - Это кто ж такие? - нахмурилась Муся. - А, это ты про Свету с Валей…
        - Вот именно. Ладно, смелость города берет…
        Последние слова своей новой знакомой Муся восприняла как руководство к действию.
«В самом деле, - подумала она. - Чем я хуже этих девчонок? Говорят, если чувствуешь себя красавицей, то и другие будут считать тебя такой».
        Проблема заключалась в другом - Муся решительно не могла вообразить себя в роли неотразимой девушки, которая гордо и смело идет по жизни.
        Во-первых, она была робкой и нерешительной, во-вторых, она точно знала, что ничем не выделяется из толпы. Поэтому ей очень трудно было сыграть роль красавицы - мешала излишняя самокритичность…
        У Муси была в Москве задушевная подруга Оля - так вот, Оля всегда сомневалась в своих внешних данных, хотя была девчонкой что надо. Этой весной Оля чуть ли не каждый день посещала салон красоты, чтобы улучшить свою внешность (в этом салоне работала знакомая Олиной мамы), ей непременно хотелось понравиться парню по имени Никита. Никите она понравилась, и у них завязался роман… Так вот, Муся была абсолютно уверена, что и без всяких там ухищрений Оля могла покорить Никиту - симпатичная, большеглазая и непосредственная, готовая к приключениям и неожиданностям, очень смелая.
        А Муся жутко трусила, когда собиралась на дискотеку - она боялась общественных мест, боялась выйти на середину круга и почувствовать на себе внимание множества людей, но в этот раз она решила перебороть себя. Хорошо, что Катерина согласилась сопровождать ее…
        У Муси были вишневые брюки и черная майка без рукавов, со шнуровкой на груди - в общем, ничего особенного, но для дискотеки очень даже пригодилось. Эти вещи Муся засунула в чемодан тайком от мамы - та считала, что дочери еще рано привлекать внимание лиц противоположного пола, и поэтому насовала кучу каких-то дурацких вещей. Чего стоили одни только коричневые спортивные брюки с широкими штанинами, больше похожие на турецкие шаровары, чем на вещь из гардероба юной девушки!
        - Они очень теплые! - сказала мама, когда запихивала эти штаны в чемодан. - Мусенька, если по вечерам тебя будут кусать комары, то они тебя спасут!

«Не спасут, а погубят! - вздохнула Муся, заталкивая чудовищные шаровары подальше. - Если меня в них кто-нибудь увидит, то за человека перестанут считать! Эх, а у Олиной мамы более передовые взгляды, чем у моей… Оля может надеть что угодно, и ей ничего не скажут!»
        Итак, Муся на дискотеку надела вишневые легкие брюки с небольшим клешем внизу и эту майку. Следующей проблемой были волосы - детская стрижка каре никак не украшала ее, наоборот, делала очень скромной и незаметной.
        - Словно мышка! - недовольно пробормотала Муся, вертя головой перед зеркалом. Волосы у нее были неопределенно-темного оттенка, не особенно густые. Сначала она хотела накрутить себе локоны тети-Васиными щипцами, но потом решила, что это будет слишком банально.
        Она намочила волосы и гладко зачесала их назад, чтобы они плотнее прилегали к голове, концы волос при этом слегка закручивались наружу. Получилось неожиданно стильно.
        Муся даже взбодрилась, когда увидела свое отражение. Сверху, для надежности, она сбрызнула волосы лаком, чтобы они не разлетелись в разные стороны.
        Настало время для третьего этапа, заключительного. Муся привезла с собой из Москвы косметику. Сначала даже она сама не собиралась брать с собой косметичку, тем более, что никогда не красилась - стеснялась. Впрочем, иногда подводила себе губы прозрачным блеском и чуть-чуть касалась тушью ресниц…
        - Отлично! - с энтузиазмом воскликнула Муся, когда извлекла косметичку из чемодана. - Пора становиться взрослой!
        Она подвела губы и накрасила глаза, стараясь при этом, чтобы не получилось слишком вульгарно, и соблюдая меру - чуть-чуть теней, минимум румян, зато у губ более выразительный контур… От непривычки у Муся дрожали руки, поэтому пришлось раза три все переделывать. Но когда она увидела окончательный результат, то едва не запела от радости.
        На нее из зеркала смотрела юная девушка, не особенно яркая, но зато очень милая.
        - Господи, неужели это я… - ахнула Муся, прижав ладони к щекам. - Черт, надо осторожнее - а то макияж размажется…
        Без пяти восемь она зашла за Катериной - та и не думала как-то особо готовиться к дискотеке. На ней был тот же любимый розовый комбинезон, кроссовки и все та же коса, перетянутая обыкновенной резинкой.
        - Суета сует… - вздохнула Катерина, увидев Мусю. - Слушай, а ты уверена, что твой кавалер придет?
        - Ну, я ни в чем не уверена, - смутилась Муся. - И вообще, он никакой не мой…
        - Правильно, не грузись - все равно Герман старше тебя… Охота ему связываться с малышней!
        Выяснилось, что на дискотеку они пришли первые. То есть по холлу главного корпуса уже бегали какие-то детсадовцы и две толстые старушки, их бабушки, плясали
«летку-енку» под Кайли Миноуг, но никого из солидной публики не наблюдалось.
        - Вот тоска… - вздохнула Катерина. - Да я, собственно, и танцевать не умею…
        Они сели на подоконник и, болтая ногами, принялись рассказывать, как жили в Москве.
        Муся сообщила, что папа у нее бухгалтер, а мама - ото-ларин-голог.
        - Здорово! - с восторгом шмыгнула носом Катерина. - Это мой самый любимый врач! У меня же знаешь что? У меня хронический гайморит! Неизлечимый!
        Муся посочувствовала своей новой подруге. Потом Катерина стала долго и подробно рассказывать, как этот самый гайморит ей пытались вылечить - и все безуспешно…
        Муся уже начала потихоньку зевать, стараясь не открывать рот - Катерина могла обидеться, и в этот самый момент в зале возник Герман. Он вошел и скромно уселся на стуле в углу. У Муси стремительно застучало сердце - с каждым разом Герман казался ей все красивее и красивее. «Господи, я влюбилась! Я влюбилась всерьез! - подумала она со страхом и восхищением. - В первый раз со мной такое случилось!»
        Свои первые увлечения она автоматически перестала считать серьезными и достойными внимания.
        - Ну и что? - спросила Катерина, проследив за Мусиным взглядом. - Что дальше? Не думаешь же ты, что он пригласит тебя на танец?
        - Ты пессимистка, Катя, - попыталась возразить ей Муся.
        - Я не пессимистка, я реалистка! - с гордостью шмыгнула носом ее спутница.
        - И что ты предлагаешь?
        - Я ничего не предлагаю, я просто говорю о том, что мы напрасно сюда явились. Потерянное время! - Катерина была неумолима.
        Как ни странно, но Мусе не хотелось сдаваться.
        - Ничего не потерянное! - решительно сказала она. - Я… я, может, сама его приглашу…
        - Что-о? - открыла рот Катя. - Не верю. Ты сдрейфишь.
        - Спорим? Вот будет белый танец…
        В это время в зал вошли двое пожилых мужчин, один платком вытирал лысину, другой держался за свою поясницу, словно его одолел радикулит.
        - Белый танец! - объявил скучающий ди-джей, который сидел за микшерским пультом и то и дело поглядывал на часы, словно ему не терпелось, когда же это занудство кончится. - Дамы приглашают кавалеров!
        - Ну?.. - пихнула Катерина свою соседку в бок.
        Муся тихо сползла с подоконника и принялась осторожно пробираться через толпу малышни в противоположный угол, стараясь не глядеть в глаза Герману. Потому что… потому что он заметил ее и с улыбкой смотрел на нее, словно ждал чего-то.

«Мамочки! Страшно-то как! - лихорадочно думала Муся. - Вот уж не думала, что это окажется так сложно…»
        - Ой, извините! - вдруг кто-то толкнул ее.
        - Простите! - толкнули ее с другой стороны.
        Муся замерла на месте, пытаясь сохранить равновесие - с боков ее обогнали две толстые старушки. Побросав своих внуков, они ринулись к вновь вошедшим мужчинам.
        - Можно вас? - пропищала одна старушка.
        - Разрешите пригласить… - засуетилась другая. И они буквально сдернули со стульев своих кавалеров. Двум пожилым мужчинам ничего не оставалось, как подчиниться им.
        Пары стали танцевать вальс, заняв центр зала.
        Муся тихонько отползла обратно. Лысина у одного старичка заблестела еще сильнее, а другой продолжал одной рукой держаться за свою поясницу.
        - Полный облом! - прошептала Катерина, когда Муся опять заняла свое место рядом с ней на подоконнике. - Я удивляюсь, как тебя не растоптали…
        - А еще требуют, чтобы им место в транспорте уступали! - возмутилась Муся. - Ладно, дождемся следующего белого танца…
        Но далее события начали развиваться по непредсказуемому плану.
        В зал энергичной походкой вплыли две подруги - Света и Валя. Они встали в раскованных позах возле двери и оценивающе оглядели зал.
        - Вот это да! - Катерина уважительно шмыгнула носом. - Нехилый прикид, а?
        Девушки и в самом деле выглядели замечательно. Можно даже сказать, что они затмили всех, кто был в этом помещении.
        Валя была в стильном джинсовом костюме, расшитом японскими иероглифами, в высоченных сабо на пробковой подошве, и - хит сезона - на голове у нее была большая синяя кепка а-ля Гаврош. Света не думала отставать - платье в огромных розах, босоножки со шнуровкой до колен, светлые волосы собраны на макушке в два задорных хвостика, которые торчали вертикально - видимо, она для большего эффекта вылила на голову пузырек специального геля. Чем-то она даже напоминала певицу Пинк…
        Но это было не главное. Девушки очень щедро украсили себя специальной светящейся косметикой - переливающиеся бриллиантовым блеском губы, блестящие румяна, ослепительные жемчужные тени для век… Муся даже зажмурилась.
        - Ну, что? - с оживлением спросила Катерина. - Что я тебе говорила? Все равно нам Светку с Валькой не переплюнуть…
        - А я и не собираюсь кого-то переплевывать, - с достоинством возразила Муся, хотя внутри ее все защемило от безнадежности. - Послушай, всегда же найдутся девушки, которые будут выглядеть лучше нас.
        - А я тебе заявляю, что хуже нас в этом зале никого нет, - с удовлетворением шмыгнула носом Катерина, видимо, она не страдала от комплексов. - Обрати внимание на своего Германа - он чуть со стула не упал, когда они вошли…
        Герман действительно не отрывал глаз от двух модниц.
        - Если бы сюда сейчас влетели два попугая, то на них тоже бы все таращились! - с ожесточением сказала Муся. - Я все равно приглашу его на танец…
        Заиграла зажигательная мелодия, и пожилые пары побрели к стульям, недовольно бурча в сторону ди-джея, что он не музыку поставил, а полное безобразие. Центр зала освободился.
        - Молодежь! Включайся! - заорал ди-джей в микрофон - появление Светы и Вали очень взбодрило его. Появилась еще небольшая группа подростков, и все задергались под музыку.
        Света и Валя продолжали стоять в углу и о чем-то шептаться. При этом они явно поглядывали на Германа.
        - Могу предсказать дальнейшее развитие событий, - прошептала Катерина. - Сейчас они его будут окучивать.
        - Как это - окучивать? - переспросила Муся растерянно.
        - А вот увидишь…
        Валя хихикнула, натягивая на лоб свою большую кепку, а Света решительным шагом направилась к Герману. Она остановилась перед ним и о чем-то спросила. Герман вдруг покраснел и поднялся ей навстречу.
        - Ну что, поняла теперь? - печально шмыгнула носом Катерина.
        - Еще не вечер…. - Муся старалась держаться, но на сердце у нее лег камень. Вот как оно бывает с этой первой любовью!
        В зал вошел немолодой мужчина с седыми волосами до плеч и презрительно оглядел всех.
        - Делать людям нечего! - громко сказал он, сморщив нос. - Балбесы великовозрастные…
        Он подошел к столику ди-джея и стал отчитывать его. Несмотря на громкую музыку, Катерина с Мусей слышали весь разговор.
        - Милейший! - ехидно сказал седой мужчина. - Не могли бы вы… э-э… сделать эти вопли Видоплясова потише?
        - Это не «Вопли Видоплясова», это «Дискотека Авария»! - растерянно ответил ди-джей.
        - Один хрен… - грубо ответил мужчина. - Ваша шарманка мешает людям отдыхать! Я не понимаю, почему приличная публика должна страдать из-за кучки малолеток…
        - Но дискотека входит в культурную программу санатория, это не я ее выдумал…
        Они стали спорить.
        - Кто это? - спросила Муся.
        - Иван Иванович Карабурденко, - ответила Катерина. - Я про него, в общем-то, ничего не знаю пока, зато известно, что он очень вредный. В столовой он сидит за соседним столиком и недавно сказал мне, что розовый цвет делает меня похожей на поросенка. Бабушка возмутилась, а он в ответ сказал, что у нее нет вкуса, раз ее внучка так одета… Словом, немного поскандалили. Вообще, он со всеми скандалит - с горничными, что они плохо убирают его номер, с врачами, что неправильно его лечат, вот - громкая музыка ему не понравилась…
        - Наверное, какой-нибудь начальник… - пробормотала Муся, не отрывая глаз от танцующей парочки. Скандалист Карабурденко произнес еще несколько едких замечаний по поводу присутствующих и ретировался с видом победителя - определенно, ему доставляло удовольствие со всеми ругаться.
        Ди-джей облегченно вздохнул после его ухода и поставил какую-то медленную мелодию, объявив опять белый танец. Дамы, соответственно, должны приглашать кавалеров.
        - Ну? - спросила Катерина, впрочем, без особой надежды. Герман в это время опять уже сидел на своем стуле, а Света шепталась с Валей в отдалении, продолжая оглядываться назад. - Сейчас она опять к нему подкатит…
        Муся встала и на негнущихся ногах пошла через весь зал. У нее было такое ощущение, будто она с головой ныряет в ледяную прорубь, не зная, удастся ли ей вынырнуть потом.
        Холл главного корпуса был довольно просторный, поэтому, пока Муся шла, она успела заметить краем глаза кое-что интересное.
        Потому что Герман, увидев Мусино движение в его сторону, вдруг улыбнулся краешком губ и даже как будто привстал ей навстречу…
        Окрыленная этим, Муся не заметила другого - Света тоже обнаружила, что невысокая худенькая девочка с зачесанными назад волосами двигается в сторону Германа. Если бы Муся прислушалась к разговору Светы и Вали, то она бы услышала следующее:
        - Какая наглость! - прошипела Света. - Кажется, эта прилизанная пигалица собирается пригласить моего кавалера…
        - Удивительная наглость! - возмутилась и Валя, которая во всем следовала подруге. - Неужели ты это оставишь без внимания?
        - Ну уж нет!
        Света встала и быстрой походкой, слегка покачиваясь на каблуках, пошла наперерез Мусе.
        Та была уже совсем близко от Германа. Когда до него осталось всего три шага, она от страха даже закрыла глаза, продолжая двигаться по инерции. Играла нежная, трогательная мелодия - кажется, Роберт Майлз, и Муся уже чувствовала, что преодолевает сопротивление ледяной воды, в которую она, казалось, была погружена, что где-то вверху уже светит солнце и можно вдохнуть в легкие воздух…
        - Можно вас… - пробормотала она, чуть-чуть приоткрыв глаза, и не успела договорить заготовленной фразы.
        В зале было довольно темно, если не считать непрерывно мигающих огней, поэтому что творится внизу, у пола, Муся не замечала. А внизу Света, которая оказалась рядом, отставила чуть в сторону свою ногу на высокой платформе.
        - Ой! - сказала Муся и упала на руки какому-то мальчишке, сидевшему недалеко от Германа.
        - Можно, - великодушно сказал ее спаситель, помогая Мусе принять вертикальное положение. - Не ушиблась?
        - Нет! - сказала Муся, кляня свою нерасторопность и вредность некоторых девушек - Света уже опять стащила Германа со стула, и тот танцевал с ней, продолжая удивленно оглядываться на Мусю. Наверное, он так ничего и не понял.
        - Только я не очень хорошо танцую… - сказал мальчишка, немного смущаясь.
        Муся уже пришла в себя и как следует разглядела своего кавалера. Во-первых, роста он был невысокого, телосложения довольно хилого, лицо какое-то нерусское, словно в фильмах про Джеки Чана… словом, он был совсем не похож на Германа. Муся хотела сразу отойти от своего нового знакомого, но природная деликатность помешала ей.
«Раз уж получилось так, что ты его пригласила, то и танцуй!» - строго сказала она себе.
        - Ты кто? - спросила она, покачиваясь в танце. - Узбек? Китаец? Нет, ты не думай, я ничего против…
        - Кореец, - сказал ее кавалер, пытаясь повторить ее движения. - Я же сказал, я не очень… Меня Маратом зовут. Марат Ли. Я с дедушкой сюда приехал.
        - Из Кореи? - удивилась Муся. - Кстати, меня Мусей зовут…
        - Очень приятно… Нет, из Москвы. Это дедушка когда-то жил в Корее, лет пятьдесят назад.
        - Как интересно… - пробормотала Муся. - А я думала, ты узбек…
        - Это из-за тюбетейки? Нет, я ее просто так ношу. Нравится. И у дедушки тоже тюбетейка.
        - А-а…
        Оттого, что Муся переживала из-за своего позора, а Марат смущался, танец у них не совсем получался. Откровенно говоря, плясали они кое-как, коряво и непластично.
        Света, положив руки на плечи Германа, обернулась и окинула презрительным взглядом новую парочку. Потом она посмотрела на Валю, которая плясала неподалеку с каким-то лохматым рыжим парнем в армейских ботинках, и кивнула в сторону Муси и Марата.
        Валя ответила ей многозначительным кивком и захихикала. Света тоже захихикала… Все это было очень неприятно.
        - Ты чего? - Муся услышала, как Герман спросил у Светы.
        - Ой, я не могу… ты только посмотри на эту каракатицу, которая с каким-то самураем танцует… Умереть, не встать!
        - По-моему, ничего смешного… - пожал плечами Герман. Хорошо, что он так сказал… Муся вдруг почувствовала некоторое облегчение - значит, Светка не слишком сильно вскружила ему голову. Может быть, даже она ему вовсе не нравится, и он только из вежливости танцует с ней…
        Когда музыка закончилась, Муся быстро перебежала к Катерине, которая с огромным любопытством наблюдала за разыгравшейся перед ней сценой.
        - Видела? - с возбуждением спросила Муся.
        - Ага… жуть! - с сочувствием шмыгнула та. - Она тебе подножку подставила.
        - Самым натуральным образом подставила! - согласилась Муся, приглаживая обеими руками растрепавшиеся волосы. - Только не придерешься…
        - Да… Она тебе явно дала понять, что ты ей мешаешь.
        - Я не сдамся! - рассердилась Муся. - Всю жизнь я искала компромиссные решения, уступала кому ни попадя дорогу, старалась лишний раз не конфликтовать… все, надоело! Я этой Светке спуска не дам… Она что, думает, что Герман ее личная собственность?
        - Уважаю, Муся! - одобрительно отозвалась Катерина. - Только почему этот Герман позволяет ей так себя вести? Значит, он к ней неравнодушен…
        - Очень даже равнодушен! - рассердилась Муся. - Мне кажется, что он просто очень вежливый…
        Катерина посмотрела на Мусю с любопытством:
        - Есть и более вежливые люди… например, Марат.
        - Как, ты тоже его знаешь?
        - Да, он хороший парень, и дедушка у него замечательный… Я видела их у Медвежьего источника. Мне вот, например, кажется, что если б Марат тебя не подхватил, ты бы здорово шлепнулась…
        Муся не могла не согласиться со своей подругой, что помощь Марата пришлась очень кстати.
        Они просидели на подоконнике до самой ночи, пока сонный ди-джей не объявил, что концерт окончен. Молодежь засвистела неодобрительно, но тут опять появился Карабурденко с явным намерением затеять новый скандал. Все посмотрели на него и стали молча расходиться.
        Первыми ушли Света с Валей, причем Света, проходя мимо Карабурденко, посмотрела на него с такой ненавистью, будто тот у нее миллион украл. «Наверное, еще хотела с Германом поплясать…» - подумала Муся.
        Катерина пожелала ей спокойной ночи и отправилась восвояси.
        Небольшой деревянный домик, в котором жили Муся с тетей Васей, находился на другом конце санатория, у ограды.
        На аллеях еще светили фонари, но их оранжевый свет скрадывала густая листва. По дороге бежали темные тени от облаков…
        - Муся! - кто-то позвал ее сзади.
        Она вздрогнула, но потом облегченно вздохнула, увидев, что ее догоняет Марат.
        - Муся, стой! - сказал он. - Я тебя провожу…
        Они пошли рядом.
        - Давно сюда приехал? - спросила Муся своего спутника.
        - Вчера вечером. У дедушки гастрит, и ему обещали, что Медвежий источник ему поможет…
        - Мне не помогает… - вздохнула Муся. - Такая гадость эта вода… ты пробовал?
        - Пробовал, - кивнул Марат. - Немного непривычный вкус. Я бы даже сказал - пикантный… как у французского сыра.
        - Ой, не говори! - засмеялась Муся.
        Они шли и болтали о всякой чепухе. С Маратом Муся чувствовала себя свободно и спокойно - он не был кавалером. Он был… он был просто как друг.
        - Тебе сколько?
        - Четырнадцать.
        - А мне только зимой будет, - призналась Муся. Марату она не стала говорить, что он показался ей моложе этого возраста - такой он был худенький и невысокий. Совсем как Муся…
        - Я думал, ты моложе… - улыбнулся Марат. - Ой, извини, я не хотел тебя обидеть!
        - Да ладно…
        Оказывается, они и думали одинаково!
        Он ее довел до самого дома, простился у крыльца.
        Тетя Вася уже готовилась ко сну - ходила в пестрой ночной рубашке, расшитой кружевами, и зевала. Она очень напоминала тех кукол с широкими юбками, которых сажают на чайник, чтобы он не остыл.
        - Кавалеры тебя провожают… - пробормотала тетя Вася с сонным видом. - Я в окно видела. Ты очень поздно!
        - Дискотека только что закончилась, - ответила Муся. - Только это не кавалер. Это Марат.
        - Какой-такой Марат? - пробубнила тетя Вася, бухнулась на свою кровать, укрылась одеялам и через секунду стала тихонько посвистывать носом.
        - Спокойной ночи, теть Вась… - грустно ответила Муся, умылась и тоже легла спать. Из головы у нее не выходил Герман.
        Как же так - он почти обратил внимание на Мусю! Если бы не Светкины интриги… Ах, до чего вредная особа - подставила самую настоящую подножку!
        Муся долго не могла уснуть, все лежала, открыв глаза, и думала о Германе. Он необыкновенный юноша, и глаза у него такие удивительные - большие, серые, как будто два горных озера… Муся сроду не видала никаких горных озер, но ей представлялось, что они выглядят именно так.
        Тетя Вася перевернулась на другой бок, свист постепенно перешел в шипение, а затем в рычание.
        - Теть Вась! - недовольно крикнула Муся.
        Тетка не отозвалась - она спала очень крепко, просто опять повернулась на спину. Рычание переросло в гудение турбины.
        - Теть Вась! - Муся кинула в свою соседку тапочкой.
        Ноль внимания.
        - Да что ж это за наказание… - застонала Муся и села у окна, не в силах сомкнуть глаз. Сегодняшний вечер не шел из головы, мысли были только о Германе…
        За окном медленно покачивались черные деревья, над ними плыла полная луна, бросая на землю тусклый безжизненный свет. Над лесом пролетела какая-то птица.

«Наверное, сова, - подумала Муся. - Все остальные птицы сейчас уже просто спят. Интересно было бы приручить сову - может, они на самом деле такие умные, как в книжке про Гарри Поттера?»
        И вдруг откуда-то издалека, из леса, раздался какой-то леденящий душу крик. Долгий и странный… Он точно не мог принадлежать живому существу!
        Муся вся с ног до головы покрылась мурашками, ей стало так страшно, что даже сердце стало биться тише, как будто боялось выдать себя.

«Может быть, мне показалось?» - мелькнула мысль.
        Но крик повторился снова - долгий и зловещий. Муся никогда еще не слышала таких звуков!
        Это была не сова - Муся знала, что совы ухают. Призраки полезли из аномальной зоны?..
        - Теть Вась! - как сумасшедшая заорала Муся и стала трясти свою тетку что было сил.
        - А?.. Что?.. - пробормотала та, не выпуская из рук подушку. - Муся… почему… почему не спишь?..
        - Там кто-то кричит, - с отчаянием произнесла Муся. - В лесу кричит. Нечеловеческим голосом!
        - Ну правильно… - пробормотала тетя. - В лесу людей нет. Там кто? Звери, птицы… еще кто? Насекомые там всякие… - теткин голос становился все тише. - Зайчики, белочки… хрррррр!
        Муся чуть не заплакала от огорчения и принялась трясти тетку с новыми силами.
        - Это не белочки! - крикнула она. - И не зайчики… Это кто-то страшный!
        Тетка попыталась с головой укрыться одеялом, но Муся стала вырывать его у нее.
        - Муся! - пробормотала тетя Вася несчастным голосом, изо всех сил борясь с дремотой. - Я очень устала… Это… это знаешь кто кричит, я вспомнила! Это выхухоль…
        Муся от неожиданности даже выпустила одеяло.
        - Какая еще выхухоль? Выхухоль - это маленькая мышка с длинным хвостиком, у нее не может быть такого голоса…
        - Ну, не выхухоль, а выпь… я оговорилась - это выпь на болоте, у выпи именно такой голос. Ну не соловей она… что ж теперь!
        И тетя Вася захрапела с утроенной силой.
        Глава 3
        Дворянское гнездо

«Выпь… - подумала Муся, когда проснулась ранним утром. От страхов не осталось и следа. - Это такая птица на болоте. Точно! Я же читала про нее - то ли у Бианки, то ли у Сеттона-Томпсона… ну, в общем, у какого-то писателя, который о природе писал! Что у выпи очень неприятный, зловещий голос… Господи, ну какая же я трусиха!»
        Перед завтраком она, как всегда, отправилась к источнику.
        Светило яркое солнце, журчала вода, вытекая из желобка в скале, прохладный утренний ветер ерошил волосы.
        - Герман… - пробормотала Муся, шагая по дороге. - Если я его сейчас встречу, то он заговорит со мной. Нет, если я его сейчас встречу, то он вечером назначит мне свидание. Нет! Если я… то он…
        Она загадывала и загадывала всякие невероятные вещи про Германа, но когда свернула из-за кустов на площадку, где располагался источник, то никакого Германа там не обнаружила.
        Вместо предмета ее мечтаний в складном кресле сидел старичок в тюбетейке и читал газету. Муся сразу поняла, что перед ней дедушка Марата. Он был похож на какого-нибудь мудрого гуру, который учит всяким тайнам молодых монахов в Шаолине…
        - Здравствуйте! - сказала Муся приветливо и подставила свой стаканчик под струю воды.
        - Здравствуйте, - кивнул в ответ старичок, оторвавшись от газеты. - А вы, барышня, наверное, и есть та самая Муся? Марат мне о вас рассказывал…
        Мусе показалось, что старичок неприметно улыбается в свою седую остроконечную бородку.
        - Да, - ответила она просто. - А где Марат?
        - Где-то здесь… Сейчас появится. Гуляет с Фимкой.

«С какой-такой Фимкой? - озадачилась Муся. - С сестрой, может быть? Но он вчера не рассказывал о том, что у него есть сестра… Или это какая-то новая приезжая, по имени Фима, о которой я ничего не знаю? Хорошо бы, если б она оказалась моего возраста, мы бы тогда с ней…» И Муся мечтательно вздохнула, насколько веселее ей бы жилось здесь, если б рядом была настоящая подруга. Катерина, конечно, девчонка ничего, но уж очень она погружена в свои шахматы…
        В это время из-за поворота появилось странное существо. Сначала Муся подумала, что это маленький медвежонок шоколадно-бежевого цвета с круглыми ушами. Потом - что это разновидность лисы… или еще какой-нибудь гибрид! Потом Мусе показалось, что это самый настоящий Чебурашка. «Но разве чебурашки существуют в природе?» - растерялась она.
        - Фимка, привет! - свистнул старичок в кресле. - А где Марат?
        Существо остановилось и тявкнуло куда-то в направлении назад.

«Так это собака!» - озарило Мусю.
        Через мгновение за ней появился ее вчерашний знакомый, с которым ей пришлось танцевать на дискотеке вместо Германа.
        - А, Муся! - обрадовался Марат. - Дедушка, это Муся…
        - А мы уже познакомились, - сказал дедушка. - Ой, простите мою невежливость, забыл представиться - Ким Кимович…
        Муся с Маратом сели на мраморный бортик возле источника.
        - Какая интересная собака! - сказала Муся, когда Фимка улеглась у их ног. - Что это за порода?
        - Очень редкая порода, - с уважением к Фимке ответил Марат. - Дедушка говорит, что это последний оставшийся в мире экземпляр фим-скай-шнауцера… Ее потому и Фимкой зовут.
        - Да-а… - восхитилась Муся. - Никогда не слышала про такую породу. Наверное, невероятная редкость. Какие-нибудь любители за вашу Фимку не одну тысячу баксов бы отдали…
        - Я думаю, что Фимка стоит гораздо дороже, - серьезно сказал Марат. - Но мы бы ее не отдали и за миллион. Привязались очень…
        - Ее можно погладить? - спросила Муся, садясь перед диковинной чебурашкой на корточки.
        - Без проблем!
        У Фимки были темно-карие глаза, похожие на переспелые вишни, и черный влажный нос. Она довольно спокойно отнеслась к тому, что Муся провела у нее ладонью между ушей.
        - Какая она мохнатая! - восхитилась Муся. - Ой, она как плюшевая игрушка - ужасно хочется ее немножко помучить…
        Она взъерошила шерсть у Фимки, осторожно примяла ладонями уши, потом схватила ее за передние лапы, пытаясь изобразить что-то вроде «ладушек»… Фимка мужественно терпела все.
        - Это безобразие! - вдруг услышали они рядом.
        К источнику подошел Карабурденко с изящным кувшинчиком, из которого он пил целебную воду, и теперь с ненавистью глядел на Фимку.
        - Это форменное издевательство! - продолжил он. - Развели тут, понимаешь, антисанитарию… Почему без намордника?
        - Марат, надень на Фимку намордник, - спокойно сказал дедушка Ким Кимович из своего кресла.
        Марат достал из кармана джинсов намордник с поводком и нацепил их на Фимку.
        Фимка в наморднике выглядела очень забавно - это было все равно, как если бы его надели на котенка - до того Фимка была безобидна.
        Карабурденко, хмыкнув что-то неопределенное, налил воду в свой кувшинчик и с достоинством удалился. Едва он исчез за кустами, как Марат быстро освободил Фимку от пут.
        - Вот гад! - с раздражением произнесла Муся вслед Карабурденко. - Ко всем привязывается.
        Но Марат был не согласен.
        - Люди разные бывают, - спокойно пояснил он. - Кто знает, почему он так недоволен жизнью? Может быть, к нему надо отнестись с сочувствием, а не осуждать его…
        - Ну, ты скажешь… - возмутилась Муся, в то же время чувствуя, что философия Марата очень близка ей - она сама иногда рассуждала именно так. - Ты прямо как Лев Толстой… непротивление злу насилием!
        Фимка уткнулась мордой в ладони к Мусе, всем своим видом показывая, что у вредного Карабурденко не получилось вывести ее из обычного благодушного состояния.
        - Дедушка, что пишут? - крикнул Марат.
        Дедушка зашуршал газетой, и Муся увидела ее название - «Ямские новости». «Местная пресса», - догадалась она.
        - Пишут, что Габун Сарданапалов скупает земли в округе. Хочет строить лесоперерабатывающий комбинат. Но не все согласны с его решением. Жители Ямской области упорно сопротивляются…
        - Габун Сарданапалов? - удивленно переспросила Муся. - Какое странное имя - никогда таких не слышала.
        Дедушка Марата усмехнулся в свою бородку:
        - Я тоже не слышал, однако ж он существует… А вот дальше пишут, что Габун Сарданапалов происходит из древнего ассирийского рода. Он считает себя ассирийцем.
        - Ассирийцем? - удивился и Марат. - Дед, а по-моему, все ассирийцы давным-давно умерли. Мусь, помнишь, это что-то из древней истории… Ну, словом, это было несколько десятков тысяч лет назад - ассирийцы всякие, шумеры, фараоны в Египте…
        - Значит, не все умерли, - спокойно ответил Ким Кимович. - Кое-кто остался и теперь желает в Ямской области построить лесоперерабатывающий комбинат.
        - Лесоперерабатывающий… - задумчиво пробормотала Муся, пытаясь представить, какая польза была бы от этого комбината. - Это что ж такое? Это значит, они будут лес вокруг рубить, бревна… как это? Ах, да - тесать… спички делать… Я не понимаю, зачем нужны спички, когда уже давно изобрели зажигалки? Уж лучше бы этот Сарданапалов ехал бы к себе в Ассирию, к древним предкам, и там свои комбинаты строил!
        - Да, леса здесь удивительные… - вздохнул Ким Кимович. - Не хуже, чем в тайге. Было бы жалко, если б их вырубили.
        В это время из кустов вылезла Катерина.
        - Здрасте всем! - деловито произнесла она, направляясь к источнику. - Ой, а это что за собачка?..
        Катерина тоже не устояла перед Фимкой - она села перед ней на корточки и принялась гладить ее.
        - Давайте прогуляемся, - предложила Муся. - А то как-то скучно на одном месте…
        - Отличная идея! - обрадовался Марат. - Я даже могу предложить вам хороший маршрут. Здесь есть одно место, которое я еще не разведал…
        - Ну, не знаю… - нахмурилась Катерина. - Стоит ли тратить время на всякие достопримечательности. - Но потом любопытство в ней пересилило. - А куда бы ты пошел?
        Марат рукой указал направление:
        - Туда!
        Там, за деревьями, возвышались полуразрушенные кирпичные башни.
        Муся ощутила вдруг неуверенность.
        - Туда? - с сомнением повторила она. - К старой дворянской усадьбе? Но ходят же всякие слухи…
        - Ты боишься? - удивился Марат, поправив на голове тюбетейку.
        - Да, она у нас очень пугливая девушка, - подтвердила Катерина. - Хотя, в общем, смотреть там нечего - одни разбитые кирпичи, на графских развалинах этих, но в обществе муссируются слухи, что там спрятан клад.
        Мусе очень не хотелось, чтобы ее считали трусихой.
        - Клад? - с неестественным любопытством воскликнула она. - О, было бы здорово, если б мы его нашли!
        - Сходите, - сказал Ким Кимович. - Ребята вы взрослые, авось не заблудитесь…
        - Фимка, за мной! - крикнул Марат, направляясь к тропинке, которая вела в сторону усадьбы. Катерина деловито затопала за ним вслед. Мусе тоже ничего не оставалось, как пойти за своими друзьями.
        В общем, не так уж она и боялась, просто ночные крики за окном оставили неприятный осадок в ее душе. «Не хотела бы я эту выпь увидеть… - подумала Муся. - Какая она? Кажется, на цаплю похожа… И голос, действительно, совсем не соловьиный!»
        - А там что, действительно граф жил? - спросил Марат с любопытством.
        - Да, - шмыгнула Катерина деловито. - Это я не для красного словца сказала. Граф Балясин со своей семьей - жена, три дочки и сын. Который наследник…
        Муся в который раз удивилась Катерининой осведомленности.
        - Откуда ты все знаешь? - воскликнула она.
        - Да, - поддержал Марат Мусю, тоже с уважением поглядывая на Катерину. - Откуда информация?
        - Бабушка рассказала, - скромно сообщила та. - Мне все обо всем бабушка рассказывает, потому что она - старинная знакомая Марь Иванны. А Марь Иванна - главный врач в санатории. А она уж обязана все и про всех знать… и про историю этого края тоже.
        - Да-а… Кто владеет информацией, тот владеет миром! - философски заключил Марат.
        Минут через десять, плутая по извилистой тропинке, они оказались у бывшей дворянской усадьбы. Муся с тревогой оглянулась назад - место это было заброшенное, безлюдное, рядом высокой стеной стоял темный лес, который вдруг показался не особенно приветливым, несмотря на то, что высоко в небе светило яркое солнце.
        Впрочем, теперь издалека виднелся санаторий - так что заблудиться при всем желании было невозможно.
        Фимка тявкнула и, высоко подбрасывая задние лапы, помчалась вперед.
        - Наверное, мышь почувствовала, - заметил Марат. - Или зайца… Дедушка говорит, что у Фимки очень силен охотничий инстинкт.
        - Зайца! - презрительно шмыгнула Катерина. - Это так банально… А вдруг там кабан? Или медведь?
        - Слушайте, вы! - рассердилась Муся, с большим неудовольствием слушая их диалог. - Хватит меня пугать! Между прочим, медведь - очень опасное животное. Особенно, если это медведица с медвежатами…
        Марат с удивлением оглянулся:
        - Нет, это точно не медведь! Медведя бы Фимка испугалась…
        Между тем вдалеке на узкой тропинке мелькнул силуэт велосипедиста.
        - Кто это там? - Катерина, сощурившись, прикрыла глаза от солнца ладонью, вгляделась вперед. - А, это Герман… Тоже, наверное, заинтересовался графскими развалинами.
        Муся споткнулась и чуть не упала в траву.
        - Эй, ты чего? - подал ей руку Марат. - Осторожнее, мы не в городе, здесь одни кочки…
        - Мерси… - пробормотала Муся. Сердце у нее так и колотилась в груди. «Он здесь! - обрадовалась она. - Мы все-таки встретились! Значит, он вечером заговорит со мной… нет, он вечером назначит мне свидание!»
        Герман на большой скорости проехал мимо них, вскочил на огромный валун прямо на велосипеде, спрыгнул, совершил какой-то сложный пируэт и исчез среди деревьев, словно бы и не заметив стоящую невдалеке троицу с открытыми ртами.
        - Вот это да! - с восхищением воскликнула Катерина, даже забыв шмыгнуть носом по своему обыкновению. - Настоящий профессионал. Это у него горный велосипед?
        - Хороший велосипедик, ничего не скажешь, - присвистнул Марат. - Несколько десятков скоростей… Это как, маунт-байк называется?
        - По-моему, велотриал… - вспомнила Катерина. - Есть еще мототриал - это когда на мотоцикле всякие пируэты выделывают…
        Муся ничего не сказала, она только покачала головой восторженно - Герман показался ей настоящим героем.
        - Ладно, вперед, чего стоим! - позвал Марат.
        Графские развалины представляли собой нагромождение больших камней, кучи битого кирпича и старые стены без крыши, из которых торчала какая-то труха. Впрочем, можно было угадать, где раньше находились окна и двери, расположение комнат и лестниц…
        - Да, была когда-то жизнь… - печально вздохнула Муся, оглядывая открывшуюся перед ней картину. - Катерина, а что с ними стало?
        - С кем? - переспросила та, залезая с пыхтением в бывший оконный проем.
        - Ну, с этим графом… со всем семейством Балясиных?..
        - Известно, что… - сказала Катерина, спрыгивая во внутреннюю часть дома. - Умерли все.
        - Как? - удивился Марат, разглядывая какие-то обломки, бывшие когда-то, вероятно, перилами от лестницы. - Прямо так взяли и все умерли? Как от эпидемии?
        - Ну, не все и не сразу… Помните, в начале прошлого века была революция, когда всех аристократов поубивали, а к власти пришли эти… большевики?
        - Конечно… - ответил Марат. - Мы в курсе. Что мы, историю не знаем? Значит, Балясиных тоже убили?
        - Господи, как же жалко их всех! - с отчаянием воскликнула Муся - ей всегда всех было жаль. - Дурацкая история… и ведь уже не переделаешь!
        - Так вот, - продолжила Катерина, не обращая внимания на Мусины причитания. - Дело было так - к власти пришли большевики. То есть это были обычные крестьяне из соседней деревни (ее, кстати, тоже уже давно нет). Они отняли у Балясиных все - дом там, деньги, лошадей… ну, в общем, все. Старый князь от горя тут же умер. Я думаю, что-то вроде инфаркта с ним случилось… А три дочки в пруду утопились. С горя тоже.
        - Сразу три? - присвистнул Марат. - М-да… Разве здесь еще пруд есть?
        - Нет, пруда тоже уже нет - от него болото осталось… во-он в той стороне, - Катерина перешла на шепот. - А с той поры пошли всякие слухи…
        - Привидения стали являться? - сразу догадался Марат.
        - Да, - многозначительно шмыгнула носом Катерина. - Привидения… А по науке - аномальные явления. Ведь именно тут оно… другое измерение.
        - Пошли отсюда, - уныло сказала Муся. - Вон Фимке тут тоже не нравится…
        Фимка деловито обнюхивала все подряд, впрочем, не выказывая никаких признаков неудовольствия.
        - Да, не повезло Балясиным… О, смотрите, тут камин стоял! - на Марата эта история не произвела особого впечатления. - А что про клад говорят?
        - Говорят, что фамильных драгоценностей так большевики и не нашли. Искали-искали - и не нашли. В общем, тайна, покрытая мраком… Может быть, драгоценности до сих пор здесь где-то под кирпичами лежат.
        Мусе было не по себе, но ее очень успокаивало сознание того, что где-то рядом ездит на своем велосипеде Герман. Она была уверена - случись что, он бы немедленно пришел на помощь.
        - Погодите! - вдруг воскликнула она. - Старый граф, три дочки… а ведь был еще сын! Ну, который наследник…
        - Точно! - оживился и Марат. - А что с сыном-то случилось? Тоже утопился?
        - О, тут в легенде здешних мест произошел сбой! - шмыгнула Катерина. - Что сталось с молодым графом - вторая тайна, тоже покрытая мраком. Он исчез. Да, прямо-таки взял и исчез.
        - Наверное, за границу перебежал, - предположила Муся, которая любила, чтобы у всякой истории был хороший конец. - И прожил там до конца дней своих. Женился на какой-нибудь русской княгине, которой тоже удалось от большевиков удрать, гулял с ней по Парижу, на Эйфелеву башню любовался…
        - Или сменил фамилию, пролетарием прикинулся, - выдвинул свою версию Марат. - Остался на родине. Жил себе где-нибудь в другом городе, и никто так и не узнал, что он бывший граф…
        - Все может быть, - вздохнула Катерина.
        - А клад? - напомнил Марат, с интересом оглядывая развалины.
        - Клад старый граф охраняет и три его дочки, - деловито напомнила всезнайка. - Ну что, будем искать?
        - Будем! - радостно согласился Марат, который очень любил всякие тайны и приключения. - Помните, как в книжке про Тома Сойера…
        - Может, не надо? - робко предложила Муся. - Призракам не понравится…
        - А мы их не боимся!!! - в один голос крикнули Марат и Катерина - так, что гулкое эхо прокатилось по старым развалинам.
        Мусе ничего не оставалось, как подчиниться им. Битых два часа они рыскали по бывшим владениям графа Балясина, перевернули каждый кирпичик. Фимка тоже бегала по кругу, обнюхивала все и даже пыталась несколько раз копать лапами. Но ничего интересного она не обнаружила, только пакет из-под йогурта, чьи-то рукавицы огромного размера и разломанный магнитофон «Юность». Видимо, до трех друзей тут еще успело побывать несколько поколений таких же следопытов.
        - Да нет тут ничего! - с досадой воскликнула Муся, которая от усталости и долгого пребывания на солнцепеке уже перестала бояться призраков. - Хватит ерундой маяться, пошли!
        - М-да… - согласился Марат, который был весь с ног до головы в пыли. - Наверное, молодой Балясин и увез фамильные драгоценности.
        - Вполне возможно, - согласилась Катерина и чихнула несколько раз подряд. Ее розовый комбинезон превратился в серый. - Патовая ситуация… когда ни нашим, ни вашим.
        Фимка в это время затявкала в бывший камин.
        - Брось, Фимка, не надрывайся! - отсоветовал ей Марат. - Пошли домой…
        Муся не могла ни о чем думать, кроме как о Германе. Она умылась, сходила в столовую, где вяло проглотила несколько ложек первого и кусочек второго, поиграла немного с Фимкой - Герман упорно не шел у нее из головы. Муся вздыхала и ругала себя почем зря, что ее угораздило так влюбиться. «Наверное, я теперь до самой смерти буду любить его, - решила она. - Да-а… Пройдут годы, десятилетия, я стану седой старушкой… Замуж ни за кого не выйду… Конечно, замуж я ни за кого не выйду, потому что буду любить только его одного! Надеяться на то, что Герман обратит на меня внимание? Нет, это невозможно - загадала же я сегодня, что он подойдет ко мне, но он не подошел… А вдруг мы встретимся лет через десять, когда я буду взрослой красивой женщиной? Он меня не узнает, подойдет познакомиться. «Как вас зовут, прелестное создание?» - «Разве вы забыли мое имя? Ведь мы когда-то встречались…» - «Этого не может быть, почему я не попросил вашего телефона! Скажите, ваше сердце свободно?» - «Мое сердце навсегда разбито вами, Герман, и только вы способны помочь мне…»
        Муся сидела на заднем дворике кухни и воображала себе всякие истории, которые могли бы произойти с ней и с Германом в будущем. Она уже представила, как спасет Германа от верной смерти, как прославится на весь мир своей красотой и талантами и тот не сможет устоять перед ней, как он упадет на колени и сделает ей предложение… а к свадьбе она сошьет необыкновенное платье - что-то вроде того, которое она видела в витрине одного свадебного салона в центре Москвы - все расшитое жемчугом и страусиными перьями на плечах, которые колыхались от малейшего дуновения ветерка…
        Муся так увлеклась мечтами, что забыла обо всем на свете.
        - Привет! - вдруг услышала она рядом.
        - А… что… - пробормотала она, с трудом возвращаясь из мира грез. - Ой!
        Перед ней стоял Герман собственной персоной.
        - Я говорю, привет! - повторил он. - Тебя как, Мусей зовут?
        - М-мму… Му-му… Да! - только и смогла она выговорить.
        - А я Герман, - он сел с ней рядом на поленницу дров. - О чем задумалась?
        - Так, ни о чем…
        Не могла же она сказать, что думала именно о нем!
        - Как дела?
        - Дела? - пробормотала она растерянно. - Какие дела? В общем, ничего… Хорошие дела!
        Мысленно она ругала себя за то, что ведет себя как идиотка, но ничего не могла поделать - при виде Германа ее трясло и никаких умных мыслей в голову не приходило. Как назло!
        - Я слышал, у тебя тетка здесь работает? - он кивнул в сторону кухни.
        - Какая тетка… ах, ну да, тетя Вася здесь… как это? Супы всякие варит, каши там… Первое, второе, третье!
        - Тетя Вася? - удивился он.
        - Ну да, - Муся постепенно стала приходить в себя. - Ее вообще-то Василисой зовут. Сокращенно - Вася…
        - Понятно, - задумчиво пробормотал он, как будто о чем-то напряженно думая. - Слушай, Муся…
        - Что?
        - Ты что вечером делаешь?
        После такого вопроса у Муси опять все в голове смешалось.
        - Что? Я… я ничего не делаю. Вечером я совершенно свободна!
        - Замечательно, - серьезно произнес Герман. - Если ты не против, то давай сегодня с тобой встретимся. Где-то после восьми. У беседки…
        Муся смогла только кивнуть, быстро-быстро захлопав глазами.
        - Вот и отлично. Значит, после восьми, у беседки!
        И он ушел.

«Приснилось ли мне все это? - подумала Муся, когда Герман скрылся из вида. - Может быть, я и сейчас сплю, а тетя Вася храпит где-то рядом?» Она ущипнула себя для проверки, но мир вокруг нее не изменился. «Значит, правда!»
        И она почувствовала себя такой счастливой, какой не чувствовала еще никогда в жизни.
        Глава 4
        Солнце скрывается в тучах
        До восьми была еще целая куча времени, и Муся совершенно не знала, чем себя занять.
        Она попыталась сделать из листка бумаги летящего журавлика - есть такое японское искусство под названием «оригами», когда из бумаги складываются различные фигурки, но у нее ничего не получилось. Вернее, получилось - только не журавлик, а какая-то ерунда, что-то вроде Бабы-Яги, летящей в ступе. Потом она попыталась немного убрать комнату, в которой они с тетей Васей жили, - и тоже без всякого толку.
        Во-первых, комната и так уже была прибрана, а во-вторых, не стоило Мусе переставлять с места на место тети-Васины запасы продуктов. Одна банка маринованных помидоров, которую Муся попыталась перекатить под шкаф, вдруг лопнула, и ее содержимое оказалось на полу.
        - Да, хотелось как лучше, а получилось как всегда… - растерянно пробормотала она, глядя, как по деревянным доскам быстро растекается соленое озеро с помидорными островками.
        Кое-как она убрала это безобразие и решила больше ни к чему не прикасаться.
        Но сидеть без дела было невыносимо - Муся все время думала о Германе и волновалась.

«Ладно, - сказала она себе тогда. - Пущу в дело свой НЗ».
        Мусиным НЗ, то есть неприкосновенным запасом, была последняя книга Полины Истоковой под названием «Скажи мне «Да!». Муся обожала эту писательницу.
        Полина Истокова создавала чудесные романы, где говорилось про любовь, неземные страсти и романтические приключения, - Муся каждый раз представляла себя на месте главной героини.
        Словом, эту книгу Муся берегла на самый черный день, когда станет совсем скучно и тоскливо. «Почитаю-ка я сейчас, - решила она. - А то можно с ума сойти от волнения! И, кроме того, кто знает - может быть, потом мне некогда будет читать - ведь Герман обратил на меня внимание, даже свидание назначил… И моя жизнь будет интереснее всякого романа!»
        Муся взяла заветный томик и отправилась на улицу.
        Там, возле забора, где росли небольшие березы, между веток был растянут гамак. Это было особое место, о котором мало кто знал - иначе бы отдыхающие толпами валили к гамаку и нежились в его упругих сетях…
        Муся с комфортом расположилась в гамаке и раскрыла книгу. Теплый ветерок слегка шевелил листья, гамак лениво покачивался… словом, были все условия для того, чтобы нервная система пришла в порядок.
        На первых страницах рассказывалось о девушке - некрасивой, но очень милой, которая была безнадежно влюблена в одного человека - красавца и спортсмена, пользующегося бешеной популярностью в обществе. «Совсем как про меня и Германа…» - вздохнула Муся, листая страницу за страницей.
        Этот человек вроде бы ответил взаимностью главной героине, но потом вдруг на горизонте появилась третья - разлучница. Аристократка и фотомодель. Естественно, герой не устоял перед ее обаянием и бросил ради нее свою первую любовь…
        В самый душещипательный момент Муся даже не выдержала и отложила книгу, чтобы растянуть удовольствие.

«Господи, какая эта Полина Истокова талантливая! - восхитилась Муся. - Она все так хорошо знает про женскую душу! Вот бы встретить ее как-нибудь и поговорить… Она необыкновенный человек!»
        Муся от избытка чувств даже всхлипнула и вновь погрузилась в чтение.
        Не успела она дочитать монолог главной героини, в котором та проклинает тот день, когда встретила этого негодяя, разбившего ее сердце, как кусты рядом зашуршали и из них вылезла Катерина. На ней был новый наряд - красный сарафан в черный горох. Вероятно, розовый комбинезон после сегодняшних раскопок пришлось срочно отправить в стирку…
        - Ага, вот ты где! - торжественно воскликнула Катерина. - А я тебя везде ищу.
        - Что-нибудь случилось? - рассеянно спросила Муся, с трудом отрываясь от книги.
        - Да нет… Бабушка ушла к Марь Иванне, и мне стало скучно одной… Не хочешь сыграть одну партию? - в руках у Катерины была коробочка с миниатюрными шахматами. - Ты можешь за белых… - великодушно предложила она.
        - Нет, мерси. Я что-то не в настроении… - отмахнулась Муся.
        Но от Катерины не так-то просто было отделаться.
        - Чего это ты читаешь? - с любопытством спросила она, садясь рядом на траву.
        - Вот, погляди, - Муся протянула ей книгу.
        - Ого! - изумленно шмыгнула носом ее новая подруга. - Прямо в кассу!
        - Ты что, тоже любишь Полину Истокову? - обрадовалась Муся. - Знаешь, у нее еще есть один роман, где две подруги оказываются на необитаемом острове и к ним приплывает индейский шаман…
        - Да нет, я не о том! - нетерпеливо отмахнулась Катерина. - Я любовных романов не читаю. Я вот что… - лицо ее вдруг сделалось загадочным. - Муся, как ты относишься к Карабурденко?
        - К Ивану Иванычу Карабурденко? - удивленно переспросила Муся. - Резко отрицательно! Он мне очень не нравится. Он злой человек!
        - Ага… - Катино лицо сделалось еще загадочнее. Муся вдруг подумала, что в этом сарафане она похожа на божью коровку. - А хочешь, я скажу тебе, кто он на самом деле?
        - Кто? - Мусе стало любопытно. - Потомок графа Дракулы? Бывший палач, который после отмены смертной казни оказался не у дел? Сумасшедший профессор, который изобретает новое оружие, способное погубить целые страны?
        - Ни то, ни другое, ни третье! - торжественно ответила Катерина. - Впрочем, я задала неправильный вопрос… Дело в том, что он на самом деле Иван Иванович Карабурденко. А под каким именем он скрывается?
        - Под каким? - спросила Муся. Ей стало еще любопытнее. - Да скажи ты без всех этих загадок!
        - Иван Иванович Карабурденко и есть твоя Полина Истокова! - выпалила Катерина. - Ну, псевдоним у него такой… на самом деле он все эти книжки пишет!
        - Что? - оторопела Муся. - Что за глупости! Полина Истокова - это женщина…
        - Да какая еще женщина! - возмутилась Катерина, чьи сведения посмели поставить под сомнения. - Ну сама подумай, кто будет читать любовные романы какого-то мужика? Да никто! Мужчины пишут боевики всякие… Вот Карабурденко и взял такой псевдоним.
        - Не может быть! - Муся от огорчения даже покрылась мурашками, несмотря на теплый летний день. - Ты уверена? Чтобы этот гадкий, вредный дядька, который скандалит со всеми подряд… чтобы он был моей милой Полиной?..
        - Се ля ви… такова жизнь, как говорят итальянцы.
        - Не итальянцы, а французы, - рассеянно поправила ее Муся. Она так расстроилась, что даже предстоящее свидание с Германом показалось ей не таким чудесным событием. - Катька, а ты не врешь?
        - Клянусь!
        - Что же мне делать…
        - Как что? Бери книжку и беги к Карабурденко. Пусть он тебе автограф напишет. Ну и что, что он не настоящая Полина Истокова! Да какая разница вообще? Он же все эти романы придумал!
        Слова Катерины немного подбодрили Мусю. Кто знает, может, Карабурденко не такой плохой человек? Может, если подойти к нему за автографом, он улыбнется и скажет что-нибудь доброе?
        - Да? - с сомнением переспросила она. - Ты думаешь, стоит?
        - Конечно! - горячо воскликнула Катерина. - Я уверена, что все эти писатели, художники, футболисты и прочие люди искусства просто обожают, когда у них берут автографы!
        - Наверное, ты права, - согласилась Муся и вылезла из гамака. - Пойду прямо к нему.
        - Ладно, - сказала Катерина и, пыхтя, заняла ее место. - А я тут пока одну комбинацию разыграю… Это мне бабушка задачку задала. Сицилианская защита!
        Она раскрыла коробочку и глубоко задумалась над шахматами.

«Полина Истокова - это, оказывается, Иван Иванович Карабурденко, - тем временем думала Муся, бредя по аллее между санаторными коттеджами. - Кто бы мог подумать! Ну ладно, я знала, что многие берут себе псевдонимы, но меньше всего я предполагала, что этот вздорный, скандальный дядька окажется моим кумиром… А вдруг он не такой плохой, каким старается казаться, вдруг у него глубокая душевная драма, и свое горе он скрывает под напускной вредностью?»
        Чем дальше, тем упорнее пыталась Муся оправдать Карабурденко. Когда же она, наконец, нашла его на другом конце санатория, то почти смирилась с тем, что настоящей Полины Истоковой не существует.
        - Делать людям нечего! - отчитывал он высокого рыжего парня в армейских ботинках, который на дискотеке танцевал с Валей. - Вы, милейший, идите в лес и там тренируйтесь на своей балалайке!
        - Это не балалайка, это гитара, - оправдывался парень, тщетно пытаясь увильнуть от Карабурденко. Но тот схватил рыжего за пуговицу и не думал выпускать. В руках у Валиного приятеля была гитара - наверное, из-за нее весь сыр-бор и разгорелся. - Я взял всего один аккорд! Я уже ухожу отсюда!
        - Уж не знаю, чего вы там взяли, только эту кошачью симфонию аккордом назвать нельзя. И прямо под моими окнами! Я на вас главному врачу пожалуюсь. У меня, может, от вашей музыки опять язва желудка разыгралась!
        - Да отстаньте вы от меня, - жалобно застонал парень, рванулся, и пуговица от его рубашки осталась в руках Карабурденко. - Я к вашим окнам и на пушечный выстрел больше не подойду!
        - Да, я был бы очень благодарен, - проскрипел Карабурденко, брезгливо отбрасывая от себя пуговицу. - И, вообще, неплохо бы сначала музыкальную школу закончить, а потом на людях играть…
        Рыжий удрал, а Карабурденко остался стоять на месте, с ненавистью разглядывая растущий у дороги куст чертополоха.
        - Развели тут, понимаешь, сорняки! - долетело до Муси.

«Может быть, не стоит к нему сейчас подходить? - мелькнуло у нее в голове. - Когда-нибудь потом, когда он будет в настроении…»
        Но тут она вспомнила, что Карабурденко никогда не бывает в настроении, он вечно чем-то недоволен. «Нет, сейчас или никогда! Если он узнает, что я его поклонница, то не будет таким злым…»
        Прижимая руками к груди книгу, Муся робко приблизилась к Ивану Ивановичу.
        - Здравствуйте! - приветливо произнесла она, старательно улыбаясь.
        - А? Что? - недовольно оглянулся Карабурденко. - Добрый день, барышня. Только совсем необязательно приставать к людям с глупой вежливостью… мне ваше
«здравствуйте» здоровья не прибавит.
        - А… Простите… - пролепетала Муся. - Но я не просто так! Иван Иванович… Ведь это вы - Полина Истокова?
        - Ну и что? - недовольно буркнул тот. - Вам-то какое дело? Имею полное право называться как хочу…
        - Я… я ваша поклонница, - продолжила Муся, стараясь изо всех сил быть любезной. - Не могли бы вы дать мне автограф?
        И она протянула вперед книгу дрожащей рукой. Она все еще надеялась, что Карабурденко смягчится и подобреет, когда узнает, что она его поклонница, но, странное дело, этого человека ничем нельзя было прошибить.
        - А, мой последний роман… - кисло пробормотал он, взглянув на обложку. - Какая гадость… так промучился над его концовкой! Детка, а вы в курсе, что это чтение для взрослых? Не кажется ли вам, что в вашем нежном возрасте более пристало читать сказки Андерсена и басни Крылова?..
        Самым обидным было то, что он выражался в таких изысканных оборотах, да еще на
«вы»!
        - Но… но я очень люблю… - начала она дрожащим голосом, в то же время чувствуя, что никогда не возьмет больше в руки ни одного романа Полины Истоковой. - Как вы можете…
        Карабурденко смотрел на нее с таким равнодушием и недовольством, что у Муси вдруг взорвалось все внутри. Нельзя так относиться к своим поклонникам!
        - Вы плохой человек, - неожиданно для себя самой выкрикнула она. - Вы злой! И ваши книги - все вранье…
        И она швырнула «Скажи мне «Да!» подальше от себя, чуть не попав Карабурденко в голову.
        Она не стала слушать, что ответит ей этот человек, и бросилась бежать. Куда она бежала, она не знала. Мчалась сломя голову… Внутри у Муси все дрожало. Никому нельзя верить. Взрослые всегда врут!
        Она смогла остановиться только в конце самой заброшенной аллеи, где было полутемно и тесно от деревьев. Как описать то разочарование, которое овладело ею? Мусе казалось, что больше в своей жизни она ни одной книжки не прочитает. И даже музыку слушать не станет - потому что все музыканты и певцы тоже, наверное, притворяются - поют про любовь, а сами делают другим людям гадости…
        Она села под большой куст бузины и обхватила колени руками. Ей сейчас хотелось побыть одной, чтобы никто ее не видел и не слышал, даже с Катериной она не хотела обсуждать произошедшее.
        Впрочем, было еще нечто, что не давало ей впасть в окончательное и безнадежное отчаяние - свидание с Германом. «На ужин я опоздала, - посмотрела на часы Муся. - Ну и фиг с ним, не очень-то он мне и нужен, этот ужин! Кажется, я уже заговорила стихами… Посижу тут минут десять, а потом пойду домой, переоденусь».
        Она снова и снова прокручивала в голове сцену, которая произошла между ней и мнимой «Полиной Истоковой», и вдруг услышала где-то недалеко голоса.
        - Почему ты решил, что сразу мне понравился? - услышала Муся чей-то кокетливый голос. «Светка! - сразу догадалась она. - Пудрит кому-то мозги. Ужасно не хочется встречаться с ней! Но с кем это она болтает?»
        Муся попыталась осторожно, чтобы ее не заметили, заглянуть в просвет между ветвями.
        - Потому что ты не сводила с меня глаз, - ответил второй голос, подозрительно знакомый. - Потом ты подошла ко мне и пригласила на танец… Парни сразу чувствуют, если девушка к ним неравнодушна.
        - Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! - залилась неестественным смехом Светка. - Это еще ничего не значит! Просто там других ребят не было. Не стариков же приглашать!
        Внутри у Муси все похолодело. Она узнала голос, который принадлежал второму человеку, но не хотела верить в это.
        - Ладно, Свет, не будем притворяться… Я вот, например, не боюсь тебе признаться, что ты мне сразу понравилась. Ты классная девушка! Ты…
        Муся наклонилась еще ниже, и сцена, которая разыгрывалась в аллее, открылась перед ней полностью. У кустов бузины, с другой стороны, стояли Светка и Герман.
        Они держались за руки и не отводили друг от друга глаз. Светка продолжала глупо хихикать, а Герман улыбался… Улыбался очень нежно - именно такой улыбки ждала от него этим вечером Муся и этого взгляда… Почему же так произошло, почему все досталось не ей, а этой расфуфыренной кукле?..
        Впрочем, из-за дурацкого чувства справедливости Муся не могла не признать, что Светка, как всегда, выглядела очень стильно.
        На ней было ярко-желтое трикотажное платье, которое плотно облегало фигуру, на локте у Светки болталась крошечная белая сумочка, и в тон ей на ногах красовались белые босоножки. «Обувь надо подбирать под сумку», - машинально вспомнила Муся совет из какого-то журнала. В довершение всего на голове у соперницы была маленькая соломенная шляпка с бантиком - на первый взгляд довольно смешная и старушечья, но, на самом деле, модная и дорогая. Некоторые вещи Муся уже научилась определять и могла довольно точно сказать, где их купили - на вьетнамском рынке или в дорогом бутике. Так вот, Светкин прикид был явно не с вьетнамского рынка.
        Это было тем более обидно, что Мусина мама принципиально не покупала дочери дорогих вещей. «Ты еще растешь, - говорила она. - Не имеет смысла платить кучу денег за какую-нибудь тряпку, а через год выбросить ее на помойку». Муся в этом вопросе соглашалась с мамой, но сейчас вдруг почувствовала, что иногда стоит наплевать на все правила.
        - Что? - спросила Света. - Ну, о чем ты хотел сказать?
        - Я уже сказал тебе - ты мне нравишься… - ответил Герман, и тут их лица странным образом начали сближаться. Как будто их тянуло друг к другу магнитом. Муся едва слышно ахнула, когда поняла, что они собираются поцеловаться. «Да что ж это такое? - растерянно подумала она. - Он же мне сегодня свидание назначил!»
        Она еще раз машинально посмотрела на часы - была половина восьмого. Неужели Герман издевался над ней?..
        Смотреть на то, как Светка целуется с человеком, в которого она сама была влюблена, совсем не хотелось. Муся зажмурила глаза и попятилась назад. Под ее рукой хрустнула ветка.
        - Что это? - испуганно спросила Светка. - Ты слышал? Мне кажется, там кто-то есть!
        - Наверное, ежик какой-нибудь бегает, - беспечно ответил Герман. - Чего ты испугалась - я же с тобой!
        - Нет, ты не понимаешь, про эти места столько разных слухов ходит…
        Мусе очень не хотелось, чтобы ее обнаружили. Тогда выйдет, что она подслушивала…
        - Ладно, Свет, пошли отсюда, - сказал Герман. - Мне, в общем, сейчас некогда - есть дело одно неотложное… Встретимся завтра, у источника.
        И они потопали обратно.

«Знаю, какое у тебя дело! - мрачно подумала Муся, когда парочка скрылась из виду. - Ты на восемь со мной договорился… Нет, я слышала про парней, которые сразу нескольким девушкам голову морочат, но никогда не сталкивалась с такими. Это хорошо, что я сразу его раскусила! А то бы чувствовала себя как дурочка…»
        Муся побрела в сторону своего дома. Естественно, ни на какое свидание она больше не торопилась.
        Навстречу ей бежала Фимка.
        - Фимка! - равнодушно позвала Муся и погладила собаку. Та лизнула ей руку и вдруг заскулила. - Ну, что? Тебе тоже грустно? Тебя опять Карабурденко обидел? Понимаю, мне тоже досталось…
        Вслед за Фимкой появился Марат.
        Мусе было так грустно, что даже появление Марата не развеселило ее. При виде Муси он так и засветился, в узких глазах блеснула радость.
        - Муся! - воскликнул он. - А я тебя искал!
        - Да? - вяло ответила она. - А что случилось?
        - Понимаешь, у меня из головы не выходит одна мысль… Погоди - ты, кажется, чем-то расстроена? - встревожился он и взял Мусю за руку.
        - Нет, все в порядке! - сердито ответила она и вырвала руку. - Я не расстроена, просто… просто у меня лицо такое!
        Марату она не могла рассказать про Германа и про разочарование, которое ее постигло.
        - Так что за мысль? - переспросила она, стараясь выглядеть непринужденно.
        - Понимаешь… Помнишь, мы утром ходили на графские развалины?
        - Конечно, я помню, что было утром… Ну и?
        Марат оживился. Когда он волновался, то начинал ходить взад-вперед.
        - Так вот… - забегал он перед Мусей, едва не уронив свою тюбетейку. - Я сначала не обратил внимания, а теперь только об этом и думаю! Там, в общем, на этих развалинах ничего интересного. Там уже сто раз люди были, перекопали все. Но в одном месте они не искали…
        - Да? - переспросила Муся, постепенно отвлекаясь от грустных мыслей. - В каком?
        - В том, где обломки камина! - торжествующе воскликнул Марат. - Там все без изменений…
        - Ну да - одни кирпичи… - вспомнила Муся.
        - Я, когда ходил там, все время зажигалкой щелкал… У меня с собой зажигалка была, и я просто так щелкал, от нечего делать…
        - Ты куришь? - строго спросила Муся.
        - Да нет же, она на всякий случай со мной была… Я несколько раз пробовал курить, но потом бросил - говорят, никотин замедляет рост, а я и так не Арнольд Шварценеггер… - смущенно добавил Марат. - Словом, я только сейчас понял, что, когда я щелкал перед камином, пламя на зажигалке покачнулось, как будто на него ветром дунули. А что это значит? Это значит, что под камином есть какое-то пространство. Подземелье!
        - Ты думаешь? - засомневалась Муся. - А вдруг тебе показалось?
        - Может быть… Словом, это надо проверить! Предлагаю еще раз наведаться в имение графа Балясина, - торжественно заявил Марат.
        - Сейчас поздно…
        - Завтра!
        - Хорошо. Я еще с Катериной договорюсь… - вздохнула Муся. Честно говоря, ей было совсем не до сокровищ графа.
        Они стояли перед Мусиным домиком.
        - Мусь…
        - Что?
        - Я тебе не говорил, что ты классная девчонка?
        - Да ну тебя! - отмахнулась она. - Кстати… ты не боишься призраков?
        - Нет, - просто ответил он. - Это все суеверия… Хотя… Ты в курсе, что сегодня две семьи из санатория уехали?
        Муся подумала, что лучше бы Светка уехала отсюда.
        - Почему? - спросила она.
        - Потому что боятся. А я тебе скажу, что никаких призраков не существует, а есть вполне объяснимые физические явления…
        Он что-то еще говорил, но Муся его не слушала.
        Впрочем, о суевериях она вспомнила уже этой ночью. Проснулась в темноте, под храп тети Васи, и поняла - в лесу что-то происходит.
        Опять кричала выпь страшным голосом, и еще… И еще за окнами, где-то далеко, среди деревьев, двигались огни. Красный, зеленый, желтый…
        - Мамочки! - пропищала Муся и заплакала. Она знала, что будить тетю Васю бесполезно. А так хотелось кому-то пожаловаться!
        Она заперлась в ванной комнате с блокнотом и ручкой и стала писать своей лучшей подруге:

«Верная моя подруга Оля!
        Помнишь, перед отъездом из Москвы я тебе сказала, что ужасно не хочу ехать в этот санаторий? Так вот, предчувствия меня не обманули!..»
        И далее она рассказала обо всех тех неприятностях, которые случились с ней в последнее время…
        Глава 5
        Девятый бал
        Про то, что в санатории намечается какое-то мероприятие, Муся узнала с утра от тети Васи.
        Тетя Вася просыпалась всегда рано, чтобы успеть на кухню и вместе с другими поварами приготовить завтрак всем отдыхающим. Муся обычно поднималась вместе с ней, но в этот раз бессонная ночь заставила ее валяться в постели.
        - Бал будет, - бормотала тетя Вася, торопливо собираясь на работу. - А что за бал будет - понятия не имею… Что-то из старинной жизни!
        - Теть Вась, о чем ты? - не в силах разлепить тяжелые веки, пробурчала Муся. - Какая еще старинная жизнь?
        - Да вот, говорят, - традиция у них здесь, причем не первый год. Обещают, что весело будет. Наряды всякие выдадут, веерами придется обмахиваться… Чистый дурдом!
        - Какие еще веера? Ничего не понимаю… - и Муся снова заснула.
        Проснулась она только перед завтраком. Про разговор с теткой она забыла. Помнила только о том, какая она несчастная и какой Герман лицемерный человек. «Я не понимаю, зачем двум девушкам в один день свидания назначать? - уныло подумала она. - Дураку же ясно - втрескался он в Светку, а я… Я ему совершенно безразлична! Зачем же он меня вчера к восьми звал в беседку?»
        И тут в голову Мусе пришла новая мысль. Совершенно неожиданная. «А с чего это я взяла, что Герман мне свидание назначил? То есть, конечно, он попросил меня прийти к восьми… Но для чего? Может быть, у него был просто деловой разговор ко мне? Сказал же он вчера Светке - «есть дело одно неотложное»… Именно «дело», без всякой там романтики!»
        Мысль эта не сильно обрадовала Мусю - это значило только то, что Герман не испытывал к ней никаких чувств, но, с другой стороны, тогда выходило, что Герман человек порядочный и не двуличный. Грустно, конечно, что предпочтение он отдал не ей, а этой кукле расфуфыренной…
        Муся решительно не могла думать о своем герое плохо! Она опять вспомнила его глаза, его улыбку, его волосы, то, как он прыгал на своем велосипеде по камням…

«И, потом, вдруг они со Светкой вчера случайно встретились? - пришла в голову другая мысль. - Просто шли и столкнулись где-нибудь в аллее, стали болтать…»
        Перед Мусей сразу нарисовалась вчерашняя картинка - как лица Германа и Светки сближаются, словно они готовятся к поцелую… «Но не поцеловались же! - осадила себя Муся. - Хотя он сказал ей: «Ты классная девчонка», и еще… Он ей сказал: «Ты мне понравилась…» Но это же еще не значит - «я тебя люблю»! Может быть, он в общечеловеческом плане… Как комплимент. Просто из вежливости!»
        Муся пошла в столовую, продолжая напряженно думать о Германе. Ах, как она ругала себя, что отказалась от вчерашнего свидания… Что же он хотел сказать ей? Теперь уже не узнаешь…
        - Привет, Муся! - крикнул ей Марат. Ким Кимыч кивнул, улыбаясь. Муся издалека помахала им рукой и села рядом с Катериной. Сегодня Катерина сидела за столиком почему-то одна.
        - Бабушка простудилась, - объяснила она Мусе. - Выпила вчера холодного молока из холодильника. Теперь чихает!
        - Эх, была бы здесь моя мама, она бы объяснила ей, как лечиться, - убежденно ответила Муся. - Моя мама - отоларинголог…
        - Я помню. Только моя бабушка очень упрямая. Она не слушается ничьих советов!
        Издалека Муся увидела Германа - тот сидел за своим столиком один и что-то напряженно строчил в записную книжку, забыв, что перед ним стоит завтрак.
        На середину столовой вышла Марь Иванна и громко произнесла:
        - Уважаемые отдыхающие! В нашем санатории есть традиция. Вот уже девятое лето мы устраиваем бал-маскарад из старинной жизни…
        - Круто! - прошептала Катерина, с аппетитом поглощая манную кашу и высокий желтый омлет - его ей отдала Муся, потому что омлетов не любила.

«Так вот о чем тетя Вася толковала! - догадалась Муся. - А я спросонья не поняла…»
        - …так вот, - продолжала Марь Иванна, приветливо улыбаясь. - Вопреки всем невзгодам, вопреки этим дурацким слухам и домыслам, которые витают вокруг Медвежьего источника, мы снова решили устроить этот бал-маскарад.
        - Это она на слухи о привидениях намекает и прочие аномальные явления… - пояснила шепотом Катерина, хотя Муся и так догадалась.
        - Все желающие могут посетить нашу костюмерную и взять напрокат любой костюм. Прокат - тридцать рублей. Можно и самим придумать что-нибудь оригинальное, у кого есть такие возможности, - вещала Марь Иванна. - К молодежи есть одна убедительная просьба - костюмы не пачкать и вести себя соответственно той эпохе. Помните - в бальных платьях рэп не танцуют и на роликах не катаются!
        - Заметано! - крикнул рыжий парень в армейских ботинках, благодаря Карабурденко лишившийся вчера пуговицы.
        - Таких словечек в позапрошлом веке в дворянском сословии не существовало, - напомнила Марь Иванна. - Желающие могут сходить в библиотеку и пролистать классиков - Льва Толстого, Тургенева… Использовать только их лексику! Без всяких там «заметано, облом, отстой» и прочих жаргонизмов…
        Сообщение Марь Иванны развеселило всех и подняло боевой дух. Жизнь в санатории была довольно скучной и однообразной, поэтому всякое событие принимали на ура.
        - Ты будешь участвовать? - спросила Муся свою соседку.
        - А что делать, - пожала плечами Катерина. - Бабушка сегодня все равно целый день дома…
        - Любезные дамы! - к ним подбежал Марат. - Не соблаговолите ли вы мне ответить…
        - Ах, Марат, ты уже в роль вошел! - прыснула Муся. - Короче - поход на развалины отменяется, весь сегодняшний день посвящен светской жизни.
        - Да! - воскликнула Катерина. - Будем изображать сегодня общество на водах. Кстати, не дашь мне Фимку напрокат? Я буду дамой с собачкой, как у Некрасова…
        - У Чехова!
        - Я про Чехова и говорила!
        Смеясь и шутя, они вышли вместе из столовой.
        О старинной жизни они мало что знали - в основном то, что знали из книг, поэтому Мусю стали называть Татьяной Лариной, как в «Евгении Онегине», Катерину сделали Анной Карениной, а с Маратом дело застопорилось.
        - Пусть будет граф Кутайсов! - предложила, наконец, Муся. - Я какое-то кино старое смотрела…
        - Нет, арап Петра Великого! - возразила Катерина, она же Анна Каренина. - Мы его загримируем!
        - Дамы, дамы! - остановил их Марат. - Я уже выбрал, кем буду.
        - И кем же?
        - Я - Дубровский!
        Света с Валей, которые шли недалеко от нашей троицы, услышав их разговор, тоже решили придумать себе новые, «великосветские» имена.
        - А я, знаете, кем буду? - неожиданно произнес Герман, который до того обсуждал что-то с рыжим парнем в армейских ботинках. - Я буду тем самым графом Балясиным, который жил в этих местах когда-то!
        - Отлично! Тем самым молодым наследником, который пропал неизвестно куда! - засмеялась Света.
        Муся смутилась и покраснела. Она тайком наблюдала за Германом и никак не могла понять, кто ему нравится на самом деле…
        Муся с Катериной одни из первых отправились в костюмерную.
        - Иначе все самое лучшее расхватают, - объяснила будущая чемпионка мира по шахматам, которая, оказывается, была еще и очень практична.
        Костюмерная располагалась в чердачном помещении главного корпуса. По дороге Катерина рассказала Мусе, откуда взялась эта странная традиция - устраивать каждое лето бал-маскарад.
        - Тут раньше летний театр был, играли актеры из области… из соседних деревень народ приходил их смотреть, отдыхающих было много - не то, что сейчас. Потом спектакли перестали окупаться, и театр уехал в Ямск - там зрителей больше. А костюмы и прочую бутафорию тут бросили, уж не знаю почему… И тогда заведующая санатория придумала костюмированные праздники устраивать - и людям веселее, и какой-то доход даже получается!
        - Да, интересная идея! - одобрила Муся. - Правда, не знаю, что получится…
        - Будет весело, я тебя уверяю! - как взрослая, произнесла Катерина и солидно шмыгнула носом.
        В костюмерной пожилая нянечка выдала им два платья, какие-то потрепанные туфельки с бантиками и даже два матерчатых зонтика с кружевами - в кино под такими зонтиками дамы прятались от солнца.
        - Парики еще есть, - сказала нянечка. - Парики будете брать? А то некоторые отказываются, говорят, очень пыльные… А что пыль? Обтряхнуть их как следует - и всех делов!
        - Давай возьмем! - загорелась Муся. - С париками даже интереснее!
        - Ну, не знаю… - с сомнением сказала Катерина и попросила нянечку показать парики.
        Мусе приглянулся один - черный, сверху большой узел из волос, а по бокам свисают букли.
        - Возьму! - решила она.
        - Я тогда тоже возьму, - насупилась Катерина. - Дайте мне вон тот, белокурый.
        У Катерины были свои собственные, очень хорошие волосы, черные и густые, но, видимо, ей хоть раз хотелось побыть блондинкой.
        За Катериной и Мусей привалила целая толпа народа - Света с Валей, парень в армейских ботинках, которого, кстати, звали Артемом, еще какие-то ребята и девчонки разных возрастов, несколько взрослых, двое старичков и чья-то толстая тетушка, которая потребовала для себя костюм Екатерины Великой.
        - А мне гусарский мундир! - заорал Артем. - Я буду как Денис Давыдов… эскадрон гусар летучих!
        - Скорее уж как поручик Ржевский, - шепнула Муся на ухо Катерине, когда они выбирались с пыльного чердака.
        Полдня они готовились к маскараду - чистили костюмы, сделали пару заплаток на зонтиках, потом наряжались и гримировались - в доме, где жила Муся с тетей Васей, чтобы не мешать простуженной Катерининой бабушке.
        - И чего только люди не придумают! - всплеснула тетя Вася, когда застала свою племянницу и ее подругу перед зеркалом. - Хоть кино снимай…
        На Катерине было розовое платье в оборках, с рукавами-фонариками (она очень любила розовый цвет), в белокурый парик она вставила цветы, губы обвела малиновой помадой…
        - Мушки еще нарисуй! - едва удерживаясь от хохота, посоветовала ей Муся. - Это раньше было очень модно - на лице всякие родинки рисовать…
        Катерина черным карандашом для бровей нарисовала себе на лице эти самые мушки.
        - Класс! - восхитилась Муся. - То есть вы неотразимы, сударыня…
        Бледно-сиреневое платье оказалось Мусе немного длинновато, тете Васе пришлось его подшить. Но зато потом, когда Муся надела его, то едва себя узнала - она была как настоящая аристократка. И парик пришелся кстати…
        Тоненькая и бледная, затянутая в рюмочку, с кружевами вокруг плеч, Муся была удивительно хороша.
        Она сделала себе бледно-синие тени и слегка подвела губы блеском.
        Когда они выходили из дома, то очень боялись - не слишком ли они перестарались и не будут ли окружающие смеяться над ними. Но первый, кого они встретили, был Артем. Сначала они даже не узнали его - красный камзол, на голове высокая шляпа, из-под которой торчали рыжие лохмы… только сапоги были те же.
        - Привет, куколки! - заорал он. - Позвольте ангажировать вас на вальс!
        Он полностью вошел в роль гусара.
        - Да ну тебя! - засмеялись подруги и пошли дальше.
        Большинство отдыхающих, которые попадались им навстречу, тоже были одеты под старину, и изъясняться они старались так же, как было принято в позапрошлом веке. Словом, было действительно весело.
        Муся с замиранием сердца высматривала в толпе Германа - она очень хотела, чтобы тот заметил ее. Заметил, какая она красивая.
        - Да, Муська, тебе очень идет этот наряд, - заметила Катерина. - Я-то так, больше для прикола… а у тебя все серьезно. Настоящая княгиня или баронесса там какая-нибудь…
        Скоро парк преобразился - вытащили бутафорию с чердака, и на главной аллее, в том месте, где она расширялась и образовывала большую поляну, устроили небольшое самодеятельное представление.
        Поставили декорации старинного замка, какие-то картонные колонны, увешали все электрическими гирляндами, которые очень хорошо должны были смотреться вечером, и расставили столы со стульями.
        Для взрослых продавали пиво, дети пили газировку. Были также булочки и мороженое. На раздачу поставили тетю Васю - ей пришлось нарядиться в русский костюм с кокошником, а на шею ей нацепили в несколько рядов самодельные бусы из рябины.
        - Ох, не могу! - пожаловалась она подошедшим к ней Мусе и Катерине. - Все как с цепи сорвались - то им мороженого, то пирожного, как будто не кормили мы их тут!
        Отдыхающие ходили вокруг декораций, обмахивались веерами и вели светские разговоры.
        Вдруг появились Света с Валей.
        На Вале было обыкновенное светлое бальное платье, с рюшечками и оборочками, как у всех прочих участниц маскарада, а вот Света смотрелась очень необычно.
        Муся даже не сразу узнала ее. На сопернице было черное шелковое платье, и голова была прикрыта черным кружевным платком…
        - Что ж поделать - любит человек выпендриться! - философски шмыгнула носом Катерина, проследив за тем, на кого смотрит Муся.
        Света села за отдельный столик и разложила перед собой карты.
        - Подходите все желающие! - громко стала зазывать она. - Дамы и господа, всемирно известная госпожа Ленорман, гадалка из Парижа, обещает предсказать ваше будущее, а также прошлое и настоящее! Гадание на картах и по руке! Подходите, не стесняйтесь!
        К ней тут же подскочила девчонка лет десяти, тоже закутанная в какие-то немыслимые кружева.
        - Мне, мне! - запищала она. - Госпожа Ленорман, погадайте мне!
        Надо отдать должное Свете - она вела себя очень невозмутимо. Тут же разложила на столе карты - большие, с картинками, совсем не похожие на обычные.
        - Милое дитя! - сказала Света серьезно, обращаясь к сидевшей перед ней девчонке. - Скоро предстоит тебе дальняя дорога, за тридевять земель, в чужие страны-государства…
        - Это правда! - обрадовалась девчонка. - Мы с мамой и папой в августе уезжаем в Турцию!
        - А еще будет тебе верный друг к осени, но не в человеческом обличье, а весь покрытый шерстью…
        - Снежный человек, что ли? - захохотал стоявший рядом Артем.
        - Мне родители собаку обещали подарить, - запищала девчонка. - У меня день рождения в ноябре! Вы слышите - она все правильно гадает, по-настоящему!
        Постепенно вокруг Светки собралась толпа любопытных, и все просили погадать им на ее странных картах.
        Артему она нагадала, что он выучится играть на скрипке («Черт, замучили меня предки с этим музыкальным училищем!» - признался тот), Вале было обещано, что ее зимой снимут в рекламе глазированных сырков («Неужели правда?! - изумилась та. - Ведь у меня дядя на телевидении работает!»).
        Словом, все то, о чем вещала госпожа Ленорман, было действительно похоже на правду. Даже Катерине она предсказала победу на юношеских соревнованиях по шахматам.
        Муся не выдержала и, пересилив себя, тоже подошла к столику, за которым сидела Светка. К этому времени толпа любопытных уже рассосалась, к тому же тетя Вася привезла новую порцию мороженого, и все бросились к ней…
        - А мне погадаете, госпожа Ленорман? - тихо спросила Муся, вертя в руках зонтик.
        - Отчего же, садись, - великодушно сказала Светка.
        Она перетасовала колоду и протянула ее Мусе.
        - Вытаскивай любую…
        Муся пальцами вытащила из середины карту.
        - Что ж… скоро предстоит тебе дальняя дорога. В каком-то пустынном, страшном месте. Вернешься ли ты оттуда? - произнесла Светка задумчиво. - Ну-ка, вытащи еще карту…
        Муся вытащила следующую карту и тихонько ахнула от ужаса - на карте была изображена смерть с косой.
        - Нет, не вернешься, - печально произнесла Света, словно ей было жаль Мусю. - Сама видишь, что ждет тебя в конце этого пути…
        - И все ты врешь! - рассердилась Муся, отбросив карту. - Это какой-то фокус… Злая ты девчонка, Светлана!
        - При чем тут я? - пожала та плечами. - Это все карты… От судьбы не уйдешь!
        В это время на другом конце поляны появился Марат, и Муся побежала к нему. Марат был в расшитом золотом кафтане и изо всех сил изображал Дубровского.
        - Не бойся, Маша, я Дубровский! - басом сказал он.
        - Очень похоже! - великодушно ответила Муся, хотя из головы у нее не шла Светка с ее дурацкими предсказаниями. Конечно, эта вредина сама подстроила то, чтобы Мусе выпали такие неудачные карты. «Просто хотела позлить меня. Испортить настроение! - решила Муся. - И я даже знаю за что - за то, что тогда на дискотеке я решила пригласить ее обожаемого Германа… Ну ничего, Светочка, мы еще посмотрим, кто кого! Я вот тоже придумаю что-нибудь этакое…»
        Ближе к вечеру столики убрали, расчистив место посредине площадки - для предстоящего бала.
        Солнце садилось, освещая золотым светом деревья и траву, и в какой-то миг Мусе показалось, что она и в самом деле попала в прошлое, когда дамы носили кринолины, а кавалеры целовали дамам ручки…
        Заиграл вальс, и к Мусе, стоявшей на краю площадки, подбежала запыхавшаяся Катерина. За собой Катерина тащила Фимку на поводке - она изо всех сил изображала даму с собачкой. Это ей отчасти удалось, тем более что Фимку тоже нарядили к маскараду - огромный белый бант торчал у нее над ушами. Время от времени Фимка пыталась передними лапами стащить с себя бант, но без всякого толку - бант был завязан морским узлом и развязать его мог только Марат.
        - Вальс! - громким шепотом сказала Катерина. - Ты слышишь?
        - Да слышу, слышу… - грустно улыбнулась Муся. - Ну и что с того?
        - А танцевать ты будешь? Что же, мы зря эти балахоны на себя нацепили!..
        - Катерина, я не понимаю, к чему ты мне это говоришь.
        Катерина оглянулась по сторонам, а потом прошептала Мусе на ухо:
        - А вот к чему. Там, за колоннами, ходит Герман и кого-то ищет!
        Муся вздрогнула, и сердце у нее сжалось. Рана была еще свежа…
        - Наверное, он Светку ищет, - стараясь быть невозмутимой, произнесла она.
        - Ну, да, Светку! - негодующе шмыгнула носом Катерина. - Светка там на самом виду, глаза всем мозолит со своими предсказаниями… Мне кажется, он ищет тебя!
        - Ты тоже решила стать гадалкой? - усмехнулась Муся. - Впрочем…
        - Да уж, идем! - и Катерина потащила за собой подругу. Сзади бежала Фимка, очень недовольная, что на нее нацепили дурацкий бант и заставили ходить на поводке…
        Мусе очень хотелось увидеть Германа, хотя она и уверяла себя, что тот в ее сторону даже смотреть не будет. «Интересно, а он нарядился к маскараду? - мелькнула мысль. - Вообще-то, он взрослый серьезный парень, курсовую пишет… Зачем ему вся эта петрушка? Как он сказал - «буду молодым графом Балясиным»? Значит, точно нарядился под старину!»
        В центре вовсю вальсировал народ - и стар и млад, кто во что горазд. Многие не умели танцевать вальс, и толстая тетенька, та самая, что требовала для себя костюм Екатерины Великой, их учила.
        - Раз-два-три… раз-два-три… та-ак, теперь поворот!.. - кричала она. - Все очень просто!
        - Где же Герман? - прошептала Муся, ища в толпе знакомое лицо.
        - Да вот же он! - толкнула ее локтем Катерина.
        Герман стоял у одной из колонн и взглядом искал кого-то в толпе. Он выглядел не то что графом, а настоящим принцем крови - так ему шли узкие шелковые брюки черного цвета и белая рубашка с большим воротником и кружевными манжетами. Таких юношей рисовали на старинных гравюрах - вспомнила Муся свои впечатления от экскурсий по музеям и выставочным залам. Длинные волосы Герман завязал сзади черной лентой.
        - Настоящий Фанфан-тюльпан! - с видом знатока произнесла Катерина.
        - Какой еще тюльпан?! - возмутилась Муся. - Просто он классный парень…
        - Влюбилась… - с притворным сожалением вздохнула Катерина. - И не надо мне ничего говорить - ты точно влюбилась! Ой… он к нам идет!
        В самом деле, Герман направлялся в их сторону. Смотрел он прямо на Мусю…

«Не может быть, не может быть, не может быть! - одними губами прошептала она, чувствуя, что опять ныряет в прорубь. - Он идет не ко мне, мне все это только кажется…»
        - Ты что там бормочешь? - с любопытством прошептала Катерина. - Ой, Муся…
        - Добрый вечер! - поклонился Герман, стоя перед ошеломленной Мусей, которая все еще отказывалась верить в свое счастье. - Любезная сударыня, позвольте пригласить вас на тур вальса. Надеюсь, вы не откажете мне?
        - Они не откажут… - растерянно ответила Муся. - То есть, мы не откажем… я согласна, словом!
        От волнения у нее опять начали путаться мысли.
        Она положила ему руку на плечо, и они закружились в вальсе. Краем глаза Муся успела заметить в толпе Свету, которая из-под черной накидки очень недобро наблюдала за всем происходящим. «А вот так тебе! - мысленно показала ей язык Муся. - Не надо было мне смерти желать! Ишь, ясновидящая выискалась…»
        - Почему ты не пришла? - улыбаясь, спросил Герман. - Мне раньше неудобно было тебя спросить - все какие-то люди кругом… Муся, я тебя целый час ждал!
        - Куда не пришла? Ах, да… - Муся сделала очень легкомысленный вид. - У меня очень много дел было! Ты уж извини меня, пожалуйста…
        - Ничего, - ответил Герман. - Я понимаю. Ты ведь тут с тетей?
        - Да, я же тебе говорила… С тетей Васей.
        - И она работает на кухне? Замечательно…
        Муся не поняла, что же замечательного в том, что ее родная тетка работает поваром на кухне. Было бы гораздо лучше, если бы тетя Вася была заведующей этого санатория!
        - Послушай, Муся…
        - Что? - зачарованно спросила она.
        - Давай встретимся завтра. В восемь часов, у беседки… - серьезно произнес Герман. - Я надеюсь, завтра ты найдешь для меня время?
        - Да, - сказала Муся. - Да…
        Ей ужасно хотелось спросить про Свету - как к ней относится ее кавалер, но она так и не решилась этого сделать. Ведь тогда бы пришлось рассказать ему о том, что она вчера подслушивала под кустами!
        Они сделали еще круг по площадке, а когда музыка закончилась, Герман подвел ее к тому месту, где стояла Катерина, с большим любопытством наблюдавшая за происходящим. Фимка у ее ног свернулась в калачик и задремала - видимо, устав бороться с надоевшим бантом.
        - Благодарю, - сказал Герман и поклонился.
        Мусю так смутил этот церемонный поклон, что она пролепетала смятенно:
        - И вам спасибо…
        Когда он отошел, Катерина принялась тормошить подругу:
        - Ну, что он сказал тебе? А ты ему что сказала? Муся, Муся, очнись…
        - Да нет, просто жарко в этом платье… Катерина, я не сплю? Ущипни меня! Ой, теперь синяк будет…
        - Я же тебе говорила, что он именно тебя искал! - торжествующе шмыгнула носом Катерина.
        В это время мимо проплыла Света под ручку с Валей и, словно бы случайно, задела плечом Мусю.
        - Кое-кто слишком высокого о себе мнения… - пропела она негромко. - Кое-кто еще наплачется…
        Муся была в такой эйфории после того, как Герман пригласил ее танцевать, что не промолчала, как обычно бывало в подобных ситуациях, а тоже пропела, да еще с очень ехидной интонацией:
        - Кое у кого нет ни слуха, ни голоса… С такими способностями к вокалу лучше молчать в тряпочку…
        Сверкнув глазами, Света удалилась.
        - Вот вредина, - неодобрительно шмыгнула носом Катерина. - Хорошо ты ее отбрила. Ого, я вижу, к нам еще один человек идет…
        С другого конца площадки к ним шел Марат, улыбаясь до ушей - видимо, ему очень нравилось смотреть на Мусю в ее маскарадном костюме. Не дожидаясь, пока он подойдет и пригласит ее на танец, Муся бросилась к нему:
        - Потанцуем, да? Сначала со мной, потом с Катериной…
        - Да я и на второй танец собирался тебя пригласить, - покраснел Марат. - А что? Вон Катерина уже с Артемом пляшет…
        Глава 6
        Первое свидание
        Муся летала словно на крыльях. Она собиралась написать своей подруге Оле очередное письмо. О том, что события стали развиваться совершенно неожиданным образом - во всех смыслах. И дело касалось не только Германа.
        На следующий день Муся столкнулась нос к носу с Карабурденко. Она хотела проскользнуть мимо него незамеченной, но неожиданно Иван Иванович остановил ее.
        - Простите, барышня, как вас там… э-э… ах, да - Муся!
        - Что? - сказала Муся, ожидая новой порции ругательств.
        - Я хотел перед вами извиниться, - вдруг сказал он и достал из кармана книжку. Ту самую, которой Муся запустила ему в голову. - И еще… вы ведь автограф просили? Я там написал кое-что…
        Ничего не понимая, Муся взяла из его рук книгу, раскрыла на первой странице. Там было написано:

«Моей самой лучшей поклоннице, той, которая заставила меня задуматься о смысле жизни. С уважением - Полина Истокова (И.И. Карабурденко)».
        - Спасибо… - растерянно ответила Муся. - Только я не понимаю… о чем это я вас заставила задуматься?
        Она все еще ждала, что стоящий перед ней Иван Иванович Карабурденко нахмурится, надуется и начнет сыпать какими-то язвительными колкостями. Но тот, как ни странно, и не думал отчитывать Мусю.
        - О смысле жизни, - спокойно повторил Карабурденко. - Знаешь… можно на «ты»? Так вот, знаешь, Мусенька, я ведь не родился таким злым. Я, в общем, не очень плохой человек… только несчастный.
        - Да? - осторожно переспросила Муся, все еще не понимая, чем вызвана перемена настроения у Карабурденко.
        - Да, - тряхнув наполовину седыми волосами, кивнул головой Иван Иванович. - Я вот отругал тебя несколько дней назад, когда ты подошла ко мне за автографом, а потом подумал - вот такой могла бы быть моя дочь… Тебе ведь лет четырнадцать?
        - Ну… почти, - ответила Муся. Она вдруг вспомнила слова Марата о том, что не стоит, не разобравшись, осуждать всех подряд и что, возможно, следует отнестись к Карабурденко с сочувствием. - А почему «могла бы быть»? Ой, извините, что я спрашиваю…
        Она внезапно подумала, что дочь Карабурденко умерла и теперь ей могло быть столько же лет, сколько и Мусе.
        Карабурденко молчал, глядя куда-то вдаль, за густые леса, и у него были такие грустные, несчастные глаза, что Муся сразу же простила ему все его грубые выходки.
        - Она умерла? - шепотом спросила она. - Что с ней, с вашей дочерью?
        Карабурденко вздрогнул:
        - Нет, что ты! Она жива! Просто я ее никогда не видел. Ни разу в жизни. Ни-ког-да…
        Мусе подобные случаи были известны, в особенности из все тех же любовных романов - дети теряли родителей, родители - детей, потом, спустя много лет, все-таки находили и очень сильно радовались…
        - Вы ее еще встретите! - с воодушевлением воскликнула она. - У меня есть папа, мой родной папа - я его очень люблю! Я не представляю, как бы я жила без него! Она сама найдет вас… люди в таком возрасте уже вполне самостоятельны, они могут принимать решения…
        - Если бы все было так просто… - вздохнул Карабурденко и сел на мраморный бортик возле источника. - Никогда и никому я не рассказывал… эх, а тебе расскажу, потому что ты чистая душа… ты поймешь!
        Мусе очень польстило, что ее назвали «чистой душой». Она села рядом с Карабурденко и попросила:
        - Расскажите. Говорят, надо обязательно облегчить душу…
        - Ладно, - кивнул Карабурденко, вертя в руках свой изящный кувшинчик, в который он набирал целебную воду из источника. - Дело было так… Это было давно. Представь себе молодого человека лет двадцати пяти, очень талантливого, которому все знакомые прочили блестящее будущее. «Ах, ты станешь Львом Толстым, ах, тебя ждет слава Достоевского…» Словом, он был очень высокого мнения о себе. И когда любимая девушка сказала ему, что у них скоро будет ребенок, он очень испугался…
        - Чего испугался? - удивилась Муся.
        - Ну, ребенок… он будет мешать, он не даст спать ночью, будет пищать все время, понадобится много денег, чтобы растить его. А молодой человек собирался делать карьеру! «Я не хочу, - сказал он своей любимой девушке. - Зачем нам лишние хлопоты?»
        - Понимаю, - вымолвила Муся, которой была очень знакома эта ситуация - тоже из любовных романов и кинофильмов.
        Карабурденко грустно усмехнулся:
        - Это хорошо… а я тогда еще не понимал этого. В общем, я зря ей сказал это. Потому что она обиделась и ушла. В тот же день. И больше я никогда не видел ее. От случайных знакомых спустя некоторое время узнал, что у нее родилась дочь - но как ее зовут, где они живут… Я ищу их до сих пор.
        - Вы ничего не придумываете? - вдруг строго спросила Муся. - Уж больно трагическая история… как в ваших романах!
        Но Карабурденко не обиделся:
        - Собственно, я и стал после этого писать всякие романы, где люди теряют друг друга, а потом находят. Но я ничего не придумал про себя. Так оно все и было!
        - Наймите частного детектива, - предложила Муся. - Расклейте объявления, пойдите на телевидение… Ваша дочь должна узнать о своем отце!
        - Хм… - пожал плечами Карабурденко. - Боюсь, что моя невеста вышла замуж за другого человека, сменила фамилию… уехала в другой город… может быть, даже за границу! Потому что даже детектив не мог найти ее. Я ведь, действительно, несколько лет назад обращался в частное сыскное агентство.
        - Это ужасно… - покачала головой Муся. - Да, некоторые люди умеют обижаться - на всю жизнь.
        - Когда я понял, что мне не стать Достоевским, когда я понял, что совершил страшную ошибку, отказавшись от своей дочери, то жизнь стала противна мне. Я сам стал противным и раздражительным, ничто меня не радует. Единственное, чего бы я хотел, - это увидеть свою девочку… Я понял, что нет в моей жизни ничего дороже ее.
        Муся всхлипнула, и из ее глаз выкатились две слезинки. Ей очень не хотелось раскисать перед Иваном Ивановичем, но она ничего не могла с собой поделать.
        - Вы найдете ее, - дрожащим голосом произнесла она. - Она вас сама найдет!
        - Как? - схватился за голову Карабурденко. - Она ничего не знает обо мне, я уверен! Может быть, она даже думает, что ее родным отцом является тот человек, за которого вышла замуж впоследствии моя невеста!
        Мусе стало очень нехорошо. Но потом она вспомнила, что у нее и у ее папы родинка в виде звездочки на коленке и одинаковый цвет глаз… да и мама никогда не отличалась особой мстительностью, и вообще у мамы не тот был характер, чтобы годами хранить в себе страшные тайны… Она подумала об этом и немного успокоилась. Только как же помочь Ивану Ивановичу?..
        В это время из-за поворота показались Света с Валей. Увидев сидящих на бортике Мусю с Карабурденко, Света нахмурилась и сделала каменное лицо.
        - Валя, как мне эта вода надоела! - громко произнесла она. - Ужасная гадость!
        - А я привыкла… - легкомысленно ответила Валя.
        Они выпили по стаканчику целебной воды из источника и ушли.
        - Что это она? - удивился Карабурденко. - Ну та, с хвостиками… Посмотрела на нас, как на врагов народа…
        - Это не на вас, это только на меня, - вздохнула Муся. - У нас с этой Светой холодная война. Она такая вредная… Слышали, она про воду сказала? Я так думаю, что это в мой адрес!
        - Эх, дети, дети… - пробормотал Карабурденко задумчиво.

«В том же месте, в тот же час», - повторила про себя Муся. Она долго думала о том, что ей надеть, но выбора особого не было - те же вишневые брюки и майка со шнуровкой.

«А вчера-то как здорово было!» - вспомнила Муся вчерашний праздник на тему старинной жизни. На тумбочке возле ее кровати стояла фотография - она у высокой колонны, в бальном платье и парике, крутит зонтик. Это ее Ким Кимович сфотографировал «Полароидом», на память. У Марата был необыкновенный дедушка - очень добрый и справедливый, Муся уже успела убедиться в этом.
        Мусе было так жаль Ивана Ивановича, что она после разговора с ним только и думала о том, как бы ему помочь. В самом деле, как найти его дочь, если даже детективное расследование не помогло! И объявления в газетах давать бесполезно - девочка не отзовется, если не знает, кто ее настоящий отец…
        В окно кто-то кинул маленький камушек. Муся выглянула и увидела Марата. Рядом с ним сидела Фимка и весело виляла хвостом.
        - Выходи, - сказал Марат.
        - Не могу, - покачала головой Муся.
        - Почему?
        - Я сейчас собираться буду. Мне назначили встречу… - с таинственным видом ответила Муся.
        - Кто? - полюбопытствовал Марат. - Если это Катерина, то мы могли бы втроем…
        - Нет, не Катерина, - отрезала Муся.
        Марат нахмурился.
        - А-а, я, кажется, догадываюсь, с кем у тебя встреча.
        - Ни за что не догадаешься! - засмеялась Муся.
        - Да что я, дурак, в самом деле, слепой и глухой… - рассердился он. - У тебя на лице написано, что ты к Герману своему побежишь.
        Мусе стало неприятно, что ее чувства открыты на обозрение всему окружающему миру.
        - На лице у меня ничего такого не написано, - сухо отрезала она. - А вот ты так странно говоришь… как будто имеешь что-то против Германа.
        - Ничего я против него не имею! С кем хочешь, с тем и дружи. Только…
        - Что - «только»?
        - Только мне кажется, Герман ведет двойную игру. Ну, он что-то скрывает… - последние слова Марат произнес шепотом, предварительно оглядевшись по сторонам.
        - Что за глупости! - возмутилась Муся.
        - Пока я не могу ничего определенного сказать о нем, - таинственно заявил Марат, сдвинув набекрень свою тюбетейку. - Но скоро у меня в руках появятся неопровержимые факты, свидетельствующие против Германа.
        - Чушь какая! - фыркнула Муся и захлопнула окно.

«Пока не могу сказать ничего определенного… - мысленно передразнила она Марата. - А что говорить, если ничего и нету. Просто Марат… ревнует. Ревнует меня к Герману?
        Эта мысль показалось Мусе очень смешной и глупой. Ведь Марат был только другом, с которым весело и интересно, - и все. И тогда Муся решила, что это обычное мужское соперничество. Ну, что-то вроде того, когда двое ребят пытаются доказать, что один лучше другого…
        Она оделась, зачесала волосы назад, слегка накрасилась. Чего-то явно не хватало.
        - Чего? - вслух произнесла Муся. - Ну да - последнего штриха, последней капельки, так сказать…
        Она надела бейсболку и повертела головой перед зеркалом. Потом повернула бейсболку козырьком назад. Было довольно неплохо, только как-то по-детски.
        - В таком виде на свидания не ходят! - отшвырнула Муся бейсболку. - Какую же последнюю капельку… Капельку? Капельку духов!
        Действительно, Муся вдруг поняла, чего ей не хватает для того, чтобы окончательно завершить образ - легкого цветочного аромата, который невидимым облачком окутает ее всю, сделает чуть взрослее и нежнее.
        У Муси с собой был дезодорант, но он в счет не шел, потому что почти не пах. Было цветочное мыло… но от этого мыла тоже никакого толку, аромат ландыша испарялся буквально через несколько секунд - с таким же успехом можно было помыть руки и хозяйственным мылом!
        Дома у Муси стоял флакончик туалетной воды - мама разрешала им иногда пользоваться, но, к несчастью, она не догадалась захватить его с собой.
        - Должен же быть какой-то выход! - с отчаянием пробормотала Муся, оглядываясь по сторонам. Комната, в которой они жили с тетей Васей, была забита кучей ненужных вещей, в основном продовольственными запасами, без которых тетка не могла жить.
        - Что же мне, огуречным рассолом побрызгаться?! - рассердилась Муся и принялась лазить по шкафам и полкам. Может, что-нибудь от прежних жильцов осталось?
        И вдруг на одной из полок она нашла маленький флакончик с притертой пробкой. Муся от радости взвизгнула, тут же открутила пробку. Сладко запахло ванилью… Чудесный запах! У мамы тоже были духи, слегка отдающие ванилью. Когда она ими брызгалась, то папа называл ее «моей сладкой булочкой» и говорил, что это его любимый аромат.
        Недолго думая, Муся смочила духами мочки ушей и запястья - именно эти места дольше всего сохраняли запах. И, напевая от радости, она выскочила из дома…

«А вдруг он не придет? - думала Муся по дороге. - Я буду его ждать, а он… может быть, он обиделся на меня за прошлый раз? Я буду ходить вокруг беседки и бормотать, как та пожилая толстая женщина из оперы, на которую мы ходили всей семьей - «Уж полночь близится, а Германа все нет!» Герман из оперы не пришел, и она утопилась в канаве. Глупости, конечно… А вдруг он придет, но только для каких-нибудь деловых переговоров?..»
        Муся свернула с дороги, и перед ее глазами замаячила беседка, наполовину скрытая орешником. Навстречу ей вышел Герман, в руках он держал букетик полевых цветов… сердце у Муси забилось часто-часто, когда она увидела этот букет. Ей еще никто и никогда не дарил цветов.
        - Привет! - сказал Герман и протянул Мусе ромашки и незабудки. - Как дела?
        - Очень хорошо, - смущенно пробормотала Муся. Они прошли в беседку и сели за деревянный стол, исцарапанный всякими дурацкими надписями.
        - Я боялся, что и в этот раз ты не придешь…
        На скамейке рядом лежал блокнот с ручкой.
        - Все пишешь? - спросила Муся, кивнув в сторону блокнота.
        - Да, - сказал Герман. - Очень сложная работа!
        Несколько минут они молчали, не зная, что бы еще такое сказать.
        - А… - произнесла Муся.
        - А… - одновременно открыл рот Герман. - Ой, извини, я тебя перебил!
        - Нет, я ничего такого… Ты о чем хотел сказать?
        - Да тоже ничего особенного… В общем, хотел спросить, какая музыка тебе нравится.
        - Музыка? - наморщила лоб Муся. Она любила «Плазму» и Наталью Ветлицкую, но вдруг ей пришло в голову, что Герман, наверное, очень серьезный человек и про Наталью Ветлицкую ему будет скучно говорить.
        - Оперу люблю, - брякнула она. - Мне родители это… прививают любовь к классике.
        - И какая же опера тебе больше всего нравится? - осторожно спросил Герман, сраженный Мусиным ответом.
        - Какая? Господи, как какая?.. Да конечно, эта… «Пиковая дама»!
        - У тебя хороший вкус, - вдруг улыбнулся Герман. - Там, кажется, главного героя зовут так же, как и меня? И еще там про призраков. Ты боишься призраков?
        - Ужасно! - вздохнула Муся. - Ужасно боюсь! Если я с каким-нибудь призраком столкнусь нос к носу, то, наверное, сразу умру от разрыва сердца…
        - Да, это точно… По крайней мере, обморок-то уж точно гарантирован. Фу, тут мухи какие-то…
        Над столом, действительно, кружилось несколько мух. Муся попыталась отогнать их руками, но этим назойливым существам почему-то совершенно не хотелось покидать беседку.
        - Муся…
        - Что? - сразу насторожилась она.
        - Я тебе давно хотел сказать… Знаешь, ты мне очень нравишься. Давай… э-э… общаться?
        Это предложение произвело на Мусю не меньшее впечатление, как если бы она столкнулась с целой толпой привидений. На миг ей даже показалось, что она сейчас умрет. Умрет от счастья.
        - Давай, - прошептала она. - Но будет ли тебе со мной интересно… я ведь вроде как… младше тебя?
        - Ну и что! - великодушно произнес Герман. - Какая разница, вообще… Главное что? Главное, чтобы у человека душа была хорошая!
        - Ага, - пролепетала Муся.
        Герман сидел рядом с ней, такой красивый, мужественный, умный, что даже не верилось своему счастью. «Чем же я ему понравилась? - подумала Муся. - Ах, да, он же сказал - душа у меня хорошая…» Все происходящее немного напоминало ей один из романов Полины Истоковой, где главная героиня на десять лет теряет память (Муся даже знала точный диагноз такой беды - ретроградная амнезия), а потом ее бывший возлюбленный…
        - Муся…
        - Что? - очнулась она от сладких мечтаний и увидела лицо Германа совсем близко. У него над верхней губой росли маленькие усики, а над левой бровью был крошечный белый шрам. Всего этого она не видела раньше издалека, а теперь, когда увидела, Герман словно бы ей родным стал.
        - Ты…
        - Я?..
        И вдруг она поняла, что он хочет ее поцеловать. Лицо его было близко-близко, он закрыл глаза. «Я смогу», - мужественно подумала Муся. И тоже потянулась ему навстречу, но в это время где-то рядом зажужжала назойливая муха.
        Муся невольно отмахнулась от мухи. И попала ребром ладони Герману по носу.
        - Ой! - сказал он и открыл глаза. - Ты чего?
        - Я ничего… Извини, пожалуйста! - испугалась Муся. - Просто тут это… насекомые!
        - Да, развелось их тут, - с досадой воскликнул Герман, тоже отмахиваясь. - Еще и осы какие-то прилетели…
        Несколько минут они ожесточенно размахивали руками, а потом выскочили из беседки как ошпаренные.
        Рой жужжащих насекомых последовал за ними. «Так сорвался мой первый поцелуй», - была вынуждена грустно констатировать Муся.
        - Послушай… какой-то день сегодня дурацкий, - с досадой произнес Герман. - Вернее - вечер. Чего-то слишком много этих… пернатых. Чешуекрылых, то есть… Наверное, к дождю.
        - Точно! - вспомнила Муся. - Если насекомые вьются близко к земле, то будет дождь. Еще ласточки должны летать низко. Ты ласточек не видишь?
        - Нет, - сказал Герман, оглядываясь. - Ласточек еще нет. Ой!.. Меня, кажется, кто-то укусил… Ой! Ой-ой-ой… Будет гроза. С ливнем! Судя по количеству этих гадов - настоящий ураган!
        - Тайфун! - дрожащим голосом подтвердила Муся, размахивая руками, точно мельница.
        - Ладно, встретимся потом, когда закончится непогода, - сказал Герман. - А то мне как-то… Ой, теперь в шею укусили… И в живот! Так ты говоришь, у тебя тут тетка на кухне работает? Всю жизнь мечтал посмотреть, как повара на кухне работают. Зайдем как-нибудь?
        Муся в это время с ожесточением отбивалась от какой-то особо настырной осы, и поэтому желание Германа не особенно ее удивило, она только подумала с досадой:
«Далась ему эта кухня!» Но вслух произнесла:
        - Конечно… Нет проблем!
        - Ладно, до лучших времен!
        Он помахал Мусе рукой и убежал.
        Муся была так расстроена свиданием, столь неудачно закончившимся, что еще несколько минут стояла на месте, обдумывая произошедшее. «Хотя, с другой стороны - чего расстраиваться? - решила она. - Ну и пусть ему не удалось меня поцеловать! Зато он предложил мне общаться…»
        Она уже собиралась идти домой, как неожиданно вспомнила, что Герман забыл кое-что.
        - Его тетрадь! - спохватилась она и бросилась обратно в беседку.
        И точно - на скамье лежала тетрадь в кожаном переплете. «Могла бы пропасть, - подумала Муся. - Герман бы потом с ума сошел - ведь там его особо важная курсовая работа. Наверное, он очень обрадуется, когда я ему ее верну в целости и сохранности!»
        Она сорвала растущий у беседки большой лист лопуха и стала им обмахиваться, точно опахалом. Насекомые теперь держались на почтительном расстоянии. У нее возникло желание заглянуть в эту тетрадь. «А что такого? - сказала она себе. - Это же не дневник, не письмо… просто научная работа!»
        В каком-то журнале Муся прочитала, что из конспектов можно многое узнать об их хозяине, его характере и его желаниях. Как? Да очень просто. Пишет-пишет себе человек под диктовку преподавателя какую-нибудь скучную лекцию или строчит в поте лица курсовую работу, без которой его могут выгнать из института, а сам нет-нет да и оставит на полях маленькую закорючку.
        Например, напишет имя любимой девушки… Всего четыре буквы - «Л-ю-с-я». И сразу ясно, что у человека из головы некая Люся не выходит. Подсознание! Или - «Дюк Нюкем маздай!» И дураку понятно - человек является фанатом компьютерных игр. И все такое прочее…
        Муся и хотела открыть эту тетрадь, чтобы увидеть где-нибудь на полях свое имя. Ей так хотелось еще раз убедиться в том, что она действительно нравится этому взрослому красивому парню.
        Помахивая лопухом, свободной рукой Муся открыла тетрадь.
        Страницы были исписаны мелким неразборчивым почерком, очень плотно и без всяких полей. Мусю разобрала досада, и она стала быстро листать страницы, надеясь хоть что-то выведать о хозяине рукописи.
        - Та-ак-с… Заглавие. Что-то непонятное… А-а - «Влияние паранормальных явлений на психику человека»… Что еще за паранормальные явления? Совсем как в «Секретных материалах»… «Некоторые люди, столкнувшись с необъяснимыми явлениями, предпочитают не обращать на них внимания, по принципу «этого не может быть, потому что не может быть никогда…». М-да, сильно сказано. Читаю дальше… «Другие люди, в основном склонные к истерическим проявлениям, впадают в панику и пытаются скрыться с того места, где эти явления возникли». Что-то сугубо научное, - констатировала Муся. - Ничего не понимаю. «На человеческую психику совершенно различным образом влияют как звуковые, так и зрительные раздражители. Например, если человек слышит звуки, происхождение которых он не может объяснить, или видит нечто, что разумному объяснению не поддается…» Тоска зеленая! Господи, какой Герман умный…
        Муся пролистала тетрадь до конца, но никаких лирических отступлений не обнаружила. И только на последней странице был нарисован зловещий силуэт, выходящий откуда-то из болота - то ли водяной, то ли оживший утопленник. Какая-то мысль мелькнула у Муси в голове, но она не успела оформиться - потому что вдруг чья-то рука выхватила тетрадь из-под ее носа.
        - Ты читала? - задыхаясь, спросил Герман.
        Мусе стало совестно - кажется, ее кавалера не очень-то обрадовало то, что она листала его рукопись.
        - Ну, в общем… - нерешительно промямлила она. - Я только открыла, но читать даже не пыталась.

«И чего это он так переживает? - она даже обиделась немного. - А вдруг его работа носит секретный характер? Какие-нибудь исследования - специально для ФСБ! Или чего-то другого - для наших шпионов, которых забрасывают в тыл врага! Или у нас в стране есть свои секретные материалы!» И она посмотрела на Германа с невольным уважением - он ей теперь показался кем-то вроде агента Малдера.
        - Нет, это я просто так спросил, - с видимым облегчением произнес Герман. - Какие духи у тебя интересные… Очень сладкий запах, как на кондитерской фабрике.
        Всю дорогу до дома Мусю преследовали дурацкие насекомые. Хоть она и отмахивалась от них лопухом, они продолжали кружить над ней роем.
        Тетя Вася уже освободилась от кухонных дел и теперь сидела на кровати, раскладывала пасьянс.
        - А-а, Мусенька пришла… - рассеянно произнесла она. - Ну, как, хорошо тебе здесь? А то первое время все жаловалась, что скучно.
        - Нет, уже не скучно, - гордо ответила Муся. - Мне здесь даже нравится.
        - А чем это пахнет? - вдруг принюхалась тетя Вася. - Если профессиональное чутье меня не обманывает… Ой, кажется, моя эссенция пролилась!
        Она страшно всполошилась и бросилась к шкафчику.
        - Нет, вроде все в порядке… - с облегчением произнесла она, рассматривая тот самый флакончик, из которого побрызгалась Муся.
        - Какая еще эссенция? - с подозрением спросила Муся. - Разве это не духи?
        - Нет, конечно, - ответила тетя Вася. - Это специальная ванильная эссенция, которую в тесто кладут. Я, кстати, собиралась испечь булочки - вот для них моя эссенция бы и пригодилась. Запах от них будет… - мечтательно протянула она. - Умереть, не встать. Этот флакончик, кстати, мне специально из Австрии привезли, по заказу. Очень концентрированная вещь - хватает одной капельки на целый поднос булочек!

«Одной капельки! - чуть не застонала Муся. - Вот из-за этой одной капельки и сорвалось мое сегодняшнее свидание!»
        Она бросилась в ванную и принялась смывать с запястий и за ушами следы ванильной эссенции. Она долго, до красноты, терла кожу - но даже ночью насекомые стрекотали над ней, поэтому Муся была вынуждена с головой укутаться в одеяло, под которым она спала.

«Как я еще жива осталась… - подумала она, засыпая в душной темноте, под стоны выпи, которая устроила за окном очередной душераздирающий концерт, леденящий душу. - Из меня же могли всю кровь выпить, закусать до волдырей… А во всем виновата тетя Вася с ее булочками! Может, она, конечно, и гениальный повар… Господи, а вдруг именно поэтому Герман так и рвется на кухню, чтобы по знакомству пообедать лишний раз? Говорят, у юношей в таком возрасте страшный аппетит!»
        Глава 7
        Гроза
        С запада шли тяжелые черные тучи, закрывая солнце.
        - Ну, что делать будем? - спросил Марат.
        - Ничего не будем, - вздохнула Муся, почесывая свои многочисленные укусы. - Я, кстати, еще вчера знала, что погода испортится.
        - Прогноз погоды слышала? - понимающе шмыгнула носом Катерина.
        - Нет, определила по кое-каким народным приметам…
        - Вы, девушки, в корне не правы, - решительно возразил им Марат. - Это даже хорошо, что солнца нет. Помните, мы в прошлый раз чуть не сдохли на солнцепеке? Копать нужно именно сейчас.
        Все опять посмотрели на небо, которое наполовину было затянуто черными тучами.
        - В общем, ветра-то нет, - пошла на уступку Муся. - Может, все мимо пройдет. Само рассосется.
        - Да, - кивнула Катерина. - Сегодня подходящий день.
        - Значит, решено, - стукнул кулаком по дереву Марат. - Сегодня или никогда.
        - А где лопаты возьмем? - поинтересовалась Муся. - Не голыми же руками все там разгребать?
        - Лопаты я беру на себя! - точно на уроке, подняла руку Катерина. - Кажется, я знаю место, где их хранят. Помните, сарай деревянный за лечебным корпусом? Оттуда дворник, дядя Фаддей, выходил с метлой. Там должны быть и лопаты. Не будет же он весь свой инвентарь по разным углам хранить?
        - Логично, - согласился Марат. - То есть ты хочешь сказать, дядя Фаддей даст нам лопаты?
        - Как же, даст! - скептически возразила Муся. - Догонит и еще добавит. Он, вообще-то, очень строгий, даже злой мужчина. Наверное, у него в жизни какая-нибудь душевная драма случилась…
        Теперь Муся жалела всех людей со скверным характером.
        - Как же, драма! - не согласилась Катерина. - Ему жена денег на водку не дает. Он алкоголик. Я слышала, как он ругал целебную воду из Медвежьего источника - говорил, что лучше бы это была водка. Тогда от посетителей не было бы отбоя…
        - Лопаты надо взять, не посвящая в свои планы дядю Фаддея, - заключил Марат. - Потом обязательно вернуть. А то он так орать начнет…
        Друзья немедленно отправились к лечебному корпусу.
        Сзади, посреди поляны, заросшей бурьяном и крапивой, стояла небольшая будка.
        - Здесь, - уточнила Катерина.
        Они осторожно обогнули будку и обнаружили дядю Фаддея, который сидел у перекошенной двери. Обнимая метлу и обливаясь слезами, которые просто-таки градом катились по его небритой физиономии, он негромко, но с большим чувством пел:
        - Черный во-орон, не кружися над моею голово-ой…
        - Непредвиденные трудности, - прошептала Катерина. - Он так может несколько часов сидеть и петь.
        - И плакать, - сочувственно добавила Муся.
        Они снова вернулись к задней стене будки.
        - Доски-то тут, в общем, довольно хлипкие, - тихо сказал Марат. - Надо отогнуть хотя бы одну…
        - Да! - с азартом шмыгнула носом Катерина. - Фаддей и не заметит ничего!
        Марат взял одну доску и осторожно потянул на себя. Раздался громкий скрип дерева, похожий на чей-то недобрый взвизг, и доска отошла снизу. Теперь она висела только на верхнем гвозде.
        - Это кто там озорует? - со своего места грозно спросил дядя Фаддей.
        - Прячемся! - прошептал Марат, поправил доску, и трое друзей упали в высокую траву. Из-за угла появился дворник. Он с недоумением оглядел пустую поляну, потом почесал затылок.
        - Ишь… - произнес он, глядя в пустое пространство. - Опять эти миражи… Замучили! Говорил я Прокофьевне, надо уезжать отсюда, от греха подальше. Нечистое место!
        Дядя Фаддей перекрестил поляну и скрылся на прежнее место.
        Троица выбралась из травы. Марат легко отогнул доску и протиснулся внутрь сарая. Муся легко скользнула за ним. Последней, сдержанно пыхтя, с большим трудом пролезла Катерина. В сарае было полутемно.
        - Вот ведра какие-то, - прошептал Марат. - А за ними что?
        - Нет, это не лопаты, - сказала Муся, ощупывая предметы в темноте. - Это скребки для снега.
        - Вот лопаты! - радостно хихикнула Катерина, забравшись в один из углов. - Вот они, голубушки… как раз три штуки.
        - Отлично! - шепнул Марат. - Давай их сюда. И будем выбираться!
        Он взял инструменты в охапку и стал нашаривать нужную доску.
        - Ой! - пискнула Муся, едва не споткнувшись о моток кабеля, похожий на свернувшегося в клубок питона. - Тут барахла столько… Осторожнее!
        Тем временем дядя Фаддей, привалившись спиной к той стороне двери, затянул новую песню - еще более мрачного содержания, чем первая. В этой песне речь шла о ямщике, который замерзал в степи глухой зимой, и давал наказ товарищу, что делать после его смерти. Ямщик умирал долго, упорно не желая расставаться с жизнью.
        Марат уже успел вылезти наружу и теперь вытаскивал в щель лопаты.
        - Может, еще веревку какую-нибудь захватить, на всякий случай? - прошептала Катерина и задумчиво шмыгнула носом.
        Звук получился негромкий, но весьма отчетливый.
        - Тс-с! - в ужасе прошептала Муся и тоже громче, чем следовало.
        Наверное, со стороны впечатление было такое, что зашипели змеи на разные голоса.
        Дядя Фаддей мигом смолк и произнес очень грозно:
        - Сейчас кому-то будет очень плохо! Это кто там со мной в игры играет?..
        - Мамочки! - перепугалась Катерина. - Сваливаем!
        Тут уж было не до веревки. Катерина бросилась к деревянной щели и попыталась в нее протиснуться. Но, вероятно, от ужаса она не рассчитала чего-то и крепко там застряла. Марат, спрятав в траве лопаты, тянул Катерину за одну руку, а Муся уперлась будущей чемпионке мира по шахматам в бок и помогала ему изнутри.
        Дядя Фаддей уже громыхал замком, обещая все кары небесные на головы тем негодяям, которые посмели забраться в его сарай.
        - Катенька, втяни живот! - чуть не плакала Муся, проталкивая свою подругу. В этот момент дверь распахнулась и в проем шагнул дворник. Его глаза еще не приспособились к темноте после солнечного дня, поэтому он часто моргал и шарил вокруг руками.
        - Ой-ой-ой… - запищала Катерина, наконец вывалившись наружу, прямо на руки Марату. Муся же вылезти наружу не успевала, потому что дядя Фаддей был уже рядом.
        Она нагнулась, подхватила с пола большой моток резинового кабеля, о который споткнулась недавно, и бросила его прямо на дворника.
        Кабель упал на дядю Фаддея сверху и с головы до ног опутал его.
        - Ой, что это? - неожиданно дрожащим голосом вопросил дядя Фаддей. - Ой, кто это меня? Развяжите сей же час… Караул!!!
        Воспользовавшись заминкой, Муся выбралась наружу вслед за остальными.
        - Фу-у… - облегченно произнес Марат, хватая ее за руку. - Я уже и не надеялся тебя увидеть!
        Они подхватили с боем добытые лопаты и, пригибаясь как можно ниже, побежали прочь.
        - Мамочки!!! - вопил дядя Фаддей позади них в сарае. - Отпустите меня, ироды… Прокофьевна, спаси! Ой, не душите меня… Обещаю больше ни капли в рот не брать!!!
        - В общем, обошлось малой кровью, - констатировал Марат, когда они оказались за пределами санатория.
        - Как это - малой кровью? - спросила Муся.
        - Это когда никто особенно не пострадал, - пояснил Марат.
        - Да уж… - проворчала Катерина, потирая себе бок. - Муся, ты мне чуть ребра не переломала, когда наружу выталкивала…
        - Ой, извини… - смутилась Муся. - Но я так испугалась Фаддея!
        - Он сам испугался, - хмыкнул Марат. - Чего это он так разорался?
        - Наверное, померещилось ему что-то, - пожала плечами Муся. - Там же темно было…
        - Ладно, не будем терять времени…
        Держа на плечах лопаты, троица стала спускаться вниз по тропинке. Муся с тревогой поглядывала на небо - по-прежнему половина его была затянута черными тучами. Но тучи стояли неподвижно, словно раздумывая, в какую сторону плыть, и в этой зловещей неподвижности таилась неясная угроза.
        - Мимо пройдет, - заметив Мусино беспокойство, сказал Марат.
        - И, вообще, подумаешь - дождик! - беспечно воскликнула Катерина. - Такое облегчение после этого пекла…
        Они спустились по узкой извилистой тропинке, петляющей среди кустов, вниз, пересекли реденькую березовую рощу, которая росла с одной стороны бывшей усадьбы Балясиных (с другой стороны был густой лес, пугающе дикий и чужой), и оказались у цели своего путешествия.
        - Так, перво-наперво обследуем камин… - деловито заявил Марат.
        - Попробуй еще раз, зажигалкой, - предложила Муся.
        Они отложили лопаты в сторону. Марат чиркнул зажигалкой и принялся водить ею перед кучей кирпича, бывшей когда-то камином. Впрочем, в самом низу еще можно было разглядеть обломки чугунной решетки, торчавшей из пыли и праха, а с обеих сторон - остатки изразцов, которыми камин был выложен. Пока Марат водил зажигалкой, Муся протерла ладонью один из изразцов - показались пожелтевшие плиты с синим затейливым узором.
        - Кажется, что-то есть! - с беспокойством заметила Катерина, наклонившись над Маратом. - Ой, ой - глядите!
        - Катерина, не пыхти так! - умоляюще заметил Марат. - Ты пламя сбиваешь…
        Катерина надулась и отодвинулась подальше.
        В одном месте пламя как будто действительно дрогнуло, словно из невидимой щели на него дунуло сквозняком.
        - Может, ветер? - с сомнением прошептала Муся. - Попробуй еще раз!
        - Ветра совсем нет, - покачал головой Марат. - Это откуда-то снизу… Смотрите еще раз.
        Он повторил свой эксперимент, и пламя над зажигалкой опять дрогнуло в том же месте.
        - Надо копать! - взволнованным голосом воскликнул Марат. - Так, берем лопаты… Муся, ты здесь. А ты, Катерина, заходи с той стороны…
        Ребят охватил азарт. В самом деле, было интересно, получится у них что-нибудь или нет - поэтому все моментально забыли и о приключениях в сарайчике дяди Фаддея, и черных тучах над головой… Они копали словно одержимые.
        Постепенно сзади выросла целая куча щебня, но пока никаких результатов не было.
«Если мы что-то отроем, то прославимся, - думала Муся, с трудом орудуя тяжелой лопатой. - О нас напишут в газетах и даже, может быть, покажут по телевидению… Не каждую девчонку показывают по телевидению! И Герман… Герман тогда поймет, что не зря выбрал меня. А не эту зазнайку Светку… Он скажет: «Муся, ты лучшая девчонка на свете, потому что ты сумела совершить настоящий поступок, когда нашла клад! Я горжусь тобой и твоими друзьями…» Надеюсь, он и о Марате станет более высокого мнения, потому что Марат тоже замечательный…»
        - У меня уже волдыри на ладонях, - наконец с досадой произнесла Катерина. - Может быть, мы что-то напутали?
        - Да, надо свериться еще раз… - задумчиво пробормотал Марат, прекращая копать. Он опять стал водить зажигалкой поверх земли. Теперь пламя дрогнуло совсем в другом месте.
        - Вы видели, видели! - возбужденно закричала Катерина. - Так, давайте здесь…
        Ребята опять принялись за работу.
        Через полчаса, когда снова стало ясно, что никаких результатов нет, они устроили передышку.
        - Фу, ну и устала, - вздохнула Катерина, перепачканная с ног до головы пылью и землей.
        - Да, - Муся упала рядом с ней, отметив, что ее платье тоже не в самом лучшем виде. - И жарко еще так… Пить хочется!
        - Не представляю, что бы с нами было, если б мы начали копать в солнечный день… - Марат стоял, опершись на лопату, и из-под тюбетейки у него торчали мокрые волосы, узкие глаза напряженно шарили по земле, словно стремились снова угадать нужное место.
        - Я бы тоже чего-нибудь выпила, - согласилась Катерина. - Какой-нибудь газировки…
        - А я бы даже согласилась на эту бурду из Медвежьего источника! - мечтательно воскликнула Муся, посмотрев наверх, где на высоком холме возвышались мраморные плиты, которыми был огорожен источник. К сожалению, он находился довольно далеко, чтобы так запросто сбегать к нему и напиться горькой воды со специфическим запахом…
        - Ну уж, не такая она и бурда! - возразила Катерина.
        Марат глянул на них обеих, вздохнул и сказал:
        - Ладно, сидите тут. Я сбегаю…
        - Ты? - нахмурилась Муся. - А копать кто будет? Ты сильнее всех! Если ты еще за водой бегать будешь, то мы тут до вечера просидим. Я пойду.
        - Ты настоящий друг! - с чувством шмыгнула носом Катерина. - И потом, землекоп из тебя никакой…
        Все засмеялись.
        Марат с Катериной после небольшой передышки снова взялись за лопаты, а Муся побрела в гору. Она пошла сквозь березовую рощу и вдруг увидела впереди себя кое-что, что сразу же привлекло ее внимание.
        Впереди, на узкой тропинке, мелькнула знакомая черная майка. «Герман! - чуть не закричала Муся, но вовремя спохватилась - вид у нее был не тот, чтобы любезничать с кавалером. Она обрадовалась и расстроилась одновременно - из-за того, что видит Германа, но приблизиться к нему не может.

«Он же велотриалом занимается здесь! - вспомнила Муся. - Только как ему не страшно одному по лесу ездить…»
        Прячась за кустами, Муся подошла поближе. Герман в это время прыгал на своем велосипеде по бревнам. Вверх-вниз, вверх-вниз… Не все у него получалось гладко. Пару раз он чуть не свалился, но было видно - человек старается изо всех сил.
«Тоже упорный…» - с восхищением подумала Муся и подобралась еще ближе. Темные волосы ее кумира развевались от быстрых движений, он сейчас ужасно напоминал какого-то актера, фамилию которого Муся не могла вспомнить…

«Ах, ребята же ждут!» - спохватилась она и уже было собралась снова в путь, как в это время где-то недалеко раздался свист.

«Ой, кто это еще? - испугалась Муся и пригнулась еще ниже. - Видно, судьба у меня такая - за всем из кустов наблюдать…»
        Герман тоже насторожился и замер на месте.
        Из густого леса вынырнул некто в темном плаще, в шляпе с низко опущенными полями - так что лица не было видно. Этот некто шел прямо к Герману. Мусе стало страшно. Что это за человек такой? Прямо как лесной житель! Может, кто-то из местного населения? Но потом она вспомнила, что вокруг санатория больше нет населенных пунктов…
        Не успела она окончательно струсить, как увидела, что Герман и человек из леса спокойно о чем-то беседуют. При этом они вели себя как-то странно - все время оглядывались, как будто не хотели, чтобы их увидели вместе.

«Что бы это значило?» - удивилась Муся. И подобралась поближе…
        - …конечно, большинство не догадывается, - негромко говорил Герман. - Люди глупы и доверчивы, они готовы верить страшным сказкам. Хотя кое-кто подвергает истину сомнениям…
        - Ничего, мы вот громкости еще прибавим! - хрипло засмеялся незнакомец, прячась под широкополой шляпой. - Жаль только, что с электричеством проблемы.
        - Хватит визуальных эффектов! - покачал головой Герман. - Наступает новый этап. Массовые галлюцинации - как это тебе? Вы с Бубликовым пока отдыхайте - наступает моя очередь. Я тут завел кое-какие знакомства и собираюсь через кухмистерскую… - тут он понизил голос, и продолжение фразы Муся не услышала.
        Ей было и страшно, и непонятно. Какой еще Бубликов, при чем тут электричество… И вообще, что может связывать Германа и этого странного человека из леса!
        - …если я напишу это, то меня ждет Нобелевская премия! - с гордостью закончил Герман.
        - Да, ты у нас настоящий Зигмунд Фрейд! - хихикнул незнакомец. - Да и от Сарданапалова кое-что перепадет…
        Сарданапалов? Где она слышала эту фамилию?
        - Ладно, - подытожил Герман. - Ты мне принесешь то, что я тебе заказал, сегодня. В двенадцать. Возле фамильных руин, - и он указал в сторону, где были развалины бывшей дворянской усадьбы.
        Незнакомец снова скрылся в лесу.

«Ничего не понимаю, - сказала себе Муся. - Одно ясно - у Германа здесь есть знакомые. И они что-то собираются сделать, за что Герману дадут Нобелевскую премию. Ах, на самом деле все очень просто - это касается его курсовой работы!»
        Мусина догадка ясности не прибавила, но сама она вдруг успокоилась, когда поняла, что ее герой тоже мечтает прославиться. «Я, например, не говорю ему, что вместе с друзьями ищу клад? Ну и он своими делами занимается… Главное, Светка тут ни при чем!»
        Муся осторожно обогнула тропинку, по которой ездил ее кумир, и стала карабкаться к источнику. Правда, она не обратила внимания на то, что под ее ногами хрустнула ветка, и Герман моментально обернулся. На его красивое мужественное лицо вдруг легла тень…
        - Вот водичка! - сказала Муся, когда минут через сорок вернулась назад, к своим друзьям. Воду она принесла в большой пластиковой бутылке, которую нашла возле источника.
        - О-о, чуть не умерла от жажды! - застонала Катерина, жадно припадая к бутылке. - М-м-м, какое наслаждение… Водичка!
        Вслед за ней утолил свою жажду и Марат.
        У Муси был порыв рассказать своим друзьям о том, что видела здесь Германа, но потом она передумала. Марат недолюбливает Германа, подозревает его бог знает в чем. Тогда пришлось бы рассказать подробнее и о курсовой работе, и о желании ее героя получить Нобелевскую премию… Это точно - Марат бы стал осмеивать старания Германа, а Муся очень не хотела, чтобы кто-то его критиковал. Кроме того, ни о чем существенном она сообщить не могла, так как не совсем поняла разговор ее героя с человеком из леса.
        - Ого, вы тут целую траншею прокопали! - сказала она вместо этого. Действительно, старания Марата и Катерины в Мусино отсутствие заслуживали похвалы - перед камином образовалось огромное углубление в половину человеческого роста. - Не хуже экскаватора!
        - Да, зато как я теперь ложку в руках держать буду? - наполовину шутя, наполовину серьезно произнесла Катерина. - Ты посмотри, сплошные волдыри!
        - Ничего, до свадьбы заживут, - сочувственно сказал Марат, ладони которого находились не в лучшем состоянии.
        - Ты не понимаешь, Марат, - это должно произойти нескоро! - засмеялась Муся, вспомнив о том, что жизнь ее подруги была расписана по специальному плану. - Катерина, к каким годам ты намерена жениться… тьфу ты - выйти замуж?
        Катерина покраснела и насупилась.
        - Годам к тридцати, - неохотно буркнула она.
        - О, сколько тебе еще с этими волдырями жить! Кать, может быть, изменишь свои планы?
        - Ладно вам! - остановил Мусю Марат. - Давайте лучше обсудим наш план на сегодня. К чему мы пришли? Да ни к чему!
        - А воз и ныне там, - уныло согласилась Катерина. - Копали-копали - и никакого толку.
        - И дождь сейчас будет! - вздохнула Муся, поглядев на небо. - Тучи прямо над нами.
        Похоже, ее опасения начали сбываться - тяжелые свинцовые тучи низко нависли над лесом и над усадьбой бывшего графа Балясина. Как они умудрились сюда приползти при полном отсутствии ветра - это оставалось загадкой.
        И вдруг ветер дунул с неожиданной силой, чуть не сбив Мусю с ног.
        - Ого! - встревожилась Катерина. - Успеем добежать до дома?
        - Не успеем, - ответил Марат, и в тот же момент ветер задул еще сильнее. Ребята, недолго думая, спрыгнули в яму и сели на корточки. Здесь ураган их не доставал, зато нависшая над головами туча вызывала серьезные опасения.
        - Я вот думаю, что будет, если… - начала Катерина и не успела договорить. Погода портилась быстрее, чем они думали, - сверкнула молния, раздался треск, и с неба хлынул ливень.
        Марат развернул над головами свою куртку. Впрочем, от ливня она спасала мало. Хуже было другое - в яме быстро начинала скапливаться вода.
        - Надо выбираться, - с тоской произнесла Катерина.
        - Нет, дождь впитывается в землю… Ой! Вы чувствуете?
        - Что?
        - Земля под нами как будто проседает…
        - Выбираемся! - решительно потребовал Марат, и в этот момент отсыревшие земля и щебень под их ногами зашевелились, и кладоискатели втроем стремительно упали в черную темноту, которая словно по волшебству разверзлась у них под ногами.
        - Ай!
        - Ой!
        - Мамочки!!!
        Все произошло в какие-то доли секунды - Муся так ничего и не поняла. Очнулась она на чем-то мягком. На лицо сверху лился дождь. Пахло здесь странно - холодом и затхлостью, как в старом погребе, которым давно не пользовались.
        - Все живы? - спросил Марат. Он был где-то рядом.
        - Не знаю, - задумчиво шмыгнула носом Катерина. Муся протянула руку и нащупала ее плечо. - Ой, кто это?!
        - Это я, - отозвалась Муся. - Знаете, на что это было похоже?
        - На что? - живо отозвался Марат.
        - На игру «Русская рулетка». Помните такую? Там, кто проиграл, проваливался в колодец.
        И они втроем, лежа в сырой темноте, неожиданно засмеялись.
        - Я же говорил, здесь надо было копать! - сказал Марат.
        Они поднялись и осмотрелись - в подземелье было темно, свет падал только сверху, из отверстия, в которое троица только что свалилась. Там, над землей, бушевала гроза и сверкали молнии.
        - Да, ты не ошибся, - согласилась Муся. - Под камином действительно находился этот подвал. Интересно, бывал ли здесь кто-нибудь раньше, до нас?
        - Может, да, может, нет… - задумчиво шмыгнула носом Катерина. - Однако здесь довольно-таки неуютно. А вдруг мы здесь натолкнемся на скелет в цепях? Призрак старого графа?
        - Ой, не надо! - моментально перепугалась Муся. - Может, именно здесь та самая аномальная зона?
        Катерина и Марат, настроенные обычно скептически ко всем этим слухам, тоже почувствовали себя неуютно.
        - Меня бабушка ждет, - мрачно произнесла Катерина. - Пошли отсюда…
        - Легко сказать - пошли… А как наверх-то выбраться? - вздохнула Муся, оглядываясь.
        - Ничего себе! - рассердился Марат. - Мы же полдня копали, едва от дяди Фаддея удрали, лопаты на себе тащили - и что же? Так и не посмотрим, что тут вокруг?
        - Ну ладно… - неохотно согласилась Катерина. - Только недолго… Эх, надо было в сарае у Фаддея какую-нибудь веревку экспроприировать. И еще хороший фонарь…
        Она это сказала не просто так - потому что в это время Марат пытался осветить пространство вокруг с помощью своей зажигалки. Но огонек едва тлел - почти весь бензин израсходовали наверху, тогда, когда пытались определить, откуда дует сквозняк.
        Друзья со страхом и любопытством смотрели вокруг. Старое полуразвалившееся кресло, стол на деревянных ножках, опутанный паутиной и покрытый толстым слоем пыли… больше ничего разглядеть не удалось, потому что огонек пропал.
        - Черт! - с досадой произнес Марат. - Ладно, искать здесь сейчас что-нибудь бессмысленно… Лезем назад, а потом совершаем новую экспедицию - с фонарями, веревками, лестницами…
        - Да! - энергично согласилась Катерина. - Только никому ни слова!
        - Могила! - дружно ответили Марат с Мусей, а Муся при этом еще испуганно огляделась. «А мы, собственно, где?» - скептически подумала она.
        Выбрались они с трудом - сначала подсадили вдвоем Мусю, та долго искала, что бы такое спустить вниз, потом нашла ствол сломанной березы, одним концом ткнула его в яму… Потом по стволу вылез Марат, и теперь уже вместе с Мусей они помогли выкарабкаться Катерине.
        К этому времени гроза уже утихла, тучи разошлись и низко засветило солнце, вот-вот готовое опуститься за лес.
        Друзья посмотрели на провал и подумали, что дело плохо.
        - Первый же встречный заинтересуется этой ямой, - сказал Марат. - А тут люди иногда бывают, между прочим. Ну, любопытные всякие, кто стариной интересуется, или вот этот… Герман. На своем велосипеде.
        Муся покраснела. Катерине очень не понравилось, что кто-то перед ее носом может перехватить клад.
        - Сейчас замаскируем это местечко… - предложила она. - А завтра, с утра пораньше, придем сюда и обследуем все как полагается.
        - Не завтра, - покачал головой Марат. - Сегодня.
        - Да ты что, спятил?! - рассердилась будущая чемпионка мира по шахматам. - Когда - сегодня? Это ночью, что ли?..
        - У каждой игры свои правила, - как-то чересчур загадочно ответил Марат, но Муся неожиданно его поняла - если они поставили перед собой цель, то отступать уже нельзя.
        Они закрыли провал досками, набросали сверху каких-то картонок, мусора - чтобы хоть как-то замаскировать следы своей деятельности.
        Мокрые, грязные, перекинув через плечи лопаты, побрели к санаторию, обсуждая, как им быть дальше. Катерина настаивала на том, что экспедицию надо возобновить завтра, а Марат утверждал, что промедление смерти подобно. Муся молчала. У нее из головы не шли слова Германа о том, что он здесь встречается с кем-то в двенадцать ночи. «Время-то какое нехорошее…» - уныло вздохнула она.
        - Муся, что ты все вздыхаешь! - обратилась к ней Катерина. - Да скажи же ты ему, что это - полное безумие! Ночью и прямо в самую аномальную зону… Да мы оттуда не вернемся!
        - Надо идти сегодня, - вдруг тихо произнесла Муся. - Часов в одиннадцать. Тетя Вася в десять уже засыпает, и потом ее даже из пушки не разбудишь.
        - Вот-вот! - обрадовался Марат. - И дедушка тоже в это время уже без задних ног дрыхнет! Потому что у него - особый режим.
        - А моя бабушка - нет, - твердо произнесла Катерина. - Она до часу ночи радио слушает. У нее бессонница. Может до рассвета глаз не сомкнуть!
        - Ладно, мы пойдем одни, - все так же тихо сказала Муся. - Если что найдем с Маратом, все равно будем на троих делить. Ты тоже полноправная участница.
        - Муся! - с ужасом шмыгнула носом Катерина. - Да фиг с ним, с кладом… страшно же!
        Но Марата с Мусей было уже не отговорить. Катерине ничего не оставалось, как согласиться с ними.
        - Ладно, - сказала она. - Я буду мысленно вас поддерживать!
        В санатории первым делом они отправились к сарайчику дяди Фаддея.
        Но не успели они подойти, как увидели невдалеке небольшую толпу.
        На мокрой после грозы поляне стоял дворник и, размахивая руками, что-то оживленно рассказывал. Вокруг него стояли люди и напряженно слушали.
        Троица подкралась поближе.
        - …и вот, слышу я оттуда шипение, тихое такое. Дай, думаю, посмотрю - может, озорует кто? Захожу - а там чудище страшное, змей о трех головах… Как набросится он на меня, как начнет душить, стискивать меня в своих змеиных объятиях…
        - Белая горячка! - авторитетно заявил стоявший в толпе Карабурденко. - Видение зеленого змия.
        - Какого зеленого змия? - возмутился дядя Фаддей. - Я едва жив остался! Все, надоело мне это проклятое место, завтра же с Прокофьевной уезжаем отсюда - у меня братан в Калужской области живет, давно меня к себе звал…
        - А может, не врет? - с сомнением произнесла пожилая полная дама из толпы, которая на маскараде изображала Екатерину Великую. - Что же, если человек пьет, то ему и верить нельзя? Ведь говорили же, что здесь аномальная зона? В газетах писали!
        - Газеты врут, а вот он - алкоголик известный! - закричал кто-то в толпе. - Действительно, типичная белая горячка!
        - А я звуки ночью слышал, - жалобно произнес Артем, переминаясь с ноги на ногу в своих армейских ботинках. - И как будто огоньки мигали…
        - Болотные огни - физическое явление! - строго произнес Карабурденко.
        Стоявшая за его спиной Света показала язык. Она просто-таки ненавидела Карабурденко, что очень рассердило Мусю, которая наблюдала за всей этой сценой из своего укрытия.
        Толпа шумела и спорила. Кто-то верил дворнику Фаддею, кто-то подвергал его фантастический рассказ сомнению. И только троица друзей знала настоящую правду…
        - Все, завязал! - вопил Фаддей. - Больше ни капли в рот! Буду трезвенником. Я, может, после этого случая переродился, другим стал человеком! Прокофьевна, ты видишь перед собой совершенно нового человека… Уж если я от змея трехголового ускользнул, то есть смысл в моей жизни!
        Глава 8
        Ночная вылазка
        После ужина, когда друзья окончательно договорились обо всем и заодно экспроприировали у Фаддея электрический фонарь и веревку (это удалось без труда, потому что дворник после сегодняшних событий наотрез отказался посещать свое рабочее место), Марат напомнил Мусе:
        - Постарайся одеться незаметнее. В это время многие в санатории еще не спят.
        - Желаю вам удачи, ребята! - с чувством шмыгнула носом Катерина. - Если бы не бабушка, то я бы… Эх, была бы возможность, снотворное бы ей в ужин подсыпала…
        - Да ладно, - успокоила шахматистку Муся. - Мы и вдвоем справимся.
        Она чувствовала, что дело было не только в бабушке - Катерина ужасно трусила, хотя была не робкого десятка. Мыслимое ли дело - отправиться ночью в такое место! Но Муся подругу не осуждала - она тоже трусила, но ее тянуло на развалины не только из-за желания найти клад (честно говоря, про клад она и не думала совсем), ей очень хотелось узнать, что за дело такое у Германа в тех же местах, да еще в двенадцать ночи.

…Тетя Вася уснула даже раньше предполагаемого времени. Ровно в половине десятого она укрылась одеялом и захрапела.
        Муся тихонько соскользнула с кровати и быстро оделась. Пожелание Марата -
«выглядеть незаметнее» - она восприняла буквально.
        Это был звездный час коричневых штанов!
        Муся поклялась, что никогда в жизни не наденет их, тем более на людях, но сейчас они очень даже пригодились - и именно для того, чтобы окружающие не узнали ее.
        Эти коричневые спортивные брюки с начесом были очень широкие и бесформенные - они полностью скрадывали контуры Мусиного тела. Сверху она натянула толстый черный свитер (черное ночью незаметно - вот девиз всех ниньзя!), а голову обмотала темным тети-Васиным платком.
        Теперь Мусю не узнала бы и родная мама! Муся при тусклом свете ночника повертелась перед зеркалом и осталась очень довольна - в таком виде и надо заниматься слежкой. Только опять чего-то не хватало…
        Тогда Муся достала большие наушники, которые остались от прежних жильцов, и нацепила их поверх платка, стараясь не закрыть уши - иначе ничего бы не услышала. Поэтому наушники торчали где-то сверху, на висках, и в них Муся здорово смахивала на инопланетянина.
        И для завершения образа Муся надела на нос очки. Вернее, оправу от очков, в которой отсутствовали стекла - ее тоже бросили прежние жильцы.
        И тихонько, на цыпочках, она выскользнула из дома.
        Ночь была неожиданно теплой и светлой. Где-то из соседних окон доносилась негромкая музыка, кто-то смеялся на дальних аллеях - вероятно, какая-нибудь влюбленная парочка.
        Муся пригнулась и, стараясь, чтобы не слетели с головы наушники, побежала в сторону ворот, где, как они договорились заранее, ее должен был ждать Марат с необходимым снаряжением.
        Было без пятнадцати одиннадцать. У ворот - никого. «Да где же он!» - с досадой подумала Муся и на всякий случай спряталась за деревом.
        Через пять минут появился Марат.
        - Пришел! - обрадовалась она и шагнула ему навстречу.
        - Ой! - сказал Марат и побледнел - это было видно даже в темноте. - Кто это?
        - Да это я, Муся… - смущенно пробормотала она, только сейчас представив себя со стороны.
        - Муся? А что это на тебе? - Марат потрогал наушники на ее голове, потом коснулся пустой оправы. - Фантастика! Я чуть не умер, честное слово…
        - Меня не узнать, да? - с гордостью поинтересовалась она.
        - Да ни в жизнь! - поклялся Марат. - Ты, если хочешь знать, вообще сейчас на человека не похожа…
        - Отлично. А теперь - в путь!
        По дороге Марат рассказал, что за ним хотела увязаться Фимка, но он приказал ей остаться дома.
        - Правильно, - одобрила Муся. - Не дело бедное животное по этим подвалам таскать. Хотя, ты знаешь, с ней было бы не так страшно…
        - Тебе разве страшно? - с любопытством спросил Марат.
        Они спускались по узкой тропинке, сверху светила луна, полная луна, очень похожая на начищенный медный поднос, - словом, было светло почти как днем, и окружающая обстановка опасений не вызывала.
        - Нет, - спокойно ответила Муся и почти не соврала. Дело в том, что ей сейчас было не до страхов - она думала только о Германе. «Что же ему понадобилось там, на развалинах, в двенадцать часов ночи? - размышляла она. - Надо как-нибудь, не вызывая подозрений Марата, отлучиться на несколько минут и проследить за Германом… И как это все может быть связано с его курсовой работой?» Она, конечно, могла спросить Германа об этом - например, завтра, спросить напрямую, но почему-то такая мысль не пришла ей в голову.
        Впоследствии, когда она вспоминала эту ночь и эту дикую идею - отправиться за старинным кладом и одновременно проследить за Германом, она ругала себя за глупость и безрассудство. Ведь если бы она сопоставила все известные факты, то истина оказалась бы очень простой…

…Скоро они были на развалинах.
        Марат привязал веревку к какому-то выступу и спустил ее вниз, в яму, из которой пахло могильной прохладой.
        - Вас по канату в школе лазить учили? - спросил он Мусю.
        - Конечно! - сказала она. Уж чего-чего, а по канату она лазила хорошо, потому что была худенькой и юркой. Зато другие задания, которые перед ними ставил в школе физрук, Муся выполняла с трудом. Например, толкание ядра… Какое еще ядро, когда и рюкзак с учебниками-то с трудом тащишь!
        Первым в яму спустился Марат, за ним - Муся.
        Теперь, когда у них был фонарь, ребята чувствовали себя намного увереннее.
        - Как здесь тихо… - прошептала Муся, вглядываясь в темноту. - Посвети-ка сюда… Ой, здесь старый шкаф, и прямо с книгами…
        - Конечно, здесь тихо, - тоже шепотом ответил ей Марат, прикасаясь пальцами к покрытым пылью корешкам книг. - Кроме нас, ведь никого нет.
        Они обошли весь подвал - это было довольно большое помещение, с углами, покрытыми паутиной и мхом, и ничего особенно интересного здесь не было - старая полуразвалившаяся мебель и толстый слой пыли под ногами.
        - Марат, ты думаешь, мы найдем здесь клад? - прошептала Муся, неотлучно следуя за своим спутником.
        - Не знаю… Я, вообще-то, думаю, что клады на каждом углу не валяются. Мне просто интересно… Здесь какая-то тайна, недаром про имение графа Балясина ходит столько слухов и легенд! Куда, например, его сын пропал?
        - Куда? Да за границу сбежал! Ты что, хочешь наследника здесь найти?
        - Нет, но какой-то ответ на этот вопрос…
        - Марат, этому наследнику, если следовать логике, лет сто сейчас должно быть. Ты думаешь, он сто лет просидел в этом подвале, скрываясь от большевиков?
        - Тут и дня не проживешь… Тем более сто лет - без солнца, еды и свежего воздуха.
        - Тогда что же, ты его мумию хочешь найти?! - перепугалась Муся.
        - Мумии не кусаются. Только в кино они всякие злодейства совершают…
        - Марат, а что, если мы все-таки найдем клад?
        - Я думаю, придется сдать его государству, а двадцать пять процентов его стоимости, которые полагаются тем, кто этот клад нашел, поделить на троих. Тебе, мне и Катерине.
        - И что бы ты делал с деньгами?
        - Я бы с дедушкой отправился в путешествие… - мечтательно произнес Марат.
        Муся подумала и решила, что она тоже не прочь поездить по свету. И в это время луч фонаря наткнулся на небольшую дверь, почти незаметную в стене.
        - Ого! - воскликнул Марат. - Это уже интереснее…
        - Я знаю, почему ты сюда полез, - прошептала Муся ему на ухо. - Ты как молодой Индиана Джонс, тебе не сокровища важны, а всякие приключения. И ночью ты сюда отправился, потому что хотел быть первым. Первооткрывателем, то есть… Я угадала?
        - Ну, в общем… - смущенно пробормотал Марат. - А как насчет двери? Надо же выяснить, что за ней!
        Пока он возился с дверью, Муся посмотрела на часы - была половина двенадцатого.
        И в это время где-то сверху, над входом в яму, раздались шаги, тонкой струйкой посыпался вниз песок.
        - Что это? - забеспокоился Марат и выключил на время фонарь. - Не шевелись… будем слушать!
        Мусе было жутко, но она надеялась, что этим пришельцем является Герман. «Наверное, придется рассказать обо всем Марату», - подумала она.
        И в это время над ямой раздался тихий смех. Это было так странно, что у Муси мороз по коже пробежал.
        - Это не Герман… - прошептала она одними губами, но, как ни странно, Марат услышал ее слова.
        - При чем тут Герман? - удивился он, тоже едва слышно шепча. - С чего ты взяла, что тут должен оказаться этот длинноволосый пижон?
        - Я слышала… - пискнула Муся. - Я слышала разговор, что у него здесь этой ночью встреча с кем-то… Но с кем - я не знаю. Я поэтому и отправилась сюда…
        - Так вот ты отчего такой бесстрашной оказалась! - возмущенно зашептал Марат.
        Но в эту самую минуту их перепалка в темноте балясинского подземелья была прервана самым бесцеремонным образом.
        - Выходите отсюда! - зарычал грозный голос сверху. - Выходите и отдайте все, что нашли здесь! Это вам не принадлежит. Уже почти сто лет я охраняю это место… Живыми вам не уйти!.. Вместе мы уйдем в болото…
        Муся еще никогда в своей жизни не падала в обморок, но в эти мгновения она почувствовала, что вот-вот упадет - так страшно ей было первый раз в жизни.
        - Это старый граф… - пробормотала она, вцепившись в темноте Марату в рукав. - Призрак! Господи, значит, правда… мамочки, я такая молодая, я хочу жить!
        - Дверь! - полузадушенным голосом прошептал Марат. - Я ее почти открыл…
        Марат включил фонарь, и они бросились к потайной двери.
        Тем временем сзади раздался шум, кто-то басом заорал проклятия на головы тех людей, которые осмелились нарушить священный покой, посыпались штукатурка и обломки кирпичей… Призрак бывшего хозяина дома решил проучить непрошеных гостей!
        Марат изо всех сил потянул дверь на себя…
        Сзади послышался еще шум, как будто в подземелье ломилась целая толпа призраков, и Муся остатками разума решила, что это, наверное, три дочки-утопленницы. К такому количеству существ из постороннего мира она совсем не была готова!
        Пока Марат возился с дверью, она стала бросать назад старые кресла, какой-то хлам, который валялся под ногами… Наконец Марат справился с дверью - там, за ней, оказался узкий черный проход.
        - Бежим!
        Муся оглянулась и увидела сзади что-то темное, клубящееся - этот сгусток быстро приближался к ней.
        Повторять приглашение было излишним, Муся бросилась вслед за Маратом, по дороге нащупала ближайшую книгу в старом шкафу, хотела тоже бросить ее назад, под ноги преследователям, но не успела - побоялась потерять Марата из виду.
        Дальнейшее помнилось Мусе потом как смутный сон - она бежала за своим другом по узкому низкому проходу, сверху свисали корни деревьев, и пахло сыростью и землей. Больше всего она хотела вырваться отсюда. «Пусть я умру… - лихорадочно думала она. - Но только на свежем воздухе!»
        Сзади слышался шум погони, правда, призраки оказались не столь шустры, как можно было ожидать.
        Сначала Муся бежала вслед за Маратом, машинально прижимая к себе книгу, потом из-за низкого свода им пришлось ползти почти на четвереньках… казалось, впереди их ждет западня. Но нет - в конце длинного коридора вдруг блеснул свет.
        Марат разбросал ветки, прикрывавшие выход, и они с усилием протиснулись на волю.
        Сверху ослепительно сияла полная луна - это на ее свет они бежали. И еще - вокруг был лес. Сплошной черный лес.
        Муся ни о чем не думала - она просто мчалась напролом, вырвавшись на свободу. Марат - вслед за ней, он что-то кричал, но Муся особо не прислушивалась, она знала только одно - надо как можно скорее покинуть это проклятое место.
        Так они бежали очень долго, спотыкаясь о корни деревьев, шарахаясь от любого куста. Наконец Муся почувствовала, что сейчас умрет, потому что бежать дальше у нее не было сил. Она упала на землю посреди небольшой полянки, по-прежнему прижимая к груди книгу. Очки и наушники она уже давно где-то потеряла.
        Рядом упал на траву Марат, он пыхтел как паровоз. Но, как ни странно, звуков погони Муся не слышала.
        - Ты… ты чего? - спросил Марат. - Я же тебя звал!
        - Нельзя останавливаться, - пробормотала Муся, приподнимаясь на локте. - Сейчас передохну… еще пару секунд… и побегу дальше!
        - Сумасшедшая! - сердито закричал Марат. - От кого ты бежишь?
        - Как от кого? - удивилась Муся. - От призраков, конечно! Ты что, привидений не боишься, что ли?
        - Нет никаких привидений! Это были люди!
        - Люди? - Муся удивилась еще больше. - Нет, это была семейка покойников, и они обещали утащить нас на болото. Ты знаешь, мне не очень хочется заканчивать свою жизнь в болоте. Как будто я царевна-лягушка какая-то…
        - Какие еще покойники! - застонал Марат, хватаясь за голову. - Я, когда бежал по лабиринту, понял - это был Герман. Герман со своими дружками!
        Такой поворот событий подействовал на Мусю совершенно отрезвляющим образом. Она села и огляделась вокруг. Стеной стоял лес, светила луна, но Мусю уже не пугал этот пейзаж.
        - Как - Герман? Почему ты так решил?
        - А кому еще был нужен весь этот спектакль? И потом, ты же сама сказала, что Герман придет в полночь к усадьбе. Я давно подозревал этого типа…
        - Но зачем ему понадобилось пугать нас?
        - Затем, что у него здесь какие-то свои дела, и ему очень не нравится, когда вокруг вертятся посторонние, - терпеливо, точно ребенку, объяснил Марат.
        Муся чуть не заплакала. Опять уже в который раз выходило, что Герман обманывает ее.
        - Но… может быть, он не знал, что это я… что это мы в усадьбе ведем раскопки? Если бы он знал, то не стал бы так жестоко разыгрывать нас! Ведь я чуть не умерла, когда решила, что толпа призраков преследует нас…
        - Знал, не знал… какая разница! Обсудим это потом, а сейчас надо идти домой.
        Муся не могла не согласиться со своим другом. Со вздохом она поднялась с земли.
        - Ладно, ты прав… В какую сторону идти?
        - В обратную, конечно, - неуверенно ответил Марат.
        Взявшись за руки, они побрели через лес. Луна вдруг скрылась в облаках, и стало совсем темно. Марат включил фонарь, но его луч запутался в густой листве, и толку от него было мало, разве что он помогал не споткнуться о корни деревьев.
        Через полчаса блужданий Муся сказала:
        - Слушай, а тебе не кажется, что мы слишком долго идем? По моим расчетам, мы уже давно должны быть у Медвежьего источника… Кстати, почему его так назвали? Тут что, медведи водятся?
        Марат вздохнул и ничего не ответил.
        - По-моему, сейчас надо свернуть налево…
        Они свернули налево. Еще через некоторое время - направо. Потом опять налево…
        - Знаешь, что… - серьезно произнес Марат. - Не стоит нам сейчас метаться из стороны в сторону. Давай остановимся на этом месте, а утром, когда рассветет, будем искать дорогу. Я думаю, до утра нас никто не хватится…
        Мусе пришлось согласиться со своим другом.
        Она открыла глаза ранним утром, когда защебетали какие-то птички на деревьях. Под головой у нее была книга, которую она притащила с развалин, а сверху - куртка Марата. Марат не спал, он сидел рядом и, покусывая травинку, глядел по сторонам, словно охраняя Мусин сон.
        - Слушай, а как твое настоящее имя? - вдруг спросил он. - А то все Муся да Муся…
        - Мария, - улыбнулась она. - Но меня так лет сто уже никто не называл, даже учителя в школе…
        Она села, взяла в руки книгу.
        - Надо же, не зря я ее таскала… - сказала она. - Пригодилась вместо подушки.
        - А что за книга-то?
        Муся отогнула переплет и прочитала:
        - «Сказки Пушкина. Издательство Сытина, тысяча девятьсот четвертый год…» Тут еще с буквой «ять», и вообще как-то чудно… Такие книги только в букинистическом можно увидеть.
        - Да-а, наверное, ее граф Балясин своим детям читал… Кстати, я тут ночью не спал, все думал… Знаешь, мне кажется, что Герман тоже на этих развалинах клад искал, потому и решил вчера напугать своих конкурентов, нас то есть… Вместе со своими дружками.
        - Видела я одного из них, - передернула плечами Муся. - Подозрительный какой-то… будто в лесу живет. Это их разговор я слышала.
        - Расскажи-ка поподробнее… - заинтересовался Марат.
        - Значит, дело было так… - и, стараясь не упустить ни одной мелочи, она поведала о беседе Германа с «лесовиком».
        - Нет, дело тут не только в кладе… - задумчиво пробормотал Марат, когда выслушал всю историю до конца. - У них какой-то эксперимент здесь… иначе почему они о Нобелевской премии говорили! Психологический эксперимент.
        - Ну да, Герман же пишет курсовую работу… Я, кстати, знаю, как она называется -
«Влияние паранормальных явлений на психику человека». Влияние паранормальных явлений… - Муся вдруг побледнела и замолчала.
        - Ты что? - испугался Марат.
        - Маратик… я все поняла! О господи, я же могла раньше догадаться… Все эти огни в лесу, страшные звуки по ночам… их устраивают друзья Германа, которые живут в лесу. А он смотрит, как люди реагируют на все эти страхи… И ведь многие верят, что здесь аномальная зона существует, хотя никакой аномальной зоны нет…
        - Н-да… - пробормотал Марат, сдвинув свою тюбетейку набок, что являлось у него признаком крайней растерянности. - Только это какие-то жестокие эксперименты… над живыми-то людьми.
        - И правда… ведь я почти поверила, что привидения существуют! - Муся чуть не заплакала.
        - Погоди, ты еще говорила что-то про кухмистерскую и массовые галлюцинации… Кухмистерская, насколько я понимаю, это старинное название кухни. А у тебя тетя Вася работает поваром…
        - Точно! - вскочила Муся, и от гнева сжала кулаки. - Вот почему он со мной познакомился… Он хотел проникнуть на кухню, чтобы подсыпать в кастрюли какой-нибудь дряни. У людей бы возникли массовые галлюцинации!
        - Ты еще про Сарданапалова говорила, - напомнил Марат. - А Сарданапалов - это бизнесмен, который здешние земли скупает, чтобы построить лесоперерабатывающий завод.
        - Теперь вспомнила! - обрадовалась Муся. - Твой дедушка газету читал, где про Сарданапалова рассказывали. «Если я напишу это, то меня ждет Нобелевская премия. Да и от Сарданапалова кое-что перепадет…» - так сказал Герман своему другу из леса.
        - Все ясно! - мрачно произнес Марат. - Теперь все стало на свои места. Дело было так - твой Герман, чтобы прославиться, решил написать исследование на психологическую тему. Сговорился с дружками, чтобы те пугали людей, и заодно еще с Сарданапаловым. Наверное, бизнесмен ему денег дал, чтобы Герман всех людей в этих местах распугал. Если здесь не будет людей, то санаторий закроют и он с чистой совестью купит эти земли и построит свой завод.
        - Только никакой он не мой Герман… - сердито ответила Муся. - И вообще, надо срочно бежать домой, чтобы предупредить всех.
        - Отличная мысль…
        Лес ранним утром, когда природа только что проснулась, был очень хорош - светило солнце сквозь листья, пели птицы, семейство белок скакало по ветвям… Как ни была расстроена Муся очередным предательством своего героя, она не могла не поддаться очарованию окружающего пейзажа. Пока Марат пытался определить сторону света по особым признакам, Муся, прижимая книгу к груди, глазела по сторонам.
        Ей и в голову не могло прийти, что этот чудесный лес не захочет выпустить их из своего плена…
        Глава 9
        В дремучей чаще
        - Так, - сказал Марат. - Если солнце встало с той стороны, то там восток. Солнце всегда всходит на востоке. Значит, в противоположной стороне запад. Слева находится север, справа юг…
        - Наоборот, - отвлекаясь от созерцания, перебила его Муся. - Справа - север, слева - юг.
        - Ну здрасте! - рассердился Марат. - Что еще за новости в географии! Ты еще скажи, что земля плоская и стоит на трех китах…
        - Ничего нового я не изобрела, просто ты, Марат, все перепутал. Я тебе говорю, что слева север, а справа юг…
        - Это я тебе говорю, а ты мне наоборот… - Он потер лоб и задумался. - Погоди, ты меня запутала, я теперь и сам не знаю, что где находится.
        Марат забегал по маленькой лужайке, на которой они ночевали, пристально рассматривая каждую мелочь вокруг.
        - Вот, например, сосна, - обрадовавшись, он указал на одно из деревьев. - С одной стороны ствол у нее покрыт мхом, значит, в той стороне север. Если я знаю, что солнце встает на востоке…
        - Это не сосна, это ель, - кротко произнесла Муся. - Я тоже кое-что помню из уроков природоведения в начальных классах. Например, я помню, что стороны света можно определить еще по муравейнику. Где у нас тут муравейник?
        И она тоже забегала по лужайке в поисках муравейника.
        Марат сел на землю и схватился за голову.
        - Ты чего? - удивилась Муся. - Мы же еще не определили, где тут какие стороны света.
        - А зачем нам эти стороны света? - вздохнул Марат. - Если мы все равно не знаем, в какую сторону идти.
        - Как не знаем? - возмутилась Муся. - А ведь правда не знаем… Я понятия не имею, в какой стороне находится «Медвежий источник»…
        Она села рядом с другом и пригорюнилась.
        - Какие-то мы чересчур цивилизованные, - печально произнесла Муся, - привыкли к дорогам, к асфальту, к указателям всяким… «Тетенька, который час?..», «Дяденька, как пройти на улицу Труда?..» А как в лесу ориентироваться, не знаем.
        - Ладно, не переживай! - потрепал ее по руке Марат. - Сейчас мы сообразим… Ты случайно не помнишь чего-нибудь еще из уроков природоведения?
        Он пытался шутить, но Муся восприняла его слова буквально.
        - Помню! - вдруг обрадовалась она. - Я про ручьи помню! Надо найти какой-нибудь маленький ручеек и идти по его течению. Рано или поздно он впадет в ручей побольше, а тот ручей - в реку, а где река - там судоходство, вдоль рек селится население. Деревни там, города всякие… Прислушайся, ничего не журчит неподалеку?
        Они притихли, навострив уши, но нигде ничего не журчало, разве только легкий ветер шелестел в листве, и звук этот был похож на шум прибоя.
        - Ладно, на одном месте мы ничего не высидим. Давай выберем какое-нибудь одно направление и будем строго его придерживаться, чтобы не ходить кругами. Рано или поздно набредем на что-нибудь. Или ручеек увидим…
        Марат встал и протянул Мусе руку.
        - Пойдем на юг, - предложила Муся. - Возможно, это интуиция, но мне хочется на юг.
        - Я не против, - согласился Марат. - Я тоже люблю юг. Море, солнце, пальмы, свежие фрукты…
        - Какое еще море? - засмеялась Муся, и настроение у нее стало еще лучше. - Придумаешь тоже…
        И они, взявшись за руки, пошли на юг.
        Некоторое время они брели молча. Пейзаж вокруг не менялся - все тот же густой смешанный лес, и никакого намека на жилье. Солнце поднялось еще выше.
        - Как ты думаешь, который час? - спросила, наконец, Муся. Она уже немного устала.
        - Часов восемь, девять…

«Тетя Вася встает в семь и идет на кухню, - размышляла Муся. - Значит, тетя Вася давно уже встала и обнаружила, что ее родной племянницы нет. Может, она решила, что я встала еще раньше и убежала куда-нибудь гулять. В девять начинается завтрак в столовой. Если она обнаружит, что меня не было и на завтраке, она начнет беспокоиться. Она всегда беспокоится, когда я ничего не ем! Когда я пропущу и обед, начнется полное светопреставление - как же, ее родная Мусечка второй раз без горячего питания!.. И нас начнут искать».
        - Как ты думаешь, - опять спросила Муся своего спутника, - они уже поняли, что мы пропали?
        - Во всяком случае, начали беспокоиться, - серьезно ответил Марат. - К тому же есть еще Катерина.
        - А что - Катерина?
        - Катерина знает, куда мы отправились прошлой ночью. Если она поймет, что мы пропали, то она обязательно все расскажет моему дедушке и твоей тете.
        - Да, как же я могла забыть про Катерину! - спохватилась Муся. - Она девушка серьезная, всех поднимет на ноги!
        - Весь санаторий узнает, что мы пропали. Отправятся искать нас к графским развалинам.
        - Увидят подкоп в подвал, - продолжила Муся. - Найдут потайной туннель, ведущий в лес…
        - И догадаются, что мы ночью заблудились в лесу! Вызовут спасателей, спасатели нас быстренько найдут, и…
        - …так что мы вполне успеваем к ужину, - со вздохом закончила Муся. Она представила, какой в санатории начался переполох после их исчезновения, и ей стало неловко. Было жалко тетю Васю и дедушку Марата. - А Герман?
        - Что - Герман?
        - Как ты думаешь, он признается, что это все из-за него?
        - Ну, во-первых, в лесу мы заблудились не из-за него, а из-за собственной глупости, а во-вторых, не такой уж он дурак. Он наше исчезновение использует для собственной выгоды. Скажет - смотрите, мол, какие здесь опасные места, люди даже пропадают… Когда спасатели нас найдут, к тому времени все отдыхающие покинут
«Медвежий источник». Никто же не захочет, чтобы и их тоже засосало в иное измерение!
        - Вот гад! - пробормотала Муся. - Он именно так все и представит!
        - Только мы знаем правду, - вздохнул Марат.
        - Скорее бы нас нашли! Как ты думаешь, он не осмелится в наше отсутствие проникнуть на кухню и подсыпать в еду галлюциноген?
        - Кто знает… надеюсь, что он затаится на время, - осторожно ответил Марат, стараясь не расстраивать свою спутницу.
        Но у Муси и так глаза были снова на мокром месте. Стоило ей вспомнить о Германе, как она опять почувствовала себя обманутой и несчастной. Надо же, этот человек встречался с ней лишь из-за собственной выгоды! А она-то, дурочка, поверила, что он в нее мог влюбиться…

«Это хорошо, что нам не удалось поцеловаться с ним тогда, - мстительно подумала она, вспомнив их последнее свидание. - Мне очень повезло, что вместо духов я намазалась ванильной эссенцией!»
        - Послушай, Муся… - смущенно начал Марат.
        - Что? - всхлипнула она.
        - Это, конечно, не мое дело, и вообще, я не специалист в таких вопросах… Мне кажется, ты не должна обвинять себя в том, что ты поверила Герману. Он очень хитрый парень, ему всех удалось обвести вокруг пальца.
        - Да я, в общем, не из-за этого, - соврала Муся, в то же время удивляясь проницательности своего друга. - Я беспокоюсь, как бы не отравился кто из-за его экспериментов. Он хочет подсыпать в еду какой-то гадости, чтобы людям стали мерещиться всякие чудеса и они поверили в то, что Медвежий источник - странное место… А вдруг у кого-нибудь аллергия на этот препарат? Или слабое сердце…
        - Да, недаром в приложении к некоторым лекарствам пишут - «не принимать без назначения врача», - мрачно кивнул Марат.
        Некоторое время они опять шли молча.
        Солнце поднялось еще выше, теперь оно светило над самыми головами.
        - Полдень, - пробормотал Марат.
        - Ага, - устало пробормотала Муся. - Очень хочется есть…
        - Да, я бы тоже не отказался чего-нибудь перекусить, - согласился Марат, вытирая чумазой ладонью вспотевшей лоб. - Ой, смотри - что это там?
        Впереди были заросли лесной малины.
        - Ура! - обрадовалась Муся. - Мы не умрем от голода…
        Несмотря на усталость, они побежали к зарослям, где сквозь листья просвечивали крупные спелые ягоды.
        Никогда еще Муся не пробовала столь вкусной малины!
        Сладкие ягоды так и таяли на языке, утоляя одновременно голод и жажду. Здесь, в глухом лесном уголке, где никогда не было людей, росли целые плантации малины.
        Несколько минут Марат с Мусей насыщались, ничего не замечая вокруг. Муся рвала ягоды пригоршнями и запихивала их в рот, и ей было совершенно безразлично, чистые у нее руки или нет. В этом отдаленном месте подобные условности не имели никакого значения.
        Только одно обстоятельство немного портило эту трапезу - над кустами вовсю кружились тучи мелкой мошкары, очень противной.
        - Ой, они кусаются! - наконец заметила Муся, когда немного утолила свой голод. - Какие противные мошки! Кыш…
        Липкими от малины руками она попыталась прихлопнуть нескольких насекомых.
        - Бесполезно, - сказал Марат с набитым ртом. - Это комаров можно прихлопнуть… Где-то я слышал, что чем больше убьешь этих мошек, тем больше их прилетит.
        - Но что же делать?! - возмутилась Муся.
        - Просто отмахивайся от них, - посоветовал Марат. - Это гораздо эффективнее.
        Муся сорвала большой лопух и стала обмахиваться им словно веером.
        - А помнишь бал-маскарад? - спросила она, углубляясь в заросли - там ягоды были крупнее и слаще. - Как же было здорово тогда…
        - Да, мы танцевали вальс… - мечтательно подтвердил Марат с другой стороны кустов. - Тебе очень шло то платье и парик тоже…
        - А Катька? - засмеялась Муся, продираясь сквозь колючие ветви еще дальше. - Она изображала даму с собачкой! Эх, зря мы не взяли Фимку… кто знает, может быть, она бы вывела нас из этого леса.
        Марат что-то ответил ей, но Муся не расслышала.
        - Что? - переспросила она. - Что ты говоришь? Фу ты, сколько здесь этих мошек…
        Марат опять пробурчал что-то неразборчивое, затрещал ветвями.
        - Ничего не слышу… - с досадой пробормотала Муся, сквозь кусты пробираясь к нему. - Марат…
        Она отодвинула большую ветку, всю усыпанную малиной, и вдруг увидела перед собой большую морду, всю заросшую бурым мехом. В первый момент Мусе показалось, что она уже попробовала того самого галлюциногенного препарата, которым обещался накормить всех Герман, и что Марат в ее воображении превратился в это странное существо.
        Но в следующее мгновение она догадалась, что перед ней самый настоящий медведь, который тоже, вероятно, решил полакомиться малинкой.
        - Мама… - прошептала Муся.
        - Фр-р-р… - сказал медведь и затряс круглой башкой, глядя на Мусю тоже с большим изумлением.
        - Мама-а!!!!!
        На миг Муся даже оглохла от своего крика. Надо сказать, что и на медведя он произвел большое впечатление. Косолапый вдруг хрюкнул и опрометью бросился в чащу, подальше от непрошеных гостей.
        А Муся тем временем, не разбирая дороги, мчалась в обратном направлении. Марат что-то кричал ей вслед встревоженным голосом, но она от страха ничего не соображала, ей все казалось, что за ней бежит медведь…
        Где-то на этом отрезке пути она потеряла сказки Пушкина. Но какое это имело значение сейчас!
        Наконец она остановилась и огляделась. Вокруг был густой лес. И она была совершенно одна…
        - Ау… - дрожащим голосом произнесла Муся.
        - Ау! - кто-то отозвался ей издалека, почти неслышно.
        - Ау-у! - заорала она что было сил, уже не беспокоясь о каком-то там медведе. - Мара-ат!..
        Ответное ауканье сначала приблизилось, а потом опять отдалилось. Так они и бегали по кругу, пока вдруг за высокой сосной Муся не увидела знакомую куртку. Это был Марат.
        - Я здесь!
        Он повернулся и побежал ей навстречу. В эти самые мгновения, когда они бежали друг к другу, Муся забыла обо всем на свете, она чувствовала себя такой счастливой, что все остальное не имело значения.
        - Ты здесь… - пробормотала она, обнимая его за шею. - Господи, там был медведь, ты видел?
        - Только тень… он уже убежал! - радостно сказал Марат. - Наверное, испугался еще сильнее тебя.
        В следующий момент Мусе стало неловко - что это она, в самом деле, повисла у человека на шее… Она разжала руки и отступила назад.
        - Ты потеряла книгу… - покраснев, сказал Марат. - Вот… я подобрал.
        - Мерси, - ответила Муся и тоже покраснела.
        - Как ты?
        - Ничего. Наверное, нам очень повезло, что мишка не сожрал нас…
        - Какой-то он трусливый…
        - Ага, а вдруг где-нибудь поблизости есть другой его собрат, более мужественный? Мне кажется, надо выбрать удобное место и развести костер. Говорят, лесные звери очень боятся огня…
        Муся не могла не согласиться. Они выбрали небольшую полянку и решили расположиться там, набрали немного сухого хвороста.
        - У тебя была зажигалка… - напомнила Муся.
        Марат похлопал по карманам и обнаружил, что зажигалки нет. Вероятно, он потерял ее.
        - Все равно там газа почти не было… - пробормотал он. - Знаешь что? Давай разведем огонь, как древние люди, с помощью дощечек?
        Мысль Мусе понравилась. Они с Маратом принялись тереть сухие дощечки друг о друга, но толку не было никакого, даже дым не пошел. Потом Муся попыталась найти кремни в траве, чтобы высечь из камней искры, но кремней здесь не было, вместо них попались только еловые шишки.
        - Да что за ерунда такая! - с досадой произнесла Муся. - Почему это в кино показывают, как люди умудряются выжить в самых невероятных условиях, а у нас ничего не получается, даже разжечь огонь!
        - Н-да… - не мог не согласиться Марат. - Но у этих людей были хоть какие-то запасы с собой, а у нас ничего нет!
        Муся легла на траву и задумчиво посмотрела в небо.
        - А вдруг нас не найдут? - спросила она.
        - Найдут, - твердо ответил он. - Хочешь, я тебе пока Пушкина почитаю?
        - Валяй, - вздохнула она и закрыла глаза. Она слышала, как Марат переворачивает страницы и как потрескивает старая бумага. - Их лет сто уже никто не читал.
        - Ого! Что это? - вдруг с любопытством произнес Марат. Что-то в его голосе было такое, что Муся мигом подскочила и заглянула через его плечо.
        Между страницами лежал пожелтевший листок бумаги, на котором выцветшими от времени чернилами было что-то написано.
        - Не понимаю - это что за буква? На редкость неразборчивый почерк… И опять эти
«яти»… Очень хорошо, что их отменили!
        - «Дорогой мой сынок!» - вдруг громко прочитал Марат, вглядываясь в лист. - Так это письмо… «Мы с Любой, Надей и Верочкой очень ждем тебя и надеемся, что ты в Москве получишь охранную грамоту от самого главного комиссара. Наши местные мужики словно с цепи сорвались - разорили всю усадьбу и теперь требуют какие-то драгоценности. Я им пытался объяснить, что драгоценности когда-то знатного рода Балясиных давно проданы, а на эти деньги построены сельские школа и больница…» Послушай, Муся, так это письмо графа Балясина своему сыну!
        - Ага… - завороженно произнесла Муся. - Вера, Надя и Люба - это три его дочери… А сам молодой граф, оказывается, уехал в Москву за какими-то документами! Только я не понимаю… это что же, выходит - никакого клада не существует? И фамильные драгоценности - выдумка?..
        - Просто легенда! - подтвердил Марат. - И опять только мы знаем правду… А ведь сколько людей в тех местах искали спрятанные сокровища! Выходит, мы зря той ночью в подвал полезли! Никакого клада нет…
        - Ничего не зря! - решительно возразила Муся. - Теперь мы знаем всю правду о роде Балясиных. Оказывается, молодой граф уехал в Москву. Ладно, читай дальше!
        - «…так что постарайся скорее вернуться, не то, боюсь, новая власть выгонит нас из усадьбы. Здоровье мое уже не то…» Ну, тут он про свое здоровье очень подробно пишет… Ага, вот - «…эти люди не понимают, что главным нашим богатством всегда были и есть знаменитые Ямские леса, а также Медвежий источник, чьи волшебные свойства спасли многие жизни. Мне, увы, сии воды уже не в силах помочь, ибо недуг мой находится в заключительной стадии. Завещаю тебе, дорогой сынок, беречь и хранить эти места, а также построить наместе источника специальную лечебницу, призванную помогать людям…» Ну, лечебницу и без молодого графа построили, даром что он из Москвы не вернулся, старый Балясин без него умер.
        - Печальная история… - вздохнула Муся. - Давай эту книгу в библиотеку санатория отдадим, вместе с письмом? Когда вернемся…
        - Обязательно вернемся! - горячо воскликнул Марат.
        Они сидели над книгой, и Муся вдруг не удержалась и поцеловала его. Она знала, что выглядит ужасно - в этих дурацких штанах, в платке, сбившемся на затылок, с чумазым, перепачканным малиной лицом, но ничего не могла с собой поделать.
        - Ты такой хороший, - сказала она. - А я такая дурочка…
        Она имела в виду то, что позволила себе увлечься Германом, когда рядом был Марат.
        - Ты вот меня утешаешь, а я боюсь, что мы можем не вернуться… - продолжила она, глядя в блестящие, «самурайские» глаза своего друга. - Поэтому я хочу сказать тебе это сейчас, пока не поздно. Я еще боюсь…
        - Не бойся, Маша, я Дубровский, - вдруг сказал Марат. - Я тебя спасу…
        Конечно, ее спас не Марат, а люди, которые искали их целый день, а также Фимка, принимавшая активное участие в спасательной операции, но все равно Муся была очень благодарна своему другу за то, что тот поддерживал ее своим оптимизмом.
        Ближе к вечеру, когда солнце уже начинало садиться, они вдруг услышали собачий лай, раздавшийся где-то неподалеку.
        - Фимка! - прошептал Марат. - Это ее голос…
        - Мы здесь! - закричала Муся. - Ау, мы здесь!
        Вместе с лаем были слышны и людские голоса.
        - Марат! Муся!..
        Через несколько минут им навстречу выскочила Фимка, радостно лая, за ней бежал Ким Кимыч и еще целая толпа людей…
        Глава 10
        Сеанс полного разоблачения
        На следующий день кипевший и бурливший санаторий более-менее успокоился. Пропавшие дети были найдены, а Герман выведен на чистую воду. Пока искали Марата с Мусей, он действительно убеждал всех в том, что здешние места очень опасны и находиться в них никак нельзя. Ему удалось убедить многих - отдыхающие в «Медвежьем источнике» стали собираться в обратный путь…
        Когда же ребята нашлись и рассказали всю правду о том, что так называемые
«аномальные явления» являются делом рук человеческих, то Герман попытался смыться. Ему, разумеется, не позволили это сделать…
        Экспедиция из добровольцев нашла сторожку в лесу, в которой жили двое сообщников Германа, некто Бубликов и Савраскин (Савраскина Муся уже видела, когда тот договаривался с Германом о ночной встрече).
        В сторожке обнаружили несколько хитроумных приспособлений, с помощью которых эти
«деятели» наводили страх на всю округу.
        Во-первых, нашли нечто вроде большого фонаря, сделанного из обычного дорожного светофора, - с помощью этого устройства они изображали «огни на болоте».
        - Именно это я и видела! - воскликнула Катерина, разглядывая хитроумное изобретение. - Красный, желтый и зеленый… Эх, надо было сразу догадаться!
        Многие согласились с ней - разгадка ночных огоньков оказалась довольно простой, хотя испуганный человек вряд ли мог догадаться, что перед ним обычный светофор, когда эти огни мелькали в лесу, среди темных деревьев.
        Иногда в сторожке возникали перебои с электричеством, и тогда в дело вступала
«дудка-самогудка», тоже изобретение лесных умельцев. Дудка была сделана из тромбона, дополненного кларнетом (выяснилось, что идея ее принадлежала Савраскину, когда-то учившемуся в музыкальной школе). Звук, который извлекали из нее, поистине леденил кровь - он напоминал крик голодного вампира или обезумевшего орангутанга, в нем было что-то нечеловеческое, жуткое. Вероятно, в это изобретение Савраскин вложил всю свою нелюбовь к музыкальной школе.
        Именно этот звук Муся считала криком выпи на болоте, хотя остальные - те, кто знал, как действительно кричит выпь, очень пугались его. Недаром в последнее время столько отдыхающих покинуло санаторий, однажды услышав эти звуки!
        Итак, Савраскин и Бубликов создавали спецэффекты, а Герман наблюдал за реакцией людей в санатории.
        - Зачем же вы придумали все это? - с гневом спросила Марь Иванна, возглавлявшая расследование. - Зачем вам понадобилось пугать людей?
        Савраскин и Бубликов, два высоких, довольно грязных юноши (долгое проживание в лесу не способствовало гигиене), покаянно вздохнули. Герман только стиснул зубы и ничего не ответил.
        Мусе было очень жаль его - сейчас, когда он стоял посреди толпы разгневанных людей, он выглядел настоящим мучеником.
        - Я же вам уже объясняла! - выступила она вперед. - Он пишет курсовую работу по психологии и надеется на Нобелевскую премию…
        - Ну уж! - язвительно фыркнул Карабурденко. - За светофор в лесу никто Нобелевской премии не даст и за этот крик Годзиллы тоже… Разве что пригласят на киностудию и попросят озвучить какой-нибудь малобюджетный фильм ужасов!
        Критическое замечание писателя очень задело Германа, и он, наконец, заговорил.
        - Вы не понимаете… - надменно произнес он. - Дело не в видео- или аудио-эффектах… дело в том, как реагируют на них люди, вернее, разные психологические типы людей. Такого комплексного и глубокого исследования еще никто не проводил!
        Толпа рассерженно зашумела.
        - Но нельзя проводить такие эксперименты без согласия людей! - возмущенно воскликнула Марь Иванна. - А вдруг у какой-нибудь старушки сердце от всех этих ужасов не выдержало бы, и она, не дай бог, преставилась бы в одночасье?!
        Савраскин и Бубликов вздохнули с еще большим раскаянием, а Савраскин, как человек, когда-то близкий к искусству, даже пустил слезу - наверное, он слишком живо вообразил несчастную старушку…
        - Это жертва ради науки! - гордо произнес Герман, потрясая своим блокнотом. - Вот, послушайте, что я обнаружил… «Те субъекты, которые решительно отрицают всякую возможность паранормальных явлений, при столкновении с ними внезапно теряют свои привычные представления о мире и впадают в глубокую растерянность, во время которой их неверие претерпевает кардинальную переоценку ценностей…»
        Дядя Фаддей не выдержал научных терминов и заорал, засучивая рукава:
        - А я вот сейчас как дам тебе в лоб! А потом переоценивай свои ценности…
        - Нет-нет, - решительно остановила дворника Марь Иванна. - Никакого рукоприкладства не надо! Мы цивилизованные люди, у нас совсем другие методы…
        - Он кое-что скрывает, - не выдержал Марат. - Это такой человек… Это он только говорит, что преследовал высокие цели, вроде бы все ради науки… Наш пострел везде поспел! А ты лучше скажи, - он обратился уже напрямую к Герману. - Сколько тебе заплатил Сарданапалов?

«Сарданапалов? - зашушукались в толпе. - При чем тут Габун Сарданапалов?..» Многие знали, что это самый влиятельный и богатый человек в области.
        Герман вздрогнул и посмотрел на Марата с ненавистью.
        - Ничего вы не докажете… - пробормотал он.
        - А вот и докажем! - возмутилась Муся. - Я сама слышала, как ты с Савраскиным говорил и про галлюциногены еще… Мы сами догадались - тебе Сарданапалов поручил разогнать отсюда всех людей, чтобы он мог построить лесоперерабатывающий завод.
        - Действительно! - воскликнул Ким Кимович. - Об этом все газеты пишут, что Сарданапалов только и мечтает о том, как бы тут завод построить! Какая гениальная мысль, однако…
        - Иуда! - заорал дядя Фаддей, размахивая метлой. - А я, может, чуть не умер, когда на меня в сарае трехголовый змей напал… Признавайся, ирод, кого ты мне на рабочее место запустил!
        - Я вас не понимаю, - со страхом и неприязнью глядя на дворника, ответил Герман. - Что за змей? Вы на меня всё сразу не валите… Я за все то, что здесь происходит, отвечать не намерен.
        Карабурденко попытался унять разбушевавшиеся страсти.
        - С дворником все ясно, - сказал он. - Белая горячка…
        - Зеленый змий виноват! - выкрикнул кто-то из толпы.
        - …а вот при чем тут галлюциногены?
        Муся стояла недалеко от Светы. И она услышала, как Света раздраженно прошептала на ухо Вале: «Этот Карабурденко думает, что он самый умный…»
        - Да, хотелось бы знать! - согласилась Марь Иванна. - Мусенька, что ты имела в виду?
        Муся чувствовала себя очень неловко, потому что на нее было обращено внимание стольких людей, и еще ей казалось, что она предает Германа, раскрывая его секреты. Но потом она вспомнила, сколько людей могло пострадать из-за него, и, тяжело вздохнув, ответила:
        - Герман хотел пробраться на кухню и подсыпать в пищу какое-то вещество… чтобы у всех начались галлюцинации. Люди бы испугались и подумали, что здесь действительно… нечисто.
        Толпа зашумела еще сильнее, а дядя Фаддей изловчился и стукнул Германа метлой.
        - Мы не виноваты! - зарыдали Бубликов и Савраскин и дружно указали в сторону своего сообщника. - Это не мы, это он… Это он нас принудил!
        - Молчите, придурки, - с отчаянием произнес Герман. - Ни в чем нельзя признаваться!
        И в это время со стороны главного входа раздался автомобильный гудок.
        По песчаной дорожке, шурша шинами, катился огромный черный джип, блестя лаком и хромом. За тонированными стеклами ничего не было видно.
        - Кто это? - удивилась Марь Иванна. - Нечасто к нам сюда такие гости прибывают…
        Все замолчали, немного отвлекшись от происходящего.
        Автомобиль остановился, из задней дверцы выскочил огромный дядька в черном костюме и черных очках и распахнул переднюю дверь. Оттуда вылез улыбчивый мужчина с небольшой курчавой бородкой.
        - Приветствую вас, друзья мои, - любезно поклонился он толпе.
        Все зашушукались, над головами пронеслось: «Габун Сарданапалов… сам Сарданапалов прибыл!»

«Так вот они какие, ассирийцы», - зачарованно подумала Муся.
        - Я тут случайно ехал мимо, - продолжил он, сладко улыбаясь, и эта улыбка странно контрастировала с суровыми лицами охранников, стоявших за его спиной. - И услышал, что у вас в санатории произошло какое-то происшествие…

«Врет, - почему-то подумала Муся. - И вовсе не случайно!»
        - Да, - сказала Марь Иванна и кивнула в сторону Германа с дружками. - Вот, обнаружили трех товарищей, которые пугали людей. И, надо признать, у них неплохо получалось - недаром в последнее время столько слухов было про наши места… Даже в газетах писали про аномальную зону, которая якобы тут существует! Некоторым даже призрак графа Балясина являлся…
        Казалось, ее слова произвели на Сарданапалова сильное впечатление.
        - Ай-ай-ай! - зачмокал он губами, с осуждением и жалостью, словно строгий, но справедливый отец, глядя на трех «деятелей». - Так вот кто во всем виноват, оказывается… нехорошо, мальчики, очень нехорошо! Не знаю, с какой целью вы это делали, но решительно осуждаю ваш поступок…
        Муся слушала его, слушала и, не выдержав, прошептала на ухо Марату:
        - Как же это понимать?
        - А так, - сказал Марат. - Заказчик преступления уходит от ответа, а виновными признают исполнителей. Ты что, детективов не читала?..
        И, как бы в подтверждение его слов Герман, до того стоявший молча и с большой надеждой глядевший на Сарданапалова, вдруг не выдержал и вырвался вперед. Впрочем, совершенно напрасно - телохранители бизнесмена моментально оттеснили его назад.
        - Да что ж это такое! - срывающимся от возмущения голосом заорал Герман. - Вот вы, значит, как со мной… Я тут, можно сказать, целое лето убил, ночами не спал… Да вы же мне сами дали порошок этот, который надо было в пищу подсыпать…
        - Мальчик, я тебя не понимаю, - ледяным тоном оборвал его Сарданапалов, из доброго
«отца» моментально превращаясь в жестокого «отчима». - Я, кажется, слышал, что все это ты делал для того, чтобы написать научную работу… почему же ты приплетаешь сюда меня, известного и уважаемого человека?
        Герман от изумления вытаращил глаза. Он только сейчас сообразил, что Сарданапалов не собирается его защищать. Мусе опять стало нестерпимо жаль его, и, кроме того, ее всегда отличало повышенное чувство справедливости. Она обычно боялась и не любила находиться в центре всеобщего внимания, но сейчас происходило нечто такое, что не давало ей молчать.
        - Господин Сарданапалов! - звонким голосом крикнула она, делая шаг вперед. - На самом деле тут никакого секрета ни для кого нет. Всем известно, что вы мечтаете построить здесь лесоперерабатывающий комбинат, а общественное мнение не дает вам сделать это… Это вы придумали трюк с аномальной зоной и привидениями, а Герман согласился быть исполнителем, потому что параллельно мог делать свою научную работу.
        - О чем ты говоришь, девочка? - всплеснул руками Сарданапалов. - Ах, какая милая маленькая девочка, тебе в куклы надо играть, а не глупостями этими заниматься… Я вам знаете что сейчас скажу? Это во всем телевидение виновато. Да-да, телевидение! Это оно показывает всякие ужасы, а бедные дети потом придумывают бог знает что.
        - Мы тоже так думаем, - многозначительно произнесла Марь Иванна. - Кое-кому выгодно распугать здесь всех людей и закрыть санаторий.
        - Да что вы, что вы! - замахал руками Сарданапалов. - Не буду я тут ничего строить, да я и не хотел вовсе…
        - Знаете что? - сказал Ким Кимович, поправляя на голове тюбетейку. - Если будут продолжаться попытки закрыть «Медвежий источник», мы обратимся на телевидение, которое вы так не любите. Сейчас другие времена, и деньги не все решают. Тем более, если что-то случится с Германом и этими двумя… - он кивнул в сторону Савраскина и Бубликова.
        - Да-да! - загалдели все. - Мы подтвердим!
        Сарданапалов со страхом и неприязнью оглядел шумящую толпу.
        - Не нужен мне ваш «Медвежий источник»! Я уже подумал, что невыгодно сейчас лесопереработкой заниматься, слишком много этих… экологов развелось! Я лучше пивной завод построю!
        - А еще лучше - молочный, - подсказала Марь Иванна.
        Сарданапалов отступил назад и быстро залез в джип.
        - Все равно вы ничего не докажете! - крикнул он на прощанье, но его последние слова прозвучали как капитуляция.
        Джип быстро развернулся и уехал.
        - Ну а что с этими делать будем? - кивнула Марь Иванна в сторону «деятелей». - В милицию заявлять будем?
        Савраскин с Бубликовым опять зарыдали в голос, а Герман побледнел.
        - Не будем! - крикнул кто-то из толпы. - Пусть катятся на все четыре стороны…
        - Да, уже больше никого не напугают!
        - Ладно, молодые люди, - вздохнула Марь Иванна. - Идите отсюда с богом.
        Все, казалось, остались довольны таким решением, только дядя Фаддей никак не хотел униматься. Он размахивал метлой и требовал справедливости.
        - Пусть объяснят сначала, кого они мне в сарай запустили! - орал он. - Я, может, теперь ночами спать перестал, переродился полностью… Я хочу быть как раньше!
        - Может, рассказать ему? - спросила Муся Марата.
        - Лучше не надо, - покачал тот головой. - Теперь он водку не пьет, и все очень довольны. Пускай это будет единственной загадкой, разгадать которую не удалось…
        Толпа постепенно разошлась.
        Муся с Маратом собрались уже идти к Катерине, которая обещала устроить в беседке блиц-турнир по шахматам, но в этот момент дорогу им перегородил Герман.
        - Спасибо, что защищала меня, - нервно покусывая губы, сказал он. - Я не ожидал. Этот гад Сарданапалов…
        - Не надо, Герман, - устало прервала его Муся. - И так все ясно.
        - Правда, к чему все эти объяснения? - нахмурился Марат, с неприязнью глядя на своего соперника.
        - Нет, вы не понимаете, тогда ночью это мы вас напугали - я, Савраскин и Бубликов. Мы заметили подкоп в усадьбе и решили прогнать непрошеных гостей. Я… я не ожидал, что вы потом заблудитесь в лесу!
        - Да ничего, - махнула рукой Муся. - Это было настоящее приключение. Мы, между прочим, сразу догадались, что это вы там шумите.
        - Ну, не сразу… - возразил ей Марат. - Ладно, мы не в обиде. Проехали…
        Тем не менее Герман не желал успокаиваться. Он огляделся по сторонам, не подслушивает ли их кто, и произнес таинственным шепотом:
        - Ребята, вы еще не все знаете…
        - А что мы еще должны знать? - с любопытством спросила Муся. Марат тоже придвинулся поближе, хотя его лицо выражало недоверие.
        - Дело вот в чем… - начал Герман. - Да, я действительно пишу курсовую работу, и мне нужен материал для нее. Да, Сарданапалов заказал мне вас всех - чтобы я перепугал как можно больше народу… Но я не за деньги все это делал!
        Муся не знала, верить Герману или нет. Она смотрела в его красивое лицо и в который раз давала себе клятву - чтобы никогда, никогда в жизни не влюбляться в парней старше ее…
        - А за что же? - спросил Марат.
        - За усадьбу. За мою усадьбу… - еще тише произнес Герман. - Сарданапалов собирался здесь строить фабрику, а место возле болота, где находятся развалины, отдать мне.
        - Тоже клад хочешь найти? - ахнула Муся. - Только…
        Она хотела сказать, что никакого клада там нет, но Герман не дал ей закончить фразу.
        - Я - потомок графского рода Балясиных… - прошептал он и закрыл лицо руками.
        - Что?! - в один голос закричали Муся и Марат.
        - Да тише вы… Я - потомок Балясиных. Моему прадеду удалось после революции сбежать отсюда. Он сменил фамилию, работал в трамвайном депо… никто так и не узнал, что он принадлежал к дворянскому роду. Много лет, даже много десятков лет в нашей семье ходили слухи о том, что у нас когда-то было свое имение и графский титул. Теперь я хочу вернуть все, а Сарданапалов обещал мне помочь в этом. Теперь, разумеется, все коту под хвост…
        - Вот это да… - ошеломленно пробормотал Марат. - А ты не врешь, ваше светлейшество?
        - Клянусь, - сказал Герман, и сказал это так, что ему нельзя было не поверить.
        - Клад хочешь найти? - усмехнулся Марат.
        - Ну, и клад тоже… все драгоценности по праву принадлежат только мне, ведь так? Хотя я, конечно, не только ради фамильных ценностей…
        Марат с Мусей переглянулись.
        - Тогда мы тебе должны кое-что сказать… - произнесла серьезно Муся. - Вернее, даже показать. Твой прадед сбежал отсюда, но он не знал, что его отец… то есть твой прапрадедушка, оставил ему письмо.
        - Какое письмо? - удивился Герман.
        Глава 11
        Предназначенная встреча
        Муся сидела на бортике возле Медвежьего источника. Она сидела одна - ни Марата, ни Катерины рядом с ней не было. Она столько всего пережила за последнее время, что невольно хотелось побыть немного в одиночестве и осмыслить все произошедшее.
        Сейчас она думала о Германе и о том последнем разговоре, который произошел между ней и ее бывшим героем. Марат принес книгу из подземелья, между страницами которой лежало письмо графа Балясина, и ушел. А Муся осталась. «Погоди, - сказал ей тогда Герман. - Мы еще не все обсудили. Есть еще кое-что, что я хотел бы сказать тебе. Только тебе…»
        В этот момент Мусины воспоминания были прерваны самым бесцеремонным образом. Из-за кустов, закрывающих поворот дорожки, вдруг появилась Света. На этот раз она тоже была одна, без Вали.
        Увидев сидевшую возле источника Мусю, Света скривилась, всем своим видом изобразив пренебрежение.
        Она набрала в стакан воды и залпом выпила ее. Муся старательно смотрела в сторону, ожидая, когда, наконец, уйдет ее соперница. Но Света вдруг передумала уходить.
        - Что, добилась своего? - не выдержав, гневно обратилась она к Мусе. - Выгнала Германа, да? Это называется - ни себе, ни людям…
        Муся поняла, что серьезного разговора не избежать.
        - Я никого не выгоняла, - просто ответила она. - Рассуди сама - разве мог он оставаться тут после всего, что натворил?
        - «Рассуди»! - передразнила Света. - Если бы не ты и не этот самурай Марат, Герман остался бы тут на целое лето. Устроили тут расследование… Я знаю, почему ты это сделала - ты ревновала меня к нему!
        Муся покраснела - Света попала в самую точку.
        - Да, ревновала, - не могла не согласиться Муся, так как обостренное чувство справедливости опять не дало ей соврать. - Но только первое время. Потом я поняла, что мне интересен совсем другой человек.
        - Это кто же? - прищурилась Света. - А-а, знаю - самурай твой, верный оруженосец…
        Муся уже приготовилась возразить ей, но тут из-за кустов появился третий персонаж - Иван Иванович Карабурденко.
        - Здравствуйте, девочки, - вежливо произнес он. - Как дела, Муся?
        - Спасибо, Иван Иванович, хорошо… - улыбнулась ему Муся. А Света ничего не ответила Карабурденко, она проводила его полным ненависти взглядом, когда тот скрылся в обратном направлении, наполнив кувшин водой.
        - Какие мы добренькие… - злобно пробормотала Света себе под нос. - Тоже мне, писатель!
        Этого Муся не могла стерпеть. После того, как она узнала историю Ивана Ивановича, она не могла относиться к нему с безразличием.
        - Какая же ты вредная, Светка! - возмутилась она. - Человек с тобой здоровается, а ты себе под нос гадости бормочешь… Ну а Карабурденко чем тебе не угодил? Хороший человек, просто немного нервный…
        Муся даже не поняла, что в следующий момент произошло с ее собеседницей - Света вдруг захохотала, а из ее глаз потекли слезы. Как так можно плакать и одновременно смеяться, Муся не знала. В первые мгновения она даже подумала, что Света сошла с ума.
        - Хороший! - взвизгнула Света. - Хороший… Мамочки, нет, вы только послушайте ее…
        С ней случилось что-то вроде истерики.
        - Ты чего? - испугалась Муся. - Погоди, я тебе водички принесу…
        Она наполнила стакан водой из источника и протянула его Свете. Та уже не смеялась, но слезы продолжали литься из ее глаз.
        - Ох, если бы ты знала… - пробормотала Света, залпом выпив содержимое стакана. - Гадость какая… Если бы ты знала!
        Ее соперница так переживала из-за чего-то, что Мусе и ее стало жаль.
        - Что, он обидел тебя? - спросила Муся, робко погладив Свету по плечу. - Ладно, не переживай… Карабурденко часто говорит людям злые слова, но на самом деле он не злой человек. Он просто несчастный… Я кое-что знаю о нем.
        - Что? - спросила Света с неожиданным любопытством, размазав по лицу последние слезы. Она успокоилась так же быстро, как и расстроилась. - Что ты о нем знаешь?
        Муся колебалась несколько мгновений. «Наверное, будет не очень хорошо, если я расскажу чужую тайну… Но, с другой стороны, Карабурденко же не просил меня никому не говорить!» Муся знала, что это не оправдывает ее, но ей так хотелось изменить мнение Светы о нем! Вообще ей хотелось рассказать всем, какой он несчастный и милый человек… Уж очень многие думали о нем плохо, считая его неисправимым скандалистом.
        - Он… - запинаясь, начала Муся. - Он действительно хороший человек. Многие, конечно, не согласятся со мной - ведь он ругается со всеми подряд, придирается… Наверное, он и тебе сказал что-нибудь такое, отчего ты на него обиделась. На самом деле Иван Иванович пережил много лет назад жуткую трагедию, от которой до сих пор не может прийти в себя. Он по глупости потерял свою дочь…
        Света тихо ахнула, глядя на Мусю широко открытыми глазами.
        - До сих пор он страдает из-за этого, - продолжила Муся с воодушевлением, очень довольная вниманием слушательницы. - Однажды мы разговорились с ним… Он признался, что хочет только одного в этой жизни - найти свою дочь. Он не злой, он просто несчастный!
        - Он так и сказал? - прошептала завороженно Света. - Ну, что он действительно хочет найти свою дочь?
        - Да! Но мать девочки очень обижена на него, потому что Карабурденко не сразу обрадовался тому, что у них будет ребенок. Она скрылась, и с тех пор Иван Иванович так и не знает, где его дочь.
        - Он искал ее? - странным голосом спросила Света.
        - Да! Даже частного детектива нанимал, только у детектива тоже ничего не получилось… А ты чего так разволновалась? - наконец заметила Муся.
        - Если ты не врешь… ох, я знаю, что ты не врешь - такие, как ты, никогда ничего не придумывают нарочно… то я… Послушай, Муся, - неожиданно ясным голосом произнесла Света. - Раз уж ты сказала мне это, то и я должна тебе признаться. Это судьба.
        - Признаться в чем? - удивилась Муся.
        - В том, что Карабурденко - мой отец.
        Повисла неловкая пауза. В голове у Муси был полный кавардак, она отказывалась верить в услышанное, потому что все происходящее напоминало выдумку. Роман, придуманный писателем…
        - Да? - растерянно пробормотала она. - Ну, это… а ты уверена?
        Света тихо засмеялась.
        - Уверена! - прошептала она. - Некоторое время тому назад я нашла среди маминых бумаг документы, записки, в которых прямо указывалось, что Иван Иванович Карабурденко - мой отец.
        - А ты говорила со своей мамой?
        - Говорила. Она мне сказала, что мой настоящий отец - плохой человек, потому что он испугался ответственности, когда узнал, что скоро на свет появлюсь я. Мама обиделась и сразу же ушла от него. У меня есть отчим и младший братишка - ему пять лет, и фамилия у нас всех теперь совсем другая… Но мне всегда хотелось увидеть своего отца. Своего настоящего отца. Чтобы сказать ему - как же ты мог меня бросить…
        - Но теперь же ты знаешь, что он тебя не бросал. Просто так получилось…
        - Просто так… - передразнила Света и глубоко задумалась. По лицу ее словно тени пробегали самые различные чувства - гнев, раздражение, сомнение, неясная надежда, отчаяние…
        - А вы похожи, - вдруг сказала Муся.
        - Что? - очнулась от задумчивости Света.
        - Я говорю - вы похожи. Ну, ты и Иван Иванович…
        - Чем же? - в замешательстве спросила Света и оглядела себя внимательно.
        - Нет, не внешне… У вас характеры похожи.
        Света хотела возразить ей, но потом словно бы что-то помешало ей.
        - А ведь правда… - грустно произнесла она. - Я тоже часто со всеми ругаюсь. Выходит, это из-за моего родного папочки, из-за того, что ко мне по наследству перешел его характер. Да, неважное приобретение…
        - И снова ты не права! - рассердилась Муся. - Просто ты тоже несчастная. Тебе тоже его не хватает.
        - Скажите, пожалуйста, какие мы умные! - закричала Света. - И откуда ты это взяла? Мне его не хватает… Да я бы его убила!
        Муся была в полном замешательстве. Она уже и не знала, что сказать Свете, какие аргументы привести, чтобы убедить ее в том, что Карабурденко не виноват ни в чем, а если и виноват, то давным-давно раскаялся и понес наказание.
        - Он тебя любит, - произнесла она робко.
        - Любит… - с раздражением произнесла Света. - А он знает, как я без него жила все эти годы? Никому до меня нет дела! Мама вышла замуж за отчима, у них есть Вовка - это мой сводный брат… Они, конечно, хорошие и заботятся обо мне, только… только поговорить мне все равно не с кем. Они сами по себе, я тоже сама по себе.
        - Вот и поговори с Иван Иванычем! Знаешь, как он обрадуется… - посоветовала Муся.
        Света подняла на нее глаза, полные слез.
        - Знаешь, Муся, - вдруг сказала она. - А ты очень хорошая. Если бы не ты, я так бы никогда и не узнала, что мой отец ищет меня. Я ведь сюда приехала, чтобы просто посмотреть на него. Ну, просто посмотреть, никак не раскрывая своей тайны. Я случайно узнала, что он едет в этот санаторий… Так совпало, что в эти же места собралась моя подруга Валя со своей мамой, и я тоже напросилась с ними… Они не знают ничего, даже Валя.
        Муся была глубоко взволнована. За каких-то несколько минут исчезла ее неприязнь к Свете, она теперь всеми силами хотела помочь ей. Ей и Ивану Иванычу Карабурденко.
        - Что же делать? - прошептала она. - Нет, так нельзя… Ты непременно должна поговорить со своим отцом!
        На Светином лице отразилось сомнение.
        - Ну, не знаю… - пробормотала она, стиснув руки так, что косточки на пальцах побелели. - Может быть, ты и права… Да, я поговорю с ним. Только ты не думай, - вдруг добавила она сердито, нахмурив брови, - что я ему на шею брошусь: «Ах, папочка, я тебе до смерти рада, будем дружить!..» Нет. Я ему просто скажу:
«Здравствуй, папа!» Да, именно так - здравствуй, папа… Представляю, какое сделается у него лицо!
        Конечно, Муся не присутствовала при этой встрече. Вообще на той встрече не должно было быть посторонних. Только двое - отец и дочь.
        Муся очень переживала за Свету и за Карабурденко, она боялась, что те могут стать заложниками своего вспыльчивого, необузданного характера, что Света, например, наговорит своему отцу много обидных слов. Или Иван Иванович вдруг окажется не в восторге от своей вновь приобретенной дочери. «Хотя, что за глупости! - осадила себя Муся. - Разве детей или родителей выбирают?»
        Но однажды утром она увидела Карабурденко и Свету рядом. Они шли по аллее санатория и что-то обсуждали. Муся не узнала бывшего скандалиста, от язвительных колкостей которого стонали все окружающие.
        У Ивана Иваныча было неожиданно мягкое, ласковое лицо, он внимательно слушал свою дочь. Света шла рядом - немного высокомерная, неприступная, но временами она словно забывалась и тогда, словно маленькая девочка, начинала нетерпеливо теребить своего спутника за рукав.
        - …нет, ты не понимаешь, па, - услышала Муся обрывок их разговора. - Когда он потребовал дневник и обещал снизить мне оценку в четверти…
        - Света, ты слишком категорично относишься к людям. На твоем месте я бы ответил этому преподавателю так…
        - Па, я пыталась, но иногда меня словно несет, и я ничего не могу с собой поделать…
        - Я тебе говорил - считай до десяти! Пока считаешь - немного успокоишься…
        Они прошли мимо, даже не заметив Муси, слишком увлеченные своей беседой.
        К Мусе подбежали Марат и Катерина.
        - Ты где ходишь! - напустились они на нее. - Мы полчаса тебя ищем…
        - А что случилось? - рассеянно спросила она, еще продолжая думать о Карабурденко и Свете.
        - Как, ты не знаешь? - удивилась Катерина. - Приехали новые отдыхающие, и среди них парень один… чемпион Москвы по шахматам среди юношества.
        - Да ну! - всплеснула руками Муся. - Столько шахматистов на один квадратный гектар леса… Такого в здешних местах еще не было!
        - И не говори! - кивнул Марат, подмигнув Мусе. Его тюбетейка была лихо сдвинута на одно ухо. - Сегодня перед обедом - дружеский чемпионат.
        - Катя, я буду болеть за тебя! - горячо воскликнула Муся.
        - Кстати, там кто-то среди взрослых даже делает ставки на них, - по секрету сообщил Марат. - Половина отдыхающих - за Катерину, другая половина - за новичка.
        - В холле главного корпуса уже поставили стол. Мы опаздываем! - сказала Катерина, нетерпеливо поглядывая на часы.
        Троица отправилась к месту встречи двух чемпионов. Катерина была полностью поглощена предстоящим событием.
        Марат отстал на несколько шагов, потянув за собой Мусю.
        - Сегодня вечером - танцы, - шепотом сообщил он.
        - И что?
        - Как что? - возмутился он. - Ты придешь?
        - А ты меня приглашаешь? - улыбнулась Муся.
        - Конечно, приглашаю, - торопливо произнес Марат. - Без пяти восемь я за тобой зайду.
        - А Катька?
        - Катька будет с чемпионом - это и ежу понятно!..
        Катерина по-прежнему бежала впереди, ни на что не обращая внимания. Вокруг нее с тявканьем носилась Фимка, возмущаясь подобной спешкой.
        - Однако, какая насыщенная программа получается, - вздохнула Муся, впрочем, без всякого сожаления. - А я-то думала, что здесь скучно будет…
        В начале августа Муся была уже в Москве. Ей очень не хотелось уезжать из Медвежьего источника, но папа с мамой, оказывается, купили путевки к морю.
        Лучшая подруга Оля была еще в отъезде, а Муся так надеялась рассказать все то, что произошло с ней недавно.
        За те три дня, что она провела в городе перед отъездом, она встретила только Римму Денисяк. Денисяк была круглой отличницей и в школе вела себя довольно высокомерно.
        - Привет, Римма! - воскликнула Муся, которая была рада любому знакомому лицу. - Как дела?
        - Да, в общем, ничего, - рассеянно ответила Денисяк, оглядываясь по сторонам. - Потихоньку…
        Муся не могла не заметить, что школьная отличница вела себя довольно странно - все время оглядывалась по сторонам и кусала губы, скрывая волнение. Денисяк была полной, в очках, с косой, и в классе ее звали Крупской, как одну историческую личность. Сейчас Римма выглядела неожиданно симпатичной. «Похудела она, что ли? - подумала Муся. - Или это оттого, что она косу свою распустила?..»
        Мимо проехал Ежов на велосипеде - стремительно, словно метеор. Он тоже учился в одном с Риммой и Мусей классе, но отличником назвать его нельзя было никак…
        - Ладно, пока, - вдруг заторопилась Денисяк. - Поболтаем в другой раз.
        И она быстро зашагала в ту сторону, куда уехал Ежов.
        Муся осталась одна.
        Она села во дворе на детские качели и снова, в который уже раз, принялась вспоминать свой последний разговор с Германом.

…Он как раз только что перечитал письмо графа Балясина своему уехавшему наследнику.
        - Послушай, - произнес Герман - от волнения пожелтелый листок дрожал в его руках. - Это что же выходит - молодой граф так и не узнал последней воли отца?
        - Выходит, так, - кивнула Муся. - Он же не вернулся - ведь в здешних местах никогда больше не видели его.
        - Теперь я - молодой наследник… - задумчиво пробормотал Герман. - И вроде как это письмо адресовано мне…
        - Точно! - обрадовалась Муся. - Называется - «послание потомкам»…
        - Эх, а я такой дурак… - с досадой вздохнул юноша. - Тут же ясно сказано - «беречь и хранить эти места»… А я-то чуть не позволил Сарданапалову погубить их! Усадьбу он, может быть, и отдал бы мне, но на кой черт мне эти развалины… Ведь главное - это лес вокруг и источник…
        - Ты же надеялся найти там фамильные драгоценности, - напомнила ему Муся. - Правда, теперь уже известно, что никаких драгоценностей не существует… Герман, я слышала, что восстановить свои права можно через суд? Ну, там, собрать всякие документы, справки, архивные свидетельства… чтобы признали твои права и все такое. Будешь графом Балясиным, вступишь в дворянский клуб… Сейчас очень много дворян!
        Герман печально покачал головой:
        - Нет, у меня совсем другая фамилия… да и не в бумажках дело! Я, знаешь, решил написать теперь новую работу. Называется - «Новый взгляд на мир».
        - А что, неплохо звучит!
        - Муся…
        - Что?
        - Помнишь - тогда, когда я назначил тебе свидание в беседке…
        - Когда я не пришла?
        - Нет, во второй раз…
        - А-а, помню… - засмеялась Муся, - тогда еще осы летали!
        Герман нерешительно взял ее за руку, посмотрел прямо в глаза. Почему-то теперь, когда она поняла, что уже не любит его, она чувствовала себя легко и свободно. Ей уже не казалось каждый раз, когда она заглядывала Герману в лицо, что она ныряет в ледяную прорубь. Она не краснела поминутно, не путала слова…
        - Если бы я мог вернуть тот день! - сказал Герман. - Знаешь, я вел себя как дурак. Вся эта история с призраками…
        - Да ладно… Было весело, - пожала плечами Муся. - Я даже в какой-то момент поверила, что привидения существуют…
        И они засмеялись громко, в один голос.
        - Я уезжаю, - произнес потом Герман, легко вздохнув. - Но это ничего… я, собственно, вот что тебе хотел сказать… Ты еще, конечно, маленькая, и пока не понимаешь всего…
        - Спасибо! - иронично воскликнула Муся. - Звучит очень оптимистично.
        - Нет, ты не обижайся, потому что я говорю все это не для того, чтобы обидеть тебя. Я это к тому, что когда-нибудь, через несколько лет, мы можем снова встретиться, совершенно случайно. Вот так, просто столкнемся как-нибудь на улице…
        - И что будет? - зачарованно прошептала Муся.
        - Будет новая история… совсем другая. Лучше прежней!
        - Да, Иван Иванович Карабурденко, он же Полина Истокова, написал бы на эту тему замечательный роман, - согласилась Муся.

…И теперь, когда она вспоминала этот последний разговор с Германом, она все время думала о том, какой бы могла бы быть их встреча в будущем.

«А что, - подумала Муся. - Может быть, мне стоит самой написать этот роман?»