Вундеркинд
        


        ЛЕРА
        ВУНДЕРКИНД
        
        Я - вундеркинд. Обнаружилось это давно, собственно, в годы розового детства. Вернее, тогда это называлось вундеркинд, а сейчас как только не называют нас - и дети индиго, и еще как, похуже. Ну, да бог с ними. Обнаружила мои незаурядные способности бабушка, царствие ей небесное. Родители все время были в разъездах - мать по командировкам, отец работал вахтой, на нефти. И со мной сидела бабушка, которую я любила и продолжаю любить больше, чем кого-либо. Видимо, это издержки способностей - эмоциональная тупость. Мама так говорит - до чего ты жестокая. А я не жестокая. Я не виновата, что люди у меня вызывают мало эмоций. А бабушку - люблю. Хотя ее давно уже нет. Опять меня куда-то понесло. Так, про то, как бабушка обнаружила, что я вундеркинд. Началось все, когда мне было года четыре - я научилась читать. И потом очень бодро бабушке пересказывала все прочитанное. Слово в слово. Фотографическая память называется. С пониманием прочитанного были неувязки, но это быстро прошло, спасибо бабушке.
        Школу я закончила в тринадцать лет. Дурацкий возраст - прыщи, понты, амбиции, слезы. Когда мне было четырнадцать - умерла бабушка. Я думала, я следом отправлюсь - до того тошно было. С бабушкой терпеть эту жизнь еще было как-то можно. Без нее я не умела. Не получалось. Не справлялась. Мама со мной тоже не умела ни жить, ни справляться. Слава богу, давали комнату в общежитии. К компромиссу с соседкой мы пришли быстро - полное игнорирование друг друга. Она тоже... такая, интересная. Не вундеркинд, и то хорошо. Пыталась меня как-то матушка упечь в заведение для таких, как я. Спасибочки, добрая женщина. Еле отбрыкалась.
        Закончив школу и пораскинув мозгами, я, со свойственным моему возрасту юношеским максимализмом, приняла решение. Поступать в медицинский. Не могу сказать, что я грезила работой врача, но понимала, что максимальная польза от моей памяти будет именно на этом поприще. Ну, и поступила, на грант. В университете ко мне привыкли быстро, слава богу, внешность у меня серая и непримечательная. А косметика и одежда позволяют добавить себе пяток лет. При умелом использовании, разумеется. В шестнадцать лет выяснилось, что память у меня не только фотографическая, но и абсолютная. Это когда помнишь ВСЕ. Абсолютно. Потому так и называется. Вот, скажем, я по минутам помню, что я делала пятого декабря одиннадцать лет назад. А мне тогда пять лет было. Никому не пожелаю такого счастья.
        Родители давно на меня рукой махнули - взаимопонимания мы так и не достигли.
        Парня нет. Был, даже опыт сексуальный мне принес. Не впечатлил, честно сказать.
        Подруг нет. Друзей - почти нет.
        А еще у меня постоянное ощущение, что у меня мало времени. И надо торопиться, быстрее, быстрее, еще быстрее. На качестве это не отражается, и то хорошо.
        Господи, когда уже будильник зазвенит! Сна как не было, так и нет, хоть бы встать уже поскорее.... Со сном у меня сложные отношения - редкий гость. Приходится насильно заставлять отдыхать организм, хотя бы просто лежать с закрытыми глазами. Время - половина шестого. Через полчаса можно будет вставать, хоть почитать что-нибудь. Вопрос только, что! При моей памяти, информацию, которую я получаю, надо строго дозировать. И выбирать. Поэтому новости я вообще не смотрю - во избежание.
        Совершенно неожиданно затрезвонил сотовый. Я с удивлением обнаружила, что звонит мой одногруппник, он же староста.
        - Да, Игорь? - с легким недоумением спросила я.
        - Доброе утро. Разбудил?
        - Нет, я не спала.
        - Это хорошо, - задумчиво сказал Игорь. Повисла пауза. Я кашлянула, ненавязчиво напоминая о своем существовании на том конце провода. - Я чего звоню.
        - Чего? - заинтересовалась я.
        - После экзаменов все едем сначала в кабак, потом на природу.
        - Я помню о ваших планах, - вяло отозвалась я.
        - Насть, ну чего ты. - Завел знакомую шарманку Игорь. - Поехали с нами, ты ж ни разу с нами не ездила!
        - Игорь, вот приедем мы в кабак. А дальше, что?
        - Поедим, попьем, посмеемся, повспоминаем, - начал перечислять Игорь. Я подхватила:
        - Народ расползется по парочкам, кто-нибудь из кабака решит осчастливить меня своим вниманием, ты полезешь вступаться, начнется нудное разбирательство. Потом начнут звонить жены и мужья, а наши семейные начнут заполошно метаться и врать напропалую, чтобы урвать немного свободы от счастливой семейной жизни....
        - Ты не с той ноги встала, что ли? - проворчал Игорь.
        - Я вообще еще не вставала.
        - Я тебя послушал, и самому тошно стало! Ну, ладно, ладно. Ну а просто посидеть и послушать хорошую музыку, вкусно поесть, немного попоить?
        - Это да, - согласилась я.
        - Заметано. Я за тобой заеду в семь. - И отключился, поганец. Я вздохнула и решила вставать.
        Экзамен пролетел незаметно - как всегда. Народ шуршал шпаргалками, комиссия лениво делала замечания, вытягивала троечников за уши и брала честные обещания, что эти троечники никогда-никогда не будут лечить людей. Аминь.
        Особого упоения, что я теперь дипломированный специалист, я не почувствовала, но трепет местами присутствовал.... Вечер тоже подошел быстро, и Игорь, не слушая моих вялых трепыханий, уволок меня в кабак.
        Надо отдать должное Игорю - то, что организовывал все он, я не сомневалась. Во-первых, ресторанчик был очень уютным и тихим. Во-вторых, мы тут были одни - то есть, зал был полностью арендован. Кормили вкусно, ко мне никто не цеплялся, музыка играла ненавязчиво, и все, в общем и целом было приятно. Даже поддавшие сокурсники. Я улучила момент и утащила Игоря курить.
        - И сколько я тебе должна? - мрачно спросила я этого прохиндея.
        - Нисколько, - ухмыльнулся Игорь, подкуривая. Я насупилась. - Взаимозачет.
        - Поясни?
        - Помнишь, ты мне денег занимала?
        - Странный вопрос.
        - Ну да, прости. Ну, так как это было давно, и ты ни разу мне не напомнила, что я тебе должен....
        - Ты занимал у меня три года назад, когда у тебя Ванька родился. Зарплату задерживали, стипендии не хватило, а мелкому надо было покупать кроватку и памперсы. Учитывая то, что потребности ребенка с возрастом только возрастают, я посчитала ту сумму подарком новорожденному.
        - Насть, заткнись, а? - мирно попросил Игорь. Я пожала плечами и закрыла рот. - Я хоть и не обладаю такой памятью, но все равно, не старый поролон!
        - Я поняла. Ладно, а на природу мы куда едем?
        - В Шахтер. Лес, луга, горы, вип-домики. Чистое озеро, костры, шашлыки, - Игорь закатил глаза.
        - Не перевозбуждайся, - я хмыкнула и щелчком выкинула сигарету. - А как мы туда доберемся?
        - Брат мой отвезет.
        - Всех, что ли?
        - Всех, всех. Он кто-то вроде лесничего там, в лесу, ему как раз ехать туда.
        - У тебя брат есть? - поразилась я.
        - Двоюродный, - уточнил Игорь и повел меня обратно в зал. - Ты пробовала мартини?
        - Чего я только не пробовала, - пробормотала я. - Но поить меня не стоит, ей-богу.
        - Не буду, не буду, - засмеялся Игорь.
        - Игорь, я, наверное, поеду скоро, ладно, - я снова дернула его за рукав. Игорь строго нахмурился.
        - Насть, у тебя совесть есть?
        - Откуда у нищей бабки трудодни? Мне ж еще вещи собрать, раз мы едем на природу. На три дня, ты говорил, да?
        - Три ночевки, - поправил меня Игорь.
        - Тем более. Так что, через полчаса я отчалю.
        - Завтра в восемь за тобой заедем. Утра.
        - Тогда мы вдвоем поедем, - я проследила взглядом траекторию Аленки. Траектория называлась 'Зигзаг удачи' и грозила перейти в 'Полет шмеля'.
        - Не, я всех растолкаю.
        - Ну-ну....
        
        ***
        Я сцедила зевок в кулак и снова выглянула в окно. В нашей стране, прежде чем добраться до леса, надо пол суток пилить по степи. Нам еще повезло, от нашего города до леса всего-то часа три ехать. Вот и теперь пейзаж не радовал разнообразием, но все же завораживал. Темно-зеленая равнина стелилась полотном, упираясь в небо, по которому бежали беспокойные темные облака. Гроза, но далеко.
        Народ в салоне занимался кто чем. Кто-то досыпал, кто-то сидел в Интернете, кто-то трепался. Я сидела рядом с водителем, который совершенно не напрягал меня разговорами. Искоса я его, конечно, рассматривала, но больше от нечего делать, чем из интереса. Симпатичный здоровяк - блондин с голубыми глазами, широкоплечий, по-видимому, высокий. За всю дорогу мы обменялись парой фраз - и то, на тему, не дует ли мне из окна, и не против ли он, если я закурю. Покосился неодобрительно, но разрешил. До природной зоны оставалось километров сто, когда водитель решил со мной поговорить. А я как-то незаметно привыкла, что еду как будто одна, и от его вопроса вздрогнула:
        - Надолго едете?
        - До понедельника, - мобилизировала я свои умственные способности. - Нам с понедельника заступать на работу.
        - Это интернатура, кажется, называется? - быстрый взгляд на меня из-под черных ресниц.
        - Да.
        Ну, и все, поговорили. Я сидела и вспоминала, как его зовут. Игорь же нас знакомил всех..... Кажется, Алексей. Леша, то есть.
        Я распрямила затекшие ноги и поморщилась - длинные поездки я не любила. Все затекает, шею неизменно продувает, в машине пахнет либо топливом, либо освежителем..... Беее. Приехали. От целования земли я удержалась, но с трудом. Попила водички, щедро облилась средством от комаров и прочей летающей гадости, переобулась в гриндерсы. Пошла помогать девчонкам 'накрывать поляну'. Леша пообещал вернуться через час и отвести желающих в поход. Желающих было удручающе мало, по-моему, кроме меня всерьез никто не заинтересовался. Маринка, нарезая салат, тяжко вздохнула:
        - Вот смотрю я на таких Леш, и думаю - а чего я, дура, замуж-то в девятнадцать лет вылетела? Насть, не повторяй моих ошибок, не торопись туда!
        - Меня особо никто и не зовет, - пробормотала я, чистя картошку.
        - Мало ли - зовет - не зовет! Сама, главное, не торопись! Меня вон, Пермяков тоже особо не звал, я сама пришла!
        Мы дружно заухмылялись - история любви Маринки и Пермякова была нам отлично известна, и неизменно вызывала умиленные улыбки.
        - Чего они там, мангал-то раскочегарили? - Аленка вытянула шею, пытаясь рассмотреть наших мужиков.
        - Они там уже под первую порцию пол-литра приговорили, - с удовольствием наябедничала я.
        - От гады! - возмутились девчонки. - А нам!
        - Боюсь, что водки и шашлыка хватит на всех, - вздохнула я.
        - Опять пить не будешь? - подозрительно прищурилась Аленка. Я вздохнула.
        - Не буду. Как-то не хочется.
        - А, и не надо. Нам больше достанется!
        - Да-да, - подхватила Маринка. - Прально. Нам таких по горло надо!
        - Слушайте, по прогнозу дождь сегодня будет, - озабоченно высунулась из телефона Аленка.
        - Вам какая разница, где водку пить - в домике, или во дворе? - удивилась я.
        - Принципиальная! - хором ответили девчонки, и вопрос был закрыт.
        Шашлыки удались! Я облопалась, как не знаю кто, и теперь с ленивым счастьем обозревала окружающих. Окружающие пили, ели и развлекались кто во что горазд. Время перевалило к обеду, обещанной грозы не было, птички пели, солнышко грело.... Красота!
        - И кто пойдет в поход? - без особого энтузиазма спросил Леша. Он приехал полчаса назад, отбился от Аленки, от водки, съел пару шашлыков, и теперь, видимо, скучал.
        - Далеко? - спросила я.
        - На Медведя. - Леша махнул рукой в сторону. Там высилась гора, и правда, напоминавшая по очертаниям медведя. - Если по времени, вернемся по светлому.
        - Тогда пошли, - я поднялась. - Только минут пять на сборы, ладно?
        - Хорошо.
        Маринка и Аленка обменялись многозначительными взглядами и из-за спины показывали мне оттопыренные большие пальцы. Я только головой покачала.
        Вот всегда надо мной смеются люди, что я, собираясь в магазин, беру с собой аптечку, карту и фонарик. А я просто предусмотрительная! Тем более, мы в лесу, черт его знает! В принципе, походный рюкзак я собрала еще дома, теперь только достала косынку и повязала голову. У меня волосы хоть и короткие, пауки мне там не нужны.
        - Я готова, - я натягивала легкую рубашку и с длинным рукавом и раскатывала штанины.
        - Ну, пошли. Больше точно никто не пойдет? - Леша обвел всех взглядом. Игорь напутственно помахал нам рукой. - Ну, никто, так никто.
        Минут двадцать мы шли молча. Потом молчание было нарушено:
        - Извините, я забыл, как вас зовут.
        - Нас зовут Настя, - пробурчала я. - Пожалуйста, не выкай.
        - Ладно.
        Еще полчаса в тишине. Через пару поваленных стволов Леша перенес меня на руках - молча, без звука. Я в первый раз чуть заикой не стала - предупреждать не худо бы! Я крутила головой по сторонам и наслаждалась красивыми видами и свежим воздухом - даже сигареты не доставала. Об этом Леша отдельно предупредил - никаких сигарет в лесу.
        - Сейчас по маршруту заберемся на ту горушку, заодно путь срежем, - оповестил Леша. Я кивнула, принимая это к сведению. - К тому же тебе полезно будет посмотреть.
        - На что? - не поняла я.
        - Красиво там. - Сказал, как отрезал. Я пожала плечами и прополоскала рот. Интересно так выразился - как будто, остальным на красоты природы смотреть вредно, а мне - так обязательно надо глянуть хоть глазочком. Видимо, неприятное впечатление я произвела на человека.
        Горушка при ближайшем рассмотрении оказалась кручей камней и булыжников, забраться на которую было не так-то легко. Но вид оказался и правда, завораживающий. Я встала на самой верхушке, Леша чуть позади. Прямо под ногами начинался крутой откос, или обрыв, как оно там называется. Позади была дорога, по которой мы поднимались, чуть правее, видимо, был спуск.
        - Можно покурить? - как примерная школьница спросила я. Леша скривился, но кивнул. Я подкурила, глубоко затянулась и залюбовалась видом. Зеленое море хвойного леса, горные кручи там и сям, где-то сзади - большая поляна с маленькими домиками.
        - Это мы так далеко забрались уже? - удивилась я. Леша хмыкнул и кивнул. - А Медведь еще выше?
        - Да. У нас минут пятнадцать на отдых. - Он улегся на теплый валун и прикрыл глаза.
        - Тут змей нет?
        - Ты так топала, что они разбежались. - Видимо, юмор. Я тщательно растоптала сигарету, проверила, не тлеет ли, и тоже прилегла на соседний валун. Какое-то время рассматривала лишайник и мох, щедро украшавший валун, потом подставила лицо солнцу и прикрыла глаза, улыбаясь непонятно чему.
        Внутренние часы отмеряли минуты, отведенные на отдых. Оставалось еще минуты три, как мне на нос упала капля. Я удивленно распахнула глаза.
        - Дождь! - констатировала я. Леша уже был на ногах и крутил головой по сторонам. - Слушай, десять минут назад не было даже тучек!
        - Дурное дело нехитрое. Спускаемся, очень аккуратно и очень быстро. - Леша легонько подтолкнул меня к спуску. - Когда камни намокнут, спускаться будем кубарем.
        - А внизу что? - проявила я интерес. Гулять по мокрому лесу - не то, о чем мечтает городской житель.
        - Там грот небольшой, влезем, пересидим, потом обратно пойдем. - Не сбиваясь с дыхания, ответил Леша. Дальше спускались молча. Дождь усилился, и правда, стало скользко, пару раз Леше пришлось меня ловить.
        - Так, залезай на закорки, - велел он, когда мы встали на более ровный камень. Я прикинула, сколько еще идти вниз и кивнула.
        - Ты не свалишься?
        - Если орать в ухо и пинаться не будешь - не упаду, - ответил Леша. Дальше я вспоминала Тарзана. Длинные скачки с камня на камень, балансирование на качающихся валунах, хриплое дыхание - ужос, ужос! Я зажмурилась на второй минуте нашего спуска, стиснула зубы и со всех сил старалась не взвизгивать, когда мне казалось, что мы теряем равновесие.
        - Приехали, - все-таки, дыхание сбилось. Я открыла глаза - мы стояли под природным карнизом. Щель между валунами уходила вглубь, образовывая не то пещерку, не то грот. - Слезай.
        - Стряхивай, - клацнула я зубами. Леша повел плечами, и я кое-как отлепилась от него. Села на землю, потрогав ее рукой. Сухая, хвоей закрыта. Оперлась спиной на камень, расшнуровала гриндерсы. Леша опустился рядом со мной. Дождь, кажется переходил в грозу.
        - Костер, конечно, разводить нельзя, - скорее сказала, чем спросила, я. Леша неопределенно повел плечами.
        - Если через два часа дождь не перестанет, разведем и костер. Хвои хватает. Ты замерзла уже?
        - Немного. - Я дернула плечами. - Сыро просто.
        - Это лес.
        - Я заметила, - язвительно ответила я и принялась стягивать рюкзак. - Ну, раз мы тут на час, не меньше, предлагаю перекусить.
        - Ты что, шашлыки взяла? - хмыкнул Леша.
        - Нет, я взяла шоколад, орехи, немного мяса и овощей. Воду ты брал, кажется.
        - Брал, - хмыкнул Леша. Я разделила всю провизию напополам, половину убрала обратно, остальную половину разделила на две неравные части. Большую протянула Леше, меньшую принялась есть сама.
        - Жить стало лучше, жить стало веселей, - пробормотала я.
        - Лишь бы эта пьянь не полезла нас искать, - неожиданно вздохнул Леша. Я хмыкнула и полезла за сигаретами.
        - Не полезут. Там уже бессознательный балласт лежит. Дай бог, чтоб в домике лежал, а не на улице. Слушай, дождь вообще стеной стоит, - пожаловалась я.
        - Быстрее кончится.
        - Если он кончится, когда стемнеет? - проявила я любопытство, чем, кажется, ввела Лешу в раздражение.
        - Значит, ночевать будем тут. Страшно?
        - Страшно, - серьезно ответила я и потушила сигарету. Леша, кажется, устыдился. - Ночи холодные, замерзнем.
        - Насмерть не замерзнем.
        - Воспаление легких штука тоже неприятная. - Я поежилась.
        - Иди сюда, заяц, - хмыкнул неожиданно Леша, а я вытаращилась на него. - Сидишь, трясешься. Иди, иди, не бойся, приставать не буду.
        - Иду, - я с трудом разогнула окоченевшие коленки и подобралась к Леше. Он широко распахнул края своей ветровки. Я не стала изображать из себя Тургеневскую барышню, и юркнула к теплому телу. Повозилась и уместилась компактным комочком. Леша тоже принялся возиться. Голову повернуть я не могла, поэтому только спросила:
        - Ты чего делаешь?
        - Рубашку застегиваю, у тебя спина ледяная.
        - Ты переоцениваешь мои скромные габариты, - фыркнула я, а Леша дернулся. - Ты чего?
        - Не щекочись, - сердито велел он, а меня распластало по могучей груди. Я затихла, пока он заправлял мои волосы мне же за уши. - На голове воронье гнездо, лезет в рот прямо!
        - А ты его закрой, - посоветовала я и снова фыркнула. Леша дернулся еще сильнее. - Я не шевелилась! - тут же отбрыкалась я от возможных претензий.
        - Ты фыркаешь, а мне щекотно.
        - Такой большой, а щекотки боишься, - захихикала я и тут же получила щелбан. - Несчастного ребенка, произвол, руки распускают!
        - Ребеночек нашелся, - хмыкнул Леша. Я это проигнорировала, вдыхая запахи, которые меня окружали. Зря, по-моему - мой организм как-то причудливо отзывался на это, что напугало меня хуже раската грома над головой. Сердце начало колотиться как бешеное, дыхание, соответственно участилось, в животе стало как-то гулко, пусто и тревожно. Черт, траванулась, что ли?
        - Ты чего так дышишь? - проявил интерес и наблюдательность Леша. Я сделала несколько глубоких вдохов и поделилась подозрениями.
        - Да как-то в животе странно. То ли пусто, то ли скользко. И ногам горячо.
        - Заболеваешь, что ли?
        - Да вряд ли, - усомнилась я. - Симптомы странные.
        - А, я ж забыл, ты ж доктор!
        - Не смейся, - буркнула я.
        - Не буду. Дождь успокаивается.
        - А он заново не зарядит?
        - Не знаю. У нас три варианта. Первый - сломя голову через весь лес обратно. Второй - тут остаться. Третий - тут примерно в половине от того, что мы прошли - село.
        - В село, - тут же решила я. - Если дождь начнется заново, быстрее к селу придем. Лишь бы пустили.
        - Пустят. Давай собираться.
        Пока собрались - дождь кончился, но с деревьев то и дело щедро ссыпалась вода. Ведрами. Леша меня вел за руку и инструктировал:
        - Главное, ногу не подвернуть, Настя.
        - Не подверну, - пообещала я. - Я тоже в гриндерсах.
        - Умница девочка. Сильно устала?
        - Нет, - соврала я. Устала я неимоверно, но хоть живот отпустило.
        - С тобой в поход не страшно, - видимо, похвалил меня Леша. Я вытаращилась:
        - А мы сейчас не в походе?
        - Мы сейчас на увеселительной прогулке. Смотрела когда-нибудь по каналу Дискавери передачу такую....
        - Мужчина, женщина, природа? Смотрела пару раз. Мы с тобой не тянем.
        - Точно. Почти пришли. - Впереди и правда, что-то чернело, вроде строений, слышно было, как скотина... голосит, дымом потянуло.
        Через час я сидела, завернутая в одеяло до носа и пила огненный чай. Сердобольные хозяева охали над моими синими ногами. Баба Клава решительно сказала:
        - Девку надо в баню, иначе свалится.
        - Может, не надо? - пискнула я. Леша бодро растирался вафельным полотенцем.
        - Стакан самогонки и баня, - постановила баба Клава и вышла.
        - Леш, я пить не буду, - заволновалась я.
        - Будешь, как миленькая. Кто там пневмонии боялся?
        - Я и теперь боюсь, но я когда выпью, я...
        - Буйная?
        - Хуже, - мрачно ответила я. - Озабоченная.
        - Не волнуйся, я отобьюсь.
        - Это вот самое обидное, - буркнула я. К счастью, Леша не расслышал. Вернулась баба Клава и уволокла меня в баню. Я тут же задохнулась от жара и пара, ослепла и закашлялась.
        - Ложись на полок, я сейчас за веником схожу и вернусь.
        - Баб Клав, я ж сдохну!
        - Не сдохнешь, - донеслось из-за двери. Я кое-как улеглась на нижний полок, отвернулась к стене и приготовилась к худшему. Ожидания оправдались - веником меня налупили нещадно, до звона в ушах и жалобного писка. Зато сверху облили теплой водой. Баба Клава снова вышла, оставив в предбаннике большое чистое полотенце. Я замоталась в него и выползла из бани, пошатываясь. На кухне дед Митяй принял меня к столу и железной рукой налил мне стакан самогона.
        - Баба Клава одевается, что ли? А Лешка где? - начала бормотать я. Перед глазами все расплывалось.
        - Бабка корову доит, Лешка на дворе обливается, вон, - дед махнул рукой в окно. Я выглянула и тут же потянулась за стаканом. Блин, пришли мы с ним одинаково синюшные, а этот ... нахал стоит посреди двора, в чем мать родила и обливается водой колодезной. От злости я снова посинела и щедро отпила из стакана, тем более, что пить хотелось неимоверно.
        - От и молодец, девка, - подбодрил меня дед. - Закусывай, закусывай. - Я чем-то зажевала пожар в пищеводе. - Давай теперь за здоровье!
        - Дед Мить, я ж ...
        - Пей, сказал! - дед крякнул, стукнул по моему стакану своим и воровато оглянулся на дверь. Лешка, красный и мокрый, замотанный в полотенце зашел и тут же отвел глаза. Я приложилась к стакану и выхлебала оставшееся. Даже смогла не закашляться, просто сразу запила и закусила.
        - Смотрю, вы нашли общий язык. - Леша сел за стол, налил себе чаю.
        - Ты, Алексей, рисковый парень! - важно поднял палец дед Митяй. Я подперла голову рукой и пьяно смотрела то на одного, то на другого.
        - Такой, дядь Мить. - Не стал спорить Леша.
        - Тебе прям вот надо было девку по мокрому лесу таскать! Просто нельзя было на сеновал позвать?
        - С кузнецом, - икнула я. Леша кинул на меня быстрый взгляд, а я глупо улыбнулась.
        - Дядь Митяй, Настю бы уложить, - тихо сказал Лешка. Я насупила брови.
        - Я все слышу!
        - Это радует. Спать сейчас пойдешь. Дядь Митин самогон быка с ног свалит....
        - Дурак что ли, на скотину добро переводить! - тут же оскорбился дед. Я сложила голову на скрещенные реки и уснула.
        Сны мне снились совершенно непотребные - видимо, нерастраченное мое пьяное либидо нашло выход и такой сон порнографический выдало - ужас. Снилось, что пришел ночью Лешка, проверить меня, и остался. И вовсе не отбивался, а наоборот - шептал, что я самая красивая, храбрая, желанная на всем свете. И щедро подкреплял свои слова действиями. А я тоже не возражала и взахлеб рассказывала, что он - самый лучший мужчина на земле. И тоже действовала. Вот так вот, девочки, как вредно подавлять женскую природу....
        Утро было кошмарным. Во-первых, присутствовало дикое похмелье. Во вторых, ломило все тело. В-третьих, страдала я вчера зазря - простыла, и горло опухшее, и гланды, и сопли. Поставив себе диагноз - фарингит, я нашла свои сухие вещи и переоделась. Время было восемь утра. В деревне встают раньше, так что я всех нашла на кухне. Лешка сочувственно присвистнул, когда меня увидел, а баба Клава только руками всплеснула. Дед Митяй прищурился и многозначительно предложил полечиться. Я шарахнулась от пузыря, как черт от ладана и попросила водички.
        - Насть, у тебя телефон с собой есть? А то мой разрядился. - Леша наворачивал оладьи.
        - Телефон-то есть, а тут связь есть? - просипела я.
        - У нас, как в Греции до кризиса - все есть, - солидно сказал дед Митяй и показал в окошко. Я послушно туда посмотрела и увидела лестницу, прислоненную к сараю. Перевела вопросительный взгляд на Лешу. Дед обстоятельно объяснил:
        - Значит, кладешь телефон на крышу - ысымысы принимает. Насест видишь?
        - Вижу, - слабым голосом отозвалась я. В кроне дерева и правда, виднелись какие-то доски.
        - Вот, туда влезаешь, говорить можно.
        - Жесть, - выдохнула я. Леша развел руками. - И кто полезет?
        - Ну, этот кабан точно развалит все, - дед махнул рукой на Лешку. - Так что, ты полезешь!
        - Кому звонить, чего говорить?
        - Игорю, скажешь, что с нами все нормально и мы скоро будем. - Лешка как-то подозрительно отводил глаза.
        - Тогда, я полезла, - обреченно вздохнула я.
        На насесте было скользко и шатко. Для верности я ухватилась за ветку и принялась дозваниваться. Повезло, Игорь взял трубку с первого раза. Значит, потеряли.
        - Мать вашу, Настя!
        - Не трогай мою маму, святая женщина!
        - Конечно, такую засранку родила!
        - Мы в соседнем селе, попали в лесу под дождь, сюда быстрее было. Игорь, я сижу на дереве, как ворона, потому что по-другому не ловит. - Дикий хохот в ответ. - Хорош ржать! Я простыла, у меня похмелье и взбесившееся либидо, и я через час максимум буду в зоне досягаемости!
        - Прости, золотко, - всхлипнул Игорь. - Это нервное. Ждем.
        Мое прощание потонуло в моем же мате, потому что насест не выдержал, жалко хрустнул и сломался. Я полетела на крышу сарая, которая тоже сломалась. 'Это конец', - подумала я, приземляясь боком во что-то хрусткое и относительно мягкое. Дыхание вышибло из груди, боль - адская залила все багряным цветом, а сверху что-то принялось меня трогать. Я застонала, отмахиваясь и пытаясь встать хотя бы на четвереньки. Двери сарая распахнулись, и в свете дня, я, наконец, рассмотрела, что трогал меня теленок. Языком, по-видимому. Я застонала с удвоенной силой и принялась отползать - телят я недолюбливала за их страсть жевать все подряд. Лешка вынес меня на свет божий. Я злобно косила заплывшим глазом в разные стороны и пыталась рассказать этому миру, что я о нем думаю.
        Обошлось без переломов. Морда заплыла, зуб, кажется, шатался. На плече длинная ссадина. Сходила в поход, называется....
        Наше появление, на дед Митином тракторе произвело фурор. Когда из трактора выползла я - на поляне воцарилось гробовое молчание. Я нашла не заплывшим глазом Игоря:
        - Что бы я еще раз! С вами! Сволочами! Куда-нибудь! Поехала. - Полная чувства собственного достоинства, я поковыляла в домик - там у меня лежала более масштабная аптечка. И зеркальце.
        Через час в дверь тихонько поскреблись.
        - Занято, - мрачно ответила я.
        - Настюююш, - сочувствующе воззвали девчонки. Я вздохнула:
        - Заходите....
        - Насть, ты как?
        - Вот я как выгляжу, так себя и чувствую, - уже менее злобно ответила я.
        - Ты чем-то намазалась, да? - шедевральный вопрос. Если у меня вся морда в белом креме, значит, я определенно, чем-то намазалась.
        - Синяк-оффом.
        - Думаешь, поможет?
        - Надеюсь. Ты представь, что мне в понедельник в больнице скажут?
        - Да уж, - вздохнула Маринка. - Леша там себя поедом сожрал....
        - Да? - немного оживилась я. - А чего говорит?
        - Говорит, сводил девушку в поход....
        - А...
        - Хотел, говорит, поближе познакомиться, а теперь без шансов, - хитро прищурившись дополнила Аленка. - Ты простила бы парня, что ли....
        - Да я и не сержусь на него, он-то при чем тут....
        - Может, пойдем, а, Насть?
        - Еще полчаса, отек спадет, и выйду, - вздохнула я.
        Дальнейшие посиделки и прощание прошли скомкано - народ тщетно прятал улыбки, а Леша, кажется, всерьез обвинял себя во всех смертных грехах.
        
        ***
        Отработав год в больнице, я поняла, что схожу с ума. То, что я всю жизнь тщательно дозировала и отбирала информацию, сослужило мне плохую службу. Информация, которая теперь ежедневно обрушивалась на меня, взрывала мне мозг. Сон пропал, аппетит пропал, появился невроз и депрессия. Рассудив, что в нормальной больнице такой специалист даром не нужен, я пошла, сдаваться директору. Мнение директора совпало с моим собственным, что не могло не порадовать, и мы взялись решать эту проблему.
        - Полгода протянешь? - деловито спросила Аделаида Григорьевна. Кабинет ее плавал в клубах сизого папиросного дыма.
        - Должна, - я плотнее закуталась в старую кофту.
        - В отпуске была?
        - Побоялась. Отката.
        - Тоже да.... Так, Настя Филипповна, собери себя в кучу, я не хочу тебя в дурке навещать!
        - Я стараюсь. - Зубы расцепляться не желали категорически.
        - Пока сделаем так - я тебя поставлю на ночные дежурства, всем проще будет.
        - Спасибо.
        - На здоровье. А вообще - ты дура, Настька! Работала бы на КэГэБе, горя бы не знала.
        Я только вздохнула - разговор о моей предполагаемой карьере в КГБ повторялся с удручающей регулярностью....
        Терапия помогла - ночные дежурства мало кто любит, но для меня они стали спасением. Я немного пришла в себя, и через месяц стала совершенно ночным существом. Еще через месяц пришел ответ из управы - мое желание работать в попе географии начальство встретило с восторгом. Упомянутую попу я не нашла даже на Гугле, что обнадеживало - обещали, что там население не больше трех тысяч человек, и только через годик соберутся проводить Интернет. Самый большой плюс - удаленность от города и малонаселенность. Второй плюс - такой практики мне нигде не набраться, потому как я врач общей практики и буду одна на все село. Третий плюс - в нашей стране, молодому специалисту, который согласен работать в эдаком Медвежьем углу, полагаются приличные подъемные и вполне приличный оклад, что тоже хорошо.
        Аделаида Григорьевна проводила меня напутственным словом в духе: 'Очень рада за тебя, может, нормальным человеком станешь'. Сборы и переезд заняли еще две недели. На календаре было начало апреля, в зеркале вместо меня отражался зашуганый подросток с проблемами в семье.
        Меня встречала почти вся администрация поселка Локотки. Как то: председатель с женой, главный бухгалтер, директриса школы и руководитель самодеятельности. Прочие любопытствующие выглядывали из-за заборов, спин и коров. Я натянуто улыбнулась и поздоровались. Мне ответили вразнобой, и тут же начали принимать деятельное участие в моей жизни. Газель разгрузили очень дружно и споро, с любопытством рассматривая мое нехитрое барахло.
        - Значит, Анастасия Филипповна, добро пожаловать, - откашлялся председатель. - Милости просим, как говориться.
        - Спасибо, Иван Никитич, - улыбнуться получилось со второй попытки.
        - Значит, Анастасия Филипповна, пойдемте, покажу вам, значит, где жить будете. Все как и хотели - и хозяйка одинокая, и не болтливая, и полный пансион, как говориться!
        - Пойдемте, - согласилась я и подхватила сумку с ноутбуком. - Вещи пусть тут постоят, я их потом затащу.
        - Знакомьтесь, - Иван Никитич широким жестом обвел неказистый домик и довольно подбоченился. Я кивнула. Дверь входная приоткрылась и во двор вышла худощавая женщина лет так шестидесяти.
        - Добрый день, - вежливо сказала я.
        - Добрый, добрый, - скептически ответила хозяйка. - Ну, пойдемте в дом....
        Председатель со мной не пошел - сослался на дела. Куча моих пожитков быстро перекочевала с улицы во двор, толпа рассосалась, а мы принялись знакомиться с хозяйкой.
        - Врачица, значит, наша новая, - констатировала она. Я кивнула и поежилась. - Ладно. Меня Марьей зови.
        - А отчество?
        - Без отчества, - отрезала хозяйка, - и без бабы и тети.
        - Поняла. Меня Настя зовут.
        - Вот комната твоя будет. Туалет здесь, баня во дворе. Если просто ополоснуться - вон, вроде душа. - Я оглядывала помещения, кивала и вздыхала. - Значит, платишь мне четыре тысячи, и лопаешь от пуза в любое время, на что глаз упадет. По дому помогать не надо, тока за собой убирай.
        - Договорились. Вот деньги, - я отсчитала деньги и протянула Марье. Она быстро убрала их в карман, но добрее не стала.
        - Обедать будешь?
        - Чаю попила бы, - подумав, согласилась я.
        
        ***
        Жизнь вошла в колею, а я вписалась в жизнь деревни Локотки, как будто всегда тут и была. Врач в таком месте, всегда больше, чем просто врач. Это и психолог, и свободные уши, и просто уважаемый человек. Меня через месяц уже называли Настенька Филипповна, чем уж такое имя заслужила - не знаю, вроде никогда особо ласковой не была. Внимательной - да, но раз уж я одна отвечаю за три с половиной тысячи человек, то мне уж сам бог велел быть внимательной к этим людям. С Марьей мы не подружились, но ладили вполне хорошо. Летом народ болеет мало - только своих гипертоников я гоняла нещадно - и с режимом, и с лечением, а в основном - кто-то вывихнул руку, кто-то с трактора неудачно упал да так, что живого места нет, а поди же ты - живой. Пили в деревне все - от мала до велика, в буквальном смысле. Старшеклассники пили наравне с родителями, среди учащихся средних классов пропаганду о вреде курения и алкоголя я вела неустанно, но пока результатов особо было не видно.
        Через месяц моего пребывания в Локотках, самые отчаянные женихи и сорвиголовы выяснили, что реакция у меня хорошая, а рука - тяжелая. Про память я вообще молчу. Самым неугомонным прописывала витаминизирование. Витамины В1, 6 и 12 внутримышечно. Прониклись и пользой витаминов, и вредом доводить меня до ручки.
        Скорую помощь я тоже успешно заменила - пришлось, конечно, сдавать экзамены и утрясать кучу бумажной волокиты, но я хотя бы стала получать деньги за то, что я вскакиваю посреди ночи и на раздолбанном Москвиче несусь откачивать очередного непутевого....
        Поразительно, до какой степени человек может быть счастливым, когда чувствует свою необходимость! И как отступают перед ответственностью болячки и депрессии. Я все это ощутила в полной мере, когда вышла в отпуск. Съездила на неделю, проведала родителей, рассказала про свое житье-бытье, потратила зарплату за четыре месяца на себя, за два месяца - на всяческие подарки, поняла, что в городе зверею, и отправилась домой. Продравшись через снежные заносы, сугробы и переметы, вывалилась в центре села и только принялась вытаскивать свои сумки, как тут же образовалась толпа помощников, галдящих на разные лады.
        - Тихо всем, - пряча за строгостью радость, велела я. Молодежь послушно затихла. - Теперь по порядку. Кто, чего натворил, пока меня не было?
        - Ой, Настенька Филипповна, бабка Федотова руку сломала, в аккурат утром, пошла корову доить и навернулась! - не очень складно без матов разъяснили мне положение дел.
        - Ясно все. Я сейчас за чемоданом забегу, и к Наталье Семеновне. С вещами поможете?
        - Так уже! - широко ухмыльнулся Глебка, пытаясь приобнять меня. Я глянула на него исподлобья, и огромная лапища с моей спины исчезла. - Уже понесли. Настенька Филипповна, как уж мы за вами скучали!
        - Да ты что? - поразилась я. Валенки стояли дома, а зря, между прочим - без них тут было трудно пройти.
        - Докачу с ветерком! - Глеб приглашающе распахнул дверцу своего Москвича.
        - Не сядем нигде? - скептически вопросила я, скорее для проформы. Пешком идти час буду по всем сугробам!
        - Обижаешь, Настюша Филипповна! - возмутился Глеб. - Как оно, в городе?
        - Грязно, людно, душно. - Пожала я плечами. Глеб продолжал кружить вокруг.
        - Да, людей в городе - тьма. И мужики водятся ладные....
        Мамочки мои, да никак началась вторая часть Марлезонского балета! Действующие лица - те же.
        - Глеб, даже не начинай, - равнодушно велела я. - Замуж не пойду, в любовницы - тем более.
        - Гордая, - Глеб тут же налился злостью.
        - Не в том дело.
        - Я тебе не хорош, Витька, председателя сын - тоже плох! ПрЫнца ждешь?
        - Дурак, что ли? - вяло удивилась я. - Как думаешь, если вот баба рядом с тобой - равнодушная и холодная, ты долго с ней протянешь? Спит с тобой, жрать тебе готовит, а ей на тебя плевать.
        - Да на... такое счастье, - удивился Глеб.
        - Ну, вот и не начинай. - К счастью, мы приехали, и я унеслась в дом - переодеваться и готовиться к визиту к больному.
        Я - дома, - вдруг отчетливо подумалось мне.
        Марья, непривычно улыбчивая, поздоровалась со мной, даже приобняла, сказала, что на ужин жаркое будет.
        Наталья Семеновна не очень уверенно оправдывалась, что перелом она заработала нечаянно и прикрывала заплывший глаз. Выдав самые строгие указания, я побрела домой - разбирать покупки, мерить обновки и раскладывать маленькие подарки.
        
        ***
        Еще год пролетел незаметно - в хлопотах и вечной войне с Минздравом, который, как известно, мастер на предупреждения.
        День клонился к вечеру, я уже позевывала, закончив основную работу и даже сходив по вызовам. Вызовов было мало - народ тут болеть не любит, а если болеет, сначала лечится до упора народной медициной, а уже потом идут ко мне с повинной головушкой вырезать чирьи, вправлять вывихи и лечить бронхиты. Сила привычки - страшная вещь, хочу я вам сказать!
        Неожиданно, к входу подкатил Валеркин трактор, а из прицепа стали с осторожностью кого-то доставать. Я встрепенулась и пошла, встречать - привезли кого-то неместного, и явно лежачего.
        - Что такое?
        - Возле леса подобрали, - сообщили запыхавшиеся мужики, занося человека в здание.
        - Авария, что ли?
        - Нет, он явно из леса выполз, там борозда такая....
        - Силен мужик, кто бы другой уже переставился, - Валера вытер вспотевший лоб. Я быстро осматривала пострадавшего.
        - Так, мужики, обратно в трактор его, и ко мне домой везем. - Скомандовала я, быстро сгребая в сумку лекарства. - Этот барак топить - обалдеешь, а парень переохладился. Бегом, бегом, не стоим!
        Суета улеглась не скоро - пока приехали ко мне, пока с Марьей объяснялись мужики, пока мы кое-как раздели бесчувственное тело.... В общем, только к середине ночи все разошлись, а я принялась мыть пациента. Когда оттерла грязное и ободранное лицо - меня ждал сюрприз.
        - Дела, - присвистнула я, замирая. - Вот это новости... на канале 'Культура'....
        Я быстро достала сотовый, набрала почти забытый номер.
        - Алло, - сонный голос в трубке.
        - Игорех, просыпайся! - скомандовала я.
        - Настя? - изумился Игорь.
        - Я, я. Скажи мне, ты братана своего двоюродного не потерял, случаем?
        - Да нет, а что такое? - тут же испугался Игорь. - Чего случилось?
        - Подобрали твоего Лешку возле деревни Локотки, - пробурчала я, подтыкая одеяло вокруг Леши.
        - ГДЕ? - судя по шуму, Игорь то ли одевался, то ли передвигал мебель.
        - Возле деревни Локотки, - начиная беситься, повторила я. - Я тут работаю, вот, четыре часа назад притащили местные.
        - Елки-палки, Настя, ничего понять не могу, - пробормотал Игорь. - Мы созванивались три дня назад, какие Локотки!
        - В общем, отзвонись там его родным, начальству, еще кому....
        - Как он?
        - Без сознания, ему чуть череп не проломили и в лесу оставили. Он часа четыре как минимум пробирался к дороге, рядом с ней потерял сознание. Переохлаждение, пальцы ног обморозил, наверное, отрезать придется. С лица шкура слезет, руки, вроде, целы.
        Мат, трехэтажный, переходящий в семиэтажный.
        - Игорь, ты понял меня? Если надо будет ампутацию проводить - я не возьмусь, я не хирург, у меня даже инструментов нет.
        - Настя, за мной долг.
        - Ага, - я вяло зевнула. - Так когда мне гостей ждать?
        - Да не думаю, что ждать, - вздохнул Игорь. Я подавилась зевком и вытаращила глаза. - У него родители в Штатах, близкая родня - это я, а я....
        - Понятно все. В общем, так, Игорь. Я тебе позвоню завтра в обед, точно скажу, надо ли его везти в город. Если понадобится - приедешь.
        - Насть, мне просто не вырваться! Я ж как в кабале с этим контрактом! Черт бы его побрал....
        - Не дергайся, все под контролем, - машинально отозвалась я. - Все, он в себя приходит, до завтра!
        Пальцы мы отстояли. Кое-как, только чудом, как я считала. К сотрясению мозга добавилась сильнейшая пневмония с высокой температурой и бредом. Я почти перестала спать, только гоняла добровольцев в город - за медикаментами. На восьмой день температура спала, бред тоже прекратился, сознание вернулось. Я клевала носом в раскладывающемся кресле, когда он тихо меня позвал:
        - Доктор....
        - Тут я, - встрепенулась я и тут же начала проверять пульс и температуру. - Ох, и везучий ты, Леша....
        - Где я?
        - Ты в деревне Локотки, - пояснила я, затыкая рот говорливому больному теплым питьем.
        - Я тебя знаю, - отдышавшись, выдал Леша и тут же заснул. Я тяжело вздохнула и накрылась одеялом - надо было доспать.
        На поправку он шел медленно, но уверенно. Подавать заявление в милицию он отказался, рассказывать, что с ним случилось, тоже не пожелал, просто отмалчивался. Один раз поговорил с мужиками, что его подобрали, после чего те прониклись к нему уважением.
        О том, чтобы выписать его, речь даже не шла - он кое-как добирался до туалета, шатаясь и отдыхая на каждом метре, какая тут выписка! Поэтому, вечерами меня ждала не только Марья, но теперь и Леша, и мы долго пили чай, почти не разговаривая.
        Один раз попробовали поговорить о моей роли в чудесном спасении его от смерти, но быстро замяли - я смущалась и злилась, Леша смущался и маялся. Прошлую встречу вспомнили один раз, посмеялись и больше эту тему тоже не поднимали. У меня вообще, сложилось ощущение, что на него мое присутствие как-то странно действует - то глаза отводит, что исподтишка смотрит, то еще что-нибудь. Я списывала все это на последствия сотрясения мозга, Марья - на мои небесные черты. Черты, конечно, были далеко не ангельские, но в зеркало я на себя смотрела без отвращения.
        Собственно, день выписки совпал с католическим Рождеством, о чем я торжественно объявила больному. Больной, узнав, что он теперь здоровый, тут же воспрял духом и начал интересоваться расписанием автобусов.
        Деньгами мы с Марьей его снабдили - вернее, Марья, решительно и непреклонно.
        - Переводом пришлешь, - строго велела она, когда он заикнулся о возврате долга.
        Лешка уехал. Перевод пришел на следующий день. Марья покачала головой и убрала деньги в шкаф. На следующей неделе пришло письмо. Мелким убористым почерком было сообщено, что здоровье не подводит, головные боли не мучают. Это содержала моя половина письма. Марья читала свою молча, шевеля губами. Хмыкала, теребила скатерть, барабанила пальцами по столу. Потом села писать ответ.
        А я слонялась по непривычно просторной комнате, не заваленной лекарствами и простынями. Не чувствовать на себе его спокойный взгляд оказалось чертовски неприятно.
        
        ***
        Переписывались они с полгода - до весны, в аккурат. Изредка мне перепадали приветы и пожелания, а так же поздравительные открытки с восьмым марта и Новым годом. Весной, как стаял снег, меня поджидал сюрприз. Я вообще заметила, что жизнь любит их преподносить. Так вот, в одно прекрасное утро, Марья мне заявила, что в доме пора делать ремонт. Я мысленно с ней согласилась - ремонт не помешал бы. Мои осторожные вопросы - а с чего начинать-то, вызвали у Марьи хмыканье и какую-то непонятную улыбку.
        - Вот что, Настя, придется нам с тобой в больницу твою перебираться - все одно, пустая стоит!
        - Ремонт что, капитальный? - поперхнулась я чаем.
        - Еще какой капитальный, - с удовольствием подтвердила Марья. Спрашивать о финансовой стороне вопроса я постеснялась, но Марья, похоже, и так поняла меня, без слов. - Денег подкопила, опять-таки, ты у меня не бесплатно живешь, да и родственник поможет.
        - Понятно, - удовольствовалась я объяснением. - К осени-то справимся?
        - К осени - точно справимся. - Заверила меня Марья, и началась всемирная эпопея - переезд наш в здание больницы. Половина здания последние лет пять стояла закрытая - за ненадобностью. Мы с Марьей ее открыли и присвистнули. Марья еще добавила пару слов, непечатных.
        - По-моему, смысла перебираться сюда - нет, - уныло заметила я.
        - Тут хоть краской вонять не будет, - так же уныло отозвалась Марья.
        Глаза боятся, а руки делают. Грязь отскребли, тараканов потравили, мышей вымели, стекла помыли - в общем, три дня впахивали. Это я еще в добровольно-принудительном порядке молодежь приспособила.... Еще день ушел на перетаскивание мебели. Марья вздыхала, мялась, но треть обветшалой и пошарпаной мебели отправилась на растопку. В общем, две комнаты приобрели жилой вид, в третьей ютилась походная кухня.
        Когда через три дня приехал кран и бульдозер, я поняла, что мои представления о капитальном ремонте - скудны и лишены фантазии.
        - Марья, по-моему, это перестройка, - осторожно заметила я вечером. Марья махнула на меня рукой:
        - Не, перестройка в девяностых была, а это ремонт!
        - А огород? - жалобно воззвала я.
        - Картошка на поле, остальное за домом, не помешает.
        - А живность ваша?
        - Корова цельный день пасется, курей я уже на задний двор перебазировала уток тоже. И не нуди, Настя! Поздно!
        - Поздно пить боржоми, когда печень отвалилась, - пробормотала я.
        - Именно.
        - И я не буду спрашивать, откуда у вас столько денег, потому что я не налоговая.
        - Я ж тебе рассказала, откуда!
        - Это на обои. А на бульдозер?!
        - Настька!
        - Марья!
        Замяли для ясности. Два дня после начала нашего ремонта, на соседский участок тоже приехали бульдозеры. Участок этот стоял пустой, вроде как, брошенный, домик давно обветшал, и там даже приведения не водились. Началось строительство. Народ возбужденно обсуждал нового будущего соседа - хотя пока его в глаза никто не видел. Говорят, приезжал пару раз, но я с ним не сталкивалась.
        В общем, из здания больницы я выходила только проветриться на лавочке, потому что с развлечениями в деревне вообще туговато, а учитывая то, что телевизор я смотрю раз в год - когда бьют куранты, то и вовсе мне заниматься было нечем в свободное время. Лето проходило неспешно, и Леша вполне успел выветриться из моей головы, как он объявился снова. Мы с соседями ходили в лес, за грибами - редкое удовольствие для меня. В общем, когда я, поздним вечером добиралась домой, выглядела я сногсшибательно - морда покусана и поцарапана, ноги - по колено в грязи, но общее настроение - благодушное. Я предвкушала, как сейчас ополоснусь в нашем 'походном' душе, и мы с Марьей сядем на кухне чистить грибы. А следующие два дня у нас будет жареха и суп с грибами.... От удовольствия я даже жмурилась.
        - Здравствуй, - негромкий ровный голос вырвал меня из безмятежной задумчивости. Я вздрогнула и задрала голову к небу - ибо голос доносился именно оттуда.
        - Привет, - растеряно поздоровалась я. Леша не менее растеряно на меня смотрел. - А ты чего тут делаешь?
        - К тебе приехал, - смущенно, к моему великому удивлению ответил Леша. А я обрадовалась.
        - Тогда бери грибы и вперед, - я мотнула головой в сторону входа. Леша послушно разгрузил меня - забрал рюкзак, корзину и два пакета.
        - И ты одна это тащила? - как-то сердито спросил он.
        - Ну да, - кивнула я, не особо вдаваясь в подробности, что пешком я иду ровно пять метров - от соседского дома, где меня высадили.
        Марья появлению Леши не удивилась, и я тут же заподозрила всемирный заговор. Пока я смывала с себя пот, пыль и паутину, они успели разложить мою добычу по всему полу и начали сортировать. Я оглядела пол, заваленный грибами, и спросила:
        - Я вам нужна?
        - Да, - тут же ответил Леша и протянул мне руку, помогая перебраться между горками и кучками лисичек и подосиновиков. - Садись вот сюда. Ты голодная?
        - Да, - не стала врать я, рассматривая его. - Как ты себя чувствуешь?
        - Благодаря тебе - хорошо, - Леша тихо сел рядом и пододвинул мне тарелку. - Ешь.
        Пока я ела, они перемыли грибы, и Марья поставила на плиту огромную сковородку.
        - Шли бы, прогулялись, - недовольно велела она, - только мешаться тут мне будете. Идите, идите, погода - загляденье.
        - Пошли? - я вопросительно глянула на Лешу. Тот кивнул.
        Гуляли мы молча. Лично мне молчание не напрягало, а Леша особой разговорчивостью не страдал. Через пару метров от дома, он приобнял меня за плечи, против чего я не стала возражать. Так, время от времени перебрасываясь какими-нибудь фразами, мы обошли три главных улицы и повернули обратно. Попадающаяся навстречу молодежь увеличивалась в количестве в геометрической прогрессии.
        Марья оправдала наши ожидания - нас ждала жареха, исходившая сытным духом и паром. Меня живо интересовал вопрос, где и с кем он будет спать. То, что останется, было и так понятно - приехал на автобусе, причем, последнем на сегодняшний день. Решив не забивать себе голову всякой ерундой, я снова выползала во двор, на лавочку. С удовольствием закурила, покосилась на Лешу. Тот появился следом за мной, сел рядом и задрал голову к небу. Я тоже задрала голову, удобно уложив затылок на спинку лавочки.
        - Красиво то до чего, - вздохнула я, когда занятие это мне надоело.
        - Красиво, - согласился Леша. - Насть, пошли в кино?
        - Кино? - поперхнулась я. - Зачем?
        - Фильм какой-нибудь посмотрим. Кофе попьем, - как-то осторожно пояснил Леша. Я вздохнула и принялась объяснять:
        - Леш, я не люблю кино, телевизор и Интернет. Ты уж извини, но в кино я не пойду. Если ты хочешь посмотреть какой-то фильм, то позови кого-нибудь другого.
        - Я не люблю кинотеатры. Просто так принято, когда девушка тебе нравится, водить ее в кино, кафе, дарить цветы. - Улыбаясь, огорошил меня Леша. У меня губы тоже разъехались в улыбке, щеки закраснели, а этот подлец еще и приобнял меня. Я неловко приткнулась под теплый бок и таращилась на свои коленки. Коленки были красивые, но исцарапанные.
        - Это ты так мне ненавязчиво дал понять, что я тебе нравлюсь, - черт бы побрал мою манеру все уточнять! Испугается сейчас да смоется....
        - Очень нравишься, - вздохнул Леша. Видимо, привычка брать быка за рога есть не только у меня. - А я тебе? Хоть немного?
        - Много. - Как-то косноязычно ответила я и тут же спрятала лицо у него на плече. Шумный вздох облегчения приподнял меня, а большая ладонь легла на затылок, перебирая волосы.
        - Я пока не смогу приезжать каждый день, - словно извиняясь сказал Леша. - Но видеться мы будем часто.
        - Хорошо, - пробормотала я, гадая - поцелует, или нет. По всем правилам - пора бы. Мне как-то некстати вспомнился давнишний сон, щеки вспыхнули помидорным румянцем, а я обозлилась сама на себя. А что делать, если у меня опыта общения с противоположным полом - раз, два и обчелся!?
        - У тебя температура, что ли? - забеспокоился Леша, разглядев мои щеки.
        - Нет, это я так смущаюсь, - буркнула я.
        - Ты смешная, - в голосе так и сквозит улыбка. - Думаешь, я не смущаюсь? Я ж помню, как ты меня мыла, и все остальное тоже....
        - Я врач, - с облегчением вспомнила я. Смущение и неловкость тут же прошли, я взбодрилась и сунула свои холодные ладони в его теплые руки. - И стесняться совершенно нечего!
        - Ой, Насть, вот я посмотрю на тебя, если будешь ты пластом лежать, а мужик, который тебе нравится, мыть тебя будет, - затрясся Леша. Я сурово насупилась.
        - Не дай боже, - воображение тут же услужливо подсунуло упомянутую картинку. - Хотя.... Есть в этом что-то.... Ой, я это вслух сказала? - тут же запаниковала я. Леша уже смеялся.
        - Пойдем в дом, Насть, у тебя руки как ледышки.
        - Пошли, - согласилась я. - Заодно решим, кто с кем и где будет спать!
        К моему великому изумлению, щеки у него тут же стали как огнетушитель, и я тут же наполнилась каким-то удовольствием.
        Вопрос со спальным местом решился быстро и просто - Марья достала из недр какого-то шкафа раскладушку. Я подозрительно ее осмотрела и резюмировала:
        - Боливар не вынесет двоих.
        Марья тут же парировала:
        - Ежели хотите вместе спать - не выдумывайте, и ложитесь сразу на твою постель!
        - Я имела в виду, что Леша большой, - тут же заполошно принялась я оправдываться. Слава богу, Леши в комнате не было, вот бы парафин был бы!
        - Ну, и не выдумывай, - заключила Марья. Я вздохнула, пожелала всем спокойной ночи и смылась в свой закуток.
        Лешка уехал рано утром, первым автобусом. Я его проводила, невзирая на сопротивление.
        Собственно, все лето он так и проездил - приезжал раз или два в неделю, иногда оставался ночевать. Наши вечерние прогулки и долгие теплые поцелуи под большими лохматыми звездами, пожалуй, были самыми приятными моими впечатлениями. Удивительно, как комфортно нам было друг с другом молчать - за вечер мы могли перекинуться от силы десятью фразами. Лешка вообще молчун, но если уж что-то рассказывает - не косноязычно, интересно слушать. Несколько раз Лешка водил меня в поход. Слава богу, обошлось без экстрима, как в первый раз. Пару раз мы выбирались в город - сходили в кафе, покатались в парке. Так лето и промелькнуло - незаметно, от встречи до встречи.
        
        ****
        В конце августа настал день Икс - завершение ремонтной эпопеи. Я с восхищением и удивлением рассматривала наш и соседский участок. Наш домик изменился, но не до неузнаваемости. Соседский дом, побольше и посимпатичнее, возвышался над нашим двухэтажным зданием. Я с интересом осмотрела его через наш забор, и вернулась к заботам насущным - перетаскиванию мебели и вещей обратно, досадуя, что Леша сегодня точно приехать не сможет, он предупредил, и просил, чтобы мы потерпели два дня с переездом. Но, как говорится, охота пуще неволи, и поэтому мы с Марьей с энтузиазмом, но бестолково, суетились во дворе.
        Зато через два дня меня ждал разнос и сюрприз. Разнос - за то, что не дождались его, как договаривались. Сюрприз - что новым соседом оказался Леша. Заслышав эту новость, я некоторое время стояла, хлопая глазами и решая - то ли это определенная степень недоверия, то ли - классический 'я хотел сделать тебе сюрприз, милая'. Удобнее и приятнее было думать, что второе. Поэтому я преодолела ступор, чмокнула его в щеку и повела передвигать шкаф. Расспросы решила отложить на потом, когда поведет дом смотреть. Вечером, как решили.
        - Хорошо, что без перепланировки обошлись, - проворчала я. - И так каждый раз дергаюсь....
        - А ты не дергайся, - благодушно посоветовала Марья. Я хмыкнула. - Обедай, да иди на работу. Лешка мне пока дом покажет, а вечером уж делайте, что хотите.
        - А где он, кстати? - поинтересовалась я, наворачивая окрошку.
        - Дома у себя, - Марья пожала плечами. - Доделывает там что-то.
        - Я поскакала, - я метнула взгляд на часы и торопливо допила остывший чай. - Сегодня пораньше приду.
        - Ступай, ступай, - ворчливо отозвалась Марья.
        Я бодро дошла до больницы, пригласила ожидающего меня болящего, и, собственно, не заметила, как пролетел остаток дня. В шестом часу вспомнила, что вроде как собиралась сегодня пораньше, и засобиралась домой. Лешка обнаружился на огороде - на своем. Я приветливо помахала ему рукой, облокотилась на забор и положила щеку на локоть. Лешка подошел с другой стороны и аккуратно поцеловал меня.
        - По-моему, это не самая лучшая идея, - заметила я, когда забор затрещал под напором нашей радости от встречи.
        - Я тебя приглашаю к себе в гости, - с напускной важностью сказал Леша.
        - На новоселье? - уточнила я. Лешка задумался, потом помотал головой.
        - Новоселье - потом. Сегодня - просто в гости.
        - И во сколько ты меня ждешь? - я снова оперлась на забор.
        - А когда тебе удобно?
        - Через час приду, - прикинула я и отлепилась от забора.
        - Хорошо, - Лешка снова потянулся меня поцеловать, но я ловко увернулась и погрозила ему пальцем.
        - Я дома, - оповестила я во все горло.
        - Чего орешь-то, оглашенная? - охнула Марья, шарахаясь от меня в сторону. - Ты б еще матюкальник бы взяла!
        - Негде, - развела я руками. - Негде!
        - Ужинать иди?
        - Не хочу, - я распахнула шкаф и теперь проводила там буровые работы. - Марья, какое платье мне больше идет - это, или это?
        - Оба никуда не годны, - Марья села в кресло и с недоумением на меня посмотрела. - Чего с тобой? То все как рыба замороженная, а тут ишь, бегает, платья выбирает....
        - Настроение хорошее, - немного успокоилась я.
        - Вон в том сарафане ты выглядишь как женщина, а не как работник Минздрава, - Марья вынула из шкафа старое заслуженное платье.
        - Старое, - вздохнула я, снимая шмотку с вешалки.
        - Как знаешь, - Марья пожала плечами и вышла из комнаты.
        В итоге я решила не мудрить и нацепила джинсы с рубашкой. Рубашка нравилась мне, джинсы - Леше.
        - Привет, сосед, - помахала я рукой.
        - Привет, - Лешка уже ждал меня. - Ну, пошли на экскурсию.
        - Ой, это качели! - восхитилась я. - А я думала, лавочка!
        - Это качели-лавочка, - засмеялся Леша, держа меня за плечи. - Я знал, что тебе понравится.
        - Здорово, - я тут же умостилась на качелях и несильно оттолкнулась ногой от земли. Лешка сел рядом и привычно подгреб меня себе под бок. - А там что?
        - Так мангал, печка и коптильня.
        - Ты кого собрался коптить?
        - Курей, - хмыкнул Лешка, вытаскивая меня с лавочки. - Пошли дальше. Сейчас кровопийцы налетят, будем чесаться.
        - Пошли, - я нехотя слезла с качелей.
        Неожиданно сзади на мое лицо легли две большие ладони, закрыв всю моську целиком. Я пофыркала в ладонь носом, изображая ежика.
        - Деревом пахнешь!
        - Дрова колол, - на ухо пояснил меня Лешка. У меня по спине табуном пробежались приятные мурашки.
        - А чего ты мне глаза закрыл?
        - А сюрприз!
        - Еще один? - удивилась я. - А как я пойду?
        - Ставь свои ноги на мои, так и пойдем, - предложил Леша.
        - Каблуков моих не боишься?
        - Не боюсь.
        Я все-таки, скинула туфли и поставила ступни на Лешкины ноги. Пару-тройку шагов мы приноравливались друг к другу, я весело ойкала, Лешка целеустремленно шагал вперед. Судя по звуку, мы поднимались по ступенькам, вот открылась дверь. Я начала вертеться от любопытства, и Лешка переставил меня на пол, не убирая рук с лица. Я честно пыталась посмотреть между пальцами, но тщетно. Пол был теплый, гладкий, вокруг пахло свежим деревом и чуть-чуть лаком.
        - Лешка, ну хватит уже, - заныла я, цепляясь за его запястья.
        - Потерпи немножко, - снова на ухо попросил Лешка. Я интуитивно расправила плечи и слегка откинулась назад. - Но если ты еще раз ко мне прижмешься так, до сюрприза мы не дойдем.... - Теплые губы касались шеи под ухом, дыхание шевелило тонкие волоски на шее.
        - Да может, и ну его? - пробормотала я, провокационно обтираясь об него всей спиной.
        - Настя, - вздохнул Лешка. Длинно так вздохнул, растянув букву с. Шипение это отозвалось дрожью где-то в районе позвоночника.
        - Тут я, - пробормотала я, отлепляя его ладонь от своих глаз, перемещая к губам и слегка покусывая указательный палец. Глаза я, разумеется, открыла, и тут же все у меня из головы вылетело. - Мать моя женщина.... Это и есть сюрприз?
        - Что? - взгляд у Лешки был мутный, но быстро прояснялся. - Да, торопыга. - Он прижал меня к себе и уложил подбородок мне на плечо. - Нравится?
        - Нравится, - выдохнула я.
        По центру комнаты стоял стол, сервированный на двоих. Какие-то очень красивые тарелки, салаты, украшенные как в ресторане. Большие разноцветные свечи, диковинные подсвечники. Малюсенькие вазочки с цветами возле каждой тарелки.
        - Это все... для меня? - недоверчиво спросила я. Лешка поцеловал меня в висок.
        - Для тебя. Все для тебя.
        - Спасибо, - выдохнула я, подходя ближе и рассматривая стол. - Так... необыкновенно!
        - Я старался, - он отодвинул мне стул, наклоном головы приглашая меня сесть. Я степенно села, расправила салфетку на коленях.
        - Леша, это как-то неправильно, - смутилась я.
        - Что неправильно? - испугался Лешка.
        - Наоборот должно быть, я должна была тебе сюрприз делать....
        - Ты ничего не должна, - отрезал он. - Мужчина должен ухаживать за женщиной, а никак не наоборот!
        Я не нашлась, что ответить, если честно. Да и позиция его мне нравилась, чего уж там!
        - Я не знаю, какое вино ты любишь, поэтому предлагаю на выбор.
        - Я вообще-то сама не знаю, какое вино я люблю, - засмеялась я, поправляя волосы. - Поэтому полагаюсь на твой вкус.
        - Ну, давай начнем с красного, - Лешка скептически посмотрел на бутылку. В его руках она казалась какой-то игрушечной.
        - Звучит многообещающе, - снова улыбнулась я. - Про начинание. Ты, главное, не напои меня!
        - Не ставил перед собой такой цели, - хмыкнул Леша. - Но если увижу, что ты пьянеешь, дегустацию прекращу!
        - Договорились. - Я с интересом присматривалась к блюду перед собой. - Это что, заливное?
        - Да, - встрепенулся Леша. - Заливной язык.
        Я положила себе в тарелку кусок и храбро откусила.
        - Вкусно! - похвалила я.
        - Слава богу, - выдохнул Леша, а я замерла.
        - Ты что, сам готовил? - чуть не поперхнулась я.
        - Вот заливное - нет, в ресторане заказал. А остальное - сам, - скромно ковыряя вилкой салфетку, сознался Леша.
        - Серьезно???
        - Ну... да. Я когда-то кулинарный техникум заканчивал, - еще больше засмущался Лешка. - Просто язык долго готовить, у меня времени было не так много, и я....
        - Стоп. - Прервала я его, решительно отодвинула свой стул и подошла к Леше. Взяла бокал с вином. - Я хочу предложить тост за самого замечательного, заботливого и внимательного мужчину на планете! За тебя! - Я звонко стукнула бокалом об бокал и поцеловала присмиревшего Лешку. Щеки у него заливались румянцем. Я села обратно, довольно улыбаясь произведенному эффекту.
        - Знаешь, что я поняла?
        - Что? - настороженно спросил Леша.
        - Мы с тобой вместе почти полгода, а не так много друг о друге знаем. - Я присматривалась к салату, не поднимая взгляд на Лешку. - Видимо, это от того, что мы по природе с тобой не особо разговорчивые.
        - Наверное, - согласился Лешка. - Но я знаю, что женщины любопытны, поэтому ты спрашивай, я отвечу.
        - А ты не любопытный? - съехидничала я. - Тебе не интересно?
        - Ну, я думал, что ты сама расскажешь, - Лешка широко улыбался.
        - Я, видимо, про тебя так же думала, - фыркнула я. - Ладно, сначала я расскажу, что про тебя знаю, потом ты про меня расскажешь!
        - Хорошо, - согласился Лешка и подпер голову рукой.
        - Итак, - вдохновилась я. - Тебе тридцать три года, ты не был женат и детей у тебя нет. Так?
        - Так. - Согласился Лешка.
        - Ты закончил кулинарный техникум, чудесно готовишь и умеешь поразить женщину романтическим вечером. Еще ты заботливый, не любишь, когда я выезжаю на ночные вызовы и набил морду Глебу.
        - Откуда ты знаешь! - поперхнулся Лешка. Я хмыкнула.
        - А кто ему вывих вправлял и проверял нос на перелом?
        - Черт, я об этом не подумал.
        - Ничего, я не в обиде, - ухмыльнулась я. - Продолжим?
        - Может, хватит? - робко попросил Лешка. Но мне уже вино ударило в голову, а потому море было по колено, а небо по пояс, и меня понесло.
        - Нет уж, слушай дальше. Глаза у тебя голубые, нос тебе два раза ломали, еще неудачно вырезали аппендицит, но давно. У тебя на дождь болит когда-то ломаная рука, и ты жаворонок. А, родители у тебя в Штатах. Еще ты работаешь егерем в соседнем лесу. Кажется.
        - Кем я работаю? - вытаращил глаза Лешка.
        - Егерем, - уже менее уверенно повторила я.
        - Это тебе Игорь сказал? - скорее утвердительно сказал Лешка.
        - Ну, да.
        - А почему - кажется?
        - Как-то ты странно там работаешь, график меня смущает, - пояснила я, крутя в руках пачку сигарет. Лешка вздохнул и поднялся:
        - Пойдем, ты покуришь, заодно курилку посмотришь.
        - Курилку? - поразилась я. - Ты же не куришь?
        - Ты куришь, - Лешка пожал плечами и накинул на меня свою ветровку. Я высунулась из нее и принялась рыться в кармане в поисках зажигалки. Не нашла, вернулась к столу, стянула ту, которой Лешка зажигал свечки.
        - Я иду, - заторопилась я. Лешка ждал меня возле выхода в коридор.
        - Смотри, - Лешка открыл какую-то дверь, а у меня сигарета изо рта выпала. Я ее торопливо подобрала и шагнула в комнату.
        - Курилка! - почти завопила я. - Это ж не курилка, а мечта любого курильщика!
        - Насть, ты подкурить забыла, - посмеиваясь, напомнил мне Лешка. Забрал у меня зажигалку, щелкнул колесиком. Я послушно запыхтела, подкуривая, кося при этом взглядом по сторонам. У большого окна стояла пара глубоких кресел, пепельницы, кальян, зажигалки, на полосках стояли какие-то безделушки, под потолком деликатно жужжала вытяжка. Она включилась вместе с выключателем.
        - Потрясающе! - честно сказала я, стряхивая пепел. Погоди, а окошко выходит не во двор, а в огород, да?
        - Ага, - Леша опустился в соседнее кресло и скрестил вытянутые ноги. - Ну, теперь слушай меня.
        - Давай, - я повозилась и устроилась удобнее.
        - Тебе тридцать, ты не была замужем и детей у тебя нет. Так?
        - По-моему, ты меня дразнишь, - заподозрила я, воинственно попыхивая сигаретой. Лешка фыркнул.
        - Самую малость!
        - Ладно, давай дальше, - не стала я заострять внимание.
        - Ты закончила Мед Академию с красным дипломом и была лучшей студенткой на курсе.
        - Игорь сдал, - утвердительно сказала я, загрустив.
        - Кто ж еще. - Хмыкнул Лешка. - Тебя воспитывала бабушка, с родителями ты поддерживаешь связь, но видитесь вы редко. Ты не любишь малину, но любишь землянику. Еще ты любишь ходить за грибами, и есть их ты тоже любишь. Ты не любишь городскую жизнь и людей как массу, поэтому и переехала сюда. Местные жители в тебе души не чают, а некоторые так и вовсе клинья бьют.
        - Это было давно и неправда, - смутилась я.
        - У тебя феноменальная память, и ты нашла ей достойное применение. Куришь много, часто и очень крепкие сигареты, всегда очень тщательно тушишь окурки. Глаза у тебя серые с синим ободком, и когда ты сердишься, они становятся темно-синие. Ты любишь смотреть на звезды и придумывать другие созвездия.
        - Эй, этого я тебе не говорила! - возмутилась я. Лешка хмыкнул:
        - Это я уже сам догадался. Ты, когда на небо смотришь, у тебя лицо такое становится... Я подозреваю, что когда ты на облака смотришь, ты им формы придумываешь.
        - Придумываю, - призналась я.
        - Теперь пройдемся по белым пятнам, - предложил Леша, забирая у меня сигарету. Я пошлепала губами, но заинтересовалась:
        - Давай. Ты первый.
        - Я не егерь. Совершенно.
        - Правда? - изумилась я. - А кто?
        - Ммм. Помнишь ту базу, на которой вы отдыхали и на которой мы познакомились?
        - Помню, конечно, - фыркнула я, поднимаясь.
        - Ну, вот, она моя.
        - Понятно, - задумчиво кивнула я. - Это все объясняет.
        - Твоя очередь, - Лешка долил вина в бокалы.
        - Мне не тридцать лет, - вздохнула я и отпила вина.
        - А сколько? - удивился Леша.
        - Двадцать четыре.
        - Да ладно, быть не может, - не поверил Лешка. Я снова вздохнула:
        - Паспорт показать?
        - Нет, извини. - Кажется, он смутился. Я сощурилась:
        - Я не обижаюсь. Просто, мой возраст порой доставляет некоторые неудобства, и вызывает лишние, скучные вопросы. А макияж, при умелом использовании, позволяет... этот нюанс замаскировать.
        - Насть, это совершенно неважно, сколько тебе лет, - горячо заверил Лешка.
        - Хочешь, фокус покажу? - засмеялась я.
        - Хочу, конечно!
        - Ванная у тебя где?
        - Вон та дверь.
        - Жди меня и никуда не уходи, - велела я и скрылась за дверью. Тщательно умылась, дождалась, пока краснота легкая пройдет, распустила волосы и вышла.
        У Лешки отпала челюсть. Я искренне захохотала и прихлопнула ее обратно. Подумала, села ему на колени, обняла за шею.
        - Насть, ты выглядишь лет на восемнадцать, - он с интересом рассматривал мое лицо. Я подвигала бровями, хлопнула ресницами.
        - Спасибо, радость моя, - съязвила я. - Ты мне остальной дом покажешь? Что на втором этаже?
        - Там спальни, - хитро улыбнулся Лешка. Я делано округлила глаза.
        - Ну, надо же! Ну, веди, показывай.
        - Пошли, - он легко поднялся со мной на руках. Я поболтала ногами в воздухе и перевела взгляд на Лешку. Он как-то пристально меня рассматривал. Я ответила внимательным взглядом и аккуратно съехала на пол. - Пойдем, - кашлянув, повторил он.
        Я вела ладонью по гладким перилам и считала ступеньки. Двадцать две. На втором этаже было пять дверей. Три комнаты, ванная, туалет. Одна спальня - по центру. Одна комната Лешкин кабинет. Третья комната была пустая - голые стены. Ну, не голые, обшитые панелями.
        - А тут что будет? - поинтересовалась я. Лешка приобнял меня и повел в кабинет. Усадил в кресло, сел рядом на корточки, обхватил мои ладони. Глаза его подозрительно бегали, и я насторожилась.
        - Насть, тебе дом нравится?
        - Очень, - честно ответила я. - Все продумано, удобно, красиво, интересно.... - Лешка приложил пальцы к моим губам, заставляя замолчать.
        - Я его сделал таким, потому что хочу жить здесь с тобой. - Очень серьезно сказал Лешка, а я растерялась, не зная, что ответить. - Очень хочу, Насть. Чтобы ты все время рядом со мной была, и просыпаться с тобой хочу! Всю жизнь.
        Я продолжала растерянно молчать.
        - Я устал постоянно скучать по тебе, я устал бояться за тебя!
        - Ты за меня боишься? - шепотом переспросила я. Лешка тяжело вздохнул:
        - Постоянно, когда тебя нет рядом. Я боюсь, что с тобой что-то случиться, что тебя обидят, или нахамят, или еще что-нибудь! Я дергаюсь, когда ты в лес за грибами уходишь без меня - мало ли, что! Вдруг, ногу сломаешь и будешь там лежать где-нибудь. Когда я тебе звоню, и ты вдруг вне зоны действия, я на стену лезу, Насть, натурально! - кажется, прорвало наболевшее.... Я повторила Лешкин маневр и положила ему пальцы на губы. Он выжидающе смотрел на меня, блестя глазами.
        - Честно говоря, я несколько растеряна твоим предложением, - осторожно начала я. - И я никогда не жила с мужчиной, и не знаю, как это.
        - Я тоже никогда ни с кем не жил, - Лешка потерся щекой об мою ладонь. - И тоже не знаю, как это. Давай попробуем?
        - Ну, давай, - сдалась я. Сопротивляться особо не хотелось. Лешка просиял.
        - Пошли за твоими вещами!
        - Сейчас? - растерялась я и метнула взгляд на часы. Половина десятого.
        - Пока ты не передумала, - Лешка потянул меня за руку, и я встала с кресла. - Как я тебя потом уговорю!
        
        ***
        Не сказать, что Марья сильно удивилась. Подмигнула Лешке и стала помогать укладывать вещи в сумку.
        - Ох и барахла же у меня, - не переставала я удивляться.
        - А ты думала, - проворчала Марья. - Тебе сервизов только пять штук надарили!
        - Ой, блин, я про них и забыла, - схватилась я за голову. - Я половину у вас оставлю, куда нам столько!
        - Настя, приданое надо собирать, - Марья покачала головой. Я с трудом согнала с лица широкую улыбку. - Надо ж думать!
        - Ладно, ладно, но заберу потом тогда!
        - Радуйся, что выходной у тебя завтра, - проворчала она. - Еще неделю будете туда-сюда бегать!
        - Будем, - согласился Лешка, появляясь в дверях. Отобрал у меня сумку, застегнул ее и за руку повел из дома. - Марья, мы ушли! До завтра!
        - Бывайте, - Марья махнула на нас рукой.
        - Вещи первой необходимости у тебя где? - строго спросил Леша. Я закусила губу и обвела некогда аккуратную прихожую. Теперь она напоминала становище цыганского табора.
        - Кажется, вот в этой, с цветочками, - ткнула я пальцем и полезла проверять. - Да, оно!
        - Вот и хорошо, - Лешка обнял меня и смешно посопел в ухо. - Насть, я так нервничал, что толком не поел. Пойдем, поедим, а?
        - Пошли, - согласно кивнула я. - Хотя это вредно, это я тебе как врач говорю!
        - Не есть еще вреднее, - хмыкнул он, усаживая меня за стол.
        Теперь нервничать начала я! И смех и грех, ей богу! Вроде бы, все решили, и я даже вроде как счастлива, а все нервничаю.
        - Леш, а почему ты именно тут дом построил? - задала я интересующий меня вопрос. Он отложил вилку.
        - Тебе же здесь нравится?
        - Да.
        - И работаешь ты тут.
        - Работаю.
        - Я посчитал неправильным и бессовестным отрывать тебя отсюда, а этих людей - лишать квалифицированного специалиста. Отсюда до моей базы полчаса на машине. И мне без разницы, где жить, лишь бы рядом с тобой. Я ответил на твой вопрос?
        - Ответил, - кивнула я, подумывая, как бы сменить тему на более легкую.
        - Нам еще баню строить, - неожиданно огорошил меня Лешка. Я вздрогнула и уставилась на него. - Но, наверное, в следующем году, да?
        - Наверное, - согласилась я. - Пока обойдемся ванной. Кстати, где она?
        - Наверху, - Лешка встал и взял мою сумку. - Пойдем.
        - Пойдем, - совсем неуверенно согласилась я. Лешка поставил сумку возле двери, чмокнул меня в нос и ушел. Я юркнула в ванну, заперлась, открыла воду и уставилась на себя в зеркало. Глаза и щеки горят, волосы растрепались, запах как от пепельницы. Немедленно в ванну! Срочно! И где-то был новый скраб для тела, и насадку на станке надо поменять. Вот теперь я в полной мере поняла, что, должно быть, испытывали раньше женщины перед первой брачной ночью! Да елки-палки, валерьянки, что ли принять? Ведро....
        В общем, плескалась я, наверное, час, не меньше. Зато вышла во всеоружии, прошлепала босиком в спальню. Тихонько позвала:
        - Ты тут?
        - Я здесь, - раздалось у меня за спиной. Я с визгом подпрыгнула и огрела его мокрым полотенцем.
        - Нельзя так пугать! - возмутилась я. Лешка хохотнул и поднял меня на руки. Возмущение мое поутихло, и он сгрузил меня на кровать. Потушил свет, лег рядом. Я от души потягивалась, поскуливая. Лешка тоже хрустел спиной, зевая. Потом обнял меня и затих. Я положила подбородок ему на грудь и, наконец, задала волнующий меня вопрос:
        - Леш, а Леш?
        - Что?
        - Скажи мне, тебе сны эротические снятся?
        - Нууууу.......
        - Мне вот редко снятся, и знаешь, приснился один с твоим участием. - Я впилась пристальным взглядом в Лешкино лицо. Ага, глаза забегали! - Леш? - уже с угрозой протянула я. Тот оперся на локоть, провел пальцами по моему лицу.
        - Я за твои сны не отвечаю, Насть, - со сдерживаемым смехом ответил он. - Или спроси прямо, или не смотри на меня так сурово!
        Я стушевалась - все-таки, сформулировать вопрос было трудно! Пока я раздумывала, Лешка перешел от слов к действиям и довольно быстро вытряхнул меня из халата. Я проводила его взглядом, и подосадовала, что не надела красивый пеньюар под халат.
        Погладила горячую грудь, провела пальцами вдоль позвоночника, зарыла пальцы в волосы на затылке. Прижалась к горячему твердому паху, вызвав глухой тихий рык. Довольно улыбнулась и тут же охнула от веса прижавшего меня тела. Тяжесть тут же уменьшилась, а горячие губы стали неторопливо опускаться по шее вниз. Сердце тяжело бухало в груди, тело бурно реагировало на ласку, откликаясь на все прикосновения. Лешка перехватил мои суетливые руки, аккуратно прикусил пальцы, переплел со своими. Зрачок залил радужку чернотой, и Лешка, наконец-то отпустил вожжи, сжимая меня все крепче, целуя все жестче, прижимаясь всем телом.
        - Как я без тебя жил, - как будто, в бреду, пробормотал он, замирая во мне. У меня перебило дыхание от всей его нежности и силы. Охнула от жгучего поцелуя, судорожно вцепилась в его плечи, подаваясь вперед, отвечая его движениям, шепча какую-то бессмыслицу, задыхаясь от счастья.
        
        - Не приснилось, - резюмировала я через час, когда мы отдышались и сползли вниз, попить. Лешка слегка зарделся и усадил меня себе на руки.
        - Я себя чувствовал последней сволочью, - вздохнул он. - Воспользовался беспомощностью девушки, накинулся, можно сказать.
        - Мне понравилось, - заметила я, допивая чай из его стакана. - И кто еще кем воспользовался! Насколько я помню, ты просто проверял температуру у меня, просто в лоб поцеловал.
        - Ну, скажем так, я сначала растерялся, а потом отступать было поздно, - он отвел мои волосы от лица и поцеловал под ухо. - А теперь нам пора спать, потому что скоро все село проснется, и поспать точно не получится, - приговаривая это, он понес меня в спальню.
        - Ни разу в жизни меня никто не носил на руках, - неожиданно созналась я, раскинув руки.
        - Я тебя всю жизнь буду на руках носить, - серьезно пообещал Леша, останавливаясь. - Только разреши мне.
        - Я подумаю, - прижмурилась я от удовольствия.
        
        Вроде эпилога.
        - Настя, подъем, - бодро загудел Лешка. Я заворчала и перевернулась на другой бок. - Вставай! - моя пятка подверглась наглому покусыванию.
        - Леш, ну дай поспать!
        - Вста-вай!
        Через полчаса я пыталась доспать в машине, не особо интересуясь, по какому поводу меня подняли в такую рань в первый день отпуска. Если Лешка поставил себе цель сделать мне сюрприз, значит, он его сделает, как бы я не сопротивлялась. Мы подъехали к какому-то зданию, вокруг которого стояла приличная толпа народа. Я оглядела ее сонным взглядом. Лешка разложил мое кресло:
        - Можешь доспать, я тебя растолкаю, когда пора будет.
        - Куда пора?
        - Узнаешь! Спи.
        Толком заснуть не удалось, потому что проснулось любопытство, и теперь грызло меня. Я лежала и тихонько рассматривала Лешку. Выросшая за ночь щетина делала его старше, пальцы нервно постукивают по рулю. Я, наконец, проснулась окончательно и села, зевая.
        - И где мы?
        - Насть, ты спи, - попробовал успокоить меня Лешка.
        - Уже выспалась. Так куда мы приехали?
        - В ЗАГС. - Мрачно ответил он. Я подавилась зевком и вытаращила глаза.
        - Какой ЗАГС? - глупо переспросила я.
        - Районный, - еще мрачнее ответил Лешка. Я высунулась из машины и поняла что да, мы у ЗАГСа.
        - Леш?
        - Насть, ты как честная женщина, просто обязана выйти за меня замуж! После всего, что было! - выпалил, Лешка, видимо, отчаявшись повлиять на меня разумными аргументами. Я захохотала как сумасшедшая, чувствуя, как меня накрывает волна счастья.