Тридцать дней, тридцать ночей Кэтрин Манн

        В обмен на эксклюзивные фотографии его семьи принц Дуарте предлагает журналистке Кейт Харпер на тридцать дней стать его невестой. Предложение весьма заманчивое, но вот готова ли она подарить ему тридцать ночей?
        Кэтрин Манн
        Тридцать дней, тридцать ночей
        Глава 1
        Подобраться к королевской особе сложно. Подобраться к неуловимому принцу Медине почти невозможно.
        Стуча зубами от холода, фотожурналистка Кейт Харпер дюйм за дюймом продвигалась в темноте по узкому деревянному карнизу третьего этажа, ведущему к покоям принца Дуарте Медины. Стены его отеля на острове Мартас-Виньярд очень гладкие, и ухватиться не за что, но она из тех, кто привык бороться до конца.
        Что бы ни случилось, она сделает снимок и получит за него хорошие деньги. От этого зависит будущее ее сестры.
        С гавани дул ветер, развевая подол ее зеленого атласного платья, подделки под «Дольче и Габбана». Пальцы ее ног закоченели, поскольку она сняла туфли на каблуках на соседнем балконе. К счастью, сейчас не идет снег.
        Попасть на эксклюзивное мероприятие на фешенебельном курорте, принадлежащем Дуарте Медине, было непросто. Но Кейт удалось проникнуть на ужин после репетиции церемонии бракосочетания одного из клиентов, пообещав бестолковой дилетантке собрать материал о ее бывшем бойфренде в обмен на приглашение. Когда Кейт оказалась внутри, ей нужно было увильнуть от охраны, найти принца Дуарте и сфотографировать его. Осмотревшись вокруг, она решила, что проход по карнизу — это ее единственная возможность попасть в его покои. Жаль, что пальто и перчатки у нее забрали на входе.
        Ей казалось, что от мини-камер, встроенных в ее серьги, мочки ушей порвутся. Она собственными руками изготовила эти устройства, похожие на изумруды в золотой оправе, взяв две старые камеры в форме пуговиц.
        Бледный луч маяка пронзал густой туман, сирена ревела каждые двадцать секунд, заглушая музыку и голоса гостей, собравшихся на первом этаже. До балкона принца оставалось несколько шагов.
        Еще немного… Eще…
        Наконец-то. Ее сердце так бешено стучало, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Схватившись за ограждение балкона, Кейт перекинула через него ногу.
        Вдруг сильная мужская рука схватила ее за запястье. Она вскрикнула, когда вторая рука схватила ее за щиколотку, на которой был браслет, изготовленный ее сестрой в качестве талисмана на удачу. Кажется, он ей не помог.
        Горячие пальцы обжигали ее кожу. Один мощный рывок — и она, перевалившись через ограждение, приземлилась на балкон. Ее платье задралось. Оставалось надеяться, что не слишком высоко. Обретя равновесие, она стала нервно одергивать одной рукой платье и неожиданно наткнулась на стену.
        Нет, это была не стена. У стен нет мышц и жестких волосков на груди и от них не пахнет мускусом. Она бы возбудилась, если бы так не беспокоилась о будущем сестры и ее зубы не стучали бы от холода.
        Слегка отстранившись, Кейт увидела загорелый мужской торс в расстегнутой шелкрвой черной рубашке или халате. Это одежда для карате?
        Боже, неужели Медине в качестве телохранителей нанимают ниндзя, как монархи из фильмов?
        Медленно подняв голову, Кейт увидела сильную шею и твердый квадратный подбородок, покрытый щетиной. Затем на нее уставились угольно-черные глаза, и она, к своему ужасу, поняла, что это тот самый человек, которого она собиралась сфотографировать.
        — Вы не ниндзя,  — пробормотала она.
        — А вы весьма посредственная акробатка.  — На лице принца Дуарте не было и намека на улыбку.
        — Потому что в детстве меня выгнали из спортивной секции.
        Это был самый странный разговор в ее жизни, но, по крайней мере, Медина не сбросил ее с балкона. Пока.
        Он по-прежнему не отпускал ее руку. Под его сильными мозолистыми пальцами ее кожа горела.
        Дуарте посмотрел на ее босые ступни:
        — За то, что вы без разрешения ходили по гимнастическому бревну?
        — За то, что я разбила нос одному мальчику.  — Она сделала это после того, как он назвал ее сестру слабоумной.
        Кейт потрогала свободной рукой серьгу. Она должна сделать снимки. Когда еще ей представится такая уникальная возможность?
        Королевство, которым правили Медина, перестало существовать двадцать семь назад, после того как король Энрике Медина был свергнут в результате государственного переворота, во время которого погибла его жена. В течение многих лет ходили слухи о том, что старый вдовец заперся вместе со своими тремя сыновьями в неприступной крепости в Аргентине. Через некоторое время люди забыли о семье Медины. До тех пор, пока у нее не возник профессиональный интерес больше узнать о человеке на заднем плане одной из сделанных ею фотографий. В результате появилась статья, в которой Кейт поведала всему миру о трех принцах Медина, преспокойно живущих в Соединенных Штатах. Таким образом, она выпустила джинна из бутылки. К сожалению, гонорара, полученного за ту статью, не хватило для решения ее финансовых проблем.
        Возможность сделать редкое фото с каждым днем все больше отдалялась. С ее подачи папарацци со всех уголков земного шара стали преследовать Медину.
        Но ей удалось превзойти их всех, потому что Дуарте Медина стоит сейчас прямо перед ней. Его близость так волнующе на нее подействовала, что она пошатнулась. Он притянул ее к себе, чтобы не позволить ей потерять равновесие.
        — Вы превращаетесь в ледышку.  — Если бы он озвучивал рекламу, любая женщина, услышав его голос с экзотическим акцентом, купила бы что угодно.  — Вам нужно войти в помещение, если вы не хотите потерять сознание.
        Чтобы он смог позвать охрану и она ее схватила? Ракурс оставлял желать лучшего, но она надеялась, что ей удалось сделать несколько приличных снимков.
        — Спасибо за заботу.  — Ей следует называть его принц Дуарте или ваше высочество?
        Направляясь сюда, Кейт предполагала, что незаметно сделает снимки и уйдет. Она совсем не ожидала, что столкнется лицом к лицу с неотразимым принцем, и он отнесет ее на руках в свою комнату.
        Его лицо находилось всего в нескольких дюймах от ее. У нее не осталось никаких сомнений в происхождении принца. Монархия Медины брала свое начало на острове Сан-Ринальдо у побережья Испании. Глядя на скалы, окутанные туманом, Кейт без труда представляла себе, как он управляет своей родной страной. Можно легко забыть, что он столько лет прожил в Соединенных Штатах.
        Дуарте снова поставил Кейт на пол, и ее босые ступни утонули в мягком ковре. Все в комнате, начиная с белых диванов и изысканно украшенного шкафа ручной работы и заканчивая огромной кроватью на четырех столбиках, указывало на высокое положение ее хозяина.
        Принц изучал ее из-под тяжелых полуопущенных век. Его рука лежала у нее на талии.
        — На этот раз Рамон действительно превзошел самого себя,  — произнес он с улыбкой.
        — Рамон?  — Ее редактора зовут Гарольд.  — Не понимаю, что вы имеете в виду.  — Но она готова ему подыграть, если это означает, что она сможет здесь задержаться еще на несколько минут. Разумеется, для того, чтобы сделать снимки.
        — Отец жениха славится тем, что всегда присылает самых лучших… э-э…  — на его загорелой шее затрепетала жилка,  — компаньонок для своих деловых партнеров, чтобы добиться их расположения. Должен сказать, что вы превзошли их всех.
        — Компаньонок?  — растерянно пробормотала Кейт. Нет, это не может быть то, о чем она подумала.
        — Полагаю, он хорошо вам заплатил, учитывая ваше оригинальное появление.  — Его верхняя губа искривилась в презрительной усмешке.
        Заплатил? Черт побери, он думает, что она дорогостоящая девушка по вызову. Она не пошла бы на это даже ради своей сестры, но, если задержится здесь ненадолго, возможно, ей удастся собрать информацию для небольшой заметки на весьма пикантную тему.
        Кейт положила руку ему на плечо и почувствовала жар, исходящий от его тела.
        — И как часто прежде он делал вам столь щедрые подарки?
        Взгляд его темных глаз задержался на ее сосках, предательски проступивших под тканью платья.
        — Я никогда не пользовался услугами… э-э… как бы выразиться? Платных компаньонок.
        — Ни разу?  — спросила Кейт, как сделала бы на ее месте любая хорошая журналистка
        — Никогда,  — произнес он резким тоном, не оставив никаких сомнений.
        Кейт сдержала вздох облегчения:
        — О.
        — В конце концов, я джентльмен и не могу выставить вас на балкон. Оставайтесь здесь, пока я нераспоряжусь, чтобы вас отсюда незаметно вывели. Не хотите пока чего-нибудь выпить?
        Внутри у нее все сжалось. Почему она так волнуется, выполняя задание? Это ее работа. У нее высокая квалификация и большой опыт. Она подумала о тех днях, когда, будучи сотрудницей информационных изданий, освещала различные темы, начиная с паломничества в Иерусалим и заканчивая последствиями землетрясения в Индонезии.
        А сейчас она работает на интернет-издание.
        Кейт подавила истерический смешок. Боже, до у чего она только опустилась. Но разве у нее есть выбор, когда тиражи новостных изданий сокращаются с каждым днем?
        Да, она нервничает, черт побери. От выполнения этого задания зависит не только ее дальнейшая профессиональная репутация, но и благополучие ее сестры. Ей нужно где-то достать деньги, чтобы Дженнифер в следующем месяце не выгнали из специализированного учреждения, в котором она живет. Дженнифер взрослая, но разум у нее как у ребенка.
        Она нуждается в защите и особом уходе. Кейт единственная, кто способен ей это дать. Кейт, которая находится всего в двух шагах от банкротства.
        Рука принца скользнула вверх по ее спине и легла ей сзади на шею. Ее кожу начало покалывать. Если она хочет получить то, за чем сюда пришла, ей необходимо собраться с духом. В присутствии этого мужчины, чья близость так ее волнует, она не сможет подготовиться к дальнейшим действиям.
        — Здесь поблизости есть дамская комната, чтобы я могла немного освежиться, пока вы будете разливать напитки? Когда я от вас выйду, я не должна выглядеть так, как будто шла на ваш балкон по карнизу.
        — Я вас провожу.
        Этого ей совсем не нужно, но она справится. Она попадала и в более серьезные передряги.
        — Просто объясните на словах. Я хорошо ориентируюсь в закрытых пространствах.
        — Полагаю, вы хороши во многих вещах.  — Дуарте наклонился, и его теплое дыхание коснулось ее шеи.  — Раньше я никогда не пользовался услугами вроде тех, что предлагаете вы, но, должен признаться, в вас есть что-то притягательное.
        «О, черт».
        Его дыхание обожгло ее обнаженное плечо, губы находились в нескольких дюймах от ее кожи. Ее грудь налилась под тесным корсажем платья. Она опустила глаза и посмотрела на браслет — подарок сестры. Это придало ей сил.
        — Где ванная?  — Кейт огляделась в комнате, в которой было несколько высоких дверей. Все они были закрыты.
        — Вон там,  — произнес он чарующим голосом, и по ее спине побежали мурашки.
        — Я предпочла бы пойти туда одна.
        — Я бы не хотел, чтобы вы заблудились,  — прошептал Дуарте.
        Он коснулся губами мочки ее уха, или ей это показалось?
        Затем его большая ладонь легла ей на лицо с другой стороны, и Кейт захотелось к ней прижаться.
        Неожиданно он отстранился, и его черный костюм для занятия восточными единоборствами зашуршал.
        — Войдите вон в ту дверь, Кейт Харпер.
        Дуарте указал ей направо рукой, в которой были обе ее серьги.

        Дуарте ждал этого момента с той самой секунды, как узнал, что за тварь из желтой прессы положила конец уединению, которое так старательно оберегала его семья. Теперь, когда серьги Кейт Харпер находятся у него в руке, ее шансы на новую сенсацию равны нулю. Его предупредили о том, что она находится на Мартас-Виньярд. Он нашел ее скрытые камеры еще до того, как они покинули балкон.
        Всю свою жизнь он прятался от прессы. Он знал все уловки папарацци. Отец твердил ему и его братьям с юных лет, что их безопасность зависит от анонимности. Все трое получили образование и хорошую физическую подготовку.
        Его сегодняшнюю тренировку прервала охрана. Увидев на мониторе постороннюю женщину, он решил посмотреть, как далеко она зайдет.
        В своем облегающем зеленом платье она была самим воплощением соблазна и будила в нем первобытные мужские инстинкты. Она бы отлично смотрелась на белом диване, стоящем рядом с ней. А еще лучше — в его постели.
        Но он был асом по части самоконтроля. Стоило ему только напомнить себе о ее профессии, как ему стало легче сдерживать свои порывы.
        Кейт Харпер уперлась рукой в бок:
        — Не могу поверить, что вы все это время знали, кто я на самом деле.
        — С того самого момента, как вы покинули вечеринку.
        Ему прислали ее фотографии, когда он наводил справки о журналистке, которая написала статью о том, к чему много лет никто не проявлял интереса. На этих снимках она была совсем другой. Обычной женщиной в брюках цвета хаки и безликих футболках, без макияжа и с волосами, собранными в конский хвост, а не в элегантную высокую прическу, как сейчас.
        Ее ярко-красные губы плотно сжались.
        — Тогда зачем делать вид, будто вы приняли меня за девушку по вызову?
        — Торговля своим телом ненамного хуже того, чем вы занимаетесь.  — Стараясь не обращать внимания на ее губы, он убрал в карман ее серьги.
        Жизнь его семьи начала рушиться, когда его отец во главу угла поставил покой и безопасность. Стресс был для Энрике Медины страшнее, чем террористы-экстремисты с Сан-Ринальдо.
        В открытую балконную дверь проникал холодный ветер, и Кейт, поежившись, сложила руки на груди:
        — Что вы теперь собираетесь делать? Позовете охрану или полицию?
        — Должен признаться, я был бы не прочь в довершение к пальто и перчаткам снять с вас все остальное.  — Дуарте закрыл балконную дверь.
        — Послушайте меня, принц Дуарте, или ваше высочество, или как мне вас там следует называть.  — Слова все быстрее и быстрее срывались с ее губ.  — Давайте успокоимся.
        Он поднял бровь.
        — Хорошо. Я буду спокойной. Вы можете быть каким угодно.  — Она поправила растрепавшиеся волосы.  — Вы не хотите, чтобы вас преследовали папарацци, правда? Раз уж я здесь, почему бы вам не разрешить мне сделать один-единственный снимок и спокойно уйти? Можете выбрать любой фон, какой вам нравится.
        — Какой мне нравится? Для вас это игра?  — Дуарте приблизился к ней, и Кейт только сейчас поняла, что он тоже без обуви.  — Лично для меня это совсем не игра, поскольку речь идет о безопасности моей семьи.
        Короли, даже те, у которых нет своей страны, подвержены угрозам. Мать Дуарте погибла во время переворота на Сан-Ринальдо, его старший брат серьезно пострадал, пытаясь ее спасти. В результате его отец, король Энрике Медина, помешался на безопасности. Он построил неприступную крепость на острове в нескольких милях от города Сент-Огастин, что находится на Атлантическом побережье Флориды. Там он и воспитывал своих троих сыновей. Только став взрослыми, Дуарте и его братья смогли оттуда вырваться. Они разъехались по отдаленным уголкам страны, где, держась в тени, смогли вести нормальную жизнь. Дуарте выбрал остров Мартас-Виньярд у побережья штата Массачусетс, Антонио — Галвестон-Бэй в Техасе, а Карлос — город Такома на берегу залива Пьюджет-Саунд в штате Вашингтон. Дуарте ушел из отцовского дома, взяв только чемодан с одеждой.
        Кейт легонько коснулась его запястья:
        — Я сожалею о том, что произошло с вашей семьей. Сожалею о трагической гибели вашей матери.
        Ее слова задели какие-то струны глубоко внутри, заставив его перейти в нападение.
        Дуарте провел ладонью по ее ушам:
        — Насколько сильно вы сожалеете?
        Нужно отдать ей должное, она не отступила назад. Она пристально уставилась на него голубыми глазами, которые были ярче, чем вода у берегов Сан-Ринальдо.
        — Как вы смотрите на то, чтобы я сняла вас в одежде ниндзя у балконного ограждения?
        — Как вы смотрите на то, чтобы вас сняли обнаженную в моих объятиях?
        Кейт возмущенно ахнула:
        — Вы самодовольный, напыщенный…
        — Я принц.  — Он поднял указательный палец.  — И все теперь об этом знают благодаря вашим отличным профессиональным инстинктам.
        — Вы злитесь на меня, и я вас понимаю.  — Кейт зашла за диван, словно желая создать между ними барьер. Однако ее спина по-прежнему оставалась прямой, а взгляд — холодным.  — Но тот факт, что вы принц, вовсе не дает вам права держать меня в этой роскошной ловушке.
        — Вы смеете перечить принцу в его собственном доме?  — произнес Дуарте с притворным возмущением.
        Кейт не рассмеялась.
        — Почему вы позволили мне сюда войти? Почему не отобрали камеры на балконе и не позвали охрану?
        Кейт Харпер принадлежит к тем женщинам, которые быстро берут себя в руки в трудных ситуациях. Его это восхищает.
        — Вам действительно так нужен этот снимок?
        Она так крепко вцепилась в спинку дивана, что ее короткие красные ногти утонули в белом плюше.
        — Больше, чем вы можете себе представить.
        Как далеко она готова зайти ради этого снимка?
        На одно короткое мгновение ему захотелось узнать, как далеко простираются эти границы. Его инкогнито в любом случае уже раскрыто. Но, вспомнив, что для его отца это разоблачение стало тяжелым ударом, он запретил себе думать о прелестях Кейт и отвернулся.
        — Вам следует немедленно уйти. Воспользуйтесь дверью прямо за вашей спиной. Один из охранников ^г^ выведет вас на улицу.
        — Вы не отдадите мне мои камеры?
        Дуарте снова повернулся к ней:
        — Нет.  — Засунув руку в карман, он поиграл ее серьгами.  — Впрочем, вы можете попытаться забрать у меня ваши украшения.
        — Я не вступаю в борьбу, когда у меня нет ни малейшего шанса на победу.  — Ее губы изогнулись в полуулыбке.  — Дайте мне хотя бы какую-нибудь безделушку, чтобы я смогла ее выставить на интернет-аукционе.
        Она снова рассмешила Дуарте. А его в последнее время не так-то просто рассмешить.
        — Вы забавная. Мне это нравится.
        — Отдайте мне мои серьги, и я прямо сейчас стану артисткой разговорного жанра.
        Кто эта женщина в дешевом платье и с браслетом из пластмассовых бусин на ноге? Большинство людей, оказавшись в подобной ситуации, молчали бы потупившись или нервно бормотали слова извинений. Впрочем, она, несмотря на свою сомнительную профессию, умнее многих, кого он знает.
        Кейт Харпер причинила его семье достаточно хлопот. Вдруг в его голове промелькнула тревожная мысль. Что, если снимки из ее камер сразу поступили на интернет-портал?
        Снимки их двоих.
        Дуарте потрогал ее серьги в кармане и неожиданно придумал способ, как ему одновременно отомстить Кейт и удовлетворить свое желание, не создав себе при этом новых проблем. Возможно, другой человек на его месте хорошенько подумал бы, прежде чем принять это решение, но отец научил его доверять своим инстинктам.
        — Мисс Харпер,  — сказал он, зайдя за диван и встав рядом с ней,  — у меня есть к вам одно предложение.
        — Предложение?  — Попятившись назад, она наткнулась на столик, и стоявшая на нем лампа с монетами опрокинулась.  — Я думала, мы с вами уже обсудили эту тему. Даже у меня есть свои пределы.
        — Жаль. Это могло бы быть…  — Остановившись на середине предложения, он поставил на место лампу с испанскими дублонами, найденную среди обломков затонувшего корабля у побережья Сан-Ринальдо,  — подарок его брата Антонио.  — Но мое предложение совсем иного рода. Поверьте, мне нет необходимости заниматься сексом в обмен на что-либо.
        Кейт настороженно посмотрела на него:
        — Тогда о каком обмене пойдет речь?
        Она потрогала босой ногой браслет на другой ноге. Дуарте наблюдал за каждым ее жестом, довольный тем, что заставляет ее нервничать. С каждой секундой его план нравился ему все больше.
        Это лучший выход. Единственный выход.
        — Видите ли, у меня непростые семейные обстоятельства. Мой отец болен. Причина в том, что из-за вашего профессионального вмешательства весь мир теперь знает, кто мы такие.
        Кейт поморщилась:
        — Я правда очень сожалею.  — Затем ее волнение снова исчезло, и голубые глаза заблестели.  — Итак, что конкретно вы мне предлагаете?
        — Мой отец хочет, чтобы я женился и обзавелся наследником. Он даже нашел для меня женщину.
        Ее глаза расширились.
        — У вас есть невеста?
        — Как же вы, репортеры, хватаетесь за мельчайшую крупицу информации. Вы похожи на голодных птиц, клюющих хлебные крошки. Нет, у меня нет невесты. Если вы хотите очередную крошку, не злите меня.
        — Я снова приношу вам свои извинения.  — Кейт потерла мочку уха.  — Так как насчет нашей сделки?
        — Как я уже сказал, мой отец болен.
        Когда король сбежал с Сан-Ринальдо, он подхватил гепатит, от которого чуть не умер. Врачи всегда опасались, что перенесенная болезнь может вызвать печеночную недостаточность.
        — Я не хочу его расстраивать, пока его здоровье оставляет желать лучшего.
        — Конечно нет. Семья очень важна.  — Глаза Кейт были полны сочувствия.
        Отлично. Он нашел ее слабое место. Дальше ему будет проще.
        — Точно. Итак, у меня есть то, что нужно вам, а вы можете дать мне кое-что взамен.  — Он взял ее руку и поцеловал холодные пальцы. Судя по тому, как расширились ее зрачки, эта сделка доставит удовольствие им обоим.  — Ваша статья лишила мою семью анонимности. Теперь давайте обсудим, как вы будете отдавать этот должок.


        Глава 2
        — Отдавать должок,  — повторила Кейт, уверенная в том, что он не может иметь в виду то, о чем она думает. Она выглядела бы полной идиоткой, если бы сказала ему о своих предположениях.  — Мне нужно будет на вас работать?  — спросила она, отдергивая руку.
        — Интересное предположение,  — ответил Дуарте, подойдя ближе.
        Кейт сложила руки на груди, чтобы он не видел, как они дрожат.
        Дуарте гордо поднял голову:
        — Я хочу, чтобы вы стали моей невестой.
        Потрясенная, она уставилась на него:
        — Вы напились?
        — Нет. В этом нет необходимости. Никогда не было.  — Он схватил ее за запястья, затем опустил ее руки и посмотрел ей в глаза.  — Я трезв как стеклышко и абсолютно серьезен. Если вы этого еще не заметили, я не шучу.
        Сердце Кейт учащенно билось. Она не знала, что он замышляет. Сейчас у него перед ней огромное преимущество. Продолжать этот разговор, все равно что играть с огнем.
        — У вас отличное чувство юмора, раз вы смогли предложить такую смешную вещь. Чего вы надеетесь этим добиться?
        — Если мой отец будет думать, что у меня уже есть невеста,  — Дуарте провел тыльной стороной пальцев вверх по ее руке,  — он прекратит настаивать на том, чтобы я начал ухаживать за кем-нибудь из дочерей его старых друзей с Сан-Ринальдо.
        — Почему вы выбрали меня?  — Она с притворным безразличием убрала его руку со своей.  — Наверняка есть множество женщин, каждая из которых с удовольствием притворилась бы вашей невестой.
        Дуарте прислонился к спинке дивана, и под шелковыми брюками проступили очертания его мускулистых ног.
        — Уверен, каждая из них хотела бы выйти за меня замуж, а не притворяться моей невестой.
        — Ну и самомнение!  — Она в шутку ударила ногой по его босой ноге.
        Это было ошибкой. Ее кожа тут же вспыхнула. Его глаза загорелись. Она никогда еще не испытывала такого мгновенного и сильного влечения к мужчине и негодовала на свое предательское тело.
        Дуарте потрогал большим пальцем ноги ее браслет:
        — Я полностью отдаю себе отчет в том, что их главным образом привлекает мое состояние. Вам, по крайней мере, нужны только мои фотографии.
        Ее браслет из пластмассовых бусин смотрелся неуместно в его спальне. Висящие на стенах акварели не были куплены в придорожном ларьке. Благодаря лекциям по истории искусств, прослушанным в колледже, она узнала технику известного испанского художника Хоакина Соролья-и-Бастиды.
        — Ваш отец не будет удивлен, почему он до сих пор никогда обо мне не слышал?  — спросила она.
        — Мы не принадлежим к числу тех семей, которые собираются по воскресеньям за ужином. Если захотите, можете использовать эту цитату в одной из своих статей, когда наши отношения закончатся.
        Статей. Множественное число. Но успеют ли они выйти вовремя, чтобы она смогла оплатить следующий месяц пребывания своей сестры в специализированном учреждении?
        — Сколько продлятся наши отношения?
        — Когда отец заболел, он попросил меня освободить тридцать дней для решения вопросов, касающихся его имущества. Мне нужно будет посетить несколько важных мест. Среди них Вашингтон, округ Колумбия. Там состоится торжественный ужин, на котором будут присутствовать несколько политиков, которые могут благотворно повлиять на вашу карьеру. Вы сможете меня сопровождать и собирать материал для ваших статей. Разумеется, во время этих поездок вы познакомитесь с моими родными. Я вас только попрошу показывать мне материал, который вы соберетесь публиковать.
        Тридцать дней?
        Кейт подсчитала в уме свои финансы. Ей хватит средств, чтобы заплатить за Дженнифер, если она будет на всем экономить. Но что ей делать, если другие папарацци опередят ее с сенсационными новостями?
        — К тому времени информация о вас может уже не представлять никакого интереса. Я должна быть уверена в том, что в этом случае мне выплатят неустойку, и я не останусь ни с чем.
        Возможно, после этих слов Дуарте счел ее корыстолюбивой, но она должна думать о своей дальнейшей карьере и заботиться о сестре.
        — Значит, вы хотите, чтобы я вам еще и заплатил?  — произнес он с циничной усмешкой.  — Довольно смело с вашей стороны.
        — Тогда вызовите полицию, и пусть меня арестуют. Из камеры я отправлю своему боссу текстовое сообщение, в котором опишу обстановку вашей спальни, аромат вашего одеколона и скажу, что у вас над пупком родимое пятно. Люди сами сделают выводы. Несомненно, они увидят в этой истории больше, чем есть на самом деле.
        — Вы будете намекать на то, что у нас с вами роман? Вы готовы поставить под сомнение вашу журналистскую честность?
        Да. Ради ее сестры. У нее нет выбора.
        — Я работаю на «Глобал интрудер». В сегодняшнем информационном мире, где правит желтая пресса, честность не имеет первостепенного значения.
        Дуарте выпрямился и стал возвышаться над ней больше чем на полфута.
        — В таком случае давайте перейдем прямо к делу. В конце этого месяца в доме моего отца состоится свадьба. Если в течение тридцати дней вы будете добросовестно выполнять условия нашего с вами договора, вы сможете сделать эксклюзивные фотографии этой свадьбы. Их стоимость будет неизмеримо больше, чем ваша упущенная выгода.
        Свадьба одного из Медина? Ничего себе!
        Прежде чем Кейт успела открыть рот и произнести «да», он продолжил:
        — А пока вы можете написать небольшую статью о нашей помолвке.
        — И все, что я должна буду делать взамен,  — это притворяться вашей невестой?  — недоверчиво спросила она.
        Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
        — Разумеется, притворяться. Мне определенно не нужно, чтобы вы были моей настоящей невестой.
        — Это понятно. Но неужели вы всерьез намерены привести меня в дом вашего отца и позволить мне снимать свадьбу одного из ваших родственников?
        — Я вижу в ваших красивых глазах значки доллара.
        — Конечно, я же хочу сдать сенсационный материал. Мне, как и всем остальным людям, нужно оплачивать счета, и я буду с нетерпением ждать последнего дня нашей с вами сделки.  — Черт побери, неужели он действительно сказал, что у нее красивые глаза?  — Какая здравомыслящая журналистка отказалась бы от вашего предложения? Но в чем здесь подвох? Я не могу себе представить, чтобы кто-то добровольно пригласил репортера в круг своих близких. Особенно когда речь идет о такой семье, как ваша.
        — Давайте назовем это упреждающим ударом. Лучше знать врага в лицо, чем гадать, с какой стороны на тебя нападут. Кроме того, я получу четыре недели общения с такой очаровательной женщиной, как вы.
        Внезапно у Кейт возникло подозрение.
        — Я не буду с вами спать ради сенсационного материала.
        Ее взгляд упал на кровать, и на мгновение она представила себе, как они занимаются на ней любовью, а на полу валяется их одежда из черного и зеленого шелка.
        Дуарте издал невеселый смешок:
        — Вы одержимы идеей заняться со мной сексом. Сначала вы поверили в то, что я принял вас за проститутку. Теперь вы думаете, что я заставлю вас со мной спать в обмен на эксклюзивную информацию. Послушайте, мне нет необходимости угрожать женщине, чтобы затащить ее в свою постель.
        Кейт прогнала волнующий образ:
        — Все это кажется таким… странным.
        — Моя жизнь далеко не обычная.  — Это точно, учитывая всю роскошь, что его окружает.
        — Мне следует принять ваше предложение за чистую монету?
        — Вы будете в течение месяца притворяться невестой принца, пока я буду решать имущественные вопросы. У нашей семьи хорошие связи. Вы сможете обзавестись новыми влиятельными знакомствами, которые могут пригодиться вам в будущем.
        Он знает, как соблазнить женщину, причем разными способами.
        — Если вы не собираетесь со мной спать, какую пользу вы собираетесь получить от нашей с вами сделки?
        Дуарте постучал указательным пальцем по ее плечу:
        — Во-первых, спокойствие моего отца.  — Он погладил ее по ключице.  — Во-вторых, я сохраню контроль над своей личной жизнью. И в-третьих,  — он накрыл ладонью ее плечо, и она почувствовала одновременно опасность и желание,  — ваши камеры все время будут у меня. У вас не будет доступа к каким- либо снимкам, пока я их не одобрю. Без моего разрешения вы ничего не сможете передать вашему работодателю. Пока вы еще не слишком обрадовались, предупреждаю: когда мы поедем к моему отцу, вы не будете знать, где он живет.
        Кейт рассмеялась:
        — Наденете мне мешок на голову, прежде чем запихнуть меня в лимузин?
        — У меня более цивилизованные методы, моя дорогая.  — Дуарте продолжил ее поглаживать.  — Вы сядете в самолет, а затем приземлитесь на частном острове. Там теплее, чем здесь, в Массачусетсе. Больше я ничего вам сказать не могу.
        Отстранившись, он пошел в другую часть комнаты. Кейт ошеломленно смотрела ему вслед.
        — Вы собираетесь отвезти меня на остров, местонахождение которого не известно, чтобы убить меня и бросить мое тело в океан за то, что я просто выполняла свою работу? Я не желала зла ни вам, ни вашей семье.
        Покачав головой, Дуарте остановился перед акварелью, на которой была изображена деревянная лодка.
        — Надеть мешок вам на голову? Скормить вас акулам? Да вы кровожадны, мэм.  — Он отодвинул картину, за которой оказалась спрятана дверца сейфа. Он набрал код, и дверца открылась.  — Никто дикого не собирается убивать. Мы прямо сейчас объявим на весь мир о нашей помолвке. Если вы исчезнете, все подозрения падут на меня.
        — Если полиция сможет вас найти на том теплом острове.
        — Уверен, что по вашей милости тайное убежище моего отца рано или поздно будет найдено.  — Дуарте достал из сейфа сначала одну бархатную коробочку, затем другую. На крышках обеих было напечатано имя ювелира.  — Напоследок позвольте вас предупредить о том, что, если вы нарушите условие, касающееся рас^п^ространения информации, я обвиню вас в незаконном проникновении в мой дом. Оно записано на пленку. То, что мы помолвлены, не будет иметь значения. Все будут думать, что вы сделали это после нашего расставания. Что вы обиженная женщина, которая хочет отомстить бывшему жениху.
        Его поза выражала решимость. Кейт поняла, что он не шутит.
        — Вы правда отправили бы меня в тюрьму?
        — Только если бы вы меня предали. Если бы вы не хотели играть по-крупному, вы не забрались бы на мой балкон. Вы можете прямо сейчас уйти ни с чем, если хотите.  — Он достал самую маленькую из коробочек и открыл ее. В ней было кольцо с рубином, обрамленным продолговатыми бриллиантами.  — Переговоры окончены. Либо вы принимаете его, либо уходите ни с чем.
        Кейт невольно залюбовалась кольцом. Камни были безупречными, но смотрелось оно на удивление скромно, в отличие от украшений, в которых любят щеголять звезды Голливуда и жены миллиардеров.
        Ради Дженнифер она должна согласиться на эту сделку. Она будет жалеть всю оставшуюся жизнь, если упустит этот шанс.
        Приняв решение, Кейт протянула Дуарте руку:
        — Зачем, черт побери, мне вас обманывать, если мы пришли к взаимовыгодному соглашению?
        Достав из коробочки старинное кольцо, Дуарте взял левую руку Кейт и надел его ей на палец. Это кольцо — одна из фамильных драгоценностей Медина. Он мог бы купить для нее позже что-нибудь более современное, но опасался, что Кейт передумает. Она целый месяц будет в его распоряжении, и у него будет шанс ей отомстить. Разумеется, он не собирается ее убивать и бросать в море. Он будет соблазнять Кейт Харпер, потому что безумно ее хочет, но у него есть и другая причина. Ему нельзя забывать о том вреде, который она причинила его семье. Если он ее соблазнит, а потом бросит, никто не поверит ни единому слову из того, что напишет о нем впоследствии его обиженная бывшая невеста.
        Месяца ему будет достаточно, чтобы осуществить задуманное.
        Он сомкнул свои пальцы вокруг ее запястья:
        — Жених и невеста только что уехали, так что мы не украдем у них внимание гостей, спустившись вместе и объявив о нашей помолвке.
        — Объявить о помолвке? Сегодня?
        — В течение часа. Я же вам говорил, чтобы новости распространились как можно быстрее.
        — Это слишком быстро.  — Она потрогала ногой свой дурацкий браслет, выдав нервозность.
        — В ваших интересах, чтобы мы сделали это немедленно. Особенно если вы все еще думаете, что я собираюсь скормить вас рыбам.
        — В таком случае я согласна. Пойдемте.
        Она поправила корсаж платья, и его внимание снова переключилось на ее декольте. Ему захотелось расстегнуть ее платье, обнажить упругие кремовые холмики ее груди, исследовать их руками и губами.
        Нужно проявить терпение. Всему свое время.
        — Внизу проходит грандиозная вечеринка, на которой присутствуют влиятельные лица как из политической, так и из деловой сферы. Вы сможете поделиться деталями с вашим боссом. Даю честное слово. Пятнадцать минут, проведенные внизу, дадут мне уверенность в том, что вы не передумаете, а вам — в том, что я не смогу вас убить, не вызвав подозрений у полиции.
        — Я вас прекрасно понимаю.  — Кейт звонко рассмеялась.  — Просто все происходит так быстро, и я хочу убедиться, что все предусмотрела. Перед тем как мы пойдем вниз, мне нужно сделать один звонок.
        — Вашему редактору? Это исключено.  — Дуарте притянул ее к себе, и ее мягкая грудь прижалась к его груди.  — Сперва мне нужно убедиться в том, что вы действительно готовы следовать придуманному мной плану. Я не позволю вам меня одурачить.
        Ее глаза вызывающе сверкнули, и от прежней нервозности не осталось и следа. Огонь желания разгорелся внутри его с новой силой.
        Она крепко взяла его за руку и, глядя ему в глаза, произнесла:
        — Мне нужно позвонить сестре. Если вы мне не доверяете, можете включить громкую связь. Если вы не позволите мне с ней поговорить, я немедленно отсюда уйду, удовольствовавшись тем, что видела ваше родимое пятно.
        Дуарте чувствовал легкий яблочный аромат ее шампуня, видел, как бьется жилка пульса у нее на шее. Он видел ее на фотографиях в отчете частного сыщика, которого нанял, чтобы навести справки об авторе той злополучной статьи. Он отметил про себя, что Кейт Харпер привлекательная женщина, но не более.
        Она закусила губу, и Дуарте обнаружил, что безумно хочет ее поцеловать. Он сжал ее руку, на которой было подаренное им кольцо.
        — А как насчет остальных ваших родственников?
        — У меня никого нет, кроме сестры, мягко ответила Кейт. В ее взгляде появилась настороженность, но она не передумала.  — А ваша семья?
        Дуарте пока не знал, следует ли ему рассказать братьям правду.
        — Я сообщу им немного позже,  — ответил он.  — Вы сможете связаться с вашей сестрой сразу после того, как мы объявим о помолвке.
        Кейт решительно покачала головой, и светло-каштановая прядь волос упала ей на щеку.
        — Необходимо исключить вероятность того, что она узнает о моей помолвке от кого-то другого.  — Она вызывающе вздернула подбородок.  — Моя сестра взрослая, но нуждается в особом уходе. Она придет в замешательство, если ей обо всем сообщит кто-то другой. Я не стала бы лгать о таких вещах, которые вы запросто можете проверить.
        Было видно, что она говорит все это против воли, и Дуарте впервые за весь вечер почувствовал угрызения совести. Но это не заставило его пойти на попятную. Кейт сама все это начала, когда написала статью о его семье, но он решил успокоить свою совесть, пойдя на незначительную уступку.
        — Хорошо.  — Открепив от пояса брюк мобильный телефон, он протянул его Кейт.  — Звоните сестре. Я бы на вашем месте поторопился. Мы все знаем, с какой скоростью распространяются новости в Интернете. В вашем распоряжении есть несколько минут. Я пока переоденусь.
        С этими словами он начал развязывать пояс своей шелковой рубашки.
        — Хотите, чтобы я вышла в коридор?  — Кейт тяжело сглотнула.
        — Вы обещали использовать громкую связь, забыли?
        Дуарте подошел к гардеробу красного дерева. Рубашка соскользнула с его плеч, и он повесил ее на дверцу.
        У Кейт перехватило дыхание, когда она наблюдала за тем, как играют мышцы его спины.
        Боже, телосложению этого мужчины могут позавидовать некоторые атлеты. Она ощутила твердость его мышц, когда столкнулась с ним на балконе.
        Как далеко он зайдет в своем стриптизе? Ее сердце учащенно билось, пальцы горели от желания прикоснуться к Дуарте.
        Мобильный телефон, зажатый у нее в руке, напомнил ей о том, что она должна сделать. Спокойствие сестры для нее превыше всего.
        Набирая номер Дженнифер, она на мгновение задумалась о том, чтобы не включать громкую связь, но решила не испытывать судьбу. Ей нечего скрывать. В любом случае номер Дженнифер сохранится в памяти его телефона. Если у него возникнут какие-то подозрения, он по нему позвонит. Лучше этого избежать, чтобы не напугать ее сестру.
        Она включила громкую связь в ту секунду, когда Дженнифер ответила на звонок.
        — Алло? Кто это?  — В ее голосе слышалась настороженность.
        — Дженнифер? Это Кэти. Я звоню с телефона одного своего друга.  — Ее взгляд упал на шелковые брюки Дуарте, низко сидящие на его узких бедрах.  — У меня есть для тебя важная новость.
        — Ты приедешь меня навестить?
        Кейт представила себе Дженнифер, сидящую в пижаме перед телевизором вместе с другими обитателями специализированного учреждения в пригороде Бостона.
        — Не сегодня, дорогая.
        — Тогда когда?
        Это зависит от одного сексуального мужчины, который сейчас раздевается у нее на глазах.
        — Я не знаю, Дженнифер, но обещаю сделать это как можно быстрее.
        Достав из шкафа смокинг и брюки, Дуарте повесил их на дверцу. Кейт увидела отражение его груди в зеркале на дверце шкафа. Широкой, мускулистой, загорелой груди…
        — Кэти?  — послышался в трубке голос Дженнифер.  — Какие у тебя новости?
        Дуарте присел, чтобы выбрать ботинки.
        — Я… э-э…  — Она сделала глубокий вдох.  — Я помолвлена.
        — Ты выходишь замуж? Когда?
        Поморщившись, Кейт решила проигнорировать вопрос. Ведь никакой свадьбы не будет.
        — Сегодня вечером он подарил мне кольцо.
        — И ты сказала «да»!  — Ее сестра завизжала от радости.  — Кто он?
        По крайней мере, на этот вопрос она может ответить честно.
        — Я познакомилась с ним на работе. Его зовут Дуарте.
        — Дуарте? Какое странное имя. Я никогда раньше его не слышала. Он не будет против, если я буду называть его Арти? Арти очень похоже на «артист». Мне нравится смотреть на артистов по телевизору.
        Дуарте обернулся через плечо. Одна его бровь была поднята. Пока это единственный признак того, что он помнит о ее присутствии в комнате.
        — Арти — это хорошее имя, но, я думаю, он предпочитает, чтобы его называли Дуарте.
        На лице принца промелькнула улыбка, после чего он снова отвернулся и засунул большие пальцы за пояс своих черных шелковых брюк.
        У Кейт перехватило дыхание. Она уставилась на него как завороженная. Это так глупо, так неправильно…
        Вдруг она обнаружила, что он наблюдает за ней, глядя в зеркало. Она не смогла увидеть выражение его глаз, но в них явно не было насмешки.
        Его руки замерли на поясе брюк. В воздухе повисла напряженная тишина.
        Кейт заставила себя отвернуться и переключиться на разговор.
        — Возможно, в ближайшее время ты увидишь в газетах наши фотографии. Я хочу, чтобы ты знала: Дуарте настоящий сказочный принц.
        Как ей только смелости хватило такое сказать!
        У нее за спиной послышался шорох ткани, затем тихий скрип половицы. Очевидно, Дуарте снял брюки.
        — Прекрасный принц? Как в сказках?  — изумленно воскликнула Дженнифер.  — Класс! Мне не терпится рассказать об этом моим друзьям.
        Что подумают ее друзья и знакомые, когда узнают, что Дуарте Медина самый настоящий принц? Будут ли они пытаться подобраться к Дуарте через беззащитную Дженнифер? Только сейчас Кейт осознала, к каким последствиям может привести вся эта история.
        — Дорогая, пожалуйста, пообещай мне, что, если люди начнут задавать тебе вопросы о моем женихе, ты будешь им говорить, чтобы они обращались к твоей сестре. Хорошо?
        Дженнифер помедлила. Кейт услышала фоновый шум работающего телевизора. Ее сестра смотрела бинго.
        — Как долго?  — наконец ответила Дженнифер.
        — Завтра утром я обязательно тебе позвоню и поговорю с тобой об этом. Обещаю.
        До сих пор Кейт всегда выполняла обещания, данные сестре, и не собирается это менять.
        — Хорошо. Я тоже обещаю, что никому ничего не скажу. Ни единого словечка. Клянусь. Я люблю тебя, Кэти.
        — Я тебя тоже, Дженнифер, и всегда буду любить.
        Затем в трубке раздались гудки, и Кейт на секунду усомнилась в том, правильно ли она поступила, приняв предложение Дуарте. Она тут же напомнила себе, что ей нужно содержать сестру, и все сомнения улетучились. К тому же перспектива сделать свадебные фотографии члена королевской семьи сама по себе очень заманчива. Интересно, чья это будет свадьба. Одного из братьев Дуарте? Кузена, о котором она ничего не знает? Или, может, самого Энрике Медины?
        У нее за спиной брякнула вешалка, и Кейт с трудом подавила в себе желание посмотреть на Дуарте. Она проклинала свое разыгравшееся воображение, которое рисовало его узкие бедра, сильные мускулистые ноги…
        Когда скрежетнула молния, она решила, что может наконец повернуться. Стоя к ней лицом, Дуарте натягивал майку. Как она и предполагала, брюки сидели на нем идеально. Наконец она увидела его лицо. Их взгляды встретились, и она прочла в его глазах желание.
        Его влечет к ней не меньше, чем ее к нему. Очевидно, для него не имеет значения, что он собирается надеть смокинг, сшитый на заказ, а на ней платье из секонд-хенда. Почему-то это ее обрадовало.
        — Нам нужно поговорить о моей сестре,  — произнесла она. Ей хотелось быть полностью уверенной в том, что между ними не осталось недопониманий.
        — Говорите,  — сказал он, надевая рубашку.
        — Ранее я уже упоминала о том, что моя сестра нуждается в специальном уходе. Думаю, вы сами это поняли из нашего с ней разговора.
        — Я понял, что две сестры очень близки,  — просто ответил Дуарте, направляясь к стопке коробочек с ювелирными украшениями, которые до этого оставил на столике рядом с сейфом. Открыв верхнюю, он достал из нее запонки с монограммой, несомненно платиновые.  — Вы сказали, что вам больше некому звонить. Что случилось с остальными вашими родственниками?
        — Наша мать умерла, когда рожала Дженнифер,  — ответила Кейт, наблюдая за тем, как он вставляет запонки в петли манжет.
        Дуарте поднял на нее взгляд, и она впервые увидела в его глазах что-то похожее на сочувствие. Из угольно-черных они превратились в темно-коричневые.
        — Мне очень жаль.
        — К сожалению, я плохо ее помню и мало что могу рассказать о ней Дженнифер. Мне было семь, когда умерла мама.
        Сейчас Дженнифер двадцать. Кейт заботится о ней с тех пор, как отец бросил их, когда его младшей дочери исполнилось восемнадцать.
        — У нас есть фотографии мамы и несколько домашних видеозаписей.
        — Это хорошо.  — Он кивнул.  — Смерть вашей матери как-то повлияла на умственное развитие вашей сестры?
        Кейт не любила это обсуждать, но ей придется целый месяц находиться рядом с этим человеком, поэтому она должна сказать ему все. Дженнифер для нее на первом месте.
        — Во время родов у нашей матери произошел разрыв аневризмы. Врачи вовремя успели достать Дженнифер, но она слишком долго испытывала кислородное голодание, из-за чего произошло повреждение мозга. Физически она здорова.
        Дуарте завязал галстук с ловкостью, говорящей о том, что он делал это часто.
        — Сколько лет вашей сестре?
        — Дженнифер — восьмилетний ребенок в теле двадцатилетней девушки.
        — Где ваш отец?
        «Жаль, что не в аду».
        — Его нет.
        — Как это понять?
        — Он больше не является частью нашей жизни.
        И, слава богу, уже никогда не вернется. При мысли об этом эгоистичном мерзавце Кейт охватил гнев. Она надеялась, что лицо не выдало ее эмоций. Ей не хотелось показывать Дуарте свою слабость.
        — Он покинул страну, как только Дженнифер исполнилось восемнадцать. Если хотите знать больше, наймите частного сыщика.
        — Вы приняли решение стать опекуном Дженнифер.  — Он снял с вешалки смокинг.  — Нет такого закона, согласно которому вы должны были брать на себя эту ответственность.
        — Не говорите так, как будто она обуза,  — ответила Кейт.  — Она моя сестра, и я ее люблю. Возможно, вы с вашими родственниками не так близки, но мы с Дженнифер очень близки. Если вы ее обидите, я уничтожу вашу репутацию.
        — Постойте-ка,  — сказал Дуарте, надевая смокинг.  — Я не собираюсь обижать вашу сестру. Напротив, я позабочусь о том, чтобы она была в безопасности двадцать четыре часа в сутки. Никто не посмеет к ней приблизиться.
        Кейт удивил тот факт, что он собирается пойти на такие меры ради спокойствия ее сестры. Она позволила себе расслабиться, но не полностью. Рядом с этим человеком нужно держать ухо востро.
        — Ваши охранники ее не напугают?
        — Они примут во внимание индивидуальные особенности той, кого будут защищать. Они настоящие профессионалы.
        — Спасибо вам,  — мягко произнесла Кейт, не ожидавшая от него такого понимания.
        — Повернитесь,  — сказал Дуарте.
        Она машинально подчинилась.
        Его пальцы коснулись сзади ее шеи, и ее кожу начало покалывать. Что он делает?
        В следующую секунду ее разгоряченной кожи коснулось что-то прохладное. Она подняла руку, и их пальцы соприкоснулись.
        Драгоценные камни. Большие. Кейт ахнула от изумления.
        Затем он положил руки ей на плечи и подвел ее к зеркалу в дверце шкафа.
        — Хорошо, что мы смогли обойтись тем, что было у меня в сейфе.
        Он окинул взглядом ее отражение в зеркале. Средств, вырученных от продажи бриллиантов в платиновой оправе, которые сейчас украшают ее шею, хватило бы, чтобы Дженнифер много лет спокойно жила в своем учреждении.
        — Стойте спокойно. Я сейчас вдену вам в уши серьги.
        Он держал их в руке. Формой они напоминали те, в которых она сюда пришла, только стоят кучу денег.
        Что, если она потеряет одну?
        — Вы не могли бы вернуть мне мои?
        — Думаю, нет.  — Дуарте ловко вдел серьги в крошечные отверстия в мочках ее ушей, и платиновые ниточки с бриллиантами закачались.  — Я пошлю одного из своих охранников за вашими туфлями. Вы наденете их, и мы сразу пойдем.
        — Пойдем куда?  — спросила Кейт, опьяненная его близостью.
        Он улыбнулся ее отражению:
        — Пора представить всему миру мою невесту.


        Глава 3
        Всего несколько часов назад Дуарте даже представить себе не мог, что сегодня будет знакомить сильных мира сего со своей невестой. Сын Рамона и его невеста уже уехали, но ужин с изысканными лакомствами и живой музыкой продлится за полночь.
        Дуарте собирался провести большую часть вечера в спортзале и за это время придумать, как выполнить просьбу отца. Он хотел упростить свою жизнь, но вместо этого, напротив, ее усложнил.
        «Нельзя оглядываться назад»,  — сказал он себе. Представив Кейт огромной толпе гостей, он получит гарантию того, что она никуда не исчезнет.
        Кейт стояла рядом с ним в кабине лифта. Когда кнопка нижнего этажа загорелась, он убрал свой айфон в карман. Он только что отослал сообщение начальнику своей службы безопасности, в котором отдал распоряжение насчет охраны Дженнифер Харпер.
        Двери открылись, и они вышли в коридор, в который проникали звуки из банкетного зала. Судя по звонкому смеху, гости уже выпили не один ящик «Дом Периньон». Оркестр сделал перерыв.
        Эта часть здания была сооружена сто лет назад. К ней был присоединен недавно построенный банкетный зал. Дуарте начал заниматься курортным бизнесом, чтобы стать независимым от отца и фамильного состояния.
        Он скупал недвижимость по всей стране, но большую часть времени проводил на Мартас-Виньярд. Сеть его отелей не имела общего названия. Каждый имел свое собственное и представлял собой уединенное место, где состоятельные люди могли проводить семейные торжества. У Дуарте не было потребности в доме как таковом, поэтому постоянные поездки из одного конца страны в другой не представляли для него проблем.
        Ладонь Кейт лежала на его руке, и ее тепло проникало сквозь ткань его смокинга. С того момента, как он, переодеваясь, поймал в зеркале ее взгляд, ему безумно хотелось, чтобы она прикоснулась к его обнаженному телу.
        Став свидетелем телефонного разговора Кейт с ее сестрой, Дуарте понял, почему она носит на ноге нелепый браслет из бусин. Эта женщина заинтриговала его, показала, что она сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Желание отомстить ей отошло на второй план. Ему захотелось лучше ее узнать, убедиться, что она хочет его так же сильно, как и он ее, прежде чем ложиться с ней в постель.
        Когда они дошли до двери в зал, Дуарте потянулся к ручке. Неожиданно Кейт, обутая в черные туфли на высоких каблуках, остановилась.
        — Вы правда уверены, что хотите это сделать?  — спросила она.
        — Вы думаете, что кольцо, которое сейчас у вас на пальце,  — это бижутерия?
        — Нет.  — Она подняла левую руку, и камни заиграли на свету.  — Оно больше похоже на фамильную ценность.
        — Так и есть, Кэти.
        — Кейт,  — отрезала она.  — Только Дженнифер называет меня Кэти. Для всех остальных я Кейт.
        Дженнифер, которая хотела звать его Арти. Хорошо, что его братья об этом не знают, иначе дразнили бы его до конца жизни.
        — Хорошо, Кейт. Пришло время сообщить собравшимся о нашем появлении.
        Интересно, что она думает о его вымышленном имени? Том, которое он выбрал для себя, когда в восемнадцать лет уехал от отца? По ее милости он больше не может использовать это имя. Благодаря разоблачительному материалу, опубликованному ею в Интернете, теперь все знают, что он принц Дуарте Медина, а не Дуарте Морено.
        Открыв двустворчатую дверь, он окинул взглядом танцпол и столики в поисках отца жениха. Рамон и его супруга находились в нескольких футах от входа. Владелец фармацевтической империи приветливо улыбнулся ему и потянулся к микрофону.
        — Дамы и господа,  — начал он, чтобы привлечь внимание гостей.
        Некоторые из них все еще сидели за столиками и наслаждались кулинарными шедеврами. Большинство стояло у сцены, ожидая возвращения оркестра.
        — Разрешите поприветствовать особого гостя, который великодушно почтил нас своим присутствием,  — продолжил Рамон.  — Итак, встречайте. Принц Дуарте Медина. Прошу любить и жаловать.
        За этим последовали аплодисменты, ропот изумления и одобрительные возгласы захмелевших гостей. В такие минуты Дуарте понимал желание своего отца жить в полной изоляции.
        Когда шум стих, Рамон снова поднес микрофон к губам:
        — Позвольте также представить его прекрасную спутницу на этот вечер.
        Поравнявшись с ним, Дуарте взял у него микрофон и непринужденно произнес в него:
        — Надеюсь, что вы все будете рады отметить сегодня вечером вместе со мной еще одно счастливое событие. Кейт Харпер, прекрасная женщина, что стоит рядом со мной, согласилась стать моей женой.
        Подняв ее левую руку, он поцеловал ее, продемонстрировав собравшимся кольцо. Их ослепили вспышки фотокамер. Кейт правильно сделала, позвонив сестре. В течение часа их фотографии появятся в Интернете. Именно этого он и добивался.
        Гости поздравляли их, перекрикивая друг друга, журналисты задавали вопросы. Кейт молча улыбалась. Умная женщина. Знает, что любое неосторожно сказанное слово может все испортить.
        — Желаем счастья!
        — Как вы позн…
        — Неудивительно, что он бросил Челси.
        — Вы оба должны приехать к нам в…
        — Почему мы до сих пор ничего о ней не слышали?
        Дуарте решил, что последний вопрос заслуживает ответа.
        — Зачем мне было подвергать Кейт нападкам прессы до тех пор, пока я не убедил ее выйти за меня замуж?
        Это было встречено добродушным смехом, но лица большинства собравшихся по-прежнему выражали любопытство. Он должен его удовлетворить и знает, как этого добиться.
        Он сделает то, о чем мечтал с того момента, как соблазнительное тело Кейт прижалось к нему на балконе.
        Не выпуская ее левой руки, он взял правую и положил себе на грудь. Ее пульс под его большим пальцем участился, зрачки расширились. Несмотря на то что ее к нему влечет, она его ненавидит. Впрочем, и он не испытывает к ней особой симпатии после того, чему она подвергла его семью.
        Но ни один из них уже не может повернуть назад.
        Он встретился с ней взглядом. Голоса собравшихся превратились в монотоный гул. Все, кроме нее, вдруг перестало для него существовать. Наклонившись, он легонько коснулся губами ее нижней губы. Она вздохнула, и ее рот соблазнительно приоткрылся. Ему хотелось растянуть удовольствие, узнать, сколько времени ему понадобится, чтобы полностью подчинить ее себе, но сейчас, когда на них смотрят несколько сотен пар глаз, перед ним стоит совсем другая задача.
        Пришло время скрепить их с Кейт негласный договор.

        Когда секунду спустя Дуарте накрыл ее губы своими, Кейт пришлось схватиться за лацканы его смокинга, чтобы не пошатнуться. «Все дело во внезапности»,  — сказала она себе, но ее тело, которое покалывало словно тысячами крошечных иголочек, назвало ее лгуньей.
        Прикосновение его ладони к ее щеке и нежное покусывание им ее нижней губы угрожало ее равновесию сильнее, чем любая неожиданность. Ее пальцы крепче вцепились в его одежду, глаза закрылись, и зрители, ради которых они, собственно, и разыграли этот спектакль, перестали для нее существовать. Какова бы ни была причина, она хотела, чтобы Дуарте ее поцеловал.
        Их влечение друг к другу было очевидно с самого начала, но к подобному она оказалась не готова.
        Медленный и глубокий поцелуй Дуарте не был похож ни на один из тех, что дарили ей до сих пор другие мужчины. Хвойно-цитрусовый аромат его одеколона окутал ее. В ее голове пронеслись воспоминания о его обнаженном бронзовом от загара торсе. Интересно, увидит ли она его хоть раз за следующий месяц? Если она так сильно желает Дуарте всего через пару часов, проведенных вместе, что с ней будет после месяца всех этих притворных поцелуев и объятий? Разведя в стороны пальцы, она погладила его грудь. В ответ на это его мышцы дернулись.
        Что, черт побери, с ней не так, если она может так быстро увлечься мужчиной, с которым только что познакомилась? Ей нельзя забывать, что от ее способности контролировать себя будет целиком зависеть благополучие ее сестры, ее финансовое положение и дальнейшая карьера.
        Но разве можно думать обо всем этом, когда в объятиях Дуарте ее тело звенит от напряжения, словно натянутая струна?
        Кейт резко отстранилась, пока не совершила какую-нибудь глупость. Например, не попросила его продолжить эту сладостную пытку. Изобразив на лице улыбку, она игриво потрепала Дуарте по груди на глазах у зрителей — людей в нарядах от-кутюр и драгоценностях, которые стоят не дешевле, чем те, что сейчас на ней. Это его мир, а не ее. Она приглашена в него всего на тридцать дней, и ей не следует об этом забывать.
        Взяв ее за руку, Дуарте извинился перед гостями и повел ее к выходу. Официанты собирали со столиков тарелки с остатками еды. При виде говяжьей вырезки, лобстера и шоколадного свадебного торта у Кейт потекли слюнки. Да, это всего лишь ужин после репетиции свадебной церемонии, но торт такой же, какие обычно заказывают на свадьбу. Он ей очень понравился, и это вывело ее из себя. Ведь она никогда не считала себя романтичной. Ей казалось, что торт смеется над ней, словно говоря: «Ты такая же ненастоящая, как и я».
        Пока они шли к двери, некоторые из присутствующих женщин пронзали Кейт ледяными взглядами. Ей хотелось их успокоить. Сказать им, Что через месяц ее уже не будет в жизни Дуарте и они смогут продолжать строить свои матримониальные планы относительно богатого принца. Впрочем, ее заверения вряд ли утешат этих охотниц за состоянием. Одна худая как тростинка женщина даже промокнула глаза салфеткой. Может, это и есть некая Челси, которую он бросил?
        Встав на цыпочки, Кейт прошептала:
        — Кто такая Челси?
        Вопрос сорвался с ее губ прежде, чем она успела подумать.
        — Челси?  — Дуарте посмотрел на нее.  — Уже начала собирать материал для «Интрудер»?
        — Просто полюбопытствовала.  — Кейт пожала плечами с притворной небрежностью.  — Думаю, все эти красотки меня ненавидят.
        Дуарте крепче сжал ее локоть:
        — Никто из них не посмеет тебе грубого слова сказать. Они думают, что ты станешь принцессой.
        — Всего на один месяц.
        После его поцелуя тридцать дней рядом с ним покажутся ей вечностью.
        — Думаю, мы провели с ними достаточно времени.
        Он открыл дверь, и они вышли в коридор. Там никого не было, кроме одного телохранителя. Двери лифта были открыты. Когда они оказались внутри, Кейт спросила Дуарте:
        — Какого черта ты меня поцеловал?
        Дуарте нажал кнопку с номером своего этажа:
        — Они ждали от нас поцелуя. Мы им его дали.
        — По-моему, ты зашел слишком далеко.
        Он опустил горящий взгляд, и она заметила, что у него длинные ресницы.
        — Насколько далеко?
        Внезапно кабина лифта словно уменьшилась в размерах. Доносящаяся из зала музыка создавала романтическую атмосферу. Почему-то она подумала о том, что ни разу не занималась сексом в лифте. Что еще хуже, она поняла, что хочет заняться сексом в лифте. С Дуарте.
        Кейт завела руку за шею, чтобы расстегнуть ожерелье:
        — Вызови мне такси.
        — Как ты сюда добралась?  — Он поймал ожерелье, которое она бросила ему, чтобы избежать физического контакта.  — Помедленнее снимай серьги, а то порвешь себе мочки ушей.
        — Приехала на такси.  — Она вытащила из уха серьгу.  — Я заплатила шоферу и попросила его подождать меня час, но прошло намного больше времени. Уверена, он уже уехал.
        — Это хорошо.  — Он протянул ладонь, и она положила в нее обе серьги.  — Ты правда думаешь, что я бы тебя отпустил? Поверил, что ты вернешься? После нашего появления на вечеринке ты уже не можешь выйти из игры.
        — Я оставлю также твое кольцо, а ты можешь послать кого-то из своих охранников, чтобы они за мной наблюдали.
        Будет ли он угрожать ей арестом после их объявления о помолвке?
        — Это исключено. Если ты снимешь кольцо, то потеряешь шанс сделать свадебные фотографии.
        Двери лифта открылись. Кейт вышла из них в коридор перед его апартаментами, но дальше не пошла.
        — Одним из условий нашей сделки было отсутствие сексуальных отношений,  — осторожно сказала она.
        — Я всегда держу свое слово. Никакого секса не будет, если только ты сама об этом не попросишь.  — Дуарте подошел ближе.  — Предупреждаю, что в течение следующих недель будут еще поцелуи. Люди будут ожидать от меня проявлений внимания к моей невесте, а от тебя, соответственно, ко мне.
        — Я на это согласна,  — согласилась Кейт, затем поспешно добавила: — Но только когда мы на публике.
        — Разумеется. Знай также, что нам придется проводить время наедине друг с другом. Например, сегодня. Нам необходимо придумать историю нашего знакомства и рассказать друг другу о своих предпочтениях, прежде чем мы предстанем перед важными людьми.
        Он говорит правильные вещи. А она-то заподозрила его в низменных мотивах!
        — Я остаюсь. У меня нет выбора.
        — Верно подмечено. Самое главное, подготовься как следует в ужину в Вашингтоне с политиками и послами. Скоро мы об этом поговорим.  — Он отошел в сторону, и Кейт вздохнула.  — Сначала мне нужно быстро решить один вопрос. Пока ты будешь меня ждать, можешь поужинать. Я распорядился, чтобы сюда принесли ужин. Слышал, сегодня приготовили говяжью вырезку и лобстера.
        — И торт,  — добавила Кейт, осознав, как сильно проголодалась.  — Я бы душу продала за кусочек того торта.

        Начальник службы безопасности Дуарте, прожевав кусочек шоколадного торта, продолжил просматривать интернет-заголовки на экране. Будучи неисправимым трудоголиком, Хавьер Кортес часто ел во время работы, вместо того чтобы сделать перерыв. У него в кабинете всегда были чистые рубашки на тот случай, если он оставался ночевать на работе.
        Выдвинув свободное кресло, Дуарте сел в него:
        — Ты обеспечил безопасность Дженнифер Харпер?
        Хавьер вытер рот льняной салфеткой, после чего снова положил ее себе на колени.
        — Два моих человека сейчас направляются в учреждение на окраине Бостона, где она живет. Они уже связались с тамошней охраной и в течение часа перезвонят мне.
        — Отличная работа, как всегда.
        Дуарте не привык разбрасываться похвалами, но Хавьер заслуживает самых лестных слов. У начальника его службы безопасности был такой же напряженный месяц, как и у него самого. Элис, кузина Хавьера, предала семью Медина, подтвердив предположения «Глобал интрудер», касающиеся личности Дуарте. Пользуясь своей близостью к семье Медина, она также рассказала желтой прессе о внебрачной дочери Энрике Медины, появившейся на свет вскоре после его прибытия в Штаты.
        Узнав о предательстве Элис, Хавьер сразу же написал заявление об уходе. Ему было стыдно за свою кузину. Он клялся, что не имеет к этой истории никакого отношения.
        Дуарте порвал его заявление. Внутреннее чутье подсказывало ему, что Хавьер действительно ни при чем.
        Как ни странно, Дуарте больше доверял Хавьеру, чем собственному отцу. Причиной тому, скорее всего, было дитя любви Энрике Медины, о котором теперь знает весь мир. После трагической гибели жены убитый горем вдовец долго не смотрел на других женщин. Его роман с матерью Элоизы был коротким. Дуарте ни в чем не винил сводную сестру. Он также старался не осуждать отца, что было гораздо сложнее.
        Хавьер отодвинул тарелку с остатками торта, и лежащая на ней вилка звякнула.
        — Возможно, это не мое дело, мой друг, но ты уверен, что знаешь, что делаешь?
        Большинство людей не осмелились бы задать Дуарте столь личный вопрос, но прошлое Хавьера было похоже на его собственное. Семья Хавьера покинула Сан-Ринальдо вместе с королем. В качестве отвлекающего маневра Энрике приобрел себе в Аргентине уединенный особняк. Пресса думала, что свергнутый король и его сыновья поселились там. На самом деле в том особняке, похожем на крепость, жили люди, сбежавшие с Сан-Ринальдо вместе с семьей Медина. Среди них была семья Рейес де ла Кортес. Хавьер понимал, как важны меры безопасности. Также ему было не понаслышке знакомо желание вырваться из заточения и стать независимым.
        Дуарте постучал пальцем по одному из мониторов слежения, на котором было изображение Кейт. Стоя у маленького столика, на котором ей привезли ужин, она вытаскивала из вазочки красную розу.
        — Я знаю, что я сделал. Я представил всему миру свою невесту.
        — Неужели?  — Хавьер придвинулся ближе к экрану.  — Меньше чем два часа назад она пыталась проникнуть в твою спальню, чтобы тебя сфотографировать.
        Понюхав розу, Кейт поставила ее на место и села в кресло. Она разулась, ее светло-каштановые волосы были растрепаны. Она походила на женщину, которую только что целовали и ласкали.
        Вспомнив, как она забралась к нему на балкон, Дуарте не смог сдержать улыбку:
        — Эффектное появление, ничего не скажешь.
        — А сейчас ты пригласил ее в свои апартаменты.  — Хавьер покачал головой.  — С таким же успехом ты мог бы пригласить к себе журналистов и рассказать им историю своей жизни.
        — За врагами проще наблюдать, если держишь их рядом с собой.  — Дуарте посмотрел на женщину, которая уплетала за обе щеки сочную говяжью вырезку. Похоже, она из тех, кто знает толк в удовольствиях.  — Она увидит только то, что я позволю ей увидеть. Мир узнает только то, что я захочу ему сообщить.
        — А если она после вашей фиктивной помолвки попытается рассказать правду?  — спросил Хавьер.
        Дуарте выключил монитор:
        — Кто примет всерьез гневный выпад брошенной женщины?
        — Вижу, тебе действительно все равно.  — Посмотрев на него с недоверием, Хавьер побарабанил пальцами по темному экрану.
        — Мне она нужна для достижения определенной цели. Добившись своего, я отпущу ее на все четыре стороны.
        — Ты хладнокровный.
        — А ты не очень почтителен с человеком, который тебе щедро платит,  — ответил Дуарте.
        На самом деле он совсем не злился на своего друга, поскольку прекрасно понимал, что тот прав. Человеку вроде него нужны рядом люди, которые не боятся говорить то, что думают.  — Полагаю, ты хочешь продолжать на меня работать?
        — Ты до сих пор меня не уволил, потому что я не раболепствую перед тобой.  — Хавьер снова придвинул к себе тарелку с тортом.  — Ты никогда не любил подхалимов. Возможно, именно по этой причине эта репортерша тебя заинтриговала.
        — Я уже говорил тебе…
        — Да, ты ее используешь в собственных целях, и все такое.  — Он отломил вилкой кусочек шоколадного торта, пропитанного ромом.
        — Возможно, я не такой хладнокровный, как ты думаешь. Мысль о мести распаляет меня.
        Тогда почему он не хочет отомстить подобным образом кузине Хавьера? Элис привлекательная женщина. В прошлом они с ней даже какое-то время встречались.
        — Если бы ты хотел мести, ты бы сделал так, чтобы Кейт Харпер арестовали. Она тебя явно заинтересовала.
        Хавьер слишком проницателен. Это одна из причин, по которой из него получился хороший начальник службы безопасности. Но что плохого произойдет, если он переспит с Кейт? Роман сделал бы их помолвку более правдоподобной.
        — Кейт забавная.
        А его жизнь в последнее время скучна и однообразна. Бизнес идет гладко. Ничто не бросает ему вызов.
        Если бы он жил на Сан-Ринальдо, он служил бы в армии своей родной страны. Учитывая его прошлое, здесь, в Штатах, военная карьера для него также невозможна. Удивительно, но он, тридцатипятилетний миллиардер, испытывает сейчас профессиональный кризис.
        — Она мне поможет успокоить отца. Он хочет, чтобы мы трое обзавелись семьями до того, как он умрет.
        — Поступай так, как считаешь нужным,  — ответил Хавьер, открывая бутылку с водой.
        Черт побери, он не может обмануть ни своего друга, ни тем более самого себя. Он не находит себе места, потому что обещал матери присматривать за Энрике. Но как можно защитить человека, страдающего от болезни печени?
        Иногда он задумывался над тем, почему Беатрис попросила об этом именно его. Ведь Карлос был старше, и именно он пытался ее защитить. Мать всегда называла Дуарте маленьким солдатом. Благополучие его родных всегда было для него на первом месте. Подобное он увидел в глазах Кейт, когда она говорила о своей сестре. Какая ирония! Чтобы обеспечить достойное существование своей сестре, она навредила его семье.
        Поднявшись, Дуарте вернул кресло на место и постучал пальцами по черному экрану, на котором недавно было изображение ужинающей Кейт.
        — Не включай его. Я сам позабочусь о безопасности в комнате моей невесты.


        Глава 4
        Кейт очень надеялась, что за ней никто не наблюдает, поскольку, когда пришла очередь лобстера, она забыла все правила поведения за столом. Она проголодалась сильнее, чем предполагала. Перед тем как отправиться сюда, она была словно на иголках, поэтому не пообедала.
        Решив, что после поцелуя Дуарте ей нужно сохранять трезвый ум, она не притронулась к красному вину и запивала торт минеральной водой. Она понимала, что если потеряет над собой контроль и предастся мимолетным удовольствиям, то потом будет об этом жалеть.
        За дверью послышались тихие шаги. Она узнала по ним Дуарте. Интересно, заглянет ли он к ней или сразу пойдет в свою спальню? Он сказал, что им нужно придумать историю их знакомства и поговорить о своих предпочтениях, прежде чем они поедут по стране согласно его плану.
        Он остановился рядом с ее дверью. Внутри у нее все оборвалось. Она быстро облизала десертную вилку. Где ее туфли? Где она их сняла, прежде чем наброситься на еду?
        Дверь открылась. Искать туфли было уже некогда, поэтому Кейт быстро поджала под себя босые ноги.
        В комнату вошел Дуарте, и она снова вспомнила их поцелуй, отчего ее сердце учащенно забилось.
        — Тебе понравился ужин?  — спросил он, сняв смокинг и повесив его на спинку стула.
        — Он был просто восхитительный.  — Жаль, что она не смогла поделиться тортом с Дженнифер.
        — Ты была голодна.  — Он начал развязывать галстук, стоя перед кроватью с мягким пледом.
        Сердце Кейт забилось еще чаще.
        — Брюки снимать не надо,  — сказала она.
        — Ради тебя, дорогая, я готов пойти на любые жертвы.
        Улыбаясь, он медленно вытащил галстук из-под воротника рубашки, затем подошел к столику, за которым сидела Кейт.
        — Поблагодари от моего лица своего шеф-повара.
        — Непременно.  — Взяв ее нетронутый бокал с красным марочным вином, Дуарте повращал его в руке.  — Должен признаться, мне больше нравятся женщины, которые могут по достоинству оценить хороший ужин, чем голодающие модели.  — Он посмотрел на нее поверх ободка бокала.  — Каждый прием пищи нужно превращать в удовольствие.
        От одного лишь его голоса с еле уловимым экзотическим акцентом по ее телу пробежала дрожь. Она тут же напомнила себе, что должна прежде всего думать о фотографиях и о будущем своей сестры.
        — Ты не похож на чревоугодника. Мне кажется, что ты привык во всем себя контролировать.
        — Правда?  — Он поднес бокал к губам и сделал глоток.
        — Думаю, ты помешан на здоровом питании и физкультуре.
        — А ты не любишь потеть в спортзале?
        — Нет. Но, как ты уже заметил, я люблю хорошо поесть, поэтому в свободное время занимаюсь на велотренажере.
        — Да, для хождения по узким карнизам нужно постоянно быть в хорошей физической форме.
        Кейт взяла свой бокал, и Дуарте чокнулся с ней.
        — Ты сказал, что видел на мониторе камеры слежения, как я шла по карнизу. Что, если эти записи каким-то образом попадут в прессу? Они не отбросят тень на нашу помолвку? А как насчет роли, которую я сыграла в истории с твоей сводной сестрой?
        — Насчет инцидента на карнизе не беспокойся. Мы скажем, что ты убегала от преследовавших тебя папарацци. Что касается сводной сестры, мы можем сказать, что это произошло случайно,  — ответил он, сев напротив нее.
        — Что, если я скажу все это в свое оправдание, если ты решишь использовать видео против меня?
        — Думаешь, я продемонстрировал тебе все оружие, что есть в моем арсенале?
        — Пытаешься меня запугать?
        Дуарте прищурился:
        — Просто даю тебе знать, что я играю на другом уровне, нежели все те люди, которым т
        — ы до сих пор противостояла. Я вынужден это делать. Мои ставки выше.
        Кейт вспомнила улыбающееся лицо Дженнифер, когда та надевала ей на ногу браслет.
        — Мне мои ставки тоже кажутся высокими.
        Поставив бокал, он засунул руку в карман смокинга, висящего на спинке стула, достал оттуда компакт-диск и положил перед ней.
        — Здесь копии фотографий с твоих камер и снимков, сделанных моими людьми на вечеринке. Ты должна передать их «Интрудер».
        — Все мои снимки?  — спросила она с удивлением и недоверием.
        — Большую их часть.  — Его суровые черты смягчились.  — Ты можешь передать их своему редактору. Если он будет тебя спрашивать, почему ты продолжаешь иметь с ним дело, когда у тебя появился богатый жених, скажи ему, что мы хотим контролировать появление информации в прессе. Пока он будет играть по нашим правилам, мы будем делиться с ним информацией. Я распоряжусь, чтобы для тебя сюда принесли ноутбук.
        — Завтра мне нужно заехать к себе домой.
        — У тебя кошка или собака?
        — Что?  — Она подняла на него глаза.
        Дуарте достал из кармана айфон:
        — Я свяжусь с одним из своих помощников. Он позаботится о твоем животном.
        — Я не знала, что ниндзя умеют читать мысли,  — ответила Кейт.  — У меня кот. В мое отсутствие за ним обычно присматривает моя соседка.
        — Нет необходимости беспокоить твою соседку. Один из моих помощников все сделает.  — Дуарте начал набирать сообщение.
        Разве она может возражать человеку, который так предупредителен?
        — Это очень мило с твоей стороны. Спасибо.
        — Если ты хочешь собрать вещи, забудь об этом,  — сказал Дуарте, продолжая печатать.  — Я закажу для тебя все необходимое. Утром у тебя будет новый гардероб.
        Кейт окинула взглядом свое платье:
        — Золушке пора менять имидж?
        — Поверь мне, тебе не нужно менять имидж. Даже в этом…  — Он нахмурился, ища подходящее слово.
        — Тряпье из секонд-хенда, ты хочешь сказать?  — подсказала ему Кейт, находя его замешательство очаровательным.  — Тебе не нужно беспокоиться о том, что ты можешь меня оскорбить. Меня нисколько не смущает тот факт, что мой банковский счет значительно меньше твоего. Это просто факт.
        — Очень хорошо, что ты не собираешься тратить время на ненужные споры. Какой у тебя размер одежды?
        — Платьев, блузок и брюк — восьмой.
        — Понял.  — Он ввел информацию.  — А обуви?
        — Седьмой. Нога узкая.
        — Бюстгальтера?
        — Прошу прощения?
        Он поднял бровь:
        — В корсажи некоторых вечерних платьев вшиты чашечки бюстгальтера. Чтобы ничего не перешивать, лучше знать точный размер.
        Кейт хотелось накрыть свою пышную грудь ладонями, но она справилась со смущением и пробормотала:
        — Тридцать четыре «С».
        Дуарте не отвел взгляда от айфона, но его губы медленно растянулись в улыбке. Ее соски под бюстгальтером без бретелек заныли. Этот мужчина так дерзок и сексуален.
        Наконец он убрал айфон и переключил свое внимание на нее:
        — Гардероб принцессы будет ждать тебя утром. На первые дни поездки тебе этого хватит. Остальная одежда будет доставлена в конце недели.
        Дуарте поправил обручальное кольцо на ее пальце, чтобы рубин оказался посередине. Даже от такого легкого прикосновения по ее телу пробежал электрический разряд. На этот раз они были вдвоем в комнате, а не в банкетном зале, полном народа. Его взгляд упал на ее губы, и глаза тут же потемнели от желания.
        Он говорил, что их фиктивная помолвка выгодна для них обоих, но внезапно ей пришло в голову, что у него могли быть скрытые мотивы. Неужели его желание затащить ее в постель так велико, что он готов ради этого делиться с прессой информацией о себе? При мысли о том, что он так сильно ее возжелал после одной-единственной встречи, у нее захватывало дух. Все же это было маловероятно. Месть — вот истинная причина его интереса.
        В любом случае с ним ей нужно постоянно держать ухо востро.
        — Спасибо тебе. Я позабочусь о том, чтобы журналист, который будет писать заметку, сопровождающую фотографии, упомянул, что ты очень предупредителен.
        — Не стоит благодарности. Покупка нескольких платьев и бюстгальтеров никак не отразится на моем банковском счете.
        — Я имею в виду то, что ты собираешься кого-то попросить позаботиться о моем коте.
        Он провел кончиком пальца по тыльной стороне ее кисти:
        — Я делаю это не по доброте душевной.  — Он накрыл ее ладонь своей.  — Я просто устраняю помехи, чтобы мы смогли как можно скорее уехать.
        — Разумеется, в статье также будет нужно указать, что ты любишь командовать. Знаешь, из тебя получился бы отличный генерал.
        — Почему у меня такое ощущение, будто это не комплимент?  — Дуарте переплел свои пальцы с ее.
        — Думаю, тебя должно беспокоить, в каком свете я представлю тебя в своих статьях, когда эта история закончится. Главным образом я делаю фотографии, но иногда пишу заметки.
        Его тепло проникало в поры ее кожи. Они всего лишь держатся за руки, словно подростки в кинотеатре. Вот только они не в общественном месте, а вдвоем в комнате, и позволить ему к ней прикоснуться было опрометчиво.
        — Тогда ты будешь бывшей невестой принца, и твоим высказываниям в мой адрес не поверят.  — Отпустив ее руку, он поднялся.  — В любом случае мне наплевать.
        — Да. Я уже поняла.  — Она подняла вверх обе руки.  — Тебе все равно, что о тебе думают другие.
        — Меня волнует только моя частная жизнь. Сейчас это спорный вопрос.  — Обойдя столик, он остановился рядом с ней и провел кончиками пальцев по ее подбородку.  — Поэтому давай вернемся к обсуждению того, как соблазнительно ты выглядишь вне зависимости от того, что на тебе надето, и насколько лучше ты, должно быть, выглядишь обнаженная.
        Наступил решающий момент. Сейчас она либо подчинится Дуарте, либо даст ему понять, что не является легкодоступной женщиной. Нет смысла вести пустые разговоры или притворяться, будто она не замечает его попыток ее соблазнить. Она всегда смотрела в лицо опасности, и эта ситуация не станет исключением.
        Она встретилась с ним взглядом:
        — Перестань пытаться вывести меня из равновесия. У меня не дрожали руки, когда я делала фотографии в зоне военных действий и сразу после разрушительного землетрясения, когда еще ощущались подземные толчки. Думаю, я смогу отразить твою атаку.
        В его потемневших глазах промелькнуло одобрение. Но глупо радоваться тому, что она смогла произвести на него впечатление не только размером груди. Этот мужчина интересует ее только как человек, сделавший ей выгодное деловое предложение.
        Ладно, это не совсем правда. Один лишь вид Дуарте Медины пробуждает в ней сексуальное желание. Он не только красив, но и харизматичен. Однако все это не повод для того, чтобы ложиться с ним в постель.
        — Я могу с тобой справиться,  — сказала она, пытаясь убедить не столько его, сколько саму себя.
        — Хорошо. Легкие победы не доставляют мне особого удовольствия.
        Повернувшись, он достал откуда-то белый махровый халат с логотипом отеля и протянул ей:
        — Наслаждайся душем.

        Под халатом Кейт была обнажена. Мягкая толстая ткань скрывала ее тело от глаз Дуарте, но он знал, что на ней больше ничего нет.
        Он прождал ее полчаса, сидя в кресле у камина в ее комнате. Это было большое просторное помещение с диванчиком в нише окна и большой кроватью в противоположном конце.
        Она стояла в дверях ванной, прекрасно вписываясь в бело-голубой интерьер комнаты. Ее мокрые волосы были собраны в конский хвост.
        Он ожидал, что она попросит его уйти, но она, надев стоящие у двери тапочки, подошла к нему и села в другое кресло у камина. Она бесстрашная.
        И очень сексуальная.
        Кейт положила ногу на ногу, обнажив икру красивой формы.
        — Что еще нам нужно обсудить, прежде чем мы завтра предстанем перед миром?
        В камине потрескивал огонь, делая обстановку еще более уютной.
        — Давай придумаем, как мы познакомились. Ты сочиняешь красивые истории, основываясь лишь на крупице правды. Может, попробуешь?
        — Гм-м…  — Задумавшись, Кейт начала покачивать ногой, на которой по-прежнему был дурацкий браслет.  — После того как я написала статью о твоей семье, ты приехал ко мне домой, чтобы высказать все, что обо мне думаешь. Ты решил, что в моем офисе появляться рискованно, поэтому встретился со мной в моей квартире. Ты знаешь, где я живу, раз отправил кого-то ко мне домой заботиться о моем коте.
        — Ты живешь в пригороде Бостона, но много путешествуешь. Поэтому у тебя небольшая однокомнатная квартира.
        — Твои сыщики хорошо справились со своим домашним заданием.  — Она натянуто улыбнулась.  — До моего появления здесь ты знал о Дженнифер?
        — Нет. Я знал только твой домашний адрес и профессиональную биографию.
        Вот тут-то он и прокололся. Ведь ему, как никому другому, должно быть известно, как переживания за близких ограничивают свободу выбора.
        Напряженная улыбка Кейт говорила, что ему придется действовать осторожно.
        — Скажи мне, Кейт, что заставило человека, освещавшего военные действия в Иране и Афганистане, устроиться на работу в «Глобал интрудер»?
        — Уменьшение выпуска новостных печатных изданий и, как следствие, сокращение рабочих мест.
        — Это, случайно, никак не связано с заботой о Дженнифер?
        Ее преданность сестре восхищает его, но нельзя допускать, чтобы это помешало достижению его целей.
        — Дженнифер нуждается во мне,  — ответила Кейт, нервно теребя белый кант на обивке кресла.
        У Дуарте больше не осталось сомнений в том, как все было на самом деле.
        — Было множество других репортеров, готовых сразу же отправиться на задания. К тому времени, когда ты уладила вопрос с опекой, другие репортеры уже разобрали все задания и ты осталась не у дел. Я прав?
        Ее глаза загорелись от ярости.
        — Какое отношение это имеет к нашей помолвке? Если кто-нибудь упомянет о Дженнифер, мы скажем журналистам, что это не их дело.
        — Черт побери,  — он постучал пальцем себе по лбу,  — почему мне и моей семье не пришла в голову эта идея? Выходит, мы зря прятались и брали себе другие имена.
        — Ты уверен, что мы сможем убедить всех, что нравимся друг другу, не говоря уже о том, что мы влюблены?
        Дуарте подавил приступ гнева. Эта женщина знает, как вывести его из себя.
        — Мы лишь говорим об основных фактах твоей биографии. Определенно ты можешь мне их доверить.
        — Назови хотя бы одну причину, по которой мне следует тебе доверять. Я тебя совсем не знаю.  — Она поиграла мокрыми кончиками волос.  — Возможно, если бы ты рассказал мне больше о своем прошлом, я смогла бы тебе открыться.
        — Даже и не мечтай,  — мягко произнес он, когда вдалеке завыла сирена маяка.  — Давай лучше продолжим сочинять историю нашего знакомства.
        Отпустив волосы, Кейт посмотрела на потолок, словно там было что-то написано.
        — В день нашей встречи на мне были шорты цвета хаки, футболка с фотографией Боба Марли и сандалии от «Тева». Ты это отлично помнишь, потому что тебе понравились мои фиолетовые ногти на ногах.  — Она встретилась с ним взглядом.  — Такие детали, как цвет лака, делают историю более правдоподобной. Мы проговорили с тобой несколько часов.
        — А я как выглядел?
        — Как всегда, хмурился.  — Кейт озорно улыбнулась.
        — Ты говоришь как влюбленная женщина,  — усмехнулся он.
        Она положила ладонь себе на грудь:
        — Я потеряла голову от любви.  — Убрав руку, она подалась вперед. При этом лацканы ее халата слегка раздвинулись, обнажив верхнюю часть округлых кремовых холмиков.  — Я тебя сфотографировала, потому что ты меня заинтриговал. Это чувство усилилось, когда ты пришел ко мне, чтобы отчитать меня за то, что я узнала твое настоящее имя и рассекретила его. Нас с тобой с самого начала влекло друг к другу.
        — Это будет очень легко запомнить.
        — Ты добивался моего расположения. Я, разумеется, тебе отказывала.  — Кейт снова откинулась на спинку кресла, и лацканы ее халата запахнулись. Она нарочно его мучает?  — Но в конце концов я в тебя влюбилась.
        — Что я сказал или сделал, чтобы тебя убедить?
        Она дерзко улыбнулась:
        — Ты прочитал мне любовное стихотворение собственного сочинения.
        — Боюсь, что нет.
        — Я пошутила.  — Она дотянулась ногой до его ступней, лежащих на мягкой скамеечке, и толкнула их.
        — Я понял. Знаешь, у меня отсутствуют творческие способности.  — Его родные также говорят, что у него нег чувства юмора. Прежде его это не беспокоило, но при общении с этой остроумной женщиной у него могут возникнуть проблемы.  — Я могу быть романтичным и без сентиментальных стишков.
        — Тогда придумай, как проходило наше первое свидание.
        — Я заехал за тобой на своем «ягуаре».
        Кейт наморщила нос и покачала головой:
        — Нет, это слишком претенциозно, чтобы меня поразить.
        — Он старинный.
        — Уже лучше,  — сказала она.
        — И красного цвета.
        — Еще лучше.
        Он перебрал в уме всю информацию о ней, ища деталь, которую можно было бы использовать.
        — Вместо цветов и конфет я привез тебе кошачью мяту и кошачий корм.
        — Ты помнишь, что у меня есть кот?
        — Да, но, кажется, ты не упоминала, какой он породы и как его зовут.
        — Он серый полосатый. Его зовут Ансель.
        — Видимо, ты назвала его в честь фотографа Анселя Адамса. Как мило.
        — Никаких цветов и конфет? Я удивлена. Я думала, ты принадлежишь к тому типу мужчин, которые дарят своим женщинам экзотические букеты и дорогой трюфель.
        — Это слишком очевидно. Вижу, ты заинтригована моим необычным выбором. Именно этого я и добивался. Итак, мы поужинали на борту моего частного самолета, чтобы не привлекать к себе внимание в ресторане.
        — На борту твоего самолета? И куда же мы летели?
        — В Музей современной фотографии в Чикаго.
        — Я никогда там не бывала,  — задумчиво произнесла она.
        Дуарте решил, что должен обязательно ее туда свозить в течение следующего месяца.
        — Мы о многом разговаривали. Например, о наших предпочтениях в еде.
        — Я люблю чили-дог с луком,  — сказала она.  — А ты?
        — Паэлью, испанское блюдо из риса.  — Жаль, что он никак не может найти повара, который смог бы приготовить паэлью, какую он ел в детстве на Сан-Ринальдо.  — Какой у тебя любимый цвет?
        — Красный. А у тебя?
        — У меня его нет.  — В его мире все делится на черное и белое, правильное и неправильное.  — Ты предпочитаешь кофе или чай?
        — Кофе. Крепкий черный, с новоорлеанскими пончиками.
        — Я тоже кофе, только с чурро. Теперь к более важным деталям. Куда тебя следует целовать, чтобы доставить тебе максимальное удовольствие?
        Ее рука, теребящая пояс халата, замерла.
        — Это не для всеобщего сведения.
        — Я просто хочу все сделать правильно, когда мы окажемся под прицелами камер. Для официальной версии: мы поцеловались во время первого свидания, но ты не позволила мне зайти дальше, пока…
        — Я не собираюсь затрагивать в интервью эту тему.
        — Но мы действительно поцеловались на первом свидании.  — Поставив ноги на пол, он подался вперед и уперся локтями в колени.
        — Благодаря спектаклю, который ты устроил в банкетном зале, все увидели наш поцелуй.
        Он обхватил пальцами ее щиколотку с браслетом:
        — Прикасаясь к тебе сегодня, я понял, что у тебя очень чувствительные мочки ушей.
        Ее зрачки расширились, губы приоткрылись, и на мгновение ему показалось, что она собирается к нему прижаться.
        Кейт судорожно вздохнула:
        — Думаю, для одного вечера мы узнали друг о друге достаточно.  — Она сложила руки под грудью.  — Тебе следует уйти. Я хочу спать.
        Это было произнесено тоном, не терпящим возражений. На сегодня с нее действительно достаточно. Ему бы очень хотелось изучить этой ночью каждый уголок ее тела, но для этого у него будет еще целый месяц.
        Он поднялся, и в ее глазах что-то промелькнуло. Сожаление? Хорошо. Это означает, что она не будет долго сопротивляться.


        Глава 5
        Следующим утром Кейт надела кое-что из вещей, доставленных по распоряжению Дуарте. Льняные брюки были тонкими, но теплыми, водолазка красиво облегала фигуру и защищала от прохладного воздуха, проникающего в приоткрытое окно. Все подошло идеально, начиная с коричневых ботильонов и заканчивая бюстгальтером. Ей даже доставили ее любимую туалетную воду с ароматом яблока и корицы. От Дуарте не укрылась даже такая маленькая деталь, как запах ее духов.
        Утром персонал отеля принес ей все это вместе с черным кофе, ее любимыми пончиками и запиской от Дуарте. Кроме того, Дуарте выполнил свое обещание и прислал ей ноутбук, чтобы она переслала по Интернету фотографии Гарольду Хоку, ее боссу.
        Достав из одной из сумок с вещами массажную щетку, Кейт причесалась, затем надела пальто с меховой оторочкой и замшевые перчатки. Интересно, куда они с Дуарте отправятся после того, как заедут к ней домой за фотоаппаратом?
        Как она может хотеть проводить время с человеком, который до сих пор только и делал, что шантажировал ее? Ей ни на секунду нельзя забывать, что их связывают чисто деловые отношения.
        Выйдя в коридор, Кейт заперла дверь. В записке Дуарте говорилось, что она должна прийти к нему в кабинет после того, как оденется и позавтракает.
        Поворачиваясь, она чуть не натолкнулась на мужчину в черном костюме, который появился словно из ниоткуда.
        — Простите.  — Она сделала шаг назад.
        — Меня зовут Хавьер Кортес. Я работаю на Дуарте Медину,  — произнес он с испанским акцентом, сердито глядя на нее.  — Я здесь для того, чтобы проводить вас в его кабинет.
        Фамилия этого человека показалась ей смутно знакомой. Что у него за поясом? Пистолет?
        — Какую работу вы выполняете?
        — Я начальник службы безопасности.
        Они пошли по коридору. Персидская ковровая дорожка заглушала их шаги.
        — Спасибо за помощь. Я пока не очень хорошо здесь ориентируюсь.
        — Вчера у вас это прекрасно получалось.
        Кейт поморщилась. Должно быть, у этого человека хранится пленка, на которой записан ее проход по карнизу. В таком случае он знает, что их с Дуарте помолвка не что иное как фарс.
        Потрогав свое кольцо, она ответила:
        — Вчерашний вечер был незабываем по многим причинам, мистер Кортес.
        Остановившись у массивной деревянной двери, Хавьер посмотрел на нее сверху вниз. Почему его лицо кажется ей таким знакомым? Двух братьев Дуарте зовут Антонио и Карлос. Он примерно того же возраста и телосложения, что и Дуарте, но они не похожи на родственников. Этот мужчина тоже силен и красив, но нисколько ее не привлекает.
        — Это кабинет Дуарте?
        — Да.  — Он положил руку на дверь, чтобы помешать ей ее открыть. Его пиджак задрался, и она снова увидела пистолет.  — Если вы предадите моего друга, то очень об этом пожалеете.
        Кейт хотела сказать ему, чтобы он перестал подражать актеру из второсортного боевика, но, заметив, что он настроен серьезно, передумала. Все равно она не позволит ему ее запугать.
        — Дуарте уже предупредил меня об этом.
        — Теперь я вас предупреждаю. Знайте, я слежу за каждым вашим шагом. Дуарте, может, и разрешил вам пользоваться ноутбуком и фотоаппаратом, но меня не так легко провести.
        Неожиданно Кейт поняла, почему имя и лицо этого мужчины показались ей знакомыми.
        — Вы злитесь на меня за то, что ваша кузина Элис лишилась расположения семьи Медина, поделившись со мной конфиденциальной информацией.
        Стиснув зубы, Хавьер пронзил ее холодным взглядом:
        — Элис взрослая женщина. Она сделала неправильный выбор. Моя кузина предала не только нашу семью и семью Медина, но и всю нашу страну. Я злюсь на нее. Элис должна ответить за свой низкий поступок. Разрешаю вам процитировать меня в вашей электронной газетенке.
        — Спасибо за цитату. Я прослежу за тем, чтобы ваше имя напечатали без ошибок.  — Она подбоченилась.  — Я просто хочу прояснить один факт. Если вы злитесь только на вашу кузину и понимаете, что я просто выполняла свою работу, зачем все эти предупреждения?
        — Я вам не доверяю.  — Хавьер подошел ближе, несомненно для того, чтобы ее напугать.  — Я понимаю, что вы проникли сюда по практическим соображениям. Да, вы выполняли свою работу. Поймите, я тоже выполняю свою. И я могу быть даже еще опаснее, чем вы.
        Она не любит, когда ее запугивают, но прекрасно понимает Хавьера. Он заботится о тех, кто ему дорог. Это достойно уважения.
        — Знаете что, Хавьер Кортес? У каждого человека должен быть такой друг, как вы.
        — Комплименты на меня не действуют.  — Он снова посмотрел на нее сверху вниз.  — Помните, что я за вами наблюдаю.
        Только Хавьер собрался уходить, как дверь кабинета открылась. Он застыл на месте.
        Нахмурившись, Дуарте перевел взгляд с Кейт на него:
        — Что-то случилось, Хавьер?
        — Нет,  — ответил он.  — Я просто познакомился с твоей невестой.
        — Кейт?  — Дуарте посмотрел на нее с недоверием.
        Его волосы были влажными. Должно быть, он только что принял душ.
        — Твой друг Хавьер рассказывал мне о том, как надежна здешняя система безопасности.
        Это правда. Ей действительно следует быть очень осторожной и не думать о глупостях вроде вымышленного свидания на борту частного самолета Дуарте и его вчерашнем поцелуе. Этот человек живет в окружении камер и вооруженных охранников. Ей придется его слушаться, если она хочет уйти отсюда через месяц целой и невредимой.

        Сидя в салоне лимузина вместе с Кейт и глядя на мокрый снег, падающий на стекло, Дуарте хмурился. Утренний инцидент в коридоре рядом с его кабинетом не выходил у него из головы. Нет, он не ревновал Кейт. Ревность ему неведома. Однако, увидев ее и Хавьера, стоящих рядом, он что-то почувствовал. Черт побери, он не знает, что именно, но ему не понравилось, что воротничок рубашки вдруг стал слишком тесным.
        После того как они переправились на пароме с Мартас-Виньярд на материк, они несколько часов ехали по заснеженным дорогам домой к Кейт. Она заявила, что не позволит его людям копаться в ее вещах и сама заберет свою фотоаппаратуру. Дуарте отнесся к этому решению с уважением и пошел на уступку. В его присутствии она не смогла бы совершить глупость.
        Рядом с ним Кейт что-то искала в черной сумке, которую забрала из своей крошечной квартирки. Ее размеры и скудная обстановка говорили о том, как мало времени она там проводит.
        — Могу ли я узнать, куда мы направляемся, или это секретная информация?  — спросила она, подняв на него глаза.
        — В аэропорт. Там нас уже ждет мой самолет. Мы полетим в округ Колумбия, сразу как только закончится снегопад. После того как приземлимся, направимся в один из моих отелей.  — Достав из бумажника карточку, он протянул ей.  — Здесь адрес. Возьми ее на тот случай, если захочешь сообщить Дженнифер или боссу свое местонахождение.
        Десять лет назад он купил в федеральном округе Колумбия особняк девятнадцатого века и превратил его в роскошный отель для состоятельных людей, которые во время своих деловых поездок в столицу хотят чувствовать себя как дома.
        Молча достав из своей сумки мобильный телефон, Кейт принялась набирать текстовое сообщение. Ее шелковистые волосы упали вперед. Ему нельзя забывать, что она представительница прессы и с ней нужно держать ухо востро.
        — Не думай, что Хавьер такой же, как его кузина. Ты смогла обхитрить Элис, но Хавьер — совсем другое дело.
        Не ответив, Кейт продолжила печатать. Дуарте пристально изучал ее до тех пор, пока она не подняла на него свои голубые глаза, полные ярости. Ее ресницы все еще были мокрыми от растаявшего на них снега.
        — Довожу до твоего сведения, что я не обманывала Элис. Да, я пришла к ней, чтобы узнать о человеке, который случайно оказался на снимке, сделанном мной в доме сенатора Лэндиса. Это был ты. Элис сама мне рассказала о твоей сводной сестре. Я… я просто встречалась с людьми, попавшими в кадр, до тех пор, пока один из них не согласился рассказать мне о загадочном прошлом человека, который называл себя Дуарте Морено.
        — Предупреждаю, если ты совершишь ошибку, и наш секрет будет раскрыт до окончания нашей мнимой помолвки, ты останешься ни с чем,  — сказал он.
        Кейт протерла линзу объектива мягкой желтой тряпочкой:
        — Одна ошибка — и все? Никакого прощения? Каждый человек заслуживает второй шанс.
        — Когда ставки так высоки, нет.
        Одна-единственная ошибка, одна брешь в броне может стоить жизни ему или кому-то из его близких. Из-за такой ошибки его мать погибла, а Карлос был тяжело ранен.
        — Тебе не интересно, почему Элис хотела раскрыть тайну твоей семьи?
        — Ее мотивы не имеют значения.
        — Тут ты ошибаешься. Они имеют большое значение.
        — Хорошо. Можешь меня просветить.
        Кейт навела объектив на его лицо. Он не стал возражать, и она сделала снимок.
        — Элис хотела стать принцессой Медина.  — Она положила фотоаппарат себе на колени.  — Но как велико может быть удовольствие от тиары, если ее нельзя показать всему миру? Она хотела, чтобы о семье Медина узнали все, и моя фотография сделала это возможным.
        — Только не говори, что она питала нежные чувства к одному из нас. Будь это так, она не предала бы нашу семью.
        — Это верно.  — Кейт задумалась на мгновение.  — Ты ее любил? Ты поэтому сегодня сам не свой?
        Причиной его волнения была Кейт, а не Элис, отношения с которой давно остались в прошлом.
        — А ты как думаешь?
        — Я думаю, что, наверное, очень больно, когда друг твоей семьи предает ее, особенно если этот человек много для тебя значил.
        — У меня ничего не было с Элис. Пару раз я приглашал ее на свидания, не более. Она меня не интересует. Я не давал ей никаких надежд. У нее не было оснований строить на мой счет матримониальные планы.
        Неожиданно Дуарте понял, что Кейт интересуется его прошлыми отношениями не как репортер, а как женщина.
        Он положил руку на спинку кожаного сиденья. Кейт резко дернулась:
        — Что ты делаешь?
        Убрав назад ее волосы, он наклонился и принялся нежно покусывать губами мочку ее уха.
        — Собираюсь поцеловать мою невесту.
        Повернув голову, она ахнула от изумления, и он накрыл ее губы своими. Он положил руку ей на спину и притянул ее к себе. Расслабившись, она прильнула к нему. Ее язык осторожно коснулся его языка, затем еще раз, более смело.
        Он осторожно переложил фотоаппарат с ее колен на сиденье, развязал пояс ее пальто и спустил его с ее плеч. Тонкая водолазка облегала ее фигуру как вторая кожа. Его рука скользнула ей под грудь. Если он поднимет большой палец, то сможет погладить мягкий округлый холмик. При мысли об этом его бросило в жар.
        — Что мы делаем?  — пробормотала Кейт, слегка отстранившись. Ее тепло дыхание согревало его лицо.
        — Я хочу заверить тебя, что тебе не нужно беспокоиться из-за Элис.  — Он запустил пальцы в ее мягкие волосы.  — Мое внимание безраздельно принадлежит тебе.
        — Подождите-ка, прекрасный принц. Не слишком ли вы самонадеянны?
        — Кажется, ты хотела знать, имеет ли для меня Элис какое-то значение, или я ошибаюсь?
        — Это я ошиблась. Мне следовало прервать поцелуй раньше. Я даже не знаю почему…  — Она подняла пальто на плечи.  — Вчера вечером было совсем другое дело. То была игра на публику
        — Я понятия не имел, что тебе нравится, когда за тобой подсматривают.
        — Не говори глупостей.
        — Я продемонстрировал тебе свое восхищение. Вчерашний поцелуй доставил мне такое большое удовольствие, что мне захотелось его повторить.
        — С какой целью?
        Дуарте просто улыбнулся.
        Ее зрачки расширились, она поспешно отвернулась и обхватила себя руками, словно защищаясь.
        — Мы заключили на месяц деловое соглашение. Когда это время истечет, мы разойдемся и каждый вернется к своей привычной жизни. Ты сказал, что не будешь заниматься со мной сексом, если я сама тебя об этом не пропрошу. Я не собираюсь тебя просить. Я не сплю с малознакомыми мужчинами.
        Дуарте снова завязал пояс ее пальто:
        — В таком случае нам не остается ничего другого, кроме как познакомиться поближе.


        Глава 6
        Спустя два дня Кейт кружилась в вальсе с Дуарте под живую музыку в его отеле в округе Колумбия. Одна его рука была соединена с ее, другая лежала у нее на спине. Несмотря на свою внушительную комплекцию, он двигался грациозно. В какой-то момент Кейт забыла об их сложных отношениях и просто позволила себе наслаждаться чудесным вечером и компанией своего красивого партнера.
        Интерьер старинного особняка, отреставрированного Дуарте, не переставал восхищать Кейт. Этот бальный зал не был исключением. Архитектурные детали в античном стиле перекликались с теми, что были использованы в других классических зданиях столицы. Массивные дорические колонны поддерживали высокие потолки с фресками, изображающими персонажей из произведений американской литературы. Среди них были Гек Финн, Рип ван Винкль и Моби Дик.
        Прием, на котором присутствовали политики и дипломаты, был мечтой любого журналиста. Кейт весь вечер хотелось сходить к себе в номер за фотоаппаратом, но она понимала, что должна быть терпеливой и следовать правилам. Снимки, которые были на диске, переданном ей Дуарте, она уже отправила своему боссу.
        Последние два дня Дуарте встречался с дипломатами из Сан-Ринальдо и соседних стран. В компьютере Кейт набралось достаточно информации, ожидающей своего часа. Дуарте созвал пресс-конференцию и отвечал на вопросы журналистов от имени своей семьи. Вопросы, связанные с политикой, быстро уступили место вопросам о его отношениях с невестой, которая сидела рядом с ним.
        Новость о том, что принц Медина обручился с журналисткой, раскрывшей его инкогнито, стала настоящей сенсацией. Придуманная история их знакомства стала главной темой для обсуждения в блогах.
        Несомненно, фотографии принца, вальсирующего со своей невестой, будут украшать страницы всех завтрашних газет. Ее сегодняшнее платье без бретелей и то, в котором она пыталась проникнуть в спальню Дуарте несколько дней назад,  — небо и земля. Атлас цвета шампанского ласкал ее ноги при каждом шаге, придавая коже теплый сияющий оттенок. Рука Дуарте лежала у нее на спине, его теплое дыхание щекотало ей лоб.
        Заглянув в его темные глаза, она увидела задумчивость, которую он с таким трудом пытался спрятать.
        — Спасибо тебе за платье и за все остальное. Ты выполнил все свои обещания.
        — Разумеется.  — Он повел ее за колонну на краю танцпола.  — Я дал тебе слово.
        — Люди постоянно лгут. Я к этому привыкла.
        Его ладонь спустилась ниже.
        — Кто разбил тебе сердце?
        Кейт придвинулась ближе к нему. Ее макушка теперь касалась его подбородка, и они не могли больше смотреть друг другу в глаза.
        — Давай не будем портить этот замечательный вечер разговорами о моем прошлом.  — Раговорами о ее лживом отце.  — То, что у тебя бурное романтическое прошлое, вовсе не означает, что другие могут похвастаться тем же.
        Они на каждом шагу сталкивались с его бывшими подружками. Кейт говорила себе, что ей это безразлично. Главное, чтобы люди продолжали верить в историю, которую они с Дуарте сочинили.
        Но она не смогла себя обмануть, как ни старалась. В какой-то момент она поняла, что наслаждается обществом Дуарте и ей не хочется в нем разочаровываться.
        — Гм-м…  — Он уткнулся носом в ее уложенные в высокую прическу кудри, которые стилист украсил шпильками с крошечными желтыми бриллиантиками.  — Что ты знаешь о моей личной жизни?
        — Ты неотразим, как Джордж Клуни. Только моложе. У тебя нет отбоя от поклонниц.
        — Ты ожидала, что, раз я рос в изоляции от внешнего мира, я веду монашеский образ жизни?  — Его ладонь сжала ее ягодицу.
        — Судя по количеству твоих бывших подружек, которых я встретила за время нашего пребывания в округе Колумбия, на каждую у тебя было не больше трех месяцев.
        Когда они желали ей удачи, их скептицизм был очевиден. Женщины, с которыми Дуарте не встречался, были так же сдержанны в своих пожеланиях.
        — А ты бы предпочла, чтобы у меня был один-единственный роман, который никогда не кончался?
        — Тебе безразлично, что ты разбил сердца всех этих женщин? Ведь они даже не знали, что ты принц. Представляю, что все они сейчас чувствуют.
        Он презрительно фыркнул:
        — Все те, кого я интересую только из-за денег и титула, не достойны твоего сочувствия. Может, наконец обсудим какую-нибудь другую тему? Здесь, кстати, присутствует американский посол в Испании.
        — Спасибо. Я уже с ним знакома. Неужели тебя нисколько не беспокоило, что ты лгал женщинам о своем прошлом?
        — Возможно, именно по этой причине у меня никогда не было продолжительных отношений.  — Он поднес их соединенные руки к ее уху и качнул длинную сережку с желтыми бриллиантами: — Но больше мне ничего не мешает.
        Кейт поняла его нелепый намек, и у нее перехватило дыхание. Даже зная, что он не мог сказать это всерьез, она не удержалась и спросила:
        — Ты пытаешься меня соблазнить?
        — Точно. И я намерен получить удовольствие от каждой минуты.
        В этот момент мелодия закончилась. Отпустив ее, Дуарте зааплодировал вместе с гостями. Ошеломленная его словами, Кейт застыла на месте как статуя. Она знакома с Дуарте Медина всего семьдесят два часа, а ее самоконтроль уже трещит по швам.
        Неожиданно он нахмурился, полез в карман смокинга и достал оттуда вибрирующий айфон.
        — Прошу прощения,  — сказал он ей, затем поднес трубку к уху: — Хавьер? Говори.
        По мере того как он слушал своего друга, лицо его становилось все более мрачным и напряженным. Кейт встревожилась. Что-то случилось. Она огляделась по сторонам, но не увидела ничего необычного.
        Разорвав соединение, Дуарте тихо выругался и обхватил Кейт рукой за талию. Это был жест собственника. Он выражал желание не соблазнить, а защитить.
        — Что случилось?  — спросила она.
        — Нам нужно улизнуть отсюда. Немедленно.  — Он повел ее к боковому выходу.  — Хавьер сообщил, что у нас незваные гости.

        Быстро пройдя по коридору, они зашли в лифт. За ними никто не последовал, но Дуарте не хотел терять время. Каждая секунда промедления может привести к катастрофе.
        Старинная чугунная решетка захлопнулась с грохотом, двери деревянной кабины закрылись, и Дуарте с Кейт наконец оказались одни. Никаких вспышек фотокамер, незваных гостей и людей, которые ищут ее внимания лишь потому, что она носит его кольцо. В юности его возмущало, что он и его братья были вынуждены жить в изоляции. Сейчас он был бы не прочь спрятаться на какое-то время от остального мира.
        Нажав кнопку «стоп», Дуарте достал айфон, чтобы проверить, нет ли новых сообщений от Хавьера.
        — Дуарте?  — Кейт схватила его за запястье.  — Почему мы не поднимаемся?
        — Скоро мы поедем дальше.  — Ему необходимо обеспечить ее безопасность, прежде чем позволять себе наслаждаться ее прикосновениями.  — Нам придется побыть здесь, пока Хавьер не получит всю информацию об этих незваных гостях.
        Дуарте начал просматривать входящие сообщения. Кейт придвинулась ближе и задела грудью его руку. В паху у него все напряглось, и он крепче сжал айфон.
        Он с самого начала знал, что Кейт желает его так же сильно, как и он ее. Три дня, что они провели вместе, стоят нескольких месяцев свиданий.
        Нервно теребя сережку, Кейт спросила:
        — Мы можем здесь разговаривать?
        — Да.  — Он убрал айфон в карман.
        — Ты уверен, что здесь нет «жучков» и скрытых камер? Я знаю, какими изобретательными бывают представители прессы.
        — Это мой отель, и его охраняют мои люди.
        Они настоящие профессионалы, но сейчас допустили оплошность. Двое безработных актеров проникли на прием, чтобы напомнить всем о своем существовании. Они сами так сказали, но вполне могли солгать.
        — Во время своих поездок по стране я по возможности стараюсь останавливаться в своих отелях. Сейчас Хавьер задержал двух человек. Он проверяет их показания, чтобы выяснить, не стоит ли кто за ними. К счастью, этой парочке не удалось пройти дальше гардероба.
        — Похоже, сегодня Хавьер заслужил хорошую премию к Рождеству.
        — Он один из самых ценных моих сотрудников.
        Вздохнув, Кейт опустилась на мягкую банкетку у задней стенки кабины.
        — Значит, опасность миновала?
        — Мы скоро это узнаем.  — Теперь, когда проблема с чужаками почти решена, он может думать об аромате волос Кейт, о ее вздымающейся и опускающейся груди, о том, чем они могут заняться на банкетке.  — У тебя есть ко мне еще вопросы?
        — Нет. Хотя… Знаешь, Дуарте, ты меня сбиваешь с толку. Последние три дня ты вел себя со мной как настоящий принц, а потом вдруг изменился.  — Она запрокинула голову, и ее затылок коснулся зеркала на стенке.  — Ладно, не обращай внимания. Это не имеет значения. Перед сердитым принцем легче устоять, чем перед очаровательным.
        Он подошел ближе:
        — Тебе трудно передо мной устоять?
        Ее пальцы вцепились в бархатную обивку банкетки.
        — Ты весьма привлекательный мужчина.
        — Рад это слышать,  — ответил он, сев рядом с ней.
        — Что ты делаешь?
        — Жду подтверждения от Хавьера, что все чисто.  — Обхватив ее рукой за плечи, он принялся покрывать поцелуями ее шею.
        — А как насчет зеркала? Ты уверен, что оно не двухстороннее?  — спросила она, но не отстранилась.
        — Я понял. Сейчас ты думаешь как журналист.  — Дуарте провел тыльной стороной пальцев по ее обнаженной ключице, и Кейт застонала от наслаждения.
        Ее ладони легли ему на грудь.
        — Я думаю как параноик. А может, ты добиваешься, чтобы кто-нибудь сфотографировал, как мы целуемся в лифте? Думаю, эти снимки быстро убедят людей в том, что мы счастливая пара.
        — То, чего я сейчас хочу, включает в себя гораздо больше, нежели поцелуи. Я не хочу, чтобы нас кто- нибудь увидел. Я плачу своей охране большие деньги, и она контролирует в моих отелях не только все входы и выходы, но также телефонную связь и Интернет,  — произнес он в дюйме от ее губ.  — Впрочем, проверить зеркала никогда не помешает.  — Он провел рукой по раме зеркала.  — Это висит на стенке кабины, а не вмонтировано в нее. А если прислониться к нему…  — Он приблизился к ней, и она прижалась спиной к зеркалу.  — Слышишь? Никакого глухого звука. Это обычное зеркало, и, глядя в него, я могу любоваться изгибом твоей спины.
        — Дуарте…  — Она закусила нижнюю губу.
        — Но зачем мне смотреть на твое отражение, когда рядом есть ты,  — промурлыкал он, взял ее за талию, повернул и усадил себе на колени. Огонь желания внутри него разгорелся с новой силой.
        Затем она улыбнулась, взяла в ладони его лицо и накрыла его губы своими. Он с радостью ответил на ее поцелуй. У ее губ был вкус шампанского и клубники. Ее руки проскользнули под его смокинг, ногти впились ему в спину.
        Он запустил пальцы ей в волосы, и шпильки с бриллиантами упали на пол.
        — Дуарте…  — пробормотала она.
        — Мы соберем их позже.
        К черту все, кроме Кейт. Он не помнил, когда в последний раз так сильно хотел овладеть женщиной. Эти три дня, что они провели вместе, показались ему вечностью.
        В кармане Дуарте завибрировал айфон, и Кейт заерзала у него на коленях, отчего в паху у него все запульсировало.
        — Не обращай на него внимания, пробормотал Дуарте и снова прижал ее к себе.
        — Звонок может быть важным,  — ответила она и быстро поцеловала его.  — Вдруг это Хавьер или… Ты говорил, что твой отец болен. Вдруг с ним что-то случилось? Если ты не ответишь, возможно, ты будешь потом об этом жалеть.
        Ее слова мгновенно отрезвили его. О чем он только думал? Достав айфон, Дуарте посмотрел на экран, и внутри у него все оборвалось.
        — Дуарте?  — Кейт слезла с его колен и села рядом.  — Все в порядке?
        — Это мой брат Антонио.  — Он потянулся к кнопке лифта, мысленно готовясь к худшему.  — Давай поднимемся в наш номер. Я должен немедленно ему перезвонить.

        Открыв огромный встроенный гардероб, Кейт сняла платье и повесила рядом с остальными элегантными нарядами, которые были не чем иным, как одним из прикрытий ее фальшивой помолвки. Разгладив атласный подол, она ощутила слабый аромат одеколона Дуарте и вспомнила их поцелуи в лифте.
        Когда они поднялись в номер, Дуарте уединился в своем кабинете и попросил Кейт не беспокоить его. Ее сердце болело. Возможно, ему сообщили плохие новости. Ей хотелось пойти к нему и предложить ему свою поддержку. Но гордый принц вряд ли позволил бы кому-то его утешать.
        Вечер мог бы закончиться совсем по-другому, если бы не тот телефонный звонок. Она не удовольствовалась бы одними лишь поцелуями. Возможно, сейчас они с Дуарте занимались бы любовью в лифте. А может, он стягивал бы с нее чулки в ее комнате. Что будет дальше? Они уедут или останутся здесь на ночь?
        Она привыкла к тому, что может в любой момент сняться с места, получив очередное задание. Поэтому в сумке с фототехникой у нее всегда лежала смена одежды.
        В другом конце комнаты зазвонил ее мобильный, и ее сердце подпрыгнуло. О боже, Дженнифер. Они сегодня не разговаривали, а Кейт обещала ей позвонить. Вытащив из сумки с фотоаппаратом безразмерную футболку, она быстро натянула ее и бросилась к телефону.
        Схватив его, она, даже не посмотрев на дисплей, ответила на звонок:
        — Алло? Дженнифер?
        — Боюсь, что нет,  — послышался голос ее редактора из «Глобал интрудер».
        Это интернет-издание держалось на плаву благодаря упорству Гарольда Хока. Ей следовало знать, что она не сможет долго его избегать.
        — Какое-то срочное дело, босс? Тебе не кажется, что для звонка несколько поздновато?
        — Теперь, когда ты стала знаменитой, тебе сложно дозвониться. Надеюсь, ты не забыла о нас, простых смертных.
        Опустившись на край кровати, Кейт глубоко вдохнула, прежде чем ответить:
        — Я уже объясняла, что мой жених не против, чтобы я продолжала иметь с тобой дело. Я пришлю еще информацию, когда мы с Дуарте обсудим, что мы можем позволить миру о нас узнать.
        Ее переполняло возмущение. Слава богу, она не рассказывала Гарольду о своих намерениях проникнуть в отель Дуарте на Мартас-Виньярд. Гарольд думает, что она несколько месяцев скрывала свои отношения с принцем Мединой, а сейчас выдает информацию дозированными порциями. Определенно она не собирается ему рассказывать о звонке брата Дуарте.
        Она уставилась на закрытую дверь, искренне надеясь, что в семье Дуарте не случилось ничего плохого.
        — Сегодня ты присутствовала на ужине с послами. До меня уже дошли слухи о каких-то незваных гостях. Я надеялся получать от тебя больше фотографий,  — с укоризной произнес Гарольд.  — Ты получила мое последнее элетронное письмо? Ты что-то от меня скрываешь?  — В его тоне слышалось подозрение.
        — Разве я до сих пор не всегда была с тобой честной? Я работала на «Интрудер» не покладая рук. Думаю, я заслужила отпуск.
        Зажав телефон между ухом и плечом, Кейт в ожидании ответа Гарольда начала снимать чулок.
        — Точно. Ты дистанцируешься от «Интрудер».  — Его стул скрипнул, и она представила себе, как он потянулся за никотиновой жвачкой.  — Ты забыла, что это благодаря мне у тебя есть средства к существованию.
        Она сняла второй чулок и, оставшись в старой мешковатой футболке, почувствовала себя прежней Кейт.
        — Ты же знаешь, как я благодарна тебе за шанс который ты мне дал.  — Бесспорно, не получи она работу в «Интрудер», она бы вылетела в трубу. Когда она разойдется с Дуарте, эта работа по-прежнему будет ей нужна.  — Надеюсь, ты не забыл, сколько эксклюзивной информации я собрала для «Интрудер»?
        — Надеюсь, ты не забыла, что мне многое о тебе известно, Кейт?  — Его тон из притворно-дружеского вдруг стал резким.  — Если я не получу от тебя эксклюзивные снимки для первой страницы, я могу отправить к твоей сестре одного из моих лучших людей. Ты, как никто другой, должна знать, что даже королевским особам не спрятаться от репортеров «Интрудера».


        Глава 7
        Разговаривая по телефону, Дуарте измерял шагами маленькую гостиную, находящуюся между двумя спальнями. Эти апартаменты не такие большие, как в отеле на Мартас-Виньярд, но вполне удобные, чтобы провести здесь вместе с Кейт еще несколько дней.
        Если они останутся в Вашингтоне после его разговора с младшим братом.
        — Какая у него температура?  — спросил Дуарте Тони, подойдя к камину.  — Доктора уже определили источник инфекции?
        Братья только недавно узнали, что их отец заразился гепатитом, когда после побега с Сан-Ринальдо несколько недель жил в плохих условиях. В последующие годы его здоровье ухудшалось, и в какой-то момент он больше уже не смог скрывать свою болезнь от сыновей.
        — Температура держится в районе тридцати восьми и восьми. У него пневмония,  — ответил Тони.  — Врачи опасаются, что его ослабленный организм может не справиться с болезнью
        — В какой он больнице?  — Сняв смокинг, Дуарте взял кочергу и наклонился, чтобы помешать угли в камине. За окнами шел снег.  — Где вы?
        — Мы все еще на острове и не знаем, когда вернемся в Галвестон. Отец в своей больнице. Он настаивает на том, чтобы его продолжали лечить его собственные доктора. Говорит, что, раз он до сих пор жив, им можно доверять.
        Расстроенный, Дуарте стал активнее орудовать кочергой. В других номерах были газовые камины, но он предпочитал запах горящей дрвесины, который напоминал ему о доме. О Сан-Ринальдо, не об отцовской крепости, в которой он вырос.
        — У нашего отца агорафобия. Только его дом — это Богом забытый остров, который он боится покинуть.
        Тони тяжело вздохнул:
        — Думаю, тут ты прав, брат.
        — Мы отменили наш следующий визит и отправимся прямо на остров, когда у нас здесь закончится снегопад.  — Он планировал познакомить Кейт со своими родными только через несколько недель, но не готов оставить ее здесь.  — Может, встреча с моей очаровательной невестой немного его взбодрит.
        — Да. Он воспрянул духом, когда пару недель назад я сообщил ему, что мы с Шеннон собираемся пожениться.
        Дуарте удивился, когда узнал, что для церемонии они выбрали часовню на острове, но Тони сказал, что там им не будут мешать назойливые папарацци. К счастью, они согласились на присутствие на своей свадьбе одного репортера, предложенного Дуарте. Для освещения семейного торжества он никогда не выбрал бы сотрудника такого издания, как «Интрудер», но поскольку Кейт работала именно там, ничего другого ему не оставалось.
        За эксклюзивные снимки, сделанные в конце месяца на свадьбе Антонио, Кейт получит огромный гонорар, и они расстанутся. Почему эта мысль так его тревожит? Он ее знает всего несколько дней. Тони и Шеннон встречались много месяцев, но все считают, что они слишком торопятся со свадьбой.
        Дуарте положил кочергу на место от греха подальше.
        — Мои поздравления, Тони,  — сказал он, глядя на дверь спальни своей невесты.  — Жду не дождусь, когда мы с Кейт приедем, и я смогу тебя обнять.
        — Возможно, знакомство с твоей невестой поможет отцу подняться на ноги. Тогда ты сможешь положить конец этой фальшивой помолвке.
        — С чего ты взял, что она фальшивая?
        — Да, мы не собираемся все вместе каждую неделю, но мы общаемся, и я уверен, что ты бы сказал мне, будь у тебя с кем-то серьезные отношения. Тем более с журналисткой, которая сообщила всему миру, кто мы такие на самом деле.
        — Возможно, именно поэтому я ничего тебе и не говорил. Моя помолвка с Кейт — не самый логичный поступок, который я когда-либо совершал.  — Это так, но он не собирается идти на попятную.  — Если бы я спросил твое мнение, наверное, я не получил бы того ответа, который хотел бы услышать.
        Тони издал смешок:
        — Думаю, ты прав. Значит, ты действительно держал свои отношения с этой женщиной в секрете? Ты на самом деле кем-то всерьез заинтересовался?
        Дуарте следовало сказать ему правду. Они с братьями живут в разных уголках страны, но, когда они росли, у них не было близких, поэтому они друг другу доверяли. Однако по какой-то причине он не смог заставить себя во всем признаться Тони.
        — Да, мы помолвлены. Уверен, Кейт тебе понравится, когда ты с ней познакомишься.
        — Общение с репортерами никогда не доставляло мне особого удовольствия. Ты уверен, что связался с ней не для того, чтобы сделать приятное отцу?
        Сев в кресло и положив ноги на край стоящего напротив дивана, Дуарте задумался над вопросом брата. Нет. Причины, побудившие его придумать эту историю с помолвкой, гораздо сложнее.
        — Уверен. Ты будешь ею очарован, когда узнаешь ее. От Карлоса есть какие-нибудь вести?
        Их старший брат, пожалуй, даже еще более замкнутый человек, чем отец. Только мир Карлоса ограничивается больницей, в которой он работает, а не островом. У него мало свободного времени. Это неудивительно, учитывая, какие сложные реконструктивные операции он делает своим маленьким пациентам.
        — Он, как обычно, много работает. Говорит, что прилетит на свадьбу и навестит отца в больнице. Надеюсь, старик продержится до тех пор, пока Карлос наконец решит оставить своих пациентов. Я хотел ускорить свадьбу, но…
        — Отец настоял на том, чтобы все осталось как есть.
        Энрике Медина упрям и не любит сюрпризов. В целях безопасности он предпочитает все тщательно планировать.
        Тони продолжил рассказывать о своей предстоящей свадьбе. Дуарте слушал его вполуха. Его мысли были совсем о другом.
        Когда из двери напротив вышла Кейт в мешковатой футболке до середины бедра, все мысли вылетели у него из головы, а в низу живота все запульсировало…
        — Извини, Тони,  — перебил он брата.  — Я должен закончить разговор. Перед вылетом я обязательно тебе позвоню.

        Скрутив мокрые волосы в жгут, Кейт вышла босиком в гостиную.
        После разговора с Гарольдом ей следовало сразу лечь спать, но она сомневалась, что после его угрозы послать к Дженнифер репортера ей удастся уснуть. Она спокойно сказала Гарольду, что через некоторое время пришлет ему много материала и отключила связь.
        Дуарте, сидящий в кресле, окинул ее взглядом:
        — Прости, что мой помощник забыл заказать для тебя ночную рубашку.
        — Ничего страшного. Я надела свою футболку. Она была у меня в сумке.  — Кейт одернула подол своей старенькой футболки с изображением фотоаппарата и надписью «Будь позитивной».
        — Какие у тебя новости?
        Она искренне надеялась, что его телефонный разговор прошел лучше, чем ее.
        — Моему отцу стало хуже.  — Черты его лица были напряжены, пальцы вцепились в подлокотник кресла.  — У него пневмония. Если хочешь, можешь передать эту информацию в «Интрудер».
        Кейт стало обидно. Она всего лишь хотела проявить участие, а он заподозрил ее в корыстных мотивах.
        — Я не думала о своей работе. Я спросила только потому, что ты выглядишь обеспокоенным.  — Она подошла к камину, чтобы погреть руки.  — Что ты собираешься делать?
        — Давай поговорим о чем-нибудь другом.
        О чем? Она сейчас не в настроении обсуждать картины в ее комнате или литографии в его.
        — Кейт?
        Дуарте тихо подошел к ней сзади, и аромат его одеколона напомнил ей о том, что было в лифте. Огонь, который он в ней разжег, все еще теплится. Она пришла сюда с определенной целью? Она воспользовалась своим разочарованием как предлогом удовлетворить сексуальное желание?
        Кейт обернулась через плечо:
        — Да?
        — Что-то не так? Ты кажешься расстроенной.
        Он сменил тему, потому что не доверяет ей? Она решила ему подыграть, а потом вернуться к обсуждению его проблем.
        — Я просто беспокоюсь о Дженнифер.  — Она уставилась на огонь.  — Что будет, если пресса захочет о ней написать? Должна признаться, находиться по другую сторону объектива сложнее, чем я ожидала.
        — Моя охрана никого не подпустит к твоей сестре. Даю слово.  — Его суровые черты выражали решимость.
        Если бы все было так просто.
        — Мы с тобой оба знаем, что я не могу постоянно рассчитывать на твою защиту.
        — После того как ты опубликуешь свадебные фотографии, ты сможешь нанять собственную охрану.
        Неудивительно, что он ей не доверяет. Она охотилась за сенсацией, не думая, какие проблемы это может принести его семье. И ее семье. Кейт содрогнулась.
        Он обнял ее за плечи:
        — Тебе нужен халат?
        — Моя футболка такая ужасная?  — Она обернулась и посмотрела на него.
        — Ты отлично выглядишь в любой одежде. Я просто беспокоюсь, что ты можешь замерзнуть.
        — Сейчас мне тепло. Спасибо.
        Его глаза загорелись. Не в силах противостоять волне желания, захлестнувшей ее, Кейт прильнула к нему, обвила руками его шею и приоткрыла губы. Дуарте тут же накрыл их своими, и его язык ворвался в глубь ее рта. Его пальцы зарылись в ее волосы, бедра прижались к ее бедрам. Она подняла босую ступню, засунула ему в брючину и принялась поглаживать его ногу.
        Когда он, не прерывая контакта, снял с себя уже наполовину развязанный галстук, у нее не осталось никаких сомнений относительно его намерений. Она не смогла заставить себя сказать «нет», запретить себе несколько часов удовольствия.
        Ее пальцы принялись расстегивать его рубашку. Бриллиантовые запонки полетели на пол. Она делала то, о чем втайне мечтала с первого вечера их встречи.
        Дуарте тоже не терял времени даром. Схватившись за края футболки Кейт, он ловким движением стащил ее. Кейт, в свою очередь, избавила его от рубашки и майки, обнажив загорелый мускулистый торс. Он великолепно сложен. Ей безумно захотелось к нему прикоснуться.
        Зачарованная красотой его тела, она провела ладонью по его груди, покрытой темными волосками, спустилась ниже, дотронулась до небольшого родимого пятнышка над пупком.
        Затем ее пальцы потянулись к поясу его брюк. Неожиданно Дуарте схватил ее за руку:
        — Если хочешь, мы можем остановиться прямо сейчас. Мне бы не хотелось, чтобы в самый ответственный момент у тебя возник вопрос, почему мы это делаем. Знай: это не имеет никакого отношения ни к твоей работе, ни к моей семье.
        Слегка отстранившись, Кейт посмотрела ему в глаза:
        — Значит, я могу не опасаться, что ты обвинишь меня в том, что я к тебе приставала?
        Она знала, что Дуарте на такое не пошел бы, и сказала это в шутку, но он поморщился:
        — Я хочу заняться с тобой сексом. Можешь в этом даже не сомневаться.  — Его твердая плоть, прижимающаяся к ее животу, это подтверждала.  — Но мне нужно быть полностью уверенным в том, что ты собираешься лечь со мной в постель по своей воле. Если нет, дверь вон там.
        Он прав. Она может уйти. Но после нескольких дней, проведенных с ним, ее жизнь никогда уже не станет прежней.
        — Для того чтобы уйти, я недостаточно одета, ты так не считаешь?
        Его взгляд медленно скользнул вниз по ее телу, словно он хотел запечатлеть в памяти каждый его дюйм.
        Он взял ее руки и поочередно поцеловал запястья:
        — Я говорю серьезно, ты не заметила?
        — Этого трудно не заметить.  — Она снова встретилась с ним взглядом.  — На случай если ты не заметил, говорю тебе, что тоже не шучу.
        — Когда ты поняла, что я не собираюсь никому передавать ту запись?
        — Несколько минут назад.
        Поговорив с Гарольдом, она поняла, что такое настоящие угрозы. Дуарте человек жесткий, но не злой и не подлый. Он не стал бы причинять вред Дженнифер в отместку Кейт. Если бы он хотел ее наказать, то вызвал бы полицию, когда поймал ее у себя на балконе.
        Она крепко поцеловала его, прежде чем продолжить:
        — Давай не будем говорить о том, что происходит за пределами этой комнаты. Я хочу провести сегодняшнюю ночь с тобой, забыть на время о том, кто мы такие и почему мы вместе.
        — В таком случае нам осталось решить всего один вопрос.  — Его ладони скользнули вниз по ее бокам и задержались на бедрах.  — На твоей кровати или на моей?
        — Давай здесь, на нейтральной территории.
        — Я согласен.
        Когда на этот раз Кейт потянулась к застежке на его брюках, он не стал ее останавливать. Пока она стаскивала с него брюки и трусы, он снял ботинки и носки. Затем он в считаные секунды избавил ее от золотистого бюстгальтера без бретелек и трусиков.
        После этого он толкнул ее на диван, обтянутый парчой, дотянулся до столика, стоящего рядом с подлокотником, и достал из ящика пакетик из фольги. Хорошо, что хотя бы один из них подумал о предохранении.
        Когда он опустился поверх нее, и его восставшая плоть легла между ее бедер, ее дыхание участилось, а все мысли вылетели из головы.
        Войдя в нее мощным рывком, он наполнил ее собой, затем сделал паузу, чтобы она привыкла к нему. Выгнувшись дугой, она впустила его глубже. Ее ногти впились ему в плечи, и она задвигалась под ним. Дуарте подхватил ее ритм, и они вместе закачались в танце, так похожем на тот, что они исполняли в бальном зале, только более интимном.
        Уткнувшись лицом в его плечо, Кейт стала наслаждаться запахами кедра и мускуса. Дуарте покрывал поцелуями ее шею. Его щетина при этом царапала ее кожу. Она вспомнила, как он впервые прикоснулся к ее шее на Мартас-Виньярд, и ее нервные окончания зазвенели. Ей уже тогда следовало понять, что она не сможет устоять перед соблазном заняться любовью с этим мужчиной.
        Обхватив ногами его бедра, Кейт задвигалась быстрее. Вдруг она ударилась коленом о спинку дивана, и они потеряли равновесие. Отпустив плечи Дуарте, она начала цепляться за парчовую обивку дивана, пытаясь не упасть.
        Я тебя держу, сказал Дуарте, и они скатились с дивана.
        Он упал на спину, и Кейт оказалась сверху. Ее волосы накрыли его лицо. Затем она приподнялась и оседлала его. Он сжал руками ее ягодицы и начал двигать ее вверх-вниз.
        Его руки слегка дрожали, или ей это только кажется? Приглядевшись, она увидела, как напряжена его шея. Она прижала ладони к его груди и почувствовала, как его мышцы сократились под ними. Его руки скользнули вверх по ее телу, накрыли грудь и принялись пощипывать затвердевшие соски.
        Она слегка наклонилась вперед. С каждым его толчком ее голова сильнее моталась из стороны в сторону. Краем уха она слышала, как он бормотал, что безумно хотел ее с того самого вечера, когда она залезла к нему на балкон. Кейт попыталась ему ответить, но ей удалось произнести лишь пару незаконченных фраз. Тогда она замолчала и сосредоточилась на движениях. Его пальцы скользнули по ее бокам, по животу, затем спустились ниже и потерлись о треугольник волос в низу ее живота.
        Наконец напряжение внутри нее достигло предела, и она издала громкий стон. Дуарте снова схватил ее за ягодицы и сделал последний рывок. Окружающий мир разлетелся на множество разноцветных искр, и она задрожала. Через несколько секунд Дуарте присоединился к ней в экстазе освобождения. Затем она рухнула на него. Он запустил пальцы ей в волосы. Его грудь вздымалась и опускалась под ней.
        Она посмотрела на него в приглушенном свете и залюбовалась его аристократическим профилем. Ей ни с одним мужчиной прежде не было так хорошо и, наверное, никогда уже не будет.
        Если Дуарте Медина оказал на нее такое сильное воздействие всего за одну неделю, как изменится ее жизнь после окончания их сделки?


        Глава 8
        Когда желтая луна скрылась из виду, Дуарте взял спящую Кейт на руки и понес в свою спальню. После их бурной близости они не разговаривали. Вместо этого они переместились ближе к камину и неторопливо ласкали друг друга, пока она не заснула в его объятиях.
        Его взгляд упал на браслет из бусин у нее на щиколотке. Как-то он спросил у нее, почему она никогда его не снимает. Она ответила, что Дженнифер подарила его ей в качестве талисмана на удачу. Дуарте никогда не считал себя сентиментальным, но это его тронуло. То, что она носила подарок сестры, даже когда та не могла этого видеть, характеризовало ее лучше, чем что-либо другое.
        Отодвинув полог, он положил Кейт на кровать и накрыл одеялом. Ему следовало прямо сейчас организовать для них рейс на остров, но его ноги словно приросли к полу.
        Спящая Кейт — слишком сильный соблазн. Он сел на край кровати. Ее волосы рассыпались по подушке. Ему пришлось стиснуть руки в кулаки, чтобы к ним не прикоснуться.
        Он получил то, что хотел. Он переспал с Кейт. Ему следовало праздновать победу. Но в тот момент, когда они слились воедино, он понял, что одного раза ему будет недостаточно. Он уже снова хочет заняться с ней любовью.
        После их импульсивного поцелуя в лифте он почувствовал, что возможно продолжение. Но для начала ему нужно было убедиться, что она хочет его так же сильно, как и он ее. Теперь он в этом абсолютно уверен, вот только их отношения стали еще более запутанными.
        Кейт пошевелилась. Ее ресницы задрожали, глаза открылись.
        — Который час?
        — Четыре утра.
        — От твоего брата есть какие-нибудь новости?  — Она села в постели, прижимая к груди одеяло.
        — Нет. Ничего нового.  — Пришло время все ей сказать.  — У меня изменились планы. Я собираюсь на какое-то время прервать свою поездку по стране и навестить отца.
        — Это хорошая идея.  — Она легонько сжала его колено.  — Тебе лучше это сделать сейчас, а то потом может оказаться поздно.
        Не дотрагиваться до Кейт было настоящей пыткой. Протянув руку, он убрал ей за ухо шелковистую прядь волос.
        — Мое предложение сделать фотографии и уйти остается в силе.
        Она убрала руку с его колена. Ее взгляд стал настороженным.
        — Ты меня прогоняешь?
        Тяжело вздохнув, он взял ее за плечи:
        — Нет, черт побери. Я по-прежнему безумно тебя хочу. Но ты должна знать, что с того момента, как мы прилетим на остров, твоя жизнь изменится навсегда. Когда ты войдешь в круг семьи Медина, люди будут относиться к тебе по-другому. Это продолжится даже после того, как ты из него выйдешь. Причем эти изменения не всегда к лучшему.
        Все еще прижимая к груди одеяло, она внимательно на него посмотрела, прежде чем сказать:
        — У меня есть один вопрос.
        Внутри у него все сжалось. Хватит ли ему духа ее отпустить?
        — Хорошо. Спрашивай,  — произнес он с притворным спокойствием.
        — Во сколько мы вылетаем?
        Чувство облегчения, охватившее Дуарте, было таким сильным, что он спросил себя, как этой женщине удалось за столь короткий срок стать важной частью его жизни. На ум ему пришла идея, как сделать ее пребывание на острове более приятным.
        — Когда закончится снегопад.

        Прижавшись к Дуарте, Кейт слушала тихое мурлыканье двигателей реактивного самолета. Их одежда была разбросана по полу спальной каюты в задней части салона.
        Через десять минут после взлета она начала делать снимки, подумав, что частный реактивный самолет со спальней и кабинетом может многое рассказать о мире, в котором живет принц Медина. Неожиданно она обнаружила, что ее совсем не интересует окружающая его обстановка. Что она фокусирует объектив на нем самом. В какой-то момент они оба поняли, что не могут больше сдерживаться, покинули свои места и пошли в спальню. Секс помогал ей на какое-то время обо всем забыть. С того момента, как они встретились, жизнь начала выходить у нее из-под контроля.
        Сейчас они летят на какой-то остров. Иллюминаторы закрыты, и она даже не знает, что сейчас под ними — земля или море. Дуарте сказал, что распорядился, чтобы ей купили вещи для теплой погоды. Значит, они движутся в южном направлении.
        Дуарте нахмурился:
        — Что тебя тревожит?
        — Ничего,  — ответила Кейт. Она не готова ему признаться, поэтому ей лучше его отвлечь.  — Я никогда прежде не занималась любовью в самолете.
        — Я тоже.  — Он провел кончиком пальца по ее носу.  — Ты выглядишь удивленной.
        — Потому что я на самом деле удивлена. Я думала, что во время своих многочисленных романов ты не занимался сексом разве что на потолке.
        — У тебя несколько предвзятое мнение обо мне. Я думал, что журналисты должны быть объективными. И ты объективна большую часть времени. Просто ты… Черт побери, я не знаю.
        Он другой, но если она ему об этом скажет, то даст слишком большую власть над ней. Она несправедлива к Дуарте, и причиной тому ее собственные страхи.
        Встав с кровати, она подняла с пола свое белье и надела его.
        Дуарте погладил ее по спине:
        — Расскажи мне о том негодяе, по чьей вине ты разочаровалась в мужчинах.
        — Все не так, как ты думаешь.  — Где же ее кимоно?  — Мне никто не разбивал сердце.
        — Дело в твоем отце?  — проницательно заметил Дуарте, натягивая трусы.
        Найдя кимоно, она медленно его надела, прежде чем снова посмотреть на Дуарте.
        — Он не был ни злым, ни жестоким. Просто ему было на нас наплевать.  — Из-за отцовского безразличия она испытывала чувство одиночества, которое было невозможно описать словами.  — Я это понимаю, а Дженнифер не понимает, почему папа вчера был с нами, а сегодня его нет.
        — Где он сейчас?  — Надев слаксы, Дуарте наклонился за рубашкой.
        — Он и его новая жена переехали на Гавайи, чтобы быть подальше от нас.
        — Он принадлежит к тем папашам, которые несколько раз в год посылают своим детям деньги, чтобы от них откупиться?
        Кейт села и принялась молча надевать свои высокие сапоги.
        Его ладонь легла ей на плечо.
        — Отец вам помогает материально?
        К ее горлу подступил комок.
        — Когда Дженнифер исполнилось восемнадцать, он отказался от своих опекунских прав и снял с себя всю ответственность. Ее хотели определить в какую- то богадельню, находящуюся на государственном обеспечении. Я не могла этого допустить и оформила опекунство на себя.
        Сев рядом, Дуарте взял ее за руку:
        — Ты не думала подать на него в суд?
        — Вот еще. Если он по принуждению вернется в нашу жизнь, Дженнифер будет еще больнее. До сих пор мы с ней справлялись вдвоем и дальше будем справляться.
        Дуарте тихо выругался:
        — Все же ему следовало бы вам помогать, чтобы тебе не нужно было карабкаться по карнизам, для того чтобы обеспечить себя и сестру.
        — Ради Дженнифер я пошла бы на все.
        — Даже спишь со мной.
        Его бесстрастный тон заставил ее посмотреть на него. Ледяное спокойствие на его лице потрясло ее до глубины души. Неужели он действительно считает ее такой расчетливой? Раз он так плохо о ней думает, значит, то, что между ними было, для него совсем не важно.
        Несмотря на глубокое разочарование, Кейт выдержала его взгляд:
        — Я здесь потому, что хочу здесь быть.
        Выражение его лица нисколько не изменилось.
        — Но ты переспала бы со мной ради сестры?
        Кейт думала, что больнее быть уже не может, но, похоже, ошибалась.
        — Разверни самолет. Я хочу домой.
        — Эй, подожди.  — Он поднял ладони.  — Я тебя не осуждаю. Я просто недостаточно хорошо тебя знаю, поэтому и задаю тебе вопросы.
        Кейт испытала небольшое облегчение. Разве она сама не относилась к нему предвзято, потому что плохо его знала?
        — Это нормально,  — сказала она.
        — Твой отец звонил тебе из-за всей этой шумихи вокруг нашей помолвки?  — спросил он.  — Когда люди вроде него думают, что могут получить доступ к богатству, в них вдруг просыпаются родственные чувства.
        — Нет, не звонил.  — Теперь, когда Дуарте ее предупредил, если отец ей позвонит, она включит голосовую почту.  — Мы с ним не общаемся, если не считать поздравительных открыток, которые посылаем друг другу по е-мэйлу. Думаю, что для Дженнифер так лучше.
        Дуарте запустил руку ей в волосы:
        — Твоей сестре повезло, что у нее есть ты.
        — Нам с Дженнифер повезло, что мы есть друг у друга,  — ответила Кейт, изо всех сил стараясь игнорировать его прикосновение.
        Этот разговор напомнил ей, как мало они с Дуарте знают друг о друге. Она знала своего беспечного эгоистичного отца всю свою жизнь, однако была потрясена, когда он бросил младшую дочь, нуждающуюся в особом уходе. Какие неприятные сюрпризы могут прятаться за привлекательной внешностью и обходительностью Дуарте?
        Обувшись, Дуарте жестом указал ей на дверь:
        — Нам придется закончить этот разговор позже. Скоро мы приземлимся. Не хочешь взглянуть на остров?
        — Секретность заканчивается?
        — Ты все равно не определишь, где мы находимся,  — ответил он, открывая шторку на одном из иллюминаторов.
        Ей очень хотелось увидеть место, где вырос Дуарте, поэтому она села в большое кожаное кресло и посмотрела в иллюминатор. Перед ними среди мерцающей. бескрайней глади океана лежал остров с ярко-зелеными пальмами, которые выделялись среди остальной растительности. Около дюжины небольших построек полукругом обрамляли большое здание у берега. Величественный белый особняк в форме буквы «U» имел просторный внутренний двор с бассейном. Деталей она не разглядела, но ей стало ясно, что именно в этом доме король Энрике Медина прожил отшельником более четверти века. Что это та самая золотая клетка, из которой сбежал Дуарте вместе со своими братьями.
        Маленький частный аэродром находился на длинном узком островке, расположенном параллельно главному острову. Аэродром состоял из одной-един- ственной взлетно-посадочной полосы. Рядом с ангаром стояло два самолета. Когда они подлетели ближе, показался паром. Они поплывут на нем на главный остров? Вопросам безопасности здесь действительно уделяется большое внимание. Кейт подумала об Энрике Медина, короле, который был свергнут во время государственного переворота. Он и трое его сыновей остались дома и чуть не погибли.
        Боже, как же она скучает по тем дням, когда делилась с людьми ценной информацией. Вместо того чтобы рассказывать о жестокости войн и изобличать зарвавшихся политиков, она выставляет на всеобщее обозрение частную жизнь добропорядочных граждан.
        Из динамиков послышался треск, затем пилот сообщил по внутренней связи:
        — Мы начинаем снижаться. Просьба вернуться на свои места и пристегнуть ремни. Мы надеемся, что вы получили удовольствие от полета.
        После мягкой посадки они пересели на паром. Вдохнув полной грудью свежий морской воздух, Кейт начала мысленно представлять себе, какие кадры сделала бы. Дуарте скажет ей, когда можно достать фотоаппарат. Ее начало подташнивать, несмотря на то что был полный штиль. Рядом с бортом выпрыгнул из воды дельфин, затем снова исчез.
        Скопа кружила над своим гнездом, цапли искали добычу в водорослях у берега. Все это было похоже на снимок из «Нэшнл джиографик», если не обращать внимания на вышку для охраны и камеры наблюдения на деревьях.
        На пристани их ждала группа людей, охраняемая человеком с пистолетом за поясом. Кейт узнала мужчину и женщину, которых недавно видела на фотографиях в прессе.
        — Это твой младший брат Антонио и его невеста Шеннон.
        Дуарте кивнул.
        Теперь Кейт поняла, о чьей свадьбе он говорил. Она начинала искать информацию о магнате, занимающемся грузоперевозками, и его любовнице-официантке, но они вдруг куда-то пропали. Очевидно, Элис Кортес не рассказала ей всего, что знала.
        У Антонио такие же темные волосы, как у Дуарте, только слегка волнистые. Дуарте худощавый, в то время как его брат телосложением напоминает борца.
        Наконец паром причалил к берегу. Кейт разглядела Хавьера Кортеса. За спиной у него стояла женщина. После того как Элис предала семью Медина, они вряд ли пригласили бы ее сюда.
        Когда Кейт и Дуарте спускались по трапу, он, положив руку ей на талию, сказал:
        — Тут кое-кто приехал тебя повидать.
        Хавьер отошел в сторону, и она узнала Дженнифер. На ней были джинсы, майка и легкий жакет.
        Внутри у Кейт все оборвалось. Что происходит? Она растерянно посмотрела на Дуарте. Тот просто улыбнулся, как если бы в том, чтобы забрать ее сестру из специализированного учреждения, не предупредив Кейт, не было ничего необычного. К счастью Дженнифер не замечала ничего странного. Она запрыгала на месте и помахала Кейт рукой. Ветер поднял ее собранные в хвост волосы. Она походила на счастливую студентку колледжа, приехавшую на каникулы к богатым родственникам.
        Теперь, когда Кейт увидела, как легко можно выкрасть Дженнифер из ее учреждения, она осознала, насколько беззащитна ее сестра. Как она только могла улететь бог знает куда, оставив ее? Что, если бы Гарольд Хок причинил ей вред?
        Кейт любит Дженнифер как никого другого в этом мире. Она испытывает к ней не только сестринские, но и материнские чувства. Каждой матерью движет инстинкт защитить своего ребенка от опасности.
        Дуарте перешел все границы. Как он посмел приказать своим людям забрать Дженнифер из безопасного для нее места и привезти сюда? Он ведь обещал ее защищать.
        Кейт стиснула зубы, сдержав гнев. Она не хочет устраивать Дуарте сцену в присутствии сестры.
        Дженнифер крепко обняла ее, после чего с улыбкой спросила:
        — Кейт, ты удивлена? Здесь очень красиво. Дома идет снег, а здесь нет, хотя сейчас январь. Мы можем пойти купаться?
        Кейт заставила себя улыбнуться в ответ:
        — Для этого прохладно даже здесь. Но мы можем гулять по пляжу. Надеюсь, ты взяла удобную обувь?
        — У них для меня все есть. Он,  — она указала на Хавьера,  — это сказал, когда забирал меня из школы. Мы летели на самолете. Я смотрела свое любимое кино и ела попкорн. Я прилетела чуть раньше тебя. Эти добрые люди встречали меня здесь. Ты их знаешь?
        Кейт покачала головой и позволила Дженнифер познакомить ее с остальными. На какое-то время это избавило ее от необходимости говорить с Дуарте. Она все ему выскажет, когда они останутся наедине.
        На первый взгляд это могло показаться проявлением заботы с его стороны, но ему следовало с ней посоветоваться. Мысль о том, что Дженнифер провела несколько часов в окружении незнакомых людей, привела Кейт в ужас. Прежде чем отпускать Дженнифер, администрация учреждения, где она жила, должна была спросить разрешения Кейт. Похоже, на таких людей, как Дуарте Медина, общие правила не распространяются. Они привыкли поступать так, как им хочется, не советуясь с остальными. Как бы она себя ни обманывала, он не сможет себя вести как обычный человек.
        Ничего, ей осталось потерпеть четыре недели, затем она от него уйдет, и они вряд ли когда-нибудь снова встретятся.


        Глава 9
        Дуарте не знал, что расстроило Кейт. После переправы на пароме ее настроение резко ухудшилось. Она едва с ним разговаривала. Конечно, ей были неприятны расспросы об ее отце, но их разговор в самолете не мог так на нее подействовать. Дуарте надеялся, что присутствие на острове ее сестры обрадует ее, но, похоже, ошибся. Он обязательно выяснит причину ее недовольства, но сначала навестит своего отца.
        По его распоряжению их встречали две машины. Лимузин отвезет женщин в главный дом, а Дуарте с Тони поедут на «порше» в больницу.
        Наблюдая за Дженнифер, Дуарте заметил, как она похожа на Кейт. У них одинаковое телосложение и густые светло-каштановые волосы, переливающиеся на свету. Видно, что она обожает свою старшую сестру. Любовь и забота Кейт возвращаются к ней сторицей.
        Все же привезти их обеих сюда было хорошей идей. Здесь, на острове, они получат то, чего были лишены в детстве.
        Дуарте обратился к Кейт:
        — Хавьер отвезет вас с Дженнифер в дом. Мы с Тони поедем к отцу. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь к Шеннон. Она поможет вам устроиться.
        Он поцеловал ее в щеку, играя роль заботливого жениха.
        Дженнифер схватила сестру за руку:
        — Покажи мне кольцо!
        Женщины ушли с Хавьером, и Дуарте остался наедине с братом. Обычно веселый, жизнерадостный, Тони сейчас был непривычно серьезен и молчалив. Дуарте взял у него ключи и сел за руль.
        — Есть какие-нибудь изменения в состоянии отца?  — спросил он брата.
        — Жар спал, благодаря лекарствам ему стало легче дышать.  — Тони забрался на пассажирское сиденье.  — Но главная проблема по-прежнему не решена.
        Дуарте повернул ключ в замке зажигания, и мотор тихо замурлыкал.
        — Он решился на трансплантацию?
        — Для нашего старика это неприятная тема.  — «Порше» тронулся с места, и Тони вывесил руку из открытого окна.  — Для начала ему пришлось бы отправиться на материк. Он категорически отказывается. Здесь врачи ничего сделать не могут.
        — И мы будем сидеть сложа руки и ждать, когда он умрет?  — Куда подевался бойцовский дух их отца?  — Это неправильно.
        Они поехали по узкой мощеной дороге, идущей параллельно берегу.
        Энрике Медина, может, и превратился в затворника, но на этом острове у побережья Флориды он воссоздал свое утраченное королевство в миниатюре.
        Когда Дуарте впервые приехал сюда, тропические джунгли показались ему, восьмилетнему мальчишке, превосходным убежищем. Он ускользал от охранников и носился по острову, пока не валился с ног от усталости. Со временем он понял, что таким образом пытался заглушить боль, связанную с потерей матери. Тогда он и начал изучать боевые искусства, чтобы однажды вернуться на Сан-Ринальдо и разобраться с ее убийцами. Повзрослев, он осознал, что месть, которой он жаждал с детства, бессмысленна. Что мать все равно уже не вернуть, и нужно смириться и продолжать жить дальше. Должно быть, его отец пришел к такому же выводу.
        Слова брата нарушили ход его мыслей.
        — Небходимость переезда на материк — не единственная сложность. Подходящего донора найти непросто. Врачи говорят, что шансы возрастут, если это будет родственник.
        — Это означает, что нам следует пройти тест на совместимость. Возможно, один из нас сможет отдать ему часть своей печени,  — сказал Дуарте без промедления.
        — Он наотрез отказывается. Говорит, что для нас это слишком рискованно.  — Тони отвернулся и уставился на океан.
        В то время как Дуарте бегал, чтобы справиться со своим разочарованием, Антонио плавал и занимался серфингом.
        — Он упрям как осел.
        Тони посмотрел на него с кривой улыбкой:
        — Не тебе об этом говорить. Меня удивляет, что ты привез Кейт Харпер сюда и отдал ей кольцо нашей матери. Ты не из тех, кто прощает.
        Обручальное кольцо Беатрис было у Карлоса. Она носила его на правой руке. Их мать была знатного происхождения, но ее семья обеднела. Она хотела, чтобы ее сыновья с уважением относились к чужому труду и сочувствовали народу Сан-Ринальдо.
        Интересно, какой была бы их жизнь, если бы она не погибла? Если бы ей удалось покинуть страну вместе с ними? Но ее нет рядом, и мучать себя всеми этими бесконечными «если» бессмысленно. В последнее время Дуарте часто о ней думала в связи с ухудшающимся здоровьем отца. Возможно, сейчас он увидит его в последний раз.
        Больница, одноэтажное белое здание с красной черепичной крышей, походила на диковинную птицу, сидящую посреди подстриженной зеленой лужайки. В одном крыле располагались кабинеты специалистов, в другом — палаты, лаборатория и процедурная. Здесь есть все необходимое, чтобы заботиться о здоровье небольшого населения острова. В основном это люди, сбежавшие с Сан-Ринальдо вместе с королевской семьей.
        Припарковавшись перед входом, Дуарте убрал ключи в карман. Охранники приветственно кивнули, но не сдвинулись с места.
        Автоматические двери открылись, и в ноздри ударил запах антисептика.
        Тони показал брату, куда нужно идти. Впрочем, в какой палате лежит Энрике, было нетрудно догадаться — у двери стояли два вооруженных секьюрити.
        Глубоко вдохнув, Дуарте вошел внутрь. Тони проследовал за ним.
        Его отец не требовал для себя дополнительных удобств. В палате были только кровать, стул и столик с ноутбуком.
        Энрике Медина, лежащий на кровати в пижаме с орнаментом в индийском стиле, был небрит. Судя по одному лишь этому, Дуарте мог сказать, как тяжело он болен.
        Со времени последнего визита Дуарте, состоявшегося в мае, когда на острове гостила их сводная сестра Элоиза, его отец очень похудел.
        Энрике прокашлялся и поправил кислородные трубки, вставленные в его нос.
        — Спасибо, что приехал, сынок.
        — Разумеется, я приехал,  — сказал Дуарте, пройдя в глубь помещения.
        Его отец никогда не любил объятий и поцелуев, поэтому он наклонился и просто похлопал его по плечу.
        — Антонио говорит, что твой организм хорошо реагирует на лечение. Когда ты согласишься на трансплантацию печени?
        Нахмурившись, пожилой мужчина перевел взгляд со старшего сына на младшего:
        — С каких пор ты стал таким же занудой, как твой брат?
        Тони развернулся на каблуках:
        — Кажется, меня зовет охрана.
        Когда за ним закрылась дверь, Дуарте продолжил:
        — Вижу, ты такой же упрямый, как всегда. Я только не ожидал, что ты перестанешь бороться.
        — Я все еще жив, не так ли? Врачи списали меня со счетов еще несколько месяцев назад.  — Он махнул рукой, на которой виднелись синяки от капельницы.  — Но хватит о моем здоровье. Мне неинтересно обсуждать мои болячки. Я хочу больше узнать о твоей невесте.
        Дуарте опустился на стул.
        — Думаю, мне следует отложить ваше знакомство. Тогда ты дольше протянешь,  — улыбнулся он.
        — Если кто-то из моих сыновей пообещает подарить мне внука, я, возможно, пробуду вместе с вами еще девять месяцев.
        — Несправедливо возлагать ответственность за продолжительность своей жизни на нас.
        — Ты прав.  — Несмотря на болезнь, во взгляде Энрике была прежняя решимость.  — Что ты собираешься с этим делать?
        Дуарте тщательно взвесил каждое слово, прежде чем ответить ему. Антонио отец передал свое чувство юмора, Карлосу — напористость. Дуарте унаследовал от Энрике его способность разрабатывать стратегии, поэтому быстро придумал, что нужно сказать отцу, чтобы тот поскорее встал с больничной койки.
        — Ты познакомишься с Кейт, когда достаточно окрепнешь и сможешь покинуть больницу.

        Кейт не сомневалась, что увидит красивый дом, но особняк Медина превзошел все ее ожидания. Каждый изумленный возглас Дженнифер напоминал ей о неловком положении, в котором Кейт оказалась по вине Дуарте.
        Кто бы на их месте не смотрел с раскрытым ртом на всю эту роскошь? Они с Дженнифер выросли в небольшом домике в пригороде Бостона. Кейт выкрасила стены спальни Дженнифер в желтый цвет и развесила повсюду фотографии цветов и птиц. Она приложила большие усилия, чтобы ее сестре было комфортно. Дженнифер любила свою комнату и называла ее садом. Неудивительно, что она была так очарована буйством растительности, окружающей особняк Медина. На его территории запросто могло поместиться несколько отелей. Вот только постояльцев отелей не сопровождают мрачные охранники.
        Проехав мимо мраморного фонтана, лимузин замедлил скорость и остановился. Откуда ни возьмись появились люди в униформе и открыли дверцы. У входа в дом их ждал дворецкий.
        Оказавшись внутри, Кейт сама не смогла сдержать изумленный возглас. Из большого круглого холла шли сводчатые галереи в открытые комнаты. С каждой стороны уходили наверх две лестницы. Посередине они соединялись. Она могла поспорить, что полотно Пикассо на стене не репродукция.
        Шеннон коснулась ее локтя:
        — Ваши вещи отнесут наверх.
        — У нас почти ничего нет.  — Кейт передала свою сумку с фотоаппаратом и рюкзак Дженнифер дворецкому.  — Дуарте сказал, что люди его отца…
        — Все уже приготовили. У семьи Медина всегда так,  — произнесла Шеннон с еле заметным техасским акцентом.  — Пойдемте во внутренний двор. Я хочу вас познакомить со своим сыном Колби.
        Двигаясь за ней, Кейт вспомнила, что у невесты Антонио есть трехлетний сын от первого брака.
        Они прошли через библиотеку со стеллажами до потолка, двигающейся лестницей и мозаичным полом. В углу под световым люком стоял горшок с апельсиновым деревом, источающим приятный аромат. Потолок украшали фрески, изображающие конкистадоров. Кейт отвела от них взгляд, когда они добрались до двустворчатой стеклянной двери, выходящей во внутренний двор с бассейном.
        Светловолосый мальчик побежал от няни к матери. Рассмеявшись, Шеннон подхватила сына на руки и поцеловала.
        — Чем бы ты хотела сегодня заняться?  — с улыбкой спросила она Дженнифер.
        Кейт поняла, что ей нравится эта милая женщина, которая так непринужденно общается с ее сестрой.
        — А что ты мне можешь предложить? Ты уверена, что плавать в океане слишком холодно?
        — Ты можешь искупаться в бассейне. Вода в нем подогревается.  — Шеннон подняла выше Колби, который заерзал у нее на руках.  — Еще здесь есть домашний кинотеатр и целая куча фильмов на любой вкус. А еще совсем недавно оборудовали зал для спа-процедур. Там делают массаж, маникюр и педикюр.
        Дженнифер захлопала в ладоши:
        — Здорово. Я хочу, чтобы мне накрасили ногти на ногах. Здесь не нужно надевать зимние ботинки.
        Рассмеявшись, Шеннон поставила заскучавшего у нее на руках сына на пол и направилась к барной стойке.
        — Ты моя единомышленница.
        — Что это значит?  — спросила Дженнифер.
        Шеннон наполнила три стакана лимонадом — несомненно, только что приготовленным.
        — Мы с тобой сестры по духу.  — Она передала Кейт и Дженнифер стаканы.  — Я все готова отдать за массаж ступней.
        — Когда Кейт выйдет замуж за Арти,  — карие глаза Дженнифер загорелись от восторга,  — мы станем настоящими сестрами, потому что ты выйдешь замуж за его брата.
        Шеннон поперхнулась лимонадом:
        — Арти?
        Кейт с трудом сдержала улыбку:
        — Он предпочитает, чтобы его называли Дуарте.
        Наблюдая за тем, как быстро Дженнифер впускает этих людей в свою душу, Кейт чувствовала собственное бессилие. Как ей через месяц объяснить сестре, что никакой свадьбы не будет? Она все сильнее злилась на Дуарте.
        Дженнифер взяла ее за руку:
        — Я знаю, что за Арти, точнее, за Дуарте выходишь замуж ты, но я уже чувствую себя принцессой.

* * *
        В восемнадцать лет Дуарте ушел из отцовского дома и приложил большие усилия, чтобы построить свою собственную жизнь. Только прилетая на этот остров, он вспоминал о своем королевском происхождении. Даже неформальный ужин в особняке его отца выходит за рамки нормы, особенно если посмотреть на него глазами обычных людей. Однако маленький сын Шеннон сказал, что эта комната нравится ему больше других, потому что через стеклянные стены и потолок видно деревья и ты чувствуешь себя как в джунглях.
        Во время ужина Кейт в основном молчала. Она лишь отвечала на вопросы, которые ей задавали. Дуарте почти убедил себя в том, что дело в усталости, но когда она поднялась после обеда в свою комнату и принялась разбирать купленные для нее вещи, энергия в ней била через край.
        Дуарте решил, что тянуть время нет смысла, и лучше сразу все выяснить.
        — Скажи мне.
        — Сказать что?  — Она резко обернулась. Ее глаза неистово сверкали.  — Знаешь, многим людям более понятны распространенные предложения, чем команды.
        Ее странный ответ окончательно сбил его с толку.
        — Объясни мне, что тебя так разозлило. Только не лги, будто все хорошо.
        Кейт подошла ближе:
        — Я и не собиралась ничего отрицать. Просто ждала, когда мы с тобой останемся наедине.
        — Тогда давай поговорим.
        Она толкнула его кулаком в грудь:
        — Ты не имел права вмешиваться в мою жизнь и привозить сюда Дженнифер.
        Подобного обвинения в свой адрес он меньше всего ожидал.
        — Я подумал, что встреча с сестрой сделает тебя счастливой.
        — Ты знаешь, как было сложно устроить ее в то специализированное учреждение?  — процедила она сквозь зубы.  — Что, если ее место займет кто-нибудь другой? Я потратила почти все свои сбережения на то, чтобы определить ее туда.
        — Я позабочусь о том, чтобы этого не произошло.
        Она издала возмущенный возглас:
        — Ты не имеешь права принимать подобные решения. Ты не несешь за нее ответственности. Скажи, как тебе удалось ее оттуда забрать? Возможно, мне следует подыскать для нее другое место, если там такая плохая охрана. Ее может похитить кто угодно.
        Дуарте понимал ее точку зрения, но не мог с ней согласиться.
        — Я уже говорил тебе, что отправил туда свою собственную охрану. Мои люди круглосуточно наблюдают за учреждением.  — Увидев, как напряглись ее черты, он добавил: — Кстати, оно и вправду хорошее. Похоже на пансион. Ты хорошо заботишься о своей сестре.
        — Специфика моей профессии такова, что я постоянно нахожусь в разъездах. Когда отец бросил нас, мне нужно было, чтобы за Дженнифер кто-нибудь присматривал, пока я работаю. Я очень долго искала подходящее место.  — Ее грудь вздымалась и опускалась, щеки порозовели.  — Я никогда не смогу простить администрации учреждения, что они отдали Дженнифер постороннему человеку, не предупредив меня.
        Ее слова разозлили Дуарте. Он не привык ни перед кем отчитываться в своих действиях.
        — Я не посторонний человек. Благодаря изданию, в котором ты работаешь, все знают, что я твой жених. В том учреждении знают, кто я такой. Хавьер действовал от моего имени. У нас здесь достаточно людей, чтобы заботиться о Дженнифер. Она ни в чем не будет нуждаться. Если ты не заметила, твоей сестре здесь очень нравится.
        — Конечно, нравится. Тем сложнее ей будет возвращаться к ее привычной жизни. Я не могу себе позволить,  — она сделала охватывавающий жест рукой,  — все это. Я не хочу, чтобы она привыкла к роскоши, привязалась к людям.
        Теперь ему все стало ясно. Он провел ладонью вниз по ее руке:
        — Ты не хочешь привязываться.
        Она резко отстранилась:
        — Через три недели ты уйдешь из моей жизни. Мы вместе меньше недели. Скажи мне честно, ты ведь хочешь серьезных отношений со мной не больше, чем я хочу стать частью твоего безумного мира. Этому нужно положить конец, прежде чем кому-то будет причинена боль. Мы должны вернуться к нашему первоначальному соглашению.
        Черта с два!
        — Ты думаешь, что, если мы пойдем на попятную, это сотрет из нашей памяти то, что случилось прошлой ночью и сегодня днем? Ты сможешь это забыть? Лично я — нет.
        Ее взгляд был прикован к нему. По ее выражению лица было видно, что она вспоминает волшебные мгновения их близости. Ее щеки разрумянились, глаза стали огромными как блюдца.
        Внутри него разгорелось пламя желания.
        Насколько проще была бы его жизнь, если бы он не встретил на своем пути эту женщину!
        — Дуарте, я не забыла ни на секунду,  — прошептала она.
        В этот момент он понял, что не променял бы ни на что это взаимное влечение. Он знал, что Кейт тоже не может его контролировать. Он шагнул ей навстречу, ее руки обвили его шею, и их губы слились в поцелуе.
        Затем они рухнули на стоящую рядом кровать.


        Глава 10
        Неделю спустя Кейт фотографировала Дженнифер, которая лежала в гамаке, привязанном к двум пальмам. В руке она держала новый айпод, в ухе у нее был маленький наушник, другой свисал с края гамака, и из него доносилась приглушенная музыка.
        К большой радости Гарольда Хока, Кейт присылала ему много фотографий, но в своих электронных письмах он просил ее сделать хотя бы один снимок короля. Всякий раз она честно отвечала ему, что король сейчас лежит в больнице и ее к нему не пускают.
        Заметив новый интересный сюжет для съемки, Кейт переключилась на него. Тони с маленьким Колби плыли вдоль берега на катамаране. На обоих были гидрокостюмы. За ними по кромке воды бежали Бенито и Диабло — большие собаки породы родезийский риджбек. Может, животные и выглядят устрашающе, но с мальчиком они ласковы как котята
        Эти фотографии будут ее свадебным подарком Шеннон и Тони. Сколько бы они ни стоили, Гарольд Хоук их не получит. Медина впустили ее в свой дом, и она не может выставить напоказ их частную жизнь в большей степени, чем ей это позволено. Есть моральные границы, которые она не собирается пересекать даже ради сестры.
        Тони намазал малышу лицо солнцезащитным кремом, затем коснулся пальцем кончика его носа, оставив на нем белую каплю. Колби звонко рассмеялся. Сердце Кейт как-то странно сжалось. Опустив фотоаппарат, она подумала о том, как будет себя вести Дуарте со своими детьми, когда они у него появятся. Он не такой веселый и открытый, как Тони, но с Дженнифер всю прошедшую неделю он был терпелив и дружелюбен. Ее сердце снова сжалось.
        Дуарте стоял, прислонившись к дереву. На нем были джинсы и легкий пуловер. Ветер, дующий с океана, трепал его волосы. На первый взгляд могло показаться, что он наслаждается теплым днем, но через объектив Кейт видела айфон у него в руке. Его брови были сдвинуты. Он явно не развлекался.
        На прошедшей неделе они плавали в бассейне, ходили под парусом, ужинали вместе со всеми в большой столовой, занимались в спортзале, смотрели кино по вечерам. Это походило на отпуск мечты, вот только Дуарте так и не извинился перед ней за то, что привез Дженнифер на остров, не спросив ее разрешения. Кейт не могла закрыть на это глаза и держалась слегка отстраненно.
        Она не понимала, почему так отстаивает свою позицию. Через две недели они расстанутся. Ей следовало бы получать удовольствие от секса и не думать о более серьезных вещах.
        Секс действительно был замечательный. Дни были напряженными, но с наступлением ночи разъединявшие их преграды исчезали. К полуночи они всегда оказывались в объятиях друг друга и расставались лишь на рассвете.
        Фотографии. Точно. Она совсем о них забыла.
        Она снимала Дуарте для своей личной коллекции. После их расставания они будут служить ей доказательством того, что всё это произошло с ней наяву. Напоминанием о другой жизни, которая так отличалась от ее привычной.
        Она повернула фотоаппарат.
        Шеннон сидела по-турецки на пляжной подстилке, распаковывая корзину с ланчем.
        — Эй, идите все сюда,  — позвала она. Ее светлые волосы, собранные в хвост, покачивались на ветру.  — У нас есть жареная индейка, сыр с абрикосово-инжирным чатни на багете, салат из шпината с уксусом и оливковым маслом и фруктовые пирожные на десерт. Что касается Колби, для него я приготовила,  — она достала тортильи, в которые было завернуто холодное мясо,  — гусениц и змей.
        Дженнифер свесила ногу из гамака, слегка оттолкнулась носком от земли и начала покачиваться.
        — Тортильи — это змеи? Ты веселая мама, Шеннон.
        Та закончила выкладывать рулеты на тарелку:
        — Я что только не придумываю, чтобы прием пищи был приключением, а не пыткой.
        Протерев линзу объектива, Кейт обратилась к сестре:
        — Это напоминает мне наши летние пикники на берегу.
        Дженнифер приподняла козырек бейсболки:
        — Было бы здорово, если бы дома в январе тоже не было снега.  — Она посмотрела на Дуарте, который стоял под деревом неподалеку от нее: — Почему ты не живешь здесь постоянно? Здесь же классно.
        Убрав айфон в водонепроницаемый чехол, он терпеливо ответил:
        — Мартас-Виньярд напоминает мне те части моего дома, которые значили для меня больше остальных. Скалистые берега, лодочная пристань, маяк.
        Что-то в его голосе сказало ей, что под словом «дом» он имеет в виду Сан-Ринальдо, а не этот остров. Похоже, роскошь, которой отец окружил их с братьями, не смогла заменить ему то, что он потерял.
        Соскочив с гамака, Дженнифер вытащила из уха наушник, намотала провод на айпод и подошла к Дуарте.
        — Когда там становится холодно, ты можешь поехать в какое-нибудь другое место погреться на солнышке.
        — Да. Я много путешествую. Прямо как твоя сестра.
        Палец Кейт на кнопке спуска затвора дернулся, и снимок получился смазанным.
        Ее сестра наморщила нос:
        — Да, но ее открытки не такие интересные, как раньше.  — Лицо Дженнифер просветлело.  — Больше всего мне понравилась та, которую она прислала мне из Парижа, откуда направлялась еще куда-то. На ней была Эйфелева башня. Круто, правда?
        — Очень круто,  — ответил Дуарте.
        Шеннон улыбнулась девушке:
        — Дуарте и Кейт смогут поднять тебя на Эйфелеву башню на самолете.
        Кейт пришлось прикусить язык, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь грубость. Дженнифер принялась увлеченно болтать о возможности такого путешествия. Шеннон не могла знать, что напрасно ее обнадежила. Невеста Антонио понятия не имеет о том, что их с Дуарте помолвка всего лишь фарс. Соглашаясь на него, она даже не представляла себе, скольким людям это может причинить боль впоследствии.
        Включая ее саму.
        Она вдруг поняла, что не хочет, чтобы их с Дуарте отношения закончились через две недели.
        Она принялась вращать большим пальцем свое обучальное кольцо. Фотоаппарат выскользнул у нее из рук и упал на песок.
        Что она наделала! Сев на корточки, Кейт подняла его и принялась стряхивать песок. Только бы при ударе ничего не повредилось. У нее нет денег на новый. Какого черта она развесила уши, вместо того чтобы работать? Что с ней творится?
        На секунду над ней нависла тень. Затем Дуарте присел рядом и протянул ей салфетку для линзы:
        — Нужна?
        — Да, спасибо.
        От его пьянящей близости по ее телу пробежала дрожь. Она была в замешательстве. Когда закончится эта сладостная пытка?
        — Ты скучаешь по своей прежней работе, по путешествиям. Тебе надоело гоняться за знаменитостями.
        — Моя сестра нуждается в постоянном специализированном уходе,  — ответила она — Только я могу ей его обеспечивать.
        — Возможно, есть другие способы его ей обеспечить. Тебе вовсе не обязательно сидеть на одном месте.
        — И это говорит мне человек, который постоянно живет в отелях? Человек, который боится иметь настоящий дом?
        И настоящие отношения.
        Они уставились друг на друга. Казалось, еще немного, и воздух между ними затрещит от напряжения. Ее удивляло, как они могут заниматься сексом, когда им не удается прийти к согласию по другим вопросам.
        Тяжело сглотнув, она поднялась:
        — Мне нужно пойти загрузить эти фотографии. Мой редактор их ждет. Мне бы хотелось уложиться в срок.
        Дуарте схватил ее за руку, намереваясь продолжить разговор, но в этот момент заметил джип, движущийся по пляжу в их сторону. Когда он приблизился, они увидели сидящего за рулем Хавьера Кортеса.
        Машина резко остановилась, и Хавьер, схватившись за стержень стабилизатора, выпрыгнул из нее:
        — Дуарте, я хотел сообщить тебе лично.
        Шеннон вскочила на ноги:
        — Об их отце? Он…
        Тони с маленьким Колби на руках подбежал к ним:
        — Хавьер?
        Кортес поднял руку:
        — Успокойтесь. Новости у меня хорошие. Король достаточно окреп, и его выписывают из больницы. К концу дня он будет дома.
        Кейт занервничала еще сильнее. Теперь ей придется обманывать на одного человека больше. Обида на Дуарте отошла на второй план. Сможет ли она когда-нибудь себе простить, если по ее вине что-нибудь случится с пожилым больным человеком?


        Глава 11
        Дуарте, как и все остальные, был удивлен столь внезапным улучшением состояния здоровья своего отца. Очевидно, Энрике очень хочет встретиться с Кейт.
        Ведя ее по извилистым коридорам крыла, которое занимал его отец, Дуарте едва замечал картины испанских художников, стоящие целое состояние. Все его мысли были заняты предстоящим знакомством Кейт с королем.
        Откуда, черт побери, это волнение? Ведь он затеял весь этот фарс с помолвкой в первую очередь для того, чтобы сделать приятное отцу. Они с Кейт заключили деловое соглашение. Правда, в последнее время он стал частенько об этом забывать.
        За прошедшую неделю характер их отношений из делового превратился в личный, и его это потрясло до глубины души. Но этого ему было мало. Он хотел большего. Кейт не переставала его удивлять. Например, собираясь идти к Энрике, она не взяла фотоаппарат. Она сказала Дуарте, что ее босс обойдется фотографиями короля, которые она сделает на свадьбе Тони. Еще его удивляло, что она посылает в «Интрудер» слишком мало снимков.
        Бледный и худой король сидел на кровати поверх покрывала, прислонившись к подушкам. В руке он держал карманные часы. На нем был синий халат. Его собаки лежали на полу у изножья кровати. Они не только защищали своего хозяина, но и составляли ему компанию. Кейт наклонилась, чтобы погладить Бенито. Пес отреагировал на это спокойно, поскольку она пришла с Дуарте.
        Глаза Энрике были закрыты, и на мгновение Дуарте показалось, что он спит. Неожиданно темные глаза короля открылись и заблестели.
        — Папа,  — произнес Дуарте, обнимая Кейт за талию.  — Это Кейт.
        Убрав часы в карман халата, Энрике начал оценивающе разглядывать Кейт. Дуарте подвел ее ближе к нему.
        — Я рада, что вы поправились и вернулись домой, сэр,  — уверенно произнесла она.
        Пожилой мужчина ничего не ответил, и Дуарте начал беспокоиться о том, что острый ум отца начинает его предавать.
        Кейт подошла еще ближе:
        — Не возражаете, если я сяду?
        Дуарте восхитила ее смелость.
        Продолжая молча ее разглядывать, Энрике указал ей на кресло, стоящее рядом с его кроватью.
        Кейт опустилась в него. Ее спина была напряжена, но это единственное, что выдавало ее волнение перед встречей с королем.
        Она указала на полотно Сальвадора Дали, висящее ближе всего к его кровати:
        — Меня всегда приводили в восторг его работы со стекающими часами.
        — Ты изучала изящные искусства?
        — В колледже я посещала лекции по истории искусства. У меня диплом журналиста. Я не умею рисовать, зато, как мне хочется думать, мне удается передавать свои наблюдения за окружающей действительностью с помощью объектива.
        — В досье, которое мои люди на тебя собрали, было несколько твоих работ. У тебя настоящий талант.
        Несмотря на упоминание о досье, Кейт сохраняла спокойствие. Очевидно, что от короля это не укрылось.
        — Тебя не смущает, что я наводил о тебе справки?
        — Я собирала информацию о вашей семье, так что мы квиты.
        Король искренне рассмеялся:
        — Мне нравится ход твоих мыслей, Кейт Харпер.  — Взяв ее левую руку, он посмотрел на кольцо и одобрительно кивнул: — Отлично подходит.
        После этого король положил голову на подушку и снова закрыл глаза.
        Это все? Дуарте ожидал большего. Он думал, что отец спросит его о дате свадьбы, будет намекать на то, что хочет внуков.
        Удивительно, но непринужденное общение Кейт с его отцом заставило Дуарте ощущать свою потребность в семье острее, чем когда-либо. Наблюдая за ней, он увидел то, чего не замечал все эти несколько недель. Кейт прекрасно вписывается в его мир. Она не теряется в стрессовой обстановке и оказывает влияние на других людей, не давя на них. Это умная независимая женщина, которая знает, чего хочет.
        Он испытал потрясение, когда осознал, что Кейт была права, сказав, что он ездит по стране и часто меняет женщин, потому что боится к чему-либо привязаться. Он всегда гордился своей способностью быстро принимать решения, но сейчас колебался.
        Пришло время действовать. У него в запасе недели, и он намерен использовать каждую секунду этого времени, чтобы попытаться убедить Кейт, что она должна остаться в его жизни по окончании тридцатидневного срока.

        Проснувшись, Кейт резко приподнялась в своей постели. Ее сердце бешено колотилось. Она потянулась к Дуарте, но его не было. После их продолжительной близости она заснула в его объятиях. Ей приснился кошмар, в котором она оступилась и начала соскальзывать с карниза в отеле на Мартас-Виньярд.
        Ускользать от Дуарте.
        Она откинула с лица волосы, и простыня, сохранившая запах одеколона Дуарте, упала с ее груди. Сегодня он был таким нежным, таким внимательным.
        Вдруг ее рука наткнулась на какой-то предмет, лежащий на его подушке. Включив торшер, Кейт обнаружила, что это малиновая коробка с золотым бантом, но без карточки. Впрочем, ей не нужна была карточка, чтобы понять, кто ее принес. Украшения и одежда — часть их договора, этот подарок — совсем другое дело. Возможно, таким образом он намекает ей на то, что их отношения могут быть более серьезными.
        Кейт испытывала одновременно приятное волнение и страх. Но может, она зря так нервничает? Она будет чувствовать себя полной идиоткой, если в коробке окажется новое платье для очередного мероприятия, на котором они появятся как влюбленная пара.
        При воспоминании о своей встрече с королем, который дал ей понять, что готов принять ее в свою семью, ее охватило чувство вины. Она заметила, как он обрадовался за Дуарте. Он любит своих детей и переживает за них. В отличие от ее отца. Она не знала, хватит ли ей духа продолжать лгать королю.
        Есть всего лишь один способ узнать, что находится в коробке. Она взяла подарок с подушки. Он оказался тяжелее, чем она ожидала. Любопытство пересилило страх. Она сорвала бант, сняла оберточную бумагу и открыла крышку. При виде небольшой фотографии в рамке у Кейт перехватило дыхание. Ее автором был Ансель Адамс! На ней был изображен восход луны над заснеженными горными вершинами. Дрожащими пальцами она достала фотографию из коробки.
        Какая внимательность! Стоило ей всего один раз упомянуть имя своего любимого фотографа, как Дуарте его запомнил. Зная о предпочтениях человека, легче выбрать для него подарок. Он не купил универсальную вещь, которую можно подарить любой женщине.
        Да, он перегнул палку, когда привез сюда Дженнифер, но таким образом он всего лишь пытался сделать приятное Кейт.
        Она поставила фотографию на прикроватный столик. Ей нужно найти Дуарте и поблагодарить. Посмотреть, не слишком ли большое значение она придает его подарку. Открыв встроенный шкаф, она схватила первые попавшиеся джинсы и пуловер. Одеваясь на ходу, она направилась в гостиную.
        Дверь на веранду была открыта, и она вышла туда. В отличие от веранды на другой стороне дома, которую показала ей Шеннон в день ее приезда, здесь вместо кованых перил была белая отштукатуренная стенка до пояса, которую украшали кашпо с папоротниками и кактусами. Широкие каменные ступени спускались с нее к пляжу. Звезды отражались в темной глади океана.
        Оглядевшись, Кейт ничего не увидела, кроме волн у берега и небольшой группы пальм. Когда она уже собралась назад, ее остановило какое-то поскрипывание. Повернувшись, она обвела взглядом пляж в поисках его источника.
        Бледные лучи луны высветили гамак между двумя деревьями. В нем лежал Дуарте. Одна его нога была перекинута через край гамака. Он медленно покачивался. Она до сих пор ни разу не видела его таким расслабленным. Приблизившись, она увидела, что на нем тот же черный костюм для боевых искусств, что и в вечер их первой встречи. На лбу у него виднелись капельки пота. Должно быть, после того, как она заснула, он пошел в спортзал. Он делал это всякий раз, когда ему нужно было снять напряжение.
        Она прислонилась к стволу пальмы:
        — Спасибо за подарок.
        — Пожалуйста,  — мягко ответил он и протянул руку, приглашая ее присоединиться к нему.
        — Работа Анселя Адамса — это отличный выбор,  — сказала она, взяла его за руку и улеглась рядом с ним.
        — Любой человек, у которого денег куры не клюют, мог бы ее купить.
        — Но не любой человек запомнил бы, как зовут моего кота.  — Она поцеловала его в шершавый от щетины подбородок.  — Не могу дождаться, когда повешу ее на стену.
        В своей квартире. Она будет напоминать ей о Дуарте.
        Просунув руку ей под плечи, он крепче прижал Кейт к себе:
        — Я рад, что ты счастлива.
        Одно дело разговаривать с ним днем, совсем другое — сейчас, когда они лежат в объятиях друг друга под звездным небом.
        Но вот счастлива ли она? В данный момент — да, но через две недели все может измениться.
        — Знаешь, ты не такой, как я думала,  — призналась Кейт, положив голову ему на грудь.  — Наверное, мне проще было видеть в тебе надменного эгоистичного принца. На самом деле ты заботлив и внимателен. Ты искренне хочешь помочь, даже когда делаешь не то, что надо.
        — Например, когда я привез сюда Дженнифер без твоего разрешения.
        — То, что ты признал свою неправоту, добавляет тебе очков.  — Кейт провела большим пальцем ноги по его ступне.
        — Я правда сожалею о том, что не поговорил с тобой, прежде чем привезти Дженнифер на остров.
        Подняв голову, Кейт посмотрела на него:
        — Тебе трудно было это сделать?
        — Что?
        — Попросить прощения. Готова поспорить, что до этого ты никогда ни у кого ничего не просил. Ты слишком гордый.
        — Ошибаешься,  — еле слышно ответил Дуарте, затем легонько сжал ее руку.  — Если хочешь, я могу подарить тебе галерею Анселя Адамса.
        Кейт мягко рассмеялась и поцеловала его:
        — Спасибо, конечно, но это уже перебор. Одежда от-кутюр, драгоценности, частные самолеты, телохранители… Должна признаться, я слегка напугана.
        — Ты? Напугана?  — произнес он с искренним удивлением.  — Я знал всего лишь одну женщину, которая была такой же смелой, как ты.
        Дуарте впервые поделился с ней информацией личного характера. Это признак того, что он хочет с ней сблизиться? Кто эта женщина? Может, в его жизни была настоящая любовь, которую он потерял?
        Ее сердце так сильно забилось в груди, что он, наверное, это почувствовал.
        — И кто же эта смелая женщина?  — осторожно спросила она, боясь, что ее разочарует его ответ.
        — Моя мать,  — ответил он после небольшой паузы.
        Кейт почувствовала облегчение.
        — Мне бы хотелось больше о ней узнать,  — сказала она.
        — Я расскажу тебе. Мы с Карлосом раньше часто о ней говорили, чтобы наши воспоминания не поблекли со временем. Мы не хотели, чтобы нарушилась последовательность моментов.
        — Некоторые детали бывают особенными.
        — Вообще-то я имею в виду более крупные события.  — Он сглотнул.  — Например, как все происходило в ту ночь, когда она умерла.
        Кейт молчала, боясь сказать что-нибудь не то. До работы в «Интрудер» ей приходилось освещать трагические ситуации, но она видела их через объектив, как сторонний наблюдатель. Она сочувствовала пострадавшим, но это не шло ни в какое сравнение с той душевной болью, которую она испытала, представив себе маленького Дуарте в качестве участника одного из подобных событий.
        — Кейт, ярость, с которой наша мать нас защищала, напоминает мне о том, как ты заботишься о Дженнифер. Уверен, что ты отдала бы за нее жизнь.
        Он прав. Но ни одна женщина не должна платить такую высокую цену, какую пришлось заплатить его матери. Кейт закрыла глаза, чтобы сдержать подступившие слезы.
        — В ту ночь, когда нас схватили повстанцы…  — Он глубоко вдохнул, и его грудь поднялась.  — Карлос велел мне присмотреть за Антонио, Сказал, что сам позаботится о маме. Когда ты сказала, что не можешь себе представить меня просящим…  — Прокашлявшись, он продолжил: — Я просил этих людей, чтобы они не убивали мою мать. Я умолял их, но они все равно ее застрелили. Они стреляли в Карлоса, потому что он пытался ее защитить…  — Его голос сломался.
        Горло Кейт сдавило от эмоций. Она не стала подбирать подходящие слова, поскольку картина, которую дорисовало ее воображение, была такой ужасной, что ее покинул дар речи. Она просто крепче обняла Дуарте.
        — После гибели матери все было как в тумане,  — продолжил он. От волнения его акцент стал заметнее.  — Я не помню, как нам с Антонио удалось уйти целыми и невредимыми. Позднее нам рассказывали, что нас нашли охранники отца. Покинув Сан-Ри- нальдо, мы провели некоторое время в Аргентине, прежде чем воссоединиться с отцом.
        Кейт содрогнулась. Причиной этому был вовсе не холодный ночной ветер.
        — Рядом с тобой был кто-нибудь, кто тебя утешал^9^
        Дуарте отмахнулся от ее вопроса:
        — После приезда отца мы остались в Аргентине еще на какое-то время, чтобы пошли слухи, будто мы обосновались там. Затем мы тайком уехали в Штаты.
        Информация о том, что в его старшего брата стреляли, никогда не появлялась в СМИ. Какие еще подробности той роковой ночи семье Медина удалось сохранить в тайне?
        — Неудивительно, что ваш отец стал так одержим безопасностью.
        — Все же в первые годы нашего пребывания на острове он рисковал и иногда его покидал.
        — Твой отец покидал остров?
        Куда клонит Дуарте? Очевидно, он сказал об этом с какой-то целью.
        — На материке у него был короткий роман с одной женщиной,  — произнес он тоном, лишенным каких-либо эмоций.
        — С матерью твоей сводной сестры,  — уточнила Кейт. Она кое-что знала о внебрачной дочери Энрике. Элоиза родилась меньше чем через два года после государственного переворота на Сан-Ринальдо. Должно быть, для трех мальчиков, тоскующих по матери, роман отца с другой женщиной был тяжелым ударом.  — Как они познакомились?
        — Карлос долго восстанавливался после тяжелых ранений. Между нашим отъездом из Аргентины и приездом сюда ему стало хуже. В больнице, где он лежал, наш отец познакомился с одной медсестрой и нашел утешение в ее объятиях.
        Теперь Кейт стало ясно, почему, покинув остров, Дуарте и его братья редко виделись с Энрике.
        — Его роман с той медсестрой стал причиной разлада между тобой и твоим отцом.
        Она сочувствовала обеим сторонам — мужчине, искавшему утешения после утраты любимой жены, и мальчику, обиженному на отца за то, что он предал память его матери.
        — Наверное, тебя удивляет, почему я тебе все это рассказываю.
        Кейт взвесила все за и против и решила, что сейчас подходящий момент обсудить их с Дуарте отношения.
        — Мы были близки. Мне хорошо с тобой в постели, но хотелось бы думать, что нас связывает нечто большее.
        — Ты упоминала мои многочисленные короткие интрижки.
        — Да. При чем здесь это?
        — У меня был секс, но не было опыта построения отношений. Ни с моими родными, ни с женщинами. Мне много раз говорили, что я бессердечный мерзавец.
        — Бессердечный? Ради бога, Дуарте!  — воскликнула Кейт, ложась поверх него.  — Ты какой угодно, только не бессердечный. Людей, которые способны так же напряженно переживать, как ты, следует еще поискать. Уверена, ты не плачешь, когда смотришь фильмы, но я вижу, как глубоко ты все чувствуешь.
        Он заставил ее замолчать, прижав пальцы к ее губам:
        — Не надо устраивать мне сеанс психоанализа. Я просто пытаюсь тебе сказать, что мне нужно от тебя больше, нежели твое тело.
        Ее сердце подпрыгнуло. Неужели он действительно имеет в виду…
        Но, Кейт, учитывая мой прошлый опыт, я не могу ничего тебе обещать.
        Откровения этого гордого мужчины глубоко ее тронули. Она подумала о подарке, который он оставил на подушке, вместо того чтобы вручить лично. Может, их отношения, развивающиеся не по сценарию, выбили его из колеи, как и ее? Правда, до сих пор он вел себя так уверенно.
        Ее охватило чувство неловкости. Дуарте сказал, что строить отношения с ним рискованно. Она только сейчас начала осознавать, как много может потерять в случае неудачи. Наверное, самое мудрое решение сейчас не ускорять события.
        — Дуарте,  — прошептала она,  — как ты смотришь на то, чтобы до свадьбы Тони и Шеннон позволить всему идти своим чередом?
        В его глазах промелькнула тень, затем он улыбнулся, взял в ладони ее лицо и прижался губами к ее губам.

        После семейного ужина Дуарте потягивал бренди в комнате для занятий музыкой. Потолок с кессонами и деревянный пол создавали хорошую акустику.
        Все были в сборе, разумеется за исключением Карлоса. Правда, число присутствующих увеличилось по сравнению с обычным.
        Шеннон играла на рояле. Ее сынишка сидел на стуле рядом с ней и болтал ногами. Тони, прислонившийся к роялю, не сводил глаз со своей невесты.
        Дженнифер сидела по-турецки на полу у огромной арфы и гладила Бенито и Диабло. Энрике полулежал в кресле. Кислородный баллон, стоящий у затемненного окна, напоминал Дуарте, как серьезно болен его отец. Кейт сидела в соседнем кресле и покачивала ногой в такт музыке в стиле регтайм.
        Кейт.
        Взгляд Дуарте задержался на ней. Простое черное платье на ее безупречной фигуре смотрелось изысканно. Если бы им не нужно было вылезать из постели, построить отношения было бы проще простого.
        Вчера ему было непросто изливать ей душу, но все женщины хотят именно этого, не так ли? Все же он, наверное, что-то упустил, поскольку Кейт все еще с ним осторожничает.
        Музыка закончилась, и Дуарте зааплодировал вместе со всеми. Тони взял со столика рядом с роялем свой стакан и сделал глоток бренди.
        — Кейт, может, попробуешь убедить Дуарте для нас сыграть?  — спросил он.
        Она изумленно уставилась на Дуарте:
        — Ты играешь на рояле?
        — Очень плохо. Спасибо тебе, Тони. Я никогда этого не забуду.  — Он поднял свой стакан как для тоста.  — Если ты будешь настаивать, я расскажу всем, как ты мучил всех нас своей игрой на арфе.
        Мягко рассмеявшись, его брат ответил на тост.
        Карлос был единственным из них троих, кто делал успехи в игре на музыкальном инструменте. Энергичному Тони не хватало усидчивости. Дуарте учитель говорил, что он играет как робот.
        Энрике повернулся к Кейт:
        Может, музыкантов из моих сыновей и не вышло, но моей целью было привить им любовь к прекрасному и дать им всестороннее образование. Мы жили в изоляции, но я нанимал для них лучших преподавателей.
        — Гм.  — Кейт кивнула.  — Я ни за что не поверю, что вы относитесь к тем людям, которые передают контроль в чужие руки, а сами сидят без дела. Итак, расскажите мне, чему их учили вы.
        — Ты хороший репортер.
        — Мне приятно слышать это от вас, учитывая, что вы знаете, на кого я работаю.  — Она подмигнула Энрике. Она вела себя с ним так непринужденно, как если бы он был ее соседом.
        — Я преподавал своим сыновьям историю искусств.
        За этим последовал рассказ о его любимых испанских художниках.
        Дуарте задумчиво вращал в руке стакан с бренди. Критика Кейт в адрес «Интрудер» удивила его. Стала ли бы она ради Дженнифер выполнять работу, которая ей не нравится? Конечно, стала бы. Его решимость завоевать ее усилилась. У него осталось еще несколько дней. Этого времени достаточно для того, чтобы начать по-настоящему за ней ухаживать.
        Возможно, она не поняла, чего он добивался вчера вечером. Но он намерен пустить в ход все доступные средства, чтобы убедить ее продолжить отношения после свадьбы Тони.
        Для начала он сделает Кейт сюрприз — отвезет ее в эти выходные в Музей современного искусства в Чикаго, в котором она не была.
        Он представил себе, как они снова занимаются любовью в самолете…
        Тони обратил на себя всеобщее внимание. Подняв Колби и обхватив свободной рукой Шеннон за талию, он произнес:
        — Мы хотим сделать объявление. Раз вся семья в сборе, зачем тянуть со свадьбой? Я уже связался с Карлосом. Он прилетает завтра утром.
        Энрике уронил карманные часы. Дуарте подошел к нему, наклонился и поднял их.
        — Мы не хотим ждать до конца месяца.  — Тони мельком посмотрел на отца, и Дуарте понял, что он боится, что старик может не дожить до их свадьбы.  — Мы хотим пожениться в эти выходные.
        Дуарте чуть не пролил бренди. Они решили ускорить события, и у него почти не осталось времени, чтобы убедить Кейт продолжить их отношения. Она пообещала сотрудничать с ним до свадьбы Тони и Шеннон. Потом у нее не будет причин оставаться с ним.
        Он должен поторопиться.


        Глава 12
        — Можете поцеловать невесту,  — сказал священну ник, благословляя новобрачных у алтаря. Сдерживая слезы, Кейт подняла фотоаппарат и сделала два кадра. Учась в колледже, она подрабатывала, снимая свадьбы, но никогда не видела такой счастливой пары. Тони и Шеннон обменялись брачными клятвами в белой каменной часовне с колоколом над входом. Дуарте сказал ей, что эта часовня копия той, которую они посещали на Сан-Ринальдо. Она небольшая, но в ней достаточно места для семьи Медина и работающих на них людей. Кейт обнаружила, что из посторонних здесь только они с Дженнифер. У Шеннон нет других родственников, кроме сына.
        Она в одиночку справлялась с жизненными трудностями, но с сегодняшнего дня все будет по-другому.
        Закончив целоваться, новобрачные повернулись лицом к толпе. Их лица сияли от счастья. Когда орган заиграл «Оду к радости», Тони подхватил на руки маленького кольценосца. Колби обхватил руками шею своего новоиспеченного отца, и счастливая семья пошла к выходу. Остальные последовали за ними.
        Элоиза, сводная сестра жениха, была подружкой невесты. Изумрудное платье с завышенной талией почти не скрывало ее беременности. Проходя мимо своего мужа, сидящего на передней скамье рядом с Энрике, она бросила на него взгляд, полный любви.
        Следом за ней шел Дуарте, такой красивый и элегантный в своем смокинге. Чем лучше Кейт его узнавала, тем больше ей хотелось быть с ним. Она была готова рискнуть.
        Последним из братьев выходил Карлос с которым Кейт познакомилась только сегодня. Она опустила фотоаппарат. Карлос медленно двигался по проходу, прихрамывая. С тростью ему было бы легче идти, но его гордо поднятый подбородок говорил о том, что он не собирается быть объектом всеобщей жалости.
        Сердце Кейт болело за эту семью, на долю которой выпало столько страданий. Выходя на улицу, она снова подняла фотоаппарат, чтобы никто не увидел ее мокрых глаз.
        Уже стемнело. Музыкант играл на испанской гитаре под пальмами, между которыми были натянуты гирлянды крошечных белых лампочек. Кейт начала делать снимки для свадебного альбома Тони и Шеннон. Она запишет фотографии на диск и подарит его молодоженам во время свадебного приема. Ведь после этого она может больше никогда их не увидеть.
        Прогнав грустные мысли, Кейт нашла в толпе Дженнифер. Она выглядела веселой и довольной. Кейт была очень за нее рада.
        На лице Дженнифер появилась широкая улыбка, затем она энергично кому-то помахала. Мгновение спустя к ней подошел Дуарте.
        — Да, Дженнифер?  — донеслось до Кейт.  — Чем я могу тебе помочь?
        — Мне ничего не нужно,  — ответила ее сестра.  — Ты много делаешь для других, и мне захотелось сделать кое-что для тебя. Ведь совсем скоро ты станешь моим братом.
        Девушка выставила вперед руку и разжала кулак. На лице Дуарте промелькнуло смущение.
        — Это тебе,  — продолжила она, кладя ему в ладонь шнурок, сплетенный из золотых нитей, с нанизанными на него бусинами и металлическим кольцом на конце.  — Такой браслет, какой я подарила Кэти, тебе не понравился бы. Ты ездишь на машине, и я подумала, что тебе нужен брелок для ключей. Няня Колби дала мне нитки и бусы. Тебе нравится?
        Дуарте взял брелок за кольцо и сделал вид, будто рассматривает его с восхищением.
        — Очень красиво, Дженнифер. Спасибо. Глядя на него, всякий раз я буду думать о тебе.
        — Пожалуйста, Арти. Ой, то есть я хотела сказать…
        — Можешь называть меня Арти,  — серьезно произнес он.  — Но только ты, договорились?
        — Да.  — Улыбнувшись ему, Дженнифер встала на цыпочки и чмокнула его в щеку, после чего побежала к остальным.
        Неожиданно Дуарте достал из кармана связку ключей. У Кейт перехватило дыхание. Неужели он действительно собирается пользоваться подарком ее сестры?
        Она не поверила своим глазам, когда он прикрепил его к связке, на которой были ключи от его дорогих машин и апартаментов в отелях. Она мысленно перенеслась в вечер их встречи на Мартас-Виньярд, когда они придумывали детали их первого свидания.
        Кейт опустила фотоаппарат. По ее щекам катились слезы. Она поняла, что любит Дуарте Медина всем сердцем.
        И не может дождаться, когда останется с ним наедине, чтобы сказать ему об этом лично.

        Остаток вечера пролетел быстро. Не успела Кейт опомниться, как уже прощалась с уезжающими молодоженами. Все прошло великолепно, начиная со свадебной церемонии и заканчивая приемом в особняке. Она с неохотой уходила наверх записывать диск, но была вознаграждена улыбкой Шеннон, которая искренне обрадовалась такому подарку.
        Встав на цыпочки, Кейт прошептала на ухо Дуарте:
        — Я пойду наверх переодеваться. Придешь ко мне? У меня есть один план. Он касается нас с тобой и горячей ванны с ароматной пеной.
        — Буду раньше, чем успеет наполниться ванна.
        Блеск его глаз сказал ей, что он не шутит.
        Поднявшись в свою комнату, Кейт включила ноутбук, чтобы выполнить свое последнее обязательство перед Гарольдом. Дуарте разрешил ей самой выбрать свадебные фотографии для прессы. Он ей доверяет.
        Пока компьютер загружался, Кейт, не теряя времени, достала из комода шелковый пеньюар. Затем подключилась к Интернету, и на экране появилась домашняя страница с маленькими изображениями под заголовками. Приглядевшись, она испытала потрясение, узнав свадебные фотографии Тони и Шеннон.
        Те, которые она записала на диск, но еще не отправила Гарольду.
        Она начала кликать по ссылкам на статьи из других интернет-изданий. Все они содержали фотографии, которые она сделала сегодня вечером. Как такое возможно? Хавьер заверил ее, что только они с Дуарте имеют доступ к информации на этом компьютере.
        Хавьер предал королевскую семью, как и его кузина? Кейт быстро отмела этот вариант. До ее приезда на Мартас-Виньярд «Интрудер» неоднократно пытался уговорить на сотрудничество людей, работающих на Дуарте, но ничего не добился.
        Таким образом, это мог сделать только Дуарте. Он с самого начала дал ей понять, что хочет отомстить ей за то, что она рассказала всему миру, где прячутся Медина.
        Кейт чувствовала себя полной идиоткой. Дуарте успешно ей отомстил. Он сделал так, что она не получит ни цента за свои старания.
        Она чуть не призналась ему в любви. Но будь она проклята, если Дуарте узнает, какую боль он ей причинил.

* * *
        Еще немного, и они с Кейт окажутся наедине. Направляясь в ее комнату, Дуарте не слышал шума льющейся воды. Ничего страшного. Они смогут заняться любовью в его самолете, который уже готов к отправлению в Чикаго. Осталось лишь убедить ее в том, что она может спокойно оставить Дженнифер здесь на пару дней. Люди его отца позаботятся о ее сестре. После посещения музея он намерен пригласить Кейт в шикарный ресторан и уговорить ее продолжить их отношения.
        Дверь в ее комнату была открыта. Кейт сидела за столом, уставившись на экран ноутбука. На ней по- прежнему было темно-синее платье и фамильные драгоценности Медина. Она была напряжена. Похоже, ее что-то расстроило.
        Дуарте охватила тревога. Войдя внутрь, он прислонился к столбику кровати:
        — Что случилось?
        Она медленно поднялась из-за стола. Ее ноги были босы. Лицо было бледным, глаза блестели.
        — Ты меня обманул. Передал прессе свадебные фотографии, которые я сделала,  — произнесла она, часто моргая, чтобы сдержать слезы.
        Что за бред? Сделав несколько шагов в ее сторону, Дуарте резко остановился, увидев в ее глазах ярость.
        — Кейт, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
        — Значит, вот какой у тебя был план!  — Ее опущенные руки дрожали.  — Я собралась отправить своему боссу свадебные фотографии и вдруг обнаружила, что они уже есть не только в «Интрудер», но и в других изданиях. У меня украли мой большой куш. Только мы с тобой имеем доступ к этому компьютеру. Ты уверял меня, что он надежно защищен. Что еще я могла подумать? Если у тебя есть другие объяснения, выкладывай.
        Каждое из слов, сорвавшихся с ее губ, вонзилось в него подобно острому ножу, принеся с собой боль, разочарование и гнев. Он ей доверяет, а она ему, очевидно, нет.
        — Похоже, ты сама все поняла.
        — Ты даже не собираешься ничего отрицать? Ты с самого начала планировал мне отомстить за то, что я рассказала всему миру правду о твоей семье. Я, как идиотка, доверилась тебе, отдалась…  — Она тяжело сглотнула.
        Его планы рушились у него на глазах. Кейт все для себя решила, и он не собирается ее переубеждать. Одно дело неуверенность и боязнь рисковать, сомнения в его порядочности — совсем другое. Пусть хоть всю ночь требует от него объяснений. Гордость не позволит ему перед ней оправдываться.
        Кейт встретилась с ним взглядом:
        — Я знала, что ты безжалостный, но такого даже представить себе не могла
        — Ты забралась ко мне на балкон, чтобы меня тайком сфотографировать.  — Он протянул руку и качнул пальцем одну из ее длинных сережек с сапфирами и бриллиантами.  — Похоже, мы с тобой друг друга стоим.
        Вынув серьги из ушей, Кейт вложила их ему в руку. Ее подбородок дрожал впервые за все то время, что они были знакомы. Дуарте обнаружил, что не хочет ранить ее еще больнее, поэтому просто повернулся и сказал:
        — Мой самолет готов к отправлению. Я распоряжусь, чтобы пилот доставил вас с Дженнифер обратно в Бостон.
        Бросив прощальный взгляд на ее отражение в зеркале, он увидел, как она снимает обручальное кольцо, кладет его на комод и уходит из его жизни босиком, как и вошла в нее.

        Кейт уставилась в иллюминатор на удаляющиеся огни острова. Скоро шторки закроются, и волшебный тропический мир останется лишь воспоминанием.
        Меньше чем через час после их с Дуарте ссоры они с Дженнифер уже сидели в самолете.
        Как она могла позволить Дуарте так ее обмануть? Она надеялась, что он будет оправдываться. Убедит ее в том, что фотографии украли хакеры. Но он даже не объяснил ей, почему выбрал такой способ отмщения.
        Дженнифер, сидящая рядом с ней, шмыгнула носом и вытерла его бумажным носовым платочком.
        — Почему мы не можем остаться на острове?  — протянула она.
        Больше всего Кейт сожалела о вреде, который причинила своей сестре, руководствуясь самыми благими намерениями.
        — Я должна работать, дорогая. Может, попробуешь уснуть? У нас сегодня был трудный день.
        Начался он с приятных приготовлений к свадьбе. Ей не верилось, что всего несколько часов назад у нее было столько надежд.
        — Почему вы расстались? Если бы ты вышла замуж за Дуарте, тебе было бы больше не нужно работать.  — Она смяла платочек.
        — Все не так просто.
        — Тогда почему вы стали женихом и невестой?
        Кейт понимала, что не может во всем винить одного лишь Дуарте. Она сама хороша. Погналась за большими деньгами и обманула свою сестру и много других хороших людей.
        — Люди могут передумать. Хорошо, когда это случается до свадьбы.
        — Но ты его любишь, правда?
        Слезы, которые она сдерживала с того момента, как увидела свои фотографии в Интернете, жгли ей глаза. Она не понимала, почему он подарил ей снимок Анселя Адамса. Почему прикрепил подарок Дженнифер к ключам и позволил ей называть его Арти, не зная, что Кейт наблюдала за ними. Почему он поделился с ней воспоминаниями о трагедии, произошедшей на Сан-Ринальдо много лет назад. Зато она понимала, что фотографии сами не могут разослаться по сайтам.
        Ее сердце разрывалось на части.
        Дженнифер дала ей чистый платочек:
        — Кэти, прости, я не хотела тебя расстраивать.  — Она обняла старшую сестру.  — Тебе не следовало становиться его невестой из-за меня. Жениться нужно только по любви, как в «Золушке» и «Красавице и Чудовище». Но Дуарте не чудовище. Он просто много хмурится. Думаю, потому, что он несчастлив.
        Взяв сестру за руку, Кейт стала подыскивать подходящие слова, чтобы все объяснить Дженнифер, не расстроив ее при этом еще больше:
        — Он меня не любит, Дженнифер. Мне правда жаль, что ты привязалась ко всем этим добрым людям, которые тебя баловали.
        — Моя семья — это ты.  — Она крепко сжала руку Кейт.  — Мне не нужен маникюр. Я сама умею красить ногти.
        Кейт чуть не расплакалась. Она не заслуживает такой доброй, понимающей сестры.
        — Когда мы вернемся домой, мы пойдем в магазин и купим лак разных цветов.
        — Голубой.  — Ее сестра широко улыбнулась.  — Я хочу голубые ногти.
        — Договорились.
        Обняв ее, Дженнифер откинулась на спинку кресла и заснула раньше, чем стюард задвинул шторки.
        Кейт задумалась об их будущем. Если она хочет быть для Дженнифер образцом для подражания, ей придется расставить по-другому жизненные приоритеты. Дженнифер не нужна сестра, которая забирается на чужие балконы и вмешивается в частную жизнь порядочных людей.
        Она будет искать себе более достойную работу. Ради сестры она даже готова засунуть свой фотоаппарат в дальний угол шкафа.


        Глава 13
        — Дуарте, ты ничего не забыл?  — произнес сидящий на кровати Энрике.
        Вопрос отца заставил Дуарте остановиться и повернуться к нему лицом.
        — Ты попросил меня принести тебе кофе и чурро. Если что-то не так, я приглашу сюда повара, и ты сам выскажешь ему претензии.
        — Ты забыл привести свою невесту.
        Его отец теряет память? Он же скажал ему, что они с Кейт расстались, когда принес завтрак.
        — Мы с ней разорвали помолвку. Я уже говорил тебе это. Неужели ты не помнишь?
        Энрике указал на него серебряной ложечкой:
        — Я отлично помню всю ту чушь, которую ты нес. Я не верю, что вы не сошлись характерами и вам нужно расстаться. Я думаю, ты что-то не так сделал и позволил ей уйти.
        Он не позволял Кейт уйти. Она сама ушла. Хотя он догадывался, кто украл ее фотографии и продал в другие издания, это не меняло того факта, что Кейт усомнилась в его порядочности.
        Но он не собирается прощать человека, который взломал ее аккаунт и получил доступ к снимкам. Поскольку Кейт использовала этот компьютер только для работы, было нетрудно предположить, что хакера нанял ее босс. Аккаунт был взломан, когда она пересылала ему предыдущую порцию снимков. Затем Гарольд Хок продал ее фотографии другим изданиям в целях личного обогащения.
        На Медина работают лучшие специалисты в области информационных технологий, но никто не может гарантировать полную защиту от хакерской атаки.
        К концу дня у Хавьера будут доказательства причастности Хока к краже фотографий. Тогда Дуарте сделает так, чтобы этот человек больше никогда не смог воспользоваться Кейт. Да, она очень его обидела, но он не может не защитить ее в трудной для нее ситуации. Ведь она потеряла деньги, на которые так рассчитывала. Деньги, необходимые для того, чтобы обеспечивать сестре надлежащий уход.
        — Ну так что?  — спросил его Энрике.
        Дуарте опустился в кресло рядом с его кроватью:
        — Прости, что разочаровал тебя.  — Лучше сказать отцу правду, чтобы он не донимал его расспросами о Кейт.  — Наша помолвка была фиктивной.
        — Думаешь, я об этом не знал?  — Энрике посмотрел на него поверх китайской фарфоровой чашки.
        — Тогда почему ты мне позволил привезти ее сюда?
        Пожилой мужчина поставил чашку на резной поднос из тикового дерева:
        — Просто мне захотелось познакомиться с женщиной, которая вдохновила тебя на эту авантюру.
        — Твое любопытство удовлетворено?
        — Разве это имеет значение?  — Его отец разломил чурро на две части и обмакнул одну в кофе.  — Позволив ей уйти, ты меня разочаровал.
        — Я не нуждаюсь в твоем одобрении. Мне не пять лет.  — Упершись ладонями в подлокотники, Дуарте начал подниматься.
        — Поскольку ты страдаешь, я прощаю тебе твою грубость. Я знаю, что такое потеря любимого человека.
        — Но я не испытываю ни малейшего желания ложиться в постель с другой женщиной,  — огрызнулся Дуарте, которому надоели отцовские игры.
        Энрике отрывисто кивнул:
        — Справедливый упрек.  — Прищурившись, он проницательно посмотрел на сына.  — Самое интересное, что ты не отрицаешь, что любишь Кейт Харпер.
        «Какой в этом смысл, если это, похоже, действительно так?»
        — Она сделала свой выбор. Она думает, что я ее предал, и ее невозможно убедить в обратном.
        — Почему-то мне кажется, что ты не очень старался ее переубедить.  — Энрике достал из кармана своего халата часы на цепочке.  — Гордость может стоить человеку слишком дорого. Я не поверил советникам, которые сказали мне, что будет государственный переворот, что мне и моей семье следует покинуть страну. Я был слишком горд. Я считал себя непобедимым и потерял драгоценное время.  — Король провел пальцем по стеклу старинных часов, и взгляд его стал отсутствующим.  — Твоя мать заплатила слишком высокую цену за мою самоуверенность. Да, я не хранил ей верность после ее гибели, как тебе, наверное, хотелось бы, но не сомневайся ни на секунду, что я очень ее любил.
        Взгляд Энрике прояснился, и он посмотрел на Дуарте. Тот увидел в глазах своего отца застарелую боль и понял, что он не лжет.
        — Сынок, я много лет прокручивал в уме события тех дней. Думал, что я мог бы сделать, чтобы предотвратить трагедию. Так легко мучать себя всеми этими «если бы», когда ничего уже нельзя исправить. Каждый из нас — сумма выборов, которые он делает на своем жизненном пути.
        Теперь Дуарте по-новому взглянул на картины Дали со стекающими часами и понял, почему его отец выбрал именно их для своей спальни.
        — Твоя Кейт совершила ошибку, поверив в то, что ты ее предал. Ты хочешь, чтобы вся твоя дальнейшая жизнь зависела от того момента, когда ты совершил ошибку, позволив гордости помешать тебе броситься за ней вдогонку.
        Дуарте всегда считал себя человеком действия, однако, когда речь шла о Кейт, он колебался. Была причиной боль, связанная с потерей матери, или гордость — он не знал. Но, слушая, как тикают отцовские часы, он понял, что не должен позволять Кейт уйти из его жизни.
        Ему тут же пришла в голову идея, как одновременно проучить Гарольда Хока и показать Кейт, что он в нее верит.
        — Спасибо тебе, папа.  — Он пожал отцу руку, благодарный за то, что тот его вразумил.

        Кутаясь в шарф, чтобы защититься от холодного январского ветра, Кейт шла по заснеженному тротуару к зданию из красного кирпича, в котором находилась редакция «Глобал интрудер».
        Она нисколько не сомневалась в правильности своего решения. Если ей придется всю оставшуюся жизнь фотографировать туристов, пусть будет так. Она нашла дневную школу для Дженнифер. Ее сестра теперь живет вместе с ней.
        Остановившись, Кейт потрогала браслет с бусинами, прикрепленный к замочку молнии на своей сумке. Тот самый, что совсем недавно носила на ноге.
        У нее не будет Дуарте, зато она вернет уважение к самой себе.
        При мысли о нем сердце пронзила боль, которая никак не проходила, несмотря на то что она две ночи подряд проплакала в подушку.
        За спиной у нее послышался шум мотора, и она дальше отошла от края шоссе, чтобы машина ее не обрызгала.
        Она оглянулась в тот самый момент, когда рядом остановился красный старинный «ягуар» с тонированными стеклами. Ее сердце подпрыгнуло. Дуарте говорил, что у него есть такой автомобиль. Возможно ли…
        Из машины вышел Дуарте и посмотрел на Кейт поверх крыши. Она не видела его глаз за стеклами темных очков, но его фигура выражала решимость.
        Поправив ремень сумки, Кейт подошла к машине с другой стороны:
        — Зачем ты здесь?
        — Дженнифер сказала мне по телефону, что ты отправилась сюда.
        — Ненадолго.  — Она слишком устала, чтобы ругать его за то, что он звонил ее сестре. Дженнифер скучала по Арти.  — Я увольняюсь из «Интрудер».
        — Почему бы тебе для начала со мной не прокатиться?  — Он слегка опустил очки.  — Возможно, ты не заметила, но мы начинаем привлекать к себе внимание.
        Кейт огляделась по сторонам. Машины замедляли ход рядом с ними, пешеходы на обеих сторонах улицы останавливались, чтобы поглазеть на знаменитостей.
        — Поехали.
        Она открыла пассажирскую дверцу и забралась в машину.
        Сев за руль, Дуарте положил ей на колени большой конверт.
        — Что здесь?  — спросила она.
        — Документы, подтверждающие, что ты являешься новой владелицей «Глобал интрудер».
        — Я не понимаю,  — ошеломленно пробормотала Кейт, подвинув конверт в его сторону.  — Нет, спасибо, меня больше нельзя купить.
        — Я и не собирался этого делать,  — ответил он ведя спортивный автомобиль по узкой, покрытой слякотью дороге.  — Ты не получила денег за свадебные фотографии. Ты даже не забрала те, которые общественность еще не видела. Почему?
        — Зачем ты купил «Интрудер»? Чтобы я на тебя работала?
        — Ты меня совсем не слушаешь.  — Остановившись на светофоре, он снял очки, и Кейт увидела под его глазами следы усталости.  — «Интрудер» целиком и полностью принадлежит тебе. Я надеюсь, что ты примешь его в качестве извинения за то, что так вышло с фотографиями.
        — Хорошо,  — произнесла она, немного помедлив.  — Я принимаю твои извинения и «Интрудер». Можешь уезжать с чистой совестью.
        Припарковав «ягуар» возле здания аквариума, Дуарте снял перчатки, повернулся и положил руки на плечи Кейт:
        — Я не хочу уезжать. Я хочу всегда быть с тобой.
        Не в силах выдержать его магнетический взгляд, она опустила глаза и увидела ключи в замке зажигания. На них был брелок, который смастерила ее сестра.
        — Ты сохранил подарок Дженнифер,  — изумленно пробормотала она, дотронувшись до брелка.
        Дуарте слегка нахмурился:
        — Да. Что здесь такого?
        Тот факт, что он не убрал и не выбросил браслет, подаренный Дженнифер, на многое открыл ей глаза.
        — Ты не передавал мои фотографии прессе,  — мягко произнесла она.  — Не пытался мне отомстить.
        Он поправил ей волосы и коснулся чувствительной мочки ее уха:
        — Я не предавал тебя, но я понимаю, как трудно тебе было мне поверить.
        — Я даже не знаю, как мне извиниться перед тобой за то, что я подумала о тебе худшее.
        Должно быть, ему стоило невероятных усилий переступить через свою гордость и приехать сюда.
        — Кейт, я знаю, что после предательства своего отца ты не доверяешь мужчинам.  — Притянув ее к себе, он поцеловал ее в губы.  — Но я хочу, чтобы ты дала мне шанс помочь тебе это преодолеть.
        Кейт прижалась лбом к его лбу:
        — Не могу поверить, что ты купил «Интрудер».
        — Мне нужно было придумать, как уволить Гарольда Хока.
        — Ты уволил Гарольда?
        Ей было совсем не жаль человека, угрожавшего благополучию Дженнифер. Он получил по заслугам.
        — Внутри этого конверта также находятся доказательства того, что это Хок украл твои фотографии и продал их другим изданиям. С помощью нанятого им хакера он отправил тебе в электронном письме вирус, через который получил доступ к информации, хранящейся в твоем компьютере. После беседы со мной он решил, что будет разумнее отойти в сторону и избежать судебного разбирательства.
        — Почему ты не сказал мне этого сразу, как только я села в твою машину?
        — Мне хотелось, чтобы ты сама начала мне доверять. Но Гарольда в любом случае надо было наказать за то, что он сделал с тобой и нашей семьей.
        Нашей семьей. Кейт осознала всю важность этих слов.
        — Я хочу, чтобы ты помогла мне найти дом.
        Кейт была удивлена. Сейчас он говорит как человек, который готов примириться со своим прошлым.
        — Ты правда готов пустить корни?
        — Я подумываю купить уютный коттедж на окраине Бостона, чтобы в нем хватило места тебе, мне и Дженнифер.  — В голосе Дуарте слышалось волнение, отчего его акцент стал заметнее.  — Я люблю тебя, Кейт, и готов дать тебе столько времени, сколько понадобится.  — Он засунул руку в карман и достал оттуда кольцо с рубином и бриллиантами.  — Оно твое. Даже если ты скажешь «нет», ни одна другая женщина не будет его носить. Оно будет всегда ждать тебя.
        Его прекрасные слова развеяли остатки сомнений, и она молча сняла перчатку и протянула ему руку. Он надел кольцо ей на палец, и Кейт была уверена, что на этот раз оно останется там до конца ее дней. Дуарте взял ее руку и прижал к своей груди:
        — Ты обратила внимание, на какой машине я приехал?
        — Да. Это старинный красный «ягуар».
        — Я сказал тебе, что заеду за тобой на нем, когда у нас будет первое свидание. Ты помнишь, куда мы собирались?
        Разве она могла забыть?
        — В Музей современного искусства в Чикаго.
        — Прежде чем ты начнешь возражать, вспомни, что ты теперь хозяйка «Интрудер» и можешь взять хотя бы один выходной. Если ты не против, мой человек заедет за Дженнифер и привезет ее в аэропорт.
        — Как я могу быть против? Я доверяю тебе благополучие своей сестры, свою жизнь и свое сердце. Я люблю тебя, Дуарте.
        На секунду он закрыл глаза, затем облегченно вздохнул. Когда его глаза снова открылись, он поцеловал ее руку с кольцом:
        — Ты готова ехать?
        Обвив руками его шею, Кейт посмотрела на него с любовью:
        Да, я поеду с тобой в Чикаго. По возвращении мы купим дом и вместе придумаем, как сделать из «Интрудер» что-то более достойное. Я буду твоим другом, твоей любовницей, твоей принцессой не только следующие тридцать дней, но и всю оставшуюся жизнь.
        notes

        Примечания
        1
        Чурро — колечко из теста, обжаренное во фритюре (исп.).