Хрустальный цветок Ребекка Тейт
        Вайолет Найтингейл, большая любительница ювелирных украшений, мечтает об особенном ожерелье. И вот наконец она находит мастера, который мог бы создать вещь ее мечты. Только он немного странный: живет отшельником, выставляет необычные условия… Чтобы получить ожерелье, Вайолет должна приехать в его поместье и провести там некоторое время. Что ее ждет там? И кто он, таинственный хозяин, прячущийся под покровом чудес и темноты?..
        Ребекка Тейт
        Хрустальный цветок

1
        Праздник продолжался десятый час.
        Еще с утра явились специально нанятые люди (обслуживающего персонала особняка Найтингейлов было явно недостаточно, чтобы охватить мероприятие подобного размаха), и в саду и доме закипела бурная деятельность. Под ветвями цветущих яблонь расставили длинные столы, накрыли их белоснежными скатертями, похожими на крылья лебедей. Затем за дело взялись сервировщики: это настоящее искусство - правильно и красиво расставить посуду. Джозеф Найтингейл нанимал лучших людей, поэтому все было сделано на высоте. Ножки бокалов обвивали тоненькие веточки плюща, посередине стола бежал цветочный ручеек, серебро сияло на солнце.
        Пока сервировщики возились со столом, другие люди украшали сад: надували воздушные шарики, на каждом из которых имелась надпись «С днем рождения!», протягивали от дерева к дереву электрические гирлянды. Вечером разноцветные лампочки засияют, словно рой волшебных светлячков.
        Другая команда уже два дня сооружала помост для танцев, и вот теперь он был готов: возвышение неподалеку от лазурного бассейна.
        С помоста можно было произносить речи, по нему отец поведет свою дочь на первый танец. Так и задумывалось. Неподалеку располагался и помост для оркестра: двадцать музыкантов весь вечер будут услаждать слух гостей музыкой.
        Нечего и говорить о том, что на кухне работа кипела уже несколько дней, ведь для создания ряда кулинарных шедевров требуется время. Но никто не сомневался в том, что все в итоге получится безупречно. Чем славились Найтингейлы, так это безупречностью.
        Однако Вайолет об этом не думала.
        Этим утром она проснулась достаточно поздно и долго лежала, блаженно зажмурив глаза и нежась в постели. Высокие створки окна были приоткрыты, издалека до Вайолет доносились звуки грядущего праздника. Ее праздника. Она ничего не знала о том, что на сегодня запланировано, отец велел не беспокоиться и положиться на него. Вайолет с удовольствием пошла у него на поводу. Ей не хотелось в этот день ничем заниматься, и она любила сюрпризы. Сама с удовольствием устраивала их отцу и друзьям, а сегодня ее день рождения, поэтому можно просто подождать и сполна насладиться праздником.
        Так и получилось. К полудню начали собираться гости: погода радовала, синоптики обещали тепло всю неделю, и на небе не было ни облачка. Самое время для чудесного праздника в саду огромного поместья неподалеку от Вашингтона. И Вайолет, надевшая специально подобранное для этого дня платье - синее с серебром, - вышла к гостям.
        Вайолет слыла общительной девушкой, и сегодняшний день доказывал это как нельзя лучше: приглашенных было полторы сотни, все - ее знакомые и друзья. Родственников у Найтингейлов было немного. Наверное к счастью, так как изредка возникавшие из небытия четвероюродные братья и сестры так и норовили сесть Джозефу Найтингейлу на шею. И свесить ножки. Джозеф до поры до времени терпел, а затем выставлял нахлебников, чем заработал себе репутацию весьма жестокого человека. Но Вайолет отца полностью поддерживала. Джозеф добился всего, что имеет сейчас, только своим трудом. Она пользовалась правами любимой и единственной дочери, а у остальных таких прав нет. К тому же Вайолет не собиралась на всю жизнь оставаться бездельницей. Ее привлекала история искусств, и она в этом году намеревалась поступать в университет, чтобы получить образование по нужной специальности. Отец не возражал, не настаивал, чтобы дочь непременно пошла по его стопам. Вайолет и так унаследует огромную «Найтингейл индастриз», а как управлять ею, уже учится. Если она не пожелает сделать компанию смыслом своей жизни - что ж, существуют
наемные управляющие или будущий супруг, который справится с управлением. Так полагал Джозеф Найтингейл, и Вайолет считала эту позицию самой правильной на свете.
        А сегодня… Сегодня ей исполнялся двадцать один год. Время перехода, новых свершений, открытий и дорог. Она вступала во взрослую жизнь гораздо более экипированная, чем многие ее сверстники. Ведь за ее спиной стоял всесильный отец, который готов был на что угодно ради счастья любимой дочери. Как ему удалось воспитать ее не капризной и не избалованной, оставалось загадкой. Нет, конечно Вайолет привыкла к определенному уровню жизни. К комфортному существованию. Но это не означало, что она ожесточилась и стала высокомерной. Во всяком случае, этих качеств в себе Вайолет не ощущала.
        Хотя, может, это и есть высокомерие - считать, что ты не высокомерен…
        Отец приготовил для нее чудесный праздник. Конечно, вряд ли он занимался подготовкой сам, скорее, как он любил шутить, осуществлял общее руководство. Для того чтобы праздник запомнился, нужно, чтобы заказчик этого действительно хотел. А Джозеф хотел - ради улыбки любимой дочери он пошел бы, пожалуй, даже на убийство, не то что на пикник. Впрочем, назвать этот огромный, яркий хоровод впечатлений пикником было бы приуменьшением.
        Вайолет окунулась в атмосферу торжества, как в теплую летнюю воду. Здесь были друзья, с которыми она проводила немало времени, приятели и партнеры отца и даже те самые бедные родственники, которые уже прошли испытание гостеприимством Найтингейлов и теперь жадно озирались по сторонам, жалея, что оно ускользнуло. Вайолет не была наивной дурочкой и замечала завистливые взгляды. Люди часто отравляют себя завистью - к богатству, молодости, красоте. Тяжелые, выматывающие чувства, которые разъедают душу, как ржавчина разъедает железо. Вайолет видела такое, но сама не стремилась испытать.
        Да и кому ей было завидовать? У нее имелось все, чего она хотела. Кроме матери…
        Она стояла в окружении подруг, весело щебетавших о какой-то ерунде, когда накатила вдруг эта грусть. Извинившись, она отошла, чтобы отыскать отца. Тот сидел за столиком вместе с двумя своими постоянными партнерами и вел с ними конечно же деловые разговоры, так как в мире бизнеса нельзя терять ни минутки. Вайолет улыбнулась отцовским собеседникам (обоих она знала с детства) и попросила разрешения на минуту украсть у них Джозефа. Тот взял дочь под руку, и они вместе отправились глубже в сад, туда, где не было гостей.
        Отец и дочь медленно шли по дорожке, вымощенной шестиугольными розовыми плитками. Все вокруг окутывал сладкий весенне-летний запах, пчелы с жужжанием кружились над чашечками цветов, а музыка, смех и громкие голоса лишь едва доносились сюда. Некоторое время Вайолет и Джозеф молчали. Наконец отец заговорил:
        - Тебе нравится?
        В его вопросе был искренний интерес. Вайолет в который раз молча про себя порадовалась, что судьба обошлась с нею так милосердно, подарив любящего отца. Даже если бы у него не было огромной финансовой империи, Вайолет все равно любила бы его, потому что он ее обожал. И потому что его нельзя было не любить.
        Джозефу Найтингейлу едва исполнилось пятьдесят; он был высок, подтянут, играл в теннис, а его лицо с умными живыми глазами и резко очерченным квадратным подбородком до сих пор притягивало взгляды женщин. Да и то сказать, в наши дни пятьдесят не возраст, жизнь только начинается. Однако Джозеф оставался верен памяти матери Вайолет, хотя и случались у него любовницы. Об этом Вайолет знала, как знала и то, что отец очень сильно любил свою покойную жену. Так сильно, что ни одна женщина на земле ее не заменит.
        - Мне очень нравится, - тихо ответила Вайолет, - спасибо, что ты устроил этот праздник для меня!
        - Двадцать один год бывает только раз в жизни, - шутливо заметил Джозеф.
        - А ты что делал в двадцать один год? - полюбопытствовала Вайолет. - Я помню, что компанию ты начал создавать позже. А о своих более юных годах всегда высказываешься туманно…
        - Ну-у, - протянул отец, - теперь ты окончательно и бесповоротно взрослая, поэтому можно тебе рассказать. В двадцать один я был полон мечтаний и находился в творческом поиске. Конечно, учился в университете, не без этого. Но, когда сдал летнюю сессию, отправился в Париж…
        - В Париж? - удивилась Вайолет. - Ты мне не рассказывал.
        - Да… Хм… В жизни каждого мужчины, как и каждой женщины, может и даже обязана быть небольшая тайна! Я в те времена был человек небогатый. Так что на эту поездку я копил деньги целый год, зато мог себе ее позволить. И вот я полетел в Париж, который меня сразу очаровал. Еще бы! Город любви, город муз.
        - А еще дождя и круассанов, - припомнила Вайолет свой последний визит во Францию.
        - Это уж как повезет. Тогда стояло лето, и Париж для меня был полон романтики, хлещущей через край. Я бродил по улицам, подолгу стоял на мостах через Сену и все никак не мог наглядеться на эту реку, этих людей… Они все казались мне прекрасными, хотя позже я понял, что так не бывает.
        - Бывает, если верить.
        - Возможно. Мир бизнеса жесток, он заставляет забыть о подобных чувствах. Но я не забыл. Я поселился на Монмартре, снял комнатку под крышей. Ты себе не представляешь, что это была за дыра! Скошенный потолок, который к тому же протекал, в углу письменный стол, кровать и шкаф, старше меня приблизительно вдвое. На большее у меня не хватило денег. Я там жил два месяца, купил себе синий берет, как монмартрские художники, познакомился с владельцами булочных и шоколадниц, ходил к Сакре-Кёр встречать рассветы. Там-то, на ступенях собора, я и встретил Ноэми.
        - Кто это? - нахмурилась Вайолет.
        - О, чудесная девушка. Она жила неподалеку, приехала в Париж из Нанта, училась на скульптора. У нее были очки, которые все время съезжали на кончик носа, вечно растрепанные рыжие волосы и руки, перепачканные глиной. Кажется, мы влюбились с первого взгляда. Я плохо говорил по-французски, а она - по-английски, французы вообще не очень хорошо знают наш язык. Но мы друг друга понимали, так как для некоторых вещей слова не нужны. Мы с Ноэми валялись на травке в саду Тюильри и целовались. Отстояли очередь к «Джоконде», и именно тогда, увидев знаменитую картину и улыбку Моны Лизы, я понял, что такое истинная тайна. Та самая, что должна быть в женщине… Да. Что еще мы делали… Запускали разноцветных воздушных змеев. Ели мороженое - одно на двоих… Париж в те мгновения принадлежал нам. А кровать, - отец усмехнулся, - кровать в моей комнате немилосердно скрипела, и соседка снизу, склочная старая дева, колотила в потолок ручкой от швабры.
        - Папа! - весело воскликнула Вайолет.
        - Что - папа? В то время я еще не был знаком с твоей матерью, а у каждого человека в жизни должно быть подобное приключение. Иногда оно становится любовью на всю жизнь, но в случае со мной и Ноэми с самого начала было ясно, что это не так. Мы были слишком разные. Я хотел раздвинуть горизонты, она - сузить до стен одной-единственной мастерской, где можно предаваться своим фантазиям и отпускать их, крутя гончарный круг. Я желал, чтобы мне принадлежал весь мир, она готова была довольствоваться магазинчиком и парой комнат над ним. Мы с самого начала говорили на разных языках, и я имею в виду вовсе не французский и английский. Но нас бросило друг к другу, между нами, как принято говорить, пробежала искра. От этого казалось, что сам воздух насыщен электричеством. С тобой такое уже случалось? Ты ведь почти год встречалась с Брендоном.
        - Это было не электричество, - созналась Вайолет. Теперь, когда вся история с Брендоном уже немного отодвинулась в прошлое, можно было судить практически беспристрастно. - Мы только хорошо проводили время. Всего лишь.
        - Понимаю. Тогда тебе еще предстоит это ощутить, и я тебе почти завидую. Мне кажется, такое случается лишь один раз! Во всяком случае, мне довелось испытать лишь один.
        - А мама?..
        - Вайолет, не стоит сравнивать ручеек с океаном. Ты можешь выкупаться в прохладном ручье и получить удовольствие, но когда ты видишь океан и знаешь, что он весь принадлежит тебе… Спутать невозможно. - Отец мечтательно улыбнулся.
        - Так что же случилось с Ноэми? - подтолкнула его Вайолет.
        - Ничего. Надеюсь, что-то хорошее, так как мы не виделись после того лета в Париже. Когда я уезжал, она была довольна и спокойна, а я обещал писать ей. Мы и правда обменялись парой писем, а затем все заглохло. Я же говорю, мы с ней были слишком разные…
        - Значит, в двадцать один ты совершал безумства! И мне можно?
        - Почему бы нет? Только осторожно. И не говори, что хочешь улететь в Париж и поселиться в каком-нибудь клоповнике.
        - Я пока сама не знаю, чего хочу. - Вайолет помолчала. - На самом деле, я украла тебя ненадолго, чтобы поговорить о маме. - Она смотрела на отца сбоку и все равно заметила, что его улыбка стала горькой.
        - Твоя мама… Ты знаешь, как я ее любил. И как я безумно сожалею, что сегодня она не может быть с нами и видеть, какой ты стала. Хотя в глубине души я убежден, что она все видит и все знает и не покидает нас. Смешно, потому что я человек неверующий. Но, мне кажется, ее душа где-то поблизости.
        - Я ее не помню, - тихо произнесла Вайолет, - но от этого не меньше люблю.
        - Она была достойна любви, и лучше женщины я не встречал. - Отец остановился и развернул Вайолет лицом к себе. - А ты так на нее похожа! Те же черты, только и от меня чуть-чуть досталось. Вот уши - определенно мои! И волосы у нее были, как у тебя, сплошной горький шоколад. - Джозеф осторожно дотронулся до головы дочери, но гладить по волосам не стал - испортил бы прическу. - И глаза. Я думаю, сегодня она радуется, глядя на нас с тобой.
        - Мне почему-то кажется, что ты прав и что я чувствую ее присутствие…
        - Значит, так оно и есть. Ты у меня самая красивая и самая лучшая.
        - И единственная, - уточнила Вайолет.
        - Конечно. А теперь, моя лучшая и единственная, вернемся к гостям. Не стоит надолго лишать их твоего очаровательного общества.

2
        И вот наступил вечер, в листве зажглись фонарики-светлячки, одинокий воздушный шарик, полусдувшийся, но не сдающийся, прикорнул рядом со стулом Вайолет, а Джозеф Найтингейл взял слово. Он поднялся на помост, сопровождаемый множеством взглядов. По его сигналу музыка затихла, все взгляды обратились к нему.
        Джозеф помолчал, ожидая, пока соберутся гости, разбредшиеся по разным уголкам сада. Наконец, сочтя, что это условие выполнено, он заговорил:
        - Сегодня у нас чудесный праздник. Моей дочери Вайолет исполнился двадцать один год. Признаюсь, не все эти годы были легкими. Например, когда ей только исполнилось четыре, она наотрез отказывалась засыпать, пока я не расскажу ей сказку. И я рассказывал, где бы ни находился. Если я был дома, то конечно же приходил к ней в комнату и оставался там, пока она не засыпала. А вот если я сидел в Токио на совещании и в этот момент мне звонила очаровательная юная леди с требованием немедленно - немедленно! - рассказать ей про новые приключения отважного цыпленка… Я до сих пор благодарен выносливости и терпению моих партнеров. Спасибо, Ямада-сан!
        Гости засмеялись; пожилой японец, сидевший за одним из столиков, поднял свой бокал в знак ответа.
        - Вайолет, подойди, пожалуйста, - попросил отец.
        Вайолет поднялась со своего места и, преодолев пару ступенек, встала рядом с Джозефом. Отец нежно взял ее под руку.
        - Ты самое лучшее, что у меня есть. Будь у меня только ты, я бы уже считал себя настоящим богачом.
        - Спасибо, папа! - прошептала Вайолет, стараясь не расплакаться от накатившей на нее нежности и любви к отцу.
        - В этот день я хочу преподнести тебе подарок, который, надеюсь, тебе понравится. У твоей матери была одна старенькая, но, увы, окончательно разломанная вещица. Старые вещи могут обретать новую жизнь, если подойти к делу с умом. Джон… - Отец обернулся, и к нему тут же подошел помощник, державший в руках плоскую бархатную коробку. Джозеф принял ее и протянул Вайолет. - С днем рождения, детка, - прошептал он.
        Вайолет несмело взяла подарок, откинула тяжелую крышку и… онемела.
        На черном бархате лежало самое изумительное ожерелье, которое ей когда-либо приходилось видеть. Вайолет сразу же узнала большой топаз - действительно, у матери был кулон с этим камнем, но цепочка давно порвалась, замочек окончательно был испорчен, да и оправа тоже не из лучших… Теперь этот топаз, искусно вставленный в переплетение платиновых полосок, сиял. Рядом с ним поблескивали другие драгоценные камешки, поменьше. Вайолет казалось, что она держит в руках кусочек звездного неба, так мастерски и необычно было сделано ожерелье. Легкая асимметрия, несомненно, была задуманной, и от этого вещь казалась еще более настоящей.
        - О, папа… - прошептала Вайолет. - Спасибо!
        - Если ты не против, можно надеть.
        Вайолет была не против. Она словно оказалась сама в той сказке, которые рассказывал ей отец, между прочим начисто лишенный воображения. Он для нее что-то изобретал, читал детские книжки, учился находить с ней общий язык… И вот теперь - это ожерелье.
        Джозеф застегнул замочек на шее Вайолет и отступил, любуясь эффектом. Гости зааплодировали, выкрикивали поздравления, однако для Вайолет мир сузился, ей сейчас не было дела до всех людей, кроме одного. Она обняла отца.
        - Спасибо, - сказала она ему на ухо, - теперь я точно знаю, что мама сейчас с нами, здесь.
        И суровый бизнесмен Найтингейл улыбнулся, стараясь скрыть подступившие слезы.
        Поздно ночью в своей комнате Вайолет сидела перед зеркалом и разглядывала свое отражение. Из зеркальной глубины на нее смотрела красивая девушка с шоколадными, как назвал их отец, волосами, глубокими карими глазами и россыпью нежных, почти незаметных веснушек на лице. Вайолет откинула со лба челку, а затем кончиками пальцев провела по сверкающему ожерелью. Да, это настоящая сказка.
        Драгоценности были маленькой слабостью Вайолет, и Джозеф Найтингейл, без сомнения, знал это. Дочь отличалась разборчивостью и не покупала все подряд, хотя денег у отца, пожалуй, хватило бы на все ее прихоти. Но Вайолет интересовали лишь действительно необычные, авторские вещи. И это ожерелье, сомнений нет, сделано на заказ. Изумительная работа. Вайолет прикоснулась к топазу, камень был теплым и словно бы светился изнутри. Ожерелье смотрелось так красиво, что его не хотелось снимать. Но снять все-таки придется.
        Расстегнув замочек, Вайолет внимательно рассмотрела ожерелье и, разумеется, нашла значок мастера - еле заметную птичку, раскинувшую крылья в расходящихся лучах. Такого она раньше не встречала. Однако в тот вечер Вайолет слишком устала, чтобы выяснять, кто сделал ожерелье. Можно будет попозже спросить у отца. Сейчас к нему подходить бесполезно: он заперся в кабинете с господином Яматой и еще несколькими деловыми партнерами. Несмотря на поздний час, бизнесмены совещались. Вайолет широко зевнула и отправилась в душ, все еще пребывая под впечатлением от прошедшего дня.
        Несколько дней спустя около полудня Вайолет отыскала отца на террасе. Особняк Найтингейлов был выстроен так, чтобы практически в любом его уголке можно было расположиться комфортно. Сегодня отец явно предпочел широкую террасу, защищенную от солнца каменным козырьком, своему рабочему кабинету. Обычно застать Джозефа Найтингейла дома днем было весьма затруднительно, он проводил в офисе компании долгие часы. Однако сегодня на ланч должны были приехать какие-то новые партнеры, и Джозеф, поджидая их, работал дома.
        - Привет! - Вайолет чмокнула отца в щеку и устроилась в плетеном кресле рядом.
        - Привет. - Джозеф захлопнул крышку ноутбука. - Хорошо съездила в город?
        - Да, купила себе кое-что, выпила кофе с Амелией… Папа, я уже несколько дней хочу с тобой поговорить.
        - Вот как?
        - Это касается ожерелья, что ты мне подарил.
        - С ним что-то не так? Тебе не нравится? - забеспокоился отец.
        - Оно просто великолепно. Именно поэтому мне хотелось бы узнать, кто его делал.
        - А! - отец откинулся на спинку кресла и задумчиво тронул подбородок. - В этом нет никакого секрета. У меня имеется приятель, Рольф Старлинг.
        - Ювелирная компания Старлинга? - Вайолет о ней слышала. - Я их знаю, но у них совсем другой логотип, не тот, что на ожерелье…
        - Да-да. Компания есть, и она работает, там много талантливых ювелиров. Но это ожерелье делал сам Рольф, лично. Он мастер от Бога. Короче, он мастер из мастеров. Сам он берется только за очень интересные или очень выгодные заказы. Когда я написал ему и попросил помочь, Рольф согласился по старой дружбе. Я переслал ему сломанный кулон и твою фотографию - Рольф всегда предпочитает знать, для кого делает украшение, иначе, как он утверждает, оно не обретет души.
        - Вот как…
        - Да, Рольф немного странный. Но творческим людям странности простительны. Хотя он жесткий бизнесмен, свою компанию, как и я, создал с нуля. А потом почему-то отошел от дел. Сейчас живет в своем доме в Монтане и развлекается такими вот вещами.
        - Папа, а ты не мог бы дать мне его телефон?
        - Зачем?
        - У меня давно есть одна идея. Идея комплекта, который я хотела бы иметь… Но пока я никому не доверила бы ее воплотить. А это ожерелье, что ты мне подарил… Это же настоящее чудо, я не могу наглядеться на него! Жаль, что его нельзя носить каждый день, зато каждый день можно любоваться. - Вайолет засмеялась. - Я хотела бы заказать мистеру Старлингу этот комплект.
        - Не знаю, - покачал головой отец.
        - В чем сложности?
        - Видишь ли, Рольф человек своеобразный. Я так и не знаю, с чего он ударился в отшельничество, раньше он был весьма компанейским. Я несколько раз встречал его с женой на каких-то приемах, и мы общались, хотя разница в возрасте, конечно… Тем не менее, у нас находилось немало общих тем для разговора. Не скажу, что мы друзья, но когда-то приятельствовали. И для меня большая радость, что он согласился на мою просьбу. Однако… в нем есть что-то странное. И я понятия не имею, согласится ли он помочь тебе. Он, как бы это сказать… непредсказуем.
        - Но, папочка! - Вайолет умоляюще сложила руки. - Пожалуйста! Может быть, если я каждый день буду присылать ему электронные письма и там расписывать, как он талантлив, он согласится?
        - Вряд ли. Рольф ненавидит лесть, насколько мне известно. - Джозеф посмотрел в несчастные глаза дочери и сдался. - Ладно. Я сегодня отправлю ему эсэмэску с изложением твоей просьбы. Если он согласится, тогда сама с ним договоришься. А если нет, не обессудь. Заставить творца делать что-то против воли - немыслимо.
        - Спасибо! Ты у меня самый лучший! - Вайолет вскочила и обвила руками шею отца.

3
        Вайолет с нетерпением ждала результатов, однако они не спешили. Отец уверял, что отправил письмо. Старлинг не отвечал, хотя в первый раз, как сказал Джозеф, откликнулся почти сразу. Звонить ему было бесполезно, поэтому оставалось ждать. Не то чтобы это мучило Вайолет, вовсе нет. Скорее она испытывала некое жутковатое замирание, словно перед тем, как окунуться в ледяной ручей.
        Вечерами она рассматривала ожерелье и размышляла о Рольфе Старлинге. В Интернете было полно информации о его компании, однако почти ничего - о нем самом. Мистер Старлинг не любил фотографироваться. Даже на светских раутах упорно отворачивался от камеры, поэтому большинство имевшихся в Сети снимков показывало ювелира сбоку или со спины. И лицо почти не разглядеть. Да и снимки эти были пятилетней давности. Иногда рядом со Старлингом на них стояла красивая темноволосая женщина, только и она не особо стремилась попадать под прицелы фотокамер. Загадочный человек, этот Старлинг. Хотя есть личности, которые просто не любят прессу. Живя среди весьма обеспеченных людей, Вайолет вполне понимала, почему некоторые из них терпеть не могут журналистов. Те могли как помочь, так и основательно испортить жизнь.
        Когда ответа от Старлинга не было и через неделю, Вайолет решила, что, значит, это не судьба и нужно выкинуть идею из головы. Или искать другого ювелира. Но ей так понравилась работа Старлинга, что другого просто не хотелось. Впрочем, она была оптимисткой и считала: что ни делается, все к лучшему и чему быть, того не миновать.
        Так и получилось.
        Через десять дней после того разговора Джозеф Найтингейл позвал дочь в кабинет.
        Эта комната была основательной, как и сам отец, здесь сразу чувствовалась надежность. Вайолет с самого детства любила приходить сюда. Она устраивалась с ногами в кресле, брала интересную книжку и иногда поглядывала, как отец работает - если он работал дома. Его громадный офис в центре Вашингтона, весь из хрома и стекла, Вайолет не любила.
        Было раннее утро, но для Джозефа Найтингейла - разгар рабочего дня. Отец был уже в костюме, при галстуке и явно собирался выезжать, но пока разговаривал с кем-то по телефону. Конечно, ведь на той стороне планеты вполне себе день и все работают.
        Дождавшись, пока отец завершит беседу, Вайолет поприветствовала его поцелуем в щеку.
        - Привет, папа. Я только вернулась с пробежки, а Крис сказал, что ты хочешь меня видеть.
        - Да. - Отец рассеянно сунул мобильный телефон в карман пиджака. - Сегодня утром пришел ответ от Старлинга. Если ты еще не забыла, кто это.
        - Не забыла. - Вайолет замерла.
        Отец побарабанил пальцами по столу.
        - Признаться, ответ немного странный. Старлинг согласен сделать для тебя комплект, но выставил одно условие: ты должна приехать к нему, познакомиться с ним и пробыть в его доме одну или две недели, пока он создает украшение.
        - Э-э… - Вайолет не знала, как на такое реагировать. - У него же есть моя фотография, разве нет? Ты рассказывал, что высылал ему.
        - Да, но он утверждает, что этого мало. - Отец бросил взгляд на часы и поднялся. - К сожалению, я должен ехать, милая. Ты не забыла о сегодняшнем ужине?
        Раз в две недели Вайолет с отцом ужинали в каком-нибудь ресторане.
        - Как же я могу забыть! В семь. - Она улыбнулась.
        - В общем, вот тебе информация для размышлений. - Джозеф протянул дочери листок с напечатанным текстом. - Это письмо Старлинга. Думай, что ему ответить.
        - А ты бы отпустил меня к нему?
        - Понятия не имею, - пожал плечами отец. - Я знаю Старлинга недостаточно хорошо, но, тем не менее, не знаю о нем ничего, что могло бы повредить его репутации. Впрочем, это долгий разговор, а я действительно тороплюсь. Обсудим это вечером. - Джозеф Найтингейл поспешно вышел из комнаты.
        Вайолет задумчиво посмотрела на листок, однако сразу читать письмо не стала. Следовало привести себя в порядок после пробежки, а уж потом вникать в суть странных требований Рольфа Старлинга.
        Устроившись у бассейна, Вайолет наконец развернула сложенный вчетверо листок и принялась за чтение.

«Уважаемый мистер Найтингейл!
        Признаться, просьба Вашей дочери не удивила меня. Насколько я понял из Вашего рассказа, молодая дама большая любительница хорошо сделанных украшений. Учитывая давнее наше с Вами знакомство (не столь давнее, как многие другие, но все же весьма продолжительное), я пошел Вам навстречу и сделал для Вайолет подарок ко дню рождения. Однако заказное украшение по ее эскизам и описанию - это совершенно другой разговор. Именно поэтому я не ответил на Ваше письмо сразу же, так как обдумывал свой ответ. Надеюсь, Вы не держите на меня за это обиды.
        Видите ли, несколько лет назад я с удовольствием бы взялся за подобный заказ, однако - увы, увы! - обстоятельства нынче другие. Я не нуждаюсь в деньгах, которые Вы, без сомнения, готовы заплатить за удовольствие любимой дочери. Я не жажду самоутвердиться на ювелирном поприще: название моей компании давно говорит само за себя. И уж тем более мне не нужно ничего никому доказывать. Поэтому за подобную работу я берусь в исключительных случаях: только когда мне нравится клиент.
        Признаюсь, что делать ожерелье для Вашей дочери было для меня истинным удовольствием. Даже по фотографиям, которые Вы мне прислали, видно, что она добрый и открытый человек. Однако для заказного комплекта из ее воображения этого мало. Мне нужно увидеть и немного узнать клиента, чтобы сделать в точности то, что он желает. Поэтому уже давно я отказываю в подобных просьбах.
        И тем не менее, задача представляется мне достаточно интересной. Без личного присутствия заказчика, который будет потом носить то, что я создам, сделать что-либо невозможно. Поэтому я соглашусь на Вашу просьбу, однако при условии: Ваша дочь, Вайолет Найтингейл, должна будет приехать в мой дом в Монтане и пробыть там столько, сколько мне потребуется для работы над комплектом. Обычно это занимает от одной до трех недель - в зависимости от сложности задачи.
        Если мы заключим соглашение, я смею Вас заверить, что Вашей дочери ничто не угрожает в моем доме. Она будет обеспечена всем необходимым и не подвергнется никакой опасности, в том числе и с моей стороны. Природа здесь красивая, а принимать гостей я умею.
        Надеюсь, мое условие не покажется Вам и Вашей дочери неприличным; могу Вас заверить, что это условие творца, желающего выполнить свою работу как можно лучше. Однако не удивлюсь, если это окажется для Вас неприемлемым.
        Всего хорошего,
        Рольф Старлинг».
        Вайолет сложила листок и задумчиво уставилась на прозрачную воду в бассейне. Старлинг выражался весьма витиевато, это не стиль делового письма. Вайолет, истинная дочь крупного бизнесмена, знала, как пишутся настоящие деловые письма. Скорее это похоже на послание аристократа, не хватает конверта, запечатанного сургучом, и подписи с завитушками. Сухой компьютерный шрифт явно не подходил посланию мистера Старлинга.
        Кто же он такой? Вернее, каков он?
        Вайолет была заинтригована.
        Ей еще ни разу не выставлялись условия подобного рода, и ни разу она не оказывалась в ситуации, за которой маячила самая настоящая тайна. Поехать за украшением неизвестно куда, к незнакомому человеку, который создаст ожерелье ее мечты! Вайолет никогда не бывала в Монтане.
        Ей нужно было еще немного подумать, прежде чем решиться на этот поступок. От него чуточку попахивало безумием. И это Вайолет нравилось.
        Вайолет никогда не знала, в какой ресторан в следующий раз пригласит ее отец. Это до последнего момента оставалось сюрпризом. И сейчас она положилась на отцовского водителя Майка, который вез ее в центр города.
        Для выхода Вайолет сегодня предпочла розовый костюм с узкой юбкой до колен и приталенным жакетом. На шее - нитка жемчуга. Очень консервативно. Такое у нее нынче было настроение.
        Майк остановился на Пенсильвания-авеню.
        - Приехали, мисс Найтингейл!
        - О! - Вайолет поняла, какой ресторан был выбран, и улыбнулась. Кажется, этот нюанс будет понятен лишь ей и отцу. - Спасибо, Майк!
        Водитель распахнул дверцу, Вайолет вышла из машины и направилась к дверям ресторана «Les Halles», специализирующегося на французской кухне и воссоздающего классическую французскую атмосферу.
        Джозеф уже ждал ее.
        - Ты выбрал это место в память о том вояже в Париж, о котором рассказал мне в день рождения? - спросила она, поцеловав отца в щеку.
        - Я так и думал, что тебе понравится. И ответ на твой вопрос - да.
        Они сделали заказ и немного поболтали о пустяках. Наконец отец спросил:
        - Так что с этим письмом Старлинга? Ты его прочла?
        - О да. Очень старомодно.
        - А мне понравилось.
        - Мне тоже понравилось, папа.
        - И какое же решение ты приняла?
        Вайолет помолчала и пригубила белое вино.
        - С одной стороны, это выглядит весьма подозрительно. С другой - вряд ли он маньяк, который заманивает невинных девушек в глушь и там лишает жизни. Его бы давно арестовали!
        - Твоя вера в законность основывается на кинофильмах, но ты права - будь Старлинг маньяком, ему недолго бы оставалось действовать. К тому же бедных клиентов у него нет. Хотя он всегда слыл человеком эксцентричным, однако все это можно оправдать творческой жилкой. Продолжай.
        - Я никогда не была в Монтане.
        - Значит, ты решила поехать?
        - Мне стало интересно. К тому же вдруг он сможет сделать комплект, который я хочу?
        - А что ты хочешь? - полюбопытствовал отец. - Ты ведь так мне и не рассказала.
        - Это трудно объяснить, папа. Проще нарисовать. Хотя даже рисунок не поможет, к тому же рисую я плохо, а объяснять кому-то, как это должно выглядеть… - Вайолет махнула рукой. - Здесь нужно вдохновение мастера, который увидит внутренним взором этот комплект и сделает его лучше, чем я мечтаю!
        - Какая ты загадочная, Вайолет!
        - В женщине должна быть загадка! Ты ведь сам мне об этом говорил. Мона Лиза, помнишь?..
        - Итак, ты едешь. - Джозеф улыбнулся. - Мне отправить с тобой Кевина или Стюарта?
        Так звали телохранителей отца.
        - Нет, папа. Думаю, в этом нет необходимости. Вряд ли мистер Старлинг нападет на меня сразу же. В случае чего, я буду громко кричать и сопротивляться!
        - Тогда я напишу ему завтра. Сказать, чтобы кто-то из его служащих тебя встретил?
        - Нет, лучше я возьму в аренду машину.

4
        В Штате сокровищ, как порой называют Монтану, Вайолет пока не довелось побывать. Просто не находилось дел в этом уголке страны. Вайолет привыкла к шуму большого города, и, хотя они с отцом жили в громадном доме за пределами Вашингтона, все равно считала себя городской девочкой. Она часто ездила по магазинам, ходила в кино и театры вместе с друзьями. А сейчас ей предстояло окунуться в новый, незнакомый мир. Да еще и отправиться практически в первое самостоятельное путешествие. Она, конечно, уже летала в другие страны одна, только вот жила в отелях и словно бы находилась под присмотром. Обычно с Вайолет отправлялся кто-то из подруг… Здесь же она за все отвечает сама, как взрослая. Ну, она теперь и есть взрослая.
        Старлинг ответил на послание Джозефа Найтингейла достаточно быстро. Он выказал радость оттого, что его гостьей станет столь очаровательная молодая женщина, предложил встретить ее, но Вайолет отказалась. Как бы ей ни хотелось познакомиться поскорее с загадочным ювелиром, она предпочитала ни от кого не зависеть и доехать до его поместья на арендованной машине. Старлинг прислал подробную карту, как добраться до места.
        Итак, через неделю, захватив с собой большой чемодан, набитый вещами, Вайолет попрощалась с отцом и вылетела в Монтану.
        Лето только начиналось и обещало быть полным приключений.
        Самолет приземлился в Хелене, столице штата, около полудня по местному времени. Вайолет быстро отыскала стойку компании - прокатчика машин, забрала ключи от забронированной отцовским помощником «Ауди A3» и спустилась на парковку, где черная элегантная машина встретила ее, задорно подмигнув фарами.
        Вайолет любила водить. И сейчас, старательно соблюдая ограничение скорости там, где это требовалось, она вела машину и не забывала оглядываться по сторонам.
        Конечно, можно было бы прилететь не в Хелену, а, к примеру, в аэропорт Сидли-лейк, расположенный непосредственно у границы национального парка Флэтед, куда и направлялась Вайолет, однако она хотела немного посмотреть на штат. Когда еще выдастся возможность тут оказаться и никуда не торопиться?
        Из Хелены Вайолет повернула на запад, на Эллистон, и, оказавшись на магистрали, сразу поняла, отчего любители природных красот так часто упоминают Монтану в своих воспоминаниях. Горы виднелись повсюду - впереди, по бокам, маячили в зеркале заднего вида. Поросшие лесом, иногда со снежными вершинами, пронзительно-четкие в прозрачном воздухе, они потрясали воображение. Отъехав от города на некоторое расстояние, Вайолет остановила машину и вышла подышать воздухом.
        Было довольно жарко, однако дул плотный ровный ветер, и потому жара не давила. Вайолет всей грудью вдохнула пахнущий травами воздух. Как же здесь хорошо и красиво! Она была права, согласившись на экстравагантное предложение мистера Старлинга и отправившись на каникулы сюда. Настроение зашкаливало за отметку
«отличное». Вайолет снова села за руль.
        План, присланный Старлингом, рекомендовал повернуть направо у Эйвона и следовать по шоссе 141. Вайолет так и поступила. Ей нравилось путешествовать. Она включила радио, по салону поплыл блюз. Красота вокруг, приятная музыка, быстрая машина - что еще нужно?
        Подпевая радио, Вайолет свернула на шоссе 200 и остановилась пообедать в городке Овандо. Она не была поклонницей исключительно дорогих ресторанов и любила простую еду и фастфуд, хотя он и считался чрезвычайно вредным. В особняке Найтингейлов готовили два отличных повара, поэтому не приходилось часто посещать «Макдоналдс». Однако иногда Вайолет забегала туда с одноклассниками после уроков. И маленький ресторанчик у дороги понравился ей.
        Она съела отбивную, картошку фри и салат, расплатилась и поехала дальше. Следовало добраться до поместья Старлинга к вечеру.
        Однако она совсем позабыла о том, что торопится, когда въехала в национальный заповедник Лоло. Такой красоты она не видела давным-давно! Вайолет не увлекалась лыжным спортом, предпочитая плавание, а потому редко бывала в горах. Однажды она летала с отцом отдохнуть в маленький швейцарский городок в Альпах и запомнила с тех пор острые морозные пики, сверкавшие на солнце, будто драгоценности принцесс.
        Но Скалистые горы оказались совершенно другими!
        Они были покрыты лесами, а в глубине парка прятались синие озера. Вайолет проехала по берегу озера Сидли, и от открывшейся красоты у нее захватило дух. А потом были леса, кружащиеся в медленном хороводе, прекрасные озера Инес и Альва и снова лес, лес, лес… и горы.
        Через некоторое время Вайолет въехала в национальный заповедник Флэтед и поняла, что цель уже близка. Как оказалось, не очень. Дорога все продолжалась и продолжалась, изредка закладывая плавные виражи, пока не вывела Вайолет на берег озера Суон. Водная гладь, подсвеченная лучами солнца, уже плавно опускавшегося к горизонту, казалась не синей, а золотистой. Тени от легких облаков скользили по ней, словно корабли.
        Вайолет прибавила скорость и выехала к развилке, где свернула на Бигфорк. Еще некоторое время - и перед нею открылась прекрасная панорама озера Флэтед.
        Озеро потрясало. Высившиеся вокруг него горы придавали ему величественный вид, и Вайолет с трудом заставила себя двигаться дальше, а не затормозить, выбежать из машины и смотреть на эту красоту час или два. Все это можно будет проделать позже, благо она проведет в окружении здешних красот несколько дней.
        За Бигфорком она стала смотреть на указатели внимательнее и не пропустила тот поворот, о котором говорилось в письме Старлинга. Все как он описал: группа елей, рядом с которыми три громадных валуна, напоминающих человеческие головы. И узкая дорога, уводившая в непроглядный еловый лес. Никаких указателей не было. Вайолет свернула.
        Однополосное шоссе вело вверх, на гору. «Ауди» отлично справлялась с подъемом. Солнечные пятна лежали на шоссе, словно отметины на шкуре леопарда. Вайолет открыла окно, чтобы в машину шел свежий лесной воздух. Она вдыхала запах хвои, и от этого чуть-чуть кружилась голова.
        Наконец дорога уперлась в здоровенные железные ворота. Рядом маячил видеофон. Вайолет надавила на кнопку, ожидая закономерного вопроса «кто там?», однако ворота просто бесшумно начали открываться. Пожав плечами, она нажала на газ.
        Дорога попетляла еще немного, но было видно, что вокруг уже не дикий лес, а скорее ухоженный парк. Иногда виднелись куда-то уводившие дорожки, меж стволами мелькали ажурные беседки. Поместье Рольфа Старлинга оказалось очень большим. Возможно, даже больше особняка Найтингейлов и прилегавшей к нему территории.
        Дорога вывела Вайолет к дому. Трехэтажный, сложенный из белого камня, он смотрелся жемчужиной в хвойных ладонях леса. Дорога поворачивала за дом, поэтому фасад Вайолет не очень хорошо разглядела. Здесь уже начиналось царство клумб и был разбит настоящий парк. Обогнув громадную клумбу, на которой весело что-то желтело, Вайолет припарковалась прямо перед роскошным крыльцом, к которому вели мраморные ступени.
        Она заглушила мотор, вышла из машины, и на нее сразу же навалилась тишина, продолжавшаяся, впрочем, недолго. Дверь дома распахнулась, и на пороге возник высокий импозантный человек с орлиным носом и седыми висками. А еще у него были яркие голубые глаза приблизительно такого же оттенка, как озеро Флэтед.
        - Добро пожаловать, мисс Найтингейл! - Человек подошел к Вайолет, взял ее руку и старомодно поцеловал. - Вы добрались без проблем?
        - Конечно.
        - Я Джеймс Палмер, управляющий мистера Старлинга. Прошу вас следовать за мной. Я покажу вам вашу комнату. Мистер Старлинг встретится с вами за ужином.
        Вайолет мимолетно пожалела, что этот человек не оказался самим Старлингом. Он ей понравился. Пожалуй, он бы понял, что именно Вайолет хочет. Во всяком случае, он вызывал доверие.
        Откуда-то возник еще один молчаливый мужчина, которого Палмер представил как Бена, и забрал из багажника чемодан Вайолет. Потом вся компания двинулась в дом.
        Внутри было очень тихо, спокойно и красиво. Вайолет решила, что как следует осмотрится позже, пока же лишь отметила, что весь дом, похоже, отделан в светлых тонах, придающих обстановке утонченность и легкость. В сопровождении мужчин Вайолет поднялась на второй этаж, и Палмер распахнул одну из дверей в длинном коридоре.
        - Прошу, мисс Найтингейл. Это ваши апартаменты.
        Вайолет вошла и улыбнулась. Управляющий вошел следом и принялся объяснять:
        - Здесь гостиная, здесь спальня, гардеробная и ванная вот здесь. Все ли вас устраивает?
        - Все прекрасно. Спасибо, мистер Палмер.
        - Вы можете звать меня Джеймс, - улыбнулся синеглазый управляющий. - Мы живем в глуши, и у нас тут все просто.
        - Тогда зовите меня Вайолет.
        - Я буду звать вас мисс Вайолет, ведь субординацию нужно соблюдать. Как вам такой компромисс?
        - Вполне устраивает.
        - Тогда располагайтесь, мисс Вайолет, сейчас придет горничная и распакует ваши вещи.
        - Я вполне справлюсь сама… для начала. - Ей хотелось остаться одной и привести себя в порядок. - Пусть заглянет попозже, пока я буду ужинать с мистером Старлингом.
        - Как пожелаете. Ужин в восемь. Бен зайдет за вами и проводит. А завтра я покажу вам дом. Отдыхайте. Если что-то понадобится, жмите вот на эту кнопку… - Палмер указал на большую красную кнопку на стене гостиной, - и тотчас придет ваша горничная. Ее зовут Роза. Надеюсь, она вам понравится.
        После очередного обмена любезностями мистер Палмер откланялся, и Вайолет закрыла дверь за ним и Беном. Затем повернулась, разглядывая комнату, где предстоит провести две или три недели.
        На первый взгляд все это походило на богатый гостиничный номер. Все те же пастельные тона, в которых был выполнен весь дом. Мягкие диваны, картины на стенах - то ли прекрасные копии, то ли подлинники импрессионистов, свежие цветы в вазах. В спальне стояла широкая кровать с резной деревянной спинкой, на которой переплетались причудливые цветочные узоры. Ванная была образцом вкуса… Кто бы ни отделывал этот дом, дизайнер явно не стремился сделать все вычурно, так, чтобы потом страшно было прикоснуться и можно лишь в восхищении внимать, а рассчитывал, что здесь станут жить люди. И Вайолет очень понравилось тут.
        За полупрозрачной занавеской в гостиной она увидела дверь и открыла ее. Это оказался выход на балкон, тянувшийся вдоль всего фасада здания. Вайолет вышла на него и ахнула.
        Под нею простирался громадный простор: леса, озеро Флэтед, встающие вокруг горные пики. Красота была неописуемая. Вайолет вцепилась в перила и зажмурилась от счастья, но тут же открыла глаза. Солнце стояло уже низко (был седьмой час) и грело меньше. Здесь, на высоте, царила приятная прохлада.
        Неожиданно Вайолет почувствовала, что за ней наблюдают. Ощущение было очень странным, так что она даже не сразу распознала, в чем дело. Как будто чей-то взгляд буравит спину… Вайолет огляделась, но никого не увидела, занавески в окнах дома оставались неподвижными. И все-таки стоять на балконе расхотелось, к тому же надо было подготовиться к ужину с мистером Старлингом. Поежившись, Вайолет зашла в комнату и закрыла за собой дверь.

5
        Без пяти восемь в дверь постучали.
        - Входите, Бен! - разрешила Вайолет.
        Бен вошел. Он переоделся: теперь на нем красовался белый пиджак, похожий на капитанский китель, и отглаженные черные брюки.
        - Я сейчас. - Вайолет в последний раз взглянула на свое отражение в зеркале и осталась очень довольна. Для ужина с мистером Старлингом она выбрала синее платье с открытыми плечами, на бретельках. Из украшений - только то самое ожерелье, что отец подарил ей на день рождения. Она надеялась, что ювелир оценит этот жест.
        Бен пошел чуть впереди, указывая дорогу. Они спустились по той же лестнице, по которой поднимались на второй этаж пару часов назад, свернули направо, и Бен открыл высокие двустворчатые двери. Вайолет вошла следом за ним и едва сдержала возглас восхищения.
        Она немало видела богатых домов, и ее трудно было чем-то удивить. Но это помещение покоряло сразу же - своей легкостью, красотой и воздушностью. Никакой лепнины, никакой позолоты или - того хуже - колонн в псевдогреческом стиле. Невесомые арки с резьбой, напоминающей арабскую вязь; цветочный узор на стенах; громадные стрельчатые окна, за которыми уже сгущались сумерки; и стол длиною не меньше десятка футов, сервированный странновато - один прибор на одном конце, второй - на другом. Как же можно общаться, сидя так? Вот это Вайолет озадачило.
        Она бывала в домах, где стояли такие столы, однако там гости собирались ближе к одному из концов, чтобы иметь возможность вести беседу.
        Бен выразительно отодвинул стул, и Вайолет села на свое место. Он зажег свечу в высоком подсвечнике, стоявшем рядом с ее тарелкой. Затем он сделал нечто совсем уж странное: подошел к окну и начал закрывать тяжелые шторы. В большой комнате стало заметно темнее, а Бен перешел к следующему окну. Так тут все во мраке утонет!
        - Бен, что вы делаете? - спросила Вайолет.
        - Прошу прощения, мисс, это приказ хозяина, - ответил он, не прерывая своего занятия. Еще одно окно - вид на чудесный вечерний сад - было закрыто.
        - Но почему? Ведь теперь здесь темно.
        - Хозяин все сам объяснит, мисс.
        Вайолет сдалась. Возможно, Старлинг хочет поразить ее каким-то световым шоу? Тогда затемнение, словно во время войны, вполне объяснимо. Вайолет ведь уже выяснила для себя, что Рольф Старлинг очень странный человек! Изъясняется в письменной форме витиевато, живет непонятно где отшельником… Какие еще сюрпризы ей уготованы?
        Бен закончил задергивать шторы и вышел, и Вайолет осталась одна. Она чувствовала себя немного жутко: теперь только свеча на столе перед ней освещала кусочек стола, все остальное разглядеть было затруднительно. Какая таинственность!
        Однако Вайолет недолго пребывала в одиночестве. Послышался хлопок двери, причем не в той стороне, откуда она пришла. Раздались медленные тяжелые шаги. Сразу вспомнились пугающие мысли о маньяках… Недоумение Вайолет еще усилилось, когда прозвучал голос:
        - Добрый вечер, мисс Найтингейл.
        Голос был глубокий и красивый, с тем бархатным оттенком, который присущ голосам мужчин, умеющих петь баритоном. Тем не менее, кроме тембра и интонаций, ее ничем не угостили. Как Вайолет ни вглядывалась, рассмотреть пришедшего она не могла.
        - Мистер Старлинг? - спросила она несколько неуверенно.
        - Да, я Рольф Старлинг. - Послышался скрип стула, человек сел на другом конце стола. Как Вайолет ни напрягала зрение, она не могла рассмотреть даже его силуэт. - Прошу извинить меня за столь странный прием. Вы наверняка недоумеваете, почему наш ужин должен проходить в такой необычной обстановке.
        - Недоумеваю, мистер Старлинг. Хотя это очень интересно. На такие ужины меня еще не приглашали…
        Послышался приглушенный смешок.
        - Я рад, что сумел вас удивить. Все объясняется достаточно просто: у меня тяжелая стадия фотофобии, я плохо переношу яркий свет. Однако было бы жестоко заставлять вас есть в полной темноте. Хотя сам я привык и могу обходиться вовсе без света, вы все же моя гостья.
        Вот и объяснение! Вайолет мысленно пожалела бедного Старлинга, страдающего светобоязнью, только у нее тут же возник новый вопрос:
        - Простите, что интересуюсь, но… А как же вы работаете? Ведь для ювелира важно видеть мельчайшие детали…
        - Вы правы. Но за долгие годы практики я научился чувствовать изделие кончиками пальцев. Конечно, я смотрю на него под ярким светом, однако не дольше чем необходимо. И предупреждая ваш вопрос - я не вампир, - добавил он, и Вайолет уловила в его голосе оттенок юмора. - Можете не запасаться чесноком и осиновым колом.
        Она улыбнулась.
        - Мне немного непривычно ужинать с человеком и не видеть его…
        - К сожалению, в мире не все происходит так, как нам хочется, мисс Найтингейл. Временами это можно исправить, но я останусь на безопасном расстоянии от вас.
        - Мне очень жаль, что ваши глаза так плохо себя чувствуют, - сказала Вайолет. - Мне бы хотелось на вас посмотреть. Не сомневаюсь, что вы хороший человек.
        - Почему вы так решили? - В голосе Старлинга слышалось сдержанное удивление.
        - Я верю в хорошее, - обтекаемо ответила Вайолет. - И доверяю людям.
        Не говорить же ему, что у нее музыкальный слух и она привыкла чувствовать фальшь в голосе! За долгие годы общения с родственниками - этой восхитительной стаей рыб-прилипал - Вайолет выучилась многому. Она от природы была доверчивым человеком, однако отец научил ее прислушиваться к интонациям и словам. В бизнесе очень важно, сумеешь ли ты раскусить партнера, и в обычной жизни тоже. Чего хочет мистер Старлинг, Вайолет пока не понимала, однако чувствовала, что он не желает ей зла. Это можно было назвать как и практикой, так и женской интуицией.
        За спиной хлопнула дверь, вошли какие-то люди, видимо слуги. И точно: через пару мгновений Бен стал расставлять на столе рядом с Вайолет блюда с закусками.
        - Надеюсь, вам понравится ужин, - произнес Старлинг. - Мы так быстро заговорили обо мне, что я не успел сказать, как я рад приветствовать в своем доме такую красивую женщину, как вы, мисс Найтингейл. Я успел изучить ваше лицо на фотографиях, которые прислал ваш отец для создания первого украшения. Уж не его ли я вижу на вашей прелестной шейке?
        - Да, это оно. - Кончиками пальцев Вайолет коснулась топаза в ожерелье. - Носить его - настоящая честь и огромное удовольствие.
        - Вы мне льстите.
        - Я говорю, что думаю. - Она попробовала холодную лососину, рыба была восхитительна.
        - Мне приятно поверить вам. И это действительно льстит, хотя лесть я ненавижу. Но иногда можно угостить себя ею, правда?
        - Несомненно. - Вайолет начинал нравиться Старлинг. Он говорил красиво и ровно, и этот его глубокий голос - словно волшебная палочка, которой взмахивает умелый маг.
        - Видите ли, я очень редко приглашаю сюда гостей. «Иней» не то место, где я привык видеть посторонних. Это полностью мое королевство.
        - «Иней»? - заинтересовалась Вайолет.
        - Да, так называется это поместье. Джеймс вам не рассказал?
        - Он обещал мне экскурсию по дому завтра.
        - Непременно воспользуйтесь его услугами, он умеет привлечь внимание слушателей.
        - А когда мне рассказать вам о том украшении, которое я хочу? Сейчас?
        - Вы торопитесь, мисс Найтингейл?
        Она немного удивилась.
        - Сейчас?
        - В ближайшие три недели. Ваш отец написал, что времени у вас много.
        - Да, я собираюсь вернуться в Вашингтон рано или поздно, однако до поступления в университет у меня полно времени…
        - В таком случае не будем спешить. Отдыхайте, наслаждайтесь видами. Джеймс расскажет вам, как можно проводить время на Флэтеде. Только, если решите на время покинуть «Иней», обязательно возвращайтесь к вечеру.
        - Но…
        - Я понимаю ваше недоумение и объясню. Для того чтобы создать для вас именно то, чего вы желаете, я должен немного узнать вас. Ничего такого, что вам не понравилось бы. Мы будем встречаться каждый день после восьми вечера, разговаривать, вы расскажете о себе. И в какой-то момент я спрошу вас, чего вы хотите. Нет, не рассказывайте сейчас! - остановил он, открывшую, было, рот, Вайолет. - Еще не время. Когда время придет, я спрошу. Вы удивлены?
        - Все это немного необычно, - созналась она.
        - Так позвольте мне удивить вас. И удивите меня, рассказав, чего вы желаете. Я согласился на вашу просьбу только потому, что на фотографии увидел очень непростую девушку. И сейчас понимаю, что не ошибся.
        Интересно, что он такое непростое во мне увидел, подумала Вайолет. За всю беседу она ничего умного не сказала.
        Зато она умеет задавать провокационные вопросы.
        - Может быть, и так. Однако, мистер Старлинг, что, если вы поймете, что не сможете сделать украшение для меня? Или так не бывает?
        - Не смогу? - усмехнулся он. - Но вам ведь нравится то ожерелье, что на вас сейчас. Оно вам так нравится, что вы приехали к незнакомому человеку, лишь бы он сделал еще одно. А значит, мы оба на верном пути. Простите творцу его маленькие причуды! Я живу обособленно, а это зачастую делает человека странным.
        - Все в порядке, - сказала Вайолет. Ах как жаль, что она не видит его лица! Хоть бы представлять, с кем говоришь. - Я согласна. Я уже согласилась, когда получила ваше письмо.
        - Хорошо. На другое я и не рассчитывал. Как прошло ваше путешествие из аэропорта? Вы ведь прилетали в Хелену? Почему?
        И потек непринужденный разговор. Слуги бесшумно меняли блюда (повар у Старлинга действительно оказался первоклассный), и через некоторое время Вайолет уже пребывала полностью во власти чар. Как же не быть зачарованной! Она сидела словно в золотой карете, в круге призрачного света, а за ним начиналась темнота, которая говорила с ней приятным мужским голосом. Это как в комнате чудес, где не знаешь, что выскочит на тебя из-за угла. Старлинг был внимательным, вежливым и умел направить беседу в нужное русло, чтобы она текла легко и непринужденно. Он задавал наводящие вопросы, и Вайолет говорила - о том, как ей понравилось в первый день в Монтане, о перелете, о машине, об озере Флэтед…
        - Оно показалось мне громадным.
        - Озеро действительно большое. Здесь национальный заповедник, поэтому тихо. Когда я получал разрешение на строительство, пришлось оформить кучу бумаг и доказывать, что я не намереваюсь вредить окружающей среде. - Старлинг помолчал. - Лес мы возили издалека, выбрали лысую проплешину на горе и на ней возвели «Иней». Хотя мистер Палмер предлагал назвать его «Ксанаду».
        - «Гражданин Кейн»! - вспомнила Вайолет. - Конечно! А почему не назвали?
        - Гражданин Кейн не был особо счастлив, и я не желал, чтобы его неудачи последовали за мной, если я назову свой дом так же, как и он.
        - Значит, здесь они вас не преследуют? - Вайолет склонила голову набок.
        - Здесь - нет. Расскажите мне о своей семье, мисс Найтингейл.
        - Но вы же кое-что знаете?
        - Да, но хочу услышать это от вас. Я общался с вашим отцом несколько лет назад. Однако мы не были близкими друзьями, и мне хотелось бы знать, что он за человек.
        Вайолет же просто смертельно хотелось бы знать, почему этот образованный, талантливый и успешный мужчина сидит взаперти в роскошном доме на какой-то дикой горе, однако она пока не чувствовала себя вправе задавать подобный вопрос. Ведь это ей нужно украшение, а не Старлингу. Он может выставить ее отсюда в два счета, если она станет надоедать ему расспросами, и будет прав. Ну, а то, что он расспрашивает ее… Это объясняется творческой составляющей его натуры.
        Подгоняемая его вопросами, она рассказала об отце, а затем, немного погрустнев, и о матери.
        - Я совсем ее не помню. Только на фотографиях видела. Я на нее похожа…
        - И ваш отец до сих пор ее любит?
        - Папа этого не скрывает. Она была самой главной женщиной в его жизни. И я тоже.
        - Если это не слишком тяжелый вопрос - что с нею случилось?
        - У мамы слишком поздно диагностировали рак. Операция не помогла. Отец в тот момент еще не был слишком богат, но все равно сделал для нее практически невозможное. Это не помогло. И мама умерла…
        - Я сочувствую, что у вас есть эта боль, мисс Найтингейл. Плохо, когда любимые умирают.
        - Если бы я ее помнила, - вздохнула Вайолет.
        - Христианская религия говорит о том, что все любящие обязательно встретятся. Однажды.
        - Отец не верит в Бога и меня не научил.
        - А вы сами что думаете?
        - Не знаю, - пожала плечами Вайолет. - Это тема для отдельной беседы. Сейчас… - она с удовольствием посмотрела на фруктовый салат со взбитыми сливками, который только что поставил перед нею Бен, - я не готова это обсуждать.
        Старлинг усмехнулся.
        - Хорошо. Мы непременно продолжим. А сейчас ешьте. Я вижу, вы проголодались с дороги. Вы ведь не соблюдаете какую-нибудь модную диету?
        - Нет. Спорта хватает для поддержания формы.
        - В доме есть тренажерный зал. Он в полном вашем распоряжении. Есть открытый бассейн. Думаю, погода позволит им воспользоваться. А если пожелаете выйти на пробежку, у нас имеется парк. И немаленький. Поместье огорожено, поэтому не бойтесь заблудиться. Если не сможете сориентироваться, просто идите до ближайшей стены, найдите камеру слежения, помашите рукой и скажите, что заплутали. За вами скоро кто-нибудь придет.
        - Звучит интригующе.
        - Надеюсь, что это не последний раз, когда мне удалось вас заинтриговать.
        - Определенно не последний! - рассмеялась Вайолет.
        Она и не предполагала, что ей окажется так легко беседовать с человеком-невидимкой. Какой угодно она представляла свою первую встречу с Рольфом Старлингом, но определенно не такой! И это оказалось лучше, чем все, что Вайолет себе вообразила. Она гадала, каким он окажется, и до сих пор не знала этого, а ей было с ним интересно!
        Когда доели десерт и выпили кофе, Старлинг произнес:
        - Что ж, это был весьма приятный вечер, мисс Найтингейл. Я еще раз приветствую вас в своем доме и желаю, чтобы наше дальнейшее общение протекало так же непринужденно. К сожалению, сейчас я вынужден покинуть вас. Отдыхайте.
        - Спасибо за прекрасный вечер, мистер Старлинг.
        - Это я вас должен благодарить. Увидимся завтра. Бен, проводи нашу гостью до ее комнаты.
        - Мисс… - Бен уже стоял рядом, чтобы отодвинуть стул.
        Когда Вайолет возвратилась к себе и бросила взгляд на часы, то с изумлением обнаружила: они показывают одиннадцать. Три часа пролетели совершенно незаметно!

6
        Вайолет спала на удивление хорошо. Обычно она тяжело засыпала в незнакомых местах, однако в поместье Старлинга этого почему-то не произошло. Кровать оказалась удобной, матрас - в меру жестким, а одеяло - невесомым, но согревающим. Всю ночь Вайолет снились пестрые сны, из которых она мало что запомнила. И проснулась она в хорошем настроении.
        В окно уже щедро лился солнечный свет. Легкие занавески колыхались на сквозняке. Вайолет потянулась, вылезла из-под одеяла и, подумав, отправилась на балкон. Вчера она торопилась и не разглядела панораму как следует, но сегодня ей ничто не помешает!
        Было тепло, плитки, которыми был вымощен балкон, нагрело солнце. Вайолет облокотилась на перила и, глубоко вдохнув свежий воздух, замерла. Какая красота! В лучах утреннего солнца озеро Флэтед казалось еще красивее, горы - еще четче. В вышине парила большая птица. Интересно, кто водится в этих местах? Орлы, соколы? Или это высоко взлетевшая ворона? Нет, вороны так не парят.
        Налюбовавшись на природу и птицу, Вайолет вернулась в свои апартаменты и направилась в душ. Пока она вчера ужинала со Старлингом, кто-то - видимо, горничная Роза - разобрал ее вещи и все расставил по местам. Наряды висели в гардеробной, туфли стояли аккуратным рядком, и гели для душа с шампунями тоже заняли отведенные им места на полочках ванной. Жить можно. Напевая, Вайолет включила воду.
        Она оделась, высушила волосы и заканчивала подкрашивать глаза, когда в дверь постучали. Вайолет не запиралась на ночь, - зачем? - поэтому оставалось сказать:
        - Войдите!
        - Доброе утро, мисс, - раздался приятный женский голос.
        На пороге стояла пухленькая блондинка лет сорока, ее миловидное лицо так и светилось здоровьем. Она напоминала свежеиспеченную булочку.
        - Доброе утро. Вы Роза?
        - Да, мисс. Я буду вашей горничной, пока вы гостите здесь.
        - Как все старомодно! Горничные, дворецкие, ужин при свечах, - улыбнулась Вайолет. - Ваш хозяин случайно не герцог?
        - Нет, мисс. Вы будете завтракать?
        Удивительно немногословная женщина, что непонятно при такой внешности. Обычно люди подобного типа - отчаянные болтуны и сплетники. Значит, случаются исключения, лишь подтверждающие правила.
        - Да, с удовольствием. Вы пришли проводить меня в столовую?
        - Если вы пожелаете, мы накроем стол там. Можно в саду. Однако на самом деле я привезла вам завтрак сюда.
        И Роза бодро вкатила в комнату тележку, до сих пор прятавшуюся в коридоре.
        - По правде говоря, - созналась горничная, - я думала, вы еще спите, мисс. Мой хозяин велел, чтобы по возможности я подавала вам завтрак в постель.
        Вайолет покосилась на тележку, где маячком сиял стакан с апельсиновым соком, и отложила тушь.
        - Ваш хозяин очень внимателен. Не будем его разочаровывать. Где мне положено завтракать?
        - Там, где вы захотите.
        - Тогда я хочу на балконе.
        - О, конечно!
        Через несколько минут все было готово. Роза выдвинула на балкон небольшой столик, до этого мирно дремавший в углу гостиной, накрыла его белоснежной скатертью и сервировала завтрак по всем правилам. После чего, пожелав Вайолет приятного аппетита, испарилась. Завтракать пришлось в одиночестве.
        Все-таки загадочный тип этот Старлинг! Вайолет ела божественно вкусный омлет и думала о хозяине поместья. Он ее сильно заинтриговал, и она с нетерпением ждала, что же будет дальше. Все тот же стол длиной в полжизни или Старлинг придумает что-то поинтереснее?
        Она не совсем поняла, чего он хочет от нее. Похоже, ничего особенного. Предложил гулять и наслаждаться жизнью. Не следует искать сложности там, где их нет. Вайолет собиралась воспользоваться советом в полной мере!
        Через некоторое время вернулась Роза, убрала со стола, а затем явился мистер Палмер, весьма элегантный в светлом вельветовом пиджаке.
        - Вы готовы к экскурсии, мисс Вайолет?
        - Вполне!
        - Тогда, прошу вас, следуйте за мной. Сначала мы осмотрим дом.
        Они спустились на первый этаж и остановились в холле.
        - Этот особняк построен не так давно, около пяти лет назад, - начал рассказывать Джеймс. - Тогда мистер Старлинг уже вывел компанию на рынок, дела шли очень хорошо, и мы решили, что можем себе позволить отстроить поместье. Раньше у хозяина были апартаменты в Вашингтоне и дом в Калифорнии. Впрочем, тот домик есть и сейчас, но там живут лишь люди, присматривающие за ним. А это поместье сразу создавалось для того, чтобы жить здесь долго.
        - А вы давно знакомы с мистером Старлингом? - перебила его Вайолет.
        - Около пятнадцати лет. Он нанял меня, когда основал ювелирную компанию.
        Вайолет кивнула.
        - Да, я читала о компании в Интернете.
        - Итак, мистер Старлинг отдал распоряжение о постройке поместья. Он сразу хотел уединенности, а потому мы выбрали Монтану. Несмотря на то, что озеро Флэтед весьма популярное место отдыха, здесь все-таки заповедник, а значит, много тихих и спокойных мест. В Монтане вообще немало уголков, куда вы не сможете проехать на машине - только на велосипеде или верхом.
        - Прекрасно! - восхитилась Вайолет. Верхом она ездить умела. Может, удастся покататься? Или в поместье имеется конюшня?
        - Конкретно этот кусок земли принадлежал не заповеднику, а частной компании. Когда-то здесь хотели возвести отель, однако то ли затраты оказались слишком велики, то ли были какие-то проблемы с подведением коммуникаций - короче, здесь стоял покосившийся забор с табличкой «Продается». Мы воспользовались шансом и купили все эти гектары. И начали возведение дома. Это был долгий процесс. - Мистер Палмер широким жестом обвел холл. - Главным условием, которое поставил мистер Старлинг, было то, что дом должен быть светлым. Мы наняли талантливого архитектора, который работал по эскизам мистера Старлинга и создал «Иней».
        - Погодите, - остановила рассказчика Вайолет. - Вы хотите сказать, что ваш хозяин сам проектировал этот дом?
        - Нет, проектировал архитектор. Мистер Старлинг всего лишь желал добиться определенного эффекта, достичь того комфортного состояния, в котором будет приятно здесь жить. Как он сказал тогда… - Палмер прищурился, вспоминая. - Да, вот: «Я хочу, чтобы этот дом был похож на ажурную сказку». Он очень любит восточные легенды, и потому в отделке присутствует восточный колорит. Но не чрезмерно. Было бы глупо возводить ханский дворец на северной горе.
        - Некоторых это не останавливает. - Вайолет припомнила пару домов отцовских знакомых. Образец вычурного великолепия и безвкусицы.
        - Увы, увы. Но у хозяина безупречный вкус. Он сделал наброски, какими приблизительно хочет видеть основные комнаты дома, архитектор составил проект, мы его утвердили… И получился «Иней».
        - А почему дом так называется?
        - Во-первых, потому, что преобладают светлые цвета. Во-вторых, архитектор выбрал зиму как основное время года для этого особняка. Бывает летний стиль, когда много ярких вещей, весенний, осенний… У нас тут зима, но зима уютная. Хотя местами - просто чертоги Снежной Королевы.
        - Я начинаю понимать, - кивнула Вайолет, оглядываясь по сторонам.
        Теперь она замечала мелочи: и то, что перила лестницы сделаны словно из ледяных трубок, и стекла в дверях будто с разбегающимися морозными узорами. Тут можно бродить целыми днями и открывать что-то новое. И еще Вайолет заинтриговал тот факт, что эскизы к оформлению делал Старлинг. Значит, это все соответствует его вкусу? А что же его жена?
        Вайолет пока не решилась задать этот вопрос.
        Тем временем Палмер распахнул двери в столовую. Вайолет уже видела ее вчера вечером, но при дневном свете помещение производило нереальное впечатление. Однако еще красивее оказался зал для приемов - вот уж точно чертог Снежной Королевы! Не хватало ледяного трона.
        Джеймс вел Вайолет по дому, рассказывая историю создания каждой комнаты, и она с каждым мгновением все более ощущала неповторимость и очарование этого места. И ей все сильнее казалось, что ее поместили внутрь сказки - такого в реальности просто не бывает.
        Однако дом был реален. Можно было пройтись по изумительным плиткам пола, которые складывались в причудливый рисунок; дотронуться до легчайших занавесок, танцующих от малейшего ветерка; провести рукой по ажурным перилам лесенок. Палмер провел Вайолет по всему первому этажу. Они надолго задержались в гостиной, оформленной в нежно-зеленых тонах, символизирующих приход весны, и в библиотеке, где сотни томов стояли на полках громадных светлых стеллажей.
        - На втором этаже личные комнаты и гостевые апартаменты, - объяснил Джеймс, поднимаясь по лестнице. Вайолет следовала за ним, словно собачка на поводке. - Балкон тянется вдоль всего здания, и вы можете завтракать там, как и сегодня.
        - Роза рассказала вам?
        - Я и так знаю, что происходит в разных уголках поместья, - загадочно усмехнулся Джеймс. Он остановился на площадке второго этажа. Направо тянулся коридор, где находились апартаменты Вайолет, а вот налево - здоровенная дверь, похоже железная. Она выбивалась из общего стиля.
        - А там что? - Вайолет указала на дверь.
        - Там комнаты хозяина. Туда мы не пойдем.
        - Это запрещено? Понятно.
        - Мистеру Старлингу необходим покой для работы. Туда ходит только моя жена, убираться. И я сам. Всем остальным доступ туда закрыт.
        - Вы женаты? - заинтересовалась Вайолет.
        - В этом нет ничего странного! Женат на местной. Она индианка. - Джеймс мечтательно вздохнул. - Я вас познакомлю, но не сейчас. Она уехала по делам в Биллингс.
        - Хорошо, - кивнула Вайолет и с любопытством покосилась на железную дверь. Надо же, запретная территория, прямо как в замке Синей Бороды.
        Третий этаж был отведен под бильярдную, оранжерею, и там же имелся выход в солярий - плоскую часть крыши, где стояло несколько лежаков.
        - Вы можете приходить сюда в любое время, когда захотите. Здесь вас никто не потревожит. У нас вообще очень тихо. В особняке постоянно живет всего несколько человек.
        - Но ведь дом такой большой, он требует постоянного присмотра…
        - Иногда мы затеваем большую уборку, приглашаем с десяток людей, однако такое случается несколько раз в год, не более. Для того чтобы поддерживать дом в приличном виде, достаточно и постоянных обитателей.
        Они остановились у перил, огораживающих солярий. Вайолет, прищурившись, рассматривала озеро - отсюда вид был еще лучше.
        - А кто живет в особняке?
        - Мистер Старлинг, я и моя жена, Бен, еще Кармайкл - это повар, вы пока не знакомы. Роза и Одри - две наших горничных. За садом присматривают Эндрю и Вагош, племянник моей жены. Почту нам доставляют снизу, из Вудс-Бея. Там есть пара ресторанчиков, поэтому, если захотите пообедать не в «Инее», можете съездить туда или в Бигфорк. Сейчас начался сезон, на озере много туристов, вы всегда сможете отыскать себе компанию. Вам может быть скучно здесь.
        - Не думаю, - сказала Вайолет. - Здесь очень красиво. А… мистер Старлинг выезжает в Вудс-Бей?
        Джеймс отвернулся и посмотрел на горы.
        - Нет, - ответил он после паузы, - мистер Старлинг не выезжает.
        - Извините меня за настойчивость, Джеймс. Я просто не хочу совершить ошибку или сказать бестактность. Что случилось с мистером Старлингом? Он сказал мне, что у него тяжелая стадия фотофобии. Но ведь эта болезнь не возникает сама по себе. Одна помощница отца как-то заболела, и выяснилось, что у нее менингит.
        - Я не имею права рассуждать на эту тему, - сказал Палмер, все еще не глядя на Вайолет. - Если мистер Старлинг пожелает, он сам вам расскажет.
        Но по тону его Вайолет поняла: мистер Старлинг пожелает вряд ли.
        Они спустились вниз и через распахнутые двери вышли сначала на террасу под балконом, а затем по широким ступеням спустились в сад. Там благоухали уже распустившиеся розы, вымощенные белыми камнями тропинки петляли между кустами. Кое-где ветвились и гравиевые дорожки. Такая вот короткая дорожка вывела Палмера и Вайолет к большому бассейну, бирюзовая вода в нем была неподвижна.
        - Здесь вы тоже можете загорать, а заодно и плавать. Вода теплая, мы ее подогреваем.
        - Ведь и так тепло!
        - Не обольщайтесь. Монтана кроме своих лесов и гор знаменита перепадами температуры, она способна поменяться в считанные минуты. Собираясь на прогулку, обязательно берите с собой какую-нибудь теплую вещь, иначе можете замерзнуть.
        Тропинки, переплетаясь, уводили дальше в сад. Палмер шел уверенно, и, свернув в очередной раз, Вайолет ахнула.
        В небольшой низине, судя по всему искусственного происхождения, лежало овальное озеро. В его прозрачной воде отражались плывущие по небу облака. А около берега плавали прекрасные белоснежные птицы - пара лебедей. В тишине, висевшей над поместьем, эта картинка казалась объемной и ненастоящей. Но все было настоящим. К озеру вели широкие ступени, на которых стояли глиняные горшки с цветами. Заканчивались они широкой площадкой, где, наверное, можно было бы устраивать приемы. Небольшие, человек на десять-пятнадцать.
        Вслед за Палмером Вайолет спустилась вниз и, присев, коснулась ладонью прохладной воды. Любопытные лебеди подплыли поближе.
        - Они у нас почти ручные, - объяснил Палмер, глядя на парочку белых красавцев. - На той стороне озера у них гнездо. Скоро будет очередной выводок. Мы их не приманивали, они сами сюда прилетели и живут. Люди, периодически захаживающие к нам из заповедника, довольны. Сюда и лисицы забегают.
        - Но ведь «Иней» огорожен стеной? - удивилась Вайолет.
        - А они подкопы роют. Мы уже махнули рукой. Лисицы не опасны. Лебеди их к себе не подпустят, остальное же - дело природы, не наше. Тут и кролики есть, Эндрю на них ругается. А Вагош умеет с ними разговаривать.
        - Индейцы вообще понимают природу лучше…
        - Да, это мы, городские жители, ничего в ней не смыслим.
        - Но ведь «Иней» нельзя назвать городом.
        - Несколько лет назад мистер Старлинг жил в Вашингтоне. Сейчас все изменилось. - Палмер сменил тему: - Там дальше парк. Думаю, не имеет смысла показывать его вам. Вы сами все изучите. И, помните, здесь можно заблудиться, но не пугайтесь. Держите при себе мобильный телефон, а если забыли его - идите до стены и машите рукой первой же камере.
        - Мистер Старлинг уже предупредил меня вчера. Он очень внимателен. И вы тоже, Джеймс.
        - Я польщен, - кивнул синеглазый красавец. - Первая экскурсия завершена. Желаете что-нибудь еще осмотреть? У вас есть вопросы?
        - Возможно, однако, я задам их позже.
        - В таком случае разрешите проводить вас в дом?
        Вайолет огляделась.
        - Пожалуй, я немного побуду здесь.
        - Хорошо, мисс. Если вам что-то понадобится, звоните. Мой телефон. - Он протянул Вайолет карточку с напечатанным номером, кивнул и ушел.
        Шаги Палмера затихли вдали. Вайолет присела на скамейку и прислушалась. Очень тихо. Конечно, природа не приемлет полной тишины, даже в глубине пещер гуляет эхо, падают одинокие капли. И здесь шумел ветер, негромко плескались в озере лебеди, пели неизвестные Вайолет птицы. Спокойствие и умиротворение.
        Дворец Старлинга был волшебным, он походил на сказочные картины Дэниела Мерриама, вроде его дома-пароходика. Как называлась та картина? «Шанс мечтать». И еще был
«Дворец Авалон» и «Жизнь на спине дракона»… Вайолет любила современных художников. Старлинг, похоже, тоже. Или он видел мир в одному ему понятном цвете, в одному ему ведомой форме?
        А еще этому месту присуща тонкость и сказочность картин Боттичелли…
        Вайолет сидела на скамье, скрестив ноги, и смотрела на озеро. Солнце пригревало.
        Она пробыла в «Инее» меньше суток, а ей здесь нравилось так, как будто она сама выбрала для себя этот дом.
        И все вокруг - загадочный хозяин, непривычная после Вашингтона тишина, сказочная обстановка - что-то делало с сознанием Вайолет. Старлинг попросил ее просто отдыхать и думать об украшении, однако комплект, который она хотела, теперь почти забылся. В жизни Вайолет возникла тайна, и ей так хотелось ее разгадать.

7
        Бен снова пришел за ней без пяти восемь. На сей раз Вайолет надела розовый брючный костюм, который очень ей шел. У нее не так много с собой нарядов, чтобы менять их каждый вечер, однако для первой недели сойдет. Вайолет было важно произвести впечатление на Старлинга. Она сама толком не осознавала почему.
        Ведь она его вчера не видела, только слышала его голос. Неужели Рольф Старлинг действительно не может долго смотреть на свет? Бедняга. Тогда следует надевать что-то светлое, чтобы он мог нормально ее разглядеть и меньше экспериментировать с искусственным освещением. Вайолет была доброй девушкой и жалела людей, которые вынуждены по каким-то причинам себя в чем-то ограничивать.
        Сегодня, сидя у озера, она пыталась представить себе, как это - не иметь возможности взглянуть на мир днем, цедить солнечный свет по капле… Отец часто говорил, что мужчинам жалость не нужна, и все-таки Вайолет очень жалела, что Старлинг попал в такую ситуацию. Судя по всему, неприятность со зрением настигла его недавно. Ведь раньше он был здоровым человеком, иначе отец бы упомянул о его проблемах. Жить в таком красивом месте и не иметь возможности смотреть на него каждый день… Что за ужасная участь!

…Бен повел Вайолет не в столовую, где она и Старлинг ужинали вчера, а налево, в другое крыло. Вайолет еще плохо запомнила дом и не сразу поняла, куда они идут. Потом сообразила: видимо, ужин будет накрыт в маленьком каминном зале. И точно, Бен распахнул нужную дверь.
        Сегодня света было еще меньше, чем вчера. Занавески, конечно, задернуты. В камине тлели дрова, однако огонь был таким маленьким, что разглядеть что-либо было затруднительно. Около круглого стола стояли два кресла с высокими изогнутыми спинками: одно - спинкой к огню, второе - так, чтобы сидящий в нем человек что-то видел.
        - Добрый вечер, мисс Найтингейл, - послышался из затемненного кресла голос Старлинга. - Вы прекрасно выглядите.
        - Благодарю.
        Конечно, его глаза привыкли к темноте, подумала Вайолет, усаживаясь в кресло. И он сидит так, что лицо не разглядеть при всем желании. Ладно, пускай. Это придавало общению некий шарм, о котором Вайолет раньше не подозревала.
        Бен принес закуски и вышел. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине.
        - Джеймс показал вам сегодня дом и окрестности. - Старлинг не спрашивал, он утверждал.
        - Да. Я по-прежнему нахожусь под впечатлением.
        - Надеюсь, не под негативным?
        - Что вы, я в восторге!
        - Я рад, что мой дом понравился вам.
        Такой светский разговор можно вести до бесконечности, Вайолет знала это. Она этому научилась еще в детстве. Перебрасываться фразами, которые ничего особенного в себе не несут, - вот и ужин прошел. Она не собиралась и дальше разговаривать с мистером Старлингом в таком тоне. Пусть она не видит хозяина дома, зато слышит, и его глубокий голос задевает струнки в ее душе.
        Глаза немного привыкли к темноте, и теперь Вайолет различала силуэт в кресле напротив. Но не более. Старлинг почти ничего не ел и сидел, откинувшись на спинку кресла.
        - Джеймс сказал, что отделка комнат шла по вашим эскизам.
        - Отчасти это верно. - Он взял со стола бокал с вином - мелькнула на мгновение едва различимая рука - и продолжил: - Я хотел, чтобы этот особняк производил определенное впечатление, в первую очередь на меня самого. Видите ли, в душе я романтик, мисс Найтингейл. Мне хочется каждый день отыскивать в окружающем мире что-то новое. А обстановка в «Инее» предполагает это.
        - Будит фантазию? - предположила Вайолет.
        - Да, и это тоже.
        - Я даже не запомнила всего.
        - Ничего страшного. У вас есть время, чтобы прогуляться и все как следует изучить.
        - Вы очень любезны.
        Разговор возвращался в прежнюю колею. Старлинг не спешил помогать Вайолет, и она немного растерялась. Сидеть и молчать в темноте? Странное времяпрепровождение.
        - Вы, наверное, удивлены тем, что происходит, - словно прочитав ее мысли, заговорил Старлинг. - Не думайте, что я желаю манипулировать вами.
        - А я так и не думаю.
        - Тогда вы исключение из правил. У меня было несколько клиентов, для которых я делал украшения на заказ. И они меня пугались. У меня свои методы работы.
        - Я вас не боюсь, - тихо сказала Вайолет.
        - Это хорошо. И зря. Вы в доме у незнакомого человека, вдали от цивилизации…
        - Мой отец знает, что я здесь! - Вайолет вздернула подбородок. Старлинг что, специально ее пугает? - Мы договорились, что я звоню ему каждый день. И если я не сделаю звонок в определенное время…
        Он засмеялся.
        Смех у Рольфа Старлинга тоже оказался приятным, как и голос. Глубоким и в то же время легким. Людей, умеющих приятно смеяться, не так много.
        - Ну что вы, мисс Найтингейл! Не думаете же вы, что я насильник, который заманивает сюда невинных дев, а потом расчленяет их на полянке в лесу? - Его тон изменился, стал жестким. - Успокойтесь. Вам ничто не грозит.
        - Да я и не волновалась.
        - Волновались. Вы изорвали салфетку.
        Вайолет опустила взгляд и поняла, что действительно разодрала бумажную салфетку на клочки.
        - Клиенты, - продолжил Старлинг, - пугались не того, что я имею преступные намерения в их отношении, а того, каков есть я сам.
        - А вы очень страшный?
        - Некоторые говорят, что да. У меня страшная душа.
        - Кто вам это сказал?
        - Некоторые вещи не нужно говорить для того, чтобы они стали реальностью.
        - Может быть, вы заблуждаетесь, мистер Старлинг? Я говорю с вами во второй раз, и вы еще не сказали ничего такого, что меня бы испугало. И не сделали.
        - Вам не нужно меня бояться. Ну вот, опять двадцать пять.
        - Почему вы так уверены, что я испугаюсь вас? Потому, что кто-то оказался настолько глуп, что сделал это до меня? - Вайолет фыркнула. - Я нечасто прислушиваюсь к мнению других.
        - Да, вы самостоятельны. - Ей показалось, что он улыбается. - Это хорошо. И, похоже, точно знаете, чего хотите.
        - Вы уже спросите меня об украшении?
        - Пока нет. Вы еще не готовы к этому вопросу.
        - Вы очень загадочный, мистер Старлинг.
        До нее долетел сдержанный смешок.
        - У меня такая жизнь. И я впустил вас в нее и буду очень рад, если вы впустите меня в свою… Если это возможно, конечно.
        - Приезжайте в гости к нам в Вашингтон.
        - А вот это как раз невозможно. Да и не нужно. Вашу жизнь вы привезли с собой. Или хотите сказать, что спрятали душу в отцовский сейф, чтоб ее кто-то не украл ненароком?
        - А так можно? Нет, моя душа со мной. - Вайолет коснулась ладонью груди. - Кажется, вот здесь. Или где ей полагается быть?
        - Там, куда вы прикасаетесь, находится сердце.
        - Очень важный орган.
        - Не стану спорить. Хотя душа вас не предаст, а вот сердце - может.
        - Не думаю, что это случится здесь.
        - Действительно, - сказал Старлинг, - не здесь. Но вашу душу я должен увидеть. Без этого наше сотрудничество не состоится.
        - Тогда и я должна увидеть вашу, - заявила Вайолет.
        Повисла пауза.
        - Зачем? - наконец последовал вопрос.
        - Как же иначе? - Она понимала, что ей удалось задеть Старлинга за живое. - Если я не узнаю вашу душу, как я смогу довериться вам? Тогда и вы меня не поймете. Либо это обоюдный процесс, либо ничего не выйдет.
        - Вы первая, кто это говорит.
        - Я рада. Вы согласны?
        - Подумаю.
        - Но о чем же тут думать? - прищурилась Вайолет. Как же ей не хватало подсказок - выражения лица, жестов, мимики! - Узнать человека не означает лезть в его тайны.
        - Вы так в этом уверены?
        - Да. Я не собираюсь вас… препарировать. Вообще-то у меня плохие отношения с биологией. Всегда было жалко несчастных лягушек.
        Снова установилось молчание. Затем Старлинг заговорил:
        - Существует древнегреческая легенда о сыне богини любви Афродиты Амуре, полюбившем прекрасную земную девушку Психею. Боги решили, что Психея не пара юному богу, и разлучили их. Когда Амур ослушался вершителей судеб и попытался найти возлюбленную, боги разгневались и ослепили обоих, чтобы они не смогли отыскать друг друга. Но такова сила любви, что после долгих скитаний любящие сердца все же нашли и узнали друг друга, несмотря на слепоту. Боги, видя непобедимость их любви, простили Амура и даровали его жене Психее бессмертие. Эта легенда для меня всегда была историей о душе. Каждый человек, подобно Амуру, должен отыскать спрятанную в себе самом возлюбленную - божественную душу и слиться с ней. Только тогда он обретет долгожданное счастье. Но человек слеп, и лишь тихий зов его сердца может вывести на правильный путь. Но доверять кому-то обретенную душу очень опасно. Еще раз спрошу вас - вы не боитесь?
        - А вы?
        - Нет. Не боюсь. Вы молоды и прекрасны, мисс Найтингейл, и ваша душа должна быть красива. А моя - не очень. Думаю, вы сами остановитесь в какой-то момент.
        - Вы желаете меня испытать?
        - Я желаю вас очаровать. Вы еще не поняли разве, что я волшебник?
        - Добрый или злой? - улыбнулась Вайолет.
        - Разгадайте сами, если уж взялись.
        - Судя по вашему дому, вы не можете быть злым. Злые люди не создают подобную красоту. И мое ожерелье… Вы добрый, но непонятный.
        - Красота зимы, красота холода и смерти. Она особая.
        - Вы хотите сказать, что в этом теплом доме красота смерти? - изумилась Вайолет. - Я вам не верю.
        - Не удалось мне вас обмануть, да? Спасибо, мисс Найтингейл, разговаривать с вами истинное удовольствие. - Тон Старлинга снова изменился. - Простите мне все, что я вам тут наговорил. Конечно, я вас дразню. Я не волшебник, обычный человек, вынужденный прятаться в потемках. И к тому же негостеприимный: мы уже с полчаса чахнем над закусками. Бен! - Дверь тут же скрипнула. - Я знаю, ты деликатен, но можно подавать перемену.
        Вайолет постаралась сдержать очередную улыбку.
        Ей нравились мужчины, которые умели качественно морочить женщинам голову. Она встречалась с одним таким. Недолго. К счастью, он был богат и не имел на Вайолет видов как на обеспеченную наследницу, которую нужно окрутить и окольцевать. Роман был мимолетным, но приятным. Вайолет запомнились длинные разговоры, игра слов доставляла ей удовольствие. И теперь она испытывала то же самое удовольствие.
        Старлинг оставил попытки ее запутать и перешел на общие темы - о путешествиях и искусстве. Подгоняемая его внимательными вопросами, Вайолет рассказала о визите в Париж осенью прошлого года. Оказалось, что Старлинг там бывал.
        Ну конечно. Она все время забывала, что он не всегда жил тут, на этой горе. Раньше он ездил по свету и был женат. Куда подевалась супруга? Развелся? Вполне может быть. Эти вопросы пока рано задавать. И Вайолет мысленно сдерживала себя, чтобы не показаться неучтивой.
        В своей комнате она оказалась около полуночи. Время в беседах со Старлингом летело незаметно.
        Не переодеваясь, Вайолет вытащила из сумки ноутбук, включила его и вошла в Интернет. Хорошо, что сейчас попасть в Сеть можно практически из любой точки мира. И тем более с озера Флэтед.
        Длительный поиск ничего не дал. На сайте компании сообщались весьма скупые сведения о Рольфе Старлинге, все это Вайолет уже читала раньше. Родился в Миннесоте тридцать пять лет назад, учился, основал компанию, женился, сейчас живет в своем поместье в Монтане. Все. Ни куда делась жена, ни что приключилось с ним за последние годы, в краткой сводке не сообщалось.
        Вайолет запустила Гугл, но и тут ее постигла неудача. Компания Старлинга мелькала на страницах сайтов часто, а вот о нем самом сведений кот наплакал. Иногда упоминалось его участие в каких-то конференциях, он появлялся на выставках, но о нем самом - ничего. Как будто все это кто-то тщательно уничтожил, вырезал. Раздраженная, Вайолет закрыла ноутбук.
        Почему он прячется? Что скрывает? Что с ним произошло? Вайолет отчего-то казалось, что не все объясняется его болезнью. Хотя… может, и ею. Она снова открыла компьютер и прочитала пару статей о фотофобии.
        Возможно, Старлинг заболел чем-то, это дало осложнения, после чего жена его бросила. А он перебрался сюда и сидит в «Инее», словно горный орел на заснеженном пике. Не может никуда поехать, не может ни с кем толком общаться. Бедненький.
        Одно понятно: ему здесь, по всей видимости, хорошо. И сказочки о том, что этот дом цитадель смерти, просто сказочки. Не может человек, придумавший подобную красоту, быть плохим. Вайолет бросила взгляд на лежавшую перед зеркалом бархатную коробку с ожерельем. Не может.

8
        Следующий день прошел лениво и медленно, как проходят иногда солнечные летние дни. Первую половину его Вайолет провела у бассейна. К счастью, купальник она прихватила - знала, что едет на озеро, а купаться любила всегда. Бассейн оказался выходом из ситуации, спускаться вниз, к озеру, Вайолет пока не хотелось. К тому же Палмер сказал ей, что вода еще довольно прохладная.
        - У нас был дождливый май, - объяснил он.
        Вайолет прихватила с собою книгу, искупалась, намазалась кремом и до обеда грелась на солнышке. Ей не хотелось ничего делать. Она даже мобильный телефон поставила в режим «тихо» и не брала трубку, если начинал трезвонить кто-то из друзей. Она всех предупредила, пусть оставят ее в покое. Только на звонки отца нужно отвечать, а остальные потерпят. «Иней» - убежище на некоторое время. Потом начнется новая жизнь, студенчество. А эти дни - возможность подумать и побыть практически одной.
        Вайолет решила не ломать себе больше голову над странностями мистера Старлинга, а действовать по обстоятельствам. Буду слушать, что он говорит, и думать. Старлинг превратился для нее в увлекательную головоломку. Да и чем она рискует? Абсолютно ничем.
        Она поняла, что узнать о его личных делах не удастся, если он сам не скажет. Служащие особняка становились удивительно неразговорчивыми, стоило Вайолет хотя бы намекнуть на их хозяина, лишь пели ему дифирамбы, да и то в малых количествах. Как будто кто-то невидимый зажимал им ладонью рты.
        Конечно, существовал один способ… Вайолет могла намекнуть отцу, и служба безопасности его компании что-нибудь узнала бы про Старлинга. Так не бывает, чтобы о нем никто ничего не знал. Сведения могут не просочиться в прессу и в Интернет, однако есть места, где они хранятся. В головах людей, например. А служба безопасности умеет опрашивать нужных людей.
        Вайолет подумала об этой возможности и отбросила ее. Так нечестно. Кто ей Рольф Старлинг? Человек, который может сделать украшение мечты. Зачем обижать его шпионством? Зачем раскапывать то, что он скрывает? Это некрасиво. Чудовищный ответ на его гостеприимство и желание помочь.
        Он был загадочным, но его загадочность крылась для Вайолет не в его биографии. Хотя, несомненно, биография оказала на него влияние. Вайолет казалось, что Старлинг - это нечто вроде шкатулки с сюрпризом, и ей очень хотелось знать, в чем именно состоит сюрприз.
        На сей раз Джеймс предупредил Вайолет, что ужин перенесен на более позднее время. Без пяти десять Бен постучал в дверь. Вайолет, уже приготовившаяся к ужину (сегодня она надела длинное шелковое платье цвета весенней зелени и изумрудный комплект), кивнула ему.
        Они вышли к лестнице, однако Бен стал подниматься наверх по ступенькам.
        - Стол накрыт на чердаке? - пошутила Вайолет.
        - Хозяин ждет вас, - только и получила она в ответ.
        Оставалось пожать плечами и следовать за слугой.
        Они поднялись на третий этаж и вышли на плоскую крышу - солярий. Стоявшие здесь ранее лежаки куда-то исчезли. Вайолет заметила бы их, они были бы видны даже в темноте. А темнота тут царила отличная. Небо закрывали облака, сквозь них редко проглядывали звезды. Свежий ветер налетал порывами.
        - Возьмите меня за руку, мисс. - Бен коснулся ее, и Вайолет послушалась. Не хватало тут споткнуться.
        Накрытый стол стоял у самых перил, огораживающих солярий. Бен помог Вайолет сесть, и на ее плечи тут же опустилось пушистое облако: он укрыл ее меховой накидкой.
        - О, спасибо, Бен. - Она посмотрела через стол - нет, Старлинг не сидел напротив. - Вы сказали, что хозяин ждет меня.
        - Да. Он придет. Подождите немного, мисс.
        Бен ушел. Вайолет слышала его удаляющиеся шаги. Она поплотнее завернулась в теплую накидку. Что за странное место! Люди привыкли жить в темноте. Вайолет редко видела Бена днем - наверное, он спит, чтобы иметь возможность помогать Старлингу ночью. Да и Джеймс появлялся нечасто. Такое ощущение, что днем жизнь здесь замирает, Вайолет сама ощутила эту ленивую расслабленность.
        Глаза привыкли к темноте. Если бы светила луна или небо не оказалось закрытым облаками, тут было бы довольно светло. Но нет. Снова услышав шаги, Вайолет завертела головой и различила силуэт высокого мужчины. Это не Бен: белая куртка слуги выделялась в темноте, а движущаяся глыба мрака наверняка Старлинг.
        И он заговорил:
        - Добрый вечер, мисс Найтингейл. Извините, что перенес ужин на десять. Надеюсь, это не слишком поздно?
        - Вы хозяин в этом доме, мистер Старлинг, и можете делать все так, как вам хочется.
        - О… - Он сел напротив. - Но мне вовсе не хочется доставлять неудобство вам. Иначе какое же это гостеприимство.
        - А вы опасаетесь прослыть негостеприимным? - поддразнила его Вайолет.
        - Что мне до людских слухов! Однако ваше мнение мне важно.
        - Приятно это слышать. Хотя вы и говорите, как рыцарь Роланд. Так строите фразы…
        - Мне еще никто не говорил об этом.
        - Значит, вы общались либо с невнимательными, либо с немногословными людьми. А может, они не хотели вас смутить.
        Старлинг засмеялся.
        - Очаровательное предположение.
        - Не бойтесь, вы гостеприимны. Мне нравится эта перемена мест. Куда вы в следующий раз меня пригласите? В подвал?
        - Там пыточные, - с абсолютной серьезностью поведал Старлинг. - Этого вы пока не заслужили. Может быть, недели через две…
        Вайолет расхохоталась.
        - Так у вас есть чувство юмора! Где вы его прятали?
        - Разве прятал?
        - Да, преступно скрывали! Мне кажется, что вы со мной играете.
        - Ну вот мы и вернулись ко вчерашней теме, мисс Найтингейл. Я же говорил, что вы станете меня подозревать.
        - Я совсем не то имела в виду, - махнула рукой Вайолет. - И если уж зашла о том речь… Прошу вас, называйте меня по имени. А то я чувствую себя словно на официальном приеме. А это ведь не так?
        - Не так. Благодарю за оказанную честь. В таком случае зовите меня Рольф.
        - И вы мне оказали честь. Как мило.
        - Почему вы ничего не едите?
        - Потому что увлеклась. - Вайолет положила себе на тарелку какой-то салат - ей было сейчас все равно, что есть. Она ждала этой вечерней встречи весь день и сейчас намеревалась не упускать ни малейшей возможности. - Так вот. Вы играете со мной, но это очень милая игра. Мне нравится. Продолжайте.
        - А в чем, как вы думаете, она состоит? - Очень тонко звякнул бокал - Старлинг, как и в предыдущие разы, больше пил, чем ел.
        - Я не знаю. Это самое прекрасное. Обмануть можно того, кто хочет обмануться, а я хочу.
        - Вы думаете, я вам в чем-то солгал?
        - Нет, конечно нет! - Вайолет попыталась донести до него свою мысль. - Это как в кино или в Диснейленде. Обманываешься, потому что за этим и пришел.
        - Так-так! - насмешливо воскликнул он. - Значит, вы приехали сюда обмануться?
        - Я приехала сюда за ожерельем. А радость невинного обмана поняла во время нашего первого ужина. Это здорово! - откровенно высказалась Вайолет. - Похоже на сказку. Ваш дворец, сам вы…
        - Я похож на сказку? - рассмеялся Старлинг. - Да неужели?
        - Почему нет? Вы кажетесь мне заколдованным принцем. Это так?
        - Какие вопросы вы задаете. Нет, я не принц.
        - Тогда граф. Или герцог. Из книг о средневековой любви. Или старых легенд.
        - Вряд ли вам понравилось бы, если б я оказался настоящим средневековым аристократом, - насмешливо заметил Рольф.
        - Почему?
        - Потому что от меня разило бы за версту.
        - Вином из фамильных погребов?
        - Запахом пота и еще кое-чем. Прошу простить за неаппетитные подробности, но вы первая начали.
        - Нет-нет, продолжайте! - воскликнула Вайолет.
        - «Водные ванны утепляют тело, но ослабляют организм и расширяют поры. Поэтому они могут вызвать болезни и даже смерть», - так писали в трактатах пятнадцатого века. В Средние века считалось, что в очищенные поры может проникнуть зараженный инфекцией воздух. Вот почему высочайшим декретом были упразднены общественные бани. И если в пятнадцатом-шестнадцатом веках богатые горожане мылись хотя бы раз в полгода, то дальше, вплоть до конца восемнадцатого века, они вообще перестали принимать ванну. Правда, иногда приходилось ею пользоваться, но только в лечебных целях. К процедуре тщательно готовились и накануне… гм… очищали организм. Пожалуй, вот эти подробности я опущу. Достаточно сказать, что обычно омывали только рот, все лицо не споласкивали, так как считалось, будто это ведет к потере зрения. Если бы я жил в семнадцатом веке, то врачи сразу бы сказали, что я плохо вижу из-за того, что часто умываюсь. Вот французский король Людовик XIV мылся всего два раза в жизни, и то по совету врачей. Мытье привело этого во всех отношениях деятельного монарха в такой ужас, что он зарекся когда-либо принимать
водные процедуры. Кстати, на продолжительность его жизни это не повлияло, король умер стариком. Однако можете себе представить, как благоухал его двор?
        - Розовой водой, - возразила Вайолет, - и другими духами. И еще пудрились.
        - Давайте я не буду рассказывать вам, что водилось на этих напудренных людях и как они проводили свои дни, - вздохнул Старлинг. - Я читал мемуары Сен-Симона о французском дворе, и поверьте, это точно не тема для застольной беседы, к тому же с девушкой. Перейдем на материи более приятные. Вам здесь хорошо?
        - Здесь не может быть плохо.
        - Плохо может быть в любом месте, Вайолет.
        Ее озадачил тон, которым это было произнесено. Что прозвучало в словах Рольфа? Обреченность или глубоко спрятанная тоска?
        - Но не здесь. Вы же сами сказали мне вчера, что создали этот дом, чтобы удивлять себя каждый день. Да?
        - Да. И он меня удивляет. Но другим может быть в нем скучно…
        - Почему вас так заботит, чтобы мне не было скучно?
        - От этого зависит, как я сделаю ваше украшение.
        - Нет, мне не скучно, - сказала Вайолет, - потому что здесь есть вы.
        - Приму это как комплимент моему красноречию, - сказал Старлинг. - И закончим на этом. Вчера вы вскользь упомянули Боттичелли. И что же вы думаете о нем?..

9
        Вайолет вышла на пробежку очень рано. Она уже изучила ближайшую к особняку часть парка и сегодня выбрала дорожку, уводящую вниз, к выезду с территории. Вайолет нацепила наушники, включила плеер и побежала - и через некоторое время ее обнял лес.
        Здесь не было фонтанов, как в ухоженном парке. От дорожки периодически ответвлялись другие тропки, однако Вайолет не сворачивала туда. Ей вовсе не хотелось заплутать, несмотря на обещание Джеймса, что в случае необходимости кто-нибудь придет и спасет ее. Зачем отрывать людей от дел? Вайолет с детства терпеть не могла создавать кому-то проблемы.
        Она вообще росла бесконфликтным ребенком. Не считая обычных детских капризов и сказок на ночь, Вайолет не навязывала себя никому, и потому ей никогда не бывало скучно в своем собственном обществе. Вчера она не успела объяснить это Рольфу - разговор плавно перешел в сферу искусства, а про личные темы позабыли. Может быть, это и к лучшему.
        Рольф. Называть его по имени оказалось очень приятно. Как будто он подарил ей кусочек той сказки, в которой жил сам.
        Вайолет казалось, что это сказка. Конечно, он не слишком здоров, эта беда со зрением… Однако он живет так, как хочет, и удивляется каждый день. Вот что в нем подкупало: возможность удивиться.
        Многие люди теряют эту способность с годами. Мир кажется привычным, в нем нет ничего нового… Сейчас уже действительно не Средние века, когда для расширения границ мира нужно было родиться либо знатным, либо очень упорным. Крестьянин не мог покинуть свое хозяйство, да и редко в его голове возникала мысль о дальних странах. Сегодня большинство людей на планете находится в равных условиях. Если ты хочешь, мир будет принадлежать тебе. Нужно не только хотеть, но и делать - все получится.
        Информация льется отовсюду. Надо лишь уметь правильно ее использовать и не потеряться в ней. Тогда мир откроет тебе свои объятия.
        И вот человек, который живет в глуши, удивляется каждый день. Чему? Вайолет хотела спросить его об этом вчера. Хотела - и не спросила. Но, может, сегодня удастся…
        Вчера было новолуние, и Рольф предпочел солярий. Сегодня же - Вайолет уже посмотрела в Интернете - обещали ясную ночь. Значит, все небо будет в звездах, слишком много света… Разве может быть много звездного света? Бедный, бедный Рольф Старлинг!
        Вайолет перешла на шаг, чтобы немного перевести дыхание. Справа она заметила среди зелени что-то белое. Недолго думая, Вайолет свернула на дорожку, ведущую к загадочному объекту.
        Она шла медленно, и, когда дошла, сооружение открылось перед нею во всей красе - словно корабль, выплыло из-за поворота.
        - Ух ты! - только и смогла вымолвить Вайолет.
        Это была беседка, построенная на ручье. Если бы в наушниках не играла музыка, Вайолет услышала бы его бормотание раньше. Она выключила плеер и стащила наушники с головы.
        Беседка казалась ажурной, как и многие комнаты в доме. Тонкие витые колонны, коническая крыша, и основание, похожее на стилизованные колеса, - она напоминала изящную мельницу, построенную не для работы, а для красоты. Вайолет поднялась по узким ступеням внутрь и перегнулась через перила. Ручей катился по камням вниз, к подножию горы, наверное он впадает в озеро Флэтед. Камушки были овальные, блестевшие в лучах солнца, пробивавшегося сквозь кроны деревьев. И вокруг все та же лесная тишина.
        Вайолет решила, что можно здесь немного отдохнуть. Слушать энергичную музыку больше не хотелось, наоборот - душа просила неторопливости и тишины. Самое подходящее место. Она села на скамейку, прислонилась к ее резной спинке и закрыла глаза.
        Вайолет не знала, сколько просидела так. Ее слуха коснулось еле слышное шуршание. Как будто кто-то осторожно подкрадывался к ней, чтобы разыграть - закрыть ладонями глаза и спросить: «Кто это?». Но таких друзей у нее здесь нет. Вайолет открыла глаза и ахнула: рядом с беседкой на траве сидел кролик.
        - Откуда ты тут? - спросила у длинноухого Вайолет, как будто он мог ответить. Кролик, естественно, промолчал, однако и уходить не собирался. Он не выглядел испуганным, и Вайолет вспомнила рассказ Джеймса о том, что животные пробираются на территорию поместья. - Иди сюда.
        Вайолет осторожно спустилась по лесенке, присела на корточки и протянула руку к кролику. Она думала, что зверек убежит, однако кролик повел себя неожиданно: деловито подпрыгал поближе и обнюхал протянутую к нему ладонь. Вайолет тихонько засмеялась от радости. Она любила животных, и непосредственное общение с живой природой всегда доставляло ей удовольствие.
        Кролик присел на задние лапы, вытянулся столбиком и насторожил уши.
        - Откуда же ты такой? - шепотом спросила у него Вайолет. Зверек повел чутким носом.
        - Его зовут Вабанаквад, Белое Облако, - послышался звонкий голос. Вайолет резко обернулась.
        У беседки стоял подросток. Сначала Вайолет подумала, что это девочка - из-за длинных блестящих черных волос, - но тут же поняла: мальчик. Он был одет в потертые джинсы, кроссовки и белую футболку.
        - Привет, - сказала Вайолет, вставая.
        - Здравствуйте. - Он смотрел на нее открыто и спокойно - маленький хозяин этих мест.
        То, что мальчик чувствует себя в лесу как дома, было заметно. Подошел он так, что ни одна веточка не хрустнула. Да и экзотические черты лица говорили о том, что в жилах подростка течет индейская кровь.
        - Ты садовник? - спросила Вайолет, припомнив, что ей рассказывал Джеймс. Только вот имя мальчика выскользнуло из памяти. - Как тебя зовут?
        - Вагош.
        - А я Вайолет. Я гощу у мистера Старлинга.
        - Я знаю. Мне рассказал мистер Джеймс. - Мальчик наклонился и поманил к себе кролика. - Иди сюда, Белое Облако. - Он исподлобья глянул на Вайолет. - Вы ему понравились.
        - Я люблю животных.
        - Если бы вас пленили злые духи, Вабанаквад к вам бы не подошел.
        - А злые духи меня не тронули? - заинтересовалась Вайолет.
        - Нет. - Вагош покачал головой. - Вы говорите только с добрыми духами.
        - Я никогда с ними не разговаривала, во всяком случае не помню этого.
        - Вам так кажется. Добрые духи навевают сны, и человек не помнит, что они с ним говорили. Но их отметины остаются.
        Он говорил по-английски красиво и правильно - видимо, вырос среди англоговорящих, а не в резервации. Вайолет знала, что резервации по-прежнему есть, есть индейские поселки, куда белым вход заказан. Она редко встречалась с индейцами - в Вашингтоне их почти не было. А здесь, в глуши, появление такого мальчика казалось само собой разумеющимся.
        - А какие это отметины?
        - Вам их не увидеть.
        - Очень жаль. Но ты мне можешь рассказать?
        Мальчик покачал головой.
        - Только если духи захотят.
        - Хорошо, подождем, пока они захотят, - согласилась Вайолет. - Ты давно живешь здесь?
        - Меня привезла Бинеси несколько зим назад. Она очень добрая. Мистер Джеймс - ее муж.
        - И тебе здесь нравится?
        Вагош пожал плечами - явно подсмотренный у кого-то жест.
        - Здесь хорошо и тихо. Но не очень чисто.
        - Что ты имеешь в виду? - не поняла Вайолет.
        - Духов. Много как плохих, так и хороших.
        - Плохие тоже есть?
        - Да. Они делают больно хозяину. Это очень плохо. Бинеси мне ничего не говорит, но я-то сам вижу.
        - Тебе ничего не будет за то, что ты разговариваешь со мной? - спохватилась Вайолет. Она смутно припомнила, что у индейцев какие-то свои понятия о субординации и говорить они тоже могут не со всеми.
        - Нет, - сказал Вагош. - Вы хорошая, и мне ничего не запрещали.
        - Тогда, может, посидим в беседке?
        - Лучше здесь. - Вагош сел прямо на землю.
        Вайолет последовала его примеру и устроилась на ковре опавшей хвои. Белое Облако, и не думавший убегать, подскакал к ней и снова чутко повел носом.
        - Он хочет есть? - спросила Вайолет.
        - Кролики всегда хотят есть, - в первый раз улыбнулся Вагош. - Я принесу ему еды, но позже. Он меня не боится и всегда прибегает на зов, хотя Бинеси смеется, что с моим именем кролики не должны мне доверять.
        - А что не так с твоим именем?
        - Оно означает «лисица».
        Вайолет засмеялась.
        - Тогда конечно.
        - Белое Облако хороший, - сказал Вагош, - только проказливый. Он еще молодой.
        - Так ты говоришь, что твоего хозяина одолевают злые духи? - Вайолет вернулась к интересовавшему ее вопросу.
        - Да. Он сам хороший, его душа чистая. Но злые духи мутят ему разум.
        - Ты хочешь сказать, что мистер Старлинг сумасшедший? - медленно произнесла Вайолет.
        - Нет. Он хороший. Только позволяет злым духам его отравлять.
        Вайолет ничего не понимала в этой эзотерике. Для нее духи были забавной сказкой, не более, но мальчик, похоже, всерьез убежден в их существовании. И даже каких-то духов разглядел вокруг Рольфа.
        - А разве ты видишь хозяина? Он же прячется у себя в комнатах.
        - Не всегда. Он выходит гулять. Иногда ночью, когда все уже спят. Но я часто не сплю и смотрю на Небесную Дорогу. Я люблю звезды. А хозяин выходит, и я временами крадусь за ним.
        - Зачем?
        - Вдруг он захочет сразиться с духами и ему будет нужна помощь.
        Вайолет понимала, почему Вагошу не запретили разговаривать с гостьей - нормальный человек сочтет его слова детскими фантазиями. Мальчику лет двенадцать, в таком возрасте самое время сочинять небылицы. Но что-то в его рассказе настораживало.
        - Значит, ночами хозяин бродит по саду?
        - Да, иногда он даже уходит за ограду, в большой лес. Там не опасней, чем здесь, медведи не подходят близко.
        - А здесь и медведи есть?
        - Гризли. Дальше в горах. Но тут им нечего делать, они не любят это озеро.
        - Итак, твой хозяин бродит ночами по лесу… - Вайолет вернула разговор на прежнюю дорожку.
        - Он ходит и думает. Слушает себя. У нас старики так много себя слушают, а хозяин молодой. И все же он так делает.
        - И никак не справится со злыми духами? А ты знаешь, как ему помочь?
        - Нет, - вздохнул Вагош, взял с земли веточку и принялся что-то чертить на земле. - Если бы знал, то давно помог бы. И Бинеси не знает. Она уже говорила с духами, но те не отступятся, потому что хозяин сам не хочет, чтобы они ушли.
        - А о чем же он тогда думает? - удивилась Вайолет.
        - Я не знаю. Я не слышу его мыслей, - серьезно ответил Вагош. - Я это не умею. Может, кто-то из наших стариков… Но они не примут хозяина. Они не впустят в поселок того, кто позволяет злым духам держаться за душу.
        Вайолет покачала головой. Она слабо понимала, о чем говорит мальчик. Какие-то духи… Однако в чем-то он прав: хозяин у него странный.
        - Духи не обидятся, что ты выбалтываешь их секреты?
        - Нет, они этого не боятся. Хорошим духам нравится, когда их видят и любят, а плохим все равно. Их можно приманить, но плохие духи ко мне и к вам не придут.
        - А вдруг?
        - Нет. Я умею их отпугивать.
        - Но я-то не умею!
        - Вам и не нужно, вас они не получат, пока вы не захотите.
        - Звучит пугающе, - поежилась Вайолет.
        - Не стоит бояться. - Вагош поднял на нее темные глаза. - Ваши добрые духи защитят вас от злых.
        - А помочь твоему хозяину они не могут?
        - Не знаю. Пока никому не удалось.
        Вайолет вздохнула. Все эти разговоры о духах не более чем сотрясение воздуха, хотя индейцы в это верят.
        - Вы думаете, что это сказка, - вдруг сказал Вагош.
        - А говорил, что не умеешь читать мысли! - упрекнула его Вайолет.
        - Я и не умею. Но и не нужно, я вижу, когда мне верят, а когда нет. Вы можете не верить, только духи существуют.
        - Я попытаюсь в это поверить. Но я выросла в городе, где духов нет.
        - Они повсюду, - возразил Вагош, - в земле, в воде, в воздухе. В стенах домов, в книгах. Духи обитают по всей земле, нет места, где их не было бы. И это правильно, они дают жизнь.
        - И на Северном полюсе они есть?
        - Да. Духи снега и льда. - Он погладил приткнувшегося к нему кролика. - Но те, которые терзают людей, не такие. Хозяин не знает, что они есть, он тоже не верит и не хочет с ними бороться. А они едят его душу.
        Картинка получалась неаппетитная.
        - Ты говорил ему об этом?
        - Однажды я подошел к нему там, в лесу. Он не удивился. - Узкая ладонь гладила мягкую шкурку кролика. - Я сказал ему, что он, наверное, заблудился. Он меня не понял. Он думал, что я решил, что он потерял дорогу в лесу. Тогда я объяснил, что он заблудился сам в себе. И хозяин сказал - так и есть. Он не знает, как выйти. И он не хочет искать выход. Он сказал, чтобы я шел домой и больше не думал об этом. Но я потом видел его не раз. Он бродит ночами, когда все спят, а когда восходит солнце, идет в свои комнаты. Там у него всегда темно, мне говорила Бинеси. Иногда он, правда, появляется днем, но совсем ненадолго. И я только однажды видел его, издалека.
        Вайолет молчала. Рассказ мальчика походил на смесь выдумки и правды. Судя по всему, маленький индеец понимает, что со Старлингом творится нечто странное, а вот что именно - разобраться не может и переводит на доступный язык. Язык духов.
        - У себя в комнатах он сидит очень долго, - продолжил Вагош. - Когда он создает украшения из металлов и камней, злые духи отступают. Так всегда бывает, когда человек делает то, для чего он родился…
        Вайолет не успела ответить: Вагош резко повернул голову и сказал:
        - Идет Эндрю.
        Она не слышала шагов, однако через некоторое время из-за поворота дорожки действительно показался полный человек в темно-синем комбинезоне.
        - Вагош! Вот ты где, негодный мальчишка! Я ищу тебя по всему саду. Нужно подрезать розы… - Тут он заметил Вайолет. - А вы, должно быть, наша гостья, мисс Найтингейл. Здравствуйте!
        Вайолет поднялась и кивнула.
        - Здравствуйте, Эндрю.
        - Опять ты чешешь этого кролика, - сказал садовник Вагошу, - вместо того чтоб спросить меня, чем бы заняться!
        Но Вайолет видела, что Эндрю не сердится и отчитывает Вагоша просто так. Мальчик тоже это знал. Последний раз потрепав Белое Облако по спинке, он поднялся.
        - Надеюсь, он не утомил вас? - спросил Эндрю у Вайолет. - Вагош может быть очень болтливым. Я бы не верил всему, что он говорит.
        - Потому ваш желудок иногда ведет себя плохо, - сказал мальчик. - Вы не верите в духов.
        - В желудочных духов? Конечно, не верю! И вам не советую, мисс Найтингейл!
        - Но вдруг они и вправду есть? - развела руками Вайолет.
        - Желудочные духи! А также сердечные, кишечные и мозговые! Кишечными бывают палочки, а об остальном я милосердно умолчу.
        Болтая, они двинулись к дому. Эндрю оказался разговорчивым, хотя и простоватым человеком. Его семья жила в Вудс-Бее, а сам он приходил на работу в «Иней» к семи утра и уходил в шесть вечера.
        - А я думала, вы здесь живете…
        - Вагош живет, его тетка сюда привезла, а я нет. У меня в Вудс-Бее домик, а сюда я езжу на пикапе. Машинка старушка, но все еще скрипит. Кстати, хорошо, что я вас встретил, мисс Найтингейл! Хотел спросить, какие цветы вы любите? Тут в доме принято ставить в комнаты букеты со свежими цветами, у меня на задворках оранжерея. Если пожелаете, заглядывайте, там красота. А цветы все-таки - какие?
        - Я все цветы люблю…

10
        Встреча с Вагошем только добавила вопросов. Почему индейцы считают, что Рольфа одолевают злые духи? Что они имеют в виду под этими злыми духами? Может, мрачные мысли? Или замкнутость? Но Старлинг казался человеком общительным. Вайолет полагала, что в четырех стенах его удерживает болезнь, хотя, похоже, все не так просто.
        В Средние века верили в одержимость бесами. Еще бывала одержимость ангелами, и таких людей нарекали пророками и святыми. Конечно, после того как всячески истязали и потом предавали мученической смерти - люди тогда были подозрительными. Но все-таки дьявол посещал свою паству гораздо чаще, чем светлые сущности. Он искушал людей и толкал на плохие поступки. Так что же плохого делает Рольф, что духи никак от него не отцепляются?
        Вайолет обедала одна в столовой. Окна были распахнуты, и вид на сад открывался просто великолепный. Она почти не чувствовала вкуса еды, занятая своими мыслями…
        Если бы не Вагош, растревоживший ее воображение своими разговорами, Вайолет, может, и не задумалась бы о том, насколько в странной ситуации очутилась. До сих пор это казалось игрой, но сейчас она ощутила металлический привкус реальности.
        Ведь для Рольфа это не игра, и он всячески давал это понять Вайолет, только она его не слушала. Это не кино и не Диснейленд. Тут нет Русских горок и Колеса обозрения и все персонажи настоящие, не выдуманные. Умный, образованный, успешный человек уезжает из большого мира и запирается в доме - в буквальном смысле этого слова. Он не перестает заниматься любимым делом, он гуляет по ночам, у него есть тайна, и его одолевают злые духи. Последний пункт можно считать наполовину - в существовании духов Вайолет не была уверена, но Старлинг-то реален!
        Поблагодарив Бена и выразив восхищение мастерством повара, она поднялась в свою комнату и включила компьютер. На запрос об индейских легендах поисковая система выдала столько разнообразной информации, что сориентироваться в ней не представлялось возможности. Однако Вайолет была упорной. Остаток дня она провела за чтением.
        Впрочем, помогло это мало. Легенд было множество, они причудливо переплетались между собой, создавая рисунок мира весьма далекий от того, в котором жила Вайолет. Если люди во все это верят, то что же творится у них в головах? И Вайолет тут же возразила себе: она-то верит в другие вещи, кажущиеся ей не менее настоящими. А индейцы - в духов.
        Хорошо бы поговорить с Бинеси. От нее можно узнать что-то более конкретное, чем от Вагоша, пребывающего во власти детского воображения. Однако жена Джеймса еще не вернулась из Биллингса.
        На сей раз стол для ужина накрыли в библиотеке. Вайолет вошла туда ровно в восемь в сопровождении Бена и прикинула, хватит ли комнат в этом доме до конца ее пребывания, чтобы ни разу не ужинать в одном и том же месте. Похоже, хватит, особенно если задействовать прилегающую территорию.
        Конечно, тут было темно, но это Вайолет уже не удивляло. Она перестала надеяться на то, что таинственный хозяин сбросит покров загадок и покажется ей. Остается довольствоваться его голосом, который показался Вайолет еще более приятным, чем прежде. Он лился мягко, словно липовый мед.
        - Добрый вечер. Я рад снова видеть мою гостью.
        - Взаимно, - улыбнулась Вайолет, садясь. - Ваше гостеприимство не знает границ.
        - Вас все устраивает?
        - Да, благодарю. - Она подождала, когда Бен уйдет. - Все ваши служащие очень милы.
        - Вы познакомились с Вагошем. - Он снова не спрашивал, а утверждал - настоящий хозяин в своем доме. Наверное, Джеймс целыми днями сидит у мониторов, смотрит видео с камер и докладывает Старлингу, по какой дорожке пробежал кролик Белое Облако и куда направилась гостья.
        - Сегодня в лесу. И с садовником Эндрю.
        - Вагош сам заговорил с вами?
        - Да, ему понравилось, что кролик меня не испугался.
        - Мальчик вечно возится с кроликами и лисами. Умудряется как-то их мирить. Это хорошо. Не люблю насилия на своей территории, даже если это в рамках жизни природы. Так что местные лисы кроликов не едят. Удивительно, но факт.
        - У вас тут прямо райский сад. Не хватает львов, возлежащих рядом с ягнятами.
        - Такие эксперименты ставить пока рано. Боюсь, даже Вагош не справится с огромной голодной кошкой.
        Вайолет изо всех сил вглядывалась в темноту. Рассмотреть бы его! Хотя бы немного. Отсутствие некоего образа, к которому можно привязаться, одновременно интриговало и раздражало. Словно говоришь с собственной тенью.
        - Вагош, конечно, поведал вам о духах, - продолжил Рольф.
        - О да, мы посвятили им немалую часть разговора.
        - И тем, что они одолевают меня? - В голосе Старлинга послышалась насмешка.
        - Ну да, - сказала Вайолет. - Наверное, в этом секрета нет. Вагош говорил о злых духах, которые вас преследуют.
        - Не принимайте это близко к сердцу. Мальчик сирота и видит мир по-своему.
        - Ой. А что случилось с его родителями?
        - Они погибли во время пожара в поселке. Это неприятная история. Вагош остался один, старейшины племени хотели, чтобы он ушел - ему нужно было сменить место, чтобы беда больше не нашла его. Индейцы в это верят. Тогда жена Джеймса взяла его сюда, испросив моего разрешения. Мне не жаль, денег у меня полно, а места много. К тому же Вагош тихий, а руки у него золотые - Эндрю говорит, на его грядках все растет как бешеное.
        - Бедный мальчик! - пожалела Вагоша Вайолет. - Какое, должно быть, потрясение…
        - Он, конечно, расстраивался. Но счел это знаком судьбы. Индейцы гораздо сильнее нас подвержены суевериям и считают, что боги всегда делают лишь то, что необходимо человеку. Вагош решил, что ему нужно было остаться одному, без мамы и папы. Сейчас он их почти забыл, полагаю. Он ходит в школу в Вудс-Бей. Там маленькое помещение на десяток местных детишек, но им хватает. Хорошая компания, никто его не задирает. Сейчас занятий нет, и Вагош все время тут.
        - Вы хороший начальник, - сказала Вайолет, - знаете все о своих людях…
        - В своей фирме я знаю далеко не всех. Там множество народу. А здесь… Эти люди живут со мной бок о бок вот уже несколько лет. Конечно, я их знаю.
        - А злые духи одолевают только вас! - поддела его Вайолет.
        Рольф рассмеялся. Видимо, он относил злых духов в ту же категорию, что и Вайолет, - в фантастическую.
        - Полагаю, эти духи очень страшные. Вы не боитесь их - со мной, сейчас, в темноте?
        - А что они могут сделать? Наброситься на меня?
        - Не знаю. Думаю, об этом лучше спросить у Вагоша!
        - Может, вы сами злой дух! - продолжала дразнить его Вайолет. - Я вас ни разу не видела. Может, вы плод моего воображения! Я сошла с ума, папа посадил меня под присмотр врачей, а вы и ваш дом мне мерещитесь…
        Она не успела договорить и развить свою фантазию. На правую руку Вайолет, лежавшую на столе, опустилась теплая мужская рука.
        - Я настоящий, - негромко произнес Рольф, - убедитесь.
        Мгновение застыло. Вайолет показалось, что темнота еще более сгустилась - она не знала, где источник того слабого света, что проникал сюда, и не думала об этом сейчас. Прикосновение Рольфа было столь неожиданным, что Вайолет растерялась, не зная, как реагировать. У него была теплая сухая ладонь, весомо лежавшая поверх ее ладони. И что делать? Не отдергивать же руку? Этого не хотелось, нет…
        К счастью, Рольф достаточно быстро убрал ладонь.
        - Это не похоже на прикосновение призрака? - послышался его чуть насмешливый голос.
        - Это вообще ни на что не похоже, - выдала Вайолет первое, что пришло на ум. Прозвучало весьма… пикантно. Во всяком случае, в ее понимании.
        Неизвестно, понял ли Старлинг то, что она имела в виду, и насколько двусмысленной прозвучала для него эта фраза. Он заговорил вполне спокойно:
        - Я не выдумка, Вайолет. Вы, конечно, немного запутались, чего я и хотел. Но я реальный человек, который сделает украшение для вас, если сможет. И потому спрошу - чего вы хотите?
        - От украшения? - Вопрос застал ее врасплох.
        - Нет. Вообще от жизни. Сейчас.
        - Я хочу вас увидеть.
        Повисло молчание, показавшееся Вайолет холоднее льда. Наконец Старлинг с отчетливой неохотой ответил:
        - Это невозможно.
        - Мне трудно говорить с вами, не зная, как вы выглядите.
        - А мне показалось, что наши беседы протекают легко… Я ошибся?
        - Нет… Я… - Вайолет смешалась. Она не смущалась обычно в разговорах с людьми, вела себя просто и вежливо, но тут… - В темноте проще разговаривать, это психологический эффект. Но так происходит с людьми, которые уже знали друг друга до… до темноты.
        - Как это красиво звучит, Вайолет. - Его голос приобрел бархатный, почти мурлычущий оттенок. - Знать друг друга до темноты. Это как будто знать друг друга до смерти…
        - И умереть в один день. Как в сказках. Опять сказки! - Она передернула плечами. Стало немного страшно. Почему? Может быть, от его прикосновения, словно оставившего на коже жгучий след?
        - Вы думаете, мы уже умерли? - задумчиво произнес Рольф.
        - Перестаньте говорить глупости! - Вайолет пожалела, что сейчас нет в наличии той замечательной меховой накидки - пригодилась бы. Спине стало холодно. - Мы с вами пока живые. А если кто умер, так это вы! Я заметила, что вы очень мало едите. Только пьете.
        - А я все-таки вампир, - заявил Старлинг серьезно. - В первый раз обманул вас, чтобы не сбежали. Пью кровь девушек, закусывать мне необязательно…
        - Рольф, - сказала Вайолет, пытаясь его пристыдить, - я понимаю, что всплеск интереса к книжкам и фильмам про вампиров мог увлечь девушек. Но вас?
        - Что вы знаете обо мне? Вдруг я обожаю дешевое кино и заедаю его попкорном? Вдруг я прячу под подушкой целую пачку книг в мягких обложках?
        - Спать же неудобно, - буркнула Вайолет.
        - Но так приятно их читать и цедить кровь из пробирки.
        - У каждого свои недостатки.
        Он засмеялся. Миг таинственности и страха миновал. Еле слышно стукнула дверь - это Бен явился с переменой блюд. Пока он убирал одни тарелки и расставлял другие, Вайолет думала.
        Ей нравился Рольф Старлинг, как бы он ни выглядел. Иногда он говорил как подросток, а иногда - словно умудренный жизнью старец; у него была сотня обличий, и не угадаешь, какое истинное. Может, сошла с ума не она, а он? Немудрено, если просидеть взаперти несколько лет, не имея возможности взглянуть на солнечный мир…
        Рольф дождался ухода Бена и заговорил снова:
        - Когда я спросил, чего вы хотите, я имел в виду - от жизни, какие вы строите дальнейшие планы… Ваше любопытство в отношении меня вполне оправданно, хотя и не может быть удовлетворено. Если вам так будет легче, считайте меня виртуальным знакомым. Как будто мы с вами говорим в Интернете. Сейчас есть множество программ, позволяющих общаться через всемирную паутину. Вы на одном конце мира, я на другом, и мы мило болтаем. Так чего вы хотите от жизни? Если это не секрет?
        Вайолет с трудом заставила себя сосредоточиться (у нее появилась одна идея) и заговорила о своем желании учиться на факультете истории искусств…

11
        Утром Вайолет вскочила ни свет, ни заря, быстро совершила пробежку, приняла душ, нацепила джинсы и футболку и, прихватив ноутбук, спустилась на террасу на первом этаже. Через некоторое время появилась Роза.
        - Мне подать завтрак сюда, мисс?
        - Да, Роза, спасибо.
        Подождав, пока горничная расставит тарелки и чашки, Вайолет открыла ноутбук и запустила поисковую программу.
        Посетившая вчера идея заключалась в том, чтобы исследовать случай Рольфа, так сказать, с медицинской точки зрения. Прошло всего четыре дня, а темнота начала нервировать Вайолет. Каково же переносить этот вечный недостаток света ювелиру, привыкшему к тому, что вокруг обычно все ярко освещено?
        Проще говоря, Вайолет интересовало, не сошел ли Рольф за это время с ума.
        Интернет был полон сведений. Ученые в один голос утверждали, что чем больше человек проводит времени на свету, тем лучше. Для большинства из нас свет настолько привычное сопровождение нашей жизни, что мы не задумываемся над его разнообразными свойствами, которые влияют на нашу жизнь в моральном и физическом плане. Подобно воздуху, который мы не замечаем, свет воспринимается как данность до тех пор, пока мы не почувствуем его недостаток или дискомфорт при контакте - например, со слишком яркой лампочкой. И потому осенью и зимой люди так часто впадают в депрессию, особенно если работают в офисах без окон…
        Вайолет подняла голову - свет свободно струился в высокие окна дома, и тут она все поняла.

«Иней» построен как вместилище света - того, что может воспринять Рольф. Наверное, он выходит иногда в сумерках или на рассвете, Вайолет просто этого не знает. Именно поэтому тут высокие потолки, везде окна, много воздуха и вся конструкция словно из него создана. Старлинг немного приврал насчет красоты зимы и смерти - зимой-то света как раз мало, особенно здесь, на севере. Свет необходим для нормального самочувствия. В результате недостатка света образуется биохимический дисбаланс в той части головного мозга, которая регулирует многие функции человека, в том числе настроение, энергетику, сон. Выходом в такой ситуации может быть светотерапия, позволяющая обмануть внутренние часы нашего организма, заставить их переключиться на летний режим. Но у Старлинга-то такой возможности нет! Или он выходит днем, плотно закрыв глаза?
        Недостаток света увеличивает риск сердечных заболеваний, вгоняет в депрессию… Интернет-странички пестрели всякими ужасами. А Рольф годами так живет. Или говорит, что так живет. Что же происходит с ним на самом деле? Почему он медленно, но верно себя убивает? Почему он не находится сейчас в больнице, где его проблемой займутся компетентные врачи?
        Вайолет не знала, что и думать.
        Она была слишком молода для того, чтобы постичь этого человека. И он просил не трогать его тайны. Вернее, не просил напрямую, но дал понять. Вайолет не знала, насколько то, что она делает сейчас, можно назвать проникновением в секрет. Нахмурившись, она закрыла ноутбук.
        Вечер этого дня прошел на террасе, где Вайолет завтракала. Словно Рольф подслушал ее мысли: Вайолет размышляла, что хорошо было бы посидеть здесь вечером.
        На сей раз ни о каких тайнах и глубоко спрятанных личных делах они не говорили. Беседа с самого начала потекла легко, как будто Рольф и Вайолет были знакомы лет десять и им до сих пор оставалось о чем поговорить. Они шутили и смеялись, перебрасывались фразами как мячиком, и Вайолет поймала себя на ощущении, что давно не говорила с мужчиной так легко. Даже с отцом.
        Отец - это все-таки некое неземное существо, вроде могущественного идола, которого обожаешь, но с которым не обо всем можно побеседовать - некоторые вещи его просто не заинтересуют. А Рольфа Старлинга интересовали, и Вайолет болтала без умолку, подгоняемая его интересом и умелыми вопросами.
        Этот вечер был очень приятен, но не принес никаких сюрпризов.
        А вот того, что произошло на следующий день, Вайолет совершенно не ждала.
        Она звонила отцу каждый день, и этот не стал исключением. Отец прислал ей сообщение, когда будет свободен, чтобы можно было спокойно побеседовать, не срывая его с совещания; и в три часа дня Вайолет набрала знакомый номер.
        - Здравствуй, родная, - услышала она голос отца.
        - Привет, папа, как ты?
        - Все хорошо. Заключили контракт с теми голландцами… Да черт с ним, с контрактом! Очень по тебе скучаю. Надеюсь, ты-то не проводишь дни в скуке?
        - По тебе и я скучаю, а так - нет. - Вайолет прислушалась все к той же сонной тишине в доме. - Здесь очень спокойно, и мне по-прежнему нравится. Хотя многие затосковали бы. Но я пользуюсь моментом, почти ни с кем не общаюсь, и, знаешь, это здорово.
        - Старлинг уже делает для тебя ожерелье?
        Вайолет замялась. Врать отцу она не привыкла, да и зачем?
        - Еще нет, папа. Он пока разговаривает со мной, вытягивает из меня какие-то бесполезные сведения… вроде сказок, которые я любила в детстве. Я ему сказала, что это были твои, и он, по-моему, озадачился. Но потом я пересказала парочку, и все стало на свои места.
        - Надеюсь, не ту, про ковбоя Джона?! - с притворным ужасом вскричал отец.
        - Боюсь, именно ее.
        - Ты порочишь мое доброе имя!
        - А Рольфу понравилось.
        - Рольфу? Вот как? Похоже, он неплохой человек, - полувопросительно-полуутвердительно произнес Джозеф.
        - Да, папа, неплохой.
        - И как долго ты намерена задержаться у него в гостях?
        - Не думаю, что еще дольше двух недель. Он сказал, что, когда понимает, в чем состоит заказ, делает все быстро.
        - Хорошо. Потому что я хотел порадовать тебя поездкой. Видишь ли, мне удалось освободить недельку в июле… Как насчет островов?
        - О, конечно! - обрадовалась Вайолет. Она обожала летать куда-нибудь с отцом. - Это здорово!
        - В таком случае договорились. Хорошего тебе дня, детка. Секретарша уже измаялась под дверью.
        Отключившись, Вайолет широко улыбнулась. Что за удачное лето! Сначала эти каникулы в Монтане, затем - поездка с отцом, а потом - университет, студенческая жизнь, как прекрасно! Напевая, она направилась выбирать наряд для сегодняшнего вечера.
        От перебирания платьев Вайолет отвлекла горничная Роза.
        - Мисс, - она заглянула в гардеробную, - мистер Палмер приглашает вас выпить чаю с ним и его женой.
        - Она вернулась! - воскликнула Вайолет. - Конечно! Спасибо, Роза, я сейчас приду. Где они?
        - На террасе, мисс.
        Горничная ушла. Вайолет причесалась, набросила шерстяную кофточку (как и говорил ей Палмер, погода в Монтане способна измениться в считанные минуты, и сейчас от окна тянуло прохладой) и спустилась вниз.
        Джеймс и его жена сидели за столом и поднялись, увидев Вайолет.
        - Здравствуйте, мисс, - поприветствовал ее Палмер. - Надеюсь, я своим приглашением не испортил вам послеобеденный отдых?
        - Что вы!
        - В таком случае позвольте представить вам мою супругу Бинеси.
        - Добрый день, - улыбнулась та.
        Она оказалась красавицей, его жена-индианка. Похожей на драгоценную статуэтку. Плавный изгиб талии и бедер, черные волосы, уложенные в причудливую прическу, и бездонные ореховые глаза. Одета она была в джинсы и пеструю блузу в стиле фолк. Когда Бинеси улыбнулась, сверкнули ее ровные белые зубы.
        - Я рада с вами познакомиться, - продолжила индианка, пожимая руку Вайолет. - Джеймс очень тепло отзывался о вас.
        - Джеймс слишком любезен, мы и знакомы-то с ним всего пару дней.
        - Хорошего человека видно сразу, - сказал Палмер, и все уселись.
        Бинеси принялась разливать чай.
        Вайолет с интересом разглядывала ее. Все-таки индейцы совершенно иная культура, не исчезнувшая за времена господства англичан. Это чувствовалось. Любопытно: родные Бинеси не осуждает ее за то, что она вышла замуж за человека не из ее привычного общества? Судьбы людей подчас складываются весьма странно. Вайолет лишь начинала это осознавать.
        - Как вам нравится «Иней»? - спросила Бинеси. Она говорила без акцента, но чуть напевно, как будто рассказывала ребенку сказку на ночь.
        - Это очаровательное место. Мой отец беспокоился, что я заскучаю здесь, но, по-моему, это просто невозможно. - Вайолет взяла с блюдца миндальное печенье и надкусила.
        - Ваш отец большой бизнесмен?
        - Ну, не такой крупный, как многие, но фирма для него все. Почти все. Есть еще я.
        - А ваша мама?
        - Она умерла, когда я была совсем крошкой.
        - Простите.
        - Ничего. Я ее не помню. Вот отец тоскует.
        - Конечно. Как не переживать за любимых!
        Вайолет вспомнился позавчерашний разговор со Старлингом.
        - А Вагош? Он это пережил и забыл?
        - Кто вам такое сказал? - нахмурилась Бинеси.
        - Мистер Старлинг.
        Супруги Палмер переглянулись.
        - Мистер Старлинг, скорее всего, желал успокоить вас, - произнес Джеймс. - И смягчил историю, чтобы вы не говорили мальчику слов утешения. Утешение уже не нужно, но Вагош не забыл своих родителей. Это память предков, она священна.
        - Просто мальчик не стал бы откровенничать с вами об этом, - извиняющимся тоном сказала Бинеси. - Вы хороший человек, но чужая.
        Внезапно Вайолет до боли захотелось стать здесь своей. Зачем? Она постаралась прогнать неведомо откуда появившееся чувство.
        - Да, мы с Вагошем говорили пока только один раз. Познакомились.
        - Он мне сказал, - кивнула Бинеси. - Вы ему понравились. Плохих людей Вагош чует издалека.
        - А вы давно здесь живете? - сменила тему Вайолет.
        - Мы познакомились с Джеймсом, когда мистер Старлинг только начал строительство
«Инея». - Бинеси ласково посмотрела на мужа. - И Джеймс сказал, что влюбился в меня.
        - Она работала в Вудс-Бее проводником, - объяснил Палмер.
        - Я и сейчас иногда работаю. Вожу туристов по здешним горам. Не даю погибнуть в снегах. А Джеймс пришел к нам на базу с букетом роз… - Бинеси засмеялась. - Я не люблю мертвые цветы, но он этого не знал. И я взяла этот букет, а Джеймс признался мне в любви.
        - И потом она меня еще неделю мучила, - пожаловался Палмер, - не говорила ни да, ни нет.
        - Я читала в книгах, что так нужно делать. Что так поступают женщины твоего народа.
        - В любовных романах, - объяснил Джеймс. - Что-то вроде «Роковая страсть» и
«Любовь повесы».
        Они сидели на террасе, пили чай и хохотали. Солнце грело деревянный пол, изогнутые спинки стульев были удобными, салфетки светились белизной, и яркие блики горели на боках тонких чашек. И Вайолет вдруг подумала: как жаль, что здесь нет Рольфа. Как жаль, что он не может присоединиться.
        Она просидела с Джеймсом и Бинеси до половины седьмого. Затем Палмер, извинившись, поднялся.
        - У меня еще есть дела на сегодня. Вы можете посидеть еще, если хотите.
        - Я пойду к себе, - сказала Вайолет. - Ведь ужин с мистером Старлингом как всегда в восемь?
        - Да, как всегда, - внимательно глядя на нее, кивнул Джеймс.
        - И я пойду. Я же здесь почти хозяйка, а забросила свой штат на произвол судьбы, - заметила Бинеси.
        Вайолет вопросительно на нее взглянула.
        - Моя жена занимается домашним хозяйством мистера Старлинга, - объяснил Джеймс.
        - Вот как?
        - В любовных романах это называется «экономка». Я экономлю средства мистера Старлинга. Хозяин весьма беспечен в расходах, он, не глядя, может подписать любой чек. А мне важно, чтобы его деньги тратились только на дело.
        - Дело - это новые вазы для цветов и занавески в гостиную, - вздохнул Палмер.
        - Джеймс, - Бинеси предупреждающе подняла ладонь, - ты же знаешь. Если хоть этим можно помочь…
        - Мы закончим этот разговор позже, - отрезал Палмер и мило улыбнулся Вайолет, не понимающей, о чем речь. - Мы еще, несомненно, увидимся.
        - Мне хотелось бы этого.
        Супруги Палмер ушли, держась за руки, словно подростки. Вайолет поймала себя на том, что завидует.
        Она думала об этом, медленно поднимаясь к себе в комнату. У нее пока не случалось серьезной любви, хотя мимолетные романы бывали весьма насыщенны, да и молодые люди, с которыми можно дефилировать рука об руку, тоже находились. В основном это были ребята из хороших семей, воспитанные, не развращенные богатством - от развращенных Вайолет старалась держаться подальше. Ее не привлекали ночные гонки на «ламборгини» и танцы в пьяном виде на стойке бара. Ей хотелось, чтобы человек понимал ее, умел вести беседу, умел заинтересовать и сам испытывал интерес. Иначе какой смысл во всем этом? Брачные танцы? Люди не павлины. Хотя Вайолет не помнила, есть ли у павлинов брачные танцы.
        Пребывая в рассеянности, она распахнула дверь в свои апартаменты и замерла на пороге.
        В комнате кое-что изменилось. Теперь посреди нее стояла вешалка, на которой красовалось изумительное платье. Просто изумительное. Вайолет знала толк в вещах.
        Рядом на столике лежал конверт. Вайолет медленно подошла, не отрывая взгляда от белого прямоугольника. Письмо было адресовано ей. Она аккуратно вскрыла конверт, вытащила плотный листок бумаги и развернула.

«Если Вы наденете это платье сегодня вечером, то не будете разочарованы. Хрустальные туфельки и бусы из звезд прилагаются.
        Рольф Старлинг».
        Туфельки стояли под вешалкой, а футляр с украшениями - на столе. Вайолет пока не стала его открывать. Она раз за разом перечитывала строки, написанные крупным четким почерком.
        Потом посмотрела на платье.
        Оно было сшито из фиолетового шелка, вручную украшено стеклярусом, бисером и кристаллами. С закрытым лифом, заниженной линией талии, овальным вырезом и длинными кружевными рукавами. Широкая юбка - в пол. Настоящее бальное платье невероятной красоты.
        И лишь присмотревшись, Вайолет поняла, что это не просто платье - это платье именно для нее, не для кого-то еще. Во-первых, оно было фиолетовое; во-вторых, узоры складывались цветами - фиалками. Ее имя[Вайолет (Violet) на английском языке значит «фиолетовый цвет» и «фиалка».] . Ее имя, намеком вышитое на блестящей ткани.
        Уже не сомневаясь, что увидит, Вайолет открыла футляр с украшением. В центре тонкого ожерелья, казалось, цветет фиалка. Конечно, она была ненастоящей, сделанной из драгоценных камней, металлов и эмали, но выглядела так, будто ее только что принесли из сада. Это не было угаданным желанием - Вайолет хотела, чтобы Старлинг создал для нее кое-что другое, - но все-таки оказалось потрясением.
        Это все потрясало. Ведь она ему никто. Случайная знакомая. Откуда он взял это платье? А ожерелье и серьги - неужели сделал или все это хранилось у него в сокровищнице и ждало своего часа? Он приглашает сюда девушек, и для каждой есть цветочное ожерелье - лилии для Лили, розы для Рози, маргаритки для Дейзи… Он все-таки сумасшедший, наверное.
        Вайолет отложила коробку, потрясла головой и направилась в ванную. Ладно. Если Рольф хочет, чтобы она сыграла по его правилам, она сыграет. Интересно, какой сюрприз он приготовил.

12
        Вайолет услышала музыку, едва выйдя в сад.

«Хрустальные» туфельки оказались на удивление удобными и идеально подошли, платье тоже село как влитое. Оно было с корсетом, без кринолина, зато с такими пышными нижними юбками, что они, казалось, танцуют вокруг, когда идешь. И вот это ощущение танца затопило Вайолет сразу же, как она вышла из комнаты.
        Оно еще усилилось, когда она вышла через распахнутые двери в сад. Уже темнело, и в сумерках золотыми бабочками светились фонари вдоль дорожки, спускающейся к озеру. Вайолет шла медленно, наслаждаясь каждым мигом. Этот вечер необыкновенный. Сегодня все будет необыкновенно.
        Никогда посторонний человек не делал для нее таких вещей. Вайолет знала, что такое счастье. Счастье - это когда ты любишь и тебя любят. У нее была любовь отца, и Вайолет надеялась, что однажды встретит мужчину, который станет ее мужем и подарит ей другую любовь. А сейчас она открыла для себя, что счастьем может быть тайна. Тайна и внимание, которое основано непонятно на чем. Рольф ведь не испытывает к ней романтического интереса, Вайолет всего лишь его клиентка. А он обращается с нею, как с наследной принцессой.
        Хотя наследных принцесс вряд ли заставляют ужинать в темноте…
        Но сегодня темноты не было. Сумерки сгущались, однако неяркий свет фонарей сделал их словно праздничными. Если бы Вайолет не знала точно, что находится в Монтане, то могла бы предположить, что чудом перенеслась на юг Италии, где неописуемый свет, кажется, можно потрогать, как картину.
        Она шла все дальше, и вот перед нею открылась мраморная площадка у озера, окруженная цветущими розовыми кустами. Чуть сбоку стоял небольшой столик, накрытый белой скатертью и сервированный для ужина. Откуда лилась мягкая музыка - вальс, - Вайолет так и не смогла определить. Она мгновенно перестала думать об этом, когда увидела, что ее ждет высокий мужчина.
        Он поднялся со стула ей навстречу. Здесь было темнее, чем на дорожке, фонари горели чуть дальше, за кустами, и в воздухе просто висел золотистый отблеск. Человек казался вырезанным из черной бумаги: костюм темнее ночи, рубашка такого же цвета, а главное - лицо… Вайолет моргнула, пытаясь понять, в чем дело. Ее хозяин неф? Вот уж не ожидала. Нет, в ней не было ни капли расистских предрассудков, однако Вайолет полагала, что говорит с белым человеком. У чернокожих другие голоса.
        Однако тут же все выяснилось: подойдя, она разглядела, что лицо его полностью закрывает тусклая маска с прорезью для губ. А прорези для глаз были закрыты, словно очками, темными пластинами стекла. Казалось, будто на тебя смотрит инопланетянин.
        - Добрый вечер, Вайолет, - произнес мужчина уже хорошо знакомым ей голосом. - Я решил, что пора передвинуть наше с вами знакомство на новый уровень.
        Рольф протянул руку, и Вайолет, замешкавшись на мгновение, протянула свою. Он не мог ее поцеловать из-за маски, но поклонился так изящно, как будто был на приеме у английской королевы.
        Его руки сегодня были в тонких черных перчатках.
        - Добрый вечер, Рольф. Я рада наконец-то вас видеть.
        Вопрос, почему нельзя это было сделать раньше, Вайолет проглотила. И так ясно, что это часть малопонятной игры, которую ведет с нею хозяин «Инея». Что ж, поиграем!
        - Вы великолепны. К сожалению, я не могу полностью оценить это великолепие, так сказать, во всем блеске. Но и того, что я вижу, достаточно, чтобы горько пожалеть об этой упущенной возможности. Однако, - он отодвинул стул, предлагая Вайолет сесть, - надеюсь компенсировать это.
        Она уселась, Рольф обошел стол и сел напротив.
        Вайолет жадно разглядывала его. Конечно, он не открыл лица, эта плотная маска (из чего она сделана? Из какого-то металла?), видимо, защищает его от света. Вайолет вспомнила, кого это ей напоминает - короля Балдуина из фильма «Царство небесное». Выглядел Рольф как фантастическое существо.
        И вместе с тем он был обычным мужчиной - высоким, хорошо сложенным, легко двигающимся. Казалось бы, человек, у которого проблемы со зрением, не должен чувствовать себя так свободно; но нет, Рольф Старлинг напомнил Вайолет леопарда, крадущегося в темноте. У хозяина «Инея» были широкие плечи, крупные руки и темные волосы. Они чуть вились, завитки щекотали воротник рубашки.
        Никакого Бена поблизости не наблюдалось, на столе уже были расставлены закуски, а горячие блюда томились под серебряными колпаками. Но Вайолет не испытывала голода. Она понимала, что так пристально разглядывать своего собеседника не слишком-то прилично, и ничего не могла с собою поделать.
        К счастью, Старлинга это позабавило, а не разозлило.
        - Вы от меня глаз не отрываете, Вайолет.
        - Конечно, - сказала она. - Конечно, не отрываю. Вы ведь держали меня в темноте, словно гриб, все это время. И наконец-то я могу посмотреть на человека, который слушал все мои страшные признания.
        - Страшными признаниями вы называете рассказы о детстве и путешествиях? - Рольф взял бокал с белым вином, но пить не стал.
        Тут только Вайолет сообразила, что есть-пить в такой маске весьма затруднительно.
        - А как вы собираетесь ужинать? - задала она практический вопрос.
        - Не беспокойтесь обо мне. Я редко хочу есть. А вот вы не стесняйтесь.
        Но у нее тоже не было особого аппетита. Вайолет положила себе на тарелку какой-то салат, однако кусок в горло не шел. От волнения, видимо. Почему она так волнуется? Ведь она его по-прежнему… не видит.
        И все же ее не покидало странное ощущение, которое она не могла истолковать.
        Впрочем, об этом можно подумать позже. Рольф создал для нее идеальные условия - это платье, драгоценности, ужин у озера… Вайолет посмотрела на воду: лебеди призрачно скользили по легкой ряби и казались нарисованными белой тушью.
        - Спасибо, Рольф, - поблагодарила Вайолет, - вы настоящий сказочник.
        - Вроде Гауфа? - Ей вновь показалось, что он улыбается.
        - Или Шарля Перро. Или Андерсена. Оловянные солдатики, бумажные юбочки…
        - Все это реально. Или вы не верите?
        - Я верю наполовину. Это как раз и нужно. - Вайолет мечтательно улыбнулась. - Чтобы немножко забыть о реальности, но не решить потом, будто все произошедшее было сном. А то мне иногда кажется, что я уснула, скоро прозвенит будильник и я проснусь в своей спальне, дома в Вашингтоне…
        - Вы уже хотите уехать?
        - Что вы! Нет. Мне хорошо тут. Если, конечно, я вам не надоела.
        - Вы не надоедливы. Ваше присутствие удивительно приятно, я даже не ожидал.
        - Почему?
        - Обычно молодые девушки любят дискотеки и бурную жизнь. А в «Инее» временами слишком уж тихо.
        - Может, я не такая, как все.
        - Да, - согласился Рольф, - вы определенно не такая. - Он поставил бокал и поднялся.
        - Если вы не хотите есть, могу ли я пригласить вас на танец?
        Он не делал никаких знаков и ничего не включал - Вайолет заметила бы, - но музыка изменилась. Это был тоже вальс, только другой, и звучал он громче. Казалось, музыка, словно вода, затопила все окружающее пространство.
        - Конечно, - тихо сказала Вайолет.
        Он протянул руку, она вложила свою ладонь в его, и Рольф вывел Вайолет на середину мраморной площадки. Подождал секунду, слушая вальс, а затем повел - уверенно и мягко.
        Вайолет показалось, что она летит. Она сто лет не танцевала вальс, в последний раз - на приеме по случаю Рождества в английском посольстве, куда ее повел отец. Тогда вокруг было много людей, двигались рядом другие пары, воздух гудел от разговоров, музыканты к концу вечера выдохлись и начали фальшивить… Но тогда Вайолет все равно понравилось. А здесь…
        Здесь была музыка - и тишина. Здесь был вальс - и прикосновение мужчины, встречавшегося с Вайолет каждый день и по-прежнему остававшегося недостижимым. Непонятным. Он касался ее во второй раз - она все никак не могла забыть, как он притронулся к ее руке тогда, в темноте. И это было более реально, чем нынешний танец…
        Вайолет закрыла глаза.
        Ей не нужно было видеть партнера, когда она танцевала. Не нужно видеть, где она находится. Танец сам по себе был вселенной, радостной и разноцветной, где бабочки перепархивали с цветка на цветок, уходило лето, буйствовала осень и наступала зима, где сыпался снег, где в руках грелась чашка с кофе и где можно было надеяться, что кто-то подойдет сзади и обнимет. Каждый раз, когда Вайолет танцевала, она видела эти картинки. Она мечтала и верила, что так однажды будет с ней.
        Она кружилась, юбки летели, и удивительное, подаренное Рольфом платье казалось сделанным из облаков. И, когда музыка закончилась, Вайолет не сразу это поняла. Рольф остановился, а она еще пару мгновений стояла, закрыв глаза. Потом все-таки открыла и посмотрела в его лицо-маску.
        - О, - тихо сказала Вайолет, - это было чудесно.
        - А я думал, что разучился танцевать. Не танцевал несколько лет, - ответил он еще тише.
        Он так и не выпустил ее из объятий, а она не спешила отстраниться. Двое замерли в танцевальной позиции: его правая рука на ее талии, левые руки вместе. Вайолет касалась плеча Рольфа и чувствовала шершавость его пиджака, левая ладонь ощущала тепло пальцев сквозь перчатку.
        - Я думала, вы Снежный Король или призрак, - сказала она, пытаясь отыскать ответы в невозмутимой маске, но знала, что это невозможно, и видела свое отражение в непроницаемых стеклах. - А вы настоящий.
        - Я настоящий, - сказал Рольф Старлинг. - Еще танец?..
        Вайолет не знала, сколько они танцевали. Время кружилось, словно ворох осенних листьев, подхваченных шаловливым ветром. Минуты падали и исчезали в никуда, и Вайолет их не замечала. Она только чувствовала, как Рольф прикасается к ней, как уверенно ведет ее, и это было самым главным в тот миг. Но, в конце концов, дыхание сбилось, и Вайолет остановилась.
        - Я совсем утомил вас. - Рольф подвел ее к столику.
        - Это приятное утомление, - ответила она, усаживаясь. - Мне давно не доводилось танцевать с таким прекрасным партнером.
        - А что же молодые люди, они не умеют танцевать?
        - Не все. И вальс не в почете. На дискотеках он не ценится.
        - Вы ходите на дискотеки?
        - Иногда.
        - Ну конечно, я мог бы и не спрашивать. Конечно, ходите. Вы еще очень молоды, Вайолет.
        Она почему-то обиделась.
        - Я совершеннолетняя!
        - Я знаю. - Угадать бы еще, улыбается он под своей маской или нет! - Ведь я делал вам ожерелье на праздник. И кстати, если уж мы заговорили об этом… Теперь, когда мы с вами потанцевали, побеседовали и немного узнали друг друга, я хочу спросить: так зачем вы все-таки приехали сюда?
        У Вайолет пересохло во рту. Вот оно.
        - Я хочу, чтобы вы сделали для меня ожерелье моей мечты.
        - Вот как? И о чем вы мечтаете?
        - Может быть, вам покажется это глупым… - Она помолчала. - Но однажды я увидела его во сне. Очень давно, еще в детстве. Мне приснилось, что у меня есть волшебное ожерелье из хрустальных цветов, которое дарит счастье. И с тех пор я мечтаю заполучить его. Но нигде его не видела, не могла купить, а заказать боялась - вдруг ювелир сделает не то. Когда же я увидела то ожерелье, что отец подарил мне на совершеннолетие, то подумала, что вы сможете.
        - То есть, - медленно проговорил Рольф, - вы предлагаете мне создать украшение, которое вам приснилось в детстве и должно полностью соответствовать вашим ожиданиям?
        - Да. Понимаю, задача не из легких.
        - Это мягко сказано. Вы помните, как должны выглядеть хрустальные цветы? Или предполагается, что я буду импровизировать? Вы можете их нарисовать?
        Вайолет покачала головой.
        - Нет. Я помню очень смутно, образ расплывается… И боюсь, что как только изображу, придам им форму, они окажутся совершенно не такими. К тому же я рисую плохо.
        - Передо мной еще никто не ставил подобной задачи, - задумчиво произнес Рольф. Он снова откинулся на спинку стула и взял бокал. - Сделать ожерелье из детского сна!
        - Вы не возьметесь? - Вайолет чувствовала себя глубоко разочарованной.
        - Почему же, возьмусь. Это вызов. Если мне удастся, то буду считать это венцом своей карьеры. А если не удастся, им же. Давно подумывал окончательно завязать с ювелирным делом. Чем не повод?
        - Но вы не должны… - запротестовала Вайолет.
        - Не должен? Ошибаетесь. Что за игра, когда нет ставок? В нее играть неинтересно, если не предполагается награда или если не знаешь, что будет в случае проигрыша. Вы не сможете мне соврать, Вайолет, - он усмехнулся, словно прочитав ее мысли, - и сказать, что оно вам понравилось, в то время как результат будет обратным. Честно скажу, с враньем у вас не очень.
        - Откуда вы знаете? Я ведь вам не врала! - запальчиво возразила она и тут же прикусила язык.
        - Именно поэтому. Ну, не хмурьтесь. Позвольте мне тоже сделать ставку. Вы ведь сами не знаете, получится у меня или нет.
        - Уверена, что получится!
        - А если нет? Если, открыв коробку с ожерельем, вы испытаете разочарование? Вы даже не помните толком, как выглядело то украшение, но ваше воображение за много лет нарисовало образ чего-то чудесного… приносящего счастье. Нелегко заполучить такую вещь в реальности. Иногда, сбываясь, мечта оказывается менее прекрасной, чем представление о ней. Готовы вы к этому? Не пожалеете, что решились? Ведь после того, как я преподнесу вам эту вещь, мечты больше не будет.
        Разумеется, Вайолет думала об этом. И не раз. Особенно здесь, когда уже сделала выбор. Сейчас Рольф предоставляет ей возможность отказаться, оставить мечту мечтой. Может быть, он прав? Может быть, некоторым вещам не нужно воплощение?
        В том сне Вайолет казалось, что ожерелье ей подарила мама. Она тоже была расплывчатым образом - неким силуэтом, похожим на ангела. Но вот уже больше десяти лет Вайолет верила в этот сон. Он помогал ей в трудные минуты. Она хочет получить это ожерелье, иначе зачем помнит о нем столько лет? Пора.
        Вайолет кивнула.
        - Да, я решила твердо.
        - Хорошо. В таком случае давайте еще раз обговорим условия. На работу мне понадобится около двух недель. Все это время вы проведете в «Инее». Можете днем выезжать в город, но вечерами мы встречаемся с вами и продолжаем знакомство. Мне нужно окончательно понять, чего вы желаете. Вытащить это у вас из памяти.
        - Но я не помню…
        - Это неважно. Я больше не задам ни одного вопроса об ожерелье.
        - Но тогда как же?..
        - Я расскажу вам потом. Потом, когда его отдам. Может быть, немного раньше. - Рольф чуть наклонился вперед. Уже совсем стемнело, и на темных стеклах, закрывающих его глаза, дрожали отблески фонарей за розовыми кустами. - Вы смелая девушка, Вайолет. Очень смелая. Не каждый решится воплотить такую мечту.
        - Я хочу это сделать.
        - Прекрасно. В таком случае не хотите ли потанцевать еще?

13
        В тот вечер Вайолет возвратилась в свою комнату уже после полуночи - танцы и разговоры затянулись. Рольф продолжал быть чрезвычайно обходительным, но в его тоне появился какой-то новый интерес. Вайолет не могла понять, какой именно. Она вообще его не понимала.
        Странный человек, очень странный. Так Вайолет думала, снимая платье и вешая его на плечики. Новые туфли оказались удивительно удобными и не натерли ноги - само по себе чудо, если разобраться. Ожерелье с фиалками вернулось в бархатную коробку.
        Вайолет долго лежала в ванне и едва не заснула там. Впечатлений было слишком много, чтобы осознать их все разом. Она вылезла из ванны, переоделась в шелковую пижаму, побрела к кровати и залезла под одеяло.
        И тут она поняла, что за чувство не оставляло ее весь вечер. Рольф встретился с нею не в темном помещении, позволил увидеть себя, хоть так. И это выглядело, как будто он снял с себя самую первую маску. За ней оказалась вторая, с глазами из стекла. А когда он снимет ее - что тогда будет?..
        Следующие несколько дней прошли довольно тихо. Рольф больше не приглашал Вайолет потанцевать на площадке у озера, их вечерние встречи переместились в дом, в уже привычные темные комнаты. Но теперь Вайолет это не настораживало. Она поддалась очарованию сказки и позволила увлечь себя, плыть по течению, словно следуя за умелым рассказчиком.
        Рольф теперь говорил меньше, в основном он слушал Вайолет. Он умел вызвать на разговор, и она сама не замечала, как рассказывала истории, которые, казалось, давно забыла. Несмотря на то, что ей лишь недавно исполнился двадцать один, Вайолет много где успела побывать благодаря отцу и составить собственную картинку мира. Об этом они и говорили.
        Она вспоминала все - и станции в Альпах, где в скоростной поезд садились веселые тирольцы, и мокрые от дождя парижские улицы, и религиозный праздник в Валенсии, когда по улицам несли деревянную статую Мадонны, - все это всплывало из глубин и попадало в сети внимания Рольфа. Он подбрасывал вопросы, внимательно слушал, и иногда Вайолет казалось, что ее слушает сама темнота.
        Бинеси предложила съездить в Бигфорк.
        - У меня закончились кое-какие хозяйственные мелочи, да и повар просил кое-что прикупить. А в Бигфорке хороший магазин. Вы не хотите поехать со мной?
        Вайолет с радостью согласилась.
        Нет, она ничуть не устала от этого дома. Более того, ей стало казаться, что она всегда здесь жила. Ходила по этим лестницам, легко скользя ладонью по перилам, сидела на веранде, смотрела на озеро с балкона. Может, и следует разбить это впечатление. Ведь уже где-то через неделю ей предстоит возвращаться в Вашингтон. Полезно вспомнить, что кроме обитателей «Инея» в мире еще есть люди.
        У Бинеси оказался внушительный пикап с большим кузовом. Машина бодро бежала вниз по дороге, и ели кружились по сторонам.
        - Вам не скучно здесь? - спросила Бинеси.
        Она крутила руль и внимательно смотрела на дорогу, но Вайолет не оставляло чувство, что индианка не спускает с нее взгляда.
        - Нет. А должно быть?
        - Не знаю. Вы ведь женщина из большого города.
        - Это не значит, что я не люблю тишину и природу.
        - Для некоторых жителей города у нас тут слишком много и того, и другого.
        Вайолет пожала плечами - подцепленный у французов жест. Провансальцы только и делают, что пожимают плечами, а она бывала в Провансе уже два раза.
        - Может быть, я слишком устала от больших городов.
        - После сладкого хочется кислого? - усмехнулась Бинеси.
        - Возможно. Не знаю.
        - Вы слишком часто говорите «не знаю». Почему?
        - Не знаю.
        Бинеси засмеялась.
        - Вы интересная. Не похожи на девушку, которая не уверена в себе.
        - Иногда я становлюсь нерешительной.
        - Но не всегда. Вы же сюда приехали.
        Вайолет внимательно посмотрела на индианку.
        - А вы считаете, для этого требуется большая смелость?
        - Конечно. Наш хозяин… - Она замолчала и нахмурилась.
        - Что?
        - Он непростой человек.
        - Я заметила.
        - Вы не знаете всего.
        - Вы мне не расскажете? - осторожно поинтересовалась Вайолет.
        Бинеси покачала головой и лихо вписалась в очередной поворот.
        - Он рассердится, если узнает. И расстроится. Второе хуже. Он и так в прямом смысле не видит света. Зачем огорчать его?
        - Ваш хозяин очень интересный человек.
        - Да. Жаль, вы не знали его раньше. Я тоже. Он умел быть душой компании. Джеймс рассказывал мне.
        - И не любил фотографироваться, - пробормотала Вайолет.
        - Вот как? Вы искали его фотографии?
        - Да, мне же было интересно.
        - И не нашли?
        - Нет. - Тут она сообразила. - Но вы же знаете, как он выглядит?
        - Почему вы так решили?
        - Вы ведь живете тут постоянно, был, наверное, шанс…
        - Я познакомилась с ним уже после того, как… случилось несчастье. Когда он приехал сюда строить «Иней» и привез с собой Джеймса. Только тогда. Не раньше.
        Вайолет вцепилась в оброненные слова, будто коршун в добычу.
        - Какое несчастье?
        - Вы же поняли. Он не переносит света. Обычно.
        - Но почему так произошло?
        - Вы не только интересная, но и любопытная. Я вам не скажу.
        - Но вы знаете?
        - Да, знаю.
        Ну вот, хоть какой-то клочок информации. Значит, Рольф стал таким в результате некоего несчастного случая. Вайолет приблизительно так и думала. Значит, постоянно живущие в доме люди в курсе ситуации, а гостей не ставят в известность. Вполне понятное поведение для тех, кто не хочет испытывать неприятные эмоции. С каждым может случиться несчастье.
        Но у Бинеси есть ответы на вопросы Вайолет. Нельзя не попытаться.
        - А его жена бросила его, когда с ним случилось несчастье?
        Бинеси резко затормозила; пикап встал у выезда на шоссе, идущее вдоль озера.
        - С чего вы взяли?! Что вы знаете про его жену?! Зачем вам это?!
        Ее резкий тон не понравился Вайолет.
        - Не кричите на меня. Я не хочу ничего плохого и просто интересуюсь. Не хотелось бы сказать мистеру Старлингу какую-нибудь бестактность.
        - Надеюсь, вы его не спрашивали о жене?
        - Нет. Не спрашивала.
        - Хорошо. Никогда не упоминайте при нем эту женщину. Ни-ког-да!
        - Ладно, - кивнула Вайолет. Значит, она права. С Рольфом что-то случилось, а супруга ушла. Что ж, в таком случае не стоит тревожить эту историю.
        - Я верю вам, что вы не хотите плохого. Но не перестарайтесь с любопытством. - Бинеси снова взялась за руль и выехала на шоссе.
        Вайолет промолчала.
        Стоял прекрасный летний день. Гладь озера Флэтед искрилась под лучами солнца, по ней скользили лодки и яхты. Веселая компания мальчишек с велосипедами помахала пикапу, и Вайолет махнула в ответ. В Вудс-Бее за ними увязалась кудлатая собачонка и долго лаяла, пытаясь укусить шины. Наконец отстала.
        Вайолет чувствовала себя словно проснувшейся. Как будто все предыдущие дни - это дрема, а на самом деле есть эта дорога, магазинчики, заправки, туристы и местные жители, и лодки на озере, и высокие вершины гор. Однако она знала: на той горе, позади, стоит заколдованный замок и в нем живет заколдованный принц.
        Можно ли его расколдовать?
        Конечно же, она думала об этом. Образ Рольфа складывался из разговоров с ним, тени в темноте и той фигуры, что Вайолет видела один-единственный раз, во время танцев у озера. Не имея возможности как-то систематизировать визуальные наблюдения, она странным образом сложила понимание о Рольфе, как о душе. И, попытавшись подойти ближе, наткнулась на стенку. Там дальше, Вайолет верила, начинались еще более красивые земли, неизведанные, загадочные.
        Как пройти туда? Как узнать Рольфа еще лучше, если он не пускает ее в свой мир, зато досконально и скрупулезно изучает ее, Вайолет, мир?
        Бинеси сказала, что он был душой компании. Наверное, был, потому что разговорить человека Рольф Старлинг умеет. А теперь это отшельничество, этот почти пустой дом, прохлада и тишина больших комнат и темнота, темнота каждый день… Вайолет не знала, почему ее это тревожит. И зачем ей идти дальше в темноту, что окружает Старлинга. Может быть, чтобы вывести его к свету?
        Но зачем?..
        Ей не было жалко его. Да, безумно неприятно, что он ведет подобный образ жизни. Но самого Рольфа жалеть не получалось, хотя вначале, в первые дни, у Вайолет и возникло подобное искушение. Потом оно развеялось. Несмотря ни на что, Рольф был сильным и не производил впечатления сломленного человека. Немного сумасшедшего - да, а вот сдавшегося… Что бы с ним ни произошло, это его не сломило. Как жалеть такого человека? Ему жалость не нужна.
        Занятая этими размышлениями, Вайолет не заметила, как они приехали в Бигфорк.
        Вечером Рольф снова позвал ее на террасу.
        Луна пряталась в тучах, обещали дождь. Вайолет куталась в шаль, любезно принесенную Бинеси. Теперь индианка иногда прислуживала за ужином вместо Бена. Вайолет не могла с точностью утверждать это, однако ей казалось, что Бинеси внимательно прислушивается к обрывкам разговоров.
        Сегодня на террасе царила атмосфера ретро: на отдельном столике стоял патефон, успокаивающие медленные мелодии туманом плыли по притихшему саду. Вайолет уже привыкла есть в темноте, теперь даже свеча не требовалась. Пища во мраке приобретала особенный вкус: когда не видишь ее, вкусовые рецепторы реагируют по-другому. Об этом тоже сказал Рольф.
        - Есть даже рестораны, где едят в темноте.
        - А мне просто повезло, - заулыбалась Вайолет.
        - Чем больше я узнаю вас, тем сильнее понимаю, что вам вообще часто везет. Это ли не счастье?
        - Ну, не знаю. Счастье и везение - разве это не разные вещи?
        - Иногда. А временами невозможно отличить одно от другого.
        - А нужно ли отличать? Ведь главное результат.
        Рольф только тихо усмехнулся.
        Он вообще был тихий сегодня, и Вайолет поддерживала разговор, пытаясь вытянуть из Старлинга хоть что-нибудь. А он лавировал между словами и фразами, ускользал словно угорь, и никак его было не поймать. Вайолет даже злиться начала. Ну почему он такой невозможный?
        Неожиданно она так и сказала:
        - Почему вы такой невозможный?
        - Да?
        - Да. Вы совсем не хотите удовлетворить мое любопытство. Конечно, вы не обязаны это делать, но…
        - Но вам очень хочется, чтобы я это сделал.
        - Я же не лезу в ваши тайны. Просто хочу поговорить о вас.
        - Почему вас это волнует, Вайолет?
        Она задумалась над ответом.
        - Может быть потому, что вы очень добры ко мне. Я тут живу как сказочная принцесса, хотя мы официально друг другу никто.
        - Почему же. Вы моя клиентка, я исполнитель вашего заказа.
        - Мне казалось, мы могли бы…
        - Могли бы - что? - спросил он после паузы.
        - Подружиться.
        До ушей Вайолет донесся тяжкий вздох.
        - Подружиться. Похоже, вы, и правда, полагаете, что мы внутри диснеевского мультика.
        - А почему нет? - обиделась Вайолет. - Чем плох диснеевский мультик?
        - Танцующими белочками.
        - Но вокруг не танцуют белочки. А дружба - это настоящее, неважно в мультфильме или нет.
        - Да зачем я вам нужен?! - воскликнул он с такой неожиданной горечью, что Вайолет замерла, боясь спугнуть этот всплеск откровенности.
        Однако дальше, к ее разочарованию, дело не пошло. Старлинг мгновенно взял себя в руки и продолжил уже спокойно:
        - Вы многого обо мне не знаете, Вайолет. А если бы узнали, не стали бы предлагать дружбу. Давайте не станем переступать черту. Все, что я спрашиваю о вас, нужно для дела. Я обещал объяснить вам потом. А ваши расспросы обо мне для дела не нужны.
        - Хорошо, - прошептала Вайолет.
        Ей было обидно и почему-то очень грустно. Как будто у нее отобрали светлую надежду на что-то, новую мечту. Но не успела она разобраться в своих чувствах, как Рольф поднялся, будто почуяв ее смятение.
        - Извините за резкость. Потанцуете со мной?
        - Хорошо.
        На сей раз танец оказался очень медленным, и Вайолет находилась так близко к Рольфу… Это не вальс, который кружит голову и мир. Это было что-то гораздо более… чувственное. Вот правильное слово. Вайолет ощущала дыхание Рольфа на своих волосах. Он был высокий, выше ее на голову. Однако, как она ни старалась, не могла разглядеть лица.
        Она знала, что есть способы. Можно вынуть из кармана мобильный телефон и включить его, и тогда света хватит, чтобы разглядеть его. Можно добыть где-нибудь зажигалку и щелкнуть ею, когда Рольф не будет этого ждать. Но это предательство, так нельзя. Он ведь просил ее соблюдать дистанцию. Вряд ли это простой каприз.
        И все же… все же сейчас он без маски, Вайолет это знала. Иначе бы его дыхание не касалось ее волос так легко. Вот руки его были по-прежнему в перчатках, но даже сквозь них ощущалось тепло. И в объятиях Рольфа Вайолет забыла про холодный вечер. Даже шаль больше не нужна.
        Что со мной происходит? - подумала она. Что это? Абсурдность и вместе с тем невероятная логичность ситуации, представшей внезапно перед нею во всей красе, повергли ее в шок. Она даже споткнулась.
        - Все в порядке? - спросил Рольф у нее над головой.
        - Да, конечно.
        Они молча продолжали танцевать. В голове Вайолет лихорадочно кружились мысли. Почему ей так важно его увидеть? Почему это желание стало почти нестерпимым? И что с этим делать? Она не знала. Знала только, что пожалеет, если не попытается.
        Очень осторожно Вайолет высвободила левую руку из руки Рольфа, подняла и коснулась его щеки. Теплой щеки.
        Он тут же отпрянул и перехватил ее руку. Танец прервался.
        - Что вы делаете? - прорычал Рольф.
        - Простите. - Вайолет уже жалела о своем минутном порыве. - Простите, я не удержалась.
        - Это… - Он умолк, потом добавил уже спокойнее: - Больше так не делайте.
        - Хорошо. Простите.
        Они вернулись за столик, но вечер был испорчен, это чувствовалось. Через некоторое время появилась Бинеси, которая принесла десерт. Рольф отказался от него и, извинившись, ушел. Вайолет осталась, чтобы в тишине и темноте террасы все еще раз обдумать.
        Кончики пальцев все еще покалывало.

14
        Солнце спряталось за грядой туч, похожих на небесные горные пики, и сразу резко похолодало. В этот день Вайолет решила не выходить из дома. Всю первую половину дня она провалялась на диване, читая книжку, затем спустилась в столовую, куда Бен подал обед, и снова возвратилась к себе. Однако через час одиночество наскучило, и Вайолет решила поискать компанию. Она оделась потеплее и вышла из комнаты.
        Дойдя до площадки второго этажа, Вайолет остановилась. Что-то было не так, и через пару секунд она поняла, что именно: железная дверь, которая вела в комнаты Рольфа, обычно крепко запертая, сейчас была полуоткрыта.
        Вайолет недолго колебалась. Пускай ее считают излишне любопытной, нужно дать повод, а то пока что она скромничала и всего лишь решалась иногда задавать неудобные вопросы. Конечно, нехорошо без приглашения заходить туда, куда обычно вход воспрещен, однако… Она вежливо постучит, вот прямо сейчас. Вайолет подошла к двери и постучала. Тишина.
        Тогда она открыла дверь пошире и заглянула внутрь.
        Там сразу же начинался длинный коридор, застеленный темно-зеленым ковром с неяркими узорами. По обеим сторонам шли двери, по большей части плотно закрытые. Решившись, Вайолет на цыпочках двинулась вперед - мягкие кеды ступали бесшумно. Она не осмелилась открывать каждую дверь.
        Вот сейчас посмотрю немного, и уйду, сказала себе Вайолет.
        На что смотреть, что именно она искала, она не могла бы ответить.
        Одна дверь справа оказалась открытой. Вайолет заглянула и сразу поняла, что попала в ювелирную мастерскую.
        Пол здесь был сделан из какого-то пластика, стены покрыты лаком. На полу лежали решетчатые циновки. Посреди комнаты стоял широкий стол с полукруглой выемкой, перед ним - удобное офисное кресло. На столе аккуратно разложены инструменты, точные приборы, стоит газовая горелка. Тихо, пусто, полутемно.
        Вайолет не стала заходить. Во-первых, в мастерских нужно соблюдать определенные правила, особенно в таких - здесь работают с камнями и драгоценными металлами, на покрытии оседает золотая пыль. Не стоит здесь прогуливаться без специальной обуви. Во-вторых, она не испытывала никакого желания увидеть наполовину готовое украшение и тем самым испортить все впечатление и сюрприз. Нет уж, она не затем сюда пошла.
        Ей хотелось увидеть Рольфа.
        Оглядевшись (Вайолет чувствовала себя как в боевике, когда агенту необходимо незамеченным пробраться на запретную территорию), она двинулась дальше. В конце коридора обнаружились ступеньки, ведущие к следующей двери. Та была закрыта, Вайолет нажала на ручку - и дверь распахнулась.
        Вот это были явно личные комнаты Рольфа. Плотные занавеси на окнах, и все же щели для света оставлены, так что можно разглядеть обстановку. Уютная гостиная с мягкими креслами, диваном, журнальным столиком, камином и стеллажами, на которых теснились книги. На полу турецкий ковер. В простенках старые черно-белые фотографии: какие-то машины, корабли начала прошлого века, незнакомые неулыбчивые люди, стоящие навытяжку.
        - Рольф? - тихо позвала Вайолет. Она оглянулась - в коридоре никого не было. Тогда она вошла в гостиную.
        Сбоку, слева, была еще дверь, на сей раз - широко распахнутая. Вайолет шла так тихо, как только могла, и старалась не дышать.
        Это оказалась спальня. На огромной кровати спиной к ней лежал человек, укрытый теплым пледом. Он спал, темные волосы разметались по подушке. Рольф.
        Вайолет сглотнула. Имеет ли она право подойти и взглянуть на него сейчас? Или это будет очень плохой поступок? Ведь Рольф запретил ей это делать. Но жгучее желание увидеть хозяина «Инея» пересилило. К несчастью, Рольф лежал спиной, и, чтобы разглядеть его лицо, ей следовало обойти кровать. Вайолет сделала один шажок, другой…
        В следующий миг чья-то рука зажала ей рот. Довольно бесцеремонно ее вытащили из спальни Старлинга и за считанные секунды доставили в коридор. Мягко закрылась дверь в личные комнаты хозяина. Ее отпустили. Обернувшись, она увидела Джеймса Палмера.
        Он явно был очень рассержен. Ухватив Вайолет за руку, он потащил ее по коридору к выходу. Железная дверь гулко хлопнула, пару раз провернулся ключ в замке. И только после этого рассерженный Джеймс заговорил:
        - Что вы там делали?!
        - Я всего лишь зашла посмотреть! - Вайолет вздернула подбородок, губы ее дрожали. - Дверь была открыта. Вдруг что-то случилось?
        - Стоило мне отойти за документами на пять минут… - начал Джеймс, затем махнул рукой. - Вас же просили туда не соваться.
        Похоже, он действительно очень разозлился, раз выражается подобным образом.
        - Что это за дурацкая игра?! - взорвалась Вайолет. - Может, я участвую в шоу и не знаю об этом?
        - Вы о чем? - удивился Джеймс.
        - Обо всем этом! - Она махнула руками, обозначая весь «Иней» с его загадками. - Об этом поместье! Этих спрятанных тайнах! Этих встречах в темноте! Может, это новое шоу на телевидении, его потом покажут по всей стране, а я просто участница? Ну так тема скучновата!
        - Тише… - Джеймс успокаивающе положил ей руку на плечо, - тише, мисс Вайолет, прошу вас. Никакого шоу нет. Давайте пойдем вниз и поговорим. Пожалуйста.
        Все еще переживая по поводу произошедшего, Вайолет спустилась следом за Палмером в одну из гостиных на первом этаже. Джеймс усадил ее на диван, вышел на минуту и вернулся с двумя стаканами апельсинового сока. Один практически насильно сунул в руки Вайолет.
        - Давайте разберемся. - Палмер сел в кресло напротив. - Я понимаю, что вы не ориентируетесь в том, что происходит в этом доме. Но поверьте, этот… образ жизни не из желания заморочить вам голову. Вы тут ни при чем.
        - Тогда почему…
        - Потому что ваш заказ предполагает личное общение с мистером Старлингом. Если бы он не пожелал этого, вы бы не заметили ничего необычного. Просто хозяин бы к вам не вышел, и, поверьте, вас устроило бы объяснение.
        - Значит, других устраивало?
        - Каких - других?
        - Кто-то уже говорил мне, что иногда сюда приезжают клиенты мистера Старлинга. Значит, с ними он не встречался лично?
        - Нет, - покачал головой Джеймс, - всегда было достаточно внешнего наблюдения. И той информации, что добывал я.
        - То есть у вас досье на клиентов?
        - Как иначе сделать то, что человек хочет?
        - Но почему? Почему все это…
        - Мисс Вайолет, - поднял ладонь Палмер, - не думайте, что такое положение вещей нравится мистеру Старлингу. Однако он вынужден так жить, а мы подчиняемся ему и слишком его любим, чтобы не сделать того, что он просит. Поверьте, это не розыгрыш. Все это… убийственно серьезно.
        От слов Джеймса повеяло таким холодом, что Вайолет поежилась.
        - Ладно, - произнесла она уже на тон ниже, - простите и вы меня. Я не имела права туда заходить.
        - Мистер Старлинг очень расстроился бы, если бы столкнулся с вами.
        - Он всегда спит днем?
        - Часто. Предпочитает работать ночами.
        - Он ужасно странный.
        - Я знаю, что он кажется вам странным, мисс. Вам нужно либо смириться с этим, либо уехать. Потерпите еще немного. Мистер Старлинг говорил мне, что доделает ваше украшение не позже чем через пять дней.
        Пять дней… Этот срок вдруг показался таким маленьким.
        - Всего-то, - обронила Вайолет.
        - Он быстро работает. А вы подбросили ему чрезвычайно интересную задачу, - прищурился Палмер. - Настоящий вызов. Мистер Старлинг любит такие вещи.
        - Я все равно не понимаю. Он же не знал сначала, чего именно я хочу. Почему он все-таки решил встретиться со мной, если ни с кем не встречается? Я что, какая-то особенная? Или он думал, что от меня никакого беспокойства?
        Джеймс развел руками.
        - Я не знаю, мисс Вайолет.
        Допив сок и распрощавшись с невероятно любезным мистером Палмером (на его месте Вайолет пристукнула бы любопытную девицу, полезшую туда, куда ее не просили), она вышла из дома.
        Дул резкий холодный ветер, и Вайолет порадовалась, что надела куртку. Можно было вернуться, попросить Розу принести зеленый чай и провести остаток дня в ожидании приглашения к ужину, однако Вайолет хотелось пройтись. Может, тогда она придумает, как вести себя дальше.
        Зачем ей сдался этот Старлинг? Он ей никто. Случайный человек, ювелир, выполняющий заказ. И все. Если ему хочется играть в загадки, пусть играет. Ему, наверное, просто скучно, потому он и изображает таинственного типа. Развлекается. Еще бы, развлечений на этой горе немного.
        Но Вайолет тут же устыдилась. Не было в отношении Рольфа к ней особой фальши, во всяком случае, она этого не чувствовала. А было - что? Любопытство, как и у нее? Желание узнать? Зачем? Неужели все эти вопросы о том, какие фрукты она любит и как прошло путешествие в Испанию пять лет назад, что-то особое говорят о ней? И к чему Старлингу это особое?
        Вайолет брела по тропинке, уходя все дальше и дальше в сад. Тут цвел шиповник, клумбы были выложены в виде восьмерок - знак бесконечности. На них мерзли под порывами ветра фиалки.
        - Вам нравится, когда тучи? - послышался голос.
        Вайолет вздрогнула и обернулась: Вагош, как и в первую их встречу, подошел бесшумно.
        - Привет, - сказала она мальчишке. - Мне все нравится.
        Сегодня Вагош был одет в теплую водолазку с длинными рукавами и черные широкие штаны; к его ноге жался здоровенный кудлатый пес с жалобными глазами. Он рассеянно почесывал псине загривок.
        - Как зовут твою собаку? - спросила Вайолет.
        - Кено. Он не мой, он сам по себе. На прошлой неделе его хозяин уехал. Кено жил с ним в поселке, тут внизу. Хозяин не взял его с собой. Теперь он ходит и ищет нового хозяина.
        - И ты его возьмешь?
        Вагош покачал головой.
        - Нет.
        - Почему? Тебе не разрешат?
        - Я поговорил с ним. Я не могу быть его хозяином. Он не мой пес.
        - Почему ты так решил? - полюбопытствовала Вайолет. Этот маленький индеец очень нравился ей. Он говорил загадками и жил в своем мире, который она не понимала. Хотя, может, это какая-то особенная гора и здесь все рано или поздно впадают в разновидность священного безумия. Хорошо, если обойдется без жертвоприношения духам.
        - Я умею слышать. И духи говорят, что Кено предназначен не для меня.
        Вот и духи появились. Как же без них.
        - А для кого?
        - Он узнает хозяина, когда подойдет к нему. - Вагош посмотрел на Вайолет очень внимательно. - Может быть, это вы.
        - Я? - усомнилась она.
        - Попробуйте с ним поговорить, - предложил Вагош.
        - Я не умею разговаривать с животными, - запротестовала Вайолет.
        - Это нетрудно. Просто позовите его.
        Она подчинилась. Присев на корточки, протянула ладонь к собаке.
        - Кено, иди сюда!
        Пес сумрачно понюхал воздух. Кено был ржаво-желтым, шерсть свалялась и висела грязными колтунами. Да, похоже, хозяин не слишком-то много внимания уделял собаке.
        Осторожно, словно опасаясь нападения, Кено двинулся вперед. Он остановился в метре от Вайолет и снова потянул воздух носом - понюхал ее протянутую ладонь. Затем, подумав, стукнулся об ее руку лобастой головой и вдруг… улыбнулся. Вайолет замерла, ошеломленная. Она в первый раз видела улыбку на собачьей морде. Кено оттянул края губ, и со стороны могло показаться, что пес оскалился, но Вайолет знала совершенно точно: он улыбается.
        - Вот видите, - сказал, ничуть не удивленный, Вагош.
        - Кено! - позвала Вайолет уже увереннее. И через мгновение пес прыгал вокруг нее, повизгивая и стараясь лизнуть в лицо.
        Вайолет в общем-то была брезгливой девушкой. Она не терпела беспорядка и никогда не бросала как попало свои вещи, обожала чистоту, опасалась приближаться к бездомным. Но грязного Кено эти правила почему-то не коснулись. Вайолет захохотала и обхватила пса за шею.
        - Вагош, что это такое?!
        - Он хочет, чтобы вы были его человеком. Разве непонятно? - Он даже немного удивился.
        - Но я не могу…
        - Почему? У вас уже есть собака? Этого не может быть. Тогда Кено не подошел бы к вам.
        - Нет, собаки нет, но… я никогда об этом не думала… - Вайолет поднялась с корточек. Кено прижался боком к ее темным джинсам.
        - Тогда просто скажите духам спасибо, что они привели его к вам.
        - Это ведь ты его привел.
        - Значит, я помог духам.
        Вайолет покачала головой и снова погладила пса, неистово машущего хвостом.
        - Но я… - Она остановилась, не найдя больше возражений. В самом деле, что она имеет против? Пес грязный, так это поправимо. И у нее никогда не было собаки. Почему нет?
        - Если он останется с вами, то будет счастлив.
        - Может быть. Но в дом в таком виде его вести нельзя.
        - Это нетрудно. Можно вымыть его у оранжереи. Там есть шланг, и я принесу мыло. - И Вагош поманил Вайолет за собой. Она пошла; Кено следовал за нею как привязанный.
        В хлопотах о судьбе приблудного пса Вайолет совсем позабыла, что натворила днем. Вспомнила, только переступив порог дома, за полчаса до ужина. Вымытый и высушенный Кено шел за ней. Оказалось, что пес красивого золотистого цвета, шерсть когда-то была длинной, но свалялась и поредела. Кое-где ее пришлось выстричь, так как не удалось распутать колтуны. Кроме того, Кено обработали средством от блох, хранившимся в кладовке у запасливого садовника. При кухне держали кошек, и чтобы киски не подхватили насекомых, нужно быть во всеоружии. Кошачье средство оказалось вполне действенным.
        Так что в итоге выяснилось, что пес имеет весьма презентабельный вид. Вайолет предположила, что он породистый - золотой ретривер. Очень похож.
        И вот она вспомнила, что заходила в комнаты Рольфа без разрешения. Интересно, Джеймс доложил хозяину о самовольном поведении гостьи или миновало? Вайолет со всех ног помчалась наверх переодеваться к ужину.
        - Кено, ты останешься здесь, - велела она псу, когда уже переоделась и заканчивала макияж. - На ужин я тебя с собой не возьму. Жди меня, я скоро приду.
        Она боялась, что пес увяжется за нею, однако он спокойно улегся на коврик у кровати и мгновенно заснул. Идеальная собака. Вайолет дождалась Бена и пошла за ним.
        Ужин опять был сервирован в столовой, как и в первый вечер. Та же одинокая свеча на столе и массивная темнота за пределами освещенного круга.
        Рольф встретил Вайолет веселой фразой:
        - Я слышал, вы начали усыновлять местную живность.
        - Слухи разлетаются быстро. - Она села и расправила салфетку на коленях. - Надеюсь, вы не против, что я притащила в ваш дом постороннюю собаку?
        - Нет, конечно. Мой дом не законсервированный объект, и, даже если пес поцарапает когтями паркет или погрызет кресло, я не расстроюсь. А у вас другие правила?
        - Мы с отцом никогда не держали в доме животных. Я не просила, а он не дарил мне их, полагал, что это большая ответственность и, пока я сама не захочу, нет смысла заставлять.
        - Вагош говорит, что Кено сам к вам пришел.
        - Вообще-то его привел сам Вагош. Вы виделись с мальчиком? - удивилась она.
        - Мне рассказала Бинеси.
        Рольф явно пребывал в хорошем настроении, и разговор сегодня потек очень легко. Вайолет так и не поняла - сказал ему что-то Палмер или нет. Скорее всего, нет.

15
        Вайолет открыла балконную дверь и вышла. Ужин с Рольфом только что закончился, но спать еще не хотелось, хотя полночь уже наступила. Холодные дни миновали, и в Монтану снова вернулось тепло. По ночам небесные боги рассыпали звезды-бусины на бархатный ковер ночного неба.
        Вайолет усмехнулась. Небесные боги… Это все Вагош виноват. Кено уже два дня у нее, и мальчик часто появляется, чтобы поговорить с собакой. Он даже ездил вместе с Вайолет в Бигфорк к ветеринару, чтобы сделать псу необходимые прививки. Она все пыталась выведать у Вагоша по дороге еще что-нибудь о Рольфе, но маленький индеец отмалчивался. Если он и знал что-то больше того, что уже рассказал, то делиться этим не спешил.
        В последнее время Вайолет годилось все - случайно оброненные людьми слова, их взгляды, реакция на ее вопросы, - лишь бы выяснить о Рольфе что-то еще. Лишь бы понять, почему он держит такую дистанцию.
        Вайолет очень хотела, чтобы эта дистанция сократилась. Насколько - она и сама не знала. Но ей хотелось большей откровенности с его стороны.
        Облокотившись на перила, Вайолет задумчиво смотрела вниз, в полутемный сад. Луна светила ярко, обрисовывая стволы деревьев, статуи, фонтаны. Гравий на дорожках, казалось, был сделан из серебра, а плитки светились, как на дороге из желтого кирпича. Вайолет погрузилась в свои мысли и вздрогнула, когда увидела темную фигуру вышедшего в сад человека.
        Он спустился по ступеням с террасы и медленно пошел по дорожке, иногда останавливаясь, словно в задумчивости. Вайолет узнала его по движениям: это был Рольф. Куда он направился? Ах да, Вагош же говорил, что хозяин любит бродить ночами по лесу. Настоящее чудовище.
        Рольф никуда не торопился, и Вайолет вдруг ощутила непреодолимое желание оказаться рядом с ним, продолжить тот разговор, что они вели сегодня в маленькой комнате за ужином… Сказано - сделано. Вайолет метнулась в комнату, за минуту переоделась, сунула ноги в кроссовки и свистнула Кено.
        - Идем, только тихо.
        Она быстро и бесшумно спустилась по лестнице, Кено трусил рядом. Дверь на террасу оказалась незапертой. Да и от кого ее запирать в этой глуши… Вайолет вышла в сад, гравий тихо захрустел под подошвами. Темная фигура Старлинга мелькнула впереди, и Вайолет ускорила шаг. Он вошел в лес и пропал.
        - Кено, нам нужно найти его, - шепнула Вайолет. После бесед с Вагошем она уверилась в том, что пес все понимает.
        Он и на сей раз понял, побежал вперед, иногда останавливался, оглядываясь и поджидая хозяйку.
        Вайолет вступила под сень деревьев. В лесу было гораздо темнее, чем в парке, лунный свет прорезал кроны елей узкими кинжальными лучами, и этого света не хватало, чтобы все как следует разглядеть. Вайолет тихо подозвала Кено и ухватилась за его ошейник. Сразу стало спокойнее. Жаль, она не догадалась взять с собой фонарик или мобильный телефон, но с собакой она вряд ли потеряется. В случае чего Кено выведет ее обратно к дому.
        Ночной лес был полон приглушенных звуков. Вайолет медленно шла по тропинке, засыпанной хвоей, и ей казалось, что она бесшумно плывет во тьме. Над головой завозилась в еловых ветвях какая-то птица, где-то вдалеке ухал филин, иногда потрескивали ветки, как будто кто-то крался в зарослях. Вайолет стало не по себе. Она уже подумывала, не вернуться ли, когда пес коротко гавкнул, а чьи-то руки схватили ее за плечи. Вайолет взвизгнула.
        - Я так и думал, что это вы, - сказал Рольф.
        Страх немедленно откатился, будто его и не было. Рядом с хозяином «Инея» бояться не получалось.
        - Вы ведь должны спать, - заметил Старлинг, не отпуская ее. - Что вы тут делаете?
        - Мне не спалось. Вышла на балкон и увидела вас.
        - Почему вы решили, что это я?
        - У вас особенная походка.
        - Надо же.
        - А что вы делаете в лесу так поздно? - спросила Вайолет. Она не стремилась вырваться. Было хорошо и спокойно стоять рядом с ним в ночном лесу и чувствовать тепло его ладоней на своих плечах. Сейчас он был без перчаток.
        - Я гуляю. Люблю прогулки, но день для меня слишком ярок. Я знаю все тропы здесь. Ну и что мне теперь с вами делать?
        - А можно мне пройтись с вами? - попросила Вайолет. - Ночь такая теплая и красивая… И сна ни в одном глазу.
        - Если уж вы догнали меня, идемте. - Он взял ее за руку. - Держитесь крепче, иначе потеряетесь и ночные духи заставят вас заплутать навсегда.
        - А здесь есть ночные духи? - Тепло его руки показалось Вайолет самым прекрасным ощущением на свете.
        - Если верить Вагошу, то духи есть везде - в лесу, в клумбах, в супе. Рядом с нами живет сонм невидимых существ. Такой ночью в это легко поверить.
        Они медленно шли по тропе, Кено следовал за ними. Деревья расступились, открыв небольшую поляну. Лунный свет лишь скользил по верхушкам елей, а внизу царила чернота. Рольф вывел Вайолет на середину поляны и заставил сесть. Пошарив ладонью, она поняла, что скамейкой служит ствол упавшего дерева. Старлинг устроился рядом, Кено лег у ног Вайолет.
        Теперь, когда рядом был Рольф, лес перестал быть загадочным и опасным. Сидевший около Вайолет человек был куда загадочнее.
        - Вы так и бродите всю ночь? - тихо спросила Вайолет.
        - Иногда до рассвета.
        - И вам не страшно?
        - Нет, - сказал он спокойно. - Чего здесь бояться? Кого?
        - Гризли. Джеймс говорил, что здесь водятся гризли.
        - На территории «Инея»? Нет.
        - А Вагош утверждал, что вы и за ворота выходите.
        - Ну и что?
        - Вас раздражает мое любопытство? - откровенно спросила Вайолет.
        Рольф тихо засмеялся.
        - Вовсе нет. Вы так очаровательно наивны в нем. И открыты. Это одно из самых ценных ваших качеств, пожалуй. Вы сами удивительны. Как вы смогли остаться такой при той жизни, которую ведете?
        - Какой - такой? - нахмурилась Вайолет. - Что вы имеете в виду? Да и жизнь у меня самая обычная…
        - Не скажите, - возразил Рольф. - Многие ваши сверстники, у которых есть средства к существованию, к двадцати одному году умудряются превратиться в прожженных жизнью и все повидавших людей. А вы по-прежнему словно открываете мир заново каждый день. Я наблюдал за вами. Вы не утратили способности удивляться.
        - Полагаете, меня не должно интересовать ничего, кроме вечеринок и ночных клубов? - Вайолет почти обиделась.
        - Нет, я никогда так не думал. Как только увидел вашу фотографию, понял, что вы особенная.
        Вайолет не знала, как воспринимать подобную фразу - как комплимент или что?
        - Не думала, что это можно понять по фотографии. Я не считаю себя особенной.
        - И в этом ваша особенность тоже. Знаете, а даже хорошо, что вы пошли сегодня ночью за мной в лес. Мы можем поговорить.
        - А эти две недели мы с вами чем занимались? - съехидничала она.
        - Не знаю, как вы, а я работал.
        Вайолет стало немного обидно. Значит, для него это всего лишь работа? Она-то надеялась хотя бы на дружбу…
        - Ваше ожерелье будет готово послезавтра, - продолжил Рольф, - я почти доделал его, а значит, уже можно объяснить. Помните, я обещал вам? Ну вот. Видите ли, Вайолет, у меня свои способы работы. Для того чтобы выполнить заказ высокого уровня, когда клиенту требуется нечто особенное и до некоторой степени волшебное, я должен быть знаком с этим человеком, а еще лучше - неплохо его знать. Раньше, до своего переезда в «Иней», я иногда выполнял подобные заказы для друзей. Мы подолгу беседовали, я расспрашивал человека и на основе созданного психологического образа делал украшение. Потом я отказался от подобных вещей. Вы первая за несколько лет, кому я пошел навстречу. Остальные клиенты, даже если приезжали в «Иней», не виделись со мной и вели переговоры с Джеймсом. Да я и не делал для них ничего сложного.
        - Почему же мне… оказана подобная честь?
        - Не знаю. Вы мне понравились, возможно. Понравилось, как ваш отец говорил о вас. И я решил рискнуть, проверить, есть ли еще порох в пороховницах. - Рольф усмехнулся. - Оказалось, есть. Надеюсь, вы останетесь довольны.
        - Значит, все наши разговоры были для вас работой?
        - Конечно. Потому я и не говорил вам ничего особенного о себе. Я вас должен знать, а вы меня - нет. Это сродни сеансам у психоаналитика. Вы приходите, ложитесь на кушетку, рассказываете о своих проблемах. Он задает вам наводящие вопросы, помогает раскрыться, а затем способствует восстановлению душевного спокойствия. Так и я. Только результат не душевное спокойствие, а украшение. Личность же психоаналитика остается за кадром. Его как будто не существует. Клиент не должен ничего знать о нем, ведь он пришел сюда, чтобы узнать о себе, а не о ком-то еще.
        Вот уж точно, результат не душевное спокойствие, подумала Вайолет. Ей сделалось до слез обидно. Она-то думала, что все беседы с Рольфом происходят оттого, что она ему нравится как человек, что ему приятно с ней говорить. А он всего лишь работал. Он составлял ее психологический портрет, чтобы выполнить заказ.
        Что ж, все логично. За этим она и приехала, разве нет?..
        - Всего лишь работа… - пробормотала Вайолет и крепко стиснула пальцы. Откуда эта обида и горькое разочарование? Почему?
        - Да. Но… - Рольф умолк.
        - Что? - Вайолет ухватилась за эту соломинку.
        - Но я, похоже, немного не рассчитал своих сил. Я не думал, что у меня возникнут сложности с молодой женщиной, которую, конечно, можно узнать хоть сколько-нибудь за две с половиной недели. Только я в замешательстве. Чем больше я вас узнаю, тем больше в вас загадки. Это странно. И я впервые сталкиваюсь с подобным. Признаюсь, что обескуражен.
        - Какая загадка? - горько улыбнулась Вайолет. - О чем вы?
        - Если бы я знал какая, она не была бы загадкой. Как будто она изначально в вас была или появилась сразу, как только вы возникли здесь, и становится все больше и сильнее. Вы не видите меня, но я-то вас вижу. Вы как будто меняетесь, и я, вроде бы распознав вас полностью, снова перестаю понимать. Разве вы не заметили сами?
        Нет, она не заметила. Все эти дни Вайолет была сосредоточена на Рольфе, и эта сосредоточенность мешала ей думать о себе самой. Да о каких тайнах может идти речь? Она не гений, не безумно сложная личность. Она очень простой человек.
        Поэтому Вайолет только пожала плечами. Рольф почувствовал это.
        - Вы не обиделись на меня? - уточнил он. - Я сам слабо понимаю, о чем говорю. Но так есть, врать я вам не стану. - Он взял ее за плечи и развернул к себе.
        Вайолет затаила дыхание.
        - Не могу понять, какая же вы все-таки, - очень тихо произнес он. - Вы такая разная и вместе с тем гармоничная. В вас есть все, о чем только может мечтать мужчина. Вы красивы, умны и отзывчивы. Вы умеете удивлять и удивляться. Я так долго говорил с вами, и вы все-таки остались недостижимой. Мне не хватает еще чего-то в вас. Может быть… - его голос упал до шепота, - это поможет?.. - И он прикоснулся губами к ее губам.
        Вайолет не ждала поцелуя. Она ожидала чего угодно - продолжения доверительной беседы, еще каких-нибудь откровений, которые больно царапнут по самолюбию, но не этого теплого прикосновения губ.
        Рольф целовал ее так нежно, как будто боялся, что она исчезнет, растворится. Как будто он долго ждал этого мига и наконец решился. И Вайолет ответила на поцелуй и на объятия, сделавшие ночь не такой темной, прогнавшие сомнения и страхи прочь. Она внезапно поняла, что в последние дни ждала именно этого, какого-нибудь крошечного знака с его стороны, вот такого прикосновения, поцелуя. И это сбылось, это реальность, не сон, не колдовство!
        Впрочем, колдовством это тоже было.
        Вайолет не знала, сколько времени они целовались. Однако, в конце концов, Рольф отстранился.
        - Я думал об этом давно, - пробормотал он.
        - А я недавно, - шепнула в ответ Вайолет.
        - И это… только добавляет загадки.
        Нехорошее подозрение закралось ей в голову. Погодите-ка… о чем он говорит?
        Вайолет скрестила руки на груди.
        - Рольф, я не совсем вас понимаю. Этот порыв что, тоже работа?
        Он молчал. Пауза затягивалась.
        - Это работа. - Вайолет стало холодно и противно. - Вы поцеловали меня, чтобы лучше узнать.
        - Я поцеловал вас, потому что не мог не поцеловать, - сухо сказал Рольф. - Разве так важно почему?
        - Да. Важно. - Она истерически хихикнула. - В производственных целях меня еще не целовали.
        - Вайолет… - Рольф потянулся к ней, но она вскочила.
        - Нет! Не дотрагивайтесь до меня больше. Я думала… думала, это просто… по-человечески. А вы… словно машина! - Ей очень хотелось плакать.
        - Вайолет, послушайте же меня! - Старлинг тоже встал.
        - Не хочу ничего слушать. Вы уже все сказали. Надеюсь, вам это поможет в работе. Или мне понадобится еще на что-нибудь пойти, чтобы вам все удалось?
        - Это была ошибка, - сухо бросил Рольф. - Я не должен был вас целовать. Извините.
        - Уже поздно. Я пойду спать. - Вайолет повернулась и решительно зашагала в лес.
        - Постойте…
        - Нет. Кено, идем. Домой, мальчик, выведи меня к дому.
        Она вцепилась в ошейник пса и поспешила по тропе, не думая о том, что может налететь на дерево или споткнуться о выступающий корень. Сейчас ее это не волновало. Она хотела оказаться как можно дальше от Рольфа. Ей казалось, что он идет за ней, что она слышит его шаги, но никто не схватил ее за плечо, никто не догнал. Это к лучшему.
        К счастью, они ушли недалеко в лес, и уже через пять минут Кено вывел Вайолет в сад. Там она отпустила ошейник собаки и почти бегом кинулась к дому. Взлетела по ступеням террасы, пронеслась по лестнице наверх, впустила Кено в комнату и захлопнула дверь, а затем заперла ее. Никого не хотелось больше видеть.
        Почему так больно оказалось то, что Рольф целовал ее лишь потому, что так ему предписывал долг? И говорил с нею именно поэтому, узнавал ее? Вся дрожа, Вайолет упала в кресло и обхватила себя руками. Она не стала зажигать свет.
        Неужели она в него влюбилась?..
        Да, точно. Влюбилась.
        В Рольфа Старлинга.
        Это совершенно невозможно, и тем не менее это так. Она умудрилась полюбить человека, лица которого ни разу не видела. С которым только разговаривала в темноте. Который танцевал с ней и сегодня поцеловал ее.
        Который совершенно точно ее не любит.
        Он выразился достаточно ясно: это все работа. Это его странный, ни на что не похожий способ создавать уникальные вещи. Ну она и так знала, что Рольф Старлинг не обычный ювелир. Он вывернул ее душу наизнанку, чтобы сделать с этой души слепок и потом преподнести ей. Она не сомневалась: ее заказ будет выполнен достойно. Только заказ, ничего больше.
        Как можно было полюбить его? Его, зачарованное чудовище, живущее в замке на холме? Его, невидимого, практически неосязаемого, живущего по иным законам, слышащего иную музыку бытия?
        Вайолет казалось, что она его немного узнала. Иногда в разговорах Рольф словно приоткрывался - так цветы открываются навстречу солнцу, выглянувшему из-за туч. И тогда беседа становилась настоящей, искренней. А оказывается, это все была игра. Он с нею играл. Получал то, что ему было необходимо. Подумать только, даже поцеловать не погнушался!
        А дальше бы зашел, интересно? Если бы она не стала задавать вопросы, просто молча показала, что жаждет продолжения? Чего уж скрывать, продолжения хотелось. Неизвестно, до чего они могли досидеться на том бревне.
        А она-то себе вообразила! Теперь она понимала, откуда брался этот интерес к нему, почему так хотелось его увидеть. Не только из любопытства. И прикоснуться к нему все время хотелось…
        Так это и есть любовь? Та самая, о которой говорил отец? Все, как он и описывал. Ты вдруг понимаешь, что любишь, и нет ничего больше, но нет и ничего страшнее.
        Может быть, она просто обманула себя, поддалась выдумке, пошла за весело играющим на дудочке крысоловом? Тогда пора просыпаться, потому что Гаммельн уже далеко, а лес близко. Пора просыпаться, пока ее не завели в чащу, откуда уже не выбраться.
        Она смогла заснуть только через пару часов. В душе клокотали обида и ярость.

16
        Вайолет проснулась поздно и не удивилась, обнаружив на туалетном столике записку. Пока она спала, кто-то - наверное, Роза - принес плотный конверт и поставил его, прислонив к вазе с цветами так, чтобы Вайолет, проснувшись, сразу увидела. Она протерла глаза, села и взяла послание, на котором было написано ее имя. Почерк знакомый.

«Мисс Найтингейл!
        Я хочу извиниться за вчерашний вечер, во время которого позволил себе и лишние высказывания, и лишние действия. Оправдываться бессмысленно, да и какие тут могут быть оправдания? Признаться, за время жизни в «Инее» я одичал и разучился общаться с женщинами. Простите меня за то, что я обидел Вас.
        Ваш заказ будет готов завтра. Надеюсь, он придется Вам по вкусу. И также надеюсь, что Вы не станете держать на меня зло. Но если станете, это будет справедливо.
        С уважением,
        Рольф Старлинг».
        Это было странное извинение. Вайолет перечитала записку два раза, но так и не поняла, за что именно просит прощения Рольф. За сказанную правду? Или он намекает, что просто наговорил ей ерунды? Но он слишком ясно выразился вчера. Слишком жестко. Да и прямого указания на то, что отказывается от своих слов, Рольф не дал.
        - Ненавижу, - пробормотала Вайолет, скомкала записку и выбралась из постели. Она не могла бы сказать точно, что или кого именно ненавидит - Рольфа, его манеру общения или всех мужчин вообще. Наверное, просто подобные ситуации.
        За завтраком к ней присоединился Джеймс.
        - Вы не возражаете, если я составлю вам компанию? - Он мило улыбнулся и присел за стол.
        Бен невозмутимо поставил перед Палмером тарелку.
        - Не возражаю, - вздохнула Вайолет. - А ваша жена? Она не будет завтракать?
        - Бинеси встает ни свет ни заря. Она уехала в Вудс-Бей по делам.
        Вайолет кивнула.
        Некоторое время они ели в молчании. Наконец Джеймс вытер губы салфеткой и заговорил:
        - Мисс Вайолет… Между вами и мистером Старлингом что-то произошло вчера. - Он не спрашивал, а утверждал.
        - Почему вы так решили?
        - Вы сама не своя. И он тоже. Я всегда прихожу к нему рано утром. Мы разбираем бумаги, решаем текущие дела, ведь компания требует присмотра. Но сегодня он был очень рассеян. Я решил спросить у вас и вижу, что и вы чем-то озабочены.
        - А какое вам до этого дело? - резко спросила Вайолет. Она понимала, что грубит, но не испытывала сегодня никакой тяги к дипломатии. Ей снова стало стыдно: так попасться! Повестись на красивую сказку, на игровую таинственность. Дура!
        - Вы правы, вообще-то это не мое дело, но… Видите ли, я заинтересован в том, чтобы клиенты уезжали отсюда довольными.
        - Клиент будет доволен, - отчеканила Вайолет. - Это все?
        - Нет, не все. Простите, что надоедаю вам с этим. Мистер Старлинг очень сложный человек. Иногда он может сказать что-то, что может быть воспринято неправильно. Вы…
        - Мистер Палмер… Джеймс, - сказала Вайолет, - я не имею ни малейшего желания обсуждать свои отношения с мистером Старлингом. Если у нас и есть трения, это наше личное дело. Я понятно объяснила? - Все-таки она была дочкой своего отца, железного бизнесмена.
        - Да, - кивнул Джеймс, внимательно на нее глядя, - я понял.
        Вайолет встала и вышла из столовой, не дожидаясь, пока Бен принесет десерт.
        Она переоделась, взяла с собой Кено и ушла в лес, где долго бродила по дорожкам, засунув руки в карманы джинсов и никуда не торопясь. Стоял чудесный солнечный день, птицы устроили концерт по этому поводу, Кено гонялся за солнечными зайчиками, словно котенок. Пес не отходил далеко от Вайолет и иногда заглядывал ей в глаза, будто опасаясь, что она его бросит.
        - Не бойся, - рассеянно сказала она псу, - ты теперь всегда со мной будешь.
        Завтра она возьмет у Старлинга заказ, посадит Кено в машину и уедет домой. И больше никогда, никогда не увидит его!
        Да она его и так не видела.
        Может быть, для того чтобы его разлюбить, следует на него наконец посмотреть?
        Эта простая и гениальная мысль настигла Вайолет внезапно. А что, если это действительно так? Вайолет нравился определенный типаж мужчин - а о Рольфе она ничего не знает, кроме того что он красиво говорит, отлично танцует, у него теплые руки и целуется он просто потрясающе. Вдруг он блондин? Блондинов Вайолет терпеть не могла. Хотя нет, волосы у него темные, она же видела. Ну а вдруг он крашеный блондин, а это еще хуже. Или у него мелкие черты лица, как у крысы. Или нос сворочен на сторону. Откуда ей знать. Она вообще ничего о нем не знает, кроме того что он рассказал. Может, он наврал с три короба.
        Вайолет еще некоторое время бродила по лесу, обдумывая идею. Днем Рольф не выходит из своих комнат, а значит, нужно проникнуть туда. Ловить его вечером нет никакого смысла: он наверняка готов к тому, что гостья может посветить ему в лицо фонариком. Мало ли что взбредет на ум взбалмошной девчонке. Отвернется или уйдет. Его надо застать врасплох, в естественной среде обитания, так сказать. Тогда ему некуда будет деваться.
        Поэтому Вайолет возвратилась в свою комнату, оставила дверь чуть-чуть приоткрытой и затаилась.
        Она и раньше видела, что железная дверь в апартаменты Старлинга закрыта не всегда. Не считая того раза, когда она сама проникла внутрь, часто кто-то входил и выходил. Вот зашла Бинеси и через некоторое время вышла с подносом, на котором стояла чашка и тарелки. Наверное, убрала посуду после обеда. Затем зашел Джеймс, через три минуты вышел, потом снова возвратился и застрял надолго. Вайолет подглядывала изнывая. Больше всего она опасалась, что кто-то поймает ее за этим занятием, но пока везло. Никто не ходил по коридору в сторону ее комнат, даже Роза не заглянула. Да и что ей тут делать? Обед подадут через час-другой, а до ужина еще далеко.
        Наконец Джеймс вышел, разговаривая по телефону. До Вайолет долетел его громкий голос:
        - Да. Да. Подождите минуту, я спущусь в свой кабинет и вышлю вам по электронной почте…
        Дальше было не слышно, однако Вайолет этого хватило. Джеймс не запер дверь, она это отчетливо видела. И, судя по тому, как кипит деятельность, Рольф не спит. А даже если он спит, Вайолет это не остановит. Ну что ж…
        Она на цыпочках выбралась из комнаты, закрыла там удивленного Кено и побежала к железной двери, стараясь производить как можно меньше шума. Действительно, Джеймс, уходя, не повернул ключ. Наверное, не думал, что гостья решится еще раз вторгнуться на священную территорию. И зря. Ею владела злость и обида, ей казалось, что увидеть Старлинга будет равняться достижению справедливости. Он обманул ее дружбу - она обманет его ожидания, что всегда будет вежливой и не станет соваться куда не просят.
        В конце концов, все почему-то суются, куда не просят. В ее дела в том числе. А ей нельзя, что ли?
        Она приоткрыла дверь и ужом скользнула внутрь. Сегодня в коридоре горел свет, и Вайолет удивилась: неужели он не мешает Рольфу? Где приглушенное освещение, где завеса таинственности? Сегодня коридор был освещен безжалостным светом люминесцентных ламп. Вайолет медленно шла вперед и наконец поняла, что достигла цели: в комнате за распахнутой дверью в ювелирную мастерскую, где она побывала в прошлый раз, кто-то был. Кто-кто, конечно же Старлинг. Он работал.
        Вайолет выглянула из-за двери, но увидела лишь его согнутую спину. Не годится. Тут он выпрямился и стянул с головы что-то вроде очков - как поняла Вайолет, сверхточный прибор-увеличитель, с помощью которого ювелир видит мельчайшие детали украшения. Рольф повел плечами, словно разминая затекшие мышцы. Освещение в мастерской было таким же безжалостно-ярким, как и в коридоре, тень под столом казалась облаком мрака. Вайолет поняла, что либо сделает это сейчас, либо не сделает никогда. Собравшись с духом, она шагнула в комнату и окликнула Рольфа:
        - Мистер Старлинг!
        Он поднялся и стремительно обернулся. Может быть, он работал над ее украшением, Вайолет было не до таких мелочей. Она вскрикнула, неотрывно глядя на его лицо.
        Резкий свет, падающий сверху и чуть сзади, превращал лицо Старлинга в гротескную маску - оно было безобразно, какие-то бугры, шрамы, провалы. Нос и губы, впрочем, были на месте, и глаза смотрели без прищура - темные, сверкающие.
        - Мисс Найтингейл! - прорычал Рольф. - Что вы здесь делаете?!
        Не в силах ответить, она замотала головой, затем зажала рот ладонью. Рольф угрожающе двинулся к ней, и тогда она побежала. Она вылетела из коридора, едва не задев железной дверью возвращавшегося Джеймса, пронеслась к своей комнате, влетела туда и, захлопнув дверь, заперла ее на замок. Ужасное лицо Старлинга стояло перед глазами. Вайолет долго трясло.
        Через некоторое время к ней постучал Бен и голосом ничего не подозревающего человека доложил, что обед ждет. Вайолет не могла есть. Не открывая двери, она сказала Бену, что отдыхает, и умолкла. Слуга ушел. Через некоторое время под дверь подсунули конверт.
        Вайолет некоторое время смотрела на него, как на ядовитую тварь, затем все-таки встала, подняла и вскрыла. Конечно же от Рольфа.

«Мисс Найтингейл!
        Возможно, решение сразу общаться с Вами посредством писем было бы правильнее, но что сделано, то сделано. Мне пришлось пожалеть о том, что я подпустил Вас ближе, чем следовало. Однако это целиком и полностью моя проблема, которую я, без сомнений, решу.
        Ваше пребывание в моем доме заканчивается завтра. Утром, как только Вы встанете, мой помощник Джеймс Палмер вручит Вам исполненный заказ. Счет за изготовление украшения будет выставлен Вам в ближайшее время. К сожалению, ряд обстоятельств не позволяет мне оказывать Вам гостеприимство далее. Надеюсь на Ваше понимание и отъезд завтра не позднее полудня.
        Приношу извинения, что не могу составить Вам компанию за сегодняшним ужином.
        С уважением,
        Рольф Старлинг».
        Значит, вот как! Он ее выставляет. Выставляет завтра за то, что она проникла на его территорию и увидела его. Просто выбрасывает отсюда, как нашкодившую собачонку. Да еще и ужина лишил, совсем не хочет с ней встречаться. Створки раковины захлопываются, улитка втягивает голову, черепаха убирает лапки, ежик сворачивается клубком… А Рольф запирает железную дверь. Просто сценка из жизни животного мира. Прекрасно!
        Вайолет постаралась унять злость и успокоиться. Она бросила конверт на столик и принялась расхаживать туда-сюда по комнате. Так лучше думалось.
        Первоначальный шок уходил, уступая место иным мыслям. Итак, вот в чем тайна Старлинга - у него изуродовано лицо. Почему? Кем? Это последствие автомобильной аварии или еще какого-то несчастья? Она не была медиком и не могла поставить диагноз вот так, с одного взгляда. Да и свет в мастерской был жуткий. Вайолет передернула плечами: словно чудовище возникло перед нею из глубин сказки.
        А чего же ты хотела, милая? - сказал внутренний голос. Ты приехала в заколдованный дворец и ждала увидеть здесь - кого? Принца? Не смеши. Во дворцах, затерянных в лесу, живут лишь чудовища.
        Рольф и есть чудовище с ужасным лицом и холодным сердцем, чудовище, которое по недоразумению, не иначе, умеет создавать красоту. Вайолет казалось, что он другой. Что он умеет чувствовать. И она влюбилась, нарисовав себе образ, который не имеет ничего общего с оригиналом. Влюбилась в придуманного героя.
        Еще глупее влюбиться в того, кто тебе приснился.
        И считать, что когда-то привидевшееся ожерелье подарит счастье. Ага.
        Вайолет все ходила и ходила по комнате. Она пыталась разобраться и не могла, у нее не хватало данных. Что из сказанного ей Рольфом правда, а что ложь? Он вообще лгал ей или нет? Может быть, он придумал все это насчет психологического портрета и работы? Да вряд ли. Зачем?
        Придется признать факт: Старлинг расчетливый мерзавец, по недоразумению наделенный огромным талантом. А Вайолет просто дурочка, купившаяся на красивые картинки и завораживающий голос. Как влюбилась, так и разлюбит. Решено.
        Сердце противно ныло, но Вайолет решила не обращать на это внимания. Пускай. Она свободна от таких вещей. Ее не поймать. Пускай.
        Через некоторое время она все-таки разревелась.

17
        Остаток дня прошел в размышлениях и переваривании полученной информации. Ужин Вайолет попросила принести к себе в комнату, рассеянно что-то пожевала, не чувствуя вкуса, и снова забралась с ногами в кресло, выставленное на балкон. Солнце садилось, окрашивая озеро и горы в немыслимые оттенки розового и золотого, легкие облака на небе казались перьями, что обронил пролетавший мимо ангел… В конце концов, Вайолет успокоилась и смогла рассуждать более или менее здраво.
        Так что все-таки случилось со Старлингом? Он запрятался в эту глушь, потому что так переживал из-за своей внешности? Но ведь не внешность делает человека…
        Кто бы говорил, одернула себя Вайолет. Ты-то уж точно встретила его сегодня «по одежке». Интересно, он сильно обиделся? Насколько большим оказалось оскорбление, которое ты ему нанесла, завизжав при виде его лица?
        Теперь Вайолет снова казалось, что она повела себя глупо. Воспитанный человек так не делает. Следовало постараться сдержать свои чувства; но уж больно неожиданным был эффект. Она раньше решила, что все дело в его больных глазах, поэтому Рольф прячется в темноте, да и просто он склонен к розыгрышам. А дело-то вот в чем, оказывается… Естественно, она настроилась на другое. Отец, описывая свое знакомство с Рольфом, ни словом не упомянул о дефектах его внешности - значит, отец понятия не имел. Но все живущие в доме знают, это несомненно.
        Злые духи, о которых говорил Вагош… Бросившая Рольфа жена… Теперь Вайолет не сомневалась, что супруга покинула его, когда с ним случилось несчастье. Или… она погибла? Боже, какой ужас! Но тут же вспомнились предостережение Бинеси не упоминать об этой женщине, и Вайолет вернулась к первоначальному варианту. Бросила, наверное.
        Вайолет прислушалась к себе и с некоторым изумлением поняла: любовь никуда не делась. По-прежнему хотелось быть рядом с Рольфом, узнать его лучше, разгадать хотя бы часть его тайны. Но разве теперь это возможно? И нужно ли?
        Если он так старательно держал ее на расстоянии все это время, теперь-то уж точно не подпустит ближе…
        Но как ему объяснить, что случившееся с ним для нее не так уж и важно? Нет, важно конечно же, только последствия не очень пугают. Да, в первый момент она испугалась. А теперь… Надо попробовать ему это рассказать, потому что оставлять подобную недосказанность просто… преступно.
        Ближе к ночи Вайолет решилась. Она встала, вышла из комнаты и сделала несколько шагов по коридору к апартаментам Рольфа, однако остановилась как вкопанная: перед железной дверью в удобном кресле сидел Бен. Он читал газету и не обращал внимания на окружающую действительность.
        Вайолет немного постояла, потом все-таки приблизилась. Слуга отложил газету и встал.
        - Чему могу помочь, мисс?
        - Можно мне пройти к мистеру Старлингу?
        - Боюсь, что нет. Он занят и никого не принимает.
        - Но мне очень нужно.
        - У меня его приказ никого не впускать, мисс. Простите.
        - Ладно, - процедила сквозь зубы Вайолет, развернулась и пошла обратно.
        Есть еще один способ. На журнальном столике лежала бумага для письма и ручки. Вайолет схватила листок, села и принялась строчить.

«Рольф!
        Я хочу извиниться перед Вами за вторжение. С моей стороны было немыслимо грубо врываться к Вам, а потом еще так убегать. Поверьте мне, я меньше всего хотела доставить Вам неприятности. Если Вы сочтете возможным дать мне шанс оправдаться перед Вами лично, я постараюсь объясниться.
        Поверьте, меньше всего на свете я хотела бы оскорбить или обидеть Вас.
        С уважением,
        Вайолет Найтингейл».
        Она перечитала записку, решила, что так годится, сложила листок вчетверо и направилась к железной двери.
        Бен нахмурился, увидев Вайолет.
        - Мисс, я же сказал, что мистер Старлинг…
        - Я не собираюсь врываться внутрь. - Вайолет протянула ему листок. - Я всего лишь прошу, чтобы вы передали вашему хозяину записку. Пожалуйста, Бен. Это очень важно. Слуга кивнул и взял листок.
        - Хорошо, мисс. Не брать у вас записки он не приказывал.
        - Отлично.
        Вайолет вернулась к себе и принялась ждать. Час, второй, третий… Никакого ответа. Она вышла на балкон, долго смотрела в сад, но темная фигура не вышла из дома, Рольф не показывался. Около часу ночи Вайолет поняла, что ждать бесполезно - он не станет ей отвечать, его письмо поставило точку. Расстроенная, Вайолет отправилась спать.
        Спала она очень плохо и проснулась рано утром, когда солнце только-только выползло из-за гор. В воздухе чувствовалась прохлада. Вайолет натянула джинсы и розовый кашемировый свитерок и в сопровождении Кено спустилась вниз. Кресло у железной двери пустовало, однако она наверняка была заперта.
        Вайолет побродила по мокрым от росы дорожкам. Кено с удовольствием носился вокруг. Пес еще молод, максимум лет пять, так сказал ветеринар в Бигфорке. Вайолет радовалась, что поддалась на уговоры Вагоша и наладила контакт с собакой. Кено был словно воплощением этого беззаботного летнего утра - золотистый, несущийся во весь опор, счастливый. Как бы хотела Вайолет вновь ощутить такую же беззаботность! Но теперь она не знала, что делать и как ее вернуть.
        Любовь не должна быть тяжелым грузом… Хотя, если подумать, любовь вообще никому и ничего не должна. Она просто есть или ее нет, и ты волен обходиться с нею как тебе заблагорассудится. Что ей делать со своей сердечной привязанностью? Может, это наваждение, которое рассеется, стоит ей выйти за пределы заколдованной территории?
        Рольф Старлинг, волшебник-самоучка, совсем ее запутал.
        Вайолет гуляла больше часа, а когда возвратилась, увидела, что на террасе накрыт к завтраку стол. На две персоны. Сердце сначала замерло, потом бешено заколотилось. Неужели это и есть ответ на ее письмо? Вайолет села в кресло, вцепилась в подлокотники и принялась ждать.
        Наконец раздались шаги, шел мужчина. Вайолет вся напряглась, ожидая появления Рольфа, и тут же сникла, разочарованная: на террасу вышел Палмер.
        - Доброе утро, мисс Вайолет, - кивнул он ей, как ни в чем не бывало.
        Она пробормотала приветствие.
        - Это вам. - Джеймс протянул ей большую бархатную коробку, которую держал в руках. - Мистер Старлинг исполнил ваш заказ. Посмотрите, все ли в порядке?
        Вайолет взяла коробку и положила на колени.
        - Я не хочу открывать сейчас.
        - Мне вас покинуть? - успевший сесть Джеймс приподнялся.
        - Нет. Я открою позже. - Она отложила коробку. - Послушайте…
        Он поднял ладонь.
        - Мисс! Если вы попытаетесь уговорить меня впустить вас к нему, то я должен предупредить, что это невозможно. Хозяин отдал конкретный приказ. Я не стану его нарушать.
        - Значит, я сильно его оскорбила… - прошептала Вайолет.
        - Ну… я бы не назвал это оскорблением, - протянул Джеймс. - Но вы его задели. Он не любит подобных вещей.
        - У меня есть шанс поговорить с ним? Палмер молча покачал головой.
        - Но я хочу извиниться!
        - Вы передали записку, я передам ваши извинения лично. Этого достаточно.
        - Для кого достаточно?
        - Для вежливости. Или вам необходимо что-то еще?
        Палмер смотрел на нее странным, испытующим взглядом. Это было неприятно.
        - Я не понимаю, что мне нужно сделать.
        - Вы уже сделали все, что могли, мисс. А если нет, то я готов выслушать ваши предложения.
        - Вы же не впустите меня к нему.
        - Увы, не могу.
        - Тогда о чем еще говорить? Джеймс покачал головой.
        - Мне очень жаль, что все так обернулось. Полагаю, мистеру Старлингу тоже. К сожалению, я вынужден напомнить вам, что, так как заказ выполнен, вы не можете больше оставаться здесь. Пока вы гуляли, Роза собрала ваши вещи. Ваша машина ждет у крыльца. Я вынужден просить вас уехать после завтрака.
        - А могу я попрощаться с Бинеси? С Вагошем? - Вайолет сглотнула.
        - Боюсь, что нет, мисс. Моя жена еще на рассвете уехала в Вудс-Бей, и Вагош с нею. Я передам им привет от вас.
        Вот так. Ее выставляют за дверь. Все правильно, она провинилась.
        - Был рад знакомству с вами, мисс. - Джеймс поднялся, так и не позавтракав. - Надеюсь, ваше путешествие пройдет удачно. Желаю вам хорошего дня.
        Он развернулся и ушел, а Вайолет осталась сидеть за столом. Через некоторое время она с усилием впихнула в себя тост, намазанный джемом, выпила полчашки кофе и решила, что этого хватит. Есть не хотелось вовсе. Но ей предстоит далеко ехать. Впрочем, почему далеко? Она вполне может зарулить в ближайший аэропорт, в Сидни-лейк, а не возвращаться в Хелену. И улететь первым же рейсом. Наверняка оттуда что-то летает в Вашингтон. В Вашингтон самолеты летают отовсюду.
        Она вскочила, взяла коробку и направилась в свою комнату. Там прибиралась Роза, кровать уже была тщательно застелена покрывалом, в вазе отсутствовали цветы. Может быть, веселый садовник Эндрю потом принесет свежие. Хотя… для кого?
        При виде Вайолет Роза улыбнулась:
        - Доброе утро, мисс. Я собрала ваши вещи, а Бен отнес чемодан в машину.
        - Очень хорошо, - буркнула Вайолет. Она огляделась, проверяя, не забыла ли чего, но Роза все прибрала очень тщательно. Только сумочка скучала в кресле. Вайолет подхватила ее и повесила на плечо.
        - До свидания, мисс, - любезно сказала горничная.
        - До свидания.
        Вайолет спускалась по лестнице медленно, поминутно оглядываясь: вдруг железная дверь все-таки откроется и Рольф окликнет ее… Нет. Она вышла на улицу, и стоявший у машины Бен тут же протянул ей ключи.
        - Все в порядке, я вымыл машину и проверил. Вам нужно будет заправиться миль через пятьдесят.
        - Спасибо. - Вайолет взяла ключи, бросила сумку и коробку с украшением на пассажирское место. Затем открыла дверцу, чтобы Кено мог запрыгнуть на заднее сиденье. - Счастливо оставаться, Бен.
        - Прощайте, мисс, - отсалютовал ей Бен.
        Вайолет села за руль, завела мотор и рванула с места так, что гравий полетел из-под колес. Она не сбавляла скорости, вписываясь в повороты лесной дороги. Ворота «Инея» бесшумно закрылись за ней.
        За Вудс-Беем Вайолет немного сбавила скорость. Не стоит так гнать, дорога все-таки не слишком знакомая. Погода портилась, откуда-то из-за гор наползли тучи. Вполне соответствует настроению. Хотелось плакать, однако Вайолет усилием воли сдерживала слезы.
        Почему Рольф так и не захотел принять ее извинения? Она бы объяснила ему, что не имела в виду ничего плохого, наоборот. Что так хотела его увидеть, потому что влюбилась, а когда любишь, хочешь все время быть ближе, еще ближе, еще… пока не сольешься.
        Эта мысль вызвала какую-то смутную ассоциацию, но Вайолет не смогла ее уловить.
        Она остановилась на обочине, чтобы позвонить отцу. За всеми этими событиями Вайолет совсем забыла предупредить его, что возвращается сегодня.
        Отец не брал трубку, и она вспомнила, что он сейчас, наверное, в самолете - должен был лететь в Нью-Йорк на переговоры. Ладно, можно будет набрать попозже. Это не срочно. Они увидятся сегодня или завтра, и Вайолет ему все расскажет…
        Ей нужен был совет отца. Наверное, она совсем-совсем не понимает мужчин. Если поставить себя на место Рольфа, что получится?
        Вайолет поехала дальше, продолжая размышлять.
        Вот, например, она - человек, перенесший огромный стресс, получивший серьезные увечья, потерпевший крах в личной жизни. Она решает поселиться в глуши, что полезней для здоровья и подальше от людских взглядов. И иногда она принимает заказы, занимаясь любимым делом. Одна клиентка кажется достойной доверия, чтобы познакомиться с ней лично. К тому же заказ у клиентки необычный. Нужно знать, что делать, а без личного общения этого не понять…
        Стоп. Что-то тут не складывается.
        Джеймс уверял, что Вайолет первая клиентка, с которой Рольф встретился лично с тех пор, как поселился в «Инее». Значит, остальные просто приезжали сюда, объясняли свой заказ Джеймсу, потом жили несколько дней тут или в отеле, гуляли, наслаждались красотами, получали заказ, расплачивались и отбывали… И только для Вайолет было сделано исключение. Отчего?
        Вот где нестыковка. Рольф не знал, в чем состоит ее заказ, пока не спросил, а спросил он через несколько дней после приезда Вайолет, в тот самый вечер, когда они танцевали у озера. Только тогда, не раньше.
        Так зачем же он общался с ней до этого?
        Пока ответа не было. Вайолет временно оставила этот вопрос и принялась дальше представлять себя Старлингом. Он приютил ее в своем доме, беседовал, делал подарки. Вайолет знала, что красива. Смазливая девица, которая конечно же начала любопытничать, совать свой нос, куда не следует. Но Рольф не велел ей убираться тут же, не отчитал, не выставил. Он продолжал терпеть ее поведение, а потом поцеловал на лесной поляне.
        И что все это значит? Отлично выполненную работу?
        Может, он просто свихнулся? - подумала Вайолет, сворачивая к небольшому придорожному кафе. Захотелось есть и кофе. Кено мирно дрых сзади, вытянув лапы, и Вайолет оставила его в машине.
        Она села за столик, и милая официантка приняла заказ. Вайолет подперла подбородок кулачками. В голове все крутилось неоформившееся воспоминание. Казалось, что забыто нечто важное. Что именно? И это не связано с Рольфом. Вернее, связано, но как-то странно.
        Ладно. Я вернусь домой, там у меня семья, теперь еще есть Кено, а впереди увлекательные годы учебы в университете. Я забуду Рольфа Старлинга, сидящего на своей горе, встречу молодого человека, более мне подходящего, и научусь любить правильно. По законам общества. Так, чтобы, глядя на нас с мужем, люди говорили:
«Вот, посмотрите, идеальная семья!» При мысли об этом ее затошнило.
        - Ваш заказ. - Официантка поставила перед Вайолет чашку латте и тарелку с аппетитными сандвичами. - Будете расплачиваться сейчас или потом, мисс?
        - Лучше сейчас, - рассеянно ответила Вайолет, открыла сумочку, вынула кошелек и положила на стол несколько купюр - она всегда возила с собой наличные деньги как раз для таких случаев. - Без сдачи.
        - Спасибо! - просияла официантка. В такой час в кафе почти никого не было, а чаевые оказались более чем щедрыми. - Приятного аппетита! Заглядывайте к нам еще!
        Вайолет слышала, что она говорит, словно сквозь вату. Официантка отошла, а Вайолет смотрела в сумочку, где лежал очень знакомый плотный конверт. Таких конвертов целый склад у одного человека, любящего общаться письменно…
        На сей раз на послании не был указан адресат, но, коль скоро оно обнаружилось в ее сумке, понятно, кому предназначалось.
        Забыв о еде и кофе, Вайолет вытащила конверт, достала оттуда листок и быстро пробежала глазами написанное. И недоумевающе нахмурилась. Прочитала еще раз.
        Стихи. Полузнакомые стихи…
        Одно воспоминанье о руке,
        Так устремленной к пылкому пожатью,
        Когда она застынет навсегда
        В молчанье мертвом ледяной могилы,
        Отчаяньем твоим наполнит сны,
        Но не воскреснет трепет быстрой крови
        В погибшей жизни…
        Вот она, смотри:
        Протянута к тебе.
        Вайолет вспомнила: это стихотворение или отрывок из стихотворения Джона Китса… Но к чему тут… Почему Рольф написал это? Ведь почерк его.
        Она перечла еще раз. «Вот она, смотри: протянута к тебе»…
        Воспоминание, то самое, что крутилось в голове, накрыло, словно волной. Картинка сложилась.

«Вайолет, не стоит сравнивать ручеек с океаном. Ты можешь выкупаться в прохладном ручье и получить удовольствие, но когда ты видишь океан и знаешь, что он весь принадлежит тебе… Спутать невозможно», - так говорил отец, тогда, в день рождения, когда они удрали ото всех, чтобы вспомнить маму.
        Она не спутала, все верно. Вот почему такую тошноту и тоску вызывает одна мысль о том, чтобы уехать отсюда. Чтобы выйти замуж, искать какого-то другого человека, кроме Рольфа. Она не знала, принадлежит ли Рольф ей, но точно знала, что это океан.
        Вайолет вскочила, схватила сумочку и выбежала из кафе. Что бы ни придумал себе Рольф Старлинг, ему придется объясниться.

18
        Вайолет с трудом заставила себя придерживаться установленной на шоссе скорости. К счастью, она не успела далеко отъехать, а значит, вернется быстро. Вот и нужный поворот. Она заложила вираж, «ауди» взвизгнула, но исправно вписалась. Вверх, вверх на гору, где живет это «чудовище».
        Вайолет готова была с разгону снести ворота, если они окажутся закрытыми или если ей не станут открывать, однако ей несказанно повезло: у самого въезда на территорию поместья она нагнала пикап Бинеси. Ворота как раз начали открываться. Вайолет лихо объехала пикап. В зеркальце заднего вида она успела заметить, что Бинеси, высунувшись из окна машины, что-то кричит вслед.
        Вот и дом среди деревьев, ленивый солнечный сад. Нет, солнце тут же спряталось - наверное, скоро все-таки пойдет дождь. Какие глупости лезут в голову…
        Вайолет затормозила у дверей, которые немедля распахнулись. Конечно, камеры зафиксировали ее приезд. Не теряя ни минуты, Вайолет выскочила из машины. Кено гавкнул, но Вайолет махнула ему, и пес непостижимым образом ее понял: вновь спокойно улегся на сиденье.
        На пороге дома стоял Джеймс.
        - Мисс Найтингейл! Почему вы…
        - Я кое-что забыла! - перебила она его.
        - Роза сложила все ваши вещи.
        - Это не вещь. Это дело. Я забыла сказать мистеру Старлингу, что люблю его. - Она стояла напротив Палмера, уперев кулачки в бока. - Ну, теперь вы меня к нему проведете? Это достаточно веская причина нарушить его приказ?
        Некоторое время Джеймс молчал, видимо ошеломленный ее признанием. Капали секунды, Вайолет начала нервничать. И вот что ей делать, если Палмер ее все-таки не впустит? Возвращаться сюда с полицией? С отцом?
        Наконец по лицу Джеймса расплылась широченная улыбка.
        - Сами его ищите, - махнул он рукой в сторону сада. - Мистер Старлинг там. Гуляет.
        - Спасибо! - горячо поблагодарила его Вайолет и быстрым шагом двинулась к озеру.
        Она издалека заметила темную фигуру. Рольф сидел на той самой площадке, где когда-то (кажется, уже сто лет назад) танцевал с ней вальс. На столике рядом стояла чашка кофе, второе ротанговое кресло пустовало. Старлинг не обернулся, хотя Вайолет не сказала бы, что шла бесшумно.
        - Рольф! - окликнула она его.
        Он обернулся, затем медленно поднялся ей навстречу. Она остановилась, жадно вглядываясь в его лицо.
        Теперь, при дневном свете, а не при жестоком люминесцентном освещении она видела, что все не так страшно. Глаза Рольфа закрывали темные очки, но Вайолет помнила, что с глазами у него все в порядке. И губы были не затронуты. Бугристый шрам тянулся через правую щеку, широкая полоса кожи казалась испещренной рытвинами. На левой щеке отметин было поменьше, и совсем мало - на лбу. Похоже на ожоги, вдруг поняла Вайолет. Что же он пережил?..
        - Мисс Найтингейл, - голос Рольфа был прохладен, - что вы здесь делаете? И как Джеймс вас пропустил?
        - Я сказала Джеймсу пароль.
        - Пароль? У нас тут нет никаких паролей. Он не должен был пропускать вас ни в коем случае. - Он говорил подчеркнуто сухо.
        - Есть один универсальный, вроде отмычки от всех дверей, - улыбнулась Вайолет. - Я сказала ему, что люблю вас.
        Воцарилось молчание. Наконец Рольф переспросил:
        - Что вы ему сказали?
        - Что люблю вас, - повторила Вайолет. - И это правда.
        - Это невозможно.
        - Это возможно, - тихо сказала она и сделала шаг вперед, еще сократив расстояние между ними. - Только это и возможно, Рольф. Я тебя люблю.
        - Ты себе это придумала.
        - Нет. - Вайолет покачала головой. - Я сейчас ехала, ехала и вдруг поняла. Поняла, в чем разница. Я встречалась с молодыми людьми, иногда с мужчинами постарше. И они были разными. А ты всегда был мне одинаково интересен… нет, не то. - Она замешкалась, подбирая правильные слова, и наконец нашла их: - Ты всегда был для меня одинаково красив. В темноте, ночью, и когда я тебя увидела, и сейчас у тебя все время одно и то же лицо. Твое. И вот это, - она протянула руку и кончиками пальцев коснулась его щеки, - не имеет никакого значения.
        - Не имеет? - скривился Рольф, легко отстраняясь. - Я бы не сказал.
        - Я повела себя глупо, убежав. Я не должна была так делать. Но я испугалась… нет, не твоего лица, а того, что ты сейчас рассердишься. И ты, правда, рассердился.
        - Вайолет, ты ничего обо мне не знаешь.
        - Я многого не знаю, - поправила она, - но не сказала бы, что ничего. Ответь на один вопрос, пожалуйста. Почему ты сразу начал говорить со мной? Джеймс тебя выдал, ты раньше ни до кого из клиентов не снисходил. Я первая. Первая в «Инее», с кем ты встретился сразу же, как я приехала.
        Он молчал.
        - Только правду! Пожалуйста, Рольф! Не нужно ничего выдумывать. Правду, какой бы она ни была.
        - Ты сочтешь меня сумасшедшим, - негромко произнес Рольф.
        - А если не сочту? - В конце тоннеля забрезжил свет.
        - Это сложно.
        - Почему?
        - Потому что я совершил глупость. Я… позволил себе мечтать. И зашел слишком далеко. Я не имел права вовлекать тебя в это.
        - Что это была за мечта?
        - Мечта о том, чтобы любить такую девушку, как ты.
        Все! Картинка сложилась, последний кусочек пазла лег на предназначавшееся ему место.
        Значит, она была права. Значит, не зря она развернулась и сюда приехала. Все не зря.
        Рольф протянул руку и прикоснулся к волосам Вайолет.
        - Когда мне написал твой отец с просьбой сделать для тебя украшение к совершеннолетию, я согласился, потому что заскучал. Здесь все-таки слишком тихо иногда. Он прислал твои фотографии и по моей просьбе рассказал о тебе. Помню, я сидел у компьютера и читал его письмо. Очень длинное. Он так о тебе рассказывал! И я смотрел на твое фото и понимал, что он ничуть не преувеличивает. Ты такая, какая есть: красивая, сообразительная, живая, временами капризная, но потрясающе настоящая. Я не умею это объяснить, но… когда человек сам по себе фальшивит, сбоит, для него не сделаешь вещь. А для тебя создавать то ожерелье было очень легко: вплести туда твой взгляд, твою улыбку. Это звучит глупо, я знаю…
        - Это вовсе не звучит глупо.
        Вайолет сделала еще один крохотный шажок, и Рольф не отодвинулся. Теперь они стояли совсем близко.
        - У меня в прошлом многое было. И хорошее и плохое. Много фальши, лжи и неприятностей. После этого смотреть на тебя было словно пить прохладную воду в пустыне. И я… я влюбился, Вайолет. Вообразил тебя. Придумал себе на основе того, что написал твой отец, и глядя на фото. Это была такая неосуществимая фантазия, будто где-то далеко-далеко живет такая девушка и она могла бы когда-нибудь меня полюбить. Но я заставил себя забыть об этом. И вдруг получил письмо от твоего отца.
        Он покачал головой, затем отошел, придвинул два кресла поближе друг к другу и предложил Вайолет сесть. Она опустилась на сиденье молча, стараясь не нарушить откровенности Рольфа, и сложила руки на коленях.
        - Я долго думал. Взвешивал так и этак. Не отвечал на письмо, чтобы не делать поспешных решений, о которых потом пожалею. А затем решил, что это знак судьбы. Я увижу тебя и либо пойму, что ты вовсе не такая, какой я тебя себе представлял, либо что я на самом деле не сделал эту глупость, влюбившись в тебя по фотографии.
        Он снял очки, и Вайолет увидела его глаза.
        - Значит, ты нормально видишь на свету? - не удержавшись, спросила она.
        - Временами у меня случаются обострения, как в самом начале нашего личного знакомства. Раньше было хуже. Однако в последний год я хорошо переношу дневной свет. К тому же сегодня пасмурно. Но темных очков хватает, чтобы не испытывать дискомфорта. - Он задумчиво вертел очки в пальцах.
        - Продолжай, - попросила Вайолет.
        - Что ж… Я предложил условия, ты согласилась. Я ждал твоего приезда. Решил, что тебе незачем меня видеть. Джеймс и некоторые другие служат у меня давно и привыкли к моему виду, а Бинеси, например, вообще все равно - у индейцев другие понятия. Мне не хотелось, чтобы ты судила обо мне сгоряча. И я решил спрятаться, укрыться тенью. Ты приехала - и оказалась еще лучше, чем я себе придумал.
        - По-моему, ты меня идеализируешь, - пробормотала Вайолет.
        - Вряд ли. Я так внимательно наблюдал за тобой. Понял, что пропал окончательно, и старался дистанцироваться. Ведь то, что я могу завоевать твою любовь, даже вообразить было сложно. Твоя фотография стоит на каминной полке в моей гостиной еще с тех пор, как я делал первое ожерелье. Я нарушил все свои правила ради тебя. Я старался не давать тебе много сведений о себе. Старался заворожить тебя, заставить раскрыться полностью… и не только для того, чтобы сделать ожерелье. Как оно будет выглядеть, я понял сразу, как только ты мне о нем сказала. Но я опасался, что ты подойдешь слишком близко, а затем уедешь. Я же останусь тут. Это будет гораздо хуже, чем было до этого.
        - И поэтому ты поцеловал меня? А потом наговорил всю эту чушь насчет работы? - уточнила Вайолет.
        - Это не совсем чушь. Но я не целовал тебя расчетливо. Просто потому, что хотел это сделать больше всего на свете.
        Она глубоко вздохнула.
        - Знаешь, мне когда-то уже признавались в любви. Но это была не она. А теперь - она. Разве ты сам этого не чувствуешь? - Она наклонилась вперед и взяла его за руку. - Разве нет, Рольф?
        - Ты не можешь меня знать. Не знаешь.
        - Ошибаешься. Играя со мной в прятки, ты невольно выдал себя и не заметил этого, попал в свою собственную ловушку. Увидь я тебя сразу, возможно, и составила бы о тебе иное мнение. Но когда говорящего с тобой человека не видно, остается… знаешь что?
        - Что?
        - Душа. Я влюбилась в твою душу. По уши. А как ты выглядишь - это уже не слишком-то важно. Тем более что все не так страшно. - Вайолет спокойно смотрела ему в лицо.
        - Ты думаешь? - пробормотал он.
        - Уверена. Иначе я не вернулась бы.
        Рольф глубоко вздохнул, встал, вытащил Вайолет из кресла и заключил ее в объятия.
        - Я поймаю тебя, пока ты не передумала, - прошептал он, - хотя все это может оказаться сном или обманом. Иногда здесь так тихо, что я ощущаю себя внутри сна. Может, и ты мне приснилась.
        - Я настоящая, - ответила Вайолет.
        И в следующий миг они уже целовались - не так, как тогда, в первый раз, в лесу. В том поцелуе было больше ошеломления и тайны, чем самого поцелуя. Сейчас же… Вайолет закрыла глаза и целиком отдалась невыразимо прекрасному чувству полета. Как будто у нее выросли крылья и она парит в небесах, хотя вроде бы продолжает стоять на земле.
        - Пойдем в дом, - негромко сказал Рольф, ненадолго оторвавшись от ее губ.
        На пути им никто не попался - видимо, все служащие предусмотрительно убрались подальше. Мудрое решение, поняла Вайолет. Она не была уверена, что хочет сейчас видеть кого-то, кроме Рольфа.
        Они поднялись на второй этаж, открыли железную дверь. Рольф провел Вайолет в гостиную, которую она уже видела мельком, когда тайком пробралась на запретную территорию.
        И действительно, на каминной полке стоял ее большой портрет.
        - Жалко, что я не заметила его в первый раз, - сказала Вайолет. - Тогда я быстрее догадалась бы, что не все так просто.
        - В первый раз? - нахмурился Рольф, усаживая ее рядом с собой на кушетку и не выпуская из объятий.
        - Ну… мне стыдно в этом признаваться, немножко. Я пробралась сюда, пока ты спал. И думала, что наконец-то на тебя посмотрю. А меня поймал Джеймс и утащил подальше и потом, конечно, стыдил.
        - Хм. Мне он не сказал ни слова.
        - Наверное, не хотел тревожить.
        - Наверное… Джеймс хитрец. Мне кажется, что он что-то подозревал, хотя со мной об этом ни словечком не перемолвился.
        - А на меня только смотрел как-то странно, - созналась Вайолет, - особенно сегодня утром, за завтраком.
        Рольф легонько прикоснулся губами к ее волосам.
        - Неужели это на самом деле происходит? Ты здесь?
        - Я здесь и никуда не исчезну. Я не утренний туман, а вполне самостоятельная девушка. И сейчас я хочу быть с тобой. Нет, не сейчас, всегда. - Вайолет вздохнула. - Может быть, теперь ты мне расскажешь, что с тобой случилось?
        - А что тебе известно?
        - Почти ничего. Знаю только, что не стоит упоминать о твоей жене. Ты попал в катастрофу? И жена тебя бросила, да?

19
        Рольф покачал головой.
        - Увы, нет. Все было гораздо… грязнее.
        - Ты можешь мне рассказать?
        - Теперь могу. Терять мне нечего… Я женился на Элен довольно рано. Она забеременела, но, к сожалению, уже после свадьбы у нее случился выкидыш. Может, это так на нее повлияло. Мы старались завести ребенка, но она никак не могла забеременеть. Ездили к врачам, лечились…
        - Ты любил ее?
        - Сначала - да. Был влюблен. Она была красивой женщиной. Эффектной, высокой, немного излишне властной, но мне тогда чудилось, что это ее не портит, и казалось, что у нас все неплохо. Не думай, с тобой не так, - улыбнулся Рольф. - С тобой с самого начала было по-другому… А с Элен - ровные чувства, обоюдная приязнь, взаимопомощь, не больше. И все же мне было удобно жить с ней. Она меня поддерживала. Затем у нее начались нелады с психикой - она стала раздражительной, взрывалась по мелочам, могла закатить мне скандал из-за оставленной на столике чашки, из-за того, что ей не понравился цвет роз, которые я принес на праздник. Конечно, это раздражало. Мало кто любит, когда ему перетряхивают всю нервную систему необоснованными придирками. Я творческий человек и хотел, чтобы в моей семье царила гармония. Только вот добиться этого с каждым днем становилось все труднее.
        Вайолет слушала, затаив дыхание.
        - Не думай, я не собирался ее бросать. Первое упоение юношеской страстью ушло, но осталось спокойное, ровное чувство, все еще согревавшее меня. Мы все еще умели проводить вместе время, смеялись над общими шутками, делились планами, куда-то ездили вместе. Я уделял ей внимание, Элен оставалась неотъемлемой частью моей жизни. А затем с нею что-то резко произошло, как будто повернули выключатель. Она вбила себе в голову, что я ненавижу ее, что не развожусь с нею только из чувства долга, а на самом деле давно изменяю ей.
        - Вроде паранойи?
        - Да. Это явно было психическое заболевание, нормальный человек так не реагирует. Тем более что я оставался верен ей и никогда не думал об изменах. Но Элен ревновала ко всем женщинам, даже на улице. - Рольф вздохнул. - А однажды ей втемяшилось в голову, что я изменяю ей с ее же лучшей подругой. Ту звали Кристин, она часто бывала у нас, и до некоторых пор моя жена исключала ее из общего круга ненависти. Но то ли она однажды застала нас с Кристин мирно беседующими, то ли еще что-то себе вообразила… Короче, набросилась на меня с кулаками. Я разозлился и сказал, что она может думать все, что хочет, а я так больше не могу. В тот момент в мою голову впервые пришла мысль о разводе. Зачем мучить друг друга? И, решив поговорить с ней позже, когда она успокоится, я уехал в офис. Элен кричала мне вслед, что так этого не оставит и отомстит. Я возвратился поздно вечером, думал, что она уже спит. Со мной заехал Джеймс, которому понадобились кое-какие бумаги из моего домашнего сейфа. Он сказал, что подождет в прихожей. Я вошел в гостиную и увидел там Элен, которая ждала меня. Она была в ярости. Снова начала
бросаться обвинениями. Я холодно сказал ей, что не собираюсь это выслушивать, и попытался пройти в кабинет. Элен загородила мне дорогу. Не помню уже, что она кричала. А потом достала какой-то пузырек и, прежде чем я успел что-то понять, плеснула мне в лицо. Дальше я плохо помню…
        - Это была серная кислота? - догадалась Вайолет.
        - Да. Где ее достала Элен, мы так и не узнали. Я очнулся в палате… Рядом был Джеймс, он все мне объяснил. Сначала Элен плеснула кислотой на меня, а затем выпила остаток из бутылочки. К счастью, Джеймс, услышав крики, все-таки вошел. Он вызвал «скорую». Мне повезло: врачи приехали через несколько минут и меня успели спасти. Последствия - вот эти шрамы на лице и на руках - видимо, я прикоснулся ими к лицу - плюс иногда обострение светобоязни. Мне действительно повезло, глаза оказались не задеты. А Элен умерла. Она выпила слишком много кислоты, и ей врачи ничем не смогли помочь.
        Вайолет стало холодно, несмотря на теплые объятия Рольфа. Она представила себе, сколько мужества нужно иметь, чтобы пройти через все это…
        Когда-то она читала разные истории о мести, и среди них попалась одна, где тоже была использована серная кислота. Много шума наделал в конце девятнадцатого века роковой роман странствующей певицы красавицы Бальдажи и киевского богача Арона Рейхера. Бальдажи внешне была очень хороша. Рейхер познакомился с ней, усиленно ухаживал и забрасывал дорогими подарками. Вероятнее всего, она была равнодушна к нему, но не отвергала ухаживаний и подношений. В конце сезона Бальдажи собрала свои пожитки и непринужденно объявила любовнику о своем отъезде в Петербург, куда ее уже пригласили для выступлений.
        Рейхер пришел в ярость. Узнав о ее отъезде, он догнал певицу в пути телеграммой какого-то безумного содержания. Испуганная красотка вернулась в Киев с полдороги и поспешила к своему отчаянному обожателю. Он был тронут, осыпал Бальдажи подарками. Сулил ей золотые горы, но требовал, чтобы она забыла о карьере и осталась при нем. Выслушав речи Рейхера, Бальдажи пожала плечами и покинула Киев. При ее отношении к чувствам поклонников трудно было представить, что история с Рейхером вообще будет иметь какое-то значение в ее жизни. Но ее расчеты не оправдались.
        Как-то вечером Арон Рейхер явился к ней в гостиницу. Раздался отчаянный крик певицы. Вбежавшая в номер прислуга гостиницы застала Рейхера лежащим на полу с посиневшим лицом и сжатыми кулаками без всяких признаков жизни. Бальдажи лежала на диване и, истерически рыдая, держалась руками за лицо. Она была жива, но мстительный Рейхер сделал так, чтобы она всю жизнь жалела об этом. По объяснению Бальдажи, Рейхер брызнул из бутылочки какой-то жгучей жидкостью ей в лицо, а затем выпил все содержавшееся в бутылочке. Прибывшие доктора обнаружили в склянке остатки серной кислоты. Состояние здоровья певицы не внушало им опасений, но лицо ее было изуродовано.
        И здесь история была похожей - попытка убийства мужа и самоубийство. Наверное, для такого поступка нужно совсем обезуметь.
        Вайолет погладила Рольфа по руке.
        - Но ты выжил. Все позади.
        - Я так не считал. Понимал, что не смогу появляться на людях некоторое время. Мы построили «Иней», и я перебрался сюда, стал настоящим отшельником. Историю с Элен удалось замять, она не попала в прессу. Меня консультировали лучшие пластические хирурги. Они уверяли, что через пару лет, сделав несколько пластических операций, я буду выглядеть как раньше. Увы, они немного ошиблись. Понадобилось больше времени. Однако две операции я уже перенес. К сожалению, это небыстрое дело, так как все нужно делать очень тщательно. Я еще долго буду таким вот… красавцем. - Рольф горько усмехнулся. - А некоторые шрамы не извести, они слишком глубоки.
        - Но это неважно, - сказала Вайолет. - Для меня - неважно.
        - Действительно? Я так не думал. Ты молодая девушка, тебе хочется, чтобы рядом был красивый мужчина. Разве не все девушки мечтают о принце?
        - Так ты и есть принц. Заколдованный, но это можно исправить.
        - А как расколдовывают принцев, ты помнишь? - Он склонился к ней.
        - Да, - прошептала Вайолет, - поцелуем.
        Некоторое время спустя, когда они прервались на минутку, Рольф заметил:
        - Ты так и не сказала, понравилось ли тебе украшение, которое я сделал.
        - А я его не видела.
        - Разве? Джеймс клялся, что отдал его тебе.
        - Отдал. Но мне не понравилось, как мне его преподнесли. Ты же сам говорил, что я капризная. Это мой каприз: я хочу получить его так, чтобы это запомнилось. Так, как ты изначально хотел мне его преподнести.
        - Ну хорошо, - иезуитски ухмыльнулся он.
        Вайолет провела большую часть дня с Рольфом в его комнатах, но переодеться к ужину вернулась к себе. Роза разложила и развесила ее вещи.
        В половине восьмого заглянула Бинеси. Вайолет уже успела облачиться в платье, которое ни разу не надевала за время пребывания в «Инее» - берегла для прощального ужина с Рольфом, - серебристого оттенка, с юбкой в пол и на тонюсеньких бретельках.
        - Войдите! - крикнула она, услышав стук в дверь.
        Бинеси вошла и восхитилась:
        - Ох какая же вы красавица!
        - Я стараюсь. - Вайолет в последний раз провела щеточкой по ресницам и закрыла флакончик с тушью.
        - Я зашла сказать, что рада вашему возвращению, - заговорила Бинеси. - Мы все следили за вами затаив дыхание.
        - В смысле - следили? - не поняла Вайолет.
        - Джеймс догадывался, что хозяин неравнодушен к вам. Когда вы приехали, он сильно изменился. Я так не хотела, чтобы вы оказались вертихвосткой и обидели мистера Старлинга. Он хороший человек, но решил, что не достоин вас.
        - Может быть, это я недостойна его, - пробормотала Вайолет. - Он умный, взрослый, сильный. Пережил такое и не сломался. А я пока не знаю жизни.
        - Все вы знаете, - возразила Бинеси. - Эта жизнь бурлит в вас, как вода в котелке. Вагош утверждает, что вы хозяйка светлых духов.
        - О господи, опять духи! - закатила глаза Вайолет. - От них никуда не деться?
        - Никуда, боюсь. Вы сами забрались в глушь, здесь места дикие и люди такие же. - Бинеси улыбалась. - Так вот, Вагош сказал, что ваши светлые духи могут одолеть черных духов хозяина. И он оказался прав.
        - Я так и не заметила ни одного духа.
        - Вы их и не увидите… пока не захотите.
        - Не знаю. Просто поверю вам на слово. Наверное, я еще не готова к принятию этой истины. Может, духи и есть, но мне сейчас нет до них никакого дела.
        - А им одобрение и не нужно. Они сами все сделали. Главное было, чтобы вы поняли…
        - Поняла - что?
        - Что хозяин - это ваша судьба.
        - Судьба? - Вайолет прищурилась. - Я ничего не знаю о судьбе. О ней мы с Вагошем не говорили.
        - О ней и не надо говорить. Она либо есть, либо нет.
        - Разве бывают люди без судьбы?
        - Поверьте мне, мисс Найтингейл. На этом свете все бывает.
        Этим вечером впервые за долгое время стол к ужину был накрыт в ярко освещенной столовой. Горели свечи, роняя восковые капли, светила люстра. Обалдевший от счастья Кено валялся на специально принесенном Беном коврике - настоящий символ домашнего уюта.
        Когда Вайолет вошла в столовую, Рольф уже ждал ее. Он тоже переоделся в светло-серый костюм и выглядел гораздо моложе и еще красивей. Вайолет моргнула - эффект не исчез. Она словно видела под шрамами настоящее лицо Рольфа, и ей было так хорошо от этого, что она засмеялась.
        - Почему ты смеешься? - Он усадил ее не на другом конце длинного стола, а рядом с собой.
        - Мне просто хорошо, - созналась она. - Потому что я здесь и ты рядом.
        Она испытывала леденящий ужас при мысли о том, что могла уехать. Или могла не найти это послание Рольфа, закинула бы сумочку подальше. Или конверт бы выпал случайно… Что тогда? Вернулась бы она? Вайолет не знала.
        Наверное, вернулась бы, подсказало ей сердце. Ты бы просто без него не смогла.
        - А зачем ты положил в мою сумку ту записку со стихами Китса? - все-таки уточнила она у Рольфа.
        - Понимаешь, это был мой последний шанс. Я вроде бы обиделся на тебя, хотя твоя реакция… это было не обидно, просто я сразу понял, что мечта не сбылась. Как выяснилось, ошибался. - Он усмехнулся. - И пока ты завтракала, Роза подбросила тебе в сумочку этот конверт. Я решил, что если ты поймешь, о чем я говорю, то вернешься. Оставался крохотный шанс, что так оно и будет. Хотя я не слишком-то на него рассчитывал.
        - Я сначала не поняла. А потом меня словно резануло. Я даже убежала из кафе, не выпив кофе.
        - Я морю тебя голодом целый день. Прошу.
        На столе уже были расставлены закуски. Вайолет ощутила, что зверски проголодалась, и набросилась на еду.
        Разговор за столом теперь был гораздо свободнее - Рольф не отказывался отвечать на вопросы и вообще не прятался больше, не ускользал. На него можно было смотреть, к нему можно было прикоснуться. Он, по всей видимости, еще не до конца поверил, что Вайолет действительно здесь, рядом с ним, и не собирается никуда исчезать. И периодически он брал ее за руку, словно проверяя, реальна ли она.
        Через некоторое время появился Бен, чтобы собрать пустые тарелки. Слуга оставался все так же невозмутимым. Похоже, его не волнуют даже глобальные катаклизмы, не то что личная жизнь хозяина.
        - Спасибо, Бен, - сказал Рольф, - можно подавать основное блюдо.
        Бен кивнул, ушел и через некоторое время возвратился с подносом, накрытым серебряной крышкой. Он поставил это перед Вайолет, поклонился и ушел.
        - Не хочешь узнать, что сегодня на ужин? - спросил Рольф.
        Вайолет кивнула, подняла крышку и замерла. На подносе лежало ожерелье. Рольф осторожно забрал крышку из пальцев Вайолет.
        Это было самое прекрасное украшение, которое она когда-либо видела. В переплетении тончайших серебристых нитей как в паутине запутались хрустальные цветы. Посередине самый большой, по бокам - еще четыре. Лепестки цветов тоже были созданы из белого золота или платины и представляли собой ту же путаницу нитей, только еще более тонких, чем в основе. Словно крохотные капельки росы блестели бриллианты и хрусталь. Ожерелье не переливалось ярким вульгарным блеском - оно приглушенно сияло своим собственным светом, цветы казались сорванными на поляне в фантастическом лесу. Вайолет боялась прикоснуться к ним: они казались живыми и можно было помять лепестки.
        - Рольф… это… - Она покачала головой, не в силах выразить словами свой восторг.
        - Ты не надела украшений к ужину. Это прекрасно подойдет к твоему платью. - Он осторожно взял ожерелье, и оно заискрилось в его тонких пальцах. Оказывается, у него тонкие пальцы, словно у пианиста… - В комплекте еще серьги и браслет.
        Вайолет молча кивнула. Она потеряла дар речи.
        Когда-то давно, когда ожерелье приснилось ей, а потом воображение превратило сон почти в воспоминание и дорисовывало детали, Вайолет мечтала, что однажды решится и закажет кому-нибудь это украшение. Но все время находились отговорки. Рольф был прав, говоря, что это ответственный шаг.
        Наверное, тогда, когда он так легко прочитал ее мысли, Вайолет в него и влюбилась.
        Рольф встал, чтобы застегнуть замочек ожерелья, и оно прохладно легло вокруг шеи. Вайолет подняла руку и наконец решилась прикоснуться к нему. Цветы вовсе не были хрупкими.
        - Как тебе удалось? - вымолвила она. - Как?
        - Это было достаточно просто. - Рольф положил на ее обнаженные плечи горячие ладони. - Конечно, само исполнение непростое, но… Я увидел это так ясно, как будто мне снился тот же сон, что и тебе. Потом уже я понял почему. Хрустальный цветок - это ты. - Он наклонился и шепнул ей в ухо: - Я просто нарисовал тебя. Теперь я ясно понял, что тайна, которую я все время ощущал в тебе, - это любовь. И это прекрасно: ее никогда нельзя узнать до конца. Просто потому, что она бесконечна.
        Вайолет сглотнула, губы ее дрожали. Она готова была расплакаться от счастья и нахлынувшей на нее огромной любви. И Рольф, увидев, что она готова расплакаться, добавил уже обычным, а не таинственным голосом:
        - И еще одну вещь я понял.
        - Какую же?
        - То, что эта вещица действительно приносит счастье. Парадоксально, но факт!
        Эпилог
        Вайолет проснулась рано и не сразу поняла, где она. Ах да, вот Кено дрыхнет, вот бежевые занавески. Это «Иней», все тот же «Иней», заколдованный дом, где происходят чудеса.
        Она вылезла из-под одеяла и в одной пижаме, босиком вышла на балкон. Солнце недавно встало и золотило все вокруг. Большая птица парила в вышине, раскинув крылья. Орел, наверное. Тут есть орлы.
        Рольф обещал, что сегодня сам проведет Вайолет по поместью, покажет ей те уголки, куда она еще не забредала. Они пока не говорили о планах на будущее - достаточно было того, что это совместное будущее у них вообще возникло. Оба обращались с ним бережно, как будто оно было сделано из хрусталя. Но Вайолет уже знала: хрустальные цветы не бьются.
        Она вернулась в комнату. На ночном столике заливался трелями мобильный.
        Вайолет схватила трубку.
        - Привет, папа!
        - Здравствуй! Я только что прилетел, - послышался далекий голос отца. - Надеюсь, не разбудил? Но ты у меня всегда встаешь рано. У тебя все хорошо?
        - Ой, папа! - засмеялась Вайолет. - Я тебе сейчас такое расскажу!..
        notes
        Примечания

1
        Вайолет (Violet) на английском языке значит «фиолетовый цвет» и «фиалка».