Только я в твоей голове Виктория Лукьянова
        Демьян Савицкий - мой любовник. Я выбрала его, оставив в прошлом тайную переписку с незнакомцем. Я получила шанс проявить себя как отличный руководитель нового отдела, и быть женщиной, которая не боится отношений, даже если твой партнер - бывший офисный тиран. Мне предстоит избавиться от тараканов, которые все еще стоят у руля в моей голове, решить парочку семейных неурядиц и, конечно же, понять - как прочно засел в моей голове Демьян Савицкий и какое место в его жизни занимаю я.
        Продолжение романа "Только ты в моей голове". Дилогия.
        ГЛАВА 1.
        Я просыпаюсь от того, что чувствую, как по моей спине скользит теплая ладонь. Словно перебирает длинными горячими кончиками пальцев бусины позвонков, обводит разведенные в стороны лопатки, очерчивает тонкие линии, возвращается к пояснице и осторожно подхватывает и стягивает одеяло.
        - Руки убери, - сонно мычу, пытаясь вернуться в царство Морфея.
        Одеяло застывает на месте, как и тот, кто пытается вторгнуться на мою территорию, когда стража спит. Но длится затишье недолго. Вскоре в критической близости от моего разнеженного тела прогибается матрас, и я чувствую, как Демьян касается губами мочки уха. Выдыхает горячий воздух, от которого мурашки стройными рядами разбегаются по всей правой половине тела.
        - Вредина.
        - Дай мне поспать.
        От хрипоты его голоса тело внутри начинает оживать и разгораться пламенем. Я же стараюсь сохранить видимость, иллюзию своей неприступности и холодности. Но Демьян усмехается и вновь посылает моему телу заряд, который, кажется, высекает не только искры, но и отбирает остатки воздуха. Его пальцы возвращаются к исследованию, жар дыхания сжигает мочку, а я мысленно заставляю себя вспоминать таблицу с отчетами, а не то, что мы творили накануне.
        Интересно, когда нам надоест это? Надоест заниматься сексом, пробовать новые позы и порочные игры. Желать друг друга. Сгорать друг по другу. И, кажется, скучать. Я отчаянно вытравляю из головы мысли об эмоциях, которые будит Демьян, но он ядовитыми шипами врастает в мою кожу, рвет ее на лоскутки и заменяет собой. Я даже пахну им. Сколько раз не пытаюсь отмыться своими дорогими гелями и лосьонами, но то и дело обнаруживаю его парфюм на себе. И каждый раз я жду, когда Лидия или Даша заявят мне, что от меня несёт Савицким, а Ира растрезвонит на весь офис о нашей интрижке.
        Черт! Моя паранойя выходит из-под контроля.
        - Ну же, Лана, расслабься и получай удовольствие.
        - Я получу его, если вздремну еще полчаса. Но нам скоро вставать. - Жмурюсь, разглядывая часы. Да, будильник сработает меньше, чем через десять минут, а это значит, что можно уже вставать и отправляться в душ, чтобы попытаться в очередной раз смыть его. Вывести Савицкого с кожи и пропитаться им вновь через мгновение.
        - Я разрешаю тебе сегодня опоздать, - усмехается он, отводя в сторону одеяло и явно рассматривая меня похотливыми темными глазами. От его взгляда кожу обжигает.
        - А я не планирую опаздывать. Не в моей привычке.
        - Тогда возьми отгул. Скажем, - тянет он, прикасаясь губами к позвонкам, - тебе стало плохо.
        - От твоих пальцев? Возможно, - улыбаюсь, чувствуя, как Демьян замирает.
        Уверена, сейчас он скалится. Его не задевают слова. У него иммунитет на мои колкости. Впрочем, я тоже вырабатываю иммунитет. Пока дается сложно, но уже многое не замечаю. Или он начал вести себя по-джентльменски? В последнее верится с трудом, но я хочу дать ему шанс. Вроде бы заслуживает. Не зря же старается и терпит мои заскоки и переклины.
        Месяц… Нет, почти два. Я прогоняю все наши общие дни в голове и все еще не могу поверить в то, что решилась. Это же отчаянный, сумасшедший шаг, который мне не свойственен! А в итоге я получила мужчину, обожающего оказываться между моих ног и предпочитающего игнорировать любые возмущения.
        - От моего члена, - он находится с ответом и, не дожидаясь моей очередной колкости, подхватывает под бедра и разводит ноги в стороны, чтобы удобнее вклиниться и провести пламенной от желания головкой по влажным складкам.
        Вот это самое я тоже ненавижу в себе. Уже не так сильно, как месяц назад, но все еще с трудом принимаю. Я возбуждаюсь как нимфоманка от любого его касания или грязного словечка. Мне становится жарко от взгляда или ухмылки. На собраниях я стараюсь держаться как можно дальше от него, лишь бы не чувствовать парфюм или не слышать отчетливо голос Савицкого. Он слишком крепко зацепился за мою голову, отчего я просто так не могу выгнать его оттуда.
        - Например, вот так, - произносит и уже вторгается в мое расслабленное тело.
        Я не пытаюсь напрячься и оттолкнуть его. Тоже бесполезное дело. Он побеждает всегда. Каждый чертов раз. У меня нет дней, когда болит голова или мне рано вставать. Для него этих дней не существует. Была передышка неделю назад во время менструации, но он как коршун кружил и выжидал, а как дорвался, так все выходные не слезал с меня.
        Кажется, нимфоманка это Савицкий, а не я. Потому что ему все время мало.
        - Какой же ты надоедливый, - усмехаюсь, подстраиваясь под неторопливый ритм. Даже нежный и в чем-то робкий. Он словно пробует меня, исследует каждый миллиметр, хотя я уверена - знает вдоль и поперек.
        Я не хочу думать об анатомии в такие моменты, но отчетливо представляю, как стенки влагалища, будто шелковая перчатка, обхватывают член, который незадолго до финала увеличивается в размере и уже царапает крупной головкой. Мне нравится эта наполненность. Нравится то, как он ускоряется и кончает, рыча в спину. Я выдыхаю и кусаю губы, ощущая, как стенки сокращаются и пульсируют в ответ.
        Теперь я пью таблетки. Демьян категорично отказывается использовать презервативы. Со мной он хочет быть максимально близко, кожа к коже. Но мне кажется, ему доставляет особое удовольствие наблюдать, как из меня сочатся его соки. Словно он вновь и вновь берет неприступную крепость. И я как та чертова крепость раз за разом сдаюсь…
        - Теперь точно всё, - мычу, пытаясь приподняться на локтях.
        Спихиваю его чуть влажное от напряженного труда тело и переворачиваюсь набок. Между ног громко хлюпает. Я кривлю гримасу, Демьян хохочет в голос.
        - Я в душ, - игнорирую его смех и пытаюсь встать, но ловкие руки моего личного наказания перехватывают за талию и тянут к себе.
        - Ну же, Лана, не злись. Я обожаю тебя.
        Шепот, который раздается над самым ухом, пробирает до костей. Только ему так удается - проникать в самую сущность парочкой фраз, будто зачитанных из специальной тайной книжки, написанной только для мужчин. Что-то вроде «Как охмурить самую неприступную». Должна признаться, слова Демьяна цепляют. Однако я каждый раз молчу, потому что до сих пор не знаю, как отвечать. Не могу найти нужные слова, чтобы выразить свои чувства. Да и в чувствах я так и не разобралась…
        Меня тянет. Я не могу без него… Но внутри словно что-то бунтует.
        - Я не злюсь, - пытаюсь сохранить спокойный голос и давлю раздражение, пряча его за полуулыбкой. - Но нам действительно пора вставать.
        Руки Демьяна расслабляются, и я выскальзываю, получая долгожданную свободу. Веду плечом, потираю шею и, лениво перебирая ногами, направляюсь в ванную. Между ног глухо хлюпает и течет, но я не обращаю внимания, потому что все мысли сосредоточены ровно между лопаток - именно там обжигает взглядом Демьян. Он замечает, что со мной что-то творится. Уверена, он не такой лопух, каким может показаться со стороны. От его проницательности, а что хуже, продуманности каждого шага может стать дурно. И как я не пытаюсь его обмануть, тем самым лишь загоняю себя в угол.
        Вода и гель не могут смыть его запах и память прикосновений. Я провожу мокрой ладонью по волосам, скольжу ниже и останавливаюсь на животе. Вчера наш разговор неожиданно перешел на тему, которую я хотела бы избежать. По крайней мере, в ближайшим будущем. Тема семьи и детей. Нет, Демьян ничего не говорит об этом и даже не намекает, но его отношение к столь серьезному шагу немного настораживает.
        «У меня есть племянница», - вдруг узнаю спустя два месяца нашего тесного общения. И понимаю - я ни черта не знаю о нем. Ни кто его родители или есть ли братья, сестры, бабушки, дедушки. Ничего. А теперь рассеяно хлопаю ресницами и задумчиво поднимаю в памяти полученное от собственной младшей сестры сообщение. Возможно, и мне пора кое-что рассказать ему о себе. Иначе все наши отношения сводятся сугубо к горизонтальному положению и иногда экстремально-вертикальному.
        Из душевой я выбираюсь через положенные десять минут. Еще столько же трачу на зубную щетку, фен и прочие мелкие штучки, из-за которых приходится выбираться из постели раньше, чем делает это Демьян. В этот раз он не беспокоит меня, что тоже выглядит удивительным. Но с другой стороны он получил свой утренний трах «на дорожку» и моя миссия на сегодня закончена. Точнее на часть дня. Уверена, вечером он окажется на пороге моей квартирки и будет недвусмысленно предлагать заглянуть в спальню, проверить новое постельное белье.
        Я смотрю в зеркало и вижу свое отражение с глупой ухмылкой. Белье хорошее, но от него натирает кожу. Пожалуй, стоит сменить, иначе мой зад превратится в красное натертое до мяса пятно.
        - Ну вот, опять все о том же. - Еще раз провожу расческой по волосам и, затянув пояс на легком халате, выбираюсь наружу.
        В спальне Савицкого не нахожу, но слышу его шаги в коридоре. Он выглядывает и машет мне рукой. Опять его фирменная улыбка-ухмылка и обнаженный торс. Пожалуй, стоит предложить перевезти ко мне немного вещей.
        - Торопись, Лана-Банана!
        Я замираю и киваю в ответ.
        - Сейчас иду, - тяну носом горьковатый аромат кофе и прячу раздражение. То, что тревожит, не дает покоя несколько дней. Если покажу свое смятение, то нарвусь на разговор. А разговоры по душам у меня никогда не удавались.
        ГЛАВА 2.
        До работы мы добираемся по отдельности. Да, теперь я вновь за рулем. Демьян настоял на том, что мне все-таки нужна машина. Мол, как можно руководителю нового объединенного отдела ходить своими ножками или кататься на такси, когда собственные подчиненные предпочитают пользоваться личным транспортом. Мне приходится согласиться с ним, потому что в противовес он предлагает свои услуги водителя. На такое я пока не готова, потому что все еще храню наш внезапный роман в секрете. И да, меня служебная интрижка, которая переросла в нечто более откровенное и личное, волнует не меньше.
        Благодаря Демьяну я въезжаю на парковку перед офисом на вполне приличной КИА. Он уговаривал приобрести новую машинку, но я все еще в сомнениях относительно компании, в которой тружусь восемь лет. А вот приобрести подержанную, но в отличном состоянии машинку не отказываюсь. И опять же Демьян помогает с выбором. Позапрошлые выходные мы провели в бесконечных разъездах, пока мое сердечко не ёкнуло. Белоснежный седан покоряет, и вот я вновь автоледи. Все складывается отлично, помимо одного «но».
        Нет, не так. НО!
        Напрягает вот что - Демьян следует за мной как по пятам. Даже от моего дома он едет строго в той полосе, в которой я следую, и пока мы оба не оказываемся за пару кварталов до компании, он не перестраивается. Однажды мне надоест, и я объявлю о нашем бурном романе, чего видимо и добивается Савицкий, заполняя собой все свободное время и пространство.
        - Привет, Лана! - машет рукой на парковке, оставляя свой черный автомобиль через три от моего.
        Я вынуждена подыграть и взмахнуть рукой. Слышу, как до меня доносится смешок. Его забавляет, как я реагирую на эти «знаки внимания», о чем Демьян, конечно же, сообщает позже. Кажется, и ему нравится наше показное противостояние на работе.
        В лифт мы входим не одни. Демьян занимает место позади и я готова поклясться - в моем затылке уже дыра от его внимательного взгляда. Не сегодня, так завтра он заставит меня говорить, даже если придется пытать.
        Мы расходимся в коридоре. Я направлюсь дальше, слыша, как за ним хлопает дверь. Наконец-то могу вздохнуть и на мгновение зажмуриться. Но тут же подпрыгиваю, когда слышу приветствие от коллег. Черт! Если я не соберусь, то к вечеру заработаю инфаркт.
        В кабинет вхожу на деревянных ногах и устало опускаюсь на стул. Смотрю на черный глянцевый монитор и хмурю брови, разглядывая смазанное отражение. Там я прежняя: те же глаза и нос. Те же волосы, собранные в неряшливый пучок, и та же розовая помада. Но что-то неумолимо и незаметно меняется во мне. И я до сих пор не могу понять что именно. Это пугает…
        Первая половина рабочего дня проходит относительно буднично. Отчеты, совещания и прочая волокита, от которой меня больше не вставляет, как бы выразилась Ира. Да и сама Ира все реже заглядывает, теперь выполняя распоряжения не только босса, но и Савицкого. Второму по статусу пока не положена секретарша, и мысленно я радуюсь этому. Отчего-то мысли о наличии какой-нибудь как «Леночка из бухгалтерии» рядом с Демьяном напрягают и раздражают. Вероятно, это и есть та самая ревность, столь несвойственная мне.
        - Светлан, привет.
        В кабинет после короткого стука входит Лидия. В руках у нее папка с документами, которые я должна подписать. Вот только удивительно то, что главный бухгалтер лично пожаловала, а не Леночка. Значит, меня ждет важный разговор, а бумаги лишь предлог удалиться из своего кабинета в мой.
        - Привет. - Одариваю улыбкой и наблюдаю, как Лидия располагается напротив и протягивает папку.
        - Как дела? - первой в диалог вступает она, и я вынуждена поддержать его, при этом принимаясь за первопричину нашей встречи.
        - Нормально. Вот работенку подкинули. - Киваю на распоряжение Савицкого. Его очередной крутой бизнес-план добавит мне седых волос.
        Я даже пыталась возмутиться на прошлой неделе, на что получила щелчок по носу и его пожелания оставить рабочие вопросы за порогом. Согласившись, что работу не стоит приносить домой, я позволила Демьяну утащить меня в спальню, когда он без предисловий закинул меня на плечо как дикарь, выбравшийся из леса и впервые увидевший женщину за долгие годы воздержания. Тогда я хохотала как безумная, а теперь разгребала очередной завал.
        - Да, слышала. И мне досталось, - хохотнув, отвечает Лидия, отклоняясь немного назад. - Слушай, я тут не из-за этого.
        - Я уже поняла. - Поджав губы, улыбаюсь и жду продолжения.
        - Так вот, признавайся. У тебя кто-то есть?
        Я ахаю от неожиданности и смотрю на Лидию. Она смотрит в ответ. Сверлит проницательным взглядом, я же качаю головой и давлю улыбку.
        - С чего такие вопросы? - Пытаюсь взять ситуацию под контроль и понять, что она знает. Неужели видела меня с Савицким?
        Лидия удобнее располагается на стуле и, сложив перед собой руки, начинает перечислять симптомы.
        - Ну, начнем с того, что я трижды предлагал тебе встретиться с другом моего мужа. И ты трижды отказалась.
        - У меня нет времени на свидания.
        Пожимаю плечами, мысленно соглашаясь с ее заявлениями. Теперь точно нет. Да и не позволит мне Савицкий даже говорить о других мужчинах, не то что бы встречаться с кем-то, даже если это дружеские посиделки в баре. Он и на деловые поездки косо смотрит. Собственник до корней волос и кончиков аккуратных ногтевых пластин. Вспоминая его пальцы, которыми он ласкал меня утром, я невольно перевожу взгляд на свои руки. Что же, маникюр теперь отличный. Я нашла нового мастера.
        - Хорошо, но это не причина отказываться. Второе. - Лидия загибает палец, а у меня на затылке волосы дубом встают. Жду тех самых пугающих слов: «Ты трахаешься с Савицким!». Но вместо этого звучит иное: - Свет, ты весь месяц летаешь в облаках. Вот вчера утром и вовсе меня не заметила. А я ведь махала тебе и звала!
        - У меня прибавилось работы. - Киваю на стопку бумаг. - Это все аргументы?
        - Ты ставишь подписи не в тех строчках, - хохочет Лидия, указывая пальцем на бумаги.
        Я ошарашено перевожу взгляд на лист и замираю. Холодок скользит по коже и пробирается в нутро.
        Ну вот, я сдала себя с потрохами. Смотрю на свои закорючки и пытаюсь сдержать сумасшедший смех. Мои подписи стоят напротив фамилии Савицкого. Какого черта я творю?!
        - Вот видишь, летаешь где-то. - Улыбается Лидия, наблюдая за мной.
        Я же молчу и просматриваю ранее подписанные бумаги. Не могла же я везде так оплошать?! Может, только здесь? Но вспыхнувшая надежда тут же истлевает как уголек. Я осматриваю десяток бумаг и вижу одно и то же - мои подписи и фамилия Демьяна на одной строчке.
        Черт! Он слишком глубоко засел в моей голове!
        - Не волнуйся. Савицкий не узнает, что ты метишь на его место, - сквозь хохот произносит Лилия, вот только мне не до смеха.
        Плевать на его должность. Плевать на эти чертовы бумаги. Я хочу просто отмотать время и еще раз все обдумать.
        - Так, ты явно не в духе. Давай сюда бумажки. Пришлю Ленку, чтобы принесла новые экземпляры. А пока выкладывай, что тебя так беспокоит.
        Я поднимаю глаза на Лидию и с удивлением наблюдаю, как она ловко отбирает документы и складывает обратно в папку. При этом ее лицо больше не выражает насмешки. Она полностью сосредоточена и настроена на серьезный разговор.
        - Ладно, ты права. Кое-что меня волнует. - Я выдыхаю и отклоняюсь назад. Спинка кресла неприятно скрипит. - Ты помнишь мою семейку?
        Лидия сдавлено хмыкает и кивает. Еще бы ей не помнить. Она стала одной из тех немногих, кому я смогла довериться еще в пору своей зеленой юности. Именно тогда, когда я искала работу и Лидия помогала мне осваиваться на новом месте, взяв под свое заботливое крыло. Даже с жильем на первых порах помогала, за что я безмерно ей благодарна.
        - На днях вот что получила.
        Для подтверждения своих слов я тянусь к телефону и, сняв блокировку и отыскав нужное сообщение, показываю его женщине. Та протягивает руку, подносит смартфон ближе к себе, вчитывается в пару строчек, от которых мне дурно несколько дней, и хмурит темные брови.
        - Ну надо же, - ворчит она, возвращая мне смартфон. - Вспомнили о твоем существовании. Они же обиделись на тебя.
        - Как и я на них, - пожимаю плечами. - Но теперь сестренка настоятельно требует встретиться со мной. И еще день рождения матери… Что-то мне совсем не хочется туда.
        Лидия молчит. Лишь ее чуть пухлые пальцы с аккуратным коротким маникюром постукивают по столешнице. Переводит на меня взгляд, изгибая при этом изумленно брови.
        - А что тут думать, Светлан? Раз хотят встретиться, так встреться. Ты теперь не та девочка, оказавшаяся за бортом, потому что не угодила им в чем-то. Взрослая, самостоятельная. У тебя отличная работа и хорошая должность, которую ты заслужила. Посмотри на себя. Ты шикарная молодая женщина! Так что хватай ноги в руки и топай к ним. Покажи себя, красотка!
        Я шумно проталкиваю ком в горле и выдыхаю. Возможно, в ее речи недостаточно мотивации, но я вынуждена согласиться с ее словами. Я больше не обиженная девчонка, которая ушла из дома в никуда, громко хлопнув дверью. Теперь мне есть куда уходить и к кому… От осознания последнего, становится тяжело дышать и щемит в груди.
        ГЛАВА 3.
        - Кстати, - Лидия хлопает ладонями по папке, вызывая во мне приступ паники. Что еще?! - Про Савицкого, раз уж упомянули его имя, - хитро щурится и видимо не замечает, как от моего лица отступает кровь. - Вот у него точно кто-то появился.
        Лидия ухмыляется, совершенно не подозревая, как она чертовски права. Зрит в чертов корень. Прямо в яблочко. Десять из десяти! Вот только ее меткость нисколько не радует меня. Я набираю в грудь воздух и стараюсь сохранить прежнее невозмутимое лицо, даже если теперь оно под цвет моей белоснежной блузки
        - Вот как, - отвечаю и пожимаю плечами. - И откуда информация?
        Голос звучит вполне убедительно. Перебираю пальцами листы ежедневника и слушаю, как Лидия сначала усмехается, а после, подавшись немного вперед, начинает торопливо рассказывать последние слухи, которые бродят по офису. Кажется, у Иры появился серьезный конкурент в лице главного бухгалтера.
        - Ты может в курсе или нет, но наша Ленка за Демьяном бегала. «Савицкий то, Савицкий сё». Меня аж корежило от ее восторженных эпитетов! Я все гадала, когда она решится к нему подойти.
        - Да, я видела. - Припоминаю случай, когда сама влетела в кабинет Демьяна, подозревая, что он переключился на новую жертву для своих игр.
        - Так она решилась. - Хлопает вновь ладонями по бумагам, и мое сердце отзывается бешеными ударами в груди.
        Я что-то упустила?
        - Когда? - нервно подрагивающие губы не слушаются, когда я пытаюсь поинтересоваться, не выдавая своей прямой заинтересованности.
        - Да уж неделя как прошла. - Разводит руками Лидия. - Я все до тебя дойти не могу и рассказать. В общем, он ответил, что у него есть девушка. Кажется, что-то обронил про невесту. Я как услышала, захохотала, если честно. Сложно представить, чтобы у него были серьезные отношения, и кто-то вообще мог вытерпеть его характер.
        Я киваю как болванчик и слышу биение сердца в ушах. Надо же, как пульсирует во мне кровь! Голова начинает гудеть как пчелиный улей. Невеста? Какого, мать его, он задумал?! Говорить такое лишь для того, чтобы его не доставали влюбленные дурочки? Потому что сам Демьян предпочитает стервозных ледышек…
        - Да, верится с трудом, - подыгрываю Лидии, и давлю из себя усмешку.
        Ох, Савицкий, держись! Кровь приливает к лицу, но Лидия, кажется, не замечает моих эмоциональных «приливов-отливов».
        - Так, Светлан, я побежала, - подмигивает, собирая бумаги в охапку. - Пришлю Ленку попозже. А ты пока соберись и поговори с сестрой. На твоем месте я бы показала им, что не пальцем деланная.
        Лидия поднимает большой палец вверх и усмехается, когда я благодарю ее за поддержку. Она покидает кабинет, оставляя после себя приторный запах ее парфюма и толику горечи черного кофе. И, конечно же, тонну мыслей, которые лезут в голову и вытесняют рабочие моменты. Я поднимаюсь из-за стола и прохаживаюсь по кабинету, пока не понимаю - нужно поговорить сейчас, ибо до вечера моего терпения не хватит.
        Я подхожу к небольшому зеркалу, висящему на боковой стороне стеллажа с папками, проверяю свой макияж и, убедившись в том, что все в порядке, выбираюсь из убежища.
        По пути меня окликает Даша. Просит поставить срочно подпись. Сглотнув, я трижды проверяю нужную строчку и только потом оставляю короткую закорючку. Даша нетерпеливо посматривает на меня. Надеюсь, не думает, что со мной что-то не то? Если Лидия заметила, то и моя помощница могла… Ох, не к добру все это.
        Предупредив о том, куда иду, я получаю короткий кивок в ответ и тихий выдох. Даша до сих пор считает, что я сполна получаю от Савицкого, пусть он и стал более сдержанным после повышения. Если бы она знала, что все это показное…
        Мысленно поправляю себя, защищая собственную безопасность и спокойствие, выбираюсь в коридор и приближаюсь бесшумным шагом к двери с табличкой «Заместитель генерального директора Савицкий Д.В.» и стучу трижды. Наш шифр. И когда мы только придумали это?!
        Слышу приглашение войти и толкаю дверь, вдыхая полной грудью. На лице сдержанная улыбка. А если не один? Я даже не предупредила о своем желании пообщаться, но оказавшись в залитом светом кабинете, моя улыбка становится шире.
        Демьян что-то усердно подписывает. Его стол завален бумагами.
        - Приветик, Лана-Банана, - улыбается в ответ, не поднимая головы.
        Я закрываю дверь с глухим щелчком и неторопливо приближаюсь к нему. Опускаю на посетительский стул и жду, когда Демьян закончит со своими важными делами.
        - Что-то случилось?
        Он наконец-то поднимает голову и одаривает меня мягкой улыбкой. Той самой, после которой невольно начинаешь улыбаться, даже если не сильно-то и хочется. Его арсенал на улыбки полон различных вариантов, но именно эта мне нравится больше всего. Потому что я знаю - у Демьяна отличное настроение, и он не задумал какую-нибудь гадость.
        - Нет, не случилось. - Пожимаю плечами, складывая руки на колени. - У тебя как обычно бардак.
        Он ошеломленно смотрит на меня, после на свой стол и хохочет.
        - Я просил помощницу у босса. Но мне отказано, - уныло отвечает, откидываясь назад. - Но я буду не против, если ты мне поможешь немного прибраться, - чуть тише добавляет, поигрывая бровями.
        Я отрицательно качаю головой. Он не исправим.
        - У нас уговор…
        - Да, помню-помню, - ворчит под нос. - Может поужинаем сегодня или в выходные?
        Я киваю и начинаю перебирать блюда, которые мы еще не пробовали из ресторана с доставкой, как Демьян неожиданно меня перебивает.
        - Нет, Лана. Я хочу наконец-то сходить с тобой куда-нибудь.
        От неожиданности я теряюсь и глупо моргаю. Наверное, выгляжу совсем по-идиотски, потому что Демьян, не дождавшись моего ответа, заявляет вполне серьезным и леденящим душу тоном свои намерения относительно нас.
        - Да, нам уже пора. Два месяца как затворники. Пора бы перестать прятаться. Ничего смертельного не случится, если узнают.
        Я шумно запихиваю в глотку ком и воздух.
        - Пожалуй, обсудим это после.
        - Лана…
        - Нет, не здесь, - поднимаю руку в жесте, требующим от Демьяна заткнуться. Кое-чему я все-таки научилась. Моя раскрытая ладонь, которая повисает между нами, отлично помогает закрыть его рот. - Я пришла обсудить кое-что.
        Поднимаю глаза и вижу, как Демьян в молчаливом бешенстве кивает. Его глаза горят, губы плотно сжаты, а желваки ходят с такой устрашающей скоростью, что впору задуматься о том, что улыбки Савицкого иногда обманывают.
        - Во-первых, я не против того, чтобы выбраться куда-нибудь, но не сегодня, - поджимаю губу и хочу погладить себя по голове. Лицо Демьяна светлеет в тот же миг, как только я произношу слова, которые дают ему надежду. Ох, где бы взять смелости побольше? - Так как у меня сегодня немного другие планы, если ты вдруг забыл.
        Демьян хмурит брови, и впервые я вижу его настолько озабоченным и рассеянным. Я громко хмыкаю и усмехаюсь.
        - У меня доставка сегодня на семь. Не ты ли требовал, чтобы я наконец-то поменяла матрас?
        Да, я немного шокирую Демьяна, потому что то, что он обронил неделю назад как шутку, я восприняла серьезно. Он оказался прав - матрас давным-давно пришел в негодность, особенно после того как в моей постели появился неутомимый кролик в вечном брачном сезоне. Выскочившая пружина помогла мне решительно заняться вопросом, однако когда я обронила пару слов о своем решение, кое-кто был занят очень важным делом между моих ног.
        - Савицкий, ты хоть изредка слушай, что я говорю.
        - С тобой очень сложно сосредоточиться, - парирует он, расслабленно падая назад. Напряжение, которое сковало его тело, исчезает также стремительно, как и появилось. - Значит? - он хищно улыбается и мне приходится покачать головой, чтобы успокоить жадного зверя и не позволить ему наброситься на меня здесь, наплевав на уговор.
        - Я же сказала, все вечером, - подмигиваю и вдыхаю. Проталкиваю воздух в легкие и резко меняю тему. - Я пришла поговорить не о матрасе. И не о работе. Моя сестра хочет, чтобы я провела эти выходные дома. У матери день рождения. И меня пригласили.
        Произношу на одном дыхании и поражаюсь тому, как легко удается сказать те слова, которые долго застревали в горле. Даже с Лидией поговорить по душам так не получается, как сейчас признаться Демьяну.
        - Значит, ужин в субботу отменяется, - сухо произносит он, складывая перед собой руки. - Как и твой день рождение?
        Я глотаю вязкий ком и киваю, опуская глаза. Голос Савицкого звучит слишком отстранено. Неужели он что-то придумал? Нет, такого просто быть не может… Ведь его предложение поужинать в выходные было произнесено не просто так?
        - Демьян, я…
        - Поговорим вечером.
        Я возвращаюсь к себе. Осторожно закрываю дверь, потому что боюсь сорваться и хлопнуть со всей силы. Опускаюсь на стул и прокручиваю в голове безумные мысли, жужжащие потревоженными пчелами.
        К черту матрас, ужин, встречу с сестрой и день рождение матери. Да мой день рождения к черту! Тем более я уже и не помню, когда отмечала его как свой праздник, не зацикливаясь на взрослых гостях, которые всегда были в нашем доме, пока я жила с родителями. Меня волнует кое-что другое. То, в чем я не могу признаться даже себе.
        Я с опаской посматриваю на телефон и вздрагиваю, когда он в тот же миг оживает коротким сообщением. Рука тянется против воли, скорее по инерции, нежели потому что я хочу проверить и убедить себя в том, что ошибаюсь. Игра воображения, не более. Но с обреченным выдохом смотрю на открытое приложение с почтовыми ящиками.
        Он пишет вновь. Мой «тайный - не тайный» незнакомец продолжает штурмовать ящик, который я так и не решилась удалить. И я впервые после нашей встречи ответила ему.
        ГЛАВА 4.
        - Привет! - Мне машет рукой высокая конопатая девица с буйной шевелюрой из золотистых кудрей.
        Я поднимаю руку и делаю ответный жест, хотя стараюсь сохранить невозмутимое лицо и не позволяю улыбке скользнуть по губам. С трудом узнаю в девушке сестру, поражаясь тому, как быстро летит время и как кардинально меняются люди. Сегодня сестра выглядит несколько иначе, чем я помнила. Я стараюсь не следить за жизнью родственников, после того как они вычеркнули меня из своей, стоило мне открыть рот и поставить на место зажравшихся теток, возомнивших, что могут указывать мне как себя вести. Однако наше военное положение нисколько не отменяет ежегодное приглашение от матери на день рождения, и ей как обычно плевать, что и мой праздник в этот же день. Впрочем, ничего не меняется, если только видоизменяется. Но навсегда остается прежним, пусть и в новой оболочке.
        - Привет! - Запыхавшись, Леся подлетает ко мне и бросается на плечи, обнимая и пытаясь оставить поцелуи на щеках.
        - Привет. - Я осторожно отталкиваю руки сестры и отступаю назад. Ее лицо на миг меняется - становится темным и нечитаемым, но лишь секунда, не более. После в глазах появляется прежний огонек, на губах счастливая улыбка, а ноги пританцовывают на месте.
        - Как дела? - говорит Леся, не обращая внимания как я приподнимаю руку и касаюсь щеки, надеясь что ее ярко-розовая помада не оставила на моей коже следов. - Я немного опоздала. Долго такси ждала, пришлось дважды заказывать. Сюда без приключений не доберешься, - тараторит она, посматривая то на меня, то на окружающий нас мир - вокруг снуют люди, гудят машины и воздух наполняется шумом, смешанными запахами и суетой, от которой уже трещит голова.
        - У меня все в порядке, - отстраненно отвечаю, указывая на вход в кафе, в котором мы договорились встретиться. - Нам сюда.
        Сестра быстро кивает, первой вбегает по ступенькам и входит в помещение, в котором в отличие от центральной улице довольно тихо и прохладно. Но, главное, здесь я наконец-то могу сесть и вытянуть ноги. Новые туфли натерли до мозолей пятки, но не это главное проблема для меня. Да и встреча с сестрой тоже не беспокоит так сильно как то, что произошло накануне.
        Кажется, я задела Савицкого. Не понимаю, как так произошло и что приключилось с Демьяном, но он отказался протестировать новый матрас. Сославшись на внезапные дела, Демьян просто помог затащить покупку в спальню и, водрузив его на место старого, так же спокойно ушел, бросив меня в растерянности и непонимании. Но когда я попыталась с ним связаться, получила смазанные ответы и извинения, а сегодня он вовсе проторчал на встречах весь день. Да, я точно задела Савицкого. Ох, не думала, что он такой… Живой, что ль… С чувствами. Черт! И что теперь делать?
        - Эй, ты меня слушаешь? - Леся врывается в мою голову уязвленным голоском и кривит гримасу, надув губы.
        - Да, слушаю, - киваю, посматривая то на сестру, то в книжечку меню, в которой так и не перелистнула ни одной страницы.
        - Говорю, что уже выбрала. А ты?
        Я бегло заглядываю и тут же с хлопком закрываю меню. Обойдусь чашечкой кофе, аппетита все равно нет.
        Через минуту перед нами вырастает официантка, которая берет заказ и обещает вскоре вернуться. Когда официальная часть нашей встречи заканчивается, мы переходим к личным вопросам, потому что засиживаться и болтать с Олесей о пустяках не входит в мои планы.
        - Так о чем ты хотела поговорить?
        - Ой, Свет, давай не будем. - Она отмахивается и усмехается, встречая мой настороженный взгляд. - Да, я написала, что о маме и о ее дне рождение. Но если честно, мне плевать на то, как она его будет отмечать.
        Я ошарашено открываю рот и пытаюсь произнести хоть что-то, но Леся отмахивается вновь.
        - Не смотри так. Я уже выросла и представь себе начала думать сама. Вот этим самым местом. - Она указывает на голову и попутно заправляет пряди за ухо. - Ты же сама прекрасно знаешь, какая наша мама.
        Я киваю и хмурюсь.
        - И знаешь, если что-то вобьет себе в голову, оттуда даже клещами не вытащишь.
        Я вновь киваю и не понимаю, что здесь вообще происходит.
        - Так вот. - Леся усмехается и хитро щурится. - У мамани юбилей и она собирает всю родню в ресторане. Арендует целый зал. Держи, - сестра ловко достает из сумки небольшой прямоугольник и протягивает его мне. - Мама всем разослала приглашения. А это для тебя. Сказано: передать лично в руки.
        Я хмыкаю, но принимаю приглашение. Раз уж собралась, то нужно довести дело до конца.
        - Тетки там тоже будут?
        - Ага. - Кивает Леся, принимая от официантки наш заказ. - И еще, в твоем приглашении «плюс один». Ну, мало ли, - сестра пожимает плечами, а я замираю и насторожено смотрю на кусок картонки. - Моя идея, если что. Не злись, ладно? Мама на такие вещи вообще не обращает внимания.
        Я кривлю гримасу, из-за которой Леся хихикает и гримасничает в ответ. На мгновение мне кажется, я вернулась в тот момент, когда между нами не было пропасти, вырытой семьей, но я одергиваю себя и возвращаюсь к кофе и разговорам ни о чем. Сестра сообщает о предстоящем празднике, который мать планирует провести с размахом. Рассказывает про отца, который терпеливо выносит все заскоки матери; про теток, которые перемывает мне косточки каждый раз, стоит всем родственницам собраться за одним столом. Я, поражаясь тому, как легко воспринимаю рассказ сестры, и к концу нашей встречи во мне уже нет сомнений - я поступаю правильно. Пора поставить точку в прошлом и двигаться дальше.
        - Тебя подбросить?
        Мы выходим из кафе, и Олеся ловко закидывает лямку сумки на плечо, тряхнув при этом гривой шикарных золотых кудрей. Когда-то и у меня были такие, а после я предпочла избавиться от естественного оттенка, заглушив его темными тонами.
        - Неа. - Она отрицательно качает головой, и кудряшки забавно подпрыгивают от каждого движения. - Я еще с подругой хотела встретиться.
        Я понимающе киваю, отмечая, что внутри все же немного неприятно. Я лишь один из пунктиков в списке сестры. Мое чувство собственного достоинства ущемлено, но не уничтожено.
        - Хорошо, - отвечаю, вынимая попутно из сумки ключи. - Тогда до субботы.
        Леся кивает и прощается, быстро разворачивается и стремительным шагом мчится вперед, оставляя меня продолжать сжимать брелок в подрагивающих пальцах.
        «Что же, все прошло хорошо», - мысленно глажу себя по голове и разворачиваюсь, направляясь к своему автомобилю. Забираюсь в салон, выдыхаю и угрюмо посматриваю на сумку, в которую небрежно затолкала приглашение. Тянусь к замку зажигания и замираю, когда мой взгляд падает поверх приборный панели. На улице, среди снующих прохожих идет миниатюрная блондинка. Не знаю почему, но она привлекает внимание. Очень красивая и какая-то воздушная что ли… Но не это меня заставляет напрячь зрение и вцепиться взглядом в незнакомку. Рядом с ней, обняв за талию, идет мужчина… И в нем я узнаю того самого… Моего незнакомца…
        Ошарашено открываю рот и поражаюсь увиденному: он нежно касается щеки блондинки в невесомом поцелуе, его рука скользит по ее пояснице. Она смеется и что-то шепчет ему на ухо.
        Мои глаза болят от напряжения. Я продолжаю наблюдать за ними и пораженно выдыхаю, понимая, что обозналась. Нет не он, но чертовски похож… Но, несмотря на то, что я ошиблась, провожаю их взглядом. Они довольно быстро проходят мимо и приближаются к автомобилю, стоящему через один от моего. Я поворачиваю голову и наблюдаю за ними дальше. Опять обнимашки, шептания и поцелуи.
        - Ну не дура ли я? - раздраженно вырывается возмущение, и я отворачиваюсь. - Вот же идиотка! - Ругаю себя, заводя мотор и трогаясь с места. - Вот ты «лана-банана»! Мозги в заднице! Есть же мужик нормальный! А все по сторонам смотришь, тупая баба…
        Я осыпаю себя проклятиями и выжимаю педаль газа. Почему со мной всегда так? Ну почему?!
        ГЛАВА 5.
        Я глушу мотор и дважды сверяюсь с навигатором и записной книжкой в телефоне. Вроде бы приехала правильно, но сомнения все еще есть. Потому что к моему удивлению я оказываюсь на парковке перед элитной многоэтажкой и мне чертовски везет в том, что вход не по пропускам. Потому что иначе я бы не попала сюда. С сомнением оглядываю открытую парковку и, набравшись решительности, выныриваю из салона, преследуя единственную цель - отыскать для начала автомобиль Савицкого. И лишь после того, как я убеждаюсь в том, что он, скорее всего будет дома, я направляюсь на ватных ногах к подъезду и караулю, когда кто-нибудь выйдет.
        Мне вновь везет, потому что двор оказывается очень живым в вечернее время, и уже через пару минут я попадаю в приятный и светлый холл и, отыскав лифт, нажимаю кнопку дрожащим пальцами. Все-таки я нервничаю как школьница, которая первый раз идет к парню домой. Без приглашения.
        - Сумасшедшая, - усмехаюсь, ловя собственное отражение в начищенном зеркале кабины лифта.
        Следующие пару минут я пытаюсь привести дыхание в норму. Выдохнув, приближаюсь к двери. К черту страх!
        Пальцем вдавливаю кнопку звонка и жду… Жду… Жду…
        - Да ладно? - Воздух со словами вырывается из груди. И когда я уже намереваюсь развернуться и ретироваться как поверженный воин, дверь перед моими носом открывается, и я отшатываюсь, чудом не схлопотав металлом по лицу.
        - Лана? - ошарашено шепчет Демьян. - Что ты здесь делаешь?
        Кажется, он точно не ждал меня здесь. Никогда. Потому что по его выпученным глазам я замечаю, как он напуган и поражен одновременно. Что же, Демьян, один:один. В прошлый раз напугал также.
        - Как дела? - Игнорирую его вопрос и жду, когда он выпустит из ладони ручку двери и впустит меня внутрь.
        - Эээ, - тянет мужчина, отступая назад. Догадался?
        - Я тут проездом. - Пожимаю плечами и вхожу, чувствуя себя намного увереннее. Все-таки видеть Демьяна таким для меня в радость. - Решила заглянуть на огонек. Раз ты игнорируешь меня целый день.
        - Я не игнорирую, - слышится из-за спины притихший голос. - Я был занят.
        - Ну да, ну да, - повторяю, сбрасывая с ног ненавистные новенькие туфли. - Впервые за два месяца ты занят для меня? - Оборачиваюсь через плечо и встречаюсь с его темным тяжелым взглядом.
        Демьян пожимает плечами в ответ и обходит меня. И лишь сейчас я замечаю, как блестят влагой волосы и что на груди и боках футболка, видимо наспех натянутая, прилипает.
        - Я тебя отвлекла? - Указываю на криво надетую одежду.
        Демьян торопливо одергивает.
        - Недавно вышел из душа, - бубнит он. - Но как? Как ты узнала, где я живу?
        Да, кое-что ему все-таки не дает покоя. Я беру паузу, нахожу взглядом тумбочку, на которую аккуратно водружаю сумку и поворачиваюсь по-прежнему стоящему посреди просторного коридора Демьяну.
        - Точно так же как и ты. Воспользовалась своим служебным положением и порылась в документах отдела кадров.
        - Шалунья. - На губах Демьяна расползается ядовитая улыбка.
        Я подыгрываю ему, зеркаля ухмылку, и приближаюсь, больше не чувствую себя незваным гостем. От его взгляда мое тело объято пламенем. Так происходит всегда, стоит нам посмотреть друг на друга. Но сейчас несколько иная ситуация, и как бы я не хотела перейти в горизонтальное положение, заставляю себя стоять на месте и продолжать говорить.
        - Ты же не приглашал в гости.
        - А ты и не напрашивалась, - парирует Демьян, но я замечаю - не договаривает. В какой-то миг его лицо темнеет, но после вновь обретает прежнее выражение человека, который полностью контролирует ситуацию. - Я же вижу, как тебе сложно показывать себя, свои эмоции вне стен квартиры, в которой ты привыкла жить.
        Я ошарашено слушаю признание Демьяна и хлопаю ресницами, прогоняя возникшие словно по мановению волшебной палочки слезы.
        - Поясни-ка.
        - Лана… - Савицкий делает пару шагов ко мне навстречу. Замирает в полуметре, но не решается приблизиться вплотную. - Там, у себя, ты раскованная. Ты не смущаешься и показываешь себя. Там ты честная в своих эмоциях, но стоит нам оказаться за пределами твоей квартиры, как ты сразу же ныряешь в свой панцирь и скалишь милые зубки.
        Я открываю рот, пытаясь возмутиться, но тут же закрываю и опускаю глаза. Черт! Какого хрена?!
        - Нет.
        - Да, Лана, так и есть.
        Он делает еще один шаг. Совсем крошечный, но достаточно, чтобы сократить между нами расстояние. Его руки поднимаются вверх, осторожно опускаются на мои плечи, и лишь в этот миг я понимаю, как стою перед Савицким: плечи поникли, голова опущена, а глаза ищут полоски и точки в темной паркетной доске.
        - Вспомни: на работе ты держишься от меня на расстоянии пушечного выстрела. Когда мы едем куда-то, ты делаешь вид, будто я только твой знакомый или на худой конец просто друг. Коллега, - тут его голос меняется и вновь становится более решительным. - Я не хочу нарушать твои границы.
        - Ты все время их нарушаешь.
        - Ты вынуждаешь меня так поступать, - парирует мужчина. - Потому что иначе до тебя вообще не достучаться.
        - Неужели я? Я…
        - Нет, Лана, ты нормальная. Просто перестань бояться и трястись от каждого шороха, звука или слова.
        Я шумно сглатываю и поднимаю глаза. Уверена, сейчас я выгляжу как побитый щенок. Лучше бы ретировалась раньше, чем он успел открыть дверь. По крайней мере не чувствовала бы себя так: раздавленной мухой под свернутой газетой.
        - Ну вот, опять забиваешь голову. - Демьян усмехается и притягивает меня к себе. Я впечатываюсь в его грудь и чувствую аромат шампуня и мыла. - Просто отпусти себя в кои-то веки. Перестань думать круглосуточно. Ты даже спишь беспокойно: то дернешься, то ворочаешься. Тебе пора начать жить, а не отсчитывать день за днем.
        Слушая Демьяна, я рвано дышу, потому что иначе не получается. Я задыхаюсь в его запахе, задыхаюсь в своем теле. Оно слишком тесное. Мне слишком мало места в самой себе. Он прав. Черт! Как же он прав…
        - Демьян? - Мой голос подрагивает, когда я поднимаю голову, скользя мокрой щекой по его телу. Интересно, это потому что он из душа и его футболка мокрая или мои щеки влажные от слез? - Я… Я…
        - Да, Лана?
        - Можно я поцелую тебя?
        Демьян удивленно изгибает темную бровь, но впервые молчит. Нет язвительных замечаний, колкостей или усмешек. Он наклоняется вперед, позволяя мне самой приподняться на пальчиках и прикоснуться губами. Почти невесомо. Очень нежно. Наверное, такой поцелуй между нами впервые. И он нравится мне так же сильно, как и наши страстные, порой на грани ярости поцелуи.
        Ладони Савицкого опускаются вниз, скользя по плечам, рукам, и замирают на талии. Демьян притягивает меня еще крепче, словно сращивая наши тела в единое целое. Я тянусь вверх, обвиваю его шею и висну на нем, не в силах удержать себя на подрагивающих ногах. Демьян удерживает меня на весу, подхватывает и поднимает в воздух.
        - Моя Лана. - Слышатся вырывающиеся с воздухом слова, когда наши губы перестают испытывать друг друга на прочность. - Как же я хочу тебя.
        Хмыкаю и льну к щеке, пока Демьян легко и быстро уносит меня из коридора в комнату, которую я не успеваю разглядеть, потому что вскоре моя спина соприкасается с мягкой тканью и твердым матрасом. Как раз в духе Демьяна.
        - Если бы ты знала, как я…
        - Давай потом? - вновь обнимаю его за плечи и притягиваю, раздвигая ноги и позволяя ему устроиться в его любимой позе. - Всё потом. Пока я не хочу думать.
        ГЛАВА 6.
        Губы Демьяна могут быть нежными и робкими. Он словно боится потревожить меня. Боится вспугнуть ту связь, которая возникла после первого откровения, которое я услышал от него. Впервые слышала и видела его таким. Так и хотелось ущипнуть себя и доказать - мои уши и глаза играют со мной.
        Но вот он лежит на мне, исследует теплыми губами щеки, шею, ключицу, и я тянусь навстречу, обвивая его руками и ногами. Хочу ощутить его. Все время ощущать.
        - Демьян, я так больше не могу. - Томно выдыхаю, прикрывая глаза.
        Мужчина вздрагивает и поднимается на локтях. Теряя его тяжесть, я ошалело выпучиваю глаза и смотрю на него.
        - Что случилось, Лана? - шепчет он, явно не понимая, что мой настрой на ласки сбился в один миг.
        Ворчливо выбираюсь из-под него и устраиваюсь рядом.
        - Ты будешь смеяться. - Выдыхаю, посматривая искоса на Демьяна. Он осторожно перебирается поближе и устраивается подле меня, при этом сохраняя видимую дистанцию между нами.
        - Говори. - В его голосе звучат требовательные нотки. - Что случилось?
        - Я не привыкла так. - Пожимаю плечами.
        Да, выгляжу глупо, а рассуждаю вовсе как неполноценная дамочка с тараканами в голове, но если Демьян был откровенен со мной, так почему я должна молчать? Может это и есть новая ступень в отношениях? Когда страсть чуточку остывает, и ты начинаешь смотреть на человека через иную призму. Тебя привлекает не только тело твоего партнера, но и то, что творится у него в голове и на душе. Ведь он видит меня именно такой… Пытается заглянуть внутрь, но при этом не выворачивает наизнанку.
        - То есть? - Его брови хмурятся, но Савицкий сдержан. И немного напряжен, пусть и пытается выглядеть расслабленным.
        - То есть заниматься сексом вот так, как ты это сейчас пытался делать.
        Демьян теряется с ответом, но когда начинает говорить, на его лице расплывается улыбка, а мои щеки пылают.
        - Нежно? Да ладно, Лана! Неужели я так горяч, что стоит мне остудить градус и не нападать на тебя в коридоре, так ты сразу пугаешься?
        Я быстро качаю головой, прогоняя сомнения, подскакиваю и переползаю на его колени. Все происходит за считанные секунды, поэтому когда я оказываюсь на его бедрах, Демьян рассматривает меня из-под полуопущенных ресниц.
        - Понимаешь, я… - поглаживая его по груди, смотрю в глаза и стараюсь сохранить спокойствие, пусть внутри и пылаю, - не привыкла к тебе такому… Нежному… Стоит тебе чуточку изменить схему поведения, так я теряюсь.
        - Моя маленькая пташка. - Мужские руки накрывают мои ладони. Демьян выпрямляется и сокращает расстояние, почти касаясь губами моего лица. - Я бываю разным. Так что привыкай. Я еще удивлю тебя. - Лукаво подмигивает и опускает руки, позволяя мне действовать.
        Я больше не говорю. Гоню прочь из головы мысли. Сейчас не время и не место вести светские беседы или устраивать сеанс «у психотерапевта».
        Я хочу его. Он хочет меня. Думаю, вполне понятно чем я должна заняться, прикусив язык. Оттолкнув его руки, я заставляю Демьяна отклониться назад и прижаться к спинке кровати. Крепче сжимаю коленями его ноги и опускаю ладони на футболку, скользя вниз и подхватывая краешек ткани.
        - Лана, не тяни, - шепчет он, но я отрицательно качаю головой, хмуря брови.
        - Постарайся помолчать. - Выдыхаю, снимая с него одежду. Прочь летит чуть влажная после душа футболка. Прочь летит и моя блузка.
        Демьян на удивление оказывается терпеливым и даже послушным. Он сжимает зубы и молча наблюдает за тем, как я раздеваю нас и заворожено расширяет зрачки, ловя пожирающим взглядом момент, когда следом за блузкой летит и кружевной бюстгальтер. Я замечаю, как губы Демьяна подрагивают. Скорее в ругательстве, которое он решает оставить себе, но его так тщательно скрываемое желание схватить меня и перевернуть на лопатки только забавляет.
        - А ты хорошо себя ведешь, - шепчу, опуская теплые ладони на разгоряченные плечи.
        Демьян молчит. Умница.
        - Думаю, я отпущу себя сегодня, - задумчиво растягиваю слова, скользя по коже и высекая пальцами искры, от которых загораюсь сама.
        Мои ладони опускаются на хлопковые брюки и оттягивают резинку. Демьян тут же приподнимается на руках, позволяя стянуть с себя и нижнюю часть одежды.
        - Хм, - теперь моя очередь рассматривать Демьяна и его младшего дружка, которые в полной боевой готовности только и ждет команды. - А ты готов. Как и всегда.
        Савицкий усмехается, но тут же берет себя в руки и молчит, хотя я вижу, как он рвется съязвить или выдать какую-нибудь порочную колкость, от которой у меня обычно спазмом сворачивается узел в животе.
        Я сползаю с ног Демьяна, но вместо того чтобы раздеться полностью и заняться тем, что он у нас обычно получается лучше всего, я опускаюсь на локти и с жадностью припадаю губами к алой от перевозбуждения головке.
        - Ох, Лана. - Слышится шорох и выдох.
        Но я уже не слушаю ни посторонних звуков, которые врываются в квартиру из приоткрытого окна, ни шипения или вздохов, вырывающихся из Савицкого. Все мое внимание сосредоточено на том, чтобы сделать ему приятно. Черт! И сколько лет я не делала никому минет?
        Мои губы ласкают большую головку плавно и нежно. Я подстраиваюсь под его размер, прикрывая глаза и опускаясь мокрым от слюны язычком на головку, и все рецепторы вспыхивают, стоит ощутить его солоноватый привкус. Страсть, которая рождается во мне тлеющими угольками, теперь пылает адским пламенем, устремляющимся ниже живота. Тяжестью давит на половые губы, сочащиеся смазкой. Ох, но почему с ним так? Я ведь даже не начала…
        Пытка, которую устроила сама себе, не может длиться вечно. Я опускаю губы все ниже и ниже, обхватывая сначала головку, после ствол. Он слишком большой для моего рта, имеющего скудный опыт в таких ласках, но для Демьяна мой порыв и умения оказываются достаточными, чтобы сорваться и опустить руки на мою голову. Его пальцы зарываются в волосы, натягивают их на затылке, то приподнимают меня над каменным стояком, то опускают. Я улавливаю темп, от которого у Савицкого плывут мозги, и уже орудую сама как заправская шлюха. Жадно ласкаю, обильно смачиваю слюной, текущей по стволу и по выпирающим венам.
        - Лана, быстрее, - шепчет он, и я приподнимаю голову, чтобы посмотреть на Демьяна.
        Его глаза прикрыты, но он наблюдает за мной. Следит как чертов коршун, готовый вонзиться в жертву острыми когтями. Его рот напряжен, на скулах ходят желваки. Надо же! Какое терпение!
        Я ускоряю темп и уверена, еще минута интенсивной работы и он сдастся. Проиграет битву и наполнит меня, пропитает рот своей спермой, отчего я буду чувствовать его даже языком. Но Демьян решает нарушить правила игры. Рывком отрывает от себя: так, словно я какой-то надоедливый комар, присосавшийся к самой важной части его тела, переворачивает на живот, роняя рядом с собой.
        - Демь… - не успеваю возмутиться, как его руки управляют моим телом, будто оно пластилиновое. И вот я уже с задранной пятой точкой и упираюсь лбом в подушку.
        - Помолчи, Лана! - Его голос звучит сорванным рыком. - Я больше не могу терпеть! - А теперь усмехается, хлопая раскрытой ладонью по ягодицам, с которых сразу сдергивает остатки одежды.
        Я ахаю, ощущая его пальцы в себе. Он мнет, нет, почти насилует меня тремя пальцами одновременно. К черту нежности и шалости. Я прогибаюсь, цепляюсь дрожащими руками за изголовье и двигаюсь в заданном ритме. Мои ягодицы обжигают удары второй пятерни, и скользкая дорожка из смазки сочится по внутренней стороне бедер.
        - Хорошая девочка, - хмыкает Демьян, переставая терзать пальцами. Он быстро маневрирует в постели, словно истребитель в небе, и входит в меня одним жадным, рваным толчком, выбивая воздух из легких и срывая крик с искусанных губ.
        - О… - тяну я и жмурюсь, больше не сдерживая себя. Кричу и отчаянно цепляюсь за кровать, сминаю коленями простыни и покрывало. Беру его дикий необузданный темп и плачу, когда мое тело разряжается первым оргазмом. Но не успеваю прийти в себя, как кончаю во второй раз.
        Я падаю лицом в подушку и больше не могу сопротивляться. Между ног все пульсирует и отдает вибрацией в голову. Я слишком мокрая там, истерзанная. Но Демьяну наплевать… Он продолжает буравить податливое тело, терзает и разряжается второй раз, когда я уже не держу себя и кончаю под ним в третий, а может и в четвертый по счет раз. Неужели я могу так? Неужели мое тело способно на такие оргазмы?
        Это последнее о чем я успеваю подумать, прежде чем провалиться в забытье.
        ГЛАВА 7.
        Я приближаюсь к зеркалу и пытаюсь отыскать хотя бы один изъян, чтобы отказаться от безумной затеи, на которую подбила и Демьяна. Он как раз ожидает моего появления в соседней комнате, с кем-то переговариваясь по телефону. Судя по доносящемуся до спальни звуку - беседа непринужденная и даже в чем-то семейная. Наверное, разговаривает со своими родителями.
        Я выдыхаю и провожу ладонями по волосам, поправляя укладку, и втягиваю воздух полной грудью. Парфюм касается рецепторов словно крылья бабочки - невесомы и щекоча, убеждая меня в том, что я приняла правильное решение выбрать именно этот бренд. Оглядывая себя еще раз в зеркале, я вновь и вновь вынуждена согласиться - платье отличное, туфли великолепны, мастерица сотворила с моими волосами неведомый ранее шик, а макияж лишь подчеркнул вполне приятную внешность. Но, конечно же, Демьян говорил иначе - я великолепна, я богиня. Чертов подхалим! Явно планирует запустить свои шаловливые пальчики под подол платья в машине.
        Развернувшись, я направляюсь в коридор, но замираю у двери. Сердце бешено колотится, потому что я все еще сомневаюсь в том, что приняла верное решение… А если наличие Демьяна на празднике лишь испортит и так накаленный после моего появления вечер?
        - Ну и трусиха, - шепчу под нос и толкаю дверь.
        К черту сомнения! Сколько уже можно пожирать себя как червяк переспелое яблоко.
        Прогоняя прочь страхи и угрызения, я вхожу в гостиную и смотрю на спину мужчины, который всеми силами пытается поддержать меня. И сейчас как некогда ранее я нуждаюсь в нем. Пусть в голове тараканы утверждают обратное. Рано или поздно любая женщина захочет почувствовать поддержку сильного человека. А Демьян намного сильнее меня, и нет, не только в физическом плане. Он не боится, не пасует перед трудностями и не прячет голову в песок как страус. Он идет напролом, набивает шишки, планирует, если без четкого плана не обойтись, импровизирует, но в итоге выходит победителем. Поэтому я замиранием сердца смотрю на его спину, обтянутую светлой тканью рубашки, и улыбаюсь. Пожалуй, он мой правильный, единственный верный выбор.
        - Я готова, - произношу спокойным голосом и поражаюсь тому, что перестала нервничать.
        Демьян оборачивается и замирает, продолжая прижимать телефон к уху.
        - Ну как? - Киваю на зажатый смартфон.
        - О, секундочку, - бормочет Савицкий и быстро прощается, нажимая на кнопку. - Сестра звонила.
        Я киваю и поражаюсь тому, как много узнала за прошедшее время после моего откровенного признания. С той ночи, когда я вторглась в дом Демьяна и услышала так много о себе нового, изменилось, пожалуй, всё. Я больше не держу от него тайн, Демьян позволяет себе больше нежности и открытости, хотя с его темпераментом куда еще больше?!
        - Ты такая красивая, - шепчет он, приближаясь ко мне.
        В его глазах я вижу неподдельный восторженный блеск и искорки, который вспыхивают на радужке. В нем искрится, бурлит счастье. Неужели я вызываю в Савицком такие эмоции? С трудом верится, но я принимаю его комплименты и одариваю мужчину улыбкой, которая вскоре оказывается смазанной касанием его губ.
        - Я осторожно, - продолжает говорить и вновь целует.
        Я хочу ответить, что помада стойкая, но умалчиваю, наслаждаясь едва весомыми касаниями. Словно бабочки вспархивают в животе и стремятся вверх, касаются крыльями внутренностей, щекочут лёгкие, отчего мне становится трудно и страшно дышать. Подбираются к горлу и замирают на кончике языка, которым я провожу по губам Демьяна.
        - Ох, Лана, - с выдохом срывается мое имя. Он шепчет, сжимая пальцы на моей талии. - Если не прекратишь так делать, мы опоздаем.
        - Я бы с удовольствием осталась дома.
        Пожимаю плечами и перевожу взгляд на его лицо. Он улыбается, а вот глаза становятся серьезными.
        - Нет, красавица, не отвертишься. Идём. - Он опускает руки и в несколько шагов преодолевает расстояние до кресла, на спинке которого висит его пиджак. - Поехали, - обернувшись, он накидывает на плечи пиджак, и я уныло киваю головой, направляясь в коридор первой.
        Добравшись до машины, занимаю пассажирское место и стараюсь дышать ровно. Демьян обещал быть не только моим «плюс один», но и защитить от языкастых и клыкастых родственниц. Да, мне пришлось многое ему рассказать, но еще больше я пока держу в себе. Он понимает, что невозможно выдать всю свою жизнь как вынести пирог на блюде за раз, поэтому не давит, но во всеоружии и готов к бою с родней, если они посмеют припомнить мне мои грешки из прошлого.
        Демьян занимает место рядом, заводит мотор, и автомобиль плавно трогается с места. Мы покидаем тихий двор, вклиниваемся в общий поток, и я с наслаждением прикрываю глаза, чувствуя, как прохладный ветерок кондиционера касается моего лица.
        - Волнуешься?
        - Нет, - отвечаю, понимая, что лгу, но так я себя успокаиваю.
        - Лана, не нужно волноваться. - Демьян словно не замечает моего вранья или делает вид. Каков бы не был ответ, я благодарна за оба. - Ты же знаешь, что я всегда рядом. Только намекни, и я тебя спасу.
        Мои губы нервно подрагивают в полуулыбке, и я оборачиваюсь, замечая улыбку на лице Демьяна. Невольно подражаю ему и смеюсь, чувствуя, как нервы отпускают.
        - Ты еще пожалеешь, что согласился.
        - Я никогда не пожалею, - отвечает он, накрывая мою руку своей теплой ладонью. - Поверь, никогда, - хрипло добавляет, сжимая пальцами мои пальцы. Я жмурюсь и ощущаю, будто меня прошибает электрическим током.
        С ним всегда так. Ярко, остро, опасно. Он словно заряжает меня как батарейка, и впервые я хочу отдать ему часть себя, а не брать, как поступала прежде. Поэтому второй рукой торопливо накрываю его ладонь и тихо благодарю. Не уверена, услышал ли он мой голос, но так как подрагивают его пальцы в моем капкане говорят за него: Демьян все слышал и его устраивает мой ответ.
        Оставшуюся часть пути мы преодолеваем в тишине. Савицкий не включает радио, я же не прошу нарушать тишину. Так могу собраться с мыслями и отпустить прочь сомнения. Поэтому к концу пути я преисполнена отваги и гордости. И, конечно же, последнее удваивается после того, как Демьян, притормозив на парковке, первым покидает салон и помогает мне выйти, открывая дверь.
        - Да ты чертов джентльмен! - Смеясь, я принимаю его руку и замечаю, как хитрая улыбка украшает его острые черты.
        - Позволь подыграть, - шепчет он, хлопая дверью за моей спиной. - Как вернемся домой, я покажу тебе своего джентльмена.
        - Пошляк! - Подмигиваю и впитываю его заряд позитива.
        Мне нравятся его шуточки ниже пояса, хотя сама себе не могу позволить так пошалить, но с ним даже эта черта во мне неумолимо, но меняется. Уверена, еще полгода таких отношений, и у моих знакомых начнут уши в трубочку заворачиваться, если я поддержу манеру общения Савицкого.
        Положив ладонь на его локоть, мы направляемся к ресторану, в котором моя семья намерена отмечать юбилей матери. У порога я замечаю гостей, в том числе и свою сестру, которая, отыскав меня взглядом, машет рукой. Ее золотые кудряшки смешно подпрыгивают в такт энергичным движениям.
        - Дай угадаю. Олеся?
        - Да, та самая, - отвечаю Демьяну и улавливаю изменения в лице сестры.
        Она переводит взгляд на моего сопровождающего, на миг хмурит светлые брови, и вновь ее лицо озаряется улыбкой.
        Мы подходим к сестре. Олеся выпрямляется, делает шаг вперед и обнимает меня за плечи ровно в тот момент, когда я отпускаю локоть Демьяна.
        - Привет! - радостно говорит Леся, одаривая меня сногсшибательной улыбкой. - Я сомневалась, придешь ты или нет.
        - Как видишь я тут.
        Она быстро кивает и переводит взгляд на Савицкого.
        - И вижу, что не одна. - Подмигивает, протягивая руку и не дожидаясь, когда я представлю мужчину. - Я Олеся.
        - Демьян, - он отвечает, принимая рукопожатие, которое оказывается слишком крепким и напряженным. - Приятно познакомиться, Олеся.
        Она хмыкает в ответ, а я не свожу внимательно взгляда с этих двоих. И почему мне кажется, что рукопожатие оказалось слишком долгим? И что за чертовы молнии пролетели между ними?!
        ГЛАВА 8.
        Как же много народу! Неужели мать решила собрать всю свою родню вплоть до седьмого колена? Торопливо окидываю банкетный зал, скользя по макушкам собравшихся гостей.
        - И кто эти люди? - шепчу, наклонившись к сестре.
        Она в ответ пожимает плечами и вполоборота отвечает, продолжая улыбаться как умалишенная.
        - Ну, если честно, я сама без понятия. Но мама решила, что обязана позвать всех, с кем общается.
        - Тут человек пятьдесят.
        - Пятьдесят восемь, - поправляет Леся и делает шаг вперед. - Я пойду и проконтролирую, все ли в порядке. А вы пока прогуляйтесь. Тут где-то Андрей был с женой. Ты же помнишь нашего троюродного брата?
        Я киваю и поднимаю руку, чтобы поймать локоть Демьяна. Не стоит отпускать его от себя и на пару шагов, иначе моя родня утащит Савицкого, а если загребущие руки теток до него доберутся, то и вовсе ждать беды. Потому что теток я слишком хорошо знаю, но и Демьян для меня больше не закрытая книга, а его умения отвечать и покалывать заставят меня покраснеть. Хотя…
        - Будем искать брата?
        - Нет, - отрицательно качаю головой. - Давай просто прогуляемся и постараемся не отсвечивать.
        Савицкий хмыкает и позволяет увести его подальше от шумной и пестрой толпы, но я все же замечаю его заинтересованный взгляд. Уверена, отпущу его руку - и он отправится искать приключения на свой изумительный подтянутый зад.
        Мы проходим по банкетному залу и находим полутемный закуток, где я могу выдохнуть и определиться с дальнейшими действиями. Демьян же скучающе выжидает рядом.
        - Ну, Лана, давай же, не дрейфь! Пойдем поприветствуем твою родительницу.
        От шутливого тона, в котором звучат совершенно не смешные нотки, мне становится дурно. Но я не успеваю ответить, потому что через толпу к нам мчится Леся и машет рукой. Да что это за привычка-то такая! Только лишнее внимание привлекает.
        - Вот вы где, - выдыхает она, старясь смотреть только на меня. - Мама тебя ищет.
        Я шумно заглатываю комок и поворачиваю голову в сторону Демьяна, но, заметив его хитрую улыбку, понимаю - он готов. А ведь это, по сути, знакомство с родителями. Черт! И почему я не подумала об этом заранее.
        - Идем, Лана. - Его рука ложится на мой локоть, и теперь Савицкий ведет меня в сторону эпицентра этой вечеринки. Впереди нас вышагивает Леся и приветливо общается с собравшимися вокруг гостями, одаривая каждого лучезарной улыбкой. Ох, мне бы ее заряда энергии и крупицу позитива.
        Мы останавливаемся в паре метров от небольшой компании людей. По курчавой макушке я определяю свою маму. Чуть в стороне стоит отец, и он первым замечает наше приближение.
        - Дочка! - Улыбается и, кажется, ему совершенно плевать на то, как его хриплый вскрик выглядит со стороны. Он делает несколько шагов в моем направлении и ласково обнимает за плечи. В этот миг на моих глазах наворачиваются слезы, которые я гоню прочь, старясь сохранить невозмутимый и непоколебимый вид. Ничто меня не трогает. Я чертова ледяная стерва.
        - Привет, пап, - отвечаю и позволяю дотронуться сухими губами до моей щеки.
        - Ох, как ты изменилась. Новая прическа?
        - Нет, - качаю головой. - Все та же.
        Не уверена, стоит ли продолжать беседу ни о чем, потому что цвет волос у меня еще с первого курса изменился. Но улавливаю на себе любознательный взгляд остальных и острый как скальпель хирурга - матери. Как раз «острый» заставляет меня замолчать и одарить ее приветственной улыбкой.
        - Здравствуй, Света.
        - С днем рождения, мама, - выдавливаю заготовленное заранее поздравление и понимаю, она меня не слушает. Ее внимание ускользает и застревает на Демьяне, который по-прежнему стоит за моим плечом, и по-хозяйски держит за талию. Я выдыхаю, делаю полушаг в сторону и вывожу Савицкого вперед, направляя его рукой.
        - Познакомишь? - Мать наблюдает за маневром, сжимая в ладони бокал.
        - Конечно, мама.
        Я вываливаю вторую часть заготовленной речи, но осекаюсь, когда произношу имя Демьяна. Потому что не знаю, как точно назвать наши отношения.
        - Ее молодой человек, - поправляет меня Демьян, и я словно окунаюсь в ледяную прорубь.
        - Мой жених. - Одариваю собравшихся радостной улыбкой и с трудом сдерживаюсь от того чтобы не показать язык. Маме он не понравился. Это было понятно по первому взгляду - тому самому, острому и цепкому. Отец выдыхает где-то на заднем плане и, кажется, готов поздравить нас с будущим бракосочетанием. Впрочем, его опережает кто-то из гостей, а поддерживает Леся и стоящий рядом с ней троюродный брат Андрей.
        - Ого, у нас сегодня еще есть повод выпить. За тебя, Лана! С днем рождения и с будущим бракосочетанием!
        Его поддерживают голоса примкнувших гостей, со всех сторон доносятся поздравления, вопросы, и Демьян на удивление легко вливается в разговоры, изображая из себя жениха. Я же остаюсь немного в стороне, позволяя ему врать и не краснеть, потому что за себя не уверена - мои щеки могут в любой момент вспыхнуть.
        - Дочь, иди-ка сюда, - слышу тяжелый голос матери и напрягаюсь. Нужно мгновение, а может и вся жизнь, чтобы подготовиться к этому. Но я все же отпускаю локоть Демьяна и иду за матерью в сторонку, ловя на себе пронзительно-цепкий взгляд Савицкого. Он, несмотря на то, что кажется улыбчивым простофилей, на самом деле бдит за ситуацией как коршун.
        - Да? - Я оборачиваюсь к матери, давая знак Савицкому: «все в порядке».
        - И кто он такой? - без чертовых предисловий интересуется она, всё крепче и крепче сжимая бокал.
        - Демьян. Мой жених, - повторяю как мантру и пытаюсь заставить себя поверить. А если не ложь? А если представить, что наши отношения придут именно к такому развитию? Что же, неплохо… Хотя еще рано рассуждать о подобном. Но какая девочка откажет себе в мечтах или планах…
        - Ой, не дури меня. Говори, кто такой? От тебя ни слуху, ни духу год. А тут заявляешься под ручку с каким-то странным типом.
        Мои брови ползут вверх.
        - Думаю, я уже вышла из того возраста, когда должна перед тобой отчитываться. И уж тем более я не намерена спрашивать твоего дозволения с кем мне встречаться, - парирую в ответ, не позволяя ей говорить. - А теперь я вернусь к Демьяну и мы, пожалуй, пообщаемся с моими тетками. Ведь они давно не перемывали мои косточки, не так ли? Дам им новый повод собраться на вашей любимой кухоньке.
        Язва во мне ликует, как и змея, которую я всегда так тщательно прятала в себе, прикидываясь ледышкой. Стерва, одним словом. Впрочем, именно это и произносит мать, когда я на негнущихся ногах приближаюсь к Демьяну и увожу его от толпы восторженных гостей. И как ему, черт подери, удается это? Заполучить все внимание и выйти победителем? Эх, почему эти сверхспособности не передаются воздушно-капельным путем?
        - Как ты? - Нагибаясь, Демьян одаривает меня теплым дыханием и улыбкой, от которой на душе теплеет.
        - После сегодняшнего вечера я стану персоной нон грата.
        - Уверена?
        Согласно киваю и подвожу Демьяна к теткам, про которых он знает не меньше, чем про мою мать, вечно купающуюся в лучах всеобщего обожания.
        - Просто продолжай делать то же самое, что и минутой ранее, - сообщаю ему на ухо и остаюсь сторонним наблюдателем.
        Тетки, с которыми я знакомлю Демьяна, поражены встрече. Они явно не ожидали моего появления, да еще в компании мужчины, который за хитрой улыбкой скрывает волчий оскал. Тетки как зайчата жмутся друг к другу и отбивают одну за другой атаку Савицкого. На их лицах отражается весь спектр эмоций, а концу беседы они и вовсе кажутся глупыми гусынями, которые не могут связать и пары слов в приличные предложения. Демьян не только умеет говорить красиво и завоевывать публику, которую видит впервые. Он умеет красиво опускать обидчиков, а я впервые не чувствую себя виноватой. Так им и надо, старые трещотки! Сейчас я жалею лишь о том, что на банкете не подают попкорн и сладкую газировку. Ну чем не сеанс успешного блокбастера!
        - Я как пёс, - усмехается Демьян, когда я веду его дальше по залу. Знакомлю и позволяю говорить, занимая позицию зрителя. - Натравливаешь меня. Лаю, но не кусаю.
        - Только заметил? - подмигиваю, сжимая локоть.
        Вместо ответа Демьян отрицательно качает головой. Конечно же, он давно раскусил меня.
        - Но подыгрываешь?
        - А почему бы и нет? - Пожимает плечами. - Мне даже нравится.
        - Особенно их реакция?
        По хмыканью понимаю - ради такой реакции он повторил бы раз за разом.
        - Зато теперь понимаю из-за кого ты такая.
        Его признание заставляет меня напрячься.
        - Не переживай, Лана, я не собираюсь тебя упрекать. С такими родственниками я бы сам кусался и шипел. А теперь давай подышим воздухом? А то в воздухе будто тучи сгущаются.
        Я изумленно изгибаю брови и бегло осматриваюсь по сторонам. Кажется, он прав. Тетки шипят в наш адрес - видно по их искаженным в гневе лицам. Мать что-то торопливо говорит отцу, а тот хмурит кустистые брови и качает головой. И опять же - смотрят на нас.
        - Да, давай, - поддерживаю предложение Демьяна и следую за ним в сторону выхода на открытую площадку.
        ГЛАВА 9.
        После душного банкетного зала в мои легкие врывается прохладный вечерний воздух, перемешанный с запахами города. Я втягиваю полной грудью смесь и выдыхаю, прикрывая глаза. Кто-то в стороне от нас курит, откуда-то сбоку раздаются приглушенные голоса.
        - Как думаешь, нас выгонят до десерта?
        Смеюсь, открывая глаза и встречаясь с пронзительным взглядом Демьяна: на дне его зрачков пляшут бесенята.
        - Смотря сколько нам еще придется тут торчать, - отвечает он. - И скольких недругов нужно обработать.
        - Ты жесток! - деланно возмущаюсь, но не злюсь.
        Он чертовски прав. Теперь нет сомнений: я нисколько не жалею, что пригласила его с собой. Мне ни капельки не стыдно за то, что праздник матери неумолимо, но портится после нашего появления. Я не стыжусь за вранье и агрессию. Уверена, сейчас тетушки окружили именинницу и вываливают на нее ушат помоев, в который обернулись слова Демьяна. Умеет же он задеть… Обожаю его таланты!
        - Думаю, я честен, - пожимает Савицкий плечом и, заливисто рассмеявшись, наклоняется вперед и целует мою щеку.
        Именно в этот момент я чувствую на себе обжигающий взгляд. Резко оборачиваюсь и замечаю мчащуюся к нам на всех парах сестру. Ее щеки пунцовые, а в глазах лихорадочный блеск. Что-то случилось, и явно не самое лучшее за вечер. Она подлетает к нам, тяжело дышит и, лишь после того как Лесе удается восстановить сбитое дыхание, начинает говорить.
        - Мама тебя убьет.
        Я хмыкаю и пожимаю плечами. Ничего нового сестра мне не рассказала.
        - И она уже идет сюда, - выдыхает следом, пытаясь что-то произнести еще, но громкий оклик матери заставляет Лесю втянуть голову в плечи и отшатнуться, будто поймали воришку за руку.
        Сестра прыгает в сторону, прячется за нашими спинами и явно не понимает, почему я остаюсь стоять на месте. Я больше не боюсь этой женщины, которая всегда умела портить отношения. Наши так точно.
        - Ты, - рыкает мать, тыкая в мою сторону коротким пальцем, украшенным золотым перстнем.
        Еще одна ее отличительная особенность - нацепить на себя килограммы золотых украшений с яркими камнями и сверкать ими словно новогодняя елка. Ох, и почему я вижу ее сейчас именно так? Раздражительно до зубовного скрежета. Страха нет, остается лишь желание развернуться и уйти.
        - Какого черта ты творишь? Что за концерты устраиваешь?!
        Лицо матери становится пунцовым, как и у Олеси. Но если сестра просто напугана и видимо уже получила выговор за то, что поучаствовала в моем появлении на празднике, да еще в компании Савицкого, то мать раскраснелась от злости. Она тяжело дышит и на ходу второй рукой поправляет атласное платье.
        - Никакого концерта, - спокойно отвечаю, стоит ей закрыть рот. - Я приехала на Твой день рождения, поздравила тебя и общаюсь с Твоими гостями. Все как обычно, мам. Ничего не меняется.
        Она хлопает длинными черными ресницами и выдает новую тираду.
        - Ты ни черта не изменилась, - рыкает мать, обдавая меня запахом алкоголя. - Я надеялась, что с возрастом засунешь свою гордость куда подальше, но нет! Прийти на мой юбилей да еще в компании этого, - она тыкает пальцем теперь в Демьяна, - и устроить балаган! Что вы там наговорили?! Твои тёти в бешенстве!
        - Ма…
        - Позволь. - На мою талию ложится теплая ладонь Демьяна, будто давая понять - его только что оскорбили и он не намерен молчать. Да и меня в обиду, похоже, не готов дать. Чертов рыцарь, от которого за последние часы я в неописуемом восторге.
        - Ирина Валентиновна, возможно, вы неверно истолковали наше появление, - голос Савицкого звучит чертовски учтиво и показательно, обозначая - у кого-то среди собравшихся достаточно манер, а кому-то стоит поучиться. - Я и Лана приехали на ваш праздник по вашему приглашению. Мы благодарны за оказанный прием и немного поражены тому, как на нас реагируют остальные гости вашего мероприятия. Возможно, дело в гостях, а не в нас?
        Я мысленно хмыкаю. Пожалуй, Демьян даже переигрывает, но молчу в тряпочку и позволяю оставаться ему рыцарем в сияющих доспехах.
        - Да хватит уже!
        Мать вспыхивает как спичка и отмахивается от слов Демьяна, пытаясь того заткнуть в привычной ей манере - взмах руки, отворот головы вбок и искривленное в гримасе лицо. Я отчетливо помню как каждый раз, стоило мне о чем-нибудь заикнуться, она так делала, давая мне понять: «мол, дочка, отвали, маме не до тебя». Однако Демьян не знает ее условных знаков, и я замечаю, как меняется и его лицо: прорезаются острые скулы, глаза прищуриваются как у дикого зверя, готового напасть на ничего не подозревающую жертву. Кажется, порой он смотрел на меня так же… Я нервно заглатываю комок из вязкой слюны и пытаюсь перехватить его руку, чтобы пальцами вцепиться в мягкую кожу и вернуть его в реальность. Не стоит накалять и так горячую обстановку.
        - Дем…
        - Ирина Валентиновна, - продолжает говорить Савицкий, игнорируя мою попытку вмешаться. - Надеюсь, вы слышали, что я сказала.
        - Сотрясаешь почем зря воздух, - ответила в его духе мать. - Ладно, возвращайтесь обратно в зал. Забейтесь в какой-нибудь уголок и не портите вечер. А ты, - мать тыкает в мою сторону пальцем, - попросишь прощения у тетушек. И будь добра, попридержи язык за зубами.
        - Пожалуй, - Демьян громко выдыхает, явно понимая, что вести диалог с тем, кто к нему не предрасположен по природе, явно бесполезно, - нам пора.
        Мать оборачивается и, шипя, произносит требование вернуться в ресторан, и я уже готовлюсь сделать шаг, против воли, конечно же. Скорее по старой памяти и выработанным условным рефлексам, но замираю, очутившись в крепких руках своего любовника. Демьян рывком одергивает меня, разворачивает к себе и новым проворным взмахом руки возвращает в реальность.
        Я ошарашено смотрю под ноги и вижу яркие всплески. Искорки. Мое платье, усеянное блестками и бусинками, рассыпается прямо на глазах изумленной публики. Ткань трещит так, словно небо разгневалось и грохочет над головами. Я просто поверить не могу в то, что происходит… Поднимаю руки, ловлю лоскуты платья и пытаюсь свести их на груди.
        - Ох, какая досада, - играючи сообщает Демьян и вновь управляет мной как марионеткой.
        Сокращает между нами дистанцию, быстро стягивает с себя пиджак, который в следующий миг оказывается на моих плечах.
        - Кажется, Лана не сможет вернуться на ВАШ праздник.
        Уверена, он специально выделяет последние слова, пытаясь показать моей матери, что это вечер не только ее. Осадил и поставил на место. Но вот за что рвать платье-то?! Я хочу возмутиться, но теряюсь со словами, поднимая лицо и встречаясь с пораженным лицом матери. Она как рыба шевелит губами и, выпучив глаза, смотрит на нас. Пожалуй, мы сумасшедшая парочка.
        - Идиоты! - оклемавшись, рыкает мать, но Демьян игнорирует поток брани.
        Вслед прилетает многое, и что-то еще похожее на «два сапога-пара» звучит вполне благодушно, но я стараюсь не слушать голос матери. Принимаю руку Савицкого и, не прощаясь, ухожу. Леся отскакивает в сторону. Я успеваю заметить смятение на ее лице и искорки в глазах. Кажется, она все же на нашей стороне, пусть и боится высказаться вслух.
        Мы покидает территорию ресторана неспешно, с гордо поднятой головой. То есть это Демьян выпрямил спину и шагает вперед, ни о чем не переживая, а я надеюсь, что мое белье не стало достоянием общественности, и яростно свожу мягкую ткань пиджака на груди.
        - Ты сумасшедший, - единственное, что могу произнести, пока мы не оказываемся около автомобиля Демьяна на парковке.
        - Возможно, - хмыкает он, наклоняясь вперед и открывая передо мной дверь. - Потому что ты делаешь меня таким.
        ГЛАВА 10.
        В салон врывается прохладный воздух кондиционера, и я жмурюсь вновь, медленно вдыхая и выдыхая. Наверное, мои щеки все еще пылают после «разборок» у ресторана, откуда мы ушли победителями, но я никак не могу унять дрожь, сковавшую тело.
        - Лана, ты как? - словно сквозь вату слышу голос Демьяна и поворачиваю голову на звук, открывая глаза.
        Он смотрит на дорогу, уверенно маневрируя в потоке машин. И почему им не сидится всем дома субботним вечером?
        - В порядке, если ты об этом, - спокойно отвечаю, продолжая наблюдать за Савицким из-под полуопущенных ресниц.
        Он хмыкает и, остановившись на запрещающем сигнале светофора, поворачивается ко мне. У нас есть почти минута, пока не загорится зеленый сигнал.
        - Ты была похожа на кошку.
        - Я думала, что кошки и собаки не дружат.
        - Это смотря как их растить. Если с первых дней их держать вместе, то дружба вполне возможна.
        - А у нас как? Дружба?
        - Нет, Лана-Банана, не дружба, - произносит Демьян. - Ты же слышала ее слова: как два сапога. Думаю, твоя матушка как никогда близка к истине.
        Я пожимаю плечами. Возможно, права. Но сейчас я не хочу воспринимать ее слова, вообще не хочу думать о ней.
        - Давай сменим тему? - произнося вполне спокойно, я поправляю пиджак, заботливо накинутый на мои плечи Демьяном. Ну надо же было такое отчудить! Хотя, это вполне в духе Савицкого. Пожалуй, он мастерки умеет шокировать людей. Вот мои-то точно не забудут этот день. - Ты порвал мое платье.
        Демьян смеется в голос и возвращает внимание к дороге, когда загорается зеленый сигнал и поток плавно трогается с места.
        - Подумал, что ты захочешь задержаться до десерта.
        - Мы даже первое блюдо не попробовали, - ворчу, и в подтверждение моих слов желудок урчит, спазмом скручивая орган.
        Демьян отчетливо слышит взбунтовавшийся организм и усмехаясь, занимает полосу на разворот.
        - Куда мы? - испуганно смотрю на дорогу, пытаясь сообразить, что же еще пришло в голову гениального и неповторимого «идиоту».
        - В ресторан. Мы так и не поужинали, - сообщает Демьян, уверенно направляя машину в новый поток.
        - Я сейчас не в том виде, чтобы где-то вообще появляться. Заметь, это твоих рук дело. - Качаю головой, указывая на рваные края платья и осыпавшиеся блестки. - Давай, домой.
        - Нет, Лана, не сейчас.
        - Слушай, я понимаю, что запорола нам всем вечер. И готова извиниться за дурацкую идею принять приглашение и пойти туда, но у меня дико разболелась голова и, кажется, уши всё ещё пылают.
        Савицкий продолжает усмехаться, крепко сжимая руль ладонями, хотя со стороны он выглядит вполне расслабленным. Показная расслабленность, чтобы успокоить меня. Я еще пять минут пытаюсь его перебудить, даже обещаю вести себя хорошо, но в ответ получаю категоричный отказ, перемешенный с искристым смехом. Да он издевается надо мной!
        - Демьян, прекращай. - Нервно дергаю пиджак, прикрывая грудь. Те полосочки, которые должны были выполнять роль белья, сползают вниз. Приходится срочно вдевать руки в рукава, застегивать пуговицу на груди и молиться, чтобы никто не увидел учиненный беспредел.
        - Сегодня твой день, - растягивая слова, произносит Савицкий и притормаживает перед въездом Мак-авто.
        Я ошарашено пялюсь на ресторан быстрого питания и заливисто смеюсь, смаргивая слезы. Да он не просто издевается!
        - Ты сумасшедший, Демьян! Нет, ты реально псих.
        - Я от тебя тоже в полном восторге. - Он ни чуточку не обижается и тормозит перед стойкой заказа. - Так что тебе, именинница?
        Я улыбаюсь, прикрывая глаза. Втягиваю аромат, который врывается в салон автомобиля вместе с уличным воздухом, и хмыкаю, произнося свой заказ. Как же давно я не бывала в таких местах.
        - А давай биг-мак, картошку, сырный соус и газировку. Колу, пожалуй.
        Демьян никак не комментирует мой заказ, но к нему добавляет еще кофе для себя. Кажется, от голода умираю лишь я. Но когда мы получаем заказ и останавливаемся на парковке рядом с ресторанчиком, и я жадно вгрызаюсь в сочный гамбургер, слышу тихий смех Демьяна.
        - Моя голодная кошечка.
        - А ты лапки-то свои убери от моей картошки, - замечаю, как Савицкий тянет загребущие ручонки к моей еде. Он ворует пару долек золотистых картофелин и потягивает не спеша крепкий кофе.
        - Расскажешь, что у тебя с тетками случилось? Про твою мать я уже догадался - с таким характером сложно терпеть человека.
        Я устало выдыхаю, теперь уже неторопливо жуя. Так и знала, что он спросит, и моих прежних коротких и скомканных объяснений будет недостаточно.
        - Да, про мою мать ты все верно понял. Увы, но с ней очень сложно. Очень, - выдыхаю, запивая картошку, которая норовит встать поперек горла, газировкой. - Всегда все должно было быть так, как она скажет. Она не признавала чужого мнения, даже отец под нее прогнулся. Хотя может и изначально таким был. Я тоже старалась полностью соответствовать ее стандартам. На гимнастику ходила исключительно потому, что так хотела мать, и ей было плевать на то, что я не любила эти занятия, а в итоге и вовсе получила травму. Однако, по ее словам я устроила себе проблемы сама, получив травму.
        Я выдыхаю вновь, закрывая глаза. Биг-мак почти съеден, картошка щедро поделена между мной и Савицким.
        - Переломный момент случился в пятнадцать, - произношу, втягивая полной грудью воздух. - Наши дни рождения совпадают, и если раньше я предпочитала не обращать на это внимания и делать все именно так, как скажет мать, то тут поняла - я хочу развлекаться с друзьями, гулять, отмечать праздники. В общем, мой маленький бунт был сломлен штормом. Но после совершеннолетия я оторвалась, как следует. Поступила туда, куда мать не позволяла мне идти учиться. Опять втайне от нее провернула всё. Ушла в стрип-пластику, о которой она узнала как раз от тётушек. Ох, что было-то дома! Я для всех стала шлюхой и стриптизершей.
        После этих слов Демьян усмехается и смотрит немигающим взглядом. И этот взгляд я узнаю - голодный волк ждет свою овечку.
        - Знаешь, по мелочи, но набирается целый мешок обид и прочего дерьма, про которое я больше не хочу думать.
        - И не нужно, - шепчет Демьян, наклоняясь ко мне. - Теперь не нужно.
        Я заворожено рассматриваю его лицо и медленно киваю, позволяя сократить между нами расстояние до жалких сантиметров.
        - С днем рождения, моя Лана.
        Из моих легких вырывается полувздох-полустон, когда губы Демьяна накрывают мой рот. Я жадно глотаю его поцелуи и впервые чувствую себя цельной. Правильной. Словно я действительно там, где и должна быть, и с тем, кто должен быть исключительно моим.
        Оставшуюся часть пути мы преодолеваем в тишине. И лишь звуки города, который, кажется, никогда не спит, наполняют салон автомобиля. Я стараюсь сдержаться и не показать вспыхнувших после поцелуя эмоций, потому что сейчас я ими переполнена. Словно эластичное дрожжевое тесто мои чувства поднимаются все выше и выше, и еще чуть-чуть и перельются через край.
        После разговора с Демьяном я ощущаю себя обнаженной. И мне стыдно за себя. Нет, не та нагота, которую он видел десятки, а может и сотни раз, а душевная. И это отнюдь не так приятно, как чувствовать его теплые ладони или горячие губы. Я не привыкла откровенничать, у меня отвратительные отношения с семьей, нет друзей. А те, кто общается со мной, лишь подобие друзей. Я никого не подпускаю, а вот с ним все иначе.
        Демьян Савицкий прочно сидит в моей голове, и кажется тараканы, которые обычно правили балом, вынуждены сдаться и отдать ему бразды правления. Потому что я хочу быть ведомой. Им ведомой. А на остальное плевать.
        Я открываю глаза, когда автомобиль тормозит перед моим домом. После порванного платья было решено отправиться ко мне. Мы молча покидаем салон автомобиля, в такой же тишине добираемся до квартиры, и лишь когда за нашими спинами захлопывается дверь, я выдыхаю, резко оборачиваюсь и повисаю на его плечах, которые казалось бы готовы выдержать нас двоих.
        - Черт, Савицкий! - Рассмеявшись и кусая губы, я заглядываю в его глаза. - Я не могу без тебя.
        ГЛАВА 11.
        - С прошедшим!
        Ко мне подлетает Ира и вешается на шею, явно наплевав на то, как я категорично отношусь к подобным телодвижениям. Мое личное пространство неприкосновенно, но в последнее время я стала все чаще и ближе подпускать к себе людей. Возможно, в этом виноват Демьян, но ему ни за что на свете не признаюсь. Зазнается еще!
        - Спасибо, - отвечаю, улыбаясь и позволяя расцеловать себя в обе щеки. - Правда, меня уже все поздравили.
        Напоминаю Ире о том, как полчаса назад собрались сотрудники нашей небольшой компании и завалили меня поздравлениями, подарками и прочей приятной чепухой, от которой даже мои щеки умудрились заалеть.
        Ира отмахивается и отступает назад, вытягивая перед собой руку.
        - Так поздравили от коллектива. А это от меня.
        Она вручает небольшую коробочку и улыбается белоснежными зубами. Я хочу возразить, но придерживаю язык на месте и принимаю презент, однако не тороплюсь его открывать. У меня уже скопилась небольшая гора из подарков в кабинете. Как на рождество, ей богу! Не хватает елки и Санты. Хотя Санта у меня уже есть, личный. И он явно ждет, когда я приду к нему на совещание. Ира перехватила меня в коридоре и отсрочила встречу с Демьяном.
        - Спасибо, - повторяю, сжимая коробочку в руке. На запястье блестит и перекатывается шармами браслет.
        - О, какая красота! - восторгается Ира и смотрит на мою руку, а я не успеваю увернуться от новой порции вопросов. Уже слышала их от Лидии, когда та еще до начала рабочего дня заглянула ко мне и оставила первый подарок. - Кто-то подарил?
        Я отрицательно качаю головой, стараясь сохранить личную жизнь вдали от любознательного носа Иры.
        - Сама купила. В выходные.
        - Ммм, понятно, - кивает в ответ Ира, стреляя глазками в браслет, словно прикидывая в уме его стоимость, и как бы он смотрелся на ее запястье.
        Что же, Савицкий отчудил и в этот раз. Умудрился подарить то, что я в жизни бы себе не купила, но с его легкой руки… Ох, с его-то подачи моя жизнь кардинально меняется. Чего стоил наш поход по ресторанам, бутикам и закончившийся в кинотеатре в последнем ряду. Демьян вбил себе в голову сделать пусть и следующий день после праздника для меня особенным, и ему это удалось.
        - Все равно красотища! - произносит Ира, заводя за спину руки. - Я тебя отвлекла? Ты куда-то шла?
        - Да, к Савицкому. - Показываю на блокнот, который держу во второй руке. - Пара вопросов по новому проекту.
        - Черт, ну нет в нём такта. Вот сложно ему не напрягать тебя хотя бы сегодня?
        Я пожимаю плечами, внутренне раздражаясь. Как же его не любят в компании. Многое изменилось после его нового назначения, кто-то усмотрел в нем личного врага… Хотя, это мои лишь предположения. Но теперь это открывшееся для меня обстоятельство начинает раздражать так, словно эту нелюбовь направляют на меня.
        - Работа, Ир, работа. Тем более день рождения был в субботу. Я уже отгуляла.
        - Но не с нами! - Задирает палец вверх. - Давай с девчонками отметим в баре? Или хотя бы в ресторан?
        - Сегодня понедельник.
        - Уф, ну и ладно, - хмыкает она. - Не сегодня, так в пятницу.
        Я понимаю, что должна поддержать затею девушки, которая слепо верит в нашу дружбу, и должна согласиться, даже если мне поперек горла такие посиделки. Но пока не понимаю, какие у меня планы на пятницу. Теперь моя жизнь не равна жизни одиночки. Есть человек, с которым я по велению сердца и разума хочу согласовывать планы и графики. В этом мы с Савицким похожи - два планировщика, один из которых умеет и импровизировать.
        - Давай ближе к пятнице договоримся, - подмигиваю и разряжаю обстановку. Ира что-то лепечет в ответ и воодушевленная мчится дальше, а я выдыхаю и поправляю блузку, которая немного съехала вбок после тесных объятий секретаря.
        Приближаясь к двери кабинета, я подаю условный знак и вхожу, получая приглушенное «Входи». Демьян сидит за своим столом и что-то усиленно строчит по клавишам. На его лицо падают отросшие темные пряди, которые он обычно зачесывает назад, а на переносице и в уголках глаз проступает тонкая сеточка из морщинок. Что же, усиленный мыслительный процесс во всей красе. Я наблюдаю за ним, присаживаясь напротив. Вдыхаю прохладный воздух, наполненный его парфюмом, и на миг жмурюсь. Еще неделю назад я боролась с его запахами, пытаясь вывести следы Демьяна с кожи, сейчас же я готова раствориться в нем.
        Он меняет меня. И я больше не боюсь этих изменений.
        Прошлая провальная встреча с родней только укрепила меня в убеждении - пора отпустить прошлое и идти дальше. Даже письма, которые порой прилетают на тот злосчастный почтовый ящик, я не читаю, потому что больше не нужно. У меня уже всё есть…
        - Прости, я увлекся дебатами, - хохоча, Демьян отрывается от переписки и смотрит на меня.
        Я вздрагиваю от неловкости (кажется, я чуть не задремала) и смотрю в ответ, хмуря брови.
        - Сейчас добью Ковалевского, и у нас будет новый контракт.
        - Ты меня скоро добьёшь. Я ещё с этим не разобралась.
        Демьян смеется и качает головой. Отодвигает стул и встает, огибая стол. Замирает на углу и присаживается на край рабочего стола, где когда-то… Черт! И почему я думаю об этом именно сейчас?
        - Разберешься, Лана. Я в тебя верю.
        - Конечно, - отвечаю, вытягивая перед собой ноги. От вчерашних прогулок у меня все еще гудят пятки и ноют коленки. Но расслабиться не получается. Я замечаю, как Демьян скользит по обнаженным ногам тягучим как мёд взглядом, цепляется за коленки и хмыкает, вгоняя вновь в краску.
        - Твои ножки как всегда чудесны.
        - Ой, не начинай, - отмахиваюсь, припоминая, как вчера он использовал мои ножки. Его фантазии можно позавидовать, а либидо хоть во флаконы разливай и продавай вместо виагры.
        Демьян смеется, но смех его резко обрывается, вынуждая и меня распахнуть глаза и уставиться на мужчину. Порой он вот так замолкает, а после выдает что-нибудь такое, отчего под ложечкой начинает сосать.
        - Нужно было вместо браслета тебе кольцо подарить.
        Я ошарашено хлопаю ресницами и смотрю на мужчину, пытаясь понять - шутит или нет. Нет, не шутит.
        - Демьян…
        - Лана, - перебивает меня и правильно делает.
        Я сейчас начну отмахиваться, отшучиваться и пытаться перевести тему. Он изучил меня вдоль и поперек и словно читает мысли, потому что все чаще и чаще я ловлю себя на том, что хочу, чтобы он перебивал меня, не позволяя портить момент своей нудной трескотней.
        - Мне очень понравилась твоя идея, - произносит Демьян, не встретившись с сопротивлением. - Очень-очень, Лана-Банана.
        Я замечаю на его губах хищную улыбку и зеркалю в ответ, потому что то как он говорит - заводит. Во мне все еще вибрирует воспоминание о прошлом вечере. Оргазмы как звезды с неба сияют в крови. Я помню, как кончала под ним, на нем. Как кричала и смеялась, проваливаясь в забытье и просыпалась вновь, чтобы продолжить безумную пляску тел. Уверена, он чувствует сейчас то же самое. И не будь мы на работе…
        Ох, не будь мы на работе, я бы оседлала его бедра и позволила бы себе кончить, громко выкрикивая его имя…
        - Я не тороплю тебя. И никогда не буду торопить. Просто подумай. Обещай подумать.
        В его голосе звучит нотка, которая настораживает меня. Демьян всегда был уверен в себе и своих талантах. А что сейчас? Сомнение? Страх? Я ошарашено смотрю на мужчину и заглатываю вязкий комок, заполнивший горло, медленно кивая. Потому что не могу отказать. Несмотря ни на что я не могу отказать Савицкому в этом.
        - Обещаешь? - хрипло переспрашивает, словно не веря своим глазам.
        - Мы вместе два месяца, - произношу четко, радуясь, что смогла побороть собственный страх. - Знаю, кому-то мало. И мне мало. Но я обещаю подумать.
        Подмигнув, я подтягиваю ноги в тот самый миг, когда Демьян наклоняется и пытается поймать мои колени. Ох, если я не унесу от него свои ноги, то весь офис узнает про наши отношения.
        Савицкий громко смеется, но, выставив перед собой руки, сдается и удаляется, возвращаясь на свое рабочее место.
        - Может, все-таки поработаем? - Указываю на блокнот.
        Мужчина пожимает плечами и загадочно посматривает на меня, выдыхая.
        - Есть еще один вопрос, а после и можно поработать.
        Я закатываю глаза и, кивая, даю знак - мол, говори, не томи.
        - У тебя отпуск в октябре.
        - У тебя тоже, - быстро отвечаю. - Если нужно, могу свой отпуск подвинуть, чтобы внахлест не получилось.
        Савицкий качает головой, складывая перед собой руки.
        - Нет, Лана-Банана, мы едем отдыхать вместе. Вот предложения от турагентства. Будь добра посмотри.
        Из-под папки появляется яркая брошюрка, которую Демьян пододвигает ко мне. Я принимаю цветные бумажки и, не веря собственным глазам, пялюсь на Савицкого.
        - Над этим тоже подумай. Только побыстрее, а то хорошие туры разберут.
        Я молчу, потому что не могу подобрать слов, чтобы ответить. Он вновь на шаг впереди. И разве ему возможно отказать?
        ГЛАВА 12.
        Пятничные планы отметить прошедший день рождения в кругу коллег отменяется. Еще накануне мой нос дал течь, и теперь я похожа на огромную сморщенную картошку, вечно шмыгающую и с красными слезливыми глазами.
        - Ох, Лана, и как ты умудрилась простыть? - На стул передо мной опускается Лидия и протягивает упаковку бумажных платочков. Моя упаковка уже пала смертью храбрых и теперь покоится на дне мусорной корзины.
        - Хотела бы сама знать, - бормочу под нос и громко шмыгаю.
        - Ты давай-ка топай домой. Босс отпустит без проблем.
        - Сначала закончу вот этот чертов отчет.
        Лидия хлопает ладонями по столу и пугает меня, начав говорить жестко и требовательно. Маленький тиран, который поучал меня в прошлом и наставлял на путь истинный, вновь просыпается в умной и красивой женщине.
        - Я говорю, вставай и отправляйся домой. Купи по пути таблетки и лечись. Если нужно, то бери отгулы или вообще больничный открывай. Толку здесь от тебя мало, а коллектив перезаражаешь, если это, конечно же, заразное.
        После ее пылкой тирады, я достаю платочек и, как ни в чем не бывало, громко сморкаюсь. Лидия выдыхает и качает головой.
        - Ты не исправима.
        - Иначе сейчас не сидела бы здесь, - пожимаю плечами и комкаю бумажку, отправляя ее в мусорное ведро. - Еще полчаса и уйду, обещаю. Иначе Савицкий снимет с меня шкуру.
        О последнем я преувеличиваю, потому что Демьян не такой уж и тиран, как можно подумать. И со мной лично он предпочтет разбираться несколько иначе, но для Лидии и остальных мы все еще находимся в состоянии холодной войны.
        - Слушай, Лан, если он тебя достает…
        - Только по рабочим вопросам. Так что не преувеличивай.
        Я закатываю глаза и отодвигаюсь от рабочего стола, прижимаясь спиной к креслу.
        - Но все же…
        - У нас назревает новый контракт, и я сейчас просто не имею права болеть. Тем более он уезжает в понедельник в командировку. Так что тогда и поболею.
        Лидия поджимает губу и молчит. Я вижу, как она сдерживается, чтобы не выругаться. Даже ее Савицкий раздражает. Интересно как бы она отреагировала, узнай про наш тайный роман, который судя по рассуждениям самого Демьяна близится к скорому браку, общему дому и парочке слюнявых карапузов. Ха, последнее не про детей. Для начала Демьян намерен завести собак. Его мечта.
        - Упрямая ты, - выдыхает Лидия, поднимаясь и оправляя светло-серый костюм. - Лечись давай, трудоголичка.
        Я салютую новым платочком и тут же сморкаюсь. Лидия отмахивается и покидает кабинет, и лишь когда за ее спиной хлопает дверь, я могу выдохнуть и закрыть глаза. Как же мне хреново! Все болит, в голове каша, нос как зияющая дыра, и еще эта чертова забота Савицкого. Он то же самое втирает мне уже два часа, заставляя уехать домой. А утром так вообще грозился отобрать ключи от машины и запереть меня в шкафу, если я не останусь дома отлеживаться. Поэтому пауза-передышка длится недолго. Я возвращаюсь к работе и через полчаса, как и планировала, завершаю отчет, отправляю его Демьяну на рабочую электронку и клятвенно сообщаю, что уезжаю.
        До своей квартиры я добираюсь без приключений, но через аптеку. Лидия права - мне нужно лечиться и привести себя в порядок. Дома я закидываюсь таблетками и забираюсь в постель, завернувшись в одеяло. Что же, идеальный способ пережить эти дни - не выбираться из кровати. Вскоре я получаю от Демьяна сообщение, что он заедет, поэтому вынырнув из одеяла, я набираю номер Савицкого.
        - Слушай, даже не смей, - ворчливо произношу, стоит тому ответить. - Еще тебя заражу. А тебе в понедельник в командировку.
        - Да, ладно, Лана, не переживай так обо мне. Я крепкий орешек, и какие-то зеленые сопли меня не свалят.
        - Вы так все говорите, - хлюпая носом, говорю, переворачиваясь на другой бок - чтобы нос мог дышать. Чертовы капли не работают. - В общем, не приезжай. Лекарства есть, еда тоже. Я как лучше буду себя чувствовать, так сообщу.
        - Лана…
        - Демьян, черт тебя дери! - хрипло возмущаюсь. - Дай мне тихонечко сдохнуть и воскреснуть.
        Слышу его приглушенный смех и понимаю, не обиделся.
        - Раз наши пятничные посиделки отменяются, - спустя мгновение произносит мужчина, - то пойду с друзьями в бар. Мне же можно?
        - Нужно, - хмыкаю, закатывая глаза. - Отправляйся, только не надерись там и за юбками не бегай.
        - Лана-Банана, обижаешь! - теперь его очередь возмущаться. - Я веду себя как паинька.
        - Ну-ну, - бормочу, ритмично шмыгая. - Твои друзья, наверное, уже ненавидят меня из-за того, что ты стал редко с ними видеться.
        Еще один странный, но закономерный пунктик в серьезных отношениях - общение с друзьями и семьей стремительно сокращается, а вот со своей второй половинкой ты предпочитаешь торчать и днем и ночью. Со временем чувства остынут и, пусть ты и не вернешься к прежнему времяпрепровождению, но многое с тех пор так точно поменяется. Я мысленно улыбаюсь - мои родители со мной не общаются, а друзей у меня и подавно нет. Так что в этих отношениях я скорее приобретаю больше, чем теряю, но у Демьяна все несколько иначе. По его разговорам я понимаю - у него много друзей, даже можно вспомнить ту троицу из бара, когда наши «кошачьи-собачьи» взаимоотношения вышли на новый уровень…
        - Нет, Лана, ты им интересна.
        - Но нас ты не знакомишь.
        - Вот еще! - вспыхивает Демьян. - Такую красавицу я оставлю себе. Слюной закапают.
        - Фу, Савицкий.
        Я хохочу и продолжаю выслушивать его сладкие и порочные комплименты и надеюсь, что он делает это без свидетелей. Все-таки интимная сторона нашей жизни не должна становиться достоянием общественности. Распрощавшись (скорее даже отделавшись), я залезаю обратно под одеяло и, шмыгнув еще раз забившимся носом, пытаюсь заснуть. Спрей, который помогает с трудом, облегчает мне жизнь на час-другой, но не более. Однако его хватает на то, чтобы я дважды провалилась в сон. Поэтому к вечеру, когда за окном уже темнеет, я выныриваю из постели и направляюсь на кухню. Нужно перекусить, принять новую порцию таблеток и вернуться к прежнему занятию - болеть и жалеть себя.
        Короткий звонок входящего сообщения ловит меня по пути в туалет. Я не тороплюсь просматривать сообщение, и пока не привожу себя в порядок, не вхожу обратно в спальню. Еще один звонок напоминает о не просмотренном сообщении в мессенджере, после чего я поднимаю смартфон, похороненный под одеялом, и открываю приложение.
        Пишет Ира. Она в баре с друзьями.
        «Жаль, что не удалось сегодня погулять. Но все равно с прошедшим. Выздоравливай! А мы выпьем за твое здоровье!» и еще куча смайлов-поцелуйчиков. Я морщусь и открываю следующее сообщение, с фото.
        «Смотри, кого я тут встретила. Правда, он меня не заметил…»
        Я загружаю снимок и замираю, и лишь сердце бешено стучит в груди.
        Это же Демьян в компании своих друзей. Тесен мир, это точно! Однако то, за что цепляется мой взгляд, заставляет волосы встать на затылке дыбом. Там, по правую руку от Савицкого, улыбаясь белоснежными зубами, сидит человек, которого я видела лишь раз… Сергей.
        Я не верю собственным глазам, но снимок приближаю и в деталях рассматриваю мужчину, с которым долгие месяцы вела переписку. Который писал мне и после нашей встречи. Человек, с которым у меня могло что-то быть. Или нет?
        Ноги не держат, и я медленно опускаюсь на край постели. Сердце не просто стучит как загнанная пташка, оно рвется из груди, угрожая проломить ребра.
        - Черт! - рыкаю я, сворачивая сообщение. - Этого не может быть…
        ГЛАВА 13.
        Сердце замирает каждый раз, когда до меня доносятся звуки - будь то проезжающие по дороге машины или хлопающие дверью соседи.
        Он приедет.
        Демьян отписался час назад и сообщил, что после бара заедет ко мне и привезет новые лекарства и еду. Его забота умилила бы меня и даже растрогала бы до слез, не получи я то злосчастное сообщение от Иры. Она, конечно же, не в курсе кто там с Демьяном и, конечно же, не светилась перед ним, сообщив мне что она с друзьями отправилась в новый бар. Но черт подери, меня это нисколько не успокаивает!
        Я раз за разом просматриваю сообщение от Иры, досконально до деталей и пикселей изучаю проклятое фото и ближе к одиннадцати вечера ловлю себя на мысли - закатывать истерику как-то по-детски. Для начала я должна понять, что за адова херня творится и как Демьян связан с Сергеем. Потому что в совпадения я уже давно не верю, а вот в гениальную продуманность плана Савицкого еще могу поверить. Потому что такую херню можно ждать только от него.
        Расхаживая по комнате и заламывая руки, я замираю, когда вновь слышу шум, доносящийся с лестничного пролета. Кто-то идет. Следующий звук вовсе не воодушевляет: это он.
        Я подлетаю к кровати, запрыгиваю под одеяло и прикрываю глаза, стараясь выровнять дыхание и притвориться дремлющей. Не знаю, смогу ли одурачить, но попытка не пытка.
        Демьян входит в комнату спустя пару минут. По его твёрдым шагам, доносящимся до меня из коридора, догадываюсь - если он и пил, то немного.
        - Привет, соня, - голос мужчина на удивление мягкий и ласкающий слух. Я зажмуриваюсь и радуюсь тому, что лежу к нему спиной. Не увидит, как по моему лицу носятся безумные мысли. - Спишь?
        На противоположном конце кровати прогибается матрас - он присел и наклоняется ко мне, накрывая теплой ладонью оголенную часть плеча.
        - Нет, - шепчу, стараясь придать голосу хрипоту. Получается так себе - забитый нос выдает ворчливый и скрипучий звук.
        - Я привез ужин. Будешь лапшу?
        Медленно киваю, но не переворачиваюсь. Кажется, у меня температура, потому что все тело пылает… Или это от злости я готова вспыхнуть и взорваться будто начиненная тротилом?
        - Давай, Лана, вылезай. Поешь нормально, потом выпей свои таблетки и ныряй в кроватку обратно.
        Голос Демьяна звучит бодро и даже воодушевляет на подвиги. Так и хочет повернуться и… вмазать ему. Но я шумно выдыхаю, шмыгаю носом и отвечаю, стараясь не выдать раздражения.
        - Лучше бы тебе не сидеть тут. Не хочу, чтобы и ты заболел.
        Демьян смеется, но отодвигается от меня. По крайней мере, его рука больше не покоится на моем плече.
        - И кто о ком заботится, - произносит мужчина. - Я в душ, а ты отправляйся на кухню.
        Я слышу, как Демьян поднимается с кровати, не дожидаясь от меня ответа. Стягивает футболку, в которой сегодня уехал в бар к друзьям. На прикроватную тумбу опускается телефон. От глухого звука сердце замирает и будто проваливается в пятки.
        Телефон! Почта!
        Я стараюсь дышать, а не глотать рвано воздух и выжидаю, когда Савицкий отправится в ванную комнату. Обычно душ он принимает десять минут. Поэтому у меня есть совсем чуть-чуть времени, чтобы соскользнуть с кровати, убедиться, что он моется, судя по звуку льющейся воды, и подскочить к тумбе. Я хватаю дрожащими руками смартфон и пялюсь в черный глянцевый экран.
        Комната освещена ночниками, но света достаточно для того, чтобы я смогла рассмотреть собственное напуганное лицо и застыть с выпученными глазами.
        «Что я творю?!»
        В голове мысли роятся как взбешенный пчелиный улей, но желание узнать правду побеждает доводы совести и ломает моральные принципы. Разблокировать телефон не составляет труда - я много раз видела, как Демьян вводил пин-код при мне, явно не подозревая о том, что я однажды влезу в его жизнь. Черт подери, сам виноват!
        Вот так и рушатся браки и отношения.
        «Не нужно было врать» - ворчит во мне стерва. И я с ней соглашаюсь. Я ведь ему доверяла. Черт!
        Дрожащими пальцами открываю меню, нахожу приложение с электронками и вспоминаю, как часто Демьян просматривал почту или отвечал на чьи-то письма при мне, нисколько не скрываясь. Неужели не опасался того, что я могу что-то заметить? И есть ли тот самый почтовый ящик там?
        Да, есть.
        Я смотрю на знакомую до боли электронную почту и смаргиваю слезы, которые застилают глаза. Вот он, мой незнакомец. Вот они чертовы письма, мои письма. Моя частичка тут, в руках Демьяна. Но зачем? Почему?
        Сердце больше не стучит… Оно рвется из груди прочь.
        Я заглатываю слезы, сопли, слюни… Все, что наполняет в этот момент горло и не дает дышать. Сворачиваю приложение, подтираю следы своего присутствия в телефоне Савицкого, и убирая смартфон обратно на прикроватную тумбу…
        - Ты поела? - голос Демьяна застает меня на кухне, когда я опускаю пустую кружку в раковину.
        - Да, спасибо, - мой же голос хрипит, и я впервые благодарю свое разбитое от болезни состояние, на которое могу списать помятый внешний вид и красные глаза.
        Демьян подходит ко мне и прижимается подбородком к плечу. Даже через забитый нос я чувствую запах шампуня, а с его волос падают капли воды.
        - Ты как?
        Сердце замирает… Как? Черт, Савицкий, я не в порядке! Я хочу развернуться и влепить тебе пощечину, расшибить о твою голову кружку и выбросить с балкона обездвиженное тело. Я много чего хочу сделать, чтобы освободить свою злость, но громко шмыгаю и хрипло отвечаю, старясь сохранить нейтралитет. Не время, Лана, пока не время....
        - Температура была днём. А так пока без изменений.
        - Я там другой спрей купил. Может, поможет… От насморка.
        Я киваю и осторожно отхожу от Демьяна, делая вид, что заинтересована его заботой. Ох, нацепить бы на его голову этот фирменный пакет из ближайшей аптеки и подержать чуток… Да что за кровожадные мысли меня посещают?!
        - Спасибо, я попробую. - Вынимаю упаковку препарата от насморка и отправляюсь в ванную комнату.
        Я покидаю кухню, замечая, как Демьян ловко достает кружку и наливает себе чай. Он вообще чувствует себя здесь как хозяин. Неужели два месяца кроличьих утех и какого-то подобия отношений вне стен квартиры дает ему право вести себя так? Я глотаю рык и стараюсь уйти как можно быстрее, чтобы удержать себя от желания развернуться, вернуться и исполнить свои безумные фантазии. Пусть пока дышит…
        В ванной я запираюсь и лишь после того, как щелкает замок, могу поднять глаза и уставиться на собственное отражение. Я белая как полотно, а глаза раскрашены алым болезненным цветом.
        - Черт! - даю волю чувствам и смачно сморкаюсь, после пробую новый спрей, и спустя некоторое время выбираюсь обратно в коридор. На кухне свет выключен, а вот в гостиной горит. Я на негнущихся ногах приближаюсь к комнате и заглядываю. Демьян как раз скидывает диванные подушки и расстилает простынь.
        - Что ты делаешь?
        - Готовлю спальное место, - не оборачиваясь, произносит мужчина. - Ты же все равно выгонишь меня из кровати.
        Я глотаю комок, так внезапно появившийся в горле, и соглашаюсь с тем, что Демьян правильно расценил мое настроение.
        - Не хочу, чтобы ты заразился, - хрипло отвечаю, рассматривая широкую спину мужчины. В этот миг сердце отплясывает джигу в груди, а глаза вновь щиплет.
        - Знаю, Лана-Банана, - усмехаясь, произносит он и оборачивается. Добродушная улыбка и искрящийся взгляд на долю секунды стирает мою память.
        Ох, и зачем я все это узнала? Жила бы и дальше в слепом неведении…
        Кажется, моя вторая половинка, которая готова преклонить голову перед его высочеством Савицким нашептывает мне в уши неправильные вещи.
        - Спокойной ночи, - произношу, делая шаг назад. Нужно уходить, нет, бежать. Иначе я расколюсь. Признаюсь что знаю, разрыдаюсь, закачу истерику. А я ведь не такая. Я выше этого…
        - Сладких снов, Лана, - тихо произносит Демьян, подмигивая мне.
        Ох, не нужно так делать. Мне же еще больнее. В груди щемит.
        Я срочно прикрываю дверь и мчусь в спальню, забираюсь под одеяло и позволяю слезам обжечь щеки. Утром спишу на болезнь. Он поверит. Я могу расклеиться из-за простуды, но не имею права показывать чувства, пока не узнаю всей правды. Потому что Демьяну я больше не могу доверять. Он солжет. Он обернет все в свою пользу, а я вновь потерплю поражение. Если и сражаться с ним, то мне нужны козыри в рукавах.
        ГЛАВА 14.
        Утром в субботу Демьян уезжает к себе. Сам на своих двух, а не частями в черных пакетах. Потому что мне удается усмирить своих демонов и не избавиться от наглого и лживого любовника, которому так и хочется свернуть шею. Похрапывая в соседней комнате, он умудрился повысить градус моей злости до критического - еще чуть-чуть и я бы вскипела. Но встретив утром мое помятое бессонной ночью тело, он понял - лучше меня не трогать. И пусть о причинах он не подозревает и истолковал все иначе, списав на болезнь, я рада, что могу вздохнуть, когда за ним закрывается дверь.
        Отправляясь на кухню, чтобы заварить себе свежий чай с лимоном и запить им горсть таблеток, я прокручиваю в голове план. Да, он есть и чертовски хорош. Лишь бы никто из его участников меня не подвел.
        Расположившись за кухонным столом, я одной рукой удерживаю кружку, а второй клацаю по клавишам ноутбука. Что же, мой любопытный нос, сунувшийся как-то в личное дело в отделе кадров, теперь помогает выслеживать Савицкого как ищейку. Я знаю, где он работал, где живет, его образование и прочее, что обычно указывают в анкете; знаю про соцсети, в которых он почти не сидит, но все же кое-где бывает. Первым делом просматриваю твиттер, фейсбук. Ищу в инсте, но там его нет. Судя по скудным записям - он точно мало проводит времени в интернете. Да уж, трудоголик как и я. Потому что я тоже предпочитаю сосредоточиться на работе, а не тратить время на бесполезное клацанье по кнопкам. Полученная информация никак мне не помогает, потому что отыскать его связь с «Сергеем» не удается.
        Новое направление - его бывшая работа. Благо я помню компании наизусть, где Савицкий успел поработать (а их не так уж и много) и, оказавшись на сайте первой же компании, я с замиранием сердца открываю список сотрудников-руководителей направлений. И о! Сергей собственной персоной смотрит на меня с профессиональной фотографии и улыбается белозубой улыбкой.
        - Сергей Макаренко, - читаю и хмыкаю, листая его трудовую биографию. Скромненько написано, но мне хватает, что бы разработать следующий план действий.
        Я нахожу Макаренко в сети - он предпочитает вести более активный образ жизни, нежели я или его дружок. Вот фотографии Сереженьки в плавках в отпуске (хорош, чертяка), тут он занимается дайвингом, а здесь потягивает ядовитого цвета коктейль с губастой подружкой. Качаю головой и сбрасываю розовые очки. Тогда в ресторане он показался мне приятным парнем, от которого будь я свободна от зарождающихся отношений, была в восторге. Сейчас же он вызывает во мне омерзение и сплошной негатив, потому что обманул. Вступил в преступный сговор с Савицким!
        Сворачиваю все странички и откидываюсь назад. Чай давно остыл, а из носа новой порцией поступают сопли. Нужно просморкаться и думать. Последнее дается тяжело - температура вернулась, недосып же звенит в голове болью.
        Я возвращаюсь в постель и прокручиваю полученную информацию, выдвигая гипотезу за гипотезой - они друзья, это раз.
        Отсюда следует то, почему Сергей так легко со мной общался в ресторане и так хорошо меня знал. Если всю хрень провернул Демьян, окучивая меня как чертов манипулятор и злой гений, то понятно откуда такая осведомленность у Макаренко. Вот это два.
        Далее - если за всем стоит исключительно Савицкий, то на кой черт такой сложный план? Неужели взыграли гормоны или всколыхнулось нечто животное, дань предкам? И он решил меня завоевать, сплетая паутину и заманивая меня как муху. От последнего ежусь и чувствую, как пробирает озноб.
        Да, черт меня подери, он все продумал! Неоспоримое, как казалось, положительно качество планировщика в Савицком я заметила давно, но могла ли знать, что он пойдет на такое?! Нет, не могла. Потому что моя голова была напрочь занята только им и самокопанием в свободные минутки между кроличьими утехами. Теперь я же могу рассуждать довольно здраво и трезво, несмотря на то, что в крови бродит высокий уровень противовирусных препаратов.
        Болезнь…
        Интересно, если бы я не подхватила простуду так «вовремя», когда бы я узнала правду? Если бы мы пошли с Ирой в бар, как и планировали, чтобы отметить мой прошедший день рождения, то кто бы прислал мне то фото, совершенно не подозревая к чему все приведет?
        - Да уж, подфартило, так подфартило, - мычу под нос и шмыгаю.
        Терзаясь мыслями и построением догадок, я засыпаю, проваливаясь с сон без сновидений, а проснуться мне помогает короткая трель входящего сообщения.
        «Я заказал тебе обед. Курьер доставит к двум. Выздоравливай, не буду беспокоить». - Еле разлепив глаза, читаю послание от Савицкого и поджимаю губу.
        - Ну зачем ты так?! - хрипло ругаюсь, закрывая глаза. Не хочу видеть его заботу, не хочу ее чувствовать, потому что сейчас даже хуже, чем вчера.
        От его заботы по телу растекается тепло, а червь сомнений сидит на самом дне и точит меня, точит. Я ругаюсь, верчусь и пытаюсь поставить точку. Выбрать единственное верное направление, но так и не могу совладать с растрепанными чувствами. А если я не просто его игрушка, а нечто большее. Если под всеми этими странными манипуляциями скрывается нечто большее?
        Сон так и не приходит. А приходит курьер с едой. Я принимаю у молодого улыбчивого парня пакет и благодарю, стараясь громко не шмыгать. Захлопнув дверь, возвращаюсь на кухню и разбираю «савицкую заботу», и на самом дне, среди коробок нахожу небольшую открытку, отчего сердце переворачивается в груди.
        Дрожащими пальцами открываю послание и смаргиваю слезы, потому что Демьян хочет меня уничтожить.
        «Не болей, малышка» - мило и даже приторно, но коленки-то подкашиваются. А еще вздрагивают, когда квартиру наполняет трель дверного звонка. Я бросаю пакет и открытку и мчусь обратно, шлепая тапочками по полу. Приближаюсь к двери и с опаской выглядываю. Там по ту сторону стоит какой-то парень с огромным, мать его, букетом.
        - Доставка! - отвечает он, стоит мне спросить.
        Я дергаю замок и выглядываю, ошарашено хлопая ресницами. Розы. Много-много роз, которые парень-курьер с трудом удерживает в руках. И в самом центре еще одна открытка, от вида которой мое сердце вовсе пытается покинуть тщедушное и больное тело. Потому что на простеньком прямоугольнике белого цвета написано всего лишь три слова. Те самые…
        ГЛАВА 15.
        Сегодня многолюдно. Ну да, выходной день. Я качаю головой, стараясь больше не шмыгать. Лекарства помогают, но простуда все еще держит надо мной вверх, поэтому поборов температуру и головную боль я первым делом назначаю своей сестренке встречу.
        Почему она? Я даже сама не могу ответить на этот вопрос, но вечером, рассматривая букет роз, который так и не смогла вышвырнуть в мусоропровод, я сдаюсь и прокручиваю в голове новые воспоминания недельной давности. А именно празднование дня рождения моей сварливой и эгоистичной матери. И яркой картинкой сразу же вспыхивает удивленное и в чем-то даже напуганное личико моей сестры. Леся что-то знает.
        Я не могу избавиться от новой догадки и утром первым делом набираю ее номер. Она, конечно же, удивленна моему звонку и, конечно же, не знает истинных причин. Я придумываю достаточно весомый повод встретиться, втянув в наш разговор упоминание о матери, и тогда сестра соглашается пообедать со мной в небольшом кафе, где я теперь и дожидаюсь, рассматривая пеструю публику и неспешно потягивая капучино.
        Сестра приходит с опозданием на пять минут, что вполне в ее духе. Но я скрываю раздражение за маской и наблюдаю за тем, как Леся приближается к столику и занимает место напротив.
        - Приветик, - ее голос звучит бодро.
        - Привет, - вторю ей, отставляя от себя бокал. - Быстро ты добралась.
        Леся хмыкает, но принимает мои слова за шутку. Устраивается поудобнее и делает заказ у подоспевшей официантки. Я терпеливо жду, хотя внутри вибрирую от волнения. Ладошки вспотели и чешутся, так и хочется растереть их о колени.
        - О как тут многолюдно. - Леся крутится на месте. - Обычно тут тише в обед. Я сюда с друзьями приходила.
        Я киваю, соглашаясь с тем, что здесь слишком шумно. Да и место выбрала она, а я лишь согласилась, хотя предпочитаю бывать в иных местах. Наверное, во мне говорит мое желание держаться от людей как можно подальше. Отсюда и выбор в пользу более спокойных мест.
        - Как дома дела?
        - Ммм, дома? - реагирует на мой голос и перестает вертеть головой. - Нормально. Ну, как бы сказать, почти нормально. Ты же знаешь маму.
        Я киваю и немного огорчаюсь. Себя не жалею. Больше не жалею, а вот за сестру обидно. Хочется ей пожелать счастья и поскорее выбраться из змеиного гнезда, которое образовали мои тетушки и мама, но пока Леся сама не захочет, ничего не получится. Я же не намерена лезть в ее жизнь, если она, конечно, не попросит меня…
        - Уф, - спустя секундную заминку выдыхает Леся и опускает глаза, рассматривая столешницу и стоящие напротив нее салфетки. - В общем, маманя как обычно рвала и метала. Она заявила, что больше не желает тебя видеть.
        Хмыкаю и прикасаюсь к ручке кружки. Что же, иного я не ожидала.
        - И еще ей не понравилось, как вы ушли, - хмыкает в ответ Леся и поднимает глаза, встречаясь с моими.
        Пожалуй, вот он - тот самый момент, когда можно начать задавать вопросы.
        - Да, уходили красиво, - усмехаюсь, припоминая строчки из песни, с которой созвучны мои мысли. - Она что-нибудь говорила про Демьяна?
        Леся пусть и кажется улыбчивой и вполне собранной, на миг теряется и шумно сглатывает, что не остается без внимания. Вижу, как дергается глаз, как сжимаются кулачки, покоящиеся на столе. Она кивает и старается взять себя в руки, продолжая говорить.
        - Она не в восторге. Но разве ее хоть что-то радует?
        Так, переводит тему. Нужно брать ситуацию под контроль и не позволять Лесе отступить от заданного курса.
        - Что же, это вполне в духе Демьяна. Я тоже удивилась, - пожимаю плечами, наблюдая за тем, как сестренка нервно посматривает по сторонам. - Но уже привыкла к его выходкам. Почти.
        Леся быстро кивает и ищет официантку, которая явно задерживается с ее заказом.
        - Не трясись ты так, - усмехаюсь, вынуждая Олеся замереть и медленно повернуть голову в мою сторону. - Здесь его нет. Мы вдвоем. И я настояла на нашей встрече лишь по одной причине…
        - Может не надо?
        - Надо, Леся, надо. Говори: ты с ним знакома?
        Мой голос звучит резко и твердо. Достаточно твердо, чтобы заставить говорить ту, которая побелела от страха и трясется, нервно сжимая в руках салфетку, которую успела вытащить и скомкать.
        - Давай, не робей. Признавайся.
        Леся громко глотает комок, который мешает ей дышать, и отпускает глаза, рассматривая теперь собственные пальцы. Хочется схватить ее за плечо и дернуть, чтобы она перестала дрожать и наконец-то заговорила.
        - Нет, не знакома, - шепчет, и мне с трудом удается расслышать ее голос среди звуков, наполняющих забегаловку.
        - Обманываешь.
        - Нет! - вспыхивает она, привлекая внимание соседнего столика. На нас устремляются взгляды молодой парочки. Леся торопливо улыбается и, чуть поддавшись вперед, начинает тараторить. - Я без понятия кто он такой и как меня нашел. Если честно, когда он появился, я подумала, что это ты его подослала.
        - Зачем мне это?
        Удивление отражается на моем лице. Леся хмыкает и пожимает плечами.
        - Откуда ж мне знать?! Но он уж очень хорошо был осведомлен обо мне, да и вообще о нашей семье. Называл всех по именам, знал про мамин юбилей и что она будет его отмечать не дома, а в ресторане.
        Я чувствую, как волосы на моем затылке поднимаются вверх. Что за чертовщину мне рассказывает сестра? Неужели Демьян готов пойти на такой…
        - Дальше.
        Леся выдыхает, опускаясь обратно на стул. Ее плечи виснут, а руки скрываются под столом. Наверное, продолжает драть в клочки несчастную салфетку, пытаясь побороть нервозность.
        - Он появился недели за три до дня рождения. Знаешь, я тогда вообще офигела от его напора, - Леся поджимает губу, а я усмехаюсь. Поверь, сестренка, я тоже в шоке от того, каким напористыми и порывистым бывает Савицкий. - Он сказал, что ты должна быть приглашена на юбилей, и я должна сделать это лично.
        - Но зачем? - непонимающе качаю головой, пытаясь понять план Демьяна.
        Что он хотел? Помирить меня с семьей? Но тогда как узнал про наши натянутые отношения? Я же ничего не рассказывала, лишь так пару раз обронила, не более. Но если хотел помирить, то в итоге всё обернулась только наоборот. Мы разругались в пух и прах, и теперь мне путь домой заказан. Неужели он преследовал эту цель? Но опять - зачем ему такой сложный план? Я ведь могла и отказаться… Черт! Как сложно попасть в чужую голову…
        - Вот и я не знаю, - Леся выдергивает меня из размышлений. - Я лишь сделала все, как он сказал. А когда ты объявилась с ним под ручку, так я вовсе язык проглотила. Ох, как же я испугалась если честно!
        - Почему ты его боишься?
        - Да потому что… - Леся вновь подается вперед и шепчет, старясь не привлекать лишнего внимания, - мне он показался психом.
        ГЛАВА 16.
        Я сжимаю дрожащими и вспотевшими от волнения пальцами кожаный обод руля и сверлю немигающим взглядом офисное здание, в котором находится моя новая цель…
        После вчерашней встречи с сестрой я еще больше убедилась в том, что Демьян всё подстроил. Всё-всё! Даже тошнота подступает к горлу, стоит мне еще раз задуматься над тем, как ловко ему удавалось водить меня за нос. А я ведь верила, черт подери! Верила, доверяла и готова была сделать новый шаг. Возможно, сейчас то самое время чтобы разобраться в себе, да и в нем. И лишь после делать выводы, потому что то, что сейчас творится в моей голове похоже на хаос.
        Отгоняя дурные мысли, я выдыхаю и тянусь к телефону. Набираю номер помощницы Сергея и жду ответа. Да, у него даже есть помощница. Интересно, каково Савицкому осознавать то, на что он променял отличную контору, приняв предложение нашего босса? Ему же помощница не положена! Злорадно хмыкаю и вздрагиваю, когда на том конце слышится бойкий женский голосок.
        - Добрый день, - отвечаю, расслышав в собственном голосе нервную дрожь. - Не могли бы подсказать, Сергей Александрович на месте?
        - Нет, сейчас он на обеде, - отвечает девушка, и меня вполне устраивает ее ответ. Потому что я околачиваюсь около его офиса не просто так. Я жду практически под дверью, намереваясь перехватить лжеца у входа, а не устраивать допрос на рабочем месте.
        - Благодарю.
        - Что-то переда… - слышится следом, но я уже сбрасываю вызов и выдыхаю.
        Потому что в этот самый момент Сергей появляется на пороге и бодрым шагом направляется к кафе, находящемуся как раз напротив офиса. Я провожаю его взглядом, мысленно потирая ручки. Держись, Макаренко, я вытрясу твою душу, и ты с потрохами сдашь своего дружка-подельника.
        Хватаю сумку, сую в нее телефон и мчусь следом, хлопая дверью. Радует вот еще что - мой насморк практически прошел, и во много благодаря тому, что Савицкий привез тогда новое лекарство. И еще есть другое не менее радостное - утром Демьян уехал на свои важные переговоры, и как минимум пару дней я его не увижу. А ведь он молодец - держался от меня подальше, только то еду присылал, то цветы, поэтому мои банки вновь заполнены букетами. Интересно, он действительно переживает за меня и так проявляет заботу? Или его совесть замучила?
        К черту его моральные, этические и прочие причины так поступать! Сейчас не до него. То есть до него, но несколько в ином ключе. Мне нужна история со стороны.
        Я влетаю пулей в небольшое кафе, и в ноздри сразу же бьет запах кофе. Что же, мой насморк, кажется, окончательно покинул меня.
        Быстро верчу головой и нахожу светлую макушку человека, которому я поверила. Черт! Идиотка я! Лана-Банана во всей ее наивной простоте.
        Огибаю официантку, игнорируя ее вопрос. Потому что не ручаюсь за себя - могу сорваться. Приближаюсь к столику, за которым уже сидит Макаренко ко мне спиной, и вдыхаю, наполняя грудь прохладным воздухом.
        - Ну привет, - произношу, появляясь у него на глазах.
        Кажется, Макаренко не сразу понимает кто я. Кто я вообще такая. По его изумленному взгляду, скользящему змеей по моему лицу и телу, я догадываюсь - если этот хлыщ и был заодно с Савицким, то лишь на финальной стадии. Иначе бы он так не изгибал брови, вопрошая «мол, вы кто, девица»? Я же сжимаю челюсти, надеясь удержаться от едкого заявления, и покрепче перехватываю сумку, сделав шаг в направлении стола. Занимаю место, не дожидаясь приглашения, и вновь окидываю теперь ошарашенного Сергея жестким взглядом. Вспомнил, красавчик! Да уж, как до жирафа…
        - Светлана? - бормочет он осипшим от удивления голосом.
        - Она самая. Во плоти, - подтверждаю я, подзывая официантку, маячившую чуть в стороне. - Будьте добры, мне капучино.
        Девушка быстро записывает заказ и скрывается, явно ощущая исходящую от меня убийственную энергетику, потому что улыбка на моем лице искажена кровожадностью мыслей.
        - Какими судьбами? - Сергей, похоже, в период заминки смог взять себя в руки и заговорить. Хотя его плечи по-прежнему напряжены, а глаза то и дело пробегают то по мне, то по залу, выискивая знакомые лица.
        - Не волнуйся, - хмыкнув, произношу я. - Его здесь нет.
        И почему Макаренко выглядит так, будто Демьян должен выскочить и придушить его, лишь бы он ничего не говорил?
        - Рассказывай, что вы задумали, и я уйду. - Для убедительности хлопаю ладонями по коленкам, подавляя вскипающий гнев. - Обещаю, для тебя этот разговор будет без последствий. С моей стороны.
        Сергей качает головой, явно не обрадованный моему вопросу. Но по тому, как он расслабляет плечи и наклоняется назад, прижимаясь к спинке кожаного диванчика, я могу сделать новый вывод - он готов к диалогу. Поэтому настраиваюсь на беседу, заталкивая гнев как можно дальше. Будет время выпустить пар, но не здесь и не с ним. Поберегу силу и злость на того, кто этого заслуживает.
        - Слушай, я без понятия, что Демьян задумал. Он пришел ко мне в начале лета и попросил лишь подыграть.
        «Подыграть? Черт! Для него я игра!» - скрипят в голове шестеренки, а пар так и валит из ушей. Но я продолжаю сжимать ладони под столом и терпеливо слушать.
        - Показал фото, попросил, чтобы я с тобой встретился и просто пообедал. Рассказал про тебя все, что я должен знать для встречи. Все сам организовал, мне лишь оставалось вести себя и говорить то, что он сказал.
        - И ты не отказался?
        Вопрос рождается сам с собой, пока в голове гудит пустота. «Сам все организовал? Все обо мне рассказал?» - значит, Демьян уже давно вел эту игру. Там, в переписке он был хорошим парнем, а на работе коллегой, которого хотелось придушить. Интересно, так где Демьян настоящий? И вообще, настоящий ли он со мной теперь или то, что между нами происходит - новая игра?
        - А зачем? - вопросом на вопрос отвечает Сергей.
        - Ну, может потому что это обман? - парирую в ответ, с трудом сдерживаясь.
        - Я обмана не увидел. - А вот он пожимает плечами, ясно давая понять - его тоже позабавила та игра, в которую его втянул Савицкий. И никакого раскаяния я не получу, лишь новое доказательство того, что их дружба намного крепче моих отношений с Демьяном.
        - Черт бы вас побрал, - шиплю сквозь зубы. - Но зачем ему вся эта ахинея с перепиской, встречами?
        - Думаю, хотел произвести впечатление. - Вновь пожимает плечами Макаренко, а на моем лице брови ползут вверх. Какое еще, мать его, впечатление?! Да по сравнению с Демьяном, Сергей тогда выглядел идеально. Этакий современный принц с белоснежной улыбкой и безупречными манерами…
        - Странное у него понимание произвести впечатление.
        Вместо ответа Сергей смеется.
        - И я о том же подумал. Но если Демьян попросил меня быть милым парнем, от которого все девчонки сходят с ума, то я и был таким.
        Что?! Что это значит? Я ведь готова была выбрать его, а не Савицкого… Ведь могла…
        - Звучит совсем не убедительно. Зачем ему просить о таком?
        - Да потому что тебе, Светлана, не нужен идеальный парень. Вот и весь ответ.
        ГЛАВА 17.
        Он возвращается из командировки во вторник вечерним рейсом. Я знаю об этом, потому что получаю сообщение. Демьян вообще ведет себя как примерный пай-мальчик: звонки, смс-ки и подбадривающие подарки. От цветов меня уже воротит, но я терпеливо выжидаю, и в одном точно уверена - ни моя сестренка, ни Макаренко не рассказали ему о том, что я теперь все знаю. Поэтому вечером, когда на пороге появляется Демьян с новым букетом, я уже жду его.
        - Привет, Лана. Я сразу к тебе, - улыбаясь во все ещё целые зубы, произносит он и входит в квартиру, протягивая ненавистный веник.
        Я принимаю букет и позволяю ему войти, снять обувь и проследовать за мной.
        - Чай будешь? - интересуюсь, радуясь, что могу держать эмоции под контролем, потому что руки так и чешутся отхлестать его цветочным веником по щекам.
        - Да, я голодный как волк, - смеясь, отзывается Демьян и направляется в ванную комнату, откуда вскоре появляется. - Как себя чувствуешь? Лучше стало?
        - Отлично. - Киваю в ответ. - Я выздоровела, так что обошлось без отгулов или больничных.
        - Ну и замечательно, - произносит Демьян, приближаясь к столу.
        Я указываю ему на свободный стул и протягиваю кружку с теплым чаем. Демьян принимает от меня кружку и смотрит на ноутбук, который повернут к нему тыльной стороной крышки.
        - Работала? - интересуется, кивая на ноут.
        - Нет, смотрела кое-что интересное, - подмигнув, улыбаюсь и жду, когда в его глазах вспыхнет азарт. Я знаю, как он реагирует на подобное, как его легко подсадить на крючок. Ведь всему он научил меня сам. Сам подсадил на свой крючок.
        - И что же там такого интересного? - Он срывается даже быстрее, чем я рассчитывала. Но и я не планирую оттягивать момент, потому что уже больше не могу ждать. Все внутри вскипает и опаляет, звенит гулом в ушах, вибрирует кровью в сосудах. И я резво поворачиваю к нему ноутбук, и на вспыхнувшем мониторе Демьян видит лицо своего друга. Ту самую фотографию, на которой Макаренко Сергей улыбается профессиональной белозубой улыбкой.
        - Да, вот кое-что нашла.
        - И? - звучит следом. Я смотрю на лицо Савицкого и немею на секундочку. Он словно не удивлен. Или так хорошо притворяется? Что же, ему удается меня напугать.
        Торопливо проглатываю комок и сразу же открываю вторую вкладку. Там фотография Иры из бара. Та самая отправная точка для моих беспокойных дней.
        - Вот еще, - указываю на снимок, и Демьян рассматривает фотографию. Довольно долго рассматривает, а после поднимает кружку, делает пару глотков, и смотрит на меня. - Ничего не скажешь?
        Я вспыхиваю и жду его реакцию. Черт подери, любую реакцию, а не молчание. Но он как и прежде отпивает по глотку чай, сверлит меня нечитаемым взглядом и ждет… Чего же ждет? Когда я взорвусь? Устрою ему истерику? Закачу грандиозный скандал с разбитой посудой? Что, черт подери, он ждет?
        Но вместо того хаоса, который творится в голове и который рвется из меня словесной тирадой, я смотрю в его темные глаза и не могу поверить в то, что там вижу. А ведь Макаренко был прав. Или Демьян… Я не такая как все. Я не закачу истерику. Потому что мне она не нужна. Не хлопну громко дверью. Я просто уйду тихо. Как делала раньше, так делаю и сейчас.
        - Ты, наверное, и не вспомнишь, - начинает он неестественным металлическим голосом, от которого по коже мчатся мурашки, - но мы были знакомы еще до того, как начали работать вместе.
        Я медленно качаю головой и пытаюсь понять - о чем он вообще говорит. Знакомы? Нет, мы точно не знакомы! Иначе бы я запомнила это наглое самодовольное лицо и шуточки ниже пояса. Ведь Савицкого вообще нельзя не заметить. Я что ему в детском саду насолила или в школе? Или подрезала на дороге? Не уступила в очереди? Мысли как пули выстреливают и бьют по нервным окончаниям. Но я молчу и позволяю ему говорить дальше. Пусть поделится своей фантастической теорией о том, как звезды сошлись, как наши гороскопы идеально совместимы. Уж лучше такую пургу выслушать, чем поверить в то, во что мой рациональный мозг отказывается верить. Потому что в простые совпадения я не верю.
        - Это была конференция для молодых предпринимателей. Ты там была вместе с Георгием Вячеславовичем. Он-то нас и познакомил.
        Я сглатываю ком, вставший поперек горла, и всматриваюсь в лицо Савицкого. Ищу подвох, ложь, хоть грамм лжи, но ничего кроме упрямого взгляда не вижу. Ему нет смысла лгать. Он и так в утонул во лжи.
        - Да, видимо не запомнила. Нас было несколько человек. Но из всех ты почему-то проигнорировала именно меня. А я вот запомнил тебе, Лана. Очень хорошо запомнил.
        Я вновь заглатываю вязкую слюну. В его голосе пропадает металл, там звучит нечто иное. Пугающее. Заставляющее насторожиться и сжаться, ожидая броска.
        - Прошла мимо меня, виляя своими охерительными бедрами, - сладко произносит Демьян. - В тот день на тебе была белая блузка и темно-бордовая юбка.
        Да, я помню ту конференцию. И помню, почему поехала я, а не кто-либо другой, хотя моя кандидатура рассматривалась в последнюю очередь. Я вообще не планировала уезжать на конференцию, меня практически застали врасплох. И когда я очутилась в огромном зале, наполненном людьми, многих из которых я видела впервые, я растерялась. И как сейчас объяснить Савицкому, что я его просто не заметила, потому что тогда он был похож на пару десятков других людей, с кем мне уже довелось познакомиться? Голоса, имена, лица - всё слилось воедино…
        - Знаешь, когда Георгий предложил мне эту должность, я сразу вспомнил тебя.
        - Мой зад? - голос вопросительно срывается на ультразвук, а взгляд устремляется на хитрую улыбку. Ох, неужели… Да ладно!
        - О нет, Лана! Как я мог?! - заигрывает, но сдерживается и берет эмоции под контроль. - Я просто вспомнил о тебе, а вот когда уже принял довольно привлекательное предложение о работе, понял, что не ошибся. Ведь ты все еще была в компании. И все также по необъяснимой для меня причине избегала меня.
        - Я не избегала, - взволновано произношу, припоминая первый день, когда Савицкий появился на пороге нашей фирмы.
        Да, в тот день он произвел на меня впечатление, и не самое приятное. Словно я что-то почувствовала, стоило мне взглянуть в эти темные как грозовое небо глаза. И шестое чувство шепнуло - держись от него, Лана, подальше. Ох, не поверила себе, подпустила, хоть и держалась долго. И вот на тебе, расхлёбывай. А ведь больно. В груди сердце сжимается и болит.
        - Не понимаю… Зачем тебе это зачем вся эта чертова переписка? Играл со мной? Ради смеха? Забавлялся? - срываюсь и рычу сквозь зубы, смаргивая слезы, которые жгут глаза.
        Демьян отрицательно качает головой, выпуская из рук кружку. Кладет ладонь на крышку ноутбука, закрывает его и смотрит на меня, будто не мигая. Будто ждет… А я говорить не могу. Слезы душат. Я сорвалась.
        - Я никогда не играл с тобой, Лана. Никогда.
        - Знаешь, не убедительно, - шепчу, громко шмыгая. - Ни капельки не убедительно.
        - Потому что ты меня не замечала. Или вовсе шарахалась, стоило мне появиться. Что я бы не делал, ты все время убегала. А там, - он на мгновение замолкает и между нами повисает давящая тишина, - там ты была живой. Общалась, пусть и в переписке сдерживалась. Но мне было мало. Все равно мало. Ты нужна мне целиком, полностью и без остатка. А не те кусочки, как подачка, которые бросаешь раз от разу.
        Я больше не могу держать себя. Его слова ранят. Нет, они рвут на кусочки, на те самые, которые он не хочет принимать. Ему нужна я вся. А что нужно мне? Нужен ли мне обман? Эта возня, детская игра, которая топчет мои чувства…
        - Уходи.
        ГЛАВА 18.
        - Лана, ты уверена?
        Я поднимаю глаза и встречаюсь с испуганным взглядом Лидии и медленно киваю, продолжая перекладывать бумаги, которые скоро мне уже не пригодятся. Лидия громко вздыхает и опускает глаза.
        - Ну что ты опять удумала? Ну зачем тебе это бегство?
        - Увольнение? - поправляю ее, запихивая подписанные контракты по папкам. Нужно разделаться с оставшимися хвостами и спокойно выпорхнуть из гнезда, в котором я явно засиделась.
        - Ой, не называй это слово, - отмахивается она. - Вот в отпуск нужно было идти, а не увольняться.
        Я улыбаюсь в ответ, откладывая в сторону папки. Почти закончила с делами, передам их Даше, а она уже дальше разберется с бумажной волокитой. Тем более скоро у нее появится новый босс (и вероятнее всего мужчина, чтобы Георгию Вячеславовичу угодить) и ей придется вводить в курс начальника отдела, передавая ему мои дела.
        - Так я и иду в отпуск.
        - Ты увольняешься! - возмущенно перебивает Лидия. - Так, признавайся, это он тебя довел?
        Я вопросительно поднимаю брови и смотрю на пунцовую от гнева Лидию. Сейчас она похожа на питбуля. Только дай команду, и порвет как тузик грелку Савицкого. А ведь Лидия как никогда права. Виноват не виноват, но я принимаю подобное решение потому что мне нужен был этот пинок. Пусть и по моему самолюбию. Я не могу оставаться здесь, не могу проходить по коридору и видеть его, молчаливого и до зубовного скрежета учтивого. Словно ничего и не было. Вообще ничего не было между нами. Ни прежних отношений, когда он называл меня Ланой-Бананой и весь коллектив делал ставки на то, кто же кого первым придушит, не после - когда я сгорала по нему, отдавая себя, как он выразился, «по кусочкам». Да, его слова все еще горечью растекаются по языку, и я торопливо глотаю соленую слюну и прогоняю прочь болезненные воспоминания. Ох, прошло две недели, а я все еще трясусь от пережитых эмоций. Ему все же удалось вывернуть меня наизнанку и потрясти моими потрохами так, что аукается до сих пор. И видимо еще долго будет трясти.
        - Кто он? - вместо команды питбулю делаю удивленные глаза и интересуюсь, на что получаю возмущенное бормотание.
        - Савицкий, кто же еще! - шипит сквозь зубы Лидия. - Это ведь он тебя довел? Он, собачий сын, довел мою хорошую девочку! Я бы его! - рыкает она, сдерживаясь от проклятий.
        Я хмурюсь, чувствуя, как внутри клокочет то ли от обиды, то ли от боли. Вот только источник понять не могу. Я не должна защищать Савицкого, но даже сейчас, несмотря на то, что произошло, умудряясь пропускать слова Лидии через себя.
        - Не обвиняй его во всех грехах, - отмахиваюсь, а мысленно ругаю себя. Я все же его защищаю. В ведь его вина на лицо и он признался.
        - Будто бы я не знаю, - бормочет Лидия. - Видела же, не дура, как он тебя дергал все время. Везде и всюду. Да я бы рехнулась, если бы меня гоняли как лошадь скаковую.
        Хмыкаю, а в голове вспыхивает картинка - я лошадка, которую объезжал Савицкий. И ведь ему почти удалось. Если бы не то фото из бара, я бы по-прежнему скакала на нем или под ним, тут как бы сложилось, и не ведала о том, что он лгал мне. Признавался в чувствах, заботился, планировал будущее и лгал…
        - Я давно хотела уйти, - пожимаю плечами, старясь занять нейтральную позицию. - Думаю, сейчас самое время.
        - И что ты будешь делать? - с опаской, посматривая на меня, произносит Лидия, складывая перед собой руки, которыми минуту назад трясла, проклиная Савицкого.
        - Планировала для начала устроить себе отпуск. Я же в Турцию лечу на недельку, - улыбаюсь и блаженно прикрываю глаза. Не знаю, какой черт меня дернул, но я все же купила билеты и мчусь за границу, оправдываясь тем, что отдых я заслужила, а не бегу от реальных проблем. О проблемах я подумаю после возвращения.
        - А потом?
        - Потом? - я открываю глаза и с дрогнувшей на губах улыбкой отвечаю, выдыхая. - Потом я уеду жить в другой город. И работу буду искать там.
        Лидия удивленно округляет глаза и долго в молчаливом исступлении хлопает ресницами. Она похожа на пороховую бочку, которая вот-вот рванет. Я отодвигаюсь и продолжаю улыбаться, наблюдая, как краска то приливает к лицу Лидии, то наоборот покидает, делая ее белой как полотно.
        - Ланочка… - шепчет и, скорее всего, видит, как я торопливо моргаю, прогоняя слезы.
        Нет, я не бегу. Я пытаюсь заставить себя думать исключительно так, но как трусливая кошка, поджав хвост, уже ищу варианты и планирую новую жизнь. Лишь бы подальше от этого места. Подальше от Савицкого…
        - А как же родные? Друзья? - осторожно интересуется Лидия, на что получает заготовленный заранее ответ.
        - С родными почти не дружу, а друзей и подавно не держу. Не в обиду, - тут же поднимаю руку, надеясь, что Лидия не примет это заявление на свой счет.
        Она понимающе кивает и нетерпеливо поднимается, оглядываясь на закрытую дверь.
        - Тогда удачи, Светик. Удачи во всем.
        ***
        Если болит, то нужно удалить, обрубить, уничтожить, а не забивать боль. Я обрубаю.
        Стою посреди гостиной и смотрю на собранный чемодан и стоящую рядом сумку. Я лечу в отпуск.
        - Черт! Наконец-то! - громко выдыхаю и плюхаюсь на диван.
        Вещи собраны, такси заказано. И на часах четыре утра. Вылет ранний, я не спала всю ночь, нервничала как школьница на экзамене. Мой первый отпуск, после которого не нужно торопливо возвращаться на работу, падать с головой в дела и чувствовать, как накопленные силы мигом покидают тело.
        Отклоняюсь назад, спинка дивана скрипит подо мной. Зажмуриваюсь и глотаю слезы. Надеюсь, это радость, а не то чувство, которое отравляет меня уже несколько дней.
        Демьян. Черт подери! Я никак не могу выбросить его из головы! Он слишком крепко засел там, как клещ, впился и отравляет мою жизнь. И после всего что произошло, я все еще думаю о нем. Думаю, когда хожу по квартире и случайно натыкаюсь на забытую им зубную щетку, которую так и не решилась выбросить. Или смотрю на смятые простыни и отчетливо представляю нас в постели. Я даже входную дверь не могу открыть, не взглянув на коридор, в котором мы впервые «переспали». Он все еще там. Все еще здесь, вокруг меня. Я чувствую его запах, слышу его голос и вижу осколки воспоминаний, разрывающих сердце на клочки.
        - Нет, Лана, не думай, - как мантру повторяю и резко поднимаюсь.
        Нужно перепроверить собранные вещи, документы и убедиться, что вода перекрыта, все отключено и квартира не пострадает за период моего отсутствия по моей же вине. Поэтому устраиваю обход, а в назначенный час спускаюсь вниз, волоча сумки, и хмурюсь. Пять утра. Все еще темно. И как назло на улице не все работают фонари. Поэтому за выходной подъездной дверью меня встречает темень и одинокая машина, стоящая ровно напротив. Яркая желтая шашечка фокусирует мое внимание. Я иду на ее яркий свет и не обращаю на мир вокруг. Тащу сумки и замечаю, как тень водителя выскальзывает из салона.
        Оставляю сумки позади, а сама занимаю место на заднем сиденье салона, кутаясь в плащ. Сентябрь нынче холодный, и мне приходится позаботиться о теплой одежде, которая отчего-то сейчас не спасает. Холод словно рождается во мне и морозит сосуды, и я вновь и вновь растираю себя руками, и вздрагиваю, когда водительская дверь закрывается. Урчит мотор, и я могу выдохнуть, расслаблено прикрыв глаза. Еще полчаса и я буду в аэропорту. И у меня практически получается расслабиться, если бы не…
        - Привет, Лана-Банана.
        ГЛАВА 19.
        Сердце готово взорваться. Я теряю способность дышать и лишь чудом проталкиваю воздух в легкие, когда перед глазами начинает плыть.
        - Привет, - голос хрипит от удивления, а здравая мысль приходит запоздало. - Демьян?
        - Он самый, - его голос наоборот бодрый и немного шутливый. Только мне сейчас не до шуток.
        Автомобиль, который я по праву приняла за такси, вызванное к пяти утра, резво влетает на полупустую дорогу и мчится, занимая средний ряд. Я часто дышу и верчу головой по сторонам, пытаясь сообразить, что вообще происходит.
        - Это розыгрыш? - рычу сквозь зубы и перевожу взгляд на зеркало, в котором отражаются глаза Демьяна.
        Он усмехается. Пугающе так, безумно. Кажется, Леся была права. Он псих. Реальный псих, который решил усложнить мне жизнь окончательно.
        - Нет, дорогая моя, не розыгрыш.
        - Тогда какого черта ты творишь? - возмущенно перехожу на крик. - Тормози и выпусти меня. У меня самолет!
        - Знаю, малышка. Поэтому не дергайся, - автомобиль набирает скорость и петляет среди сонных водителей.
        Я начинаю рвано дышать, и жмурюсь от страха, который заполняет легкие отравляющим воздухом. Что он задумал? Что ему нужно от меня? Но вместо вопросов, я хватаюсь за ремень, который перетянул мне грудь, и пытаюсь взять эмоции под контроль. Психов нельзя злить. Нужно говорить, умаслить, обмануть, войти в доверие. Сделать хоть что-нибудь, что заставит Савицкого притормозить. А вот тогда уже выскочу из машины и буду звать на помощь.
        - Тогда куда мы едем? - поворачиваю голову вбок и наблюдаю за тем, как автомобиль съезжает с главной дороги, которая вела бы в аэропорт. Мы едем не туда. Прощай, моя Турция. Прощай мой отпуск…
        - Как куда? Отдыхать, - сообщает Демьян, которому явно плевать на мои билеты.
        Ведь я его бросила, выгнала из своей квартиры, попутно собирая его вещички в пакет и выставляя их за порог. Оборвала все наши связи, кроме рабочих, а на работе и вовсе плевала на то, как он «заботливо» продвигал меня по карьерной лестнице, сиропом вливая в уши слова о моих выдающихся заслугах перед компанией. А теперь и вовсе я решила разорвать все контакты, только нужно было быть осмотрительней. Он окучивал меня полгода, старательно слал письма, на работе всегда был перед глазами, заставляя меня все время думать о нем. Разве он так просто сдастся? Столько времени и прочих ресурсов коту под хвост? Нет, это не в духе Савицкого! Вот же я дура! Набитая дура! Идиотка… Он дал мне время на передышку. Чтобы я успокоила разбушевавшиеся гормоны и проглотила обиды. Расслабилась. Позволила себе думать, что он отпустил меня.
        Нет, Демьян Савицкий никогда меня не отпустит.
        - Из-за тебя я пущу на ветер кучу денег.
        - Не волнуйся, Лана-Банана, я возмещу причиненный материальный ущерб.
        Я слышу в его голосе смешинки, но отчего-то уверена - он не смеется. Он реально вернет мне все затраченные деньги на билеты и тур. Всё до копейки.
        - А как же иной ущерб? - бормочу под нос, решая то ли сдаться и позволить ему терзать себя дальше, то ли вцепиться в него, вывернуть руль и разбиться о ближайший фонарный столб. Оба варианта - крайности, но и выбор то не велик.
        - Какой? - нагло изгибает бровь.
        Я качаю головой и выдыхаю. Закатить истерику? Не то настроение. Топнуть ногой и молчать? Он все равно уже одержал победу.
        - Ладно, Савицкий, говори, что опять задумал?
        Вместо ответа слышится хмыканье.
        - И вообще, где водитель, который должен был приехать? И где ты взял эту машину?
        - Много вопросов, Лана, - подмигивает и вновь сворачивает с дороги, и я начинаю узнавать (точнее предполагать) куда мы едем.
        - Ты что везешь меня за город?
        - Ланочка, я же обещал тебе отпуск.
        - Ты обещал тур, - ворчливо отвечаю, чувствуя, как тело против воли начинает приятно наливаться тяжестью.
        «Ну же, Лана, хватит раскисать! Соберись! Не будь мямлей. Не будь соплей. Он тебя обидел. Манипулировал. Чертов гений! Да еще усмехается, пока ты тут сопли жуешь», - в голове словно тысячи голосов таракашек ворчат и кричат, дергают за ниточки, пытаясь взять под личное управление мое податливое тело.
        - У тебя будет тур, - с хрипотой в голосе отзывается Демьян. - А теперь, Лана, расслабься и получай удовольствие.
        Я закипаю, чувствуя в его голосе металл, но терпеливо сжимаю губы и киваю, отклоняясь назад и вжимаясь в спинку пассажирского сиденья. Я подожду, Савицкий, подожду.
        И я ведь жду. Мы едем в тишине примерно полчаса, за окном скрывается утренний город, который по чуть-чуть начинает раскрашиваться блеклыми полосками солнечных лучей, прорезающихся из-за горизонта.
        Мы съезжаем с основной загородной дороги и оказываемся перед густым лесом и ухоженной дорогой. Здесь нет фонарей, и мне с трудом удается рассмотреть пейзаж за окном. Я нервно тереблю подол плаща и жду. Чего я жду вообще?
        - Ты решил устроить мне тур среди сосен и березок? Будешь гнать как кабанчика на охоте?
        Савицкий смеется, бросая на меня полный огня взгляд. Кажется, ему моя шуточка пришлась по душе, и он готов расцеловать меня.
        - Тебе понравится, Лана. Обещаю.
        Я сглатываю вязкий комок и продолжаю буравить взглядом водительское сиденье. Жду и жду, пока наконец-то автомобиль не сбавляет скорость, и мы не оказываемся на гравийной подъездной дорожке у высоких кованых ворот.
        Щелкает пульт, который припрятан у Демьяна в кармане, ворота с приглушенным скрипом открываются, и автомобиль трогается с места. Еще несколько десятков метров спустя я могу воочию лицезреть коттедж ультрасовременного вида, но при этом не выбивающегося из общего пейзажа загородной жизни. Черт бы меня побрал, но откуда здесь эта махина из камня, дерева и стали, да еще посреди леса, про который я думала исключительно как о диком уголке за городом?
        - Как тебе? - Демьян притормаживает у главного входа и глушит мотор.
        Я посматриваю на его отражение и пожимаю плечами, давая понять - объясняй или я не сдвинусь с места.
        - Дом наш на две недели.
        - Аренда?
        - Нет, по старой дружбе кое-кто помог, - подмигивает и щелчком открывает замки.
        Я вздрагиваю и кошусь на дверь. Наконец-то свободна, и ведь можно бежать. Улепетывать со всех ног, да вот только куда? Я богу душу отдам пока доберусь до шоссе…
        - Давай, Лана, не дрейфь. Тебе обязательно понравится отдых на природе, да еще в моей компании, - смеясь, произносит Демьян и покидает салон.
        Я наблюдаю за тем, как он обходит корпус машины, открывает дверь и ждет, чуть склонив голову и жадно рассматривая из-под полуопущенных ресниц мое неповоротливое тело. И ведь я решаюсь вылезти. Не топаю ногой, требуя вернуть меня обратно, не рычу и не скалю зубы. Просто следую за ним и, поднимаясь по бетонной лестнице с металлическими деталями, медленно выдыхаю, когда чувствую его руку на своей пояснице. Он словно подталкивает меня вперед, но при этом не наседает. Ждет, затаившись, и чувствуя, как под его рукой я трепещу и вибрирую от наслаждения… Наслаждение чувствовать его так близко.
        Свободной рукой Демьян открывает входную дверь, выпуская на прохладный утренний воздух крупицу домашнего тепла.
        - Добро пожаловать, Лана-Банана.
        ГЛАВА 20.
        Наверное, он ждет ответа. Или моего резкого маневра. Но хочу ли я спихнуть его руку со своей талии? Хочу ли оттолкнуть его?
        Нет.
        Я разворачиваюсь к Демьяну и как в замедленной съемке наблюдаю за ним. Он входит следом, закрывает дверь с глухим стуком, оборачивается и смотрит пронзительно-острыми глазами, в которых я тону.
        Он слишком глубоко под кожей. Слишком сильно врос в меня. Впился ядовитыми шипами и не отпускает. Но нужно ли мне противоядие? Я ведь так похожа на него. Сумасшедшая. Я нереально чокнутая, потому что в ту же секунду, когда до меня доходят мысли, червем пожирающие голову все эти дни в разлуке, я бросаюсь на его шею, поднимаюсь на носочках, а руками оплетаю плечи. Я тянусь к сладким прохладным губам, без которых больше не могу жить. Я не дышу. Без него не дышу.
        Наши губы встречаются. Не чувствую барьера, а лишь жажду. Он голоден, как и я. Свиреп как голодный волк, готовый растерзать овечку, отбившуюся от стада. Да, я отбилась. Я иду наперекор семье, я отметаю в сторону карьеру и тех, кто бы мог стать моими друзьями. Но его прогнать не могу, даже если и вещи собраны, а аренда квартиры истечет через пару недель.
        - Лана, - шепчет он, сминая тело, сдергивая плащ и одежду.
        Мои руки повторяют его движения. Я сдергиваю куртку, борюсь с пуговицами и ширинкой, громко ругаясь и выдыхая в его губы. Демьян сам помогает стянуть с него джинсы и белье, я же стягиваю свои брюки, выпячивая тот самый зад навстречу каменной эрекции. И с протяжным стоном принимаю его в себя, когда Савицкий разворачивает меня грудью к стене и упирает руками в прохладную шершавую поверхность.
        Он входит грубо, не церемонясь. Я чувствую его злость, испепеляющую агрессию. Рычу сама, особенно тогда, когда он больно бьет по внутренностям. Но, наверное, я заслужила. Как и он заслужил.
        - Ты ненормальный! - вскрикиваю и запрокидываю голову, чтобы ощутить его губы. Смазанный рваный поцелуй, рука, которая почти душит.
        - Ты делаешь меня таким, - шипит Демьян. - Только ты! Лана, черт бы тебя побрал! Я не могу без тебя, дура! Не могу!
        Он ругается, проклинает меня. Срывается, крича и словно пытаясь вытрахать из меня душу. Я отвечаю тем же, злобно усмехаясь и ловя фейерверки оргазмов, которые бывают только с ним.
        - Разве ты не понимаешь, - с хрипом в сорванном голосе произносит над ухом Демьян, стоит мне с криком кончить, - я люблю тебя. Люблю! Я только и думаю о тебе. Только о тебе… Только ты в моей голове.
        - Только я… - в тон отвечаю ему и прикрываю глаза.
        ***
        Я похожа на отъевшегося ленивого кота, завернутого в огромный пушистый плед и созерцающего, как в камине догорают дрова. Демьян как раз отправился за новыми, чтобы подбросить их в огонь и вернуться к тому, чем мы занимались на ковре как два безумных кролика в брачный сезон.
        - Чем занимаешься?
        Голос Демьяна возвращает меня в реальность. Я больше не фантазирую о том, чем мы займемся. Я знаю, чем мы будем заниматься весь отпуск. Как ему вообще удалось сейчас уйти с работы, когда я так поспешно уволилась, не понимаю, но и время вопросов пройдено. Пока хочу лишь наслаждаться моментами и не думать. Оставить вешний мир за дверьми…
        - Слушаю вселенную, - ухмыляясь, откидываю голову назад и смотрю на приближающуюся фигуру.
        Демьян подступает к камину, держа в руках дрова. Он чертовски соблазнителен. Взъерошенные темные волосы, отблеск пламени в его темных глазах. Подсвеченная кожа, на которой я оставила царапины, укусы, помечая свою территорию. Мне нравится он. До безумия…
        - И что она тебе говорит?
        Я пожимаю плечами, поправляя сползающий с обнаженного тела плед. Там под толщей ткани я горю в его присутствии. Раскаляюсь от подступившего желания, сворачивающего внутренности в тугой узел.
        - Говорит, что кое-кто кое-что не договаривает.
        Демьян хмыкает. Знает же, что мне не до разговоров. Но я пытаю его точно так же, как делает он, когда неторопливо приближается к камину.
        - Поверь, Лана, я все рассказал. Всё-всё!
        Он усмехается, присаживаясь и осторожно подбрасывая поленья в огонь. Пламя вспыхивает с новой силой, получив порцию сухой древесины на ужин, и я могу поклясться - вижу тепло, которое касается моего тела. Щеки вспыхивают в ответ на касания. Я высовываю руку из надежного укрытия и тяну ее вперед, касаясь плеча Савицкого. На моем пальце будто высечен золотым свечением тонкий ободок, который неожиданно для меня оказался там в тот самый миг, когда мое сознание решило покинуть тело в самый ответственный момент.
        Да, Демьян сделал мне предложение. То есть, он его не делал, а принял решение за меня, нацепив на палец изумительное колечко с бриллиантом в оправе. А ведь сдержал слово. Жених и невеста. Смешно и пугающе одновременно. И я согласилась, а иначе и быть не могло.
        - Так ладно, - сбрасываю с себя дурман желания и делаю вполне серьезное лицо. - Почему ты приплел Макаренко, я понимаю. Но зачем к моей семье-то привязался? Леся перепуганная была, стоило мне с ней заговорить о тебе.
        Демьян усаживается рядом и заглядывает под плед, плотоядно улыбаясь. Но я вовремя одергиваю ткань и жду объяснений. Пазл почти собран, но все же мне не хватает деталей.
        - Твоя семья, - тянет Демьян, прислоняясь плечом к плечу. - Ну, может потому что хотелось с ними познакомиться.
        - Лжешь.
        - Нет, говорю настоящую, кристально чистую правду. И еще потому что хотел понять тебя и их. Понять, что у вас произошло.
        - И как? Понял?
        - Более чем, - хмыкает он. - Пожалуй, они тебя не достойны.
        Я глотаю слова, которые вертятся на языке, и заглядываю в его глаза. А ведь не лжет. Он действительно хорошего мнения обо мне. Очень хорошего. Неужели я настолько глубоко у него под кожей, что он отказывается замечать и мои темные стороны? Или потому что мы слишком похожи? Какая бы не скрывалась за всем этим правда, но я жмурюсь от удовольствия и молчу, старясь прикоснуться щекой к его щеке.
        Мы молчим. Молчим не от того что сказать нечего. Нам просто больше не нужны слова. Я вдыхаю его запах, впитываю его тепло, и делюсь собой, падая в объятия и растворяясь в нем. Демьян склоняется надо мной и нежно ласкает губами мое тело. Он любит меня всю, всю до последнего кусочка, которые я отдаю ему сразу же. Хватит делить себя, хватит сдерживаться и прятаться. Я хочу себя отпустить и отпускаю в его руки.
        Потому что он достоин быть рядом со мной. А я достойна такого парня как он. Немного странного, немного пугающего. Порой волнующего и даже безумного. Наверное, его гениальный план зашел так далеко неспроста (если это и был план), и я больше не могу ему отказывать. Но даже если и так… То он выиграл.
        ЭПИЛОГ
        Настырный звонок вынуждает меня бросить коробку, в которую я только что пыталась впихнуть жалкие пожитки, и мчаться во всю прыть к двери.
        Я не смотрю в глазок, потому что жду доставку еды из ближайшего ресторана. Поэтому когда распахиваю дверь, стараясь быстро отодвинуть ногой еще одну коробку с обувью, то растерянно моргаю и ахаю, сокрушенная громкими голосами.
        - А это мы! - Впереди всех стоит Ира и держит в руках запакованный в цветастую полупрозрачную упаковку торт.
        Позади нее толпятся Даша и Лидия. У одной в руках шары, у второй еще какие-то цветные пакеты. Я ошалело смотрю на незваных гостей и отступаю назад, когда Ира, не дожидаясь приглашения, вторгается в квартиру.
        - Мы решили проводить тебя как следует. Вот торт. - Толкает в мои руки коробку. - А у Лиды шампусик. Отметим твой отпуск, переезд и все что наша неугомонная женская душа пожелает.
        - Да, да, - вторит ей Лидия. - Шампанское для разогрева. Я еще коньячок подарочный прихватила. Тебе понравится. Забористая вещь, крепкая.
        Я сглатываю и киваю, наблюдая за компанией, которая скидывает сапожки, плащи и галдит, отпихивая с пути собранные для переезда коробки.
        - Смотрю, ты уже готовишься, - указывает Лидия, поднимая на меня глаза, и как-то странно меняется в лице. Кажется, бледнеет до мертвецки-белого цвета.
        Тут же смолкают голоса. И я догадываюсь почему.
        - Всем привет, - слышится бодрый мужской голос из-за спины.
        Я резко оборачиваюсь и встречаюсь с лукавым взглядом местного бога порока. Демьян в своем репертуаре. Предстал перед дамами, которые за глаза его на дух не переносят, в одном полотенце и тапочках. На обнаженные плечи капает вода. Надо же было ему явиться именно сейчас, да еще в таком виде!
        - О… - тянет Ира и первая берет себя в руки. - Добрый вечер, Демьян.
        Следом Даша бормочет приветствие и заливается алой краской как вареный рак. Лидия же громко выдыхает и качает головой.
        - Демьян Витальевич, вот так встреча.
        - И я о том же, - хмыкает он, поправляя руками сползающее полотенце с бедер.
        - Ты бы это… Переоделся что ль, - шепчу довольно громко, чтобы заставить его убраться с моих глаз и не доводить до греха. Или обморока. У Даши уши покраснели и, кажется, она готова провалиться сквозь землю.
        - Конечно, любимая, - отвечает он и, раскланявшись, удаляется в спальню, ловко маневрируя между завалов из пакетов и коробок.
        Я провожаю хмурым взглядом его упругую задницу, обтянутую белоснежным махровым полотенцем, и качаю головой. Слышу, как в повисшей тишине отчетливо звучит подавленный голос Дарьи.
        - Он же без белья, да?
        Ира хмыкает, а Лидия надрывно хохочет.
        - Конечно, Дашунь, - сквозь смех произносит Лидия и укоризненно на меня поглядывает. - И давно?
        Я пожимаю плечами, пытаясь припомнить точный срок наших необычных и чуточку безумных отношений.
        - Месяца три, вроде бы.
        - Три?! - охает Ира, выпучивая глаза. - А я ведь его и так, и сяк.
        - И я, - произносит Даша, все еще пунцовая от смущения.
        - И я, - глухо выдыхает Лидия.
        Рассматривая их пораженные до глубины души лица, я усмехаюсь и указываю на дверь, ведущую в кухню.
        - Тортик?
        - Коньячку, - поправляет Лидия и тянется к пакету, в котором гремят бутылки.