Принц и нищенка Алина Кускова
        Тут будет от чего потерять голову даже принцу: барби-брюнетка слева, барби-блондинка справа. Обе девушки нравятся Сергею, но какую выбрать? Брюнетка Валерия одного с ним поля ягода - купается в роскоши и разъезжает на «Феррари». Блондинка Юля моет посуду в кафе, живет за чертой бедности и отважно борется с теми, кто эту черту провел. И только прекрасный принц наконец-то определился с выбором, как удар по голове выбил его из рядов бойцов. Что предпримет Сергей, когда очнется? Благодарно упадет в руки спасшей его роскошной брюнетки - или отправится на поиски прекрасной нищенки?..
        Алина Кускова
        Принц и нищенка
        Я два дня прожил, не видя Вас, и тем доказал, что способен вынести все.

    Б. Шоу. С чего все началось
        Столица гудела клаксонами ревущих автомобилей в раскрытое окно центрального офиса ЗАО «Комфорт + Уют». Генеральный директор, он же один из владельцев фирмы, наслаждался видом затора и стучал длинными пальцами по столу.
        - И? - поинтересовалась Валерия, высокая стройная начальница отдела по связям с общественностью, усмехнувшись уголками пухлых губ. - Забронировать ему номер в гостинице?
        Артур Аркадьевич Аверкин поморщился. Гостиницы представлялись ему филиалами ада, благо он давно в них не был, сам себя по командировкам не мотал. Зато из поездок не вылезал его друг и совладелец Сергей Степанцов. Артур Аркадьевич здраво полагал, что тот моложе, сил и терпения у него больше, а значит, переносить тяжести временного бытия ему легче. К тому же у того нет семьи и очаровательной любовницы (эту капризную кошечку вообще нельзя оставить без внимания, тут же найдет ему замену - более состоятельного кота).
        - Нет, гостиница не подойдет.
        - Вы пригласите Сергея Сергеевича к себе? - удивилась Валерия, округлив хищные раскосые глаза. - У господина Степанцова нет никакой недвижимости на Родине. А его последняя любовь благополучно вышла замуж за нашего конкурента. В период его отсутствия, - добавила она многозначительно.
        - Да уж, - протянул Артур Аркадьевич, - не пристроенный мужик наш Серж. К себе не возьмешь?
        - Шутите? Это неприлично, - на красивом лице Валерии появилась глубокая задумчивость. - Нет, я бы конечно… с радостью… Но мама… Через пару недель, правда, она улетает к морю…
        - Может, снять ему квартиру?
        - Артур Аркадьевич, быстро сделать это не получится, а господин Степанцов возвращается уже через три дня.
        - Больше идей нет?
        Артур Аркадьевич нервничал. Он прекрасно относился к партнеру, но вовсе не желал видеть его каждый день в своем загородном доме. Как он будет при таком свидетеле обманывать жену, что задержался на совещании?!
        - Есть, - кивнула Валерия идеально уложенной прической. - У нас, Артур Аркадьевич, есть бывшее залоговое имущество должников. Они его уступили по смешной цене, причина уточняется, но недвижимость приличная.
        - Я не могу поселить его в конуре!
        - Артур Аркадьевич, это коттедж в пятнадцати минутах от МКАД.
        - Что ты говоришь? - ухватился за эту идею Аверкин. - Со всеми удобствами?
        - Разумеется. Подъезд асфальтированный, ограждение бетонированное, сигнализация и два этажа общей площадью 150 квадратных метров. Временно необитаем, бывший хозяин тоже продал его за бесценок - сильно нуждался.
        - Почему я об этом лишь сейчас узнаю?
        - Его только ставят на баланс.
        - Хорошо, - потер руки Аверкин, - сели Степанцова туда. Только подготовь все по высшему разряду: порядок, бар и еда из приличного ресторана. Занимайся, Валерия, а я… на… на объект.
        Валерия хмыкнула, глядя на заторопившегося шефа. Знала она этот объект! Пышногрудую Машку из лаборатории, непонятно чем соблазнившую Аверкина. Вот на ее тонкий ум и чувственную натуру он не позарился. Конечно, она более стервозна, чем теперь уже бывшая лаборантка, более красива, шикарна, обворожительна…
        Валерия вышла из кабинета шефа и вновь задумалась.
        - Заняться, значит, - процедила она, вспоминая Степанцова. - А что, им и займусь.
        Сроки поджимали - Валерии недавно пошел тридцать первый год.
        Глава 1, в которой мы знакомимся с главными героями
        Летнее утро всегда начиналось с разноголосого пения птиц, врывающегося в распахнутое окно второго этажа дома номер тринадцать на набережной примыкающего к столице с внешней стороны МКАД старинного жилого района потоком радости, счастья и надежды. Юлька любила просыпаться рано и лежать в постели, прислушиваясь к звукам давно очнувшегося от дремоты мира, до недавнего времени казавшегося ей таким замечательным и бескрайне интересным. Сегодня он сузился до катастрофических размеров: Юльке предстояло бороться за свою независимость, свободу и все то, что гарантировано Конституцией обычным гражданам страны, в этом старом, скрипучим половицами доме, готовящемся вот-вот пойти под снос.
        Дом и вправду был такой старый, что пережил все легенды. Старожилы рассказывали, что в комнатах первого этажа скрывающаяся от большевиков графиня Полонская спрятала свои брильянты, а в подвале, где проходят коммуникации, купец Кутейкин похоронил свой сундук с нажитым добром. Самая страшная легенда гласила о том, что первый владелец дома на набережной два века назад при его сооружении приказал замуровать в фундаменте провинившихся крепостных, погрязших в пьянстве. Приказ вроде бы выполнили - потому что жители иногда видели неуспокоенные души, мечущиеся по периметру ветшавшего строения. Правда, один из очевидцев тоже пил горькую и видел не только привидения, но и инопланетян. Вскоре сущностей из иного мира увидела и Юлька.
        Первым к ней пришел прораб Хомяков и заявил, если она не покинет означенную под снос жилплощадь в течение трех суток, то за ее безопасность под ковшом экскаватора он не отвечает. Юлька пронзила его горящим взглядом завзятой революционерки и ничего не ответила. А что она могла сказать? Уже сто раз говорила всем, кто посягал на ее неприкосновенность: ни за что она не съедет со своей девятиметровой однушки гостиничного типа, пока ей не предоставят вместо нее полноценное комфортабельное жилье. Нет, Юлия Ворошилова не была меркантильной особой, мечтающей о расширении жилплощади, хотя об этом не мечтают только душевнобольные люди. И она безропотно могла бы переехать в комнату с подселением на окраине города, если бы не ее соседка Зоя Терентьевна Поливанцева, заслуженный педагог с пятидесятилетним стажем, расшатанными нервами и активной жизненной позицией. Юля считала несправедливым, что заслуженному учителю, как и ей, предлагают лишь комнату в коммунальной квартире. Она была единственной, кто поддержал старушку в борьбе за правое дело, остальные соседи разъехались на новые квартиры и больше в доме на
набережной не появлялись.
        После Хомякова к Юльке приходили другие работники, заселившие строительный вагончик напротив ее окон. Некоторые угрожали, иные просто просили не выкобениваться, а получить то, что причитается. Но Юля была неумолима. Да, она согласна получить то, что ей причитается. Но Зоя Терентьевна достойна лучшего! Те, уже знакомые с воинствующей старушкой, были о ней совершенно противоположного мнения.
        Участковый уполномоченный Свистунов даже зачитывал Юльке выдержки из Жилищного кодекса, где говорилось о том, что ни она, ни госпожа Поливанцева не могут претендовать на больший метраж, чем имеют сейчас. А сегодняшний метраж позволяет разместить их только в коммунальных квартирах. Юлька все равно не соглашалась, и участковый грозил судебной расправой.
        Но пока суд да дело, оборона держалась прочно.
        Конечно, Юле было жаль строителей, каждое утро высовывающихся из вагончика в их дворе для того, чтобы в очередной раз убедиться - дамы продолжают стоять насмерть. Но бросить на произвол судьбы почти восьмидесятилетнюю Зою Терентьевну она не могла.
        Так в мелких препирательствах прошел целый месяц.
        И когда, казалось, строители уже смирились со своей участью и обустроились в вагончике-бытовке, прораб Хомяков привез представителя мэрии. Юля их не пустила на порог. Два лысых толстых мужика бегали под ее окнами и грозили всеми карами небесными и земными, какие только смогли представить в своем воображении, воспаленном строптивой девицей. Зоя Терентьевна вылила на них ведро холодной воды, после чего оба разразились крепкой нецензурной бранью, но убрались восвояси.
        На следующий день в доме номер тринадцать отключили холодную воду. В домоуправлении Зое Терентьевне сказали, что в данный момент идет ремонт и замена труб, но старую женщину не проведешь, она сразу сообщила Юле, что начались репрессии, и дала прочитать соответствующую моменту литературу, чтобы та была в полной боевой готовности, когда их сошлют в Сибирь на урановые рудники.
        В Сибирь не хотелось, Юлька даже всплакнула по этому поводу, но Зое Терентьевне ничего не сказала. Ей было жаль покидать свою маленькую комнатуху, в которой она провела лучший год жизни. Возвращаться в родной Саратов она тоже не хотела. Не к кому - мама второй раз вышла замуж и открытым текстом заявила взрослой дочери, что, если та вернется, места в родительских пенатах ей не достанется. Юля после четырех лет проживания в студенческом общежитии была так рада внезапно свалившемуся на нее наследству в виде этой комнатки, что мысленно неустанно благодарила усопшего дядюшку, которому приходилась внучатой племянницей. Зоя Терентьевна знала ее почившего родственника и говорила, что это был настоящий пламенный революционер, и Юлька не хотела казаться полной амебой.
        Впрочем, она была девушкой деятельной, сказывалась учеба на экономическом факультете. Весной она получила диплом, но вместо того, чтобы обивать пороги учреждений, предлагая себя в качестве ценного кадра, Юле пришлось бороться за выживание в отдельно взятой квартире. От голода ее спасала подработка - по ночам она бегала в ближайшее круглосуточное кафе-ресторан мыть посуду. Поначалу было страшно, всюду мерещились призраки прошлого, но Зоя Терентьевна ее успокоила, сказав, что бояться нужно не мертвых, а живых.
        Так и получилось.
        Впервые за год Юля проснулась и с сомнением прислушалась к звукам двора. Птички это хорошо, гораздо хуже услышать рев экскаватора, рискнувшего начать крушить старый дом с не выселенными жильцами. Но строители еще спали.
        Бедные, им предстояло резкое пробуждение, вчера Зоя Терентьевна показала Юльке раритетный пионерский горн. Она бережно достала его из потрепанного футляра и прижала к груди, вспоминая молодость, когда работала пионервожатой в летнем оздоровительном лагере. Зоя Терентьевна не стала скрывать от Юльки, что в то время ее звали «Мюллер» и слыла она самой строгой из учителей. Это потом уже годы научили быть сдержаннее и терпимее к современной молодежи. И молодежь оценила мудрость, обозвав учительницу Поливанцеву «Нашей коброй». Вообще, как призналась Зоя Терентьевна, чтобы составить тот или иной образ педагога, достаточно узнать его прозвище. Дети как никогда точны в своих определениях. В ее случае многое говорило слово «Наша». Да и кобру она считала полезным существом. К бесполезным Зоя Терентьевна причисляла прораба Хомякова и того типа, кому срочно понадобился участок на набережной. Но кем являлся этот тип, никто не знал. Свистунов говорил, что землю под домом выкупила одна солидная компания, о которой не принято говорить всуе. Юлька решила, что обязательно докопается до истины и выскажет этому
полубогу все, что о нем думает!
        - Юля! Юля! Ты спишь?
        Юлька вскочила и подбежала к окну. У березы стоял Толик Замятин.
        - Я не сплю, - прошептала ему Юлька, прикладывая палец к губам.
        Должен же он понять, что нельзя будить чутких строителей! Их должен разбудить горн. Зоя Терентьевна хочет показать, кто на самом деле в доме хозяин. Нельзя лишать ее этого удовольствия.
        - Тогда я пошел?
        - Куда?
        - Вниз.
        - Иди.
        Замятин искал клад в подвале сокровища купца Кутейкина. Юлька сбросила ему ключ от входной двери. Да, некоторое время назад они с Зоей Терентьевной стали опасаться нежданных визитеров и врезали замок на подъездную дверь. Признаться, Толик искал не только и не сколько купеческие сокровища, но и Юлькино расположение, здраво рассудив, что состоятельным и удачливым он понравится ей больше прежнего. Пока Юля не отвечала на его скромные притязания, о которых он никогда не упоминал. Она поначалу вообще сомневалась, что Толик к ней питает какие-то чувства, пока не увидела его в действии - он лег под гусеницу экскаватора, заявив, что тот поедет штурмовать дом только через его труп. Этот смелый поступок немного растопил сердце Юли, и когда Толика вернули из отделения полиции, где ему прочитали лекцию о суициде, она пригласила его на чай.
        В принципе, на этом личная жизнь Юлии Ворошиловой заканчивалась. А когда ей было влюбляться?! Сначала она училась, затем переезжала, потом наслаждалась, а сейчас борется. И, честно говоря, Толик не годился на роль прекрасного принца, сколько бы он ни рисковал своей жизнью ради нее. Юля искренне верила в любовь с первого взгляда. Ведь должно же случиться так, что она посмотрит на него, того самого, единственного, необыкновенного, лучшего, и сразу поймет - это он. Пока, глядя на Толика, Юля приходила только к одной мысли: что это не он. Точно не он. Единственный должен быть полной ему противоположностью.
        Отчего-то в мыслях каждой незамужней девушки возникает сам по себе образ прекрасного принца. У Юли образ принца был высоким, стройным, с ироничной ухмылкой на чувственных губах и теплым взглядом карих глаз, готовым растопить льдинки в ее замороженном сердце. Ну, да, Юлька чувствовала себя Снежной королевой, ведь она еще ни разу не влюблялась так, чтобы забыться и потерять голову. А так хотелось! Разумеется, после того, как они с Зоей Терентьевной отвоюют отдельную квартиру хотя бы для заслуженной учительницы.
        Между прочим, Зое Терентьевне Толик очень нравился. Она постоянно твердила Юльке, что из него получится замечательный муж - покладистый и глупый, но очень решительный, когда этого не нужно. И одна Зоя Терентьевна верила, что Толик обязательно найдет клад в старом доме и выкупит его вместе с обветшалыми стенами и крышей. То, что Толик жил неподалеку в многоэтажке, она во внимание не принимала. Раз влюблен, то должен найти клад и выкупить дом, больше им надеяться не на кого.
        Юля считала это слабым утешением, но старой даме не перечила.
        Сидя по вечерам при слабом свете одинокой свечи (а к этому времени у них в доме отключили и электричество, как сказали в домоуправлении - ведутся работы по прокладке многоканальной сети, ага, так им и поверили), она придумывала алгоритм действий по борьбе за свою собственность. Первым пунктом у нее значился адвокат, все шло к неминуемому судебному процессу. Но на хорошего адвоката не хватало средств, а плохого им было не нужно. Остальные пункты оставались открытыми. Правда, нетвердой старческой рукой там была приписка «Облить бензином и поджечь прораба Хомякова!!!!!!!», но Юля к этому не отнеслась серьезно. Никаких человеческих жертв она допустить не могла. Пусть даже некоторых и не считала людьми, если рассуждать по большому счету.
        В это раннее утро, сбросив ключ кладоискателю, Юля пошла в ванную и с недоумением обнаружила, что вчера случайно использовала всю горячую воду, приготовленную для остывания. Сколько раз она слышала жалобы жителей на то, что у них на лето отключают горячую воду. Люди! (Была готова им крикнуть Юлька.) Вы не знаете, что такое жить с одной горячей водой! Это гораздо хуже, поверьте опытному страдальцу.
        Она набрала заново таз кипятка и тяжело вздохнула. А ведь еще собиралась помыть голову! Блестящие белокурые локоны заметно сникли в водном дефиците. Юля часто забывала набирать таз для того, чтобы тот остыл. Теперь придется сидеть и ждать час, а то и два, не выходить же во двор неумытой. Строителей она не стеснялась, чего уж там. Вот только их дом окружали с трех сторон коттеджи, где жили снобы, наверняка знавшие об их бедственном положении. Юлька не хотела, чтобы ее жалели или больше того - тыкали пальцем в ее грязную физиономию, пусть очень даже привлекательную.
        Солнечный луч не торопясь прошелся по многочисленным снимкам школьников на выцветших обоях стены, скользнул по портрету великого вождя, покрытому мелкими трещинками, свидетельствовавшими о его временной ценности, после чего переместился ниже, на комод, покрытый накрахмаленной белоснежной салфеткой. Задержался на мгновение на скульптурной композиции «Три грации», выполненной в уничижительно малых для нее размерах, и последовал дальше - к металлической спинке кровати. Круглый набалдашник нисколько не впечатлил светило, и луч упал сразу на подушку, осветив подслеповатые глаза старой дамы.
        - О, - сказала Зоя Терентьевна, щурясь, - вот и утро наступило.
        На это утро у нее были намечены грандиозные планы.
        В отличие от своей молодой соседки, Зоя Терентьевна была опытной и глубоко подозрительной квартиросъемщицей. Она-то знала, что нельзя верить сотрудникам жилищно-коммунальной сферы ни при каких обстоятельствах, и потому набирала не таз горячей воды, а целую ванну. Мало того, вода заполняла у нее все пригодные для этого посудины и на небольшой кухоньке, где размещался холодильник, плита и сама Зоя Терентьевна, когда протискивалась туда, чтобы заварить себе овсяную кашу.
        Но сейчас ей было не до завтрака. Наскоро умывшись, старая дама выглянула в окно и удовлетворенно потерла руки. Юлия переговаривалась с влюбленным в нее молодым человеком, соответственно, уже не спала. Так что помешать ей Зоя Терентьевна не могла, чего, разумеется, и не хотела. Она любила это юное создание, полное романтики, надежд и веры в светлое будущее. Юлия чем-то напоминала ей себя в далекой молодости, от которой остались приятные воспоминания. Осталось и горькое сожаление, что ничего больше вернуть нельзя, хотя ты молода, как и прежде, душой и живостью восприятия окружающего мира.
        А мир был жесток! Настолько, что Зоя Терентьевна не могла бросить свою молодую соседку на произвол судьбы! Ладно она отжила свое в этом скромном уголке старого дома, но девочка достойна гораздо большего. Она и так наскиталась по общежитиям, хлебнув сполна нынешней рыночной действительности. Это в годы Зои Терентьевны молодых специалистов с дипломом о высшем образовании ценили на вес золота и предоставляли им качественное жилье. Ну, разумеется, качественное по тем меркам. Но предоставляли же! Так отчего же сегодня Жилищный кодекс трактуется так однобоко? Юлии положена лишь комната в коммунальной квартире. И после этого чиновники еще удивляются, отчего из страны уезжает умная молодежь!
        Зоя Терентьевна была возмущена не только бездушными чиновниками, но и их угодливыми приспешниками. Чего стоил прораб Хомяков! Ломаного гроша он не стоил, по мнению Зои Терентьевны. Во времена ее молодости такого гада давно бы вытащили за шкирку на партсобрание и хорошенько пропесочили. И вынесли бы ему строгий выговор с последним предупреждением. Тогда это была весьма действенная мера. Сегодня, тут Зоя Терентьевна тяжело вздохнула, действует только огнеотстрел. Семен Ильич обещал принести ей свою раритетную винтовку времен Гражданской войны, как только подыщет для нее нужные патроны.
        А что делать?! Приходится обороняться всеми доступными методами, человеческого языка эти разбойники с большой дороги - с большой стройки, не понимают. Вынь им и положь в карман неизвестного воротилы бизнеса лакомый кусок земли на набережной! Да в годы Зои Терентьевны…
        Впрочем, что это она? И сейчас ее годы! Разве ж без нее справится эта нежная молодежь?! Да они без нее как без рук. Вполне хорошая пара: Юлия и Анатолий. Конечно, парень не Симон Боливар и даже не Эрнесто Че Гевара. Но если над ним хорошенько поработать, направить в нужное революционное русло энтузиазм, то воспитать защитника слабых и угнетенных можно. Разумеется, Зоя Терентьевна не Макаренко, да и воспитывать сейчас некогда, но что-то она сможет сделать. Вернее, она сделает все, от нее зависящее, чтобы эта во всех отношениях достойная пара молодых людей стала счастливой. Насколько Зоя Терентьевна была в курсе, Анатолий проживал в малогабаритной квартире с мамой и тремя братьями, так что Юлии для любви и счастья срочно требовалась отдельная комфортабельная жилплощадь.
        Зое Терентьевне ничего для себя не надо. Но более слабых она обидеть не позволит.
        - Вставай, проклятьем заклейменный, - пропела она, беря в руки потрепанный футляр. - Весь мир голодных и рабов! Кипит мой разум возмущенный…
        Она бросила гневный взгляд на вагончик с мирно спящими там строителями, фактически державших оцепление возле их старого дома, и усмехнулась. Прихвостни буржуазии! Так и ждут, когда они с Юлией хоть на минуту покинут дом, чтобы вынести во двор их вещи и с чистой совестью начать его снос. Не дождутся!
        Сергей устал от Милана, от суеты большого города и поначалу резавшей слух незнакомой речи. Он считал, что знал итальянский язык, но, когда оказался в этой стране, понял, что толком ничего не понимает, как не понимают и его. Пришлось учить язык заново с местными учителями, что явилось для него дополнительной нагрузкой. Ведь помимо этого он продолжал заниматься делами фирмы, встречался с поставщиками, налаживал контакты с партнерами, искал взаимовыгодных покупателей. Одним словом, крутился, как мог. Три года пролетели как один день!
        И вот он вернулся на Родину, шагнул с трапа самолета на родной потрескавшийся асфальт и был готов его поцеловать на глазах изумленных соотечественников. Что они знали о Родине?! Что они знали о его тоске? Три года Сергей мечтал съесть большую тарелку наваристого украинского борща и послушать курских соловьев. Почему именно курских? А шут его знает! И борщ отчего-то он назвал украинским. Отвык, совсем отвык. Но как приятно снова ко всему привыкать!
        - Сергей Сергеевич!
        Вот так сюрприз! Сергей цокнул языком, на него смотрела девушка, сошедшая с картин Рафаэля. Пышные формы, высокая грудь, пронзительные глаза - роковая брюнетка, одним словом. Очень приятно, ничего не скажешь. Артур пообещал, что его встретит в аэропорту красавица Валерия, но что та окажется настолько красивой, Сергей не ожидал.
        - Доброй ночи! Я вас сразу узнала, - кинулась к нему Валерия.
        - Доброй ночи, - ответил ей Степанцов и широко улыбнулся. Несомненно, возвращение на Родину начинает ему нравиться все больше и больше.
        - Я так люблю Италию, - делилась с ним впечатлением от его же поездки Валерия, усаживаясь за руль красного «Феррари», подаренного щедрым поклонником, коварно вернувшимся к жене. Больше таких поклонников (не таких, которые дарят роскошные машины, а обремененных женами) Валерия заводить не планировала. - Микеланджело, Пиза, Ватикан… Я так мечтаю туда попасть! Хочу в Италию! Там всегда тепло и зреет виноград.
        Валерия ему нравилась, всю поездку они легко общались. Правда, большую часть пути Сергей молчал и слушал восхищение Валерии далекими краями. Как только они выбрались за МКАД, Сергей понял, что эти восхищения ему уже наскучили, и наконец поинтересовался, куда они едут.
        - А куда бы вы хотели? - игриво спросила Валерия, улыбаясь хищно и маняще.
        Сергея как холодным душем окатило. Валерия как две капли воды показалась ему похожей на бывшую невесту, несколько лет назад сбежавшую из-под венца к более состоятельному конкуренту. Та так же улыбалась, дразня его и обещая немыслимые удовольствия. Стоп, сказал он себе, не так быстро…
        - Я бы предпочел гостиницу в центре города.
        Сергей постарался опуститься с небес на бренную землю и не дать себя вовлечь в новые бесперспективные отношения с будущей подчиненной. Он несколько расслабился, поддавшись ностальгии и душевному порыву, но теперь уже ничего не выбьет его из колеи. Даже этот томный влекущий взгляд… Какие у нее все-таки изумительно шикарные… м-да… глаза.
        - Я бы тоже предпочла отвезти вас в иное место. Но, увы, мы едем туда, куда едем.
        - Так куда же? Это что, тайна? Валерия, вы меня похищаете?
        Она весело рассмеялась. Сергей против своей воли продолжал с ней флиртовать. Он мысленно отругал себя за несдержанность, после чего решил, что немного флирта не помешает их сугубо деловым отношениям. А там он посмотрит, к чему все это приведет.
        - А вы бы хотели, чтобы вас похитили?

«Чтобы похитила такая красавица, как вы, разумеется, хотел бы», - чуть не сорвалось у него с языка. И тогда все, хода назад не будет. Только вперед, как говорится, с корабля - сразу на бал, а это никогда ничем хорошим для него не заканчивалось.
        - Сейчас у меня одно желание - лечь спать.
        Сказал и замер от двойственного содержания фразы. Но Валерия сразу уяснила, что давить на будущего шефа не следует, и мило улыбнулась.
        - Как я вас понимаю, Сергей Сергеевич, - прошептала она и перешла на более деловой разговор: - Коттедж вам понравится. Он находится хоть и в неохраняемой зоне, но оснащен всем необходимым, чтобы вы чувствовали себя в полной безопасности. Асфальтированный подъезд, дорожное полотно поменяли этой весной, подойдет для автомобиля с низкой посадкой… Какой у вас автомобиль?
        - Пока никакого, - пожал плечами Сергей. - Буду передвигаться на общественном транспорте, - пошутил он.
        - Тогда первое время я стану за вами заезжать, - решительно заявила Валерия. - Выберите время для поездки в автосалон, я созвонюсь и все устрою.
        Сергей кивнул, ему понравилась ее деловая хватка. Будет за ним заезжать? А не большеват ли крюк?
        - Конечно, мне не совсем удобно ездить сюда, но чего не сделаешь ради дела. Я не представляю вас, такого импозантного и брутального, в московском метро. Между прочим, отсюда до него еще нужно добраться. А такси, сами знаете, какое у нас. Среди них есть машины класса «Люкс», но можно ли доверять их водителям?
        - Тогда я буду доверять только вам.
        Черт! Он опять флиртует.
        Но Валерия уяснила правила игры.
        - Окружение вполне приличное, - продолжила она бесстрастным тоном. - Состоятельные соседи не доставят вам много хлопот, люди все интеллигентные и порядочные. Семейные, - зачем-то добавила Валерия. - Но ограждение высокое и достаточно шумоизолирующее. Апартаменты неплохие, требуют косметического ремонта некоторые комнаты, но общая обстановка вполне комфортна для принятия иностранных партнеров. У нас же теперь будут иностранные партнеры?
        - А как же, - пообещал ей Сергей. - Откуда взялся это дом?
        Они подъехали по слабо освещенной улице к особняку, и Валерия полезла за пультом от автоматических ворот.
        - Дом поставили на баланс недавно, это бывшее залоговое имущество. Вам должно здесь понравиться, - улыбнулась Валерия, открыла ворота и осторожно въехала во двор.
        - Да, - согласился с ней Сергей, - мне здесь нравится.
        Все, что он увидел, выйдя из автомобиля, действительно располагало к неспешному приятному времяпрепровождению. Аккуратно подстриженный газон с клумбами и дорожками обрамлял каменный двухэтажный дом, над огромным крыльцом которого высился балкон. То есть крыша крыльца это и был балкон, и Сергею непременно захотелось на нем побывать, чтобы полюбоваться окрестностями.
        Валерия тоже вышла из машины и подала Сергею ключи, объяснив, как следует открывать двери.
        - Э-э-э-э, - замялся Сергей. - Может, кофе?
        Опять вырвалось! Он поморщился.
        - Что? - уцепилась за мысль Валерия, замирая в напряженном ожидании.
        - Я спрашиваю, кофе в доме есть? - нашелся тот. - Люблю, понимаете ли, по утрам принимать горячий будоражащий напиток.
        - А-а-а-а, вы об этом. Кофе есть. Как и все остальное. После обеда появится приходящая помощница, если она вам будет нужна, оговорите условия. Удовлетворены?
        В ее голосе послышалась насмешка. Сергей понимал, что другой бы на его месте не упустил возможности затащить красавицу в свою постель и получить удовлетворение более приятным способом. Но что-то его сдерживало. Возможно, этот слишком уж пристальный, навязчивый взгляд.
        С другой стороны, они слишком мало знакомы, чтобы придираться к ее глазам.
        - Отлично, - он взял у нее из рук ключи и кивнул. - Спасибо, Валерия, что встретили и проводили. Можете быть свободны.
        Это прозвучало не галантно. Вообще по-свински прозвучало. Он что, разучился общаться со слабым полом?! Разучился. Во всяком случае, с теми, кто не скрывает к нему прямого интереса.
        - Рада, что довольны, - усмехнулась Валерия, мысленно приговаривая Степанцова к распятию. - Всего хорошего и до завтра. То есть до сегодня. Во сколько за вами заехать?
        - Я еще не решил.
        - Тогда я перезвоню.
        - Заметано, - Сергей ей улыбнулся.
        Валерия развернулась и пошла, покачивая шикарными бедрами, обтянутыми узкой короткой юбкой.
        Дурак, сказал сам себе Сергей, отчего отказался?
        - Да и шут с ней!
        Сергей стоял на балконе и искренне считал, что самый лучший друг ему сегодня одиночество, позволяющее без помех рассмотреть Родину. Она расстилалась перед ним в скудном рассвете во всей своей впечатляющей красоте бескрайних лугов, широкой реки, кромки леса, каких-то строений сбоку… Сергей и не знал, что летом рассветает в четыре часа утра!
        - Красотища какая! - вдохновенно сказал он самому себе и развел руками. - Благодать! Место-то такое райское.
        И словно по его велению, в кустах запели птицы.
        - Кофе хочу пить на балконе, - сказал Сергей и устремился на кухню.
        Он так и не смог толком рассмотреть коттедж, где ему предстояло пережить возвращение. Рассвет оказался настолько красив, что Сергей любовался романтическим пробуждением природы до тех пор, пока солнце окончательно не вступило в свои права. Он довольно потянулся, отодвинул от себя пустую чашку и встал.
        - Спать, спать и спать. Завтра новый день и новые открытия. Новая жизнь, черт побери! И, чувствую, что она будет прекрасна.
        И Сергей пошел на второй этаж, где была приготовлена шикарная хозяйская спальня.
        А в это время Зоя Терентьевна достала из футляра свой раритетный горн. Вставная челюсть нисколько не помешала старой даме звучно протрубить подъем пять раз и повторить еще трижды.
        Разомлевший Сергей подпрыгнул на постели, не веря своим ушам. Он только что погрузился в приятную дрему, приготовившись увидеть незабываемый сон, а его так безжалостно разбудили. И, главное, что его разбудило! Пионерский горн! Откуда здесь детский оздоровительный лагерь? Валерия о нем словом не обмолвилась, иначе Сергей точно бы уехал в гостиницу. После минуты размышлений он успокоился, за окном стояла тишина.
        Но через две минуты звуки горна раздались со все возрастающей силой. Благо легкие старой дамы не имели патологий. Сергей соскочил с шикарной постели и подбежал к окну. То, что он увидел, поначалу повергло его в шок.
        Да, Валерия рассказала правду о его вполне приличных соседях. Коттеджи с одной стороны действительно внешним видом разве что не кричали о немыслимом благополучии их владельцев. Но с другой стороны стоял старый ветхий дом, судя по огороженной стройплощадке, готовящийся идти под снос. И из строительного вагончика, матерясь на всю округу, выбегали сонные работники пилы и топора, а из окна второго этажа… Сергей пригляделся… О! Из окна второго этажа этой развалюхи какая-то вредная старуха трубила в трубу. В горн!
        Он был в ярости. Валерия его обманула! Вместо рая ему подсунули кромешный ад с сумасшедшей старухой, не страдающей легочными заболеваниями. Она все трубила и трубила, пока в одном из окон того же второго этажа не показалась… о… симпатичная мордашка молодой блондинки.
        - Внучка старой ведьмы, - решил Сергей, поубавив гнев. - Ну, сейчас она бабулю успокоит.
        Старуха действительно после общения с блондинкой успокоилась и исчезла из окна вместе со своей адовой трубой.
        - Наконец-то, - глубоко вздохнул Сергей и пошел обратно к постели.
        Но что-то потянуло его обратно к окну.
        Девица! Он встретился с ней взглядом и отшатнулся.
        - Наверное, - пробормотал изумленный Сергей, - так смотрели пролетарии на гнобящую их буржуазию. Сколько в ее взгляде классовой ненависти. М-да…
        Сон как рукой сняло.
        Глава 2, в которой главные герои знакомятся друг с другом
        Валерия приехала вовремя, как и обещала по телефону. Ее красная машина просигналила у ворот, Сергей поспешил их открыть и встретить девушку. При дневном свете она выглядела еще лучше, чем при ночном. Правильные черты лица застыли в маске легкой надменности и осознании своего великого долга, пальчики с длинными ухоженными ногтями впились в руку Сергея, словно приказывая незамедлительно приложиться к ней губам. Сергей хмыкнул и просто пожал холодную ладонь, ощутив неудобство от перстней с вычурными камнями, несомненно, не дешевыми. Приглашать в дом он не стал, сделал вид, что торопится встретиться с Аверкиным, но и Валерия никуда не рвалась. Она лишь внимательно проследила за его взглядом.
        Да, Сергей снова посмотрел на злополучную развалюху. Да, он опять увидел в окне блондинку, и та в очередной раз окатила его презрительным взглядом. А из глубины дома послышалась песня «Взвейтесь кострами, синие ночи! Мы пионеры, дети рабочих… . Дети рабочих они, а он капиталист, вот в чем разница. Вздорная блондинка - представительница воинствующего пролетариата…
        - Не обращайте внимания, Сергей, - Валерия намеренно опустила отчество, взяв его за руку и крепко пожав. Вернула рукопожатие. - Этот муравейник - временное явление. Его на днях снесут. Землю приобрел сам Бугров. Говорят, он собирается построить здесь фитнес-центр, платную парковку или еще что-то ценное.
        - А почему там еще живут? - поинтересовался Сергей, переводя взгляд на собеседницу.
        - По всей видимости, это бомжи, - брезгливо повела круглым плечиком та. - Полагаю, к вечеру их там уже не будет.
        Сергей отчего-то пожалел, что вечером его переглядки со странным существом из старого дома прекратятся. Разумеется, ее взгляд выдавал личность совершенно дикую. Но, во всяком случае, он хоть что-то выражал в отличие от ледяных красивых глаз Валерии. Они загорались лишь при упоминании об их более тесных отношениях. И этот блеск любой нормальный психиатр охарактеризовал бы как нездоровый. Впрочем, Сергей понимал, что по неизвестной причине придирается к красавице, оказавшейся ему чрезвычайно полезной.
        Валерия домчала его до офиса за сравнительно короткий срок, отчего следовало, что благоразумие все же иногда покидало ее. Сергей улыбнулся, приятно ведь, он нашел в этой холодности что-то человеческое.
        - И как она тебе?
        Аверкин был неисправим. Сергей оставил его увлекшимся пышнотелой лаборанткой, потом узнал, что та стала неотъемлемой частью личной жизни друга. Перед этой дородной дамой была не менее привлекательная секретарша. Куда та делась, Сергей не знал, предполагал, что друг пристроил ее на теплое место подальше отсюда, чтобы надоевшая пассия больше не мозолила ему глаза. Аверкин был любвеобильным мужчиной, но постоянным. Постоянство заключалось в том, чтобы иметь одну, неизменную жену и только одну временную любовницу. Теорию друга о том, что в современном мире женщин гораздо больше, чем мужчин, и всех их нужно обогреть, Сергей не поддерживал. Но в дела Артура не лез, тот также сохранял нейтральную позицию, но подробностями интересовался.
        - Кто? - не понял Сергей. В этот момент он прикидывал, насколько вредная блондинка похожа на бомжа.
        - Валерия! Ты что, не заметил, какую я тебе послал бабу?! - искренне изумился Аверкин. - От себя оторвал, фактически поделился сокровенным.
        - А-а-а, - протянул Сергей, усаживаясь в огромное кожаное кресло в кабинете друга. - Нет, отчего же, я заметил ее неземную красоту.
        - И?! Ты доволен? Удовлетворен?
        - Арчи, дружище, ты будешь смеяться, но…
        - У вас что, ничего не было? - Аверкин полез за сигаретами. - Ну, ты даешь! Она что, не дала? А казалась такой перспективной. Я и сам хотел, но… того…
        - Как тебя только терпит Анжела?
        - Риторический вопрос, - усмехнулся Аверкин. - Курить еще не бросил? Слушай, Серж, а я ведь тебя понимаю. Я бы после горячих рафаэлевских красоток тоже на русскую бабу сразу не запал. Нужно время, чтобы перестроиться. Валерия, она такая холодная, как ледышка. Я побоялся, что с ней в постели у меня все отмерзнет… Ха-ха. Но как специалист она незаменима, потому и держу. Можешь к ней обращаться по любому вопросу. Слушай, а как тебе дом? Это она его нашла.
        - Отличный дом, - поморщился Сергей, вспомнив старую развалюху рядом. - Напомни мне, кто такой Бугров.
        - Бугор? Совсем ты в своих заграницах память потерял. Бугров Леонид Петрович депутат городского собрания, делец и банкир, владелец заводов, газет, пароходов… Как там дальше у классика, не помню, но суть в этом. А что он от тебя хочет? Ты лучше это ему дай, с ним спорить бесполезно, сотрет в порошок и пустит по ветру.
        - Нет, наши интересы в разных сферах деятельности, - успокоил друга Сергей. - Просто уточнил. Ты прав, память действительно подводит.
        Сергей лукавил, с памятью было все в порядке. Вот в данный момент он отлично помнил глазищи бомжихи-девицы. Впрочем, помнить осталось недолго, вечером ее уже не будет, а развалюху на днях снесут. Стройка тоже не слишком приятное соседство, но днем, пока гремят краны и орут строители, Сергей будет занят в городе. А вечером… Вот за вечер он с Бугром поспорит. Вечером он любит тишину. К тому же там такой рассвет!
        И Сергей зевнул.
        - Устал, не выспался, - посочувствовал друг. - Тогда мы о делах завтра поговорим.
        Валерия сидела в приемной, делая вид, что ее интересуют архивные папки с документами, сложенные в шкаф за секретарским столом. Секретарша Нона, разумеется, по вкусу Аверкина - пышнотелая деваха разбитной внешности: мини-юбка и топ, подозрительно щурила косоватые глаза и фыркала при каждом движении специалиста по связям с общественностью. Уж Нона чувствовала, с кем та собиралась заводить связь. Лакомый кусок в образе господина Аверкина уже был ухвачен цепкими молодыми зубками бывшей лаборантки, так что оставался тот великолепный мачо, совладелец, который сидел в кабинете шефа. Нона аж прикусила язык, когда тот сегодня вошел в приемную. Она, как обычно, болтала с подругой по телефону. И чуть не сползла со стула, когда мачо ей широко улыбнулся. Вот это да! Вот кому-то повезет. Нона тут же разыскала его данные и вновь обомлела от восторга. Мало того, что этот совладелец был красив, как статуя греческого бога, так еще и холостяк! Копия паспорта, правда, была трехгодичной давности, но Нона сомневалась, что такого мужчину можно было окрутить за короткий срок. И вот теперь на него покушалась эта злобная
фурия.
        Валерия прекрасно понимала все метания Ноны, метившей в любовницы к состоятельному бизнесмену, не столь важно, к какому именно. Она презирала таких девиц. Конечно же, любой женщине свойственно проявлять интерес к мужчинам, но не в такой ярко выраженной форме. К тому же Валерия считала, что самой нужно что-то представлять, а не быть легкомысленной пустышкой. Но ссориться с Ноной она не желала, та ближе всех стояла на занятие должности любовницы босса после уже существующей. Аверкин обычно больше года отношения с временными пассиями не поддерживал. Поначалу Валерия возлагала на него определенные надежды, но со временем поняла, что такой мужчина в качестве временного любовника ей не нужен. Она уже не молода, хочет иметь полноценную семью и родить ребенка.
        Лучшим вариантом был Степанцов. Но он оказался слишком подозрительным и умным, чтобы сразу поддаться ее чарам. Хорошо, господин Степанцов, счет пока открыт в вашу пользу, но Валерия еще посмотрит, в чью пользу закончился финальная игра.
        - Наверняка у него есть пылкая итальянская любовница, - мстительно произнесла Нона, глядя на дверь кабинета, где сидели мужчины.
        Валерия усмехнулась. Глупышка Нона, она ничего не понимает в мужской психологии. Нет у Степанцова никакой итальянской любовницы! Возможно, были случайные связи, но постоянство тут ни при чем. Ни одна женщина, пусть даже и иностранка, не позволит, чтобы ее мужчина к серому льняному костюму и серым туфлям надевал черные носки. И примятый галстук нельзя оправдать тем, что в самолете господин Степанцов спал. Галстук в принципе не знал, что такое утюг. Были и другие существенные мелочи, но делиться ими с секретаршей она не собиралась. Валерия все рассчитает правильно и поймает свою золотую рыбку.
        - Говорят, в Италии секретарши два раза за день меняют блузки. И сидят в колготках даже в жару. Упревают же, дурочки.
        Упревают?! Валерию перекосило. Сколько можно слушать треп этой деревенщины? Она захлопнула папку и встала. Ей здесь больше делать нечего, мужчины, а говорят, что это женщины болтливы, сцепились языками надолго. Она поймает Сергея в более комфортной обстановке. Валерия тоскливо отметила, что его кабинет находится как раз напротив кабинета Аверкина и избежать встречи с Ноной опять не получится.
        - Нона, найдите мне номера телефонов автомобильного салона «А Элита».
        Валерия их прекрасно знала, тем более наобум в этот салон никто никогда не звонил, там это не приветствовалось.
        - Позвоните им и поинтересуйтесь временем работы.
        Валерия мстительно улыбнулась. Она знала, как надменно и бестактно дурочку Нону поставят на место. Что ж, по крайней мере, хоть испортят той настроение.
        Она вышла и пошла по коридору, изредка кивая пробегающим мимо сотрудникам. Валерия всегда чувствовала свое превосходство над ними. Она из другого мира, как Аверкин, как Степанцов. И в этом мире нет места ни Нонам, ни лаборанткам, ни всем терпеливым дурам-женам, ни бомжам. Но как он посмотрел на ту девицу! Было в его взгляде нечто, что позволило усомниться в перспективах Валерии. Но она усомнилась только на миг.
        Валерия поправила роскошный бюст, одернула юбку, выпрямила спину, откинула назад длинные черные волосы и улыбнулась парню из планового отдела. Парень засмотрелся на нее с немым восхищением в юношеском взоре. Вот так же на нее будет смотреть Степанцов! Точно так же. Или она не Валерия Волкова.
        Юлька обомлела. Такого красивого мужчину она в своей жизни еще так близко, буквально в соседнем доме, не видела. Что, рядом поселился Джордж Клуни?! Или его фамильный отпрыск - жгучий брутальный брюнет со спортивной фигурой? Ах, какое у него тело - весь голый торс в накачанных кубиках, рельефные мышцы на руках, словно он таскал шпалы и клал рельсы…
        Как же, клал шпалы! Если он живет в этом коттедже, то он Юлькин идейный враг. У-у-у, какой враг! Такой же, как и тот, что купил землю под их домом, а делиться новыми квартирами не хочет. Да видела она таких красавцев уйму! Вон в любом женском журнале полно их снимков с рельефными кубиками, купи, и любуйся. Только ей покупать не на что и без надобности.
        И чего это он на нее уставился?! Так и тянет показать ему язык. Юлька сдержалась, все-таки ей не тринадцать лет, а гораздо больше, и занята она общественно-политическим делом, а не флиртом с незнакомцем.
        Нет, все-таки незнакомец умопомрачительно брутален. Как он похож на героя ее романа! Чисто внешне, следует заметить, - потому что внутренний его мирок прогнил и одряхлел, как мышцы культуриста, лишенные анаболиков.
        Юлька юркнула в глубину комнаты, но через пару минут высунулась снова, только сделала это так, чтобы незнакомец из соседнего дома ее не заметил. Тот все еще стоял у окна и любовался окрестностями. Гад! Вынесла свой вердикт Юля, наверняка прикидывает, что ему еще прикупить из прибрежной зоны. Хотя такие должны жить в Монако или на Карибах. Нет, они туда ездят тратить деньги, содранные с населения родной страны. Там они так же бесполезны, как унитазный ершик для чистки зубов. А, кстати, горячая вода в тазу остыла, можно умыться.
        Юля поплелась в ванную комнату, бормоча себе под нос, что на месте их старого дома, как только его снесут, возникнет такой же коттедж, и там поселится очаровательная длинноногая Барби. Уж она посмотрит на клона Клуни (между прочим, удачный каламбур клон-Клуни!) совсем другим взглядом. Юлька уже ненавидела несуществующую Барби. В отместку ей она еще помыла волосы.
        Крутясь перед зеркалом и наматывая на палец длинные непослушные пряди, она представляла, как устроится работать в прогрессивную политическую газету и будет писать статьи о том, насколько далеки воротилы бизнеса от народа и что пропасть эта ширится с каждым днем. И глас обездоленного народа…
        - Мать твою! Мать твою! Екарный бабай!
        Что во дворе случилось? Зоя Терентьевна вроде уже успокоилась.
        - У-у-у-е-е-е-е! - продолжал взывать страждущий, опровергая наивное Юлькино предположение.
        Юля высунулась в окно, мимоходом взглянув на соседний коттедж. Брутальный брюнет скрылся из видимости. Зато под окнами их дома прыгал один из строителей, шкафоподобный бугай, никогда не стесняющийся в выражениях… Юлька бы еще добавила, что своей глупости он тоже не стеснялся.
        - Что у вас случилось?! - голосом, полным презрения, поинтересовалась она.
        Хоть шкаф, но человек все-таки.
        - У-у-у-е-е-е! - вместо ответа проревел тот, тряся перед собой резиновым ковриком, утыканным гроздями.
        - Это наш коврик! - возмутилась Юлька. - Он всегда перед входом в подъезд лежит, чтобы люди не поскальзывались! Вы что, головой ударились?
        Тот вместо ответа, продолжая стонать, показал ей свою нехилую ногу, обутую в стоптанную сандалию.
        - Ну и что?
        Из сандалии капнула капля крови.
        - Первая кровь, - ужаснулась Юлька. - Обычно приличные люди сражаются до первой крови.
        - Убью, - прошипел шкафоподобный, дергая ручку двери.
        - Кипятком ошпарю, - предупредила его Юлька. - У нас его - залейся.
        Тот отпрыгнул от двери и пригрозил Юльке здоровенным кулаком.
        - Ладно, боец нетрудового фронта, - хмыкнула Юлька. - Жди, зеленку с бинтом сейчас скину.
        Она пошла на кухню. Когда вернулась и посмотрела в окно, то увидела: коврик лежал на месте уже без натыканных в него гвоздей, шкафоподобный собирал их себе в карман и продолжал тихо подвывать.
        - Лови «Скорую помощь», - Юля скинула ему пакетик. - Зеленкой смажь обязательно и перебинтуй хорошенько, а то заражение крови получишь. Если поднимется температура, вызови медиков. Ах, да, у тебя же небось страхового полиса нет. Скажешь мне, я по своему их вызову.
        Шкафоподобный пробурчал что-то невнятное, прижал пакетик к груди и в три огромных прыжка доскакал до строительного вагончика.
        - Зря я ему по доброте душевной всю зеленку отдала, - пожалела Юлька. - Он вон прыгает как кузнечик. Здоровый такой, больной на голову кузнечище.
        Кроме него в вагончике жили еще двое. И те тоже были идейными Юлькиными врагами. При воспоминании об этом ее глаза устремились на соседний дом. Интересно, при очередном нападении строителей на несчастных слабых женщин, чью сторону примет брутальный брюнет? Юлька хмыкнула: вот еще, будет она о нем думать! И занялась приготовлением завтрака.
        День до обеда прошел быстро, они с Зоей Терентьевной подсчитывали скудные средства и писали список продуктов, за которыми должна была вырваться Юлька, когда строители залягут спать. Часа в три дня у них обычно было тихо, как на тюленьем лежбище. Но когда Юлька после трех выглянула в окно, чтобы убедиться в этом факте, то увидела брюнета. Разумеется, тот был не один. Возле шикарной иномарки стояла модель класса «Люкс», списанная с подиума в мир живых людей из зависти конкуренток. Брюнет, конечно же, посмотрел на Юльку, она посмотрела на него, а кукла Барби, перехватив со скоростью света эти взгляды, поморщилась.
        - Вот она и нашлась, - вздохнула Юлька. - Только цвет волос у нее не барбинский. Но с красотой не поспоришь.
        Она проследила из-за занавески (пусть не думает, что он ее сильно интересует!) за тем, как брюнет прыгнул в машину к красавице, довольно улыбнулся и положил руку той на плечо. Или не на плечо?! Юльке пришлось высунуться из окна, чтобы убедиться в том, что рука брюнета лежала на спинке сиденья модели. Хорошо, что он этого не заметил!
        И Юлька тоже постарается его больше не замечать. К чему? Никаких авансов идейным врагам, пусть не думают, что мир крутится только вокруг них. Или, как они любят говорить, лежит в их кармане. Конечно, у нее тоже карман не совсем дырявый, но разница существенная.
        - Пять банок кильки в томате… Зоя Терентьевна, может, хватит на шесть? Если купить две буханки черного хлеба вместо батона и черного хлеба. Ученые доказали, что от пшеничного зерна у многих людей возникает целиакия. Это болезнь такая, когда покрываешься аллергийными пятнами…
        - Не бери, Юлия, батон. Правильно, - согласилась старушка. - Я не хочу свалиться с ног из-за какого-то пустяка.
        - Кстати, про ноги, - вспомнила Юлька. - Зоя Терентьевна, бугай ногу проколол на резиновом коврике…
        - Ага, попался негодяй! - кровожадно потерла руки Зоя Терентьевна. - Так ему и надо. И не смотри на меня так! Справедливость восторжествовала. Коврик где лежал? У нашего подъезда. А зачем он к нам шел? То-то. Явно не с добрыми намерениями.
        Юлька не сказала, что она отдала пострадавшему свой запас зеленки. И подумала, что в чем-то Зоя Терентьевна права. Это не они лезут на территорию строителей, а те норовят всеми правдами и неправдами от них избавиться. Не дождутся!
        Она собрала мелочь в кошелек и собралась выходить.
        - Стой, Юлия! - провозгласила старушка, поправляя съехавшие на нос очки. - Хомяков приехал! - И показала в окно.
        Внизу действительно стояла машина прораба, а сам он шел в вагончик строителей.
        - Придется отложить визит в магазин до вечера, - решила Зоя Терентьевна. - Не будем рисковать.
        Тем временем дверь в строительный вагончик шумно открылась ногой прораба Хомякова, и тут же раздался его громоподобный голос:
        - Что, сволочи, не ждали?!
        Три сволочи, они же по совместительству наемные рабочие, от внезапного появления начальника подскочили с кроватей и принялись протирать сонные глаза.
        - Это что вам, - продолжал метать молнии и извергать гром Хомяков, - детский сад с тихим часом?! Вы чем это здесь занимаетесь?!
        - Э-э-э, - заблеял высокий сутулый паренек с рыжими вихрами, пытаясь оправдаться, - так нам это… больше заниматься нечем. Старая дама и барышня наотрез отказываются покидать вверенное им помещение. Бульдозерист плюнул и ушел, сказал, что у него жена рожает.
        - Я те рожу! Я те так рожу, - глаза Хомякова налились нехорошим красным цветом, одутловатая физиономия еще больше раздулась, лысая голова усеялась капельками пота. - Хватайте их за шкирку и волочите вон!
        Хомяков подбежал к складному столу и изо всех сил ударил по нему кулаком, для достижения большего эффекта. Стол жалобно треснул и сложился пополам, увлекая вниз бутылки пива и пакеты с сухарями.
        - Шеф, - вмешался шкафоподобный бугай с отчаянием в голосе, - вы не правы.
        - Валентин?! - грозно сдвинул брови Хомяков. - Что у тебя с ногой?
        Бугай перевел взгляд на свою ногу с позеленевшими бинтами и тяжело вздохнул.
        - Производственная травма.
        - Я ее не оплачу! - заявил Хомяков. - Обувайся! Пошли наверх к этим дурам. Ты будешь их держать, а я соберу вещички и выкину в окно. Следом полетят и они. Фигурально выражаясь, а то действительно еще сбросишь их в окошко.
        Хомяков немного успокоился.
        - Не-а, - сказал бугай Валентин.
        - Что не-а? - не понял прораб.
        - Не стану обуваться. И не пойду.
        - Как это - не пойду?! Да знаешь ли ты, идиот, сколько мне заплатили за … Во сколько мне обошелся… Во сколько тебе обойдется неповиновение?!
        - Все равно не пойду, - уперся Валентин. - Одно дело, если они сами выйдут, и совсем другое, если мы их насильно стащим. Это статья, товарищ начальник.
        - Кто тебе это сказал?!
        - Гайдуков.
        И Валентин показал на третьего товарища, успевшего опять принять горизонтальное положение.
        - Гайдуков, - более сдержанно обратился к нему прораб, - я не посмотрю, мать твою, что тебе уже за сорок и что ты официально числишься в компании. И я плюну на твое незаконченное высшее образование, юрист ты недоделанный. Не смей мне тут баламутить пацанов! Я тебе их оставил под ответственность, так и ответствуй!
        - А что тут говорить, - мрачный тип с короткой стрижкой тронутых сединой волос отвернулся к стенке. - Все сказано, осталась одна нецензурщина. Полезешь, получишь.
        - Нет, вот работнички! - возмутился Хомяков, подходя к третьему парню. - Сволочи закормленные, а не работнички. Андрейка, давай-ка, пацан, одевайся, пойдем с бабами поговорим…
        Парень виновато опустил глаза в пол.
        - Он не пойдет, - ответил за него Валентин.
        - Почему?!
        - Так он же это…
        - Что он такое? - скривился Хомяков.
        - Он хохол, украинец, то есть…
        - И что?!
        - Так он даже маму на «вы» называет! И не матерится совсем.
        - Да, мамо у меня хорошие. Старость нужно уважать, - вздохнул Андрейка. - Бабанька совсем старые, нехорошо ее за шкирку.
        - Дурдом! - изумленно хлопнул себя по лбу ладонью Хомяков и сел на складной стул.
        Тот не выдержал его веса и переломился. Хомяков, грохаясь на дощатый пол, не издал ни звука - настолько его изумило поведение работников, что падение стало как бы следствием поразительных последствий.
        - «Мамо»! Вы только на него посмотрите! Старость он уважает! А деньги ты уважаешь?
        Ты сюда зачем приехал? - Хомяков отдышался на полу и попытался встать.
        - Он сюда приехал деньги зарабатывать для своей мамо, - вместо Андрейки ответил Валентин, с готовностью помогая начальнику подняться.
        - Зарабатывать?! - взревел поднятый Хомяков. - Да я вам ни копейки не заплачу! Лодыри, бездельники и тунеядцы!
        - Переведите нас на другой объект, - попросил бугай Валентин. - А то здесь эти два субъекта, - он мотнул в сторону старого дома, - нас совсем задолбали. Сегодня она разбудила нас пионерским горном. Восемь раз будила, старая ведьма. А потом постелила коврик с гвоздями у входной двери. Я хотел в приличный туалет сходить, в дом ринулся и наступил с разбегу. Чуть не обделался от боли, начальник. Во, нога теперь в гипсе и в ней не брильянты.
        - В каком гипсе? Чего ты несешь? Ладно, с вами каши не сваришь, как я вижу.
        Хомяков сел на кровать и задумался.
        - Есть у меня одна идейка. Без нарушения Уголовного кодекса, - заявил он заворочавшемуся Гайдукову. - Ждите! Через час вернусь.
        После чего Хомяков заговорщицки растянул толстые губы в едкой улыбке, вскочил и выбежал из вагончика.
        - Чего он еще придумает? - почесал рыжие вихры Андрейка.
        - Ничего он не придумает, - ответил ему Гайдуков. - И придумывать тут нечего. Суд и судебные приставы могут решить это мерзопакостное дело.
        - Пивасик жалко, - Валентин поднял бутылку и облизал ее горлышко. - В магазин, что ли, сгонять?
        - Сгоняй, - согласился с ним Гайдуков. - Хомяков только через час вернется.
        Юлька тоже решила посетить продуктовую лавку сразу после того, как машина прораба скрылась за поворотом. Они с Зоей Терентьевной решили, что дольше затягивать закупку провианта нельзя. Слишком довольный вид был у отъезжающего прораба, это говорило о том, что он придумал очередную пакость. Зоя Терентьевна предполагала, что вскоре им придется занять глухую оборону, то есть практически они окажутся в глубоко осадном положении, и готовилась к этому. Под ее кроватью уже хранились два килограмма соли, четыре килограмма овсянки и две пачки макарон. Если добавить к ним кильку в томате, то они с Юлией продержатся как минимум до зимы. Продержались же блокадники Ленинграда!
        Юлька встретилась с бугаем в продуктовом магазине. Он зашел тогда, когда она складывала банки во второй пакет. Первый они с продавщицей успели заполнить без свидетелей.
        - У-у-у! - бугай выставил ей перед носом «козу» из толстых пальцев.
        - Фиг тебе! - Юлька показала ему фигу.
        - Ах ты, коза белобрысая! - обозлился тот и схватил Юльку за руку.
        - Вообще-то я девушка добрая, но…
        И Юлька встала ему своей кроссовкой на перебинтованную ногу.
        - У-у-у-у-е-е-е-е! - взвыл от боли тот и отпустил Юльку.
        - Девушка, что вы с ним сделали?! - испугалась продавщица и принялась успокаивать бугая.
        - Надавила на его больную совесть, - хмыкнула Юлька, положила на прилавок деньги и побежала обратно.
        Возле дома было тихо и спокойно. Юлька открыла ключом подъездную дверь и прислушалась к возне в подполе, оттуда доносилась оптимистичная музыка - Толик копал с неиссякаемым азартом. Обычно он выходил ближе к вечеру и направлялся к дамам пить чай. Газ пока еще в доме не отключили, но грозили начать прокладку нового газопровода Москва - Владивосток как раз через их старый дом. Юлька поднялась к себе, поставила пакет на стул и занялась приготовлением чая.
        - Закупилась, Юлия? - Зоя Терентьевна привычно вошла с вазочкой варенья.
        - Да, Зоя Терентьевна, закупилась. Теперь нас голыми руками не возьмешь! Ой.
        - Что случилось, дорогая? - испугалась старушка. - Кошелек потеряла?
        - Нет, не потеряла. Хлеб забыла купить!
        Юлька расстроилась. Встреча с бугаем совсем отшибла у нее память. Она собиралась поверх кильки положить две буханки хлеба, чтобы его не помять. Но тот так страшно завыл, как раненный в седалище бегемот, что Юлька поспешила удрать из магазинчика. И вот результат - варенье намазывать не на что!
        - Я сбегаю, - вздохнула она.
        - А я запасусь на твоей кухне кипятком, - задумчиво проговорила Зоя Терентьевна. - Если что, дорогая, отступай к многоэтажке. Там народ более демократичный, чем снобы из близлежащих коттеджей. И не волнуйся, живой я им не сдамся!
        - Зоя Терентьевна, что вы говорите?! - обомлела Юлька.
        - То и говорю, что знаю их подлые сущности.
        - Тогда я никуда не пойду, - заявила Юлька. - И тоже им живой не сдамся. А за хлебом Толика пошлем, когда он вернется.
        - Юлия, это наш с тобой крест, молодой человек совершенно ни при чем. Не нужно рисковать. Я сама схожу.
        - Зоя Терентьевна! Лучше я…
        Они немного попрепирались, после чего решили, что Юля все-таки сбегает в магазин.
        И Юля побежала.
        Сергей вернулся в коттедж, чтобы отдохнуть, - бессонная ночь давала о себе знать. На этот раз он не стал обременять Валерию и заказал себе такси. С ветерком и водительскими байками таксист довез его быстро и комфортно. В свете дня и наличия свободного времени он еще раз, уже более внимательно, осмотрел ухоженный двор. От соседней развалюхи его отделял кованый двухметровый забор, периметр которого обрамляли заросли жасмина. Он представил, как благоухают эти кусты весной, и улыбнулся. Мелко подстриженный газон, буйство цветов на клумбах, влажная земля без сорняков - за территорией явно кто-то ухаживал. Валерия оставила ему список телефонов, по ним нужно было связаться и подтвердить договор о сотрудничестве с садовником, как он это уже сделал, договорившись с помощницей по хозяйству. Ее голос не внушил доверия, показался слишком молодым. Сергей даже засомневался, умеет ли она варить настоящие борщи, но опережать события не стал. Девица должна была приехать и обстоятельно с ним поговорить о своих навыках и его пожеланиях.
        Сетуя на то, что спать перед закатом - последнее дело, ведь будет раскалываться от мигрени голова, Сергей сварил себе кофе и отправился на излюбленный балкон. Устроившись в плетеном кресле, он занялся созерцанием окрестностей, мысленно представляя будущую стройку, ее гром и грохот. Пока же есть возможность, он полюбуется пейзажем.
        Хоть пейзаж впечатлял, Сергей то и дело косил глаза на окна второго этажа, откуда высовывалась поутру симпатичная бомжиха. Окна были закрыты, шторки опущены. Бомжей, судя по всему, из дома убрали, как и предполагала Валерия. У Сергея отчего-то испортилось настроение. Глупости, решил он, ностальгические нотки отдаются в каждом немытом образе. Как там у классика - немытая Россия! Вот-вот. Что у них может быть общего? Ничего. И все-таки ему было жаль, что она уехала. Но не разыскивать же ее по притонам и вокзалам? Ага, он уже и на это почти готов. Точно, разыгралась мигрень, и мозги воспалились. Другого объяснения своим мыслям Сергей не находил.
        Он пил кофе мелкими глотками, смакуя его вкус, и пытался насладиться окружающей действительностью, когда подъездная дверь приоткрылась и оттуда высунулась белокурая голова. Бомжиха со свойственной отсталым слоям населения с подозрительностью осмотрелась и опять скрылась в подъезде. Сергей заинтересованно поставил чашку с недопитым кофе на плетеный столик.
        Она появилась через минуту с какими-то авоськами и рысью кинулась в подворотню.
        Через пять минут, а Сергей проводил глазами девицу до магазина, из строительного вагончика вышел широкоплечий бугай и направился туда же.
        Сергей быстро вернулся в комнату за солнцезащитными очками, сигаретами и очередной порцией кофе. Он успел вовремя, девица пулей вылетела из продуктовой лавчонки с двумя огромными пакетами снеди и понеслась к дому.
        - У нее большая семья, - решил Степанцов, - и она спешит всех накормить.
        Мысль о том, что у бомжихи есть муж и куча голодных орущих младенцев, Сергея шокировала. Да, у нее на шее еще сумасшедшая бабка! Та, что наблюдает за двором в окно, куда, прихрамывая, скачет широкоплечий бугай, матерясь и размахивая кулаками. Бугай добрался до подъездной двери, оторвал от нее ручку, потряс ею перед окнами второго этажа и пошел в строительный вагончик. Значит, подъездную дверь семейка бомжей зачем-то закрывает. Может, у них в подъезде еще и консьержка сидит? Сергей понаблюдал полчаса, глядя на окна второго этажа, но так ничего и не увидел. Зевнув, - кофеин нисколько не помог - он все-таки решить прилечь.
        Юлька выскочила из дома за хлебом, добежала до забора и обомлела.
        На въезде стояла машина Хомякова, рядом с ней стоял он сам и ехидно улыбался. Хомяков одной рукой делал Юльке приглашающий жест, а другой держался за ручку дверцы. Она ничего не поняла. Он собирается ее похитить?!
        - Я буду кричать, - предупредила его Юлька, медленно пробираясь к выходу со двора.
        - Кричи, - обрадовался тот, - это ее еще больше возбудит.
        - Кого ее?! - испугалась Юлька.
        - А вот кого!
        Хомяков открыл дверцу, и оттуда выскочила здоровенная черная собака.
        - Ротвейлер, - от страха Юлька моментально определила ее жуткую породу.
        - Ротвейлерша, - поправил ее Хомяков. - Суки, они такие… знаешь, самые безжалостные! Кричи теперь.
        - Это незаконно, - пробормотала Юлька, перед которой как вкопанная остановилась злобная сука, дышащая жаром. Того и гляди, из ее драконьей пасти вырвется пламя и от Юльки останется одна головешка.
        - А я не знаю, откуда она взялась, - пожал толстыми плечами радостный Хомяков. - Так что, сдаваться будем? Экстренная эвакуация тебя и твоей бабки в течение часа меня полностью устроит.
        - А меня нет, - всхлипнула от жалости к себе Юлька, стараясь не дышать и не привлекать внимание собаки.
        - Протестуем? - удивился Хомяков. - Тогда я за нее не отвечаю. Сейчас скажу «ату», и от тебя останется один скальп.
        - Ату? - Юлька попыталась вспомнить другие собачьи команды и рефлексы. - Эй, псинка! Лови! Апорт!
        И бросила на Хомякова свой кошелек.
        Дрессированная собака, не будь дурой, тут же кинулась за деньгами на прораба. Юлька воспользовалась кутерьмой и сбежала. Конечно, она вполне осознавала, что далеко убежать не сможет. Она задержалась на мгновение возле двухметрового забора, сосредоточилась, как прыгунья Исинбаева перед финальным рывком, и стремительно, под возглас изумленного Хомякова, взяла немыслимую для простого обывателя высоту.
        Оказавшись на другой стороне жизни, а именно такой показалась ей зализанная до тошноты, без нормального единого сорняка территория, она перевела дух. Но опомнившаяся собака прыгнула на забор, зарычала, после чего опустилась на землю, но просунула жуткую ротвейлерную морду сквозь прутья решетки. Юлька обомлела. Плевать на все! Жизнь дороже. И понеслась в сторону коттеджа.
        Сергей проснулся от резкого хлопка входной двери и громкого возгласа «Попробуй, догони, придурок!». Он прислушался, в доме кто-то явно ходил, судя по всему, из угла в угол, как тигр в клетке. Тигр? Только этого ему не хватало! Опять он забыл закрыть входную дверь. Какая-нибудь приблудная кошка забралась в дом и… Что, говорящая кошка? Снизу слышалась вполне человеческая речь:
        - Вот и сходила за хлебушком!
        Он накинул халат и спустился вниз.
        Внизу ходила не кошка. Это была та белокурая бомжиха, обремененная мужем, бабкой и многочисленным потомством.
        - З-з-здр-р-авствуйте, - смутилась Юлька, видя перед собой брутального брюнета.
        - Здравствуйте, - сказал изумленный Сергей.
        - Я тут к вам на минутку заскочила…
        - Что вы говорите… Как вас там зовут?
        - Юлька. Юлия. Юлия Ворошилова.
        - А меня Сергей Сергеевич Степанцов. - И зачем он представился полностью? Словно собирался сохранить между ними дистанцию.
        - Очень приятно, - сказала Юлька, не зная больше, что говорить.
        - И мне, - хмыкнул Сергей. - Да уж.
        - Ну да. Уж.
        Глава 3, в которой между главными героями встают непримиримые противоречия
        Нет, такое было возможно только в голливудских фильмах. Юлька стояла истуканом и смотрела на то, как по лестнице со второго этажа спускаются мужские ноги, прикрытые полами белого махрового халата, затем появился торс, перехваченный поясом, за ним показалась голова… О, это был брюнет! Разумеется, он, а кого еще она ждала? В том-то и дело, что никого и ничего она не ждала. До того ли ей было?! Главное - спаслась от жестокого монстра, готового ее сожрать, не раздумывая. Но что теперь делать?! Сказать, что забежала за солью? У Зои Терентьевны чуть ли не пуд соли под кроватью. Но он-то этого не знает!
        Юлька вращала одними глазами как парализованная. У нее отчего-то ноги сделались ватными, язык опух и онемел полностью, в голове зазвенели колокольчики, а руки повисли, как макаронины на вилке. Ко всему прочему, вот досада, у нее задрожали колени. Она отлично знала, что все это значит. Как девушка общительная и вполне адекватная по отношению к противоположному полу, она должна была, по идее, воспринимать его индифферентно. Юлька и воспринимала! Только не тех мужчин, которые ей безумно нравились. Вот с ними начиналась такая свистопляска с коленками и онемевшим языком. Юлька как-то в столичном кинотеатре на премьере фильма столкнулась с обожаемым ею Сергеем Безруковым. Тот скользнул по ней взглядом, зацепился за полные восхищения глаза и улыбнулся. Все! Юльку «парализовало».

…С горем пополам удалось познакомиться, после чего брюнет, он же Сергей Сергеевич Степанцов, спохватился, что одет не должным образом. Юльке, по большому счету, было все равно, как он одет. Главное, чтобы дальше не раздевался, а то она за себя не ручается. Надо же, как ее приперло! Вот что значит, отсиживаться в глухой обороне без чуткого мужского внимания. Толик не в счет. Она, как только увидела этого мачо, сразу поняла, что не сможет контролировать свой организм. Неужели влюбилась в классового врага, дурочка?!
        Юлька представила, как брюнет сейчас сделает пару шагов в сторону музыкального центра и оттуда сразу польются звуки раскованного танго. Одним движением сильной руки мачо, как заправский стриптизер, развяжет узел пояса и отбросит его на кожаный диван. Другой рукой он распахнет полы халата и покажет Юльке свое безупречное тело. Она его уже видела и впечатлилась! Потом он скинет халат. Потом подхватит ее за талию и перегнет пополам, как это принято делать в танце. Потом…
        - Я спрашиваю, кофе варить умеете?
        Юлька вернулась с облаков на бренную землю. Он ее о чем-то спрашивает!
        - Что?
        - Плохо слышите? - хмыкнул Сергей. - Это ушные пробки. Знаете, сера часто скапливается в ушах людей с повышенной сексуальной активностью.
        Что он несет?! Да, у нее повышенная активность! Но только не сексуальная, откуда ей взяться, если ни одного достойного мужчины рядом с Юлькой не было. Брутальный брюнет не в счет. Обидеться на него, что ли? И возвращаться к ротвейлеру Хомякова?
        - Кофе сварите, пока я оденусь?
        Сергей выжидательно смотрел на девчонку, всем своим видом напоминающую ему неброскую полевую ромашку. Ромашка явно чего-то испугалась, ее сознание тормозило, цепляясь за всякую ерунду. Глупость сморозил про серу, запоздало подумал Сергей. А может, она фригидна и индифферентна к мужчинам, иначе почему стоит как статуя. То, что жива, выдают огромные глазищи цвета васильков. Нет, все-таки она больше похожа на ромашку, так он ее и будет звать. Если представится возможность, разумеется. Сейчас она опомнится и скажет, что зашла за солью или придумает еще какую-нибудь ерунду, чтобы сбежать. А зачем она, собственно, зашла?
        Сергей не хотел ее отпускать, потому и спросил про кофе.
        - Кофе? Сварю.
        - А борщ? - мимоходом поинтересовался Сергей, проходя на кухню.
        - Борщ? - задумалась Юлька. - И борщ сварю.
        Она была готова на все, лишь бы переждать пришествие прораба. Тем более она знала, как варить щи. Сначала в бульон кладут картошку, затем капусту. Или сначала капусту, а потом картошку? Уже забыла! Вот что значит строительная оккупация и минимальный набор продуктов.
        С такими мыслями Юлька пошла следом за Сергеем и очутилась в огромном хромированном царстве, оснащенном навороченной бытовой техникой.
        - Плита включается так, - Сергей прошелся пальцами по кнопкам. - Кофе здесь, - он открыл навесной шкаф. - Чашки при желании можно использовать любые…
        Он вручил ей блестящую емкость - турку и подмигнул.
        - Чувствуйте себя как дома.
        - Ага, но не забывайте, что находитесь в гостях, - пробормотала Юлька, когда он вышел.
        Было обидно, что он принял ее за лохушку и не позволил воспользоваться кофеварочной машиной. Юлька сразу ее заметила на одном из столов. Ладно, она посмотрит, что будет дальше. По крайней мере, с невольным восхищением и трепетом справиться удалось. Теперь нужно настроиться на нужный лад и разговор пойдет как по маслу. Кстати, о чем они будут говорить? Не о погоде же.
        Юлька еще ни разу не попадала в подобные ситуации и не знала, что должна делать. Хорошо, кофе она ему сварит. А дальше что делать? Придется составить компанию? Наверное. Ох… Она еще никогда не пила кофе с таким, с таким…
        Стоп! Это уже перебор. Нельзя себя вести как влюбленная дура! У Юльки Ворошиловой другая миссия на этой земле. У нее заслуженная учительница голодает! Сидит без крошки хлеба. Наверное, уже и Толик вернулся с раскопок. Тоже голодный. А тут такой большой холодильник. А что в нем?
        Юлька пробралась к хромированному монстру и приоткрыла дверцу.
        - Мама дорогая! Чего тут только нет.
        Больше она ничего не произнесла, чтобы не подавиться слюной.
        Да, определенно придется составить компанию буржую, домашние подождут. Ведь она проведет это время с пользой для дела. С какой, она еще не определилась, но там поглядит. Юлька усмехнулась и занялась приготовлением обещанного напитка.
        Сергей вернулся в спальню и быстро переоделся. В распахнутое окно донеслось грозное собачье рычание. Сергей выглянул и увидел толстого мордастого дядьку с ротвейлером.
        - Добрый вечер, господин… - подобострастно начал дядька.
        - Степанцов, - подсказал дядьке Сергей.
        - Добрый вечер, господин Степанцов! - обрадовался Хомяков. Это был именно он, который все это время караулил под окнами коттеджа. - К вам случайно не забегала местная аферистка Юлька - золотая-ручка?
        - Кто? - изумился Сергей.
        - Ее разыскивает Интерпол, - продолжал самозабвенно врать прораб, - она сперла картину Леонардо из Лувра!
        - Нет, не забегала, - поспешил заверить его Сергей, догадываясь, что у мужика временное помутнение рассудка. Или шутки такие идиотские.
        - Если забежит, гоните ее в шею! Или она и у вас что-нибудь сопрет, - помрачнел Хомяков. - Она такая! Она такая белобрысая и вредная. Это ее опознавательные приметы. Она в паре работает со старухой Изергиль…
        - С вами все в порядке? - нахмурился Сергей.
        - Нет, - честно признался Хомяков. - Вторую неделю бессонница! Довели эти бабы до белого каления! Наверное, она в кустах прячется на вашем участке. Можно, моя собака все у вас пошарит?
        - Нельзя, - отчеканил Сергей. - У меня гости, вы их испугаете.
        Он и не соврал.
        - Как знаете, но учтите, что подвергаете себя опасности со стороны двух криминальных элементов, способных изощренными способами вывести нормального человека из адекватного психического состояния, - продолжал запугивать прораб.
        - В дурдоме сегодня день открытых дверей, что ли? - пробормотал Сергей, закрывая окно.
        Он ничему не поверил. Юлька - золотая-ручка! Это же надо придумать. Кто этот мужик? Ее поклонник? Вообще, что за ситуация с этим старым домом? Нужно поговорить с этой Юлей. Наверняка ей требуется помощь. Она показалась Сергею слабым, беспомощным существом - ромашка, как есть ромашка, едва не затоптанная грубыми сапогами.
        Тем временем ромашка сварила кофе и настругала докторской колбасы на французский батон.
        - Вот, - улыбнулась она, встретив на пороге кухни Сергея, - вот вам перекус. А мне пора.
        - Вас ждут? - подозрительно прищурился Сергей, усаживаясь за стол.
        - Ага, - вздохнула Юлька, топчась рядом, - очень. С большим нетерпением.
        - Тогда это все объясняет, - хмыкнул Сергей, жестом приглашая ее присесть. - Там вас красномордый мужик караулит.
        - Прораб! - обомлела Юлька, плюхаясь на стул. Она рассчитывала, что за полчаса тот уже ушел.
        - Это у него кличка такая? То-то его морда на уголовную похожа.
        Неужели она все-таки связана с уголовной средой?! Прораб, Юлька - золотая-ручка…
        - И собака с ним?
        - И собака.
        - Тогда я составлю вам компанию?
        - Конечно.
        Юлька схватила с тарелки самый большой бутерброд, который со старанием делала для хозяина, и проглотила его в три захода. Она больше не обращала внимания на язык и коленки. Дурман прошел, осталась тревога.
        - Я могу остаться и сварить вам борщ!
        - Да что вы? - иронично усмехнулся Сергей.
        - Нет, не могу, - передумала Юлька. - Он тогда на моих перекинется.
        - И много их? - осторожно поинтересовался Сергей.
        - Кого? - отрешенно переспросила Юлька.
        - Ваших.
        - Двое осталось, от остальных прораб уже отделался, - вздохнула девушка. - Вернее, один остался, второй ночует в многоэтажке, у него там семья.
        - Понятно, - процедил Сергей, складывая как мозаику картину Юлькиной жизни. Сначала их было много, но Прораб куда-то всех дел. Осталась она, сумасшедшая бабка и тот, живущий на две семьи. Но кому она носит столько еды? - Берите еще один бутерброд, Юлия!
        - Да, спасибо, - кивнула та и схватила сразу два.
        Она сама прожорлива, подумал Сергей, глядя, как Юлька уплетает колбасу с хлебом. Скорее всего, неправильный обмен веществ. Интересно, это лечится? Он что, собрался ее лечить? А почему бы и нет? Хорошие дела зачтутся ему на небесах.
        - Позвольте, кое-что уточнить, - осторожно поинтересовался Сергей. - Кем вам приходится Прораб?
        - Стихийным бедствием, - вздохнула Юлька. - Без него и этой стройки мы так здорово жили!
        - Значит, он настоящий прораб?
        - А кто его знает? - девушка пожала плечами. - Может, мошенник, которого разыскивает Интерпол.
        - Однако… - как реагировать на Интерпол, Сергей не знал.
        - Его специально для нас подобрали, - принялась рассказывать ему Юлька. - Это потому, что другой такой сволочи в стране не нашлось. Кто еще поднимет руку на обездоленных и убогих?!
        - Это вы о себе?!
        - Нет, мне ничего не нужно, - отрицательно мотнула головой Юля. - Я о Зое Терентьевне!
        Значит, решил Сергей, Ромашка живет с сумасшедшей, убогой и обездоленной бабкой и приходящим любовником. Как все запущено!
        - Ну, а тот, второй? - продолжал допытываться он. - Он-то что?
        - А что он, - пожала плечами Юлька, прожевав. - Отличный парень, только у него крыша поехала, ищет в подвале сокровища.
        Это еще хуже, чем Сергей думал! Вся троица сумасшедшая. И этот прораб с ними заодно. А он еще шутил про день открытых дверей в дурдоме… В каждой шутке есть доля правды.
        - Можно… - Юлька вдруг замерла, собирая свою решимость.
        - Что можно?
        - Можно я заберу с собой остатки батона?
        Сергей кивнул. Он решил действовать осторожно, чтобы не всколыхнуть замутненное сознание Ромашки.
        - Вы что, - спохватилась та, - ничего не поняли?
        - А что я должен понимать?
        - Мы боремся! - с жаром сказала Юлька. - Против засилья несправедливости! Против огульного глумления над простым народом…
        - Простой народ, - уточнил Сергей, - это Зоя Терентьевна?
        - Нет, она заслуженный, - объяснила Ромашка. - Это я образно.
        Девушка тут же поднялась, прижимая к себе французскую булку. Она выглядела такой несчастной, одинокой, слабой и беспомощной, что у Сергея защемило сердце. Он кинулся к холодильнику и загрузил для нее пакет с продуктами. Юлька принялась отбиваться от пакета, но Сергей настоял, чтобы она все в целостности и сохранности донесла до Зои Терентьевны. Он понял, что Ромашка любила свою сумасшедшую бабку. Юлька вспомнила, что кинула кошелек с деньгами в прораба, и согласилась взять весь пакет. Булка так и торчала из него, как лазерный бластер, готовый пронзить прораба вместе с его злобной собакой.
        Которых возле дома не оказалось. Сергей по Юлькиной просьбе специально вышел на балкон и оглядел окрестности. Затем он проводил ее во двор. Нагруженная продуктовым набором Юлька поперла к забору, через который так удачливо перемахнула налегке, собираясь повторить рекордный прыжок.
        - Вы куда, Юлия?! Выход здесь! - И Сергей показал ей на калитку.
        - Так вы с нами? - спросила его на прощание Юлька, опустив васильковые глаза в землю.
        - В каком смысле? - насторожился Сергей.
        - В смысле борьбы, - уточнила Юлька.
        - Против засилья?
        - За справедливость!
        - Я подумаю, - Сергей решил не пороть горячку. Он смутно понимал, в чем дело, но собирался уточнить обстановку со старым домом.
        - Жаль, - вздохнула Юлька, поворачиваясь к нему спиной. - Как интеллигенция всегда далека от народа! - И пошла в соседний двор.
        - Юля! - крикнул Сергей. - Заходите еще! У меня морской коктейль остался. И мармеладные дольки, - зачем-то добавил он.
        Юлька обернулась и печально посмотрела на Сергея.
        - Вы так ничего и не поняли, - грустно резюмировала она. - Между нами встали непримиримые противоречия. А за еду я вам заплачу. Я по ночам работаю.
        - Где? - обомлел Сергей. Ромашка была полна сюрпризов.
        - Вам лучше не знать, - сказала она и вздохнула.
        Сергей стоял у калитки и смотрел, как ее стройная фигурка исчезает за углом. Он так рвался узнать о Ромашке хоть что-то, и вот теперь он знает о ней все. Вывод? Сумасшедшая «ночная бабочка» с неправильным обменом веществ. Это он понял, а что говорит разум? И не такое видали. А что ответит на это сердце? Понять и простить. Да, если хоть на миг представить себя на ее месте?! Дом сносят, ей перебираться некуда, на руках больная бабка, приходящий муж, все не дружат с головой, а тут еще наступает такой же больной на голову прораб. Ситуэйшен еще та. Что бы Сергей делал в таком случае? Боролся. Точно бы - боролся! Не сидел сложа руки. Вот и она борется.
        Нет, с этой стройкой-сносом нужно разобраться.
        Она вела себя как последняя идиотка! Точно, влюбилась, другого объяснения быть не может. Размышляя таким образом, Юлька без приключений пробралась в свою квартиру и плюхнула пакет с продуктами на стол.
        - Юлия, мы уже стали волноваться! - к ней тут же зашла Зоя Терентьевна с Толиком.
        Они выглядели полными противоположностями друг другу: ухоженная аккуратная старушка и запыленный чумазый парень.
        - Дорогая, ты только не принимай это близко к сердцу, - сказала соседка, - но у нас и горячую воду отключили! Анатолий не успел умыться.
        - Да, Юль, отнесись к этому факту снисходительно и позволь мне попить с вами чай в таком виде. - Толик мило улыбнулся и развел руками. - Нет, если это нельзя, то я мигом сбегаю домой и умоюсь!
        - Ах, - вздохнула Зоя Терентьевна, - еще неизвестно, чем закончится этот миг! Эти педагогически запущенные личности, - она кивнула в сторону строительного вагончика, - способны на любое преступление. Садитесь, Анатолий! Я позволю себе немного покомандовать у Юлии. Ты же не против?
        - Конечно, нет, - пожала плечами Юля, принимаясь за выгрузку продуктов.
        - Салями?! - испугалась Зоя Терентьевна, уставившись на колбасу с ужасом, словно та была отравой для крыс, любовно запакованной в натуральную оболочку. - Полуфабрикат утки по-пекински?! Юлия, что случилось?! Ты ограбила ресторан?!
        - Юль, не волнуйся, я все возьму на себя! - гордо выпятил грудь Толик. - В смысле, я могу съесть салями, раз Зое Терентьевне она не подходит.
        - Юлия, откуда продукты?! - повторила соседка сурово.
        - Зоя Терентьевна, вы только не волнуйтесь! Это чистая благотворительность.
        Юлька замялась. А что она могла сказать?! Наверняка Зоя Терентьевна посчитает этот пакет мелкобуржуазной подачкой - и будет сто раз права! Но не объяснять же ей, что на Юльку при виде рокового брюнета временно нахлынуло помешательство и она сделала то, что сделала. Влюбилась! Нет! Смалодушничала! Нужно было вернуть ему пакет. Впрочем, у нее еще есть шанс вернуть пакет, только пустой, потому что Толик, пока она раздумывала, нарезал колбасу, половину которой уже съел. Не менее плотоядно он оглядел и другие изыски.
        - И кто же этот загадочный благотворитель? - прищурилась Зоя Терентьевна. - Уж не тот ли привлекательный молодой человек из соседнего коттеджа?
        - Что?! - всполошился Толик. - Привлекательный сосед?! Юля! Верни ему продукты! Я отказываюсь есть утку по-пекински!
        - Тогда ее съем я, - хмыкнула Юлька и села за стол.
        - А я налью чая, - вздохнула старушка. - Ох, - она встала у плиты и схватилась за сердце, - закололо что-то.
        Юлька сорвалась и кинулась к аптечке, проклиная свое обжорство и влюбчивость в неизвестно кого. Впрочем, имя у него красивое - Сергей, Сережа, Серж…
        Пока Юлька хлопотала над старушкой, Толик, жуя, выговаривал женщинам все, что он думает по поводу благотворительности и отдельно взятых благотворителей. Суть сводилась к одному - непримиримым противоречиям между диаметрально противоположными представителями социальных слоев населения. Мало того, Толик был уверен, что Юлька позволила себе взять голландский сыр (который он находил отвратительным на вкус, доедая его последний кусок) и прочие припасы исключительно из-за психологии жертвы…
        - …и с ней нужно бороться, - заключил он.
        - С психологией или с жертвой? - уточнила Зоя Терентьевна, которой заметно полегчало от его длинного монолога.
        - С психологий, - уточнил Толик. - Вам уже лучше?
        - Да, все прошло, и я опять готова в бой!
        - Давайте сначала доедим эту треклятую утку! - предложила Юлька.
        - А что там еще осталось? - заглянул в пакет Толик.
        - Ешьте утку, Анатолий! - строго прервала его изыскания Зоя Терентьевна. - Моему сердцу вреден лишний холестерин.
        Через полчаса от продуктов остались одни воспоминания.
        - Ладно, - сказал Толик, с недоверием глядя на Юльку. - Я не имею права вмешиваться в твою, Юль, личную жизнь, но…
        - У меня нет никакой личной жизни, - прошипела ему та в ответ. - Только общественная!
        - Это хорошо, это вселяет надежду. Тогда мы с чистой совестью можем приобщить к нашему делу твоего соседа. Нам нужно завербовать его в свои ряды! Пусть будет поставщиком продуктов.
        - Он не мой! Не мой, понимаешь?
        - Не злись, Юль. Учи историю революций, - улыбнулся Толя. - Вот Савва Морозов тоже был миллионером, а помогал большевикам.
        - Он не был их идейным врагом, - уточнила Зоя Терентьевна. - К тому же нам срочно нужно расставить приоритеты. Что на первом месте?
        - Еда! - рявкнул Анатолий.
        - Неправильный ответ, молодой человек, садитесь, два! - хмыкнула бывшая учительница. На первом месте - вода. Я давно живу в этом старом доме и знаю систему водоснабжения. Горячая вода нашего дома, в отличие от холодной, закольцована с ближайшим детским садом. Отсюда следует, что ее отключили автономно. Полагаю, общий вентиль находится в соседнем подъезде, он как раз посредине, и оттуда тоже есть выход в подвал. Нужно спуститься и открыть кран. Анатолий, я предлагаю это сделать вам.
        - Пойти и повернуть кран? - согласился Толик. - Легко и с удовольствием, Зоя Терентьевна!
        Юля вызвалась идти с ним. Нужно же было чем-то заняться, чтобы отвлечь себя от грустных мыслей о привлекательном соседе. А мысли, как назло, постоянно возвращались к нему. Да, он идейный враг, если живет в богатом доме. Ему не понять их бед и неприятностей, у него из крана течет вода любой температуры, вместо ванны стоит джакузи, а за домом вообще есть подогреваемый бассейн. Юлька видела это излишество из кухонного окна. Принц, как есть принц, только вот она не его Золушка. Да и сказки все это - принцы женятся на принцессах, а не на замарашках.
        Нужно повторять себе это чаще.
        А кто достается замарашкам?
        Юлька посмотрела на идущего рядом Толика. Соратник по борьбе, отличный товарищ, преданный друг. Нужно проявить к нему больший интерес, а то как-то все не до него.
        - Нашел что-нибудь в подвале? - участливо спросила Юлька.
        - А? - Сытый Толя засыпал на ходу. - Не-а, не нашел. Но прокопал достаточно глубоко, в два человеческих роста. Каждый раз слышал, как лопата стукалась о железо. Все, думал, что это сундук, но попадались старые кирпичи.
        - Ничего, скоро найдешь, - ободрила его Юлька.
        - Ты правда так думаешь?! - обрадовался Толик. - Юль, ты такая, такая…
        - Толик, включи фонарик! - прервала его восторг Юля.
        Они спустились на первый этаж, где царствовали потемки. Толик включил фонарь и открыл дверь в подвал. Оттуда повеяло сыростью и холодом.
        - Не бойся, - Толик взял Юлькину ладонь, - я с тобой.
        - Я не боюсь, - сказала Юлька, но ладонь из его руки вырывать не стала.
        Откуда только берется сырость в доме, где отключена вода? Капельки даже на стенах подвала. Юльке стало как-то неприятно от мрачной обстановки с ржавыми трубами, проходящими у них над головами, чмокающей грязи под ногами и странному завыванию ветра где-то неподалеку. Вот она на самом дне жизни! Правильно, какой может быть роман у принца и Золушки? Разве что виртуальный, когда ни тот, ни другая не обременены традиционными условностями, ведь виртуальный мир подразумевает свободу. Жаль только, что виртуально поцеловаться нельзя. Может, стоит поцеловаться с Толиком? Он такой решительный, храбрый, целеустремленный. Синица в руках, одним словом, нет, все же тремя словами получается. Да и целоваться с ним совершенно не хочется. А вот с Сергеем, как только она его увидела, сразу…
        - У-у-у-у-у-у!
        - Что это? - нахмурился Толик, сжимая ладонь Юльки. - Это не ветер.
        - Не ветер?! - испугалась она. - А кто тогда?
        - Вот именно - кто!
        Толик остановился и осмотрелся.
        - Здесь полно призраков, - наконец-то пошел он дальше. Юлька осторожно ступала за ним. - Дом старый, со своей историей. Говорят, в этом подвале репрессированных расстреливали в тридцатые годы прошлого столетия. А после этого гитлеровцы партизан мучили…
        - Так они до Москвы не дошли!
        - Некоторые дошли и мучили, - упрямо сказал Толик. - Иначе откуда призраки? И это не Москва, а ближнее Подмосковье.
        - А-а-а-а-а-а-а! Лю-у-у-у-у-ди!
        - Жуткий голос, - передернула плечами Юлька, - словно из-под земли раздается.
        - Он раздается как раз над тем местом, где я ищу клад! Юлька! Клад есть, он существует! Если есть призрак, который его охраняет, значит, есть золото и брильянты!
        Толик в порыве чувств обнял Юльку и прижал к себе.
        Поцеловаться, что ли, в очередной раз тоскливо подумала девушка.
        - Юль, - прошептал, не разжимая объятий, Толик. - Можно я тебя поцелую?
        Только хотела Юля ответить «да», как голос заорал сплошную нецензурщину.
        - Мать твою! Мать твою! Е-п-р-с-т!
        - Бесится, - резюмировал Толик, поворачиваясь на голос. - Чувствует, что я до него скоро доберусь!
        - Толик, не нужно, - горячо зашептала Юлька.
        - Чего не нужно?
        - Целоваться не нужно и клад искать. Давай повернем кран и вернемся наверх. Честное слово, я не боюсь, но все это так неприятно…
        - Идиот! - продолжал взывать призрак. - У-у-у-у-у-у!
        - Самокритичен он, однако, - Толик поправил съехавшие на переносицу очки и вздохнул. - Не надо, так не надо. Пойдем, прогоним его от сокровищ. Он же бестелесное существо, следовательно, вреда причинить нам не сможет.
        - У-у-у-у-у-у-а-а-а-а-у-у-у-у-у!
        Юлька не стала больше отговаривать Толика - показывать перед ним свою трусость ей не хотелось. А она боялась, еще как. Столько легенд ходило вокруг этих старых стен, одна другой страшнее, тут любая нормальная девушка испугается. Она, прячась за его спиной, подошла к тому месту, где был зарыт клад.
        - Берия форрево?! - Толик остановился возле выкопанной им ямы. - Партизаны нихьт шлиссен? Вас ист дас?
        На этом его познания в иностранных языках заканчивались. Он замолчал и осветил пространство вокруг себя и Юльки.
        - Говорю, что он бестелесный, - произнес Толик. - Призрак, ты где? Покажись. А лучше покажи, где зарыт клад. Затаился, сволочь, показывать не хочет.
        - Вот идиот! - донеслось в ответ.
        - Сам такой! - не остался в долгу Толик. - Не-а, Юль, ты послушай, существо из преисподней, а еще обзывается.
        - Толик, посвети фонариком в свою яму, - подсказала Юлька.
        Толик хмыкнул и перевел свет на выкопанную им траншею.
        - Добрый вечер, существо из преисподней господин Хомяков! - прыснула со смеху Юлька. - Золото, брильянты сторожите?
        Ее страх как рукой сняло, вместо него возник кураж, и Юльку понесло. К тому же голова прораба так потешно торчала из ямы, что не было сил себя сдерживать. Да и незачем! Сразу стало ясно, кто отключил в доме горячую воду и попался в случайную ловушку. Вот что делает судьба с теми, кого собирается наказать - оставляет один на один с совершенными им самим пакостями. Хомякову еще повезло, что Зое Терентьевне пришла идея отмыть все-таки кладоискателя, чтобы он выглядел перед будущей невестой более презентабельно. А если бы старушка плюнула на Толика? Юлька точно бы не полезла в подвал для того, чтобы искать какой-то кран. Ах, так вот и он! Как раз над ямой.
        - Перст судьбы! - нравоучительно изрек Толик, указывая на прораба.
        - Смеетесь?! - разозлился тот. - Еще не известно, кто будет смеяться последним!
        - Пойдем отсюда, Толик, пусть он тут один радуется, - заявила Юлька.
        - Сейчас пойдем, Юля, я только открою кран, и пойдем… - ответил Толик.
        - Стойте! Вы не сможете так поступить! - заорал Хомяков, подпрыгивая в яме, чтобы стать выше и дотянуться рукой до края. Видимо, он так делал много раз, и все безрезультатно. - Вам самим хуже будет!
        - Что? - злорадно поинтересовалась Юлька. - Подпилите у нас лестницу в подъезде?!
        - Нет, вы сами это… сами не сможете жить, зная, что внизу человек умирает! - взвыл прораб. - У вас есть эта… как ее там… да как же она называется…
        - Совесть, - подсказала Юлька.
        - Ага! - обрадовался Хомяков. - У вас есть совесть!
        - А у вас ее нет, - заявила Юлька.
        - Деточка, - скривился Хомяков, - каждому свое. Нельзя же обладать всеми достоинствами сразу. Кто-то родился красивым, кто-то совестливым, а кто-то бизнесменом!
        - Это вы-то бизнесмен?! - разозлилась Юлька. - Вы монстр! Пойдем, Толик, отсюда, пусть умирает. И никто не протянет ему руку помощи. По крайней мере, мы точно не протянем!
        - Тогда я протяну ноги, - сокрушенно покачал лысой головой Хомяков.
        - Так вам и надо!
        - А как же совесть? - воскликнул Хомяков. - Человеколюбие и это, как его там… А, черт с ним! Я вам денег дам.
        - Мы неподкупны, - заявил Толик, который за время пререканий успел повернуть вентиль в другую сторону, освободив ход горячей воде. - Между прочим, под вами клад. Пусть эта мысль согреет его в последнюю минуту, - пояснил он Юльке.
        - А-а-а-а-а! - по-бабски отчаянно заголосил прораб.
        Юлька хмыкнула и задумалась. К сожалению, признала она, совесть никак не могла позволить ей бросить человека в беде. Пусть даже этот человек был самой последней дрянью.
        - Хорошо, - сказала Юлька, собравшись с духом. - Как говорит Зоя Терентьевна, мы должны выиграть в честной борьбе. К тому же его труп, - она кивнула в сторону притихшего Хомякова, догадавшегося, что шепчутся непосредственно о нем, - будет смердеть и дурно пахнуть.
        - Юля, я восхищаюсь тобой! Ты такая, такая… чуткая и добрая! - Толик нагнулся и поцеловал ее в щеку. - Я вернусь и кину ему веревку, по которой забираюсь сам.
        Юлька угукнула и пошла на выход.
        Да, она слабовольная, а не добрая, мягкая и нерешительная. Вот решимости ей как раз и не хватает. С другой стороны, загнется в недрах земли Хомяков, на его место придет второй, третий и так до бесконечности. Тут дело не в нем, а в хозяине земли русской - в том, кто купил место под старым домом. Вот с ним бы поговорить, в его бы честные глаза посмотреть! Или он тоже, как и его подручный, уже забыл, что такое совесть?!
        Зое Терентьевне они решили не говорить, с кем встретились в подземелье. Волновать по пустякам ее нельзя, вот сегодня сердце закололо, а ведь до всего этого старушка отличалась отменным здоровьем. Зато теперь ее можно порадовать, вентиль Толик открыл, вода идет в дом, ее можно остудить и использовать.
        На улице стемнело, когда Юля вышла проводить Толика.
        На черном небе ярко горели звезды, словно их только что протерли от туманностей. Рядом в кустах, заливаясь на все лады, пели соловьи, стрекотали цикады, молчали, что радовало Юлю несказанно, педагогически запущенные личности в вагончике. В общем, обстановка была романтичной, и Толик, снова решив ее поцеловать, набрался смелости, в темноте поискал губами ее губы. Но Юлька в самый последний момент успела отвернуться, и он опять чмокнул щеку.
        - До завтра, - Толик нежно пожал ее руку. - Все было вкусно… то есть, я хотел сказать, что все было хорошо. Как мы этого гада! Ну да. Это он нас… Разжалобил, я хотел сказать. Чаще всего я кремень, Юль. Ну, ты меня понимаешь.
        - Я все понимаю, Толик, иди домой. До завтра! - поспешно замахала рукой Юля.
        И Толик ушел, немного сутулясь и медленно переставляя ноги, будто что-то забыл и хочет вернуться.
        - Я хотел сказать… - донеслось до Юли из темноты.
        - Завтра скажешь, - ответила она. Послышался вздох и шаркающие шаги. - Ушел, - констатировала она этот факт. - Мы еще посмотрим, что будет завтра!
        С этими словами Юлька погрозила кулаком строительному вагончику. Она ничего не боялась, стоя во дворе своего дома. Наверное, чувствовала, что стены помогают, что следит из-за штор Зоя Терентьевна, что в соседнем коттедже кто-то ею интересуется. Ага, интересуется! Юля бросила взгляд на окна коттеджа. Там было совершенно темно!
        Нафантазировала она себе всякую всячину! Разыгралось у нее воображение. Принцу Юлька не нужна, обнимает сейчас небось роковую красавицу в ночном клубе…
        Ох, совсем она забыла про работу! Ей же сегодня в смену, посуду мыть. Приличная у нее на самом деле работа - посудомойкой должность называется. Принц наверняка и знать не знает, что существует такой вид заработка. Как же они далеки друг от друга! Казалось бы, протяни руку в сторону коттеджа, позови его по имени, и сказка станет явью - Юлька вновь наяву увидит своего принца. Ну, увидит, а что потом?
        Нет у них будущего. И у него нет никакого к ней интереса. И у нее нет никакой влюбленности. И завтра она поцелуется с Толиком. И вообще, когда закончится эта борьба за отдельную квартиру для заслуженного педагога, Юлька выйдет за Толика замуж и станет жить счастливо.
        Глава 4, в которой так и не становится ясно, кто в кого влюблен
        Рутина повседневности затянула Сергея с головой, не позволяя ему думать о чем-то ином, кроме как о бизнесе. У них с Аверкиным возникла новая идея, еще более смелая, чем все прежние - они решили взяться за открытие филиалов в Китае. Кое-какие наработки по этому поводу уже были, что дало возможность пойти на такой решительный шаг, но следовало хорошенько прозондировать почву. Прежде всего нужно было составить поэтапный бизнес-план. Чем они и занимались, когда в кабинет Аверкина постучала секретарша и сообщила ему о звонке жены. Тот замахал руками, показывая, что его нет и не будет для собственной супруги, но Нона возмущенно округлила глаза и подняла их к потолку, что означало - она уже проговорилась о том, что он есть.
        - Слушаю тебя, милая, - пропел ласково в трубку Артур Аркадьевич. - Да, я уже вернулся из командировки. Извини, что не смог заскочить, Серж вытащил меня буквально из постели… Ну да, милая, из постели вагона. Он меня встречал на перроне. И заставил ехать сразу в офис. Конечно, я соскучился по тебе и нашим детям… Нет, я не забыл тебя и наших детей… У Коли ночью поднималась температура? Ты вызывала ему врача? И что он сказал? Режутся зубки, очень хорошо. Нет, я хотел сказать, что температура это плохо, а вот то, что он вырастет зубастым, очень хорошо… Разве я несу бред? Хорошо, я приеду, как только освобожусь.
        - Про какую командировку ты ей соврал? - иронично улыбаясь, поинтересовался Сергей.
        - А, сказал, что на ночь уеду в Тверь на завод…
        - Ночью в Тверь на завод? - удивился Сергей. - У тебя что, истощилась фантазия? Бедная Анжела!
        - Отчего ты постоянно жалеешь ее, а не меня?! - скуксился Артур. - Это меня нужно жалеть, я разрываюсь между двумя бабами, мечусь как угорелый кот от одной к другой, а ведь я не юноша, мне сорок один год.
        - Давно пора определиться: та или другая, - пожал плечами Сергей.
        - Легко тебе говорить! - театрально вскинул руки вверх Артур. - Ты никогда не был женат и не знаешь, что это такое - семейные цепи.
        - Глядя на твои отношения, - вздохнул Сергей, - я прихожу к выводу, что вешать себе на шею хомут нет никакой необходимости.
        - С одной стороны, брак это хорошо, - с видом бывалого семьянина принялся разглагольствовать Артур. - Жена растит наследников, обогревает, ухаживает. Опять же - регулярный секс и прочие прелести жизни. Но с другой стороны, брак - это сплошная рутина! Одна и та же женщина, уж поверь мне, Степанцов, надоедает. К ней начинаешь привыкать как к хорошей обслуге, к приятному собеседнику…
        На этих словах Аверкин поморщился. Сергей понял, что сегодня того ждет явно не задушевная беседа. Врать так примитивно! На месте Анжелы он бы не поверил ни одному слову. А на месте Аверкина… Врать бы стал более изощренно! Впрочем, пока обманывать ни себя, ни своих женщин ему не приходилось. В этом плане Сергей Степанцов был кристально чист.
        - Артур Аркадьевич, - на пороге вновь возникла секретарь, - вам звонит Мария.
        - Я же предупреждал, что буду занят! - возмутился Аверкин. - Извини, Серж, эти бабы совсем потеряли совесть. Переключи, ладно… Да, дорогая, конечно, я ждал твоего звонка. Конечно, мне приятно слышать твой голос… Разумеется, я думаю только о тебе, о чем же мне еще думать, сидя в рабочем кабинете? Нет, я не иронизирую. Нет, я о тебе думаю. Нет, сегодня не заеду. Да, я тебя люблю, да, мы хорошо провели ночь. Разумеется, она была незабываемой… Созвонимся, дорогая! Бестолочь! - в сердцах кинул трубку Аверкин. - Поменять ее, что ли?! Не люблю приставучих баб. Но, Серж, как же она хороша в постели…
        - Я не склонен это сейчас обсуждать, - заявил Сергей.
        - Это потому, что ты живешь монахом, - хмыкнул друг. - Что у тебя с Валерией? Все так же? Ничего то есть? Зря, дружище, зря. Такая роскошная женщина! По-моему, она к тебе холодна? Не находишь?
        - Присматриваешь себе новую любовницу? - прищурился Степанцов.
        - Ты не будешь против, если я свожу ее в ресторан? - ушел от прямого ответа Аверкин.
        - Нет, не буду. Делай, что хочешь, - развел руками Сергей. - Только учти, что Анжелкино терпение может когда-нибудь лопнуть.
        - А кто ей об этом скажет? Я знаю, ты кремень, - Аверкин подмигнул Сергею.
        Действительно, подумал Сергей, жене Аверкина придется еще долго оставаться в неведении, пока она нос к носу не столкнется с мужем, обнимающим очередную пассию. Всем хорош Артур: мужик деловой, решительный, умный, хваткий. И друг, каких поискать. Но вот начисто у человека отсутствует чувство меры. Сергей не одобрял философию друга, что у современного состоятельного мужчины как минимум должно быть две семьи. А любовь к одной женщине - тоже эфемерное чувство. На протяжении жизни Сергею еще не приходилось сталкиваться с женщиной, которая вызвала бы в нем непреодолимое желание бежать с ней в загс и добровольно вешать на себя кандалы. Как только такая попадется, - уже давно решил для себя Сергей, он сразу женится. Нет, не потому, что полюбит с первого взгляда и навсегда, в любовь Сергей Степанцов не верит, а из-за того, чтобы не упустить кураж, поймать момент, пока мир окрасится в розовые краски. Жениться-то все равно придется - потому что обязательно нужно вырастить наследников, чтобы было кому передать бизнес.

… - Вы освободились, Сергей?
        В его кабинет зашла Валерия. Сергей присмотрелся к ней лучше. Да, прав Артур, женщина роскошная, все при ней. Масса достоинств в одном человеке, не много ли? Будет ли ему жаль упускать возможность стать с ней ближе? Тут же возникло странное чувство собственничества. Он что, ревнует Валерию к Аверкину? Во всяком случае, определенно, это не та женщина, с которой он хотел бы растить своих детей. А если та не встретится никогда? А если она уже встретилась? Кто? Ромашка? Глупости какие, он просто жалеет эту глупую девчонку.
        - Нас ждут в салоне, подготовили тестовую модель «Мерседеса», как вы пожелали, - отрапортовала Валерия.
        - Замечательно, - потер руки Сергей. Наконец-то он перестанет быть безлошадным! - Подождите меня внизу, Валерия.
        - Можно просто Лера, - ослепительно улыбнулась ему та. - Помните, у меня красный
«Феррари»?
        - Как я могу такое забыть? - ответно улыбнулся ей Сергей.
        Несомненно, что-то между ними есть. Искра вожделения или тонкая нить интригующей чувственности, ведь флирт не возникает на пустом месте. Эх, зря, подумал Сергей, он согласился отдать Леру Аверкину, нужно элементарно переспать с ней самому. Не монах же он, в самом деле.
        Валерия прогуливалась на автомобильной стоянке, призывно покачивая бедрами, обтянутыми строгой черной юбкой с разрезом сзади, позволяющим мужчинам увидеть красоту ее длинных стройных ног. Красоту подчеркивали туфли на каблуках с высокой шпилькой. Несомненно, подумал Сергей, шпильки - это сексуально. Гораздо сексуальнее старых поношенных кроссовок. О чем он только думает?!
        - Едем? - Валерия замерла на мгновение, вдохнув. Бюст поднялся и опустился.
        Слишком откровенный вырез у блузки, машинально заметил Сергей. И сам себе удивился. Так чего он хочет? Переспать с этой женщиной или послать ее к черту? Вот и он начал метаться, как Аверкин…
        - Я обо всем договорилась, вам понравится, - ласково проговорила Лера.
        Сергей сел, глядя на то, как лихо она управляет своим автомобилем. Отчего Валерии не стать женщиной его мечты? Он же именно таких всегда любил. Впрочем, любил - слишком громкое слово. Пользовал. Нет, это слишком уничижительно. Валерия достойна лучшего. Хотя они так схожи друг с другом. Сергею отчего-то показалось, что эта холодная красавица тоже не верит в любовь и прочие глупости. Тогда это то, что ему нужно! Но нужно ли ему это? Вот, опять он сомневается! К черту сомнения, ему хочется эту женщину, и он с ней переспит!
        Прикидывая в мыслях, куда он поведет Валерию вечером, Сергей благодушно слушал ее, не вникая в суть разговора. И без того было ясно, что она устроила все лучшим образом и он может на нее полностью положиться. Х-м, какой двоякий смысл с некоторых пор приобрела эта фраза.
        Интерьеры элитного автомобильного салона впечатляли роскошью и разнообразием. Валерия назвала свое имя, к ним тут же подбежали два парня в форменных рубашках и принялись попеременно говорить. Сергея всегда поражала целеустремленность идущих напролом через кошелек покупателя менеджеров-консультантов. Эти так же, как и Аверкин, не знали меру, восхваляя все новинки немецкого автопрома, словно Сергей собирался скупить все оптом. Нет, для опта силенок маловато, нужно выходить на китайский рынок, пока же он остановится на этой…
        - Эта машина под заказ для одного очень важного клиента, - развел руками один из молодцов-консультантов.
        - Мы тоже важные клиенты, - напомнила ему Валерия.
        - Безусловно, безусловно, - защебетали молодцы.
        - Что есть в наличии? - поинтересовался Сергей. Ему не терпелось уехать из салона на своем автомобиле.
        - Пройдемте дальше! - консультанты излучали подобострастную доброжелательность.
        И они прошли, выбрали, Сергей сел за руль тестовой машины и проехал несколько метров. Его все устроило.
        - Вы чрезвычайно непритязательны, Сережа, - слишком уж интимно прошептала ему Валерия.
        Она осталась оформлять документы, а Сергей уехал на новой машине. Если бы не ее последние слова, он бы остался и до конца прошел нудную процедуру купли-продажи. Машину оформили на фирму, но Сергей сразу почувствовал ее своей. Он гнал по трассе, наслаждаясь маневренностью, быстрым стартом, свежим запахом кожи салона… И легким запахом духов Валерии, оставшимся витать напоминанием о том, что его колебания совершенно неуместны и смешны.
        - Никуда не денется, приедет, - хмыкнул он, подъезжая к коттеджу.
        Отчего он сюда приехал, Сергей сам не понял. Предполагалось, что он направится в офис.
        Серебристый «Мерседес» класса «Люкс» взвизгнул тормозами прямо у ворот и остановился как вкопанный. Ценное качество для автомобиля. Из окна старого дома тут же высунулась старушка и с явным неодобрением посмотрела на Сергея. Тот вышел из машины и поздоровался с ней. Старушка открыла рот для того, чтобы ответить вежливостью, однако передумала и исчезла в комнате. Сергей прошелся вокруг машины, подбивая носком туфли идеально подкачанную резину на колесах. Он надеялся, что следом за старухой в окно выглянет Ромашка. Но нет, той не было видно. Он вернулся в машину и въехал к себе во двор.
        Коря свое мальчишеское поведение, Сергей оставил блестящую машину на стоянке перед домом и вошел внутрь. Через пару секунд он вернулся в машину и припарковал так, чтобы ее было видно из соседских окон. Зачем? Да из вредности! Пусть старая ведьма видит… Что? Сергей сплюнул и опять ушел в дом.
        Что он хочет доказать и кому? Усугубить и без того большую пропасть между ним и взбалмошной девчонкой, отстаивающей свою ветхую собственность? Нет, его просто задела наглая старуха, не пожелавшая с ним поздороваться. Всего лишь. И Ромашка здесь совершенно ни при чем.

… - Как машинка? - игриво подмигивая, поинтересовалась Валерия, когда Сергей открыл ей дверь.
        - Лучше не бывает! - улыбнулся Сергей.
        Он обрадовался ее приезду. Красивая женщина в доме холостяка - что еще нужно для нынешнего момента, когда голова забита неизвестно чем, а чувства идут вразброд с разумом. Валерия улыбнулась. Она его прекрасно понимала! Разбираться в мужчинах, в их трепетных душах она считала своим хобби, посвящая ему немалое количество времени. На чтение философских трактатов по этому поводу Валерию не хватало, зато она штудировала от корки до корки модные мужские журналы. Из них она черпала знания, чем мужчины живут и как дышат.
        Степанцов представлялся ей натурой противоречивой и переменчивой, склонной к неоправданному пессимизму и вспышкам необъяснимых странностей. Он то отдалялся от Валерии, то приближал ее, готовый на нечто большее, чем пустая болтовня и милые, ни к чему не обязывающие улыбки.
        Валерия всегда чувствовала, когда мужчина ее хочет. Сейчас Степанцов ее хотел, в этом она нисколько не сомневалась. И как можно не хотеть обольстительную красавицу, не раз давшую понять, что желание взаимно?!
        Разве только… Валерия задумалась. Впервые с тех пор, как она увидела Сергея, пришло в голову такое простое объяснение. Он женат! В своей Италии он тайно от всех женился и теперь блюдет верность новоявленной супруге. Но тогда почему скрывает этот факт? В том обществе, где он вращается, принято гордиться красавицей женой как эксклюзивной дорогой вещицей… Получается, прищурилась Валерия, глядя на то, как Сергей разливает по бокалам вино, чтобы отпраздновать покупку, получается, что он женился на уродке. Престарелой, но богатой уродке. Это вполне распространенная практика среди бизнесменов средней руки. Таким образом они получают дополнительные средства для ведения бизнеса.
        Как жаль, что такое сильное, молодое тело принадлежит не ей. Впрочем, в данный момент она в этом не уверена. Вернее, в данный момент она уверена в том, что это тело через минуту-другую будет в ее полном распоряжении. И уж она распорядится им так, чтобы из памяти Сергея навсегда стерлись соперницы. Но что же делать с законной женой? К такому повороту событий Валерия оказалась не готова. Сколько можно быть любовницей?! Пора наконец-то выйти замуж! Если она хочет женить на себе Степанцова, то ему придется пройти через развод, остаться без желаемых денег… О! Действительно ли она этого хочет? Слишком много хлопот из-за одного мужчины, которого Валерия с легкостью может поменять на другого.
        Любовь? Сказки все это! Или дар, получаемый от Бога, теми, кто затем от него мучается и страдает. Валерии не суждено любить, она поняла это давно и никогда не стремилась к большой и чистой любви. Нет ее, по крайней мере, для нее. Степанцов тоже не производил впечатления завзятого романтика. А два сапога, как известно, составляют одну пару. Да, они отличная пара.
        - Чин-чин!
        Остается узнать, точно ли он женат.
        - Что бы я без тебя делал…
        О, он начинает раздавать авансы.
        - Всегда рада подставить тебе свое плечо…
        И руки, и ноги, и грудь, и все остальное. Что скажешь на это, брутальный мачо?
        - Я непременно этим воспользуюсь.
        Давай быстрее, не томи, женщина хочет.
        Но Сергей медленно пил вино и смотрел в раскрытое окно. Валерия догадалась, что ему что-то мешает сделать первый шаг. Что ж, она поможет. Настоящая охотница знает, как завлечь мужчину-орла в свои силки.
        - Сегодня слишком жарко, - томно произнесла Валерия, поднимаясь. - Не хочешь искупнуться?
        - Что? - не понял Степанцов.
        А, мальчик не догоняет, усмехнулась Валерия. Неужели настолько наивен или прикидывается, чтобы оттянуть время? Нет уж, поздно отступать, господин Степанцов.
        - У тебя на заднем дворе есть бассейн. Ты забыл об этом? - она подошла к нему и взяла за руку. - Я позаботилась о том, чтобы утром его заполнили чистейшей водой…
        - Что ты говоришь, - пробормотал Сергей, понимая, что Валерия сейчас потащит его к тому месту, где придется раздеться, а, значит, он сможет не устоять перед ее напористой сексуальностью.
        К черту! Он не девственник, чтобы бояться этой аппетитной стервы. Не съест же она его в самом деле, а если попробует проглотить, то подавится. Он еще крепкий орешек. Но пусть не думает, что он быстро сдастся.
        - Иди одна. Мне нужно сделать пару важных звонков.
        Валерия не показала, что она недовольна, повела точеным плечиком и вышла.
        Бассейн действительно был заполнен лазоревого цвета водой, волнуемой моторчиками невидимых глазу насосов. Он был небольшой, но достаточно вместительный для десятка человек, так что Валерии места вполне хватало. Она, быстро скинув с себя все, что было надето, поплыла именно туда, где из окна мог увидеть ее Сергей, чтобы восхитительная красота стройного тела возбудила его интерес. Валерия нисколько не волновалась, что ее могут увидеть другие. Такой красивой женщине есть что показать.
        Валерия плавала недолго, ровно столько, чтобы Сергею хватило задуматься над дальнейшими действиями. Накинув пляжный халатик на голое тело, она вернулась в дом. Сергей разговаривал по телефону, сидя на кожаном диване в гостиной. Валерия приблизилась к нему и села рядом, призывно глядя ему в глаза. Одной рукой она нежно прикоснулась к его груди, бесцеремонно залезла под рубашку. Вторая рука Валерии повернула к себе лицо Сергея.
        Тот быстро закруглил разговор и прищурился, глядя на прекрасную соблазнительницу.
        - Любишь долгие прелюдии? - поинтересовался Сергей, распахивая халатик.
        - Люблю секс!
        - Взаимно.
        У них много чего было взаимно. Они, как поняла Валерия, были схожи не только внутренне, но и внешне. И в стремлении доставить себе эгоистическое наслаждение тоже таилась роковая схожесть.
        Одноименные заряды отталкиваются, как известно. Схожесть быстро приедается и становится помехой в отношениях. А влечение перерастает в привычку, обыденную и унылую, как старость. Все эти доводы промелькнули в голове Сергея, не задержавшись из-за одурманенного женской наготой сознания. Он подумает обо всем этом после. После того как…
        - Вставай! К-хе, к-хе…
        - Что это? - отвлекшись от процесса, прислушался Сергей.
        - Встал уже, хи-хи. Не знаю, не обращай внимания, - попросила его Валерия.
        - Вставай, проклятьем заклейменный! - неслось из громкоговорителя в окно гостиной. - Весь мир голодных и рабов!
        - Старая ведьма! - в сердцах крикнул Сергей, отпрянув от Валерии.
        - Что это за ода фаллосу? Хочешь, я закрою окно? - запереживала она.
        - Кипит наш разум возмущенный, - продолжала вопить старушка из не менее старого дома. - И трам-та-там, та-та, та-там!
        - Какие трам-там-там?! - закатил глаза к потолку Сергей. - Там было что-то про готовность к бою.
        - Забыла, старческий маразм, - презрительно поморщилась Валерия, подбегая к окну и закрывая его. - Пролетариат беснуется. Все хорошо, дорогой, давай сначала.
        - Ничего хорошего, - возразил Сергей, поднимаясь. - Диван кожаный, кожа к телу липнет.
        - Хочешь, к нему прилипну я? - Валерия игриво обняла Сергея за талию.
        - Весь мир насилья мы разрушим! До основанья! А з-з-затем! - на последних нотах Зоя Терентьевна сфальшивила.
        - Все приличные люди в таком почтенном возрасте страдают от повышенного давления и упадка сил! - крикнула Валерия в раздраженном удивлении.
        Сергей сбросил с себя руки Валерии и отошел.
        Ему больше ничего так не хотелось, как пойти и заткнуть сумасшедшую бабку, испортившую ему свидание. Но у них с Валерией было не свидание. Тогда что? Встречу? Но на встречах не занимаются сексом. Так, значит, у них с Валерией был просто секс. Просто животный секс и ничего больше. В том-то и дело, что секса не было! И больше не будет, - решил Сергей, потому что резко охладел к чарам Валерии.
        - …и в смертный бой вести готов! - вспомнила Зоя Терентьевна, исправившись.
        - С этим что-то нужно делать, - растерялась Валерия.
        Она не помнила, когда еще оказывалась в такой идиотской ситуации. Уже почти дожала мужика, он чуть ли ни лежал на ней, готовый ко всему, и такой облом! Какая-то старуха приобрела громкоговоритель и принялась орать во все горло непонятно что. Впрочем, ей все было понятно. Сергей сожалел о своей слабости. Он посчитал, что это Валерия его чуть не изнасиловала! Хорош монах, нечего сказать. Другого бы на его месте ничего не остановило. А этот стоит и смотрит в окно.
        Окно? И на что же он там смотрит? Помнится, Валерия видела в этой развалюхе весьма привлекательную блондинку. Уж не она ли занозой втемяшилась Сергею в голову, мешая физическим страстям и их отношениям?!
        Валерия прошла в ванную, приняла душ и вернулась, замотанная полотенцем ровно настолько, насколько это позволяло приличие. Сергей возился на кухне, откуда шел ароматный запах кофе.
        - Я сейчас! - крикнул он Валерии оттуда.
        - Замечательно, - усмехнулась та и прошла на второй этаж.
        С балкона открывался восхитительный вид на окрестности. Валерии нравился этот дом, ей подходил Степанцов, отчего же им не быть вместе. Из-за этой пигалицы? Она стояла задумчивая, обдуваемая ласковым ветром, и внимательно разглядывала молодую блондинку, суетящуюся во дворе перед строительным вагончиком. Девчонка вполне могла привлечь внимание Сергея! Вполне! Внешне облезлая в своем поношенном ширпотребе, она могла выглядеть очень дорого, если приложить к этому знающую руку. И Сергей это увидел? Он разглядел в замарашке необыкновенную красавицу? Не может быть, он не настолько проницателен. Какое, однако, лупоглазое создание. Неужели она невинна? Если так, тогда глупа как пробка. Но мужчины любят глупых женщин, этого у них не отнять. Им нравится думать, что на свете есть еще кто-то, глупее их. Курица, охарактеризовала ее Валерия. Цыпленок. Цыпа. Точно она будет обращаться к ней уничижительно, повторять и повторять при Сергее прозвище Цыпа - капля ведь и камень точит. Если Степанцов увлекся этим цыпленком на курьих ножках, то придется лишь немного подождать. Валерия его волнует, она это сегодня
доказала и себе, и ему. Ему в большей степени потому, что он не сумел этого скрыть.
        - Ты уже здесь? - Сергей зашел на балкон с подносом. - Будем пить кофе…
        И замер на недосказанной фразе, уставившись вниз.
        Валерия хмуро проследила за его взглядом. Так и есть. Цыпа! Так вот в чем дело! Но это гораздо проще, чем официальная жена в Италии.
        Она моментально изменила тактику, преобразилась, рассмеялась, чмокнула Степанцова в щеку.
        - Конечно, милый! Здесь так восхитительно! Это будет чудесным продолжением.

…Продолжением чего? Мрачно подумала Юлька, до которой донеслась эта фраза. Она отлично видела стоявшую на балконе брюнетку в одном полотенце на голом теле. Рядом с ней возвышался Юлькин роковой брюнет! Разумеется, он был не Юлькин, а этой стервы. И, разумеется, дура она, что продолжает еще им интересоваться. Юлька ему как женщина совершенно безразлична. Наверняка только что эта сладкая парочка занималась сексом. От этой мысли у Юльки сжалось сердце.
        - Сволочи! - выкрикнула она в сторону балкона.
        Роковой брюнет очень удивился и чуть не уронил поднос с чашками.
        - Сволочи вы, господа строители, - более адресно выразилась Юлька, решив не обращать внимания на балкон коттеджа, даже если он обрушится. - Зачем вы закрыли подъездные двери, а нашу подперли лопатами со стороны двора?! Зоя Терентьевна не смогла выбраться наружу.
        - Но ты же выбралась, - хмыкнул бугай Валентин, нервно притоптывая обмотанной бинтами ступней.
        - Да, я выбралась! - подтвердила Юлька, - пролезла сюда через окошко подвала. Но Зоя Терентьевна… В ее возрасте… Ой, да что я вам тут объясняю!
        - А чего она орет как оглашенная?! - возмутился Валентин. - Мы только отдохнуть легли.
        - От каких это праведных трудов ты отдыхал, двоечник?! - высунулась в окно Зоя Терентьевна. - Тунеядец и бездельник! Вместо того чтобы строить школы и детские сады, он караулит двух беззащитных женщин… Куда запропастилась моя труба?
        - Мои барабанные перепонки больше не выдержат ее жуткого воя! - взвыл Валентин, обращаясь к коллегам, засевшим в вагончике.
        - Так соберите вещички и возвращайтесь на приличные стройки, - предложила Юлька.
        - Ага! Сейчас, - скривился бугай. - Все кинул, собрался и умотал.
        - Да, так и нужно вам сделать, - кивнула Юлька. - Ну, чего вы сами мучаетесь и нас мучаете?!
        - Хомяк сказал, что завтра сюда сам Бугор разбираться приедет. Так что, белобрысая, держись. Собери команду поддержки, что ли. Вон тех двух ротозеев возьми, - Валентин показал на Валерию с Сергеем.
        - Очень они мне нужны! - фыркнула Юлька. - У нас с ними принципиально разная социально-экономическая платформа.
        - Чего?
        - Ничего! И учтите, что я еще умею по крышам лазить. И не вздумайте забить люк на чердак!
        - Хорошая мысль, однако, - почесал затылок бугай. - Ладно, коза, не злись. Расслабься, до завтрашнего утра больше ничего предпринимать не будем. Но завтра - держись! Пощады не будет!
        - Весь мир насилья мы разрушим! - подала голос Зоя Терентьевна. - До основанья, а з-з-з-затем…
        - У! Е! Жутко фальшивит, - бугай схватился за уши и побежал в строительный вагончик.
        - И не выходите оттуда! - прокричала ему вслед Зоя Терентьевна. - А не то я
«Взвейтесь кострами» еще буду петь!
        Юлька вздохнула, подошла к двери и откинула прочь лопаты, забаррикадировавшие выход. Она устала, ночью ходила мыть посуду в круглосуточное кафе, вернулась под утро и легла спать. Хорошо, что Зоя Терентьевна ее разбудила своим гимном трудящемуся народу, а то бы Юлька проспала до вечера или вообще «ушла» в ночь.
        - Что случилось?! - из подъезда на нее выскочил взъерошенный Толик.
        - А, мелкие разборки со строительным криминалом, - махнула рукой Юлька в сторону вагончика, откуда раздавался трехмерный храп.
        - Лезут? Жить мешают? Я им покажу! - И Толик пригрозил вагончику кулаком. - Ты, главное, Юль, не бойся. Я с тобой. - И он приобнял девушку.
        Юлька устало положила ему голову на плечо. И тут же краем глаза заметила, что на балконе уже не стоят, а сидят, пьют кофе и не сводят с них глаз.
        - Поцелуй меня, - прошептала она Толику.
        - Что? - удивился он.
        - Поцелуй меня в губы, - потребовала Юлька.
        - Ты этого точно хочешь? - мялся тот.
        Ну, не самой же его целовать, трезво рассудила Юлька, это будет не так впечатляюще.
        - Ну, если ты не против, - продолжал тянуть Толик.
        Юлька плюнула на приличия и одним рывком нагнула к своему лицу его длинную шею.
        Губы Толика оказались прохладными и пыльными, словно Юльку поцеловал мешок от пылесоса. Чмок! И Толик замер в сантиметре от нее. Ждет одобрения? А что она ему скажет? Соврать, что получила от этого чмока громадное удовольствие, не сможет. Юлька решила чмокнуть его ответно. Чмок. Детский сад, хмыкнула она про себя, как в песочнице. Но результат, видимо, достиг апогея.
        - Это черт знает что такое! - вскричал Сергей, возвращая свою чашку на стол.
        - Что, милый? - поинтересовалась Валерия.
        - Это черт знает что такое! Это переходит все рамки! И границы! Это просто неприлично. О чем она только думает?!
        - О ком ты говоришь, Сергей?
        Валерия терялась в догадках, не смея даже предположить, что столь бурную реакцию у него вызвал невинный поцелуй двух детей внизу перед развалюхой. Впрочем, она отметила, что не стоит недооценивать соперницу. То, что девица молода, добавляет ей множество плюсов. Но, похоже, цыпочка влюблена в этого тощего долговязого парня, одетого так, словно он только что вылез из-под земли. Судя по тому, что у них там происходит, он еще прилично одет.
        - О ком я говорю? - спохватился Сергей. - Я говорю о… говорю о… Нет, на это невозможно больше смотреть!
        Он встал и вышел.
        Валерия кинулась за ним.
        - Ничего не понимаю, - пробормотала она.
        - Я тоже ничего не понимаю! Обещает одно, делает другое… - расстроенно произнес Сергей. И тут же поправился: - А! Я говорю о помощнице по хозяйству. Она так и не явилась.
        - Ах, так ты о ней говоришь, - облегченно вздохнула Валерия. - Я перезвоню ей, узнаю, что случилось.
        - Мне надоело таскаться по ресторанам, я хочу домашней еды.
        - Я закажу тебе в ресторане домашнюю еду, - покладисто пролепетала Валерия.
        - Лера! Что ты говоришь?! - удивился Сергей.
        - Как ты меня назвал? - в свою очередь удивилась Валерия. Обрадовавшись, конечно. - Лера. Очень мило. А не хочешь ли…
        - Не хочу, - пробурчал Сергей, хватаясь за телефон. - У меня еще куча дел, а я занимаюсь тут ерундой.
        - Так это я ерунда? - обиделась Валерия.
        - Я не имел в виду ничего личного, - поспешил оправдаться Сергей. - Мы приятно провели время, отдохнули, ты поплавала…
        - Ты видел, как я плавала? - игриво ухватилась за слова Валерия.
        - Нет, - соврал Сергей. - К тому же мне надо разобраться со всем этим, - он кивнул в сторону ветхого строения.
        - Зачем? - ахнула Валерия. - Не лезь в чужие дела. Хочешь, я сниму тебе люкс в отеле?
        - Спасибо, Валерия, - покачал головой Сергей. - Ты и так для меня много всего сделала, за что я тебе искренне благодарен.
        Я бы сделала для тебя гораздо больше, разочарованно подумала Валерия. Но вслух этого не сказала. Рыба сорвалась с крючка, и какая рыба! Золотая во всех отношениях. Нельзя торопить события, - пришла к выводу девушка. Степанцов не их тех, кто сразу прыгает в койку. Жаль, с такими у Валерии промашки не случались. Что ж, она согласна поиграть еще немного. Пока один ноль в его пользу. Или выиграла цыпочка? Валерия посмотрела в окно. Двор развалюхи был пуст.
        Действительно, подумала она, нужно быстрее снести этот старый дом, чтобы он не мозолил Степанцову глаза своими жильцами.
        - Я найду координаты Бугрова и передам тебе, - начала она деловито. - Мне тоже пора, пойду, оденусь. Приятно было искупнуться в жару, бассейн хорош. Я бы переложила плитку дорожки, ведущей к нему, она бугристая, по ней неудобно ходить на каблуках…
        Валерия поняла, что Сергей ее не слушает.
        - Я помогу тебе с этим разобраться, - отчеканила она.
        - Да? Спасибо. Ты уже уходишь? - отвлекся от мыслей Сергей. - Тебя проводить?
        - Не нужно, я дорогу знаю, - усмехнулась Валерия. - Встретимся в офисе.
        - Конечно, - как робот ответил Сергей. - Встретимся в офисе. Мне нужно позвонить…
        - Звони, я пошла.
        Юлька проследила за тем, как из двора коттеджа выехала красная иномарка с брюнеткой за рулем. Хозяин остался. Что ж, с одной стороны, это хорошо, с другой - ей должно быть наплевать, чем они там занимались и о чем договорились на вечер. Ей нужно подготовиться к завтрашнему дню, зайти к Зое Терентьевне, у которой сейчас пьет чай Толик, и обсудить с ними план действий. Но вместо этого Юлька пряталась за занавесками своего окна и неустанно следила за коттеджем.
        Сергей все-таки вышел на балкон, сел в шезлонг и взял газеты. Теперь они скрывали от Юльки его лицо, и она не могла понять, в каком он настроении. А понять очень хотелось! Если оно довольное и сытое, как у объевшегося сметаной кота, значит, секс между ними был. А если лицо Сергея выражает боль и недоумение, то он переживает из-за Юльки. Как смешно! Глупость, конечно, но как хочется, чтобы это было правдой!
        Сергей отвлекся и отложил газету в сторону. Юлька тут же пригляделась - его лицо выражало крайнюю заинтересованность! Кем?! Брюнеткой или Юлькой? Объект достал из кармана брюк телефон и ответил. Ясно, его интересует только бизнес.
        О чем она только думает? Эта акула бизнеса ей не по зубам. Придется и дальше целоваться с Толиком. Он, безусловно, хороший парень, но не герой ее романа. А что будет, если мужчина ее мечты не существует? Или появится перед ее светлым взором уже тогда, когда она обзаведется вставной челюстью?! Интересно, а как тогда целоваться? Подожди, дорогой, сейчас я зубы поправлю, и продолжим. Вот у Зои Терентьевны вставная челюсть, и она не целуется. Неужели и Юльку ждет такое же будущее?!
        Что она все о себе да о себе. О Зое Терентьевне нужно думать. Завтра она поговорит с Бугром и потребует отдельной квартиры для заслуженной учительницы. Ей самой ничего не нужно. Хотя, если быть честной перед собой, нужно кое-что. Но об этом желании лучше умолчать. Или?
        - Говорят, что за спинами добрых людей сидят их ангелы и записывают желания, - пробормотала она. - Ты там, мой небесный покровитель? Запиши себе мое желание: пусть он будет счастлив. Записал?
        Юльке послышался скрип пера. Такого длинного гусиного пера, которое она видела в музее Пушкина. Она обернулась на этот скрип.
        - Юль, ты чего? Пошли. Зоя Терентьевна ждет.
        На пороге ее комнаты стоял Толик, придерживая скрипящую дверь.
        - Уже иду, - кивнула Юлька.
        Действительно, пора думать о насущном. А ангелы слишком высоко, чтобы ее услышать.
        Она кинула последний взгляд в окно. Сергей разговаривал по телефону и в ее сторону даже не смотрел.
        - Вяземский? Участок принадлежит ему? И что он собирается делать? Ага, он за границей, вернется в августе. Никто не знает, когда он вернется?
        Решает свои проблемы, подумала Юлька, отходя от окна. Правильно делает, каждому нужно заниматься своим делом. Ей вот досталось мыть по ночам посуду и добиваться справедливости. Брюнетке досталось целоваться с Сергеем. И еще неизвестно, кому повезло! Кого она обманывает? Себя. Интересно, как он целуется…
        Глава 5, в которой на героев сваливаются чужие дети
        Сергей сразу почувствовал неладное, поднимаясь на второй этаж офисного здания. Встретившийся ему народ испуганно вжимал плечи, отводил глаза и старался прошмыгнуть мимо как можно быстрее. Из чего Сергей сделал вывод, что что-то произошло из ряда вон выходящее. И это касалось не бизнеса! В противном случае коллеги пробегали бы мимо него с бумажками к факсу - отправляли резюме соискателей. Лето - привычная пора спада деловой активности, но и в это время дела фирмы находились на надежном уровне безопасности, за что Сергей не переживал. Пока он поднимался по лестнице, то старался угадать, что случилось.
        Сергей зашел в приемную, где напротив входной двери восседала секретарь Нона, а в двух противоположных сторонах располагались его кабинет и кабинет Аверкина, и прислушался. Из кабинета Аверкина доносились трагические стоны, и Нона не восседала, а носилась из угла в угол, пытаясь что-то отыскать.
        - Доброе утро, Нона, - поздоровался Степанцов.
        - Доброе?! Вы еще издеваетесь?! - воскликнула Нона.
        Обычно она отвечала более сдержанно и не так волнующе. Впрочем, отметил Сергей, он знает секретаршу недостаточно долго, чтобы делать поспешные выводы о ее адекватности.
        - Артур у себя?
        - А вы разве не слышите? Какой ужас! - произнесла Нона, на миг остановившись и заломив себе руки до такой степени, что Сергей испугался, как бы она не переломила их окончательно и бесповоротно. - Я и не думала, что такое бывает в приличной фирме!
        - А что бывает, Нона? Что? - нахмурился Сергей, остановившись возле двери кабинета Аверкина.
        - Нона! - из-за этой двери донесся жуткий крик. - Ты нашла, чем их заткнуть?!
        Тут же из кабинета выскочил сам Аверкин и кинулся к секретарше.
        - Может быть, - промямлила та, сникая, - они погрызут ластик?
        - Нона, что ты говоришь, - возмутился Артур, - они не мыши, они дети!
        И тут же за его спиной раздался двойной плач.
        - Какие дети? - поразился Сергей, заглядывая другу через плечо.
        - Мои! - трагически воскликнул Аверкин и, разочарованно махнув рукой в сторону Ноны, потянул Сергея за рукав пиджака к себе.
        В кабинете на мягком диване возле окна действительно сидели два пухлых мальчугана и дружно вопили, исторгая потоки слез. Увидев вошедшего Сергея, они моментально прекратили плач и с явным интересом уставились на незнакомца.
        - Ты им понравился! - обрадовался невезучий папаша и подтолкнул друга к детям. - Поговори с ними! А мне нужно подтвердить договоренность с японцами на двенадцать часов дня.
        - О чем я буду с ними говорить?! - испугался Сергей. - Я и дети - это два разных мира.
        - Дя-дя, дя-дя, гу-гу, дай, - прогугукал один малыш и потянулся к карману Сергея, севшего рядом с ним.
        - Отдай ему все, что он требует! - прокричал Аверкин, подбегая к телефону. - «Дай» их любимое слово, как и у мамочки, которая бросила собственных детей на произвол судьбы!
        - Произвол судьбы, как я понимаю, это ты? - хмыкнул Сергей.
        - Кукушка! Это я не вам, господин Киямото. Добрый день…
        - А-а-а-а-а, - затянул малыш, который так ничего и не получил от Степанцова.
        - Отдай ключи от автомобиля! Это я не вам, господин Киямото. Нет, ваш автомобиль мне не нужен…
        - Вот, нашла, - в кабинет влетела Нона с карандашами и тетрадками в руках.
        - Тише, тише, - замахал рукой Аверкин и выскочил в приемную, чтобы там спокойно поговорить с будущим иностранным инвестором.
        - Вы полагаете, что они будут рисовать?
        - Дети все любят пачкать бумагу. Может, что-нибудь нацарапают. А Артур Аркадьевич повесит это… на стенку - и будет гордиться.
        Мальчуганы радостно схватили карандаши и принялись их грызть.
        - Нет, они их съедят, - Сергей отобрал у детей опасные предметы.
        Те собрались заорать, но Нона сунула им тетради. Тетради, разумеется, тоже были испробованы на вкус.
        - Они голодные, - решил Сергей. - Нона, у вас есть еда?
        - Кофе и конфеты, - пожала та плечами.
        - Несите!
        Сергей пожалел о том, что услал Нону. Оставшись наедине с маленькими исчадиями ада, а никто другой по определению не мог родиться у такого отца, как Аверкин, Сергей тяжело вздохнул. Мальчуганы словно почувствовали его нерешительность, принялись показывать, на что они способны. Тетради в мгновение ока превратились в клоки бумаги, усыпавшие идеально чистый до этого пол.
        - Не, - один малыш развел руками, - дай!
        - Дай! - незамедлительно потребовал второй.
        Сергей кинулся копаться по карманам в поисках того, что не могло бы быть разорвано и съедено. Ничего лучшего не нашел, как свои визитки. Дети приняли позолоченные карточки без энтузиазма, но это оттянуло их рев еще на две минуты.
        - Он что, - возмутился Сергей, глядя на дверь в приемную, - заключает с японцем по телефону договор, оговаривая каждое условие?!
        - Вот! - к великой радости Сергея в кабинет влетела Нона. Она держала коробку шоколадных конфет. - Я вспомнила, что детям до трех лет нельзя давать кофе. Сколько им?
        - Сколько вам? - переадресовал вопрос Сергей.
        - Во! - рядом сидящий мальчуган показал растопыренную ладошку.
        - Ему пять! - обрадовался Сергей. - А тебе сколько, пацан?
        Второй показал Сергею две растопыренные ладошки.
        - Ему десять, - настороженно перевела Нона. - Вообще-то они близнецы.
        - И что из того?
        - Сергей Сергеевич! - всплеснула руками Нона. - Вы что, совершенно не разбираетесь в детях?
        - Совершенно не разбираюсь, - признался Степанцов.
        - Близнецы рождаются в один день, - сообщила секретарша.
        - Ага, значит и тому тоже пять! - уяснил Сергей.
        - Нет, на пятилетних они не похожи, - засомневалась Нона.
        - Какая разница, - Сергей выхватил у нее из рук коробку конфет, потому что один из мальчишек уже приготовился плакать. - Ешьте, дети! Дядя не жадный!
        - Я все-таки спрошу у Артура Аркадьевича. - Нона встала и пошла в приемную.
        - Откуда я знаю, сколько им?! - ответил вернувшийся в кабинет Аверкин. - Год! Нет, полтора! Или два года. Я не помню такие несущественные детали. Достаточно того, что я точно знаю, что это мои дети. Серж, в двенадцать я встречаюсь с Киямото в японском ресторане.
        - Отлично, - вскочил Степанцов, - я готов.
        - Серж, я встречаюсь, я, - твердо заявил Аверкин. - А ты останешься здесь помогать Ноне справляться с детьми.
        - Это твои дети! - с жаром воскликнул Сергей.
        - Я не отрицаю, что подтвердил документально. - Аверкин бросился в свое кресло за столом и обхватил руками голову. - Но ты должен понять - у меня душевная травма.
        - Я больше не нужна? - тактично поинтересовалась Нона.
        - Пока нет, - ответил начальник.
        И она вышла, со спокойным сердцем оставив детей, поедающих шоколад.
        - Меня бросила Анжела, - драматически простонал Артур.
        - Что? - Сергей не поверил своим ушам.
        - Что слышишь! Вот, - Аверкин кинул Сергею толстый конверт. - Там фотографии. Она наняла детектива, и тот проследил мою связь с Машкой. Это же была лишь ничего не значившая интрижка! Но Анжела не поверила и укатила в Баден-Баден поправлять расшатанные нервы.
        - Может, еще не успела укатить? Не оформила визу?
        - О чем ты говоришь! У нее мультишенген на год! - удрученно сообщил Аверкин.
        - А нянька? У ваших детей была нянька, - вспомнил о спасительной в таких случаях соломинке Сергей.
        - Она уволила ее перед этим. Стерва!
        - Позвони няньке и возьми ее обратно на работу.
        - Серж, как ты далек от бренного мира, - утомленно вздохнул Аверкин и закатил глаза. - Няньки это дефицит! Ее уже забрали в крепкие руки, из которых мне ее ни за что не вырвать. Если бы я смог найти няньку! О-о-о-о, дьявольщина, е-п-р-с-т…
        - Не ругайся, тут дети, - напомнил Степанцов.
        - Разумеется, это мои дети, так что они еще и не такое слышали, - сообщил Артур и заголосил: - У них была тяжелая жизнь… Бедные сироты!
        - Дай!
        - Дай! - синхронно крикнули сироты.
        В дверь кабинета легонько постучали. После чего, не дожидаясь позволения, вошла Валерия. Она выглядела, как всегда, безупречно и ошеломительно. Мальчуганы, съевшие все конфеты в коробке, уставились на нее с восхищением.
        - Звали, Артур Аркадьевич? - спросила Валерия с королевским достоинством. - Добрый день, Сергей Сергеевич.
        - Не добрый этот день, Лерочка, - простонал Аверкин, поднимаясь ей навстречу.
        - Это ваши дети?
        Валерия слышала, как громко кричала в кабинете шефа его злющая жена. Мало того, она специально подождала ее в коридоре. Та вылетела как мстительная фурия с перекошенным от ярости лицом. Красивым лицом, стоит отметить. И все-таки Валерия в более выигрышном положении.
        - Мои! - простонал Аверкин. - Это мой крест…
        - Почему они едят шоколад? - воскликнула Валерия. - Кто им дал шоколад? Это возмутительно. Им еще нет трех лет! Это вредно для здоровья.
        - Вспомнил! - обрадовался Аверкин. - Им еще нет трех лет. Точно. А то у меня спрашивают, сколько им.
        Мальчишкам надоело сидеть, и они полезли с большого для них дивана вниз, пачкая шоколадом все, за что брались.
        - Нона! - прокричала Валерия, принимая активное участие в детях. - Принесите чистые полотенца. Сергей, держите одного, Артур, держите второго. Пойдем в ваш туалет, где есть умывальник. Дети должны содержаться в чистоте.
        Разумеется, едва Сергей схватил одного, как он тотчас же перепачкал ему костюм. Степанцов еле удержал извивающегося пацаненка, который категорически не желал умываться. Но детей все-таки умыли, почистили им костюмчики, напоили молочным коктейлем, за которым сбегала Нона в ближайшую кафешку.
        - Остается вернуть их домой, - резюмировала Валерия.
        - Я не могу туда вернуться, - простонал Аверкин. - Там все напоминает о предательстве Анжелы! К тому же няньки тоже там нет. И мне нужно ехать к японцу. Знаете что, друзья, а вы ведь мне друзья? - Аверкин оживился. - И я всегда могу на вас рассчитывать? Отлично! Давайте сегодня строго распределим обязанности. Я занимаюсь бизнесом, а вы - детьми. По-моему, справедливо. И не нужно мне перечить. Помните, что у меня душевная травма!
        - А, по-моему, - возмутился Сергей, провожая рассерженным взглядом спину сбегающего друга, - он нас обманул!
        - Отвезем детей к тебе, - заявила Валерия.
        - Что?!
        - Ко мне нельзя, - пожала плечами Валерия, - у меня гостят родители. В августе они уезжают на море, но дети не могут ждать до августа. А ключи от своей квартиры Артур Аркадьевич не оставил. Иного выхода я не вижу.
        Валерия строила далеко идущие планы, позволяющие лишний раз показать Степанцову, какая она будет замечательная мать. Она в самом деле умела обращаться с капризными детьми - у сестры два года назад родилась двойня, только там были девочки. Девочки, мальчики, по большому счету все равно. Дети, как мужчины, им главное пообещать и дать надежду.
        - Если вы будете себя хорошо вести, - пообещала она мальчишкам, - я куплю вам машину.
        - Дай! Дай! - обрадовались те.
        - Все-таки, - прикинула Валерия, - им не больше двух лет. Иначе они бы разбирались в марках автомобилей, как все дети благополучных отцов.
        - Аверкин не благополучный отец, - возразил Сергей.
        - Зато у него есть хорошие друзья, - улыбнулась ему Валерия. - Так что берем детей и едем.
        - Спокойствие, товарищи, только спокойствие!
        По комнате Зои Терентьевны взад-вперед вышагивал мужчина, и впрямь похожий на Карлсона. Только на постаревшего и поседевшего Карлсона, пресытившегося вареньем и плюшками и занявшегося решением более глобальных проблем человечества.
        - Знакомься, Юлия! - торжественно изрекла старая дама. - Это Василь Васильевич Голубцов, юридически подкованный человек с активной жизненной позицией. Он был так любезен, что согласился нам помочь.
        - Совершенно безвозмездно, - добавил тот и крепко пожал Юльке руку.
        Теперь он напомнил ей мудрую сову из мультфильма. Странные у нее сегодня ассоциации.
        - Сейчас помогу вам, - Василий Васильевич кинул взгляд на наручные часы, - а потом побегу отстаивать прибрежную зону озера, огороженную от честного люда ушлым предпринимателем. Проведем пикет в защиту прибрежной зоны, незаконно захваченной владельцем коттеджа, расположенного в ее непосредственной близости.
        - Какое он имеет право?! - искренне возмутилась Зоя Терентьевна. - Произвол!
        - Вот именно, произвол, - согласился мужчина с активной жизненной позицией. - И мы поставим предел этому беспределу! Присоединяйтесь к нашему общественному движению!
        - Присоединимся, - пламенно пообещала Зоя Терентьевна. - Как только разберемся со своим произволом. Сами понимаете, Василь Васильевич, я не могу оставить девочку без приличного жилья.
        - Кстати, о вашем деле, - вспомнил Василий Васильевич. - Значит, так. «В соответствии со статьей 85 Жилищного кодекса РФ выселение граждан из жилых помещений с предоставлением других благоустроенных жилых помещений по договорам социального найма осуществляется в следующих случаях… В том числе и когда дом, в котором находится жилое помещение, подлежит сносу». Цитата.
        - Понятно, - кивнула Зоя Терентьевна.
        - «Согласно статье 86 Жилищного кодекса РФ гражданам, проживающим в жилом помещении по договору социального найма в доме, который подлежит сносу, должно быть предоставлено другое благоустроенное жилое помещение». Это тоже понятно?
        - Угу.
        - И что мы имеем? - сдвинул брови юридически подкованный мужчина.
        - Чумкин тупик, - охотно ответила Юлька, делясь напастью, - дом номер тринадцать, квартира тринадцать. С подселением.
        Голубцов никак не отреагировал на ее слова и продолжал:
        - Идем дальше. «Расселение собственников жилых помещений осуществляется путем заключения предварительного и (или) основного договоров с инвесторами или Департаментом муниципального жилья и жилищной политики». Договор подписывали?
        - Нет! - хором ответили выселяемые.
        - Это хорошо, - обрадовался Василий Васильевич. - Это вселяет надежду.
        - Вселите нас в приличные квартиры, - попросила Зоя Терентьевна.
        - Учетная норма жилья в нашем регионе на одного человека, правда, х-м, м-да… Но социальная программа переселения из ветхого жилья должна работать!
        - Безусловно, голубчик! - воскликнула радостно Зоя Терентьевна.
        - Следовательно, мы должны организовать ее поддержку. - Голубцов поднял палец вверх.
        - Каким образом? - поинтересовалась Юлька.
        - Проведем пикет в поддержку граждан из ветхого фонда.
        - Замечательно, - обрадовалась Зоя Терентьевна. - Только провести нужно обязательно сегодня, а то эти буржуазные сволочи готовы взять нас с Юлией штурмом.
        - Не посмеют, - заявил Голубцов и заторопился. - Значит, так, сейчас я побегу к озеру, проведем акцию устрашения там, затем тем же составом прибежим к вам. Но пасаран!
        - Что? - не поняла Юлька.
        - Они не пройдут, и наши не сдаются! - пояснил борец за права обездоленных.
        - Но пасаран! - сжала худой кулачок Зоя Терентьевна. - Мы ждем.
        Василий Васильевич энергично потряс руку Юльке, затем Зое Терентьевне, пожелал им не терять присутствия духа и выбежал из комнаты.
        - Замечательный мужчина, - заметила старая дама. - Мы с ним когда-то преподавали в одной школе. Помнится, он вел природоведение. Сразу согласился помогать, и заметь, Юлия, совершенно безвозмездно. Мы должны быть этому рады, наши стесненные обстоятельства не позволяют нанять солидного адвоката, а дело неизменно катится к суду.
        - А если он с пикетчиками опоздает?! - взволнованно спросила Юлька, подбегая к окну. - Зоя Терентьевна, он рукой машет и на велосипед садится. Легко ли ему крутить педали в таком преклонном возрасте?
        - Ах, Юлия, дай, и я ему махну, - взволновалась Зоя Терентьевна. - Нет, не рукой, алым флагом. Где он у меня запропастился?
        Юлька ничего не сказала, потому что в этот момент увидела, как во двор коттеджа Степанцова въехали иномарки, откуда выгрузился он сам, роковая брюнетка и… Юлька обомлела! И их дети! Степанцов глубоко женат! У него жена и двое маленьких мальчишек, оба вылитые Степанцовы. А она-то губы раскатала… А она-то понадеялась… Вот, пропасть между ними все растет и растет, и никто больше не сделает через нее шаг навстречу. Юлька не какая-нибудь вертихвостка, чтобы оставить детей без отца. Она не отобьет чужого мужа! Как жаль-то, что он женат…
        - Дай! Дай! Дай!
        Юлька всхлипнула. Дети бегали вокруг Сергея и что-то просили. Милые мальчишки, за ними нужен глаз да глаз. Брюнетка тут же собрала их в кучу и втолкнула в открытую дверь дома. Лихо она с ними расправляется, как прирожденная мать многодетной семьи, тоскливо подумала Юлька. А у Степанцова вид несколько растерянный. Ох, с каким виноватым выражением лица он смотрит на Юлькины окна!
        Юлька отпрянула за занавеску.
        Еще бы ему не быть виноватым! Навешал бедной девушке лапши на уши. А он разве вешал? Конечно, вешал! Мог бы прямо сказать: дорогая Юлия, на меня даже не рассчитывайте, я давно и безнадежно женат. У меня двое детей, и все мальчики.
        Как будто, если бы у него были все девочки, от этого что-то изменилось.
        Сергей бросил взгляд на окна соседнего дома и ввалился в дверь следом за Валерией с детьми. Он шестым чувством понял, что сегодня случится нечто страшное, если не удастся поговорить с Ромашкой. Еще подумает, что эти вредные дети - его?! Нужно было с самого начала предупредить ее, что он не женат. Но кому это нужно? Ромашка с презрением отвернулась, когда он замешкался с ответом на ее вопрос. Нужно было сказать, что он поддержит ее в любом случае. Если этот случай будет в рамках законности, конечно. Ага, вот он уже определяет рамки их отношениям. Но у них нет никаких отношений! И вообще, в его доме обворожительная женщина, готовая выполнить его любой каприз…
        - Хочу!
        - Хочу!
        И дети. Как он забыл об этих аверкинских оглоедах!
        - Сейчас я их утихомирю, Сережа, - с мстительной улыбкой на устах пообещала Валерия.
        И Сергей отчего-то сразу ей поверил. С такой улыбкой можно приструнить любых детей, даже тех, которые знать не знают, что такое гестапо времен Второй мировой войны. Ему стало неуютно, и он поспешил на кухню. Детей нужно было чем-то накормить.
        Они пришли к нему на удивление спокойные, расселись с помощью Валерии по табуретам и принялись ждать, пока он приготовит холостяцкую яичницу.
        - Что ты им сказала?! - чрезвычайно удивился Сергей, принимая помощь от Валерии.
        А она старалась взять все в свои руки. И пояснила:
        - Мы с ними договорились, опираясь на древний постулат: молчание - золото. В нашем случае в роли золота выступают шоколадные конфеты. Чем дольше они промолчат, тем больше конфет получат. Весьма честная сделка, согласись.
        - Но ты сама говорила, что шоколад вреден! - ахнул Сергей.
        - А кто говорит, что это будет шоколад? - негромко проговорила Валерия.
        - Ничего не понимаю. - Сергей растерялся.
        - В местных магазинах продается сплошная соя. Вот только кого послать туда, ума не приложу. - Валерия задумчиво потерла лоб. - Обязательно позвоню в агентство по найму прислуги. У тебя никого нет на примете?
        У Сергея была одна знакомая девушка. Он бы с радостью воспользовался ее помощью, сам был бы рад ей помочь. Но между ними отчего-то возникли странные непреодолимые противоречия. С другой стороны, отчего же непреодолимые?
        - В любом случае, - поморщилась Валерия, раскладывая яичницу по тарелкам, - им нужна нянька.
        - Дай!
        - Детка, больше одного яйца тебе нельзя. Не плачь, помни о вкусных конфетах.
        - Есть у меня одна идея, - задумался Сергей.
        Правильно ли будет, если Ромашка немного посидит с детьми, пока они найдут им настоящую няню? Все-таки ее публичная деятельность, в смысле, ну да, что там скрывать от самого себя, в нехорошем смысле этого слова, накладывает на девушку определенные подозрения. Но она кажется такой чистой и искренней! Вот он, обман зрения. И в пустыню ехать не нужно, чтобы убедиться в недостатках человеческих возможностей.
        Что ее толкнуло на панель? Несомненно, тяжелое материальное положение! С каким разнузданным аппетитом она ела бутерброды, так едят люди после кораблекрушений, месяц не видевшие человеческой еды. А эта ее сумасшедшая бабка! Вне всяких сомнений, она сыграла решающую роль в выборе Ромашкой профессии. И ее друг! Вокруг несчастной одни потребители, которые тянут с нее все заработанные честным трудом деньги. Но так ли честен ее труд? А чем он хуже любого другого? Он не завзятый моралист, он все понимает. И не будет ничего плохого, если он даст ей немного подзаработать.
        - У тебя кто-то есть на примете, Сережа? - с надеждой спросила Валерия. Спохватилась, но поняла, что уже было поздно. Глаза Степанцова горели таким странным огнем, что она не решилась с ним спорить.
        - Девушка, - сказал Степанцов, указывая на соседний дом. - Там есть одна девушка…
        Валерия отлично знала, что там есть одна безмозглая блондинка, похожая на отощавшую куклу Барби. Та самая Цыпа. Еще бы ей не знать своих соперниц! Хотя какая эта девчонка ей соперница, их и сравнивать-то нельзя: утонченная во всех отношениях Лера и оторванная от сохи в далеком детстве как ее там…
        - Есть девушка Юля, - продолжил Сергей.
        И имя у нее банальное!
        - Я попрошу ее посидеть с детьми, пока мы подыщем им профессиональную няню.
        - Это не обычные пролетарские дети, - заявила Валерия. - Это дети состоятельного человека, привыкшие к приличному обращению и уважительным манерам.
        - Играют в игры с нянями все дети одинаково! - уверенно произнес Сергей. - Я приглашу ее сюда, пусть они повозятся пару часов. Думаю, этого времени вполне достаточно для того, чтобы их отец за ними вернулся. А тебе, Лера, нужно самой съездить в магазин и закупить необходимые продукты. На яйцах они долго не продержатся.
        - Разумеется, - сквозь плотно сжатые губы процедила Валерия, но, подумав, добавила более мило: - Сережа.
        - Вот и договорились, - обрадовался тот и вскочил. - Я тоже пойду договариваться.
        - А нельзя ли ей просто позвонить?
        - Лучше с глазу на глаз, - замотал головой Степанцов. Так вернее. К тому же я не знаю номера ее телефона. Да и работает ли в развалюхе телефон, тоже не знаю.
        Это признание обрадовало Валерию, показав, что не такие тесные отношения у Степанцова с замарашкой, раз они не перезваниваются.
        Юлька как раз проводила рекогносцировку во дворе дома, подкрадываясь к строительному вагончику. Она должна была во что бы то ни стало знать планы противника до наступления.
        - Здравствуйте, Юля!
        Она чуть не подскочила на месте от неожиданности. Со стороны коттеджа к ней подошел Сергей. Ноги сделались ватными, голова закружилась, дыхание сбилось, - это он взял ее за руку и потряс ладонь. Совсем другое чувство, - успела сравнить Юлька, - когда руку трясет Василий Васильевич, при этом она не теряет остатки разума. Так, Юлька, собралась, собралась, собрала чувства в кулак…
        - У меня к вам предложение…
        - Чего? - Юлька обомлела и чуть не ляпнула про руку с сердцем.
        - Деловое предложение…
        - Ах, деловое, - выдохнула бедная девушка с облегчением и тут же спохватилась: - Я не могу, к сожалению, ничем вам помочь! На сегодня у нас намечен пикет и устрашающая акция. Вот только я не знаю, когда они начнутся.
        - А, ничего страшного, - махнул рукой Сергей, - вы не опоздаете на эти мероприятия. Я всего лишь предлагаю вам за определенное вознаграждение заняться у меня дома…
        - Чем?!
        - Не тем, о чем вы подумали. То есть я хотел сказать, что противоположным. Всего лишь посидеть с детьми, - наконец-то признался он.
        - С детьми, - печально повторила Юлька, глядя ему в глаза.
        - Это не мои дети, - принялся быстро говорить Сергей. - Я вообще только недавно узнал об их существовании… У них другой отец и другая мать…
        - Мать-то зачем другую приплетать? - горестно вздохнула Юлька.
        Вот гад, отказывается от собственных детей! Не будет она ему помогать. Но дети-то не виноваты. Роковая брюнетка оказалась плохой матерью? А с первого взгляда так воинственно была настроена. Но богатые дамочки ленивы, вот ей через полчаса и наскучили собственные дети.
        - Сколько заплатите? - по-деловому поинтересовалась Юлька.
        - Не обижу. А сколько вы обычно берете за ночь?
        - За три с половиной часа, я на полставки числюсь, получаю двести рублей, - честно призналась Юлька.
        Она работает на полставки, удивился Сергей. Пока его не было в стране, здесь образовался профсоюз работниц ночного труда?! Однако как мало ей отстегивает сутенер! И хотя сам он не пользовался услугами жриц любви, но приблизительные расценки знает.
        - Я накину, получится двое, - решил он.
        - Договорились, - прячась под личиной деловитости, кивнула Юлька. - Что я должна делать? Только учтите, начнется акция устрашения, я буду вынуждена ретироваться.
        - Учту, - кивнул Сергей, не в силах оторваться от солнечных зайчиков, играющих ее белокурыми волосами. - Ретируемся вместе.
        - А дети? - удивилась Юлька.
        - Возьмем их с собой для массовости.
        - Значит, вы по эту сторону баррикад? - прищурилась Юлька.
        - Значит, - уверил ее Степанцов. - Вы придете?
        - Прямо сейчас? - все еще не верила происходящему Юлька.
        - Немедленно.
        - Хорошо. - Юлька уже развернулась, чтобы бежать. - Предупрежу Зою Терентьевну и приду.
        - Это та дама с трубой?
        - Заслуженная учительница, между прочим.
        - Что вы говорите?
        Степанцов не мог не удивиться. И как же эта заслуженная учительница допустила, что внучка пошла по кривой дорожке?! Сергей даже разозлился. Но разве он имел право вмешиваться в чужую жизнь? Шел обратно домой и рассуждал, что он должен будет вмешаться. Ненавязчиво так, исподволь постарается поговорить с Ромашкой по душам. Он чувствует, что не все еще потеряно, не все. Интересно, а мог бы он жениться на ней?
        Хороший вопрос.
        Юлька бросилась к соседке и рассказала ей о возможности подзаработать. Зоя Терентьевна сказала, что три с половиной часа она как-нибудь продержится, зато они с Юлией накупят на эти деньги тушенки, что позволит с большой долей вероятности продержаться им без отопления зимой в крепкие морозы. К тому же Хомяков никогда рано не поднимался и имел привычку являться после обеда. А тот буржуй, которого он грозил привести с собой, наверняка кутит всю ночь напропалую и просыпается только под вечер. Таким образом, у Юлии есть время для того, чтобы заработать им на хлеб насущный. А там подойдет пенсия Зои Терентьевны, и их голыми руками не возьмешь! Авось еще и на хорошего адвоката хватит.
        Юлька сомневалась, что пенсия заслуженного педагога поможет им отстоять отдельную благоустроенную квартиру, но спорить со старушкой не стала. Они договорились, что, как только во дворе дома начнется заварушка, Зоя Терентьевна протрубит в горн и Юлька прибежит на место разборок. То, что она окажется в тылу врага, добавит ситуации перчинки. Хомяков вряд ли будет ожидать удар в спину. А тут Юлька! Конечно, драться она не станет, но эффект неожиданности должен будет сделать свое дело. Враг растеряется и покинет позиции.
        Она еще раз взглянула на строительный вагончик, там шло копошение. Разнорабочие вовсю резались в дурака, но Юлька-то об этом не знала. Проигравший должен был время от времени высовываться из вагончика и кричать «Ку-ка-ре-ку!» три раза. Пока шла ничья, и двор не оглашался птичьими криками.
        Юлька вздохнула, набрала в грудь больше воздуха, словно он мог ей помочь выбросить из головы вредные мысли, и направилась к коттеджу. Она собиралась перемахнуть по привычке через забор, но вспомнила про роковую брюнетку и решила не ронять собственного достоинства.
        Брюнетка открыла ей дверь и уставилась немигающим взглядом не поддающейся дрессировке кобры.
        - Ну и? - Валерия вскинула тонкие ниточки бровей.
        - Здравствуйте, - Юлька решила оставаться вежливой при любых обстоятельствах. Работа есть работа.
        - Юля! Проходите! - Сергей бросился к ней.
        Увидев Юльку, он обрадовался. Она попыталась диагностировать этот процесс восторга: он радуется, что увидел ее, или радуется тому, что наконец-то дети будут пристроены, а они с брюнеткой займутся более интересными делами.
        - Это и есть твоя нянька? - продолжала усмехаться Валерия. - Девушка, какое у вас образование?
        - Высшее, - ответила Юлька.
        - Педагогическое?
        - Нет.
        - Я так и знала!
        - У тебя чертовски развита интуиция, Валерия, - иронично заметил Сергей и подхватил Юльку под локоть, ведя в гостиную. - Вот эти шалопаи! Их нужно чем-то занять в течение двух часов. Или четырех. Но, полагаю, трех, не больше. Я обещал, - он повернулся к Валерии, застывшей на пороге в позе обиженной добродетели, - что Юля уйдет сразу, лишь только у нее возникнет в этом необходимость!
        - Неспелые сливы? - ядовито поинтересовалась Валерия. - Туалет рядом с соседней комнатой.
        - Спасибо, я знаю, где он находится, - поблагодарила Юлька.
        - Даже так?! - опешила Валерия. А эта вертихвостка даром время не теряет!
        - Дай!
        - Дай! - закричали мальчишки и с шумом кинулись к новому взрослому.
        - Они знают другие слова? - засомневалась в их умственном развитии Юлька.
        Безусловно, она не годилась на роль профессиональной няньки, но посидеть с детьми могла. Поиграть во что-нибудь, к примеру.
        - Да у вас нет ни одной игрушки, - удивилась она.
        - Сейчас что-нибудь придумаем, - спохватился Сергей. - Лера, ты хотела поехать в магазин, так купи им еще пару автомобильчиков.
        - Дети их положения и достатка, - желчно заметила Валерия исключительно для Юльки, - играют с настоящими автомобилями.
        - А что, - обрадовался Сергей, подхватывая одного из близнецов, - хорошая идея! Айда во двор гулять!
        Юлька не стала сопротивляться, поняв, что им, троим взрослым, будет тесно даже в любом дворце. Она взяла за ручку второго мальчугана и пошла следом за Сергеем. Тот проявил поразительную активность, согласившись составить им компанию. Валерия, глядя на все это, презрительно хмыкнула, вышла за ними и направилась к своему автомобилю. То, что эта вредина уезжает, Юльку очень обрадовало. Пусть даже она его законная жена! А мальчишки симпатичные, сразу полезли на водительское сиденье и принялись крутить руль. Юлька испугалась, что они его оторвут, но Сергей благодушно заметил, что ничего страшного не произойдет. У него вообще было отменное настроение. Впечатление от общей прогулки портило воспоминание об истинной профессии новоявленной нянечки. И Сергей решился с ней поговорить.
        - Так вы работаете, Юля? - поинтересовался он, пока мальчишки пытались оторвать педаль газа.
        - Мальчики, осторожно! Она грязная! - Юлька помнила о своих обязанностях и старалась больше всего внимания уделять подопечным. - А? Что? Да, я работаю, ночь через ночь.
        - М-да. Мужики… М-да… Клиенты не достают?
        - Клиенты? Нет, я на них глаза закрываю, и пусть делают все, что хотят. Мое дело - гигиену блюсти. Мальчики… Как же вас зовут, а ладно, все равно не отличить… смотрите, какой приборчик интересный! Наверняка с системой ГЛОНАСС…
        - Гигиену? А как же удовлетворение от труда? - продолжал допытываться Сергей.
        - Да о чем вы говорите, - рассмеялась Юлька. - Какое там удовлетворение! Так, побарахталась с дискотекой и свободна.
        - Это что, теперь так называется? - тоскливо поинтересовался Сергей, начиная наконец-то замечать, что ушлые наследники Аверкина его новый автомобиль скоро разберут по запчастям.
        - А должно как-то иначе? - искренне не поняла Юлька.
        - Наверное, - воскликнул Сергей. - Раньше говорили «ночные бабочки» или «жрицы любви».
        - Сергей! - обомлела Юлька. - Вы о чем думаете?! Вы думаете, я где работаю?
        - На этой, на пане… Какая разница! Честно говоря, Юля, мне совершенно все равно, чем ты занимаешься…
        - Ага, - подозрительно прищурилась Юлька, - главное, чтобы человек был хороший.
        - Халосий, халосий, - защебетали дети.
        - Им нужно расширять лексикон, - обрадовалась за них Юлька. - А это, мальчики, клаксон. Он бибикает. Повторите!
        - Класо, класо! Бибика! Халосий!
        - Какие хорошие дети, с ними никто просто не занимался, - Юлька восхитилась своими педагогическими способностями. - Так вот вы, Сергей, зря про меня плохо так думали. Я зарабатываю на хлеб честным трудом.
        - Я не сомневался, что ваш труд честный…
        - Я временно работаю в кафе-ресторане, посуду мою. А по ночам, потому что мне так удобно. Днем приходится свое жилище отстаивать и учиться. Есть такая профессия, знаете ли, посудомойка.
        - Какая восхитительная профессия! - внезапно обрадовался Степанцов. - Самая лучшая профессия!
        - Вы действительно так думаете? - очень удивилась Юлька. Потом здраво рассудила, чего можно ожидать от человека, забывшего, что такое метро. - Конечно, там есть посудомоечная машина, - осторожно начала она объяснять. - Но закладку и выкладку приходится производить вручную. Мытье тарелок и называют у нас дискотекой.
        - Понятно, - Сергей улыбался и смотрел на Юлю. - А можно я тебя, Юля, поце…
        - Взвейтесь кострами, синие ночи! Мы, пионеры, дети рабочих! - Из окна Зои Терентьевны послышался воинственный призыв.
        Сергей замолчал и тяжело вздохнул. Он собирался поцеловать Юлю, радуясь тому, что она работает посудомойкой. И совсем забыл о детях и ее бабке, заслуженной учительнице.
        - Началось, - возбужденно сказала Юлька, глядя на двор собственного дома. - Сергей, останьтесь с детьми!
        - Ни за что!
        - Как это? Вы же обещали!
        - Мы пойдем все вместе отстаивать твою собственность! - воскликнул Сергей. Помнишь, еще и детей собирались с собой взять.
        - Надеюсь, дети не пострадают, - нахмурилась Юлька. - Сергей был воодушевлен и весел. - Но если возникнет хотя бы малейшая угроза их жизни…
        - Юля, мы с тобой! Мальчишки! Вперед!
        - Впелет! Впелет! - обрадовались те, хватая его с двух сторон за руки.
        - Мы готовы, - торжественно сообщил Сергей.
        - Ох, чувствую, зря я вас втянула в эту историю… - Юлька вздохнула и пошла, трое мужчин - большой и два мелких - отправились за ней.
        Глава 6, в которой происходит великое противостояние и акция возмездия
        Расстроенный прораб Хомяков мерил шагами вверенный ему двор ветхого жилища, нервно вышагивая следом за солидным мужчиной в темном костюме с папкой под мышкой. Это был представитель жилищного отдела местного муниципалитета Цыплаков.
        - Вы пробовали с ними поговорить по-хорошему? - грозно поинтересовался Цыплаков, выуживая под нос Хомякову папку и раскрывая ее. - Если говорили, то они должны были подписать этот договор!
        - Я не господь бог, а эти бабы настоящие чертовки, - оправдывался Хомяков. - Творят, что хотят. Смею заметить, из-за всей этой нервотрепки я похудел на пять кило и приобрел нервный тик на оба глаза.
        - Смею заметить, - передразнил его Цыплаков, - вам прилично заплатили за беспокойство! Хорошо знакомый и глубоко уважаемый нами с вами господин не понимает, почему развалюха еще не снесена! А рабочие?! - он перевел грозный взгляд на троих вытянувшихся по стойке «смирно» очумевших от каждодневного безделья и игры в дурака Гайдукова, Валентина, Андрея. - Что за петушиные крики доносились из их сарая, когда мы подъехали?! Чем они заняты? Где прикрепленный к объекту бульдозерист?!
        - Он рожает, - подобострастно ляпнул Хомяков.
        - Рожает?! - взревел Цыплаков, понимая, что этому тупому войску ни за что не справиться с засевшими в глухую оборону отщепенками.
        - Жена его рожает! - пояснил прораб. - А он на подхвате. Мало ли что…
        - Значит, так, - сосредоточился разгневанный Цыпляков, оценив обстановку. - Сейчас ты, Хомяков, будешь у меня на подхвате. Мадам! - прокричал он в указанное прорабом окно. - Мадам Поливанцева Зоя Терентьевна! Я из общественной приемной! Приехал к вам, чтобы выслушать требования и найти разумное решение…
        - Для кого? - едко поинтересовалась Зоя Терентьевна, высунувшись из окна.
        - Что для кого?
        - Для кого решение будет разумным?
        - Оно станет обоюдно приемлемым, - обрадовался ее появлению Цыплаков. - В контексте статьи 85 Жилищного кодекса Российской Федерации! Пожалуйте к разговору!
        Он повернулся к Хомякову и горячо зашептал:
        - Как только спустится, пусть твои молодцы хватают ее под белы рученьки и тащат в мой автомобиль. Там ее закроет водитель, продержит, пока мы снесем этот сволочной подъезд. Позже скажем, что пока вели переговоры, он сам развалился. От ветхости! Старухе ничего не останется делать, как подписать договор и отправиться к черту на кулички.
        - Там есть еще одна девица, - подсказал Хомяков. - С ней что делать?
        - Это осложнит обстановку, - задумался Цыплаков, глядя на пустое окно. Зоя Терентьевна исчезла после его приглашения, и он ждал, что она вот-вот появится на выходе дома.
        - Если возьмем бабку, то внучка кинется ее спасать, мы схватим и внучку. Только там может быть еще один парень.
        - Хомяков, у тебе не развалюха, а муравейник. Сколько их там?!
        - Три единицы: две женского пола, одна - мужского.
        - Трое против пятерых, не считая водителя. Хорошо, что двор уже обнесли защитным ограждением, нам свидетели не нужны. Что она так долго возится?
        - Тапочки ищет, старая ведьма.
        Но Зоя Терентьевна искала трубу. И вскоре двор огласили призывные звуки будоражащей сознание песни. Цыплаков от неожиданности схватился за голову, а Хомяков подпрыгнул на месте, наступив при приземлении на лакированный туфель чиновника. Только привычные к концертной деятельности пенсионерки рабочие криво ухмыльнулись и расслабились. Они сразу поняли, что побоища не будет, старую даму можно было выкурить из подъезда только слезоточивым газом. Или взятием ее юной приятельницы в заложники.
        Но та неожиданно появилась не из развалюхи, а со стороны коттеджа.
        - Ну, коза дает, - восхищенно пробормотал шкафоподобный Валентин, глядя на Юлькино сопровождение.
        - Это что еще такое, Хомяков?! - пришел в себя представитель муниципалитета, с неодобрением рассматривая гостей.
        - Это вторая женская единица, - грустно пояснил он, - всяческими, большей степени непотребными, способами препятствующая сносу вверенного мне хозяйства.
        - Добрый день, граждане, - Цыплаков направился к Сергею с детьми. - Вынужден вас огорчить, но это не место для прогулок. Здесь сейчас будут сносить дом. Просьба уйти за линию ограждения на безопасное расстояние и увести за собой детей и женщин.
        - Дай! - мальчуган уставился на его папку. У Аверкина была похожая с чистыми белыми листами.
        - Лисовать! - тут же подхватил второй.
        - Прошу прощения, - начал Сергей, едва удерживая мальчишек. - Какой дом сейчас будут сносить? Этот? Но там же проживают люди!
        - Эти люди нелюди, - трагично вздохнул Хомяков, вытирая лысый затылок носовым платком. - Не понимают по-человечески.
        - Это вы не понимаете, - воскликнула Юлька. - Зою Терентьевну нельзя отправлять в комнату с подселением! Она заслужила отдельную квартиру потому, что она заслуженная!
        - Юлия! - ответно прокричала та из окна, перестав наконец-то трубить. - Согласно гаранту молодым везде у нас дорога! Каждому по способностям! Каждому по отдельной жилплощади! Ничего не подписывай, пока они не дадут тебе достойное жилье!
        - Я ничего не подпишу, Зоя Терентьевна, пока они не дадут вам отдельную квартиру! - крикнула ей Юлька.
        - Как трогательно, - рассмеялся Цыплаков. - Где только на всех набраться отдельных квартир?! Дурдом на выезде. Держите ее двое, - он кивнул на Юльку.
        Хомяков тут же протянул к ней свои жирные лапищи.
        - Я не позволю, - нахмурился Сергей и встал впереди Юльки, - не позволю применять физическую силу в отношении слабой женщины!
        - Эх, ма, - скривился раздосадованный Хомяков, - солидные люди, а такое себе позволяете! Шли бы себе гулять в сквер, там сегодня новые мусорные урны установили…
        - А новые лавочки?! - прищурился Цыплаков, глядя на заюлившего прораба.
        - Лавочки? Какие? А, новые? Так их пока нет. Но будут в обязательном порядке. Скоро.
        Профессиональное чутье на растранжиривание без его участия казенных средств подвело Цыплакова. Он переключил внимание и не удержал папку, которую вырвали мальчуганы, оставленные на миг без присмотра Сергеем. Мгновенно договор в трех экземплярах, подготовленный для того, чтобы насильственными методами стать подписанным, перекочевал в их шаловливые ручонки. Еще через одно мгновение он превратился в груду бумажек, потому что дети не смогли поделить его по-братски. Каждый тянул листки к себе. Цыплаков взвыл белугой и принялся вырывать у них то, что осталось. Мальчишки обрадовались игре и принялись разбрасывать бумажки по сторонам, весело хохоча над тем, как ловко и быстро дядя их подбирает.
        Но Сергею было не до смеха. Внезапно он со всей очевидностью понял, во что влипла Юля со своей странной бабушкой. Требовать две квартиры на одну семью, подумал он, нереально.
        - Убью, - пригрозил пальцем представитель муниципалитета малым детям и зловеще зыркнул покрасневшими от повышенного давления глазищами.
        - Как вам не стыдно, - укорила его Юлька, - нашли, с кем связываться! Еще угрожаете! Вы же мужчина! Должны защищать слабых и немощных.
        - Он и защищает, - спохватился Хомяков, помогая подбирать пострадавший договор. - Мы защищаем немощного и слабого господина, решившего построить на этом месте центр развлечений.
        - Заткнись, Хомяков, - прошипел Цыплаков, вскакивая с обрывками бумаг.
        - Давайте поговорим с вами по-мужски, - предложил Сергей, понимая, что сегодняшнюю историю нужно завершить благополучным финалом, а назавтра во всем этом разобраться.
        - Мы тут уже почти месяц разговариваем, - признался Цыплаков, - и все без толку!
        - Вижу, вы разумный человек, - продолжил Сергей, - и мы найдем способ договориться…
        Но договориться они не успели, потому что во двор дома влетел Аверкин, за которым спешила Валерия.
        - Дети! Я вернулся! - закричал он и бросился к мальчишкам. - Ваш папка вернулся!
        Мальчишки кинулись на него, как саранча на кукурузные початки. Юлька даже испугалась, удержится ли тот на ногах. Но папка удержался. Папка?! Так, значит, эти дети не Сергея?! Но кто ему тогда Валерия?
        - Я позвонила Артуру, - сообщила Сергею подошедшая Валерия, пронзая Юльку ненавидящим взглядом. - Как чувствовала, что эта нянька втянет вас в сомнительное предприятие. Что здесь за балаган?
        - Мадам, - обомлел от ее неземной красоты Цыплаков, - пардон! Это не балаган, всего лишь благотворительная акция с отсталыми элементами населения, разрешите в качестве поощрения для некоторых неравнодушных участников ваш номер телефона.
        Он подхватил ее под руку и повел к выходу со двора.
        - Чего наплел? - пробормотал Хомяков. - А мне-то что делать?
        - Продолжай в том же духе, - тихо бросил ему Цыплаков.
        - Чего встали, расслабились? - набросился прораб на своих рабочих. - Это вам не театр.
        Он кивнул им на вагончик, куда те поплелись, как заключенные.
        - Планерку буду проводить! - громогласно заявил Хомяков и скорчил злую рожу. Она и без того у него была достаточно страшная, Юлька передернула плечами.
        - Юлия, не верь им, - предупредила Зоя Терентьевна со своего наблюдательно поста.
        Аверкин между тем опять забыл о детях, схватился за Сергея, собираясь поделиться с ним результатами переговоров. Тому пришлось извиниться перед Юлей, пообещать зайти позже, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Юля кивнула, понимая, что страхи остались позади, раз вредный представитель жилищного отдела ушел с Валерией. За это она Валерии была даже благодарна!
        Когда все покинули двор, Юлька полезла к себе в карман джинсов за ключами от подъезда.
        - Ага, вот и попалась, - торжественно провозгласил за ее спиной Хомяков и зажал рот потной рукой.
        Юлька поняла, что попалась. Двор был пуст, Зоя Терентьевна ждала ее в комнате и больше не висела на окне. Что еще хуже, она могла уйти на другую сторону дома в кухню, чтобы начать заваривать чай. Сейчас этот мордоворот ее придушит, и никто об этом не узнает! Ну отчего ей так не везет?!
        Перед глазами пробежала вся жизнь! Но состояла она исключительно из образа Сергея Степанцова, словно больше ничего хорошего в Юлькиной жизни и не случалось. А что было-то?! Родилась, училась, дружила и общалась, но сильно, так, чтобы до гробовой доски, не влюблялась. И вот сейчас она прихлопнет ее, эта пресловутая гробовая доска, и умрет Юлька, только начавшая влюбляться и понимать, насколько ярки краски мира, когда голова кружится от вида любимого мужчины, ноги подгибаются и голос дрожит. Какая несправедливость! Она толком даже не целовалась с ним! Нет, не может себе Юлька позволить так безалаберно погибнуть в руках этого бандюгана. Да, она хочет жить и целоваться с любимым мужчиной! А этого гада для начала можно покусать! И Юлька крепкими молодыми зубками вцепилась в его ладонь.
        Хомяков взвыл, отдернул руку от ее рта, но саму Юльку не выпустил. А тут еще с противной улыбочкой на холеной физиономии во двор вернулся Цыплаков. Он мигом оценил ситуацию и кивнул прорабу, мол, тащи ее к машине. Юлька растерялась, поняв, что с двумя мужиками ей не справиться. А если она закричит, то из вагончика прибегут еще трое. Что ей делать?!
        Пока она метала гневные искры глазищами, а пара злодеев недобро усмехалась и продолжала тянуть ее со двора, пришло неожиданное подкрепление. Во двор ветхого строения ввалилась толпа граждан в пляжной одежде с транспарантами и громкими криками.
        - Пляж - наш! Пляж - наш! Пляж - наш! - скандировала большегрудая представительная дама в соломенной шляпе, остальная пара десятков человек подхватывала и повторяла.
        - Руки прочь от нашей общественной собственности! - хорошо натренированным голосом прокричал в рупор Василий Васильевич Голубцов, грозной тучей в желтых полосатых шортах до колен и синей футболке двинувшийся на прораба.
        Хомяков моментально отдернул руки от Юльки и сделал вид, что сдувает с нее пылинки. Юлька себя общественной собственностью не считала, но искренне обрадовалась такому решительному натиску со стороны пикетчиков.
        - Товарищи! - прокричал Василий Васильевич, остановившийся рядом с Юлькой. - Начинаем общественные слушания по делу сноса этого ветхого строения!
        - Пардон, господа, позвольте, - возмутился Цыплаков, до этого сделавший вид, что он тут совершенно ни при чем, а только мимо проходил. - Какие еще общественные слушания?! Они прошли! И все жильцы были согласны с администрацией! И все переехали!
        - Нет, не все, - возразил ему Голубцов, указывая на Юльку. - Некоторые граждане отказываются подписывать драконовские договоры, делающие из них лиц без определенного места жительства!
        - Да, - подтвердила Юлька, упирая руки в бока, - я отказываюсь! И Зоя Терентьевна тоже!
        - Двое - это уже массовость. Товарищи! Не дадим несознательным элементам разбазарить государственную собственность! Не дадим снести с лица земли достойный объект… Объект с не покинувшими его стены съемщиками жилых помещений! Опротестуем решение муниципалитета выделить скудные жилые метры гражданкам…
        - Ворошиловой и Поливанцевой, - подсказала ему Юлька, презрительно глядя на Цыплакова.
        - Опротестуем решение отдельных заинтересованных личностей выделить жилые метры гражданкам Ворошиловой и Поливанцевой в Чумичкином тупике!
        - В Чумкином, - поправила его Юлька.
        - В тупике с труднопроизносимым названием! - поправил себя Голубцов. - Скандируем, товарищи: руки прочь, мы хотим помочь!
        - Руки прочь, мы хотим помочь! Руки прочь, мы хотим помочь!
        Толпа тут же подхватила. Цыплаков схватился за голову и погрозил Голубцову кулаком. Тот тут же указал общественности на недопустимое поведение отдельных сотрудников государственной конторы. Они, эти сотрудники, сказал Голубцов, призваны охранять интересы народа, а не частных лиц, возжелавших построить на месте сноса не детский сад, школу или больницу, а центр развлечений. Нужны ли нам развлечения, резюмировал Василий Васильевич, в то время, когда на африканском континенте люди голодают, а в нашей стране остро ощущается нехватка богоугодных заведений?! Не нужны! Так ему ответила большегрудая дама и с грозным видом поперла на господина Цыплакова. Юльке отчего-то подумалось, что лучшим развлечением этой дамы является общественная деятельность, в которой та преуспела на благо нуждающимся. Не дав подойти той на расстояние вытянутой руки, Цыплаков ретировался в мгновение ока. Черный, как его темные делишки, автомобиль лихо взвыл двигателем и сорвался прочь, увозя ни с чем раздосадованного и испуганного представителя муниципалитета.
        Следом за ним сорвался Хомяков. Мелкими перебежками, с постоянными оглядками он добрался до своей машины и юркнул туда мышкой, вернее, большим и откормленным мышом, едва уместившимся за руль.
        - Мы еще встретимся! - прокричал он Юльке, газуя в сторону дороги.
        - Жду, не дождусь! - ответила она и показала Хомякову…
        Вообще-то Юлька была вполне приличной девушкой, но сегодняшние обстоятельства вынудили ее показать прорабу «фак». Общественность встретила ее вызов бурными аплодисментами.
        Насильственный захват старого дома не удался.
        А потом они вчетвером пили чай у Зои Терентьевны, которая, заваривая его, едва не пропустила акцию протеста под своими окнами. Она, как и Толик, появилась к заключительному моменту, когда толпа пикетчиков улюлюкала вслед автомобилю Хомякова.
        Обсуждали сложившуюся ситуацию, которая начала выходить из-под контроля женщин. Им оставалось уповать только на Василия Васильевича. Толик обиделся и сказал, что они должны и на него надеяться тоже, он вполне может бросить поиски купеческого клада и занять глухую оборону вокруг старого дома. Зоя Терентьевна возразила, что Анатолия на весь дом одного не хватит, но за проявленное благородство его поблагодарила. Им предстояло сплотиться, вовлекая в свои ряды всех, кто соглашался прийти на помощь. Старая дама намекнула на соседа Степанцова, так активно проявившего себя сегодня во время противостояния с представителями заевшейся рябчиками буржуазии и их недалекими, но весьма вредоносными приспешниками.
        Юлька раскраснелась, представляя, как отправится к Сергею с предложением влиться в их ряды. Мало ли о чем он подумает! А она еще толком не разобралась, женат он или ей только так кажется. Хорошо, что сегодня выяснилось - дети не его. Юлька не смогла бы отбить отца у детей, это совершенно бесчеловечно. Но кто эта брюнетка, которая постоянно крутится возле него?
        С другой стороны, какая ей разница? Личная жизнь в связи с острой обстановкой должна отойти на второй план. Да-да, подсказала вредная вторая натура, которой было наплевать на общественное противостояние, сиди тут, планируй, как бы отстоять право на собственность, а роковые брюнетки в это время займутся привлекательным соседом, запавшим в душу. И еще не известно, победа на каком фронте окажется ценнее и приятнее.
        Юлька возмутилась собственным мыслям. Она должна думать только об общественной пользе! Собственно, польза эта заключалась в отдельной квартире для заслуженного педагога Поливанцевой. Но ей пришлось согласиться пикетировать захваченный частным собственником пляж, как только они разберутся со старым домом. Она сделала вывод, что влюбленность действует на нее самым разлагающим образом! И поняла, отчего все поэты сплошь и рядом называют влюбленных эгоистами в розовых очках. Конечно же, ей так хотелось надеть розовые линзы, сквозь которые не видно ни Хомякова, ни ветхого дома, ни глупых строительных рабочих. Хотелось смотреть на одного мужчину и думать только о нем…
        - Рабочие! - спохватилась Юлька. - Слышите их голоса?!
        И она бросилась в комнату.
        Одуревшая от безделья троица все же взялась за работу. Они вбивали металлические столбы ограждения прямо возле подъезда, где проживали Зоя Терентьевна с Юлькой. Ей показалось это странным и опасным. Зачем они ограждают их подъезд?! От кого и от чего? Что опять придумал зловредный Хомяков?
        - А, коза, допрыгалась, - ухмыляясь, обратился к высунувшейся из окна Юльке Валентин. - Хомяк приказал поставить ограждения и начать рушить правую сторону дома.
        - Что?! - обомлела Юлька. - Вы с ума сошли!
        - Нам по фигу, - вздохнул Андрей, продолжая долбить землю под столб. - Рушить не мы будем. Наше дело ограждение поставить и предупредить.
        - Мы предупреждаем, - вяло продолжил Гайдуков, притащивший большой лист металлопрофиля к подъезду, - соглашались бы вы на переезд по-хорошему.
        - Нужно вызывать участкового, - помрачнел Василий Васильевич, выглянувший в окно следом за Юлькой. - Товарищи строители! А как же коммуникации? Вы же повредите трубы с горячей и холодной водой! Газ! Электрическое снабжение!
        - Холодной воды у них давно нет, света тоже, - отмахнулся Гайдуков, - а газ Хомяк сегодня ночью отключит. Труба ваше дело.
        - Труба? Где моя труба? - засуетилась расстроенная Зоя Терентьевна.
        - Черт, - ругнулся Гайдуков, поморщившись.
        - Зачем ты только напомнил о ней этой иерихонской бабе?! - прорычал Валентин, спешно разыскивая в карманах затычки для ушей.
        В стане невыселенцев началась паника. Зоя Терентьевна нервно искала свою трубу, Толик, опять же нервничая, поглощал остатки вишневого варенья, Юлька металась от окна к двери, раздумывая, как помешать устанавливать забор. Один Голубцов кому-то позвонил и после этого принялся всех успокаивать. Он мигом, - вот что значит многолетняя практика противостояния с коррупционной властью, - разработал план. Сегодняшней ночью Юлька с Толиком должны будут встретить его возле дома, втроем они тихо, насколько это можно, переправят в квартиру к Зое Терентьевне переносной генератор. А затем всю ночь будут таскать в дом воду, делая запасы минимум на месяц. Для отвода глаз они сделают вид, что согласились. Но когда опять приедет Цыплаков, выдвинут ультиматум и забаррикадируются в квартире пенсионерки.
        Ничего другого не оставалось. Ах, да, нужно еще собрать людей в час икс. И чем больше их будет, тем лучше.
        Сидя в кресле в гостиной друга, Аверкин добродушно отпихивался от мальчишек, вспоминая, сколько же им лет на самом-то деле.
        - Ага, они родились, когда мы тебя проводили! Точно-точно, как раз после твоего отъезда и родились. Пацаны, сколько вам лет?! Ну-ка, напомните папке… А, показывают десять, но этого не может быть. Не больше трех им.
        - Я так и думала, - улыбнулась Валерия, оттаскивая мальчиков от кресла. Стремилась продемонстрировать, какая она хорошая будет родительница. - Милые детки.
        - Все в папу! - торжественно изрек Сергей, пятясь к окну.
        - Им спать пора, - Валерия вскочила и опередила его, одним махом задернув занавеску. - Солнце слишком светит, нужно создать камерную обстановку. Детей на сон нужно настраивать.
        - Что ты говоришь, Лерочка?! - озадачился Аверкин. До сего момента ни о чем подобном даже не подозревавший.
        Валерия многозначительно хмыкнула. Да, она будет очень хорошей матерью. Смотри, Степанцов, и мотай на ус. Лерочка? Внезапно пришло осознание того, что шеф обратился к ней довольно фамильярно. Что бы это могло значить? Она прекрасно чувствовала настроение мужчин. Это могло значить лишь одно: он впечатлился ее воспитательной возней с мальчишками и… Дальше следовал совершенно непредсказуемый вывод. Валерия перевела взгляд на Степанцова. Тот сделал вид, что Лерочкой Аверкин ее звал чуть ли не с момента рождения. Но он и сам как-то позволил себе обратиться к ней уменьшительно-ласкательно. Отлично! Они оба попались на ее удочку. С кого начать? С того, кто покажется более легкой добычей. Об Степанцова она уже сломала острые цепкие ноготки, а Аверкина бросила жена. Правда, парочка надоедливых малолетних оглоедов его вряд ли бросит. Но для них можно нанять няньку. Няньку! Вот на кого пытается взглянуть Степанцов!
        - С балкона дует! - заявила Валерия и прошла, покачивая бедрами, на второй этаж. - Пойду закрою его.
        - Какая женщина, - восхищенно пробормотал Аверкин, провожая ее плотоядным взглядом. - Серж, у тебя точно с ней ничего нет? Тогда не обессудь, если у меня что-то будет.
        - Тебя только что бросила Анжела, - попытался усовестить друга Сергей. - На тебе висят твои дети. Как можно в такой экстремальной ситуации интересоваться сексом?!
        - Секс в экстремальной ситуации, - облизнул губы Аверкин, - самое то, что мне сейчас нужно.
        - Нет, - твердо заявил Сергей, - даже не проси! Я не останусь сидеть с твоими детьми. Мальчишки мне понравились, но…
        - Когда-нибудь и тебя бросит жена, оставив на попечение двух спиногрызов! - мстительно предрек Артур. - И тогда ты поймешь, что должен был мне помочь.
        - Я никогда не женюсь… - воскликнул с пафосом Сергей. Но осекся и поправил себя: - Не женюсь на той, которая меня бросит.
        - На женщинах не написано, на что они способны! - хмыкнул Аверкин. - Поверь, дружище, влипнешь и сам удивишься, насколько затягивает это болото под названием брак. Думаешь, Анжелка с самого начала была такой взбалмошной?
        - Думаю, что да, - вспомнил жену друга Сергей. - Но это не меняет сути дела. Тебе нужно ей позвонить и попытаться вернуть.
        - Зачем? - искренне удивился Аверкин. - Няньку детям Валерия уже нашла! Через пару часов она приедет ко мне на квартиру.
        - Через пару часов? - удивился Сергей. - Тогда вам пора выезжать.
        - Гонишь? - прищурился Аверкин. - Но я же не рассказал тебе подробности контракта.
        - Завтра расскажешь, - замахал руками Степанцов, - сегодня день тяжелый: дети, акции протеста…
        - Та хорошенькая блондиночка, протестующая против не знаю чего, мне очень понравилась, - хитро прищурился Артур. - Я бы с ней тоже протестовал.
        - Соедини свои усилия с Валерией, - хмыкнул друг.
        Валерия вернулась в комнату и с волнением посмотрела на Сергея. По его виду поняла, что он к окну не приближался и не видел, как Цыпу схватили во дворе собственного дома.
        - Очень приятный господин этот Цыплаков, - начала она. - Мы обменялись с ним телефонами. Завтра я позвоню и все узнаю более подробно, за что тут идет битва и почему.
        Сергей обрадовался. Валерия была исключительным специалистом, в этом он уже убедился. Ромашку в беде он не оставит, сделает все, что в его силах или даже больше. Только пока получается, что он все только обещает.
        - Дети носом клюют, - указала на сонных мальчишек Валерия. - Их нужно уложить в твою спальню, Сергей.
        Он не стал больше сопротивляться. Валерия его подкупила обещанием позвонить и разобраться. И ради этого он как-нибудь еще потерпит гостей пару часов, после чего непременно сходит и объяснится с Юлей. Будет уже вечер, не пригласить ли ее в ресторан? Очень хорошая мысль! Только столик нужно заказать заранее.
        - Мне нужно позвонить, - бросил Степанцов и пошел на кухню.
        Аверкин с Валерией понесли мальчишек в его спальню.
        На кухне Сергей услышал голоса, доносившиеся от дома напротив, и подошел к окну. Там собрались пикетчики с транспарантами, там стояла Юлька. Сергей любовался ее прямым открытым лицом, худеньким стройным телом, пушистыми волосами, старенькими джинсами и разношенными кроссовками. Ее облик был настолько мил сердцу, что Сергей подумал: а не жениться ли ему на Юльке? Такая не бросит его на произвол судьбы с детьми, не уедет проигрывать в казино совместные накопления, не предаст, не…
        - Да она идеал, - пробормотал Сергей, смутно понимая, в чем тут дело. Он влюбился.
        Сергей и раньше увлекался женщинами всех мастей и окрасов, сравнивая их с норовистыми кобылками, жаждущими твердой мужской руки. Но эта девушка никак не вписывалась в ряды бывших пассий Степанцова. Никак! Ни с какой стороны. Она была загадкой от кончиков разношенных кроссовок до выгоревшей макушки светлых волос. Бойкая, гордая, интересная. Чем же она его все-таки привлекла? И есть ли у него к ней влечение? Вот к Валерии он испытывал чисто физиологическую потребность в близости. К Ромашке он испытывает другое: ее хочется оберегать и защищать, как полевой цветок, к которому тянутся недобрые руки. А ведь полевые цветы долго в вазе не стоят, пусть даже эта ваза самая что ни на есть золотая. Сможет ли он понять ее? Поймет ли она его? Найдут ли они общий язык друг с другом? Как она заявила ему при первом знакомстве? Сказала что-то о том, что они по разные стороны баррикад. Ага! Значит, он должен перейти на ее сторону. Сегодня Сергей попытался это сделать, и сделал бы, если бы его не отвлек Аверкин с мальчишками.
        Пикетчики к этому времени разошлись, двор остался пустым, но не побежденным. Сергей глубоко вздохнул и решил сегодня вечером обязательно поговорить с Юлей о ее планах на жизнь, устремлениях и всем том, что происходит в их старом доме.
        Аверкин спустился из спальни первым, сказав Сергею, что Валерия изумительно поет колыбельные песни. Сергей с неудовольствием заметил, что его друг увлечен, если не сказать - влюблен в свою подчиненную. Итак, за этим последует смена постоянной любовницы? Неужели это все, чего добивалась эта красивая хищная стерва? Между прочим, в ряд его бывших пассий Валерия также не вписывалась. Норовистой кобылкой она не была. Валерия, Сергей в этом не сомневался, являлась Жар-птицей, птицей Счастья, что ли, самым ценным выигрышем в лотерею. Она знала себе цену. И цена была столь высока, что одной золотой вазой Аверкин не обойдется.
        - Позвони Анжеле, - Сергей сунул другу свой телефон.
        О, женщины, вам имя - вероломство! Как сказал классик, и Сергей был с ним совершенно солидарен. Анжела не ответила, подозревая, что друг мужа может звонить не по волнующему ее поводу.
        - А что я говорил? - пожал плечами довольный Аверкин. - Я лучше сейчас Машке позвоню. Мария, это я, да твой пусик. Слушай, детка, я сегодня никак не смогу к тебе приехать. Да, деловая встреча. Будешь ждать? Я тоже. Чего тоже? Буду ждать, говорю. Какая бестолковая баба, - он отключился и вернул телефон Сергею.
        - Раньше она тебе нравилась.
        - Все течет, все изменяется. А, вот и Лерочка пришла!
        Валерия вплыла в просторную хромированную кухню неземным созданием, сотканным только из положительных эмоций.
        - Спят. Угомонились. Мальчики, - прощебетала она, - сейчас я сварю вам замечательный кофе. А вы пока закажите еду из ресторана. Ах, вы заняты! Хорошо, хорошо, не отвлекайтесь, я сейчас сама закажу.
        И поплыла к плите.
        - Черт возьми, - прошептал Сергею друг, - как ты думаешь, она согласится занять Машкино место?
        - Вряд ли, - честно признался Сергей.
        - Тогда я на ней женюсь, - вздохнул Аверкин.
        - Ты сначала разведись.
        Валерия слышала перешептывания мужчин, она полагала, что они ее дружно делили. Что ж, она произвела на обоих неизгладимое впечатление и была довольна собой. Только выбор-то, бедные мужчины не знали, все еще оставался за ней.
        Пообедали отменно, привычный заказ из ресторана привезли оперативно. За столом обсуждали производственные проблемы, и в этом Валерия показала себя только с лучшей стороны. Она ловила заинтересованные взгляды Аверкина, настороженные Степанцова и прикидывала, кого из них выбрать. К одному в любой момент могла вернуться жена, второй не на штуку увлекся белобрысой девчонкой из развалюхи.
        Сергей часто вскакивал и смотрел в окно. Во дворе старого дома рабочие устанавливали ограждение. Странно как-то устанавливали, как раз возле подъезда, где жили Ромашка с бабкой. Словно собирались рушить старый дом по частям. Но это глупо! Этого не может быть. Валерия сказала, что Цыплаков вполне приличный мужчина, с ним всегда можно договориться. Это означало - дать взятку, чтобы тот на какое-то время отстал от Юли. А Сергей попытается ей объяснить, что одной семье полагается только одна отдельная квартира. Нужно подключить к этому делу своего юриста, подумал он, глядя на то, как из окна бабушки высунулся пожилой господин и что-то сказал рабочим. Те, ясное дело, принялись пререкаться. Так, высунулись бабка. Ромашка и… А вот этого ему не надо. Этого он терпеть не может. Сергей поморщился, увидев, что из окна показался сутулый парень. Толик, кажется, его зовут.
        - Сергей, мы не договорили, - позвала его Валерия.
        - Иду.
        И он решил во чтобы то ни стало подкараулить сегодня Юлю и…
        И что? Обольстить? Обаять? Очаровать? Одурманить?
        Степанцов прекрасно знал, как нужно вести себя с женщинами. Но что делать с Ромашкой?!
        В этом была его проблема. Но он никогда не пасовал перед трудностями.
        Глава 7, в которой происходят странные события с поцелуем и похищением
        Обстановка продолжала накаляться, Юлька чувствовала это на подсознательном уровне. Надвигающаяся ночь таила в себе опасность и серьезность непредсказуемых последствий, на которые решится зловредный прораб. Сколько она ни вглядывалась в темноту, хоть никогда и не страдала куриной слепотой, так ничего и не увидела. Юлька прищурилась и решила, что Хомяков, этот разбойник с большой стройки, наверняка дождется трех часов, чтобы забраться в подвал и отключить газовое снабжение с горячей водой. Воду он уже отключал, мерзавец! А вот к газу лезть, как сказал Василий Васильевич, не имеет права, это должны сделать работники газового хозяйства. Но Хомяков специально дождется того часа, когда у людей наиболее крепкий сон, и совершит незаконное отключение! Юлька отлично знала его подлую натуру.
        Что ж, остается только подкараулить его и устроить представление. Это была идея Толика, проводившего в последнее время в подвале все дни напролет. Фантазия кладоискателя зашкаливала на изощренных пытках: он предлагал облить Хомякова парой ведер оставшейся воды, после чего дать ему в руки работающий от генератора фен и облить еще раз. Юльке пришлось опускать его на землю с заоблачных высот, но в общем виде замысел ей нравился. А до этого, предположительно до трех часов ночи, им следовало приволочь в квартиру генератор. Василий Васильевич с тяжеленным прибором должен был подкрасться незаметно под окна Зои Терентьевны и трижды просвистеть соловьем. Тогда Юлька спустится и откроет ему подъездную дверь.
        Проблема была в одном - Юлька сто лет не слышала, как свистят соловьи! Ну, не сто лет, конечно, в их кустах они жили, но она напрочь забыла, как поют эти романтичные птички. Отчего-то в памяти застрял образ мультяшного павлина, орущего на барона Мюнхгаузена противным голосом. От такого крика проснутся горе-строители и повыскакивают из вагончика, решив, что это просвистела пожарная тревога.

…Свист оказался вполне приятным и даже каким-то слишком легкомысленным. Но Юлька услышала в нем надрыв и смятение чувств, под конец «фьють» несмело завибрировало и словно упало на землю, приглушенное травой. И свистел Василий Васильевич не под окнами Зои Терентьевны, а под Юлькиными. Она решила, что Голубцов перепутал.
        - Юля! Юля! - звенящий в полной тишине шепот показался ей слишком молодым.
        - Это вы? - она выглянула в окно. Разумеется, ничего не увидела.
        - Это я.
        - Приволокли?!
        Сергей растерялся. Он пришел к девушке с пустыми руками, а она решила, что он должен был принести букет. Приволочь, в данном случае. Или она имеет в виду что-то другое?
        - Ты о цветах? - уточнил Сергей тем же шепотом, рассчитывая смотаться к клумбам коттеджа и быстро вернуться обратно.
        - Я о свете! - ответила Юлька, раздумывая, Голубцов ли это стоит под ее окнами.
        Сергей удивился. Он должен был приволочь какую-то Свету?! Зачем? Кто она такая? Может быть, любимая девушка требует в качестве доказательства его чувств скальп сотрудницы ЖЭКа Светланы Эдуардовны, занимающейся пропиской на вверенной ей территории? Валерия Светланой Эдуардовной называла даму, когда договаривалась с ней по телефону о регистрации Степанцова в коттедже. Других Свет он не знал.
        - О какой Свете? - на всякий случай поинтересовался Сергей. Вдруг Ромашка передумает требовать от него человеческие жертвы. Она добрая и чуткая девушка. И совсем не кровожадная.
        - Генератор с вами? - продолжала допытываться Юлька, вглядываясь в темноту. То, что там стоял мужчина, было понятно. Не понятно кто и с какими намерениями!
        Генератор это кличка?! Сергей огляделся, никого рядом не было.
        - Что вы молчите? - подозрительно поинтересовалась Юлька. - Вы готовы тащить генератор, а потом идти мочить прораба?!
        Вот тебе и чуткая девушка, Степанцов! Мата Хари какая-то! Может быть, он поспешил с откровенностью? Может, ему лучше было сегодня не приходить, а остаться дома и предоставить судьбе самой решать его личную жизнь?
        - Голубцов, это вы?
        - Нет, это я.
        К черту сомнения! Эта девушка ему нравится, очень сильно нравится, мало того, она нравится ему так, как никто и никогда до этой минуты! И он не мальчишка, чтобы торчать под окнами и выслушивать ее бред. Да, точно, она бредит! Заболела на фоне переживаний, понервничала, Сергей просто обязан ее излечить.
        - Это я с Генератором! Света тоже с нами. И мы готовы мочить Прораба! Но если очень приспичило, я сгоняю за цветами!
        - Ничего не поняла, - пожала плечами Юлька. - Сергей, это вы?
        - Юля, мы перешли на «ты»! Помнишь?
        - Мама дорогая, - обомлела Юлька. - Это ты?! - Она никак не ожидала, что к ней ночью придет сам Степанцов!
        Точно, бредит, решил тот, мамой его называет. Нужно с ней ласково, спокойно, а потом вызвать неотложку. Бедная девочка!
        Бедная девочка тем временем приходила в себя. Она прекрасно понимала, что должна спуститься и открыть дверь, но не могла сдвинуться с места. Зачем он пришел?! Каким-то непостижимым образом узнал об их планах и пришел помочь? Но кто тогда проболтался? Если нет, то остается второй вариант. Юльке он нравился больше, но тем не менее выглядел совершенно неправдоподобным. Сергей пришел к ней на романтическое свидание. Интересно, он принес цветы? Он что-то о них говорил. Эта мысль, ибо женское любопытство всегда выручает из самых ступорных ситуаций, придала сил. Юлька опять выглянула в окно.
        - Юля, откройте дверь и включите свет, - попросил Сергей. - У вас тут слишком темно.
        - У нас нет света, - прошептала ему Юлька. - Ждите, сейчас спущусь.
        Сергей чертыхнулся. Так вот в чем дело! А он-то смотрел на окна и удивлялся, почему они всегда темные. В старом доме отключили электричество, но как же они там живут?
        - Привет, парень, - услышал он позади себя приглушенный стариковский голос. - Хватайся за вторую ручку, тяжеленный, зараза, еле допер. Тележка на колесиках, но колеса застревают в траве. Вот незадача, - Василий Васильевич Голубцов, а это был именно он, расстроенно бормоча, шарил в темноте, - катушка с проводом выпала. Где-то за домом, раньше я проверял, она лежала тут. Слушай, будь другом, ступай, подними ее и смотай, если что. Там метров сто…
        Сергей догадался, что обратившийся к нему старик припер генератор, которым интересовалась Юля. Все сразу стало ясно. Он ответил утвердительно и исчез в кромешной тьме, пытаясь осветить ее своим мобильным телефоном. Раз уж решился на откровенный разговор с Юлей, влез в ее борьбу за ветхую собственность, то отступать поздно.
        - Ах, - хватаясь за сердце, пылко прошептала Юлька, распахивая подъездную дверь настежь. - Какой сюрприз! Я вас и не ждала вовсе! Но это так приятно!
        - Как это не ждала?! - обиженно проворчал пенсионер. - Но то, что приятно, это хорошо.
        - Вы кто?! - обомлела та.
        - Здрасьте, - насупился тот, - уже своих не узнает!
        - Василий Васильевич?!
        - Он самый. Давай, девонька, хватайся за вторую ручку, подсоби мне. Тяжеленный, зараза, еще и катушку с проводом потерял…
        - А где… - Юлька проглотила фразу и огляделась.
        Разумеется, в темноте она ничего не увидела! Допрыгалась, коза, подумала она словами бугая, Сергей уже ей мерещится. Не бугай, конечно же, а привлекательный мужчина из коттеджа. Это ж надо до такой степени влюбиться, чтобы он мерещился круглосуточно! Это никуда не годится. Но какая жалость, что его здесь не было на самом деле, а Юльке казалось, что он был. Но даже в своих видениях они не понимали друг друга. Как все-таки далек Сергей Степанцов от народа! Разве он может понять, что они сидят без света, без воды и скоро будут сидеть без газа? О, скоро явится на черное дело прораб, нужно о нем думать, а не о личной жизни.
        Да какая у нее личная жизнь?! Юлька вздыхала, поднимая с Голубцовым в квартиру Зои Терентьевны генератор. Тележку они оставили в подъезде. С ней он вообще оказался неподъемным.
        - Я дверь забыла закрыть! - вспомнила Юлька, когда генератор водрузили на кухню.
        И понеслась вниз. Пусть Хомяков ищет иные пути проникновения в дом, может быть, судьба смилостивится, и он застрянет в подвальном окошке.
        Юлька едва не налетела на оставленную тележку! Кто-то подхватил ее в объятия и остановил. Знакомый аромат парфюма не оставил никаких сомнений, кто позволил себе такую вольность. Юлька обмякла сразу, как сорванный полевой цветок без живительной влаги, не в силах найти нужные слова, да что там говорить, она и соображала-то с трудом.
        - Я, - прошептал Сергей, прижимая Юлю к себе крепче, - там искал… катушку, она слетела…
        - Это я слетела с катушек, - нервно хихикнула Юлька, позволяя ему делать с ней все, что захочется. Ужас-то какой! И как она себе такое позволяет?! А зато как приятно… - А под окнами стоял ты?
        - А есть другие варианты? - прошептал Сергей и поцеловал Юлю в макушку.
        Она замерла и больше ни о чем не спрашивала. Сергей понял это как одобрение и поцеловал ее в щеку. Затем он нежно коснулся языком ее губ. Юлька продолжала стоять, не шелохнувшись, как партизан на допросе. Тогда Сергей властно приник к ее губам страстным поцелуем. Снежная королева отмерла и ответила не менее страстно, обвив его шею руками. Сергей чувствовал, как сильно забилось ее сердце, повторив бешеный ритм его, как Юля начала воспламеняться, словно охваченная огнем спичка, как он сам превращался в пожар…
        Сгореть от нахлынувших чувств им не дали. Другой вариант поспешил нарисоваться сразу, как только Юлька попыталась перевести дыхание.
        - Что это вы тут делаете?! - осветил пару фонариком Толик.
        - Целуемся, - ответил ему Сергей.
        - Нашли время для развлечений! - возмутился Толик, обиженно глядя на Юльку.
        - Это не развлечение, - заявил сопернику Сергей, - это любовь.
        - Что?! - обомлел Толик и принялся поправлять съехавшие от недоумения на переносицу очки. - Нашли время… м-да… х-м… А там, - он показал вниз, - уже прораб орудует!
        Юлька попыталась вернуться в суровую реальность происходящего. Ах, как она увлеклась! О, как же она увлеклась! Ей захотелось прошептать Сергею, как героине любовного романа: «Милый, это было божественно!» - потому, что это действительно так и было. И она чуть не прошептала, но почти взяла себя в руки и сказала:
        - Это божественно…
        - Ты думаешь? - ревниво удивился Толик, не понимая, что с ней происходит.
        Он только что докопался до какого-то металлического ящика, и его отвлекли на самом интересном месте. Кто-то, вполне возможно, что прораб Хомяков, действительно лез в подвальное окошко! Он побежал, чтобы предупредить остальных, и увидел такое, такое, что у него не находилось слов для описания подлинного коварства Юлии Ворошиловой. А если в ящике окажутся сокровища купца Кутейкина?! Он опоздал всего лишь на час или два. Юлька об этом очень пожалеет! Но она не виновата, ее соблазнил этот московский хлыщ. У него на лице написано, что он бабник и соблазнитель, Толик еще с ним разберется. А пока нужно разбираться с прорабом.
        - У-у-у-у-у-у, - завывал кто-то в подвале.
        - Хомяков, - подтвердила Юлька, начиная осознавать действительность. - Или призраки провинившихся крепостных, погрязших в пьянстве. Их замуровали в фундамент при строительстве дома.
        Она несла полную чушь! Нет, все-таки еще не оправилась после потрясения. А кто в здравом уме и твердой памяти сможет нормально мыслить после того, как на тебя в темноте налетел любимый мужчина? И не просто налетел, а еще к тому же сжал в объятиях и поцеловал. Ах, как хорошо он целуется, нужно будет повторить обязательно. Разумеется, Юлька осознает огромную разницу, полярно разделяющую их, и не позволит себе по-настоящему увлечься Сергеем. Но он говорил про любовь… Он говорил про любовь?!
        - Так вы идете?
        Толик повернулся и пошел обратно в подвал.
        - Пойдем, - твердо сказала Юлька, беря Сергея за руку и увлекая за Толиком. - Нужно ему помочь.
        - Мочить прораба? - усмехнулся Сергей, позволяя увести себя этой девочке хоть на край света.
        Они пробирались по каменному полу за слабым светом мобильных телефонов, когда Сергей внезапно понял, что не знает номер Юлиного телефона. Он остановил ее и предложил ему позвонить, продиктовав свой. Юлька удивилась, это можно было сделать потом, когда вся эта история закончится. Но, с другой стороны, это противостояние может тянуться бесконечно, а как приятно обменяться парой фраз с Сергеем…
        Сергей почувствовал себя увереннее, когда номер мобильника Юли отразился на его экране. Мало ли что может произойти, Юля и ее странные друзья ходят по острию ножа.
        - У-е-е-е-е-е-у-у-у!
        - Что, гад, застрял?!
        Юлька остановилась перед ямой, выкопанной Толиком. Яма-ловушка зияла чернотой без каких бы то ни было признаков живого существа. Существо выло с противоположной стороны, там, где должны быть окна. Так и есть! В одном из них она увидела застрявшую грузную фигуру.
        - Что, Хомяков, - кружил над склонившимся к полу мужиком Толик, - взываешь к жалости? А нет ее у нас к тебе! Палец о палец не ударим, чтобы помочь тебе выбраться из затруднительного положения. Сечешь, прораб?! Злые мы и бессердечные. Не удалась твоя мерзкая затея! Все, и дни твои сочтены. Сейчас заткну рот кляпом, и никто не придет на помощь. Станешь еще одним призраком, оставшимся в фундаменте этого дома. Похоронят тебя вместе с ним, ты же этого хотел, подлюга?!
        - Не-е-е-е, - заблеял мужик, - по фигу мне, что хотел Хомяк. Я сам по себе.
        - Прикидывается ветошью, - хмыкнул Толик. - Думает, что в темноте мы не определим, кто есть кто.
        - А ты посвети ему в лицо фонарем, - предложил Сергей.
        - Да я и без этого знаю, кто он, - Толик начал красоваться перед Юлькой. - Хочешь, Юль, я ему рот скотчем заделаю? У Зои Терентьевны скотч есть! А хочешь, Юль, плюнуть ему в рожу наглую, пока я ее скотчем не замотал? Ты можешь ногу ему на башку поставить, а я сниму мобильником и выложу в Интернет! Подпишем: «Так будет со всеми, кто покушается на чужую собственность!»
        - Нет, Толь, я в Интернет не хочу, - замотала головой Юлька. - И вправду, давай посвети на него, вдруг это не Хомяков.
        - Это не он, - простонал несчастный, - это не Хомяков!
        Толик наконец-то внял голосу рассудка и Юльки и посветил ему в лицо.
        - Валентин?!
        Это был не прораб Хомяков. В подвальном окошке, словно обожравшийся мышей кот, застрял бугай Валентин, в подвале виднелась его бритая голова, плечи и часть туловища с прижатыми к нему руками. Все остальное оставалось на улице.
        - Если влезла голова, - прикинул Сергей, - то должно влезть и тело.
        - Эта голова не такая, как у нормальных людей голова, - ткнула в бугая Юлька. - Она уменьшенная в размерах, потому что безмозговая! И оттого пролазит в самые щели, куда дурным мышцам вход воспрещен.
        - Нечестно, коза, обзываться, когда тебе сдачи дать не могут, - просипел бугай.
        - А зачем ты полез в это окошко?! - поинтересовалась Юлька.
        - Хомяк сказал: «Полезай».
        - А если бы тебе Хомяк сказал: «Прирежь старушку»?! Ты бы прирезал?
        - Старушек лучше топором. Достоевского читала? - заржал внезапно Валентин. - А Гайдуков нам читает вслух.
        - Вот гад! - искренне возмутился Толик. - Пошли отсюда, ребята! Пусть эта сволочь дальше мучается. В любом случае, он не умрет, похудеет только и вылезет денька через три.
        - Вы что, офигели?! Не уходите! - запаниковал бугай. - Вытащите меня, вы же люди!
        - Мы-то люди, а ты сволочь, - стоял на своем Толик.
        - У меня мама есть, - неожиданно плаксиво признался бугай.
        - Что? - не поняла Юлька.
        - На жалость давит, - хмыкнул Толик.
        - Она старенькая. И больная, - продолжал хныкать бугай. - А про топор я пошутил. Вы что, шуток не понимаете?!
        - Стойте, - не выдержала Юлька. - Давайте его вытащим. Не смогу я спокойно спать, зная, что он тут мучается. Ну, это же не Хомяков! - и она просительно посмотрела на Толика.
        - Ты очень добрая девушка, Юля, - сжал ее ладонь Сергей. - Действительно, нужно его вытащить, чтобы не выл и не пугал округу.
        - Приятно иметь дело с толковыми людьми, - обрадовался Валентин и заерзал. - Только я очень плотно сел, вам придется постараться.
        - Ладно, чего уж там, - махнул рукой Толик, - шут с ним, вытащим, раз он не прораб. Хомякова я бы оставил умирать в муках.
        Со здоровяком возились не меньше получаса. Его толкали наружу и тянули изнутри - все было бесполезно. Бугай, казалось, застрял основательно. Юлька никак не могла придумать, что с ним делать! Мысли о поцелуе сменились более актуальными, но те оказались безумно глупыми. Юлька даже рассмеялась, когда подумала о том, чтобы пощекотать бугаю пятки. Но выходить на улицу было чревато - вдруг там караулил Хомяков.
        - Сколько сейчас времени? - внезапно поинтересовался Валентин. Сергей ему ответил. - Нормалек, го-го-го. Давайте, мужики, еще раз! Нутром чувствую, сейчас пойдет.
        Узник не ошибся, на этот раз его удалось выдернуть как пробку из бутылки - с тем же приблизительно свистом он упал на бетонный пол.
        - И чтобы я тебя здесь больше не видел! - заявил Толик, отряхивая руки.
        - Че сказал, мелюзга? - попер на него освобожденный бугай. - Ща я тебя размажу. Мокрое место от тебя останется, чмо интеллигентное. Давно ты у меня в печенках сидишь.
        - Спокойно, господа, - встал между ними Сергей. - С нами дама.
        - Респект ей мой и уважуха, - подмигнул Юльке Валентин, направляясь в темноте в сторону ямы. - Держись, коза, дальше хуже будет, и рыцари твои тебе не помогу-у-у-у-ут.
        Бум-с!
        - Свалился все-таки, - резюмировал Толик, переведя фонарь на яму. - Так ему и надо.
        - Вы что делаете, убийцы?! - донеслось со дна ямы.
        - Ничего подобного, там ты не умрешь! - торжествовал Толик. - Я тебе кости принесу для голодания. Это тебе, гад, за мелюзгу.
        - Он что-то говорил про опасность, - нахмурился Сергей, которому все больше не нравилось развитие странных ночных событий.
        - А, пусть болтает, пустые угрозы, - отмахнулся Толик. - И пусть сидит! Одним криминальным элементом будет меньше. Может, оставшихся двоих сюда заманить? Нет, нельзя. Они составят лестницу и выберутся. Хомяков, полагаю, припрется сюда ближе к утру. На рассвете припрется твой шеф?!
        - Ага, - пробасил бугай со дна, смирившись с тем, что на этот раз его доставать не станут. - Ближе к обеду ждите.
        - Нет, часам к трем придет, точно, - резюмировал Толик. - Пойдем к Зое Терентьевне, отметимся, разработаем дальнейший план действий, а то мы и так много времени с ним потеряли.
        Толик кивнул на яму и направился к выходу. Юлька двинулась за ним.
        - Юля, - остановил девушку Сергей. - Пойдем ко мне? Я думаю, тебе опасно здесь оставаться.
        Юльке очень хотелось остаться с ним наедине! Еще как хотелось! Но она не могла предать товарищей по борьбе.
        - Ты можешь уйти сам, - прошептала она.
        - Ни в коем случае, - решительно возразил Сергей, обнял ее и повел из подвала. - Я останусь и буду тебя защищать.
        - Какие страсти, - скривился в яме Валентин, устраиваясь удобнее. - Ничего ей не поможет. Раз за нее взялся Хомяк, пиши - пропала. Так, - он принялся загибать толстые пальцы, - я застрял, я выл, я держался, я их задержал. Тыща моя, как ни крути. Ушли, что ли? Хомяк! - осторожно позвал он. - Хомяков! Хо-мя-ков!
        - Тихо, придурок, - в подвальном окне показалась злая физиономия прораба.
        - Вы сюда не пролезете, - испугался Валентин.
        - А мне сюда и не надо, - скривился тот. - Держись. Утром вернусь, тебя вытащу. В яму, что ли, попал? Ничего, там комфортнее, чем в окне.
        - А вы куда?! - испуганно заорал Валентин.
        - Туда, куда мне надо. Все дела я уже сделал, осталось одно маленькое премерзкое дельце…
        - Вам помощник не нужен? - вяло поинтересовался бугай.
        - Сиди, я сказал, и не рыпайся. Раньше рассвета не ори. А на рассвете, - Хомяков потер руки, - я пригоню технику и…
        - И что?
        - Много будешь знать, быстро поумнеешь. А мне умные не нужны. Мне нужны преданные.
        - Я преданный, - стукнул себя в грудь Валентин. - Только, честно сказать, девчонку жалко.
        - Ух, ты, жалостливый какой! - просюсюкал Хомяков. - Не боись, я ее убивать не стану. Напугать напугаю, мне без этого никак. Знаешь, какие бабки за снос этой развалюхи мне заплачены?! А Цыплакову еще больше! А вся грязная работа на мне.
        - А мои деньги? - жалобно проныл бугай из ямы.
        - Держи, у меня расчет всегда своевременный. Что, взять не можешь? Гы-гы. Я тебе тогда в следующий раз отдам, если не забуду. Шучу, не ори.
        И Хомяков скрылся из поля зрения Валентина. Хотя какое там зрение! Ни зги не видно, только слышно. Но и этого вполне достаточно, чтобы понять - Хомяк ни перед чем не остановится. А эту белобрысую дурочку жаль. Вот старушку - нисколько, труба иерихонская. Предупредить блондинку, что ли? Но как? Выть до рассвета нельзя, а на рассвете уже будет поздно.
        У Зои Терентьевны собрались при свете свечи на тесной кухне, начали пить чай и обсуждать последние события, которые та с Голубцовым пропустила. Сергей сидел рядом с Юлей и поражался сам себе. Этой необыкновенной ночью все произошедшее казалось настолько естественным, что его настоящая жизнь стала походить на вымысел. Партнеры, договора, расширение, слияние, конкуренты отошли на задний план, как малозначащие мелочи. Сейчас главное то, что рядом с ним сидит эта восхитительная девочка с огромными сияющими глазами, отвагой на милом личике и сосредоточенностью в слегка нахмуренных бровях. Ее счастье и благополучие для Сергея более важно, чем контракт с японцами на эксклюзивное производство. И ее настроение для него - мелодия, которую он, как податливая скрипка в руках маэстро, сыграет без единой фальшивой ноты. То, что у Сергея нет и никогда не было ни слуха, ни голоса, вообще ничего не значит. Сейчас такое состояние, словно в него вселился дух Супермена, и он готов преодолевать непреодолимое. Пусть только попробуют ее обидеть!
        - Кому еще подлить чайку? - поинтересовалась Зоя Терентьевна, гремя пустым чайником. - Сейчас водичку налью… Ой, газа-то больше нет!
        Все засуетились возле плиты, но толку от этого было чуть, синий огонек не зажигался, из горелки что-то пошипело, пошипело и смолкло. Стало понятно, что Хомяков не стал дожидаться трех часов ночи, а воспользовался моментом и перекрыл голубое топливо.
        - С застрявшим бугаем был отвлекающий маневр, - горестно сказал Голубцов. - Газовый вентиль на самом деле находится на внешней стороне дома в специально оборудованном ящике с замком и пломбой. Видно, пока вы занимались рабочим, прораб пытался его вскрыть. Сделал он это незаконно, за что должен ответить перед судом и общественностью. Остается только доказать, что это сделал он, а не кто иной. Утром нужно будет позвонить газовщикам и пожаловаться. Сейчас в силу сложившихся обстоятельств на улицу лучше не выходить. К тому же у нас есть генератор, подключим его и… а где же провод?
        - Провод, - спохватился Сергей. - Я его забыл в подъезде! Перед тем как…
        - Ага, - желчно заметил Толик, - после того как…
        - Не будем уточнять, - грозно сдвинул брови Степанцов. - Сейчас я его принесу.
        - Я с тобой, - поспешила встать за ним Юлька.
        - Еще чего, - схватил ее за руку Толик. - Сиди здесь, а то он опять что-нибудь забудет.
        Сергей выскочил в темный подъезд, освещая себе путь мобильным телефоном. Он сбежал вниз, увидел брошенную на пол катушку с проводом, потянулся за ней и… получил удар по голове. Теряя сознание, он заметил наглую рожу прораба. Тот стоял над ним с бейсбольной битой в руках и гадко ухмылялся.
        - Телефончик, - обрадовался Хомяков, подхватывая мобильник Сергея. - И кто у нас тут отражается в последних звонках? Гы-гы, я так и знал… Юлия Батьковна?
        - Да, это я, Сережа!
        Юлька услышала вибрацию мобильника, стоя у окна и рассматривая двор, пока другие суетились возле генератора, заливали в него бензин и пытались запустить. На экране отобразился номер Сергея, Юлька и подумала, что это звонит он.
        - Это не Сережа, - передразнил ее Хомяков. - Он лежит бездыханный и больше ничего хорошего тебе сказать не может. Зато я могу. Значит так, выходишь и спускаешься вниз без единого писка. Если придешь не одна, я его добью, чтобы уж наверняка. Мне терять нечего! Придешь одна, так и быть, позволю вызвать ему «Скорую помощь». Я добрый. Поняла?
        Раздумывать было некогда. С Сергеем случилась беда! Юлька опрометью кинулась из квартиры соседки и побежала вниз по ступенькам. На первом этаже она замерла, пытаясь справиться с дыханием и поискать в темноте любимого. Но тут Хомяков включил фонарь. Она увидела Сергея! Он сидел, привалившись к стене с почтовыми ящиками, его глаза были закрыты, с виска стекала струйка крови, а лицо было настолько умиротворенным и довольным, что Юлька испугалась, не отправился ли он уже на небеса. Тогда и ей незачем жить! Она открыла рот для того, чтобы завыть в полный голос и кинуться к телу любимого мужчины, как Хомяков ее опередил.
        - Молчать! - рявкнул он, хватая Юльку за руку. - Не ори, дура, живой он и невредимый. Чем дольше мы задерживаемся, тем хуже ты ему делаешь.
        И поволок ее из подъезда в свою машину.
        Юлька не сопротивлялась, в голове билась только одна мысль - она должна сделать все, от нее зависящее, чтобы Сергей остался жив и здоров. Пулей влетела в черный джип Хомякова, тот, кряхтя, расположился рядом и дал водителю команду ехать по намеченному маршруту. Юлька стала быстро набирать номер неотложки.
        Она не видела, куда ее везут, и не спрашивала зачем. Медсестра по телефону принялась задавать идиотские вопросы: как фамилия больного, сколько ему лет, какая у него страховка, известны ли Юльке его патологии. Какие патологии?! Юлька знала только одну - она патологически влюблена в Сергея Степанцова, который умирает в подъезде старого дома, а до этого никому нет дела! После этой фразы медсестра, принимающая вызов, испуганно замолчала и после секундного замешательства ответила, что вызов принят и бригада «Скорой помощи» выезжает по названному адресу.
        Юлька откинулась на сиденье и отключила телефон.
        - Позвонила? Правильно сделала, не хочу на себя мокруху вешать, - скорчил рожу, хотя она у него и без того достаточно противная, Хомяков. - А теперь о нашем деле.
        Юлька только сейчас поняла, что ее похитили! Она повернулась к прорабу и посмотрела в его бесчестные глаза.
        - Не вздумай кричать и кусаться, - предупредил он, - у меня там свои люди остались. Я пожалел парня, все-таки солидный человек, состоятельный, при деньгах - и в таком доме… Не понимаю, зачем он с вами связался? Но нищую старуху не пожалею! Мне терять нечего.
        - Что вы от меня хотите?! - собрав все свое мужество, сурово спросила Юлька.
        - Посидишь до вечера в моем подвале, - сосредоточенно почесал лысину Хомяков, - думаю, дольше она тянуть не станет, подпишет все, что дадут. Черкнешь сама мне на договоре автограф на память, и свободна.
        - Ни за что! - выпалила Юлька, сжимая кулаки.
        - А это мы еще посмотрим. Куда едешь?! - накинулся он на своего водителя. - Зачем сразу к дому едешь?! Я же сказал, покружи сначала! Нужно было ей глазищи завязать.
        В это время Юлька дрожащими от напряжения руками попыталась набрать номер полиции. Но ушлый Хомяков заметил ее телодвижения и выхватил мобильник.
        - Поиграла, и хватит, - рявкнул он, выбрасывая телефон в открытое окно машины. - Ты теперь моя заложница, а заложникам телефоны и прочие удобства не полагаются.
        Нежный женский голос пробивался к сознанию Сергея сквозь пелену дурмана, окутавшего его с невероятной силой. Он не понимал, что случилось, отчего руки отказываются двигаться, а ноги ходить. Постепенно голос стал доноситься более отчетливо.
        - … приходит в себя…
        - Юля, - пробормотал Сергей, радуясь, что говорить он еще может. - Юлечка, не уходи.
        И он попытался взять ее за руку.
        - Терпите, Антонина Матвеевна, - сказал усатый пожилой водитель «Скорой помощи» фельдшеру, склонившемуся над Степанцовым, - он бредит.
        - Юля, Юля, - ласково ответила та, - не волнуйтесь, я никуда не уйду. Мало того, вы поедете со мной. Николай Иванович, давайте носилки.
        - А кто же светить-то будет? - гаркнул водитель. - Тут тьма кромешная. Сейчас я кого-нибудь позову. Люди! Есть в доме кто-нибудь?!
        Когда Сергей очнулся в очередной раз, возле него суетились люди со свечками в руках. Он подумал, что умер и попал в ад, ибо только там, по его представлениям, было темно и сыро. Нестерпимо болела голова. В ушах раздавался колокольный звон. Юля! Она же была здесь, он слышал ее голос.
        - Юля, - позвал он. - Юля!
        - Опять бредит, - вздохнул водитель, державший носилки. Сергей видел его с одной стороны, но кто его нес со стороны головы, было непонятно.
        - Юлька пропала, - удрученно сказал Толик. Это он помогал нести носилки с потерявшим сознание Степанцовым. - Выскочила и пропала! Из-за вас пропала. Это вы виноваты!
        - Не огорчать больного на голову! - рявкнул на него Николай Иванович. - Пусть выздоровеет сначала, а потом будете предъявлять ему претензии.
        - Не огорчай его, Анатолий, - горестно вздохнула Зоя Терентьевна, махая носовым платком вслед процессии. - Это я во всем виновата! Ах, бедная девочка…
        - Что с Юлей?! С ней что-то случилось? - воскликнул Сергей и привстал.
        Тут же нестерпимая боль ударила в голову с новой силой, и он отключился от бренного мира.
        - Вот что вы наделали? - укорил водитель Толика, загружая носилки с больным в салон автомобиля. Загрузить-то он загрузил, но в машину Толика не пустил.
        - Не нужно у меня перед носом хлопать дверью, - возмутился Толик. - Я поеду с ним! Чтобы она! Когда найдется…
        - Опять?! Замолчите же наконец, - встряла фельдшер. - Дайте больному очнуться и окрепнуть.
        Толик с гордым видом залез в салон и уселся рядом с носилками. Фельдшер с водителем переглянулись, пожали плечами и закрыли его. Вскоре машина тронулась с места.
        - Адрес больницы запомните, Анатолий! - прокричал им вслед Голубцов.

… - А то почему я здесь, - поморщился Толик.
        Впервые в жизни он ехал с бесчувственным соперником и был близок к тому, чтобы того добить. Да! В любви каждый старается сам для себя, это еще классик сказал. Так отчего же ему не постараться сделать так, чтобы Юлька к нему вернулась?! Всего делов-то - взять и…
        Нет, это противно его правдивой, интеллигентной натуре. Вот в честном бою, когда Степанцов поправится, он потребует у того сатисфакции и вернет свою Юльку. Но была ли она его? Дурак, нужно было признаться ей в любви до находки призрачного клада. А так получается, что он и сокровища не нашел, и девушку потерял. И досталась она другому! Вот этому мужчине. Нет, искушение велико. Не доставайся ты некому! Убить Степанцова, а затем выброситься из автомобиля под колеса грузовика. И останется от него мокрое место. Но неизвестно, к кому на могилку побежит коварная Ворошилова!
        - Юлю, - пробормотал Сергей, - ее нужно спасти.
        Толик нахмурился. Все правильно. Глупостями сейчас забита его голова. Главное сейчас узнать, куда подевалась Юлька. Вдруг действительно с ней что-то случилось?! Они спохватились, что Сергея с Юлькой долго нет, лишь после того, как к дому с сиреной подъехала «Скорая помощь». Выбежали и увидели раненого Сергея, который ничего толком объяснить не смог. Он и сейчас не может, сознание путается и отключается. Придется Толику самому начать следствие. И начнет он с бугая, который сидит в яме. Наверняка этот хитрый курдюк с жиром и мышцами все заранее знал.
        - Спасем, не трепыхайся, - сурово сказал он Сергею. - Тебе нельзя заморачиваться, лечись лучше и больше не создавай проблем. Говорил же я ей, чтобы с буржуями не связывалась! Вот связалась и получила! И ты получил по башке.
        - Что со мной? - тихо спросил Сергей.
        - Говорю же, ударили тебя по голове.
        - Когда?
        - Полчаса назад.
        - Где?
        - В Караганде! В старом доме.
        - Караганда? - пробормотал Сергей. - Я там не был. Юля там?
        - Зациклился ты на ней, - мрачно заметил Толик.
        - Знаешь, дружище, - пробормотал Сергей, пожимая ладонь Толика, - я ее люблю.
        Так вот просто сказал, как отрезал. Отрезал Толику пути к Юльке.
        - Я помогу, мы ее найдем, не переживай, - вздохнул он.
        - Ты великодушный парень, - с благодарностью в голосе произнес Степанцов.
        - А то.
        И что ему остается, кроме того, как быть великодушным?!
        Глава 8, в которой герои терпят сокрушительное поражение, но Юльку спасает рыцарь не на белом коне
        Муха билась о стекло с упорством, достойным лучшего применения. Пожужжала, отлетела, набрала разгон, и «бац!» со всей силы об стекло. Помутненный рассудок, если он у нее был, выдал предостережение, муха на миг задержалась, но все-таки его проигнорировала. Пожужжала, отлетела, набрала разгон, «бац!»…
        Интересно, как долго она продержится, подумал Сергей, глядя на мазохистку. Ей что, медом по ту сторону стекла намазано? Ведь видно - там ничего нет, нет бочки с тягучим приторным счастьем. Зато есть свобода. Это она на свободу рвется, усмехнулся Сергей.
        - Доктор, он пришел в себя! Что вы топчетесь?! Срочно бегите сюда!
        Сергей поморщился. Пронзительный голос Валерии в коридоре будоражил не только замешкавшегося врача, но и всех обитателей больницы. Ну, да, он в больнице. Серая палата, обшарпанный потолок, последний раз его белили в прошлом веке, койки с валявшимися пациентами, и запах, такой же отвратительный и будораживший, как голос Валерии.
        - Серж! Дружище! Как ты?!
        В палату влетел Аверкин с распростертыми объятиями, в одной руке он держал пакет с апельсинами, в другой - мобильный телефон. Отчего все носят в больницу апельсины, вяло подумал Сергей, ему вот хочется кислый лимон.
        - Как тебя только угораздило? - Аверкин сел на стул рядом с кроватью Сергея, сунул ему апельсины. - Только, перед тем как их чистить, помой. Эти забугорные инфекции такие привязчивые. А, ну, да, ты все равно болеешь. Архаровцы мои, - он кивнул на телефон, - никак не угомонятся, новая няня им не нравится. Лерочка была так добра, - Аверкин буквально растаял при упоминании помощницы, - так добра, что нашла нам няню. Это не женщина, а клад, скажу я тебе, дружище, по секрету. Это я про Лерочку, хотя няня тоже очень даже ничего. И как я только раньше ее не замечал?! Нет, в глаза бросались неоспоримые достоинства: ноги, грудь… голова! Да, она чрезвычайно умная, чем меня и привлекла…
        - …Вы должны перевести его в одноместную палату. Как это в вашем лечебном заведении нет одноместных люксов?! Куда катится современная медицина?!
        Валерия ворвалась в палату стремительным потоком вулканической лавы, после которой не остается ничего живого. С обреченным выражением на усталом лице за ней шел пожилой доктор.
        - Это безобразие! - Валерия мимоходом улыбнулась Сергею, тот изобразил подобие ответной улыбки. - Здесь мухи!
        Она подскочила к соседу Сергея по палате, молодому очкарику в тренировочном костюме, мирно читавшему несвежую газету, выхватила прессу из его рук и свернула в трубочку. Бац! Пресса припечатала мазохистку-муху к стеклу.
        - Какая гадость, - поморщилась Валерия, сунув очкарику его газету. - Вредное насекомое!
        - Поп-п-прошу не обз-з-зываться, - возмущенно дернулся тот.
        - Ты это видел?! Ты видел? - ошеломленный Сергей схватил друга за руку.
        - Что? Как Валерия убила муху?
        - Вот так вот, одним махом, не раздумывая, она уничтожила надежду на свободу.
        - Серж, ты бредишь, какая свобода?
        - Проехали, - отмахнулся Сергей и опять откинулся на подушки.
        У него заболела голова. Мелкие препирательства Валерии с доктором, который уверял, что пациенту и здесь окажут должное внимание и заботу, он слышал через слово.
        - Я никуда не поеду, - пришлось ему заявить, когда Валерия стала настаивать на переводе его в более солидную клинику. - Мне гораздо лучше, чем вчера. Выписывайте меня, доктор!
        Голова закружилась. Конечно, насчет выписки он поспешил, но, черт побери, как муху-то жалко! Бедный Аверкин, теперь он будет вместо нее биться о стекло с потрясающим упорством, а Валерия ловко, не раздумывая, прихлопнет его своим бескрайним «обаянием». И останутся от Аверкина ножки да рожки…
        Последнюю фразу он сказал вслух.
        - Бредит, - коллеги на миг отвлеклись от спора перевозить Сергея в лучшую клинику или оставить его на попечение бесплатной медицины.
        - В таком состоянии транспортировка ухудшит здоровье пациента, - констатировал врач.
        - … И еще, может быть, крылышки останутся, - добавил Сергей, глядя на раскрасневшуюся троицу. - Если не поломаются.
        - Переезд исключен! - заявил врач и попросил Валерию с Аверкиным удалиться на выход.
        - Стерва, - тихим свистящим шепотом испуганно изрек очкарик с газетой, когда дверь за Валерией плотно закрылась.
        - Она такая, - усмехнулся Сергей, глядя на пустое окно.
        - Ничего, голубчик, - склонился над ним доктор, - мы вас на ноги быстренько поставим. Недельку отлежитесь - и отправитесь на все четыре стороны.
        - Недельку?!
        Перед глазами Сергея встало задумчивое лицо Юли. И ясность мысли показала итоги бурной ночи: его ударил по голове прораб, затем Юля пропала. И к детективу не ходи, чтобы связать воедино эти два действия - Юлю похитили!
        - Похитили! Ее похитил прораб! - вскрикнул Сергей, схватив склонившегося над ним доктора за грудки.
        - Прораб - это кличка? - мягко поинтересовался тот. - А то я знаю только Доцента.
        - Прораб - это сволочь!
        - М-да, голубчик, одной неделькой тут не обойтись, - нахмурился врач. - Головушка сильно кружится? В глазах еще двоится?
        Но Сергей не собирался задерживаться надолго в больничных застенках. Неизвестно, в каких застенках мучается Юля, и, без сомнений, она ждет, что он придет к ней на помощь. Как только доктор, на ходу отдавая распоряжение строгой медсестре, скрылся, Сергей попытался встать. Голова предательски закружилась, но он все равно сделал несколько шагов по палате. Ему стало намного лучше. Сергей окинул взглядом свое полуголое тело и с надеждой уставился на соседа-очкарика в спортивном костюме.
        - Серж! Тебе нельзя вставать!
        Лава по имени Валерия влетела в палату, за ней спешили Аверкин с представительным доктором.
        - Заведующий отделением Павел Борисович Брусникин, - представила его Валерия. - Он был так добр, что предоставил вам, Сергей Сергеевич, отдельную комфортабельную палату, куда вы немедленно переедете! Ложитесь, мы вас перевезем.
        - Прикинь, дружище, - радовался Аверкин, словно это он выхлопотал люкс для друга, - комната с телевизором и душем! И всего ничего, сущие копейки.
        - Только прошу вас, больной, - попросил завотделением, - ничего не трогать на моем столе.
        - Вы переводите меня в свой кабинет?! - ужаснулся Сергей.
        Выбраться оттуда будет нереально, наверняка кабинет закрывается. Это была основная мысль, напросившаяся с пугающей очевидностью.
        - Солнце, жалюзи, кондиционер, Серж, ты будешь страдать с комфортом, - продолжал радоваться Аверкин.
        - Но я не хочу страдать! Я хочу на свободу!
        - В обязательном порядке, - поморщился от его возмущений Брусникин, - в свое время. А время покажет. Делать прогнозы в данный момент рискованно и неоправданно.
        - Вы так считаете? - уточнила Валерия. И тут же скомандовала: - Занимайтесь переездом, мальчики!
        Видя, что «мальчики» несколько оторопели, Валерия, подхватывая завотделением под руку, кинула приказной взгляд на Аверкина, очкарика и Сергея. Первые два засуетились, укладывая Сергея на кровать. Между прочим, она была на колесиках, и предполагалось, что переезд не займет много времени.
        Но кровать неожиданно застряла в лифте. Колесики попали в щель. Валерия оставила Аверкина с бывшим теперь уже соседом по палате Сергея разбираться с происшествием и направилась с Брусникиным вперед.
        - Мужики, - сказал Сергей, - но пасаран! Она не пройдет!
        - Ты о чем? - встревожился Аверкин.
        - О дружбе.
        Через минуту Сергей выходил из здания больницы, облаченный в спортивный костюм, который был ему катастрофически мал.
        - Она меня убьет, - страдал теперь его друг Артур Аверкин, открывая дверцу своего автомобиля. - Ты не представляешь, как много значит для меня эта женщина!
        - Быстрее, - торопил его Сергей, усаживаясь на место рядом с водителем. - Дорога каждая минута!
        - Что мне сказать, когда она позвонит?
        - Скажи, что я уже мчусь к ней на помощь! - героическим голосом воскликнул Сергей.
        - Я про Валерию, а не про твою белокурую газель, - взвыл Артур. - Серж, ты спятил из-за этой девчонки! Она влипла в какую-то нехорошую историю и затянула туда тебя. Пострадала твоя голова, пострадает твоя репутация, пострадает наш бизнес! Ты подумал об этом? Зачем тебе эта Золушка из развалюхи? Разве мало вокруг красивых женщин одного с нами статуса?
        - Ты ничего не понимаешь, - отмахнулся Сергей. - Гони!
        - Куда? - обреченно поинтересовался Аверкин.
        - К развалюхе, я должен убедиться в том, что с Юлей все в порядке.
        Но Сергей убедился в обратном. Зоя Терентьевна рассказала ему, что Юля не появлялась с той минуты, как побежала следом за Сергеем. Мало того, Юля не звонила! Она хоть и не внучка Зое Терентьевне, а только соседка, но они искренне друг к другу привязаны, поэтому Юля звонит довольно часто, особенно, если где-то задерживается. Сергей поразился, услышав, что Юля приходится старой даме всего лишь соседкой. Но это известие его одновременно обрадовало. На столе лежала злополучная труба, только вот Зоя Терентьевна была слишком печальна на этот раз. И не трубила.
        Сергей покинул старушку, уверяя, что обязательно найдет Юлю и с ней все будет в порядке.
        - Куда теперь? - устало поинтересовался Аверкин, когда Сергей вернулся к нему в машину. - Звонила Валерия, она расстроена твоим неадекватным поведением…
        - Артур! Помолчи, - отмахнулся Степанцов. - Сейчас мне не до Валерии. Нужно срочно позвонить знакомым ребятам из следственного отдела и попросить их заняться поисками Юли в частном порядке. Поезжай в офис.
        Аверкин глубоко вздохнул, но спорить с другом не стал.
        Сергей был рад, что тот больше не упоминает о Валерии, этом фюрере в юбке. И он ею чуть было не увлекся! Само провидение спасло, не иначе. Как хорошо, что он встретил Юлю, и как плохо, что он ее потерял.
        Голубцов вернулся утром, Зоя Терентьевна встретила его пренеприятным известием. Теперь в ее доме не было ни света, ни воды, ни газа. Не вернулась Юлия, что огорчало старую даму безмерно. Зато перед окнами появился бульдозер, время от времени ревевший двигателем, как страшный зверь, рвущийся накинуться на бедную жертву. Она сказала, что приезжал Сергей, друг Юлии, он пообещал найти ее и помочь во всем. Голубцов Сергею не верил.
        - Такие, как этот бизнесмен, - презрительно ответил он, - заграбастали все, что находится в зоне досягаемости, покусились на святое: дома, общественные пляжи, детские площадки. Они громоздят свое растущее как на дрожжах имущество на народное добро, не стесняясь того, что действуют противозаконно. А стражи порядка закрывают глаза на творимые ими безобразия. И зря девочка связалась с этим буржуазным элементом. Еще неизвестно, от чьих рук она пострадала!
        - Ах, она пострадала, - схватилась за сердце Зоя Терентьевна. - Я этого не вынесу!
        Голубцов пожалел ее и не стал развивать свою мысль с хладным трупом дальше.
        - Эй, вы там, наверху! - раздалось со двора. - Высуньтесь в окошко!
        - Это бесчестный прораб, - испуганно пробормотала Зоя Терентьевна, сурово поджала губы, взяла за руку Голубцова, и они вместе выглянули в окно.
        Во дворе действительно стоял прораб Хомяков и махал над своей лысой головой старой потрепанной кроссовкой.
        - Это туфелька Юлии, - опознала улику Зоя Терентьевна.
        - Мы этого так не оставим! - прорычал прорабу Голубцов. - Мы обратимся в Организацию Объединенных Наций!
        - Обращайтесь, - ядовито ухмыльнулся тот, - куда угодно. После моего обращения. Итак, я вижу, что старуха узнала ботинок Золушки. Стоит ли говорить, в каком бедственном положении находится вторая неподписантка? Замечу, что фигура у нее, выражаясь фигурально, отощавшая, так что ей без еды никак нельзя. Воды у нее тоже не имеется, а без воды человек, как известно, живет не больше недели. Но недели у вас нет!
        - Сколько у нас есть? - спросил Голубцов.
        - Две минуты! И ни секундой больше. Иначе я вернусь и совершу нечто ужасное! И виноваты в этом будете вы! Где ваша… как ее там… совесть?!
        - Кто бы говорил о совести! Пять минут! - пустился в переговоры Голубцов.
        - Пять минут, ладно. Но если вы обратитесь в полицию, минуты девчонки будут сочтены.
        - Чего вы хотите? - продолжал переговоры Василий Васильевич.
        - Известно чего! - пожал толстыми плечами Хомяков. - Подписи под договором!
        - Я подпишу, - прошептала побелевшими губами Зоя Терентьевна. - Бедная моя девочка. Ради нее я что угодно подпишу.
        - Но это будет провалом нашей миссии, - повернулся к ней Голубцов.
        - Он выиграл, этот невоспитанный прораб, и его педагогически запущенная гвардия. И этот, как его там, хозяин участка, - простонала Зоя Терентьевна. - Я подпишу, только пусть они возвратят Юлию. Ничего, живут же люди и в Чумкином тупике. Хорошо, что на Луну не услали, там, говорят, до сих пор жизнь не обнаружили.
        - Голубушка Зоя Терентьевна, о чем вы говорите, лунный грунт уже весь распродан! Луна поделена, как апельсин, между мировыми акулами бизнеса. И там нам нет места.
        - С одной стороны это хорошо. Пусть берутся за Луну с Марсом, - Зоя Терентьевна рубанула ладонью воздух, - а нам нужно отстаивать свою Землю.
        Зоя Терентьевна прослезилась. Голубцов пожал ее руки.
        - Решайтесь на дальнейшее противостояние!
        - Нет, не могу, - замотала головой Зоя Терентьевна. - Я не могу рисковать молодой цветущей жизнью ради жизненных удобств.
        - Вы потакаете преступникам! - воскликнул Голубцов.
        - Неужели, Василий Васильевич, будь вы на моем месте, не подписали бы?!
        Голубцов замялся и отвел глаза.
        - Вот и меня больше не агитируйте. Мне нужна ваша поддержка, а не борьба. Но за общественный пляж мы поборемся, я обещаю!
        - Как же с ними бороться, раз они действуют противозаконными методами! - вскричал Василий Васильевич чуть не плача.
        - Хватит сомневаться, время идет, - прокричал прораб. - Кидайте веревку, я привяжу к ней папку! И можете сидеть в своей крепости до морковкиного заговенья!
        - Обманывает, - вздохнул Голубцов.
        - Киньте ему веревку, Василий Васильевич, - махнула рукой старушка.
        - Спеклись, курепчики, - радовался Хомяков, привязывая папку с документами. - Я так и знал, что девчонка у них слабое звено. Вира!
        Голубцов поднял папку наверх, отвязал и раскрыл перед Зоей Терентьевной договор. Она пошла за авторучкой и очками.
        - Это переходит всяческие границы, - читая текст, возмущался Голубцов. - Мы обжалуем решение мэрии в суде! Голубушка, еще не все потеряно.
        Зоя Терентьевна ничего читать не стала, несмотря на уговоры Голубцова. Он возмущался, что так нельзя подписывать ни один документ, какой бы прощелыга его ни приносил. Тем более что прощелыга знакомый и со всех сторон отрицательный преступный элемент. Старая дама поставила свою подпись и выкинула папку в окно.
        - Получилось, получилось, - восторженно повторял Хомяков, собирая разлетевшиеся по двору листы. - И нечего было официальными бумагами кидаться!
        - Когда вы вернете Юлию?!
        - После дождичка в четверг, - осклабился тот. - Нужно, чтобы и она подписала.
        - Будем хитить старушенцию? - потер руки появившийся возле прораба бульдозерист.
        - Будем сносить развалюху, готовься.
        - Всегда готов!
        В офисе фирмы «Комфорт + Уют» царила мелкая паника. Сослуживцы переглядывались между собой после того, как им на глаза попадался Сергей Сергеевич Степанцов, нетвердой походкой шествующий к своему кабинету, и выдвигали версии о банкротстве предприятия. Тот и в самом деле выглядел так, словно его пропустили через мясорубку, а затем отжали в стиральной машинке. Перебинтованная голова начальника наводила на мысль, что травма получена явно не на производстве. Это несколько успокаивало сотрудников, совершенно не готовых искать новую работу.
        Сергей зашел в приемную, где Нона ахнула, приподнялась, ахнула еще раз и плюхнулась обратно в кресло перед монитором.
        - Ничего экстраординарного, - поспешил ее успокоить Аверкин, вошедший следом за Степанцовым. - Жизненные обстоятельства. - И скрылся у себя.
        Сергей зашел в свой кабинет и принялся рыться в документах. Наконец он нашел то, что искал, удовлетворенно крякнул и потянулся к телефону.
        - …срочно нужно найти, - подслушивала Нона, боязливо оглядываясь на противоположный кабинет, где засел Аверкин. - Ромашка не вынесет обезвоживания!
        - Цветами занялся, - процедила Нона, многозначительно щуря накрашенные глазищи. - С мягкой итальянской мебелью, судя по всему этому, мы пролетели. Девочки, - кинулась она к телефону, набрав бухгалтерию, - я такое узнала! Такое!
        - Что вы узнали? - ледяным тоном спросила Валерия, стремительно ворвавшаяся в приемную с пакетом одежды.
        - У нас все в порядке? - сникла Нона, возвращая на место трубку, орущую дурным голосом, чтобы Нона пришла в бухгалтерию и все там рассказала в подробностях.
        - А разве вы нашли повод в этом сомневаться? - процедила Валерия.
        - Нет, но Сергей Сергеевич… Он в таком виде, - Нона наклонилась к Валерии и принялась доверительно описывать вид Степанцова.
        - Я знаю, - оборвала ее Валерия. - Он несколько не в себе. Он болеет. И вообще он сбежал из одного медучреждения… С какой стати я тут перед вами оправдываюсь?!
        - Не знаю, - честно сказала Нона. - Наверное, потому, что когда-то мы приятельствовали.
        - Разве? - вскинула тонкие брови роковая брюнетка, уничижительно оглядывая секретаршу.
        - Мне так казалось, - промямлила та.
        - Когда кажется, надо креститься, - отчеканила Валерия и рванула дверь кабинета Аверкина на себя. - Все, больше я в этом бедламе не участвую!
        Она кинула пакет на диван и уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Аверкин возвел глаза к потолку. Сейчас начнется, тоскливо подумал он. Но хитрая Валерия тут же сменила тактику:
        - Ми-и-илый, а не поехать ли нам в ресторан? Я та-а-ак проголодалась.
        И она чмокнула губами воздух в направлении Аверкина. Тот изумленно повторил:
        - В ресторан? А как же Серж?
        - А что Серж? - Валерия встала, подошла к нему и обняла за шею. - Серж уже большой мальчик и должен отвечать за свои поступки. К тому же я прошу всего лишь перекусить, а не бросать его на произвол судьбы. Я знаю, ты настоящий друг, ты его никогда не бросишь, дорогой.
        - Разумеется, - размяк Аверкин и полез целоваться.
        - После обеда, - пообещала ему Валерия, направляясь к двери. - Все после обеда, милый! Да, и закинь господину Степанцову, этому неблагодарному… х-м, твоему другу, его прикид с бумажником. Он сбежал, оставив карточки и деньги. Что, если бы они попали в плохие руки?
        - Он будет благодарен, что они попали в хорошие, - Аверкин вскочил следом за ней и принялся целовать ее руки возле двери.
        - Пакет, - напомнила ему Валерия.
        - Ну, да.
        Сергей сидел в кабинете и ждал звонка, когда к нему влетел пакет с одеждой.
        - Держи, Серж! Лерочка привезла из больницы! Она такая умница, что бы ты без нее делал?! Мы поехали перекусить. Ты с нами? Нет? Хорошо. То есть, я хотел сказать, плохо. Тебе нужно подкрепить силы. Я пошлю Нону в кафе.
        Сергей молча кивнул. Тут же, после того как дверь за Аверкиным закрылась, зазвонил телефон.
        - Мы нашли ее мобильник, - отрапортовал на том конце провода сыщик. - Тебе ничего не говорит название улицы - Зеленая?
        - Нет, - подумал Сергей. - Зеленая, Зеленая, что это может быть?
        - Мобильник выбросил преступник, чтобы жертва никому не дозвонилась. Скорее всего, сделал это по пути к месту заточения…
        - Знаешь что? А проверь-ка прораба Хомякова. Не связан ли он с этой Зеленой улицей?
        - Проживает ли на улице Зеленой гражданин по фамилии Хомяков?
        - Точно.
        - Пять минут. Гляну в файлы, перезвоню.
        За эти пять минут Сергей успел задремать. Все-таки слабость давала о себе знать.
        - Есть адрес! Хомяков, как есть Хомяков! Еду за тобой.
        - Жду.
        Сергей переоделся и вышел. В приемной Нона делала бутерброды.
        - Это вам, - улыбнулась она, пристально разглядывая Степанцова. - Больно?
        - Не то чувство, - признался ей Сергей. - Опустошенность какая-то.
        - В голове пусто?!
        - А, вы про голову.
        - А вы про что?
        - Я о сердце.
        - О, - изумилась Нона, - сердце! Сердце это серьезно. Кофейку? Ах, вам же нельзя. Заварю зеленого чая.
        - Если я ее не найду, не знаю, что сделаю!
        - Вы только не волнуйтесь, найдете, - уверила Сергея Нона. - Вам с сыром или с колбасой?
        - И то и другое, и побольше. И заверните с собой. У Ромашки хороший аппетит.
        - Опять эта ромашка, - прищурилась ему вслед Нона. - Сколько шума из-за одного полевого цветка!
        Где-то наверху чирикали птицы, светило солнце и радовались люди. Юлька сидела в подвале дома подлеца и негодяя Хомякова, а тот с укушенной рукой и оцарапанной щекой отправился сносить Юлькин дом. Силы оказались не равны, к тому же Хомякову помогал еще один урод. Результат неравной борьбы оказался плачевным, так что Юлька сначала и правда заплакала. Перед ее взором стоял, вернее, сидел у стены с пробитой головой Сергей Степанцов. Мир рухнет, если с ним случится что-то ужасное. Пусть только останется жив, она будет за ним ухаживать! Юлька всхлипнула, в ее светлую голову пришла мысль, что, собственно, это она может не выжить, сгинет в застенках тюремщика, некому ее будет спасти. Нет, она переживает не потому, что погибнет сама, а потому, что если не будет ее, то кто же будет обихаживать инвалида Степанцова?! Роковая брюнетка его точно бросит, она такая меркантильная особа, охотница за состоятельными мужиками с крепким здоровьем. Вот только Юльке ничего от него не надо.
        Стенания заняли первую половину часа. Дальше возникло четкое осознание того, что не такая она беспомощная кукла. Юлька вскочила и огляделась. Подвал напоминал кладовую с продуктовыми запасами, с одной стороны стояли полки с многочисленными соленьями и вареньями, с другой виднелся люк в погреб, где, по всей вероятности, хранилась картошка. Юлька открыла крышку люка и посмотрела вниз. Точно, там хранится картошка.
        Борьба за свободу отняла у Юльки слишком много сил, так что ей следовало бы подкрепиться. Конечно, она не думала, что банки закручивал сам прораб, скорее заготовки на зиму делала его жена или теща. Вполне возможно, они милые добрые женщины, живут и знать не знают, какой у них сволочной мужчина под боком. Юлька потом перед ними извинится за порчу имущества, вот только как открыть банку?
        Она подошла к стеллажу и внимательно оглядела припасы.
        - Вишневое варенье! - обомлела Юлька, глядя на пол-литровую баночку. - Какая прелесть!
        Но открыть банку оказалось не таким простым делом, открывалки не было. Пришлось искать другие подручные способы, свои красивые зубки Юлька пожалела. Взяла камень с кадушки с квашеной капустой и принялась методично бить по крышке, пытаясь сделать в ней дыру. Ничего лучше она не придумала. Хлипкая стеклянная банка держалась из последних сил, когда крышка поддалась и позволила вылиться наружу изумительному лакомству. Чтобы не припадать к дыре губами, ведь можно было пораниться, Юлька принялась вливать в себя вязкую вкуснятину на весу. Вишенки, нужно отдать должное мастерству женщин Хомякова, были без косточек и таяли во рту, вызывая полное блаженство.
        Но блаженство прервал грубый топот ног наверху. Рука Юли дрогнула, и варенье пролилось на футболку.
        - Ну что, красавица, - в подвал вломился прораб с папкой под мышкой, - дождалась?!
        - Век бы вас не видать, - поморщилась Юлька.
        - Мне уйти? - хмыкнул тот и сделал вид, что уходит.
        - Стойте! Как там Сергей? «Скорая помощь» приехала?
        - А, волнуешься, переживаешь, это хорошо. - Прораб подошел ближе к Юльке и возмущенно уставился на варварски открытую банку. - Ты чего это тут безобразничаешь?! Припасы чужие уничтожаешь!
        - Нечего было меня похищать, - с вызовом ответила девушка. - Я если тут еще посижу, все у вас съем!
        - Троглодитка какая! - рявкнул Хомяков. - Меня теща убьет!
        - И правильно сделает!
        - Правильно сделает, - передразнил ее Хомяков. - Я к тебе, между прочим, по делу приехал. Твоя соседка подписала договор, она согласна на выселение!
        - Этого не может быть, - прошептала Юлька.
        - Вот, смотри! - прораб открыл папку и достал бумаги. - Копия! Так что вырвать и уничтожить не получится. Убедилась? То-то. Теперь твоя очередь подписывать.
        - Ни за что! - отчеканила Юлька и отошла на безопасное расстояние.
        - А куда ты денешься, - прищурился Хомяков. - Никто тебе не поможет, никто. Зря ты думаешь, что вокруг только честные люди. Старуха с юристом сдали тебя с потрохами, раненый господин Степанцов с нами заодно, действует под прикрытием. Ему эта развалюха поперек горла, вид из коттеджа на набережную закрывает. Все твои друзья - наши люди.
        И Хомяков пошел на Юльку. Она быстро оценила возможность выскочить у него за спиной в открытую дверь, только для этого нужно было отвлечь внимание.
        - Я еще и огурцы все съела, - злорадно сообщила Юлька. - Там! - и показала пальцем на стеллаж, который находится как раз за Хомяковым.
        - Где?! - обернулся тот.
        Юлька воспользовалась моментом и подскочила к двери.
        - Прыткая ты, коза, - выход на свободу ей перекрыл шкафоподобный Валентин. - Подпиши документ, не ерепенься, хуже ведь будет.
        - Отвали, - тоскливо бросила ему Юлька и вернулась обратно.
        - Фу, - вытер платком лысину Хомяков, - пошутила с огурцами. Это теща к юбилею накрутила. Давай, красота наша, не тяни время, ставь подпись. Видишь, тебя со всех сторон обложили как зайца. Подпишешь, и свободна! Можешь скакать на все четыре стороны, бомжиха ты наша, нищенка гы-гы-гы…
        - Сейчас, - сказала Юлька, - дайте подумать.
        - Гы-гы, думать она еще будет, - загоготал Хомяков. - Никто не придет к тебе на помощь, потому что некому. Выход у тебя один!
        - Выход, - повторила Юлька, переводя взгляд на открытый люк. В подвальной полутьме его было незаметно. - Значит, так, пусть он выйдет!
        - Валентин, жди с обратной стороны! - распорядился хозяин подвала.
        - Так, теперь давайте ручку и договор. - Юлька действовала решительно.
        Хомяков незамедлительно выполнил ее требования. Юлька уже все просчитала, понимая, что прораб купится только на подписанную бумагу. Она взяла у него листы с папкой, отошла к зарешеченному окошку, поставила размашистые росписи, спрятала бумаги обратно в папку, ручку кинула прорабу.
        - А папочку? - понимая, что во всем этом таится какой-то подвох, поинтересовался Хомяков.
        - А ты ее отними, - прищурилась Юлька, отступая к открытому люку. Она решила ловить на живца.
        - У-у-у-у! - взревел тот, не сводя плотоядных глаз с вожделенной папки. - Стерва-а-а-а!
        И зашагал к ней.
        Их разделял люк, в который прораб благополучно свалился.
        Единственная оплошность, допущенная Юлькой, была та, что, сваливаясь, он все-таки выхватил у нее из рук папку с документами. Но о ней она больше не думала.
        - Посиди там и подумай над своим отвратительным поведением, - сказала Юлька, подражая Зое Терентьевне, и захлопнула крышку люка, задвинув защелку. - Один есть. Займусь вторым.
        Она огляделась в поисках дубинки или лопаты, сошли бы и грабли, но ничего подобного в подвале не было. Камень, одуряюще пахнувший прошлогодней квашеной капустой, она оставила в покое. Юлька не убийца, она просто сражается за свои идеалы. Валентин, несмотря на свою внушительную комплекцию, казался ей менее боеспособным, чем прораб. Она легко могла его дезорганизовать одним своим каблуком. Но сегодня на Юлькиных ногах была всего лишь одна кроссовка. Она не сможет вывести Валентина из строя, действуя внизу, подпрыгнуть и ударить бугая по бритой голове с Юлькиным ростом тоже задачка не из легких, придется бить ему в живот. Чем?
        Банкой с огурцами. Нет, Юлька все-таки добрая девушка, она оставит тещины юбилейные огурцы в покое и возьмет помидорчики в собственном соку.
        Из погреба послышался голос прораба. Он упал, встал и принялся материться. Соображать нужно было быстро, Валентин мог в любую минуту услышать зов шефа. Юлька без промедления выбрала огурцы, все-таки трехлитровая банка больше, чем литровая.
        Дверь распахнулась, и на пороге показался Валентин.
        - Ты чего делаешь? Где Хомяк?
        - Спекся курепчик, - усмехнулась Юлька, медленно отступая с тяжелой банкой обратно.
        - Не понял.
        - Ну и дурак же ты, Валентин! - хмыкнула Юлька. - Давай с тобой договоримся по-хорошему. Ты же знаешь, на что я способна.
        - Ага, знаю. До сих пор хромаю. Из-за этого на пощаду не надейся. Я хоть тебя уважаю, но…
        - Но что? Нет! Не трогай меня, я кричать буду!
        - Как будто кто-то услышит, - желчно усмехнулся тот.
        Никто не услышит? Неужели никто? Некому прийти на помощь бедной девушке, попавшей в бедственное положение! Где ее рыцарь-спаситель на белом коне в сияющих доспехах?
        - Юля! Я здесь!
        Она не поверила собственным глазам, за спиной надвигающегося на нее Валентина замаячила знакомая фигура.
        - Юля, у тебя кровь?! Они над тобой издевались?! - Сергей тревожно посмотрел на Юлькину футболку, залитую вишневым вареньем. - Скотина, - он развернул опешившего Валентина и крепко врезал ему под дых. Тот согнулся пополам, схватившись за живот, и сполз на цементный пол. - Юля, как же я за тебя волновался.
        Это был ее рыцарь. Он ее спас. Вместо белого коня у него был бинт на голове, сияли не доспехи, а его открытое мужественное лицо.
        - Поставь эту банку на место, - попросил он, пытаясь вырвать у Юльки несостоявшийся снаряд.
        - Зачем? - прошептала она, заметно волнуясь.
        - Я хочу тебя поцеловать, - признался Сергей, спасая огурцы, которые Юлька была готова выронить из рук.
        Под крики прораба и стоны его подручного они целовались. Стоя посредине чужого подвала-тюрьмы, словно посредине рая, двое влюбленных самозабвенно целовались, и весь мир ждал. А что ему оставалось делать? Влюбленные существуют с реальностью в разных измерениях. Им открывается свой, иной, таинственный мир, где они составляют единое целое, то гармоничное существо, которое было задумано природой изначально. Это уже потом какой-то злой демон разделил влюбленных на половинки и разбросал их по всему свету. И с того момента смысл жизни стал заключаться в том, чтобы найти свою половинку и вместе с ней обрести радость и гармонию, поперев демона и уменьшив зло.
        - Юля, - пылко шептал ей Сергей, целуя ее губы, нос, глаза, - я тебя больше никуда не отпущу!
        - Не отпускай меня, пожалуйста, - говорила Юлька, тая от счастья, как восковая свеча.
        Говорила и толком не понимала, к чему он клонит.
        - Тебе не больно? - Она нежно погладила его по раненой голове, шелку волос, широким плечам, словно все еще не верила, что он здесь, с ней, и больше ничего плохого с ними не случится.
        - Если честно, голова немного кружится, - улыбнулся Сергей, не выпуская Юльку из объятий. - Только определить трудно, от чего именно: из-за твоей близости или из-за раны. Я больше склоняюсь к первому варианту.
        - А я ко второму, - спохватилась Юлька. - Ты же должен быть в больнице!
        - Я сбежал оттуда, чтобы спасти тебя…
        - Во, блин, дают, - простонал Валентин, поднимаясь. - Ни стыда, ни совести у людей. Целуются уже в общественных местах!
        - Завянь, - отмахнулся от него Сергей. - Не мешай мне разговаривать с любимой девушкой.
        - Не мешай нам, Валентин, - попросила Юлька, - пожалуйста.
        - Е-мое, на что я подрядился, - тот встал и медленно, покачиваясь, пошел к выходу.
        - Поцелуй меня еще раз.
        - У-у-у-у-у-у! - донеслось из холодного погреба.
        - Кто там, привидение? - мимоходом поинтересовался Сергей, наклоняясь к Юлькиным губам.
        - Это прораб картошкой подавился, - хихикнула Юлька.
        - Что за проходное место, эта твоя тюрьма, совершенно невозможно остаться одним, - с дурашливым недовольством произнес Сергей.
        - Не обращай внимания.
        - Не буду. У тебя губы пахнут вишней…
        Глава 9, в которой встречаются ученик и учительница, а наши герои расстаются
        Юлька даже пожалела, что не стала оформлять свое похищение заявлением в полицию. От радости махнула рукой на Хомякова, которого компетентные органы достали из картофельной ямы. Тот кричал, сопротивлялся и настаивал на том, что хрупкая юная особа Юлия Ворошилова как бешеная фурия ворвалась на территорию частного владения и обманным путем заманила его в люк. По версии Хомякова получалось, что Юлька похитила прораба, а не он ее. Бугай Валентин глубокомысленно молчал, изредка кивая бритой головой, было непонятно, чьи слова он подтверждает. Юльке не терпелось вернуться домой, чтобы поддержать Зою Терентьевну, и Сергей тут же предложил ее подвезти, пообещав расквитаться с прорабом позже, но безжалостно.
        В машине они ехали, изредка перекидываясь фразами, но все еще улыбаясь друг другу. Сергей настаивал на том, чтобы Юля перебралась к нему и не возвращалась в свою развалюху, приказавшую долго жить. Он говорил, что там опасно оставаться в любом случае. Жизнь нужно продолжать, переступив через эту неприятность.
        Юлька не согласилась. Разве, когда у тебя отнимают дом, это всего лишь неприятность? Скитающемуся по командировкам Сергею было ее не понять. Одна съемная квартира, другая, гостиница, перевалочный пункт, желательно с необходимым минимумом удобств - в последние годы фирма налаживала и расширяла контакты с зарубежными партнерами, и обустраивать собственное жилье ему было некогда и незачем. Он искренне не понимал, отчего Юля вцепилась в этот свой дом. Да, комната с подселением не решение ее жилищной проблемы, но ведь есть он, Сергей Степанцов. И он готов…
        Стоп. А на что, собственно, он готов? Пусть Юля поживет у него, а там они посмотрят.
        Эту мысль Сергей ненароком высказал вслух.
        Юлька напряглась, улыбка сползла с ее милого личика.
        - Юля, - Сергей отвлекся от дороги, взял ее ладонь и крепко пожал, - поверь, у нас все будет хорошо.
        - Все будет хорошо, - повторила Юлька, словно старалась отгородить себя от сомнений и тревог.
        Когда они подъехали к старому дому, то услышали рев экскаватора, демонстративно крушившего подъезд с другой стороны дома.
        - Началось, - обрадованно воскликнул Сергей, - после того, как этих развалин не будет, знаешь, какой отличный вид откроется на реку?!
        - Знаю, - буркнула Юлька и выскользнула из машины. - Только не долго тебе им любоваться, на этом месте построят развлекательный центр или что-то подобное.
        - Жизнь обновляется, так должно быть!
        Юлька забежала наверх и кинулась к Зое Терентьевне в распахнутые объятия.
        - Юлия, - роняла та скупые педагогические слезы, - я так волновалась, так переживала! Что он с тобой сделал?!
        - Ах, Зоя Терентьевна, - всхлипнула Юлька, - он просто разбил мое сердце.
        - Каков подлец!
        - Нет, он хороший, только ничего не понимает, - замотала головой Юлька. - Слишком далек от простого народа.
        - Хомяков хороший?! - ахнула Зоя Терентьевна.
        - А вы про Хомякова? - в свою очередь удивилась Юлька.
        - А ты о ком?
        - Хомяков - гад! - замяла тревожную тему Юлька. - Но я подписала договор.
        - Я тоже совершила непоправимое, - вздохнув, развела руками Зоя Терентьевна, - вот только Василий Васильевич говорит, что этот договор можно будет опротестовать в суде. Сказать, что мы подписали официальные бумаги под давлением.
        - Если вам будет нужно, то я опротестую, - твердо заявила Юлька.
        - Юлия, если это будет нужно тебе, то я пойду в суд! - ударила себя кулаком в грудь старушка.
        - Зоя Терентьевна, только ради вас! - Юлька повторила ее жест.
        - Юлия! А я ради тебя!
        - Это произвол, - бросил вошедший Сергей, показывая в сторону окна. - Они начали рушить дом с еще не съехавшими жильцами! И не собираются останавливаться. Бульдозерист, наглый мужик, говорит, что у него приказ. Юля, давай быстро собирайся, перенесем твои вещи ко мне. Добрый день, Зоя Терентьевна!
        - Польщена, молодой человек, - съязвила старая дама, - что вы наконец-то вспомнили обо мне. Как ваше здоровье? Как голова?
        - Кружится, - признался Сергей. - Из-за этого иногда я говорю не то, что надо. Надеюсь, Юля меня простит.
        - Сергей, ты иди пока один к себе, - настойчиво попросила Юлька, - я сама соберусь. И нам с Зоей Терентьевной еще нужно обсудить переезд.
        - У меня складывается такое впечатление, - усмехнулся Сергей, - что ты хочешь от меня отделаться. Но мне действительно нужно немного отдохнуть.
        - Да, отдохни! - Юлька поднялась на цыпочки и поцеловала Степанцова в небритую щеку.
        - Ладно, - задумчиво изрек тот, понимая, что что-то произошло. Юля переменилась, стала более сдержанной. Хотя ведь поцеловала его сама. - Но я еще вернусь.
        - Будем ждать вашего возвращения, - церемонно протянула Зоя Терентьевна. И добавила, когда за ним захлопнулась дверь: - Достойный мужчина, Юлия, но между вами нет ничего общего.
        - Это точно, - вздохнула Юлька. - Давайте собираться, что ли.
        Скудные пожитки Юли Ворошиловой находились в картонных коробках уже давно. Ведь сначала она все собрала, а уж потом заупрямилась подписывать драконовский договор. А Зоя Терентьевна понемногу собирала вещи каждый день. Все самое ценное - альбомы с фотографиями бывших учеников - она заранее отдала на хранение Голубцову. Юлька помогла ей собрать остальное, после чего во дворе раздался крик Хомякова.
        Довольный прораб, нисколько не обескураженный тем, что до этого случилось, торжественно стоял внизу - битый, мятый, поцарапанный, но одержавший победу над слабыми женщинами. Он размахивал ордерами на новую жилплощадь.
        - Откупился от полиции, гад! Лучше бы машину нашел, - вздохнула Юлька и показала прорабу «фак».
        Неприличный жест нисколько не расстроил и не разозлил Хомякова.
        - Девоньки, - кричал он, - тащите свои кости вниз, пока дом не рухнул. Новые квартирки ждут вас в Чумичкином тупике!
        - Чумкином, - поправила его Юлька. - Люди и там живут!
        - А я о чем твердил вам все это время? - пожал толстыми плечами прораб и дал отмашку бульдозеристу прекратить ломать дом.
        - Машину нужно найти, - горестно вздохнула Зоя Терентьевна, присаживаясь на старый диван, который решила оставить в старом доме.
        - Я найду, сейчас позвоню… - пробормотала Юлька.
        И вспомнила, что она забыла забрать телефон у сотрудников полиции, вызволявших ее вместе с Сергеем из дома Хомякова. Юлька подумала и решила сходить к Сергею, чтобы позвонить из коттеджа. Надеясь, что он еще не успел прилечь отдохнуть, она подошла к дому и позвонила в дверь.
        - Юлечка?! Там открыто, - раздался в домофоне голос Сергея.
        Юля прошла. Сергей оказался в душе.
        - Располагайся, я сейчас выйду, - крикнул он оттуда.
        - Мне только позвонить, - робко произнесла Юлька.
        - Звони, конечно! - крикнул Сергей.
        Юлька прошла к телефону, взяла справочник и набрала номер первого попавшегося транспортного агентства. Машину пообещали прислать через пару часов, если они доплатят за срочность. Юлька согласилась - ей не хотелось сидеть в старом доме под крики прораба и дожидаться непонятно чего. Все равно теперь у них пути назад нет, придется переезжать.
        - А, ты уже здесь, - входя в комнату, злобно процедила Валерия. - Наш пострел везде успел. Окучиваешь больного на голову мужчину не своей мечты? Зря стараешься. Сегодня он расслаблен, ему лошадиную дозу препаратов вкололи, а завтра очнется со здоровыми мозгами и ужаснется тому, что совершил.
        - И что же он совершил? - Юлька не собиралась пикироваться с красоткой, она лишь желала тихо и спокойно уйти.
        - Что совершил? Связался с тобой, нищенка ты несчастная.
        - Отчего же несчастная? - прищурилась задетая за живое Юлька. - Я очень даже счастливая! Вот на новую квартиру переезжаю.
        - Сюда?! - испугалась Валерия, которой до последнего момента не хотелось выпускать из цепких рук запасной вариант - Сергея Степанцова. Аверкин хорош, но он женат. Женат? А это идея. - Зря только скарб свой перетащишь, - ухмыльнулась она, - на днях должна приехать его законная жена. Придется утаскивать барахлишко обратно в развалюху.
        - Он женат?! - изумилась Юлька.
        - А ты что, впрямь думала, что такие мужики холостыми ходят?! - Валерия округлила глаза и развела руками. - Святая наивность! Жена, да, есть у него жена. И не первая, заметь, между прочим. Я всех его жен знаю.
        - А почему они вместе не живут?
        - Ты про гарем? - хихикнула Виктория с издевкой. Оригинально. Действительно странно, как Степанцов до этого не дошел.
        - Я про его жену. - Юлька не реагировала на ее подколки. Ей была нужна только информация.
        - Она на днях ребенка родила, у мамы кантуется, та ей помогает, - заявила Виктория.
        - У него и дети есть?!
        - А как же? Трое детей от разных жен. - Виктория вошла во вкус. - Двое в Туле и один в Череповце. Я тебе по-дружески советую оставить его в покое. Неужели до сих пор непонятно, что вы не пара? Не пара вы с ним, посмотри на ваши отношения с непредвзятой стороны.
        - Нет у нас с ним отношений, - пробурчала Юлька и направилась к выходу.
        - Вот и хорошо, - бросила ей вслед Валерия, - меньше будет проблем.
        - Юля! - Сергей вышел из ванной комнаты и увидел Юлькину спину. - Подожди!
        - У нее дела, - встала у него на пути Валерия и громко добавила: - Кстати, только что звонила наша жена.
        - И что она хочет? - Сергей обошел ее и пошел следом за Юлькой. Он думал, что Валерия имеет в виду Анжелу Аверкину.
        - Она хочет вернуться с детьми!
        - Так пусть возвращается, - сказал Сергей. - Юля, подожди!
        - Мне нужно собираться, - отчеканила, не оборачиваясь, Юлька и твердой походкой вышла за ворота коттеджа.
        - Освободишься, позвони! - прокричал ей Сергей. - Хочешь, я помогу?!
        - Тебе нельзя напрягаться, - поморщилась Валерия. - И вообще ты должен отдыхать! Я приехала за документами, Артур просил отдать ему проекты договоров. Ты их просмотрел? Ну, ничего, я понимаю, замотался, связался, тут еще и покалечили. Отдыхай, дорогой, для нас главное - это твое здоровье.
        Она подхватила Сергея и повела в спальню.
        - Принеси что-нибудь попить, - попросил он, направляясь на балкон, откуда виднелась дорога к дому-развалюхе.
        - Обязательно.
        Валерия спустилась вниз, прошла на кухню, налила в стакан минеральной воды и открыла свою сумочку.
        - Хорошая доза снотворного ему не помешает.
        Сергей смотрел, как Юлька входит в свой подъезд, и решал, не выпить ли ему кофе для бодрости, ведь нужно пойти и забрать Юлю оттуда, что-то сказать, чтобы она больше не сомневалась и переехала к нему жить. Что в таких случаях говорят? Он не знал. Юля была не простой девушкой. С такой, например, как Валерия Сергей бы мигом разобрался. Да и Валерия пошла бы ему навстречу. Юля сложный человечек - бальзамин обыкновенный, род импатиенс, отчего-то пришло Сергею в его стукнутую голову именно это сравнение из далекого школьного прошлого, когда ботаника была любимым уроком. Другими словами - недотрога, так еще называется этот полевой цветок с яркими красками. Но только тронь его бутон, как он тут же рассыплется.

…Валерия оказалась права. Как только Сергей выпил воду, тут же задремал. Валерия вышла из его комнаты тихо, держа под мышкой папку с документами. Интуитивно она чувствовала, что совершила подлость. Но с другой стороны, помогла больному человеку забыться восстанавливающим сном! Девчонка его зацепила, сомнений нет, но Валерия еще может огрызнуться напоследок, показав сопернице мощные клыки.
        В офисе ее ждал сюрприз. Нона назначила встречу господину Бугрову, которому Валерия безрезультатно звонила по поводу старого дома. Она уже и забыла, что отдала секретарю такое распоряжение! Солидный холеный мужчина сорока лет ждал ее в ресторане, окруженный сразу тремя подобострастными официантами. Валерия лишь только зашла, сразу выделила его из толпы - слишком уж значительной была его мощная фигура.
        - Господин Бугров? - с самой приятной интонацией произнесла она.
        Бугров поднял на Валерию тусклое лицо с усталым презрительным взглядом. По мере того как приглядывался к красотке, лицо меняло выражение на противоположное.
        - Рад, рад, Валерия. Присаживайтесь, - уже практически нежно произнес он.
        - Чего изволите? - к Валерии тут же подскочил официант.
        И Валерия отчего-то подумала, что именно такого мужчину она искала всю жизнь. Такого, чтобы от него за версту несло властью, деньгами и надежным будущим. Она изволила заказать себе капучино. И узнать, женат ли господин Бугров. Впрочем, последнее, разумеется, она не произнесла вслух. Помимо прочего, интересовал его банковский счет, желательно не один, и наследники. И много-много чего еще. Но начала она беседу с дома-развалюхи, который так интересовал Сергея Степанцова.
        Дело оказалось гораздо прозаичнее, чем она полагала. Бугров рассказал, что он всего лишь доверенное лицо господина Вяземского, олигарх в последнее время постоянно живет за границей, поправляет пошатнувшееся на сделках с нефтью здоровье и во вверенные Бугрову дела не лезет. Про этот дом Бугров знает, там от его имени действует отличный во всех деловых отношениях прораб Хомяков. Если тот что-то накосячил, то Бугров этот косяк разрулит, мэр его друг, они вместе охотятся на изюбров. Дом снесут непременно, пусть такая красавица не беспокоится. А, так это беспокоит ее друга? У него открывается отвратительный вид из окна. У красавицы нет друга? Это коллега. Понятно. Впрочем, непонятно, отчего такая женщина одинока. Ждет своего принца? А не будет ли он слишком самоуверен, если скажет, что она его дождалась?
        - Вы бесподобны, - рассмеялась Валерия, пронзая Бугрова глазищами. Отточенный жест, применяемый на мужчинах, действовал всегда безотказно. - Но я говорю не о себе, а о доме, думаю, так сказать, о людях.
        Бугров подмигнул ей и позвонил Хомякову. Заикаясь, прораб доложил обстановку:
        - Обе неподписантки подписали! Чудом удалось вырвать подпись у старой кобры Поливанцевой! Девчонка сдалась с боем. Но жертв нет.
        - Старая кобра Поливанцева? - нахмурился Бугров. - Как ее зовут?
        - Зоя Терентьевна, Леонид Петрович! Но это не должно вас беспокоить, я с ней сам разберусь.
        - Зоя Терентьевна Поливанцева, - повторил Бугров, пряча телефон в карман дизайнерского пиджака. - Наша кобра. А знаете, Лерочка, сделайте одолжение, покажите мне, где находится этот дом.
        Валерия кивнула, хоть не ожидала ничего подобного. Она рассчитывала на продолжение вечера, даже отключила телефон, по которому ее домогался назойливый Аверкин. Да, она непостоянна! Да, она ветренна и ненадежна, оттого ей следует кинуться в объятия более солидного бизнесмена, чем Аверкин или Степанцов. Вполне возможно, что Бугров не женат. Впрочем, она согласна и на роль его любовницы с приличным содержанием.
        - Конечно, я вас провожу, - улыбнулась Валерия, всем своим видом показывая, какая она добрая, сговорчивая и милая. Другую такую Бугрову не найти!
        - Ладно, ладно, не держите на меня зла, - бубнил Хомяков, забрасывая вещи в
«Газель», вызванную Юлькой. - Я сам раб подневольный. Эй, вы, - крикнул он строителям, наконец-то взявшимся за работу - они перетаскивали вещи Зои Терентьевны и Юльки, - чего двигаетесь, как заторможенные?! Вот олухи!
        - Боитесь, что мы передумаем? - съехидничала Юлька.
        - А чего теперь бояться? Все подписано, квартирки подготовлены. В одной многодетная семья проживает, в другой всего два алкаша. Чин чинарем. А что вы, бабоньки, хотели? Против Жилищного кодекса не попрешь. Сданный метраж должен соответствовать вновь получаемому.
        - Мы еще поборемся за отдельную жилплощадь, - пообещал пришедший Голубцов.
        - Где-то Толик запропастился, - вслух подумала Юлька.
        - Вот и хорошо, - обрадовалась Зоя Терентьевна, - что ты, Юлия, о земном думаешь. Эти небожители, - она кивнула в сторону коттеджа, - о нас совсем не беспокоятся.
        - У него голова болит, - заступилась за Сергея Юлька.
        - Все равно, мог бы прийти, проводить, раз на ногах держится, - фыркнула старая учительница.
        Прошло уже три часа, а Сергей так и не появился. Юлька собиралась уезжать вместе с Зоей Терентьевной, оставаться в доме больше не было смысла. Она и так предвзято к Сергею отнеслась. Все-таки человек ее спасал, рискуя жизнью, а перед этим еще раз рискнул, когда получил удар по голове. Фактически Степанцов больной, что же она от него хочет?! Конечно, если он женат, то снисхождения не получит, а вдруг нет? Вдруг Валерия соврала? Ведь Сергей с Юлькой был таким откровенным, таким искренним и вел себя как рыцарь.
        Сначала на новую квартиру отвезли вещи Зои Терентьевны. Правда, новой отведенную ей жилплощадь назвать было очень смело. Помимо того, что она требовала капитального ремонта, сам дом едва держался на съеденных мхом кирпичах фундамента и зиял глубокой трещиной на фасадном боку. Дверь подъезда вообще висела на одной петле и жалобно пискнула, опасно перекосившись, когда Хомяков дернул за обшарпанную деревянную ручку. Радовало одно - квартира располагалась на втором этаже, а не на последнем - крыша строения наверняка текла.
        Многодетная семья, занимающая другие комнаты, встретила новую жиличку настороженно, после чего разразилась воплями, плачем, стонами и причитаниями. Хомяков, опасаясь, что Зоя Терентьевна передумает, проявил, так сказать, благородство. Он грозно цыкнул, нецензурно выругался и предупредил, что, если кто-то обидит старую учительницу, будет иметь дело с ним. После чего показал свой здоровенный кулак. Домочадцы притихли, но не разошлись, а стали смотреть на то, как переносят вещи старушки Поливанцевой. Юлька тоже помогла перенести в комнату большой раскидистый фикус. Хомяков торжественно принес белоснежную накрахмаленную салфетку и бережно положил ее на гору картонных коробок, стараясь прикрыть их убогое несовершенство.
        - Дарю! - сообщил он Зое Терентьевне. - Теща вышивала.
        - Лучше бы вы подарили отдельную квартиру, - огрызнулась Юлька.
        - Ничего, Золушка, скоро ты свою увидишь и впечатлишься, - захихикал Хомяков. - Эта покажется раем.
        И гадко рассмеялся.
        - Благодарю за помощь, - попер на Хомякова уставший Голубцов, перетаскавший половину имущества. - Больше в ваших услугах мы не нуждаемся!
        - Сделал все, что мог, - осклабился прораб. - Квартира шикарная! Комната целых одиннадцать квадратных метров! Живи, не хочу.
        - Судя по всему, - грустно заметила Зоя Терентьевна, отколупывая отошедший от стены кусок штукатурки, - жить в нем осталось не долго. Дом ветхий, тоже пойдет под снос.
        - Не извольте беспокоиться, - злорадно улыбался прораб на пороге, - этот дом на фиг никому не нужен! Никто его сносить не станет! У него куда вид? Правильно, на помойку. Отличный вид, между прочим, по ночам, когда ничего не видно… Ну, лады… Я пошел…
        И он юрко спрятал грузное тело за дверь.
        - Вот сволочь, - не сдержался Голубцов. - Нужно обращаться в суд!
        - Ах, оставьте, дорогой вы наш товарищ, - вздохнула Зоя Терентьевна, махнув рукой, - в наших судах правды не добьешься.
        - Не скажите, Зоя Терентьевна, не скажите! - Голубцов поднял палец вверх. - Это смотря какого адвоката нанять.
        - Я придумала! - воскликнула вдруг Юлька.
        Ей в голову пришла блестящая мысль. Она поделилась ею тут же. Ее комнату нужно продать! Она все равно не сможет нормально жить с алкашами, которыми ее пугал прораб. А на вырученные деньги нанять хорошего адвоката и отвоевать отдельную жилплощадь для Зои Терентьевны. А сама Юлька опять вернется в общежитие. Найдет покой. Она молодая, у нее все еще впереди. Голубцову ее идея не понравилась, но он нашел в ней рациональное зерно. Юлька стала настаивать, после чего побежала вниз и начала перетаскивать из «Газели» свои коробки. Она решила их временно сложить у Зои Терентьевны, чтобы по три раза не переезжать. А завтра она начнет оформлять право собственности и одновременно продажу комнаты. И никто ее от этого не отговорит!
        Когда вещи обеих соседок были снесены в одну комнату, Юлька, Зоя Терентьевна и Голубцов расселись по табуретам и тяжело вздохнули. За стенкой голосили, причитали, ругались, стонали - жили своей жизнью новые соседи.
        Неожиданно все смолкло, и такая тишина разлилась вокруг, словно Юлька оглохла сразу на оба уха. Но нет, она услышала тяжелые шаги и стук каблуков, приближающихся к их двери.
        - Еле отыскали! - Дверь распахнулась без стука, и на пороге в облаке дорогущего парфюма появилась Валерия.
        Юлькино сердце екнуло. Она ждала, что тяжело шагал все еще нездоровый Сергей. Но нет, вместо него в комнату вошел другой мужчина, но такой же брутальный и холеный. Юлька напряглась потому, что ничего хорошего от незваных визитеров не ожидала. Голубцов подскочил и придирчиво уставился на Валерию, игнорируя ее неземную красоту. Вот это мужчина, подумала Юлька про Голубцова, не мужчина, а кремень.
        - Зоя Терентьевна, - пробасил Бугров, - здравствуйте!
        Он бесцеремонно уселся на табурет Голубцова и пожал руку Поливанцевой.
        - Мы знакомы? - спросила та и полезла в карман платья за очками.
        - Мы знакомы, - радостно сообщил гость.
        - Какая гадость! - воскликнула Валерия, брезгливо оглядывая комнатуху учительницы. - Я хотела сказать, какая радость, такая встреча, - тут же исправилась она, поймав суровый взгляд Бугрова. - Довольно мило, - она пожала плечами, взявшись двумя пальчиками за белоснежную салфетку.
        Ссориться с Бугровым, едва наладив отношения, она не собиралась.
        Зоя Терентьевна протерла стекла носовым платком и нацепила очки на нос. Она страдала дальнозоркостью, смутно видела вблизи.
        - Мой ученик, - прошептала она, приглядываясь к Бугрову.
        - В десятку! - довольно сказал тот, продолжая ждать, пока старая учительница его узнает.
        - Хорошист Федоров? Нет. Отличник Матушкин? Нет. Золотой медалист Редькин? Не похож.
        - Двоечник Бугров! - радостно сообщил ей Бугров.
        - Ленечка?! - всплеснула руками старая дама. - Ленечка Бугров, который не хотел учиться, но обладал исключительной памятью и смекалкой?! Ты постоянно опаздывал на мои уроки и врал, что переводил старушек через дорогу. А от самого пахло сигаретным дымом! Курил в туалете?
        - Курил, - признался Бугров, продолжавший сиять как начищенный электрочайник.
        - Врал?
        - Врал!
        - И как же ты выбился в люди?
        - Благодаря вам! Помните, Зоя Терентьевна, как на выпускном балу вы сказали Катьке Анохиной, за которой я тогда ухаживал, что Леня Бугров ничего в жизни не добьется?
        - Ах, Бугров, разве ж можно верить учительским прогнозам?! - грустно покачала головой Зоя Терентьевна.
        - Я вам поверил, - вздохнул Бугров. - И подумал, а ведь так и будет, ничего в жизни не добьюсь! Взялся за ум и добился. Теперь я второй человек в солидной корпорации, которой принадлежит половина столицы.
        - Что ты говоришь…
        - А то! Если бы не вы, Зоя Терентьевна, я бы так и продолжил пить вино на детских площадках и курить траву. Тогда мне ваши слова запали в душу. Подумал: а сделаю-ка я назло!
        - Кому? Катерине? - уточнила Зоя Терентьевна.
        - Вам! Кому же еще? И сделал!
        - Ленечка, это ты правильно поступил… - согласилась старая учительница.
        - Правильно? - выдохнула Юлька, пораженная такой встречей. - Вам назло - это правильно?
        - Педагогические подходы к детям, - возразила ей Зоя Терентьевна, - должны быть разными. Видишь, я подстегнула ученика, и из него вышел толк.
        - Так вы это специально сказали?! - теперь поразился Бугров.
        - Разумеется, на многое я не рассчитывала, - призналась бывшая учительница. - Но с твоими способностями было грех пить вино и курить траву. Как видишь, я оказалась права.
        - А Катька что? - спросила Юлька.
        - А что Катька? - хмыкнул Бугров. - Бросила меня после этих слов!
        - Вот дура! - в сердцах вырвалось у Валерии. - Ой, извините.
        - Отчего же? - улыбнулся ей Бугров. - Дура она и есть дура, теперь локти кусает у своей драной шубы. Но что я о себе да о себе. Вы теперь рассказывайте, Зоя Терентьевна, как живете!
        Старая учительница сразу сникла, тихо вздохнула, стараясь, чтобы никто не заметил ее смущение, и обвела руками комнату.
        - Вот так и живу.
        - Благодаря вам! - вставила свои пять копеек Юлька.
        - Так, так, - нахмурился Голубцов. - Так вы это тот субъект, который собирается строить развлекательный центр на месте разрушенного дома?!
        - Я много чего теперь строю, - отмахнулся от него Бугров.
        - Это из-за вас Зоя Терентьевна оказалась здесь! - с жаром воскликнула Юля. - Нас выселили! Ее выселили из дома, предназначенного под снос!
        И Юлька все вывалила на голову Бугрова. Пусть гад не радуется, что сделал учительнице назло, пусть знает, что он ее просто добил за все хорошее, что она ему сделала… О, она много чего хорошего ему делала: двойки ставила и ничтожеством называла.
        Юлька закончила гневную тираду и замолчала.
        - Я не знал, что там такая сложная обстановка, - растерялся Бугров. - Хомяков докладывал, что все в порядке.
        - Все в порядке, не волнуйтесь, - снова начала Юлька. - Я продаю свою комнату, и мы нанимаем хорошего адвоката, чтобы выбить Зое Терентьевне приличное жилье!
        - Ты становишься бомжом?! - обомлела Валерия. - Бедный Степанцов! Принц и бомжиха! Какой пассаж.
        - Помолчи, Валерия, - рявкнул на нее Бугров. - Это мое дело! Я виноват, что недоследил. Я исправлю. Кто, кроме вас, еще не доволен выделенной площадью?
        - Мы последние из могикан, - хмыкнула Юлька.
        - Ничего, - встрял Голубцов, - нас мало, но мы не сдадимся! Отстоим и дом, и пляж! Пляж тоже ваш?
        - Нет, пляжами я не занимаюсь.
        - Жаль!
        - А что, стоит заняться? - поднял бровь Бугров.
        - Руки прочь от народного добра! - тут же встрепенулся Голубцов.
        - Ясно. Займемся домом. - Бугров снова принял деловой вид. - Зоя Терентьевна, а вы знаете, зачем я приехал к вам?
        - Зачем, Ленечка?
        - Я приехал, чтобы отвезти вас на новую квартиру! Эта, - он кивнул в сторону ободранной стены, - не ваша. Хомяков адрес перепутал, я ему за это голову оторву.
        - Опять переезд? - испугалась Зоя Терентьевна. - Но я без Юлии никуда не поеду!
        - Места там хватит всем, - заявил Бугров, поднялся и принялся командовать, подхватывая самую тяжелую коробку.
        Юлька заметалась, не зная, как реагировать на его поступок. Бугров всучил ей фикус и выставил за дверь, где на нее тут же уставились глаза соседских детей.
        - Стойте! - закричала она, возвращаясь обратно, прижимая фикус к своей груди. - А эту комнату нужно отдать многодетной семье! Пусть у них тоже будет отдельная квартира. И сделать им ремонт!
        - Заметано! Пусть вселяются! - прорычал Бугров и направился к выходу.
        - Ничего не понимаю, - засуетился Голубцов, хватаясь за вещи, - опять таскать. Куда? Зачем?
        - Ленечка знает, - улыбнулась Зоя Терентьевна, с любовью глядя вслед своему ученику. - Он всегда был непослушным, своенравным, но добрым. Потому из него получился человек.
        - Это потому, что у него были хорошие учителя, - пробурчал Голубцов.
        Новая квартира оказалась в новом доме с новой мебелью и навороченной, как у Степанцова, кухней. Лишь только перевезли коробки, Бугров с Валерией, которая не отходила от него ни на шаг, уехали, оставив дам и Голубцова по своему усмотрению располагаться в новом жилье. Жилье было что надо! Юлька радостно обошла все три просторные светлые комнаты, потрогала шелковое белье на постели в спальне и решила, что здесь будет ночевать Зоя Терентьевна. А она станет жить в другой комнате, больше похожей на гостевую.
        Зоя Терентьевна не верила своему счастью и говорила, что и на этот раз ошиблись с адресом. Она обходила огромную кухню и не уставала поражаться обилию на ней умных агрегатов. Голубцов составил ей компанию, и они вместе принялись гадать, что делает тот или иной аппарат. Им даже удалось приготовить чай!
        Юлька полезла за мобильным телефоном и вспомнила, что его нет. Как же связаться с нужными людьми?! Столько контактов потеряно! Особенно один контакт жалко… На улице уже вечер, а от Степанцова ни слуху ни духу. Ах, он же не знает, где она теперь живет! Нужно позвонить ему и сказать адрес. Ну, вот, опять проблема. Она не помнит его номер! Это все мобильная связь виновата, приучила полагаться на телефонную память, а не на собственную, вот и результат плачевный - пропал мобильник, и ты ничегошеньки не помнишь, ни одного номера толком не знаешь.
        Можно было, как прикинула Юлька, позвонить Бугрову, он оставил свои координаты Зое Терентьевне. У Бугрова спросить номер телефона зловредной Валерии, та, скорее всего, сейчас находится рядом с ним - сразу видно, вцепилась в него, как майский клещ в несчастную собаку. А у Валерии можно узнать номер телефона Сергея. Хотя ведь еще не скажет, стерва.
        - Юлия, - в комнату зашла Зоя Терентьевна, - мы приготовили ужин из того, что нашли в холодильнике.
        - Да, - сказал Голубцов, - мы нашли там много интересного, но я за все заплачу!
        - Позвони, будь добра, Анатолию, пригласи его к нам, - попросила Зоя Терентьевна.
        - Вы знаете его номер? - спросила Юлька.
        - Он у меня записан, - ответила Зоя Терентьевна и полезла в свой ридикюль за записной книжкой.
        Записная книжка! Юлька вздохнула. Вот, куда нужно было записывать! Бумага была и остается самым надежным средством общения людей.
        Толик обрадовался такому повороту событий, он приехал через час при полном параде, будто собирался делать Юльке предложение руки и сердца. Зачем-то припер цветы! И шампанское! И конфеты. Но с первых же слов Юлька облегченно вздохнула.
        - С новосельем вас, Юля и Зоя Терентьевна! А я провозился и все пропустил. Меня Хомяков из подвала выудил, дом начали рушить. Ничего, что я вспоминаю о старом доме?
        - Ничего, Анатолий, - улыбнулась ему Зоя Терентьевна. - Я, разумеется, еще не совсем верю, что именно эта квартира наша с Юлией. Но надеюсь, битва закончена.
        - Пусть они ни на что не надеются, если что, - пригрозил кулаком Голубцов в сторону двери.
        - Вкусно пахнет, - повел носом Толик. - Юль, ты тоже такая красивая!
        - Ага, как курица-гриль, которую Зоя Терентьевна приготовила в чудо-плите?
        Юлька хихикнула. Хорошо, что не замуж приехал звать, а то пришлось бы отказать. Почему? Да по одной простой причине - Юлька его не любит. А вот кого она любит, тот не любит ее, треугольник получается ужасно банальный. Хотя нет, какой же это треугольник? Это бесконечная кривая.
        Они все сидели на просторной кухне за заботливо накрытым столом и вспоминали былые сражения, завершившиеся только сегодня, но уже кажущиеся давними, как сама история. Над некоторыми моментами смеялись, другие тоже выглядели не такими уж страшными и опасными. Даже собака, привезенная Хомяковым в тот день, когда Юлька умудрилась забежать к Сергею, казалась не ужасной, а вполне добродушной. Могла бы ведь догнать и сожрать, но не догнала. И вообще, им всем крупно повезло. Не совсем все разрешилось, но то, что разрешится в их пользу, сомнений не оставалось у всех, кроме подозрительного во всех отношениях Василия Васильевича Голубцова.
        Юльку, конечно, мучили другие воспоминания. Злющая Валерия, заставшая ее в доме Сергея, и слова о том, что он женат и у него куча детей от разных браков. Разве такое возможно?! Нет, безусловно, такое может быть, но только не с Сергеем. Наверняка соврала злобная фурия. Но та последняя фраза про жену, которая хочет с детьми вернуться! А ответ Сергея! Он был не против!
        - На новом месте приснись жених невесте, - отвлекла ее от дум Зоя Терентьевна.
        - Приснись жених невесте, - торжественно повторил Толик, с надеждой глядя на Юльку.
        А она опять подумала о Сергее.
        Глава 10, в которой появляется жена, и все едва не запутывается еще больше
        Утром ноги сами понесли к старому дому. Юлька оправдывала свой поступок тем, что накануне Толик признался - он практически докопался до купеческого клада. Сегодня кладоискатель во что бы то ни стало решил договориться с бульдозеристом и продолжить раскопки. Юле было интересно, удалось ли ему договориться. Хотя, конечно же, еще больше ее интересовал другой мужчина. Но она мысленно просила провидение, чтобы тот оказался на работе, оттянув таким образом момент признаний. Однако когда-нибудь придется расставить все по своим местам. А еще неизвестно, останется ли Юльке место в сердце ветреного красавца. И непонятно, как она договорится со своей совестью. Любовь любовью, а увести из семьи отца Юлька никогда не сможет.
        На руинах старого дома царило странное затишье. Дверь строительного вагончика безмятежно хлопала по стене при каждом порыве ветра, бульдозер, совершивший снос, стоял брошенный и виновато пялился на пришедшую Юльку включенными фарами ближнего света. И откуда-то из-под земли доносились жуткие завывающие голоса. Юльке показалось, что она слышала голос самого ада, утащившего в свое огненное пекло незадачливых строителей и вредного бульдозериста. Возмездие свершилось? Она этого хотела? А как же Толик?! Он ведь собирался рано утром отправиться на раскопки!
        - Толик! Толик! - прокричала Юлька, забыв, что на самом деле ее очень интересовал коттедж и его обитатели.
        Жуткий вой стих, словно по команде. Юлька обомлела и чуть не свалилась с ног, когда из развалин среднего подъезда показалась страшная морда исчадия ада! Она покрутила пыльной вихрастой головой по сторонам, протерла грязным рукавом себе глаза и уставилась на Юльку со смешанным чувством жадности и обожания.
        - Ты пришла! - наконец-то обрадовалась морда и щедро улыбнулась.
        - Толик? - отступая на всякий случай, поинтересовалась Юлька, приглядываясь к знакомым очертаниям.
        - Нет больше Толика! - радостно сообщила ей знакомая морда.
        - А-а-а-а, - затянула Юлька, решив не поверить, но заплакать.
        - Есть господин Анатолий Замятин, - морда внезапно закашляла. - К-хе, к-хе, весьма состоятельный мужчина привлекательной наружности, широкого кругозора и глубокого внутреннего мира. И если некоторые недалекие девушки этого не понимают, то пусть остаются ни с чем!
        - Где тут недалекие девушки? - Юлька вытянула шею и посмотрела Толику за спину.
        Там появились три любопытные тени, а четвертая (под землей) вдруг начала нецензурно материться.
        - Мать вашу, тащите быстрее, я один его не удержу, придурки!
        Отрезвляющая речь подействовала. Парни быстро занялись тем, чем занимались до появления Юльки - тащили наверх откопанный сундук. Юлька догадалась, что компанию Толику составили строители с бульдозеристом. Как только они вместе с сундуком появились наверху, она улыбнулась и поздравила кладоискателей. Мечта Толика найти клад сбылась! Как приятно, когда приятно хорошему человеку. Только что-то Толик вдруг перестал быть хорошим, он надулся как индюк и принялся хвастаться, сколько теперь квартир в новостройках сможет купить и какую невиданную роскошь сможет себе позволить. Юлька обомлела от такой перемены.
        Она даже не заметила, как во двор приехал Хомяков и принялся отпихивать своих подчиненных, чтобы самому приобщиться к кладу. Хомяков с Толиком едва не подрались. Гайдуков крикнул им, чтобы они вели себя пристойно при даме, при Юльке то есть. Юльке это польстило.
        Валентин с Андреем отошли в сторону и закурили, а Хомяков с Толиком принялись открывать ржавый навесной замок. Сундук был дубовым с коваными оплетками, он казался неприступным. Но замок совсем проржавел и поддался быстро.
        Прораб и бывший, она уже в этом не сомневалась, Юлькин поклонник стукнулись лбами, наклоняясь к вожделенному сокровищу.
        - Екарный бабай! - разочарованно изрек Хомяков, запуская ручищи в наполненный монетами раритет. - Да тут одна медь!
        - Ну и что?! - радовался Толик. - Золото, конечно, лучше, но медь тоже хороша!
        - Чем же она хороша? - сокрушался Хомяков.
        - Тем, что сдадим ее и разбогатеем, - воскликнул Толик с воодушевлением. - Я сдам, я один клад искал! Вы все прихлебатели! Извини, Юль, но ты тоже.
        - Я прихлебательница?! - изумилась Юлька, которую никто никогда так еще не называл.
        - Ни фига ты не разбогатеешь, - скривился Хомяков, подхватывая себе в карман горсть медных монет. - Такого добра в каждом музее по тонне!
        - Положите на место мой клад! - не обращая внимания на даму Юльку, прокричал Толик и вцепился зубами в руку прораба.
        - Ух, ты, недоросль неблагодарный! - разозлился Хомяков.
        И они все-таки подрались, схватившись друг за друга и кубарем скатившись к Юлькиным ногам. Она отпрыгнула в сторону и вздохнула.
        - Хомяк прав, - сказал Гайдуков. - Недорогие монеты прошлого века ценятся дешево.
        Он взял одну, покрутил в руках, попробовал на зуб.
        А дальше случилось невероятное - на место разборок приехало телевидение. Сколько Юлька с Зоей Терентьевной просили корреспондентов приехать и снять репортаж об их ветхом положении, те игнорировали просьбу. А лишь услышали про клад, сразу примчались. Толик прокричал, что это он вызвал телевидение, вырвался из рук Хомякова и принялся рассказывать о том, как откопал сундук. Корреспонденты кинулись от него к кладу…
        Юлька отошла разочарованной. Она ожидала, что Толику повезет, но не думала, что находка так преобразит ее друга. Его поразила золотая, ах, нет же, медная лихорадка. Она оглянулась. Возле клада копошились люди. Болезнь заразна, нужно держаться подальше, подумала Юлька и отвернулась. Руины они и есть руины.
        На рассвете Сергей проснулся с такой ясной головой, что поразился четкой способности логически мыслить. Память тоже показала достойные результаты, не упустив ни одного примечательного факта. Итак, Сергей пострадал, но спас прекрасную девушку из лап бандита. Затем фактически признался ей в любви. Можно ли считать его слова признанием? Ответная реакция у Юли была скомканной, но она ведь была занята неотложными делами. Да! Она должна была переехать! К нему!
        Сергей вскочил и подбежал к окну, с ужасом понимая, что проспал не только день, вечер, но еще и ночь. Изумлению его не было предела. Из окна простилался великолепный вид на набережную, которого до этого утра не было. Исчез словно приведение ветхий дом, вместо него высилась небольшая гора обломков, в которой кто-то копошился, пытаясь проникнуть внутрь руин. Но открывшийся вид его нисколько не радовал, наоборот, Сергей мысленно проклинал того, кто снес дом. Из-за этого он потерял Юлю! Теперь нужно будет первым делом ее найти. Сергей помнил, что Юля заходила в дом, когда он принимал душ. Но быстро убежала. Как объяснила Валерия, Юля сильно торопилась. Сергея сморил сон, он все проспал, проспал свое счастье! Где теперь Юля? Куда могла отправиться бедная девушка, лишившаяся крыши над головой? Почему она снова не пришла к нему? А вдруг приходила, а он не открыл, потому что крепко спал?! Это самое неудачное развитие событий. И нечего сваливать на больную голову!
        Он должен реабилитироваться.
        Каким образом? Найти Юлю и предложить ей переехать к нему, как уже предлагал вчера. И она не ответила на это предложение согласием.
        Идиот! А еще решил, что может сегодня соображать ясно!
        Не то он ей предложил, не то! Юля прекрасная, нежная, романтичная девочка. Он должен предложить ей руку и сердце. И еще, как там у них, у женщин, принято, кинуться к ее ногам и предложить свою жизнь. Ага, значит, утро должно начаться с посещения ювелирного магазина. Юля равнодушна к побрякушкам, но кольцо должно стать залогом их будущих отношений. Если она согласится, то примет его подарок. Так, это должно быть необычайно красивое кольцо. С него и нужно начать разговор.
        Сергей быстро собрался и вышел во двор к автомобилю. Рядовые магазины он отмел как не достойные его будущей жены и поехал к знакомому ювелиру.
        Знакомый ювелир быстро вспомнил своего бывшего выгодного клиента и уважил его просьбу - нашел старинный перстенек со скромным брильянтом, но изысканной отделкой из золотых кружев. Сергей положил бархатную коробочку в карман пиджака и расплатился.
        Он собирался возвращаться обратно, как позвонил Аверкин и потребовал его немедленного присутствия в офисе. Там решался вопрос жизни и смерти. Сергей не стал уточнять, какой именно вопрос, сообщив, что заедет всего на пару минут, чтобы дать ценный совет, после чего займется наконец своими личными проблемами.
        Аверкин встретил друга совершенно расстроенным.
        - Она мне изменила! - сообщил он Сергею, нервно крутя в руке травматический пистолет.
        - Кто? - удивился Сергей, еще более удивленный тем, что Аверкин расположился в его собственном кабинете.
        Сергей подошел к другу и отнял у него свою опасную игрушку. Аверкин не сопротивлялся, видимо, не так уж ему хотелось расставаться с жизнью.
        - Кто? - трагическим тоном переспросил он. - Она! Моя любовь!
        - Твоя любовь тебе изменила. Это Анжела? - принялся перечислять Степанцов. - Маша? Валерия? Определись, кого из них ты любишь.
        - Анжелка, сука, наверняка завела себе молодого любовника, - злобно рявкнул Артур. - От нее ни слуху ни духу! Зато Машка, тварь неблагодарная, позвонила и сказала, что нашла себе другого папика, попросила больше не беспокоить! Валерия? Она скурвилась с Бугровым! Вот ее заявление на отпуск по семейным обстоятельствам!
        - Не понял, так за кого ты переживаешь?
        - За себя, - пробурчал Аверкин. - Я остался совершенно один!
        - Дружище, - облегченно вздохнул Сергей, обнимая друга, - разве ты один, у тебя есть дети. Дети!
        - Два пацана, - расплылся в улыбке Аверкин. - Наследники, блин. Ночью орали как резаные, им плохие сны снились. Нянька с ними намучилась. Что-то я дал слабину. Ты прав, Серега, дети - цветы моей жизни, а бабы - дело наживное. Поеду в свой палисадник, дам няньке отдохнуть. А ты это…
        - Не переживай. - Сергей хлопнул друга по плечу. - Я смотаюсь на часок-другой и вернусь. Все будет в порядке. Насколько я знаю, ничего существенного не предвидится.
        - Как это ничего существенного?! - воскликнул Артур. - Японцы должны вот-вот договор подписать! Китайцы заинтересовались еще одним нашим предложением! Итальянцы благодаря тебе прислали подтверждение!
        - Ну вот, а ты говоришь, что одинок. - Сергей улыбнулся. - Дети и работа излечат твою хандру. Хорошо бы еще Анжела вернулась.
        - Серж, ни слова больше о предательницах!
        Аверкин встал и пошел к двери.
        - А что у тебя там? - он подозрительно уставился на пиджак Сергея, подозрительно оттопыренный в районе кармана.
        - Ничего, - ответил Сергей, боясь, чтобы тот не сглазил его начинания.
        - Дай-ка я тебя обниму! - воодушевился Аверкин, возвращаясь к другу. - Как себя чувствуешь?! Голова не болит? Столько потрясений за последние дни!
        Пока Аверкин тряс его за плечи, Сергей быстро полез в карман, достал коробочку с кольцом и положил ее в верхний ящик стола.
        - Фокусник, - прищурился Аверкин, возвратившись к двери и не сводя глаз с его кармана. - Заметь, я не спрашиваю, что там у тебя лежало. Но для кого? Вот в чем вопрос.
        - Это вопрос жизни и смерти, - улыбнулся Сергей.
        - Тогда пусть тебе повезет больше, чем мне.
        Как только дверь за Аверкиным закрылась, в кабинет постучала секретарь.
        - Сергей Сергеевич, вам звонили, - и Нона положила перед ним список из страждущих услышать его голос.
        Он кивнул и пробежал список глазами, после чего сделал пару действительно неотложных звонков. В коридоре его поймали и заманили в отдел планирования, там тоже пришлось разрулить проблему. Но вырваться на свободу все-таки удалось. Сергей с удовлетворением и предвкушением счастливой неизбежности сел за руль и поехал к руинам старого дома.
        Он собирался спросить у строителей, куда перевезли жильцов, чтобы свалиться Юле как снег на голову. Что-то ему подсказывало, что свалиться снегом не получится. И не потому, что на дворе стояло лето. Сергей догадывался, что Юля его ждала. Да он был в этом уверен и спешил ее обрадовать.
        Только Юлька радоваться не спешила. С тоской глядя на прыгающих вокруг грязного сундука личностей, некоторые из которых до этого злополучного момента были вполне вменяемыми, она удивлялась непостоянству мужчин и их разительной способности к смене приоритетов. Шла со двора прочь и думала, не смотрела впереди себя. А прямо перед ней, как в голливудском фильме о большой и сказочной любви, лихо тормознул роскошный автомобиль, и оттуда вышел принц.
        - Здравствуй, Юля! - сказал он голосом Сергея Степанцова и широко улыбнулся.
        - Здравствуй, - прошептала обомлевшая от неожиданности Юлька и остановилась.
        Продолжать движение и поражаться мужскому коварству больше не было ни сил, ни возможности. Во-первых, Сергей загородил Юльке дорогу, а во-вторых, и это нужно поставить на первое место, у нее подогнулись ноги, и затряслась как в лихорадке нижняя губа. Только этого ей не хватало - заплакать! Разрыдаться на его крепком плече как самая распоследняя дура. Обманутая дура. Обманутая? Но он все-таки к ней приехал! Зачем?
        - Там, - Юлька поспешила очнуться и отвлечь его внимание от готовых хлынуть бурным потоком слез, - там нашли клад!
        И она показала пальцем, ах, как некрасиво, сказала бы Зоя Терентьевна, в сторону копошащихся личностей и орущего на них прораба, привлекающего своим командирским голосом внимание телевизионщиков.
        - Что ты говоришь, - ответил Сергей, не сводя с Юльки восторженных глаз, в которых укрывалась многообещающая хитринка.
        - Там нашли сокровища! - на всякий случай для особо непонятливых повторила Юлька.
        Ей внезапно расхотелось рыдать, и в теории о том, что все мужчины непостоянны, она неожиданно нашла достойное исключение.
        - Сокровища! Гору старинных монет!
        - Да шут с ними. Юля, я хотел с тобой поговорить. - Сергей подхватил ее под руку и усадил в салон машины. - Какой ресторан ты предпочитаешь? Или поедем в кафешку! Ты есть хочешь?
        - Хочу, - честно призналась Юлька, понимая, что в потрепанных джинсах, майке с надписью «Осторожно, работает мозг!» и старых балетках для ресторана она выглядит совершенно непрезентабельно.
        - Безусловно, - начал Сергей, ведя автомобиль по шумной дороге, - нам нужно было выбрать другое место и время. Но я не хочу ждать. Юля, а ты?
        - Что я?
        Юля сникла, понимая, что сейчас случится неизбежное, Сергей снова попросит ее переехать в его дом. В каком качестве? Она девушка несовременная, к гражданским бракам относится настороженно. Или фиг с ним, с воспитанием?! Плюнуть на осторожность, кинуться в этот омут большой и страстной любви, чтобы захлебнуться чувствами и утонуть навсегда. Зато потом будет что вспомнить и рассказать внукам. Если она выживет, конечно.
        - Ты согласна подождать до вечера или лучше прямо сейчас? - поинтересовался Сергей.
        - Лучше прямо сейчас.
        Пусть скажет, она откажется, и закончат с этим.
        А если он скажет, а потом ее поцелует? Это ж какими стальными нервами нужно обладать, чтобы после пламенного, горячего поцелуя ни на что больше не соглашаться!
        - Прямо сейчас! - обрадовался Сергей и остановил машину на пустынной в рабочий день набережной.
        - Так, пейзаж приличный, погода благоприятствует, ты вообще выше всяческих похвал, - он подошел к парапету, который ласково лизала речушка, и позвал Юлю. - Жаль, только салюта нет! Но то ли еще будет.
        Юля подошла к нему и вздохнула. Зачем такая романтика? Отчего нельзя было в машине сказать, мол, Юлька, бери свой скарб, все равно ты скоро станешь бомжихой, и переноси ко мне без лишних слов и междометий.
        - Юлечка! - торжественно начал Сергей, взяв ее руки в свои. - Я не умею красиво говорить!
        - Неужели? Мне казалось обратное, - усмехнулась Юлька, не понимая толком, что происходит.
        Ну, не делает же он ей предложение в самом-то деле! Принцы не женятся на нищенках, в крайнем случае, они предлагают им пожить вместе и проверить чувства. Да что там проверять, у нее влюбленность в этого мужчину просто зашкаливает! Сейчас она поддастся его безумному очарованию, неповторимой харизме, страстному напору и согласится.
        - Пусть скажет за меня… - возвышенно изрек Сергей и хлопнул себя по пустому карману пиджака, - черт!
        - Черт?!
        - Все отменяется, - Сергей привлек Юльку к себе и быстро поцеловал в губы. - Продолжим через полчаса!
        Он усадил ее обратно в машину, сел сам, и автомобиль рванул в город, как выпущенный с космодрома летательный аппарат, мигом переплюнувший скорость звука.
        - Куда мы едем? - тоскливо поинтересовалась Юлька, догадываясь, что должно было случиться что-то хорошее, но оно не случилось. - Кушать?
        - Я тебя чуть позже обязательно накормлю! - искренне пообещал Сергей. - Заедем на пару минут в мой офис.
        Юлька еще никогда не была внутри высоких стеклянных зданий, парящих над землей, точно корабли пришельцев с других планет. Подобное чувство человеческой ничтожности возникало у нее и в соборах с гулким эхом. Здесь же, внутри прозрачной высотки, она чувствовала себя мелким винтиком огромной неповоротливой махины, готовой раздавить всех несогласных. Сергей в отличие от нее был как дома и вел себя как хозяин этого стеклянного монстра. Они пронеслись в лифте, кабина которого произвела на Юльку неизгладимое впечатление - ни одной царапины, прошли по длинному бесконечному коридору, утопающему в зелени, и оказались в просторной комнате с тремя дверями.
        - Нона! - сказал Сергей. - Это Юля, она меня подождет здесь. Юля, присядь, я быстро.
        - Вам звонили! - успела крикнуть Нона ему вслед.
        - Подождут, - бросил Сергей и закрыл дверь.
        Он не хотел, чтобы Юля заранее увидела, зачем он заезжал. Пусть сюрприз останется полным сюрпризом. Судя по ее огромным удивленным глазищам, она пока ни о чем не догадалась. Как ловко он законспирировался, еще не поздно передумать. Передумать? Передумать и потерять такую замечательную девушку?! Ни за что! Куда он сунул кольцо? Больная голова, отсюда провалы в памяти.
        - У себя?!
        В приемную ворвалась безупречной красоты женщина и устремилась к двери, за которой скрылся Сергей. Нона лишь успела той кивнуть.
        - Кто это? - прошептала пораженная Юлька.
        - Жена босса, - хмыкнула Нона. - Сейчас устроит концерт по заявкам. Она недавно вернулась с курорта, говорят, завела себе там молодого любовника. Муж тоже времени даром не терял, подцепил очаровашку…
        - Жена?! Он что, действительно женат?!
        - Конечно, - усмехнулась Нона, обрадованная тем, что есть с кем посплетничать. - У них и детей целая куча. Они тут недавно бегали, орали, я чуть с ума не сошла. Нет, современной женщине дети ни к чему. Карьеру с ними не сделать, мужика возле своей юбки не удержать, за нее постоянно будут сопливые дети цепляться…
        - …Я так больше не могу! - слышалось из-за двери Степанцова.
        - Успокойся, Анжела. Я тебя прекрасно понимаю, - донесся его ласковый голос.
        - Вот, начала, сейчас детей приплетет, - хмыкнула Нона и достала прозрачную пилочку для ногтей, принимаясь их безжалостно пилить.
        У них в стекляшке даже пилочки стеклянные, подумала Юлька, стараясь отвлечь себя от криков за дверью.
        - …я хочу вернуться!
        - Возвращайся, я все для этого сделаю.
        - Дети больше не могут без отца!
        - Анжел, вообще-то они с отцом.
        - Дети не могут без родной матери!
        - Ну, как на это посмотреть… Они с няней.
        - Серж, ты против нашего воссоединения?!
        - Анжела, я всеми руками «за»!
        - Мы любим друг друга, ты не должен этого забывать!
        - Я отлично помню! С памятью у меня все в порядке. Куда я его положил, черт возьми?!
        - Помирятся, - кивнула на дверь Нона. - Босс всегда так, нагуляется, а потом все равно к жене возвращается.
        - Бабник! - выдохнула Юлька.
        - Он такой, - хихикнула Нона. - Только я одна удержалась от соблазна, все остальные девчонки от его харизмы падают замертво и в штабеля складываются. Делай с ними все, что хочешь.
        - Я не сложусь! - мстительно пробормотала Юлька, встала и направилась к двери.
        - Ой, а что я Сергею Сергеевичу скажу?! Куда вы?
        - Скажите, - прищурилась Юлька, - скажите ему, что я передумала. Не хочу ни сейчас, ни вечером.
        - Вы на работу устраивались?
        - Ага, подработку себе искала. Но уж лучше продолжу дальше посуду мыть.
        - Ну да, - вздохнула Нона понимающе, кивнув на дверь, откуда слышался плач Ярославны, вой Анжелы то есть. - У нас не сахар.
        - Уксус один!
        Юлька выскочила из длинного коридора к лифту, от нее там, в кабине лифта, испуганно отшатнулась расфуфыренная дама. Юлька попыталась взять себя в руки и проанализировать случившееся. Ничего страшного не произошло. Это, наоборот, хорошо, что все так рано случилось, а если бы она узнала, что Степанцов бабник уже после того, как упала замертво?! Нужно честно себе признаться, что она была в одном шаге от этого состояния. Но каков подлец! Бросил жену и маленьких детей! Соврал, что не женат, а это дети друга! Даже друга нашел для этой роли.
        - «Подцепил очаровашку»?! Я, - она повернулась к пугливой даме, - не очаровашка!
        - Да уж, - выдавила та сквозь плотно сжатые губы, всем своим видом показывая, что к диалогу с Юлькой не расположена.
        - Идиотка! - высказалась та.
        - Прекратите обзываться, - поморщилась дама.
        - Я о себе.
        - Полезная самокритика.
        Неизвестно, что было бы дальше, но лифт остановился на первом этаже. Юлька выскочила из него пулей, выпущенной из кривого ствола пистолета, и впечаталась в стеклянную стену, обманчиво приняв ее за дверь.
        - Девушка, вам сюда, - проводил Юльку к выходу заботливый охранник.
        - Мне отсюда!
        - Не понял, - произнес Сергей, выйдя из кабинета и не найдя Юли. - Нона, куда делась девушка?!
        - Она просила вам передать, что пошла мыть посуду.
        - Посуду?! - искренне изумился Сергей. - Какую посуду?!
        - Грязную, вероятно, - добавила Нона, не понимая, чего, собственно, не понимает шеф.
        - Проголодалась, - решил Сергей, коря себя за то, что поддался чувствам, проигнорировав здоровый Юлин аппетит.
        - Так ты поедешь со мной, Серж?! - капризно надула губы Анжела. - Я одна там не появлюсь! А у меня дети!
        - Хорошо, сейчас тебя завезу и… Нона, а куда она пошла, не сказала?
        - Кто?
        - Девушка! Юля!
        - Нет, не сказала. Но просила передать, - Нона нахмурилась, мучительно вспоминая, - про тарелки.
        - Это я уже слышал. Нужно было ее сначала накормить, а потом купить ей мобильник! - в отчаянии произнес Сергей, направляясь следом за Анжелой к выходу. - Где ее искать?
        Кольцо он все-таки нашел.
        Аверкины мирились бурно, продолжительно и с азартом. Няня с Сергеем и детьми закрылись в столовой, пили чай и старались делать вид, что ничего особенного не происходит. Милые, как говорится, бранятся - только тешатся. Дети чмокали толстыми губами, няня подкладывала им в тарелки сырники, а Сергей каждую минуту смотрел на часы, собираясь улучить момент для того, чтобы ускользнуть из этого милого семейного гнездышка.
        - Серж свидетель! Спроси у него, - кричал жене Аверкин, - у меня ничего с ней не было!
        - У вас круговая порука, - старалась перекричать его Анжела. - Серж такой же гусь, как и ты!
        - Степанцов не гусь! Он… он!
        - Что он?!
        - Он женится!
        - Не верю!
        - Станиславский нашлась! Да, он остепенился и женится.
        - Не понимаю, на ком, он только что вернулся!
        - Ты меня никогда не понимала!
        Серж, поймав заинтересованный взгляд няньки, встал и подошел к двери. Аверкины выясняли отношения прямо перед ней, пришлось ее открыть и заявить о себе.
        - Да, Анжела, я женюсь! - сообщил Сергей и похлопал друга по плечу. - Будь снисходителен к женщинам, дружище, и тогда они снизойдут до тебя.
        - А почему он говорит о твоих женщинах во множественном числе?! - взвилась Анжела.
        - Ты у меня одна! - кричал Аверкин за спиной Сергея. - Серж, стой, выступи свидетелем!
        Сергей обернулся:
        - На данный момент, Анжела, так и есть. Свидетельствую под присягой.
        - Это правда? - всхлипнула Анжела.
        - Это истинная правда, дорогая!
        Чмок. Чмок. Чмок.
        Сергей усмехнулся и вышел из квартиры, где, судя по звукам, произошло примирение. Теперь ему необходимо было заняться своими личными делами.
        На развалинах ветхого дома было пустынно, и Сергей почувствовал в этом некую обреченность, ассоциировав развалины камня с развалинами его души, если Юля откажется стать его женой. За сегодняшний день осознание того, что он больше не может ни дня прожить без этой милой девчонки, пришло так ясно, что стало тревожно. Вдруг он ее не найдет?!
        - Нашел, нашел!
        Сергей вздрогнул и пригляделся. Из развалин показался Хомяков с монетой в натруженной руке. Он любовно протер ее о свой пиджак и попробовал на зуб. Разочарование исказило его пухлую физиономию.
        - Медь, - констатировал он сей факт. - А должно быть золотишко.
        И собрался было нырнуть обратно, как Сергей его остановил.
        - Где Юля?!
        - Ась? - в затуманенных глазах прораба мелькал интерес только к поиску сокровищ.
        - Где жильцы этого дома?! - грозно нахмурился Степанцов. - Девушка и пожилая дама?
        - А, их пристроил сам Бугор, - подобострастно сказал Хомяков. - Подарил старухе одну из своих квартир. Невиданное человеколюбие. Может, он нашел мой клад? А что? Рыл по ночам, как этот тощий придурок.
        - Адрес знаешь?!
        - Откуда? Чао-какао, Ромео, - и он исчез.
        Но у Сергея была зацепка! Телефон Бугрова выяснить удалось относительно легко, Сергей просто позвонил Валерии, которой ранее поручал это дело. Он удивился, Валерия не только дала номер телефона Бугрова, но и предложила тут же с ним переговорить. Сергей воспользовался моментом и поговорил с воротилой строительного бизнеса. Поражаться дальше цепкой бульдожьей хватке подчиненной он не стал, а поехал по озвученному адресу, чтобы встретиться с девушкой своей мечты. Мечта обрела смысл и формы только после знакомства Сергея с Юлей и с тех пор запала в его сердце навсегда. В мире Анжел и Валерий ему повезло встретить чистую невинную душу, поистине судьба ему благоволила!
        Но не до такой степени, как бы хотелось.
        На его настойчивый звонок в дверь никто не ответил.
        Солнце светило безжалостно, нагнетая горячий воздух непосредственно на месте проведения важного мероприятия, словно собиралось помочь властям разогнать участников несанкционированного митинга в защиту общественного пляжа. Юлька хоть и была в шортиках и топике, но постоянно грезила о том, чтобы окунуться в плещущиеся рядом охлаждающие волны. Но она не могла подвести Голубцова. Василий Васильевич как раз раздавал собравшимся лозунги и плакаты. А с плакатом лезть в воду купаться равносильно предательству. С плакатом нужно стоять насмерть! Во всяком случае, Юлька так и собиралась сделать, раз уж согласилась и пришла поддержать сторонников Голубцова. Ей досталась надпись «Я говорю: НЕТ!». И держать она ее должна была над своей светлой головой, как только придет машина с чиновниками из мэрии. Но те не спешили в самое пекло тащиться к пляжу, и Голубцов предложил собравшимся гуськом пройтись из одной стороны в другую, произнося речовку: «Пляж для простых людей, а не для бизнес-сволочей!» Юльке слова речовки не слишком нравились, и она, вышагивая в кроссовках по горячему песку, пыталась придумать что-то
более приличное и без ругательств.
        - Внимание! - окликнул сподвижников Голубцов. - Машина!
        Все остановились, развернулись лицом к противнику и выставили впереди себя плакаты и транспаранты.
        - Три-четыре! Пляж для простых людей!
        - А не для бизнес-сволочей! - прокричала Юлька, обращаясь к выходившему из автомобиля Степанцову. - Мама дорогая!
        - Этого в речовке нет, - шикнул на нее Голубцов. - Выбросить маму из головы.
        - Юля! - обрадовался Сергей, шагая к шеренге странных людей в купальниках и плавках, но явно не отдыхающих на пляже, где собирались возводить многоуровневую стоянку для автомобилей.
        Юлька от неожиданности испугалась и закрылась своим плакатом.
        - А, это вы, - разочарованно произнес Голубцов, отворачиваясь от них. - Товарищи! Временная передышка. Эта машина не та машина! Репетируем речовку.
        - Ты говоришь нет?! - Сергей попытался забрать у нее плакат.
        Юлька вцепилась в него изо всех сил и не отдавала.
        - Я занята, - прошептала она, - уйди отсюда!
        - Ни за что. И никогда от тебя не уйду, - заявил Сергей и понял, что настало время для решительного поступка.
        - Тут не место для таких, как ты. Ты с противоположной стороны барьера. Иди к своей жене и детям! - Последние слова Юлька произнесла с таким неподдельным надрывом, что Сергей изумился.
        - Какие дети?! Откуда жена?!
        - Из Урюпинска или Костромы, я не помню, - всхлипнула Юлька, пытаясь снова закрыться от него плакатом с грозной надписью «НЕТ!». - А дети те же самые!
        - Те дети - аверкинские дети, Юля. И нет никакой жены. Вернее, не было до сегодняшнего дня.
        - А та фурия, которая ворвалась в твой кабинет?! Сергей, не ври, я ее видела!
        - Ты видела жену моего друга! Так, понятно.
        Сергей полез за мобильным телефоном и набрал номер Аверкина.
        - Артур, чем занимаетесь? Отлично! Приезжай с женой и детьми на пляж… Обязательно приезжай. Сейчас, Юля, ты все увидишь!
        Юлька не верила своим глазам. Дальше произошло то, чего она совершенно не ожидала. Сергей вернулся к своей машине, скинул рубашку, снял обувь, закатал брючины и пошел к Голубцову с требованием дать ему лозунг пожестче. Изумленный не меньше Юльки Голубцов вручил ему «Костьми лягу, а пляж не отдам!». Сергей встал рядом с Юлькой и выставил впереди себя плакат. А потом они ходили гуськом, и он возглавил эту акцию протеста, проявив невиданную активность.
        Когда приехали чиновники из мэрии, он встретил их обоснованными претензиями и пригрозил привлечь к этому делу лучшего адвоката страны. Произнесенное имя произвело на чиновников неизгладимое впечатление. Но они захотели знать, с кем имеют дело. После того как Сергей представился, те нахмурились, развернулись и уехали.
        Голубцов потер руки:
        - У нашего пляжа появился еще один достойный защитник! Ого-го! Внимание! Машина!
        Но очередная иномарка оказалась семейной каретой, оттуда вывалились довольные тем, что их привезли к воде, дети, Артур и Анжела.
        - Аверкины! - радостно прокричал Сергей. - Семейство в сборе. Юля, познакомься! Это Аверкины, а это моя невеста!
        - Правда женится, - восхищенно глядя на Юльку, произнесла Анжела, - как вам только удалось его захомутать?!
        - …Теперь ты свободна, - обрадованно сказал Сергей, обнимая Юльку за обгоревшие на солнце плечи и отводя в сторону от всех. - И мы можем поговорить о нашем деле. Юля! Я собирался тебе сказать… где же оно? А, в машине. В кармане пиджака! Сейчас принесу…
        - Не нужно, - улыбнулась Юля. - Я согласна.
        И она отбросила в сторону провокационный плакат.
        - Юлечка, будешь моей женой?
        - Да.
        И все стали свидетелями романтической сцены. Парень с девушкой стояли по колено в воде и самозабвенно целовались, наслаждаясь встречей, соединившей их на всю жизнь. И солнце спряталось за облако, стараясь не мешать им своим жаром. Хотя они легко могли с ним в этом поспорить, и даже дать светилу фору в состязании на пылкость чувств.
        Эпилог
        Сергей с Юлей поженились золотой осенью, тринадцатого сентября, и этот день стал для них самым счастливым. Они переехали жить ближе к Зое Терентьевне, в просторную квартиру с детской комнатой, потому что Юля ждала ребенка. Зоя Терентьевна обрадовалась перспективе стать прабабушкой и принялась осваивать компьютер, чтобы в будущем ловко ориентироваться на его просторах в поиске сведений о том, как правильно воспитывать малыша. С одной сложной задачей она уже справилась - плита с сенсорным управлением сдалась и позволила Зое Терентьевне печь вкусные блинчики с начинкой. Их очень любил Ленечка Бугров, но более частым гостем стал Толик. Он полностью осознал свою вину и извинился перед Юлей, попросив снова принять его в число друзей. Юля зла не помнила, смягчающим моментом к тому же был клад, оказавшийся не таким уж сокровищем. Но от такой находки у кого угодно могло снести крышу. Вон прораба пришлось отправить в психушку, он не давал разбирать развалины старого дома и кричал, что почти нашел брильянты графини Полонской.
        Аверкины приезжали к Степанцовым редко, они усиленно налаживали семейную жизнь. Валерию Сергей видел только в офисе. Валерия жаловалась, что Бугров на нее слишком давит и не дает никакой свободы, но, с другой стороны, она мечтает о брачных оковах.
        И да, наконец-то Сергею позвонила приходящая помощница, затерявшаяся непонятно где. Но он отказался от ее услуг, заявив, что у него теперь есть хозяйка, которой он доверяет не только ведение дел, но и себя целиком и полностью.
        А общественный пляж все-таки отстояли. И Голубцов решил баллотироваться в депутаты городского собрания.