Чудо для чудовища Кейт Ринка
        Когда от него ушла любимая - туда, откуда не возвращаются, и он стоял коленями на пепелище своего счастья, давясь кровавыми слезами, то меньше всего хотел слышать звонкий голосок новорожденной дочери и совершенно не желал принимать в свою уродливую жизнь нового человека, тем более другую женщину, да то ли добрую до отвращения, то ли глупую до безобразия, но которая позволит ему такое - за что никогда не прощают.
        - аморально, жёстко, откровенно, разница в возрасте
        - для смелых любителей острых ощущений
        - ненормативная лексика и прочие бяки
        Кейт Ринка
        Чудо для чудовища
        Пролог
        Что можно почувствовать, когда тебе говорят, что твоя женщина - умерла при родах? Боль? Всепоглощающую потерю? Фуфло. Нет таких слов, которые бы вместили в себя все его чувства. Их было не описать, не объять, не измерить, не выплюнуть, как застрявший в горле кусок падали. Он просто умирал вместе с ней, оставаясь при этом живым. Он мысленно ложился к ней в гроб, когда хоронил, и ощущал, как растекается под кожей гниль, не находя выхода наружу. Фуфло и то, что мужчины не плачут. Он позорно выл, стоя на коленях перед тем самым Богом, который отнял у него самое дорогое в жизни. Ощущая оглушающее бессилие, окровавленными пальцами рыл землю, мял ее, ненавидя собственные руки, которым больше некого обнимать. Он даже кричал, проклиная весь окружающий мир, в котором теперь остался один. Готовый на любую цену и пойти на что угодно - он давился кисло-горьким осознанием, что нет на земле такого чуда, которое способно ему помочь. Все - его Оли больше нет…
        Теперь только он и демоны. Злые, голодные, выедающие его самого вместо другой жрачки. Они только и делали, что издевались над ним. Что-то шептали ее голосом, заставляя замирать и прислушиваться к шорохам пустого дома. Играли на его зрении, пуская ее тень по тусклым коридорам, чем заставляли метаться по углам. Рождали ее образ в его снах, так что каждый раз он просыпался в агонии и выл в подушку, пачкая ту вонючей слюной. А когда приходило осознание, что это всего лишь иллюзии одурманенного мозга - он бился головой о стены, до привкуса крови во рту, до сотрясения с рвотным рефлексом. А потом запивал желчь алкоголем и доставал из заветного ларца очередную самокрутку с дурью, чтоб либо выкурить ее, либо запихнуть в рот целиком, не разжевывая, лишь бы подавиться этим дерьмом и скорее сдохнуть.
        И только грубые удары тяжелой ладони по лицу приводили его в чувства. И ор дружеского голоса во время тряски под ледяным душем:
        - Очнись, тварь! Я не дам тебе сдохнуть!.. У тебя же теперь есть дочь, идиотский ты придурок…
        Глава 1
        ***
        Он ненавидел больницы. Теперь как никогда раньше. Здесь всегда стояли тошнотворные запахи, будто трупный смешали с какими-то дешевыми духами. Выйти бы на улицу, но вместо этого продолжал сидеть в коридоре на скамейке и пялиться в пол, словно в еб*чий телевизор. Потому что застрял, эмоционально и мысленно. Потому что не пришел в себя до конца после очередной угарной ночи. Потому что совершенно не был готов делать то, зачем сюда привез его, сука, Барс. А ведь сам тот еще гад, будто не пережил тоже самое, что довелось переживать ему. Теперь сидел молча рядом и ждал, когда он отдуплится.
        - Посиди здесь, схожу за кофе, - сказал тот, прежде чем подняться.
        Да по*уй. Вообще на все. Даже на женский голос, который что-то пытался до него донести.
        - …вы Журов?..
        А он только положил руки на голову и провел ладонями по макушке, сожалея о том, что у него очень короткие волосы, за которые не ухватиться.
        - Эй…
        Но сколько бы не игнорировал постороннюю, та продолжала его раздражать. Вдруг присела и появилась перед его лицом, заглядывая в глаза… и тут же дрогнула, ужасаясь его измятой, покалеченной и давно небритой физиономии. Но он не просто привык к этому, а было элементарно насрать.
        - Вы Станислав Журов?
        Молодая, темноволосая дура. Наверное, медсестра или вроде того. Да что ей от него нужно?
        - Вы не хотите разговаривать? - спросила и сделала такое грустное лицо, что захотелось стереть эту гримасу пальцами.
        Да по-любому - она все знает, раз назвала по имени. Ей повезло, что вовремя подошел Барс.
        - Я что-то пропустил? - спросил этот придурок.
        Стас выпрямился, засунул руки под мышки, прижимая их к телу руками, повернулся к девушке боком и произнес:
        - Скажи ей, пусть отвалит от меня.
        И голос, будто не его, будто последний месяц жрал только битые стекла. А эта дура растерялась. Встала. Схватилась за собственные руки. И выпалила:
        - Мне так жаль…
        Он громко усмехнулся и качнул головой. А у самого ком в горле, опять подступил. Жалость всегда бесит, потому что обнажает все слабости, всю твою тупую боль выворачивает на поверхность, словно шкурой в обратную сторону.
        - Давай-ка без этого, - попросил ее Барс куда в более лояльной форме, чем это сделал бы он. - Так что у тебя?
        - Вы наконец-то пришли забирать девочку?
        Нет, она толкает его на преступление, в прямом смысле. Зачем спрашивает, будто он пришел сюда просто так посидеть в этой вонючей больнице. А Барс лишь посмотрел на него, чтобы потом сказать:
        - Обязательно сегодня?
        А та будто растерялась.
        - Конечно, ведь уже пошла вторая неделя…
        Она ничего такого не сказала, а его внезапно накрыло. Бросило в жар. Вспотели ладони. Качнуло перед глазами.
        - Дай нам еще пару минут, лады? - спросил ее Барс.
        - Хорошо. Я пока подготовлю документы.
        Все, он не выдержал. Резко поднялся и зашагал по коридору на выход. Да к черту! Только не сегодня. Он просто не готов, вообще никак. Даже не может себя заставить - даже взглянуть, не говоря о большем. А ведь она была права… Оля была права - у них родилась девочка.
        ***
        Да уж, та еще ситуация. Теперь снова просить заведующую отделения, чтобы не отправляла девочку в Дом малютки. Жалко. И ее жалко. И овдовевшего отца жалко. Да я понимала его прекрасно. Только опускать руки совсем не хотелось.
        - Эй, подождите, - поторопилась сказать мужчине, который был со Станиславом и уже собрался последовать за ним. - Хотя бы с вами можно поговорить?
        - Похоже, со мной и остается, - ответил тот.
        - Понимаете, мы не можем так долго держать девочку у себя. Уже завтра ее переведут в Дом малютки. И если отец не появится, она будет считаться отказной. Скажите, есть кто-то из родственников, кто может ее забрать?
        - Вряд ли, - слишком поспешно ответил тот.
        - Что, совсем никого?
        Я просто отказывалась верить в то, что все настолько плохо. Мало того, что у девочки умерла мать при родах, а отец не может прийти в себя, чтобы ее забрать, так еще и никаких родственников.
        - Я же сказал, что нет.
        - То есть, эта девочка никому не нужна. Верно я понимаю?
        Мужчина вымученно вздохнул.
        - Дай ему еще пару дней. О’кей?
        Нет, он совершенно меня не понимал.
        - Ну а потом? Он точно справится, когда заберет ее?
        Тот вдруг нахмурился, что придало ему угрожающий вид.
        - Слушай, ты чего от меня хочешь?
        - Я не знаю. Но попробуйте что-нибудь придумать… пожалуйста.
        - Попробуем, - перебил тот, доставай свой телефон. - Давай свой номер.
        Мы обменялись номерами телефона и договорились быть на связи. На этом все. Я проводила взглядом мужчину, от которого мурашки по коже бегали табунами, да впрочем, как и от его друга, и отправилась к малютке. Та мирно спала в своей пластиковой кроватке. Такая сладенькая… моя Кроха. Я так привыкла к ней за эту неделю, что теперь переживала, как за родную. И пусть это не первый случай на моей практике, но именно к этой девочке я привязалась сильнее всего. Ну потому-что как-то незаметно она стала для меня особенной.
        - Голубева! - шепотом окликнула моя коллега, когда зашла в комнату для новорожденных. - Опять вышла не в свой день?
        - Да, я думала, что Кроху сегодня заберут.
        - И что? Не забрали?
        - Нет, - ответила ей с сожалением. - Ее отец слишком подавлен.
        - Некогда ему подавленным ходить. Пусть радуется, что хотя бы дочь жива и здорова. Так что скажи ему - пусть берет себя в руки и забирает ее.
        - Он даже не захотел разговаривать.
        - Какие глупости, - возмутилась та, будто ничего не понимала.
        - Ну и что нам с тобой делать? - спросила я у Крохи.
        Поправив на ней чепчик, который съехал в сторону, я отправилась к заведующей. Как и думала, та совсем не обрадовалась моим новостям.
        Глава 2
        - Нет, Аня, мы не можем держать у нас детей так долго, - говорила мне заведующая. - Мы не благотворительный фонд. И ты это знаешь. Завтра же передаем ее дальше.
        - Но отец же от нее не отказывается, - возразила я, но та так посмотрела на меня поверх своих очков, будто не поверила. - Он приезжал сегодня.
        - Так почему не забрал? - спросила, пожимая печами. - Все, говорить не о чем. Иди.
        Оставив проклятья при себе, я была вынуждена покинуть ее кабинет. И что теперь делать - даже не представляла. Хоть забирай Кроху себе. Или самостоятельно везти ее отцу и вручать лично в руки. Только кто там о ней будет заботиться, я тоже плохо представляла. Уж точно не подавленный отец. Он вообще сейчас не вызывал никакого доверия.
        С этими мыслями я возвращалась домой после долгого дня. А дома до отвращения тихо, потом что сама так решила - жить отдельно от всех. Просто не хотела каждый день видеть в глазах родных упреки и недовольство, терпеть нравоучения с придирками и потакать счастью сестры из своего угла. Быть изгоем семьи вообще не самая приятная роль. Нет, никто не спорит, что сама виновата… что посмела влюбиться не в того мужчину и отказалась добровольно идти на костер. Но сейчас меня волновало далеко не это.
        И вот уже вечером раздался долгожданный звонок.
        - У меня вопрос, - произнес друг Станислава. - Как у тебя с нервами?
        В тот момент мне показалось, что это самый странный вопрос в моей жизни.
        - Нормально. А что? Вы что-то придумали?
        - Да. Что, если ты приедешь к Стасу и позаботишься о девочке первое время? Это пока мы не найдем ей хорошую няню.
        Я задумалась.
        - Даже не знаю…
        - Это будет оплачено.
        - Дело не в деньгах. Просто, такие предложения услышишь не каждый день.
        - Проблемы нет - если не можешь, так и скажи. Тогда я буду искать няню прямо сейчас. Но это в любом случае время.
        Стоило ему это сказать, как проблема все-таки появилась - у меня. Я поняла, что не готова расставаться с Крохой и передавать другой женщине. Не готова, когда ее место предлагают мне. Когда именно я выхаживала ее все это время и так привыкла, что не успокоюсь, пока не пойму, что у нее все хорошо.
        - Нет, я согласна, - ответила быстро, даже не думая о том, что именно сейчас делаю.
        Похоже, придется брать отпуск. Благо, что могла себе это позволить. Главное, чтобы меня не начал искать тот, о ком даже не стоило лишний раз вспоминать.
        - Отлично. Завтра приедем.
        ***
        - Значит так - завтра мы забираем твою дочь из больницы…
        Да как же он его задолбал.
        - Барс, отвали, - попросил друга, наливая себе очередную порцию текилы.
        - Стас, я серьезно. Сука, возьми уже себя в руки, - начал тот ругаться, со злостью вдавливая окурок в пепельницу. - Потом сам же будешь жалеть, что не сделал этого вовремя. Или ты реально хочешь от нее отказаться?
        Бесит, все - вот это точно реально.
        - Ты так говоришь, будто не был на моем месте.
        - Именно поэтому советую не дурить. Да, теперь у нас нет наших девочек, зато у меня есть Лиза, а у тебя - твоя дочь, которую Ольга тебе оставила.
        Так и держа в руке стопку с текилой, Стас вымученно вздохнув, положил ладонь на лоб и стиснул виски пальцами. Но паршивые слезы все равно прорезались на глазах. Падла, как же бесит! Вот именно - оставила. Она просто взяла и ушла.
        - Да я даже не могу себя заставить посмотреть на нее.
        - Она хорошенькая. На Ольгу похожа.
        - Ты, бл*дь, издеваешься?! - выпалил он, отбрасывая стопку так, что та перевернулась и скатилась на землю, звонко разбиваясь на кусочки.
        - Я говорю правду, - ответил придурок, доставая из своей пачки новую сигарету.
        Поднявшись из-за стола, Стас прошагал в дом. Он зашел в комнату, открыл свой волшебный ящичек и достал самокрутку. Прикурил, вспоминая о том, как Оля первое время ругалась, если он позволял себе курить в доме, как была против подобных сигарет. Сейчас на это было плевать. Сейчас никто ему не возразит, потому что некому. Теперь у него нет причин себя сдерживать. Упираясь руками в комод, Стас закрыл глаза, ощущая, как густой, сочный дым нежно ласкает нёбо. И какая ему дочь, когда одолевает одно желание - напиться и накуриться в хлам, чтобы только сдохнуть.
        - Привет, - вдруг услышал он женский голос.
        Это была блондинка Барса, Лиза. Он даже не услышал, когда та успела приехать. Да еще так тихо подкралась.
        - Я там кое-что привезла. Пойдем ужинать?
        Бл*, прям сам фонд помощи осиротевшим.
        - Не хочу. Иди к Барсу.
        - Стас, надо покушать, - начала доставать блондинка.
        - Свали, а?
        И плевать, что это было грубо. До Ольги он вообще не задумывался над своими манерами. После нее тоже не собирался. Так хотя бы люди понимали все гораздо быстрее, как та же Лиза, которая тут же развернулась и оставила его в покое. Невольно взгляд уперся в кровать, где когда-то трахал любимую. Оглядел комнату, которую теперь ненавидел. Все ее вещи - они так и лежали на тех местах, где она оставила. Он ничего здесь не трогал, кроме какого-то своего шмотья. Отойдя от комода, Стас сел на пол возле кровати и снова затянулся вкусным дымом. Провел рукой по голове. Закрыл глаза. Черт, он ведь даже не знал, что ему теперь делать дальше? Он не хотел никакого ребенка - без Оли своей не хотел…
        Глава 3
        Когда он вышел обратно на улицу, уже стемнело. Эти двое так и сидели за уличным столом, в обнимку. Привязались к нему, как пиявки. И смотрели так взволнованно, сочувственно, особенно эта Лиза, что вызывало приступ отвращения. На столе стояла еда - котлеты, вареная картошка, пара каких-то салатов, прям пир горой. Эта блондинка почему-то решила, что его нужно подкармливать. Воткнув вилку в одну из котлет, Стас поднес ее ко рту и откусил кусок. Только не понимал - вкусно или нет, да плевать вообще, лишь бы набить желудок.
        - Может, разогреть? - подорвалась Лиза.
        - Успокойся, - сразу попросил ее Барс, усаживая обратно к себе.
        Хорошо хоть дружище догадался налить. Пили молча, не чокаясь. А когда доел, сначала выкурил сигарету из пачки Барса, а потом встал и снова отправился в дом. По дороге достал из холодильника пару бутылок пива и поднялся на второй этаж. Одна из комнат была свободна. Еще утром, пока их с Барсом не было, Лиза успела поменять здесь постельное белье. Такая заботливая, аж противно. Возле кровати сбросил ботинки, включил тяжелую музыку, открыл бутылку пива и прикурил новую самокрутку.
        ***
        Я была так взволнованна, будто забирала из роддома своего ребенка. Да еще Крохе это не сильно нравилось - все кряхтела и плакала. В отпуск отпустили без проблем, потому что давно не брала, да и рук пока хватало из-за практикантов. К этому дню я кое-что прикупила - простенький махровый конверт для выписки, розовый, пару комплектов одежды. Детское питание и памперсы взяла из больницы, на первые пару дней. Ну и так еще по мелочи. Потому что совершенно не знала, что меня ждет там, куда еду. Хорошо хоть друг Станислава привел с собой девушку, которая вызвалась мне помогать.
        - А какие там условия? - спросила я у Лизы. - Далеко ехать?
        - За город. Там свой дом, - сказала и улыбнулась Крохе, которую держала на руках. - Такая лапочка.
        - Тогда мне лучше поехать на своей машине. Поедешь со мной?
        - Конечно.
        Наконец-то это случилось - Кроху все-таки забрали домой. Правда, отец вышел из машины всего лишь для того, чтобы подписать документы. И даже не подошел к ребенку. Я попыталась списать это на его скорбь. Да и выглядел он не важно, не лучше, чем вчера. А пока мы ехали, вдвоем с Лизой, пока мужчины гнали на Бумере впереди нас, я решила воспользоваться моментом.
        - Он всегда такой? - спросила у девушки. - Станислав, я имею в виду.
        - Да, очень тяжелый человек. Я так и не нашла с ним общий язык, хотя мы знакомы не так уж и долго.
        - У него в доме есть хоть что-то, необходимое для ребенка?
        - Да, все есть, ребята готовились, - произнесла с грустью, едва не начиная плакать. - Блин, так жалко… это правда, что говорят врачи? Неужели у молодой девушки может внезапно остановиться сердце во время родов?
        От ее вопроса я внутренне напряглась. Всю неделю эта ситуация была на слуху у всего отделения, так и шептались по углам, и слухи ходили разные.
        - Во время родов может случиться все, что угодно. Нагрузка на женский организм происходит огромная. Тем более, насколько я знаю, у Ольги были некоторые осложнения. С ней сильно намучались, хорошо хоть с малышкой ничего не случилось.
        - Да она вроде не жаловалась на здоровье.
        Я пожала плечами. Что тут скажешь?
        - И ведь они так и не определились с именем. Даже не знаю, как Стас ее назовет, - продолжила Лиза.
        - А какие были варианты?
        - Майя или Софья.
        - Оба хорошие, мне нравится. А у тебя дети есть?
        - Нет пока. Но планируем.
        - Это с другом Станислава?
        Она улыбнулась, и в этой улыбке отразились все ее чувства к своему мужчине.
        - Да. Его зовут Глеб. Но можно и Барс.
        Я еще раз посмотрела на девушку - красивая, нежная, милая. И что она делает с этими суровыми мужиками?
        - И как тебя угораздило в эту компанию?
        - Долгая история.
        - Любовь?
        - Да, - произнесла с той же улыбкой. - А ты замужем?
        Ой, как я не любила подобные вопросы.
        - Нет, но у меня были некоторые отношения… серьезные.
        - Понимаю.
        Мы ехали чуть больше часа. От города было не так уж и далеко. Территория ухоженная, домик приличный. Правда разглядывать было особо некогда - Кроха проснулась и начала капризничать, требуя ее накормить.
        - А здесь есть кухня? - спросила у Лизы.
        - Да, пойдем.
        Мы зашли в дом. На мое удивление тут оказалась приличная кухня. Похоже, хозяйка любила готовить. Здесь удалось быстро сориентироваться. Я развела детское питание и забрала Кроху у Лизы, чтобы покормить. И все это время мужчина так и не появились в доме.
        - Они хоть бы вышли из машины? - спросила я у девушки, которая стояла у окна.
        - Нет. Стас, конечно, сильно переживает.
        - Но не будет же он игнорировать своего ребенка.
        - Даже и не знаю, что предположить. Чем еще помочь?
        - Было бы неплохо, если бы ты меня сориентировала по дому и показала, где будет спать наша Кроха.
        - В этом доме ее ждали - здесь у нее есть и своя комната и кроватка. Одежда, пачка памперсов и все прочее - есть, наверное, все.
        Я вздохнула. Ждали, так точно, но наверняка вместе с мамой. А теперь… теперь она словно была и не нужна в этом доме. Здесь даже стоял легкий запах курева, причем свежий, будто не успел проветриваться с ночи.
        - Он один здесь живет?
        - Да, но мы стараемся почаще заезжать к нему, иногда остаемся на ночь. Может и еще кто-то заехать из друзей, но это редко. Он пока больше никого не хочет видеть.
        - А где же родственники?
        - Я так поняла - у него уже нет родителей. А у нее только отец, у которого своя семья. А остальные как-то не фигурировали.
        - Ясно. Грустно это все.
        - Очень.
        Глава 4
        ***
        Они уже курили по третьему кругу, продолжая сидеть в машине. Он нервничал, хотя не мог бы даже озвучить - почему. Барс, зараза, все-таки заставил его встать утром и поехать в больницу. Заставил забрать дочь домой. Теперь с ней возились там, в доме, две наседки. Теперь в его доме будет чертовски тревожно, будто до этого он находил там покой. Хоть бери и съезжай. Все равно это не его дом, а Ольги. Хотя, может теперь и его, все-таки у них был официальный брак. Он в этом не разбирался. Даже жениться не планировал. Оля захотела, уже после того, как забеременела. Так что свадьба была тихой, в узком кругу.
        - Мы до утра здесь будем сидеть? - заворчал Барс.
        - Можешь валить.
        - Это, вообще-то, моя машина.
        - Считай - арендую.
        - Да хорош, Стас. Твоя дочь не кусается.
        Выдохнув дым, он провел ладонью по голове. Нет, кусается, еще как кусается - одна мысль о том, что она рядом, уже скручивала в узел все внутренности. Сейчас бы сигаретку из ларца, да за ней нужно идти в дом.
        – Не хочу я ее видеть, ясно?
        Барс рядом вздохнул и тихо выругался. Какое-то время поддержал его молчание и вышел из машины.
        - Эй! - окликнул он.
        - Что?
        - Будь другом, принеси пару косячков… и пиво.
        - Да пошел ты, - ответил придурок, прежде чем повернуться к нему спиной.
        - Барс!
        А тот поднял руку и показал ему средний палец. Козел. Прям вывел. Так, что ему все-таки пришлось выйти из машины и отправиться в дом самому. Зашел через дверь и притормозил, прислушался… только тихие женские голоса, где-то в детской. Смело шагнув, Стас направился наверх, куда перенес свой ларец. Достал пару самокруток, затем взял еще пару, прежде чем спуститься вниз. Завернул на кухню и залез в холодильник, зацепил пару бутылок пива. Но когда закрыл дверцу, сразу наткнулся взглядом на медсестричку, которая тоже решила зайти на кухню… с ребенком. Он так вздрогнул от неожиданности, что напугал ее, отчего та дернулась и инстинктивно прижала мелкую к себе. Да он и сам, твою мать, испугался.
        - Сука, бл*дь, можно не шляться по всему дому?! - заорал, пугая ее и бабу Барса до кучи еще сильнее.
        И не только их. Когда мелкая открыла рот и звонко заплакала, ему показалось, что вот-вот заложит уши. И это дерьмо ему теперь терпеть? Засунув в рот косяк, Стас поспешил на улицу, к Барсу, который сидел за уличным столом.
        ***
        - Господи, я так испугалась, - призналась, качая Кроху в попытке успокоить.
        - Не ты одна, - ответила Лиза.
        - Я уже не уверена, что справлюсь. Станислав просто… кошмарный.
        Лиза посмотрела на меня, и в глазах сплошное сочувствие.
        - Хочешь, мы останемся?
        - Да, очень.
        Я действительно была бы рада их компании. Потому что не представляла, как выдержу этот день и первую ночь со Станиславов под одной крышей. Тем более с маленьким ребенком. На секунду возникла мысль, что это все неправильно. Что может не нужно настаивать на том, чтобы убитый горем отец принимал своего ребенка. Но тут же удивилась собственным мыслям. Не помочь ему, бросить, отобрать девочку - вот это неправильно. И я почему-то была уверена, что он обязательно изменится. Дети неизбежно меняют своих родителей. Просто этому несчастному мужчине нужно время, чтобы пережить свою потерю, чтобы принять Кроху, которая сможет эту потерю восполнить. Да, я почему-то в это верила. И пусть, даже если только потому, что сама этого сильно хотела, для своей Крохи.
        Стоило малышку покормить, как она снова уснула. Лиза предложила вынести ее на задний двор, чтобы поспала на свежем воздухе. Это было даже удобно. Даже удалось вынести коляску, которую поставили перед окном, чтобы потом спокойно заняться обедом и ужином. Тем более в неплохой компании. Лиза мне сразу понравилась, отзывчивая и хорошая девушка. А вот на счет ее мужчины пока не определилась. Вроде и неплохой, но такой же суровый и неприветливый, как и его друг. Обедали оба на улице. Там же долго о чем-то разговаривали. Курили и выпивали. Так что вечером им стало уже не до ужина. Станислав вошел в дом только при помощи Глеба. Он не буянил, не кричал, молча поднялся на второй этаж, где его уложили на кровать. Я смотрела на это и все понимала, но очень надеялась, что это временно. Потому что подобная компания не для маленького ребенка, тем более, если он останется с таким отцом один на один. Зато теперь поняла, почему Кроху никто не забирал - потому что присматривать за ней здесь действительно некому.
        Этой ночью я почти не спала. Кроха часто хныкала, просила есть. Так что мы с ней то ели, то кряхтели, и совсем чуть-чуть подремали. В пять утра, когда я зашла на кухню за новой порцией молочной смеси, спустился и Станислав. Помятый, всклокоченный, небритый. Да еще этот шрам на губах. Одарил меня недобрым взглядом и достал из холодильника бутылку с водой. Устало сел за стол, буквально рухнул. Выпил все остатки воды, а потом взял и бросил пустую бутылку на пол. Я даже вздрогнула, удивляясь подобному хамству. Нет, я понимала, что это его дом, но он выглядел достаточно ухоженным, чтобы ожидать чего-то подобного от хозяина. Открыв дверцу, где у него тут стояло мусорное ведро, я сказала:
        - Вы не добросили.
        Протирая лицо руками, он прервался, чтобы посмотреть на меня.
        - Так добрось. Все равно стоишь рядом.
        Я повернулась к нему, держа в руке детскую бутылочку. До кухни уже стало доноситься недовольное ворчание Крохи.
        - Я здесь для того, чтобы присматривать за вашим ребенком, Станислав, а не за вами.
        А потом, развернувшись, просто ушла, и на свое счастье ничего не услышала в спину.
        Глава 5
        Не спать ночами или сутками для меня было привычно, но это все равно тяжело. Благо в десять утра мне на помощь пришла Лиза. Она взяла Кроху на себя, позволив мне поспать пару часов. Этим же, похоже, занимался и Станислав. Потому что, когда Лиза со своим Барсом уехали, и я осталась с ним наедине, мужчина даже не собирался отправляться спать. Да еще Лиза попросила:
        - Попробуй его накормить, ладно?
        Будто я действительно пришла сюда присматривать и за ним в том числе. Пришлось выйти к нему на улицу, когда Кроха уснула.
        - Вас просили накормить, - сказала, ставя перед ним тарелку с жареной картошкой и мясом.
        А он посмотрел на нее так, будто я принесла какую-то гадость, и продолжил курить. При этом не без труда уловила, как от него воняет. Мужчин не только не брился, но еще и не мысля второй день. Только пьет и курит.
        - А еще вам бы не помешало принять душ, - скала ему, усаживаясь напротив со своей тарелкой и чашкой чая.
        Я подумала, что, возможно, он поест со мной за компанию, и что нам удастся хоть немного поговорить. Но Станислав даже не стал притрагиваться к еде. А еще смотрел на меня так, что кусок в горло не лез. Смотрел в упор, лениво затягиваясь сигаретным дымом, а потом также лениво выдыхая, будто наслаждаясь той дымкой, которая лизала его лицо.
        - Сколько тебе лет? - вдруг спросил он, хриплым, прокуренным голосом, так что я все-таки подавилась.
        - Вообще-то неприлично спрашивать возраст женщины.
        - Вся такая правильная?
        - Нет. Внешность вообще обманчива.
        Он усмехнулся, краем губ - краем со шрамом, привлекая внимание к этому месту на своем лице.
        - Ну а если серьезно, сколько?
        Понимая, что не отстанет, я призналась:
        - Двадцать шесть. А что?
        - Да вижу, что мелкая.
        - Не так уж. И все равно уже многое успела.
        - Например?
        Такой странный. Неужели действительно считает, что я буду с ним откровенничать? Вот так сразу.
        - Ничего интересного для вас.
        - Да хватит мне выкать! - вдруг произнес он.
        Очень резко. Очень грубо. Я даже перестала жевать, не понимая, что происходит.
        - Бесишь, - выпалил он следом, уничтожая окурок в своей пепельнице.
        Я так возмутилась, что резко встала. Потому что разозлилась. Потому что не понимала, чем рассердила его именно я.
        - Мне уйти? - спросила у него.
        - Да делай что хочешь, - было мне ответом.
        Захотелось дать ему пощечину, но я вовремя осознала, насколько это глупо. Человек не в себе, эмоционально нестабилен. И провоцирует он намеренно, хоть возможно и неосознанно. Его не ругать надо, а жалеть.
        - Хорошо. Спасибо за приятную компанию.
        Сказав это, я вышла из-за стола, взяла свою тарелку и отправилась на кухню.
        ***
        Его раздражало буквально все. Теперь еще эта девчонка с русыми волосами, которая появилась в его доме. Раздражало, что она создавала ненужную иллюзию. Будто Оля здесь, рядом. Ходит по кухне. Мельтешит перед глазами. Стоило услышать голос, совсем другой женский, чтобы испытать болезненное разочарование. Стоило увидеть, чтобы понять - это не она. А какая-то мелкая девчонка, чужая. Даже образ не подходил. Оля была постарше, попышнее. Такая красивая, черноволосая. Он влюбился в нее с первого взгляда, хотя никогда не верил в эту чушь. А тут увидел - и все, попал так прочно, что сразу сдался. Тогда он быстро понял - это его женщина. Та, которую всегда ждал…
        Резко захотелось выть. Всего лишь протяжно заныл, ощущая сильную боль в районе груди. Барс говорит - это надолго. Опять накатила тошнота. А эта лезет к нему со своей жареной картошкой. Перевернул тарелку, сбрасывая на землю. Схватил пачку сигарет, доставая всего лишь третий за сегодня косяк. Протер глаза ладонью, которые заслезились. И все-таки жизнь - та еще стерва. Глупо было в этом усомниться, когда все понял уже с десяти лет.
        Еще в девять у него была настоящая, счастливая семья - мать, отец, старшая сестра. Родители работали - отец в цеху, мать телефонисткой. Жили дружно, в пределах нормы советского достатка. А потом Вику переехал поезд. Это была страшная смерть, неожиданная. Сестра возвращалась домой после института, поздно вечером. Везла домой дефицитные продукты из города. Но какой-то урод на них позарился. Очевидцы говорили, что она пыталась отстоять свое, начала бороться с вором. Тот толкнул ее на рельсы перед самым поездом. Помощь просто не успела. И все из-за батона колбасы и какой-то прочей хрени. С того дня все изменилось. Их семейное счастье потухло, как и глаза матери. Она просто не смогла с этим справиться…
        Когда ему еще не наступило одиннадцати - мать покончила с собой, повесилась на кухне. Ей понадобилось всего несколько месяцев, чтобы сойти с ума. И именно ему выпала доля найти ее, когда вернулся со школы. Отец начал пить, потерял работу. В итоге замерз пьяным на улице, на лавочке у своего подъезда. И Стас остался один, еще мальчишкой, у которого совсем недавно была полноценная семья.
        Первый год пыталась помочь тетка. Забрала его к себе, в столицу, устроила в новую школу. Но он так и не смог принять другую семью, не смог избавиться от видений, которые мучили его по ночам. У него всегда была фотографическая память и бурная фантазия. И ноль тяги к учебе с тех пор. Он просто не смог учиться, сложно давалось сосредоточиться хоть на чем-то. Уговоры быстро сменились на выговоры, опоздания на прогулы, хорошие друзья на плохих. Начал убегать из дома, пока в какой-то момент просто не захотел возвращаться туда, где постоянно пилят за плохое поведение. Где подняли руку и дали подзатыльник за то, что от него пахло папиросами и пивом. И где прямо сказали, чтоб больше не смел заявляться домой в подобном виде.
        Глава 6
        Так в тринадцать лет он стал бездомным щенком, который смело и быстро приспосабливался к законам улиц. В советское время это было несложно. К девяностым уже подрос и был готов как физически, так и морально. Еще успел побывать в детской колонии, где познакомился с Барсом. Жизнь крутилась, как чертово колесо. Постоянные удары и попытки что-то и кому-то доказать. Постоянная необходимость оборачиваться, ожидая ножа в спину. Нога в ногу только со своими пацанами, когда преданность доказывалась лишь кровью. То подъемы, когда удавалось в прямом смысле сорить деньгами и покупать валютных проституток, то резкие спуски мордой в сточные помои даже порой под дулом пистолета.
        Его спасла только собственная чуйка. Когда стало предельно ясно - либо он вылезает из этого дерьма, либо скоро поедет в морг вперед ногами. Да еще в стране начались перемены, как раз ему на руку. Попытался закрутить первый бизнес, не очень удачный. Зато вовремя открыл свою табачную лавку, прямо в центре столицы, в проходном месте. И как-то постепенно все пошло на лад. А потом появилась его Ольга. Она зашла к нему в лавку, чтобы купить подарок своему бойфренду. Красивая, улыбчивая, чувственная, фигуристая, синеглазая с черными волосами. С ним такое было впервые - чтоб дрогнуло что-то внутри при взгляде на девушку. Тогда он сразу решил - она будет его… и в горе и в радости, и до последнего своего вдоха.
        ***
        Вторая ночь в чужом доме, с чужим мужчиной, который громко сходит с ума. Я думала, что не переживу это. Станислав будто решил меня выкурить. Потому что, где-то в час ночи, когда вышла из детской за очередной порцией еды, я учуяла запах далеко не сигаретного дыма. И это даже не удивило, скорее разозлило и немного расстроило. Это всегда жалкое зрелищем, когда мужчина бросается во все тяжкие, лишь бы заглушить свою боль, когда он элементарно не может взять себя в руки. Пока я думала, что с этим делать, со второго этажа повалил не только едкий дым, но и звуки тяжелой музыки - «Эй-си ди-си» во всей красе. Нужно было что-то с этим делать. Поэтому, бросив все, я поспешила наверх.
        Дверь в комнату была открыта. Сам же мужчина лежал на кровати, в одежде. Он лениво курил с закрытыми глазами. Сама музыка доносилась из старенького музыкального центра, но даже его небольших колонок хватало, чтоб дрожали стены. Подбежав к нему, я всего лишь прикрутила звук, не решаясь выключить его вовсе. И стоило только обернуться, чтобы увидеть на себе суровый мужской взгляд.
        - Тебя кто просил трогать мой центр?! - недовольно пробурчал он, засовывая сигарету в рот и поднимаясь с кровати едва ли не в один рывок.
        - Стас… - выпалила я и сглотнула, прежде чем продолжить, потому что мужчина шагнул на меня в самом своем угрожающем виде, заставляя прижаться к комоду. - Прекрати, пожалуйста, у тебя же в доме ребенок!
        На секунду он замер, а потом подошел так близко, что я поперхнулась ядовитым дымом. И это его позабавило, напрочь стирая всю озлобленность. Хотя нет - он просто сейчас не был способен удерживать это состояние. Он был пьян и накурен. Глаза краснее красного, уставшие и стеклянные.
        - Что, девочка, в первый раз? - спросил у меня с глупой ухмылкой. - Хочешь попробовать?
        Спросив это, он начал пихать сигарету мне в рот. Пришлось обхватить рукой его запястье, чтобы удержать на расстоянии.
        - Нет, спасибо. Может, лучше пойдем в кровать?
        Он снова глупо ухмыльнулся. Окинул меня изучающим взглядом, только тогда помогая понять, насколько двусмысленную фразу я произнесла.
        - А ты дерзкая, - произнес он. - Люблю таких. Но если честно, я сейчас лучше пожрал бы. Есть у нас че?
        Видя его состояние, я попыталась этим воспользоваться. А у самой сердце билось, как у кролика.
        - Конечно, полный холодильник еды. Давай я это возьму, - сказала, отбирая сигарету. - И мы пойдем на кухню и чего-нибудь поедим.
        Я понадеялась, что он послушает. Но вместо этого Стас обхватил меня рукой за шею и потащил за собой. Я решила не сопротивляться, лишь бы не сделать хуже.
        - Жрать, жрать, жрать, - приговаривал он, пока вел нас к лестнице.
        Но стоило ступить на первую ступеньку, как отчетливо прозвучал детский плач. Кроха! Я дернулась к ней, но Стас сильнее сдавил руку на моей шее, прижал к себе и накрыл мой рот ладонью, пугая до ужаса. Я не возмутилась только потому, что испугалась в первые минуты. Но дальше стало еще хуже. Стас замер и словно прислушивался к чему-то. И я вообще не поняла, что происходит. За спиной играла музыка. Звонко надрывалась Кроха. А он стоял и ничего не делал, только растерянно хлопал глазами. И вдруг хрипло и тихо выдал:
        - Почему Оля не слышит?
        У меня по спине прошел холодок. Стало совсем жутко. И так жаль его, что я закрыла глаза на все, что он сейчас делал. Только вот что делать мне со всем этим - я не представляла. Убрала руку со рта, обняла его за торс и попросила:
        - Стас, пойдем, пожалуйста, вниз.
        Он повернулся лицом ко мне и посмотрел так, словно не ожидал увидеть. Нахмурился. И вдруг резко оттолкнул, так что я влетела спиной в стену, спотыкаясь на ступеньке. А он, держась за перила, медленно сполз вниз. На глазах слезы, словно все-таки осознал, почему его Оля ничего не услышала. А Кроха все плакала и плакала. И он это слышал - и не хотел слышать так сильно, что поднял руки и вдруг начал бить себя по голове.
        Боже!
        Глава 7
        Только собираясь от него отойти, я совсем растерялась. Но понимала, что не могу себе это сейчас позволить. Потому что одна в этом доме в трезвом уме, когда рядом со мной неадекватный мужчина и маленькая Кроха. И я не знала, к кому бросаться на помощь в первую очередь.
        - Стас, не надо, перестань! - начала просить, хватая его за руки, чтобы остановить это безумие.
        Сначала он попытался отбить мои руки, но потом вдруг стиснул пальцами и прижал к своей голове, начиная водить по кругу, словно пытался что-то ими стереть. Это было больно, но я не сказала ни слова. Не открывая глаз, он часто дышал, умываясь моими руками, возил кожей по губам, терся.
        - Стас… все будет хорошо, слышишь?
        - Замолчи… - тихо проговорил он.
        - Хорошо, я буду молчать. Только отпусти меня, пожалуйста… Стас.
        Среагировав только на звук своего имени, он открыл глаза и посмотрел на меня. А затем вдруг схватил за ворот и дернул к своему лицу.
        - Заставь ее замолчать! - уже со злостью проговорил он.
        Господи, да он пугал меня до трясучки. Когда совсем не знаешь, что от него ожидать в следующую секунду.
        - Я это и хочу сделать. Только отпусти. А ты… помнишь, ты хотел покушать? На кухне в холодильнике вкуснейшая жареная картошечка, ароматная курочка, салатик…
        Он разжал пальцы, наконец-то отпустил. И я больше не стала раздумывать, сорвалась с места и поспешила к Крохе. Та уже вся извелась. Похоже, проголодалась. А еще промокла. Мне потребовалось более получаса, чтобы со всем этим справиться и успокоить Кроху, которая быстро провалилась в сон, даже не доела.
        Положив малышку в кроватку, я собралась с духом и пошла искать Станислава. Потому что в доме стало подозрительно тихо. По открытому холодильнику и перевернутому лотку с картошкой, который остался на столе, я без труда поняла, что он здесь уже побывал. Самого нашла на улице. Сидел на ступеньках, опустив голову на руки. Курил обычный табак, а то и просто держал в руках зажженную сигарету, он словно завис. На меня даже не отреагировал. Я решила его не трогать. Да и как-то страшновато было. Поэтому тихо зашла в дом и занялась своими делами. Убралась на кухне, вымыла и просушила бутылочку Крохи и пошла к ней. Вскоре Стас вернулся в дом и поднялся наверх. Только спустя какое-то время тишины я все-таки смогла выдохнуть и спокойно отправиться в душ.
        А на утро, едва вынырнув из дремы, когда Кроха начала возиться у меня под боком, первым делом я позвонила другу Станислава.
        - Вы знаете… Барс. Вы должны были меня предупредить, что Стас употребляет наркотики.
        - Легкие наркотики, - поправил он меня, - которые в некоторых странах даже разрешены.
        - Это не важно. Важно то, что он курит в доме, где находится маленький ребенок. У него зависимость? Давно он этим занимается?
        - Последние четыре года вообще ничего кроме табака не употреблял. Это сейчас сорвался.
        - И что с этим теперь делать?
        - Вот это не у меня спрашивай. Я ему не мамочка и не буду запрещать того, что хоть как-то ему помогает.
        - Нет, это все ложная иллюзия. Ни наркотики, ни алкоголь не помогают в таких случаях, они делают только хуже.
        Мужчина тяжело вздохнул. Что-то там прожевал, похожее на матерное слово, а потом я услышала Лизу:
        - Аня? Что-то случилось? Как ночь прошла?
        - Плохо. Станислав полночи курил травку прямо в доме и так себя повел после этого, что напугал меня до ужаса.
        Она сочувственно вздохнула и сказала:
        - Держись, хорошо? Мы вечером приедем.
        Держаться? В этот момент я даже задумалась, зачем мне это все нужно? Что я делаю в чужом доме с незнакомым мужчиной? Почему терплю тут всякое? Зачем вообще занимаюсь подобной благотворительность? Но ответ нашелся очень быстро. Стоило только зайти в детскую и увидеть Кроху. Она проснулась и даже не плакала. Глазела по сторонам своими огромными синими глазами. Волосы черные. Губы бантиком. Настоящая красотка. Если цвет глаз не поменяется, то точно сведет с ума всех мужиков. Я взяла ее на руки и стало так тепло на душе. В ней и был мой ответ. Я лишь хотела помочь своей Крохе. Но, похоже, для этого не в последнюю очередь придется помогать и ее папаше, который до сих пор даже не соизволил дать имя своему ребенку.
        - И когда у тебя появится собственное имя? - спросила я у нее.
        Будто в ответ она что-то причмокнула.
        - Вот и мне интересно. Ладно, чем дальше займемся? Есть, спать, гулять?..
        Но наш разговор был прерван звонком мобильного и от одного имени на дисплее у меня зашевелились волосы на затылке. Меньше всего сейчас я хотела видеть это имя, а слышать его обладателя тем более. Виктор не звонил уже месяц, мог бы и еще потерпеть. И я сделала вид, что не слышу. Отвернулась от телефона, взяла Кроху и отправилась с ней на улицу.
        Глава 8
        ***
        Он проснулся от адской головной боли. Первое и основное, вполне серьезное желание - сдохнуть. Даже не встал бы с кровати, если бы не долбило по вискам, будто внутри танцевали черти. Кое как дошел до кухни, только там вспоминая, что не один в доме, когда увидел детские бутылочки и прочую лабуду. Сразу стало еще паршивее. Выпив обезболивающее, Стас прихватил с собой воду и поплелся в ванную комнату. Залез под душ прямо в одежде. Все равно все в стирку. От него так воняло, что тошно было самому. Разделся не сразу. Помылся с головы до пят. Даже почистил зубы, чего не делал уже пару дней. Но бриться так и не стал. Его вообще мало заботил собственный вид. Хотелось лишь привести себя в чувства и перестать задыхаться от собственного смрада.
        Надев чистые, но мятые джинсы и такую же мятую футболку, он налили себе кофе и вышел с сигаретами на улицу. Только дальше крыльца так и не прошел, потому что девчонка заняла всю его территорию за уличным столом, куда положила мелкую. Пришлось расположиться на ступеньках. Прикуривал под внимательным взглядом девичьих глаз.
        - Надеюсь, это простые сигареты? - спросила она.
        Он не ответил. Попытался вспомнить, что было этой ночью. Но память выдавала не так уж и много. Тут заныла мелкая. Да, вот этот звук он помнил хорошо. Противный, раздражающий. Девчонка взяла ее на руки и начала укачивать. Он видел маленькое тельце, видел маленькие ручки, половину лица, стараясь не задерживать внимание хоть на чем-то. В итоге вообще увел взгляд в другую сторону. Все еще не готов. И вообще сомневался, что наступит тот день, когда сможет посмотреть на собственную дочь, чтоб при этом не рвало душу на куски собачьим хватом оскаленной пасти.
        - Станислав, - вдруг позвала девчонка. - Не принесете из кухни бутылочку с едой? Она стоит возле мойки.
        Он так офигел от просьбы, что не сразу понял, чего она от него хочет. Как-то не рассчитывал, что его начнут вовлекать во все это. Прикасаться к детским вещам - даже не собирался. Вызвалась помочь - он не против, даже будет терпеть присутствие обеих в его доме. Но участвовать…
        - Сама возьми, - сказал той, поднимаясь на ноги, чтобы скрыться в доме, когда мелкая повысила голос на октаву.
        Сука, даже не дала нормально покурить. Кофе и вовсе забыл на ступеньке. Мало, что каждое его утро паршивое, так еще некоторые пытаются то изо всех сил испортить до невыносимых пределов. Взяв пару косяков, Стас вышел на задний двор и расположился на плетеном лежаке, в тени, на лужайке. Включил музыку на телефоне. Планировал спокойно покурить, чтоб хоть немного расслабиться. Но скучать не дали. То Барс позвонил, то пару раз продавец из его лавки, решить некоторые вопросы. А потом и вовсе возле него появилась девчонка. Села рядом на второй лежак. Вся такая стройная, точеная, в белом сарафанчике. Глядя на нее, невольно начал вспоминать, когда у него был последний секс… месяцев девять назад. Как раз тогда, когда Оля забеременела. Потом у нее начался сильный токсикоз, потом врачи запретили…
        - Опять курите эту гадость? - спросила девчонка, морща нос.
        - А ты опять ко мне на «вы»?
        Она сразу подобралась и заговорила по-другому:
        - Стас… Я хотела у тебя спросить, что ты решил на счет имени? Девочке нужно дать имя и официально ее оформить.
        Началось. Такое чувство, что она делает это специально - бесит его. Даже разговаривать не хотелось. Так что спустя паузу продолжила говорить сама:
        - Мне нравится Майя.
        - А мне нет, - ответил он, но только потому, что они с Олей его когда-то выбрали.
        - Хорошо. Какие у тебя есть идеи?
        Она решила его извести. Устроила целый допрос, когда его мозг наконец-то поплыл. Точно! Ему бы сейчас еще одну порцию кофе. Лениво почесав бровь, он попросил:
        - Слушай, принеси кофейку, а?
        Она выпрямилась. Будто удивилась его просьбе, не такой уж особенной. Поднялась.
        - Ладно. Сейчас принесу. А потом мы продолжим выбирать имя для твоей дочери.
        Невольно посмотрел ей вслед. Невольно увлекся видом стройных девичьих ножек. Похоже, ему нужна баба. Какой смысл хранить целибат? Кому? Кому вообще теперь нужно все это дерьмо? А эта вернулась уже спустя несколько минут. Принесла ему кофе и бутерброды, как знала. Он даже не стал капризничать и с удовольствием вонзил зубы в эти бутеры - с соусом, с огурчиком, даже сырок был и толстый кусок колбасы. И кофе показалось удивительно вкусным. И тишина прекрасной, пока девчонка не открыла рот.
        - Я так поняла, вы с… короче, что было еще имя Софья из возможных вариантов.
        Оглядев ее еще раз, он заметил в руках рацию - радио-няню, когда купленную им лично. Нашла ведь. А еще блокнот и ручку.
        - Если скажешь хоть что-то, я буду рада записать все варианты. Так проще будет выбирать.
        Но тут он подумал, что даже не знает ее имени. Либо не говорила, либо он не запомнил.
        - Тебя саму как звать-то?
        Она нахмурилась.
        - Аня.
        - Девственница? - слетело с его губ, скорее мысли вслух, которые не стал сдерживать.
        Она обомлела, даже открыла рот от изумления.
        - А похожа?
        - Я не эксперт.
        - Мы вообще-то выбираем имя для твоей дочери, Стани… Стас. Что вообще у тебя в голове помимо угарного дыма?
        А она и правда дерзкая. Доев бутер, он вытер губы тыльной стороной ладони и ответил:
        - Так что?
        - Да какая вообще разница?! - начала возмущаться.
        - Просто интересно.
        - Мне двадцать шесть, а не шестнадцать.
        - Мало ли, сейчас это модно.
        - Знаешь что, давай так - ты говоришь мне имя для своей дочери, я отвечаю на твой вопрос.
        Еще и торгуется. Ладно.
        - Акакия, - произнес первое, что пришло в голову, лишь бы отстала.
        - Стас, я серьезно. Это же твоя дочь! Сколько еще ей быть безымянной?
        А вот эта дерзость ему уже не понравилась. Прям цепанула, прям за живое. Эту Аню спасло только то, что по радио запищала мелкая, и она поспешила свалить с его глаз. Вот и правильно. Теперь можно было сделать музыку громче и раскурить второй косяк.
        Глава 9
        ***
        - Он невыносим, - жаловалась я Лизе, когда они с Барсом наконец-то приехали.
        Девушка качала Кроху на руках и с сочувствием меня слушала.
        - Нет, я, конечно, все понимаю, что ему сейчас тяжело и все такое. Но поведение… Он только на вторые сутки решил узнать, как меня зовут. И знаешь, что еще спросил?
        - Что?
        - Про мою девственность. Это вообще нормально?
        Лиза молча уставилась на меня. Похоже, даже у нее пропал дар речи.
        - И эту фигню свою он курит, похоже, постоянно, и днем и ночью. А потом начинаются видения, просыпается нездоровый аппетит и вообще… он до сих пор не может выбрать имя своему ребенку. Вот что здесь сложного, если они уже почти определились?
        - Дай ему еще время.
        - Нет, знаешь, что самое печальное… такой папаша не лучшая компания для маленького ребенка. За это лишают родительских прав. Это ему нужно?
        - Глеб говорит, что последние четыре года он не курил. Да и вообще до этого тоже сильно не увлекался, только по молодости.
        - Так а сейчас что с этим делать? Я не смогу остаться здесь жить. А любая другая няня - да она сразу вызовет полицию. Он хоть понимает, насколько все серьезно? Глеб может с ним поговорить и все разъяснить?
        - Я попробую с ним поговорить. С Глебом, то есть.
        - Спасибо, Лиз, потому что я вообще в ужасе. Я хочу помочь, но мне начинается казаться, что лучшая помощь для них двоих - это забрать у него девочку и найти для нее хорошую семью…
        Я едва закончила говорить, как уже по взгляду девушки поняла, что мы не одни. Достаточно было повернуть голову, чтобы увидеть в дверном проеме Стаса. И по его недоброму взгляду было заметно, что он все слышал. Только странно, почему ему не понравились мои слова, когда сам не рад своей теперь нежеланной дочери.
        - Надеюсь, я поторопилась с выводами, - сказала ему, глядя прямо в глаза.
        Не отрывая от меня взгляда, он шагнул на кухню и пошел ко мне, заставляя ежиться от угрозы, которая исходила от всего его существа. Да за что? Что такого я сказала? Но уже придавливая к столу, он навис надо мной и грозно произнес:
        - Оторву голову. Поняла?
        Сказав это, он остался на месте и ждал ответ. Признаться, я слегка опешила.
        - Вполне, - пришлось мне сказать.
        Только тогда мужчина медленно отошел. Он залез в холодильник, достал пару банок пиво и наконец-то вышел из дома. Но я зря подумала, что эта история закончилась. Когда мы уже обсудили ее с Лизой, покормили малышку и поменяли ей памперсы, а парочка собралась домой, ко мне подошел Глеб.
        - Давай кое-что проясним, Аня, - начал он. - У Стаса сейчас очень сложный период и да, он может вести себя не лучшим образом. Именно поэтому ему нужна помощь - твоя помощь. Не усложняй ничего. Хорошо? Все старания и неудобства будут оплачены, я сказал об этом сразу.
        - Дело не в деньгах. Я тоже сказала об этом сразу.
        - Именно поэтому я понадеялся, что ты не станешь делать глупости, и что от тебя действительно будет толк. Ты же умная девочка, правильно? Так можем ли мы с Лизой на тебя рассчитывать?
        Надо же, как заговорил. Да они со Стасом точно одного поля ягоды, даже чем-то похожи внешне. И такие, что непременно хотелось отвесить пощечину, даже если просто так, для профилактики. Или чтоб не пугали до такой степени, что вот-вот начну заикаться.
        - Я и так стараюсь. И было бы неплохо, если бы Стас мне в этом помогал.
        - Я поговорю с ним. Но ничего не обещаю.
        - Как и я ничего не могу обещать.
        Мужские черты в раз погрубели.
        - Надеюсь, ты поняла меня правильно.
        - Достаточно.
        На этом он ушел, а меня трясло еще несколько минут, после обоих. Да еще когда Лиза напоследок сочувственно посоветовала быть аккуратнее. К сожалению или к счастью, а мне хорошо был знаком подобный типаж, кто любит подавлять и диктовать свои правила. Но хотя бы я была готова к подобному общению.
        И все равно Кроху не оставлю! Она без меня здесь точно пропадет.
        На удивление эта ночь прошла мирно. У меня было время успокоиться и обдумать все еще раз. Возможно, Стас не так уж и безнадежен. Только все равно вызывал во мне неконтролируемое беспокойство. Он словно подбитый зверь, которого зря оставили в живых. Чего стоил только один его взгляд - дикий, животный. И вообще все выражение лица - будто какого-то головореза во всемирном розыске. Я даже была готова поверить в то, что он загрызет за своего ребенка, на которого ни разу не взглянул. Зато это хотя бы говорило, что ему далеко не наплевать на Кроху. Значит, у этой маленькой семьи еще есть шанс. И значит - я здесь не зря.
        Глава 10
        ***
        Очередное паршивое утро. И даже не важно, как он провел эту ночь - в пьяном угаре или в полутрезвой тупости. Но ему было чем заняться. После неосторожных слов медсестрички он решил за ней присмотреть, издалека. Да не заметил, как увлекся этим процессом. Ночью, сидя наверху у лестницы, в темноте дома, больше прислушивался: куда пошла, что делает. Слушал, как возится с мелкой, как принимает душ. Когда же стало тихо, он спустился вниз и нашел девчонку в детской, где помимо кроватки для ребенка находилась еще одна, побольше. Обе стояли впритык друг к другу, и у каждой по «спящей царевне». Мелкую было почти не видно. Вдруг захотелось подойти, но внутри все и так кутило. Поэтому он не стал переступать порог этой комнаты. Для него это запретная зона, радиоактивная. Здесь даже ощущался другой запах, сладковатый, противный. А взять любую из вещей - слишком отчетливо помнил, когда и при каких обстоятельствах та была куплена…
        - Ой, Стас, смотри какая детская кроватка! - говорила Оля.
        А он тогда осмотрел весь ассортимент и пожал плечами.
        - Да они все одинаковые.
        А она прильнула к нему, обняла за шею и с улыбкой сказала:
        - Ничего-то ты не знаешь, Джон Сноу.
        Дьявол! Как же он скучал по ней. По ее запаху, по ее теплу… только утро, а уже хотелось выть. Ночью почти не спал. Сегодня бы съездить в лавку, да сил хватило только на то, чтобы сделать себе кофе и расположиться на улице. На солнце, даже в тени, разморило быстро. Уже начал дремать, когда туда же выперлась эта няня-медсестра с мелкой. На ней были джинсовые шортики и белая футболка. Волосы собраны в неряшливый хвост на макушке. Волосы густые, русые. Ноги длинные, стройные. Она так и не открыла ему секрет про свою девственность. Да вряд ли все еще. Чтоб никто не позарился на такую милашку? Вот он бы от нее не отказался. Хотя - сейчас не отказался бы от любой. Долгое воздержание сказывалось. Только, если раньше была причина, то сейчас - никаких. Хоть хватай девчонку за волосы и тащи в кровать. Похоже, ему точно нужна баба, если возникают такие идиотские мысли. И для этого всего лишь стоило найти старые контакты. Только вот - не хотелось тянуть в дом всякую грязь, в дом его и Ольги. Вызвать такси? Лень матушка быстро все решила за него, а может это была апатия - вообще наплевать. Так что, он остался
на месте и просто закрыл глаза.
        Очнулся спустя несколько часов. Да и то от того, что затекла шея. Жажда заставила подняться и зайти в дом. Первое, что он услышал - тишину. Но когда заглянул в детскую, то увидел мелкую в своей кроватке. Но Ани не было. Это насторожило. Уже хотел ее искать, когда открылась дверь в ванную комнату и в коридор выплыла девчонка, сталкиваясь с ним носом к носу.
        - Фу ты, Господи! - выпалила она, отскакивая назад.
        На ней был уже синий сарафан, свободный, короткий, почти воздушный. И от нее вкусно пахло.
        - Извини, я испугалась, - сразу поспешила сказать, уже пробегая мимо и заставляя задохнуться приятным запахом.
        Он проводил ее взглядом, лизнул глазами открытые щиколотки стройных ножек и поймал себя на мысли, что начинает серьезно раздражаться. Как-то все сильнее ему не нравилось присутствие в доме посторонней. Не послать бы всех к черту? Или же наоборот - пригласить рогатого к себе на вечеринку. В его волшебном ларце еще было чем поживиться.
        - Да, кстати, - услышал за спиной, когда уже встал на лестницу. - Лиза с Барсом скоро будут, как раз к ужину.
        Приняв эти слова за обычную информацию, он молча поднялся и зашел к себе. Открыл ларец, но невольно вспомнил недавние слова Барса:
        - Жур, соберись, не веди себя как придурок. Если девчонка сбежит, ты будешь возиться с мелкой?
        Да, это был аргумент. Но у него не то настроение, чтобы под кого-то подстраиваться. Он честно попробовал. И что? Будто это действительно кого-то спасет, не его точно. Поэтому, Стас взял один косяк, внизу налил себе кофе и вышел на улицу.
        - Ты все-таки хочешь остаться без девчонки, - сказал ему Барс, когда они остались одни за столом.
        Задержав дыхание, Стас посмотрел на косяк в своей руке. Лениво выдохнул дым, медленно пропуская по небу. И только потом ответил:
        - Всего второй за день.
        Две девахи стояли в стороне и нянчили мелкую. Так что они с Барсом могли спокойно поговорить и покурить.
        - Лучше расскажи мне, какие новости по смерти Ольги? - спросил он у друга.
        Этот вопрос появился еще с самого начала. Стас хотел точно понимать - почему так случилось? Почему здоровая женщина вдруг умирает при родах. Да, говорили, что у Оли возникли какие-то осложнения во время беременности, но ведь никто не поднимал панику. Потом оказалось, что были тяжелые роды, и вообще что-то пошло не так. Но он все равно отказывался верить, что подобный исход вышел сам собой. Кто-то ведь должен быть виноват. Сейчас Барс это уточнял. Только вот рыскал слишком долго.
        - Пока ничего нового. Мне удалось получить врачебные записи и консультацию по ним специалиста, но там ничего криминального.
        - Может, записи липовые? Ты проверял?
        - Хочешь поучить меня, как работать? - недовольно пробурчал Барсецкий. - Проверю, в очередной раз. Не наседай, мне сейчас Романова хватает.
        Романов - знакомый тип, адвокат, которого в аду давно заждались. А так же его постоянный покупатель кубинских сигар, за которыми очень редко приходит лично - либо заказывает доставку, либо присылает своих ребят.
        - И что хочет на этот раз?
        - Как обычно - информацию и погрязнее.
        - Противный мужик.
        - Вот именно.
        Глава 11
        Быстро потеряв интерес к персоне Романова, Стас повернул голову. Невольно уперся взглядом в девчонок. Держа мелкую на руках и слушая Лизу, Аня чему-то рассмеялась. А ведь на ее месте сейчас могла бы стоять Ольга. Могла бы держать на руках их дочь и радоваться жизни. Сука!
        Ударив по столу, он поднялся. Зашел в дом, по ступенькам в свою комнату, лишь бы подальше ото всех. Рухнул спиной на кровать и засунул сигарету в рот. Так сильно хотелось сдохнуть, что начал об этом задумываться всерьез. Как раз с того момента, как узнал о смерти любимой. Давно он не чувствовать себя таким слабым и беспомощным. Последний раз до этого - когда нашел мертвую мать на кухне. Это с отцом было уже привычно. Потом проще. Он никогда не скулил даже в самых сложных ситуациях. Когда было нечего жрать, когда приходилось доказывать своим же, чего он стоит, когда получал по голове от чужих, когда тыкали дулом в висок в разгар девяностых, когда на кону стояла собственная жизнь. А сейчас подвывал, словно брошенный щенок. Да, Барс орал: «теперь у тебя есть дочь!» и все такое. Будто имеются гарантия, что хотя бы она от него никуда не уйдет. Будто он в состоянии полюбить хоть еще кого-то. Будто все вообще так просто…
        - На, - сказал Барс, когда все-таки приперся за ним в комнату и теперь протягивал бутылку пива.
        Стас принял ее. А Барс отошел к окну и спросил:
        - Не пойму, чего ты бесишься из-за этой девчонки?
        - Она меня раздражает.
        - Чем?
        - Своим присутствием, - ответил, садясь на кровати и открывая бутылку пива.
        - И как может раздражать такая симпатичная медсестричка?
        - Вот этим как раз и раздражает.
        Этот придурок противно ухмыльнулся.
        - Тебе просто нужно кого-нибудь трахнуть, - посоветовал друг.
        Такой умный, прям так бы и дал в морду.
        - Ее?
        - Только если сама захочет.
        - И ты мне будешь рассказывать о женском согласии? - спросил он, намекая на Лизу, которую еще совсем недавно удерживал силой в чужом доме и систематически брал.
        - Не сравнивай. У тебя другая ситуация.
        - Почти такая же.
        - Почти, - подтвердил засранец.
        Барс укатил где-то в девять вечера, когда мелкая начала адски капризничать. Если бы не лень, Стас уехал бы с ним, не раздумывая, лишь бы перестало закладывать уши от противного звука. Всем повезло, когда Ане все-таки удалось успокоить мелкую и уложить спать. Теперь, сидя ну кухне, он смотрел, как она моет посуду. Да он откровенно пялился: на ее густые волосы, на длинные ножки, на маленькую, аккуратную задницу. И странным даже не казалось, что возникало желание подойти и потрогать ее… или же задрать чертово платье и взять эту девчонку, не спрашивая…
        - Так что решил на счет имени? - вдруг спросила она.
        - Чего? - произнес он, не готовый к каким-то вопросам.
        - Стас, твоей дочери нужно имя.
        Он все-таки отвел взгляд. Тяжело вздохнул. Протер лицо руками. Достало. Вообще все.
        - Придумай сама.
        Но она повернулась к нему и одарила строгим взглядом.
        - Нет, я не буду брать на себя такую ответственность.
        - Да не парься. Я разрешаю.
        - И все равно нет, - ответила та, подходя к нему. - Стас, у тебя на выбор всего два имени. Это ведь не сложно - выбрать одно из них.
        Да она реально его достает.
        - Отвали, а? - попросил пока еще по-хорошему.
        Зато сразу замолчала. Схватила со стола грязную тарелку и вернулась к мойке. А он снова невольно уставился на ее задницу. В штанах уже начало зудеть. Ходит тут, перед его носом, вся такая ароматная, молодая, красивая, стройная - аппетитная. Как специально напрашивается на неприятности. Так почему бы не воспользоваться ситуацией?
        Поднявшись, Стас подошел к девчонке. Но успел только протянуть руку и положить на ее бедро, когда она дернулась в сторону со скоростью испуганной лани и уткнулась спиной в холодильник.
        - Ты чего? - спросила она, перепуганная, как загнанный кролик.
        А он досадливо выдохнул и спросил:
        - Да ладно, правда девственница?
        - Нет! - воскликнула скорее на эмоциях.
        - Тогда чего дергаешься?
        Она захлопала ресницами. Похоже, он поставил ее в тупик. Когда же пауза затянулась, решил спросить еще кое-что:
        - Кто-то есть?
        Из ее горла вылетел какой-то каркающий звук. А потом все-таки собралась и ответила:
        - Ты меня, конечно, извини, но я соглашалась только на то, чтобы присматривать за Крохой, а не… не знаю, что ты там еще подумал.
        Тогда он подошел ближе, заставляя ее вжаться в этот чертов холодильник, и спросил прямо:
        - Хорошо. Что нужно, чтобы ты поменяла решение?
        - На что? - испуганно спросила девчонка.
        - Не тупи. На секс, - ответил, упираясь рукой в холодильник над ее головой.
        Но в следующую секунду он даже не сразу понял, что произошло. Его резко и довольно сильно оттолкнули, а затем в ушах зазвенело, когда перед носом махнула женская ладонь. Эта зараза просто отвесила ему пощечину. Отвесила и убежала, закрываясь в детской. Как знала, что туда идти за ней не станет.
        - Да и черт с тобой, - произнес он, потирая ушибленную щеку.
        Пусть сидит там хоть всю ночь. Но, надо признать, опять цепанула. Взбодрила и разозлила так, что внутри словно разлилась горючая жидкость. Хорошо. Не хочет эта - найдет другую. Даже если придется тащить в дом - имеет право. Это Оля была одна на миллион. А остальных баб - как грязи.
        Глава 12
        ***
        Я была в ужасе. Закрылась в детской и все ходила из угла в угол. Все пыталась понять, что это сейчас такое было? Вроде бы Стас вел себя, как обычно. А потом вдруг оказался рядом… и это его непристойное предложение, после которого никак не могла успокоиться. Для меня это слишком. Это дергает такую дверь, за которой я с трудом заперла все свои грехи и ошибки. Если ее кто-то откроет… будут неприятности, а может даже последствия. Это плохо. А еще как-то странно, ведь Стас новоиспеченный вдовец. От таких не ожидаешь какого-то внимания с интимным подтекстом. Только вот, уже успела понять - от Стаса можно ожидать чего угодно. Он непредсказуемый, наглый, просто кошмарный. Я даже не удивилась, когда к участку подъехала машина, а вскоре за дверью, в коридоре, послышался мелодичный женский голосок:
        - Какой уютный домик. Ты один здесь живешь?
        - Да. Иди наверх, - пробурчал ей Стас.
        Раздались новые шаги, скрип половицы и дверной хлопок, прежде чем стало тихо. А я сидела на кровати и ужасалась даже этому. Ни стыда, ни совести. И такая наглость - я едва отказала, а он сразу же нашел другую, буквально через час. Это было неприятно, даже немного кольнуло. Но когда я взглянула на Кроху, то все лишние мысли и эмоции сразу ушли. Мне вообще не было никакого дела до Стаса, чем он занят, кем занят. Мужчина пытался справиться со своими демонами, и здесь я точно ему не помощница. Своих бы держать в узде.
        Но очень скоро стало не до Стаса - Кроха снова начала капризничать. Я взяла ее на руки и попыталась укачать. Но это не срабатывало. Да еще она отказывалась кушать, от чего я подумала, что у нее разболелся животик. Пришлось давать лекарство. Но его эффект все равно нужно было подождать. Тем временем, со второго этажа послышалась тяжелая музыка. И я подумала, что сойду здесь с ума. Стены едва не дрожали от громкого рока, под самым ухом звонкий плачь Крохи и бордель на втором этаже. И это даже не все. Вскоре дверь в комнату резко отлетела в стену, и на пороге появился разгневанный Стас.
        - Ты можешь ее заткнуть?! - закричал он.
        Но мой испуг очень быстро перешел в отпор.
        - Я и так стараюсь!
        Меня затрясло. На руках завозилась уже пунцовая Кроха, делая передышку, чтобы набрать в свои маленькие легкие новую порцию воздуха. А он стоял на пороге комнаты, даже не потрудившись нормально застегнуть штаны, и злился.
        - Зашел помочь? Нет? Так пошел вон! - попросила на повышенных тонах.
        А его даже не нужно было уговаривать. Он посмотрел на Кроху, а потом развернулся и поспешил наверх.
        - И музыку сделай тише! - крикнула уже вслед.
        Вскоре музыка пропала вовсе - когда музыкальный центр полетел в окно и с грохотом упал на землю. А затем мимо комнаты пронесся Стас уже с зажженной сигаретой и выскочил на улицу. А за ним выбежала девушка: растрепанная, в коротком красном платье и с размазанной помадой на неестественно пухлых губах, которыми скромно и тихо сказала мне: «привет».
        - Эй! Мы же едва начали, - залепетала она в сторону Станислава. - Ты что, мне не заплатишь?..
        Я так и не узнала итог этой душещипательной истории. Поняла только, что вечер у Стаса не удался. Девушка уехала. А он остался один на улице. Зашел в дом, только когда Кроха затихла, и поднялся наверх, молча, как привидение. И мне как-то снова стало его очень жаль. Мужчина лишился жены, любимой и матери своего ребенка. И он совершенно не знал, что с этим теперь делать, что делать со своей дочерью - как вообще к ней относиться, как на нее реагировать. Он словно боялся ее, бесился от любого звука или появления перед его глазами. Потому что все еще было больно. И он пытался заглушить эту боль любым способом - наркотиками, алкоголем, женщиной. Но у него ничего не получалось. Да еще и я наорала. И от этого действительно становилось грустно.
        ***
        Все в конец осточертело. Он даже бабу не может трахнуть. Одна отшила, на другую не встал, даже противно стало от самого себя. Чтоб после Оли иметь дешевую шлюху, пусть хоть только в рот - это даже не суррогат. А от детского плача уже и в тишине закладывало уши, потому что он, сука, такой пронзительный, что въедался в мозг. Бесит. Попытался уснуть, но и это не получалось. У него даже закончилась травка, на ночь оставался последний косяк, который истлел быстрее, чем он впал в забвение. Переключился на коньяк, но тот плескался на дне бутылки. Он и не помнил, когда последний раз выезжал в магазин, чтобы пополнить запасы. То, что привозил Барс, как-то быстро исчезало. А сегодня выдался тот самый день, когда захотелось убиться по-настоящему. И хорошо бы в прямом смысле.
        Когда он зашел в их с Олей комнату, то больше не уловил ее запаха. Он выветрился, исчез. Остался только на некоторых вещах, да и то, если в них зарыться носом. Прижав к себе ее свитер, такой тонкий, который она одевала по вечерам, он сел на кровать. Смял ткань пальцами. Закрыл глаза, пытаясь представить ее образ. Горло так сдавило, что новый вдох дался через силу. Он так устал… смертельно. Внутри сидел какой-то тяжелый ком, который было не выплюнуть, не выдрать из груди руками. И это такая болевая точка, которая саднила постоянно, изо дня в день. Что у него осталось? Одни воспоминания. Хотел бы ими упиться, но это как резать себя по живому. И это все было невыносимо. Эта слабость ставила на колени, заставляя признавать свое поражение. И даже аргумент в виде дочери не спасал. Он не готов быть отцом, тем более одиночкой. Да он даже не готов жить дальше, вернее - просто не хотел. Да он сам себя ненавидел. Из него лился один лишь гнев и прочее дерьмо.
        Прислонив горлышко бутылки ко рту, Стас сделал долгий глоток. Взгляд невольно уперся в прикроватную тумбочку. И тут он вспомнил, что там, в нижнем ящике, лежал его старый ПМ. Присев поближе к тумбочке, он открыл ящик. Так и было - его пистолет находился на месте, даже заряженный в порыве гнева, где-то в одну из первых угарных ночей после смерти любимой женщины. Отложив свитер, Стас взял его в руку, и тяжесть этого смертоносного оружия показалась чертовски приятной. Но тут же привлек внимание белый конверт, который лежал на дне того же ящика. Он знал, что там - фотографии, их с Олей. Она хотела что-то с ними сделать, какую-то композицию, которую можно повесить на стену в их спальне.
        Отложив пистолет, Стас взял конверт. Это было сложно, но он все равно захотел взглянуть на фотографии, которые так до сих пор и не увидел. Черт, она же пыталась ему их подсунуть. А он сказал: «потом»… «я еще на них насмотрюсь»… Такой, бл*дь, идиот. Если бы только знал тогда, что их «потом» уже не будет. Но он все-таки открыл конверт. Задержал дыхание. И наконец-то медленно вынул небольшую пачку фото, упираясь взглядом в любимое лицо на первой же из них. И глазам сразу стало больно. Она здесь такая красивая, родная…
        Заныв, Стас запихнул фотографии обратно, едва удержавшись от того, чтобы не смять их, теперь какие-то бесценные и одновременно отвратительные. Снова поднес бутылку ко рту. Но в ней уже было сухо. Да твою!.. Это так разозлило, что он швырнул тару в стену. Но та не разбилась, слишком толстое стекло, лишь с грохотом упала на пол. Тут же нашел глазами ПМ. Схватил. И мысль примерить его появилась так отчетливо, что даже не стал ее отгонять…
        Глава 13
        ***
        Я только легла на кровать, когда услышала грохот в соседней комнате. Сначала хотела его проигнорировать. Но потом все-таки встала и решила проверить, что там происходит. Поведение Стаса слишком тревожило. Но когда я вошла в комнату, то испытала настоящее потрясение. Потому что мужчина… он сидел на кровати с закрытыми глазами и держал пистолет у своего виска. Да он был готов вот-вот выстрелить!
        - О, Боже… - выдохнула я, накрывая рот пальцами.
        Да что он пытается сделать?!
        - Стас, нет, подожди… - попыталась сказать как можно спокойнее.
        У меня подогнулись колени и я едва не сползала на пол, до того испугалась. А он открыл глаза и посмотрел на меня с такой лютой злобой, будто лично я причинила ему все его несчастья. Зато все-таки убрал пистолет от своего виска. Но уже в следующую секунду оказался возле меня, толкая спиной в стену, а его пистолет - возле моей головы.
        - Какого хрена ты домоталась?! - закричал он, тыча дулом мне в щеку.
        Сковал такой ужас, как никогда в жизни до этого. Я даже поверила, что он может выстрелить. Видела это в его ошалелых глазах. Меня бросило в холодный озноб, закипел адреналин, заставляя сердце забиться о грудную клетку едва не ломая ребра. Мне вообще показалось, что сейчас упаду в обморок. И ведь даже ничего не могла ему ответить, язык словно свело.
        - Сука! - выругался он, все-таки убирая пистолет.
        Но лучше от этого не стало. Схватив меня, Стас затащил в комнату и грубо бросил лицом на кровать. И мне сразу стало ясно, что происходит. Еще до того, как он залез ко мне и навис сверху тяжелой тушей. Но даже тогда я не смогла ни произнести что-то, ни сделать. Я уставилась на пистолет, который он бросил возле моей головы, и подумала о том, как быстро им воспользуется, если что-то пойдет не так, как он хочет.
        Я сглотнула. И зажмурилась, когда мужские руки задрали мою ночную рубашку и стянули трусы по ногам. Начала колотить дрожь. Я слушала, как он возится со штанами, постепенно приходя к мысли - что должна что-то сделать.
        Да он же меня сейчас изнасилует!
        И стоило только горячим пальцам коснуться промежности, как я начала дергаться.
        - Стас, нет, пожалуйста, перестань! - потребовала у него.
        Но он не услышал, просто надавил на спину, вжимая в кровать. Я запаниковала. В попытке убрать его руки, начала царапаться. Он зашипел и все-таки ослабил нажим.
        - Стас… - как-то жалобно позвала я, уже ощущая, как он упирается в меня горячей и влажной плотью. - Стой, стой, стой…
        Это были кошмарные ощущения. Когда грубые руки держали настолько крепко, придавливая к матрасу, что я не могла пошевелиться. Когда в лоно начал уверенно толкаться совершенно чужой для меня мужчина. И когда задохнулась от ужаса с полным пониманием происходящего - от ужаса, насколько сильно изголодалась по всему этому. К чему когда-то приучил настоящий демон, прежде чем бросить одну, чтобы потом наблюдать издалека и выжидать момент моей слабости. Так что - да, я слишком быстро поплыла. Быстро для той, которую взяли силой. И острая резь в первые секунды слишком круто сменилась на другие ощущения - такие, которые не могла себе здесь позвонить, но которые разорвали меня на миллион противоречивых импульсов. Если бы не трясло, если бы не сжались все внутренности, я бы с удовольствием подставила ему себя, как последняя шлюха. Вместо этого лишь давилась своими ощущениями, которые вдалбливал в меня Стас при каждом ударе бедрами. Но это все так скоро закончилось, что даже не пришлось долго терпеть. Он просто излился в меня и почти сразу оставил в покое.
        После такого кошмара захотелось заплакать. Но почему-то не получалось. Стас молча слез с меня. Завалился на спину и закрыл глаза рукой, только вряд ли от стыда или сожаления. Его трясло так же, как и меня. Но я не разозлилась и не возненавидела его - я вообще не могла сейчас что-то чувствовать. Я онемела. Мне просто захотелось уйти. Я молча поднялась, одернула рубашку и пошла в ванную комнату, ощущая, как течет по ногам. Скорее под душ, целиком. И только когда встала под горячий поток воды - я наконец-то разревелась. И даже не из-за Стаса в первую очередь…
        - Иди ко мне, моя маленькая… - зашумел мужской голос в моей голове, голос мужа старшей сестры. - Моя сладкая девочка…
        Он так часто это говорил, выжигая каждое слово в памяти, пока не остались саднящие шрамы. Говорил во время секса и вне его, говорил за спиной у жены.
        - Я приду завтра, жди меня, детка… - шептал на ухо, когда прощался после семейного ужина, прежде чем обнять счастливую Ритку.
        И я ждала. Потому что любила. За спиной у всей семьи, с ощущением полного отвращение к самой себе, с привкусом предательства на губах после каждого его поцелуя. И несмотря на то, что он - самая порочная сволочь. Ведь не это замечаешь с первого взгляда в своих розовых очках. Ведь он такой красивый мужчина, представительный, взрослый. А еще нежный, внимательный, опытный, властный и ужасно хитрый. Он адвокат самого Дьявола. Виктор так легко нашел ко мне подход, что я и не заметила, как мы оказались в одной постели. Теперь не люблю - ненавижу. За все, что он со мной сделал… и продолжает делать до сих пор.
        - Кроме меня ты ни с кем не будешь, запомни это… - говорил в лицо, сжимая подбородок горячими пальцами. - И это даже не моя прихоть, это факт.
        - Нет, Витя, хватит! Оставь меня в покое! Не я твоя жена и не я ношу твоего ребенка… уже нет… отпусти…
        - Хорошо… я подожду.
        Я так сильно просила, а он - он просто оставил меня одну, совершенно, без права на какую-то новую жизнь с другим человеком. Словно мстил, что я попросила свободы, что захотела жить без него, что потеряла нашего ребенка. И вот итог - я реву в доме сумасшедшего вдовца, которому позволила себя тронуть. Такая противно жалкая из-за своей слабости, потому что живая и хочу жить, даже несмотря на то, что у меня нет и не будет других мужчин, пока Виктор не оставит в покое. Как и не будет других детей, кроме моей Крохи.
        Глава 14
        ***
        Когда он проснулся, то не сразу понял, почему спал в их с Олей комнате. Не сразу вспомнил, что было этой ночью. А лучше бы вообще не вспоминал. Насилие - не его метод общения с женщиной. Черт… похоже, он сорвался и трахнул няню своего ребенка, эту отвратительно сексуальную медсестричку. Об этом явно говорили расстегнутые штаны, как и лежащий на кровати ПМ говорил о том, что еще он едва не сделал. Теперь сожалел - что ничего не получилось. Сейчас бы не ощущал такого мерзкого отвращения к самому себе. Да еще некстати кольнул мелкий испуг, заставляя встать на ноги и выйти из комнаты. Но когда он заглянул в детскую, то сразу успокоился, даже слегка удивился, потому что Аня была здесь, спала на кровати рядом с мелкой.
        Отвернувшись, Стас поплелся в ванную комнату. Адски хотелось под душ, а еще почистить рот, курить и кофе. Он только проснулся, а ощущал себя так, будто его переехал грузовик, несколько раз. У него болел каждый мускул, когда на душе и так полная хрень, будто избили со всех сторон. Снова залез под воду в одежде. Еще долго стоял, прежде чем раздеться. Помылся с головы до пят, два раза. И все равно будто еще пьяный или под кайфом. Ополоснулся под холодной водой. Когда же вышел, пришлось искать чистую одежду. Та нашлась в его комнате наверху, аккуратно сложенная и поглаженная, не им, а той девчонкой, которую ночью взял силой. Какого хрена она вообще здесь хозяйничает? Бесит! И ведь действительно удивляло - почему не ушла после сегодняшней ночи?
        Одевшись, Стас спустился вниз, но Ани в детской уже не было. Зато из кухни доносился шум. Но стоило ему шагнуть туда, как резко стало тихо. Стоя у раковины, Аня застыла и покосилась на него - всего лишь. Ни взгляда, ни слова, одна испуганная настороженность. Подобралась так, будто боялась очередного нападения. А когда он подошел к кофемашинке, девушка проводила его косым взглядом, очень внимательным.
        - Какого хрена ты здесь делаешь? - спросил напрямую скрипучим голосом. - Почему не свалила?
        - Я не хочу с тобой разговаривать, - было ему ответом.
        Надо же, как будто он сам этого хотел со страшной силой. Лучше пойдет покурит. Но стоило заглянуть в последнюю пачку сигарет и увидеть всего одну из них, чтобы окончательно возненавидеть это утро.
        Да почему жизнь такое дерьмо?!
        Зато, похоже, у него появился веский повод поднять свою задницу и убраться отсюда самому, хотя бы до магазина и за новой порцией своего фирменного успокоительного.
        ***
        «Почему не свалила?» Потому что… потому что дура. Стас откровенно меня ужасал. Он даже не извинился. Даже не посчитал, что виноват. Будто этой ночью не произошло ничего особенно. Видимо, не для него. Когда я теперь не находила себе места. Первое - я жила в доме с опасным самоубийцей. Мужчина был настолько подавлен, что едва не покончил с жизнью. И пусть в этот раз я его отвлекла, но это не значило, что не повторит при случае. Ему явно нужна психологическая помощь.
        Да и мне, похоже, не помешала бы. Потому что второе - я не понимала, почему за свою добровольную помощь должна терпеть такое поведение? Почему вообще со мной что-то не так? Я могу разрешить лучшему другу лишить меня девственности в его машине, а потом сделать неудачный аборт, лишь бы не расстроить отца. Могу решить, что хочу пойти учиться в медицинский, лишь бы его порадовать и искупить грехи. А потом влюбиться в мужа своей сестры и испортить отношения со всей семьей напрочь. А могу переехать жить к незнакомому мужчине, потому что привязалась к его дочери, и позволить ему такое, за что не простила бы ни одна нормальная женщина. Мое чувство самосохранения где-то дает сбой, слишком часто. Я не стала нормальным специалистом, потому что была занята личными делами. Я потеряла все: семью, ребенка, карьеру, возможность любить. А теперь еще и гордость. Потому что действительно «не свалила», не побежала в полицию писать заявление, не бросила свою Кроху с ее опасным папашей. Даже нашла себе дополнительное оправдание, почему не могу отсюда уехать - потому что машина Стаса перегораживала выезд с территории
его дома. И уже утром я взяла себя в руки и пошла готовить для нее очередную порцию смеси.
        Едва проснувшись, Стас показался мне на глаза и куда-то уехал. Так он освободил проезд. Я посмотрела на это, а потом отвернулась и направилась кормить Кроху. Но стоило мне в ее присутствии хоть немного успокоиться, как зазвонил телефон, и на экране отразилось имя, которое всегда заставляло меня волноваться. В этот раз пришлось уговаривать себя взять трубку, потому что знала - терпение этого человека очень короткое.
        - Да.
        - Ну привет, - сказал мне Виктор.
        - Привет.
        И сразу к делу:
        - Могу я узнать - где ты?
        - Вить, ты обещал, что не будешь меня душить своим вниманием…
        - Я помню. Как и ты мне обещала - отвечать на мои звонки.
        Я вздохнула. А во рту уже образовался сухой ком.
        - Вить…
        - Мне сказали, ты взяла отпуск.
        Началось.
        - Да.
        - И где же ты его проводишь, могу я узнать?
        - Вообще-то, это мое личное дело.
        - Не начинай, если не хочешь, чтобы начал я - тебя искать.
        Он не отстанет, было очевидно, как и много раз до этого. К тому же я его, похоже, разозлила.
        - Я за городом, у подруги.
        - И как ее зовут?
        - Лиза.
        Он сделал паузу, наверняка пытаясь для себя определить, поверить ли в мои слова или нет.
        - Так что ты хотел? - спросила тогда я.
        - Поужинать.
        - Не хочу.
        - Мне за тобой заехать? - нагло спросил он.
        - Нет, я серьезно. Вить, мне не до тебя сейчас. Подруга только что родила, я помогаю ей с ребенком, - соврала ему без зазрения совести, потому что правда все только усложнит.
        - И когда будешь свободна?
        - Давай через месяц.
        - Ты специально?
        - Нет. Как Рита?
        - Как всегда. Поехала в Париж отдохнуть. Она, видите ли, устала.
        - Натка с няней?
        - Да. Уже начала путаться, которая из двух ее настоящая мать.
        - Иногда мне кажется, что ты строг только со мной.
        - Ты не права, моя маленькая…
        - Витя! - завопила я, когда последняя фраза прошлась по воспаленным нервам. - Я же просила больше не говорить мне это.
        - А я просил брать трубку, когда звоню! Может, все-таки выделишь для меня один вечер?
        - Обязательно. Но позвоню сама, ладно?
        - Хорошо. Жду. Только не испытывай мое терпение.
        Он отключился первым, все равно оставляя за собой последнее слово. Очень четкое слово, прямое предупреждение, которое не стоило оставлять без внимания. И мне как-то резко стало нехорошо. Даже не понять теперь, как простое желание помочь чужому человеку стало закручиваться для меня в какой-то гремучий коктейль. Ведь я едва успокоилась, едва смогла договориться со своими демонами, чтоб перестали меня терзать. А тут и Стас со своими и Витя, как главный из них воплоти.
        Глава 15
        ***
        - Родила подруга… - задумчиво произнес Виктор, поворачиваясь в массивном офисном кресле к окну. - Подруга…
        Не нравилось ему все это. Стоило бы проверить. Слишком надолго он оставил без внимания свою маленькую развратную девочку. Слишком молодая и опытная, а еще наверняка очень и очень голодная. Еще месяц назад был год с последнего секса. Упрямая. В тот раз закатила такую истерику, что пришлось уступить. А потом подумал - он подождет, когда придет к нему сама и попросит. К тому же стоило повременить, когда все уляжется.
        Тогда слишком многое случилось сразу. Аня потеряла их ребенка на фоне стресса, когда об их связи узнала вся семья, в особенности трепетно любимый ею отец. Только вот, была беременной и Рита - ее сестра, а так же его законная жена. Конечно же, все встали на сторону Маргариты, осудили младшую и сделали из него жертву, устно, когда в глазах читалось скромное осуждение. Но это понятно, когда у них не было другого выхода, потому что понимали - другого он им не даст, как и то, что злить его - плохая примета. Голубевы вообще как-то странно поделили любовь между двумя дочерями. Старшей, Марго, доставалось значительно больше. Хотя, он и сам знал почему. Потому что эта стерва умела играть на людях. Видно училась с самого детства.
        Чуть повернувшись, Виктор залез в ящик стола и вынул новую сигару, а к ней и длинные спички. Раскурил, уже с первых нот наслаждаясь пряным, насыщенным вкусом. И плотный дым сразу заклубился по небу, как если бы нежная ласка любовницы. Еще осталось хоть что-то, способное доставлять ему истинное наслаждение. Оставалось удачно завершить пару текущих судебных процессов. А также встретиться с Аней. Если за пару ближайших дней не перезвонит… что же, сама напросилась.
        - Виктор Андреевич, - прозвучал по громкой связи стационарного телефона мелодичный голос его секретарши.
        - Да.
        - К вам посетитель.
        - Барсецкий?
        - Да.
        - Пусть заходит.
        Повернувшись обратно к столу, Виктор отложил сигару и поправил галстук. Статус обязывал принимать в достойном виде любого посетителя. Даже Глеба Барсецкого, который смотрелся неуместно в стенах его кабинета. Высокий, короткостриженый головорез в черной футболке плохо вписывался в классический стиль интерьера. Но это сущие мелочи, когда даже такой человек приходит по делу. Например, в данный момент тот должен принести информацию по одному банкиру, грязную информацию, который подал иск на своего компаньона, когда тот, в свою очередь, нанял его для решения своей неприятной проблемы. Когда что-то нельзя решить с помощью закона, приходилось применять другие методы.
        - Надеюсь, ты не с пустыми руками? - спросил он Глеба.
        Подойдя ближе, мужчина положил на стол маленькую флешку.
        - Как заказывал.
        - Отлично. У меня как раз назрел еще один заказ.
        - Говори, - с ходу согласился Барсецкий.
        - Да чувство такое снедает, что на моей лодке завелась крыса, которая ворует мой сыр. Проверишь одного моего сотрудника?
        - Да без проблем.
        Все-таки приятно было иметь под рукой столь полезного человека.
        - Записывай данные.
        ***
        Стас приехал спустя три часа. Чтобы не встречаться с ним, я сразу ушла в детскую и дождалась, когда он поднимется наверх. Только потом поняла, что мужчина был в магазине и привез пиво, алкоголь посерьезнее и хоть какие-то продукты. Так, этим вечером я все еще была в его доме, рядом с Крохой. Все никак не могла для себя решить, насколько мне страшно и что важнее - она или остатки моей гордости. Возможно, мне стоило бы собраться и молча уехать. Но я не могла оставить девочку. Не могла и взять ее с собой, когда Стас четко дал понять, как к этому отнесется. И пусть даже могла бы попросить помощи у Виктора, да только прекрасно понимала, что именно он за это попросит и чем вообще может обернуться такая затея. Моя Кроха словно взяла меня в плен. И чем дольше я находилась рядом с ней, тем отчетливее осознавала, как сложно мне будет от нее уходить. Няня на месяц - эта роль не для мой психики.
        Почему-то в ранней юности еще не понимаешь, насколько это чудесно - быть матерью. Когда страх толкнул меня на аборт, тогда я даже не задумалась о последствиях. В голове кричала одна мысль - отец будет в ярости, что расстроится, что не простит, что скажет такое, чего не вынесу. Вторая непредвиденная беременность уже заставила осознать хоть что-то и посмотреть на все по-другому. Со мной всегда так - если не страх, то протест, чтоб всему миру назло. Только оказалось поздно протестовать. В этот раз мой малыш не выжил, я потеряла его, когда хотела дать шанс хотя бы ему. Словно какая-то кара небес за все мои предыдущие ошибки, и это вкупе с такими женскими проблемами, из-за которых я больше не была способна забеременеть естественным образом. Поэтому для меня Кроха не просто несчастный ребенок без матери. Она мое искупление. Она просто - моя, моя девочка, которой очень нужна материнская забота. Такая, которую была готова ей дать. Наверное, поэтому я все-таки собралась с духом и решила подняться наверх.
        Когда открыла дверь его комнаты, Стас медленно повернулся и посмотрел мне в глаза: прямо, открыто, без намека хоть на какой-то стыд. Он сидел на кровати. В руках бутылка пива и самокрутка, еще не зажженная.
        - Я осталась исключительно из-за твоей дочери, - начала ему отвечать с некоторым опозданием. - Я не побежала в полицию, я даже готова списать произошедшее этой ночью на срыв, Станислав. Только при одном условии - ты обратишься за помощью к специалисту, потому что…
        - К кому?! - резко перебил он, крайне удивившись моим словам.
        Я занервничала, вернее просто сильнее, чем до этого.
        - То есть, это нормально, что вчера ты едва не вышиб себе мозги. Или мне. И что вчера ты…
        Я резко замолчала, когда подавилась собственным вдохом. В горле образовался колючий ком. А Стас - он отвернулся от меня, чем-то ругнулся под нос и все-таки прикурил свою сигарету, даже не дожидаясь моего ухода.
        - Ты вчера… меня изнасиловал, Стас.
        - Я помню, - быстро ответил он, выдыхая вонючий дым.
        А у меня от его равнодушия - по коже холодные мурашки.
        - Просто помню и все? - усмехнулась я.
        Он снова лениво посмотрел на меня, а потом поднес сигарету к губам и затянулся. И на этом мои нервы сдали. Я шагнула к нему, подошла и попыталась выдернуть сигарету из пальцев. Но он сумел вовремя отдернуть руку. А затем Стас поднялся, отшвыривая мою кисть в сторону. Быстро сунув самокрутку в рот, он схватил меня за шею и буквально потащил спиной к стене, пока я не ударилась об нее затылком.
        - Мне насрать, что было этой ночью, - со злостью начал он плеваться словами в мое лицо, - а так же на тебя, на твоего специалиста и вообще на все вокруг…
        - И на дочь? - перебила его, царапая руку, которой уже начал меня душить.
        И что он сказал на это? Ничего. Он замолчал и замер, уставившись на меня так, будто я поставила его в тупик.
        - Пусти, иначе некому будет за ней присматривать, - предупредила его.
        Наконец, он разжал пальцы, а затем развернулся и выскочил из своей комнаты. Я с облегчением выдохнула, пусть даже трясло всю мелкой дрожью. Хотя бы ему все-таки есть дело до своего ребенка. Стас вел себя, как раненое чудовище, кусая даже тех, кто пытался ему помочь. А мне чего-то не хватало, чтобы злиться на это чудовище по-настоящему.
        Глава 16
        ***
        Она реально его бесила. Сначала приперлась в его дом, затем помешала отправиться к Оле, теперь ставит какие-то условия. А еще почему-то не стала облегчать ему жизнь своим побегом в ночной тишине. Его бы вполне устроило, если бы этой особы не оказалось в доме еще утром. Да любая другая уже давно накатала бы на него заявление в ментовке. А эта всего лишь решила, что у него не все дома. Будто он не мужчина, у которого есть простые человеческие потребности. Да это у нее самой не все дома! И чего вообще она от него ждала? Вся такая аппетитная, когда он далеко не евнух, да и вообще редкая сволочь. Лучше бы не приходила к нему этой ночью, не мешала. Сожалел ли он о случившемся? Сожалел - что не успел нажать на курок за секунду до ее появления.
        Он просидел на улице до самого вечера, пока не включились фонари соседних участков. Заходил в дом только за алкоголем, кофе и сигаретами. Снова молча ждал, когда перестанет давить на уши детский плач. За это время пару раз позвонил Барс. Придурок хотел заехать, но Стас так прямо и сказал, чтоб все катились к черту, хотя бы сегодня. Он даже не стал брать трубку, когда вдруг позвонил тесть. Всех в пекло. По душе был только Джим Бим. Он едва не уснул с ним в обнимку, но собачий лай резко выдернул из сна.
        В остальном - в доме было тихо. Только внизу из ванной комнаты доносился шум воды. Подойдя к двери, Стас дернул за ручку - заперлась. И хоть это не было для него настоящей помехой, он не захотел заниматься ерундой. Вместо этого отправился на кухню и залез в холодильник. Там он нашел котлету, которую положил на хлеб и с удовольствием съел в холодном виде. Аппетит испортил детский плач, в очередной раз. Но на него быстро прибежала девчонка, и вскоре снова стало тихо. Но раз ванная освободилась, он решил снова принять душ и освежиться. Уже после - обратно на кухню, за кофе. Но в этот раз там была Аня. Она размешивала сахар в чашке, сидя за столом. И он даже издалека почувствовал, как она напряглась в его присутствии.
        - Почему мелкая так часто орет? - поинтересовался он, подставляя чашку к кофемашинке.
        Медсестричка поднялась.
        - Я бы так не сказала, что часто. Она достаточно спокойная девочка. Бывает и хуже. В любом случае это нормально. У нее либо животик болит, либо что-то беспокоит, всякое бывает.
        Она заканчивала говорить уже почти в коридоре, прежде чем уйти вовсе. Она избегала его. И ведь правильно делала. Потому что - чем ближе к вечеру, тем чаще он думал о сексе. Все пытался вспомнить, что было этой ночью, но в ответ приходила одна механика без удовольствия и сплошная ярость из эмоций. Как еще умудрился не навредить ей физически. Будто и не было ничего. Словно какой-то сон с отпечатками простых ощущений. И это, твою мать, как капля элитного напитка или первый кусочек любимого десерта, когда в ту же секунду просыпается лютый голод и приходит осознание, насколько сильно хочется еще, до трясучки. Даже сильнее желания снова приставить ПМ к своему виску, подождет. Это даже заставило его подойти к детской и дернуть ручку закрытой двери. Но стоило увидеть мелкую на руках у Ани, как все резко поменялось, схлынули все мысли и желания. Так, что он закрыл дверь и отошел.
        Эта ночь тянулось дьявольски долго. Из компании - пачка сигарет, кофе и все тот же добрый Джим Бим, по глотку за полчаса. Снова слушал посторонние звуки своего дома: детское хныканье, возня, легкие женские шаги. Когда же все стихло, еще долго сидел в тишине, прежде чем не надоело все к чертям, когда сон совершенно не шел, когда все чаще нападали мысли об Оле, где каждая из них била в грудь бейсбольной битой. Он достал косяк из волшебного ларца, обновил пустой бокал и снова спустился вниз, решив проветриться.
        ***
        В очередной раз будильник сработал в три утра. Спать хотелось адски. Но я все-равно заставила себя вылезти из кровати и доплелась до кухни. Кроха уже начала возиться, вот-вот потребует себя кормить. На кухне включила свет лишь возле мойки, чтобы основной не бил по глазам. Налила себе стакан воды. Но внезапный дверной скрип заставил дрогнуть. Нервы и так ни к черту, чтобы спокойно реагировать на всякие неожиданности. Тем более в присутствии Стаса, который шагнул с улицы в дом. И тем более, когда при этом мужчина оглядел меня на редкость чересчур внимательно. Я даже попятилась, когда шагнул ближе, но оказалось, что не ко мне, а к машинке за кофе.
        Момент затянулся, когда под негромкое жужжание Стас начал откровенно разглядывать. Стало сильно некомфортно под этим мужским, лихорадочным взглядом. Я подумала, что стоит уйти и вернуться попозже. Уже аккуратно отставила стакан и развернулась. Как вдруг - Станислав схватил меня за руку и толкнул в сторону, придавливая со спины к кухонной мебели.
        - Стас! - выкрикнула ему, пытаясь вырваться.
        А он еще сильнее стиснул, вдавливая пальцы в кожу, и хрипло выпалил на ухо.
        - Да чем же ты моешься, что так вкусно, сука, пахнешь?
        Из моего рта вырвался короткий стон боли. Ужас - был следующим импульсом, когда задницей я ощутила всю силу его тугой эрекции. И вот уже по телу прокатилось горячая волна. Это сложно - не реагировать, когда рядом доминантный мужчина, способный подавлять. Я к этому настолько привыкла, что тело отзывалось, как на рефлексе. Внутри меня словно произошел маленький взрыв, который дезориентировал. Тяжелое дыхание опаляло ухо, а горячая ладонь нагло залезла ко мне в шорты от ночного комплекта. Я вздрогнула и хватанула ртом воздух, когда его пальцы скользнули внутрь меня, без спроса и разрешения.
        А затем даже не успела достойно среагировать. Опустившись вниз, Стас сдернул с меня шорты и врезался языком в лоно. Мне показалось, что сейчас умру. В мужском напоре ни капли нежности, вместо нее самый убийственный голод, будто у него очень давно не было секса… как и у меня. И даже вчерашняя ночь не считалась, словно какая-то издевательская затравка. Я и не заметила, как начала выстанывать свое поражение перед собственной слабостью. Она душила, отдаваясь в мозгах вспышками мужского шепота: «моя маленькая… сладкая девочка… иди ко мне…»
        И я пошла. Подалась бедрами назад, позволяя заполнить себя до упора, когда мужчина поднялся и толкнулся в меня плотью. И плевать, что чужой, что вдовец, что не нужно. В этой общей лихорадке стало плевать на все. На боль, на слезы, на стыд, на завтрашний день. Лишь бы мужчина не останавливался, никогда.
        - Нет-нет-нет, пожалуйста, еще, - даже попросила в испуге, когда внезапно замер.
        Я бы подалась к нему, если бы между нами была хоть толика пространства. Вместо этого начала извиваться, царапая руки со вздувшимися венами, которые будто приросли ладонями к столешнице, пока те не схватили за горло, прогибая под себя. И он снова продолжил, в этот раз сильнее и безжалостнее, пока я не захлебнулась собственными стонами с пеной у рта…
        Мне понадобилось несколько минут, чтобы вернуться к реальности. Приходилось собирать себя по кусочкам, буквально с пола. Стасу удалось это сделать быстрее - он поднялся и молча вышел из кухни. То и дело тишину начал разрезать детский возглас недовольства, поторапливая вернуться к чему-то важному. Без посторонней помощи пришлось потрудиться, чтобы встать на ноги, которые не желали выпрямляться и держать свою хозяйку. Да и руки сильно тряслись, пока я намешивала детскую смесь.
        О произошедшем не хотелось даже думать. Казалось, сгорю заживо, если позволю себе это. Когда мне совершенно некогда. Из кухни как на автопилоте, почти ползком до детской. Наконец-то села, взяв Кроху на руки. А она посмотрела на меня своими чистыми, синими глазками, полными слез, и с удовольствием присосалась к бутылочке. Так странно - неужели у такой чудесной малышки может быть такой чудовищный отец? Выйдя из ванной, он прошел мимо, на улицу. Заглянул лишь на обратном пути. Но и то так же молча немного постоял в коридоре, опаляя меня каким-то обжигающим взглядом, прежде чем отвернуться и подняться к себе наверх. И я даже была ему благодарна за это молчание. Меня вполне устроит, если он сделает вид, будто ничего не случилось. Даже знать не хочу, что он обо мне подумал.
        Глава 17
        ***
        Весьма паршивый выдался день, который наконец-то подошел к позднему вечеру. Всегда неприятно, когда предают. Когда доверенное лицо вдруг оказывается продажной крысой, что стало окончательно ясно после очередного «подарка» от Барсецкого. Да еще при этом смеет умолять его так искренне, будто действительно раскаивается.
        - Вить, ну прости, - лепетал Илья, сидя напротив через письменный стол и пытаясь ослабить свой дохлый галстук. - Ты же знаешь, мне деньги нужны позарез. Сестре на операцию, жене вот-вот рожать…
        Паша, который стоял возле двери, хмыкнул и покачал головой. Действительно. Это противно. Что даже нет серьезных оправданий его поступкам. Когда эта сестра хочет операцию по увеличению груди, а жена - рожать в Германии, не меньше. Тот случай, когда бабы крутят своим бесхребетным мужиком. И как только он сразу не распознал в нем подкаблучника? Этот перспективный молодой адвокат подавал хорошие надежды. Умен, сообразителен, хитер. Ему такие нужны. Если бы только не воровал у него под носом. А то повадился: проводить консультации без фиксирования, откровенно брать взятки, озвучивать клиентам какие-то дополнительные суммы для большей вероятности достижения результата, что только портило общий имидж его конторы.
        - Ты мог бы просто попросить их у меня, - спокойно произнес Виктор, поднимаясь из своего офисного кресла.
        Он подошел к бару и достал бутылку виски. Открыл ее и вдохнул запах крепкого напитка - древесный, терпкий, восхитительный. Настоящее элитное удовольствие, которое плеснул себе в стакан. Затем достал из холодильника ведерко с кубом льда, от которого отделил пару небольших кусочков с помощью ножа для колки и бросил туда же. Взял белое полотенце, протер об него руки и перекинул через плечо.
        - Вить, я же все верну, клянусь, Вить…
        - О, я верю, - ответил он, приготавливая сразу и вторую порцию виски. - А знаешь почему?
        Спросив это, он вернулся к столу вместе с ножом и опустил оба стакана возле себя, прежде чем сесть.
        - Вить, я не подведу, обещаю, - ответил парень, пытаясь еще немного ослабить галстук от своего дорого костюма, под которым уже весь вспотел.
        Глядя на него, Виктор задумался - зачем ему в команде такой недальновидный человек?
        - Угощайся, - предложил он Илье один из стаканов, на выбор.
        Тот занервничал, явно ощущая в этом какой-то подвох. Только понимал, что показав свой страх - сделает только хуже. Поэтому привстал и потянулся за стаканом через весь стол. Молодец, послушный парень. Виктору потребовалось лишь приподняться и схватить за запястье, чтобы потом одним резким и целенаправленным движением вонзить острое лезвие ножа в центр мужской ладони, так что кончик воткнулся в деревянную поверхность. Парень вскрикнул от боли, прогибаясь под весом этого ощущения, и посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
        - Потому что у тебя нет выбора, дружок, - сказал он тому, легонько шлепнув по щеке, пару раз. - Или ты заканчиваешь мне врать и возвращаешь деньги или у тебя будут большие проблемы. Я доходчиво объяснил?
        - Да, - выдохнул тот, начиная стремительно потеть и бледнеть. - Да, Вить, я все понял, черт, моя рука…
        Прямо-таки сама неженка, того и гляди заскулит. Щенок обеспеченных родителей, которые без труда оплатили ему учебу на юрфаке. Он таких ненавидел, с первого дня своего поступления. Эти мажоры всегда ставили себя выше других, даже если умом не блистали. Теперь большинство из них подбирают крошки, так же как он в детстве, когда хотелось жрать.
        - Вот и славно. И не скули, в древние времена за воровство руки отрубали. Я же всего лишь слегка повредил в надежде, что ты точно запомнишь этот момент, - добавил он, вытаскивая нож и отдавая парню полотенце со своего плеча, чтоб перетянул рану. - Паш, пригласишь уборщицу? У нас тут Илья порезался, заляпал кровью весь стол.
        - Илье просто надо быть более аккуратным, - заметил Павел, уже открывая дверь.
        - Согласен, - добавил Виктор, усаживаясь обратно в кресло и поднося стакан виски ко рту.
        ***
        Сегодня спал как убитый. Впервые за последнее время проснулся без ощущения ноющей тяжести в районе груди, то пришло с опозданием. Впервые за это время были посторонние, отвлекающие мысли. Он несколько озадачен. Эта ночь выдалась непредсказуемой. Он всего лишь сорвался, как обычно без сожаления, а получил в ответ полный сюрприз. Даже и не сообразить теперь, кто кого трахнул - он или его. Эта Аня, с виду вся такая скромная и правильная, оказалась ненасытной нимфоманкой. И после этого будет говорить, что у него не все дома? У самой гормоны в полном загуле. И ведь не сложно догадаться, что эти гормоны у молодой девчонки нужно было кому-то включить. И эти простые мысли создавали интригующую загадку.
        Не успел он проснуться, в районе обеда, нагрянул Барс со своей пассией, без предварительного звонка. Давай стразу просить кофе да сигареты. Они уселись за столом на улице. Туда же выперлись и две девицы, занятые мелкой по самые уши. Сегодня было отвратительно жарко и солнечно.
        - Все нормально? - спросил Барсецкий.
        - Да. А ты чего приперся? Есть новости?
        - Если только про новую няню. Нашел одну подходящую, завтра приедет. Так что твоя медсестра может собирать вещи, - произнес придурок, вдавливая бычок в пепельницу.
        - А мое мнение ты не хочешь спросить? - поинтересовался Стас, даже не сразу замечая, как вскипает.
        Барс поднял глаза к его лицу и недовольно спросил:
        - Не понял?
        А этот вопрос уже взбесил, потому что меньше всего он хотел что-то объяснять, даже другу, хотя бы не сейчас.
        - Не надо другую, - коротко ответил он.
        Но Барс знал его слишком хорошо, чтобы прочитать между строк. Он просто повернул голову и уставился на Аню, будто в первый раз. А потом коротко усмехнулся и спокойно сказал:
        - Хорошо, как скажешь.
        Вот и отлично.
        - Полагаю, на ночь нам тоже не стоит оставаться? - спросил следом умник.
        - Нет.
        Хотя, какая там ночь, когда хотелось залезть под юбку этой девчонки уже сейчас. Тихо разговаривая с Лизой, она стояла напротив, одетая в простое летнее платье. Стройная и ведь действительно, зараза, привлекательная. А если еще учесть ее ненасытность… похоже, он знает, чем скрасить их совместный и вынужденный быт.
        Барс укатил три часа спустя. День клонило к вечеру. Аня уложила мелкую спать и принялась что-то готовить на кухне. Стас решил составить ей компанию. Он достал из холодильника бутылку пива и присел за стол. За целый день в его адрес от Ани ни слова. Только короткие взгляды. Легкое смущение, настороженность. Она либо пыталась сделать вид, что ничего не произошло, либо не знала, как себя теперь вести.
        - Что с тобой не так? - решил он спросить.
        - Нормальные люди такие вопросы не задают, - произнесла, даже не поворачиваясь к нему лицом.
        - Кто тебе сказал, что я нормальный?
        Она замерла возле мойки и только спустя несколько минут ответила:
        – Не хочу это обсуждать.
        Ладно.
        - У тебя мужик хотя бы есть?
        - У меня все сложно и вряд ли тебе будет интересно.
        - Значит, нет.
        Она зажато усмехнулась и возразила:
        - Я же сказала - у меня все сложно.
        - Ладно, спрошу по-другому - давно тебя кто-нибудь трахал?
        - О, Боже! - завопила она, краснея под цвет помидора, который пыталась порезать. - Стас, ты ужасен.
        Зато все-таки повернулась к нему.
        - Я и без тебя это знаю.
        Она уставилась ему в лицо и спросила:
        - Чего ты хочешь?
        Тогда он поднялся. Подошел и посмотрел в красивые, взволнованные глаза.
        - Что-то мне подсказывает, что того же, чего и ты.
        - Стас… - смущенно выдохнула девчонка, отводя глаза и явно собираясь произнести какую-нибудь бессмысленную хрень.
        Поэтому он перебил и просто посоветовал:
        - Иди наверх.
        Она вздрогнула. Отстранилась, будто он стоял слишком близко. А потом все бросила, развернулась и поспешила, но не наверх, как он сказал, а в ванную комнату, закрываясь там на защелку. Похоже, простыми словами договориться не удастся.
        Глава 18
        ***
        Забежав в ванную комнату, я закрыла дверь. Включила холодную воду и плеснула себе в лицо. Но это помогло мало. Я вся горела, будто находилась в эпицентре пожара. Да я вообще не понимала, что со мной происходит. Станислав… он вел себя, как торнадо. Он казался смертельно опасным человеком, а его непредсказуемое поведение пугало, да только с нотками чего-то весьма заманчивого. И этот звериный, необузданный пыл - с простого намека включал во мне нечто ответно первобытное. Будто я не девушка в трезвом уме и при чувстве собственного достоинства, а голодная самка.
        Это все Витя…его влияние.
        Это что-то ненормальное, запретное, наркотическое.
        Это что-то невероятное…
        А я всего лишь хотела помочь своей Крохе. Как бы теперь помощь не потребовалась мне самой. Потому что, если узнает Витя, будет не сладко всем. Ведь он все равно не отпустил меня. Следит издалека, звонит периодически, настаивает на редких встречах. И при этом хранит Ритке верность, со мной уж точно. Он мне мстит. Или наказывает. Или ждет, когда приползу к нему сама. А я гордая - так мне казалось еще пару дней назад. Когда почти забыла, как же сильно хочется любви и ласки. И как здорово может быть в мужских курах.
        Громкий рывок закрытой двери заставил дрогнуть, всхлипнуть и выкрикнуть:
        - Оставь меня в покое!
        Поначалу показалось, что он так и сделал, пока не услышала, как чем-то возится в замке. И вот уже спустя минуту дверь была открыта, и Стас спокойно шагнул в комнату. Я тут же поспешила отвернуться, зря - стоило это сделать, как уперлась глазами в суровое мужское лицо, которое отражалось в зеркале. Опять зажал со спины, припадая носом к уху, заставляя задрожать и схватиться руками за раковину.
        - А мне казалось, ты уже взрослая девочка, - произнес Стас тихим хрипом.
        - Мне двадцать шесть, - огрызнулась я.
        - Неужели? А ведешь себя на все шестнадцать, - поддел он, залезая руками мне под юбку.
        Я непроизвольно задрожала.
        - Не надо… - попросила его, едва не задыхаясь от ощущений, когда напористая ладонь погладила промежность.
        - Я сказал - идти наверх.
        Господи, да что он со мной делает? Вдруг схватил за руку и потащил за собой. Пихнул на лестницу и начал подталкивать. Я даже не поняла, каким чудом удавалось переставлять ноги. Здравый рассудок снова отказывал, как и гордость. Только голод: лютый, безжалостный, дикий. Но когда мы оказались в комнате и Стас снова попытался толкнуть меня лицом на кровать, я выдернула руку из его ладони и выкрикнула:
        - Нет!
        Только не затем, чтобы сбежать, а чтобы, всего лишь, встать к нему лицом к лицу. Стаса это озадачило, что отразилось на суровом лице. И было так странно, смотреть в глаза чудовища и не чувствовать отвращения. Жалось, сострадание, трепет, предвкушение - было только это. А еще отголоски ненависти на заднем плане, к тому, кто так мерзко меня испортил.
        - Не надо так грубо, - попросила его.
        Он промолчал. Только посмотрел на меня, словно изучая или не понимая. А мне просто хотелось, чтобы все было несколько иначе. Мы же не звери, в конце концов, и я - девушка не такого уж легкого поведения, всего лишь слишком одинокая, чтобы позволить себе ответить взаимностью малознакомому мужчине. Стоя к нему так близко, я посмотрела в глаза - бледно-синие, словно выгоревшие, и будто бы от пожара изнутри. Зрачки расширенные, жадные, будто пытались охватить как можно больше пространства. На губах шрам, некрасивый, потому что в свое время человек не позаботился о ране должным образом. Я подняла руку и попыталась его коснуться, но Стас так резко схватил за запястье, что дернулась от неожиданности. Но я ведь не пыталась сделать ему…
        - Больно, - сказала мужчине.
        Но вместо того, чтобы ослабить хватку, он сдавил пальцы еще сильнее. Мужчина злился и был так напряжен, словно это я для него являлась какой-то угрозой. Я - маленькая, глупая девочка, которая не боится чудовища. Ведь Стаса сложно было назвать привлекательным. К нему вообще плохо подходили положительные эпитеты. И все равно почему-то захотелось его поцеловать. Я даже потянулась к мужским губам, даже смогла их коснуться, легко, почти невесомо, пробуя на вкус или как если бы боялась, что укусит в ответ. Но нет, сначала Стас дернулся, будто теперь ему сделали больно, а потом… вот я только что стояла, и вот уже лежу на кровати, и мои губы терзает жадный, мужской рот. Я не могла ни вдохнуть, ни попросить, чтобы сбавил обороты. Словно очередное насилие, словно я собиралась сопротивляться, словно он вообще не умел или не хотел как-то по-другому.
        Пару рывков, треск одежды, дикая суета в районе бедер. Я невольно попыталась отползти, разрывая поцелуй. Где-то в груди запульсировала паника. Но Стас схватил за талию и резко дернул вниз, снова подминая под себя, когда и ноги уже не свести.
        - Стас… - позвала его.
        А он так глянул на меня, будто сейчас убьет. Но всего лишь снова вцепился своим ртом в мой и это… это сложно было назвать поцелуем, это какой-то отдельный вид грязного секса. Это так увлекло, что я упустила момент. Очнулась, только когда ощутила между ног горячую плоть. Очнулась и поняла, что ничего уже не могу и не хочу с этим делать. Лишь крепче ухватилась за мужские плечи, чтобы не снесло раньше времени.
        Глава 19
        ***
        Ему бы наплевать, кого трахает. Повернуть бы к себе спиной и тупо забыться. Так нет же, эта дура полезла с поцелуем, заставляя сорваться и взять ее лицом к лицу. Такая впечатлительная, что едва не уплыла в обморок еще в самом начале. Пришлось шлепнуть по щеке, когда закатились ее глаза. И сразу так застонала - так, сука, томно - что дернула за каждый нерв. Пришлось заткнуть, сдавливая подбородок пальцами. Сейчас он меньше всего хотел каких-то эмоций, помимо своего голодного гнева. Только самая грязная похоть и первобытно-ритмичный способ ее утоления. Даже не раздеваясь, не заботясь о предохранении. Плевать, даже если навредит.
        Да только пока - именно она царапала его руки, от удовольствия. Словно привыкла к такому жесткому сексу. И не просто привыкла - нуждалась в нем. Словно кто-то до него постарался тут так качественно, что приучил ее к чему-то особенно острому. Приучил и бросил, раз она так охотно раздвинула перед ним свои стройные ножки. Такая бы ему никогда не дала, не будь это ей необходимо. Слишком правильная для случайного, необдуманного секса. Нет, эта девочка, словно чужая кошка без хозяина, которая отчаянно нуждается в ласке. И словно в подтверждение этих мыслей, она кончала под ним раз за разом, бурно и громко, будто они не вынужденные сожители, а настоящие любовники.
        Иллюзия развеялась почти сразу. Он еще не успел отдышаться, когда Аня поспешила свалить из его комнаты, сделав тем самым большое одолжение. Он оделся, спустился вниз и спокойно покурил в ночной тишине. Затем залез в холодильник и нашел там макароны с тушенкой. Вдруг ощутил себя таким голодным, что это простое блюдо показалось на удивление вкусным. Кстати пришлась и бутылка пива, которую нашел за кухонным столом. Стас и не подумал, почему не спешит куда-то уходить, пока в комнате не появилась медсестра. Все просто - просто жал ее. А она - зашла молча, на него даже не взглянула. Уже явно после душа: мокрые волосы собраны в хвост на макушке, тонкий и короткий халат туго повязан поясом. И она будто торопилась приготовить еду для мелкой, чтобы уйти с его глаз как можно скорее.
        - Ты на таблетках? - спросил из любопытства, пока было с кем разговаривать.
        - Тебя наконец-то озаботил вопрос о предохранении?
        - Простой интерес.
        - Я не могу иметь детей, так что - расслабься.
        - Почему, если не секрет?
        - Секрет, - ответила почти сразу, даже не оборачиваясь.
        - Да мы вроде уже и не чужие друг другу люди. Ты нянчишь моего ребенка, я тебя трахаю… разве этого мало для небольшого откровения?
        Но в ответ тишина. Либо злилась, либо на что-то обиделась, либо боялась посмотреть в глаза его демонам и сказать очередное «да». Молча намешала детскую смесь и смылась на радиоактивную для него территорию.
        Да и к черту!
        Он не собирался париться из-за какой-то девчонки. Тем более, когда чувствовал себя… несколько иначе. Потому что после секса накатила полнейшая лень, по отношению ко всему абсолютно. Он уже и не помнил, когда последний раз так расслаблялся. Оставалось принять душ, выкурить косяк и забыться сном. Лишь бы ночью ему никто не приснился, чтобы не пришлось на утро выть на бледнеющую луну.
        ***
        Несмотря на то, что ужасно хотела спать - я не могла уснуть. И дело было даже не в Крохе, которая в эту ночь почти не капризничала. Меня беспокоил Стас. Вернее, моя реакция на этого человека. За последний год за мной не раз пытались ухаживать, но меня никто не привлекал. Никто из этих мужчин не проявлял хотя бы что-то близкое к такой наглой инициативе. И каждый раз демон едко шептал мне на ухо:
        - Не один из них не сможет меня заменить и дать то, что тебе нужно…
        Я даже верила. Когда сидела напротив парня в кафе, который заметно нервничал в моем присутствии. А у меня в голове простой вопрос - что я с ним делаю? Когда все тело кричало о том, что мне нужен только один мужчина и никто больше. Это тяжело: отказывать себе в новых отношениях с полным пониманием, что любые из них будут лишь суррогатом, если вообще будут. Это неприятно: ощущать себя какой-то неправильной, ущербной, бояться кому-то довериться. Словно не живая, словно обязана вести себя в каких-то рамках.
        Но если взять Стаса - он значительно отличался от всех, кого когда-либо встречала. Начиная от внешности и заканчивая поведением. Его явно не волнуют чужие мнения. И будто вообще ничего не боится. И беспокоит его только то, что уже потеряно. Наверное, он очень сильно любил свою женщину, если теперь так отчаянно страдает. И мне действительно его жаль. И с каждым днем немного иначе. Близость всегда что-то меняет. Потому что теперь он не казался мне таким уж чужим. В этом он прав: «ты нянчишь моего ребенка, я тебя трахаю». Это же почти семья. Мы живем под одной крышей, у нас общий ребенок и секс второй день подряд. И это - это какое-то безумие, которое внезапно вышло за рамки.
        В очередной раз разбудил детский плач. Но за ночь я так вымоталась, что с трудом заставила себя подняться. Мне повезло, что к нам снова заехала счастливая парочка.
        - Давай я погуляю с Крохой, пока ты поспишь, - предложила Лиза, когда ей надоело смотреть, как я без конца зеваю.
        - Не возражаю.
        - У меня только один вопрос… у вас со Стасом все в порядке?
        Я даже едва не проснулась, удивляясь такому вопросу. И невольно покраснела.
        - Да, вполне. А что такое?
        - Ничего такого, просто… зная его, я немного за тебя волнуюсь.
        Так и хотелось сказать, что уже поздно. Уже случилось все, что не должно было случиться.
        - Да нормально все, - убедила я девушку, а заодно и саму себя.
        На этом она меня и отпустила досыпать, похоже, за все последние дни. Я встала часа через четыре и уже чувствовала себя намного лучше и бодрее. Вся маленькая компания этого дома расположилась за уличным столом, благо погода позволяла. И когда я к ним вышла, то почему-то первым делом посмотрела на Стаса. Будто именно его внимание было важнее всего остального. И будто совершенно случайно именно сегодня озаботилась своим внешним видом. Подкрасила ресницы, надела синее платье, простое, но неприлично короткое. Сейчас здесь некому было меня осуждать, орать на меня или ревновать. Я вдруг почувствовала себя свободной. Да и вообще у меня было хорошее настроение. Почему нет? Кроха сыта, здорова и в надежных руках. И вообще все у всех обязательно наладится. Так казалось уже потому, что Стас как-никогда раньше спокойно сидел неподалеку от своей дочери. Он постепенно начинал к ней привыкать.
        - Вот сразу видно Аня выспалась, - заметила Лиза, на руках у которой посапывала наша сладкая девочка.
        - Дай мне ее, - не удержалась я.
        Даже на миг забыла про папашу, который уже залез глазами мне под юбку. Кажется, я перестаралась. Хотела соответствовать своему настроению, а в итоге словно дразнила зверя, который даже не собирался скрывать, о чем думает. Да от его взгляда можно было сгореть на месте.
        Глава 20
        - А мы как раз пытались выбрать для Крохи имя, - произнесла Лиза, пробуя как-то разрядить обстановку.
        - И как успехи?
        - Нам с Глебом нравится еще Вика - Виктория Станиславовна. Звучит ведь, правда?
        - Стас согласен? - спросила как бы у нее, глянув при этом на самого мужчину.
        - Стас не хочет сейчас об этом думать, - ответил уже сам, прикуривая сигарету.
        А я смотрела на него и не понимала, как можно быть таким вредным? И наглым.
        - Стас не хочет думать постоянно, - заметила я, надеясь задеть этими словами, чтобы хоть как-то расшевелить человека. - Потому что у Стаса в голове один угарный дым.
        - Ошибаешься, - сразу парировал мужчина, затягиваясь с такой ленью, что позавидовала бы и улитка. - Сейчас там не только это.
        Я глянула на него так резко, что чуть шею не свело, и сразу стало не по себе.
        - Даже не буду уточнять, - ответила ему, отворачиваясь и обращая все свое внимание на Кроху.
        Она так сладко спала. Такая маленькая, милая пухляшка с розовыми щечками. Господи, я внезапно поняла, что уже люблю ее до безумия. Будто она моя…
        - Отдай мелкую Лизе, - вдруг услышала в приказном тоне.
        Я так изумилась, что поначалу потеряла дар речи.
        - Зачем?
        - Отдай… мелкую… Лизе, - повторил Стас с настоящей угрозой в голосе.
        Я невольно испугалась, плохо понимая, что случилось.
        - Давай, я возьму ее, - сказала рядом девушка, уже протягивая руки к моему сокровищу.
        Если бы не строгие мужские взгляды, если бы не мое истинное положение в этом доме, я бы не стала кого-то слушать. А еще сыграло простое женское любопытство. Поэтому, я аккуратно передала Кроху Лизе и разжала руки. Тогда Стас потушил окурок в пепельнице и поднялся.
        - Иди в дом, - скомандовал следом, явно мне.
        - Зачем? - снова не поняла я.
        А он тихо ругнулся и шагнул ближе. Вдруг схватил за руку и потащил за собой. И тут до меня дошло…
        - Ты что, серьезно?! - воскликнула я, в тот же миг заливаясь краской и выдергивая руку из его пальцев.
        Я пришла в ужас от собственных мыслей, от этого понимания, что именно сейчас происходит! Потому что, вне всякого сомнения, это чудовище тащило меня в кровать, чтобы… Боже! И это на глазах у ребят! В их присутствии! Будто я какая-то…
        - Нет, Стас, не смей так делать, - возразила твердым голосом.
        Но этому человеку было наплевать на мое мнение, на мою репутацию, на мое пожелание - да вообще на все. Он сделал шаг ко мне и снова попытался схватить. Из-за этого я дернулась назад, поднимая руки к плечам. Стас замер и глянул мне в лицо. И в его хищном взгляде читались только похоть и гнев. И эта смесь вызвала во мне дрожь страха с предвкушением. Но это было не честно, нельзя же вот так просто играть на моих эмоциях.
        - Нет, - повторила ему, отходя еще дальше.
        Но вместо того, чтобы послушать, он шагнул на меня. Я дернулась в сторону, пытаясь спрятаться за ребятами. Только и мужчина туда же.
        - Стас! - уже завопила я, слыша рядом тихий хриплый смех его друга.
        То есть, помогать мне здесь никто не собирался. Тогда я рванула в сторону дома. Но уже на полпути мужские лапы схватили за платье. Я споткнулась, но те же лапы дернули назад, не дав мне клюнуть носом в каменную дорожку. Раздался треск ткани.
        - Да прекрати же… - зашипела я, пытаясь повернуться к нему лицом и одновременно оттолкнуть.
        Только вот, отшвырнув от себя мои руки, Стас присел и с легкостью забросил к себе на плечо. Да это уже откровенное хамство! Это ни в какие ворота! Я даже растерялась, не зная, что еще тут можно сказать. Только кряхтела в отчаянии, пока он заносил меня в дом. А там даже не потрудился отнести наверх, он просто занес меня в хозяйскую спальню на первом этаже и бросил спиной на кровать, так что я подпрыгнула на матрасе и резко выдохнула весь воздух из легких. И новых слов просто не было. От мужского взгляда напрочь сперло дыхание. Сложно было трезво реагировать, когда видела перед собой наглого самца и понимала, что он сделает дальше, на что вообще способен. Для кого не существовало в сексе хоть каких-то рамок. А дальше - он стянул с себя футболку и полез ко мне.
        - Зачем ты так? - наконец-то смогла я спросить.
        На что он грубо ответил:
        - Замолчи.
        Ответил и схватил за подбородок, чтобы после этого впиться в мой рот. Я не успела опомниться, как его руки уже сдергивали с меня нижнее белье. Голова пошла кругом. Такой напор, что глоткой ощущала биение своего пульса. Это ни какой-нибудь молодой интерн, и даже не зажатый врач, который три месяца стесняется пригласить на свидание. И даже не Витя, кому нравилось держать меня в напряжении до последнего. Стас вел себя, как одичалый, будто только что вышел из соседнего леса и увидел женщину. И все, что мне захотелось в такой момент - потянуться к нему навстречу: бедрами, руками, всем телом, будто хотела этого с самого начала дня. И снова от очередного вторжения мужской плоти, такого ошеломительно сладкого, я едва не уплыла в обморок. Но от резкого удара застонала и выгнулась, хватая покрывало над своей головой.
        Стало быстро все равно - с кем я и что происходит за периметром комнаты. Будто этот мужчина - единственный, кто мне нужен, во всей проклятой вселенной. И будто умру, если он остановится. Это какое-то безумие, в которое не просто хотелось погрузить, а была острая с том необходимость. И было странно ощущать это с тем, кого едва знаю. Кто пользуется моим состоянием и заставляет пылать по щелчку своих пальцев. И кто неизбежно доводит до такого яркого наслаждения, которое даже не сравнить с каким-нибудь там фейерверком. И от чего у меня возникал всего один вопрос - почему именно он?
        Глава 21
        ***
        В руке медленно тлела сигара, окутывая терпким ароматом. Яркое солнце, как перезрелый апельсин, уходило за горизонт. Из окна номера открывался прекрасный вид на вечерний город. Такой же, как и несколько дней назад. А его маленькая красавица так и не звонила. Похоже, Анна хочет скандала. Или что-то скрывает. Возможно даже врет ему. Наверное, забыла, что бывает в таких случаях. Если она кого-то себя нашла… это ненадолго. Он предупреждал. Он просил. Он откровенно признавал, что не может иначе. Потому что конченый собственник, по отношению к ней в первую очередь. И плевать на какие-то обещания.
        Когда к нему за помощью обратился Сергей Голубев, совладелец фармацевтической компании, отец двух прекрасных дочерей, Виктор и не думал тогда, к чему приведет это знакомство. Что в итоге испытает непреодолимое, запретное влечение. Что ему понравится роль искусителя. Но не с женой, а с ее родной сестренкой. И обе ведь такие разные. Маргарита очаровала его сразу, показавшись достойной и удачной парой для брака. Один минус - ей до сих пор нравилось играть свои эффектные роли, даже в постели. Он уже давно перестал гадать, получила ли жена оргазм или опять исполнила на бис. Аня так не умела. Она не играла с ним, не притворялась. С младшей, через призму ее неопытности, все было как в первый раз. Он чувствовал себя каким-то учителем секса. А еще, как ни странно, по-настоящему кем-то любимым. Он, кто всю жизнь отрицал это чувство.
        - Ты не против, если что-нибудь закажу в номер? - спросила Холли, опускаясь перед ним на колени.
        Только из душа. Даже не стала завязывать пояс халата, под которым только голая кожа. Положила ладони на его ноги, аккуратно пробираясь к паху. Улыбнулась, заигрывая, надеясь на продолжение. А у него уже не то настроение, потому что рядом - не та женщина.
        - Тебе пора, - ответил, выпуская изо рта белый густой дым.
        Чем ему всегда нравилась Холли - понимала с первого раза.
        - Хорошо, - послушно ответила брюнетка.
        Вот и сейчас, пытаясь не показывать свое разочарование, девушка поднялась и пошла одеваться. Но спокойно покурить все равно не дали, когда в очередной раз завибрировал его мобильный, который лежал рядом на маленьком столике. За последний час уже пять пропущенных от разных абонентов. В этот раз звонила жена. Если бы в свои активные сорок пять он не умел отключаться от проблем и расслабляться, уже давно стал бы неврастеником. Управлять адвокатской конторой, владеть ею и держать все под контролем - это требует слишком много сил, порой буквально двадцать часов в сутки.
        - Да, - коротко произнес он в трубку.
        - Здравствуй, милый. Ты не дома? - пропела ему благоверная.
        - Нет. Как и ты.
        Короткая пауза, за которую он успел пригубить сигару.
        - А когда будешь? Няня говорит, Ната капризничает. Наверное, скучает по своему любимому папочке.
        - Скорее по мамочке.
        - А ты?
        - Что я?
        - Скучаешь по мне?
        - Конечно, - ответил столь хладнокровно, что тошно стало самому.
        - Я… я взяла билеты домой на эту пятницу. Скажи, что этот вечер у тебя свободен.
        - Нет. Утром в суд, вечером встреча по итогам.
        - А в субботу?
        - Может быть.
        - Я надеюсь. У меня для тебя масса сюрпризов из Парижа, - добавила напоследок.
        Хитрит, стерва, интригует. Как обычно. Чтоб до субботы подогреть его любопытство. И это неплохо, что оно у него все еще есть по отношению к собственной жене. Жаль только, что все мысли все равно о другой, о малолетней дуре, которая никак не соизволит взять телефон и набрать его номер.
        - Паш, - произнес он в трубку, когда набрал своего помощника.
        - Да, Витя.
        - Найди завтра Аню.
        - А потом?
        - А потом привези ее ко мне.
        - Хорошо, как скажешь.
        ***
        Странный день. Странные чувства. Совершенно дикие мысли. Ему уже казалось, что он спятил. Иначе не объяснить, почему тянет трахать какую-то девчонку, когда могила его жены еще не остыла.
        - Не понимаю, что за хрень со мной происходит, - поделился он с Барсом, пока женщины были заняты ужином.
        - Это нормально, - ответил придурок с умным видом.
        - И что здесь, сука, нормального? - спросил резко, в порыве ломая сигарету, что вызвало очередную порцию ругани. - Ощущения, будто я изменяю Оле.
        В самом деле. Сегодня ему так припекло, что он донес Аню до спальни - до их с Олей спальни. Сегодня у него был секс с девчонкой на кровати, и не в первый раз, где когда-то любил свою женщину, которая спала на ней еще совсем недавно…
        - Я хочу сдохнуть, - признался вслух, пытаясь прикурить новую сигарету.
        - Знаешь, мне как-то Лиза сказала дельную вещь, - снова начал умничать Барс. - Что человека лечит не время, лечат другие люди.
        - Гениально, - произнес с сарказмом, даже не вникая в смысл сказанных ему слов.
        - Но это действительно работает. Так что не парься из-за своей тяги к этой девчонке. Просто бери и пользуйся тем, что она готова тебе дать. В твоем случае она идеальный вариант - и мелкая под присмотром, и ты не скучаешь.
        Ну… возможно в этом Барс и прав. Вторую такую горячую няню не найти. Чтоб и с ребенком ладила. И была всегда готова, как опытная бабочка, и при этом невинная, словно девственница. С ней даже не нужно предохраняться. Да ему вообще повезло. Свалилась ему на голову, словно маленькая, порочная фея. А в какой искренний восторг она впадала во время секса, как горела под ним - здесь точно кто-то хорошо постарался. Да и плевать. Важно лишь, что секс с этой конфеткой действовал на него лучше любого косяка.
        - С Романовым разобрался? - вдруг вспомнил Стас.
        - Пока да. Подкинул ему кое-что интересное.
        - Гоша сегодня сказал, что его верзила как раз вчера приезжал за очередным заказом сигар. Взял чуть больше обычного.
        - Может себе позволить.
        - А про Олю ты мне когда все узнаешь? - напомнил еще раз.
        - Жур, я над этим работаю, успокойся.
        - Дай слово, что скажешь все, что бы там ни было.
        - Хочешь обидеть? Ты же знаешь, что в таком настроении я могу и в глаз случайно дать.
        - Ладно, не пыхти.
        Ответил и снова задумался - что же такое с ним происходит? Явно какая-то нездоровая хрень. Будто после отключения мозга начинали включаться инстинкты - размножения да самосохранения. Потому что с аппетитной няней желание пустить себе пулю в лоб немного пропадало. А всю свою ярость хотелось вымещать и дальше в удобной горизонтальной плоскости.
        - Так сегодня нам остаться на ночь? - с пониманием спросил Барс.
        - Нет.
        - Дай хоть поспать девочке.
        - Как будто я займу ее на всю ночь.
        - На пять минут что ли? - добавил предурок с ухмылкой.
        - Отвали, - ответил ему Стас, бросив в наглую морду пачку сигарет.
        Глава 22
        Эта счастливая парочка укатила сразу после ужина. Мелкая тихо спала в люльке на кухне. Там же суетилась Аня, намывая грязную посуду. Сидя за столом, Стас поймал себя на мысли, что это все на что-то похоже. На семью, наверное, на покой, который ему так не хватает. Если закрыть глаза, то можно было представить, что там, у раковины, стоит Оля. Вот сейчас она домоет посуду и подойдет к нему. Сядет на колени, улыбнется, крепко поцелует…
        Его ноющий стон привлек внимание. Девчонка обернулась и спросила в недоумении:
        - Что такое?
        - Ничего хорошего, - ответил, доставая второй за сегодня косяк.
        Та молча смотрела, пока не поняла, что он не собирается выходить на улицу, чтобы покурить.
        - Стас, тут Кроха.
        - Так убери.
        А она прям обиделась. Схватила люльку и ушла из кухни, плотно закрыв за собой дверь. Дура, не понимает, как же ему хреново. Никто не понимает. Весь этот сраный мир никогда не относился к нему добродушно, за редким исключением. Так почему он не может быть к нему взаимным? Тем более сейчас, когда внутри царствует буря. И вроде вот только на днях ощутил моменты затишья. Но когда опять накрывало, это все равно что прыгать в эпицентр торнадо. Это всегда больно. И он понятия не имел, что с этим делать. Разве что…
        Даже не докурив, Стас смял косяк в пепельнице и поднялся. Из кухни прямиком в детскую. Пришлось зайти на радиоактивную территорию, но лишь затем, чтоб схватить свою медсестричку за руку.
        - Эй! Ты чего? - не поняла та, начиная возмущаться уже с порога.
        Вытащив ее из комнаты, он подвел к лестнице и подтолкнул наверх. Но внезапно девчонка психанула. Она дернулась, быстро развернулась и влепила ему оглушительную пощечину.
        - Стас, прекрати! Я не кукла, которую можно брать, когда тебе вздумается.
        От силы удара ее ладони онемела щека. А еще это разозлило, до кучи к тому, что он чувствовал еще пять минут назад. Его рука метнулась к ней. Схватив за декольте платья, он резко привлек девку к себе под треск ткани. Теперь в ее глазах вместо решительности отразился испуг. Она споткнулась, начиная заваливаться задницей на лестницу. Инстинктивно схватилась за его плечи, утягивая к себе, пока он не уперся коленом в ступеньку, как раз между ее ног.
        - Ты как животное, - тихо высказалась она.
        А он плевать хотел на ее мнение. В голове ни одной приличной мысли. На языке уже привкус секса. Эта зараза такая красивая, прям милая, нежная девочка в летнем платьице, но с которой можно все, что только хочется себе позволить.
        - Или ты поднимаешься наверх или я допиваю бар и громлю нахрен весь дом. Выбирай.
        - А других вариантов нет?
        - Нет, потому что у меня всего два желания на эту ночь - либо напиться в усмерть, либо затрахать тебя.
        - А мое мнение ты спросить не хочешь?
        - Я же сказал - выбирай.
        - Боже, да неужели и Ольге приходилось это терпеть?
        Одна фраза - а его передернуло так, будто дала очередную пощечину, но уже такую, что прокрутило все внутренности. Пробила дрожь. Он и не понял, как схватил уже за подбородок, как начал орать:
        - Да пошла ты!
        Все бабы как из одного теста - стервы. От лестницы сразу к бару. С текилой на улицу, в вечернюю прохладу. Первый же глоток из горла обжег глотку. А все равно трясло так, что он выронил сигареты. Это взбесило, как и все вокруг. Внутри - будто снова разгорелся пожар адского костра. Размахнувшись, он бросил початую бутылку об асфальтную дорожку. Сраная текила. Сраная вся его жизнь…
        ***
        Звук удара с улицы и звон осколков заставили дрогнуть. Было страшно и опять не по себе. У Стаса очередной приступ. И отчасти в этот раз я тому причина. Не нужно было его отталкивать, не нужно было говорить про Ольгу. Сорвался, словно растравленный демон. Но все его слова не были обидными, потому что я понимала их причины. Этот мужчина так сильно страдал, такую огромную боль держал в себе, что гной то и дело прорывался наружу. Говоря словами героя Булгакова: «Злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые». Вот и Стас - он просто был несчастен. Я лишь проявила немного характера, а его от этого всего наизнанку. Не хорошо это, глупо.
        Когда я вышла на улицу, Станислав сидел на ступеньках крыльца и курил, при этом слегка покачиваясь. Я подошла к нему со спины. А он будто и не заметил. Затянулся так сильно, что сигарета едва не вспыхнула от накала.
        - Стас… - позвала того, кто будто и не услышал.
        Тогда подошла ближе и присела позади. Захотелось коснуться. Но когда я аккуратно опустила ладонь на его спину, он дернулся, будто ошпарила.
        - Извини, ладно? Я не хотела тебя задеть про жену, честно.
        - Мне насрать, - хрипло ответил мне.
        Он как ребенок, большой и с огромной раной на сердце. Выкинул окурок и достал уже свою ядовитую сигарету. Тогда я обошла его и осторожно обхватила запястье, мешая прикурить.
        - Стас, пойдем со мной, - попросила мужчину, глядя в его озлобленные глаза.
        Он отойдет, я это понимала. Просто человеку не хватало немного внимания и женского тепла. Да и секс, похоже, действовал на него положительно. Это я тоже понимала. Как и то, что терять мне уже нечего. И нет смысла строить из себя недотрогу, когда еще днем умирала от удовольствия под этим мужчиной, позволяя ему все, что хотели мы оба. И вот уже черты его лица немного сгладились. Он поднялся и посмотрел на меня сверху вниз.
        - Дай угадаю - ты подумала и решилась на благотворительный секс из жалости?
        От его наглого вопроса я поначалу обомлела, а потом нахмурилась и предупредила:
        - Я не собираюсь уговаривать.
        Он хмыкнул и подошел вплотную. А затем поднял руку и взялся за изгиб скулы, накрывая рот большим пальцем. И это простое касание вызвало резкий импульс, словно по нервам пустили ток.
        - Дерзкая, - произнес, вдавливая подушечку в губы, - красивая, порочная девочка… И много мужиков у тебя было до меня?
        Ну вот, он все-таки заставил меня покраснеть, снова, как и разодлиться.
        - Два. А что?
        - Два?! Ты серьезно? Думаешь, я поверю в эту чушь?
        - Да хватит! - возмутилась я, отталкивая его руку от своего лица. - Разве я должна тебе что-то доказывать? Мы даже не любовники.
        Он как-то задумался. Но что-то сказать уже не успел. Из окна детской донеслось недовольное кряхтение.
        - Отлично. Ты этого ждал? - произнесла, прежде чем развернуться и поспешить к Крохе.
        Но стоило взять малышку на руки, как хватило и пары минут, чтобы забыть обо всем лишнем. Мое сладенькое сокровище всецело завладело моим вниманием. Похоже, нам пора было кушать. А еще не помешало бы искупаться. И тогда я полностью занялась Крохой. Мы поели, немного покапризничали, приняли ванну, надели чистый памперс и только после этого снова спокойно уснули. Все это время Станислав ходил вокруг нас, как акула. Наблюдал издалека, не спеша пил только кофе, иногда выходил на улицу покурить. А когда я скрылась от него в ванной, надеясь спокойно принять душ, он открыл дверь и нагрянул ко мне.
        - Я скоро освобожу, - сказала, поворачиваясь к нему спиной в прозрачной кабинке.
        Как ни странно, а хотелось прикрыться. Чтобы только этот дикарь не смотрел на меня так плотоядно. А он подошел ближе и начал раздеваться.
        - Что ты делаешь? - спросила с подозрением, едва услышав характерный шорох. - Тебе так срочно нужна душевая?
        - Нет, только ты.
        Глава 23
        Он так уверенно это сказал, что у меня по коже словно пронеслось стадо муравьев. Да еще наконец-то разделся и залез ко мне в кабинку, впервые позволяя рассмотреть себя целиком. Высокий, поджарый, сразу мокрый от воды и ужасно сексуальный в своей опасности. Шрам на лице оказался не единственным, что вполне ожидаемо. Он как уличный хулиган, был изранен и изрезан. Я даже засмотрелась. На его теле целая история, сотканная из боли и телесных страданий. Почти как у Вити…
        - А этот откуда? - спросила, прикасаясь к идеально круглому шраму на правом бедре.
        - Огнестрел, - спокойно ответил он.
        Но в районе бедер не только шрам вызывал во мне интерес. Его эрекция прямо-таки намекала на нечто бесстыдное. Но Стас намекать не умел, он говорил и делал все нахрапом. Вот и сейчас вдруг взял мою руку и заставил обхватить его плоть ладонью, накрывая своей. И понять не сложно, чего именно он хочет. И как-то сразу резко отключилась во мне хорошая девочка с характером, выпуская на волю ту, плохую, которая совершенно точно знала, что хочет сама и как нужно действовать дальше.
        Я погладила его так бережно, как если бы он принадлежал именно мне. Влажный, горячий, бархатный - совершенный. Сдавленно застонав, Стас подался вперед, придавливая меня спиной к стене. Вдруг стиснул мою ладонь, заставляя сильнее сдавить окрепший орган. Он хотел от меня более решительных действий и говорил это всем своим видом. Но при этом так резко и грубо схватил меня за подбородок, что я испугалась. А потом вспыхнула, когда он наклонился и смял мои губы в поцелуе, если это вообще можно было так назвать. Это оказалась не привычная лака губ, это какой-то жор, жадные движения мужского рта, когда одновременно пробует на вкус всеми рецепторами и пытается укусить. Я растерялась, где-то лишь в момент передышки сглатывая свои эмоции, которые закипели за секунду.
        Но едва я опомнилась, как мужчина снова схватил за горло и припечатал головой к стене. Это тоже было грубо. Но я быстро растворилась в происходящем, когда его влажный рот коснулся груди, а наглые пальцы врезались между ног, заставляя задохнуться. И каждая его дерзкая ласка будто не для моего удовольствия - для его. Будто целовал тугие горошины и гладил между бедер, потому что сам того хотел. Это либо наглость и эгоизм, либо самоуверенный опыт. Но он настолько доминировал, что меня закружило. Потому что каким-то образом Стас давал то, что мне нужно, будто убеждая, что Витя - не единственный мужчина на всем белом свете. И вот я уже начала гореть изнутри.
        Мир снова сузился до квадратного метра. Под ладонями только обнаженная, горячая кожа, а уже под ней - дикая мощь, которая вот-вот взорвется. И взгляд такой суровый до остроты, будто заточенная сталь, что вызывало неконтролируемую дрожь, но не от страха - от предвкушения. Так что я нисколько не смутилась, когда Стас развернул меня и резко заполнил собой. И снова в груди будто сработал детонатор. Первый толчок, и меня размазало по кафельной плитке. Стоны: надрывные женские - где-то со стороны, и хриплые мужские - над самым ухом, до дрожи. Его широкие ладони так жестко схватились за бедра, дергая к нему раз за разом, что онемела кожа. Мокрые волосы облепили лицо, а я могла только держаться за стену, пока не укачало. Пока в какой-то момент не подогнулись колени. Тогда Стас попытался меня развернуть и приподнять, но я запротестовала:
        - Нет, так неудобно.
        Он бросил колкий взгляд к моему лицу, но даже не стал спорить. Выскочил из душевой и потащил меня следом. И плевать, что на каждом шагу оставляли целые лужи. Словно какие-то сумасшедшие любовники. И снова хватило терпения дойти лишь до хозяйской спальни. А там я не успела даже пискнуть, как полетела спиной на кровать. И Стас уже сверху. Быстро и опять немного грубо развел мои колени и ворвался членом в лоно, мощно и сладко. И это снова было потрясающе. Будто так и надо, и нет ничего правильнее. И это даже не американские горки, это как в бездну без страховки, на самое дно. Да с таким бешеным, что казалось не выживу. Уже подумала - или разорвет или сердце откажет от накала.
        После такого мне не сразу удалось себя собрать в одно целое. Не сразу расслышала:
        - Слезь с кровати.
        И это сказал тот, кто лежал рядом и пытался отдышаться.
        - После тебя можно?
        Тогда он быстро собрался с силами, поднялся и сдернул меня с кровати сам. Поначалу я опешила и голова пошла кругом, так что ноги начали заплетаться. Думала, сейчас упаду. Но Стас неожиданно подхватил за предплечье. Я невольно шагнула к нему ближе и застыла, упираясь в колючий взгляд. И тут меня как прошибло, когда я неожиданно для себя осознала, что этот мужчина слишком странно на меня действует. Он словно… завораживал. И ведь не красавец. А в первую встречу вообще ужаснул. Да он же кошмарный тип! Но я смотрела на него и думала только о том, что не отказалась бы от нового поцелуя - его поцелуя. И Стас будто услышал это или понял по моим глазам. Он притянул меня ближе к себе, наклонился и коснулся губ своими. И это было не как обычно, как-то более спокойно, так томно и чувственно, что я едва не застонала в голос.
        - Это в качестве благодарности? - спросила у него.
        - Нет. Просто захотелось.
        - А ты всегда делаешь с женщинами только то, что хочется тебе?
        - Есть претензии?
        - Немного, - осмелилась я сказать.
        - Например? - спросил он с искренним удивлением.
        - Например… я тоже хочу поучаствовать. И вообще, почему каждый раз мы несемся к оргазму на полной скорости?
        В ответ на это я услышала мужской смешок с нотками полнейшего изумления.
        - Да ты прям шкатулка с сюрпризами, - произнес Стас, как-то вдруг нависая и сильнее сдавливая пальцы на моей руке. - И, похоже, лучше меня знаешь, как нужно заниматься сексом и в какой позе удобнее делать это в душевой.
        Я вмиг подобралась.
        - Есть претензии? - спросила на его манер.
        - Только желание повторить.
        На это я уже не ответила - резко пересохло во рту. Потому что Стас сказал это так и с таким взглядом, словно угрожал мне. И как-то быстро стало ясно, что этой ночью я снова не высплюсь.
        Глава 24
        ***
        Очередное утро. Вернее обед. Первым делом хотелось пить, потом уже все остальное. Пришлось принять душ, чтобы взбодриться. Налил себе кофе. Все это время в доме было тихо… как-то слишком спокойно. Из любопытства остановился напротив открытой двери детской - мелкая мирно спала в кроватке. Пока не накрыло, поспешил отойти и подняться наверх. Сегодня в его постели слишком многолюдно. Лежа на животе и обнимая радио-няню, Аня занимала всю правую сторону. Обнаженная, притягательная, да вообще какая-то вся удивительная. Странно, но она отвлекала его от боли. Даже своими выходками. А особенно - телом и навыками в сексе.
        Этой ночью во второй раз он даже позволил ей быть сверху - где-то не больше пяти минут, пока не сорвался. Потому что эти ее пируэты бедрами были похожи на пытку. Он чуть не кончил раньше времени. Но, видимо, стоило бы, потому что в этот раз он перестарался. Теперь придется день ее не трогать. Даже пила обезболивающее. И это почему-то беспокоило - ее состояние. Будто сейчас в постели - его женщина, не иначе. Та, которая нянчится с его ребенком и гостеприимно раздвигает перед ним ноги. Это все было неестественным. Даже не разложить по полкам, потому что в принципе в его сознании не было подходящих под это полок. Обычно он понимал, кого трахал - либо шлюху, либо любимую. А здесь что? Случайная знакомая? Будущая любовница? Какой-то бред.
        Внезапно от всех мыслей отвлек машинный гудок. Кто-то посигналил за воротами. Выглянув в окно, Стас заметил черный внедорожник. Это насторожило. И кого еще к нему принесло?
        Отставив чашку с кофе, он спустился вниз и вышел за ворота. И сразу удивился, увидев Павла - того самого верзилу Романова, о котором вспоминали с Барсом как раз вчера. Весь с иголочки, в брючках и рубашечке, под стать своему боссу, разве что рубашка в плечах едва не трещала. И что странно - тот был удивлен не меньше, будто не ожидал здесь увидеть.
        - Вот так гости, - сказал Стас, протягивая руку для пожатия.
        Тот задумчиво принял его ладонь и посмотрел на дом за высоким забором.
        - Твой?
        - Да. Так ты ко мне?
        - Сейчас разберемся. Я ищу здесь девушку. Некую Анну Голубеву. Знакомо?
        Вдруг как-то резко в груди свернулось колючее напряжение.
        - Почему именно у меня?
        А тот посмотрел на экран планшета в своей руке и будто сверился.
        - Потому что одно хорошее приложение говорит мне, что она где-то за этим забором.
        Стас потянулся к карману за сигаретами. А в голове уже закрутились неприятные догадки, одна другой краше.
        - Она что-то натворила?
        Павел тяжело вздохнул.
        - Похоже, что да. И я так понимаю, ты с ней все-таки знаком.
        Стас прикурил, прежде чем пояснить:
        - Я знаком с некой Анной, но фамилии ее не знаю. Так зачем она тебе?
        - Эта девушка… - начал говорить верзила, проставляя паузу в подозрительном месте, - любовница Виктора.
        Подобная новость - как лопатой по морде. Если бы не шок, выругался бы вслух. Почти забыл про сигарету, засовывая в рот на чистом рефлексе. Первая эмоция - гнев. Порвать, зубами, до последнего вдоха, всех. Развернувшись на пятках, Стас молча шагнул обратно. Залетел на крыльцо и вбежал в дом. А девчонка как раз проснулась. Она спускалась по лестнице, одетая в его футболку. В его, бл*дь, футболку! И едва глянув ему за спину со страхом воскликнула:
        - Паша?!
        О, это отмело первый же вопрос. Теперь не осталось сомнений в том, какая у нее фамилия. Схватив, он выкрикнул в испуганное лицо:
        - Какого черта ты не сказала, что спишь с Романовым?!
        - Что?!
        - Стас, - окликнул за спиной Паша, сжимая ладонью его плечо.
        Это взбесило. А также заставило сменить объект внимания.
        - А тебя вообще сюда никто не звал! Свалил из моего дома!
        Девчонка всхлипнула, зажимая рукой свой рот. Но это не остановило ее от возгласа:
        - У меня что, это на лбу должно быть написано?
        Но он не хотел ничего слушать.
        - Какого хрена ты вообще здесь делаешь?!
        - Я?! - воскликнула та.
        Да это какая-то подстава. Трахать бабу Романова - это как отхватить лакомый кусок у другого льва, а потом ждать, когда тот вцепиться в глотку. И будет прав. Потому что в его мире так не делают, разве что только последние мрази. И уж если баба кому-то принадлежит, пусть даже в роли любовницы, то для остальных она табу. И вроде наплевать бы, а все равно взбесило до трясучки. Потому что ни один нормальный собственник не любит делиться. Да потому что эта хрень значила только одно - уже вечером у него либо не будет этой девчонки, либо будут большие проблемы. И именно ему сейчас предстояло это выбирать.
        - Аня… - вдруг позвал ее верзила, так что та вздрогнула, как от взрыва петарды под своими ногами. - Собирайся. И чем быстрее, тем лучше. Я подожду в машине.
        Закончив, Павел одарил Стаса таким взглядом, будто он оскорбил лично его, а потом развернулся и вышел из дома.
        - Господи, что теперь будет-то, - произнесла медсестричка со страхом в голосе, хватаясь за голову.
        - А ты не в курсе, с кем спишь?
        - Если ты про Витю, то в курсе.
        Стас улыбнулся, даже коротко, но горько хохотнул. А потом подошел к ней вплотную и посмотрел в блядские глаза:
        - Витя… Виктор Романов… значит, это он научил тебя трахаться?
        Вслед за этими словами ему в лицо прилетела пощечина, в очередной раз. И хорошо, взбодрило.
        - Ты ничего обо мне не знаешь! - выпалила она.
        - Шлюха, - тихо добавил он, игнорируя блеск в ее глазах, который был совсем не от счастья.
        Но у него внутри так кипело, что хотелось… хотелось сделать ей больно. Не физически, как она, так устно. На что в его щеку снова прилетел удар от маленькой ладони.
        - Не смей так меня оскорблять. Я не хочу это слышать от насильника, эгоиста и… и… да ты просто чудовище!
        - Отлично. Так собирай свои манатки и вали из моего дома к своему Вите.
        Сука, прям разозлила. Выскочив на улицу, Стас достал из пачки косяк. Похоже, это все, что ему теперь будет доступно из удовольствий. Зря расслабился. Зря вообще подумал, что ему повезло. Но главное - зря тогда не нажал на курок…
        Глава 25
        ***
        Я не понимала, что происходит. Новое утро принесло такие сюрпризы, которые били в грудь наотмашь. Все было так паршиво. В первую очередь поведение Стаса, который резко охладел, когда еще совсем недавно душил в кровати своей страстью. Оказывается, это больно, когда мужчина, с кем делила постель еще несколько часов назад, бросает в лицо неприятные оскорбления, когда прогоняет непонятно почему. Здесь даже не возникло желание как-то себя оправдать, объяснить что-то. Стасу это не нужно, а я не хотела говорить с ним о Викторе. У нас ничего общего - кроме секса, ну и Крохи.
        Да еще Паша, Витин помощник везде и во всем, который появился настолько внезапно, что я чуть не рухнула в обморок при виде него. Ведь это значило, что Витя все знает, что как-то нашел меня, что сильно жаждет встречи. И ведь понимала - не стоит испытывать его терпение. Слишком увлеклась Крохой и ее отцом. Теперь страшно подумать, чем это все обернется. Внутри закипело такое волнение, что ощутимо заколотило. Я вдруг осознала, что слишком долго стою у подножья лестницы. Да потому что не знала - что же делать? Остаться - мне просто не позволят, когда и помощи ждать не от кого. Уехать - да как я Кроху-то оставлю?
        Господи! Я была готова рыдать от ощущения безысходности. Выйдя наконец из ступора, сорвалась к Крохе. А та уже проснулась. Такая маленькая сладкая девочка с розовыми щечками, еще такая крохотная. У меня подступили слезы. Потому что совершенно не хотела от нее уходить. Я взяла ее на руки и прижала к себе. А она так посмотрела на меня своими синими глазками, что сердце на секунду замерло. И только первая нотка каприза напомнила о том, что она голодна. Тогда я быстро собралась, положила ее в переносную люльку и пошла с ней на кухню готовить смесь. Но едва я начала что-то делать, как в дом зашел Павел.
        - Чей ребенок? - спросил он, глянув на Кроху.
        - Станислава.
        Он повернулся ко мне. Одетый в черные брюки и белую рубашку с расстёгнутым воротом. Я уже и забыла, какой он крупный и мускулистый. И всегда невыносимо преданный.
        - И давно ты с ним?
        На секунду возникло ощущение, что это произнес Витя. Да потому что Паша сейчас говорил от его лица, в его интересах.
        - Я не с ним… - сказала и сама себе не поверила. - То есть… Паш, я не могу оставить эту девочку, - выпалила, поворачиваясь к нему. - Я вообще не хочу уезжать! Это может понять… хоть кто-то?! Витя просто не имеет права так со мной поступать…
        - Ань, нужно ехать, - спокойно, но твердо произнес тот.
        Меня так передернуло, будто пытались вывернуть наизнанку. Потому что мужчина понимал, о чем говорил. «Нужно ехать» - это больше чем просьба, это прямое предупреждение.
        - Виктор знает, где я?
        Он подошел ближе, загораживая собой весь белый свет.
        - Где - знает, с кем… еще нет. Но ты же понимаешь, что это лишь вопрос времени.
        - Ты все расскажешь?
        - Когда спросит - да. А он спросит.
        Все, я сейчас точно упаду в обморок. Да еще в дом зашел Стас, одарив таким суровым взглядом, что стало еще хуже.
        - Разве я не просил тебя свалить из моего дома? - недовольно спросил мужчина у незваного гостя.
        - Как раз это и пытаюсь сделать, - ответил тот. - Только вот вместе с ней.
        И тут Павел взял меня за предплечье и молча потащил за собой на выход.
        - Нет! Паша, да пусти же!..
        Но договорить я не успела. У самой двери Станислав неожиданно схватил Павла за руку и грозно произнес:
        - Она никуда не пойдет.
        Сказать, что я удивилась, это сродни молчанию.
        - А вот этого не нужно, не дури, - предупредили его.
        Паша попытался вытащить свою руку из его пальцев. Началась какая-то непонятная дергающая возня. Как вдруг - Стас сорвался с цепи. Он так резко замахнулся и ударил гостя по лицу, что я поначалу ничего не успела понять, лишь инстинктивно вскрикнула, отскакивая назад. Потому что, стоило Паше отрезветь от удара и повернуть голову, как он схватил Стаса за грудки и толкнул так сильно, что тот вылетел через дверь на улицу. Я пришла в ужас от всего происходящего. Но когда выскочила на улицу, то увидела, как Станислав снова бросается на Павла. Хотелось закрыть глаза, лишь бы ничего не видеть. Да неужели одной мне ясно, что силы не равны? Хотя Стасу удалось ударить противника еще раз, и еще. Да только тот ответил ему в двойном размере, когда повалил на спину. И ведь кулаки, как молоты. Я смотрела на это, зажав рот рукой, пока не сорвалась на истерических нотках:
        - Перестаньте!
        Да он же его сейчас убьет!
        Не знаю, каким чудом мне в голову пришла эта идея, но я быстро рванула в сторону шланга для поливки газона. Сняла насадку, включила воду и направила струю на Павла. И это подействовало. По крайне мере, он перестал бить Стаса. А потом и вовсе поднялся. Да только лишь затем, чтобы пойти в мою сторону. Весь мокрый и в крови: кулаки, лицо, рубашка. Такой грозный, что я застыла на месте.
        - Паша, миленький, ну послушай…
        А он даже не отреагировал. Просто схватил за руку крепкой хваткой и повел к воротам. Я лишь успела увидеть, как Стас пытается приподняться, сплевывая кровь на землю, а еще его остро брошенный взгляд…
        Меня отпустили только у самой машины, сразу запихивая внутрь на заднее сиденье. И ничего не оставалось, как сесть, иначе этот мужчина сломает мне ноги и руки, но все равно посадит в салон своей иномарки. Как только он занял место за рулем, машина покатила вперед. И тут у меня началась истерика.
        - Нет, Паша, стой! - начала я кричать, дергая его за плечо. - Там же Кроха осталась совсем одна! Стас не справится!
        А он втопил педаль газа, так что меня отбросило назад, и ответил:
        - Расскажешь это Виктору.
        Тогда я попыталась дернуть за ручку дверь, но он успел ее заблокировать. Слезы уже ручьем. Я обернулась на дорогу, начиная метаться по заднему сиденью. Я была готова выпрыгнуть из машины, готова идти обратно босиком, да как угодно, лишь бы вернуться. Словно разлучали с собственным ребенком. Да какой там словно, когда будто сердце вырывают из груди без наркоза и предупреждения. Ведь моя Кроха осталась там, на кухне, можно сказать совсем одна… а я даже не успела ее покормить…
        - Паша, стой! Я не могу уехать! - заорала на нервах, когда уже начало колотить.
        Я снова подалась к нему, уже собираясь помешать любым способом. Но этот гад неаккуратно оттолкнул меня назад, так что ударилась головой о пластик. Да еще в этот момент зазвонил телефон. И когда Паша включил громкую связь, я невольно замерла, услышав родной голос.
        - Ну что там у тебя? Забрал?
        - Да.
        - Едете?
        - Только выехали.
        - Хорошо, жду.
        Голос Виктора подействовал на меня, как шокер. Я вдруг поняла очевидное, что у меня нет сейчас выбора. Если Витя хочет видеть «свою девочку», Паша притащит как угодно, в любом виде, да хоть в черном мешке. Или же, например, как сейчас - он весь избитый, а я босая и чужой футболке. Даже не дал переодеться или забрать свои вещи. И ведь если бы настояла, неизвестно вообще чем бы закончилось это агрессивное общение двух бешеных самцов. Так что пока мне оставалось лить слезы и надеяться, что Стас догадается как можно быстрее позвонить своим друзьям, чтобы приехала Лиза и покормила нашу малышку.
        Глава 26
        ***
        В голове пульсировала невыносимая боль. Во рту привкус еще незабытой юности. В крови руки, одежда и, похоже, вся морда. Этот ублюдок сломал ему зуб, как минимум. С левой стороны по лицу прям текло, заставляя щурить глаз. Давно его так не метелили, но глупо не признать, что сам напросился. Жаль только, что этот верзила слабо бьет, что не убил его каким-нибудь правильным ударом. Встать удалось не сразу. Хотя, торопиться будто и не стоило, так как сразу проявился эффект вертолета и легкая тошнота. Пришлось наклониться и опереться о перила крыльца. Да еще совсем невовремя слух прорезал детский плач, заставляя тихо выругаться. В очередной раз сплюнул кровь на каменную дорожку.
        Заходить в дом не торопился. Вместо этого достал пачку сигарет и даже нашел там одну целую. Прикурил. А плачь, сука, как серена, и он не прекращался. Только в этот раз пришлось принимать факт того, что на этот звук никто не придет. Никто кроме него.
        Выбросив окурок, Стас зашел в дом, на кухню. Эпицентр звука удалось определить сразу - детская люлька стояла на столе. Но что с этим делать - он не только не представлял, но и не имел ни малейшего желания выяснять. Подойдя к мойке, включил воду и умылся. Закинул в рот таблетку обезболивающего и запил водой из-под крана. Затем протер лицо полотенцем, пачкая то свежей кровью. А этот звук никак не прекращался, буквально вгрызаясь в мозг.
        - Твою мать, да сколько можно орать… - простонал себе под нос.
        Пришлось признать, что если он с этим ничего не сделает, то голову вот-вот разорвет от такого шума на высоких частотах. Стас развернулся и подошел к люльке. Внутри лежал кричащий комок плоти… его дочь. Он столько дней ее сторонился, а сейчас вынужден подойти настолько близко, что внутри все скрутило в морской узел. Потому что не понимал - что дальше? Что теперь он должен сделать? Да и мелкая - она ведь кричала не просто так. Может что-то случилось? Да он же нихрена в этом не разбирался!
        Отыскав свой телефон, Станислав снова вышел на улицу, чтобы спокойно поговорить. Он присел на ступеньки и набрал номер Барса.
        - Да, Жур.
        - Ты далеко?
        - Сейчас дома, а что?
        - Лиза с тобой?
        - Да. Что-то случилось?
        - Знаешь, чья эта медсестричка?
        - И?
        - Она любовница твоего Романова.
        - С чего ты взял?
        - Сегодня ко мне приехал его верзила… и забрал ее.
        Барс ругнулся, тяжело вздохнул и изрек:
        - Черт, надо было ее проверить.
        - Сейчас не об этом. Я теперь не знаю, что делать с мелкой, она кричит… и плачет. Спроси у своей.
        Возникла короткая пауза. Голос Барса на заднем плане.
        - Аня давно ее кормила?
        - Не знаю.
        - Она либо есть хочет, либо подгузник надо поменять, либо что-то еще, - сказал и добавил уже видимо не ему: - Собирайся.
        - Чудесно. Так что мне, мать вашу, делать?!
        - Не паникуй, мы скоро будем. Пока попробуй ее накормить.
        - Да как?!
        В самом деле, будто он знал чем и как это делается.
        - Лиза говорит, все должно быть на кухне, смесь там какая-то и прочая херня.
        Пару ругательных слов и Стас вернулся в дом, сразу замечая на столе возле мойки детскую бутылочку, которая уже была наполнена белой жидкостью.
        - Тут уже стоит что-то готовое.
        - Так дай ей.
        - Ладно, перезвоню.
        Отложив телефон, Стас взял в руки эту детскую бутылочку - теплая. Видно Аня как раз хотела покормить, но не успела. Развернувшись, он подошел к мелкой. Собрался с духом, наклонился над люлькой и поднес кончик соски к детскому рту. Но мелкая начала отворачиваться, продолжая надрывно орать. Он попробовал подсунуть соску справа, потом слева, пока не сдали нервы.
        - Она отворачивается, - сказал Барсу в трубку телефона. - Дальше что?
        - Стас, возьми ее на руки, - услышал голос Лизы по громкой связи.
        - Еще что мне сделать? - огрызнулся он.
        Будто это нечто совершенно простое.
        - Я серьезно, Стас, ее нужно немного успокоить. Попробуй взять на руки. Только придерживай головку…
        Не дослушав и отключив телефон, он уперся губами в тыльную сторону руки и уставился на объект своих кошмаров. Похоже, ему все-таки придется это сделать. Поставив бутылочку на стол, он протянул руки к мелкой. Стиснул зубы, обхватил крохотное тельце и приподнял, сразу вспоминая, как ему говорили там что-то про головку.
        Черт, да у него же не три руки! И как это вообще все делается? А если уронит?
        Но мозг начал вовремя подкидывать какие-то идеи. Да к тому же мелкая перешла на кряхтение, вместо плача, что дало возможность хоть как-то сосредоточиться на главной проблеме. Кое-как уложив ее к себе на изгиб левого плеча, он наконец-то смог взять в свободную руку детскую бутылочку. В этот раз пихать соску почти не пришлось. Едва ощутив ту на своих губах, мелкая сразу принялась есть. Стас выдохнул и опустился на стул. Значит, все в порядке, значит - и правда всего лишь проголодалась. Запрокинув голову, он закрыл глаза. Наконец-то тишина. Сейчас бы еще лечь куда-нибудь, например - под поезд.
        Он просидел так несколько долгих минут. Невольно поймал себя на мысли, что пялится на детское личико, и отворачиваться не хочется. Все такое крохотное - нос, рот, глаза, реснички. И глаза эти такие синие… как у Оли. Очевидно, потому что это ее… его дочь. Та, на которую больно было смотреть, ведь Оля так сильно ждала ее, так радовалась. И что сейчас он сможет дать этой беззащитной малышке, когда сам ползает по дну? Ведь до сих пор не понимал, что именно чувствует. Внутри клубилась адская смесь из различных, каких-то даже противоречивых эмоций, из-за которых ощутимо клинило. Да еще будто бы мало, надо же было впустить в свою жизнь какую-то девчонку, чтобы та взяла и добила его окончательно.
        Глава 27
        ***
        Когда машина остановилась, я уже понимала, куда мы прибыли. Еще по дороге Паша съехал на обочину, сменил испачканную рубашку на черную футболку и умылся водой из бутылки. Мне же дал свой пиджак, чтобы накинула на плечи. Но идти все равно пришлось босиком. Вверх на лифте элитного дома. И вот я уже оказалась перед личной квартирой своего демона, которую знала как второй дом. Открыв дверь, Павел любезно предложил мне зайти внутрь.
        Я остановилась уже в коридоре, прикованная внимательным взглядом темных глаз. Мы не виделись около месяца, около года не спали, и я даже не поняла, что именно почувствовала в этот момент. Миг трепета, затем страха, злости, тоски и разочарования. Ну и конечно же стыда, когда Витя придирчиво начал меня разглядывать, прежде чем уставиться на своего подручного.
        - Что случилось? - спросил он.
        Прежде чем ответить, Павел глянул на меня.
        - Пришлось забирать с боем.
        И снова я стала объектом его внимания, словно какая-то виноватая школьница.
        - От кого? - строго спросил Витя, подходя ближе ко мне и как-то внезапно нависая.
        - От Журова.
        - Кого?! - воскликнул Витя, начиная злиться еще сильнее.
        Я не выдержала. Отдала Павлу пиджак, протиснулась между ними и молча ушла в ванную комнату. Потому что снова начало потряхивать. Я была не готова сейчас выносить натиск Виктора, его допросы, ревность и гнев. Включила воду и умылась. Наконец-то увидела себя в зеркале. Стало грустно уже от того, насколько жалко я выглядела. Без макияжа, с опухшими глазами, на голове воронье гнездо после урагана. И даже не в своей одежде. Это полное фиаско. Худший мой вид, с которым когда-либо представала перед Виктором. Это отбирало всю уверенность в себе и нагнетало ощущение слабости перед этим властным самцом. И это когда все нутро болело по другим причинам - по Крохе. Как она там? Сделал ли что-то для нее Станислав? Как он сам? Вроде всего несколько дней в его компании, не такой уж и добродушной, а сердце все равно не на месте.
        Когда открылась дверь в ванную, удивляться было нечему - здесь нет замка или защелки. Зайдя внутрь, Витя повесил на крючок платье, которое когда-то мне покупал. Серебристое, красивое, на тонких бретельках.
        - Прими душ и оденься. Через полчаса привезут обед, - сказал, прежде чем выйти.
        Обед из ресторана, как и раньше. Но что-то делать совсем не хотелось: ни есть, ни выходить из этой комнатки вообще. Только в его словах был смысл. Прежде чем начинать разговор, мне нужно привести себя в форму. А еще - как ни печально, но я привыкла делать то, что говорит Виктор, ведь он старше и опытнее меня, а еще единственный на сегодня близкий мне человек. Да, я могу взбунтоваться, выдвинуть свои условия и настоять на расставании. Но привычки они такие, особенно плохие - слишком прилипчивые. Поэтому я молча залезла под душ. Затем неспеша высушила волосы и надела платье. Пришлось натягивать на голое тело, потому что не хотела спрашивать, осталось ли здесь еще и мое белье.
        Когда я вышла, стол уже был накрыт, на террасе. Павла не было. А Виктор сидел за столом и лениво курил свою сигару. Знакомый запах пряного дыма сразу заполнил ноздри. Единственный запах курева, который вызывал у меня смешанные ощущения. Я села на свободный стул и налила себе в стакан воды.
        - И давно у тебя отношения с Журовым? - услышала первый очевидный вопрос.
        Мне пришлось собраться, прежде чем произнести хоть что-то.
        - Ревнуешь?
        - Да, - честно ответил он, выпуская изо рта клубок густого, белесого дыма.
        - Это сложно объяснить, но у нас нет никаких отношений.
        - Только секс?
        Я невольно смутилась. Даже щеки слега вспыхнули. Потому что не знала, что на это ответить, тем более ему.
        - Я не знаю, что это, - сказала, как есть.
        Витя отвел глаза, задумался. Мнимо спокойный, все равно что хищник, который притворяется безмятежным в ожидании удачного момента для нападения. Я была уверена, что внутри него все кипит. Но он покажет это тогда, когда сорвется последняя капля.
        - Почему тебя имеют все, кроме меня?
        Началось. По себе знаю, что ревность любит преувеличивать.
        - Все? Кто эти все? И потом, сильно сомневаюсь, что ты скучал в постели все это время. У тебя в ванной женский гель для душа, и это не единственное, что я здесь заметила.
        Виктор бросил на меня недовольный взгляд и сощурился. Похоже, он злился даже сильнее, чем мне кажется.
        - Как ты вообще оказалась у Журова?
        Говорить с ним о Стасе не хотелось. Но молчать не было смысла, да и как-то глупо.
        - Его жена рожала в нашем отделении. И она умерла…
        - Я слышал эту историю, дальше.
        - У них родилась девочка, к которой я привязалась. И когда ее выписывали, мне предложили побыть в роли няни какое-то время. Я согласилась. А вы откуда знакомы?
        - Я покупаю у него сигары, а его друг - мой информатор. И что, так случайно попала в кровать к одинокому вдовцу, которому нужно особенное утешение? - произнес он таким холодным тоном, что меня передернуло. - Романтичная история.
        - Разве я не могу себе этого позволить? Мы же давно не вместе. Разве нет?
        - Нет, - твердо произнес он. - Я всего лишь дал тебе отдохнуть.
        Вот сейчас я поняла, что очередного скандала нам не избежать.
        - Нет, Витя, ты обещал! И потом, ты не имеешь права от меня чего-то требовать. Ты женат…
        - И давно для тебя это стало проблемой? - вдруг перебил он. - Хочешь, чтобы развелся?
        Но вопрос был глупым, потому что оба знали на него ответ. Он не разведется с Риткой, никогда. Потому что любит эту дуру, как бы не пытался убедить и себя и любого другого в обратном. А еще дело принципа и статуса. Ему требовались эти напускные формальности, когда за их пределами мог себе позволить все, что угодно.
        - Нет. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
        По его лицу было прекрасно видно, насколько ему не нравится все услышанное. Но я не могла иначе. Однажды у меня хватило сил вырваться, прекратить эту зависимость от его желаний. Если уступлю - погибну. Тем более сейчас мне придавали силы мысли о Крохе. И может быть даже немного о Станиславе.
        - Почему не ешь? - вдруг спросил он, кто сам к еде не притронулся и пальцем.
        - Нет аппетита… Я волнуюсь за свою Кроху.
        И тут случилось то, чего я ожидала, но не была готова. Виктор резко поднялся и буквально зарычал:
        - Это не твой ребенок, чтоб бросаться в такие крайности!
        Я тоже подорвалась.
        - Нет, мой, ясно?!
        Тогда он грязно выругался, подхватил меня на руки и понес в спальню. Мне сразу стало дурно. От резкого и некогда любимого запаха, этой смеси стойкого дизайнерского мужского парфюма и кубинских сигар, который всегда нравился до головокружения. Дурно и от ощущения безысходности. Потому что, опустив меня на кровать, Виктор начал раздеваться.
        - Снимай платье, - приказал он.
        - Я не хочу.
        - Захочешь. Тебе нужен ребенок? Так давай этим и займемся.
        - Вить, я уже не смогу так забеременеть, - напомнила ему.
        - Мы еще не пробовали повторить. И потом, есть и другие способы.
        Боже, о чем он? Мне вдруг стало нехорошо от его слов. Будто он винит себя в чем-то, где-то очень глубоко. Будто до сих пор считает нас парой, в самом деле. И будто хочет провести меня еще раз по тому аду, который я пережила. А у меня уже как рефлекс. Я отползла к стене, подальше от мужчины, который уже принялся расстегивать брюки. Я боялась того, к чему может привести очередная наша близость. И потом, после Стаса все ужасно болело до сих пор. Так что, когда Витя залез на кровать и дернул к себе за ногу, я не на шутку занервничала.
        - Витя, нет!
        Но он не захотел меня слушать. Грубо задрал подол платья и развел колени, чтобы устроиться между ними. А взгляд уже такой неистовый, как у сумасшедшего, который окончательно съехал с катушек. Я задохнулась, захлебываясь новыми словами. Все так привычно и знакомо, что едва ли находились еще какие-то слова протеста. Но когда он накрыл рукой промежность и ворвался пальцем внутрь, я дернулась и заныла:
        - Ай, больно… Да не могу я, Витя!
        Он остановился. И посмотрел на меня так, что стало по-настоящему страшно. Особенно, когда мужчина схватил за шею и начал ощутимо душить.
        - Да как ты посмела предать меня? - рычал он, выходя из себя, впервые со мной до такой степени. - Если захотелось секса, почему не пришла ко мне? Я же ждал. Все это время ждал, когда ты, дрянь, соизволишь хотя бы намекнуть, что готова…
        А у меня уже пятна перед глазами.
        - Пусти, - прохрипела я, впиваясь ногтями в его руку.
        Он послушал сразу. Спрыгнул с кровати и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
        Глава 28
        ***
        Сидя на улице, Стас курил уже третий косяк. Несмотря на обезболивающее, дополнительное в том числе, болела вся рожа, будто в самом деле получил лопатой по лицу. Очень кстати приехал Барс со своей Лизой, которая взяла мелкую на себя. Можно было спокойно зализывать раны. Вернувшись из дома, Глеб поставил на стол тарелку с закуской, две рюмки и разлил текилу.
        - Так что сказал Павел?
        - Что Аня любовница Романова.
        - Как он нашел ее?
        - Может по телефону. А может и по машине, - сказал, кивая на авто, которое все еще находилось на его территории.
        Сто процентов скоро придется встречать очередных гостей, кто приедет за ее вещами.
        - Я уточнил кое-что, пока к тебе ехали. Аня родная сестра его жены.
        - Извращенец.
        - И она была от него беременна.
        - Что значит была?
        - Что-то пошло не так.
        Стас начал копаться в собственной памяти, хоть и сложно это давалось. Аня что-то говорила ему про то, что не может иметь детей. Сейчас все происходящее казалось странным. Непонятно, как его угораздило связаться именно с любовницей Романова. И так жизнь катилась в бездну. И тут получается, что может быть еще хуже. Потому что брали большие сомнения, что этот гад так все и оставит.
        - Я попробую с ним поговорить завтра, - произнес Барс.
        Стас только пожал на это плечами. Да по*уй. Свалила и скатертью дорога. У них ни прошлого, ни будущего, и в настоящем был один лишь секс. Он даже не собирается скучать.
        - На ночь останемся у тебя. А завтра приедет новая няня.
        - Как скажешь, капитан, - ответил он, отпуская губы растянуться в ленивой улыбке.
        ***
        Ночью не могла уснуть. Пришлось остаться в квартире Виктора, в его постели, где еще год назад позволяла ему и себе такое, о чем без стыда не вспомнишь. Все мои вещи: телефон, машина, ключи от квартиры - все осталось у Станислава. Витя обещал завтра забрать. Да, он запретил мне возвращаться в тот дом. А я не то, чтобы приняла это и смирилась, просто пока не знала, как мне поступить. Стас так странно повел себя, что сложно теперь было понять, чего он хочет - чтоб ушла или чтоб осталась. И почему-то это для меня было важно. Даже страшно, но я как будто скучала. Будто успела привыкнуть к его несносным манерам и отвратительному характеру… к тем эмоциям, которые во мне вызывал. Он какой-то не такой, не как Виктор, словно и хуже и лучше одновременно. Или просто - другой.
        Но больше всего, конечно же, скучала по Крохе. У меня как опять отобрали то самое ценное, что может быть у любой женщины. И слезами здесь себе не помочь. Ни воем, ни мольбами. И помощи просить не у кого.
        Витя тоже полночи не спал. Ходил из угла в угол, много курил, пил коньяк. Под утро пришел ко мне и лег рядом. Я едва не заныла, когда он обнял со спины и прижал к себе. Потому что это было слишком жестоко. Создавать иллюзию каких-то крепких отношений, которых на самом деле не существует. Показывать, будто любит, когда дома его ждут любимая жена и ребенок, не наш. Жестоко упрекать меня в предательстве и при этом делить постель с другой женщиной, своей законной супругой, как минимум. Мне это надоело еще год назад.
        Утром не хотелось вставать, да и вообще просыпаться. Шея болела, на которой проявились темные пятна от мужских пальцев. Как же я в тот момент испугалась - не передать. Раньше Витя никогда себе не позволял подобного. Он уехал рано и молча. А мне в его квартире делать было нечего. Здесь не было ни детского плача, на который нужно было срываться, ни мужского ворчания и громких звуков, от которых разгонялся адреналин. Я вдруг подумала, что как-то скучно и плохо жила последнее время. Дом, работа, попытки забыть, справиться с болью в груди и убежать от собственных чувств. На расстоянии даже с родными. Редкие встречи с подругами, у которых полно своих дел. Но Кроха - она придала моей жизни какой-то смысл. Появились конкретные цели, пусть и маленькие, ежедневные. Заботиться о ней - стало самой важной задачей каждого дня. И это были прекрасные дни. Даже несмотря на ее папочку. А может даже и благодаря ему.
        Что же до Станислава… он вообще как с другой планеты. Будто сбежал из мира «Безумный Макс». Всегда непредсказуемый и пугающий до озноба. Иногда такой грубый, что хотелось стукнуть. Будто дикарь, который вчера слез с пальмы. Но такой страстный на фоне этой дикости, до сладостных мурашек. И такой несчастный. Сейчас ловила себя на мысли, что беспокоюсь о нем. Ему нельзя быть одному или без присмотра. Того и гляди причинит себе вред. А еще Паша так сильно его избил. Мне нужен был мой телефон. Нужно позвонить Лизе, хотя бы. Пока не сошла с ума в этих стенах своего некогда любовного гнезда, из которого уже давно вылетела на свободу. И пока Витя снова не стал главным объектом моей маленькой вселенной.
        ***
        Впервые за долгое время он не мог сосредоточиться на делах. Пришлось отложить несколько встреч с клиентами. Сначала хотел отправить Пашу за вещами Ани. Но потом подумал, что стоит съездить вместе с ним. Внутри кипел такой зудящий гнев, что хотелось дать кому-нибудь в морду. А еще подгрызало непривычное чувство - ревность. Из-за него вчера едва не задушил свою девочку, да он впервые проявил к ней подобную агрессию. Так вскипел, что с трудом смог остановиться. Он никогда не ревновал Маргариту, не было повода. Не ревновал и Аню, потому что был уверен в ее преданности. Но сейчас, когда стало понятно, что упустил какой-то важный момент в их отношениях - это даже озадачило. Теперь хотелось посмотреть на того смертного, перед кем она охотно раздвинула ноги.
        - Он рано остался без семьи, - рассказывал ему Паша по дороге, что успел узнать за это утро. - Сначала сестра попала под электричку. Потом мать покончила с собой, а отец замерз зимой на улице. По юности хулиганил, в девяностые попал в ряды одной столичной группировки. Похоже, выжил только потому, что вовремя вышел. Открыл ларек по продаже сигарет, который постепенно перерос в магазин и, как ты знаешь, есть поставщики из-за границы. Несколько лет назад женился. Жена забеременела, но умерла при родах в начале этого лета.
        - Ясно, - ответил Витя, не переставая удивляться - что же Аня в нем нашла?
        Еще утром ему звонил Барсецкий, просил о встрече. В итоге договорились, что он подъедет сам. Это оказалось за городом, небольшой участок с высоким забором, возле которого их встретил Глеб. Он проводил их внутрь, где глаза сразу нашли Журова. Этот тип сидел за столом на улице и курил. Рожа помятая, с синяками и кровоподтеками, на левой брови белый пластырь, на губах старый шрам. И если даже убрать все эти следы побоев… Виктор просто отказывался понимать, почему Аня предпочла этого уголовника. Внутри медленно закипал гнев. Стоило только подумать, что этот урод ее трахал… стоило только представить, как он трогал ее своими грязными руками, которыми сейчас держал сигарету… Если бы не умение сдерживаться, выработанное годами, а еще бы наличие в руке какого-нибудь оружия - убил бы, прямо сейчас. Но что вызывало особенное возмущение - Журов держался и смотрел так нагло, будто ничего не сделал и был в себе более чем уверен.
        - Если никто не против, то я начну, - произнес Барсецкий, когда присутствующие сели за стол. - Как все уже поняли, произошло некоторое недоразумение…
        - Теперь это так называется? - поинтересовался Витя, складывая руки на столе в плотный замок.
        Дай ему повод - сорвется не хуже Паши.
        - Виктор, я серьезно. Мы со Стасом не знали, что Анна твоя женщина.
        - Допустим. Правда, у меня есть предположение, что это произошло не по ее инициативе, - сказал, глядя на Журова.
        А тот лениво выдохнул дым и ответил:
        - Когда я залез ей под юбку, она не была против, даже как-то наоборот…
        - Жур, - одернул его Барсецкий.
        А ублюдок, оказывается, бесстрашный. Даже удивляло, как ему удалось выжить в лихие девяностые с таким гонором.
        - Что? - дерзко отозвался тот, не имея еще и тормозов. - Я тут причем, если он не дотрахивает свою молодую любовницу? У нее такой зашкал гормонов, что хоть не слезай.
        Виктор стиснул зубы, отчетливо понимая, что последняя капля на подходе. Ему даже оружие не потребуется, порвет голыми руками. Только это не его метод, не к лицу. Поэтому, растянув губы в улыбке, которая самому больше казалась оскалом, он ответил:
        - Благодарю за такое смелое замечание, Станислав. Обязательно займусь этой проблемой вплотную. А сейчас я бы хотел забрать вещи Анны, ее машину и на этом распрощаться.
        - Стас, принеси сумку, - резко произнес Барсецкий.
        Журову эта идея сначала не понравилась, но взгляд друга его переубедил. Нехотя поднявшись, ублюдок поплелся в дом.
        - Если это как-то сгладит, - сразу заговорил Глеб, - то хочу обозначить - после смерти жены Стас сейчас несколько не в себе.
        - Верю, - ответил ему Виктор с безразличием в голосе.
        - Тогда позже предлагаю еще раз встретиться и обсудить, что поможет нам решить эту ситуацию.
        Но Виктора такое уже не интересовало. Даже под угрозой потерять своего лучшего информатора.
        - Здесь говорить не о чем, - ответил он, четко обозначая свою позицию.
        - Жаль, - ответил ему Барсецкий.
        Глава 29
        ***
        - Стас, ты идиот! - ругался на него Барс, когда укатили гости, на машине Ани в том числе. - Вот обязательно было вставлять свои комментарии? Перейти дорогу Романову - не лучший экстрим, тем более сейчас и для тебя.
        - Я сказал, как есть. Пусть получше следит за своей любовницей. Мы же ее сюда не силком привезли.
        - Она приехала из-за твоей дочери.
        - Да, бл*, а не ты ли мне советовал на все забить и брать ее в свое удовольствие?
        Да вот же хрень - на это Барсу ответить оказалось нечего. Только насупился и выдохнул сигаретный дым через ноздри.
        - Короче, забираешь дочь и уезжаешь отсюда. Вечером решим куда, пока собирай вещи.
        - Я никуда не поеду.
        - Это не обсуждается.
        - Я не поеду! - сорвался он на друга.
        Да потому что за*бало. Он не собирался поджимать хвост и сваливать из дома только потому, что какой-то кретин в дорогом костюмчике не досмотрел за своей бабенкой. Да, черт, в первый раз он взял ее силой. Но очень быстро стало понятно, что она совсем не против. Так что, пусть этот костюмчик разбирается с ней. А ему плевать - на обоих.
        - Хорошо, - согласился предурок - Тогда жди новую няню. И какое-то время поживу у тебя.
        - Вот не надо. Чтоб каждую ночь я слушал ор твоей пассии? Мне мелкой хватает.
        - Без Лизы, - уточнил Барс.
        Ну, это меняло дело.
        И вот уже вечером прибыла новая няня. Барс подобрал как специально - тоже молодая, такая улыбчивая училка в стильных очках, приятная на лицо, правда формы не в его вкусе. И опять чужая. И это было не странно, что первым делом стал оценивать по параметрам внешнего вида. К вечеру все тело начало зудеть. Но он не сразу понял от чего именно. Почему после косяка не становится лучше настолько, насколько того ожидал. Почему текила пьется, как вода. Почему при этом у него стойкое ощущение ломки. И почему, сука, мысли то и дело возвращаются к этой мелкой… любовнице Романова. Сейчас бы подмять ее под себя, да скорее всего это уже делает с ней кое-кто другой. Еще не хватало приревновать. Ту, которую едва знает. Как будто действительно спятил.
        Случайно, по его мнению, перевернул на землю весь ужин. Едва не подрался с Барсом. Напугал новую няню, которая еще не была готова к сюрпризам его поведения. Поорал вместе с дочерью, из солидарности. Намочил слезами и соплями Олин свитер, прежде чем его порвать. В итоге уснул в их спальне в обнимку с тем, что осталось от свитера любимой женщины. Примерно так Стас вспоминал последовательность событий на следующее утро.
        Опять вернулось привычное чувство, когда просыпался с одним желанием - сдохнуть, да хоть без наркоза. Когда спускался по лестнице, голова дала такого кругаля, что сразу передумал куда-то идти. Присел на ступеньки и достал сигареты. Через пару минут из детской вышла няня. Едва увидев его, подскочила на месте.
        - Доброе утро, - тихо сказала она, осторожно прикрыла дверь и поспешила убежать на кухню.
        Про сигареты даже ничего не сказала. Да и вообще, не ее он бы хотел здесь сейчас видеть.
        - Проснулся? - прозвучал над ухом голос Барса. - Хватит курить в доме и иди помойся, от тебя несет как от помойки.
        - Отвали. Может мне так нравится.
        - Зато не нравится окружающим. Эта Даша и так ночью едва не сбежала…
        - Кто?!
        - Новая няня твоя. Умеешь ты произвести на женщин впечатление.
        Стас тяжело вздохнул. Да пошли они все. Никто не хочет быть с ним. Никто, кроме Оли… Еще эта Аня, взялась на его голову. Теперь не выкурить, словно где-то застряла. И ведь тоже свалила. К этому своему противному костюмчику.
        - Аня не звонила? - озвучил свои мысли, не ожидая положительного ответа.
        И вдруг услышал:
        - Звонила. Лизе.
        Он даже как-то вдруг проснулся. Только и сам не понял, что хочет спросить дальше. Барс с этим помог.
        - Волнуется за тебя, не ясно только почему. Таких предурков еще поискать.
        - От предурка слышу. Что еще сказала?
        - Про мелкую спрашивала.
        - И все?
        - А ты хотел что-то еще? Привет не передавала. И вообще, забудь о ней. Будет здорово, если и Романов забудет о тебе.
        Что еще? А действительно, будто это имело какое-то значение. Отбросив наконец все мысли, Стас поднялся и поплелся в душ.
        ***
        Витя надо мной издевался. Он привез вещи только на утро следующего дня. И за целый день не появился ни разу. Отыскав в сумке телефон, я спряталась в спальне и набрала Лизе при первом удобном случае, когда Вите позвонили по делам. Как оказалось, ее друг еще вчера привез новую няню в дом Стаса. Да и сам он в целом был в порядке. И вроде все хорошо, а как-то неприятно кольнуло. Да еще на банковскую карточку пришли деньги от этого Барса, так сказать за работу - как и обещал. Можно было обо всем забыть и возвращаться в клинику. Но стало так обидно, до слез, что во мне нисколько не нуждались. О моей Крохе теперь позаботится другая женщина… а Станислав… да ему вообще на меня наплевать, что показывал с самого начала. Так что, целовать его тоже будет теперь другая женщина.
        Да я будто бы ревновала.
        И будто бы злилась.
        Я тут сижу, переживаю за них, а в ответ даже никто не вспоминает. Более того - мне быстро нашли замену. И ведь все логично, а я будто на что-то рассчитывала. Будто не знала, что у чудовища нет сердца. Либо вообще, либо оно сгорело после смерти любимой женщины. Вот сейчас я действительно почувствовала себя шлюхой, которая не достойна ни человеческих отношений, ни нормальной любви, ни счастья.
        - Кому звонила? - резко спросил Витя, когда подошел.
        - Никому.
        Он как-то сильно схватил меня и развернул к себе лицом. Я вскинула глаза, пытаясь держаться достойно. А он вдруг разжал ладонь, протянул руку и заботливо стер слезинку с моей щеки.
        – Надеюсь, это не из-за него?
        - Нет, - поспешила сказать, пока не начала об этом задумываться.
        - Хорошо.
        А потом он сделал то, к чему я не была готова. Я так отвыкла от его натиска, что сейчас это показалось чем-то неправильным. Он потянулся ко мне и коснулся моего рта своим, совсем как раньше. Сначала его губы были мягкими и нежными, будто заманивал. Я даже начала утопать в их теплоте. Но подобные нежности не в его характере. Это была ловушка. Стоило мне чуть-чуть расслабиться в родных мужских объятьях, как та начала захлопываться. Уже вонзаясь в мой рот своим языком, Витя приподнял меня и опустил спиной на кровать, придавливая своим телом. Его твердый пах врезался в промежность, а крепкие руки уже нетерпеливо задирали подол сарафана. Мне захотелось немедленно возразить. И я сказала:
        - Стас, нет, подожди…
        Витя так резко остановился, как будто застыл, превращаясь в статую. А у меня возникло желание провалиться сквозь эту кровать, на которой лежала. Да еще он так посмотрел на меня, словно вот-вот собирался ударить. За то, что назвала чужим именем.
        Виктор медленно поднялся, теперь возвышаясь, как одна большая угроза. Из темных глаз лилась ненависть, а верхняя губа исказилась в мимике отвращения. Сейчас я сделала ему очень неприятно, возможно даже больно. Еще год назад бросилась бы ему на шею и начала умолять о прощении и пощаде. А теперь… было просто жаль.
        - Прости, - сказала ему.
        Но что тут началось…
        - Давно ты к нему приехала?
        - Где-то неделю назад.
        - И сколько раз у вас был секс за это время?
        Резко стало дурно. Я села.
        - Не знаю.
        Тогда Витя подошел ко мне и схватил за плечи. Поднял, встряхнул и начал орать.
        - Сколько?!
        - Я не считала!
        - Он что, вообще с тебя не слезал?! Да что ты нашла в этом ублюдке?!
        Он так разозлился, что на лбу выступили вены. А мне опять стало страшно, что было непривычно ощущать в его компании.
        - Я не знаю! - закричала скорее на испуге.
        - Дура! Да ты ему нахрен не сдалась. Отимел и забыл. Знаешь, что я увидел в его глазах, когда о тебе говорили - один лишь дым.
        Сказав это, Виктор оттолкнул меня, так что упала спиной на кровать. А слезы уже душили. Из-за его слов, из-за его поведения, из-за того, что Стасу на меня наплевать.
        - Иди помойся, - грубо бросил мужчина, разворачиваясь к выходу.
        Будто я действительно была грязной. Да если только испачканная руками и запахом другого самца.
        - Вить, я хочу домой, - потребовала так жалобно, что самой стало тошно.
        Он остановился в дверном проеме.
        - Паша отвезет, - сказал, прежде чем покинуть спальню.
        Глава 30
        ***
        Сегодня разбудил детский плач, который долбил его мозг невыносимо долго, прежде чем умолкнуть. Просыпаться вообще не хотелось. Когда попытался повернуться на другой бок - рухнул с кровати. А в голове и без этого целый фейерверк. Кажется, вчера он перебрал больше необходимого. Срочно нужна была вода и волшебная таблетка, очень большая таблетка. Встать с пола удалось не сразу. Чуть не навернулся на собственной лестнице. И уже не ясно, что именно довело его до такого состояния - потеря жены, с которым никак не мог смириться, или потеря горячей няни, которая не желала выходить из его головы. А на кухне уже ошивался Барс. Тот пил кофе и с кем-то говорил по телефону.
        Первым делом нашел бутылку воды и таблетку. На улицу даже не хотелось выходить. Там было так солнечно, что он до сих пор не мог разлепить глаза даже в помещении. Усадив задницу за стол, взял у Барса сигареты и прикурил. Через пару минут на кухне появилась новая няня, на лице которой сразу отразилась гримаса недовольства. Она что-то помыла в раковине, пару раз покашляла, а потом повернулась и сказала:
        - Станислав, вы не могли бы не курить в доме? Ведь вашей дочери тоже приходится этим дышать.
        А он даже не хотел с ней разговаривать. Только уделил внимание взглядом на пару секунд и отвернулся. Сил не хватало даже на то, чтобы задуматься над своим поведением. Тогда к нему подошел Барс, забрал из руки сигарету и уничтожил в пепельнице на столе. Сука!.. Но выругаться вслух Стас не успел - раздался звонок, когда кто-то нажал на кнопку за воротами. Вот только названных гостей ему сейчас и не хватало. Даже Барс нахмурился.
        - Всех нах*р, - сказал он другу, который уже пошел встречать.
        Взяв пачку сигарет, он все-таки заставил себя выйти на улицу. Сел на ступеньки крыльца и прикурил. Как вдруг через калитку зашел мент. А за ним какая-то женщина с тетрадкой, затем еще одна. Следом Барс. А потом еще два мужика, один из которых тоже был ментом. Да к нему шла целая делегация.
        - Станислав Журов? - спросил первый мент.
        - Допустим. Что надо? - спросил отвратительно хриплым голосом, как будто пил и курил все ночь, что так и было.
        Но вместо него ответила женщина.
        - Мы представляем органы защиты по правам ребенка. Скажите, можем ли войти в дом и увидеть вашу дочь?
        - Нет, - сразу отрезал он, уже начиная ненавидеть здесь каждого из присутствующих.
        - К сожалению для вас, господин Журов, этот вопрос прозвучал из вежливости, - пояснил мент. - Поэтому или пропустите или нам придется применить силу.
        Резко выдохнув сигаретный дым, Стас поднялся на ноги. В кровь ударил адреналин, придавая бодрость. Раскисать стало некогда.
        - На каком основании?
        - Стас, у них официальная бумажка, - сказал Барс, подходя ближе. - Откажем - сделаем только хуже.
        Он не хотел сейчас слушать даже Барса, но глядя на всю эту делегацию четко понимал, что силы не ровны. Начнет сопротивляться - устроит только бесплатный цирк. Поэтому Стас сделал шаг в сторону, далеко нехотя, и эти твари поспешили в дом.
        - Ой, ужас, как здесь накурено, - сразу возмутилась одна из женщин.
        Они прошли в детскую, осматриваясь по дороге. Поздоровались с няней, которая начала дико нервничать и заикаться.
        - Ой, какая чудесная девочка, - воскликнула бабенка, забирая мелкую на руки.
        Стасу это так не понравилось, что с трудом подавил в себе желание отобрать у нее своего ребенка и выгнать из дома пинками. Не понравилось это и дочери, так что та начала капризничать.
        - Вы ей памперс не хотите поменять? - строго спросила бабенка, что из опеки. - У вас ребенок весь в какашках, а вы сидите.
        - Да она только поела! - начала оправдываться няня. - Я… я не успела.
        - Ясно. Ухода никакого.
        Стас так охренел от этих слов, что и не понял, как на них нужно реагировать.
        - Как зовут девочку? - спросила вторая.
        А вот этого вопроса он даже не ожидал. Причем, и сказать оказалось нечего. Разве что…
        - Кроха.
        Женщина удивилась. Подняла на него глаза со своей тетрадки и спросила:
        - Можно увидеть свидетельство о рождении?
        Ну вот, приехали.
        - Его нет.
        - Как нет? Когда родилась девочка?
        И снова вопрос на засыпку. Как будто он собирался запоминать день смерти своей жены. Да он даже не знал, какой сегодня день. И сколько вообще прошло этих дней с того момента.
        - Выписка из роддома хотя бы есть? - следом спросила женщина, когда поняла, что ей не ответят.
        Стас не сразу сообразил, о чем речь. Наконец вспомнил о документах, которые ему сунули при выписке. Но куда он их дел?..
        - Сейчас принесу, - ответил вместо него Барс.
        Пока тот ходил за документами в свою машину, эти бабенки попросились осмотреть дом. Ходили недолго, но осматривали все придирчиво, что-то записывали. Затем изучили выписку из роддома. И наконец-то снова добрались до него.
        - Вы работаете?
        - Владею магазином табачной продукции, в центре города.
        - Наркотики и алкоголь употребляете?
        - Нет.
        Но тут один из ментов демонстративно поднес к носу окурок, держа его в руке через пакет. Видно взял из кухонной пепельницы.
        - Похоже на травку. И пустые бутылки из-под алкоголя на кухне… повсюду.
        Стас внутренне выругался. Но первым не выдержал Барс. Он подошел к менту и попросил отойти в другую комнату для разговора.
        - Ладно, какого черта вам здесь нужно? - спросил Стас напрямую.
        - К нам поступила жалоба, мы должны ее отработать, - произнесла женщина, которая все еще держала его дочь. - И, к сожалению, жалоба оправданная. Скорее всего нам придется забрать девочку.
        Стасу показалось, что он ослышался. А гнев внутри буквально взорвался.
        - Не понял…
        - В этом доме ребенок находится без должного ухода. А еще есть такие нарушения по содержанию, которые несут прямую угрозу его жизни и здоровью.
        Все, что она говорила - было насрать. Никто не имеет права забирать у него ребенка. Их с Олей ребенка! Никто!
        - Черта-с два вы угадали, - произнес он. - Сейчас берете свои задницы и сваливаете из моего дома. А ты, тварь, положи мою дочь на место, - сказал он, делая шаг к женщине.
        Но вперед вышел мент и преградил ему дорогу.
        - Станислав, ваша агрессия здесь не поможет. Смиритесь и дайте нам спокойно уйти.
        Незваные гости уже начали продвигаться к выходу. Мент дождался, когда все подойдут к двери и тоже повернулся. Заметив у него на поясе табельное оружие в открытой кобуре, Стас даже не стал думать. Он просто выхватил ПМ. Тогда мент попытался дернуться к нему, за что получил кулаком по челюсти. И пока тот приходил в себя, Стас направил ствол в голову испуганной бабенки и доходчиво объяснил:
        - Положи на место моего ребенка…
        Глава 31
        Как раз вовремя в комнату ворвался Барс со вторым ментом, который уже по дороге аккуратно вынимал свой ПМ, подавая знак коллеге не вмешиваться. А друг просто пошел на него, начиная рычать.
        - Предурок, ты что творишь? - сказал тот, отшвыривая его руку в сторону. - Упокойся и не нагнетай. Это по-другому надо решать.
        - Барс, они от Романова, ты не просек? - озвучил он свои мысли этому идиоту.
        - Да. Заткнись. И отдай ствол. Они уходят.
        Слушая друга, он не хотел его слышать. Внутри так жгло, будто черти соорудили костер и устроили огненные пляски. Он ведь даже не успел познакомиться со своей дочерью. Всего один раз держал на руках. Да если бы об этом узнала Оля…
        - Я не отдам им дочь, - предупредил он, уже самого Барса.
        - Да без нее они уходят, угомонись.
        Стас уже хотел уточнить это, когда гости засуетились, спрашивая друг у друга:
        - Правда уходим?
        - Да, на выход, - подтвердил старший мент.
        Хоть и нехотя, но Стас все-таки отдал чужой ПМ. Только лишь когда убедился в правдивости этих слов, и когда противная тетка все-таки отдала его дочь няне. Строго проводил взглядом, каждого, кто посеменил на выход. Один лишь обиженный ментяра напоследок решил ему сказать:
        - Еще раз так сделаешь…
        - Дим! Пошли, - перебил его старший коллега.
        - Ну ты понял, - договорил тот.
        Так бы и плюнул в спину, да не хотелось задерживать. Вышел провожать до самых ворот, после чего закрыл вдох на засов. А когда вернулся в дом, Берс уже кому-то названивал, поднимая кипишь. Да потому что не сложно было понять, что именно сейчас произошло. Этот Романов только что пытался отобрать у него ребенка. Тварь, совсем обурел.
        - Какой кошмар, - причитала няня, на которую даже не хотелось обращать внимание. - Вы меня простите, Глеб, но я так не могу. Я сейчас покормлю девочку, искупаю ее и ухожу.
        - Да можешь валить прямо сейчас… - сорвался Станислав.
        Он даже не закончил, как рядом появился Барс.
        - Идем покурим, - сказал умник, все-таки выпихивая его на улицу, чтобы там уже продолжить. - Значит так. Я сейчас отъеду, попробую узнать, с кем и о чем договорился Романов и как-то это разрулить. Ты будь дома и давай без глупостей. И с няней понежнее, если не хочешь продолжить свой опыт по уходу за детьми.
        - Да понял, иди уже.
        Когда Барс уехал, Стас закрыл за ним ворота и расположился на улице с кофе и сигаретами. Няня завозилась с мелкой в доме, не сказав ему больше ни слова. И хорошо, потому что ему нужно было подумать. Потому что эта ситуация встряхнула, заставляя открыть глаза, заставляя трезветь. Он слишком увлекся своим трауром, начиная упускать нечто важное. Окутывая себя пряным дымом, пытался уйти от проблем, как глупый мальчишка. Будто не знал, к чему это может привести. Что любая проблема имеет свойство обрастать новыми, если их не решать, а коллекционировать. Если вообще ничего не делать или только то, на что ориентируются инстинкты. Да он скатился до животного уровня, используя для жизни только секс и сигареты. Будто больше нечем заняться, когда в его заботе нуждается собственная дочь.
        Барс прав - он придурок, конченый.
        Да он даже не в состоянии дать имя своему ребенку. Неужели именно такую слабохарактерную тварь полюбила Оля? Да ни хрена. Еще в первую встречу он понял, какого мужчину она достойна. Она заставляла его меняться, быть лучше, стать всем для нее одной. Так где же теперь этот хороший парень? Неужели умер вместе с ней? И в такое не хотелось верить только потому, что этот парень сейчас нужен был совсем другой девочке, которая еще слишком мала, чтобы попросить его об этом, чтобы наорать на него и заставить взять себя в руки. И если он этого не сделает, то потеряет не только Олю и того парня - он потеряет все, что у него осталось, эти последние, но такие драгоценные крохи.
        Но ему думалось бы лучше, если бы не детский плачь, который разрезал воздух на острые иглы, что так больно впивались в мозг.
        - Станислав, у девочки поднялась температура, - вдруг после обеда обратилась к нему няня, убеждая в собственных мыслях - насколько он был не прав. - Есть что-то жаропонижающее для деток?
        - Я откуда знаю? В доме надо смотреть.
        - Я ничего не нашла, в детской точно.
        Плохая складывалась ситуация. Он и не думал, что Кроха может заболеть, что может что-то потребоваться. Что ее элементарно могут забрать какие-то убл*дки. Да он вообще ни о чем таком не думал, только теперь понимая, насколько паршиво себя вел. Поднявшись, Стас вошел в дом и стал искать лекарства сам. Но в аптечке на кухне ничего подходящего для ребенка не обнаружилось. А в детской комнате хоть и были лекарства, но не те. Ну не звонить же Ане по такой ерунде, будто он и правда не может справиться с такой элементарной задачей - не может справиться без этой девчонки.
        - Ладно, напиши на бумажке, что нужно. Сейчас доеду.
        Пришлось брать ключи от машины и куда-то выезжать. Только напоследок предупредил девушку:
        - Никому не открывай и не впускай. Поняла?
        - Да-да.
        - Точно поняла?
        - Конечно, никому не открою, только вам.
        До аптеки - минут десять, в соседний населенный пункт. Столько же там и обратно. Еще не успел доехать до дома, как позвонил Барс и начал орать:
        - Стас, какого черта у вас там происходит? Ты где?
        - Отъезжал в аптеку, у малкой поднялась температура. А что?
        - Почему мне тут звонит няня и говорит, что твою дочь только что забрали?..
        Если он думал, что для него наступил конец света, то был не прав - вот сейчас наступил. И вот уже нога нажала на педаль газа, заставляя поторопиться домой.
        - Кто?!
        - Менты, которые заходили с опекой.
        - Ты же с ними договорился. Какого черта?!
        - Я тоже так думал… вот же хрень! Значит, всего лишь подыграли. А потом, похоже, пасли возле дома и ждали удачного момента, чтобы сделать это тихо. Ты никого не заметил, когда выезжал?
        - Нет! И давно они уехали? Может, успею нагнать?
        - Не знаю, няня не сразу мне дозвонилась, да и вряд ли они будут на служебной машине. Чего ты вообще куда-то поперся?
        Чего?! Наверное, чтоб сделать хоть что-то полезное для своего безымянного ребенка. Наверное - если бы не чувство вины, он бы подумал об этой ситуации более рационально.
        - Отвали с этим. Куда могли поехать? Ты узнал что-то?!
        - Как раз этим и занимаюсь. Все, езжай домой, поговори с няней и узнай, что говорили эти уроды, может оставили что-то полезное. Я перезвоню.
        Наверное, еще никогда он не испытывал такого беспокойства, которое проявилось сейчас. Это состояние вгрызлось в его нутро, обещая не отпускать. Когда вернулся, сам не ожидал, что спустит на няню всех собак. Он орал на нее как бешеный, едва не ударил. И так напугал, что ее сдуло из его дома уже через несколько минут.
        - Это же милиция, как… как я могла им не открыть? - лепетала эта дура в свое оправдание со слезами на глазах.
        - Ты специально что ли так сделала?! - не унимался он.
        - Нет! Я думала, они хотят со мной всего лишь поговорить, они так сказали…
        И вот тогда он отчетливо понял разницу между Аней и любой другой женщиной. Была бы здесь Аня - она бы не отдала Кроху никому.
        Глава 32
        ***
        Губы Холли плавно скользи по его члену. Жадно вбирая в себя плоть целиком, она почти заглатывала ее, рождая особо острые ощущения. Эта жаркая, влажная теснота вызывала ни с чем несравнимые волны удовольствия. И при этом ничего не нужно было делать самому. Можно было откинуться на спинку кресла и наслаждаться. Можно было даже курить сигару и по желанию выбирать темп, надавливая на затылок девушки или наоборот, стискивая волосы в горсть. Лишь под конец предпочитал брать инициативу в свои руки. И когда волны стали накрывать с головой, он поднялся на ноги, крепко взялся за темные локоны на затылке и принялся неистово трахать женский рот. Потому что знал - она это не только выдержит, ей это нравится. Как нравится и всем женщинам, которые любят грязный секс. В этом плане Аня была лишь немного нежнее, зато более искренняя.
        Одна только Марго, его трепетная жена, эта безродная аристократка, бледнела от одного намека на оральные ласки. Нет, один раз она даже решилась на это, но сделала так, что пропало всякое желание продолжать. Будто ее стошнит быстрее, чем он кончит. Возможно, именно поэтому взял к себе в постель такую нимфу, которую можно было воспитать под себя.
        Аня была, как пластилин: податливая, любопытная, готовая к любым поворотам. Первое ее желание было - угодить ему. Но когда она сама прочувствовала весь этот вкус секса - он словно взял на попечение маленькую нимфоманку. Это даже бодрило. Был период, когда он брал ее по несколько раз в день. Она выжимала из него все соки. Но сейчас… мало того, что он нечто упустил, так еще и другой настолько увлек ее, что в момент интима она назвала его чужим именем. Журов украл у него то, что всецело принадлежало ему. Такое Виктор не прощал никогда, с самого своего поганого детства. Так что, он не собирался оставаться в долгу. Он ответит, уже начал. Он заберет у Журова все, а потом отметит это дело со своей горячо любимой девочкой, в постели, которая на пике страсти будет шептать его имя и ничье больше.
        ***
        С самого утра ни капли спиртного. Никакой наркоты, только обычные сигареты. Два раза принимал душ. Даже заставил себя что-то поесть. Потому что понимал - ему нужно приводить себя в форму. Если этого не сделать, то Романов сожрет его уже завтра. Эта падла все-таки начала действовать. Хитро, сразу хапая самое ценное.
        Зайдя в детскую, Стас огляделся. Всюду игрушки и детские вещи, на стене фотообои с изображением героев из какого-то мультика. Теперь это такая же мертвая комната, как и спальня. Подойдя к детской кроватке, он наклонился, опираясь о решетчатую боковину. Здесь все еще ощущался ее запах. Постель смята - заправить некому. Возле подушки лежал маленький серый заяц с длинными ушами, размером меньше ладони. Почему-то захотелось его взять, от чего не стал отказываться. Тот тоже пах мелкой, чем-то сладким. Засунув его в задний карман джинс, Стас вышел в коридор.
        В доме стало зловеще тихо. Теперь будто снова чего-то не хватало, самого важного. Да, поначалу он бесился от присутствия мелкой рядом, от ее плача, всякого детского добра, разбросанного по дому. А сейчас сделал бы все, чтобы она вернулась. Дико хотелось взглянуть на нее, прямо сейчас. А еще взять на руки, опять. Она такая крохотная. И теперь совершенно беззащитная - по его вине. Да еще температура поднялась, вдруг чего. Стоило только подумать, что какая-то сволочь причинит ей вред - просыпалась злость, а также и стыд. Ведь это его дочь! Как вообще он допустил, чтобы кто-то смог ее забрать?
        Он все-таки идиот - в этом Барс прав как никогда раньше. А Оля - да она не простила бы ему такую ситуацию. Наорала бы, может даже грубо, а может и по лицу отшлепала, а потом заставила поднять задницу и привести их дочь домой, любым способом. Она бы не простила…
        А Аня? Интересно, что бы сказала ему эта девчонка? Почему-то был уверен, что отчитала бы по полной программе. Да она вообще проявила такое внимание к его дочери, какое не ждешь от чужого человека. И этого внимания доставалось даже ему, причем весьма страстное, какое не ждешь от чужой женщины. Будто и не чужая вовсе. А все равно ему стоило бы поменьше о ней думать, а в идеале - забыть. Не его это женщина. Он вообще плохо понимал, что она делала в его постели, когда у самой такой престижный любовник. И почему вообще ничего не сказала? Не остановила его этим веским признанием. Пусть не в первый раз, но в любой из последующих. Будто его оскорбление в их последний день - не вспышка эмоций, а истина. А все равно, зараза, заставляла о себе думать, каждый день, теперь постоянно. Думать и изнывать по тем сладким минутам, когда рядом с ней забывал обо всем.
        - Ну что там у тебя? - задал Барса вопрос по телефону, ближе к вечеру.
        - Нашли. Теперь решаем, потому что ее не отдают.
        - А позвонить не судьба?! - спросил, срываясь и повышая тон.
        Ведь сидит здесь весь на нервах, один, не позволяя себе ничего лишнего.
        - Зачем? Чтоб ты приехал и все испортил?
        - Тогда что там можно решать так долго?
        - Да говорю же - не отдают ее. Романов впрягся основательно.
        Нет, его это достало! Почему какие-то падлы смеют отбирать у него ребенка?
        - Где она сейчас? Скинь адрес.
        - Ты приедешь?
        - Да.
        - Пил?
        - Ни капли, мамочка.
        - Хорошо, сейчас скину в смс.
        Глава 33
        Полчаса и он был готов. До нужного адреса добирался долго, по пробкам. А когда прибыл, Барс уже ждал его у входа.
        - Ну что?
        - Пойдем. Приехал директор, пытаемся как раз с ним договориться.
        Барс завел его внутрь. Несколько шагов по коридорам, где отдаленно слышался детский плач. Наконец зашли в кабинет главного. А там знакомые морды - Сизов (худощавый, высокий умник с пепельной шевелюрой), Шустрый (мелкий засранец) и еще одна, Гарика (широкоплечий, темноволосый медведь). Все молча ему кивнули. Только Сизов, который стоял ближе всех, подошел к нему, чтобы пожать руку и тихо сказать на ухо:
        - Только не пыли, хорошо?
        - Угу, - пробурчал в ответ, прежде чем подойти к директору, упитанному и противному, который сидел за столом.
        - Отец, я так понимаю? - сразу спросил тот.
        - Где моя дочь?
        А тот вымученно вздохнул и произнес:
        - Я уже говорил это вашим друзьям и повторю вам. Мы не можем сейчас вернуть вам девочку, слишком грубые нарушения. Чего только стоит одна ваша репутация. А дочь не оформлена уже две недели, у нее даже нет имени…
        Стас едва сдержался, чтобы не дать в челюсть этому нравоучителю.
        - Что нужно, чтобы решить этот вопрос? Деньги? Сколько?
        - Вы еще и взятку предлагаете.
        Стас сделал к нему шаг. Но Барс тут же оказался рядом. Он стиснул рукой его предплечье и сказал:
        - Мы уже все испробовали, в том числе и твой вариант. Пока не работает. Похоже, придется решать как-то выше.
        - Я повторяю, - продолжил директор. - У нас официальная заявка, все зарегистрировано и оформлено. Дальнейшее решение только через суд.
        Через суд - ну конечно, где как раз вотчина Романова. Как же они его бесят. Так бы и закатал головой в стену. Понимая, что с этим директором разговаривать бессмысленно, Стас молча развернулся и вышел из кабинета, но лишь затем, чтобы отправиться на поиски дочери самостоятельно.
        - Жур, - окликнул его Сизов.
        Но он не отреагировал. Вместо этого зашагал по коридору, взяв курс на звук детского плача.
        - Вам нельзя здесь разгуливать, - окликнул директор, который выскочил следом.
        Но у дверей в комнату к нему подоспела охрана.
        - Эй, вам туда нельзя, - сказал высокий охранник.
        Церемониться Станислав не стал. Замахнулся и зарядил мужику в нос, вынуждая отступить назад. А сам, открыв двойные двери с матовым стеклом, шагнул внутрь. И первое, что увидел, так это детские кроватки. И двух девушек, которые над ними кудахтали. Здесь, похоже, были только самые мелкие, несколько, около шести. И будто все разом надрывались. Шагнув внутрь, Стас подошел к первой кроватке, протянул руку и аккуратно повернул малыша лицом к себе. Не она.
        - Что происходит? - возмутилась девушка.
        Проигнорировав вопрос, он подошел к следующей кроватке - не она.
        - Что вы делаете? Кто вы? - спросила другая, постарше, подходя к нему с ребенком на руках.
        Взяв малыша за кулачек, он убрал тот от его лица - не она.
        - Девочка. Голубые глаза. Привезли сегодня утром. Где она? - спросил он.
        - Так ее увезли почти сразу, где-то через час.
        - Лера! - раздался за спиной строгий голос директора, которого вместе с охраной не пропускали в комнату его ребята.
        И тут у Стаса что-то щелкнуло. Какой-то острый толчок гнева развернул его и бросил в сторону директора. Оттолкнув с прохода Барса и Сизова, он рванул к мужику и схватил за ворот, бросая затылком в стену.
        - Значит, официально?! Тварь ты продажная. Где моя дочь? У Романова?!
        И тот с испугу сразу сдался.
        - Да-да, у него!
        - Твою мать… - послышался рядом голос Барса.
        - Жура! - окликнул Сизов, начиная оттаскивать.
        Барс уже кому-то звонил, выходя на улицу. Но ему навстречу зашли менты, те самые, что приходили в его дом.
        - Опять дебоширим, господин Журов, - произнес один из них.
        - Олег, выведете их вон! - завопил директор. - Я требую, чтоб вы покинули здание!
        Станислав подошел к менту, лицом к лицу. Кулаки так и чесались. Да еще сволочь смотрел на него так нагло, что подмывало сорваться.
        - Ну, давай, ударь меня еще раз, - подначивал тот. - Сразу оформим за нападение на должностное лицо при исполнении.
        Но нет, он решил не доставлять этим гадам такого удовольствия. Вместо этого набрал слюны и плюнул на нагрудную нашивку мента. И хоть того затрясло от злости, а что-то делать с этим также не стал. Слишком много свидетелей. Поэтому, спокойно развернувшись, Стас вышел на улицу.
        - И что дальше? - спросил у Барса. - Какого хрена вы вообще здесь делали, если ее уже давно нет?
        - Жур, клянусь, я был уверен, что у нас все под контролем. Поначалу она была на виду. Потом ее уложили спасть и Шустрый периодически за ней поглядывал.
        Но когда оба повернулись в сторону Шустрого, тот попятился с виноватой миной на юношеском лице.
        - Слушайте, ну они же когда мелкие все одинаковые…
        - Не одинаковые они! - заорал Стас на парня. - Моя черноволосая и глаза голубые, как… - сказал и подавился, ощущая, как сложно вдруг даются эти слова, - как у Оли.
        Достало! Резко захотелось курить и совсем не сигареты. Но с собой были только они, что и к лучшему. Поэтому, пришлось давиться тем, что есть.
        - Проблема в том, что с Романовым никто не хочет связываться, - пояснил рядом Сизов. - Мы уже кому только не звонили.
        Это был крах. Упустить дочь в чужие руки, чтобы затем ее потерять. Он точно самый худший папаша года. Да к черту. Но сидеть сложа руки и упиваться своим горем он больше не собирался, хватит. И Стас повернулся к Барсу.
        - Узнай мне, где сейчас Аня.
        Глава 34
        ***
        Когда я вернулась домой, то очень быстро поняла, что не хочу находиться и здесь. Слишком пусто, слишком тихо. В этот раз одиночество давило с силой в тонны. Я не могла найти себе место и совершенно не знала, что делать дальше. Сразу позвонила заведующей своего отделения в больнице и попросилась обратно на работу. Та дала добро выйти уже завтра, в смену. Хотелось скорее попасть к своим малышам. Мне казалось, что сойду с ума, если в ближайшее время не прижму к себе какую-нибудь малютку. Пришлось пить успокоительное и чай с мятой, чтобы хоть как-то справиться с эмоциями. Но ни это, ни что-то еще не помогало отвлечь мысли.
        Глупо, но я все равно волновалась за свою Кроху. Хорошо ли за ней ухаживает новая няня? Правильно ли кормит и одевает? Найдет ли лекарства, если вдруг заболит животик? Да и выдержит ли она вообще характер Стаса? А если что-то случиться? Да я вот-вот была готова сорваться и поехать к ним. Если бы не переживала из-за реакции Виктора, то уже давно была бы со своей Крохой. Зря я понадеялась, что мне удастся скрыть всю эту ситуацию. Что Витя не позвонит и не начнет меня искать еще какой-то месяц. Что я смогу спокойно передать малышку в другие заботливые руки. А потом вернусь к своей одинокой жизни, от которой уже не жду каких-то чудес. Иногда казалось, что Витя меня не отпустит, никогда.
        - У меня для тебя сюрприз, - сказал он, когда позвонил после обеда. - Паша заедет в восемь, будь готова.
        - Вить, я сейчас не хочу сюрпризов.
        - Уверен, он тебе понравится. И возьми с собой какие-то вещи.
        - Это поездка? Мне завтра на работу.
        - Ты же взяла отпуск на месяц, насколько я знаю.
        - Не могу сидеть дома без дела.
        - Я нашел тебе занятие, так что не торопись на свою работу.
        На этом он отключился. А меня это так злило, что порой приходится потакать ему против собственной воли. Потому что, когда Витя злится, он совершает неприятные вещи, то есть такого человека не нужно растравливать сильнее, чем есть. А еще мне не стоило его отталкивать, хотя бы сейчас, пока все не утихнет. Нельзя оставлять злого демона без контроля. А я не просто личная кукла, я чуть больше. Иногда он даже ко мне прислушивался. В любом случае на его «сюрприз» стоило взглянуть. И потом - у меня же больше никого нет, кроме него, кто не осуждал бы и принимал такой, какая есть. А еще, элементарно, если не поеду - он приедет сам. Да простит меня снова моя сестра, но я пошла собираться.
        Но сюрпризы начались несколько раньше. Уже вечером позвонил какой-то курьер. Сказал, что у него для меня букет цветов. Витя, как всегда в своем репертуаре. Только мы быстро выяснили, что у него в заказе перепутан адрес. Я продиктовала свой верный и попросила приехать до восьми.
        Когда в дверь позвонили, я невольно глянула на часы - полвосьмого. Но когда открыла дверь в полном ожиданием увидеть курьера, то сердце пропустило удар, потому что на пороге стоял Станислав, как всегда суровый и опасный, с синяками и пластырем на лице.
        - Стас?.. - вырвалось у меня в виде возгласа.
        На что он всего лишь спросил:
        - Одна?
        - Да, но… что ты здесь делаешь? Что-то случилось с Крохой?
        Я невольно запаниковала и подумала о самом худшем. Но только спустя странную паузу мужчина ответил:
        - Угадала. Нужна твоя помощь. Поехали.
        От этих слов я запаниковала еще сильнее.
        - Да-да, конечно… только мне надо… подожди минутку, я даже не знаю, что мне надо… нужно позвонить Вите.
        - Нет! - резко бросил он.
        Господи, да я так растерялась, что не могла сообразить, за что хвататься. Первыми на глаза попались ключи от квартиры.
        Но нет же! Мне нельзя уезжать.
        - Так, подожди и скажи, что случилось? Она заболела? Где няня? Я не могу сейчас уехать!
        Но пока я орала, он зашел внутрь. И снова проигнорировал все мои вопросы. Вдруг схватил за руку и поволок в подъезд.
        - Стас, да я же в тапочках!
        Но он даже не посмотрел на меня. Отобрал ключи и стал молча засовывать в замок, пока не отыскал тот, который подошел. Моя паника усилилась. Неужели все так плохо, что нам настолько быстро нужно торопиться?
        - Стас, скажи немедленно, что случилось с Крохой. Мне нельзя сейчас куда-то уезжать. Ты слышишь меня?!
        Он опять промолчал. Снова схватил за руку и повел за собой, к лифту.
        - Да стой же! - уже выкрикнула я, выдергиваю свою ладонь. - Я не могу куда-то поехать!
        Но на мой протест Станислав всего лишь подошел ближе и грозно произнес мне в лицо:
        - Или идешь сама или я понесу - выбирай.
        - Стас, ты не понимаешь, если в восемь меня не будет дома, Витя…
        - Да в пекло твоего Витю! - перебил он резко, с полным ртом гнева. - Так сама идешь или как?
        Глядя в его лицо я вдруг поняла, что он более чем серьезен, что не даст мне и шанса на протест. Поэтому, я молча развернулась и шагнула в открывшийся лифт. Зайдя следом, мужчина нажал первый этаж.
        Господи, Витя придет в ярость.
        - Я не взяла телефон, - сказала ему. - И вообще ничего не взяла.
        Стас повернул голову и посмотрел в мои глаза. Опустил взгляд на губы. Стиснул челюсть, что стало заметно по напряжению скул. Сдавил руку еще сильнее. А потом просто взял и отвернулся, когда открылись двери этой тесной, удушающей железной коробки. А дальше все также быстрым шагом до машины. Но когда мы оказались рядом с ней, меня вдруг окликнули:
        - Аня!
        Ну вот, началось.
        Глава 35
        Повернув голову, я увидела Павла, который шел к нам быстрым шагом со стороны парковки с боку дома, когда Станислав нашел место почти у подъезда. Но стоило дернуться от машины, как Стас открыл заднюю дверь и подтолкнул меня внутрь.
        - Залезай, - скомандовал он, что мне сильно не понравилось.
        Я возмутилась, отпихнула его руки и попыталась встать прямо. Но сказать ничего не успела, потому что замерла, глядя на то, как Павел тянется за полу своего пиджака и достает настоящий пистолет. И ладно бы просто так, для устрашения, так нет же - он направил его в нашу сторону. Я сделала резкий вдох, приходя в ужас. И тут в вечерней суете прозвучал громкий хлопок, заставляя вскрикнуть, когда еще что-то чиркнуло по крыше.
        Да он что, серьезно?!
        После такого я быстро поменяла свое отношение к словам Стаса и резво запрыгнула в машину сама. А он быстро сел за руль и завел мотор. Но когда мы начали отъезжать, раздался еще один хлопок. В этот раз со стороны водительской двери задребезжало стекло, прежде чем поломаться на куски. Я снова закричала. И чувство такое было, что паникую здесь одна я. Потому что Станислав уверенным движением крутанул руль, вытащил нас на дорогу и нажал на газ, всего лишь одаривая Павла напоследок гневным взглядом.
        Первое время ехали быстро. Скорость упала только некоторое время спустя. Словно не расстраиваясь по поводу разбитого окна, Стас как-то равнодушно посмотрел на него и прикурил сигарету. А потом взял и повернул зеркало заднего вида так, чтобы смотреть на меня, а не на дорогу. Только вот от его цепкого взгляда и вообще внимания становилось не по себе. Да и чувство такое было, словно меня похитили. Подобное происходило со мной первый раз. Чтоб куда-то убегала в тапочках и под свист пуль. Да я до сих пор не могла поверить, что в меня - в нас - стрелял Павел.
        Да что это вообще такое было?! И куда…
        - Куда мы едем? - спросила у своего похитителя.
        Но когда он снова ничего не ответил, я сорвалась.
        - Ты вообще собираешься со мной разговаривать?!
        - Не ори, - соизволили произнести. - Скоро все узнаешь.
        Я откинулась на спинку сиденья и попыталась успокоиться. Так разволновалось, что меня ощутимо колотило, даже подташнивало. А этот сидел спокойный, как удав, словно ничего необычного для него не произошло. Да он вообще удивлял. Станислав выглядел трезвым и свежим. Он был собран и сосредоточен, пока вел машину. Буквально какой-то другой человек, еще более незнакомый, чем раньше. И более ужасающий.
        Когда мы остановились, я насторожилась. Потому что встали рядом с обычной многоэтажкой в обычном жилом районе. Мы прошагали через арку и зашли в подъезд. Поднялись на лифте на десятый этаж. Открыв дверь квартиры, Стас запустил меня внутрь и включил свет. Это оказалась двухкомнатная квартира с нестандартной планировкой, когда из коридора сразу попадаешь в просторную комнату, вроде зала. И словно в подтверждение моих мыслей о похищении, Стас закрыл дверь на ключ и без лишнего слова отправился на кухню.
        Так и продолжая стоять в коридоре, я прислушалась. Тихо. Будто мы одни здесь. Сняв тапочки, я прошла внутрь квартиры. Здесь было довольно уютно - удобная мебель, угловой диван, большой низкий столик из стекла, бар в правом углу. Правда, больше было похоже на жилище холостяка. С одной стороны спальня с большой кроватью в центре комнаты, внутри которой находилась еще одна - ванная. В зале высокие и открытые окна, из которых открывался прекрасный вид на вечерний город. С другой стороны - кухня. Когда зашла туда, Стас уже размешивал сахар в своей чашке с кофе.
        - Где Кроха? - спросила у него основное, что сейчас волновало сильнее всего.
        И он вдруг ответил:
        - У твоего Романова.
        - Что?!
        ***
        Надо же, он даже угадал на счет того, как отреагирует Аня - что будет возмущаться.
        - И что у Виктора делает Кроха?
        А ведь наконец передышка. Слишком много суеты за этот день. Можно было бы спокойно глотнуть кофе, если бы только никто не орал на ухо.
        - Как раз сама и спросишь его об этом.
        - А как она вообще к нему попала?
        - Через руки органов опеки. Они забрали ее сегодня утром.
        Стоило это сказать, как девчонка уже оказалась рядом. И она продолжила на него кричать:
        - Вот почему ты такой твердолобый! Я же говорила, что Кроху нужно оформить! Я просила не курить всякую гадость!..
        Его передернуло. Вдруг на секунду показалось, что рядом с ним стоит Оля. Но нет, он слишком четко осознавал, кто сейчас находится рядом. Эта девчонка бесила до озверения, с самого первого дня. А еще возбуждала так сильно, что от ее криков у него начало срывать тормоза. В голове вспыхнул четкий импульс - взять. Они едва знакомы, он не видел ее пару дней, а истосковался так, будто были настоящей парой на пике своих отношений. И не став себе в чем-то отказывать, он притянул Аню к себе и заткнул своим языком.
        Сначала она пискнула, а потом - началась такая паника, будто засунул в ее рот раскаленный уголь. Да она вообще стала его бить и отталкивать, пытаясь вырваться из объятий. Это даже рефлекторно перепугало, так что он разжал руки и отпустил. По инерции Аня попятилась назад, какая-то напуганная и затравленная, пока не уперлась ногами в стол. И ведь еще прикоснулась тонкими пальцами к своим губам так, словно действительно обжег.
        - Я не шлюха, ясно?! - вдруг выпалила она, прежде чем развернуться и уйти из кухни.
        Глава 36
        Поведение Ани озадачило. Похоже, девчонка обиделась после его неаккуратно сказанных слов. Будто не понимала, что сказал их на эмоциях. Да и сам молодец, не учел ее несносный характер. Либо сейчас упускает нечто важное…
        Да черт, ну конечно!
        Видно, еще утром слезла со своего Вити, а вечером пристает к ней уже он. Тут действительно можно почувствовать себя шлюхой. А он, сука, похоже, ревнует. Даже тряхануло и дико захотелось подраться, еще раз. А заодно - свернуть бы кому-нибудь шею, известно кому. Вместо этого вышел на балкон с сигаретами и кофе. Настроение - какое-то звериное. И такой зуд под кожей, словно он в самом деле оборотень и вот-вот перекинется в волка. Немного успокоился только на втором окурке.
        А в сознании все равно билась мысль, красным таким шрифтом, что Аня не его женщина. Что вообще стоит утихомирить свое влечение к этой девочке. От нее одни проблемы, да вообще от всех этих представительниц прекрасного пола. А они с ней даже не любовники, они никто друг другу, чтобы он дергался в ее сторону. Да и слишком хорошо было видно: Романов так основательно ее истоптал, так обработал, что она всегда будет тянуться к этому гаду. Ведь собиралась к нему этим вечером. А как яростно сопротивлялась, когда он уводил из дома. Нет, там наверняка полнейшая клиника, любовь до гроба или простая зависимость. И это точно не его дело.
        Когда Стас вернулся в квартиру, то нашел девчонку на диване, на который забралась с ногами: стройными, соблазнительными, которые так и манило развести. Пытаясь не отвлекаться, достал из кармана кнопочный телефон, набрал номер Романова и сунул тот Ане.
        - Поговори со своим Витей, попробуй что-нибудь узнать… про Кроху.
        На последнем слове она вскинула к нему глаза и схватила телефон, когда там ответили.
        - Витя?
        - Да, сладкая, - ответила сволочь спустя короткую паузу.
        - Вить, что происходит? Зачем ты забрал малышку?
        - Чтобы сделать сюрприз… тебе. Где ты?
        Аня вдруг задрожала, прикасаясь пальцами ко рту, а затем посмотрела на Стаса и ответила:
        - Я не знаю.
        - А Паша сказал, что ты залезла в машину Журова добровольно.
        А вот это ее возмутило. Даже щеки вспыхнули, придав соблазнительный румянец.
        - Добровольно?! А Паша при этом не добавил, что стрелял в нас?
        - Добавил и уже был отчитан за это небольшое недоразумение. Старые привычки, что поделать.
        - Ненавижу, когда ты так делаешь! - вдруг выпалила девчонка и смело потребовала: - Так где сейчас моя Кроха?
        - Она со мной, ждет тебя. Поэтому у меня вполне уместный вопрос, который задаю еще раз - где ты?
        Не дав ей ответить, Стас выхватил у нее телефон и сказал сам:
        - Похоже, я угадал. Хочешь вернуть свою любовницу - верни мою дочь.
        - Что?! - услышал первым делом женский недовольный возглас.
        О, а этот хмурый взгляд - того и гляди начнет метать молнии.
        - Вот как? - произнес следом Романов, достаточно хладнокровно. - Уверен, что тебе по зубам эта ситуация?
        - А тебе?
        На том конце стало тихо. И только спустя минуту Романов ответил:
        - Хорошо. Предлагаю встретиться и все обсудить. Только мне нужно время. Позвони завтра вечером. И еще - не смей больше трогать мою женщину…
        Но Стас уже не смог ответить, потому что эта ненормальная забрала у него телефон и начала орать:
        - Да хватит вам уже! Вить! С кем сейчас Кроха? Как она? С ней все в порядке?
        - Температура есть? - добавил и Стас. - С ней вообще есть хоть кто-то?
        Но едва это услышав, Аня засуетилась еще сильнее. Она подвинулась к нему и вцепилась в руку.
        - Температура? Какая температура? Вить, что с девочкой?
        - Да в порядке она, под присмотром, с няней, успокойся, - ответил тот напряженным голосом.
        - Вить, умоляю, пусть о ней позаботятся как следует… - начала просить едва ли не со слезами на глазах.
        И вдруг связь оборвалась. Или же на том конце отключились сами.
        - Что это было? - не понял Стас, глядя на Аню.
        Но вместо ответа она бросила в него телефон, попадая в живот, а затем подорвалась и убежала в спальню, оставляя после себя несколько гневных слов:
        - Ненавижу… и тебя тоже.
        Это даже польстило, что он вызывает у нее такие сильные эмоции, пусть даже гнев. Это лучше, чем ничего или холодное безразличие. И ведь заслужил. Она так волнуется за его дочь, как не делал этого даже он. Когда сам, как слепой, упорно пытался не замечать, что именно эта девушка делала для его… нет - их Крохи. Да, черт, он оказался не готов к отцовству в этот адский период своей жизни, но на его голову нашлась эта ненормальная незнакомка, которая вызвалась помочь. И не только дочери - ему в том числе. Ее тело оказалось для него каким-то храмом, в котором находил покой. И отчасти именно из-за этого хотелось брать ее снова и снова. И ведь она даже не была против, изначально, пока он что-то не испортил.
        Но сейчас его беспокоила не только Аня. Романов сказал, что ему нужно время. На что? Это даже настораживало. Почему вообще ублюдок тянет это самое время? И ведь сложно настаивать на своих условиях, когда главный козырь явно не в его руках.
        Глава 37
        ***
        Открыв бар своего домашнего кабинета, Виктор взял бутылку виски и плеснул себе в стакан. Дернул за ворот рубашки, срывая верхнюю пуговицу. Падла, как же бесило, когда кто-то осмеливался переходить ему дорогу. Опрокинув стакан, он налил еще. Все равно ехать уже никуда не нужно, можно было спокойно напиться.
        Все-таки Журов в конец обнаглел. Сначала он трахает его женщину с верой в то, что подобное сойдет ему с рук. А когда получает ответку - просто забирает ее у него из-под носа. Будто Барсецкий не объяснил, с кем имеют дело. Будто ситуация с дочерью не показывает, что он настроен более чем серьезно. Аня - его сладкая девочка и никого больше. Не для того он столько времени ее развращал, чтобы какой-то уродец пришел и забрал себе. Благо этот поток едких мыслей прервал внезапный стук в дверь.
        - Да! - выкрикнул он.
        Когда дверь открылась, на пороге показалась Маргарита. Она прошла в кабинет. Вся в белом - халат до пола поверх полупрозрачной сорочки, пушистые тапочки. Уложенная прическа, легкий макияж, будто собралась не в кровать ложиться, а на светский выход. Всегда ухоженная, порой до отвращения идеальная, совершенно не похожая на сестру. Она из кожи вон лезла, чтобы обращать его внимание на себя. Вот и сейчас подошла вплотную, обдавая запахом своих духов, и коснулась руки.
        - Ты остаешься дома? - спросила с надеждой.
        - Да.
        Жена улыбнулась, что было на редкость искренне.
        - Как здорово. Тогда зачем тратишь время на алкоголь? Хочешь, пойдем в кровать, я сделаю тебе массаж?
        Она приблизилась, обнимая за шею, и поцеловала в щеку. Он стерпел это, но почти сразу отстранился и подошел к бару, чтобы снова наполнить свой стакан. Иногда она забывала, что он плохо переносит всякого рода нежности.
        - Попозже, - сказал жене. - Нужно еще сделать несколько звонков.
        - Ты слишком много работаешь, - подметила она, присаживаясь на край стола.
        - Чтобы ты и наша дочь ни в чем не нуждались, - парировал он.
        - Только из-за этого я слишком часто нуждаюсь в своем муже.
        - Мне закрыть свою контору?
        - Я этого не говорила.
        - Тогда лучше вообще помолчи, - ответил он, припадая к стакану.
        Самое время достать сигару и выйти на веранду, пока не сорвался. Но любая женщина, а особенно жена, словно радар - она все чувствует.
        - Что-то случилось?
        - Почему так решила?
        - Ты снова стал чересчур раздражительным, снова пытаешься выстроить между нами холодную стену, - произнесла Марго и через минуту спросила прямо: - Аня здесь замешана?
        Он повернулся и посмотрел в глаза своей жене. Чего еще от него хочет? Она живет в шикарном доме, покупает лучшие вещи, ездить по миру, имеет в помощницах няню, а также повара и домработницу в одном лице, а также статус и престижного мужа. Он даже сделал ей ребенка. И при этом не стал ломать под себя ее нежную душевную натуру. Минет - это, видите ли, грязно и унижающе, секс вне спальни - пошло. Хорошо, он принял и такие требования. Потому что очень быстро нашел, где и с кем можно выгуливать свой темперамент. Но даже здесь у жены, у которой все есть, возникают какие-то претензии.
        - Нет. Иди спать. Позже приду, - приказал он, соврав только для ее же спокойствия.
        Она опустила глаза и горько улыбнулась. Она все поняла.
        - Хорошо. Тогда буду ждать тебя в кровати. Кстати, я привезла из Парижа новое постельное белье, натуральный шелк, оно шикарное, тебе обязательно понравится, - добавила перед уходом уже с игривой улыбкой.
        Стерва. Так бесит, когда пытается играть с ним. Лишь бы увлечь и посадить на цепь возле своей ноги. И ведь знает, что у нее ничего не получится, а все равно за свое и каждый раз одно и то же.
        - Паш, - сказал своему помощнику по телефону. - Мы можем узнать, почему умерла женщина Журова? Вдруг там что-то интересное.
        - У Барсецкого не спрашивал?
        - Не успел. Теперь уже нужно искать нового информатора.
        - Ладно. Попробую как-то пробить эту информацию по другим каналам.
        ***
        Я была в гневе. Если бы не это, наверняка разревелась бы от обиды. Слишком неприятно ощущать себя предметом торговли. Неужели я не ослышалась? Неужели Стас и правда хочет обменять меня на Кроху? И это после всего, что сделала для него? После всего, что было между нами?!
        Я была так зла, что не могла сидеть на месте. Молча прошла на кухню и начала там хозяйничать. Отыскав чай и сахар, сделала себе горячий напиток. Но выпить его спокойно не дали. Туда же зашел Стас и начал готовить себе кофе. Благо молча. Взяв чашку, я вышла из кухни. Но до спальни так и не дошла. Увидев телевизор в общей комнате, единственный во всей квартире, я быстро решила, чем себя занять. Взяла пульт и села на диван. Только очень скоро рядом снова появился Стас, который ходил за мной по пятам. Сел в кресло напротив и уставился в упор, будто я была у него вместо телевизора.
        - И давно ты с ним спишь? - вдруг спросил мужчина.
        - Это не твое дело.
        На что он внезапно сорвался, заставляя меня дрогнуть.
        - Да хватит уже этих бабских штучек! Я задал простой вопрос.
        Я перевела на него взгляд и все-таки ответила:
        - Давно.
        - Да, неплохо он устроился… муж твоей сестры.
        Я в очередной раз дрогнула. Откуда он это узнал? Но главнее:
        - И что еще тебе обо мне известно?
        - Что ты была от него беременна… неудачно.
        Я опустила глаза в свою чашку. Что-то сразу расхотелось и чая, и телевизора, и вообще всего вокруг. Но я быстро собралась, понимая, что рядом со мной не тот человек, который начнет жалеть.
        - И зачем тебе эта информация? Или тоже всего лишь простое любопытство?
        Но он на это ничего не ответил, так и продолжая жрать меня своим плотоядным взглядом.
        - Ты в курсе, что держать людей взаперти против их воли - это незаконно? - начала я возмущаться.
        - Да, - просто сказал он.
        - Знаешь, если бы ты меня отпустил, я бы смогла уговорить Витю вернуть тебе дочь… без всякого глупого обмена.
        И вдруг Стас произнес:
        - У тебя болит там все после твоего Вити или ты обижена на мои слова, не пойму?
        Такого ступора, как в этот момент, у меня не было еще никогда. Пока я пытаюсь поговорить с человеком о чем-то серьезном, все его мысли заняты совсем другими вещами. То есть разговаривать сейчас не с кем.
        - А у тебя всегда один секс в голове? Помимо угарного дыма, конечно.
        - Нет, только сейчас. Да и чем еще заниматься в ожидании? Так что?
        - Что? - уже не поняла я, когда мысли стали путаться.
        Его простота меня не просто удивляла, она пугала. Как и реакция собственного тела на обычный намек от этого мужчины. Я будто соскучилась. Или уже так привыкла к его звериным ласкам, что невольно поплыла. Это даже взбесило. Когда ему на меня наплевать, я все равно о нем думаю в самом неприличном виде.
        - Обиделась или Витя натер? - наконец повторил он.
        Мое возмущение буквально сдернуло с дивана на ноги. Захотелось швырнуть в наглое мужское лицо остатки своего чая, но вовремя вспомнила, что тот слишком горячий.
        - Да ты!.. точно что чудовище. Оставь меня в покое!
        Развернувшись, я все-таки ушла в спальню и закрыла дверь, чтобы ненароком не принял это за приглашение. А у самой руки уже ходуном. И жар во всем теле, который четко давал понять - если этот мужчина сейчас сюда зайдет и возьмет то, что хочет, я даже не стану сопротивляться. А если бы меня и правда не душила обида, я бы полезла к нему сама, наплевав на все доводы разума. Потому что сейчас не представляла рядом с собой никого, кроме Стаса. Он словно перенял у Вити эстафету, заполнил все пустоты в моем сознании, в поем памяти, высек там свое имя и жар диких поцелуев. Он просто приманил меня к своему телу, к своим желаниям. Да я вообще будто влюбилась, только не с первого взгляда, как это бывает у нормальных людей, а с первого секса…
        Глава 38
        ***
        Эта Аня его озадачивала, заставляя собирать в кучу и без того поломанное сознание. Ведь вела себя, как… да как девочка. Обиделась, теперь нос воротит, разговаривать с ним не хочет. Бесит, как обычно, что не дает спокойно залезть к себе под юбку, чего и так не следовало ему больше делать. Теперь у нее на лбу светилось предупреждение: «чужая». Пусть даже который день подряд ощущал по ней дикую ломку. И сейчас это ощущение только усилилось, потому что не мог заменить это косяком или выпивкой. Ему нужно оставаться трезвым и мыслить здраво. И если бы не ребята, которые приехали к нему поздним вечером, сорвался бы точно.
        - Что удалось узнать? - спросил у Барса.
        Они расположились на кухне за столом - он, Глеб, Сизов и Шустрый.
        - Романов сейчас дома. Паша либо где-то мотается, либо как раз с Крохой.
        - Гарик сейчас дежурит у его дома, - добавил Сизов. - Вдруг появится. Я после нашей встречи поеду к дому Романова.
        - И что нам это даст? - не понимал Стас. - Устроите за ними слежку?
        - А как еще? У тебя есть другие предложения?
        - У меня его любовница.
        - Здесь? - удивился Сизов.
        - Да. И я уже предложил ему обмен: ее на Кроху.
        - Так она здесь против воли? - снова удивился Сизов. - С Барса, что ли, пример взял?
        А тот только пожал плечами и произнес:
        - Я это сразу не одобрил.
        Сизов многозначительно фыркнул. А потом на несколько минут стало тихо, когда все задумались. Пока голос не подал Шустрый:
        - А почему Кроха?
        - В смысле? - не понял сначала Станислав.
        - Ну, это имя такое или что? Интересно просто стало.
        - Нет, не имя.
        - Но вы ее так называете.
        Устало выдохнув, Стас поднялся со стула и подошел к окну. Уперся ладонями в подоконник и уставился на улицу, где город кипел в своем привычном вечернем ритме. Ему вдруг стало не по себе, как-то… стыдно, что ли. Что его дочь - та единственная частичка, которая осталась от Оли - до сих пор безымянная, да еще находится черт знает где.
        - А может быть назовем ее Лера? - спросила Оля, когда они ехали в больницу. - Валерия…
        - Лера ее зовут, ясно? - обозначил он, краем глаза глянув на Шустрого.
        - Вот теперь да. А что - красивое, необычное. Валерия Станиславовна… звучит.
        - Наконец-то, - обозначил это событие Барс. - Ладно, так что с Аней? Ты правда хочешь ее обменять на… Леру?
        - Да… наверное. Не знаю… Короче, отвали пока с этим.
        - А в чем проблема? - спросил Сизов. - Ну, с мелкой все ясно, а со второй что?
        - У-у-у, - протянул Шустрый с ухмылкой. - Старик, мы что-то пропустили.
        На что Сизов повернулся к парню и строго изрек:
        - Мелкую ты пропустил, предурок!
        - Да я же не специально, - начал тот оправдываться с самым виноватым видом. - Парни, ну правда, зуб даю…
        - Иди лучше девчонке поесть дай, у тебя это лучше получается, - продолжал Сизов. - А то сидит там небось голодная весь вечер.
        - И вина ей предложи, - добавил Стас. - Пусть расслабится, пока я не придушил.
        - С характером? - спросил Сизов с дурацкой ухмылкой.
        - Есть немного, - ответил уже Барс.
        На что тот сказал:
        - Хорошо, что у меня дочери нет. Поубивал бы таких женихов…
        Вроде простые слова, которые даже не сразу дошли до его сознания, но в какой-то момент Станислава словно осенило. Что он ни черта не знает о том, что значит быть отцом. Что это же какая-то ответственность. Это наверняка какие-то этапы в жизни маленького человечка. И у него же девочка! А это куклы, платья… что еще там может быть? Да он же не справится в одиночку!
        Да только, если вообще будет, с чем справляться. Если у Романова получится его затея, пусть даже официальным путем…
        - А что на счет адвоката? - спросил Стас. - Найдем достойного?
        - Это на случай, если Романов будет действовать через суд? - уточнил Сизов.
        - Да.
        - Найдем, - добавил Глеб. - Но это все равно будет непросто. С Романовым никто не хочет связываться, у гада слишком много крутых связей.
        - Тогда что вообще у нас на него есть?
        Рот снова открыл Сизов:
        - Он из детдома, по малолетству часто хулиганил и ошивался в ментовке, где его взял под свое крыло один из ментов. Начал учить уму разуму, помог устроиться на юрфак, уж не знаю каким образом. Закончил с отличием. К тому времени мент стал генералом и поддержал в дальнейшем, помог открыть адвокатскую контору. Так он и раскрутился.
        - Что за генерал? - поинтересовался Стас.
        - Это важно? Он умер пять лет назад…
        - Да, кстати. А ничего не завещал? Раз уж они были так близки, - проснулся и Барс.
        - Не знаю, так глубоко я не капал.
        - Уточни, - попросил тот же Барс, у которого сработала чуйка и хорошо, если не в холостую. - А пока у меня есть другая идея.
        - Какая?
        - Работает у него один парень, Илья, по которому я недавно пробивал информацию. И нашел там нечто интересное, что не стал озвучивать Романову, пока.
        - О, интрига, - усмехнулся Сизов. - И что же это? Какое-то грязное белье?
        - Очень. С этим Ильей спала жена Романова.
        - О, как! Как узнал?
        - Одна телефонная переписка на это вывела.
        - И что мы с этого имеем? - спросил уже Стас.
        - Либо информацию против Романова либо для него, все будет зависеть от сговорчивости того же Ильи.
        Глава 39
        ***
        Так тоскливо и нервозно, наверное, мне не было еще никогда. Сидя в спальне чужой квартиры, я ощущала себе в клетке. И ведь выходить куда-то совершенно не хотелось. А ближе к полуночи там, за дверью, был не только Стас, но и его дружки, которые пришли к нему в гости. Вся эта шайка расположилась на кухне. Но с порога своего убежища я слышала только тихие голоса, почти не разбирая слов. Подойти ближе просто не решалась. Но вскоре ко мне наведался посетитель.
        - Привет, - сказал молодой худощавый парень, заходя в мою комнату. - Аня, правильно? Скучаешь? Я тебе тут кое-что принес.
        В его руках была большая тарелка с бутербродами и одним порезанным на дольки яблоком, уже открытая бутылка вина и один бокал. Поставив все на прикроватную тумбочку, он пожелал мне приятного аппетита и пошел обратно.
        - А вино зачем? - спросила уже вслед. - Я не просила.
        - Это от Стаса, - просто обозначил парнишка.
        Вот как? Вино от Стаса. Либо решил меня споить, либо так извиняется, либо на что-то намекает.
        - Спасибо, - добавила напоследок.
        - Не за что. Если что-то еще будет нужно… короче зови если что.
        Кого звать? Как звать? Я решила не уточнять, лишь спросила:
        - Они там надолго?
        - На час точно. Может больше.
        Проводив парня взглядом, я уставилась на свои угощения. Поначалу хотела их проигнорировать, но очень скоро пришла к выводу, что нет смысла устраивать здесь голодовку. Поэтому потянулась за бутербродом и все-таки наполнила бокал вином. Поняла, что увлеклась, только к концу третьего бокала, когда уже появилось легкое головокружение. Решив больше не налегать, я отправилась в душ. Пока было время, не помешало бы провести его с пользой, да и пока Стас занят друзьями. Очень кстати пришлась стиральная машинка с режимом сушки. Поставив пятнадцатиминутную стирку из всех своих вещей, я полезла в душевую кабинку. Да здесь, в этой квартире, вообще все было достаточно современно и обустроено. Правда выглядела она как холостяцкое гнездо. Хотя я все-таки нашла на полочке женский гель. А еще махровый белый халат, явно женский, потому что здесь был еще один, на несколько размеров побольше - Станислава, видимо.
        Но я все равно не успела. Когда до конца сушки оставалось еще пять минут, в ванную зашел Стас, сразу оглядывая с ног до головы и так недовольно, что заставил укутаться в халат еще плотнее.
        - Вижу, сама все нашла, - изрек он.
        - Пришлось. От хозяина ведь не дождешься. Если именно ты, конечно, хозяин этой квартиры.
        - Считай, что хозяин, - буркнул он, проходя внутрь, к раковине.
        - Что значит «считай»? Так она твоя или нет?
        - Снимаю на выгодных условиях до пожизненного. Так устроит?
        В этот момент я порадовалась, что комнатка достаточно просторная, чтобы мы не терлись друг о друга. А я все равно почувствовала себя неуютно, начала нервно запахивать воротник халата, хотя там дальше уже было некуда. Да еще некстати бросило в жар, теперь как обычно в присутствии этого мужчины.
        - И часто водишь сюда женщин?
        - С чего взяла? - спросил, глядя на меня через зеркало.
        - Из всего женского в твоей квартире только гель для душа и халат.
        - Это Олин халат, - быстро отрезал он, опуская глаза на руки, которые мыл.
        - Оу, - только и вырвалось у меня.
        Так вот почему так недовольно на меня посмотрел. Оставалось надеяться, что не попросить его снять - прямо сейчас.
        - А почему здесь только это? Вы же были в браке, насколько я понимаю.
        - Потому что мы сразу съехались в доме за городом, - ответил он.
        Только замолчал очень резко. А еще его будто качнуло, от чего я подумала, что зря подняла эту тему. И оказалась права. Он вдруг резко развернулся и подошел так близко, что я испугалась, но даже не его - себя. И только гневный взгляд напомнил мне, с кем имею дело.
        - Больше никогда не спрашивай меня о ней, не говори, не называй. Договорились?
        - Хорошо.
        - А теперь, если не желаешь составить мне компанию и потереть спинку… уйди.
        В первую секунду захотелось возмутиться - за то, что прогонял, да еще так грубо. Но я вовремя опомнилась и поспешила выйти из комнатки. Только за дверью уже вспомнила про свои вещи. Но шум воды быстро отогнал мысли о возвращении.
        ***
        Стас был готов простоять под душем всю ночь. Однако, давно ему не было так хреново, теперь еще и физически. Отходняк или нехватка новой дозы лечебной травки из волшебного ларца, но теперь он ощущал себя каким-то куском плоти, у которого ныли все внутренности. Но это даже не ломка. Пускать слюни на чужую девчонку, давиться ее запахом и бить себя по рукам, клацая зубами - вот это ломка. Да плевать бы вообще на любой допинг - на любой, кроме одного.
        Казалось, что на сегодняшнюю ночь не было других проблем, кроме борьбы с самим собой. Когда так и подмывало подойти к Ане и забыть обо всем между ее сладких бедер до самого утра. И не важно, что после него там уже отметился другой мужчина. Не важно, если она опять будет против. Ведь он привык бунтовать. Привык брать то, что принадлежит ему. Только вот делить женщину с другим не привык. И здесь он уже сделал два шага назад. Ни говорить, ни думать было не о чем. А все равно, сука, думал - об этой ненормальной девчонке. О том, как от нее обдавало жаром в момент какой-то дикой страсти, как адреналин жег вены от Аниной взаимности, как внутри нее действительно забывал обо всем. И с каким вниманием, как бережно она отнеслась к его дочери в тот момент, когда той было необходимо, когда он был не в себе.
        Да он, похоже, поплыл, как малолетний пацан, у которого разгулялись гормоны. Но скорее отгрызет себе руки, чем снова прикоснется к чужой бабе. Нет, вполне вероятно, что сегодня Анна даже снова ответит ему взаимностью, но уже завтра - будет сидеть верхом на своем Романове. И вот это бесило сильнее всего. Он не собирался временно ублажать ту, которая принадлежит другому, даже ради своего удовольствия. И это даже не принцип, не личное правило, это какой-то внутренний протест. Потому что понимал - это она завтра будет стонать от наслаждения в известно чьей постели, даже не вспоминая о его существовании, когда он - скулить на пустой кровати в полном одиночестве, даже находясь при этом в кругу назойливых друзей.
        Стас вышел из душа только тогда, когда порядком надоело торчать в мокрой кабинке. Обтерся полотенцем, повязал то на поясе и шагнул в спальню. Аня сидела на кровати у стены с бокалом вина - все-таки не отказалась от этого успокоительного. Стараясь игнорировать ее, он проскочил мимо и шагнул в сторону кухни, за сигаретами и кофе. Впереди его ждала бессонная, а потому долгая и тяжелая ночь.
        Глава 40
        ***
        Едва дождавшись, когда Стас выйдет из ванной, я поспешила туда за своей одеждой. К тому времени мои вещи могли высохнуть и естественным путем - так долго мужчина торчал здесь. В ожидании я выпила еще один бокал, понадеявшись, что начнет клонить ко сну. Потому что часы уже показывали два ночи, а сна ни в одном глазу. Встряхнув платье, я начала натягивать его на себя. Но в спешке случайно задела джинсы Стаса, которые лежали на краю стиральной машинки. Бросившись их поднимать, я вдруг увидела подозрительно знакомый предмет - маленькие заячьи уши, которые торчали из заднего кармана. А когда потянула за них и увидела зайца нашей Крохи, то едва не расплакалась.
        Это было так щемяще и волнительно, так беспощадно надавило на самые потаенные женские кнопки, что сердце заныло и едва не расплакалась. Чувство обиды и гордости дало слабину. Ведь это так очевидно - Кроха далеко не безразлична Стасу. Его агрессия, его злость - всего лишь защитная реакция, не более. Он даже пошел против Виктора ради своей девочки. И так вдруг захотелось ему помочь. И простить все его несносное поведение, хотя бы чуть-чуть.
        Но когда я вышла из ванной, какой-то нелепый страх позволил дойти только до дверного проема. Выглянув из комнаты, я сразу увидела Стаса. Он сидел на пороге открытого балкона и курил, находясь ко мне боком, в одном белом полотенце на бедрах. Теперь такой чужой, будто между нами ничего и не было, да и мое присутствие здесь он изъяснил более чем ясно. А мне все равно хотелось подойти… подойти и треснуть, чтобы перестал быть со мной таким хладнокровным.
        Я вообще не понимала, чего он ждет? Почему не берет то, чего явно до сих пор хотим мы оба? Да, я оттолкнула, когда он только привез меня в эту квартиру. Но раньше для него такое не было поводом отступать. Неужели это все из-за Виктора? Неужели именно из-за него не желал ко мне даже прикасаться, считая какой-то…
        Вдруг он повернул голову и посмотрел на меня, заставляя замереть на вдохе. Его взгляд - как ощутимая хватка хищника. Сейчас вцепился и не отпускает, не позволяя отвернуться. Я уже почувствовала биение пульса у себя в горле. Уже понадеялась, что он все поймет без лишних слов, которые не могла себе позволить произнести. Но Стас взял и отвел взгляд, спокойно продолжив курить. От такой реакции - сердце в пятки и сразу в дребезги. И вдруг стало ясно - он все-таки не желает иметь со мной дело.
        Но не успела я отойти, как внезапно Стас все-таки поднялся на ноги и наконец-то пошел ко мне. Я дрогнула, ощущая легкую панику с привкусом возбуждения. Еще немного и предвкушение начнет душить. Сделала шаг назад, отходя от дверного проема. И снова замерла, когда Стас шагнул в комнату. Он бросил на меня колкий взгляд и… схватился за ручку двери да закрыл ее… на себя, оставаясь по ту сторону. И я оказалась одна, наедине со своими глупыми мыслями. Первое ощущение - растерянность. Потому что Стас - он просто избавился от меня! Будто я его раздражала.
        Да что он вообще себе позволяет?!
        Когда накатила внезапная злость, я не смогла о чем-то подумать, я просто открыла дверь и вышла из комнаты, сразу находя глазами Стаса. Тот спокойно сидел на диване с чашкой кофе.
        - Ах ты, подлец! - начала орать, хватая маленькую подушку с дивана. - Перестань уже меня доводить!
        Замахнувшись, я ударила его подушкой, попадая всего лишь в плечо, когда мужчина отскочил в сторону. Чашка в его руке дернулась, выплескивая кофе. Но когда я замахнулась во второй раз, он отпустил тару на пол и поймал подушку на лету. А выдернув из моих рук, резко поднялся и шагнул в мою сторону, отшвыривая несчастный предмет.
        - Совсем сдурела?! - выкрикнул Стас, заставляя пятиться и спотыкаться о мебель. - Ненормальная. Что опять не так?!
        Он попытался меня схватить, но в этот момент я начала падать, оседая задницей на пол возле дивана и хватаясь за все, что попадалось под руку, будто пьяная, а может даже и не «будто». Но перед тем, как почти легла окончательно, под пальцы попало полотенце, которое сдернула с мужских бедер резким движением руки. Да он что, специально?! Теперь стоял, возвышаясь во весь свой рост, во всю длину своей бессовестной эрекции. Тугой, красивый, невероятно притягательный. Бросило в жар, заставляя запылать не только щеки. И мне так сильно захотелось прикоснуться к этому мужчине, да такая боль протеста надорвалась в районе груди, что изо рта вырвался ноющий стон, который резко оборвался, когда заставила себя замолчать. Подняв взгляд, я уставилась Стасу в глаза, замечая в них настоящий дикий пожар.
        Но пока я ждала, он словно и не собирался что-то делать со всей этой ситуацией. Сжал кулаки и уставился на меня в ответ с каким-то знойным недовольством. И я не выдержала. Поднялась, вставая коленями на пол, и приблизилась к мужчине, проклиная его последними словами. Потому что это не честно! Так нельзя… нельзя так мучить своим невниманием. О, я была так зла на него, что заставлял изнывать от собственного бессилия и давиться своими грехами, что мне хватило смелости лишь на то, чтобы упереться лбом ему в живот и впиться ногтями в кожу бедер. А во рту совсем пересохло, от частого дыхания и волнения на грани обморока. Стоило всего лишь высунуть язык, чтобы коснуться его бархатной плоти. От напряжения начало трясти. Потому что мне со страшной силой захотелось его поцеловать. А еще… еще знать, что он любит на завтрак. Услышать все истории о каждом шраме на его теле. Увидеть, как он улыбается, умеет ли вообще смеяться? Захотелось стать мамой для его дочери. Захотелось быть только с ним… ведь мы так похожи и оба смертельно одиноки.
        И вдруг пальцы Стаса врезались в мои волосы. Он смял их и запрокинул мою голову, заставляя поднять глаза. А затем хрипло попросил:
        - Возьми его.
        И это прозвучало так сладко, что я невольно задрожала. Это какое-то особое разрешение, порочный намек, приятное обещание. И я не просто не могла от него отказаться - я этого не хотела. И вот уже мои губы потянулись к его плоти. И все было так, как себе представляла: остро, пикантно, очень жарко. Я обхватила его и взяла в рот, хорошая зная, насколько приятными могут быть для мужчины такие ласки. И словно в подтверждение моих слов Стас тихо ругнулся себе под нос, почти шепотом. Словно не хотел, чтобы я услышала и узнала, как сильно ему это нравится.
        Но я смогла сделать лишь пару скользящих движений, прежде чем мужчина дернул вверх, поднимая на ноги. И он буквально схватил ладонью за шею чуть ниже затылка, привлекая к себе, чтобы затем напасть на мой рот в диком поцелуе. Я не успела и пискнуть, как уже лежала под ним на диване, помогая снять с себя хотя бы нижнее белье. Все в такой горячке, словно через секунду наступит апокалипсис. Будто ему это необходимо больше, чем мне. Если бы только не его несносный характер.
        - Только запомни - это в последний раз, - предупредил Станислав с каким-то жгучим гневом, пока заполнял собой.
        И это в тот самый момент, когда я начала распадаться на счастливые атомы. Когда вдруг поверила, что действительно нужна этому мужчине. И что между нами возможен не только хороший секс.
        Глава 41
        ***
        Похоже, его здравый смысл полетел к чертям. Да будь он проклят, но дерзость этой девочки вызывала настоящий фейерверк. И плевать, насколько это все не вовремя. Ее губы дарили такую ласку, что начинал пьянеть, словно слизывал с них самую крепкую дурь. А стоило протиснуться в узкое лоно и оказаться внутри нее - как окончательно накрыло, будто словил девятый вал. Потому что вдруг понял - в такие моменты его отпускало. Вся боль, все тревоги уходили прочь, когда он растворялся в этой порочной красавице. Она действовала на него, как лекарство, заполняла всю его пустоту чем-то особенно острым, жгучим, так что жар опалял до нутра. И подогревала такой аппетит, какого никогда не было раньше. Словно ему опять двадцать пять и все мысли о сексе.
        Да он подсел на новый наркотик. И это понимание усиливалось с каждым резким ударом бедер, с каждым восторженным стоном в его рот, с каждой новой раной на плечах и спине. Она царапалась, как кошка, которая мстила своему хозяину за то, что тот ее бросил. И сейчас уже не понять, какого черта так долго терпел? Он даже понимал Романова, что именно тот нашел в Ане. Терпеливая, смелая зараза, внимательная и упрямая, какая-то настоящая, а еще дико сексуальная и просто жаркая девочка с характером. Да она точно в его вкусе.
        Нет, ей не заменить Олю, никогда и ничем. Да и не хотел он никакой замены. Он вообще не собирался заводить какие-то новые отношения. Но этот дикий ангел так и настаивал передумать. Потому что, если и жить дальше, то только в такой компании.
        - Сильнее, - услышал ее тихий голос.
        И это когда уже весь покрылся испариной. Такая ненасытная, что не возникало сомнений - если ей чего-то не дашь, возьмет сама, как сейчас. Пришлось сменить темп, лишь бы ей нравилось. Лишь бы видеть в ее глазах сумасшедшие искры. Лишь бы продолжать и чувствовать эту бешеную взаимность. Лишь бы снова ощущать себя живым.
        - Стас… - позвала на выдохе и вдруг попросила: - Пожалуйста, не отдавай меня ему…
        Это так ошарашило, что сбился с ритма. О чем она вообще? Это вызвало такую злость, что мгновенно решил закрыть ее рот своим, чтобы больше не услышать ни единого слова. Только стоны, которые начал выбивать из женского тела с особой жестокостью. Потому что она… она не имела права просить его об этом.
        И лишь стоило перевести дух после бурной разрядки, как он не сдержался.
        - Надеюсь, последняя фраза была сказана в пылу страсти, - сказал ей, пока еще оба лежали рядом.
        А она посмотрела на него с каким-то испугом и быстро отвернулась, хватаясь за свои раскрасневшиеся щеки. Пришлось взяться за подбородок, чтобы повернуть лицом к себе.
        - Не слышу? - настаивал он.
        И она ответила:
        - Конечно, так и есть.
        Но что-то в ее лице или в интонации не позволило в это поверить.
        - Да ты, бл*дь, издеваешься?! - все-таки сорвался он. - Еще вчера кувыркалась со своим Романовым, а сегодня мне заливаешь…
        Он даже не успел закончить, как ему снова влепили пощечину. И это был не просто шлепок по щеке, это был ощутимый удар по морде, которая и без этого до сих пор прекрасно ныла.
        - Да как же ты меня достал! - закричала до кучи эта ненормальная. - С чего ты взял, что я сплю с Романовым?!
        А вот это уже номер.
        - Наверное с того, что ты - его любовница?! Таких заводят не в шашки поиграть!
        - Да мы уже давно не в отношениях! И вообще, наш последний секс был год назад!
        - Да хватит орать! - выкрикнул в очередной раз, прежде чем отойти подальше.
        Нет, она точно изводила его специально. Зачесывает тут какую-то чушь, которую обычно любят говорить женщины в такие моменты. Но они ведь не пара. Что вообще ей от него нужно? Теперь села и опустила голову на свои ладони. А потом вдруг резко встала.
        - В последний так в последний, - сказала, прежде чем уйти в спальню.
        На что он тихо пробубнил себе под нос:
        - Ненормальная.
        Да он сейчас взорвется. Стас совершенно не был готов к той информации, которую услышал. Ведь до этого все так прекрасно складывалось в пазл. Не был готов и к своим эмоциям по отношению к этой девчонке, которые вдруг накрыли. Она - чужая. Все было элементарно просто. Впереди ее обмен на дочь и… черт знает что теперь. Ведь он совершенно не хотел думать о том, что сейчас Аня отдается только ему. Не хотел даже задумываться, насколько ей нужен. Ни какой-то там Романов, ни кто-то еще - он. Как не хотел и слышать в своей голове бесконечный повтор из таких несложных слов:
        «Пожалуйста, не отдавай меня ему»…
        Глава 42
        ***
        Вот и докатилась. Теперь чувствовала себя сумасшедшей. А еще отвергнутой. Стас так точно дал это понять. Боже! Как же сильно меня обидели его слова. Как будто мы настоящая пара в ссоре. Но ведь так несложно понять - Стасу нет до меня никакого дела. Я не нужна ему, а все что хотел, уже получил сполна. И ни он, ни любой другой мужчина не вступится за меня перед Виктором, не попросит. Я обречена. Ни нормальной жизни, ни собственных детей. И даже если снова взбунтуюсь против Вити - ничего не изменится, ведь уже пробовала.
        За целый год я ни разу не сходила на свидание. Ни один из знакомых не привлек внимание настолько, чтоб вызвать во мне интерес. Я уже молчу про какое-то влечение или даже страсть. Меня не привлекали нормальные, достойные мужчины. С такими я будто фригидна, когда был только Витя: его ласки, его темперамент, его желания. Одно время он был для меня всем, в какой-то мере даже отцом и другом. Ведь наши отношения это не только секс - это и любовь, и разочарование, и боль. Но вот в моей жизни появился Станислав… такой отвратительный, грубый, невнимательный, просто ужасный человек. А я все равно влюбилась. Потому что за всей его грубостью видела только страдания и почему-то верила, что на самом деле он лучше, чем пытался это показать. Он напоминал такое чудовище, которому нужна любовь и забота, чтобы сбросить свою уродливую маску скорби и жестокости. Только принимать меня в роли своей спасительницы он не собирался. А мне и самой нужна была помощь, чтобы еще кому-то навязываться. Оставалось дождаться момента обмена и спокойно уйти.
        Ночью почти не спала, скорее дремала какими-то урывками. Часто прислушивалась к шорохам и звукам, которые создавал Станислав. Он все ходил по квартире, гремел посудой, часто выходил на балкон. Заснула только под утро. А ближе к обеду Стас все-таки зашел в спальню и сразу в ванную комнату, под душ. Когда же вышел, то достал из шкафа свои вещи да оделся в синие джинсы и черную футболку. И такой суровый, что я даже не рискнула ему что-то говорить. Зато его выход в неглиже разбудил меня окончательно.
        Я тоже встала, ощущая острую головную боль после бессонной ночи. Умылась и приняла душ. А когда заглянула на кухню за чаем, то заметила на столе тарелку, накрытую крышкой от сковородки, и стакан апельсинового сока. Разглядывать было неудобно, потому что на кухне был Стас. Он сидел за столом и пил кофе. Как вдруг произнес:
        - Это тебе. Сядь поешь.
        В этот момент я испытала такое потрясение, что замерла на месте. Чтоб Станислав проявил подобный жест внимания?! Ко мне?! Когда уже казалось, что скорее замерзнут тропики, чем дождусь от него хоть чего-то подобного. Я даже подошла к столу и открыла крышку. На тарелке оказалась яичница из двух яиц с зеленым горошком. Только из-за потрясения, бессонной ночи и всех переживаний - есть совсем не хотелось. А я все равно села за стол и сказала:
        - Спасибо.
        Села и уставилась на Стаса вместо того, чтобы кушать.
        - Что-то не так? - вдруг спросил он, показывая на тарелку.
        Да все не так. Я в плену у мужчины, которому на меня наплевать. Так к чему эта бессмысленная забота?
        - Я не голодна, - сказала ему.
        - Тогда выкинь, можешь вместе с тарелкой, - ответил с каким-то недовольством.
        После чего поднялся и вышел из кухни. А я осталась сидеть, гадая над тем, что это сейчас такое было? И это когда Стас не только вел себя как-то иначе, но и выглядел. Ведь в данный момент он не употреблял ничего лишнего, кроме сигарет, даже ночью не сорвался. Этим утром я увидела трезвого, свежего, здравомыслящего человека с ясным взглядом. И что самое страшное - он мне даже понравился, очень. Пока опять не начал плеваться желчью.
        В итоге я все-таки это сделала - запихнула в себя тот завтрак, который мне приготовил хозяин этого дома. К тому моменту к нам пожаловали гости, тот самый парнишка, который заходил ко мне прошлым вечером.
        - Это Никита, - представил его Стас. - Он посидит с тобой, пока меня не будет.
        Надо же, как будто мне нужна нянька. Или это затем, чтоб не одичала здесь одна в замкнутом пространстве? Или чтобы не подумала сбежать через окно?
        - Здрасте, - поздоровался со мной и сам парень, расплываясь в улыбке.
        - Ты уезжаешь? - задала я самый глупый вопрос из-за простой растерянности, о чем вовремя сообразила. - Точнее куда?
        - На встречу с твоим Романовым. Он позвонил.
        И вот опять прозвучало это брезгливое «твоим».
        - Что с Крохой? Она в порядке? Ты хоть спросил?
        - Спросил. В порядке. И кстати - ее зовут Лера, - вдруг произнес он, окончательно добивая меня своими сюрпризами.
        И после этого даже не повернулся ко мне спиной. Он остался стоять в дверном проеме, глядя на меня так, словно ожидал в ответ каких-то слов, словно ему было важно, что я на это скажу.
        - Значит - Валерия? - ответила ему с искренней улыбкой. - Красиво имя, мне нравится.
        Только тогда он кивнул и развернулся к входной двери.
        Глава 43
        ***
        Когда позвонил Романов, он даже удивился, потому что не ждал так рано. Но это было к лучшему, не нужно выжидать чего-то целый день. И без этого ночь сегодня показалась бесконечно длинной. Он подремал каких-то пару часов, да и то урывками. Много думал, впервые за последние дни на абсолютно трезвую голову, которая уже не болела от похмелья. Много размышлял по поводу Ани, к которой так и тянуло присоединиться на его удобной постели. Почему-то не сомневался, что в таком случае уснул бы быстро и крепко, где-то после очередного секса. Все-таки уже привык к женскому теплу рядом. Оля вообще любила спать в обнимку, могла и ноги на него закинуть, пока он спит.
        Но вот опять случайные воспоминания начали отстукивать в груди болезненную чечетку. Даже не верил, что это когда-нибудь пройдет. Но ведь у него был наглядный пример - Барс, который смог справиться со своей потерей и даже как-то жить дальше. Теперь тот утверждал, что все дело в Лизе. И если так, то он будет последним идиотом, если все-таки отдаст Аню Романову. Как-то необдуманно погорячился. Хорошо хоть у друзей были и другие идеи. Только вот их нужно было еще проработать.
        Пока же по плану встреча с Романовым. Тот выбрал место в людном кафе в центре города, в районе обеда. Туда же подъехал и Барс вместе с Сизовым, которого оставил в машине. А Романов уже ждал, сидя в компании своего «бульдога» за угловым столом поодаль от других столиков. Весь при параде, в дорогом костюмчике, аккуратная стрижечка. Взгляд тяжелый, как и у Павла, в чем Стас вполне отвечал взаимностью. Сразу заныла морда, которой досталось от кулаков последнего. А еще зачесались руки - так и хотелось дать сдачи.
        Наконец, сели - напротив оппонентов. Напряжение - на максимуме. Ощущение - почти как в старые и совсем недобрые времена, словно какая-то стрелка. И первым заговорил Романов:
        - Приветствую, господа. Чай, кофе? Я угощаю.
        - Два кофе, - произнес Барс за двоих.
        За этим пришлось отвлечься на официанта, прежде чем снова продолжить.
        - Итак, - опять заговорил Барс. - Что хорошего нам скажешь, Виктор?
        Тот коротко и совсем не искренне улыбнулся, скорее даже ощерился.
        - Скажу, что у меня к вам есть предложение. Кстати, как Аня? - вдруг спросил, глянув на Стаса. - Надеюсь, ты исполнил… мою маленькую просьбу на ее счет?
        Врать не хотелось, наоборот - было нестерпимое желание запихнуть правду этому типу в глотку. А еще лучше описать во всех подробностях, насколько здорово им с Аней было этой ночью. Но почему-то именно сейчас - это показалось слишком личным. А еще неуместным. Он помнил, как разозлил этого гада своими неаккуратными словами в прошлый раз. И как это в итоге сказалось на его дочери.
        - Конечно, - ответил Стас. - Не тронул и пальцем.
        Но Романов будто не поверил, еще долго пытался вглядеться в его лицо в поисках лжи, прежде чем продолжить.
        - Хорошо. Тогда у меня к вам вот какое предложение: ты, - сказал, ткнув пальцем в Стаса, - отдаешь мне Аню и свою дочь, а я - оставляю тебя в покое.
        Такая запредельная наглость поначалу показалась какой-то усмешкой. Он что, серьезно?
        - Нет, - отрезал Стас, стараясь сразу обозначить свою позицию.
        Даже Барс не пнул ногой под столом. И Романов продолжил:
        - Тогда давай разберемся. Признаться, даже не ожидал, что забрать у тебя дочь - будет так просто. Условия ее содержания до того ужасные, что мне не составит труда закончить это официальным путем. Но! Здесь я действительно не хочу доводить дело до проблем, неприятных для всех, а предлагаю договориться. Ведь я понимаю тебя, Станислав - ты потерял жену и ребенок стал некоторой… обузой. Так отдай мне ее добровольно. Мне и Анне. Обещаю, что мы позаботимся о ней, как о родной, и что она ни в чем не будет нуждаться.
        Барс тяжело вздохнул и посмотрел на Стаса, оставляя именно за ним право отвечать и решать судьбу своего ребенка. Будто здесь действительно были какие-то варианты. И это все конечно здорово, если бы не его «но» - что за херню несет этот ублюдок?
        - Зачем тебе моя дочь?
        - Элементарно - Аня к ней привязалась. А как ты уже понял - Аня дорога для меня.
        - То есть, ты просто хочешь подмазаться к Ане с помощью моего ребенка, правильно я понимаю? - все-таки сорвался Стас. - Свой же с ней не получился. Да и под юбку к себе что-то не пускает в последнее время. Так?
        И все-таки дождался - Барс пнул его под столом. А Стас и так себя сдерживал. От едких несказанных слов буквально зудела вся челюсть. Но Романову хватило и этого, потому что наверняка вышло слишком метко. Морду напротив от злости прямо-таки перекосило. Держа в руке салфетку, мужчина смял ее в кулаке с таким тугим усилием, что Стас ненароком подумал - от этого кулака ему может прилететь в любой момент.
        - В голове не укладывается, чем же Аню смог привлечь такой урод, как ты, - ответил Романов.
        Да они почти квиты - удар за ударом, разве что пока словесно.
        - Так, стоп! - влез уже и Барс. - Давайте продолжим по делу. Стас озвучил свою позицию, что не намерен отдавать дочь. В итоге у каждого есть то, что нужно другому. Тогда Стас отдает тебе Аню, ты ему - девочку. Все счастливы, проблема исчерпана. Так устроит? Или нужно что-то еще для того, чтоб мы наконец-то мирно разошлись?
        Он спрашивал у Романова, вполне по плану, который и ему изначально показался неплохим. Только вместо одобрения, Стас начал злиться. Потому что друг забыл уточнить его конечное решение. Да потому что расставаться с Аней совсем не хотелось и так остро, что внутри начал просыпаться жгучий протест от одной мысли, что уже вечером этой ненормальной девчонки уже может не быть рядом. И даже если это вернет ему дочь, то… то что он будет с ней делать, без Ани? Да из него папаша, как из Барсецкого балерина.
        - Это ваше конечное решение? - начал уточнять Романов. - Обмен?
        Стас поймал себя на мысли, что начинает нервничать, а еще раздражаться. Потому что возразить не поворачивался язык, ведь это будет крайне не серьезно с его стороны.
        - Да, - произнес Барс вместо него, что добило окончательно.
        - Нет! - сразу перебил Стас, от чего недовольно посмотрел даже Барс. - Дай мне время подумать над твоим предложением, - обратился он к Романову, соврав об истинной причине заминки и пытаясь как-то выиграть время.
        - Ладно, подумай… до вечера, - согласился тот почти сразу. - Но прежде чем вы уйдете, хочу поделиться одним небольшим презентом.
        На этом настало время Павла, который переложил со своих колен на стол какую-то черную папку, которую накрыли пальцы Романова.
        Глава 44
        На этом настало время Павла, который переложил со своих колен на стол какую-то черную папку, которую накрыли пальцы Романова.
        - Я тут кое-что уточнил… по поводу смерти твоей жены…
        Стоило это услышать, как сердце понеслось вскачь.
        - Уточнил официальную версию, а потом… решил выяснить, как же так вообще могло получиться?
        Стаса обдало жаром и сразу в холодный озноб. Он даже сменил позу и подался ближе к столу, ощущая во рту дикую сухость. А перед глазами - одна черная папка: страшная, грязная, отвратительная. И которую Романов любезно пододвинул к нему поближе. В которую одновременно хотелось вцепиться обеими руками да открыть или же выбросить в окно. Неужели там, в этой папке, есть что-то дельное? Что-то, что выходит за рамки официальной версии. Только чего ждать от такого подарка: принесет ли ему это новую боль или хоть какое-то облегчение?
        Уже находясь на пределе, Стас потянулся к папке рукой. Как вдруг - на ту легла тяжелая ладонь Барса. Ему хватило одного взгляда в глаза друга, чтобы все понять. Что там, в этой дерьмовой штуке - такая же дерьмовая информация. И о чем его «друг» знает прекрасно.
        - Твою мать… - выдохнув это вслух, Станислав поднялся, когда сидеть на месте стало невозможно.
        На коже проступила испарина. И вообще будто сейчас выворотит наизнанку. Он сделал два шага в сторону, стараясь успокоиться. Провел ладонями по голове, пробуя выровнять дыхание. А потом резко повернулся, подошел к столу, схватил папку, которую уже ненавидел, и быстро открыл. Перед глазами все поплыло. Но первым делом он увидел фото: вот Олино, а вот какой-то немолодой женщины в белом халате, противной до рвоты. Далее текст печатными буками и выделенные, словно кровью, красным маркером отдельные предложения: вследствие некорректных действий… кровотечение… неправильно рассчитанная дозы препарата… остановка сердца… причины, повлекшие за собой смерть роженицы… является врачебной ошибкой…
        Стас не сразу осознал, что перестал дышать. Не сразу понял, что же все-таки чувствует. Все ощущения затмила жгучая боль с истошной ненавистью. Что-то кому-то говорить не было ни сил ни желания. Поэтому он стиснул челюсть, молча развернулся и пошел к выходу, на свежий воздух, слыша за спиной голос Барсецкого:
        - Ну и тварь же ты, Романов…
        ***
        - Знаешь, Жура на самом деле неплохой парень, - рассказывал мне Никита. - Просто им с Барсом сильно не повезло по жизни.
        Почему-то этот паренек решил, что меня нужно чем-то развлечь, например - разговором. И я совсем не была против, ведь так можно было узнать о Станиславе еще хоть что-то, чего он не скажет сам. Мы сидели в комнате на диване и просто разговаривали. Причем я была приятно удивлена простоте и открытости своего собеседника, с ним было как-то легко. Или же мне так казалось после Стаса.
        - Жура? Это его кличка?
        - Э, не обижай, да. Кличка у животного, у нас - второе имя.
        - У кого у нас? У вас какая-то преступная группировка?
        Я спросила с улыбкой, хотя веселого здесь ничего не было. А то и вовсе казалось скорее правой, потому что похищение и лишение свободы - явно дело незаконное. А еще было насилие, словно в порядке вещей. А также оружие, наркотики и алкоголь. Разве это все можно отнести к «неплохим парням»?
        - Ну, у нас конечно не кружок по вязанию, но и преувеличивать не надо. Мы друзья, которые занимаются общим делом.
        - Каким делом?
        Он задумался, а потом ответил так, словно это было очевидно:
        - Разным.
        Понимая, что лишнего он не скажет, я решила не отвлекаться.
        - Ладно, расскажи мне еще что-нибудь о Станиславе.
        - Что именно?
        - Давно он познакомился с Олей?
        Стоило произнести это имя, как парень сразу поник. А я и не подумала, что Ольга здесь могла быть важна не только для Стаса, раз уж они все здесь друзья.
        - Уже и не помню. Лет пять назад…
        - Он ее сильно любил, да?
        - Конечно. Жура с Барсом были счастливчиками - им достались крутые девчонки, но…
        - У Барса тоже что-то случилось? - не поняла я.
        - Да, до Лизы у него была другая любовь, Юля, тоже погибла, в аварии. Они с Олей, кстати, были подругами.
        - Надо же, это так грустно.
        - М-да. Я хоть и не верю в карму, но здесь невольно задумаешься.
        - А шрам у Стаса откуда?
        - На морде? Да в какой-то драке получил, где-то в девяностых. Ну а ты с нами надолго? - вдруг спросил он, от чего я невольно вытянулась.
        - Думаю, нет, - ответила ему, выдавливая из себя улыбку.
        - А хотела бы?
        Я пожала плечами, плохо понимая, о чем вообще мы сейчас разговариваем?
        - Да какая разница? Стасу нужно вернуть дочь, любым способом - это главное.
        - А ты мне нравишься, - удивил он. - И я понимаю, почему Жура тебя выкрал у Романова.
        Это были странные слова. Потому что я, в отличие от Никиты, ничего не понимала. Понять Стаса - это как постичь вселенную. Пусть и маленькую, чью-то конкретную, но очень индивидуальную. Но когда я собралась попросить у парня подробности, нас прервал звонок его телефона. И стоило ответить, как на том конце забасил мужской голос. Глеб, что ли…
        - Не понял? - произнес ему Никита.
        Парень нахмурился, перевел на меня взгляд и внезапно спросил:
        - Где живет ваша врачиха Дроздова Нина Васильевна?
        От чего с моих губ сорвался удивленный возглас?
        - Что? Зачем это?
        - Врачиха. Аня, это нужно срочно. Ты знаешь?
        Я занервничала, начиная о чем-то догадываться. Дроздова дежурила в ту ночь, когда рожала Ольга. На следующий день она ушла в незапланированный отпуск, а в отделении появились слухи, что это все не просто так. Но это ведь только слухи, разве нет?
        - Я не помню наизусть! - ответила ему с испугу на повышенном тоне. - Но однажды подвозила ее до дома, знаю только визуально.
        Никита встал, выслушал какие-то указания от Глеба, а потом отбил звонок и скомандовал:
        - Поехали.
        Меня затрусило.
        - Куда? Да что случилось?!
        - Как я понял, Романов дал Журе наводку - что эта женщина виновата в смерти Оли. И, кажется, он поехал к ней.
        - О, черт! - выпалила я, прежде чем подорваться с места.
        Да если Стас поехал к ней - он же ее сейчас убьет…
        Глава 45
        ***
        Сидя в машине, Стас буровил взглядом угловой подъезд многоэтажного дома, в котором жила «убийца» его жены. А внутри бурлила такая агония, что хотелось кричать… бежать, убивать - делать хоть что-то. Дрожь в теле даже не собиралась утихать, превратившись в какую-то беспрерывную вибрацию, будто звенел каждый натянутый нерв. И все потому, что не мог принять истинную причину, по которой его Оли больше нет рядом. Что это всего лишь какая-то… ошибка - человеческая ошибка, чьих-то конкретных рук.
        Да это какое-то… дерьмо собачье!
        Это так больно, что из глаз катились тихие слезы, которые размазывал по лицу. Это такое гадкое ощущение бессилия, что хотелось выть. И такая бешеная злость, которая затмевала собой абсолютно все. Рядом с ним на соседнем сиденье лежала раскрытая черная папка, из которой на него смотрели два лица - Оли и врачихи, а в руках - черный пистолет ПМ и второй косяк, который достал из заначки в подлокотнике. И плевать, что сорвался, хотя бы в этом. Стас даже не понимал, почему все еще сидит на месте, почему медлит. Он словно лишь задним местом ощущал какой-то подвох. О, Романов сделал все красиво - на тебе и информацию, и фотографию цели и адрес ее проживания. Ему оставалось только пойти на поводу у эмоций, чтобы совершить свою сладкую месть. Да хотя бы подойти, заглянуть в глаза и спросить - за что?! Всего лишь выйти из машины, подняться на четвертый этаж, позвонить в дверь и спросить некую тварь, которая забрала любимую не только не у него, но и мать у дочери.
        Черт! Да он просто отвратительный папаша. Много ли хорошего сможет дать маленькой девочке обдолбанный неврастеник? Еще и Барс, сука, ведь все знал и наверняка уже проверил информацию сто-пятьсот раз. Сейчас даже не было сомнений, после реакции «друга», что Романов не подкинул ему какую-то липу. И что теперь?.. Всего лишь выйти из машины…
        Да только, пока он думал, открылась подъездная дверь. И пусть не в первый раз, но зато именно в этот - на улицу вышла та самая врачиха. Стас замер, ощущая, как внутри поднимается настоящая буря, и как под ее натиском неукротимо начинает звереть. Потому что эта гадина - она шла и улыбалась, разговаривая с кем-то по телефону. Да как она вообще смеет радоваться жизни, когда еще совсем недавно отобрала ту у другого человека? Как вообще смеет дышать после этого? Внутри у Станислава взорвался такой протест, что нервы замкнуло. И когда на дорожке эта гадина повернула в противоположную от него сторону, он перестал о чем-то думать.
        Схватив ПМ, Стас открыл дверь и вышел из машины. Перед глазами цель и ничего вокруг. Быстрым шагом и только вперед. Подходя со спины, схватил за плечо и резко развернул к себе. В глазах напротив чистый испуг, стремительно перетекающий в панику.
        - О, Боже, кто вы? Что вам нужно?
        Схватив ее за ворот, Стас притянул к себе и прорычал в противное лицо:
        - Я - муж Ольги Журовой, смекаешь?
        - О, ох… - залепетала та. - О, Боже…
        Она заметно побледнела, оседая вниз. А когда заметила пистолет - нервно всхлипнула, закрывая ладонью дрожащие губы. А Стас смотрел в ее лицо, и самого трясло от гнева. Даже когда та опустилась на колени и начла оправдываться со слезами на глазах:
        - Я… я не хотела… их было несколько, этих рожениц, и сразу в одну ночь, как сговорились, а у меня вторая смена без отдыха. Я все бегаю-бегаю, а у Журовой матка не раскрывается, что мы только не делали. А она уже орет, вся в истерике. Мы ее кесарить, а она же не одна такая. А потом… столько крови… еще и дозировку перепутала…
        Едва это услышав, Стас нахмурился, поднял пистолет, ткнув гадине в лоб, и выдохнул:
        - Что?..
        Не хотела? Перепутала? Да о чем она вообще? Разве можно нести такую чушь в свое оправдание, когда кто-то умирает из-за твоей ошибки?
        - Прости-и-и… - завыла женщина, - Я не хотела… прости-и-и меня…
        Забавно, что за все свои лютые девяностые он ни разу никого не убил: ни специально, ни случайно, никак. Ранил - да, неоднократно. Но еще никогда ему не хотелось с такой силой нажать на курок. Ведь это было бы честно и более чем логично по его мнению. Это как совершить естественный цикл. Раз гадина забрала жизнь у Оли, он - заберет ее. Ничего сложного. А он все равно стоял и не торопился, чувствуя на щеках мокрые дорожки. Потому что ощущал - смерть этой женщины не вернет Олю и не принесет ему ни капли утешения. Ведь перед ним на коленях стояла какая-то убогая, уродливая тварь, которая всего лишь что-то там… перепутала.
        Но не к черту ли?! Разве ему есть что терять? Разве осталось хоть что-то?
        Да только, пока он медлил, впав в какую-то эмоциональную кому, на него со стороны налетел настоящий вихрь.
        - Стас! - выпалила ему в лицо Аня, появляясь перед самым носом и отталкивая руку с пистолетом в сторону. - Не надо, пожалуйста, не делай этого…
        Тут еще сбоку подлетел Шустрый и начал отбирать у него пистолет. Это возмутило, заставляя сильнее вцепиться в ПМ. Но когда Станислав попытался одарить парня предупреждающим взглядом, Аня обхватила его лицо ладонями и повернула обратно к себе.
        - Стас, посмотри на меня… пожалуйста, пойдем со мной. Не надо этого делать, Стас, прошу тебя…
        Вдруг и Сизов нарисовался:
        - Все, Жур, хватит. Это ничего не изменит. Пойдем с нами.
        Еще и Аня начала целовать его по всему лицу. Такая настойчивая, красивая, нежная… И он все-таки сдался. Он позволил ей себя увести и залез в знакомую машину на заднее сиденье, сразу упираясь взглядом в морду Барса, который сидел за рулем. И этому придурку хватило ума промолчать, лишь опустил глаза, отвернулся и нажал на газ. В это время в его тачку, которую даже не глушил, уже запрыгивал Сизов. Да они удирали, как с места преступления, которое он так и не совершил. Только вот… легче от этого тоже не становилось.
        Глава 46
        ***
        Вот опять Станислав испытывает пределы моего страха. Казалось, мы успели в самый последний момент. Еще секунда - и уже ничего не исправить. Стас был на грани. Увидев его посреди улицы с пистолетом в руке, под дулом которого стояла Дроздова - я думала все, беды не избежать. Меня до сих пор колотило. А Стас был так напряжен и все еще держал в руке свой пистолет, что я невольно побаивалась каждый его жест. Вот он покачал головой каким-то своим мыслям, глядя в окно и прикасаясь ладонью к плотно сжатым губам. Вот подался чуть вперед и протяжно выдохнул. А вот повернул голову и посмотрел мне в глаза долгим, тяжелым взглядом.
        - Знаешь, что она сказала? - вдруг произнес Станислав. - Что она что-то там перепутала.
        Господи, да я даже не представляла, что он сейчас чувствует. И как утешить - тоже не представляла.
        - Мне так жаль, - сказала ему, подаваясь ближе.
        Я попыталась его обнять - и он вдруг позволил мне это. Мало того, сначала Стас уткнулся носом мне в шею, а потом потащил еще ближе, заставляя сесть к нему на колени в этом крохотном пространстве автомобиля. И его руки - так сильно сдавили меня, будто я была каким-то спасательным кругом. Ради этого даже наконец-то отпустил свой пистолет. Он был настолько уязвим и как никогда нуждался в утешении, что это обескураживало. Только я оказалась не готова к тому, в каком виде он захочет его принять.
        Когда Стас поднял голову и вдруг вцепился губами в мой рот - из меня словно вышибли дух. Потому что вожделение на фоне адреналина - настоящая адская смесь. Все нервы словно перемкнуло и от первой же искры раздуло такой жар, что запылала до кончиков ушей. Но это же какое-то безумие…
        - Стас, - позвала я мужчину, пытаясь облагоразумить. - Подожди…
        Но он как обычно проигнорировал подобную просьбу. Да еще вдруг полез мне под юбку. Я даже не смогла возразить, пока его рот терзал мои губы в невероятно настойчивой ласке, а мужская ладонь крепко удерживала затылок. А когда он погладил меня между ног, сминая уже влажное белье, внутри одновременно взорвалось два ощущения - протест и похоть.
        И в этом не было ничего нормального, во всем. Мы ведь даже не наедине, что Станислава будто и не волновало ни разу. Потому что в следующую секунду он уже принялся лихорадочно расстегивать джинсы. Это заставило его отпустить мой затылок, так что я сразу обернулась к Глебу. А тот будто все понял. Он глянул на меня через зеркало заднего вида, прежде чем отвернуть в сторону и сказать:
        - Считай, что меня здесь нет.
        И вот уже музыка становится громче. И стекла тонированные. И Стас начинает проталкиваться тугой плотью в мое влажное лоно. И словно больше никого вокруг. Я невольно подумала, что у меня сейчас остановится сердце от всего этого помешательства на немалой скорости. Да чуть не забыла, что именно происходит. Что это не просто секс, будто так сильно приспичило, это нечто большее. Это какое-то немыслимое желание слиться в одно целое. Потому что, несмотря на некоторое неудобство и ограничения в движении, этого словно было и не нужно.
        Когда я села на Стаса до упора, он поднял мою голову со своего плеча и уставился в глаза, укрывая нас моими волосами, в которые зарылся пальцами. И это был самый интимный момент за все время нашей близости. Я впервые увидела перед собой ни чудовище, а мужчину, в глазах которого виднелся откровенный интерес. Впервые ощутила хоть какие-то признаки нежности от этого непростого человека, когда он приблизился к моему лицу и потерся носом, пусть при этом сжал волосы в тугие кулаки, все равно делая чуточку больно. И такой жар стоял между нами, что тяжело давался каждый вдох. Словно какие-то ненормальные любовники.
        - Все будет хорошо, - сказала ему дрожащим шепотом на ухо.
        И он будто поверил. И ласки свои даже не собирался прекращать. Его руки настойчиво исследовали мое тело, с нажимом скользили по бедрам, отчаянно мяли грудь. Но когда он приподнял меня, а затем толкнулся внутрь - в самом деле закружилась голова. И вот уже теснота начала казаться какой-то пыткой.
        Я думала - мы не доедем. В этой общей на двоих лихорадке можно было сгореть заживо. Когда все поцелуи слаще сахара и такой напор, что от недостатка пространства просыпается адская клаустрофобия. Когда зудит каждый нерв, так что любое прикосновение посылает под кожей волны настоящего цунами из сладостных ощущений. Словно какое-то другое измерение, где царствуют все грани запретных удовольствий. Здесь нет дела не только до окружающих, здесь плевать на все. Здесь хочется остаться навсегда и погибнуть. Вот так, вместе со Стасом, глядя в его глаза, где бушуют эмоции до озноба на воспаленной коже. И только посторонний голос вытянул обратно в реальность:
        - Приехали.
        Едва это услышав, Стас резко ссадил меня с себя, кое-как застегнул джинсы, одернул футболку и выскочил из машины. Поначалу я растерялась, не понимая, чего ждать от него дальше. Но все быстро стало понятно, когда открыл дверь с моей стороны, схватил за руку и потянул за собой. Мы так торопились в его квартиру, словно за нами кто-то гнался. А когда зашли внутрь, то поспешили прямиком в спальню, сразу падая на кровать и сдирая одежду уже по пути.
        И в этот раз все было иначе. Стас не переставал удивлять. Потому что в этот раз - он откровенно мучил меня каждым движением своего поджарого тела. Его эгоизм куда-то улетучился. Было сплошное внимание и снова лицом к лицу, будто мы и правда самая влюбленная парочка. Только его пылающий взгляд и неутолимая страсть… только мы вдвоем.
        Глава 47
        Когда я вышла из душа, Стас крепко спал в своей законной кровати. Видно так сильно вымотался за последние сутки. После секса он даже не вставал. Когда мне казалось, что вообще сегодня не усну. Всего один день - а потрясений на целую жизнь. Со Станиславом - как танцевать на минном поле. Я до сих пор не могла собрать себя в кучу и переварить все то, что пережила за последние часы, или даже дни. А между тем уже вечерело. А еще - мы были не одни в этой квартире.
        - Проголодалась? - спросил меня Никита, когда я шагнула на кухню.
        - Немного.
        - Сейчас что-нибудь сделаю, - ответил парнишка, залезая в холодильник. - Как там Стас?
        - Спит.
        - Вот и правильно. А то как ходячая бомба.
        - Да уж, заставил он нас сегодня поволноваться.
        - С подачи Романова, - подчеркнул парнишка, доставая из холодильника колбасу, сыр, помидоры и майонез. - Я думаю, он сделал это специально. Да все так думают.
        Не поспорить, Виктор был способен на самые разные поступки. Я в этом уже убедилась не раз. Поэтому не переставала волноваться за Станислава и нашу Кроху… или вернее будет сказать - за Леру.
        - Как вообще прошла встреча, ты знаешь? - спросила я у Никиты, раз выпала такая возможность. Все равно спрашивать пока больше не у кого. - О чем-то договорились?
        - Ну… я так понял, что нет. Романов хочет тебя вернуть… А! И еще, чтобы Стас вместе с тобой отдал ему свою дочь.
        - Леру? Но зачем она ему? - озвучила скорее мысли вслух.
        Но Никита все равно решил, что нужно ответить.
        - Ну ты же к ней привязалась, - объяснил парнишка. - А вообще, не хочу обидеть, но тебе должно быть виднее.
        Не сказать, что меня шокировали такие новости, но не понравились точно. А еще то, как Никита тонко подчеркнул, насколько я здесь чужая.
        - А Стас что?
        - Сказал, что подумает.
        Вроде короткий разговор, а я в итоге так расстроилась, что отказалась от горячих бутербродов, который приготовил парень, и ушла в зал с одним чаем.
        Было очевидно, что если не прекратить это мужское противостояние - что-нибудь нехорошее может случиться в любой момент. Да я так сильно испугалась за Стаса, что до сих пор не могла прийти в себя. А еще надоело, что эти мужчины пытаются все решить за меня. Так и это не все - теперь еще решают за мою Кроху. И ведь намерения каждого вполне ясны: Витя хочет вернуть под свое крыло, Стас - от меня избавиться. Да, последний приступ нежности Станислава несомненно удивлял и впечатлял, но свое мнение обо мне он озвучивал уже не раз без каких-либо дальнейших извинений или хотя бы намеков на это. Ему плевать на меня, да и не нужна вовсе. Просто подвернулась под руку… ну или же под другую часть его тела. Особенно в последний раз на фоне адреналина. Когда проснется, даже не сообразит, что именно случилось, не поймет, что для меня это было больше, чем простая близость. То есть, поведет себя - как обычно. Только вот я не уверена, что смогу спокойно на это смотреть, на его противное безразличие вне секса. Да он же пообещал мне, что тот раз был последним. А этот так, похоже, форс-мажорный.
        Я и сама не ожидала, насколько сильно меня обидит и разозлит эта ситуация. Остро захотелось отсюда выйти и немедленно поговорить с Витей. Но пока у меня не было ни единой идеи, как выбраться из этого логова. За мной присматривал юный надзиратель, а дверь из-за меня закрывалась на ключ с внутренней стороны. Я даже всерьез подумывала о побеге, когда внезапно раздался стук в эту самую входную дверь. А когда парнишка открыл ее, просто так, не проворачивая никакой ключ, в квартиру ввалились друзья Стаса громкой компанией.
        Так что, все это время дверь была открытой?! А я сидела и глупо буровила ее взглядом?
        - Да тише вы, Жура спит, - отвлек Никита, когда обращался к друзьям.
        Тогда они действительно стали вести себя тише и молча прошли на кухню. Ко мне подошел только Глеб:
        - Все нормально?
        - Не знаю, - сказала ему честно.
        Он посмотрел на меня долгим взглядом, а затем кивнул и передал увесистый пакет со словами:
        - Это от Лизы.
        На мое удивление в пакете оказалась какая-то одежда, белье, средства гигиены, даже воздушное пирожное с шоколадкой, словно девушка знала - в какой я ситуации и что может понадобиться. Но мне уже было не до подарков. Когда я осталась одна, то сразу отложила пакет, тихонько подошла к двери, провернула внутренний замок и дернула за ручку… и та действительно оказалась открытой. И вот уже сердце от волнения забилось, как у кролика. Но когда обернулась в квартиру - никто не спешил меня задержать, даже никто не видел, что именно я делаю. Стас спал, а его друзья закрылись на кухне, чтобы пошептаться о мужском. Тогда я обула свои тапочки и вышла из квартиры. Затем спустилась на лифте вниз и вышла на улицу. И никто за мной не бежал, не кричал с балкона, не пытался вернуть.
        А на улице оставалось просить хоть какой-то помощи у прохожих. Так я допросилась до того, что мне вызвали такси, которое ждала не более пары минут. А сам таксист, который еще не знал, что у меня нет для него денег, даже согласился дать позвонить со своего телефона.
        - Романов, - сразу услышала серьезный мужской голос в ответ.
        - Витя, это я. Ты можешь меня где-нибудь встретить?
        - Одну или как?
        - Одну. Я сбежала от Стаса.
        - Ты моя умница… а приедешь на чем?
        - На такси.
        - Деньги есть?
        - Нет.
        - Хорошо, где именно ты сейчас находишься?
        Я посмотрела в окно и попыталась рассмотреть название улицы, но перед глазами все расплывалось.
        - Пока не пойму…
        - Тогда дай водителю телефон, уточню у него и поеду навстречу.
        Послушав, я вернула телефон владельцу и попыталась успокоиться. Потому что слезы уже на подступе. Потому что на самом деле не хотела «сбегать» от Стаса и возвращаться к Вите. Да только искренне верила, что только я могу сейчас остановить это безумие. Витя меня выслушает и сделает так, как попрошу, чтобы только получить желаемое. Тогда Станислав получит свою дочь. И мужчинам нечего станет делить.
        Глава 48
        ***
        Едва проснувшись, Стас провел рукой по кровати, но никого не почувствовал рядом. Это заставило открыть глаза и поднять голову, чтобы оглядеться. Но и в комнате никого не было, и в ванной свет не включен. Отсюда первая мысль - где Аня? Этот вопрос заставил подняться, хотя с удовольствием бы с этим не спешил. Но в ванной комнате ее все-таки не было. В зале тоже. Зато из кухни доносились тихие мужские голоса. И когда Стас открыл кухонную дверь, шагнул внутрь и огляделся, то не увидел ее и здесь.
        - Где Аня? - спросил уже вслух у своих друзей.
        А при этом такое острое чувство, будто начинает звереть.
        - Так у тебя там была, - ответил Шустрый, который стоял возле окна.
        - Где у меня?! - выпалил Станислав.
        Когда оставалось лишь убедиться в своих догадках. Он подошел ко входной двери и дернул за ручку - открыто. При этом хватило одного беглого взгляда на обувь под ногами, чтобы не увидеть среди мужских ботинок маленькие женские тапочки и наконец-то понять - она ушла.
        - Вы, бл*дь, издеваетесь?! - закричал Стас, возвращаясь на кухню и прямиком к Шустрому. - Какого хрена вообще дверь открыта?!
        Но его настрой показался опасным, так что на пути к мелкому появился Сизов.
        - Так, Жур, погоди, не кипятись, - сказал тот, упираясь ему в грудь ладонью.
        - Так я думал она за нас, - начал оправдываться Шустрый. - Она знаешь как за тебя волновалась? Так неслась к тебе - там, на улице. А потом вы ушли в спальню… да черт! У меня и мысли не возникло, что захочет сбежать.
        Да здорово, твою мать! Да за такое точно нужно съездить кому-то по морде.
        - Тебе вообще хоть что-то можно доверить?! - продолжил негодовать Стас, отталкивая Сизова с прохода.
        Тогда соизволил поднять свою задницу и Барс.
        - Жур, хватит, - сказал тот, подходя ближе.
        А Стас просто не смог не воспользоваться таким прекрасным моментом. Сжав правую ладонь в кулак, он замахнулся и зарядил другу в челюсть, что не только застигло врасплох и оттолкнуло назад, но и заставило заткнуться. Жаль только, что ответного хода не последует. Хотя во взгляде напротив заплясали такие черти, которых лучше не будить.
        - А это за то, что промолчал, - добавил он Глебу, подходя носом к носу. - Что все знал и соврал мне.
        А Глеб выпрямился, поправляя ушибленную челюсть, и ответил:
        - Тебе от этого стало легче? Надеюсь, что да.
        Вдруг захотелось ударить друга еще раз. Да только в этом не было ни смысла, ни удовольствия. Тогда Стас развернулся и вышел из кухни. И сразу на балкон, хватаясь за сигареты.
        Да что же за дерьмо вообще происходит? Почему Романову, этому сукиному сыну, так везет, когда у него будто кошки насрали. Теперь ни Ани, ни дочери. И весь план коту туда же - под хвост. Да он все никак не может собрать себя в кучу. Иначе бы не повелся на команду «фас» от Романова, не побежал бы к той врачихе. Ведь тот, тварь, так и ждал от него каких-то ошибок. Не ясно только, что в голове у Ани, у этой сумасшедшей девчонки. То просит ее не отдавать, то сама же сбегает к своему уроду в дорогом костюмчике. Да вокруг него кругом одно вранье, начиная с друга и заканчивая… Аней. Да и к черту бы всех! Сейчас Стас понял более чем отчетливо - он хочет вернуть дочь, любым способом. Пусть даже без помощи своих лживых и невнимательных друзей. А еще назойливых, как мухи. Потому что вполне ожидаемо к нему на балкон выперся Барс, доставая свои сигареты.
        - Думаю, не нужно объяснять, - начал умник, - что я на себе испытал все твои чувства и прекрасно знаю, что такое жажда мести. Только в моем случае это позорный ублюдок, когда в твоем - простая женщина, которая совершила смертельную ошибку.
        - И что? - возмутился Стас. - Предлагаешь оставить ее в покое? Почему вообще она спокойно ходит по улице и улыбается?
        - Не все так просто и не сразу делается. Со дня на день она лишится своей работы и ее не возьмут ни в одно медицинское учреждение. А дальше… посмотрим.
        - То есть, ты решил провернуть это за моей спиной, в одно лицо?
        - Потому что у тебя на ее счет лишь одно логичное решение - уничтожить. Я не прав?
        - Допустим. Сейчас так точно, и не только в ее сторону.
        - Это нормально. Но очень плохо. Поверь, Стас, я умалчивал правду в твою пользу. Ты хоть понимаешь, что Романов подал тебе это в нужный момент не просто так?
        Здесь захотелось послать друга, далеко и надолго. Но почему-то все равно понимал этого засранца, почему тот поступил подобным образом. Наверное, потому - что на его месте он сделал бы также.
        - Не дурак. Да и плевать. Делай, что хочешь. Найди мне только Романова, и можете не сидеть при мне в няньках. Дальше разберусь как-нибудь сам. А Шустрого отправь домой в первую очередь, иначе я точно ему врежу неоднократно.
        Крепко затянувшись, Барс нахмурился и уставился в его лицо.
        - Стас, не дури, один ты не справишься.
        - А я попробую.
        - Как? Завалишься к нему со свои ПМ и расстреляешь всех к чертовой матери? Да так себе вариант, на дворе уже давно не девяностые.
        - А жаль, уже все решили бы.
        - Мы и так решаем. И у меня действительно есть наводка, где Романов может прятать твою Лерку.
        А вот это заставило замолчать и посмотреть на друга внимательнее, можно даже сказать - прислушаться.
        - Так говори.
        - Я был прав - тот генерал оставил Романову загородный домик в области, о чем он не стал афишировать, видно решил сделать неким убежищем.
        - Вы туда уже и съездили?
        - Еще нет, потому что узнал об этом минут тридцать назад.
        - Хорошо. Это все?
        - Нет. Тот Илья, который работает у Романова - сотрудничать с нами отказался. Причем так боится своего босса, что вчера укатил с беременной женой в Германию. Думаю, надолго. Зато мы вышли на человека, у которого уже давно зуб на Виктора. Вот он точно может быть полезен.
        - Тогда можешь собрать всю информацию по его связи с женой Романова?
        - Конечно. Может даже фото будут. Жду, что есть, от отеля, в котором эта парочка в начале года провела явно бурную ночь, если судить по телефонной переписке.
        - И оформи все в черную папку, - сразу пришло Стасу в голову. - И адрес - скажи мне адрес того домика в области.
        Но Барс на это ответил наглостью:
        - Скажу, когда мы все подготовим. Потерпи хоть немного, дай мне еще время.
        - Сколько?
        - Возможно день. Скажу завтра. А пока скажи мне ты - что все-таки надумал на счет Ани?
        Стас хмыкнул.
        - Да неужели ты решил об этом спросить?
        - Так у вас что-то серьезное или как?
        И вроде простой вопрос, а он все равно задумался. А было ли вообще у них хоть что-то? Или ему это все показалось?
        - А что-то может быть, когда она сбежала к своему Романову? Не беси.
        - Только не говори, что ревнуешь, - поддел предурок.
        - Ни капельки, - ответил Стас, ощущая на языке привкус лжи от этих нехитрых слов.
        Когда самого коробило так, словно очередной приступ ломки. И пусть даже силой удерживал ее взаперти, а побег все равно казался каким-то предательством. И это после дневного секса, когда он отдался своим эмоциям на ее счет с потрохами. Когда чуть не признался, что намерен выполнить ее просьбу: «пожалуйста, не отдавай меня ему»…
        Глава 49
        ***
        Витя встретил меня довольно скоро. Он поехал навстречу и перехватил еще по дороге. Заплатил таксисту и уже вдвоем мы поехали дальше.
        - Куда мы едем? - сразу спросила я.
        - К нам.
        К нам - это значило за город, в его дом, где мы часто проводили время, и о котором не знает даже Ритка.
        - Я хочу увидеть Кроху, - потребовала у него.
        - Она там. Потерпи, - сказал и вдруг спросил: - Надеюсь, хвоста за нами не будет?
        И так посмотрел на меня, будто в чем-то подозревал. Но в этот момент я предстала перед ним в свете городских фонарей. И он увидел то, что ему сильно не понравилось.
        - Что это? - грубо спросил меня, хватая за ногу, где красовались синяки от пальцев Стаса.
        Вместо ответа я молча одернула подол платья.
        - Так и знал, что времени зря не теряли. Может, все-таки откроешь мне глаза на то, что в нем такого особенного?
        Ну вот, началось - Витя вышел из себя.
        - Перестань…
        - Нет уж, мне очень интересно это узнать. У него что, два члена?!
        И я не выдержала:
        - Хватит! Я не хочу с тобой говорить о Стасе. Вот когда разведешься с Риткой, тогда и будешь мне что-то предъявлять, ясно?
        Правда, в этот момент меня обуял испуг - от собственной дерзости. Благо на Витю это подействовало нужным образом - он сразу угомонился.
        - Значит, дело все-таки в Рите? Из-за нее ты не хочешь продолжать наши отношения?
        Ну вот, теперь у меня разболелась голова… а еще старая мозоль.
        - Не только.
        - Тогда скажи, что именно тебе нужно? Чего не хватает?
        Нет, похоже, я ошиблась, он не успокоился. И его внезапная откровенность буквально сбила с ног. Когда казалось, что мы уже все выяснили и оставили в прошлом, он убеждает в обратном. Витя действительно со мной не расставался, он просто дал мне время смириться с тем, что наши отношения никогда не закончатся.
        - А если я и правда скажу, что хочу, чтобы ты оставил Ритку и женился на мне? Что тогда?
        Но в ответ - тишина. И ладно бы только это, но нет, Витя… он задумался. Он правда задумался над моими словами!
        - Мне нужно подумать, - озвучил это и сам.
        Когда мне показалась, что я ослышалась.
        - Ты ведь не серьезно сейчас?
        Потому что, даже я не была уверена в том, что говорила серьезно.
        - Все, Ань, давай помолчим, - одернул он, чтобы только остаться наедине со своими подозрительными мыслями.
        И это также пугало. Потому что от былых чувств у меня осталось одно разочарование. Начинать что-то заново, это как раздувать мокрый пепел. Ведь я смирилась всего лишь с тем, что мне снова придется отдать Дьяволу свое тело, но только не душу. А он - в этот раз снова захотел все и сразу.
        Когда мы приехали, я поспешила в дом без лишних слов, уже с улицы слыша надрывный детский плачь. А когда зашла внутрь и увидела свою Кроху - для меня пропал весь окружающий мир. Она была на руках у няни, которая пыталась ее укачать. Но я, как полоумная мамаша, подбежала к ней и отобрала свою малютку, потому что так дико соскучилась, словно она и правда была мне самой родной на свете.
        - Моя маленькая, сладенькая девочка… - лепетала я ей, целуя пухлые щечки.
        Я качала ее на руках и не могла сдержать слез. От того, что снова вижу ее и что это все ненадолго, что оставила Стаса, что придется возвращаться к Вите, что вообще когда-то потеряла свое маленькое чудо и вряд ли обрету его вновь. Но словно чувствуя мое состояние, Лера начала кричать еще громче. Мы успокаивались несколько долгих минут, один на один. И только когда Лера уснула, к нам подошел Витя. Он обнял меня со спины и прижал к себе, целуя в макушку. И вдруг сказал:
        - Хочешь, она будет твоей?
        - Вить, это не игрушка.
        - Об этом никто и не говорит. Мы официально удочерим ее и вырастим. Согласись, в нашей компании ей будет гораздо лучше, чем с отцом-наркоманом.
        О, как хитро он умел нажать на болевые точки, как непринужденно подчеркнуть основные аргументы. Мне пришлось повернуться в его объятьях, чтобы посмотреть в лицо.
        - Нет, не хочу, - ответила ему, полная решимости. - Я хочу, чтобы ты отдал ее отцу. И чтобы оставил Станислава в покое.
        Ожидаемо мои слова ему не понравились настолько, что злость придала лицу угрожающие черты.
        - Вряд ли у меня это получится, моя сладкая, когда после твоей просьбы мне захотелось его убить. Такая трепетная забота…
        Сразу стало ясно, что он не отступит.
        - Вить, я серьезно, пожалуйста, сделай это для меня.
        - А что же я получу взамен? - сразу спросил то, чего так боялась услышать.
        Потому что предложить ему могла только одно, чего так давно и сильно желает. Но как назло в горле образовался ком, мешая говорить.
        - Я вернусь, - ответила с большим трудом. - И все станет как раньше. И как ты хочешь.
        От этих слов выражение его лица сразу смягчилось. Но словно пытаясь убедиться в моем обещании, Витя подался ближе, наклонился и обхватил мой рот своим. И этим глубоким поцелуем он буквально потребовал с меня признание, что я не вру. И мне пришлось сильно постараться, чтобы убедить в этом.
        - Хорошо, - ответил наконец с лихорадочным жаром в своих глазах. - Собирай ее, поедет к папаше.
        - Нет-нет, утром, ладно? - попросила его, пытаясь не расплакаться вновь. - Я побуду с ней ночь.
        - С ней? - как будто не понял мужчина. - А я уж понадеялся, что эту ночь ты побудешь со мной.
        Я выдавила из себя скромную улыбку и попросила:
        - Дай мне время, я не могу так…
        Глаза Виктора потемнели, наполняясь коктейлем из недовольства и похоти. Этот взгляд обещал мне, что он обязательно отыграется, где-нибудь в постели. А пока - взял мою руку и поцеловал в центр ладони, непрерывно глядя в мое лицо. И ответил:
        - Хорошо. Но не более пары дней.
        Вот и все, решение принято. Сделка с Дьяволом оформлена. Обратного пути нет.
        Эта ночь выдалась бессонной. Я провела ее с Крохой, пытаясь ни о чем не жалеть. Ведь мое решение казалось мне правильным. Лера должна быть со Стасом, она нужна ему - я даже не сомневалась. Она единственная, кто может заставить его жить дальше, и кто несомненно излечит от душевных ран. Это его маленькое чудо, самое важное в его жизни. И Витя не должен им мешать. Ведь он не отстанет, если не дать что-то взамен. Если его не остановить, он все испортит. Он всегда портит то, к чему прикасается. А мне все равно - хуже уже не будет.
        Глава 50
        ***
        Несмотря на активную помощь со стороны друзей, Стас не собирался сидеть сложа руки. Пока Барс собирал компромат на Романова, он вызванивал своих старых знакомых, чтобы с помощью них отыскать хоть какую-то весомую точку давления на такого человека, как этот Романов. Нужно использовать все, даже если придется идти на крайние меры. Свою дочь он ему не оставит. Поэтому сегодня его утро началось рано, в обнимку с телефоном, а также с кофе и сигаретами. Но когда в очередной раз позвонил Барсецкий, Стас совсем не ожидал услышать:
        - Собирайся. Романов отдает тебе дочку. Ее уже везут в твой дом за город. Так что поторопись. Я тоже выехал.
        Это не просто удивило, это крайне озадачило.
        - Кто везет, Аня? - наивно понадеялся он.
        - Нет, Дмитрий с няней. Аня остается с Романовым.
        - Что за чушь? С чего вдруг? Очередной ход?
        - Говорит, что так решила Аня.
        - А он прям делает так, как она говорит. Что за бред?
        Нет, здесь точно должен быть какой-то подвох.
        - Не знаю. Но это видно, что Аня для него важна. Может и правда попросила?
        Но даже если и так - он отказывался понимать эту ненормальную. Еще вчера она спасает его от ошибки, со всем пылом занимается с ним сексом и просит не отдавать ее Романову, а сегодня сбегает сама к этой мрази и… и вот уже ему возвращают дочь…
        Стас не поверил, пока не убедился. Пока не приехал домой и не увидел Леру своими глазами. Та была на руках у женщины, на которую сразу захотелось наорать - какого черта вместо нее не приехала Аня? Но он быстро отложил свой гнев, когда увидел детское личико. Собственная дочь его завораживала, просто брала в плен после одного взгляда. Она же такая крохотная, с мамиными светлыми глазами…
        - У вас есть кому за ней присмотреть? - спросила женщина.
        Но Стас так долго соображал над ответом, что пришлось говорить Барсу:
        - Да, - ответил он, глянув в сторону своей машины, возле которой стояла Лиза.
        - Хорошо, тогда передаю ее вам, - сказала та.
        А потом подошла и начала укладывать мелкую ему в руки. Молча, даже не спрашивая его согласия. Стасу только и оставалось, что аккуратно забрать своего ребенка. Но уже через минуту и сам не понял, чего испугался. Да теперь только сжать ее в объятьях и больше не отдавать никому, ни одной заразе. Разве что самым близким. Лизе, например, которая сразу подскочила к ним и начала улюлюкать. Или Ане…
        - Возьми, - торопливо попросил он девчонку, замечая, как женщина уже залезает к этому уроду Диме в машину, чтобы ухать.
        И когда Лиза забрала Леру, Стас поспешил и сразу к водителю, опуская руки на открытое окно.
        - Где Аня? - требовательно спросил он у Димы.
        - Это не твое дело, - огрызнулся урод, уже потихоньку нажимая на газ. - Забудь о ней, если не хочешь новых проблем.
        - А у меня есть гарантии, что их не будет?
        - Да, пока Аня остается с Виктором, - добавил тот напоследок.
        Черт! Да что же не так? Что именно не укладывается у него в голове? У Ани давние отношения с Романовым, она им бредила, она к нему сбежала - все встало на свои места. И дочь его им вовсе не нужна. А все равно нутром чувствовал - здесь что-то не так. Что, если эта сумасбродка решила принести себя в жертву? Ведь Романов хотел использовать Леру, чтобы задобрить Аню, которая будто бы и не хотела к нему возвращаться.
        «Пожалуйста, не отдавай меня ему»…
        Стасу понадобилось пару часов, чтобы подумать. Все это время он торчал в детской, сидя на диванчике возле кроватки. Сидел и смотрел на свою дочь. Как та спит, как капризничает, как Лиза пытается с ней совладать. И при этом отчетливо понимал, как им чертовски не хватает Ани. Она уже заняла большую часть его мыслей. Она отлично справлялась с Лерой. А еще, сложно было не признать, что очень даже неплохо вписалась в его жизнь. Другой такой не будет. Это для Оли он старался быть хорошим, а Аня потянулась к нему, когда он не проявил ни единого положительного качества. Она словно видела его насквозь, читала всю его боль, все гнилые эмоции, и не показала после этого ни грамма отвращения. А когда он взял ее силой - она простила ему это, как и многое другое. Она простила ему все то, что не приняла бы ни одна другая. И когда она попросила не отдавать ее другому мужику, что сделал он - он ей не поверил. Он обидел ее и дал понять, что она несет собачью чушь. И это когда рядом с ней возникали какие-то ненормальные, острейшие эмоции, когда желал ее до исступления. Да на ее месте он поступил бы также - ушел к
другому, чтобы только утереть нос твердолобому болвану.
        Так неужели он все-таки отдаст ее кому-то?
        - Так что в итоге у нас есть на Романова? - спросил он у Барса за поздним обедом.
        - Не понял, - удивился тот. - Лера у нас, Аня у него - проблема исчерпана.
        - Нет. В том и проблема, что Аня должна быть здесь, с нами.
        Барс тяжело вздохнул и покачал головой.
        - Уверен, что все дело в ней? Может просто пригласить к тебе девочку на часок-другой и все пройдет?
        А друг, похоже, еще твердолобее, чем он.
        - Нет. Только она - Аня.
        - Жур. Ты понимаешь, чего хочешь?
        - Да.
        Тот смерил его долгим взглядом, прежде чем ответить:
        - Хорошо. Тогда решай, куда отвезем Леру на первое время.
        - Само собой. А еще у меня есть отличный вариант, кого можно натравить на Романова…
        - Только если осторожно, - предупредил Барс.
        - А иначе никак.
        Глава 51
        ***
        Наконец-то закончился очередной бессмысленный день, полный волнения и тоски. Теперь рядом с Витей словно в одиночестве, и в тишине даже при громко-говорящем телевизоре. Еще утром я держала на руках свою Кроху, еще вчера пропадала в горячих мужских объятьях, а сегодня сижу и не понимаю - что делаю в чужом доме женатого человека? Наши отношения с Витей - словно в прошлой жизни, к которой совершенно не хотелось возвращаться. Успокаивало только одно, что из моего глупого поступка все-таки вышел толк и Витя вернул Кроху Станиславу. Теперь у них все должно наладиться, я на это сильно надеялась.
        А еще - опять скучала, по обоим. Сердце словно не на месте. Словно кто-то мял его грязными руками, пытаясь вырвать наружу. Я вспоминала Стаса в той машине и после в его спальне, и мурашки бегали под кожей табунами. Как он смотрел на меня, как целовал, как осознанно доводил до экстаза. И жарко становилось от одних воспоминаний. А еще жаль, что так и не удастся узнать его поближе именно таким, каким-то новым для меня, более внимательным и человечным.
        После бессонной ночи я проспала с самого утра и до позднего обеда. Вити целый день не было, обещал приехать около восьми. Ближе к вечеру решила себя занять и приготовить ужин. Причем, готовить нужно было на четверых, потому что на территории дома находилось двое посторонних мужчин.
        - Это для безопасности, - так объяснил мне Витя их присутствие.
        Хотя казалось, что помимо этого они должны были присматривать за тем, чтобы я не сбежала. Сейчас как никогда ощущала себя какой-то ценной персоной, которой требовалась охрана. Будто это действительно имело смысл. Теперь они слонялись по всей территории и мозолили мне глаза.
        - Как вкусно пахнет, - озвучил один из них, Игнат кажется, когда сунул нос на кухню. - Можно рассчитывать на кусочек? - спросил, глядя на мясо, которое я жарила на сковородке.
        - Да, конечно. Я позову, когда будет готово.
        - Мы на улице, - добавил, прежде чем уйти.
        Но когда я вышла из дома на их поиски - мне даже никто не отозвался. Словно куда-то пропали, причем оба. Но тут в доме затрезвонил мой телефон. И я пошла обратно на кухню.
        ***
        Вот и все. Наконец-то все пошло на лад. Аня в его логове, жена снова уехала за границу - все встало на круги своя. Сидя за рабочим столом в своей конторе и неспешно потягивая сигару, Виктор все думал о том, как поскорее решить проблемы на личном фронте. Это мешало заниматься делами. Не в первый раз ему приходится откладывать важные встречи. Сейчас докурит и поедет к Ане. Ему даже было не до предателя Ильи, который все-таки сбежал в Германию с его деньгами. Но когда отсеялся Журов, проблема все равно осталась. Иметь отношения с двумя женщинами не так-то и просто, когда эти женщины что-то требуют. Что, если ему придется делать выбор? Покорная Маргарита, жена и мать его дочери, или же пылкая, отзывчивая Анна, которую слепил для себя своими руками - кого бы он выбрал? Пожалуй, это был единственный вопрос, на который Виктор не знал ответа. Он желал обеих и не хотел выбирать. Но если Аня потребует… почему-то только ее просьбы он готов не только слушать, но и исполнять. Она просит отдать Журову ребенка - и он на это соглашается. Оставалось сделать так, чтобы не перегнула со своими пожеланиями. Значит,
нужно отвлечь. Например, ребенком, их собственным.
        Похоже, ему все-таки придется взять отпуск и заняться Аней вплотную. Сначала увести ее на моря, например, и всласть насладиться. А потом запихнуть в какую-нибудь клинику, пока не родит ему сына. О, он всегда хотел мальчика. И тогда две его особо ценные женщины никуда не денутся. Им останется смириться, когда обе - одна семья. Так что, да, ему пришлось уступить своей сладкой девочке сейчас, чтобы потом получить от нее - все. Еще чуть-чуть и он снова будет ее трахать когда захочет, где захочет и как захочет. Еще день - один чертов день - который ей дал, чтобы окончательно смирилась с неизбежным.
        Но стоило ему немного расслабиться после сложного рабочего дня, как в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, сразу вошли. И он увидел на пороге четырех мужчин с серьезными лицами, и которые прошествовали к нему так смело и нагло, словно к себе домой.
        - Владислав Олегович Романов?
        - Да. Чем обязан, господа?
        Из всей четверки к нему подошел высокий, широкоплечий мужчина в простом черном костюмчике и легкой, но ехидной улыбкой на тонких губах. Подошел и сунул ему в нос свое удостоверение, где крупным шрифтом пестрили три буквы федерального органа исполнительной власти. То есть тех, кто не просто смотрел на него сверху вниз, а кто был способен стереть весь его бизнес и его самого по щелчку своих пальцев. Кто обладал такой властью, какая ему и не снилась. Кто был в силах разодрать на куски, словно цепные псы, с одной команды «фас». И сейчас Виктору стало очень интересно, кто именно дал им такую команду?
        - Я слушаю, - произнес он главному, по фамилии Белов.
        - Как видите, пока мы пришли с дружеским визитом.
        Это позволяло выдохнуть, но нисколько ни расслабиться. Потому что эти ищейки разроют и унюхают все, что у него скрыто во всей тайниках. Все нарушения, черную бухгалтерию, все жалобы вплоть до проверки дел, которые когда-либо велись под крышей этого здания. И это не просто крах его репутации - это немалые штрафные санкции или даже срок. И минимум помощи от посторонних, когда никто не захочет связываться с подобными людьми.
        - Это радует. Так какова цель вашего визита?
        - На вас поступают жалобы, знаете ли, - сказал ему Белов.
        - Это неизбежно, профессия располагает.
        - Это верно, - согласился тот, лениво осматривая кабинет. - Но также у вас много серьезных покровителей. Если бы не они, мы бы зашли не просто поздороваться… а заодно и предупредить, - добавил Белов с широкой улыбкой.
        - Я само внимание, - уверил их Витя, начиная злиться от долгих прелюдий, которые этому типу доставляли явное удовольствие.
        - Мы сейчас уйдем, - начал тот наконец-то, - и не вернемся. Я даже сделаю вид, что нам не интересна ваша персона, господин Романов. Но если мне позвонит некий господин Журов и скажет, что вы его расстроили - я тоже расстроюсь… и забуду о ваших покровителях.
        Услышав фамилию, Виктор первым делом ощутил острый угол гнева. И только потом стало смешно, что какой-то неотесанный головорез и наркоман смог так его уделать. Чтоб посадить его, Романова, под колпак подобной правительственной структуры.
        - Вот, значит, как… - произнес он с усмешкой, пока думал, что именно ответить на подобное предупреждение или даже угрозу.
        - Да, вот так… Так что, советую наладить свои дела. И детей больше не воруйте, договорились?
        Ощущая легкий холодок между лопатками, Виктор непринужденно хмыкнул и ответил:
        - И не собирался.
        - Рад, что мы друг друга поняли, - сказал Белов, прежде чем отправиться к выходу, куда за ним потянулись и остальные. - И приятного вечера.
        Но когда за гостями еще не закрылась дверь, а он уже схватил телефон, собираясь набрать Диме, Белов остановился в проходе и добавил:
        - Да, кстати - будете искать своего Дмитрия, он в отделении на Басманке. Говорят, стрелял на улице посреди дня. Представляете?
        А вот это был настоящий нож в спину. Не то, чтобы нерешаемо, но явно совершенно некстати. Скорее ему хотят потрепать нервы и показать, что здесь никто не шутит. А заодно и лишить его правой и верной руки. Тогда, после окончательного ухода гостей, Витя все-таки взял телефон и набрал номер Ани.
        - Да, - быстро ответила его девочка.
        - Ты где?
        - Дома. У тебя, где же еще, когда у меня тут целая охрана. А что такое?
        - Ребята далеко?
        - Вить, ты меня пугаешь. Что-то случилось?
        - Да. Собирай вещи…
        Но вдруг в телефоне отозвались посторонние шумы.
        - Аня? - позвал он.
        И все равно тишина, пока спустя паузу не отозвался мужской и ненавистный ему голос.
        - Да, дорогой, - ответил ему Журов. - Мы ждем тебя, так что будь добр - поспеши. И давай без лишних глупостей.
        Глава 52
        ***
        Глядя в глаза Стаса, который стоял прямо передо мной посреди Витиного дома, я словно потеряла дар речи. Даже не знала, что сказать. Да и он не торопился, стоял и молча смотрел на меня. Как всегда суровый, как никогда сосредоточенный. С этим некрасивым шрамом на губах, который издалека говорил всем окружающим, что перед ними настоящий хулиган. Но такой, которого мне первым делом хотелось зацеловать. Он совершенно особенный, неповторимый, безумный. И я все никак не могла понять…
        - Что ты здесь делаешь? - наконец-то спросила у него.
        - Приехал за тобой, - вот так сразу ответил мужчина, шагая ближе до невыносимой тесноты.
        А когда уже стало нечем дышать, и его запах полностью забил ноздри, а тепло обожгло кожу лица, Стас вдруг зарылся пальцами в мои волосы на затылке, прижал к себе и поцеловал в скулу.
        - Я не отдам тебя ему, поняла? - добавил он, рождая внутри живота настоящий пчелиный рой. - Ты же просила.
        - Только потому, что я так попросила? - спросила у него с натянутой улыбкой.
        - Нет… Ты нужна мне, - вдруг произнес он тихо, но очень уверенно. - Мне и Крохе.
        Да ну нет! Так не бывает! Да и вряд ли вообще возможно, Витя просто не позволит.
        - Нет, Стас, мы не можем…
        - Мы можем все, - перебил он.
        - Но Витя…
        - К черту твоего Витю, - проговорил с выдержанной злобой.
        А у меня самой сразу что-то щелкнуло, стоило только услышать это неаккуратное и очень обидное слово: «твоего». Так что весь мираж от нашей неожиданной встречи и неожиданных признаний разом рассеялся. Я даже оттолкнула его.
        - Какой же ты противный, Стас. Говорить мне все это, когда на самом деле считаешь меня и Витю парой.
        Пытаясь отойти, я сделал шаг назад. Но Станислав быстро схватил за руку и резко вернул к себе.
        - А это не так? - спросил мне в лицо и сразу продолжил. - Черт, девочка, ты заморочила мне всю голову. Как вообще я должен тебя понимать, когда сбегаешь к нему сразу из моей постели, а? Витя то, Витя сё. Самой не надоело? Или скажи прямо - ты любишь его, твою мать, или что?!
        - Да ты опять кричишь на меня! - возмутилась я, снова пытаясь оттолкнуть.
        На что он выдохнул какой-то гортанный рык, прежде чем потянуть к себе за волосы и впиться в мой рот. Дикарь! Но такой страстный, что я сразу поплыла. Его голод не просто заражал, он распалял внутри настоящий пожар. Вот я готова была его побить, и вот уже изнываю по его вниманию. Вот пропускаю проворный язык в свой рот и позволяю выписывать такие пируэты, словно та же дикость у меня в крови. И вот опять плевать на все вокруг, и не мне одной.
        - Где спальня? - спросил Стас хриплым от страсти голосом.
        И снова очередное безумие, словно мы не можем потерпеть, словно какие-то тинэйджеры в период острого гормонального токсикоза. Или же просто какие-то ненормальные, когда любая ссора действует на нас, как искра на фитиль динамита в сухую погоду. И я не могу… не хочу нас останавливать. Я беру Стаса за руку и веду на второй этаж дома, в гостевую и временно мою комнату, где есть большая и удобная кровать. Я знаю, что он приехал не один, что помимо этого где-то здесь те самые охранники, а Витя может приехать в любой момент. Но мне плевать, когда вижу в глазах Стаса лихорадочный блеск. Когда чувствую себя неполноценной, пока он вне моего тела.
        - Я не люблю его… уже давно нет, - говорю Стасу в губы, когда обнимаю за шею, а он подхватывает меня за ягодицы, чтобы смогла обнять его еще и ногами.
        - Тогда какого лешего сбежала к нему? - все еще негодует мужчина, укладывая спиной на кровать.
        В этот раз мы не раздеваемся, только необходимый минимум.
        - Чтобы он вернул тебе дочь.
        - А ты думала, я без тебя не справлюсь? - проговорил с напряжением и злостью, уже проталкивая в меня своей горячей плотью.
        - Но ведь сработало… но я правда не хочу, чтобы ты без меня справлялся. Я в самом деле нужна тебе?..
        На последнем слове я протяжно вскрикнула, когда Стас растянул меня до упора. Это было немного больно и одновременно невероятно хорошо.
        - Очень, - заверил он, впиваясь пальцами в мой подбородок, чтобы затем снова добить своим жадным поцелуем. - Иначе меня бы здесь не было.
        Этот секс был быстрым, суетным и невероятным на ощущения. Когда мне уже казалось, что никогда не повторится со Стасом. И пусть никто из нас не говорил друг другу о любви, а все равно читала в его глазах немое подтверждение всех нужных слов. Что я действительно нужна ему настолько - что он пришел за мной. Словно мой темный принц, который намерен вызволить из лап настоящего чудовища.
        Глава 53
        ***
        Похоже, ему все-таки придется признать - он снова влюбился. Что на пепелище прежних эмоций появился росток каких-то новых ощущений. И ему это нравилось. За это хотелось уцепиться мертвой хваткой, чтобы ненароком не просрать. Он даже был уверен - Оля бы это одобрила и уж точно пожелала бы отдать дочку только в заботливые и любящие руки. Как ни удивительно, но в Ане сочеталось все, что ему сейчас было жизненно необходимо. Ему и Лере. Поэтому он просто не мог уступить Аню кому-то другому. Для него это подобно замедленной смерти. Только красть ее в этот раз было не лучшей идеей. Какая-то вражда ему также ни к чему. Так что, хотелось расставить все точки и договориться с Романовым по-мужски. Тем более, когда все равно распихал тузы по всем карманам. Потому что знал - иначе с Романовым, с этим хитрожопым сукином сыном, не получится. С ним если и воевать, то только его методами.
        Хозяин дома примчался где-то через час. К тому моменту они с Аней успели привести себя в порядок и спуститься вниз, к остальным. Сегодня с ним сюда приехали все те же морды: Глеб, Сизов, Шустрый, Гарик, а также еще трое близких ребят. Это на случай, что Романов будет не один или окажет сопротивление. Так и оказалось - этот урод привез с собой еще четырех верзил. Правда первые два, которые ошивались вокруг дома, были обезоружены и прикованы наручниками к мебели в обеденной комнате, чтобы не дергались лишний раз. Уж не ясно, где Романов их взял, но провернуть с ними все это получилось быстро. Пока отвлекали одного - Шустрого через забор, который и открыл им калитку без шума и пыли. Второго охранника оставалось застигнуть врасплох при выходе из туалетной комнаты. И все без единого выстрела.
        Романов, как и предполагалось, был зол до красных пятен на противной роже. Он зашел в комнату и сразу нашел его глазами. Его и Аню, которая стояла рядом. И в ту же секунду будто озверел. Стас лишь успел оттолкнуть от себя девчонку и крикнуть своим ребятам, чтобы не суетились, прежде чем Романов бросился на него с кулаками. О, этого момента, казалось, он ждал всю жизнь. Этой драки, этой сладкой возможности набить противной роже синяки.
        - Ах ты, ублюдок! - ругался Виктор, отвешивая ему очередной удар. - Сначала забираешь мою девочку, а теперь и бульдогов решил на меня натравить.
        Но Стас не остался в долгу, подловил момент и дал сдачи тяжелым ударом в челюсть.
        - Что, не понравилась ответочка на органы опеки и кражу моего ребенка? Странно, да?
        - Прекратите! - услышал он уже повторный выкрик Ани, которую Барс пытался удерживать в стороне.
        - Хренов ты наркоман, - продолжал Виктор, которого Стасу удалось взять за шею в крепкий захват.
        Они уже подвинули вокруг себя обеденный стол и стулья. Что-то сломали и повалили на пол. А после силового толчка Романова полетели вниз и сами.
        - От рогоносца слышу. Ты не задумывался, почему тебя изменяют все твои бабы? В том числе и жена…
        Еще не закончив фразу, Стас уже ощутил, как его противник замер в его руках.
        - Что?! - воскликнула рядом и Аня.
        Отпустив Романова, Станислав отпрянул от него на пару шагов, чтобы иметь время и место для маневра в случае чего. Пары ударов и синяков на собственной морде вполне хватило для того, чтобы сбросить пар и получить хоть какое-то удовлетворение. Тем более, что его ход в самом разгаре.
        - Еще раз, - произнес Романов, поворачиваясь к Стасу. - Что ты сказал?
        Стоило лишь кивнуть Сизову, чтобы тот вышел вперед и положил на стол черную папку. Виктор это оценил и невесело рассмеялся.
        - Красивый ход, - озвучил и свои мысли. - И такой же подлый.
        - Мы старались, - сказал ему Стас, поднимаясь на ноги наравне со своим противником.
        - И что, там даже не липа?
        - Посмотри сам, - ответил уже Барс. - Только голые факты.
        Все-таки подойдя к столу, Романов дотронулся до папки. Подвинул ближе к себе и раскрыл. Там были фотографии, сделанные с камеры в коридоре отеля, где его жена страстно целовалась с его же подопечным по дороге в номер. Была там и распечатка смс-переписки, в которой милая парочка ворковала и пылко ссорилась. Виктор бегло и молча все просмотрел, выдавая свое негодование лишь игрой жил на роже. А затем также молча закрыл папку, отошел в сторону, залез в бар и достал оттуда бутылку водки с рюмкой, прежде чем сесть с этим за стол.
        - Сочувствую, - произнес Стас, усаживаясь напротив и стирая рукой кровь из-под носа, которая никак не унималась. - Хотя… на самом деле мне наплевать. Я даже не удивлен.
        Резко подняв глаза, Романов смерил его тяжелым взглядом, прежде чем уделить внимание Ане. И наконец сказал:
        - Хочешь забрать ее? Ты же пришел не только затем, чтобы показать мне все это говно.
        - Да, хочу. И чтоб после этого ты к нам не лез.
        Романов усмехнулся. Выпил рюмку, даже не закусывая и едва поморщившись. А потом обратился уже к Ане:
        - И что ты мне на это скажешь? Пойдешь с ним… или все-таки останешься со мной?
        - С ним, Вить - очень быстро ответила та, даже не задумалась. - Прости.
        Этим она вызвала явное удивление и недовольство Романова.
        - Из-за его ребенка? - вдруг спросил Виктор, которому, видимо, сложно было поверить в подобный исход.
        - Нет. Потому… потому что хочу быть со Стасом, - вдруг произнесла она. - Это будет честно, если скажу правду.
        А вот это удивило даже его, заставляя обратить все свое внимание на ненормальную брюнетку. Потому что Стас не считал, будто заслужил от нее подобных слов. Чтоб вслух и всем окружающим. Черт, да это почти признание, которое ему еще придется заслужить. Но тут бомба со стороны Романова сработала в очередной раз.
        - Вон, - вдруг поговорил тот. - Пошли все вон из моего дома!
        С этим никто не стал спорить. Один за другим присутствующие выходили из комнаты и покидали дом. Вместе с Барсом вышла и Аня, которую больше никто не стал удерживать в этом месте. Только Стас решил не спешить и задержаться еще на пару минут.
        - А вот теперь и правда сочувствую, - сказал он Виктору. - Я не знал, что у нее все серьезно.
        - Да пошел ты… - было ему ответом, пока наливалась очередная рюмка. - Это сразу было понятно.
        - И все-таки, надеюсь, что мы больше не увидимся. Твоя компания не самая приятная.
        - Взаимно, - ответил ему Романов. - Только теперь присматривай за своими бульдогами. Потому что, если сунутся ко мне еще раз - в этом случае я все-таки приду и заберу то, что принадлежит мне.
        А вот это было похоже на взаимовыгодный шантаж. Но такой поворот был ожидаем, что этот сукин сын отпустит их вот так просто, не оставив за собой хоть какое-то весомое слово в свою пользу.
        - Договорились, - ответил ему Станислав.
        Эпилог
        ***
        Сегодня явно не его день. Да и вообще какая-то черная полоса. Сегодня особенно остро хотелось чьей-нибудь крови. Но ситуация складывалась такая, что даже этого не мог себе позволить.
        Да потому что рядом, твою мать, никого не было!
        На этот вечер его компания - сигары и крепкие напитки. Дима под арестом. Илья - эта предательская сволочь - сбежал в Германию. Жена - наигранная стерва - тоже укатила за границу. А Аня… она оказалась не лучше остальных. Она предпочла какого-то урода, вместо него. Это было даже оскорбительно. Его гордость давно так не страдала. И в конец убивало то, что такой же неверной оказалась даже Маргарита. Но это хорошо, что на данный момент ее не было в шаговой доступности. В нем скопилось столько гнева и разочарования, что непременно сорвался бы на нее в первую очередь.
        Похоже, он что-то упустил в собственной жизни. Растратился на лишнее, не замечая, как уплывает буквально все. И слишком много внимания его неблагодарным сучкам. Перебаловал, не уследил. Но нет, он больше не станет опускаться до дешевых и бессмысленных разборок, до смехотворных драк. Аня - еще недавно его сладкая девочка - свой выбор сделала. Так пусть катится теперь вместе с Журовым ко всем чертям. Можно подумать, он не найдет ей замену - ни ей, ни женушке. Так вот это отличный повод для перемен, с учетом своих прежних ошибок. Но об этом он подумает завтра. А пока… пока можно позвонить и Холли, которая всегда готова ему помочь сбросить накопившееся напряжение и забыть обо всех, кто больше не стоит его внимания.
        ***
        Стас и не заметил, в какой момент что-то изменилось. Казалось, что перемены случились чуть раньше, чем он их принял. Что сама Аня вошла в его жизнь до того, как осознал это. И ведь хороший сюрприз, приятный и очень нужный. Он наконец-то встряхнулся. А еще смирился с тем, что после своей потери нужно как-то жить дальше. Тем более, когда есть ради кого - ради дочери. А еще неплохая компания рядом в виде Анны. Так или и иначе, а сейчас у него две замечательные девчонки, которых он просто обязан беречь.
        - Так и будешь здесь сидеть? - спросила Аня, когда вышла к нему на улицу.
        Они вернулись домой около часа назад. С того момента эта девчонка будто позабыла о его существовании. Стоило ей увидеть Леру, чтобы включился материнский инстинкт, а все остальные ушли на полную перезагрузку.
        - А что? Ты соскучилась?
        Вопрос с ехидным подтекстом, а в ответ - откровенная искренность, от которой тепло забиралось под кожу.
        - Да, очень.
        Она подошла к нему, близко-близко, села на колени и прильнула. И от ее ласки стало невероятно хорошо. Он буквально утонул в ее запахе и своих новых ощущениях. Сразу захотелось в постель. И даже не обязательно заниматься сексом. Просто обнять ее, приложить к сердцу и все отпустить. Теперь он мог себе это позволить, да и как-то иначе уже не хотелось.
        - Чем же я это заслужил?
        - А вот это ты мне и покажи, - ответила Аня с тонким вызовом.
        Она даже улыбнулась ему, прикасаясь пальцами к старому шраму на губах. Такая нежная красавица, которой было плевать на все его недостатки.
        - И это после всего, что я сделал?
        - Например?
        - Ну… после моего отвратного поведения… короче, сама все знаешь.
        А она снова улыбнулась, кокетливо закусывая нижнюю губу. Да эта девочка, похоже, сведет его с ума.
        - И почему у меня такое чувство, что ты пытаешься извиниться?
        На этом Стас невольно задумался. Возможно, она и права.
        - И что, у меня это получается?
        - Пока не очень.
        Ответ не воодушевил. Но он даже не успел расстроиться, как Аня продолжила:
        - Но я знаю один интересный способ…
        - И после этого у меня все мысли только об одном?
        О, да, он периодически забывал, с кем имеет дело. Что в его руках самая ненасытная и дерзкая девочка, готовая на любые испытания и подвиги.
        - Еще скажи, что это не так, - возмутилась она.
        - Ладно, врать не буду…
        - А у тебя и не получится, - вдруг перебила Аня, прежде чем прильнуть губами к его рту.
        Да она просто брала его в плен, со всеми потрохами. И распаляла с пол оборота, так что секс очень быстро становился главной программой каждого дня. И Стас был очень даже не против такого расклада. И вот уже сложно не признать, что теория Барса работала - будто людей лечат другие люди. Но Аня была не просто лекарством от хвори. Он ощущал нутром, что здесь нечто большее, нежели простая тяга или короткое увлечение. Они словно бы подходили друг другу. Словно уже были парой, которой не хватало совсем чуть-чуть, чтобы сблизиться окончательно. Теперь оставалось наверстывать упущенное, когда даже не важно, в какой именно плоскости это делать.
        Оля бы это одобрила. Его выбор. Его новые цели. Ведь там, где расцветает маленькая жизнь, скорби нет места. Ни гневу, ни боли. Да он и сам не хотел бы, чтоб Лера видела его с худшей стороны, чтобы росла в угнетающей обстановке. Так что, похоже, ему придется вымаливать у Ани прощение каждый день. А возможно и по несколько раз. И обязательная благодарность на ночь перед сном - за то, что ворвалась в его жизнь и заставила поднять голову. За то, что разглядела в нем что-то хорошее. И за то, что рядом с ней он находил такой необходимый ему покой.
        ***
        Мне так часто казалось, что я чего-то недостойна в этой жизни. Недостойна быть дочерью, любимой, женой, матерью, специалистом в своей профессии. И только один несносный хулиган показал мне, насколько я ошибаюсь. Что в собственной жизни можно исправить достаточное многое, если захотеть. И что счастье бывает очень разным, порой совершенно неожиданным.
        А еще абсолютно невероятным!
        Прошлое будто отступило. Виктор отошел в сторону. А еще вроде бы собирался разводиться с моей Маргаритой. Так мне сказала мать, которая вдруг решила мне позвонить:
        - Привет, дочка, - услышала я ее строгий голос в трубке телефона.
        - Привет.
        - Скажи, что ты не замешана в том, что сейчас происходит между Марго и Виктором?
        - А что у них происходит?
        - Он ударил ее! А еще грозится подать на развод.
        В этот момент я опешила, потому что сама такого не ожидала. Но радости от подобных новостей все равно не испытывала. В любом случае, это их личное дело и личная жизнь.
        - Послушай меня… мама. Я сейчас не общаюсь с Виктором, и давно не общаюсь с Маргаритой. Мне очень жаль, что у них такое происходит, но у меня давно своя жизнь…
        - Марго говорит, что это все из-за тебя, - перебила она. - Это правда?
        Вот что не менялось, так это мои отношения с семьей. Я всегда была виновата во всех проблемах своей сестры, и родители всегда вставали именно на ее сторону. Ну что же, видимо так должно быть и впредь.
        - Думайте как хотите. Сейчас у меня есть любимый мужчина, не Виктор, и наше с ним маленькое Чудо. Я наконец-то счастлива. Так что - спасибо, что спросила, как дела у меня. Но не надо мне больше звонить по поводу Маргариты, хорошо? Все, папе привет.
        В этот раз я даже не стала ждать ее ответа. Просто положила трубку и попыталась забыть о нашем разговоре. А еще о Викторе и о Маргарите. Все лишнее - меня не касается.
        Еще несколько месяцев назад я и не подумала бы, что именно Станислав - этот грубиян и невежа, станет моим личным волшебником. Что он спасет меня от пут прежних отношений и обезопасит по всем фронтам. Теперь я крутила обручальное кольцо на безымянном пальце и смотрела, как муж играет с нашей Крошкой на лужайке дома. А она во всю гоготала и пускала слюни на любимого папочку, лежа у него на животе. У нас активно резались зубки.
        О, с его стороны это было так просто - просто в один прекрасный вечер Станислав подошел ко мне, обнял со спины и вдруг сказал:
        - Может, распишемся?
        Вот так вот: ни нормально предложения с кольцом, ни свадьбы, ни белого платья. Вот так в духе Станислава. Потому что сладкая романтика и всякая мишура это не о нем. Да и не обо мне вовсе. Поэтому я с удовольствием и улыбкой на губах тогда ответила:
        - Отличная идея. Мне нравится. Но с чего вдруг?
        - Не хочу, чтобы на тебя кто-то покушался, - ответил, прежде чем поцеловать со всем своим диким жаром.
        Это было сумасшедшее признание. И такое милое! В стиле Станислава, а еще в рамках нашей ситуации. Будто он все еще боялся, что меня могут у него отобрать. Но белое платье все-таки было - короткое, летнее. Платье было даже у нашей малышки - такое же белое, с красивыми рюшами, и чепчик ему под комплект. Были и гости - небольшая, близкая компания, с присутствием Лизы и Глебы, которые так часто приезжали к нам в гости. Была и брачная ночь - самая безумная в моей жизни.
        А потом случилось такое, чего не ожидал никто.
        - Это достаточно необычное явление, Анна, с учетом ваших болячек, но вынужден сообщить, и надеюсь к радости, что вы беременны, - сказал мне неделю назад мой доктор.
        Да я едва не упала в обморок от переизбытка эмоций. Что же до реакции Станислава на это событие, то она ожидаемо была крайне неоднозначной.
        - Ты издеваешься?! - спросил вот это, когда я сказала, что он снова скоро станет папой.
        Да его прям начало колотить. Я это понимала. Он потерял при родах одну жену, и вот вторая собирается провести его через те же эмоции.
        - Стас, подожди. Давай успокоимся и начнем сначала.
        - Твою мать… какого черта?! - ругался он по пути за сигаретами.
        И это когда они с Глебом собрались завязывать с этой пагубной привычкой. И даже поспорили. Меня же это начало лишь злить.
        - Знаешь, так бывает, когда люди занимаются сексом.
        - Но не у нас, - возразил он, удостаивая меня взгляда, разве что не очень доброго. - У нас такого быть не может, разве не это ты говорила?
        - Да. Но ты, похоже, очень постарался. И кстати - аборт я делать не буду, говорю сразу.
        - Отлично! Тогда на меня можешь не рассчитывать! - выпалил он, снова напоминая о своем несносном характере.
        Ему понадобилось несколько дней, чтобы свыкнуться с новыми обстоятельствами. Это была наша первая семейная ссора. Но уже вскоре Стас подошел ко мне и крепко-крепко обнял.
        - Прости, - услышала я настоящее извинение из его уст. - Я просто не представляю, как это выдержу. Если еще и с тобой что-то случится… ну это все, понимаешь?
        Я понимала. Я всей душой полюбила Стаса и нашу с ним Лерочку, которую мы наконец-то оформили почти сразу, как я к ним вернулась. Но упустить такой шанс все-таки стать мамой своего ребенка - да меня поймет любая женщина.
        - Понимаю. Но очень тебя прошу - дай нам шанс. Пожалуйста.
        Он долго молчал, прежде чем наконец-то обреченно сказать:
        - Как скажешь.
        Он доверился мне. А потом стойко, сдержанно ждал решающего момента. И за это я подарила ему еще одну дочку, вместе с которой он забирал меня из роддома. Мы назвали ее Вероникой. И в тот день не было людей счастливее нас.
        Конец