Ни слова о деньгах Наталия Станиславовна Левитина
        Дарья Кольцова #2 Вправду говорят, жизнь - зебра, то белая полоса идет, то черная. Только Даша поверила в себя, распрямила спину, из серой мышки превратилась в яркую красотку, как судьба снова бьет по голове: брат попадает в страшную аварию, денег на лечение катастрофически не хватает, да еще и второй участник ДТП, депутат и бизнесмен, вымогает нехилую компенсацию за физический и… моральный вред. Дарья снова опускает плечи, но тут на горизонте появляется одноклассник Паша Калинин. Он подбивает девушку разобраться в ситуации, ведь брат не признает вину. Собрав последние силы, Даша начинает расследование. Ей во всем помогает бывший двоечник Паша, который с годами очень изменился, похорошел, разбогател и… обзавелся двумя детьми. Но разве сердцу прикажешь? Вот и подруга Даши, Люся, следуя велению сердца, знакомится
«вслепую» с перспективным парнем, а в итоге ей тоже приходится изображать частного сыщика, только вот действовать приходится в одиночку: Люся под страхом смерти никому не расскажет, чем закончилось романтическое свидание…
        Наталия Станиславовна Левитина
        Ни слова о деньгах
        Глава 1
        Удивительно, каким образом в плотно застроенном микрорайоне, в самом центре города, всего в десяти минутах ходьбы от главной площади, вдруг возник новый жилой дом-«свечка». Его стены были выложены зелёной плиткой, на некоторых балконах всё ещё красовались растяжки - «Продаётся!».
        С одной стороны зелёной шестнадцатиэтажной башни располагался спортивный клуб, с другой - муниципальная поликлиника. Каждый раз, проходя мимо «свечки», Даша думала о том, насколько разный вид представляется из противоположных окон здания.
        Из выходящих на восток можно с утра до вечера любоваться сверкающими иномарками и хорошо одетыми посетителями элитного спортклуба, рассматривать поджарых владельцев
«порше» и энергичных загорелых блондинок.
        Из окон, выходящих на запад, видна совсем иная картина: тянется бесконечная вереница страждущих, они ковыляют к поликлинике от автобусной остановки - один на костылях, другой забинтован, усталые лица, скромная одежда…

…После работы Даша забежала в супермаркет, а сейчас быстрым шагом возвращалась домой. Девушка шла по аллее, пронизанной вечерним солнцем, - оно пробивалось сквозь ярко-жёлтую листву тополей, полыхало багрянцем в кронах лип. Воздух был наполнен золотистым свечением, под ногами шуршали опавшие листья. Но Дарье было некогда наслаждаться умиротворением осеннего вечера, она торопилась.
        - Эй, погоди-ка! - услышала она вдруг и краем глаза заметила сбоку нечто тёмное, устрашающих размеров. Неопознанный объект приближался.
        Дарья прибавила шаг, её каблуки дробно застучали по асфальту.
        - Стой!
        У Даши оборвалось сердце. Она, не оборачиваясь, приготовилась к стремительному забегу на короткую дистанцию. До её двора оставались считаные метры.
        - Кольцова, это ты?! Колечкина, стой, я кому говорю!
        Уф!
        Дарья вмиг расслабилась, выдохнула и повернулась к преследователю.
        - Паша?! Калинин?! Вот так встреча! Как ты меня напугал!
        Бывший одноклассник высился рядом, как Фудзияма, и с интересом рассматривал Дарью. Очевидно, он пытался сопоставить увиденное с воспоминаниями школьных времён.
        И ничего не понимал*.
        - Сколько лет, сколько зим! - проглотив удивление, сообщил Павел. - Как ты изменилась! Ты стала рыжая!
        В его голосе звучало восхищение. Да, верно, живописная Дашина грива притягивала взгляд - она горела огнём и медью, так же, как и кроны осенних деревьев.
        - Ты тоже изменился, - улыбнулась Даша. - Подрос немного, самую капельку.
        Калинин и подрос, и капитально раздался вширь. Однако его физиономия сохранила прежнее мальчишеское выражение, на ней сияла всё та же бесшабашная улыбка - поэтому-то Даша мгновенно узнала одноклассника-двоечника. Сколько он испортил ей нервов в школе, когда дёргал за косички и не давал прохода!
        - А я в новом доме квартиру купил, - Паша кивнул в сторону зелёной «свечки». - А ты куда бежишь?
        - К себе, - Даша указала в другую сторону, где возвышался огромный старинный дом - фасадом к центральной площади города с памятником Ленину.
        - Значит, теперь будем часто видеться, - с удовольствием сообщил Паша. - Постой! Ты что, всё ещё живёшь с родителями?
        Как-то раз в детстве, в Дашин день рождения двоечник Калинин в числе остальных одноклассников удостоился чести посетить профессорскую квартиру. Он запомнил паркет, грандиозную библиотеку, малахитовое пресс-папье и бюст Менделеева на столе Дашиного деда-академика.
        - Чё за мужик? - поинтересовался тогда Калинин, стараясь за разбитными манерами скрыть смущение, - он впервые очутился в столь необычных и бескрайних апартаментах. Его семья (папа - водитель, мама - нянечка в садике) жила в тесной панельной малометражке.
        - Дмитрий Менделеев, - объяснила именинница. - Знаменитый учёный-химик.
        - Химик? Самогон гнал?
        - Нет, что ты, - кротко возразила Даша, её длинные ресницы дрогнули. - Думаю, его прельщали более сложные материи.

«Прельщали», «материи»… Эта девочка всегда так странно выражалась! И она постоянно ходила, опустив глаза. А когда их взгляды случайно сталкивались, у двоечника Калинина почему-то останавливалось дыхание. Он тут же чувствовал яростную потребность совершить какой-нибудь подвиг: с безумным гиканьем промчаться по школьному коридору, вышвырнуть из окна чей-нибудь портфель, нажать кнопку пожарной сигнализации…

…Но, похоже, с возрастом, на пике сияющей женской красоты, внучка академика утратила привычку смотреть в пол. Сейчас она беззастенчиво рассматривала одноклассника и имела вид самоуверенный и дерзкий.
        - Да, я живу в квартире родителей, - ответила Даша на заданный вопрос.
        - Замуж, что ли, это… не вышла?
        - Вышла… Только потом обратно зашла, - усмехнулась Даша.
        - Чё так?
        - Не сошлись характерами.
        - Хех! Наверное, надо было умудриться!
        - Умудриться - что?
        - Не сойтись с тобой характером.
        - Почему? - улыбнулась Даша.
        - Дык, я ж помню… Ты это… Типа ангел! Я сколько раз тебя за косички дёргал? Мульён! А ты меня ни разу даже учебником по голове не треснула!
        - Точно! Да-а, надо было треснуть! Значит, я действительно самый настоящий ангел! - засмеялась Даша.
        - А вот, я ещё помню, за тобой младший братик постоянно на прицепе таскался, Андрей. У него как дела?
        Улыбка мгновенно слетела с лица Даши.
        - Он в больнице, - вздохнула она.
        - Оба-на! Чё так?
        - Попал в серьёзную аварию. Была тяжёлая операция, только-только перевели из реанимации в отделение. Лежит. Пока даже и сидеть ему нельзя.
        - Какая нужна помощь? - тут же спросил Павел. - Ты говори, не стесняйся. Я всё сделаю.
        - Спасибо, что предложил.
        - Да я серьёзно! Лекарства, деньги, консультацию какую устроить… Отвезти-привезти… Надо помогать друг другу в беде. Давай-ка, Дарья, телефончиками обменяемся. Доставай свой айфонище.
        - У меня простой мобильник, - снова улыбнулась Даша.
        - Не бойся, презирать за это не буду. Диктуй номерок, а я тебе сброшу свой.
        Дашу приятно удивило, с какой готовностью Павел вызвался помочь, едва услышав о несчастье с братом. Мог бы ограничиться вежливым сочувствием. Многие, услышав о беде, именно так и поступали - охали, ахали, сокрушённо качали головой. Но были и те, кто предлагал помощь. Дашу сразу накрывало горячей волной благодарности.
        Едва они обменялись телефонами, как услышали странные звуки: какое-то сдавленное верещание пополам с гортанным уханьем. То ли суетилась стая голубей, то ли заклинал духов шаман.
        Даша обернулась и увидела припаркованный неподалёку белый внедорожник марки
«мерседес». Его задняя правая дверца была открыта, из салона появлялись и тут же исчезали, как поплавки, две хитрые мордашки.
        - О, это мои бандиты, - объяснил Паша. - Вовчик и Макс.
        - Наверное, они устали тебя ждать, - поняла Даша. - Близнецы?
        - Ещё какие! Самые настоящие. Дают прикурить. Пентагон отдыхает.
        - Оно и видно. Кажется, сейчас будут снимать колёса с твоей машины.
        - Запросто! Изобретательные, блин, козявки!
        - Сколько им?
        - Пять лет. В бассейн их сейчас повезу.
        - Смотри, чтобы не утонули! - строго предупредила Дарья. У неё был богатый педагогический опыт - с самого детства она возилась с младшим братом и хорошо знала, на какие подвиги способны инфузории. Особенно, если они унаследовали хромосомы П. Калинина, знаменитого школьного бузотёра и подрывника.
        Паша, очевидно, тоже хорошо это знал.
        - Они-то не утонут, - вздохнул Паша. - Главное, чтоб тренера не утопили! Ладно, Колечкина, я побежал. Обязательно звони, я всё для тебя сделаю. И сам тоже позвоню, лады?


* * *
        Встреча с бывшим двоечником, её школьным преследователем, оставила приятное послевкусие. Остаток пути Даша проделала, не переставая улыбаться. Паша Калинин - ладный, крепкий, с весёлым открытым лицом - производил хорошее впечатление.
        Наверное, судьба у парня сложилась удачно. Однако если вспомнить, в школе все учителя предрекали разгильдяю Калинину тюрьму и чуть ли не урановые рудники. К счастью, их опыт нейролингвистического программирования бесславно провалился: Паша Калинин не стал прислушиваться к напутствиям добрых педагогов и пошёл другим путём.
        И одет хорошо, дорого, и «мерседес» последней модели поджидает его на обочине, и на квартиру в элитной «свечке» денег хватило. А главное - он обзавёлся двумя белобрысыми симпомпончиками. Впору вешать на Калинина транспарант «Жизнь удалась!»
        О том, как сложилась судьба шалопая Калинина, Дарья узнала бы ещё год назад, если бы посетила встречу выпускников, посвящённую десятилетию окончания школы. Но она не пошла, не захотела.
        А сейчас искренне порадовалась тому, что фортуна, вопреки пророчествам учителей, выбрала парня своим любимчиком.
        Пусть хотя бы у кого-то всё будет хорошо.
        У самой Даши всё было плохо.
        Мысли о брате не давали покоя. Всего месяц назад их с Андреем жизнь казалась вполне безоблачной. Конечно, даже тогда Дарья находила множество поводов для переживаний, например, волновалась из-за плохой учёбы брата. А потом их хрупкое благополучие и вовсе рухнуло: на городском перекрёстке столкнулись два автомобиля - «жигулёнок» Андрея и «ауди» бизнесмена Репникова. Мгновение - и «жигулёнок» смяло, как лист фольги, а белоснежная красавица «ауди» превратилась в уродину с покорёженным капотом и битыми фарами. Репников не пострадал, Андрея же увезли на завывающей «скорой»…
        Даша вернулась домой, упаковала контейнеры с едой, на ходу перехватила бутерброд и снова отправилась в путь - теперь в больницу.


* * *
        У кровати Андрея сидел Петрович и травил байки. На посетителе была накидка с завязками на груди - словно плащ мушкетёра. На тумбочке красовался пакет с апельсинами. Если ориентироваться на объём мешка, Петрович приехал не в больницу, а в зоопарк - кормить голодающего слона.
        К неудовольствию медперсонала, паломники тянулись в палату Андрея стройными рядами. Когда бы Даша ни приехала в больницу, рядом с её братом обязательно кто-то нёс почётный караул.

        Данила В. (19, студент химфака): Нехило чувак навернулся! Сколько ему теперь тут лежать… Но ничего, выкарабкается. Главное, все важные органы целы, всё работает. Ну, я самый важный орган имею в виду, вы понимаете… Нет, я не про голову. Хотя с головой у него тоже всё в порядке.

        - А вот и сестричка приехала! - возвестил Петрович, поднимаясь. Это был крепкий и кряжистый мужик основательно за пятьдесят. - Ладно, Андрюша, я улетаю. Выздоравливай поскорее. Нам тебя так не хватает!
        Покидая палату, мужчина потянул за собой Дарью и в коридоре, взяв за руку, вложил в ладонь девушки пачку денег.
        - Держи.
        - Ой, Вадим Петрович… - растерялась и одновременно обрадовалась Даша.
        - Держи-держи.
        - Спасибо! Я обязательно верну!
        - Не говори глупостей. Будем считать, что я оплатил Андрюше больничный лист.
        Вадим Петрович был как раз из тех, кто не вздыхал, не охал, а предлагал конкретную помощь. Сначала Дарья его недолюбливала: ведь именно Петрович, воркуя сладкоголосой сиреной, заманил Андрея к себе в сервис. И маленький глупыш (ростом под метр девяносто) забросил учёбу в политехническом институте. Но вот случилось несчастье, и владелец автосервиса доказал, что он не пустой балабол, а тот, на кого можно положиться.
        И Дашино отношение к Вадиму Петровичу изменилось.
        Дарья вернулась в палату, спрятав пачку денег в карман белого халата. На работе - в химической лаборатории научно-производственного объединения «Полинэкс» - она тоже ходила в белом халате, поэтому ей не приходилось брать в больничном гардеробе накидку на завязочках.
        Расспрашивая брата о самочувствии, о процедурах (жестоких!) и перевязках (мучительных!), Даша вынимала из сумки контейнеры и готовилась приступить к священному ритуалу - кормлению бедного птенчика.

        Людмила В. (28, химик-технолог): Я всю жизнь твердила Дашке, чтобы она не портила брата, не тряслась над ним, как наседка. В конце концов подруга прислушалась к моим мудрым советам и ослабила контроль. И что же? Он попал в эту ужасную аварию! Теперь ей снова приходится кормить Андрея с ложечки. Это какой-то злой рок!

        Брат, как ни странно, выглядел неплохо. Если, конечно, сравнивать не с тем, как он выглядел до аварии, а с его внешним видом недельной давности. На щеках появился румянец, глаза заблестели.
        - Елена Борисовна сегодня к тебе уже заглядывала? - поинтересовалась сестра, погладив братика по плечу.
        Стоило Даше произнести имя хирурга, как она ощутила мощный импульс - ток пробежал от Андрея к Дашиной руке.
        Сестра улыбнулась. Достаточно было один раз увидеть Елену Борисовну, эту неулыбчивую, гордую красавицу, чтобы понять, почему одно её имя вызывает предгрозовую циркуляцию электрических разрядов.
        - Сегодня пока не приходила, - вздохнул парень.
        - Мне бы с ней поговорить. Но её так трудно поймать! Она или на операции, или в приёмном покое, или в реанимации, или в морге. Потрясающе мобильная барышня!
        - Барышня, - мечтательно повторил Андрей.
        Несколько секунд брат и сестра изучали друг друга одинаковыми зелёными глазами.

        Полина Фёдоровна (57, медсестра): Хороша парочка - гусь да гагарочка! Сестра - красотка, младший брат - тоже лапочка. А какой терпеливый мальчуган, ни слёз тебе, ни нытья! Мужики редко себя так ведут. За обезболивающий укол готовы родину продать. У нас в перевязочной - вопли и мат, в палатах - стоны…

        - Мне сказали, в семь она будет у главврача, - Даша достала телефон и посмотрела на часы. - Сбегаю, покараулю у двери, вдруг повезёт?
        Она поднялась и поцеловала брата в щёку.
        Бедный! Ни повернуться, ни сесть… Сколько ему ещё так мучиться!


* * *
        Риелтор Элина, молодая пышная блондинка, поджидала Дарью на парковке у супермаркета «Центральный». Она только что набила багажник провиантом и теперь ждала Дашу.
        Клиентка появилась через несколько минут после того, как они созвонились.
        - Едешь из больницы? - поняла Элина.
        - Да, я из маршрутки звонила.
        - А я тут у вас вкуснятинки прикупила, - доложила Элина, кивая в сторону супермаркета.
        - Там же ужасно дорого!
        - Зато богатый выбор невиданных заморских деликатесов.
        - Элина, а как там моя дача продаётся?
        - Даша, увы, пока никак, - покачала головой Элина.
        Когда Андрей попал в ДТП, Даше пришлось выставить дачу на продажу. Ей не хотелось этого делать. Родители долго копили деньги, прежде чем купить участок с домиком. Несмотря на профессорские звания и многочисленные регалии, они всегда оставались бессребрениками, деньги никогда не падали на них с неба. А мама мечтала пить чай под яблоней.
        - Давай попробуем немного снизить цену? - осторожно предложила Элина.
        Даша насупилась. Конечно, сейчас она сильно нуждалась в деньгах, но отдавать дачу за бесценок - значит бездарно растранжирить родительское наследство.
        - Но у вас там дикие заросли! - напомнила Элина. - Дикие тропические заросли…
        Даша вздохнула. Что верно, то верно. Их участок имел живописный вид, на нём пышно колосились сорняки, господствовал вьюнок и одуванчик. Гогена или Климта это многоцветье обязательно бы вдохновило на серию шедевров. Но потенциальных покупателей оно отпугивало, ведь они были огородниками, а не художниками.
        - Элиночка, неужели не продадим?
        - До зимы дотянем - тогда уж точно ничего не выйдет.
        - До зимы?! Но деньги мне нужны прямо сейчас!


* * *
        Дома Дарья распотрошила пачку, полученную от хозяина автосервиса, и пересчитала купюры. Потом прикинула, сколько денег осталось на зарплатной карточке.

…Когда Андрея перевели из реанимации в отделение, мест в палатах не оказалось, и парня «оставили» прямо в коридоре. Дарья сначала взвилась от негодования, потом расплакалась. Ни гнев, ни слёзы кроватей не прибавили, больница была переполнена. Но на следующий день Даше позвонила хирург Елена Борисовна (до смерти перепугав, Даша решила, что брат умирает!) и сказала, что освободилась «коммерческая» палата.
        - Вы сможете платить? Вам по карману? - спросила она.
        - Конечно! - не раздумывая ответила Даша.
        - Но это дорого, - предупредила врач. И назвала цену.
        Даша едва не упала в обморок. Гостиничный номер в Париже обошёлся бы дешевле…
        Когда она приехала после работы в больницу, брата уже устроили в палате. Внешне она напоминала то, что обычно показывают в кино: специальная кровать, диван и кресло для посетителей, телевизор, холодильник.
        Дашу словно поставили на счётчик. Каждый день, проведённый братом в больнице, обходился в кругленькую сумму. К тому же Даша платила щедрую мзду санитаркам - чтобы не игнорировали вызовы из палаты, чтобы приносили судно сразу, как понадобится, а не в следующем столетии. Ещё требовались дорогие лекарства и диетическое питание.
        Бюджет трещал по швам. Даша занимала деньги, обещая вернуть сразу же, как только продаст дачу. Но дача никак не продавалась.


* * *
        В бассейне, слава богу, обошлось без происшествий. Вовчик и Макс не утопили тренера, не завалились с гиканьем в женскую раздевалку, не укатили из спортзала штангу.
        Сегодня Павлу посчастливилось выслушать парочку комплиментов в адрес вампирят - тренер по плаванию хвалил их спортивную агрессивность, быстроту реакции и сообразительность.
        Пока мелкая шпана бороздила бассейн, Паша с удовольствием пыхтел в тренажёрном зале. Он выжимал вес, вены на его бицепсах и шее вздувались, на лбу выступала испарина. Всю тренировку Павел думал о Даше. Вернее, он ни на секунду не переставал думать о ней после их случайной встречи на улице.
        Если бы сейчас удалось отсканировать Пашины чувства и выразить их словами, то получился бы восторженный сонет Петрарки. А если переложить на музыку - томительный ноктюрн Шопена.
        Увы, красивые слова и музыка, сонеты и ноктюрны - всё это было из другого мира.
«Ах, как расцвела баба к тридцати годам!» - сказал себе Паша. И тут же поморщился. Хрупкая, нежная Дарья, пойманная им сегодня на золотой осенней аллее, никак не сочеталась с термином «баба». Да и не тридцать ей совсем.
        Тогда Паша попробовал изменить формулировку. «Как же расцвела девка к двадцати восьми годам! Откуда что взялось!» - пробормотал он. Но и эта фраза его покоробила. Слово «девка» тоже никак не клеилось к Даше. Она так ровно держала спину, так гордо несла голову, увенчанную роскошной огненной гривой, что скорее претендовала на звание королевы…
        Забросив пацанов домой, под материнское крылышко, Паша поехал в контору, там у него осталось несколько нерешённых вопросов.


* * *
        В десять вечера в палату заглянула Елена Борисовна:
        - Андрей, ты не спишь?
        Конечно, он не спал, уснуть ему не позволяла боль - струйкой расплавленного олова она стекала вниз по позвоночному столбу. И кроме того, он всё ещё ждал, прислушивался с замиранием сердца, не раздастся ли в коридоре голос врача.
        Андрей никогда особо не интересовался девушками, другая страсть не давала ему покоя - автомобили и их устройство. Между симпатичной брюнеткой и карбюратором, требующим ремонта, он безоговорочно выбрал бы последнее. Он пропадал в гараже и автосервисе и готов был целый день ковыряться в деталях и механизмах. Самой божественной мелодией для него был звук работающего мотора.

        Вадим Петрович (56, владелец автосервиса): Талантливый парнишка. Вовремя я его к себе заманил, а то конкуренты бы увели. Надеюсь, он скоро поправится. Клиенты постоянно о нём спрашивают - где Кольцов, куда вдруг исчез? Куда, куда… Вот он лежит, бедолага…

        Светлана Г. (19, студентка химфака): Я бы день и ночь дежурила у его кровати! Но кто ж меня пустит? Андрюша, милый…

        Елена О. (19, студентка химфака): Вчера эта злобная медсестра выперла нас из палаты! Говорит, шумели. А мы хотели развлечь Андрюшку. Думаете, легко лежать весь день и смотреть в потолок? Мы с Гавриловой исполнили танец живота. Кажется, неплохо получилось! Но тут налетела эта мегера.

        Таня Ш. (19, студентка химфака): Вы не знаете случайно, когда его выпишут? И вернётся ли он в институт? Говорят, он решил бросить учёбу. Я не переживу. Вот засада - самый обалденный парень - и уходит. Я умру. Я хочу его видеть каждый день.



…И вот, среди стонов, хрипов, стука металлических инструментов, грохота каталок и запаха лекарств взошло солнце любви, вспыхнуло и засияло, наполнив пространство золотисто-розовым светом.
        Теперь дни Андрея представляли собой невероятное сочетание глухой выматывающей боли и радостного ожидания. Раненый галл, с разметавшимися по подушке спутанными волосами и потемневшими от мучений глазами, он ждал, прислушивался и замирал от счастья, когда вдруг раздавались лёгкие шаги и в палате появлялась она - гордая и неприступная Снежная Королева. Ледяная, привыкшая к всеобщему поклонению, способная поспорить с Богом и судьбой, вытащив с того света безнадёжного пациента.
        Но, кажется, для Андрея, её самого терпеливого и безропотного больного, Елена Борисовна делала исключение. Вмиг исчезало высокомерие, она становилась заботливой и ласковой и улыбалась ему неуловимой, ускользающей улыбкой.

        Эльвира (24, медсестра): С пациентами-то она сюсюкает. А нас, персонал, гоняет, как тараканов, и на подоконнике строит. Вредина.

        Сегодня терпение Андрея было вознаграждено с лихвой: Елена Борисовна не только вошла в его палату, но и никуда не спешила, что было чем-то невероятным. Обычно её все дёргали, о чём-то спрашивали, буквально рвали на части.
        Она приблизилась к кровати, приложила прохладную руку ко лбу и щеке.
        - Ну, как ты? Весь день собиралась тебя проведать! Столько операций, последнюю недавно закончила.
        Андрей перехватил на полпути ладонь, готовую упорхнуть с его лба, и быстро поцеловал. Елена Борисовна усмехнулась и попыталась освободиться, однако ничего не вышло - парень, пусть и покалеченный, был гораздо сильнее и крепко держал её руку.
        - Ладно, ладно, отпусти. Дай-ка, я тебя послушаю, - она сняла с шеи фонендоскоп.
        - Домой не поедете?
        - Нет, уже поздно. Не хочу по темноте бродить. Да и сил никаких нет.
        - А вы далеко живёте?
        - Не так уж и близко. Ничего страшного, тут переночую.
        - Оставайтесь здесь, у меня. Посмотрите, какой симпатичный диванчик, - Андрей кивнул в угол палаты.
        - Да, выглядит соблазнительно, - улыбнулась Елена Борисовна.
        В дверном проёме возникла объёмная фигура медсестры.
        - Ой, это вы, Леночка Борисовна! А я-то думаю, почему тут свет горит. Вы чай пить будете? Я чайник включила.
        - Полина Фёдоровна, я бы с удовольствием!
        - Но только без ничего, - сурово предупредила медсестра. - У нас сегодня шаром покати. Как в блокаду.
        - Вы меня убиваете, - расстроилась Елена Борисовна. - Я с утра вообще ничего не ела.
        - Там, в холодильнике, три пиццы, - сказал Андрей. - Ребята принесли.
        - Убить твоих ребят! - возмутилась Елена Борисовна. - Какая пицца, тебе же нельзя!
        - Я и не ем. Не хочу. Забирайте, не стесняйтесь.
        - Чудесный ребёнок, чудесный! Умница! - объявила медсестра, направляясь к холодильнику. Она распахнула дверцу и взяла с полки три плоских картонных коробки.
        - Полина Фёдоровна, не надо, положите обратно, - смутилась врач.
        - Вот ещё! Мы её конфискуем, как продукт, угрожающий здоровью пациента.
        - Андрей, ты мог бы завтра отдать пиццу сестре.
        - Я подозреваю, мои друзья завтра ещё столько же принесут.
        - От твоих друзей всё отделение на ушах стоит, - недовольно заметила медсестра. - Так, тут есть с грибочками, а есть с салями. Ну, хорошо, мы только одну заберём.
        - К чему эти полумеры? Забирайте все три, - посоветовал Андрей.
        - Ах, я её сейчас в микроволновочке подогрею… Идёмте, Леночка Борисовна, напьёмся чаю, налопаемся пиццы. Спасибо тебе огромное, мой золотой. Спас двух худеньких девочек от голодной смерти. Елена Борисовна, поставить ему укол?
        - Вообще-то давно уже надо было, - вполголоса ответила врач и укоризненно посмотрела на медсестру. - Вы разве не видите, в каком он состоянии?
        - Сам не просит, а насильно зачем наркотой пичкать? - отмела претензии медсестра. И тут же испарилась - торопилась к микроволновке, нежно обнимая картонную коробку.
        - Сделать тебе укол? - спросила Елена Борисовна. Она с сочувствием посмотрела на пациента, ласково отодвинула с его лба отросшую чёлку.
        - Не хочу, - поморщился тот. - Лучше посидите со мной немного. Принесите сюда ваш чай, пиццу. Можете использовать меня как столик, - Андрей похлопал себя по груди. - Смотрите, как я ровненько лежу.
        - Столик, - грустно улыбнулась Елена Борисовна.
        Они с Андреем некоторое время молча рассматривали друг друга. Врач выглядела усталой и измученной и так же, как и пациент, не могла похвастаться элегантной причёской. Из наспех скрученного на затылке узла выбились пряди тёмных волос.
        Парень, затаившись, ждал ответа. Если бы она согласилась провести в его обществе ещё пятнадцать - двадцать минут, для него это стало бы чудесным подарком.
        - Хорошо. Сейчас налью чаю и вернусь, - пообещала она.


        Глава 2
        В четверг Даше так и не удалось поймать врача - встретиться с ней было сложнее, чем посадить самолёт с отказавшим двигателем. Зато в субботу, когда Даша и её подруга плавно перемещались по больничному коридору в сторону Андрюшиной палаты, неуловимая дамочка сама возникла у них на пути.
        Дарья тут же набросилась на врача с вопросами. Она переживала и нервничала. Откуда ей знать, адекватное ли проводится лечение, правильно ли назначены лекарства, не закралась ли ошибка? Что там у Андрея внутри? А вдруг подспудно и неотвратимо развиваются фатальные осложнения?
        - Не говорите ерунды, - пренебрежительно отмахнулась Елена Борисовна. - Глупости какие-то! Всё нормально, а будет ещё лучше. Разве вы не видите, он идёт на поправку?
        - Да? - с надеждой спросила Даша, подобострастно заглядывая в глаза врачу. Она её боялась и боготворила. - Вы не сомневаетесь?
        - Я всегда и во всём сомневаюсь. Человеческая жизнь - слишком зыбкая материя, чтобы быть безоговорочно в чём-то уверенным. Но ваш брат молодой и сильный. Надеюсь, через пару месяцев будет прыгать как лось.
        - О! - восхитилась Даша. - Спасибо вам! Огромное спасибо!
        В больнице Даше тысячу раз сообщили о том, как им повезло с врачом. И она представляла себе грузную тётку с сединой на висках и в очках с сильными диоптриями - виртуозного хирурга, суперпрофессионала, чьё имя произносится с почтительным придыханием. А из операционной вышла стройная девица Дашиного возраста - темноволосая, голубоглазая. То ли операционная сестра, то ли интерн. Но уж никак не хирург, чья слава простирается за пределы области.

… - Кстати, Дарья Николаевна, я давно хотела вас спросить…
        - Да?
        - А почему Андрея не навещают родители? Живут далеко?
        - Они погибли три года назад. В автокатастрофе, - с тяжёлым вздохом ответила Даша. Она уже научилась не заливаться слезами на этой фразе.
        - Хмм… Надо же. И сын едва не повторил их судьбу.
        Произнеся эти слова, Елена Борисовна кивнула на прощание и отправилась по своим делам.
        - Могла бы сказать «соболезную» или «как жаль», - прошипела ей вслед Люся. Она стояла в сторонке, пока Даша разговаривала с хирургом. - Ну и стерва!
        - Ты что! - возмутилась Дарья. - Она богиня! Она спасла Андрею жизнь!
        - Богиня, скажешь тоже! Стерва и воображала. Все вокруг неё прыгают, вот и задирает нос.
        - Если и задирает, то вполне обоснованно. Во-первых, Елену Борисовну можно вознести на пьедестал лишь за одну её красоту. А во-вторых, она гениальный хирург.
        - Прямо уж и гениальный, - недовольно пробубнила Люся.
        - Со скальпелем обращается лучше любого серийного маньяка, - заверила Даша.
        - Похоже, ты в неё влюбилась.
        - Наверное, я не одна такая.
        - Тоже мне, звезда, - хмыкнула Люся. - А с тобой она сейчас разговаривала по-хамски!
        - Я этого не заметила.

        Зураб Константинович (41, главврач больницы): Елена - хирург от бога, гений, уникум, золотые руки, ас. Для нашей больницы она - счастливый билет. Оперирует в три смены, готова жить в операционной. Получает, по правде говоря, копейки. В Штатах жила бы в трёхэтажном особняке с бассейном, летала бы в больницу на личном вертолёте. Но деньги ей не нужны, её интересует только работа.

        Джошуа Маклауд (43, учредитель фонда «Medical researches»): В российской глубинке можно найти настоящие бриллианты. Я был в шоке, посмотрев видеозаписи операций. Эта молодая женщина творит чудеса. Мы сразу предложили ей переехать, к тому же она хорошо знает английский. Наотрез отказалась. Русские - загадочны и необъяснимы. А русские женщины ещё и фантастически красивы.

        В палате Андрея расположился филиал химического факультета: все горизонтальные поверхности - диван, подоконник, края Андрюшиной кровати - были облеплены хорошенькими девицами. Предводительствовал Данила, закадычный друг Андрея. Кто-то грыз яблоко, кто-то пил лимонад. Одна малышка курила, выпуская дым в щель между рамами приоткрытого окна.
        - Что вы тут устроили! - возмутилась Даша. - А ну-ка брысь отсюда!
        - Дашечка! Дашундрик! Не кипятись! - подскочил Данила.
        - Она ещё и курит! А грязь какую развели!
        Через пару минут молодёжь испарилась. На щеках и шее Андрея красовались помадные поцелуйчики. Кто-то поцеловал даже пододеяльник.
        - Честно говоря, они меня утомили, - признался Андрей. - Вы вовремя появились.
        - Можно тётя Люся тебя тоже поцелует? - просюсюкала Люся. - Ты такой хорошенький тут лежишь. Прям, как лялечка.
        - Сегодня он гораздо лучше выглядит, правда? - с надеждой обратилась к подруге Даша.
        - Не то слово! - поддержала Люся. - Уже почти человеком стал, а раньше был типа мумии. Ну, или зелёной гусеницы.
        - Лялечка, мумия, гусеница… Ты уж определись, - недовольно буркнула Даша.
        - А когда тебе можно будет вставать?
        - Об этом речь пока не идёт.
        - Поскорее бы.
        - Да, хотелось бы. Мечтаю самостоятельно добраться до туалета. Как уже надоели все эти мерзкие приспособления.
        Даша и Люся синхронно вздохнули.
        - Бедный, бедный малыш! - посочувствовали они.


* * *
        Пашин звонок раздался в тот момент, когда Дарья возвращалась из банка, где оставила заявку на кредит. Она шла по мокрой от недавнего дождя аллее, прохладный воздух был насыщен влагой, жёлтые и красные листья блестели в лужах. Денег ей пока не дали, но Даша уже мысленно распределяла денежные средства.
        Она устала постоянно размышлять о своих материальных затруднениях. Ни слова о деньгах, говорила себе Даша, не буду больше о них думать. Но как о них не думать?!
        Ещё ни разу она не вступала в кредитные игры с банком, считая это неразумным. Но сейчас другого выхода не оставалось. Дача упорно не хотела продаваться, а вновь занимать у коллег и знакомых было неудобно. Один раз Даша уже проделала круг позора и обошла всех, кого только можно, с протянутой рукой. Подорвала финансовое благополучие и соседей, и непосредственного начальника - заведующего лабораторией, и милой подруги Люси, и сотрудников других подразделений, и девочек из бухгалтерии. Даже раскулачила генерального директора НПО «Полинэкс»…
        Ей впервые приходилось просить в долг, она сгорала со стыда и заливалась краской. К счастью, бойкая и менее церемонная Люся сопровождала её в качестве группы поддержки.
        - Господа, раскошеливаемся! - громко объявляла она. - Не увиливаем! Все должны принять участие в спасении несчастного мальчугана.
        Даше выдали список баснословно дорогих лекарств, и каждую неделю то один, то другой препарат заканчивался.
        - Не покупайте аналоги, не надо, - сказала Елена Борисовна. - Толку от них не будет. Что я написала, то и приносите.
        Врача конечно же не волновало, где Даша возьмёт деньги, это было не её проблемой. Свою часть задачи Елена Борисовна выполнила на пять с плюсом - блистательно провела сложную операцию. Теперь наступила очередь Даши. Но стоимость одной ампулы назначенного препарата равнялась половине её зарплаты!
        - Как ты мог так вляпаться! - не удержалась Люся, когда в субботу вместе с подругой пришла проведать парня.
        Люся всегда была с заначкой. А тут отдала подруге всё до копейки и сейчас чувствовала себя голой и незащищённой. Это её, безусловно, нервировало. Люся с самого детства полагалась только на собственные силы (росла в неблагополучной семье), всегда тщательно планировала бюджет, формировала «подушку безопасности», копила… Но когда у подруги случилось несчастье, выпотрошила кубышку до самого дна.
        - Если бы виноват был Репников, а не ты, вы могли бы сбарабанить с него деньги на лечение, - сказала Люся.
        - Не пили его! - возмутилась Даша. - Ему и так плохо.
        - Но я не виноват! - воскликнул Андрей.
        - Как это ты не виноват? Ты поворачивал налево, а он ехал прямо. Ты обязан был его пропустить.
        - Я заканчивал поворот, а он мчался на красный, - горячо возразил Андрей. - Если бы он остановился у светофора, как и положено, то ничего бы не произошло! Но он вылетел на перекрёсток. Я ни в чём не виноват.
        - Теперь уже ничего не докажешь, - вздохнула Дарья. - Кто кого не пропустил, кто на красный, кто на фиолетовый. Тем более у Репникова был свидетель. Андрей, ты, главное, не волнуйся, тебе же нельзя. Люся, сейчас же прекрати гнусные домогательства!
        - Молчу-молчу, - послушно согласилась подруга.
        - Я не виноват в этой аварии! - упрямо повторил Андрей.

        Артур Репников (35, бизнесмен, депутат): Пацану девятнадцать лет! Всего год как права получил. А правила дорожного движения, наверное, так и не выучил. И вы думаете, он добровольно признает свою вину? Прямо так и скажет - да, я виноват, при повороте налево не пропустил встречный автомобиль. Ага, конечно! Это всё равно, что какая-нибудь девчонка потребует на ней жениться, мол, я от тебя беременна. И что? Он ей тут же: да, милая, завтра же подадим заявление в загс! Согласитесь, это нереально. Парень будет стоять насмерть, уйдёт в глухую несознанку… То же самое и с этой аварией.

        - Люся, - коброй прошипела Дарья, когда они с подругой вышли в коридор. - Впредь мы больше не муссируем тему виновности или невиновности Андрея в этом ДТП!
        - Муссируем? - опешила Люся. - Это как? Делаем мусс? Нет, мы его не делаем!

        Людмила В. (28, химик-технолог): Моя подружка слова нормально сказать не может, всё с какими-то наворотами. А чего от неё ждать? Мама и папа - доктора химических наук, дед - и вовсе академик. Отягощённая наследственность. Но я Дашундру всё равно люблю, она чудесная! И братик славный, пусть он и злостный нарушитель правил дорожного движения.



…Итак, сегодня Даша возвращалась из банка. Она заполнила все бумаги и надеялась, что ей не откажут в деньгах. В голове вертелись страшные истории о неудачливых заёмщиках, угодивших в долговую яму. Однако все вокруг жили в кредит - покупали авто, оплачивали учёбу, ездили за границу. Даже Люся, известная своей рассудительностью, уже несколько раз сбегала в банк - купила в кредит компьютер, сделала ремонт в квартире.
        Затрезвонил мобильник, и, достав его из сумки, Даша в первое мгновение не поняла, кто ей звонит. «Паша К.» - горело на дисплее.

«Какой ещё Паша?» - успела подумать она. Но тут же перед глазами возникла улыбающаяся физиономия двоечника Калинина. Даша совсем забыла и об их встрече на прошлой неделе, и о самом Павле. У неё и так хватало тем для размышлений - в основном тягостных.
        Зато Калинин все эти дни ни на секунду не переставал думать о Дарье. Её тонкое и грустное лицо, прозрачные зелёные глаза постоянно возникали перед его мысленным взором. А если картинка вдруг отъезжала на задний план, под натиском нескончаемых рабочих проблем, Паша усилием воли возвращал её обратно и продолжал восхищённо рассматривать. И тогда его лицо приобретало мечтательное выражение.
        - Колечкина, я тут чё вдруг подумал, - с места в карьер начал Паша. - Тебе же деньги нужны? Нужны! Ты чё сама-то не звонишь?
        Он, безусловно, попал прямо в цель.
        - Кому они не нужны, - уклончиво ответила Дарья.
        - Тебе - особенно, у тебя брат в больнице. Так я могу дать.
        С одной стороны, Дарья обрадовалась соблазнительному предложению. С другой - испугалась Пашиного напора.
        Конечно, в последний месяц она напропалую занимала деньги у всех, до кого смогла добраться. Но Паша Калинин… Кто он? Кем стал? Как заработал деньги, чтобы купить тот стильный белый «мерседес»? На таких автомобилях ездят очень богатые люди. Возможно, Калинин стал бандитом, поступил на службу к мафии.
        И в этом случае Дарья предпочла бы держаться от него подальше.

        Анна Вадимовна (55, учительница физики): Без сомнений, я помню Калинина! Он ушёл из школы после восьмого класса и поступил в техникум. Тот ещё был фрукт, и захочешь не забудешь. Шебутной пацан, балагур и лоботряс. Но добрый парень, не пакостник.

        Алина Ивановна (51, учительница биологии): Знаете, бывают злые подростки, прирождённые вредители. Идёшь в класс и не знаешь, какую гадость тебе приготовили. А Пашка - разгильдяй, но всеобщий любимец. Куролесил знатно, да. Но не со злости, а от избытка жизненной энергии… Вот и сейчас вспомнила о нём и начала улыбаться.

        - Паша, спасибо за предложение, я тронута и польщена твоей заботой, но не хочу обременять своими проблемами, - заявила Даша.
        В трубке повисла тишина: вероятно, Калинин пытался разбить длинное предложение на несколько коротких, чтобы лучше уловить смысл сказанного.
        Или обиделся.
        - А мы в твоём дворе гуляем. Ты случайно нас из окна не видишь? Ты дома сейчас? Стоя-а-а-ать! Нет, нет, не надо!
        - Что?! - испугалась Даша.
        - Это я не тебе, - после минутной паузы, наполненной какой-то странной вознёй и хрюканьем, объяснил Павел. - Тут один мой микроб прилёг прямо в лужу.
        - А почему один? Я думала, близнецы всё делают синхронно.
        - Э-э… Да, ты права, второй уже тоже там. Извини, Даш, я тебе перезвоню.
        Дарья свернула с тополиной аллеи и, миновав арку, вошла во двор. На игровой площадке она сразу увидела Павла и двух чумазых пацанов. Дети уже не бороздили лужу, один мельтешил на горке, другой болтался на турнике. Возможно, Паша вывесил его на просушку. Счастливый отец стоял под турником, вытянув вверх руки, - как баобаб, раскинувший мощные ветви: приготовился подхватить карапуза, когда у того закончатся силы.
        - О, привет! - обрадовался Паша, увидев Дарью.
        Он таки снял с турника младенца и опустил на землю.
        Ребёнок посмотрел на Дашу и сказал:
        - Бонсуар, мадам! - и сразу усвистел в сторону песочницы.
        - Так ты была не дома? - понял Паша.
        - Нет. Я шла от остановки.
        - Хорошо выглядишь.
        - Ты тоже. Удивительно, как тебе удаётся оставаться таким… таким чистым!
        Да, удивительно. Выгуливая двух неуправляемых козявок на площадке, мокрой после недавнего ненастья, среди клумб с рыхлой влажной землёй и омытыми дождём осенними цветами, рядом с песочницей, наполненной светло-коричневым песком, Паша ухитрился сохранить внешний лоск. Его голубой джемпер и чёрные брюки были безупречны, туфли сверкали. Крепкую шею обвивала толстая золотая цепь.

«Точно - бандит», - поняла Даша, заметив эту цепь, и внезапно расстроилась. Почему-то ей не хотелось думать, что Калинин - приятный и обаятельный, с хорошим открытым лицом, да ещё и заботливый папаша - превратился в мафиозо.
        Но кем ещё он мог стать? Школьные учителя, рисуя Пашино будущее, отказывали ему даже в благородной профессии дворника. «Тебя и в дворники не возьмут!» - сокрушённо вздыхали они.

        Татьяна Дмитриевна (68, пенсионерка): Мне стыдно! Как я гнобила Павлика в школе! Лепила двойки гроздьями. А теперь… Кто поменял мне электропроводку в квартире? Кто привозит продукты и не забывает подарить цветы на День учителя? Кто напечатал в типографии книгу моих стихов? Отличник Попов? Нет - махровый двоечник Калинин!

        - Пора нам двигать бёдрами в сторону дома. У братвы копытца насквозь мокрые, - вздохнул Паша. - Мы почапаем. - Он махнул рукой в сторону зелёной «свечки», чья макушка виднелась за другими зданиями. - Ты не устала? Прогуляться не хочешь? Проводишь нас немножко?
        Неожиданно для себя Даша согласилась. Воздух был прохладным и свежим, вечернее солнце превращало всё вокруг в рекламную картинку, и вовсе не хотелось идти домой, в пустую и гулкую квартиру.
        Даша и Павел шли по прямой, а близнецы тем временем совершали путь гораздо более запутанный и длинный - они двигались зигзагами, прыжками, перебежками, отсиживались в засаде, появлялись, исчезали. Насквозь мокрыми и грязными были уже не только их кроссовки, но и джинсы, и свитера, и волосы.
        - Так как насчёт денег? - спросил Паша. - Колечкина, ты не стесняйся. Прямо говори, сколько тебе нужно.
        - У тебя столько нет, - усмехнулась Дарья.
        Сказала так специально, чтобы не обольщался. Она не собиралась с ним связываться, одна короткая прогулка не превращала их в закадычных друзей. Ей не нужны его деньги.
        Пашу, как ни странно, не возмутило огульное принижение его финансовых возможностей. Он не кинулся с пеной у рта доказывать, что для него не существует границ.
        - Но ты всё равно имей меня в виду. Если вдруг - то я на связи, - он осторожно похлопал Дарью по плечу тяжёлой лапой.
        - Спасибо, Паша! - расчувствовалась одноклассница. - Так мило с твоей стороны.


* * *
        Квартира встретила полумраком и тишиной. Даша сразу включила свет на кухне и в спальне. Встреча с Пашей и его подвижными инфузориями подняла ей настроение. Но главное - брат с каждым днём чувствовал себя всё лучше. У него даже появился аппетит! Сейчас, прикинула Даша, интенсивность Андрюшиного аппетита составляет тридцать процентов от обычных показателей. Уже неплохо!
        Она привыкла заботиться о брате, готовить для него еду и гладить рубашки. История их горячей привязанности началась девятнадцать лет назад, когда Андрей приехал из роддома в кружевном конверте с голубой ленточкой. Не беда, что самой Даше тогда было всего девять, - она сразу стала вживаться в роль заботливой мамочки. Тем более что настоящей маме всегда было некогда, она читала лекции, ездила на химические симпозиумы, участвовала в научных конференциях…
        - Наверное, я зря так сильно переживаю из-за денег, - вслух сказала Даша, устраиваясь за массивным столом в кабинете.
        Она поставила рядом с компьютером кружку с кофе.
        Сначала эта комната с убегающими под потолок книжными полками была кабинетом деда, академика Фёдора Кольцова. Потом тут колдовал вечерами над бумагами отец, профессор Николай Кольцов. А теперь кабинет перешёл в Дашино пользование.
        Увы, научных открытий она здесь не совершала. Ей не удалось продолжить славную семейную династию учёных-химиков. Она унаследовала от родителей и ум, и сообразительность, и способность анализировать детали и улавливать тенденции, однако Даше не досталось главного - любви к химической науке. Дед-академик и родители были помешаны на химии, а дети совершенно не испытывали страсти к этому предмету. Да ещё с рождения их пригибала к земле непосильная ноша - родительские надежды.
        Ни Даша, ни Андрей надежд не оправдали. Дарья не защитила кандидатскую, ушла с кафедры университета и, в конце концов, удовольствовалась скромной ролью сотрудника химлаборатории в компании «Полинэкс». А Андрей, отмучившись два курса на химфаке, забросил учёбу и занялся любимым делом - ремонтом автомобилей…
        Но если забыть о химии, оба ребёнка получились яркими и талантливыми (не говоря уж о том, что красивыми!). К Андрею, в его девятнадцать лет, выстраивалась в сервисе очередь из клиентов, а коллеги нахваливали его особое чутьё и золотые руки. Все отзывались о нём с уважением.
        У Дарьи тоже имелась страсть - куклы. Она шила им фантастические наряды с кружевами и стразами, стилизованные под ту или иную историческую эпоху, или современные - из кожи, трикотажа и шёлка.
        С детства Дарье внушили, что это увлечение - пустая трата времени, занятие, недостойное внучки академика. Мамино лицо всегда омрачала гримаса презрения, когда дочь в очередной раз попадалась с пяльцами или альбомом, где она рисовала отнюдь не химические формулы, а эскизы вышивки. Словно какая-то ничтожная белошвейка, а не ребёнок, с детства отмеченный золотой печатью «Наследница династии Кольцовых»…
        Даша посмотрела на кукол: они сидели на спинке дивана в своих роскошных нарядах. Благодаря Дашиным усилиям и таланту, каждая могла похвастаться гардеробом, достойным королевы. Но разве на их лицах читалась признательность или любовь к хозяйке? Вовсе нет! Лица кукол хранили выражение отстранённое и самоуглублённое, каждая была «вещью в себе».
        Даша мечтала стать такой, как её куклы, - самодостаточной и независимой, гордой, равнодушной к чужому мнению. Её замысел почти удался этим летом, когда она вдруг выкрасила волосы в рыжий цвет и научилась держать спину прямо. Но тут Андрей попал в ДТП, и Даше пришлось забыть о гордости. Она с тревогой заглядывала в глаза врачам, лебезила перед медперсоналом, униженно просила взаймы у друзей и знакомых…
        Жизнь словно пыталась вернуть Дашу на место, напомнить, что она всегда была тихой девочкой, затюканной сначала строгими родителями, а потом деспотичным мужем.
        Но Даша не сдалась. Новый образ прочно к ней прилип. Ей понравилось быть не серой мышкой, а дерзкой красавицей с царственной осанкой и водопадом рыжих, распущенных по плечам волос. Старые друзья её не узнавали, мужчины теряли дар речи, женщины хмурились.
        Вот и двоечника Калинина проняло, с улыбкой подумала Даша. Почему он сегодня пришёл гулять в её двор? Рядом с их зелёной башней - отличная детская площадка, маленькая, зато совсем новая, с самолётами-качалками, машинками и лабиринтом.
        Подумав о Паше, Дарья вновь переключилась на мысли о деньгах и уставилась на экран компьютера. Она заносила траты в эксэлевскую таблицу. Тут же значились фамилии всех её кредиторов. Плюс больничные расходы - лекарства, оплата «коммерческой» палаты, мзда нянечкам. Коммунальные счета, еда, транспорт и так далее… Отрицательный баланс ужасал и был сопоставим с внешним долгом Нигерии.
        Даша вписала в строку «приход» несколько цифр - банковский кредит. И сразу полегчало. Если завтра-послезавтра ей дадут ссуду, она сможет оплатить все текущие расходы, а также вернуть долг нескольким сослуживцам. А потом, когда удастся продать дачу, Дарья рассчитается с банковским кредитом, и ещё немножко останется на жизнь. Но мало, совсем мало…
        А если дачу так никто и не купит? Об этом даже и думать страшно.
        - Выкручусь, - упрямо встряхнула головой Даша. - Не буду паниковать. Что-нибудь обязательно придумаю.


        Глава 3
        Люся Воробьёва выросла в аду. Её родители были алкоголиками, и с самого детства Люся привыкла видеть вокруг сизые рожи, грязные стены, загаженный пол, дышать запахом перегара и блевотины, собирать бутылки и картонные коробки, чтобы потом на вырученные деньги купить кусок хлеба.

        Даша К. (28, химик): Мы дружим с первого курса университета. Она стойкая, упорная, трудолюбивая, жизнерадостная, солнечная, неунывающая, активная, смелая. Она достойна восхищения.

        В шестнадцать лет Люся сбежала из тёплого родительского гнёздышка, где остались предки, а также - их развесёлые дружбаны. И те, и другие окончательно потеряли человеческий облик. С той поры Люся по кирпичику, самостоятельно, без чьей-либо поддержки строила своё благополучие.
        Её упорство было вознаграждено, она «выбилась в люди» и не повторила судьбу беспутных родителей. Судьба обворовала её на старте, но Люся сумела преодолеть все препятствия и сейчас добилась многого: получила высшее образование, устроилась на работу в стабильную и успешную компанию, умудрилась стать собственницей маленькой квартиры на окраине города.
        Кому-то эти достижения показались бы незначительными. Например, тому, кто родился в нормальной семье и с момента рождения стал объектом родительской любви и заботы. Или тому, кто учится в вузе на платном отделении и приезжает на лекции на крутом автомобиле. Или тому, кому досталась в наследство четырёхкомнатная квартира в центре.
        Но Люся хорошо помнила себя - маленькую восьмилетнюю девочку в замызганном драном пальтишке. Она стояла около уличной помойки, с желудком, скрученным судорогой голода, и смотрела, как облезлый пёс смачно похрустывает куриными косточками, ныряя носом в целлофановый пакет. Кто-то щедро вывалил остатки на мусорку, от пакета пахло настоящей жареной курицей, а не тухлятиной. Люся видела, сколько мяса осталось на косточках, она почти ощущала его вкус во рту…
        Поэтому сейчас Люся горячо благодарила бога за всё, что имеет, и находила много поводов для радости. Она обожала свою работу, ведь это настоящее счастье - возиться с пробирками и химреактивами, а пухлые колбочки и изящные бюретки вовсе сводили её с ума. Она обожала свою квартирку - аккуратную, надраенную до блеска, с хорошим ремонтом. Никакого сравнения с вонючим клоповником, где она томилась целых шестнадцать лет!
        Но оставалась одна нерешённая проблема.
        Скоро Люсе стукнет двадцать девять. Уже двадцать девять! А у неё до сих пор нет ни мужа, ни детей. Она мечтала о любви, о крепкой и дружной семье. Всего этого она была лишена в детстве. Как бы она заботилась о своих детях, сколько нежности подарила бы им!
        Но Люсе почему-то не везло. Ей никак не удавалось познакомиться с нормальным парнем. Вернее, знакомилась она часто и много, однако мужчины все попадались какие-то бракованные. Наученная горьким опытом, близкая к панике (время уходит!) Люся уже не ждала принца на белом коне. Она согласилась бы и на обычного работягу без всякого коня. Только бы не пил и был надёжным, честным парнем. Только бы пришёл и освободил её из унылой темницы одиночества. Увы! Лица мужчин, когда-то удостоившихся свидания с Люсей, складывались в бескрайнее мозаичное полотно, их имена составляли список, убегавший лентой к горизонту. Бедняжка сбилась со счёта, она делала всё, чтобы не упустить свой шанс, - всегда хорошо выглядела, всегда улыбалась, пересматривала требования, снижала планку. Но до сих пор так и не нашла свою половинку…

        Вадим Л. (24, новый сотрудник НПО «Полинэкс»): А эти две девушки в химлаборатории… Пацаны, намекните, кто из них Даша, кто Люда? Одна - обалденная тёлочка с зелёными глазищами и суперскими буферами. Вторая - вертлявая и тощая обезьянка… Хотя тоже ничего, хорошенькая. Так кто из них кто?

        Прямо под окном, во дворе, усыпанном золотыми и багряными листьями, остановилась машина. Хозяин кого-то ждал, он сидел, открыв дверь, и курил, а из динамиков лилась грустная и волнующая мелодия.
        Звучал женский голос (это была Сезария Эвора) - в нём слышались интонации и мудрой старой женщины, и юной девушки, и уютной доброй няни, и обольстительной сирены, и знойной креольской красотки, и странницы, измученной долгой дорогой… Мелодия околдовывала, она ускользала и возвращалась, навевала грусть и тоску, но в самом её сердце, словно цветок, распускалась и обретала силу надежда…
        Люся захлопнула окно и стряхнула наваждение. Потом улыбнулась себе в зеркало. Вечер будет интересным. На днях Люся познакомилась на сайте с Константином, и у них завязалась активная переписка. На своей страничке парень выложил «честную» фотографию - без прикрас. Моментальный снимок, сделанный веб-камерой, не позволял назвать Константина секс-символом, юноша вовсе не блистал красотой. Но Люсе понравились его рассуждения, Константин её заинтриговал. Он производил впечатление человека спокойного и скромного. Самое главное - он явно не относился к любителям быстрого секса, а девяносто процентов парней на сайте знакомств думали только об этом.
        Остальные подробности выяснятся вечером - сегодня состоится первое свидание. У Люси привычно замирало сердце, несмотря на то, что она уже прошла через сотни подобных встреч, и основным их результатом было разочарование. Она уже тысячу раз обжигалась, но до сих пор не утратила надежды. Ей попадались и хамы, и нравственные уроды, и придурки. Отличные парни тоже встречались, однако они были заняты. Или свободны, но Люсе почему-то не удавалось их зацепить.

        Антон К. (31, трейдер): Я знаю этот жадный взгляд. Он означает, что девушка находится в поиске и готова, как вампир, вцепиться тебе в глотку, если вдруг вообразит, что ты отвечаешь её представлениям об идеальном мужчине. А когда вцепится, тогда уже не отпустит. Караул! Бежать, драпать, смываться, уносить ноги!

        Дарья К. (28, химик-разработчик): Вы не представляете, на какого урода Люся напоролась этим летом. Мне казалось, она ещё долго не оправится от испытанного потрясения. Однако я недооценила устойчивость её нервной системы.

        Но Люся не сдавалась. Сидеть взаперти и жаловаться на судьбу - это было не в её характере. Сейчас она вдумчиво и с удовольствием собиралась на свидание, наряжалась, красила ресницы…
        Вдруг именно сегодня ей повезёт?


* * *
        Настроение у Даши было приподнятое: она получила кредит в банке, и на её счёт - дотла разорённый - наконец-то перечислили деньги. Оттрубив день в химлаборатории, девушка заехала в банкомат и убедилась, что вновь стала платёжеспособна. Она тут же сняла некоторую сумму, чтобы разделаться с самыми неотложными долгами…
        В больнице Даша, к своему огромному удивлению, наткнулась на Артура Репникова - второго участника автомобильной аварии. Она совсем не ожидала его здесь встретить.
        Видеть этого мужчину было неприятно. Да, ей совсем ничего о нём не известно, возможно, он и обладает выдающимися душевными качествами. Но именно из-за него Андрей чуть не погиб! А на бизнесмене - ни одной царапины! Его роскошный автомобиль, конечно, изуродован, но хозяин-то цел и невредим, и это главное. Легко отделался. Наверное, бизнесмен и депутат Репников относится к числу любимчиков фортуны - выпутается из любой ситуации, выйдет сухим из воды.

«Поехал бы другой дорогой, - с горечью думала Даша, - свернул бы на другой перекрёсток. И ничего бы не случилось!»
        Она не знала, как вёл себя бизнесмен в момент аварии. Андрей не мог об этом рассказать, так как потерял сознание. Может быть, Репников вместо того, чтобы сразу вызвать «скорую» для пострадавшего, прыгал вокруг своей изувеченной машины, орал ругательства, звонил знакомым гаишникам… Но как знать? Не исключено, что он поступил по-человечески, а не так, как обычно ведут себя в подобных ситуациях крутые мужики, «хозяева жизни».
        Они столкнулись на лестнице. Разговаривая по телефону, депутат спускался вниз. Бледное, мучнистое лицо, одутловатые щёки, мешки под глазами. Репников не мог похвастаться стройностью, напротив, был рыхлым, упитанным. Отличный серый костюм не скрывал недостатков фигуры, чёрная рубашка обтягивала толстый живот, нависший над ремнём.
        Даша замерла от неожиданности, а депутат придержал её за локоть, заканчивая разговор по телефону.
        - Здравствуйте, Дарья Николаевна, - вежливо поздоровался он, убирая мобильник.
        - Здравствуйте, - кисло выдавила Даша.
        - А я заехал навестить Андрея. Разговаривал с лечащим врачом. По её словам, всё идёт очень даже неплохо. Я рад, что Андрей поправляется.
        - Я тоже, - мрачно пробубнила Даша.
        - Понимаю, вам не очень приятно меня видеть. Я косвенно стал причиной несчастья, случившегося с Андреем…
        - Почему - косвенно? - удивилась Даша. - Напрямую!
        - Дарья Николаевна, если бы ваш брат соблюдал правила, ничего бы не произошло! - желчно напомнил Репников. - По крайней мере, на том перекрёстке. Пропустил бы меня и спокойненько бы разъехались.
        - Что теперь об этом говорить!
        - Вы не верите, что я не виноват? - сокрушённо вздохнул Репников.
        - Какая разница, кто виноват? Одна секунда - и здоровый, красивый парень превратился в инвалида. А знаете, сколько труда мне стоило его вырастить! И вот…
        - Вам? - искренне удивился Репников.
        - Я же его старшая сестра.
        - А чем тогда занимались родители?
        - Наукой, диссертациями, экспериментами, исследованиями.
        - А-а… Дарья Николаевна, всё обойдётся, - заверил Репников. - Я же разговаривал с врачом. Заживёт, как на собаке! Через год и не вспомните.
        - Вам легко говорить, вы-то в полном порядке.
        - Поверьте, я тоже очень переживаю из-за случившегося.
        Даша недоверчиво усмехнулась, одарила бизнесмена взглядом, полным неприязни и тоски, кивнула и пошла вверх по лестнице.
        - Дарья Николаевна, - крикнул вдогонку Репников, - я там в палате документы оставил, посмотрите, пожалуйста.
        - Какие документы?
        - Да всё те же самые, по ДТП. Если возникнут вопросы, вы мне звоните.


* * *
        - Андрюша, как ты? - Даша впорхнула в палату, наполнив её ароматом духов, и тут же принялась обнимать и целовать брата. - Что случилось? Тебе плохо? Ты как-то странно выглядишь!
        Андрей, не отвечая, молча протянул сестре пластиковую папку с какими-то бумагами.
        - Что это? Я столкнулась на лестнице с Репниковым. Он сказал, что оставил здесь какие-то документы.
        - Это они и есть, - замогильным голосом ответил брат.
        Даша открыла папку и принялась читать, озабоченная внешним видом Андрея и его реакцией на визит бизнесмена.
        - Я ничего не понимаю, - произнесла она, поднимая на брата прекрасные зелёные глаза. - Какие-то расчёты. А мы здесь при чём?
        - Это заключение эксперта о повреждениях, полученных автомобилем Репникова, и расчёт стоимости ремонта.
        - Разве ремонт машины может столько стоить? Тут семьсот тысяч! За эти деньги можно новенькую иномарку купить.
        - Ну, у него ведь дорогая машина была. Миллиона за два, или даже больше.
        - Ладно, это его дело. Хочет вбухать в ремонт семьсот тысяч - ради бога, нам-то что.
        Андрей молчал, смотрел в окно. Даша заволновалась.
        - Что-то не так? Я чего-то не понимаю? У тебя же был полис ОСАГО, значит, Репников получит деньги от страховой компании.
        - Но он получит только сто двадцать тысяч. А остальное хочет получить от меня.
        - Что?! Ты шутишь?!
        - А зачем он принёс сюда расчёты?
        - Он хочет взыскать с нас пятьсот восемьдесят тысяч?! - воскликнула Даша. - Но это же абсурд! Ты в больнице, ты пострадал. Твоя «шестёрка» разбита в хлам. И мы не получим ни копейки. А Репников жив-здоров, да ещё получит по ОСАГО сто двадцать тысяч.
        - Ста двадцати тысяч ему никак не хватит на ремонт «ауди», - горько усмехнулся Андрей.
        - А какого чёрта он ездит на таком дорогом автомобиле?! Ездил бы на «жигулях» - хватило бы выше крыши! - взвилась Даша. - Но у нас столько нет! Где мы возьмём? Мы должны за лекарства, за палату, за операцию… В этом месяце я даже не заплатила за квартиру - нечем было! Пусть катится к чёрту этот жлоб! Пятьсот восемьдесят тысяч… С ума сошёл! Это моя зарплата за… - Даша быстро посчитала в уме, - почти за три года!
        Андрей молчал, нахмурившись.
        - Он как раз и приходил спросить, как будем решать вопрос - полюбовно или через суд, - выдавил он наконец.
        - И что ты ему ответил?
        - Сказал, выйду на работу и буду отдавать с зарплаты.
        - Подозреваю, эта перспектива его не воодушевила.
        - Конечно. Ему надо побыстрее… Даш, прости, а? Вляпался в историю. Столько проблем из-за меня.
        - Что ты, милый, - расстроилась ещё больше Дарья. Она протянула руку и погладила брата по щеке. - Тебе и так тяжело, а ты ещё переживаешь из-за этого козла. Я и представить не могла, что мы ему что-то должны… Ничего, выкрутимся. Найду автоюриста, посоветуюсь. Главное, ты выздоравливай. Как мне дома скучно и пусто без тебя. А это что? До сих пор не съели апельсины Петровича?
        На тумбочке громоздился пакет.
        - Нет, те, что Петрович приносил, девчонки давно стрескали. Эти Репников притащил.
        - Что б ему пусто было! Не нужны нам его апельсины! - выпалила Даша. - Кстати, насчёт девчонок… Мне опять сделали замечание, что в твоей палате постоянно вертеп, бордель и кабаре. Музыка, вопли, смех.

        Таня Ш. (19, студентка химфака): Он скоро выйдет из больницы… А потом вообще его не увидишь. В институт, говорит, не вернётся. Хоть в больнице посидеть рядом, полюбоваться.

        Нелли К. (19, студентка химфака): Бинты, капельница… Вся эта амуниция придаёт ему шарма! Он сейчас словно герой войны. Хочется его выхаживать, заботиться о нём. Вытирать лоб, держать за руку, облегчать страдания.

        - Я не виноват! - сокрушённо покачал головой Андрей. - Данила приходит, а за ним целый хвост. Не знаю, зачем девчонки сюда таскаются чуть ли не каждый день.
        - Действительно. Заняться им нечем! - улыбнулась Даша. Словно солнце появилось из-за туч. - Странные они, эти девицы. И зачем им сюда ходить?


* * *
        Перед братом Даша ещё хорохорилась - «выкрутимся, прорвёмся!» - но едва вышла из больницы, как сразу лишилась сил. Она чувствовала себя несчастной и раздавленной, её словно придавили каменной глыбой. Понуро она добрела до остановки, не замечая ничего вокруг - ни восхитительных красок осени, ни заинтересованных взглядов мужчин.
        На остановке стояла Елена Борисовна, не менее самоуглублённая и сосредоточенная. На ней был плащ, перехваченный в талии поясом, изящные сапоги на высокой шпильке, красивая сумка через плечо.
        Даша, едва засекла врача, сразу вышла из оцепенения. Она впервые увидела Елену Борисовну в нормальной одежде, а не в зелёной или голубой медицинской униформе и автоматически оценила её наряд. Даша сразу вспомнила, как её предупреждали в больнице, чтобы не вздумала соваться к Елене с деньгами (в благодарность за сделанную операцию), - «не возьмёт, даже не пытайтесь». Тогда Дашу приятно удивили высокие моральные принципы врача. Ведь многие берут без стеснения, кто-то даже и вымогает. Всем известно, как низко оценивает государство труд врачей, как мало они зарабатывают.
        Но сейчас, рассматривая Елену Борисовну, Даша подумала, что её нежелание принимать подношения объясняется не принципами, а высокомерием. Зачем ей эти жалкие благодарственные конвертики, у неё и так всё есть! Она выглядит на миллион долларов, одета как картинка. Странно только, что такая богиня стоит на остановке среди простых смертных, ей ни престало ездить на маршрутке или троллейбусе…
        И, словно отвечая на Дашин молчаливый вопрос, прямо около Елены Борисовны притормозил «мерседес». Она перекинулась парой слов с мужчиной и села на переднее сиденье.


* * *
        - Зураб Константинович, вам же в другую сторону.
        - Елена Борисовна, а откуда вы знаете, в какую мне сейчас надо сторону?
        - Ты разве не домой, Зураб? А куда? К любовнице?
        - Обижаешь! Нет у меня любовницы! - фыркнул главврач.
        - Рассказывай. Так что, прямо до дома меня довезёшь?
        - Можем по пути закатиться в ресторанчик. Ты же голодная, наверное. В шесть утра приехала, в девять уезжаешь. И за день - три чашки кофе, и больше ничего.
        - Зураб, откуда ты всё знаешь? Но да, это правда, правда.
        - Заедем в ресторан?
        - Не-а.
        - Давай. Я тебя покормлю.
        - Зураб, я тебя умоляю. Вези меня домой. И отстань.
        - Вот так ты разговариваешь с начальником.
        - Именно так.
        - А я, между прочим, не обижаюсь!
        - Я знаю, Зураб, - ласково произнесла Елена Борисовна, она протянула руку и похлопала главврача по квадратной волосатой лапе.
        - Лена, - вздохнул тот.
        - Смотри на дорогу, хорошо?

        Иван Г. (36, хирург): Я твёрдо уверен, что эта стерва спит с главным. Нет? А я вам говорю - да! Поэтому и изображает из себя царицу. Самая крутая, блин. Гений доморощенный.

        Ольга (25, операционная сестра): Не понимаю, почему все сходят с ума. Елена Борисовна, Елена Борисовна! И больные, и персонал… Ах, Елена Борисовна! Подумаешь… Да, глаза голубые, лицо ничего так. Ладно, согласна, красивая баба. Но она ведь неживая! От неё холодом веет на километр. Хоть бы раз улыбнулась. Как такая женщина может нравиться?


        Глава 4
        В половине восьмого Люся стояла около кафе и старалась выглядеть непринуждённо. На ней был яркий жёлтый тренчкот, и в картину октябрьского вечера Люся вписывалась просто идеально.
        Они с Константином договорились встретиться у входа, а Люсин плащ служил опознавательным знаком. Костя обещал быть в оранжевой куртке - и вместе они бы составили отличный дуэт: словно два осенних листа, сорванных ветром.
        Однако парень опаздывал. Люся нервничала. Разыскивая свою половинку, она стала опытным специалистом по части интернет-знакомств и постоянно ходила на свидания. Сама она обычно старалась так организовать встречу, чтобы иметь возможность отступления - на тот случай, если кандидат с первого взгляда вызовет неприязнь. Много раз она именно так и делала: издалека рассматривала парня, не обнаруживая себя, и быстро сматывала удочки. Фотография, выложенная на сайте, часто не имела ничего общего с оригиналом.
        А сейчас, вероятно, и с ней поступили точно так же. Наверное, она не понравилась Косте и он предпочёл вовсе не подходить и не знакомиться. Люся высматривала оранжевую куртку, но объект не показывался. Парень мог подъехать на машине - рядом с кафе была просторная парковка - и тут же, не выключая зажигания, дать задний ход. Люсе было обидно думать, что именно так он и поступил. Почему?! «Я же привлекательная, хорошенькая, яркая, - думала Люся. - А после первых минут разговора понравилась бы ему ещё больше! Почему он не подошёл? Придурок! Лишил себя отличного шанса!»
        - Девушка, извините, вы случайно не Людмила?
        Люся удивлённо обернулась и уставилась на невесть откуда появившегося парня - не в оранжевой, а в синей ветровке. А ещё - в спортивных штанах и кроссовках. На плече у него висела спортивная сумка.
        - Я - Николай. Костин друг. Он попросил сюда подскочить, сказать вам, что не может прийти.
        - А-а, понятно, - разочарованно и в то же время обрадованно протянула Люся. Разочарованно - потому что свидание сорвалось. Обрадованно - потому что её всё-таки не кинули. - А что случилось?
        - Да у него там дела какие-то возникли неотложные. По работе. А вы ведь телефонами не обменялись. Вот он и не смог вас предупредить.
        Естественно, Люся не торопилась сообщать номер мобильника всем парням с сайта. Иначе ей пришлось бы менять сим-карту раз в неделю. Каждый из мужчин позиционировал себя как Грандиозный Подарок Судьбы, но на самом деле многие оказывались озабоченными кретинами.
        Николай стоял рядом и посматривал на часы, отодвинув манжету синей ветровки, - его запястье украшал стильный и дорогой хронометр. Юноша явно хотел уйти, выполнив поручение друга, но что-то его удерживало. И он был потрясающе симпатичным - никакого сравнения с Костей! Ясные глаза, длинные ресницы, волнующие губы, ямочки на щеках и на подбородке.

«Какой же хорошенький! Душечка, прелесть! Как жаль, что сам он не выложил фотографию и анкету на том сайте. Или выложил, да я её не видела. Или он женат. Или никогда не знакомится через инет», - с грустью подумала Люся.
        - Знатные часики у вас, Николай, - сказала она. - Обалдеть, какие мудрёные. Вы, наверное, месяц изучали инструкцию, чтобы в них разобраться.
        Циферблат часов состоял из трёх частей, всё на нём двигалось, шевелилось, а корпус украшали бесчисленные кнопочки.
        Николай рассмеялся:
        - Что вы, Людмила, скажете тоже - месяц! Да у меня полгода ушло только на то, чтобы понять, какая из этих стрелок является минутной.
        Люся, как заколдованная, смотрела на парня, не в силах оторвать взгляд от его лица. У неё упало сердце. Она была совершенно очарована им - его чудесными глазами и сияющей улыбкой.

«И он сейчас уйдёт… А мне останется… кто? Константин! Возможно, он живьём ещё страшнее, чем на фотке… Что за невезуха! Мне уже на фиг не нужен Костя, я хочу его друга. Вот этого самого! - мысленно прокричала Люся. - Стоп! Что это я разнылась? Посмотрим на ситуацию с другой стороны. Мне же невероятно повезло! Костя не смог прийти на свидание и отправил вместо себя товарища. Мог бы никого не отправлять, однако это произошло. И вот сейчас мы с Николаем стоим рядом, совсем близко друг к другу. Разве это не судьба? Разве это не шанс - фантастический, невероятный! Такое случается раз в сто лет! Мы не должны были встретиться, но мы встретились!»
        Люся одарила парня своей самой обворожительной улыбкой. Она знала - мужчине трудно устоять, когда она так улыбается.

        Нина Валерьевна (44, главный бухгалтер НПО «Полинэкс»): И что она выделывается? Преподносит себя как королеву красоты… Жесты, позы, взгляды, ужимки… Цирковая обезьянка в юбочке. Смотреть смешно! Ведь ни кожи, ни рожи, сидела бы тихо, не высовывалась! Я понимаю, Дарья бы себя так вела, она действительно очень красивая девушка. Но Люся…

        Алиса К. (39, психолог, директор тренингового центра): Способность оценивать себя адекватно - качество столь же похвальное, сколь редко встречающееся.

        Николай З. (32, пиар-менеджер): Хорошенькая малышка. Она мне сразу понравилась. А дальше, я думаю, понравится ещё больше.

        В ответ на Люсину сногсшибательную улыбку Николай ответил не менее сокрушительной. Пару минут они молча смотрели друг на друга. У Люси прыгало сердце, в ушах гремели литавры. Ещё ничего не произошло, они даже толком не познакомились, а она уже была на седьмом небе от счастья - неслась вскачь по изумрудным полям фантазий, мечтала.
        - А я, вот, в клуб иду, - доверительно сообщил Николай, тряхнув спортивной сумкой.
        - Торопитесь? А я хотела позвать вас в кафе, - Люся кивнула в сторону входа.
        - А как же Костя? - удивился Николай.
        - А что Костя? Он же не пришёл.
        - Но он хотел с вами познакомиться, - смущённо напомнил парень. - Думаю, вы ему очень понравитесь, - со значением добавил Коля.
        - И познакомимся - чуть позже! Так как насчёт кафе? - Люся шла напролом. Она чувствовала, что нравится этому молодому мужчине. Но он, видимо, не хотел перебегать дорогу своему другу.
        - Кафе, - эхом откликнулся Коля и мечтательно закатил глаза. - Да, было бы славно посидеть в компании очаровательной девушки, вместо того чтобы потеть на тренажёрах… Заманчивая идея.
        - Поверьте, я гораздо интереснее тренажёра. Уж, по крайней мере, разговорчивее.
        - Люся, умеешь ты убеждать.
        - Идём, - она взяла Николая за руку и повела к стеклянным дверям кафе.


* * *
        Дашу окликнул знакомый голос, и она увидела Павла. Он быстро направлялся к ней - приближался по двору неотвратимо, как паровоз. Похоже, он её преследовал.
        - О, привет, вот так встреча! - радостно объявил Павел. - Надо же! Удивительно!
        - Вот так встреча! - в тон ему воскликнула Даша. - Ты не поверишь, но я живу в этом доме.
        - Ух ты!

        Жанна Т. (41, соседка Даши): Какой-то подозрительный тип весь вечер околачивался во дворе. Часа два маячил, не меньше. В плечах косая сажень. На шее золотая цепь. Наверное, бандюган. Сейчас в кого пальцем ни ткни - или бандит, или депутат. А часто - и то, и другое сразу.

        - Паша, а не слишком ли часто мы с тобой встречаемся?
        - Не слишком, - отрезал Калинин. - Могли бы и почаще. Ты из больницы? Как братан?
        - Нормально, - вздохнула Даша.
        - А почему тогда вздыхаешь? Если всё нормально? - прищурился Павел, демонстрируя поразительную наблюдательность.
        Даша удручённо покачала головой, с тоской посмотрела куда-то вверх, в голубое небо, обрамлённое лимонно-жёлтыми макушками тополей. Паша ждал ответа и уже - ещё его не услышав - искренне сочувствовал. Это явственно ощущалось: он словно распахнул объятья, готовый выслушать любое откровение и утешить. Дарья от его внимания вдруг моментально раскисла. Она поняла, что слишком долго была сильной.
        - Ты не представляешь, - всхлипнула она, - мы с Андреем в такую переделку попали…
        - В ДТП, я знаю, ты же говорила. Но ведь всё обошлось?
        - Нет, не обошлось!
        - Хмм… Иди-ка сюда, - Павел на правах старого друга приобнял девушку за плечи. - Что-то ещё?
        - Угу, - шмыгнула Даша. - Ещё. Этот гад с нас денег требует.
        - За разбитую машину, - сразу догадался Павел.
        - Да.
        - Но этого следовало ожидать.
        - Правда? А я совсем не ожидала. И сейчас совершенно убита… Я думала, он получит страховку и на этом всё закончится. Мне и без него хватает проблем!
        - А нельзя как-то осадить этого хмыря?
        - Не знаю… - Даша опять всхлипнула. - Паш, ты меня прости, я пойду. Сил нет никаких. Мечтаю туфли снять, весь день на каблуках.
        Паша посмотрел вниз, на чёрные Дашины лодочки, не обошёл вниманием и изящные лодыжки, и все остальное, доступное взгляду, пока не добрался до подола юбки. Дальше путь был закрыт. Паша подавил вздох.
        - Ты иди, отдыхай. А когда отдохнёшь - позвони мне. И мы разберём ситуацию. Вдруг можно выкрутиться? У меня есть и юрист, и аварийный комиссар, и эксперт, и страховщик. Проконсультируемся!
        Даша несколько секунд молча смотрела на одноклассника, что-то мысленно прикидывая.
        - Зайдёшь ко мне? - спросила она наконец.
        - Когда? - обалдел Паша.
        - Сейчас, когда ж ещё!
        - А можно?
        - А почему нет? Пойдём. Я сниму эти дурацкие туфли и всё тебе подробно расскажу.
        - Совсем они не дурацкие, очень даже красивые. Это… как там… элегантные.
        - Надо же! - улыбнулась Даша. - Смотрю, с момента окончания школы ты значительно расширил свой лексикон.
        - Стараемся, - скромно согласился Паша. - Слушай, а давай я быстренько в
«Центральный» сгоняю, вина прикуплю, конфеток. Посидим!
        - С ума не сходи, - отбрила Даша. - Я тебя приглашаю не для посиделок, а для вдумчивого разбора ситуации.
        - Понял, не тупой.


* * *
        Через десять минут бывший двоечник и лоботряс (а сейчас - непонятно кто, возможно - участник бандитской группировки) Павел Калинин сидел на Дашиной кухне и восхищённо пялился на тарелку борща.
        - Из тетрапака? - предположил он.
        - Да, конечно! Ты думаешь, я буду брату в больницу возить магазинный борщ - с консервантами, глутаматом и красителями? Что ты смотришь, ешь давай, - скомандовала Дарья.
        За десять минут она успела не только подогреть ужин, но и переодеться в джинсы и футболку. Когда Даша со сноровкой и ловкостью, выдающей долгие годы практики, накрывала стол, у неё сладко заныло сердце: словно время повернулось вспять и сейчас она кормит ужином брата - а он здоров, не изувечен. И всё у них отлично.
        Какая она была глупая! Ругала Андрея за плохую учёбу в институте, пилила, что не оправдал родительских надежд, требовала отличных оценок. А всё это, как выяснилось, было ерундой. Главное - чтобы он возвращался домой целым и невредимым, и довольным жизнью - не важно, что не экзамены сдаёт, а пропадает в гараже или в сервисе у Петровича.
        - А это что? Из «Центрального»? - Паша поднёс к лицу кусок хлеба и шумно втянул воздух. - О, как пахнет!
        - Ты голодный, - поняла Дарья.
        - Ужасно.
        - Я тоже. Давай, лопай. Хлеб не из супермаркета. Это я сама испекла в хлебопечке.
        - Сама! - потрясённо повторил Паша. - В хлебопечке!
        - Андрей с первой зарплаты подарил мне хлебопечку, чтобы я кормила его горячим хлебом.
        - Суперский подарок! - восхитился Паша и принялся есть борщ с жадностью, разорвавшей бы сердце любой заботливой женщине.
        Однако не чавкал, не хлюпал, не хрюкал, что приятно удивило Дарью. Она уж было приготовилась разделить трапезу с неотёсанным мужланом, не измученным правилами этикета. Но Паша, как ни странно, оказался на высоте.
        Минуты три они молча - оба голодные - трудились над тарелками. Гость закончил первым, и Даша тут же организовала второе блюдо - котлеты с пюре, едва не спровоцировав у бедного Паши остановку сердца. Всё выдавало в нём мужчину, не избалованного домашней едой, тем более - вкусной.

«Жена не готовит, - поняла Дарья. - Или не умеет, или не хочет».
        - Как мне надоели бизнес-ланчи и китайская еда из коробочек, - вздохнул Паша, подтверждая её догадку. - Спасибо, ужин был клёвый. Вот мне подфартило нежданно-негаданно!

…Потом Даша принялась подробно рассказывать об аварии, заново переживая события той сентябрьской субботы - солнечной и тёплой, но для Дарьи - кошмарной.

        Из сводки ГИБДД от 25 сентября: «Серьёзное дорожно-транспортное происшествие произошло сегодня, 25 сентября, около 13.00 на регулируемом пересечении ул. Монтажников и ул. Ленинградской. Известно, что водитель автомобиля Audi, двигаясь по улице Монтажников к центру города, столкнулся с автомобилем ВАЗ-2106, совершавшим левый поворот с улицы Монтажников на улицу Ленинградская. В результате аварии водитель ВАЗ-2106 получил серьёзные травмы и был госпитализирован с места ДТП. Водитель и пассажир автомобиля Audi травм не получил. По факту аварии проводится расследование».

        Даша продемонстрировала Павлу пластиковую папку с дьявольскими расчётами Репникова.
        - Неужели ремонт может столько стоить?
        - Скажи брату, пусть в следующий раз таранит машину подешевле, - посоветовал Калинин.
        - Ты с ума сошёл! Мне и одного раза хватит!
        - Если Репников пойдёт в суд, он его выиграет. Андрей поворачивал налево, а он ехал прямо - обычная ситуация. Ну, разве что Репников летел сломя голову на красный.
        - Андрей именно это и утверждает.
        - Говорит, что не виноват?
        - Да.
        - Ты ему веришь?
        - Я хочу ему верить. Но кто знает, что там было на самом деле. В любом случае, в ГИБДД разбор полётов закончился в пользу Репникова. У него был свидетель, его попутчик, Заевский. А Андрей в тот момент уже лежал на операционном столе.
        - Ты не пробовала найти других свидетелей? Не давала объявления по телику?
        - Давала. И по телевизору, и в газете. Истратила уйму денег, но никто не отозвался.
        - Как плохо… Единственная возможность отвертеться от этого долга - доказать, что виновник аварии - Репа. Где, ты говоришь, всё произошло?
        - На перекрёстке у «Купола Радости». Я сейчас нарисую схему, - Даша взяла авторучку и лист бумаги и приступила к созданию эпического полотна. Рисовать она любила и умела.
        - Погоди! - гость метнулся в прихожую, где осталась его куртка, и принёс планшетный компьютер. - Лучше посмотрим карту. Что ты, Даша, как из каменного века - ручка, бумажка… Надо пользоваться достижениями научно-технического прогресса!
        Дарья изумлённо похлопала глазами: махровый двоечник Калинин обвинял её, вечную отличницу, в технической отсталости.
        Что творится!
        - Вот на этом перекрёстке всё и произошло, - Даша стукнула пальцем по жёлто-белой карте на экране планшетника. Паша увеличил масштаб. - Андрей поворачивал на Ленинградскую, а Репников мчался по улице Монтажников.
        - Знаю это место. Тут торчит «Купол». Здесь - кафе «Магдалина», тут - «Неаполь», там вьетнамский спа-салон.
        - Как хорошо ты ориентируешься в городе. Только не говори, что успел побывать и в
«Магдалине», и в «Неаполе», и в спа-салоне.
        - Да… А не знаешь, есть ли записи с камеры наблюдения?
        - На том перекрёстке она не установлена.
        - Жаль, Даша, очень жаль, - строго посмотрел Калинин на девушку. Словно это по её вине второстепенный городской перекрёсток не был оборудован камерой наблюдения. - А знаешь, надо потусоваться во всех тех заведениях. Наверняка у них есть внешние камеры - на парковке, над дверью… Вдруг они что-то записали.
        - Интересная идея. Я почему-то об этом не подумала…
        Их разговор был прерван сигналом айфона - Паша, как Джеймс Бонд, был под завязку экипирован современными устройствами.
        - Что?.. И?.. Ну?.. И?.. Зачем?.. Понятно… Хорошо. Постой, а детей ты покормила? Нет?! Ты у меня получишь, - грозно пообещал в трубку Паша и посмотрел на Дарью. - Вот мамаша, а? Детей забыла покормить, чучундра блондинистая! И ведь не в первый раз такое! Я ей устрою!
        Даша улыбнулась. Павел бушевал, но не страшно. Было ясно, что ничего ужасного с
«блондинистой чучундрой» он не сделает. Наверное, потому что любит. Его пыл угаснет прежде, чем он доберётся до дома.
        Даша вдруг позавидовала Пашиной жене - рядом с ней сильный и надёжный мужик. Настолько ответственный, что блондинистой чучундре вполне можно оставаться беззаботной и легкомысленной. Даже если Пашина жена вдруг пренебрежёт материнскими обязанностями, ничего страшного не случится, ведь у детей есть заботливый отец.

«Удивительно, каким он стал, этот термоядерный двоечник!» - подумала Дарья.
        - Паш, а ты вообще чем занимаешься?
        - По жизни-то? У меня фирмочка. Я тебе завтра расскажу. Сейчас некогда, убегаю.
        - Завтра?
        - Да. Разве мы не договорились? Поедем на перекрёсток Монтажников и Ленинградской. Обойдём все кафе и конторки, вдруг чего выясним.
        Даша не помнила, чтобы они обсуждали планы на завтра, но возражать не стала. Приятно, когда кто-то берёт бразды правления в свои руки. Вернее, в крепкие волосатые лапы. Она устала быть самостоятельной и сильной. Хоть ненадолго возьмёт тайм-аут.
        - А эт чё за королевишны? - вдруг остановился Павел, почти уже покинув комнату.
        В кресле сидели три Дашины куклы. Вчера они сменили наряды и сейчас были страшно довольны собой - их позы были томными и расслабленными.
        - Деловые какие! Это… Блин, слово забыл… Высокомерные!
        - Нет, они совсем не высокомерны, просто самодостаточны, - объяснила Дарья.
        - В принципе, если б у меня было такое крутое платьице, я б тоже посматривал на всех свысока.
        - Это я сама сшила, - с затаённой гордостью произнесла Дарья.
        Паша снова её удивил. Он не произнёс фразу, звучавшую в девяноста процентах случаев, когда Даша имела неосторожность обнаружить свою страсть. «Ты до сих пор играешь в куклы?!» - обычно восклицали знакомые.
        - Да ну! Я не верю.
        - Нет, правда.
        - Колечкина, не гони. Это невозможно, - Паша наклонился к куклам, рассматривая их платья. - Бусинки, ленточки, шнурочки… Это ж и под микроскопом не пришьёшь… Ты гений какой-то, Дашка!

«А ты умудрился выбиться в люди, в то время как все тебе пророчили колонию для несовершеннолетних, а потом и тюрьму!» - подумала Даша.
        - Борщ был вот такой! - Павел выставил вперёд два больших пальца. - Всё сама не съедай, ладно? Я завтра кастрюльку оближу.

        П. Калинин (29, директор компании «Таран»): Йехуууу! Я-то думал, Колечкина в сурьёзную тётеньку превратилась, в солидную химическую мадам, типа профессора или там чего ещё… А она совсем девочка. Куклы у неё…


* * *
        Люся и её случайный знакомый просидели в кафе целый час. Разговор не замирал ни на минуту, как выяснилось, им было что сказать друг другу. У Люси блестели глаза, она и волновалась, и радовалась, и замирала от предвкушения чего-то очень приятного.
        Похоже, Люсе наконец-то повезло и сегодня она вытянула счастливый билет. После миллиона неудач и разочарований ей встретился классный парень. Конечно, они провели в обществе друг друга всего один час и вряд ли стоило строить планы. Но любая девушка способна в две секунды спроектировать совместное будущее с симпатичным незнакомцем, если тот имел неосторожность задержать на ней свой взгляд.
        Николай не только радовал глаз невероятной привлекательностью, он к тому же был умён, эрудирован и остроумен. А ещё - свободен! Естественно, у Люси сдуло крышу. Она кокетничала напропалую, была в ударе. Но Коля тоже не отставал. Кажется, их обоих не покидало ощущение полного взаимопонимания, когда один начинает фразу, а другой её тут же заканчивает, когда выясняется, что взгляды на многое полностью совпадают. Они то и дело начинали хохотать, и приступы смеха мешали им доесть бельгийскую вафлю.

        Майя (24, официантка): Как так получается? Все симпатичные парни заняты. И кем они заняты? Думаете, неземными красавицами? Вовсе нет! Какими-то отстойными страшными тёлками! Вот и сегодня… Девица - реально не на что посмотреть! Однако мужика отхватила обалденного. Как они это делают, как?!

        - Люсь, послушай, а поехали ко мне? - смущаясь, предложил вдруг Коля.
        - К тебе… - неуверенно повторила Люся.
        - Я понимаю, предложение слишком поспешно… Нет, нет, беру свои слова обратно, ты ничего не слышала! - Коля поднял вверх руки, словно сдаваясь в плен. - Прости, я поторопился. Мы только познакомились, а я уже…
        - Что?
        - Пристаю с неприличными предложениями, - покаянно вздохнул Коля.
        - А поехать к тебе - это неприличное предложение? - улыбнулась Люся.
        - Очень неприличное!
        - Ты мог бы сказать, что просто приглашаешь на чашку кофе, - подсказала девушка.
        Едва Коля предложил поехать к нему, она мысленно заметалась - да или нет, согласиться, отказаться? Ответить на вопрос, допустим ли секс на первом свидании, гораздо сложнее, чем объяснить возникновение Вселенной.
        Но едва Коля дал задний ход - Люся испытала дикое разочарование.

        Алиса К. (39, психолог): Например, вы готовите лазанью. Или печёте торт. Даже при точном соблюдении рецептуры каждый раз у вас будет получаться немного другое блюдо. А уж если речь идёт о человеческих отношениях - какие могут быть рецепты? Какую бы модель поведения вы ни выбрали, в каждом отдельном случае результат будет уникальным и непредсказуемым! Хочется дать парню прямо на первом свидании? Дерзайте! Возможно, он сочтёт вас шлюхой. Или преподнесёт кольцо с бриллиантом. Гадать бесполезно. Вы не узнаете, пока не попробуете.

        - Какой там кофе! - замотал головой Коля. - В нас больше не влезет. Сколько мы тут чашек выпили? Нет, я вовсе не для этого тебя в гости позвал.
        - Нет?
        - Просто не хочется с тобой расставаться. Ты не представляешь, ведь я уже сто лет не чувствовал себя так хорошо в компании девушки. Всё что-то не то и не так… Какая-то фальшь, искусственность… Я думал, нормальных девчонок уже не осталось. А ты… Ты необыкновенная!
        Люся зарделась от комплимента.
        - Ты тоже необыкновенный, Коля, - тихо призналась она в ответ.
        Пару минут они молча изучали друг друга, с робкой надеждой, с затаённым желанием. Наконец Коля протянул руку через стол и накрыл тёплой ладонью Люсину руку. Этот жест всё и решил.
        - Да, - одними губами произнесла Люся. - Поехали.
        Через несколько минут они уже ловили такси, а затем, поймав, не стали терять время даром - всю дорогу обнимались и целовались на заднем сиденье.


* * *
        Люся успела про себя отметить, что дом у Коли не из престижных: старая панельная пятиэтажка в отдалённом районе…
        Ничего страшного! Они смогут обменять две непрезентабельных квартиры - её и Колину - на одну хорошую.
        Он открыл дверь, и они вошли. Коля бросил спортивную сумку в угол, Люся обернулась, осматриваясь. А тут хороший ремонт!
        - Иди ко мне, - Коля притянул девушку к себе и горячо поцеловал - но уже не ласковым и нежным поцелуем, как это было в такси, а неистовым - стукнули зубы и вдруг… он укусил её за язык!
        Люся вскрикнула от неожиданности и боли и попыталась оттолкнуть обезумевшего от страсти любовника. Но у неё не получилось. Отработанным движением Коля ловко вывернул ей руку - вероятно, это был какой-то профессиональный приём - а ладонью зажал рот.
        Люся возмущённо замычала, вытаращила глаза над прижатой к её лицу ладонью. Вывернутое плечо пронзила острая боль. Коля подхватил девушку и, не обращая внимания на её сопротивление, поволок вглубь квартиры.
        Все его действия были отработаны до автоматизма. Швырнув Люсю на кровать, он тут же запрыгнул сверху и, придавив бедняжку своей массой, начал, будто паук, плести паутину из каких-то верёвок.
        - Что ты делаешь?! - успела изумлённо крикнуть Люся. - Прекрати, ты с ума сошёл! Я так не хочу!
        Дальше она вновь лишилась способности говорить, её рот оказался плотно набит скомканными тряпками, а снаружи Николай приладил шарик-затычку, как в порнофильме.
        Всё это походило на страшный сон. Люся мотала головой и мычала, протестуя. Ах, если бы она успела объяснить парню, что вовсе не является поклонницей садомазохистских развлечений! Тогда бы он так себя не вёл. Ей это не нравится, они так не договаривались!
        Люся думала, у них впереди - долгая и прекрасная ночь, постепенное и сладостное изучение друг друга, нежность, полёт…
        Какая там нежность! Он распял голую Люсю на широкой кровати, примотав её руки к изголовью, а потом вышел из спальни и вернулся с сумкой. Когда Люся увидела, что он из неё достаёт, она затряслась от ужаса. Это был инструментарий законченного психа, урода, привыкшего распалять воображение просмотром порнухи, а теперь решившего реализовать свои самые извращённые фантазии. А Люсе отводилась роль подопытного кролика для удовлетворения его больной страсти.
        - Ты мне сразу понравилась, - прошептал он ей на ухо, вновь залезая сверху. - Будешь послушной девочкой, я тебя не изуродую. Договорились? Итак, с чего мы начнём? Посмотри, что у нас тут есть…
        Люся замотала головой, из её глаз, широко распахнутых от ужаса и отчаяния, градом катились слёзы…


        Глава 5
        Когда в пятницу утром Даша не обнаружила Люси в химлаборатории, она особо не удивилась. Подруга часто использовала рабочее время в личных целях - то ей надо к стоматологу, то в банк. А когда ещё работающей девушке решать всякие неотложные вопросы?
        Завлаб Лев Дмитриевич (вообще-то его должность называлась гораздо более помпезно: он являлся «руководителем центра инновационных технологий») снисходительно относился к Люсиным отлучкам. Общее дело не страдало: подругу могла прикрыть Дарья. Она всегда оставалась на посту - серьёзная и собранная.
        Однако Люсино вольное обращение с производственным графиком всецело искупалось её страстной любовью к работе. Она получала истинное удовольствие от того, чем занималась. Влюбившись в химию уже в школе, Люся никогда не сомневалась в своём профессиональном призвании. Она рьяно проводила химические опыты и с религиозным благоговением замирала над колбой в ожидании результата. Она прыгала и радостно верещала, когда эксперимент заканчивался удачно.
        А Дарья оставалась равнодушной, только методично, как робот, выполняла необходимые функции. Она, безусловно, была талантлива. Гены деда-академика и родителей, помешанных на химии, проявлялись во всём. Даша на ходу, не задумываясь, исправляла Люсину ошибку в расчётах. Люся могла час ломать голову, а подруге было достаточно беглого взгляда…

…В одиннадцать утра, когда Лев Дмитриевич в пятый раз поинтересовался, «куда запропастилась наша красавица», а Люсин телефон в сотый раз ответил, что «абонент временно не доступен», Даша начала волноваться. Она знала, что вчера Люся назначила свидание некоему Константину. Чем закончилось эта встреча? А всё ли в порядке?
        К тому же Даше не терпелось выложить новость - она хотела рассказать Люсе о невероятных претензиях Репникова. Даша предвкушала праведный гнев и страстное негодование подруги, когда она услышит о пятистах восьмидесяти тысячах рублей.


* * *
        Данила и группа поддержки (три студентки химфака) после занятий снова тусовались в больнице у Андрея. Но на этот раз вели себя скромно, не шумели.
        Данила, «золотой мальчик», сын владельца крупной фармацевтической компании, тихо пожаловался другу, что никак не удалось отвязаться от эскорта, «ты же знаешь, они в меня влюблены, все три». Но девочки, если и были влюблены в Данилу, ловко маскировали это чувство: они, отталкивая друг друга, ворковали над Андреем и преданно заглядывали ему в глаза.
        Вся эта суета порядком поднадоела раненому герою. Раньше, безусловно, друзья помогали - их мельтешение отвлекало от постоянной и выматывающей боли. Но сейчас Андрею стало гораздо легче. Прошлой ночью он вдруг проснулся от удивительного и радостного ощущения: понял, что именно сейчас у него ничего не болит. Потом всё началось опять, к утру его снова ломало и корёжило. Однако периоды хорошего самочувствия, почти нирваны, становились чаще и длиннее.
        Теперь ему не нужны были посетители, он не хотел, чтобы его тормошили и развлекали. Андрей с удовольствием остался бы один в палате - в тишине, наедине с мыслями.
        Почти каждое утро во время обхода он видел Елену Борисовну. Пятиминутная встреча, взгляд, улыбка, несколько методичных и безжалостных или ласковых прикосновений - беглый осмотр пациента… Всё это - жесты, движения - превращалось в огромное богатство, и потом целый день Андрей наслаждался им. Он вновь и вновь прокручивал в памяти сладкие мгновения, заново переживал каждую секунду: вот она, голубоглазая богиня, зачем-то щупает его шею - что там, лимфоузлы? Чудесно! Все лимфоузлы организма - в её полном распоряжении, пусть проверяет сколько угодно! А вот она приложила фонендоскоп к груди, внимательно слушает сердечный ритм. Услышит ли она, о чём стучит его сердце? Оно заходится в восторге - вы необыкновенная, вы прекрасная, вы изумительная!

…Но вокруг опять шум, возня, девчачье хихиканье, разговоры, вопросы… И невозможно заняться собственными мыслями, растаять в сладкой дымке воспоминаний.
        - Что-то ты, брат, приуныл! - воскликнул Данила. - Сейчас мы тебя развеселим!
        Лучше бы совсем не приходили. Даже сестра, милая Дашка-черепашка, могла бы навещать пореже. Андрею стыдно, что она каждый день после работы мотается к чёрту на рога: сначала едет на маршрутке домой, на это уходит, как минимум, полчаса. Потом мчится в больницу. Устаёт конечно же, похудела, на лице одни глаза остались.
        Всё встало с ног на голову. Только-только он принял мужское решение - бросить ненавистный институт, начать зарабатывать деньги, помогать сестре… И сразу же получил кувалдой по башке. Сейчас он более зависим и беспомощен, чем тогда, когда учился в политехе и сидел, свесив ножки, на шее у Даши. Он не только не обеспечил их существование (на что надеялся, устраиваясь в автосервис к Петровичу), но и опутал семью непосильными долгами… Верит ли Даша, что он не виноват в этой аварии? Он не нарушал правил. Ему просто ужасно не повезло.
        Чувство вины перед сестрой было настолько велико, что Андрей предпочёл бы сейчас вообще не видеться с Дашей.
        А с кем он с удовольствием пообщался бы - так это с медсестрой Полиной Фёдоровной. Потому что её можно вновь и вновь расспрашивать о Елене Борисовне. Он делает это с бесхитростной прямолинейностью, он постоянно пристаёт к медсестре с вопросами…

… - Где красотка? - напоследок поинтересовался Данила. К счастью, он собрался уходить и даже выставил из палаты девчонок.
        - Ты о ком?
        - Где Ленусик? Твоя вредная врачиха?
        Андрей замер, потрясённый до глубины души фамильярностью Данилы. Разве можно безупречную и недосягаемую Снежную Королеву, сотканную из сверкающих снежинок и голубого инея, называть «красоткой», «Ленусиком» и «врачихой»?
        Когда Данила впервые столкнулся с Еленой Борисовной в палате Андрея, он тут же
«сделал стойку». Юношу безмерно интересовали все без исключения хорошенькие девушки.
        - Здрасте-здрасте, - сказал он, беззастенчиво осматривая Елену Борисовну с головы до ног. - Андрюха, братан, а ты тут неплохо устроился! Ух, какие славные девочки здесь работают! Вы кто? Сестричка? Телефончиками обменяемся, а?
        Елена Борисовна удивлённо приподняла бровь, усмехнулась и вышла из палаты, не удостоив наглеца ответом.
        - Ты кретин, - прошипел Андрей. - Это же мой врач!
        - Вау… Да ну! Слишком молодая.
        - Я тебе говорю! Она хирург. Это она мне операцию делала.
        - Шутишь! Хочешь сказать, она и мединститут уже закончила?
        - Естественно!
        - Да ладно. Я не верю. И скальпелем орудует?
        - И скальпелем, и электропилой. Если понадобится, может за две секунды вскрыть грудную клетку.
        - Бли-и-ин! - восхитился Данила. - Куда она смылась? Я хочу ещё раз на неё посмотреть.

…Вот и сейчас, вспомнив о Елене Борисовне, шустрый юноша не проявил ни капли почтительности.
        - Вообще, могла бы заглядывать к тебе почаще! - сказал он.
        Эта идея вызвала одобрение друга. Тот оживился.
        - Да, - кивнул Данила. - Чего она себе думает? Ты после тяжёлой операции… Сидеть должна день и ночь у твоей кроватки, караулить. А вдруг у тебя тромб оторвётся? Или начнётся некроз? Или ещё что?
        - Она ко мне иногда ночью заглядывает. Когда дежурит, - поделился Андрей, и его глаза тут же заволокло мечтательной дымкой.
        - Ух ты, классно! - обрадовался Данила. - Вот это я понимаю. А во что она одета?
        - В смысле?
        - Кружевное боди, чулочки?
        - Ты точно идиот! - возмутился Андрей. - В то же, что и днём. Униформа зелёная или белый халат.
        - Да ладно, не кипятись, я же пошутил, - загоготал Данила. - А она про меня не спрашивала?
        - С чего бы она о тебе спрашивала?
        - Мне кажется, я ей понравился. Когда мы с ней сталкиваемся у тебя или в коридоре, она так жарко на меня посматривает!
        - Ты серьёзно?
        - Угу. Ты же знаешь, девочки ко мне неравнодушны.
        - Да, наверное. Только я себе даже и представить не могу, чтобы Елена Борисовна на кого-то жарко посматривала.
        - М-да… Она, конечно, штучка. Высокомерная, неприступная… Ну, я побежал?
        - Вали, - отпустил Андрей. - Завтра-послезавтра не приходите.
        - Почему?
        - Санитарная обработка, - вдохновенно сорвал Андрей. - Тотальная стерилизация помещений.
        - Смотри, чтобы и тебя заодно не стерилизовали! - заржал Данила.
        - В общем, не приходите. Всё равно не будут пускать.
        - Хорошо, что ты предупредил. А то мы бы припёрлись и поцеловали закрытую дверь.
        - Всё именно так и произошло бы. Вот, я тебе сообщил.
        - Спасибо, дружище.


* * *
        В конце концов, Люся взяла трубку. Её голос звучал, как из могилы.
        - Где ты пропадаешь?! - возмутилась Дарья. - Телефон не отвечает, я уж и не знаю, что думать.
        - Заболела.
        - А-а… - Даша тут же раскаялась, что наехала на подругу. - Ты бы хоть позвонила.
        - Таблетки выпила и уснула.
        - Бедная… Тебе так плохо?
        - Очень.
        - Ангина? Грипп?
        - Угу. Типа того.
        - Или просто вирусная инфекция?
        - Да, наверное, - Люся отвечала чуть слышно.
        - Я приеду после работы.
        - Не надо. Тебе же к Андрею в больницу.
        - Я сначала в больницу, потом к тебе.
        - Да ладно, брось.
        - Привезу чудесный супчик и «ёжиков». Утром приготовила, - тоном суетливой мамаши-курицы произнесла Дарья.
        - Пусть Андрей ест, - прошептала Люся. - Мне ничего не надо.
        - Ты моя бедная! Видно, тебе совсем кранты.
        - Совсем. Не приезжай. Я, наверное, заразная. Если я тебя заражу, как ты будешь навещать Андрея?
        - Ой… - испугалась Даша. - Конечно, мне нельзя болеть. Предпочитаю оставаться здоровой. Но и тебя бросать на произвол судьбы не хочу! Надо же, как ты расклеилась. Слушай, а вчерашнее свидание… Оно состоялось? Константин пришёл?
        - Нет.
        - Или ты сама не пошла?
        - Он не пришёл. Даш, мне говорить больно.
        - Всё, не буду приставать. Мне точно не приезжать?
        - Точно.
        - А лекарства? Может быть, я привезу чего-нибудь?
        - У меня всё есть. Я запасливая.
        - Ты не обманываешь?
        - Кольцова, да отстань же ты от меня, дай поболеть спокойно! - не выдержала Люся. - Я сейчас выпью ещё одну таблетку и буду спать. И не вздумай приезжать и звонить! Я выключу телефон.
        - Всё, извини, извини, я тебя замучила вопросами. До понедельника-то поправишься?
        - Обязательно! Если ты дашь мне возможность спокойно поболеть!
        - Выздоравливай. Как полегчает, позвони мне.
        - Договорились.
        - Но, может быть, я всё-таки заскочу тебя проведать?
        - Я тебя умоляю! Хватит приставать!
        - Всё, уже отстала, красавица моя инфекционная! Выздоравливай поскорее!
        - Пообещай, что не приедешь. И завтра тоже не вздумай.
        - А в воскресенье?
        - В воскресенье созвонимся.
        Даша нажала отбой и некоторое время сидела, прижав телефон к груди и задумчиво рассматривая штатив с закреплённой колбой. Какой странный диалог! Никогда раньше из Люси не приходилось вытягивать слова клещами, она отличалась патологической разговорчивостью.
        По коротким и односложным ответам подруги Даша сделала вывод о тяжести заболевания: раз уж Люся не в силах говорить, значит, ей пришёл конец.
        Даша и не подозревала, насколько она близка к истине!


* * *
        В пяти метрах от проходной компании «Полинэкс» красовался белый внедорожник - сверкал абсолютно чистыми боками, так, словно не было на дороге осенних луж. Дарья удивилась, увидев транспортное средство Паши Калинина. Каким образом сюда занесло её одноклассника?
        - А я уже тут! - радостно объявил Паша, выпрыгивая из машины. - Привет!
        - Привет.
        - Поехали?
        - Куда?
        - Как куда?! Колечкина, ты меня это… пугаешь!
        - Почему?
        - Помнится, в школе ты отличалась невероятной памятью. Но с той поры, похоже, капитально сдала.
        - Да, наверное, у меня уже склероз, - улыбнулась Даша. Она почему-то очень обрадовалась, увидев Калинина. И сразу удивилась этой реакции. - Напомни, куда я должна с тобой ехать?
        - Мы хотели обойти все кафешки и конторки на том перекрёстке, где долбанулся твой брат.
        - Разве мы на сегодня договаривались?
        - Угу. Залазь в машину.
        Дарья пожала плечами и забралась на переднее сиденье. Ей не часто приходилось ездить на джипе, брат возил её на «жигулях». И хотя машина Андрея - благодаря его усилиям и техническому таланту - постепенно превратилась в нечто среднее между космическим кораблём и болидом агента 007, разница с джипом всё-таки была громадной.
        - Но сначала мне надо домой, - строго предупредила Даша.
        - Без проблем!
        - А потом - в больницу.
        - Замётано! - похоже, Пашу было трудно смутить. Он твёрдо решил истратить вечер на одноклассницу и готов колесить по городу, занимаясь исключительно её делами.
        Дарья задумалась. Откуда такое повышенное внимание к её проблемам? Это объясняется врождённой Пашиной отзывчивостью и способностью к сопереживанию? Или чем-то ещё?
        Звонок мобильника прервал Дашины размышления. Звонил брат.
        - Что?! - испугалась Дарья. - Тебе плохо?! Температура?! Сепсис?! Давление?! Швы разошлись?!
        Павел, крутивший в это время руль, разворачивая машину на перекрёстке, удивлённо покосился на пассажирку.
        - Ты забыла про гангрену, - подсказал он.
        Даша бросила на него гневный взгляд.
        - Дашундрик, я тут что подумал, - спокойно произнёс в трубку брат. - А ты сегодня не приезжай.
        - Как это?
        - Мне стыдно, что ты из-за меня каждый день мотаешься из одного конца города в другой.
        - Обо мне не беспокойся! Приоритетом является твоё самочувствие, а не мой комфорт. Я хочу, чтобы ты поправился! - заверила Даша.
        - Но мне хорошо, - признался Андрей.
        - Да? Как это?
        - Серьёзно. Ничего не болит.
        - Тебя, наверное, лекарствами опять накачали?
        - Нет! Ни одной таблетки, ни одного укола. Просто, наверное, я поправляюсь.
        - Андрюша, как же это здорово! - обрадовалась Даша, у неё даже выступили слёзы. - Вообще ничего не болит? Совсем-совсем?
        - У-у. Типа, я уже умер. Но я не умер. Значит, отпустило. Так что, давай, сестричка, сегодня организуем тебе выходной.
        - Но я сегодня на машине! Помнишь Пашу Калинина из моего класса?
        - М-м-м… Да, конечно.
        Так как всё детство брат работал Дашиным «хвостиком», он отлично знал всех её одноклассников.
        - Паша отвезёт меня домой, а потом в больницу! - радостно объявила Даша.
        - С какой это стати? - тут же напрягся Андрей.
        Появление мужиков рядом с его красавицей-сестрой беспокоило Андрея. Он хорошо помнил, сколько страданий принесло Даше её неудачное пятилетнее замужество, сколько слёз она пролила из-за мужа-негодяя. - Да ладно, Дашундрик, отдохни сегодня, не приезжай.
        - Я постельное бельё хотела поменять!
        - Ты его и так каждый день меняешь… Можно один раз пропустить. Кстати, представляешь, Елена Борисовна и утром приходила, и в обед, а ещё вечером обещала заглянуть.
        - Вот это да! - восхитилась и обрадовалась Даша.
        Ей хотелось верить, что врач пристально отслеживает любые изменения в состоянии пациента, а не пустила всё на самотёк. К тому же Дарья уже поняла, что брат неравнодушен к звезде хирургического отделения, и надеялась, что влюблённость станет стимулом для его выздоровления.
        - Хорошо. И что же? Мне действительно не приезжать?
        - Не надо, Дашечка. Ты совсем забегалась.
        - Ну, ладно… Это, конечно, странно…
        - Договорились?
        - Если ты хочешь…
        Дарья сунула мобильник обратно в сумку.
        - Удивительно, - произнесла она задумчиво. - Сегодня меня все футболят. Брат, подруга… Никому я не нужна!
        - Так куда мы сейчас едем? Насколько я уловил, маршрут изменился?
        - Поехали прямо к «Куполу Радости». Только…
        - Что?
        - А мы не сможем где-нибудь поесть? Я вот-вот умру от голода.
        - Там есть отличное кафе - «Неаполь». Убьём двух зайцев: и поедим, и обстановку разведаем.


* * *
        Минут сорок они добирались до того злополучного перекрёстка. Паша припарковал машину около «Неаполя», они вылезли из автомобиля и осмотрелись. Напротив виднелись вывески кафе «Магдалина» и вьетнамского спа-салона, неподалёку возвышался «Купол Радости» - оригинальное творение местного художника, модерновая композиция из стекла и металла. Горожане как только не обзывали это архитектурное сооружение - и «колпаком», и «тазиком», и «кумполом». Однако все свадьбы ехали сюда фотографироваться.
        - Здесь, - вздохнула Даша. Она с тоской смотрела на дорогу, туда, где всё и произошло.
        Пересечение улиц Монтажников и Ленинградской вовсе не относилось к наиболее запутанным или оживлённым перекрёсткам города. Даже сейчас, в час пик, дорога была почти свободна и автомобили пролетали мимо Дарьи и Павла на большой скорости…
        Едва они вошли в кафе, Дашино сердце застучало быстрее: она увидела на противоположной стене огромную плазменную панель. И сейчас телевизор показывал вовсе не музыкальные клипы, а картинку с камеры наблюдения: на экране была видна парковка около «Неаполя», а дальше хорошо просматривался и весь перекрёсток.
        Даша и Паша переглянулись. Вот если бы в тот день, месяц назад, камера точно так же снимала всё, что происходит снаружи!
        - Оп-па! Смотри, Колечкина, нам везёт! Попали в яблочко с первой попытки!
        Взбудораженный удачей, Паша, видимо, так разволновался, что ощутил настойчивую необходимость потискать одноклассницу: он обнял Дарью за плечи и притянул к себе.
        - Ручищи-то не распускай! - возмутилась Даша. Она презрительно нахмурила брови и гневно сверкнула глазами.
        - Пардон-муа! - испугался Павел, поспешно убирая чугунные грабельки с Дашиных плеч.

        Василий (31, бармен): О, да тут всё ясно. Мужик совсем готов. Можно подавать в качестве вишнёвого мусса. Но с этой шикарной рыжей девкой он не справится.

        Татьяна Дмитриевна (68, пенсионерка): Тогда, в школе, я постоянно говорила Павлику - не лезь к Кольцовой, отстань от нашей умницы, прекрати к ней цепляться. Но разве его удержишь? Проходу девчонке не давал, отвлекал от учёбы.

        - Да я пошутила! - засмеялась Даша.
        - Уф, - облегчённо выдохнул Калинин.
        - Ага, испугался? Не ожидала, что ты такой пугливый!
        - Ещё бы! Ты так зыркнула, как будто тротиловую шашку в меня бросила… Думал, всё, сейчас убьёшь на месте!
        - Мы, красивые девушки, должны уметь давать отпор, - скромно объяснила Даша. - Но в целом я кроткая и милая и никого никогда не убиваю.
        - Ты очень милая, - горячо поддержал Павел. - И очень красивая. Пойдём поищем, кто тут главный. Расспросим его о видеокамере…


        Глава 6
        Люся лежала, свернувшись калачиком, на диване, носом к стене. Она боялась, что преданная подруга, несмотря на строгое предупреждение, всё-таки нагрянет к ней. И сразу поймёт - случилось нечто ужасное, гораздо серьёзнее объявленного Люсей гриппа или ангины.
        А признаваться Даше не хотелось. Никому на свете Люся не рассказала бы о кошмаре прошлой ночи. Это навсегда должно остаться её тайной - слёзы, страх, унижение…
        Она протянула руку, нашарила блистер с таблетками, проглотила ещё две штуки. И подумала: вот бы выпить все сразу. И провалиться в избавительный сон - без боли и воспоминаний.
        Она не знала, как жить дальше, не представляла, как справиться с тем, что произошло. Но упорно отгоняла от себя навязчивую мысль прекратить мучения, выпив пригоршню таблеток. Она слишком любила жизнь и ценила то, чем обладала. Она превозмогла обстоятельства своего рождения, не покатилась под откос - прямо в чёрную пропасть… Кем бы стала дочка двух запойных алкоголиков, девочка, выросшая в притоне, привыкшая засыпать и просыпаться под аккомпанемент пьяных воплей, в зловонии винного перегара и луковой отрыжки?
        Она всё это преодолела, выкарабкалась. И что же - перечеркнуть всё одним махом? Захлопнуть книгу, словно последняя страница уже дочитана? Но дело в том, что её книга не закончена - история не дошла и до середины… Что ж, оборвать посреди фразы?
        - Стра-а-ашно, - прошептала Люся. Она опухла от слёз и еле шевелила губами.
        Но как забыть эту ночь? Воспоминание о ней раскалённым клеймом выжжено в памяти… Едва Люся закрывала глаза, она видела перед собой физиономию этого гада…
        Он выставил её за дверь под утро, мерзко усмехаясь: «Мы неплохо провели время, правда? Ты не обманула моих ожиданий. Только, пожалуйста, давай без лишних телодвижений. Ты же не хочешь, чтобы все узнали, чем мы тут занимались и какими оригинальными способами я доставлял тебе удовольствие?»
        Если бы в тот момент у неё был нож (и силы), она бы, не раздумывая, вспорола мучителю живот… Но она была совершенно уничтожена - и морально, и физически. Едва передвигая ноги, сжимаясь от боли, Люся медленно побрела вниз по лестнице…
        Он хорошо всё просчитал.
        Люся никогда никому не расскажет о том, что произошло. Она не порнозвезда и не любительница экстремального homevideo, она нормальная девушка, мечтающая о любви, замужестве, крепкой семье. Поэтому Люся будет оберегать тайну прошлой ночи даже более яростно, чем сам Николай.
        Не побежит плакаться подруге, не напишет заявление в милицию…
        Зачем она к нему поехала?! Он ведь и не настаивал, она сама этого захотела…
        Люся вспомнила, как быстро и ловко он её скрутил, связал. Но сделал всё, чтобы на открытых частях тела не осталось следов. Он не заклеивал ей рот скотчем, не пристёгивал её наручниками, не бил по лицу. Благодаря этим предосторожностям, Люся могла появиться на людях, не привлекая к себе внимания. Никто не знал, что скрывается под одеждой, какими кровоподтёками разрисовано всё её тело.
        Едва в голове всплывала очередная жуткая подробность, Люсе хотелось выть в голос и царапать стену в бессильной ярости. Что он с ней сотворил!

…Сопровождая каждое движение стонами, Люся сползла с дивана и поковыляла в душ. Прохладная вода ненадолго успокаивала пылающие раны. Но раненому самолюбию вода не помогала.
        - Кто я теперь? - прошептала Люся, разглядывая отражение в зеркале. - Что мне делать?


* * *
        Покидая несолоно хлебавши четвёртый объект, Паша и Даша, наконец, поняли, что вечер пятницы - не самое удачное время для расследования.
        Они обрушивали на офисных сотрудников и работников общепита шквал вопросов: есть ли у заведения внешние видеокамеры, не просматривается ли с них перекрёсток, не сохранились ли записи, не стал ли кто-то случайным свидетелем той аварии?
        Но слышали в ответ, что им лучше поговорить с начальником службы безопасности, или с директором, или с главным менеджером. А их нет на месте - начался уик-энд! Несколько мелких офисов и вовсе были закрыты - белые металлические жалюзи опущены до земли…
        Они вернулись в «Неаполь», где, кстати, тоже не добились желаемого: милые официантки и симпатичный бармен пожимали плечами и предлагали навестить кафе завтра днём, а ещё лучше - в понедельник.
        Погибая от голода, Даша и Паша устроились за столиком напротив плазменной панели и уставились на экран. Перекрёсток двух улиц был как на ладони. Ах, если бы случилось невероятное и им бы вдруг удалось раздобыть видеозапись! Тогда уж Дарья точно узнала бы, виноват ли её брат в той аварии.
        А если виноват Репников? Если он воспользовался беспомощным состоянием Андрея и трактовал ситуацию в свою пользу? Вполне возможно, что именно так всё и было. Подобное случается едва ли не каждый день.
        В этом случае запись с видеокамеры помогла бы поставить Репникова на место. И он уже не смог бы требовать с них деньги на ремонт «ауди», а кроме этого, Андрей получил бы страховку и за разбитый автомобиль, и на оплату лечения.
        Даша сразу принялась считать… Так, «жигулёнок», конечно, пропал. Страховая компания не даст за него по максимуму, скорее всего, оценит автомобиль по рыночной цене машины подобного класса и года выпуска. Но сколько сил и денег вложено в эту
«шестёрку»! Андрей постоянно что-то там менял и модернизировал, планомерно превращая старый родительский «жигулёнок» в раритетный экземпляр…
        Да, тут ничего не поделаешь, сколько дадут - на том и спасибо. Но ведь это лучше, чем совсем ничего…
        Зато лечение будет оплачено полностью! В страховом полисе указана сумма в сто шестьдесят тысяч. Правда, уже истрачено гораздо больше. Но разницу обязан доплатить Репников - придётся ему раскошелиться. Вооружённая доказательствами невиновности брата, Дарья не отцепится от депутата, пока не выбьет из него компенсацию и за физический, и за моральный ущерб.
        Она размечталась. Минут десять Даша витала в грёзах - в иллюзорном мире, где торжествует справедливость, а зло всегда наказано.

…Они заказали пиццу.
        - Вкуснотища, - возвестил Калинин, утаскивая с деревянной подставки пятый кусок. - Даш, а ты пиццу тоже умеешь?
        - М-м-м, - снисходительно промычала Даша, рот у неё был занят.
        - Умеешь?
        - Да! Что там уметь? Десять минут и готово!
        - О! - восхитился Паша. Он даже перестал жевать. - Это невероятно… Но да, да, да, ты всегда была талантливой девочкой. Помню, на переменке ты постоянно сидела с толстенной тетрадью и писала туда химические формулы!
        Даша неопределённо хмыкнула.
        - Надо же, как ты это запомнил?
        - Ещё бы! Для меня ты была… ну, это… инопланетянкой. Отличница! Как это понять - сидишь и царапаешь в тетрадочку химические формулы. Зачем? Кто заставляет? Никто!
        Паша не признался, но ему почему-то всегда хотелось вырвать из рук маленькой Даши эту химическую тетрадь и разорвать её в клочья. Не со злости, а от непонятного бурления крови. Чтобы Даша не сидела, опустив взгляд, а вскинулась, сверкнула зелёными глазищами…
        Однажды после уроков он засёк отличницу в пустом школьном коридоре. Все уже разошлись, а Даша стояла у окна, смотрела в него с тоской и украдкой вытирала слёзы.
        - Кольцова, ты чего? - осторожно спросил Павел. - Что случилось?
        В глазах отличницы плескалось горе - безутешное, бескрайнее.
        - Да что случилось? - испугался Паша.
        - Четвёрка-а-а, - всхлипнула одноклассница, её хрупкие плечики вздрогнули. - За самостоятельную-ю-ю… По хими-и-и-и…
        Четвёрка за самостоятельную работу по химии! Для Паши это являлось чем-то заоблачным, невероятным подарком, недосягаемым результатом. Сам он схлопотал, естественно, двойку, но воспринял неудачу философски, не привыкать! А Даша стоит рядом и вытирает слёзы. Для неё четвёрка по химии - трагедия и катастрофа… Как понять эту девочку? Она из иного мира, далёкого и загадочного…
        Двадцатидевятилетний Павел Калинин очнулся от воспоминаний, мысленно вернулся обратно - за столик в кафе «Неаполь».
        - Ясно, конечно, родители и дед у тебя были крутые учёные, - сказал он. - А ты их ребёнок…
        - Да, - грустно вздохнула Даша. - Были… Никого не осталось. А с твоими родителями всё в порядке?
        - Да, конечно. Батяня в моей фирме работает. А мамулю я по курортам гоняю, хватит ей уже вкалывать. Всю жизнь в две смены в детском саду нянечкой пахала. Не знаю, как она выжила. Мне двух короедов за глаза хватает. Они меня в крендель сворачивают, дьяволята.
        - А у тебя ещё старшая сестра есть, Лариса.
        - Точно! Вот это память у тебя… Ты же тогда меня совсем не замечала. А имя сестры запомнила.
        - Павел Калинин, как я могла тебя не замечать, а?! Ты же каждый день дёргал меня за косички, словно звонарь, обрывающий верёвки колокольни в приступе религиозного экстаза. И прятал мой портфель. И подкладывал в пенал гусениц!
        - Прости, я был полным идиотом, - сокрушённо вздохнул Павел.
        - Скорее - охламоном и бандитом.
        - Эх, чудесное было времечко! - мечтательно произнёс Паша.
        - Неужели ты вспоминаешь школу с удовольствием?
        - Ага! Классно было. Весело!
        - Но тебя же все ругали?
        - А я не слушал! Мне было абсолютно по фигу!
        - Ты молодец, - искренне похвалила Даша. - Так и надо! А я вот… Всегда и всех слушала. И школа была для меня сплошным мучением. Постоянные мысли о том, как бы не схлопотать четвёрку и не опозорить семью плохой учёбой.
        - Да, у отличниц всё так сложно, - посочувствовал Калинин. Он поставил локти на стол, подпёр щёки кулаками и уставился на спутницу.
        - А Ларису я помню очень хорошо! - Даша сразу представила себе бледную шатенку в очках с толстыми линзами. В отличие от брата, Лариса Калинина всегда хорошо училась, даже несмотря на плохое зрение. - Она, кстати, обошла меня на областной олимпиаде по французскому языку! Заняла первое место, а я - только второе. Кошмар!
        - Вот оно что! Наверное, именно потому ты её и запомнила.
        - Да, точно, - улыбнулась Даша. - Как у неё дела?
        - Прекрасно. До сих пор повёрнута на всём французском. Если к батарее не привяжешь, сразу сваливает во Францию. У неё мультивиза. Чуть отвернёшься, она уже усвистела в Довиль, или Онфлёр, или Гавр. Юг тоже любит - Авиньон, Монпелье, Марсель.
        - Вот это да! - изумилась Дарья.
        Её потрясло не пристрастие Ларисы к путешествиям, а то, как запросто и без запинки Паша перечисляет французские города. По географии у него, помнится, была дохлая троечка…
        - Короче, Лариска полностью в шоколаде. Путешествует, развлекается, забот не знает.
        - Хорошо зарабатывает, наверное? На путешествия требуется много денег.
        - Так я ей даю.
        - Ты оплачиваешь её французские вояжи? - удивилась Даша.
        - Французские вояжи… Как красиво ты сказала! Да, Колечкина, именно я и есть тот придурок, кто за всё платит. Это я отстёгиваю Лариске нехилые бабки на её причуды. Богатого мужа у неё нет. Зато есть младший брат с толстым кошельком.
        - Ты молодец, Паша! - снова похвалила Дарья. - Как здорово, что ты так трепетно заботишься о маме, о сестре! - Она расчувствовалась и смотрела на одноклассника с восторженным удивлением. - Ещё про фирму расскажи. Чем занимаешься?
        - Ща и расскажу, и покажу! - Павел достал излюбленный планшетник и положил его на стол перед девушкой.
        Через секунду на экране появился логотип Пашиной фирмы.
        - Твой сайт? Компания «Таран», - прочитала Даша. - Компания «Таран» является поставщиком современных конструкционных материалов для строительства трубопроводов водоснабжения. Та-а-ак… Трубы и фасонные части из высокопрочного чугуна, запорная арматура… Угу. Официальный представитель китайского концерна Синь-Ксинг… Медаль за участие в выставках «Стройкомплекс» и «Трубостроительство и ремонт»… И ведь это ещё не всё! Подразделения компании «Таран» занимаются инженерными изысканиями, бурением скважин, монтажом систем отопления и канализации. О-о!
        Даша оторвала взгляд от экрана и притихла.
        - Тебя смутило слово «канализация»? - расстроился Паша.
        - Нет, что ты… Просто поразилась размаху твоей деятельности. Когда ты успел так развернуться?
        - Работаем, трудимся, - с затаённой гордостью произнёс Павел.
        - И сайт симпатичный, хорошо сделан. Паша, ты меня просто удивляешь!
        - Не ожидала от двоечника?
        - Вот именно, не ожидала! Ты приходил в школу с единственной целью - покуролесить.
        - А после восьмого класса поступил в техникум, и в голове переключился какой-то тумблер. Понял смысл, увидел цель. Техникум закончил в числе лучших. Отслужил в армии, вернулся и организовал предприятие по бурению скважин - это как раз моя техникумовская специальность. А потом компания расширилась, обросла дополнительными структурами. В общем, как-то так.

…Даша уставилась в окно, задумалась. Интересно всё сложилось! Она (отличница, предмет учительской гордости) не сумела реализовать себя, прозябает в ненавистной химлаборатории. Лариса (тоже одна из лучших учениц) порхает по жизни как бабочка, поступив на содержание к брату. А Павел (бывший лоботряс) превратился в удачливого бизнесмена и везёт на себе всю семью - жену, детей, родителей, сестру.
        Официантка принесла счёт.
        - Вы не могли бы заполнить нашу анкету? - обворожительно улыбаясь, попросила она. - Вот авторучка.
        - Ща заполним, без проблем! - пообещал Паша. - Так, здесь надо ответить на несколько вопросов… - Он начал быстро ставить галочки в нужных местах. Потом поднял глаза на Дашу: - Скажи, а есть какое-то блюдо в нашем заказе, которое нам особенно понравилось?
        - Пицца с охотничьими колбасками и клюквенный морс, - быстро ответила Даша. - Это было изумительно!
        - Так и запишем, - согласился Павел и принялся выводить буквы.
        - Ой, - смутилась Даша, заглядывая в анкету.
        - Что-то не так? - заволновался спутник.
        Он написал с калбасками и клюквиный. Поэтому Даша и вздрогнула. Но зато пицца и морс радовали своей орфографической безупречностью!
        - Много ошибок сделал? - смутился Паша.
        - Ничего страшного, - успокоила Дарья. - Мелочи.
        Но одноклассник вдруг заметно покраснел, а потом и вовсе запылал.
        - Вот я дурень! Ты меня презираешь? - с отчаяньем выпалил он.
        - Что ты?! - испугалась Даша. - Подумаешь - ошибки. Я бы не стала тебя презирать и за более серьёзное преступление. Например, если бы ты чавкал. Ах, нет… Если бы ты чавкал, я бы просто утопила тебя в презрении.
        - Как был неучем, так и остался!
        - Неужели тебя это беспокоит?
        - Представь себе, беспокоит!
        - Тогда ты и вовсе удивительный! В то время, как все вокруг выпячивают своё невежество и безграмотность, ты переживаешь из-за того, что неправильно написал слово «колбаски».
        - Колбаски? - Паша удивлённо заглянул в анкету. - Блин! Я-то думал, что колбаски в полном порядке, а облажался я на слове «пицца»!

        Дарья К. (28, химик-разработчик): Так странно… Любому другому парню я ни за что не простила бы устных или письменных ошибок. Но Пашины меня умиляют! Почему? Я много размышляла над этим загадочным несоответствием и, проанализировав ситуацию, пришла к следующему выводу: так происходит потому, что я не предъявляю к Павлу завышенных требований. В отношении экс-двоечника у меня нет никаких ожиданий. Таким образом, у Паши появляется шанс меня приятно чем-то удивить. И он это делает!

        Павел К. (29, бизнесмен): Хмм… Эх! Теперь я стопудово жалею, что столько времени потратил впустую. Ведь свободный был, как ветер. Мог учиться, читать, развивать этот… как его… кругозор. Сейчас не хватает знаний, очень сильно это ощущаю, ага. А времени учиться нет. Дети, работа… Но я наверстаю, обязательно наверстаю!


* * *
        Уже стемнело, когда Пашин автомобиль въехал во двор и остановился у подъезда. Пока мчались по вечернему городу, заморосил дождь, и сейчас всё вокруг сверкало и блестело, отражая свет фонарей, - мокрый капот машины, асфальт, тёмная клумба. Воздух был насыщен влагой, резко похолодало, ничто не напоминало о золотой осени, царившей днём.
        - Стоп! Я тебе тут кое-что прихватил, - остановил Павел Дашу, готовую прошмыгнуть в подъезд. Он открыл багажник и извлёк из него объёмный пакет.
        - Что это? - удивилась Дарья.
        - Пойдём наверх, я донесу.
        - А что там? Ты похож на Деда Мороза!
        - Минутку терпения. Сейчас увидишь.
        Мешок оказался набит мелкими отрезами ткани, кружевом, лентами.
        - А-а-ахххх! - восхитилась Дарья, вытаскивая один за другим куски материи. - Какое богатство! Какая красота! Ты ограбил швейную фабрику? Ах, нет, тут слишком дорогие ткани, чтобы их использовали на швейной фабрике… Из магазина? Нет, для магазина тоже слишком круто. Вероятно, из элитного ателье?
        - Дашка, ну, ты сыщик! В два счёта вычислила! Одна моя знакомая, Анжела, хозяйка ателье. У них метр ткани идёт по цене автомобиля. Привозят прямо из Парижа, Рима или Нью-Йорка. Всякие там дольче-габбаны и маккуины. Я и попросил сформировать мешочек. Анжелка мне отстегнула с барского плеча.
        - А как ты объяснил, зачем тебе остатки ткани?
        - Сказал, дочка моего друга обшивает кукол.
        - Значит, я - дочка твоего друга?
        - Пришлось тебя зашифровать.
        - А почему? Потому что взрослой тётеньке неприлично возиться с куклами? - усмехнулась Даша.
        - Да ради бога! Просто, если бы сказал правду, у Анжелки сразу бы возникла тысяча вопросов. Что за девушка? Откуда вдруг взялась? Красивая? Стройная? Какого размера грудь? Какого цвета волосы? Чем занимается? А почему ты для неё тряпочки собираешь? И так далее… А ребёнок - это безобидно, это никаких вопросов не вызывает.
        - Ясно, - объяснение вполне удовлетворило Дашу. - Пашечка, милый, спасибо! У меня нет слов. Это изумительный подарок!
        - Ты действительно рада?
        - Безумно! Да у меня сейчас сердце остановится от радости!
        - Тогда я тоже рад.
        - Паш, можно я тебя поцелую?
        - О! А сейчас сердце остановится у меня!
        Они рассмеялись, потом Даша быстро чмокнула Пашу в щёку. Довольный рыцарь уже было завёл лапы за спину девушки, чтобы прижать к себе добычу, но, видимо, не решился.

        Жанна Т. (41, соседка): Похоже, у Даши появился мужик. Постоянно теперь у нас во дворе тусуется, караулит. Однако парнишка-то с прицепом! Я видела своими глазами! У него два ребёнка. Надеюсь, Даша не связалась с женатиком? Надо её поймать и расспросить.



…Проводив гостя, удивившего её феерическим подарком, Дарья сразу разложила на диване обрезки ткани и принялась жадно рассматривать сокровища. Мерцала органза, переливался шёлк, невесомое серое кружево напоминало крыло стрекозы. Дарья ощущала себя ребёнком, неожиданно получившим в подарок целый магазин игрушек. Она перекладывала кусочки так и эдак, комбинировала одно с другим, восхищённо охала… Она не верила своему счастью, боялась дышать. Расправила лоскут ярко-синей кожи, заметила штамп - логотип знаменитого бренда… Если бы не Паша, эти сокровища никогда не попали бы в её руки!
        - Девчонки, как нам повезло, - произнесла Даша, обращаясь к куклам. - Вы понимаете?
        Она уже мысленно кроила, намётывала, притачивала… Она сошьёт из этих тканей изумительные наряды!
        Если бы Калинин вдруг вздумал подарить ей смартфон или золотой браслет, Даша категорически отвергла бы подношение. С какой стати он будет делать ей дорогие подарки?
        Но пакет с обрезками ткани… Этот презент не похож на аванс, или намёк, или попытку подкупа, и его можно принять без разговоров.
        Всё дело в том, что именно эти разноцветные лоскутки и являются для Даши самым драгоценным подарком. Так угодить мог только очень чуткий человек.


* * *

«Кажется, понравилось!» - с удовольствием думал Паша, галопом пересекая двор. Он поставил машину на стоянку и теперь спешил домой. Вновь пошёл дождь, и, несмотря на то что Паша плотно завернулся в кожаную куртку, ледяные капельки сползали сзади по шее и уже насквозь промочили ворот джемпера. Но Паша был в приподнятом настроении и не обращал внимания на дискомфорт. В голове звучала энергичная мелодия, только что раздававшаяся из динамиков автомобиля.

«Ловко я с тряпками подсуетился. Угодил так угодил! А сколько эмоций… Даже поцелуйчик обломился. Блеск!»


* * *
        Елена Борисовна заглянула к нему около девяти вечера, как и обещала.
        Едва она вошла, Андрей вдруг увидел, как под потолком палаты разлилось ярко-белое свечение, тут же осыпавшееся вниз перламутровой пыльцой. Мерцающие частицы осели на одеяле, телевизоре, диване, сияя и переливаясь, словно новогодняя мишура. Одновременно прозвучало несколько аккордов прекрасной музыки, раздался тихий вздох органа, запела виолончель, рассыпалось бисером скрипичное арпеджио…
        Затем всё стихло.
        Андрей смотрел, не отрываясь, на врача и ясно видел сверкающий нимб вокруг её головы.

        Полина Фёдоровна (57, медсестра): После операции мы, конечно, держали его на уколах. Основательно подзаправили парнишку наркотиками. А что делать?

        - Вы так поздно. Опять домой не пойдёте? - понял Андрей.
        - У меня дежурство. Давай-ка сейчас кое-что сделаем.
        У Андрея упало сердце. Обычно после этих слов следовала какая-нибудь мучительная процедура. Елене Борисовне не было равных в умении причинять самую разнообразную боль, она виртуозно вытягивала пинцетом нерв из разверстой раны, в то время как под закрытыми веками Андрея взрывались ярко-оранжевые огни.
        Но сегодня, к счастью, обошлось без экзекуции. Врач взяла Андрея за руку.
        - Давай, поднимайся, - приказала она. - Садись.
        - Как? - удивился Андрей.
        Он больше месяца пролежал на кровати по стойке «смирно». А теперь требовалось сесть, невзирая на то, что внутри и снаружи у него всё было как византийская вышивка на платье у Дашиной куклы - узоры из стежков и швов. А в позвоночнике торчал раскалённый штырь.
        - Давай! - приказала Елена Борисовна и решительно потянула за руку. - Поднимайся, я тебе говорю!
        Андрей вдруг представил, как сейчас он сядет на кровати и тут же заграбастает врача в объятия - она не успеет вырвать руку и не сумеет увернуться.
        Эта мысль воодушевила парня. И он, кривясь от боли и прикусив губу, поднялся и тут же реализовал свой коварный план в отношении лечащего врача. Схватил и крепко-накрепко прижал к себе.
        - Ты с ума сошёл! - ахнула Елена Борисовна, в мгновении ока очутившись в непробиваемом кольце его рук. - Отпусти сейчас же! Ты что себе позволяешь!
        Она барахталась рядом с кроватью, пытаясь вырваться, а малолетний преступник тем временем впился ей в шею поцелуем.
        - Ненормальный! - Елене Борисовне, наконец, удалось отскочить в сторону. Андрей проводил её жадным, пьяным взглядом. - Вот сейчас как врежу по роже твоей наглой!
        - Простите, - пробормотал Андрей. Он, безусловно, не испытывал раскаяния, но испугался, что сейчас она убежит из палаты. - Только, пожалуйста, не уходите! Побудьте со мной немного!
        - Но ты же опасен! Наверное, я тебя уже скоро выпишу.
        - Как?! Зачем?!
        - Вон силища какая немереная. Нечего тебе в больнице делать.
        - Не выписывайте меня, пожалуйста! Я не хочу!
        - Интересное кино! Он не хочет.
        - Да я и ходить не могу!
        - Через пару дней сможешь, - отрезала Елена Борисовна. - А дальше что? Я буду от тебя по коридору бегать?
        - Простите, - повторил Андрей. - Я больше так не буду… Ну, хотя бы постараюсь… Хотя вряд ли у меня получится…
        - То-то и оно, - улыбнулась Елена Борисовна.


* * *
        Елена Борисовна стояла в ординаторской у окна, держала в руке кружку с кофе и смотрела на сползающие по стеклу капли. Дождь моросил уже три часа, чёрные ветви деревьев метались на фоне фиолетового неба. Она приставила палец к холодному стеклу, отслеживая маршрут одной из капелек.
        - Андрюшка, - тихо произнесла она. - Андрей. Андрюшечка.
        Её губы привычно выговаривали различные варианты этого имени - ведь так звали её маленького сына.
        Но было неясно, какого Андрея она имеет в виду. Очаровательного, точь-в-точь похожего на неё, пятилетнего малыша с голубыми глазами? Или другого, девятнадцатилетнего, оставленного в темноте больничной палаты, где он проведёт всю ночь в несбыточных мечтах о ней?


        Глава 7
        Люсе пришлось отбить двадцать атак подруги - та рвалась приехать в гости и накормить её полезным и питательным овощным рагу: капуста, цуккини, картошка, морковь, болгарский перец и т. д.
        Даша так виртуозно рекламировала продукт, так самозабвенно расписывала его исключительные целебные свойства, что, услышь её владелец рекламного агентства, она сразу получила бы приглашение на работу.
        Но Люсе не нужно было рагу, ей хотелось одного - умереть. Она не выключала телефон только потому, что боялась: Даша, не дождавшись ответа, всё-таки примчится.
        Поэтому приходилось брать трубку и отвечать подруге. От бесконечных рыданий она глухо шептала в мобильник, а Даша винила пресловутую ангину…
        Люся думала, что не сможет в понедельник выйти на работу. Даже обладая уникальным актёрским талантом (а Люся им не обладала), она не смогла бы изобразить перед коллегами себя прежнюю - весёлую, беспечную болтушку. Она знала по именам всех сотрудников «Полинэкса», и все знали её. Часто по утрам она поджидала Дашу на проходной, не шла в здание - общалась с прибывающими на работу коллегами, узнавала новости.
        Какая там работа! Люся дрожащими пальцами выдавливала из блистера таблетки, взвешивала в ладони, приценивалась… Но не решалась проглотить все сразу.
        Из зеркала смотрела истерзанная, растоптанная женщина, и близко не похожая на воодушевлённую и самоуверенную Люсю. Она садилась на диван, обхватывала руками голову и раскачивалась из стороны в сторону, тихо подвывая. Ей было невыносимо тошно, мерзко…
        К счастью, Люся не поднималась до обобщений. То, что сейчас она втоптана в грязь - ту грязь, среди которой выросла и откуда так долго и трудно выбиралась, - нет, она не расценивала это как пророческое указание судьбы: здесь твоё место!
        Звонок, и сразу за ним громкий стук в дверь, заставил Люсю встрепенуться. Удивившись, она, морщась от боли, доползла до прихожей и заглянула в «глазок». И прежде, чем распознала агрессора, услышала:
        - Люся, открой, Люся! Я умираю! Умираю! Люся!
        Это была соседка с третьего этажа, Ангелина Ивановна, вредная старуха-кошатница. Она бросалась на Люсину дверь с яростью голодной львицы, что явно не сочеталось с образом умирающей.

«Господи, - простонала Люся, - почему она пришла именно ко мне?»
        Их отношения трудно было назвать гармоничными: две претендентки на главную роль в фильме испытывают друг к другу больше нежности, чем эти две звезды одного подъезда. Общительная Люся давно установила контакт со всеми соседями - кроме Ангелины Ивановны. С пенсионеркой они всегда лаялись. Та вела счёт Люсиным знакомствам, обзывала проституткой, обсуждала, шпионила, критиковала, шипела за спиной. Люся, в свою очередь, кричала, что коты загадили подъезд, а она не желает жить на помойке…

        Екатерина (35, менеджер турфирмы): Люська с первого этажа - неугомонная девица. Да ещё и с моторчиком. Мы платим за уборку подъезда, и раз в месяц его моют. Так она ещё сама постоянно драит. С хлоркой! А в её квартире можно проводить операции на открытом сердце. Думаю, она моет пол и вытирает пыль трижды в день. Это нервное, да?

        Алиса (39, психолог): Девять из десяти психотерапевтов самозабвенно окунутся в ваши детские воспоминания, ведь именно в детстве кроется причина всех неврозов и фобий… Однако подобные исследования могут успешно проводиться и непрофессионалами. Например, если ваш муж панически боится пылесоса, постарайтесь деликатно выяснить - вероятно, в детстве на него не раз и не два роняли этот полезный бытовой прибор.

        - Не открою, - прошептала Люся. - Зачем, зачем она ко мне пришла? Это я умираю, а не она… Я! Почти уже умерла. Надо только набраться смелости…
        Люсина противница продолжала таранить дверь.
        - Да что это такое?! Ангелина Ивановна, хватит вопить! Замолчите!
        - Людочка, девочка, спаси меня, мне плохо!
        Соседка тяжело ввалилась в квартиру и сразу рухнула на гостеприимную хозяйку квартиры. Вцепилась и повисла, как альпинист на уступе скалы. Люся едва устояла. Но сразу поняла: дело плохо. Во-первых, лицо у склочницы было как белый лист бумаги. Во-вторых, она назвала заклятого врага «Людочкой». Но это немыслимо!
        Люся с тоской обернулась в сторону комнаты, посмотрела на таблетки, горсткой выложенные на тумбочке… Соседка помешала процессу, вторглась в её мысли, отвлекла от тяжёлых размышлений. Теперь придётся, как минимум, десять минут уделить её - а не собственным - проблемам!
        - Люсечка, вызывай «скорую»! - прохрипела пенсионерка. - Что с тобой? Ты ужасно красная. Умираю, вызывай «скорую»!
        Используя хрупкую Люсю в качестве передвижной подставки, Ангелина Ивановна доползла до комнаты и свалилась на диван. Этот предмет мебели уже претендовал на звание сакрального ложа: сегодня все пытались на нём умереть.
        - Звони, звони!
        Люся, бормоча ругательства, набрала номер.
        Ангелина Ивановна перевалилась на бок, свесилась с дивана… И её вывернуло наизнанку! По полу расплескалась отвратительная лужа размером со штат Коннектикут.
        - А-а-а-а! - заорала Люся. - Нет, не надо! Только не это! Вы специально ко мне пришли, да?
        Бабушку тут же вывернуло ещё раз.
        - Да что же это! - заплакала Люся. - Всё против меня!
        Она, размазывая слёзы по лицу, метнулась в ванную и принесла ведро. Всего пять минут назад Люся едва передвигала ноги, но сейчас словно забыла о боли.
        - Вот, цельтесь! Попробуйте только промахнуться!
        - Ы-ы-ы, - простонала Ангелина Ивановна. - Сейчас умру. Ты вызвала «скорую», Люсечка?
        - Вызвала!
        К приезду бригады - это был молодой врач и медсестра - Люся успела собрать зловонные извержения и два раза вымыть пол с дезинфицирующим средством. Несмотря на то что она пока не определилась, будет ли жить дальше, допустить, чтобы любимая квартирка превратилась в филиал помойки, она не могла.
        Когда врачи позвонили в дверь, Люся прикидывала, не пройтись ли с тряпочкой ещё раз.
        - М-да, - сказал парень. - И в подъезде воняет, и тут запашок. У вас, случайно, мышка не сдохла за плинтусом?
        - Это не мышка, а бабушка. Но она только собирается, - уныло сообщила Люся. - Как долго вы ехали. Посмотрите скорее, ей очень плохо.
        Она не испытывала ни капли жалости к Ангелине Ивановне, только отвращение пополам с гневом - почему соседка постучала именно в её дверь, а не в любую другую? Люсе некогда было заниматься чужими проблемами, её поглотило собственное горе. Разве Ангелине могло быть хуже, чем ей самой? Конечно нет! Сейчас именно Люся являлась самым несчастным человеком на земле. Но соседка в поисках помощи и сочувствия выдернула её наверх из бездонной пропасти - так вытаскивают на палубу акулу, ловко засадив в живот гарпун…
        Молниеносно осмотрев бедняжку и сделав ей укол, медики попытались улизнуть, но напоролись на серьёзное препятствие - Люсю. Та решила стоять насмерть, пока не освободит квартиру от захватчицы.
        - Нет! - воскликнула она. - Забирайте мадам в больницу. Вы сейчас уедете, а ей снова станет плохо.
        - А вы снова звоните, кто-нибудь приедет. Мы или другая бригада, - устало вздохнула медсестра.
        - Настаиваю на госпитализации! - твёрдо заявила Люся.
        - Вам так хочется избавиться от бабушки?
        - Но ей же очень плохо, посмотрите!
        Все посмотрели на Ангелину Ивановну. Та тяжело хрипела на диване, закатив глаза. И тут у Люси впервые промелькнула мысль, что соседка не притворяется. До этого момента ей казалось, Ангелина Ивановна преувеличивает свои страдания и выдаёт банальное отравление за нечто более элегантное - сердечный приступ, например.
        Люсе стало страшно. Она подошла к дивану, присела на краешек и взяла соседку за руку. Та всхлипнула.
        - Милая девушка, - сказал молодой врач, - больницы переполнены. У нас нет возможности госпитализировать всех, кому плохо.
        - Понимаю, вас за это по головке не погладят. Но я очень прошу!
        - Мы вам выпишем таблетки и направление. Если состояние не улучшится, завтра утром сами привезёте, - странно усмехнулся врач.
        - Вы шутите? Завтра - воскресенье. Вряд ли в приёмном покое нас будут ждать с распростёртыми объятьями. Тысячу отговорок придумают, лишь бы не госпитализировать! И потом, мне некогда этим заниматься. У меня свои планы.
        - Как вам не стыдно! - укоризненно покачала головой медсестра. - Это же ваша бабушка! Девушка, нельзя быть такой черствой!
        - Она мне вовсе не бабушка, а просто соседка, да к тому же - идейный противник!
        Молодой врач с интересом посмотрел на Люсю.
        - Вот как!
        - Да! Мы с ней на ножах, понимаете? Она доковыляла до моей квартиры и рухнула. А я вызвала «скорую». Ну как? Заберёте?
        - Понимаете, тут нет особых показаний для госпитализации, - с тоской ответил врач. - Да и возраст уже…
        - Ясно. Если бабулька - можно особо и не париться?
        - Знаете, пока мы вокруг вашей… то есть не вашей бабушки танцуем, где-то, возможно, умирает молодая женщина, - с обидой заметил парень.
        - Не сомневаюсь, у вас, врачей, умирающие девушки котируются гораздо выше умирающих старушек! - язвительно выпалила Люся.
        - Зачем вы так?
        Врач и медсестра снова двинулись к выходу.
        - Хорошо, - сдалась Люся. Она почувствовала смертельную усталость. - Скажите хотя бы, что делать… Как выхаживать? Какие таблетки давать?


        Глава 8
        В понедельник Люся появилась в химлаборатории - хмурая, сосредоточенная. И тут же включилась в работу, так, словно пропустила целую неделю, а не один рабочий день. Она яростно звенела пробирками, нервно щёлкала кнопками приборов, стучала по клавиатуре компьютера… Разбила колбу и порезалась, собирая осколки…
        - Зачем ты пришла? Взяла бы больничный! - возмутилась Даша. - На тебе же лица нет!
        - Ещё бы оно было, - мрачно отозвалась Люся. - Две ночи в кресле спала.
        - Как это?
        - Вот так.
        И Люся рассказала подруге о субботнем визите умирающей пенсионерки.
        - С третьего этажа? Любительница кошек?
        - Да. Я думала, у неё их миллиард…
        За двое суток Люся три раза вызывала «скорую» для Ангелины Ивановны. Та прочно обосновалась на Люсином диване. Она никак не могла вернуться к себе в квартиру, хотя и предпринимала слабые попытки. Но, едва привстав, страдалица тут же падала обратно - в чистую постель, на мягкие подушки (Люся застелила диван красивым, вкусно пахнущим бельём).
        Девушка самоотверженно выхаживала несчастную бабулю, мечтая поскорее избавиться от незваной гостьи: давала таблетки, прибегала с кухни по первому зову, поила водичкой, помогала ходить в туалет…
        За два дня Ангелина Ивановна освоила незнакомые и удивительные термины и теперь ловко ими оперировала: милая, мой ангел, душечка, спасительница.
        - Что это у тебя, Люсечка? - испугалась Ангелина Ивановна, увидев чёрный синяк на Люсином бедре - шёлковый халат задрался, когда девушка суетилась вокруг лежачей больной, поправляя подушку и подтягивая сбившуюся простыню.
        Люся поспешно одёрнула халат.
        - На тумбочку налетела, - объяснила она.
        - Видимо, очень сильно налетела. Вот это синячище! Ты бы троксевазинчиком помазала или гепариновой мазью!
        Через полчаса Люся переоделась в леггинсы и фуфайку с длинным рукавом - во избежание дальнейших разоблачений. Синяк на бедре был далеко не самым ужасным в Люсиной коллекции. Она могла бы предъявить кое-что и похуже.
        - Ты прости меня, милая, - пробормотала Ангелина Ивановна. - Сколько лет мы с тобой собачились. Как сразу не заладилось, так и возненавидели друг друга… Я была к тебе несправедлива. Гадости о тебе всегда думала. А ты чудесная.
        - Вы не только думали, но и распространяли. Разносили сплетни обо мне по всему дому.
        - Прости. Но знаешь… Мне так трудно понять эту современную манеру… Я всю жизнь прожила с одним мужем. Он умер - осталась одна. Всё. И когда я вижу, как ты каждую неделю меняешь ухажёров… Для меня это дикость, Люся!
        - Вам-то какое дело? Это моя жизнь.
        - Да, ты права. Это твоя жизнь, - сегодня Ангелина Ивановна демонстрировала чудеса сговорчивости и кроткого поведения. Видимо, боялась выселения в родные апартаменты, где никто не стал бы поправлять ей подушки. - Но зачем ты размениваешься, Люсечка? Давно нашла бы себе хорошего, доброго парня. Поженились бы, деток нарожали.
        - Так я его и ищу! Думаете, мне нравится всех этих мужиков просеивать, как сквозь сито, и находить одну лишь грязь?! - воскликнула Люся. - Где он - хороший добрый парень?
        Перед глазами всплыло ухмыляющееся лицо Николая, и слезы градом хлынули из Люсиных глаз.
        - Ой, не плачь, не плачь, я не хотела… Я же думала, ты просто парней меняешь как перчатки. Для удовольствия.
        - Для удовольствия, - горько усмехнулась Люся. Той ночью удовольствие было отменным, едва выжила. - А от ваших котов воняет!
        - Совсем не воняет, - в тысячный раз отмела обвинение Ангелина Ивановна. Она всегда так и отвечала на Люсины наезды. - Не воняет… Ну, если только самую малость… А у меня никого нет, кроме моих котиков. Детишек не нажила.
        Настал черёд Ангелины Ивановны шмыгать носом.
        - Люсечка, сходи покорми их, а? - осторожно попросила она. - Пожалуйста!
        - Вот ещё! Сами покормите, когда оклемаетесь.
        - Они же там голода-а-ают!
        - Ничего. Им полезно.
        Старушка заморгала, всхлипнула.
        - Ладно, - вздохнула Люся. - Покормлю ваших… (она хотела сказать уродцев)… котиков. Но учтите, если они меня загрызут, сами будете выкарабкиваться.
        И Люся отправилась кормить котов. Удивительно, но их оказалось всего трое, а не миллиард, как предполагалось. Коты кинулись в прихожую, включив пожарную сигнализацию, едва Люся повернула ключ в замке.
        - Тише! Заткнитесь! - приказала она.
        Коты замерли, изучая гостью. Потом понеслись на кухню, завывая: они спешили пожаловаться Люсе на несчастную судьбу. Один из тройки - огромный тёмно-серый красавчик-британец - в глубокой скорби уселся возле пустой, отполированной до блеска миски. Трёхцветная пушистая киска грудью бросалась на дверцу холодильника, демонстрируя крайнюю степень отчаяния. Их третий товарищ рыдал в голос.
        - Хорошо-хорошо, не надо орать, я уже всё поняла, не тупая! - объявила девушка. - Сейчас покормлю…

…Таким образом, на руках у Люси нежданно-негаданно оказалось четверо подопечных - Ангелина Ивановна и её кошачий выводок. Причём ко всем четверым до недавнего времени девушка не испытывала ничего, кроме неприязни. Субботу-воскресенье, вместо того чтобы врачевать собственные раны, Люся крутилась колесом вокруг умирающей соседки.
        - Милая девочка… Я тебе квартиру отпишу, - вдруг пообещала Ангелина Ивановна.
        - Квартиру? Мне? - замерла Люся. - Да ладно выдумывать!
        - Нет, правда… Ты только присматривай за мной. А потом получишь квартиру в наследство. Мы с тобой всё официально оформим.
        Стать наследницей Ангелины Ивановны, её заклятого врага? В Люсиной голове никогда не возникла бы такая фантастическая идея. Она и сейчас отмахнулась от этой безумной мысли. Но всё же успела на секунду вообразить себя владелицей двух квартир, расположенных в одном подъезде… Причём у соседки была трёхкомнатная! Люся смогла бы выгодно продать две квартиры, себе купила бы что-то в центре, поближе к любимой работе, а остаток положила бы в банк и превратилась в самую настоящую рантье… Сказка!
        Люся тряхнула головой, прогоняя наваждение. И тут же удивилась самой себе: чуть более суток назад она была близка к тому, чтобы свести счёты с жизнью, а сейчас уже прикидывает, как выгодно распорядиться деньгами, полученными от продажи двух квартир.

… - Она пообещала тебе свою квартиру!? - воскликнула Даша. - Вот это да! Неужели она действительно составит завещание в твою пользу? Вы же ненавидите друг друга!
        - Уже нет. Да что мечтать… Пусть живёт, рано ей о завещании говорить. Ещё девочка совсем.
        - Однако эти выходные, вероятно, сильно напугали Ангелину.
        - Ей уже гораздо лучше. Вылечится. И забудет обо всём.
        - И всё-таки… Люсь, вдруг она действительно завещает тебе квартиру? У неё есть родственники?
        - Пока болеет - нет. А если вдруг склеит ласты - тогда, не сомневаюсь, налетит целая толпа родственничков. Будут квартиру делить. Хорошая, между прочим, у неё квартира…


* * *
        Дарье не терпелось рассказать подруге о претензиях, предъявленных Репниковым, о бездонной долговой яме, вырытой им на пути у Даши и Андрея. И о попытке найти свидетелей аварии, о поисках видеокамер, установленных в офисах и кафе вокруг злосчастного перекрёстка.
        Но сначала пришлось объяснить Люсе, кто такой Паша Калинин. По мере того как развивалось повествование, Люся всё с большим подозрением присматривалась к подруге. Странно, но все слова, связанные с персоной П. Калинина, звучали чересчур воодушевлённо.
        - Значит, двоечник? - уточнила Люся.
        - Да! Бывший!
        - А теперь - гендиректор крупной компании?
        - Да! Потрясающее развитие личности и карьеры, правда?
        - Надеюсь, он не строит дома? Не изготавливает продукты питания?
        - Ах, нет, это не относится к его компетенции.
        - Уже легче!
        - Но почему? При чём здесь строительство и производство продуктов?
        - Не хочется думать, что где-то стоят дома, построенные бывшим двоечником. Или продаётся колбаса, изготовленная им же.
        - Нет. Паша бурит скважины. И делает это на пять с плюсом.
        - Богатенький, наверное?
        - Думаю, да.
        - Симпатичный?
        - Очень!
        - Дарья, не зевай! Хватит тебе в девках сидеть.
        - Не забывай, я уже сбегала замуж. Наелась до отвала волчьих ягод. А кроме того, Паша женат и у него двое детей: славные близнецы, белобрысые и неутомимые. Вовчик и Макс.
        - Женат?! - воскликнула Люся. - Двое детей?! Вот так всегда. Если нормальный мужик, то обязательно занят.
        Две подруги находились рядом, но их разделяло огромное пространство. Даша и не догадывалась, что творится сейчас с Люсей, какой кошмар она пережила в ночь с четверга на пятницу. Да, конечно, сегодня подруга выглядела ужасно, она была похожа на мученицу, привязанную к столбу и приготовленную к сожжению. Но этому, считала Дарья, существует два объяснения: первое - Люся ещё не справилась с ангиной, второе - она двое суток проработала медсестрой. А сон в кресле никому не прибавит свежести.
        - Люсечка, ты бы отпросилась у Льва Дмитриевича и ехала домой. У тебя вид - краше в гроб кладут.
        Услышав про гроб, Люся содрогнулась. Как близка она была к тому, чтобы реализовать данную метафору! Совсем недавно она дрожащими пальцами выдавливала таблетки из ячеек…
        Люсе вдруг стало страшно, у неё перехватило дыхание: а если бы она решилась на этот шаг? И тогда всё бы закончилось: тупая боль и ощущение, что по тебе проехал асфальтоукладчик, отчаяние от невозможности перемотать плёнку назад и изменить сценарий…
        Да, два дня Люся обдумывала эту мысль, но сейчас она вызывала у неё ужас.
        Неужели она смогла бы добровольно отказаться от всех будущих радостей? Всё перечеркнуть, выкинуть подаренный тебе вкусный торт, съев всего пару кусочков… Выбрать чёрную космическую бездну вместо ежедневного праздника жизни? Из-за какого-то урода! Из-за того, что именно сейчас невыносимо больно и нет сил терпеть… Но если потерпеть ещё немного, то наступит завтра, а завтра будет уже не так больно… А потом - благодаря огнеупорному Люсиному жизнелюбию - обязательно вернётся способность радоваться каждому мгновению дня, получать удовольствие от простых мелочей, а их много: прикосновение солнечного луча к закрытым векам, хрустящая корочка горячего хлеба, утренняя прохлада, высокое голубое небо, терпкий запах опавшей листвы…
        Ангелина Ивановна, вломившись в Люсину квартиру и на двое суток приковав внимание к собственной персоне, невольно сделала благое дело: не позволила Люсе полноценно сосредоточиться на её горе. Новый всплеск эмоций захлестнул девушку. Сначала - возмущение, что любимое гнёздышко захвачено противником, потом - сочувствие к страданиям одинокой бабули…
        - Не буду отпрашиваться. Работать хочу, - ответила Люся на предложение подруги. - Я в порядке. И потом, ты должна подробнее рассказать мне о Репникове. Что ты будешь делать? Согласишься с его требованием? Вы будете выплачивать ему эти деньги?


        Глава 9
        Закончился яркий и солнечный октябрь, с его тёплым и даже знойным, как бразильская танцовщица, «бабьим летом»… В одно мгновение облетела листва, на город навалилась холодная серая осень с бесконечными ледяными дождями и свинцовым небом…
        Репников перехватил Дарью, когда она бежала от проходной «Полинэкса» к автобусной остановке, - зябко кутаясь в плащ, стуча зубами от холода.
        - Дарья Николаевна, садитесь в машину! - прокричал бизнесмен, опустив правое стекло и перегнувшись через пассажира. Это был Заевский - его друг и невольный участник той аварии. Он тоже был знаком Даше, так как постоянно маячил рядом с Репниковым, давал показания в ГИБДД. В отличие от рыхлого, амёбистого приятеля, Заевский выглядел гораздо симпатичнее - обаятельный молодой мужик, крепкий, поджарый. Но Даша предпочла бы никогда не встречаться ни с тем, ни с другим…
        Вместо белой «ауди», похожей на радостную невесту, Репников теперь управлял строгим серым «лексусом». Бизнесмен явно не испытывал нехватки транспортных средств - расколотив в ДТП одну машину, он тут же пересел на другую, и не менее дорогую.
        А Андрею, когда он выйдет из больницы, ездить будет не на чем, зло подумала Даша, ощущая внезапный прилив классовой ненависти. Если оглянуться, увидишь сверкающие тёмным стеклом бизнес-центры, парковки, заставленные «хаммерами» и «кадиллаками», супермаркеты, набитые экзотическими деликатесами… А рядом параллельный мир - унылая беспросветная бедность, серые от усталости лица, копеечные доходы…
        - Дарья Николаевна! - ещё раз крикнул Репников. - Садитесь!
        - Не хочу, - ответила она.
        Бизнесмен остановил машину и вылез наружу. Заевский десантировался следом. Мужчины перекочевали из автомобиля на тротуарную дорожку, где остановилась Дарья. Им пришлось преодолеть узкий мокрый газон, заполненный маслянистым чернозёмом. Причём Заевский, поджарый и спортивный, перепорхнул легко, как птичка, а Репников грузно шмякнулся, словно мешок, набитый опилками, и тут же сипло задышал.
        - Я не дождался от вас конкретного ответа и подаю в суд, - объявил он. Впрочем, произнёс это не агрессивно, а даже как бы и с сочувствием, словно извиняясь.
        Заевский стоял рядом, сунув руки в карманы короткого модного пальто, и с заметным интересом рассматривал Дарью, как будто видел впервые.
        Та пожала плечами. Возразить ей было нечего.
        - Значит, будем судиться? - уточнил Репников. Он, наверное, не терял надежды, что сейчас Даша откроет сумочку и достанет оттуда плотный кирпичик купюр - ровно пятьсот восемьдесят тысяч рублей - и вручит ему. - Вы отказываетесь возвращать деньги?
        - У меня их нет.
        - Раздобудьте как-нибудь… Ну, я не знаю… Возьмите кредит в банке!
        - Я уже взяла, - кивнула Даша. - Чтобы оплатить лечение брата. А больше мне и не дадут. До свидания!
        Сказав это, она развернулась и стремительно двинулась прочь. Мужчины остались стоять на месте, они смотрели Даше вслед, ощупывали взглядами её тонкую, перехваченную поясом талию, рыжую гриву, вздрагивающую в такт энергичному шагу…
        - Какая, - покачал головой Заевский, закончив наблюдение. - Штучка!
        - Штучка, - согласился Репников. - Но я из неё выбью эти деньги. Пусть она и рыжая, пусть и сверкает глазищами, а никуда не денется, заплатит за братца.
        - Такой красотке мог бы и списать должок.
        - Ну, если только она… - тут Репников произнёс скабрезность, заставившую его друга заржать, а потом мечтательно закатить глаза. - Или…
        Минуты три депутат подробно описывал, что он сделал бы с Дашей.
        - Ты, брат, раскатал губу. Не вздумай ей это предлагать! - возмутился Заевский, сражаясь с непроизвольной эрекцией.
        - А что? Денежки-то на кону немалые. Вдруг согласится? Закатились бы с ней куда-нибудь на недельку.
        - Тогда и меня с собой возьмите. Развлечёмся на полную катушку. Но если серьёзно, Артурчик, не лезь к этой девице. Она рыжая ведьма. Вспорет тебе коготком сонную артерию и спустит всю кровь.
        - А ты, мой друг, фантазёр! Ведьма. Вот ещё.


* * *
        Надежда доказать невиновность брата и тем самым обратить ситуацию в свою пользу постепенно угасла.
        За десять дней изысканий они с Пашей Калининым, любезно составившим ей компанию, не продвинулись ни на миллиметр. Они обошли все офисы и кафе вокруг перекрёстка, пытаясь найти свидетелей дорожного происшествия или запись на камерах наружного наблюдения, но потерпели полное фиаско. Единственным результатом их исследовательской экспедиции стали укрепившиеся дружеские отношения - теперь Даша и Павел созванивались и разговаривали каждый день…
        За десять дней, жертвуя ночным сном, Дарья сшила первое платье из ткани, подаренной Пашей. Это был вечерний наряд с драпировкой и вышивкой. Асимметричные складки нежнейшего шёлка сбегали от правого плеча вниз - к левому бедру, где переливалась и сияла яркая изумрудно-фиолетовая бабочка из бисера и кристаллов. Если бы Дашина кукла смогла участвовать в церемонии вручения «Оскара», она утёрла бы нос голливудским красавицам.
        Все ночи, пока Дарья шила платье, она испытывала радость и воодушевление. Упоение творчеством, полёт фантазии, удовольствие, получаемое и от процесса, и от ожидаемого результата. Платье из шёлка цвета лаванды стояло перед глазами, Даша точно знала, каким оно получится, и это движение к цели было похоже на уверенный ход байдарки по реке, когда приближаешься к финишу с каждым взмахом весла, преодолевая сопротивление воды.
        Она давно ничего не шила - ужасная история с ДТП отняла все силы и время. А теперь стало совершенно очевидным, что Андрей поправляется. Ему даже разрешили вставать. Поэтому Дарья расслабилась и позволила себе предаться любимому занятию. Пакет с тканями, подаренный Пашей, подтолкнул её воображение.

…Именно Паша и стал первым, кому Дарья продемонстрировала наряд. Она предполагала, какой будет реакция. О чём бы ни шла речь, в Пашином голосе всегда звучало восхищение Дарьей, её талантами и умениями. Он, склонив голову набок, рассматривал одноклассницу так, как рассматривают загадочное, недоступное, но неизъяснимо прекрасное существо.

        Павел К. (29, гендиректор компании «Таран»): Мне комфортно в любой компашке. Даже если вдруг собирается заумная тусовка, всегда можно спустить народ на землю. Стравишь парочку анекдотов - и всё нормуль, все смеются… Но рядом с Дашей я какой-то неотёсанный чурбан. А она - волшебный цветок. Я хочу до неё дотянуться. И сорвать этот цветочек тоже хочу, без вопросов!

        Интересно, думала Даша, в очередной раз поймав на себе восхищённый взгляд, а как господин Калинин смотрит на жену?
        С матерью близнецов Паша был строг, иногда Даша слышала, как он отчитывает
«блондинистую чучундру» за безалаберное поведение…

        Марина Викторовна (45, воспитательница детсада): Вот мамаша! Чудо в перьях! Где спортивная форма - ой, забыла! Где поделка ко Дню осени - ой, забыла! Где деньги в фонд группы - ой, забыла! Где медсправка - ой, забыла!.. Чем у неё заняты мозги? И есть ли они вообще?

        Итак, благодаря тому, что в присутствии Паши Дарья чувствовала себя розой, окучиваемой заботливым садовником, тот удостоился чести первым увидеть наряд. Возможно, Паша мог остаться не только первым, но и последним зрителем.
        Всё детство Даше внушали, что внучке академика надо «заниматься делом»: учиться, корпеть над заумными фолиантами, стремиться к научным высотам. А куклы - это инфантильно, смешно и глупо! Нельзя тратить на них бесценное время, нельзя брать в руки пяльца, откладывая в сторону учебник!
        А муж, укравший пять лет жизни, и вовсе катался в истерике - ревновал Дашу к её куклам…
        С тех пор она не торопилась знакомить людей со своим хобби. Даже Люся, близкая подруга, и та умудрялась критиковать.
        - Опять не спала? Почему? Шила платье? Себе? - нахмурилась она, заподозрив неладное.
        Люся знала - Даша отлично шьёт, но не является поклонницей крупных форм. Когда Люся однажды вынудила подругу сшить ей топик, та, помучившись, обозвала хрупкую заказчицу слоном…
        - Не себе, кукле.
        - Опять кукольное платье шила? - возмутилась Люся. - Дашка, странная ты… Тебе деньги сейчас очень-очень нужны, а ты в бирюльки играешь. Взялась бы диссер кому-нибудь писать, кучу денег бы огребла!
        Даша насупилась, обиженно задышала.
        - Вспомни, ты же этим летом написала диссер тому оболтусу… Антону! Сколько он тебе отвалил за работу? Разве плохо?
        - Никогда больше не буду этим заниматься.
        - Почему?
        - Во-первых, писать диссертацию за деньги - это обман и подлог. Во-вторых, ты же знаешь, у меня начинают болеть зубы, голова, уши, волосы, едва я подумаю о химических формулах, вычислениях. Ты обожаешь химию, а я её ненавижу. Для тебя это - красивые опыты, эффектные эксперименты. А для меня - красные от экземы руки, аллергия на реактивы и так далее. Вся любовь к химии досталась тебе.
        - А тебе досталось право родиться в профессорской семье, - вздохнула Люся. - Почему в жизни всё так странно и несправедливо? У тебя шикарная наследственность - мозги, талант. Да, я люблю эту работу, но по сравнению с тобой в химии я валенок. Вот если бы я родилась у твоих родителей вместо тебя… Моя любовь к химии, помноженная на гены твоих предков…
        - Ты точно стала бы академиком, - улыбнулась Даша.
        - Вот и пользуйся тем, что имеешь! Садись и пиши диссертацию.
        - Не буду. Зареклась. Не хочу этим заниматься.

…Но Паша явно не собирался пилить Дашу за её несерьёзное увлечение.
        - Офигеть! - выдохнул он.
        Даша затаилась, с пристрастием наблюдая за Пашиной реакцией. Она была ранимой барышней и сразу распознала бы неискренность… Однако даже если бы Паша восхитился нарядом просто из вежливости - она всё равно была бы благодарна. Слишком часто ей приходилось сталкиваться с пренебрежением.
        - Полный застрел! - подвёл итог одноклассник. - Ты это… Дизайнер! Я не знаю, как это можно сделать руками, иголкой, нитками… Наверное, у тебя волшебные ручки. А можно её это… пошевелить?
        Шарнирные куклы имели множество точек артикуляции и по желанию хозяйки принимали самые грациозные позы. Большинство людей и не догадываются о существовании подобных кукол. Что уж говорить о серьёзном мужике, специалисте по бурению скважин? Он и пальцем боялся прикоснуться к Дашиным красавицам.
        - Надо их сфотографировать!
        - Зачем?
        - Да ты прикинь - сделаешь слайд-шоу, разные позы, разные наряды. Круто же? И красиво!
        - Как-то я совсем об этом не думала.
        - Колечкина, ну ты ваще…
        - Паша, это действительно интересная идея! Постой, я тебе ещё кое-что покажу.
        Дарья унеслась куда-то в соседнюю комнату.
        Павел замер в центре зала. Кто бы мог подумать, что он станет так часто бывать в этой бескрайней профессорской квартире?
        Павел огляделся, окинул всё цепким кулацким взглядом: да, чисто, ни соринки, но, безусловно, уже давно требуется капитальный ремонт. Высокие окна - в двойных деревянных рамах, многократно крашенные. Наверное, Дашечке приходится попыхтеть, открывая их после зимы. Паркет - Паша покачался с пятки на носок - совершенно рассохся, скрипит, да и вид у него допотопный. То ли дело современные покрытия! У себя в квартире, и у сестры, и у родителей Паша уложил стильную и прочную паркетную доску. Так, что дальше? Обои - ветхие, высокий потолок в паутине трещин…
        Если вложить пару миллиончиков, прикинул Паша, квартира превратится в конфетку. Но даже и так она - лакомый кусочек: центр города, главная площадь, прямо из окна виден памятник Ленину…
        - Вот, смотри, - Даша вернулась обратно и протянула другу какую-то толстую тетрадь.
        - Что это?
        - Смотри! - Даша открыла первую страницу, и её гость увидел бесконечные цепочки химических формул.
        - А-а, понял! Это же та самая тетрадь! Ты с ней не расставалась на переменках.
        - Да, это она. А теперь, фокус-покус! Переворачиваем пару страниц…
        От химических формул не осталось и следа! Теперь листки были усеяны рисунками - платья, эскизы вышивок, чертежи выкроек.
        - Так вот чем ты занималась! - изумлённо произнёс Паша. - Ого! А я-то думал, ты и секунды без химии прожить не можешь! Так ты выпендривалась?
        - Нет, что ты! - испугалась Даша. - Я маскировалась!
        - Но зачем? Сидела и рисовала бы свои платьица на здоровье! И к нам, к народу, стала бы ближе!
        - О, нет, - сникла Даша. - Нельзя… Платьица - это прихоть, развлечение. А от меня всегда требовали преданности науке.
        - Нелегко тебе жилось!
        - Да. И постепенно я превратилась в ходячую коллекцию всевозможных комплексов.
        - Я совсем не заметил у тебя каких-то комплексов, - озадаченно пробормотал Павел. - Ты такая… Классная! Шикарная тёлоч… ой, в смысле, девушка.
        - В «шикарную, в смысле, девушку» я превратилась совсем недавно, - улыбнулась Даша. - А в школе и университете была учёным сухарём и испытывала глобальные затруднения коммуникативного характера.
        - Не трудно догадаться почему, - засмеялся Павел. - Ты же говоришь не по-русски! Слушай, Колечкина, а что у тебя сегодня вкусненького есть?
        - Солянка.
        - Соляночка! - обрадовался Паша. И жалобно добавил: - А ты меня угостишь?


        Глава 10
        Каждый новый день отодвигал в прошлое жуткий инцидент, но каждый раз, когда перед глазами вдруг вспыхивали картины той ночи, Люся вздрагивала и покрывалась испариной. Кровоподтёки из тёмно-фиолетовых стали зелёными, и через месяц они окончательно сойдут. Но что делать с воспоминаниями?
        С цепкостью маленького зверька, угодившего в капкан, но страстно желающего выжить, Люся искала способы не скатиться в пропасть отчаяния и не потерять себя.
        Она нашла два простых, но довольно действенных способа. Оба хорошо отвлекали от скорбных мыслей: она продолжала заботиться об Ангелине Ивановне, а также записалась в спортклуб.
        Клуб находился в двух шагах от Люсиной панельной многоэтажки, и рекламное объявление, размноженное на ксероксе, налепили прямо на дверь подъезда.

«Приглашаем в группы кикбоксинга».
        - Я приду, - пообещала Люся и быстро нырнула в подъезд, спасаясь от бешеных порывов ледяного ветра.
        К девяти вечера она прибыла в клуб. Успела поужинать, сняла пинцетом три пылинки с подоконника и отполировала раковину и унитаз, сгоняла наверх к соседке и её котикам, сложила в сумку леггинсы, кроссы и футболку с длинным рукавом (синяки!) и понеслась в клуб.
        - Ой, вы знаете, а больше никто пока не пришёл, - расстроенно объявила красивая девушка-администратор за стойкой в холле спортивного клуба. - Подождите минутку, я спрошу у тренера, будет ли он проводить занятие.
        Люся отошла в сторонку и присела на элегантный диванчик, обтянутый бордовой кожей. Она видела, как к стойке подошёл и навалился на неё крепкий парень в спортивной форме. Выслушав администратора, он обернулся и бросил изучающий взгляд на Люсю. Та - многолетняя практика! - инстинктивно выпрямила спину, слегка изогнулась, сделала губки бантиком, потупила взор… Но тут же обмякла, скисла, распустила лицо… Вспомнила, какой катастрофой обернулась её привычка видеть в каждом симпатичном парне добычу.
        Мораторий.
        Больше никаких мужчин!
        Однако тренер, вероятно, остался доволен произведённым осмотром. Через пару минут Люсе объявили, что занятие состоится, несмотря на отсутствие аншлага. А час спустя девушка выползла из спортзала, лохматая и раскрасневшаяся, но безумно довольная. Люся утвердилась в желании приходить сюда каждый день. Когда она лупила грушу, она вкладывала в удары всю ярость и гнев, предназначенные Николаю…
        - А раньше ничем не занимались? - удивлённо спросил тренер. - Нет? У вас, похоже, способности.


* * *
        Вечером после работы Люся зашла на тот самый сайт, где обычно знакомилась с парнями. Конечно, теперь она долго - а возможно и никогда! - не отправится на свидание с кем бы то ни было. Все эти дни Люся не только не проверяла личную страничку, но даже не включала компьютер. Сейчас любой парень, приславший приглашение встретиться, вызвал бы отвращение, даже если бы имел внешность Брэда Питта.
        Нет, сегодня она точно не хотела ни с кем знакомиться. Но ей было необходимо кое-что выяснить.
        У Люси бешено колотилось сердце, когда она загружала сайт. Прошло почти две недели с тех пор, когда она делала это в последний раз, и этот срок приравнивался к столетию. За это время Люся изменилась до неузнаваемости. И её жизнь тоже изменилась…
        Сейчас она вынашивала единственную цель: собрать информацию о Николае… Сначала она мечтала обо всём забыть. Но шли дни, недели, и постепенно Люся превратилась в сковороду, наполненную кипящим маслом. Было невыносимо осознавать, что этот урод бродит где-то рядом, ходит на работу, тусуется в клубе, ест салат и пьёт эспрессо, поднимает штангу в спортзале, улыбается кому-то, отпускает шуточки…
        Как будто ничего не произошло!
        Как будто это нормально - пригласить девушку в гости, но вместо приятного вечера устроить ей экскурсию в ад!
        Неужели его преступление так и останется безнаказанным? А если ему удастся заманить в своё логово другую жертву?
        Вообще-то Люся не очень знала, где искать Николая. Район, где находилась его квартира, был ей не знаком. Когда они туда ехали, Люся не обращала внимания на пейзаж за окном, потому что целовалась. Но она смутно помнила, как выглядел двор…
        Вероятно, сев в машину и показывая водителю, где свернуть, она смогла бы добраться до того дома, узнала бы подъезд…
        Значит, в принципе можно вычислить адрес Николая. А кроме того, они познакомились через Костю… Именно Костя должен был прийти на то свидание, но не смог, отправил вместо себя друга - предупредить девушку, чтобы зря не ждала…
        Знает ли Костя, что его товарищ - псих и садист? Вряд ли. Надо думать, никто из окружения Николая не догадывается, какие извращённые наклонности скрывает его ангельская внешность. Коллеги, соседи, друзья, родственники видят перед собой симпатягу с ясными глазами и очаровательной улыбкой. Блестящее глянцевое яблочко, но внутри - коричневая гниль и черви.
        Ведь и Люся никому не раскроет правды об этом типе! Совершенно невозможно признаться, что он с ней вытворял в ту ночь…
        А ещё гложет сознание вины. Разве она сама не виновата в ситуации? Вела себя как восторженная дура и сразу согласилась поехать в гости…

        В.П. Андронова (35, адвокат по уголовным делам): Отношение к женщине, попавшей в беду, это лакмусовая бумажка, демонстрирующая степень первобытной жестокости, незрелости и бесчеловечности нашего общества. Сама виновата! Именно эти слова прежде всего услышит женщина, подвергшаяся физическому насилию. Сама виновата - неправильно себя вела, слишком соблазнительно выглядела и так далее. И самое ужасное, что большинство жертв искренне разделяют это мнение.

        Люся открыла свой аккаунт. Вероятно, Костя закидал её извинениями и вопросами: прости, что не пришёл на встречу, давай попробуем ещё раз, куда же ты пропала?
        О нет, больше никаких свиданий - ни за что, никогда и ни с кем!
        Но Люсе всё-таки придётся возобновить переписку с Костей, чтобы через него выйти на Николая, узнать, по крайней мере, его фамилию…
        Узнает. А что дальше? Как поступить, что предпринять?
        Тактику действий Люся пока не разработала…
        Но девушку поджидала необъяснимая загадка. На личной страничке она не обнаружила ни одного нового сообщения от Кости! Последним было то, где они договаривались о встрече у кафе…
        Люся отодвинулась от стола, уставилась в пространство… Она ничего не понимала. Должно быть хотя бы ещё одно - где Костя предупреждает, что не сможет прийти! Об этом ей говорил Николай.
        Более того, аккаунт Константина был удалён! Он исчез, его не существовало!
        Что это значит?
        Люся поставила локти на стол и упёрлась указательными пальцами в виски - думай, голова, думай!
        Даша с её академическими мозгами в два счёта объяснила бы подруге, что никакого Константина не существовало и в помине! Он был прикрытием для Николая, и это именно с ним переписывалась Люся, прежде чем отправиться на свидание. Вот почему она сразу распознала в нём родную душу. Она-то думала - изумительный подарок судьбы, чудесное совпадение взглядов. А Николай просто высказывал её собственные мысли, те, что она изливала в письмах к Константину! Никакой магии!
        Загвоздка была в фотографии… Прикрываться чужими снимками или до неузнаваемости отфотошопить личное изображение - тотальное увлечение всех посетителей сайтов знакомств. И абсолютно все стараются приукрасить действительность. Но Николай, маскируясь под Костю, выставил фотографию парня, в сто раз менее привлекательного, чем он сам. То есть даже совсем не привлекательного…
        Тут какая-то неувязка. Как это понять?
        И Люся поняла. Это было ловушкой. Девушка приходила на свидание, ожидая увидеть Костю, хорошего, доброго, но слегка обделённого судьбой в плане внешних данных парня. Вместо Кости появлялся «его друг» Николай - ослепительный, обаятельный… Он торопится, ему надо в спортклуб. Но приятель попросил встретиться с девушкой, предупредить, что свидание отменяется. Дальше всё развивается по сценарию, знакомому Люсе… Взаимный интерес, горящие глаза, волшебство…
        Конечно, если бы Николай опубликовал на сайте собственную фотографию, он собрал бы в тысячу раз больше поклонниц. Но, безусловно, он шифровался. Ведь ту несчастную, что согласится прийти на свидание, ждёт страшная участь…
        - Значит, его и зовут как-то по-другому! - поняла вдруг Люся. - Он и не Константин, и не Николай! И как же я его теперь найду?
        Придётся ехать в тот район, искать улицу, дом… Николай наверняка надеялся на географический кретинизм Люси, а также на то, что после жуткой ночи она будет не в состоянии запомнить номер дома и квартиры.
        Но Люся вовсе не относилась к категории девушек, способных заблудиться в трёх соснах.
        - Ничего, увижу - вспомню. Найду, - сказала она себе.


* * *
        Андрей стоял у окна в больничном коридоре, опираясь на подоконник.
        Несколько дней назад Елена Борисовна впервые позволила ему встать.
        - Так, поднимайся и обопрись на меня. Тихонечко, без резких движений, - строго приказала она.
        Красавица врач не знала, что хитрый мальчуган уже произвёл испытания на местности и одолел дорогу до туалета - благо в его палате был персональный санузел, в трёх шагах от кровати.
        Но приказ есть приказ. Андрей с удовольствием всей тушей навалился на Елену Борисовну.
        - Какой же ты высокий, - удивилась она. - Дылда. А тяжёлый!
        Андрей перенёс вес тела с прелестной опоры на собственные ноги. Какое удовольствие смотреть на Елену Борисовну сверху вниз!
        - А вы, наоборот, маленькая, - с нежностью сообщил он. - И хрупкая.
        Удержаться было невозможно - Андрей поцеловал врача сначала в макушку, потом в щёку, потом ещё раз - ближе к губам.
        - Да что же это такое! - возмутилась Снежная Королева. - Прекрати немедленно!
        Но увернуться не могла, не бросать же раненного бойца - он бы рухнул прямо на пол, лишившись поддержки!
        Как странно, Андрей совершенно не умел обращаться с девушками, он просто не располагал подобным опытом. Однако, влюбившись, сразу обзавёлся манерами заправского бабника: хватал, лапал, шёл напролом, нисколько не сомневаясь, что раз ему этого хочется, значит, он имеет на это право!
        Возмутительно!
        Он не благоговел и не замирал в почтительном восхищении. А ведь Елена Борисовна, являясь, с одной стороны, уникальным специалистом, а с другой - необыкновенной красавицей, заслуживала поклонения. И в большинстве случаев с ней именно так и обращались - робея, волнуясь. Мужчины терялись в её присутствии, путали слова…
        А этот девятнадцатилетний пацан (тинейджер, если разобраться!) нагло лез к ней. Так очаровательный пушистый щенок, расталкивая всех, лезет к миске - хочу, отдайте, это моё!

…Сейчас Андрей стоял у подоконника и отдыхал, намотав по коридору, наверное, уже целый километр. После долгих недель, проведённых в неподвижности, он получал огромное удовольствие от коридорных вылазок. Кроме того, оставалась надежда увидеть вдали, там, где сияло круглое окошко грузового лифта, знакомый силуэт. Или перехватить объект на отрезке пути между палатами и перевязочной.
        Противно ныла спина, но уже гораздо меньше, чем раньше. Ноги слушались с трудом, Андрей прихрамывал, дыхание сбивалось… Он упорно полз по коридору, отвечая на приветствия и вопросы сестричек и врачей. Здесь, в отделении, ему все симпатизировали.
        Он превратился в инвалида, его тело плохо ему подчинялось. Он, выйдя из больницы, будет думать, как разделаться с безумными долгами. Он остался без машины - его драгоценной турбированной малышки больше нет…
        И, несмотря на всё это, Андрей ощущал себя абсолютно счастливым человеком!


        Глава 11
        На выходных Даше позвонила Элина, риэлтор.
        - Покупатели объявились! - радостно сообщила она в трубку.
        Даша выронила из рук швабру (воскресная экспресс-уборочка часа на три-четыре). Её волнение было понятно - дача, как перезревшая девица, не пользовалась спросом. Элина показывала объект всего два раза, и то неудачно.
        А Даша спала и видела, когда, наконец, их загородное владение обретёт новых хозяев. А сама она - пусть и ненадолго - станет обладательницей некоторой суммы. И сможет раздать долги…
        О финансовых претензиях Репникова Даша и не думала - чтобы не сойти с ума. Тот подал в суд, но, как известно, судебные разбирательства, в отличие от секса, быстро не заканчиваются. Так что Даша располагала некоторым временем до того момента, когда к ним в квартиру нагрянут судебные приставы - описывать имущество.
        А вот расплатиться с кредиторами из числа близких людей - друзей или коллег - нужно было поскорее. Нет, Дашу никто не торопил, ей все сочувствовали. Но она сгорала от стыда, понимая, что подводит знакомых: никому из них она не вернула деньги в обещанный срок.
        Вот почему звонок Элины вызвал приступ буйной радости.
        - Одна проблемка, - предупредила риэлтор. - Дашечка, прости, но я не могу съездить. Я не в городе. Усвистела в Екатеринбург к подружке в гости, и тут, вот засада, звонят покупатели. Ты не сможешь сама смотаться и показать им дачку?
        - О, - расстроилась Даша.
        Легко сказать - смотаться и показать. А как? Теперь Даша не располагала ни автомобилем, ни водителем. Раньше у неё был исполнительный и преданный шофёр - с зелёными глазами, ростом под метр девяносто - возил, куда потребуется, в любое время дня или ночи. Но сейчас это безотказное чудо лежит в больнице.
        - Хорошо, что-нибудь придумаю, - сказала Даша Элине.
        И она придумала! Просто взяла мобильник и позвонила Калинину. И он сразу согласился помочь.
        За несколько недель, со дня их случайной встречи на золотой тополиной аллее до этого момента, Паша превратился в незаменимого друга. Проявления дружеской поддержки, как бусины, нанизывались на нить времени и складывались в ожерелье. Даша невольно стала привыкать к Пашиному присутствию в её жизни.
        За это время он:

1. Четыре раза гулял с детьми около её дома.

2. Три раза возил Дашу на рынок и нёс тяжёлые сумки.

3. Пять раз ездил к «Куполу Радости» искать свидетелей.

4. Три раза подвозил до больницы.

5. Четыре раза оставался на ужин.

6. Починил смеситель в ванной, сифон под раковиной, светильник, микроволновку, диван (эти проблемы всегда решал Андрей - без него в квартире всё рушилось).

7. Подарил пакет с тканями.

8. 9096857 раз предлагал денег.
        - Ой, мне так неудобно, - извинялась Дарья, обращаясь к нижней части Пашиного туловища. Торс и остальные приятные аксессуары в виде головы и рук прятались под раковиной. Товарищ чинил сифон. - Не понимаю, но всё почему-то разваливается. Паша, что бы я без тебя делала! Даже не знаю, как тебя благодарить!
        - Это не трудно, - отозвался из-под раковины спаситель. - Согласен взять натурой. От твоего борщеца не откажусь.
        - Сейчас налью!
        Даша прочно укрепилась в подозрениях, что Пашу дома не кормят. Эта мысль разрывала ей сердце: сама она была выдрессирована обслуживать мужчину. Сначала тренировалась на Андрее, потом пять лет хлопотала вокруг мужа… Подросшего брата всегда по утрам ждал завтрак и свежая рубашка, а вечером, когда он возвращался из института или автосервиса, Дарья и вовсе устраивала римские пиршества. С двенадцати лет Андрей радовал отменным аппетитом, мог съесть быка. А Даша садилась рядом за стол и умилялась, как её кровиночка рвёт зубами мясо. Сейчас в больнице, конечно, всё не так, ребёнок болен, ест плохо…
        Так что покормить усталого и голодного мужчину Даше было одно удовольствие. Андрею разрешили обычное питание, и сестричка развернулась на полную мощность - каждый день устраивала на кухне кулинарный мастер-класс. Паша высоко оценил и борщ, и солянку, и пироги, и лазанью, и манты, и овощное рагу…
        Ясно дело, едва возник вопрос - как доехать до фазенды, - Даша сразу набрала заветный номер.
        В три часа у подъезда стоял белый Пашин джип, как всегда абсолютно чистый, несмотря на осеннюю слякоть.
        - Спасибо, что согласился со мной съездить! Надеюсь, я не сильно нарушила твои планы? - поблагодарила Даша, усаживаясь рядом с водителем. И сразу обернулась: - Ой, здраствуйте, здравствуйте! - она просунулась назад между передних сидений, радостно улыбаясь близнецам. Те были надёжно упакованы в тёплые комбинезоны и пристёгнуты к детским автокреслам. Выглядели, как космонавты.
        На Дарью испытующе уставились две пары круглых глаз. Носы-кнопки, розовые щёчки - близнецы были совершенно одинаковыми. Но два дня назад, когда Паша почему-то опять выгуливал козявок именно в Дашином дворе, он раскрыл подруге секрет. Космонавт в синем комбинезоне - это Вовчик. В зелёном - Макс.
        - Здраствуй, Дашундра! - вежливо и хором поздоровались мальчуганы.
        - Какая-такая Дашундра! - возмутился Паша. - Ща получите у меня! Дарья Николаевна, а не Дашундра! Мужики, я вас предупреждаю: на борту девушка. Просьба вести себя прилично!
        - Обижаете, барин.
        Многие люди, увидев две абсолютно идентичные рожицы, или воспринимали пацанов как одно целое, или отказывали им в индивидуальности. «Да какая разница, кто из них кто?» Но Даша так не считала, поэтому детализировала приветствие:
        - Привет, Вова, привет, Макс!
        Она снова сунулась между сидений и пожала сначала одну, потом другую протянутую ей ручку и ощутила мгновенный всплеск удовольствия от ощущения маленькой детской ладошки в своей руке. Когда-то очень давно - лет в тринадцать - она везде водила за собой брата и так же крепко сжимала его маленькую лапку, а себя считала солидной дамой…
        - Нет, наоборот, - поправил девушку счастливый отец. - Это Вован, а тот - Максуд. Сегодня я перепутал комбинезоны.
        - Ничего ты не перепутал, - возразила Даша. - Я же вижу. Это Вовчик, а это Макс!
        Малыши заинтересованно следили за дискуссией, не делая попыток разъяснить ситуацию.
        - Знаешь, кажется, ты права… Хмм… Вот бы мамаша их так различала! А то, бывает, одного два раза выкупает, а второму облом.
        - А мы долго будем тут стоять? - поинтересовался Вовчик. - Не пора ли ехать?
        - Хватит ворковать, голубочки! - добавил Макс.
        - Трогай, милейший! В путь, в путь!
        - Наглые, да? - кивнул Павел Даше. - И это им всего пять лет. Что же дальше-то будет? Мы сейчас их закинем к бабе с дедой, то есть к моим родителям, а потом рванём на дачу.
        - Хорошо.
        - Дашенька, а почему ты без шапки? - тоном классной руководительницы поинтересовался Вовчик.
        - И даже капюшона у тебя нет, глупышка! - заметил Макс. - У тебя уши отвалятся!
        - Точно, Колечкина, ты же околеешь… э-э… замёрзнешь, - подхватил Павел. - На улице дубак. В смысле, довольно холодно. Менингит заработаешь!
        - Не говори глупостей, ничего не будет!
        В лучших российских традициях, Даша совершенно не подготовилась к холодам. И сейчас, пошарив в шкафу, не нашла элегантного головного убора, достойного её красоты. Натянуть до бровей тот страшный вязаный колпак, что она таскала прошлой весной, рука не поднялась. Поэтому Даша выскочила из подъезда в ноябрьскую промозглую хмарь с непокрытой головой. Зато её шикарные волосы эффектно разметались по плечам.
        - У меня тут где-то валяется шапочка докера. Я её на тебя напялю, - пообещал Павел. - Не хватало ещё тебе простудиться.


* * *
        Когда подъехали к дачному посёлку - уже без детей, - погода и вовсе испортилась, дул влажный ветер, накрапывало, небо стало тяжёлым и мрачным. Всё вокруг выглядело исключительно мокрым - чёрная земля, железный бак для воды, стены дома из красного кирпича, деревянный настил веранды, стволы яблонь и груш, жухлые стебли растений… Забор из сетки-рабицы сверкал - внутри каждого ромба, образованного переплетением проволоки, висела, словно бриллиант, капелька дождя…
        - Сколько надеешься получить? - поинтересовался Павел.
        Даша назвала сумму. Друг скептически хмыкнул.
        - Много, да? - испугалась Даша.
        - Многовато. И ведь не сезон. Если б до весны подождать. А сейчас спад цен.
        - Ты же знаешь, я не могу ждать до весны. Я в тяжёлой ситуации.
        - Да, помню. А у меня не хочешь брать.
        - Это не решение.

…Ничего не осталось от летнего великолепия - ни пышной зелени, ни цветов, вокруг - тлен и увядание. Даша с тоской подумала о том, что и от их с Андреем прежней жизни тоже ничего не осталось. Она вспомнила, как брат, здоровый, крепкий, вкалывал тут на даче под её мудрым руководством (она не теряла надежды победить сорняки), как он ловко орудовал тяпкой, как блестела от пота его голая спина, как играли мышцы…
        Даша упрямо помотала головой, прогоняя грустные мысли. Справимся, выкарабкаемся… Андрей уже ходит, ползает по больничному коридору улиткой. Отлично! А дальше будет ещё лучше…
        У ворот поджидали покупатели - мужчина и женщина средних лет. Они сидели в машине, старенькой «ладе», не рискуя выбраться наружу.
        Даше хватило двух минут, чтобы превратиться в мокрый осиновый лист, дрожащий от холода, а всего-то - добежала от Пашиного автомобиля до крыльца.
        Дом покупателям понравился, участок - нет. Оно и понятно, люди планировали обзавестись дачей, а не куском целины. Но сколько бы раз Даша с братом и преданной Люсей ни десантировались здесь летом, им никак не удавалось привести сад в порядок. Сорняки колосились, как марихуана на плантациях колумбийского наркобарона. А сейчас огород был укрыт плотным слоем мокрой, грязной травы, стебли переплелись и запутались, как нечёсаные волосы. Зато соседние участки могли похвастаться идеальными чёрными грядками - ни травинки, ни былинки.
        Покупатели переглядывались, безмолвно телеграфировали друг другу. Наверное, в мечтах они уже расчистили огород, подготовили почву к зиме, чтобы в следующем году превратить это запущенное местечко в бесподобный оазис. И у них, в отличие от этой рыжей девчонки, всё получилось бы. В их ДНК присутствовал крестьянский ген, а Дарье он не достался. Они были основательными, приземленными и хваткими и сейчас думали только об одном - как бы сбить цену.
        Ещё немного поморгав и посемафорив друг другу, покупатели объявили новую сумму.
        Даша расстроилась.
        - Да я вообще не хочу продавать дачу! - начала горячо объяснять она. - Летом здесь изумительно, тут настоящий рай!
        - Тогда зачем продаёте? - нахмурилась женщина.
        - Брат в больнице. Нужны деньги на лечение.
        - Иди-ка ты в машину, - приказал Павел. У Даши зуб на зуб не попадал, а губы стали фиолетовыми. Сам-то он не мёрз, был одет в тёплую куртку с капюшоном. - И вообще… Что-то ты мало запросила. За эти смешные деньги я у тебя сам куплю. Раньше бы сказала.
        - А вы разве не вместе? - удивились покупатели.
        - Мы вместе, но не муж и жена. Пока, - Паша весело подмигнул своей фиолетовой подруге. - Бегом в машину, Колечкина! Поехали! В тебя сейчас надо влить два литра горячего чаю.
        - Нет, постойте! - заволновались мужчина и женщина. - Куда же вы?
        Паша запихнул Дарью в салон джипа и захлопнул дверцу, а сам вернулся к покупателям и начал торговаться. Он был из той же кулацкой породы и твёрдо стоял на земле.
        Даша, улыбаясь, наблюдала за пантомимой - слов она не слышала. Павел водил покупателей туда-сюда по участку, наклонялся, поднимал какие-то корешки и прутики и совал их в лицо мужчине, раскидывал руки в стороны, как чайка крылья, показывал, где можно сделать зону барбекю, танцевал вокруг скважины, обнимал яблоню, хмурился, смеялся, говорил, слушал, снова говорил…
        Как приятно сидеть в тёплой машине, пока там, снаружи, на ледяном ветру мужчина решает твои проблемы. Как хорошо, когда можно на кого-то положиться, а не делать всё самой.

«Они не муж и жена. Пока», - вспомнила Дарья Пашины слова. И вдруг ей стало невыносимо грустно от того, что у неё никогда не было и не будет такого мужа, как Паша.
        Она целых пять лет истратила на неудачное замужество. Виктор и близко не походил на её одноклассника. Блестяще образованный аспирант, талантливый химик, надежда университета… Он никогда не сделал бы ошибки в слове «колбаса». Зато желчно подчёркивал любой Дашин промах, указывал на недостатки (им же и выдуманные!). Он ей изменял, втаптывая в грязь её любовь. А ещё - маленькое дополнение к остальному - ненавидел Дашино увлечение, презрительно морщился, когда натыкался случайно в квартире на моток ленты или пакетик бисера, требовал убрать с глаз долой кукол, чтобы они не напоминали ему, какая глупая и инфантильная у него жена.
        Даша никогда не была ни глупой, ни инфантильной.
        Но после развода она ещё целых три года смотрела на себя глазами мужа - да, да, всё верно, она неловкая, некрасивая, ни на что не годная… А потом произошёл внутренний переворот, и она превратилась в яркую красавицу - наверное, природа её такой и замыслила.

…Паша вернулся в машину.
        - Всё хоккей, - доложил он. - В смысле, на мази. То есть, я хотел сказать, вопрос полностью улажен. Завтра едем оформлять сделку. Ни копейки им не уступил.
        - Пашенька, ты мой спаситель!
        - Тогда сюда, пожалуйста, - Паша выставил щёку и постучал по ней указательным пальцем.
        Благодарная хозяйка дачи запечатлела на щеке поцелуй. Он получился нежным, гораздо более интимным, чем требовала ситуация… Лицо у Паши было ледяное, Дашины губы - горячими, она уже основательно согрелась в тёплом автомобиле, пока преданный рыцарь танцевал перед покупателями менуэт.
        - М-м-м, как сладко ты целуешь, - смутился Паша. Он помахал рукой крестьянам (они посигналили, проезжая мимо), включил зажигание и отправился в путь.
        - И-их-хы, - вдруг всхлипнула Даша. - Жалко дачу продавать!
        - Но ты же мечтала её продать!
        - Это вынужденный шаг. А так, я бы ни за что с ней не рассталась.
        - Насколько я понял, вы с ней не справлялись. На участке, дамочка, у вас бардачок-с.
        - Ты мне льстишь. На участке у нас тропический лес.
        - Те товарищи быстро порядок наведут - по глазам видно. Весной тут будет образцово-показательное хозяйство.
        - Да… Они явно не из тех, кто приезжает на дачу исключительно ради шашлыка.


        Глава 12
        В воскресенье Люся отправилась на поиски дома, где три недели назад судьба преподнесла ей горький и жестокий урок.
        Она довольно быстро нашла нужный двор и серую пятиэтажку. Когда в тот день Люся выходила из этого подъезда, её состояние было ужасным, однако она запомнила номер дома - увидела крупные голубые цифры, нарисованные блестящей краской на шершавой стене. Вот и сейчас они возникли перед ней, как картинка из далёкого страшного сна - две цифры, вписанные в квадрат серой панели… Зато номер квартиры совершенно не запомнился.
        На что надеялся Николай? Неужели он ничего не боится и уверен в полной безнаказанности?

…Люся в нерешительности замерла на детской площадке, напротив вереницы одинаковых подъездов. Третий или четвёртый? Ледяной ветер продувал насквозь её блестящую стёганую куртку, яркий шарф рвался с шеи. Люся натянула шапку на брови, надела сверху капюшон, сунула руки в карманы, скрючилась, застыла, как изваяние. Блестели лужи, в них отражалось низкое мрачное небо, по тротуару летела белая крупка, оседая и тут же тая.
        А что, если сейчас Люся столкнётся нос к носу со своим мучителем?
        От этой мысли ей стало плохо. У неё не было никакого плана, она не знала, что будет делать дальше, и пока поставила перед собой близкую и конкретную цель: узнать точный адрес Николая, а потом вычислить его фамилию.
        Железная дверь третьего подъезда открылась, оттуда вышла основательно утеплённая женщина в пухлом синтепоновом плаще и мохеровой шапке.
        - Пожалуйста, не закрывайте!
        Люся очутилась в подъезде. А какой этаж? К счастью, это не девятиэтажка… В ней и вовсе было бы невозможно найти нужную квартиру.
        На третьем этаже слева от лестницы Люся увидела ту самую дверь - тёмно-коричневую, в рельефных ромбах. Квартира номер сорок пять.
        Люся стояла и прислушивалась, не зная, что предпринять дальше. Позвонить в квартиру напротив, поинтересоваться, какого они мнения о парне, проживающем по соседству, разузнать подробности его личной жизни? Так ей и расскажут! Наверное, даже и не отреагируют на звонок. Сейчас не такое время, чтобы пускать в дом незнакомого человека.
        В этот момент дверь сорок пятой квартиры открылась. Люся попятилась к лестнице, чувствуя, как её сердце проваливается в звенящую бездну.
        Но на площадку вышел вовсе не Люсин мучитель. В дверном проёме показались сначала молодая женщина, затем мужчина, оба - разгорячённые, довольные. У женщины на щеках играл естественный румянец, глаза загадочно блестели. Можно было поставить сто к одному, что парочка недавно занималась чем-то возбуждающим и упоительно прекрасным. Не исключено, что они ели пиццу или двигали шкаф. Но возможны и другие варианты…
        - Ой… Здравствуйте! - ляпнула Люся, не готовая к встрече. Она лихорадочно вычисляла, кем эта парочка приходится Николаю.
        Мужчина посмотрел на часы.
        - Ну и ну! Тут уже очередь стоит. А у нас вообще-то до шести вечера оплачено.
        - Э-э, - многозначительно произнесла Люся, надеясь, что мужчина продолжит мысль и постепенно станет ясно, что он имеет в виду. Пока Люся не понимала, о чём идёт речь.
        - Вероятно, девушка пришла убирать? - предположила дама.
        - Что?! - возмутилась Люся, вмиг выходя из ступора.
        - Вы пришли убрать квартиру? - безмятежно повторила дама.
        Люся смерила обидчицу испепеляющим взглядом - словно плеснула кислотой из банки. Отправляясь сегодня в поисковую экспедицию, Люся и не подумала одеться менее элегантно, чем обычно. Она была как всегда при параде. И тут какая-то краснощёкая дурында обзывает её уборщицей.
        Женщина не отреагировала на жаркий взгляд, она обошла Люсю и стала спускаться вниз по лестнице. Мужчина задержался.
        - В любом случае до шести вечера эта квартира в нашем распоряжении, - заявил он, снова взглянув на часы. - Иными словами, ещё целых четыре часа.
        - Вы её снимаете? - предположила Люся.
        Так как мужчина не торопился вдогонку за спутницей, она поняла, что сможет расспросить его подробнее. Тот смотрел на девушку со снисходительным интересом: он явно только что совершил подвиг и теперь ощущал себя покорителем вселенной, гигантом, львом.

«Козлище, - с отвращением подумала Люся. - Только что из койки, а уже глазками шныркает, мало ему». Флиртовать с мужиком ей было неприятно, а у дверей квартиры, где над ней от души поиздевались, - и вовсе противно. Но Люся постаралась улыбнуться как можно более соблазнительно.
        И через две минуты стала обладательницей полной базы данных. Полученная информация её страшно разочаровала.

        Лариса Валерьевна (62, квартира № 43): Три месяца наверху шёл ремонт, весь мозг вынесли. У меня стены тряслись. Ходила спрашивала, что же они там делают. Подвесной потолок, паркет, джакузи… Наконец, ремонт закончился. Думала, всё, сейчас заедет приличная и богатая - раз у них джакузи - семья, будем спокойно жить. Нет же! Никто там не живёт, квартира сдаётся посуточно и даже почасово! Это кошмар, я вам скажу. Теперь я живу в борделе. Стоны, охи, крики, беготня. Всё слышно, всё! Дом-то панельный…


* * *
        Сделку обмывали в кафе «Неаполь»: Павел убедил Дарью, что они обязательно должны заехать куда-нибудь погреться.
        - И снова закажем ту офиген… то есть, я хотел сказать, клё… в смысле, восхитительную… Восхитительную пиццу с охотничьими колбасками! - заявил он.

        Татьяна Дмитриевна: Занимаемся с Павликом два раза в неделю, он сам об этом попросил. Мне, как учителю, необыкновенно приятно его рвение. Не знаю, что на него повлияло, возможно, просто пришло его время, но сейчас Павлика одолевает страстная жажда знаний. Он впитывает информацию, как губка, семимильными шагами навёрстывает упущенное в школе. Пишем диктанты, разбираем предложения, учим новые слова…

        Даша рассмеялась:
        - Скоро мы с тобой заговорим на одном языке!
        - Вряд ли, - удручённо вздохнул Павел. - Знала бы ты, как я на работе это самое…
        - Что?
        - Ну… Изъясняюсь.
        - И как?
        - О-о-о, - помотал головой Павел. - Тебе и одного процента нельзя услышать.
        - Уши завянут?
        - И сразу отвалятся! Твои чудесные, маленькие ушки, - с нежностью добавил Паша. - У меня простые мужики работают. Им надо чётко формулировать задачу. Иначе не въедут. В смысле, не поймут.

        Геннадий (30, мастер): Павел Андреевич дело знает. Он, конечно, и поорать, и порычать спец… Так приложит - стены покраснеют. Зато сразу ясна поставленная задача, перспектива тоже просматривается. И платит он по-честному, не зажиливает.

        - Сейчас отвезу тебя домой, потом заскочу в «Детский мир», а потом ещё на работу, - отчитался Паша. - Было несколько воскресных заказов, надо проверить, как всё прошло.
        - А зачем в «Детский мир»?
        - Пацанам сапоги жмут. Слушай, у них опять лапы выросли! Я же буквально месяц назад скупил половину обувного отдела. Получается - зазря?
        - А, точно! - с улыбкой закивала Даша, сразу вспомнив те времена, когда они с Андреем чуть ли не каждый день искали новые кроссовки.
        Ей казалось, крошка-братик ложится спать с одним размером ноги, а просыпается уже со следующим. Теперь Андрюшкины туфли стоят в прихожей, как две подводные лодки у причала, в один его ботинок Даша может залезть обеими ногами.
        У Паши зазвонил мобильник.
        - Да, - ответил он. - Да, да, я помню. Заеду. Угу. Хорошо. Обязательно разного цвета. Да, и это тоже куплю. Два килограмма? Зачем так много? Лады, как скажешь. Оревуар!
        Паша получал наставления, а Дашино сердце кололи тонкие иглы ревности… Зачем жена звонит именно сейчас со своими указаниями? Им так хорошо вместе, тут, в тёплом кафе. На столе - деревянное блюдо с горячей пиццей, перед Дашей - бокал красного вина. Она сделала пару глотков и «поплыла», а Паша тотчас взял в плен её руку. Совместное мероприятие их сблизило. Благодаря Пашиной ловкости, они удачно продали дачу, и у Даши гора свалилась с плеч.
        Ей было хорошо сейчас, но она понимала, насколько недолог этот момент радости и умиротворения. Как приятно находиться рядом с Пашей, но… Завтра опять понедельник, с мокрым ветром, хмурым небом, бесконечной суетой и заботами… Постылая работа, бесконечная возня с реактивами, грязная и тесная маршрутка, магазин, плита, кипящий куриный бульон, снова маршрутка, больница с её запахами и ледяными сквозняками…
        Конечно, будет и приятное - встреча с коллегами, с добрейшим завлабом Львом Дмитриевичем, с Люсей, с милым, несчастным братом. Именно любимые люди и друзья наполняют жизнь смыслом.
        Жаль, но Пашу никак нельзя встроить в систему Дашиного существования. Он появился случайно, взят на время, взаймы… Уже совершенно ясно, что дружбы у них не получится. Даша с её красотой и обаянием совсем не подходит на роль боевого товарища. Мужчине проще сделать себе харакири, чем согласиться на дружбу с такой женщиной. И Павел - не исключение, иначе почему он, разговаривая по телефону с женой, так ласково перебирает Дашины тонкие пальчики в своей большой лапе?

…В окно «Неаполя» хорошо был виден перекрёсток, изменивший судьбу Андрея и Даши. В поле зрения попадал и «Купол Радости». Сейчас к нему подъехал длинный лимузин, и оттуда белым облаком выплыла невеста, а следом - взволнованный жених и экзальтированные гости. У архитектурного сооружения началась фотосессия. Даже издалека было заметно, насколько холодно участникам съёмки.
        Наблюдая за возбуждённой толпой, Даша невольно вспомнила собственную свадьбу. В тот день она была безумно счастлива: влюблена, очарована. А потом день за днём её кукольный замок начал разрушаться - поплыл фундамент, осыпались хрустальные башенки, облупились розовые стены. В конце концов, не осталось ничего. Тогда она отчаянно страдала, а сейчас не испытывала к бывшему супругу ни любви, ни ненависти.
        А какие отношения у Паши с женой?
        Дарья уже несколько раз становилась свидетельницей их отрывистых, коротких телефонных разговоров. Павел всегда был сдержан и деловит, никогда не добавлял
«целую, малыш» или «рыбка» - но, вероятно, это только в присутствии зеленоглазой одноклассницы? Даша чувствовала, под непритязательной и грубоватой внешностью её друга скрываются мармеладные залежи сентиментальности. Это прорывалось наружу - в отношении к близнецам и к Даше, но не было слышно в разговорах с женой. Паша даже и по имени ни разу её не назвал.
        Какая она? Красивая, наверное… Достоверно известно, что блондинка. Во-первых, Паша пару раз обозвал её «блондинистой чучундрой», а во-вторых, мальчишки с гордостью сообщили: «Наша мама - натуральная блондинка!» Слово «натуральная» вызвало у Паши скептическую усмешку…
        Все эти мысли промелькнули в Дашиной голове в те десять минут, пока её спутник говорил по телефону. После первого разговора последовал следующий, затем ещё один - звонили по работе, консультировались, уточняли. Паша что-то объяснял, используя технические термины…
        А Даша смотрела в окно.
        - Оревуар? - вспомнила вдруг она. - Ты ещё и по-французски говоришь?
        - Дык, - хмыкнул Паша. - Лариска всю семью натаскивает - особенно пацанов. Мне попутно перепадает. Сильвупле, бонжур, донэ-муа, нэзитэ-па… Скоро я русский забуду, но французский так и не выучу.
        - Надо же. У вас в семье свой собственный преподаватель французского. Это же здорово!
        - Сейчас опять во Францию намылилась. Бретань, Сен-Мало, Мон-Сан-Мишель… Ну, ты-то в географии ориентируешься.
        - О, - вздохнула Даша. - Бретань, Сен-Мало… Какая удивительная жизнь.


* * *
        Целый час ушёл на то, чтобы добраться до агентства, сдающего квартиру. Люся позвонила туда по телефону, данному ей мужчиной-львом (в обмен он мечтал разжиться Люсиным номерком, но она ловко увильнула от знакомства). Как ни странно, в воскресенье агентство работало, и Люся тут же отправилась на его поиски.
        - А что вы конкретно хотите выяснить? - спросила у Люси сотрудница агентства - пышная ухоженная мадам лет сорока. Её пальцы были украшены крупными перстнями, на шее висело яркое колье, а в ушах подрагивали серьги с топазами. Камни сверкали, играли на свету, Люся смотрела на них, как загипнотизированная.
        Услышав вопрос, она погрузилась в скорбное молчание. Затем удручённо покачала головой и поделилась с нарядной мадам горем. Легенда, придуманная Люсей, не отличалась оригинальностью, зато должна была вызвать сочувствие сотрудницы:
        - Ой… Муж у меня это… Ходок… Кобель.
        По лицу мадам пробежала тень отвращения.
        - Я вам сочувствую. Но помочь никак не могу.
        - У меня есть подозрения, что три недели назад он снимал на сутки одну из ваших квартир, - Люся назвала точный адрес и дату. - А мне лапшу вешает, типа, уезжал в срочную командировку. На работе у него круговая порука, правды не добьёшься, сборище кобелей. Но я-то за ним следила! Мне бы ещё доказательства раздобыть. Посмотрите в документах, а? Я точно уверена, он был не в командировке, а на той квартире.
        Люся разгорячилась, вошла в образ, на миг действительно ощутила себя обманутой женой. Она надеялась, что сейчас мадам пороется в бумажках и выложит перед ней какой-нибудь стандартный договор с паспортными данными и подписью Николая.
        - Милая девушка, повторяю, я искренне вам сочувствую, но ничем не могу помочь. А зачем вам улики? С какой целью вы их собираете? Хотите развестись и потребовать материальной компенсации за причинённые страдания?
        - Нет. Просто суну доказательства в его наглую рожу, пусть уроется, гад.
        Так как, рассуждая о «муже», Люся видела перед собой Николая, то с её языка готовы были сорваться самые оскорбительные выражения, она пылала ненавистью.
        - Зачем вам это?
        - Пусть врать перестанет.
        Нарядная мадам пожала плечами, погладила указательным пальцем один из перстней, поправила колье на шее.
        - Так он и врёт, потому что оберегает ваши чувства, не хочет травмировать.
        - Пусть перестанет бегать налево, и с моими чувствами всё будет в полном порядке!
        - Но развод вам не нужен?
        - Нет.
        - Тогда перестаньте следить за мужем, искать доказательства неверности. Не надрывайте себе сердце.
        Люся с интересом уставилась на сотрудницу агентства. Люсе пока так и не удалось выйти замуж, и данный разговор для неё являлся голой теорией, но рассуждения пышной мадам её заинтриговали.
        - Поверьте, ваш муж всегда будет бегать налево, он не изменится. Мужчина или относится к разряду буйных ходоков - таких большинство, или является образцом добродетели - думаю, их число сопоставимо с количеством снежных барсов. Они, знаете ли, занесены в Красную книгу. Вам предложены определённые обстоятельства, и вы можете или отказаться, то есть развестись с мужем, или принять условия игры и постараться извлечь из ситуации выгоду.
        - Выгоду? Ждать, когда он принесёт в дом гепатит С?
        - Если это единственный бонус - тогда надо разводиться, - вздохнула мадам.
        - Я поняла. Мой муж - ваш постоянный клиент. И вы его защищаете, чтобы сохранить гарантированную статью дохода. Он всё время у вас арендует квартиру, да?
        Мадам отрицательно покачала головой.
        - Но я вообще не знаю, о ком идёт речь. Мы не требуем от квартиросъёмщиков никаких сведений. Ясное дело, большинство клиентов хотят избежать огласки. Мы берём крупный залог и отдаём ключи. Вот и всё. Даже если вы мне опишете внешность мужа, я вряд ли припомню, был он тут или нет. Передо мной каждый день проходит сотня клиентов.

…Люся вышла на крыльцо агентства, отсчитала три ступеньки до тротуара, остановилась, замерла. Ветер стих, и сразу немного потеплело. В серой ненастной пелене, окутанные взвесью мелких капель, спешили куда-то прохожие, летели по проспекту грязные автомобили, небо лежало на крышах домов серой намокшей ватой, с трудом сдерживаясь, чтобы не разразиться очередным дождём.
        Вдоль проспекта тянулись ряды магазинов, и Люся притормозила у одной витрины. Изящный манекен в спортивном трикотажном костюме привлёк её внимание.
        За день, истраченный на безрезультатные поиски, за испытанное разочарование - так и не удалось узнать фамилию Николая, - Люся решила вознаградить себя шопингом. Сейчас она зайдёт в этот спортивный магазин и купит суперформу - брюки и кофту из специальной синтетики. Жаль, что до сих пор нельзя надеть на тренировку (а она не пропускает ни одной) майку и шорты, ей всё ещё приходится прятать синяки под длинными брюками и фуфайкой. Тренер, наверное, будет счастлив, когда, наконец, увидит её в коротких бриджах. Он, конечно, утверждает, что ему необходимо видеть, как работают мышцы. Но на самом деле просто хочет попялиться на Люсины ножки.
        Вспомнив о вечерней тренировке, Люся улыбнулась. Эта мысль была ей приятна.


        Глава 13
        Хотя риелтор Элина увильнула от последней презентации и не ей принадлежали лавры удачливого риелтора, а Паше, она всё-таки поставила в истории жирную точку, оформив сделку и взяв за неё комиссионные.
        Через неделю после встречи с покупателями Даша получила деньги и сразу принялась отдавать долги. С каждой новой транзакцией у неё за спиной вырастали крылья, а с ног падали железные цепи. Никогда раньше она не ходила в должниках, и это положение чрезвычайно её тяготило. И вот сейчас она освободилась.
        А некоторые коллеги напрочь отказались забирать деньги! Танечка из приёмной, бухгалтер Аня, завлаб Лев Дмитриевич и гендиректор «Полинэкса» Василий Николаевич.
        Генеральный возмущённо замахал рукой и сразу выставил Дашу из кабинета:
        - Какие деньги? Что ты придумала! Мы тебе выписали матпомощь, её возвращать не надо.
        - Матпомощь - да. Но вы ведь и от себя добавили, - въедливо напомнила Даша. - И весьма солидную сумму. Позвольте, я верну?
        - Дарья, прекрати говорить глупости! Иди, не отрывай от работы!

…Затем Даша позвонила в автосервис Вадиму Петровичу с предложением привезти деньги. Но он даже не стал разговаривать, возмущённо хрюкнул в трубку, что вопрос не обсуждается.

…Люся тоже сделала квадратные глаза и отодвинула от себя пачку банкнот.
        - Сдурела? Тебе за коммерческую палату ещё платить и платить. И с кредитом ты не рассчиталась. Сейчас отдашь, а через неделю снова придётся занимать.
        - Но тебе тоже надо на что-то жить.
        - Не беспокойся, справлюсь. Мне хватает. Отдашь потом когда-нибудь.
        Даша расчувствовалась и полезла обниматься.
        - Спасибо, ты настоящий друг!
        - Ещё бы. Я уже почти двенадцать лет твой самый настоящий друг.
        Обсуждение этой темы они продолжили в обеденный перерыв в столовой пивзавода.
        - Люся, как твоя верная и единственная подруга, я с тревогой констатирую, что твоё психическое состояние внушает опасения, - заявила Дарья, потроша вилкой жареный минтай.
        Люся клацнула зубами о стакан с компотом.
        - С тревогой констатирую… - эхом повторила она. - Даша! Говори по-русски! Сказала бы: Люська, ты чё такая варёная?
        - С тобой явно что-то происходит, - задумчиво произнесла Даша. - Ты очень изменилась, тебя не узнать. А я настолько поглощена собственными проблемами, что даже не удосужилась выяснить причину этих изменений. Люсёныш, что произошло?
        Люся положила вилку на стол.
        - Да так… Устала я просто.
        - Вот! Устала! - тоном профессора математики, доказавшего сложную теорему, воскликнула Даша. - Но ты никогда не устаёшь! Для тебя это неадекватное состояние. Устала - значит разочарована. А быть разочарованной - тоже не твоя песня. Ты солнечная, яркая, ты никогда не унываешь… Поэтому я жду ответа: признавайся, что случилось?
        - Всё зря, - Люся уныло покачала головой, её глаза наполнились слезами.
        - Ты даже перестала знакомиться с парнями и ходить на свидания! Ты что, прекратила поиски принца?
        - Угу. Аллес капут. Лавочка закрыта.
        - Но почему вдруг? Люся, как мне это всё не нравится!
        - Ты же сама меня раньше пилила за мои бесконечные интернет-знакомства и беготню по свиданиям! Не помнишь уже? Ты даже посоветовала мне составить список мужчин.
        - И мы изумились, какое количество человеческого материала ты перелопатила за пару месяцев.
        - Причём совершенно зря! Принца я так и не нашла. По большей части попадаются моральные уроды и извращенцы. Вспомнить хотя бы Бориса. Сколько я на него сил и времени угрохала этим летом. И что? Ничего. Зачем мне вся эта грязь? Баста, прекращаю поиски.
        Даша вздохнула. Было невыносимо видеть подругу, всегда такую весёлую и энергичную, сникшей и разочарованной.
        - Знаешь, Дашка, я вдруг поняла, что встретить своего мужчину - это всё равно, что сорвать джек-пот в миллиард евро.
        - Таких джек-потов не бывает!
        - Ну, в десять миллионов, без разницы. Всё равно, это фантастическая удача, правда же? И очень редко кому так везёт. Я, наверное, не из числа счастливчиков.
        - Но чтобы сорвать джек-пот, надо, по крайней мере, купить лотерейный билет. Раньше ты это делала - постоянно шевелилась, проявляла инициативу, знакомилась, встречалась. А теперь? Решила уйти в глухое подполье?
        - Буду просто жить. К чёрту мужчин! У меня прекрасная работа, стабильная зарплата, любимая квартирка. И я не одинока, есть милые друзья - вы с Андреем. А ещё я теперь забочусь о бабульке и трёх котиках, и все четверо меня боготворят. Ах, забыла! Каждый вечер я занимаюсь в спортзале, избиваю грушу. Разве это плохая жизнь?
        - Хорошая! Я волнуюсь не из-за того, что ты больше не будешь ходить на свидания. Это, если разобраться, далеко не безопасно. Я переживаю, что ты в один миг отказалась от своей мечты. И словно сама у себя выбила почву из-под ног. Тебя не узнать! Ты замкнутая, настороженная, каменная. Это не ты!
        Люся опустила взгляд в тарелку, где красовался белёсый скелет минтая… Даша правильно уловила настроение, но она не знает подробностей, и поэтому ей не понять, что происходит с подругой. Они сидели за одним столом, но их разделяла безжизненная степь - горячая растрескавшаяся земля, поросшая сухим колючим караганником… И по этой степи Люся отныне будет бродить совершенно одна.
        - Посмотри, я уже накачала мышцы, - улыбнулась она, стараясь уйти от неприятного разговора.
        Люся выставила руку и напрягла мускулы. Подруга уважительно ощупала бицепс.
        - Впечатляет! - подтвердила она.
        - Ляжки тоже стали крепче.
        - Их я пощупаю в более приватной обстановке, если ты не против. Тут столько свидетелей, - улыбнулась Даша.
        За двое суток это был уже третий бицепс, предложенный для освидетельствования. В больнице Андрей совал ей руку, сгибал-разгибал, желая доказать, насколько он оправился после операции. Потом Паша, ремонтируя диван, снял джемпер и остался в футболке. Тут Дарья и сама не удержалась, почтительно потрогала каменные мышцы, удивляясь, каким образом тщедушный подросток Паша Калинин превратился в могучего богатыря.
        Люсина ручка, безусловно, по сравнению с мужскими, выглядела как цыплячье крылышко. Но бицепс действительно прощупывался.
        - А тренер симпатичный? - спросила Даша.
        - Тренер? Нормальный, пойдёт… В зале меня больше интересует груша. Знаешь, это исключительное удовольствие - её лупить.
        - Надо мне тоже попробовать. У Андрея есть.
        - Точно. У вас же она прямо дома висит. Вот и попробуй, не пожалеешь!


* * *
        Елена Борисовна уже минут пять препиралась с каким-то врачом. Они стояли в коридоре у окна, а Даша почтительно дожидалась в сторонке: Снежная Королева кивнула ей - вижу, вижу, сейчас подойду.
        Врач - высокий мужчина, претендующий на лавры снеговика (белоснежный халат, штаны, шапочка), - с жаркой неприязнью смотрел на Елену Борисовну сверху вниз и что-то бубнил. Та отвечала как всегда высокомерно. Врач явно был в чём-то виноват, поэтому ему досталась полная чаша ледяного презрения…

«Снеговик» был третьим в очереди, до него Елена Борисовна прибила гвоздями к полу двух интернов. Она прервала их весёлое движение по коридору и устроила разбор полётов. Даша не слышала слов, но видела, как меняются в лице парень и девушка: игриво-радостное выражение сменилось маской вины и отчаянья…

«Да, представляю, как её тут ненавидят, - подумала Даша. - Но боятся и уважают. Ну и характер!»

        Мария Д. (24, врач-интерн): Кошмар, как же я накосячила! Слава богу, пациент крепкий попался, не гикнулся… Леночка Борисовна опять исправляла за мной. Спасительница.

        Василий О. (23, врач-интерн): Моя цель - стать профессионалом такого же уровня, как Елена, а потом свалить из страны. За Еленой хожу хвостом, ловлю каждое слово… Спасибо огромное, что не отказывается возиться с нами, придурками. Какая женщина… Фантастические руки, звериное чутьё, талантище… Она уникальный хирург.

        - Заждались меня, - Елена Борисовна подошла к Даше. - Извините. Здравствуйте.
        С Дашей хирург говорила иным тоном - мягко, из голоса исчез металл.
        В отличие от врача-снеговика, она сегодня была во всём голубом. Голубая шапочка, натянутая по самые брови - изгибистые, соболиные, - усиливала цвет глаз, превращая их в два бездонных озера. Точёный нос, полные, красиво очерченные губы…
        - А вам идёт белый халат, - улыбнулась Елена Борисовна.
        От улыбки врача Даша и вовсе растаяла. Она не ожидала столь тёплого приёма, думала, Снежная Королева раздражена стычкой с коллегами.
        - Это я с работы прихватила. Я химик, - объяснила Даша.
        - А-а… Итак, на следующей неделе планирую выписать вашего красавчика.
        - Правда? - Даша буквально задохнулась от счастья.
        - Да. Нам всем, конечно, будет жаль с ним расставаться… Чудесный парнишка, и вёл себя мужественно.
        - Вы о ком? - поинтересовалась медсестра Полина Фёдоровна, замедляя размашистый ход по коридору и врастая в каменный пол рядом с молодыми женщинами. - О Кольцове?
        Даша ощутила прилив раздражения: надеялась наконец-то пообщаться с хирургом тет-а-тет, мечтала всецело завладеть её вниманием и поговорить о брате. А тут возник внеплановый участник разговора.
        - Да, о Кольцове.
        - Славный мальчуган! - подтвердила Полина Фёдоровна. - Стойкий оловянный солдатик. И после операции, и на перевязках - ни разу не пикнул, гордый партизан. Настоящий мужик растёт.
        - Уже вырос, - поправила Елена Борисовна.
        - А разве мы его уже выписываем?
        - Да, но не сегодня.
        Безусловно, Даше было приятно слышать комплименты в адрес младшего брата, но у неё дрогнуло сердце: что же они вытворяли с ребёнком, раз так нахваливают его выдержку?
        Сама она никогда не отмечала у брата особой стойкости характера. Андрюша, к примеру, очень любил поныть, когда дело касалось учёбы. Даша натаскивала его перед экзаменами, страстно желая реализовать родительскую мечту о династии химиков, а он гундел, стонал, проклинал судьбу…
        Теперь выясняется, что Андрей - герой, настоящий мужик, и с ним хоть завтра в разведку.
        Чудесно!
        Наверное, это она его таким вырастила? Кто же ещё?

…Медсестра белым дирижаблем поплыла дальше, вся в делах и заботах.
        - Дома, конечно, будет необходимо обеспечить режим, - продолжила Елена Борисовна. - Я знаю, он на работу рвётся, в этот свой… автосервис. Так вот - никакого автосервиса, по крайней мере, один-два месяца.
        - Да, конечно! - горячо поддержала Дарья.
        - И никаких молодёжных пьянок-гулянок. Друзей у него много, я уже заметила, постоянно в палате толпа тусуется.
        - О, да, - вздохнула Даша. - Они его замучили.
        - Ближе к выписке я вам ещё дам назначения. Вы, наверное, разорились с этой коммерческой палатой? Или вам материальное положение позволяет?
        - Не позволяет! - яростно затрясла головой Даша. - А куда деваться? Я кредит в банке взяла.
        - М-да… Ничего хорошего. И перевести некуда. Даже на эту последнюю неделю. В бесплатных всё битком, - развела руками врач, словно извиняясь.
        - Ничего страшного!
        Дашу поразило, что Елена Борисовна так долго и участливо с ней разговаривает и не торопится сбежать. Раньше было совершенно невозможно завладеть вниманием Снежной Королевы дольше чем на две минуты - разве что наручниками к батарее приковать. Она постоянно куда-то торопилась. А сейчас, подумать только, спокойно стоит рядом и даже улыбается…

«Какая милая! - растроганно подумала Даша, её сердце кипело благодарностью. - Надо же… Остались ещё настоящие врачи».
        - Идёмте, проведаем вашего брата, - сказала Елена Борисовна и взяла Дашу за локоть. - Я ему там капельницу зарядила часа на три.
        - На три часа?!
        - Пусть полежит спокойно. А то он забегался. Рыщет по этажам, как голодный тигр.
        - Голодный?! Я вроде хорошо его кормлю!
        - Это в другом смысле. Восстанавливается, ему уже энергию некуда девать…


        Глава 14
        Снег выпал в самом начале декабря. Город внезапно преобразился, чёрную слякоть прикрыло белым покрывалом, деревья и кустарники облачились в пушистые снежные наряды, воздух по утрам звенел морозом. Но красоты хватало ненадолго, в середине дня всё это зимнее великолепие начинало оседать, таять, превращаться в серую кашицу под ногами. Да и температура вовсе не соответствовала декабрьской.
        Даша заманила Люсю в гости с ночёвкой. Накануне возвращения брата из больницы Дарья - очевидно, от радости - слегка повредилась умом. Она каждый вечер драила квартиру так, словно ждала в гости королевскую чету. Дезинфицировала паркетные щели и кафель на кухне, охотилась за пылинками. Сняла, перестирала, выгладила, снова повесила шторы - адская процедура.
        - Ты ненормальная, - сказала подруга. - И чего уродуешься? Всё у тебя было хорошо.
        - От ненормальной слышу, - парировала Даша. - Сама такая же. Послезавтра мне отдадут ребёнка, и я должна обеспечить стерильность. После операции его иммунитет ослаблен.
        - Да твой ребёнок уже по всей больнице гуляет, и по лестницам, и по этажам таскается, любимую Елену Борисовну высматривает. Там килограммы микробов висят на перилах.
        - Я ему уже запретила шастать по больнице.
        - И он тебя конечно же послушался.
        Дарья рассмеялась. Она вспомнила, как вчера засекла брата на лестнице и, когда они стали вместе подниматься в отделение, едва догнала его. А всего две недели назад он еле-еле таскал ноги. А месяц назад ему и с кровати было не встать…
        Всё возвращается на круги своя. Скоро они заживут как раньше, только Дарья будет ценить то, что имеет. Больше никаких воплей по поводу брошенного Андреем института. Подумаешь, институт! Главное - парень цел и здоров…

…В восемь вечера девушки сидели на диване, Даша вышивала на пяльцах, а Люся держала в руке бокал красного вина. Ноги (предупредив, что она их прокипятила в хлорке) Люся положила на журнальный столик, стараясь не заехать пяткой в тарелку с сыром.
        За окном чернел зимний вечер, горели жёлтые фонари над детской площадкой. Снежинки блестели и липли к стеклу, словно хотели проникнуть внутрь, в тепло квартиры, и тоже принять участие в девичнике…
        Обе девушки имели чрезвычайно милый и домашний вид, так как смыли косметику и нарядились в шёлковые халаты. Люся допивала второй бокал и уже повеселела.
        Раньше ей не требовалось искусственной подпитки, чтобы излучать радость. Она несла себя в мир, как подарок и украшение. Но что-то сломалось, дыхание сбилось, шестерёнки заело. И теперь Даша совсем не узнавала подругу…
        - Смотри, эта похожа на Елену Борисовну, - сказала Люся, выбрав из кукол эффектную красавицу с тёмными волосами и голубыми глазами. - Здравствуйте! Меня зовут Елена Борисовна, я ваш врач. Я ужасная вредина, заносчивая, высокомерная. Но могу ловко заштопать разорванную печень и вставить спицу в сломанный позвоночник. Поэтому мне всё прощается… - Люся посадила куклу на место. - Даш, ты заметила, что Андрюха совсем голову потерял от этой наглой красотки?
        - Она вовсе не наглая. Да, потерял.
        - Угораздило пацана влюбиться в стервозную тётеньку.
        - Она вовсе не стервозная. Да, угораздило.
        - Ничего. С глаз долой - из сердца вон. Это сейчас Елена перед ним каждый день мелькает. А вернётся Андрей домой - быстро её забудет.
        - Ты серьёзно так думаешь?
        - Угу.
        - Надеюсь, ты права. Не хочется, чтобы у него окончательно снесло башню.
        Перед Дашиными глазами возник бушующий океан, стихия… Взмывают один за другим серо-зелёные валы с белой пенистой кромкой и падают вниз с чудовищной высоты. И эта многотонная масса воды захлёстывает пляшущий в водовороте парусник, с треском ломаются мачты, рвутся канаты, смывает с палубы людей… Остатки растерзанного судёнышка исчезают под водой…
        Из океана Даша перенеслась в Америку, штат Невада, и увидела песчаную пустыню, и чёрную кобру, подпирающую капюшоном небо и грациозно танцующую на горизонте. Танцуя, извиваясь, кобра приблизилась, закручивая вокруг себя безумный хоровод и затягивая в него деревья, машины, дома, электровышки… Всё это дробилось, ломалось, смешивалось, вертелось и уносилось высоко в небо…
        Звонок в дверь заставил Дашу вздрогнуть, наваждение растаяло, океан успокоился, смерч умчался. Рядом сидела немного пьяная Люся с третьим бокалом вина в руке.
        - Кто это к тебе по ночам ходит? - с подозрением осведомилась она. - Почти девять вообще-то.
        - Наверное, соседка, - предположила Даша. - Жанна. Ей постоянно что-то надо - соль, фен, поболтать.
        - Для «поболтать» у тебя есть я. Пусть отжимается.
        Но это была не Жанна, а Паша Калинин.
        Он ввалился в прихожую, морозный и заснеженный, с красными щеками. И невероятно обрадовался, увидев Дашу в коротком халатике. Но тут же расстроился, обнаружив, что она не одна.
        - Бонсуар, девочки!
        - Паша! - изумилась Дарья. - Ты зачем пришёл?
        - Так ты встречаешь гостей!
        Пашин взгляд метался вверх-вниз, не в силах выбрать, где ему успокоиться: на роскошной груди, отчётливо обрисованной шёлковой тканью, или на голых ногах. Не выдержав яростного артобстрела, Даша попятилась и обхватила себя руками. Из-за её плеча высунулась заинтересованная Люсина мордочка.
        - Здрасте! Вы кто, молодой человек?
        - А это и есть тот самый Паша Калинин.
        - Тот самый? - обрадовался Паша. - Значит, ты про меня рассказывала? А я принёс камеру. Подержи-ка.
        Он вручил тяжёлый футляр с профессиональным фотоаппаратом Дарье и стал раздеваться. По-хозяйски сунул ноги в сланцы «Адидас» чудовищных размеров.
        - Вижу, вы тут далеко не в первый раз, - ехидно заметила Люся. Она изучала посетителя не менее внимательно, чем он минуту назад осматривал Дарью. Они прошли в гостиную, где на журнальном столике красовались последствия девичника - недоеденный сыр и печенье, початая бутылка вина…
        - А что значит «бонсуар»?
        - Добрый вечер, - блеснула знаниями Даша.
        - А ты говорила - двоечник! А он по-французски шпарит только так!
        - Так, значит, ты сказала, что я двоечник? - приуныл Павел.
        Даша смутилась.
        - Нет, что ты! - жарко возразила она. - Нет, ну… Конечно, говорила, но в совершенно ином контексте! Сказала: подумать только, был шалопаем и двоечником. А теперь - круглый отличник, причём на всех фронтах.
        - А-а, - удовлетворённо протянул Паша. - Такой консенсус меня устраивает.
        - Консенсус? Что это? - спросила Люся. - Знаете, вы друг друга стоите. Оба говорите на непонятном мне языке. А зачем фотик?
        - Раздевайтесь. Устроим фотосессию, - скомандовал Паша.
        Даша зажала Люсе рот ладонью, остановив возмущённый вопль.
        - Тише, не ори. Мы с Пашей договорились пофотографировать кукол.
        - Зачем их фотографировать?
        - Будет красиво, - объяснил Паша.


* * *
        Фотосессия продолжалась до десяти вечера, причём хозяйка кукол испытывала экстаз, преданный фотограф - рвение, а Люся ворчала, что они занимаются непонятной ерундой, а завтра вообще-то всем на работу. Но потом и Люся втянулась в процесс. Они переодевали кукол, выстраивали композиции, ставили свет, подстёгивая вдохновение второй бутылкой вина. В заключение, конечно, сделали несколько совместных снимков. Когда с помощью автоспуска фотографировались втроём, едва не уронили Люсю.
        - Стоп, не надо падать, - Паша ловко подхватил пьяненькую барышню. - Кажется, девушка готова. Даш, куда её пристроить?
        - Отнеси, пожалуйста, в спальню.

…Оставшись вдвоём, они скинули отснятый материал на Дашин компьютер. Сидели у стола плечом к плечу и смотрели на экран.
        - Неземная красота! Теперь, Колечкина, надо сделать сайт.
        - Зачем?
        - Как зачем? Выложишь фотки, народ придёт полюбоваться, все будут тебя хвалить. Разве не приятно?
        - Не знаю…
        - Надо попробовать! Тебе есть чем гордиться. А если сайт раскрутится, можно на нём и деньги зарабатывать.
        Даша недоверчиво хмыкнула и пожала плечами. Ей, конечно, понравился результат фотосъёмки. Снятые с увеличением и при разном освещении, её куклы и их ослепительные наряды смотрелись ещё эффектнее, чем в жизни. Но выкладывать снимки в Интернет…
        Нет, ей нечем гордиться, её до сих пор преследовало чувство вины. Родителей нет уже три с половиной года, а она, наверное, так и будет мысленно оправдываться, каяться перед ними, что не смогла достичь намеченных целей. Сошла с дистанции практически в начале пути - даже не защитила кандидатскую. А Андрей «спрыгнул» и вовсе на старте - одолел всего два курса химфака.
        Ну и детки!
        - Даже Люся не понимает, зачем я трачу столько времени на кукол.
        - Тогда тебе тем более будет полезно узнать мнение других людей. Ты же талантище… Ой, Дашка-а…
        В этот момент Паша настолько расчувствовался, что тут же заключил «талантище» в крепкие объятья. А ещё - горячо поцеловал Дашу прямо в губы.
        Даша извернулась, яростно задрыгалась, как лягушка, сбивающая сметану, выскочила из-за стола - подальше от Паши.
        - Ты что себе позволяешь?! - воскликнула она. - Бессовестный!
        Паша набычился, брови сдвинулись, глаза потемнели.
        - Я тебе противен?
        - Вот ещё!.. Совсем нет, но…
        Разгорячённый близостью зеленоглазой нимфы, товарищ, очевидно, напрочь забыл о существовании жены и двух пятилетних пацанов. Но Даша отлично помнила об этой компании, неотъемлемой части Паши Калинина. Она сама прекрасно знала, каково быть обманутой женой. И ни за что на свете не согласилась бы участвовать в обмане другой женщины. Пусть даже эта женщина - блондинистая чучундра и безответственная мать, не способная различить собственных двойняшек, выбрать им сапоги или вовремя покормить.
        - Знаю, - мрачно выдавил Паша. - Я толстый и страшный. И в школе был двоечником. Ты меня презираешь.
        Возможно, самобичивание - это ловкий пикаперский ход или приём психологического айкидо, но Даша сразу попалась в ловушку. Несправедливость обвинений, выдвинутых Пашей в своей адрес, была очевидной. Требовалось немедленно опровергнуть злобные домыслы.
        - Хватит на себя наговаривать! - возмутилась она. - С чего ты взял, что ты толстый? Ты крепкий. И очень симпатичный!
        - Правда? - с надеждой спросил Паша.
        - Правда. А насчёт твоего школьного анамнеза… Мы это уже обсудили. Главное, ты выбился из арьергарда, сейчас ты на коне и несёшься во весь опор!
        - В последних трёх фразах я мало что понял… Но в целом… - Паша, воодушевлённый похвалой, протянул две лапы в Дашину сторону с твёрдым намерением ухватить девицу и привлечь к себе. Но та предусмотрительно отошла подальше.
        - А теперь топай домой.

«К жене и детям», - мысленно добавила Даша.
        - Я спать хочу, мне завтра на работу.
        - Какая гостеприимная девочка! А я-то думал, мы с тобой ещё вино допьём.
        - Вино кончилось. Люся постаралась, пока мы кукол рассаживали.
        В прихожей Паша сделал последнюю попытку чмокнуть неприступную красавицу. Дарья нахмурилась и холодно отстранилась.
        - Прекрати свои коварные происки. Ты разрушаешь наши дружеские отношения.
        - Дружеские отношения, - презрительно пробормотал Паша, спускаясь вниз по лестнице. - Да кому они нужны - дружеские отношения?
        Ничего не изменилось - он точно это понял. Странные чувства, испытываемые им в школе к Даше Кольцовой, обуревали его и сейчас. Как тогда что-то сжимало грудь и пузырьками пробегало по венам, и заставляло нестись по коридору, сломя голову, или дёргать Дашу за косу, или пинать её портфель, так и теперь. Только сейчас он, уже обретя богатый сексуальный опыт, хорошо понимал, что с ним происходит и чего конкретно ему хочется.

…Закрыв дверь, Даша прислонилась к ней спиной и мечтательно улыбнулась. Милый… Сделал такие прекрасные снимки её кукол… «Толстый и страшный» - это ж надо придумать подобную ерунду! Наверное, жена ему внушает эту мысль? Чтобы сильно не обольщался на свой счёт и благодарил судьбу, что ему досталась в жёны
«натуральная» блондинка?
        Вспомнив о жене, Даша горестно вздохнула.
        Путь закрыт. Каменная стена, а сверху - кольца колючей проволоки.
        Женатый мужчина - это табу.


* * *
        Утром Даша и Люся вышли из подъезда и замерли, как вкопанные, восхищённо оглядываясь. Двор превратился в декорацию к волшебной сказке - всё вокруг укутано пушистым одеялом, свешиваются мохнатые лапы ели, железные перекладины турника украшены ровными белыми полосками, словно нарезанными ножом, а скамейки и гриб над песочницей покрыты пышной пеной взбитого белкового крема. Снег искрится и сияет, а в морозном обжигающем воздухе мерцают редкие снежинки.
        Им даже удалось поймать момент тишины - до того, как хлопнула дверца чьей-то машины и зарычал двигатель…
        Девушки кое-как втиснулись в автобус, заполненный сонными и хмурыми людьми.
        - Ничего, если я на тебя прилягу? - пропыхтела придавленная Люся.
        - Не стесняйся, - разрешила Даша. - Ты и так всю ночь на меня ноги складывала.
        Мужчина, зажатый неподалёку, с интересом прислушивался к их разговору.
        - Сколько я вчера выпила? Меня напрочь срубило. И что это было за вино?
        - Испанское вроде бы. Ты же сама его купила.
        - Теперь, Дашка, колись. Почему этот дяденька врывается к тебе на ночь глядя, как к себе домой?
        - Однажды он предложил пофотографировать моих кукол.
        - Это я и сама поняла.
        - Вот, вчера пришёл.
        - А тебе не кажется, что в десять вечера женатый мужчина с двумя детьми должен сидеть дома?
        - Увы, ты абсолютно права, - вздохнула Даша. - Я тоже так считаю.
        - Почему же этот Паша околачивается у тебя? И часто вы так тусуетесь?
        - В последнее время - постоянно, - сникла Даша, осознавая глубину своего нравственного падения. - Пора завязывать.
        Любознательный мужчина, используя моменты торможения и ускорения автобуса, переместился поближе к девушкам, практически положил голову на Люсино плечо - вникал, сочувствовал.
        - А ты с ним флиртуешь.
        - Правда?! - испугалась Даша. - Я стараюсь не… И что, так заметно?
        - Невооружённым глазом. Вам приятно находиться рядом. Вы постоянно касаетесь друг друга. Он баобаб, ты тростинка… Хороша парочка! Похоже, он едва сдерживается, чтобы не вцепиться в тебя мёртвой хваткой.
        - Чёрт! Неужели так оно и есть на самом деле? Когда мы успели пройти этот путь… Вроде бы ничего и не делали. Ну, пару раз в кафе посидели… То есть три… нет, обманула… в кафе мы были пять раз. Точно, целых пять раз… А ещё он меня в больницу подвозил. И дачу вместе продавали…
        - А что ещё? Давай уж, выкладывай.
        Даша начала перечислять, что хорошего успел для неё сделать Паша Калинин. Вспоминая (а ей не приходилось долго шарить в памяти), она удивлялась всё больше и больше. Получалось, всё это время несколько недель она буквально купалась в заботе и внимании одноклассника.
        - О-о, - с завистью протянула Люся. - Здорово, конечно. Знаешь народную мудрость?
«Женщина должна принадлежать тому мужчине, который решает все её проблемы, а не создаёт ей новые». Как видно, Паша Калинин жаждет решить все твои проблемы.
        - Однако я не могу ему принадлежать, - усмехнулась Даша. - Он женат.
        - Какое свинство, - вздохнула Люся.
        - Мужчина, вы, наверное, писатель? - поинтересовалась Даша у третьего, безгласного, участника разговора. - Вы так внимательно прислушиваетесь к нашей беседе… Я даже вижу, как шевелятся ваши уши. Собираете материал для новой книги?
        - И снимите череп с моего плеча! Разлеглись тут! - безапелляционно добавила Люся.
        Девушки были опытными автобусными амазонками: если каждый день в час пик ездишь на общественном транспорте, надо обладать завидной ловкостью, чтобы добраться до работы не изнасилованной.
        Мужчина оскорблённо надул губы и демонстративно отвернулся.

…Дискуссия о допустимых границах в общении с женатым мужчиной продолжилась и в стенах химлаборатории. Не прекращая разговора, девушки переоделись в белые халаты, сменили сапоги на туфли-лодочки, подправили макияж и включились в работу.

        Лев Дмитриевич (45, завлаб): Я привык к их постоянному щебетанию, это даже приятно - словно слушаешь шум дождя… Они всё время что-то обсуждают.

        Алиса К. (39, психолог): Проговаривание ситуации - хороший способ проанализировать проблему, расставить смысловые акценты. С другой стороны, эта привычка может стать навязчивой, и тогда - добро пожаловать в мир неврозов… Хотите узнать моё мнение? Ничто так не красит женщину, как молчание. Если вы Хиллари Клинтон и выступаете на торжественной церемонии с речью, написанной группой остроумных и эрудированных спичрайтеров, - о’кей, говорите! Во всех остальных случаях можно и помолчать…

        - Ты знаешь, на фотографиях куклы смотрятся изумительно. Ты спала, а я полночи любовалась снимками.
        - Умный Пашечка тебя купил с потрохами. Ты помешана на своих куклах, вот он и проявляет к ним пристальный интерес. Думаешь, они его так сильно волнуют? Он просто хочет сделать тебе приятное.
        - Но именно это и ценно - желание сделать приятное. Я бы очень удивилась, если бы специалист по бурению скважин вдруг начал восторженно заламывать руки при виде нарядной куколки…
        - И долго ты планируешь продолжать эти игры в кошки-мышки с женатым мужиком?
        Даша скисла, повесила нос.
        - Не боишься, что его блондинке донесут, как муж изобретательно проводит время - продаёт чужие дачи, фотографирует каких-то кукол? И она припрётся к тебе драться на шпагах?
        - Да, наверное, это наиболее предсказуемый вариант развития событий. Мне пора исчезнуть из Пашиной жизни. Я могу ему навредить… Дети такие милые… Знаешь, как они его называют? Па-па-паша.
        - Заикаются?! - испугалась Люся.
        - Нет. Это значит: папа Паша.
        - А-а…
        Дарья погрузилась в молчание. Она подумала, что это не она играет в кошки-мышки с Павлом, а судьба с ней забавляется, как кошка с пойманной мышкой, - вроде бы даст надежду, и тут же отбирает; позволит расслабиться и помечтать, и тут же опять бьёт по голове.
        В сентябре был момент, когда Даша вдруг ощутила себя совершенно иным человеком и в совершенно иной жизненной ситуации. Три года после гибели родителей она тянула на себе брата - кормила, одевала, учила. Платила за его учёбу на коммерческом отделении в институте, так как на бюджет он не сумел поступить. Это были ужасные три года, Даша превратилась в загнанную лошадь. Днём - работа в химлаборатории, по вечерам - репетиторство по химии, по ночам - курсовые или дипломы для безалаберных студентов (опять ненавистная химия!). Но как бы Дарья ни изворачивалась, денег не хватало. Одни только коммунальные платежи за большую квартиру съедали половину зарплаты…
        И вдруг брат заявил, что отныне сам будет обеспечивать их маленькую семью! Для этого нужно всего ничего - бросить институт и уйти в автосервис под крыло к Вадиму Петровичу.
        Андрей так и сделал, и даже успел вручить Даше первую зарплату. Сумма впечатляла, она в несколько раз превосходила Дашин заработок. Наверное, Петрович постарался, насчитал побольше - чтобы не разочаровать талантливого парня. Он давно его заманивал в своё карбюраторно-подшипниковое царство, пропитанное бензиновыми испарениями и запахом машинного масла..
        Даша вдруг получила в руки крупную сумму. Это было удивительное ощущение - распоряжаться деньгами, заработанными не тобой, а другим человеком, потому что Даше никогда ничего не доставалось даром. Несколько недель она привыкала к новому положению, наслаждалась им. Конечно, её угнетала мысль о том, что Андрей бросил институт и может остаться без высшего образования. Но она взяла с него клятвенное обещание поступить на заочное отделение автотракторного факультета…
        А потом они получили по мозгам - и брат, и сестра. Андрей попал в дорожную аварию. Он мечтал стать добытчиком, главным в доме, хотел заботиться о сестре. А в результате оказался на больничной койке, в ещё более зависимом положении, чем раньше. К тому же столкнул семью в долговую яму и обрушил на сестричку камнепад новых проблем.
        И Даша… Только-только распробовала вкус новой чудесной жизни - когда не ты рвёшь жилы, а сама являешься объектом заботы, когда тебе выделяют деньги на шопинг или дарят подарки (пусть даже это и хлебопечка).
        Распробовала - понравилось! Но тут же всё изменилось, и сейчас она снова должна думать, как разобраться с долгами, как жить дальше…
        То же самое и с Пашей. Зачем он вдруг возник на её пути, зачем окружил вниманием? Чтобы, когда они будут вынуждены прервать дружбу, она острее почувствовала своё одиночество?
        - Ты вообще о чём думаешь? - Люся вторглась в Дашины размышления. - Пиши курсовые, берись за диссертацию.
        - О, нет!
        - Я тебя не узнаю. Ты всегда крутилась-вертелась, а сейчас раскисла. За палату платить надо? Надо. Лекарства Андрюше покупать надо? Надо. Кредит возвращать надо? Надо. На еду надо? Надо. А ещё этот… как его… Репников к вам прикопался. Скоро выиграет суд, и у вас опишут имущество.
        - Прямо так сразу и опишут!
        - А ты думала? Это если из госбюджета сотню миллионов увести - никто не заметит, страна-то богатая. А уж Репников недостачу терпеть не будет, он с вас взыщет по полной программе. И что ты будешь делать? Дачу продала, на очереди - гараж и квартира? Чудесно, ничего не скажешь!
        - Люся, ты меня убиваешь! Умоляю, ни слова о деньгах! Я не хочу об этом думать.
        - Но об этом надо думать. Смотри: напишешь пять курсовых за месяц - вот тебе уже и коммуналка! Сможешь оплатить счета.
        - Пять курсовых… - с тоской произнесла Даша. - Проще сразу повеситься. Ты же знаешь, я их по-честному пишу, а не всякий бред из Интернета скачиваю. Да и не будет столько заказов. Пять курсовых в месяц, жуть!
        - Возьмись за диссертацию!
        - Нет, я больше этим не занимаюсь.
        - Какие мы гордые стали!
        - Не хочу быть ломовой лошадью. Хочу быть женщиной.
        - А долг Репникову как будешь возвращать?
        - Не представляю! Возьму ещё кредит. Займу у Паши, в конце концов.
        - А сама тем временем будешь вышивать золотыми нитками новое платьице для куклы? Ненормальная! Даша, ты точно не ломовая лошадь. Ты - хорошенький глазастенький страус. Прячешь голову в песок.
        - Даже и думать не хочу обо всех этих проблемах!


        Глава 15
        Накануне выписки Андрей ухитрился выдать температуру 39,5, и Елена Борисовна отложила расставание с пациентом.
        - Подержу его ещё немного, - сказала она Даше. - Странно, конечно. Вроде бы нет причин.
        Даша горячо закивала в ответ. Узнав о температуре, она запаниковала, переполошилась, поняла, что речь идёт как минимум о заражении крови…
        - Всё ясно, - констатировала медсестра Полина Фёдоровна, грузно нависая над ложем больного и поправляя простыню, а заодно - ласково убирая спутанные волосы с горячего и влажного лба страдальца. - Мальчик не хочет покидать лазарет. А конкретнее - Елену Борисовну. Но если бы здесь оставляли всех пациентов, потерявших голову от нашей королевы, нам бы потребовалось столько же коек, сколько было на «Титанике».
        Юная медсестра - новенькая, незнакомая Андрею - ковырялась у него в вене, выполняя назначение врача. Она возилась уже несколько минут, попробовала и ту, и другую руку, но никак не могла попасть.
        - Тут так всё исколото! - оправдываясь, воскликнула она.
        Андрей следил за её манипуляциями с равнодушием индейского вождя, презирающего боль. Последнюю неделю, узнав о предстоящей выписке, он провёл в тоске и отчаянье. Он не знал, как будет жить, лишившись возможности видеть Елену Борисовну. Пока он в больнице, ему гарантирована ежедневная доза общения с ней. А потом?
        - Что же ты вытворяешь! - возмутилась наконец медсестра. - Обе руки испахала, как лопатой. Вот Елена Борисовна тебе устроит! Дай я.
        Она в два счёта ловко приладила иглу, отрегулировала колёсико капельницы и наградила пунцовую сестричку взглядом «учись, бестолочь, пока я жива». Андрей ободряюще дотронулся до руки девушки и подмигнул.
        - Извини, - пролепетала она.
        - Не парься, научишься, - великодушно успокоил малышку Андрей. - Ещё двадцать попыток - и будешь ставить капельницы не хуже Полины Фёдоровны.
        Медсестра вышла, оставив больного наедине с капельницей и тяжёлыми мыслями. Он выиграл одну неделю, но это не решало проблемы. Андрей прекрасно понимал, что, едва его выпишут, Елена Борисовна станет для него недосягаема. Её и в больнице невозможно поймать, пока она сама не появится в палате, а охотиться за ней на воле - и вовсе пустой номер.
        Андрей уже несколько раз приставал к врачу с наглым требованием продиктовать ему номер мобильника. Он попытался соблазнить красавицу чарующей перспективой продолжительных телефонных разговоров.
        - Вот ещё! - возмутилась Елена Борисовна.
        - Мы могли бы общаться, когда вам станет скучно!
        - Обойдёшься. И потом, мне не бывает скучно!

        Зураб Константинович (41, главврач): Бесконечные операции и дежурства - график потенциального самоубийцы. Гарантия профессионального выгорания и будущей неврастении. Но Елена привыкла так работать, она живёт этим.



…Андрей посмотрел вверх, на упругий прозрачный пакет с лекарством, подвешенный на штативе, потом с грустью уставился в окно, разрисованное зимними узорами.
        - Как ты себя чувствуешь? - в палате неслышно появилась Елена Борисовна. Андрей тут же встрепенулся, заулыбался, его сердце привычно ухнуло и понеслось вскачь. - Полегчало или ещё нет?
        Она быстро подошла к кровати и потрогала его лоб, погладила по щеке и, склонив голову, несколько секунд пристально изучала Андрея, гадая, что же с ним приключилось, откуда вдруг высокая температура.
        Андрей, покайфовав минуту под нежными прикосновениями, поймал её руку и начал бешено целовать сильную, сухую от постоянного мытья ладонь, пальцы с коротко подстриженными ногтями, тонкое запястье.
        - Тише, ненормальный, успокойся, у тебя же капельница! Игла вылетит! - Елена Борисовна потянула обратно руку, но Андрей не отпускал, и в конце концов врач пришла в ярость. Её глаза вспыхнули злым, испепеляющим огнём. - Отпусти немедленно!
        Просвистела стайка трассирующих пуль, взорвалась где-то рядом нейтронная бомба - палату залило бледно-голубым светом…
        Наглый юнец испуганно выронил добычу, его лицо исказилось отчаяньем.
        - Не надо делать бровки «домиком»! - усмехнулась Елена Борисовна, она отодвинулась подальше от кровати. - Ты ведёшь себя отвратительно. Мне и твоей температуры под сорок хватило, а ты ещё за руки хватаешь. Глупый мальчишка!
        Но парень выразительно страдал, и Елена Борисовна смягчилась, вернулась обратно.
        - Подумать только, сегодня мне пришлось отправить восвояси целую делегацию. Приехали забирать тебя из больницы. Как тебя все любят, Андрей!
        - Я хочу, чтобы ВЫ меня любили!
        - А я тебя люблю, - спокойно ответила врач. - Ты - моя удача.
        - Как это? - нахмурился Андрея, уже догадываясь, что никаких бонусов подобная любовь ему не сулит.
        - Сегодня показывала твои последние снимки консилиуму, господа не могли поверить, что это не фальсификация, - улыбнулась Елена Борисовна. - Поразительно, как быстро ты восстанавливаешься. У меня было столько сомнений, я боялась, что понадобится ещё одна или две операции. Но ты не подвёл, умничка моя.
        - Вас только это и волнует - процесс, результаты, хорошая статистика, - понял Андрей.
        - А тебя нет? Ты предпочёл бы провести остаток жизни в инвалидном кресле?
        - Нет, конечно.
        - А насчёт статистики - как она может меня не волновать? Каждая единица в отчёте - это живой человек. Ты, например. Или какой-то другой мой пациент.
        - Какой-то другой… - эхом отозвался Андрей. - Вам совершенно без разницы.
        - И я счастлива, что ты улучшил мою персональную статистику. Я горжусь результатом. Хорошо, что удалось так качественно тебя починить.
        - Всё ясно. Я для вас не мужчина, а хирургический арт-объект, коллекция жизненно важных органов. Вас волнует не то, что я чувствую, а моя способность к регенерации, - с горечью произнёс Андрей.
        - Ты славный, милый парнишка. Но… Сам во всём виноват. Не надо было попадать в аварию, а затем - на операционный стол.


* * *
        Действительно, в день выписки Андрея к больнице стянулась возбуждённая толпа - словно собрались на свадьбу. Или забирать из роддома младенца. Подкатил на синем
«мерсе» верный друг Данила с несколькими однокурсницами - девушки сгорали от нетерпения, пританцовывали. Даша и Люся примчались на Пашином автомобиле - привезли пакеты с подарками для медперсонала. Приехал Вадим Петрович, бросив на произвол судьбы автосервис.
        И все получили от ворот поворот! Только Даше позволили заглянуть на минутку к брату, а остальных отправили домой.
        - Хороша девка, - задумчиво пробормотал Петрович, провожая взглядом Елену Борисовну. - Строгая. Безапелляционная. Голубоглазая. «Роллс-ройс» ручной сборки, штучный экземпляр. Бампер идеально скомпонован, ходовая часть тоже отличная. Молодец, Дарья, хорошо о брате позаботилась: и палата красивая, чистенькая, и врач самый лучший.
        - Лучше не бывает, - согласился Данила. Он хранил на щеке ожог от взгляда Елены Борисовны.
        Врач заострила внимание на том, чтобы студент и его свита, окутанная облаком парфюма и нетерпеливого ожидания, даже и не думали подниматься наверх, в палату к другу. Девушки возмущённо заныли…
        Даша вернулась от Андрея обеспокоенной. Ей не понравилось, как выглядит брат - губы обметало лихорадкой, на щеках пылает нездоровый румянец, глаза сияют мученическим светом…
        - Ну что ещё? - убито пробормотала Даша.
        Она села на переднее сиденье белого джипа. Паша ждал, положив руку на руль, Люся сочувственно сопела сзади, в глубине салона.
        - Ведь всё уже было хорошо!
        - Не дрейфь, - успокоила подруга. - Просто малыш не хочет расставаться с хирургиней.
        - И от этого у него тридцать девять и пять?
        - Бывает, - подтвердил Паша. - Нервы у пацана расшалились. Едем?
        - Да, езжай, - разрешила Дарья. - Нет, я уверена! Это Данила с его бесчисленными подружками принёс в палату какую-нибудь заразу. Грипп, например!
        - Студенты выглядели здоровыми, - сказал Паша. - Девчонки прыгали, как белочки. Все без шапок и в колготках сеточкой. А мороз - двадцать градусов!
        - Какой ты наблюдательный! Даже колготки в сеточку заметил. Сфотографировал девочек, - язвительно донеслось с заднего сиденья.
        - Ещё бы. Они же в мини! И постоянно шевелятся. Как на них не смотреть? - чистосердечно признался Паша.
        Даша вдруг ревниво подумала о том, что сама она в тёплых колготках. Чтобы не замерзать на двадцатиградусном морозе без шапки и гамаш, необходимо особое состояние души. А две студентки - Дарья и сама это заметила - были ещё и в коротких курточках, и снизу выглядывала полоска голого тела! Наверное, их согревала любовь, предвкушение счастья, восторженное упоение собственной юностью…
        - Об эпидемии гриппа ещё не объявляли, - сказала Люся. - Нет, это точно нервы.
        - До какой степени надо себя накрутить, чтобы температура повысилась почти до сорока? Андрей - не истеричная барышня. Он вполне уравновешенный парень.
        - Но влюбился впервые, - напомнила Люся. - Не забывай об этом.
        - А в кого он влюбился? - спросил Павел.
        - В своего врача. Ты её сейчас видел.
        - Та, что нас всех построила в линеечку, как на плацу?
        - Она самая.
        - О-о, - протянул Паша. - Это да… От такой красавицы и до сорока пяти температура может подпрыгнуть.
        Даша приуныла. Мало того, что её тревожит состояние брата, так ещё и эти неприятные уколы ревности! По большому счёту какое ей дело, обратил ли Паша внимание на хорошеньких студенток, оценил ли он красоту и гордый нрав Елены Борисовны?
        Дашу это не должно волновать!
        Однако почему-то волнует. И очень сильно.


        Глава 16
        Спустя неделю всё же состоялось триумфальное возвращение Андрея домой. Герой дня был мрачнее тучи, а Даша, напротив, сияла от радости.
        Будучи опытным пользователем Интернета, она превзошла бы любого доктора медицины, описывая вероятные последствия и осложнения после перенесённой братом операции. Даша завела в компьютере отдельную папку, досконально изучила вопрос и теперь могла бы выступать с лекциями. Она едва не поседела от ужаса, читая всё это.
        Но вот Андрей дома и выглядит вполне здоровым. Неторопливо прошёлся по квартире - ноги не волочит, за стенку не держится. И цвет лица отличный, никакой синюшной бледности или желтизны… Очевидно, как и обещала Елена Борисовна, вскоре только несколько шрамов будут напоминать о том, что с ним произошло.
        Расставаясь, Даша не знала, как благодарить врача, как выразить Елене Борисовне своё восхищение. Купила огромный букет - но наверняка красавицу-хирурга заваливают ещё более роскошными цветами? Конфеты? Но тогда они должны быть сделаны из бриллиантов и сапфиров, чтобы соответствовать чувствам, испытываемым Дашей в отношении Елены Борисовны. Она была готова целовать врачу руки - за её уникальный дар, за точное следование своему предназначению, за самоотверженный труд… Но Снежная Королева, вероятно, сразу поняла, что сейчас её задушат в объятьях, и быстро пресекла Дашины излияния.
        - Так, ну хорошо, рекомендации по режиму я вам дала. Всё, убегаю. Андрюша, пока, мой дорогой! Даша, до свидания. Думаю, у вас всё будет прекрасно. Больше к нам не попадайте.
        И унеслась вдоль по коридору…
        Андрей проводил её взглядом, полным вселенской тоски. Его тоска была настолько терпкой и насыщенной, что её можно было бы разливать в крохотные бутылочки и продавать втридорога злым колдуньям - для их мизантропских экспериментов.

«Ничего, - подумала Даша. - Главное - наше невесёлое приключение закончилось. Сейчас всё встанет на свои места. Будем жить как раньше!»


* * *
        Доставив Дашу и её брата домой, директор компании «Таран» вернулся в офис. Пока ехал, разыгралась метель. От парковки до крыльца - двадцать метров по пурге, сбивающей с ног. На полпути Паша остановился, чтобы переговорить с сотрудницей, замотанной по самые глаза шарфом. Яростный порыв ветра сыпанул ему за шиворот горсть колючих снежинок, опалил лоб и щёки. Но Паша не реагировал. Он был большим и горячим, а уж после недавней встречи с Дашей - и вовсе раскалённым…
        Сегодня у него был «присутственный» день - два раза в неделю Паша обязательно проводил в конторе. У него всё было чётко расписано, а современные средства коммуникации и новомодные гаджеты помогали рационализировать график. Ни одна свободная минута не пропадала зря, подрядчики и клиенты никогда не томились в ожидании, встречи с партнёрами проводились точно в срок. Три прогулки в неделю с белобрысыми близнецами Вовчиком и Максом, а также их бассейн тоже были включены в план обязательных мероприятий.
        Персонал и рабочие давно изучили повадки начальника, в компании «Таран» всё было чётко организовано и подчинялось выверенному алгоритму.
        Но, конечно, бывали и авралы, сбои ритма, незапланированные выезды на объект… А ещё появилась Даша.
        Внезапно возникнув в жизни Павла Калинина, она, как нежная мелодия, разлилась над всеми его отточенными схемами, пролетела весенней грозой, ломая и круша планы, сметая в беспорядочную груду графики…
        Безусловно, её невозможно было вписать в схему, рядом с ней не срабатывали алгоритмы. Паша снова превращался в пацана, готового дёргать косички и подсовывать в пеналы гусениц. Тогда, в школе, он не понимал, почему нет никакой возможности спокойно пройти мимо тихой отличницы. А сейчас Паша прекрасно знал, что именно ему хочется.
        Теперь он был гораздо умнее, чем в школе. Свои сдерживаемые порывы он реализовал в действиях, очень приятных и удобных для девушки. С утра до вечера Паша выискивал способы её порадовать. Он был готов мчаться по первому зову, он постоянно проверял телефон - не прислала ли вдруг эсэмэску, да и сам строчил послания, только приходилось постоянно сверяться со словарём.
        Орфографический словарь, а также учебник русского языка прочно обосновались на Пашином рабочем столе. Он также загрузил массу полезных программ в планшетник и айфон - словно готовился сдавать кандидатский минимум на факультете филологии!
        К двадцати девяти годам он вдруг осознал убогость своей речи. До встречи с Дашей на той золотой тополиной аллее Паша был вполне доволен собственным лексиконом. Подчинённые беспрекословно слушались, семья понимала с полуслова. А сейчас Паше не хватало слов. Он открывал рот, как рыба, выброшенная на берег.
        Вот уже третий месяц он два раза в неделю занимался русским со своей бывшей учительницей Татьяной Дмитриевной. И каждый раз покрывался испариной, услышав «А сегодня мы пишем диктант!».
        Он видел, насколько они с Дашей разные, они даже говорили на непонятном друг другу языке. Даша, как прекрасная мраморная статуя, красовалась на фронтоне величественного Парфенона, поддерживаемого мощными колоннами: блестящее образование, наследственность, история семьи… Профессорская дочка!
        Ему казалось, рядом с Дашей он смотрится абсолютным болваном. Тем сильнее был соблазн дотянуться до вершины пьедестала и столкнуть оттуда красотку - пусть падает прямо в его объятия. Она всего лишь женщина, и значит, может принадлежать ему, мужчине.


* * *
        Синяки сошли только с тела, а внутри всё болело по-прежнему - горело ненавистью, сжималось в комок от страшных воспоминаний. Каждую ночь Люся просыпалась в холодном поту, ей снился Николай.
        Возможно, он не снился бы ей так часто. Но каждый вечер Люся искала мучителя на местном сайте знакомств, пытаясь вычислить его под чужой фотографией по стилю речи и донжуанским приёмчикам. Полуночный сёрфинг в Интернете в поисках Николая превратился в манию, стал заключительным аккордом каждого прожитого дня. Не мудрено, что и во сне она продолжала о нём думать.
        Теперь к ней часто захаживала в гости Ангелина Ивановна, прихватив с собой одну из кошечек и тарелку с печеньем. «Люсечка, только что испекла специально для тебя», - ворковала соседка, имея в виду, конечно, печенье, а не кошку. Киска предназначалась для тисканья. Люся пила чай, пробовала печенье, держала на коленях пушистый урчащий клубок. Как странно! В лице старушки-кошатницы, её вечного подъездного врага, она вдруг обрела подобие семьи - то, о чём всегда мечтала и чего была лишена с рождения.
        Их многолетнее противостояние закончилось взаимной капитуляцией. Они обе - и Люся, и Ангелина Ивановна - всегда были сильными личностями, но вдруг в один и тот же момент растеряли всю уверенность в себе. Люсю изломало столкновение с Николаем, бабулю подкосило предчувствие близкого конца. Она никогда не жаловалась на здоровье, ничем не болела, никогда не вызывала «скорую». И на тебе…
        Ангелина Ивановна вдруг поняла, что её скептицизм (окружающие называли это склочностью) привёл к полной изоляции. Только три кошки и телевизор разбавляли её одиночество.
        Но на любимых кошечек Ангелина Ивановна теперь смотрела по-другому. Она нарисовала себе ужасную картину: как они, запертые на месяц в пустой квартире без какого-либо провианта, обгладывают её труп. Если умрёт, когда ещё соседи хватятся! А котики у неё прожорливые, от голода пожертвуют любыми принципами…
        Родственников не было, подруг - тоже. Кто-то умер, кто-то давно свернул на параллельную дорогу, не выдержав вздорного характера Ангелины Ивановны. Соседи избегали подъездной сплетницы, опасаясь её острого языка. И вот старушка прибилась к бывшей антагонистке.
        Как выяснилось, они вполне могли поладить. Сближаясь с каждым днём, соседки удивлялись, насколько несправедливыми были их взаимные упрёки. Они изначально наградили друг друга обидными ярлыками, а потом долгие годы придерживались первоначальной версии. Любой человек способен порадовать чем-то хорошим - если только кто-то задастся целью это хорошее вытянуть из него наружу. Ангелина Ивановна, например, уже сто раз попросила у Люси прощения за то, что совершенно искренне считала её девицей лёгкого поведения. И Люся никогда не была девицей лёгкого поведения, и Ангелина Ивановна не относилась к числу стерв, готовых скорее умереть, чем признать свою ошибку.

… - Съешь ещё печеньку! Для тебя пекла, старалась!
        - Спасибо. Вкусно. Но мне нельзя наедаться перед тренировкой.

…Спортзал превратился для Люси в живительный оазис посреди пыльных песчаных дюн. Занимаясь в спарринге с тренером или беспощадно избивая боксёрский мешок, она выплёскивала боль и обиду. А со стороны казалось, что девушка поставила перед собой цель заработать олимпийскую медаль.
        Люсе хотелось забыться. Падая после тренировки на деревянную скамью сауны, блаженно окунаясь в горячий пар, она на какой-то отрезок времени утрачивала способность думать и вспоминать. И это было счастьем.
        Тренера звали Петей. Ему было двадцать семь, он являлся обладателем буйволиной шеи и роскошных бицепсов. Мастер спорта по боксу и кикбоксингу, чемпион России по тайскому боксу, призёр чемпионата по рукопашному бою среди сотрудников спецподразделений федеральной таможенной службы, участник чемпионатов Европы. Кроме того, Петя учился в аспирантуре физкультурного института и даже писал кандидатскую диссертацию на тему «Критерии рациональности атакующих действий в кикбоксинге».
        Обо всём этом Люся и не узнала бы, так как Петя о своих достижениях не распространялся. Но девушка-администратор подвела Люсю к «стене боевой славы» в холле клуба и указала на Петину фотографию и досье - посмотрите, какой у вас шикарный тренер!
        Люся быстро превратилась в любимую ученицу. Она маниакально тренировалась, не щадила себя. И уже показывала результат - скромный, конечно, если рассматривать его с позиций профессионального спорта, но фантастический, если расценивать его как личное Люсино достижение.
        За пару месяцев ежедневных тренировок она превратилась из обычной девушки в эластичный эспандер - тянулась и гнулась во все стороны, умела выстрелить в цель хлёстким апперкотом или наотмашь ударить ногой. На её животе проступили кубики пресса, Люся упивалась незнакомым ощущением - абсолютным владением собственным телом.
        Три раза получилось так, что они с Петей тренировались в полном одиночестве, больше в зал никто не пришёл. Петя, конечно, терял в деньгах, но всё равно не отменял сеанс - заниматься с преданной, сосредоточенной ученицей было одно удовольствие.


        Глава 17
        Елена Борисовна настаивала на месяце-другом строгого режима - по улицам и ночным клубам не шататься, алкоголь с друзьями не принимать, тяжести не поднимать, от вирусов прятаться и т. д.
        Даша утром, отправляясь на работу, воодушевлённо напоминала брату о рекомендациях драгоценного хирурга…
        Андрей выдержал три дня утомительного безделья, потом, вызвав Данилу, уехал с ним в гараж. Проезд между строениями замело снегом, парни основательно истоптали пятачок перед воротами ботинками сорок четвёртого размера. Пришлось потрудиться, чтобы открыть примёрзшую дверь. Пока Андрей был в больнице, Даша перевезла сюда на эвакуаторе разбитый автомобиль, теперь в гараже громоздились останки любимого
«жигулёнка». В машину Андрей вложил столько сил и денег, сколько не каждый родитель вкладывает в ребёнка. До аварии «шестёрка», благодаря бесконечным переделкам, обгоняла на трассе навороченный «мерс» Данилы. Теперь машина превратилась в груду мятого железа - словно её прожевало и выплюнуло гигантское чудище.
        Андрей рассматривал растерзанную любимицу, остановившись у ворот гаража. Он сунул руки в карманы, задумчиво уткнулся носом в шарф. На его волосах оседали и не таяли снежинки. Данила бродил рядом и громко вздыхал - переживал за друга. Из-под натянутого на брови капюшона блестящей дутой куртки сияли сочувствием глаза, горели от мороза щёки.
        - Тут уж ничего не поделаешь, - сказал Данила.
        - Однозначно.
        - И на чём теперь будешь гонять?
        - На тебе.
        - А этот пенёк тупорылый никак ущерб не компенсирует?
        - Да, как же! Он ещё и с меня сбарабанит. В суд подал, хочет возместить разницу между суммой страховки и реальной стоимостью ремонта.
        - Пусть Петрович ему подешевле отремонтирует.
        - Какая разница? То на то и выйдет.
        - Почему?
        - Оригинальные запчасти на «ауди» стоят безумных денег. Одна фара - тысяч сорок, капот - восемьдесят, крыло - шестьдесят… И далее по списку. Вот и считай.
        Данила присвистнул.
        - На твой «мерс» - не меньше.
        - М-да… Лучше мне в аварию не попадать.
        - Ты уж постарайся. Клянусь, приятного в этом мало.
        - Слушай, старичок, ты стричься собираешься? Или будешь и дальше косы отращивать?
        - Данила, ты думай головой! Как я в больнице мог постричься?
        - Но сейчас-то ты на воле! Отрастил гриву, как русалка. Кстати, ты же ещё не видел Лерку. Знаешь, она так поправилась!
        - Я не успеваю за полётом твоих мыслей, - осадил друга Андрей. - О чём мы конкретно говорим - об аварии, о моей шевелюре или о лишних килограммах Лерки? Ты о какой Лерке? О Сибирцевой?
        - Да, о ней. О нашей красавице. Её реально разнесло. Она теперь похожа на оперную диву.
        - Да ну, не может быть, - равнодушно пробормотал Андрей.
        - Говорят, что-то гормональное. Бедная девочка: из первой красавицы переквалифицировалась в гиппопотама. Ты знаешь, она ведь за мной бегает.
        - Серьёзно? - безучастно отозвался Андрей. Он уже взял отвёртку и что-то ковырял в машине.
        - Она в меня влюблена, бедняжка…

        Валерия С. (19, студентка химфака): Да, я ни разу не съездила в больницу… Однокурсники-то постоянно там тусили, в палате у Андрюшки. Я бы всё на свете отдала, чтобы его увидеть. Но как, как, как появиться перед ним в таком виде?!

        - Дурень, куда забрался, сейчас весь испачкаешься! Даша поймёт, что мы ездили в гараж!
        Андрей продолжал орудовать отвёрткой, не обращая внимания на замечание друга.
        - У Лерки теперь, конечно, никаких шансов.
        - Шансов на что?
        - Завоевать меня. Девушка не имеет права весить больше пятидесяти килограмм. Меньше - можно. Больше - нет. Тогда это уже не девушка, а мамонт.
        - Странный подход, - отозвался Андрей. - А меня почему-то никогда не интересовало, сколько весит девушка. Это ж не картошку на базаре покупать.
        - А тебя вообще девушки мало интересуют. Ты, бестолочь, весь свой тестостерон растрачиваешь на машины.
        - Пятьдесят килограммов - это как? - задумался Андрей. - Много или мало? Сколько, например, весит моя Дашундра?
        - Ровно пятьдесят.
        - Откуда ты знаешь? Она тебе говорила?
        - Нет. Но я не сомневаюсь. Твоя сестра - идеал, - мечтательно вздохнул Данила. - Ах, Дарья Николавна!
        - А сколько, по-твоему, весит… Елена Борисовна, - осторожно поинтересовался Андрей.
        Он с замиранием сердца произнёс любимое имя, словно попробовал его на вкус. Уже целых три дня Андрей не виделся с Еленой Борисовной. Его ломало и скручивало, как наркомана, он задыхался от тоски.
        - Леночка? Тоже пятьдесят.
        - Почему ты так уверен?
        - Шикарная тёлочка.
        - Сам ты тёлочка, - обиделся Андрей. - Какой ты… непочтительный!
        - Слушай, Андрюш, а ты окончательно решил бросить институт? Без тебя там как-то тухло.
        - Зато есть батальон влюблённых в тебя девиц.
        - Подумаешь, девицы. Нет, зря ты соскочил. Может, ещё вернёшься? Будем, как прежде, на лекции ходить, экзамены сдавать, - с энтузиазмом произнёс Данила.
        - Нашёл, чем меня соблазнить - лекции, экзамены. Нет, баста! Учись, малыш, учись. Ты у нас отличник. А я только фамилию позорил своими тройками. Лучше уж буду машины ремонтировать на пять с плюсом, чем коллоквиумы заваливать.
        - Даже Мадам СС про тебя спрашивала. Где, говорит, ваш автомобильный умелец, труженик, лапочка. Мы прям все в обморок упали от этого заявления! От неё же ласкового слова не дождёшься. А тут - и труженик, и лапочка!
        - И что ты ей ответил?
        - Правду сказал. Что ты попал в страшное ДТП и теперь навеки прикован к инвалидному креслу, парализован, а кроме того, у тебя повреждён лицевой нерв и голосовые связки, поэтому ты не разговариваешь, а только мычишь.
        - Ух ты! Классно придумал! Она расстроилась?
        - Да, изменилась в лице. Это произвело на неё впечатление.
        - Здорово!

        Алиса К. (39, психолог): Вы до сих пор считаете женщин болтушками? Да вы послушайте, как треплются мужики! Семяизвержение и словоизвержение - это всё по их части!

        - Знаешь, Данил, поехали ещё к Петровичу в сервис заглянем. Так я соскучился по цеху, сил нет. Хоть пару гаек подкручу, разомнусь, молодость вспомню.
        - Не забывай, нам надо вернуть тебя в кроватку до приезда Даши-простокваши. А то твоя сексапильная сестричка мне башку снесёт.
        - Успеем.


* * *
        Так как попытка выцарапать телефончик у Елены Борисовны закончилась неудачей, Андрей зашёл с другой стороны. Он позвонил в отделение медсестре Полине Фёдоровне. Та обрадовалась его звонку.
        - Соскучились уже? - предположил Андрей.
        - Ещё бы!
        - Мою палату не заняли?
        - А ты хочешь вернуться? Мало мы над тобой поиздевались? - удивилась Полина Фёдоровна.
        При воспоминании об инквизиторских процедурах у Андрея вдоль позвоночника пробежал холодок. Но он уже был готов согласиться и на это - лишь бы вновь получить возможность каждый день видеть Елену Борисовну.
        - Твою палату заняли через пять секунд после твоего выселения. У нас тут живая очередь, как в былые времена за водкой. Леночку Борисовну к телефону не позову, и не проси. Она на экстренной операции, опять что-то срочно пришивает, искусница наша. Кажется, печень.
        - А вы не дадите мне её телефон?
        Андрей тут же ярко представил, как печень в глубине раскуроченного живота пациента достаёт откуда-то мобильник и важно по нему отвечает: «Нет, нет, сейчас не могу говорить, я на операции, меня пришивают!»

«Шиза», - подумал Андрей.
        - Телефон Елены Борисовны, - уточнил он. - Мобильный.
        Домашним он давно обзавёлся - нашёл в интернет-справочнике. Но какой смысл названивать на домашний, если её никогда там нет! А тревожить милого хирурга часов в одиннадцать - двенадцать вечера Андрей не решался, не позволяло воспитание.
        - Не дам, - отрезала медсестра. - Незачем!
        - Пожалуйста, - кротко попросил Андрей. - Очень-очень надо.
        - Я понимаю, что тебе очень надо. Ты не первый, у кого горит. Все мужики, кто тут побывал, выпрашивают её мобильничек.
        Андрей приуныл. Неприятно ощущать себя заурядным членом безликой массы.
        - Знаешь, милый, что я тебе скажу? Не приставай к Елене Борисовне, ладно? Она взрослая женщина, а ты пацан. Нечего тебе там ловить. Не лезь в её жизнь.
        - Да нет у неё никакой жизни! - воскликнул Андрей. - Вы же сами говорили!
        - Мало ли, что я тебе говорила, пока ты в горячке метался. А сейчас ты здоровый, крепкий. И в состоянии посмотреть правде в глаза: у тебя своя дорога, у Елены - своя. Ваши дороги пересеклись - и разбежались в разные стороны. Тебе очень повезло, что ты попал в её руки. Нет, конечно, ты бы и без неё не умер, и другой хирург тебе мог сделать операцию… Но ещё не известно, чем бы всё закончилось, какими осложнениями… Так что, будь благодарным. Не плати за добро чёрной монетой. Не лезь к женщине.
        - Но я…
        - Да-да, я понимаю… Ты молодой, красивый… Высокий, в плечах косая сажень. Роскошный парень, что и говорить. И ты, конечно, думаешь, что способен составить счастье любой девушки, а тем более - зрелой женщины. Вероятно, так оно и есть. Но Елене Борисовне ты не нужен.
        Андрей сник. Он понимал, что слова медсестры справедливы. Елена Борисовна сама пресекала все его поползновения, причём в её отказе не было ни капли кокетства, и вовсе не звучало приглашение продолжить наступательные действия.
        - Ладно, уяснил. Не тупой, - недовольно пробормотал он в трубку. - До свидания.


* * *
        - И часто он сюда бегает?
        Даша закрыла дверь. Щёлкнула замком, покрутила в обратную сторону, открыла, снова закрыла… Тянула время, стараясь - прежде чем она повернётся к брату - убрать с лица выражение радости и воодушевления.
        - Паша?
        - Да, Паша!
        Сестра надула губки. Разве мужчина, только что съевший пять приготовленных тобой котлет, не должен проявлять больше почтения и благодушия?
        Сегодня Андрей во второй раз встретился с подросшим и модернизированным Калининым. Прежнего Пашу - шебутного и весёлого подростка - он хорошо запомнил с тех времён, когда сестра училась с ним в одном классе. Так как Андрей с самого рождения стал неотъемлемым приложением к Даше, он активно участвовал в школьных мероприятиях - ходил с Дашиным классом в театр, на субботники и демонстрации, рисовал стенгазеты. Тогда, будучи пятилетним малышом, Андрей взирал на одноклассников сестры снизу вверх. Они казались ему великанами. А сейчас он и сам перегнал Калинина, тоже довольно крупного мужика.
        - Ой, - удивился Паша, когда четыре дня назад они приехали забирать Андрея из больницы. - Это и есть тот самый комар-пискун с круглыми глазками? Не узнать! Ну, ты и вымахал, парень!

…Даша отошла от входной двери, остановилась около брата.
        - Ты же говорила, он женат, у него двое детей, - сурово напомнил Андрей.
        - Разве я тебе говорила? - растерялась Даша.
        - Я слышал, ты обсуждала это с Люсей.
        - А-а…
        - Так зачем он сюда приходит?
        - Мы просто дружим! - выпалила Даша, вспыхивая. - Мы… Мы вместе делаем сайт!
        - Какой ещё сайт? - удивился брат.
        - Сайт о моих куклах, - невнятно пробормотала Даша. Ей было стыдно врать. Да, точно, Паша предлагал ей сделать сайт, но она отмахнулась от этой затеи. - Мы уже сделали полтысячи фотографий. Потом я напишу текст, всё оформим. Будет сайт. Вот.
        - Уже и полтысячи фоток? Когда же вы успели?
        - Ещё он починил смеситель, сифон под раковиной, диван, унитаз…
        - Унитаз, - сокрушённо покачал головой Андрей.
        - В бачке какая-то штуковина отвалилась. А что мне было делать? Ты в больнице, а тут всё рушится, как во время атомной бомбардировки!
        - Потерпела бы немного. Я бы вернулся и всё сам починил!
        - Ну, знаешь… Три месяца без унитаза - это жуткий экстрим. Кстати, Паша ещё помог мне продать дачу.
        - Да он просто волшебник какой-то!
        - И посмотри, какую он сделал мебель! - Даша прижала руки к груди, благоговейно вздохнула. - Разве не прелесть?
        Сегодня Паша вторгся в их квартиру в десятом часу вечера.
        - Извините, что так поздно. Отдать кое-что надо. Колечкина, смотри, что я для тебя соорудил!
        И Павел выставил на тумбочку в прихожей два кукольных кресла и диван. Мебель была изготовлена с истинным профессионализмом. Деревянные гнутые ножки, овальные спинки, обтянутые шёлком сиденья…
        Даша ахнула, а затем перестала дышать. Она рассматривала экспонаты с восторгом и недоверием.
        - Как? Нравится? Пойдёт?
        - Па-а-а-ша-а-а, - простонала Дарья.
        Она видела в Интернете подобную кукольную мебель - стоила она почти как настоящая. Уж если пластмассовая штамповка для Барби продаётся за тысячи, то что говорить о гарнитуре из натурального дерева?
        - Где ты это взял?
        - А у меня в мастерской работает мужичок один рукастый. Я его и озадачил.
        - О-о-о…
        - Прикинь, его это заинтересовало! Увлёкся, проявил энтузиазм. Впервые делал кукольную мебель.
        - Паша… Но мне же неудобно!
        - Неудобно на дереве парковаться! Считай, это новогодний подарок.
        - Привет, до Нового года ещё столько времени!
        - Подумаешь. Захотелось тебя порадовать.
        - Ты очень меня порадовал! - с чувством произнесла Даша. - Это восхитительный подарок!

…Она соблазняла друга котлетами, но Паша, алчно облизнувшись, всё-таки умчался в морозную ночь - «некогда, Дашунь, у меня китайцы приехали, только ими и занимаюсь».
        - Я, конечно, не профессор психологии, - нахмурился Андрей. - Но тут невооружённым глазом видно: дружить он с тобой не собирается!
        Дарья взяла в охапку диван и два кресла и понесла в зал. Она подумала, что можно потеснить на старинном полированном комоде часы с львиными лапами и перламутровым циферблатом и поставить мебель туда же. Через минуту она вернулась с куклами и, взволнованно сопя, принялась рассаживать красоток так и эдак на диване и креслах. Отступала на шаг, любовалась. Композиция выглядела изумительно!
        Андрей наблюдал за сестрой с недовольным видом. Даже если бы Паша Калинин являлся холостым австралийским миллионером (загорелым и элегантным красавцем-сёрфингистом, меценатом, да ещё и ярым защитником окружающей среды), то и тогда Андрей настороженно воспринял бы его появление в Дашиной жизни. А тут - шкафообразный дядька, женатый, с двойным довеском!
        Искренне любя сестру, Андрей мечтал оградить её от душевных страданий и, когда речь шла о мужчинах, превращался в некий гибрид желчной дуэньи и злобного сторожевого пса. Мужчины, по его наблюдениям, ничего хорошего в Дашину жизнь не вносили. Сколько она слёз пролила из-за мужа-изменника! А сколько нервов и сил потратила на самого Андрея, пока он лежал в больнице!
        Этот ухарь явно знает, как завоевать расположение сестры… Она обожает своих кукол, и хитрый лис подкрался с тыла. Уже идёт речь о каком-то сайте, вот ещё и мебель притащил…
        Андрей сжал кулак, внимательно его осмотрел. Пошевелил плечами, шеей - словно разминаясь перед боем. Он чувствовал, как с каждым днём к нему возвращаются силы и кровь по венам бежит всё быстрее. Он словно проснулся от зимней спячки, вырвался на волю из тесной берлоги, где провалялся почти три месяца… Андрей выбросил вперёд руку, имитируя удар, - представил, как впечатает кулак в физиономию Паши Калинина, подпортит его привлекательную вывеску. Да, безусловно, он парень ничего, симпатичный… Лицо доброе, открытое, улыбка - обезоруживающая. Но что с того? Пусть весь такой добрый и симпатичный катится к жене и детям.
        А рядом с Дашей ему делать нечего.
        Сформулировав тезисы, Андрей отправился вглубь квартиры, на поиски сестры - сейчас он выложит Даше всё, что думает о Паше Калинине. Он удивился, как быстро Даша закончила сеанс любования куклами. Могла бы поиграть и подольше… Бросила сокровища на комоде, составив из красоток композицию: одна кукла сидела в кресле, задумчиво подперев подбородок изящной тонкой ручкой. Две устроились на диване тет-а-тет, сидели, грациозно изогнувшись, и вроде бы болтали. Четвёртая забралась в кресло с ногами, подтянула колени к лицу и положила на них голову. Она явно о чём-то мечтала. Пятая барышня стояла, опираясь на спинку дивана. У неё был гордый и независимый вид, роскошные волосы медного оттенка падали ниже талии… Этой явно никто не был нужен - ни подруги, ни поклонники.

…Сестричку Андрей обнаружил в кабинете. Она сидела носом в компьютер, на столе лежали открытые книги.
        - Ты что это? - удивился Андрей.
        - Вот, набрала заказов. Две курсовые и диплом. Уже начала, - виновато объяснила Даша. Она словно извинялась за то, что предаёт саму себя, занимаясь ненавистным делом.
        - Курсовые! Но ты же говорила, что навсегда покончила с этим рабством!
        - Андрюша… Нам очень нужны деньги.
        - Но ты ведь продала дачу?
        - Продала, - вздохнула сестра. - Уже не осталось ни копейки.
        - Оба-на! - изумился Андрей. - Вот блин.
        - Палата, лекарства, медперсонал… Всё так дорого, - смущённо отчиталась Даша. Ей не хотелось, чтобы брат вдруг подумал, что она его упрекает.
        - Персонал? - нахмурился Андрей. - Ты им платила? И Полине Фёдоровне?
        Его, как ножом, полоснула мысль, что искреннее и сердечное отношение к нему медсестры, оказывается, оплачено Дашей.
        - Нет, что ты! Но нянечкам постоянно деньги давала.
        - А Елене Борисовне?
        - О-о… Да ей я бы все деньги отдала! - горячо воскликнула Даша. - Всё, что получила за дачу, перевязала бы ленточкой и вручила. Но Елена Борисовна подарки не принимает. Ей только букет подарила, когда ты выписывался. Ты видел.
        То был не букет, а букетище! И стоил он четверть Дашиной зарплаты.
        - А ещё ведь на еду надо, - вздохнула сестра. Вроде и не хотела жаловаться, но остановиться уже не могла. - За квартиру нашу гигантскую платить - в трубу вылетишь… А сколько эвакуатору отдала, чтобы машину отвезти в гараж! Остатки денег истратила на погашение кредита. Я же тебе говорила про кредит. В общем, как-то так… Короче, сейчас мы в пролёте. Денег нет совсем. А после суда ещё и Репникову будем долг выплачивать.
        - Завтра выхожу на работу, - объявил Андрей.
        - Ты с ума сошёл! - ахнула сестра. - Не вздумай! Тебе нельзя! Ты на постельном режиме! Елена Борисовна сказала сидеть дома.
        - Елена Борисовна, - нежно повторил Андрей. - Елена Борисовна… Мало ли, что она сказала! Да я сдохну от безделья. Ты будешь надрываться на двух работах - днём в
«Полинэксе», ночью у компа, а я - на диване лежать? Тебя же тошнит от этих курсовых!
        - Ну и что? Нормальная подработка. Не надо так бурно реагировать. Я же не на панель иду.
        - Вот ещё! - вспыхнул Андрей. - Значит, так. Эту курсовую дописывай, - он кивнул на экран компьютера, - а за новую не берись.
        - Не командуй!
        - Буду.


        Глава 18
        Рабочий день выдался напряжённым - конец года, отчёты, подведение итогов, подготовка к международной выставке. Даше и Люсе даже было некогда перекинуться словечком. Пока одна сидела у компьютера, другая убегала в цех по производству автохимии. Потом Люся мчалась в бухгалтерию, а Даша, надев очки и натянув резиновые перчатки, усаживалась к пробиркам…
        И теперь девушки мёрзли на автобусной остановке, не в силах расстаться, Люся даже пропустила маршрутку. Вокруг извилистой тропинки на подступах к остановке возвышались сугробы, на обочинах дороги громоздились сдвинутые трактором комковатые кучи снега. На веточках чёрной ивы качались пунцовые снегири, щёки у девушек были такого же цвета. После шести вечера уже совсем стемнело, но под фонарями густой сумрак расступался - так раздвигается в стороны бархатный театральный занавес - уступая место снежному сиянию. Серебристая пыль играла и переливалась в свете фонарей.
        - Как ты думаешь, Павел вынашивает в отношении меня какие-то определённые планы? Или все его действия можно трактовать как проявление дружеской симпатии, как свидетельство его доброго нрава и широты души? - задумчиво спросила Дарья.
        Подруга посмотрела на неё с жалостью. Люся никогда не понимала, к чему это нагромождение слов? Сказала бы проще: «Чего этот чувак ко мне клеится?»
        - Ясное дело, - простучала зубами Люся. - Трахнуться хочет. - Она окоченела и не могла стоять ровно, подпрыгивала, пританцовывала.
        - Всего-то? - удивилась Даша. - И ради этого такие энергозатраты? - Она уже рассказала подруге о вчерашнем визите Калинина, о кукольной мебели, сделанной на заказ.
        - А разве овчинка не стоит выделки? Или ты и без его ухаживаний согласилась бы?
        - Конечно нет, - пожала плечами Даша.
        - Вот он и прыгает вокруг тебя, старается. Видит, какая ты принцесса-недотрога. А знаешь что? Наверное, мужик созрел для того, чтобы завести любовницу. Заведёт - и станет совсем крутым. Прибыльная фирма. Жена - натуральная блондинка. Детки - прелесть. Любовница - и вовсе глаз не оторвать, красавица.
        Даша с грустью подумала о том, что Люся недалека от истины. Единственной вакантной женской ролью в Пашином спектакле жизни была роль любовницы. Но ни при каких обстоятельствах Даша не согласилась бы стать чьей-то любовницей.
        - Моя маршрутка! - объявила Люся.
        - Подожди, минут через пятнадцать должны Андрей с Данилой подъехать.
        - Через пятнадцать минут я уже околею. Тем более вам в другую сторону - зачем из-за меня крюк делать? Да ладно, так доеду, не привыкать!
        И Люся, помахав на прощанье рукой, внедрилась вместе с тремя другими пассажирами в маршрутку.

…Вместо синего «мерседеса» Данилы у остановки притормозил чёрный «порш». Он замер точь-в-точь около Даши. Тонированное стекло правой дверцы плавно съехало вниз, и показалась симпатичная физиономия Заевского.
        - Здравствуйте, Дарья Николаевна! Давайте мы вас подвезём!
        В глубине салона мерцало бледное одутловатое лицо Репникова - и он тоже зазывал девушку внутрь машины.
        Даша отрицательно покачала головой.
        - Да вы же совсем замёрзли!
        - Спасибо за приглашение, но я как-нибудь сама доберусь, - ледяным тоном процедила Дарья.
        Сзади подъехала очередная маршрутка, потом ещё одна, следом подтянулся троллейбус… Все начали нетерпеливо сигналить, выжидая, когда владелец чёрного «порша» освободит захваченную территорию.
        - Какая же вы несговорчивая, Дарья Николаевна! - игриво улыбнулся Заевский. На его щёках вспыхнули очаровательные ямочки.
        - Вам повестку в суд ещё не прислали? - спросил Репников. Позади нарастал возмущённый гул. Очередь из транспортных средств негодовала, пассажиры на остановке - тоже. - Должна по почте прийти.
        - Значит, придёт, - равнодушно ответила Даша.
        - Поехали, поехали, - поторопил Заевский друга. - До свиданья, Дарья Николаевна!

…Данила и Андрей, как и обещали, появились через пятнадцать минут. К этому моменту Дашу можно было продавать в супермаркете в отделе продуктов глубокой заморозки. Она даже моргать не могла - так сильно замёрзла. Но это только снаружи. А внутри всё кипело и клокотало, как раскалённая лава в жерле вулкана. Сегодня Репников опять был на другой машине! И снова - на дорогой, купленной конечно же за огромные деньги! Сколько их у него?
        А они с братом скоро превратятся в карманных рабов Репникова. Будут гнуть спину, отрабатывая долг. Три её годовых зарплаты!

«Чтоб он подавился, бледный хмырь!» - зло подумала Даша.


* * *
        Теперь Андрей с самого утра до поздней ночи пропадал в автосервисе и гараже. Каждый день, собирая труженика в путь, Дарья убивалась так, словно отправляла его на войну.
        - Постельный режим! - со слезами в голосе напоминала она. И представляла, как её малыша толкают и давят в переполненном автобусе. А у него швы! Потом он вкалывает в цехе, ныряет под машину, лезет в капот, тысячу раз приседает, наклоняется, скрючивается, вытягивается - разве ему можно выполнять все эти движения? Наверняка перетаскивает с места на место какие-нибудь агрегаты и детали весом в тонну. Но ведь врач запретила ему поднимать тяжести!
        - Позвоню Елене Борисовне и пожалуюсь на твоё поведение! - угрожающе предупредила сестра.
        Андрей поцеловал её в макушку.
        - Звони.
        Даша конечно же не позвонила. Она не рискнула отрывать от дел занятого хирурга. Она понимала, что для прекрасной Снежной Королевы они с братом уже отодвинулись в прошлое, а сейчас врач поглощена заботами о новых пациентах…
        Но как же повлиять на брата?
        - Успокойся, паникёрша, - сказала Люся. - Не мешай парню становиться мужиком. Самый главный шаг на этом пути - почувствовать ответственность.
        - Вот именно! В его положении крайне безответственно так себя вести! Ему и на улицу-то выходить нельзя, он должен лежать, восстанавливаться.
        - Он быстрее восстановится, если будет заниматься любимым делом. Он умрёт от тоски в четырёх стенах. Кроме того, вам нужны деньги. Думаешь, ему легко жить с мыслью, что он втравил вас в эту историю и взвалил на тебя столько забот? Конечно, он испытывает вину и не может прохлаждаться, пока ты вкалываешь, как бобик.
        Даша увидела перед собой просторный зал средневекового замка - холодный каменный пол, тяжёлая мебель из тёмного дерева, узкие окна-бойницы. Посреди зала рыцарь, его широкая грудь перетянута повязкой, сквозь ткань проступают пятна крови… Невзирая на раны, рыцарь облачается в блестящие доспехи, кольчуга звенит, она облегает его крепкую фигуру. Рыцарь поднимает тяжёлый меч, крепко сжимает его в руке. Внизу, во дворе замка, ждёт, всхрапывая и нетерпеливо натягивая узду, боевой конь… В путь, в путь, впереди - славное сражение!..
        - Хотя бы месяц полежал, - упрямо повторила Даша. - И мне спокойнее!
        Но, надо признаться, заработки Андрея не шли ни в какое сравнение с её собственными. Она целую ночь просидела над той курсовой (так и не научилась штамповать их конвейерным методом, каждую писала заново), но денег пока не получила. А Андрей, отработав два дня в сервисе, принёс и выдал ей «на хозяйство» кругленькую сумму - в пять раз больше той, что ей обещали за химический опус…
        - А кто кричал: не буду ломовой лошадью, я женщина! - напомнила Люся. - Сейчас брат хочет дать тебе такую возможность, а ты сопротивляешься.
        - Но ведь речь идёт о его здоровье! К тому же я пересмотрела свою точку зрения, квалифицировав её как инфантильное и незрелое суждение.
        - Чего? Я тебя сейчас убью! - возмутилась Люся. - Говори человеческим языком!
        - Посмотри на Елену Борисовну! Именно она и вкалывает, как ломовая лошадь. И при этом остаётся женщиной - пленительной, волнующей. Одно другому не мешает.

…Кроме страданий из-за невозможности лишить Андрея свободы передвижений, Даша снова переживала из-за института. Она втайне надеялась, что удастся водворить непутёвого студента обратно в аудиторию. Но Андрей за ужином так красочно описывал прошедший день, так воодушевлённо рассказывал о всех этих редукторах, подвесках, сцеплениях… Надежда угасала. Ни за что на свете брат не согласился бы восстановиться на химическом факультете.
        Мысль о том, что брат вовсе останется без высшего образования, огнём жгла Дашу. Едва Андрей поправился, она сразу забыла о том своём тезисе: «Что угодно, лишь бы был здоров!» В Дашину голову вернулись прежние (и неистребимые) мысли о необходимости поддержать реноме семьи. Дед - знаменитый учёный, а внук - работяга в автосервисе? Как с этим смириться?
        - Да отстань ты от парня! - возмутилась Люся, выслушав очередной пассаж подруги. - Хватит гундеть! Андрей нашёл себя, он занимается любимым делом. Радуйся!
        - У него даже руки не отмываются! Они чёрные!
        - Это ерунда, успокойся!
        - Да, я, конечно, понимаю, что мои переживания - это обычная материнская участь. Я не мать, а старшая сестра. Но я его вырастила и поэтому всегда найду из-за чего беспокоиться. Не поел, упал, влюбился - нервы, нервы, нервы…

…А Андрей тем временем возвращался к жизни. Он приходил утром в цех, вдыхал запах машинного масла и бензина, и его сердце замирало от счастья. На каждый автомобиль, приехавший на ремонт, он смотрел так, как смотрит гурман на незнакомое и интересное блюдо, или заядлый путешественник - на карту нового маршрута. Весь день он чинил подвески и сцепления, исправлял чужие косяки, разбирался в электронных глюках…
        Сразу вернулись прежние клиенты, выстроилась очередь. Многие предлагали заплатить
«мимо кассы», но Андрей отказывался, так как считал это непорядочным по отношению к Петровичу. Старшие товарищи разъяснили парнишке, что владелец автосервиса в любом случае не обеднеет. И даже закроет глаза на проявления предприимчивости, если благодаря махинациям ценный работник сумеет обеспечить себе желаемый уровень дохода. Но Андрей не согласился с доводами старших товарищей. По его мнению, Петрович и так на тружениках не экономил, платил нормально…
        Чем бы ни занимался Андрей в течение дня, о чём бы ни размышлял, над потоком мыслей всегда сиял, как звезда, один-единственный образ, заливая всё вокруг мягким светом. Елена Борисовна, Лена, Леночка… Она была у него внутри, никуда не исчезала. Он согревал её, защитив собой от декабрьского мороза, как согревают в ладонях замёрзшую птичку. Он не знал, вспоминает ли она о нём. Сам Андрей думал о Елене Борисовне беспрестанно.


        Глава 19
        Морозный воздух ворвался в комнату, едва Люся приоткрыла окно. И она сразу же услышала ту самую музыку - печальную и ускользающую, из далёкого осеннего дня, когда Люся была совсем другой. До того, как с ней случился весь этот ужас…
        Она быстро сунула босые ноги в угги, схватила пуховик и выскочила из квартиры.
        Автомобиль - серебристая космическая капсула - стоял около Люсиного подъезда, мужчина курил в открытое окно. И вместе с сигаретным дымом из салона вылетала музыка. Грустная мелодия разливалась по двору, смешивалась с ледяным воздухом, огибала стволы деревьев. Волшебный голос певицы скользил по дорожкам, проплывал над сугробами, поднимался вверх - туда, где сияло в мутной пелене бледно-розовое солнце.
        Люся подскочила к машине.
        - Здрасте, скажите, а что у вас за музыка? Кто поёт?
        - Привет.
        Водитель - а это был представительный мужчина с седой шевелюрой - с интересом осмотрел Люсю. Тут было на что посмотреть, так как за минуту до молниеносной вылазки во двор Люся примеряла новые шёлковые шортики для занятий кикбоксингом, а кроме того, её кисти были обмотаны боксёрскими бинтами. Получив зарплату, девушка покуражилась в магазине спорттоваров и стала обладательницей персонального боксёрского мешка. Правда, этот цилиндрический монстр, обтянутый синей кожей, пока стоял на полу в углу комнаты - надо ещё как-то его повесить. Люсе уже не хватало клубных тренировок, она хотела заниматься ежедневно.
        Седовласый господин, подождав, когда умолкнет последний аккорд, остановил запись, вытащил из панели флэшку и протянул её Люсе.
        - Держите. Это Сезария Эвора.
        - О! Спасибо. Насовсем отдаёте? Или я сбегаю быстренько на комп скину? - Люся топталась у машины, голые ноги кусал мороз.
        - Да не смешите. Забирайте!
        - А как же вы?
        - Не волнуйтесь за меня, - усмехнулся мужчина. - Боксом занимаетесь? Бегите, а то простудитесь.
        - Большое спасибо! - страстно поблагодарила Люся. У неё уже зуб на зуб не попадал.
        Она в два прыжка одолела расстояние до подъезда. Сзади раздался автомобильный гудок. Люся оглянулась. Седовласый господин высунул в окно большой палец, поднятый вверх.
        - Ножки - супер! - крикнул он вдогонку.
        Люся махнула рукой и скрылась за дверью подъезда.

        Ангелина Ивановна (69 лет, пенсионерка): Ну, Люська! Мороз тридцать градусов, а она раздетая по двору шлындает. Да ещё и шортики какие-то напялила блестящие! Воспитываю её, воспитываю… Всё зря!

        Вернувшись домой, Люся бросилась к компьютеру, вставила флэшку и увеличила громкость динамиков. Так как ладони всё ещё были стянуты синими лентами, она действовала не очень ловко. Сначала зазвучал гитарный перебор, и тут же вкрадчиво застучали барабаны, и полилась мелодия, завораживая и сдавливая грудь в невыносимой тоске. Люся опустилась на диван, всхлипнула и вытерла навернувшиеся слёзы. Через минуту она уже рыдала в голос, оплакивая свою несчастную участь. Почему нельзя вернуться в тот день, когда она впервые услышала эту песню? Вернуться и ощутить себя прежней - весёлой и солнечной? И не пойти на то свидание, всё отменить, переиграть…


* * *

«Надо же, второе кафе за день, - удивилась Даша. - Веду светский образ жизни!»
        Сейчас она сидела в «Неаполе» вместе с Пашей и Люсей.
        А утром пила кофе в кофейне рядом с домом - туда её пригласила одна приятельница, Анастасия. Настя только что вернулась из Америки, где гостила у детей-студентов, и жаждала узнать последние городские новости.
        Бизнес-леди, владелица крупного интернет-портала «БэлльФам», переполошилась, услышав, в какую историю попал Дашин брат.
        - Три месяца в больнице! - ахнула она. - Кошмар! Но сейчас, надеюсь, всё в порядке?
        - Вроде бы, - вздохнула Даша.
        Если б ещё заставить её непокорного братца соблюдать режим! Нет же! Несмотря на то что сегодня воскресенье, умчался ни свет ни заря в гараж: нарисовался клиент.
        - Как ты справилась? Наверное, нужны деньги? - Анастасия тут же потянулась за сумкой.
        Даша перехватила её руку.
        - Не надо! Всё нормально, ничего не надо. Слушай, ты же специалист, дай совет.
        - На какую тему?
        - Мне предложили сделать сайт.
        По красивому лицу Анастасии пробежала лёгкая тень.
        - Ну вот, - обиженно надула она губки. - На моём сайте ты работать не хочешь, собственный решила завести! Понятно!
        - Ты же видела моих кукол?
        - Конечно. Твоё хобби.
        - Сайт будет полностью посвящён этой теме. Что ты об этом думаешь?
        - А что тут думать? - пожала плечами Анастасия. - Хочешь - делай! В чём проблема-то?
        Портал «БэлльФам» существовал уже долгие годы, у него была огромная аудитория, многочисленные рекламодатели. Он приносил Дашиной приятельнице хорошие деньги. Анастасия являлась опытным игроком в этом бизнесе, а сомнения дилетанта были ей непонятны.
        - Делай сразу десять, - посоветовала она.
        - Что - десять? - не поняла Даша.
        - Десять сайтов открывай.
        - Зачем?!
        - Если хорошо всё организовать, они будут сами себя раскручивать, вертеться и приносить прибыль. Но этим, конечно, надо заниматься.
        - Наверное, мы говорим о разных вещах.
        - Ты хочешь один-единственный сайт - и просто для души? - поняла Анастасия.
        - Да!
        - Вообще никаких проблем. Вперёд! Так, значит куклы… Придумай дизайн, разработай структуру… Главное, конечно, интересное наполнение, контент - и народ к тебе потянется. Но с этим у тебя точно проблем не будет. Я, конечно, в кукольной сфере не ориентируюсь. Дочки у меня нет, а сама я завязала с куклами лет в девять, наверное.
        Даша вспыхнула, услышав в последней фразе шпильку в свой адрес.

        Алиса К. (39, психолог): Как славно, когда человеку удаётся сохранить детские увлечения, сберечь их, как что-то драгоценное и хрупкое, не отдать их на растерзание быту и жизненным неурядицам!

        Анастасия Д. (42, бизнес-леди): Нет, вы подумайте, она ещё и шьёт! Причём великолепно. Это не девушка, а шкатулка с сокровищами!



…Через пару часов после встречи с приятельницей позвонила Люся.
        - Ты не приедешь ко мне с Андреем - грушу надо к потолку приладить, - каким-то подозрительным голосом пробубнила она в трубку.
        - Люся! - возмутилась Дарья. - Груша! Сколько она весит, твоя груша?! Наверное, тонну! Андрею сейчас нельзя поднимать тяжести. Кроме того, он уже в восемь утра умчался в гараж.
        - Да мы бы сами её подержали. Андрей бы только потолок продырявил. Кстати, я неправильно выразилась. Это вовсе не груша, а боксёрский мешок.
        - А в чём разница?
        - Груша похожа на грушу, а мешок - это толстое бревно.
        - А что у тебя с голосом? Ты как-то странно хрипишь.
        - Всплакнула немножко.
        - Почему? Что случилось? - сразу же переполошилась Даша.
        - ПМС.
        Этот ответ успокоил Дашу. В тисках предменструального синдрома барышне позволительно не только всплакнуть, но и развязать третью мировую войну.

…Но Даша, несмотря на отказ, всё-таки в этот день добралась до подруги, но не с братом, а с Пашей.
        Директор компании «Таран» возник на пороге квартиры нежданно-негаданно - снежный, свежий, морозный. Ворвался без предупреждения, и это уже стало для него привычной схемой поведения. Увидев милого друга, Даша обрадовалась так сильно, что ей пришлось себя одёргивать. В последнее время она решила постепенно дистанцироваться от Павла, пока их отношения не зашли слишком далеко.
        Уже и так.
        Дистанцироваться от Калинина можно было только в принудительном порядке, сделать это легко и просто у Даши не получилось бы. Она грустила, обдумывая свой план. Она уже не представляла, как будет обходиться без преданного фаворита, без его восторженного внимания, заботы. Без его милых эсэмэсок, день ото дня всё более грамотных.

        Из SMS-сообщения Павла К.: «Читаю «Сто лет одиночества». Систематизирую главных героев. Немного запутался».

        Из SMS-сообщения Павла К.: «Читаю Джека Лондона. Капитально тащусь!»

        Из SMS-сообщения Павла К.: «Купил твор смет мол ябл апел сок колб сыр конф туал бум. А что ещё ты говорила?»… «Даша, последняя SMS была не тебе!»

        Павел появился в Дашиной жизни - и изменил её. Гораздо легче и приятнее жить, когда знаешь: есть на планете человек, готовый с горящими глазами примчаться по первому зову и подставить крепкое плечо, взять на себя груз твоих проблем. К тому же Павел, видимо, дни и ночи проводил в раздумьях, чем бы ещё порадовать одноклассницу.
        Сегодня он опять пришёл с подарком.
        - Надо-надо! Католическое рождество на носу, - с ходу отмёл он все Дашины попытки отказаться от презента.
        - Ты что, католик? - засмеялась Даша.
        - Нет, православный. Но мы не должны… - Паша призадумался, подбирая слова. - Мы не должны игнорировать праздник коллег.
        - Мне нравится, как ты говоришь, - улыбнулась Дарья. Она взяла блестящую коробку, украшенную бантом.
        Из речи одноклассника исчезли бесконечные «чё» и «блин», так же, как с шеи испарилась вульгарная цепь-анаконда. Интересно, что сейчас Дарью вовсе не раздражало Пашино косноязычие, но, возможно, впоследствии оно стало бы для неё утомительным. Калинин, словно предвидя это и планируя их будущее, работал с речью, развивался.
        Но у них двоих нет совместного будущего, напомнила себе Даша и почувствовала, как проваливается в чёрную яму.
        - Ты одна? - спросил Паша. - А где мелкий?
        - Свинтил в гараж.
        - Свинтил? - улыбнулся Паша. - Мне нравится, как ты говоришь! - повторил он Дашину фразу. - Открывай скорее, чего ты ждёшь!
        Даша начала осторожно распечатывать коробку. Внутри оказалась… очаровательная куколка-эллоувайн.
        - Ах! - выдохнула Даша. - Какая прелесть!
        - Нравится? Нравится? - с надеждой заглядывал ей в глаза щедрый волхв.
        - Паша! Но ведь это дорого! - в отчаянье воскликнула Дарья.
        - Нет, ты скажи, тебе нравится?
        - Нравится ли мне… Конечно, нравится! Но я не могу принять такой дорогой подарок.
        - Колечкина! - возмутился Паша. - Ты чё ваще базаришь?! То есть я хотел сказать, да не парься ты… Нет, опять не то… Минутку, - Паша сконцентрировался. - Даже если бы я подарил тебе… э-э… остров в Тихом океане, то… то и тогда это было бы… недостаточно дорого, чтобы… чтобы… соответствовать… чтобы выразить… О господи! Проще пробурить пятьдесят метров скальной породы, чем объяснить, что думаешь! Короче! Колечкина, не вздумай отказываться. Возражения не принимаются.

        Татьяна Дмитриевна: Я горжусь Павликом. Он способный ученик и делает потрясающие успехи. Идёт напролом, как танк. На днях мы изучали сложноподчинённое предложение и страдательный залог.

        Павел К.: Ух ты! Въехал с полпинка! Итак, страдательный залог. Я люблю Дашу - Даша любима мной. Я обожаю Дашу - Даша обожаема мной. Я хочу Дашу - Даша… А тут как? Ай, ладно! Всё равно хочу.

        - Паша-а-а-а, - проныла Дарья. Она не могла отвести взгляд от чудесной куколки, рассматривала её не дыша. - Что же мне делать?
        - Отправь к девочкам. Посади на диванчик. Пусть общаются.
        Даша прижала куклу к груди.
        - Спасибо, - растроганно произнесла она. - О-о, какой подарок!
        Их разделял метр. Больше всего на свете Даше сейчас хотелось повиснуть на шее у милого одноклассника, обвить руками его крепкую шею, поцеловать в прохладную и всё ещё румяную с мороза щёку. Но она сдержала порыв.
        - Спасибо! - повторила она.
        - А поехали куда-нибудь? - предложил Паша. - Приглашаю тебя в ресторан. Ты меня постоянно кормишь, а я тебя нет. Посидим.
        - Ой! Давай заедем к Люсе!
        - Она что, хорошо готовит? И у неё есть что-то… м-м… экстремально вкусненькое? - насторожился Паша.
        - Просто ей надо повесить грушу. Боксёрскую. То есть, мешок!
        - Поехали, - сразу согласился Паша. - Повесим. А потом - в ресторан, д’акор?
        - D’accord, d’accord, да, согласна, - кивнула Дарья.


* * *
        Вот каким образом они втроём очутились в кафе «Неаполь».
        - Ой, а это не тот самый перекрёсток, где Андрюша долбанулся? - спросила Люся.
        - Точно. И мы с Дашей прочесали все фирмы и конторки на той и на этой стороне. Искали, у кого установлены внешние видеокамеры.
        - Да, я знаю, Даша мне говорила.
        - Пицца здесь великолепная.
        - И сколько раз вы вдвоём приезжали на этот «пятачок»? - скептически прищурилась Люся.
        - Мы и со счёту сбились, - вздохнула Даша. Она поняла, почему подруга нахмурилась. Надо отказаться от идеи дружеских вылазок, когда речь идёт о женатом мужчине.
        Никакой дружбы.
        Никаких совместных авантюр.
        - Наверное, именно здесь вы и заканчивали каждый поход, - предположила Люся, осматривая интерьер кафе.
        - Как ты проницательна! - хором ответили Даша и Паша и изумлённо уставились друг на друга.
        Паша удивился сам себе. Всего месяц назад он сказал бы «Чётко сечёшь, подруга», а сейчас почему-то выдал нехарактерную для себя фразу, да ещё точь-в-точь повторяющую Дашино выражение.
        - Приплыли, голубки, - вздохнула Люся. - Уже говорим хором, как после десяти лет счастливого брака.
        Даша пригорюнилась, а Пашино лицо, напротив, расплылось в довольной улыбке.
        Официантка принесла в два приёма четыре огромных деревянных блюда. Пицца выглядела нарядно и живописно: полоски жёлтого перца, чёрные колечки нарезанных маслин, красные кружки салями, золотистый сыр. Компания взволнованно задышала: все вдруг поняли, что страшно проголодались, пока вешали спортивный инвентарь.
        - И давно ты занимаешься кикбоксингом? - поинтересовался Паша.
        - Третий месяц, - улыбнулась Люся.
        - А где?
        - Спортклуб «Катакомба» прямо рядом с моим домом.
        Люсе было чем гордиться. Вчера она впервые уложила на ринг тренера, вызвав восхищение публики. Всё вышло совершенно случайно. Петя, собираясь продемонстрировать новый приём, произвёл мидл-кик, но способная ученица увернулась, захватила рукой его ногу, отвела в сторону, совершила контрудар под опорную и дополнила атаку злобным апперкотом. Секунда - и тренер очутился на полу. Ошарашенное выражение на его лице тут же уступило место восторженной гордости: моя школа!
        Едва Паша приладил боксёрский снаряд к потолку в Люсиной квартире, хозяйка инвентаря тут же ринулась его испытывать. Гости тоже приложились пару раз к кожаному мешку, поколотили, попинали…
        - Третий месяц, - повторила Люся.
        - И с чего ты вдруг занялась спортом… Это так странно! Не понимаю, - пожала плечами Даша.
        Раньше Люся практиковала одно-единственное хобби - охоту на женихов. Вернее, это было даже не хобби, а суровая необходимость: проще дождаться момента, когда завершится полураспад урана, чем когда к тебе в квартиру вдруг совершенно случайно въедет принц на белом коне.
        А теперь у Люси появилось другое увлечение - каждый вечер она проводила в клубе. И прекратила все разговоры о поисках будущего мужа. Это казалось Даше очень подозрительным. С другой стороны, она думала, что кикбоксинг - это аллегория Люсиного существования. Подруга с самого рождения дралась с судьбой, отстаивая своё место под солнцем. Пиналась, уворачивалась, колотила кулаками изо всех сил. Она никогда не получала подарков от фортуны…
        - Спорт - это здорово! Уважаю, молодец, - кивнул Паша Люсе.
        - У меня уже мышцы! - похвасталась спортсменка. - Хочешь проверить? Давай-давай! Хватит лопать. - Она поставила локоть на стол, предлагая спутнику принять участие в импровизированном турнире по армрестлингу.
        Паша, отправив в рот новый кусок пиццы, протянул свою лапу. Он аккуратно взялся за Люсину ладонь, с жалостью посмотрел на её запястье - хрупкое, тонкое.
        - На старт, внимание, начали! - скомандовала Даша.
        Люся затрепыхалась, Павел устрашающе сверкнул глазами, зарычал, напрягся… Звезда кикбоксинга, безусловно, победила! Уложила противника чуть ли не носом в пиццу.
        - Силища немереная, - с восхищением подтвердил Паша. - Стальные мышцы! Ну, ты и зверюга!
        Люся подпрыгивала на стуле.
        - Я победила! Я победила! - радостно верещала она.
        Даша подумала о том, что уже давно не видела подругу улыбающейся. В последнее время Люся постоянно грустила, но сейчас Паше удалось её развеселить.
        - Ой, смотрите, свадьба! - вдруг воскликнула победительница, указывая в окно.
        Все обернулись и увидели под заснеженным «Куполом Радости» процессию. Праздничная, возбуждённая публика выстраивалась в два ряда на ступеньках архитектурного сооружения под объективом видеооператора. Дамы были в вечерних нарядах и наброшенных на плечи шубах. На фоне сахарных сугробов и елей, засыпанных снегом, яркие шёлковые платья - лимонное, бирюзовое, розовое - смотрелись особенно красиво. Зато невеста в облегающем белом платье, жемчужно-белой норковой накидке и белых перчатках совсем потерялась, слилась с фоном.
        - Надо же, невесту не видно, - сказала Даша, специалист в вопросе цветовых сочетаний. - Растворилась. А летом или осенью она стала бы главным акцентом композиции! Осенью… Послушайте, а ведь тогда, в сентябре… Когда этот подлый Репников влетел в Андрея… Тут наверняка стояла целая очередь из желающих сфотографироваться под «Куполом»?
        - Точно! - поддержал Паша. - Суббота. Самый свадебный день.
        - И погода была чудесная, я помню, - кивнула Люся. - Наверное, ни одна свадьба не проехала мимо.
        - Как я раньше об этом не подумала! - хлопнула себя по лбу Даша. - Так. Что необходимо сделать? Раздобыть координаты всех, у кого в тот день состоялась торжественная регистрация брака. Возможно, они стали свидетелями аварии, когда приехали фотографироваться на фоне «Купола».
        - Почему же они не откликнулись на твоё объявление? - спросила Люся. - Ты и
«бегущую строку» по телику давала, и кучу денег на газету истратила.
        - Вероятно, они просто ничего не видели.
        - Я составлю список всех молодожёнов. Беру это на себя, - хлопнул ладонью по столу Паша. - Раздобуду через одну хорошую знакомую. Она как раз в загсе и работает.
        - Сколько у тебя «хороших знакомых»! - ревниво заметила Дарья.
        - Да уж бабы точно по нему сохнут, - усмехнулась Люся. - Смотри, какой лапочка, - она потрепала Калинина по щеке.
        - Бабы! Скажешь тоже, - хитро улыбнулся Паша. - Я и слова такого не знаю. Девушки! Барышни!
        Даша скисла. Подруга откровенно флиртовала с Павлом и не скрывала этого.

        Людмила В. (28, сотрудник НПО «Полинэкс»): В тот день мы сидели втроём в кафе, ели суперскую пиццу… А эти двое глаз оторвать друг от друга не могли. Я изжарилась, как индейка, в их совместном биополе. Что они вытворяют? Им нельзя быть вместе! Пусть скорее разойдутся в разные стороны, пока трясина не засосала!

        Даша мстительно подумала, что обязательно устроит Люсе головомойку за её наглое поведение. Но тут же затосковала, вспомнив о Пашиной жене. Ей-то она головомойку устроить не может! А блондинистая чучундра наверняка тоже гладит Калинина по щеке. И не только по щеке. Страшно представить, какие безумства она себе позволяет…
        - Значит, ты сможешь раздобыть телефоны тех, кто зарегистрировал брак в ту субботу? Думаешь, тебе удастся достать эту информацию?
        - Я же говорю, у меня знакомая в загсе.
        - Но нам нужны сведения по всем загсам города.
        - Организуем! - успокоил Павел. - Только если…
        - Что?
        - Конец года, все в цейтноте. Не знаю, сможет ли она прямо так сразу… Вы случайно не забыли, какой скоро праздник?
        - Совершенно не чувствуется, что через три дня Новый год, - пожаловалась Люся. - Настроение совсем не праздничное.
        - Это заметно, - сказала Дарья. - Ты какая-то кислая. Хорошо, Паш, договорились. Как только твоя знакомая преодолеет новогодний кризис и сможет составить для нас список молодожёнов, я сразу же всех обзвоню и опрошу.
        - Сильно-то не обольщайтесь, - заметила Люся. - Вы на этом перекрёстке тысячу офисов прочесали, и какой результат? Нулевой! А вдруг и с молодожёнами то же самое выйдет? Будете рыть землю носом, добывать телефоны, приставать к людям с вопросами. И выясните, что никто ничего не видел.
        - Мы должны попытаться.
        - Второй вариант. Вам улыбнётся удача, и вы, в конце концов, найдёте свидетелей аварии. И они, Даша, скажут тебе, что «жигулёнок» поворачивал налево и не пропустил белую «ауди». Значит, Андрей сам во всём виноват.
        - Андрей утверждает обратное. Это Репников мчался на большой скорости, да ещё и на красный свет. Я верю брату и хочу доказать его невиновность.
        - Андрей, может быть, ничего толком и не понял. Всё произошло в одно мгновение. Нет, я вовсе не утверждаю, что Андрюха вешает нам спагетти на уши. Но он сам мог поверить, что ни в чем не виноват. А это вовсе не так.
        - Ты готова поверить Репникову, но только не моему брату! - возмутилась Даша.
        - Глупости! Но такой вариант тоже возможен, разве нет?
        - И что же, мы должны оставить любые попытки выяснить правду только из-за того, что истина может оказаться менее привлекательной, чем неведение?
        - Чего? - хором спросили теперь уже Люся и Паша.
        - Ничего! А вдруг виноват Репников? Тогда мы вернём все деньги за лечение, да ещё и за машину что-то заплатят! Я надеюсь.
        - Репников в любом случае выйдет сухим из воды! Ничего ты ему не докажешь!
        - Девочки, - осторожно вмешался Паша. - Вы прямо здесь будете стреляться или мы сначала выйдем на улицу? И я не совсем уловил, из-за чего сыр-бор. Я добуду списки молодожёнов, Даша всех обзвонит. Найдём свидетелей - отлично! Не найдём - по крайней мере, мы сделали попытку. Вот и всё.
        Подруги, насупившись, смотрели друг на друга. Они обычно не ссорились, но сейчас обе испытывали недовольство - и это не имело никакого отношения к теме ДТП. Даша распсиховалась из-за откровенных заигрываний подружки с Пашей. Да, сама она не имела никаких прав на этого парня, однако, увидев, как Люся флиртует с её одноклассником, ощутила себя раненой тигрицей, у которой прямо из-под носа утаскивают пойманную антилопу.
        А Люся кипятилась оттого, что в очередной раз убедилась в несправедливом распределении земных благ. Ей очень нравился Паша. Классный мужик! Как быстро и ловко он повесил боксёрский мешок - так, словно всю жизнь только этим и занимался. Отодвинул в сторону девушек (те суетились рядом, желая помочь): брысь, без вас справлюсь! Стопроцентно положительный персонаж: мужественный, обаятельный, да ещё и хозяйственный. Добрый - это сразу видно. И не чуждый романтики - закончив работу, подобрал с пола какую-то стружечку: смотри, Даша, на цветок похоже, правда? Колечкина говорит, прекрасный и заботливый отец…
        А какой у него шикарный белый джип!
        И надо же - это сокровище дважды недоступно. Во-первых, женат, во-вторых, влюблён в Дашу. Почему всё самое лучшее достаётся другим? А ей - одни уроды и маньяки?

…Они вышли из кафе и остановились, вдыхая морозный воздух. Тихо и медленно падали пушистые хлопья снега. К «Куполу Радости» подъехал новый кортеж - длинный лимузин с кольцами и колокольчиками, а следом ещё несколько автомобилей в лентах, бантах и воздушных шариках.
        - Чего стоим, барышни, скорее в машину, - приказал Павел. - Мороз двадцать градусов!
        - Какая ерунда! Утром было тридцать, - вспомнила Люся.
        Надо бы рассказать друзьям, как она носилась по двору в шортиках для кикбоксинга - и хоть бы хны! А сейчас все они одеты по полной программе, да и потеплело капитально, экватор, можно сказать…


        Глава 20
        За три недели Андрей предпринял несколько попыток встретиться с Еленой Борисовной, и ни одна из них не увенчалась успехом.
        Он заезжал в больницу в обед, используя верного Данилу в качестве извозчика. Заезжал, когда удавалось, вечером. И утром тоже. Даниле наврал, что ездит на процедуры. Тот терпеливо ждал в «мерсе», штудируя новый выпуск «Плэйбоя», пока друг носился вверх-вниз по этажам в поисках хирурга.
        Но легче выловить привидение в средневековом замке, чем поймать в больнице Елену Борисовну. С хитростью лисы она обошла бы любые капканы и браконьерские ямы. Андрей не прекращал погони, он мчался в сторону реанимации, куда она только что отправилась, потом бежал в приёмный покой, где она вот-вот должна была появиться, искал её в палатах хирургического отделения… Рвался в операционную, где она кого-то резала, зашивала, спасала - вклинивалась в реку времени, меняла ход звёзд, возвращая пациента с того света.
        В операционную его, конечно, не пускали…
        Елена ускользала, таяла в воздухе, Андрею чудился аромат её духов, едва уловимый среди лекарственных запахов больницы. Иногда он оборачивался и успевал заметить в конце коридора её фигуру - и тогда жгучая радость пронзала его от макушки до пят, а над головой брызгал фонтаном праздничный золотисто-огненный фейерверк.
        Он так ни разу с ней и не встретился и уже начал потихоньку сходить с ума от отчаянья. Андрей вспоминал, как по утрам Елена появлялась в его палате, иногда - одна, иногда - в сопровождении свиты интернов… Каким же богачом он был тогда! Видел её каждый день, разговаривал, вдыхал её запах, мог дотянуться рукой…
        И тут Елена Борисовна сама ему позвонила. Звонок раздался, когда Андрей находился в кабинете у Петровича.
        - Андрей, привет!
        - Привет, - растаял он.
        - Мне передали, что ты сегодня приезжал, хотел меня видеть.

«Я приезжал уже семь раз!» - безмолвно прокричал он в трубку.
        На дисплее мобильника высветился номер ординаторской. Андрей хорошо помнил, как выглядит эта комната. Он представил, что врач сидит сейчас на диване или стоит у стола и насыпает в чашку растворимый кофе, прижав телефон плечом… Он отдал бы всё на свете, чтобы оказаться сейчас рядом, у неё за спиной, крепко обнять, уткнуться носом в её волосы…
        - Андрюша, у тебя всё в порядке? Как ты себя чувствуешь? Как спина? Болит? А швы?
        Она так легко произносила «Андрюша», словно он вовсе ничего для неё не значил!
        - Ничего у меня не болит, - моментально расстроился Андрей. И тут же себя одёрнул: неправильно ответил, неверно! Пожаловался бы на то и на это - сразу бы заинтересовал Елену. А так…
        - Надеюсь, ты соблюдаешь режим? Не шастаешь по дискотекам с этим своим… как же его зовут… Данилой?
        - Нет, не шастаю. А как вы встречаете Новый год?
        - Как обычно. То есть ужасно. Мне поставили дежурство.
        - Будете дежурить?!
        - Угу, - беззаботно подтвердила Елена. - Встречу Новый год на боевом посту. Ты не представляешь, что творится в приёмном покое в новогоднюю ночь. Толпы покалеченных. Надо бы мне на тебя взглянуть, хорошенько пощупать.

«Пощупать!» - содрогнулся Андрей. Он почувствовал, как прокатилась по нему раскалённая волна, от головы - вниз, до пяток, словно вылили на него котёл горячего, терпкого глинтвейна.
        - Я тебе в январе позвоню, ты подъедешь, договорились? А сейчас извини, Андрюшечка, я побежала мыться.
        - Мыться?! - обомлел парень, тут же вообразив её мокрую, под душем.
        - Операция, больной на столе. Пока, милый!

…Андрей нажал отбой и замер, потрясённый тем, как бездарно и глупо он распорядился этим драгоценным подарком - звонком Елены. Мог бы договориться о встрече - и не когда-нибудь в январе, а прямо сегодня вечером. Мог бы выпытать номер её мобильника… Нет, ничего не получилось. Мычал в трубку, как придурок.
        - С кем это ты? - спросил Вадим Петрович.
        - С Еленой Борисовной, - честно признался Андрей.
        - А-а… Тогда понятно.
        - Что понятно?
        - Почему тебя то в жар бросало, то в холод.
        - Да уж, точно.
        - Как тебя зацепило, парень. Но ты чего, как тормоз-то? Кто ж так с девушками разговаривает?
        - Что-то я растерялся, - сокрушённо покачал головой Андрей. - Вот блин.
        - Эх, ты! Бери пример с друга, с Данилы. Он рядом с тобой - шибздик, ни рожи, ни кожи. А как за студенточками увивается! Колесом ходит, пыль столбом. Ты тоже смелее будь, не жди… и… когда… из…!
        Андрей порозовел от смущения, услышав элегантно составленную фразу. Всё-таки он вырос в семье академика.
        - Но это же не студенточка! - воскликнул Андрей. - Это Елена Борисовна!
        - Она, конечно, очень красивая женщина… Но поверь мне, все бабы одинаковы.


* * *
        Дарья решительно отклонила Пашино предложение встречать Новый год вместе - или в каком-нибудь ресторане, или на загородной базе отдыха. Сбивчиво произнеся заветную фразу, милый друг залился румянцем.
        - Перестань, - нахмурилась своенравная девица. Она поняла: одноклассник утвердился в мысли завести любовницу, а новогодняя ночь станет его дебютом в жизни на два дома. - Встречай, как обычно, с семьёй, с детьми… Зачем нарушать традицию? Что ты скажешь детям? Они ведь наверняка сидят с вами за праздничным столом, до последнего сражаются со сном, хлопают круглыми глазками… А папа вдруг свалит в неизвестном направлении.

«И при этом наврёт с три короба!» - мысленно добавила Даша. Что мужчины говорят в подобных случаях? Наверное, главе семьи непросто придумать отговорку, если он хочет исчезнуть из дома именно в новогоднюю ночь. Как объяснить жене и детям, почему он будет праздновать отдельно?..
        Паша быстро отступил на заготовленные позиции. Очевидно, это была разведывательная вылазка. Получив щелчок по носу, товарищ сразу ретировался. Щёки у него пылали, глаза бегали, губы растягивались в виноватой улыбке, придавая лицу очаровательное выражение.
        Даше тут же захотелось его пожалеть и приободрить.

        Павел К.: За этот месяц я выучил сотню новых слов. Моя училка говорит, что скоро я буду «изъясняться, как представитель дипломатического корпуса»… И? Думаете, мне стало проще разговаривать с Дашей? Да я вообще все слова забываю, когда нахожусь рядом с ней!

        - Мы уже договорились с Люсей устроить крутой новогодний девичник, - объяснила Даша. - Никакого оливье, никакого телевизора, никаких мужчин.
        - Кошмар, - ужаснулся Паша. - Телевизор и мужчины - это ладно. Но как же без оливье?
        - Надеюсь, ты не успел забронировать столик в ресторане или номер на базе отдыха?
        - Нет…
        - Вот и отлично! - обрадовалась Даша. - А то потратил бы деньги.
        - Я думал, прямо сейчас забронирую. Если ты согласишься…
        - Нет, Паша, уволь. Новый год - семейный праздник.
        - Опять будем французские песни петь под Ларискиным руководством, - тоскливо вздохнул Паша. - Она не слезет.
        - Сестра тоже с вами встречает?
        - А куда от неё денешься?
        - Она не замужем, что ли? Ах, да, ты же мне говорил.
        - Думаю, в конце концов, она найдёт себе какого-нибудь француза и выскочит за него. А пока терроризирует всю семью своим прононсом. Дед да баба, в смысле, наши родители, уже наблатыкались. Вчера заезжал к ним, мама меня на пороге встречает:
«Бонжур, мон шер фис». Что означает «здравствуй, дорогой сын!».
        - Я поняла, - улыбнулась Даша. - Это так мило!
        - Угу, мило. Но мне бы русский сначала нормально выучить.

«Кретин, болван! - ругал себя Паша, возвращаясь домой. Он топал по сугробам напролом, как медведь, не разбирая дороги, выбрасывая в атмосферу клубы горячего пара, весь во власти отрицательных эмоций. - Как же я так сказанул прямо в лоб? Огорошил девушку: давай вместе встречать Новый год… Новый год - это серьёзно. Это действительно семейный праздник. А я размечтался. Раскатал губу, дурень… Надо было поаккуратнее… Сначала подготовить почву, зайти издалека, с юго-запада… А я - бац! Новый год… Эх! Чурбан неотёсанный!»

        Руслан И. (36, механик, компания «Таран»): С шефом что-то того. Это самое. Короче, вот так. Сразу видно.

        Татьяна Дмитриевна: Мне кажется, Павлик влюбился! Я определённо права. Ну и ну!.. Непростая ситуация, учитывая его семейное положение… Интересно, в кого?


        Глава 21
        - Так, что тут у нас?
        - Всё прекрасно!
        Люсина маленькая квартирка сверкала, как обычно, чистотой. К тому же девушки повесили на стены гирлянды, а в углу сияла разноцветными огнями и источала хвойный аромат ёлка.
        Настоящая ёлка с игрушками была Люсиным подарком самой себе на Новый год. То, чего она не знала в детстве, когда бродила, словно брошенный щенок, по зимним улицам, дрожала от холода в драном пальтишке и с завистью заглядывала в чужие окна. Там горел тёплый свет и собирались за праздничным столом родители и дети. Нормальные родители, радостные дети.
        Сейчас Люся смотрела на пушистую красавицу, мерцающую огоньками, и думала о том, что её детская мечта сбылась. И даже несколько! Она всегда мечтала жить в уютной и удобной квартире - и она у неё есть. Она мечтала о новогодней ёлке - и вот, пожалуйста!
        Надо думать о хорошем, напоминала себе Люся, и постепенно вытеснять из памяти кошмары уходящего года. Но как же это трудно! Летом - многообещающие отношения с Борисом, а потом тотальное фиаско. Осенью - катастрофа с Николаем.
        Как долго ещё ей придётся зализывать раны?

… - Надеюсь, ты не будешь приставать с вопросами, почему я скучная и грустная?
        - Ты не грустная. Ты скорбная и трагическая, - уточнила Даша. - Я не понимаю, что с тобой происходит.
        - Стоп! Вот ты опять начинаешь! В таком случае я отказываюсь встречать с тобой Новый год.
        - Смелое заявление. Куда ты денешься с подводной лодки? С кем же ты будешь встречать?
        - Например, с Ангелиной Ивановной и её тремя котами.
        - Гениально. Ставлю десять к одному, что твоя соседка умеет ещё круче выносить мозги, чем я.
        - Это верно. Но она довольно милая. А котики у неё и вовсе чудесные.
        - Надо же! Ты ведь их ненавидела.
        - Нет! Мне только не нравился запах. А сейчас я заказала Ангелине через Интернет пять тонн наполнителя для кошачьего туалета. Нашла подешевле и заставила её купить. И ещё мы организовали у неё генеральную уборочку. И вуаля - теперь в квартире у мадам пахнет розами.
        Девушки - обе нарядные, в вечерних платьях и украшениях - накрыли стол: бутылка шампанского (а про запас - красное ламбруско), тарелка бутербродов с икрой и коробка шоколадных конфет. Люся всегда в вопросах еды придерживалась принципов минимализма - лучше истратить деньги на новое платье, считала она, чем на пакет продуктов. Дарья готовила масштабно и изобретательно - её брат любил поесть. Но так как у них был спланирован девичник, то о традиционном холодце, оливье, селёдке под шубой разговора и не шло.
        - Как жаль, что Андрей не захотел праздновать с нами! - вздохнула Даша.
        - Зарыдала старушка-мать. Смеёшься? Чего ему с нами сидеть? Он будет веселиться в подростковой компании - с Данилой, с девочками.
        - Да уж. Данила пообещал закатить грандиозную вечеринку. Надеюсь, обойдётся без последствий… Люся! До наступления Нового года осталось буквально несколько часов, - торжественно объявила Даша. - А я ещё не расплатилась с долгами. Вот, держи! Хочу тебе вернуть, - она протянула подруге деньги. - Спасибо, что поддержала в трудную минуту.
        - О, - смутилась и одновременно обрадовалась Люся. - А ты уверена? Вдруг они тебе ещё понадобятся? Я же над душой не стою.
        - Бери! Не хочется оставлять долги на следующий год.
        - Но вы справитесь?
        - Андрюшка каждый день что-то приносит. И это помимо зарплаты! Ещё и зарплата потом будет, прикинь?
        - Классно!
        - Знаешь, это совершенно удивительное и необычное для меня ощущение - получать от мужчины деньги. Я привыкла, что, пока сама их не заработаю, они мне в руки чудом не свалятся. И вот… Я просто в экстазе!
        - Да, - вздохнула Люся. - Не зря ты столько уродовалась, тащила на себе брата. Теперь получаешь отдачу. Тебе повезло.
        - Но если Репников выиграет суд… Тогда, конечно, придётся туго. Но я оглядываюсь по сторонам и вижу людей в гораздо более стеснённых обстоятельствах. Грех ныть и жаловаться на судьбу, когда вокруг столько несчастных. Калеки, беспризорные, бомжи… Или семьи, опустившиеся на самое дно нищеты… Самое страшное - все они лишены надежды, они не могут исправить ситуацию. А мы с Андреем можем всё! И у него, и у меня - стабильная работа, есть квартира, гараж. Да если подумать - мы полностью в шоколаде! Главное, что Андрей выписался из больницы и с его здоровьем, вроде бы, тьфу-тьфу, полный порядок.
        - Да, здоровье - это самое главное.
        - Всё остальное - ерунда.
        - Мне нравится твой оптимизм.
        - И потом, я всё-таки надеюсь найти свидетелей среди тех, кто снимал свадьбу под
«Куполом Радости». Пусть только Паша принесёт мне списки…
        Тут Дарья сделала хитрое лицо.
        - К вопросу о Паше… Он вручил мне два загадочных конверта. Это подарки, один - для меня, другой - для тебя. Сказал не открывать до двенадцати.
        - И для меня?!
        - Какой он чуткий, правда? Решил тебе тоже что-то подарить.
        - Так ты не забывай! Я же не кто попало. А единственная подруга его любимой женщины.
        - Ты думаешь, я - его любимая женщина?
        - Что тут думать? Ежу понятно! Давай скорее посмотрим, что он для нас приготовил! Я уже умираю от любопытства! - потребовала Люся.
        - Но Паша сказал - открыть после боя курантов. Это сюприз!
        - Не будь формалисткой. До двенадцати ещё целый час. Я умру от любопытства.
        - Действительно, какая разница - сейчас или через час. Я, если честно, тоже умираю от любопытства.
        Даша отправилась в прихожую и достала из сумки два больших почтовых конверта. На одном было нацарапано - «Люсе», на другом - «Даше».
        - Сразу видно, когда он писал твоё имя, то сгорал от нежности и страсти, - с завистью заметила Люся. - А моё написано совершенно равнодушным почерком.
        Даша с сомнением осмотрела оба конверта.
        - Не вижу никаких различий. Тут четыре буквы. И тут четыре буквы.
        - Ты слепая и бессердечная, если не улавливаешь разницы.
        - Ну и ладно. Вскрываем?
        Девушки осторожно распечатали конверты. Внутри они нашли другие - поменьше размером и более нарядные.
        - Сертификат на десять персональных тренировок в спортивном клубе «Катакомба»! - ахнула Люся. - Десять! Персональных! Тренировок!!!
        Она завизжала и закрутилась волчком по комнате, рискуя снести праздничный стол или ёлку. Потом упала на диван.
        - Ах! Какое счастье! Ну, Паша… Удивил! - восхитилась она. - Вот это подарок так подарок!
        - Ой, а я-то тебе гель для душа приготовила, - засмеялась Даша.
        - Спасибо, Дашечка! - благодарно кивнула Люся. - Гель для душа тоже пригодится!
        - Но это, конечно, не сертификат на персональную тренировку.
        - Вот скажи мне, как он угадал, а? Ведь мы с ним виделись… сколько? Два-три раза? И попал прямо в яблочко! Я мечтала об этих тренировках. Но они мне не по карману. А тут… Десять персональных тренировок! Вау! Ух ты! Обалдеть! А что у тебя?
        - Даже страшно смотреть. Не представляю, что Паша придумал для меня на этот раз.
        - Открывай скорее!
        В Дашином конверте лежало какое-то официальное письмо на бланке с логотипом.
        - Ой, да тут по-английски! - удивилась Люся. - Ничего не понятно! Читай скорее!
        Даша пробежала письмо глазами. У неё был вид человека, близкого к помешательству.
        - Нет, не может быть…
        - Да что тут?! - теребила её Люся. - Скажи скорее! Ах, почему я так и не выучила английский!
        - Дорогая мисс Кольцова, - перевела Даша. - С огромным удовольствием сообщаем вам, что вы зачислены на курсы дизайна и истории костюма…
        - Курсы? А почему по-английски пишут?
        - Люся… Это в Лондоне!
        - Ого!
        - Это самый известный и крутой арт-колледж. Его заканчивали многие знаменитые модельеры. Помнишь, я тебе о нём рассказывала?
        - Помню! Тебе с твоими талантами туда прямая дорога! И что же? В этот волшебный колледж можно так запросто попасть?
        - Это летние курсы. Принимаются все желающие. Кто в достаточной степени владеет английским, а также в состоянии оплатить счёт. Удовольствие-то не из дешёвых.
        - А на сколько дней?
        - На весь июнь.
        - Потрясающе! Как раз возьмёшь трудовой отпуск.
        Даша покачала головой.
        - Не знаю, можно ли принимать такие дорогие подарки!
        - Не ломайся! Бери, раз дают. И тебе хорошо, и мужику приятно - угодил, порадовал.
        - Мне бы надо вообще прекратить отношения с Пашей. Пока это не завело нас слишком далеко.
        - Но на курсы надо съездить обязательно. Я же помню, как ты о них мечтала! Но какой же он проходимец, этот Калинин! Как чётко он всё улавливает!
        - Он флюгер. Настраивается на одну волну с человеком, вызывающим у него симпатию, и ощущает малейшие движения его души.
        - А с виду увалень! Смотри, ты за всю жизнь не получала столько настоящих подарков, как за эти несколько месяцев! Что тебе дарили родители? Я хорошо помню! Химическая энциклопедия, подарочное издание биографии Дмитрия Менделеева, набор реактивов для домашних опытов… Я тоже не далеко ушла. Сегодня заготовила для тебя шампунь.
        - Спасибо! Шампунь всегда кончается. Это хороший подарок!
        - Это не подарок, а так, - отрезала Люся. - А вот Паша тебя одарил сокровищами. Сначала - что? Мешок с дорогими тканями и кружевом.
        - Да!
        - Потом - кукольная мебель. И эллоувайн. А теперь ещё и курсы… Ох, Дашка… Такого бы мужа заполучить! Он бы с утра до вечера вокруг тебя прыгал.
        - Но мы же не знаем, как Паша обращается с женой. А вдруг с ней он злой и равнодушный? - с затаённой надеждой произнесла Даша.
        - Не верится, что он вообще способен быть злым и равнодушным. Вокруг жены, я не сомневаюсь, тоже скачет зайчиком. Сейчас эта блондинистая чучундра наверняка, как и ты, рассматривает подарки. Примеряет норковую шубу и бриллиантовый браслет.
        - Ты права, - загрустила Даша. - Он очень добрый. Не мог же он оставить без подарка жену…
        Звонок в дверь прервал их диалог. Девушки удивлённо переглянулись и отправились открывать. На лестничной клетке они обнаружили Ангелину Ивановну в блестящем парике из зелёного «дождика». Она держала в руках несколько мисок-контейнеров, составленных одна на другую.
        - Быстренько, быстренько, - скомандовала она, и в квартиру тенью прошмыгнули три её кота. Пенсионерка деловито проследовала за ними. - Девочки! С наступающим, мои ласточки! Ах, какие вы красивые! А на столе-то пусто! Непорядочек! Я так и знала, будете голодать… Молодые, глупые… Вот, у меня тут селёдочка под шубкой… - Ангелина Ивановна по-хозяйски расставляла миски на столе. - А ещё холодец. И, конечно же, оливье. Куда ж без салатика!
        Люся и Даша застыли в дверях комнаты. Вторжение соседки стало для них неожиданностью… Люся полагала, что в новогоднюю ночь старушка будет мирно спать у себя дома, придавленная тремя кошачьими тушками.
        Ангелина Ивановна, закончив сервировку, неуверенно оглянулась на девушек.
        - Вы же никуда не уходите, нет?
        У Люси сжалось сердце. Она поняла - соседка боится немедленной депортации. Она не хочет встречать праздник в пустой квартире, в обнимку с приятными, пушистыми, но бессловесными котами. Поэтому и наготовила еды на целую роту, и говорит без умолку…
        - Ангелина Ивановна, вы как раз кстати! - улыбнулась Даша. - У нас девичник. Присоединяйтесь!
        - Не прогоните? - расслабилась соседка. - Вот спасибочки!

…Пока били куранты и в фужерах пузырилось шампанское, а за окном грохотал салют, Люся молилась Деду Морозу: «Милый дедушка, пожалуйста, позволь мне забыть всё плохое, что случилось со мной в этом году. Я хочу всё зачеркнуть, хочу перевернуть страницу. Я не могу жить с этим камнем на сердце. Пусть всё останется в уходящем году. А новый я начну с чистого листа!».


        Глава 22
        Кто-то услужливо придержал дверь. Едва сделав шаг из здания на крыльцо больницы, Елена Борисовна пошатнулась от волны морозного воздуха, ударившей в лицо. Дежурство выдалось нервным и напряжённым. Сейчас, оказавшись на улице, врач едва стояла на ногах от усталости. Почти двое суток она вертелась в центрифуге нескончаемых забот, провела несколько операций и выполнила сотню медицинских манипуляций. И сейчас Елена Борисовна пребывала в загадочном состоянии между сном и явью. Она едва передвигала ноги, налившиеся чугуном, но в то же время парила над землёй.
        Елена Борисовна дошла до остановки. Город, только что встретивший новый год, был пуст и безлюден, надеяться на общественный транспорт в это раннее утро не стоило, зато такси примчалось тут же. Врач усмехнулась, сообразив, что сейчас таксист сдерёт в пять раз больше, чем она получит за это безумное дежурство. Но выбирать не приходилась. Она чувствовала, что если сейчас не сядет в машину, то упадёт прямо в сугроб.
        - С Новым годом! - радостно объявил таксист. - Из гостей возвращаемся?
        - С работы. Из больницы, - холодно кивнула в сторону больничного городка Елена Борисовна.
        Мужчина внимательно на неё посмотрел. Она назвала адрес и уткнулась носом в воротник шубы, давая понять, что разговор закончен.
        Автомобиль летел по пустому проспекту и едва притормаживал на перекрёстках. Но таксист правил не нарушал - то тут, то там виднелись неоновые жилеты гаишников, те жадно караулили дорогу, мечтая в течение новогодних праздников заработать все деньги мира.
        - Сколько я вам должна? - спросила Елена Борисовна, когда такси остановилось у подъезда её дома. Она пригрелась в тёплой машине, едва не уснула.
        - А вы меня не помните? - вдруг несколько смущённо произнёс таксист. - Вы три года назад мою жену оперировали, а я вам ещё проходу не давал, приставал с вопросами.
        - Правда? - Елена Борисовна встрепенулась.
        - У жены ещё такая сложная ситуация была… Анфарова её фамилия. Не помните? Вы её с того света вернули.
        - Не помню… - покачала головой Елена Борисовна. - Извините… У меня каждый день операции. А как себя чувствует жена?
        - Всё отлично! У нас дочка родилась, мы её Леночкой назвали. В вашу честь.
        - Правда? Вот это да… Как приятно.
        - И на всех праздниках пьём за ваше здоровье! - добавил таксист.
        - Вот почему я никогда не болею! - слабо улыбнулась Елена Борисовна. - Вы, оказывается, пьёте за моё здоровье!
        Мужчина выскочил из машины, обежал автомобиль и распахнул дверцу перед врачом.
        - А деньги? - вспомнила Елена Борисовна. - Мы же не рассчитались.
        - Да вы что! - обиделся таксист. - Какие деньги! Это я вам ещё заплатить должен за то, что вы для нас сделали!


* * *
        В квартире царили тишина и запустение. Последние четыре года Елена больше времени проводила в больнице, чем дома. Всё сыпалось, приходило в негодность. Вещи как будто ощущали равнодушие хозяйки. Ничто не напоминало о новогоднем празднике - ни одна еловая ветка или блестящий шар не украшали квартиру.
        Елена осмотрелась и опять подумала о том, что надо собраться с духом и затеять генеральную уборку. В последнее время мысль о грандиозной пертурбации посещала всё чаще, и Елена с удивлением прислушивалась к себе: почему? Все эти четыре года она не замечала, в каких условиях живёт. Возвращалась домой только для того, чтобы принять душ и отоспаться. И вновь летела в больницу, в приёмный покой, или в реанимацию, или к операционному столу. Работа - выматывающая, но творческая, отупляющая, но омытая слезами благодарности - превратилась в наркотик, в способ забыться.
        Четыре года назад её спас Зураб, когда позволил работать день и ночь. Мир сузился до размеров операционного стола, где горели кровавым огнём чьи-то перепаханные внутренности.
        Всё остальное перестало существовать.
        В её тогдашнем неадекватном состоянии Зураб не имел права пускать её в операционную, да ещё и давать в руки скальпель. Он шёл на риск и должностное преступление. Но не ошибся. Елена не только не угробила ни одной жизни, но спасла несколько сотен, а заодно и свою собственную. Она оперировала как автомат, как безупречный робот, с каждым днём всё больше оттачивая мастерство, превращаясь из отличного хирурга в гениального… Её движения были чёткими и выверенными, а глаза - совершенно сухими. Но все эти вовремя не выплаканные слёзы так и остались у неё в груди, никуда не исчезли. Они превратились в колотый лёд, и острые осколки впивались в сердце.
        Все обещали, что через год станет легче, надо только его пережить. Оказалось - обман, прошёл и год, и два, а боль не отпускала…
        Но теперь всё-таки что-то изменилось. Ведь она уже несколько раз поймала себя на мысли о генеральной уборке. А человек, привыкший жить в могиле, об этом вовсе не думает. Могила, она и есть могила, какая разница, не лежит ли по углам пыль…

…Елена приняла душ, закуталась в махровый халат и отправилась на кухню. Её волновал один вопрос, к сожалению, риторический: найдётся ли что поесть? Она знала, что и в холодильнике, и в шкафчиках пусто, но упорно продолжала в них шарить, так как умирала с голоду.
        Не найдя ни крошки, Елена тихо выругалась и, посмотрев на часы, отправилась к соседям. Она долго и нагло звонила в дверь.
        На пороге её встретил заспанный бугай Толик в одних трусах. Увидев соседку, он искренне обрадовался, хотя его жестоко вырвали из ласковых объятий сна.
        - Леночка, привет! Заходи.
        - С Новым годом. Поесть дадите? - без предисловий поинтересовалась Елена.
        Из-за спины Толика высунулась не менее заспанная, чем муж, Арина. Она тут же засуетилась, забегала, заверещала из глубины квартиры, встречая дорогую гостью. Елена Борисовна являлась достоянием не только их подъезда, но и всего дома. Конечно же первым делом все шли к ней, часто - прямо посреди ночи. Она провела миллион экстренных консультаций в домашних условиях, вправляла, перевязывала, прощупывала. Советовала, что предпринять и куда ехать.
        - Лена, садись, садись, сейчас я на стол соберу!
        - Ариша, ты мне дай чего-нибудь, и я пойду. Сил никаких нет, падаю. И вы, наверное, спать хотите, я же вас разбудила.
        - С дежурства?
        - Да.
        - Мы так и подумали.
        Первого января даже незваный гость - не татарин, потому что холодильники у всех (кроме Елены!) ломятся от еды. От соседей врач вернулась с большой тарелкой деликатесов, пачкой кофе и бутылкой вина. Ариша соорудила шедевр, разместив в центре композиции антрекот и обложив его по окружности пятью видами салата. Женщина рвалась снабдить соседку ещё и тортом - на выбор предлагались «Наполеон» и
«Киевский», или сразу оба, но Лена отказалась.

…Она вернулась домой, переложила антрекот на отдельную тарелку и подогрела в микроволновке. Сварила кофе, выпила бокал вина и, наконец, отправилась спать. По дороге в спальню отключила домашний телефон и мобильник. Сняла халат, нырнула под одеяло, повозилась, устраиваясь поудобнее. Рядом на тумбочке - прямо перед глазами - стояла их семейная фотография. Радостный снимок, излучающий солнечный свет любви: мама, папа и маленький сынок. Андрюшка. Сейчас ему уже было бы девять…
        Лена протянула руку, взяла рамку, погладила пальцем лица мужа и сына, поцеловала холодное стекло… Она смотрела на улыбающуюся молодую женщину на снимке и никак не могла объединить себя и её в одно целое. Это кто-то другой, не она. Неужели когда-то она умела так радостно улыбаться?
        Сердце полоснуло болью. Она увидела себя на берегу заснеженного озера - сначала растерянную и потрясённую, потом - обезумевшую от ужаса… Только что они летели вдвоём на снегоходе, выписывали виражи - любимый муж и маленький сын - и вдруг исчезли, растворились на белом фоне, словно их никогда и не было… Одно мгновение - и снегоход ушёл под воду, провалился в серую полынью, невидимую с берега…
        Ей было стыдно признаться, но каждый раз к отчаянью и боли примешивалась злость. Она ничего не могла с собой поделать, но не только тосковала по мужу, но и страшно злилась на него - зачем поехал кататься на этом чёртовом снегоходе? И зачем взял с собой Андрюшку? Оставил ей хотя бы сына…
        От дикой, невероятной усталости закрывались глаза. Елена поставила фотографию обратно на тумбочку. И внезапно подумала о другом Андрее - большом, девятнадцатилетнем… Наверное, её смешной глазастый сынок, знайка и болтун, со временем превратился бы в такого же роскошного парня под метр девяносто… А кем бы он стал? Тут и сомневаться нечего! С трёх лет не расставался с маминым фонендоскопом, упорно бинтовал всё, к чему имелся доступ, в пять - уже читал, спотыкаясь, медицинские энциклопедии…
        Что ей осталось? Одни воспоминания… Но их так мало… Всего пять лет волшебного счастья. В шкафу - коробка с драгоценностями: звёздочка из серебряной бумаги, приклеенный на белый картон кривой бумажный тюльпанчик. Подпись: «Любимой маме на
8 Марта!» Буквы нарисованы синим и красным фломастером - писал, конечно, под папиным руководством…

«Солнышко моё», - подумала Елена. Бокал вина и смертельная усталость сделали своё дело: она провалилась в сон.


* * *
        - Даша, выходи гулять! Погодка супер. То есть, я хотел сказать, погода сегодня исключительно приятная. Мы у тебя во дворе, - прозвучал в трубке голос Калинина.
        Даша собралась за три минуты. Она и сама уже думала о том, чтобы прогуляться, - надоело сидеть дома. Пользуясь отсутствием брата, занималась запрещённым делом: весь день писала диплом для какого-то оболтуса. Её уже мутило от химических формул, заумных цитат и выводов. А за окном мерцали голубые сумерки, задумчиво и тихо падал снег, сидели на проводах вороны - два неподвижных чёрных силуэта на фоне вечернего неба.
        Во дворе стоял гвалт. Причём умиротворение зимнего вечера было уничтожено силами всего трёх бойцов - Пашей и его двумя отпрысками. Калинин, огромный, как слон, носился по детской площадке вслед за пацанами, обстреливал их снежками, хватал, закапывал в сугроб, вытаскивал обратно. Козявки радостно голосили, уворачивались. Щёки у всех горели, глаза сияли.
        Только Даша вышла из подъезда, как едва не получила снежком по лицу.
        - Ах, вы так! - возмутилась она и сразу включилась в сражение.
        Минут через пятнадцать все окончательно взмокли и обессилели. Даша нашла кусочек неутоптанной целины и повалилась на пышную снежную перину. Рядом тут же с восторгом рухнули два микроба, а Калинин остановился рядом, навис сверху гранитным утёсом, разглядывая прелестную троицу.
        - Уже звёзды видны, - объявил Вова. - И темно.
        - Dommage, mais il faut aller a2 la maison, - со вздохом отозвался Макс.
        - Паша, у тебя дети по-французски говорят, - умилилась Даша.
        - Мужики, попрошу не выражаться! - строго приказал Павел. - А то получите у меня! Ну-ка, переведи.
        - Жаль, придётся идти домой, - послушно и с той же самой интонацией повторил Макс.
        Павел помог встать Даше, вынул из сугроба малышей.
        - Лихо, да, Лариска пацанов поднатаскала? То есть, я хотел сказать, индивидуальные занятия с преподавателем чрезвычайно эффективны.
        - А ты себе случайно преподавателя по риторике не нанял? - улыбнулась Даша.
        - Это… Я ж взрослый мужик, хватит по-пацански базарить. То есть пора говорить грамотно. Русский язык богат и могуч.

«Риторика. Надо посмотреть в словаре, что это за зверь», - добавил про себя Павел.
        Даша уже было открыла рот, чтобы пригласить всех на чай, но вовремя себя одёрнула. Мальчишки, конечно, с восторгом приняли бы это предложение. Но обрадуется ли их мама, узнав, что муж и дети ходят в гости к какой-то рыжей тёте, а та угощает их булками? Малыши ведь обязательно отчитаются перед маман, как провели вечер.
        - Тебе понравился подарок? - застенчиво поинтересовался Калинин.
        - Очень! А Люся вообще прыгала до потолка…
        - Да про Люсю я в курсе. Она мне звонила, благодарила.
        - А где она взяла твой телефон? Я ей не давала!
        - Один из моих телефонов вывешен на сайте «Тарана». Она по нему и позвонила. А ты? Ты обрадовалась?
        Дарья вздохнула и покачала головой.
        - Паша, увы, я не могу принять этот подарок.
        - С ума сошла, Колечкина? Пургу не гони! То есть… Не расстраивай отказом старого больного человека.
        - Какой же старый и больной! - засмеялась Даша и стукнула одноклассника кулаком в грудь. - Ты - танк! Таран! Вон, какой крепкий.

«Был бы танком, давно бы признался, какие чувства испытываю, - с грустью подумал Паша, рассматривая сияющее лицо девушки. - А так… Смелости не хватает».
        - Нет, Паш, я серьёзно… Это слишком дорогой подарок. Я, конечно, мечтала об этих курсах, но…
        - Колечкина, я просто тебя задушу. Возражения не принимаются.
        - Да у меня и загранпаспорта нет!
        - Проблема! До июня оформишь. А билеты и визу я оплачу.
        - Ненормальный… Нет, нет! Это огромные деньги. С какой стати ты будешь на меня их тратить? У тебя семья, дети.
        - Почему я не могу потратить свои деньги так, как мне хочется? Уж поверь, от семьи я не отрываю. В общем, тема закрыта. Не надо мне портить настроение. До июня ещё масса времени.
        - Как бы то ни было, я испытала удивление и восторг, когда распечатала конверт.
        - Правда?
        - Это потрясающий подарок… Никто и никогда не пытался угадывать мои желания. А ты… Я бесконечно тронута!

        Павел К.: Надо же… Я бесконечно тронута… А что, если я так поставщику отвечу? Он мне: «Павел Андреевич, тра-та-та, вы почему, мать вашу, тра-та-та, тра-та-та, опять вернули тра-та-татую тра-та-тату?» А я ему: «Валерий Палыч, благодарю за своевременный звонок, я бесконечно тронут вашим вниманием!»… Хо-хо! Представляю, какой будет эффект!

        - Паш, а когда ты мне дашь списки из загсов?
        Она стояла рядом и смотрела на него, задрав чудесное лицо. Медная прядь волос выбилась из-под шапки и свернулась кольцом на меховом воротнике куртки.
        Калинин поднял руку, стянул перчатку и осторожно постучал указательным пальцем по Дашиному лбу.
        - Что у нас тут? Умные мозги. Думай, Колечкина, думай! Скажи, что делают все нормальные люди третьего января?
        - Смотрят телевизор или катаются на лыжах. Или ещё чего-нибудь делают.
        - Вот! Правильный ответ. А кто-нибудь ходит на работу?
        - Андрей уже умотал. Какой-то клиент ему машину подогнал.
        - Молодец твой брат. Но он - исключение. Основная масса трудящихся пока отдыхает. Значит, я никак не могу раздобыть эти списки.
        - Жа-а-а-аль! Я уже и в Интернете рылась, надеялась, а вдруг там что-то есть, какая-нибудь официальная городская статистика по свадьбам. Ничего не нашла.
        - Потерпи немножко. Скоро всё организую.


        Глава 23
        Пролетели новогодние праздники, начались трудовые будни.
        - Уже использовала две персональные тренировки из Пашиного сертификата, - сообщила Люся, её взгляд затуманился от удовольствия. - Ах, Паша!
        Перед ней стояло в ряд с десяток колбочек с разноцветными жидкостями, она поднимала то одну, то другую, рассматривала их на свет и ставила закорючки в блокноте. Она находилась в своей стихии, занималась любимым делом. Её движения были плавными и неторопливыми, ничто не говорило о том, что эта девушка способна резким ударом сбить с ног противника.
        - Ах, Паша, - грустным эхом отозвалась Дарья. - Пропал куда-то, совсем его не видно.
        - И правильно. Забудь о нём. Зачем душу травить? Говори себе: этот мужчина занят. Он чужой.
        - Я говорю, говорю…
        - Жаль, конечно. Кому-то всё, а нам - ничего! Может, Дашундра, перекраситься в блонд?
        - Вот ещё!
        - У Паши жена - блондинка. Вдруг блондинкам больше везёт на хороших парней? Вон, какого шикарного мужика отхватила.
        - Возможно, ты и права. Как известно, «джентльмены предпочитают блондинок».
        - А меня предпочитают одни маньяки! - вырвалось у Люси.
        - Что ты имеешь в виду? - насторожилась Даша.
        - М-м-м… Вспомни, с кем я только не встречалась. Много среди них джентльменов? Скорее, одни уроды. Да. Это моя Персональная Коллекция Уродов!
        - Не говори так. Были среди них и приличные мужчины.
        - Серьёзно? Видимо, я кого-то пропустила, - горько вздохнула Люся.


* * *
        Наконец-то Даша получила список молодожёнов.
        - Не прошло и года! - хмуро заявила она Калинину.
        Тот ввалился в квартиру, как всегда, без предупреждения, на ночь глядя. Наверное, было опрометчивым шагом причислять Пашу к клану джентльменов, ориентируясь на его пристрастие к блондинкам. Товарищу предстояло ещё долго и кропотливо оттачивать манеры. О визите нужно предупреждать заранее.
        Но, несмотря на суровый приём, оказанный гостю, Даша на самом деле очень обрадовалась. Они не виделись с Калининым уже несколько дней, и она поняла, как сильно по нему соскучилась.
        - Где Андрей, почему не дома? - спросил Паша. - Где у тебя ребёнок по ночам бродит?
        - Его теперь не удержишь. Поужинал и свалил в гараж - какую-то тачку чинить.
        - Не тачку, а машину, - строго поправил Павел. - Не свалил, а поехал. Эх, Колечкина, всему тебя учить надо.
        - Поехал в гараж чинить машину, - послушно повторила Даша. - Давай скорее список.
        - Вот он. А я и сам только что с работы.
        - Дома ещё не был? Хочешь, я тебя покормлю?
        Паша застыл, как изваяние. От Дашиного предложения у него остановилось сердце.
        - А что у тебя есть? - не веря в свою удачу, осторожно спросил он. И, не дождавшись ответа, начал быстро раздеваться - снял куртку, шарф, ботинки.
        - Много чего. Иди, мой руки.

…Пока Павел с восторгом наворачивал борщ, закусывая чесночными пампушками, Даша изучала списки. Здесь было три отдельных страницы. Как следовало из бумаг, в ту субботу зарегистрировали брак двадцать четыре пары.
        - Ой, так много! - испугалась Даша.
        - Что ты! Этих счастливчиков гораздо больше. Но я переписал только тех, кто зарегистрировался до половины первого. ДТП произошло около часу дня. По большому счёту даже те, кому было назначено на двенадцать, вряд ли успели бы доехать до
«Купола Радости».
        - Конечно, это ведь всё не быстро. Марш Мендельсона, потом фотосессия - с шампанским, без шампанского, с родственниками, по отдельности, на крыльце с голубями, без голубей. И так далее.
        - И потом… На этих страницах сведения только из трёх загсов. А в нашем городе их девять! Аня, моя знакомая договорилась с коллегами, что я объеду все девять загсов.
        - Так значит, будут ещё молодожёны?! - опешила Дарья. - Я-то думала, их двадцать четыре. И то много. Представь, всех обзвонить, всем объяснить, что мне от них нужно…
        - Опупеешь, однозначно, - согласился Паша. - Я сегодня успел объехать только три загса. У них там тоже всё не просто и не быстро. Все такие важные.
        - Наверное, делают вид, что работают на засекреченном объекте. Что-то типа десятиэтажного подземного бункера, спрятанного в сибирской тайге.
        - Точно. Пока поймаешь нужного человечка, пока найдёшь записи, пока их отфильтруешь…
        - Паша, ты проделал огромную работу. Спасибо, милый! Завтра мы с Андреем постараемся объехать остальные загсы. Наверное, отпрошусь с работы.
        - Ладно, я сам. Раз уж взялся.
        - Неудобно так тебя нагружать.
        - Неудобно ёжиком в баскетбол играть. Ты лучше начинай звонить. А вдруг? Прикинь, набираешь пятый по счёту номер. Бац! Тебе говорят: да, мы ездили в ту субботу фотографироваться под «Куполом Радости» и видели аварию на перекрёстке. Мы даже записали видео на телефон.
        - Колоссальная удача! Ах, если б всё так и было!
        - Но только в том случае, если действительно виноват Репников, а не Андрей.
        - Я верю, что Андрей не виноват, - твёрдо сказала Даша. - Даже если бы Репников не требовал с нас денег, я всё равно мечтала бы доказать невиновность брата, а эту мерзкую амёбу поставить на место.
        - В смысле, Репникова?
        - Да.
        - Он что, такой противный?
        - Угу. Рыхлый и водянистый, как подтаявший холодец. Но деньги - это, конечно, тоже проблема. Как только подумаю, какой долг он хочет на нас повесить, сразу становится плохо.

…Когда Андрей вернулся из гаража в начале двенадцатого, вечеринка у сестрички всё ещё продолжалась. Паша и Дарья никак не могли расстаться, сидели на диване и держали в руках бокалы с вином. Им было о чём поговорить, они обсудили множество вопросов. Паша рассказывал о делах, о бизнесе, о клиентах. А ещё - о проделках пацанов, и Дарья вспоминала времена, когда брат был маленьким. Вновь зашёл разговор о сайте, и Паша тут же потребовал написать один абзац на главную страницу:
        - Что-то типа: здрасьте, я - Даша, а это мои куклы, я сама шью для них платья.
        - Прямо так?
        - Ага! Поторопись, подруга, а то я сам сочиню что-нибудь. По-французски.

…Визит Дашиного поклонника не обрадовал Андрея. Он нахмурился и ушёл в ванную. Сестра помчалась следом со свежим полотенцем, стояла рядом, заискивающе заглядывала в глаза, оправдывалась:
        - Он раздобыл для нас списки молодожёнов. Завтра с утра я начну всех обзванивать! А вдруг нам повезёт и мы найдём свидетелей?
        - Дашундра, ты мне зубы не заговаривай, - отрезал Андрей. - Я против Павла ничего не имею, он хороший мужик. Но потом ты будешь плакать. Остановитесь, пока не поздно.
        Он забрал у сестры полотенце и аккуратно выставил её из ванной.
        - Приму душ.


* * *
        На следующий день химлаборатория компании «Полинэкс» превратилась в штаб американского сенатора, баллотирующегося на выборах: девушки не выпускали из рук телефоны и не умолкали. Завлаб Лев Дмитриевич не только разрешил потратить рабочее время на социологический опрос, но и вызвался поучаствовать в нём.
        - Давайте, я тоже кому-нибудь позвоню.
        - О, нет, Лев Дмитриевич, спасибо, лучше мы сами, - сказала Даша. - Мы и так пугаем людей своими звонками и странными вопросами, а уж если в трубке будет звучать мужской голос…
        - Давайте, я буду говорить женским голосом, - предложил Лев Дмитриевич. - Думаете, у меня не получится? - пропищал он.
        - Классно, если в этот момент к нам в лабораторию нагрянет генеральный директор?
        - Представляю его лицо! - засмеялась Люся.

…Прежде чем получить ответ на вопрос, не ездили ли они в день свадьбы к «Куполу Радости», приходилось тратить время на долгие объяснения - кто звонит, зачем и где раздобыли номер телефона.
        Даша, как попугай, повторяла: «Здравствуйте, Татьяна (Алексей, Евгения, Светлана… , меня зовут Дарья Кольцова. Вы не могли бы уделить мне буквально две минуты? Я знаю, что в сентябре у вас состоялось бракосочетание. Поздравляю со счастливым событием…» И так далее.
        - Какая ты церемонная! - сказала Люся, прослушав пару раз вступление подруги. - Сколько раз я тебе говорила: проще надо быть, ближе к народу.
        Сама она начинала так: «Здрасте, только трубочку не кладите, я вот что у вас хотела спросить…»
        Но, как ни странно, несмотря на долгое начало, Дашины переговоры заканчивались гораздо быстрее Люсиных. Люся являлась непревзойдённым специалистом межличностных коммуникаций, она мгновенно устанавливала контакт с невидимым собеседником, и диалог лился полноводной рекой.
        А нужно было всего лишь узнать про «Купол Радости»!
        - А-а-а-ах! Да что вы? Нет, этого не может быть… Угу, угу… А потом? Нет, правда? Кошма-а-ар! Я в шоке!.. Да, конечно. Хорошо. Мне тоже было очень приятно с вами познакомиться. Удачи вам! Надеюсь, вы справитесь, и всё будет хорошо.
        Люся закончила очередной разговор.
        - Что там? - испуганно спросила Даша. Последние три минуты, вычеркнув из списка ещё одну фамилию, она прислушивалась к разговору подруги.
        - Ой, такой ужас, такой ужас! - вытаращила глаза Люся. - Просто жуть!
        - Что?! Ты сейчас с кем разговаривала? - Даша заглянула в список. - С Анжеликой Бегуновой?
        - Да, с ней. Ты прикинь, неделю назад она возвращалась вечером домой, часов в восемь. Народу на улице ещё было довольно много. И вдруг! Кто-то несётся сзади… И у неё с плеча срывают сумку.
        - А в ней - деньги, документы, телефон?
        - Ключи, паспорт, банковские карточки, удостоверение… Да и сумочка не простая, фирменная. Но это ладно. Представь, этот бандит умудрился так сильно рвануть ремень, что у девушки - перелом плечевого сустава. Сустав раскололся на три части.
        - Бедняжка. Можно только посочувствовать.
        - Ей сделали операцию, сейчас носит ортез. А сумку, кстати, нашли!
        - Не может быть!
        - Менты постарались. Один парень сказал: а, я знаю это место… Съездили, пошарили по кустам, нашли заныканную сумочку. Конечно, уже без денег и телефона, но с ключами и документами.
        - Хоть в чём-то повезло!
        - Да, иначе пришлось бы ещё и все документы восстанавливать…
        - А ты случайно не спросила у Анжелики, они фотографировались у «Купола Радости»?
        - Да, спросила. Анжелику Бегунову вычёркиваем. Они ездили к «Куполу Радости» и целых пятнадцать минут снимали там видео. Но это было в одиннадцать утра.
        - Вычёркиваю, - вздохнула Даша.
        Люся посмотрела в список и набрала следующий номер. Вскоре она уже щебетала соловьём:
        - Ой, да неужели! Я поздравляю! Какое счастье! Быстренько вы всё организовали! Нет, не быстро? Ха-ха-ха!. Папа у вас, конечно, мастер. Молодец, передайте ему мои поздравления!.. Я тоже одного такого же героя знаю. Жизнь у него, прямо скажем, нелёгкая, зато насыщенная! Дети - это счастье!..
        - У этих, по крайней мере, всё отлично? - спросила Даша. Она успела переговорить с тремя собеседниками, пока Люся тарахтела в трубку.
        - Двойня у них родилась. Как говорится, мальчик и мальчик. Ну, как и у Паши… Та-а-ак, давай посчитаем… Если в сентябре была свадьба, а в декабре уже родилась двойня… Значит, в сентябре уже было семь месяцев беременности. Думаю, невеста была похожа на белый дирижабль! - Люся выставила вперёд руки, прикидывая, какого размера был живот у невесты. - Двойня - это не шутки.
        - Если только она раньше срока не родила.
        - Думаю, к «Куполу Радости» они не ездили, - предположила Даша.
        - Спрашиваешь! Конечно нет! Валентина сказала, её, как хрустальную вазу, осторожненько довезли до загса, там поснимали на видео, а потом сразу в ресторан. И то еле выжила, намучилась. Говорит, постоянно хотела в туалет, беременная всё-таки, а платье-то с кринолином.
        - Белый дирижабль в кринолине!
        - И верхом на унитазе. Вот это картина!
        - Сразу возникает мысль: как трудно быть женщиной. Жених-то был и не беременный, и не в кринолине.
        - Да уж наверняка.
        - Валентина Зайченко и Денис Маринец. Их вычёркиваем, - со вздохом объявила Даша. - Наш список убывает, а результата пока нет.
        - Не расстраивайся.
        - Но это только три загса. А Павел обещал подогнать списки ещё из шести. Там будет тысяча фамилий.
        - Ладно, не отвлекай меня, болтушка! Сейчас я звоню Алине Каталыгиной.
        - Интересно, а у неё какие новости для тебя заготовлены.
        - Хорошо, на этот раз обещаю разговаривать быстро. Да-да, нет-нет, спасибо, до свидания!
        - Сомневаюсь, что у тебя это получится, - скептически заметила Даша.
        И у Люси не получилось. Она опять увязла минут на сорок, и за этот отрезок времени успела не только познакомиться с Алиной, но и узнать у девушки массу душещипательных подробностей.
        - Это что-то с чем-то! - прошептала Люся, нажимая кнопку отбоя. - Умопомрачительно! Бывает же!
        - Да что там?
        - Ты не поверишь!
        На собственной свадьбе Алина познакомилась с двоюродным дядей жениха, то есть уже не жениха, а её законного мужа. Дядя специально приехал из-за границы на свадьбу племянника. Зовут его Фридрих («но фамилия - не Энгельс, сильно не радуйся!» - быстро добавила Люся), он живёт в Швейцарии, владеет фабрикой и какими-то магазинчиками. Двадцатилетняя Алина и тридцатидвухлетний Фридрих увидели друг друга, и у них над головой раскололось небо. Они поняли: вся их предыдущая жизнь была подготовкой к этой встрече. Через месяц Алина, несмотря на вопли родственников и укоры совести, развелась с мужем. И сейчас собирает чемоданы - уезжает в Швейцарию, к Фридриху.
        - Думаешь, это действительно фантастическая любовь, какая бывает только в фильмах? Или тут присутствует элемент корысти?
        - Чего? Элемент корысти?
        - Променяла мужа-бедолагу на богатого швейцарского капиталиста.
        - Вовсе нет! Наоборот! Ради великой любви девушка отказалась от всех сокровищ мира. Ты, наверное, не обратила внимание на фамилию мужа? Ты взгляни.
        - Василий Урманцев, - прочитала Даша в списке. - Хочешь сказать… Это тот самый?
        - «Тот самый» - его папа. Таким образом, Вася, несчастный брошенный муж, является единственным сыном Урманцева, владельца заводов, пароходов, бензоколонок, горно-перерабатывающих комбинатов и так далее.
        - Вот это да! Девушка могла бы стать любимой невесткой самого Урманцева. А превратилась в его врага.
        - Её родители, наверное, волосы на голове рвут от отчаянья.
        - Надеюсь, Фридрих стоит подобных жертв. И Алина через месяц в нём не разочаруется.
        - А мы договорились, она мне скинет адрес электронной почты. Будет из Швейцарии телеграфировать, что да как.
        - Ну, Люся! Тебе не в химической лаборатории работать, а психологом на телефоне доверия.
        - Вот ещё! Я любимую лабораторию ни на что другое не променяю!

…В результате в течение дня Даша обзвонила пятнадцать человек из списка, а Люся - шесть. И три абонента не ответили на звонки. Эти фамилии Даша обвела жёлтым маркером. Неудача её расстроила. Теперь она стала сомневаться в успешном завершении расследования.


* * *
        По дороге домой Дарья завернула в супермаркет за хлебом. Над лотками с горячей выпечкой витал изумительный запах, двумя багетами дело не обошлось, Даша набрала круассанов, ватрушек и пирожков. Брат работал в две смены - сначала в сервисе у Петровича, потом у себя в гараже. И там, и там к нему стояла очередь из преданных клиентов. Даша теперь всегда была при деньгах, каждый вечер Андрей ей хоть что-то, но давал: то пару сотен, то пару тысяч. Да и сама она, как и прежде, не отказывалась от дополнительного заработка - строчила по ночам курсовые, убедившись, что брат уснул и не поймает её.
        Благодаря совместному каторжному труду, их материальное положение постепенно исправлялось. Но Даша понимала: это временное благополучие. Затишье перед бурей. Она ни на секунду не забывала о Репникове. Уже пришла по почте повестка в суд, и скоро состоится заседание. Даша проконсультировалась у юриста, тот заверил, что нет никаких шансов выиграть дело…
        Размышляя о Репникове, Даша неторопливо брела от супермаркета в сторону дома. Стоял чудесный январский вечер, тихий и морозный, блестел и хрустел под ногами снег, весь в голубых тенях от наступивших сумерек. Путь проходил мимо зелёной
«свечки», где обитала семья Паши. Вспомнив об однокласснике, Даша вспыхнула радостью, но тут же загрустила. Всё, что касалось Пашиной семьи, находилось за стеной из прочного бронированного стекла: Дарья с этой стороны, они - с другой. Ей нельзя к ним соваться, но как же хочется узнать побольше подробностей о Пашином существовании. Как они живут в этом красивом зелёном доме? Чем занимаются по вечерам? Как проводят выходные? Кто его жена? Как она выглядит?
        Мысленно себя презирая, Даша, конечно, не удержалась и уже пошарила в Интернете в поисках какой-либо информации. Но ничего, кроме деловых сведений о компании
«Таран», не нашла. Её милый друг вовсе не являлся поклонником социальных сетей, он не выкладывал в Интернет личные фотографии. То же самое можно было сказать и о Даше…
        Она завернула за угол и тут же отпрянула в сторону. Герой её нежных дум собственной персоной возник перед глазами. Он и его семейство вышли из подъезда и направились к белому джипу. Вовчик и Макс, увидев высокие сугробы, восторженно запищали, заметались и тут же начали играть в снежки. Яркая блондинка в роскошной шубе и с длинными, едва не до талии, волосами засмеялась и сразу включилась в игру. Втроём они быстро обстреляли снежками главу семейства. Даша с грустью подумала о том, что всего неделю назад она и сама точно так же веселилась с Пашей и близнецами на заснеженной детской площадке. Но тогда Паша выглядел гораздо более счастливым!
        Сейчас он хмуро приказал всем садиться в машину. Нырнул на заднее сиденье, пристегнул одного ребёнка. Потом обошёл автомобиль и пристегнул второго. Блондинка отряхнула от снега подол шубы и тоже уселась в машину…
        Издалека она показалась Дарье красивой - пришлось с горечью это признать. Но оставалась надежда, что вблизи соперница гораздо менее привлекательна. А вдруг у неё дефекты внешности - например, угревая сыпь или волосатые родинки?
        Нет, в глубине души Дарья понимала, что не стоит и надеяться. Наверняка, Пашина жена так же безупречна и высококачественна, как и всё, что ему принадлежит. Дети - очаровательные и здоровые, бизнес - стабильный и успешный, квартира - элитная. А жена - молодая и эффектная…

«И я ей не соперница, - разочарованно добавила Даша. - Я для них никто. Нужно раствориться, исчезнуть. Пусть Павел обо мне забудет. Зря мы с ним встретились тогда, в октябре… У него своя жизнь - и очень, между прочим, счастливая. Нельзя в неё лезть, нельзя посягать на её благополучие…»


        Глава 24
        Следующие шесть страниц - отдельно по каждому загсу - Паша привёз через два дня. Появился прямо в химлаборатории в десять утра.
        - Так вот вы где работаете! - провозгласил он, осматриваясь. - Симпатичненько!
        - Паша! Как ты сюда проник? У нас же охрана! - удивилась Люся.
        - И ров с крокодилами, - кивнул Паша. - Но я сказал, что иду к Василию Николаевичу, и меня сразу пропустили.
        - Ты знаком с нашим генеральным директором?
        - Знаком, знаком. Пересекались. У всех особняки, коттеджи. А это значит что?
        - Ты ему скважину бурил? - поняла Люся.
        - Ему - нет. Но на его участке - да.
        - Ой, я неправильно выразилась.
        - Русский язык богат и могуч, - удовлетворённо напомнил Паша.
        - Ты это уже говорил, - улыбнулась Даша.
        - Не устаю повторять. Кстати, мне безумно нравится этот очаровательный белый халатик. Тебе очень идёт.
        - А мне? - расстроилась Люся. - Паш, ты на меня посмотри. Я тоже в белом, как привидение.
        - Ты тоже прелесть, - похвалил Паша, но уже менее горячо, без энтузиазма. - Что, девчата, как я понял, результатов пока нет? Иначе ты, Даша, уже давно мне позвонила бы и обрадовала?
        - Да, - уныло подтвердила Дарья. - Никаких результатов. Опросили двадцать одного человека. Только две делегации приезжали в тот день к «Куполу Радости», но гораздо раньше, чем хотелось бы. Таким образом, никто ничего не видел. И три номера пока не отвечают.
        - Вот вам ещё тридцать шесть.
        - Тридцать шесть?!
        - Шикарно, правда? Уж тут обязательно что-нибудь найдётся.
        - Паша, ты, наверное, замучился по этим загсам ездить, - сокрушённо вздохнула Даша.
        - Да ладно. Я попутно. Ехал по своим делам и заодно заскакивал в какой-нибудь один из шести.
        - Не знаю, как тебя благодарить.
        - А я знаю, - Паша постучал указательным пальцем по своей щеке. - Вот сюда, пожалуйста!
        Даша послушно поцеловала его в щёку. Калинин тут же обнял её за талию и прижал к себе.
        - Эй, вы что! - возмутилась Люся. - Ну-ка, прекратите! У нас тут химлаборатория, а не сексодром!
        Голубки отодвинулись друг от друга. Паша выглядел взволнованным, Даша, наоборот, сникла, потухла.
        - Вечером улетаю в Китай, - огорошил Павел. - Командировка.
        - Ого! А поближе ничего не нашёл? - встряла Люся.
        - У нас там партнёры. Надо их в чувство привести. Совсем распустились, узкоглазые.
        - Как ты будешь их приводить в чувство, ты же китайского не знаешь?
        - Да и не надо! Они уже давно выучили все самые важные русские выражения. Именно их от меня и услышат. И всё поймут.
        - А надолго ты уезжаешь? - спросила Даша.
        - Как минимум на месяц.
        - О-о…
        - Возможно, и на дольше. Надо продлевать контракты. Прошлый раз я в Китае целых два месяца тусовался.
        - Это ужасно, - расстроилась Даша.
        - Поехали вместе? - предложил вдруг Павел. - Давай, а? Китай - потрясающая страна, удивительная и грандиозная. Столько всего можно посмотреть.
        - У них там заборчик нехилый построен, - вмешалась Люся. - Но Даша никуда не поедет. Во-первых, на этой неделе суд. Во-вторых, у неё нет загранпаспорта. В-третьих, Дарья - девушка строгих правил. Она с чужими мужчинами за границу не ездит.
        - Разве я чужой?! - искренне удивился Паша. - Да мы с первого класса знакомы! Колечкина, подтверди! Но загранпаспорт… Эх, я совсем про него забыл. Что же я тебе его быстренько не оформил? Вот лопух!
        - В любом случае, я никуда бы не поехала, - ледяным тоном отрезала Даша. - Не выдумывай. Я очень благодарна тебе за всё, что ты для меня сделал. Но…
        - Что - но? - похолодел Павел.
        - Ничего. Удачно тебе съездить в Китай.
        - Я буду звонить! Каждый день.
        - Паша… Не надо.
        - Почему?
        - Тебе есть кому звонить и есть о ком беспокоиться. А я сама как-нибудь справлюсь, - холодно заявила Даша. - Спасибо за всё.

        Егор С. (39, охранник НПО «Полинэкс»): Мужик-то этот… Он к генеральному рвался, как буйвол на водопой! Чуть не растоптал меня… Видно, он хорошенько по мозгам от нашего директора получил. Туда летел, как на крыльях. Обратно плёлся, как пришибленный. Интересно, что там у них произошло?



«Спасибо за всё, - повторял про себя Паша, возвращаясь к машине. - Звучит, как
«проваливай, видеть тебя больше не хочу»… Ох и дурень! Опять на те же грабли… Разве с Дашей можно так прямолинейно? Поехали в Китай! Да никуда она со мной не поедет… Неприступная крепость. Как же её завоевать? С какой стороны подобраться? Что ещё придумать? Неужели так ничего и не получится?»


* * *
        Елена Борисовна стояла у полки мини-маркета, расположенного в двух шагах от её дома, вертела в руках флакон с чудодейственным чистящим гелем и улыбалась. Она не замечала, что рядом, за стойкой с журналами, прячется её соседка Арина и подглядывает за ней.

        Арина Л. (36, предпринимательница): Что случилось? Я уже сто лет не видела, как она улыбается!

        Елена Борисовна держала перед собой флакон с гелем, но смотрела не на этикетку, а куда-то в сторону. Она вспоминала о том, что произошло сегодня днём.
        Впрочем, ничего особенного и не случилось. Она позвонила Андрею и попросила приехать. Хотела проверить, как его дела, как он поправляется. Наверное, уже поставил крест на постельном режиме, всё-таки прошло целых полтора месяца после выписки. Вряд ли сестре удаётся удержать его дома. Но как знать, возможно, паренёк и выполняет предписания врача?
        Андрей примчался сразу же - и с букетом нежных чайных роз. Едва он появился, Елена, к своему огромному удивлению, почувствовала, что её сердце куда-то падает, и падает, и падает, и этот полёт, вероятно, никогда не закончится. Но потом оно вдруг быстро устремилось вверх! Елена не ожидала, что обрадуется, увидев бывшего пациента. Ничто в нём не напоминало о том истерзанном несчастном парне. Тот был бледным и лежал, прикованный к кровати. У этого на щеках играл румянец, а головой он подпирал дверной косяк.
        Кроме них двоих, в кабинете никого не было, и Андрей тут же воспользовался моментом. Рванулся к врачу, смял в объятьях - никакого почтения! - и впился в губы поцелуем!
        За три минуты, пока Елена возмущённо барахталась в тисках, он успел зацеловать её всю - включая нос, уши, волосы, шею, потом она безвольно повисла у него на руках, ощущая, как по телу разливается кипящее вино.
        - Негодяй, - чуть слышно произнесла она. - Отпусти сейчас же. Всё, проваливай! Вон отсюда!
        - Как это - проваливай? - изумился Андрей. - Ты же хотела меня осмотреть. Контрольный осмотр! Сама, между прочим, назначила. И анализы могу какие-нибудь сдать.
        - Проваливай! - повторила Елена. - Всё у тебя в порядке. Я и так вижу. И чувствую! - Она выразительно посмотрела вниз. Андрей покраснел, смутился, но ненадолго.
        Он и сам не понимал, как это всё вышло - влетел, вцепился, зацеловал… Когда Елена Борисовна позвонила и назначила встречу, у него от радости сорвало башню. Его сейчас, как яхту в океане, носило по волнам, накрывало девятым валом, подбрасывало и мотало… А внутри всё сжималось от безумной нежности, а ещё - от страсти.
        Андрей решил, что никуда не уйдёт. Останется здесь, рядом с ней. Пусть вызывает охрану, пусть пинает ногами, пытаясь выставить его из кабинета. Ничего у неё не получится! Он дождётся окончания рабочего дня, а потом отправится следом за ней…
        Но сюжет развивался иначе.
        В кабинет вдруг ворвалась Полина Фёдоровна (учитывая её объёмы, перемещение с подобной скоростью было чревато массовыми разрушениями) и заорала:
        - У Петренко внутреннее кровотечение!
        - Чёрт! - воскликнула Елена Борисовна и рванула прочь из кабинета.
        - Вторая операционная! - крикнула ей вдогонку медсестра и посмотрела на Андрея. - Здравствуй, мой золотой, как я рада тебя видеть! Как ты?

…Елена поставила на полку флакон с гелем и взяла другой - теперь это была чистящая паста. Она с удивлением поймала себя на том, что улыбается. Почему? Как странно… Чему ей радоваться? Да, конечно, Петренко она сегодня отбила, отвоевала его у мерзкой старухи в чёрном плаще, но надолго ли? Там всё очень ненадёжно…
        Елена вспомнила, как в конце второго часа мучений в операционной из-под её пальцев выскользнуло золотистое облачко. Оно уплыло наверх и застыло под потолком…
        - Фибрилляция, - охнула медсестра.
        По монитору поползла ненавистная прямая линия, прибор противно заныл…
        Облачко продолжало волшебно сверкать и переливаться под потолком операционной. Елена понимала, что Петренко наблюдает сверху за их действиями, видит, как дёргается от электрических разрядов его тело с зияющей кровавой пропастью вместо живота, и ему страшно не хочется возвращаться обратно. Его влечет и уносит течением в чудесный мир, без боли, нервов, страданий, он только краем глаза туда заглянул - и пропал.

«Не будь эгоистичной скотиной! - мысленно прокричала Елена, посмотрев прямо на золотистое облачко, - у тебя дети маленькие! Кому они нужны, кроме тебя?! Возвращайся немедленно!»
        Облачко ещё минуту медлило, вздыхало и мерцало. А затем пролилось вниз, в кровавую рану, ручейком живительной амброзии - в ту же секунду кардиомонитор ожил, ровная линия вздыбилась острыми пиками…
        Хороший мужик этот Петренко, подумала Елена, жаль было бы его потерять. Так глупо - лёг на плановую и не самую серьёзную операцию. И понеслось! Сначала обнаружили опухоль, потом оторвался тромб, затем началось кровотечение. Вместо одного планового хирургического вмешательства - три экстренных.
        - Выкарабкается ли? - пробормотала Елена. - Хорошо бы…
        Она приказала сразу же звонить ей, если что-то произойдёт, но караулить Петренко уже не могла - в общей сложности она провела в больнице двое суток. Правда, прошлой ночью удалось немного поспать.
        Она снова вспомнила утреннюю встречу с Андреем. И сразу закружилась голова - то ли от усталости, то ли от воспоминания о его необузданных объятиях и яростном поцелуе. Буря и натиск! Это называется - парню девятнадцать лет. Ураган, тайфун. Локомотив с сорванной тормозной системой…
        Полина Фёдоровна потом сообщила, что Андрей слонялся по отделению целых три часа, ждал возвращения Елены Борисовны из операционной. Но так и не дождался. Полина Фёдоровна тоже времени не теряла - выкачала из малыша четыре пробирки крови, сводила на рентген позвоночника и УЗИ брюшной полости…
        - Лена, что ты тут изучаешь? Уже десять минут на тебя смотрю!
        - Привет, Арин. Да вот не знаю. Зашла за едой, дома, как всегда, шаром покати.
        Арина освидетельствовала продуктовую корзину соседки. Обнаружила батон, колбасу, сыр и пачку кофе.
        - А это поставь на место. Полная фигня, доложу тебе! - Арина забрала у Елены банку чистящего средства и вернула обратно на полку.
        - По телевизору рекламируют.
        - В той рекламе ни слова правды нет, - отрезала Арина.
        - Меня не покидает мысль о генеральной уборке, - задумчиво пробормотала Елена. - Квартира заросла мухоморами и плесенью.
        - Ты же дома почти не бываешь… Да и не надо тебе этим заниматься, Лена!
        - Почему?
        - Потому! Ты хочешь вот этими уникальными ручками драить кафель и унитаз? Хочешь тратить своё драгоценное время на борьбу с пылью? Лен, ты только свистни, я тебе мигом девок подгоню. Они за пять-шесть часов из квартиры сделают конфетку. Будет как после ремонта.
        - Ой, я и забыла… У тебя же клининговая фирма.
        - Да, Лена, у меня клининговая фирма.
        - Нет, Арин, это дорого. Я и за месяц столько не зарабатываю, сколько стоит одна генеральная уборка.
        - Во-первых, не надо ездить мне по ушам. Я знаю, ты - девушка обеспеченная и живёшь вовсе не на зарплату хирурга. А во-вторых, для тебя всё абсолютно бесплатно!
        - Это шутка?
        - Вовсе нет! Наконец-то я смогу что-то для тебя сделать. Завтра устроит? Прямо с утра пригоню девок. Ты только ключи оставь, когда на работу будешь уходить.


* * *
        Елена зашла в квартиру, осмотрелась. Увидела её глазами посторонних посетителей - сотрудниц клининговой фирмы. Завтра они здесь будут ползать с тряпками и пылесосом, мыть, оттирать, скоблить… Квартира вовсе не выглядела грязной или захламлённой, она была нежилой. Как склеп. Везде порядок, ничего не валяется, все вещи на своих местах. Но видно, что никто к ним давно не прикасался, никому они не нужны. Выставка детских машинок вдоль стены, плюшевый заяц на спинке дивана…
        Елена открыла шкаф. Костюмы мужа - красивые, дорогие… Рубашки… Они не стали менее белоснежными, провисев в темноте шкафа целых четыре года… Надо что-то с этим делать, подумала Елена. Я так и буду за всё это цепляться и рвать себе сердце. Зачем? Ничего не вернёшь, ничего не изменишь…
        В десять вечера в дверь осторожно постучали.
        - Это снова я, - объявила Арина. - Подслушала - ты тут не спишь, возишься.
        - Вот, - Елена кивнула в сторону дивана. На нём высилась гора синих пластиковых пакетов. - Решила разобраться с вещами. Как ты думаешь, может быть, их кому-то отдать? - Елена опустила голову и закусила губу. На глазах появились слёзы.
        Арина сразу всё поняла. Она подошла поближе и обняла Елену.
        - Правильно, молодец… Конечно, надо всё отдать… Тебе самой легче будет… Хочешь, отвезём в церковь? Я уже несколько раз туда сдавала вещи - и свои, и Толяна.
        Лена закивала.
        - Хочешь, я сама всё отвезу?
        Лена закивала снова и ладонью вытерла слёзы.
        - Сейчас унесу всё к себе, а завтра съезжу. Давай!
        Арина взяла с дивана четыре пакета, плотно набитых вещами. Вскоре вернулась за следующей партией - обувь, верхняя одежда, игрушки. Елена молча наблюдала за её перемещениями, глотая слёзы. Она прижимала к груди пакет с самым драгоценным - Андрюшкиными футболками и пижамками. Соседка осторожно потянула мешок к себе.
        - Леночка… Или хочешь это оставить?
        Елена покачала головой и выпустила пакет из рук. Какой смысл? Она даже не помнит, как выглядел Андрюшка в этих костюмчиках. Одежду видит, ребёнка - нет. Всё стирается из памяти. Если бы эти вещи хотя бы сохранили запах её малыша. Но они вообще ничем не пахнут…


        Глава 25
        Итак, сыщицам было необходимо обзвонить ещё тридцать девять абонентов - тридцать шесть новых и троих из предыдущего списка.
        - У меня болит язык, - призналась Люся в конце дня.
        - А у меня раскалывается голова, - сказала Даша. - К тому же мы злостно игнорируем наши служебные обязанности. А в поисках свидетелей не продвинулись ни на йоту.
        - Что такое нинаёту? - меланхолично поинтересовалась Люся. - А, не важно! Чует моё сердце, наш свидетель - здесь, - она постучала пальцем по списку, где жёлтым маркером были выделены фамилии молодожёнов, упорно не отвечающих на звонки. - Хочешь пари?
        - Какое?
        - Мы с тобой будем уродоваться три дня, обзванивая тридцать шесть номеров, но ничего не найдём. А потом вернёмся к этим трём фамилиям, и среди них обязательно обнаружим свидетеля.
        - Я буду счастлива, если так выйдет. Гораздо хуже, если мы вообще никого не найдём… Лев Дмитриевич! - закричала вдруг Даша. - Я вас умоляю, поставьте это на место, не трогайте!

        Лев Дмитриевич (завлаб): Девчата приуныли. Пока результат нулевой. Мне тоже не весело - я работаю за троих: за двух девочек и одного мальчика. Напортачил в отчёте по производству, неправильно составил разнарядку для цеха, разбил четыре колбы. Поскорее бы мои красавицы закончили свой социологический опрос и приступили к работе. А я буду просто руководить.


* * *
        Данила, верный друг, привёз Андрея и Дашу в службу судебных приставов. Пятачок перед зданием был плотно забит автомобилями.
        - Вы идите, а я поищу, где припарковаться.
        - Ты будешь нас ждать? Тебе разве не надо в институт? - строго спросила Даша.
        - Конечно, он нас подождёт, - сказал Андрей. - Куда мы по морозу пешкодралом? Околеем.
        - Ему нельзя по морозу, он после тяжёлых ранений, - напомнил Даше Данила. - Практически инвалид. Поэтому я вас конечно же подожду и отвезу домой на
«мерседесе».
        - Черепашку - домой, меня - в гараж, - уточнил инвалид. - Мне там…
        - …интересную тачку подогнали! - хором закончили предложение Даша и Данила.

…Брат и сестра нашли нужный кабинет и «своего» судебного пристава. Им оказалась симпатичная девушка в чёрной форме. Андрей протянул ей постановление суда.
        - Присаживайтесь, - сдержанно кивнула она, рассматривая бумагу, вытаскивая какие-то папки и щёлкая по клавиатуре компьютера. Сбоку на столе лежала развёрнутая, но нетронутая шоколадка. - Вы - Андрей Николаевич Кольцов, - уточнила девушка. - Давайте паспорт.
        - Да.
        - А вы - супруга?
        - Нет, что вы! - отчаянно замотала головой Даша. - Я - старшая сестра.
        - А, ясно, - судебный пристав снова уткнулась в документы и монитор компьютера, но несколько раз заинтересованно взглянула и на Андрея.
        Даша вздохнула и посмотрела в окно. Ей был знаком этот взгляд. С тех пор как брат вымахал в высокого красавца, ни одна девушка не проходила спокойно мимо. Брата всегда и везде сопровождал шлейф пристального женского внимания. Ему не исполнилось и пятнадцати, когда сестра начала рисовать себе страшные картины инопланетного вторжения: вот-вот найдётся ловкая девица, она окрутит глупого красавчика, организует себе беременность и взорвёт их уютный мирок. Займёт квадратные метры, будет шастать по квартире как хозяйка и устанавливать свои порядки. Но Даше везло - брату исполнилось пятнадцать, потом шестнадцать… вот уже скоро и двадцать стукнет - а его единственной страстью оставались автомобили. Ни одна девушка за всё это время не сумела завоевать сердце Андрея.

«Зато Елене Борисовне прекрасно это удалось, - подумала Даша. - Для опыта первой влюблённости мой брат выбрал объект настолько же восхитительный, насколько бесперспективный в плане совместного будущего…»
        - Итак, давайте подумаем, каким образом вы можете удовлетворить материальные претензии господина Репникова, - произнесла девушка.
        - Да пошёл он! - вспыхнул Андрей. - Урод косоглазый!
        - Андрей, что за манеры! - возмутилась Дарья. - Веди себя прилично! - одёрнула она брата тоном английской герцогини, обязанной сохранить лицо в любой ситуации.
        - Да он на красный летел, козлище марокканский! - не унимался брат. - А нам теперь платить. Машину мою угробил, падла.
        - Вам в любом случае придётся заплатить, ведь Репников выиграл суд. Каким имуществом вы владеете, Андрей Николаевич? Квартира, машина, дача, гараж?
        - Дачу нам пришлось продать, чтобы оплатить лечение. Была сложная операция, - зачем-то сказала Даша.
        Она понимала, что ежедневно перед судебным приставом проходит вереница людей, попавших в ещё более тяжёлые ситуации. И вряд ли стоит бить на жалость.
        - Он только что из больницы, - вздохнула Даша, она накрыла нежной ладошкой грубую натруженную руку брата. - Поэтому немного неадекватен. Ругается.
        - Да вы не оправдывайтесь! - вдруг улыбнулась девушка. - Мебель не ломает - и на том спасибо. Я же понимаю.
        Андрей вдруг тоже улыбнулся.
        - Извините, распсиховался. - Он сверился с табличкой на столе и добавил: - Анна Геннадьевна.
        - Так, хорошо, дачу вы продали, - быстро проговорила девушка, её щеки тронул румянец. - Машина разбита. А что ещё у вас есть?
        - Квартира. Но мы в ней живём.
        - Одна?
        - Одна на двоих.
        - Так, ладно. А что ещё? - продолжала допытываться Анна Геннадьевна.
        - Гараж, - нехотя призналась Даша. Она понимала, что всё равно ничего утаить не удастся.
        - Вы вместе владеете гаражом? В чьей он собственности?
        - В собственности Андрея, - чуть слышно выдавила Даша.
        - Хорошо, гараж. А что ещё?
        - Это всё.
        - Точно?
        - Да.
        - Дорогая бытовая техника, компьютеры, телефоны?
        - Вы серьёзно? - изумилась Даша. - Да, у нас, конечно, есть холодильник, но ему сто лет.
        - Ювелирные изделия? Картины? Мебель? Драгоценности?
        - Смеётесь? Это явно не про нас… А единственная драгоценность - он сам, его руки и мозги. Надеюсь, вы его не опишете и не заберёте в рабство?
        Анна Геннадьевна посмотрела на Андрея. Да, трудно не согласиться с сестрой этого парня: он - настоящая драгоценность. Но судебному приставу было необходимо найти что-то более ликвидное.
        - Хм-м… Так, ладно. Андрей Николаевич, гараж мы, однозначно, у вас забираем. Он будет выставлен на торги. Другое имущество тоже опишем, возможно, что-то из него удастся продать, ждите нас в гости. А остальную сумму придётся выплачивать из зарплаты. Вы работаете? Нет, постойте… Вы, наверное, ещё учитесь?
        - Работаю, - пробормотал Андрей. Сообщение о том, что у него отберут гараж, его ошарашило. Как же так? - Подождите, а нельзя оставить гараж в покое? Он мне нужен! Очень!
        - Нет, не получится. Вот если бы гараж был записан на сестру…
        - На меня была записана дача. Я её продала, - повторила Даша.
        - Ничего не поделаешь. Гараж будет арестован, - сказала Анна Геннадьевна, в её голосе звучало сочувствие.
        - А когда вы его продадите?
        - Обычно на это уходит месяц-другой.
        - Чёрт! - вырвалось у Андрея. - И что мне делать?
        - Но вы ведь всё равно остались без машины. Почему вы так переживаете? - насторожилась Анна Геннадьевна. - У вас есть другой автомобиль?
        - Нет.
        - Мы без гаража, как без рук, - быстро вставила Даша. - Храним в нём разные полезные вещи.
        Она посмотрела на брата. Если тот сейчас признается, что чинит в гараже автомобили клиентов, то умненькая Анна Геннадьевна сразу уцепится когтистой лапкой за этот факт - незарегистрированное индивидуальное предпринимательство, дополнительный доход!
        - Огурцы-помидоры, соленья-варенья храним, - эхом откликнулся Андрей. - И вообще. Это гараж родителей. Память, можно сказать. Почему мы должны отдавать его этому хмырю? Обидно!


* * *
        Люся предположила, что на опрос тридцати девяти абонентов уйдёт три дня. Она ошиблась! Девушки занимались этим целую неделю. В результате сбора разведданных они выяснили, что в ту сентябрьскую субботу до часу дня к «Куполу Радости» приезжало восемь свадебных кортежей.
        - Не густо, - разочарованно произнесла Даша. - Я-то надеялась, будут идти непрерывным потоком.
        - А если задуматься… В тот день в городе только до половины первого было зарегистрировано… двадцать четыре плюс тридцать шесть… тридцать шесть…
        - Шестьдесят!
        - …шестьдесят пар! С ума сойти!
        - Наверное, в сентябре всегда наплыв желающих. Последние тёплые деньки, все торопятся.
        - А что тогда творится летом?
        - Наверное, свадеб ещё больше. Или это простое совпадение - и на ту субботу записалось очень много сладких парочек. А в другой раз будет гораздо меньше. И потом, ты не забывай, мы же не в райцентре живём, а в огромном городе.
        - Даша! Ты задумайся! Шестьдесят! Шестьдесят девушек не только встретили любимого, но и доволокли его до загса и заставили официально оформить отношения. А на следующей день, в воскресенье, наверное, счастливых невест было ещё больше. Сто? Сто двадцать?
        - Ты преувеличиваешь. Думаю, на воскресенье записалось гораздо меньше народу. Суббота - самый удобный день, все хотят погулять на свадьбе два выходных дня. Но я понимаю, к чему ты клонишь.
        - Да. Я клоню именно к этому: почему каждая из этих шестидесяти девушек смогла найти любимого человека, а я нет? Почему мне не везёт? Наверное, я какая-то дефективная.
        - Не говори так! - возмутилась Даша.

…Итак, восемь свадебных делегаций «отметилось» у архитектурного сооружения в день, когда на перекрёстке случилось ДТП. Но они приезжали раньше и ничего не видели. Списки, добытые Пашей, были исчёрканы вдоль и поперёк. По двум телефонным номерам так и не удалось ни с кем связаться.
        Под занавес Люся выслушала, а потом рассказала подруге ещё одну историю, на этот раз душераздирающую.
        - Я вам очень сочувствую! Держитесь! - снова повторила она в трубку, всхлипнула и нажала «отбой».
        Так как до момента окончания диалога с неведомым собеседником Люся успела две тысячи триста девяносто семь раз произнести «О боже!», «Нет, это невозможно!»,
«Какой кошмар!», то Даша приготовилась услышать нечто совсем ужасное. Её глаза заранее стали квадратными от страха, но она ещё не совсем уловила суть.
        - Что там случилось?! - закричала Даша, едва подруга положила трубку.
        - Жуть. Все погибли.
        - Кто?!
        - Жених, невеста и два свидетеля. Автокатастрофа, лобовое столкновение на трассе… Через неделю после свадьбы! Поехали с друзьями на трёх машинах за город на шашлыки, и тот автомобиль, где сидели молодожёны, влетел в «КамАЗ». Четыре человека насмерть.
        Даша вздохнула и убито покачала головой:
        - А с кем ты разговаривала?
        - С бедным отцом жениха. Мужчина до сих пор не в себе. Ещё бы.
        - Ужасная трагедия…
        - Но я всё же спросила про «Купол Радости».
        - Как тебе удалось? - удивилась Даша. - Неудобно приставать с пустыми вопросами к несчастному человеку… И что?
        - Да, они туда ездили!
        - И? - напряглась Даша.
        - Полный облом! Они закончили позировать под куполом в половине первого и поехали дальше, к следующему памятнику. Задержались бы минут на пятнадцать - смогли бы нам помочь. А так…
        - Нам не везёт, - в отчаянии пробормотала Даша. Она безвольно уронила руки на колени, сгорбилась.
        - Не гунди! И не сутулься! - одёрнула подруга. - Скрючилась, как болотный корень.
        - Мы ничего не сможем доказать. Репников выиграл по всем пунктам. У нас уже гараж арестовали. Андрей мрачнее тучи. Когда судебные приставы продадут гараж, ему негде будет чинить автомобили.
        - Но сейчас ещё чинит?
        - Мы договорились с судебным приставом, что будем пользоваться гаражом до того момента, пока его не продадут. Милая девушка нам не отказала, разрешила.
        - Вот видишь, всё не так уж страшно. Подумаешь, гараж! Зато Андрей - живой! А те четыре человека - насмерть. Вот им точно не повезло. А вы - счастливчики. Радуйтесь, что у вас всё именно так, а не иначе.
        - Ты права, - согласилась Даша. - Конечно, ты права… - Она выпрямила спину, поправила причёску - просто взбила волосы руками, откинула назад. Потом нашарила глазами зеркало, удовлетворённо повертела головой вправо-влево. - И без гаража как-нибудь справимся. А этот Репников… Он такой противный… Думаю, наши деньги ему счастья не прибавят. Чтоб он ими подавился!


        Глава 26
        Павел находился в Китае уже третью неделю. Сначала он звонил очень часто, интересовался результатами поисков. Даша послушно отчитывалась, но говорила сдержанно, как бы нехотя. Так как за эти несколько месяцев Калинин - благодаря своей чуткости и постоянным проявлениям заботы - буквально врос в Дашину жизнь и пустил там мощную корневую систему, им всегда было о чём поговорить. Всё вертелось вокруг солнца, то есть вокруг Дашиной персоны: её проблемы, её переживания, её куклы, её работа, её расследование…
        Кто откажется от подобных разговоров?
        Но сейчас Дашу словно подменили. Она ускользала всё дальше и дальше, как лёгкая лодка, подхваченная морским отливом… Молчала. Обрывала разговор, ссылаясь на срочные дела…
        Паша приуныл. Ему хотелось тут же всё бросить и прилететь обратно, но бизнес не пускал.

        Паша К. (29, бизнесмен): Неужели у меня никаких шансов? Неужели это всё из-за моих пацанов? И что теперь - отступать? Но я не хочу!

        Жанна Т. (41, соседка Даши): И что она себе думает?! У мужика двое детей! Это подло - морочить ему голову! Ну, Дарья… Не ожидала от неё такого! Сама ведь с мужем развелась, потому что изменял. А теперь другой бабе жизнь гробит… Раньше вся такая правильная была, скромница, тихоня… Перекрасила волосы в рыжий цвет - и её словно подменили.

        Даша К.: Буду каждый день напоминать себе - у него дети. Пора заканчивать наши отношения. В любви мне везёт не больше чем Люсе.

        - Осталось ещё две пары молодожёнов, их телефоны не отвечают, - официально доложила в трубку Дарья. - Но и у тех, и у других регистрация была назначена на самое утро. Так что маловероятно, чтобы в час дня они всё ещё катались по достопримечательностям. Но я, конечно, всё же попытаюсь до них дозвониться. А сейчас извини, мне надо бежать в цех на инструктаж. До свидания.
        - До свидания, - убито пробормотал Паша. - Колечкина, как же я по тебе соскучился! - добавил он уже после того, как связь разъединилась.
        В пяти тысячах километров от него Даша чуть слышно произнесла то же самое:
        - Я по тебе соскучилась… Мне тебя не хватает…
        - Что ты там бормочешь? - насторожилась Люся. - Заклинания какие-то? Давай, в цех беги. Там тебя уже заждались.


* * *
        - Забирайте, - кивнул Андрей клиенту, - полный порядок. А вы, случайно, сейчас мимо горбольницы не поедете?
        - Тебе надо? Я завезу, - сразу согласился клиент. Он был доволен - не ожидал, что ему вернут машину так быстро.
        - Если вам не трудно.
        - Без вопросов.
        Пока мужчина расплачивался за ремонт, Андрей быстро переоделся и превратился из чумазого работяги в холёного красавчика. Его гардеробом занималась сестра, и юноша всегда был одет с иголочки. Пока Андрей учился в институте, он даже не задумывался, сколько стоят его нарядные шмотки. Узнал об этом, только когда начал работать…

…Елена Борисовна уже собиралась уходить домой, переодевалась, но в последний момент её выдернули из кабинета, попросили осмотреть больного. По пути коллега нашептала на ушко, что пациент - протеже Ивана Дмитриевича. Но сам Иван, безусловно, не стал просить Елену об услуге. Вся больница знала, что он распускает о ней грязные сплетни, завидует её таланту и профессиональному успеху. Елена и сама прекрасно знала о происках завистливого коллеги, однако от осмотра пациента не отказалась - человек-то в чём виноват?
        Возвращаясь после осмотра обратно в кабинет, Елена Борисовна увидела в конце коридора знакомую высокую фигуру и, к своему великому удивлению, ощутила, как в груди запрыгало сердце, а всё тело запылало огнём и превратилось в розовый бутон, готовый раскрыться навстречу прохладному дождю.

«Какие глупости! - одёрнула себя врач. - Совсем с ума сошла!»
        Но от воспоминаний о том страстном поцелуе и жадных объятиях было не так-то легко отделаться - вдруг закружилась голова и уехал вбок по стене мрачный плакат «Пути распространения ВИЧ-инфекции»…
        Просто её давно никто не целовал - целых четыре года. Поэтому атака этого наглого юнца и произвела столь сокрушительный эффект. А вовсе не потому, что этот парень - какой-то особенный.
        - Привет, ты откуда взялся такой красивый? С лекций сбежал?
        - Привет! Я же работаю, какие лекции?
        - Я почему-то думала, ты учишься в институте. Кажется, твоя сестра мне говорила, что после лечения ты обязательно туда вернёшься.
        - А я не вернулся. Работаю в автосервисе.
        - Значит, окончательно забросил учёбу?
        - Да.
        - Понятно.
        Андрей сделал попытку приблизиться, но Елена Борисовна, наученная горьким опытом, быстро отступила в сторону и не позволила себя схватить.
        - Тише, не вздумай лезть с поцелуями! Как ты вообще тут оказался?
        - Очень захотелось тебя увидеть.
        - А мы уже на «ты»? - удивилась Елена Борисовна.
        - Да, - коротко ответил Андрей. - Пойдём куда-нибудь, что мы в коридоре стоим.
        - У меня вообще-то дела. Я тоже работаю.
        - А мне сказали, что ты уже собираешься домой. Полина Фёдоровна тебя с потрохами сдала, - сверкнул улыбкой Андрей. - Какая ты хорошенькая в белом халате!
        - Здрасте! Ты меня первый раз в белом халате увидел?
        - Нет, конечно. Просто раньше я тебе почему-то это не сказал. А ещё ты в разноцветных пижамках ходила. Они мне тоже безумно нравились. И то, как ты вешаешь на шею фонендоскоп, - фантастически красиво!
        - Ты смешной!
        - Пойдём? Я тебя провожу.
        - Куда ты меня проводишь?
        - Домой.
        - Вот ещё!
        Целую минуту они молчали, разглядывая друг друга. Андрей смотрел сверху вниз, впитывая каждую чёрточку и деталь, и тонул в молочном океане нежности.
        - Андрей, чего ты от меня хочешь?
        - Всего. По полной программе.
        - А вот я ничего не хочу. Аб-со-лют-но! Ты это понимаешь? Мне ничего не надо.
        - Я знаю, какую ты пережила трагедию. Но ведь прошло уже четыре года.
        - И что?
        - У меня родители разбились в автокатастрофе три с половиной года назад. Я знаю, каково это, когда мир переворачивается и земля уходит из-под ног. И всё уже совсем не так, как раньше… Но ты продолжаешь жить в этой дикой, чудовищной пустоте, и её ничем не заполнить.
        - Андрей, у меня уже всё было. Любовь, страсть, чувства… У меня была жизнь! Я её прожила, и больше мне ничего не надо. Я была невероятно счастлива, я получила всё, что только может получить человек. А теперь… Осталось добраться до финала. Спасибо, есть любимая работа, и я могу доживать свой век не овощем. Не лезь ко мне, пожалуйста, не трогай, не надо!
        - Лена, та женщина, у которой четыре года назад случилось страшное горе, это уже не ты. Она осталась там, в прошлом. А ты живёшь сейчас. Её уже нет, а ты здесь, живая.
        - Не очень-то и живая. Да, ты прав, я умерла четыре года назад… Даже и сравнивать нельзя, какой я была до трагедии и какой стала после. Это два совершенно разных человека.
        - Но ту Елену я не знал. А тебя я люблю!
        Признание прозвучало. Андрей замер, потрясённый тем, как легко дались ему эти драгоценные слова. А врач только усмехнулась:
        - Глупый мальчишка… Отстань от меня, ладно?
        - Не отстану, - нахмурился Андрей. - Нет, ни за что. Это невозможно.
        - Ты маленький и глупый, - улыбнулась Елена. - Тебе девятнадцать, а мне, между прочим, если ты забыл, тридцать два.
        - Это ты маленькая и глупая и ничего не понимаешь.
        Они снова замерли и замолчали. Елена вдруг подумала, что ей почему-то приятно стоять рядом и молчать. Словно этот парень распространяет вокруг себя особое биополе, напрочь уничтожающее грустные мысли.
        - Елена Борисовна, Елена Борисовна! - суматошно закричала с другого конца коридора, выпрыгнув из лифта, медсестра. Она размахивала руками для усиления патетического эффекта. - Вы только сильно не ругайтесь, Петренко опять умирает!
        - Да задолбал он уже! - возмутился Андрей. - Сколько можно умирать?!
        - Своими руками придушу, - пообещала Елена и ринулась прочь.
        - Возвращайся! - крикнул вдогонку Андрей.
        - Не жди! - обернулась Елена.
        Она была на шпильках и бежала мелкими шажками, оглашая дробью пустой коридор. С трудом одолев четверть дистанции, она остановилась, сняла туфли и после этого припустила так, что только пятки засверкали.
        - Вот, - удовлетворённо кивнул Андрей. - А ещё на возраст жалуется. Мол, тридцать два года, тыры-пыры… А почесала, как гепард!


* * *
        - Мне сейчас звонил Антон Михайлович! - возбуждённо проорала в трубку Люся.
        - А кто это? - меланхолично поинтересовалась Даша.
        Она сидела в кабинете деда-академика и трудилась над дипломом - сочиняла второй за февраль. Кроме того, в активе уже было штук пять курсовых. Все вокруг словно ощущали Дашину готовность схватиться за любую работу - ей постоянно поступали предложения о дополнительном заработке. Приятельница Анастасия, владелица раскрученного сайта «БэлльФам», предложила вести кулинарную колонку.
        - Гениально! - восхитилась Даша. - Прошлым летом ты предлагала писать про секс, сейчас - про котлеты. Выхожу в тираж?
        - Просто твой талант многогранен. Я бы снова предложила тебе заняться сексом, но ты ведь откажешься.
        - Если честно, я бы не отказалась. Но не с тобой.
        - Тогда займись котлетами. Поверь, это выгодное предложение. Раз в три дня будешь выкладывать красивый рецептик. Уж ты их знаешь миллион. А тексты я всегда хорошо оплачиваю.
        - Я помню.
        - Слушай, давай так и назовём колонку: «Секс и котлеты».
        - Давай.
        - А на сопроводительных фотографиях будет запечатлена прелестная повариха. Из одежды - один фартучек!
        - Понеслась! Фантазия у тебя, Настя, работает в одном направлении.
        - Да. Я всегда думаю о том, как увеличить посещаемость сайта.
        - Посещаемость твоего сайта и так зашкаливает.
        - Но мы договорились? Ты будешь вести колонку?
        - Да.

…Теперь все ночи напролёт Даша сидела у компьютера - на экране было открыто сразу несколько «окон»: в первом - текст диплома, в другом - отрывки для цитирования, в третьем - химические формулы, в четвёртом - рецепт лазаньи.
        Новый наряд для куклы был нарисован, мини-выкройка просчитана и перенесена на бумагу. Но дальше дело не двигалось - не хватало времени. Дарья подобрала ткань из волшебного и бездонного мешка, подаренного ей Пашей. Она хотела сделать костюм наездницы: пиджачок из тёмно-зелёного бархата и светлые бриджи… Как обычно, целыми вечерами она занималась чем угодно, только не любимым хобби. «Как другие успевают шить-вязать-вышивать? Где они находят время? Почему мне никогда это не удаётся?» - обиженно думала Даша.
        Она совершала мысленный экскурс в прошлое. Сначала - в родительском доме или доме мужа - её увлечение было под негласным запретом. А потом, когда родителей не стало и она развелась с Виктором, началась такая тяжёлая жизнь, что тратить время на развлечения стало совершенно невозможно. За курсовые платили, за шитьё кукольных платьев - нет. Даша тащила на себе брата, кормила, одевала свою маленькую семью. Готовила Андрея к институту, потом оплачивала учёбу…
        А теперь тоже всё не слава богу - машина вдребезги, гараж арестован… Ходить не в чем! Даша вдруг вспомнила красивую блондинку в роскошной шубе - Пашину жену - и тяжело задышала. О шубе она и мечтать не смеет - ей никогда на неё не заработать.
        И когда же у неё появится возможность заняться любимым делом? Рисовать эскизы, кроить, намётывать, стачивать, выкладывать узоры из шёлкового шнура, расшивать золотой канителью и стразами?
        - Неужели только на пенсии? - расстроилась Даша. - До пенсии ещё очень далеко…
        Как раз в этот момент завибрировал мобильник, и подруга взволнованно прокричала в трубку, что ей позвонил какой-то Антон Михайлович.
        - А кто это?
        - Отец погибшего жениха. Помнишь эту жуткую историю - машина с молодожёнами влетела под «КамАЗ»?
        - Да, конечно. И что?
        - В общем, я только что разговаривала с Антоном Михайловичем. Он сказал, что тогда, когда мы с ним общались на прошлой неделе, он был немного не в себе…
        - Ещё бы! В его положении трудно сохранять адекватность.
        - Но потом он немного поразмыслил и кое-что вспомнил. Сразу после них к «Куполу» подъехал другой свадебный лимузин. И эта компания точно должна была увидеть аварию на перекрёстке! По времени сходится.
        - Но мы же с тобой всех обзвонили! Даже добили два последних номера! И не нашли свидетелей. Никто не признался, что фотографировался возле «Купола» в тот момент, когда произошло ДТП.
        - Но там точно кто-то был. Антон Михайлович сказал, что они не успели отъехать - а на часах была половина первого, - как появилась следующая свадебная процессия. Они подгребли на длинном чёрном лимузине. Минут пятнадцать они там точно тусовались, а то и больше. И значит, видели аварию!
        - Неужели нам заново всех обзванивать? Но почему кто-то утаил правду? По какой причине? И как вычислить того, кто соврал?
        - Тут есть одна зацепка. Совершенно невероятная!
        - И что же?
        - О, это что-то с чем-то!
        - Людмила, хватит интриговать! Быстро говори, в чём дело! Какая зацепка?
        - Кое-что необычное.
        - Если прямо сейчас не скажешь - я тебя убью!
        - А как ты до меня доберёшься? Вы, баре, в самом центре живёте, на площади Ленина. А мы, крестьяне, на отшибе.
        - Люся, - предупредила Даша, - не играй с огнём. Завтра убью, на работе! Засуну тебя в пробирку с серной кислотой!
        - Я и не подозревала, что ты такая кровожадная! Ладно, уговорила, сдаюсь. Слушай. Дело в том, что невеста…
        - Ну!
        - Невеста была в чёрном платье и чёрной фате! Ты представляешь?! Антон Михайлович сказал, она была похожа на чёрного лебедя.
        - О, - только и смогла произнести Даша. - Вот это да. Что ж, отлично. Завтра мы начнём искать невесту с идиосинкразией на белый цвет.
        - Чего? - обиделась подруга. - Опять ругаешься?
        - Спасибо, Люсечка, солнышко! Если бы не твоя фантастическая коммуникабельность, мы никогда бы не узнали эту интересную деталь. А так - у нас снова появился шанс!


        Глава 27
        На следующий день Даша выписала из интернет-справочника адреса всех свадебных агентов, салонов и пунктов проката машин.
        - Чёрное платье… Но почему? Жених и невеста - готы? Свадьба в готическом стиле? Но нам это, конечно, на руку. Никто не пропустит невесту в чёрном, это экстравагантно. А невесты-белоснежки - как солдаты на плацу, их миллион, и они все одинаковы.
        - Что ты там бормочешь? - поинтересовалась Люся.
        - Прикидываю, куда сейчас звонить. Я поняла, каким образом эти неформалы избежали нашего интервью. У них не было регистрации в ту субботу, поэтому их не оказалось в списках из загсов.
        - Регистрации не было, но свадьба состоялась?
        - Разные бывают ситуации. Возможно, они тихо и незаметно зарегистрировались в другой день, а пышное торжество устроили именно в субботу. Поэтому и ездили фотографироваться к «Куполу Радости».
        - И как ты планируешь вычислить эту компанию?
        - Позвоню в свадебные салоны. Чёрное платье, скорее всего, шили специально. Не верится, что его можно купить или заказать по каталогу. Можно купить чёрное вечернее платье. Но чёрное подвенечное…
        - Его могли сшить не у нас, а каком-то другом городе.
        - А вдруг в салоне кто-то вспомнит девушку, искавшую именно чёрное платье? Ещё обзвоню свадебных агентов. Возможно, кто-то устраивал именно эту свадьбу?
        - Не все обращаются к свадебным агентам. Многие организуют всё собственными силами.
        - И, конечно, позвоню в пункты проката автомобилей. Антон Михайлович сказал, что они приехали на длинном чёрном лимузине, а следом подкатило ещё и несколько мотоциклов. Машину, конечно, брали в аренду. Я могу назвать точную дату и время и узнать, кто заказывал лимузин. Этих сверкающих крокодилов в городе не так уж и много.
        - А почему мы сразу не начали с лимузинов? - задумалась Люся. - Зачем обзванивали шестьдесят номеров?
        - Но не все же свадьбы катались по городу на арендованных автомобилях. Большинство ездит на собственных.
        - А, точно. И какой в результате у тебя получился список?
        Даша посмотрела на экран компьютера.
        - Не так уж и много - всего сорок восемь телефонных номеров.
        - Кошмар! Мой совет - начни с лимузинов.
        - Ты права. Устроители свадеб, магазины свадебных платьев - это ерунда. Лимузин - вот реальный шанс найти невесту, похожую на чёрного лебедя.
        Даша выбрала один номер из раздела «Прокат автомобилей» и через минуту уже пытала вопросами сотрудницу компании.
        - А почему вас интересуют эти сведения? - насторожилась девушка.
        - Видите ли, мне очень нужно найти одного человека. Вы просто скажите, не арендовал ли кто-то в тот день чёрный лимузин для свадебного кортежа, и если да, то дайте телефон заказчика.
        - Для свадьбы у нас обычно арендуют белые автомобили. Или розовый.
        - У вас есть и розовый?! - изумилась Даша.
        - Да! Шикарный «кадиллак» неоново-розового цвета, - с гордостью сообщила сотрудница. - Пользуется бешеной популярностью у клиентов.
        - Но мне нужен чёрный лимузин. Я ищу невесту в чёрном платье.
        - О! - воскликнула девушка. - Вот вы кого ищете! Да-а-а… Это выглядело потрясающе! Я, конечно, живьём её не видела, но мне рассказали. И фотографии есть. Вы зайдите к нам на сайт. Посмотрите в разделе «Наши клиенты», полюбуйтесь. Это самая эффектная фотография. Хотя и мрачновато, конечно. Больше напоминает похороны, а не свадьбу.
        Даша осторожно выдохнула, не веря в удачу. Похоже, она нашла то, что искала! Люся чутко отреагировала на взволнованное состояние подруги, подошла и присела рядом, спрашивая одними глазами: «Что там? Что?»
        - Так вы дадите мне их телефон?
        - Подождите, сейчас найду.
        Пока сотрудница искала нужный номер, Даша открыла сайт компании и нашла ту самую фотографию. Люся уставилась на неё, открыв рот… На фоне чёрного лимузина эффектно позировали жених и невеста. Жених был в чёрном костюме и чёрной рубашке и напоминал грача. Юная невеста действительно походила на чёрного лебедя в своём пышном облачении. Кроме абсолютно чёрного платья и невесомой чёрной фаты, на ней были чёрные перчатки выше локтя, а на шее горело мрачным огнём рубиновое колье.
        - Смело, ничего не скажешь, - хмыкнула Дарья. - Ещё бы знать, что это - азартное желание выпендриться? Попытка любым способом привлечь к себе внимание? Или выражение скорби об утраченной свободе? Но если так не хочется терять свободу, то зачем выходить замуж?
        - А вы сами у этой экстравагантной парочки и спросите. Я нашла телефон, - сказала сотрудница. - Записывайте.

…Не прошло и пяти минут, а Дарья уже разговаривала с невестой. Чёрного лебедя звали Катей, ей было всего восемнадцать, и, выбирая для свадьбы чёрный наряд, она жаждала лишь одного - эпатировать публику и сразить наповал подруг.
        - Мне это удалось! Я произвела фурор! Все до сих пор вспоминают нашу свадьбу, звонят, спрашивают! Вот и вы позвонили! Круто я придумала, да?
        - А ваши родители спокойно восприняли эту идею?
        - Ой… Родители, надо сказать, как-то несерьёзно отнеслись… Папусик с друганами на мотоциклах за нами по всему городу мотались. Мы, блин, друг друга в лимузине не слышали, потому что рёв стоял просто дикий. Дикий! Ну, вы представляете… Я просила, папочка, хотя бы в этот день, блин, оденься, как человек, сними бандану… Фигу! А мамусик, блин, крыса, вырядилась как стриптизёрша. Единственная дочурка замуж выходит, а она… Говорит: ой, давай потусим от души, это отличная возможность оторваться… Ей бы только отрываться! Весь банкет я боялась, что она начнёт танцевать канкан.
        - А сколько лет вашей маме? По-видимому, она человек раскрепощённый и артистичный.
        - О, да! Та ещё, блин, артистка. Она ничё так, бодренькая. Ей тридцать три.
        - Сколько?!
        - Тридцать три. И папусику столько же. Они меня ещё в школе забацали, сволочи, не могли попозже родить, я бы сейчас не такая старая была! Куда, спрашивается, торопились? Ой, вы же меня о чём-то спросить хотели? А вы не перезвоните минут через пятнадцать, я тут… мне надо… О’кей, договорились?
        - Хорошо, я перезвоню! - успела пообещать Даша.
        - Что там? Что там? - заволновалась Люся.
        - Я думаю, там вся семейка крэйзи. Но в этом что-то есть.
        - А почему ты не спросила про «Купол Радости»?
        - Я не успела и слова вставить. Перезвоню ей через пятнадцать минут.


* * *
        Ресторан, куда партнёры привели Пашу, чтобы покормить уткой по-пекински, впечатлял масштабами не меньше, чем Великая китайская стена. Рядом с Пашей сидела переводчица - маленькая китаянка. Она сопровождала его в поездках по Китаю уже не первый раз и по-русски говорила лучше самого Павла. Утку она назвала
«аутентичной», ресторан - «эстетским».

«Мне определённо везёт на умных девочек, - мысленно констатировал Паша. - Не забыть посмотреть в словаре слово «аутентичная». Надеюсь, это не значит
«отравленная»?»
        Он конечно же сразу подумал о Дарье. Впрочем, он не забывал о ней ни на минуту, ему это никак не удавалось. Зеленоглазая дива, оставленная в заметённой снегом России, лишила его такой возможности, пять раз поговорив с ним по телефону в стиле
«а не оставил бы ты меня в покое?». Была бы, как прежде, милой и ласковой, тогда он смог бы спокойно погрузиться в работу.
        Как разжалованный губернатор, Паша терялся в догадках, вычисляя причины внезапной отставки. Он мучился и страдал. Маленькой переводчице (она весила чуть больше той утки, что им подавали в ресторане) он казался огромным русским медведем - раздавит и не заметит. Она и представить не могла, насколько всё нежно и хрупко у Паши внутри. По накалу внутренних переживаний он в два счёта обставил бы тургеневскую барышню или героиню бразильского сериала…
        Он уже истратил кругленькую сумму на подарки для Даши. Но материальные вложения не шли ни в какое сравнение с его эмоциональными затратами.
        Когда речь шла о других девушках, покупая даме презент, Паша невольно прикидывал, на какую отдачу может рассчитывать. Иными словами, он думал прежде всего о себе. Когда дело касалось Даши, он думал только о её удовольствии, предвкушал, как вспыхнут радостью её глаза. Это было самой лучшей наградой…
        В каждом городе, включенном в план командировки, Паша не только препирался с партнёрами, но и покупал игрушки. Конечно, не китайскую пластмассовую гадость, заполонившую планету, а что-то особенное.
        - О, да вы ориентируетесь в вопросе! - с уважением заметила переводчица, увидев, как Паша вдумчиво выбирает эксклюзивную азиатскую bjd-куклу.
        Эту куклу никак нельзя было назвать игрушкой, она выглядела необычно, странно, пугала и очаровывала своей нездешностью. Да и стоила немало - Паша, естественно, выбрал то, что подороже.
        - Но постойте, у вас ведь два мальчика! Зачем вам эта инфернальная красавица?
        - Два мальчика и девочка, - поправил Паша. - У меня ещё девочка. По крайней мере, до отъезда в Китай я на это надеялся. Но сейчас, правда, уже не совсем уверен.
        - Я вас не понимаю, - призналась переводчица. - Вы говорите загадками.


* * *
        Прошло пятнадцать минут, и Даша, как договорились, вновь набрала номер «невесты в чёрном». Но теперь Катя не поднимала трубку.
        - Надо было сразу спрашивать про купол, а не тянуть резину! - фыркнула Люся.
        - У меня как-то не получилось, - растерянно произнесла Даша. - Что теперь делать? Просто ждать? Или поискать другой телефон? Точно! Я же знаю фамилию этой безбашенной семейки. Сейчас пороюсь в справочнике.
        Даша припала к компьютеру. А Люся отошла к рабочему столу и занялась пробирками. И вовремя - из кабинета как раз вышел завлаб и направился к выходу из лаборатории. Вид всецело погружённых в работу подчинённых не мог его не порадовать. Одна вносит данные в компьютер, другая возится с реактивами - любо-дорого смотреть! Учитывая, что последнее время девушки в основном висели на телефонах, вежливо задвинув в сторону производственные проблемы.
        - Нашла! - воскликнула Даша. - Есть один домашний номер!.. Катя, вы куда пропали?
        - Ой, ещё раз здравствуйте! - затараторила в трубку девушка. - Как хорошо, что вы опять позвонили! Мы же с вами не договорили. А муж умудрился, блин, мою мобилу в унитазе утопить. Что за хрень, а? Сижу, как раз и думаю, как теперь с вами связаться. Мобильник кирдыкнулся, естессно. Вообще, у меня сплошные неприятности. Причём, я прикинула, всё со свадьбы началось. Наверное, не стоило на свадьбу чёрное платье надевать, как вы думаете? Это связано одно с другим, а?
        - Я опять не могу вставить ни слова, - прикрыв трубку, сказала Даша Люсе. - Ниагарский водопад. Всемирный потоп.
        - Вы только подумайте… С самого начала всё пошло сикось-накось, - продолжала болтать Катя. - На нас упал шатёр.
        - Какой шатёр?
        - Свадебный. Мы праздновали на улице. И вся эта, блин, конструкция на нас свалилась… Как потом выяснилось, Грише приспичило подкрутить какую-то гайку.
        - Гриша - это жених?
        - Муж, - уточнила Катя. - И он подкрутил. Кто, блин, спрашивается, его просил? А ещё мы отравили гостей.
        - О боже!
        - Наш гигантский свадебный торт оказался с кишечной палочкой. Зацепило пятьдесят человек из двухсот.
        - Кошмар.
        - Остальные как-то увернулись. И мы с Гришей в том числе. Мамусик отволокла остатки торта на экспертизу и убедилась, что причина в нём.
        - Вам надо было подать в суд!
        - Исключено! Хозяйка кондитерской - Гришина тётя. Торт был её подарком на свадьбу… О, сколько всего приятного мы услышали в свой адрес от тех, кто подцепил кишечную палочку и провёл три дня в обнимку с унитазом… А потом мы должны были лететь в свадебное путешествие на Кипр, но опоздали на самолёт. В аэропорту выяснилось, что Гриша забыл дома все документы.
        - И у вас пропала путёвка?
        - Нет, нас отправили на следующий день, но, конечно, нервов пришлось потратить ужас сколько! А в номере для молодожёнов сломалась джакузи. Гриша экспериментировал с режимами и чересчур увлёкся. Лохань вырубилась напрочь. И нас переселили в люкс, что само по себе и не плохо. Но там Грише в ухо заползла какая-то букашка.
        - Бедный Гриша!
        - Бедная я! Нам пришлось ехать в больницу, вытаскивать эту мелкую тварь. Когда ковырялись в ухе, Гриша, блин, вопил так, словно рожает. Нет, я и то потише орала.
        - Когда?
        - Когда рожала.
        Даша уставилась взглядом в одну точку и застыла.
        - Ты чего? - толкнула её подруга.
        - Я сейчас сойду с ума, - прошептала она. - Это цирк с конями и факелами… Катя, когда же вы успели кого-то родить? Вы сами ещё ребёнок.
        - Как же! Мерси, конечно, за комплимент. А моему сыну уже три года, - быстро отрапортовала Катя. - Но сынулей бабусик занимается.
        - Ваша артистичная мама?
        - Нет, мой бабусик. Мамин мамусик. То есть прабабушка детёныша. Мы ей поручили. Всё, блин, надеемся, что она вот-вот морально созреет для материнства.
        - Прабабушка? А она ещё не созрела? Сколько же ей лет?
        - Почти полтинник. Но с виду не дашь. Постоянно у меня скинни тырит, блин, глаз да глаз за ней нужен. «Ой, я только поносить, а потом верну!» Как же, не дождёшься! Забирает - и с концом. Но у меня, ладно, джинсы и кофточки подворовывает, а у мамусика два раза любовников уводила.
        - Прабабушка?!
        - Это она моему ребёнку прабабушка. А для маминых поклонников - огненный перчик. Никто ж не знает, что ей в крематорий пора. Но мы отвлеклись. Рассказываю дальше о моих несчастьях.
        - Я внимательно слушаю, - поклялась Даша.
        - После того, как Грише вытащили из уха сколопендру, мы в радостных чувствах отправились кататься на кораблике. И кораблик утонул.
        - Да что же это такое?! Это Гриша повернул штурвал не в ту сторону?
        - Даже и не знаю. А что, он вполне мог просочиться на капитанский мостик и… Короче, мы перевернулись. Но нас спасла береговая охрана. К счастью, никто не пострадал, все просто искупались. На мне как раз был лёгкий брючный костюм от Версаче. После нашей морской прогулки им только пол мыть… А когда, блин, летели обратно, Гриша подавился орешком. Едва не умер, даже кровь из горла пошла. Что я пережила!
        - Сочувствую.
        - Наконец-то мы вернулись домой. И решили сделать ремонт на нашем этаже. Блин, зачем?! И так было красиво и уютно… В общем, у Гриши три новых перелома.
        - Новых?
        - У него и старых хватает. Он два раза с третьего этажа падал… А ещё мы выплачиваем компенсацию строительной бригаде за моральный вред. Дом в руинах, мамусик на меня дуется, говорит, разворотили весь коттедж. И зачем мы затеяли ремонт!
        - Я так и думала, что это добром не кончится!
        - Серьёзно? Наверное, это можно было предвидеть, да?
        - Да. Насколько я поняла, когда речь идёт о вашей семье, любое ожидание неприятностей не будет преувеличенным.
        - Да, что-то вроде того. Как приятно поговорить с умным человеком! Но с семьёй у нас всё в порядке, вы ошибаетесь. Никогда ничего особенного. Обычно у нас всё хорошо. Папусик гоняет на моцике, как человек-молния, и даже ни разу не бился. Мамусик куролесит - пыль столбом, однако всё о’кей - бизнес, здоровье. У меня тоже всегда всё было отлично. А после свадьбы началась чёрная полоса… Голова идёт кругом… Неужели всё дело в чёрном платье?
        - Однозначно, - согласилась Даша. - А на что ещё думать?
        - Плохая примета, да?
        - Безусловно!
        - А! Вот ещё я вспомнила! Перед банкетом мы катались по городу и везде снимали видео и фотографировались. И представляете… Когда позировали около… около… как же называется эта дурацкая скульптура в виде огромного колпака?
        - «Купол Радости», - осторожно подсказала Даша, боясь спугнуть удачу. Она перестала дышать.
        - Точно! Вы меня понимаете с полуслова. Это просто удивительно!
        - Итак, вы позировали у «Купола Радости». И?
        - И вдруг - бац! На перекрёстке произошла серьёзная авария! Две машины вдребезги, приехала «скорая», какого-то парня увезли. Он был весь в крови… Я теперь думаю, это было вроде предзнаменования, что ничего хорошего из моей идеи выйти замуж не получится.
        - Катя! Пострадавший в аварии парень - мой брат.
        - Да вы что?!
        - Он серьёзно разбился, вы сами видели. Поэтому я вас и разыскала. Мне нужны свидетели. Вы хорошо запомнили, что произошло?
        - Я вообще ничего не запомнила и не видела. Я оператору позировала! А братан ваш сейчас как? Нормально? Выкарабкался?
        - Да, к счастью… Катя, помогите мне! Вероятно, кто-то из вашей компании в момент аварии как раз смотрел в сторону перекрёстка.
        - Конечно! Стасик - Гришин друг - всё снял на айфон.
        Даша почувствовала, что у неё останавливается сердце.
        - Стасик снимал наш лимузин, припаркованный на обочине, и тут - бабах! - на заднем плане две машины всмятку! Это произошло мгновенно.
        - И… Он уже удалил это видео?
        - Нет, зачем! Он его в Интернет выложил, у себя на страничке. Вы тоже можете посмотреть, я вам сейчас адрес продиктую… Только у него там миллион роликов, придётся долго искать.
        - Ничего страшного. Я найду.
        - Ой, вам, наверное, будет страшно смотреть это видео. Там такой ужас… А в одной из машин - ваш брат…


* * *
        Дарья и Люся замерли перед экраном. Картинка не двигалась, потому что Даша никак не решалась щёлкнуть по маленькой пиктограмме, запускающей видео. Наступил момент истины. Ролик был с датой и подписью: «ДТП на ул. Монтажников». Сомнений не оставалось, это именно то самое видео. Люся, дрожа от нетерпения, тянула руки к
«мышке», но подруга не пускала.
        - Я боюсь.
        - Правильно девчонка сказала - тебе будет страшно смотреть. Давай сначала я сама. А вдруг там ничего и не видно? Качество плохое, не в фокусе, слишком далеко и т. д.
        - Телефоны сейчас снимают получше видеокамер.
        - Включай, хватит тянуть резину. Сейчас всё увидим.
        Даша собралась с духом и включила ролик. Девушки прилипли к экрану и перестали дышать. Качество было идеальным, сцена аварии предстала перед ними в мельчайших и душераздирающих подробностях. Они видели, как белая «ауди» на большой скорости влетела в «жигули» Андрея, как замерли от неожиданности прохожие на тротуаре, как спустя пару минут из «ауди» выскочили двое мужчин…
        - Теперь он не отвертится! - пылая гневом, воскликнула Дарья и снова запустила видео. - Ты видела, Люся, ты видела? Он же несся на красный свет! Летел, как ненормальный! А Андрей заканчивал поворот. Поворачивал спокойненько, никого не трогал! Но какой же подлец этот Репников! Воспользовался моментом и переиграл всё в свою пользу. А потом честно смотрел мне в глаза и утверждал, что виноват Андрей!
        Даша включила запись уже в пятый раз.
        - Нет, ты только посмотри! Ему красный свет давно горит, а он несётся, как ненормальный! Люся, ты же видишь? Люся!
        Подруга не шевелилась. Она застыла, обхватив голову руками.
        - Что с тобой? Очнись! - Даша погладила Люсю по плечу. - Не переживай так сильно, ты же знаешь, с Андреем всё в порядке! Конечно, смотреть на это тяжело. Я почему-то полагала, что у тебя нервы покрепче. Люся! Ау!
        Люся продолжала гипнотизировать взглядом экран. Очевидно, просмотр видео произвёл на неё сильное впечатление… Наконец она встряхнула головой, прогоняя наваждение.
        - Да, ужасно… - замогильным голосом произнесла она, потом кивнула в сторону компьютера. - Эта рыхлая амёба и есть Репников, как я поняла. А рядом с ним… Включи ещё раз. Вот! Ты назвала его фамилию, но я забыла… Вот этот тип, - Люся ткнула пальцем в экран.
        - Этот красавчик? Николай Заевский, его помощник, пиар-менеджер. Он, кстати, давал показания в пользу Репникова. Лжесвидетельствовал, между прочим. Люся, нет, ты только подумай, мы нашли доказательство! Почему ты не радуешься? - Даша стиснула подругу в объятиях, затормошила. - Мы победили! Ну, почти. Теперь Репникову не отвертеться! За всё ответит, негодяй!
        - Ты на всякий случай скопируй себе эту запись, - глухо посоветовала Люся.
        - Обязательно! Но ты, моя радость, давай уже приходи в себя. Я не ожидала, что это видео так на тебя подействует. Ты даже побледнела!
        - Да, я и сама не ожидала, - опустив голову, едва слышно выдавила Люся. - Сейчас соберусь в кучку, дай мне пару минут.
        - Может, тебе воды выпить? Хочешь, я принесу?
        - Угу.
        Пока Даша бегала к кулеру и наливала воду для впечатлительной подруги, Люся ещё три раза посмотрела видеоролик. У неё тряслись руки и бешено колотилось сердце. В Николае Заевском она сразу, едва он возник на экране, узнала своего мучителя.


        Глава 28
        Чуть ли не из аэропорта - только закинул домой вещи и принял душ - Паша на всех парусах помчался к прелестной вредительнице. Иначе Дарью назвать было нельзя: она едва не сорвала важную командировку. Все это время директор компании «Таран» провёл как на иголках. Он смотрел в лица китайских партнёров и не видел их. Поглощал изысканные деликатесы - и не чувствовал вкуса. Невиданное дело - шёл на уступки! Лишь бы поскорее подписать бумаги и перейти к следующему вопросу.
        Он уловил импульсы, настойчиво посылаемые ему Дарьей, прочитал «между строк»: ты мне больше не нужен, у нас ничего не получится, отстань от меня, пожалуйста. Её голос убивал ледяным равнодушием.
        Но Паша конечно же не первый день общался с девушками, у него имелась возможность изучить повадки этих загадочных и своенравных созданий. Поэтому он знал, что и пренебрежительный тон, и желание быстрее закончить разговор можно объяснить причинами, не связанными с его персоной. Например, ПМС. Всем известно, как меняется характер девицы в этот период. Кроткое существо превращается в злобного монстра, мечтающего о персональном комплекте ядерных боеголовок - чтобы уничтожить всё живое.
        Да, с барышнями это случается каждый месяц, и тут уж ничего не поделаешь…
        Таким образом, вместо того, чтобы погрузиться в работу, Паша придумывал объяснения Дашиному поведению. Одно он знал точно: пословица «с глаз долой - из сердца вон» возникла не на пустом месте, а опирается на многовековую народную мудрость. Поэтому Паша изо всех сил рвался обратно в Россию. Его готовность идти на компромисс удивила китайских партнёров, раньше он их не баловал. Командировку удалось сократить на целую неделю, он вернулся домой меньше чем через месяц.
        И, прихватив подарки, полетел к Дарье.
        Та открыла дверь и сразу отступила внутрь прихожей.
        - Паша, ты… - пробормотала Дарья, и он успел заметить, как её чудесное лицо озарилось вспышкой безудержной радости.
        Он рванулся к ней, намереваясь заключить в объятия и в один миг восстановить status quo, вернуть их прежние отношения… Но увидел Андрея. Тот появился из комнаты с видом римского прокуратора, готового зачитать смертный приговор.
        - Привет, - хмуро поздоровался мальчуган.

        Павел К.: Эти дети… Они всегда не вовремя. Лезут, встревают, тянут ручонки. В результате я упустил хорошую возможность.

        Даша К.: Меня спас брат… Молодец, появился в самый опасный момент… Как трудно изображать равнодушие, когда хочется прыгать от радости. С каким удовольствием я бы расцеловала Пашу! Мы не виделись целых три недели. За это время он приснился мне пять раз. Причём сначала - в образе красного китайского дракона с золотым хвостом, затем - в синем шёлковом костюме для занятий кунг-фу. И три раза приснился абсолютно голым… С этим надо что-то делать. Я должна защитить его семью от моей коварной интервенции.

        - Извини, Паша, но я не могу… - ледяным голосом заявила Даша. Она с тоской смотрела на куклу, привезённую из Пекина. - Не надо, забери обратно… Зачем ты тратишь столько денег? Тебе есть, кому покупать подарки.
        - О пацанах не беспокойся, я им три сумки игрушек привёз, - заверил Павел.
        Даша нервно дёрнулась, опустила глаза. Она имела в виду не детей, а жену. Повисла тягостная пауза, воздух становился густым и липким, как кисель. Паша топтался на месте, надеясь дождаться приглашения пройти в комнату. Андрей, как сторожевой пёс, с трудом сдерживал грозное рычание. Он не хотел, чтобы этот мужик клеился к его хорошенькой сестричке.
        - Мы нашли видеозапись аварии! - вдруг воскликнула Даша. - Это улика! Доказательство невиновности Андрея! Всё, как я и думала!
        - Правда?! - обрадовался Павел и тут же начал раздеваться. - Ты обязательно должна мне всё подробно рассказать. Когда вы нашли видео?
        - Вчера. Ты не позвонил, и поэтому я не успела тебе рассказать. Идём в кабинет, посмотрим. Андрей, включи чайник и достань пирог.
        Брат поплёлся на кухню. По дороге Даша успела прошипеть ему, чтобы держался поприветливей - гостей нельзя встречать с физиономией штатного палача инквизиции.
        - А какой у вас пирог? - чутко отреагировал Павел.
        Они уселись за стол плечом к плечу, придвинув к креслу стул.
        - С мясом. Только он вчерашний, - смущённо призналась Даша и включила компьютер. - Совсем не с пылу с жару.
        - Меня это не остановит. Я три недели питался фунчозой и тараканами.
        - Тараканами?!
        - Нет, ну ещё один раз утку по-пекински дали. Ты не забывай, где я побывал. Там борщом не кормят.
        Даша улыбнулась. Она поняла, что насчёт тараканов Паша присочинил, стремясь вызвать сочувствие. Китайцы, конечно, насекомыми не брезгуют, но у них и нормальной еды хватает…
        Они посмотрели видео.
        - Я тебя поздравляю. Репникову будет сложно выкрутиться. Теперь он попался. Жаль, что эти ребятишки не откликнулись на твоё объявление. Тогда бы Репников и вякнуть не посмел. Ты говоришь, давала объявление несколько раз?
        - Да, и по телевидению, и в газете. Мне они сказали, что ничего не видели. Телевизор они не смотрят, газет не читают. Сидят в Интернете. Вот где надо было размещать мой призыв о помощи. Или растяжку поперёк какого-нибудь проспекта вывешивать. Но это очень дорого.
        - М-да…
        - Спасибо тебе, Паш. Ты раздобыл списки молодожёнов, и благодаря этому мы смогли найти свидетелей. Твоя помощь неоценима!
        - Почему же сразу «неоценима»? Оцениваю её в три куска пирога! - скромно заявил Паша.
        - Да хоть весь съешь! - засмеялась Дарья.
        - Ага. А конкурент не придушит? Я-то думаю, чего Андрюха на меня зверем смотрит? А он сразу просёк, что сейчас я сожру его вкусный пирожок.
        - Я ещё испеку, - пообещала Даша. - Мне не трудно. Завтра хочу вместе с Андреем съездить к Репникову. Ткнём его мордой в видеозапись. Послушаем, что он скажет. Как ты думаешь, наверное, будет ругаться? Честно говоря, я немного боюсь. Так хочется сказать ему пару ласковых, но страшно… Как он себя поведёт? Он был обходительным и ласковым, пока дела складывались в его пользу. Но сразу ясно, это напускная вежливость. А внутри он совершенно гнилой. Ещё и Андрея надо подготовить. Боюсь, как бы он эту квашню не размазал по стенке.
        - А вы не ходите, - предложил Паша.
        - Думаешь, лучше по телефону переговорить?
        - Какая вообще необходимость к нему идти, с ним разговаривать?
        - Мы же объявляем войну. Разве не надо официально предупредить об этом противника?
        - А зачем? Лучше сразу ехать к гаишникам. Пусть заново разбирают дело в связи с выяснением новых обстоятельств… Но, вероятно, ты и права! Вдруг Репников решит всё уладить мирным путём?
        - Думаешь, возможен и такой вариант?
        - Почему нет? Он вообще-то депутат. Должен это…
        - Поддерживать репутацию? Создавать положительный образ в глазах избирателей?
        - Точно! Именно это я и хотел сказать, но не получилось.
        - Мне кажется, Репников не захочет идти на попятный. Смотри. Он мог предположить, что авария будет снята на видео. Сейчас на каждом углу или висит видеокамера, или стоит любознательный ребёнок и снимает всё подряд на телефон. Как это и произошло в нашем случае. Однако Репников не только грубо нарушил правила, но и заявил, что не виновен в ДТП. Почему? Он убеждён в своей безнаказанности. Он свято верит, что является хозяином жизни и никакие законы для него не существуют - ни нравственные, ни общественные. Законы написаны для тех, кто ездит на старых «жигулях». Владелец
«ауди» последней модели, а тем более депутат - выше этого.
        - Знаешь что? Я сам с ним поговорю. Зачем тебе нервы тратить? А вдруг он тебе какую-нибудь гадость скажет? И Андрюху с собой брать не надо. Он точно заедет в депутатскую рожу своим махоньким кулачком. Там и до членовредительства недалеко. Давай я сам с Репой перетру. То есть, я хотел сказать, встречусь и улажу вопрос.
        - Ты серьёзно?
        - Совершенно серьёзно. Почему бы нет? Ты же такая… нежная, тонкая… Куда тебе с этим уродом переговоры вести? А я с ним чисто по-мужски потолкую.
        - Ой, Паша… Это было бы здорово! Потому что я уже извелась, представляя завтрашнюю встречу. Ты бы меня спас!
        - Запросто. И с удовольствием.
        Они сидели совсем близко. Паша не удержался и обнял Дарью за плечи. Он неё чудесно пахло, Паше хотелось зарыться лицом в её огненную гриву.
        Но тут в дверном проёме возник цербер и объявил, что чай готов. И пирог тоже.
        - Я его в микроволновке подогрел, - сообщил Андрей, мрачно оглядывая парочку у компьютера. - Идите, жрите, пока не остыл.
        - Андрей! - возмущённо воскликнула Даша.
        - Пожалуйте к столу, - поправил себя братик.
        - Сейчас, постойте, я хочу сбросить видео на флэшку, - сказал Павел. - Будет чем завтра порадовать Репу.


* * *
        На работе Люся попросила отпуск за свой счёт.
        - Подвернулась горящая путёвка в Египет, - объяснила она.
        - И как ты отслеживаешь эти горящие путёвки? - удивился Лев Дмитриевич. - Прошлым летом… когда же? В августе! Ты ездила в Италию. И тоже по горящей путёвке.
        - Вот и сейчас предлагают практически даром, грех не воспользоваться. Отпустите?
        - Отпустим, езжай, - вздохнул Лев Дмитриевич. - Куда деваться, путешественница ты наша! По системе «всё включено»?
        - Да.
        - Питайся там получше, тебе надо. Я вон как за зиму растолстел! А ты что-то совсем исхудала.
        - Да и в целом сильно изменилась, - заметила Дарья. - Почему-то растеряла весь оптимизм. Тебе действительно надо съездить, проветриться.
        - И вовсе вы не растолстели, Лев Дмитриевич! - горячо возразила Люся, пропуская мимо ушей замечание подруги. - Не наговаривайте на себя. Выглядите просто отлично.
        - Ты не шутишь? - порозовел от смущения завлаб.
        - Вы классный! Самый лучший! - без тени сомнения заявила Люся. Она знала: начальству всегда надо говорить правду прямо в лоб. - У вас только один недостаток - вы женаты. Увы!
        - Давай, Люся, я тебе заявление подпишу, - расслабленно предложил завлаб.
        - Какой категории отель? - спросила Даша.
        - Вроде бы четыре звезды. Нормально, пойдёт. Устала я от зимы, хочется лета.
        Чуть позже, когда они остались вдвоём, Даша уточнила:
        - У тебя кто-то появился? Ты едешь с мужчиной? Он тебя пригласил? И ты ничего мне не сказала?
        Однажды один щедрый поклонник свозил Люсю в Таиланд, и девушке надолго запомнился тот сказочный вояж. К сожалению, потом выяснилось - у поклонника и завлаба один недостаток на двоих, то есть мужчина тоже был не свободен. Люсю выследила злобная тётка - супруга поклонника - и едва не переломала путешественнице рёбра. Тогда Люся ещё не занималась кикбоксингом и была более уязвима…
        - Что ты, Дашечка, я еду совершенно одна! Я бы сразу тебе рассказала, если б у меня кто-то появился. Я всё-всё тебе рассказываю.
        - Неужели? Тогда почему в последнее время меня не покидает ощущение, что нас разделяют десять тысяч километров?
        - Ничего нас с тобой не разделяет, не выдумывай! - отмахнулась Люся. - Ты моя единственная подруга.
        - Я провожу тебя в аэропорт.
        - Глупости! Рейс ночью. Зачем тебе мотаться к чёрту на рога? Я просто вызову такси…
        Дарья озабоченно посмотрела на подругу.
        - Надеюсь, когда ты вернёшься из лета обратно в зиму, мне будет проще тебя понять. Ты постоянно куда-то ускользаешь. И я знаю куда. Ты всё время что-то обдумываешь, но не хочешь поделиться со мной переживаниями. А я могла бы оказаться полезной, разложила бы всё по полочкам.
        - О, да, ты в этом деле мастер!
        - Не забывай, я - на редкость умная девица, Эйнштейн нервно курит в сторонке. Написала две кандидатских диссертации и сотню работ масштабом помельче. Давай, признавайся, что с тобой происходит. Я внимательно слушаю.
        - Даш, поверь, у меня всё нормально. Вот, даже в Египет на десять дней уезжаю.
        - Да… Что ж… Удачной поездки.


        Глава 29
        Целый день Николай провёл в нетерпеливом предвкушении, он был на взводе. Он, конечно, не знал, как всё пройдёт, но его предыдущие аферы удавались блестяще. И сегодня он тоже рассчитывал оторваться по полной программе.
        Он понимал, что его действия в отношении всех этих девиц квалифицируются как уголовное преступление. Но ведь девушек никто не заставлял идти за ним, не гнал в квартиру под дулом пистолета. Они сами сгорали от желания провести вечер с неотразимым красавчиком. Но ничего не поделаешь - романтический вечер с участием Николая всегда развивается по особому сценарию, приправленному вкусом крови, слезами и сдавленным мычанием.
        Он удивлялся ветрености девиц. Они приходили на свидание не с ним, а с другим парнем. Какое бы фото Николай ни выложил на сайте - он выбирал фотографии не самых привлекательных мужиков - всегда на огонёк слетались мотыльки. Но ведь ни одна не отказалась посидеть с Николаем в кафе (он прибегал в последнюю минуту и сообщал, что «его друг не может прийти»), и все с готовностью отправлялись к нему в гости. Едва увидев Николая, девицы напрочь забывали о первоначальном варианте. А ведь они вели с «Колиным другом» взволнованную переписку, кто-то даже и в течение месяца.
        Николай тщательно выбирал объект для своих садистских экспериментов. Он хотел быть уверенным, что девица не побежит писать заявление в милицию и не станет его разыскивать. А молча проглотит обиду и постарается забыть о произошедшем. Поэтому Николай проводил настоящее психологическое исследование, прощупывал почву, задавал вопросы. Выискивал тех, кому легче будет умереть, чем признаться в случившемся…

… - Ты сегодня какой-то беспокойный. Я бы даже сказал бешеный, - заметил Артур, перекидывая ему через стол бумаги.
        - Весенняя шизофрения, - обаятельно улыбнулся Николай. У него была ослепительная, солнечная улыбка.
        - Да о весне ещё и речи не идёт!
        - И тем не менее она скоро наступит. Посмотри на календарь.
        - Чего я там не видел. Ты переделал вывеску для фасада школы?
        - Угу. Золотые буквы, как ты и просил. И размерчик побольше.
        Депутат Репников оплатил установку входных дверей в одной из муниципальных школ и теперь планировал украсить фасад здания табличкой с расшифровкой, кто именно облагодетельствовал учебное заведение.
        - Артур, я сегодня тебе не нужен после половины седьмого? Хочу уйти.
        - Почему так рано? - возмутился депутат.
        - Свидание.
        - Свидание… Ладно, отпускаю.
        - Спасибо.


* * *
        - Я предлагаю взять деньги, - сказал Паша.
        Сейчас в Пашином автомобиле сидело пять человек. Спереди - сам хозяин джипа и Андрей, сзади - Даша в окружении двух юных и ласковых джентльменов. Вовчик и Макс обрадовались, заманив к себе в логово симпатичную тётеньку, они гладили её руки, теребили за куртку. Дети чувствовали, с какой грустной нежностью она на них смотрит, - как на очаровательное, но непреодолимое препятствие на её пути к Паше Калинину.
        - А если мы откажемся от денег?
        - Тогда всё по закону, то есть как получится. Репа заявил, что если вы будете выкаблучиваться, то и он нажмёт на рычаги. Употребит своё влияние.
        - Козлище! - злобно буркнул Андрей.
        - Андрей, тут дети! - возмутилась сестра.
        - Извините.
        - Нэзитэ-па, - сразу откликнулся Вовчик. - Не смущайтесь! Будьте, как дома!
        - Мы и не такое слышали, - добавил Макс.
        - Что вы слышали? - обомлела Дарья.
        - Мужики, я чё-то недопонял… Вы любимого папочку решили сдать? - грозно нахмурил брови Павел.
        - А погода сегодня прекрасная, не так ли? - быстро сменил тему Вовчик.
        - Мороз и солнце - день чудесный! - эхом отозвался Макс.
        - Дети, я вас обожаю! - воскликнула Даша и чмокнула одну за другой две маленькие ручки.
        На днях Паша испробовал силы в роли переговорщика. От Репникова он вернулся с конкретным предложением: оставить всё как есть и не пускать в ход видеозапись, его компрометирующую.
        - А рожа у него не треснет? - мрачно поинтересовался Андрей.
        - Но дяденька умеет держать удар, - признал Паша. - Ушлый, падла… Ой, пардон-муа, я неправильно выразился. Ловкий проходимец. Он и на секунду не смутился, когда я продемонстрировал ему запись из Интернета. Сказал: «Надо же… А я был абсолютно уверен, что ни в чём не виноват. Что ж, все мы люди, все ошибаемся».
        - Скотина, - чуть слышно прошептал Андрей.
        - Итак, он предлагает вернуть вам деньги, истраченные на лечение. Плюс выплатит компенсацию за разбитый автомобиль и за моральный ущерб. Итого четыреста тысяч. И, конечно, откажется от судебного взыскания. Напишет заявление, что не имеет претензий.
        - И мне вернут гараж? - обрадовался Андрей.
        - Вернут.
        - Надо же, какой широкий жест! - возмутилась Даша. - Четыреста тысяч! Посчитаем. Лечение и всякие дополнительные расходы обошлись тысяч в двести пятьдесят. Андрюшин автомобиль с его наворотами, модернизацией и космическим тюнингом стоил никак не меньше трёхсот. Итого - уже пятьсот пятьдесят.
        - Как ты хорошо считаешь, Дашка-черепашка! - восхитился один из близнецов.
        - Ты просто гений, Дашундрик! - подтвердил второй.
        - Мужики, попрошу не фамильярничать! - строго одёрнул малышей Павел.

«Интересно, а почему они меня так называют? - улыбнулась про себя Дарья. - Неужели… Неужели повторяют вслед за Пашей? Он говорит с ними обо мне? Но если… Но если они всё расскажут маме? Донесут ей о некой рыжей Дашундре?!»
        - Итак, мы уже ушли в минус, - подвела итог Дарья. - А где компенсация за моральный ущерб? И потом, не забывайте, пожалуйста… Если мы идём навстречу Репникову, то автоматически соглашаемся признать твою, Андрей, вину. А ты ни в чём не виноват.
        - Но если затевать судебное разбирательство, то мы получим и того меньше, - сказал Андрей. - За старый «жигулёнок» больше пятидесяти тысяч не дадут. Никто не станет учитывать, сколько в него было вложено денег.
        - И сил, - добавил Паша.
        - А на лечение по страховому полису выплатят не больше ста шестидесяти тысяч.
        - Думаю, гораздо меньше, - заметил Паша. - Например, за отдельную палату в больнице страховщики вам точно деньги не вернут. Скажут, мог бы и в коридоре полежать.
        - Да, - подтвердил Андрей. - И если будет новый суд, то ещё неизвестно, насколько всё растянется и когда мне вернут гараж. А он мне так нужен!
        - И не надо забывать о том, что если вы возобновите дело, то Репников обещает сражаться до последнего патрона, - напомнил Павел.
        - Но ведь у нас доказательства! Видеозапись! - воскликнула Даша.
        - Что-нибудь обязательно придумает, - сказал Андрей. - Извернётся. Скажет, что запись сфабрикована его политическими оппонентами. Или что на видео не он, а кто-то другой. И так далее.
        - Хорошо. Предлагаю позвонить Репникову и предложить следующее: пусть даст нам миллион и откажется от судебного взыскания! - воинственно заявила Дарья.
        - Ему будет дешевле нанять киллера и убить нас обоих, чтобы не вякали, - пробормотал Андрей. - Он не согласится.
        - А давайте запросим полтора, а потом снизимся до одного, - предложил Паша. - И Репников почувствует себя счастливым. Я всегда так делаю, когда веду переговоры.
        - Ха! Тогда требуй сразу два, - усмехнулся Андрей. - Не надо мелочиться. Нэзитэ-па.
        - Всё, пошёл звонить Репе, - объявил Паша. - Сидите тут и ждите.
        - Куда ты собрался? - удивилась Дарья. - Звони отсюда. И включи громкую связь!
        - Боже упаси! Лучше я выйду на улицу. Тут дети! Вдруг чего не так скажу. Или депутатишко как-нибудь выразится… м-м-м… некорректно.
        Пассажиры джипа превратились в зрителей. Четыре пары глаз заинтересованно и напряжённо следили за Пашей. Тот маячил перед капотом автомобиля, ходил туда-сюда, жестикулировал, эмоционально говорил что-то в телефон…
        Он вернулся минут через десять.
        - Значит, так. Репа согласен заплатить двести пятьдесят за лечение, триста - за разбитую машину и пятьдесят - за моральный ущерб. Получается шестьсот тысяч. И он сразу же отказывается от претензий, дело будет прекращено, и с гаража снимут арест.
        - Классно! - обрадовался Андрей. - Дашечка, давай согласимся, а?
        - Но ведь ты так и останешься виноватым! Словно это не он тебя протаранил!
        - Зато мы сможем купить новую машину.
        - Смотри сам, Андрей, - вздохнула Даша. - Я бы предпочла побороться за правду. Но шестьсот тысяч, безусловно, на дороге не валяются… Хорошо, давай согласимся. Главное, чтобы Репников не обвёл нас вокруг пальца с этими деньгами.
        - Пусть только попробует!


        Глава 30


…Уже шестой день Люся выслеживала Николая. Так как теперь она знала и его фамилию, и то, кем он работает, ей не составило труда выяснить, где он живёт.
        Сейчас Люся околачивалась во дворе его дома. Она уже основательно замёрзла и не представляла, что делать дальше. Если бы её сейчас увидел кто-то из друзей, то вряд ли узнал бы. Люся постаралась замаскироваться. Она достала с антресолей старые вещи - толстовку, куртку. Носила лет десять назад, а потом надевала на субботники. Натянула бесформенные спортивные штаны, кроссовки. Сейчас она была похожа на подростка. Шапка надвинута на самые брови, сверху красуется ещё и серый капюшон толстовки, вытянутый из-за воротника куртки…
        Элегантно, ничего не скажешь!
        Уже стемнело. Люся подпрыгивала, разминалась. Ноги заледенели. Кроссовки - не самая удачная обувь для зимней экскурсии, но сапоги на шпильках - не самая удачная обувь для преследования. Ещё оставались угги, но в них Люся не смогла бы драться… Чёткого плана не было. В кармане Люся сжимала металлический кастет, просовывала тонкие пальцы в отверстия, вытаскивала обратно. Кастет был холодным, руки тоже мёрзли.
        Ей не верилось, что она сможет раздробить ему переносицу этим оружием. То есть физических сил у неё точно хватило бы - длительные тренировки в спортзале превратили её тело в стальную пружину. Но вот хватит ли решимости?

«Я хочу это сделать», - прошептала Люся. Она уже видела, как сминает первым ударом лицо обидчика, а потом наносит следующий - превращая симпатичную физиономию в кровавую маску. Мысленно она давно уже переломала все кости этому негодяю, расплатилась с ним за те ужасные моменты беспомощности и отчаяния, когда она была распята на кровати и не могла защитить себя. А сейчас она сильная и сумеет ему ответить. Настала его очередь корчиться от боли…
        Вдруг Люся насторожилась. Она увидела, как во двор заехал автомобиль Николая и неторопливо проплыл вдоль дома, выискивая местечко для парковки. Хлопнула дверца машины, мелькнуло на мгновение его лицо, освещённое ярким светом лампы над дверью подъезда…

«А что дальше?» - подумала Люся и нервно втянула в себя обжигающий морозный воздух. Невесомой тенью она переместилась поближе к подъезду и замерла.
        За шесть дней слежки она уже выяснила, что вечера Николай проводит вне дома. И если сегодня он вернулся довольно рано, около семи, значит, обязательно пойдёт куда-нибудь ещё.
        Так и вышло. Минут через пятнадцать помощник депутата вновь появился из подъезда. Элегантное кожаное пальто с меховой подкладкой он сменил на яркий пуховик, на боку висела спортивная сумка.

«Опять тренировка? Отлично!»
        Позавчера в девять вечера он отправился в тренажёрный зал и занимался там до одиннадцати. Когда возвращался домой по тёмному переулку, Люся шла по пятам и уже почти окликнула, намереваясь броситься в бой… Но в последний момент откуда ни возьмись появился прохожий с лабрадором и спутал карты. Белый лабрадор мелькал в темноте как привидение, он доброжелательно обнюхал Люсю… В тот вечер из-за нерешительности она упустила хороший момент. Сегодня не будет тянуть и выжидать, накинется на него сразу же, едва он свернёт в переулок.
        Но Николай, миновав двор, быстрым шагом направился вверх по улице в противоположную от спортивного клуба сторону. На автобусной остановке он заскочил в полупустой троллейбус с замёрзшими окнами, с рекламой зубной пасты на боку. Люся галопом одолела пятнадцать метров и прошмыгнула в заднюю дверь. Она пошевелила рукой в кармане, вытаскивая пальцы из кастета, и нырнула ниже, туда, где болталась мелочь и мятые купюры. Заплатила кондуктору за проезд…
        Николай сошёл через три остановки у торгового комплекса.

«Что он тут забыл?»
        Помощник депутата не стал углубляться в чрево комплекса, а сразу же за стеклянным входом свернул налево - там располагалось кафе, отделённое от зоны магазинов несколькими мозаичными колоннами.
        Люся резко ушла вправо - напротив кафе находился парфюмерный супермаркет. Девушка взяла с полки подарочный набор, молниеносно отбилась от продавца-консультанта и принялась вдумчиво изучать этикетку. При этом она не сводила глаз с Николая. Отсюда он был хорошо ей виден.
        Парень подошёл к одному из столиков и, нагнувшись, спросил что-то у девушки. Та улыбнулась, отрицательно покачала головой. Николай двинулся дальше. Осмотревшись, он заметил другую одинокую посетительницу, подошёл к ней и, вероятно, повторил вопрос. Девушка сразу кивнула. Она удивлённо смотрела на симпатичного незнакомца снизу вверх.
        Люся видела, как менялось выражение её лица: сначала глаза вспыхнули недоумением, потом прокатилась волна разочарования и, наконец, возникла заинтересованность. Николай продолжал говорить, девушка смущённо улыбалась, отвечала. Он присел на край дивана, достал телефон - наверное, проверил, который час, - и со вздохом указал на стеклянные двери комплекса. Мол, надо бежать. К его безумному сожалению. Иначе обязательно остался бы…
        Люся отлично понимала смысл этой пантомимы. Она помнила, как и сама точно так же ожидала появления страшненького Кости, но вместо него вдруг возник ослепительный юноша. И как его от себя отпустить, такого очаровательного? Сейчас-то она знала - никакого Кости не существует и в помине. А девушка в кафе не подозревала, что завязала знакомство с вымышленным персонажем…
        Сейчас она угодит в капкан, расставленный Николаем.
        Да, уже почти угодила.
        Барышня, отчаянно стреляя глазками, убедила незнакомца остаться. Она потратила на это миллион килоджоулей кокетства. Николай махнул рукой - ай, ладно, к чёрту тренировку! Остаюсь!
        Он снял пуховик, устроился поудобнее на диване напротив девушки и подозвал официантку. Теперь Николай и его жертва сидели в профиль к Люсе, она хорошо видела обоих.
        - Вам что-то подсказать? - обратилась к ней другая продавщица.
        - Нет, спасибо.
        Люся двинулась в сторону кафе, где увлечённо беседовали объекты наблюдения, и заняла соседний столик, сев к ним спиной. Она ни капли не сомневалась, что Николай не сможет её узнать. Сейчас она была без макияжа, в спортивной шапке, сдвинутой на брови, и старой одежде. А когда встречалась с Николаем - при полном параде. Затем он основательно над ней поиздевался, и её лицо украсилось смесью слёз и косметики. А под утро, выставляя жертву за дверь, он видел опухшие от рыданий глаза и искусанные губы.
        Таким образом, в естественном состоянии (как сейчас) Николай её не видел ни разу. Кроме того, Люся наверняка была всего лишь строчкой в списке мучениц, попавших в лапы изувера. Возможно, их лица сливались в памяти Николая в одно неясное пятно…

…Выпитый капучино Люся оплатила заранее и, когда парочка за соседним столом попросила счёт, быстро встала и двинулась к выходу. Она побежала на остановку и уселась в такси.
        - Куда? - спросил водитель.
        - Пока никуда. Подождём немного, ладно?
        - Как это?
        - Понимаете… - Люся скорчила скорбную физиономию и завела старую песню. - Сейчас тут должны появиться мой муж с любовницей. Мы поедем за ними. Вы же не откажетесь мне помочь? Я щедро заплачу.
        Таксист пожал плечами и с сомнением покосился на Люсины обноски. Та перехватила его взгляд и достала из кармана купюру.
        - Вот. Надеюсь, вы - опытный водитель? Умеете «висеть на хвосте»?
        - Как-то раз приходилось.
        - Отлично!
        Вскоре они уже петляли по городу, преследуя другое такси. Вечерние проспекты сверкали яркими огнями, деревья были увиты разноцветными гирляндами, на каждом фонарном столбе, кроме лампы, горело ещё и причудливое электрическое панно, синее, розовое или золотое, в виде ромбов, треугольников или спиралей.
        - Несёт же их! В какую даль забрались, - удивился водитель. - Вот… Уже вроде приехали.
        - Спасибо, - Люся протянула деньги и посмотрела на часы.
        Половина десятого.
        Они добирались сюда от торгового центра сорок минут. Люся вспомнила, как долго она сама в тот раз ехала в такси с Николаем. Но время, заполненное поцелуями и взволнованным предчувствием счастья, пролетело незаметно.
        - А как выбираться отсюда будешь? Подождать тебя?
        - Нет, не надо.
        Люся выскочила из машины. Большой двор, образованный панельными девятиэтажками, был освещён тусклым жёлтым светом. Несмотря на поздний час, здесь бурлила жизнь. Туда-сюда перемещались автомобили, мерцая красными габаритными огнями или жёлтыми фарами. Несознательные мамаши выгуливали малышей - вместо того, чтобы видеть сны, детишки радостно рыли норы в сугробах. На катке, огороженном высоким забором с сеткой, играли в хоккей. Шайба стукала о бортик, по льду шоркали лезвия коньков, доносились крики.
        Николай с девушкой скрылись в одном из подъездов. Когда Люся взлетела на крыльцо следом за ними, железная дверь уже захлопнулась. Но не успела преследовательница лихорадочно пробежаться пальцами по кнопками домофона в надежде, что кто-нибудь смилостивится и впустит её, как дверь снова приоткрылась и на Люсю вывалились лохматый ньюфаундленд и девочка на коньках, связанные поводком. Собака осторожно повела девочку в сторону катка, та неуклюже поковыляла следом…
        Люся помчалась пулей вверх по лестнице, прислушиваясь к движению лифта в шахте. Она успела взлететь на пятый этаж, а лифт остановился на четвёртом. Медленно спускаясь вниз, пригибаясь, заглядывая в пролёт, Люся увидела, как закрылась дверь квартиры под номером 287, услышала напоследок, как проворковала что-то нежным голоском спутница Николая.
        Люся застыла на лестничной площадке. Потом нашарила в кармане троллейбусный билетик, сунула в рот, пожевала и залепила мокрой кашицей «глазок» квартиры, расположенной напротив. А сама прижалась ухом к двери с золотыми цифрами 287, надеясь понять, что же сейчас происходит внутри.

        Ирма Васильевна Н. (78, пенсионерка, кв. № 289): Весь день бесконечные хождения… Никакого покоя! Я буду жаловаться! Где это видано, чтобы прямо в жилом доме устраивали притон? Раньше тут такая приличная семья жила! А теперь спасу никакого нет! То одна парочка придёт, то другая. А то и целая компания. Как же это всё надоело!


* * *
        За дверью раздавались возмущённые возгласы и звуки борьбы. Наверное, девушка уже поняла, что романтическое свидание обернулось для неё катастрофой, а её спутник вовсе не готовил себя к роли ласкового любовника. У него другое амплуа…
        Люся терзалась под дверью, не зная, что предпринять. Она помнила, как молниеносно и ловко скрутил её этот изверг. Тогда она была слабой, нетренированной. Но девушка, похоже, оказывала сопротивление. Ах, вот если бы Николай совершенно случайно напоролся на чемпионку мира по боям без правил, на девушку, похожую на Джину Карано! Вот бы она его отметелила! Собирал бы потом свои зубы!
        Люся несколько раз подряд нажала кнопку звонка - подумала, что это хотя бы ненадолго оторвёт мучителя от его жертвы. В квартире тут же воцарилась тишина, потом послышались шаги. Люся метнулась вниз, к выходу. Она выскочила из подъезда, отбежала к бортику ледового катка. Если раньше у неё не было никакого плана, то сейчас он появился. Она вызовет милицию, и Николай будет пойман на месте преступления. Его застигнут врасплох на съёмной квартире в компании голой, связанной и заплаканной девушки. А в сумке у него найдут целую коллекцию приспособлений для изощрённых издевательств. Пусть потом доказывает, что всего лишь собирался выпить с девушкой чаю в приятной обстановке.
        Люся достала телефон и набрала номер милиции… Звонок в дверь вряд ли остановит насильника. Вероятно, сейчас он продолжает приготовления, раскладывает, как гестаповец в подвале, пыточные инструменты на виду у несчастной жертвы.
        Что сказать милиции, чтобы они без промедления выслали наряд?
        Её звонок поставили в режим ожидания, механический голос в трубке повторял одну и ту же фразу, призывая подождать ещё немного, и ещё, и ещё… Люся дёргалась от нетерпения. Она знала, какие мучения ждут бедняжку, запертую сейчас в квартире наедине с психопатом-извращенцем, если спасение не подоспеет вовремя…
        И тут дверь подъезда приоткрылась и на крыльце возникла та самая девушка. Она помчалась по двору, не разбирая дороги.

«Ей удалось сбежать!» - удивилась Люся.
        В эту же минуту мужской голос в трубке мобильника сообщил, что внимательно её слушает.
        - Ой… Это… Всё, отбой! Пока вас дождёшься…
        - Девушка, что случилось?
        - Да ничего, - Люся быстро соображала, под каким соусом сервировать спагетти для ушей милицейского труженика, чтобы её рассказ выглядел правдоподобно. - Под окном молодёжь устроила свалку, я хотела вызвать милицию. Но пока дожидалась вашего ответа, они разошлись.
        - Всё нормально?
        - Разбежались, как тараканы. Извините за беспокойство.
        - До свидания.
        Люся спрятала телефон и, немного помедлив, двинулась к подъезду. Пришлось понажимать поочерёдно кнопки домофона, прорываясь внутрь. С пятой попытки ей кто-то открыл - предыдущие четыре жильца послали подальше. Попав в подъезд, шпионка осторожно прокралась наверх, к квартире, где что-то случилось… Она потянула дверь за ручку и, недоумевая и дрожа от страха и любопытства, вошла в прихожую. Откуда-то из глубины комнат доносились странные звуки, словно с шумом вырывался воздух из проколотого шарика…

«Лучше бы мне отсюда уйти», - подумала Люся. Но любопытство пересилило. Она миновала порог спальни и увидела страшную картину. На полу в луже крови, мерцающей тёмным жирным блеском, валялся Николай, насаженный на нож, как куропатка на вертел. Рукоятка торчала прямо из живота, она слегка двигалась, в такт прерывистому дыханию умирающего. Лицо парня белело, словно блюдо мейсенского фарфора, глаза закатились…
        Люся кинулась прочь сломя голову.


        Глава 31
        В последнюю неделю марта на город внезапно обрушилась весна. Осели чёрные сугробы, зазвенела капель, по дороге полились потоки мутной воды.
        - Да нет, это несерьёзно, - сказала Даша. - Скоро нас опять завалит снегом. Зима так просто не сдастся.
        - Нас всегда заваливает снегом, и в апреле, и в мае. Но всё-таки на улице очень хорошо, правда?
        В обеденный перерыв девушки оторвались от пробирок и бюреток, задвинули подальше фарфоровые ступки и колбы и вышли прогуляться. Солнце сияло, холодный весенний воздух будоражил кровь. Даша остановилась на краю огромной, как море, лужи, наполненной битым льдом и снежным месивом, осторожно проверила, есть ли дно, поняла, что тут им не пройти.
        Девушки развернулись и направились обратно, к зданию НПО «Полинэкс».
        - Твой африканский загар ещё не сошёл. Но он какой-то неестественный, оранжевый. Словно из солярия, - заметила Даша.
        - Не придирайся, вредина химическая. Великолепный загар, натуральнее не бывает! И потом, при чём здесь Африка? Я вообще-то ездила в Египет.
        - Если ты забыла, Египет находится на африканском континенте.
        - Ты серьёзно? - глубоко задумалась Люся. - Вот те раз, приплыли! Кстати, как там Андрюша поживает? Давно его не видела.
        - Я и сама его не вижу, день и ночь ребёнок вкалывает. Машину купил. И снова -
«жигулёнок».
        - Вам же Репников столько денег отвалил! Могли бы взять новенькую иномарку.
        - Это ему не интересно, - улыбнулась Даша. - Он же хочет всё сделать по-своему. Теперь будет кропотливо совершенствовать транспортное средство, пока не превратит его в суперавтомобиль Джеймса Бонда, хитро замаскированный под «жигули».
        - Как у него обстоят дела с Еленой Борисовной?
        - Какие у него с ней могут быть дела? - изумилась Даша.
        - Да он же в неё втрескался по уши!
        - Елена Борисовна, конечно, чудесная женщина - и умница, и красавица. Но разве ты не понимаешь, эта была всего лишь мимолётная влюблённость, обусловленная близостью симпатичного объекта.
        - Угу, угу, ну-ну.

        Данила В. (19 лет, студент): Эх, жаль, Андрюха машину купил. Теперь везде сам ездит. А мне нравилось возить его каждый день в больницу на процедуры. Так я проявлял заботу о друге. Если бы мы были альпинистами, я бы вытащил его из расщелины. Если бы воевали - смог бы прикрыть от пули. Но мы не альпинисты и не солдаты. Поэтому я просто его возил, куда ему было надо.

        Полина Фёдоровна: Не пора ли нам Андрюшу Кольцова оформить в отделение медбратом? Всё равно он тут почти каждый день отирается. Вот только с дамой сердца видится ну о-о-очень редко. Из десяти его попыток встретиться с Еленочкой Борисовной лишь одна бывает удачной. Жаль пацана.

        - А ты себя не обманываешь? - спросила Люся. - Возможно, ты, как страус, прячешь голову в песок. Не хочешь думать о том, что твой юный братик капитально втюрился в старушку?
        - В старушку… - задумчиво повторила Даша. - Она же чуть старше нас. Но Андрею, конечно, не подходит. Да и забыл он про неё, я тебе говорю!
        Люся только скептически усмехнулась.


* * *
        Из телеинтервью А.Г. Репникова:

«Ведущий: - Артур Геннадьевич, вы не только депутат, но и успешный бизнесмен. Насколько эти две ипостаси переплетены? И не мешают ли они друг другу?
        - Напротив! Мои занятия бизнесом дают возможность более эффективно помогать избирателям. Вот смотрите. Только за последние три месяца был отремонтирован холл в детской поликлинике и установлены двери в пятнадцатой школе. Я готов работать не покладая рук, чтобы иметь возможность решать проблемы моих избирателей.
        - Я знаю, полгода назад вы попали в автоаварию, серьёзно пострадали. Вы уже окончательно восстановились?
        - Да, спасибо, всё нормально. Конечно, пришлось нелегко. Но сейчас я совершенно здоров.
        - Говорят, что вы не стали предъявлять претензий виновнику ДТП?
        - Нет, не стал… Решил этого не делать. Нормальный, адекватный парень, вовсе не из тех молодых головорезов, которые летают на красный, накачавшись энергетиками… Просто он не сориентировался в дорожной ситуации. Бывает. И физически он пострадал гораздо сильнее меня. С места аварии его увезли на «скорой». Что ж, судиться с этим девятнадцатилетним пацаном? Я, кстати, полностью оплатил его лечение - операцию, медикаменты, восстановительный курс. К сожалению, медицинские услуги у нас стоят дорого и не всем по карману. У меня есть деньги, я могу помочь. И я это делаю».


* * *
        Вечером Даша вернулась домой, изнемогая от весенней усталости. Вроде бы и не делала ничего особенного, а в конце дня к ногам словно привязали чугунные гири.
        Даша проверила холодильник и удовлетворённо констатировала, что ужин готовить не надо, и так есть, чем покормить великого труженика, когда в одиннадцать вечера он приедет домой из гаража.
        Но, несмотря на то что от кухонной повинности Даша была сегодня избавлена, она не искала лёгких путей. Пролетела тайфуном по квартире, убирая, полируя, вытирая. Потом присела к компьютеру, быстро написала текст для сайта «БэлльФам» и отправила его на электронную почту редактору.
        И после наконец-то наступило её время. Даша устроилась в кресле, прихватив с собой планшет и карандаш, и начала рисовать новый кукольный наряд. Рядом на диване она разложила отрезы ткани и посматривала на них. Карандаш задумчиво курсировал по ватману, оставляя линии и завитушки. Куклы с комода жадно наблюдали за хозяйкой и тихо препирались между собой, выясняя, кому предназначается новое платье.
        Сейчас Даша занималась любимым делом, но это её не радовало. На душе было тяжело и пусто. Она не разговаривала с Пашей уже целых две недели. Восьмого марта, когда Калинин заявился к ней, держа в руках свидетельство разбойного нападения на оранжерею, и едва не утопил Дашу в океане пылающих роз, у них состоялся заключительный разговор. Ей было непросто произнести все те слова. Она словно безжалостно кромсала тесаком и его, и своё сердце. Но если зайти ещё дальше - то будет гораздо больнее. Лучше остановиться прямо сейчас.
        - Мы не можем продолжать наши отношения… Ты всё прекрасно понимаешь… У тебя двое детей.
        - Да, у меня двое детей. В них всё дело. Да, я понимаю, - мрачно согласился Паша. Вид у него был несчастный - как будто выслушал смертный приговор.
        - Спасибо, ты столько всего сделал для нас с Андреем. Я безумно тебе благодарна…
        И вот две недели пустоты. Даша и не представляла, насколько плотно за эти месяцы в её существование интегрировался месье Калинин. Она слышала, как он произносит
«пардон-муа» и «нэзитэ-па», видела его бесшабашную детскую улыбку и влюблённый взгляд, безмолвно разговаривала с ним каждую минуту. Она вообразила, как показала бы ему недавно сшитый жокейский костюм для куклы с рыжими волосами, и невольно засмеялась, представив Пашину реакцию. Он, как обычно, рассмотрел бы её творение со смесью восторга и ужаса. Ему не удавалось понять, как можно руками и обычной иголкой сотворить это чудо. У него вызывало оторопь и восхищение даже то, как она поправляет выбившуюся прядь волос, что уж говорить о более замысловатых Дашиных умениях.
        Возможно, он давно бы надоел Даше с его любовью и постоянным желанием угодить - если б забыл обо всём на свете и зациклился на ней одной. Женщин это быстро начинает раздражать. Но у Павла, кроме Даши, ещё был свой собственный огромный мир. Бизнес, компания, офисы, скважины, оборудование, китайцы, персонал, рабочие, контракты, переговоры, командировки… И конечно же семья, дети. Его чудесные близнецы… Паша был океаном, а Дарья - красивой раковиной на берегу, омываемой океанской волной.
        Всего полгода он был рядом, да и то не каждый день. А сколько накопилось приятных воспоминаний, сколько совместных приключений они пережили!
        Даша улыбалась, вызывая в памяти картины: вот они проводят расследование в районе злосчастного перекрёстка, ищут видеокамеры и свидетелей, и каждая их вылазка заканчивается поеданием пиццы с охотничьими колбасками. Вот они продают дачу, вот - фотографируют кукол, вот - гуляют на площадке с близнецами, вот - забирают из больницы Андрея, вот - вычисляют, сколько денег сбарабанить с Репникова… Паша продуцирует идеи, Паша чинит унитаз, Паша приносит куклу-эллоувайн и кукольную мебель, Паша оплачивает курсы дизайна в Лондоне, Паша звонит из Китая, Паша торгуется с депутатом…
        Дарья отложила в сторону планшет с карандашными набросками, подпёрла голову рукой, прерывисто вздохнула. По щеке скатилась раскалённая слезинка, в горле застрял комок.
        - Вот ещё! - всхлипнула Даша. - Что это я… Глупости какие! Дарья Колечкина, не вздумай реветь!
        Пореветь ей не удалось, так как вернулся Андрей.
        - Шёл со стоянки и во дворе зелёного дома встретил Пашу, - доложил он, раздеваясь. - Он там молодняк выгуливает. Что-то он перестал возле тебя маячить. Вы с ним случайно не поссорились?
        - Вовсе нет!
        - Решили разбежаться? - проницательно предположил брат.
        - Да.
        - Правильно, молодцы. Он просил передать, чтобы ты посмотрела сайт. Вот тут адрес, я его в телефон забил. Надо же, не думал, что вы действительно сделаете сайт. Думал, это пустые разговоры.
        - Ой, я побежала смотреть!
        - Стоп, стоп, стоп! - Андрей на лету поймал сестру, не позволил ей прошмыгнуть в кабинет. - А братика любимого кто ужином кормить будет?
        - Всё уже готово! Ты иди пока руки мой, а я быстро, - Даша вывернулась.
        - Паша сказал, это первоначальный вариант, - крикнул вдогонку брат. - Если оформление не понравится, всё можно будет переделать.
        Дарья ввела адрес сайта и через секунду увидела на экране красивую заставку. Оформление разрабатывал явно не дилетант, наверное, Паша заплатил профессиональному дизайнеру. На главной странице «висел» небольшой приветственный текст, сочинённый самой Дашей по указанию Павла. Она и забыла, что сделала это…
        Даша пролистала фотографии кукол, тая от удовольствия. Её избалованные красотки или смотрели в камеру с лёгким пренебрежением, или о чём-то мечтали… Они были безупречны, а их наряды удивляли роскошью.
        У Даши сразу возникло несколько идей по разработке содержания. Можно будет выделить отдельную колонку для каждой куклы, придумать её личную историю. На другой странице - рассказать о моделях её кукол. Люди, не посвящённые в тему, даже не догадываются, какое бескрайнее количество видов кукол и их производителей существует. Можно выкладывать фото «в процессе» - как она шьёт платье, начиная с разработки эскиза и заканчивая финальной отделкой. И конечно, выложить всякие информационные материалы по истории костюма - так как в гардеробе её девушек присутствовали не только современные наряды, но, к примеру, и платья эпохи Возрождения, у Даши постепенно образовалось целое досье. Она так хорошо ориентировалась в вопросе, что уже могла работать консультантом на киностудии, снимающей исторические сериалы.
        На всякий случай Даша решила проверить рубрику «Обратная связь». Конечно, не стоило особо надеяться, но вдруг кто-то случайно забрёл на её сайт и оставил отзыв? Даша волновалась. Всё-таки она впервые выставила на всеобщее обозрение то, что привыкла скрывать: своё несерьёзное хобби. Ну разве не смешно - играть в куклы, когда тебе почти двадцать девять?

        Алиса К. (39, психолог): Иногда не хватает целой жизни, чтобы выбраться из плена ложных установок, полученных в детстве. Да, это факт - труднее всего корректируются ошибки раннего воспитания… Бывает, мне приходится плоскогубцами вытаскивать из мозгов пациента гвозди, вколоченные туда в детсадовском возрасте его родителями.

        И вдруг… У Даши оборвалось дыхание! В разделе «Обратная связь» было сто тридцать четыре сообщения!
        - Нет, это невероятно! - прошептала Даша. - Все эти люди… Они мне написали!
        Она начала лихорадочно просматривать сообщения, провоцируя сердечную аритмию: бедное сердце то неслось бешеным галопом, то удивлённо замирало… Ушёл целый час на то, чтобы прочитать все письма. Это был нескончаемый поток восторга, одобрения, поддержки. Люди восхищались её талантом и трудолюбием, хвалили за безграничную фантазию и мастерство.
        Абсолютное большинство посетителей сайта являлись Дашиными коллегами, то есть были так же, как и она, помешаны на куклах. Несколько человек просили сшить наряд для их красавиц, другие хотели купить у Даши уже готовые платья, кто-то просил рисунки вышивки… Московский журнал предлагал опубликовать фотосессию с Дашиного сайта в летнем номере. Её приглашали принять участие в выставке кукол, и даже было предложение от гуманитарного колледжа - звали на работу!

…Закончив чтение, Даша отодвинулась от компьютера, замерла неподвижно в кресле. Она не могла прийти в себя, ей требовалось время, чтобы успокоиться…
        Милый Паша… Всё это благодаря ему! Он столько времени носился с идеей сайта и, наконец, его сделал. И вот теперь Даша видит, что её увлечение вовсе не постыдно, напротив, оно достойно восхищения, а её мастерство удивляет людей…
        Сколько подарков она успела получить от Паши! Все эти полгода он думал только о том, как ещё порадовать любимую девушку. Но самое главное - он подарил Даше саму себя, показал, какой драгоценностью - талантом! - она обладает…
        Рука потянулась к телефону: скорее позвонить ему, рассказать о впечатлениях, страстно поблагодарить… Но Даша отдёрнула руку.
        Нет, не надо. Решение принято, назад дороги нет.
        Им нельзя быть вместе.
        И хотя сейчас, начитавшись панегириков в свой адрес, Даша находилась на пике лихорадочного возбуждения и удовольствия, на её глазах опять навернулись слёзы.


        Глава 32
        У Люси остались всего две персональные тренировки из подарочного сертификата. Она прикидывала, сможет ли оплатить ещё один приятный тет-а-тет курс. Удовольствие было не из дешёвых.
        Тренер держал боксёрские «лапы» и манипулировал ими так, чтобы запутать ученицу, - поднимал вверх, отводил в сторону. Но Люся уже превратилась в стреляного воробья, она мгновенно просчитывала Петины ходы.
        - У тебя великолепная реакция!
        - Все химики славятся отличной реакцией.
        - Почему? - улыбнулся тренер.
        - Надо успеть отбежать в сторону, если взорвётся какая-нибудь смесь или из колбы вдруг повалит ядовитая пена.
        - Понятно. Сходим сегодня куда-нибудь после тренировки?
        Люся остановилась, опустила руки в перчатках.
        - Куда это? - нахмурилась она. - Что ты придумал?
        Петя зарделся.
        - В кафе или кино. Пообщаемся.
        - Насмешил! Мы и так общаемся, разве нет?
        Люся попыталась врезать тренеру ногой, но тот ловко сманеврировал и провёл контрудар, доказав ученице, что она всего лишь самонадеянный новичок. В одно мгновение Люся очутилась на полу. Петя наклонился сверху.
        - Так мне облом?
        - Я подумаю, - скучным голосом ответила Люся.
        Посмотреть со стороны - эта девушка вынуждена отбиваться от стаи поклонников.
        - Подумай. Кстати, а как тебе такая идея… В июле у нас намечается областное соревнование по кикбоксингу. Не хочешь принять участие? Мы бы с тобой начали тренироваться в усиленном режиме, причём уже не за твои деньги.
        - О-о! - восхищённо выдохнула Люся, она сразу оживилась, глаза радостно заблестели. - Конечно, хочу!
        - Согласна?
        - Не вопрос! Но я же дилетант!
        - Ты продвигаешься вперёд семимильными шагами.
        - Вот это - классное предложение! А то - кафе, кино… Скука смертная.
        - Ты очень интересная девушка, - задумчиво произнёс Петя. - Необычная.

…Переодеваясь в раздевалке, Люся вдруг вспомнила о Николае. Как ни странно, она практически о нём не думала. А ведь можно было предположить, что её долго будет преследовать страшная картина его смерти. Ничего подобного! Она даже упрекнула себя в бездушии, она не понимала, почему так быстро успокоилась. Неужели вид врага с ножом под рёбрами является наилучшим транквилизатором? История пришла к логическому концу, негодяй получил по заслугам, и Люся сразу вычеркнула из памяти этот ужасный эпизод. А раньше она думала о Николае день и ночь…

        Алиса К.: Психологам хорошо известен «эффект Зейгарник» - прерванные задачи в силу сохраняющегося мотивационного напряжения запоминаются лучше, чем завершенные.

        Ирма Васильевна Н. (78, пенсионерка, кв. № 289): Ага, доигрались? Я знала, что добром не кончится. Не надо было устраивать в квартире бордель. Вот, убили какого-то парня. Милиция приезжала, всю ночь ходили, стучали, вопросы задавали… А что тут скажешь? Квартира - притон, а подъезд наш превратился в проходной двор.

        А.Г. Репников (35, бизнесмен, депутат): У меня нет слов… Я потрясён безвременной кончиной моего верного помощника и друга Николая Заевского. Больно, когда погибает молодой, полный сил, планов и надежд человек. Он был отличным другом и заботливым сыном, умелым профессионалом и яркой личностью. Человеком высоких нравственных качеств и активной жизненной позиции. Таким мы все его и запомним.


* * *
        И снова выпал снег, улицы опять украсились белоснежным покрывалом, во дворах выросли сугробы. Но в воздухе всё-таки пахло весной, этот запах кружил голову.
        Елена Борисовна возвращалась домой из больницы, она неторопливо шла от остановки к дому, лавируя по узкой тропинке, проложенной среди снежных заносов. Сегодня она совершила два удивительных дела. В принципе это было для неё не в новинку, она, волшебница со скальпелем, только тем и занималась - творила удивительные вещи.
        Сегодня она, во-первых, выписала Петренко. Только от констатации факта, что удалось благополучно довести до выписки этого хорошего, но страшно невезучего мужика, хотелось петь и танцевать. Он столько раз оказывался на краю обрыва, соскальзывал, проваливался. И каждый раз она его вытаскивала.
        - Ещё раз здесь появитесь - убью без разговоров прямо в приёмном покое, - предупредила она Петренко. - Сколько нервов я на вас потратила!
        Во-вторых, она написала заявление на отпуск. Всего на две недели - но и это было невиданным событием.
        Зураб Константинович, прочитав подсунутую ему бумагу, удивлённо поднял глаза и уставился на Елену. Четыре года она работала, как заведённая, не давала себе ни на минуту расслабиться, передохнуть - чтобы не думать, не вспоминать.
        - Да, вот так, - ответила Елена на безмолвный вопрос Зураба Константиновича. - Почему-то вдруг захотелось.
        - Куда-то поедешь?
        - Нет. Просто дома отдохну. Да и много всяких дел накопилось.
        Она уже знала, как проведёт эти две недели. Квартира после генеральной уборки сияла чистотой. И можно заняться самыми простыми девчачьими делами: сходить в салон и сделать стрижку, записаться на аппаратный педикюр, прогуляться по магазинам одежды - сто лет там не была.

…Елена свернула к подъезду и вдруг остановилась как вкопанная.
        На скамейке у крыльца сидел Андрей, нахохлившийся и основательно посиневший от холода.
        - Здрасте, - удивлённо произнесла Елена Борисовна. - Ты откуда тут взялся?
        - Здрасте, - недовольно ответил синий юноша. - Почему так долго? Я уже три часа здесь мёрзну.
        У него зуб на зуб не попадал. Вчера он разобрал по винтику новый, вернее старый,
«жигулёнок», и к Елене ему пришлось ехать на маршрутке. Иначе он мог бы греться в машине, дожидаясь возвращения врача.
        - Быстро домой! - безапелляционно приказала Елена. - Ещё не хватало тебе заболеть. Мало ты в больнице лежал?
        - Я вообще-то к тебе приехал. И домой не собираюсь, - заявил Андрей. - Пойдём, что мы у подъезда топчемся, как подростки?
        - Ты и есть подросток!
        - Да ладно, перестань.
        - Боже мой, у тебя губы фиолетовые.
        - Я ужасно замёрз! - сокрушённо пожаловался парень.
        Елена Борисовна нерешительно смотрела на него. Она вспомнила о ритуале Древнего Рима: к ногам императора клали младенца, и если отец поднимал ребёнка на руки - значит, признавал своим.
        Елена Борисовна поняла: если сейчас она сдастся и пустит Андрея в дом, то ей уже не отделаться от настырного юноши.
        Она ещё немного помедлила. Сил не было видеть, как он дрожит от холода.
        - Хорошо, - согласилась она. - Согреешься, выпьешь чаю. А потом я вызову тебе такси. И до свидания.
        - Договорились. Выпьем чаю. А там посмотрим.


* * *
        Паша повернул ключ в зажигании, мотор загудел. Автомобиль стал осторожно выезжать с заставленной до отказа парковки перед торгово-развлекательным комплексом. Тут они провели едва ли не целый день - сходили на мультфильм, затарились в магазинах, поиграли в боулинг.
        Паша включил «дворники» - с неба летел невесомый дождик, всё таяло, машины на выезде с парковки буксовали в снежном месиве.
        Сзади болтали, не переставая, близнецы. Справа, на пассажирском сиденье, устраивалась поудобнее и пристёгивала ремень красивая длинноволосая блондинка.
        - Поехали? - заискивающим тоном спросила она. - Детки, хватит тарахтеть!
        - Пусть тарахтят, чем они тебе мешают?
        - Завезёшь нас домой, а потом? Поедешь к себе? Или тебе ещё надо на работу?
        Паша пропустил мимо ушей вопросы спутницы, оставил их без ответа. У него для неё были собственные:
        - Почему ты вчера не свозила детей в бассейн? - спросил он. - Я не смог, а ты и рада. В результате пропустили тренировку.
        - Па-а-ашенька, - капризно протянула блондинка. - У меня была серьёзная косметологическая процедура. Я за месяц записывалась! Вместо бассейна мальчишки отлично потусовались в детском клубе. Правда, зайчики?
        - Правда! - прокричали сзади пацаны.
        - Процедура! - буркнул Паша. - А ещё… Ты оставила их дома одних!
        - Но всего лишь на полчаса, Паш! Они и не заметили, нет, серьёзно!
        - Ты не имела права запирать в квартире пятилетних детей.
        - Ничего ведь не случилось.
        - А могло и случиться! Ты безответственная, легкомысленная мамаша.
        - Прости, милый, я больше не буду! Честное слово!
        - Ты только себя послушай. Ты говоришь, как маленький ребёнок… «Я больше не буду, честное слово»…
        - Не придирайся! Я раскаиваюсь. А ты… Ты в последнее время стал каким-то диким! Что с тобой происходит? Тебя словно подменили! Ты злой, раздражительный… У тебя проблемы на работе?
        - Нет.
        - А что тогда?
        - Ничего, - хмуро ответил Паша.
        На некоторое время они прекратили перепалку. Тишину разбавлял шум мотора и детское воркование на заднем сиденье.
        - Пашенька, а ты не забыл… Мне же гостиницу и билеты надо оплатить. Чем дальше, тем дороже будет.
        - Я помню.
        - А сейчас самое подходящее время. Из Парижа до Марселя нашла билеты по тридцать евро. Классно, правда? Распродажа!
        - Ясно.
        - А когда денег дашь?
        - Завтра утром тебе оставлю, - буркнул Паша.
        - Спасибо. Ты самый лучший в мире братик!


* * *
        Даша в нерешительности застыла на краю гигантской лужи, прикидывая, бросаться ли вплавь или всё же как-то обойти. Тонны великолепного белого снега, выпавшего позавчера, превратились в ледяную серую жижу. Город заливало потоками воды. Солнце играло и искрилось в падающих с крыш каплях, сверкало в мутных ручейках, бегущих отовсюду.
        - Даша? Даша Кольцова? - окликнули её.
        Даша обернулась и увидела Татьяну Дмитриевну, школьную учительницу русского языка.
        - Как давно мы с тобой не виделись!
        - Вы в какую сторону? Давайте, я помогу вам сумку донести, - предложила Даша.
        - Ой, спасибо. Если тебе не трудно. Я что-то набрала продуктов и теперь еле иду.
        Они двинулись вдоль кромки лужи, понимая, что форсировать импровизированный Ла-Манш не удастся, надо идти в обход. Тут же завязалась оживлённая беседа. Дарья испытывала стыд - она совсем забыла старую учительницу, не поздравляла с праздниками, не справлялась о здоровье. И встречу выпускников тоже пропустила.
        Татьяна Дмитриевна возбуждённо отчитывалась, рассказывала бывшей ученице об одноклассниках.
        - А Павла Калинина помнишь?
        - Мы с ним недавно виделись, - грустно пробормотала Даша. - Он славный.
        - И по-прежнему в тебя влюблён?
        - Что значит - по-прежнему?
        - В школе Павлик по тебе с ума сходил!
        - Правда? А я и не замечала.
        - Ты была полностью погружена в учёбу. Да ещё и о младшем брате заботилась. У тебя тогда хлопот хватало.
        - И сейчас хватает, - призналась Даша.
        - А ты заметила, как изменился Павлик? Я безумно им горжусь! Ты не поверишь, Дашенька, но он ходит ко мне дважды в неделю на занятия.
        - С детьми?
        - Нет, не с детьми! Сам учится! Занимаемся с ним русским языком и литературой. Удивительно, правда? Каким лоботрясом был в школе. А вырос - и превратился в серьёзного, ответственного мужика. Не стоит на месте, развивается. А как о племянниках заботится!
        - У него ещё и племянники? Я не знала.
        - Вова и Максим. Очаровательные мальчишки.
        - Подождите-ка… Вовчик и Макс - не племянники, а его сыновья.
        - Нет, Даша, ты ошибаешься. Это дети Пашиной сестры Ларисы. Вот ведь… В школе была отличницей, на олимпиадах побеждала. А толку-то? Совершенно безответственная девица. Родила непонятно от кого, потом на брата детей повесила. Не работает, на уме одни развлечения. Павлик ей недавно квартиру купил. Кстати, в новеньком доме неподалёку от твоих родителей.
        - Я думала, он сам там живёт, - растерянно пробормотала Даша.
        - У него-то самого другая квартира. Но у сестры он, конечно, каждый день бывает. Контролирует. За Лариской глаз да глаз нужен, она детей и не покормит. А Павлик… Ему самому жениться пора, а у него прицеп - безалаберная сестрица и два маленьких племянника. Не каждая согласится на такой вариант, ещё подумает. Даш, ты бы присмотрелась к парню. Хороший он, очень хороший! Ну и ладно, что с детьми!
        - Нет, подождите! - прервала Дарья излияния пожилой учительницы. - Я ничего не понимаю. А кто же тогда эта красивая блондинка с длинными волосами чуть ли не до талии?
        - Лариса и есть.
        - Не может быть. Это не она! Я же её помню. Никогда она особой красотой не отличалась. Ещё и очки носила…
        Даша вспомнила, как в её присутствии Паша разговаривал по телефону с матерью близнецов - блондинистой чучундрой. И с сестрой он тоже пару раз говорил. Но в Дашином сознании эти два образа никогда не соединялись в одно целое… Она и предположить не могла, что это один и тот же человек.
        - Даша, я тебя умоляю. Очки! Но ты и сама изменилась до неузнаваемости, разве нет? Вон, в какую диву превратилась. А в школе была мышкой.
        - Но дети его называют папой, - привела последний аргумент Даша. - Нет, я ничего не понимаю!
        - А как им его называть, если он их с пелёнок выращивает? Разве что грудью не кормит. Самый заботливый отец на свете, каких поискать. Ой, Дашенька, а вот и мой подъезд. Давай, дальше я сама. Спасибо, что помогла. Забегай ко мне чайку попить. Но я серьёзно… Присмотрелась бы ты к Павлу. Какой славный парень!

        Жанна Т. (41, соседка по подъезду): Дашка чуть меня не затоптала. Пронеслась наверх с совершенно диким, но счастливым видом. Как будто сорвала джек-пот. Ой, а вдруг она действительно в лотерею выиграла? Надо у неё обязательно выяснить! Всё, я побежала.