Грани Безумия Ева Романова
        Событие, которое должно было стать самым счастливым и запоминающимся в моей жизни, обернулось кошмаром. За неделю до свадьбы меня похитили и обесчестили, а потом в крови выбросили на ступенях родительского дома.
        И это не самое страшное. После случившегося возлюбленный от меня отказался, мать считает, что я сама виновата в произошедшем, лучшая подруга оказалась вовсе не подругой, а отец хочет меня убить, чтобы очистить своё имя от позора. Казалось бы, спасения ждать неоткуда, но на помощь пришёл тот, кто разрушил мою жизнь.
        Действия романа происходят в альтернативных России и Италии.
        Грани Безумия
        Глава 1
        АЛЕКСИЯ.
        - А разве жених не должен присутствовать на подобном мероприятии? - ворчит Наташа, запихивая в себя ложку очередной начинки для торта.
        Судя по ее выражению лица, у нее тоже уже сводит зубы от сладкого, как и у меня. Надо было виниры ставить, когда мама предлагала. Сейчас бы меньше мучилась. В попытках запить приторную сладость, в довесок ко всему обжигаю себе язык горячим чаем.
        - Он очень занят. У него возникли какие-то срочные дела по работе, - выгораживаю я своего жениха, а щеки заливаются румянцем от смущения. Чувствую себя неловко из-за колкого замечания Наташи и того, что приходится оправдываться, - ты же знаешь мужчин из наших семей - у них всегда что-то неотложное.
        - Ну-ну, - закатывает глаза лучшая подруга, - поэтому я уже в который раз заменяю твоего Влада? Может и в вашу первую брачную ночь тоже?
        В порыве возмущения я кидаю в Наташу скомканную салфетку. Мне всегда неприятно, когда подруга говорит о моем женихе на такие личные темы и в таком тоне, хотя я и понимаю, что скорее всего она просто по-дружески подтрунивает больше над ним, чем надо мной.
        Между Владом и Наташей выстроились такие отношения еще с тех пор, как мы все вместе под стол пешком ходили. Мы гордо называли нашу троицу «три мушкетера», правда двое из них в последствии бесповоротно влюбились друг в друга и в скором времени сыграют свадьбу. И в определенный момент, по понятным обстоятельствам, я начала всегда вставать на сторону Влада и защищать его даже когда он был неправ, словно его маленький и бойкий солдатик. За что мне и доставались насмешки и косые взгляды от лучшей подруги.
        - Девушки, - мелодичным голосом привлекает наше внимание хозяйка самой модной в Москве кондитерской (в ее портфолио даже красуется торт на день рождения королевы российской эстрады), - вы определились с начинкой?
        Я неуверенно смотрю на стеклянные плошки с несколькими видами кремов, желейных прослоек и фруктов. Судя по моему учащенному пульсу - сахар у меня в крови превысил критическую отметку. Мы тут часа полтора сидим, разбирая сотню дизайнов, кремов и видов шоколада (никогда не думала, что их существует так много). Голова уже кружится от обилия новых для меня терминов: темперирование, ганаш, кули, конфи, компоте, курд, гляссаж. Скоро мозг взорвется. Явно пора заканчивать с дегустацией и определяться.
        - Мне понравилась… - я мечусь взглядом между начинками, потому что из-за их обилия я уже и позабыла какая мне понравилась больше всего, поэтому тычу ложкой наугад, - вот эта.
        - Отличный выбор! - восклицает кондитер заготовленную фразу и записывает что-то в свой блокнот в кожаном переплете, - под нее очень подойдет фисташковый бисквит и малиновое компоте. Хотя вам может понравиться и другое сочетание.
        Она щелкает пальцами и указывает на стол. Работники кондитерской, в гладко отутюженной форме бежевого цвета, возникают перед нами словно по велению волшебной палочки. Они в мгновение ока убирают со стола начинки, оставляя выбранную мной. Слышу, как Наташа облегченно вздыхает, а потом стонет, моля о пощаде, когда перед нами выставляют несколько тарелок с нарезкой из различных бисквитов.
        - Возьмите каждый бисквит и макните его в начинку - так вы в полной мере распробуете все сочетания, - советует женщина, а я чувствую, как съеденное ранее медленно подползает комом к горлу.
        - Это было похоже на пытку! - в сердцах выкрикивает Наташа, когда мы буквально выкатываемся из кондитерской, после того как оставили там наши стройные фигуры во имя любви.
        - Если честно, я думала, что это будет весело, - признаюсь я, еле переставляя ноги, - законно есть сладкое, оправдывая нарушение диеты важным событием. Но похоже я переоценила это мероприятие и сейчас лопну, не дойдя до алтаря.
        Наташа закидывает сумочку на плечо и направляется к припаркованному на обочине черному тонированному внедорожнику Chevrolet Tahoe, который смиренно ожидает нас все это время. Ее короткое легкое платье развевается волнами на подоле из-за дуновения летнего ветра, который приносит долгожданную прохладу в этот душный день. Невольно даже я залюбовалась подругой, не говоря уже о мимо проходящих мужчинах, которые вот-вот свернут свои шеи.
        - Кто же знал, что подготовка к свадьбе может быть смертельной, - шутит Наташа, похлопывая себя ладонью по вздувшемуся животу, - для моей стройной талии так точно. Теперь придется в два раза больше упражняться, - на последнем слове она начинает игриво дергать бровями. Теперь пришла моя очередь закатывать глаза.
        В этом вся Наташа - она никогда не была застенчивой девочкой с розовыми бантиками на косичках. Уже с четырнадцати лет она неутомимо бегает по всевозможным тусовкам, пользуясь ежеминутной занятостью своего отца и безразличием матери. В заметках телефона у нее есть список ее любовников (в котором даже числятся мужчины вдвое старше). А в ее сумке всегда можно найти четыре вещи: пачку сигарет, флакон духов и жвачку, чтобы скрывать запах табака, и презервативы.
        «Пока ты не замужем, весь мир как шведский стол!», - всегда говорит она, цитируя свою любимую героиню Саманту Джонс из сериала «Секс в большом городе». Она даже внешне похожа на нее: светлые, почти пепельного оттенка, блестящие локоны, ноги от ушей, острый подбородок, высокие скулы и маленький носик (за который она каждый божий день благодарит своего пластического хирурга).
        Я же ее полная противоположность, как по характеру, так и внешне. У меня черные волосы, я невысокого роста из-за чего рядом с Наташей кажусь лилипутом, на подбородке ямочка, и единственное кардинальное что я меняла в своей внешности - это губы, сделав их менее узкими. Эти еле заметные ниточки мне достались от отца, чем я всегда была недовольна, и как только мама позволила мне делать инъекции красоты - я сразу же исправила эту насмешку судьбы.
        Говорят, что противоположности притягиваются. Наверное, именно поэтому я и Наташа стали лучшими подругами. Хотя с ней трудно было не подружиться: мы живем в соседних домах в одном поселке, где, не считая нас, на тот момент был всего лишь один ребенок - Влад. Ну и еще одна причина - это дружба наших родителей и тесное переплетение их бизнесов между собой. Отец Наташи занимается закупкой различных товаров, мой отец перевозками, а отец Влада владеет торговыми точками. Как сказал однажды папа «мы все повязаны».
        - Ну что, в ЦУМ? - спрашивает Наташа, коварно потирая ладошки, когда мы усаживаемся на заднее сидение автомобиля.
        Я широко улыбаюсь, предвкушая любимое времяпрепровождения, и согласно киваю. Но мою улыбку в тот же момент стирает повернувшийся к нам водитель.
        - Мисс, хочу напомнить вам, что ваш отец ожидает вас дома сегодня ровно в шесть вечера, - бездушно чеканит он, словно является моим надзирателем.
        - До шести еще достаточно времени, - смотрю я на перламутровый циферблат Ролексов, - даже на дорогу до дома хватит.
        Водитель, не проронив ни слова, разворачивается обратно и выкручивает руль, выезжая на дорогу и вливаясь в плотный поток машин.
        В каком-то смысле Мирослав всегда был моим надсмотрщиком. С моих малых лет он возил меня на кружки, в школу, а затем и в университет. Я редко езжу сама за рулем. А моя машина, подаренная мне на совершеннолетие, пылится в гараже родительского дома. На этом настаивает отец, ради моей же безопасности. И я это прекрасно понимаю, поэтому не устраиваю бунты и не закатываю истерики.
        «Бизнес твоего отца не терпит истеричных женщин, моя дорогая, так же, как и бизнес Абрамовых. Когда ты выйдешь замуж за Влада, то ему будет нужна рядом послушная и спокойная жена, а нервов ему и на работе будет хватать» - крутятся в моей голове изо дня в день слова мамы, которые она повторяла мне как мантру с моих тринадцати лет. Иногда мне кажется, что мои родители выдали бы меня замуж за Влада в любом случае, даже если бы мы не влюбились и я его ненавидела.
        Вспомнив о будущем муже, я достаю из сумочки телефон и проверяю оповещения. Ничего, только рекламная рассылка от салона красоты. Для верности захожу в наш чат и перепроверяю. Нет, не ошибка. Влад действительно ничего мне не писал со вчерашнего дня после того, как я отправила ему грустный смайлик на его предупреждение, что он не сможет пойти со мной на дегустацию свадебного торта.
        - Опять медитируешь на его сообщения? - вздыхает Наташа, заглядывая мне в телефон.
        В этот же момент быстро блокирую экран, словно меня поймали на чем-то постыдном, и нервно запихиваю смартфон между сидением и ягодицей.
        - Вот, - Наташа протягивает мне свой телефон и показывает короткие видео со страницы одной из социальных сетей Влада. На них несколько полуголых официанток под громкую музыку приносят к столику моего жениха и его друзей металлические ведерки, из которых торчат бутылки шампанского «Кристалл», с подцепленными к ним фейерверками. В следующем видео замечаю среди пестрой толпы, которая до отказа забила модный столичный клуб, бывшую одногруппницу Влада. Пышногрудая блондинка игриво улыбается в камеру, слегка прищурив глаза от вспышки. Я всегда ревновала его к ней, хотя мы учились в одном университете, и все знали, что мы с Владом в будущем поженимся.
        Поджимаю губы. Эти видео я не могу видеть со своего аккаунта. Отворачиваюсь к окну, наблюдая за проезжающими мимо машинами. Обидно. Значит он не смог присутствовать на дегустации не из-за работы, а из-за мучащего его похмелья? Встряхиваю головой, выбрасывая ненужные мысли. Вот именно от этого и уберегает меня Влад, скрывая от меня подобные видео. Он заботится о моей нервной системе и не позволяет мне накручивать в голове различные небылицы.
        Наташа кладет свою ладонь поверх моей и слегка поглаживает. Перевожу взгляд на ее лицо и ловлю сочувствующую улыбку. Злость обручем обхватывает мою грудную клетку и не позволяет сделать вздох. Этого мне еще не хватало. Сочувствие от лучшей подруги прямо перед самой свадьбой. Выдергиваю свою руку, якобы для того, чтобы поправить выбившуюся из прически прядь. Но жест получается слишком резким и это не ускользает от, вечно все подмечающей, Наташи. На мгновение она недовольно сжимает губы в тонкую полоску, а потом, как ни в чем небывало, лучезарно улыбается.
        - Ладно, Разина, не дрейфь! Сейчас возьмем нашего любимого консультанта и отправимся в мир великих дизайнеров, расчехлять отцовские карточки! - хлопает в ладоши подруга, - купим наряды на твой выпускной и позабудем о плохих мыслях!
        Глава 2
        ДАНТЕ.
        Моего сердца уже давно не существовало, оно раскололось надвое тогда, когда перестало биться сердце Бьянки, превратив меня в жестокого, хладнокровного, безжалостного ублюдка. Прошло уже достаточно времени, чтобы жить дальше, но у нас не получалось.
        Ни у кого из нас.
        Пока смерть сестры не будет отмщена, жизнь семьи ди Лауро не вернется в прежнее русло. Но вряд ли она когда-либо вновь заиграет яркими красками для каждого из нас. Особенно для меня.
        Со смерти Бьянки мама совсем сникла. Похудела, перестала смеяться и полностью замкнулась в себе. Некогда веселая, жизнерадостная женщина, стала лишь тенью себя прежней.
        В нашем доме давно не собираются гости, отпраздновать важное событие, касательно нашей семьи, или же клана. А смех тут слышали крайний раз еще при жизни сестры. Дом стал походить на склеп. Такой же мрачный и безжизненный.
        Отец винил себя в смерти дочери, отчего у него стало сдавать здоровье, что отразилось и на мне. Родители торопили меня со свадьбой, боясь не успеть передать пост главы клана, который я скорее всего не смогу занять, будучи одиноким. И я это понимал, как понимали и родителей.
        Наша семья одна из самых известных и уважаемых в Италии. Джузеппе ди Лауро, мой отец, является боссом самого большого и сильного мафиозного клана, входящего в состав Каморры*. Он зарабатывал свое имя и уважение долго, и путь его был не из легких, чем отец гордится по сей день. Я же являюсь его единственным наследником.
        Сейчас будущее клана ди Лауро зависело только от меня, и, если мне придется для этого жениться, я готов. Правда и тут было не все так просто.
        Мою невесту зовут Кьяра Костелло, помолвку с которой наши родители заключили, когда нам только исполнилось лет по 5. Кьяра является дочерью босса клана Костелло, входящего так же в состав Каморры, имеющая чуть меньшее влияние, но не менее сильного.
        С девушкой мы вместе росли и учились, вместе прогуливали школу и познавали этот мир. Мы очень близки, но, к сожалению, не как пара, а как брат и сестра. Только наших родителей это совсем не интересовало, им было важно заключить союз между двумя самыми богатыми и могущественными семьями города.
        Вот только была бы это единственная проблема.
        Кьяра бесповоротна влюблена в моего лучшего друга и названного брата, по совместительству будущего консильери*, Габриэля Бруно. И там все взаимно скажу я вам. Я даже завидовал их чувствам, совсем немного.
        Кьяра очень привлекательная девушка, с шикарным, подтянутым телом. Высокая, длинноволосая брюнетка, с глазами цвета горького шоколада. Образованная, хорошо воспитана, с изящными манерами девицы знатного рода. И что только такая, как она нашла в Габриэле? Хоть убейте, никогда не понимал.
        С одной стороны, я был за них рад, ведь их отношениям уже без малого 2 года. И эти самые отношения развивались на моих глазах. Кьяра отдает всю свою любовь и нежность Габриэлю, а тот делает все возможное, чтобы она всегда радовалась.
        Но меня омрачало будущее. Я хотел для них счастья, ведь эти 2 человека очень близки мне, но я не мог пойти против слова отца. Если мне придется идти по головам, то я пойду, и Габриэлю придется принять мой выбор. Да и отец Яры никогда не позволит ей выйти замуж за человека без рода и племени.
        Габриэль Бруно появился в нашей семье, когда мне только исполнилось 11 лет. Я плохо знаком с историей его семьи. Знаю лишь, что его родители погибли во время пожара в ресторане, владельцами которого являлись. Местоположение ресторана приходилось как раз на территорию отца, и найдя маленького, испуганного мальчика, примерно моего возраста, во время проверки, отец забрал его в наш дом. Так мы и выросли вместе, став лучшими друзьями, прикрывая спины друг друга во всем.
        Но несмотря на тот факт, что Габриэль вырос в семье ди Лауро, кровным членом он не является, а значит и жениться на дочери Костелло не может. Он не имеет положения и статуса в обществе, а значит приравнивается к простолюдинам. Не справедливо знаю, но таковы законы итальянской мафии.
        Я глянул на наручные часы, циферблат которых показывал 6:15 утра, крайний раз посмотрел на залив, вид на который завораживал с высоты, на которой я сейчас находился. Вдали уже виднелся восход солнца, встал с капота машины и направился к водительской двери.
        Я перестал нормально спать, чтобы выспаться мне хватало всего часов 4-5, отчего частенько приезжал в это место, чтобы побыть одному со своими мыслями. Здесь я мог просто расслабиться и какое-то время ни о чем не думать.
        Завел двигатель своего серебристого Ferrari 488 Pista и умело развернувшись рванул так, что, казалось, заднее колесо должно было задымиться.
        Я любил скорость, отчего питал особую симпатию к спортивным тачкам. Вдавив педаль газа почти до упора, машина понеслась с фантастической скоростью, я же тем временем ощущал гармонию.
        Уже через 2 дня я буду находиться почти за 4000 мили от Неаполя. Совсем скоро состоится правосудие, и тот, кто виновен в смерти Бьянки ответит за содеянное. Ответит кровью. Осталось подождать немного.
        Улыбнувшись своим мыслям, от предвкушения, вырулил автомобиль на шоссе и направился в сторону дома.
        В доме было тихо, обслуживающий персонал еще не выходил из своих комнат, и лишь на кухне негромко гремела посуда. Направившись сразу туда, я, как и предполагал, застал там маму, которой уже не спалось. Когда ее что-то беспокоило, она успокаивала себя готовкой. Значит и сейчас маму что-то тревожило.
        - Доброе утро мам, - поприветствовал ее.
        - Доброе, сынок, - выдавив из себя подобие улыбки, ответила женщина, - ты снова катался? - с упреком посмотрела мама.
        - Мне не спалось. Хотел проветриться.
        - Ты бы не гонял Данте, - повернувшись в мою сторону лицом, умоляюще посмотрела мама, - я очень волнуюсь за тебя.
        - Со мной все будет нормально. Ты же знаешь, я прекрасно вожу.
        Мама лишь печально опустила голову и вернулась к готовке.
        - Ну что такое мама? Что тебя беспокоит?
        - Я не могу потерять еще и тебя, - шепотом, слишком тихо, проговорила она.
        - Мам, посмотри пожалуйста на меня, - подойдя к ней вплотную, попросил я.
        Когда мама развернулась ко мне всем корпусом, я притянул ее в свои объятия.
        - У меня есть голова на плечах, и я не стану делать ничего такого, в чем не уверен. Это касается и вождения.
        - Не лети в Россию сынок, прошу, - ошарашила мама, - не нужно ничего делать. Пусть тот человек живет, неся свой грех. Рано или поздно его покарают свыше за то, что он сделал. Но не мсти ему, пожалуйста.
        - Мама, это даже не обсуждается, и ты это знаешь. Я обещал отцу отомстить, а обещал памяти Бьянки отомстить. И я отомщу.
        - Но ты будешь в чужой стране. Кто поможет там тебе, если что-то пойдет не так?
        - Я буду не один. Со мной полетит Габриэль и еще несколько проверенных человек из нашей охраны. И у меня есть свой человек в России.
        - Но ваш план, он… - мама не договорила, а я заведомо знал, что она хотела сказать. В этом была вся мама, слишком добрая и отзывчивая. Она уравновешивала буйного и вспыльчивого отца. Они полная противоположность друг друга, отчего им комфортно вместе.
        - Кровь за кровь мама. Таковы наши законы.
        - А как же Кьяра? Ты подумал о девочке, какого будет ей?
        - Кьяра прекрасно знакома с нашими методах решения проблем, - сказал, пожалуй, слишком резко, чем хотел, - и мы больше не будем возвращаться к этой теме.
        После я развернулся и отправился в свою комнату, пока мама не успела еще что-нибудь сказать. Я был на взводе, поэтому сейчас мне необходимо успокоиться.
        Переодевшись в спортивные штаны и свободную хлопковую футболку, босиком спустился в спортивный зал, который был оборудован и полностью укомплектован на нулевом уровне особняка. Груша, это то, что мне сейчас нужно для выброса гнева.
        После обеда отец вызвал меня к себе в кабинет, у входа к которому я столкнулся с Габриэлем.
        - Не в духе? - спросил у парня, кивком головы показав в сторону кабинета.
        - Да, что-то с большой партией товара, - ответил друг, постучав в кабинет.
        - Отец, - поприветствовал его.
        - Мистер ди Лауро.
        - Проходите парни, и присаживайтесь, разговор будет не из приятных.
        1)Каморра* - неаполитанская преступная структура, аналогичная мафии. Возникла в XVIII веке. Каморра считается одной из самых могущественных преступных организаций в мире. Центр ее активности находится в Неаполе, и распространяется далее по всему региону Кампания и за его пределами. В отличии от сицилийской мафии, каморра не имеет вертикальной структуры, ее деятельность строится на клановости.
        2)Консильери* (итал. Сonsigliere - советник) - тот, кто компетентен, кому можно доверять и решение бизнес-проблем, и урегулирование юридических и финансовых споров, и ведение деловых переговоров. Понятие «консильери» пришло в русский язык из итальянского. Первоначально услугами консильери пользовались руководите мафии, и сами консильери были в составе мафиозных семей, хотя при этом и могли иметь собственный легальный бизнес.
        Глава 3
        АЛЕКСИЯ.
        Подскакиваю на кровати при первом же звуке будильника и тут же его отключаю, как и все последующие пять. Смотрю на время: полшестого. Проснулась я более чем вовремя, времени мне хватит на все.
        Ланью мчусь в ванную, которая совмещена с моей спальней и коридором к которой служит гардеробная. На отдельно стоящей вешалке уже красуются наряды, которые я выбрала для сегодняшнего дня накануне вечером. Проскакиваю мимо них, погладив ладонью шелковый нежно-розовый халат с оборками из перьев.
        В темпе вальса принимаю душ, орудуя мочалкой и бритвой. Затем натираю кожу кремом с ванильно-карамельным ароматом и легким мерцающим перламутром. Волосы высушиваю феном и накручиваю крупные локоны. Около получаса делаю макияж без макияжа, создавая натуральный эффект а-ля «я просыпаюсь вот такая».
        Когда я откладываю кисточку для румян, из комнаты гремит телефон, извещая, что мое время вышло. Быстро огладываю себя в зеркало: идеально! Хватаю с плечиков тот самый халат и надеваю его поверх шелковой короткой ночнушки с кружевами. Взмахиваю волосами, закидывая их на спину, пока впрыгиваю в тапочки.
        Подбегаю к окну. Из моей комнаты на третьем этаже родительского дома открывается потрясающий вид на мой родной поселок, в котором я живу практически с самого рождения. Зеленый лес окружает его, словно защитный барьер. Словно сама матушка природа ограждает жильцов от кошмаров жизни и невзгод.
        Прямо через дорогу, на соседнем участке за высоким забором, стоит свеже-построенный трехэтажный деревянный дом с красивой террасой, беседкой, спа-комплексом, гигантских размеров детской площадкой и небольшим домиком для гостей. Это наш с Владом будущий дом, который нам построили наши родители в качестве подарка на свадьбу.
        Изначально я не хотела дом из дерева и уговаривала наши семейства на минималистический дом в стиле модерн с большим бассейном на заднем дворе. Но отец сказал, что это совершенно не подойдет для детей, а он хочет, чтобы его внуки жили в уюте и безопасности, и он не думал каждые пять минут, что кто-то из них может упасть в хлорированную воду и захлебнуться. После таких аргументов я тут же согласилась. Не хочу подвергать наших будущих с Владом детей опасности.
        Можно было бы, конечно, перестроить дом к их рождению, но мама настойчиво заверяет меня, что мне надо родить первенца в первый год после свадьбы. Мол часики тикают, мне уже двадцать два, университет я в этом году закончила, работать не планирую - значит у меня полно свободного времени, да и Влада надо приучать к семейной жизни, а дети станут отличным поводом для возвращения с работы домой каждый вечер.
        Слева виднеется дом Лукьяновых (семьи Наташи) из желтоватого кирпича, а справа массивным строением из серых блоков возвышается дом Абрамовых. Замечаю на его подъездной дорожке седан Влада, а затем и самого жениха, который подходит к своей блестящей всегда чистой черной машине и садится на водительское сидение, а затем заводит двигатель. Кидаю взгляд на часы. Ровно восемь утра. Влад не изменяет своему рабочему расписанию вот уже год.
        Тут же соскакиваю с места и молнией спускаюсь на первый этаж, а затем выбегаю из дома. Я должна успеть, должна! Минуты полторы он будет выезжать со своей территории, ждать пока откроются ворота, а потом поедет как раз мимо моего дома. Я успею!
        С этими мыслями бегу по тропинке, выложенной неровным камнем, постоянно спотыкаясь и чуть ли не теряя шелковые тапочки. Придерживаю подол халата, чтобы он не волочился по земле. Розовые перья разлетаются в разные стороны от потоков ветра, некоторые из них обламываются и шлейфом за мной плавно опускаются на землю.
        Выбегаю из калитки как раз в тот момент, когда Влад подъезжает к моему дому. Почти что кидаюсь под колеса его машины, чтобы остановить, но жених вовремя замечает меня и дает по тормозам. Шины свистят по асфальту.
        «Успела!» - выдыхаю я, стараясь успокоить рваное дыхание.
        Влад двумя пальцами показывает в сторону ворот, ведущих к моему дому, а затем паркуется на обочине прямо перед ними. Он выходит из машины, оставляя дверь открытой.
        - Что-то случилось? - спокойно спрашивает он, поправляя свой серый пиджак и оглядывая глянцевые носки своих ботинок, как будто ищет грязные пятна на них. Обожаю, когда он выглядит таким деловым и серьезным.
        Смотрю на него из-под опущенных ресниц. Мы так давно не виделись, уже почти неделю, и я так соскучилась по нему, что готова на все, лишь бы урвать хотя бы пару минут его времени. Розовым облаком подплываю к нему вплотную, кладя ладони на его грудь. Страусиные перья красивым узором ложатся на светлую тканью его костюма, а большой бриллиант помолвочного кольца блестит в лучах утреннего солнца. Невольно представляю, как элегантно мы сейчас выглядим со стороны. Не зря я встала так рано…
        - Ничего такого, милый. Я просто очень соскучилась, - воркую я, убирая с лацканов его пиджака невидимые пылинки.
        Чувствую, как Влад крепко обхватывает мои предплечья ладонями, впиваясь пальцами в кожу через легкий шелк халата, и отстраняет от себя. Он заглядывает мне в глаза и внимательно рассматривает.
        - Ты выбрала торт?
        Растерянно смотрю на него, не ожидая такого вопроса.
        - Я… Кхм, - прочищаю горло и начинаю восторженно рассказывать о вчерашнем дне, - мы вчера с Наташей были в кондитерской и перепробовали много начинок и бисквитов. Ты не представляешь сколько всего…
        - По существу: выбрали или нет? - прерывает меня на полуслове. Прикусываю себе язык. Влад всегда раздражался долгим предысториям и многочисленным деталям, ему это не интересно. Все что его волнует - это результат. На все остальное у него нет времени.
        - Выбрали, - отвечаю я, кивнув, - фисташковый с малиной и ганашом на белом бельгийском шоколаде.
        - Замечательно.
        Влад отпускает меня из своей хватки и делает шаг назад, берясь ладонью за открытую дверь машины, давая мне понять, что ему пора.
        - Влад, - делаю я попытку задержать его еще ненадолго и сказать то, что меня так волновало со вчерашнего дня, - я видела видео с вечеринки. И видела Свету на них.
        Жених тяжело вздыхает и устало потирает переносицу указательным и большим пальцами, зажмурив глаза. Я молча жду, когда он мне хоть что-нибудь ответит. Переминаюсь с ноги на ногу и нервно тереблю кончики пояса своего халата. Пауза затягивается.
        - Алексия, мы уже говорили об этом, - наконец выдает он, подтверждая мои догадки, - ты все прекрасно знаешь. Думаю, нет смысла обсуждать данную тему еще раз.
        На его слова я лишь киваю. Мы и правда говорили несколько лет назад на тему наших личных жизней. Мой отец очень консервативный и у него есть строгие правила насчет секса до брака. Он четко дал это понять Владу, проведя ему лекцию, после того как застукал нас целующимися на кровати в моей комнате. С тех пор в моей жизни появились две составляющие: чужие девушки в постели жениха и ежемесячные проверки у гинеколога. Если на первое я согласилась добровольно, то второе мне было совершенно непонятно. А на мой вопрос «зачем?», отец сказал легко и просто своей излюбленной фразой «доверяй, но проверяй».
        - Я просто… - прикусываю губу, не давая себе распускать нюни. Этого Влад тоже не терпит. Я слишком хорошо его знаю. Одна из причин почему я буду хорошей ему женой. Так говорит мама.
        Жених делает шаг ко мне и нежно обхватывает мое лицо своими ладонями, поглаживая большими пальцами мои скулы. От этого жеста мое настроение тут же поднимается, а сердце начинает учащенно биться.
        - Малыш, уже буквально через несколько дней мы поженимся, и я буду весь твой и только твой, - вкрадчиво говорит он и целует меня в кончик носа, отчего я жмурюсь с улыбкой на губах.
        Накрываю его ладони своими и тянусь губами к его запястью, оставляя невесомый поцелуй.
        - Я тут подумала, давай сделаем татуировки с нашими инициалами на внутренних сторонах безымянных пальцев? Под кольца. Я видела фотографию в интернете - это так красиво выглядит. Увековечим нашу любовь на наших телах, - мечтательно предлагаю я, поддавшись романтической смене настроения своего возлюбленного.
        - Татуировка? - морщится он и убирает ладони с моего лица, которое тут же замерзает под порывами утреннего прохладного ветра, - я что, похож на зэка? Ни в коем случае.
        Без лишних слов и прощаний Влад возвращается в машину и дает по газам, оставляя меня провожать его взглядом в облаке пыли.
        Раздраженно отряхиваю халат, который из розового стал серым, и захожу в дом. Слезы досады застывают в глазах, норовя вот-вот стечь по моим щекам. Ну почему он всегда забраковывает мои идеи? Неужели я такая глупая и ему ничего не нравится? Задаю вопросы сама себе, а умом понимаю, что мое настроение испортилось совершенно не по этой причине. Топаю ногой по паркету, сбрасывая грязные тапочки.
        Глава 4
        АЛЕКСИЯ.
        - Кто это у нас такой хмурый с утра пораньше? - хмыкает мама, когда я появляюсь на кухне, где она уже во всю пьет свой любимый кофе с капелькой сливочного ликера.
        Усаживаюсь на стул рядом с ней и кладу голову на ее колени, давая волю безмолвной соленой влаге.
        - Ты чего это сырость разводишь? - спрашивает мама в привычной для нее манере и кладет руку мне на голову, - Влад что ли обидел? Я видела вас в окно, пока кофе готовила.
        Проглатываю свое замечание насчет того, что кофеварка стоит совершенно в другой стороне. Не хочется сейчас спорить. Мне нужна поддержка близкого человека.
        - Я увидела девушку, с которой спит Влад, - признаюсь я хриплым шепотом, - и это Светка, к которой я его раньше ревновала, пока они учились вместе.
        Слышу, как мама ставит чашку на стол, наливает в нее ликер, который она маскирует под молоко, заливая его в небольшой керамический молочник каждое утро.
        - Тю, и что такого? - удивляется она, размешивая ложкой кофе с алкоголем. Легкость в ее голосе вызывает у меня раздражение. Сжимаю кулаки со всей силы, впиваясь ногтями в кожу ладоней, стараясь держать эмоции под контролем.
        - Мне обидно. Я бы предпочла вообще не знать, что у него кто-то есть. А уж тем более Света, - выплевываю я раздосадовано, не желая признаваться в своих чувствах самой себе. Я привыкла показывать всем, что я сильная и стойко эмоциональная, не закатывая истерик и не высказывая, что я на самом деле чувствую. Потому что знаю, что в нашей семье это не положено.
        - Алексия, - строго начинает мать, а я вздрагиваю от тона, каким она произносит мое имя, которое мне было дано в честь моего покойного дедушки. Папа ждал мальчика, чтобы назвать его именем своего отца Алексея и таким образом отдать ему дань памяти, но появилась я. Даже тут Владимир Разин не растерялся и нашел выход из ситуации.
        - Алексия, - повторяет мама, - Влад - мужчина и у него есть свои потребности. В силу наших семейных традиций ты не можешь предоставить то, что ему нужно и он ищет выходы. А после свадьбы такого уже не будет. Ты будешь в его полном распоряжении и сможешь удовлетворять эти его потребности. Все вполне честно и логично, - мама делает глоток кофе, - так что не загоняйся. Осталось-то несколько дней и будете как зайчики кувыркаться.
        Я резко поднимаюсь с ее колен, не выдерживая такого холодного тона и пошлого высказывания про длинноухое млекопитающее. Молча делаю себе кофе, никак не отвечая на мамин монолог с намеком на женскую мудрость. Но она и не ждет моего ответа, наслаждаясь своим любимым напитком.
        - Какие планы на сегодня? - спрашивает рядовой утренний вопрос мама.
        - Никаких, - сухо отвечаю я.
        - Наташа разве не организует тебе девичник?
        - Нет, ты же знаешь - я не люблю такое. А Наташа, сама понимаешь, что закатит. Я попросила ее обойтись без этого.
        - Ну хорошо, девочка моя. Ты всегда у меня разумной была. Правильно, что не идешь на поводу у этой шлюшки.
        - Мама! - возмущаюсь я, наливая молоко мимо кружки. Отрываю несколько бумажных полотенец, чтобы вытереть лужу на каменной столешнице.
        - Ой только не говори мне сейчас что это не так. Знаю я Лукьянову. Видела ее пьяную во всей красе валяющуюся посреди нашей лужайки. В приступе белой горячки видимо ворота перепутала и смяла мне все гортензии. Зачем ты вообще дала ей код от нашей калитки?
        - Что опять натворила Наташа? - слышится басистый голос отца на пороге кухни. Владимир Алексеевич собственной персоной.
        - Не организовала нашей дочери запоминающийся на всю жизнь девичник, - спокойно отвечает мама, хлебнув напитка и уставившись в дисплей телефона, смотря веселые видео и наполняя кухню дурацкой трендовой музыкой. Она всегда так делает, когда они в ссоре и в комнату заходит папа. Как будто не хочет замечать его, но общаться с ним приходится.
        - Ну и хрен бы с ним, - отзывается папа и обнимает меня за плечи, - скоро свадьба у моей дочурки. Ей уже не до вечеринок. Пора готовиться к семейной жизни!
        Отец гордо вздергивает подбородок и треплет меня своей большой ладонью по макушке, взъерошивая волосы. Теперь я выгляжу, как нахохлившийся попугай. Плевать. Все равно не перед кем больше красоваться.
        - Я горжусь тобой, Алексия, - продолжает папа, - получил результаты последнего обследования - ты моя умница! Знал, что не подведешь, сохранишь себя и честь нашей семьи.
        Заливаюсь краской от того, как отец спокойно говорит на подобные темы. Раньше он никогда не обсуждал вслух мои походы к доктору. Его секретарь просто ставила меня перед фактом на какой день и время я записана на обследование, а дальше эта тема не развивалась.
        - До сих пор не могу понять почему это так важно, - бубню я себе под нос.
        Принять - принимаю уже который год, но понять, чем ему так важна моя девственность - выше моих сил, особенно когда вижу, как все окружающие меня подруги спокойно разбрасываются ею и спят со всеми, кто им понравится. Незапятнанность рода и репутации? Это похоже на Разина Владимира Алексеевича, как и на моего деда, который, судя по семейным рассказам, точно по такому же принципу отбирал претенденток в жены своему сыну, пока не нашел мою маму Татьяну Викторовну, дочь Виктора Лазарева, чиновника известного своим жестким нравом и любовью держать все под контролем. В целом, Лазаревы и Разины нашли друг друга. Два сапога пара.
        - Ну, девочка моя, это ты поймешь только распробовав семейную жизнь, - хохотнув, отшучивается отец. Всегда отвечает так, как будто я дурочка, когда пытаюсь с ним поговорить на серьезные и волнующие меня темы. Но для меня это норма жизни и поэтому, пожав плечами, я молча забираю кружку со своим кофе и иду к себе в комнату.
        Пока лежу пластом на кровати, глубоко зарывшись в своих мыслях, слышу сквозь открытое окно, как папа выходит на улицу что-то яростно обсуждая по работе, хлопает дверью. Затем, шурша гравием, его машина отъезжает от дома. Кажется, сорвалась какая-то очередная поставка. Я толком и не знаю, чем занимается мой родной отец. Он не рассказывает, ограничиваясь поверхностными ответами, а лезть я не собираюсь, так как с детства приучили, что мужской бизнес - это не женское дело.
        Спустя полчаса, стуча каблуками, из дома выбегает мама и о чем-то весело щебечет водителю. Слышу слово «ресторан» и «отель». Видимо они вновь собираются повеселиться с подружками. Очередная машина отъезжает от дома, оставляя меня одну в полной тишине.
        Переворачиваюсь набок и обнимаю свою любимую мягкую подушку, наволочка которой вкусно пахнет порошком и цветочным ополаскивателем. Неужели, когда я выйду замуж за Влада у нас будет такая же жизнь, как у моих родителей? Он будет вечно занят на работе, а я буду коротать свободное время в салонах красоты, на шоппинге, в ресторанах и путешествиях с подругами, оставляя детей на попечение няни и бабушек, и мне совсем не будет никакого дела до своего собственного мужа? Неужели наши чувства также со временем остынут, и мы будем показывать страсть друг к другу только на фотографиях светской хроники?
        Нет! Мотаю головой, зарываясь поглубже в подушку. У нас не будет так. По крайней мере, я приложу все усилия чтобы этого не произошло. Не хочу становиться своими родителями. Не хочу быть такой же холодной и расчетливой.
        Боже, как было легко, когда мы с Владом были детьми. Он спасал меня от ненавистных мне насекомых, размахивая ветками; носил шоколадки, когда я болела; забирался со мной на крышу дома и успокаивал, когда мои родители ругались и я плакала в два ручья без возможности остановиться. Наверное, поэтому я в него и влюбилась. Потому что сначала он мне стал лучшим другом, близким человеком, а затем уже я разглядела в нем мужчину. Мне повезло влюбиться в того, кого одобряет мой отец и вся моя семья. Будь по-другому, меня бы, наверное, уже выгнали из дома, придав скорости пинком под пятую точку.
        Не замечаю, как проваливаюсь в сон, из которого выныриваю спустя несколько часов. Под головой что-то жужжит и истошно надрывается. Шарю ладонью под подушкой и выуживаю оттуда разрывающийся телефон. На экране высвечивается фотография, которую мы с Наташей сделали, когда были на отдыхе в Портофино.
        - Привет, - сиплю я сонным голосом.
        - Ты что, спишь, засоня? - хохочет Наташа на другом конце провода, - ты у родителей? Я сейчас еду из «Лазурных вод», помнишь мы туда ездили на спа-день?
        - Угу, - бормочу я, все еще находясь в полудреме.
        - Заеду за тобой через пятнадцать минут. Поедем ко мне в город. Попьем вина, посидим вдвоем девочками, как в последний раз. А то хрен знает, отпустит ли тебя потом Влад, - тараторит Наташа, а потом ругается отборным матом, нажимая на клаксон своего автомобиля.
        - Угу, - повторяю я, потирая глаза.
        - Ну вот и отлично! Напишу, как подъеду. Заезжать внутрь не буду, - она скидывает трубку.
        Убираю телефон обратно и потягиваюсь, хрустя суставами. Закутываюсь в одеяло поплотнее. А затем, словно меня окатили ледяной водой, резко сажусь на кровати, осознавая ее слова. Хныча, откидываюсь обратно на подушки. На что я подписалась? Я же не хотела выходить сегодня никуда, особенно после утреннего разговора с Владом.
        Бубня себе под нос, что это просто девичьи посиделки за бокалом вина дома, я натягиваю узкие джинсы, топ, твидовый жакет и кроссовки. Параллельно отправляю папе сообщение, что сегодня останусь на ночь у Наташи в квартире. Он отвечает мгновенно, прося предупредить Мирослава о том, где я буду, и чтобы он всю ночь ждал меня у дома Наташи. Ну, это в его понимании «ждал», словами нормального человека «наблюдал, пас, сторожил».
        Дозвониться своему надзирателю получается не сразу. Он перезванивает мне после второго моего звонка и сообщает, что у него сегодня неотложные семейные дела. Кажется, что-то с престарелой тетей приключилось. Взамен себя он отправляет своего помощника, который всегда сопровождал нас во время семейного отдыха.
        - Ну что, еще по бокальчику? - предлагает Наташа, подливая мне белое в бокал.
        - Это мой последний, - говорю я, отпивая вторую порцию.
        - Конечно последний. Потому что потом мы будем собираться, - как ни в чем небывало заявляет подружка.
        Сквозь затуманенный вином разум, пытаюсь понять, что она имеет в виду. Ответ находится не сразу, но когда я понимаю к чему она клонит, то подпрыгиваю на стуле, а в голове сразу проясняется.
        - Нееет, - тяну я, пытаясь найти в лице подруги хоть намек на вранье, - не говори мне что ты…
        - Да! - восклицает она, - я взяла на себя смелость устроить твой девичник в одном из самых крутых клубов Москвы! И даже не смей отказываться! Я на это месяц потратила!
        Запрокидываю голову назад в безмолвном крике. Почему я не предвидела это? Я же знаю Лукьянову, как облупленную!
        - Не радуйся ты так отчаянно, - говорит с сарказмом Наташа, - ты еще платья своего не видела.
        Она тут же убегает в гардеробную, а я начинаю размышлять, как мне аккуратно сбежать отсюда. Но план мгновенно улетучивается из головы, когда я вижу платье, которое мне приносит Наташа. Ультра обтягивающее, ультра короткое, ультра вызывающее серебристое нечто, расшитое пайетками и камнями.
        - Я это не надену и никуда не пойду! - упираюсь я.
        - Нет, пойдешь! - не отступает подруга и буквально насильно заставляет взять платье.
        - Наташа! - возмущаюсь я, когда пайетки царапают мою кожу, - внизу охранник отца, мы не сможем никуда уехать!
        Молюсь, чтобы этот аргумент сработал. Девушка на секунду замирает и задумчиво смотрит на меня, сморщив свой аккуратный тоненький носик. Кажется, мои слова подействовали на нее отрезвляюще. Она вновь выходит из кухни, а затем возвращается с какой-то непонятной кучей тряпок в руках.
        - Охранники твои - не проблема! - гордо заявляет Наташа, вручая мне черную толстовку гигантских размеров.
        - Что это? - морщусь я, скептически оглядывая темные лоскуты.
        - Увидишь, - подмигивает подруга и начинает снимать с себя одежду.
        Спустя полчаса мы стоим в просторном коридоре Наташиной квартиры и рассматриваем себя в зеркало. Мы одеты, как два парня с района. Прямо-таки свои в доску. Только вот мало кто знает, что под этой бесформенной одеждой прячутся ослепительные платья, а в больших рюкзаках за спиной ждут своего часа босоножки на каблуках и маленькие сумочки.
        - Последний штрих, - бормочет Наташа, аккуратно завязывая свои волосы и пряча их под кепкой, а затем проделывает то же самое со мной.
        - Ты уверена, что нас не узнают? - обеспокоенно шепчу я, когда мы выходим из лифта.
        - Тссс, натяни кепку и иди уверенно, только не слишком женственно, - понизив голос, предупреждает меня подруга и демонстрирует свою «мужскую» походку.
        Мы выходим из парадной. Сразу же замечаю знакомую мне машину, но стараюсь не обращать на нее внимание. Ноги дрожат. Надеюсь, что этого не заметно через широкие спортивные штаны. Пытаюсь идти вразвалочку, крепко схватившись за лямку рюкзака, под которой прячу накрашенные ярко красным гель-лаком ногти. Вторая рука обхватывает телефон в кармане брюк, да так крепко, что пальцы немеют.
        Кажется, что пятьдесят метров до нашего такси превращаются в целый километр. В ушах громко стучит сердце, а на лбу появляется испарина, когда мы проходим мимо черного тонированного внедорожника. Практически вплотную, потому что другой дороги больше нет. Боже, во что я ввязалась?
        Глава 5
        ДАНТЕ.
        - Отвечай сука, как так получилось, что вы потеряли фуру с большой партией товара, - очередной удар по роже рассек кожу на щеке, и из нее брызнула кровь.
        Двоих парней, перевозивших фуру с оружием разного вида и калибра, которое должно было поступить в продажу через несколько дней, перехватили на границе Милана. Еще троих мы не нашли, и вероятнее всего уже не найдем.
        Поняв весь масштаб катастрофы, эти два придурка решили просто свалить. Идиоты реально думали, что им все сойдет с рук и их не станут искать.
        - Я не знаю, - сплюнув кровь на бетон, ответил наконец этот самонадеянный, - Мы были в дороге слишком долго, остановились заправиться и решили заодно перекусить в придорожной забегаловке. В кафешке пробыли не больше минут 20, а когда вышли фуры уже не было.
        - И ты думаешь я поверю в эту чушь? - раздражался еще больше я, - Как пятеро обученных бойцов упустили огромную фуру? Хочешь сказать, что вы даже не слышали, как она отъезжала?
        - Нет, не слышали. Забегаловка была битком забита дальнобойщиками, было обеденное время, соответственно и фур было на парковке не мало, - слишком поздно пацан понял, что ляпнул лишнего.
        А я от его слов взбесился еще больше. Подлетел к нему и с размаху вмазал еще раз по роже.
        - Так объясните мне, - схватив его за волосы на затылке, прошипел в лицо, - какого, мать вашу, хрена, вы остановились в слишком людном месте? А? Вы разве не знакомы с правилами?
        - Знакомы, но это была вынужденная остановка, - кривясь от боли, выкрикнул он, - Уровень бензина был тогда уже по датчику почти на нуле, мы бы не дотянули до следующей заправки.
        - Идиоты. Какие же вы идиоты, - отпустив его, орал во все горло, - Вы хоть представляете какую сумму упустили?
        - Мы найдет фуру. Дайте нам только несколько дней, и мы вернем товар.
        - Вы разве не знаете? - хищно улыбнувшись спросил его, глядя в глаза, - Я не прощаю промахов.
        В следующую секунду я достал из-за пояса джинсов пистолет Colt M1911A1 и выстрелил ему точно в лоб.
        - Что делать со вторым Данте? - уточнил Габриэль.
        - Второго тоже кончайте и приберитесь тут, - пояснять куда девать тела не приходилось, парни из охраны были толковыми.
        - А что будем делать с товаром?
        - Искать Габриэль. Искать. Отдай приказ Карло, пусть займется этой работой. Перерыть каждый клочок Италии, но товар необходимо найти. Иначе мы понесем огромные убытки друг. Такие, что клан ди Лауро еще не видел ни разу.
        - Я тебя понял. - сдержанно ответил Габриэль, - Будут еще какие-нибудь поручения?
        - Да. Выспись хорошенько. Завтра рано утром самолет. Ты нужен мне бодрым и свежим.
        - Я помню. А ты сам сейчас куда?
        - Мне нужно проветрить голову и подумать немного, - ответил ему, попутно засовывая пистолет обратно.
        - Только не гоняй сильно, - крикнул мне вслед Бруно, когда я был уже почти у выхода.
        - И ты туда же!
        - Данте, просто твоя мать беспокоится о тебе. Так же, как и все мы, - понимающе ответил друг.
        - Я знаю. Однако я не перестану делать того, что мне нравится, лишь потому что мне постоянно об этом напоминают. Я ценю вашу заботу, но скорость, это то, что меня успокаивает.
        Выйдя из амбара, прыгнул в свой автомобиль и помчался на свое место.
        Сейчас был поздний вечер, и над Италией стали сгущаться сумерки. В воздухе уже было довольно свежо, и прохлада окутывала мое разгоряченное тело. Уже завтра ближе к обеду я буду находиться в Москве, а вечером, если ничего не сорвется, смогу осуществить задуманное.
        2007 год.
        - Данте, а давай мы никогда не будем с тобой расставаться? - спросила меня Бьянка, когда мы сидели на обрыве скалы, и любовались закатом.
        - Однажды мы вырастим сестра, и каждый пойдет своей дорогой. Ты выйдешь замуж, а я займу пост отца, - ответил ей, смотря на прекрасный Неаполь, постепенно погружающийся в сумерки.
        - Но это ведь не станет преградой для нашей дружбы?
        - Никогда, - посмотрел прямо в глаза своей близняшке, - чтобы не случилось, и на каком бы расстоянии друг от друга мы не находились, я всегда приду тебе на помощь. Никто и ничто не сможет нас разлучить.
        - Обещаешь? - с надеждой спросила она.
        - Обещаю. Я всегда буду поблизости.
        - А если меня кто-нибудь обидит?
        - Тогда он поплатится самым дорогим в своей жизни, за то, что тронул членов семьи ди Лауро.
        - Ты говоришь прямо, как отец, - слегка надула губы сестра.
        Бьянка была маленькой копией нашей матери. Такая же чистая душой и лучезарная. Ей, как и маме, было не по душе то, чем занимается отец, и чему он обучал меня с малых лет.
        Но я сын своего отца, будущее клана ди Лауро. А значит, должен уметь постоять за себя или родных уже сейчас.
        Бьянка положила свою голову мне на плечо, и мы еще какое-то время просидели в тишине, провожая закат, прежде чем отправиться домой.
        Я вынырнул из сна от раздражающего треля будильника. Протянув руку в сторону звука, нашарив на прикроватной тумбе телефон, вырубил мелодию.
        Открыв глаза не сразу сообразил, что нахожусь в своей спальне. Черные плотные шторы были занавешены, отчего комната находилась в полумраке. Голова дико раскалывалась, будто я бухал всю ночь, смешивая различного вида напитки. Да и я смутно помнил, как вчера вообще оказался дома. Хотя меня это особо и не волновало сейчас.
        Встав из постели, я прямиком направился в душ. Холодные струи воды слегка освежили и взбодрили. Приняв душ, гладко выбрил небольшую щетину, и отправился в гардеробную. Через несколько часов вылет. Так что, у меня еще есть время что-нибудь перекусить и раньше выехать в аэропорт.
        При выборе одежды не стал сильно заморачиваться, отдав предпочтение удобным потертым черным джинсам, черной футболке, которая обтянула мои мышцы, словно вторая кожа, и сверху накинул черную кофту на замке с капюшоном. Отлично, все черное, ровно такое же, как и моя душа. На ногах удобные кросы.
        Спустившись вниз, в гостиной застал всех членов семьи, и не только их.
        - Доменико? - удивился я, протягивая ему руку.
        - Данте, - сдержанно ответил мужчина, ответив на рукопожатие.
        Доменико Дель Боско - крупный предприниматель Италии, тесно связанный с итальянской мафией. Доменико был женихом Бьянки, от которой сходил с ума. Они познакомились на одном из вечером, устраиваемых кланами, и потерял голову от красоты моей сестры, как он тогда рассказывал нам с Габриэлем. Дель Боско был старше сестры почти вдвое, и ему пришлось очень долго и упорно ухаживать за Бьянкой, прежде чем добиться ее внимания. В итоге, своего он все-таки добился, и спустя время они стали готовиться к свадьбе. Родители их благословили, а сама Бьянка казалась, по-настоящему счастливой.
        - Что привело тебя в наш дом в столь ранний час? - задал ему вопрос, который крутился на языке.
        - Заехал пожелать тебе удачно долететь.
        - Неужели? И только?
        - И хотел убедиться, что ты выполнишь данное тобой обещание.
        - Я, что, по-твоему, похож на того, кто бросается пустыми обещаниями? - завелся я.
        - Надеюсь, что нет, - с вызовом посмотрел на меня Дель Боско, - однако, отомстишь ли ты за смерть Бьянки или нет, мы скоро узнаем.
        - Будь уверен, тот кто причастен к смерти сестры, скоро поплатится за это.
        - Посмотрим.
        - Посмотрим.
        - Что ж, не стану тебя больше отвлекать. Джузеппе, Франческа рад был повидаться, - обратился он к моим родителям, - Данте, Габриэль удачно долететь, - затем он поправил свой пиджак, выйдя из гостиной миновал коридор, и покинул поместье нашей семьи.
        - Он, что считает меня треплом?
        - Не заводись. Твои эмоции сейчас ни к чему, - ответил отец, - Просто он на взводе, как и все мы. Слишком долго все мы ждали возмездия, и наконец время пришло.
        - Я не подведу отец.
        - Я знаю, потому что ты мой сын, единственный наследник ди Лауро, - взяв меня за плечи, с гордостью проговорил отец, глядя в мои глаза.
        - А теперь давайте позавтракаем, и нам с Данте нужно выезжать, чтобы не попасть в пробку, - привлек наше внимание Габриэль.
        - Отличная идея, - ответил ему отец.
        Дорога до аэропорта прошла относительно спокойно, но показалась мне убийственно долгой. Непонятное чувство преследовало меня весь путь, но я упорно пытался от него избавиться и переключиться на что-то другое. Пройдя регистрацию, мы оказалось в просторном комфортном частном самолете. Доброжелательные улыбки стюардесс, встречающих нас на входе авиалайнера, мягкие удобные кресла, еле слышная спокойная музыка - все это создавало благодушное настроение.
        До вылета оставалось 10 минут. Пилоты проверяли показания приборов, стюардессы ходили по салону, проверяя последние штрихи и проведя нам стандартный инструктаж.
        Командир экипажа по внутреннему радио коротко озвучил цифры предстоящего полета, после чего самолет стал набирать скорость по взлетной полосе. И вот, я сидел, уставившись в иллюминатор и предвкушал предстоящую встречу, улыбнувшись своим мыслям.
        Глава 6
        АЛЕКСИЯ.
        Музыка стучит по ушам так, что хочется взять две оливки из моего коктейля и запихнуть их в ушные раковины, чтобы не оглохнуть окончательно. Откладываю эту идею на критический момент и вместо этого вежливо улыбаюсь парням, которые подсели за наш с Наташей столик и не удосужились представиться по именам. Блондину явно пришлась по душе моя лучшая подруга, он от нее глаз не сводит и руку под столом с ее коленки не убирает, а она ему это позволяет и даже кокетничает. А вот его друг брюнет не смеет и пальцем ко мне прикоснуться, потому что уже получил от меня за это хлестким шлепком по руке, когда потянулся поправить спавшую с плеча лямку моего платья.
        Так и не поняла, что именно из этого девичника Наташа подготавливала целый месяц. Бронировала столик заранее? Бегала по магазинам в поисках платьев? Или готовила наш побег? Если последнее, то не зря потратила так много времени, потому что сбежать нам удалось красиво и незаметно. В такси, по пути в клуб, мы сняли с себя мужскую одежду и распихали ее по рюкзакам, предварительно достав оттуда туфли и сумочки. Сказать, что водитель был в шоке - ничего не сказать. Мне даже показалось, что он врежется куда-нибудь, потому что не сводил с нас взгляда, рассматривая через зеркало заднего вида. Сегодня, в придачу к щедрым чаевым, один московский таксист получил за аккуратное вождение два комплекта спортивной одежды. Звучит, как неплохой заголовок в газете.
        - Улыбайся! - Наташа направляет фронтальную камеру на нас, сев ко мне спиной, и снимает видео, кривляясь и посылая воздушные поцелуйчики. Неловко выдавливаю из себя улыбку и по-идиотски машу рукой.
        - Не выкладывай только никуда, ладно? - прошу я, склонившись к ее уху и перекрикивая музыку. Не хватало еще чтобы кто-нибудь увидел и сдал меня отцу с потрохами.
        - Конечно, - улыбается Наташа, обнимая меня за плечи и целуя в щеку. От нее пахнет стойкими арабскими духами и алкоголем, отчего мои обонятельные рецепторы сводит судорогой.
        - Нам завтра на маникюр к девяти, ты помнишь? - спрашиваю я, надеясь воззвать к ее совести и отправиться домой.
        На часах уже два часа ночи и я начинаю всерьез беспокоиться о завтрашнем (точнее уже сегодняшнем) дне, потому что он предстоит долгим. Салон красоты, чтобы привести ногти на всех конечностях в идеальный порядок, и самое главное финальная примерка моего свадебного платья, а вечером нужно еще раз согласовать макияж с визажистом и прическу со стилистом. Все должно быть идеальным, и чтобы принять верные решения мне нужно выспаться, иначе мой мозг не будет соображать.
        - Малыш! - растягивает Наташа, - конечно я помню, о таком нельзя забыть! Не беспокойся, мы все успеем!
        Раздраженно вздыхаю, услышав не то, что ожидала и решаю переходить в наступление.
        - Наташ, давай поедем домой? Нам нужно выспаться, - говорю строго, чтобы вразумить подругу и мои слова хоть как-то на нее повлияли.
        - Лекс, - закатывает глаза Наташа, - не бубни, а? Это твои последние дни свободы, давай веселиться? Неужели ты хочешь быть такой же скучной, как твои родители? И так в девках до сих пор ходишь, не познаешь самого прекрасного в мире наслаждения, так еще и одной единственной незаконченной вечеринкой хочешь себя ограничить? Влад вот себя как-то не особо ограничивает.
        От ее последних слов во мне что-то неожиданно перещелкивает, словно переключили старый рубильник, а мозг отключает волна смелости, которая сносит на своем пути все разумные мысли. Хватаю бокал с мартини и выпиваю напиток одним глотком до дна, а затем закусываю теми самыми оливками, которые еще несколько минут назад хотела использовать вместо беруши.
        - Повторите! - кричу официанту, который очень вовремя проходит мимо нашего столика.
        - Да! Так-то! Моя девочка! - визжит подруга и крепко обнимает меня.
        Спустя час нахожу себя извивающуюся на танцполе. То ли музыка такая заводная, то ли это три последних коктейля говорят во мне, но я подстраиваюсь под темп очередного трека и радостно улыбаюсь в камеру, когда Наташа снимает как мы зажигаем. Рядом с нами поблизости пританцовывают те самые парни. Брюнет явно осмелел, поняв, что поддатая я гораздо приятнее, чем трезвая и успешно этим пользуется, то и дело пристраиваясь во время танца.
        В какой-то момент Наташа пропадает из поля моего зрения, а когда не появляется через полчаса, то я всерьез начинаю за нее переживать, прогоняя в своей голове ужасные картинки с маньяками и извращенцами. Хотя, уверена, что моя подруга могла бы дать им фору.
        Стараясь держать равновесие, которое меня подводит из-за высоких каблуков, плетусь к нашему столику, расталкивая людей. Вместо подруги нахожу там брюнета, который, кажется, решил прилечь и немного отдохнуть прямо щекой в луже разлитого коктейля. Хихикаю в ладошку при виде него и сажусь рядом, решая подождать Наташу здесь еще пару минут.
        Она появляется почти сразу, аккурат после того, как официант приносит мне бутылку воды, и я жадно впиваюсь прямо в ее горлышко. Наташа приглаживает растрепанные волосы, а помада на ее губах смазана. Перевожу взгляд на блондина, который появился вслед за ней и все понимаю, увидев с кем подруга решила поделиться косметикой.
        - Где ты была? - интересуюсь просто ради приличия, а не из-за пьяной зависти раскрепощенности моей соседки.
        - В туалете, - отвечает Наташа, играя бровями.
        - Фу! Не хочу даже знать, чем вы там занимались, - кривлюсь я.
        - Маленькая еще, чтобы знать такие вещи, - показывает язык подруга и мы вместе смеемся над ее словами, - а твой кажется заснул, поддавшись чарам твоей невинности.
        - Слабак! - выкрикиваю я.
        Ровно в пять утра мы усаживаемся в такси и все время по пути к Наташе домой я разглядываю свое отражение в окне на фоне светлеющего города. Тушь размазалась, волосы прилипли, кожа бледная, а похмелье уже начинает нагонять меня. Вот она цена веселья до утра. Закрываю глаза, чтобы не смотреть на себя и открываю только когда машина тормозит. По моим ощущениям мы проехали гораздо меньше, чем должны. К моему удивлению, водитель останавливается не у парадной моей подруги, а у крыльца пятизвездочного отеля. Ну и что Наташа на этот раз выдумала?
        - Что мы тут делаем? - спрашиваю я, поворачиваясь к Лукьяновой, которая уже собиралась выходить.
        - Собираемся хоть немного поспать перед маникюром, - пожимает плечами подруга, прикрывая рукой зевающий рот и выходит из машины. Мне ничего не остается, кроме как последовать за ней.
        - Мы могли бы это сделать и дома, - ворчу я, когда мужчина на ресепшене отдает нам ключ-карту от номера.
        - От моего дома до салона ехать час по утренним пробкам, а здесь две минуты пешком и завтраки вкусные, - парирует Наташа, используя аргументы, которые бьют точно в цель, - ты же хотела выспаться?

* * *
        Отламываю вилкой кусочек оладушка, обмакиваю его в клубничный соус и с наслаждением смакую вкус любимого блюда. Жирненько, сладенько, вкусненько - именно то, что надо во время похмелья.
        - Я тебе уже говорила, что ты гений? - спрашиваю подругу, закатывая глаза от блаженства.
        - После того, как я тебе дала заранее подготовленную мною одежду, когда ты вышла из душа и поняла, что тебе нечего надеть? Да, говорила. Но после того, как твои вкусовые сосочки оправятся от гастрономического оргазма - можешь повторить, - самодовольно хмыкает Наташа, отпивая глоток крепкого кофе.
        Хочу ответить на это ехидной шуткой, но мой телефон неожиданно оживает, оповещая о том, что мне пришло очередное сообщение. Влад. После пятнадцать пропущенных звонков и тридцати сообщений я так и не решилась ему перезвонить, оправдывая свою трусость заботой о женихе, не желая будить его ранним утром.
        - Ну вот зачем ты выложила те видео в сеть? - сквозь вздох упрекаю я подругу и открываю мессенджер.
        «Ты серьезно собираешься меня игнорировать? Где ты шлялась всю ночь? Ответь немедленно!»
        - Я же пьяная была, думала, что выкладываю только для близких друзей, а оказывается не на ту кнопку нажала и выложилось для всех, - оправдывается Наташа, но в ее глаза ни капли вины или сочувствия к моей и без того больной голове.
        Тут же поступает звонок от Влада. Смотрю на телефон, как будто на прокаженного и не решаюсь даже взять его в руки.
        - Дай мне, - бубнит подруга, беря телефон со стола.
        Не успеваю и слова сказать, как она вместо того, чтобы ответить на входящий выключает смартфон и возвращает мне его обратно.
        - Так нельзя! - возмущаюсь я дрожащими от волнения губами.
        - Так как раз можно и даже нужно, - вытирает руки Наташа, - пусть помучается. А нам в салон пора спешить.
        Мы проводим в салоне красоты около четырех часов. Из всех возможных свадебных дизайнов выбираю пресловутый французский маникюр и педикюр. Фантазией во время похмелья я совершенно точно не блещу. А вот Наташа, наоборот, удивляет меня и выбирает яркий неоновый оттенок, который совершенно не к месту на свадьбе и уж точно не подойдет к платью подружки невесты, которое я выбирала для нее. Решаю затронуть эту тему в тот момент, когда мы возвращаемся в отель, чтобы выехать из номера и забрать вещи перед тем, как отправиться на финальную примерку, но у входа замечаю тонированный внедорожник со знакомыми мне номерами. На таком ездит мой надзиратель.
        - Нас нашли! - в панике шепчу я, ловя подругу за капюшон ее толстовки и утягиваю к себе, прячась за широкой колонной.
        - Чего? - возмущается Наташа, поправляя горловину, которая ее душит из-за моей крепкой хватки.
        - Тут Мирослав! Он узнал, что мы сбежали и приехал за нами! Если знает он, то знает и отец! - яростно шепчу, размахивая руками, - нам конец!
        - Ты уверена, что он здесь из-за этого? - спокойно спрашивает Лукьянова.
        - Ты о чем?
        Наташа кивает в сторону укромного местечка за курилкой. Фокусирую свой взгляд на две фигуры в тени, которые милуются друг с другом, как голубки. Мирослав развернулся в пол-оборота и поэтому я могу с легкостью разглядеть его лицо, на котором я впервые вижу улыбку и глаза, излучающие нежность. А вот женщину я узнаю не сразу, так как она стоит спиной ко мне и на ней шляпа с широкими полями, как будто она хочет скрыть свое лицо. Разве что каблуки туфель помогают мне распознать ее личность. Лодочки из кутюр коллекции Дольче и Габбана. Такие в Москве есть только у двух женщин: у известной телеведущей и у… Моей мамы.
        Сразу же гоню очевидную мысль куда подальше. Нет, это точно не она. Из-под шляпы видны белые локоны, как раз такие у телеведущей. У моей мамы такие же, как и у меня. Этим я в нее пошла. Не успеваю убедить себя очередной ложью, как резкий ветер срывает с женщины шляпу, и я вижу черные волосы, а то, что я приняла за белый локон - оказывается кончик платка.
        Наташа зажимает мне рот именно в тот момент, когда я была готова взвизгнуть. Глубоко дышу, будто пробежала марафон, наблюдая за тем, как Мирослав успевает схватить шляпу и вернуть ее на голову моей мамы при этом ласково заправив выбившуюся от ветра прядь за ее ухо.
        В полном молчании мы доезжаем до нужного нам места и в таком же молчании я облачаюсь в свое пышное белое одеяние, стоя на небольшом круглом подиуме перед несколькими зеркалами в пол в приватной кабинке бутика свадебных платьев. Тишину нарушают лишь две работницы, щебечущие о том какая я красивая невеста, до тех пор, пока подруга не шипит на них и не прогоняет куда подальше, чтобы не мешали.
        В голове полнейшая пустота. Ни единой мысли, только Мирослав, поправляющий волосы моей матери и целующий ее в щеку, словно зацикленное видео стоит перед глазами. Наташа подходит ко мне и поправляет длинную фату, которая неаккуратно легла на моем плече. В этот момент я как никогда благодарна ей за то, что она не пытается вытаскивать из меня слова.
        - Я принесу воды, хорошо? - деликатно спрашивает она, понизив голос. Я согласно киваю, продолжая смотреть в свое лицо, отражающееся в зеркале.
        Дверь с мягким хлопком закрывается за Наташей. Только оставшись наедине с самой собой, ощущаю, как волна отчаяния накатывает на меня. «Ресторан, отель» - барабаном в висках стучат слова мамы, которые она говорила, выйдя накануне из дома. Я тогда так наивно подумала, что она вновь собралась встретиться с подружками. Что я теперь скажу отцу? Я ведь не смогу скрывать. Как мне теперь жить с этой тайной? А если скажу, то он точно выгонит маму из дома. Он не простит измены.
        Задыхаясь от собственных эмоций и душащих слез, обхватываю себя руками и спускаюсь на пол, присев на корточки. Пытаюсь сделать хоть маленький вдох, но не могу. Чертов корсет сдавливает грудную клетку, как металлические тиски. Пытаюсь схватиться за шнуровку, выгибая руки назад, но ничего не выходит.
        - Наташа, - сиплю я, а затем пытаюсь прочистить горло и мне получается выдавить из себя крик, - Наташа, помоги!
        Пытаюсь успокоиться, считая до десяти и глотать воздух маленькими порциями. Слышу звук открывающейся двери и медленные шаги позади себя. Боже, ну чего она так медлит?!
        - Развяжи корсет, я сейчас задохнусь, - хриплю я и поднимаю затуманенных взгляд к зеркалу, который мгновенно проясняется, фокусируясь на незнакомой широкоплечей фигуре, облачённой во все черное.
        Мужчина приближается ко мне, так плавно, как пантера подкрадывается к своей добыче. Его глаза хищно сверкают в свете софитов, которыми увешана примерочная. Незнакомец останавливается за моей спиной так близко, что я могу ощущать жар, исходящий от его кожи. Словно в замедленной съемке он склоняется ко мне, не отводя взгляд от нашего отражения в зеркале, в котором я кажусь бледным призраком на фоне мрачного дьявола.
        - Ну привет, принцесса, - произносит неожиданный гость, задевая мочку уха обжигающим дыханием, и я перестаю дышать окончательно.
        Глава 7
        ДАНТЕ.
        В Москве мы приземлились ближе к полудню. Выйдя из самолета, в лицо сразу ударил поток горячего воздуха, который был пропитан крепкой смесью запахов, разило потом и ощущалась нищета. Вокруг сновали люди, кто-то громко разговаривал по телефону, кто-то спешил на самолет, запыхавшись от бега, рабочие перевозили тележки, до верху набитые багажом.
        Мы с Габриэлем спешили покинуть стены аэропорта и оказавшись в прохладном салоне арендованного авто, класса люкс, удобно расположились на сиденьях и поехали в центр города. Нам некогда было заезжать, чтобы освежиться и переодеться, все это может подождать, поэтому мы сразу направились по указанному адресу.
        Пока друг ловко управлял автомобилем, легко петляя по незнакомым улицам, я смотрел в окно и меня пробирало от отвращения к этому городу. Огромный, казалось бы, город был просто большой деревней.
        Я уже не единожды бывал в Москве, но меня она не впечатлила, от слова совсем. Сюда съезжались люди со всех континентов земли, что город стал напоминать муравейник. Люди приезжают сюда за хорошей жизнью, в надежде найти более оплачиваемую работу, чем в своей стране, а по итогу становятся рабами, вкалывая за гроши.
        Да, Москва разрасталась, возводя здания, словно карточные домики. Вот только качество таких домов сильно уступало тем, что строили раньше. Да и как таковой архитектуры тут явно не придерживаются, лепя высотки рядом с разваливающимися домишками советских времен.
        - Приехали, - вывел меня из раздумий голос Габриэля.
        - Жди здесь, - остановил его, когда друг уже собирался покинуть салон автомобиля.
        - Данте, ты же знаешь, я не могу отпустить тебя одного. Это против правил.
        - Нам ни к чему сейчас привлекать внимание. Да и в салоне сейчас находятся только четыре хрупкие девушки, - отчеканил я, - Не глуши машину, и дай указания охране, чтобы не высовывались.
        - Будь осторожен, - сдался он, понимая, что спорить со мной бесполезно.
        - Как всегда.
        В здание я вошел с черного входа, чтобы не светиться перед охраной жертвы. Договорившись заранее, я был уверен, что дверь окажется не заперта. На входе меня уже ожидали.
        - Она сейчас находится в приватной примерочной, в которую ты сможешь попасть, не засветившись на камеру, обойдя через комнату для персонала. Консультантов я возьму на себя, но на все у тебя будет не больше минут 10. Поэтому постарайся действовать быстро, - нервничала девушка.
        - На счет этого можешь не переживать. Мне хватит и 5 минут.
        - Отлично. И помни о нашем уговоре. Если вдруг ты попадешься, я стану все отрицать. Имей в виду, папаша у меня тоже не из простолюдин, так что сможет меня отмазать.
        - Как и договаривались.
        - Хорошо, тогда пошли.
        - Можно вопрос?
        - Можно, но не факт, что я отвечу, - дерзко ответила девчонка.
        - И ты не поинтересуешься, что с ней будет? - я хотел понять, что в голове у этой особы.
        - Я бы могла спросить, но скорее ради любопытства, чем ради переживания. Но дело в том, что мне пофиг, - пожала она плечами.
        - И тебе ее нисколько не жаль?
        - Я тебя умоляю. Мы живем в такое время, что каждый сам за себя. Алексии пора прекращать быть настолько наивной, и понять уже наконец, что она ежедневно варится в одном котле с хищными акулами.
        - Но она считает тебя подругой, - констатировал я.
        - А мы и были подругами, пока она не поверила в себя и не увела у меня из-под носа парня, в которого я была влюблена не один год. И что он только нашел в такой серой мышке, как она? Она же ведь в постели полный ноль, невинная неискушенная девочка.
        - Так дело в мести. Ты бросаешь подругу в лапы врага, ради мужика.
        - А вот это, - отчеканила она, - не твое дело. Я ведь не спрашиваю, зачем она нужна тебе. Мы так и будем языками чесать, или уже приступим к делу?
        - Пошли, - скомандовал я.
        - Держи, - девушка протянула мне шприц.
        - Надеюсь, здесь, - указывая на шприц, - именно то, о чем мы договаривались?
        - Конечно, - возмутилась она, - я не самоубийца, о последствиях понимаю, - догадалась на что я намекал.
        Пока Наташа, кажется именно так ее зовут, отвлекала консультантов, умело переманив все их внимание на себя при выборе наряда для предстоящего торжества, я незаметно проник в кабинку примерочной.
        - Развяжи корсет, я сейчас задохнусь, - услышал я очень нежный мелодичный голос, а затем обладательница этого голоса подняла глаза и уставилась на меня через зеркало.
        Будет глупо отрицать тот факт, что девушка оказалась очень красивой. Невысокий рост, первое на что я сразу обратил внимание, так как всегда питал слабость к невысоким девушкам. Стройная, длинные темные волосы, глаза цвета горького шоколада, волевой подбородок, светлая фарфоровая кожа. В жизни она оказалась еще более привлекательной, чем на фото.
        Я стал медленно приближаться к девушке, словно хищник, загнавший свою добычу в ловушку, без возможности к побегу. Алексия так и оставалась стоять ко мне спиной, вытянувшись словно струна. Остановившись в паре миллиметров от нее, стал склоняться к ее шее, не отводя взгляда от отражения в зеркале.
        - Ну привет, принцесса, - тихо произнес ей на ухо, задевая мочку.
        Не дав девушке опомниться, я схватил ее за шею, не сильно, а лишь создавая видимость, достал шприц и быстро вколол ей.
        - Что за… - девчонка не успела договорить, оседая на пол.
        Я ловко поймал ее до того, как она бы встретилась с полом. Разина была легкой, словно пушинка, и умопомрачительно пахла ванилью. Так же тихо и без лишнего шума покинул свадебный салон с добычей на руках.
        Глава 8
        АЛЕКСИЯ.
        Последнее, что я помню - это черного дьявола, пришедшего ко мне из своего подземелья, и боль в шее, словно от укуса. А затем тьма. Кромешная тьма и тряска, от которой стоит ком в горле, а желудок скручивает в тугой узел.
        Пытаюсь разлепить присохшие друг к другу веки, но они не поддаются. Конечности, словно парализовало. Пытаюсь пошевелить кончиками пальцев. Ничего. Я их не чувствую. Ощущаю только кожаную обивку, к которой прилипла мокрая от слюней щека, и аромат табака вперемешку с пряным, мускусным парфюмом, который обволакивает меня, словно в кокон.
        Все звуки слышу словно в туннеле. Гудение мотора, гравий дороги, отскакивающий от металла. Кажется, меня куда-то везут. Видимо, прямиком в ад.
        Очередной ухаб, меня встряхивает так, что я подпрыгиваю на сидении. А затем мой желудок решает, что больше не в силах сдерживать свое содержимое и меня начинает бесконтрольно выворачивать.
        - Твою мать! - слышу мужской хрипловатый голос с переднего сидения, - сука, ну какая же сука!
        Мужчина говорит с акцентом, который я не могу распознать через затуманенный разум. Сквозь судороги, чувствую, как машина начинает замедлять ход. Но мне уже плевать, на все что происходит вокруг. Мне холодно. Безумно холодно.
        - Нет времени, жми на газ! - командует тот же голос.
        Заднее сидение прогибается под тяжестью мужского тела, отчего я съезжаю по скользкой поверхности вглубь, а моих щек касается что-то приятно теплое. Рвотные позывы прекращаются, и я наконец с хрипом втягиваю в себя воздух.
        - Что с ней? - слышится мужской голос другого тембра.
        - Эта мразь все-таки подсунула другое вещество, - раздраженно вздыхает мой похититель, - либо смешала его еще с чем-то.
        Смысл его слов не доходит до меня, как и всего диалога в целом, потому что туман вновь опускается на меня, и я выключаюсь, проваливаясь в беспамятство.

* * *
        Голова, словно камень, прижимает подушку к матрасу. В нос проникает влажный прохладный воздух, от которого режет пересушенное горло, и я закашливаюсь. Зарекаюсь, что больше не буду так много пить. Что-то в этот раз похмелье слишком жестко меня ударило.
        Тянусь ладонью ко лбу, но руку мгновенно пронзает боль в районе локтевого сгиба и запястья. Зажмуриваю глаза, а затем открываю их, пытаясь перевести тело в сидячее положение. В комнате темно, как ночью в пустыне, но даже сквозь нее я замечаю, что это не моя спальня в родительском доме и не отель. Оглядываюсь вокруг. Аскетичная комната с обоями в цветочек, кроватью, на которой я лежу, одинокой прикроватной тумбочкой и комодом под зашторенным окном у противоположной стены.
        Паника подкрадывается незаметно, словно ледяной рукой запуская мурашки по спине. Пытаюсь подогнуть ноги под себя, но они путаются в пышной юбке свадебного платья. Перед глазами мгновенно пролетают воспоминания из бутика и тяжелый мужской взгляд в отражении зеркала. Мочка уха начинает зудеть, совсем, как после его дыхания. Судорожно втягиваю носом воздух, а губы начинают дрожать.
        Осматриваю свое тело. Увидев, что именно причинило боль моей руке, я с ужасом сглатываю ком в горле и хриплый крик непроизвольно вырывается из моего рта. Из кожи торчит катетер, зафиксированный пластырем, а трубка ведет к капельнице с каким-то раствором. Тяну вторую руку, чтобы вырвать иглу, но не могу дотянуться до нее, потому что запястье перевязано одним концом грубой веревки, а второй закреплен к ножке кровати. Аккуратно шевелю обеими конечностями. Меня привязали, словно какую-то пленницу.
        - С пробуждением, спящая красавица, - неожиданно прорезает тишину мужской голос и заставляет меня вздрогнуть.
        Мужчина щелкает выключателем на стене и яркий свет заливает комнату. Щурюсь, пока глаза не привыкают к освещению. За это время незнакомец успевает подойти к моей кровати и осмотреть катетер. Дергаюсь в сторону от него, когда мужчина пытается взять меня за локоть. Но это его только раззадоривает, и он с силой вжимает пальцы в мою руку, оставляя после себя отметины.
        - Мне больно! - капризно вскрикиваю я.
        - Ничего, потерпишь, - произносит сухо и грубо.
        От его нахальности начинаю возмущенно, словно рыба, выброшенная на берег, шевелить губами.
        - Да ты знаешь кто я?! - перехожу на откровенный визг, когда волна истерики сносит меня с берега под названием разум, - знаешь, что мой папа сделает с тобой, когда узнает?! Знаешь, кто мой папа? Он на тебе живого места не оставит! Только посмей ко мне притронуться! Он тебе руки сломает! И ноги тоже! Ходить потом не сможешь! Кто ты вообще такой? Тебе жизнь дорога…
        Не успеваю договорить свой монолог, потому что тяжелая мужская рука в одно мгновение накрывает мой рот, впиваясь шершавыми пальцами в скулы. Кажется, что под таким напором мой череп вот-вот хрустнет.
        - Закончила, принцесса? А теперь послушай меня, - произносит похититель, угрожающе понизив голос, - я очень надеюсь, что твой отец узнает, что я с тобой сделаю. И очень надеюсь, что если ты будешь в себе и вообще выживешь после такого, то в красках расскажешь своему папочке, что и как я с тобой делал.
        Он продолжает сжимать мое лицо, меня трясет крупной дрожью от его слов, а в ушах звенит тонким пронзительным писком. Губы мужчины шевелятся, он что-то еще говорит мне, но я его не слышу. Его слова, его действия синтезируют во мне самое низменное чувство - страх. Что со мной будет дальше? Каким будет его следующий шаг? Что он задумал? Единственное, что я понимаю - этот мужчина непредсказуем и явно не в своем уме.
        Он уходит, оставляя меня наедине со своими тяжелыми мыслями. Перед тем как выйти, он распахнул шторы и теперь я могу видеть вечернее небо и множество деревьев, которые окружают дом. Судя по всему, мы за городом. Первым делом, еще раз оглядываю комнату, которую теперь озаряет свет красного закатного солнца, в поисках хоть чего-нибудь, что поможет мне сбежать. Но все поверхности пусты, а канатные путы мертвой хваткой на запястьях сдерживают меня от побега в окно.
        Миллион раз проклинаю себя за то, что поддалась на Наташины уговоры и поехала в клуб, обманув охрану. А потом еще и телефон отключила. Черт! Его вообще смогут отследить, если он в выключенном состоянии? Но, прежде чем найти ответ на этот вопрос в своей голове, в нее приходит другая мысль, более ужасающая - скорее всего мой телефон остался в свадебном салоне.
        Мне остается только молиться, чтобы меня смогли найти. Не знаю как, но уверена, что отец сможет это сделать. И надеяться, что этот урод ничего не сделал с моей лучшей подругой и она в целости и невредимости.
        Понятия не имею сколько еще проходит времени в гнетущей тишине, но за этот промежуток я успеваю обдумать все, что произошло со мной за последние сутки. Почему-то начинаю беспокоиться о том, что если меня вернут домой, то как я смогу смотреть в глаза своим родителям? Как я смогу скрывать мамин тайный роман с Мирославом? Будет ли Влад носить меня на руках, когда спасет? Как пройдет наша свадьба, если вдруг на моем лице будут синяки? Я должна была сегодня утвердить прическу и макияж, смогу ли я перенести запись? Нашла, о чем думать в такое время, но это помогает мне отогнать мысли с совсем не радужными предположениями о том, что будет со мной дальше.
        Скрип двери привлекает мое внимание. Снова фигура в черном застыла на пороге. Изучает меня своим цепким, тяжелым взглядом, скользя по каждому сантиметру тела, облаченного в белую ткань.
        - Ты так меня рассматриваешь. Может мы хоть познакомимся? - чуток осмелев, пытаюсь выудить из него хоть слово.
        - Скоро познакомимся, поверь мне, - хмыкает он.
        От мнимого спокойствия не остается и следа. Почему-то от его слов страх возвращается ко мне новым приступом. С каждым его приближающимся шагом меня начинает трясти все больше и больше, а интуиция кричит о том, что сейчас произойдет что-то серьезное.
        Боже, папочка, Влад, где вы? Неужели меня никто не спасет?
        Глава 9
        ДАНТЕ.
        - Далеко еще?
        Мы были в дороге уже минут 40, а гребанного дачного поселка, где мы арендовали дом, до сих пор не наблюдалось.
        Чтобы не рисковать, жилье решили снять отдаленно от Москвы. Во-первых, это затруднит девчонке побег, в случае чего, во-вторых, в таких местах будут искать в последнюю очередь.
        - Если навигатор не врет, то мы почти на месте, - услышал ответ на свой вопрос.
        Мы налетаем на кочку, которую не заметил друг, отчего нас подбрасывает. На заднем сиденье слышится возня, после чего девчонку начинает выворачивать.
        - Твою мать! Сука, ну какая же ты сука! - начинаю орать от злости.
        Только Габриэль собирается остановиться, как я его пресекаю: - Нет времени, жми на газ.
        Затем отстегиваю ремень безопасности и перелажу на заднее сиденье, чтобы проверить девчонку. Взяв в ладони ее лицо, начинаю осматривать зрачки. Как я и думал, мои догадки подтвердились. Разина тем временем хватает ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег.
        - Что с ней? - слышу, как всегда, спокойный и уравновешенный голос Габриэля.
        - Эта мразь все-таки подсунула другое вещество, - раздражаюсь еще сильнее, - либо смешала его еще с чем-то.
        Минут через 15 мы действительно въехали в небольшой поселок, судя по особнякам, не из бедных. Дома выглядели довольно дорого, с ухоженными дворами и высоченными заборами, где-то глухими, а местами просто кованными, открывая вид на богато обустроенные дворы. Узнаю вкус друга.
        Наш дом находился на отшибе, а за ним уже шел густой лес. Двухэтажный коттедж в стиле райта, с простой террасой на втором этаже, предположительно выход на нее из хозяйской спальни. В целом не плохо, на пару дней остановиться вполне нормально.
        - Холодильник набит до отказа. На втором этаже, рядом с главной комнатой, находится небольшая спальня, с ванной комнатой внутри, которая замыкается на ключ. Система камер видеонаблюдения отключена. На территории так же находится домик для персонала или, как в нашем случае, охраны. - рассказывал Габриэль, пока мы выбирались из автомобиля и осматривались.
        - Хорошо, дай указания охране, проверить территорию и установите дежурство. Меня по пустякам не отвлекать. И найди мне доктора, девчонку нужно прокапать, чтобы вывести токсины. Только так, чтобы все было неофициально. Заплати, припугни, в общем на твое усмотрение.
        - Понял. Сделаю. Что-то еще?
        - Пока нет. Выполняй.
        Открыл заднюю дверь автомобиля, где в отключке находилась девушка, взял ее на руки и понес в дом. Комната, про которую говорил Габриэль, оказалась небольшой, владелицей которой явно раньше была девушка. Обои в цветочек, розовые плотные шторы, уютная резная кровать. Положил Алексию на кровать и выходя запер дверь на ключ, который нашел в этой же комнате на комоде. А сейчас душ и кофе.
        Не знаю, как у Габриэля это получилось, но чуть больше, чем через час привезли доктора. И не какого-нибудь там, а заслуженного кандидата наук.
        Стоя на крыльце, чтобы самолично встретить докторишку, смотрел, как в сторону дома идет полноватый седовласый мужичок с чемоданчиком в руках. На нем был костюм коричневого цвета, который смотрелся просто нелепо, и идеально белая отутюженная рубашка. Мужчине явно было за 60, что говорили за него довольно усталый вид, седина и сухая старческая кожа, просвечивающая вены.
        - Здравствуйте. Спасибо, что согласились нам помочь, - поприветствовал его.
        - Невозможно отказать, когда Ваш человек был так настойчив, - с упреком ответил он.
        - Прошу извинить, но дело действительно серьезное.
        - Что уж там. Ведите меня к тому, кому нужна моя помощь. И расскажите, что случилось.
        - Помощь нужна девушке. Вместо снотворного ей либо вкололи что-то другое, либо смешали снотворное еще с чем-то. И, надеюсь, Вы понимаете, о том, что Вы сейчас увидите и сделаете, должны молчать. Об этом никто не должен узнать.
        - Ваш человек мне уже все объяснил. Очень доходчиво объяснил, - выделил докторишка, - Так что можете не переживать. Я уже давно на пенсии, и хочу дожить свою жизнь спокойно.
        - Вот и отлично.
        Все то время, что доктор провел с Алексией, осматривая ее, ставя укол и устанавливая катетер с капельницей, я находился в комнате для перестраховки. Есть вероятность, что девчонка может очнуться невовремя и сообщить кто она. Тогда план может провалиться. Сделав все необходимые манипуляции, я распорядился, чтобы мужчину отвезли обратно и установили за ним слежку. Я должен быть уверен, что он не поедет в полицию и никому не сообщит. Когда за ним закрылась дверь, достал заранее приготовленную веревку и привязал руки девушки к ножкам кровати, а выходя оставил открытой дверь, дабы услышать если ей понадобится помощь.
        Стояла уже глубокая ночь, когда я собирался пройти на кухню за водой. Проходя мимо комнаты, в которой находилась девчонка, услышал, как она скулит. Захожу и останавливаюсь на пороге, наблюдая за провальными попытками Разиной освободить свои руки. Вероятнее всего она хотела избавиться от катетера, сильно дернув привязанной рукой и скорчившись от беззащитности своего положения.
        Не видя больше смысла в последующем наблюдении, решаю обозначить свое присутствие: - С пробуждением, спящая красавица.
        Щелкаю выключателем у двери, наполняя комнату светом, подхожу к девушке и осматриваю катетер, пытаясь взять ее за локоть, отчего та пытается вырвать свою руку из моего захвата. Забавно, вот только меня это не останавливает, и я сильнее сжимаю ее чуть выше локтя.
        - Мне больно! - рычит на меня эта фурия.
        - Ничего, потерпишь, - обрываю я.
        - Да ты знаешь кто я?! - выкрикивает она, с вызовом глядя в мои глаза, - знаешь, что мой папа сделает с тобой, когда узнает?! Знаешь, кто мой папа? - не унимается она, бросаясь ложными угрозами, - Он на тебе живого места не оставит! Только посмей ко мне притронуться! Он тебе руки сломает! И ноги тоже! Ходить потом не сможешь! Кто ты вообще такой? Тебе жизнь дорога…
        Останавливаю ее монолог, накрывая рот своей рукой, ощутимо впиваясь пальцами в скулы. А у самого все кипит внутри, от слов про ее папашу. Милашка даже не догадывается, что именно по вине своего отца, она сейчас находится здесь.
        - Закончила, принцесса? - обманчиво спокойно задаю вопрос, наклоняясь к ее лицу и вдыхая сладковатый запах, исходивший от нее, - А теперь послушай меня. Я очень надеюсь, что твой отец узнает, что я с тобой сделаю. И очень надеюсь, что если ты будешь в себе и вообще выживешь после такого, то в красках расскажешь своему папочке, что и как я с тобой делал.
        Алексию начинает трясти от страха, а глаза становятся размером с монету. Я отпускаю девчонку, подхожу к окну, распахиваю шторы, и покидаю комнату, перед этим выключив свет и закрыв за собой дверь.
        Обозленный влетел в комнату, которую занял, и прямиком протопал в ванную. Не снимая одежды, залез в душевую и на полную врубил ледяную воду, с психу разбивая костяшки пальцев в кровь об кафельную плитку. Струи холодной воды и ноющая боль в руке моментально привели меня в чувство. Меня коробило от дерзких слов Разиной про своего отца, и одному только всевышнему известно, как я сдержался, не влепив ей пощечину. Люди, окружаю меня, знали, как я не сдержан и не отличаюсь выдержкой, поэтому понимали, когда нужно заткнуться, но эта… Мелкая дрянь решила запугать меня своим папашей.
        Когда мне предоставили собранное досье по дочери Разила, меня уверяли, что проблем с ней не возникнет. Девчонка тихоня, не умеющая за себя постоять. Вся такая, папина принцесса. Сейчас же я наблюдал совершенно другую картину. Она не успела прийти в себя, как вывела меня из себя за пару минут. Ни у кого прежде этого не выходило. Что ж, раз она уже хамит, значит чувствует себя хорошо, а это означает, что я могу свершить возмездие.
        Приведя себя в порядок, переоделся в сухую более удобную одежду и спустился вниз. Габриэля нашел на кухне. Парень весь вечер потратил на то, что отмывал автомобиль. Машина была арендованной, и в наших же интересах было вернуть ее в том состоянии, в каком мы ее забрали.
        - Слышал девушка пришла в себя, - не отрывая глаз от своего телефона, сказал друг.
        - Более того, она уже успела вывести меня из себя.
        - Это я тоже слышал, - ухмылялся год.
        - Мелкая зараза решила напугать меня своим папашей.
        - Смело, - присвистнул он.
        - Глупо.
        - А спустился ты, чтобы…?
        - Подготовь машину. Я сейчас к ней, и хочу сразу после случившегося отвезти ее папаше.
        - Уверен, что ты готов? - осторожно поинтересовался Габриэль.
        - На что ты намекаешь?
        - Не подумай ничего, просто ты сейчас слишком взвинчен. Можешь сильно ей навредить.
        - А разве не для этого мы сейчас здесь?
        - Да, но… Я слишком хорошо тебя знаю Данте. Простишь ли ты потом себя?
        - Не переживай. Ее смерть в мои планы не входит.
        Глава 10
        ДАНТЕ.
        Обсудив дальнейшие действия с Габриэлем, вновь поднимаюсь на второй этаж и останавливаюсь у двери Алексии. Мне нужно пару минут, чтобы собраться, ведь то, что случится дальше изменит меня окончательно. Я не святой, множество раз причинял людям боль и убивал, но женщин и детей никогда не трогал.
        Открываю дверь и останавливаюсь на пороге комнаты, пристально осматривая девушку. Как же она красива зараза, этого я не мог отрицать. Я слишком увлекся разглядыванием, что не ускользнуло от самой девушки.
        - Ты так меня рассматриваешь. Может мы хоть познакомимся? - съязвила стервочка, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
        - Скоро познакомимся, поверь мне, - хмыкнул в ответ, медленно приближаясь к постели.
        Пока девчонка метала глазами из стороны в сторону, прикидывая, какова вероятность сбежать. Я тем временем снял капельницу вместе с катетером, сразу унося все в ванную, зафиксировал руку пластырем, чтобы остановить кровь, и медленно стал развязывать ее руку.
        - Забудь, - решил сразу ее разочаровать.
        - Что?
        - Я говорю, можешь сразу выкинуть из своей головы эту глупую затею. Тебе не удастся сбежать.
        - Я ни о чем таком и не думала.
        - Вот и хорошо, потому что это заведомо провальная идея. Во-первых, мы сейчас находимся в поселке далеко от Москвы и вокруг нас лес, во-вторых, территория огорожена и охраняется. Со второго этажа ты вряд ли станешь прыгать, а стоит тебе выйти из парадную дверь, тебя скрутят и вернут обратно.
        - Вы нарушаете закон, Вы это понимаете? Не знаю, как у Вас, откуда бы Вы не приехали, но в России за похищение можно получить срок? - не теряла надежд воззвать меня к разуму, - Послушайте, я из обеспеченной семьи. Мой отец Вам заплатит сколько скажите…
        - Ты решила сменить тактику? - перебил ее. Ее способ договориться со мной, откровенно говоря, веселил меня, - Сначала ты мне тыкала, бросаясь угрозами, но запугать не получилось. Сейчас выкаешь, пытаясь со мной договориться. Быстро же ты переобулась.
        - Что ты собираешься сделать со мной?
        - А сама как думаешь?
        Пока она переваривала полученную информацию, я уже занялся ее второй рукой, так же освобождая от пут. Ее кожа была такой нежной, что на запястьях тут-же проступили следы от веревок.
        - Что мне прокапали?
        - Не бойся, ничего запрещенного.
        - И это, по-твоему, все, что мне нужно знать? - разозлилась она.
        - Послушай принцесса. Если бы я хотел твоей смерти, то поверь мне, ты была бы уже мертва. Но ты нужна мне живой, чтобы чуть позже передать сообщение своему любимому папочке. Но то, что я с тобой сделаю, тебе не понравится.
        - Так ты за что-то мстишь папе? - стало доходить до нее, - Хорошо. Допустим. Но я, то, тут при чем?
        - Ты его дочь. Его плоть и кровь.
        - Но я не должна рассчитываться за его ошибки, - еле шевеля губами выдавила девушка.
        - Не должна, - согласился с ней, - И моя сестра не должна была рассчитываться за своего отца.
        Последние слова я отчеканил со злостью, а затем повалился на девушку сверху. Вспомнив про сестру, я вспомнил и про то, что сделали с ней. Как мы искали ее несколько дней, а когда нашли ее изувеченное тело, то с трудом смогли опознать. На теле Бьянки оставили записку, предназначавшуюся нашему отцу.
        - Пожалуйста, не надо, - в слезах кричала Алексия.
        Девушка била меня кулаками по груди, но я не давал ей вырваться из своих цепких лап. Меня охватила злость, и я стал рвать верх свадебного платья девушки, оголяя ее грудь. Член моментально восстал, отчего стало слишком тесно в штанах. Я был зол и слишком возбужден, что подействовало на меня вдвойне из-за отсутствия секса крайние пару недель. И если она не перестанет брыкаться, боюсь я действительно могу ей навредить.
        - Принцесса, в твоих же интересах сейчас успокоиться и принять свою участь, - мне потребовалось максимум усилий, чтобы сказать ей это, - это все равно случится. Но ты можешь выбрать, либо ты успокоишься, расслабишься и я постараюсь тебя не порвать. Больно все равно будет, потому что ты целка, но я буду сдержан в своих действиях. Либо ты можешь продолжать со мной бороться, меня это веселит, и тогда будет больно и неприятно. И я могу тебе навредить, потому что я ни хрена не буду сдерживать себя. Поверь, мне подойдут оба варианта.
        Тело девчонки напряглось, но она прекратила свою попытку вырваться, лишь продолжая всхлипывать. Все-таки здравый смысл у нее имелся.
        Перемещаю свои руки с груди ниже, и пробираюсь под подол платья, нащупав края шелкового белья. Не церемонюсь и разрываю его к чертям. Приподнявшись, расстегиваю джинсы и спускаю их вместе с боксерами, выпустив на волю своего бойца, готового к действиям. Смотрю на Алексию и удовлетворенно ухмыляюсь. По лицу девушки дорожкой бегут слезы, а глаза глядишь выпадут из орбит, когда она смотрит на мой агрегат. В ее глазах страх, то, что нужно.
        Вновь накрываю ее тело своим, и поднимаю к талии пышную юбку платья. Пристраиваю член к ее дырочке и начинаю медленные поступательные движения. Проскользнув совсем на чуток, выдыхаю и одним резким движением тараню ее тело, разрывая девственную плеву. Алексия вскрикивает и начинает дрожать от еще больших рыданий, а я замираю глубоко внутри нее, дав ей немного успокоиться. Сам же еле сдерживаю себя, чтобы не взять тот ритм, который нравится именно мне. Дьявол, да что с этой девчонкой не так? Почему я не могу просто выполнить задуманное и избавиться от нее? Я никогда прежде не был так терпелив с девушками, и уж тем более не заботился все ли их устраивало. Просто брал то, что мне предлагали.
        Подождав немного, начинаю неспешные движения, а у самого сносит башку. В ней так узко и горячо, что член становится еще более каменным. Ее тело бархатное, а от кожи одурманивающе пахнет ванилью. Не сдержавшись, опускаю голову к ее упругим сиськам и вбираю в рот сосок на правой груди, наращивая темп и уже трахая ее более жестко. Девушка закусывает губу до крови, тем самым заглушая свои рыдания. Старается показаться сильной? Что ж, мы это исправим. Оставляю в покое ее грудь и целую искусанные губы, ощущая привкус металла, и делаю очередной выпад, оказавшись в ней на всю длину. И так несколько раз подряд, отчего девчонка измученно стонет.
        Мои яйца напрягаются, готовые вот-вот взорваться. Делаю еще несколько движений и выскользаю из нее в последнюю минуту, изливаясь на бедра и живот, помогая себе рукой. Немного отдышавшись, встаю с кровати натягивая обратно боксеры со штанами.
        - А теперь принцесса, ты едешь домой.
        Алексия, не проронив ни слова, с трудом встала с постели, пытаясь прикрыть грудь тем, что осталось от ее платья. Но не сделав и шага рухнула обратно. Она не кричала, не проклинала меня, а взгляд у нее был пустой и остекленелый, она не плачет, не выказывает какие-либо эмоции, а просто молчит. Кажется, что внутри нее что-то сломалось.
        - Так, понятно.
        Я подошел к девушке, взял ее на руки и стал спускаться по лестнице. Выйдя из дома, пошел сразу к автомобилю, где уже ждал Габриэль. Друг все слышал, я в этом не сомневался. Увидев нас, он открыл заднюю дверцу машины, куда я усадил девушку и сел рядом с ней.
        Дорога до города прошла в полном молчании, однако эта тишина была слишком удушающей. Мне было бы проще, если бы девушка кричала, плакала, ну или проявила хоть какую-то эмоцию. Но она молчала, невидящим взглядом уставившись перед собой.
        Когда мы въехали в поселок, где проживала чета Разиных, я все-таки нарушил молчание: - Передай своему папаше Алексия, что за кровь платят кровью. Только в отличие от него, я тебя не убил и не искалечил, а лишь обесчестил. Твой отец нарушил соглашение, обокрав на крупную сумму моего отца. Но это лишь маленькая проблема, по сравнению с тем, что он сделал с моей сестрой. Ты, не кормишь червей в земле, а вот она да. Хотя Бьянка тоже была молода, красива и невинна, как и ты, готовясь к свадьбе. Ди Лауро не прощают, когда трогают кого-нибудь из членов семьи. И это лишь начало войны. Клан ди Лауро объявляет войну твоему отцу.
        Закончив свой монолог, вылез из автомобиля, обогнув его открыл дверь со стороны Разиной и взяв девушку выше локтя вытащил из машины, затем бросив ее на пороге ворот их особняка, занял место рядом с Габриэль и приказал ему уезжать.
        Глава 11
        АЛЕКСИЯ.
        Лицо и оголенную грудь обдувает прохладный ветер, впивающийся в кожу миллионами иголок и раздувая растрепанные пряди моих волос. Кажется, я даже чувствую, как скудная и бледная внешняя оболочка моего тела натянута на череп, а позвоночник вытянулся вдоль твердой поверхности, на которой я лежу. Настолько мои чувства обострены. Но это только физически. Внутри я пуста. Словно с первым толчком внутри, похититель выбил из меня все эмоции, веру в этот мир и желание жить.
        Не таким я представляла свой первый раз. В море лепестков роз, на мягком матрасе посреди бунгало на островах, куда мы планировали поехать на медовый месяц. Мягкий, обходительный Влад, покрывающий каждый сантиметр моего тела поцелуями.
        Вместо нежности я получила грубость. Меня по-хозяйски лапали татуированные руки неотесанного неандертальца. Его толчки и движения во мне казались самыми болезненными ощущениями, что я когда-либо испытывала в своей жизни. Меня будто натирали наждачкой изнутри и все, что я могла делать это лежать и не дергаться, безмолвно глотая слезы.
        Переворачиваюсь набок, превозмогая давящую бетонной плитой слабость и ноющую боль внизу живота, и упираюсь щекой в холодный грунт. Сворачиваюсь калачиком, поджимая колени к груди. Пышная юбка платья, которое теперь мне кажется абсолютно нелепым, опутывает мои лодыжки, а лоскуты оборванной ткани прилипают к липкому от спермы животу. Зажмуриваюсь до боли, пытаясь прогнать воспоминания последних часов и озлобленный, похотливый взгляд, нависавшего надо мной мужчины. Одинокая слезинка стекает по виску. Это все что я могу из себя выдавить. Хочется превратиться в кусок льда.
        Не знаю сколько я так пролежала, до того момента, пока знакомые мне ворота не начали открываться передо мной и шины не зашуршали по гравию подъездной дорожки у дома. Я начала молиться, чтобы меня не заметили и тяжелый внедорожник перемолол мои кости в труху. Но вместо этого он затормозил прямо рядом со мной. Водительская дверь распахивается. Знакомые черные ботинки подходят ко мне.
        - О боже, - слышу тихий шепот Мирослава.
        - Мирик, что там? Опять какой-то пьяница забрёл к нам в поселок? - звонкий голос мамы слышится из приоткрытого окна автомобиля, - Сколько можно уже. Такие деньги платим за охрану, а толку никакого, так гляди и ограбят кого.
        - Таня, заткнись! - впервые слышу, как рявкает Мирослав на мою маму. Он встает на колени и снимает с себя пиджак, накрывая им разодранный корсет платья. Теплыми и шершавыми ладонями аккуратно поворачивает мою голову, отрывая ее от земли, и вглядывается в глаза, - Что-то болит? Переломы?
        Все что у меня получается сделать, собрав остатки сил, - это положить ладонь на свой живот. Мирослав следит за моим движением и на мгновение задерживает взгляд внизу. Здоровый румянец пропадает с его лица, а глаза чуть заметно расширяются.
        Мужчина быстро берет себя в руки и кивает мне, давая понять, что понял, где болит.
        - Что происходит, когда мы поедем наконец? - ворчит мама, выбираясь из машины, - Мирик, я опаздываю на встречу…
        Пронзительный визг отдается тупой болью где-то в затылке. Это последнее, что я слышу перед тем, как Мирослав поднимает меня на руки, и я проваливаюсь в темноту.
        Не знаю, что именно вколол мне тот козел, а затем ввел через капельницу, но мне только на третий раз удается вынырнуть из глубокого сна. Я боялась, что если закрою глаза, то погружусь в кошмар, переживая этот день заново, но никакие сновидение не посещали меня, только холодная пустота, которая теперь сопровождает меня везде.
        Первое, что я слышу, придя в себя, это крики отца, которые с каждой секундой приближались по коридору. Разобрать слова не могу, но кажется он спорит о чем-то с мамой.
        Дверь в комнату широко распахивается и ударяется об стену. Вздрагиваю всем телом, сжимая ладонями одеяло, и зажмуриваюсь, боясь увидеть перекошенное гневом лицо папы.
        - Ну привет, дорогая дочурка, - шипит отец сквозь зубы, садясь на кресло, которое скрипит под его весом, рядом с кроватью, - И где же ты шлялась весь день, позоря всю свою семью?
        - Владимир, но, если ее… - шепчет мама, боясь перечить отцу. Приоткрываю глаза, разглядывая собравшихся вокруг меня. Мама, папа и Мирослав. Где же Влад? Ему рассказали, что меня нашли?
        -Молчааать! - раскатистым громом нарушает спокойствие комнаты отец, а затем наклоняется ближе ко мне, - Рассказывай, шлюшка, где ты умудрилась честь свою проебать?
        Его слова заставляют все мои внутренние органы сжаться в тугой комок. Становится невозможно дышать, а желудок опять бунтует. Лобок все еще щиплет, напоминая мне о том, что все что со мной произошло - не было сном, а суровой реальностью. Мне хочется закричать, что мною воспользовались и я не шлюха, но понимаю, что с отцом бесполезно спорить, когда он находится в таком состоянии.
        - Меня похитили, когда я была на примерке, - тихо начинаю я свой рассказ, почти шепотом. Мама громко вздыхает, - Мужчина в татуировках. Он увез меня куда-то и… Воспользовался мной. А потом кинул рядом с домом, попросив передать тебе послание.
        Отец заметно напрягается и подается вперед, чтобы расслышать меня.
        - Он сказал: «за кровь платят кровью». И, что ты нарушил соглашение, обокрав на крупную сумму его отца, а еще убил его сестру. Клан ди Лауро объявляет тебе войну.
        Папа резко встает с кресла и замирает надо мной, тыча указательным пальцем мне в лицо.
        - Шлюха! Итальянская шлюха! Легла под эту шваль! Предала семью!
        Он направляется в сторону двери, а во мне что-то перещелкивает. Словно рубильник переключили и по венам, как электричество по проводам, заструилась ярость.
        - Я шлюха?! - останавливаю своим возгласом отца и вскакиваю с кровати, не обращая внимание на головокружение и боль в животе, - Это по твоей вине меня похитили и изнасиловали, отец! За твои грязные делишки приходится расплачиваться всей семье! Разве ты этого не видишь?!
        Сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в нежную кожу, когда он поворачивается в мою сторону и смиряет гневным взглядом. Ожидаю, что он в порыве отвесит мне еще несколько отвратительных реплик, но отец просто выходит из комнаты, громко хлопнув дверью.
        Вместе с этим хлопком последние силы покидают меня, и я опускаюсь на край кровати, растерянно оглядывая Мирослава и маму. Ни один из них не спешит поддержать меня, а лишь смотрят, даря мне всю тяжесть их взглядов.
        - Мамочка, - шепчу я, осипшим голосом, - С Наташей все хорошо?
        - Да, с ней все нормально. Она, кажется, полчаса назад вернулась из спа. Хотела позвать тебя в кафе, но отец запретил ей заходить к тебе…
        Спа? Кафе? Какой-то бред. Ладно, спрошу ее об этом потом. Главное сейчас, что она жива и здорова. Этот сумасшедший урод не тронул ее.
        - Позови Влада, - прошу маму, - Хочу увидеть его. Он знает, что со мной все в порядке?
        Она поджимает губы и заламывает свои руки за спиной, как будто не ожидая услышать такой от меня просьбы и судорожно пытается найти подходящий ответ.
        - Малышка, мне так жаль…
        Вскидываю на нее взгляд. Паника подступает комом в горле.
        - С ним что-то случилось? Ему тоже досталось?
        Мама подходит ко мне и садится рядом, похлопывая меня рукой по коленке.
        - С ним все нормально. Просто… Боюсь, что ты с ним больше не увидишься.
        - Что? Почему? - голос срывается на октаву вверх, - Где он?
        - Он, - мама прикусывает губу, а мне хочется встряхнуть ее за плечи, чтобы она быстрее объяснила мне, что тут происходит, - Он больше не твой жених. И он не хочет тебя видеть.
        Пытаюсь уложить сказанные ею слова в свой голове, но они не хотят этого делать, упорно всплывая на поверхность. Влад не хочет меня видеть? Он больше не мой жених? Что за бред?
        - Это какая-то глупость, мама! Влад любит меня! Позови его! - срываюсь я на крик.
        Вместо того, чтобы меня успокоить, мама поспешно встает с кровати и пятится спиной к выходу из комнаты.
        - Алексия, успокойся, - пытается говорить она мягко, но ее голос предательски дрожит. Она поворачивается к Мирославу и кивает ему головой в сторону двери, - Пойдем, оставим Алексию. Ей надо прийти в себя.
        Не успеваю ничего возразить или даже пискнуть, как дверь захлопывается, а в замке проворачивается ключ. Они серьезно меня заперли, как пленницу в собственном доме?! Со злости кидаю декоративную подушку, которая не долетает до нужной цели и приземляется прямо у порога.
        Еще буквально полчаса назад мне казалось, что если я как можно скорее вернусь к нормальной жизни и начну делать запланированные события, то я быстрее восстановлюсь. Мне хотелось забыться в рутине. Хотелось вернуться в прежнее русло. Сыграть свадьбу с Владом и жить дальше. Но никто не хотел возвращать меня обратно. Все как один ставили меня на место, на котором я теперь нахожусь, и окунали лицом в грязь реальности. Я захлебывалась ею. Но никто меня не поддерживал, не пытался вытащить из этого болота.
        Вою от отчаяния, откидываясь на спинку кровати. Собственный отец не верит мне и не хочет признавать свои ошибки. Мама просто-напросто боится меня, будто я какой-то зверек, зараженный бешенством. Но я не верю, что Влад так просто отказался от меня. Этого не может быть. Мы любим друг друга. Он любит меня! Мне срочно нужно с ним поговорить!
        Оглядываю комнату в поисках своего телефона, но конечно же не нахожу его. Ноутбук, который всегда лежал на письменном столе, тоже куда-то пропал. Хоть бумажные самолетики сворачивай и запускай их на соседний участок, как в детстве.
        Аккуратно встаю с кровати, поморщившись от боли, и подхожу к окну, ставни которого плотно закрыты. Первое что бросается в глаза в ночной тьме - это две фигуры, которые стоят на подъездной дорожке Наташиного дома, освещенной садовыми фонарями. В одной из них узнаю лучшую подругу, она все в той же яркой розовой толстовке, в которой была днем. Вторая фигура стоит спиной ко мне и на нее падает тень от дерева, но судя по широким плечам - это мужчина. Кажется, они что-то активно обсуждают, а потом приближаются друг к другу и обнимаются.
        Надо же, еще днем меня похитили, но даже тут подруга не теряет времени и находит себе кавалеров. Неужели она не искала меня? Не предупредила родителей?
        Наташа запрыгивает на парня, обвивая его торс ногами, а шею руками, и он несет их внутрь дома. Когда он проходит под одним из фонарей, на меня накатывает ледяная волна, от которой немеет все тело, а холодные мурашки спускаются от затылка по спине. Я невольно делаю шаг назад, закрыв ладонью рот. Это Влад. Я узнаю его из тысячи. Его походку, черты лица даже в темноте.
        Не успеваю никак отреагировать на тот факт, что моя подруга нежится сейчас в объятиях моего жениха, который по идее должен быть сейчас рядом со мной и поддерживать. Потому что дверь в мою комнату вновь открывается.
        Глава 12
        ДАНТЕ.
        Прошло чуть больше суток, и мы собирались покидать Россию, как на мой местный номер, который был известен только Габриэлю и Наташе, поступил звонок с неизвестного. У меня сразу возникло странное чувство, преследовавшее меня с момента, когда я вернул девчонку отцу, и я с минуту гипнотизировал телефон, борясь с желанием ответить или сбросить. Когда звонок повторился вновь, я все же ответил.
        - Слушаю, - коротко и без имен.
        - Мистер ди Лауро, меня зовут Мирослав, я работаю в охране семьи Разиных. Мы можем с Вами встретиться? Это касается Алексии, - услышал я на том конце провода глубокий баритон.
        - Я не совсем понимаю, что Вы имеете в виду, и тем более не понимаю цель Вашего звонка. Да и у меня нет свободного времени, чтобы ходить на сомнительные встречи.
        - Алексию собираются убить. Сегодня ночью. Владимир Разин отдал приказ.
        От слов мужчины у меня внутри все заледенело. Меня охватило нехорошее предчувствие, хотя, в сложившейся ситуации ничего доброго ждать и не приходилось.
        - Назовите место и время.
        - На въезде в поселок находится небольшое кафе, в него часто забредают гости. Я буду ждать Вас за самым дальним угловым столиком через час, - я не успел ничего ответить, как мужчина сбросил звонок.
        - Что-то случилось? - спросил подошедший Габриэль, увидев мое задумчивое лицо.
        - Пока не знаю. Мне нужно отъехать.
        - Я поеду с тобой.
        - Габриэль, это не к чему.
        - Это не обсуждается, потому что одного я тебя не отпущу, - проронил он, направляясь в сторону выхода.
        Мне же оставалось лишь сдаться и последовать за другом, который уже открывал дверь автомобиля и усаживался за руль.
        - Добрый вечер, - поприветствовал нас высокий широкоплечий мужчина в годах, вставая со своего места, как только мы вошли в заведение.
        - Здравствуйте, - сдержанно ответил ему, - Так, о чем Вы хотели поговорить? - спросил, пока мы усаживались за стол.
        - Алексию собираются убить. Сегодня ночью.
        - Стойте, - вмешался, не менее удивленный друг, - что значит «собираются убить»?
        Мужчина же уставился на нас так, словно мы сморозили чушь.
        - Как только Вы свершили свое возмездие над девушкой, - старался быть, как можно более тактильным он, однако напряженный голос выдавал его состояние, - Вы подписали ей приговор. Теперь она должна умереть, чтобы очистить имя своей семьи от позора.
        - Что за чушь Вы несете? Мы что, живем в каменном веке? Какой приговор? Какой позор? - я был возмущен, только что услышанным.
        - Мистер ди Лауро, Вы либо слишком хороший актер, тогда оскар по Вам плачет. Либо действительно ничего не знаете, тогда Вы слишком глупы, позволив воспользоваться другим управлять Вашим разумом.
        - И чего же я не знаю? - реплику мужчины о своей глупости я решим проигнорировать, сейчас не время и не место для выяснений, - Поведайте же нам свою великую тайну. Или так и будете говорить загадками?
        - Неужели Вы не были осведомлены о наших обычаях, прежде чем согласиться на месть именно такого формата? Так мне с трудом в это верится.
        - Может Вы уже наконец поясните свои слова? - не сдержался уже Габриэль.
        - Обесчестив девушку за пару дней до ее свадьбы, затем бросив на пороге родительского дома прилюдно, Вы бросили вызов Разину, давая повод усомниться в нем и его положении. После такого Разин обязан отдать приказ, чтобы ее убили, в противном же случае он потеряет уважение, что скажется и на его делах, и на его статусе в окружении. Таковы наши законы.
        - И откуда же я мог об этом знать? - бросил ему раздраженно.
        - Ну как же, а Ваш батюшка Вам разве не рассказывал? Я достаточно давно работаю на Разина, часто бываю на переговорах и деловых встречах. Вашего отца я знаю, а вот он то как раз хорошо знает обычаи русских мафиозных группировок.
        Меня словно битой по башке огрели, да с такой силой, что голова проясняться никак не хотела и мысли путались. Отец знал, что девушку убьют после изнасилования. Он обо всем знал, и ничего не сказал. Он просто манипулировал мной, внушая, что я обязан отомстить.
        - Допустим, Вы говорите правду. Но что Вы хотите от меня?
        - Заберите Алексию с собой в Италию. Дайте защиту, став ее покровителем, так Вы спасете ее от гибели. Девочка не виновна в грехах своего отца.
        - То есть, Вы просите меня, врага ее семьи, спасти девушку от того, к чему я сам же и приложил руку? Почему?
        - Из двух зол, приходится выбирать меньшее.
        - И Вы так уверены, что я меньшее зло? - усмехнулся я.
        - Да. Потому что, это именно я нашел Лекси, когда вы бросили ее на пороге. Ты хотел отомстить, - резко перешел мужчина на ты, - ты это сделал, но при этом не оставив никаких увечий.
        - Ладно. Допустим я соглашусь, но каким образом я смогу ее выкрасть из особняка? На территории круглосуточная охрана и ежесекундное видеонаблюдение. А, по Вашим словам, убить ее должны уже сегодня ночью.
        - Разины сегодня вечером уезжают на, давно запланированный, ужин с семьями, с которым Владимир ведет дела. Камеры ничего не пишут еще со вчерашнего дня, на счет охраны можешь не переживать, их я возьму на себя.
        - А ты подготовился, - присвистнул я, - заранее знал, что я соглашусь?
        - Честно говоря я на это даже и не рассчитывал, но в любом случае не допустил бы смерти Лекси. Не знаю как, но тогда бы я сам вывез ее куда-нибудь.
        - Так, а почему не сделаешь этого?
        - Если я пропаду вместе с девушкой, Разин обо всем догадается, тогда прикажет людям найти нас и убить. Со мной у Алексии почти нет шансов спастись.
        - Почему ты так заботишься о ней?
        - Я работаю личным охранником Алексии с момента, когда она еще под стол ходила пешком. Девочка выросла на моих глазах, и я чувствую свою ответственность за нее и ее жизнь.
        - Ладно, я согласен.
        - Данте ты уверен в правильности своего решения? - спросил Габриэль, повернувшись ко мне лицом.
        - Никогда прежде я не был так уверен, как сейчас.
        - Ладно, - сдался друг, поднимая руки в знак капитуляции.
        - Хорошо. Разины уезжают в восемь вечера, в напитки охране я добавлю снотворное. На заднем дворе особняка есть калитка, ожидайте меня там.
        Обсудив стратегию наших дальнейших действий, мы разошлись по своим машинам и разъехались в противоположные стороны. Нужно было все подготовить, чтобы успеть вылететь до того, как заметят пропажу.
        В обговоренное время я ожидал Мирослава около калитки, ведущий на задний двор, Габриэль остался в машине, припаркованной неподалеку. В 20:30 появился мужчина, быстрым шагом направляясь в мою сторону.
        - Пошли, Лекси заперта в своей комнате.
        Миновав ухоженный задний двор, мы оказались в дизайнерске оформленной гостиной. Затем шел просторный коридор с деревяной резной лестницей. Остановившись около второй двери слева, охранник достал из кармана пиджака ключ и отпер дверь.
        Алексия стояла в слезах около окна. Она не была похожа на ту девушку, какой я ее увидел в свадебном салоне. Волосы лохматые, синяки под глазами, болезненного вида бледная кожа, вся осунувшаяся.
        - Мирослав? - удивилась Лекси, увидев своего охранника рядом с врагом, - Что происходит? - она была не на шутку напугана.
        - Алексия, - обратился к ней мужчина, подходя и беря за плечи, - послушай меня очень внимательно. Сейчас ты должна пойти с этим человеком, сесть с ним в самолет и улететь туда, куда он скажет.
        - Я ничего не понимаю, - прошептала она, - Я никуда с ним не пойду.
        - Лекси, ты не понимаешь. Если ты сейчас не уедешь, то до утра уже не доживешь.
        - Что ты такое говоришь? - из глаз девушки текли слезы.
        - Твой отец отдал приказ убить тебя. Таким способом он собираться очистить свое имя от позора, - не выдержав вмешался в их диалог.
        - Я тебе не верю, - крикнула она, с вызовом посмотрев на меня, - папа не может так со мной поступить. Он меня любит.
        - Прости дочка, но это так, - опустил голову мужчина.
        - Вы все лжете. Вон из моей комнаты.
        - Послушай принцесса, - подойдя взял ее за плечи, и хорошенько встряхнул, заставляя смотреть в мои глаза, - я виноват в том, что тебя собираются убить и признаю свою вину, так будь умницей и позволь вытащить тебя из этого дерьма.
        - Это ты, это ты во всем виноват, - в истерике лупила своими миниатюрными ручками по моей груди девушка.
        - Да, виноват, - прикрикнул на нее, - поэтому и хочу все исправить. И либо ты добровольно сейчас со мной поедешь, либо под действием снотворного.
        Смерившись со своей участью, она сдалась.
        - Вот и умница. А теперь пошли, у нас мало времени.
        - Береги ее. Она не такая, как свои родители, - услышал я слова охранника, - и еще: «не все именно так, как кажется».
        - Что это значит?
        - Однажды ты поймешь, а сейчас вам стоит поторопиться.
        Приобняв девушку за плечи, я повел ее к автомобилю, пройдя тем же путем, каким я попал в дом. До машины добрались без происшествий. Открыв заднюю дверь, пропустил внутрь салона сначала ее, затем залез сам, занимая место рядом с ней.
        - В аэропорт брат.
        Габриэль без лишних вопросов завел двигатель и вырулил на дорогу, держа курс в нужном нам направлении.
        Глава 13
        АЛЕКСИЯ.
        Машина мчит по ухабистым дорогам, разрезая темноту ночи яркими ксеноновыми фарами. В моей душе также темно, вот только даже лучика света, который развеял бы неприятное ледяное чувство, сосущее под ложечкой, у меня нет.
        В моей голове совершенно не укладываются все события, произошедшие за последние пару часов. Наташа и Влад? Отец хочет моей смерти? Мирослав сотрудничает с моим похитителем?
        Краем глаза кошусь в сторону последнего. Тот, как ни в чём не бывало что-то рассматривает в своём телефоне, а его длинные татуированные пальцы порхают над экраном. Прямой нос, аккуратно очерченные губы, острые скулы и подбородок. Волосы зачесаны назад, а из-под воротника торчат множество татуировок, которые покрывают всю его шею. Мужчина зашевелился, словно почувствовал, что я на него смотрю. Отвожу взгляд, боясь, что меня застукают за разглядыванием.
        Он так спокоен, будто ничего не сделал. Будто это только у меня жизнь перевернулась с ног на голову, и я вряд ли, когда-либо смогу жить как прежде. Осознание этого простреливает молнией в самый затылок.
        Дрожащими пальцами поправляю складки на своем пижамном шелковом комплекте, который состоит из рубашки и брюк. Хорошо, что платье с кровавыми и грязными пятнами осталось висеть на вешалке напротив моей кровати, словно знак, указывающий мне на мое нынешнее место. Вспомнив об этом, всхлипываю.
        - Тебе нужно поесть, - внезапно прерывает тишину голос похитителя, - У тебя руки трясутся и выглядишь ты неважно. Тебя вообще кормили?
        Отрывисто мотаю головой, продолжая глотать слезы и стирать мокрые дорожи тыльной стороной ладони со своих щек.
        - У меня завтра выпускной в университете, - хрипло говорю то, что приходит в голову первым и еще громче всхлипываю, вспомнив о прежней нормальной жизни, - Я так готовилась. У меня два платья было. Одно на официальную часть, а второе на вечернюю. А через неделю свадьба. Платье правда испорчено, но я думаю еще есть время найти подходящее.
        Поток неконтролируемых слов вытекает из меня словно вода из прорвавшейся дамбы. Кажется, именно таким образом организм решил реагировать на перманентный стресс, в котором я прибываю в последние несколько суток.
        Мужчина делает неожиданное: придвигается ко мне и обнимает за плечи, успокаивающе целуя в макушку. Хочу от него отодвинуться, закричать, ударить, винить во всем, что со мной сейчас происходит, но не могу. Сил просто-напросто нет. Да и мне становится спокойнее в теплых объятиях, которые мне не подарила даже мама, когда я в них так нуждалась.
        Часто слышала о том, что с первым мужчиной у девушки устанавливается связь. Что она влюбляется в него. Я же, напротив, не чувствовала ничего подобного к тому, кто вероломно лишил меня девственности, преследуя исключительно свои цели.
        - Как тебя зовут? - сиплю, вытирая мокрый нос рукавом пижамы.
        - Данте, - говорит тоже тихо, поглаживая мое плечо, - А это, - кивает в сторону водителя, - Габриэль.
        - А меня Алексия, в честь дедушки, - я усмехаюсь, - Но вы и так это знаете.
        Спустя пару часов мы уже летим на частном самолете над облаками. Когда я плотно поужинала, под наблюдением Данте и его молчаливого друга, и поудобнее уселась в кресле, то за неимением ничего, что могло бы меня отвлечь, я начинаю гонять по кругу одни и те же мысли.
        Скорее всего Влад знал о моей запланированной показательной казни. Это не могло бы от него укрыться, с учетом того, что он знал, что именно со мной произошло и является одним из приближенных к моей семье. Отказался ко мне прийти. Даже не думал о том, чтобы спасти меня. А сам в это время прохлаждается с Наташей. С моей лучшей подругой! Как давно они вместе? Как она могла так нагло мне лгать прямо в лицо? Они влюблены или он просто трахает её, как и других своих шлюх?
        Удивляюсь своим же словам. М-да. С кем поведешься, от того и наберёшься.
        - Значит, это Наташа помогла тебе меня похитить? - напрямую спрашиваю Данте, который в этот момент спокойно пьет кофе, сидя напротив меня.
        - Ты уверена, что сейчас самое подходящее время обсуждать это? - щурится мужчина.
        - А разве для такого разговора можно найти подходящее время? - мои брови взмывают вверх, а губы перекашивает в горькой усмешке.
        Мужчина тяжело вздыхает.
        - Да, она дала мне координаты, где вы будете, отвлекла консультантов и подготовила снотворное, - при последнем слове Данте нахмурился.
        - Сучка, а ведь я считала ее своей лучшей подругой, - в моей душе начинает откровенно тлеть злость, постепенно разгораясь в огонь, - У меня будет возможность ей отомстить?
        Данте удивленно вскидывает на меня взгляд, отрываясь от чашки с эспрессо. Он явно не ожидал услышать от меня подобного. Да я и сама не ожидала, но понимаю, что так просто эту ситуацию оставлять не хочу. Раз все вокруг меня играют в игры, то почему бы и мне не присоединиться к ним и разыграть свою партию?
        - Она решила избавиться от меня, чтобы присвоить себе моего жениха, - пожимаю плечами, - Я считаю, что имею право на месть. Разве нет? Ты ведь в этом лучше разбираешься.
        Данте смиряет меня взглядом.
        - Имеешь. Но давай сначала спасем твою задницу, а потом уже подумаем о том, как надрать ее твоей подруге, хорошо? - встревает Габриэль.
        Поворачиваю к нему голову и лучезарно улыбаюсь во все зубы, но из-за заплаканных глаз, синяков под ними и бледной кожи, улыбка получается зловещая. Кажется, друга Данте передёргивает от этого зрелища, а вот мой похититель, наоборот, прячет озорную, даже довольную, улыбку.
        Мы приземляемся в предрассветной Италии. Когда выхожу из самолета, меня обдает тёплым ветерком, а нос щекочет аромат разогретых на солнце кипарисов, которые медленно остывают после дневной жары. В последний раз я была в этой стране с Наташей… Встряхиваю головой, чтобы отогнать мысли о прошлом. Теперь у меня больше нет ни лучшей подруги, ни жениха. Они оба оказались предателями. Пора оставить их позади и жить дальше, а месть будет подогревать мою заледенелую душу.
        Наша дорога проходит через спящий Неаполь. Завороженно разглядываю его небольшие улочки и низкие, потрепанные временем, дома. Открываю окно автомобиля. Здесь даже пахнет по-другому. Чем-то теплым и слегка сладковатым. Я бы даже сказала немного восточным, как будто по всем улицам разлили небольшое количество масляных благовоний.
        Буквально визжу, когда мы выезжаем на дорогу, которая идет вдоль берега, и направляемся западнее Неаполя. Морской бриз, свежесть воздуха, скорый рассвет, который уже виднеется на горизонте. Кто бы знал, что после всего пережитого, природа будет вызывать у меня такую бурю эмоций. Во время перелета я больше и не надеялась почувствовать ничего, кроме злости и ярости.
        - Добро пожаловать ко мне домой, - мягко произносит Данте, наблюдая за мой реакцией.
        Я бы должна на него злиться, но почему-то смущенно опускаю взгляд и закрываю окно.
        Разглядываю свои кеды на ногах, которые успела впопыхах взять из дома, когда машина проезжает через массивные ворота, тормозит и останавливается на круглой подъездной дорожке прямо перед виллой из белого камня в классическом стиле, с множеством колонн и окон в пол. Здание окружено зеленью сада. Заботливо подстриженные кусты, самые разные виды цветов. Кажется, я слышу аромат моего любимого жасмина.
        Выхожу из машины и огладываю дом и его территорию. Не менее помпезно, чем родительский… Опять встряхиваю головой, стараясь не думать о том, что вызывает ноющую боль в районе грудной клетки.
        Данте мягко подталкивает меня ладонью в спину, заставляя подняться по ступенькам. Мужчина открывает передо мной массивную входную дверь и пропускает внутрь.
        - Я сейчас помогу Габриэлю занести вещи, а потом проведу тебе экскурсию и покажу твою комнату, - посвящает меня в свои планы Данте, - Потом отдохнем и пойдем на прогулку, чтобы познакомиться поближе?
        Последнюю фразу он говорит так, будто спрашивает моего разрешения. Странная интонация, с учетом того, что он еще совсем недавно насильно взял меня, совершенно не интересуясь моим мнением на этот счет.
        - А разве можно еще ближе, чем было? - язвлю я, выгибая левую бровь дугой.
        В ответ на мою реплику Данте только усмехается и выходит из дома, оставляя меня наедине с уютным интерьером дома. Большой мягкий ковер на полу, множество различных безделушек, которые явно были собраны с любовью из всех уголков мира, на полках. На стенах висят фотографии и нарисованные художником портреты. Останавливаю свой взгляд на одном из них. На нем изображена, судя по всему, семья Данте. Он сам стоит по левое плечо от мужчины с седыми волосами. С другой стороны девушка, которая очень похожа на Данте. Рядом с мужчиной сидит красивая женщина со светлыми прядками в темных волосах, она держит его за руку.
        - Какого хрена ты здесь делаешь? - раздается громоподобный бас. Я оборачиваюсь в его сторону и застываю на месте. Волосы на затылке шевелятся, а холодные мурашки бегут по спине.
        Тот самый седовласый мужчина с семейного портрета, будто сошел с картины, и теперь стоит буквально в двух шагах от меня. Но хуже его злобного взгляда из-под кустистых бровей и искаженного яростной гримасой лица - это то, что находится в его вытянутой руке.
        Дуло черного пистолета направлено прямо на меня, а скачущий на курке палец, того и гляди нажмет на него и сделает то, о чем так мечтает его владелец.
        Глава 14
        ДАНТЕ.
        Решаю проверить свой телефон, пока мы мчим в сторону аэропорта, где нас уже ожидает экипаж, готовый к взлету, как только мы окажемся на борту самолета. Отвечая на сообщения, в основном по работе, краем глаза замечаю, как Алексия меня разглядывает, кривя свой аккуратный, распухший от слез, носик. Когда собираюсь повернуть голову в ее сторону, она как почувствовав отворачивается к окну. Теперь моя очередь ее разглядывать, и то, что я вижу мне совсем не нравится. Ее что совсем не кормили? Ощущение, будто она всхуднула всего за сутки.
        - Тебе нужно поесть, - оповещаю девушку об очевидном, - Тебя вообще кормили?
        На что Алексия отрицательно мотает головой, доказывая тем самым, что ее отец полная мразь. Я же матерюсь про себя, чтобы не напугать ее еще больше. Девчонка, итак, меньше чем за двое суток столько натерпелась, что не каждый мужик выдержит. Психическое состояние у нее крепкое, иначе как объяснить тот факт, что она до сих пор не бьется в истерике.
        И тут платину у Лекси прорывает, и она начинает захлебываться слезами, невнятно бормоча что-то там про выпускной, свадьбу, а также испорченное подвенечное платье.
        И каким бы жестоким ублюдком я не был, смотреть на ее слезы у меня не получилось. Придвинувшись ближе к Разиной, притянул ее в свои объятия, давая возможность уткнуться в мою грудь. Сейчас мне было ее жаль, словно сестру, которую мне так не хватает. Она нуждалась в моей поддержке, и я ей ее давал. Поцелуй в макушку стал неожиданным даже для меня самого, но объяснений этому жесту у меня не было. Алексия сразу еще пыталась вырваться из объятий, но очень быстро сдалась, дав волю своему состоянию вырваться наружу.
        Оказавшись на борту лайнера, взлететь нам удалось только через час. Возникли какие-то трудности, связанные с направлением ветра. Но как только самолет взлетел, я попросил одну из стюардесс принести ужин для Алексии. Девушка не стала спорить и съела все, что ей подали.
        Удобно расположившись в кресле напротив девушки, спокойно пил кофе, уйдя в свои мысли. Я думал о том, как родители отнесутся к нашей гостье, и перспектива меня совсем не радовала. Рады они этому не будут, это понятно, вот только меня больше беспокоило стоит ли быть на чеку и ожидать угрозу со стороны отца. Как оказалось, я совсем не знаю человека, на которого ровнялся всегда. Что еще отец знает и скрывает? А в том, что он что-то скрывает я уже не сомневался, да и Мирослав дал понять, что ответы мне нужно искать внутри семьи или клана.
        - Значит, это Наташа помогла тебе меня похитить? - в том, что Алексия рано или поздно сложит один к одному, было вопросом времени, но то, что это случится так скоро, было неожиданно.
        - Ты уверена, что сейчас самое подходящее время обсуждать это?
        - А разве для такого разговора можно найти подходящее время? - что ж справедливо.
        - Да, она дала мне координаты, где вы будете, отвлекла консультантов и подготовила снотворное, - при слове снотворное меня передернуло. Лже-подруга обязательно ответит за то, что нагрела меня, подменив препарат, но это позже.
        - Сучка, а ведь я считала ее своей лучшей подругой, - удивляет меня девчонка, - У меня будет возможность ей отомстить?
        Ее вопрос вводит меня в ступор, и я несколько секунд прищурившись смотрю на нее, пытаясь понять шутит она или серьезно. Инстинктивно я ощущаю, как на меня таращится Габриэль, скорее всего тихо посмеиваясь. Он никогда не упускал возможно посмеяться надо мной. Дьявол, и во что я только вляпался? С ней ведь не будет просто. Не смотря на род деятельности своего отца, на тихоню она никак не смахивает. Сидя в самолете с двумя татуированными малознакомыми мужиками и летя в неизвестном направлении, она размышляет над тем, как бы отомстить подруге за предательство? Серьезно блин?
        - Она решила избавиться от меня, чтобы присвоить себе моего жениха, - как ни в чем не бывало пожимает плечами бестия, - Я считаю, что имею право на месть. Разве нет? Ты ведь в этом лучше разбираешься, - летит камень в мой огород.
        - Имеешь. Но давай сначала спасем твою задницу, а потом уже подумаем о том, как надрать ее твоей подруге, хорошо? - встревает, до этого не проронивший ни слова, Габриэль, пока я сидел в замешательстве.
        Алексию его слова удовлетворяют, на что она поворачивает к нему свое лицо и довольно улыбается. Только улыбка выходит ни хрена не милой, отчего Габриэля передергивает, а меня все это веселит. Скучно с ней точно не будет. Внутри девчонки живет коварный чертенок, и мне придется с ним бороться, но я кажется уже знаю куда мы будем направлять ее гнев.
        В Италии мы приземляемся ранним утром, когда на горизонте только начинают маячить проблески рассвета. Выйдя из самолета, вдохнул полной грудью запах теплого воздуха. Меня не было всего несколько суток, но я очень скучал по Неаполю. Здесь воздух намного чище, чем в Москве, отчего дышится легче. Загрузившись в автомобиль, который мы оставили на платной стоянке аэропорта, поехали домой.
        Дорога до дома пролегает через еще спящий город. Проезжая живописные места Неаполя, улочки с домами аккурат друг напротив друга, Алексия только и успевала крутить головой, любуясь красотами. Я же в этот момент любовался ей, поймав себя на том, что слишком откровенно ее разглядываю. Когда выезжаем на дорогу, идущую вдоль берега, девушка разве что из окна не вываливалась, жадно разглядывая красоты, которые мы проезжали. Нужно будет обязательно устроить ей пешую прогулку, уверен она останется в восторге от этого.
        - Добро пожаловать ко мне домой, - говорю и смотрю на девушку, что ее смущает и она опускает голову разглядывая свои ноги.
        Через минут 10 мы въезжаем в ворота, и Габриэль тормозит на подъездной дорожке около входных дверей семейного особняка. Алексия с осторожностью вылазит из машины осматриваясь по сторонам. Я слегка подталкиваю ее, указывая в сторону ступенек. Открыв входную дверь, пропускаю девушку вперед.
        - Я сейчас помогу Габриэлю занести вещи, а потом проведу тебе экскурсию и покажу твою комнату. Потом отдохнем и пойдем на прогулку, чтобы познакомиться поближе?
        Последнее предложение говорю так, словно спрашиваю у нее, что удивляет нас обоих, судя по ее выражению лица. Алексия удивляет меня и тут, съязвив на мою реплику.
        - А разве можно еще ближе, чем было? - еще и бровь выгнула чертовка.
        Усмехнувшись, оставляю ее вопрос без ответа и выхожу на улицу, оставляя Разину осмотреться в гостиной.
        - А я думал у Разина дочка тихоня и скромница, не имеющая права голоса, - усмехается Габриэль, когда я приближаюсь к нему.
        И я понимаю почему ему сейчас весело, досье на Алексию мы читали вместе, где черным по белому было сказано, что девушка воспитана по все правилам этикета, а это означало, что она скромна и тиха. Хочется руки переломать тому, кто дал эту характеристику Разиной, потому что Лекси ей ни хрена не соответствует.
        - Да, я тоже так думал. Меня она удивила не меньше, чем тебя, - останавливаюсь напротив друга, который стоял, облокотившись на машину.
        - Что думаешь делать дальше? - уже более серьезно спросил Габриэль.
        Мы с ним так и не поговорили нормально о ситуации в целом. Все вышло спонтанно, у меня даже обдумать не было времени, принимать решение пришлось быстро.
        - Не знаю, - выдохнув честно ответил я, разминая свою шею руками, - Пока поселю ее рядом со своей спальней, а дальше по ситуации.
        - Ей опасно задерживаться в этом доме.
        - Я знаю Габриэль, но у меня в любом случае пока нет другого выхода.
        - Если то, что рассказал ее охранник правда, тебе придется глядеть в оба брат, ведь угроза может находиться прямо в доме, где мы живем, - намеками говорил Габриэль, но я прекрасно понимал, на кого он намекает, - Тебя преднамеренно настраивали на месть такого характера, а девушку обрекая на смерть.
        - Это то меня и злит. Одно дело обесчестить, другое - обречь ее на смерть. И я совершенно не знаю, что делать дальше. Ее отец ублюдок, он и должен умереть, но не она. И я сделаю все, что смогу, чтобы она избежала казни, ненависти и смогла жить дальше нормальной жизнью.
        - Ладно, берем вещи и пошли в дом. Не хорошо заставлять гостью ждать, - посмеивался друг.
        - Ты хочешь еще что-то мне сказать?
        - Я? Нет, что ты.
        - Габриэль, мы вместе выросли, и я знаю тебя как облупленного.
        - Могу я спросить?
        - Конечно, ты же знаешь.
        - Почему ты ей помог? Почему забрал и привез в свой дом?
        - Она не должна умирать по моей вине, это не справедливо.
        - Данте, себе то не ври.
        После чего друг забрал свои вещи из машины и направился в сторону двери, мне же потребовалось несколько секунд, чтобы последовать его примеру.
        - Ты, дьявольское отродье, как ты посмела переступить порог моего дома? - во все горло орал отец.
        На ходу бросив сумки, мы с Габриэлем залетели в гостиную, где стоял разъяренный отец, направив пушку в сторону Алексии. Девушка стояла белее мела не шелохнувшись.
        - Отец, опусти пистолет, - придав голосу твердый тон, осторожно приблизился к девушке и заслонил ее собой.
        - Что она здесь делает? - не унимался отец, - И почему она до сих пор не мертва?
        - Так значит это правда? - я до последнего надеялся, что он не знал о казни, но я ошибся, - Ты знал, что ее убьют после случившегося.
        - Конечно знал, на то и был расчет, - как ни в чем не бывало выплюнул он, опустив в итоге пистолет.
        - Но как же это так Джузеппе? - я не заметил, как в гостиной оказалась мама.
        - Не лезь Франческа, тебя это не касается, - огрызнулся он на маму, что задело меня еще больше.
        - Не смей разговаривать с мамой в таком тоне, - перешел я на крик.
        - На кого ты рот открыл щенок?
        - Мама, отведи пожалуйста Алексию пока в мою спальню, - стараясь говорить спокойно, попросил ее.
        - Пойдем деточка, тебе нужно отдохнуть с дороги, - по-доброму обратилась к ней мама, приобняв за плечи.
        - Она никуда не пойдет. Ты, - ткнул пальцем отец в мою сторону, - сейчас же отвезешь ее в аэропорт и посадишь на самый ближайший самолет, пока никто не прознал, что дочь врага находится в моем доме.
        Мама проигнорировала слова отца, зло посмотрев на него, и увела Лекси на второй этаж. Габриэль тоже ретировался, оставляя меня один на один с отцом.
        - Ну а теперь поговорим, ПА-ПА.
        - Какого черта ты творишь Данте? - кричал на меня отец, - Как ты посмел привезти ее в наш дом?
        - А мне нужно было позволить, чтобы по моей вине ее убили?
        - Да. Именно так тебе и нужно было поступить.
        - Отец, ты себя сейчас слышишь? Бьянку уже не вернуть, и ты сам после ее смерти орал, что дети не должны отвечать за своих родителей. Что же изменилось сейчас? - кипел я от негодования, - Алексия такая же дочь своего отца, как была Бьянка. Она ответила за поступок своего папаши, но смерть - это уже слишком.
        - Да что ты понимаешь? Она должна была умереть после того, что ты с ней сделал, а ты взял и попутал карты?
        - Что ты сказал? - не верил я в только что услышанное.
        - А ты еще и резко оглох? - язвил отец.
        - Что ты имел в виду, говоря о том, что она должна была умереть с самого начала?
        - А то, что у нас свои законы, а в России свои. Она стала позором семьи, с клеймом обесчестеной от стороны врага. Ее должны были убить по приказу отца, показательно для других, что ее семья чтит законы и порядки, царившие в их кланах. Таковы законы русской мафии.
        - Ты знал об этом с самого начала и не сказал мне, - злился я.
        Отец просто меня использовал, опустив все детали ситуации. Он понимал, знай я всю правду, не согласился бы на это.
        - Какой же ты идиот Данте, - заржал он, - Ты даже не представляешь на что себя обрек.
        Отец ничего больше не сказал и ушел в свой кабинет, где закрылся, приказав никому его не беспокоить.
        Глава 15
        АЛЕКСИЯ.
        Данте и его отец разговаривали на итальянском. И я ни черта не поняла из их диалога, но то, что они ссорились - это было очевидно. Кажется, предметом споров стала я. Отец Данте явно был против моего нахождения в своем доме. Да я и сама, если честно, не особо хотела здесь находиться. Была бы моя воля, я бы уже разгромила дома Наташи и Влада, а заодно и дом, в который должна была переехать после свадьбы.
        - Меня зовут Франческа, а тебя как? - спрашивает меня мама Данте на английском с легким итальянским акцентом, провожая меня к ступеням и стараясь отвлечь от мужской брани.
        - Алексия, - пытаюсь выдавить из себя улыбку, - Приятно познакомиться, - говорю заученную фразу, а самой хочется себя по лбу ударить, ведь моей собеседнице явно не особо приятно, учитывая обстоятельства моего происхождения.
        - Извини, что ты стала свидетелем этой семейной перепалки, - произносит Франческа, когда мы поднялись по лестнице на второй этаж.
        - Вам не стоит извиняться передо мной, - предпринимаю попытку принести свои извинения за поступки моего отца, потому что эта милая темноволосая женщина с худощавым телосложением и осунувшимся лицом, вызывала во мне только самые приятные чувства. От нее веет теплом, добротой и заботой. А еще Данте на нее очень сильно похож. В его отце я не видела такого сильного сходства с сыном, как в его матери.
        Не представляю, что она должна испытывать по отношению ко мне - дочери мужчины, который убил ее ребенка. Мне же очень стыдно, и я не знаю, как искупить вину, которую я чувствую перед ней.
        Франческа как будто пропускает мои слова мимо ушей и продолжает дальше.
        - Мой муж - он… Сложный человек. Но я не ожидала, что он поступит со своим сыном так подло. Прости, что тебе пришлось пережить такой кошмар в своей жизни. Даже не представляю, что ты испытываешь, с того момента, как поняла, что твой отец хочет тебя убить. Ни один ребенок не должен узнавать этого.
        Я застываю у двери, потому что она почти в точности повторяет мои мысли, только в отличии от меня, ее слова сквозят заботой обо… мне?
        - Вы слишком добры ко мне. Особенно с учетом того, кто я такая… Если мой отец действительно причастен к смерти вашей дочери, то на вашем месте я бы выгнала меня из дома и оставила на съедение шакалам. Это я должна извиниться перед вами за всю боль, которую причинил мой отец вашей семье…
        - Данте правильно сказал: дети не должны отвечать за своих родителей. Каждый сам должен отвечать за то, что он совершает.
        Молчу, не зная, что ответить, потому что чувствую себя скверно. На душе скребутся кошки. И я даю себе слово, что если смогу хоть как-то помочь этой женщине - то я буду выкладываться по полной. Будь это даже обыкновенная просьба о мытье посуды. Да что там, я даже не буду ждать, когда она меня попросит. Буду браться сама и предлагать свою помощь.
        - Заходи, - Франческа открывает передо мной массивную деревянную дверь, - Это комната Данте. Располагайся пока тут. У него собственная ванная комната, так что можешь спокойно принять душ и привести себя в порядок.
        - Спасибо, - благодарю ее, заходя внутрь.
        Комната Данте оказывается просторной и совсем не детской, как я ее себе представляла. Никаких пластиковых самолетиков под потолком и звездочек, светящихся в темноте. Вместо них хрустальная люстра, какие можно найти в антикварных магазинах. Серые обои с вензелями, пол из темного дерева, громоздкая мебель. Все строго и со вкусом. Очень похоже на хозяина комнаты.
        - Я сейчас принесу тебе одежду и полотенце, подожди минутку, - говорит Франческа и выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.
        Воспользовавшись моментом, подхожу к стене, на которой висят множество фотографий в рамках. На них в основном Данте с семьей и Габриэлем, либо просто пейзажи. Но больше всего преобладают фотографии с молоденькой девушкой, которая так похожа на моего похитителя. Везде она улыбается, либо смеется. Наслаждается жизнью, которую у нее так жестоко отобрали…
        Не могу отвести взгляд и продолжаю, как завороженная разглядывать фотографии. Не знаю сколько времени я так простояла, но Франческа успевает вернуться, предварительно постучавшись в дверь.
        - Вот платье и банное полотенце, - протягивает она мне и переводит взгляд на фотографию, которую я рассматривала перед ее приходом, когда забираю у неё вещи, - Это Бьянка, - женщина мягко улыбается, проводя пальцем по лицу девушки, - Сестра Данте. Они близнецы.
        Перевожу на неё удивленный взгляд. Близнецы?
        - Мы с Джузеппе так долго ждали первенца, думали это будет богатырь, потому что я ходила как бегемот, - Франческа тихо смеется, - А оказалось, что у нас просто двойня. Муж был в шоке, а я радовалась, что отмучилась за один раз. Ведь он хотел сначала мальчика, а потом девочку.
        Сжимаю пальцами полотенце, до такой степени что начинают болеть суставы. Ненависть к отцу по капле прибавляется в моей почти переполненной чаше. Давлю в себе желание выругаться вслух.
        У этой женщины была дочь, а по вине моего отца она больше не бегает по родительскому дому и не заполняет его своим звонким смехом. Грустила бы моя мама так же, если бы мой отец убил меня? Грустит ли она сейчас? Почему моя интуиция подсказывает, что нет? Ей плевать на меня. Возможно, она даже радуется моему исчезновению. А может это она подговорила Мирослава в моём спасении? Опять я кормлю себя пустыми надеждами. Ведь точно знаю, что моя мать не способна на подобное…
        - Мне так жаль, - говорю шепотом, потому что в горле стоит ком.
        Франческа в очередной раз смотрит на меня с сочувствием и кладет ладонь на моё плечо, поглаживая его тонкими пальцами.
        - Не губи свою душу чувством вины, которое не принадлежит тебе. Судьба обязательно возьмет своё с твоего отца. А месть ещё ни к чему хорошему не приводила, как мы успели убедиться, - она задумчиво оглядывает меня, - Хотя…
        Последнюю свою реплику Франческа оставляет без объяснения и выходит из спальни, сказав, что будет в соседней комнате и если мне что-нибудь понадобится, то мне не стоит стесняться и просто прийти к ней.
        Сбрасываю кроссовки у кровати и без промедлений запираюсь в ванной комнате, складываю полотенце с платьем на столешницу у раковины. Из большого зеркала на меня смотрит собственный призрак. Теперь понятно, почему Франческа смотрела на меня так сочувствующе. Бледная кожа, круги под глазами, грязные волосы, прилипшие к шее. Выгляжу отвратительно.
        Стягиваю с себя пижаму и с остервенением выкидываю её в мусорное ведро. Затем задумчиво смотрю на него, понимая, что больше у меня одежды нет, не считая платья, которое мне дала миссис Ди Лауро. Да и чёрт бы с этими тряпками. Похожу в одном платье, но в вещи, которые напоминают мне о моём доме, я одеваться больше не желаю.
        Стою под горячими струями в душевой кабине около получаса. Тут же на полочке нахожу шампунь, гель для душа и даже кондиционер для волос. Открываю каждую бутылочку по очереди и вдыхаю аромат. Вся косметика пахнет бергамотом, мускусом и удом. Успокаивающе. Она пахнет Данте…
        Только оставшись наедине с собой, ощущаю, как усталость давит тяжелым грузом на плечи, а голова отказывается больше обрабатывать мысли. Даю себе передышку от гнетущих дум, смывая с кожи грязь вкусно пахнущими средствами.
        Своеобразная ароматерапия и водные процедуры придают сил и включают во мне второе дыхание. Поэтому я бодро натягиваю на себя светлое платье в цветочек, которое садится на меня как влитое, изящно подчеркивает все изгибы и почти касается колен подолом. Подмечаю, что нижнего белья у меня совсем нет, поэтому надо быть осторожнее с ветром и нагибаниями. Расчесываю мокрые волосы расческой, которую нашла на одной из полок, и выхожу из ванной комнаты.
        Замерзаю на пороге, сжимая ручку открытой двери. Посередине спальни стоит Данте, сложив руки в карманы своих брюк и задумчиво смотрит куда-то в сторону окна. Выглядит он не менее измотанным, чем я. Он оборачивается на скрип двери и застывает, словно его молния ударила. Подозрительно долго оглядывает меня с ног до головы, а затем встречается со мной потемневшим взглядом.
        - Что-то не так? - спрашиваю, разглаживая ладонями платье на талии. Аккуратно кошусь в зеркало на шкафу, чтобы проверить не просвечивает ли ткань при солнечном свете, но нет, все вполне целомудренно.
        - Нет, - хрипит он, а затем прочищает горло, - Все в порядке. Выбери себе необходимые вещи в онлайн магазине. Мой помощник оформит заказ и привезет его сегодня же вечером. Ноутбук на столе, - кивает он в сторону упомянутого.
        - Хорошо, спасибо, - бормочу я, не понимая его реакции.
        Данте еще раз оглядывает меня, а затем встряхивает головой и потирает пальцами переносицу.
        - Ванная свободна?
        - Да, я уже закончила, - отхожу в сторону, чтобы освободить проход в комнату, из которой до сих пор идет пар.
        - Тогда я в душ, а потом прогуляемся, - мужчина подхватывает с кровати заранее заготовленную одежду, - Жди меня здесь и никуда не выходи.
        - Ладно, - киваю, присаживаясь на кровать рядом со своей обувью.
        Данте резко останавливается у двери в ванную и вновь поворачивается ко мне.
        - И вот еще что: спать будешь в моей комнате. Со мной.
        Вскидываю на него возмущенный взгляд, отрываясь от шнурков, но мужчина уже запер за собой дверь. Какого черта? Хочется выломать деревянную преграду между нами и спросить его с чего он решил, что может распоряжаться мною. Но в тот же момент память подкидывает сцену из гостиной, когда отец Данте навел на меня пистолет, а затем кричал на сына. Хмыкаю, садясь за ноутбук, чтобы выбрать предметы первой необходимости. А мистер ди Лауро-младший, оказывается заботливый. Даже беспокоится о моей безопасности.
        Глава 16
        ДАНТЕ.
        После ухода отца я еще какое-то время стоял в гостиной, пытаясь совладать с гневом, одергивая себя от того, чтобы не последовать за ним и потребовать пояснить последние слова. Но вместо этого отправляюсь наверх, подмечая, что придется пока поселить Алексию в своей комнате. Рядом со мной ее никто не посмеет тронуть, зная о последствиях, а вот если она будет жить в отдельной спальне - сомневаюсь. Ей небезопасно здесь находиться, но другого плана у меня пока нет.
        Открываю дверь и захожу внутрь, оказываясь наедине с собой, и лишь из ванной комнаты слышу шум воды. Останавливаюсь посередине комнаты и погружаюсь в воспоминания.
        Когда-то в этом доме не стихали смех и веселье. Мама каждый день пекла выпечку по утрам, а на пороге всегда оказывались гости, которых наша семья принимала с радостью и уважением. Но у нас это отобрали! Объявив себя вершителем судеб, один человек забрал жизнь дорогого нам человека, и в моей ванной комнате сейчас находилась плоть и кровь этого ублюдка, но я не испытывал к ней ненависти. Я не хотел трогать девушку с самого начала, предлагая отцу другие методы, ведь я не такой как ее отец. Я летел в Россию за местью, а вернулся с дочерью врага, поселив в доме, который был полон воспоминаниями о счастливом прошлом. Как так получилось, я не знал ответа, как и не знал почему вообще ввязался во все это, забрав девушку с собой. Но я не смог обречь ее на гибель, возможно, причиной стало то, что я представил на месте Лекси Бьянку.
        Из воспоминаний выдергивает звук открываемой двери, на который я оборачиваюсь и замираю. У меня из груди словно весь воздух выбили, а кровь горячей лавиной скользила по венам, разгоняя сердце биться еще быстрее. На пороге стояла Алексия, облаченная в платье Бьянки. Хотелось громко ругнуться на маму, но умом я понимал, что другой одежды подошедшей девушке в доме нет.
        - Что-то не так? - нервно спросила Лекси.
        - Нет, - с трудом выдавливаю из себя, - Все в порядке. Выбери себе необходимые вещи в онлайн магазине. Мой помощник оформит заказ и привезет его сегодня же вечером. Ноутбук на столе.
        Нужно сразу позаботиться о ее гардеробе, иначе мама ей перетаскает все вещи сестры, а та, к слову, была той еще шмотницей. Боюсь, видеть Алексию в одежде Бьянки постоянно, моя психика не выдержит.
        - Хорошо, спасибо, - слышу в ответ бормотание.
        - Ванная свободна? - на всякий случай уточняю, кивком головы указывая на дверь позади нее, от которой она так и не отошла.
        - Да, я уже закончила, - сдвигается в сторону девушка, но не отходит от нее полностью.
        - Тогда я в душ, а потом прогуляемся, - беру с кровати вещи, по всей видимости заранее приготовленные мамой и иду в сторону ванной, - Жди меня здесь и никуда не выходи, - предупреждаю ее в дверях, когда наши глаза, у обоих карие, встречаются. Ее светлые с зеленоватым отливом, и мои темные, почти черного оттенка.
        Находясь друг от друга на расстоянии вытянутой руки, улавливаю от Алексии запах своих косметических средств, и просто дурею. Никогда не думал, что это такой кайф, когда от девушки пахнет твоим, ярко выраженным, мужским гелем для душа. Прогоняю наваждение, которое стало обволакивать мое воображение и собираюсь ретироваться, но прежде говорю: - И вот еще что: спать будешь в моей комнате. Со мной.
        Настраиваю теплый душ и окунаюсь в расслабляющую воду, смывая с себя всю усталость минувших дней. Только сейчас я понимаю, как был напряжен с самого прилета в Россию, и лишь сейчас позволяю себе ненадолго расслабиться. Беру с полки гель для душа, выдавливаю на ладонь и в нос проникает запах, подкидывая интересные картинки, как этим самым гелем Алексия натирала свое соблазнительное тело. Проклятье. Уже не впервые замечаю за собой, как думаю о теле девушки. И мне не нравятся эти мысли. Ничего хорошего они не сулят, а она тут только для того, чтобы переждать опасный период. После чего, как только все устаканится, я помогу ей с работой и жильем, и она покинет стены этого дома. Кто знает, может и Италию она тоже покинет. Мне даже думать о ней запрещено.
        После душа, пока Алексия занята выбором одежды в онлайн магазине, успеваю решить кое-какие возникшие вопросы, дать указания Габриэлю на завтрашний день и обсудить, что стало известно о потерянном товаре с Карло, разговор с которым меня совсем не обрадовал.
        Во время обеда в столовой стояла гробовая тишина, которую никто не решался нарушить. Воздух наэлектризовался из-за напряжения, сквозившего от присутствующих. Отец с ненавистью смотрел на Алексию, отчего девушка почти совсем не притронулась к еде, однако не спешил выводить меня из себя оскорбляя ее. И лишь мама как-то пыталась сгладить ситуацию, только, к сожалению, у нее ничего не выходило. Отец не раскаялся и был убежден, что он прав. А меня стали посещать сомнения относительно его. Я должен во всем разобраться.
        После обеда мы с Лекси вышли во двор, пройтись по нашему саду, за которым тщательно ухаживает садовник. Это место раньше было святая святых Бьянки, где она лично высаживала многие растения. Сестра с детства любила возиться в земле, по долгу пропадая в саду. Сейчас здесь частым гостем был я, приходя, чтобы подумать или просто помолчать. Не знаю, чем я руководствовался, но мне хотелось показать его Алексии.
        - Тут очень красиво, - сказала девушка, залюбовавшись цветами, высаженными вдоль тропинки.
        Ничего не ответив, я просто шел рядом и наблюдал за ней. С ней было как-то спокойно, что удивляло меня, будто аура Алексии утихомиривала мою буйную натуру.
        Пройдя еще пару шагов, Алексия вскрикнула и спряталась за мою спину, крепко вцепившись в футболку. Посмотрев в то место куда смотрела она, чтобы понять, что ее так напугало, увидел, как к нам мчится Альто, чистокровный кобель добермана, угольного черного цвета.
        - Альто, дружище, - присел на корточки, чтобы потрепать пса, - Не бойся, - взглянув на девушку из-за плеча, обратился к ней, - он не тронет без моей команды.
        - Я боюсь собак, - заскулила она, - с детства.
        - Дай руку, - мою просьбу она, собственно, проигнорировала, продолжая стоять и трястись, - ну же, будь смелее, - вставая я протянул ей свою руку.
        Когда Лекси все же протянула мне руку, с трудом пересилив себя, что не осталось для меня не замеченным, я взял ее в свою и вместе с ее рукой погладил пса по голове, передвигаясь и вставая позади Разиной.
        - Видишь, он не кусается, - прошептал ей на ухо, - он хорошо дрессирован и без команды не тронет человека.
        Когда Алексия поняла, что угрозы от пса не последует, уже более смелее начала гладить Альта по голове, не нарушая лишних границ и не делая резких действий. А лично мне нравилось, что девушка не смотря на страх, не бежит в кусты. И эта ее черта проявлялась не только по отношению к собаке, а в целом.
        Отпустив пса, мы еще немного прошлись и только собирались возвращаться в дом, как в нашу сторону уже направлялась та, которую я меньше всего ожидал здесь увидеть, как минимум еще пару дней.
        Действия Кьяры я успел предугадать еще до того, как она успела сделать задуманное. Кьяра была в бешенстве, что читалось на ее, обычно всегда милом, личике. Когда девушка бросилась на Алексию, я успел перехватить ее за живот и увести немного в сторону от Лекси.
        - Что происходит Данте? Как это понимать? - кричала она на меня.
        - Скажи-ка мне Кьяра, - обманчиво спокойно начал я, - кто давал тебе права бросаться на моих гостей? И еще одно, запомни это очень хорошо, никогда не смей на меня кричать.
        - Что эта, - тыкнула в сторону Алексии Кьяра, прекрасно зная, чья она дочь, - здесь делает? Я не ослышалась, ты сказал твоя гостья?
        - У тебя все в порядке в порядке со слухом. По поводу остального, я не обязан перед тобой отчитываться.
        - Это шутка какая-то?
        - А ты наблюдаешь, чтобы здесь кто-то смеялся? - ответил вопросом на вопрос.
        - Ты свихнулся? Привезти врага в свой собственный дом, что может быть безответственнее.
        - Выбирай выражения Кьяра.
        - А то что? Будешь угрожать мне, своей невесте? - крикнула, как можно громче, метнув ненавистный взгляд на Алексию, которая стояла белее мела, без сомнений слышав весь наш разговор.
        Взяв Кьяру выше локтя, потащил вглубь сада, чтобы Алексия ничего больше не услышала.
        - Отпусти, мне больно, - с психом вырвала она свою руку.
        - Невеста значит? Быстро же ты переобулась. Помнится, совсем недавно ты не горела желанием выходить за меня замуж.
        Кьяра стояла молча, не найдя, что ответить и метала в меня молнии, сложив руки на груди.
        - Тогда слушай невеста. Можешь прямо завтра идти и выбирать свадебное платье, а я объявлю родным о том, что свадьба состоится как можно раньше.
        - Что? Ты же сейчас не серьезно? - испугалась она.
        - Почему-же? Я сейчас вполне серьезен.
        - Но мы ведь… Я же… - замялась девушка.
        - Любишь другого? - закончил за нее, - Да, я в курсе.
        - Ты не можешь так поступить со мной и Габриэлем, - еле слышно шептала моя псевдо-невеста.
        - Да неужели? И кто же мне запретит? М?
        - Но я люблю его, - еще немного и у Кьяры потекут слезы.
        - Тогда скажи мне дорогая, что за представление ты только что устроила?
        - Но она враг, - не унималась Кьяра.
        - Враг ее отец, а она жертва обстоятельств. Такая же, какой оказалась Бьянка. Если бы я не привез ее в Италию, ее бы убили. И приказ отдал ее собственный отец.
        Кьяра подняла на меня свои изумленные глаза.
        - Послушай, - уже более спокойно проговорил я, - Бьянка была моей сестрой, более того, мы были близнецами. Я любил ее, любил так, как никто. У нас была своя особая связь. Когда ее не стало, часть меня тоже умерла. Никто не сможет меня понять, не имея брата или сестру близнеца. Моя душа по-прежнему болит и это на всю жизнь. И я, как никто другой, желаю возмездия. Но эта девушка не виновата в смерти моей сестры. И разве это справедливо, что она должна умереть из-за того, что я совершил оплошность, не почуяв подвоха ослепленный гневом и ненавистью к ее отцу. Я не смог уберечь сестру, но попытаюсь уберечь Алексию.
        - Я тебя поняла.
        Что мне всегда нравилось в Кьяре, так это ее быстрая отходчивость и понимание. Когда-нибудь она станет хорошей женой.
        Глава 17
        АЛЕКСИЯ.
        Судя по всему, спокойствие в ближайшее время мне будет только сниться. В саду, красоты неподвластной воображению, за которым явно усердно ухаживают, а каждый цветочек выбирался с любовью, на меня накидывается какая-то психически больная итальянка. Она орет на английском, разбивая приятный до дрожи в конечностях момент с Данте, когда он знакомил меня со своей собакой. Альто - статный величественный доберман, он даже вышагивает элегантно. Никогда не знала, что собаки так умеют.
        В детстве меня напугали овчарки моего отца, которых он держал во дворе дома для охраны. Они накинулись на меня, когда я без разрешения родителей вышла на улицу, чтобы слепить снеговика. Обычно отец свистел им, когда мы выходили из дома, чтобы те понимали, что все в порядке. Но в тот злополучный день я вышла одна, они повалили меня на спину, рыча и брызгая слюной. Это увидела охрана и одну из собак застрелили прямо на моих глазах, а вторую снял с меня отец, когда выбежал из дома на звуки выстрелов. Куда делась последняя я до сих пор не знаю, но с тех пор собак в нашем доме не было.
        Туман легкости и спокойствия, который окружал меня во время нашей с Данте прогулки, мгновенно испарился. Ди Лауро-младший в одну секунду меняет мягкую улыбку, на суровое выражение лица. Губы становятся тонкой полоской, глаза прищурены, а в голосе прорезаются нотки металла, каких не было пока мы находились наедине. А ведь в какой-то момент нашего променада я даже забыла, что нахожусь в плачевной ситуации.
        Ощущалось будто мы пара на первом свидании. Данте рассказывал мне про сад, про свои любимые места в Италии. Но теперь чувство тревоги вернулось вновь, и я смотрела на Кьяру (как я поняла из диалога, её зовут именно так), как на заклятого врага. Эта девушка пугала меня своей решительностью и агрессией, поэтому я застыла, наблюдая за тем, как Данте ловко подхватывает итальянку одной рукой и защищает меня. Его напряженные мышцы можно было видеть даже через футболку. Невольно я залюбовалась именно таким Данте. Серьезным, немного злым. Это придавало ему нотки животного магнетизма.
        Моя розовая пелена с глаз спала именно тогда, когда Кьяра назвала себя его невестой. Одернула себя за то, что даже на мгновение допустила мысль о том, что Данте может мне понравиться. У него своя жизнь и в конце концов это именно он тот человек, что обесчестил меня и обрек на смерть от рук собственного родителя.
        Решительным шагом, почти срываясь на бег, направляюсь вглубь сада. Глаза беспрерывно жжет, будто мне в лицо кинули горсть песка. Не сразу понимаю почему щеки становятся влажными, а когда стираю запястьями соленую влагу, то осознаю, что плачу. Ругаю саму себя из-за того, что не понимаю их причину. Списываю все на эмоциональное напряжение последних двух суток. Надо бы хорошенько выспаться, если это вообще возможно будет сделать в этом доме, а не лежать с открытыми глазами всю ночь, держа под подушкой нож.
        Блуждая по дорожкам сада, я выхожу на край невысокого обрыва, который огорожен каменным заборчиком, достигающим мне до талии. Морской бриз бьет мне в лицо, заставляя соленую влажность щипать мне щеки. Вдыхаю свежий воздух полной грудью и громко выдыхаю. Эмоции успокаиваются, слезы перестают течь. Усмехаюсь своему идиотскому поведению.
        - Здесь очень красиво, - произносит мужской голос, от которого я вздрагиваю.
        Кинув взгляд через плечо, вижу Габриэля, подходящего к ограждению. Он встает в паре шагов от меня и задумчиво смотрит вдаль, на границу воды и неба.
        - Данте тебя обыскался, - продолжает он, как ни в чем небывало, - Поднял всю охрану на уши.
        - Я дала ему поговорить с его невестой, - последнее слово вылетает у меня с пренебрежением, которого я не могу скрыть.
        Габриэль вздыхает, потирая переносицу и что-то бубнит себе под нос. Кажется, порыв ветра доносит до меня фразу «с вами, как с детьми».
        - Кьяру сосватали Данте, когда они оба пешком под стол ходили, - разворачивается ко мне мужчина, опираясь бедром на ограждение и складывая руки на груди, - Но они никогда не были даже любовниками. Друзьями - да, но чем-то большим никогда. А еще она была лучшей подругой Бьянки, сестры Данте, и известие о ее смерти она перенесла крайне тяжело. Не суди ее строго и дай время. Она привыкнет к тебе и, возможно, ты ей даже понравишься.
        Сжимаю кулаки до боли, когда ногти вонзаются в кожу. Известие о том, что Данте никогда не был близок со своей невестой приносит мне странное облегчение, с которым я веду внутреннюю борьбу.
        - Мне не нужно, чтобы кому-либо из присутствующих в этом доме я нравилась, -выпаливаю я.
        Габриэль усмехается.
        - Мне очень жаль, но ты уже нравишься некоторым его обитателям.
        В недоумении резко поворачиваю к нему голову. Нравлюсь? На что это он намекает?
        - Не мне точно, - вскидывает он руки, - Пойдем в дом, пока Данте не созвал солдат со всей Италии на твои поиски.
        Остаток дня протекает во все такой же напряженности. Данте злится на меня за побег, но ничего не сказал, когда Габриэль привел меня обратно в дом. Его отец нескрываемо меня ненавидит и даже не появляется на ужине, показывая свою позицию. Кьяра прожигает меня взглядом через весь стол, меняя его на нежный только когда друг Данте склоняется к ней, чтобы положить еду ей в тарелку или шепнуть что-то на ушко. Так вообще может вести себя лучший друг жениха с чужой невестой? Хотя, о чем я говорю, вспомнить только Наташу и Влада…
        Из всех людей за столом со мной больше всего общалась и заботилась обо мне Франческа. Она спрашивала меня о моих увлечениях, что я любила в детстве, была ли когда-то в Италии до этого момента и что мне запомнилось больше всего. Она то и дело подкладывала мне добавки, приговаривая, что мне надо побольше есть и пить красного вина после такого потрясения. Франческа не отпускала меня из-за стола вплоть до того момента, пока я уже не смогла скрывать зевки и стала клевать носом прямо в тарелку. А потом сама лично проводила меня до спальни, шепнув, что финиковый пуддинг оставит мне на завтрак, раз я не смогла попробовать его на десерт сегодня. И чем я только заслужила такое расположение этой милой женщины?
        В комнате Данте меня ожидали пакеты с вещами, которые я заказала днем. Пока искала среди них пижаму, то обнаружила, что некоторые предметы гардероба я не выбирала. Видимо помощник Данте взял что-то дополнительно на свое усмотрение.
        Умывшись, я легла на край кровати, зарывшись в одеяло. Сон как рукой сняло, а голову заполнили мысли о предстоящей ночи. Я еще никогда не спала с мужчиной в одной кровати. Вдруг мне будет некомфортно? Хотя тут такая широкая кровать, что даже если мы оба будем ворочаться, как дождевые черви на асфальте, то все равно не заденем друг друга.
        Прихожу к самому верному решению - надо заснуть до того, как придет Данте.
        Но этому плану не суждено было сбыться. Потому что, как только я, удовлетворенная своими умными мыслями, закрываю глаза, то открывается дверь в комнату. По тяжелым мужским шагам узнаю в них Данте, даже не открывая глаз. Он закрывает за собой дверь на замок и проходит вглубь комнаты. Звенит пряжка ремня, скидываются ботинки, шуршит снимающаяся с тела ткань футболки и брюк.
        Зажмуриваюсь и вытягиваюсь, как струна, когда матрас пружинит и с другой стороны Данте ложится под одеяло. А затем повисает тишина и только мое свистящее дыхание наполняет комнату.
        - Никогда больше так не делай, - неожиданно произносит Данте. Я даже забываю про свою конспирацию и распахиваю глаза, поворачивая голову в его сторону.
        - Я взрослый человек и могу делать…
        - Я испугался за тебя, - выпаливает он, прерывая мою тираду о совершеннолетии. От его слов сердце пропускает удар. Данте переводит дыхание и затем спокойно продолжает, - Сейчас я ответственен за твою жизнь, так как опасность может подстерегать даже в доме. Я буду очень благодарен, если ты будешь сотрудничать и поможешь мне.
        - Ты сам загнал себя и меня в эту ситуацию, - произношу я очевидные факты, - Если бы не твоя слепая месть, то меня бы здесь не было, я бы веселилась на выпускном, а потом наслаждалась бы медовым месяцем. И ты с Кьярой в том числе.
        Слышу, как дыхание Данте становится тяжелым. Он ударяет кулаком по матрасу, между нами. А на меня накатывает злость. Да как он смеет мне указывать?
        - Я понимаю это и в тысячный раз тебе объясняю, что это грязная игра моего отца, которая подтолкнула меня к таким решениям, - в его голосе сквозит металл, совсем, как тогда в саду, отчего через все тело простреливает молнией, а внизу живота начинает тяжелеть, - Но я готов нести ответственность за свои поступки.
        Ненадолго между нами повисает давящая тишина, пока я обдумываю все сказанное.
        - Если хоть кто-то посмеет мне навредить, то я ваш дом к херам сожгу, пока вы спать ночью будете, - сиплю я неожиданно севшим голосом.
        Не успев никак среагировать, я в одно мгновение оказываюсь прижатой к кровати телом Данте.
        - Такая ты мне нравишься больше, - хрипит он и приникает своими губами к моим.
        От неожиданности я застываю, но потом начинаю колотить по его груди кулаками, пытаясь высвободиться из плена сильных рук. Но почему-то это распыляет огонь внутри еще сильнее, и я не замечаю, как начинаю отвечать на поцелуй Данте, пропуская его язык глубже и исследуя его губы кончиком своего.
        Одеяло слетает с меня моментально, а шортики пижамы растягиваются под руками Данте. Он оттягивает их край и кладет ладонь на мой лобок, застывая и отстраняясь от меня.
        - Что случилось? - задыхаясь, спрашиваю его, потому что не понимаю его реакции. Плохо побрилась? Начались месячные? В уме подсчитываю даты. До них вроде еще далеко.
        - Кажется, мое влечение к тебе оказалось взаимным, - произносит он, обдавая мои губы горячим дыханием, - Ты вся мокрая, малыш.
        Данте вынимает руку из шорт и подносит пальцы к моему рту, нажимая и заставляя облизать их. Ощущаю свой вкус на языке, отчего глаза распахиваются в немом удивлении. Это так… грязно, но так сексуально и возбуждающе.
        Мужчина возвращает руку под ткань, исследуя влажные складки половых губ, массируя большим пальцем клитор, отчего я стону прямо ему в рот и выгибаюсь навстречу. Никогда не чувствовала ничего подобного. Я не могу назвать себя святой: я смотрела порно фильмы, ради интереса, пользовалась вибратором, который мне подарила Наташа на шестнадцатилетние, и как многие изучала свое тело в подростковом возрасте. Но нынешние ощущения не сравнимы ни с чем. Они настолько яркие, настолько острые, что у меня начинает кружиться голова, пульс на грани того, что сердце скоро выскочит из грудной клетки, а горло пересыхает от частых стонов и вздохов.
        В момент, когда я начала терять связь с реальностью, Данте возвращает меня на землю, убирая руку, а я разочарованно стону.
        - Терпение, сладкая, - шепчет мужчина, копаясь вслепую одной рукой в прикроватной тумбочке, а другой оттягивает верх топа, лаская языком мой сосок. Вскрикиваю, когда он прикусывает его зубами, а затем прикрываю свой рот ладонью, испугавшись, что я слишком громкая.
        - Не бойся, нас никто не услышит, - усмехается Данте, вставая на колени между моими ногами и раскатывая презерватив. Впервые вижу мужской член так близко, тогда я его не видела... Непроизвольно вжимаюсь в матрас, вспомнив свой первый раз. По коже прокатывается ледяной озноб, а все действо уже перестает быть интересными.
        Данте, кажется, замечает мое напряжение и хмурится. Он склоняется надо мной, заглядывая мне в глаза и гладя пальцами по щеке, убирая прилипшие волосы. Мощный поток нежности, исходящий от его взгляда, дезориентирует меня и я, как заворожённая, вглядываюсь в черные омуты его радужки. Данте приближается к моему лицу и дарит мне легкий поцелуй.
        - Я не сделаю тебе больно, - шепчет он, - Если хочешь, то мы прекратим сейчас же. Просто скажи.
        От его предложения я начинаю, как болванчик, мотать головой в разные стороны, задевая его нос своим. Мне кажется, что если он сейчас отстранит свое теплое тело от моего, то я раз и навсегда замерзну, покрывшись коркой льда несправедливости жизни.
        Я хочу, чтобы он мне показал, как это бывает, когда первый раз правильный, по любви, нежный и чувственный. Вместо ответа, я с остервенением впиваюсь в его губы, проникая языком и переплетаясь с его. Данте принимает это, как разрешение и стягивает с меня шорты, нежно проведя по низу живота ладонью. Вновь надавливает на клитор, размазывая мои соки, а затем придерживает член пальцами, направляя его внутрь меня.
        Дыхание перехватывает, когда он медленно входит в меня и распирает, давит на стенки, полностью заполняя. Тело непроизвольно выгибается навстречу, а ноги обвивают талию Данте. Он двигается неспешно, как будто смакует, распробует меня, а у меня голову сносит, когда мужчина нежно целует, продолжая поглаживать скулы пальцами одной руки.
        Звездочки пляшут перед глазами, каждый раз, когда клитор соприкасается с разгорячённой кожей Данте. Невольно покусываю его плечо, когда он начинает ускоряться, а его дыхание касается моего уха. Мне кажется, что я распалена до предела и сейчас вот-вот взорвусь.
        При просмотре видео я всегда хихикала над хлюпаньем половых органов, а сейчас мне плевать. Я не слышу ничего, кроме нашего дыхания в унисон и его бормотания на итальянском. Каждое ощущение обострено до предела, отчего меня уносит куда-то высоко. А когда я взрываюсь в оргазме, то меня словно подбрасывает над кроватью, будто мой дух вышел из тела и на секунду парит над ним. Внизу неконтролируемо пульсирует, а ноги потряхивает крупной дрожью.
        - Чшшш, все хорошо, - слышу успокаивающий голос Данте, когда прихожу в себя. Оказывается, что из уголков моих глаз катятся слезы, а громкий стон вперемешку с криком до сих пор отдается в ушах.
        В растерянности оглядываю мужское лицо, которое находится в паре сантиметров от моего. Его губы изогнуты в мягкой улыбке, и он совсем не похож на прежнего Данте, которого я запомнила тогда.
        Не дожидаясь от меня никаких действий, мужчина выходит из меня, оставляя после себя болезненную пустоту. Невольно хмурюсь из-за этих ощущений, но я настолько вымотана, что не могу и не хочу анализировать свои чувства. Лишь наблюдаю за тем, как Данте встает с кровати, снимает презерватив, наполненный белой жидкостью, и выкидывает его в мусорку в ванной комнате.
        Глаза начинают закрываться, и я из последних сил стараюсь держать их открытыми, безудержно моргая. Но проигрываю этот бой и погружаюсь в темноту, ощущая на своей талии под одеялом теплые мужские руки.
        Глава 18
        ДАНТЕ.
        Со дня возвращения в Италию прошла почти неделя. Мы с Лекси сблизились, постоянно проводя время вместе. Девушка оказалась удивительной. Нежной, чувственной, веселой, начитанной и очень умной. С ней было приятно общаться, слушать ее голос и смех, на которых я зависал. Она мне нравилась и это глупо было отрицать, все читалось на моем лице.
        Почти неделю я покидал стены особняка не больше чем на час, перекинув все дела на Габриэля, оправдывая свое отсутствие тем, что Разина нуждается в моей защите. Но внутри прекрасно понимал, что все это отговорки. Мне просто хотелось постоянно находиться рядом с ней. Я становился похожим на наркомана, испытывая зависимость от общества девушки.
        Но пока я пребывал в экстазе, проводя время с Алексией, наши враги не дремали. Папаша Лекси рыл землю, ища информацию, куда увезли его дочь. И было вопросом времени, когда он узнает местонахождение дочери. Пропажа Разиной-младшей не осталась в тайне, что еще больше пошатнуло репутацию Владимира. И он всеми силами пытается ее найти.
        Однако, как говорится, проблема не приходит одна. Оказалось, в нашем доме завелась крыса. И как бы я не пытался, скрывать нахождение Алексии в нашем доме, как можно дольше, кто-то все-таки об этом стуканул. Большая часть клана, особенно приближенные отца, и все те, кто любил Бьянку в гневе и требуют расплаты.
        - Дель Боско, чем обязан? - уточнил у мужчины, ожидавшего меня в гостиной.
        Был ли я удивлен его приходу? Скорее нет, чем да.
        - Это правда? - сказать, что мужчина был зол, не сказать ничего. У него разве что дым из ушей не шел.
        - О чем именно ты спрашиваешь Доменико?
        - Не придуривайся мальчишка, - рычал он, тыча в мою сторону пальцем, - Правда то, о чем говорят люди?
        - Люди постоянно о чем-то говорят, - лениво пожал плечами, чем еще больше провоцировал Доменико, - Так, о каких именно слухах ты говоришь?
        - О том, что ты привез сюда выродка убийцы. Это правда?
        При упоминании Алексии, еще и в таком ключе, я замер, с трудом сдерживая себя, чтобы не размазать его прямо в доме родителей.
        - Даже если это и так, тебя это не касается.
        - Ошибаешься, - протянул он, хищно улыбнувшись, - если она и правда сейчас находится в этом доме, - сделав паузу, мужчина обвел руками вокруг себя, почти с ненавистью метнув в меня взглядом, - меня это еще как касается. Ты отдашь ее клану, и мы свершим над ней возмездие.
        В два шага сократил расстояние между нами, и схватив за грудки прорычал ему в лицо: - Ты даже и пальцем ее не тронешь.
        Доменико истерически заржал в голос.
        - Да ты втюрился в нее. Что, она так отменно трахается или сосет, что ты поплыл? - не унимался он, - Так может поделишься, чтобы и я смог оценить?
        Для меня это стало спусковым крючком, а уже в следующую секунду Дель Боско повалился на пол, разбивая своей тушей стеклянный кофейный столик.
        - Данте стой, - меня остановил Габриэль, только что вошедший в дом, - Не стоит. Иначе ты раньше времени развяжешь войну, - предостерег он.
        Я посмотрел в глаза другу, в которых читалась поддержка. Он не бросит, и, если я совершу ошибку и попаду в передрягу, придет на помощь. Но он прав. Сейчас нам лучше не привлекать еще большее внимание.
        - Вставай и проваливай отсюда, - крикнул я Доменико, - И забудь дорогу в этот дом.
        - Ну уж нет. Зря ты это сделал щенок. Сейчас я уйду. Но я обязательно вернусь, как только заручусь поддержкой.
        Я хотел было еще раз вмазать, но только тронулся в его сторону, как дорогу мне преградил Габриэль.
        - Уходите Дель Боско. Вы здесь нежеланный гость, - твердым голосом отчеканил друг, не поворачиваясь в сторону Доменико.
        После чего тот поднялся на ноги, вытирая кровь, сочившуюся из носа, ухмыльнулся и покинул наш дом.
        - Проклятье, - выкрикнул я, вцепившись в свои волосы.
        - Что будем делать Данте? Он просто так не успокоится, - всегда спокойный и собранный Габриэль, не на шутку нервничал, хотя и старался этого не показывать.
        - Соберу консилиум.
        - Ты же понимаешь, что должен быть уверен на 100% в своей победе? Иначе ничем хорошим для тебя это не закончится.
        - Я понимаю о рисках Габриэль. Но у меня нет другого выхода. Либо я попытаюсь хоть что-то сделать, либо отец и Доменико добьются своего и Лекси убьют.
        - Уверен, что она того стоит?
        - Алексия лишь пешка в грязной игре отца. И я обязан это доказать. Как бы я не хотел этого признавать, но Бьянка погибла по вине человека, на которого я всегда ровнялся. И я не могу допустить еще одной невинной жертвы.
        Габриэль промолчал, лишь махнув головой. Я видел по его глазам, что он не особо и мне поверил, но не стал ничего доказывать. Нельзя. Нельзя подставлять Алексию, и показывать, что она стала мне небезразлична.
        - И найдите мне того смертника, который растрепал об Алексии.
        - Сделаем. Я лично за этим прослежу.
        - Спасибо Габриэль. Не только за это, а вообще за все.
        Мне не нужно было пояснять, что я имел в виду, друг и сам все понял. Говорить что-то еще больше не хотелось. Сейчас я хотел увидеть ту, которая пряталась в моей спальне, пока я отсутствовал. Я хотел ее. Хотел до ломоты в теле. Все мое естество желало ее упругое, податливое, и такое нежное тело.
        Вошел в спальню и услышал, как в ванной комнате льется вода в душе. Алексия сейчас находилась всего в паре шагов от меня, совсем голая, и снова пахнущая моим гелем для душа. Когда она составила список необходимых вещей, я лично его проверил и приказал купить все, кроме геля. Я кайфовал, когда от нее пахло мной и моими косметическими средствами.
        Немедля больше я стянул через голову футболку и вошел в ванную, попутно стягивая брюки вместе с боксерами. Оставшись без одежды, нырнул в душевую и притянул к себе девушку, стоявшую ко мне спиной, чем немного ее напугал.
        - Тише, - прошептал ей на ухо, - Это всего лишь я.
        - Данте? - удивилась она, - Я думала ты сейчас со своей невестой, - не удержалась от колкости эта язва.
        - К черту договорную свадьбу. К черту все то, чем я жил долгие годы.
        Развернул ее к себе лицом и выпалил следующее: - Я хочу тебя, хочу так сильно, что меня от одной только мысли о твоем соблазнительном теле трясет.
        - Так возьми.
        - Боюсь, что я не сдержусь принцесса и будет жестко. Я сейчас слишком зол, и не смогу быть с тобой нежным.
        Алексия смотрела в мои глаза, будто через них смогла заглянуть в душу, а после кивнула, соглашаясь на мои условия. Не говоря больше ни единого слова, резко развернул ее обратно к себе спиной.
        - Прогнись немного в пояснице.
        Она выполнила мою просьбу, а я одним резким толчком вошел в нее сразу на всю длину и замер. Как же в ней было потрясающе горячо и тесно. От мысли, что в этой киске я был первым и единственным рвет башку.
        Я стал брать тот темп, который был мне сейчас необходим, резко входя в лоно девушки до упора. Алексия стонала сначала сдержанно, но постепенно ее стоны становились все громче.
        Одной рукой крепко удерживал ее за талию, другую переместил на ее клитор и стал натирать его. Довольно грубо, но девушке это нравилось.
        Секс растянулся на дольше, чем я думал изначально. Я никак не мог ей насытиться, несколько раз меняя позу.
        Первой к финишу пришла Алекса, туго сжимая внутри мой член. Следом кончил и я, изливаясь глубоко внутри девушки, поздно осознавая, что забыл надеть презерватив.
        Глава 19
        АЛЕКСИЯ.
        - А вот эту можно? - спрашиваю, вертя книгу в кожаном темно-зелёном переплёте в руках. На вид она очень старая. Наверняка одно из первых изданий. Только вот название на итальянском, и я ничего не понимаю.
        - Можешь брать любую, ты же знаешь, - отвечает Данте горячим шёпотом на ухо, обвивая мою талию руками, стоя за спиной.
        В очередной раз счастливо улыбаюсь, когда Данте целует меня в щёку. Не вспомню, когда я в последний раз испытывала столько позитивных эмоций. Наверное, такое было только в детстве. В голове до сих пор грохочут его слова «К чёрту договорную свадьбу. К черту всё то, чем я жил долгие годы». Он готов бросить всё ради меня. В отличии от Влада, который даже защитить меня не захотел…
        Кто же предполагал, что враг моей семьи станет моим возлюбленным, а некогда жених, наоборот моим врагом. Это было слишком сюрреалистично даже для наших чокнутых семеек.
        Мы стоим в комнате, оббитой деревом и красным сукном, вдоль стен которой расположились увесистые от пола до потолка стеллажи с книгами. Это семейная библиотека ди Лауро, куда Данте меня привёл, чтобы я выбрала книгу. Мне надоело сидеть в его спальне взаперти и смотреть сериалы и фильмы на ноутбуке. Периодически я выходила гулять в сад, но всегда в сопровождении либо Данте, либо Габриэля, реже Франчески. Она вообще редко выходила в сад из-за того, что он напоминал ей о дочери.
        К слову, мама Данте была восхитительной женщиной. Она постоянно приносила мне свою домашнюю выпечку, составляла компанию за чаем. С ней я могла общаться открыто, она располагала к себе, как никто другой в этом доме. В последний раз мы договорились, что она начнёт учить меня итальянскому и я решила выбрать себе книгу, чтобы практиковать чтение на этом красивом языке.
        - Что вы здесь делаете?! - грохочет басистый голос отца Данте, которого я видела в последний раз в день своего приезда. Каким-то образом он умудрялся не попадаться на мои глаза всё это время.
        Вздрагиваю от его крика, чуть не выронив книгу. Данте медленно отстраняется от меня и поворачивается к своему отцу. Я тоже отворачиваюсь от стеллажа, чтобы посмотреть в глаза этому неприятному мужчине, который выводит меня из себя только своим присутствием.
        - Пусть эта шлюха выметается вон. Она оскверняет святыню этого дома! - продолжает беситься Джузеппе.
        Вижу, как вена на шее Данте начинает пульсировать, а ладони сжимаются в кулаки. Он зол, ещё одно слово его отца и парень взорвётся. Меня это заводит и пугает одновременно. Именно с этим мужчиной я познаю своё тело и узнала, что мне нравится жёсткий секс.
        Всегда думала, что нет ничего лучше нежного чувственного занятия любовью, когда тела плавно, словно змеи, переплетаются друг с другом, как это показывают в фильмах. Но к моему удивлению, я больше кайфую, когда надо мной доминируют. Получаю экстаз от грубых шлепков, резких толчков, когда Данте наматывает волосы на свою ладонь и тянет их до боли в корнях, когда своими пальцами насилует мой клитор, натирая его до красноты и опухания, когда обхватывает моё горло ладонью и слегка сдавливает, когда быстрыми движениями меняет позицию и яростно сминает ягодицы. Только тогда я кончаю ярче, содрогаясь в судорогах неземного удовольствия на грани боли и исступления.
        - А вы специально на русский перешли сейчас, чтобы я поняла? - ощетиниваюсь я, не в силах сдерживать порыв ярости. Неприязнь Джузеппе порядком надоедает из-за его колких высказываний в мой адрес.
        - Заткни свою надувную игрушку, Данте! Она не имеет права даже смотреть на меня, не то, что разговаривать, - его отец не смотрит в мою сторону, показывая всем видом, что меня для него просто не существует, - Пленных обычно держат в подвале, а не трахают на шёлковых простынях. Я разочарован в тебе, сын.
        - Знаете что?! - взрываюсь я, - Вам придётся привыкнуть к моей персоне в вашем святом доме, потому что теперь я с Данте! Потому что я лю…
        Резкий толчок не даёт мне договорить. С удивлением перевожу взгляд на Данте, который схватил меня за запястье и дёрнул в сторону двери из комнаты. Да так сильно, что старинная книга выпала из моих рук на пол, раскрыв жёлтые страницы.
        - Что ты делаешь? - шиплю на парня, когда он силой выпихивает меня в коридор.
        - Алексия, иди в спальню и не выходит оттуда, - холодным голосом чеканит Данте и захлопывает дверь перед моим носом.
        Несколько мгновений тупо смотрю в одну точку на двери в библиотеку. Что это было, чёрт возьми?! Я привыкла, что Данте всегда защищает от любых нападок в мою сторону, но сейчас он просто вышвырнул меня, как ненужную вещь, дав отцу оскорблять меня.
        Хватаюсь за ручку, чтобы ворваться и высказать всё, что я о них думаю, но замираю на месте, услышав голоса за дверью.
        - А что ты ещё прикажешь делать? - возмущается Данте, - Мне пришлось играть, влюбить её в себя, чтобы она не сбежала.
        Дыхание перехватывает и останавливается комком посередине горла. Я ослышалась? Я же просто ослышалась, да? Это не про меня.
        Джузеппе что-то отвечает ему неразборчиво, приглушенным голосом. Прислоняюсь к двери ухом.
        - Отец, она ничего для меня не значит. Это просто игра. Я использую её для нашей выгоды.
        - А как же Кьяра? Я надеюсь, ты предупредил её и не опозорил нас перед другими семьями клана?
        - Мы сыграем с ней свадьбу как можно быстрее. Сегодня она приедет, чтобы обсудить последние приготовления.
        Не дожидаясь ответа Джузеппе, я пячусь назад, смотря на дверь невидящим взглядом. Глаза наполняются слезами быстрее, чем я успеваю сделать шаг по направлению к спальне. В конце концов срываюсь на бег и с оглушительным хлопком запираюсь в своей комнате. Точнее в ЕГО комнате. Это не моя комната…
        Значит, все его слова были ложью? Все его поцелуи, объятия? А секс был просто необходимостью, чтобы запудрить мне мозги?
        Бездумно топчусь на одном месте посередине спальни, сжимая и разжимая кулаки. Взгляд мечется от кровати до письменного стола и столешницы комода. Все те места, на которых он бездушно трахал моё тело, а мне казалось это настоящим. Я чуть не призналась ему в любви, ослеплённая злостью к Джузеппе. Чуть не призналась, что люблю его самой себе…
        Кожа начинает нестерпимо чесаться. Кажется, что я обмазана грязью лжи, а его руки до сих пор трогают меня.
        Встаю под горячий душ и выливаю половину бутылька геля на мочалку. Растираю себя до красноты. Не знаю, сколько времени я так простояла, но моя кожа становится одним красным пятном, будто я слишком долго загорала на солнце. И по ощущениям также.
        Физическая боль помогает мне остыть и мысли перестают хаотично биться о стенки черепной коробки. Так, не надо делать поспешных выводов. Надо просто поговорить с Данте и расставить все точки над и. Я уверена, что если он будет лгать, то увижу это по его глазам.
        Запахиваю банный халат и выхожу в спальню. Пусто. Дёргаю ручку двери. Открыта, а я её запирала. Значит Данте заходил в комнату. Наверное, услышал, что я в душе и решил дать мне время. Ничего, подожду его прихода.
        Около трёх часов я провожу лёжа в кровати, бездумно пялясь в экран ноутбука, ожидая Данте. Но он не торопится. Становится не по себе, потому что все эти дни он редко оставлял меня на такое длительное время.
        Сквозь буквально орущий фильм на компьютере, слышу заливистый женский смех. Нажимаю на пробел, чтобы поставить паузу, и прислушиваюсь. Нет, не показалось.
        Выглядываю в окно, которое выходит в сад, поправляя пояс на халате, и вглядываюсь в сумерки вечера. Столбенею от открывшийся мне картины. В тени кипариса Данте обнимает свою невесту, нежно поглаживая её по волосам, а затем отстраняется и целует её. Куда именно мне становится не интересно, и я отодвигаюсь, полотно запахивая шторы.
        Придурок. Урод. Мразь. Скотина. Миллион ругательных слов крутится в моей затуманенной яростью голове, когда я выбегаю из дома на улицу в одних тапочках через парадный вход. Идея мести приходит в мою голову моментально.
        - Значит я просто игрушка для тебя. Значит сказанные тобой слова о чувствах ко мне это наглая ложь? - шиплю, заходя в гараж и на ходу выхватывая клюшку для гольфа из специальной сумки, которая стоит в углу с другим спортивным инвентарём.
        Приспособление для любимой игры Данте летит в лобовое стекло его любимой спортивной машины, которую он любовно начищал почти каждый день, паркуя её во дворе. А я как дура ещё стояла и любовалась этим видом из окна. Идиотка!
        Паутинка быстро распространяется по стеклу. Мелкие осколки летят в разные стороны. На капоте появляются полукруглые вмятины от металлического наконечника клюшки. В ушах звенит.
        - Игрушкам тоже бывает больно! - кричу, не сдерживаясь, и луплю по второй фаре. Та с треском вылетает из углубления.
        Самозабвенно луплю по всему периметру машины, даже не слыша, как у входа в гараж вскрикивает домработница. Убираю прилипшую прядь волос со лба, затягиваю пояс на халате потуже и замахиваюсь ещё раз, приметив слишком гладкий бок водительской двери.
        - Ты ёбнутая?! - раздаётся над моим ухом голос Данте. Он перехватывает мои руки и вырывает из цепких пальцев клюшку, которая царапает мне кожу и ломает ноготь до боли. Но я не обращаю на это внимание, извиваясь и пытаясь выбраться из мужской хватки.
        - Это ты ёбнутый! - кричу я, когда мужчина окольцовывает меня своими руками, прижимая мои к туловищу, - Как я могла тебе поверить, чёртов насильник?! Гореть тебе в аду, мразь! Теперь все твои игрушки сломаны! Не во что будет больше играть!
        - Что за чушь ты несёшь? - цедит Данте, выволакивая меня вглубь сада через задний вход в гараже. Тапочки срываются с ног, зацепившись за корни деревьев. Босыми ступнями луплю по кустам, до которых могу дотянуться, когда парень поднимает меня выше.
        - Что за чушь? - визжу, царапая татуировки на его коже ногтями, - Это ты, что за чушь говорил мне про свои чувства ко мне? Врал, даже не краснея! А теперь что? Миссия выполнена, влюбил в себя дурочку, привязал к себе на цепь, словно собаку! Женись спокойно на своей итальянский дуре! Тешь раздутое эго своего отца!
        Данте ставит меня на ноги, прислонив к дереву, и отвешивает мне звонкую пощёчину. Хватаюсь за горящую щёку, смотря на мужчину перед собой, как в первый раз.
        - Успокоилась? - с металлом в голосе спрашивает Данте, смотря прямо в мои расширенные от испуга и удивления глаза, - А теперь послушай меня внимательно, - понижает он голос, - Свадьба с Кьярой это отвлекающий манёвр ради твоей же безопасности. В доме крыса. Она сдала нас с потрохами и теперь каждый из клана знает о том, что я блять влюбился в дочь нашего врага и готов ради неё горы свернуть, лишь бы она была в целости, сохранности и счастлива до усрачки.
        Тяжело дышу, разрушая тишину между нами хрипом. Боль от пощёчины отходит на второй план. «Влюбился, влюбился» - барабанит в голове. Не могу отвести взгляда от тёмных глаз Данте, которые сейчас смотрят на меня строго. Кажется, между нами, что-то переломилось. Ещё не знаю что именно, но как прежде точно не будет. Перед глазами мелькают все наши счастливые моменты вдвоём. Каждая его улыбка, каждое прикосновение. Сегодняшнее утро, когда он разбудил меня поцелуями и порхающими по клитору пальцами.
        - Как остынешь - возвращайся в дом, - говорит Данте, разворачиваясь и потирая переносицу, - Габриэль присмотрит за тобой, - кивает он в сторону друга, который всё это время стоял неподалёку в тени.
        Данте уходит, оставляя меня. Становится нестерпимо холодно. Скольжу спиной по стволу дерева и оседаю на землю, обхватив себя руками, когда силуэт ди Лауро исчезает из моего поля зрения. Слёзы катятся по щекам, оставляя за собой солёный след.
        У нас уже были перепалки и небольшие ссоры, ведь я постоянно любила подтрунивать над Данте и его женитьбой. Они всегда заканчивались бурным примирением на первой попавшейся поверхности. Но не сейчас. Кажется, сегодня я перешла грань.
        Глава 20
        АЛЕКСИЯ.
        Грязный халат, измазанный в земле сада, валяется на полу у кресла в спальне. Гипнотизирую его уже несколько десятков минут, а может и час. Я потеряла счёт времени. Оно будто остановилось после того, как Данте оставил меня одну.
        В пустой без него комнате бесконечно холодно. Даже самый тёплый комплект пижамы и пуховое одеяло не спасают, потому что этот холод идёт изнутри, когда в голове возникают видения с глазами Данте, которые искрятся яростью. Моё тело даёт сбой в терморегуляции. Меня то трясёт в ознобе, то я горю от жара. Последнее происходит, когда в ушах вновь и вновь слышу его «влюбился» и моё «люблю».
        Боже, что я натворила.
        Утыкаюсь мокрым от слёз лицом в подушку и барабаню кулаками по матрасу. Твою мать, Данте, где же ты? Мне так нестерпимо хочется поговорить с ним и объяснить ему все свои поступки. Рассказать о своих чувствах. И будь что будет. Я уверена, что вдвоём мы найдём выход из ситуации и справимся со всеми трудностями. Ему не придётся жениться на Кьяре, а я налажу отношения с родителями. Всё будет хорошо.
        Стук в дверь отрывает меня от самобичевания. Вскидываю голову. Сердце пускается в галоп, а потом разочарованно ухает вниз. Данте не стучится. Значит это кто-то другой. Стук повторяется ещё раз, пока я борюсь сама с собой. Никого видеть сейчас не хочется.
        На моё молчание ключ в двери поворачивается, и она резко распахивается, с грохотом ударяясь об стену. В лунном свете мелькает дуло пистолета. Подпрыгиваю на кровати, закутываясь в одеяло, словно в спасительный кокон.
        - Да чтоб тебя! - ругается Габриэль и опускает оружие, - Ты меня напугала! Чего дверь не открываешь?
        - Это ты меня напугал, - говорю сиплым после рыданий голосом, - Не хотела открывать.
        Мужчина тяжело вздыхает и возвращает пистолет в кобуру. Слежу за ним не отрывая взгляда, когда он обходит кровать и садится рядом со мной.
        - Пошли вниз, чай попьём, - мягко говорит Габриэль, заглядывая мне в глаза.
        - Где Данте? - игнорирую его предложение.
        - Уехал проветриться после тяжёлого дня, - пожимает мужчина плечами, как будто это ежедневная рутина.
        - И часто он так делает?
        Габриэль оценивающе смотрит на меня, будто решая давать мне нужную информацию или нет. Его ладони сложены в замок и большие пальцы барабанят друг по другу.
        - Практически каждую ночь, - он делает паузу, - До твоего появления он стабильно брал свою любимую машину и ездил в определённое, дорогое ему место. Впервые вижу его почти двадцать четыре на семь дома.
        Поджимаю губы. От его слов легче не становится. Я ещё и традицию Данте нарушила, разбив его машину. Вина, которая лежала тяжким грузом на моих плечах, становится ещё более неподъёмной.
        - Пошли на кухню, - повторяет Габриэль, - Франческа ждёт нас. А ты уже знаешь, как она не любит, когда чай остывает и ей приходится его перезаваривать. Не хочу потом два дня слушать едкие комментарии о нашей нерасторопности и цоканье языком.
        Впервые за вечер улыбаюсь. Франческа она такая. Опозданий не прощает. За эти дни, проведённые в доме ди Лауро, я успела полюбить эту женщину, как свою родную мать.
        - А вот и вы! - взмахивает руками хозяйка дома, когда мы с Габриэлем спускаемся в кухню, - Лекси, садись давай скорее. Ты весь день ничего не ела.
        Очередная улыбка трогает мои губы. Только Данте и Франческа называли меня таким уменьшительно-ласкательным. Сердце накрывает тёплая волна нежности.
        - Спасибо Вам, Франческа, - искренне благодарю её и накрываю ладонь своей, когда сажусь за стол, - За Вашу заботу и доброту ко мне, которой я не заслуживаю.
        Женщина удивлённо смотрит на меня, а затем кладёт поверх наших рук свою вторую ладонь, похлопывая по пальцам.
        - Дорогая, если бы ты не заслуживала, то не оказалась бы в этом доме и уж я бы точно не готовила тебе свою фирменную лазанью, - улыбается она. Моё сердце пропускает удар из-за её слов, - А теперь поменьше разговоров и ешь давай. Время уже позднее. Основное блюдо, чай, десерт и бегом спать, набираться сил.
        Франческа пододвигает ко мне глубокую тарелку с ньокки в сливочном соусе, а Габриэлю чашку чая и канноли. Судя по всему, все домашние уже поужинали, пока я гоняла по кругу неутешительные мысли в спальне.
        Бессонная ночь проходит мучительно медленно. Данте так и не появился. Хоть его правая рука и уверял меня, что это нормально, мне всё равно неспокойно. Вдруг с ним что-то случилось? Безызвестность и бездействие заставляют меня ворочаться на простынях до самого рассвета. Больше всего меня убивает мысль, что я не могу ничего сделать кроме того, что сидеть на попе смирно и ждать.
        Вздыхаю и поднимаюсь с кровати. В зеркале ванной комнаты меня ожидает неутешительная картина: опухшее лицо, синяки под глазами, растрёпанные волосы в форме гнезда для птиц.
        Пока стою под горячими струями душа, каждую секунду слышу фантомные звуки открывающейся двери. Это моё подсознание играет со мной, давая мне надежду, что Данте вот-вот зайдёт в ванную и как обычно присоединится ко мне, даря моей коже поцелуи и жаркие объятия.
        По привычке выполняю механические движения. Вытереться полотенцем, надеть нижнее бельё и приталенное платье на пуговицах в мелкий цветочек. Натянуть сандалии на ступни.
        Останавливаю посреди спальни и оглядываюсь, не понимая, что мне делать дальше. Обычно Данте провожал меня на завтрак, либо приносил его в постель. Без него я никуда не ходила и не спускалась ко всем. Наверное, благодаря этому я умудрялась не встречать Джузеппе.
        Беру с тумбочки смартфон, который мне дал Данте и в записной книжке которого было всего два номера - его и Габриэля. Набираю последнего.
        - Доброе утро, - мямлю я, подбирая слова, - Я хотела спросить…
        - Завтрак готов, можешь спускаться, - опережает меня Габриэль, - Франческа на кухне, составит тебе компанию.
        Расслабленно выдыхаю и кладу трубку, направляясь в указанное мне место. Уже подходя к лестнице, чувствую изумительный аромат блинчиков. Обычно Франческа редко готовит их. Только когда хочет порадовать и подбодрить меня. Это она начала делать после того, как я ей сказала, что это мой самый любимый вид завтраков. Наша домработница потрясающе их готовила.
        Предвкушая вкусный завтрак и витая в своих мечтах о том, что возможно Данте уже дома и тоже ждёт меня на кухне, не замечаю, как на середине лестницы тяжёлая рука с дурно пахнущей тряпкой опускается на моё лицо. Грубое тело вжимается в моё и тащит меня в непонятном направлении. Перед глазами плывёт. В панике пытаюсь кричать и отодрать ладонь с тряпкой от себя, царапая кожу неизвестного.
        «Puttana» - шипит низкий мужской голос мне на ухо. Это последнее, что я слышу перед тем, как свет меркнет передо мной и я проваливаюсь в темноту.
        Какая глупость было выжить и не быть убитой собственным отцом, чтобы потом так бездарно проворонить свой второй шанс.
        Глава 21
        ДАНТЕ.
        Был ли я зол? Да, я был чертовски зол, но скорее на себя, чем на нее. А еще я был разбит и опустошен. Лекси стала для меня тем единственным лучиком света, той слабостью, ради которой я действительно был готов даже пулю получить. Она вернула меня к той жизни, о которой я давно забыл. Находясь рядом с малышкой, я чувствовал успокоение и умиротворение. И мне это нравилось.
        Но мне пришлось ее обидеть. Обидеть, чтобы сохранить жизнь. Мне пришлось соврать отцу, чтобы он ни о чем не догадался, но я даже представить не мог, что Разина-младшая надумает подслушать разговор. Зараза ослушалась меня, и вместо того, чтобы вернуться в комнату, грела уши стоя за дверью.
        А я наивный дурак нет бы, чтобы проконтролировать, понадеялся на ее разумность. Только эта самая разумность у нее отсутствовала полностью. Я ведь уже давно понял, что Алексия не белая и пушистая, как говорилось в досье, но все равно подумал, что она испугается отца и сбежит в комнату, но нет. Я ошибся. Наверное, я просто привык к тому, что наши женщины во всем и всегда слушаются своих мужчин. Беспрекословно и без возражений.
        После разговора с отцом я прямиком направился в свою спальню, чтобы убедиться, что Лекси в порядке. Застав ее в душе, не стал тревожить, дав возможность успокоиться и побыть одной. Потом немного закрутился с делами, а когда освободился приехала Кьяра. Естественно, ни о какой свадьбе и речи ни шло. Мы уже давно поговорили и все решили с Кьярой, но никто, кроме нас двоих пока ни о чем не знал. Даже Габриэль. Ведь для того, чтобы реализовать то, что мы задумали, нужно было время. Но нам нельзя было подставляться и, чтобы у других не возникло подозрений, мы делали вид, что упорно готовимся к свадьбе, занимаясь последними штрихами. Одним словом, вели себя, как молодая пара, готовящаяся к лучшему дню в их жизнях.
        Когда к нам присоединился Габриэль и сказал мне срочно сходить в гараж, я и представить себе не мог, что там увижу. Малышка оказалась с характером, а еще очень изобретательна. Другие на мою машину даже дышать боялись, а эта… Расколотила тачку клюшкой для гольфа. Просто с ней не будет, но я обязательно займусь ее воспитанием, как только все разрешится.
        Да, сначала я вспылил, увидев открывшуюся перед собой картину. Прикрикнул на девушку. Но увидев ее состояние, меня это моментально отрезвило. У Алексии была самая настоящая истерика отчаяния. Когда понял, что она подслушала разговор с отцом, почувствовал себя полным мудаком.
        Слова о любви, сказанные ей, дались на удивление очень легко. Хотя и говорил я это впервые. Никогда и ни к кому прежде я не испытывал таких чувств, как к этой хрупкой и милой принцессе. И именно в этот момент, смотря в ее глаза, понял, что уже не смогу ее отпустить. Горы сверну, откажусь от уготованного места лидера в клане, но не брошу Алексию.
        Мне нужно было подумать и просто побыть вдали от нее, и я сбежал. Я понимаю, что загоняю себя в тупик, из которого потом будет тяжело выбираться. Поэтому мне необходимо было все хорошо обдумать на свежую голову. А сделать этого рядом с Лекси не получится, ведь все, о чем я могу думать, находясь рядом с ней, так это только о ней и ее теле.
        Так как машина была разбита, пришлось воспользоваться байком Бьянки, который долгое время простоял под покрывалом. Я и не был уверен, что он заведется, но дружок не подвел.
        KTM RC390, такой же утонченный и элегантный, какой была моя сестра. На самом деле Бьянка была той еще оторвой, в этом она даже меня переплюнула. Сестра жила скоростью, как живу сейчас ей я. Только в отличии от меня, она питала особую страсть к мотоциклам, которых у нее в коллекции было три.
        Только после смерти Бьянки отец крушил все, что попадалось ему под руки, два байка так же попали под раздачу. Уцелел один, его то я и берегу по сей день, как память.
        Несясь по пустой вечерней трассе, ощущал бушующий адреналин в крови. Это меня немного под отпустило. Скорость меня успокаивала, но не решала проблем.
        Решение пришло само собой. Я гнал байк по хорошо знакомому мне маршруту. По дороге, которую я запомнил очень давно, отпечатав в памяти на всю жизнь.
        Лесной домик, всего в паре миль от семейного особняка. Место, которое мы нашли с Габриэлем еще когда нам было лет по 17. Тогда мы частенько коротали там время, прячась от отца, когда тот был не в духе. Позже мы показали это место и Бьянке с Кьярой, и зависали в нем уже вчетвером. Уже тогда Габриэль смотрел на Бьянку с восхищением, хотя и проявлял свою симпатию довольно осторожно.
        Доехав до нужного поворота, повернул направо съехав с трассы на небольшую тропинку. Пара минут и я оказался на месте.
        Домик был все так же прекрасен, каким я его запомнил. С годами, конечно, вокруг него все заросло кустами, но это ничуть не портило его великолепие. Сейчас, освещенный лунным светом, он выглядел совсем по сказочному. Внутри защемило от боли воспоминания. Со смерти сестры я не был тут ни разу. Да, что там говорить, я даже в ее спальню ни разу не заходил. Наверное, многие назовут это слабостью, и я с ними соглашусь, но именно это давало мне призрачную надежду, что сестра просто находится вдали от меня. Глупо, но я не мог до конца смириться с действительностью, понимая, что потеряю ту невидимую связь, которая всегда была, между нами.
        Протоптав тропинку до двери, оказался внутри маленькой гостиной, она же комната и совсем крохотная кухня, освещая пространство фонариком мобильного телефона. Тут все осталось так, как я запомнил. По правую сторону совсем крохотный раскладной диван, на полу ковер из шкуры медведя. По левую сторону маленький стол, который столом назовешь совсем с натягом. Парочка кухонных кабинет, на одной из которых все так же стоит электрическая плитка, толку от которой уже давно нет, так как и электричества в домике нет, и минимальный набор посуды на одного человека. Собственно, на этом и все.
        Завалился на диван, вспоминая вечера, которые мы тут коротали, сбегая из дома. Так и заснул.
        Проснулся от непрекращающихся телефонных звонков, когда только заканчивается один и за ним следует другой. Еле разлепив глаза, понял, что уже раннее утро, судя по просвечивающимся солнечным лучам. Взглянул на телефон и внутри все похолодело от нехорошей догадки. Габриэль не стал бы просто так звонить, тем более несколько раз подряд, пытаясь до меня дозвониться.
        - Слушаю, - пророкотал я, готовясь услышать плохое.
        - Данте, наконец-то, - я слышал, как друг выдохнул с облегчением, - Срочно приезжай.
        - Что случилось Габриэль?
        - Случился Дель Боско. Он сейчас в особняке, закрылся в кабинете с твоим отцом. И что-то мне подсказывает, что это не закончится ничем хорошим. Я, конечно, не собираюсь стоять в стороне в случае чего, но ты сам понимаешь, от меня ровным счетом ничего зависеть не будет.
        - Я понял тебя Габриэль. Я в лесном домике, мне нужно не больше полу часа, чтобы доехать до особняка. Прошу тебя, не дай ему забрать Лекси, - я готов был умолять, только бы с ней ничего не случилось, - На рожон не лезь, просто постарайся потянуть время.
        - Можешь на меня рассчитывать Данте, сделаю все, что смогу. А ты поторапливайся.
        - Я уже выезжаю, - и отключился.
        Вылетев из домика, сел на байк и направился в сторону трассы. Оказавшись на дороге, гнал байк на максималках, а в голове пульсировало набатом, только бы успеть. Я не сомневался в Габриэле, он не подведет, сделает все возможное, но, к сожалению, он не был кровным ди Лауро, а значит сделать многое не сможет. Поэтому мне пришлось обратиться за помощью, позвав на подмогу тех, кого отец терпеть не может, а Дель Боско боится.
        Клан Мареска, единственный не входящий в состав Каморры, лидером которого является женщина, занявшая место мужа после его смерти. Мареска независимый клан, который не подчиняется ни единому закону неаполитанских мафиозных группировок. Сами они считают себя более современным кланом, отказавшись следовать многим законам, считающим те кощунственными. Иными словами, Мареска является более лояльным кланом, решая проблемы без кровных отмщений, за что их возненавидели остальные.
        Пока мчал к дому в голове перебрал хренову тучу мыслей с различным исходом событий. Я не позволю ее забрать, и сделать что-то плохое ей тоже не позволю. А значит, все может закончиться слишком плачевно. И я был к этому готов. Всего одна ночь вдали от Алексии, чтобы понять, насколько я влюблен в нее, и я буду биться за нее до последнего.
        Дорога до дома заняла не так много времени, сколько я думал изначально, все-таки мотоцикл разгонялся хорошо, но для меня они оказались вечностью. Бросив байк около ступеней, не заботясь о том, чтобы припарковать его на боковую подножку, в два шага оказался около входной двери перепрыгивая лестницу через две ступени.
        Войдя в дом, чуть не врезался в спину Габриэля, который загородил выход. Перевел взгляд дальше и столкнулся с взглядом Дель Боско, который по всей видимости шел к выходу с Алексией на руках. Меня захлестнула дикая ярость, и, если бы не принцесса в его руках, бросился к нему немедля.
        - Дель Боско, - начал я, сдерживая свой гнев, - смотрю ты решил пренебречь моим советам.
        На что тот заржал, выглядев в этот момент, как психически больной сбежавший из специального учреждения. Краем глаза заметил отца, стоявшего недалеко от лестницы, ведущей на второй этаж.
        - А ты думал я тебя испугаюсь щенок?
        - Ты не выйдешь из этого дома с девушкой.
        - А кто меня остановит? Ты?
        - А ты в этом сомневаешься? - ответил вопросом на вопрос.
        Я старался разговаривать с ним как можно спокойнее, не зная, на что способен Доменико. И пока Алексия находилась у него в руках, не мог рисковать.
        - Хватит ломать комедию Данте, - вмешался отец, - пора с этим заканчивать. Ты облажался, из-за чего остальные шепчутся о том, что ты в нее влюблен. Поигрался и хватит. У тебя свадьба на носу.
        - Лучше не вмешивайся отец. Иначе ты очень сильно об этом пожалеешь.
        - Что? - заорал тот, - Ты мне сейчас угрожаешь??? МНЕ? Да кто ты такой? Слабак, который не смог справиться даже с таким пустяковым делом.
        - Каким? Подвергнуть невинную молодую девушку смерти?
        - Тебя это не должно было волновать, - не унимаясь орал отец, - Ты должен был сделать дело и свалить из России.
        - Так может быть и Бьянка погибла из-за тебя, а не из-за Разина?
        - Ч-что ты несешь? - заикаясь спросил он.
        - Твои методы решения проблем мне не по душе. Вернувшись в Италию и узнав, что ты прекрасно понимал, о том, что девушка погибнет после случившегося, я стал копать под тебя, ОТЕЦ, - последнее слово я выплюнул с ненавистью, видя испуг в его глазах, - И я узнал очень много интересного. И о том, как ты кидаешь своих же людей. И о том, что ты перешел дорогу многим влиятельным людям.
        - Ты бредишь.
        Я не стал отвечать на его реплику. Отец обязательно ответит за все свои поступки. А сейчас меня интересовала только Алексия и ее безопасность.
        - Как я уже сказал, ты выйдешь из этого дома с девушкой Доменико.
        - Мой милый мальчик, думаю ты заметил, что я приехал сюда с охраной, плюс охрана твоего отца. На войне все средства хороши. А вас с твоим другом всего двое. Так что силы неравны, - пожал он плечами, - Вам не остановить меня вдвоем.
        - А кто сказал, что нас всего двое? - ухмыльнулся я.
        - Что-то я не наблюдаю за вашими спинами подмоги, - ехидничал тот, но заметив, как открылась входная дверь, тут же замолк с ненавистью переведя взгляд на меня.
        - Что-то не так? - пришла моя очередь веселиться.
        - Данте, что происходит? - отца я решил пока оставить без ответа.
        - Ты. Да как ты посмел обратиться к отвергнутым?
        - На войне все средства хороши, разве не так? - припомнил ему, его же недавнюю фразу.
        - Каморра тебе этого не простит, - пошел на угрозы Дель Боско.
        - Да плевать я хотел на Каморру, если она до сих пор чтит такие законы. Мы уже давно живем в другом веке, где проблемы можно решить другими методами. Но если для вас нормально, когда за поступки других отвечают невинные, то я пас. Мне не нужен ни статус, ни главенство клана, если мне придется подчиняться и следовать ТАКИМ законам.
        - Какой же ты кретин Данте. И ты еще являешься моим сыном. Ты мог бы очень многого добиться, жить в достатке, тебя бы уважали и тебе подчинялись. Но ты выбрал потерять все ради бабы.
        - А ты спросил меня отец, нужно ли мне это? Я никогда не стремился занять твое место. А узнав обратную сторону, возненавидел то, чем жил долгие годы.
        Пока я вел диалоги с отцом и Доменико, Габриэль, воспользовавшись заминкой второго перехватил у него Алексию и ушел с ней на второй этаж, после чего я выдохнул.
        - Каморра не оставит твои действия без внимания, - рычал Дель Боско.
        - У мистера Данте есть защита, - вмешался в разговор Микеле, правая рука Розетты Мареска, - которую ему и девушке предоставил наш клан. Так что, впредь выбирайте выражения, прежде чем угрожать им.
        Не найдя больше, что сказать, Доменико покинул поместье пыхтя от гнева.
        - Ты совершил большую ошибку сын, за которую теперь тебе придется отвечать, - развернувшись, отец тоже скрылся за дверями своего кабинета.
        Он был прав. Но у меня теперь есть союзники. Объяснив ситуацию Розетте, я заручился поддержкой ее клана. И я буду бороться ради Алексии и памяти Бьянки.
        Глава 22
        ДАНТЕ.
        Я нервно расхаживал по комнате, большими шагами рассекая пространство, пока мама пыталась привести Алексию в сознание. Нервы были на пределе, а внутри все клокотало от злости и беспомощности. После ухода Дель Боско прошел почти час, а Лекси так и не пришла в себя. И каждый из присутствующих понимал, что что-то не так.
        Мне снова пришлось обратиться за помощью к Розетте. Я хотел, чтобы Разину осмотрел врач, но к своему обратиться не мог. Сейчас я должен действовать, как можно осторожнее, а обратись я к нашему семейному доктору, отец обязательно об этом узнает, как и узнает об остальном. В клане каждый был ему предан, что означало, что отцу докладывается абсолютно все.
        Время, пока Габриэль забирал врача из клана Мареска, казались мне вечностью.
        - Почему она до сих пор не очнулась? - мое состояние с натяжкой можно было назвать нервным, я разве что на стену не лез.
        - Данте, своим нервозным состоянием ты ей не поможешь, - сделала замечание мама, - сейчас ты должен быть сильным и спокойным. Ведь, когда она очнется, ей необходимо будет чувствовать спокойствие вокруг себя.
        - Я понимаю мама. Но ничего не могу с собой поделать. Она очень бледная, и меня это пугает.
        - Сынок, - встав и подойдя ко мне, мама положила свои руки на мои бицепсы, давая почувствовать свою поддержку, - с ней все будет хорошо. Вот увидишь. Просто организм истощен, девочка за небольшой промежуток времени пережила столько, что не каждому мужчине по плечу. Ей нужен отдых, только и всего. Я пока вас оставлю, пойду поставлю чайник.
        - Хорошо. И мам, - окликнул ее в дверях, - спасибо. За все.
        Мама лишь по-доброму улыбнулась и скрылась за дверью.
        Приезд врача ничуть меня не успокоил, а лишь заставил еще сильнее волноваться. Меня просто-напросто выпроводили из комнаты, попросив переждать в коридоре или гостиной. Видите ли, я ему мешаю своим нервным состоянием, а ему нужна тишина для того, чтобы в спокойной обстановке осмотреть девушку.
        И вот тогда-то и начался самый настоящий кошмар. Минуты тянулись непозволительно медленно. Как будто все вокруг меня решило взбунтоваться и все было настроено против меня. Время ни в какую не хотело идти быстрее, врач не торопился выходить из комнаты, а тишина в гостиной, где собрались я, мама и Габриэль, до скрежета зубов раздражала.
        - Нет, он что издевается? - мои нервы потихонечку стали сдавать, - Что можно делать столько времени с человеком, который находится без сознания?
        - Данте сядь и успокойся? - отдернул меня Габриэль, - Он врач, а не просто человек с улицы.
        Спустя долгих 20 минут доктор все-таки покинул комнату, и спустился к нам. По его лицу невозможно было что-то прочитать, что навевало панику.
        - Что с ней? - первым подлетел к докторишке, пока тот спокойно себе спускался по лестнице.
        - С девушкой все в полном порядке, - невозмутимо ответил седовласый мужчина.
        - И это все, что Вы скажите?
        - Вообще-то мне действительно есть, что еще Вам сказать? Где мы можем поговорить?
        - Давайте выйдем на улице, - предложил мужчине, на что он последовал за мной.
        - Я Вас слушаю.
        - Как я и сказал, с девушкой все в порядке. Однако, я не могу быть уверенным точно, нужно будет пройти дополнительное обследование и сделать ультразвуковое исследование…
        - Вы можете просто сказать, что с ней? - прервал тираду доктора, не в силах больше ждать его вердикта.
        - Она беременна.
        Бум. У меня перед глазами словно вся жизнь пронеслась. Словно мне только что сообщили, что я смертельно болен.
        Беременна. Алексия беременна. И я ни хрена не понимал радоваться мне сейчас или удариться головой об стену.
        А как сама Разина воспримет эту новость? Что если она меня возненавидит после этого?
        Ну как я мог быть таким неосмотрительным? Никогда ранее у меня не было осечек. Ни одна из моих бывших подружек не может мне предъявить, что беременна от меня. Потому что это просто не могло быть правда, я всегда пользовался резинкой и строго следил за контрацепцией.
        Но Алексия… Она другая. Она совсем не похожа ни на одну, с кем я бывал раньше. Она единственная девушка, сумевшая покорить мое сердце и разум. С ней я полностью отключился и потерял голову.
        Ребенок. Маленький человечек, наша плоть и кровь, внутри моей самой любимой девочки. Я уже люблю этого малыша, так же, как и люблю его маму. Я никогда раньше не задумывался о детях, для меня это было все так туманно. Я и отцом то не думал, что когда-нибудь стану.
        - Если Вы говорите, что с Лекси все в порядке, тогда почему она все еще не пришла в себя? Беременность как-то могла на это повлиять? - забеспокоился я, когда до меня все-таки дошли слова доктора.
        - И да, и нет.
        - И как это понимать?
        - С одной стороны, визуально состояние девушки в полном порядке. С другой стороны, она испытала стресс. Ей просто нужен отдых, чтобы организм набрался энергии и сил.
        - Я Вас понял. Спасибо. Габриэль Вас отвезет.
        - Был рад помочь. Срок еще, конечно, очень маленький, но я бы не советовал Вам затягивать с приемом к врачу-гинекологу, который будет вести беременность девушки. На ранних сроках сдаются одни из важных анализов на патологии плода.
        - Хорошо. Спасибо.
        Я пожал руку врачу, и направился в сторону дома. Мне было необходимо подняться в комнату, чтобы убедиться, что с моей девочкой все в порядке.
        Не отпущу. Теперь я был полностью уверен, что она моя судьба. Привяжу, влюблю, посажу на цепь, но теперь Алексия никуда от меня не денется. Если изначально я еще и думал, чтобы отпустить ее, как все проблемы разрешатся, дав возможность жить спокойно, то теперь придется пересмотреть все планы.
        Но самое главное, теперь мне придется оберегать ее еще лучше. Я никому больше не позволю даже пальцем к ней прикоснуться. За каждую ее слезинку обидчики поплатятся.
        Отдав приказ Габриэлю отвезти врача туда откуда он его привез, хотел было подняться наверх, но меня остановила мама.
        - Беременность подтвердилась? - ошарашила меня мама.
        - Что?
        - Данте, я ведь не слепая. Я мать, и так же носила вас с Бьянкой под сердцем.
        - Как ты узнала?
        - Алексия стала очень эмоциональна, плохо питалась, остро на все реагировала. Частенько слишком бледненько выглядела. Я больше удивлена, как ты сам об этом не догадался. Ладно она еще молода, но ты то мог все сопоставить.
        Я устало вздохнул и потер переносицу. Мама как всегда права.
        - Мама, об этом никто не должен узнать, даже она. Лекси, итак, грозит большая опасность. Если слухи о ее беременности расползутся, бить будут по самому дорогому.
        - Я никому ничего не скажу, ты же знаешь. Даже отец ничего не узнает. Но девочка имеет право знать.
        - Мама, просто не лезь в это, ладно? Пожалуйста. Я расскажу ей, но лишь тогда, когда опасность будет не такой глобальной.
        - Ты не прав сынок. Ты совершаешь ошибку. Девочка все равно рано или поздно обо всем догадается. Но если она узнает, что ты знал и ничего ей не сказал… - мама не договорила, да этого и не нужно было, я понимал к чему она клонила.
        - Прошу, не говори ей ничего.
        Мама посмотрела на меня с долей обиды, но ничего больше не стала говорить, а лишь развернулась и ушла на кухню. А я, постояв на лестнице еще пару минут, поднялся все-таки в свою комнату.
        Глава 23
        АЛЕКСИЯ.
        Мне снится сон. Я бегу по улочкам Москвы, а за мной гонится мой отец с кухонным ножом наперевес. Он что-то неразборчиво кричит, но я не могу ничего расслышать из-за собственного сердцебиения, которое стучит в моих ушах так громко, что начинает тошнить.
        Бегу так быстро, что ноги начинают ныть, а дыхание сбивается. В какой-то момент я забегаю в тупик. Дальше бежать некуда, только развернуться и посмотреть своему страху в глаза. Что я и делаю. Но отца не нахожу. Неужели я оторвалась?
        Оглядываюсь и, когда понимаю, что никого вокруг меня нет, поднимаю глаза к небу и говорю спасибо своему ангелу хранителю. В последнее время он слишком часто меня спасает. Прикрываю глаза, чтобы остановить тошноту, но острая резь в животе заставляет распахнуть веки и посмотреть перед собой.
        Отец стоит прямо передо мной и смотрит мне в глаза. Его налиты кровью, а ладонь сжимает рукоятку ножа, лезвие которого до конца погружено в мою плоть. Осознавая весь ужас ситуации, я начинаю истошно кричать. Нет, я не готова прощаться с жизнью. Только не сейчас, когда наконец обрела настоящую любовь.
        Подскакиваю на матрасе так резко, что в глазах кружатся черные и белые пятна. По спине струится холодный пот, а дыхание затруднено. Прикладываю руку к груди, пытаясь отдышаться.
        - Тише, тише, малышка, - слышу знакомый мягкий баритон, который растекается глубокой вибрацией по моему телу. Данте. Он здесь. Он вернулся.
        - Ты здесь, - шепчу я, вторя своим мыслям. Мужчина сидит рядом со мной на краю кровати. Тянусь к нему и обвиваю руками его шею, цепляясь пальцами за горловой вырез футболки. Еще немного и я ее порву, но мне плевать. Я так остро нуждаюсь в его тепле прямо сейчас.
        - Я здесь, - Данте гладит меня по голове, - Я никуда не уйду и никогда не отпущу тебя. Теперь ты моя.
        Перед глазами мелькают воспоминания прошедшего дня, которые не позволяют вдоволь насладиться нашим моментом. Данте и Кьяра в саду. Его пощечина. Моя бессонная одинокая ночь. Прижатая тряпка с хлороформом к моему лицу. Чьи-то грубые руки. А потом темнота. Отстраняюсь от мужчины и заглядываю ему в глаза. Не могу сфокусироваться на них. Картинка все еще плывет, а темнота ночи не способствует моему зрению.
        - Что произошло? - обеспокоенно спрашиваю его, оглядываясь вокруг. Я все еще в доме ди Лауро, в спальне Данте. Значит, не все так плохо.
        - Ничего такого, о чем тебе стоит волноваться, - пытается успокоить меня мужчина, но у него это плохо получается, - Возникла небольшая проблема, но я смог ее временно решить.
        - Временно? - недоверчиво переспрашиваю его, - Меня хотели похитить прямо из твоего дома, Данте! Что происходит? Почему ты мне не рассказываешь?
        Чувствую, как эмоции подкатывают к горлу. Нервно сглатываю. В глазах мутнеет еще сильнее.
        - Потому что не хочу тебя волновать, - Данте обхватывает мои плечи и слегка встряхивает, - Послушай, сейчас все под контролем, но нам придется уехать в другое, более безопасное, место.
        Данте продолжает, что-то говорить, но я его не слышу. В ушах звенит, а перед глазами опять темнота. Пытаюсь проморгаться, но лучше не становится. Желудок сжимается в тугой узел.
        - Лекси! Лекси! - кричит Данте, встряхивая меня еще раз, - Поговори со мной. Скажи что-нибудь! - в его голосе слышатся нотки беспокойства.
        - Мне плохо, - только и успеваю просипеть до того момента, как я перегибаюсь через Данте и мой желудок извергает из себя кислоту прямо на пол.
        Слышу, как Данте звонит по телефону, а спустя пару минут в комнату врывается Франческа. Она просит сына отнести меня в ванную комнату.
        Прохладный мрамор приятно холодит лоб, когда меня усаживают в ванну. Организм потихоньку успокаивается и больше не пытается опустошить и без того пустой желудок. Сколько я уже не ела? Сутки? Я ведь даже тогда позавтракать не успела…
        - Вот и все, - приговаривает Франческа, протирая мой лоб влажным полотенцем, - Сейчас тебе станет лучше.
        Женщина включает прохладную воду и принимается поливать мою спину из душа. Просит согнуться, чтобы голова оказалась между согнутых в коленях ног. Исполняю все, что просит Франческа, и мне действительно становится легче. Звон в ушах отступает, в глазах проясняется, а судороги стихают.
        - Данте, держи лейку вот так, - она передает сыну рукоятку и встает с пола, - Я сейчас вернусь.
        Мы остаемся наедине, и я наконец-то могу взглянуть в глаза мужчине. Никогда не видела его таким обеспокоенным. Вечно непроницаемое лицо сейчас искажает гримаса отчаяния. Наши маски перед друг другом окончательно сброшены.
        Нахожу руку Данте и крепко сжимаю его ладонь. В глазах вновь начинают плясать пятна, и я поспешно возвращаю голову на свои колени.
        - Ты так меня напугала, - тяжело шепчет мужчина, поглаживая костяшки моих пальцев, - Такая бледная, моя сильная малышка.
        Из-за его слов в глазах начинает щипать. Эмоции опять бьют через край, и я не могу их сдерживать. Укладываю голову на поребрик ванной и даю волю слезам, которые безмолвно стекают по щекам. Зажмуриваюсь, когда Данте целует меня в макушку.
        - Я люблю тебя, - всхлипываю, - Я поняла это только вчера, когда мы были в библиотеке и твой отец начал говорить все эти гадости. Поняла это так ясно. Особенно когда ты ушел на всю ночь. Я не спала и думала, что если потеряю тебя, если с тобой что-то случится, то ни за что себя не прощу.
        Данте сжимает мои пальцы. Его щека прижата к моему лбу, и я чувствую, как напрягается его челюсть. Он молчит и от этой тишины нестерпимо больно. Настолько, что я ощущаю это физически. Сердце сжимается и пропускает удар. Хоть он мне и сказал, что влюблен, но сейчас молчит. Он мог просто наврать, чтобы я успокоилась, а я, дурочка, уши развесила…
        - Я слышу, как ты надумываешь небылицы в своей голове, - неожиданно произносит Данте с грустной усмешкой, - Я тоже тебя люблю, хоть мне и трудно в этом признаться даже себе. Не жди от меня высокопарных слов о своих чувствах, меня воспитывали не так. Я не буду говорить тебе о любви каждое утро, во время секса или услышав романтическую музыку. Я умею только действовать.
        Мои тихие всхлипывания переходят в надрывные рыдания. Меня любят. Данте меня любит. Пожалуй, это самый лучший день с момента моего рождения. Раньше я считала, что это был день, когда Влад сделал мне официальное предложение у всех на глазах. Но теперь я понимаю, что нет ничего лучше разделенных искренних чувств. Пусть весь мир полетит в бездну, и я вместе с ним, но я все равно буду счастлива ощущать себя любимой этим человеком, пусть и на короткое мгновение.
        - Кхм, - прокашливается Франческа, стоя в двери, - Не хочу вам мешать, но Алексии надо выпить это.
        - Что это? - кривится Данте, когда его мама присаживается рядом и протягивает мне чашку.
        - Это теплая вода с имбирем. Мне помогало.
        - Вас тоже травили хлороформом? - спрашиваю, делая глоток напитка. Жидкость приятной теплотой спускается по пищеводу. А ведь и вправду вкусно, и легче становится.
        Франческа смущенно опускает глаза, а потом смотрит на своего сына. Они обмениваются взглядами. Видимо какая-то очередная секретная история семьи ди Лауро. Не удивлюсь, если в этом был замешан отец Данте.
        - Да, было дело, - с легким недовольством произносит Франческа, - Много не пей, может спровоцировать очередной приступ рвоты. Я приготовлю что-нибудь поесть. Лекси срочно надо подкрепиться.
        Последнее она говорит Данте, хлопает его по плечу и выходит из ванной.
        - Подожди минутку, я сейчас вернусь и помогу тебе сменить одежду, - говорит мужчина и поспешно выходит вслед за Франческой.
        С наслаждением потягиваю имбирную воду. Кто бы знал, что она такая вкусная. Мама заставляла меня пить по утрам стакан воды с лимоном и имбирем. Раньше я отказывалась от этого корня, потому что мне не нравился его вкус. Но оказывается в одиночку он куда вкуснее.
        - Так нельзя, Данте! - яростный шепот Франчески слышится через приоткрытую дверь.
        Данте что-то ей отвечает, но я не могу разобрать ни слова. В очередной раз становлюсь свидетельницей чужого разговора. Надо закрыть уши, а то в прошлый раз это плохо закончилось.
        - Я поеду с вами! У меня есть опыт, тебе понадобится моя помощь. Ты не справишься сам.
        - Мама, послушай меня, это опасно!
        - Я живу с твоим отцом уже не первый десяток лет, вот что по-настоящему опасно! - слышится тяжелый женский вздох, - Ладно. Обсудим это потом. Сейчас мне надо приготовить ужин для Лекси.
        Громко хлопает дверь. Подслушивая, не замечаю, как выпила весь стакан и теперь желудок опять предательски сжимается от слишком большого объема жидкости. Мне вновь выворачивает наизнанку. Во второй раз любопытной варваре отрывают нос…
        Глава 24
        ДАНТЕ.
        Пока Габриэль ловко вел автомобиль по трассе, я постоянно оборачивался на заднее сиденье, где в тишине сидела Алексия прислонившись лбом к окну. Она выглядела сильно уставшей и бледной, что меня беспокоило. По-хорошему нужно было бы дать ей время, чтобы восстановиться, но оставаться в семейном особняке с каждым днем становилось все опаснее. А теперь, когда она не одна, я не мог ей рисковать вдвойне.
        Я уже заведомо знал, что малышка будет хорошей матерью и полюбит нашего малыша, даже несмотря на то, что совсем к нему не готова. Но если она потеряет ребенка, этого Лекси мне не простит. Тогда я потеряю и ее тоже.
        Я никогда не задумывался о детях, и понятия не имею каким отцом я буду. Но я сделаю все от меня зависящее, чтобы этот малыш появился на свет. Я уберегу Алексию, и сделаю все, чтобы она и ребенок никогда не познали того, при каких условиях росли мы с Бьянкой. Как только все разрешится, я уйду из клана. Уйду, чтобы зажить новой счастливой жизнью, где не будет клана, мафии, разборок и всей той грязи, к которой привык я.
        Часы показывали 00:23 ночи. Покинуть особняк было решено в полночь, чтобы не привлекать к себе внимание. Остановиться решили пока в центре Неаполя и сняли просторную трехкомнатную квартиру на втором этаже многоквартирного дома. Пока у нас не будет более четкого и спланированного плана, это было более разумное решение, так как на людях враги будут действовать более осторожно, что даст нам времени и фору.
        Мама все-таки смогла надавить на меня, и теперь она ехала с нами. Рискованно, опасно, но с другой стороны оставить ее я тоже не мог. Я не мог подставить под удар одну спасая другую. Я больше не доверял отцу, я совсем не знал на что он способен, поэтому и маме находиться рядом с ним больше небезопасно.
        Охраны взяли с собой по минимуму, только тех, кому точно доверяли. А таких, как выяснилось, оказалось только трое. Именно с ними мама сейчас и находилась в машине. Мы договорились встретиться уже на месте. Охрана с мамой поехали сокращенной дорогой, более людной. Мы же решили ехать в объезд, по трассе.
        Я не сразу обратил внимание на то, как изменился в лице Габриэль. Что что-то не так понял, когда он обратился с Лекси.
        - Алексия, ложись полностью на сиденье и уткнись как можно плотнее к спинке. Чтобы не происходило, ни в коем случае не вставай. Старайся удерживаться на месте. Поняла?
        Сказав это, Габриэль посмотрел через зеркало заднего вида прямо ей в глаза, и лишь, когда она кивнула, перевел взгляд на меня, кивком головы показывая, чтобы я посмотрел в зеркало.
        У нас на хвосте был черный в хлам тонированный внедорожник. И гадать не нужно было, пасли нас. Мы, конечно, тоже отдали предпочтение поехать на более практичной машине, но наш Lexus LX уступает Jeep GrandCherokee. В преследующей нас машине лошадей было больше 400, и сто процентов он бронированный.
        - Данте, пожалуйста скажи, что ты взял с собой оружие?
        - Взял. Вот только сомневаюсь, что пистолет нам поможет. Железо скорее всего бронированное.
        - Я в этом уверен, но и мы с тобой не промах. Будем целиться по колесам, тогда есть вероятность, что сможем оторваться.
        - Как думаешь кто? Отец? Дель Боско? - задал вопрос Габриэлю, который меня интересовал.
        - Кто бы это не был, они точно были уверены, что мы покинем особняк. За нами скорее всего следовали почти с самого начала, просто не обозначая себя. Иначе откуда им было знать, что мы выберем именно этот маршрут.
        - Да, ты прав.
        - Автомобиль стал набирать скорость, - нервно сказал Габриэль, пока я размышлял.
        Глянув в зеркало, пытался выцепить хоть что-то, хоть какие-то детали, но ничего. Достал пистолет из-за пояса джинс, проверил его на исправность и снял с предохранителя, чтобы в случае чего сразу быть готовым.
        Прошли буквально доли секунды, как мы почувствовали толчок. Внедорожник на скорости въехал нам в зад, а затем пошел на обгон, выезжая на встречную полосу. Габриэль быстро понял, что к чему и пресек маневр, отчего преследователям пришлось вилять из стороны в сторону, не имея возможности нас обогнать.
        - Через минут 7 будет обрыв, можно попробовать их столкнуть, - посоветовал другу.
        - Да, Данте. Ты прочитал мои мысли. Именно это я и хочу попробовать сделать, - хищно улыбнулся он.
        Габриэль не особо любил скорость, но погоня всегда была его фишкой. Из-за чего за рулем автомобиля всегда находился он, когда мы куда-то выезжали вместе. Я кайфовал от адреналина, получаемого от скорости, что туманило мой разум попади мы в похожую ситуацию. Друг же наоборот всегда просчитывал в уме шаги наперед.
        Тем временем преследуемая нас машина снова попыталась нас обойти, и у них снова ничего не получилось.
        Когда до обрыва оставалось совсем немного, Габриэль полностью перестроился в левую встречную полосу. Как мы и предполагали, машина пошла на обгон и сильно боднула нас в бок, отчего наш автомобиль немного повело. Выровняв машину, Габриэль набрал скорость и со всего размаху вписался в Jeep. Либо водитель той машины этого не ожидал, либо он не знал про обрыв, либо нам просто повезло, но у него не получилось быстро выровнять автомобиль и тот полетел вниз.
        - Круто, - меня переполняли эмоции, а друг просто самодовольно хмыкнул.
        - Лекси, ты как? - повернулся к малышке и оглядел с ног до головы, визуально не найдя крови.
        - Цела и относительно в порядке, на сколько это возможно, - испуганно прошептала она.
        - Мы скоро будем на месте. Потерпи пожалуйста еще немного.
        - И не вставай, оставайся пока в лежачем положении, - вклинился в наш диалог Габриэль, - мы не знаем одна ли машина была или нет, так что лучше перестраховаться.
        Спустя 20 минут мы остановились около элитного многоквартирного дома, на территорию которого не так легко попасть. Двор был огорожен и имел пропускной пункт с охраной. Выйдя и обойдя машину, открыл заднюю пассажирскую дверь и не дав возможности Лекси пойти самой, взял на руки и направился в сторону подъезда.
        - Я могу идти сама, - взбрыкнулась она, но вырываться не стала, умная девочка.
        - Можешь, но тебе не рекомендовано много напрягаться, а ты, итак, испытала стресс меньше получаса назад.
        - Я в порядке, - меня забавляла ее попытка переспорить меня.
        - Я рад это слышать, но рисковать все-таки не стану и не пытайся, - посмотрел прямо в ее глаза и поиграл своими глазами, отчего она улыбнулась.
        - Ты иногда бываешь невыносим, - пробубнила малышка.
        - Невыносим? - засмеялся Габриэль, - Боюсь Лекси ты выбрала не то слово. Иногда он бывает до жути упрям, словно баран. Одним словом привыкай.
        - Я обязательно припомню тебе каждое сказанное тобой слово, - весело процедил ему.
        Входя в лифт, мы уже смеялись втроем.
        - Ну наконец-то, - с облегчением выдохнула мама, когда мы вошли в квартиру.
        - Мы целы и невредимы, - успокоил ее.
        - Я очень испугалась за вас Данте.
        - Не стоит. А вообще, охрана не должна была тебе ничего говорить.
        - Никто ничего и не говорил, вот только материнское сердце не обманешь.
        - Мам, мы в порядке, честно. Все, - специально выделил, чтобы она поняла, - А сейчас позволь нам принять ванну, и мы присоединимся к вам. Выпьем вместе чай и спать.
        - Не задерживайтесь, а я пока сооружу перекусить.
        - Хорошо. Спасибо.
        Все так же с Алексией на руках вошел в комнату, которая будет нашим временным гнездышком, и только потом поставил ее на пол и прижал к себе. Малышка крепко обвила мою шею своими ручками, а я уткнулся ей в шею и жадно вдохнул запах любимой женщины.
        - Прости меня. Прости, что по моей вине ты снова подверглась опасности.
        - Ты ни в чем не виноват. Никто не знал, что нас станут преследовать.
        - Я должен был догадаться. Должен был просчитать каждый шаг и действие.
        - Данте, это не твоя вина.
        Постояв пару минут в полной тишине, меня немного отпустило. Мне было это нужно, почувствовать, что она в порядке и рядом.
        - Тебе набрать ванну?
        - Да, но у меня условие.
        Я посмотрел в ее хитрые глаза, которые искрились лукавством.
        - И какое же?
        - Ты примешь ее со мной.
        Улыбнулся и опустил взгляд. Что же эта девчонка со мной делает? Еще несколько минут назад я был подавлен, а сейчас ей удалось меня смутить.
        - Я скоро, - поцеловал Лекси в макушку и скрылся в ванной комнате.
        Глава 25
        АЛЕКСИЯ.
        Прошло пару дней с момента нашей смены локации. Все это время Данте был невероятно нежным, обходительным и заботливым, что меня безумно удивляло. Даже наш сумасшедший, дикий секс превратился в нежные занятия любовью. А по утрам он чуть ли не каждый миллиметр моего тела покрывал поцелуями. Это стало своего рода традицией и моим личным будильником.
        - Лекси, давай ешь уже, - с упреком смотрит на меня Франческа, вырывая из воспоминаний, и пододвигает ближе тарелку с домашней пастой, - Тебе нужно поесть. Не переживай так, Данте скоро вернется. Он же обещал, а свое слово он всегда держит.
        Я не могла не переживать. Мой Данте уехал вместе с двумя охранниками на какую-то важную встречу, которая связана непосредственно с нашим переездом из дома ди Лауро и попыткой моего похищения. Этим утром он был особенно ненасытным и меня эту пугало, будто это наша последняя близость и он брал столько, сколько может. А выходя из квартиры приказал Габриэлю охранять меня и его мать таким голосом, от которого мурашки поднимали волосы на затылке.
        - У меня плохое предчувствие, - решаюсь высказать свои эмоции, бездумно перемешивая спагетти вилкой.
        Половник со звоном ударяется об стенку кастрюли. Франческа опять что-то готовит. Я заметила, что она всегда кухарит, когда пытается отвлечься от переживаний. Наш холодильник за два дня наполнился едой настолько, что туда уже даже крошка хлеба не поместится.
        - Не говори так, - опустошенно выдает женщина, склонив голову над плитой, - С ним все будет в порядке, и он вернется вечером, как и обещал.
        Но конечно же этого не происходит. Данте не возвращается ни вечером, ни на следующее утро. Холодные простыни на второй половине матраса моментально поднимают вихрь паники. Она встает комом посередине горла. Пытаюсь глубоко дышать, чтобы справиться с наваждением, но эмоции берут верх над моим разумом и телом.
        Вскакиваю с кровати и со скоростью света мчусь в ванную комнату. Успеваю обнять керамического красавца до того, как содержимое желудка выходит наружу. Меня штормит еще несколько минут и только потом у меня получается собрать себя в кучу, привести внешний вид в нечто наподобие порядка и выйти из спальни.
        - Данте еще не возвращался? - спрашиваю Габриэля, который расхаживает по гостиной, пытаясь кому-то дозвониться и ругаясь по-итальянски отключает трубку.
        Мужчина поворачивается ко мне с кривой улыбкой на губах, которая меня больше пугает, чем успокаивает.
        - Еще нет, но думаю, что скоро он вернется.
        - Ты догадываешься или знаешь? - начинаю закипать. Никто не хочет мне объяснять в чем проблема и держат в неведении куда именно отправился Данте.
        - Алексия, Франческа ждет тебя на кухне. Она приготовила твои любимые блинчики на завтрак, - грубо отвечает Габриэль и кивает в сторону двери, выпроваживая меня из комнаты. Он явно не в духе. Обычно правая рука Данте легок на подъем и всегда старается быть на позитиве, но не сегодня.
        - Если он не вернется до обеда, то я сама поеду его искать и тебе лучше бы сообщить мне что случилось! - выкрикиваю, топая ногой и ухожу к Франческе.
        Садясь за стол, пытаюсь отдышаться от эмоций, которые душат меня изнутри. Прикладываю ладонь к груди, чувствуя, как бешено колотится сердце. Внизу живота начинает тянуть, а тошнота опять накатывает холодной волной.
        - Лекси, с тобой все хорошо? - обеспокоенно спрашивает Франческа, положив руку на мое плечо, - Ты совсем бледная. Где-то болит?
        - Тошнит и живот тянет, - хриплю я, - Видимо нервы.
        Даже без взгляда на Франческу замечаю, как она напряглась. Уже который день у меня ощущение, что от меня все что-то скрывают. А когда я спрашиваю, что произошло, то все сразу же начинают глупо улыбаться и отмахиваться, мол все нормально, тебе кажется. А я на все сто процентов уверена, что это не игра моего больного воображения и что-то серьезное происходит у меня прямо под носом, но никто не хочет мне даже дать подсказку.
        - Давай я отведу тебя в комнату, и ты полежишь? - предлагает Франческа, легонечко трогая за локоть, - Завтрак принесу прямо туда.
        Киваю, соглашаясь с ее предложением, и медленно встаю со стула. Перед глазами пляшут темные пятна, а голову ведет. Не понимаю, что со мной происходит. Все вокруг начинает темнеть, а в ушах стоит гул и крик Франчески, которая что-то кричит на итальянском, зовя Габриэля по имени.
        Просыпаюсь от едкого запаха, который режет ноздри. Похоже на нашатырь. Меня точно так же приводили в чувства медсестры в детстве, когда мне зашивали рассеченный лоб и я упала в обморок.
        Продираю отяжелевшие веки и щурюсь от яркого солнца, которое заглядывает через незнакомые мне оконные ставни. Передо мной стоит женщина в белом халате. Она улыбается приятной улыбкой и говорит что-то по-итальянски. Оглядываюсь в поисках кого-нибудь, кто сможет мне перевести, но мы в медицинской палате только вдвоем.
        - Извините, вы говорите по-английски, - сиплю я, собирая знакомые слова на иностранном языке в кучу.
        - Конечно, - говорит девушка с сильным акцентом, - Меня зовут Мария, я ваш врач. Как вы себя чувствуете?
        Прислушиваюсь к своему телу и не чувствую ничего кроме жуткой слабости в конечностях.
        - Да, вроде, нормально, - оглядываю комнату растерянным взглядом, силясь вспомнить, где я была в последний раз. Кажется, на съемной квартире вместе с Франческой, - Что со мной произошло? Где я?
        - Вы в госпитале Моналди, - ласково улыбается врач, - Сначала было подозрение на внематочную беременность, но не беспокойтесь, все хорошо. Кровь остановилась. Просто слишком сильное переутомление и нехватка витаминов. Я бы оставила вас на сохранение на пару дней, но ваш родственник против.
        - Внематочная беременность? - переспрашиваю я, пытаясь понять не подводят ли меня мои знания английского языка (здесь могла бы быть рекламная интеграция skyeng xD).
        - Нет, нет! - машет руками медсестра и я вздыхаю с облегчением, потому что беременности мне еще не хватало. Пора бы подучить английский, а то так и до сердечного приступа себя можно довести, - С плодом все хорошо. Он в целости и сохранности. Но если вы и дальше продолжите себя так мучить, то могут появиться проблемы. Я вам выписала витамины, некоторые придется ставить инъекциями, а еще спите побольше и на свежем воздухе почаще бывайте.
        Пораженно хлопаю ресницами, уставившись на Марию, как на полоумную. Какая к черту беременность? Какие витамины? Какой такой плод?
        Я открываю рот, чтобы задать ей все эти вопросы, но в палату врывается Габриэль. Он что-то быстро говорит на итальянском, забирает из ее рук листок бумаги, а затем поднимает меня на руки и выносит из палаты прямо в больничной рубашке.
        Мне хочется задать ему множество вопросов, но я молчу. Кажется, теперь я догадываюсь, какую информацию все от меня скрывали и почему носились со мной, как с больной. И я точно знаю, кто именно является инициатором сокрытия этой тайны. В моей голове зреет коварный план мести.
        - Что сказала тебе врач? - как бы невзначай спрашивает меня Габриэль, когда усаживает на заднее сидение черного внедорожника с охранником за рулем. Хотя я точно знаю, что он был первым, кто достал врача со своими расспросами. Ему ведь надо будет отчитаться перед Данте.
        - Ничего, - спокойно пожимаю плечами, - Сказала, что упала в обморок от недостатка витаминов. Кстати, надо будет заехать в аптеку, чтобы купить их, - киваю на листок в его руках.
        - Отправлю одного из ребят, когда будем дома, - кивает Габриэль. Видно, что он нервничает. Конечно, ему было приказано держать меня взаперти.
        Мы добираемся до съемной квартиры достаточно быстро. Мой надзиратель ни на минуту не выпускает меня из поля зрения, а затем поднимает на руках по лестничным пролетам. После секретной комбинации постукиваний в дверь, давая понять, что пришли свои, он открывает ее своим ключом и на пороге сразу же возникает обеспокоенная Франческа.
        - Девочка моя! - восклицает она и бросается на меня с объятиями.
        Моя злость затмевает все переживания насчет местонахождения Данте. Поэтому я не особо волнуюсь за него на протяжение остатка дня. А когда он возвращается в полночь, то и вовсе реагирую на это спокойно. В отличии от Франчески, которая с криками кидается на сына и зацеловывает его лицо.
        - Малыш, я так рад тебя видеть. Ты как? - спрашивает Данте, заходя в нашу спальню, после того, как что-то озлобленно высказал в коридоре Габриэлю. Видимо мистер «я сам знаю, как лучше» недоволен тем, что меня отвезли в общественное место.
        Ничего не отвечаю, лежа на кровати и уткнувшись в книгу, которую мне раздобыл один из охранников, когда ездил в аптеку.
        - Лекси, малыш, - слишком ласково зовет меня Данте, отчего зубы начинает сводить.
        Опускаю книгу на ноги и наблюдаю за тем, как мужчина снимает с себя рубашку. По его синякам под глазами и щетине видно, как он устал за последние два дня. Но мне плевать.
        - Моя задница болит от укола, а еще я сегодня упала в обморок от нервного истощения, - начинаю перечислять я, капая ядом, - Ах да, чуть не забыла еще я истекала кровью, потому что ты заделал мне ребенка и скрывал это от МЕНЯ!
        Последние слова я выкрикиваю сквозь истерический смех, потому что это до абсурдного смешно. Как можно было догадаться до того, чтобы скрывать беременность от беременной? А я еще глупая думала, что задержка из-за переезда в другую страну и нескончаемой нервотрепки.
        Запускаю в него книгой, молясь всем возможным богам, чтобы угол тяжелой обложки впечатался прямо в лоб Данте, но мужчина успевает вовремя увернуться. Он замирает посреди комнаты и смотрит на меня сжав челюсти.
        - Ну, что застыл? Тебе есть что сказать в свое оправдание? - кричу я, подпрыгивая на кровати.
        Глава 26
        ДАНТЕ.
        Мой отец пользовался авторитетом у большинства мафиозных группировок. Его уважали, ему доверяли и его боялись. Отец всегда держал слово и полностью отдавал себя мафии и их законам. Все проблемы решал сразу и справедливо, как мне тогда казалось, за что и заработал уважение от других.
        Это сейчас и стало для меня большой проблемой.
        Я хотел решить возникшие проблемы с минимальными рисками, но у меня ни хрена не получалось. Пытаясь договориться с главарями других кланов, мне просто отказывались верить. Оно и понятно, прямых доказательств против отца у меня не было. А моя репутация уже была подпорчена тем, что я пригрел и влюбился в дочь врага, пойдя против собственного клана. И заслуга эта была отца и Доменико. Старикам не понравилось, что вышло не так, как они рассчитывали.
        Я не хотел войны. Не хотел больше крови и невинных жертв. Однако других это не устраивало. Они требовали отдать Алексию Доменико для возмездия. И было бесполезно пытаться им что-то доказать.
        Домой вернулся мрачным и нервным, когда стрелки часов перевалили уже за полночь. Встреча не дала никаких плодов, что разбивала мои надежды все больше. Значит нужно будет искать другие выходы, но не сейчас. Единственное чего мне сейчас хотелось, залезть в постель к моей девочке и прижаться к ее хрупкому теплому телу.
        Переступив порог квартиры, почти сразу оказался в объятиях мамы, которая выдохнула с облегчением, не найдя на мне признаков борьбы и ранений. Мама стала меня расцеловывать и ругаться на итальянском.
        - Нужно поговорить, - сразу с порога меня перехватывает мрачный Габриэль, когда мама скрывается на кухне.
        - Мне не нравится твой тон, - нехорошее предчувствие закралось внутри, отчего нервничать я стал еще сильнее.
        - Я что-то делаю не так? - огорошивает меня своим вопросом друг.
        - Я сейчас ни хрена не понимаю, о чем ты.
        - Мы с малых лет вместе. Все друг другу всегда доверяли. Во всех разборках сражались плечом к плечу, - перечисляет Габриэль, а до меня начинает доходить, к чему он клонит, - Но узнать о том, что ты станешь отцом я не достоин?
        Бинго! Его слова режут по живому, отчего я крепко сжал челюсти. Друг обижен. А меня не покидает предчувствие паники.
        - Ты не прав Габриэль, и ты это знаешь.
        - Тогда почему не сказал? Многое можно было бы предотвратить.
        От его слов у меня громко начинает биться сердце. Лихорадочные удары отдаются где-то в горле и затылке, и все мое тело колотит то ли от холода, то ли от ужаса.
        - Что ты имеешь в виду?
        - К примеру, я бы не растерялся, как сегодня, - чуть повысил голос друг, заметно нервничая, - Хорошо, что я соображаю и действую слишком быстро, иначе случилось бы непоправимое брат, и виноват бы был в этом только ты один.
        - Что случилось? - меня уже откровенно потряхивало.
        - Лекси, как и все мы, переживает и волнуется за тебя. Сегодня она сильно переволновалась и упала в обморок. В общем, у нее открылось кровотечение, - подавлено выдавил он из себя, - Все обошлось, я успел домчать ее до клиники.
        - Ты вывозил ее из квартиры?
        - Ты вообще слышал, о чем я только что сказал? - уже кричал на меня Габриэль, - Лекси чуть не потеряла ребенка. Твоего ребенка Данте.
        Его слова меня отрезвили, задвинув злость на задний план.
        - Она в спальне? - почти шепотом спросил его.
        - Да. Только сомневаюсь, что она захочет тебя сейчас видеть. Она обижена, хоть и пыталась это не показывать.
        Подойдя к нашей спальне, еще пару минут мнусь на пороге, не решаясь переступить порог. Я понятия не имею, как сейчас себя вести. Одно могу предположить точно - Лекси дико на меня зла.
        - Малыш, я так рад тебя видеть. Ты как? - говорю с порога, оказавшись внутри.
        В ответ игнор. Полный. Хотя чего я ожидал? Я охренеть как накосячил перед ней.
        Что я там говорил по повод того, что она зла!? Забудьте. Злость - это фигня. Малышка мне сейчас напоминает разгневанного дракона.
        - Лекси, малыш, - решаю еще раз попытать удачу.
        - Моя задница болит от укола, а еще я сегодня упала в обморок от нервного истощения, - перечисляет она, зло испепеляя меня взглядом, - Ах да, чуть не забыла еще я истекала кровью, потому что ты заделал мне ребенка и скрывал это от МЕНЯ!
        - Малыш, я…
        - Не смей! Не смей меня больше так называть! Как ты мог Данте? - скулит моя девочка, а меня словно дикая кошка изнутри раздирает когтями, - Как ты мог мне не сказать? Я же тебе верила.
        - Да, не сказал. Но не потому, что не рад этому ребенку, и уж тем более не специально. Просто мне стыдно. Стыдно перед тобой за то, что я не могу гарантировать тебе безопасность. Я влюбился в тебя. Влюбился настолько, что у меня сердце останавливается, когда с тобой что-то случается. А от осознания того, что все, что с тобой происходит только моя вина, я ощущаю себя последним уродом. Помнишь я обещал тебе, что отныне я никому больше не позволю тебя обидеть малыш? Я стараюсь сдержать обещание, но у меня хреново это получается. Я урод, я тот, кто думает только о себе, не считается с чужим мнением, так считают остальные. Но это блядь не так.
        Габриэль обижен на меня за то, что я ничего ему не сказал. Мама на меня зла за то, что я ничего не сказал тебе. Но я не мог! Тайна, которую знают двое - это уже не тайна. А я хотел все сохранить в тайне, чтобы враги об этом не узнали как можно дольше. Ведь бить они станут сразу по самому дорогому. А не потому, что не посчитал нужным тебе об этом говорить.
        Да, я никогда прежде не задумывался о детях, врать не стану. Но, когда доктор сообщил мне о твоей беременности, я на мир взглянул иными глазами. Я многое переосмыслил. Я не хочу, чтобы мой ребенок рос точно в таких же условиях, в каких росли мы с Бьянкой. И мне нужно приложить очень много усилий, чтобы обезопасить свою семью от мафии и их гребанных законов. Только мне вряд ли простят уход из клана просто так. Вот я ищу способы решения проблем, чтобы нам просто разрешили уехать и оставили в покое.
        - Но…, - замялась Лекси, - почему ты ничего не сказал мне?
        - Чтобы ты не волновалась, тебе нельзя сейчас этого делать. Потому что я, итак, чувствую себя последним ничтожеством за то, что не могу тебя уберечь. Мне стыдно, малыш. Все, что сейчас со мной происходит - все это впервые. Любовь, ребенок, возникшие проблемы, которые я не могу решить. И я только учусь тому, что у меня теперь есть ты и мне нужно советоваться с тобой. Я злюсь сам на себя, но неосознанно обижаю тех, кто рядом со мной. Прости меня. Я не обещаю измениться слишком быстро, и не обещаю стать идеальным, но очень постараюсь сделать так, чтобы ты больше не переживала и на твоем лице всегда была только улыбка.
        Я был удивлен, насколько легко мне дались эти слова. Так же легко, как и слова про семью и ребенка. Лекси теперь моя семья, они моя семья. А малыш, который уже развивается внутри нее, наше наследие и продолжение.
        - Просто прекрати мне врать и не договаривать. Я с тобой и я люблю тебя. Просто помни об этом, - ее слова были самое прекрасное, что я когда-либо слышал в своей жизни.
        - Обещаю.
        Глава 27
        АЛЕКСИЯ.
        За последний месяц мы меняем около пяти квартир, переезжая из одного конца Неаполя в другой, а затем в пригород. Данте уверяет меня, что это дополнительная мера для повышения нашей безопасности и в этом нет ничего страшного. Но я знаю, что он скрывает от меня многие детали, так же, как и свое беспокойство.
        Ни я, ни Франческа уже не распаковываем чемоданы, смирившись с жизнью на них и тем, что нам в любой момент нужно будет сорваться с места. Кроме них, у каждого из нас был «экстренный» рюкзак. В нем есть сумма наличных на первое время, поддельные документы, аптечка и запасная одежда. А в моей еще все необходимое для будущего малыша и различные витамины для беременных. Я уверяла Данте, что для подгузников, пеленок и ползунков еще рано, но на него это не подействовало.
        «Ты никогда не знаешь, что и когда может случиться, Лекси. Все должно быть подготовлено заранее», - говорит он мне изо дня в день.
        Сначала меня пугали эти слова, но чем дальше я наблюдала за уверенностью Данте и, тем, как он решает важные вопросы, то потихоньку успокаивалась, точно зная, что он нас защитит.
        - Ты готова? - подходит сзади Данте и целует меня в шею, пока я разглядываю еще плоский живот в зеркале.
        - Не могу поверить, что там кто-то живет, - шепчу и пробегаюсь пальцами по коже, - Ты представляешь, как это странно: частичка тебя и частичка меня соединились вместе и теперь формируются в одно живое существо. Как вообще такое возможно?
        Данте мягко улыбается, разглядывая нас в зеркало и кладет руки на мой живот. Его татуированный ладони резко контрастируют с моей бледной кожей. Мы такие разные, интересно, каким получится наше маленькое создание? Кто это будет мальчик или девочка? Захочет ли он или она в будущем покрыть свою кожу чернильными рисунками, как отец? Как я на это отреагирую? Наверное, я не буду против. Мне нравятся татуировки Данте, и я у меня уже есть идеи, какие я хочу нанести на свое тело.
        Пожалуй, сегодня первый день, когда я окончательно понимаю, что стану мамой. Мама - как это странно, когда это имя начинаешь использовать по отношению к себе.
        - Это чудо, малыш, - Данте целует меня в щеку и опускает край моей футболки, - Пойдем, иначе опоздаем.
        Клинику для нашего первого УЗИ Данте выбирает в соседнем городке, чтобы минимизировать риски утечки информации. Я заметно нервничаю. Это наша первая встреча с малышом. Мне страшно услышать, что из-за моих эмоциональных качелей с ребенком могло пойти что-то не так. Обязательно попрошу доктора выписать мне какое-нибудь безопасное успокаивающее средство, чтобы перестать себя накручивать.
        Миловидная итальянка в белом халате приглашает нас следовать за ней, после пятнадцатиминутного ожидания в коридоре и моего нервного топота ногой.
        Данте крепко сжимает мою ладонь, когда я ложусь на стол для УЗИ. Женщина что-то щебечет на итальянском, подготавливая аппарат. Вздрагиваю, когда она выдавливает прохладный гель мне на живот и прикладывает сканер.
        Небольшая медицинская комнатка заполняется нашим молчанием, пока врач водит по моей коже и нажимает на кнопки машины. Кажется, что мое сердце сейчас выпрыгнет из груди, а секунды превращаются в вечность.
        - Guarda questo, - произносит она, разворачивая экран в нашу сторону и показывает пальцем на небольшое серое пятнышко в середине черного овала, - Questo e il tuo bambino. Tutto sembra a posto.
        - Что она говорит? - тихо спрашиваю Данте, с лица которого не сходит улыбка.
        - Она говорит, что это наш малыш и не видит никаких проблем, - сжимает мои пальцы и прижимается к ним губами, - Лекси, с малышом все в порядке.
        Разглядываю изображение на компьютере и не замечаю, как из моих глаз начинают литься безмолвные слезы. С маленьким существом внутри меня все хорошо.
        «Я буду оберегать тебя, мой маленький. Ничего не бойся», - думаю про себя, вытирая соленые дорожки свободной рукой.
        Итальянка проводит еще раз аппаратом по моему животу и начинает хмуриться. Сердце заходится в бешеном галопе, от страшного предчувствия.
        - Что такое? - обеспокоенно смотрю на Данте, - Спроси ее, что случилось?
        - Cosa sta succedendo? - переводит любимый, сильнее сжимая мою руку.
        - Attesa, - просит женщина, активнее надавливая на живот.
        - Просит подождать, - глухо сообщает мне Данте. Его лоб искажают вертикальные полоски, что бьет мою уверенность в том, что все будет хорошо. Что-то идет не так.
        - Puoi sentirlo? - спрашивает итальянка с улыбкой поворачиваясь к нам и крутит какую-то ручку на аппарате. Комната заполняется звуками похожими на неравномерное сердцебиение.
        - Она спрашивает можем ли мы расслышать что-то, - переводит Данте. По недоумению на его лице, я понимаю, что он сам не может понять, что именно имеет в виду доктор.
        - Что? Что случилось? Что с малышом? - срываюсь на нервный визг я, чуть ли не хватая женщину за руку.
        - Questi sono gemelli, - радостно произносит итальянка, в очередной раз разворачивая к нам экран. Я не могу понять, что она говорит и беспомощно перевожу взгляд на Данте, который на моих глазах начинает бледнеть.
        - Данте, твою мать! - встряхиваю его я, - Что происходит?
        Данте молчит долгие мгновения, за которые перед моими глазами проносится вся жизнь и все наши счастливые моменты. Готовлю себя к худшему. Сейчас он повернется и обвинит меня в том, что я не уберегла нашего малыша, что он не выжил…
        - Это близнецы, - еле слышно выдыхает мужчина и резко встает со стула, быстрым шагом выходя из палаты. Мы с врачом провожаем его ошарашенными взглядами.
        - Deve essere stato preoccupato, - пожимает плечами итальянка, но я ее уже не слышу из-за звона в ушах.
        На негнущихся ногах выхожу из клиники с бумагами и снимками УЗИ в руках. Габриэль встречает меня у машины с сочувствующим взглядом.
        - Где он? - сиплю я, все еще не придя в себя после обескураживающей новости.
        - Он ничего не сказал, но думаю, что уехал проветриться, - успокаивающе произносит мужчина и обнимает меня за плечи, - Что случилось?
        - У нас не будет ребенка, - ловлю на себе искаженный болью взгляд Габриэля и быстро добавляю, - У нас будут близнецы.
        Мужчина судорожно выдыхает, а потом облегченно смеется.
        - Тогда это все объясняет, - усмехается Габриэль, усаживая меня в машину. Не понимаю его радости. Данте вновь сбежал в самый важный для нас момент.
        - Не суди его строго, - отзывается правая рука моего возлюбленного, когда садится рядом со мной на пассажирское сидение и отдает приказ охраннику ехать домой, - У него была Бьянка, с утратой которой он до сих пор не может справиться. Для него новость о близнецах скорее всего стала шоком. Ему нужно время, чтобы осознать и принять двойную ответственность. Данте сейчас нелегко.
        - А мне легко? - взрываюсь я, - Мне тоже нелегко. Мы постоянно переезжаем и над нами нависла тень опасности, которую я никак не могу контролировать. А он эгоистично сбегает, оставляя меня одну, когда мне так нужна его поддержка!
        - Никому нелегко, Алексия, - чуть строже говорит Габриэль, - Но каждый справляется с этим, как умеет. Данте всегда требовалось чуть больше времени, чтобы прийти в себя и для него все что происходит сейчас точно так же, как и для тебя впервые. Что я точно знаю, так это то, что он тебя любит настолько сильно, что готов отказаться от своего наследия, в корне изменить свою жизнь. И заметь, он не упрекает тебя в этом. Это его выбор. А еще я знаю, что он ни за что не оставит тебя и ваших детей.
        Я молчу, переваривая слова Габриэля, отвернувшись к окну. Он прав, и я это знаю, но мне тяжело понять Данте и его попытки сбежать от настоящего. Я хочу, чтобы он сейчас был рядом со мной и сказал мне эти слова, а не Габриэль.
        Спустя несколько минут после того, как мы выезжаем на трассу, машина резко тормозит. Через лобовое стекло вижу, как два черных внедорожника перекрывают нам дорогу. От плохого предчувствия у меня внутри все переворачивается, а затылок охватывает озноб.
        Из машин выходят шестеро амбалов в черных костюмах наперевес с пистолетами, а у одного из них я замечаю автомат.
        - Пригнись и оставайся на месте, - командует Габриэль и достает оружие, выходя из машины.
        Все происходит слишком быстро. Он не успевает ничего сделать, как в него выстреливает один из мужчин. Красные пятна крови брызгают на стекло. Следующие пули приходятся на двух наших охранников, которые сидели впереди меня. Судорожно глотаю воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Нет, только не Габриэль. За что? Почему?
        Один из амбалов выволакивает меня за волосы из машины. Брыкаюсь, пытаясь высвободиться из его хватки, но все тщетно. Они сильнее меня, а помощи мне ждать неоткуда.
        Разум берет верх, когда я воспоминаю, что теперь не одна и спокойно даю усадить себя во внедорожник. Лучше не сопротивляться, чтобы не навредить малышам. Накаченные мужчины сидят в полной тишине, пока везут меня в непонятном направлении, а я незаметно поглаживаю живот под футболкой, пытаясь себя успокоить.
        «Он не даст нас в обиду. Он найдет нас. Данте умный, он все сразу же поймет» - твержу себе, прикрыв глаза и глубоко дыша.
        - Ну привет, несостоявшаяся невестка, - входит Джузеппе в обшарпанный подвал в одиноком доме посреди леса, куда меня привезли и усадили на стул, туго перетянув конечности стяжками.
        Сжимаю челюсти до боли в зубах. Будь моя воля, я бы уже вмазала по его наглому лицу. Даже не сомневалась, что за моим очередным похищением стоит он. Все проблемы всегда исходили от Джузеппе, его бессмысленной мести и неспособности смириться с выбранным путем сына.
        - Добровольно мне расскажешь о планах Данте и с кем он теперь сотрудничает или нам придется оставить несколько некрасивых пятен на твоей шелковой коже? - ухмыляется ди Лауро-старший своей противной улыбкой.
        - Думаете запугать меня? - истерично усмехаюсь я, - Да пожалуйста, я ничего не боюсь. Меня уже насиловали по вашей вине. Думаете не переживу это еще раз? Да насрать. Вот только знайте, что лишь пальцем меня попробуете тронуть - подпишите себе смертный приговор, потому что Данте этого так просто не оставит. А уж за смерть Габриэля вы поплатитесь, и я сама лично проконтролирую это!
        - Смеешь мне угрожать, выродок Разина? - хохочет Джузеппе, кивая одному из охранников, который тут же хватает меня за горло и сжимает его своими огромными пальцами. Чувствую, как доступ к кислороду перекрывается и я начинаю медленно задыхаться.
        - Он не найдет тебя, глупенькая, и спасать не прибежит, уж поверь мне. Я об этом позаботился.
        Перед глазами начинает темнеть, а легкие горят от нехватки воздуха. Перед тем, как потерять сознание я мысленно извиняюсь перед нашими с Данте малышами и молю Бога, чтобы любимый сейчас был жив и отомстил за нас всему клану, не оставив и мокрого следа от их холодной крови.
        Глава 28
        ДАНТЕ.
        Я не помню, как покинул кабинет УЗИ, где вновь оставил малышку одну. Слабо, что различал вокруг себя, пока шел по коридору больницы в сторону выхода. Ко мне вроде даже подходил Габриэль и что-то говорил, или спрашивал, этого я тоже не помню. Как и не помню, как дошел до автомобиля и умчался в неизвестном направлении.
        «Близнецы» - набатом шумит у меня в ушах, пока я гоню под 200 км/ч по трассе, не слыша мотора. И если новость о беременности Алексии я воспринял еще более или менее спокойно, то сейчас я был ошеломлен и растерян. Меня охватила паника, и дабы не показывать этого Лекси, лучшим решением сейчас было просто проветрить голову. Принцесса, итак, сильно нервничает и переживает по моей вине, еще не хватало, чтобы она видела мое состояние.
        Я боялся и переживал за Алексию, боялся за малышей. Я боялся не справиться и проиграть эту битву, обрекая их всех на смерть.
        Я всегда думал, что многие кланы меня уважают и принимают, как будущего главу клана ди Лауро, а значит они прислушиваются и будут прислушиваться к тому, что я говорю. Я ошибался. Они лишь воспринимали меня, как продолжение моего отца. Такого же безжалостного ублюдка, который пойдет на все, лишь бы его уважали и боялись. Даже если ценой этому станет чужая невинная жизнь. Но, когда они познакомились и узнали меня, с другой стороны, я нутром почувствовал их отвращение. Они наверняка считали меня разочарованием семейства ди Лауро. Недостойным наследником.
        У меня почти не было союзников, не было бойцов и доказательств относительно отца. Габриэль был прав, созывать консилиум идя против отца без доказательств было глупой затеей. Таким образом я подставлю Лекси под еще больший удар. Лучшим решением сейчас бы стало просто покинуть страну, только умом я понимал, что нам этого не простят.
        Остановившись около высоких кованных ворот, заглушил мотор и боролся сам с собой, чтобы покинуть салон автомобиля и наконец-то оказаться там, куда уже давно рвалась моя душа. Я чувствовал себя предателем, ведь я был тут всего один раз.
        Переборов свой мандраж, я все-таки вышел из машины и пошел по аккуратно выложенной кирпичом аллее. Здесь было слишком тихо, что навевало еще большую тоску. Дойдя до нужного мне места, остановился и почувствовал влагу у себя на лице. По моим щекам текли слезы.
        - Ну здравствуй, сестренка. Как ты тут одна?
        Одному всевышнему известно, как тяжело мне дались эти слова. Я тосковал, как же дико я тосковал по частичке своей души.
        - Ты прости, что я не навещал тебя все это время, - тихо говорил я, а в горле стоял ком раздирающей меня боли, - Я не забыл тебя, вовсе нет. Хотя кому я это говорю, ты ведь, итак, это прекрасно знаешь, правда? Просто я не мог прийти, иначе пришлось бы признать очевидного, а я не хотел. Мне было легче думать, что ты просто переехала жить куда-нибудь очень далеко от дома, от нас, куда-нибудь на другой конец нашей планеты.
        Открыв калитку, прошел внутрь и сел на лавочку, которую установили по просьбе мамы. Она очень часто здесь бывает, а на ногах стоять долгое время ей уже тяжеловато. Посмотрев на фото сестры грудь сдавило спазмом. Мама выбрала самую прекрасную фотографию, на которой Бьянка счастливо улыбается, лучезарно озаряя все вокруг. Здесь она очень естественная, без толики косметики, отчего выглядит еще моложе своего возраста.
        - Ох, Бьянка, как же мне тебя не хватает. Не хватает твоих советов и слов поддержки. Я столько всего натворил, ты бы меня всего обматерила узнай об этом, - усмехнулся я, даже не пытаясь стереть слезы, - Урод, который отнял тебя у нас, все еще живет и бодрствует, прекрасно себя чувствуя. А вот наши жизни поломаны, как и мы сами, как и наша семья. А дело все в том, что я влюбился в дочь того, кто причастен к твоей смерти. Отец долгие годы сеял во мне ненависть и гнев к этому человеку. Я должен был отомстить за тебя, но жертвой должна была стать молодая ни в чем не повинная девушка. Я не смог этого допустить, более того, я полюбил ее. Искренне и впервые в жизни я влюбился. Но из-за меня и моих чувств я обрек ее на погибель, ведь все поголовно, кто хоть как-то связан с мафией и мафиозными группировками хотят ее смерти, и они не успокоятся. А знаешь, что еще интересно? То, что я уже даже не уверен, что отец Алексии вообще хоть в чем-то причастен. Оказывается, наш отец тот еще фрукт. Он не честно ведет дела, что не нравится многим влиятельным личностям. А еще она беременна от меня. Представляешь я скоро
стану отцом? Слабо в это верится правда? Я и отец. Но это правда. Сегодня мы были на нашем первом совместном плановом УЗИ, и знаешь, что нам сказали? Это близнецы. Правда пока не известно кто именно, но что-то мне подсказывает, что это мальчик и девочка. И я рад, действительно рад. Я хочу жениться на этой прекрасной чистой душой девушке, хочу быть рядом с ней, когда она будет рожать наших с ней малышей, хочу построить большой просторный дом для нашей семьи, которая обязательно будет расти. Вот только я боюсь. Боюсь всего этого не увидеть. Боюсь их потерять. У меня опускаются руки сестра от безысходности. Как идти против всего мира в одиночку я просто не представляю. Но я справлюсь, я обязан справиться. Ради Лекси, ради наших малышей, ради мамы. Я не имею права проиграть.
        Мое сердце забилось галопом, когда я почувствовал, что кто-то остановился за моей спиной. На уровне интуиции я даже знал, кто там стоит. Есть еще один человек, помимо нашей матери, который бывает на могиле сестры довольно часто. Интересно, как много он услышал из моего монолога.
        - Я удивлен тебя здесь застать, - высокомерно произнес Доменико.
        - Почему же? Бьянка была моей сестрой, которую я очень любил.
        - Просто ты был тут, дай-ка подумать, кажется всего один раз. В день похорон, верно?
        - То, что я тут не бываю, не значит, что я забыл о Бьянке.
        - Да? А выглядит именно так.
        - Ты ошибаешься Доменико, - развернувшись прорычал ему в лицо, - Я любил Бьянку. Любил настолько сильно, что известно только одному Господу Богу. Да, я этого не особо демонстрировал, но лишь потому, что отец всегда считал подобное проявление слабостью. Ты прекрасно знаешь отца, ты знаешь, что он за человек. И ты так же знаешь, как он нас воспитывал. Я с малых лет рос с осознанием того, что я будущий глава клана, а значит у меня не должно быть слабых мест, по которым будут бить враги. Но, Бьянка была моей сестрой, более того, она была моей близняшкой, с которой у нас была своя необычная связь. И ты зря думаешь, что я наплевательски отнесся к мести. Просто я не хотел еще одной невинной жертвы, только и всего.
        - Она не невинная жертва, она дочь врага, - стал заводиться Доменико.
        - Именно жертва. Она всего лишь дочь своего отца, и это не показатель того, что она должна отвечать за грехи своего отца.
        - А как же Бьянка? Она тоже была всего лишь дочерью своего отца, однако врагов это не остановило.
        - Ты прав. Просто врагам оказалось легче добраться до Бьянки, чем до отца. И все, что с ней сделали вина именно нашего отца.
        - Что ты имеешь в виду? - напрягся мужчина.
        - А то, что я уже даже не уверен в том, что Разин вообще причастен к смерти Бьянки. Отец уже давно ведет нечестную двойную игру. Махинации, кражи, запугивания, неоднократная пропажа больших партий оружия. Так же мне удалось узнать, что пропало очень много членов влиятельных семей с которыми он когда-то вел дела, а это не только взрослые, но и дети. На отца много кто точит зуб. Вот только добраться до него никто не может, потому что он обложил себя вокруг обученными бойцами из охраны.
        - Откуда такая информация?
        - У меня тоже есть знакомства и связи. Информацию мне добыть удалось, но вот улик, к сожалению, никаких. Все четко спланировано и подчищено.
        - И ты думаешь я тебе поверю? Твое слово против слово Джузеппе?
        - Да плевать я хотел поверишь ты мне или нет, - выплюнул я, - Я все равно найду решение, как уберечь Алексию от смерти, даже если это будет стоить жизни мне. Она не виновата в смерти Бьянки, так почему должна отвечать за кого-то?
        - Ты готов пожертвовать статусом, местом главы клана, уважением со стороны других группировок, жизнью, - крайнее слово мужчина выделил, - неужели она действительно стоит всего этого?
        - А Бьянка? Она бы стоила всего этого? Ты бы готов был отказаться от всего, что имеешь, ради моей сестры? - пошел я в наступление.
        - Я любил твою сестру, - сухо и сдержанно ответил мне он.
        - Вот и я люблю Алексию. Видимо даже для таких, как мы с тобой не все потеряно. Видимо и у нас есть сердца. И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы моя женщина и мои дети были в безопасности, - я поздно осознал, что сказал лишнего, но эмоции взяли вверх над разумом.
        - Дети?
        - Да, Алексия ждет близнецов. И я не могу ее подвести и допустить, чтобы мои дети не родились, - слишком тихо ответил я.
        Доменико переменился в лице, долго о чем-то думая.
        - Тогда тебе стоит поторопиться, пока не стало поздно, - наконец сказал он.
        - Ты о чем? - напрягся я.
        - Алексия и Габриэль у Джузеппе. И только одному ему известно, что он планирует с ними сделать.
        - Откуда ты знаешь? - подлетев к нему, схватил за грудки и закричал в лицо.
        - Тише, если убьешь меня не узнаешь, где он их прячет.
        Чуть успокоившись, я отпустил его и отошел на безопасное расстояние.
        - Что именно ты знаешь?
        - Люди твоего отца перехватили их машину, когда они отъехали недалеко от больницы. Охрана мертва, девушка цела, по крайней мере была.
        - А Габриэль?
        - Ранен. Насколько все серьезно, не стану браться судить, я их не видел.
        - Ты знаешь где он их держит?
        - Знаю. Я напишу. Это недалеко от города в пригороде. Небольшая заброшенная ферма. Вот только соваться туда одному, это стопроцентная смерть. Там по всему периметру охрана.
        - Разберусь.
        - Много людей не обещаю, но кое-кого я туда отправлю. Вопрос лишь во времени, им нужно будет около часа, чтоб добраться до Неаполя. Они помогут, при этом никаких следов не будет вести ко мне. До этого тебе придется как-то самому.
        - Почему ты мне помогаешь?
        - Если твой отец действительно виноват в том, что случилось с Бьянкой и во всем том, о чем ты говорил, он должен за это ответить.
        - Но ведь это не единственная причина так?
        - Мы с Бьянкой тоже мечтали о детях. Даже в шутку однажды придумывали имена наших будущим детям. Дети ни в чем не виноваты, и если мою возлюбленную спасти не удалось, то я хотя бы могу попытаться тебе спасти твою. Она бы этого хотела.
        Я видел боль в глазах Дель Боско, и может беременность Лекси сделала меня слишком сентиментальным, но я посмотрел на мужчину другими глазами. Видимо он действительно сильно любил мою сестру, только раньше я этого не замечал.
        - Спасибо.
        - Пока не за что.
        Написав на листе бумаге адрес, Доменико передал его мне. И когда я уже было собирался идти к машине, он меня окликнул.
        - Данте, - обратился он ко мне, - Она бы стоила всего этого. Я бы поступил точно так же, как и ты, - ему не нужно было уточнять, кого он имел в виду, я понял, что он говорит про сестру, - А теперь поторопись, не подведи свою семью.
        Махнув головой в знак благодарности, я сел в машину и завел двигатель. Достав свой мобильный телефон, набрал нужный номер.
        - Мне нужна подмога, чем будет больше людей, тем лучше. Адрес скину в смс, сам сейчас еду туда. Отец перешел все границы, у него Алексия и Габриэль, друг ранен. Я согласен на любые условия, - отчеканил после того, как ответили на звонок и сбросил.
        Глава 29
        АЛЕКСИЯ.
        - Девочка, ты не железная и тебе лучше заговорить, - приторно сладким голосом произносит Джузеппе, склоняясь надо мной. Из его рта пахнет едким табаком и дешевым кофе. Обострившаяся из-за беременности чувствительность к запахам дает о себе знать и меня выворачивает наизнанку прямо на шикарные брюки ди Лауро-старшего.
        Он отпрыгивает подальше от меня и матерится на итальянском, а затем что-то говорит моему палачу. Тот тут же отвешивает мне хлесткую пощечину. Щеки до сих пор саднит после ударов, поэтому боли я не чувствую. Мне хочется хохотать в лицо им обоим.
        - Я ничего не знаю, Джузеппе, смирись, - выплевываю я остатки кислоты на пол.
        Пытаюсь хоть немного размять кисти рук, которые до сих пор стянуты стяжками. Пальцы всех конечностей уже ощутимо покалывает и сводит судорогой.
        Не знаю сколько они измываются надо мной и сколько времени я провела в затхлом подвале. Но, судя по всему, время неумолимо близится к вечеру. Меня ни разу не накормили и даже не сводили в туалет. Мочевой пузырь уже из последних сил сдерживается под давлением накопленной жидкости и подрастающих малышей.
        О детях в этот момент я стараюсь думать меньше, чтобы не переволноваться и не навредить им сильнее. Только молюсь, чтобы этот изверг не бил в живот. Пока что страдают только моя голова и затекшие конечности. Впервые в жизни благодарю Бога за свое миловидное лицо и то, что мужчины думают, что я беспокоюсь о своем внешнем виде больше, чем за что-либо.
        Джузеппе дает какое-то распоряжение палачу и с наглой рожей смотрит на меня с другой стороны комнаты. Отошел подальше, трус.
        Громоздкий итальянец замахивается на меня ногой. Жмурюсь до звездочек под веками, но боли не чувствую. Судорожно сглатываю и открываю глаза. Он поставил ступню в армейских ботинках прямо между моих ног.
        Озноб пробирает меня изнутри, когда я пытаюсь разгадать его следующие действия. Ожидаю, что он пнет меня, но мужчина лишь противно ухмыляется. С вызовом смотрю ему прямо в глаза. Кажется, что инстинкт самосохранения вовсе покинул меня.
        - Боишься? - с акцентом спрашивает он, надавливая на стул, отчего тот скрипя ножками по полу сдвигается назад.
        - Тебя? - усмехаюсь, - Мужчину, которые только и может бить связанную женщину, которая слабее его во много раз? Тебя даже тараканы не боятся.
        Разозленный моими словами он с рыком толкает стул со всей силы, и я на момент зависаю в воздухе, осознавая все происходящее. Стул с треском опрокидывается вместе со мной на пол. Руку и затылок пронзает острая боль и я не сдерживаю вопль.
        Спинка стула крепко прижимает предплечья к бетону под моим собственным весом. Слезы против воли брызжут из глаз, стекая дорожками по вискам и затекая в уши. От соли щиплет свежие раны.
        Злорадный хохот Джузеппе эхом отдается от стен маленькой комнатки. Слышу, как гулкий топот от каблуков его ботинок останавливается слева от моей головы.
        - Еще не наигралась, девочка? Поняла наконец, что все серьезно? - скалится ди Лауро.
        Хочу выплюнуть очередную колкость, но не успеваю. Подошва его туфля упирается в мою шею. Глаза широко распахиваются, когда он наступает мне на гортань.
        - Говори, какой план у моего сына? Какие семьи ему помогают? - цедит Джузеппе надавливая ботинком сильнее. Сдавленный хрип вырывается из моего горла, а виски начинают пульсировать. Агония боли растекается по моему телу и мозг перестает соображать.
        Громкий удар двери не позволяет мне уйти в забытие.
        - Дон Джузеппе, - новоприбывший солдат тяжело дышит, - Бруно пришел в себя и отказывается говорить.
        - Так заставь его, - раздраженно фыркает ди Лауро, не убирая ногу с моего горла, - Я знаю Габриэля, как своего сына, пригрози ему жизнью Кьяры.
        Габриэль? Он жив? Он здесь?
        - Но Дон, - суетливо бормочет мужской голос, - У нас есть проблема посерьезнее.
        - Какая еще? - срывается на рык Джузеппе.
        - Код красный, - глухо сообщает его собеседник.
        Прохлада подошвы ботинка резко покидает мое горло, и я наконец могу сделать полноценный вдох.
        Джузеппе торопливыми шагами выходит из комнаты раздавая приказы на итальянском. Дверь вновь хлопает, оставляя после себя густую тишину.
        Кислород вновь начинает попадать в мозг, и я наконец могу нормально соображать. Оцениваю свое физическое состояние. Шевелю пальцами ног и рук. Все нормально, за исключением боли в затылке и правом предплечье.
        Аккуратно оглядываюсь по сторонам, насколько это позволяет мое положение и с облегчением осознаю, что я в комнате одна. Надо выбираться отсюда. Надо найти Габриэля.
        Прежде чем понять, как это сделать, со стороны небольшого окошка под потолком слышатся выстрелы. Много выстрелов.
        Мозг начинает лихорадочно перебирать идеи, как можно вырваться из оков стяжек или хотя бы отползти в укромное место.
        Пытаюсь перевернуться набок, чтобы попробовать оттолкнуться от пола коленкой и поползти. Мне удается провернуть этот незатейливый план только с четвертого раза.
        С громким стоном и болью в ноге я переворачиваю стул на бок и пытаюсь сделать хоть какое-нибудь движение, но ничего не получается. Только в виске, придавленному к бетонному полу, начинают стрелять молнии.
        Хнычу от безысходности, потому что за дверью слышится топот ботинок. Даже будучи похищенной Данте и привязанной веревками к кровати, я не чувствовала такое отчаяние и безнадежность как сейчас. А боль от насильственной потери девственности и предательства семьи кажется просто плевком в душу по сравнению с агонией, которая плещется во мне в данный момент.
        Не успеваю мысленно попрощаться с Данте и малышами, которых я даже погладить не могу сцепленными за спиной руками, как дверь в очередной раз распахивается.
        Мой вскрик тонет в металлическом лязганье об кирпичную кладку.
        - Лекси, малышка, - слышу знакомый голос. Я уже в раю? Так быстро?
        Чувствую нежные прикосновения к своей голове. Не хочу открывать глаза. Хочу побыть в этом дивном сне как можно дольше.
        - Лекси, ты меня слышишь? - обеспокоенно шепчет Данте, - Пожалуйста, открой глаза.
        Стяжки ослабевают свое давление, а затем и вовсе отпускают меня.
        Неуверенно открываю заплывшие кровью веки. Мой любимый стоит передо мной на коленях.
        - Это не сон, - всхлипываю я и утыкаюсь лицом в его ноги. Рыдания сотрясают мое тело, которое только сейчас позволило выпустить все эмоции наружу.
        - Боже, что эти уроды с тобой сделали? - рычит Данте, приподнимая меня. Руку вновь пронзает острая боль, из-за которой я вскрикиваю.
        - Где болит? - тут же напрягается любимый, оглядывая меня с ног до головы.
        - Рука, - сиплю я.
        Данте бережно приподнимает меня и убаюкивает словно маленького ребенка.
        - Постарайся ее зафиксировать, хорошо? - просит он, с нежностью заглядывая в мои глаза, - Сейчас мы выберемся отсюда и тебе окажут первую помощь. Боль пройдет, я обещаю.
        Киваю головой, как болванчик, и зажмуриваюсь, когда любимый поднимает меня на руки. Он проносит меня по коридору и подходит к лестнице, ведущей наверх, когда я вспоминаю самую важную вещь.
        - Габриэль, - шепчу я, дергая здоровой рукой Данте за край бронежилета, - Он где-то здесь. Он жив.
        - Я знаю, сладкая, - любимый прикасается губами к моему лбу и поднимается наверх, - Его уже забрали наши люди и везут к доктору.
        Позволяю себе свободно выдохнуть полной грудью и прищуриваю глаза из-за яркого света.
        - Спасибо, что нашел меня. Я так боялась, что ты погиб…
        - Тссс, - успокаивает меня Данте, - Я бы ни за что не ушел на тот свет, оставив тебя в этом аду. Если бы понадобилось, я бы продал душу дьяволу за еще одну жизнь рядом с тобой.
        Его слова отзываются приятной болью в моей душе, и я начинаю плакать. Только на этот раз слезы счастья сотрясают мое тело крупной дрожью. Мой любимый рядом со мной, он здесь. Его теплая кожа передает мне спокойствие и жизненную силу.
        - Мы в безопасности, - шепчу себе под нос, накрывая живот здоровой рукой. Мне даже кажется, что малыши толкают меня в ответ, хотя это просто невозможно на таком сроке.
        Данте резко тормозит, когда выходит со мной на руках на улицу. Смотрю на его обеспокоенное лицо и прослеживаю взгляд, поворачивая голову. Глаза натыкаются на дуло пистолета в метрах от нас. Его держит человек, которого я была бы рада видеть в самую последнюю очередь.
        - Отпусти мою дочь, мразь, - гремит голос моего отца, а в ушах отдается щелчок спущенного предохранителя.
        Глава 30
        ДАНТЕ.
        К месту заточения Лекси и Габриэля я гнал на максималках, выжимая из машины все, на что она была способна, не заботясь в этот момент о своей безопасности, боясь не успеть. Боясь потерять любимую, своих еще не родившихся малышей и брата. Впервые в жизни я молился о том, чтобы успеть. Впервые я просил у всевышнего их уберечь, забрав при этом мою жизнь, если понадобится.
        Я уже не представлял своей жизни без Алексии. И я мечтал, Боже, как же сильно я мечтал увидеть рождение своих детей. Я мечтал разделить свою жизнь с малышкой и нашими карапузами. Я хочу услышать первый крик своих детей, первое слово, первый зуб, садик, школа, выпускной. Я хочу все это прожить с той, которая вернула меня к жизни, подарив надежду на светлое и счастливое будущее. А сейчас меня пугала неизвестность.
        Я не был готов к такому повороту событий, надеясь на то, что у нас еще есть время все обдумать, взвесить и решить наши дальнейшие шаги и действия. Я просчитался. Старик оказался проворнее и хитрее меня. Но самое поганое было то, что я ни хрена не знал, что он задумал. Обычно отец поступал иначе, придавая все огласке. В этот же раз он действовал втихаря.
        Поэтому решение пришлось принимать кардинально быстро. Я позвонил Розетте Мареска, соглашаясь на ее условия, которые она выдвинула мне не так давно. А именно, я должен публично распустить клан ди Лауро, после того как свергну отца, в чем клан Мареска мне посодействует.
        На самом деле для нас с Лекси это было лучшим решением, мне не придется объясняться перед другими почему я не хочу занять место законного главы клана. Я собираюсь полностью покончить с прошлой жизнью. Никакой больше мафии, никакого больше криминала.
        Теперь я не один, у меня есть малышка и наши будущие малыши. Я в ответе за них, свою семью. А также, я теперь в ответе и за маму. Сейчас я должен думать о их безопасности и будущем.
        Подъезжая к месту, где держат любимую и брата, заметил несколько машин на обочине, как с правой стороны, так и с левой, предположительно ожидавших меня. Как выяснил парами минутами позже, с одной стороны меня уже ждали люди Розетты, с другой стороны - люди Доменико, который, к слову, выполнил свое обещание. Из-за давних разногласий Дель Боско и клана Мареска, бойцы и находились по разные стороны друг от друга. Однако сейчас они будут вынуждены сражаться вместе, плечом к плечу, принимая это как должное, за что я был благодарен Розетте и Доменико.
        К дому пробирались слишком осторожно и, как мне казалось, слишком медленно. Время для меня словно остановилось, и лишь в груди усиленно бухало сердце, разгоняя по венам кровь, словно раскаленную лаву. Мы не могли рисковать, подвергая опасности Лекси и Габриэля. Зная отца, если он поймет, что проигрывает, немедля убьет обоих. Поэтому сейчас мы старались, как можно дольше оставаться незамеченными, что в принципе получалось довольно не плохо из-за местности, в которой располагалась ферма.
        Заброшка находилась на внушительных размерах земле, где почти все было заставлено какими-то старыми вещами и техникой, которой не пользовались лет так 50, наверное. Настолько все заржавело и выглядело ужасно. Так как ферма была заброшена, за ней естественно никто не ухаживал, отчего вокруг все поросло кустарниками.
        Добравшись до нужного нам объекта, по пути обезвредив и усыпив несколько человек охраны, мы наконец оказались внутри, где уже началась настоящая бойня. Людей по факту было не так много, как сказал Доменико. Возможно, он ошибся, возможно мне всего лишь так казалось, потому что нас было в несколько раз больше.
        Первым мы нашли Габриэля, истекающего кровью, который валялся на голом полу, словно собака. Мрази. Уничтожу каждого, кто причастен к этому. К счастью, он был в сознании, относительно в порядке, насколько это возможно в его положении.
        - Я знал, что ты нас найдешь, сукин ты сын, - хватало у него еще сил на ругательства и шутки.
        - Я бы в любом случае тебя нашел, окажись ты тут один или с Лекси. Мы ведь братья, помнишь? Я бы никогда не бросил тебя, как и ты меня.
        - Я знаю, Данте.
        - Я лишь боялся не успеть, когда узнал, что ты ранен.
        - Не дождешься. Я еще тебя переживу. По крайней мере, даже если я и сдохну, то точно не сейчас и не здесь, - на что я рассмеялся.
        - А теперь друг мой, тебе нужно в больничку. Пусть врачи тебя подлатают. На моей свадьбе ты должен быть огурцом, а иначе как я без шафера?
        - Слушаюсь. И жду с нетерпением вашей свадьбы. Чувствую семейка у вас получился слишком эмоциональная, - прохрипел Габриэль, - Если вы, конечно, до нее доживете не поубивав друг друга, - не унимался он.
        Отдав приказ, экстренно доставить Габриэля в больницу, сам же я направился на поиски Лекси. Не найдя малышки ни в одной из комнат на этаже, спускаюсь в подвал, по пути слыша угрозы своего папаши, которого уже повязали.
        Алексию нахожу в подвальном помещении, крепко привязанную стяжками к старому обшарпанному опрокинутому стулу. Она лежит на боку на холодном грязном бетонном полу, вся бледная и вымазанная пылью. От открывшегося вида у меня желчь подступает к горлу. Хочу броситься наверх и забить до смерти отца. Вместо этого я осторожно подхожу к девушке и прикасаюсь к ее голове присаживаясь рядом на корточки, стараясь сильно не напугать.
        - Лекси, малышка, - осторожно обращаюсь к ней, но ответа не получаю, она просто не шевелится, что пугает меня не на шутку, - Лекси, ты меня слышишь? Пожалуйста, открой глаза.
        Достаю карманный нож и освобождаю любимую от стяжек, после чего она открывает свои слегка заплывшие глаза и не веря бросается в мои ноги, после чего сотрясается в приступе истерики. Меня разрывает от гнева, пугает состояние Алексии, и лишь последнее останавливает от того, чтобы не пойти и не натворить сейчас глупостей.
        - Боже, что эти уроды с тобой сделали? - рычу я от бессилия, осторожно приподнимая на руки свою девочку, в результате чего выясняется, что у нее повреждена рука.
        Ступая как можно аккуратнее, чтобы не трясти лишний раз Лекси, поднимаюсь с ней наверх и миную помещение, выходя на улицу. Только собираюсь направиться в сторону автомобиля, но застываю как вкопанный не зная, как действовать дальше. На меня направлено дуло пистолета от человека, которого я уж точно никак не ожидал сегодня встретить.
        - Отпусти мою дочь, мразь, - угрожающе звучит голос Разина, а после я слышу щелчок спущенного предохранителя.
        - Тебе придется стрелять, потому что твою просьбу я не выполню.
        - Тогда ты точно труп щенок.
        Я напрягаюсь, еще крепче вцепившись в Лекси и немного поворачиваюсь боком, чтобы хоть немного предотвратить возможность попадания в нее. Разин медлит, я же не решаюсь идти дальше, чтобы его не провоцировать, однако и ждать дальше не могу. Я понятия не имею насколько сильно малышка пострадала, что с нашими малышами, ее срочно нужно везти в больницу.
        - Хочешь ты этого или нет, но без Алексии я отсюда не уеду. Я прилетел в Италию, чтобы спасти и вернуть домой свою дочь, и я это сделаю. Даже если мне придется тебя убить.
        - Долго же ты собирался папаша, - не удержался я, чтобы не съязвить.
        - Хоть это и не твое собачье дело, но я скажу. Я уже несколько месяцев нахожусь в Италии, вот только ты прятал мою дочь, постоянно меняя место нахождения. А до этого у меня возникли проблемы с въездом в страну, потому что ваше гребанное семейство имеет влияние.
        - Я не понимаю, о чем ты сейчас говоришь, но, если это правда, я не имею к этому никакого отношения.
        - И ты думаешь я тебе поверю?
        - Слушай, мне ровным счетом плевать поверишь ты мне или нет. И Лекси ты увезешь из страны только через мой труп, но поверь тебе не поможет даже это.
        - Моя дочь ни в чем не виновата. Так же, как и я. Я не причастен к смерти твоей сестры, но если ты хочешь кого-то наказать, тогда наказывай меня.
        Его слова меня рассмешили, на что я заржал в голос.
        - Помнится мне, совсем недавно ты лично приказал, чтобы твою дочь убили, потому что она запятнала твое имя. Хотя по факту она не виновата в том, что Я с ней сделал.
        - Кто ты такой, чтобы упрекать меня в этом? - злился Разин, жестикулируя пистолетом, - Я был не прав, именно поэтому сейчас я здесь.
        - Ты не заберешь ее у меня. Не после того, что собирался с ней сделать. Ты точно такой же, как и мой отец.
        - Она моя дочь, - кричал он истерически, - И она вернется домой.
        - Отец, - хриплым голосом привлекла внимание Алексия, останавливая нашу перепалку, - Я не вернусь в Россию. Теперь мой дом, это Италия. А мое место рядом с Данте.
        - О чем ты говоришь? - презрительно фыркнул Разин, - Тебе не место рядом с мафиозным выродком. Чтобы отмыться от грязи тебе нужно выйти замуж за человека, имеющего влияние, деньги и статус. Именно такого жениха я тебе и нашел.
        - Так вот в чем дело, - не выдержав стал злиться уже я, - Выдать замуж дочь, снова ради своей выгоды? Просто на горизонте образовался денежный буратино, входящий в состав золотой лиги, не так ли? И ты сразу же забыл про позор и подобную хрень, ради которой чуть не убил собственную дочь!
        - Заткнись, слышишь? Это тебя не касается!
        - Еще как касается, потому что я люблю Лекси, а она любит меня. А еще совсем скоро мы станем родителями двоих прекрасных близнецов. Мы поженимся и будем счастливы несмотря ни на что.
        - Что ты сказал? - выпучив глаза растерянно спросил мужчина.
        - Смотря что ты имеешь в виду, ведь я много что сказал.
        - Алексия беременна?
        - Да. Так что ты скоро станешь дедушкой Разин. А сейчас извини, но нам нужно в больницу. Мой папаша решил поиграть жизнями, и я не знаю, насколько Лекси или малыши пострадали. Я не собираюсь сбегать или прятаться. Если захочешь поговорить или разобраться, или еще что, найдешь меня.
        После чего я воспользовался растерянностью Разина и быстрым шагом миновав расстояние, добрался до машины и аккуратно устроил малышку на заднем сиденье, а сам занял водительское сиденье и вырулил автомобиль на дорогу.
        Глава 31
        АЛЕКСИЯ.
        Последнее, что я помню, это удивленное лицо откуда ни возьмись появившегося отца. А дальше салон автомобиля, и я проваливаюсь в беспамятство. Даже адреналин и удивление, не помогают мне удержаться в сознании.
        Сквозь сон слышу встревоженный голос Данте, который говорит с кем-то по-итальянски, а затем пиканье медицинского оборудования, женские голоса и ощущаю боль в руке, а затем приятную теплоту по всему телу.
        - Ты в безопасности, малышка, отсыпайся, - шепчет Данте мне на ухо и поглаживает мои волосы.
        Окончательно просыпаюсь, когда спустя какое-то время хлопает дверь, а в моей палате приглушенные голоса о чем-то спорят. Открываю глаза, протирая их кулаками, хорошенько зеваю, разминая затекшие мышцы потягиванием и опускаю руки на живот, поглаживая небольшую выпуклость. Улыбаюсь, потому что нутром чувствую, что с малышами все в порядке.
        Перевожу взгляд в сторону шума.
        - Папа? - приподнимаюсь на локтях, видя, как Данте яростно тыкает в сторону моего отца пальцем, - Данте?
        Мужчины тут же оборачиваются в мою сторону. Любимый подбегает первым, обхватывая мою ладонь своей и даря жаркий поцелуй. Кажется, прошло достаточно времени, потому что Данте выглядит бодро и свежо, на нем чистая одежда и волосы больше не разлохмачены. Сколько же я спала?
        Отец остается в стороне, неловко переминаясь с ноги на ногу.
        - Сладкая, не волнуйся. С Бьянкой и Данте-младшим все хорошо, а тебе надо как можно больше отдыхать и не нервничать, - успокаивает меня Данте, но от его слов я только хмурюсь. Данте и Бьянка? Когда это он успел дать имена нашим малышам?
        - Поговорим об этом позже, - прищуриваюсь я, сверкая взглядом в сторону любимого, - Позволь мне поговорить с папой наедине, - прошу Данте, положив свою ладонь на его щеку и нежно поглаживаю скулы пальцами.
        Вижу, как все внутри него противится оставлять меня один на один с отцом, но он кивает головой и выходит из палаты, мазнув предостерегающим взглядом по Владимиру.
        - Папа, - начинаю я, подзывая его подойти поближе, - У меня к тебе только один вопрос и я думаю, что ты знаешь какой.
        Он подходит к моей кровати и тяжело вздыхает, нервно потирая ладонью лоб. Решается на слова, но по его реакции понимаю, что именно он мне сейчас скажет.
        - Ты действительно должна была умереть… Другие мне просто бы не позволили поступить иначе. Так я бы показал свою слабость. Прости меня… Я очень рад, что Мирослав помог тебе сбежать и сейчас ты жива, - выдыхает он, склонившись над моей ладонью, зажатой между его пальцами.
        - Мирослав жив? - глотаю накатившие слезы, потому что боюсь услышать непоправимое.
        - Он умер за тебя, тем самым заняв твое место, - признается отец, а соленая влага уже катится по моим щекам.
        Эта жизнь невероятно несправедлива. Самые лучшие люди уходят первыми. Я бы хотела, чтобы Мирослав видел, как родятся близнецы. Учил их чистить яблоки и ездить верхом на лошадях, как он это делал со мной в детстве. Он заменил мне отца, который вечно пропадал на работе. А теперь он погиб из-за меня. Умер от руки человека, который дал мне жизнь и чуть ее не забрал.
        Выдергиваю ладонь из его рук.
        - Я не знаю смогу ли когда-либо простить тебя, - хриплым бульканьем вырывается из меня, прежде чем я начинаю в голос рыдать. Все-таки беременность обострила мои эмоции до предела. Я и раньше не особо умела их контролировать, но никогда не плакала на виду у всех, а уж тем более при отце.
        По лицу Владимира скатываются немые слезы. Впервые вижу, чтобы папа проявлял свои чувства так ярко. Обычно он не позволяет себе подобной мягкотелости.
        Отец коротко кивает и выходит из палаты, прикрыв за собой дверь в мою жизнь. Не уверена получится ли мне когда-нибудь понять и принять совершенные им поступки.
        - Я же просил тебя не волноваться, - сокрушается вошедший следом Данте, - Что случилось, малышка?
        Любимый ложится рядом со мной и накрывает теплой рукой низ живота, приятно поглаживая его пальцами. Этот жесть сразу же успокаивает меня, а в объятиях Данте я чувствую себя, как дома. Рядом с ним так же уютно и тепло, как было в отчем доме возле камина зимними вечерами, когда я еще играла в куклы.
        - Мирослав мертв, - всхлипываю, утыкаясь в крепкую грудь Данте и вдыхая его аромат.
        - Я знаю, Лекси, знаю. Это первое что я спросил у Владимира, когда он заявился в больницу, - Данте целует меня в лоб, вытирая мокрые дорожки на щеках костяшками пальцев, - Это ведь Мирослав сообщил мне о том, что ты в опасности и помог забрать тебя в Италию.
        Признание Данте заставляет меня крепко обнять его и плакать еще пуще прежнего. Кажется, я нашла первый минус беременности. Глаза вечно на мокром месте. Надеюсь, это когда-нибудь пройдет, и я не останусь плаксой на всю жизнь.
        - Я люблю тебя, - сиплю я, - Так сильно ты не представляешь.
        Данте обхватывает мое лицо ладонями и его губы изгибаются в мягкой улыбке.
        - Ti amo amore mio (ит. Я люблю тебя, моя любовь), - шепчет свое признание любимый, заставляя меня хихикать сквозь слезы.
        - Только не смей называть нашего сына Данте-младшим, - напускная серьезность придает моему заплаканному голосу забавные капризные нотки, из-за которых Данте начинает смеяться, - Я тебе серьезно говорю!
        - Хорошо, хорошо, - прокашливается любимый и крепко обнимает меня, - Как ты хочешь назвать мальчика?
        - Венцель. На русский манер это будет Вячеслав. А сокращенно Слава. В свою очередь Слава - это производное от Мирослава.
        - О боже, как ты все запутала, - давит хохот в кулаке Данте и целует меня в макушку, - Хорошо, пускай будет Венцель, хоть это и не итальянское имя. Я не против. А девочку как?
        Поднимаю взгляд на Данте и не могу сдержать улыбки.
        - Ты тоже думаешь, что у нас будет мальчик и девочка?
        - Я не думаю, а предчувствую, а это равносильно знанию, - подмигивает любимый.
        - А девочку Бьянкой.
        Данте со всей своей серьезностью смотрит мне прямо в глаза, пытаясь что-то в них прочитать.
        - Ты уверена?
        - На все сто, любимый, - целую его в губы и обвиваю шею руками, стараясь не задеть катетер на сгибе локтя.
        - Спасибо, - шепчет сквозь поцелуй Данте и сдавливает меня в своих крепких объятиях.
        Эпилог
        ДАНТЕ.
        Говорят свое счастье нужно выстрадать. Раньше я не понимал значения этого выражения, и лишь после того, через что мы прошли с Лекси, я могу сказать, что правы те, кто придумал это высказывание. Нам пришлось побороться за свои чувства и счастье, но мы победили, несмотря на все преграды, которые преподнесла нам жизнь.
        Во время облавы на заброшенный особняк, где держали Алексию и Габриэля, отцу удалось сбежать. Наверняка ему помогли, но мы этого узнать так и не смогли. О его судьбе ничего не известно по сей день. Он вряд ли когда-то еще появится в нашей жизни. Оно и понятно. Розетте удалось раскопать слишком много компромата против отца, от махинаций до серьезных краж и пропажи людей из различных группировок. После такого казнят, таковы законы мафии. Всех подробностей я не знаю, меня посвящать не стали. Как сказала госпожа Мареска, мне теперь есть что терять, и раз я решил отойти от дел, связанных с мафией, то и знать всего мне не стоит. И не поспоришь, она права.
        Я же в свою очередь сдержал слово, данное Розетте, и отказался занимать место отца, распустив клан ди Лауро навсегда. Прежде такого никогда не бывало. Раньше люди боролись на смерть, чтобы занять место главы, я же стал исключением, не без помощи Розетты, конечно. Во время решения судьбы членов клана ди Лауро, консилиум позволил мне покинуть мафию навсегда. Кто-то примкнул к клану Мареска, кто-то к клану отца Кьяры.
        После похищения Алексию выписали только на пятый день, решив перестраховаться, все-таки она носила двоих малышей. Любимая, конечно, капризничала, но в итоге сдалась ради карапузов. Для нее, как и для меня было важно, чтобы с ними все было хорошо.
        Зато после выписки Лекси слишком быстро пошла на поправку, став заметно набирать в весе. Из-за обостренных чувств малышка была в постели просто ненасытна, что не могло не радовать. Конечно все было в меру и с особой осторожностью, что не совсем и не всегда ее устраивало.
        Габриэль в порядке. В больничке правда ему пришлось задержаться почти на месяц. У парня была большая потеря крови и довольно серьезное ранение. Но он живчик, поэтому выкарабкался. Как и обещал к нашей свадьбе он был молодцом.
        Слова о смерти Мирослава выбили почву из-под ног даже у меня, не представляю какого было Лекси. Со слов малышки именно этот мужчина заменил ей отца, научив очень многому. У него не было ни семьи, ни детей и именно к Алексии он прикипел всей душой, как к родной дочери.
        Со слов Разина, Мирослав выступил публично во время срочного собрания группировок, когда решалась судьба малышки. Он принял ее казнь на себя, получив пулю в лоб. Его смерть была быстрой. Я всю свою оставшуюся жизнь буду благодарен этому мужчине за все, что он когда-либо сделал для Алексии.
        Свадьбу мы сыграли, когда Лекси находилась на шестом месяце беременности. Несмотря на довольно внушительный животик, выглядела она просто сногсшибательно. Я никогда не видел невест прекраснее. Беременность очень ее изменила, малышка словно светилась изнутри.
        В тот день на ней было легкое белоснежное платье свободного кроя в пол. Лекси решила остановить выбор на более удобном для ее положения наряде. Никаких каблуков и фаты, свои прекрасные волосы она просто завила в локоны и оставила распущенными.
        У нас была выездная церемония, которая прошла на берегу Тирренского моря. После недолгая фотосессия на память, чтобы было что показать детям и внукам. А уже к вечеру фуршет с шикарным видом на море, который проходил в полюбившемся нам ресторане. Гостей было приглашено не так много, в основном только родные и некоторые знакомые, с которыми мы поддерживаем хорошие отношения.
        Возможно, прозвучит нелепо, но мы также пригласили Доменико, который с любезностью разделил с нами этот счастливый день. Не могу сказать, что мы с ним стали приятелями, скорее держали нейтралитет, но благодаря ему моя возлюбленная, дети и брат остались в живых.
        Доменико так и не женился. Раньше я не понимал Бьянку, которая решила выйти замуж за человека почти вдвое старше нее. Оказалось, у них действительно была любовь. Да и узнав его получше, я понял, что он довольно неплохой мужик.
        Свадебное путешествие решено было пока отложить. До беременности любимой я и не представлял, что когда-нибудь могу стать паникером, но эта участь коснулась и меня. Я переживал по каждой мелочи, готовый всегда везти Лекси в больницу. Даже если у нее с утра небольшое недомогание, что вполне нормально в ее положении (так меня уговаривал врач, который ведет ее беременность). Мама тихо посмеивалась надо мной, а вот малышка уже шарахалась, как только видела мое обеспокоенное лицо.
        Мы решили начать жизнь с чистого листа и купили большой двухэтажный уютный домик в пригороде Палермо, куда сразу же переехали. Дом был новым и уже заранее с хорошим ремонтом, нам оставалось только преобразить его изнутри, закупив мебель и предметы интерьера.
        Лекси с мамой создали в гнездышке настоящий домашний уют, выбирая каждую мелкую деталь самостоятельно, не прибегая к услугам дизайнера. И раз уж со свадебным путешествием пока не вышло, Алексию это не огорчило. Она вплотную занялась обустройством детских комнат и подготовкой к рождению близнецов. И тот факт, что первый год малыши все равно будут спать в нашей комнате, ее никак не волновал. Мои слова о том, что ей нужно больше отдыхать и беречь себя, были просто проигнорированы.
        Мы также перевезли в Палермо нашего друга Альто, ни я, ни Лекси просто не смогли его оставить.
        В свою очередь я открыл свое небольшое дело: ресторанчик с прилегающей к нему пекарней, которые приносят нам довольно хороший доход.
        Мама живет с нами, и это было единогласное решение. Естественно, она не хотела мешать молодым, как говорила сама мама, но Лекси ее уговорила, доведя до слез своей речью. Моя жена была очень благодарна маме за все, что она для нее сделала, и сказала, что без нее просто не справится.
        Материнской любви от собственной матери Алексия не получила, и лишь благодаря Франчески она узнала какой должна быть мать, и что значит чувствовать ее любовь. Честно, слова Лекси тронули даже меня, не удивительно, что мама не устояла.
        Семейный особняк ди Лауро мы продали, положив деньги на мамин счет. Она распорядится ими так, как посчитает нужным сама.
        Габриэль с Кьярой, как и мы с Алексией, обрели свое счастье. Габриэль смог доказать отцу Кьяры, что достоин стать мужем для его дочери, что не оставило равнодушным мистера Костелло. После нашей с Лекси истории, да и того, что произошло, отец Кьяры пересмотрел мнение на многие вещи. В итоге он их благословил, и Габриэль с Кьярой поженились через пару месяцев, а еще через какое-то время они узнали, что станут родителями. Друг сейчас работает в фирме мистера Костелло, занимая хорошую должность, и находится на хорошем счету у тестя.
        Наши близнецы, рождение которых мы ждали с трепетом, появились на свет на 3 недели раньше, естественным путем. На родах я присутствовал вместе с женой, полностью пройдя весь путь от начала и до конца вместе с ней. Я видел всю ту боль, которую испытывала Лекси во время схваток и родов, и как же мне хотелось забрать ее до последней капли себе. Но моя малышка боец, это я понял с самой первой нашей встречи. Мало кто сможет гордо пройти все те испытания, что прошла моя девочка, и не сломаться.
        На УЗИ малыши решили не рассекречивать свой пол, поэтому до самих родов мы не знали кто точно у нас будет. Но интуиция нас не подвела, у нас родились сын и дочка. Сын - Венцель - 2900 кг и 51 см, и дочка - Бьянка - 2730 кг 50 см. Они совершенно не были похожи на нас с сестрой, как мне изначально думалось.
        Владимир Разин развелся со своей женой, которая по факту оказалась полной кукушкой. Она никогда не занималась воспитанием дочери. Она ни разу не поинтересовалась, как Лекси, все ли у нее хорошо. Ей всегда было плевать на дочь. И ей также абсолютно плевать на внуков. Она ни единого раза не приехала, чтобы навестить их.
        Я видел, как моя жена переживает по этому поводу, хоть и пытается не показывать свои чувства. Но увы, сделать ничего не смог. Пытался пару раз поговорить с матерью Лекси, но все наши телефонные разговоры заканчивались довольно грустно.
        Про Разина я не могу сказать того же, что и про его, теперь уже бывшую, жену. Да, он не был хорошим отцом, но он это признал и по сей день пытается измениться и наверстать упущенное.
        Алексия смогла простить отца, хотя, наверное, это больше ради карапузов, чем для себя. Она хочет дать близнецам все самое лучшее, как и любая нормальная любящая мать. Хочет, чтобы у малышей было все то, чего не хватало в нашем детстве.
        На удивление Владимир оказался действительно хорошим дедом. Он полюбил внуков с первой минуты, как только их увидел - это читалось на его лице и по глазам, которыми он на них смотрит. Он их балует, постоянно задаривая подарками, но мы с малышкой относимся к этому нормально. Уверен, мы обязательно справимся, чтобы наши дети выросли воспитанными людьми. Ну а пока они всего лишь дети, которых нужно баловать и любить, что мы и делаем.
        После рождения близнецов мама словно помолодела. Она засияла. Каждый день с утра пораньше балует нас различными вкусностями. Ее помощь очень колоссальна, за что Алексия не перестает ее благодарить.
        Внуки очень любят свою бабушку, а бабушка в них души не чает, частенько оставаясь с ними посидеть, давая возможность побыть нам вдвоем с женой. Правда оставаться с близнецами маме помогает отец Лекси, который стал довольно частым гостем в нашем доме. И что-то мне подсказывает дело не только в Алексии и малышах. Сама малышка тоже это заметила, и лишь хитро улыбается, когда видит мое слегка нервозное состояние.
        Алексия вплотную занялась изучением итальянского языка. Она изъявила желание помогать мне в бизнесе, как только малыши подрастут. Иногда я смотрю на эту все еще юную хрупкую девушку, и не понимаю за какие такие блага я ее заслужил. В ней кипит жизнь, в этой чертовке столько энергии и идей, что хватит на всю нашу долгую и счастливую жизнь.
        Я обязательно реализую каждую ее идею. Я сделаю все возможное, и невозможное тоже, чтобы моя семья была счастлива. Ведь именно они - мой смысл жизни. И ради них я встаю по утрам. Ведь именно семья - это и есть то, ради чего стоит просыпаться каждый день, дышать каждую секунду, и молить Бога каждое мгновенье, чтобы он их защищал и оберегал.