Обещание завтрашнего дня
        Рэдклифф

        Потерявшая веру в любовь, пережившая личную трагедию, Эдриенн Пирс подыскивает пристанище, чтобы укрыться от своего прошлого и неопределенного будущего. Так она оказывается на Уитли-Пойнт, уединенном острове у побережья штата Мэн.
        Таннер Уитли - молодая, необузданная и безрассудная наследница богатой семьи отчаянно пытается убежать от собственной судьбы и воспоминаний о трагической утрате. Случайный секс и безумные ночи ведут ее по скользкой дороге саморазрушения.
        И где-то посреди бесконечного лета две совершенно разные женщины откроют для себя силу страсти, которая способна исцелять, и обретут право на надежду, которое может даровать только любовь.
        Оригинальное название - "Tomorrow's promise" by Radclyffe

        Обещание завтрашнего дня
        Рэдклифф
        Tomorrow's promise by Radclyffe

        Глава 1
        - Эй! Есть здесь кто-нибудь? - позвала Эдриенн Пирс в пустое пространство посреди небольшой заправочной станции у края дороги.
        - Иду! - отозвался голос откуда-то из недр ремонтного бокса. Худощавый, дружелюбного вида мужчина, одетый в заляпанный комбинезон, вышел из помещения, небрежно вытирая руки испачканной в солидоле тряпкой. На вид ему было лет под шестьдесят. Он выжидательно улыбнулся Эдриенн.
        - Могу вам чем-то помочь?
        - Надеюсь, что да, - ответила Эдриенн. - Я ищу поворот на Уитли Пойнт. Судя по карте, он должен быть где-то поблизости, но что-то я никак не могу его найти.
        - А вы не тутошняя, да? - непринужденно поинтересовался он. Его сильный акцент выдавал уроженца Новой Англии и резко контрастировал с отрывистой, четкой манерой разговора Эдриенн. Он занял себя тем, что стал протирать лобовое стекло ее машины от пыли, попутно разглядывая Эдриенн краешком глаза. Высокая, подтянутая, очень элегантная. Светло-золотистые волосы — чуть короче средней длины, стильная стрижка слоями — небрежно отброшены назад. Самые обычные летние брюки и рубашка из хлопка в обтяжку.
        Эдриенн улыбнулась, и улыбка ее была окрашена грустью.
        - Думаю, это очевидно. Я с Западного побережья.
        - Далеконько вы забрались от дома, я бы так сказал, - произнес он и полез в карман за сигаретой. - У вас тут друзья? - он с заинтересованным видом прислонился к бамперу, явно показывая, что настроился на долгий разговор.
        Ты и представления не имеешь, насколько я далеко от дома. Настолько, что теперь с трудом узнаю собственную жизнь.
        Эдриенн посмотрела на него, не в силах понять, раздражение она испытывает или веселье. Мужчина определенно никуда не спешил, и она решила, что тоже должна перенять его медленную, непринужденную манеру поведения. В конце концов, она проделала весь этот путь для того, чтобы расслабиться и оставить смятение и путаницу последних нескольких месяцев позади.
        Эдриенн постаралась придать голосу разговорные нотки.
        - Я не знаю на Уитли Пойнт ни души. Просто сняла здесь дом на ближайшие полгода и очень хотела бы добраться до него, пока не стемнело.
        Он кивнул, еще разок напоследок протер заляпанное лобовое стекло и растоптал недокуренную сигарету носком тяжелого ботинка.
        - Я пытаюсь бросить, так что докуриваю только до половины, - сообщил он, словно ему нужно было это объяснить. - Это очень красивое место, Уитли Пойнт. Я туда бегал тренироваться, когда был пацаном. В те времена Чарльз Уитли-старший был еще жив, а остров еще не застроили.
        - Я полагала, что остров принадлежал семье Уитли целиком, - сказала Эдриенн, заинтересовавшись разговором, несмотря на то, что ей давно пора было уезжать.
        - До сих пор принадлежит, - подхватил он. - Целую половину северной части занимает родовое поместье Уитли, но на южной оконечности есть и несколько частных домов.
        Эдриенн и раньше немного слышала об этом, но до сих пор была под впечатлением. Сама идея семейной династии, настолько могущественной, как империя Уитли, вызывала у нее живой интерес. И частично поэтому-то она и сняла здесь дом, случайно попав на объявление в журнале. Она тогда подыскивала какой-то изящный способ сбежать от чрезмерного внимания и заботы со стороны родных, и это показалось ей хорошей возможностью. Эдриенн была благодарна родителям за то, что они предложили приютить ее, когда она в этом так нуждалась, но в последнее время ей стало очень трудно выносить их плохо завуалированную жалость. А они, в свою очередь, казалось почти вздохнули с облегчением, когда она уехала.
        - Я думала, что младший Уитли тоже умер, - сказала Эдриенн, заставив себя вернуться в настоящее.
        - Точно так, - сообщил ее собеседник. - Погиб почти десять лет назад, в море, во время жуткого шторма - его тело нашли на берегу только через несколько дней. Никогда не мог взять в толк, и как это он так далеко зашел в море при такой штормовой погоде? Все здешние знают, как быстро может налететь буря - а Уитли был чертовски хорошим моряком. Может, судьба ему выпала такая, ничего не попишешь. А теперь делами на острове заправляет его вдова, хотя я слыхал, что большинство деловых вопросов она оставила на усмотрение корпорации. - Он покосился на быстро заходящее солнце и добавил: - Ну, я так думаю, вам пора отсюда выбираться.
        Эдриенн подавила улыбку и мрачно кивнула.
        - Наверное, пора.
        Наконец-то она выяснила, что отыскала бы поворот на Уитли Пойнт, если бы проехала по той же самой дороге еще пару миль. Ее новый знакомый рассказал, что она, вообще-то должна добраться до южной части Уитли Пойнт меньше чем через полчаса. Эдриенн распрощалась с ним с некоторой неохотой. Она не могла припомнить, когда в последний раз говорила с кем-то, и разговор при этом не был наполнен смущенными паузами или неловкой тишиной. Здорово было, что с ней снова обращаются, как с обычным человеком. Она помахала рукой и выехала с заправки, охваченная внезапным желанием поскорее добраться до своего пристанища.
        Пристанище. Да существует ли оно для меня на самом деле?
        Она проехала три тысячи миль в попытке его отыскать.
        Эдриенн пересекла дамбу, ведущую на остров, и поехала по узкой прибрежной дороге, уходившей к северу в сторону океана. К ее удивлению, окружающее побережье было совсем не затронуто современными реалиями. Тьму рассеивал только свет ее фар, пока она осторожно вела машину по извилистому шоссе. Иногда Эдриенн замечала проблески света за деревьями, но с дороги никаких зданий рассмотреть не могла. Морской бриз порывами врывался в открытые окна машины, принося с собой внезапное острое чувство ностальгии. Как же она соскучилась по океану! Несмотря на подавленное настроение, Эдриенн нравилось быть рядом с водой, это успокаивало ее, и даже после долгих часов за рулем она чувствовала себя странно отдохнувшей. Ее разум где-то блуждал, убаюканный звуками моря, и она чуть не проехала небольшой дорожный знак, указывавший поворот на Игл Лейн. Резко затормозив, Эдриенн вошла в поворот быстрее, чем намеревалась, и ощутила, как затряслась под ней подвеска автомобиля. Ее сердце пустилось вскачь, когда она поняла, что еле удержала большую машину от заноса.
        Лучше мне не спать, если я собираюсь добраться до места не по частям. После всего приключившегося погибнуть в автокатастрофе было бы насмешкой судьбы.
        Она очень внимательно вела машину, пока не увидела дом. В темноте казалось, что он нависает над дорогой и состоит из сплошных углов и граней. Несколько минут Эдриенн просто сидела в машине и глядела на него. Дом был огромен. Она смогла разглядеть широкое крыльцо и что-то вроде балкона верхнего этажа, опоясывавшего переднюю часть и уходящего назад. Нижний этаж представлял собой гараж и полузакрытую площадку-склад. Жилые помещения на самом деле располагались на втором этаже - меры предосторожности против приливных наводнений, как она поняла.
        Наконец она вытащила чемоданы, взволокла их наверх по широкой передней лестнице и принялась осматривать свой новый дом. Просторная спальня, к ее удовольствию, оказалась расположенной в дальней части дома, и оттуда можно было выйти на балкон. Эдриенн тут же распахнула раздвижные двери, чтобы впустить в комнату свежий ночной ветерок. Отсюда она могла разглядеть берег на сотни ярдов вокруг. Это было красивое место, и на короткий миг ей захотелось, чтобы рядом оказался кто-то, с кем она могла бы эту красоту разделить. Эдриенн быстро изгнала крамольную мысль, как уже много раз проделывала за прошедший год. Подобные вещи для нее остались в прошлом.
        Почувствовав внезапную усталость, она сбросила туфли и растянулась на кровати, даже не сняв одежду. Через несколько секунд она уже спала, и к счастью, ей ничего не снилось.
        ***
        В пяти милях выше по дороге Таннер захлопнула дверь своего бунгало на берегу и бегом рванула к "Ягуару". Она запустила двигатель, с ревом выкатила на дорогу и, выбросив фонтаны гравия из-под колес, понеслась по прибрежному шоссе, рассекая ночь светом фар. Если бы она выехала десятью минутами раньше, то проехала бы мимо автомобиля Эдриенн. Но сейчас на всей дороге ей не повстречался никто. Несмотря на холодный ночной воздух, она опустила верх обтекаемого кабриолета и врубила радио и все шесть колонок на полную мощность. Таннер нетерпеливо барабанила пальцами по рулю, проезжая изгибы и повороты дороги по памяти.
        Когда она въехала на незаметную подъездную дорожку возле южной оконечности острова и резко затормозила у длинной череды спортивных купе и родстеров, вечеринка была уже в полном разгаре. Все окна на втором этаже большого дома были распахнуты, громкая ритмичная музыка выплескивалась в ночь. Таннер неторопливо прошла сквозь толпу людей, собравшихся на ступеньках широкой передней лестницы, и вошла в дом. Она кивнула поприветствовавшим ее друзьям и двинулась к бару, занимавшему нишу в одной из стен просторной гостиной.
        - Таннер! - воскликнул молодой парень, пытаясь перекричать шум музыки и оживленный гул голосов. - Рад, что ты выбралась! Что будешь пить?
        - Скотч, - ответила она, с улыбкой взяла напиток и повернулась, чтобы осмотреть комнату. Здесь собралась преимущественно местная молодежь, и всем им до смерти не терпелось открыть летний сезон. Многих она знала в лицо. В большинстве своем, это были сыновья и дочери самых богатых семей острова, приехавшие домой на лето из дорогих университетов или просто валяющие дурака, в ожидании, пока им не подвернется стоящее занятие. Таннер не видела между ними разницы. Она только что вернулась из полугодового тура по Европе, которая показалась ей однообразной и скучной.
        - Ну что, какие у тебя планы? - спросил ее симпатичный блондин.
        Она пожала плечами и отхлебнула из стакана, на самом деле даже не ощутив вкуса. Она просто ждала, пока обжигающее ощущение алкоголя растворит ее и на несколько часов погрузит в небытие. У нее не было планов. Она мало думала о чем-либо вне текущего момента. По крайней мере, пыталась. Завтрашний день был враньем, мечтой, которая исчезала с рассветом. А когда ей не удавалось игнорировать гнетущую бессмысленность своих дней, она искала утешения в пустой светской жизни острова. К сожалению, попытки удерживать безразличие и апатию на расстоянии были заведомо проигранной битвой.
        - Никаких планов.
        - Все еще поджидаешь прекрасную принцессу? - добродушно подколол Тодд Бэрроу. Он знал Таннер с тех пор, как они были детьми. Они даже полусерьезно встречались в старших классах. Их семьи предполагали, что в один прекрасный день они поженятся - такой подходящей парой они выглядели. И остались друзьями даже после того, как Таннер сказала ему, что не заинтересована ни в чем, кроме дружбы, и объяснила почему. Сейчас Тодд смотрел на нее со смесью недоумения и нежности.
        Она горько рассмеялась.
        - Боюсь, что нет. Я переросла старые сказки.
        Лет десять назад.
        - Серьезно? А я думал, что ты все еще неровно дышишь к молоденьким и невинным, - легкомысленно брякнул он.
        - Невинность - это последнее, что мне нужно, - проговорила она странно пустым голосом. Пусть они лучше от кого-то другого узнают, что мечты явью не становятся.
        - Ты что, заделалась циником в своем преклонном возрасте? - спросил он тем же легким тоном, но глаза его стали серьезными. От Таннер редко можно было услышать, что она в чем-то сомневается или чего-то недоговаривает. Несмотря на их долгую дружбу, они не разговаривали по душам уже много лет. Таннер всегда была весьма скрытной личностью и может быть, они и оставались друзьями так долго лишь потому, что Тодд никогда ничего у нее не выпытывал. Если она хотела, чтобы люди видели в ней не более, чем богатенькую девочку, которой она притворялась, Тодд не находил никаких причин разрушать этот образ. Но он помнил, как они ночами лежали на пляже и делились друг с другом своими надеждами и страхами. Когда-то давно она умела мечтать.
        Таннер уставилась в темноту.
        - Я не знаю, как бы ты это назвал. Я просто больше не нахожу никакой радости во всей этой беготне.
        - Слишком просто? - он из собственного опыта знал, что часто окружающих привлекали его деньги и статус, а не он лично.
        - Да не то чтобы... - продолжила она с нехарактерной для нее задумчивостью. - Я просто утратила вкус к победам. - Она внезапно рассмеялась над собой и отбросила густые, непослушные волосы со лба. - Пойдем, найдем себе какое-нибудь другое занятие!
        Сегодня вечером она не хотела быть серьезной и уж точно не была настроена размышлять о женщинах, которых оставила в слезах, или о разбитых сердцах, которые ей не были нужны изначально.
        - Я точно знаю, что тебе нужно, - усмехнулся Тодд и обнял ее за талию. - Пойдем!
        Они присоединились к группе мужчин и женщин в прокуренной комнате. Некоторые из присутствующих передавали друг другу косячок, другие сидели вокруг низенького столика, на котором были аккуратно расположены дорожки кристаллического порошка. Продолжая беседовать, все пробовали то одно, то другое вещество. Таннер присела рядом с несколькими друзьями, ответила на их приветствия и приняла дозу. Она не знала, кто поставлял наркотики, да это и не имело значения. Они были просто частью угощения на таких вечеринках и предлагались наравне с алкоголем. Таннер побыла в комнате еще, а потом вышла вместе с толпой на наружный балкон. По дороге подобрала еще один скотч и удобно устроилась в шезлонге. Она ощутила прилив энергии и теперь даже вспомнить не могла, о чем так беспокоилась раньше. На самом деле ничего никогда не менялось.
        Звездное небо озаряло океан и линию берега, лунный свет блестел на верхушках вздымающихся волн. Вдали шумел прибой, словно постоянный и успокаивающий фон, на котором поднимались и опадали голоса окружавших ее людей. И хотя она видела этот пейзаж тысячи раз, он всегда волновал ее, и на один короткий миг ей захотелось сбежать и уйти в море.
        Молоденькая рыжеволосая девушка, которой она никогда не видела раньше, склонилась над ней и протянула косячок. Таннер машинально взяла его, а потом отдала назад.
        - Классная вечеринка, да? - спросила девушка и выдохнула дым одной длинной, тонкой струей.
        - Конечно, - ответила Таннер, и ее неподвижное лицо озарилось мрачным удовольствием. - Первый раз здесь в гостях?
        Девушке на вид едва исполнилось восемнадцать. Может быть.
        - Как ты догадалась? - удивленно спросила рыженькая. Она небрежно опустила руку на обнаженное предплечье Таннер и слегка погладила.
        Таннер одобрительно оглядела ее стройную фигурку и привлекательные черты, а потом ухмыльнулась.
        - Потому что я знаю всех и каждого на этом острове, а тебя никогда раньше не видела. Уверена, что тебя я бы запомнила.
        - Ну, зато я знаю, кто ты, - застенчиво ответила ее собеседница. - Я видела тебя на Дейвис бич в прошлом году. Только тогда ты была не одна.
        - Серьезно? - переспросила Таннер, легко подхватывая привычную, естественную для нее игру. - Зато сегодня я одна. Как тебя зовут?
        - Дженетт.
        Таннер какое-то мгновение смотрела на нее, заметив готовность в ее глазах. Как легко это было бы - и как бессмысленно. Она покачала головой, не желая додумывать эту мысль. Ее больше не интересовало покорение сердец, даже с такой привлекательной партнершей. Надо же, какие новости!
        - Ты должна вести себя осторожнее, Дженетт. Иногда на таких вечеринках можно получить гораздо больше, чем ты рассчитывала, - проговорила она и мягко отвела пальцы девушки от своей руки.
        - Найдешь меня позже, если тебе станет одиноко, - отозвалась Дженетт и растворилась в толпе, уже высматривая следующее интересное лицо.
        Таннер прикрыла глаза и представила, что балкон под ее ногами раскачивается, а звук ветра полощет паруса. Вода окружала ее со всех сторон. Такая прекрасная, такая мирная - и смертельно опасная.
        - Ну что, нашла в Европе то, что искала? - низкий, чувственный голос раздался у самого ее уха, отвлекая от размышлений.
        Таннер глянула вверх, ее глаза все еще были затуманены, голос - медленным и глубоким.
        - А почему ты решила, что я вообще что-то искала?
        Женщина рассмеялась и пристроилась на стуле рядом с Таннер. А потом мягко опустила руку и коснулась ее ноги.
        - Потому что ты ищешь это что-то годами. Вот почему ты надолго не задерживаешься на одном месте. И вот почему ты ни с кем надолго не задерживаешься.
        - Ты описываешь меня, как сплошную загадку, - сказала Таннер, допила скотч и провела пальцем по ладони женщины.
        - Просто как ту, которой трудно угодить.
        Таннер игриво посмотрела на нее - та сидела так близко, что дыханием согревала кожу на ее шее. Таннер почувствовала, как ее тело автоматически напряглось.
        - Я никогда не замечала, чтобы у тебя были проблемы по этой части.
        - А я думала, ты и забыла.
        - Я не забыла, но мою память можно было бы чуть-чуть освежить, - сообщила Таннер и передвинулась так, что рука собеседницы оказалась на внутренней стороне ее бедра.
        Женщина всматривалась в ее темные глаза, пытаясь увидеть там приглашение, но они были непроницаемы, словно океанские глубины. Она встала и потянула Таннер за руку.
        - Поехали, проедемся. Может, я смогу освежить твои воспоминания.
        Глава 2
        При свете дня Уитли Пойнт показался Эдриенн другим. Она проснулась от утренних лучей солнца, лившихся сквозь распахнутое окно на ее кровать. Эдриенн приняла душ, нежась под струйками прохладной воды, которая, казалось, смыла с нее последствия более чем двенадцатичасового пребывания за рулем. Впервые за много недель она начала расслабляться. Океан манил ее, и она предвкушала прогулку по пляжу. Майское утро выдалось прохладным, так что Эдриенн натянула свитер поверх футболки и надела джинсы. И нахмурилась, потому что одежда на ней висела мешком. Да, она похудела - а при ее пяти футах восьми дюймах роста даже в самые здоровые времена у нее особо не было лишнего веса. "Теперь все позади", - напомнила она самой себе, желая поверить в это.
        По проторенной тропинке она спустилась к воде, петляя между остроконечными дюнами, отделявшими пляж от внутренней части острова. По дороге она заметила несколько домов, стоявших поодиночке за скоплениями деревьев. Вчера вечером их не было видно. Даже при свете дня они очень органично вписывались в пейзаж, и она с одобрением отметила, насколько сами строения и их простой, неброский дизайн не нарушают естественную красоту ландшафта. Было ясно, что кто-то приложил значительные усилия, чтобы сохранить дикую природу острова нетронутой.
        Звук прибоя повел ее на север, и когда она обогнула последнюю дюну, то остановилась, как вкопанная. Перед ней раскинулось одно их самых красивых побережий, которые она когда-либо видела. Во все стороны, куда ни глянь, между океаном и дюнами волнами вздымался пляж. На обращенную к океану сторону острова во всю мощь набегали волны, перехлестывая друг друга и разбиваясь о берег. Некоторое время она неподвижно стояла там, прислушиваясь к ритму моря, а потом двинулась к дальнему концу острова вдоль изрезанной береговой линии. Прилив только начинался. Песчаные крабы копошились в мокром песке и ныряли в норки, едва она подходила поближе. Она попыталась поиграться и подкрасться к ним, но даже близко не смогла подойти. Они были скрытными созданиями.
        Эдриенн больше не посягала на их желание побыть в одиночестве. Она его понимала, потому что сама в последнее время начала чувствовать себя так же, как эти пугливые существа. По возможности избегала людей, а когда уклониться не получалось, вела себя вежливо и отстраненно. Она уходила в себя настолько инстинктивно, насколько эти маленькие крабики прятались в своих убежищах из песка. И даже не замечала, что поступает так, потому что в течение прошлого года все менялось постепенно. Ей становилось все труднее поддерживать те отношения, которыми она раньше наслаждалась. Эдриенн чувствовала, как люди меняют свое отношение к ней, и вместо того чтобы преодолевать взаимную неловкость, она просто к ней приспособилась.
        Но сейчас подобные мысли не беспокоили ее. Порывистый ветер, налетевший со стороны воды, заставил ее почувствовать себя живой, и она пожалела что не надела кроссовки. Эдриенн улыбнулась самой этой мысли. Она не бегала уже несколько месяцев. Когда-то это был ее ежедневный ритуал - встать пораньше и пробежаться по пляжу. Он помогал ей выдерживать часы рабочих совещаний и спокойно выполнять служебные обязанности.
        Этим утром она заняла себя тем, что принялась изучать свое новое окружение. Восточное побережье очень сильно отличалось от Южной Калифорнии, где она прожила последние пятнадцать лет. Береговая линия была ниже и не такой опасной, океан - более мягким, что ли. Всегдашней яростной силы Тихого океана здесь не было, но сам океан, тем не менее, казался бездонным и полным тайн.
        Эдриенн подумалось: а может, ответы на многие ее вопросы лежат спрятанными здесь, на этих бесконечных пустынных песчаных берегах? Она никогда не чувствовала себя настолько одинокой, настолько неспособной кому-либо довериться. Не знала, как ей дать выход своей неуверенности и сомнениям. Она практически поневоле научилась принимать свою оторванность от людей. И сопровождавшее эту оторванность одиночество стало ее постоянным спутником.
        Она обогнула мыс - почти в миле от дома - и вдруг заметила, как в двадцати футах от нее с земли поднимается огромная, темная, лохматая тень. Эдриенн резко остановилась, подавила удивленный вскрик и уставилась на явившуюся ей химеру. А через секунду негромко рассмеялась сама над собой, распознав квадратную голову и массивное тело ньюфаундленда. Пес стоял неподвижно, глядя на нее со спокойным, но любопытным видом.
        Эдриенн медленно подошла к нему и негромко проговорила:
        - Ну привет, зверюга. Что ты здесь делаешь в такую рань?
        Казалось, псину совсем не беспокоило ее присутствие, но Эдриенн все же опасалась. Ей совсем не хотелось устраивать утренний спринтерский забег вдоль пляжа с разгневанной собакой, несущейся за ней по пятам.
        Она подошла еще ближе и ахнула в ужасе, разглядев тело, грудой лежавшее на песке позади насторожившегося пса. Кадры из десятка фильмов - верный друг, охраняющий тело своего мертвого хозяина - промелькнули у нее в голове. Она попыталась взять себя в руки, подготавливаясь к кошмарному зрелищу, которое, без сомнений, ожидало ее, и медленно приблизилась, продолжая бормотать собаке что-то успокаивающим, как она надеялась, голосом.
        "О господи!" - тихонько пробормотала она, когда подошла достаточно близко, чтобы разглядеть, что полуотвернутая от нее фигура принадлежит женщине. Изгиб бедра и растрепанные, длиной до воротника волосы, не оставляли места сомнениям. Эдриенн инстинктивно глянула через плечо, подумав, а не бродит ли до сих пор где-то за дюнами психопат? Пляж был пустынным - никого, кроме собаки и неподвижно лежащего перед ней тела.
        Пес все еще повиливал хвостом, и Эдриенн решилась рискнуть и рассмотреть все поближе. Она сделала глубокий вдох, ухватилась за мертвую руку и перекатила тело на спину. И увидела бледное лицо, обрамленное растрепавшимися темными волосами, в которых запутались обломки веточек и песчинки. Красивой лепки черты - прямой нос, квадратный подбородок и полные, чувственные губы. Едва Эдриенн робко потянулась, чтобы коснуться лица женщины, как почти прозрачные веки дрогнули, открывая темные, мутные глаза. Эдриенн замерла, глядя на нее, захваченная этим взглядом. На мгновение в его глубине мелькнул проблеск невинности, чего-то утраченного. Но тут же он вопросительно сосредоточился на лице Эдриенн, и она обрела голос.
        - Господи, вы напугали меня! Вы ранены? - воскликнула она.
        - Давно и навеки, - прозвучал хриплый ответ.
        Эдриенн слегка отшатнулась назад, ощутив мощную волну алкогольного перегара, поднимавшуюся от распростертой перед ней фигуры.
        - Бред какой, - раздраженно проговорила Эдриенн, злясь на себя за пережитый страх. - Да вы не ранены - вы просто пьяны!
        Темноволосая незнакомка сделала попытку сесть и со стоном завалилась на песок.
        - На данный момент это примерно одно и то же, - выдохнула она.
        Все происходившее было настолько смехотворным, что Эдриенн не могла не рассмеяться.
        - Долго вы здесь провалялись?
        - Это как посчитать, - последовал слабый ответ. - Если сегодня еще суббота, то несколько часов. Если нет, тогда вам придется мне сказать.
        - Наверное, была какая-то вечеринка, - пробормотала Эдриенн и увидела, что молодая женщина наконец смогла привести себя в сидячее положение. На ней была надета наполовину расстегнутая хлопчатобумажная рубашка, и Эдриенн торопливо отвела взгляд от выпуклости едва прикрытой легкой тканью груди. Она заметила, что руки, которыми женщина поддерживала склоненную голову, были мускулистыми и гладкими, как и ее ноги под джинсовой тканью. На вид ей можно было дать лет двадцать пять, стало быть, незнакомка была на добрых десять или около того лет младше. Эдриенн застыла, глядя в глубокие, теперь уже ясные карие глаза, вдруг посмотревшие на нее пронзительно и пристально; и на бледное лицо, озарившееся ослепительной улыбкой.
        - Кстати, привет. Я - Таннер.
        - Эдриенн Пирс, - с некоторой досадой ответила Эдриенн, злясь, что дала вовлечь себя в эту абсурдную мелодраму. Все, чего она хотела - это спокойно пройтись по пляжу!
        Таннер пристроила щеку на собственное колено и принялась рассматривать стоявшую перед ней женщину. Та держала спину очень прямо, словно шомпол проглотила. Голубые, словно осколки кремня, глаза встретили ее взгляд холодно. Лицо ее выглядело безупречно, если не считать возрастных признаков - тонких морщинок вокруг глаз и в уголках рта. Таннер на мгновение задумалась, что же ее так беспокоит, но мысль быстро уступила место пульсирующей головной боли, прошившей ее медленно пробуждающийся разум.
        - Ох! - поморщилась Таннер. - Если я выгляжу так же паршиво, как себя чувствую, то удивляюсь, как это ты сразу не побежала за мешком для трупов.
        Эдриенн подумала, что Таннер, честно говоря, выглядит весьма привлекательно, как для человека, проведшего ночь в пьяном оцепенении на голой земле, но, конечно, она не собиралась ей об этом сообщать.
        - Ну, я не могу одобрить твой выбор места для ночевки, - сухо ответила она. - Кроме того, твой пес, может, и хорошая компания, но не особо годится в смысле защиты. Он позволил мне подойти прямо к тебе.
        Таннер сумела изобразить немного кокетливую усмешку, хоть у нее от боли разламывалась голова. Она хотела пробиться сквозь этот ледяной, холодный фасад. Не совсем понимала, почему это важно - но это было важно.
        - Может быть, Сэм понял, что с тобой я буду в безопасности.
        Лицо Эдриенн осталось бесстрастным. Конечно, Таннер была привлекательной, с этой ее дьявольской усмешкой и уверенным очарованием, но она явно представляла собой ходячую проблему.
        - Что ж, теперь, когда ты пришла в себя и разумно ориентируешься во времени и пространстве, я тебя оставлю в покое — вернешься домой, когда созреешь.
        Она повернулась, чтобы уйти, но ее остановило неожиданно твердое прикосновение к руке. Таннер поднялась на ноги и, пошатываясь, встала рядом с ней.
        - Погоди минутку, пожалуйста, - обеспокоенно попросила Таннер. - Я даже не знаю, где ты живешь. Я бы хотела поговорить с тобой как-нибудь, когда смогу произвести на тебя более цивилизованное впечатление.
        Эдриенн негромко рассмеялась.
        - У меня такое ощущение, что ты никогда не бываешь полностью цивилизованной. Кроме того, сомневаюсь, что у нас с тобой много общего. Я сюда приехала для тихого отдыха, чтения, это что-то вроде творческого отпуска, побег из реального мира. Уверена, что для тебя это тоска смертная.
        Таннер внимательно посмотрела на нее, выражение ее лица нельзя было распознать.
        - Вообще-то, Эдриенн, все мы здесь, на Уитли Пойнт, пытаемся сбежать от жизни тем или иным способом. Кажется, ты попала в нужное место, если реальный мир - это то, с чем ты не хочешь сталкиваться.
        Эдриенн удивила плохо скрытая горечь в голосе Таннер, но она не хотела докапываться до ее источника. У нее не было сил на чужие проблемы. Она едва справлялась со своими.
        - Я не совсем это имела в виду, - легко ответила она. - Просто сейчас я не особо настроена общаться. Может, мы еще столкнемся когда-нибудь друг с другом. Береги себя, - неловко закончила она и решительно отвернулась, чтобы уйти.
        Таннер несколько секунд смотрела, как высокая, стройная фигура целеустремленно шагает прочь, и крикнула вслед удаляющейся спине:
        - До свидания! И спасибо, что спасла меня!
        Ей показалось, что она услышала слабый смех, но Эдриенн не замедлила шаг. Таннер продолжала смотреть ей вслед, пока Эдриенн не обогнула изгиб берега и не скрылась из вида. Обеими руками она пригладила растрепавшиеся волосы и поправила рубашку. В попытке ослабить пушечную канонаду в собственном затылке, Таннер медленно пошла через дюны к особняку. Когда она вошла в кухню, экономка пригвоздила ее суровым взглядом.
        - И где же ты была? Выглядишь, как бродяга, - сказала Мэй, и в ее вспыхнувших темных глазах явно отобразилось недовольство.
        Таннер вскинула руку и посмотрела на Мэй умоляюще.
        - Кофе, пожалуйста, и не нападай на меня прямо сейчас. Мне и так паршиво, уверяю тебя.
        -Хмм, - фыркнула пожилая женщина, налила дымящуюся жидкость в кружку и поставила ее перед рухнувшей на стул Таннер.
        Мэй вела хозяйство семьи еще до того, как Таннер появилась на свет, и считала своей прямой обязанностью делать выговоры за ее поведение. Честно говоря, Мэй часто была тем человеком, благодаря которому подвиги Таннер удавалось скрыть от ее матери. Таннер знала об этом, и была ей признательна.
        - Твоя подруга уже была здесь, разыскивала тебя, - укоризненно сообщила Мэй. - Я приказала Томасу отвезти ее на материк.
        - Моя подруга? - Таннер мгновение выглядела озадаченной, пока вдруг не вспомнила события предыдущего вечера.
        - Спасибо, - с тяжким вздохом сказала она. Теперь она помнила, как в итоге оказалась на пляже. Почему-то она оказалась неспособна уснуть с Лоис в одной постели. После того, как они закончили заниматься любовью, Таннер быстро поднялась и натянула одежду, которую они бросили грудой на полу чуть раньше, торопясь раздеть друг друга. Лоис не проснулась, когда она ушла.
        - А где мама? - спросила Таннер.
        - На террасе. И в таком виде тебе там лучше не появляться. Прими душ и переоденься, - Мэй посмотрела на Таннер со смешанным чувством обожания и заботы. - С тобой все в порядке?
        Та слабо улыбнулась и поднялась на ноги.
        - Конечно, - ответила она, коротко обняла Мэй и вышла.
        Через час, освежившаяся после душа, одетая в удобную белую льняную рубашку и свободные штаны на завязке, она поднялась по наружной винтовой лестнице на террасу. Ее мать подняла голову от книги, увидела приближающуюся Таннер и улыбнулась.
        - Здравствуй, дорогая.
        Таннер наклонилась и легонько поцеловала ее в щеку.
        - Здравствуй, мама, - нежно ответила она. Таннер часто охватывала нежность при виде спокойного, мягкого лица матери. В ее присутствии она почему-то всегда успокаивалась. Они редко говорили на личные темы. Их отношения, скорее, были родством без слов, но тем не менее, они были друг с другом связаны на глубинном уровне.
        Таннер растянулась в соседнем шезлонге и со вздохом откинула голову. Высоко стоявшее весеннее солнце наполнило ее тело теплом.
        Мать мягко положила руку на загорелое плечо Таннер и тихонько проговорила:
        - Так хорошо, когда ты дома.
        Когда дочь ей не ответила, она поняла, что та уснула. Она вглядывалась в ее лицо, думая о том, какой же юной та выглядит, когда спит. Тени, часто затуманивавшие ее черты и окружавшие глубоко посаженные глаза, исчезли. Мать очень хорошо распознала это клокочущее беспокойство. Это была та самая едва сдерживаемая энергия, искавшая себе точку приложения, которая большую часть жизни вдохновляла ее мужа. Это было то, что она больше всего любила в нем - и чего больше всего опасалась. Тот вид одержимости, который приводит к великим достижениям, но, выйдя из-под контроля - к саморазрушению. Она горячо надеялась, что ее дочь отыщет для себя цель прежде, чем тоже станет жертвой собственных безрассудных желаний.
        Глава 3
        Эдриенн вернулась в большой пустой дом с чувством странного беспокойства. Казалось, она никак не могла выбросить из головы неожиданную встречу с Таннер. В манере поведения молодой женщины сочетались веселость и самоуничижение, и это захватило Эдриенн. "Может, все потому, что это первый за многие месяцы встреченный тобою человек, которому хуже, чем тебе?" - упрекнула она себя, изо всех сил стараясь забыть ослепительную улыбку и игривое очарование.
        Эдриенн толкнула раздвижные двери и вошла в наполненную солнечным светом спальню, нетерпеливо покачивая головой. Она распознала в Таннер ту дикую бесшабашность, которую видела во многих молодых жителях Калифорнии, наводнявших бары и пляжи, готовых попробовать все или всех, кто попадется им на пути. Было ли в ней самой когда-нибудь столько молодости или жизненной силы? Она больше этого не помнила.
        Решительно взглянув на чемоданы, сваленные грудой у двери, Эдриенн взялась за распаковку - аккуратно развесила одежду на плечиках в просторном шкафу, разгладила свой мундир и затолкала его в дальнюю часть шкафа вместе с гражданской одеждой. Она мимолетно задумалась, зачем вообще нужно было его с собой брать, и решила что от старых многолетних привычек не так-то просто избавиться.
        Вторая половина дня прошла быстро - в попытках навести порядок вокруг. Она пристроила пару своих пакетов с припасами на чудовищно огромной кухне и к своему удовольствию обнаружила отлично укомплектованный бар в небольшой стенной нише в гостиной - любезность со стороны отсутствующих хозяев. Эдриенн налила себе бренди, вышла наружу и устроилась в парусиновом шезлонге. Она поглядела на воду и вспомнила о вечерах, которые проводила точно так же - дома, отдыхая после долгого дня на базе. Единственная разница заключалась в том, что сейчас она была одна.
        Эдриенн задумалась - а не допустила ли она ошибку, приехав сюда? Может, нужно было вернуться на Западное побережье и подыскать себе какую-то работу? Она, несомненно, была востребованным специалистом. Эдриенн напомнила себе причины, по которым решила этого не делать. Она понимала, что ей нужно время, чтобы приспособиться к новым жизненным обстоятельствам, упорядочить свои дни и обрести спокойствие духа, чтобы без страха глядеть в лицо ожидавшему ее неопределенному будущему. Она надеялась, что сможет отыскать все это здесь, на уединенном острове, где само время, казалось, остановилось.
        * * *
        Дни Эдриенн потихоньку сложились в одинаковую последовательность ранних подъемов, прогулок по пляжу и праздных часов, которые она проводила за чтением, греясь на солнце. Изучение острова она ограничила тем, что отыскала торговавший всякой всячиной магазин, где могла по мере надобности покупать продовольствие. Эдриенн вежливо кивала в ответ на веселые приветствия местных жителей, но бесед с ними не заводила. Если ей и было одиноко, то сама она этого не осознавала. Когда ее охватывало беспокойство, ей всего-навсего нужно было вернуться к морю, чтобы отыскать успокоение, которого жаждала ее душа.
        Ее первоначальная бледность, вызванная неделями бездействия в Филадельфии, быстро уступила место глубокому бронзовому загару. Тело тоже начинало отвечать на физические нагрузки и воздействие целебного свежего воздуха, и Эдриенн снова стала чувствовать себя здоровой. Она отправила несколько случайных весточек немногим друзьям и звонила родителям, чтобы дать понять, что с ней все в порядке, но кроме этого почти ни с кем не контактировала.
        Однажды утром, когда она доставала из машины купленные продукты, ее напугал раздавшийся телефонный звонок. Это была такая редкость, что Эдриенн только через секунду поняла, что происходит. "Конечно, ошиблись номером", - подумала она и поспешила к телефону.
        - Да! - она схватила трубку.
        - Мисс Пирс? - спросил хорошо поставленный голос.
        - Слушаю, - озадаченно ответила Эдриенн. Голос был ей незнаком.
        - Это Констанция Уитли, ваша соседка, мы живем к северу от вас. Я надеюсь, вы удобно устроились?
        Эдриенн ошеломленно задумалась, откуда хозяева острова знают о том, что она здесь. Давно надо было понять, что на Уитли Пойнт мало что может ускользнуть от внимания семьи Уитли.
        - Да, устроилась. Благодарю вас, - ответила она после секундной паузы.
        - Рада это слышать. Я звоню, чтобы пригласить вас в гости в следующую субботу, вечером. Это что-то вроде традиции на Уитли Пойнт. Все жители острова празднуют начало лета на барбекю и вечеринке с танцами в нашем доме. Очень надеюсь, что вы сможете прийти.
        - Ну, я... - начала было Эдриенн, отчаянно подыскивая вежливый способ отказаться от приглашения одной из самых авторитетных семей острова. Когда она не смогла выдумать ни одного, то ответила:
        - С удовольствием. Спасибо, что подумали обо мне.
        - Не за что, дорогая моя. Форма одежды повседневная. Ожидаем вас около семи вечера.
        Констанция Уитли закончила разговор вежливым "до свидания", оставив Эдриенн пялиться на телефон.
        - Черт! - пробормотала она себе под нос. - Как раз то, чего я делать не хочу. Но не могу же я отказать первому семейству острова!
        По мере приближения субботы Эдриенн обнаружила, что с таким трудом обретенное ею спокойствие ускользает прочь. Она нервничала из-за предстоящего торжества, поскольку не посещала публичных мероприятий вот уже почти год и не была уверена, что готова соблюдать светские условности. Впервые за несколько недель ее весь день донимала ноющая боль в правом плече и руке. Злясь на саму себя, Эдриенн попробовала читать, но поняла, что не может сосредоточиться. Когда она осознала, что прочла один и тот же абзац уже три раза и до сих пор не знает, о чем там говорится, то с отвращением отбросила книгу в сторону. И поняла, что ей хочется закурить, хотя за предыдущие полгода она не выкурила ни одной сигареты.
        - Ох, да какого же черта! - воскликнула она, схватила ключи и потопала вниз по лестнице к машине.
        Эдриенн развернула автомобиль в тупике и направила его к выезду. Едва она выехала на дорогу, как из-за поворота выскочил серебристый "ягуар" и полетел прямо на нее. Клаксон взревел, и только быстрая реакция позволила Эдриенн увернуться от бокового столкновения. Она резко рванула руль вправо, чуть не слетев в кювет, и дала по тормозам. Мимо с ревом пронесся спортивный автомобиль. Эдриенн заметила только тень багажника, а машина уже скрылась за поворотом. Она не разглядела водителя, но на номерном знаке четко были видны буквы THW.
        - Черт! - выругалась Эдриенн, и ее прошила дрожь. Она подождала, пока восстановится дыхание, аккуратно сдала задним ходом на дорогу и тихонько поехала к магазину, все еще потрясенная едва не произошедшей аварией.
        - Доброе утро, мистер Симмс, - произнесла она при виде знакомого лица за прилавком. - Можно мне, пожалуйста, пачку "Данхилл"?
        - Запросто! Славная погодка, чтобы выйти в море под парусом, правда? - с улыбкой ответил он.
        Эдриенн сдержалась, чтобы не ответить сарказмом и посмотрела на пристань для яхт. В конце концов, он просто проявлял дружелюбие.
        Неимоверно голубое небо, украшенное белыми, словно с открытки облаками, сливалось с ширью сверкающего океана насколько хватало взгляда.
        - Вы правы, море изумительное.
        - Часто ходите под парусом? - спросил он и пробил чек.
        - Ходила. Но не этим летом.
        - Ну, здесь есть несколько отличных маленьких лодок, их можно нанять, если вам придет охота.
        - Спасибо. Буду знать, - ответила Эдриенн, забирая сдачу.
        Она ехала домой вдоль пляжа и вспоминала ощущение парусов в собственных руках. А почему нет? Сейчас ты уже достаточно окрепла.
        И крохотная, уже давно спавшая часть ее души пробудилась к жизни.
        * * *
        Отыскать Уитли Мэннор оказалось нетрудно. Поместье занимало всю северную часть острова, и главная дорога вела прямо к его массивным железным главным воротам. Эдриенн проехала вслед за вереницей машин по закругляющейся подъездной дороге и припарковала свою скромную, взятую напрокат машину позади ряда "мерседесов", "ягуаров" и "БМВ". Когда она увидела дом, у нее перехватило дух.
        Со стороны пляжа его скрывала рощица деревьев, и хоть она и видела его мельком с берега, но никогда не осознавала, насколько он был впечатляющим. Трехэтажное, одно из немногих на острове каменное здание было тщательно спроектировано так, чтобы не выделяться из окружавшего его ландшафта. Утопленные в землю бассейны, чьи края подсвечивали встроенные светильники, обрамляли извилистую вымощенную песчаником дорожку, ведшую сквозь сад к широкой парадной лестнице. Просторная терраса опоясывала первый этаж, а на другой стороне этажом выше располагался открытый балкон.
        Эдриенн сразу заметила, что на террасе уже было полно гостей. Она отдала ключи от машины симпатичному молодому человеку, который занимался парковкой автомобилей, и сделала глубокий вдох. Раз уж она оказалась здесь, значит, нужно было двигаться дальше. Она немного успокоилась и начала подниматься по лестнице. Ее совершенно не радовала перспектива обмениваться приветствиями с толпой незнакомцев, особенно с учетом того, что она пришла сюда одна. На Эдриенн был надет светло-голубой шелковый костюм, удобный и элегантный в своей простоте. Глянув на крытую галерею справа от дороги, она разглядела серебристый "ягуар" со знакомыми номерами, припаркованный на полпути к газону.
        Ну что ж, по крайней мере THW удалось добраться сюда целым, а не по запчастям!
        Эдриенн захлестнула волна гнева. Она все еще была в замешательстве от едва не произошедшей днем аварии, и ей совсем не нужны были лишние напоминания о хрупкости человеческой жизни. Так что она попыталась выбросить все это из головы и присоединилась к потоку людей, двигавшихся к участку для приема гостей позади дома. Проходящий мимо официант предложил ей бокал шампанского, который она с благодарностью приняла.
        Внутренний дворик позади дома переходил в идеально ухоженный многоуровневый сад. Эдриенн прислонилась к колонне, пытаясь сориентироваться и собраться с духом. Она с интересом рассматривала окружающих. Мужчины по большей части были одеты в брюки и пиджаки, женщины - в вечерние платья. Где-то в стороне слышались звуки оркестра. Мягкое прикосновение к ее руке прервало спокойное наблюдение Эдриенн.
        - Мисс Пирс?
        Эдриенн повернулась и увидела, что рядом с ней стоит аристократического вида женщина лет сорока пяти. На ней было изысканное жемчужно-серое платье, оттененное строгим изумрудным ожерельем. Некоторое время Эдриенн неуверенно смотрела на нее.
        Женщина улыбнулась ей.
        - Я - Констанция Уитли. Очень рада, что вы смогли прийти.
        Ее голос был мягким, как и ее взгляд, и Эдриенн поняла, что задержала дыхание, наполовину ожидая, что это нежное видение сейчас исчезнет. Она внезапно заметила слегка озадаченный вид на лице хозяйки и протянула ей руку для приветствия.
        - Спасибо вам за приглашение. И простите, что я на вас уставилась. Мне показалось... - Эдриенн запнулась, - мне на мгновение показалось, что я вас уже встречала раньше.
        Констанция негромко рассмеялась, и ее глаза вдруг ожили.
        - Что ж, возможно это благодаря моей довольно обычной внешности.
        Эдриенн вспыхнула, чувствуя себя глупо.
        - Вряд ли ее можно назвать обычной, миссис Уитли.
        - Пожалуйста, зовите меня Констанцией, - ответила та и взяла Эдриенн под руку. - Пойдемте, позвольте мне познакомить вас с вашими соседями.
        И Эдриенн позволила этой очаровательной женщине увести ее за собой и принялась приветственно кивать тем, кому ее представляли - одному улыбающемуся лицу за другим.
        И мужчины, и женщины выглядели странно одинаковыми - элегантные, ухоженные, они излучали небрежную уверенность, за которой стояло их богатство и положение в обществе. Все они, казалось, прекрасно осознавали, какое место занимают в мире, и очевидно было, что это их устраивает.
        Эдриенн была уверена, что не запомнит ни единого имени. Они шли сквозь толпу, когда ее окликнул знакомый глубокий голос.
        - Капитан 2-го ранга Пирс! Это вы?
        Эдриенн вздрогнула и покраснела, когда увидела, как в ее сторону поворачиваются головы. Она сразу узнала крупного мужчину в парадной форме. И не смогла подавить улыбку, несмотря на острое чувство неловкости.
        - Адмирал Эванс... как приятно видеть вас, сэр. Но я больше не капитан. Я ушла в отставку.
        - Глупости, капитан! Вы в длительном отпуске, насколько я понимаю. Скоро вы устанете от жизни на гражданке и вернетесь туда, где вам и надлежит быть.
        Он сразу взял ее под свою опеку, как только Констанция ускользнула, чтобы заняться другими гостями. Вместе они подошли к ограждению балкона, встав подальше от сборища слоняющихся людей.
        - Как вы, Эдриенн? - участливо спросил он.
        - Я в порядке, сэр, правда в порядке. Морской воздух всегда шел мне на пользу.
        - Хмм, - пробормотал он. - Конечно, я в курсе. Я помню вас еще зеленым курсантом. Чертовки неправильно, что вы решили все бросить. Все вопросы можно уладить, вы же знаете.
        Эдриенн неловко отвела взгляд.
        - Пожалуйста, адмирал. Не сегодня.
        Он погрустнел и поспешно сменил тему.
        - Конечно, конечно. Как вам нравится Уитли Пойнт?
        - Здесь замечательно, - честно ответила Эдриенн. - У вас здесь дом?
        Она поняла, что очень рада видеть знакомое лицо.
        - О, нет. Я знаю с Констанцию Хьюз, то есть, теперь, конечно, Уитли, с тех пор, как она была ребенком. Часто навещаю ее. Она чудесная женщина.
        - Несомненно, она такая и есть, - согласилась Эдриенн.
        - Удивительное дело - так рано овдоветь, остаться с дочерью на руках, вырастить ее, да еще и управлять всем состоянием Уитли. Она справилась со всем исключительно хорошо.
        - Понимаю, - уклончиво ответила Эдриенн. Она искренне любила и уважала своего бывшего командира, но сейчас была не в настроении слегка посплетничать. Вдруг она почувствовала себя очень уставшей.
        - Вы извините меня, сэр? Я бы хотела немного пройтись.
        - Конечно, капитан. Увидимся с вами позже.
        Эдриенн быстро спустилась в сад и отыскала себе местечко на отдельно стоящей скамейке, которую скрывала от каменистой дорожки живая изгородь. Она отхлебывала шампанское и пыталась собраться с мыслями. Встреча с адмиралом Эвансом слишком ясно напомнила ей о том, насколько её образ жизни теперь отличался от прежнего. Она чувствовала себя обескураженной. "Воистину, без руля и ветрил", - с горечью подумала она.
        - Немного через край, да? В смысле, вечеринка, - произнес спокойный голос рядом с ней.
        Эдриенн повернулась и обнаружила Таннер - та небрежно стояла рядом и выглядела абсолютно блистательно в белой с серебристым отливом блузке тонкого шелка и шелковых же черных брюках. Отличный покрой одежды подчеркивал ее подтянутую фигуру. Захваченная врасплох, Эдриенн не могла отвести от нее глаз.
        - Стало быть, капитан, да? - мягко продолжила Таннер и присела на скамью рядом с ней.
        Эдриенн обрела голос и сухо ответила:
        - Ты что, подслушивала?
        - Виновата, мэм, - обезоруживающе усмехнулась Таннер. И чертовски ловко отдала честь, подчеркивая сказанное.
        Эдриенн рассмеялась против собственной воли.
        - Ох, прекрати! И нет, я не капитан - я теперь в отставке.
        - Серьезно? - игриво продолжила Таннер. - А я бы сказала, что тебе до отставки еще служить и служить.
        Эдриенн слегка побледнела, отвернулась и стала искать в сумочке сигарету. И разозлилась, заметив, что у нее дрожат руки.
        Таннер, мгновенно забеспокоившись, коротко коснулась ее плеча.
        - Извини меня! Кажется, я всегда умудряюсь сказать какую-то глупость, когда я рядом с тобой.
        Она быстро поднесла Эдриенн огонек, та медленно выдохнула дым и улыбнулась, глядя на взволнованное лицо Таннер.
        - Все в порядке, - негромко сказала Эдриенн. - Просто это слишком долгая история, и она не входит в число тех, которые я люблю пересказывать.
        Таннер вскинула руку и помотала головой.
        - Я понимаю. И вообще это не мое дело. Есть вещи, о которых я тоже предпочитаю не говорить. Но я очень рада снова видеть тебя.
        Она тоже закурила, и несколько минут они просидели в уютной тишине. Странным образом, они оказались одни, в укрытии за стеной густого кустарника, хотя всего в нескольких ярдах от них проходили люди.
        - Полегчало? - прервала молчание Таннер.
        Эдриенн улыбнулась и загасила сигарету, которой, как она поняла, ей на самом деле не очень-то и хотелось.
        - Да. И прости меня. Кажется, я за прошлый год где-то посеяла свое чувство юмора.
        Таннер пристально поглядела на толпу на террасе.
        - Может быть, ты обретешь его здесь, на нашем безмятежном острове, - мрачно сказала она.
        Теперь уже Эдриенн уставилась на нее, задетая горечью в голосе Таннер и явно заметной болью на ее лице.
        - Ты не считаешь это место безмятежным? - мягко спросила она.
        Таннер невесело рассмеялась, подняла стоявшую рядом бутылку шампанского и наполнила бокал Эдриенн.
        - С трудом, но это уже моя история, да? - резко ответила она.
        Эдриенн подумала, что должна бы обидеться на такой грубый ответ, но этого не произошло. Она знала, насколько важным для нее стало личное пространство, и теперь с большей легкостью могла принять то же требование от других. И ко всему прочему, у нее не было сил ни на то, чтобы вникнуть в чужое страдание, ни на то, чтобы предложить утешение.
        - Давай просто согласимся, что у нас обеих есть свои истории, и оставим их в покое, - негромко сказала Эдриенн. - Ты живешь где-то неподалеку? Я так тебя и не спросила.
        Таннер кивнула.
        - Я местная. И не смогу сбежать. Я пробовала Нью-Йорк и Бостон, но, кажется, мне на роду написано всегда возвращаться на Пойнт. Я никогда не чувствую себя цельной, если я не рядом с океаном.
        Эдриенн кивнула.
        - Я знаю, о чем ты говоришь. Я тоже его люблю.
        - Ты поэтому выбрала флот? - спросила Таннер.
        - Да. В восемнадцать лет. Я не знаю, что меня поначалу привлекло больше - военная форма или океан, - рассмеялась Эдриенн. - Но прошло немного времени, и я поняла, что определенно океан.
        - Пари держу - ты выглядишь абсолютно сногсшибательно в форме, - с усмешкой сказала Таннер.
        Эдриенн смутилась.
        - Ты слишком много фильмов насмотрелась.
        - Неа. Я прочла слишком много книг.
        Эдриенн рассмеялась.
        - Ох, ладно, ты выиграла. Мне правда нравилась форма.
        Они обе рассмеялись и стали вместе смотреть, как темнеет небо и впечатляющий закат уступает место мягкому сиянию лунного света и звезд. Окружающая красота была почти невыносимой, и Эдриенн остро ощутила, что рядом с ней - женщина. Она бросила взгляд на точеный профиль, задумавшись, чувствует ли Таннер то же самое. "Не смей, - приструнила она себя, - даже и думать не смей!"
        - Проголодалась? - спросила Таннер.
        - Умираю с голоду, - ответила Эдриенн и поняла, что говорит правду. - Я так понимаю, здесь и еда есть?
        - Да море еды. Пойдем, я проведу.
        Они угощались у шведского стола, когда к ним с обаятельной улыбкой приблизилась Констанция Уитли.
        - Я вижу, вы познакомились с моей дочерью, мисс Пирс, - сказала она, подойдя поближе.
        Эдриенн быстро перевела взгляд с Таннер на Констанцию и ошеломленно замерла.
        - Ну конечно! Теперь я понимаю, почему подумала, что встречала вас раньше! Сходство просто потрясающее!
        Констанция улыбнулась Таннер полной обожания улыбкой и протянула руку, чтобы нежно погладить ее по щеке.
        - Это комплимент для меня, мисс Пирс, - она изящно кивнула и двинулась прочь, оставив их в неловком молчании.
        Таннер молча стояла и ожидала, как отреагирует Эдриенн. Она привыкла к тому, как люди, а особенно женщины, реагировали, когда выяснялось ее положение. Практически все неизбежно начинали вести себя либо чрезвычайно холодно, либо нестерпимо услужливо. Но она оказалась совершенно не готова к реакции Эдриенн.
        - Так это была ты! - яростно рявкнула Эдриенн. - "THW" - это Таннер Хьюз Уитли, так ведь?
        - Ну да... - начала явно сбитая с толку Таннер. - А что я еще натворила?
        - Ты чертова идиотка! Ты меня чуть не убила сегодня! Ты что, никогда не слышала об ограничении скорости?
        Таннер ошеломленно уставилась на нее.
        - Ты о чем говоришь?
        - О шоссе на берегу, сегодня, во второй половине дня! Ты чуть не сбросила меня с дороги! - продолжила бушевать Эдриенн, пытаясь обуздать собственный гнев.
        Таннер покопалась в собственной памяти и ничего там не обнаружила.
        - Извини. Сегодня? Я не помню. Я была... эээ... немного... не в себе сегодня днем, - смущенно проговорила она, припоминая дозу наркотиков, которую разделила с несколькими друзьями.
        - Ну тогда может быть, в следующий раз, когда ты будешь пьяна или под кайфом, или чем ты там еще занимаешься, ты сделаешь остальному миру услугу и будешь держаться подальше от дорог! - отчеканила Эдриенн. Она резко развернулась и быстро зашагала прочь. Она даже не могла сказать, что возмутило ее больше - тот факт, что Таннер чуть не убила ее или тот факт, что Таннер едва не погубила себя.
        Таннер осталась смотреть ей вслед.
        - Черт! - яростно выругалась она. Похоже, она ничего не могла сделать правильно, когда дело касалось этой женщины. Она отправилась на поиски еще одного бокала шампанского, все еще чувствуя боль от упреков Эдриенн.
        Глава 4
        Было уже поздно, когда Эдриенн, наконец, вернулась домой. Адмирал Эванс полностью завладел ее вниманием на большую часть вечера и настоял, чтобы она перезнакомилась с половиной жителей Уитли Пойнт. Она пыталась вести вежливые разговоры с людьми, с которыми больше никогда не собиралась видеться, и все это время в ней кипела злость, грозя вырваться на поверхность.
        Таннер несколько раз пробовала подойти к ней с намерением помириться, написанным на ее симпатичном лице, но Эдриенн удавалось ее избегать. Последнее, что ей было нужно - это еще одна стычка с человеком, который, казалось, пробуждал в ней ее худшие черты. Бессмысленный гнев не принесет ничего хорошего ни одной из них. В ее жизни и так хватало конфликтов. В последний раз, когда Эдриенн видела Таннер, ту куда-то уводила привлекательная блондинка в вечернем платье с глубоким вырезом.
        Эдриенн раздраженно стащила с себя одежду и отбросила ее в сторону, что было для нее совсем нехарактерно. Ну и что, что Таннер себя просто на посмешище выставила, позволив этой женщине на себя вешаться? Она явно перебрала с шампанским... может, ей нужна была помощь? Ох! Да тебе-то какое дело! Таннер явно в состоянии сама о себе позаботиться.
        Эдриенн вообще понять не могла, почему Таннер настолько беспокоит ее. Они с ней были едва знакомы! И все-таки, было что-то во взгляде Таннер - что-то, граничащее с отчаянием - или глубокой мукой, на которую эхом отзывалась ее собственная боль. Эдриенн чувствовала это и хотела до нее дотянуться.
        Не будь смешной! Ты едва о себе можешь позаботиться! А она... ей, наверное, просто скучно!
        Таннер, казалось, плыла по течению - возможно потому, что никогда не испытывала нужды в тех вещах, за обладание которыми люди боролись всю свою жизнь. У Таннер были деньги и блага, но кажется они не принесли ей счастья. С другой стороны, разочарованность Эдриенн была намного опаснее. Она не доверяла своему будущему. Не имея ясного представления о том, куда движется ее жизнь, она фактически понимала, что ей некуда идти. И это был замкнутый круг из вопросов без ответов.
        Не лезь туда. Ты ей не поможешь. У тебя нет права даже думать об этом.
        Она собрала разбросанную одежду и аккуратно повесила ее в шкаф. Потом натянула выцветшие форменные брюки и рубашку, на воротнике которой еще можно было разглядеть следы от знаков различия. Ей совсем не хотелось спать, и она вышла на балкон.
        Над ее головой раскинулось бархатно-черное небо, усеянное яркими точками звезд. Эдриенн со вздохом откинулась на спинку шезлонга и вытянула ноги перед собой. Она была на взводе, что-то не давало ей покоя. Далекий звук прибоя не смог на этот раз успокоить ее, как это бывало обычно. Мысли Эдриенн упорно возвращались к вопросам, с которыми она не была готова встретиться. Много месяцев назад она бросила попытки понять, почему ее жизнь совершила такой неожиданный поворот, который в итоге и привел ее на Уитли Пойнт.
        И вот она оказалась здесь, вдалеке от устроенного, предсказуемого мира, к которому привыкла. Если в этом и присутствовала какая-то логика, какие-то скрытые причины тех событий, которые полностью изменили ее жизнь, она их распознать не могла. И даже пытаться не хотела. Все, что ей было нужно - это научиться справляться с тем, что с ней произошло. И она думала, что преуспела в этом, пока не встретила Таннер. Теперь ее с таким трудом обретенный покой оказался под угрозой всего лишь из-за того, что в темных глазах Таннер она увидела отражение собственной утраты. Эдриенн потерла ноющее плечо и рывком поднялась на ноги.
        Если я не могу спать, то могу хотя бы пройтись. Все, что угодно, лишь бы прекратить поток этих бесконечных вопросов.
        Эдриенн спустилась по лестнице к пляжу. С самых первых шагов ее окружили звуки ночи - ветер, колышущий стебли травы; волны, с шумом разбивающиеся на мелководье; шорох мелкой живности, разбегающейся при ее приближении. Она продолжала думать о Таннер. Для Эдриенн было непостижимо, как человек, обладающий всем, ради чего стоило жить, мог с таким безрассудством относиться к собственному благополучию.
        В последнее время Эдриенн особенно глубоко осознала цену и непостоянство жизни. Сейчас ей казалось, особенно в свете ее собственной ситуации, что жизнь опасно непредсказуема, в любой момент готова вывернуться и выскользнуть из рук. Она бы все отдала, лишь бы снова управлять своей судьбой. В ее памяти снова промелькнуло лицо Таннер - с каким-то горьким и жестким блеском в красивых глазах. Эдриенн казалось, что Таннер впустую растрачивает самое ценное, чем обладает - саму себя.
        Да, если на свете и существует грех, то это он и есть - прожигать жизнь так, будто она ничего не стоит.
        Эдриенн невольно задумалась о собственном прошлом. Она не была выходцем из богатой семьи. Ее родители были простыми людьми, верившими в то, что если ты достаточно упорно трудишься, то со временем непременно преуспеешь. Эдриенн выросла, веря в это. И до прошлого года в ее жизни не было ничего такого, что могло бы доказать ошибочность этой философии.
        Особыми талантами Эдриенн не отличалась, но бесконечные часы занятий и ясный ум сделали свое дело. Она сумела поставить себя в мужском мире, в мужской сфере - став лучшей, работая на износ. Эдриенн была убеждена, что упорство и стойкость в итоге будут вознаграждены, и все в ее жизни служило тому подтверждением. Она добилась успеха, она достигла всего, чего хотела. А потом, вдруг, без предупреждения, все пошло прахом.
        И теперь — потерянная, неуверенная в следующем шаге, она даже не знала, что может принести грядущий день. Она спрашивала себя, что же у нее осталось, и изо всех сил пыталась принять жизнь без мечты, без страсти. Было время, причем совсем недавно, когда самой главной задачей для нее было просто прожить еще один день. Теперь она просыпалась, встречала рассвет, занимавшийся над еще одним пустым днем, и видела перед собой полное отсутствие цели.
        Эдриенн сердито помотала головой. А ну прекрати! Пора бы уже и привыкнуть. Ты чертовски хорошо знаешь, что не существует ни причин, ни объяснений, ни ответов. Так что хватит спрашивать!
        Она продолжала идти, не разбирая дороги, потерявшись в воспоминаниях о темных страдающих глазах и изломанных жизнях. На пляже было тихо - даже волны, казалось, поняли, что наступила ночь, и разбивались негромко, мягко наползая на берег. Свет половинки луны отбрасывал на песок нечеткие тени.
        Эдриенн попала в такт мерному шуму океана и размеренно зашагала по самому краю нагнанной приливом воды. И в этом нереальном мире размытых звуков и теней она наполовину готова была набрести на потерпевшего кораблекрушение моряка. Поэтому только слегка вздрогнула, когда ее одиночество было нарушено хриплым голосом, прозвучавшим из темноты.
        - А ты действительно отлично выглядишь в форме.
        Эдриенн смогла разглядеть неподвижный силуэт на фоне мягко поднимавшихся наплывов дюн. Она молча подошла ближе и присела на влажный песок.
        - А где твоя подружка? - спросила Эдриенн.
        - Спит в моем бунгало.
        - А ты здесь что делаешь? - продолжила Эдриенн, разглядывая точеные черты Таннер. Эффект от алкоголя, кажется, уже прошел, и Таннер выглядела усталой, но спокойной. - Слишком холодно, чтобы спать здесь.
        - Не могла уснуть, - небрежно ответила Таннер. Она сама никогда не могла понять, почему присутствие в ее постели другого человека так ее будоражило. После секса она всегда ощущала прилив энергии и необъяснимое беспокойство. - А с тобой что не так? Уже довольно поздно для прогулок по берегу, правда?
        - Океан действует на меня расслабляюще, - уклончиво ответила Эдриенн. Она глубоко вздохнула и продолжила. - Слушай, ты извини, что я так набросилась на тебя на вечеринке. Это просто потому...
        Таннер перебила ее, покачав головой.
        - Не нужно. Ты была права. Если я собираюсь во что-то вляпаться, я, по крайней мере, должна проявить порядочность и не втягивать в это других людей. Это ты меня извини.
        Эдриенн уставилась на нее, потрясенная безжизненностью в ее голосе. Это была не та напористая, самоуверенная женщина, с которой она сошлась в словесной схватке раньше. Теперь она казалась такой потухшей. Эдриенн поняла, что предпочла бы наблюдать ее доводящую до белого каления заносчивость.
        - Это не то, что я пыталась до тебя донести! - воскликнула она, не успев подобрать слова. - Я беспокоилась о тебе - и злилась на тебя тоже. Ты же правда могла себя погубить!
        - Да тебе какое дело? - безучастно ответила Таннер. - Это все вообще неважно.
        - Ох, Таннер! - воскликнула Эдриенн. - Ты так ошибаешься. Это очень важно! Ты можешь выбирать, что тебе делать со своей жизнью, что с тобой произойдет. Ты не должна от этого отказываться!
        Таннер вопросительно глянула на нее.
        - У нас у всех есть выбор, так ведь? Я просто выбрала ничего не решать. C'est la vie и все такое.
        - Не всегда все так просто. Иногда жизнь проскальзывает сквозь пальцы, и ты ничего не можешь сделать, чтобы удержать ее.
        Таннер повернулась, вглядываясь в ее лицо. Эдриенн не смотрела на нее. Она глядела на воду, и ее лицо в лунном свете казалось почти потусторонним - отстраненно прекрасным, далеким и неприкасаемым.
        - А ты ведь на самом деле не обо мне говоришь, да? Ты говоришь о себе. Чего ты не можешь контролировать?
        Таннер продолжала смотреть на нее, понимая, что в ее голосе прозвучали нотки боли. Что с тобой? Что тебя так гложет?
        Эдриенн отвела взгляд и стиснула зубы.
        - Вообще-то, я не имела в виду себя. Я говорила, что ты - да и все - должны быть более ответственными.
        - А вот и нет, - спокойно продолжила Таннер. - Есть что-то, о чем вы умалчиваете, капитан Пирс. Но вы можете подержать это в секрете - пока что.
        Она откинулась назад и оперлась руками о землю, глядя, как среди мерцающих теней по пляжу снуют его маленькие обитатели, занятые своими полуночными делами.
        - Ты когда-нибудь чувствовала, что хочешь чего-то, но не можешь понять, что это? - спросила Таннер через некоторое время, все еще неотрывно глядя на море.
        Эдриенн проследила за ее взглядом, захваченная густым, глубоким тембром ее голоса. Лунный свет отражался в воде серебряными осколками.
        - Думаю, да - давным-давно. Я уже очень давно не припоминаю, чтобы хотела чего-то по-настоящему сильно - так сильно, чтобы ощущать желание, как физическую боль. Ты об этом спрашиваешь?
        Таннер кивнула.
        - И чего же ты хотела?
        Эдриенн рассмеялась.
        - Наверное, не того, о чем говоришь ты. Я хотела сделать карьеру, хотела будущего. Но скажи - о чем думаешь и чего хочешь ты?
        Таннер провела рукой по и без того растрепанным волосам и нахмурилась.
        - Я не знаю. Такое ощущение, что я нигде не могу найти покоя. Куда бы меня ни занесло, я, кажется, обречена всегда возвращаться на Уитли Пойнт. Я сплю с кем-то, но уснуть могу, только когда я одна. Я пью - или еще чего похуже, но от этого чувствую только большую пустоту. И нет ничего, что было бы для меня важным и ценным, - она вздохнула и посмотрела на Эдриенн с застенчивой улыбкой. - До чего же я жалкая, да?
        Эдриенн улыбнулась, тронутая тоской в ее голосе.
        - Скорее, сбившаяся с пути. Видит бог, у меня нет ответов. Каждый сам решает, что делает жизнь стоящей того, чтобы жить. И иногда бывает очень трудно понять, что же это.
        - Ты за этим приехала на Уитли Пойнт? Чтобы найти ответы?
        Эдриенн пожала плечами, просеивая песок сквозь длинные пальцы, отбрасывая осколки сломанных ракушек в темноту.
        - Сначала я думала, что да. Теперь уже не уверена. Может быть, я приехала сюда, чтобы мне просто не пришлось посмотреть в лицо своему незнанию. Славное место этот остров - для того, чтобы спрятаться. Поживешь здесь немного - и с легкостью забываешь, что существует внешний, другой мир.
        - У тебя кто-то остался - там, в Калифорнии? - негромко спросила Таннер.
        - Нет, - резко ответила Эдриенн и отвернулась.
        Таннер вздохнула.
        - Извини. Я, кажется, всегда задеваю больные места, когда говорю с тобой. Просто ты производишь впечатление человека, который не должен быть один.
        Ты слишком красивая и слишком нежная, чтобы быть такой одинокой.
        Эдриенн чуть передвинулась на песке - так, чтобы посмотреть Таннер в глаза. Они были теплыми и доброжелательными. Было что-то в этой женщине, что располагало к откровенности. С ней она чувствовала себя почти в безопасности. И все-таки Эдриенн колебалась, боясь того, куда ее могут завести чувства. Таннер пробудила в ней мысли, которых она избегала месяцами.
        Она ни с кем не разговаривала - даже с Томом - о том, что произошло в ее жизни за прошлый год. Том был одним из ее самых близких друзей, и она знала, что он очень о ней беспокоится, но не могла заставить себя облечь свои переживания в слова. Потому что если бы она это сделала, ей бы пришлось лицом к лицу встретиться с болью и страхом. И, тем не менее, искреннее участие в глазах Таннер придало ей храбрости.
        - Был у меня кое-кто, - медленно начала она, пытаясь подобрать правильные слова.
        Когда Эдриенн запнулась, Таннер почувствовала ее метания и мягко помогла ей.
        - Ты поэтому ушла с флота?
        Эдриенн покачала головой.
        - Нет. Я... она оставила меня по той же самой причине, по которой я ушла со службы. Это другое. Это личное.
        Эдриенн не видела необходимости рассказывать о своих отношениях с Алисией. Она почему-то чувствовала, что Таннер догадалась о том, кого она предпочитает при выборе партнеров. И конечно, Таннер не скрывала своих предпочтений. Но Эдриенн все еще не могла рассказать ей всего. Не могла раскрыться, не смогла бы вынести жалости.
        - Так это настоящий секрет, да? То, почему ты здесь, на Уитли Пойнт?
        - Да.
        Таннер не могла не заметить скрытой боли в голосе Эдриенн, и ей ужасно захотелось хоть как-то ее утешить.
        - И что это за секрет?
        Ответ Эдриенн прозвучал мягко.
        - Я не могу об этом говорить, не сейчас. Извини.
        Последние слова вышли сдавленным шепотом. Глаза Эдриенн заблестели от слез - непролитых слез, она никогда не позволяла себе расплакаться, даже в самые мрачные времена.
        Таннер почувствовала, как Эдриенн замкнулась, и поняла, что нельзя просить ее продолжать. Ей было слишком больно. Господи, как же ей было больно!
        Таннер отреагировала, не думая, предлагая единственное утешение, которое знала. Она медленно склонилась к Эдриенн, не отводя взгляда от ее обеспокоенных голубых глаз, пока их лица не оказались в считанных сантиметрах друг от друга. И, наконец, они очутились так близко, что Таннер осталось только слегка наклонить голову, чтобы мягко коснуться губами губ Эдриенн.
        Эдриенн не отстранилась от поцелуя. Таннер нежно провела губами по ее мягким губам, ее язык двигался нежно, осторожно исследуя. Она не спешила, их губы были единственной точкой соприкосновения. Таннер растворилась в сладком, удивительном мгновении. Она едва могла поверить в то, что простой поцелуй может заключать в себе такую нежность.
        Это не было для нее в новинку, но все же ее охватило ощущение чуда, словно в самый первый раз. И хоть с тех пор она целовалась со многими, никто не затронул ее так, как эта молчаливая, измученная женщина. Таннер скользнула языком в рот Эдриенн, и охватившую ее теплую безмятежность стало почти невозможно выдержать. Она негромко застонала, и всем своим существом устремилась к Эдриенн. Дрожащей ладонью Таннер охватила ее щеку и почувствовала, как под пальцами, на шее, колотится пульс.
        Таннер медленно приподнялась на колени, лаская шею Эдриенн, зарываясь пальцами в спутавшиеся светлые пряди у самого воротника. В голове у нее грохотало, ей было трудно дышать. Живот свело от желания, бедра подрагивали, откуда-то издалека она услышала собственный стон. Внезапно поцелуй прервался, и Эдриенн резко отстранилась.
        - Нет! - воскликнула она.
        Таннер уставилась на нее - дрожащая, с затуманившимся от желания взглядом.
        - О господи... Я не хотела... Я... - она потянулась, чтобы коснуться плеча Эдриенн, ее рука ходила ходуном. - Пожалуйста, я только хотела...
        Эдриенн вскочила на ноги, ее глаза были прикованы к зардевшемуся лицу Таннер.
        - Таннер, извини... ты просто не понимаешь! Я не могу... Прости!
        Она развернулась и сорвалась на бег.
        - Эдриенн! Погоди - пожалуйста! Просто поговори со мной! - звала Таннер у нее за спиной.
        Эдриенн не ответила, она продолжила бежать, пока не скрылась из вида, а Таннер так и осталась стоять на коленях в песке.
        Глава 5
        Таннер просидела на пляже до рассвета. Она все еще думала об Эдриенн. И каждый раз, когда она представляла, как эти мягкие губы прикасаются к ее губам, вспоминала о жаркой влажности ее рта, о мягком ощущении кожи под своей ладонью, она чувствовала новый прилив желания. До чего странно! Она не понимала, почему эта женщина, которую она едва знала, так неимоверно сильно действует на нее. Но ощущение отрицать было невозможно.
        И она не понимала, что с этим делать. Таннер привыкла, что за ней охотятся. Чаще всего женщин привлекало ее имя или положение, или репутация. Обычно она шла по пути наименьшего сопротивления и переключалась на кого-то следующего, лишь затем, чтобы быстро отдалиться, прежде чем ситуация начнет затягивать слишком сильно. Но на этот раз ей отстраняться не хотелось.
        Ее первым, инстинктивным решением было догнать Эдриенн и настоять, чтобы они поговорили. Таннер не отличалась терпеливостью - ни по натуре, ни по воспитанию. Она привыкла всегда получать то, чего хотела. И хотя она понимала, что вызывать Эдриенн на конфликт было бы глупо, ее это почти не беспокоило. Она хотела раскрыть секрет, который держал Эдриенн в плену.
        Таннер раздраженно поднялась на ноги и медленно стала подниматься по тропинке к своему бунгало. Войдя, она обнаружила, что Джин все еще спит посреди разбросанных подушек. Она легонько потрясла ее.
        - Джин! Тебе пора вставать. Джерри того гляди тебя хватится.
        Блондинка лениво перевернулась и сонно улыбнулась ей.
        - Не хватится. Я уверена, что он уже знает, где я.
        Таннер раздраженно нахмурилась.
        - Отлично! Только этого мне и не хватало - разгневанный муж вламывается сюда в шесть утра!
        Джин с усмешкой потянулась к ней.
        - Он этого не сделает. Он знает, что я всегда буду возвращаться домой - до тех пор, пока он не обращает внимания на мои маленькие выходки.
        Таннер шагнула назад, уклоняясь от ее прикосновения.
        - Замечательно. Рада, что у вас такое взаимопонимание. Но я все-таки не хочу в итоге встать между вами, - она подхватила платье Джин и протянула ей. - Давай. Одевайся.
        Джин лениво потянулась и натянула платье через голову. И с интересом посмотрела на Таннер.
        - А ты где была?
        Таннер отвела взгляд.
        - Гуляла.
        - Хм... Это с той гостьей, что живет ниже по дороге?
        Таннер вспыхнула и рассерженно посмотрела на нее.
        - Ты это к чему?
        Джин пожала плечами и взяла свою сумочку.
        - Да так, ни к чему. Я просто заметила, что ты вчера то и дело на нее поглядывала. И если бы ты спросила меня, дорогая, я бы посоветовала тебе о ней забыть. Как по мне, она выглядит наглухо отмороженной сучкой.
        - Ну, так я тебя не спрашивала! - резко ответила Таннер. - А теперь, если не возражаешь, не могла бы ты уйти, пока тебя не заметило все поместье?
        Джин смачно поцеловала ее в губы и пошла к двери.
        - Конечно. Но ты глупая, если думаешь, что все, кто был на вечеринке, не знают, что я провела ночь с тобой.
        Она выскользнула за дверь, Таннер провела ее взглядом. Потом стянула с себя футболку и с омерзением рухнула на кровать. Перед тем, как уснуть, ей привиделось лицо Эдриенн - когда та повернулась и убежала от нее на пляже.
        * * *
        После вечеринки у Констанции Уитли Эдриенн ни с кем не разговаривала целых две недели. Она даже в магазин не ездила, пока необходимость не заставила ее предпринять вылазку. Каждый день она все так же гуляла по пляжу, но никогда не заходила в его северную часть. Ей не хотелось будить воспоминания о ночи, проведенной на берегу с Таннер. Эдриенн злилась на саму себя - злилась за то, что опустила защиту, за то, что позволила кому-то пройти сквозь охранный барьер, который она так тщательно возвела вокруг своих чувств. И с какой легкостью Таннер прорвалась сквозь ее ограждения! С какой легкостью она проникла - со своими темными глазами и задумчивыми речами - прямиком в центр сознания Эдриенн.
        И теперь Эдриенн обнаружила, что не может выбросить Таннер из своих мыслей. А она не хотела думать. Она не хотела думать о Сан Диего, об Алисии, о своей прежней карьере - ни о чем! И особенно не хотела думать о Таннер. Потому что всякий раз, когда она это делала, то вспоминала, какими нежными были губы Таннер на ее губах, и как ласково она касалась ее лица.
        Сексуальная энергия Таннер была неотразима, и Эдриенн снова вспомнила, что такое желание. Желание, такое же непроизвольное, как желание сделать вдох. Но для этого не было никаких оснований! Оно было чисто физическим. Это ее и пугало - она ничего подобного не чувствовала уже так долго, что теперь ей было трудно это принять. И если Эдриенн в чем-то и была уверена, так это в том, что подобные чувства были напрочь стерты печальными событиями прошлого года. А теперь она уже ничего не знала наверняка - кроме того, что ей нужно любой ценой избегать встреч с Таннер.
        Она читала, она ела, когда вспоминала о том, что нужно поесть, и пыталась не думать. Эдриенн обнаружила, что пребывание в одиночестве перестало приносить ей покой. Ее тело жаждало движения, а сама она стала испытывать невыносимую тревогу и чувствовала, что рехнется, если не найдет, чем себя занять. И тогда она вспомнила о своем разговоре с мистером Симмсом.
        В один из дней, рано утром, она собрала кое-какие вещи, ланч и отправилась в гавань. Эдриенн припарковала машину в тени и пошла к магазинчику. Дружелюбный хозяин распаковывал какие-то банки в дальнем конце прохода.
        - Доброе утро! - окликнула его она. - Я бы хотела взять напрокат парусную шлюпку!
        Мистер Симмс поднял голову и улыбнулся, вытирая руки о свои выцветшие бежевые штаны.
        - Это довольно несложно сделать. Просто пройдитесь до офиса и поговорите с Джошем Томасом. Он все устроит, - хозяин махнул рукой в окно в сторону строения с серой дощатой крышей, которое стояло у края деревянного причала и служило ремонтным доком и заодно конторой по сдаче лодок напрокат. По обе стороны от него были пришвартованы катера.
        Эдриенн улыбнулась, поблагодарила и вышла. Она шла по причалу и улыбалась, чувствуя себя почти счастливой впервые за несколько недель. Она не могла дождаться, когда снова окажется в океане. Ее улыбка исчезла, едва она заметила припаркованный возле пирса, у самой кромки воды, серебристый спортивный автомобиль Таннер. Эдриенн чуть было не ушла, но потом рассерженно помотала головой. "Нет! - прошептала она самой себе. - Я не могу все время от нее бегать. Ну увижу я ее - и что? Надеюсь, это не станет проблемой".
        Она решительно пошла дальше и отыскала управляющего лодочной станцией. Тот тщательно осматривал один из катеров, стоявший в сухом доке.
        Джош Томас оказался повидавшим виды бородатым мужчиной неопределенного возраста. Он смахивал на уроженца здешних мест, и когда он ответил на ее приветствие, Эдриенн распознала приметный акцент. Она представилась и объяснила, что ей нужно. Джош оказался настолько любезен, что с удовольствием проводил ее в док и помог выбрать шлюпку. А еще он с любовью и во всех подробностях рассказал Эдриенн о выбранном ею суденышке.
        - Ну вот и все, мисс Пирс, - сказал он наконец. - Шлюпка в вашем распоряжении. Только следите за сводками погоды и приведите ее назад пока не стемнело. В этих водах летние шторма налетают быстро, а в гавани трудно ориентироваться в темноте.
        - Обязательно, - с улыбкой ответила Эдриенн. Потом повернулась, чтобы вскарабкаться на борт и добавила: - Кстати, а это машина Таннер Уитли? Вон там?
        Джош глянул в ту сторону, куда она указывала, и кивнул.
        - Она самая, - он рассмеялся и покачал головой. - Последние две недели Таннер выходит в море еще до рассвета. Если б я не знал ее, подумал бы, что она промышляет браконьерством и ставит ловушки на омаров.
        Он ушел, посмеиваясь, и Эдриенн осталась у своей шлюпки одна.
        Первый час она вела лодку медленно, привыкая к управлению парусами и незнакомым водам. Потом, когда налетел утренний ветер, она позволила ему наполнить паруса и пустила лодку наперегонки с ним, наслаждаясь свободой и ощущением мощи своего судна. Физически она чувствовала себя прекрасно, лодка шла на всех парусах и требовала полной концентрации на управлении, так что у Эдриенн не осталось времени на размышления о беспокойных событиях прошлых недель.
        Эдриенн бросила якорь в тихой бухте с подветренной стороны одного из небольших островков, разбросанных вдоль побережья. Она умирала от голода и с нетерпением предвкушала возможность открыть бутылку вина, которую прихватила, чтобы побаловать себя. Поев, она растянулась на палубе и стала греться на солнышке. Эдриенн расслабилась, ее разум где-то блуждал, освободившись от вопросов, которые терзали ее большее время дня и ночи. Наверное, она задремала, потому что в следующий момент поняла, что ветер стал холодным, а лодка тяжело раскачивается на волнах.
        Она открыла глаза и с удивлением обнаружила, что солнце стоит уже низко над горизонтом. Эдриенн поспешно собрала остатки своей трапезы и подняла паруса, беспокоясь о том, чтобы оказаться в порту до наступления темноты. Даже с учетом попутного ветра она вернулась в Уитли Харбор, когда уже почти стемнело. Джош Томас выскочил на пирс, чтобы встретить ее, и поймал швартовочный конец, который она ему бросила.
        - Я тут немножко запереживал, - прокричал он. - Уже почти темно!
        - Я знаю, - ответила Эдриенн и спрыгнула на пирс. - Я, должно быть, задремала на солнышке. Извините, - она улыбнулась ему, охваченная шальным весельем. - Там было так здорово!
        - Это уж точно, спорить не стану, - ответил он и повел ее к берегу.
        Эдриенн помахала ему рукой и собралась было уходить, но увидела серебристый "Ягуар", припаркованный на том же самом месте, что и утром, и резко обернулась.
        - О, мистер Томас, а что, мисс Уитли еще не вернулась?
        И с удивлением увидела, как его приятное лицо нахмурилось и помрачнело.
        - Нет, и я без понятия, куда она подалась. Чертовски глупо с ее стороны думать, что она сможет ходить в здешних водах ночью. Вся в отца! Думает, что правила на нее не распространяются. Если б она не была таким хорошим моряком, мы, может, тоже уже нашли бы ее выброшенной на берег! - он увидел, что Эдриенн слегка побледнела, и зачастил. - Прошу прощения, мэм. Я самого высокого мнения о Таннер, как и о ее отце. У меня просто иногда зла на нее не хватает. Попробую связаться с ней по рации, если хотите.
        Эдриенн покачала головой.
        - Нет, в этом нет нужды... Я уверена, она знает, что делает.
        И она поспешила уйти.
        Ей совсем не обязательно знать, что я о ней спрашивала. Сама не пойму, какое мне до этого дело.
        Проведенное на воде время разбудило в Эдриенн какую-то долго дремавшую радость и оживило ее. По дороге домой она думала о Таннер и о том, какое утешение та пыталась отыскать в своих одиноких вылазках в море. Эдриенн ничуть не сомневалась в том, что Таннер тоже от чего-то убегала. Она слышала это в ее голосе и видела в глубине ее темных, одухотворенных глаз. Несмотря на непрекращающиеся мысли о Таннер и тревожащие воспоминания о поцелуе, она проспала всю ночь напролет - впервые за многие дни.
        Это стало ее привычным ритуалом - каждое утро приезжать пораньше на причал со сменой вещей и ланчем и проводить целый день на лодке. Она плавала, читала и теперь управлялась с парусами лучше, чем когда-либо. Эдриенн часто замечала приметный спортивный автомобиль Таннер, припаркованный у пирса, но саму Таннер ни разу не встретила. И это было неплохо - она не испытывала ни малейшего желания ее видеть. Теперь, когда ее дни стали такими наполненными, она могла не обращать внимания на преследовавшие ее воспоминания о них двоих на залитом лунным светом пляже.
        А стоило ей очнуться от воспоминаний о прикосновении Таннер, все еще трепетавшем на ее коже, она тут же отбрасывала их, списывая на естественную физическую реакцию после долгих недель в одиночестве. Она тогда устала, впала в уныние, а Таннер... просто подвернулась под руку. Не более того. И если строчка из какой-то услышанной по радио песни и напоминала ей о хрипловатом голосе Таннер, то Эдриенн убеждала себя в том, что это просто мимолетное увлечение.
        Май плавно перешел в июнь, становилось теплее, дни удлинялись, и к Эдриенн возвращалось здоровье. Она чувствовала себя подтянутой, цельной и почти умиротворенной. Жизнь была хороша - настолько, насколько она осмеливалась надеяться.
        Глава 6
        В один из пасмурных дней Эдриенн возвратилась в порт, обогнав гряду облаков, которая быстро приближалась с юга. По чистому везению она загорала на палубе, а внизу, на крохотном камбузе было включено радио. Сквозь открытый люк она услышала предупреждение метеостанции береговой охраны о быстро надвигающемся шторме. Эдриенн находилась не так далеко от бухты, но не расслабилась, пока не увидела очертания пристани. К этому времени начался дождь, и поднявшийся ветер раскачивал ее парусник с борта на борт. Большинство эллингов были заполнены лодками, искавшими укрытия от грозной стихии.
        Джош Томас торопливо сновал вдоль пирса, проверяя, крепко ли привязаны швартовочные концы, и поправлял амортизаторы между бортами лодок и причалом. Он махнул Эдриенн в сторону незанятого пирса и прокричал что-то, чего она не расслышала. Она бросила ему швартов, и они вместе закрепили ее судно.
        Джош растянул над их головами свой желтый дождевик в качестве импровизированного укрытия и наклонился поближе, чтобы его можно было расслышать из-за нарастающего воя ветра.
        - Рад, что вы вернулись! Похоже, тот еще будет штормяга! Штормовое предупреждение для всех небольших судов по всему побережью! Лучше бы эти ребята-метеорологи выдали его до того, как я выпустил лодки в море сегодня утром! Хотя, сейчас уже почти все на базе!
        Под дождевиком они вместе добежали до здания конторы, и Эдриенн машинально глянула на стоянку. Как и всегда, "Ягуар" стоял там.
        - Таннер вернулась?
        Он ответил, только когда они оказались внутри, подальше от шума ветра.
        - Нет, - он стряхнул капли дождя со своих волос. - И на связь не выходила. Может, она укрылась в другой гавани.
        Эдриенн попыталась подавить неожиданный всплеск страха. С Таннер все было в порядке. Ну конечно, было!
        Джош заметил беспокойство, которое Эдриенн не смогла скрыть, и поспешно предложил:
        - Я попробую с ней связаться.
        Эдриенн кивнула, подошла к окошку и выглянула наружу. Там сплошной стеной лил дождь, и лодок, пришвартованных всего в двадцати ярдах от них, не было видно. Она задумалась - а смогла бы она удержать парусник на плаву в такую бурю? Джош тем временем пошел в соседнюю комнатушку, где у него стояла коротковолновая рация. Быстро вернулся и опустил на стол небольшое переговорное устройство.
        - Получилось? - с тревогой спросила Эдриенн.
        - Неа, но в такую погоду это ничего не значит. Она может быть здесь, у причала - и не слышать нас.
        Эдриенн стояла у окна, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь завесу дождя.
        - Скорее всего, вы правы. Кстати, а у нее большая яхта?
        - Сорокафутовик. Красивое судно. Она его практически сама построила - и назвала "Уитли Прайд".
        При этих словах Эдриенн улыбнулась.
        - Немного великовато для того, чтобы им управлял один человек, нет?
        - Ага. Для большинства людей. Но Таннер - это вам не большинство. Она хороший моряк, с ней будет все в порядке, - он впервые заметил, что Эдриенн дрожит от холода и быстро предложил: - Как насчет кофе?
        Эдриенн уже почти отказалась, а потом решила, что предложение звучит неплохо. Ночь будет долгой. Ей совершенно не хотелось вести машину сквозь яростный шторм, а еще она призналась себе, что если и доберется домой, то будет просто сидеть и волноваться о Таннер. Она припомнила утро, когда впервые набрела на нее на пляже, и до чего Таннер была тогда очаровательна, несмотря на похмелье. Бесшабашная, дикая и опасная - особенно последнее, конечно. Это одновременно пугало и раздражало Эдриенн.
        Господи, ну почему она не может не ввязываться в неприятности? И почему я не могу перестать беспокоиться о ней?
        Ветер продолжал дуть с той же силой, кружился вихрем, раскачивал парусники у причалов и барабанил в окна маленькой конторы. Джош сидел за столом, на котором валялась куча барахла, прихлебывал кофе, а шум и потрескивание коротковолновой рации создавали фон для их молчания. Он не спрашивал, почему Эдриенн осталась, а она ничего не объясняла.
        Ей нужно было остаться, она должна была оставаться здесь, пока Таннер не доберется до порта в целости и сохранности. Эдриенн не стала слишком глубоко разбираться в причинах. С чувством беспомощной досады она вздохнула и посмотрела на Джоша, который спокойно встретил ее взгляд. Было что-то такое в его спокойной манере, что она находила странно обнадеживающим. Он казался таким же нерушимым, как скалистые берега его родного острова.
        - А каким был отец Таннер? - неожиданно спросила Эдриенн.
        Джош немного посидел молча, обдумывая ее вопрос. Трудно было описывать такого человека, каким был Чарльз Уитли. С чего начать?
        - Он был высоченным - шесть футов четыре дюйма (193 см — прим. переводчика), темные волосы, темные глаза. Я так понимаю, дамы считали его красивым, вроде кинозвезды. Он был очень щедрым, когда дело касалось денег, но и спрашивал с людей по полной. Считал, что у каждого должна быть своя цель и такая же уверенность, как у него самого. Люди его часто разочаровывали.
        - Таннер на него очень похожа?
        - Как две капли воды.
        Эдриенн улыбнулась. Таннер тоже была похожа на кинозвезду. Эту мысль она быстренько задвинула подальше.
        - Как так?
        Он улыбнулся.
        - Да во многом. У нее его характер - никогда ничего не делает наполовину. Упрямая и немножко рисковая, - он нахмурился, словно не привык облекать свои мысли в слова. - Я так понимаю, она бы не так резко все воспринимала, если бы ее отец был жив. Думаю, она так и не простила его за то, что он тогда ушел в море без нее и утонул. Она сама не своя с того самого дня, как он умер.
        Эдриенн вспомнила глубокую печаль в глазах Таннер.
        - Они были близки? - негромко спросила она.
        Джош рассмеялся.
        - Это еще слабо сказано. Он думал, что солнце встает и садится для его девочки. Притащил ее на яхту еще до того, как она научилась ходить. Когда ей стукнуло десять, она уже умела водить парусник куда лучше, чем большинство мужчин. Миссис Уитли, конечно, ходила вместе с ними в небольшие круизы, но в основном они были только вдвоем. А в тот день, когда он погиб, Таннер с ним не было. Сезон заканчивался, и она готовилась возвращаться в школу. Одно из этих модных учебных заведений для девочек в Бостоне.
        В тот день с самого утра погода была паршивой, но он сделал по-своему. Вечером, когда стемнело, а он не вернулся, Таннер пришла его искать. Мне чуть ли не пришлось ее связать, чтоб она не рванула в море на катере разыскивать его. Она не пошла домой, просто сидела и слушала переговоры береговой охраны по рации. Они так и не нашли его яхту. Шторм улегся только на следующий день к вечеру, и, наверное, ее слишком далеко унесло в открытое море. В голове не укладывается, он же был таким хорошим моряком! Чую я, что он повел себя слишком рискованно.
        Таннер продолжает считать, что если бы он тогда ее подождал, то ничего плохого не случилось бы, - он вздохнул и пожал плечами. - У нее порядком снесло крышу после его смерти. Она была еще подростком, но отказалась возвращаться в школу. Сказала, мол, не хочет покидать Уитли Пойнт. Закончила старшие классы на материке, вместе с другими детьми с острова. Поступила в колледж, потому что ее мать настаивала, но это долго не продлилось. Попала в какие-то неприятности. Кажется, она с тех пор так и не может угомониться.
        Эдриенн прислонилась к оконной раме, слушая, как он медленно растягивает слова, а сама пыталась представить, какой была Таннер в подростковом возрасте. Господи, до чего же она, должно быть, несчастна!
        Они оба вздрогнули, когда рация зашипела и ожила.
        - Уитли Харбор - это THW четыре-четыре-сто - вхожу в Уитли Харбор
        Джош метнулся к рации.
        - Слышу вас, THW - это Уитли Харбор - прием.
        Они напряженно вслушивались в потрескивание, заполнившее эфир. Джош несколько раз раздраженно щелкнул переключателем и снова заговорил в микрофон.
        - Уитли Харбор вызывает THW - четыре-четыре-сто, как слышите меня?
        Рация снова затрещала, и Эдриенн услышала голос Таннер.
        - Я... в... полумиле... сорвало парус... Набирает воду... - ее голос затих, сменившись знакомым монотонным шуршанием.
        - Черт! - выругался Джош. - Я свяжусь с береговой охраной и дам им ее примерные координаты. В эту бухту трудно войти и при хорошей погоде. А если она идет без одного паруса, даже с работающим движком это будет почти невозможно!
        Эдриенн смотрела, как он с кем-то переговаривается, и ей становилось все страшнее. Если Таннер смогла вернуться из открытого моря, то конечно, она сможет привести судно в бухту. Но без одного паруса и при таком ветре?
        - Мистер Томас, - негромко спросила она, - у вас есть что-нибудь выпить?
        - Виски пойдет?
        - Замечательно.
        Из рации донеслись позывные гавани и вслед за ними - сообщение береговой охраны.
        - Уитли Харбор, мы засекли небольшое судно к востоку, примерно в миле от острова. Оно быстро набирает воду. Начинаем спасательные работы. Остаюсь на связи, прием.
        Джош подтвердил получение сообщения и хмуро уставился на Эдриенн. А потом налил им обоим виски.
        Эдриенн покачала стакан в руке, и кубики льда бесцельно закружились в темно-янтарной жидкости. Она продолжала смотреть на бухту, а думала о Таннер, о трагической смерти ее отца, и впервые почувствовала, что хоть немного понимает, что же за скрытая тоска ведет Таннер по жизни. Эдриенн не могла объяснить, что именно в этой молодой женщине так глубоко затронуло ее, но отрицать свои чувства становилось все труднее.
        Она настолько погрузилась в раздумья, что не сразу осознала, что вот уже несколько секунд видит тусклое, но постоянное мерцание на воде. Наконец до нее дошло, что этот ровный свет исходил от бортовых огней судна.
        - Джош! - закричала она, - там огни!
        - Где? - отозвался он и подскочил к крохотному окошку, чуть не сбив Эдриенн с ног. Мозолистой ладонью он протер запотевшее стекло. - Где?!
        - Вон там, левее!
        - Это точно она! - выкрикнул Джош. - Идет четко по середине канала! Да она ж ведет эту яхту, как девочку! - он увидел, что Эдриенн покраснела и поспешно добавил: - прошу прощения, мэм. Просто выражение такое.
        - Вы совершенно правы, мистер Томас, - негромко ответила Эдриенн. - Именно это она и делает.
        "Уитли Прайд" наконец показалась полностью, неуклюже маневрируя под одним только грот-парусом, да и тот был весь изодран яростным ветром. Едва яхта приблизилась к пирсу, как оба - и Джош, и Эдриенн выскочили наружу, не обращая внимания на непрекращающийся ливень, мгновенно промочивший их до нитки. Таннер едва держалась на ногах, но мертвой хваткой вцепилась в штурвал; промокшая одежда облепила ее тело.
        Джош наклонился над водой, багром подцепил буксирный трос и подтянул яхту к причалу. Едва она подошла достаточно близко, Эдриенн тут же вскарабкалась на борт и метнулась к рубке. Таннер привязала себя к штурвалу куском нейлонового швартова, чтобы ее не смыло за борт во время шторма. Она почти теряла сознание, тяжело дышала и буквально повисла в удерживавших ее самодельных путах. Эдриенн наклонилась, чтобы развязать узлы на веревках, приковавших тело Таннер к яхте.
        - Ты ранена? - тревожно воскликнула она.
        Таннер пожала плечами, лицо ее абсолютно ничего не выражало. Она попыталась заговорить, но силы, наконец, покинули ее. Оставшись без опоры, она обмякла и непременно упала бы, если бы Эдриенн быстро ее не подхватила.
        Эдриенн опустила ее на палубу и попыталась прикрыть от ветра и ледяного дождя. Она просунула руку под плечи Таннер и крепко прижала ее к себе. Тело Таннер сотрясала неостановимая дрожь. Кончиками пальцев Эдриенн отвела с ее лица мокрые волосы и впервые ощутила, насколько холодная у Таннер кожа. Ну конечно! Долгие часы она стояла на палубе под ледяным дождем, одетая только в легкую рубашку и джинсы! У нее переохлаждение, опасная степень - Эдриенн повидала достаточно таких случаев во время службы на флоте, чтобы распознать симптомы.
        - Джош! - закричала она, - черт с ней, с яхтой! Нам нужно втащить Таннер внутрь, в тепло! Поможешь мне ее нести?
        Он тут же подскочил к ним, и вдвоем они наполовину донесли, наполовину дотащили Таннер до здания конторы.
        - Там, в задней части есть комнатка - у меня там койка и керосиновый обогреватель, зимой им пользуюсь, - сказал Джош, показывая путь. Они уложили Таннер на выцветшее зеленое шерстяное одеяло. Та протестующе забормотала и безуспешно попыталась их оттолкнуть.
        - Дайте мне поспать, - вяло потребовала она.
        - Включай обогреватель и тащи сюда остатки кофе и виски, - коротко приказала Эдриенн, не обращая внимания на нытье Таннер. Она уже снимала с нее палубные туфли. Потом потянулась за лежавшим в ногах одеялом и накинула его на дрожащее тело. Немного приподняв одеяло, она стащила с Таннер мокрые джинсы, отвлеченно отметив, что под ними больше ничего не было. Рубашка оказалась более сложной задачей. Ткань настойчиво липла к телу, и Эдриенн с трудом удалось выпутать из рукавов мускулистые руки Таннер. Когда она, наконец, справилась, то по-настоящему посмотрела на Таннер - в первый раз.
        Сейчас глаза Таннер были закрыты, и она выглядела неимоверно уязвимой в своей наготе. Эдриенн резко вдохнула, не готовая увидеть то, что увидела, когда ее взгляд остановился на теле Таннер. Округлые, плотные груди. Их нежный изгиб, соски цвета темно-золотого меда. Красивое, мускулистое тело - загорелое и подтянутое.
        Эдриенн ощущала исходившую от Таннер силу, а вспоминала нежность ее прикосновений. Она опустила взгляд на плоский живот Таннер и ниже, к легкому изгибу бедер, прикрытых грубой тканью одеяла. В этот короткий миг в голове у нее не было ни одной связной мысли, она просто стояла и смотрела, зачарованная изначальной красотой, представшей ее глазам. В реальность ее вернули мягкое покашливание и возня у нее за спиной.
        Она подтянула одеяло повыше, чтобы прикрыть Таннер, повернулась к Джошу Томасу и посмотрела ему прямо в глаза. Он невозмутимо встретил ее взгляд.
        - Вот виски, а кофе будет через минуту. Я попробую вызвать сюда "скорую"? Хотя в такую ночку это будет трудновато.
        - Позвони им, там видно будет, - рассеянно ответила Эдриенн. Сейчас ее больше всего заботила Таннер. - Я попробую ее согреть. Слава богу, она молодая и здоровая.
        Она пристроила голову Таннер к себе на колени и поднесла стакан с виски к ее губам. Таннер попыталась увернуться, но Эдриенн удалось влить несколько капель в приоткрытые бледные губы. Таннер закашлялась, забормотала что-то, слабо протестуя, но Эдриенн держала ее крепко.
        Просто очнись настолько, чтобы я напоила тебя кофе!
        С кружкой кофе вошел Джош. Он стоял и терпеливо держал ее, пока Эдриенн пыталась приподнять Таннер так, чтобы та могла смогла пить. Таннер продолжала дрожать, ее лицо было мертвенно-бледным, а губы и кончики пальцев слабо отдавали синевой.
        - Она порядком перемерзла, - с тревогой сказал Джош. - А ближайшая неотложка - на материке, и я до них еще так и не дозвонился.
        Эдриенн мягко опустила Таннер на кровать и скинула с себя туфли. Потом сняла и отбросила в сторону легкую ветровку, которая была на ней надета, и приподняла одеяло. Устроившись на койке спиной к стене, она притянула Таннер к себе.
        - Поставь кофе рядом со мной, - велела она.
        Обхватив руками плечи Таннер, Эдриенн всем своим телом прижалась к ней, везде, куда только могла дотянуться. Таннер инстинктивно влилась в объятие, просунув одну ногу между ног Эдриенн и прижавшись лицом к ее груди.
        Джош придвинул небольшой керосиновый обогреватель поближе и пошел к двери. Он не совсем понимал, почему это делает, но чувствовал, что должен оставить их вдвоем.
        - Я буду в соседней комнате - если свяжусь с неотложкой, дам вам знать. Позовете меня, если что-то будет нужно.
        Эдриенн не ответила. Она уперлась подбородком в макушку Таннер и нежно тормошила ее, пытаясь разбудить. Вот так интимно она ни к кому не прикасалась уже почти год, и на самом деле не думала, что ей доведется это делать. Удивительно - это должно было казаться неловким, но почему-то не казалось. Таннер так естественно совпала с очертаниями ее тела, словно лежала в ее объятиях всегда.
        Через некоторое время Таннер беспокойно завозилась, забормотала и приоткрыла глаза, в замешательстве всматриваясь в Эдриенн. Та сразу же стала отпаивать ее кофе, надеясь согреть и стимулировать кровообращение с помощью кофеина.
        - Ну, давай, - настойчиво повторяла Эдриенн, - еще немножко. Вот так.
        Она уговаривала, просила, приказывала Таннер пить горячую жидкость, бормотала слова поощрения и гладила ее влажное лицо. Наконец Таннер слабо оттолкнула в сторону ее руку с чашкой.
        - Пожалуйста, - выдохнула она, - дай передохнуть. Кофе Джоша может доконать меня раньше, чем холод.
        Эдриенн рассмеялась и крепко обняла ее. Несколько секунд она наблюдала, как дыхание Таннер становится более спокойным, а лицо снова обретает цвет, и только потом шепотом спросила:
        - Ты правда пришла в себя?
        Таннер наконец смогла сосредоточиться, открыла глаза и серьезно посмотрела на Эдриенн.
        - Я... я думаю, да. Или это просто очень хороший сон.
        Эдриенн не могла отвести взгляд от этих темных, всепоглощающих глаз. В эту минуту происходящее казалось сном. Она больше не была одна.
        И вдруг животное, телесное воспоминание о губах Таннер на ее губах всколыхнуло Эдриенн изнутри. Она вспомнила жар, вспомнила нежные, почти робкие прикосновения языка Таннер к своему. Горячечное желание внезапно прошило ее насквозь. Она не ожидала, что это произойдет, не хотела, чтобы это произошло. Она всего лишь хотела помочь Таннер.
        Эдриенн резко передвинулась на узкой кровати и выскользнула из-под обнаженного тела Таннер. Она сидела на краешке, глядела в пол и пыталась успокоить дыхание. А когда поняла, что ее голос будет звучать ровно, ответила:
        - Это не сон, это было больше похоже на кошмар. Ты сегодня попала в опасную переделку, но я уверена, что после пары дней отдыха с тобой все будет в порядке. Когда почувствуешь себя лучше, я отвезу тебя домой.
        - А здесь мы остаться не можем? - Таннер пыталась держать глаза открытыми и вздохнула, крепче прижимаясь к спине Эдриенн. Мне было так хорошо, когда ты обнимала меня. Так спокойно.
        - Нет, не можем. Ты должна принять горячий душ и хорошенько выспаться. Ни того, ни другого ты здесь сделать не сможешь.
        Страх и смущение Эдриенн сменились гневом. Черт бы ее побрал за такую беспечность! И черт бы побрал меня за то, что мне не все равно!
        Эдриенн встала, разрывая контакт, который внезапно стал ощущаться неловким.
        - Я подгоню машину. Будет худо, если ты снова промокнешь. Ты сама сможешь одеться?
        Таннер кивнула, слишком вымотавшись, чтобы возражать. Она напялила на себя сухие штаны и рубашку, которыми ссудил ее Джош, и послушно пошла вслед за Эдриенн к машине. Всю недолгую дорогу до дома она проспала, и когда Эдриенн остановила автомобиль возле Уитли Мэннор, ей пришлось легонько встряхнуть ее, чтобы разбудить.
        - Таннер, проснись. Ты уже дома... Тебе пора.
        Таннер медленно зашевелилась и посмотрела на Эдриенн. В ее лице смешались усталость и желание.
        - Останешься со мной? - негромко спросила она. - Пожалуйста.
        Эдриенн покачала головой.
        - Нет. Но я тебе завтра позвоню, хорошо?
        Она уверила саму себя, что это обычное проявление участия. Любой бы так поступил.
        Таннер кивнула и выбралась из машины без дальнейших возражений. Эдриенн смотрела, как она медленно обогнула дом и пошла к дорожке, ведущей к бунгало. Ей было больно видеть, как Таннер уходит, и она не хотела думать о том, что это значит. Она знала одно - ей нельзя больше приближаться к этой одинокой молодой женщине и ее скрытой боли. Лучше будет не усложнять вещи - ради них обеих.
        Глава 7
        В ту ночь Эдриенн спала плохо и проснулась еще до того, как солнце полностью взошло. Она занялась домашними делами и подавила желание позвонить Таннер.
        С ней все будет в порядке. Ей совершенно не нужно, чтобы ты о ней волновалась. А тебе нужно найти какой-то другой объект для переживаний.
        Она пошла на пробежку, но мысли о Таннер не оставляли ее. В итоге, в девять часов она сдалась и набрала номер Уитли Мэннор. Трубку подняли после второго звонка.
        - Резиденция Уитли, чем могу помочь?
        - Это Эдриенн Пирс, - представилась Эдриенн. - А Таннер уже проснулась?
        - Мисс Уитли сейчас не дома. Что я могу ей передать?
        - Не дома? - воскликнула Эдриенн, не в силах скрыть прозвучавшую в голосе панику, - с ней все в порядке?
        Она услышала приглушенные голоса на заднем плане, а потом к телефону подошла Констанция Уитли.
        - Мисс Пирс? Это Констанция Уитли. Таннер сегодня утром ушла рано. И я боюсь, она никому не сказала, куда направляется. Она редко это делает. Я могу вам чем-то помочь?
        Эдриенн облегченно выдохнула.
        - Нет, благодарю вас. Я просто беспокоилась, что после событий прошлой ночи она может заболеть.
        - Прошлой ночи? Я не понимаю.
        Ну конечно! Наверняка у Таннер нет привычки рассказывать маме о своих злоключениях.
        Эдриенн быстро опомнилась и непринужденно продолжила:
        - Я подвозила ее домой вчера вечером, и она насквозь промокла во время шторма. Я беспокоилась, что она может слечь с простудой.
        Констанция рассмеялась.
        -Я не стала бы волноваться, Эдриенн. Таннер редко болеет. Я передам ей, что вы звонили.
        - Спасибо, - ответила Эдриенн и повесила трубку. Она еще немного постояла, не снимая руки с телефона, злясь и не понимая, с какой стати ее вообще должно заботить, где находится Таннер. Если у самой Таннер не хватало здравого смысла позаботиться о себе, то это уж точно не было проблемой Эдриенн. Она решительно повернулась, намереваясь выбросить из головы всю эту историю.
        Однако, к своему вящему раздражению, она обнаружила, что мысленно постоянно возвращается к событиям вчерашнего вечера, когда ее напугало понимание того, что Таннер может вообще не вернуться.
        Эдриенн решила, что если уж никак не может отделаться от мыслей о Таннер, то ей вполне стоит проехаться в бухту. В любом случае она может выйти в море под парусом, чтобы отвлечься.
        После сильного шторма небо было необычайно ясным, и день обещал быть замечательным. Эдриенн ехала к заливу, и ее настроение улучшалось. Она припарковала машину и пошла к пирсу. При свете дня было легко различить яхту Таннер - это было красивое судно, с корпусом из полированного тикового дерева и темно-бордовой палубой.
        Медные брашпили, рубка расположена по центру - так, что один человек мог управлять всеми тремя парусами. Эдриенн заметила несколько рваных кусков парусины и остатки разодранного кливера - свидетельства вчерашнего опасного выхода в море. Она шагнула на причал, восхищаясь красотой судна, и услышала, как под палубой кто-то насвистывает.
        - Эй, там, - крикнула она. - Таннер?
        Таннер высунула голову из люка каюты и смущенно улыбнулась ей. Она была бледной и замученной, с темными кругами под глазами, но голос ее звучал весело.
        - Привет! Поднимайся на борт!
        Эдриенн секунду поколебалась и взобралась на палубу.
        Таннер вылезла из люка и встала рядом с ней.
        - Ее, конечно, немного потрепало, но никаких серьезных повреждений. Я как раз собиралась заменить кливер.
        - А ты сама как? - сухо осведомилась Эдриенн.
        Таннер вспыхнула.
        - Меня тоже немножко потрепало, но я почти готова выйти в море. Спасибо, что приглядела за мной вчера ночью, - ответила она и серьезно посмотрела на Эдриенн.
        Эдриенн отвела взгляд от этих пристальных, ищущих, темно-карих глаз.
        - Да пожалуйста, - мягко ответила она. И быстро сменила тему разговора. - У тебя красивая яхта.
        Таннер улыбнулась с очевидной гордостью, порывисто схватила Эдриенн за руку и потащила ее вниз к рубке.
        - Давай я покажу тебе, как она оснащена!
        Таннер устроила ей целую экскурсию по яхте, показывая небольшие усовершенствования - ее рук дело - позволявшие с легкостью управлять яхтой в одиночку. Эдриенн с удивлением обнаружила, что каюта полностью укомплектована запасом продуктов и вина, а еще там оказалось полно разнообразных книг и компакт-дисков. И сложная стереосистема с колонками, расположенными вдоль обоих бортов над зонами для сна. Впечатленная увиденным, она повернулась к Таннер.
        - Здесь замечательно. Уютно, как дома.
        - А это почти и есть мой дом, - ответила Таннер. - Я могу выйти в море - куда угодно, бросить якорь и оставаться там, сколько захочу.
        - Тебе, наверное, пришлось потратить уйму времени, пока ты привела яхту в такой вид, - заметила Эдриенн.
        Лицо Таннер на мгновение помрачнело, а потом она пожала плечами.
        - Я купила ее за год до окончания школы и по сей день потихоньку над ней работаю. Пожалуй, это - единственная вещь, в которой я по-настоящему чего-то достигла с тех пор.
        Эдриенн не знала, что на это ответить, поэтому просто предложила:
        - Слушай, а давай я помогу тебе заменить кливер.
        - Давай, - согласилась Таннер, и привычная улыбка вернулась на ее лицо. - Но только при условии, что ты пообещаешь выйти со мной в море.
        - Нет, - быстро ответила Эдриенн.
        - Почему нет?
        Эдриенн мгновение смотрела на нее, а потом рассмеялась. Внезапно ей очень захотелось оказаться на этой яхте - под солнцем, на ветру - и подальше от своих волнений и страхов.
        - Да понятия не имею! Действительно, почему бы и нет? На самом деле я бы с удовольствием прошлась на ней под парусом.
        Таннер снова схватила ее за руку и потащила к трапу.
        - Ну, тогда идем! За работу!
        Им легко работалось вместе - они спустили разорванный кливер и переоснастили мачту новым. Они не особо разговаривали, но Эдриенн заметила, что ей комфортно молчать вместе с Таннер. Становилось довольно жарко, и обе они вспотели. Работать физически было приятно. Когда они закончили, Эдриенн отступила на шаг и оглядела проделанную работу с чувством выполненного долга. И вдруг поняла, насколько ей не хватало этого ощущения. Того, что жизнь имеет какой-то смысл помимо простого существования.
        - Готова? - спросила Таннер. Когда Эдриенн кивнула, она добавила: - как думаешь, ты справишься с парусами, пока я буду выводить ее отсюда?
        - Думаю, да.
        Эдриенн быстро приноровилась к парусам и лебедкам, а Таннер искусно маневрировала в переполненной судами гавани, направляя яхту в открытое море. Оказалось, что Таннер управляет судном решительно, но аккуратно, умеет ловить ветер и использует паруса на полную. Они перекинулись всего парой слов, а яхта уже стремительно неслась по волнам ровным курсом, параллельно берегу. Таннер направила ее в уединенную бухточку возле одного из здешних многочисленных островков, и там они встали на якорь.
        - Ты отдохни немножко, - сказала Таннер и скрылась под палубой. - Я сейчас!
        Эдриенн удобно устроилась на носовой части палубы, а Таннер вскоре вернулась с бутылкой охлажденного белого вина и подносом, на котором были фрукты и сыр.
        - Завтрак заказывали? - она расстелила скатерть и поставила на нее тарелки и два стакана матового стекла.
        Эдриенн одобрительно улыбнулась.
        - Отличная идея! - она с благодарностью приняла бокал и вытянула ноги во всю длину так, чтобы они оказались на солнце. Потом вздохнула и обвела взглядом яхту.
        - У нее отличный ход.
        Таннер кивнула.
        - Знаю. Ты классно справилась с парусами. Когда пойдем назад - встанешь за штурвал.
        - Я бы с удовольствием, - тут же отозвалась Эдриенн. - Я уже давненько не управляла таким большим судном.
        - Она тебя послушается. У тебя есть своя яхта?
        - Угу, - ответила Эдриенн, угощаясь фруктами. - Тридцативосьмифутовая. Как раз хороша для длинных выходных. Я старалась проводить на ней столько времени, сколько только могла.
        Таннер задумчиво поглядела на нее.
        - А чем ты занималась? Во флоте?
        -Я была... ммм… инженером-строителем. Обучалась в колледже по программе подготовки офицеров запаса и пошла служить, как только закончила учебу.
        - Тебе это нравится?
        - Быть инженером или служить на флоте?
        - И то и другое.
        - Мне нравилась работа и нравилось, как на флоте все организовано. Там все очень безопасно - по крайней мере, что касается работы. И много возможностей для роста, несмотря на ограничения. И, конечно, я, как офицер, обладала довольно большой свободой. Мы жили в доме за пределами базы, рядом с заливом. У меня была постоянная сорокачасовая рабочая неделя. Меня это устраивало, - она прервала себя, понимая, что сказала больше, чем следовало. Просто она настолько расслабилась, что это вылетело само собой.
        - А то, что ты лесбиянка? Это не было проблемой? - спросила Таннер.
        Эдриенн рассмеялась.
        - То, что я лесбиянка? Или что лесбиянка служит на флоте?
        Таннер усмехнулась ей в ответ.
        - Ты же поняла, о чем я. Ты не боялась?
        - Иногда. Я жила своей собственной жизнью и, кажется, никого это не заботило. И у нас были и другие геи - мужчины и женщины. Мы, конечно, не выпячивали свою ориентацию. Приходилось быть скрытными.
        Таннер налила им еще вина и задумчиво принялась жевать крекер.
        - Выглядит, как весьма неплохая жизнь - в каком-то смысле.
        - Многое, конечно, стоило бы улучшить, но я видела, что все идет в правильном направлении.
        - И... - начала Таннер.
        Эдриенн добродушно рассмеялась.
        - Ты всегда задаешь так много вопросов?
        - Ничего не могу поделать, - ответила Таннер. - Я люблю подробности.
        - Я заметила, - сухо прокомментировала Эдриенн. - А ты сама? Чем ты занимаешься, когда не ходишь в море под парусом?
        Таннер пожала плечами.
        - Делаю вид, что помогаю управлять корпорацией Уитли.
        - Делаешь вид?
        - Я приезжаю в головной офис время от времени, но это несерьезно. Мой отец оставил бразды правления в руках моей матери.
        Эдриенн пристально посмотрела на нее, вспоминая рассказанную Джошем историю о гибели Чарльза Уитли.
        - Я сожалею о том, что случилось с твоим отцом.
        Таннер посмотрела на нее, а потом опустила взгляд на собственные руки. Она не разговаривала об этом. Никогда.
        Но когда она подняла взгляд на Эдриенн, то увидела только сострадание, и слова пришли сами собой.
        - Мы поссорились - в тот день, когда он погиб. Мы должны были выйти в море вместе, но он не стал меня ждать.
        Эдриенн увидела, как задрожали руки Таннер.
        - Что случилось? - вполголоса спросила она, понимая, что произошло что-то серьезное.
        Таннер встала, подошла к леерному ограждению и посмотрела на бескрайний океан, живо вспоминая тот день. Она заговорила негромко, хрипло, словно припоминая сон.
        - Он спросил меня, почему я порвала с Тоддом. Снова рассказал мне, как близки наши семьи и как ему нравится "этот мальчик", - она горько рассмеялась. - А я сообщила ему, что Тодд меня не интересует. И другие мальчики тоже.
        Она дернула плечом и посмотрела на Эдриенн больными глазами.
        - Он ударил меня. А я сказала, чтобы он катился к черту. - Таннер прерывисто вдохнула. - Это был единственный раз в жизни, когда он ударил меня. И едва он это сотворил, у него сразу сделался такой вид, будто он вот-вот расплачется. А потом он ушел... в море, на яхте... и даже не заметил, что надвигается шторм...
        О боже - сколько же вины она, должно быть, носит в себе.
        - Таннер... - начала было Эдриенн.
        - Да не надо ничего говорить. Это было больше десяти лет назад. Я все уже пережила, - резко оборвала Таннер и наклонилась, чтобы собрать остатки ланча.
        Эдриенн смотрела на нее и беспомощно молчала. Уж кто-кто, а она знала, что от некоторых ран словами исцелить невозможно.
        Глава 8
        Они допили вино, и каждая погрузилась в свои воспоминания, а солнце тем временем поднялось в небо уже высоко. Эдриенн вздрогнула, когда Таннер вдруг резко села и сорвала с себя футболку. На мгновение Эдриенн замерла. Солнечный свет обливал загорелые плечи и бледные упругие груди Таннер золотистым сиянием, подчеркивая ее сильные, но женственные формы.
        О господи, как же она прекрасна!
        Желание налетело из ниоткуда, и Эдриенн поспешно отвела взгляд.
        - Ты что творишь? - резко спросила она.
        Таннер поднялась на ноги и потянула шорты вниз.
        - Я собираюсь поплавать. Идем со мной, тебя это взбодрит.
        Эдриенн вдруг поняла, что у нее сердце чуть не выпрыгивает из груди, пока она пыталась не смотреть на ее наготу. Непрошеные вчерашние воспоминания о распростертой на койке Таннер замелькали у нее в голове одно за другим. Она с трудом сглотнула и умудрилась проговорить ровным голосом:
        - Давай, купайся. А я тут посторожу.
        - Да нет здесь никого, - игриво возразила Таннер. Она наклонилась и попыталась поднять Эдриенн на ноги. - Пойдем! Будет здорово!
        Эдриенн оттолкнула ее руку.
        - Нет!
        Таннер не уловила нотку паники в голосе Эдриенн. Она была слегка навеселе от выпитого вина и всего-навсего хотела выбросить из головы воспоминания о прошлом, поэтому снова ухватила Эдриенн, решив затащить ее в воду.
        - Тогда я просто выкину тебя за борт! - воскликнула она, потянулась к Эдриенн и стала безо всякого умысла вытаскивать ее футболку из брюк.
        Таннер совершенно не ожидала того, что Эдриенн хлестнет ее по лицу - сильно и с размаха. Она отшатнулась и посмотрела на Эдриенн с изумлением. На ее левой щеке расплылось красное пятно, но больно ей было не от удара.
        - Господи, Эдриенн! Ты что такое подумала? Я не собиралась тебя насиловать! - ошеломленно проговорила она.
        Эдриенн мгновение смотрела на нее, а потом повернулась и быстро зашагала на корму. Все, чего ей хотелось - это исчезнуть. Она сжала леер дрожащими руками и попыталась успокоиться.
        Через несколько минут Таннер, полностью одетая, подошла и встала у нее за спиной.
        - Извини меня, - начала Таннер, сама не понимая, за что она извиняется. - Я не хотела тебя задеть... Черт! Я просто была так... рада... что ты здесь, со мной.
        Эдриенн повернулась, по ее лицу текли слезы. Она выглядела такой несчастной, что для Таннер перенести это было куда тяжелее, чем получить пощечину. Горе Эдриенн заставило Таннер забыть о собственном возмущении. Она затаила дыхание и легонько коснулась ее лица, смахивая слезу большим пальцем.
        - Скажи мне пожалуйста, что я натворила?
        Она отчаянно хотела понять.
        - Не знаю, смогу ли я... - ответила Эдриенн сдавленным голосом.
        - Давай попробуем? Пожалуйста, - мягко попросила Таннер.
        Эдриенн пожала плечами, почти сдаваясь, и медленно пошла на нос яхты. Там она села и защитным жестом обхватила колени руками. Таннер села рядом, настолько близко, насколько осмелилась, и стала ждать. Эдриенн смотрела мимо нее, и ее мысли, казалось, дрейфуют вместе с волнами. Было столько всего, о чем она могла - или должна была? - рассказать, но до сих пор нужные слова не находились.
        Она так и не смогла - за все эти последние одинокие и ужасные месяцы - подобрать слова, чтобы рассказать о том, что чувствовала. Так как же она могла хоть что-то объяснить Таннер, с которой едва была знакома? Но по какой-то непостижимой причине Эдриенн хотела попробовать. Она хотела попробовать рассказать Таннер то, о чем никогда не говорила ни с кем - даже с Алисией или Томом. Она не понимала почему, но это просто казалось ей важным. Эдриенн встретила взгляд темных глаз, неотрывно смотревших ей в лицо. Они казались такими спокойными - и удивительно успокаивающими.
        - Таннер, - начала она, глядя ей прямо в глаза, - у меня рак... я болела раком. Не знаю, почему я не рассказала тебе раньше.
        Таннер продолжала смотреть ей в лицо, пытаясь понять.
        - И что это на самом деле значит? - наконец спросила она напряженным, но ровным голосом. Мысль о том, что этой женщине что-то грозит, перепугала ее. - Я хочу сказать, я понимаю, что это значит. Но чем это стало для тебя?
        Эдриенн легонько улыбнулась. До чего здорово было на этот раз не столкнуться с порцией бестолковых банальностей. И Таннер, как всегда, попала в самую точку.
        Она снова пожала плечами.
        - Это хороший вопрос. Хотела бы я знать на него ответ. Меня до сих пор никто об этом не спрашивал. Обычно все думают, что уж они-то точно знают, что это означает. Для меня это обернулось тем, что мне удалили правую грудь. А потом шесть месяцев химиотерапии превратили меня в развалину. К счастью, волосы у меня не выпали, да и тошнило меня только в первые дни каждого курса, но каждый день я чувствовала себя так, будто мне не хватит сил дожить до вечера. Я пыталась работать, но выяснилось, что восьмичасовой рабочий день я не выдерживаю.
        Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и подумала об этих первых сумбурных месяцах, когда хотела продолжать жить так, словно все шло по-прежнему, хотя по-прежнему как раз не шло ничего! Эдриенн запустила обе руки в волосы и печально посмотрела на Таннер.
        - Все вокруг обращались со мной так, словно я в любой момент могу развалиться на куски. Я не могла выдержать их участие. Просто хотела, чтобы они вели себя со мной, как с нормальным человеком. Но нормальной я себя как раз не чувствовала - было такое ощущение, будто меня предали. Предало то, что было внутри меня. В итоге я прекратила попытки делать вид, что ничего не изменилось. Взяла отпуск по состоянию здоровья - а об остальном, я думаю, ты уже знаешь.
        Эдриенн резко умолкла, сообразив, что слова льются из нее потоком, словно внутри у нее прорвало какую-то плотину. И с удивлением заметила, что Таннер все так же пристально и серьезно смотрит на нее. Большинство людей испытывали неловкость при таких разговорах и часто отводили взгляд.
        - Извини. Ты не нанималась все это выслушивать.
        Это замечание Таннер оставила без ответа.
        - А теперь все прошло? - мягко и нежно спросила она.
        Эдриенн с горечью пожала плечами, столкнувшись с вопросом, который терзал ее каждый день.
        - Не знаю. Я в курсе статистики - но не знаю, что она означает для меня. Они выдали мне кучу цифр - два года, пять лет, десять. Но никаких гарантий, только шансы.
        - И сколько времени уже прошло после операции?
        - Год.
        - И?
        - Пока все в порядке. Я так думаю. Мне скоро проверку проходить. Каждые шесть месяцев мне делают рентгенограмму грудной клетки, сканирование костей скелета и несколько видов анализов крови. И маммограмму на здоровой стороне, конечно.
        - Ты поэтому ушла с флота?
        - Частично. Я, вообще-то, в бессрочном отпуске. Скоро нужно будет что-то решать.
        - А что насчет твоей любовницы? - негромко спросила Таннер. И увидела, как по лицу Эдриенн промелькнула боль, но продолжила. - Почему вы сейчас не вместе?
        Эдриенн обреченно покачала головой.
        - Она держалась прекрасно. Сначала. Пошла со мной на биопсию, сопровождала меня на консилиум хирургов. Была со мной, когда я очнулась после мастэктомии. И только когда я вернулась домой, и казалось, что все худшее позади, она начала меняться.
        Эдриенн остановилась и тяжело сглотнула. Она не была уверена, что сможет снова пережить эти чувства. Она думала, что сможет жить со страхом рака, но черт возьми, куда труднее оказалось пережить все остальное!
        - И что случилось потом? - осторожно спросила Таннер. Она отчаянно хотела, чтобы Эдриенн продолжала говорить, чтобы подпустила ее ближе к себе.
        - Я так думаю, она испугалась. Испугалась, что я могу умереть, что все, что нас окружало, все, что мы планировали, может исчезнуть. Думаю, она не смогла справиться с неизвестностью.
        Таннер подумала, что может это понять. Но там было закопано что-то еще.
        - Так почему ты ушла? Ты ее разлюбила?
        - Нет, я любила ее. Но жить с ней не могла. Она ходила по дому так, словно меня там не было. Она явно боялась оказаться рядом со мной. И... и я понимала, что она не может выносить то, как я выгляжу.
        При этих словах Таннер передернуло, но голос ее остался спокойным.
        - Это она так сказала?
        - Да ей не надо было ничего говорить! - вспыхнула Эдриенн, и ее голубые глаза вдруг стали ледяными. - Она ко мне подойти боялась! Не только в постели, вообще везде. Находила причину исчезнуть всякий раз, когда я была раздета! - Эдриенн с горечью рассмеялась. - Даже принять душ утром стало проблемой! Она делала вид, что просто хочет дать мне время для выздоровления, но я знала настоящую причину. Она на меня смотреть не могла. Так что я в итоге ушла. Уехала домой, в Филадельфию, но ненадолго, потому что моя семья чуть не довела меня до безумия. Они обращались со мной так, будто я в любую секунду могу рухнуть! И в итоге это и привело меня на Уитли Пойнт - на затерянный остров. Тогда, в самое первое утро на пляже, ты была права. Я здесь прячусь, так и есть, прячусь от всего, что я когда-либо знала. А в особенности - от себя.
        - Мне так жаль, - прошептала Таннер. Ей было настолько плохо, будто она ощущала физическую боль. Ей хотелось как-то развеять печаль Эдриенн - стереть чувство отвергнутости и страха, которые она должна была испытывать. Но Таннер даже не знала, с чего начать. Да и можно ли было найти слова, которые смогли бы пробиться сквозь эту глубокую грусть?
        Эдриенн внезапно поднялась на ноги.
        - Почему? Это не имеет к тебе никакого отношения. Извини, что я ударила тебя. Мне просто не нравится, когда ко мне прикасаются. Все на самом деле очень просто, Таннер. У меня нет будущего, только слабые проблески настоящего. Я здесь всего на лето. Воспринимай меня, как любого другого туриста, который сбежал от действительности на твой прекрасный сказочный остров. Когда лето закончится, я уеду. Так нам обеим будет легче.
        Она решительно отвернулась прочь, ясно давая понять, что разговор окончен.
        Глава 9
        На обратной дороге в порт они больше не разговаривали. Эдриенн умело вела судно, а Таннер молча ставила паруса, чтобы яхта шла полным ходом. На берегу Эдриенн сказала, что устала и хочет поскорее вернуться домой, холодно попрощалась и поспешно уехала.
        Таннер проводила ее взглядом до самого причала, да так и осталась смотреть вслед, даже после того, как машина Эдриенн тронулась с места. У Таннер осталось опустошающее чувство незавершенности. Им нужно было поговорить, но она побоялась заводить разговор. Эдриенн отгородилась от нее и полностью замкнулась в себе.
        Таннер машинально уложила швартовочные концы, прибралась на палубе, а сама все это время думала, что же ей нужно было сказать Эдриенн, пока у нее была такая возможность. Сейчас ей казалось, что другого шанса у нее больше может и не быть. Она раздраженно вздохнула и пошла к машине.
        Измученная - прошлой ночью она спала всего несколько часов, да и день, проведенный с Эдриенн, принес сплошное смятение чувств - она не горела желанием проводить вечер дома. Таннер не была уверена, что хочет оставаться наедине со своими мыслями. Воспоминания о прошлом, которое она так и не смогла отпустить, и об исполненном боли настоящем Эдриенн - ей больше не хотелось с ними сталкиваться. Так что она повернула направо и поехала к югу, на материк.
        * * *
        Констанция проснулась уже после полуночи, ее разбудил звук подъезжающего автомобиля. Она спала очень чутко, а в такие теплые ночи всегда открывала окна в спальне. Она лежала и прислушивалась к звуку знакомых шагов, которые обогнули дом и направились к дорожке, ведущей вниз. И очень удивилась, когда услышала, как кто-то медленно поднимается по лестнице на веранду. Она накинула халат и вышла наружу. Таннер развалилась в шезлонге, закинув ноги на перила.
        Констанция заметила, что Таннер была навеселе. Она присела рядом с дочерью и стала смотреть в темноту. Таннер уже давно не появлялась здесь в столь поздний час, и Констанция восприняла это как знак того, что ей нужна компания, а может, она хочет о чем-то поговорить. Констанция никогда не задавала вопросов, всегда готова была утешить и предложить безусловную любовь, а иногда, при случае, могла дать и совет, если Таннер делала над собой усилие и просила его.
        Сейчас Таннер рассеянно провела рукой по растрепанным ветром волосам и тяжко вздохнула.
        - Мама, - негромко спросила она, словно они сидели и разговаривали уже несколько часов, - если бы ты знала заранее, что отцу суждено погибнуть молодым, ты поступила бы иначе?
        Констанция заставила себя честно взвесить вопрос. Он настолько потряс ее, что она не знала, сможет ли ответить. Таннер почти никогда не упоминала отца и никогда не заговаривала о его смерти.
        - Что ты имеешь в виду под "иначе"? - мягко переспросила Констанция.
        Таннер повернулась к ней и многозначительно спросила:
        - Ты бы все равно вышла за него замуж?
        - О господи, конечно! - тут же воскликнула Констанция. - Да я бы вышла за него замуж, даже если бы знала, что нам суждено пробыть вместе всего месяц! - она легонько улыбнулась, подставив лицо свету луны. - Мне нравилось быть с ним... и быть его женой. Он был для меня единственным, и я бы его ни на кого и ни на что не променяла.
        - И это стоило боли от его потери? - не унималась Таннер. Она знала, какую пустоту ощутила после его смерти, и едва могла представить, насколько тяжелее было это пережить ее матери. А еще она понимала, что задает очень болезненные вопросы, но ей было все равно. Она чувствовала себя так, словно тонет, и ей больше не к кому было обратиться.
        Констанция сделала глубокий вдох и чуть поежилась.
        - Я до сих пор не могу поверить, что он погиб. После всех этих лет я понимаю, что все еще хочу его и не понимаю, как мне без него жить. Но живу. И знаешь, что странно? Я не просто живу, я продолжаю получать от жизни удовольствие. Постоянно чувствую горечь, но и удовольствие тоже, несмотря ни на что. И вот что еще могу тебе сказать - мне было бы точно так же больно, проживи мы вместе два года или двадцать лет, или двести.
        - Так что, ты ни о чем не жалеешь?
        Констанция снова тихонько улыбнулась. До чего же была похожа на Чарльза его дочь! Таннер никогда ничего не оставит в покое до тех пор, пока не рассмотрит под всеми углами и не проникнет в самую суть.
        - Этого я не сказала. Если бы я знала, что нам не суждено состариться вместе, я бы постаралась принимать большее участие в его делах - в бизнесе, который меня никогда не заботил. И думаю, я бы чаще говорила ему, что люблю его.
        Таннер поднялась на ноги и немного нетвердо подошла к перилам, глядя на дюны и прибой.
        - Мам, - негромко спросила она, - почему это так ужасно - чувствовать, что тебе кто-то нужен?
        Констанция не была уверена, кого она имеет в виду. Задумчивость в голосе дочери позволила ей предположить, что Таннер говорит о себе.
        Она подошла и встала рядом, а потом нежно обняла ее за талию.
        - Когда ты найдешь того, кого захочешь по-настоящему полюбить, Таннер, ты больше не будешь бояться.
        Констанция не ожидала ответа и беспомощно проводила Таннер взглядом - та медленно спускалась по дорожке к своему бунгало и растворилась в ночи. Что-то случилось, что-то - а вернее, кто-то, кто наконец разбудил дремавшую в Таннер страсть. Констанции оставалось только надеяться, что у этого человека достанет храбрости принять мятежную душу ее дочери.
        * * *
        На следующий день рано утром Таннер вернулась в бухту, надеясь увидеть Эдриенн. Она хотела позвонить, но опасалась, что инициатива может ее только оттолкнуть.
        - Джош, - позвала она, когда вошла в контору, - ты здесь?
        - Угу, - ответил он, выходя из дальней комнаты.
        Она помахала ему рукой и прислонилась к окну.
        - Ты сегодня видел Эдриенн?
        - Неа. Первый день, когда она чуток задержалась, - сообщил он. - Может, попозже появится.
        У Таннер был сомневающийся вид.
        - Может. Я пойду, проверю "Прайд". Она в ту ночь набрала немного воды, хочу удостовериться, что течи нет.
        - Хорошее дело. Я вообще не знал, увижу ли тебя и твою яхту снова.
        - Ой, да ладно, Джош! Ты же знаешь - чтобы меня угробить нужно что-то посильнее шторма!
        Он глубокомысленно кивнул.
        - Знаю. Но когда-нибудь ты таки перегнешь палку. Мы с той леди, твоей подругой, очень сильно переживали за тебя в ту ночь.
        Таннер уставилась на него.
        - Ты это о чем?
        - Ну, она пришла в порт в аккурат перед самым штормом, ближе к вечеру. И как только узнала, что ты еще в море, она тут заякорилась и больше с места не сходила.
        Таннер и в голову не пришло спросить, почему Эдриенн оказалась рядом, когда она очнулась. У нее все в голове смешалось, и она не могла ясно рассуждать. И почему Эдриенн ей вчера ничего не рассказала? В данный момент она совсем не возражала бы, если бы Эдриенн на нее злилась. Даже злость была куда лучше, чем отстраненное молчание.
        - Она что, все время была здесь? - спросила Таннер. Она меня ждала?
        Джош кивнул.
        - Точно так. Очень уж красивая женщина.
        - Да ну, Джош, ты что, - рассмеялась Таннер.
        - Я знаю, знаю. Я для нее слишком старый. А вот к тебе она очень неровно дышит, да.
        Таннер поморщилась.
        - В последние дни я что-то не почувствовала, что хоть кому-то нравлюсь.
        Он рассмеялся.
        - Я знаю тебя с пеленок. Помню, как ты стала приходить сюда, вместе с твоим папой, ты еще малышкой была. Ты мне всегда нравилась.
        За десять лет, прошедшие с момента смерти ее отца, Джош стал для Таннер тем, кого она могла без натяжки назвать своим другом. Он был честным, верным и в нем не было ни грамма притворства. А что важнее всего - она ему доверяла.
        Таннер улыбнулась и покачала головой:
        - Но мне больше не три годика, Джош.
        Джош выбил свою трубку в корзину для бумаг и хитро глянул на Таннер.
        - Что тебе не дает покоя? Эдриенн?
        Таннер неловко отвела взгляд.
        - Частично. Я не знаю, как себя с ней вести.
        Он откинулся на спинку стула, покачался на его задних ножках и задумался. А потом пожал плечами и ответил:
        - Ну, тогда не веди себя никак.
        Таннер удивленно глянула на него.
        - Что ты хочешь сказать?
        - Не пытайся ею управлять. Просто дай ей прийти к тебе самой. Ты не можешь приказывать ветру, куда ему дуть.
        - А если она так никогда и не придет?
        - Придет, - будничным тоном ответил Джош. Он вспомнил, как Эдриенн обнимала Таннер в ту штормовую ночь. - Просто дай ей немножко времени.
        - Времени? - повторила Таннер, говоря это скорее самой себе. - А что, если времени-то как раз и нет?
        Глава 10
        Июнь кончился, но Эдриенн больше не появлялась на пристани. Она скучала по парусам и морю, но не хотела видеться с Таннер. Она даже было подумала, а не уехать ли вообще с острова, но что-то ее удержало. Себе она объяснила, что осталась из-за уединения, моря и того, что впереди ее ждут яркие солнечные дни и прохладные летние ночи.
        И, раз она не могла выходить в море, то стала бегать - по утрам и вечерам.
        Эдриенн не занималась бегом с тех пор, как ей сделали операцию. Здорово было снова чувствовать свое тело, а еще бег помогал выбросить из головы ненужные мысли. Не думать о Таннер было трудно. Эдриенн было интересно, как проходят ее дни и как она проводит свои ночи. Она понимала, что Таннер, должно быть, в обиде на то, что Эдриенн избегает ее, но у нее не было особого выбора. Таннер была настолько притягательной, настолько целеустремленной - и настолько чертовски привлекательной, что любые отношения между ними неизбежно стали бы слишком близкими. Эдриенн понимала, что если продолжит видеться с Таннер, то в итоге не устоит перед искушением коснуться ее, как бы она с собой ни боролась. А этого она позволить себе не могла ни при каких обстоятельствах.
        Солнце уже почти зашло, когда Эдриенн собралась пробежаться по пляжу. Она лениво сделала упражнения на растяжку, радуясь прохладному бризу, начинавшему дуть с моря и принесшему долгожданное облегчение после жаркого дня. Эдриенн предвкушала хорошую тренировку. Она начала с легкой пробежки к маяку на южной оконечности Уитли Пойнт, и вдруг небо взорвалось разноцветной вспышкой. Слабое эхо грома - грома ли? - раскатисто прокатилось в ночи. Эдриенн остановилась и с изумлением уставилась на странное зрелище.
        А потом громко расхохоталась. Ну конечно! Сегодня же четвертое июля! Она жила настолько уединенно, что повседневные события, отмечавшие ход времени в жизни обычных людей, ее не затрагивали. Эдриенн пошла к маяку, наслаждаясь видом, раскинувшимся в небе у нее над головой. По дороге она миновала несколько групп детишек и взрослых, отдыхавших на пляже на разложенных одеялах. А потом до нее донесся запах жареного мяса, и у нее просто слюнки потекли.
        Она поняла, что хочет есть. Эдриенн купила хот-дог и пиво на импровизированном лотке с закусками и устроилась на песке посреди семей, которые поедали принесенные в термосумках припасы. Она сидела отдельно от них, но почему-то чувствовала себя частью праздника, глядя на игру цвета и света в ночном небе.
        Эдриенн услышала шум приближающегося катера и перевела взгляд на берег, лениво задумавшись, а где же они причалят.
        - Чертовы идиоты так на мель наскочат, - пробурчал сидевший неподалеку мужчина.
        Эдриенн и окружавшие ее люди с замиранием смотрели, как огни мощного катера становятся все ярче, а сам он летит прямо на берег. И когда столкновение с землей уже казалось неизбежным, рулевой заглушил движок и заложил резкий вираж, в результате чего катер замер на самой кромке воды. Эдриенн шумно выдохнула. И услышала, как рассмеялся женский голос, а потом несколько темных фигур тяжело спрыгнули прямо в прибой и, пошатываясь, двинулись к берегу.
        - С огнем играет, - негромко и зло проговорил то же самый мужчина. - Всякий раз думает, что обойдется. И таки обходится! И с некоторыми женщинами она тоже неплохо обходится, надо признать.
        - Тише! Услышат же! - заругалась его жена, смущенно оглядываясь по сторонам.
        И тут Эдриенн узнала Таннер - та не очень твердо вышла из воды, обхватив рукой за талию симпатичную молоденькую блондинку. Эдриенн холодно проводила их взглядом, а Таннер, тяжело дыша, бухнулась на песок и увлекла свою спутницу за собой. Потом Таннер ей что-то сказала, и та рассмеялась. Еще несколько человек из их компании присоединились к ним, и кто-то пустил по кругу серебряную фляжку, поверхность которой то поблескивала, то гасла в сиянии продолжавших вспыхивать в ночном небе огней.
        Фейерверк почти закончился, и Эдриенн встала, отряхивая с ног песок. Необъяснимая злость охватила ее при виде того, как Таннер выставляет себя на посмешище. Она больше не могла на это смотреть. Не раздумывая, вместо того, чтобы повернуть в сторону дома, Эдриенн зашагала по пляжу туда, где на песке лежала Таннер, и уставилась на нее сверху вниз.
        - Красиво причалила, - саркастически прокомментировала Эдриенн.
        Таннер подняла голову и прищурилась, взгляд у нее поплыл.
        - Рада, что ты оценила, - она протянула ей дымящийся косячок. - Пыхнешь?
        - Нет, спасибо. Представишь меня своим друзьям?
        Таннер приподнялась на локте, а другой рукой широким жестом обвела присутствующих.
        - Народ, это капитан... нет, вру, - бывший капитан Пирс. Она живет здесь, на Уитли Пойнт, но инкогнито. И поберегитесь - она тут всего до конца лета, так что не надо от нее многого ожидать.
        Пока Таннер говорила, в сторону Эдриенн коротко повернулись головы, несколько человек кивнули и вернулись к своим разговорам. Эдриенн присела рядом, не обращая внимания на блондинку, которая собственнически вцепилась в руку Таннер.
        - Я хочу с тобой поговорить, - негромко сказала Эдриенн.
        Таннер окинула ее взглядом.
        - Отлично. Ну давай, говори.
        Эдриенн покачала головой.
        - Наедине.
        Таннер с трудом приняла сидячее положение.
        - У меня тут компания.
        Эдриенн потребовалась вся сила воли, чтобы ее голос звучал спокойно.
        - Я заметила. Это всего на минутку.
        Она была в ярости и не хотела даже задумываться, почему именно. Решила, что это из-за высокомерия Таннер и ее наглого тона, но вообще-то, она едва сдерживалась, чтобы не наклониться и не встряхнуть ее хорошенько.
        Что-то в голосе Эдриенн пробилось сквозь туман в голове Таннер, и та повернулась к своей спутнице.
        - Ты не против, Салли? Пожалуйста, исчезни на минутку.
        Красивая блондинка немножко надулась, но потом упорхнула к остальной компании.
        - Ну и? - спросила Таннер, изо всех сил пытаясь выглядеть вменяемо. На самом деле она настолько вымоталась, что готова была рухнуть без сознания.
        - Какого черта ты вообще творишь, ты об этом подумала?! - прошипела Эдриенн, теряя терпение. - Ты могла убить кого-нибудь этой своей выходкой! Включая саму себя и твоих друзей!
        - Ну не убила же, нет? - ответила Таннер, слегка покачиваясь. - Я просто немножко развлекалась. Я всегда знаю, насколько далеко можно зайти. Я везучая, наверное.
        Эдриенн стало плохо, противно и страшно.
        - Таннер, ради бога, ты должна остановиться! Посмотри на себя! Во что ты себя превратила!
        Таннер пригладила волосы и попыталась расправить помятую рубашку.
        - А что? Я одета вполне прилично для вечеринки.
        - Вставай. Ты идешь со мной.
        Таннер непонимающе уставилась на нее.
        - Но я не могу. Я обещала отвезти всех на ночную рыбалку чуть позже.
        - Нет, сегодня ты никого никуда не повезешь, - решительно ответила Эдриенн. - Давай, говори своим друзьям "до свидания".
        Таннер крикнула "До свидания" куда-то в сторону юной блондинки. Салли должно быть, расслышала ее, но не ответила. Эдриенн взяла Таннер за руку и повела за собой. Та не протестовала, но поспевала за быстрым шагом Эдриенн с большим трудом.
        - А мы не можем идти, вместо того чтобы лететь? - в какой-то момент выдохнула она, слегка спотыкаясь.
        Эдриенн раздраженно посмотрела на нее и обхватила рукой за талию.
        - Давай, - сказала она и поволокла Таннер дальше. - Уже почти пришли.
        Она умудрилась втащить Таннер по ступенькам задней лестницы и довести через террасу к дивану. Там она жестко толкнула ее вниз, отвернулась и произнесла:
        - Можешь спать здесь. Я принесу тебе пару одеял.
        - Да я слишком на взводе, чтобы заснуть, - заартачилась Таннер.
        - Чушь! - отрезала Эдриенн. - Ты выглядишь так, словно не спала несколько дней!
        - Я думаю, что так оно и есть. В этом все и дело.
        - Господи! Да ты еще большая идиотка, чем я думала! - ругнулась Эдриенн, вошла в дом и захлопнула за собой дверь. Ей нужно было оказаться подальше от Таннер. Если бы она осталась, то наговорила бы больше, чем собиралась, что не имело никакого смысла, учитывая состояние, в котором Таннер пребывала. Она понимала, что привести Таннер к себе домой было чистым безумием, но ужасно боялась оставить ее одну. Та была абсолютно не в состоянии за собой присмотреть, по крайней мере, в эту ночь.
        Да что же с ней такое происходит, господи помилуй! В тот день на яхте она такой не была. Она была доброй, нежной и внимательной...
        Эдриенн вытащила подушки и легкое одеяло с верхней полки шкафа, пытаясь не думать о том, каким было лицо Таннер, когда она ее ударила. Шок и боль. Да не будь смешной! Это здесь абсолютно ни при чем. А если даже и при чем, то уже ничего не изменишь. Что бы ни было нужно Таннер, ты ей этого дать не можешь. Эдриенн вздохнула. По крайней мере, сегодня Таннер будет в безопасности.
        Таннер лежала на диване, откинувшись спиной на подушки, и ждала Эдриенн. Разум ее был в смятении, а вот тело медленно сдавалось усталости. Впервые за несколько дней она осознала, насколько же все-таки вымоталась. Она смотрела, как луна начинает исчезать за деревьями. Все ее тело саднило, а голова готова была взорваться, и Таннер отстраненно задумалась, как же она довела себя до такого состояния. У нее остались только обрывочные воспоминания о последних нескольких днях.
        Вообще-то все начиналось, как веселая забава. Таннер давно уже было скучно и как-то беспокойно. Время, казалось, растянулось в бесконечные часы бестолковых занятий. Она ходила под парусом, наносила символические визиты в офис фирмы по деловым вопросам, сидела на балконе с матерью и бродила по барам на материке в поисках компании. И чаще всего возвращалась домой одна. Незнакомок в своей постели она не хотела.
        Мать не вмешивалась в ее молчание - она не стала бы этого делать. А Таннер не хотела говорить. Что такого она могла рассказать? Что можно было рассказать о женщине, заполонившей ее мысли наяву, оставившей ей лишь беспокойные сны и невоплощенные фантазии в момент пробуждения? То, что эта женщина столь же неуловима, как ночные обитатели пляжа? Едва только Таннер пыталась приблизиться к ней - и не имело значения, насколько осторожно - Эдриенн тут же укрывалась в раковине своего молчания.
        Таннер расстраивалась и злилась. Она пробовала быть тонко чувствующей и ничего не требовать... она пробовала быть терпеливой. Ее влекло к ней, она это признавала. И она стала бы ждать столько, сколько потребовалось, чтобы Эдриенн могла ей довериться. Но Эдриенн так и не отозвалась.
        В конце концов, Таннер приняла приглашение друзей провести праздничные дни вместе. И поняла, что не в состоянии погрузиться в беззаботное веселье вместе с ними. Тогда она попыталась обрести привычное свободное расположение духа, вернувшись к своим прежним способам прожигания жизни. Но даже все дальше и дальше ускользая от действительности, она по-прежнему не могла перестать думать об Эдриенн. Беспокойство не только не отпускало ее, но и становилось все более острым.
        Таннер покачала головой, признавая, что слишком одурманена, чтобы найти в этом всем хоть какой-то смысл, и занялась пуговицами своей рубашки, неловко пытаясь ее снять. Когда это ей не удалось, она умудрилась расстегнуть джинсы, но кончилось тем, что они сбились в комок в районе ее коленей. На этом она сдалась.
        Когда Эдриенн вернулась, то застала Таннер лежащей в перепутавшемся клубке из влажной одежды.
        - Кажется, у меня судьба такая - вечно укладывать тебя в постель, - пробормотала она, стащила с Таннер джинсы и отбросила их в сторону.
        Таннер не сопротивлялась, когда Эдриенн усадила ее, чтобы расстегнуть на ней рубашку. Но когда та стала выпутывать ее руки из рукавов, Таннер схватила ее за плечи и притянула к себе. Ее груди - прохладные и все еще влажные - прижались к легкой хлопковой футболке Эдриенн. И прежде чем Эдриенн успела отстраниться, Таннер ее поцеловала.
        Эдриенн отреагировала не думая, позволяя своему телу сделать то, против чего ее разум протестовал уже несколько недель. Она ответила на поцелуй, и ее руки крепко обхватили мускулистую спину Таннер.
        Таннер тихонько застонала и провела языком по приоткрытым губам Эдриенн, вплела пальцы в длинные волосы на ее затылке, удерживая голову, осыпая поцелуями ее лицо и шею. Она не обращала внимания на вялые попытки Эдриенн отстраниться, а только прижалась еще ближе, и шершавая ткань футболки Эдриенн прошлась по ее нежным напряженным соскам. Она хотела наконец раствориться в ощущении теплых губ Эдриенн, в удовольствии чувствовать ее тело над собой.
        Эдриенн умудрилась вырваться из объятия и уперлась вытянутой рукой в плечо Таннер, удерживая ее на расстоянии.
        - Остановись, - выдохнула она и с трудом оторвала взгляд от ее прекрасного лица, но лишь затем, чтобы обнаружить, что не может не смотреть на ее грудь, сильные руки и плоский, напряженный живот.
        Таннер задрожала, и ее темные глаза затуманило желание.
        - Пожалуйста, - прошептала она, - не уходи. Я так сильно хочу тебя. Так давно... так долго...
        Боже, помоги мне, потому что я тоже тебя хочу!
        Эдриенн мягко застонала, сдаваясь, и уронила голову, прижавшись губами к шее Таннер. Она ласкала мягкую, гладкую кожу, пьянея от смешавшихся на ней вкусов пота и морской соли; рукой она охватила полную грудь Таннер, провела большим пальцем по тугому соску, и Таннер судорожно выдохнула. Эдриенн медленно, с поцелуями, спустилась от напряженной шеи Таннер к ее груди, обвела мягкие очертания языком, дразнящими движениями подобралась к соску, прихватила его губами и наконец втянула в рот.
        Она закрыла глаза, растворяясь в пьянящем ощущении. Она хотела Таннер вот так с того самого их первого поцелуя на пляже. Умирала от желания почувствовать, как Таннер сдается ее ласкам, до боли жаждала провести руками по этому золотистому телу. Теперь бессмысленно было это отрицать, да и сама она уже давно утратила способность рационально рассуждать. Сейчас Эдриенн не смогла бы остановиться, даже если бы захотела. А она почти безумно, отчаянно не хотела останавливаться.
        Обеими руками Эдриенн обхватила груди Таннер, прижалась к ним лицом и протяжно застонала, перекатывая оба соска между пальцами.
        Таннер вскрикнула и обхватила ногами бедро Эдриенн. Та почувствовала ее пульсацию, ее жар и влажное желание, но этого было мало, и она толкнулась бедрами и жестко прижалась к ней, пока ее руки жадно скользили вверх и вниз по крепкому, молодому, распростертому под ней телу. Эдриенн приподнялась на локте и снова поцеловала Таннер - глубоко, требовательно, заполняя ее рот, ритмично толкаясь в нее языком.
        Таннер сжала ягодицы Эдриенн, притянула ее ближе, судорожными толчками скользя по ее бедру. Вдруг Таннер запрокинула голову и удивленно, тоненько вскрикнула, разорвав их поцелуй. Она подняла на Эдриенн мутный взгляд, в котором тяжело плескалось желание.
        - Я сейчас кончу! - на одном выдохе прошептала она. - Не могу больше!
        - Нет, еще нет! - закричала Эдриенн и с усилием оторвала себя от содрогающегося тела Таннер.
        Таннер застонала и попыталась снова прижать Эдриенн к себе.
        - Не могу! Пожалуйста!
        - Можешь, - успокаивающе пробормотала Эдриенн и снова легонько провела языком от шеи Таннер вниз, к груди. - Можешь. Просто еще немножко. Я хочу тебя больше и дольше!
        Ее язык выводил медленные огненные круги на животе Таннер, пока сама она спустила ноги на пол и встала на колени. Эдриенн легко опустила голову на бедро Таннер и пальцами мягко развела влажные волосы у нее между ног. Таннер вскрикнула и толкнулась в руку Эдриенн, пытаясь потереться набухшим клитором о ее пальцы. И это движение окончательно лишило Эдриенн контроля. Она застонала - глубоким, горловым стоном и сомкнула губы вокруг клитора Таннер. Таннер неразборчиво всхлипнула, а Эдриенн начала легонько ласкать ее языком.
        - Я сейчас кончу, - Таннер дышала судорожно и часто. - Я уже… я почти уже…
        Эдриенн чувствовала, как Таннер бьется и пульсирует под ее губами.
        Ее желание было настолько очевидным, что она не могла больше дразнить ее. Эдриенн ускорила движения языка и скользнула пальцами внутрь, в теплую глубину, нежно проталкиваясь вперед, сквозь сжавшиеся мышцы. Она больше не отрывала губ от Таннер и сладкие, мучительные ласки толкнули Таннер за грань.
        - Ммм... о господи, да… тут чуть справа да... не останавливайся...
        Эдриенн двигалась в такт спазмам, сотрясавшим тело Таннер, пока та, наконец, не утихла и просто лежала, тихонько всхлипывая - истощенная и удовлетворенная. Эдриенн медленно убрала руку и растянулась рядом с Таннер на диване, обхватив ее расслабленное тело руками. Она нежно коснулась губами ее лба и отвела от глаз влажные волосы. Таннер еще долгое время лежала молча.
        Потом она зашевелилась, повернулась к Эдриенн и мягко поцеловала ее в губы. Провела рукой по щеке Эдриенн и скользнула под воротник ее футболки.
        - Я тебя хочу, - хрипло прошептала она.
        Эдриенн перехватила ее руку, отвела в сторону и снова поцеловала.
        - Не сейчас, - нежно ответила она.
        - А когда?
        - Не знаю. Спи.
        Таннер вздохнула и прижалась к Эдриенн. Желание воевало в ней с чувством полного умиротворения. Она еще хотела поспорить, но сон овладел ею раньше.
        Глава 11
        Таннер проснулась и поняла, что она одна. Солнечный свет струился сквозь москитные сетки прямо ей в лицо. Она прикрыла глаза ладонью и подождала, пока у нее в голове не прояснилось. Вообще-то, голова у нее раскалывалась от боли, но в остальном она была цела и невредима. Таннер осторожно приоткрыла глаза и замигала от яркого света. А когда заметила, что ее одежда висит на стуле, то все события прошлой ночи вернулись к ней. Вдруг она снова почувствовала руки Эдриенн на себе - так, как всего несколько часов назад, и поняла, что это был не сон. Таннер резко села, не обращая внимания на вспышку боли в голове, и огляделась по сторонам.
        - Эдриенн? - позвала она. Но звук еще не успел затихнуть, а Таннер уже знала, спиной чувствовала, что Эдриенн здесь нет. Да ее и не могло быть. Все, что Таннер успела о ней узнать, убеждало ее в том, что события прошлой ночи основательно встряхнули тщательно выстроенный Эдриенн мир. И теперь она наверняка куда-нибудь исчезла, чтобы обдумать случившееся и найти ему объяснение.
        Разумное объяснение, кто бы сомневался. Как будто в этом хоть как-то участвовал разум. А когда она вернется, то наверняка попытается меня убедить, что прошлая ночь была какой-то случайностью - досадным эпизодом, который не должен был произойти. Ага, как же!
        Таннер спустила ноги на пол, не обращая внимания на внезапное тянущее чувство в животе.
        - Ну нет, так не выйдет, - пробормотала она самой себе, встала на ноги и нетвердо отправилась на поиски ванной. - Не выйдет так на этот раз!
        Она открутила краны до упора и шагнула под поток воды, вздрагивая от холодных игольчатых струек, заколотивших по ее коже. Чувства, которые Эдриенн пробудила в ней, были слишком сильными, чтобы от них можно было отмахнуться. Таннер живо вспомнила, с какой силой она хотела прикосновений Эдриенн, и насколько сильно хотела отдать то, что получила. Она никогда не была только принимающей стороной - она сама хотела волновать, радовать, дарить удовольствие - в ответ на сумасшедшее наслаждение, которое дарили ей. И она не допустит, чтобы ей отказали в этом. Таннер накинула старую рубашку Эдриенн, висевшую на крючке за дверью ванной, и вышла на балкон - ждать.
        Эдриенн медленно поднималась от пляжа к дому. Когда солнце еще только начинало восходить, она нежно выпуталась из объятий Таннер, чтобы не разбудить ее, и ушла. Спящая Таннер была такой милой, и Эдриенн до боли не хотелось оставлять ее, но она понимала, что ей нужно на какое-то время оказаться вне зоны досягаемости этой женщины. Потому что когда они были рядом, Эдриенн была не в состоянии рассуждать разумно, и к собственному ужасу поняла, что ее тело, кажется, совсем не прочь продолжить то, чем они занимались прошлой ночью. Да она только глянула на Таннер, и у нее внутри все свело от желания!
        Столько всего произошло - и так быстро, что ей нужно было во всем спокойно разобраться. Теперь она возвращалась, но ближе к пониманию не стала ни на шаг. О, она прекрасно осознавала собственное желание. Разве могло быть иначе? Таннер была неотразима - со своим чувственным телом и страстными требованиями. Но Эдриенн было уже слишком много лет, чтобы поверить, что все исчерпывается простым желанием. Она знала, что такое хотеть, терять голову, сходить с ума от страсти - и испытывала эти чувства много раз, но очень редко позволяла себе им поддаться.
        Неясно почему, но Таннер оказалась способна преодолеть все сопротивление Эдриенн одним лишь простым поцелуем. И Эдриенн оказалась не в силах остановиться, хотя в своей нынешней шаткой ситуации нуждалась в контроле, как никогда. Она совершенно не представляла, что должна сказать, если Таннер еще будет дома к моменту ее возвращения. И даже не была уверена, что вообще хочет что-то говорить. Единственное, что она понимала - ей было очень страшно.
        Терпеливо ожидавшая на балконе Таннер была в некотором смысле напугана не меньше. Она знала, что должна каким-то образом убедить Эдриенн не отстраняться и не убегать, но понятия не имела, с чего лучше начать. Ей так много хотелось сказать, но всякий раз, когда она пробовала это сделать, тут же натыкалась на окружавшую Эдриенн холодную стену страха. Таннер осознавала, что за последний год Эдриенн потеряла больше, чем все, что у самой Таннер когда-либо было - возлюбленную, карьеру и все жизненные планы. Понимание ошеломляло, и Таннер одолело чувство собственной неполноценности. Могла ли она надеяться, что сможет хоть как-то заменить даже одну из этих вещей?
        - Может, и не смогу, - вздохнула Таннер, обращаясь к самой себе, - но я точно знаю, что к ней чувствую. И на этот раз собираюсь заставить ее меня услышать.
        Похоже, она задремала, потому что вздрогнула, услышав шаги на ступеньках лестницы. Таннер подняла голову, увидела, что Эдриенн идет к ней через балкон, и смущенно улыбнулась.
        - Привет.
        Эдриенн улыбнулась ей в ответ.
        - И тебе привет. Как ты себя чувствуешь?
        Таннер пожала плечами и ответила:
        - Смотря что ты имеешь в виду. Глупо, неловко, благодарно... и безумно.
        Эдриенн рассмеялась и тут же всплеснула руками.
        - Что ты такое несешь?
        - Ну, глупо я себя чувствую из-за того, как вела себя последние три или четыре дня - я не совсем уверена, сколько именно, потому что не знаю, какой сегодня день. Очень неловко - потому что ты видела меня в полностью невменяемом состоянии. Благодарно - потому что ты меня оттуда вытащила, - она глубоко вдохнула, посмотрела Эдриенн в глаза и шагнула с обрыва. - И безумно - потому что я без ума от тебя.
        Эдриенн смущенно отвела взгляд. Потом отошла к перилам и стала смотреть вниз, на дюны. Когда она повернулась, лицо ее было непроницаемым.
        - Я тебе передать не могу, насколько меня выводит из себя, когда ты такое вытворяешь. Ты можешь покалечить себя - или кого-то еще - и я ни за что не поверю, что ты находишь в этом удовольствие. Но еще я понимаю, что никто не может тебя ни остановить, ни изменить. Только ты сама. И я не стану делать вид, что могу с этим смириться хоть на минуту. Не могу.
        Таннер задумчиво посмотрела на нее, осознавая, что Эдриенн говорит совершенно серьезно. Она понимала, что та права, она всегда это знала - просто раньше ей было на это наплевать.
        - Я понимаю, - негромко проговорила она. - Я возьмусь за ум.
        И тут Эдриенн улыбнулась.
        - Какая же ты славная, Таннер, - она беспомощно пожала плечами. - Не хотела этого говорить, но перед тобой просто невозможно устоять. Но...
        Таннер вскинула бровь.
        - Но?
        - Я не хочу повторения событий прошлой ночи, - безжизненным голосом произнесла Эдриенн. - И не стану притворяться, что мне не понравилось. Ты прекрасно знаешь, что это не так. Меня занесло, я лишилась разума или что-то в этом роде. Не могла сказать тебе "нет" - да и не хотела. Но я хочу, чтобы на этом все закончилось.
        Таннер внимательно посмотрела на нее, пытаясь отнестись к происходящему хладнокровно. Она не сомневалась, что Эдриенн говорит искренне и убежденно. Ей подумалось, что она даже понимает некоторые доводы. Но понимать - не значит принимать.
        - Я не хочу, чтобы это заканчивалось.
        - Ох, Таннер! - отчаянно воскликнула Эдриенн. - Не усложняй все сильнее, чем оно уже есть!
        Таннер подошла к облокотившейся на балконные перила Эдриенн так, что их тела почти соприкоснулись. Они оказались так близко, что она могла разглядеть крохотные капельки пота, усеявшие лоб Эдриенн.
        - Скажи мне, что ты меня не хочешь, - мягко попросила она, пристально вглядываясь в ее лицо.
        Взгляд Эдриенн смягчился, когда она посмотрела на Таннер, на ее взъерошенные волосы, бездонные глаза и полные, чувственные губы.
        Она сделала глубокий вдох и решила проявить твердость.
        - Не в этом дело. По крайней мере для меня. Страсть и желание здесь ни при чем - в моей жизни просто нет места таким вещам. Ты - ходячий соблазн, и я должна была бы быть мертвой, чтобы этого не заметить. Но я по-прежнему не хочу в это ввязываться.
        Таннер опустила руку на талию Эдриенн.
        - А вот я тебя хочу, - ее губы были в считанных сантиметрах.
        Эдриенн стояла абсолютно неподвижно.
        - А я не хочу, чтобы ты меня хотела. Со мной это больше не срабатывает. Мне это правда больше не нужно. Разве ты не видишь, до какой степени это было бы игрой в одни ворота?
        Таннер не стала отвечать. Она просто двинулась вперед и всем телом прижалась к ней. Ее язык мягко скользнул Эдриенн в рот. После долгого поцелуя Таннер чуть откинулась назад и обвела глазами ее лицо.
        - Я тебе не верю, - негромко сказала она. - Я чувствую, как твое тело мне отвечает. А если ты этого не чувствуешь, то только потому, что сама не хочешь. Сейчас я тебя буду целовать, и на этот раз останавливаться не собираюсь.
        Она снова прижалась к ней так, что ее обнаженное бедро пришлось как раз между ног Эдриенн. Их губы встретились, и Таннер затрепетала, ощущая ответное движение. Она тихонько застонала и скользнула губами к треугольнику загорелой теплой кожи между распахнутым воротом рубашки. У нее перехватило дух, когда Эдриенн обеими руками обхватила ее ягодицы и стала рывками вжимать Таннер в себя.
        Таннер проглотила собственный крик и уткнулась лицом в шею Эдриенн. Остатками разума она поняла, что если не сдержится, то все закончится так же, как прошлой ночью. Она уже чувствовала первые слабые отголоски подступающего оргазма. Обычно ее нелегко было так быстро и до такой степени завести, но Эдриенн каким-то образом могла выдернуть ее на грань одним прикосновением. Она так долго не продержится, а ей ужасно хотелось доставить удовольствие Эдриенн! Таннер резко отстранилась, прерывая восхитительное ощущение, и попыталась отдышаться.
        Глаза Эдриенн были закрыты, грудь вздымалась. Веки ее распахнулись, открывая потрясенный, непонимающий взгляд.
        - Зачем ты меня остановила? - срывающимся голосом спросила она.
        Таннер помотала головой.
        - Потому что я на страшном взводе. А я не хочу кончать. Я хочу тебя. Идем в дом.
        Эдриенн хотела отказаться - и не нашла в себе сил. Она неимоверно хотела Таннер. Хотела обнимать - до боли в руках, хотела голодными губами ощущать ее вкус. А еще она больше не могла отрицать собственную, почти болезненную жажду прикосновений. Ей нужно было быть с Таннер. Другого выбора просто не осталось.
        Так что она не сопротивлялась, когда Таннер взяла ее за руку и повела сквозь двойные двери по направлению к спальне. Только на самом пороге Эдриенн запнулась, и ее охватил страх. Ей подумалось, что она не выдержит, если Таннер отвернется от нее с отвращением или посмотрит на нее с жалостью.
        - Таннер... - прошептала она. - Я не знаю, смогу ли я...
        Таннер нежно поцеловала ее и повела дальше.
        - Сможешь. Ты сможешь. Мы - сможем.
        Она мягко толкнула Эдриенн на кровать и встала над ней, медленно расстегивая рубашку. Полностью обнаженная, Таннер легко переместилась на кровать, оседлала бедра Эдриенн и потянула ее рубашку вверх, вытаскивая из шортов, легонько поглаживая живот кончиками пальцев.
        Эдриенн откинулась на подушки и впилась взглядом в лицо Таннер. Она знала, что прочтет правду в ее глазах. Господи, если только она дрогнет или отвернется! Эдриенн едва могла дышать. Если бы она была в состоянии сбежать, то уже неслась бы прочь.
        Таннер наклонилась для поцелуя, ее налитые груди качнулись в такт движению. Эдриенн глянула на них и ахнула. "Господи", - простонала она и охватила обе груди ладонями. Провела большими пальцами по напряженным соскам и приподняла голову, чтобы поймать один из них губами.
        Таннер подалась чуть назад.
        - Не заводи меня, - с улыбкой велела она. - Есть парочка вещей, которыми я хочу заняться в первую очередь.
        Она принялась расстегивать пуговицы на рубашке Эдриенн - медленно и аккуратно. Тело Эдриенн напряглось под ней, но Таннер тут же прошептала:
        - Все будет хорошо. Обещаю.
        Она коснулась губами губ Эдриенн и поцеловала ее - медленно и глубоко. Когда она снова выпрямилась, обе тяжело дышали. Таннер откинулась назад, присела на колени, легонько провела по лицу Эдриенн, медленно спустилась к шее, и ее пальцы проскользнули под расстегнутый воротник рубашки. И вот, наконец, она распахнула полы и опустила взгляд вниз.
        Левая грудь Эдриенн была небольшой, но округлой и юношески плотной. Маленький сосок - тугим и насыщенно розовым. А на месте правой груди от подмышки до почти центра грудной клетки тянулся тонкий розовый шрам. Таннер разглядела хорошо очерченную грудную мышцу, вырисовывавшуюся под кожей. Соска не было совсем. Ей захотелось коснуться этого места, но она не решилась.
        Эдриенн смотрела в лицо Таннер, стараясь понять ее реакцию. Таннер посерьезнела, но не дрогнула и не отвела взгляда. Казалось, что она ее просто рассматривает. Странным образом Эдриенн не возражала. Наконец Таннер подняла голову и встретилась взглядом с Эдриенн.
        - Тебе не будет больно, если я лягу на тебя сверху? - спросила она.
        Эдриенн тихонько рассмеялась и покачала головой.
        - Нет. Вообще-то я так и хотела.
        Таннер медленно склонилась вперед, пока ее груди не коснулись груди Эдриенн, а их ноги переплелись. Она просунула руки под крепкие плечи Эдриенн, скользнула пальцами в ее волосы и опустилась на нее всем весом.
        Эдриенн крепко обняла ее, и их тела слились. Через несколько долгих мгновений она прошептала Таннер в волосы:
        - Мне с тобой так хорошо... так приятно...
        Таннер только тихонько застонала в ответ, прижимаясь лицом к изгибу длинной шеи Эдриенн, погружаясь в великолепное ощущение - наконец-то они были вместе. Ее тело все еще было на взводе, да что там - она просто звенела от желания, но сейчас спешить было нельзя. Она хотела запомнить каждую секунду этого сладкого первого прикосновения.
        - Таннер? - окликнула Эдриенн.
        - Ммм?
        - Можно я, пожалуйста, шорты сниму?
        - Нет, если тебе для этого придется пошевелиться, - хрипло ответила Таннер. Но через секунду перекатилась набок и вздохнула. — Ну, если тебе так уж приспичило, то это сделаю я, - притворно раздраженным тоном продолжила она и снова ее поцеловала, тем временем умудрившись одной рукой развязать завязки и расстегнуть молнию. Потом передвинулась вниз и стащила с Эдриенн шорты, оставив ее полностью обнаженной.
        - Иди сюда, - Эдриенн привлекла Таннер к себе. Она вдруг почувствовала себя ужасно, абсолютно неприкрытой.
        - Секунду, - пробормотала Таннер. Она нежно обхватила грудь Эдриенн и обвела сосок большим и указательным пальцами. Грудь почти полностью помещалась у нее в ладони.
        Эдриенн охнула, когда Таннер сжала ее сосок.
        - Так хорошо... - мягко прошептала она.
        Таннер убрала руку и коснулась соска губами, дразня и прикусывая, а руку положила Эдриенн на грудь, как раз под ключицей. Она чувствовала, как напрягаются мышцы под ее ладонью, как растет желание Эдриенн. Она не спешила. Медленно спускаясь вниз по телу Эдриенн, то проводя языком, то целуя, то легонько прихватывая зубами, она вела свою женщину к высшей точке возбуждения.
        - Таннер, - хрипло побормотала Эдриенн. - Я хочу, чтобы ты коснулась меня.
        Таннер передвинулась и теперь лежала между ног Эдриенн. Она улыбнулась самой себе, опьяненная ощущением власти, тем, что так завела эту женщину - женщину, которую неимоверно хотела сама. Она начала с поцелуев - легких, дразнящих поцелуев вдоль внутренней поверхности бедер. Эдриенн застонала, когда Таннер коснулась ее языком. Медленно, размеренно, ритмично - Таннер не останавливалась, пальцами она провела по ягодицам Эдриенн, скользнула в ее влажность - внутрь и наружу, внутрь и наружу. Эдриенн вцепилась пальцами ей в волосы и прижала ее голову к себе. Таннер ловила ее движения и сама стала двигаться жестче. Через пару минут Эдриенн с усилием оттянула ее голову от себя и выдохнула:
        - Иди сюда... Я хочу тебя обнять.
        - Я хочу, чтобы ты кончила для меня - мягко возразила Таннер.
        Эдриенн улыбнулась из-под почти полностью прикрытых век.
        - И я хочу кончить для тебя. Просто еще немножко... Мне с тобой так хорошо - я не хочу чтобы все заканчивалось.
        Таннер двинулась вверх, втиснув бедро между ног Эдриенн. И резко втянула воздух, ощутив прикосновение к своему возбужденному клитору. Опираясь на руки, она толкнулась навстречу Эдриенн, и та подхватила ее ритм.
        - Ты красивая, - прошептала Таннер.
        Веки Эдриенн затрепетали, и наполненные страстью глаза устремились к Таннер. Их взгляды встретились, а сами они настойчиво и сильно двигались навстречу друг другу - теперь резче и жестче, добиваясь разрядки. Эдриенн пыталась не закрывать глаза, ей хотелось видеть лицо Таннер, когда она кончит, но хваленый контроль подвел ее. Она ахнула и впилась пальцами в спину Таннер, когда долго дремавшее в ней желание наконец-то вырвалось на поверхность с почти непреодолимой силой. Эдриенн закричала, а тысячи нервных окончаний в ее теле вспыхнули огнем, прошившим ее насквозь.
        Таннер сжала ее в объятиях, пытаясь впитать каждый звук, желая запомнить каждое движение ее тела. Бесценная, неповторимая, такая... такая...
        - Ох! - удивленно вскрикнула она, когда ее клитор сжался, удлинился и взорвался в одном бесконечном спазме. - О боже...
        Позже, намного позже Эдриенн пошевелилась и частично выскользнула из-под придавившего ее тела Таннер. Та уснула там же, где и рухнула, уткнувшись лицом в шею Эдриенн. Эдриенн опустила взгляд вниз - туда, где рука Таннер, загорелая и сильная, покоилась на ее груди - поперек изуродованных очертаний ее тела. И в первый раз ощутила, что не испытывает ненависти к этой тонкой красной линии.
        Глава 12
        Было уже давно за полдень, когда Таннер проснулась. Она осталась лежать с закрытыми глазами, привыкая к мысли, что Эдриенн здесь, рядом с ней. И что грудь Эдриенн с каждым вдохом плавно приподнимается под ее рукой.
        В комнате было тепло, и Таннер охватила нега - от жары и отголосков занятий любовью. Она открыла глаза, но лежала, не шевелясь. Ей хотелось чуть подольше насладиться ощущением того, что она с Эдриенн вместе, прежде чем разговоры и заботы рассеют волшебство.
        Эдриенн слегка отвернулась от нее и спала на боку, свернувшись калачиком. Ветерок из приоткрытой двери нежно шевелил волосы, частично прикрывавшие ее лицо. Таннер разглядела крохотные веснушки на загорелых плечах и пушок на щеке. Всепоглощающее чувство нежности, такое острое, что она сама изумилась его силе, охватило ее. Ей хотелось защитить Эдриенн, отвести от нее любую беду, как будто это было действительно возможно. Она хотела, чтобы силы и глубины ее чувств хватило на то, чтобы уберечь ее от несчастья. Таннер вздохнула, понимая, что это глупо, но в глубине души все равно не отказалась от этого желания.
        Сейчас Таннер не могла видеть шрам на груди Эдриенн, но помнила его в мельчайших подробностях. До сих пор она толком и не понимала, что же несет с собой такого рода операция. Она, конечно, слышала и читала об этом, и тема эта давно казалась обыденной, а значит, знакомой - но только до сегодняшнего дня.
        Это не было чем-то ужасным или взаправду уродливым. Самое странное заключалось в отсутствии привычных очертаний там, где они должны были быть. Для Таннер женская грудь всегда была источником таинственной красоты, еще задолго до того, как она начала любить женщин в сексуальном смысле. Она вспомнила, как будучи еще ребенком, смотрела на обнаженную мать. Материнская грудь завораживала и успокаивала, а еще - колыхалась и подрагивала при каждом мамином шаге. Таннер припомнила, как разглядывала свою плоскую грудь и пыталась представить, на что это будет похоже, когда у нее тоже будут такие чудесные штуки.
        А теперь она попыталась представить, каково это - быть без них. Она редко думала о своей груди, как об отдельной части тела. Груди были просто на своем месте, как руки или ноги. И что, утратить одну из них - это как потерять руку? Стала бы она чувствовать себя выведенной из равновесия, лишившейся связи с собственным физическим "я"? Таннер попыталась вообразить, как бы она чувствовала себя, если бы позволила кому-то увидеть ее такой. Несмотря на сильное самолюбие, она знала что всегда немного опасается показаться своим любовницам чуть-чуть несовершенной. Так как бы она справилась с этим, зная, что на самом деле более чем несовершенна физически? И тут Таннер поняла, что совсем не уверена, хватило ли бы у нее пороху даже попытаться это выяснить.
        Она посмотрела на мирно спящую рядом Эдриенн. Какой же храброй она была! Таннер гордилась тем, что Эдриенн доверилась ей настолько, чтобы рискнуть. Она придвинулась ближе, взбудораженная новым ощущением глубочайшего уважения к женщине, которая прошла сквозь такие испытания и все-таки нашла в себе силы попробовать еще раз.
        Эдриенн пошевелилась, тихонько вздохнула и развернулась к Таннер - в полудреме. Ее рука мягко двинулась от бедра Таннер вверх, к плечу. Эдриенн уткнулась лицом в грудь Таннер и нежно прижалась к ней губами. Таннер вытащила руку и пристроила голову Эдриенн на сгибе.
        - Здравствуй, - нежно проговорила она.
        - Ммм... привет, - ответила Эдриенн и потерлась носом о сосок Таннер. Та хихикнула и поцеловала Эдриенн в макушку.
        - Ты проснулась? - спросила Таннер.
        - Нет.
        Таннер откинула волосы с виска Эдриенн и легонько поцеловала ее. Господи, хорошо-то как!
        - Знаешь, у меня такое ощущение, что я не ела по меньшей мере месяц. И что я могу прямо тут помереть в ближайшие пару минут.
        - Ну, это будет преступление, - ответила Эдриенн и поцеловала ее еще раз.
        - Так что, могу я пригласить тебя пообедать? - продолжила Таннер.
        - Как насчет доставки в номер? - пошутила Эдриенн. Ей совсем не хотелось выходить во внешний мир и позволить реальности разрушить этот краткий миг покоя. Она посмотрела на Таннер - та улыбнулась, мечтательно и довольно. - Наверное, пора вставать, - вздохнула она.
        - Мы быстренько, - Таннер легонько поцеловала ее. - Мне просто нужно подзаправиться.
        - А мне нужно в душ, - Эдриенн наконец полностью проснулась. - Я выгляжу прямо-таки неприлично.
        - Мне нравится твой неприличный вид.
        - Серьезно?
        - Практически да.
        Эдриенн резко села и повернулась к Таннер спиной. И потянулась к стулу за халатом.
        - Ну, я тогда в душ.
        - Я с тобой, - быстро выпалила Таннер.
        - Нет! - отрывисто ответила Эдриенн. Таннер секунду смотрела на нее, а потом села и обхватила ее руками со спины.
        - Но я хочу.
        Эдриенн откинула голову на плечо Таннер и вздохнула.
        - А ты так просто не сдаешься, да?
        - Неа.
        - Тебе не приходило в голову, что мне может быть неловко, когда ты видишь меня голой?
        Таннер крепче сжала ее в объятиях и мягко потерлась щекой о волосы.
        - А тебе неловко? - негромко спросила она.
        Эдриенн вдруг увидела, как они смотрятся вместе - Таннер обнимает ее, касается губами, и какое у нее при этом нежное и ласковое лицо.
        - Нет.
        Она схватила Таннер за руку и потащила к ванной.
        * * *
        Вода была холодной, и они обе охнули, когда оказались под струйками. Эдриенн начала наносить шампунь на волосы Таннер, массируя голову и пользуясь возможностью незаметно на нее посмотреть. Раньше она лишь украдкой бросала на нее взгляды, а теперь не спешила и наслаждалась. Она перевела взгляд со стройного тела на сильные ноги и надолго задержалась на темных вьющихся волосах в основании подтянутого живота. Ощутила быстрый всплеск желания и сокрушенно покачала головой.
        Она вела себя так, словно ей снова было семнадцать! Ей пришлось напомнить себе, что все это может плохо закончиться, если она утратит контроль над происходящим. Нужно было дать Таннер понять, что ничего серьезного между ними быть не может, и это даже не обсуждается. Разве у нее есть право завязывать отношения? Ей некому и нечего предложить - особенно Таннер, такой молодой и такой живой. Эдриенн вздрогнула, когда рука Таннер коснулась ее талии.
        - Так хорошо... - выдохнула Таннер, убаюканная постоянным нежным движением пальцев Эдриенн, перебиравших ее волосы. Она отдалась на волю Эдриенн, когда почувствовала, как та разворачивает ее и направляет под струи воды. Таннер знала, что Эдриенн рассматривает ее, и втайне была этим страшно довольна. Она была полностью удовлетворена, но возбуждение дремало совсем рядом. Она хотела, чтобы Эдриенн желала ее. Медленно тлеющие отголоски их занятий любовью сделали ее хмельной и наполненной, и она тихонько подыскивала способ втянуть Эдриенн в это пламя вместе с собой.
        Эдриенн почувствовала, как тело Таннер делается мягче и как-то полнее под ее ладонями, когда медленно развернула ее под теплым душем. Она смотрела, как струйки воды, извиваясь, очерчивают лицо Таннер и стекают по телу. Эдриенн отбросила мокрые пряди темных волос от резко очерченных скул, провела большими пальцами по щекам и вниз, к краю челюсти. Таннер повернула голову, прихватила палец Эдриенн губами и втянула в рот.
        - Плохая девочка, - прошептала Эдриенн, понимая, что не может не взять ее. Еще один раз.
        Она прижала Таннер к стенке душа и наклонила голову, потянувшись губами к соску; ее большой палец все еще был во рту у Таннер, а остальными она охватывала ее челюсть, прижимая голову к стеклу. Таннер мягко застонала.
        Эдриенн то втягивала в себя, то полизывала маленький напряженный комочек, прихватывая его губами, пока бедра Таннер не обвились вокруг нее. Она погрузилась в потрясающие ощущения, прижимаясь лицом к груди Таннер, а свободной рукой - к небольшой впадинке как раз над ее ягодицами.
        Таннер задохнулась, со всхлипом втянула воздух, и ее шея выгнулась под рукой Эдриенн.
        - Ты меня с ума сводишь... Ни с кем никогда так не было...
        Эдриенн улыбнулась про себя и провела рукой по гладкому плоскому животу Таннер, зацепив пальцами влажные волоски в самом низу.
        - Да ну? А мы привыкли всем заправлять, да?
        Таннер только застонала в ответ, подаваясь бедрами ей навстречу, безмолвно умоляя.
        - Тихо, девочка, - поддразнила Эдриенн. А когда провела пальцами ниже, между налитых складок, то встретившая ее влага была совсем не от струившейся над ними воды. Эдриенн не спешила, мягко лаская ее пальцами, наслаждаясь тем, что может вот так завести эту страстную молодую женщину.
        Наконец, Таннер стала умолять, содрогаясь от желания.
        - Не могу больше... пожалуйста...
        Эдриенн скользнула в теплые складки, глубоко входя и медленно выходя наружу, большим пальцем при каждом движении проводя по клитору Таннер. Та напряглась и задышала короткими, хриплыми вздохами. Эдриенн чуть не застонала, когда тело Таннер сжалось вокруг ее пальцев. Где-то там в ее руку сумасшедше колотился пульс. Она крепче обняла Таннер, когда та задрожала в ее руках. Попыталась сосредоточиться, сделать так, чтобы ее движения совпали с внутренним ритмом Таннер - но сама она уже настолько завелась, что связно мыслить было невозможно. Быстрее и жестче - теперь ее вел инстинкт, и она толкнулась внутрь, глубже. А потом была только Таннер - выкрикивающая ее имя, вцепившаяся в нее, кончающая.
        - Руку не убирай... - сумела выдохнуть Таннер, когда снова смогла дышать.
        И еще долго они покачивались, соединенные вместе, пока Таннер, наконец, глубоко вздохнула и смущенно улыбнулась.
        - Эдриенн! Я так или утону, или свалюсь.
        Эдриенн рассмеялась.
        - Вот уж сомневаюсь! С тобой даже тот адский шторм не справился, а там воды было куда больше!
        - Это не одно и то же, - пробормотала Таннер, обхватывая Эдриенн руками и притягивая ближе к себе. - Тогда я и близко не была так возбуждена!
        На лице ее промелькнула почти боль, когда Эдриенн убрала руку, и она сразу ощутила пустоту.
        - Мы попусту потратим горячую воду, - с сожалением предупредила Эдриенн.
        Таннер вздохнула и отступила на шаг.
        - Ну тогда дай мне мыло.
        Эдриенн озадаченно посмотрела на нее, но сделала, как та просила. С мылом в одной руке, Таннер обняла Эдриенн другой, придержала и начала намыливать ей грудь и живот. Глядя вниз, она продолжала мягкие круговые движения, обводя контуры крепких мышц, игравших под ее рукой, а потом обхватила грудь Эдриенн и нежно провела пальцами по соску.
        Прошлась по изгибу к центру грудной клетки и нежно опустила ладонь на плоскую поверхность - туда, где раньше была правая грудь. Она продолжала мягко водить мылом вверх и вниз, осторожно двигаясь вдоль розового шрама. Таннер почувствовала, как Эдриенн слегка сжалась, и тогда вскинула голову, чтобы посмотреть на нее. Эдриенн глядела на нее сверху вниз, и в глазах ее застыл вопрос.
        - Что такое? - спросила Таннер.
        - Тебя это правда не беспокоит? - спросила Эдриенн, оглядывая собственное тело.
        - Конечно беспокоит! - вырвалось у Таннер, и ее глаза заблестели. - Меня очень беспокоит то, что ты была больна и что тебе пришлось пройти через физическую боль и эмоциональные страдания! И меня беспокоит, что ты все это пережила и переживаешь до сих пор! А еще мне очень паршиво оттого, что я ничего не могу изменить, и помочь тебе тоже не могу!
        Эдриенн остановила этот поток слов, прижав пальцы к губам Таннер. Она притянула ее к себе и обняла с яростной силой.
        - Ты уже помогла! Каждый раз, когда ты смотришь на меня и все еще хочешь меня коснуться - ты помогаешь. Ты помогла мне снова ощутить себя целой. Я даже не думала, что захочу коснуться кого-то или захочу чьих-то прикосновений - вообще никогда. Ох, Таннер! Ты - помогаешь!
        Слезы Таннер смешались с водой, которая текла по ее лицу.
        - Ненавижу то, что случилось с тобой... - прошептала она.
        Эдриенн поцеловала ее и забормотала что-то успокаивающее - слова, которые сама так жаждала услышать совсем недавно.
        - Все хорошо, все хорошо, правда...
        * * *
        Они поехали в ресторан, самый популярный на острове, находившийся в его южной оконечности. Метрдотель приветствовал Таннер вежливо, но как старую знакомую, и провел их к уединенному столику с видом на гавань.
        - Давай выпьем шампанского! - порывисто предложила Таннер.
        - Мы что-то празднуем? - снисходительно спросила Эдриенн, улыбаясь ее энтузиазму.
        - Я - да, - утвердительно сообщила Таннер и глянула на часы. - Я отмечаю лучшие восемнадцать часов, которые приключились со мной за долгие годы, - она глянула на Эдриенн с довольной улыбкой, и было совершенно ясно, что именно она имеет в виду.
        Эдриенн зарделась и отвернулась к окну. Последние моряки и рыбаки возвращались в гавань в лучах заходящего солнца. Вид был слишком идиллическим и совсем не успокаивал ее. Она осознала, с какой легкостью ее могло затянуть в безмятежную жизнь острова, а главное - насколько она на самом деле именно этого и хотела. Эти несколько последних часов с Таннер казались волшебными мгновениями и полностью не совпадали со знакомой ей реальностью.
        А ей так нужно было сбежать от мучений и неуверенности, терзавших ее с тех пор, как она покинула Калифорнию. И ненадолго, с Таннер, ей это удалось. Она снова обрела прежнюю себя - уверенную и полностью живую. В первый раз за год она забыла, что ее жизнь больше ей не принадлежит и что она не вольна поступать так, как хочет. Там, где она раньше ясно видела будущее, теперь была только пустота, наполненная вопросами. Насколько проще было бы брести сквозь эту пустоту в надежном кольце объятий Таннер и волшебном безвременье жизни на Уитли Пойнт.
        Она вздохнула, зная, что не может позволить себе продолжать думать об этом. Этот путь неминуемо приедет к катастрофе. Она не станет использовать Таннер - только брать и ничего не предлагать взамен. Это было безумием, и она это знала.
        Наконец Эдриенн повернулась к Таннер, которая не сводила с нее глаз. Ее голос прозвучал жестче, чем она намеревалась.
        - Ты только не теряй из-за этого головы, Таннер. Я все равно скоро уеду.
        - Зачем? - спросила Таннер. Ее голос звучал спокойно, хоть никакого спокойствия она не ощущала. Она ожидала чего-то в этом роде. Было бы слишком просто думать, что Эдриенн возьмет и примет то, что произошло между ними, без сопротивления. Да и я в этом смысле не дала ей особых оснований мне доверять.
        Эдриенн посмотрела на нее, и в ее холодных голубых глазах промелькнуло слабое удивление.
        - Да ты же сама это сказала - когда мы первый раз встретились. Я прячусь, как пряталась большую часть этого года. Я не могу остаться здесь только потому, что у моря чувствую себя спокойно, а в уединении - защищенно. По большому счету ни красота этого острова, ни ты моей судьбы не измените. Мне нужно жить своей жизнью - сколько бы ее ни осталось, - она заметила, что Таннер побледнела и мягко добавила. - Прости. Я не хочу, чтобы это прозвучало мрачно, но мне нужно трезво смотреть на вещи.
        - А что трезвого в том, чтобы уехать из одного места в другое только потому, что здесь ты была счастлива? - ответила Таннер и не смогла сдержать гнев в своем голосе. - Или трезво - это когда ты несчастна? Что, есть какая-то причина, по которой, как ты считаешь, ты не заслуживаешь счастья? - она даже не пыталась скрыть горечи. Эдриенн угрожала отнять у нее чувство покоя, которое она едва обрела - впервые за всю свою жизнь! Ну нет, она так легко не сдастся.
        Эдриенн в отчаянии уставилась на Таннер.
        - Я не могу с тобой об этом разумно разговаривать! - она повела рукой в сторону окна и безмятежной сцены внизу. - Ты живешь в своем мирке и по своим собственным правилам! Господи, Таннер, ты хоть раз себе представляла, каково это - лишиться всего?
        Таннер впилась в нее глазами, ее лицо покраснело.
        - Да, представляю! Я знаю, как это - жить без цели, без мечты, когда у тебя нет ни единого искреннего чувства - день за днем. Я знаю, как это - просыпаться утром и задаваться вопросом, а стоит ли? И я знаю, как глушить его алкоголем и наркотой. Думаешь, у тебя одной монополия на несчастье? - она резко остановилась, и в глазах ее заблестели слезы. - Может, я никогда и не испытывала нужды в вещах, но с тех пор, как умер мой отец, все что я чувствовала - это вину, злость и беспомощность.
        Эдриенн потянулась через столик и порывисто схватила Таннер за руку.
        - Остановись! И прости меня - мне правда очень жаль. Я не хотела на тебя набрасываться. Это я не на тебя злюсь. С тобой я хочу порадоваться этому вечеру. Мне с тобой замечательно, и я тебе очень благодарна.
        Таннер покачала головой и нахмурилась, но хватку на руке Эдриенн не ослабила.
        - Господи, Эдриенн! Я не хочу, чтоб ты мне была благодарна! Я хочу, чтобы ты приняла все таким, как оно есть. Ты затрагиваешь меня так, как это никому не удавалось вот уже много лет. Когда я с тобой, мне не больно. И это чувство я хочу отдать тебе. Я хочу узнать тебя - хочу обнимать тебя, и смеяться с тобой, и просто - просто быть с тобой. Я думаю, это называется любовью, - она пожала плечами и умолкла. Для нее все было просто. Она знала, что чувствует, и что для нее действительно важно.
        - Я не могу любить тебя, Таннер, - тихо ответила Эдриенн. - Мне просто нечем тебя любить, у меня ничего не осталось. Я устала, мне некуда идти и нет ничего, что я могла бы тебе предложить. У меня даже нет завтрашнего дня, на который я могу рассчитывать. - Она слегка обмякла на стуле, вдруг почувствовав, что ужасно вымоталась. Слишком много всего произошло, слишком много воспоминаний пробудилось. И она все еще чувствовала руки Таннер на себе. Она подняла опустошенный голубой взгляд. - Пожалуйста, не заставляй меня причинять тебе боль, Таннер. Пожалуйста.
        Таннер махнула официанту, который тут же материализовался у их столика.
        - Да, мисс Уитли?
        - Бутылку вашего самого лучшего шампанского, Ричард. Заказ мы сделаем позже, - она кивнула, и официант зашагал прочь, а Таннер повернулась к Эдриенн и спокойно сказала: - Ты можешь меня не любить, это твой выбор. Но ты не можешь заставить меня не любить тебя.
        Эдриенн на мгновение прикрыла глаза. Она все еще держала Таннер за руку. И она больше не могла ей сопротивляться, не могла встать и уйти, хоть понимала, что должна это сделать. Только не сегодня, только не сейчас - когда Таннер смотрит на нее взглядом, в котором светится любовь. А завтра - завтра она со всем разберется.
        Глава 13
        Эдриенн обнаружила, что правильные поступки не несут в себе никакой радости. Когда Таннер привезла ее домой из ресторана и, прощаясь, мягко провела по ее щеке губами, прошептав: "Я позвоню тебе", Эдриенн едва слышно прошептала в ответ: "Не надо".
        А потом она стояла на ступеньках и смотрела, как Таннер - целеустремленно, как всегда, шагает к машине - и спрашивала себя, зачем же она ее отпустила. Все, чего ей на самом деле хотелось - это завести ее в дом и раздеть - медленно, и лежать вместе с ней в серебряном лунном свете, струящемся сквозь окна спальни. Ей хотелось запомнить на ощупь каждый изгиб ее тела и прогнать поцелуями хмурую морщинку, притаившуюся между бровей. Хотелось заставить ее кричать - снова и снова, когда тело ее уже не может сдерживать страсть, хотелось баюкать ее во сне. Но она знала, что ничего этого делать не станет.
        Не будет она настолько эгоистичной! Ведь Таннер так молода... Эдриенн не ставила под сомнение искренность чувств Таннер, но была свято уверена, что та принимает за любовь всего лишь свое великое одиночество и желание. Эдриенн знала, что Таннер легко загорается, быстро отвечает и жаждет заполнить пустоту в своей жизни чем-то значимым. Так что лучше пусть она переживет это короткое приключение и двигается дальше - молодежь часто так поступает, вот пусть и Таннер так сделает - и найдет кого-то, кто подойдет ей, у кого будет столько же жизненной силы и неутомимости.
        Эдриенн понимала, что у нее самой этих качеств, этой радости бытия почти не осталось. Она только брала бы - больше, чем отдавала, и в итоге несомненно возненавидела бы себя. Начинать отношения было бы чистым безумием. Так что она стояла и смотрела, как Таннер трогается с места и уезжает в своем пижонском серебристом купе, и утешала себя тем, что приняла правильное решение.
        О Таннер больше не было ни слуху ни духу.
        Прошла неделя, и каждое утро, просыпаясь, она страстно желала, чтобы Таннер оказалась рядом с ней. Ей до боли хотелось смотреть на ее нежное сонное лицо; хотелось касаться ее и видеть, как темные глаза вспыхивают страстью. Она хотела тепла Таннер, ее яростной силы и желания.
        Эдриенн пыталась выбросить из головы бесконечную череду образов Таннер, но не смогла. Чем бы она ни пробовала занять свои мысли, воспоминания не оставляли ее. Она проклинала собственную слабость даже в те минуты, когда мечтала о том, чтобы Таннер была здесь, с ней; она выходила к морю и бегала, пока хватало сил, но все равно ловила себя на том, что оглядывает дюны в поисках знакомой фигуры. Эдриенн утешала себя мыслью о том, что все пройдет. В конце концов, она пережила куда более страшные вещи, чем это.
        Несмотря на твердое решение позабыть о молодой женщине, мысли о которой преследовали ее днем и не оставляли в покое ночью, у Эдриенн сердце зашлось, когда одним ранним утром она увидела, как к ее дому подъезжает "Ягуар". Эдриенн выскочила на порог в тот момент, когда Таннер вышла из машины.
        - Привет! - крикнула Таннер и светло улыбнулась. Она прислонилась к крылу автомобиля - нога за ногу, белая футболка натянулась на груди. С разлохмаченными темными волосами и свободно скрещенными руками она выглядела притягательно и опасно, как молодой Джеймс Дин.
        - Я иду в море. Хочешь со мной?
        - Да! Только дай мне собраться, - тут же ответила Эдриенн, уже разворачиваясь, чтобы вбежать в дом. Она торопилась, чтобы не передумать. Она была настолько рада видеть Таннер, что не хотела ни думать, ни задаваться вопросами и заторопилась со сборами, чувствуя себя лучше, чем во все предыдущие дни.
        Таннер ждала ее с колотящимся сердцем. У нее не было права на ошибку. Эдриенн воплощала в себе все, чего она всегда желала - нежная, ранимая, сильная, упрямая. Таннер хотела ее с такой страстью и силой, что сама дивилась глубине собственных чувств и не верила, что так бывает. Целыми днями она только о ней и думала. Она намеревалась дать Эдриенн время в надежде, что та передумает и позвонит. Но она не позвонила.
        По ночам Таннер ворочалась в постели, зная, что долго не проспит, и тело ее горело огнем. Она жаждала прикосновений Эдриенн. Потом восходило солнце, а она все глядела в окно и мечтала о том, чтобы Эдриенн оказалась в ее руках. Таннер места себе не находила и до такой степени бесцельно бродила по дому, что в итоге Констанция забеспокоилась.
        Ранним утром она отыскала Таннер снаружи на веранде - та неловко сгорбилась в шезлонге и мрачно глядела в пространство поверх дюн. Констанция присела рядом и стала прихлебывать кофе. Таннер повернулась, с удивлением заметила ее и слабо улыбнулась.
        - Здравствуй, мама.
        - Доброе утро, дорогая.
        Констанция была не из тех, кто избегает разговора, если уж решил его начать, поэтому продолжила:
        - Я не могла не заметить, что ты давно уже сама не своя. Что мне для тебя сделать? Не могу видеть тебя такой.
        В ее негромких словах звучала любовь, и Таннер отозвалась, вздохнула и грустно усмехнулась.
        - Что, это настолько заметно?
        - Боюсь, что да, солнышко.
        - Ты сочтешь меня очень глупой, если я скажу, что влюбилась? - застенчиво спросила Таннер.
        Констанция серьезно посмотрела на нее.
        - Честно говоря, я была бы рада.
        Она не стала говорить, что уже начала задумываться о том, подпустит ли когда-нибудь Таннер к себе хоть кого-то снова. Было похоже, что она восприняла смерть отца как своего рода предательство и с тех пор бессознательно избегала любых близких отношений. Констанция была практически уверена, что знает, кто всколыхнул в ее упрямой дочери такие чувства, но некоторых вещей она касаться не хотела - до тех пор, пока Таннер не расскажет о них сама. Так что она продолжила:
        - Похоже, ты столкнулась с некоторыми затруднениями?
        Таннер рассмеялась, но в голосе ее не было и тени веселья.
        - Ох, мама, это еще мягко сказано! Не просто с некоторыми - это было бы слишком просто! - лицо ее вдруг стало серьезным, а потом она добавила: - Я думаю, здесь дело в доверии. У меня такое ощущение, будто она не верит, что я смогу выстоять в шторме, не говоря уж об урагане, если он приключится.
        Констанция негромко рассмеялась, потянулась и погладила дочь по руке.
        - Ну тогда, дорогая моя, она просто еще недостаточно хорошо тебя знает!
        - Но как можно убедить кого-то, что тебе можно доверять? - спросила Таннер.
        - Я думаю, это происходит постепенно, когда вы вместе сталкиваетесь с трудностями и преодолеваете их. Для некоторых людей это больше, чем вопрос веры, особенно если в прошлом они уже пережили разочарование. Я боюсь, чаще всего все сводится к времени.
        - Время! - сердито вскинулась Таннер. - Почему на все требуется так много времени? А я даже не знаю, с чего начать!
        - Ты могла бы начать с того, что дашь ей понять - ты не собираешься исчезнуть только потому, что сейчас у вас все непросто.
        Таннер посмотрела на мать с благодарностью. Мама была права, и все оказалось так ясно! Эдриенн ожидала, что она исчезнет, что поддастся на ее уговоры. И Таннер позволила страхам Эдриенн удерживать себя в стороне.
        Ну не идиотка? Пора показать ей, что я так просто не сдаюсь - и так просто не ухожу!
        Вот так она и оказалась у Эдриенн - исполненная решимости проявить себя и свою любовь. Таннер подняла голову, когда услышала, как Эдриенн захлопывает за собой входную дверь.
        - Привет, - хрипло сказала она и поймала ее взгляд в попытке отыскать хотя бы намек на чувства.
        Эдриенн спустилась по ступеньками поцеловала ее в губы - коротко, но крепко.
        - Привет, - ответила она и пошла вокруг машины к пассажирскому сиденью.
        Таннер еще секунду постояла, чувствуя легкую слабость в коленях, а потом буквально прыгнула к дверце, победно усмехаясь.
        * * *
        Они обе приветственно помахали Джошу Томасу, пока укладывали снаряжение и быстро снимались с якоря. В этот раз Эдриенн ловко вывела судно из гавани. Таннер легко двигалась вокруг рубки, ставила паруса и наслаждалась тем, что она снова в своей стихии, и тем, что Эдриенн с ней. Ей подумалось: может быть, здесь она любит Эдриенн сильнее всего - в море, когда обеих охватывает восторг и ощущение свободы, когда парусник летит над волнами к покою ожидающих их уединенных бухт. Когда они набрали ход, Эдриенн взяла курс на один из редко посещаемых островков, а Таннер привалилась спиной к переборке и стала смотреть, как Эдриенн управляется со штурвалом.
        Эдриенн наслаждалась вниманием. Она чувствовала себя необъяснимо спокойно, хотя раньше столь пристальный взгляд заставил бы ее испытать жуткую неловкость. Носовая часть яхты поднимала тучу брызг, и футболка Эдриенн быстро промокла. Она не надела лифчик и знала, что Таннер заметит отсутствие симметрии. Странным образом, это ее не волновало. В конце концов Таннер уже все видела раньше. Так что Эдриенн позволила себе понежиться в удовольствии от оценивающего взгляда Таннер.
        Она представила руки Таннер на себе, и ее тело тут же напряглось. Эдриенн строго глянула на нее.
        - Прекрати.
        Таннер откинулась назад еще немножко - руки широко поверх ограждения, ноги внаглую расставлены - и невыносимо самоуверенно усмехнулась.
        - Что?
        - Сама знаешь, что, - ответила Эдриенн, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. - Я тут, между прочим, судном управляю!
        - Да ладно, ладно! Я же просто смотрела!
        Когда они порядком отошли от берега, Таннер начала сбрасывать с себя одежду. Эдриенн любовалась происходящим, завидуя ее полной незакомплексованности. Даже до операции Эдриенн редко позволяла себе такую раскованность, да и Алисия, конечно, не могла похвастаться особой сексуальностью. А вот в Таннер подобная чувственность смотрелась абсолютно естественно, но Эдриенн, к сожалению, больше не могла распылять свое внимание между ветром, волнами и грудью Таннер.
        - Так, ладно, - сообщила она. - Я подыскиваю местечко, чтобы встать на якорь.
        И пока она заводила яхту на подветренную сторону маленького необитаемого острова, Таннер успела задремать на солнышке.
        Эдриенн немного постояла, наслаждаясь зрелищем. Таннер раскинулась на спине на одном из сидений, ее гладкое подтянутое тело покрывала тонкая пленка пота. Даже груди ее отливали светлым золотом загара.
        Эдриенн пришвартовала яхту, молча пересекла палубу и опустилась на колени около Таннер. Пальцем она провела по ее щеке, по точеному изгибу челюсти и легонько скользнула вниз, к шее.
        Эдриенн затаила дыхание, с восхищением чувствуя, как сильно и размеренно бьется под ее пальцами пульс. Она обхватила снизу грудь Таннер и легонько сжала, а большим пальцем провела вокруг темного соска. Таннер заворочалась во сне, но не проснулась. Эдриенн тихонько улыбнулась, наклонилась к ее груди, поймала губами сосок и втянула его в рот, дразня языком, пока не почувствовала, как он напрягся и затвердел в ее губах. Эдриенн переходила от одной груди к другой, нежно поглаживала ее живот, с каждым движением спускаясь все ниже, пока ее пальцы не достигли четко очерченного треугольника влажных волос между ногами Таннер. Та вздрогнула, дыхание ее участилось, и Эдриенн расслышала прерывистый вздох.
        Она не спит, она позволяет мне взять ее. Господи, какая же она красивая...
        Легчайшим из прикосновений она скользнула во влажную глубину - и снова наружу. Она прижимала, поглаживала, дразнила, пока сама полностью не потеряла голову - и тогда мягко погрузилась в жаждущую теплоту Таннер, чувствуя, как та охватывает ее пальцы. Несмотря на страстный ответ, Эдриенн двигалась медленно, позволяя напряженным складкам расслабиться и впустить ее глубже. Только полностью войдя в нее, Эдриенн начала медленно двигаться вперед и назад, стараясь попадать в такт ритму пульсирующей мягкости, окружавшей ее руку. И вскоре наградой ей стал целый поток влаги и хриплый стон Таннер.
        - Эдриенн, - выдохнула Таннер, - поцелуй меня. Пожалуйста.
        Эдриенн неохотно оторвалась от груди Таннер и на мгновение замерла, любуясь совершенством ее тела. Глаза Таннер затуманились от страсти, шея и лицо покраснели. Эдриенн подумала, что никогда еще не видела столь потрясающей женщины. Она резко склонилась и впилась губами в губы Таннер. Поцелуй был требовательным и жестким, а вот руки - нежными. Она силой скользнула сквозь губы Таннер и заполнила ее рот глубокими, настойчивыми движениями языка. Сила ее желания застала Таннер врасплох и мгновенно довела до края. Таннер вскрикнула, ее тело сжалось и запульсировало вокруг пальцев Эдриенн, теряя последние остатки контроля. Она закричала, когда сладкие спазмы ударили в полную силу, и ее бедра напряглись так, что она едва не слетела со скамьи. Истощенная сокрушительным оргазмом, она уснула в объятиях Эдриенн.
        * * *
        Таннер открыла глаза и обнаружила, что она на палубе одна. И улыбнулась, когда заметила, что Эдриенн прикрыла ее от солнца полотенцем. Она удовлетворенно потянулась, вспоминая невероятное удовольствие, свалившее ее с ног. Перед ее глазами мелькнуло лицо Эдриенн, и вдруг Таннер поняла, что все, чего она хочет - это увидеть ее. Она заглянула в люк, но в рубке было пусто. Тогда Таннер прошлепала на нос и огляделась по сторонам. Услышала плеск и обнаружила Эдриенн в воде.
        - Эй, привет! - окликнула ее Таннер.
        Эдриенн помахала ей рукой и улыбнулась.
        - Здесь замечательно! Иди ко мне!
        Таннер грациозно прыгнула в воду прямо с носа, выписала под водой изящную дугу и вынырнула рядом с Эдриенн. Резко откинула голову назад, чтобы стряхнуть воду с лица и потянулась к Эдриенн.
        - Эй, я по тебе соскучилась! - воскликнула она. А потом ухватила Эдриенн за талию и попыталась поцеловать, но в итоге только затянула их обеих под воду.
        Эдриенн закашлялась, отплевывая воду, а потом рассмеялась.
        - Дурень! Не в воде же!
        - Да почему нет? - ответила Таннер и притянула Эдриенн к себе. Одну ногу она просунула между ног Эдриенн, а другой обхватила ее, поддерживая на поверхности. Легкими движениями рук она удерживала их обеих на плаву. Эдриенн прекрасно устроилась в изгибе ее тела, и Таннер наконец смогла поцеловать ее.
        Эдриенн улыбнулась и прислонилась лбом ко лбу Таннер. Ее светлые волосы рассыпались вокруг лица Таннер и нежно щекотали ее щеки.
        - С тобой я начинаю хотеть того, для чего даже слов не могу подобрать, - пробормотала она.
        - Слова ничего не значат. Я и так все чувствую, - ответила Таннер. - Давай вернемся на палубу. Если я сделаю то, что хочу, прямо здесь, мы обе потонем. - Она выпрямила ноги и поплыла к яхте, держа Эдриенн за руку.
        Таннер расстелила полотенце на залитой солнцем носовой части судна и потянула Эдриенн вниз, к себе. Сцеловала соль с ее губ и неторопливо перешла к шее, то покусывая, то слизывая вкус моря с ее кожи. Эдриенн запрокинула голову и зажмурилась, готовая сдаться удовольствию, которое разгоралось вслед за движениями языка Таннер. А Таннер не спешила. Она целовала грудь Эдриенн, ее живот и нежную кожу на внутренней поверхности бедер. На несколько долгих мгновений она потерялась в ощущениях, вдыхая ее солоноватый, тяжелый запах. Ей хотелось погрузиться в саму сущность Эдриенн. И наконец она прижалась щекой к изгибу ее бедра и отдалась своему желанию попробовать ее на вкус. Таннер легко, не раздумывая, следовала сигналам тела Эдриенн - ускоряясь и замедляясь, то жестче, то нежнее, руководствуясь учащением и замедлением пульса, дыхания, напряжением и расслаблением мышц.
        И Эдриенн - налитая, пульсирующая - открылась для нее, и все вокруг расплылось и превратилось в сплошной шум. Мышцы Эдриенн напряглись, и Таннер обвила руками ее бедра, чтобы удержать свою драгоценную ношу на месте во время грядущего потрясения. К ее удовлетворению ноги Эдриенн выгнулись, бедра приподнялись, и она выкрикнула имя Таннер.
        Таннер продолжила полизывать ее, пока Эдриенн не утихла под теперь уже нежными прикосновениями, а потом прилегла рядом и обхватила ее руками. Пристроила ее голову у себя на плече и вздохнула.
        - Тебе хорошо? - спросила она.
        Эдриенн прижалась поближе и запустила пальцы в волосы Таннер.
        - Ты чудесная. И я знаю, что ты сейчас скажешь, - прошептала она, когда смогла отдышаться.
        Таннер легонько коснулась губами ее лба и пробормотала:
        - Я люблю тебя.
        Эдриенн вздохнула.
        - Я так понимаю, пытаться взывать к твоему разуму смысла нет?
        - Ни малейшего, - отозвалась Таннер.
        Глава 14
        Эдриенн сдалась на милость сказочному миру Уитли Пойнт - пронизанным солнцем и морем дням, звездным ночам, наполненным любовью, и неиссякаемому удовольствию от пребывания вместе с Таннер. Таннер. Внимательной, невероятно страстной, великолепной Таннер.
        Она старалась не думать ни о чем, кроме драгоценных моментов, которые они делили на двоих. Они обедали в ресторанчиках, вместе бродили по магазинчикам на материке, делились воспоминаниями и детскими мечтами. Она не строила планов, да они ей и не были нужны. Все, чего ей хотелось - чтобы последние недели августа, наполненные пьянящим ощущением любви, не заканчивались.
        А Таннер упивалась счастьем Эдриенн. Ей не нужны были никакие планы, кроме следующего мига с ней. Она никогда не представляла себе свое будущее как что-то определенное, так что не была связана никакими обычными рамками. Затаив дыхание, она лелеяла каждый день, словно чудо, каким он и был. Эдриенн ничего не обещала и в любви не клялась, да Таннер и не искала никаких клятв. Ей не нужны были слова, чтобы подтвердить очевидное. Когда они с Эдриенн занимались любовью, когда они, рука в руке, шагали по залитому лунным светом пляжу, когда вслушивались в молчание друг друга, Таннер понимала, что обрела мир, которого всегда искала.
        Однажды утром, где-то в середине августа, в их жизни ворвалась непрошеная реальность. Эдриенн только что аккуратно привела "Уитли Прайд" в док, Таннер была на носу. Джош Томас видел, как они подходят, и спустился, чтобы поймать брошенный Таннер швартовочный конец. Он поглядел на нее снизу, с причала, и негромко, чтобы не расслышала Эдриенн, произнес:
        - Там в конторе какие-то люди спрашивают Эдриенн.
        - Это еще кто такие? - спросила Таннер.
        Ее сразу обеспокоила тревога в голосе Джоша. Он явно был чем-то недоволен и вообще редко совал свой нос в чужие дела.
        Джош просто пожал плечами.
        Таннер прикрыла глаза от солнца ладонью и поглядела на пристань. У нее сердце оборвалось, когда она увидела, что к их причалу подходит мужчина в форме ВМФ. Она обернулась и увидела, что Эдриенн его тоже заметила. Тогда Таннер рванулась к рубке, чтобы оказаться рядом с Эдриенн.
        - Что происходит? - обеспокоенно спросила она. Эдриенн стояла неподвижно, и Таннер встревожилась еще сильнее. - Эдриенн? - повторила она.
        Та слегка вздрогнула и печально улыбнулась Таннер.
        - Ну вот, прошлое наконец догнало настоящее. Сейчас я познакомлю тебя со своим непосредственным начальником. - Она крепко сжала ладонь Таннер. - Пойдем.
        Она подвела Таннер к борту яхты, и они вместе сошли на причал, оказавшись лицом к лицу с элегантным мужчиной. Тот улыбнулся Эдриенн и протянул руку.
        - Ну, наконец-то мы пересеклись! Как ты, Эдриенн? - он тепло пожал ей руку и похоже было, что он явно рад ее видеть.
        Эдриенн улыбнулась в ответ.
        - На самом деле очень хорошо, Том. Как ты здесь оказался?
        - На прошлой неделе ездил по делам в Вашингтон. А потом у меня было несколько дней отпуска, и я решил заглянуть сюда.
        Эдриенн кивнула, хоть и не поверила ему. Но спорить смысла не было. Честно говоря, она давно задумывалась, когда же ВМФ даст о себе знать. Она не ожидала, что Том прибудет лично, но если учесть, что они хорошо дружили вот уже много лет, то удивляться было нечему.
        - Понимаю. Том, я бы хотела познакомить тебя со своим другом...
        - Погоди минутку, Эдриенн, не представляй нас, - прервал он. - Здесь еще кое-кто приехал с тобой повидаться, - он повел головой в сторону конторы.
        Эдриенн и Таннер синхронно глянули в ту сторону и увидели идущую к ним женщину, тоже одетую в парадную флотскую форму. Таннер услышала, как Эдриенн удивленно ахнула, и в голосе ее зазвенел гнев, когда она обернулась к Тому.
        - Черт возьми, Том! Ты что здесь хочешь устроить?
        Том выглядел смущенно, но взгляда не опустил.
        - Погоди, погоди минутку. Это была ее идея - приехать со мной. И я никак не мог ей запретить, - стал оправдываться он.
        В этот момент второй офицер - темноволосая, с элегантной стрижкой женщина тридцати с чем-то лет подошла к ним.
        - Здравствуй, Эдриенн... - она не сводила с нее глаз.
        Какое-то время Эдриенн смотрела в хорошо знакомые карие глаза, а потом холодно отвернулась. Она схватила Таннер за руку и чуть потянула ее вперед.
        - Таннер, я хочу представить тебе капитана первого ранга Тома Хардигана и капитана третьего ранга Алисию Эймс. А это Таннер Уитли.
        Таннер кивнула им обоим, а сама задумалась, как утащить Эдриенн отсюда. Она не совсем понимала, что именно происходит, но чувствовала, что Эдриенн напряжена, и хотела переговорить с ней наедине. Одно было точно - она не оставит Эдриенн с ними, а особенно - с капитаном третьего ранга Эймс. На несколько секунд повисла неловкая тишина. Алисия продолжала пялиться на Эдриенн, а Том Хардиган уставился в море, явно намереваясь запечатлеть в памяти местоположение каждого пришвартованного у причала суденышка.
        Первой нарушила молчание Таннер.
        - Прошу прощения, Эдриенн, но нам нужно поспешить, если мы собираемся вовремя успеть к обеду.
        Алисия чуть вскинула бровь и внезапно принялась рассматривать Таннер с куда большим интересом.
        Эдриенн повернулась к Таннер, быстро спрятав удивление. Она почти сразу поняла, что Таннер предлагает ей вежливый способ сделать ноги.
        - Ты права. А я чуть не забыла об этом, - она принужденно улыбнулась и зашагала по пирсу. Алисия с Томом секунду поколебались и пошли вслед за ней.
        - Вы меня извините, - продолжила она, - но у меня сейчас нет времени. Где вы остановились? Нам нужно бы встретиться и поговорить... как-нибудь.
        Том неловко глянул на Алисию и кашлянул.
        - Ну, на самом деле мы еще нигде не остановились. Мы надеялись, что ты приютишь нас на ночь, а завтра мы подыщем себе местечко в мотеле.
        Таннер вскипела. Последнее, что ей было нужно - это чтобы Алисия ошивалась возле Эдриенн, а пуще того - у нее в доме! Она заговорила быстро, не давая Эдриенн времени ответить.
        - На самом деле, господа капитаны, мы будем рады разместить вас в Уитли Мэннор. У нас имеется несколько комнат для гостей, и они никогда не заняты, поскольку теперь мы не проводим столько развлекательных мероприятий, как раньше. Я не сомневаюсь, что моя мать с удовольствием увидит вас в качестве гостей. Полагаю, вы сочтете мое приглашение приемлемым?
        Эдриенн с изумлением посмотрела на Таннер, почти не узнавая спокойный, аристократический тон ее голоса. "Ну конечно же, - напомнила она себе - Таннер ведь будущая хозяйка всего острова и всей империи Уитли". Ее растили с тем, чтобы она заняла этот пост, хоть это и редко проявлялось в ее манерах. Даже Том с Алисией, кажется, поняли, что никак не могут вежливо отказаться от ее предложения.
        Том глянул на Алисию, а та несколько натянуто улыбнулась Таннер и ответила:
        - Это очень щедрое предложение, мисс Уитли. Мы с капитаном очень благодарны вам за проявленное внимание. Мы на машине и можем поехать вслед за вами.
        Таннер заметила в ее голосе нотку сарказма, но решила ее проигнорировать.
        - Замечательно, - ответила она, взяла Эдриенн за руку и повела к их машине. Ей хотелось сорваться на бег, но она понимала, что это не решит проблему. Больше им с Эдриенн не убежать - ни от прошлого, ни от будущего.
        Алисия проводила их взглядом, пока они с Томом шли к своему взятому напрокат автомобилю.
        - А она хорошо выглядит, да? - произнесла она.
        - Лучше, чем за последние несколько месяцев, - согласился Том. - Кажется, это место влияет на нее благотворно.
        - И я даже точно знаю, почему, - ответила Алисия. Эдриенн явно наладила свою жизнь - насколько это было возможно. Она была на удивление в хорошей форме, а тот взгляд, которым смотрела на нее симпатичная молодая женщина, ни с чем нельзя было спутать. И если именно это и вытащило Эдриенн из уныния, которое едва не доконало ее в прошлом году, то Алисия была рада. Несмотря на все произошедшее, она не могла стереть из памяти восемь лет счастливой совместной жизни и надеялась, что Эдриенн о них тоже не забыла. Так что она устроилась на переднем сиденье автомобиля и стала планировать свой следующий шаг.
        Глава 15
        Таннер буквально вылетела с парковки у бухты. Арендованная машина Алисии и Тома двинулась вслед за ней.
        - Что, черт возьми, это все значит? - проговорила Таннер, едва они остались одни. Ее голос дрожал от сдерживаемого гнева, руки крепко сжимали руль, под загорелой кожей выступили сухожилия.
        Эдриенн вздохнула и коротким жестом потерла глаза, пытаясь снять напряжение.
        - Разве не понятно? Они здесь, чтобы забрать меня назад, других причин я не вижу.
        - Что за бред! - рявкнула Таннер. - Ты не дезертир какой-то, не в самоволку же ты ушла, в самом деле! Скажи им - пусть валят к гребаной матери!
        Эдриенн схватила Таннер за руку, встревоженная ее гневом. Господи, да как же она раньше не заметила? А теперь еще и Таннер в это втянула - как раз то, чего она так хотела избежать. Надо отмотать назад, туда, где у нее еще оставался здравый смысл.
        - Таннер, успокойся. Они - мои друзья. И всего восемь месяцев назад эти двое были самыми важными людьми в моей жизни. - Она придвинулась ближе и легонько коснулась ее бедра. - Я понимаю, что ты чувствуешь. И я тоже злюсь. Они должны были позвонить, предупредить, что приезжают, но сейчас я не могу просто отправить их прочь.
        Таннер слегка обмякла на сиденье.
        - Я знаю... я просто боюсь.
        - Чего? - ласково спросила Эдриенн.
        - Ты сама сказала - они приехали тебя забрать. Я боюсь, что ты можешь уехать.
        - Ох, Таннер... - начала было Эдриенн, и у нее сердце зашлось от прозвучавшего в голосе Таннер страдания. - Ты же с самого начала знала, что однажды я уеду - так не нужно ничего усложнять.
        - Нет! - яростно ответила Таннер. - Я не знала с самого начала, что ты уедешь! Только то, что ты об этом говорила. Но по каким-то странным причинам я полагала, что ты передумаешь, - она повернулась к Эдриенн, глаза у нее были полны боли. - Неужели ты должна уехать только потому, что теперь у тебя есть ради чего остаться?
        Эдриенн прикусила губу. Таннер была права - она действительно больше боялась остаться, чем уехать. Жизнь без Таннер будет пуста, но зато избавит от сомнений, терзавших ее даже в самые счастливые моменты. Она не могла избавиться от чувства, что поступает неправильно.
        - А мы хотя бы можем поговорить чуть позже, когда все это немного уляжется? - спросила она.
        Таннер услышала мольбу в ее голосе, и у нее сердце сжалось от боли за них обеих. Она силой заставила себя ответить спокойно.
        - Конечно. Я понимаю, что для тебя это тоже должно было стать шоком - увидеть Тома и... Алисию.
        Эдриенн вымученно улыбнулась.
        - У меня такое чувство, что мы узнаем еще много интересного, прежде чем все разрешится.
        * * *
        Констанция Уитли приняла вторжение незваных гостей с королевским достоинством. Она велела Мэй проводить Тома и Алисию наверх, в комнаты для гостей, а сама вернулась к дочери и Эдриенн, ожидавшим в зале.
        - Надеюсь, вы сможете присоединиться к нам за обедом, Эдриенн. Это даст вам возможность пообщаться с... вашими друзьями на нейтральной территории, - сказала она.
        Эдриенн, которую такая проницательность застала врасплох, рассмеялась.
        - Нам даже может понадобиться рефери. Как вы догадались?
        Констанция усмехнулась, и тонкие черты ее лица слегка окрасились румянцем.
        - Обычно я могу предсказывать погоду по глазам своей дочери. И сейчас я вижу, что грядет шторм. В довершение к сказанному - я не могу себе представить, что двое офицеров пересекли всю страну ради того, чтобы просто поболтать.
        Потом Констанция повернулась к Таннер.
        - Не могла бы ты приготовить нам кувшин мартини, дорогая? И я бы попросила сделать его покрепче - по рецепту твоего отца.
        Она взяла Эдриенн за руку и добавила: - Мы будем на веранде.
        Эдриенн глянула на Таннер, а та пожала плечами и направилась к бару, словно говоря: "Как скажешь, мама".
        Констанция остановилась на дальнем конце широкой террасы и стала смотреть вниз, на раскинувшуюся до самого океана заднюю часть поместья. У самого берега сквозь качавшиеся на ветру деревья проглядывала крыша домика Таннер. Женщины стояли бок о бок, молча, и смотрели, как небо становится ярко-красным, а солнце касается края воды. Наконец, Констанция спросила:
        - Я могу чем-то помочь?
        Эдриенн посмотрела на ее изящной лепки лицо, столь похожее на лицо Таннер, и улыбнулась. А потом задумалась, с чего начать и о том, насколько много Констанция уже знает.
        - Вы должны понять... Том и Алисия приехали сюда потому, что беспокоятся обо мне. В этом, на самом деле, нет никакой загадки. Некоторое время я была в длительном отпуске, и они надеются уговорить меня вернуться в Сан Диего - и на службу. Это решение, которого я избегала все лето - до этого самого момента, фактически. При других обстоятельствах я была бы очень рада их видеть.
        - А вы сами хотите вернуться на флот? - негромко спросила Констанция без малейшего намека на осуждение.
        Эдриенн вздохнула.
        - Я по нему скучаю. Это было чудесное лето, но я не могу продолжать так жить. Я должна строить какие-то планы. Я должна работать. Военная служба - это то, к чему я привыкла. Только вот существуют некоторые... трудности, которые я должна разрешить.
        Констанция кивнула, внимательно вглядываясь в лицо Эдриенн.
        - Таннер в эти два месяца была счастливее, чем за многие предыдущие годы. Они вместе с собакой, кажется, больше не просиживают ночи напролет на дюнах. Вы на нее очень благотворно воздействуете.
        Эдриенн уставилась на Констанцию, не в силах произнести ни слова.
        - Простите меня, если я веду себя как мать, - продолжила та. - Таннер не обсуждает со мной свою личную жизнь, но... она очень похожа на своего отца. Он был резким человеком - скорым на гнев, во многом неуравновешенным, но он был человеком чувства и любил глубоко. Это была та любовь, на которую можно положиться. Я всегда знала, что однажды Таннер найдет того, кого полюбит, и когда это произойдет, то полюбит так, как и он - сильно, не раздумывая и с достоинством. Я надеюсь, что вы не станете сбрасывать Таннер со счетов, когда будете принимать решение.
        - Констанция... - начала Эдриенн, глубоко затронутая сопереживанием, - есть некоторые обстоятельства, которые могут быть вам неизвестны. Таннер молода, у нее вся жизнь впереди. Она все еще ищет свой путь - и в любви, и в жизни. Она заслуживает, чтобы ее будущее было таким же ярким, как и ее дух, и я не думаю, что это будущее связано со мной. - Эдриенн остановилась, пораженная собственными словами. Она верила в то, что говорила, но господи, как же это было больно!
        - Не так уж много есть того, о чем мне неизвестно, Эдриенн, - мягко проговорила Констанция и легонько опустила ладонь ей на руку. - Я надеюсь, что вы сможете его извинить... адмирал Эванс уже много лет как мой близкий друг. Он рассказал мне - по секрету, конечно, и теперь я в курсе ваших сложностей.
        Эдриенн горько поморщилась.
        - Тогда вы должны понимать, что я мало что могу предложить Таннер.
        Констанция заговорила негромко, погрузившись в воспоминания.
        - Время так неуловимо... Иногда час, проведенный с тем, кого ты любишь, воистину ощущается как целая жизнь. Теперь, когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что я любила Чарльза в течение вечности. Если считать годами, это было совсем недолго, но чувства, которые мы испытывали, все еще дают мне силы жить. И я не изменила бы своего выбора, даже зная, что жизнь пойдет не так, как я надеялась. Я уверена, что в этом смысле Таннер похожа на меня.
        Таннер, стоявшая в дверном проеме и смотревшая на них, расслышала ее негромкие слова. И в первый раз осознала, чем обернулись для ее матери последние десять лет. Ей стало неловко из-за того, что она так часто не допускала маму в собственную жизнь. Теперь, под угрозой потери Эдриенн, она гораздо яснее могла представить себе, какие страдания та пережила.
        - Мама, - ласково позвала она и зашагала к ним через широкую веранду.
        Констанция повернулась, и лицо ее засветилось от радости, которую она всегда испытывала при виде дочери.
        - Ты приготовила коктейли, солнышко?
        Таннер кивнула, не отводя взгляда от ясных карих глаз матери, и горло у нее перехватило от давних слез.
        - Надеюсь, мне удалось воспроизвести тайный рецепт Уитли.
        Констанция рассмеялась и обняла Таннер за талию.
        - Некоторые умения, дорогая моя, являются врожденными. Давайте проверим эту теорию, да?
        Они пошли внутрь, где к ним присоединились Том с Алисией, переодевшиеся в гражданское. Том смотрелся щеголевато, подтянуто и привлекательно, а вот Алисия выглядела куда мягче и даже почти соблазнительно в шелковой блузке и брюках свободного покроя. Беседуя на отвлеченные темы, все прихлебывали предложенные Таннер коктейли. Когда был подан обед, они насладились трапезой в столовой с видом на море.
        Том Хардиган быстро занял Констанцию разговором, расспрашивая ее о застройке острова и истории семьи Уитли. Эдриенн рассказала Алисии о событиях этого лета и выслушала новости об их калифорнийских друзьях. Таннер, сидевшая на другой стороне стола напротив Эдриенн, время от времени поддерживала оба разговора, но при этом внимательно изучала, как Алисия и Эдриенн смотрятся вместе. Они все еще выглядели как близкие люди, и Таннер сражалась с ревностью, которая, как она понимала, проистекала из страха. Страха, что Эдриенн может оставить ее, что все, что может предложить Эдриенн сама Таннер, окажется совсем не таким сильным, как тяга Эдриенн к прежней жизни.
        После обеда Констанция с Томом удалились на веранду, чтобы насладиться прохладным бризом и видом на море, оставив троих женщин за столом.
        Алисия откинулась на спинку стула и вздохнула.
        - Я определенно понимаю, почему ты так влюбилась в это место, Эдриенн. Остров, как и его обитатели, просто прекрасен.
        Эдриенн перевела взгляд с Алисии на Таннер и кивнула.
        - Да, - тихонько сказала она, - воистину прекрасен.
        Алисия продолжила говорить, а заметив, что щеки Таннер окрашиваются румянцем, зачастила:
        - Эдриенн, я бы хотела, чтобы ты показала мне пляж, - она фальшиво улыбнулась, - Таннер, вы же не станете сильно возражать, если я ненадолго украду у вас Эдриенн?
        Таннер медленно поднялась на ноги и холодно глянула в голубые глаза Эдриенн.
        - Совсем нет. Ненадолго.
        Она легонько коснулась ее плеча и вышла из комнаты.
        Эдриенн и Алисия молчали пока шли через дюны к пляжу. У кромки воды они остановились и стали смотреть, как разбиваются о берег волны. Ветер трепал их одежду.
        - Я рада тебя видеть, - нежно проговорила Алисия и взяла Эдриенн под руку. - Я по тебе скучала последние полгода.
        - Я по тебе тоже.
        - Ты знаешь, зачем я приехала, правда?
        - Вас обоих нетрудно раскусить, - ответила Эдриенн и зашагала прочь.
        - Ну конечно, мы оба хотим, чтобы ты вернулась. Но дело не только в этом. Я хочу, чтобы ты вернулась домой.
        Эдриенн резко остановилась.
        - Вернулась домой?
        Алисия грустно улыбнулась.
        - Да, Эдриенн, я хочу, чтобы ты вернулась домой - со мной, ко мне. - Она поспешила договорить, пока Эдриенн не успела возразить. - О, я знаю, что вела себя ужасно. Я не понимала как мне с этим справиться - ну и наломала дров. Я многое обдумала. И думаю, что теперь смогу поступать как надо. Я хотела бы, чтобы ты дала мне еще один шанс.
        Эдриенн повернулась, посмотрела на женщину, с которой прожила в любви большую часть своей жизни, и ее сердце смягчилось.
        - Алисия, ничего ведь не изменилось. Я осталась прежней. Я не исцелилась магическим образом.
        - Но я изменилась, - сказала Алисия, шагнула ближе к Эдриенн и сжала руками ее плечи. - Я все еще люблю тебя - и всегда любила. Я хочу, чтобы мы снова были вместе. Я знаю, что нам было хорошо вместе. У нас есть наш дом и все наши мечты, и планы.
        - Которые теперь могут никогда не осуществиться, - резко ответила Эдриенн, понимая, что пришло время озвучить то, о чем они никогда не говорили. - Возможно, я буду не в состоянии воплотить в жизнь то, что мы планировали. Мне может не хватить времени.
        Алисия упрямо замотала головой.
        - Но у нас есть воспоминания, Эдриенн. У нас есть совместное прошлое. Не отворачивайся от него. Что бы ни произошло, ты будешь с той, кто знает тебя и кому ты небезразлична.
        - Воспоминания... - негромко повторила Эдриенн. - О да, воспоминания у нас есть. Не думай, что я забыла, Алисия. Я никогда не смогу забыть. Но я не уверена, что хочу провести оставшееся у меня время, сколько бы его там ни было, прячась в уютных воспоминаниях.
        Алисия вскинула голову, и ее губы оказались очень близко от губ Эдриенн.
        - Ты меня больше не любишь?
        Эдриенн ощутила всепоглощающую нежность к этой женщине, которую обнимала бесчисленное количество ночей. Они любили вместе, взрослели вместе, боролись вместе - и в итоге пришли к резкому разрыву.
        - Любить тебя? - прошептала она, и ее голос дрогнул. - Конечно я люблю тебя. Как я могу тебя не любить? Я знаю тебя как саму себя - и часть моего сердца всегда будет принадлежать тебе.
        Алисия отступила на шаг и пристально посмотрела ей в лицо.
        - Но ты больше не любишь меня так, как любила раньше, да?
        Мгновение Эдриенн молчала.
        - Нет, - наконец произнесла она.
        Алисию потрясла окончательность, прозвучавшая в ее голосе, но она понимала, что если сейчас отступит, то все и вправду будет кончено.
        - Ты так сильно любишь эту девушку, что это чувство может стереть все, чем мы были друг для друга? Все, что между нами было?
        - Это никому не под силу, - уверенно ответила Эдриенн. - Но я люблю ее. Господи, как же я ее люблю! Прости, если делаю тебе больно, Алисия, но это правда. Она затрагивает меня настолько, что я и не думала, что такое возможно. В ее глазах я вижу вечность.
        Она резко остановилась, осознавая, что в первый раз призналась в своих чувствах даже самой себе.
        - А ведь это не очень честно по отношению к ней, да? - жестко спросила Алисия. - Ты, так же как и я, знаешь, насколько непрочной может оказаться вечность. Особенно для тебя.
        Эдриенн отпрянула, словно эти слова ужалили ее, но поняла, что в них заключена правда. Она поглядела на ночное небо - такое черное, что даже звезды было видно как сквозь пелену. Ее сердце до боли нуждалось в передышке.
        - Я знаю, что с моей стороны хотеть ее - чистый эгоизм. Знаю! Но с ней так легко. Ее легко любить. Когда мы вместе, завтрашний день кажется не таким уж важным.
        - Для тебя, может, и нет. А для нее? Если ты оставишь ее сейчас, то от этого она оправится, но чем дольше ты будешь оставаться, тем тяжелее ей будет, если... - Алисия остановилась, не в силах выговорить остальное. И негромко закончила: - Что тогда будет с ней?
        Голос Эдриенн был пустым и плоским.
        - Я не знаю. Я не хотела об этом думать.
        - Отпусти ее, Эдриенн, ради ее же блага. Я могу понять и принять то, что теперь ты относишься ко мне по-другому. Пусть будет так. Но мне без тебя так одиноко! Я могу жить без страстной любви, но я не могу жить без тебя. Мы можем быть счастливы вместе, даже без физической близости. У нас осталась дружба, и она неизменна. По крайней мере, вернись домой, туда, где ты будешь чувствовать себя комфортно. И дай Таннер возможность жить ее собственной жизнью.
        Эдриенн повернулась к Алисии, разрываемая на части противоречивыми чувствами. Оставить Таннер? Как может она оставить Таннер, если это единственное в ее жизни, что имеет значение? Но не слишком ли большой риск - просить Таннер разделить будущее с кем-то, кто может оказаться неспособен разделить его с ней? Она знала, что Алисия беспокоится о ней, что она примет все, что может произойти. Могла ли она просить Таннер о том же?
        - Может, ты и права. Я не знаю, сейчас я не могу решать. Дай мне время, - в итоге произнесла Эдриенн.
        Алисия облегченно улыбнулась и взяла Эдриенн за руку.
        - Конечно, любимая. Я подожду.
        Начало было положено.
        Глава 16
        Таннер лежала в тишине и темноте. Она не спала, но когда наконец услышала, как Эдриенн шагает по каменной дорожке к ее бунгало, то закрыла глаза и стала ждать.
        Эдриенн вошла неслышно, тихонько закрыла за собой дверь и защелкнула замок. Она прошла через всю комнату и подошла к кровати, на которой лежала Таннер - обнаженная, в жаркой августовской ночи, в сиянии лунного света. Таннер лежала спиной к Эдриенн, и очертания ее бедер и груди плавно перетекали друг в друга, словно дюны. Эдриенн быстро разделась, легла рядом и крепко прижалась к ней. Рукой она обхватила Таннер за талию, а лицом уткнулась в волосы. Потом нежно поцеловала у основания шеи и обхватила одну грудь ладонью.
        Таннер оставалась неподвижной, пока Эдриенн прижималась к ней все ближе и обнимала так сильно, как только могла. Она чувствовала ее слезы на своих щеках и со всей силой своей любви желала ей обрести мир. А потом долго маялась без сна уже после того, как слезы Эдриенн иссякли, задаваясь вопросом, по кому же из них они были пролиты.
        Когда Таннер проснулась, Эдриенн уже ушла. Таннер еще долго лежала, вспоминая ее прикосновения, с болью осознавая, какими пустыми будут ее дни, если Эдриенн не будет рядом. Она всегда понимала, чем рискует - слишком много раз она видела одиночество в глазах своей матери, чтобы не понимать. Но это не имело значения. Ей не нужны были гарантии, ей была нужна Эдриенн - сегодня, сейчас и во все грядущие дни, которые они могли провести вместе.
        Она встала, накинула одежду, выбежала под яркое солнце и поспешила на юг. За каждой дюной на берегу она искала знакомую фигуру Эдриенн. Вскарабкалась по тропинке к ее дому и постучала в дверь так сильно, что та затряслась на петлях. Дом был пуст, а когда Таннер обошла его, то увидела, что машина Эдриенн исчезла с подъездной дорожки. Таннер прикинула, стоит ли разыскивать ее дальше, но поняла, что это бесполезно. Все, что могла, она уже сказала. Со своими демонами Эдриенн должна была сразиться в одиночку.
        * * *
        Эдриенн привела судно в тихую бухту среди скал, где они с Таннер провели вместе столько дней - плавая, разговаривая, занимаясь любовью.
        Она бросила якорь, перешла на нос и стала смотреть, как по голубому небу плывут облака - до боли прекрасные облака. Она провожала взглядом волны, превращавшиеся в мягкие языки пены у отмели, и все ее мысли были наполнены Таннер. Время от времени, она улыбалась какому-то из воспоминаний.
        Ей не хватало ее, в особенности здесь, на яхте, где Таннер была в своей стихии - вечно в движении, без рубашки, ныряющая в холодную прозрачную воду, вскарабкивающаяся на палубу, чтобы лениво растянуться на солнышке. Эдриенн готова была сидеть рядом с ней часами, держа ее за руку и не делая ровным счетом ничего, только прислушиваясь к ее дыханию.
        Она вспоминала волшебные месяцы, с того самого дня, как впервые приехала на Уитли Пойнт, и все счастье и радость, которые дала ей Таннер. Это было больше, чем она когда-либо надеялась испытать снова и во многих смыслах больше, чем она когда-либо испытывала. Любовь Таннер застала ее в тот период, когда она разучилась мечтать, и эти несколько коротких недель стали для нее благословением. Она и вправду была счастлива.
        Наконец, она направила свое судно домой. Решение было принято.
        Когда Эдриенн подъехала к знакомой дорожке, ведшей к дому, который теперь считала своим, то почувствовала, что Таннер ждет ее. Она медленно поднялась по наружной лестнице на балкон, повторяя про себя то, что должна была сказать. Таннер сидела в шезлонге, на солнце, запрокинув голову и прикрыв лицо рукой так, что часть его была в тени. Эдриенн немного постояла, разглядывая и впитывая мельчайшие детали. Она знала, что запомнит каждую черту - навсегда.
        Эдриенн провела пальцами по лбу Таннер, отбрасывая ее волосы назад и на мгновение задержала руку. Лицо у той было бледным, она слегка дрожала.
        - Сколько же ты здесь просидела? - спросила Эдриенн.
        - Весь день, - негромко ответила Таннер. Она встала, и они вдвоем подошли к перилам, глядя на океан. Таннер встала совсем рядом с ней, но не прикоснулась.
        - Ты собираешься уехать, да? - наконец проговорила она сдавленным голосом.
        - Да, - мягко ответила Эдриенн.
        - Почему?
        Эдриенн отвела взгляд и попыталась подобрать нужные слова. Она не хотела оставлять повода для возражений; понимала, что должна убедить Таннер поверить ей безоговорочно - и знала, что для этого есть только один способ.
        - Я хочу домой, Таннер. Хочу вернуться к Алисии, к привычной жизни. Мое место там, и оно всегда там и было. Это лето было сказкой - волшебным видением, но для меня оно закончилось. Все кончено.
        Она произнесла слова, которые собиралась произнести, скрепя сердце, стараясь не замечать боли на лице Таннер.
        Таннер крепко вцепилась в перила и сглотнула. У нее вдруг закружилась голова.
        - Ты любишь Алисию?
        - Да.
        Теперь Таннер повернулась к ней и впилась глазами в ее лицо.
        - А меня?
        Эдриенн не могла ответить, пока смотрела в ее уязвленные глаза. Она посмотрела в другую сторону и сказала:
        - Ты мне небезразлична, Таннер, и ты об этом знаешь. Но это не любовь. Страсть - может быть, но это не тот вид любви, который мне нужен для жизни. Прости.
        Таннер содрогнулась, словно ее ударили. Как же она ошибалась! Все это время. Она с трудом выговорила, сдерживаясь, чтобы не закричать:
        - Понимаю. Ты позвонишь мне перед тем, как уехать?
        В это миг Эдриенн чуть не сдалась. Невыносимо было видеть мучения Таннер и знать, что их причиной стала она. Как же сильно хотелось ей обнять Таннер и исцелить ту боль, которую ей причинила!
        - Лучше будет, если мы попрощаемся сейчас, - хрипло ответила Эдриенн.
        Таннер охнула. Это было уже чересчур. Она схватила Эдриенн за плечи. Лицо ее было мокрым от слез.
        - Эдриенн, пожалуйста! Ты же это не всерьез! Ты не можешь!
        Я должна это прекратить! Эдриенн решительно шагнула назад, выпутываясь из хватки Таннер.
        - Иди домой, Таннер. Пожалуйста. Все кончено. Просто смирись.
        Какое-то мгновение Таннер смотрела на нее, а потом рванула к пляжу, перескакивая по две ступеньки за раз. Еще мгновение - и она пропала из вида. Эдриенн привалилась к перилам. У нее не осталось сил. Она сделала это. А теперь пора было уезжать - и быстро.
        Глава 17
        Констанция видела, как Таннер сломя голову бежит по пляжу, а потом услышала, как громко хлопнула за ней дверь ее бунгало. Через несколько секунд машина Таннер пронеслась по подъездной дорожке и скрылась из вида. Сердце Констанции сжалось от боли за дочь, и она горько пожалела, что не может утешить ее.
        Она вышла на веранду и обнаружила там Тома Хардигана, с отсутствующим видом облокотившегося о перила.
        - Я вас не побеспокою? - негромко спросила Констанция.
        Он повернулся, чтобы поприветствовать ее, улыбнулся, а потом сокрушенно покачал головой.
        - Нет, конечно нет. Я здесь просто размышлял... или, вернее сказать, пытался.
        Констанция кивнула и встала рядом с ним. Странным образом, ей было приятно его присутствие. Наконец она проговорила:
        - У меня такое предчувствие, что Эдриенн уедет с вами и Алисией.
        Том склонил голову, соглашаясь.
        - Раньше мне казалось, что для нее это лучший вариант. До тех пор, пока я не приехал сюда, по крайней мере. Сейчас я в этом не так уверен.
        - Как так? - спросила Констанция.
        Том посмотрел ей в глаза.
        - Семейству Уитли не занимать очарования - что матери, что дочери.
        Констанция встретила его взгляд ровно и улыбнулась в ответ.
        - Благодарю вас, капитан Хардиган, но кажется, одного очарования явно недостаточно.
        Его лицо стало серьезным.
        - Я давно знаком с Эдриенн - задолго до того, как они с Алисией встретились. И я никогда не видел ее такой. Этот год выдался для нее неимоверно тяжким, как вы наверное знаете, и все же в данный момент она выглядит лучше - сильнее, здоровее, более живой - чем я мог себе представить. И прошу меня извинить, миссис Уитли, но я не верю, что эти метаморфозы вызваны только лишь здешним морским воздухом. Уехать отсюда может оказаться для нее куда труднее, чем она себе представляет.
        Констанция вздохнула.
        - Вы правы, конечно. Я уважаю Эдриенн за беспокойство о будущем моей дочери, но я боюсь, что она несколько неверно оценивает ситуацию. Таннер почти наверняка не будет лучше без нее.
        Том нахмурился.
        - А я не уверен, что Эдриенн тоже будет лучше. Я не смогу видеть, как она снова теряет желание жить. Таннер, по крайней мере молода - и я надеюсь, она это переживет.
        Констанция покачала головой.
        - Нет, капитан, вы ошибаетесь. Таннер выживет, но пережить это она не сможет. Уитли любят раз и навсегда.
        Последняя фраза прозвучала, как окончательный вердикт.
        Том Хардиган внимательно посмотрел на стоявшую рядом элегантную женщину, восхищаясь ее душевным спокойствием и глубоким пониманием.
        - Таннер вся в вас пошла?
        - Только внешностью, - рассмеялась Констанция. - А так она - вылитый отец.
        - Он, должно быть, потрясающий человек, - искренне сказал Том.
        - Да, он таким и был, - мягко ответила Констанция. Она задумчиво посмотрела на него, чувствуя, что он хотел бы задать вопрос, но не решается. - Мой муж уже десять лет как мертв, капитан Хардиган. И за все это время я ни разу не задумалась о другом мужчине. Было несколько тех, кто... проявлял интерес. Но часть моего сердца, моей жизни, моих мечтаний всегда будет принадлежать ему. Большинство мужчин с этим никогда не смирится, а я очень плохо умею притворяться.
        Он кивнул, не сводя глаз с ее лица.
        - Но если мужчина, искренне готовый это принять, стал бы искать вашего внимания - с серьезными намерениями - вы бы задумались?
        Констанция рассмеялась.
        - Могла бы и задуматься, капитан.
        Он улыбнулся.
        - Что ж, я очень рад это слышать.
        - Сделаете мне одолжение, Том? - негромко спросила она.
        - Конечно.
        - Если Эдриенн не будет счастлива - если окажется, что она приняла неверное решение, вы, по крайней мере, попробуете поговорить с ней? Ради Таннер... и ради меня?
        - Если до этого дойдет, то я, возможно, попытаюсь сделать даже больше, чем просто с ней поговорить, - ответил он.
        * * *
        К тому времени как Таннер добралась до материка, уже стемнело. Она поехала на север, вдоль побережья. Дорога привела ее к бару, куда она время от времени захаживала. Сейчас он не был переполнен, и Таннер вздохнула с облегчением. Ей не нужна было компания, она просто хотела забыться. Так что она уселась перед стойкой и заказала скотч, который быстро проглотила, и отработанным жестом потребовала вторую порцию.
        Бармен наполнил ее стакан и ушел. За столиками, в полумраке сидело несколько парочек, негромко разговаривая и потягивая напитки. Кто-то врубил на музыкальном автомате режим "50 медляков", и женщина в спортивной безрукавке и джинсах танцевала с гораздо более молодой девушкой посреди зала. Больше танцующих не было, только эти двое.
        Таннер уставилась на собственное отражение в длинном зеркале позади ряда бутылок. Вроде бы это было ее собственное лицо, но ей оно казалось похожим на маску. Как могла она выглядеть целой, если все ее существо разбилось на мелкие осколки? Таннер попробовала представить рассвет без Эдриенн, море и "Уитли Прайд" без Эдриенн, ночь без Эдриенн в ее объятиях.
        Она не могла найти в этом никакого смысла, как бы сильно ни старалась. Она помнила слова, сказанные Эдриенн, но их она тоже не понимала. Не любить ее? Как это возможно? Как могла Эдриенн касаться ее так, как она это делала - и не любить ее? Таннер доверяла собственным инстинктам, и поверить не могла, что так ошиблась.
        Она вздохнула и снова осушила стакан, а потом подняла его и развернулась в ту сторону, где должен был находиться бармен.
        "То, что думаю я, ничегошеньки не значит, если она меня не хочет. А она не хочет", - тихонько пробормотала она.
        - Сама с собой разговариваешь, милая? - сказал кто-то совсем рядом.
        Таннер повернулась и оценивающе глянула на грациозную блондинку.
        - Ага. Здравствуй, Салли.
        - Здравствуй, Таннер. Давненько тебя не было видно. Кто-то тебя совсем припахал, да?
        Таннер не ответила, сосредоточившись на своем стакане.
        - Ты сегодня одна? - спросила Салли, тяжело наваливаясь на Таннер. Ногой она прижалась к ее бедру, а грудью уперлась в плечо.
        - Да, - безразлично ответила Таннер.
        Салли обвила рукой ее запястье, легонько поглаживая его кончиком пальца.
        - Это хорошо. И я тоже. Слушай, у меня в машине есть твой давний дружок. Чистый как снег. Почему бы нам не нюхнуть, а потом не найти местечко и возобновить знакомство. Я по тебе скучала.
        Таннер поглядела на нее, задаваясь вопросом, почему она ничего не чувствует, ведь Салли касалась ее. Честно говоря, ее охватил странный холод.
        - Нет, спасибо. Ничего не хочу.
        Салли удивленно посмотрела на нее.
        - Да ты, наверное, шутишь! Слушай, ты не обязана со мной спать. Но нюхнешь капельку - и тебе полегчает.
        Таннер оставила на барной стойке двадцатидолларовую купюру и встала, собираясь уйти.
        - Нет, я не хочу, чтобы мне полегчало. Мне уже ни от чего не полегчает.
        Она не торопилась, возвращаясь домой, а наоборот - вела машину медленно и аккуратно. Ей некуда было спешить. Когда она наконец добралась до Уитли Мэннор, то заметила, что весь дом был погружен во тьму. Таннер прошла через парадную дверь и медленно поднялась на второй этаж. Ей казалось, что ноги у нее сделаны из камня.
        Таннер по памяти направилась к знакомой комнате и тихонько вошла. Немножко постояла, глядя на спящую женщину и задаваясь вопросом, зачем она сюда пришла.
        - Мама? - тихонько проговорила она, почти боясь нарушить тишину.
        Фигура слегка пошевелилась, и Таннер отвела взгляд от обнаженных очертаний, представших ее взору.
        - Прости, - прошептала она, поворачиваясь, чтобы уйти.
        - Таннер? - мягко окликнула ее Констанция. - Что такое?
        - Можно с тобой поговорить?
        Констанция потянулась за халатом и быстро прикрылась.
        - Конечно, солнышко... иди сюда.
        Когда Таннер подошла, Констанция встала со своей неширокой кровати и нащупала ее руку в темноте.
        - Здесь слишком душно. Идем наружу.
        Она вывела свою дочь на залитый лунным светом балкон.
        - Что случилось, любимая?
        Таннер оперлась на колонну, чтобы не потерять равновесие. И постаралась, чтобы ее голос звучал ровно.
        - Мне так страшно.
        Констанция обняла ее за талию и притянула поближе к себе.
        - Расскажи мне.
        - Это из-за Эдриенн, - продолжила Таннер, пытаясь не расплакаться. - Она собирается уехать, - ее голос внезапно сорвался, и она подавила рыдание. - Я не знаю, что мне делать.
        - Мне так жаль, Таннер, - мягко прошептала Констанция, желая отыскать способ, чтобы защитить ее от боли. Вместо этого она произнесла ту самую фразу, которая, как она знала, уязвит ее дочь еще сильнее. Но она верила, что это нужно сказать. - Может быть, ей и нужно уехать. Может, это к лучшему.
        - Нет! - яростно вскинулась Таннер. - Не к лучшему! Я это точно знаю!
        - Таннер, - медленно начала Констанция, осторожно подбирая слова. - Возможно, Эдриенн нужно вернуться в знакомое окружение, в мир, которому она доверяет. Не каждый найдет в себе храбрость продолжать жить в неопределенности. И ты должна отпустить ее, если любишь.
        Таннер неистово замотала головой, по ее лицу текли слезы.
        - Нет! Я в это не верю! Не могу! Эдриенн живая и она любит меня! Я знаю, что любит - даже если она в этом ни за что не признается. Я не ошибаюсь!
        Констанция вздохнула - в ее дочери было столько же упрямства, как и в ее муже.
        - Таннер, любовь не решает всех проблем. Какой бы истинной она ни была. Иногда страсть - это не все, что нужно человеку.
        - Я нужна Эдриенн, и она меня любит, - настаивала Таннер. - У меня веры хватит на двоих с лихвой. Если бы она только доверилась мне... я знаю, что все было бы хорошо.
        - Я думаю, что Эдриенн беспокоится о тебе, милая. Она не хочет тебя разочаровать.
        Таннер рассерженно отпрянула.
        - Разочаровать меня? Чем? Тем, что она не может дать мне то, что мне и так не нужно? Я не требую обещаний - если разобраться, их никто не может сдержать. Я хочу ее сейчас, сегодня. Сама не могу предложить ей ничего больше, и не прошу большего взамен, - она отвернулась, еле сдерживая рыдания и тяжело дыша. - Да почему же она этого не видит? Я же все понимаю... И мне наплевать на завтра... Она нужна мне сегодня!
        - Таннер, - начала Констанция, поглаживая ее по плечу, пытаясь успокоить, - когда я встретила твоего отца, я была обручена с другим мужчиной. Он был добрым, нежным и внимательным. Я думала, что брак с ним будет теплым и комфортным. А потом я повстречала Чарльза. Он был диким, безудержным, полным страсти к жизни и ко мне. Он чуть было не отпугнул меня. Я боялась, что не смогу любить его достаточно сильно. Ты очень похожа на него, Таннер. И я думаю, что Эдриенн боится того, чем ты можешь стать, если она окажется неспособна в полной мере ответить на твою любовь.
        - Но она уже это сделала, - негромко ответила Таннер. - И отдала мне гораздо больше, чем я могла просить.
        Она помолчала, думая о том, как должна была чувствовать себя ее мама, когда умер отец. И принудила себя представить смерть Эдриенн. Сможет ли она это пережить?
        - Как отец смог в итоге убедить тебя довериться ему? - спросила Таннер.
        Констанция мелодично рассмеялась и ее лицо просияло в свете луны.
        - Он никогда не отличался особым терпением, Таннер. Если он чего-то хотел, он начинал этого добиваться и обычно получал. А еще он был практически самым тонко чувствующим человеком из всех, кого я знала. Рядом с ним я чувствовала себя такой живой! Он пробудил во мне желание выйти в мир, бороться со своими страхами. И в итоге ему не пришлось ничего делать. Он ждал, он меня любил, он позволил мне принять решение самой. Я выбрала его потому, что по сравнению с тем, как жил он, любой другой способ жить казался мне невыразимо скучным.
        - А ты все еще боялась?
        - Да, но не любить его было еще страшнее.
        - А что, если Эдриенн так и не поймет, что мы друг для друга самое то?
        Констанция вздохнула.
        - Я не знаю. Таннер, ты любишь эту женщину? Действительно любишь ее, даже зная, что она может не пожелать разделить свою жизнь с тобой?
        - Всем сердцем.
        - Тогда, дорогая моя, я боюсь, что ты должна ждать.
        * * *
        Когда следующим утром Таннер поднялась к главному дому, то сразу же заметила, что на подъездной дороге больше не стоит арендованный автомобиль. Она сорвалась на бег и влетела в столовую, где ее мать сидела за утренним кофе.
        - Где они? - задыхаясь, потребовала Таннер.
        Констанция подтвердила то, что Таннер и так уже знала.
        - Они уехали сегодня рано утром.
        Таннер ахнула и бросилась к двери.
        - Таннер, погоди! - окликнула ее мать.
        Та не ответила. Она уже бежала вниз по дороге к пляжу.
        Дом Эдриенн выглядел так же, как и многие другие, готовые к межсезонью. Ставни закрыты, мебель с балкона убрана в хранилище. Таннер взлетела по задней лестнице и загрохотала в дверь спальни.
        - Эдриенн? Эдриенн! - выкрикивала она. - Это Таннер. Открой дверь!
        Не получив ответа, она обежала дом и оказалась перед входом. Несмотря на то, что машина Эдриенн исчезла, Таннер была уверена, что сама Эдриенн все еще должна быть здесь. Она взбежала по лестнице, перескакивая по две ступеньки за раз, готовая выбить дверь, если будет нужно. И именно в этот момент заметила на двери приклеенный скотчем конверт, с инициалами THW, выведенными твердым почерком. Таннер долго смотрела на него, не желая брать письмо в руки. Если она не станет его открывать, не станет читать, может быть, все это окажется неправдой. Может, Эдриенн просто пошла пройтись по пляжу или вышла в море под парусом. Она всегда уходила в море, когда ей нужно было что-то обдумать.
        Потом она все-таки взяла конверт и присела на ступеньку. Сидела и сжимала его в пальцах, а солнце поднималось в небо все выше. В конце концов она сделала глубокий вдох и вытащила из конверта листок бумаги.
        "Моя дорогая Таннер, - было написано там, - прости меня за то, что я струсила и прощаюсь с тобой вот так, но я понимала, что если позвоню тебе, ты попросишь меня остаться. И любое мое объяснение сделает тебе только больнее. Прими как данность то, что у меня не хватает мужества остаться с тобой, хотя часть меня жаждет этого. Я хочу, чтобы ты знала - если бы мы встретились при других обстоятельствах, если бы я более определенно представляла, куда движется моя жизнь, ничто на свете не заставило бы меня покинуть тебя. Надеюсь, ты попытаешься простить меня за то, что я оказалась не такой храброй, как ты. Ты наполнила меня радостью, и я желаю тебе всяческого счастья, которого ты заслуживаешь.
        Эдриенн."
        Таннер долго смотрела на письмо, медленно проворачивая листок в пальцах.
        - Ты ошибаешься, Эдриенн, - прошептала она сквозь слезы. - Я не храбрая. Это любовь к тебе сделала меня сильной.
        Глава 18
        Том Хардиган с легким сердцем ехал по теперь уже знакомой дороге, которая вела на Уитли Пойнт. Он ухаживал за Констанцией Уитли с Восточного побережья уже большую часть года - с неторопливостью истинного джентльмена. Приезжал на Уитли Пойнт раз или два каждый месяц и на праздники. Вместе с Констанцией они проводили время в близлежащих прибрежных городках, посещая морские музеи и отыскивая маленькие антикварные магазинчики вдали от шумных улиц.
        Им было приятно вдвоем. Вечера в Уитли Мэннор были полны неспешными обедами, прогулками при луне и беседами. Ночи проходили благопристойно - Том ночевал в противоположном от спальни Констанции крыле. Он не возражал. Обществом Констанции он наслаждался больше, чем чьим-либо и когда-либо, и не намеревался никоим образом ее обижать.
        Констанция была честна с ним, и Том понимал, что если она и полюбит его, то это чувство может вырасти только из их дружбы. Констанция нравилась ему, он ее желал, но прежде всего он хотел, чтобы она просто присутствовала в его жизни - в том качестве, какое выберет сама.
        Добравшись до острова, Том свернул на береговую проселочную дорогу и поехал на север. Он подумал, не свернуть ли ему к пристани, но решил не делать этого, потому что знал - Таннер избегала его. Кажется, она специально держалась подальше от дома, когда он гостил там. И наверняка она не обрадуется его неожиданному визиту.
        Его хорошее настроение моментально испарилось. Они никогда не обсуждали этого, но он думал, что Таннер почему-то возлагает на него ответственность за отъезд Эдриенн. Это не было правдой, но он никак не мог убедить ее в обратном. Надо признать, он и не пытался. Таннер слишком сердилась на него, чтобы даже заговаривать об этом.
        Том сочувствовал ей, но сама мысль о том, что он увидит Констанцию, не давала ему долго пребывать в мрачном настроении. Когда он свернул на подъездную дорожку, то воспрял духом.
        Том взял свою дорожную сумку, поднялся по широким ступеням и позвонил в звонок.
        Мэй открыла дверь и улыбнулась, приветствуя его.
        - Миссис Уитли в саду, сэр. Дорогу найдете?
        Том улыбнулся.
        - Конечно.
        Он прошел сквозь дом и спустился по задней лестнице в сад. Констанция увлеченно подрезала запоздало расцветший куст и не заметила его появления.
        - Привет, - сказал он и наклонился, чтобы коснуться губами ее щеки. Констанция живо повернулась к нему, и лицо ее засветилось от удовольствия. Она поцеловала его в ответ - в губы, быстро, но крепко.
        - Здравствуй. Хорошо доехал?
        - Замечательно, как и всегда. Как ты поживаешь?
        Констанция пожала плечами, и ее голос на удивление прозвучал грустно и задумчиво.
        - Здесь ничего не меняется, Том, ты же знаешь. Я посещаю местные общественные мероприятия - сборы пожертвований, благотворительные приемы - и развлекаюсь в положенное время. Иногда мне кажется таким глупым продолжать разыгрывать из себя эдакий столп общества, когда время для этого безвозвратно миновало. Если бы Чарльз сейчас был здесь, как глава семейства Уитли - истинных Уитли, как это было когда-то - может быть, все было бы по-другому.
        Том кивнул. Его самого удивляло то, что он не возражал, когда Констанция заговаривала о своем покойном супруге. Иногда ему казалось, что они с Чарльзом были друзьями - где-то в прошлой жизни.
        - Ты здесь немного заскучала? - легким тоном спросил он.
        - Может быть, - искренне ответила она. - Знаешь, Том, Таннер любит этот остров, это место куда сильнее, чем я. Как и Чарльз. Наверное, это у Уитли в крови. Мне часто приходит в голову мысль просто переехать на материк - возможно, в Вашингтон - и все здесь оставить Таннер. - Она стащила садовые перчатки и задумчиво похлопала ими себя по бедру. - У меня там есть несколько дальних родственников, да и у Таннер куда больше прав унаследовать этот остров, чем у меня. Я всегда верила, что она обладает всеми качествами, чтобы возглавить корпорацию и управлять ею так, как этого хотел бы Чарльз.
        Том пошел вслед за ней к дому, внимательно прислушиваясь к ее словам.
        - А почему ты до сих пор не попробовала?.. по крайней мере временно... скажем, полгода там, полгода здесь? - он подошел к бару и занялся приготовлением напитков, продолжая говорить.
        Констанция глянула на него, и ее обычно спокойное лицо озарилось редкой усмешкой.
        - Я не думаю, что у вас есть скрытые мотивы убеждать меня в этом, капитан Хардиган?
        Том вспыхнул и быстренько смешал им по мартини.
        - Ну, я часто бываю в Вашингтоне на встречах и вообще по делам, - он посерьезнел и продолжил: - и ходят разговоры о том, что в течение будущего года меня могут перевести в Вашингтон на постоянной основе.
        Теперь пришла очередь Констанции залиться румянцем. Том понадеялся, что это от удовольствия при новости, что теперь он окажется к ней ближе - возможно, намного ближе. Он принес мартини и присел рядом с Констанцией на диван. - Но ты так и не ответила на мой вопрос. Почему ты еще не попробовала так поступить?
        - Я подумывала сделать это грядущей зимой. Зимы здесь на побережье бывают такими опустошающими. Но, честно говоря, Том, я не хочу оставлять Таннер. Не сейчас.
        - Как она? - спросил он. Обычно он не интересовался этим так явно, потому что знал - Констанция яростно охраняет личную жизнь Таннер. Только однажды она нарушила это правило - в первые недели после отъезда Эдриенн, когда так беспокоилась о Таннер, что наконец позвонила Тому, чтобы узнать, считает ли он решение Эдриенн окончательным.
        Он неохотно сообщил ей, что кажется, так и есть. Они тогда долго проговорили, и к тому времени как закончили, Констанция, казалось, успокоилась, а Том пообещал заехать к ней в гости, когда в следующий раз окажется в Вашингтоне. И с тех пор он ее регулярно навещал. А Констанция больше никогда не заговаривала о той ночи.
        Констанция продолжила - негромко и явно обеспокоенно.
        - Если не знать Таннер, то можно подумать, что с ней все в порядке. Она держится на удивление хорошо. Вообще-то, кажется, что она взялась за ум. Она больше не притаскивает домой незнакомых девушек - и честно говоря, иногда мне хочется, чтобы она это сделала! Мне кажется, ей так одиноко. И выпивка, и наркотики - то, о чем она думала, я и не знала - все это прекратилось. Несколько месяцев назад она купила пристань для яхт - и очень удачно приобрела прилегающий участок земли у застройщиков, которые ей владели. Она хочет управлять всем сама и возможно, основать там международный яхт-клуб.
        Тома это, кажется, впечатлило.
        - Я бы сказал, похоже на то, что она круто развернула свою жизнь.
        - Ох, Том, это одна видимость. Все выглядит действительно прекрасно, пока не посмотришь на нее по-настоящему. Том, она больше не улыбается. Никогда. Она почти не спит - и я не уверена, что она находит время поесть. Она ни с кем не видится, кроме Джоша Томаса и нескольких моряков на пристани. Из нее ушла жизнь, Том - самое чудесное, что в ней было - теперь его нет. Ее дикая, страстная любовь к жизни покинула ее в тот же день, когда уехала Эдриенн.
        У Констанции на глаза навернулись слезы, и Том запаниковал. Он никогда не видел, чтобы Констанция теряла контроль в любой ситуации. Он придвинулся ближе и обнял ее за талию.
        - Я не знаю, приведет ли это к чему-то хорошему, но я поговорю с Эдриенн.
        - Надеюсь, она готова будет тебя выслушать, - ответила Констанция и склонила голову ему на плечо. - Потому что я опасаюсь, что Таннер никогда не оживет.
        Том решил, что ему есть о чем поговорить и с Таннер. На следующее утро, пораньше, он отправился на пристань, зная, что застанет ее там. Он припарковал машину и спустился вдоль причала к конторе. В глаза ему бросились строительные конструкции, фундамент здания яхт-клуба и хорошо спроектированных частных апартаментов на разных стадиях строительства. Он с одобрением отметил, что план хорош - гавань нуждалась в модернизации, и было очевидно, что план был составлен очень продуманно.
        Та же самая забота о сохранении окружающей среды, характерная для всего острова, была заметна и в разворачивавшихся вокруг работах. Элегантные и современные, насколько это было возможно, здания отлично вписывались в пейзаж, не выпячиваясь и не умаляя природной красоты бухты. Таннер явно унаследовала присущую ее отцу любовь к этому острову. Констанция была права. Она и вправду была рождена для этого.
        Том подошел ближе и заметил Таннер, шагавшую от стройплощадки. И тут же отметил, как сильно она похудела. На ней были рабочие брюки песочно-серого цвета и голубая джинсовая рубашка с закатанными до локтей рукавами. Под рукой она несла целую охапку архитектурных чертежей. Таннер явно проводила много времени на свежем воздухе, и цвет лица у нее был замечательный, но выглядела она при этом измученной и напряженной. И не улыбнулась, когда увидела его.
        Тем не менее, Том все равно подошел к ней и протянул руку.
        - Таннер, как ты? - спросил он.
        Таннер некоторое время смотрела на него, а потом приняла руку и крепко пожала ее.
        - Дел по горло.
        - Вижу. Выглядит очень впечатляюще. - Том всматривался в ее лицо, надеясь понять, что она на самом деле чувствует, но не находя ни единой подсказки в полуприкрытых глазах и безразличном выражении лица. Тогда он решил просто сказать то, что и намеревался.
        - Таннер, я бы хотел поговорить с тобой. У тебя найдется минутка?
        Таннер пристально посмотрела на него, задаваясь вопросом, почему же она на него в такой обиде. В душе она понимала - в том, что Эдриенн оставила ее, нет его вины. И все-таки, одним своим видом он напоминал ей о том, что она утратила, и она не могла простить его за то, что он продолжал быть частью жизни Эдриенн. Он, по крайней мере, мог ее видеть. Разговаривать с ней.
        Таннер пожала плечами.
        - Конечно.
        Она отвернулась и по наитию пошла к воде - своему единственному источнику утешения. Когда она уже не могла оставаться в замкнутом пространстве конторы в бухте или в собственном осиротевшем бунгало, то выходила в море под парусом. Только там, на воде, в одиночестве, она могла обрести какое-то подобие мира.
        Таннер прислонилась к перилам ограждения на краю причала, и Том встал рядом с ней.
        - Я хочу поговорить с тобой о твоей матери, - негромко начал он.
        Таннер уставилась прямо перед собой и стиснула зубы.
        - А что с ней такое?
        Том сделал глубокий вдох и посмотрел прямо на Таннер.
        - Я собираюсь сделать ей предложение.
        Таннер повернулась к нему с совершенно изумленным лицом.
        - Да ты шутишь!
        Том легонько улыбнулся.
        - Нет, я как раз серьезно... очень серьезно. Таннер, я люблю ее. Я хочу жить с ней, хочу объединить наши жизни. Мне недостаточно время от времени проводить с ней выходные.
        Таннер вздрогнула, словно его слова были стрелами, поразившими ее в самую душу. Как бы она была благодарна всего за один уикенд с Эдриенн. Но все было кончено. Эдриенн ушла.
        - А мама? - прямо спросила она. - У нее те же чувства? - и с удивлением увидела, как по его симпатичному лицу промелькнуло выражение неуверенности.
        - Я не знаю. Я надеюсь, что я ей небезразличен, - медленно проговорил он, практически самому себе. - Я думаю, ей одиноко здесь, на Уитли Пойнт. - Он поднял руку, останавливая возражения Таннер. - О, она любит тебя, и остров она тоже любит. В этом нет никаких сомнений. Но я думаю, что основная причина того, что она оставалась здесь все эти годы не в том, что ты так уж нуждалась в ней, а в том, что она очень нуждалась в тебе. Ты во многом напоминаешь ей твоего отца - и очень сильно напоминаешь. А она настолько любила его, что не хотела потерять единственное о нем напоминание.
        Он расправил плечи, бессознательно принимая агрессивную военную стойку.
        - Но она заслуживает много большего, чем жить воспоминаниями, она заслуживает шанса на то, чтобы снова жить. Может быть, и без той страсти, которую она испытывала к Чарльзу, но по крайней мере с кем-то, кто о ней беспокоится, с кем-то, кто будет ее лелеять. Как я.
        Таннер уставилась на него со слегка отвисшей челюстью, удивленная его проницательностью и эмпатией. Она поняла, что ничегошеньки не знает о Томе Хардигане. Он был для нее не более чем болезненным напоминанием об Эдриенн. Таннер подумала о матери, со спокойным достоинством несущей свое горе и каким-то образом всегда подставляющей Таннер плечо всякий раз, когда она в этом нуждалась.
        Она сглотнула пересохшим горлом и кивнула.
        - Ей было одиноко, я знаю. И я никогда не была для нее хорошей компанией. Всегда была слишком погружена в собственные несчастья. А в последнее время особенно. - Она посмотрела на Тома и попыталась отыскать слова, которые с таким трудом ей дались.
        - Ты правда считаешь, что она может быть счастлива вдалеке от Уитли Пойнт?
        Том улыбнулся ее словам.
        - Разве что не очень далеко. В Констанции куда больше от Уитли, чем она сама представляет. Я надеюсь получить постоянную должность в Вашингтоне в будущем году. И если Констанция согласится выйти за меня, мы будем неподалеку от Уитли Пойнт и от тебя.
        - Обо мне можешь не переживать, - негромко ответила Таннер. - У меня здесь есть все, что мне нужно.
        В этом Том серьезно сомневался. Трудно было не заметить опустошенность в ее глазах или не расслышать горечи в ее голосе. Он хотел как-то ее утешить, но не понимал, как.
        Таннер вдруг расхохоталась, и на мгновение стала прежней собой.
        - Я чувствую себя, словно отец невесты с этим нашим разговором! Мы должны, в конце концов, позволить маме решать самой.
        Том ухмыльнулся в ответ.
        - Ты права. Теперь, когда у меня есть разрешение, я могу спросить ее саму.
        Таннер ошеломленно посмотрела на него.
        - Ты с ума сошел!
        - Можешь не сомневаться, - быстро ответил он.
        Внезапно лицо Таннер стало серьезным.
        - Том, как там Эдриенн?
        Том мгновение колебался, а потом решил быть полностью откровенным.
        - Если ты спрашиваешь именно мое мнение, то тебе я могу сказать - похоже, паршиво. Они с Алисией вместе живут в их старом доме, но я не в курсе, что между ними происходит. Они друзья, и это естественно. Эдриенн со мной об этом не разговаривает, и ни с кем другим тоже, насколько мне известно. Она хорошо выполняет свою работу - лучше, чем когда-либо, но кажется, это единственное, что держит ее на плаву. Честно говоря, она уже давно заслужила повышение по службе.
        Таннер сильно побледнела, а ее руки на шершавых поручнях ограждения задрожали. Наверное, Том и так сказал больше, чем стоило, но ее страдание было таким острым, таким явным, что ему было больно на нее смотреть.
        - Она хорошо выглядит физически, но что-то в ней погасло. Она живет на автомате, Таннер, и я бы сказал, что свои сердце и душу она оставила на Уитли Пойнт.
        Таннер прикрыла глаза, пытаясь справиться с болью. А когда снова открыла их, Том с воодушевлением увидел, как сквозь растерянность и боль в ее взгляде проступает что-то жесткое и целенаправленное.
        - Том, - яростно спросила она, - что мне делать? Если бы я думала, что она может вернуться, я бы полетела за ней сегодня же вечером. Сколько раз я хотела это сделать! Хотела позвонить - даже набирала номер несколько раз, но в последнюю секунду вешала трубку. Она ведь сказала, что не хочет меня. Она сказала... сказала что не... - Таннер на секунду запнулась, но потом продолжила: - Она сказала, что никогда не любила меня.
        Том попытался представить, насколько уязвленной должна была чувствовать себя Таннер, и понял, что не хотел бы этого знать.
        - Таннер, - сказал он, - я думаю, что Эдриенн искренне верила, что оставляя тебя, поступает правильно - ради тебя же. Она повстречала тебя, когда сама едва начала выздоравливать, и я думаю, она боялась, что если она умрет, ты останешься одна.
        Таннер с шумом втянула воздух. При одной этой мысли ее до сих пор пронзала боль.
        - Она что, думает, что это было бы хуже, чем жить без нее сейчас? Зная, что она всего-навсего на другом конце страны и даже не хочет видеть меня?
        - Я не знаю, Таннер, - ответил он, думая о том, что подвел Эдриенн. Она пожертвовала своим шансом на счастье, а он это допустил. Я поговорю с ней. Давно пора, чтобы кто-нибудь это сделал.
        * * *
        После того как Том уехал, Таннер закончила с составлением рабочих планов на завтра, оставила письменные указания для Джоша и инструкции для строителей. Она прикинула, заночевать ли ей на "Уитли Прайд", как она обычно делала во время визитов Тома, но решила, что есть кое-что поважнее, чем ее затянувшаяся к нему неприязнь. Что-то, что она должна была сделать уже давно. Так что она направилась прямиком в главный дом, где Том с ее матерью проводили время за коктейлями.
        - Мама, - сказала она после того, как коротко поприветствовала Тома, - мне нужно с тобой поговорить.
        И Том, и Констанция удивились, но Констанция тут же поднялась на ноги.
        - Конечно, дорогая. Хочешь, выйдем в сад?
        Как только они оказались там, где Том не мог их услышать, Таннер повернулась к матери.
        - Мама, ты счастлива здесь?
        Констанция была поражена.
        - Счастлива? Ну конечно я счастлива. Здесь мой дом.
        Таннер покачала головой.
        - Я не это имела в виду. Я хочу знать - ты здесь счастлива? - она запнулась на мгновение и сделала глубокий вдох. - Ты живешь той жизнью, которой хочешь? Достаточно полной жизнью?
        Констанция некоторое время внимательно смотрела на Таннер, видя перед собой не отражение собственного мужа, а сильную, решительную женщину, которой стала ее дочь.
        - Я люблю этот остров и всегда буду его любить. Но, должна признать, я и правда чувствую себя одиноко. Иногда я думаю, что моя жизнь кончилась в тот день, когда умер твой отец.
        Таннер неистово замотала головой.
        - Нет! Это неправда! Так не должно быть. Ты жива, а отец умер. И ты должна строить собственную жизнь - ради себя самой. Ты этого заслуживаешь.
        Констанция склонила голову набок и почти застенчиво улыбнулась Таннер.
        - И ты думаешь, я должна строить эту жизнь вместе с Томом Хардиганом?
        Таннер пожала плечами.
        - Это только ты можешь сказать. Но похоже, он действительно о тебе заботится.
        Вздохнув еще раз, она призналась: - И он мне нравится.
        Внезапно посерьезнев, Констанция спросила:
        - А что с островом? Здесь еще много такого, за чем нужен глаз да глаз.
        Таннер расправила плечи и взяла мать за руку.
        - Я присмотрю здесь за всем, мама. Это единственное, на что я гожусь.
        - А ты, Таннер? Кто присмотрит за тобой, дорогая моя? - нежно спросила Констанция.
        - Не знаю, мама. На данный момент, должно быть, только я.
        Констанция крепко сжала руку дочери в своих ладонях, горячо понадеявшись, что Таннер была неправа.
        Глава 19
        Таннер и Джош склонились над чертежным столом рядом с конторой, просматривая планы перестройки причала и углубления судоходного канала с той целью, чтобы бухта могла принимать большие корабли. Таннер планировала устроить здесь пристань мирового класса с пирсами как для больших круизных судов, так и для парусных лодок. А это означало появление ресторанов и перестройку береговой линии с тем, чтобы посетителям было где остановиться до или после рейса.
        Таннер уже приобрела базовую флотилию парусников, их должны были доставить весной, и она намеревалась сдавать их в аренду для совершения рейсов или на определенный срок. Фирмы-застройщики, конечно, с удовольствием восприняли проект модернизации Уитли Пойнт. Местные жители вначале были обеспокоены тем, что такие перемены уничтожат покой и уединенность "их" острова, но воспряли духом, когда увидели проекты дизайна новых комплексов. Таннер была непреклонна в своем стремлении сохранить целостность береговой линии и не допустить, чтобы в результате модернизации гавань и прилегающие территории утратили свое очарование и стиль девятнадцатого века.
        Таннер почувствовала в этих задачах своего рода вызов и впервые ощутила, что ее энергия и талант нашли себе достойное применение. Она прибрала к рукам большую часть управления финансами проекта, да и в вопросах дизайна последнее слово оставалось за ней. Такая работа легко могла поглотить почти все ее время, что, собственно, практически и произошло. И это было именно то, чего она хотела.
        Полное погружение в работу было единственным способом отвлечься от мыслей об Эдриенн хотя бы ненадолго. Таннер думала о ней все время, это была постоянная, никогда не утихающая боль. Шли месяцы, от Эдриенн не было ни слуху ни духу, и Таннер терзала себя вопросами. Скажет ли ей Эдриенн - или хоть кто-нибудь ей скажет - если окажется, что Эдриенн больна? Что она должна была сказать, чтобы убедить Эдриенн остаться? Что она может сказать сейчас, чтобы та передумала? "Пожалуйста, вернись, я умираю без тебя"?
        Незнание мучало ее. Так что она работала и по крайней мере находила утешение в усталости.
        Джош довольно кивнул при виде варианта дизайна, который чертежник-конструктор разработал по спецификациям Таннер.
        - Мне нравится - вот нравится, и все! Я-то думал, тебе придется попотеть, чтобы найти места для швартовки больших суден, но ты справилась. Это будет конфетка!
        Таннер улыбнулась его очевидному удовольствию.
        - Рада, что ты одобряешь. Я и шагу не могу ступить без твоего согласия, особенно теперь, когда ты стал моим главным управляющим.
        Джош расплылся в счастливой улыбке.
        - А помнишь, как восемь или девять месяцев тому ты спросила, нравишься ли ты мне?
        Таннер кивнула, вспоминая то, что привело к тогдашнему разговору. Господи, казалось, что это было в прошлой жизни - она очнулась промокшая, едва не замерзшая, и поняла, что Эдриенн обнимает ее в первый раз. Словно со стороны она увидела ту себя - такую заносчивую и безрассудную. Такую чертовски слепую, чтобы разглядеть вещи, которые действительно имели значение. Она поежилась и отогнала воспоминания прочь.
        - Помню.
        - Ну... - задумчиво протянул он, - я думаю, что могу сказать честно и уверенно - ты оказалась настоящим молодцом. Ты славный человек, Таннер Уитли.
        - Спасибо тебе, Джош, - мягко ответила Таннер. - Когда ты так говоришь, я в это почти верю.
        Джош внимательно посмотрел на нее, понимая, что ее мучает сильная душевная боль. Он знал, в чем дело, и знал, что здесь ничем особо не поможешь. Потом он поднял голову, глянул за спину Таннер, в сторону пирса и негромко присвистнул.
        - Ну вот, снова моряки пожаловали.
        И пробормотал что-то вроде: "Вечно от них одни беды".
        Таннер развернулась и мгновенно занервничала, когда увидела, что к пристани спускается Том Хардиган. Она точно знала, что ее мать не ждет его раньше следующей недели. Таннер поспешила к нему навстречу.
        - Таннер, я... - начал он необычно серьезным тоном.
        - Что такое? - воскликнула она, и сердце ее заколотилось. - Что с Эдриенн? С ней все в порядке?!
        Том вскинул руку вверх
        - Погоди минутку. - Его лицо внезапно засветилось от удовольствия. - Почему бы тебе не спросить у нее самой?
        Таннер глянула ему за плечо, на другую фигуру в военной форме, и подумала, что у нее сейчас сердце остановится. К ней вдоль причала медленно спускалась Эдриенн. Том извинился и отошел, зная, что его все равно никто не услышит. Джош незаметно свернул все чертежи и планы и скрылся в конторе.
        Таннер замерла на месте, боясь пошевелиться, боясь что чары разрушатся, и Эдриенн исчезнет. Эдриенн остановилась в паре шагов и стала вглядываться в лицо Таннер в поисках хоть какого-то признака того, что ей рады. И увидела в ее глазах все ту же глубочайшую любовь, которую Таннер никогда не могла скрыть. Но было там и еще кое-что. Боль и недоумение. Эдриенн стало трудно дышать. Таннер била дрожь.
        - Мне так жаль, что я обидела тебя, Таннер. Ты сможешь когда-нибудь меня простить?
        Таннер смотрела на нее, все еще не совсем осознавая, что Эдриенн здесь. Зачем она приехала? Это короткий визит, попытка предложить что-то вроде дружбы? Таннер боялась надеяться, а еще больше боялась дать волю чувствам. Она понимала, что разочарования не переживет.
        - Здесь нечего прощать. Я понимаю, почему ты уехала.
        - Да? - тихо переспросила Эдриенн. Ей внезапно перестало хватать слов. Те причины, которые восемь месяцев назад были столь очевидными, кажется, рассыпались в прах на фоне той боли, которую она причинила.
        - Мне нужно было приехать сюда по службе... - она запнулась и умолкла.
        - Ты сможешь остаться?.. на обед? - осторожно спросила Таннер, опасаясь строить какие-то предположения.
        - Я бы с удовольствием. Вообще-то, Том уже переговорил с Констанцией, и мы остаемся у вас на ночь.
        Эдриенн не поняла, обрадовали эти новости Таннер или нет, и поспешно продолжила:
        - А ты можешь мне сначала показать бухту? Том говорил, ты здесь многое перестраиваешь.
        Таннер кивнула, все еще в шоке от присутствия Эдриенн.
        - Конечно.
        Они пошли обходить бухту; Таннер негромко описывала свои планы и показывала разные стадии работ по реконструкции. Эдриенн была впечатлена как объемом и содержанием проектов, так и проявленным Таннер рвением. Та юная женщина, которую она знала, в ее отсутствие повзрослела, буйные черты ее характера смягчились, а кипевшая в ней ярость, казалось, улеглась. Эдриенн вдруг испугалась того, что Таннер могла перерасти и свою страсть к ней. При одной этой мысли ей стало больно, но она понимала, что перемены в Таннер - это к лучшему. Ей оставалось надеяться, что в сердце Таннер еще осталось место для нее.
        - Это чудесно! - искренне сказала она. И посмотрела на Таннер с куда большим уважением. - Ты должна крайне гордиться тем, что сделала.
        Таннер зарделась от смущения, но ей было очень приятно. Она взяла Эдриенн за руку.
        - Пойдем внутрь, я хочу показать тебе макет того, как здесь все будет выглядеть в один прекрасный день.
        Она привела Эдриенн в контору. Джош Томас глянул на них, едва они вошли, и неловко поднялся из-за стола. Он холодно посмотрел на Эдриенн, кивнул и вышел из комнаты.
        Эдриенн вскинула бровь и проводила его взглядом.
        - Я так понимаю, что не вхожу в число его любимчиков, - заметила она.
        Таннер стало неловко.
        - Джош слишком пытается меня защитить. Прости.
        Эдриенн пожала плечами.
        - У него полное право так себя вести. Я могу понять, почему он считает тебя особенной, - она посмотрела на Таннер, и на лице ее отразилась вся любовь, которую она к ней чувствовала.
        Таннер поспешила к чертежной доске и начала знакомить Эдриенн со своими планами. Та пыталась внимательно слушать, но поняла, что вместо этого ее больше занимает изгиб шеи Таннер, когда она склоняется над столом, сопутствующий ей слабый запах моря и мягкий золотистый оттенок ее кожи. Эдриенн вздохнула и отступила в сторону, опасаясь, что иначе даст волю рукам прямо здесь, в офисе.
        - Таннер? Ты не будешь возражать, если мы отложим эти рассказы до лучших времен? Я устала, у нас был долгий перелет. Думаю, мне не помешала бы горячая ванна и хороший коктейль.
        Таннер удивленно глянула на нее и впервые заметила, что Эдриенн, хоть и могла похвастаться загаром, но была более худой, чем Таннер ее помнила, а под глазами у нее залегли едва заметные тени. У Таннер сердце сжалось от внезапного страха. Она снова больна? И поэтому приехала?
        - Эдриенн... - выдохнула она с ощутимым беспокойством, - с тобой все хорошо?
        Эдриенн на мгновение озадаченно замерла, а потом поняла. Она порывисто притянула Таннер к себе и коротко обняла. Посмотрела прямо в темные глаза и прочла в них обеспокоенность и заботу.
        - Со мной все более чем хорошо. Врачи сказали, что я в отличном состоянии - и все мои последние анализы абсолютно нормальные. Понятно?
        Таннер с облегчением закрыла глаза и слабо усмехнулась.
        - Понятно. Но ты немного похудела!
        Эдриенн легонько коснулась губами ее лба.
        - Это потому, что я по тебе скучала, - прошептала она. Потом провела рукой по щеке и нежно погладила шею. А дальше склонилась к Таннер и поцеловала ее с яростной силой. Таннер зажмурилась и прижалась к Эдриенн, наслаждаясь ее запахом и вкусом поцелуя. Прошло много времени, прежде чем Эдриенн оторвалась от губ Таннер и хрипло прошептала:
        - Как же я по тебе соскучилась...
        Таннер вздохнула, прижалась щекой к ее плечу и обхватила руками за талию, словно пытаясь не дать ей исчезнуть.
        - Тебя так долго не было. Я уже почти перестала надеяться.
        Они стояли вместе и тихонько раскачивались, соприкасаясь телами, прислушиваясь к дыханию друг друга, и каждая ждала от другой какого-то знака. Наконец Эдриенн сказала:
        - Пойдем, я хочу увидеть остальную часть острова. Я и не осознавала, насколько я без ума от этого места.
        Домой Таннер поехала вдоль берега. Она вела машину медленно, по дороге они с Эдриенн почти не разговаривали. На данный момент им было достаточно просто быть рядом в окружении красоты, среди которой они провели то волшебное лето.
        Они обнаружили Тома и Констанцию удобно расположившимися на веранде - те беседовали и наслаждались поздним ланчем. Констанция тепло поприветствовала Эдриенн и попросила горничную отвести ее наверх в комнату для гостей. Таннер сказала, что присоединится к ним после того, как примет душ и переоденется. Ее лицо сияло от плохо скрытого волнения, и она чуть ли не вприпрыжку ускакала вниз по тропинке к своему бунгало.
        Констанция положила руку на плечо Тома и приязненно посмотрела на него.
        - Полагаю, это я тебя должна поблагодарить за это?
        Он усмехнулся, радуясь, словно мальчишка.
        - Частично. Я и вправду поговорил с Эдриенн, и она призналась, что несчастна. Я сказал ей, что она не одинока в своих чувствах. И она наконец объяснила, что даже не рассматривала для себя возможность вернуться сюда до тех пор, пока не пройдет следующее медицинское обследование. На данный момент с ней все в порядке.
        Констанция облегченно вздохнула.
        - Слава Всевышнему! Таннер просто не узнать. Я не видела ее искренне улыбающейся уже много месяцев.
        Том отхлебнул мартини и откашлялся.
        - У меня есть новости, касающиеся лично меня, Констанция.
        - Да? - она вопросительно посмотрела на него.
        - Мой перевод в Вашингтон - дело решенное. Это произойдет весной, и я займу этот пост на постоянной основе.
        Констанция удовлетворенно рассмеялась.
        - Но это же чудесно, Том. Я так рада за тебя!
        - Я надеялся, что ты будешь рада и тому, что я окажусь ближе... к Уитли Пойнт.
        - Но я рада, - мягко ответила она.
        Эдриенн кашлянула, чтобы обозначить свое присутствие и подошла к ним.
        - Извините, что подслушала, но никак не могла удержаться. Я очень рада за тебя, Том. Очень впечатляющее повышение.
        - Спасибо, - любезно ответил Том. Он перевел взгляд с Эдриенн на Констанцию и продолжил:
        - Это еще не все новости. Несколько дней назад ко мне на стол попали бумаги, которые имеют прямое касательство к тебе, Эдриенн.
        - Да ну? - сказала Эдриенн и потянулась за кувшином с мартини. - Я надеюсь, меня не отдают под трибунал?
        - Как раз наоборот. Пришли документы на твое повышение - и как раз вовремя. Так что на следующей неделе, капитан первого ранга Пирс, выйдет официальный приказ. Поздравляю!
        Эдриенн ошеломленно посмотрела на него.
        - Господи, Том, это ты устроил это повышение?
        - Абсолютно нет - у меня спросили мое мнение по этому поводу, и я его высказал. Ты это заслужила.
        - Что заслужила? - спросила Таннер, которая только что поднялась по наружной лестнице и собралась присоединиться к обществу.
        Эдриенн попыталась призвать Тома к молчанию, но тот беззаботно продолжил:
        - Эдриенн получила звание капитана первого ранга, Таннер.
        Таннер некоторое время смотрела на Тома, а потом повернулась к Эдриенн.
        - Мои поздравления, - негромко сказала она.
        Эдриенн пожала плечами и протянула Таннер бокал.
        - Спасибо. На самом деле это повышение всего лишь на бумаге. Я уверена, что моя жизнь продолжит идти своим чередом, - она слегка улыбнулась и добавила: - Но я польщена.
        Вчетвером они некоторое время вели легкий дружеский разговор, а потом Том сказал, что ему нужно обсудить с Эдриенн несколько рабочих вопросов, и они удалились, оставив Таннер и Констанцию вместе наблюдать за закатом.
        Таннер сидела рядом с матерью, погрузившись в раздумья.
        Констанция нежно коснулась рукой ее плеча.
        - Где ты витаешь?
        Таннер слегка вздрогнула от прикосновения, а потом пожала плечами.
        - Я думала о новом звании Эдриенн. Я уверена, что теперь она ни за что не уйдет с флота. Я горжусь ею, правда горжусь. Но я... я было понадеялась...
        Констанция понимающе закивала.
        - Не делай поспешных выводов, Таннер. Сначала выясни, чего хочет она.
        Таннер заметила нотку задумчивости в голосе матери.
        - Ты влюблена в Тома, мама? - спросила она.
        - Ох, Таннер, я не знаю, правильно ли будет назвать это словом "любовь". Влюбляются люди твоего возраста. А люди моего возраста становятся друзьями. Но я очень к нему привязалась... он чудесный человек... тонко чувствующий и нежный. Я очень скучаю по нему, когда он в отъезде.
        - Ты с ним спала?
        - Таннер! - воскликнула ее мать, - нельзя обсуждать свою сексуальную жизнь с собственными детьми!
        - Ох, мама, не смеши меня. Я понимаю, что ты должна испытывать сексуальные чувства. Мои вот ни для кого не секрет.
        - Тем более, нет никаких причин обсуждать их перед обедом!
        - Да почему нет?
        Констанция некоторое время смотрела на Таннер, а потом рассмеялась.
        - На самом деле я понятия не имею!
        - И?
        - Нет, - негромко ответила Констанция.
        - А хочешь?
        - Этого я тоже не знаю, - ответила мать, и ее взгляд затуманился воспоминаниями. - Ты можешь сказать, что в это трудно поверить, но твой отец был единственным мужчиной, с которым я когда-либо занималась любовью. Я чувствую себя не в своей тарелке, если думаю о ком-то в этом смысле.
        - Не в своей тарелке, - ласково спросила Таннер, - или виноватой?
        Констанция удивленно посмотрела на нее.
        - Что ты хочешь этим сказать?
        - Мама, отец погиб. Ты не будешь ему неверна, если полюбишь кого-нибудь другого, будешь хотеть еще кого-то. Ты жива, и у тебя есть право на жизнь. Ты долго чтила его память и теперь можно двигаться дальше. И мама, если ты когда-нибудь решишь покинуть Уитли Пойнт, то это тоже нормально. Мне здесь нравится, и я сомневаюсь, что когда-нибудь уеду отсюда. Со мной все будет хорошо.
        Исполненный любви взгляд Констанции остановился на дочери.
        - Точно будет?
        - Да, - тихим голосом ответила Таннер.
        * * *
        После вечерней беседы все разошлись по своим комнатам. Эдриенн не могла заснуть, зная что Таннер находится совсем рядом. Она приехала сюда без каких-либо планов, понимая только то, что ей нужно снова повидаться с ней. Теперь, находясь в пятидесяти ярдах от нее, она задумалась. Она не могла с легкой душой прийти к ней, пока не примет решение, которого избегала много месяцев.
        Так она лежала в тишине комнаты, ворочаясь с боку на бок, пока не услыхала легкие шаги в коридоре. Ее сердце забилось сильнее. Таннер! А потом Эдриенн медленно осознала, что шаги миновали ее комнату и удалились по коридору в сторону комнаты, где спал Том. Она услышала голос Констанции и потом глубокий голос Тома. Дверь закрылась, и в доме снова воцарилась тишина.
        Эдриенн поднялась и набросила на плечи легкую рубашку, чтобы прикрыть наготу. Ночь выдалась необычно теплой, и она вышла из своей комнаты на маленький балкончик, чтобы поразмыслить. Она думала об Алисии, понимая, что всегда будет заботиться о ней, и что обе они заслуживают большего. Она припомнила свою жизнь в Калифорнии и нашла ее приемлемой. "Приемлемая...", - подумала она. И это все, чего она может попросить у жизни? Она подумала о том, какими темными были ее дни без Таннер. Подумала о том, как один только вид любящих глаз Таннер заставлял ее сердце таять. Подумала о том, что Таннер спит - меньше чем в сотне футов от нее, и о том, как сильно она ее хочет. А потом она перестала думать и прислушалась к своему сердцу.
        Таннер не спала. Она лежала поверх покрывала в теплой комнате. Ставни были открыты, и легкий бриз шевелил занавески. Ее мысли были заняты женщиной, которая вот уже долгие месяцы воплощала собой все ее мечты. Таннер едва смогла поверить, что Эдриенн здесь.
        Она не слышала звука шагов снаружи до тех пор, пока дверь в комнату не отворилась. Таннер задержала дыхание, тело ее напряглось.
        - Таннер? - нежно позвала Эдриенн.
        - Я здесь.
        Эдриенн подошла к кровати, легла лицом к Таннер и протянула руку, чтобы погладить ее по щеке.
        - Мне нужно с тобой поговорить, - торопливо начала она.
        Таннер притянула ее ближе, и ее самообладание растаяло перед лицом огромного желания, которое так долго не находило выхода.
        - Не сейчас, - хрипло выдохнула она, заглушая слабый протест Эдриенн крепким поцелуем.
        Эдриенн застонала, сдаваясь мгновенно нахлынувшему возбуждению, и перекатилась на Таннер, пытаясь охватить ее всю. Ее руки пытались добраться до груди, которой она бредила каждую ночь, губы ласкали все, до чего могли дотянуться, бедра вжимались в бедра Таннер, зовя за собой.
        Таннер хотела чувствовать Эдриенн всей кожей и потянулась к ее легенькой одежке, но успела только расстегнуть рубашку и сразу скользнула руками под нее. Давление у нее между ног нарастало так быстро, что она едва расслышала, как ахнула Эдриенн, когда Таннер втиснула пальцы в ее тугую плоть. Их тела пульсировали, повинуясь внутреннему ритму, бесконтрольно отвечая на страсть и желание. Стоны и вскрики слились воедино, когда рухнули последние преграды, и обе соединились в отчаянном объятии, взлетая вместе, переплетаясь, касаясь, всхлипывая, уткнувшись друг в друга.
        - О господи, Таннер, - выдохнула Эдриенн, - как же я тебя люблю!
        Таннер закрыла глаза, покрепче обняла ее и позволила себе надеяться.
        * * *
        Когда Таннер проснулась, солнце стояло уже высоко, и комната была залита его утренним светом. Эдриенн спала, прижавшись к ней, положив голову ей на плечо, и ее волосы золотым водопадом рассыпались по груди Таннер. Таннер потянулась, разминая затекшие мышцы, медленно, чтобы не разбудить спящую возлюбленную. И все-таки Эдриенн заворочалась, вздохнула, а потом открыла глаза и улыбнулась. Погладила Таннер по плечу и потерлась щекой о нежный сосок.
        - Доброе утро, - прошептала Таннер.
        - Ммм... что за дивный способ просыпаться, - пробормотала Эдриенн. Она обхватила губами сосок Таннер и стала дразнить его языком. И удовлетворенно улыбнулась, когда услышала, как Таннер с шумом втянула воздух. Ей нравилось доставлять удовольствие этой женщине - и с каждым разом все сильнее.
        Таннер попыталась сесть, несмотря на пьянящее ощущение от губ Эдриенн на своей груди.
        - Эдриенн, - взмолилась она наконец, - подожди! Ты же знаешь, что я неспособна думать, когда ты делаешь так!
        - И что? - хихикнула Эдриенн, пробежавшись пальцами вниз по животу Таннер.
        Таннер застонала, ее бедра дернулись помимо ее воли. Она с усилием села, а Эдриенн обескураженно глянула на нее.
        - Я тебя хочу, - сказала она и снова потянулась к Таннер.
        Таннер перехватила ее руку и отвела в сторону.
        - Эдриенн, пожалуйста. Ты не понимаешь...
        Эдриенн внезапно замерла в неуверенности.
        - Прошлой ночью... я думала, ты меня тоже хочешь... У тебя есть кто-то другой? - тихонько спросила она, и ее сердце наполнилось страхом.
        - Господи, нет! - воскликнула Таннер, изумленная тем, что Эдриенн могла даже допустить такую мысль. Она провела пальцами по волосам и удивленно покачала головой. - Не хотеть тебя? Ты не понимаешь, что ли, что я была сама не своя с тех пор, как ты уехала? Я уснуть не могла - всякий раз мечтала, чтобы ты оказалась рядом! Я просыпалась одна, кое-как проживала очередной день, и внутри у меня было пусто, потому что тебя не было здесь. Боже мой, Эдриенн, конечно я хочу тебя!
        Эдриенн робко взяла ее за руку и прижалась губами к ладони.
        - Тогда что не так?
        Таннер покачала головой.
        - Этого мало, Эдриенн. Я люблю тебя, я хочу жить с тобой, хочу разделить с тобой свою жизнь. Видеться время от времени, иногда заниматься любовью - этого мало. Я буду по кусочку умирать всякий раз, когда тебе придет время уезжать. Я так просто не смогу.
        Таннер ненавидела себя за эти слова, но она должна была их сказать. Даже если это означало, что она потеряет Эдриенн навсегда - она должна была их сказать. Ночь или пара дней от случая к случаю - этого было недостаточно. Она хотела от жизни куда большего.
        Эдриенн долго сидела и смотрела в лицо Таннер, а когда заговорила, в голосе ее звенели сдерживаемые слезы.
        - Я всегда тебя любила, Таннер. Сама не думала, что способна на такие сильные чувства. Я ушла от тебя, потому что боялась, что не смогу любить тебя достаточно - что меня не хватит - физически или эмоционально, и мне нечего будет тебе дать. Я чувствовала себя эгоисткой, настолько сильно ты мне была нужна. И ты мне по-прежнему нужна, но меня это больше не пугает. Жизнь без тебя нельзя было даже назвать жизнью. Позволь мне сегодня любить тебя, Таннер, пожалуйста!
        Таннер снова покачала головой.
        - Сегодня - это мало, Эдриенн. Мне нужен каждый твой день, каждое завтра - до конца жизни.
        Эдриенн тихонько рассмеялась.
        - Немного же ты просишь, а?
        - Я хочу все целиком, - ответила Таннер и спокойно, пристально посмотрела на нее.
        Эдриенн спустила ноги с края кровати, села, взяла Таннер за руку и крепко сжала ее.
        - Том сообщил мне еще кое-какие новости вчера вечером. После получения нового звания я могу перевестись на Восточное побережье, если захочу. В тридцати милях отсюда к северу есть база ВМФ.
        Таннер не пошевелилась, но сердце у нее пустилось вскачь.
        - А ты захочешь сюда перевестись?
        - Это как договоримся, - ответила Эдриенн. - Я, знаешь ли, терпеть не могу жить на базе.
        - Я уверена, что мы сможем подыскать тебе что-нибудь подходящее в этом районе, - негромко проговорила Таннер. - Может, где-нибудь на Уитли Пойнт?
        Эдриенн повернулась к ней лицом, и глаза ее были полны любви.
        - Что ж, было у меня на примете одно особенное местечко. Это, если ты готова рискнуть.
        Таннер сгребла ее в объятия и поцеловала.
        - Я никогда не упущу верный случай.
        ЭПИЛОГ
        Эдриенн свернула на подъездную дорожку со вздохом облегчения. День выдался долгим, наполненным встречами, сбором и анализом информации в интернете и представлением на утверждение окончательного варианта проекта, который она возглавляла. Она рада была оказаться дома. Подъезжая к Уитли Мэннор она улыбалась. Дом. Ей понадобилось несколько месяцев, чтобы привыкнуть к мысли, что теперь ее дом здесь. Сейчас, по прошествии почти года, она и представить не могла, что можно жить где-то еще. Месяц назад Констанция переехала в Вашингтон, и они с Таннер перебрались в особняк.
        Эдриенн потянулась к двери как раз в тот момент, когда экономка распахнула ее.
        - Добрый вечер, Мэй. Таннер уже дома?
        Мэй закатила глаза и показала наверх.
        - Собирается, - со смехом сказала она. - Можно подумать, что вы вдвоем уезжаете на целый год, а не на четыре дня.
        Эдриенн улыбнулась, бросила портфель на столик в коридоре и поднялась по лестнице в хозяйскую спальню, которую они занимали вместе с Таннер.
        - Здравствуй, дорогая! - воскликнула она, входя в комнату. И замерла на пороге, взирая на происходящее. Дверцы шкафа были распахнуты, половина одежды свисала с вешалок. Вся поверхность большой кровати и пара стульев в несколько слоев были завалены барахлом. Совершенно измученная Таннер стояла посреди всего этого безобразия, а на полу рядом с ней лежал открытый чемодан.
        - Это кошмар какой-то! - простонала она в отчаянии. - Я не могу понять, что брать с собой!
        Эдриенн поцеловала ее, с трудом пряча усмешку.
        - Ну, точно не это все.
        Таннер обняла ее за талию и вывела на балкон.
        - А что может женщина с хорошим вкусом надеть на свадьбу собственной матери?
        - Ты всегда нравилась мне в голубом.
        Таннер склонила голову ей на плечо и вздохнула.
        - А ты что наденешь?
        Эдриенн рассмеялась.
        - Это проще простого - я буду в парадной форме.
        Таннер коснулась губами ее шеи и соблазнительным тоном проговорила:
        - О, это хорошо. Ты мне всегда нравилась в форме. А не пройтись ли нам в бунгало, капитан Пирс? Мы всегда можем собраться и попозже.
        Эдриенн обхватила рукой ее талию и двинулась к лестнице.
        - Отличная идея, мисс Уитли. Но только недолго. Я обещала Тому, что доставлю дочь невесты на церемонию вовремя.
        Шагая рука об руку вместе с Таннер к их любимому укромному уголку, Эдриенн думала о том, каким драгоценным может стать каждый день, если проживать его в полную силу. Теперь она без страха смотрела вперед и знала, что обещанное завтра не просто настанет, но будет наполнено радостью, которую они разделят на двоих.

        КОНЕЦ