Приглашение в рай Ронда Томпсон
        # Мужчина, пытающийся завоевать женщину, попросту повинуется биологическому импульсу? Именно так считала Фотограф Хейли Лэм, в своих талантливых работах запечатлевшая жизнь дикой природы. И так она воспринимала упорные ухаживания красавца Джона Джейкобсона. Однако Джон только знает - его влечет к Хейли не
«природный инстинкт», а настоящая Любовь. И он не остановится ни перед чем, чтобы заставить любимую поверить в это!
        Ронда Томпсон
        Приглашение в рай
        Пролог
        Маленький грузовой самолет резко накренился, и живот профессора Джона Джейкобсона немедленно отозвался на этот маневр. Хотя на лбу профессора выступили крошечные бисеринки пота, он попытался улыбнуться своей спутнице:
        - Это просто буря. Не о чем беспокоиться. В небе летает много идиотов, но лишь немногие из них разбиваются.
        Шутка не сумела отвлечь его соседку. В ее темных глазах явственно отражался ужас.
        - Следовало дать тебе успокоительное, - обеспокоенно пробормотал Джейкобсон. - Да мне и самому бы оно не помешало.
        Джон пытался справиться с собой. Он страшно боялся высоты.
        - Послушай, Сьюзи, - сказал он с показной бодростью, указывая на часы. - Мы почти у цели.
        Однако его спутница не испытала облегчения. Сьюзи трясло.
        - Попытайся успокоиться. - Джон наклонился вперед. - Сьюзи хочет малыша?
        Но Сьюзи была слишком подавлена, чтобы поддержать игру. Она покачала головой и потянулась к Джону. Он сжал ее холодную ладонь и ободряюще похлопал по мохнатому бедру.
        - Ты же знаешь, я не сделаю ничего тебе во вред. - Профессор прибегнул к жестам. - Я люблю Сьюзи.
        Она немного успокоилась и обхватила руками лицо Джейкобсона. Джон знал, что за этим последует, и заранее собрал волю в кулак.
        - Я же говорил тебе не делать этого на людях, - нежно проворчал Джон. - Я почтенный, уважаемый профессор, твой наставник и учитель. А ты, Сьюзи… - Джейкобсон замолчал, раздумывая, зачем он пустился в эти объяснения, - ты всего лишь горилла, хотя и очень симпатичная.
        Глава 1
        - А вот и она, профессор.
        - Что ж, почти вовремя. - Джон прикрыл рукой глаза от солнца. - Я думал, мисс Лэм в курсе, что мы должны прибыть в три.
        - Конечно, она знает, - ответил пилот. - Но видите ли, Хейли не следит за временем.
        Джон угрюмо оглядел экзотические окрестности.
        - И это еще слабо сказано, - пробормотал он.
        Терпение не входило в число добродетелей профессора. За шесть лет работы в университете сам он ни разу не опоздал ни на занятия, ни на встречу. Тем более если речь шла о такой важной встрече, как эта. Полгода назад Сьюзи впала в жуткую апатию. Она утратила интерес к обучению, к еде, ко всему. Одна из студенток предположила, что все дело в зове природы: Сьюзи нужен самец.
        Поиски привели Джона на райский островок, принадлежащий мисс Хейли Лэм. Здесь, помимо естественной среды обитания, имелся и самец гориллы.
        О приближении грузовика возвестил громкий шум мотора. На заднем сиденье Джон разглядел трех мужчин. Он не был до конца уверен, пойдет ли задуманный эксперимент Сьюзи на пользу. Джон вошел в двери грузового отсека.
        - Они здесь. - Руки профессора обхватили крепкие металлические прутья клетки. - Скоро ты выйдешь отсюда, и я хочу, чтобы ты вела себя хорошо и показала, какая ты умная.
        В ответ Сьюзи подняла вверх средний палец.
        - Это должно впечатлить мисс Лэм, - сухо заметил Джон.
        Он не воображал, что Хейли Лэм будет потрясена сообразительностью Сьюзи, и едва поверил своему счастью, когда Хейли согласилась на их приезд. Джон сомневался, что в ее расписании найдется время на спаривание животных.
        Профессор начал показывать жестами: «Люди. Они не причинят тебе зла. Не бойся».
        Внимательный взгляд темных глаз гориллы переместился за плечо Джона, и Сьюзи издала дикий вопль. Джейкобсон обернулся и сам чуть не закричал. В дверях грузового отсека показалась голова. На черном лице выделялись голубые глаза. Длинные белокурые волосы были прикрыты тропическим шлемом, увитым ветвями деревьев.
        - Профессор Джейкобсон, полагаю?
        - A-а вы? - Ему удалось справиться с голосом, хотя сердце бешено колотилось в груди.
        - Хейли Лэм.
        Хотя Джон не слишком интересовался светской жизнью, в кругу университетских интеллектуалов, где он вращался, имя мисс Лэм упоминалось часто. Главным образом в связи с ее профессиональной деятельностью - Хейли занималась фотографией дикой природы, - а также благодаря известности ее покойных родителей, от которых мисс Лэм унаследовала значительное состояние. И все-таки Джон ожидал чего-то большего. Когда Хейли протянула ему руку, Джон с ужасом уставился на ее грязную ладонь. Девушка взглянула на нее и опустила.
        - Извините, я заигралась с Голиафом и совершенно утратила чувство времени.
        - С Голиафом?
        - Ну да, с моей гориллой, - объяснила она, обходя профессора и приближаясь к клетке.
        Сьюзи вновь отчаянно завопила.
        - Что с ней такое?
        - Вы… Эта штука… - Он показал на странное сооружение на голове девушки. - Думаю, если бы вы это сняли…
        - Я совсем забыла!
        Пока она возилась с ремешком под подбородком, Джон попытался помочь снять шлем. При этом его запонка запуталась в ее волосах.
        - Больно! Вы дергаете меня за волосы.
        - Я не нарочно, - поспешил ее уверить Джон. - Шлем пугает Сьюзи, я только хотел…
        - Оставить меня без волос, - перебила его Хейли, снимая шлем. - Она у вас всегда такая нервная?
        Сьюзи? Его Сьюзи?
        - Нет, - отрезал Джон. - Сьюзи всегда жила тихой, размеренной жизнью. Но ей не приходилось видеть женщин в воинском облачении.
        - Переодевание отняло бы у меня много времени.
        Нервы Джона были напряжены, к тому же Сьюзи продолжала подвывать.
        - Да, тогда бы вы опоздали еще больше.
        Хейли смерила его взглядом и выпрямилась.
        - Я не отношусь к числу ваших студенток, профессор. Вы здесь по моему приглашению. И на моем острове нет часов.
        Что ж, его высекли за грубость. Джон попытался успокоиться. Это было нелегко, но интересы Сьюзи были превыше всего.
        - Мне нужно ее успокоить, - сказал Джон, кивком головы указав на клетку. - Она тяжело перенесла перелет.
        Хейли немного смягчилась.
        - Ну конечно. - В голосе девушки неожиданно прозвучала симпатия. Она наклонилась и заглянула в клетку. - Привет, Сьюзи.
        Джон окинул взглядом стройную фигуру Хейли. Даже уродливая роба не могла скрыть ее достоинств. Профессор с трудом переключил свое внимание на Сьюзи. Горилла внимательно изучала девушку.
        Джон поймал себя на том, что также разглядывает хозяйку. Ему приходилось слышать, что Хейли Лэм весьма привлекательная особа. Профессор ожидал увидеть красотку с пустым взглядом.
        Неожиданная мягкость, с которой Хейли обращалась к Сьюзи, тронула Джона и заставила его внимательнее присмотреться к девушке. У мисс Лэм были высокие скулы, короткий прямой нос и совершенно поразительные глаза. Их голубизна отчетливо выделялась на фоне черной краски, покрывавшей лицо. Пухлые губы. Джону захотелось заставить ее заговорить, чтобы увидеть ослепительно белые зубы.
        Казалось, она угадала его желание.
        - Я думала, ваша горилла умеет разговаривать, - сказала Хейли, глядя на него снизу вверх. Джон отметил в себе полное отсутствие мыслей. И почувствовал, что его волнует запах этой женщины. Профессор достал носовой платок и вытер лоб.
        - Она разговаривает, - заверил он девушку и заговорил с Сьюзи с помощью жестов - Поздоровайся, - сказал Джон, обозначив принадлежность Хейли к женскому полу.
        Горилла не отреагировала на слова профессора. Он повторил команду, и тут Сьюзи ответила тем самым вульгарным жестом, который она сегодня демонстрировала Джону. Брови Хейли поползли вверх. Шея Джона побагровела.
        - Должно быть, какой-то шутник из выпускников научил ее этому. Я уверен, она не понимает, что означает этот жест.
        Хозяйка улыбнулась.
        - Это звучит не слишком обнадеживающе. Давайте погрузим клетку. Я хочу посмотреть, как будет вести себя Голиаф.
        Она повернулась и вышла из отсека.
        - Мне не понадобится ваше присутствие. Я специалист в области поведения животных, у меня докторская степень. И я смогу проследить, как пройдет…
        - Копуляция,[Копуляция - биологический термин, обозначающий соединение двух особей при половом акте.] - подсказала она.
        - Да, копуляция. Вам не нужно помогать.
        Хейли сочла, что его смущение так же трогательно, как непослушная каштановая прядь, падающая на лоб. Джон Джейкобсон был именно таким, каким она его себе представляла, в твидовом пиджаке с кожаными нашивками на рукавах. Единственное, чего она никак не ожидала, - своего интереса к нему.
        Хейли согласилась провести эксперимент только ради Голиафа. И теперь она чувствовала себя обязанной проследить, как произойдет эта встреча. В последнее время Голиаф проявлял крайнее беспокойство, что заставило Хейли задуматься, хорошо ли ему.
        - Вы можете иметь докторскую степень, а я являюсь владелицей гориллы стоимостью в четыреста фунтов стерлингов, с отвратительным характером к тому же. Если Голиаф увидит вас прогуливающимся по его территории, он может убить. - Хейли снисходительно улыбнулась. - Здесь ведь джунгли.
        - Я думал, у вас есть необходимые условия, где бы я мог провести эксперимент.
        - Условия есть, - сказала она ободряюще. - Правда, надо будет кое-что уладить.
        Хейли не решилась сказать ему, что два дня назад ее не в меру шумные приятели заявились без приглашения.
        - Я не уверена, что Голиафу стоит приближаться к дому.

«Как ему, должно быть, жарко в крахмальном воротничке, - подумала Хейли. - Вот педант. Вполне предсказуем и абсолютно безобиден».
        - Вы считаете, ваша одежда подходит для спаривания горилл? - спросила она, сменив тему разговора. Джон оглядел свои тщательно отглаженные брюки и легкие кожаные туфли.
        - Я не думал, что мы сразу же приступим к эксперименту. Сьюзи нужно подержать в клетке день или два. Я хочу, чтобы она привыкла к новому месту.
        - Я не уверена, что это возможно. Стоит Голиафу почуять ее присутствие, и дальше может произойти все, что угодно.
        - Возьмите клетку! - крикнула Хейли мужчине в грузовике. - И будьте осторожны.
        Джон занервничал:
        - Мисс Лэм, я хотел уточнить…
        - «Мисс Лэм» звучит слишком официально. Почему бы вам не звать меня Хейли?
        Возмущенный вопль Сьюзи прервал их разговор. Джон рванулся к самолету.
        Хейли шла к грузовику. Джон находился рядом с клеткой, пытаясь успокоить обезумевшую гориллу. Наконец Сьюзи благополучно погрузили и прикрыли клетку легкой парусиной.
        - Вы поедете со мной в кабине или в кузове, рядом с обезьяной? - спросила Хейли, открывая дверцу машины.
        - Я поеду в кузове.
        Затем последовала такая тряска, что Джону показалось, он пересчитал все ухабы и рытвины на дороге. Его внимание было занято тем, чтобы не вылететь из грузовика, так что на осмотр достопримечательностей времени совсем не оставалось. Он запомнил лишь массивные чугунные ворота, у которых машина притормозила. Изгородь высотой двенадцать футов была увенчана колючей проволокой. Настоящая крепость.
        Наконец они добрались до дома. Это был дворец из белого мрамора, больше напоминавший святилище Зевса, Афины или еще кого-нибудь из греческого пантеона, а то и всех вместе.
        Имение окружали кипарисы, а стены были увиты плющом. В ушах звенело от пронзительных криков птиц, где-то неподалеку, судя по звуку, извергался бурный поток. Джон посмотрел в ту сторону, откуда доносился шум воды, и его сердце замерло. На мили вокруг простиралась пышная растительность, непроходимые чащи, скалистые склоны со сверкающими водопадами и ярко-синими озерами внизу.
        - Что-то вы неважно выглядите, - сказала Хейли.
        Ему не понравилось, как это было сказано. Он выпрямился во весь рост, отряхнул одежду от пыли и медленно двинулся к ней. Джон изо всех сил старался держаться независимо, но подозревал, что его походка больше смахивает на хромоту. Он несколько раз ударился коленом о металлическую клетку Сьюзи.
        - Я скажу рабочим, чтобы перенесли клетку в сарай за домом. Мы дадим Сьюзи пару часов на то, чтобы прийти в себя.
        - Пару часов? - Джон презрительно фыркнул. - Как я уже говорил, на это потребуется по крайней мере пара дней.
        Хейли насмешливо сузила кошачьи глаза.
        - Как я уже говорила, Голиаф вряд ли позволит вам начать эксперимент в удобное для вас время. Животные, знаете ли, часто пренебрегают правилами приличия и могут не посчитаться…
        - Мисс Лэм, - перебил ее Джон. - Я полностью отдаю себе отчет в том, что ваш самец станет действовать агрессивно по отношению к самке, проникшей на его территорию, но я должен подумать и о Сьюзи. Она не любит грубой силы. Вы могли бы поместить Голиафа в клетку напротив Сьюзи, чтобы они могли видеть друг друга и постепенно привыкнуть. Затем можно было бы перевести их в естественные условия.
        Чувственный рот Хейли раскрылся, сверкнули ровные белые зубы.
        - Голиафа никогда в жизни не запирали в клетку. Ему бы это не понравилось. Кроме того, как я уже говорила…
        - Хейли!
        Их разговор прервал громкий крик. К ужасу Джона, к ним бежали несколько человек, причем почти голых.
        - Мы хотим, чтобы ты свозила нас искупаться, - капризно протянула привлекательная брюнетка в облегающем бикини.
        - За домом есть бассейн, - напомнила ей Хейли.
        - А нам хочется приключений, - пропищал неожиданно высоким голосом мужчина, который смело мог бы сниматься в роли Тарзана.
        Джон уставился в пространство между Хейли и группой вновь прибывших, не в силах поверить, что она пригласила на остров своих друзей именно тогда, когда он собирался осуществить эксперимент.
        - Как я уже сказала, тут нужно кое-что уладить, - пробормотала Хейли, обращаясь к Джону. - Почему бы вам не пройти в дом и не привести себя в порядок? Встретимся позже, часов в шесть.
        Он почувствовал, как кто-то взял его под руку. Это была брюнетка в тесном бикини.
        - Я позабочусь о нем.
        - Не сомневаюсь, - пробурчала хозяйка. - Я покажу вам вашу комнату, профессор. Я говорила, что бродить по зарослям без меня опасно.
        - Мы здесь уже два дня, и за это время твоя свирепая горилла ни разу не показалась, - сказала брюнетка, надув губки.
        - Она не любит толпы.
        Джон уловил нотку раздражения в голосе Хейли. Он прямо выскажет ей все, что думает о сложившейся ситуации. Как можно проводить научный эксперимент, когда вечеринка в самом разгаре?
        Глава 2
        Лицо Джона было напряжено, а челюсти плотно сжаты. Пока Хейли вела гостя в дом, она успела разглядеть мужественную линию его подбородка. Профессор выглядел весьма привлекательно с каштановой прядью, падавшей на лоб. Зеленые глаза и высокий рост. Хейли это понравилось. С ее ростом в пять футов десять дюймов она на многих мужчин смотрела сверху вниз. За последние пять лет Хейли убедилась, что так называемое цивилизованное общество не слишком отличается от африканских джунглей.
        - Ваши вещи принесут, - сказала она, поднимаясь по лестнице. - Если что-нибудь понадобится, в комнате есть звонок. Вы присоединитесь к остальным гостям за ужином?
        Джон нервно стиснул зубы.
        - Нет.
        Хейли и сама не собиралась ужинать с гостями. Она не любила пышных застолий. Полгода назад она покинула Нью-Йорк, чтобы подумать о жизни, которую вела после смерти горячо любимых родителей. Хейли не привыкла к роскоши. Путешествуя по джунглям Африки вместе с родителями, занимавшимися фотографированием дикой природы, Хейли большую часть своего детства провела в походной палатке. Она даже не сознавала, что их семья богата, пока родители не купили этот остров и не построили огромный особняк. Двенадцатилетней девчонке-сорванцу нелегко было приспособиться к новой жизни. Но она справилась с этим.
        - Я не знала, что друзья собираются приехать, - объяснила она.
        Войдя в комнату, Хейли включила вентилятор и огляделась. В помещении было чисто, а бамбуковая мебель, выполненная в тропическом стиле, как нельзя лучше подходила к ее райскому острову.
        - Нам придется отказаться от идеи поместить горилл в клетки. Естественная среда обитания - это то, чего вы хотели?
        - Сначала я должен понять, как они относятся друг к другу, - сухо заметил Джон. - И к вашему сведению, существует теория, что визуальный контакт для горилл - первый шаг к сближению и последующему спариванию.
        Хейли храбро встретила взгляд профессора.
        - Я вырастила Голиафа и знаю его с рождения, неужели вы думаете, я ничего не понимаю в гориллах?
        Джон нахмурился:
        - Нет. Только в спаривании. Ведь это сложный процесс, точнее даже…
        - Ритуал?
        - Совершенно верно. - Он вздохнул с явным облегчением. - И требует строго научного подхода.
        Хейли открыла дверь на веранду. Воздух в комнате наполнился ароматом экзотических цветов. Она повернулась и взглянула на Джона с любопытством.
        - А я думала, что спаривание должно проходить естественно.
        - С точки зрения науки ничто на этом свете не происходит спонтанно. Всему можно дать логическое объяснение. И поведение животных не исключение.

«Где же его профессорские очки? Может, в портфеле, как будто приклеенном к его руке? Между прочим, довольно сильной руке. И нос у него вполне симпатичный. Если бы он к тому же перестал задирать его…»
        - В таком случае мы с вами выступаем в качестве причины, по которой Сьюзи и Голиаф окажутся вместе.
        Пронзительный крик заставил Хейли вздрогнуть. Купание в пруду протекало довольно бурно.
        - Это не Сьюзи? - Джон выскочил на веранду.
        - Нет. Я думаю, это Дайана. Та брюнетка…
        Он отошел от края веранды.
        - Я действительно не представляю, как смогу провести задуманный эксперимент в подобных условиях.
        - Боюсь, познакомить горилл в условиях полной безопасности нереально. Мы представим ему Сьюзи. - И Хейли кивком головы указала на джунгли.
        - Прямо здесь? - Джон судорожно сглотнул. - Я открыл для нее целый мир, обучив ее приемам коммуникации, но… - Взмахом руки он указал на цветущий рай внизу. - Не успел подготовить к этому.
        Хейли пожала плечами.
        - Отдайтесь течению, не сопротивляйтесь. И… будьте непосредственны.
        - Вообще-то мне несвойственна непосредственность.
        Она это знала, как и некоторые другие подробности из жизни Джона Джейкобсона. Он был штатным профессором университета в возрасте тридцати двух лет. Хейли получала журналы и каталоги университетских изданий, в которых публиковались его труды. (Там же появлялись и ее фотографии, благодаря чему профессор узнал о райском острове и горилле.) Но… на обложках книг он не был так красив.
        - Почему бы нам не познакомить их сегодня вечером? - предложила Хейли.
        - А вы не слишком торопитесь?
        - Я думаю, чем раньше Сьюзи покинет дом, тем лучше.
        - Я вынужден ответить согласием.
        Она видела, как нелегко ему было.
        - Не буду мешать вам, встретимся перед домом в шесть.
        Хейли повернулась к двери.
        - Вы так и не сказали, почему ходите в робе и пользуетесь камуфляжной краской.
        - Да, не сказала. - Хейли переступила порог и остановилась. - На вашем месте я бы избавилась от пиджака. Голиаф не привык видеть людей в твиде.
        - Туше?,[Туше? - в фехтовании укол шпагой, нанесенный противнику.] - пробормотал Джон, когда дверь за девушкой закрылась.
        Профессор снял пиджак и расстегнул верхнюю пуговицу накрахмаленной рубашки. Комната была очень красивой, а вид из окна завораживал. Хозяйка острова оказалась такой, какой он себе ее представлял. И все же в ней было что-то необычное, и это
«что-то» воздействовало на него. Может, всему виной изнуряющая жара? Неужели его тянет к ней? Абсурд. Джон выглянул в окно. Уютный тесный кабинет, заваленный грудами бумаг, привычный запах лабораторного дезинфицирующего раствора - вот его стихия. А не эта цветистая декорация. Избыток свежего воздуха, должно быть, вызвал в его организме химический дисбаланс. Да еще с самого начала все пошло не так, как он планировал.
        Джон не рассчитывал, что Хейли Лэм станет участвовать в эксперименте. Конечно, без ее гориллы и естественной природной среды он невозможен. Но лучше бы этим все и ограничилось.
        За короткое время Хейли успела продемонстрировать ему то, с чем он столкнулся, наблюдая за Сьюзи, - поведение женщин часто бывает алогично и абсолютно не поддается разумному осмыслению.
        Джон отправился в душ. Он собирался побыть со Сьюзи. Горилла, должно быть, потеряла голову от страха. Ему не следовало думать о Хейли, ее нелепой одежде, о грязной майке, обрисовывающей грудь, о соблазнительных губах и голубых кошачьих глазах. Надо было сосредоточиться на Сьюзи и на том, что может случиться, когда его питомица встретится с Голиафом.
        В десять минут седьмого Джон в нетерпении постукивал ногой по усыпанной гравием дорожке перед домом. Он принял душ, переоделся и последние два часа провел, утешая Сьюзи. Хейли опаздывала, и профессор, изрядно раздраженный, разглядывал фасад дома, пытаясь угадать, какую комнату она занимает. Неожиданно сзади раздались приглушенные голоса и смех. Кажется, его хозяйка позабыла о нем и его эксперименте. Да и ее друзья оказались здесь не в добрый час. Слева послышался хруст гравия, и перед Джоном предстала женщина.
        За такое лицо любая модель отдала бы все на свете. По плечам ее струились длинные белокурые волосы. Стройные загорелые ноги сводили с ума. Джон не узнал бы свою хозяйку, если не бутсы и короткие шорты. Картину завершал защитного цвета свитер. Это была Хейли Лэм, собственной персоной.
        - Извините, я опоздала, - произнесла она, поравнявшись с ним. - Пришлось долго возиться с краской, она не хотела смываться.
        Ее глаза действовали просто гипнотически. Когда она улыбнулась, все внимание профессора переключилось на изгиб ее губ. Косметики было очень мало, а может, вовсе не было. Кожа, ровная и гладкая, была покрыта золотистым загаром.
        Неожиданная красота девушки ошеломила Джона. Ему стало трудно дышать. Профессор на мгновение зажмурился, чтобы избавиться от наваждения.
        - Так я обычно зову Голиафа, - объяснила Хейли. - Прошу кого-нибудь из слуг позвонить в колокол. Должно быть, мой мальчик забрел слишком далеко, и не чувствует запах Сьюзи.
        А вот профессор стоял достаточно близко, и хмельной аромат Хейли, свойственный лишь ей одной, пробуждал в нем какой-то первобытный инстинкт. У Джона внезапно возникло непреодолимое желание поцеловать девушку. Казалось, она вдруг ощутила опасность и отступила на шаг. И тут же оба почувствовали страшную неловкость, которой не было прежде.
        - Не пора ли нам начинать?
        В голосе Хейли прозвучала паническая нотка. Она была очень красивой женщиной и, наверное, привыкла, что встречные мужчины смотрят на нее. Сам он не из таких. Джон никогда не ставил внешность женщины выше ее интеллекта. Обычно ему требовалось хорошо узнать особу противоположного пола, чтобы почувствовать влечение к ней. Внезапное, необузданное желание казалось ему чем-то абсолютно бессмысленным и нелогичным.
        - Да, пожалуй, пора, - ответил профессор.
        - Давайте выведем Сьюзи.
        Когда Хейли повернулась и направилась к большому сараю, где разместили Сьюзи, Джону ничего не оставалось, как последовать за ней. Он старался смотреть ей в затылок, но его взгляд непроизвольно опускался и следил за плавным покачиванием ее бедер при ходьбе. И это настолько заворожило его, что, когда Хейли вдруг остановилась, Джон продолжал идти, пока не наткнулся на нее.
        - Ох, извините, - пробормотал он. - Я все еще не уверен, что будет правильно так резко вмешаться в природу.
        Хейли прищурилась:
        - Если поместить Голиафа в клетку, это только разозлит его и не пойдет на пользу естественным инстинктам. Особенно сейчас, когда в доме много шумных гостей. Я думаю, чем раньше они встретятся, тем быстрее природа возьмет свое.
        Девушка сняла засов и широко раскрыла двери сарая:
        - Ну, Сьюзи, пора познакомиться с Голиафом.
        В ответ последовал пронзительный вопль.
        - Она поняла, что я ей сказала?
        Удивленный вид Хейли заставил профессора улыбнуться.
        - Конечно, нет. Она лишь отреагировала на ваш голос. Я здесь, Сьюзи.
        Джон оттеснил Хейли и вошел в сарай. Несколько минут спустя он раскрыл дверцу клетки. Сьюзи тут же вышла и обвила его шею руками.
        - Все хорошо, я никому не позволю обидеть тебя.
        - Как мило.
        Что-то в тоне девушки задело Джона.
        - В каком смысле?
        - Мне казалось, горилла для вас что-то вроде трофея. Вам нравится обладать ею, потому что она такая умная. Но ведь вы любите ее, не так ли?
        - Да. Мы… - Он замолчал, пытаясь подобрать слова.
        - Вы очень близки, - продолжила Хейли. - Как и мы с Голиафом.
        Пытаясь расцепить руки Сьюзи у себя на шее, Джон ответил:
        - Я не знал, что вы воспитывали его с рождения.
        - Его мать погибла от рук браконьеров. Это случилось, когда мои родители были в отъезде. У бедного Голиафа не было ни малейшего шанса.
        - Но вы дали ему этот шанс.
        - Да. И он мне очень дорог.
        Хейли посмотрела ему прямо в глаза, и Джону показалось, что между ними возникло понимание. Нечто неуловимое связало их, несмотря на явное несходство характеров.
        - Давайте начнем, - сказал Джон, разрушая чары.
        Выводя Сьюзи из клетки, профессор предвкушал, как его питомица почувствует то же благоговейное восхищение и изумление, которое испытал он сам, увидев этот тропический рай. Но к его разочарованию, горилла лишь дрожала, не обращая внимания на пышную растительность, великолепные деревья и сверкающие водопады.
        - Она не понимает, что происходит вокруг нее. - Джона пронзило внезапное чувство вины. - Я должен был показать ей какие-нибудь слайды, видеофильмы, как-то подготовить ее.
        - Это все равно нельзя сравнить с реальностью. Дайте ей немного времени, и природное любопытство возьмет свое. Отойдем подальше от дома, а то Голиаф не осмелится приблизиться.
        Джон взглянул на Хейли, еле сдерживая досаду. Она так решительно распоряжается. Хотя почему бы и нет - похоже, Хейли действительно хорошо разбирается в поведении животных, изучает его с детства. Хейли Лэм знала много такого, чего не прочтешь ни в одной книге.
        Джон вошел в заросли, и кожаные подошвы его мокасин заскользили по влажной густой траве.
        - Почему вы так уверены, что Голиаф сейчас покажется?
        - Метод Павлова. Я звоню в колокол, и он получает угощение.
        Джону совсем не понравилось, что его Сьюзи рассматривают в качестве угощения. И еще меньше он обрадовался, когда неожиданно примерно в двадцати футах от них в зарослях появился Голиаф. Правильнее было бы сказать, Джона охватила паника. Голиаф был в два раза крупнее Сьюзи. Джон посмотрел на свою девочку: сейчас она начнет дрожать еще сильнее. Но Сьюзи подняла голову и с шумом втянула носом воздух.
        - Пока все хорошо, - прошептала Хейли. - Она как будто заинтересовалась. Кто знает, может, это будет любовь с первого взгляда?
        Джон напряженно следил за происходящим. Как поведет себя Голиаф, когда осознает, что в его владениях появилась самка?
        Джон приготовился взбираться на холм. Почему же он не надел спортивные туфли? В десяти футах от них Голиаф остановился, принюхался, и затем его внимание полностью переключилось на Сьюзи. Наступила абсолютная тишина, затем ее разорвал дикий крик Голиафа. Он развернулся и стремительно убежал.
        Джон не успел оправиться от шока, когда Сьюзи, чуть не опрокинув его, кинулась к сараю. Ему не удалось удержать поводок, и ладони теперь горели. На пути Сьюзи он с ужасом увидел группу полуголых людей. При виде гориллы они бросились врассыпную. Джон не смог бы с уверенностью сказать, кто завопил громче - Сьюзи или брюнетка в тесном бикини. В считанные секунды все стихло. Только они с Хейли по-прежнему стояли как вкопанные.
        - Я не могу поверить, что Голиаф так поступил, - сказала Хейли в изумлении. - Вы видели? Он испугался Сьюзи! По-моему, он даже не понял, что перед ним горилла.
        Джон задумался.
        - А ему приходилось видеть других горилл?
        Хейли нахмурила брови.
        - Он оставался со мной всегда, когда родители отправлялись в Африку.
        - Тогда, возможно, он не знает, что и сам горилла?
        - А Сьюзи встречалась с другими гориллами?
        - Не думаю. За то время, что я работаю в университете, ни разу. - Джон тоже нахмурился. - Обезьяны, по-видимому, не осознают, что они не люди.
        - Тогда в этом наша вина.
        - Что вы имеете в виду?
        Хейли в задумчивости вглядывалась в джунгли.
        - Это мы научили их быть людьми. И боюсь, теперь нам придется научить их быть гориллами.
        - В каком смысле?
        Девушка пожала плечами.
        - Первая попытка познакомить Голиафа и Сьюзи провалилась. Нам предстоит превратить весь остров в подобие классной комнаты. Начиная с завтрашнего утра, профессор, вы будете Тарзаном, а я - Джейн. Понятно?
        Джон почувствовал неприятную пустоту в желудке. Ситуация полностью вышла из-под контроля. Он думал, что знакомство Сьюзи и Голиафа произойдет в условиях если не сходных с лабораторными, то по крайней мере управляемых. И если он убедится в том, что животные совместимы, можно будет перевести их в естественную среду.
        - Боюсь, это совсем не моя стихия, - заметил он, обводя взглядом джунгли.
        Хейли усмехнулась и направилась в сторону дома.
        - Встретимся здесь на рассвете. А сейчас вам лучше присмотреть за Сьюзи. - Последние слова она бросила через плечо.
        Когда солнце садилось за горизонт и над Джоном начали виться кровожадные комары, ему пришло в голову, что присмотреть следовало за самой Хейли. Она, конечно, красивая женщина, но на редкость взбалмошная и абсолютно неуправляемая.
        Глава 3
        - Мужчина - это катастрофа, готовая в любой момент разразиться, - пробормотала Хейли, увидев Джона, спускающегося по ступенькам. На нем были спортивные туфли ослепительной белизны, на плечах профессора красовался пиджак с кожаными нашивками на рукавах. Он как раз пытался уложить на ходу бумаги в портфель. Получалось это довольно неуклюже.
        - Я подумал, стоит делать заметки в ходе эксперимента.
        Девушка окинула взглядом уже привычные черты: непокорная прядь по-прежнему свисала Джону на лоб, зеленые глаза глядели с обычной невозмутимостью. От него исходил запах свежести и хорошего мыла. На шее выделялось несколько красных пятен.
        - Сейчас я принесу лосьон от укусов насекомых. - Хейли оглядела своего спутника внимательнее. - На вашем месте я бы не стала надевать этот пиджак, собираясь в джунгли.
        Профессор нахмурил брови:
        - Судя по прошедшей ночи, к вечеру здесь становится довольно прохладно.
        - Для этого существуют одеяла и костры. - Хейли достала спальный мешок. - Возьмите это. Пойдемте ко мне, я возьму лосьон, а вы оставите там свой пиджак.
        - К вам? - Он не двинулся с места, Хейли тоже остановилась.
        - Я живу не здесь. - Кивком головы она указала на особняк. - Для ребенка, который большую часть своей жизни провел в палатке, это было бы чересчур. И когда мои родители решили наконец осесть здесь навсегда… В общем, в большом доме я всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Пять лет назад я построила себе жилье.
        Хейли повернулась и направилась к нему. На плече у нее болтался спальный мешок. Джон последовал за ней. От Хейли не укрылось любопытство, вспыхнувшее в его глазах, когда она заговорила о своем обиталище.
        Миновав кипарисовую рощу, которая полностью скрывала сарай, Хейли остановилась, чтобы подождать Джона. Хотя они успели пройти совсем немного, он слегка запыхался. Из-за этой одежды ей придется ждать его.
        - Вот мы и пришли.
        Джон удивленно взглянул на свою спутницу:
        - Что? Этот шалаш?
        Хейли рассмеялась:
        - Это не шалаш. Под слоем травы и глины крепкие стены. Мне хотелось, чтобы мое жилище сочеталось с местностью.
        - Интересно.
        Более чем интересно, решил Джон, войдя внутрь. Стены были затянуты тканью бледно-розового цвета. На потолке жужжал большой бамбуковый вентилятор. Поток прохладного воздуха приятно обдувал его. Бегло осмотрев комнату, Джон решил, что Хейли явно предпочитает мебель из грубого, необработанного дерева. Огромный, хотя и весьма живописный пень, видимо, заменял столик для коктейлей. Впрочем, в белой, сплетенной из ивовых прутьев софе и таких же стульях не было ничего грубого. Напротив, их покрывали розовые подушки с тонким узором в виде веток сирени. Все убранство комнаты дышало женственностью и уютом, что абсолютно не соответствовало первому впечатлению, которое сложилось у Джона от встречи с мисс Лэм.
        - Я принесу лосьон и солнцезащитный крем. И снимите пиджак. Можете повесить его в шкаф.
        Хейли сбросила сумку и спальный мешок и проскользнула в небольшой холл.
        Джон опустил на пол портфель и спальный мешок и двинулся по коридору, расстегивая на ходу рюкзак. Он едва протискивался в узком коридоре. Не прошло и трех секунд, как он запутался в ремнях рюкзака и оказался в ловушке.
        - Я, кажется, не могу пошевелить руками.
        Он стоял перед дверью и ждал, когда Хейли оторвется от ящика комода, в котором она что-то искала. Это была ванная, и здесь были собраны всевозможные удобства, предоставляемые современной цивилизацией, включая застекленную душевую кабину, в которой вполне могло бы разместиться десять человек. У профессора разыгралось воображение.
        Голос Хейли нарушил все очарование этой восхитительной картины:
        - Если бы на вас не было пиджака, этого бы не случилось.
        Если бы на ней не было парусиновой безрукавки поверх очередной короткой майки, могло бы случиться нечто худшее. Джон был в ужасе. Ведь он едва знал эту женщину, но она странно на него действовала. Это было похоже на животный магнетизм.
        Джон Джейкобсон не относился к числу мужчин, которые не в силах совладать со своими безудержными желаниями. И уж тем более он никогда не коллекционировал женщин. Может быть, это тропическая лихорадка?
        - Не двигайтесь, и я вас освобожу.
        Когда ее руки скользнули под пиджак и коснулись груди, Джон попытался не показать, что его сердце замерло. Это все ее пьянящий запах и шелковистые волосы, касающиеся его подбородка. Несколько секунд подобной близости заставили его вспомнить о прохладном ветерке, который так легко обдувал его, когда он вошел сюда.
        - В этом коридоре нет почти никакого движения воздуха. - Хейли подняла голову и взглянула ему в глаза. - Здесь слишком жарко, чтобы сражаться с вашим рюкзаком. К тому же здесь тесновато. Давайте лучше пройдем в спальню.
        Джон почувствовал, как его температура подскочила, по крайней мере на градус.
        - Я выброшу этот проклятый пиджак, - поклялся он, тщетно пытаясь освободиться из капкана.
        - Подождите, я, кажется, нашла…
        Слишком поздно. Его отчаянные попытки освободиться от пиджака совсем стянули лямки рюкзака, и ее руки, так же как и его, оказались зажаты ремнями. Теперь они были буквально привязаны друг к другу. Их головы почти соприкасались, казалось, их губы вот-вот встретятся.
        - Посмотрите, что вы наделали! - нетерпеливо воскликнула она.
        Но Джону не нужно было смотреть. Он и так чувствовал каждый дюйм ее тела. И это тело безупречно подходило к его телу.
        - Сьюзи уже в джунглях, - произнесла Хейли, решив наконец рассказать ему об эксперименте. - Я выпустила ее из клетки и открыла дверь сарая вчера вечером. Она ушла.
        Он побелел как мел, когда это услышал.
        - Что?
        - Я полагала, что в ней победит любопытство. Вы ведь не собирались держать гориллу на коротком поводке?
        - Только до тех пор, пока она не адаптируется.
        - Мой способ гораздо действеннее. Теперь нам нужно найти ее. Голиаф так же боится Сьюзи, как и она его. Если бы была хоть ничтожная возможность того, что он причинит ей вред, я бы ни за что не оставила открытой дверь сарая.
        Затем она сняла с него пиджак и злополучный рюкзак. Он тут же распутал его и надел снова, прямо на рубашку.
        - Можно я положу пиджак на… кровать?
        Видя, что он озирается в поисках кровати, Хейли указала на нее и прошла в ванную.

«Это не кровать, а какой-то гигантский гамак». - Джон посмотрел в задумчивости, затем бросил пиджак и вышел.
        В ванной Хейли убрала на место вещи. Когда она вернулась в комнату, то, к своему удивлению, обнаружила лишь широко распахнутую дверь и никаких признаков Джейкобсона. Его снаряжение тоже исчезло. Она подхватила сумку и повесила на плечо спальный мешок.
        - Он даже не знает, откуда начинать поиски, - проворчала она. - И, насколько я могу судить, не отличается терпением и способен броситься в зыбучие пески.
        Джон уже скрылся в зарослях, когда Хейли поравнялась с усадьбой. Она звала его, но его крики заглушали ее собственные.
        - Сьюзи! - звал Джон. - Сьюзи!
        Буйная растительность покрывала землю сплошным ковром, а кроны мощных деревьев смыкались над головой. Джон остановился, чтобы перевести дыхание. Его рюкзак, казалось, был наполнен камнями, а портфель и спальный мешок успели изрядно оттянуть руки. Положив снаряжение на землю, он наклонился и попытался расположить вещи в рюкзаке поудобнее. Хрустнула ветка. Джон поднял глаза - Хейли бежала к нему. Ее волосы сверкали на солнце, а движения оставались грациозными, несмотря на тяжелую сумку и спальный мешок. В ее облике было что-то дикое, необузданное, волнующее.
        Рядом внезапно появилась Сьюзи.
        - Сьюзи! - Он вздохнул с облегчением. - Иди ко мне! - Джон притянул к себе гориллу. Она ответила жалобным криком - Я здесь, моя девочка.
        - Ну вот, со Сьюзи ничего не случилось, она просто испугана. Но что касается вас, - девушка указала в его сторону, - никогда, повторяю, никогда не ходите в джунгли один. Это моя территория. Вы не знаете, какой опасности подвергаетесь. Кроме того, бегая по такой жаре с рюкзаком, спальным мешком и портфелем, вы рискуете получить инфаркт или по крайней мере тепловой удар.
        Джону не понравился повелительный тон Хейли. Конечно, она была права, но с него на сегодня было достаточно.
        - Здесь не армия, и вы не сержант, мисс Лэм. Позвольте напомнить вам, что речь идет о моем эксперименте. - Он погрозил ей пальцем. - Никогда, повторяю, никогда не позволяйте себе вмешиваться в мои опыты и корректировать мои действия с гориллой!
        Хейли открыла было рот, чтобы привести какой-то аргумент в свою пользу, но вдруг рядом возникло что-то черное, огромное и свалило ее на землю. Джон был слишком потрясен, чтобы действовать. Когда пыль улеглась, у профессора перехватило дыхание. Огромный черный великан держал Хейли в своих объятиях, как куклу. Его зубы находились в каком-то дюйме от ее лица.
        Джон инстинктивно выпустил Сьюзи из рук и оглянулся в поисках оружия. Он пошарил по земле и нашел свой портфель. Держа его высоко над головой, Джон двинулся в сторону Голиафа, намереваясь нанести удар. Два фута отделяли его от цели, когда он услышал громкий вздох Хейли.
        - Ладно, дядюшка, ты победил. Теперь доволен?
        К изумлению Джона, Голиаф прекратил рычать. Его губы растянулись, изображая нечто вроде улыбки. Затем он молниеносно высунул язык и лизнул Хейли, оставив слюнявый след на ее щеке. Она рассмеялась, повернула голову, увидела Джона с портфелем над головой и насторожилась:
        - Что вы делаете?
        - Пытаюсь вас спасти.
        - Меня не нужно спасать. Это просто игра. Голиаф обожает прятки, поэтому иногда я доставляю ему это удовольствие: прибегаю к камуфляжной раскраске и прячусь в зарослях. Мы играем так с тех пор, как он был маленьким. Голиаф всегда водит.
        - Это замечательно, - мягко сказал Джон, - но ваша горилла уставилась на меня и опять рычит. Я глубоко ценю вашу проницательность и здравый смысл, так скажите теперь, что мне делать?
        Она изогнула бровь.
        - Откуда мне знать? Кажется, это у вас докторская степень в области психологии животных. Если я правильно поняла, мне никогда, повторяю, никогда не следует вмешиваться в ваши дела.
        Странная вещь гордыня. Говорят, чем сильнее человеческое самолюбие, тем труднее его побороть. Однако Джону это удалось легко, когда Голиаф поднялся во весь свой чудовищный рост.
        Глава 4
        - Возможно, я поспешил, - поправился Джон. - В этой ситуации мне нужен ваш совет.
        Хейли улыбнулась не без самодовольства.
        - Медленно опустите портфель, затем положите его на землю. Покажите ему, что вы не замышляете ничего плохого.
        Голиаф угрожающе двинулся в сторону Джона. Тот уронил портфель.
        - Ну вот и все. Ничего страшного. - Он поднял руки, признавая себя побежденным. - Теперь ты можешь идти, уходи.
        Но Голиаф и не думал уходить. Он с шумом втянул носом воздух, а затем принялся воинственно бить себя в грудь. Джон бросил затравленный взгляд в сторону Хейли.
        - Вы должны признать свое поражение, покориться, и тогда он отступит.
        Где-то в глубинах его памяти скрывалось нужное знание. Внезапно в голову ему пришла абсурдная мысль. Ему совсем не хотелось показать свою слабость перед Голиафом или Хейли, особенно перед Хейли. Она не очень-то заботилась о его спасении. Более того, судя по улыбке на ее губах, она даже, кажется, получала удовольствие от происходящего.
        - А что он сделает, если я не стану униженно молить его о прощении? Может быть, это только блеф?
        - Вы можете проверить, но скорее всего он разорвет вас на куски.
        - Вы ведь можете его отозвать, не так ли? А если не делаете это, значит, уверены, что он не причинит мне вреда. Его вызов - просто буря в стакане воды.
        - Не думаю, что вам хватит хладнокровия проверить это. На колени, профессор!
        Джон и сам не ожидал от себя подобной реакции, но его тело отказывалось повиноваться ее приказам. Напротив, он упрямо уставился на гориллу, бросая исполину вызов.
        - Голиаф, нет, - не выдержала наконец Хейли. - Иди ко мне.
        Джон почувствовал облегчение, но, как выяснилось, преждевременно. Горилла не повиновалась.
        - Голиаф! - строго прикрикнула Хейли.
        В ответ гигант лишь оскалил зубы и издал низкое рычание. Колени профессора оказались слабее, чем его желание не сдаваться. Он непременно упал бы на землю, если бы неожиданно не почувствовал, что его что-то удерживает. Рядом, свирепо обнажив клыки, стояла Сьюзи, готовая встретить натиск Голиафа. Он страшно испугался за Сьюзи.
        - Не становитесь между ними. - Крик Хейли заставил его обернуться. - Я ни разу не видела, чтобы Голиаф причинил вред живому существу, но прежде он всегда слушался меня. Не представляю, что он может выкинуть в следующий момент. Лучше не стоять у него на пути.
        Сьюзи нельзя было назвать достойным противником для рослого самца. Если она не отступит перед Голиафом, это противостояние может закончиться трагически. Мысленно он проклинал свою гордыню. Если бы Джон вовремя показал свою покорность, Сьюзи бы не пришлось рисковать, защищая его. Медленно он опустился на колени, пытаясь исправить свою ошибку. Может быть, Сьюзи последует его примеру.
        Она уловила движение и прекратила скалиться. Джон затаил дыхание, следя за взглядом ее темных глаз. Он не смог бы сказать, что сыграло здесь главную роль, его ли действия, то ли присущий всем животным инстинкт самосохранения, а может быть, Сьюзи поняла, что самец намного сильнее ее. Да это и не важно. У профессора словно гора с плеч свалилась, когда Сьюзи склонилась перед Голиафом.
        Самец прекратил рычать, но несколько раз свирепо фыркнул. Видимо, для острастки, решил Джон. Когда Голиаф шагнул вперед и осторожно коснулся склоненной головы Сьюзи, профессор вновь настроился воинственно. Сьюзи приняла мудрое решение, но Джону вопреки всякой логике было очень обидно за нее. Почему всегда побеждает тот, кто больше и сильнее?
        - Я рада, что Сьюзи проявила больше рассудительности, чем вы, - мягко сказала Хейли. - Не делайте резких движений. Дайте ему остыть. Это займет пару минут. А затем мы попытаемся исчезнуть. Он показал ей, кто здесь хозяин, а теперь, возможно, в нем пробудится инстинкт продолжения рода, и…
        Ее рассуждения прервал громогласный вопль. Портфель Джона взлетел в воздух и опустился на голову Голиафа. Проделав это, Сьюзи пустилась наутек, издавая странные звуки. Джону показалось, что эти звуки подозрительно напоминают смех. Наверное, его глаза в этот момент были такими же круглыми, как у Голиафа. Несчастный самец в изумлении затряс головой, а потом подхватил портфель и кинулся в противоположном направлении.
        - Эй! Он украл мой портфель! - Джон поднялся на ноги и припустился за гориллой, но упал, споткнувшись о спальный мешок.
        - Ваша горилла ударила мою, а потом трусливо сбежала!
        Голубые глаза Хейли сверкали от гнева.
        - Голиаф, конечно, крупнее и сильнее Сьюзи, но Сьюзи гораздо сообразительнее его. Ему надо было преподать урок.
        - Она задела его самолюбие. Выставила его полным дураком. Я не удивлюсь, если после этого он потеряет к ней всякий интерес.
        Если возмущение Хейли и позабавило Джона, то ее заключение о характере Голиафа нельзя было не признать обоснованным.
        - Они не могли уйти далеко, - заметил он. - По натуре Сьюзи совсем не агрессивна. Она очень удивила меня сегодня.
        - А меня удивили вы. - Хейли протянула ему руку, чтобы помочь подняться.
        У Хейли были красивые руки. Длинные тонкие пальцы, изящной формы ногти. Джон отказался от ее помощи, внутренне досадуя на себя за то, что в присутствии этой женщины на него нападает какой-то столбняк и он чувствует себя ужасно неуклюжим. Да что там говорить, после встречи с Хейли Лэм все поведение профессора Джейкобсона можно было счесть абсолютно ненормальным.
        - Я думала, вы действительно разбираетесь в психологии животных. Зачем вы стали состязаться с Голиафом в игре в гляделки? О чем вы думали?
        Джон не мог этого объяснить. Не мог признать, что старался произвести на нее впечатление. Ему срочно нужно было придумать логическое объяснение, чтобы успокоить ее, да и себя заодно.
        - Я думаю, что агрессивное поведение Голиафа по отношению ко мне - нечто большее, нежели просто защитная реакция. Он считает, что вы принадлежите ему, и если бы я проявил слепую покорность, только поощрил бы его чувство собственника и окончательно провалил эксперимент. Мы должны обратить его внимание на Сьюзи. Дайте ему понять, что она ему подходит.
        Возможно, его реакция вызвана обычной ревностью единственного ребенка, который вдруг замечает, что его мама отдает свою привязанность кому-то еще. Если вы не заставите его признать, что не принадлежите всецело ему одному, он будет так переживать из-за наших с вами отношений, что не сможет построить свои собственные - со Сьюзи.
        Хейли прищурила свои кошачьи глаза:
        - У нас ведь нет никаких отношений, профессор.
        - Наши отношения носят деловой характер. У нас есть обязательства перед Голиафом и Сьюзи. Мы должны исправить тот вред, который невольно им причинили. Мы ведь уже обсуждали это и пришли к некоему соглашению, не так ли?
        - Да, - неохотно признала Хейли. - Но я не подозревала, что, помогая Голиафу, могу его травмировать. - Сказала она уходя.
        В голосе девушки звучала искренняя боль, и первым порывом Джона было вернуть ее, но он быстро взял себя в руки. Тут ему пришло в голову, что импульс был нормальным проявлением чувств. Любой мужчина, если он способен чувствовать, поступил бы так же. Внезапно Хейли резко обернулась:
        - А как насчет Сьюзи? Вы собираетесь показать ей, что она - не единственная в вашей жизни?
        - Сьюзи не угрожала вам. Как вы сами только что сказали, она лишь защищала меня от Голиафа. Сьюзи вовсе не ревнива.
        - Откуда вы знаете? Она видела вас с другими женщинами?
        - Конечно, - поспешно выпалил он. - Многие из моих студентов - женщины.
        - Я не это имела в виду, - так же быстро проговорила она. - Вам приходилось целовать женщину в ее присутствии?
        - Я уверен, что даже если бы такое случилось, Сьюзи никогда не стала ревновать меня к другой женщине.
        - Насколько вы в этом уверены? - настаивала Хейли.
        - Абсолютно.
        - Докажите.
        Джон почувствовал, как пот струится у него по вискам. Солнце жгло все сильнее.
        - Вы предлагаете…
        - Поцелуйте меня. Вряд ли Сьюзи ушла далеко. Скорее всего она сейчас наблюдает за нами. Я хочу понять, с какой проблемой мы столкнулись.
        - То есть… это просто эксперимент? Чтобы оценить степень ее агрессивности по отношению к вам?
        - А что же еще? - возмущенно фыркнула девушка.
        - Я думаю, ваши предположения абсолютно беспочвенны, и все же, если реакция Сьюзи на нашу с вами мнимую близость поможет вам убедиться в этом, я не возражаю.
        Эта официальная, сухая фраза несколько охладила пыл Хейли. Сердце перестало так бешено биться. Когда нескладный профессор выступил против Голиафа, что-то произошло. Что-то изменилось в самой девушке. Она не смогла бы сказать, была ли это чисто женская реакция на мужской поступок или просто животный инстинкт. Хейли была глубоко взволнована этой «демонстрацией силы». Собственные чувства пугали ее и одновременно завораживали. Взять хотя бы эту безумную идею с поцелуем. Если бы Хейли искала себе мужчину, она и не посмотрела бы в сторону Джейкобсона. Когда Джон шагнул в ее сторону, первым побуждением Хейли было сбежать. Вместо этого она сделала скучающее лицо.
        - Ну, - сказала Хейли, когда профессор не предпринял попытки поцеловать ее.
        - У вас такой холодный, чопорный вид.
        Девушка глубоко вдохнула и попробовала расслабить плечи.
        - Так лучше?
        Джон улыбнулся:
        - Это же просто эксперимент. А вы выглядите как женщина, исполненная решимости вступить в бой, вместо того…
        - Пока вы тянете, Сьюзи, должно быть, уже почти дома.
        Внезапно без всякого предупреждения профессор закрыл ей рот поцелуем. Сейчас Джон отнюдь не был неумелым или неловким. Его губы, горячие, властные и нежные, мгновенно заставили Хейли растаять. Казалось вполне естественным положить руки ему на грудь и погрузить пальцы в завитки волос. Он крепче прижал ее к себе. Его руки, сжимавшие ее талию, скользнули вниз к плавному изгибу бедер. Медленные уверенные движения его языка рождали сладкую дрожь в глубине ее тела. Эта дрожь расходилась горячими волнами. Она тихо застонала. Но какая-то часть ее существа не теряла самообладания. И эта другая Хейли услышала, как зазвонил предупредительный звонок:
«Джейкобсон восхитительный любовник, но он не для тебя». Хейли готова была прервать поцелуй, когда его язык стал еще настойчивее. Долго сдерживаемые эмоции прорвали линию ее обороны. Этот неуклюжий профессор заставил ее желать большего, нежели просто слияние их губ в поцелуе. Она сама не заметила, как оказалась прижатой спиной к дереву, ощущая рядом его тело, чувствуя удары его сердца, как будто оно билось в ее груди.
        Ее ногти впились в его плечи. Желание заполняло ее, лишая возможности не только мыслить, но и дышать. На его страсть она отвечала страстью, не думая ни о правилах приличия, ни о том, что будет завтра. Хейли ухватилась за рукав его рубашки, чтобы не упасть, раздался треск разрываемой ткани.
        Она в ужасе уставилась на белый лоскут, болтающийся у него на руке. Хейли оторвала ему рукав рубашки.
        - Вам придется пожертвовать кое-чем из одежды, если хотите выжить в этой жаре, - выпалила девушка.
        Джон ничего не ответил.
        Хейли почувствовала еще большую неловкость. Что ей теперь делать? Собрать вещи и уйти? Притвориться, что ничего особенного не произошло? Или продолжать валять дурака и оторвать ему второй рукав? Рука Джона была на удивление мускулистой. Бледной, но по-мужски красивой. Хейли взглянула ему в лицо. В глазах профессора по-прежнему пылала страсть, было заметно, что он потрясен. Сердце девушки сжалось.
        - Пойдемте, - сказала она с показной невозмутимостью. Ее голос предательски дрожал, выдавая с головой. Джон подошел к ней и нежно взял за руку:
        - Мне очень жаль. Этого не должно было случиться. Это была ошибка.
        Чудовищная ошибка, подумала Хейли. Если бы она знала, что Джон Джейкобсон способен вызвать у нее подобные чувства, она никогда не пригласила бы его к себе на остров. Она думала, что он абсолютно безопасен.
        - Это был всего лишь эксперимент, - сказала она сухо. - Мы доказали, что Сьюзи не ревнива. Что ж, будем двигаться дальше. Перейдем к следующему эксперименту?
        Джону с трудом удавалось не смотреть на ее губы.
        - К следующему эксперименту?
        - Давайте поищем подходящее место для лагеря, а потом попытаемся решить, как нам быть со Сьюзи и Голиафом. Это может оказаться сложнее, чем я думала.
        Джон был вынужден согласиться. Ему было немного обидно, что Хейли ведет себя как ни в чем не бывало.
        - Вы собираетесь меня прогнать? - Джон никогда не позволял гормонам взять над собой верх. Вплоть до недавнего момента. - Наверное, я напугал вас, но…
        Ее смех заставил его замолчать.
        - Я вовсе не боюсь вас. Вы вполне предсказуемы.
        Не очень-то лестная оценка для мужчины.
        - Ну, я бы этого не сказал. Впрочем, я рассматриваю наш эксперимент исключительно с научных позиций. И не хочу, чтобы вы думали…
        - А я и не думаю, - перебила его Хейли. Она подошла к своим вещам. - Я навела о вас справки, прежде чем согласиться на ваше предложение привезти Сьюзи ко мне на остров. Более того, я переговорила с ректором университета. Он очень вас хвалил. Я уверена, вы абсолютно безобидны.
        Безобиден? Джон не был уверен, что ему сделали комплимент. Он предпочитал мягких, спокойных, интеллигентных женщин, которые не настаивали на чудовищных экспериментах и не заставляли его терять человеческий облик.
        - Если вам будет так спокойнее, можете считать меня абсолютно безобидным.
        Хейли взглянула на него и начала складывать спальный мешок.
        - Что вы имеете в виду?
        - Вы не мой тип, - пояснил он, поднимая собственное снаряжение.
        - Ну а вы не мой, - отрезала она.
        - Хорошо.
        - Отлично.
        - Теперь, когда мы это выяснили, можем идти дальше.
        - И теперь, слава Богу, между нами не будет никаких недоразумений, - добавила Хейли.
        - Конечно.
        - Идем. - Она решительно двинулась вперед.
        Джон с сожалением посмотрел на мраморный особняк:
        - А ваши гости не обидятся, что вы их бросаете?
        Хейли резко выпрямилась:
        - Я сомневаюсь, что они вообще заметят мое отсутствие.
        Для любительницы светских развлечений звучит необычно. Еще более неожиданно прозвучала горькая нотка, которую он уловил в ее голосе. Может быть, Хейли Лэм совсем не такая жесткая, как кажется. Может быть, есть и другая Хейли, более мягкая, ранимая. Джон мысленно одернул себя. Ему не следует ломать над этим голову. Какая бы Хейли Лэм ни была внутри и тем более снаружи, это не его дело. Она - не его тип, а он, в свою очередь, - не мужчина ее мечты. Сьюзи убежала, и неизвестно, что с ней может случиться. Вот о чем стоит подумать.
        Он полностью утратил самоконтроль. Его жизнь подчинена строгой логике и порядку, совершенно необходимым для ученого. В ней нет места иррациональному влечению к женщине, которая не знает, чем себя занять. Джон все еще чувствовал вкус ее губ, их сладкую нежность и упругость. Он лгал, когда утверждал, что его интерес носит академический, научный характер. Действия его были абсолютно спонтанными. Он был глубоко потрясен.
        Она считает его безобидным? Два дня назад он мог бы согласиться с ней. Вглядываясь в ее стройный силуэт в зарослях, Джон спросил себя, разумно ли им оставаться в джунглях вдвоем.
        Глава 5
        Палатка выглядела так, как будто малейший порыв ветра вот-вот унесет ее в воды Атлантики. Хейли сидела на корточках перед импровизированным костром, подбрасывая в него хворост. Сквозь длинные ресницы она внимательно наблюдала за профессором. Джон настаивал на том, чтобы разбить свою палатку собственноручно, но Хейли заявила, что никакой письменной инструкции по сборке у нее нет.
        - Вероятно, когда-то инструкция и была, но кому она нужна, когда речь идет о том, чтобы собрать палатку.
        - Я думаю, сойдет. - Джон отступил на шаг, чтобы окинуть взглядом свое творение.
        В это время Хейли внимательно изучала его самого - от ничем не прикрытой головы, до носков белых теннисных туфель. Она заметила, что обнаженная рука Джона сильно покраснела.
        - Вам не мешало бы намазать руку кремом от ожогов, у меня есть с собой тюбик.
        Она поднялась, медленно направилась к своей палатке, расстегнула полог и проскользнула внутрь. Когда Хейли выбиралась из нее, они с Джоном чуть не столкнулись лбами.
        - Ох, извините, я не знал, нужно мне войти или подождать здесь. - Джон выглядел смущенным.
        Хейли не была уверена, что его стоит пускать внутрь, учитывая скромные размеры палатки. Лицо Джона тоже изрядно обгорело.
        - Входите, - решила Хейли. - Вам нельзя больше оставаться на солнце. Вы захватили с собой шляпу?
        - Шляпу? Я не ношу шляп.
        - Здесь вам придется к ним привыкнуть. - Хейли жестом пригласила его войти и принялась осматривать свои вещи. - К счастью, у меня есть лишняя шляпа. Вы можете ее взять. Она протянула ему крем от ожогов и белую полотняную шляпу.
        Джон взглянул на нее с досадой:
        - Нет, спасибо.
        - Вам что-то не нравится?
        - Она женская.
        - Вас это удивляет?
        - Я буду выглядеть нелепо.
        - Вы будете выглядеть гораздо хуже, когда ваш нос покроется волдырями и кожа начнет отходить лоскутами. Кроме того, кто вас здесь увидит?
        - Думаю, никто… кроме вас.
        - Я обещаю не смеяться, - заверила она. - Вы не должны позволять тщеславию брать верх над здравым смыслом.
        - Я вовсе не тщеславен.
        Она скептически приподняла бровь. Джон мгновенно потянулся за шляпой. При этом их руки соприкоснулись. Хейли почувствовала, как волна сладкой дрожи пробежала вдоль спины. У него такие красивые руки. Большие и сильные. Ей захотелось почувствовать его ладони на своем теле. Будут ли его прикосновения нежными… или страстными, требовательными… нетерпеливыми?
        - Можно мне взять это? - Джон кивком головы указал на крем от ожогов.
        - Ну конечно. - Она протянула ему тюбик с кремом.
        - Я сейчас намажусь и верну вам.
        Она захватила солнцезащитный крем специально для него. Хейли привыкла много бывать под открытым небом, и, к счастью, ее кожа легко загорала без всяких ожогов. Может быть, и Джон избежит ожогов, но лучше все-таки подстраховаться.
        - Мажьте побольше, не забудьте про нос и шею.
        - Да, я знаю, как им пользоваться. Я ведь родился не в лаборатории.

«Защищается, - подумала Хейли. - Может, из-за шляпы, или из-за неудачной попытки разбить палатку… или из-за меня».
        - А где вы родились?
        - В Чикаго.
        Она улыбнулась:
        - Город ветров. Ночная жизнь…
        - Об этом я ничего не знаю. Меня больше интересовали музеи. - Он замолчал, размазывая крем по лицу. - А еще я ценю хорошие рестораны и люблю поговорить о еде. Кстати, а что у нас с едой?
        Хейли не слушала его. Хейли как завороженная уставилась на его грудь, покрытую темными волосами.
        - Вы меня слышите?
        Она мгновенно отвела взгляд.
        - Я захватила бутерброды. Кроме того, у нас есть вяленое мясо, крекеры и еще кое-какие продукты, способные выдержать такую жару. Думаю, я смогу добыть еще что-нибудь, если этого не хватит.
        Джон слегка поморщился, нанося крем на обожженную руку.
        - А как у нас обстоит дело с водой?
        - С этим все в полном порядке. Здесь множество родников с чистейшей водой. Должно быть, вы заметили водопады, их видно из усадьбы.
        Намазав кремом обгоревшую руку, Джон бросил взгляд на целый рукав.
        - Пожалуй, мне больше нравится равномерный загар, - сказал он и попытался оторвать рукав по шву, но не тут-то было.
        - Давайте, я попробую. - Хейли протянула руку к непослушному рукаву.
        - Да я и сам справлюсь. - Он вновь дернул за рукав, но безрезультатно.
        - Должно быть, он пришит крепче, чем тот, - предположила Хейли.
        Джон заметно покраснел.
        - Не надо меня утешать, я уже взрослый. У вас есть ножницы?
        Она кивнула:
        - Да, в наборе для оказания первой помощи. - Порывшись в вещах, Хейли достала небольшую коробку.
        - Если мы собираемся отрезать рукав, я думаю, мне лучше снять рубашку.
        Хейли судорожно вцепилась в коробку. От ощущения его близости ее бросило в жар. Она отложила коробку и сняла жилет. Когда Хейли вновь повернулась в его сторону, он держал рубашку в руках, внимательно рассматривая шов. Хейли старалась не смотреть на его грудь, но ничего не могла с собой поделать.
        - Вы нашли ножницы?
        Хейли не могла вымолвить ни слова. У него был плоский живот. Темные волосы покрывали верхнюю часть груди, сужаясь внизу в тонкую линию, исчезающую за поясом брюк.
        Она медленно подняла глаза, ожидая встретить насмешливый взгляд из-под густых ресниц, и вздохнула с облегчением: он смотрел на аптечку у нее в руках.
        - Вот они, - выпалила она и сунула коробку ему в руки.
        Да что с ней такое? Она вела себя так, как будто никогда раньше не видела полуобнаженного мужчины.
        - Я, пожалуй, пойду искупаюсь, - пробормотала она. - Здесь очень жарко.
        - Да, довольно душно, - согласился Джон. - Вы далеко собираетесь?
        - Примерно с милю к северу. Отсюда слышен шум водопада. Если захотите меня найти, идите на звук.
        - Я не захочу, то есть я хотел сказать, что останусь здесь. Но буду знать, где искать вас.
        - Я не буду отходить от лагеря слишком далеко. А вы совсем не знаете местность. Здесь легко потеряться.
        - С компасом я всегда смогу найти дорогу, я хочу поискать Сьюзи.
        Хейли вздохнула.
        - Сьюзи сидит себе на каком-нибудь дереве в десяти футах от лагеря. И никуда не собирается, пока вы здесь.
        - На дереве? А что она делает на дереве?
        - Злится.
        - Сьюзи совсем не злая, - возразил Джон. - Хотя, возможно, она обиделась. Я лучше пойду к ней.
        - Не забудьте про рубашку, - напомнила ему Хейли. - Вам лучше заняться этим сейчас. На солнце вы обгорите за несколько минут.
        Джон не стал открывать аптечку. Он взялся одной рукой за плечо, а другой дернул рукав посильнее, и тот оторвался. Затем он бросил на Хейли победоносный взгляд и самодовольно улыбнулся.
        - Я должна чувствовать себя глубоко потрясенной?
        Профессор пожал плечами:
        - Я не пытаюсь произвести на вас впечатление. Меня ждет Сьюзи.

«Меня ждет Сьюзи», - мысленно передразнила его Хейли. Слишком он нянчится со своей Сьюзи. Хейли стоило больших усилий не сказать ему об этом. Когда Джон поспешно надел рубашку, она схватила тюбик крема.
        - А здесь вы забыли помазать. - Она наклонилась вперед, выдавила крем из тюбика Джону на руку и начала втирать его.
        Почувствовав ее пальцы на своей коже, Джон замер. Он совершил большую ошибку, поцеловав ее тогда. И сейчас нельзя было разрешать ей прикасаться к нему. И уж совсем не стоило ей снимать жилет.
        О чем она думает, сидя перед ним в одной тоненькой белой маечке, плотно обтягивающей ее формы. Сквозь легкую ткань просвечивают розовые кончики грудей. Неужели она не понимает, что делает? Неужели не чувствует опасности? Но Джон Джейкобсон все-таки прежде всего ученый. Он способен совладать со своими животными импульсами. К тому же у него есть цель. И эта цель не имеет никакого отношения к неконтролируемым порывам и безумным страстям. По крайней мере с его стороны.
        - Сьюзи, я должен проверить, как там она, - решительно сказал он, отстраняя Хейли.
        - Не забудьте вашу шляпу.
        Ее реплика прозвучала довольно холодно и чуть ли не покровительственно, как будто она предупреждала: смотрите, не ударьтесь о дверь, когда будете выходить. Джон не стал выяснять, чем он мог ее обидеть. И поспешил уйти, чтобы не поддаться безумному желанию вновь поцеловать ее.
        - Спасибо, - бросил он сухо, подхватив шляпу и поспешно удаляясь.
        Выскочив из палатки, Джон глубоко вздохнул. Легкий ветерок приятно обдувал его кожу. Он заслонил рукой глаза от солнца и осмотрел деревья вокруг в поисках Сьюзи. Ему потребовалось всего лишь несколько минут, чтобы найти ее.

«Спускайся», - приказал знаками профессор, подойдя к дереву. Горилла отвернулась от него, нарочито внимательно изучая окружающую растительность. Она подцепила зеленый лист, оторвала его от ветки и принялась рассматривать.
        - Сьюзи, - строго сказал Джон, - иди сюда.
        Она вновь проигнорировала его. Джон прислонился к дереву и задрал голову вверх, глядя на обезьяну. По всем признакам она явно за что-то злилась на него.
        - Ты сердишься из-за женщины?
        Сьюзи не могла понять вопрос. Тем не менее он продолжал говорить, надеясь, что звук его голоса успокоит ее.
        - Я думал, тебе здесь понравится, ты полюбишь Голиафа. Он ведь симпатичный, правда? На свой звериный манер. В конце концов, тебе вовсе не обязательно любить его, чтобы… Ну, в общем, ты знаешь.
        Если Сьюзи и знала, она ничем этого не показала. Горилла отказывалась замечать присутствие Джона.
        - Ох уж эти женщины, - пробормотал Джон, изнемогающий от жары и жажды и почти доведенный до отчаяния своей лучшей ученицей.
        - Если ты собираешься весь день здесь сидеть и дуться - твое дело. Я ухожу.
        Чтобы доказать, что он не шутит, Джон отошел на несколько шагов. Затем он остановился и повернул обратно.
        - Сьюзи, ты ведешь себя как ребенок.
        В ответ горилла задрала верхнюю губу, обнажив зубы, и издала воинственный клич.
        Джон нахмурился. Конечно, правильнее всего было бы оставить ее здесь одну. Но тогда ему решительно нечем будет заняться. Разве что смотреть на Хейли и… Что ему нужно, так это холодный душ. Но здесь нет душа. Зато есть водопады.
        Бросив на Сьюзи неодобрительный взгляд, Джон напялил тесную шляпу и отправился на север. Ветви деревьев хлестали его по лицу, комары устроили на нем настоящее пиршество, и вдобавок солнце жгло беспощадно. К тому времени, когда Джон наконец достиг водопада, он окончательно выдохся, но открывшаяся картина заставила его забыть об усталости. Он стоял на вершине скалистого склона. Журчащий поток перед ним устремлялся вниз, образуя чистый голубой водоем. Ему никогда не доводилось видеть ничего столь же великолепного. Сразу же захотелось окунуть усталые ноги в прохладную воду, и он быстро снял ботинки и носки.
        Поток воды не был мощным, с ленивой грацией он стекал вниз со склона. Обрыв был не очень крутым, в нем не было ничего пугающего, да и водоем казался неглубоким. Джон переходил на другую сторону ручья, ощущая, как прохладная вода омывает ему ноги, и замирая от блаженства, когда услышал громкий смех внизу со стороны водоема.
        - Вы очень забавно смотритесь в этой шляпе, - крикнула ему Хейли.
        - Вы же обещали не смеяться.
        - Я вас обманула.
        Если бы не освежающий поток, поднявший ему настроение и заставивший позабыть о безобразном поведении Сьюзи, Джон, пожалуй, почувствовал бы себя задетым.
        - Как мне отсюда спуститься? - крикнул он.
        - Вам нужно немного вернуться и сойти вниз по холму, или можно пройти по тропинке на другой стороне водопада, вон там, видите?
        Джон поискал взглядом тропинку, затем кивнул и перепрыгнул на другой выступ скалы.
        - Может, вам все-таки лучше вернуться? Эти скалы очень скользкие, и здесь легко…
        Это все, что успел услышать Джон прежде, чем его оглушил собственный крик. Перепрыгнув на следующий камень, он потерял равновесие и упал с обрыва. Падение длилось целую вечность, или ему так показалось, пока не шлепнулся животом о воду. Джон тут же почувствовал жгучую боль, и к тому же вода хлынула ему в рот. Он погрузился на дно водоема, как будто его ноги были скованы цементом.
        Легкие были готовы взорваться. Казалось, ему никогда не удастся вынырнуть на поверхность. Он почувствовал глухие удары в голове. Джон инстинктивно раскрыл рот под водой и теперь в ужасе зажмурился, представляя свои легкие, полные воды. Внезапно он ощутил, как что-то выталкивает его наружу. Открыв глаза, он увидел Хейли. Поддерживая его за плечи, она старалась удержать его на поверхности.
        - Вы в порядке?
        Сейчас ему было не до разговоров. Гораздо важнее глотнуть воздуха. Джон кивнул, вцепившись в Хейли. Он дышал тяжело и неровно, пытаясь совершать плавательные движения ногами, чтобы не дать им погрузиться вниз. Наконец его дыхание выровнялось.
        - Спасибо, - выдавил он из себя.
        - Вам не помешало бы пройти парочку уроков по прыжкам в воду.
        - А вы могли бы предупредить меня до того, как я прыгнул, а не когда я уже был в воздухе.
        - Я не ожидала, что все произойдет так быстро. Всегда следует хорошо подумать, прежде чем действовать. Это первое, что я усвоила, путешествуя по джунглям.
        Резкий ответ уже готов был сорваться с языка Джона, но он решил промолчать. Возможно, Хейли только что спасла ему жизнь, и он не даст втянуть себя в бессмысленный спор. Джон ослабил хватку и перестал судорожно цепляться за Хейли. И вдруг заметил нечто, к чему оказался совершенно не готов: на ее плечах не было полупрозрачных лямок. Ему показалось, что жар ее тела проникает сквозь его мокрую одежду. Ее полная грудь прижималась к его ребрам. Он обнимал ее за талию. Коснувшись рукой нижней части ее спины, он понял, что шорты тоже отсутствуют. На ней не было даже белья.
        Глава 6
        Интересно, как долго он сможет делать вид, что ничего не замечает? Как долго они будут плыть, обнявшись.
        - Вы умеете плавать? - спросила Хейли.
        - Последний раз мне удалось от этого уклониться.
        - И когда это случилось?
        - По-моему, мне было лет двенадцать.
        - Тогда, может быть, я попробую обнять вас за шею и вытащить на берег?
        Он решил, что лучше всего было бы держаться подальше от ее тела.
        - Я смогу и сам добраться до берега.
        - Вы уверены?
        - Почти абсолютно.
        - Ну хорошо. На всякий случай я поплыву рядом.
        И что будет, когда они достигнут берега? Она выберется на берег вместе с ним?
        - Что ж, давайте попробуем. Вы можете отпустить меня.
        До берега было недалеко, но его ботинки остались на вершине водопада.
        - Я переплыву на другую сторону и пройду по тропинке, чтобы забрать свои туфли.
        - Я поплыву с вами, а затем вернусь обратно за своими вещами.
        Девушка вела себя настолько непринужденно, что Джон невольно усомнился: неужели она и в самом деле голая?
        - На вас ничего нет?
        - Мне это кажется естественным, - объяснила Хейли. - Наверное, потому, что детство я провела в Африке, бродя по джунглям и саванне и наблюдая простую и безыскусную жизнь животных. Они чувствуют себя вполне непринужденно в своих шкурах, почему бы и нам не последовать их примеру?
        Джон не чувствовал себя непринужденно. Особенно когда Хейли высовывалась из воды.
        - Это все старые добрые комплексы, - произнес он.
        - Вы страдаете от комплексов? Вы стыдитесь своего тела?
        В данный момент, это было абсолютной правдой. По-видимому, Хейли была воспитана иначе.
        - Я как-то не думал об этом, - ответил он, мечтая, чтобы этот разговор поскорее закончился. - Я ужасно проголодался, - попытался сменить тему Джон. - Может, нам вернуться в лагерь и пообедать? А потом мы могли бы заняться тем, для чего мы, собственно, здесь, то есть гориллами. Продумать наши последующие действия.
        - Ну да, эксперимент, - сказала Хейли, качаясь на воде, - встретимся в лагере. Или мне лучше подождать вас? Вы найдете дорогу?
        - Это недалеко, я не потеряюсь. - Последние слова Джон произнес совершенно механическим голосом, уже выбираясь на берег. Мокрая одежда тянула его вниз, когда он сделал первые нетвердые шаги.
        - Будьте осторожны там наверху, на скалах, - крикнула Хейли ему вдогонку, - они очень…
        - Скользкие. Я знаю, - перебил ее Джон.
        Взбираться по тропинке с мокрыми ногами было нелегко. Джон несколько раз соскальзывал вниз.
        - Осторожно! - прокричала она снизу.
        То, что она позволила себе усомниться в нем, укрепило его решимость. Он стиснул зубы и перепрыгнул на следующий выступ, потом на следующий, и так далее, пока не достиг конца гребня.
        Хейли действительно была удивлена, что ему удалось перебраться через скалы и не свалиться вниз опять. Пока он лез на гребень, она не торопилась выйти из воды. Теперь, когда Джон был вне опасности, Хейли поплыла к берегу. В это время Джон уже надевал носки и ботинки.
        Родители Хейли были чужды условностям. Придерживаясь свободных взглядов, они воспитали Хейли в тех же традициях. Может, именно отсутствие у нее комплексов дало дополнительный повод ее бывшему жениху считать ее чересчур эксцентричной?
        Хейли никогда не думала, что чем-то отличается от других, пока Майкл - мужчина, который, как он, во всяком случае, утверждал, любил ее, - не сказал об этом. Можно не сомневаться, профессор Джейкобсон с готовностью бы с ним согласился. Такой чопорный и скованный человек, как Джон, вряд ли встречал много женщин, купающихся голыми. Ему и в голову не пришло бы воспользоваться ситуацией, как поступило бы на его месте большинство нормальных, менее закомплексованных мужчин. Его можно не опасаться. Вспомнив, как реагировало ее тело на их недавнюю близость, она задумалась: а может ли он сказать о ней то же самое?
        Ну конечно, она не представляет для него никакой опасности. Их объединяет только одно - гориллы.
        Джейкобсону ничего от нее не нужно. Сюда, на остров, он приехал исключительно ради Сьюзи. Хейли хорошо помнила его слова, она - не его тип женщины. Хейли должна была бы испытывать облегчение, но почему-то ее это не радовало. В данный момент она не сводила с него глаз, желая, чтобы он посмотрел в ее сторону, доказав тем самым, что он такой же, как все. Но он этого не сделал. Джон взобрался на утес и ушел.
        Хейли выбралась из озера. Натянув одежду на мокрое тело, девушка заметила, что майка облепила ее грудь. Она решила, что надо поскорее вернуться в лагерь и переодеться во что-нибудь менее вызывающее. Все-таки Джон - мужчина, хотя и не такой, как все. Если оставить в стороне их разногласия, Хейли не могла не признать, что он ей немного нравился. Возможно, они могли бы стать друзьями. Настоящими друзьями, потому что профессора никак нельзя было заподозрить в том, что он чего-то от нее добивается. Иногда это даже вызывает легкую досаду.
        Хейли торопилась, надеясь попасть в лагерь раньше Джона, успеть переодеться и приготовить обед. Выяснилось, что можно было не спешить. Наконец явился Джон, еле держась на ногах.
        - Вы все-таки заблудились? - спросила Хейли, жестом приглашая его присесть на спальный мешок, расстеленный на земле.
        - Да так, осматривал достопримечательности, - сказал он, садясь рядом с девушкой и тяжело отдуваясь.
        Она улыбнулась.
        - Похоже, вы устали.
        - На самом деле я действительно сбился с пути. Но я видел Голиафа.
        - Это хороший знак. - Хейли протянула ему бутерброд. - Я думала, после того как Сьюзи ударила его по голове, он будет держаться на расстоянии или вовсе углубится в джунгли.
        - Не похоже, что он особенно угнетен. - Джон взглянул на бутерброд. - Арахисовое масло?
        - Это хороший источник энергии, - пояснила Хейли. - Надеюсь, Голиаф не напал на вас?
        - Нет, - заверил ее Джон, - Мой портфель все еще у него. Он размахивал им, как будто дразнил меня. По-моему, он хотел, чтобы я пошел за ним.
        - Хорошо, что вы этого не сделали, - серьезно сказала Хейли. - Тут довольно опасно. Я не успела вас предупредить, но здесь водятся змеи, кроме того, можно угодить в зыбучие пески.
        Джон кивнул, глядя на свои ноги:
        - Я знаю.
        Проследив за его взглядом, Хейли заметила, что Джон был в одном ботинке.
        - Вы упали в зыбучие пески?
        - Нет, только ступил туда. К счастью, я сразу понял, что происходит, и выдернул ногу. Но вот ботинок потерял.
        Хейли пришла в голову ужасная мысль.
        - Похоже, Голиаф хотел вас убить, если нарочно заманил в зыбучие пески…
        - Ваш питомец вовсе не замышлял меня погубить, - оборвал ее Джон. - Я заметил несколько плетей вьющихся растений вокруг песков. Если бы я упал туда, то смог бы выкарабкаться. Думаю, Голиаф сам когда-то попал в эту ловушку и знал, что она несмертельна. Эта была месть, око за око. А может быть, Голиаф играл в другую игру. Скажем, «попробуй-ка-отнять-портфель».
        - Вы не должны были позволять ему втягивать вас в эту игру. - В голосе Хейли звучало раздражение. - Голиаф не понимает, что между вами и мной огромная разница. Вы не представляете, как надо вести себя в подобных условиях, чтобы выжить. - Хейли указала на окружающие их джунгли. - Вам нельзя подвергать себя опасности. Забудьте про свой дурацкий портфель!
        - Но этот «дурацкий портфель» мне нужен, - процедил Джон сквозь зубы. - В нем бумаги, необходимые для того, чтобы эксперимент прошел успешно. Там графики месячных циклов Сьюзи и расчеты периодов ее овуляции. Хотел бы я знать, сколько времени потребуется, чтобы уговорить ее сблизиться с вашим чудовищем.
        - Голиаф вовсе не чудовище, - сердито заявила Хейли, стараясь взять себя в руки. - Но он не знает, как привлечь самку, а возможно, не имеет понятия, для чего это делается. Думаю, в нужный момент он поймет, что надо делать.
        Джон как будто успокоился. По крайней мере его челюсти уже не были так судорожно сжаты.
        - Да, Сьюзи тоже смущена. Но им нужно это преодолеть. Часто самки сами проявляют инициативу. Наблюдения за животными в естественных условиях показали, что самец способен игнорировать желание самки к сближению, пока она ясно не заявит о своих намерениях.
        - Каким образом? - спросила Хейли с явным любопытством.
        Джон нахмурился.
        - Я лишь хотел сказать, что самец получает сигнал и реагирует на него. Мы договорились, что будем учить горилл, как быть гориллами. Впрочем, сначала надо убедиться, что у нас есть аудитория. - Он взглянул на дерево, где обосновалась Сьюзи, и похолодел. - Где она?
        Хейли пожала плечами:
        - Должно быть, ушла.
        - Куда ушла? - возмущенно спросил Джон, с трудом поднимаясь на ноги.
        - Думаю, недалеко. Сядьте, профессор. Доешьте свой бутерброд. Наверное, Сьюзи отправилась на поиски пищи.
        Джон в досаде хлопнул себя по лбу:
        - Я совершенно забыл про еду для Сьюзи. Мне придется вернуться и попросить кого-нибудь из ваших людей привезти ее.
        Хейли рассмеялась:
        - Посмотрите вокруг. Мои родители позаботились о том, чтобы на этом маленьком островке Голиаф не умер с голоду. Здесь есть дикий сельдерей, молодые побеги бамбука, кора деревьев, крапива, чертополох и даже несколько банановых пальм и манговых деревьев. Вашей любимице не придется ходить голодной.
        - Но Сьюзи понятия не имеет, что можно есть чертополох или кору, - возразил Джон. - Режим ее питания разрабатывал диетолог из лаборатории. Я привез заранее расфасованные продукты для нее.
        - Но вы сказали, что собираетесь научить ее быть гориллой, - напомнила ему Хейли. - А гориллы не едят расфасованные продукты.
        - Интересно, какова на вкус кора? - сухо поинтересовался Джон.
        В ответ Хейли лишь передала ему следующий бутерброд. Они ели молча. Джон не переставал рассматривать окрестности в поисках хоть каких-нибудь следов пребывания Сьюзи.
        - С ней все будет хорошо, - попыталась его успокоить Хейли. - Доверьтесь ее врожденным инстинктам. Кроме того, я уверена, она где-то в пределах видимости. Не думаю, что в ближайшее время Сьюзи выпустит вас из поля зрения.
        - Возможно, - неохотно согласился он. - Если с ней что-нибудь случится, руководство университета меня повесит. Сьюзи обошлась им в хорошенькую сумму. За последние шесть лет в нее вложили уйму денег.
        Хейли чуть не подавилась бутербродом.
        - И это единственное, что вас волнует?
        Язвительный тон девушки заставил Джона занять оборонительную позицию:
        - Конечно, нет. Но если с ней что-нибудь произойдет, пока она находится под моей опекой, я буду не только разорен. Это будет стоить мне всей моей карьеры. Репутации, положения в университете, которого мне так долго пришлось добиваться.
        - И этому положению, как я понимаю, вы во многом обязаны Сьюзи?
        - Я научил ее объясняться знаками, - раздраженно ответил Джон.
        - А она была настолько умна, чтобы этому научиться. Если бы не ее способности, вы ничего бы не добились.
        - Руководство университета, знаете ли, не считает, что развитие Сьюзи - ее личная заслуга.
        - Мне это безразлично, - оборвала его Хейли. - Скажите, вы всегда так напряжены? Или когда-нибудь расслабляетесь?
        - Я полностью расслаблен, - мрачно заявил Джон, вытянув шею и продолжая искать глазами Сьюзи.
        - Попробуйте йогу, - предложила Хейли, подтягивая ноги и усаживаясь в позу лотоса. - Делайте, как я, - бодро сказала она, положив руки на колени ладонями вверх.
        - Мне кажется, лучше не стоит.
        Она удивленно взглянула на него:
        - Вы не можете на минутку расслабиться?
        Это был своего рода вызов, и Джон, покорно вздохнув, последовал ее инструкциям и сел, скрестив ноги.
        - А теперь закройте глаза и тяните, не размыкая губ, какую-нибудь ноту.
        - У меня плохо со слухом.
        - Не важно. Следите за мной.
        Она закрыла глаза и издала звук, напоминавший жужжание. Теперь можно было беспрепятственно рассмотреть ее. Влажные волосы Хейли были заколоты сзади. Она была превосходно сложена. Джон вдруг подумал, что она снова надела жилет исключительно ради него. Он начинал чувствовать себя более непринужденно в ее обществе, и ему хотелось получше узнать ее. Интересно, можно ли задать ей несколько личных вопросов.
        - Джон, я вас совсем не слышу.
        - Да. Думаю, нам лучше поговорить.
        Она открыла глаза:
        - О чем?
        - Просто нам не мешало бы побольше узнать друг о друге.
        - Я не против. Вас интересует что-то конкретное?
        - Несколько месяцев назад, насколько мне известно, вы собирались выйти замуж. Это событие должно было стать гвоздем сезона. - Тема была сугубо личной, но Джон понимал: он спросит об этом сейчас или никогда.
        - Свадьба не состоялась.
        От расслабленности Хейли не осталось и следа. Тем не менее Джон задал свой следующий вопрос:
        - Что же случилось?
        Подтянув колени к груди, она сказала:
        - Я не хочу говорить об этом.
        - Он бросил вас у алтаря?
        - Почему вы думаете, что он бросил меня?
        Ее обиженный тон заставил его пожалеть о том, что он затронул эту тему.
        - Простите меня. Я прошу вас забыть об этом.
        Хейли немного успокоилась.
        - Это действительно не мое дело. И если уж говорить о делах, пойду-ка я поищу Сьюзи.
        Джон попытался подняться, но ноги не желали его слушаться. Он никак не мог их распутать. Наконец ему это удалось. Он выпрямился во весь рост, но из-за нарушения кровообращения ноги продолжало покалывать.
        - Вам помочь?
        - Нет. - Ответ прозвучал не очень вежливо, но Джону необходимо было отдохнуть от Хейли Лэм. - Я хотел сказать, что справлюсь сам.
        Она уже знакомым жестом подняла бровь.
        - Я не буду уходить далеко. - В его голосе чувствовалась напряженность.
        - Вам лучше держаться на таком расстоянии, чтобы можно было услышать крик.
        В ответ Джон махнул рукой и с решительным видом направился прочь.
        - Ну и денек, - пробормотал он.
        Глава 7
        Ночь тоже выдалась не из легких. Джону так и не удалось разыскать Сьюзи. Он обошел все окрестности, выкрикивая имя своей любимицы, прежде чем решил прервать поиски. В лагерь профессор вернулся еле живой, изнемогая от жары, голода и жажды. Хейли ушла спать, но к колышку палатки Джона был привязан пакет с провизией. Девушка оставила ему крекеры и вяленое мясо. Мясо Джон не смог бы есть при всем желании. Он был вегетарианцем. Оставалось только прикончить крекеры. Напившись воды из фляги, профессор принялся готовиться ко сну.
        Стоило Джону забраться в спальный мешок, как ему в спину впился камень. Он попытался отодвинуться, но палатка была слишком мала. Тогда Джон попробовал перевернуться на бок. Теперь камень впивался ему в ребра.
        - Проклятие, - пробормотал профессор. Он улегся поверх мешка, надеясь, что удалось прикрыть острый кусок скалы, но это не помогло. Камень был слишком велик.
        Устав бороться, Джон закрыл глаза, чтобы хоть немного отдохнуть. Но теперь ему мешали звуки. Пронзительно кричали птицы, жужжали насекомые, и вдобавок этот громкий вопль. Джон резко сел. Крик повторился совсем близко. Джон порылся в вещах, нашел брюки и быстро натянул их. И вдруг заметил, что его брюки уже не были брюками. Они превратились в шорты. Конечно, это дело рук Хейли.
        Крик повторился. Так кричать мог только человек. Но как выяснилось, выйти из палатки оказалось намного труднее, чем войти в нее. Профессор никак не мог нащупать молнию, чтобы расстегнуть полог. Наконец он нашел застежку и выскочил наружу.
        - Хейли! - позвал он.
        - Уберите это от меня, - кричала Хейли. Луч фонаря метался по стенам палатки, освещая ее изнутри. Джон не раздумывая бросился к палатке, расстегнул полог и пролез внутрь. Его тут же ослепил свет фонаря.
        - Что это, где? - закричал он, пытаясь защитить глаза от яркого света.
        - Здесь, на моем спальном мешке!
        Джон проследил взглядом за лучом, чувствуя, как сердце забилось чаще, а в крови явно прибавилось адреналина. Наконец он разглядел что-то маленькое, покрытое волосами.
        - Это паук. Я думаю, ближайший родственник мексиканского тарантула. Некогда весьма распространенный вид, сейчас близок к исчезновению…
        - Паук! - закричала Хейли.
        - И совершенно безвреден, - заключил Джон, поднимая паука с одеяла и сажая себе на ладонь.
        - Выбросьте его!
        - Мисс Лэм, вам абсолютно нечего бояться…
        - Пожалуйста.
        Он никогда раньше не слышал, чтобы она хныкала. Трудно было поверить, что она умеет это делать. Джон наклонился к входу в палатку, протянул руку и осторожно опустил паука на землю. Профессор еле сдерживался, чтобы не рассмеяться, но когда он вновь взглянул на Хейли, ему стало не до смеха. В свете фонаря девушка казалась мертвенно-бледной. Ее рука, по-прежнему сжимавшая фонарь, заметно дрожала. Джон придвинулся ближе к Хейли, она свернулась в клубок, обхватив руками колени.
        - С вами все в порядке? - спросил профессор, взяв у нее фонарь.
        Хейли не отвечала. Было слышно, как стучат ее зубы. Джон положил фонарь рядом с собой и обнял ее. Хейли прижалась к нему, как испуганный ребенок.
        - Ненавижу пауков, - прошептала она. - Когда я была маленькой, мы с родителями жили в Африке, и я упала прямо в гнездо тарантулов. Они ползали по мне… Я и сейчас чувствую их мерзкие волосатые ножки на моем теле.
        Она вновь задрожала, и Джон крепче прижал ее к себе.
        - Кстати, что вы сделали с моими брюками?
        - Я сделала из них шорты. Днем здесь слишком жарко, чтобы ходить в брюках и рубашках с длинным рукавом.
        - А вам не пришло в голову спросить меня, хочу ли я сменить гардероб?
        - Нет. Когда я считаю, что что-нибудь следует сделать, я…
        - Делаете это. Не раздумывая.
        - Да. Вам тоже стоит попробовать.
        Ее волосы были мягкими и шелковистыми на ощупь. Тепло ее тела обволакивало его. Джон вдруг почувствовал, что на Хейли нет ничего, кроме тонкой маечки и белья. И его тело отозвалось на это открытие.
        - Мне надо идти, - сказал Джон.
        - Пожалуйста, не уходите. Мне все еще немного не по себе. Вы не могли бы остаться на случай, если паук вернется снова?
        Подбородок Джона дрогнул.
        - Вы имеете в виду остаться с вами на ночь?
        - Здесь хватит места нам обоим.
        Джон откинул волосы со лба.
        - Вам не кажется, что это было бы неправильно?
        Она заглянула ему в глаза:
        - Я могу доверять вам, не так ли?
        Его взгляд остановился на ее губах. Его охватило безудержное желание поцеловать ее. Он не стал ничего анализировать.
        Губы Хейли раскрылись, скорее от удивления, чем от предвкушения поцелуя. Он пробовал их на вкус, наслаждаясь сладостью и ощущая, как ответное чувство пробуждается в ней. Никогда ни с одной женщиной он не испытывал ничего подобного. Джон полностью перестал себя контролировать. Когда она обвила его шею руками, он почувствовал, что не в состоянии даже думать. Чувства заменили мысли. Он осторожно положил ее на спальный мешок. Всем своим существом он впитывал тепло ее тела. Ему захотелось испытать это чувство еще острее, почувствовать прикосновение ее кожи. Он начал стягивать с нее майку.
        - Не надо, - прошептала она.
        Ее слова мгновенно отрезвили его. Джон отпрянул от Хейли.
        - Вот и ответ на ваш вопрос, - тихо произнес он. - Мне совсем нельзя доверять. Спокойной ночи, мисс Лэм.
        Смущенный и подавленный, Джон вышел из палатки.
        Утро не задалось. После ночи, проведенной на земле, у него безумно болела шея, и, кроме того, он был вынужден надеть тесные мокасины. Мокасины, брюки, превращенные в шорты, рубашка с оторванными рукавами… Что могло придать ему еще более нелепый вид - это белая шляпа, которую Хейли вручила ему накануне. К счастью, он успел ее потерять, когда упал со скалы.
        Хейли уже встала и находилась где-то неподалеку. Джон отнюдь не горел желанием встретиться с ней после того, что произошло ночью. И особенно в подобном наряде. Тем не менее он расстегнул полог и вылез из палатки. Быстро оглядев их небольшой лагерь, он заметил Хейли, склонившуюся над костром. В этот ранний час она выглядела до неприличия хорошо.
        Джон набрал в грудь побольше воздуха и подошел к ней:
        - Доброе утро.
        Хейли подняла голову, и Джон поразился, до чего же она красива. Ее таинственные кошачьи глаза внимательно изучали его.
        - Доброе утро, - пробормотала она и переключила свое внимание на кастрюлю, стоявшую на огне.
        - Насчет сегодняшней ночи…
        Она вновь взглянула на него и знакомым жестом изогнула бровь.
        Он покраснел, чувствуя страшную неловкость.
        - Я не знаю, что на меня нашло. Моему поступку нет извинения.
        В глазах Хейли, казалось, исчезла настороженность.
        - Я ценю вашу откровенность. Возможно, здесь есть доля моей вины. Вы легко могли неправильно истолковать мои поступки.
        - Нет, - перебил ее Джон. - Я полностью отвечаю за свои действия, хотя не могу их объяснить.
        По-прежнему сгорая от смущения, он поскреб отросшую за ночь щетину.
        - Может быть, у меня реакция на что-то здесь?

«Пожалуй, на все сразу», - подумала Хейли. Она была рада, что он не стал притворяться и вести себя как ни в чем не бывало. Хейли почувствовала уважение к нему за то, что он взял на себя ответственность за все, что произошло между ними. Все же и она вела себя небезупречно. Когда он поцеловал ее, она не остановила его. Она успела пережить незабываемые ощущения. Сомнительно, чтобы он научился так целоваться исключительно по книгам.
        - Раз уж мы решили быть честными друг с другом, должна вас предупредить, что мне совершенно не нужны никакие другие отношения с мужчиной. Только голый секс, ни к чему не обязывающий.
        Хейли тряхнула головой, удивляясь, откуда вдруг возникла эта мысль. - Я хочу сказать, что если вдруг я захочу чего-нибудь, то этим мужчиной…
        - Буду не я, - закончил он за нее. - Признайтесь, это все мой потрясающий наряд.
        Хейли не смогла удержаться от смеха. Джон выглядел невероятно забавно.
        - Кажется, я перестаралась с вашими шортами. Они вышли слишком короткими. - Внезапно девушка посерьезнела. - У вас красивые ноги. Вы занимаетесь спортом?
        Джона смутило повышенное внимание Хейли к его ногам. Он присел на корягу рядом с ней.
        - Университет занимает довольно обширную территорию. Приходится много ходить, а иногда и бегать, чтобы не опоздать. Наверное, это и поддерживает меня в форме. Но давайте вернемся к предмету нашего разговора, - напомнил Джон.
        Хейли подняла глаза:
        - К какому именно?
        - К тому, что касается нас. Если уж говорить начистоту, вы - не та женщина, с которой я хотел бы сблизиться. Внешность для меня не имеет значения. В женщине должно быть нечто большее, чем прекрасное лицо и… великолепная фигура. - Джон замолчал. - Я хочу сказать, что у нас должны быть общие интересы. Она должна понимать, как важна для меня моя работа, и принимать тот факт, что я не могу уделять ей много времени и внимания.
        - Вы не часто бегаете на свидания? - неожиданно спросила Хейли.
        - Да.
        - Я тоже, - призналась она. - Не очень-то разбираюсь в характерах, но мне бы хотелось, чтобы мы с вами стали друзьями.
        Джон бросил взгляд в сторону мраморного особняка и заметил с ноткой скептицизма в голосе:
        - Мне кажется, у вас и так достаточно друзей.
        Хейли отвернулась и пожала плечами:
        - Ах, эти. Их нельзя считать друзьями. Хотела бы я найти хоть кого-нибудь, кому ничего от меня не было бы нужно.
        - Тогда я никак не смогу быть вашим другом.
        Она резко повернулась к нему, и солнце вспыхнуло в ее волосах.
        - Не сможете? - спросила Хейли, затаив дыхание.
        Джон покачал головой и улыбнулся:
        - Мне кое-что нужно от вас.
        - И что же?
        Он кивком головы указал на кастрюлю у нее в руках:
        - Что бы это ни было, пахнет замечательно, и я ужасно хочу есть.
        Хейли вздохнула с видимым облегчением. Странно, но она была разочарована, что Джон не пожелал большего, нежели завтрак.
        - Вы нашли крекеры и мясо, которое я оставила вам вчера вечером?
        - Да, большое вам спасибо, но я должен еще кое-что сказать. Я вегетарианец.
        Джон ждал, что вот-вот ударит молния и испепелит его или земля разверзнется, чтобы его поглотить. Несколько минут прошло в полном молчании, прежде чем Хейли поняла, что профессор ждет от нее ответа.
        - Знаете, я тоже не ем мяса. - Она рассмеялась. - Я взяла вяленое мясо для вас, потому что большинство людей не принадлежат к разряду вегетарианцев.
        - Да, большой процент человеческой расы.
        - Вы думали, я перестану уважать вас за это? В детстве мне довелось увидеть многое. Например, как лев терзает зебру. Знаете, это зрелище не слишком разжигает страсть к мясу.
        - Это, должно быть, потрясающе?
        - Что? Убийство?
        - Нет, Африка.
        Она улыбнулась:
        - Да. Это потрясающе. Каждый день был настоящим приключением.
        - Совсем как здесь у нас, - сухо заметил Джон. - Мне нужно поискать Сьюзи до завтрака.
        - Поздно. - Хейли сняла кастрюлю с огня. - Завтрак уже готов, и к тому же Сьюзи где-то неподалеку. Я унюхала ее сегодня утром.
        - Что вы сделали? - рассмеялся Джон.
        - Я уловила ее запах. Передайте мне, пожалуйста, вон ту миску, я положу вам еду.
        - Вы хотите сказать, что можете уловить запах животного и идентифицировать его?
        Она протянула руку за тарелкой.
        - Что в этом такого?
        - Ничего особенного, - поспешил заверить ее Джон. - Но откуда вы знаете, что это был не Голиаф?
        - У него совсем другой запах, более насыщенный, - пояснила Хейли, наполняя тарелку.
        - Что это такое? - спросил Джон, взяв в руки тарелку.
        - Африканское блюдо. Меня научил его готовить наш проводник, когда мы с родителями путешествовали по саванне. Называется «щедрость земли». Поскольку я не могу накормить вас нормальным завтраком, приходится довольствоваться, чем Бог послал.
        Джон заглянул в тарелку и сказал с сомнением в голосе:
        - Выглядит немного странно, но пахнет замечательно.
        - На вкус тоже неплохо. Начинайте.
        Понюхав странное блюдо еще раз, Джон неуверенно ковырнул его вилкой. Тем временем Хейли наполнила свою тарелку и замерла в ожидании его приговора. Проглотив кусок, Джон закрыл глаза и застонал:
        - Да это просто чудо! Там, кажется, есть чеснок?
        - Весь секрет в специях. Я взяла с собой немного, думала приготовить это блюдо для Голиафа, он его обожает. Надеюсь, запах заставит его выйти из укрытия.
        - Я не собираюсь с ним делиться, - заявил Джон, набивая рот.
        Некоторое время они ели в тишине. Когда тарелка Джона почти опустела, он подцепил на вилку маленький сочный кусочек странного лакомства и стал его рассматривать.
        - Щедрость земли? Интересно. Что это? Какие-нибудь корни?
        Хейли не отвечала, продолжая жевать. Джон проглотил объект своих исследований и подцепил новый кусочек. Наконец Хейли расправилась со своей порцией.
        - Червяки, - ответила она.
        - Что? - переспросил Джон с набитым ртом.
        - Червяки.
        - Ну да, вы сказали, что добыли червячка. Фигурально выражаясь. Не хотите же вы сказать…
        - Это червяки. Личинки, - повторила она, задетая его снисходительным тоном.
        - Личинки?.. - в ужасе прошептал Джон. - Вы накормили меня червями?
        - Я думаю, их нельзя считать мясом, как по-вашему?
        Джон тут же выплюнул все, что было у него во рту. Кусочки червей полетели в костер. Затем он поднялся и начал озираться вокруг. Наконец несчастный профессор нашел то, что искал. Это были фляги с водой. Джон бросился к ним.
        Хейли наблюдала за Джоном издали. Когда наконец профессор повернулся в ее сторону, он был бледно-зеленого цвета.
        - Кажется, меня тошнит, - пробормотал он и, спотыкаясь, отправился в заросли.
        Есть ей уже не хотелось. Она сгребла остатки еды со своей тарелки в костер. Туда же отправилось и содержимое тарелки Джона. Она думала, что ему будет интересно попробовать червяков. Но судя по всему, профессор не был склонен к авантюрам.
        Тяжело вздохнув, Хейли собрала посуду. За ее спиной раздалось негромкое сопение. Девушка обернулась:
        - Привет, дружище. Не можешь устоять перед моей стряпней?
        Голиаф стоял совсем близко. Он прижимал к себе изрядно потрепанный портфель, на шее болтались разбитые очки.
        Хейли сурово нахмурилась:
        - Тебе придется все это вернуть.
        Горилла ничем не показала, что понимает, о чем идет речь.
        - Иди-ка сюда. - Хейли поманила Голиафа. - Я дам тебе поесть.
        Когда рассеянный взгляд исполина скользнул мимо нее, Хейли посмотрела в противоположную сторону. Там сидела Сьюзи.
        - Похоже, ты тоже не прочь позавтракать?
        Сьюзи захныкала. Хейли сочла это знаком согласия.
        - Хорошо, здесь хватит вам обоим. - Она наполнила тарелку и приблизилась к Сьюзи. - Гостям - в первую очередь, - бросила она через плечо Голиафу.
        В первый момент Хейли решила, что Сьюзи сейчас убежит. Горилла поднялась и нервно завертела головой по сторонам.
        - Все в порядке, - заверила ее Хейли, - я не сделаю тебе ничего плохого.
        Очень осторожно она протянула Сьюзи тарелку. Пару раз втянув носом запах, горилла взяла еду. Должно быть, Джон был прав, утверждая, что Сьюзи не сумеет позаботиться о себе, с тревогой подумала Хейли. Бедняга так изголодалась, что с бешеной скоростью опустошила миску.
        - Заходи, если проголодаешься, - приветливо пригласила Хейли. - А теперь твоя очередь, приятель. - Хейли вдруг осознала весь комизм ситуации: гориллы наконец-то встретились, в то время как профессора выворачивает наизнанку в кустах.
        Хейли решительно встала перед Голиафом.
        - Меняю это - она подняла вверх миску с едой - на вот это. - Кивком головы Хейли указала на злополучный портфель.
        Голиаф прижал портфель к груди и двинулся к тарелке.
        - Ну уж нет! - Хейли отступила на шаг. - Все ты не получишь. Тебе придется выбирать. Что, по-твоему, лучше - эта бесполезная кожаная штуковина или целая куча вкусных червячков?
        Взгляд темных глаз гориллы переместился с тарелки на портфель и обратно.
        - Ты не можешь съесть этот портфель, хотя, судя по его виду, ты уже пытался это сделать. Ну-ка давай его сюда!
        Изрядно поворчав и порычав для порядка, Голиаф бросил портфель на землю. Хейли передала ему миску с едой и подняла сокровище профессора. На шее у Голиафа по-прежнему красовались очки. Металлическая оправа была смята, стекла отсутствовали. Отвоевывать очки не имело смысла.
        - Хорошие мальчики так себя не ведут, - ворчливо сказала Хейли. - Разве ты не знаешь, что нельзя брать чужое? - Голиаф был так поглощен уничтожением завтрака, что ей пришлось взять его за подбородок и потянуть вверх. - Я задала тебе вопрос.
        В ответ гигант покорно опустил глаза. Его плечи поникли.
        Хейли тут же растаяла.
        - Я знаю, ты не нарочно. Ты хорошая горилла. - Девушка любовно похлопала Голиафа по плечу. - Как у вас, у обезьян, принято? - Она почесала ему за ухом. Серебристый великан заурчал от удовольствия, не забывая набивать себе рот.
        - Вы тоже хорошая. Особенно сейчас.
        Она обернулась. Джон был все еще бледен, но улыбался. Он стоял довольно близко, но когда довольное урчание Голиафа перешло в рычание, быстро отступил.
        - Ну-ка перестань! - прикрикнула Хейли на своего питомца. - Джон - наш друг. - Девушка показала профессору помятый портфель.
        Джон нахмурился:
        - А это мои очки?
        - Они вам нужны?
        - Только для чтения… но если у него мои очки, значит, он залезал в портфель. Как же мои записи?
        - Может быть, он их не трогал, - с надеждой сказала Хейли. - Посмотрите. - И она бросила профессору портфель.
        Джону пришлось повозиться с замками. Наконец он открыл портфель, заглянул в него и горестно вздохнул.
        - Там ничего нет. - Он так свирепо посмотрел на Голиафа, что Хейли всерьез испугалась, что профессор вот-вот зарычит.
        - Все, что вам действительно необходимо, - это календарь месячных циклов Сьюзи, верно? - спросила она. - Но скорее всего вы и так помните, когда у нее наступит благоприятный для зачатия период.
        Он поскреб щетину на подбородке.
        - Мне кажется, у нас есть еще неделя до овуляции. Но без записей я не могу быть уверен на сто процентов.
        Хейли пожала плечами:
        - По-моему, этого вполне достаточно.
        - Зачатие трудно поддается планированию, - принялся объяснять Джон. - Период овуляции - это те несколько дней, когда самка готова к нему и может быть оплодотворена. И я не помню точно, когда это произойдет.
        - Если забеременеть так сложно, откуда взялось столько животных на планете? Да и людей?
        Джон не нашелся что ответить.
        - Честно говоря, я не понимаю, что вы сможете сделать, если в этот благоприятный период у Сьюзи не возникнет желания спариваться.
        - Да, но если в один из таких дней она все же решится на это, у меня будут основания считать, что наша цель достигнута. - Джон взглянул на Сьюзи, которая как раз в этот момент забиралась на дерево. - Это может оказаться не так просто. Что ж, для начала надо их собрать на одной территории. - Джон мрачно посмотрел на свой истерзанный портфель. - Боюсь, теперь от него никакого толку.
        - Вы можете вернуть его Голиафу в знак примирения, - подсказала Хейли.
        Казалось, Джон заколебался, стоит ли так близко подходить к Голиафу, но все-таки подошел к нему.
        - Это тебе, - сказал он, протягивая портфель.
        Голиаф бросил пустую тарелку, быстро схватил портфель и прижал его к груди.
        - Я бы хотел побриться до того, как мы начнем, - сказал Джон.
        - А мне не мешало бы тут слегка убраться. - Хейли подняла тарелку, которую бросил Голиаф, и направилась было к костру, но вдруг повернулась, подошла к Джону и легко коснулась его заросшей щеки. - Не надо. Вы мне нравитесь таким.
        Глава 8
        На мгновение профессор лишился дара речи. После ухода Хейли он взглянул на Голиафа и улыбнулся:
        - Ей нравится моя щетина.
        Великан ответил в своей обычной манере. Он зарычал.
        - Ну вот, и стоило приносить столько жертв во имя мира, - проворчал Джон, отворачиваясь от Голиафа, пока тот не перешел к нападению. Он испытывал смешанное чувство: с одной стороны, ему было приятно, что Хейли сделала ему комплимент, с другой - он все еще не мог простить ей кошмарный завтрак.
        - Когда в следующий раз вы надумаете «добыть нам червячка», предупредите, что это не метафора. - Он увидел на ветке дерева знакомую белую шляпу и вздохнул. Затем взял ее и сунул в карман.
        - А ведь вам понравилось, и вы ели с удовольствием. Вам уже лучше?
        - Я в полном порядке, - заверил ее Джон все еще с обидой в голосе. - Вам помочь?
        - Сьюзи не соизволила вернуть тарелку. Вы не принесете ее мне?
        - Я смотрю, вы с ней многого добились, - бросил Джон через плечо.
        - Наверное, вы правы, что Сьюзи не способна позаботиться о себе сама.
        Джон нахмурился:
        - Меню Сьюзи должно включать привычные для нее продукты. Я не могу рисковать ее здоровьем. - Джон внутренне содрогнулся. - Вы говорили, что где-то есть банановые пальмы?
        Она утвердительно кивнула:
        - Да, и манговые деревья тоже, но они довольно далеко. Примерно в двух часах ходьбы отсюда.
        Джона не пугала перспектива двухчасового перехода.
        - Я возьму ошейник и поводок для Сьюзи. Надеюсь, мне удастся уговорить ее спуститься.
        - Пока вы будете этим заниматься, я сверну лагерь и соберу вещи. Нет смысла добираться туда все утро, чтобы потом снова сюда возвращаться. Мы лучше разобьем лагерь там.
        Джону не очень-то хотелось уходить еще дальше от дома, который служил хоть какой-то гарантией безопасности. В то же время Хейли была абсолютно права. Было бы глупо не остановиться там, где было больше еды для Сьюзи.
        - А как насчет Голиафа?
        Они оба оглянулись в поисках гориллы. Голиаф исчез.
        - Я не думаю, что он забрел далеко. Скорее всего он последует за нами. Мой малыш всегда отличался любопытством.
        - Позвольте, я помогу вам сложить вещи, - предложил Джон.
        - Нет, - возразила Хейли. - Вам, возможно, придется долго уговаривать Сьюзи слезть с дерева. Мы сэкономим время, если вы сразу пойдете к ней. А с этим, - она обвела рукой лагерь, - я справлюсь за пару минут.
        Ему всегда нравилась независимость в женщине, но, кажется, у Хейли ее было с избытком. Мужчине время от времени необходимо чувствовать свое превосходство.
        - Привет, Сьюзи, - ласково позвал он свою любимицу, несмотря на мрачное настроение. - Иди скорее сюда и обними меня.
        Сьюзи состроила ему гримасу. Джон ответил ей тем же.
        - Перестань меня злить и спускайся. - Горилла и не думала слушаться.
        Джон вытер пот со лба и прикрыл глаза ладонью от солнца. День обещал быть еще более жарким. Он достал из кармана шляпу и водрузил ее на голову.
        - Сьюзи, будь благоразумна. Мне жаль, если я чем-нибудь тебя огорчил. Прости меня.
        Горилла отвечала пронзительным визгом.
        Это смахивало на откровенную грубость. Джон в замешательстве бросил взгляд в сторону лагеря. Хейли уже сложила одну палатку и теперь сворачивала другую.
        - Сьюзи, ну пожалуйста.
        Что-то в его просьбе привлекло внимание обезьяны. Возможно, умоляющая интонация. Она взглянула на него и тут же принялась скакать вверх-вниз на ветке.

«Скажи, что не так», - спросил Джон, прибегнув к помощи знаков.
        В ответ горилла ткнула в него пальцем.
        - Что? - переспросил он.

«Я хочу», - яростно жестикулировала Сьюзи.
        - Чего ты хочешь?
        Обезьяна снова указала на него.
        Он поднял руку и неожиданно наткнулся на мягкие поля шляпы.
        - Может, это?
        Сьюзи не стала обращаться к языку жестов, но с удвоенной энергией запрыгала на ветке, что недвусмысленно указывало на ее ответ.

«Спускайся, и ты получишь ее», - передал он знаками.
        Прыжки прекратились. Сьюзи настороженно посмотрела на него.
        - Какая шикарная шляпа, - заговорил он вкрадчиво. - Она будет тебе к лицу.
        Горилла спустилась с дерева. Пока ее внимание было поглощено шляпой, Джон быстро надел ошейник и пристегнул поводок.
        - Вот теперь мы можем отправляться на экскурсию по джунглям.
        - Готовы? - Хейли уже стояла рядом. Через плечо у нее были перекинуты фляги, за спиной висела сумка с вещами. Рюкзак Джона лежал у ног. Джон бросил взгляд на то место, где когда-то был лагерь. Теперь в это трудно было поверить. Непонятно, как Хейли удалось.
        - Мне осталось только завязать рюкзак, помочь Сьюзи надеть шляпу, и мы готовы.
        - Шляпу наденет Сьюзи?
        - Это взятка, - объяснил Джон. - Иначе она ни за что бы не спустилась с дерева. Сьюзи в восторге от вашей шляпы.
        - Да, это все-таки дамская вещь, - сухо заметила Хейли, взглянув на поля собственной шляпы. - Пожалуй, Сьюзи она идет больше, чем вам. Давайте тогда держаться в тени деревьев.
        - Вы не подержите поводок, пока я надену рюкзак? Скажите Сьюзи что-нибудь приятное.
        Хейли взяла поводок и улыбнулась:
        - Сьюзи, ты шикарно выглядишь.
        Горилла гордо выпятила грудь, что заставило Джона рассмеяться.
        - Хорошо, что она не страдает тщеславием. Спасибо, теперь я поведу ее сам.
        - А вы уверены, что справитесь со Сьюзи и рюкзаком?
        - Это не вопрос. Пойдемте.
        Хейли отправилась в путь, и Джон двинулся за ней. Он успел сделать несколько шагов, сколько позволял поводок, прежде чем понял, что Сьюзи не собирается следовать за ним.
        - Что-то не так?
        Джон помрачнел:
        - Сегодня с ней просто невозможно договориться. Наверное, я избаловал ее.
        - Немного, - мягко согласилась Хейли. - Знаете, а ведь она достаточно сообразительна, чтобы понять, что мы - ее единственный источник пищи. Думаю, можно обойтись без ошейника и поводка. Снимите их и посмотрим, пойдет ли она за нами.
        Ну вот, эта женщина опять все за него решила, с раздражением подумал Джон.
        - А что, если она не пойдет?
        - Пойдет, - уверенно заявила Хейли, доставая из кармана пачку сухого печенья. - Я приберегла это на случай, если у вас будут проблемы с желудком. Надо рассыпать его по дороге.
        Ну почему он сам об этом не подумал! А Хейли Лэм отнюдь не глупа. И к тому же очень красива. Впрочем, он здесь исключительно ради научных исследований.
        - Что ж, давайте попробуем, - сказал Джон, снимая с гориллы поводок.
        - Расслабьтесь, попробуйте получить удовольствие от прогулки.
        Необходимость продираться сквозь густые заросли в неудобных мокасинах, обливаясь потом и отбиваясь от насекомых, не представляла большого удовольствия. Джону было немного досадно, что Хейли оказалась права насчет Сьюзи. Похоже, она не хуже его разбиралась в психологии гориллы. Сьюзи следовала за ними, подбирая печенье, которое время от времени бросала Хейли.
        - Почему вы решили посвятить себя изучению животных? - спросила Хейли.
        Стараясь следить за дыханием, чтобы Хейли не догадалась, что он устал, Джон помедлил, прежде чем ответить. Надеясь хоть немного передохнуть, он присел на поваленное дерево и сделал вид, что вытряхивает камешек из ботинка.
        - Животные всегда меня восхищали. Когда я был ребенком, мне очень хотелось понимать язык животных. Может быть, потому что больше мне не с кем было разговаривать. Этот интерес сохранился до сих пор, и теперь… - Его взгляд остановился на Сьюзи.
        - Теперь вы научились, - продолжила Хейли. - По крайней мере с гориллами вам удается разговаривать.
        Дерево было коротким, но довольно широким, и Хейли пришлось сесть спиной к Джону. На какое-то мгновение их тела соприкоснулись, и профессор вдруг почувствовал, что все это уже было когда-то. Мужчина и женщина одни на острове в тропическом раю. Новоявленные Тарзан и Джейн.
        - В вашей жизни есть женщина? - неожиданно спросила Хейли.
        Интересно, почему она его об этом спросила. Если бы он не знал ее, то мог бы подумать, что она с ним заигрывает.
        - Нет. У меня, конечно, были женщины, но сейчас нет ни с кем серьезных отношений.
        - Странно. Вы такой привлекательный.
        Джон почувствовал себя последним болваном. То ли она издевается над ним, то ли просто выражается в своей привычной манере. Ему хотелось бы верить в последнее.
        - Хотя, конечно, внешность еще не все, - продолжила Хейли.
        Джон не нашелся что ответить. Он не мог видеть ее лица, чтобы понять, говорит Хейли серьезно или шутит. Но когда почувствовал ее руку на своем бедре, то решил, что девушка вполне серьезна. Джон уставился прямо перед собой, боясь пошевелиться.
        - Я думаю, важнее то, что внутри, - сказала она.
        Что она имеет в виду? И что, черт возьми, она делает? Рука Хейли заняла еще более рискованную позицию.
        - Я думал, вы хотите, чтобы мы стали друзьями, - сказал он хрипло.
        - Возможно, но мне кажется, что инициативу проявляю я.
        Это прозвучало как приглашение к действию. Искушение было сильным. Судя по всему, в их представлениях о дружбе имелись расхождения.
        - Хейли… - Джон посмотрел вниз. Его ласкали вовсе не руки Хейли. Это была змея.
        Джон в ужасе вскочил, сбросив змею с колен, и та мгновенно скрылась в траве. Теперь профессора била дрожь.
        - Готовы? - Хейли переступила через ствол дерева и наклонилась за флягами. - Вы снова выглядите очень бледным, вам нехорошо?
        - Все в порядке, - ответил Джон, к собственному удивлению, даже не покраснев. Ну конечно, Хейли даже и не думала флиртовать с ним. Она просто старалась поддерживать разговор. Он вел себя как полный идиот.
        Она протянула ему печенье:
        - Поешьте, это успокоит ваш желудок.
        Джону не нужны были крекеры. Скорее холодный душ и немного чувства реальности. Он совершенно не интересует ее. Да и она не его тип. Тогда почему он никак не прекратит строить эти нелепые, дикие фантазии.
        - Если хотите, мы можем пойти медленнее, - предложила Хейли, разглядывая мокасины профессора. - Вам, должно быть, неудобно ходить в этой обуви.
        - Все в порядке. - Похоже, от этой девицы ничего не скроешь. - Пойдемте.
        Они двинулись в путь. Джону удалось продержаться, не отставая от Хейли, примерно час. Потом трудно стало передвигать ноги, зажатые в тесных туфлях. Он замедлил шаг. Сьюзи обогнала его и припустилась за Хейли. Это смахивало на поражение.
        - Вы идете?
        Крик Хейли спугнул несколько птиц, вспорхнувших с веток над головой профессора.
        - Иду! - крикнул Джон в ответ.
        - Давайте быстрее, мы уже пришли!
        Пришли? Какое счастье! Свежая вода, фрукты, отдых - чего еще можно пожелать? Ну разве что баночку пива. Ему пришлось проковылять еще несколько минут, прежде чем он поравнялся с Хейли и Сьюзи. Горилла уже добралась до фруктовых деревьев и бурно выражала свой восторг. Что же касается Хейли, то она снимала с себя одежду.
        Джон решил дать о себе знать.
        Хейли взглянула на него через плечо.
        - А я собираюсь искупаться. Идете со мной? Здесь неглубоко.
        Неглубоко? Он с трудом оторвал взгляд от ее спины и заметил, что она стоит прямо перед водоемом. Это было еще одно прозрачное озеро со сверкающим водопадом. Не хочет ли он к ней присоединиться? Джон судорожно сглотнул. Да. Никаких фантазий, одернул он себя.
        - Сейчас, я немного отдышусь.
        Тем временем Хейли принялась расстегивать шорты.
        - Вы собираетесь раздеться прямо передо мной?
        Девушка вновь бросила на него взгляд из-за плеча:
        - Я уверена, вы не станете подглядывать.
        Не обращать внимания на прекрасную молодую женщину, которая раздевается донага прямо перед ним? Джон быстро отвел глаза. Ей повезло, что у него еще сохранились моральные устои и он не воспринимает ее непосредственность как приглашение к действию.
        - Прошлой ночью я говорил, что вам не следует мне доверять. Любой мужчина на моем месте стал бы подглядывать.
        Судя по плеску, Хейли вошла в воду.
        - Но к вам это не относится.
        Что она хотела этим сказать? Что он не из тех, кто подглядывает, или что его не назовешь мужчиной? Джон поднял глаза. Над поверхностью озера виднелась лишь голова девушки.
        - Как раз ко мне это и относится.
        - Но ведь вы посмотрели на меня не раньше, чем услышали, что я вошла в воду.
        - Изучили меня достаточно, чтобы считать себя экспертом?
        - Вы довольно ясно выразили свое отвращение к нудизму.
        - Я не говорил, что нудизм вызывает у меня отвращение, я нахожу его забавным.
        - Тогда присоединяйтесь ко мне. Вы здорово вымотались, вода вас освежит.
        Раздеться и присоединиться к ней - не слишком удачная мысль.
        - Пожалуй, я воздержусь.
        - А я думала, вы решитесь. - Хейли разочарованно вздохнула. - Похоже, у вас действительно нет никакой склонности к авантюрам.
        Сейчас он покажет ей, что не из породы слюнтяев. Медленно, не торопясь Джон начал расстегивать рубашку.
        Глава 9
        Хейли не ожидала, что Джон согласится. Когда он расстегнул первую пуговицу, сердце девушки упало. Почему она не хочет понять, что ей нечего ждать. Все, что интересует Джона Джейкобсона, - это его книги, лаборатория и Сьюзи.
        Джон действительно был привязан к своей горилле. Это заметно по тому, как он смотрел на нее, разговаривал с ней. Сьюзи выросла у него на руках. Джон производил впечатление очень ответственного человека, по крайней мере в том, что касалось его работы. Это нравилось Хейли. Если бы ей удалось встретить мужчину, который любил бы ее такой, какая она есть. Который захотел бы разделить с ней жизнь на острове, ее рай. Который так же, как она, ценил свободу и жизнь, полную приключений. Но так не бывает.
        Когда Джон снял рубашку, Хейли замерла. Руки Джона переместились к застежке обрезанных Хейли брюк. Девушка продолжала наблюдать.
        - Вы не возражаете?
        Хейли подняла глаза:
        - Нет, продолжайте.
        Джон слегка покраснел.
        - Тогда возражаю я. Вы не могли бы отвернуться?
        Настал черед Хейли покраснеть.
        - Я совсем забыла, - произнесла она. - Вы ведь стесняетесь своего тела.
        - Я просто думаю об окружающих. Наверное, это привычка. В городе, знаете ли, могут запросто арестовать, если снять штаны в общественном месте.
        - Но вы ведь не в городе, - напомнила Хейли и отвернулась.
        Она услышала треск расстегивающейся молнии. Затем совсем тихий звук - одежда скользила по коже. На миг Хейли показалось, что остальные звуки исчезли, и она почувствовала, как по спине пробежала дрожь.
        - Вы не захватили с собой мыло?
        Голос Джона прозвучал совсем близко, на поверхности озерка появилась рябь, и Хейли поняла, что профессор уже в воде. Она повернулась к нему лицом.
        - Нет. И кроме того, нам придется пить воду из озера. Если захотите воспользоваться мылом, наберите воды в кастрюлю и помойтесь на берегу, а мыльную воду вылейте на землю, подальше от водоема.
        - У меня есть кусок мыла. - Джон бросил взгляд в сторону берега. - Но я думаю, что обойдусь без него.
        - Вы можете потереться песком, на дне его полно. Древние люди так и делали. - Интересно, как долго она сможет продержаться, глядя только ему в глаза?
        - Вода действительно освежает и действует расслабляюще, - сказал Джон после долгого молчания.
        - Да, - солгала Хейли. Она вовсе не чувствовала себя расслабленной. Напротив, вся сжалась от напряжения.
        - Надеюсь, здесь не водятся пираньи или еще какие-нибудь хищные рыбы?
        - Нет, - рассмеялась Хейли, - Только самые обыкновенные. Вы едите рыбу? Если да, может быть, наловите немного на ужин?
        Джон не сразу сообразил, что она его дразнит.
        - Нет, я не ем рыбы. И вообще, я выхожу, - добродушно сказал он.
        Забыв о хороших манерах, Хейли наблюдала, как Джон выходит на берег. Ее взгляд отметил его стройное крепкое тело, широкую спину и узкую талию. Хейли поспешно отвернулась, но все-таки успела разглядеть подтянутые мускулистые ягодицы.
        - Вы можете обернуться. Я выгляжу уже вполне прилично, - крикнул он через минуту.
        - Более чем прилично, - ответила Хейли, поворачиваясь и переводя дыхание. Джон стоял на берегу, набросив рубашку на плечи. Его волосы блестели от воды. На мгновение ей показалось, что он был частью окружавшей их природы - высоких деревьев, густых лиан, сверкавших на солнце водяных струй, частью ее рая.
        Она тряхнула головой, чтобы прогнать странное наваждение. У них с Джоном нет ничего общего. Они совершенно разные. «Да, разные», - повторила она про себя, провожая взглядом профессора.
        - Я умираю от голода. Пожалуй, сорву каких-нибудь фруктов, - крикнул Джон.
        - Только никуда не уходите. - Хейли нырнула и долго не показывалась на поверхности воды. Ей надо было слегка остыть. Почему ее интерес к Джону становится все сильнее, вместо того чтобы окончательно угаснуть? Почему Джон ей нравится все больше? После того, что произошло у них с Майклом, Хейли казалось, что она долго не сможет сблизиться ни с одним мужчиной. И тем более ни одному из них не сможет доверять. А можно ли доверять Джону?
        Сам Джон утверждает, что нельзя. Сегодня ночью он поцеловал ее. Правда, сразу же остановился, стоило ей лишь попросить его об этом, и к тому же утром извинился за свой поступок. Он не похож ни на кого из тех мужчин, которые увивались за Хейли последние пять лет. Может быть, именно в этом секрет его привлекательности?
        Говорят, противоположности притягиваются. У них с Джоном все разное - воспитание, вкусы, взгляды, привычки. Хотя Хейли Лэм не получила традиционного воспитания, она, безусловно, верила, что каждому человеку кто-то предназначен судьбой. И доказательством тому - долгий счастливый брак ее родителей. Когда-то ей казалось, что подобные отношения связывают ее с Майклом, но в конце концов была вынуждена признаться самой себе, что не любит его так, как ей хотелось бы, чтобы любили ее саму. Хейли была одинока, и ни кругосветные путешествия, ни отдых на острове с друзьями не могли заполнить пустоту, которую она ощущала после смерти родителей. Может быть, потому что они любили ее, со всеми ее странностями.
        Джон, обнаженный, выходящий из озера. Это зрелище потрясло Хейли. Теперь ее чувства к профессору можно было описать одним словом - желание. Она всего лишь женщина, а он мужчина. Она страшно одинока, а Джон - здесь, рядом с ней, и совершенно свободен. Но ведь то же самое можно сказать и об остальных мужчинах в доме. Но остальные мужчины не представляют для нее никакого интереса. Как, впрочем, и Джон. Просто ей нужно взять себя в руки. Вести себя разумно. Только так она сможет сохранить равновесие. Джон для нее - коллега, возможно, даже друг, но не более того.
        Выйдя из воды, Хейли спокойно оделась, не опасаясь, что профессор станет за ней подглядывать. Для этого он слишком хорошо воспитан. Хотя, если вспомнить сегодняшнюю ночь… неизвестно, что произошло бы, если бы она его не остановила. Самое время вспомнить о самоконтроле, решила Хейли.
        Углубившись в заросли, она столкнулась с Джоном, стоявшим среди деревьев, задрав голову вверх и изучая ветки над головой.
        - Что случилось?
        - Интересно, почему все фрукты так высоко?
        - Потому что те, до которых легче добраться, обрывает Голиаф.
        Джон молчал, продолжая смотреть вверх.
        - Полезайте и сорвите то, что вам понравится, - посоветовала Хейли.
        Джон все с тем же странным выражением лица провел рукой по лбу.
        - Вы хорошо себя чувствуете?
        - Отлично. Сейчас я залезу на дерево и добуду нам фруктов на обед, - произнес Джон, не двинувшись с места.
        - Может быть, стоит попросить Сьюзи сбросить вниз немного плодов, - предложила Хейли, глядя на гориллу, удобно устроившуюся на дереве.
        - Я уже пробовал, но она так поглощена едой, что мне не удается привлечь ее внимание.
        Сьюзи действительно вовсю наслаждалась жизнью, держа в каждой руке по манго.
        - Вам помочь подняться? - спросила Хейли, смутно ощущая, что здесь есть какая-то проблема, но не понимая, в чем она может заключаться. Профессор в задумчивости изучал нижнюю ветку примерно на уровне головы. Внезапно Хейли осенило: - А вы вообще когда-нибудь лазили по деревьям?
        - Да, однажды. Правда, это не слишком хорошо закончилось.
        - Однажды? - недоверчиво переспросила Хейли.
        - В детстве у меня находились занятия поинтереснее.
        Хейли была задета его язвительным, резким тоном.
        - Извините, что я спросила. Мои родители научили меня лазить по деревьям прежде, чем выучили алфавиту. В условиях джунглей это весьма полезный навык.
        - По-моему, любой дурак сможет взобраться на дерево.
        Хейли не поняла, кого он хотел оскорбить, ее или себя самого. «Наверное, все-таки меня», - решила она, готовясь дать Джону достойный отпор. Ей необходимо было выместить на ком-то свою неудовлетворенность.
        - Любопытно. Может, попробуете, - предложила девушка.
        Последний раз, когда Джон позволил Хейли вовлечь себя в спор, это кончилось плачевно. Ему не следовало нападать на нее. Она не виновата, что у Джона не было нормального детства, и не ее вина в том, что он испытывает страх высоты.
        А вот в том, что ему пришлось голым лезть в озеро и выставлять себя на посмешище, безусловно, виновата Хейли. Так пусть ей будет хуже. Джон наклонился, погрузил руки в пыль, потом задумчиво посмотрел на них и поплевал на ладони. Профессор не смог бы объяснить, зачем он это сделал. Затем Джон подпрыгнул и ухватился за нижнюю ветку, после чего повис на ней, чувствуя себя довольно глупо.
        - Подтянитесь и обхватите ствол дерева ногами, - инструктировала его Хейли.
        Джон подтянулся и попытался закинуть ноги на ветку, но безуспешно.
        - Подождите, я попробую вас подсадить, - заявила Хейли и приступила к выполнению задуманного.
        Руки Хейли обхватили его ниже талии, и несчастный профессор охнул от неожиданности.
        Если ему нужно подтянуться, то зачем же она удерживает его?
        Сьюзи прервала свое пиршество и с интересом уставилась на происходящее. Неудачные попытки Джона забраться на дерево явно доставляли горилле массу удовольствия, как, впрочем, и другой особе женского пола. Однако когда Хейли вновь заговорила, в ее голосе звучало раздражение.
        - Не понимаю, как вы с такими длинными ногами не можете подтянуться и зацепиться за ветку.
        - Это противоестественно, - объяснил Джон, пытаясь забросить ногу на ветку, которая - он мог бы в этом поклясться - поднялась по крайней мере на два фута.
        - Противоестественно? Да это так же просто, как свалиться с бревна. В конце концов, человек тот же примат.
        Собрав все свои силы, Джон подтянул ноги и ухитрился забросить одну из них на ветку.
        - А теперь постарайтесь достать следующую ветку, подтянитесь и лезьте наверх, - продолжала инструктировать его Хейли. - Вы ведь сможете подняться?

«Я бы предпочел лестницу», - подумал Джон.
        - Ну конечно, смогу, - заверил он девушку.
        Прежде всего профессор попытался усесться на ветке. Для этого маневра ему бы не помешала помощь Хейли.
        - Что это вы делаете? Вам нужно подтянуться! - В голосе Хейли слышались нотки отчаяния.
        Как ни странно, Джон справился со своей задачей без видимых усилий. Теперь он сидел верхом на ветке, свесив ноги по обеим ее сторонам. Правда, движение оказалось слишком резким, отчего у него перехватило дыхание.
        - Кажется, вы говорили, что способны влезть на дерево? - Хейли свирепо посмотрела на Джона.
        - Я смогу, - прорычал Джон. Он ухватился за верхний сук и поднялся на ноги. Стоило Джону выпрямиться на ветке в полный рост, как он тут же почувствовал головокружение. Не желая поддаваться страху, профессор сделал несколько глубоких вдохов. В конце концов, даже грохнувшись на землю, он не разобьется насмерть. Главное - не смотреть вниз. Вместо этого он поглядел вверх на Сьюзи. Горилла внимательно изучала его. Наверное, потому, что она никогда раньше не видела его взбирающимся на дерево, подумал Джон.
        Поначалу это было ужасно, но потом Джону удалось уловить некий ритм: ухватиться за ветку повыше, подтянуться, перелезть. Темный силуэт Сьюзи становился все крупнее, уже можно было различить ее черты. И все-таки, казалось, прошла целая вечность, прежде чем он наконец добрался до нее. Сьюзи оскалилась, изображая улыбку. Джон оскалился в ответ.
        - Не думала, что я сюда заберусь, а? - Джон потрепал гориллу по загривку. - Вот это да! - Джон с гордостью огляделся: все кругом было увешано спелыми сочными плодами. Он сорвал манго и вдохнул его сладкий аромат. Затем решил показать свою добычу Хейли и посмотрел вниз.
        - А вот и о-б-е-е-д…
        Хейли была далеко внизу. Казалось, их разделяет тысяча миль. У профессора перед глазами заплясали круги.
        - Джон, что случилось? Что с вами?
        Джон не мог ответить. Его горло сдавил спазм, он задыхался. Сердце стучало, как колокол. На лбу выступил холодный пот.
        - Джон!
        Голос Хейли доносился до него, будто сквозь вату. Джон не мог подобрать слова, чтобы убедить девушку в том, что все в порядке. К тому же это было бы неправдой.
        - Я поднимаюсь!
        - Не-ет! - прошипел несчастный профессор. Ему нужно было, чтобы его оставили в покое. Ему хотелось остаться один на один со своим страхом. Но Хейли не собиралась с этим считаться и уже лезла на дерево. Она двигалась с поразительной скоростью и проворством, которого он от нее не ожидал. При этом она еще умудрялась не терять обычного изящества.
        Он вновь попытался остановить девушку, но когда Хейли замешкалась, с тревогой вглядываясь в его лицо, Джон протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Профессору больше не хотелось искушать судьбу. Он мечтал лишь о спасении. В панике он уронил плод и принялся нащупывать какую-нибудь опору. Движение оказалось слишком резким, Джон потерял равновесие и соскользнул с ветки.
        Падение не было долгим. Кто-то держал его за руку и тянул вверх. Сьюзи! Но радоваться было рано. Ее ладонь оказалась ужасно скользкой, она была вымазана мякотью фруктов. Сьюзи его не удержать.
        - С дороги, Хейли! - закричал профессор. - Я сейчас упаду!
        - Держитесь! Я уже здесь!
        Голос Хейли звучал в некотором отдалении, и Джон понял, что ей не удастся его спасти, она слишком далеко. От этой мысли беднягу замутило. Он посмотрел вниз, чтобы убедиться, что не увлечет за собой Хейли. Она карабкалась по стволу и, насколько он успел ее изучить, явно собиралась задержать его падение. Он не мог ей этого позволить. Она может упасть вместе с ним.
        Джон продолжал скользить и теперь лишь чудом удерживался в липких пальцах гориллы. Что можно сказать в такую минуту? Ничего. Все вокруг слилось в зеленые и коричневые пятна. Потом его взгляд выхватил из этого хаоса Хейли, точнее, искаженную страхом застывшую маску вместо лица и ее руки, протянутые к нему. Теперь, когда ей не угрожала опасность упасть вместе с ним, Джон принялся молотить руками по веткам в надежде ухватиться за что-нибудь. Но в его ладонях оставались лишь пригоршни листьев.
        Джон ожидал, что перед его мысленным взором пронесется вся жизнь. Он готовился почувствовать нестерпимую боль, услышать звук падения. Но ничего этого не произошло. Не было ни видений из прожитой жизни, ни боли, ни звука падающего тела. Он почувствовал только, что дыхание со свистом вырвалось из его легких, когда он столкнулся с землей. И у земли почему-то оказались руки… мощные волосатые лапы…
        - Голиаф, - прохрипел Джон, пытаясь выровнять дыхание.
        В ответ мохнатый великан грозно зарычал.
        Глава 10
        Хейли с трудом перевела дыхание. Колени предательски дрожали. Не свалиться бы вслед за Джоном. Тут уж Голиаф не поможет - он по-прежнему сжимал в объятиях профессора Джейкобсона, которого Хейли теперь готова была убить собственными руками.
        Постепенно дрожь утихла, и, хотя ноги все еще подгибались, девушка начала медленный спуск. Наконец она спрыгнула на землю рядом с Джоном. Тот сидел, закрыв лицо руками, тяжело и прерывисто дыша.
        - Что случилось? - спросила Хейли.
        Профессор продолжал тяжело дышать. Казалось, он не слышал вопроса.
        Хейли подошла к Голиафу и обняла своего любимца.
        - Головокружение, - произнес Джон, не поднимая головы. - Я страдаю боязнью высоты.
        - Вы знали об этом раньше или только что обнаружили?
        - Знал. Я надеялся, что смогу это преодолеть.
        - То есть вы решили провести очередной эксперимент? Боюсь, я не смогу оценить его по достоинству.
        Джон твердо встретил ее взгляд.
        - Я не просил вас участвовать.
        Хейли открыла рот, но тут же закрыла его. Возможно, в том, что профессор чуть было не отправился на тот свет, есть доля ее вины. Разве не она спровоцировала Джона на неоправданный риск, дабы он смог доказать, что ни в чем не уступает ей?
        - Вас никто не научил говорить спасибо? - спросила Хейли, направляясь к озеру. Девушке захотелось вновь погрузиться в прохладную воду.
        - Спасибо, - тихо произнес Джон.
        - Благодарите не меня, а Голиафа.
        - Тогда спасибо вам за то, что вы всегда оказываетесь правы.
        Слова Джона прозвучали как выстрел в спину. Хейли вздрогнула, но продолжала идти. Ее бывший жених, Майкл, был прав. Ни одна нормальная женщина не станет карабкаться на дерево, как обезьяна. Возможно, она вообще окажется неспособна выполнить и половину того, что делает Хейли. Ведь мисс Лэм ни в чем не уступает мужчине, а может быть, кое в чем и превосходит. Внезапно Хейли остановилась и резко повернулась к Джону:
        - Это потому, что я женщина?
        Все еще пряча лицо в ладонях, профессор недоуменно спросил:
        - Что?
        - Поэтому вы так злитесь? Я задела ваше мужское самолюбие?
        - Все это недостойно называться мужским поведением.
        - Да? Вам не нравится, когда обстоятельства вынуждают вас превратиться в обыкновенного человека? Вам не пристало испытывать страх перед опасностью?
        В бешенстве от ее самонадеянных обвинений Джон вскочил на ноги.
        Краска бросилась ему в лицо. Джона охватило безумное желание поцеловать Хейли, чтобы увидеть, как искры ярости в ее глазах уступят место огню страсти. Однако правильнее было соблюдать дистанцию.
        Их взгляды скрестились. Битва была прервана весьма неожиданно. Что-то тяжелое упало с дерева и ударило Джона по голове. Это было манго.
        - Я уверен, Сьюзи целилась в вас, - тихо произнес Джон.
        Губы Хейли дрогнули. Профессор улыбнулся, воинственная амазонка улыбнулась в ответ. Они продолжали улыбаться друг другу, когда профессора осенила догадка. Он взглянул вверх, на Сьюзи. Горилла смотрела на них, нервно переступая с ноги на ногу. Голиаф стоял, зажав уши руками.
        - Они не хотят, чтобы мы ссорились. Это их расстраивает.
        - Что? - Хейли взглянула на обезьян и нахмурилась. - Наверное, они чувствуют нечто вроде того, что переживают дети, когда их родители ругаются.
        Джон кивнул.
        - Мы подаем им плохой пример. - Джон обвел взглядом окрестности.
        - Теперь, когда проблема с едой для Сьюзи решена, мы можем начать наши занятия. Я начну с гнезда.
        - А мне что делать?
        - Займитесь флягами и продуктами. У нас впереди длинный день.
        Джон надкусил манго, глядя, как Хейли взбирается на пальму, чтобы добавить к их меню бананы. Девушка двигалась с поразительной ловкостью, как будто всю жизнь только и делала, что лазила по деревьям. Наверное, так оно и было, пока Джон учился, проводил научные изыскания, получал степени, добивался успехов в зоологии, психиатрии и других науках. Если бы Джон заглянул в себя, то должен был бы признать, что сердит на Хейли за то, что она лучше его владеет искусством выживать.
        Хейли была права относительно него. Интеллектуальные способности заставили Джона с раннего детства держаться отчужденно, определили для него особое место. Иногда он ловил себя на мысли о том, что обладает чем-то вроде иммунитета по отношению к слабостям, свойственным обыкновенным людям, что ему чужды вожделение, жадность, смятение и даже чувство одиночества. Хейли Лэм за два дня доказала ему обратное.
        - Что вы на это скажете? - Хейли продемонстрировала Джону две роскошные грозди спелых бананов и явно ожидала одобрения.
        - Выглядит восхитительно.
        Хейли уселась рядом с ним. Она взяла из его рук флягу и плеснула воды себе на голову. Капля стекла по ее носу, губам, вниз по шее, пока не скрылась за вырезом блузки.
        - Манго?
        - Я бы предпочла банан. Они не так пачкаются, - заметила Хейли, разглядывая подбородок профессора.
        Джон поспешно принялся вытирать лицо от липкой мякоти.
        - Манго просто великолепны.
        - Бананы тоже, - отозвалась Хейли.
        Полные губы Хейли обхватили банан.
        - Сколько манго вы уже съели?
        - Не знаю. Несколько штук.
        - Рюкзак был полон, а сейчас он наполовину пуст.
        Джон заглянул в рюкзак и пожал плечами:
        - Я был голоден.
        Хейли посмотрела на него со странным выражением:
        - А вы когда-нибудь съедали так много манго?
        Джон решил, что она, наверное, не знает, как продолжить разговор.
        - Насколько я помню, нет, но у меня нет на них аллергии, если вы это имеете в виду.
        - Хм-м, - все, что ответила Хейли.
        Некоторое время прошло в молчании. Для женщины, стремящейся поддержать беседу, Хейли вела себя нетипично.
        - Объясните, что все-таки произошло на дереве, - сказала Хейли.
        - Сперва я начал задыхаться, потом все поплыло у меня перед глазами. Сердце стучало, как молот, и меня бросило в холодный…
        - Почему? - перебила его Хейли.
        - Потому что я боюсь высоты.
        - Но почему, ведь должна быть какая-то причина?
        - Исследования доказывают, что, если упасть с большой высоты, разобьешься насмерть.
        Хейли рассмеялась.
        - А кто сказал, что вы упадете?
        - Моя мама.
        - Ваша мама упала? - Хейли в ужасе уставилась на него.
        Теперь рассмеялся Джон.
        - Нет, она просто сказала, что если я куда-нибудь залезу, то непременно упаду.
        - И вы ей поверили?
        Джон принялся с внезапным интересом разглядывать травинку у себя под ногами. Он был не вполне доволен тем, как повернулся разговор.
        - Я не верил, пока несколько мальчишек силой не загнали меня на дерево. Я упал и сломал руку. С тех пор боюсь высоты, и еще после этого я перестал искать общества других детей.
        Хейли казалась оглушенной его неожиданным признанием.
        - И вы никогда не играли с другими детьми?
        Джон уже много лет не вспоминал о своем детстве. Когда он был ребенком, способности рассматривались как отклонение от нормы. Джон протянул руки и, взяв Хейли за плечи, развернул ее в другую сторону, спиной к себе.
        - Это ухаживание, - пояснил он.
        - Вы мне не ответили, - напомнила девушка.
        У Хейли были роскошные волосы. Джону безумно хотелось прикоснуться к ним, к ней самой.
        - Игры мне заменяли тесты на сообразительность. Я был поздним ребенком. После стольких лет напрасных ожиданий моим родителям вдруг посчастливилось произвести на свет меня. Очень скоро выяснилось, что я одаренный ребенок. Слово «нормальный» появилось в моем словаре, когда мне было два года, но оно никогда не употреблялось по отношению ко мне.
        - А вы понимали, что не такой, как все?
        Желание прикоснуться к волосам Хейли было настолько сильным, что Джон не мог больше сопротивляться. Он легко провел пальцами по золотистым прядям и с наслаждением погрузил руки в их шелковистую глубину.
        - Наверное, лет с пяти. Я заметил, как соседские дети играли во дворе, и отложил свои книги, чтобы к ним присоединиться. Но не умел ни бросать мячик, ни ловить его и совершенно не понимал, зачем нужно это делать. Ребята посмеялись надо мной, сказали, что я какой-то странный.
        - И тогда вы забрались на дерево, чтобы доказать, что вы нормальный.
        - Да.
        - И мама больше не разрешила вам играть с детьми.
        - Мои родители понимали, что мне нужно развивать навыки общения с другими людьми. Они отправили меня в школу для одаренных детей. Таких же как я. Я научился взаимодействовать с людьми, быть вежливым. Но так и не научился играть.
        Джон продолжал перебирать пальцами волосы Хейли. Она откинула назад голову и тихонько застонала.
        - Вам нравится? - спросил он.
        - Замечательно, - вздохнула Хейли. - Боюсь, я тоже так и не научилась играть, как все нормальные дети. Мне просто было не с кем.
        - Наверное, это очень тяжело?
        Теперь ее голова лежала у него на плече. Джон мягко отвел в сторону волосы Хейли, чтобы видеть ее лицо. Девушка казалась радостной и печальной одновременно.
        - Мое детство вовсе не было трудным. Оно было восхитительным. Я никогда не чувствовала себя одинокой, пока не потеряла родителей. Тогда я впервые пожалела, что была единственным ребенком.
        - Моих родителей тоже больше нет, - тихо произнес Джон. - Когда я родился, им обоим было под пятьдесят. Пока я рос, я не чувствовал особой близости с ними. Они были обычными представителями среднего класса и возвели меня на пьедестал.
        Хейли повернулась к нему:
        - Много выше всех остальных?
        Ее губы теперь были совсем близко. Джону стоило немалых усилий сосредоточиться на разговоре. Хейли встретила его взгляд и тут же опустила глаза. Она смотрела на губы Джона.
        - У вас остались следы манго здесь, на губах. - Хейли наклонилась к нему и слизнула сладкое пятно языком. Их губы встретились. Они смотрели друг другу в глаза, и Джон почувствовал, что именно ему следует отодвинуться, но он не отодвинулся от Хейли.
        Девушка опустила ресницы, и Джон почувствовал, как раскрываются ее губы. Но неожиданно чары были грубо разрушены громким урчанием. Источником этого ужасного звука был живот незадачливого профессора. В отчаянии Джон тяжело застонал - момент был безвозвратно упущен, и, кроме того, ему действительно внезапно стало очень плохо. Он быстро поднялся.
        - Мне нехорошо.
        Хейли сочувственно покачала головой:
        - Вот что случается, если съесть слишком много манго.
        Глава 11
        Хейли подобрала фляги и неторопливо направилась к так называемому гнезду, которое успел соорудить Джон, прежде чем пал жертвой фруктовых излишеств. В ветвях деревьев мелькнула парусиновая шляпа Сьюзи. Поблизости Голиаф играл со своим портфелем. Кажется, все складывалось неплохо, по крайней мере для этих двоих. Гориллы находились на одной территории уже два дня.
        - Наша аудитория еще не разбежалась, - сказала Хейли, завидев приближающегося Джона. - Это добрый знак.
        - Это замечательно, - ответил профессор, садясь на землю рядом с ней. - Хотя за минувшие два дня мне не удалось как следует поспать, у меня была возможность подумать. Вы постоянно играли с Голиафом с самого детства, я тоже много играл со Сьюзи. Игра может стать для них важным шагом к сближению.
        Хейли прищурилась:
        - То есть…
        - Мы будем играть все вместе и постараемся заставить их повторять наши действия.
        Хейли рассмеялась, но ее смех тут же затих, едва она взглянула на серьезное лицо Джона.
        - И во что мы собираемся играть?
        Профессор пожал плечами:
        - Я думаю, в самые обычные игры, в которые играют обезьяны, - в салки, например. Сгодится и борьба. В общем, ничего сложного.
        - При такой жаре все, что угодно, может стать сложным, - заметила Хейли. - Кроме того, вы едва пришли в себя, и вряд ли борьба пойдет вам на пользу.
        Джон мгновенно атаковал ее, и Хейли громко взвизгнула от неожиданности. В ответ сразу же раздалось грозное рычание Голиафа.
        - Смейтесь, - тихо скомандовал Джон. - Покажите ему, что я не сделал вам больно.
        - Я не могу смеяться по заказу, - прошептала она.
        Бросив тревожный взгляд на великана, Джон заявил:
        - Тогда мне придется вас заставить. - Профессор принялся щекотать Хейли, но, к несчастью, она совсем не боялась щекотки.
        - Давайте поменяемся ролями, - предложила девушка. - Голиаф сразу сообразит, если я побеждаю, значит, все в порядке.
        В результате этого хитроумного маневра Голиаф успокоился и прекратил рычать. Но Джон, взглянув на Хейли, понял, что неприятности только начинаются. Теперь она сидела на нем верхом. Ее чудесные волосы струились по плечам, а полная упругая грудь соблазнительно просвечивала сквозь тонкую майку.
        - Пустите меня, - потребовал профессор.
        Хейли лукаво улыбнулась:
        - Ну уж нет.
        - Хейли, - Джон тяжело вздохнул, - боюсь, с борьбой ничего не выйдет. Голиаф по-прежнему смотрит на вас как на свою собственность.
        - Но вид у него вполне довольный, да и Сьюзи, кажется, настроена благодушно.
        Джон безуспешно пытался сбросить ее. «Наверное, что-то в этом роде происходит с грешниками в аду, - подумал незадачливый профессор. - Женщина прижимается к тебе всем своим соблазнительным телом, и все это исключительно для того, чтобы посмеяться».
        Самые жалобные мольбы оставляли Хейли равнодушной. Казалось, мучениям Джона не будет конца, но вдруг она замерла, широко раскрыв глаза. Ну наконец-то Хейли поняла, что вытворяет, обрадовался Джон. Но причина была не в этом. Хейли страшно побледнела, ее лицо исказилось.
        - Паук, - прохрипела она, вскакивая на ноги. Мгновение спустя Хейли исчезла в зарослях.
        Джон повернул голову и увидел огромного мохнатого тарантула черного цвета буквально в дюйме от своего лица. Джон протянул руку и схватил паука. Потом встал и отправился на поиски Хейли.
        Он нашел девушку на берегу озера. Она умывалась прохладной водой. Ее руки заметно дрожали.
        - С вами все в порядке?
        Она кивнула:
        - Да, еще пара минут, и я приду в себя. Вы избавились от него?
        - В гнезде его больше нет.
        Все еще дрожа, она робко посмотрела на него:
        - Мне очень жаль, я испортила вам эксперимент. Было довольно весело.
        - Да, вам было весело, - уточнил Джон. - А теперь я собираюсь провести новый эксперимент. - Он вытянул вперед руку и разжал ладонь.
        Хейли тут же отступила на шаг.
        - Джон, это совсем не смешно.
        - Страх никогда не бывает смешным. Может быть, пора взглянуть ему глаза?
        - Я… не могу, - прошептала Хейли, не отрывая глаз от паука.
        - Вы можете, - возразил Джон, - и я вам помогу.
        Хейли отступила еще на шаг и затрясла головой. Ее волосы блеснули золотом в лучах солнца.
        - Я готов преодолеть свой страх, если вы преодолеете свой.
        Хейли с трудом оторвала взгляд от паука.
        - Вы предлагаете сделку?
        - Позвольте, я представлю вам своего мохнатого друга, и тогда… - Он замолчал и обвел глазами джунгли. Его взгляд проследовал вверх к истоку водопада и соседним скалам. Это место было гораздо выше того, откуда он упал в прошлый раз. Холодный пот выступил у него на лбу. - Я закрою глаза и спрыгну с того утеса. - Кивком головы он указал на скалы вверху.
        Хейли перевела взгляд с него на паука, а потом на утес.
        - Обещаете?
        - Даю слово. - В ее глазах мелькнуло недоверие, и он повторил, сделав шаг вперед: - Верьте мне, Хейли.
        Джон не стал бросать на нее паука, хотя она уже мысленно представила себе это и не могла сдержать дрожь.
        - Спокойно, - мягко уговаривал ее Джон. - Просто вытяните руку и дотроньтесь до него.
        Хейли передернуло.
        - Он такой огромный.
        - И он так же боится вас, как и вы его. Он не сделает вам ничего плохого, дотроньтесь до него.
        Продолжая дрожать, Хейли протянула руку и коснулась паука.
        - Нет, - сказал Джон, когда она поспешно отдернула руку, - потрогайте его.
        Затаив дыхание, Хейли провела пальцами по мохнатой спинке насекомого. На ощупь паук оказался не таким ужасным, как она себе представляла.
        - Он такой мягкий, - задумчиво сказала она.
        - Мне кажется, вы ему нравитесь. Как вы назовете его?
        Хейли удивленно подняла брови:
        - Как назову?
        - Это поможет вам увидеть в нем нечто большее, чем просто паука.
        - Гарри, - бросила она сухо.
        Джон весело рассмеялся:
        - Отличное имя. - Лицо профессора неожиданно приобрело серьезное выражение. - А теперь Гарри собирается совершить путешествие по вашей руке. Никуда не убегайте.
        Должно быть, Джон прочитал ее мысли. Хейли была близка к тому, чтобы бросить их с Гарри.
        - Не знаю, смогу ли я это выдержать, - призналась она.
        - Вы сможете, - ободряюще произнес Джон. - Моя рука будет двигаться вслед за Гарри, и как только вы почувствуете, что больше не вынести, я тут же возьму его. Хорошо?
        Голос Джона звучал мягко и заботливо, но в зеленых глазах профессора светился вызов. Хейли была не из тех, кто отступает.
        - Хорошо. - Голос девушки предательски дрогнул. - Но помните, как только я попрошу убрать его…
        - Обещаю, - согласился Джон. - Вы готовы?
        Хейли глубоко вздохнула, стараясь сдержать дрожь, и протянула руку.
        - Готова.
        Как только лапки насекомого коснулись кожи, девушке потребовалась вся ее воля, чтобы сдержаться и не закричать. Больше всего ей сейчас хотелось бросить все и сбежать.
        - Хейли, взгляните на меня, - попросил Джон. - Смотрите мне прямо в глаза.
        Конечно, они были зеленые, но раньше она не замечала в них золотых искр. У него были очень красивые глаза и густые темные ресницы. А нос - немного искривлен. Этого она тоже прежде не замечала. Судя по всему, он был когда-то сломан. И уж конечно, не в драке. Наверное, Джон налетел на стену или еще что-нибудь в этом роде.
        - Все в порядке?
        Вопрос Джона заставил Хейли переключиться на его рот. Прекрасно очерченные губы были приоткрыты, что позволяло рассмотреть ровные белые зубы.
        - Хейли!
        Очень медленно она подняла взгляд и теперь смотрела ему в глаза.
        - Все хорошо. Я в порядке. - Она чувствовала, как паук ползет вверх по руке, а вслед за ним скользят пальцы профессора. Она не испытывала тревоги. Хейли доверяла Джону.
        - Вы справились. Гарри проделал длинный путь по вашей руке.
        Хейли радостно улыбнулась, и тут-то все произошло. Девушка взглянула на Гарри - тот как раз добрался до ее шеи - и резко дернулась, паук свалился вниз за вырез майки.
        Джон с ужасом обнаружил, что паук исчез. Хейли побелела как полотно.
        - Уберите его немедленно, - прошипела она сквозь зубы.
        Джон протянул было руку, но сразу же отдернул ее.
        - Вы же обещали!
        Что было делать? Хейли снова замкнулась, и ее била дрожь. Джон дернул ее за майку, надеясь, что паук свалится на землю. Но это не помогло. Гарри был хорошо виден сквозь тонкую ткань, он обосновался у Хейли на груди. Джон обеспокоенно заглянул в лицо девушке. Она стояла, крепко зажмурившись.
        - Джон, пожалуйста, уберите его.
        Он просунул руку снизу ей под майку, собираясь перекрыть Гарри путь к отступлению. Другой рукой он приготовился ловить паука, когда тот начнет подбираться к шее своей жертвы. Джон, затаив дыхание, обхватил ладонью ее грудь и, когда паук, как и ожидалось, пополз наверх, ловко поймал его.
        - Я его поймал.
        Хейли открыла глаза, и их взгляды встретились. На какое-то мгновение в ее глазах отразилось нечто похожее на чувство облегчения, но тут же исчезло. Она посмотрела вниз. Джон тоже опустил глаза и увидел свою руку, по-прежнему сжимающую ее грудь. Он попытался убрать ее, но она не повиновалась.
        Это волнующее ощущение было таким острым и ошеломляющим, что Джон повел себя как типичный представитель своего пола.
        - Джон, - предостерегающе прошептала она.
        Наконец рука послушалась команды. Но прежде чем окончательно капитулировать, Джон успел почувствовать, как нежный кончик ее груди затвердел в его ладони. Во рту у него мгновенно пересохло, и перед мысленным взором пронесся целый вихрь эротических видений. Профессору потребовалось все его мужество, чтобы взять себя в руки. Он резко отвернулся от Хейли, стараясь сдержать неровное дыхание и не обращать внимания на сердце, готовое выпрыгнуть из груди. Сделав несколько шагов, Джон нагнулся, чтобы выпустить своего маленького товарища.
        - Разрешите мне.
        Хейли встала рядом с ним и протянула руку. Джон осторожно опустил Гарри в ее ладонь, представляя себя на его месте. Никогда еще ни одна женщина не вызывала у него таких чувств. Хейли разом лишила его способности к самоконтролю, логическому мышлению, всему, что раньше составляло его личность. Мало-помалу она расшатывала нелепый пьедестал, на который возвели его родители, пока тот окончательно не рухнул. В считанные часы Хейли доказала ему, что он всего лишь человек.
        - Ты плохо вел себя, Гарри, - сказала девушка, бросая насмешливый взгляд на Джона, прежде чем выпустить своего пленника.
        Джон не знал, что сказать. Должен ли он извиниться? Нет. Разве лишь за то, что получил удовольствие? Или, может быть, он виноват перед Хейли за нескромные мысли? Джон как зачарованный смотрел на соблазнительный рот девушки. Когда она легонько провела языком по пересохшим губам, у него вырвался стон. Заметив это, Хейли лукаво улыбнулась…
        - Иногда приходится просто закрыть глаза и прыгнуть.
        Глава 12
        Когда Джон глянул вниз на озеро, где девушка уже дожидалась его, у него подогнулись колени. Джон почти полчаса карабкался вверх, чтобы сюда добраться.
        - С вами все в порядке?
        Ее голос едва доносился до него. Какое там в порядке! Профессор чувствовал приближение знакомых симптомов. Бешеное сердцебиение, удушье, испарина. Джоном овладело непреодолимое желание бежать. Бежать немедленно. Но надо было прыгать. Ничего другого не оставалось.
        - Вам не обязательно это делать, - крикнула Хейли. - Вы не должны мне ничего доказывать.
        Джон понимал, что она права. Ему действительно не нужно ей ничего доказывать. Только самому себе. Кроме того, он обещал попытаться преодолеть свой страх, если она сумеет справиться со своим. У Хейли Лэм отважное сердце. Он никогда еще не встречал подобной женщины. Она вытащила на свет Божий все самые худшие его качества, но ведь благодаря ей проявились и сильные стороны его личности. Он должен освободиться наконец от своего страха. Больше того, выбраться из тюрьмы, в которую превратилась его жизнь. В ней давно нет места спонтанности. Все построено на научном подходе и аналитическом осмыслении. Здесь, на острове, наедине с Хейли, в ее персональном раю, Джон почувствовал, как что-то изменилось в нем. Произошла переоценка ценностей. Он вдруг понял, что прежде не жил, а лишь существовал. Жизнь должна быть волнующим приключением. Джон посмотрел вниз. Встревоженное лицо Хейли было обращено к нему. Щемящее чувство нежности овладело Джоном. Как она красива и как желанна.
        Хейли без малейших усилий сломала все его оборонительные укрепления. Уничтожила защитную стену, которую он возвел вокруг себя. Его чувства к ней трудно объяснить, а может быть, их и не нужно объяснять. Может быть, это самая большая тайна от сотворения мира, и он случайно наткнулся на нее. Нечто мистическое, чему нет названия, что заставляет одно человеческое существо тянуться к другому. Магическое притяжение, неподвластное логике. Таинственный магнетизм, который невозможно ни объяснить, ни подвергнуть анализу и который тем не менее существует.
        - Эй, я поднимаюсь!
        - Нет, - крикнул Джон, стараясь выровнять дыхание. - Я прыгаю!
        Он закрыл глаза и прыгнул. Джон Джейкобсон, подающий надежды профессор-биолог, гордость университета, летел, рассекая воздух, и его тело переполняла радость. Он был свободен. Вода оказалась ошеломляюще холодной. Он буквально вонзился в нее. Легко, как стрела, выпущенная из лука, погрузился в темную глубину озера, чтобы сразу же подняться вверх, к свету.
        - Тебе это удалось! - радостно закричала Хейли, поднимая большую волну. Профессор мгновенно скрылся под водой. Когда он снова всплыл, его шею крепко обвили руки Хейли. Джон вгляделся в ее счастливое лицо, и они оба рассмеялись.
        - Ты был великолепен. Я никогда не видела такого красивого прыжка!
        По коже Джона пробежала дрожь, он почувствовал легкое покалывание крошечных иголочек, наподобие электрического разряда. И это ощущение никак не было связано с его победой над собственными страхами. Напротив, оно имело прямое отношение к женщине, которая сейчас покоилась в его объятиях.
        - А я никогда не видел такой красивой женщины.
        Вместо того чтобы покраснеть, как это произошло бы с большинством женщин, Хейли встревожилась.
        - Ты имеешь в виду мою внешность? - прошептала она.
        До сих пор Джону не приходилось сталкиваться с тем, чтобы женщина обижалась, когда ей говорили, что она красива. Но разве только красота делала Хейли привлекательной в его глазах?
        - Я оценил твою внешность еще при первой нашей встрече, но, если помнишь, не слишком докучал тебе комплиментами.
        Она покраснела.
        - Тебя ведь не интересуют деньги?
        Джон нахмурился:
        - Не особенно.
        Хейли улыбнулась, и у него перехватило дыхание. Судя по ее реакции на его ответы, она считает его бесплотным духом. А он ведь все-таки мужчина. Мужчина, который не может больше сдерживаться, чувствуя, как ее соблазнительные округлости прижимаются к его телу. Он перевел взгляд на ее губы. Джон не собирался анализировать, что привлекает его в Хейли. Сегодня он спрыгнул со своего пьедестала. И присоединился к человеческой расе. К черту все, кроме инстинктов.
        - О чем ты думаешь? - осторожно спросила она.
        - Я хочу поцеловать тебя.
        Хотя чувства буквально захлестывали его, Джон старался сдерживать себя, чтобы предоставить Хейли право выбора. И она сделала свой выбор.
        Целовать ее было так же естественно, как дышать. Ее губы на вкус напоминали тропические плоды. Ему казалось, что все его существо превратилось в губы. Здесь брали начало все его мысли и чувства. Причем чувства значительно опережали мысли.
        Хейли воспламенила его кровь. Профессор всерьез испугался, что вода вокруг них вот-вот начнет кипеть. Ее поцелуй дарил ощущение свободы и полностью затуманивал разум. В объятиях Хейли Лэм мужчина терял способность мыслить. Он лишь повиновался своим чувствам. Джон продолжал целовать ее. Его нетерпеливый язык все глубже проникал в сладостную глубину ее рта. Его руки нежно обняли ее за плечи, нащупав мокрую, прилипшую к телу, майку. Мысленно Джон проклял этот ее внезапный приступ скромности.
        Хейли отдавала себе отчет в том, что действует под влиянием момента. Ей следовало остановить Джона, оттолкнуть или сбежать самой. Он мог быть неловким, неуклюжим и нелюдимым, но в поцелуй вкладывал всю свою душу. Он отдавал ей всего себя, без остатка, и логическим рассуждениям не оставалось места. Все, что происходило между ними, казалось простым и естественным.
        Завтра она попробует обдумать и попытается осмыслить свои отношения с Джоном. Сегодня просто останется в раю. Будет наслаждаться закатом и восходом солнца и испытывать восторги первооткрывателя. Когда-то она посоветовала ему не анализировать свои побуждения, а просто следовать им. Не воспользоваться ли ей своим собственным советом?
        Их поцелуй был долгим и страстным. Руки совершали волнующие исследования, приносившие радость узнавания. Хейли плыла по волнам наслаждения, которое доставлял ей Джон, казалось, мир вокруг нее перестал существовать. Но вдруг тишину острова нарушил странный шум, напоминающий жужжание. Хейли оторвалась от губ Джона и посмотрела вверх. Прямо над ними кружил самолет. Он был достаточно низко и явно направлялся к посадочной площадке. Возможно, ее друзьям надоело оставаться на острове и они попросили пилота отвезти их домой.
        Джон не заметил самолета. Его губы были прижаты к ее шее, а руки нежно, но настойчиво тянули вверх майку. Хейли остановила его:
        - Подожди.
        Джон мгновенно застыл, тяжело дыша. Потом разомкнул объятия.
        - Извини. Наверное, я слишком поторопился.
        Хейли заглянула в его глаза, и увидела в них страстное желание. Джон был растрепан, с двухдневной щетиной на подбородке. Его лоб закрывала непокорная прядь. Под жарким тропическим солнцем кожа приобрела оттенок бронзы. Профессор Джейкобсон превратился в настоящего Тарзана. Она смотрела на него с любовью.
        - Я знаю более укромное местечко, - сказала она, улыбаясь.
        Хейли выскользнула из его объятий и поплыла, ожидая, что Джон последует за ней. Профессор не был хорошим пловцом, но это не остановило его, как не остановило опасение, что в озере могут водиться хищные рыбы. В этот момент Джон бросился бы за ней на край света.
        Он подплыл прямо к водопаду. А где же Хейли? Куда она скрылась? Он различил ее силуэт сквозь прозрачную завесу падающей воды. Джон сделал глубокий вдох и нырнул. Вынырнув по другую сторону водопада, он оказался в просторной пещере. Ступая по гладким, отполированным водой камням, Джон огляделся и был поражен окружавшей его красотой. Хейли сидела на высоком плоском камне в глубине грота и снимала с себя мокрую одежду. Солнечный свет, проникающий сквозь струи падающей у входа в грот воды, отбрасывал на стены таинственные блики. Встречаясь с влажным воздухом пещеры, он освещал миллионы дрожащих крошечных капель. Все это завораживало. Хейли была похожа на античную богиню. Воплощение женственности. Сильная и нежная. Независимая и ранимая. Само совершенство. Об этом говорили его глаза.
        Он взобрался на возвышение рядом с ней. Она не стала изображать смущение, когда его взгляд жадно исследовал все изгибы ее тела. Хейли не испытывала стыда. И ей нечего было стыдиться. Она была совершенна. Полная, упругая грудь, тонкая талия, длинные ноги, которых ему хотелось коснуться, ласкать все смелее, и затем… но он тут же подавил в себе этот импульс. Он ведь не животное. И перед ним самая прекрасная женщина, которую он когда-либо видел. Джон хотел медленно подвести ее к наслаждению, не торопясь и ничего не упуская.
        - Я знаю, ты не хочешь этого слышать, но ты прекрасна!
        Предательский румянец появился на ее щеках.
        - Я не говорила, что не хочу этого слышать. Я просто не хочу, чтобы это было единственным, что привлекает тебя во мне.
        - Ты потрясающая женщина.
        - И к тому же любопытная от природы. - Взгляд Хейли скользнул по его шортам.
        Теперь настала очередь Джона покраснеть. Он почувствовал, как краска заливает ему лицо. Пора отбросить предрассудки. Вместе с одеждой. Он расстегнул и снял с себя шорты. Он стоял перед Хейли обнаженным, но, как ни странно, не испытывал никакой неловкости. Она не произнесла ни слова, внимательно рассматривая его. Чем дольше Хейли изучала его, тем больше он ее желал. Когда она наконец подняла глаза, в них было ответное желание.
        - Ты очень красив, - хрипло прошептала Хейли.
        Все запреты были отброшены. Джон приблизился к Хейли и обнял ее. Почувствовав прикосновение ее шелковистого тела, он едва не лишился рассудка. Хотя желание заполняло его горячей волной, Джон заставил себя продлить этот миг, нежно поцеловав Хейли. Девушка вернула ему поцелуй. Постепенно нежность уступила место страсти. Оторвавшись от губ Хейли, Джон стал покрывать поцелуями ее шею. Его ласки становились все более настойчивыми. Хейли выгнула спину, отдавая в его владение грудь. Он осторожно провел языком вокруг набухающего соска, прежде чем обхватить его губами. Хейли застонала от наслаждения.
        Джон медленно опускался вниз. Он изведал языком восхитительную глубину ее пупка. Попробовал на вкус каждый дюйм ее тела, прежде чем достиг нежного треугольника золотистых волос.
        Хейли раскрылась перед ним, как цветок под утренними лучами солнца. И снова Джон был потрясен той естественной простотой, с которой она ему доверилась. Он почувствовал робость и одновременно нетерпение. Ее запах заставлял кровь бешено мчаться по жилам, обостряя все ощущения. Вся его нежность изливалась на Хейли в прикосновениях языка. Ритмичные движения ее тела, отзывавшегося на ласки, заставляли его желать ее еще сильнее. Внезапно Хейли выгнулась дугой. Джон ощутил, как затрепетали ее бедра, как внезапно прервалось дыхание, он вгляделся в ее лицо и увидел, как страсть сменяется нежностью. Глаза Хейли были закрыты в блаженной истоме. Полные губы приоткрыты. Она задрожала, крепче прижимаясь к нему, а затем ослабела в его руках.
        Джон продолжал смотреть на нее, не давая воли своим желаниям. Он хотел дождаться, когда она пробудится для новых ласк. Он начал нежно целовать Хейли, пока не зажег в ней ответного огня и ее ласки не стали более требовательными. Джон нашел языком ее язык, Хейли прижалась к нему, и он медленно вошел в нее. Ее длинные ноги обвились вокруг него, и он отдался своей безудержной страсти. Джон чувствовал жар тела Хейли, ее нарастающее желание, и оно будило в нем чувства, о существовании которых Джон даже не догадывался. Их движения становились все более яростными, неистовыми. В какое-то мгновение чувства достигли апогея. Он вновь ощутил, как напряженно выгнулось ее тело, как по нему прошла дрожь наслаждения, и тогда он разрешил своей страсти вырваться наружу, чтобы они смогли вместе пройти путь любви.
        Никогда еще Джон не испытывал столь острого и ошеломляющего блаженства. Теперь с ним навсегда останется божественный запах Хейли, свежесть и дивный вкус ее тела. Достигнув высшей точки наслаждения, он понял, что никогда не сможет пережить ничего подобного с другой женщиной. Никогда другая не заставит его почувствовать этот всепоглощающий огонь в крови.
        Они из разных миров, но Джону не было до этого никакого дела. Они лежали обнявшись. Их сердца бились в едином ритме. Их глубокое дыхание отдавалось эхом от стен пещеры. Очень скоро наступит завтра. Но сегодня принадлежало им одним.
        Глава 13
        День пролетел незаметно. Хейли боялась, что ее ладони и ступни никогда уже не обретут прежнюю гладкость, так много времени они с Джоном провели в воде. Весь день они, как дети, плескались в озере, прерываясь только для того, чтобы пробраться в пещеру и заняться любовью. В сексе Джон вел себя гораздо менее скованно, чем она ожидала. Впрочем, то, что происходило между ними, нельзя было назвать просто сексом. Скорее это было слияние двух душ, ей никогда не приходилось переживать ничего подобного прежде, занимаясь любовью. Майкл всегда был настолько поглощен своими собственными ощущениями, что не слишком обращал внимания на ее чувства. Джон был совершенным любовником, чутким и внимательным.
        - Мы собираемся ужинать или так и умрем от истощения?
        Хейли оторвалась от изучения своих сморщенных от воды рук и повернулась к Джону. Они лежали обнаженными на песчаном берегу озера, глядя, как солнце медленно скрывается за горизонтом.
        - А как насчет ухаживания? Принято, чтобы мужчина приглашал женщину на ужин, - шутливо заметила девушка.
        Джон нахмурился, и его темные брови сошлись в одну линию.
        - Я не слишком хорошо воспитан?
        Хейли улыбнулась:
        - Сказать по правде, совсем не воспитан.
        Джон рассмеялся, потом перекатился на живот и вскочил на ноги.
        - Я позабочусь о сегодняшнем ужине.
        - У нас осталось не так уж много продуктов, - предупредила Хейли. - Если у горилл не все пойдет гладко, придется вернуться в дом, чтобы пополнить запасы.
        - А мы далеко от дома? - рассеянно спросил Джон.
        - Добрых три часа ходьбы.
        - Есть один хороший способ позабыть про ужин.
        Хейли с удовлетворением оглядела его обнаженное тело, отметив про себя, что его предложение, высказанное неожиданно охрипшим голосом, не лишено смысла.
        - Один из нас должен проверить, как там дела у Сьюзи с Голиафом. Этим стоит заняться мне, раз ты берешь на себя ужин.
        Джон внимательно огляделся:
        - Я их не вижу.
        - Уверена, они где-то рядом. Возможно, лучшее, что мы можем для них сделать, это оставить в покое. У них будет время привыкнуть друг к другу. Сьюзи не голодает, и ей ничто не угрожает. Почему бы не предоставить горилл самим себе. Природа возьмет свое.
        - А как же эксперимент…
        - Полностью вышел из-под контроля. - На губах Хейли появилась соблазнительная улыбка.
        - Боюсь, ты права, - вздохнул Джон.
        Хейли перевернулась на живот и внимательно посмотрела на него.
        - Ты ведь не любишь, когда я оказываюсь права?
        - Вначале мне это не понравилось, - признал Джон. - Ты настолько превосходила меня во всем, что мне хотелось хотя бы оказаться умнее. Наверное, все дело в мужском самолюбии.
        Хейли знала, как его утешить:
        - Я обнаружила, что кое в чем тебе нет равных, но не уверена, что за это дают степень.
        Его глаза потемнели от желания.
        - Мне кажется, ты не голодна.
        - Если иметь в виду еду, - дерзко заявила она. Обычно Хейли держалась скромнее, но Джон пробудил самые необузданные стороны ее натуры.
        Джон посмотрел сначала на солнце, а затем на запястье.
        - А где мои часы?
        - Ты уже два дня без часов. Странно, что только что это заметил.
        - Действительно странно. Думаю, теперь их носит Голиаф.
        - Если ты беспокоишься о времени, у нас его полно, пока… - Хейли не закончила фразу, не желая думать о том, что будет потом.
        Джону тоже не хотелось об этом думать.
        - Нам лучше найти более уединенное место. Что, если твои друзья нагрянут сюда?
        - Я их предупредила, чтобы они этого не делали. Кроме того, недавно здесь пролетал самолет. Наверное, они уже улетели.
        - И вы даже не попрощались?
        - Да надо было бы. Но думаю, их это не очень волновало. В сущности, они приезжали не ко мне. Для них это что-то вроде местечка, где можно неплохо провести время.
        - Звучит так, как будто ты себя не слишком-то высоко ценишь. Я уже говорил тебе: ты неординарная женщина, так почему…
        - Почему бы тебе прямо сейчас не показать мне, какая я неординарная, - предложила Хейли, поднимаясь. - Ей не хотелось обсуждать с Джоном отъезд своих друзей. Не хотелось думать о том, что и ему придется когда-нибудь уехать. Он предупредил ее в самом начале, что это райское место - не его стихия.
        Уловка Хейли сработала. Джон забыл о ее друзьях. Мысли профессора были заняты совсем другим…
        - Спорим, я быстрее добегу до палаток?
        - На твоем месте, я бы не стала бежать, - заметила Хейли. - Никогда себе не прощу, если ты сломаешь что-нибудь жизненно необходимое.
        - Мы можем и прогуляться, - быстро согласился Джон.
        К концу пути они еле держались на ногах, доведя друг друга до изнеможения ласками и поцелуями.
        - В твоей палатке или в моей? - спросил Джон, нежно покусывая ее ухо.
        Поскольку палатка Джона выглядела не вполне надежно, они предпочли палатку Хейли. Профессор расстегнул полог, и они забрались внутрь. Там было жарко. Хейли быстро раскрыла боковые шторки, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха. Для этого она повернулась к Джону спиной. Он обнял ее и поцеловал в шею. Его руки, сжимавшие плечи девушки, опустились на грудь. Хейли откинулась назад, плотно прижавшись к Джону и ощущая спиной его готовность. Он легко вошел в нее. Его нетерпеливые пальцы продолжали ласкать ее плоть нежно, страстно, порывисто. Она с готовностью двигалась, улавливая его ритм, ощущая его в себе все глубже. Хейли чувствовала, как бешено бьется сердце Джона, его горячее дыхание обжигало ей шею.
        Наконец она задрожала, предвкушая мгновения экстаза. Крик Хейли слился со стоном Джона.
        Они лежали рядом на спальном мешке. Их влажные тела были тесно прижаты друг к другу. Вскоре дыхание Джона выровнялось, он заснул. Ужин удался на славу. У них впереди масса времени. Для того, чтобы испытать свои чувства. И для того, чтобы заниматься любовью весь день, всю ночь напролет, если они того пожелают. У них есть время, чтобы наблюдать восход и закат. И бесповоротно влюбиться.
        Может быть, у горилл ничего не получится в этот месячный цикл Сьюзи, и тогда Джону придется остаться еще на месяц. Хейли повернулась, чтобы еще раз взглянуть на мужчину, который уютно устроился рядом. Ему удалось завладеть ее сердцем. Что же она наделала?
        - Интересно, где он может быть? - пробормотала Хейли на следующее утро. Джон оставил ей записку. Вернее, сначала она наткнулась на стрелку, которую Джон соорудил из прутиков. Хейли пошла по направлению, указанному стрелкой, и обнаружила записку, нацарапанную на земле. Джон писал, что уходит добывать завтрак и просит ее поискать Сьюзи с Голиафом.
        С тех пор прошло больше трех часов. Хейли исследовала все окрестности в поисках следов, оставленных гориллами, но абсолютно безрезультатно. Теперь она держала в руках бинокль Джона и размышляла, продолжать ли искать обезьян или начинать поиски профессора. С ним могло случиться все, что угодно. Он мог свалиться в овраг и сломать ногу, а может быть, и шею!
        Хейли попыталась взять себя в руки. В конце концов, Джон - взрослый человек. Он вполне способен позаботиться о себе. И он уже почти освоился в джунглях… ну, более или менее. Она должна верить в него и надеяться на лучшее. Если бы у нее были часы, она в нетерпении на них бы поглядывала. Вместо этого Хейли повесила на шею бинокль Джона и направилась в джунгли. У Голиафа было излюбленное убежище недалеко отсюда, по другую сторону поля, покрытого дикими цветами. Может быть, он отправился туда, а Сьюзи последовала за ним.
        Хейли не сразу их заметила. Густые деревья служили отличным укрытием. Наконец она разглядела горилл и вздохнула с облегчением. Ее догадка подтвердилась. У Сьюзи и Голиафа все хорошо.
        Посмотрев в бинокль, Хейли улыбнулась - гориллы были заняты игрой. Мгновение спустя, ее улыбка исчезла. Хейли припала к биноклю. Обезьяны не играли, они спаривались.
        - Только не сейчас, - прошептала девушка. - Мне так нужно время.
        Хейли почувствовала себя подавленной.
        - Ты слишком беспечна, Сьюзи. Как, впрочем, и ты, Хейли Лэм, - горько сказала она самой себе.
        Хейли невыносимо было думать, что она может потерять Джона. Еще меньше ей хотелось размышлять о последствиях своих действий. Хейли действовала, поддавшись порыву, но искушение возникло в самом начале. В глубине души Хейли продолжала верить, что каждому живому существу, будь то человек или животное, кто-то предназначен судьбой. За последние два дня это место в ее жизни занял Джон.
        Он был забавным, трогательно неуклюжим и подкупающе честным. Не придавал слишком большого значения ее внешности и явно не охотился за ее деньгами. Она начала было надеяться, что нашла наконец мужчину, который смог бы полюбить ее такой, какая она есть.
        Однажды все вернется на круги своя. Джон не сможет бесконечно оставаться здесь с ней. Он никогда не бросит университет, свою лабораторию, привычный уклад жизни, чтобы поселиться с ней на острове. Хотя Хейли и сама не собиралась становиться отшельницей.
        Они с Джоном были полными противоположностями и тем не менее поразительно похожи. Оба лишенные нормального детства или того, что принято называть нормальным детством. Оба любили горилл и животных вообще. Но разве этого достаточно, чтобы Джон остался в ее раю? Хейли, в свою очередь, не могла представить себя в его академической среде. Она не смогла бы задержаться там надолго. Ей был необходим ее остров. Лишь ее рай мог исцелить, умиротворить, защитить ее от окружающего мира.
        Их отношения с Джоном были обречены с самого начала. Джон, так же как и Хейли, понимал, что рано или поздно ему придется уехать. Вряд ли он станет ломать себе голову над тем, что происходит между ними. Скорее просто сядет в самолет и улетит. И забудет Хейли. В его жизни нет для нее места.
        Она услышала шум мотора и спряталась в траве. Наверное, это ее приятели решили попрощаться и разыскивают ее. К ее величайшему изумлению, за рулем автомобиля был Джон. Он вышел из машины, огляделся и достал столик с заднего сиденья. Продолжая подглядывать за ним еще несколько минут, Хейли разгадала его план. Все ее обиды мгновенно испарились. Джон предпринял вылазку в дом, чтобы устроить ей незабываемый завтрак. Приготовления шли полным ходом. Джон явно хотел устроить ей сюрприз и обеспокоенно поглядывал по сторонам. Догадавшись об этом, Хейли проползла по земле к деревьям, поднялась на ноги и резво, как антилопа, понеслась к лагерю. Там она закинула бинокль Джона к нему в палатку, наскоро пригладила волосы и очистила одежду от налипшей земли. Затем принялась ждать, и ждала довольно долго. Наконец послышался треск сучьев под ногами. Хейли тут же стала рыться в мешке с едой.
        - Привет.
        Хейли притворилась испуганной:
        - Джон, как ты незаметно подкрался!
        - В самом деле? - спросил Джон, улыбаясь.
        - Я уже и не надеялась увидеть тебя. - Она кивнула в сторону вещей. - Умираю от голода.
        - Должно быть, ты нагуляла аппетит, ползая на животе по полям.
        - Так ты меня видел, - вздохнула Хейли.
        - Только когда ты добралась до деревьев. Ты голодна?
        - Ужасно.
        - Завтрак на столе.
        Взявшись за руки, они побрели к лужайке. Джон задал вопрос, которого она так боялась:
        - Ты нашла Сьюзи и Голиафа?
        - Да. - Теперь ей придется сказать ему, что эксперимент успешно завершен и можно отправляться домой.
        - С ними все в порядке?
        - У них все превосходно. Они устроились на деревьях в дальнем конце цветочного поля.
        - Они там оба?
        - Да.
        Джон резко остановился и развернул Хейли к себе лицом.
        - Ты не могла бы выразиться точнее?
        Нет, не могла бы. Хейли не стала бы откровенно лгать Джону, но почему бы не утаить часть правды?
        - Кажется, они неплохо поладили, - осторожно сказала она.
        Джон озабоченно нахмурился:
        - Хорошее начало. У Сьюзи вот-вот начнется период, благоприятный для зачатия. Если бы сохранились мои записи, я смог бы назвать точную дату.

«Если быть предельно точным, то следовало бы назвать сегодняшний день», - подумала Хейли, но промолчала. Вместо этого она прошла еще несколько шагов до конца рощи, потом неожиданно остановилась и всплеснула руками:
        - Джон, какая красота!
        - Тебе нравится?
        Тут было чем восхищаться. Джон установил столик на двоих в самом центре цветочного поля. Белоснежная скатерть, сверкающие на солнце серебряные приборы, тонкий фарфор. Картину завершали хрустальные бокалы на высоких ножках.
        - А что у нас на завтрак? - спросила Хейли с ноткой недоверия в голосе.
        - Как насчет оладий с голубикой?
        - Как ты узнал, что я их обожаю?
        - Элементарно, дорогая. Я спросил твоего повара.
        - Сильвия - вовсе не мой повар, - пояснила Хейли, беря Джона под руку и направляясь к столу. - Я чаще всего предпочитаю готовить себе сама. Родители наняли Сильвию, когда поселились здесь. После аварии у меня не хватило духу ее отпустить. Сильвия и остальные работники живут в особняке. Когда приезжают гости, они играют роль слуг. Но для меня они - моя семья. Наверное, потому что у меня больше никого, кроме них, не осталось.
        - У тебя доброе сердце, Хейли.
        Глядя на него из-под густых ресниц, она заметила:
        - Иногда даже слишком доброе. Как там мои гости, не уехали?
        Прежде чем ответить, Джон подвел Хейли к столу и заботливо пододвинул ей стул.
        - Я спросил Сильвию. Она сказала, что никто пока не уехал, и просила тебе передать, что прибыл еще кое-кто.
        Хейли удивленно подняла глаза:
        - Она назвала имя?
        Джон нахмурился, затем протянул руку и снял серебряную крышку с блюда с оладьями.
        - Да, назвала, но я был так увлечен запахом выпекавшихся оладий, что не обратил внимания. Его имя совершенно вылетело у меня из головы. Но ничего, я сейчас вспомню.
        Когда он протянул руку за графинчиком с сиропом, Хейли накрыла его руку своей.
        - Почему ты все это делаешь? Масса беспокойства, и все из-за меня?
        В его глазах появилась нежность. Он потянулся через стол и поцеловал Хейли.
        - Потому что даже в джунглях человек должен вести себя цивилизованно, - заявил он в самой что ни на есть напыщенной профессорской манере.
        Помимо того что Джон был великолепным любовником, за последние несколько дней ему удалось вернуть Хейли уверенность в себе. Быть не таким, как все, вовсе не недостаток. За поразительно короткое время Джон стал ей по-настоящему дорог. Но не слишком ли она торопится рассказать ему о своих чувствах?
        Хейли боялась своей поспешностью поставить Джона в неловкое положение. Но с другой стороны, у нее оставалось не так много времени. Что произойдет, когда она расскажет ему о Сьюзи и Голиафе? Он помчится немедленно в дом, чтобы подготовиться к отъезду? Исчезнет ли та удивительная близость, которая возникла в их отношениях со вчерашнего дня?
        Хейли не могла себе представить, что это закончится. Ведь все только началось. И тем не менее Хейли понимала, что должна рассказать Джону правду о гориллах. После завтрака, не раньше, решила она. Не стоит нарушать идиллию. На самом деле, и Хейли с горечью сознавала это, ей мучительно не хотелось сталкиваться с неизбежным.
        - Тебе добавить сиропа?
        Хейли так глубоко погрузилась в свои мысли, что не сразу услышала вопрос. Она подняла глаза и увидела, что Джон держит графин над ее тарелкой.
        - Да, спасибо. - Хейли попыталась собраться. - И побольше, я люблю, когда оладьи плавают в сиропе.
        - Сладкое для самой сладкой, - произнес Джон с улыбкой.
        - Так вы ухаживаете за мной, Джон Джейкобсон? - спросила она, улыбаясь в ответ.
        - Похоже на то. - Джон щедро полил ее оладьи сиропом, испачкав при этом пальцы. - Но должен вас предупредить, я далек от совершенства.
        Когда он поставил на стол графин и потянулся за салфеткой, Хейли взяла его за руку.
        - Ну, у вас есть некоторые качества, которые с лихвой это компенсируют. - С этими словами Хейли медленно поднесла его руку к губам.
        Джон как зачарованный смотрел на ее язык, соблазнительно слизывавший сладкий сироп с его пальцев. Она взяла в рот его большой палец и задержала его. Реакция Джона была мгновенной: к черту завтрак! Теперь отнюдь не еда занимала его мысли. Он не мог оторвать взгляд от своего пальца, тонувшего во влажной горячей глубине рта Хейли.
        Совершая свой долгий поход к дому, Джон попытался осмыслить, что же все-таки происходит между ним и Хейли. Он пытался доказать себе, что во всем случившемся нет ничего удивительного. Когда мужчина и женщина так долго остаются одни в том райском уголке, происходит подобное. Наверное, Хейли не стала бы мучиться над решением этой проблемы. Она положилась бы на свою интуицию.
        В ее глазах, насколько Джон себе это представлял, все, происходившее между ними, можно было бы охарактеризовать одним словом - секс. Ошеломляющий секс. Нечто большее, чем просто секс. Джон и раньше занимался любовью с женщинами, но никогда ему не доводилось пережить то, что испытывали они с Хейли… что они были готовы испытать вновь, если Хейли не остановит его…
        - Ты по-прежнему голодна? - хрипло спросил Джон.
        - Очень. И пока у нас нет никаких дел или обязательств, нам не надо никуда возвращаться, если Сильвия не позовет меня за чем-нибудь в дом…
        - Сильвия не упоминала ни о чем, что потребовало бы твоего немедленного присутствия. Хотя подожди… я, кажется, вспомнил, как зовут твоего нового гостя.
        - Какая разница.
        - Может, и никакой, - сказал Джон улыбаясь. - Сильвия сказала, его зовут Майкл.
        Хейли вздрогнула и отшатнулась от него.
        - Майкл Уингейт?
        Джон удивленно взглянул на нее - на девушке не было лица.
        - О Господи, - прошептал он. Профессор мысленно обругал себя за отсутствие такта. Он явно ляпнул что-то не то, и в самый неподходящий момент.
        Глава 14
        - Майкл Уингейт - твой жених?
        Хейли так резко крутанула руль, что Джон чуть не пробил головой крышу кабины грузовика.
        - Мой бывший жених, - поправила его девушка.
        - Тот, что оставил тебя у алтаря? Нет, - быстро исправился Джон, - ты ведь никогда не говорила, что это он тебя бросил.
        - Совершенно верно. - Хейли прибавила скорость, и машина с ревом выскочила на пересеченную местность.
        - Насколько я помню, ты не захотела об этом говорить. Но может быть, сейчас настало время это обсудить?
        Хейли вздохнула и повернулась к Джону:
        - Это долгая история. Я просто хочу узнать, что ему понадобилось.
        Джон зло рассмеялся:
        - Ему пришлось пересечь океан, чтобы добраться сюда. По-моему, совершенно очевидно, что ему нужно.
        Профессор задыхался от ревности. Никогда прежде он не испытывал этого чувства и просто не знал, как с ним справиться. Когда Хейли выскочила из-за стола и бросилась к грузовику, он последовал за ней. Джон даже не вспомнил о Сьюзи и Голиафе, о своем эксперименте, о работе, которая составляла всю его жизнь. Теперь всю его жизнь составляла Хейли.
        Что с ним происходит? Этому можно дать только одно логичное объяснение. Само по себе это совершенно нелогично, но он без памяти влюбился в Хейли Лэм. Да, влюбился. И вот теперь на сцене появляется другой мужчина. За которого восемь месяцев назад она собиралась выйти замуж. Который чем-то ее очень сильно рассердил.
        Джон уже не был способен рассуждать разумно. Он понимал это и пытался справиться со своей ревностью. Она честна и открыта. Ей чужды условности и предрассудки. Хейли - его полная противоположность, но она просто создана для него. Благодаря Хейли Джону удалось сбросить свой панцирь, стать человечнее, научиться чувствовать и, к несчастью, научиться страдать.
        - Это ведь не из-за несчастной любви? - спросил он, показывая тем самым, что отнюдь не так хорошо владеет собой, как хотел бы.
        - Что?
        - То, что произошло у нас с тобой.
        Хейли изумленно на него взглянула:
        - Я сказала, что ты не похож на других, но сейчас беру свои слова обратно. Ты ведешь себя стандартно.
        - Мне кажется, я заслужил объяснение.
        Хейли так резко нажала на тормоз, что Джону пришлось ухватиться за приборную панель, чтобы не вылететь из машины.
        - Ты прав, я должна объясниться. - Девушка попыталась выровнять дыхание. - Я не хотела говорить об этом, потому что эти воспоминания причиняют мне боль. Я поступила глупо, доверившись человеку, который этого вовсе не заслуживал. Это я расторгла помолвку, услышав, как Майкл перечислял своему лучшему другу те причины, по которым он решился на брак со мной. Первым пунктом в его списке стояли мои деньги. На втором месте - то, что на меня не слишком противно смотреть. Ты можешь представить, что я почувствовала? Стоя в свадебном платье и зная, что шесть сотен гостей ждут, когда я соединюсь в священном таинстве брака с человеком, которому нет до меня никакого дела.
        - Ты совершила ошибку, но это же не конец света, - тихо сказал Джон.
        Хейли пыталась сдержать слезы, которые катились у нее по щекам.
        - Это заставило меня задуматься, много ли у меня друзей на самом деле? Если я так жестоко ошиблась в Майкле…
        - Ты можешь ошибиться в любом другом человеке, - закончил за нее Джон. - Думаешь, это справедливо, судить обо всех по тому, что кто-то один повел себя подло?
        - Майкл сказал, что я провела свое детство в диких лесах Африки и поэтому сама наполовину дикарка. Что мне лучше проводить время в обществе гориллы, чем в компании себе подобных. Еще он сказал…
        - А как, по-твоему?
        - Что?
        Джон попытался пригладить рукой непокорные пряди, которые тут же вновь упали ему на лоб.
        - Тебе действительно больше по душе общество Голиафа?
        Хейли задумалась.
        - Голиаф… Я… ну конечно, одного Голиафа недостаточно. Я действительно нуждаюсь в том, чтобы вокруг меня были люди. Возможно, потому что в детстве была очень одинока. Но я хочу быть уверена в том, что те, кого я считаю своими друзьями, действительно мои друзья. Было бы прекрасно, если бы у них не было других мотивов к сближению, кроме интереса ко мне самой.
        - Почему бы тебе просто не спросить их?
        Хейли рассмеялась:
        - Ты же видел их. Ни с одним невозможно завести содержательный разговор. Они любят тусоваться, спать с кем попало, отрываться - словом, брать от жизни все. Они ничего не принимают всерьез.
        - Если у тебя с ними нет ничего общего, то почему ты считаешь их своими друзьями?
        Хейли пристально взглянула на него:
        - Ты пытаешься анализировать мое поведение?
        - Нет, - заверил ее Джон. - Я всего лишь пытаюсь добраться до сути проблемы. В том, как ты говорила об этих людях, было что-то странное. Казалось, они тебе абсолютно безразличны, хоть и твои гости.
        - Нет, - возразила Хейли, пытаясь защищаться. - Но к сожалению, они позволяют себе нагрянуть неожиданно, когда им взбредет в голову, и остаться развлекаться на неделю. Просто они…
        - Используют тебя, так же как и Майкл?
        Джон снова попал в цель, и это задело Хейли за живое. Что он может знать о ее проблемах? У них совершенно разный образ жизни. У него есть его исследования, ему есть к чему стремиться, ради чего жить. Последние пять лет Хейли провела в бесконечных путешествиях и разъездах. И только потому, что ей больше нечем было занять себя. Никакой конкретной цели. Ничего, что всерьез бы ее увлекало. Фактически ее существование было лишено всякого смысла.
        - Конец дискуссии, - решительно заявила девушка. - Настало время позаботиться о моих гостях.
        - Хейли… - начал было Джон, но его слова потонули в реве мотора. Профессор откинулся на спинку сиденья. Он испытывал досаду и разочарование, но и некоторое любопытство. Что же представляет собой бывший жених. Почему он позволяет себе вторгаться в их с Хейли отношения? Если, конечно, у них есть какие-то отношения. Им еще предстоит решить эту проблему. Но прежде всего Хейли необходимо заняться другим вопросом. Разобраться со своим экс-женихом.
        Хейли нашла его рядом с бассейном. Это был Майкл Уингейт собственной персоной, с неизменной теннисной ракеткой и фальшивой улыбкой. Хейли предпочла, чтобы эта встреча произошла наедине, но как только были произнесены первые слова, прозвучавшие довольно резко, к ним тут же повернулось несколько любопытных голов. Стало ясно, что беседа не будет конфиденциальной. Возможно, это к лучшему. Так безопаснее. По крайней мере для Майкла.
        - А вот и наши славные охотники, - протянул Майкл, с животной грацией поднимаясь с шезлонга. Он с интересом смотрел за плечо Хейли. Девушка обернулась, и Джон, который шел следом, чуть не налетел на нее. Хейли отнюдь не привлекала перспектива начать выяснять отношения с мужчиной, которого она когда-то любила или думала, что любит, на глазах у другого мужчины, которого она, вне всяческих сомнений, любила сейчас. Хейли почувствовала себя крайне неловко.
        - Майкл Уингейт. - Ее бывший жених шагнул вперед и протянул руку.
        Поскольку Хейли отлично знала, кто он и как его зовут, видимо, приветствие предназначалось Джону.
        - Джон Джейкобсон.
        Джон выступил вперед, задев Хейли плечом, и пожал руку Майклу. Двое мужчин застыли на мгновение, изучая друг друга. Внезапно в маленьком раю стало очень тихо.
        - Майкл, это профессор Джон Джейкобсон, - сказала Хейли, желая напомнить Джону о том, кем он является, пока тот не выкинул что-нибудь эдакое, вроде демонстрации приемов борьбы.
        Однако, к ее облегчению, Джон лишь прищурил глаза и выпустил руку Майкла, явно справившись со своими чувствами. Что касается Уингейта, тот всегда владел собой. Правда, в основе этого, как подозревала Хейли, лежало, не природное самообладание, а желание хорошо выглядеть в глазах окружающих. Джон был выше Майкла, но не так мускулист. В драке это может сослужить дурную службу.
        - Профессор? - переспросил Майкл, широко улыбаясь. - Значит, Дайана не погрешила против истины. Она сказала, что вы оба принимаете участие в каком-то эксперименте.
        Хейли мрачно посмотрела на брюнетку, и та слегка покраснела.
        - Да, мы участвуем… в эксперименте, - произнес Джон самым непринужденным тоном, сделав небольшую паузу.
        Хейли надоело, что ее продолжали игнорировать.
        - Я бы хотела поговорить с тобой наедине, Майкл, - проговорила она сквозь зубы.
        - Конечно, дорогая. - Уингейт снисходительно улыбнулся Джону и взял Хейли под руку.
        Вырвавшись, Хейли зашагала в направлении особняка. Она любила Джона, но нужно было что-то решить с Майклом. И это могла сделать только она. Царившая в доме прохлада приятно освежала разгоряченную кожу. Хейли надеялась, что со временем полюбит родительский дом, но он был слишком велик для нее. И к тому же какой-то безликий. Она остановилась у французского окна, обращенного во внутренний дворик, и обернулась к Майклу:
        - Почему ты здесь?
        Уингейт приложил руку к груди, как будто слова девушки приносили ему боль.
        - Не похоже, что ты рада меня видеть.
        - Назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна испытывать радость, - спокойно возразила Хейли.
        Лицо Майкла мгновенно утратило свойственное ему мальчишеское очарование. Исчезла и победоносная улыбка.
        - Ты бросила меня, Хейли. Без всяких объяснений. Выставила на посмешище. И нечего стоять с видом невинной жертвы. Как будто ты - пострадавшая сторона.
        Если бы в тот год, когда развивался их роман с Майклом, Хейли знала, как на самом деле к ней относится ее поклонник, ей бы даже в голову не пришла мысль о замужестве. Слава Богу, она услышала его разговор с другом до церемонии бракосочетания. Ее с Майклом не связывали никакие добрачные соглашения. Хейли считала, что когда собираешься выйти замуж, следует полностью доверять своему избраннику и быть готовой разделить с ним все.
        - Я все слышала, - сказала Хейли без предисловий. - Я слышала, как ты объяснял Филиппу, почему собираешься жениться на мне, как ты назвал меня слабоумной. Слышала, как ты оскорблял меня и говорил гадости о фотографии. Ты сказал, что я нашла удачный способ потратить наследство и ты сделаешь все, чтобы отхватить кусок покрупнее. Спасибо, что тебе хватило цинизма пуститься в подобные откровения с одним из твоих отвратительных приятелей до венчания. Ты избавил меня от лишних страданий и сохранил мне значительную сумму денег.
        Майкл побагровел. Его лицо исказилось.
        - Похоже, ты быстро утешилась. После неудавшейся свадьбы все наши так называемые друзья отвернулись от меня. Даже Филипп пообещал найти тебя и рассказать всю правду. Ему не пришлось трудиться, потому что ты успела сбежать. Твои теперешние гости держались со мной сухо и натянуто. Дайана с явным удовольствием сообщила мне, что ты отправилась в джунгли с красавцем профессором проводить какой-то эксперимент. Она просто горела желанием сообщить мне, что у тебя все отлично.
        - Да? - Хейли не могла прийти в себя от изумления. Друзья сплотились, чтобы защитить ее, а она ничего об этом не знала. И приписывала им совершенно другие чувства. Внезапно Хейли почувствовала себя виноватой.
        - Ты выставила меня перед всеми полным идиотом, Хейли, - продолжал Майкл, сделав шаг в ее сторону. - По-моему, ты должна как-то это компенсировать.
        - Компенсировать? - повторила Хейли, отступая. - В каком смысле?
        - Возместить моральный ущерб. Как насчет пятидесяти тысяч долларов? Для тебя это сущий пустяк.
        - Думаю, мой бухгалтер с тобой не согласится, - сухо сказала девушка. - Вот что, Майкл, я ничего тебе не должна. Разве что дать пинка, чтобы выкинуть за дверь?
        Он грубо схватил ее за запястье.
        - Ты не поняла, Хейли. Я растратил деньги, которые мне не принадлежали. И надеялся получить крупную сумму после женитьбы. Я по уши в долгах, и никто из моих бывших друзей не хочет даже говорить со мной. Никто не станет одалживать мне деньги, чтобы спасти от тюрьмы. Банк грозится отобрать мой «ягуар»!
        - Ты просто разбиваешь мне сердце, - сказала Хейли с насмешкой. - Но мне нет никакого дела до твоих финансовых проблем. А теперь убирайся.
        Майкл еще крепче сжал ее запястье.
        - И что ты собираешься делать, Хейли? Избить меня? Позвать своего тощего дружка, чтобы он меня избил?
        - Ей не придется меня звать. Я уже здесь.
        Джон шагнул через французское окно в комнату.
        - Отпусти ее.
        Майкл смерил Джона взглядом и рассмеялся. Мужчина в кое-как обрезанных шортах, рубашке с оторванными рукавами и стоптанных мокасинах выглядел не слишком грозно.
        - Беги отсюда, придурок.
        - Я же сказал: отойди от нее.
        Скрытая угроза в голосе профессора заставила Хейли почувствовать нервную дрожь. Волоски на ее коже встали дыбом. Ей еще не приходилось видеть Джона в подобном качестве. Он мгновенно встал на ее защиту. Какая-то часть ее души откликнулась на это проявление силы, но другая предпочитала прежнего Джона.
        - Не стоит опускаться до его уровня, Джон, - мягко сказала девушка. - Ты ведь знаешь, я могу сама о себе позаботиться.
        - Пожалуй, у Хейли больше шансов справиться со мной, чем у тебя, - заметил Майкл с издевкой.
        - Интересно, как ты собираешься совладать со всеми нами? - Дэвид, самый крупный из гостивших в доме приятелей Хейли, отличавшийся богатырским телосложением, выступил вперед. За ним по пятам следовали остальные гости. От самодовольной ухмылки Майкла не осталось и следа. Он мгновенно отпустил девушку.
        - Пожалуй, мне лучше уйти. Скажи кому-нибудь из слуг, пусть принесут мои вещи, - заявил экс-жених, не глядя в сторону Хейли.
        - Принеси их сам, - ответила она. - Я предупрежу твоего пилота, что ты готов к вылету.
        Майкл побледнел:
        - Есть небольшая проблема. У меня не было денег, чтобы с ним расплатиться, и я сказал, что рассчитаюсь на обратном пути.
        - А ты хорошо плаваешь? - Вопрос задала Дайана, брюнетка в тесном бикини. Другие гости мгновенно отреагировали. Послышались смешки. Но Хейли не полностью была лишена сострадания. Даже если речь шла о таком подлеце, как Майкл.
        - Я позабочусь об этом, - сказала она. - Но только никогда больше здесь не появляйся.
        - Не беспокойся, - процедил сквозь зубы Уингейт. - Я ненавижу эту чертову дыру и всегда ненавидел.
        Майкл выбежал из комнаты. Хейли перевела дух и обернулась к гостям:
        - Спасибо. Хотя, по-моему, я совсем не заслуживаю, чтобы вы из-за меня переживали подобные неприятности.
        - Но ведь мы твои друзья, - сказала Дайана. - Значит, это и нас касается.
        Хейли вновь почувствовала укол совести. Джон был прав. Она недооценивала своих друзей.
        - Я думала, вы приезжаете сюда только поразвлечься и вам не так уж обязательно проводить время со мной.
        - Хейли, - Дайана изумленно вытаращила глаза, - ты самая интересная личность из всех, кого мы знаем. Ты не обращаешь внимания на то, что думают другие. Мы всегда завидовали тебе, твоей независимости, если хочешь знать. Мы любим приезжать сюда, потому что здесь мы можем быть самими собой, можем вести себя естественно, свободно.
        - Н-да, - пробормотала Хейли. - Я и вправду совершила ошибку. То есть я хотела сказать, мы давно знаем друг друга, но мне совсем не хотелось общаться с людьми после того, что произошло у нас с Майклом.
        - Мы думали, что тебе нужно дать время, чтобы все забыть. Мы хотели сделать тебе сюрприз и не стали звонить, чтобы попросить разрешения приехать, - объяснил загорелый атлет Дэвид. - Нам не пришло в голову, что ты можешь быть занята.
        - Кстати, как проходит эксперимент, - ухмыляясь, спросила Дайана.
        Эксперимент! Она даже не успела сказать Джону, что гориллы спарились. Хейли повернулась к нему, но он уже ушел. Наверное, поднялся в свою комнату. Может быть, отправился принять душ. По крайней мере она на это надеялась. Ведь у Джона хватит здравого смысла не ввязаться в еще одну стычку с Майклом.
        - Извините, мне нужно кое о чем позаботиться, - сказала она друзьям. - Вы не возражаете?
        Глава 15
        Джона не было в его комнате. Не было его и в ванной. Хейли пересекла холл и остановилась, услышав мужские голоса. Она узнала их и поспешила выйти на балкон. Внизу стояли Джон и Майкл. Их спор грозил перерасти в драку.
        - Если ты хоть раз еще дотронешься до Хейли, тебе не поздоровится, - донеслась до нее угроза Джона.
        - И что ты сделаешь? Прихлопнешь меня одним из своих учебников? - презрительно усмехнулся Майкл.
        Хейли разглядела, как Джон сжал кулаки. Он собирался поступить как типичный представитель своего пола. Хейли не хотела, чтобы Джон следовал стереотипам. Его мягкость и необычность больше всего и привлекали ее в профессоре.
        - Джон! - крикнула Хейли с балкона.
        Профессор посмотрел вверх. Этого не следовало делать. Майкл ударил его кулаком по лицу, и мгновенно из носа потекла кровь. Хейли в ужасе поднесла руку к губам. Она увидела, как кровь заливает рот и подбородок Джона. Майкл стоял рядом и нагло ухмылялся. Хейли метнулась в комнату, схватило первое, что подвернулось под руку - это оказался маленький радиоприемник, - и вернулась на балкон. Затем она размахнулась и запустила приемником в Майкла, но попала Джону по голове. Профессор упал на колени.
        - О Господи, - закричала она, - Джон, ты в порядке?
        Профессор вновь поглядел вверх, на его губах появилась слабая улыбка, затем он рухнул на землю.
        - Тебе лучше убраться до того, как я спущусь! - предупредила Майкла Хейли.
        Тот больше не ухмылялся. Наверное, теперь он рванет к самолету так, что только пятки засверкают. Хейли схватила тряпку и выбежала из комнаты. Чертыхнулась, сбегая по винтовой лестнице. Она так спешила, что чуть не поскользнулась и не полетела вниз. Наконец выскочила из массивных двойных дверей на покрытую гравием дорожку, где сидел Джон, закрывая руками лицо.
        - Джон, мне так жаль. Скажи, что с тобой все в порядке.
        Он кивнул:
        - Все хорошо. - Его руки были прижаты к носу, и звук получился приглушенный. Чувствовалось, что ему по-прежнему больно. Хейли наклонилась и протянула профессору тряпку. - Давай пойдем ко мне, там ты приведешь себя в порядок.
        - Я не уверен, что это безопасно - идти с тобой куда бы то ни было. У меня на голове шишка с гусиное яйцо.
        - У меня есть лед, - пробормотала Хейли, помогая Джону подняться.
        Им пришлось пройти мимо бассейна, где их поймала Дайана.
        - Ох, что это случилось с профессором?
        - Всего лишь легкая контузия, - объяснил Джон, по-прежнему прижимая руки к лицу. - И возможно, сломан нос.
        - Он в порядке, - крикнула Хейли.
        - Это ведь не ничтожество Майкл с ним сделал такое? - спросил Дэвид, играя мускулами.
        - Нет, - заверил его Джон. - То есть он только начал. Ему помогли.
        - Помогли? - переспросила Дайана.
        - Не обращайте внимания, с ним все в порядке, - заявила Хейли, подгоняя своего пациента в сторону хижины.
        Когда они наконец вошли в ее жилище, Хейли подтолкнула Джона к узкому коридору. Они стояли почти вплотную друг к другу.
        - Ты идешь первым, - скомандовала девушка. - Скорее в ванную и под душ.
        Джон прекрасно помнил этот душ. Так же как и свои эротические фантазии. Ковылять в душ вместе с ней, держась рукой за расквашенный нос… все это слабо напоминало былую игру воображения.
        Когда Джон все-таки добрался до цели, в лицо ему ударила струя прохладной воды. Рядом с ним в душевой кабине стояла Хейли.
        - Наклони назад голову, - скомандовала она, потянув его за волосы.
        Джон заохал:
        - Волосы мне еще нужны, хотя бы для того, чтобы прикрывать проклятую шишку на голове.
        - Ну, все не так уж плохо, - вынесла свой вердикт Хейли.
        - Ты чуть не убила меня радиоприемником, хотя целилась в Майкла, - заявил Джон. - Ты плаваешь, как рыба, бегаешь, как гепард, лазаешь по деревьям, как обезьяна. Но бросаешься приемниками, как скверная, неуклюжая девчонка.
        - А я и есть скверная девчонка, - рассмеялась Хейли.
        Джон скользнул взглядом по ее тонкой, прозрачной майке. У него не нашлось ответных аргументов.
        - Кровь больше не течет. Вылезай из душа.
        Никогда прежде Джон не испытывал желания кого-нибудь избить. Но когда Майкл Уингейт схватил Хейли за руку, уровень тестостерона[Мужской половой гормон.] в крови профессора поднялся до необычайных размеров. И он был уверен, что если бы Хейли не отвлекла его и у его соперника не появилась возможность нанести ему предательский удар, то сейчас Хейли пришлось бы лечить его руку вместо носа.
        - Ну-ка посмотри на меня.
        Джон повиновался. Красота Хейли поразила его сильнее, чем мощный удар ее экс-жениха. Влажные волосы Хейли были откинуты со лба. Мокрая одежда облегала ее формы. За такую женщину стоило сражаться со всем миром.
        - Я не думаю, что нос сломан. Кстати, как тебя угораздило сломать его в первый раз?
        На мгновение Джоном овладело непреодолимое желание солгать, но он подавил искушение.
        - Я искал одну бумагу в портфеле и врезался в стену.
        Хейли улыбнулась, но Джон оставался мрачным.
        - Тебе не нужно было связываться с Майклом. Он этого не стоит.
        - Иногда мужчине приходится вести себя по-мужски, - заметил Джон.
        - Тебе пришлось проделать долгий путь. Как много отделяет тебя от профессора в твидовом костюме, который приземлился на моей посадочной площадке неделю назад.
        Им обоим пришлось проделать долгий путь. И теперь, когда Майкл, кажется, окончательно исчез с горизонта, Джон надеялся, что они снова смогут вернуться в джунгли, к чистым водопадам и крошечным палаткам, простой и естественной жизни, к эксперименту. Он чувствовал себя виноватым в том, что Сьюзи и Голиаф отошли на второй план и им почти не уделяли внимания.
        - Нам следует как можно скорее вернуться. Надо заняться делами.
        Хейли внезапно побледнела и отвела взгляд.
        - Кстати, о делах, я забыла тебе сказать… то есть сначала мне не хотелось испортить один сюрприз другим, я имею в виду тот замечательный завтрак, который ты устроил. И я решила подождать. А потом ты упомянул о приезде Майкла, и я…
        - Что за сюрприз? - перебил ее Джон.
        Хейли глубоко вздохнула и улыбнулась:
        - Твоя миссия благополучно завершилась. Я тогда сказала тебе, что у Сьюзи и Голиафа дела идут на лад. И не успела сказать, что они наконец спарились.
        Сердце Джона провалилось куда-то вниз. Эксперимент успешно завершен, и ему бы следовало испытывать радость. Так почему же он ничего не чувствует? И почему перспектива его скорого отъезда вызывает у Хейли улыбку?
        - Ты уверена? - В его голосе не было энтузиазма.
        - Мне кажется, у меня хватит понимания определить, когда две гориллы спариваются.
        Она могла бы солгать или хотя бы сказать, что не уверена, чтобы выиграть время. Внезапно Джоном овладела острая, мучительная тревога. Это чувство было для него так же непривычно, как и желание подраться. Профессор как будто стал другим человеком, когда влюбился в Хейли Лэм. Джон вдруг осознал, что не он один должен покинуть остров. И это еще одна проблема, которую он должен решить. Сьюзи. О чем он только думал? Как он мог? Сначала буквально навязал ей этот рай, дал привыкнуть к нему, позволил найти себе друга, а теперь собирается отнять все это? Посадить обратно в клетку и ждать, что она будет довольна? До того как горилла попала на остров, она не догадывалась, чего ей не хватает. Но теперь точно знает это, и никто, включая его самого и всех его студентов, не сможет объяснить ей, почему с ней так несправедливо обошлись.
        - Как же я смогу вернуть ее обратно? - спросил Джон. - Как я помещу Сьюзи в клетку и отвезу назад в Чикаго? Здесь она свободна. Впервые в жизни.
        - Я понимаю, - уныло сказала Хейли. Она уже думала об этом, и немало. - А что будет с Голиафом? Я хотела, чтобы у него появилась подруга, и это бы вывело его из состояния ступора, в котором он пребывал так долго. Он стал таким счастливым. Нашел свою половину. Что же мы наделали, Джон? Разве смогут они теперь вернуться к своей прежней жизни как ни в чем не бывало?
        То же самое творилось и с самим Джоном. Конечно, он не стал бы утверждать, что полностью освоился на острове, но он начинал любить этот райский уголок. Начинал любить и его хозяйку, с каждым днем все больше и больше. Но что же ему делать здесь?
        Кроме того, Хейли не предлагала ему остаться. Она не говорила ему, что любит его, хотя от природы Хейли не отличается особой робостью. Из этого можно заключить, что она не хочет, чтобы он остался. Возможно, она не испытывает к нему тех же чувств, что он к ней.
        - Ты мог бы позвонить в университет и сказать, что Сьюзи осталась неоплодотворенной во время этого цикла. Тогда гориллы смогли бы провести вместе еще один месяц, - предложила Хейли.
        Попробовать отсрочить неизбежное? Мысль казалась заманчивой, и не только в отношении Сьюзи.
        - Это принесло бы больше вреда, чем пользы, - сказал наконец Джон. - Было бы гораздо труднее разлучить их потом.
        Хейли поникла. Ее плечи опустились. Внезапно в голову пришла какая-то мысль, и Хейли резко выпрямилась.
        - Как ты думаешь, руководство университета может отпустить Сьюзи? Оставить ее здесь навсегда?
        Джон покачал головой. Его лицо было искажено болью.
        - Сьюзи стоит львиную долю средств, отпускаемых на исследования. Интересы университета играют здесь решающую роль. Вряд ли кого-нибудь волнует мнение самой Сьюзи. Ее свобода потребует огромных денег. Подумай еще вот над чем. Сьюзи и Голиаф заслуживают большего. Твой остров - отличное место для того, чтобы животные, привыкшие жить в лабораторных условиях, адаптировались к жизни в джунглях. Но им было бы лучше всего в их естественной среде. В Африке.
        У Хейли перехватило дыхание.
        - Я не смогу этого сделать. Голиаф был со мной все эти годы. Я не могу отпустить его!
        Джон остановился.
        - Это было бы правильно, Хейли. Подумай. Я буду у себя в комнате, соберу вещи.
        Хейли была слишком взволнована, чтобы сказать что-нибудь в ответ. Выпустить Голиафа на волю? Джунгли Африки таили опасности, с которыми ее питомец мог не справиться. Вдобавок ко всему Джон уезжает.
        Она потеряла его. Он даже не сказал, что любит ее, не попросил разрешения остаться.
        Хейли поднялась и подошла к зеркалу. Женщина, которая смотрела на нее, была красива. По крайней мере в глазах других людей. Сама Хейли считала, что ее губы слишком полные, а скулы слишком четко очерчены. Она не была совершенной красавицей, и, может быть, Джон действительно ценил в ней не ее внешность, а личность.
        Конечно, она заплатит университету, сколько бы они ни потребовали, лишь бы освободить Сьюзи. Но сможет ли она отпустить свою гориллу на свободу? Мысленно она вновь перенеслась в детство, когда ей довелось увидеть, как величественно и грациозно двигаются животные на воле. Их жизнь полна опасностей, иногда даже жестокости, но это настоящая жизнь. Такой задумал ее Господь.
        Джон вытащил свой чемодан из шкафа. К счастью, у него еще оставалась пара брюк, до которых Хейли не успела добраться со своими ножницами, и рубашка, рукава которой уцелели. Его мокасины были безнадежно испорчены, но он сможет надевать их дома. Его дом представлял собой крошечную квартирку в центре города, заполненную шумом машин и полицейских сирен. Он всегда был слишком занят своими исследованиями и преподавательской деятельностью, чтобы задуматься об этом. Сейчас ему хотелось освободиться от работы в лаборатории, от безжалостной университетской рутины. Выбраться из той ловушки, в которую он сам себя загнал.

«Ты никогда не говорил ей, что любишь ее, - прошептал ему внутренний голос. - А ей уже причиняли боль». Джон продолжал хмуро собирать немногие вещи, которые оставались в комнате. Одежда, брошенная им в палатке, не представляла никакой ценности.
        Он поверхностно судит о вещах. И впервые узнал, что такое любовь. Это чувство не имеет ничего общего с рациональностью. Оно заставляет человека вести себя вопреки законам логики.
        Вздрогнув от неожиданности, Джон обернулся и увидел Хейли, стоящую в дверях.
        - Ты был прав. Голиаф заслуживает того, чтобы его отпустили. Я сделаю все возможное, чтобы добиться свободы для Сьюзи. Деньги не имеют значения.
        - Что? - удивленно переспросил Джон. - Спасибо, Хейли. Спасибо от имени Сьюзи. - Его голос прозвучал растроганно.
        Шагнув в комнату, Хейли произнесла:
        - Раньше… я думала сердцем, а не головой. Моя первая реакция была эгоистической. На какое-то мгновение я забыла, что Голиаф не принадлежит мне. Если он действительно дорог мне, я должна его отпустить.
        Джон оценил ее жертву.
        - Возможно, ты права, - сказал он мягко. - Сьюзи и Голиаф не смогут полностью адаптироваться к естественной среде.
        - И все-таки стоит попробовать. Я подумала об их малыше. Он должен вырасти свободным.

«Это было бы потрясающе, - подумал Джон. - Адаптация горилл могла бы стать великолепным научным экспериментом». Как бы ему хотелось осуществить этот проект вместе с Хейли. Они могли бы описать все происходящее. Возможно, добились бы успеха не только со Сьюзи и Голиафом, но и с многими другими животными. Но Джон не знал, как Хейли к этому отнесется. А она не предлагала ему принять участие в этой работе.
        - Пришлешь мне фотографии, - тихо попросил профессор.
        - Д-да, хорошо, - произнесла Хейли, запинаясь.
        На мгновение ему показалось, что Хейли хочет еще что-то сказать. Он страстно желал этого, но девушка уже отвернулась.
        - Мне связаться со своим пилотом? Он будет здесь меньше чем через час.
        - Да. Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.

«Ну скажи еще что-нибудь», - мысленно взмолился Джон, и она сказала:
        - До свидания.
        Профессор остался стоять с разинутым ртом. До свидания? Даже не «было приятно вместе провести время» или «надеюсь, увидимся». Не «как-нибудь пообедаем вместе». Просто «до свидания»? Ну нет, на это он не согласен. Джон никогда не считал себя склонным к конфликтам. Оказывается, он ошибался. Резко захлопнув крышку чемодана, профессор последовал за Хейли.
        На лестнице ее не было видно. Должно быть, она съехала вниз по перилам. Сбежав по ступенькам на первый этаж, Джон увидел Сильвию с телефонной трубкой в руке.
        - Повесьте трубку, - быстро скомандовал он и выскочил за дверь. Хейли не успела уйти далеко. - Подожди минутку, - окликнул ее профессор. Хейли нерешительно остановилась и обернулась. Несколько стремительных шагов, и Джон догнал ее. - До свидания? И это все?
        Хейли почувствовала, что краснеет:
        - Что еще можно сказать?
        - А как же мы? - Голос Джона звучал взволнованно.
        - А что мы?
        - Прекрати.
        - Что прекратить? - Хейли невинно распахнула глаза.
        Джон нервно сжал кулаки.
        - Хорошо, я тебе объясню. «До свидания» недостаточно. Мы слишком много пережили вместе. Мы разделили с тобой наши воспоминания, наши страхи, нашу дружбу, нашу зубную пасту, наконец, и мне нужно нечто большее, чем просто «до свидания». Ты действительно хочешь, чтобы я сел на самолет? Ты хочешь, чтобы я улетел?
        - А ты сам этого хочешь? - спросила Хейли.

«Я с тобой окончательно сойду с ума», - подумал Джон и произнес:
        - Я хочу, чтобы ты сказала мне, чего ты хочешь, Хейли.
        Девушка глубоко вздохнула. Ее чувственные губы приоткрылись, и сердце Джона забилось чаще.
        - Послушай, Джон, возможно, я немного старомодна, но, на мой взгляд, существуют некоторые традиции, которых стоит придерживаться. Я люблю тебя, но я хочу, чтобы инициатива принадлежала тебе. Ведь это ты мужчина и должен играть активную роль в подобных обстоятельствах.
        Неужели она только что сказала, что любит его? Он не ослышался? Сердце Джона было готово выскочить из груди.
        - Ты меня любишь?
        Хейли посмотрела на него с недоумением:
        - Конечно.
        Джон радостно улыбнулся:
        - И я люблю тебя.
        - И… - Она выжидающе посмотрела на него.
        - О да. - Джон мгновенно понял намек: ему следует встать на колени. Что он и проделал, с размаху упав на острую скалу. Теперь Джон прыгал вокруг Хейли на одной ноге, обхватив руками другую. - Ты выйдешь за меня замуж, - объяснял он. - Мы с тобой поможем Сьюзи и Голиафу адаптироваться к условиям дикой природы. Я собираюсь написать несколько книг на эту тему, а моя жена, то есть ты, сделает к ним иллюстрации, потому что она лучший в мире фотограф. Мы будем жить в твоей хижине, пока у нас не появятся дети, а когда это произойдет, мы снесем особняк и пустим мрамор на строительство новой гигантской хижины.
        Джон перестал прыгать, и лицо его приняло мечтательное выражение.
        - Нам понадобится и самолет побольше. Мы будем летать повсюду. Ходить в кино, оперу, шататься по магазинам, кататься на коньках. Словом, у нас с тобой будет удивительная жизнь, и ты никогда, слышишь, никогда не будешь подозревать меня в том, что я добиваюсь от тебя чего-то, кроме тебя самой. Это понятно?
        Хейли прищурилась и испытующе взглянула на него. Потом она улыбнулась, и от ее улыбки у Джона перехватило дыхание. Эту улыбку он хотел бы видеть всегда до конца своих дней.
        - Да, любимый, - мягко сказала она.
        Эпилог
        - Убери голову, - скомандовала Хейли. - Я собираюсь снять хороший кадр.
        Джон отнял от глаз бинокль и повернулся к жене:
        - Ты его видишь? Он просто чудо.
        - Я смогу его разглядеть, если ты отодвинешься. Сьюзи наконец-то удачно повернулась, и мне удалось поймать нужный ракурс, а ты в самом центре кадра, - пожаловалась Хейли.
        - Как бы мне хотелось его потрогать. - Джон вновь припал к биноклю. - Я бы рассмотрел все его пальчики на ручках и на ножках.
        - Нельзя, - напомнила Хейли. - Если ему предстоит жить в джунглях, он должен научиться бояться людей. А значит, и нас. Мы же договорились, как бы сильно нам ни хотелось взять его на руки, не делать этого.
        - Ты права. Сними их, смотри, какой он замечательный.
        Хейли навела резкость.
        - Господи, - прошептала она, - как он похож на Голиафа.
        - А мне кажется, он пошел в мать, - не согласился Джон.
        - Он очень красивый, просто прелесть, - сказала Хейли, избрав путь разумного компромисса. - Я так разволновалась, боюсь испортить кадр. - Глаза ее наполнились слезами, и она опустила фотокамеру. Джон отложил бинокль и обнял жену.
        Остров действительно оказался для них раем. С руководством университета удалось договориться не только о том, чтобы дать Сьюзи свободу, но и о финансировании их проекта. Теперь мраморный особняк был заполнен студентами и профессорами. Хейли нравилась эта новая активная жизнь, наполненная работой и общением с людьми. Ей нравилось проводить дни и ночи с Джоном.
        - А вот и гордый отец, - заявил Джон, вглядываясь в заросли.
        Хейли вновь подняла камеру. Девушка тихонько всхлипнула, разглядев сквозь окружавшую их пышную растительность Голиафа. Удивительно нежно для такого великана отец семейства прикоснулся к своему малышу. Это было очень трогательно и в то же время грустно. Скоро Сьюзи и Голиаф отправятся в африканские джунгли, в горы. Хейли страшилась этого момента. Она боялась природных опасностей, с которыми придется столкнуться их питомцам. Кроме того, существовали еще ловушки, капканы и браконьеры. Словом, многое, созданное изобретательным человеческим умом. И все-таки, думала Хейли, Сьюзи и Голиаф заслуживают того, чтобы жить, как им хочется.
        - Ты собираешься снять этот кадр? - спросил Джон, снова взяв в руки бинокль.
        Хейли открыла затвор фотообъектива.
        - У них все будет хорошо?
        Джон протянул руку и нежно погладил большой живот жены.
        - Все будет замечательно. Голиаф позаботится о них. Он на все готов, чтобы защитить своего малыша. Никто из нас даже не осмеливается приблизиться к нему. Я знаю, тебе обидно, тебе кажется, что Голиаф тебя предал, но он лишь следует своим инстинктам, дорогая.
        - Я знаю, - вздохнула Хейли, накрывая руку Джона своей. - У нас у самих есть о ком позаботиться.
        Джон озабоченно покачал головой:
        - Ты уверена, что не хочешь вылететь в Чикаго, чтобы ребенок родился там?
        - Абсолютно. Я хочу, чтобы наш ребенок родился здесь, в раю. В доме полно докторов.
        - Да, но только один имеет степень в области медицины.
        - Джон, посмотри, Сьюзи заметила нас! Она пытается что-то сказать с помощью знаков. Интересно, она ведь уже несколько месяцев не практиковалась.
        Профессор поднял к глазам бинокль, пристально вгляделся в заросли и вздохнул.
        - Что она сказала?
        Бинокль медленно поплыл вниз. Джон взглянул на Хейли, его глаза подозрительно блеснули.
        - Она сказала… спасибо.
        notes
        Примечания

1
        Копуляция - биологический термин, обозначающий соединение двух особей при половом акте.

2
        Туш? - в фехтовании укол шпагой, нанесенный противнику.

3
        Мужской половой гормон.