Несчастье на полставки Анна Александровна Кувайкова
        Если я беру в руки технику - она ломается. Если иду по ровной дороге - обязательно запнусь. Если готовлю ужин - непременно обожгусь, а каблуки на ногах и вовсе превращают меня в мечту каждого травматолога! Лампочки взрываются, посуда бьется с завидной регулярностью, гаджеты тонут, цветы вянут, очки вечно перемотаны скотчем… Ведьма, скажете вы? Ходячая катастрофа, отвечу я! Интересно, а богатый самоуверенный красавчик, провозглашенный новым шефом, решивший помочь мне построить головокружительную карьеру во имя альтруизма и не только его, тоже сломается в процессе? Или все-таки нет? В тексте есть: начальник и подчиненная, служебный роман, ходячая катастрофа
        Кувайкова Анютка
        Несчастье на полставки
        Пролог
        Что может быть прекраснее природы летом?
        Палящее солнце, на котором ты незаметно превращаешься в вареного рака, сгорая быстрее и незаметнее, чем на пляже Турции. Или свежая жирная сметанка, которой потом мажешься, чувствуя себя то ли борщом, то ли драником.
        А может, высокая зеленая травка, сто лет не видавшая газонокосилки, в которой не сразу различишь жгучую крапивку, и сообразишь, на чем лежал, только когда зудеть начнет все…
        Ну, или комары-мутанты, жрущие тебя заживо даже на самом солнцепеке, да остальные букашки-крокозябры, явно произошедшие от плотоядных египетских жуков-скарабеев. А еще есть тяпка, от которой пальцы покрываются тройным слоем мозолей, занозы, которые невозможно вытащить, пока они не начнут подгнивать, облезающий нос, загар кусками…
        Слава и соболезнования тем бедолагам, которые, как и я, вынуждены проводить отпуск на огороде!
        Ну или на даче. Разницы особой нет, а последствия те же.
        - М-м-м? - нечленораздельно пробурчала я в трубку, надвигая поглубже на нос видавшую виды панамку - настоящий прабабушкин раритет. Сколько в нее за десятилетия ультрафиолета впиталось, жуть!
        - Соколовская, ты там спишь, что ли? - послышался из динамика гневный вопль, наполненный вселенской несправедливостью и отчаяньем. - Совсем обнаглела, да? Люди тут впахивают, а она? В три часа дня… тебе знакома совесть?!
        - Она вместе со мной в отпуске. Не завидуй, раб, и твоя офисная галера еще прибьется к мирному берегу…
        - Я скорее предпочту ассоциацию с Добби и носком, - на миг снизив возмущенные децибелы, фыркнула моя коллега. И, наконец, выдала то, зачем звонила. - Тем более, ты бы знала, кто их теперь раздает!
        - Неужто у нас наконец-то сменился барин, и вольные теперь выдают по случаю заслуженного отдыха, а не по причине смерти от старости? - я даже не проснулась, только ногой дернула, освобождая пальцы на ногах, попавшие в плен молодого вьюнка, решившего прорости на косогоре, аккурат в постоянном месте моего постоянного отдыха. Нахал какой!
        - Да-а-а! - и столько радости, восторга и обожании в голосе. Мне даже послышался звук слюней, капающих на трубку. - У нас все-таки сменился начальник! Сын самого главного! Он такой… такой! Ты когда с отпуска?
        - Да завтра уже, - подавив зевок, отозвалась я, раздумывая, перевернуться на спину для ровной прожарки или так сойдет. - А ты когда уходишь?
        - Смеешься? Там такой мальчик… я теперь в жизни в отпуск не попрошусь!
        - Ритка, ты сумасшедшая, - резюмировала я, срывая травинку и пихая ее кончик в рот. - Ни один мужик не стоит работы сверхурочно.
        - Много бы ты понимала в мужиках, - пробурчала моя коллега, перед тем как отключиться. - Увидимся завтра.
        - Ога, - отозвалась я, роняя телефон, и все-таки переворачиваясь на спину…
        И понимая, что за сегодня я сделала сразу несколько глупых вещей.
        Например, вышла полоть огород в купальнике, потом решила полчасика полежать на травке. Благополучно отключилась, проспала до самого солнцепека и, судя по боли в последний день собственного отпуска обгорела до состояния хорошо приготовленной курочки-гриль!
        Одно радует. Мой кабинет находится в самом дальнем и темном углу офиса, так что четь напугать нового начальника своей красной мордой мне точно не грозит.
        Но ё-мае… почему почетное и пожизненное звание самого везучего человека на планете досталось при рождении именно мне?
        Глава 1
        Шлё-ё-ё-ёп!
        - А-а-а-а!!
        - Не ори, - равнодушно усмехнулись сверху. Широкие мужские ладони продолжили скользить по моей голой спинке, в то время как немалый вес мускулистого тела беспощадно вжимал в диван мои тощие пятьдесят килограмм, не настроенные сейчас на игрища в стиле Кристиана Грея. - Расслабься и получай удовольствие!
        - Не хочу-у-у… Не буду!
        - А кто тебя спрашивает? - непритворно удивился мой мучитель. - Ты сама захотела? Захотела. Сама попросила? Сама. Так чего рыдаешь теперь, Соколовская?
        - Не было такого! Я вовсе не то имела ввиду! А-а-а, медленней! Мне же бо-о-ольно!
        - Завязывай базлать, Аська, иначе кляп найду, - немедленно пригрозил суровый мужской голос, и я закусила подушку, поскуливая жалобным щенком. - Тем более, я уже закончил. Всё, свободна!
        - Садист, - жалобно прохныкала я, вяло дрыгая обеими ногами сразу, но даже не пытаясь встать. Мои расплющенные внутренности медленно принимали первоначальную форму, а вот вдавленный в живот позвоночник реанимироваться пока как-то не собирался. - Я чувствую себя, как лягушка под фурой на загородной трассе!
        - Не, - без малейших угрызений совести усмехнулся полуголый красавчик, стоящий над моей душой и обнаженным телом. - Ты больше похожа на вареного рака перед употреблением под пивко - когда его уже расплющили… Фу, блин, почему эта гадость такая жирная?
        - Эй, это домашняя, деревенская сметана! - насупилась я, наконец-то вдыхая нормально. Еще бы, когда на твоей пояснице гордо восседают восемьдесят пять килограмм мышц, сухожилий и еще пару центнеров вредности, не то, что дышать, думать не можешь. - У соседки брала.
        - Соколовская, вот я тебе поражаюсь, - парень плюхнулся в угол дивана, развалившись, выставляя на обозрение идеальные кубики пресса и все остальные причиндалы идеального загорелого тела. - Сметанкой она запаслась заранее… а крем от загара купить не судьба?
        - А зачем? - честно удивилась я. - Я же всё равно сгорю даже с кремом!
        - Ну ты… - от моей прямоты дружочек прям поперхнулся. А потом, запустив пятерню в свои идеально-белые волосы, добродушно усмехнулся. - Я от тебя косею, подруга. А если б меня в городе не было? Кто бы тебе спину мазюкал? Налила бы на пол и плюхнулась сверху?
        - Учитывая мою везучесть, рискни я провернуть подобный трюк, я бы скорее поскользнулась и расквасила нос, - задумчиво откликнулась, снова начиная болтать ногами… и замерла. - Рома-а-а… а намажь мне еще ноги, а?
        - А фиг тебе, Птаха, - мстительно усмехнулся красавчик с моего дивана. - Сметанка-то тю-тю!
        Я застонала, роняя голову на мягкую обивку.
        - Жизнь - гадость…
        - Это не жизнь - гадость, это у кого-то дырявая голова, - вынес вердикт звезда плейбоя, устраиваясь еще удобнее. Легкие летние дырявые джинсы моментально обтянули мускулистые ноги, снова заставляя меня задаться злободневным вопросом: ну, почему у всех друзья как друзья, а мне досталось… вот это? - Соколовская, ну ё-маё! Как можно быть такой растяпой?
        - Ромашка, не ругайся, - привычно заныла я, улыбаясь как можно виноватее. - Я же не специально!
        - Еще б ты специально, - вздохнул мой цветочек, поднимаясь. Запустив свою лапищу в карман, он выудил оттуда плетеный красный шнурок с серебряной бусиной, как ни в чем не бывало прошлепал босыми пятками по деревянному, скрипнувшему полу и, плюхнувшись рядом, вцепился в мою руку. - Дай сюда свою лапу.
        - Ромашка, ты чего? - почти серьезно испугалась я, наблюдая, как дружище навязывает мне на запястье шнурок, что-то бормоча себе под нос. - Сдурел, что ли? Тебя это, религиозные фанатики покусали по дороге? Так я яд отсасывать не буду!
        - Сказал бы я тебе… Молчи, чучундра. Это оберег на удачу, и завязать его должен тот, кто не желает тебе зла. А я уж точно не желаю, у меня от твоих неприятностей уже зубы сводит. С тобой не только в фанатики подашься, в святой дуршлаг уверуешь! Дошел, блин, до крайностей. Вот так. И не вздумай снимать! Может, хоть перестанешь биться обо всё подряд.
        - Ромка… - я расчувствовалась и хлюпнула носом.
        - Цыц, убогая, - шикнул на меня Ромашка. Отпустил руку, посмотрел на мю спину, собственноручно вымазанную сметаной, на обгоревшие ноги… и вздохнул печально-печально. - И зачем я с тобой связался, а?
        - Это кто еще с кем связался! - возмутилась я, как обычно. История не нова - этот вопрос у нас обсуждался почти при каждой нашей встрече. А учитывая мое почетное звание оси травматизма, происходили они довольно-таки часто! - Это я тебя спасла, а не наоборот!
        - Мерси боку, - насмешливо поклонился парень, от чего густые белые пряди челки скользнули на высокий лоб. - Твои очаровательные труселя в ромашку сняться мне по сей день!
        - Ты бы еще их в рамку повесил, паяц, - изловчившись, швырнула в засранца мелкой диванной подушкой. В суставе тут же что-то щелкнуло. - Ауч…
        - О, нет, - закатил глаза парень, рывком поднимаясь на ноги. Нащупав в кармане ключи с брелком «Порше», он тут же направился в сторону коридора. - На сегодня с меня хватит. Я, может, и люблю поиграть в доктора, но только не с тобой!
        - Эй, можно подумать, я в восторге!
        - Ты? От меня? В восторге? - в дверном проеме тут же появилась ухмыляющаяся голова. - Не-е-е… в восторге ты исключительно от своих грядок. А я так, всю жизнь на заднем плане… Не редиска, увы, не редиска. Всё, ушел!
        - Иди уже, иди, - проворчала, отсылая свою вечную скорую медицинскую помощь и представляя, какой он снова произвел фурор.
        Весь такой брутальный, раздетый, загоревший - прям секси-шмекси, на серебристом кабриолете… и на тихой, убогой, почти деревенской улице далеко за городом, которую блага цивилизации частично обошли стороной. Разрыв шаблона!
        У местных. Я-то к этой картине привыкла.
        Сначала это был тощий белобрысый сопляк на крутом по тем временам самокате, робко зыркающий по сторонам, но решительно топотавший у моей калитки. Потом нескладный мальчишка обзавелся крутым велосипедом, но заезжать не переставал, порой доставая своей настойчивостью и робкой, очаровательной улыбкой. Затем угловатый подросток где-то хватил чутка наглости и офигенный мопед… А после юношеские прыщи ушли в спортивный зал, подцепили там гормоны, и захудалый друг детства как-то незаметно превратился в холеного красавчика с таким телом, что даже дряхлая старушка-молочница при его виде бежала домой менять старую ветхую шаль на кружевную.
        Роман Андреев был воплощением наказания за мой давнейший альтруизм. На свою беду, будучи семилетней соплячкой, я не читала Экзюпери, а потому истина «мы в ответе за тех, кого приручили» обошла меня стороной. В мозгах, не в жизни!
        Ромка, сынок более чем обеспеченных родителей жил в громадном коттедже в богатом поселке по ту сторону речки, что разлилась за нашим огородом, ну и многими другими. Несмотря на ледяную воду и мелководье я, как и остальная чумазая местная ребятня, часто бегали сюда купаться. Но только не Ромашка. Бедный цветочек, изнеженный родительским вниманием, со сверстниками почти не общался - не любили будущие олигархи застенчивого паренька. Они только раз приняли его в свою компанию, да и то только хохмы ради. Взяли на слабо, заставили раздеться и сигануть с мостков в речку, да еще едва ли ни в единственном месте, где глубина семилетнему ребенку была почти по уши. Козлы малолетние!
        Андреев тогда чуть не потонул. Встать на цыпочки, чтобы моська торчала над водой, не получалось - острые камни на дне резали ноги незакаленного малыша почти до крови. Сопливые экзекуторы, увидев барахтающегося Ромку, испугались, наложили в штаны и дали деру, а сам он каким-то образом ухитрился подпрыгнуть и уцепиться за мостик. Так бы и полоскало его, пока силы не кончились (а течение там, как на зло, было жуть какое сильное), но тут явилась я. Я еще издалека увидела, как он прыгнул с мостика (или его все-таки скинули? А, не помню!), но пока добежала…
        Короче, стучащий зубами малец, бледный до синевы и перепугавшийся еще больше, был выдворен мною на сушу и обтерт моим стареньким полотенцем, выделенным щедрой прабабушкой для купания. Как сейчас помню, на мне был цветной полосатый сарафанчик и вырвиглазно-оражевый раздельный купальник, а в кулаке зажат пакет с теми самыми ромашковыми труселями… Их-то и пришлось цеплять на голого Андреева - его стильные трусишки течение-то сорвало и унесло! А недотепы, которые его чуть не угробили, убегая, зачем-то прихватили всю его одежду.
        Пускающий сопли нервным иканием, перепугавшийся до инфаркта Ромашка был безжалостно возвращен перепугавшимся родителям. Я получила россыпь благодарностей, дефицитную, по тем временам, коробку вкуснейших конфет, а в довесок стала обладательницей… блин, довеска, в виде заискивающе улыбающегося белобрысого парня с очаровательными ямочками на щеках!
        Годы шли, мы взрослели, речка мельчала, мостик разваливался, прабабушка, у которой я часто бывала, умерла, а наша дружба только крепла всем на зло. Местные, хоть и попривыкли, но все никак не могли понять, ну чего богатый отпрыск возиться с нескладной тощей девицей?
        Правда, кто там еще с кем возился, хороший на самом деле вопрос…
        К вечеру, когда жара спала, я все-таки выползла в огород. Знал бы Ромашка, свернул бы шею, причем из чистого желания добить! Ну и из сострадания, немножко. А что делать? Огурцы сами себя не польют. И клубника сама сорняки не выдернет, и усы себе не подрежет, и…
        Короче, домой я заползла ближе к полуночи, и то только когда стемнело, ведомая одной только разумной, но запоздалой мыслью - не верьте китайцам. Они, конечно, умельцы. Большие умельцы, и их много! Но точно говорю, хваленый браслет от комаров у них заказывать нельзя. То ли комары у них гуманнее, то ли мне как всегда не везет… но меня основательно подъели, а веселый голубенький браслет с красной прозрачной капсулой, похожий на барбариску, явно оставили на десерт. А ведь он пах, честное слово, прямо как спрей от насекомых!
        Да-да, тот самый спрей, которым я щедро побрызгалась прямо перед выходом на садово-полевые работы.
        В общем, ночка выдалась адская.
        В полусне, в полубреде, одной ногой на спинке, другой на полу, головой на подлокотнике и пятой точкой под одеялом, я промаялась до рассвета. И когда уже явилось солнышко, окрасив речку за огородами в золотисто-красный цвет, меня наконец-то сморило. Правда, не успела я запачкать слюной подушку, как на старинном дубовом комоде требовательно запрыгал такой же раритет в виде старого советского будильника. То самое адское приспособление из железа, которое звенело так, что поднимало не только меня, но и всех собак в округе! Кто хоть раз слышал его звон, тому, уверена, до конца жизни его не забыть.
        Он единственный, кто выдерживал все тяготы и невзгоды нашей совместной жизни, оставаясь верным мне, несмотря ни на что. Ох уж эти его современные хрупкие пластиковые собратья-предатели! То батарейка сядет, то механизму придет кирдык… А я на работу опаздывай!
        На этот раз, несмотря на длительный отпуск, я легко вошла в привычную колею, и собиралась без лишней спешки. Дом, к счастью, мне достался огромный, просторный и с высоченными потолками. Мебели не то, чтобы много, живу я одна, завтракать не люблю… Короче! Всего-то сорок минут ахов и охов, пять минут медленного шарканья кедами по разбитому асфальту, пытаясь на ходу распутать наушники, да два зевка на многолюдной остановке, и вот я уже жалобным пеньком с глазами стою в наполненной маршрутке, крепко обнимая рюкзак.
        Свободные места в пяти остановках от конечной? Не, не слышали!
        Задняя площадка, одна рука сжимает сумку с кошельком, вторая отчаянно цепляется за поручень наверху, тело мотыляется селедкой, а в голове грустным хороводом бродят мысли: «Я люблю свою яботу. Яботаешь - яботаешь… Ни заяботка… Одни выяботки!».
        Нет, про заработок ничего не могу сказать. Платили мне вовремя, исправно перечисляя и аванс, и основное. Конечно, хотелось большего, кому бы ни хотелось? Это же голубая мечта каждого человека! Но мечты мечтами, а в реальной жизни я работала скромным переводчиком на полставки в шикарном и респектабельном агентстве недвижимости. Оно специализировалось, в первую очередь, на аренде, покупке и продаже здесь, в России. И только недавно появилось скромное количество недвижимости за рубежом.
        Собственно, моя бывшая начальница, директор всех этих богатств, любезнейшая Беатрис ЛаРу - француженка российского производства - в заграничный бизнес почему-то особо не верила. Почтенная вдова, родственница нашего самого главного, она уверенно вела корабль бизнеса сквозь штормовые воды конкурентов. Ловко сажала судно на риф платежеспособных клиентов, но, увы, избегала прибрежной полосы незнакомых иностранных островов. За это, наверное, и была изгнана с рыбного места задолго до наступления пенсионного возраста.
        Давно уже ходили слухи, что Тот-Кого-Нельзя-Называть… в смысле, страх и ужас всех работников, он же генеральный директор, хочет сместить не особо амбициозную даму, и посадить на ее место кого-то молодого и ретивого. Для смены власти, к счастью, прибегать к бунту матросов на судне не пришлось. Всё провернули тихо, мирно, без хождения по рее и даже без дополнительного сокращения/расширения штата. Но… надолго ли?
        Интересно, если новый насяльника доберется до заграничной недвижимости, меня уволят или наоборот, возьмут на полную ставку? Образование у меня есть, какой-никакой опыт тоже. Даже некоторый запас живого общения с носителями языка имеется! А вот с везением беда…
        Ведомая вот такими тяжкими думами, я выпала из маршрутки на нужной остановке, радуясь, что доехала живой и даже относительно целой. Оттоптанные кеды не в счет! Продолжая прижимать рюкзак к груди, осмотрелась по сторонам. И, о чудо! Мне горел зеленый. Удача наконец-то смилостивилась, я успешно перебежала дорогу, без причуд пробежалась по каменной брусчатке и оказалась перед ним - огромным стеклянным зданием почти в самом центре города.
        Фирма снимала здесь аж сразу несколько верхних этажей, явно не опасаясь клаустрофобии своих трудяг. Через парадный вход и турникет я обычно не ходила, не особо желая светиться отсутствием своей корпоративной одежды. Как работнику на полставки, мне разрешали некоторые послабления, но просили ими не злоупотреблять. Я, в общем-то, ничего не имела против, и на свое рабочее место всегда пробиралась окольными путями. Всего-то и нужно было, что нырнуть на подземную парковку, а потом воспользоваться маленьким служебным лифтом!
        Вот и сейчас, внутрь паркинга я попала без проблем. Приветливо кивнула знакомому охраннику, рысью прошлепала по бетону, шмыгнула между двумя высоченными навороченными джипами и…
        Ба-а-ам, блин!!!
        - О, Господи! Девушка, вы в порядке?
        Девушка в моем лице, получившая распахнувшейся дверью высоченного внедорожника по лбу, лежала на холодном бетоне, ловя яркие звездочки в крепко зажмуренных глазках. Прям как в мультике: на лбу набухает красная шишка размером с Эверест, а желтые фигурки с ресничками весело пляшут по кругу. Красота-а-а…
        - Вы живы?
        - Относительно, - тихо и философски вздохнула я, продолжая лежать и всерьез побаиваясь открыть глаза, из которых потихоньку стекали слезы. Меньше всего мне хотелось реветь перед первым встречным, но носику-то было больно! - Все в этом мире относительно…
        - Шутите, значит, живы, - с явным облегчением вздохнул надо мной мягкий мужской голос и, кажется, меня решили привести в горизонтальное положение. - Вот так, потихоньку, садимся.
        - А, может, не надо? - жалобно попросила, но все-таки села, до последнего побаиваясь открывать глаза. А когда все-таки открыла…
        Матушка моя родная… Я все-таки померла, и на тот свет меня будет сопровождать самый настоящий ангел?
        - Вы уже сели, - обаятельно улыбнулся молодой мужчина, стоящий передо мной (обалдеть!!) на одном колене, уверенной, сильной рукой поддерживая за затылок мою пристукнутую голову. Хорошо, что держал - от вида такого шикарного образчика мужественности и сексуальности, я готова была свалиться в восхищенный обморок! - У вас кровь. Извините, похоже, я разбил вам нос.
        - Все претензии к вашему джипу, - гнусаво пробормотала, осторожно зажимая саднящую носопырку заботливо поданным платком. - Он должен быть не таким высоким и прозрачным!
        - Я ему передам, - то ли шутя, то ли серьезно пообещал владелец моего обидчика, проявив неплохое чувство юмора. И даже вполне приличное воспитание. - И все-таки, от имени моего железного друга я должен принести вам извинения. И от своего тоже. Мне очень жаль, что так вышло.
        А вот мне, глядя на эти полные раскаянья небесно-голубые глаза под черными, как смоль ресницами, становилось даже радостно. Немножко! Если б я не получила по тыкве, как бы я еще умудрилась безнаказанно попялиться на такой шикарный экземпляр мужского полу? Да еще всласть его потрогать?
        Мужчина, точнее парень лет двадцати семи был высок и мог похвастаться отличной фигурой настоящего спортсмена. Крепкие плечи, сильные руки, могучая шея… Костюмчик тоже очень даже ничего. Ох, а этот голубенький галстук! А короткая стильная щетина, м-м-м….
        - Бывает, - почти влюблено выдохнула я, на миг забыв о разбитом носе. Взгляд, жадно осматривающий богатого красотея с головы до ног, машинально зацепился за шикарные часы на его запястье. - Ой. Кажется, я на работу опаздываю!
        - Может, я лучше отвезу вас в больницу? - невольно нахмурился парень, запуская руку в густые русые волосы на макушке, резко контрастирующие с модно выбритыми висками. Когда он улыбался, хотелось плакать от счастья, а когда он оказался недоволен…
        Блин, а это нормально, что я до дрожи в пальцах хочу поцеловать первого встречного?
        Соколовская, соберись, что с тобой происходит?!
        Как там говорил Ромашка? Если мужик одуряющее красив, неприлично богат и странно вежлив, руки в ноги и беги от него подальше! А друг плохого не посоветует, да. Он в котле таких индивидов с детства варится. Стоит только вспомнить обидчиков с мостика: они-то к этому времени тоже выросли. И если толк из них вышел, то бестолочь явно осталась!
        - Не, - решительно мотнула головой. Кровь вроде перестала идти, и я собиралась вернуть платок, но в последний момент передумала и сунула его в карман. - Голова не кружится, в глазах не двоится. Я в порядке, правда. Можете идти спокойно, в суд подавать не буду!
        - Вот о последнем я задумывался меньше всего, - парень посмотрел на меня с такой укоризной, что у меня невольно подпрыгнули брови. Обе разом!
        У нас в мире джентльмены не вымерли?
        - Ну, в отличие от моих мозгов, которые вы чуть не увидели, в вашу голову я влезть не могу, - фыркнула, осторожно наклоняясь и подбирая несчастный рюкзак. - А жизнь, знаете ли, штука непредсказуемая, и люди в ней корыстные. Спасибо, что не оставили в беде. Я пойду, ладно? Всего хорошего.
        - Давайте я вас хоть провожу, - я даже двух шагов не сделала, как мужчина оказался рядом, решительно коснувшись моей руки. - Ну, мало ли?
        Вот и чего привязался, спрашивается?
        Да пройди он на улице мимо меня, вряд ли бы даже заметил!
        - Я настаиваю.
        Мое неопределенное пожатие плечами в ответ вряд ли можно было трактовать, как согласие. Но красавец, видимо, воспринял мои кривляния в свою пользу, и уверенно зашагал рядом. Позади коротко пиликнул его огромный, высоченный джип. «Инфинити» или как его там? А, неважно. Я была и остаюсь фанатом Ромкиного «Порше»! Его дверьми я хотя бы пальцы не прищемила ни разу.
        - Так вы здесь работаете? - похоже, отставать от меня молодой человек не собирался. - На каком этаже?
        - Работаю, - вынуждена была согласиться, сердито жмакая кнопку служебного лифта. Молчать было глупо, но и вести вежливую, бессмысленную беседу тоже не хотелось. Чего ему от меня надо? - А вы?
        Ответа, увы, я не добилась. Сначала неподалеку раздался характерный «дзыньк» приехавшего лифта, затем шаги, а после очередной бархатный мужской голос громко возвестил:
        - Вот, ты где! Я думал, ты уже заблудился.
        - Всего лишь немного задержался, - добродушно усмехнулся мой новый знакомец, пожимая руку подошедшего к нам мужчины. На него я смотрела исподлобья, продолжая прижимать к груди рюкзак и испытывая резкое чувство дежавю… Где я его уже видела?
        О, точно! Да простят меня фанаты «Дневников вампира», но это же отечественная версия Деймона Сальваторе!
        Ну, точно. Аппетитная фигура в черной рубашке с закатанными рукавами и двумя небрежно расстегнутыми двумя пуговицами. Выделяющиеся, скульптурно вылепленные скулы, широкий подбородок и та же сексуальная ухмылочка. Даже черные волосы и широкие, саркастично изломленные брови и то один в один! Правда, стрижка достаточно короткая, да и глаза темные. Не плагиат, конечно… но как рерайт человеческой особи очень даже ничего!
        - Я думал, постарею, пока тебя дождусь, - усмехнулся второй красавец на мою голову за сегодняшнее утро. И, естественно, обратил свое внимание на меня. - О. А это что за светофор?
        Если бы я и так не была красная от вчерашнего загара и от размазанной по моське крови, я бы покраснела еще больше. Один дотошный джентльмен, второй - быдлянтино из рублевской подворотни… Судьба, ну не сволочь ли ты, а?
        - Сами вы… стоп-сигнал!
        - Макс, - укоризненно посмотрел на своего друга мой первый знакомый, не давая ему ничего сказать в ответ. - Угомонись. Я случайно ударил девушку на парковке. Не вовремя открыл дверь.
        - Случайно, говоришь, - сощурившись, брюнет окинул меня оценивающим взглядом с ног головы. - Дверью, говоришь… А может, всё было наоборот? И она специально тебя дожидалась?
        Эй! А вот ухмыляться так погано не надо!
        - Да… да… да не пошли бы вы, а?
        - И куда же, интересно, - сунув руки в карманы идеально отглаженных брюк, издевательски поинтересовался вампир постсоветского производства. И добил, вскинув брови. - А, помидорка?
        Ну, я и сказанула. Подробно объяснила дорогу, конечный пункт назначения, и что и куда из своих дурных помыслов он может по дороге засунуть. Речь получилась не слишком длинная, эмоциональная и впечатляющая… Правда, на испанском.
        Упаси боже, так обхамить человека на родном русском я бы не смогла даже глотнув элексир борзости! Да и, в конце концов, переводчик я или где?
        - Madre de Dios, - в конце моей пламенной речи, заткнувшей за пояс все навигаторы мира, присвистнул брюнет, переглянувшись с шатеном. У него что, гугл-переводчик в голове встроенный? - Меня только что обматерил побитый огородный овощ!
        Ах так, да?!
        - Сам козел! - не выдержав, я замахнулась и от души треснула ногой по самому уязвимому месту. Нет, не по тому самому. А всего лишь по голени, в то место, где мясо на кости почти не нарастает.
        И нет, в обширный список моих привычек не входит пинать первых встречных. Но этот фрукт своими детскими дразнилками за пару секунд вывел меня из себя!
        - Ах ты паршивка мелкая, - запрыгал на одной ноге брюнет, пока его товарищ старательно прятал улыбку. Что, не ожидал такой отдачи от метра с кепкой в прыжке? - Я же тебе все руки повыдергиваю!
        - Догони сначала, одноногий, - усмехнулась я, невозмутимо обходя его и шлепая ладонью по кнопке вызова другого лифта. Он, к моему счастью, наверх еще уехать не успел и открылся почти сразу. - Кретин припадочный!
        А когда двери съехались с радостным «дзынь», прислонилась головой к стенке и легонько об нее стукнулась. А потом еще разок, чтобы наверняка!
        Нет, многое я видела в жизни, сама вроде как давно уже взрослая… но это какой-то детский сад! Помидорки, светофоры… Разве это нормальный разговор двух взрослых, цивилизованных людей?
        К счастью, наш нескромный офис, как я уже говорила, располагался на верхних этажах. И, пока новейшая техника послушно и почти бесшумно мчала меня наверх, я успела достать влажные салфетки и привести свою насупленную мордашку в порядок. Впрочем, как и мысли. Ну, подумаешь, кожа нежного лилового оттенка в алых разводах, что сразу обзываться-то? Да я такой ахинеи в свой адрес с младшей группы садика не слышала!
        Угораздило же нарваться сначала на одного, а потом и на второго. Благо хоть лица незнакомые, явно не из нашей конторы. Конечно, с моей везучестью стоило ожидать в кресле нового начальника ту мерзкую упыриную морду… Но их двое, а смена руководства почкованием не размножалась, насколько я знаю!
        Уже чуть позже, когда лифт превратился в тушу кита, полностью набитого офисным планктоном, я подняла, как могла, руку и тихо стукнула ногтем по бусине на запястье. Где же Ромка ее откопал? С него станется к Шаолиньским монахам сгонять, ну или кто такими вещами занимается. Может, знакомых напряг, может, интернет-магазин отоварил… Но сам факт. Эта штука определенно кого-то притягивает. Не совсем удачу, конечно, но определенное количество шикарных мужиков за одно утро она приманила. Может, там вовнутрь залили феромоны?
        Прилюдно принюхиваться к бусине я, конечно, не стала, хотя очень хотелось. Зато достать мобильник и настрочить гневное сообщение Ромашке мне не помешала даже потная подмышка Юрика с соседней фирмы, угрожающе виднеющаяся над моею головой. Андреев, конечно, мой вечный спаситель, но подобный талисман наудачу явно выходит за рамки обычной гуманитарной миссии!
        Сердито пыхтя, я вывалилась на нужном мне этаже вместе с остальными коллегами. Наше риэлтерское агентство занимало целых три - невиданный размах по меркам малого бизнеса. Но мы относились даже не к среднему, а потому на одном этаже у нас обосновались сами риэлторы с их базами и клиентами. На втором поселили бухгалтерию, IT-шников, отдел кадров, пиарщиков, юристов и прочих личностей средней значимости. Ну, а на третьем обитал директор, его секретарь, заместитель директора, переговорная, архив, зал для совещаний и я - местный Гарри Поттер в чулане под лестницей.
        Преувеличиваю, конечно. Под лестницу мое рабочее место никто не сунул, но крохотный кабинет без окон в дальнем углу коридора можно было вполне принять за карцер для неугодных. Темновато, тесновато, зато тишь, да гладь, и тишина-а-а.
        Правда, сегодня до своего кабинета я не добралась. Наш второй этаж почему-то напоминал потревоженный муравейник. Народу скопилась жуть, все бегали, кричали, суетились и зачем-то пинали двери соседнего лифта. А, зачем они его пинали? А потому, что, судя по ответным матам и пинкам немножко снизу, там кто-то совсем не вовремя застрял…
        Любопытство, как говорится, не порок, так что я высыпалась наружу вместе с остальными. Интересоваться, чего же тут на самом деле приключилось, не понадобилось, диагноз стал ясен и без лишних вопросов.
        - Вот, говорила же, нельзя зажимать кнопку, - проворчала грузная Любовь Ивановна из бухгалтерии. Все вокруг уважительно на нее покосились, но попыток вызвать техников не оставляли. Как и пробовать вызволить несчастных своими силами. Конечно, спуститься в кафетерий за утренними бутербродами хотелось если не всем, то многим! - Но нет же, самые умные хотят проехать, да чтобы на всех этажах не останавливаться. Ну, что, сэкономили время? Докатались, молодчики?
        Молодчики в ответ на это заголосили отборным русским матом. В котором, к своему удивлению, я опознала своего недавнего обидчика номер два! И, ухмыляясь от уха до уха, направилась в сторону лестницы, чтобы добраться, наконец, до своего рабочего места.
        Вот так-то, кровосос, знай теперь, что неудача может быть заразной!
        Глава 2
        Рабочее место встретило меня тишиной, разве что в другом конце коридора слышалось негромкое ворчание нашей уборщицы. Страшная женщина, надо сказать! У такой не забалуешь: и ноги начнешь вытирать, и мокрый пол за километр обходить, и попробуй только бумажкой мимо мусорки промазать. Грязной тряпкой, конечно, по спине не огреет, но в шредер засунет за милый мой! И речь вовсе не о мусоре.
        К счастью, тропа моя пролегала совсем в другую сторону. Тихо мурлыкая мартовской кошкой, я проскользнула в свою коморку… И остановилась, задумчиво почесав нос, уставившись на зажженную настольную лампу. Что-то здесь не по фен-шую…
        - А-а-а-ська… - приведением провыли из темного угла. Не сдержав короткого визга, я тут же шуганулась в сторону, удачно вписавшись бедром в угол рабочего стола.
        - Ритка, что б тебя! - узрев на диванчике почти кукольного размера подругу, ту, которая секретарь главного, я выдохнула, потирая ушибленную ногу. - Я чуть креститься не начала и в Аллаха не уверовала! Сдурела, так пугать?
        - Мусульмане не крестятся, они читают намаз! - отбрила меня ходячая энциклопедия в деловой блузке… и зарыдала снова. - Аська-а-а…
        Угу. Если кто не понял, Аська - это я.
        - Тьфу ты, - сердито сплюнув, я отточенным жестом пульнула рюкзак на офисное кресло и привычно шлепнула ладонью по кофеварке. Благо, кабинет крохотный, и стоя посередине, можно достать почти до любого угла. - Да прекрати ты рыдать, как блаженная, и объясни толком, что случилось!
        Ну, Ритка и разродилась.
        Не, первый раз она разродилась лет семь назад, второй - пять. Два ее киндера, пяти и семи лет соответственно, до сих пор продолжали успешно мотать на кулак материнские нервы. Они-то и послужили основной причиной трагичных рыданий. Муж, гад, алиментами не помогает, за съемную квартиру платить надо, одного в сад собирать, второго в колонию строго режима… Ну, в ту, которая первый раз в первый класс. Пацан многолетней кабале «рад» нереально, Ритка - еще больше. Особенно на фоне потенциального лишения постоянного хлебного рабочего места!
        - Значит, говоришь, новый шеф назначил тебе испытательный срок, - задумчиво пожевала я губу, обхватив ладонями кружку с веселой черепушкой, грея ладошки о горячий кофе. - Жестко. У тебя стаж уже сколько? Лет пять?
        - Почти четыре, - прекратив, наконец, заливать линолеум слезами, подруга вытерла нос и храбро сделала глоток из второй кружки с розовой поняшкой на боку. И впервые не проехалась по моей привычке пить горячие напитки из тары, размером минимум с ведро. Вот что с человеком угроза увольнения делает! - Как Вовке полтора стукнуло, так я с декретного и сбежала, слава яслям. Что ж делать-то теперь, Аська? А если меня уволят? Как я буду, куда пойду?
        - Ты у кого сейчас спросила? У переводчика на полставки?
        - Ой, точно, прости, - девушка, особо не церемонясь, звучно шлепнула себя ладонью по лбу. - У тебя ж задница еще хуже моей.
        - Нормальная задница…
        - Да я не о твоих нижних минус девяносто, бестолочь, - шмякнув кружку на край стола, она решительно поднялась, выдернула откуда-то из юбки пачку салфеток и принялась приводить себя в порядок, глядя в зеркало, висевшее над диванчиком. Они оба, между прочим, достались мне из старой приемной, сразу после ремонта! Ну, а Ритка это сравнительно недавнее приобретение.
        Да, мне двадцать шесть, и пять годочков из общей цифры я изображаю Папу Карло в каморке под лестницей. Буратино все еще не выстругала, официально оформлена на полставки, по факту же… ну, как придется. И я… ну да, вроде как лошарик.
        Давить на больную мозоль не надо!
        - Так что, новая метла по-новому метет, говоришь?
        - Ой, да тут капец, - небрежно скомкав салфетку, секретарша босса выудила помаду и принялась подкрашивать и без того сочные губки. Я с недоумением покосилась на строгую длинную юбку-карандаш, облепившую стройную фигуру подруги, словно вторая кожа. Там карман с расширением, что ли? - Кадровые перестановки ужасают размахом. Каждый ходит и трясется, кто же следующий получит увольнение и испытательный срок. А! Что я сказать-то хотела. Тебя шеф ждет к дести. Не опоздай! Ох, и не завидую я тебе, Соколовская…
        Поправила аккуратный пучок рыжих волос с ажурными вплетениями локонов, и удалилась походкой от бедра, громко цокая шпильками по натертому паркету.
        - И чего она вообще заходила? - недоуменно поинтересовалась я у черепушки.
        Фарфор с ближайшего супермаркета предательски молчал, сверкая пустыми глазницами. Неопределенно пожав плечами, я выселила рюкзак со своего законного места, вытащила из ящика и поставила на стол ноутбук, открыла его, уселась и…
        - Переводчика ко мне, живо!!
        Ой. А что так орать-то? Чтобы услышал не только тот самый переводчик, но и все три этажа агентства разом? Кстати, что-то уж слишком знакомые нотки в этом голосе… Чую, ничем хорошим для меня это не пахнет!
        Слышите, слышите? Это отвратительно-сладостная, гадостная вонь разложения… Тьфу. Увольнения!
        Недопитый кофе пришлось оставить. Наказав черепушке бдить за порядком, я по привычке захлопнула крышку ноутбука и, поразмыслив, прихватила с собой снятую ранее толстовку. Да, лето, да, жара. Но! Во-первых, ранним утром все-таки прохладно. А во-вторых, работающие на полную катушку кондиционеры еще никто не отменял, как и закон подлости.
        А болеть я не любила, да и не могла - ходить в аптеку дорогое удовольствие, знаете ли.
        Коридор меня встретил пустотой, а Ритка жестом «идущие на смерть приветствуют тебя» - подруга всегда знала, как меня приободрить. Помявшись немного перед шефской дверью, временно осиротевшей на именную табличку, я глубоко вздохнула, постучала и вошла, едва дождавшись приглашения от…
        Да кто бы сомневался!
        - Так-так-так. Значит, Анастасия Константиновна Соколовская, - поганенько ухмыляясь, выдал вердикт Капитан Очевидность, отбитый на ногу на подземной стоянке. Мой недавний недоубиеенец вольготно развалился в комфортабельном кресле, лениво, без особо интереса листая мое личное дело. - Переводчик на полставки в моей же собственной фирме. Какое занятное совпадение. Не находишь, светофорчик?
        А я… а я разглядывала кеды. Точнее, их носки. Поднимала то один, то второй. То оба сразу. Левый - правый, правый - левый. Хм, а если быстро-быстро поднять их по очереди? Тынь-тынь! О, получилось!
        - Ну, и что мне прикажешь с тобой делать, Соколовская? - отшвырнув бумажки на край стола, шеф подался вперед и пристроил подбородок на сцепленных пальцах. - Уволить или так сойдет?
        Делай, что угодно, только не бросай в терновый ку-у-у-уст!..
        На самом же деле я промолчала. Выразительно! Ну, а что я ему еще могла сказать? «Простите, извините за то, что вам было мало?». Не, сказать-то я скажу, а потом куда бежать буду? Прямиком на рынок труда? Так там скучно. А еще грустно, и некому морду набить!
        Как я могу оставить такой фронт работ? Тут бить еще и бить…
        - Кажется, я знаю, что нам делать, - вдруг озарило мое новое начальство. - Начнем, пожалуй, с извинений. Как ты на это смотришь, а, Соколовская?
        - Хорошо смотрю, - радостно закивала я, воодушевленная поступившим предложением. - Извиняйтесь!
        - Соколовская, не борзей, - душевно попросило меня начальство, малость обалдев. Второй раз меня просить не надо - я понятливо заткнулась. - Сюда иди. Да подойди, подойди, не бойся. Я не кусаюсь.
        Да кто ж вас знает, вампиров родом из далекой снежной России? Медведи, ушанка, самогон, конечно, не вариант. Но вот дохлый гризли, стальной шлем времен Цепеша и бокал с кровью девственницы - очень даже!
        - Давай, Соколовская, это несложно, - нагло пользуясь моей неуверенностью, заявил этот нахал, откидываясь на спинку и закидывая руки за голову. Пока я стояла по другую сторону стола, еще можно было дышать. А теперь, стоя сбоку, буквально в метре от мужчины, у меня словно наяву трясся под толстовкой мой куцый заячий хвостик! - Повторяй за мной: извините меня, Максим Сергеевич. Я повела себя глупо и необдуманно. Я раскаиваюсь и впредь обещаю соблюдать корпоративную этику… Ну?
        Угу. «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство…».
        - Соколовская, я жду!
        Ну, жди. Чем я еще могу тебе помочь?
        - Или тебя лучше уволить сразу, без разговоров? Давай, повторяй за мной: извините меня, Максим Сергеевич…
        - Извините меня, Максим Сергеевич, - послушно протянула я… и, подавившись в последний момент, возмущенно пискнула. - Но я эту лабуду повторять не буду!
        - Чего?!
        - Того! - откровенно насупилась я, складывая руки на груди. - Вы меня оболгали, вы меня унизили, вы меня оскорбили. А теперь еще завуалировано шантажируете. Да за это вообще на вас подать в суд надо!
        - Уволена, - расплывшись в улыбке кота, тут же сообщил мне довольный брюнетик.
        Ха. Как будто я сразу не догадалась, что он меня специально доводил!
        - А не имеете права, - ласково улыбнулась я, сунув ладошки в карманы толстовки, едва сдерживаясь от желания показать язык. - Пока не закончится срок действия трудового договора. Досрочное расторжение без веского обоснования по нему не представляется возможным. Нарушение должностных инструкций и корпоративной этики причиной не является!
        - Соколовская, не доводи до греха, - нехорошо прищурился мой новый шеф. Схватив личное дело, он быстро его пролистал и улыбнулся еще гаже, отыскав лазейку в сложившейся ситуации. - У тебя остался всего месяц!
        Как говорят личности, совсем не образованные, вечно на кортонах сидящие… И чё?
        Думаешь, я за этот месяц жизнь тебе не испорчу?
        - Я помню, - согласно покивала, выражая всем своим видом смирение и покорность. - Только вы помните, что все это время именно вам придется со мной работать!
        - Это угроза?
        - Ну, как бы вам сказать, чтобы вы не обиделись…
        - Скажи, - этот молодчик поднялся с места и навис надо мной ухмыляющейся мускулистой глыбой. - Я, может, и не обижусь. Оштрафую, конечно. Но не обижусь!
        А вот так приближаться ко мне не стоило. Нет, он, конечно, клёвый: сексуальный, загорелый, красивый. И одеколон очень даже ничего. Но вынужденно нюхать мужчину с такого близкого расстояния я морально не готова!
        И потому, чтобы отвоевать свое личное пространство, сделала первое, что в голову пришло - от души топнула ногой по кончикам дорогих лаковых туфель.
        Вопль стоял… А, не. Почудилось!
        Мудак Сергеевич… А нет, стоп. Мужик Сергеевич… тьфу, опять не то!
        Короче, новоявленный шеф скорчился и зашипел, изо всех сил пытаясь сохранить мужество и не уронить честь в тандеме с самомнением. Я же, с равнодушием Великого Инквизитора наблюдала за его прыжками и ужимка, сделав в сторону один единственный шажок. Ну, чтобы ударной волной не зацепило.
        Трусливо делать ноги из кабинета я не собиралась от слова «вообще». Ха, да такое представление надо наблюдать исключительно с первого ряда!
        - Ты! - наконец, справившись с болью в отбитых брутальных пальчиках, разъяренно прошипел Биг Босс. Вот, у человека инстинкт самосохранения отсутствует - снова навис сверху!
        Правда, на этот раз я на всякий случай вжала голову в плечи. Ну, кто этих припадочных знает? Стукнуть не стукнет, но вдруг уши отгрызет? А они мне дороги, мне ими еще работать! Ну, и я зыком тоже. Правда, надеюсь, так далеко этот упырюга не зайдет…
        К счастью, меня спасла дверь, отворившаяся без стука. И мужской, знакомый (снова!!) голос, с такой нескрываемой иронией поинтересовался:
        - Я вам не помешаю?
        Да кто бы сомневался. Дважды!
        Надо будет Ромашке еще одно мерси за подаренный браслетик выписать. По лбу! Он что, мёдом намазан? Почему к нему притягиваются все умопомрачительные мужики в округе? Я же теперь буду бояться на улицу выйти, и вполне обоснованно, хочу заметить!
        - Здрасьте, - невнятно кашлянула я, невольно покосившись на шефа, стоящего ко мне непозволительно близко. А потом перевела взгляд на его ноги. Тот намек оценил. Ругнулся сквозь зубы, плюнул, и без сил бухнулся в офисное кресло, явно проклиная тот день, в который на свет я явилась.
        Подсказать ему, что ли, что первое апреля нужно в календарике обвести?
        - Неожиданная встреча, - очаровательно улыбнулся знакомец с парковки, проходя внутрь и плотно прикрывая за собой двери. Та-а-ак, они что, вдвоем меня теперь препарировать тут будут? - Значит, вы у нас работаете?
        - У нас?
        - У нас, - подтвердил красавец, небрежно бросая папку с документами на кофейный столик. - Макс, тебе мое кресло как, не жмет?
        Кажется, я едва не застонала вслух. Вот же угораздило!
        Кому еще генеральный мог передать свою фирму вместо строгой и умной мадам ЛаРу? Конечно же, двум богатеньким раздолбаям, у которых под носом усы еще не выросли! Только эго распухло до размеров Пятачка в состоянии анафилактического шока.
        - Уже освобождаю, Павел Валентинович, - насмешливо-почтительно склонил голову шеф, который совсем не шеф. Вот же засранец! Поднявшись, он обошел меня кругом, но в последний момент задержался, чтобы шепнуть почти на ухо. - Наш разговор не закончен, светофорчик.
        - Берегите ноги, - ухмыльнулась я в ответ.
        И тут же, натянув на лицо масочку равнодушия, шагнула следом - нужно было освободить настоящему руководству его стол. Носок кеда мгновенно зацепился за что-то вроде провода, равновесие я не удержала… и естественно, рухнула вперед, прямо на спину не успевшего далеко отойти Максима Сергеевича! А следом мне на поясницу звучно грохнулся стоящий на столе «яблочный» моноблок…
        Накаркала про ноги!
        - А-а-а, слезь с меня, бешеная! - орал и матюгался лже-Дмитрий. Ну, который лже-начальник. Мужчина приподнялся на локтях, но бесцеремонно скидывать меня на пол не собирался. - Скажи честно, ты решила меня убить? Да слазь ты уже!
        - Не могу, - грустно произнесла, уткнувшись носом в крепкую мужскую поясницу. Ну почему, почему прилетела не по ней, а по мне? Да у него же каждый позвонок с мой кулак размером! - На меня что-то упало.
        - Второй раз за утро моя техника пытается вас угробить, - раздался сочувственный смешок Павла Валентиновича. - Не двигайтесь, я уберу.
        - А, по-моему, она второй раз пытается угробить меня, - ругнулся Максим Сергеевич, все-таки сбрасывая меня со своего тела. - Хороший тебе достался переводчик!
        - Да нужны вы мне, - обиделась я, пыхтя и усаживаясь прямо на темный, идеально вычищенный ковролин. На таком и поваляться не грех! Моя спина вон, согласная. - Это случайность!
        - Я даже где-то верю, - саркастично отозвался брюнет, сидящий рядом. Вставать он почему-то не спешил, даже вон, небрежно руку на согнутое колено пристроил. Ага, что из них успел повредить, неудачно брякнувшись?
        Не в жизнь не поверю, что он тут сидит из чистой солидарности и из желания побыть ближе к народу!
        - Думаю, вы сработаетесь, - посмотрев на меня и на него, выдал вердикт Павел, заканчивая устанавливать моноблок на место. Поднял провод, сунул его на место, ткнул кнопку… и ура, все заработало! Ну, хоть в этом мое счастье.
        Для полноты картины мне еще вычета с зарплаты не хватало.
        - Да-а? - злобно зыркнула я на ухмыляющегося гада. - Кажется, Максим Сергеевич совсем другого мнения обо мне, как о специалисте.
        - Максим Сергеевич, конечно, как заместитель директора имеет право увольнять сотрудников, - невозмутимо заметил Павел, протягивая мне руку и помогая подняться. Ладонь его оказалась внезапно твердой, сухой и очень горячей. - Но не думаю, что вас это коснется.
        - Да ну? - не сдержавшись, зыркнула я, поглядывая на поднимающегося Сергеевича. Герой! Ему даже дружественная ладошка не понадобилась.
        - Ну да, - согласился истинный шеф, усаживаясь на свое кресло. Как говорится, король умер - да здравствует король. Ура! - Испытательный срок, конечно, я вам назначу. В связи с расширением фирмы и будущей продуктивной работы с недвижимостью за рубежом, мне нужен будет квалифицированный переводчик, и не один. Но для начала я должен лично проверить ваши знания и умения.
        Я выразительно покосилась на брюнета, сунувшего руки в карманы брюк и небрежно подпирающего плечом стенку. Судя по его лицу, терзаниями совести он особо не мучился, а ухмылочку на сексуальных губах можно было принять за обещание скорой веселой жизни. Моей. Правда, его фантазии на тему «ух, что я с тобой сделаю за этот месяц» меня теперь не особо заботили. И всё благодаря новому руководству, давшему мне надежду.
        Скушал, да, заместитель? Черта с два ты меня уволишь!
        Уж я-то сделаю всё, чтобы новый начальник меня оставил. Я, может, и катастрофа ходячая, но в необязательности, лени и необразованности меня еще никто не обвинял!
        Я поездку во Францию у мало знакомой тогда мадам Беатрис, можно сказать, зубами вырвала, на коленях вымолила! И все для чего? Чтобы этот клыкастый гад мне теперь всю трудовую книжку и честно заработанный стаж нечестно прохерил? Вместе с намечающимися перспективами карьерного роста.
        Нет. Не-а!
        Не дождется! Специально для него в церковь на обряд Крещения схожу! И крестик прикуплю. Килограмма так на два!
        Однако, как оказалось позже, такого, как он, и три тоны не возьмут. Даже если вся эта масса будет в виде святой воды, и вылита сверху!
        Зам. директора не трогал меня час. Ровно час тихой, спокойной и размеренной рабочей жизни, в течение которой я успела допить остывший кофе, и подготовить все отчеты. Ну, что шеф попросил, то я и сделала. Копии договоров сделок, в которых я участвовала, как переводчик, все письма по электронке, которые я переводила. Ну и то, над чем я работала сейчас. За все пять лет, конечно, от меня не требовали, запросили за последний год. Казалось бы, там просто пшик!
        Ан нет. На краю моего стола медленно и неуловимо росла бумажная горка…
        - А, вот ты где, Соколовская, - дверь распахнулась без стука, а потом закрылась наглухо, и по губам Максима Сергеевича пробежала предвкушающая, многозначительная ухмылочка. Не удивил! - Какая у тебя занятная коморка.
        Тоже не удивил…
        - Хотите выделить кабинет побольше? - похлопав ресницами, невинно поинтересовалась я, на всякий случай засовывая последний лист в папку и захлопывая ее. От греха. Ибо, как выяснилось, в одном пространстве мы с брюнетом страшнее атомной войны! Ну, по части разрушений.
        Максим Сергеевич в ответ на такое предложение скривиться изволил-с. А потом с размаха шлепнул на столешницу пачку бумаги, угодив по кончикам моих пальцев. Я медленно, медленно подняла на него многообещающий взгляд, полный «любви» и «обожания».
        Мстить удумал, да, противный?
        - Что это?
        - Всего лишь тест, Соколовская, - опираясь ладонями на край стола, усмехнулся начальник. - По английскому, французскому и испанскому. Хочу проверить уровень твоих знаний.
        То есть, когда я обматерила его на испанском, ему не хватило? Так я повторю!
        - То есть моего диплома вам мало? - стараясь не лезть в бутылку, уточнила я, глядя на Монблан из бумаги, отпечатанный несчастным принтером. Вот и не жалко руководству на меня столько краски переводить? - И рекомендаций предыдущего директора?
        - Я верю не словам, фактам, Анастасия Константиновна, - скучающим тоном заметил шеф, направляясь в сторону двери. Ну, то есть делая два шага. - Чтобы к концу рабочего дня всё было готово.
        - Чего?! - искренне подпрыгнула я, возмущенная всеми фибрами дрожащей от негодования души. Да там же заданий, как в инязе на сессию! Как я смогу сделать за шесть-семь часов то, на что нужна неделя?
        - Того! - нахально передразнил меня насяльника. И, будто бы спохватившись, вернулся обратно. - Это я изымаю.
        - Эй, это мой ноутбук!
        - Я знаю, - зажимая мой ноут подмышкой, серьезно покивал Максим, матушку его, Сергеевич! - Телефон, кстати, давай.
        Телефон, говоришь, мой понадобился… А может, сразу ключи от квартиры, где деньки лежат, банковский счет и лифчик на проверку?
        - Лады. Записывайте. Восемь, девятьсот…
        - Соколовская, - моментально перебил меня шеф. - Мобильник свой давай! Давай, давай, чтоб не списывала!
        - Как в девятом классе, ей-богу, - уныло пробурчала я, доставая телефон из кармана. Караул! Честно нажитого имущества лишают! - А вы мне его потом вернете?
        - Нет, себе оставлю, - ядовито откликнулся начальник, вертя в руках мой неприметный гаджет. - Открою музей раритета. Всё, работай! В конце рабочего дня жду на своем столе.
        М-м-м… Меня или бумаги?
        - Максим Сергеевич, - позвала я змея-искусителя в рубашке. Он послушно притормозил, видимо удивленный моим тоненьким ласковым голоском и даже обернулся. Э, нет, уточнять про стол не буду! - На телефоне пароль.
        - Подумаешь, - возвел тот глаза к потолку, но от меня не укрылось, как едва уловимо изменилось его выражение лица. Ага, таракан, попался. Свет уже включен, и тапком ты получишь! - Как будто он мне нужен.
        - И блокировка отпечатком пальца, - невозмутимо закончила я.
        - В таком случае, свою прекрасную ручку не одолжишь? - как ни в чем не бывало, повернулся ко мне начальник. Вот же ж! И поимка с поличным на его грязных мыслишках не смутила!
        Ладно, мы тоже не пальцем деланные…
        - Вам какую? - деловито осведомилась я, выставляя на центр стола пластиковый стакан с целым набором канцелярии.
        Можно подумать, его это остановило!
        - Пальчик, Соколовская. Мне всего лишь нужен твой пальчик, а не письменное барахло, - шеф одарил меня очаровательной, в его понимании, улыбкой. Угу. Голодные крокодила Африки удавились от зависти!
        Ла-а-адно. Раз деловые отношения у нас все равно не получаются, да и он на серьезные отношения явно не настроен… Гулять, как говорится, так гулять.
        - Да запросто! - радостно заявила я, водружая на край стола ногу. - Вам который?
        Глава 3
        Домой я уползала последняя.
        Нет, не из всего здания - в нашем стеклянном офисном муравейнике то тут, то там все равно горел свет. Трудоголики всех этажей разом задерживались, дабы замолить грехи свои перед божественным начальством… К несчастью, я оказалась в их числе. И ладно, если работа была бы срочная и важная!
        Так нет, я всего лишь удовлетворяла коварные желания нашего самодура. В смысле, доделывала дурацкий тест по языкам. Нет, я и раньше задерживалась, и тесты подобные делала… Для дочери мадам ЛаРу, которая училась в институте. Но это было по-дружески, и мне платили компенсацию за переработку! Не говоря уже о всяких там приятных плюшках. Подарочки, вкусняшки, вещички, которые мне самой не купить…
        Это было двусторонне общение, приятная работа и уютная атмосфера.
        А сейчас? Аукнулись мои же слова о рабстве на офисной галере! Вот, недаром говорила мне прабабушка: «Молчание, Асенька, золото»! Но… мне было тогда двенадцать, и кто бы ее слушал? Меня больше интриговала ее вставная челюсть, лежащая в стакане на окошке.
        Тогда меня интересовал вопрос: «А как?..».
        Теперь же терзал совсем другой: «За что-о-о-о?».
        Ответа на оба вопроса не было. Я до сих пор не знала, как крепятся вставные зубы к челюсти. Ну, и понятия не имела, за что мне послали такое вот разлюбезное начальство.
        Перевести отдельные куски тексов из текста - тю, да раз плюнуть! Это на уровне рефлексов. А вот детские задачки на грамматику и прочее… Ну откуда ж я помню, а? Я предложения в уме составляю машинально, даже не задумываясь, что там, да как! Перевожу и всё.
        Правда, с этим у меня и в универе были проблемы. Вот, как сейчас помню: «Соколовская, вот как ты это делаешь? Ка-а-ак? Перевести текст на две страницы тебе раз плюнуть, составить собственный тоже. А вот объяснить, почему вот в этом предложении именно этот артикль - ты не можешь!».
        Да, не могу. Потому что бабушка - педагог со стопкой красных дипломов, кандидат наук и заведующая кафедрой иностранных языков и бла-бла-бла - учила не меня. Я только подслушивала и тырила у сестры конспекты!
        У меня была эта… собственная система обучения, во! Нелогичная, незаконная, непонятная. Но действенная. Еще никто не жаловался.
        Ага. А потом пришел злой насяльника, озадачил по самое не могу! Поставил невыполнимые условия, а я ему вари тут кашу из топора.
        Тоже мне, сказочник… Хорошо хоть фасоль от гороха отбирать не заставил. А то бы я это все высыпала, и шефа на этот горох - в угол, в угол, да на коленки!
        Хм… а это ведь идея!
        Едва тест был закончен, в кабинет неубиенного шефа я неслась с улыбкой оголодавшей пираньи, трепетно прижимая к себе папку с листами и упаковку скотча. На мое счастье, офис пустовал полностью, так что уличить меня в будущей пакости не мог никто. Ну, разве что охранник у лифта, но он-то точно проверять, чем я таким там занимаюсь, не полезет. Привык уже, бедолага. И только ленивым взглядом смотрел, как я пробегаю мимо него то со стремянкой… то с манекеном, одолженным у знакомой из бутика с первого этажа.
        На свершение вендетты у меня ушло чуть больше времени, чем я рассчитывала. За окном уже начинало темнеть, когда я, улыбаясь страшнее маски Гая Фокса, выскользнула на улицу. Я мстя, я ужас, летящий на крыльях ночи-и-и…
        А-а-а, мой автобус чуть не ушел!!
        Вскочив на ступеньку в самый последний момент, я оглянулась на офисное здание, бликующее отражением заката. Красным. Значит, завтра будет жара. Надеюсь, во всех смыслах этого слова!
        Глупо хихикать я не переставала всё время, пока вечерняя маршрутка лениво ползла по городу, собирая редких, припозднившихся пассажиров. Это мне еще повезло - она последняя ползла в мои далекие края. Пропустила ее, и пришлось бы ехать с пересадками. А, во-первых, это дорого, во-вторых, энергозатратно, в-третьих, долго… Ну, и в-четвертых, на второй половине пути я ухитрилась задремать, измученная за день.
        Да еще и заснула так крепко, что умудрилась проспать нужную остановку!
        Пришлось пешком шуршать обратно, не зная, то ли ругаться, то ли пытаться продрать закрывающиеся глаза. Шлепать нужно было пару километров, и это даже если сократить дорогу обходными путями. Конечно, мягкая трава и журчащая прохладная речка - это не тоже, что пыльная дорога, раскаленная за день. И всё равно, это… ну, такое! Ноги я переставляла на чистом упрямстве, повторяя заученную мантру: «Кушать, душ, кроватка… Кушать, душ… КРОВАТКА!».
        Визуализация желаний, ёпт!
        Бухтя себе под нос, до дому я все-таки доковыляла. На последнем издыхании ввалилась в ворота, надеясь только на одно: больше сюрпризов сегодня не будет! Я их не переживу, серьезно. Я устала, хочу кушать, хочу в душ, хочу баиньки…
        - Привет, мой хороший, - растеряно потрепала по голове встретившего меня дворового пса, сидящего на цепи. Единственный охранник моего имущества, верный и красивый. - Голодный? Сейчас покормлю.
        Как хорошо, что я ему вчера кашу сварила. Не спрашивайте, из чего она - неделю на еду смотреть не сможете. Секретный рецепт прабабушки, она всегда своих собак так кормила. Куриные лапы, мелкая картошка, немного молотого ячменя… ну еще там, по мелочи. Недорого, сытно, а главное - полезно! Выглядит, правда… Буэ!
        Но песику нравится. Правда, хранить это варево приходится отдельно, в старом советском холодильнике. Но это уже мелочи.
        Прихватив миску, я отперла дверь, занесла ее в дом, поставила в коридоре на специальном стульчике… и замерла в процессе стягивания кед. А это что за пятна? Я же позавчера все полы отмыла! Да и вязанные дорожки, оставшиеся в наследство, Ромашка не так давно на автомойку отвозил…
        С ужином собачке пришлось повременить. Ведомая дурным предчувствием, я прошлась по дому… Ну, так и есть!
        Диван разложен, на столе - пакет дешевого винища и два грязных стакана. Потемневшие огрызки яблок укоризненно смотрели на меня сморщенными кожурками, а на полу - странное белое пятнышко…
        Да что б тебя!
        Ругнувшись, я бегом бросилась на кухню, проверять убытки, нанесенные старшему белому брату. Ну, так и есть! Основной холодильник зиял пустотой и осиротевшими белыми стенками. Полупустая упаковка майонеза, две утонувших помидорки в банке - вот и всё, что осталось от недавнего продовольственного закупа.
        Где мой паштет? Молоко? Сырки и колбаска? Домашние яички от соседки… А мясо? Исчез даже набор суповых костей из морозилки!
        Дальше - больше. Я пробежалась по кухне злым ураганам, распахивая все дверцы подряд. Всё! Всё, что нажито непосильным трудом! Три портсигара отечественных, куртка замшевая… Тьфу. Все крупы, макароны, мука и даже растительное масло! Ну, его-то за что?! Я же себе даже драники теперь не сделаю!
        Гадство. Недаром говорят, что незваный гость хуже татарина. Но ё-моё, даже монголо-татарское иго во время набегов себя культурнее вели. А ведь хан Батый киевскому князю даже не родственник!
        Вот же… мама!
        Костеря непутевую родительницу, я выбежала в огород. Пёс, встретивший меня хвостом-пропеллером, заметно приуныл при виде моих пустых рук. Мне пока, увы, было не до него. Мои грядки! Мои грядочки! Мои любимые, мои хорошие! Что она с вами сделала?
        Огурцы оборваны, грядка с морковью разворошена, зелень прорежена с корнями… она даже ботву от картошки бросила прямо на проходе!
        Пыхтя от негодования, я набрала номер родительницы. Она отозвалась тут же, бодрым таким, бесстыдным голоском:
        - Да, ребёнок.
        Я тут же вспыхнула. Кто ребенок, я ребенок? По-моему, всё совсем наоборот!
        - Ма-ам. А ты мне ничего объяснить не хочешь?
        - Ой, ты о продуктах? Ну, прости, прости, прости! Так глупо получилось! Толечка мне деньги дал, за квартиру заплатить, а я их потеряла. Пришлось всю зарплату отдать, кошмар, ну и цены! А продукты же купить надо, вот я и одолжила у тебя. Ты же не против? Тебе все равно отпускные дадут. Ты же знаешь, какой твой отчим: вроде-то тихий, но за такое скандал закатит! Ты меня прям спасла!
        - Когда их еще дадут, - мрачно буркнула я, сердито отбрасывая завядшую морковку с прохода. - Мам, а ты сказать не могла? Предупредить, ну или хотя бы не всё забирать. Я с работы голодная!
        - Ой, ну подумаешь, - небрежно фыркнула родительница, явно не испытывая угрызений совести. - Найдешь, что поесть, девочка взрослая. Не мне же тебе готовить!
        А не мне тебя с любовником кормить и от отчима прятать. Но кого это волнует?
        - Угу. А больше ты мне ничего сказать не хочешь?
        - Ты о чем? - и голос такой невинный-невинный. Я так сразу и поверила, ха!
        - Мам, с кем ты была у меня дома? - в лоб спросила я. И в ответ, что думаете, получила?
        - У тебя дома? А ты ничего не путаешь, ребенок?
        - Ма-а-ам!
        - Этот дом баба Нюра оставила мне. Спасибо бы сказала, за то, что я разрешила тебе там жить, а не продала его. Еще и наезжает! Совесть есть вообще? Сама уже должна себе жилье обеспечить!
        А, ну здорово. Дом ее, но ремонтирую его я, плачу за него я, поддерживаю в рабочем состоянии я. Огород, которым вся семья пользуется, обхаживаю тоже я. А, еще и налог плачу. Прикольненько!
        - Мам… - я едва сдержалась. Уж очень хотелось высказать всё, что накипело. И ведь не первый раз такая фигня происходит! Вроде с отчимом живут нормально, дядя Толя - мужик мировой и классный. Но легкомыслия не терпит, это да.
        А эта мадам вечно закрутит романы на стороне. Влюбиться по уши, как кошка, и понеслась! Тайные встречи, пылкие свидания у меня дома, да еще и полное обеспечение нового хахаля. Маман, когда влюблена, вокруг ничего не видит. Последнее готова отдать, лишь бы ее пусечке хорошо и сытно!
        Тьфу. Я почему-то думала, что в отношениях всё должно быть наоборот.
        - Ничего не хочу слышать, - тут же отбрила маман. - Могла бы и пожелать маме счастья!
        - Я желаю, - серьезно закивала я. Ей-богу, это ее жизнь, пускай с кем хочет, с тем и канифолит! - Только не за мой счет!
        - На семью денег не жалеют! Фу такой быть! Не ожидала от тебя, Аська! - и отключилась, нагло бросив трубку.
        Я недоуменно посмотрела на погаснувший аппарат. Сама от себя не ожидала… Но когда это незнакомый мне мамин хахаль моей семьей заделался?
        Не, не думайте, маман у меня неплохая. Своеобразная, конечно. Шарниры в голове не помешало бы смазать, немного. Так-то она пьет только по праздникам, ну и на свиданиях своих. Воспитанием моим не то, чтобы занималась… Ну, типа участвовала. Не гнобила, не била, вроде как любила. Правда, я особых проявлений этого не видела. Короче!
        Бывают матери и хуже. Моя просто инфантильная.
        Иногда мне кажется, будто она совсем не знает, откуда берутся деньги, и сколько их уходит на нормальную жизнь…
        Печалька.
        Длительный горячий душ частично помог снять усталость. А спрятанная на черный день заначка - голод. И спустя час, ликвидировав все последствия маминой бурной личной жизни, я сидела в огороде на ступеньках, изображая ленивого японского аристократа. У меня был красивый закат, доширак… и палочки!
        Не так плохо, если подумать.
        А еще, меня неплохо грело ожидание будущей пакости. Хоть кому-то в этой жизни, но я страшно отомстю! Экскюзе муа, Максим Сергеевич. Но этим «кем-то» придется побыть вам! Вас-то точно не жалко.
        Ну, не сдавать же мне маман отчиму, ей-богу! Хотя и очень хочется.
        М-да.
        Задачка!
        Дверь калитки негромко скрипнула. Я не отреагировала, продолжая постигать дзен. Он не постигался. Собака тоже не лаяла, значит, свои. Он у меня вообще редко голос подает, только если чужие приближаются к дому. Причем как-то определяет же! Если чужие мимо идут, даже не тявкнет. А если чужие, но к дому, то всё, можно оглохнуть.
        С другой стороны, оно и хорошо - прохожие меньше писаться будут…
        - Асиенда, ты чего тут? - безмерно удивился плюхнувшийся рядом Ромка. Оценил мой шикарный ужин, достойный стола самого Императора страны Восходящего Солнца, прикинул взгляд, устремленный в астрал. Отметил выражение тоски на обгоревшей моське… И выдал вердикт. - А! Снова маман учудила?
        - Не спрашивай, - устало вздохнула я, грустненько ковыряя деревянными палочками в пластиковой коробочке.
        - Атас, - дружище привычно взлохматил «грибочек» белоснежных волос у себя на голове. Ну, это я так его стрижку называю. На самом деле там у шеи под машинку, а остальное - дико красивой модной шапочкой, все мягонькое и блестящие. Волосы у Ромашки - шик! Завидую. - Давай в магазин сгоняю.
        - Не надо, - отставив лоточек с распухшей лапшой, я с размаху шлепнулась Ромке носом в плечо. - Завтра после работы сама всё куплю. Если выживу. Ром… а кремация нынче дорого стоит?
        - А ты с какой целью интересуешься? - покосился на меня дружочек, но руку свою на откуп отдал. В нее-то я и вцепилась лапками, как в родную, крепко прижимаясь щекой. Мята… интересно, почему кожа Ромашки всегда пахнет мятой? - Аська, я тебя люблю, как данность. Но УК РФ люблю намного больше!
        - Скучный ты, - поморщилась, мотая в воздухе слишком длинными рукавами теплой фланелевой рубашки. - Душа, может, праздника просит!
        - Даже спрашивать не буду, кого ты там собралась принести в жертву на праздничный стол, - фыркнул парень, ткнув меня пальцем в висок. - Э, безобразие. Ты чего с мокрыми волосами сидишь? Заболеть захотела? Давай ка в дом, пока я добрый.
        - Ты добрый, - согласно вздохнула я. - И хороший. И…
        - С новым начальством не повезло?
        - … и такой понимающий. Прям жуть берет!
        Как он догадался, вездесущий? Кстати… может, правда, взять и пожаловаться? Ромашка хоть и добрый, но он этого гадкого шефа, если надо, на запчасти разберет. Без отвертки и болгарки. Лучший три-Д пазл будет нервно курить в сторонке!
        - Да ладно, разберусь как-нибудь, - вздохнула тихо-тихо, прислоняясь буйной головушкой к его крепкому плечу. Солнце уже почти село, огороды укутали сумерки… где-то над нами промелькнула бешеная летучая мышь и звучно шлепнулась в крапиву. - Ром, а чего пришел-то?
        - Да так, решил принести кое-что, - спохватился дружище. Полез в карман джинсов, попыхтел, но в итоге извлёк оттуда прозрачную коробочку с белой фарфоровой статуэткой. Я с подозрительностью уставилась на подарок - как вирусолог на новый микроб под микроскопом.
        Так-так. Толстый котейка, бубенчик на шее, левая лапа поднята вверх… Это же манэки-нэко!
        - Ромка!! Очередной талисман на удачу?!

*
        О, рабочий день, что ты несешь нам? Работу аль яботу, заработок? А может, трудовой пот и мерное жужжание техники? Или вопли начальства, его гнев и, как говорят армейские, увал?
        Хотя нет. Уволить меня низзя! Нет, если подумать, то, конечно, можно. Но если что, на все мои провинности, у меня есть убойный аргумент. Называется - он первый начал!
        - Офис, офис, ты могуч, ты гоняешь стаи туч, - тихо бормотала себя под нос, с ловкостью ниндзя шелестя летними штанами по коридору фирмы. Маневр «крадущийся тигр» был успешно осуществлен до пункта назначения… не вспоминаем с фильм, я жить хочу! Оставался второй - «затаившийся дракон»!
        Пушистой змейкой я скользнула в архив, японским журавликом раскорячилась за стеллажами, да так и застыла, прислушиваясь к звукам снаружи. И они не заставили себя ждать. Всего каких-то две минуты, хлопок двери и…
        - СОКОЛОВСКАЯ!!!
        Ух, какой громкий. Мужик - огонь, однозначно! Интересно, а в его рабочих характеристиках стоит пункт «стрессоустойчивость»? А толерантность? Про коммуникабельность молчу… точно знаю, мы с ним - не договоримся!
        - Соколовская, в мой кабинет, живо!!
        Шеф. Ну, шеф! «Я» у вас там со вчерашнего дня сижу, дожидаюсь. Еще не поняли?
        - Соколовская, если я тебя найду, тебе же хуже будет!
        А вот в этом я не сомневаюсь, ага. Поэтому, осторожно берем руки в ноги, и тихо отползаем. Шажочек, шажочек, еще шажок… А, черт, кто тут стеллаж поставил!?
        Чертово высоченное приспособление выросло как будто из-под земли. Я даже испугалась!
        Фыркнув, как лошадка на водопое, я принялась обходить его по дуге, не отрывая внимательного взгляда от входной двери, готовая пригнуться в любой момент, как только она откроется. Ну, ясен пень, я догадывалась, что меня везде искать будут! Так что бочком, бочком и…
        - Я вам не помешаю?
        А-а-а!
        От неожиданности я чуть не заорала вслух. Еще бы! Когда ты в очередной раз натыкаешься спиной на мебель, меньше всего ожидаешь, что она окажется горячей. Живой, да еще и кашлянет мне на ухо! Естественно, я шуганулась в сторону. И, естественно, тут же шмякнулась о ближайшие полки. Как не свалила их еще! Но нет - вместо тяжелого металла на меня сверху полетели скоросшиватели, больно стукнув по темечку. И не только, кстати, на меня!
        Начальника-а-а… А вы что тут подзабыли, а?
        Надо отдать должное, директор не растерялся, даже получив особо увесистой папкой по лицу. Извернувшись, он ловко выдернул меня из-под обстрела, и даже придержал шатающийся стеллаж, чтобы бумагопадение, наконец, прекратилось.
        Я смущенно потерла непутевую головушку, глядя на местного царя:
        - Спасибо.
        - Да не за что, - добродушно усмехнулся Павел Валентинович, обаятельный и привлекательный, как и вчера. Хотя нет. Сегодня он даже лучше! Брючки голубые, рубашка белая, пиджака нет, галстука тоже… О! Вон они, на столе в углу! Как и высокий стакан с кофе. Подозрительно!.. - Похоже, Анастасия, вы просто ходячая неприятность.
        - Есть немного, - смущенно улыбнулась я. Надо же, хороший такой… Не ругается! - Я пытаюсь исправиться.
        - Надеюсь, у тебя это получится. Некоторые документы довольно… тяжелые, - снова улыбнулся шеф, легко и незаметно переходя на «ты». И спросил, как-то уж слишком многозначительно, как-то с хитрецой. - Ты что-то тут искала?
        Ну, вот! А я-то понадеялась, что он вопль раненного офисного бизона не услышал!
        - Ну, не совсем… - глубокомысленно протянула, лихорадочно соображая, как бы похитрее перевести стрелки. И тут же беспардонно ткнула пальцем ему за спину, не придумав ничего лучше. - А вы чего тут? Работаете?
        - Да, приехал пораньше. Нужно было просмотреть кое-какие документы, - со вздохом произнес шеф, проводя рукой по своим волосам. Большой палец при этом задел щеку, и мужчина скривился. - Что за черт?
        - Ой, у вас кровь, - тут же перепугалась я, увидев короткий алый порез чуть выше щетины. Мне еще выговора причинение производственной травмы вышестоящему руководству не хватало! И ладно, если бы ее тому, второму засандалила. Так нет! - Углом папки, наверное, поцарапало. Извините.
        - Настя, перестаньте, - небрежно отмахнулся директор. - Это мелочи.
        - Не мелочи! - упрямо взвилась я, чувствуя себя виноватой. Нет, в не подумайте ничего такого! Работа, конечно, мне дорога. Но на первом месте все равно стоят обыденные человеческие чувства. - Надо обработать и заклеить, иначе грязь попадет. Тут в архиве, знаете, сколько пыли? У меня где-то был пластырь, погодите, я сейчас!
        - Настя, не надо, - донеслось мне насмешливое вслед. Похоже, мужчину забавляло то ли мое упрямство, то ли моя расторопность.
        Ниче, ниче, пускай смеется! Хороший смех продлевает жизнь, а рядом со мной некоторый запас пригодиться точно. И потом, может я вообще, давно мечтала… с красивым мужчиной в доктора поиграть!
        Раз уж Ромка не соглашается.
        Огорчало, правда, только одно. Аптечка в офисе если и была, то только в женском туалете. По крайней мере, на нашем, «барском» этаже. Не спрашивайте, почему так, скорее всего, ее туда выставили за ненадобностью. Хотя, «барский» - не то слово. Скорее уж бабский - мужиков здесь отродясь не водилось! Директор был женского пола, зам ее, прозванный Каргой Эммануиловной, и уволенный в первую очередь - тоже. Я, да архивариус - строгая тетенька бальзаковского возраста - вот и весь контингент. А у кого из дам в женской сумочке не найдется пластыря, да лишней таблетки анальгина?
        Вот то-то и оно. Да там, если порыскать, можно аптечный склад организовать!
        Правда, так было раньше. А теперь, чует мое сердечко, надо бы запас медикаментов пополнить. И поближе к себе перенести, что ли?
        - Ой! - задумавшись о делах насущных, я не заметила, как оказалась в коридоре. Из головы совершенно вылетели все недавние события, я как в вакууме неслась на крейсерской скорости в сторону клозета. Ну, и не совсем удачно вписалась в поворот, да…
        - Так-так-так. Кого я вижу? - схватив меня за шкирку, довольно ухмыляясь, выдал второй шеф, собственной, невыносимой персоной.
        Я мысленно застонала, даже не пытаясь отвоевать у него ворот своей футболки. Вот блин. Почему я с самого утра в обоих начальников врезаюсь?

«Манэки-нэко притягивает только удачу и богатство…». Брехло ты, Ромашка!
        - Ой, шеф! - сделала я умильные глазки, едва ли не болтаясь в воздухе. И заявила честно-честно. - А я вас везде ищу!
        - Да неужели? Что-то не в той стороне ты меня ищешь, - прищурился недобрый начальник. Ой, ну подумаешь! Что, раз шеф, то в женском туалете засесть не может?
        Вуаеризм он такой… жертв не выбирает!
        - Ну, - на секундочку задумалась я. - Туда мне надо?
        - И зачем тебе туда надо?
        Фи, босс. Что за неприличные вопросы?
        - Ну… надо мне туда! По надобности!
        - А поподробней? - иронично вскинул брови шеф, явно не собираясь меня отпускать. Новый одеколон ему в мозг ударил, что ли?.. Я же сейчас скажу, да он же обалдеет!
        - По надобности! - сердито отрезала я, складывая руки на груди. - За лейкопластырем!
        - По надобности… в туалет… за лейкопластырем? - с каждым словом улыбка мужчины расплывалась все шире и шире, заставляя меня насторожиться.
        Эй, это он о чем сейчас подумал??
        - Максим Сергеевич…
        - Ой, вот только давай без этого укоризненного тона, - закатил глаза шеф, разворачивая меня и задавая направление. - В мой кабинет. Живо.
        Ух… умеет же разговаривать так, что кровь стынет в жилах!
        Пришлось плестись, уныло шмыгая носом, с тоской вспоминая не вылеченного бойца в архиве. Гад вы, Максим Сергеевич. Такой момент испоганили!
        Ну, ничего. Как говорил персонаж одного старого мультика: я испо-о-орчу вам праздник!
        Полная радости и предвкушения, я под конвоем допорхала до кабинета вышестоящего руководства. Не обратив внимания на ехидную ухмылочку шефа, первой скользнула внутрь, собираясь насладиться делом рук своих… и застыла на пороге. Нет, ну я так не играю!
        - Что замерла, Соколовская? - послышался издевательский смешок, и босс невозмутимо прошествовал мимо. А после вальяжно расположился в кресле, глядя на меня, ехидно заломив бровь. - Ожидала здесь увидеть что-то другое? Ты проходи, садись, не стесняйся!
        - Так тут… занято, - кашлянула я, выразительно глядя на манекен, вольготно восседающий на диванчике для посетителей. Хотя должен был гордо красоваться на столе руководителя, целомудренно прикрытым до пояса моей толстовкой! Замещать мою персону, так сказать.
        Я же человек исполнительный. Сказали - на стол, значит на стол. А кого или что… ну, тут уже на усмотрение моего креатива. Как могла, так приказ и выполнила! А он?
        Ну, что за человек у меня в руководстве? Всю малину испоганил!
        - Да ты что, - «удивился» мужчина. Прям вот так удивился, что мне аж неловко стало! - Какая досада. Ну, значит, стой тогда. Правда, разговор будет до-о-олгим…
        Кхе… он что, тут со мной, психологические идеи Леонардо да Винчи собрался обсуждать? Так не согласная я. Без бутылки в такой теме не разберешься, а я как бы вообще лютый трезвенник!
        - Кстати, тест твой я оценил, - шеф с чувством постучал кончиками пальцев по стопке листов, сложенных на краю стола со всей педантичностью, уголок к уголку.
        Эх… и зачем я тут по потолку со стремянкой лазила?
        - Правда? - с внезапно пыхнувшей надеждой спросила я.
        - Правда, - усмехнулся человек, заслуживший (на время) называться Максимом Сергеевичем. - Подачу оценил тоже. Кстати, скотч очищать от стен, потолка и мебели будешь сама. Вот скажи, ты на что надеялась, Соколовская? Что я буду ползать по кабинету, пытаясь прочесть твой опус? Так зря. Креативный подход, конечно, меня впечатлил. Охранника, который все это снимал - тоже. Кстати, лучше не попадайся ему на глаза… хотя бы первое время.
        Я нервно икнула, не сдержавшись.
        - Скотч прозрачный, его не видно, - мрачно буркнула, нахохлившись. Старалась, старалась, по листочку расклеивала… а он? Никакого уважения. Фе!
        - Хороший план, - похвала, кажется, даже искренняя, прилетела неожиданно. Я даже вздрогнула. У него что, «красная гвардия» перешла в наступление? Что за внезапные перемены настроения, а?
        Максим Сергеевич… а вы случайно, ну, не того? Ну, не этого? Ну, которые из Тайланда и, пока с них кокосовую юбку не снимешь, не разберешь?
        - Не особо-то вы на него повелись, - мрачно буркнула, с трудом удерживая желание залезть на стол и прощупать у мужчины наличие того самого, что отличает его мужественную фигуру от представительниц прекрасного полу.
        И это я про кадык! А вы?
        - Ну, почему же, - улыбнулся шеф так, что в груди что-то бухнулось. Ей, вот не надо замечать именно сейчас всю красоту начальственного лика! Не забываем о другом, не менее начальственном, и более красивом. - Если бы я пришел позже, мой эмоциональный мат, возможно, услышали бы и остальные работники. Но видишь ли в чем дело, Соколовская… По некоторым причинам, я вынужден приходить намного, намного раньше. Но, считай, попытка отомстить засчитана. Не думала перевестись в отдел к рекламщикам? Твой креатив там бы пригодился.
        - Спасибо, нас и здесь неплохо кормят, - прошипела я скорее себе под нос, чем произнесла вслух. Но он услышал!
        Точно вампир. Как пить дать!
        Хотя нет, не дать. Стоит запомнить и записать - никогда и не за что не предлагать заместителю директора прохладительные напитки! С него станется сразу к шее приложиться. Упырь он, точно вам говорю!
        - Зарплата у тебе намного ниже, - насмешливо напомнил шеф. - Ты на полставки. И я пока очень неуверен, что стоит переводить тебя на полную.
        - Пока?
        - Пока, - согласно кивнул Максим Сергеевич. А после, откинувшись на широкую кожаную спинку кресла, лениво поинтересовался. - Соколовская, вот, по-твоему, кто я такой?
        - Заместитель директора, - непонимающе посмотрела я на него. - Разве нет?
        Или да? Или нет? Или почему я чую всем дрожащим нутром, что дело наконец-то принимает серьезный оборот?
        А я только настроилась на мелкие взаимные пакости…
        Кайфоломщик вы, босс. Причем самый настоящий!
        - Я с тебя балдею, Соколовская, - блин, ему моя фамилия приглянулась, что ли? - Дерзить ты догадалась. А поинтересоваться у окружающих, с кем связалась - нет?
        Упс…
        - Держи, - видя мою заминку, мне любезно швырнули на край стола ламинированный белый квадратик.
        Ну и ладно. Мы люди не гордые, возьмем и прочитаем, какого Дракула нам тут попутным ветром занесло!
        Итак, Максим Сергеевич Козырев, антикризисный управляющий, компания…
        ЧТО-О-О?!
        - О-ёй, - тихо пролепетала я, едва не уронив визитку и здорово побледнев. Вот это я попала… И не только я, вся фирма разом!
        Антикризисный управляющий. Кризис-менеджер. Кризисный управляющий, арбитражный управляющий, «Пожарный директор»… У таких, как он, много названий, официальных и не очень. Но суть остается одинаковой.
        Это высокопрофессиональный сотрудник, привлекающийся к работе, когда дела у предприятия или фирмы идут совсем плохо. Обычно, таковых назначает суд, чтобы определить, близко ли к банкротству находится бизнес. И антикризисный менеджер либо исправляет дело, либо продает его по самой высокой цене из всех возможных.
        Но иногда таких людей нанимают, чтобы в корне изменить всё, и дать компании новый шанс. И вот такие люди - самые страшные! Им плевать на всё человеческое, на людей, амбиции и выслугу лет. Их дело - любыми способами вывести предприятие на новый уровень, а как и чем при этом придется жертвовать, совершенно не важно.
        Ну, блин. Кто бы сомневался, что мое бесконечное «везение», да с Ромкиными талисманами, да достигнет апогея?
        Кто самый везучий в мире? Я самый везучий в мире!
        - Дошло, наконец, - добродушно ухмыльнулся наемный офисный гестаповец в дорогущей рубашке цвета «мокрый асфальт» с закатанными рукавами. - Тормозишь, Соколовская.
        Угу. Купите, тормозной жидкости, Христа ради…
        - Извиняться не буду, - процедила сквозь зубы, пытаясь не паниковать. А что? Мне уже явно терять нечего. Подамся в офисный ИГИЛ, так сказать! Хотя, шутка явно не удачная.
        Как и вся моя жизнь, ага.
        - И почему я не сомневался? - иронично выгнул брови мужчина. А потом вроде как окончательно решил поговорить всерьез. - Значит так. Ходить вокруг да около я не буду. Твоя должность висит на волоске, и ты сама это прекрасно понимаешь, девочка не глупая.
        Сам ты… Девочка в брючках!
        А вслух вместо этого шипение тихое и покорное:
        - Угу…
        - Но. Я оценил твой уровень знаний. Они почти идеальны. Но, опять же, «но». Как сотрудник, ты совершенно не приспособлена. И всерьез сомневаюсь, что все свои навыки ты сможешь применить на деловых встречах. Не пойми меня неправильно, Соколовская, но ты не производишь впечатления серьезного и ответственного работника. А твой вид и твои манеры просто нелепы. Это даже не смешно - выпускать тебя на переговоры с потенциальными клиентами, конкурентами или партнерами. Тебя же из-под стола не видно! И речь не о твоем росте, если ты не поняла.
        Понял, не дурак. Был бы дурак…
        Короче, мое и без того невысокое мнение о себе только что безжалостно растоптали, по нему попрыгали, да еще и поплевали сверху.
        Спасибо шефу, самому гуманному шефу в мире!
        А если серьезно, я и так не питала особых иллюзий. Сразу было понятно, что с новым руководством мы не сработаемся, и придется искать другое место заработка. Наши препирания были так, развлекаловкой напоследок. Ну, чтобы было, о чем вспомнить. И мне, и ему.
        Какая уж тут продуктивная работа?
        И все-таки… обидно!
        - Так что же мне с тобой делать, Соколовская? - переплетя пальцы под подбородком, задумчиво поинтересовался шеф. Тоже мне, статуя мыслителя!
        А то я не догадываюсь, что ты уже всё решил. Снова сцедим яду напоследок? Так зря, я тоже могу!
        Хотя не. Не могу. Настроение такое… поганенькое-поганенькое. Даже о красавчике-директоре, истекающем кровушкой в архиве вспоминать неохота. Эх… вот, что с людьми сокращение проклятое делает!
        В ответ же я только пожала плечами. Нет, а что еще предпринять? Умолять меня оставить? Каяться в прегрешениях, вольных и не вольных? Рвать на груди тельняшку, доказывая, какой я первоклассный специалист?
        Угу. Пяткой в грудь колотил, два ребра сломал - это, конечно, про меня. Но частично! Фигушки тебе, вампирюга проклятущий. Мы, офисный планктон, народ, конечно, не гордый… Но ежели что, и нафиг пошлем, и весь кайф обломаем!
        - Вот, мало в тебе романтики, Соколовская, а нравишься ты мне, - неожиданно усмехнулся начальник.
        Я чуть на месте не грохнулась. Ка-а-ак? Этот сексапильный красавец, с его самоуверенностью и нравом, да «Камеди Вумен» изволил посмотреть?! Ну ё-амё. А это вообще законно?
        Кстати, у меня чего, мысли в глазах субтитрами мелькают? Как он о моих намерениях красиво плюнуть ему под ноги на прощание догадался?
        - Шеф, я бы вам ответила взаимностью, - скромно кашлянула я, делая честные-пречестные глазища. - Но, боюсь, вы не в моем вкусе!
        - Соколовская! - высокопоставленное руководство аж закашлялось. - Вот ты… слов у меня на тебя нет. Ты сейчас о чем подумала?
        - А о чем я подумала? - ресничками хлоп-хлоп, чтобы наверняка поверил. Типа вся такая невинная я…
        - Но ты же о чем-то подумала, - продолжил мужчина подозрительно, явно не веря в мои щенячьи глазки.
        Зря-я-я.
        - А я должна была о чем-то подумать?
        - Ты… черт возьми, Соколовская! - не выдержав, шеф треснул ладонью по столу. Уф, вовремя! Еще чуть-чуть, и сдержать улыбку я бы не смогла. Ведется на провокации, как ребенок! - Ты невозможна! Я уже предчувствую, как пожалею о своем решении. Но… ты остаешься.
        - Правда? - недоверчиво вскинулась я. Вокруг мгновенно расцвели яблоневые сады и распустились розы. Рядом вспорхнули бабочки, а душа крылатой птицей воспарила в небеса, там, где раскинулась радуга, и лениво плыли нежные облачка…
        - Временно, Соколовская. На испытательном сроке, - ворвался в мои розовые мечты начальник в своих грязных уличных ботинках.
        - Ну, блин, - разочарованно пробормотала себе под нос. Как будто из теплой постельки в ледяную прорубь выкинул без предупреждения. Вот что за человек?
        - Сделаю вид, что я этого не слышал, и что ты до безумия рада предоставленной возможности, - криво усмехнулся Сергеевич. Откинул на стол ручку, которую все это время вертел между пальцев, и решил добить окончательно. - Настя, я даю тебе неделю.
        - Так мало? - окончательно уныла я. Рано я обрадовалась, ох, рано… Забыла уже, кто сидит передо мной, протирая своей упругой каменной задницей дорогущее кресло руководителя!
        - Для такой ходячей неприятности, как ты - это о-о-очень много, - ухмыльнулся босс. Вот я не поняла, это он меня так завуалировано похвалил или так беспардонно унизил? - На самом деле, Соколовская, ты забыла одну вещь. Я все-таки профи в своем деле. Недели мне хватит за глаза, чтобы понять, получится из тебя востребованный специалист в будущем или нет.
        - Опять тесты подсунете? - с отвращением покосилась я на край его стола. Вот бы взять эту стопочку, да кому-то на головушку… Чтобы в ней не возникало больше мыслей дев непорочных, да за перо скрипучее усаживать!
        - Мне хватило, спасибо, - мило и со всей вежливостью улыбнулся заместитель директора. Причем так вежливо, что мне возразить было нечего! И даже немножко стало стыдно. Чуть-чуть! - Всё гораздо проще, Анастасия Константиновна. Сейчас вы едите домой, завершаете все свои неотложные дела, отдыхаете в последний раз…
        Ик! Он что, решил просто превратить мою разговорчивую персону в тихое, прелестное и хладное тело?
        Не согласная я!!
        Даже если он собирался повесить его на стенку в коридоре, в назидание другим.
        - … - а с завтрашнего дня переходите ко мне в рабство.

…! …! ……….!
        - Разделяю твое негодование, - со смешком отозвалось начальство, явно оценив субтитры на моем лбу. Еще никогда мысленные маты не звучали столь отчетливо! - Неделю работы моим личным помощником и секретарем еще никому не удавалось пережить. Хотя нет, одной все-таки удалось. Я иногда навещаю ее в дурке. Седая, с дергающимся глазом и тремором в руках… Она до сих пор довольно мила. Когда не заикается.
        - Это месть, да? - от внезапных новостей и открывшихся перспектив пересохло в горле. Рука же машинально ощупывала карман штанов на проверку - а не подсунул ли мне Ромашка еще какую-нибудь «удачливую» гадость? Ну, не может же мне всё время вот так вот не везти!
        - Соколовская, не льсти себе, - откинувшись на спинку кресла, хмыкнул Максим Сергеевич, скучающе подпирая щеку кулаком. - Это всего лишь бизнес. Пашке нужно раскрутить это замшелое риэлтерское агентство, и я сделаю всё, что от меня зависит. Понадобится уволить всех работников и нанять новых - уволю и найму. Нужно будет поднять и перечитать абсолютно все договора - подниму и перечитаю. То же самое касается клиентской базы и бухгалтерии. Это моя работа. Я не путаю бизнес с личным.
        - В таком случае, я-то вам зачем? - недоуменно поинтересовалась я. И в этот раз даже не лукавила! Я действительно не понимала, чего он ко мне-то привязался со своими странными предложениями. - Если меня из-под стола не видно?
        - Вот давай только без обид, - иронично заломив бровь, спокойно попросил мужчина. - Я вижу в тебе потенциал, Соколовская. Только никак не могу понять, насколько глубоко ты его в себе закопала. И поддается ли он эксгумации. Ждать, пока проявишь себя, у меня нет времени, а пропустить неграненый алмаз - не в моем стиле.
        Оу… Джафар, ты ли это?
        - Так что, - с улыбкой мартовского кота шеф развел руками. - Остается только одно. Я приказываю - ты исполняешь. Я намекаю - ты ловишь на ходу. Я щелкаю пальцами - ты бежишь. И если за это время ты вылезешь из шкуры вон и покажешь, что хоть на десятую часть соответствуешь своему резюме… я сделаю из тебя высококлассного, элитного переводчика.
        Угу. Вспомнить бы, что там вообще в моем резюме написано. Это же тыщу лет назад было!
        - А-а-а… - отчаявшись вспомнить нескромный список собственных характеристик, предприняла последнюю попытку улизнуть с невольничьего рынка. - У меня есть какой-нибудь вариант? Ну, помимо предложенного вами?
        Ухмылочка вампира-шефа в ответ вышла очень, ну очень многозначительной…
        Глава 4
        - Не хочу-у-у… Не буду!!
        - Соколовская, отцепись от моего стула. Мне надо работать!
        - Не хо-очу… Спаси меня!
        - Ай, Соколовская, у тебя в родне обезьяны? Да отцепись ты от меня!
        - Ну, Вадик…
        - Всё, Соколовская, - парень в момент отцепил мои сведенные панической судорогой пальчики от своей футболки и безжалостно откинул на офисное кресло. Ну, не только пальчики, конечно, а меня всю. Всю бедную, несчастную, голодную и замученную рабским недельным трудом… - Мне работать пора. И тебе, кстати, тоже!
        Нет у всех мужчин жалости. Ни жалости, ни сочувствия, ни понимания!
        - Не хочу, - оставшись одиноко сидеть в потертом офисном кресле, я щенячьими глазками посмотрела на нашего курьера. - Вадик, ну съезди вместо меня, а? Это же твоя работа!
        - Э, нет, Аська, - парень в огромной белой футболке а-ля чехол для одеяла, лихо напялил на голову бежевую кепку, лежащую на краю стола, привычно развернув ее козырьком назад. - У меня и без того разъездов выше крыши. Еще надо в магаз сгонять, и в страховую. Кстати, ты в мужском шмотье не разбираешься?
        - Неа, - отрицательно мотнула головой, переставая мотать сопли на кулак. Злой у нас курьер… но интриговать умеет. - А тебе зачем? И в страховую на кой? Машину треснул?
        - Так новую дали, - Вадик посмотрел на меня, как на чукчу в бассейне. - Ты не в курсе, что ли? Вместо моей развалюхи новую тачку от фирмы выделили, чтобы смотрелся поприличнее. Ну, и имидж поменять заставили. Типа, чтобы соответствовал статусу компании. Теперь буду, как шеф, в костюмчиках щеголять!
        Я не стала спускать на землю нашего любителя реперского стиля известием, сколько стоят шефские костюмчики. Знаю, видела, покупала! Всего-то сок на него вылила… случайно! А он меня в бутик сослал за новой рубашкой! Хорошо хоть, не за мой счет. Я бы разорилась, хоть суть наказания состояла и не в этом.
        Мне хватило и ощущения, будто я со свиным рыльцем в калашный ряд залезла - по-моему, в этих пафосных магазинчиках даже дышать непозволительно дорого. А уж каким взглядом меня смерили продавцы-модельки… жуть! В общем, в тот момент я и осознала то самое пресловутое «тебя из-за стола не видно». Реально же… не видно. Вообще!
        На работе, в семье, в жизни… в отношениях с противоположенным полом. Как-то, ну… не замечают меня. И неделя на побегушках у босса отчетливо это показала. Вот уж кто меня замечал, так только он! В любой дыре и в любом углу. Из-под земли эта зараза в галстуке достанет!
        А второй босс вообще ноги сделал. Сразу!
        Не насовсем, конечно. А на недельку на горячие лазурные острова, отчитываться перед генеральным о состоянии фирмы. Ну, там, как проходят дела и можно ли еще ее реанимировать.
        Я-то думала, у нас преуспевающее риэлтерское агентство… А нет. Мне как шеф показал, какие суммы дохода оно должно приносить в идеале, так я в обморок и грохнулась! Да нам до этих показателей, как до Аляски на лангусте!
        - Ну, Вадик, - снова заканючила я, предварительно, конечно, восхитившись фотографиями новой служебной машины. - Ну, съезди за меня. Ну, пожа-а-алуйста!
        - Соколовская, - устало вздохнул курьер, безапелляционно вздергивая меня на ноги. - Мне шеф сказал, что голову открутит, если я тебе помогу. Так что прости, но Гордеев твой.
        - Ну, Ва-а-адик… - только и успела проныть я, как меня тут же вставили вон из каморки курьера. Бесполезно!
        Парень был суров и неумолим, даже не согласился до места подкинуть. И пришлось мне утирать скупую слезу, хватать злосчастный договор и топать по знакомому адресу. Знакомому не только мне - всей компании сразу!
        Игнат Гордеев был нашим самы-самым вип-клиентом. И самым проблемным! Этот человек менял съемные квартиры едва ли не раз в месяц, а иногда и чаще. И каждый раз в новой квартире находились какие-то недостатки. Иногда мне казалось, будто муравьи с чердачных помещений переселяются за ним следом, мыши переезжают тайком в чемодане, склочные старушки-соседки вместе с ним толпами меняют места жительства. И даже тихие соседские младенцы начинают мучиться коликами аккурат тогда, когда бизнесмен возвращается домой после тяжелого трудового дня!
        Я не знаю, правда, в чем прикол. То ли ему везет, как мне… То ли он сам со всех сторон проблемный! Но подыскивать новые варианты девчата-риэлторы уже устали. Да они выть начинают, едва завидев его номер на определителе! Да, что уж там. Нам уже владельцы новостроек в сотрудничестве начинают отказывать. Его скоро можно будет, как студента к старушкам подселять - других вариантов не останется. Так не-е-ет…. Его тонкому вкусу и высоким запросам явно будет соответствовать только президентский люкс, которого у нас в городе отродясь не было.
        И к этому монстру шеф для подписания очередного договора отправил меня…
        Что сказать? Неделя безоговорочного рабства подходила к концу, а все круги ада были еще до конца не пройдены!
        Мой личный черт ожидал меня в огромном стеклянном чистилище в центре города, в паре кварталах от нашего офиса. Именно черт - самим Сатаной для меня мой шеф как был, так и остался. Погода на улице стояла гаденькая - тяжелые свинцовые тучи лежали где-то прямо на затылке. Спать хотелось дико.
        Едва переставляя ноги, я прошуршала по центральному проспекту, дико завидуя людям, прочно застрявшим в вечерних пробках. Везунчики! Час, другой, и они уже будут дома. А у меня с начала недели и до сих пор рабочий график ненормированный.
        Выходные? Не, их я тоже благополучно пропустила мимо, шлясь с шефом в субботу по офису, а в воскресенье не какой-то там выставке авангардистов. Он там обрастал полезным связями, а я тихо получала психическую травму, глазея на аляповатые кустарные шЫдевры художников. Чуть не померла от скуки, но так и не поняла: что ж такое надо скурить, чтобы это признали искусством?
        В общем, немного подмерзнув, но до убежища Гордеева я все-таки добралась. Охранник на входе на меня посмотрел, как на блоху на лысине, но пропустил, помурижив невнятными вопросами всего пару минут…
        Но радовалась я рано.
        - Игнат Анатольевич занят, - скупым тоном отбил меня карандашик в юбке, сидящий в приемной директора на месте секретаря. - Если что-то нужно, я передам.
        О. А, может, ее парик попросить, вдруг даст? Всегда хотела быть блондинко!
        И нет, я не злая. Я просто уставшая, измотанная, голодная и не выспавшаяся… И у меня вообще огород не прополот!
        - То есть, как занят? - удивленно посмотрела я на нее. - Мы договаривались, что я подойду к пяти, для подписания договора.
        - Девушка, - даже не скрывая тяжелого вздоха, блондинка посмотрела на меня поверх стильных прямоугольных очков в тоненькой стальной оправе. - Я же сказала, он - занят. Ничем не могу вам помочь. Можете оставить свой договор, бумаги на подпись я понесу ему завтра утром.
        Ога. А шеф с меня шкуру спустит уже сегодня!
        - Не вариант, - задумчиво пожевала я нижнюю губу, испытывая дикое желание шмякнуть секретарше цветной картонной папкой по темечку. - А он скоро освободится?
        - О, господи, - не сдержалась с-с-с…секретутка! - Если вам так хочется, сядьте и сидите. Но это не дает никакой гарантии, что Игнат Анатольевич найдет для вас время. Даже после того, как освободится.
        - Да мне, собственно, терять нечего, - пробормотала себе под нос, ругая необязательных, забывчивых людей, вредных вампиров и заносчивых кофедавательниц. - А не могли бы вы…
        - Отвлекать его звонками и известиями о вас я не буду, - премиленько улыбнувшись, налысо отбрила меня блондинка.
        Вот… стерва!
        Костеря всех вокруг на чем свет стоит, я недовольно плюхнулась на диванчик для посетителей, пристроив рядом папку со злосчастным договором. Вот угораздило же нарваться, а? Чего она свои амбиции на мне удовлетворяет? Как будто мне этот контракт больше всех нужен…
        На глаза вдруг едва не навернулись слезы обиды. Если честно, достало меня вот это вот всё. Я понимаю, что я не подарок, а для некоторых вообще сюрприз. На леди не тяну, на светскую львицу тоже, даже под офисный планктон не маскируюсь! Я вполне осознаю, что выгляжу как среднестатистическая пацанка. И меня всё устраивает, правда!
        Вот только офисных завсегдатаев моя неприметная мордашка явно раздражает. И хоть бы кто потрудился это скрывать! Всякие важные персоны на меня смотрели… ну, примерно, как мой же шеф при нашей первой встрече.
        Надоело. Хотелось просто плюнуть, развернуться и уйти, гордым колобочком выкатившись из лифта. И не только из этой приемной, но и с работы вообще! По своей тихой и незаметной каморке я уже откровенно скучала. Но и понимала, что всю жизнь там не просидеть. И хоть я не люблю людей, но жизнь, так сказать, обязывает. Гадость!
        И что теперь делать?
        Нет, я, конечно, могу позвонить девчатам из нашего агентства, и они свяжутся с вредным клиентом напрямую. Могу и своему шефу лично брякнуть…
        И тут, совершенно неожиданно, глядя на надменную ухмылочку секретарши напротив, во мне будто проснулся бесёнок. Резко стегнул хвостиком со стрелочкой, мотнул лохматой головой с графитовыми рожками, и многозначительно выставил вперед блестящий трезубец.
        Не сегодня-завтра Максимка свет Сергеич должен вынести неутешительное решение по поводу моей дальнейшей карьеры. У меня, можно сказать, судьба решается! И что, накануне важного события я провалю финальное задание из-за какой-то светловолосой воблы в юбке? Ну, нет, я не зря всю неделю вокруг шефа на задних лапках плясала!
        - Девушка, можно кофе? - небрежно закинув ногу на ногу, растекаясь в позе поудобнее, громко известила я.
        - Что, простите? - обалдев от моей наглости, взглядом Миневры МакГонагал посмотрела на меня секретарша. Но-но! Я тебе тут не семейство Уизли полного состава!
        - Кофе, - нахально улыбнулась я, складывая руки на тощем пузике поверх тонкой серенькой футболки. - С корицей и сахаром.
        На меня в ответ так посмотрели… Как будто я только что из ее зарплатной банковской карты оригами смастерила!
        Но наглость, как говорят, второе счастье. И уже минут через пятнадцать передо мной небрежно выставили половинку чашки кое-как сваренной арабики. Чашка огромная, в потеках, запах странный, жидкости там меньше половины, а цвет бледно-бледно коричневый…
        М-да. Максим его сиятельство Сергеевич мне бы такой напиток за шиворот вылил и сказал, что так оно и было. Ай, ладно. Всё равно мне его не пить!
        - Ваш кофе, - вежливо оскалившись, известила меня секретарша.
        Я тут же сделала эпично-меланхоличную мордашку, которую каждое утро изображал мой шеф, получая из моих рук затребованный бодрящий напиток. Что-то вроде «я увидел, а теперь сгинь в закат, мелочь пушистая». Не знаю, как ему это удавалось, но из кабинета собственного руководства меня выдувало попутным ветром!
        Блондинку мои кривляния явно не впечатлили. Ну ладненько… Приступаем ко второй части моего гениального плана!
        Едва девушка развернулась, чтобы уйти и сделала всего лишь пару шагов, как я резко подорвалась с места с испуганным криком «подождите». Естественно, нога «не специально» зацепилась за ножку журнального столика. Равновесие я не удержала, кофе выплеснулся на точеную спинку секретарши, и я красиво грохнулась на пол, звонко кокнув о свеженький паркет фарфоровую чашку.
        Вопль и звон стоял… Глухие бы оглохли!
        - А-а-а! Дура, ты что натворила?! - прыгая на месте, визжала секретарша, отчаянно пытаясь расцарапать себе блузку на спине.
        Упс… а кофеек-то, кажись, был горячий!
        - Простите, - смущенно и даже наиграно произнесла я, садясь на полу. Левой руке было горячо и больно: кажется, падая, я не только себе кипятком по пальцам угодила, но и порезалась осколками. - Это вышло случайно.
        Ну, ладно, не совсем случайно. То есть, случайно, но не всё из произошедшего случайно! А, короче, как гласила философия мастера Угвея из мультика про каратиста-панду: «Случайности - не случайны»…
        - Дура криворукая! - припечатав меня, девушка ринулась вон, явно собираясь переодеться, ну или принять ледяной целебный душ. А спустя долю секунды, как я и предполагала, в приемную вылез Гордеев собственной персоной, привлеченный шумом, как глупый хомяк вкусной приманкой.
        - Что здесь происходит?
        - Добрый вечер, Игнат Анатольевич! - радостно возвестила я. И меня даже не мучили угрызения совести, и совсем не волновал тот факт, в какой именно позе застал меня клиент. Я, как бы сказать, как раз пыталась подняться и, в общем…
        Короче, страх и ужас всех моих коллег застал меня, стоящую раком посреди его собственной приемной.
        Получилось… неприличненько!
        - Вы кто? - с удивлением поинтересовался двухметровый мужчина, оглядев царящий беспорядок, отсутствие своей помощницы и бодро улыбающуюся меня.
        - Анастасия Соколовская, из риэлтерского агентства «Этажи», приехала подписать договор об аренде вашей квартиры, - почти по-военному кратко отрапортовала я, даже не думая смущаться.
        Подумаешь. Как будто я первый раз вижу хаос, полученный благодаря моему невезению! Пускай вон, окружающие привыкают. Мне комфортно и так! Особенно, когда от всего этого я слишком устала…
        И вообще. Как говорил персонаж одной занимательной современной книжки: проблемы индейцев шерифа не возбуждают, вот!
        - А, вы, - на меня посмотрели, как на раздавленного таракана. Честное слово, мужчина поморщился и даже не пытался этого скрыть! - Мало того, что вы опоздали, еще и беспорядок устроили. Не уверен, что до сих пор хочу работать с таким представителем вашего агентства. Да и всего агентства вообще.
        Я аж воздухом подавилась.
        Это я-то опоздала?! Да ты своей секретарше спасибо скажи!!
        И вообще, не хочешь с нами работать - не надо, плакать не будем. Да девчонки мне огромное спасибо скажут за то, что отвадила от нашей фирмы! Правда, шеф за такое уволит, но это уже мелочи. Плакать однозначно не буду!
        Или буду? Хорошая работа она не того. На дороге не валяется!
        - Я еще вас ждать должен? - донеслось саркастичное из глубины кабинета, пока я мысленно пыхтела от негодования.
        - Иду, - мрачно буркнула, шустро линяя в покои «царя», едва не забыв подхватит папку с документами.
        Я-то думала, что у меня шеф тиран, самодур и деспот… ан, нет, оказывается, бывает и хуже! Но реже.
        Да я Максика нашего уже почти люблю! Всей своей искренней невезучей любовью.
        - Итак, - устроившись за тяжелым столом из темного матового стекла, Игнат Как-Его-Там-По-Батюшке, небрежно открыл договор аренды. - Посмотрим, что за каракули вы мне тут приволокли.
        Я скромно кивнула, неловко сидя на краешке кресла для посетителей, сунув вспотевшие ладошки между колен, отчаянно надеясь, что не размажу кровищу по темной ткани джинсов.
        Было страшно. Неудобно. Неловко. Будто я опять вредной преподавательнице по испанскому зачет за первый курс сдаю!
        И вообще. За эту неделю рабоче-офисного рабства я как никогда ранее красочно поняла, насколько я не вписываюсь в мир прожженных бизнесменов и умелых дельцов. А еще цепких деловых барышень и стервозных бизнес-леди…
        Сложно было не понять, когда мне об этом все вокруг напоминали ежечасно!
        - Надо же, - внезапно усмехнулся Гордеев, когда пауза уже откровенно затягивалась, и я была как никогда близка к обмороку. - Честно признать, я удивлен.
        - Чем? - удивленно моргнула. Что он там интересного такого нашел? Размер бюста нашего юриста прекрасного полу, который составлял этот договор?
        - Учитывая, кто мне принес бумаги, - и глазками по мне так пренебрежительно раз! - Я удивлен, что договор выглядит приемлемо. Более того, я удивлен, что я это говорю, но он наконец-то адекватный. Браво… как вас там?
        - Анастасия, - мрачно скрипнула я зубами.
        - Так вот, - сделав вид, будто он мое имя так и не услышал, Гордеев притянул к себе поближе бумаги и оставил изящную размашистую роспись на каждой странице. - Наконец-то ваше захудалое агентство соизволило разродиться чем-то относительно нормальным. Видимо, слухи о способностях Козырева не преувеличены. Надеюсь, хоть он сделает из вашего притона нормальный бизнес.
        - Я тоже… надеюсь, - едва сдерживая шипение пьяной гадюки, поддакнула я, нагло утягивая подписанный договор. Ну точно туда девчата фото самого большого бюста подсунули! Предложения же его забрать и прощания я дожидаться благоразумно не стала.
        Я-то всего лишь наглую секретаршу кофейком облила, и то от безысходности. А в ответ на меня тут просто так ведро помоев выплеснули.
        Стоять и обтекать дальше? Ну не. Я не мазохист!
        - Кстати, вас я бы на его месте уволил, - словно невзначай заметил мужчина, когда я уже почти добралась до входной двери. К которой, кстати, с той стороны полным ходом взбешенного паровозика Томаса летела переодетая секретарша.
        - Я бы вас тоже, - не подумав, брякнула я. - Всего хорошего.
        И гордо удалилась, едва сдержавшись, чтобы не треснуть дверью. Да так, чтоб потолочные балки аккурат ему на темечко рухнули!
        Свинья этот Гордеев. Самая распоследняя упитанная хрюшка!
        Секретарша, кстати, видя мое перекошенное лицо, благополучно промолчала. Остановилась только неподалеку: жаром пышет, веко дергается, брови злым домиком, носок туфельки отбивает мой похоронный марш…
        А я? А мне пофиг. У меня улыбка на лице, а в душе серенады - так или иначе, но сверхважное задание партии я выполнила. И Максимке «Новому Сталину» меня теперь не расстрелять!
        Ура-а-а-а!!
        Конечно, настроение было значительно подпорчено. Но! Несмотря на неприятный осадок, я готова была слегка подпрыгивать от радости. Еще бы - мои мучения наконец-то успешно подошли к концу! Так и вижу, как шеф снисходительно разрешает мне работать дальше… А я, вся такая гордая и внезапная, швыряю ему на стол заявление по собственному. Ха! Никто же не думал, что мне дальше захочется плясать под его дудочку? Да щас. Пускай катиться туда, где Нильс своих гусей не гонял. Вот!
        Протанцевав Диснеевской принцессой мимо охранника, я грациозно выпала на улицу… И застучала зубами, как Сибирский мамонт промерзнув до костей.
        Пока я получала БДСМ-сесиию у Гордеева, глотая унижение по рабочему поводу, на улице не прошел - промчался тропический ливень!
        Ну, что за ё-моё?..
        По городу пришлось плыть, то и дело пытаясь сесть на мель. Как назло, мелких луж было раз-два и обчелся, в остальном же бескрайнее море, синий, мать его, океан! Я, как и остальные десятки прохожих кралась на цыпочках, маневрировала по досочкам, прыгала по камушкам и скакала по бордюрам. И все равно, за пару сотен пройденных метров промочила тряпичные кеды в хлам. И более того, умудрилась замерзнуть!
        Лето решило покочевряжиться и забыть о том, что оно лето. Теплое, солнечное и ласковое, блин! И вместо яркого солнышка и радуги после дождя, на небе продолжали висеть чернильно-серые тучи, а ледяной ветер пробирался под кожу. Радовала продрогшую, скачущую козочкой по грязным лужам меня только одно: огород в кой-то веки поливать не придется.
        И огорчало другое: у меня же в такой сырости и холоде все огурцы померзнут!
        Впрочем, чувствовала я себя никак не лучше бедных огурчиков, покрывшись нездоровой пупырышкой. Было холодно, голодно и потому, когда впереди замаячила хорошо знакомая вывеска «Академия кофе», я даже думать не стала. Взбежала по ступенькам, толкнула огромные стеклянные двери и ввалилась внутрь, оставляя чавкающими кедами грязные следы на белом кафельном полу.
        Аромат вокруг пленил. В воздухе витали упоительные запахи кофейных зерен, ванили, корицы и кардамона, унося своими теплыми завихрениями в мир спокойствия и уюта. Огромное помещение в стиле лофт встречало своих гостей большим количеством света, кирпичными стенами, потертой деревянной мебелью и досками, исписанными цветными мелками. Здесь подавали несколько десятков видов кофе, как холодного, так и горячего, а так же баловали различными смузи и молочными коктейлями. Для особо голодных отдельно стояло две витрины. Одна с разнообразной выпечкой и сладостями. Здесь были и крохотные корзиночки с юбочками из сливок и свежей малинкой сверху, и разноцветные макаруны, так и просившиеся в рот. Дерзко топорщили тонкие лепестки миндаля кофейные пирожные, зазывно колыхалась малиновая Панна кота. Соблазнительно распушили сахарную пудру маленькие маффины, а кусочки тортиков лукаво блестели тягучей карамелью и матово блестели свежей глазурью. А вторая витрина…
        О, вторая! Здесь были сэндвичи. Большие, треугольные, в пластиковых коробочках, с нагло-желтым сыром, возмутительно свежим салатом, свежайшим белым тостовым хлебушком и начинками на любой, самый привередливый вкус. Курочка и индюшатинка, помидорки и баклажан на гриле, рубленая свинина и подкопченная семга, кружочки сервелата и даже креветки…
        - Ребенок, тебя когда кормили последний раз? - задумчиво поинтересовался знакомый до боли бармен, когда я неприлично зависла у витрины с вожделенной вкусняшкой.
        - Кушать хочется, - с трудом выдавила из себя, жалобно хлопнув ресницами, пока желудок, несколько дней не видевший нормальной еды, буквально скрутило укоризненным спазмом.
        - Кто б сомневался, Соколовская, - усмехнулся Ромашка, одетый по случаю в белую форменную рубашку с закатанными рукавами и вышивкой кофейных зернышек на кармане. - Иди уже, садись, сейчас принесу.
        Глотая обильно вытекающую слюну, я рысью кинулась за широченное подобие деревянной барной стойки, стоящее прямо посреди помещения. Конечно, Ромкиного помещения! Вы же не думали, что Андреева сюда попутным ветром перебросило?
        Забравшись на высокий стул, аккуратно положила перед собой папку с документами и с наслаждением свесила ноги. Пока не наступаешь, внутри вроде и не булькает…
        Растирая руки, на которых белые тонкие волоски встали дыбом от холода, осмотрелась вокруг. Народу, не смотря на вечернее время, было немного. Видимо, непогода распугала. Вообще, Ромкины кофейни, особенно эта, место хлебное. Центр города, через дорогу от кинотеатра и в квартале от набережной - да здесь от клиентов не было отбоя! Ну, и как казалось мне, дело было даже вовсе не в правильном расположении. А в атмосфере. Много света, много уюта, стиль и доброжелательный персонал - всё здесь будто твердило о том, что тебя здесь рады видеть. О, а чего только стоили массивные деревянные постаменты на улице, на которых можно было сидеть на улице, наслаждаясь погодой и ожидая свой заказ!
        Здесь ненужно ждать в очереди. Достаточно сделать заказ и назвать свое имя, и всё! Когда заказ будет готов, тебя позовут по громкой связи.
        Ну, и особенный шик, это, конечно, бариста. Девушек здесь нет, в работниках одни парни. Зато какие! Ромка их будто в модельном агентстве подбирал. Все высокие, фигуристые, в рубашках, брюках и коричневых фартуках, модные и красивые… А вежливые, ух!
        Хотите, девки, на свидание, а никто не приглашает? Идите в кофейню к Ромашке. Тут вам столько внимания будет, уйдете довольные донельзя!
        - Ну, рассказывай, немочь бледная, - перепоручив работу остальным парням, Андреев, стянув фартук, уселся рядом. При этом и стакан фирменный не забыл подсунуть, и сэндвич с рыбкой! Я тут же обхватила плотный картон ладонями, согревая их о только что сваренный бодрящий напиток. - Как докатилась до жизни такой?
        - А то ты не знаешь, - тихо вздохнула я. Негромкая бодрая современная музыка, льющаяся из динамиков над потолком, совсем не мешала разговору. - Испытательный срок.
        - Асиенда, в уши мне не лей, - хмыкнул Ромашка. - Про срок я в курсе. Я тебя спрашиваю, на кой черт изводить себя так?
        - Так - это как? - удивленно моргнула, на миг забыв и о еде, и о кофе. - Подумаешь, поесть сегодня не успела…
        - Сегодня? - темные густые брови парня поползли вверх, почти спрятавшись за белыми прядками челки, падающими на лоб и виски. - Птаха, да у тебя синяки под глазами недельной давности! Бледнее смерти, глаза впали, губы белые. Ты когда нормально ела и спала? Ты же в обморок вот-вот хлопнешься.
        - Не преувеличивай, - фыркнула, наконец-то присосавшись к вожделенному латте макиато. Живительное тепло вмиг хлынуло по венам, согревая озябший организм изнутри. - Никуда я не хлопнусь. Хотя нет. Если лишусь работы, то в обморок точно уйду. Голодный. Задаром мне продукты в магазине никто не даст!
        О том, что я собиралась красиво шлепнуть заявление об увольнении, я скромно промолчала. Ромашка меня любит, а потому не поймет стремления вылезти из шкуры только для того, чтобы кому-то там что-то доказать. Да, мне было не до сна и не до еды всю эту неделю. Домой я приползала уже ночью, поливала почти в темноте огород, да так и падала в кровать с недогрызенной морковкой в руке. На большее меня просто не хватало. Да и днем перерывов на еду почти не было. И не потому, что не хотела отдохнуть. А потому, что пыталась во что бы то ни стало утереть нос вредному начальнику!
        Да, может это и дурость. Но не позволять же вытирать об себя ноги!
        - Тебе сколько раз говорить, бестолочь, - друг звучно треснул меня ладошкой по лбу. Не больно, но что б дошло. - Давай я тебя пристрою куда-нибудь в нормальное место. Нафиг так выворачиваться?
        - Роман Евгеньевич, - выразительно кашлянула я, доставая из кармана вибрирующий телефон. И принялась сползать со стула, едва завидев гневное смс от шефа «Соколовская, пока ты там чаи гоняешь, я тут договор жду!». Вот блин. Когда он мне на телефон геолокацию установить успел?! - А не пошли бы вы, а? Я ценю ваше благородство и порывы. И заботу обо мне. Но становиться вашей протеже не собираюсь!
        - Выпендрилась? - только и спросил Ромка, никак не отреагировав на мою отповедь. То есть абсолютно никак! - Рюкзак давай.
        Я, вздохнув, стащила со спины требуемое и покорно отдала его Ромашке. Стало стыдно так, что румянец предательски пополз на уши. Друг ведь действительно обо мне заботится. А я? Козявка неблагодарная!
        - Извини, - вздохнула, пряча мобилку в карман, глядя как владелец кофейне молча запихивает сэндвич в пластиковом контейнере в мой вещь-мешок. - Я просто устала. Пойдем вечером в кино?
        - А то я не заметил, - усмехнулся парень, но, похоже, несколько оттаял. Вернул рюкзак, побарабанил длинными пальцами по столу, и выдал ультиматум. - И нет, Асиенда, в кино мы не пойдем. Еще не хватало, чтобы ты храпела на весь зал, пачкая слюнями мое плечо.
        Я виновато повесила уши. Не простил-таки…
        - Сделаем по-другому, - неожиданно добавил Ромашка, мельком взглянув на дорогие наручные часы. - Я через час освобожусь и за тобой заеду. Успеешь со своим упырем раскидаться?
        - Ну, я надеюсь… - неуверенно почесала нос, раздумывая, сумею за это время доконать шефа или нет. - По крайней мере, постараюсь.
        - Ты уж постарайся, - хмыкнул Ромка, тоже поднимаясь. - Поедем ко мне. С меня карбонара и подборка фильмов. Отдохнешь, как человек, и утром отвезу тебя на работу.
        - Ромашка, ты лучший! - взвизгнув, я повисла на друге, устроив ему обнимашки прямо посреди рабочего места. - Жду через час!
        И унеслась прочь, забыв даже картонный стакан с недопитым кофе. И нет, я не растяпа. Просто Андреев готовит такую карбонару - пальцы сожрешь с салфетками! И столовыми приборами тоже.
        Я за нее не то, что кофе готова была пожертвовать, но и начальника разобрать на запчасти, если вовремя не отпустит!
        А на улице, тем временем, только холодало. Из-за ливня город намертво влип в километровые пробки, люди вокруг были мокрые, злые и уставшие после напряженного трудового дня. Шмыгая довольным ниндзя между недовольных лиц, я старалась как можно быстрее добраться до работы и как можно меньше промокнуть. А еще, крепко-крепко прижимала к себе папку, точно зная, что мое везение так просто не даст мне донести документы в целости и сохранности. Поэтому дороги с оживленным движением я обходила за три версты!
        И вроде бы даже получилось. До офиса оставалось уже всего ничего, только перейти дорогу. Застыв неподвижным сусликом около пешеходного перехода, я ждала зеленый свет, для надежности затесавшись аж в третий-четвертый ряд остальных пешеходов. Впереди была не просто лужа - целый грязный с бензиновыми разводами океан, ни капли не внушающий доверия.
        Как его пересечь без потерь, я в принципе, уже прикинула. Маршрут наметила, траекторию проложила, возможный ущерб прикинула… Наконец, загорелся разрешающий сигнал светофора, толпа двинулась вперед… и застыла, оглушенная диким визгом покрышек.
        Да кто ж там так бедную машину насилует-то?!
        Оказалось, все просто. А вместе с тем страшно и банально!
        Какой-то чудак на букву «м» решил проскочить на красный. И совсем забыл, что по воде сцепление с дорогой еще меньше, чем на льду. Да еще и на повороте! Короче, я даже не удивилась, увидев вылетевшего на дорогу представителя отечественного автопрома, тюнингованного по принципу «чем выше горы - тем ниже Приоры». Удивиться - не, не удивилась. А вот испугалась знатно: машину развернуло, и она в красивом дрифте летела прямо на нас!
        Передний ряд пешеходов вскрикнул, взвизгнул, матюгнулся и шугнулся назад. Второй ряд сообразить не успел, третий вообще ничего не понял… Короче, в итоге сложились мы, как разноцветные доминошки! А сверху всех еще и накрыло вонюче-бензиновой дождевой водой.
        Естественно, виновник торжества тут же сделал ноги, ухитрившись в последний момент вырулить прямо. Да еще и поддал газку, окатив людей, стоящих на другой стороне дороги.
        И я им совсем не сочувствовала. О-о-о, нет!
        Еще совсем недавно я думала, что меня, с моим-то везением, постигнет подобная участь. Но теперь, сидя прямо в грязной луже, в куче матерившихся и возмущающихся собратьев по несчастью, грустно прижимая к себе промокшую насквозь и помятую папку, я понимала, что всё.
        Это фиаско, братан!
        Глава 5
        Уставшая, голодная, мокрая и злая, я зашла в офис, оставляя за собой потеки грязной воды. Мне хотелось тепла. Мне хотелось домой. Мне хотелось… УБИВАТЬ!
        Охранник на первом этаже нервно икнул при моем появлении, но комментировать мой внешний вид и волосы сосульками не стал. Явно побоялся пасть случайной жертвой! Вот это я понимаю, инстинкт самосохранения у человека. Надо бы подсказать, пускай пойдет, с нашим шефом поделится.
        А что? Вы же не думаете, что я сейчас перед ним неумело лебезить и невнятно извиняться буду? Три ха-ха. Я лучше ему мокрой папкой по лицу тресну - ведь его стараниями я теперь выгляжу, как мышь помойная!
        Внутри меня все бурлило и клокотало. Если бы взглядом я могла испепелять, уверена, кнопки в новеньком лифте стали бы ничуть не лучше своих несчастных собратьев из старых хрущевок. И, поверьте, пожар моего гнева не способен был потушить даже самый сексуальный пожарный с блестящими кубиками на прессе!
        Даже если его прямиком из стриптиз-клуба Америки выпишут и лично мне на растерзание доставят.
        Я мрачно уставилась в зеркало, пока лифт мчал меня в страну оленью… тьфу. То есть в наш тихий офис, в очень скором недалеком будущем перевернутый вверх дном. Уж я-то постараюсь! Благо, и видок подходящий. Волосы мокрые и липнут к лицу, под глазами кое-как стертые следы от туши, мокрая футболка плотно облепила тело. Благо хоть она из синтетики черной, и грязных разводов на ней не видно! На джинсах, кстати, тоже. А вот вышивка на любимых кедах потекла, как престарелые фанатки группы «На-На» под песню «Фаина»…
        За что? За что, Господи, ты меня так не любишь?!
        Лифт, в ответ на мой мысленный гневный вопль опасно дрогнул. Мигнул свет и…
        - Только попробуй остановиться! - резко прошипела я, впиваясь злобным взглядом в нахально светящееся табло.

… и послушно звякнув, отворил свои двери на нужном мне этаже.
        - Вот так-то лучше, - царственно кивнув, я гордым грязным корабликом выплыла наружу. И поняла, что подоспела вовремя, так сказать, с корабля на бал.
        М-да. Похоже, морские ассоциации еще долго меня не покинут… После такого-то, еще бы!
        Вокруг царил хаос. Несмотря на окончание рабочего времени, народу было пруд пруди. Но все почему-то прятались по углам, пытаясь сделать вид, что их здесь не существует. У кого-то шнурки на лаковых туфельках развязались, кого-то очень заинтересовал план эвакуации, кому-то пришла архиважная смс, а кто-то вдруг скоропостижно помер, оставшись безмолвной статуей прямо посреди коридора…
        Короче, народ втихую пытался понаблюдать за стремительно развивающимся скандалом.
        Ну, же все-таки женщина! Мне же все-таки интересно! Естественно, я тут же сунула свой любопытный нос между айтишниками, спрятав временно топор войны в карман. Парни между тем (и я меж ними) старательно зарабатывали себе косоглазие, глядя одним глазом друг на друга, вторым на нашего главного бухгалтера. Любовь Ивановна, дама грузная и в возрасте, явно пребывала в гневе, своими децибелами пытаясь перепеть Монсеррат Кабалье. Ну, или своими вокальными данными старалась разбить стакан в лице спокойного удава Максимки Сергеевича.
        А ему было пофиг. Прям вообще.
        - Я, кажется, уже все сказал, - иронично выгнув бровь, повторил шеф, эдак небрежно сунув ручки в карманы как всегда идеально отглаженных брюк. Не мной, говорю сразу! - Приказ подписан, документы заберете в понедельник.
        - Нет, ты мне объяснишь, - покрываясь багровыми пятнами, зашипела женщина к дикой радости окружающих. - Кто тебе дал право увольнять людей? Ты кто, щенок?
        - Ваш непосредственный начальник, наделенный всеми полномочиями, - спокойно ухмыльнулся тот. Вот… ненавижу я его, всеми фибрами прополосканной в лужи души. Но какое самообладание! - Еще есть какие-то вопросы? Если нет, покиньте помещение. Посторонним людям здесь находиться запрещено, если вы не клиент или не работник фирмы, коим вы уже не являетесь. Не заставляйте меня вызывать охрану.
        - Мальчишка, - с презрением сплюнула на пол женщина. Честное слово, прямо взяла и плюнула на ламинат! Да еще и руки в крутые бока уперла. - Только и знаешь, что прятаться за спины других. Сам-то не можешь ничего! Хоть бы какое уважение проявил. Ты знаешь, сколько я здесь проработала?
        - Я знаю, сколько вы здесь наворовали. Мне этого достаточно.
        В людном коридоре вдруг стало очень-очень тихо. Я даже слышала, как муха над ухом секретарши пролетела. А ведь до них метров десять, не меньше! Но громче назойливого насекомого в уши вошла неслыханная ранее информация. Наш главбух? Баба-ягодка всего коллектива, мать-тереза всея офиса, дуэнья многочисленных детишек компании…Да еще и воришка?
        Вот это да-а-а…
        - Что ты сказал? - нервно сглотнув, неожиданно побледнела женщина. И все, все видели, каким нервным жестом она вытерла ладони о длинную цветастую юбку. - А ну, повтори!
        - Не хотел я устраивать вам такие проводы. Хотел, чтобы мы разошлись тихо и мирно, без скандала и ущерба для вашей репутации, - тихо хмыкнул вдруг босс, медленно оглядываясь вокруг. - Но вы сами настояли. Перестаньте строить из себя оскорбленную невинность, Любовь Ивановна. Я все прекрасно знаю. И о заказанной рекламе, которая нигде не применялась. И о премиях, выписанных с поддельной подписью. И о мертвых душах, которые никогда на работе не появлялись. И даже о сделках с подставными лицами, которые на самом деле никогда не заключались… Мне продолжать дальше, или мы прекратим этот бесполезный разговор?
        - Я… - голос бухгалтера ощутимо дрогнул. А у народа вытянулось лицо. Да она даже отпираться не стала! Только спросила, дернув воротник нежно-желтой блузки. - Я еще могу уйти по собственному?
        - Вряд ли, - слегка скривил губы шеф. - Нужно было соглашаться сразу. Вы уволены по статье. И скажите спасибо, что я не написал заявление.
        - Спасибо, - сухо кивнув, Любовь Ивановна развернулась на коротких квадратных каблуках и прошествовала в сторону лестницы, роняя остатки гордости по дороге. Тишина стала оглушительной. Правда, ненадолго… Бывший главбух из виду скрыться не успела, как народ хлынул в стороны, а несколько девчонок из бухгалтерии ринулись следом за смещенным с должности вождем.
        Вот это я понимаю, преданность индейских племен!
        - Соколовская, в мой кабинет, живо!!
        А вот и Кортес по мою душу…
        Ну, что поделать. Пришлось уныло плестись в сторону карательной инстанции, надеясь, что меня не постигнет судьба бедных ацтеков. Папку с договором я трусливо прятала за спиной - за эту жалкую картонную мочалку было стыдно. Причем так, что внутрь я даже заглядывать не стала!
        Интересно, если я изображу семиклассницу, у которой собака пожевала домашку, шеф мне поверит?
        Эм-м-м… судя по взгляду, которым босс встретил меня в кабинете, в кровожадности он даст фору даже Уицилопочтли. И нет, Уицилопочтли - это не испанское ругательство. Это бог войны и огня, прости меня Осспади!
        Ну, что шеф? Где там ваш переносной жертвенный алтарь и жрец в окровавленных одежках? Доставайте, я готова!
        - Я могу поинтересоваться, по каким лужам ты сюда плыла? - устало откинувшись на спинку кресла, прохладно поинтересовался начальник, смерив меня презрительным взглядом.
        Ой, ну ё-моё, нашелся чистоплюй на мою голову. Пойдем, выйдем, я тебе сама внеплановый заплыв по бездорожью устрою!
        В душе ругаюсь. Сама стою, молчу. А в кедах лягушки квакают, под пяточками головастики шевелятся, шнурки пиявки догрызают… Красота!
        - У меня на тебя слов нет, Соколовская, - шеф со вздохом потер переносицу. И нет, он не ругался. Но моя промокшая попа уже вовсю оголялась для полноценной моральной порки! - Ты даже с таким простым заданием справиться не можешь. Ты видела, что на улице ливень. Такси взять не могла?
        - А вы бы его оплатили? - саркастично отозвалась я. Каюсь, не сдержалась. Но он сам виноват!
        - Господи, - взмолился босс, снова потирая переносицу. Мигрень его замучила, что ли? Или его диагноз куда страшнее? От напасти под названием «Соколовская» не один доктор не спасет, ага! - Транспортные расходы - не? Не слышала?
        И вы бы мне потом за эту статью расходов весь мозг пропесочили. А то я вас не знаю!
        - Вот скажи мне, Соколовская, - у-у-у, ну всё. Понеслось! - Ты вроде сообразительная девушка. Расторопная и исполнительная, как я успел убедиться. Но почему иногда такая глупая?
        Как котенка. Умилился, погладил и тут же носиком тыкнул. Класс!
        - Ладно, черт с ним, твоим внешним видом. Хотя он и так оставляет желать лучшего. Не пойми меня неправильно, Соколовская…
        Эй, ты сказал «черт с ним», чего началось-то??
        - … ты не страшнее атомной войны. Но скажи мне, пожалуйста, кто будет тебя воспринимать как квалифицированного, опытного специалиста, если увидит перед собой… недоразумение в кедах? Что скажут обо мне, и как будут со мной и с фирмой сотрудничать, если увидят перед собой девицу, которая вечно одета, будто только что с прополки огорода выползла? При условии, что эта девица - мой личный помощник, фактически мой представитель и лицо фирмы?
        Молодец, пирожок на верхней полке. Надавил на больное, мерси. А то я сама не знаю, как я выгляжу. Еще претензии будут?
        - Вы бы видели мою «огородную» одежду, - едва слышно пробурчала себе под нос, не удержавшись.
        Увы, но желание молчать и кивать уходило с каждым его новым словом. Я тут ему не того, не кучерявая бяшка на заклание!
        - Тебе есть, что возразить, Соколовская? - вскинул брови домомучитель… домопровитель… офисопытатель, во!
        - Нет, - мрачно буркнула, шмыгнув носом. И нет, реветь я не собиралась, хотя все его тирады легли на душу мутным осадком. Заплачь тут, так он не только не пожалеет, но еще и слезки мои соберет и кулер в коридоре заправит! Экономный же специалист.
        - Неужели дождевая вода охладила твой пыл? - с ноткой сарказма поинтересовался Сергеевич. - Я даже не верю. Обычно тебе слово, ты в ответ - два. Что, кстати, не красит тебя как специалиста. Никому не нужен работник, который препирается по каждому поводу. Кстати, что ты вытворила у Гордеева?
        П-ф-ф… Стукач! Позвонил уже, да?
        - Ничего, - пожала плечами, начиная конкретно так дрожать. То ли он холода и сырости, то ли от нервов… Сам факт. Еще пару минут разговоров в том же духе, и мне придется в статью расходов вносить стоматолога. Зубки-то стучат!
        - Ничего? - усмехнулся шеф. - То есть бардак в приемной, вылитый кофе и откровенное хамство… Это ничего? Соколовская, ты даже с таким простым заданием справиться не смогла без косяков. Мне как прикажешь переводить тебя на полную ставку? Ты абсолютно не умеешь держать себя в руках. Даже не пытаешься скрывать эмоции и в упор не собираешься придерживаться корпоративной этики. Как думаешь, мне нужен такой работник? Который не умеет общаться с людьми от слова абсолютно?
        - Да дались вам эти люди! - не выдержав, вспылила я. - Я переводчик, а не красивая кукла для стильного фасада! Мое дело сидеть в углу и переводить тексты, письма! Что вы ко мне привязались с этим общением?
        Я чайник. Я включенный прозрачный чайничек, пузырьки в котором булькают и булькают. И пока еще не громко и бурно, но крышечку уже приподнимает!
        - Соколовская, вот ты… дура! - припечатал вдруг босс со стоном. - Я повышения для тебя хочу! Твои знания идеальны, но этого мало! Ты всю жизнь собираешься в каморке покрываться плесенью? Агентство будет расширяться, иностранных клиентов станет больше, командировки за границу станут постоянными. Как в эти перспективы впишется девушка, которую и девушкой назвать нельзя?! Ты чумазый пацаненок с соседнего двора, но никак не специалист, достойный доверия и уважения!
        Ах, вот как, значит, да? Ну, всё, получи фашист гранату!
        - Значит так, дорогой вы мой начальник, - сделав шаг, я впечатала ладони в край стола вместе с договором, наклоняясь ближе к шефу. Прибить не прибью, но хоть слюной поплююсь немного. Ядовитой! - А не пошли бы вы нафиг? С самого первого дня вы только и твердите о моей неопрятности, о моем непрофессионализме, о моих недостатках. Которых - о ужас - для вас великолепного слишком много! Так вот, спешу вас расстроить, но плевать я хотела на вас и ваше мнение. Оставьте его при себе и сделайте милость - отстаньте! Я такая гадкая, а вы такой хороший… Знаете что? Да ваше ЧСВ тут не просто проскальзывает. Оно на сёрфе расскает! Как работником, да, вы можете мной распоряжаться. А вот хамить и эксплуатировать не имеете права. Не устраивает - увольняйте! Хотя, нет. Я сама ухожу. Всё равно ваше задание я провалила. И нет, не из-за моего поведения. Гордеев спокойно подписал договор и он ему понравился. Но он всё равно пришел в негодность. И знаете, почему? Не из-за моей криворукости и внешнего вида. А потому что один мудак не вписался в поворот, едва не влетел в толпу пешеходов, и в результате все пятнадцать
человек грохнулись в лужу. В том числе и я!
        И на финальном слове, взбешенная я, уже не думая, швырнула измочаленную папку прямо в его нагло ухмыляющуюся рожу. Да, это было глупо, невоспитанно, по-детски и вообще…
        Но вы думаете, я на тот момент хоть что-то соображала? Да ни капельки!
        Шеф, кстати, отреагировал странно. Сидел-сидел, смотрел-смотрел… А потом молча отковырял со своей стильной небритости куски мокрого картона. Открыл папку. И усмехнулся.
        Честное слово, я никогда не видела, чтобы человек может вот так ухмыляться. Не зло, но многозначительно, не презрительно, но саркастично… Это была дикая помесь эмоций. И его мордяшка а-ля «Деймон Сальваторе отечественного производства» заставила меня резко осечься и побледнеть.
        Как приморозил, ей-богу! Колдун чертов.
        - Занятно, Соколовская. Кажется, я говорил, что ты девочка не глупая? Так вот, пожалуй, возьму свои слова обратно. Ты просто ребенок. Глупый, самонадеянный, вспыльчивый ребенок, который раздувает из мухи слона. А знаешь, почему? Потому что ты справилась с заданием. Договор цел и невредим, Анастасия. От воды расклеился только верхний слой папки. Внутренний перетянут целлофаном, как раз для таких случаев.
        Ой-ёй. Кажется, я попала… Снова!
        - И что же у нас выходит в остатке? - задумчиво прищурился шеф, небрежно сжимая в пальцах целый и невредимый договор. Реально! На кипенно-белых листах даже пятнышка не было! - Твою беспросветную глупость, неорганизованность и непрофессионализм. О непредусмотрительности я говорить не буду. Тебе-то и нужно было, что проверить договор, а после красиво подать свою работу, заставив меня тебя похвалить. А ты швырнула его мне в лицо, не переставая плеваться ядом. Поздравляю, Соколовская. Твое повышение летит в трубу!
        И на последнем слове красивым щедрым жестом швырнул бумаги в воздух. Плагиатчик! Мог бы что получше придумать, чем швыряться этим… яблоком раздора! Но должна признать, в его исполнении получилось эффектней и красивей.
        Они взлетели красивым веером, черно-белым хороводом закружились вокруг Биг Босса и медленно упали на пол.
        А вместе с ними и я. В обморок!
        Честное слово, я не хотела! Просто нервы, потрясение, осознание собственной недальновидности… а еще неделя работы на пределе, недосып, голодовка и купание в холодной бензиновой водичке. И вот, как итог, стало сначала жарко, потом душно, затем вспотели спина и ладони. Перед глазками заплясали цветные пятнышки… ну, как те, что плавали в луже у пешеходного перехода. В ушах образовался вакуум, ноги стали ватными… ну и усё.
        Очнулась скоро и от хорошенькой встряски. Вот кто ж его так учил обморочным барышням первую помощь оказывать?! Он же мне вытрясет все мозги, еще до полного прихода в сознание! А может, он это? Добить и того? Ну, нет тела, нет дела…
        - Х-х-хватит, - простучала зубами, не выдержав издевательств над ослабевшим организмом. Садюга офисная. И так голова кругом!
        - Твою мать, Соколовская! - то ли зло, то ли с испугом ругнулся шеф, прекращая вытрясать из меня последний дух. - Совсем сдурела? Не могла сказать, что тебе плохо?
        - А что, это было не видно? - пробурчала заплетающимся языком, продолжая сидеть на полу, придерживаемая твердой шефской рукой. В голове продолжал плясать хоровод, но одна мысль выпала четко. Так мне даже долететь до пола не дали? Или уже усадили?
        Пра-а-авильно. Лежачих-то не бьют!
        - Не видно? - вдруг хмыкнул Сергеич. И даже отпустил, убедившись, что я снова не вытяну ноги. Правда, сам тоже подниматься не стал - остался сидеть рядышком на корточках. Фу! Тоже мне, джентльмен. Коленки побоялся запачкать? - Было бы с кем, я бы устроил тотализатор. И поставил бы на твое падение в обморок… дня три назад.
        - Ик!
        - Водички? - заботливо поинтересовался гад. Ползучий! Начальственная гадюка подколодная! - А чему так удивилась-то, Соколовская? Думала, я слепой и по барабану, как моя помощница себя чувствует? Или что мне нравится доводить тебя до изнеможения? Или что мне просто нравится тобой помыкать?
        - Ну-у-у…
        - Вот сейчас лучше промолчи, Анастасия, - предупредил меня начальник. Ну, мне, собственно, не сложно… Уже один раз высказалась, спасибо! - Господи, ну как можно быть такой бесхребетной, а? Почему ты не могла раньше… повторюсь, раньше! Сказать о своем самочувствии? Затребовать выходной? Настоять на том, что тебе нужно на обед? Вспомнить, что работать в неурочное время ты не обязана или хотя бы напомнить о дополнительной оплате? На худой конец, послать меня вместе со всеми нелепыми поручениями, который в твои обязанности не входят? Почему нужно было ждать, пока в обморок не грохнешься?!
        - Так вы меня специально доводили?! - обалдела я. И чуть не ушла в обморок. Повторно!
        Это как, блин, понимать?
        - Нет, блин, я над тобой издевался, потому что я садист, - ядовито выплюнул босс. - Соколовская, включай мозги! Если я смог тобой манипулировать, смогут и другие! Коллеги, клиенты, конкуренты… Вот есть же у тебя характер, но почему ты о нем постоянно забываешь?
        Неожиданно стало обидно. Да так, что в носу предательски защипало, а в глазах стало влажно и мутно. Я, кажется, даже носом шмыгнула.
        Вот… зачем он так? Что я такого сделала? Почему из всех работников компании он прицепился именно ко мне?
        - Эй, Соколовская, ты что, реветь собралась? - подозрительно покосился на меня начальник. - Только сырость мне тут разводить не надо! За что боролась, на то и напоролась. Вела бы себя как нормальный человек, я бы относился к тебе нормально.
        И вот тут-то всё. Гитлер Капут!
        - Я ненормальный человек, да? - шмыгнула носом, чувствуя, как предательские дорожки скатываются по лицу. - Совсем плохая…
        - Настасья, ты чего? - левая бровь мужика немедленно взлетела вверх. Кажется, он даже собирался отодвинуться… но поздно. У меня, что называется, наболело! И прорвало. Как гнойник на попе!
        - Ничего, - вытерла я нос несуществующим рукавом. Правда, легче от этого не стало, слезы продолжили литься ручьем. - Совсем ничего. Кроме того, что профессионал я никакой, человек никакой, и девушка никакая. Глупая, некрасивая… Бесхребетная. Хамка еще. Как земля-то до сих пор меня носит?!
        - Настья перестань, - поморщился шеф со вздохом. А, неприятно тебе, да? Мне вот тоже… несладко! - Я не хотел тебя обидеть и не собирался унизить. Не воспринимай мои слова близко к сердцу. Я просто хотел добиться от тебя характера. Разозлить и разбудить в тебе профессионала. Стерву, если угодно. Ты, конечно, с норовом и так. Но этого для работы мало.
        - То есть, так я вообще мышь серая? И гожусь только в поломойки?
        - Соколовская, я тебя сейчас стукну, - застонал Максим в голос. - Да нормальная ты. Нормаль-на-я! Просто нужно немного повысить твой уровень!
        - То есть я вообще ничтожество, да?
        - Соколовская! - не выдержав, рявкнул несчастный, слабый на нервы мужичонка.
        А я ведь даже не издевалась. Просто… действительно так думала. По сути, я всю жизнь считала себя некрасивой, неуверенной, не слишком умной. Проще говоря - никакой. Ничего особенного не добилась, никаких высот не достигла. Так, посредственность. Правда, старалась об этом не думать, боролась с невеселыми мыслями, искала во всем позитив. Даже в моем невезении!
        И тут шеф со всеми своими… попытками эволюционировать меня в человека в принудительном порядке!
        Посыпал соль на рану, ресторатор чертов. Сижу теперь, реву почти в голос, а как успокоиться - не знаю. Он тоже растерян, и особых попыток успокоить меня не предпринимает…
        Казалось, всё - дно. Ниже падать некуда. Но тут, как говориться, снизу постучали!
        Не шучу. Реально постучали! Правда, не снизу, а в дверь. И босс даже отреагировать не успел, как она моментально распахнулась, едва не стукнувшись о стенку.
        А на пороге… на пороге стоял Ромашка.
        - Та-а-ак, - оглядев пространство, заплаканную меня на полу, кучу бумаг вокруг, злого Сергеевича на корточках, друг моментально пришел к определенным выводам. Неутешительным! - Я что-то не понял…
        - Ромка-а-а!
        Откуда только силы взялись! Раз-два три, и я уже подскочила, пробежалась и с размаха уткнулась в широкого, горячего, а главное, безобидного Ромашку. Ромик мой, Ромочка. Хороший, мягкий, спокойны! Уж он-то точно меня не обидит и словами нехорошими обзывать не будет!
        Ну, в лоб, конечно, треснуть может. Но и так, больше для вида!
        - Жива? - обхватив мое лицо ладонями, заставляя поднять голову, только и спросил друг, критично осматривая мою моську на наличие несанкционированных повреждений.
        - Да, - я быстро закивала, рискуя остаться без ушей, которые он прижимал ладошками к моей голове. - Я уже в порядке.
        Не вру! Как обняла Андреева, так сразу полегчало. Таблетка он моя… Таблеточка! Он любой хандры спасет и вылечит!
        - Отлично, - хмуро кивнул друг… и выставил меня. За дверь!
        Я глупо помыркала глазками в сторону пустующего коридора. А позади меня показательно-громко щелкнул замок закрытой и запертой двери в кабинете начальника…
        - Ой! - от внезапного просветления я аж присела. И почувствовала дикое желание третий раз попытаться уйти в несознанку. И нет, волновалась я вовсе не за сохранность друга.
        Помните, я как-то говорила, что Ромка в период активного роста гормончиков в подрастающем организме пошел в спортзал? Ну, то есть когда был подростком. Так вот, кажется, я не уточняла, что занимался он там не плаваньем. И даже не теннисом, и не просто тягал жельзяки. Нежный и хрупкий Ромашка почему-то из всех имеющихся видов спорта выбрал… кикбоксинг. И до сих пор оставался ему верен.
        Ну, всё.
        В понедельник всей фирмой будем шефа хоронить!
        Ну, или что там от него останется.
        Глава 6
        Честное слово, я не знала, что делать. Кому звонить, куда бежать, кого звать на помощь… в пустующем-то офисе! Да и потом, если после недавнего скандала кое-какой народ, впечатленный эпичным увольнением главбуха, и остался… Кто ж на защиту-то нашего шефа встанет своей грудью?
        Ха. Да его скорее добьют и позлорадствуют! Ну, или соберутся в кружок, затарившись попкорном, колой и устроив тотализатор. Да и если честно, я тоже вряд ли буду взывать к зову разума - он у меня после недавней взбучки все равно в отключке.
        Вот, даже стихами заговорила от волнения!
        И нет, волновалась я вовсе не за друга. Ромашка сильный, видела я этого берсерка в спортзале. Там его, по-моему, уже тренер побаивается!
        Но отстирывать-то его майку от кровищи придется мне… Ромка, увы, в плане стирки немного бесполезен. Ну, не дается ему стиралка в руки и все тут! А дорогие родственники его, как назло, снова в Тайланд умотали.
        Как бы то ни было, к двери я на всякий случай прильнула, как к родной. Обняла ее, сиротинушку, прижалась грудью молодой, навострила ушки острые… и не услышала ровным счетом ничего. Черт бы побрал эту звукоизоляцию! Я ползала по двери и так и эдак, почти расплющила уши о твердое дерево, но в итоге услышала только что-то вроде «Да ты не бойся. Если что, ринопластику оплачу!», звук упавшего тела… ну и всё.
        Отлипнув от деревяшки, задумчиво поскребла затылок. Что там Ромашка с ним делать собрался? Пятачок вовнутрь вывернуть? Так он может. И адвокат Козырева сделать ничего не сможет, у Ромашки он покруче будет. Короче, попал шеф на купон с бесплатной разовой лоботомией… И вообще, а чего я за него, собственно, беспокоюсь?
        Раз сам дурак, то так тебе потом и надо!
        Фыркнув собственным мыслям, развернулась и, гордо вскинув подбородок, поплыла уверенным крейсером в сторону родной каморки. И нет, вовсе не за тем, чтобы собирать всё нажитое непосильным трудом за годы работы. Фигушки я освобожу место, пока мне не выплатят всё причитающееся полностью! Я, конечно, не сомневаюсь, что Ромашка там сейчас с начальство все стрясет, так сказать, натуральным расчетом… Но извиняйте, ближайшие недельки я внутренностями Сергеича питаться не буду. Я немножко человеколюб и совсем не каннибал. Увы! Опять же, уголовный кодекс не одобрит…
        В первую очередь, пришлось как следует потрясти шкаф, надеясь что меня не подгребет под завалами. Сколько там всего накопилось, жуть! Не было разве что шубы. И то не факт. А вот звякнувшей кольчугой сисадмина мне здорово отбило босые пальцы ног.
        Что бы я, да еще раз, да прятала от коллег барахло этого ролевика… да ни за какие шоколадный взятки! Впрочем, ругала я парнишку почем зря - под стальной рубашкой обнаружились собственные мятые, но сухие и чистые шорты. Футболка с корпоративной символикой всегда тут жила на самом видном месте, на случай внезапных тренингов. Там же нашлась и кепка, которую я лихо напялила козырьком назад, и даже обнаружила балетки!
        В общем, через десять минут я была чистая, сухая и не боялась испачкать своей нечистой попой Ромкино «Порше». Вот только согреться никак не удавалось. Запасы кофеина животворящего, увы, совсем не вовремя закончились, а идти с набегом на кабинеты другого этажа не хотелось. Мало ли, вынос тела пропущу! Кстати, об этом. Где-то там, в приемной, в тайной нычке секретаря, должен быть дефицитный коньяк. Выписанный самим шефом, выданный под роспись и предназначенный исключительно для важных клиентов…
        Ну, я не клиент, и уже не работник, так что шлифанем мой красивый уход наглым воровством высокоградусного!
        К счастью, Ритка свой стол не запирала. Коньяк обнаружился быстро, кофемашина работала еще быстрей. Накапав пару капель в чашку, я на цыпочках подкралась к двери, желая убедиться, что по ту сторону все еще живы. Но дело труба - там было непростительно тихо!
        Потоптавшись пару минут, я нерешительно забралась с ногами прямо на диванчик для посетителей у двери, неспешно потягивая горячий вкусный кофеек. Для полной картины не хватало только цветочка, на котором можно было обрывать лепестки, гадая: «Убьет, не убьет, убьет, не убьет»…
        Прошло уже пятнадцать минут, а в кабинете начальства все еще было тихо. Я выпила кофе. Налила еще. Выпила. Налила. Выпила… А потом, задолбавшись капать каждый раз драгоценный алкоголь, просто налила его в чашку, забыв про кофе. Исключительно в целях профилактики простудных заболеваний и для снятия стресса, вот!
        Короче, когда сорок минут спустя, наконец, распахнулась вожделенная дверка (или их уже было две?) меня постиг полный дзен, и накатило конкретное синенькое «хи-хи - ля-ля».
        Кажется, я совсем забыла сказать, что пить я не умею. И мне вообще… низзя! Я же… ик! Напиваюсь с одной пробки!..
        - О, ты тут? - удивился оглядывающийся по сторонам Ромка. К счастью, меня на диване он увидел сразу… А вот бутылку - нет! - Отлично. Иди сюда!
        И, не дожидаясь возражений, дернул меня в кабинет. Ну, в кабинет так кабинет, я не возражала. Пространство вообще как-то незаметно проплыло вокруг меня. Раз и усе! Я уже сижу на другом диванчике, а около меня развалился двоящийся в глазах манекен, тут же вызвавший приступ умиления и любвиобильности.
        Ути, мой хороший!
        - М-да уж, - послышался неудовлетворительный комментарий моего шефа. Опа. Так он чего, еще жив? А это вообще законно? - В какую бы одежду она не вырядилась, лучше от этого не становится.
        - Тебе еще фингал нарисовать? - невозмутимо так поинтересовался Ромашка между ходом, по-хозяйски устраиваясь в кресле для посетителей. Схватив со стола зеленую бутылку красненького, он ловко вытянул пробку штопором, а босс, поморщившись, на удивление послушно достал из мини-бара широкий бокал на тонкой ножке.
        Я, с трудом сфокусировав на нем взгляд, тут же умилившись до розовых сопелек. Какой хороший мальчик! Какая прелесть, какая лапочка! Какой воспитанный зайчик! Няшечка!
        - Нет, благодарю. Мне и так придется воровать у секретаря тональный крем. Кстати, как им пользоваться, не подскажешь?
        Фу, плохой! На что он тут намеками кидается, а?
        - Могу сломать тебе челюсть, - ни капли не разозлившись намеком в сторону его ориентации, парировал Андреев, откидываясь на спинку стула с бокалом стакана… тьфу! То есть с бокалом коньяка в руке.
        Так они чего, не кровавый мордобой тут устраивали, за мою честь вступаясь, а банально бухать изволили? Ну не. Я так не играю!
        - Не уверен, что ты ее уже не сломал, - усмехнулся вдруг шеф, потирая ту самую челюсть одной рукой, а вторую простирая в сторону второго бокала. Я машинально прищурилась. Что там у нас? Две бутылки, стаканчики, шоколадочка, салфеточка в кровушке, бровь в мясинушку… Ой. Так жестокое смертоубийство тут всё-таки было?
        - А?.. - только и успела открыть рот, а мне уже в руки сунули полный стаканчик.
        Конечно, я насторожилась, даже спьяну - да Ромка мне в жисть не наливал! Он же знает, что меня алкоголь не переваривает. Или я его? Ай, да без разницы! Кстати, что мне тут вручили? О-о-о…. Винишко-тян.
        Бульк!
        - Бэ, - тут же мрачно откликнулся боссушка родненький, до мозга костей вредненький. - Извини, Соколовская. Был не прав. То есть прав, но…
        - Кхм, - выразительно кашлянул Ромка. Чудный кашель. Полный эффект присутствия сурового командира бесстрашной русской армии создает сразу! Без медведя и балалайки.
        - Хорошо, просто был не прав, - тут же исправился шеф, откровенно поморщившись. И мне вдруг так жалко стало. Расшаркивается тут, расшаркивается… Несправедливо мужичка обидели!
        - Шеф, вы такой ми-и-и-илый, - расплылась я в ванильной улыбке, пытаясь почему-то обнять манекен, сидящий рядом. - А можно этого домой заберу? Пойдешь ко мне жить, лысенький?
        Напротив меня почему-то повисло выразительное молчание. И, ладно, эти двое за столом, но мой новый пластмассовый друг-то на что обиделся?
        - Не понял, - вслух протянул почуявшее неладное Сергеич. - С ней что?
        - Ну, твою ж мать, Соколовская, - обреченно застонал сообразивший Ромка, глядя на мою пьяненькую, счастливо улыбающуюся мордочку. - Ты когда наклюкаться-то успела?
        А что я могла ему сказать? Язык заплетался, глазки скатывались в кучку, бровки подтягивались по линеечке, в ушках шумел прибой, а в голове почему-то кричали чайки. Кстати, это последнее, что я запомнила. Допила остатки вина одним большим глотком, пока не отобрали… Ну, и всё! Дальше темнота, пустота и глухота матерого, закаленного алкоголика.
        Зато утро… Ох, это утро! Оно было незабываемым, наполненным приключениями и опасностями, а так же банальными до тошноты, заезженными клише. Тошнота, кстати, тоже присутствовала.
        Начнем с того, что я проснулась. Уже странно, да? Чувствовала себя ужасно, испытывая на себе все «прелести» бодунуса обыкновенникуса. Проще говоря, головка - вава, а во рту - кака. А дальше уже чуть интересней.
        Неродной потолок, чужая спальня, полная потеря памяти… ну, и горячее мужское тело, в которое я до этого спала, уткнувшись носом.
        Чудесно, не правда ли?
        Интересно, до кого я вчера домогалась?
        Ясно, что не домогались меня - я такой товарищ, который не нарасхват. Ну, как мелкие помидорки на полке, те, которые не черри… И не скажу, что меня это как-то огорчало. То ли привыкла, то ли не слишком-то и хотелось. То ли вообще, лучше Ромки парня нет!
        Кстати, что-то подозрительно знакомая спинка…
        Вариантов было немного. Первое: в лучших традициях оскорбленной невинности с визгом «ты кто?!» шугануться к стенке, прижимая одеяло к груди. Второе: тихим сапом встать и уйти по-английски. Ну, или третье - украдкой потыкать пальцем образчик мужской привлекательности.
        Естественно, когда я искала легкие пути? Я просто взяла и понюхала обнаженную загоревшую кожу, красиво и целомудренно задрапированную белой простынкой. Там такие эстетичные складочки, что полотна Рубенса с зависти удавятся! В смысле, складочки ткани, а не кожи. Мне натура попалась, к счастью, без грамма лишнего жирка. М-м-м… А как вкусно пахнет. Это тело, кажется, знаю!
        Но пальцем на всякий случай потыкала.
        То ли у меня ногти острые, то ли тыкала я с упорством, достойным лучшего применения, но сонный вздох, полный скорби и мучений, раздался сразу:
        - Проснулось, тараканище?
        - Почему это я тараканище?! - икнула, распространяя вокруг себя ядреный запах перегара. Фу-фу-фу, Соколовская. Ты больше не пьешь ничего, крепче кваса! На счет кефира еще, кстати, еще подумать надо.
        Стыдно было так, что покраснели, кажется, даже стоящие дыбом волосы. Особенно, когда туловище на огромной двуспальной кровати перевернулось, явилось всему миру и мне в особенности крепкую грудь и красивейшие кубики на прессе.
        Ну, слава богу, не шеф!
        - Потому что тебя вчера размазало, - ухмыльнулся мой друг, лениво закладывая руки за голову.
        Вот, я даже не знаю, что возразить на этот… этот… справедливый, в общем-то, упрек!
        - Извини, - скромно потупилась. С облегчением опуская одеяло и обнаруживая под ним просторную мужскую футболку. Беленькую, свеженькую, приятно пахнущую… И вызывающую нездоровые опасения! - Ро-о-ома… А я вчера ничего такого не творила?
        Вместо ответа Ромашка усмехнулся. Нехорошо так, многозначительно. Я сразу от стыда сквозь дубовую кровать чуть не провалилась!
        - Какой кошмар, - рухнула я лицом в соседнюю подушку. - Я самый ужасный, неблагодарный тараканище в мире. Ромочка, прости меня дурру грешную, а? Кстати, надеюсь, я вчера к тебе не приставала?
        - А ты как думаешь?
        Вопрос застал врасплох. Я если честно, я вообще думать не могла. Где вы видели похмелоза, да еще и мыслящего? Не говоря уже о том, чтобы здраво - да хоть как-то! Но тут, как назло, в гудящей голове, копируя вспышки дискотечного шара, стали меняться образы.
        Вот я висну на Ромке в лифте офиса, вот я устраиваю обнимашки в машине, а вот я вообще, целую его, прижав к стенке тесного коридорчика второго этажа его собственного дома.
        - Ой, *ля…
        - Соколовская, это самое быстрое твое прозрение с похмелья из всех, которые я помню.
        О, обрадовал. Да все мои попойки можно по пальцам пересчитать! И вообще, о таком попробуй не вспомнить! Хотя, лучше бы это забыть…
        - Прости, - я виновато подергала за краешек одеялка, целомудренно прикрывающего Ромашку ниже пояса. - Сильно противно было, да?
        - Ты серьезно хочешь об этом поговорить сейчас? - левая бровь Андреева медленно поползла вверх…
        Меня тактично сдуло с кровати!
        Да-да-да! Речь как раз о том самом, о чем вы сейчас подумали.
        Нет, правда, вы действительно считали, что существует такая прочная, бескорыстная, и долгая дружба между мужчиной и женщиной? П-ф-ф. Это вам не сладкая сказка, а жизнь реальная, суровая и правдоподобная! Ромка в действительности слегка… ну, светло-синий. И, конечно, он об этом не распространяется! Да глядя на них с Димкой (его второй половинкой), вообще ничего не поймешь. Два здоровых, взрослых мужика, спортсмена, бизнесмена. На людях не лобызаются, за ручки не держатся - так и не заподозришь ничего, если точно не знаешь. А знает об этом, кстати, очень ограниченное количество лиц.
        Кстати, меня снова подводит память, или шеф вчера там пытался что-то съязвить по этому поводу? Он-то откуда знает?
        - Прости. Поняла, осознала, прониклась, запомнила и убежала мыццо!
        - Дети в школу собирались: мылись, брились, похмелялись, - достался мне смешок вдогонку. - Бодунчик, не разбей там ничего. А то я тебя знаю!
        Я от такой постановки вопроса надулась и чуть не влетела в дверной косяк ванной комнаты.
        И что на это прикажете возразить?
        Но слова, к счастью, нашлись после того, как я вволю поплескала в лицо прохладной водичкой и как следует промыла глаза. Мне вот даже прям как-то полегчало сразу! Пить из-под крана я, разумеется, не стала, хотя очень уж хотелось. Во рту царила пустыня Сахара с кочующими по ней бедуинами и верблюдиками, но я точно знала - внизу у Ромашки есть вожделенная минералка с лимончиком. Да и холодильник всегда полный.
        Тайком мечтая о чем-то горячем и сытном, я потянулась за зубной щеткой и пастой, кукующими на стеклянной полке зеркального шкафчика. Ну, разумеется, у меня тут была своя, я тут гость частый. У меня вон, и зубная паста отдельная, зелененькая, с травами, от кровоточивости десен. Правда, Ромулька, как всегда, поднял ее повыше, чтобы не мешалась его набору брадобрея и скупо-мужскому набору косметики.
        Я встала на цыпочки, ухватила желаемое, случайно зацепила рукой белый флакон с лосьоном после бритья и…
        Хрясь!!
        Ой-ёй…
        - Ро-о-о-ом!.. А я там это… Раковину разбила!..
        - Асиенда, ты пошутила, да? - дружище в трусищах ввалился в ванную в рекордно короткие сроки, будто под дверью торчал. И застонал пряма с порога, глядя на внушительный кусок отколотого края. - Твою мать… Ну как, Соколовская? Как?!
        Я виновато шаркнула босой пяткой по теплому кафелю с подогревом, одергивая подол футболки. Как, как… пузырьком сверху!
        - Это не я. Это твой лосьон после бритья!
        Из адамантия он, блин, сделан что ли? Или вибраниума? Эффект такой, будто молотком хряпнула. От всей души. С размаху. Несколько раз и по одному тому же месту! Я талант, да… Кто даст премию «рукожоп года»?
        - Как?! Как можно расколоть, млин, раковину пластмассовым пузырьком?
        А вот это уже поклеп!
        - Он стеклянный!
        - Молчи, Аська, - скрипнул зубами друг, глядя на мелкие осколки, валяющиеся в ванне. - Лучше молчи!
        Ну как тут отказать, если так просят? Негромко, с придыханием, ласково… аж зубки свело поперек горла! Кстати, о зубках. Чтобы сдержаться и не ляпнуть абы что, я торопливо схватила с полки ополаскиватель для рта и сделала щедрый глоток, принимаясь гонять его за щеками. М-м-м, мятненький. Вкусненько!
        И Ромка булькает, и я тоже. Идиллия!
        - Я балдею. Тебя что, ни на минуту нельзя оставить? - чертыхался Ромашка, пытаясь аккуратно смыть тонкие осколки и убрать крупные. Блин, вон тот, самый большой, почти с мою ладошку размером, можно оставить себе на память?
        Хотя, нее, спрашивать, пожалуй, не буду. Ромка добрый, но за такое точно стукнет!
        Вместо ответа я принялась интенсивно полоскать рот, насупившись, и сложив руки на груди. Как будто я специально!
        - Нет, я бы понял, если бы ты разбила стеклянную полку, зеркало… ну, сам флакон, в конце концов! Но он-то цел и невредим!
        Возмущенный бульк в ответ.
        Поддерживаю! Чего он не разбился тоже? Гадкий, гадкий лосьон! Кстати, он мне никогда не нравился. Ибо не мята!
        - Теперь придется менять, иначе все руки изрежу. Нет, Птыц, как так-то? Вчера синяя ты ничего не разбила, зато отыгралась сегодня. Совесть есть?
        Неопределенное буль-буль. На оба вопроса, что сказать не знаю! Про совесть так особенно. Нету ее у меня. Не-ету! Повесилась на красной нитке-амулете.
        - Что булькаешь? Смешно? Придется теперь сначала к тебе ехать, потом за новой раковиной.
        Бу-у-уль?
        - Инструменты, Соколовская, - со вздохом Ромашка легонько постучал мне по макушке согнутым пальцем. - Отец все на дачу уволок во имя ремонта, у меня даже рулетки не осталось!
        Буль?!
        - Да, померить размер нам не удастся, так что будем брать наугад, - правильно расшифровал друг мои интенсивные взмахи руками.
        - А у садовника взять?
        - А у него-то откуда? - посмотрел на меня Андреев, как на распустившийся старый гербарий. - Он, по-твоему, что, кусты по линейки высаживает? Или с циркулем на прополку ходит?
        Это было бы занятно, да… И все-таки!
        - А тебя что, дома ни одной линейки нет?!
        - Представь себе! Школьные годы прошли когда? На кой буй она мне сейчас?
        - Допустим. А у соседей попросить?
        - Соколовская… вот я еще к соседским мудакам за линейкой не мотался!
        А, ну да, точно. Соседские придурки, ну, те самые с речки из далекого детства, по странной прихоти судьбы и вопреки логике и здравому смыслу все-таки выросли. Ну и придурки из них тоже… как были, так и остались! Даже подросли чутка! Стали придурками рангом повыше, так сказать.
        - Кстати, бестолочь! Ты ополаскиватель проглотила сейчас, или мне показалось?
        - Ой…
        - СОКОЛОВСКАЯ!
        - Нету меня! Вся кончилась!
        Да-да, сбежала. Сначала переоделась, потом рванула вниз, в сторону гаража. А что еще оставалось делать? Ромка, конечно, терпеливый, но точно не святой!
        Естественно, скоро меня догнали. По ушам, любя, надавали, на плечо закинули, вниз предусмотрительно снесли, и в машину заботливо сунули. А потом взгромоздились рядом за рулем, мрачно буркнув:
        - Будем покупать комплект сразу.
        - В смысле, раковину, тумбу под нее и зеркальный шкафчик? - украдкой поинтересовалась я, пристегивая ремень безопасности. Ромка любитель погонять, а учитывая мощность и габариты его машины… Ух, пощади меня, смертушка! Не дай встретится, Христа ради, раньше срока уготовленного!
        С ним-то на кабриолете ездить иногда страшно, а вот на этом бегемотище, он же американский пикап марки «Додж»… К нему даже подходить страшно!
        - Угу, - мрачно подтвердил Андреев, клацая пультом от автоматических ворот гаража. - Я зеркало с полками грохнул. Будем менять все сразу.
        - Ты… сделал… что? - тихо хрюкнула я, старательно зажимая рот ладошками. Да ладно? Ушам своим не верю! Неужели, справедливость, наконец, восторжествовала?
        - Того! - ругнулась моя нежная Ромашка. - Поскользнулся я, поскользнулся! Довольна?!
        - О, да-а-а!..
        Не только довольно, но еще и до безобразия счастлива. Настолько, что даже не стала пилить дружочка за слишком быструю езду. Ладно, уж, заслужил ребенок, пускай отрывается!
        Ко мне мы заскочили буквально на полчаса. Я успела только переодеться, да собаку покормить. Чуть со стыда не сгорела! Благо Ромашка, для начала немного повредничав, успокоил-таки мою пропитую душу тем, что вчера вечером заехал, и воду поменял, и корма насыпал. Я от радости не знала, кого целовать первым: то ли его, то ли заскучавшего охранника!
        Пока делала последнему вкусняшку, сунув в еду парочку лишних куриных лап в качестве извинений, Андреев старательно потрошил кладовку в поисках инструментов. И, не успела я переодеться, как друг своими могучими ручищами уже бухнул в багажник огромный желто-черный ящик. Я невольно хихикнула - представляю, как эпично он бы смотрелся на заднем сидении серебристого кабриолета! Весь имидж стильного мэна насмарку, особенно когда всё это богатство звучно брякнет на ближайшей кочке.
        - Что смешного? - покосился на меня Ромашка, захлопывая дверцу багажника. - Ты, кстати все взяла?
        - Все, - важно покивала, запирая калитку и поправляя за спиной неизменный спортивный рюкзак упоительного мятного цвета. Да-да, у меня фетиш. И я этого даже не стесняюсь! - И нет, я не смеюсь. Ты-то сам точно всё взял?
        - Что нашел, то взял, остальное купим, - пожал плечами Ромка, беспардонно засовывая меня внутрь пикапа. И я даже не возражала - пару раз я с этого бегемота уже брякалась! - Главное, взял перфоратор и шуроповерт. Остальное барахло даже не смотрел, у тебя в ящике запас на все случаи жизни.
        - Сам ты… барахло! - почти обиделась, хватаясь за ремешок безопасности. Поклеп, наговор и клевета, там все только самое нужное! И вообще… я девушка холостая, живу одна, и без инструментов мне никак. Конечно, у меня есть Ромка, и он может отремонтировать и починить всё и вся. Но не звать же его при каждой мелочи, из-за открутившегося шурупчика на дверной ручке или чтобы смазать заскрипевшие дверные петли? С такой мелочевкой я и сама справлюсь! Девочка не маленькая, вот!
        - Ладно, ладно, - проворчал друг, вдруг потянувшись в сторону бардачка. - Не барахло, а твои любимый игрушки. Понял, осознал, обещаю исправиться. И даже готов начать прямо сейчас. Держи. Давно купил, всё забываю отдать.
        - Это же сквишик!!! - мой вопль разлетелся на всю машину, пришибив Ромашку и супер навороченную магнитолу с экраном звуковой волной. На этот раз я уже тискала не родного песика, а самого лучшего в мире мужчину. Он подарил мне няку! Давно желаемую, которую можно жамкать: умильный гамбургер с глазками, который мнешь, и он распрямляется. Жмешь - распрямляется, жмешь - распрямляется. Жмешь…
        - Всё, человек для общества потерян, - тихо поржал Андреев, глядя, как я с идиотской улыбочкой на лице интенсивно жмакаю подарок.
        Потерян, потерян. Еще как потерян!..
        По крайней мере, на всю длинную дорогу.
        Немногим позже, в строительно-ремонтный гипермаркет я заскочила радостным динозавриком с короткими, но цепкими передними лапками, сразу ухватив тележку побольше. Ух, красота! Много, много, много всего и сразу, всякие инструментики, замазки, красочки, кисточки, карабины, замки, ручечки, шурупчики… глазки разбегаются, ручки так и тянутся!
        - Хочу-у-у!
        - Стоять, - меня быстро ухватили за воротник футболки, не давая сорваться с места и сбежать в лако-красочный отдел. - Шаг влево, шаг вправо приравнивается к попытке к бегству!
        - Мне жидкий пластик для окон нужен был, - жалобно хлопнула глазками. Бесполезно! Ромашка был жесток, суров и непоколебим, подталкивая меня в сторону отдела сантехники.
        - Ничего не знаю. Сначала - раковина, потом всё остальное!
        - То есть, сначала мне, потом тебе? - воспаряла я духом, распуская за спиной давно не ремонтируемые крылья. Инструменты на соседнем стеллаже уже в голос запели «Аллилуйя», над головой засветились нимбом образцы с отдела электричества… а гадкий Ромка вернул меня с небес на землю одной обидной фразой:
        - Посмотрим.
        - Мужское «посмотрим» почти всегда равняется женскому «через пять минут буду», - обиженно засопела, сердито топая пятками в кедах по натертому до блеска кафельному полу. От злости даже поскользнуться забыла!
        И, слава богу - а то администрация магазина не Ромка, с ними за разбитую сантехнику договориться не получится. Ну, разве что Андреева в вечное рабство отдам… Но тут меня, пожалуй, жабка придушит. Мой друг, не дам!
        - Не ной, Асиенда, - фыркнул Ромка, уверенно направляясь в сторону сантехнических деталей. - Купим мы. Всё купим. По этому магазину я с тобой согласен шляться сколько угодно. В пределах разумного, конечно.
        - Разумный, налево сворачивай, - буркнула, подталкивая тележку вместе с рулевым в нужную сторону. - Сифон сразу возьмем, чтобы не возвращаться.
        - А не логичнее сначала выбрать раковину, потом к ней запчасти, не?
        - Ромыч, ты такой рассудительный, что иногда даже страшно. Но сливы-то у всех раковин одинакового размера!
        - А если выберем какой-нибудь дикий эксклюзив?
        - А что нам помешает вернуться и поменять? Не выходя из магазина?
        - Соколовская, я с тебя балдею… Вроде в ремонтных работах шаришь, а логика все равно - женская!
        На такое заявление я ни капли не обиделась. Но новеньким сифоном в упаковке в друга всё равно кинула. На всякий случай, так сказать!
        - Логика у меня женская… Хорошо, мужчина! Вот тебе отдел скобяных изделий и задание. Кто быстрей найдет крепеж для раковины, ты со своей логикой или я, со своей, наполовину женской!
        - Лады, - ухмыльнулся Ромка… и тут же сбежал в ближайший ряд вместе с тележкой, не дожидаясь команды.
        Ах, так, да?
        Ну, ла-а-адно…
        - Девушка, - улыбаясь во все свои белые, слава богу, зубы, я со всей очаровательностью подкатилась к первой попавшейся работнице в бело-зеленой форме. - А вы не подскажете мне, где…
        Короче, едва Ромка успел досмотреть один ряд, как в конце другого его уже ждала гордая я, небрежно помахивая пакетиком с двумя гигантскими дюбелями и прочей мелочевкой. Обиженно-оскорбленная мордашка друга стала мне лучшей наградой!
        - Ладно уж, гений частного сыска и мастер девичьей дедукции. Что там еще надо?
        - Сверло под дюбели по бетону и такого же размера сверло по кафелю. И герметик не забыть, чтобы у стенки промазать. И вообще, что ты у меня-то спрашиваешь? Кто из нас мужчина, а? - ехидно подколола я. Не удержалась!
        Правда, ответ получила не совсем тот, который ожидала. Точнее, совсем не тот!
        - Мужчина-то я. Но на эту роль почему-то всегда претендуешь ты. Прав был Макс, Соколовская. Меняться тебе надо.
        - Чего?!
        От моего вопля, кажется, содрогнулись все ближайшие стеллажи и заискрились все розетки. Даже неработающие! Нет, я догадывалась, что Ромашка с моим шефом, надеюсь, бывшим, спелись и спились… Но что б вот так, до подлого заговора супротив меня лично?
        Да я же за это Андреева сейчас болгаркой казню и не помилую!
        - Того. Положи на место ножовку, Соколовская, она по металлу. Сломается раньше, чем ты отпилишь мне хотя бы палец, - миролюбиво парировал дружочек в цветочек, невозмутимо оттесняя меня тележкой от других острых и травмоопасных предметов. - Я если серьезно… Птаха, ты же знаешь, ты лично меня устраиваешь целиком и полностью. А…
        - Птаха и Гуф тоже были закадычными друзьями, - сердито пыхтела я, прихватив-таки тубу с прозрачным герметиком. - А по итогу все закончилось самым позорным реп-батлом за всю историю Версуса[1], стоимостью в три миллиона!
        - Тьфу, - Ромчик едва сдержался, чтобы не сплюнуть. - Будь сейчас времена инквизиции, я сжег бы тебя лично, их не дожидаясь!
        - Да за что?!
        - Да за ересь! - отбрил белобрысый мой друг. - Аська, ну почему нельзя быть, как все девушки, интересоваться женскими делами?
        - Будь это так, мы бы сейчас не по строительному магазину гуляли, а по складу косметики. Я - громко цокая семнадцатисантиметровыми копытцами, ты - обвешенный пакетами и пакетиками с ног до головы. И всё это под мое восторженное бесконечное нытье, о том, какой же он все-таки пусейчка, этот Егор Крид, и как нехорошие хейтеры снова хотят обидеть Олечку Бузову!
        - Фу-у-у…
        - Вот! - радостно подпрыгнула я, грозно щурясь. - Надо? Так я могу! Ты представляешь…
        И что вы думаете? Этот гад, который мой друг, просто взял… и размашисто меня перекрестил!
        - Прости Осспади, ею душу грешную…
        - Не поминай имя Господа всуе!
        - М-да. Прав был Макс все-таки…
        - Имя нечистого - тем более!!
        Мы впились друг в друга острыми взглядами, как два средневековых дуэлянта на шпагах, невесть как оказавшихся посреди вполне современного магазина. Я была зла, Ромка - настойчив и упрям… И всю нашу идиллию прервал приторно-вежливый консультант, явившийся из ниоткуда, словно черт из табакерки:
        - Я могу вам чем-нибудь помочь?
        Тьфу. Развелось вокруг нечистых!
        - Да, пожалуйста, - бросив мне угрожающий взгляд в духе «мы еще с тобой поговорим», повернулся к нему Андреев, наклоняясь и небрежно опираясь на тележку. - У нас тут ЧП небольшое в быту произошло. Нужно заменить раковину, которую кое-кто расхе… был неаккуратен с ее эксплуатацией. Представляете, да?
        - Ну, что вы, - обаятельно улыбнулся парнишка в белой футболочке. - С каждым бывает. Не ругайтесь на супругу, мы что-нибудь обязательно вам подберем. Идемте. Размеры знаете?
        - Аха-ха! - тут же закатилась, глядя, с каким непередаваемым взглядом Ромка провожает спину удаляющегося продавца. - Вот так-то, Андреев! Съел? Запомни, настоящий мужчина никогда не жалуется по двум поводам: на жену и машину. Потому что сам выбирал! Так кто ж виноват, что тебе досталась пацанка с грязным пузом и неземной любовью к инструментам? А какая тебе досталась теща? У-у-у!
        - Ну, Соколовская, - вы думаете, эта язва поджелудочной железы уелась? Да как бы не так! Он подошел, приобнял меня за талию, и ласково шепнул на ушко. - В таком случае, как хорошо, что продавец-консультант властью работников ЗАГСа не обладает, да?
        И, дружески хлопнув меня по плечу, насвистывая, удалился в сторону длинных рядов с нагло белеющей сантехникой. Остав меня одну, обалдевшую и с челюстью отвисшею. Вот какая из него после этого Ромашка, а?
        Гербарий он. Из Венериной мухоловки! Палец в рот не клади, зажует быстрее мухи!
        К счастью, мой трепетный цветочек, то ли чувствуя за собой вину, то ли пытаясь подлизаться, но, как и обещал, выдал мне полный карт-бланш. Даже стоп-лист, как в лучших ресторанах, припрятал! Ух, и оторвалась моя душенька…
        Через час-другой, по-моему, Ромка уже и сам был не рад моему энтузиазму. Но, так или иначе, загладить вину он сумел. И вскоре мы, загрузив вместительный багажник руками местного населения племени грузчиков, отбыли домой, под мое радостное мурлыканье и интенсивное жмаканье сквишика.
        Еще пара таких подарков, и даже готова простить другу его возмутительно-неправильную ориентацию!
        Которая, кстати, подвергалась сомнению с моей стороны ни раз, и даже не два. А может, просто мне так не хотелось в это верить. Ну как? Ну, вот как, глядя на сильного, красивого, и мужественного парня, одной рукой таскающего свертки с деталями нового гарнитура, можно поверить, что он не совсем мужчина? Не хо-о-очу!
        А надо…
        Как бы то ни было, поздно пить боржоми, когда почки лежат на столе патологоанатома. Вот и я, повздыхав о своей нелегкой судьбинушке, прихватив ящик с инструментами, расположилась в комнате своего цветочка. Андреев честно занялся разбором старого гарнитура, я с воодушевлением взялась за новый, включив музыку на телефоне и мурлыкая себе под нос. Кто-то любит вязать, кто-то вышивать, кто-то пазлы складывать… А я вот мебель собирать люблю!
        В общем, когда Андреев закончил с удалением всего старого и уже напугал домашнюю шальную кошку перфоратором, у меня уже была готова новенькая, глянцевая, черно-белая тумба под раковину!
        - Н-да, уж, - выдал вердикт Ромашка, небрежно подпирая дверной косяк своим крепким, чутка вспотевшим плечиком. - Кто о чем, а Аська как всегда.
        - Ты о чем? - поинтересовалась, предупредительно пожужжав в его сторону шуроповертом. Вот только его нотаций снова не хватало… мне еще ножки прикручивать! А с шурупами во рту так сразу не пошлешь, ага.
        - О чем? - вскинул парень свои темные брови. - Соколовская, да ты сияешь, ты в курсе?
        - Угу, - буркнула, вкручивая очередной шурупчик. - Ток не говори опять, что это не женское дело.
        - А что мне за это будет? - ухмыльнулся друг.
        - Ужин приготовлю, - пообещала первое, что в голову пришло. Не то, чтобы готовка в моем случае дело заранее проигрышное и неблагодарное… Готовить, если честно, я люблю! Не для себя, так для Ромки. Но и выбирая между кухней и инструментами, что я предпочту? Пра-а-а-авильно!
        - Какое соблазнительное предложение, - задумался Ромчик, опускаясь на корточки ради разнообразия. - Я, в принципе, не против.
        - Но?
        - Но?
        - Но, - кивнула я, выплевывая саморезики. Поработать мне сегодня явно не дадут! - В твоих словах так и читается «но». Что тебя опять не устраивает, привереда?
        - Я тебе уже говорил, - хмыкнул мой нудный товарищ. Вот же патефон с заезженной пластинкой! - Но я бы хотел, чтобы помимо готовки, ты все-таки согласилась на предложение Макса и занялась, наконец, собой.
        - Что-то не помню, чтобы эта гнусная начальственная морда мне что-то предлагала, помимо хамства и его бодрого ЧСВ.
        - За это в торец он уже получил, - пожал плечами Андреев. - А если бы кто-то не наклюкался в доску шефским коньком, то знал бы, что ему предлагают помощь в смене имиджа. И в приобретении уверенности в себе и всего остального, что положено женскому полу. И высокооплачиваемому работнику крупной фирмы.
        - Да не пила я его коньяк!
        - Ага, тараканы ухайдокали. Соколовская, ты только это услышала?
        - Считай, только это, - кивнула, плюхаясь на пол и принимаясь распаковывать вторую упаковку, на сей раз с зеркальным шкафчиком на стену. - Не горю желанием, чтобы бла-а-агородный меценат в лице Козырева, да лепил из меня статусную профурсетку во имя процветания его конторы. Всё, Андреев, не беси - у меня тут психика нежная, стекло хрупкое, а рука с инструментами тяжелая! Хочешь еще что-нибудь поменять?
        - Буду благодарен, если ты грохнешь ванную - давно хотел поставить на джакузи, - со вздохом ответил друг, поднимаясь. - Но боюсь, для этого тебе придется уронить в нее болгарку. Включенную! А над предложением Макса ты все-таки подумай.
        - Ага, как же, - хмыкнула, возвращаясь к прерванному занятию.
        Совсем скоро оно снова захватило меня полностью, и я выбросила из головы этот бесполезный разговор… но осадочек-то остался!
        Конечно, я понимала, что мужики хотят как лучше. Причем оба! Шеф, конечно, гад, и методы у него странные… Но намерения благие, да. Те самые, которые в пекло ведут.
        Хотя опять же, для себя, гад, старается, работника хорошего лепит! А я вот так не могу, чтобы личная выгода была важнее всего. О других всегда думаю… Тьфу. Когда что хорошее из этого выходило? Конечно, если отбросить все обиды и подумать, сильнее всего такие изменения нужны мне. Работа - тоже нужна мне. И деньги, и уважение, и самоуважение, в первую очередь, тоже нужны мне!
        Но. Стоит ли ради этого вылезти из зоны комфорта, кардинально изменить жизнь, и в течение долго времени ломать себя раз за разом? Чет не уверена. Овчинка, как говорят, выделки не стоит!
        И если после выходных я вернусь в офис, то только для того, чтобы швырнуть кое-кому в морду заявление по собственному. И решение это ничто не изменит.
        Верно?
        Глава 7
        Я никогда так не радовалась понедельникам. Честно-честно! Скакала по подземной парковке позитивным тушканчиком, размахивая рюкзаком, оглядывалась по сторонам и счастливо улыбалась понедельнику. Да-да, понедельнику! Самому злобному дню, который еженедельно в семь утра проклинает все человечество планеты Земля. Ну, естественно, та часть, которая работает. И, конечно же так, которая жутко не любит эту свою работу!
        А я же шла туда вприпрыжку, щурясь и улыбаясь утреннему летнему солнышку, настырно лезущему в открытые ворота парковки. Настроение было-о-о… Лучше не бывает!
        Еще бы! Я наконец-то выспалась, со мной больше ничего не приключилось, а выходные прошли лучше не бывает. Беда с раковиной оказалась если не последней, то крайней точно. Не знаю, может Ромашка, наконец, приобрел и заныкал где-то реально действующий талисман на удачу. А может, он и сам - мой талисман… Кто знает. В любом случае, я больше ничего не разбила, ничего не сломала, и более того - не пострадала сама! Ну, обожглась чутка во время готовки, но это уже традиция! Без нее никак, ага.
        Подумаешь, подпалила пальчики о горячую духовку, да я этого даже не заметила. Еще бы! Мне изголодавшегося Андреева накормить было надо. Он, бедный, пока все сделал, такой аппетит нагулял, что будь здоров! Моя внутренняя бабушка была в восторге. Куталась в шаль, всплескивала морщинистыми ручками, и подпихивала трескающему «внучку» все новее и новые порции то свиных отбивных, то запеченной рыбки в сливках. Она б еще и пирожков напекла, но тут уже взбунтовалась вполне современная, а главное, прилично уставшая я. Я ведь гарнитур дособирала полностью, а в Ромашке заботливый дедушка всё никак просыпаться не желал!
        Так, ворчун какой-то ножкой подрыгал, но задавленный более молодым и сильным телом, до моего дома все-таки сгонял, собаку покормил, и даже в магазин заскочил по дороге. За пивом. Себе!
        Мне же с барского плеча досталась крохотная банчка яблочного сидра и коробочка клубнички в белом шоколаде. Довольная я была… донельзя! Без шуток. С алкоголем, и правда, мне лучше не связываться!
        Остаток вечера мы валялись на диване, смотрели «Мстителей» и строили теории относительно того, зачем сценаристы очередного фильма по киновселенной «Марвел» скурили логику, когда писали сценарий. Меня аж подкидывало во время наших с Цветочком ленивых дебатов. Ну вот как так-то? Чтобы получить Камень Души, нужно принести в жертву того, кого любишь… Но как это показывает душевность? Вот, если бы отказаться от своих планов ради самого дорого человека, тогда еще да, поверю…
        В общем, ни к какому общему знаменателю мы в итоге не пришли, да еще и разочаровались концовкой. Потом включили что-то еще, а потом выключились… сами. Прямо на диване, до самого утра! Ромка - мило пуская прозрачные слюнки, а я - тихо посапывая в его вкусно пахнущую подмышку. Ни дать, ни взять - чистая семейная парочка с двадцатилетнем стажем семейной жизни!
        Прям как в анекдоте: не встал, похохотали и баиньки.
        Извиняюсь за пошлость, если что…
        В общем, я выспалась, хорошо позавтракала, а щедрый друг лично притаранил меня на работу. Настроение было лучше, чем за все минувшие годы разом. А, да. Я забыла сказать, что шла я увольняться, да?
        И ничего в этом мире не могло меня остановить. Я зло, я ночь, я ужас, летящий на крыльях ночи, бугагага!
        Похоже, впечатлившись моей решительностью, узрев мою несгибаемую волю, получив по шапке моим непоколебимым настроем, даже невезение решило убраться с моей дороги. От греха подальше, так сказать. Ну, правильно: или я сама быстро и бодренько уволюсь, или расстроюсь от очередной неприятности, и на прощание еще и кокну в сердцах голову своего непутевого начальника? Нет, я конечно, предпочту второй вариант… Но и настроение портить что-то не хочется.
        Кстати, о начальстве. К Сатане всея нашего офисного ада я прямиком и направилась, не цепляясь ни с кем по дороге. Ну, чтобы не растерять решимость, так сказать. Вдруг, пока гулять по знакомым коридорам буду, ностальгия замучает, или еще какая-нибудь глупость… Нафиг, нафиг!
        Из лифта я вывалилась сразу на нужном этаже, живо дошуршала до приемной замдиректора, и поняла, что этот гад мне изменяет. Причем нагло!
        Напротив недовольной Ритки, на диванчике для посетителей, пристроилась блондинистая дама. Пепельный блонд, стрижка - каре вровень с точеным подбородком. Остренький носик, маникюрчик, туфельки, клатч, платьице бежевое, строгое, на узкие плечики небрежно пиджачок накинут. Сидит, кофеек неспешно тянет, да листает бизнес-журнальчик. Как сказал бы один мой знакомец с овощного рынка: ых, какая баба!
        И все бы ничего, но…
        У меня на нервной почве дернулось левое веко.
        - Ира?!
        - А, это ты, - усмехнулась дамочка, даже не подняв головы. А, ну да, ну да. Занудная статья годичной давности куда интереснее моей замшелой персоны! - Здравствуй сестренка. Я и забыла, что ты здесь… работаешь.
        Ну, круто. А носик-то свой морщить зачем?
        - А, ну да, ну да, - хмыкнула я, складывая лапки на груди, и не обращая внимания на Риткины округлившиеся глаза и отпавшую челюсть. Да, будет сплетничать об услышанном… но, с другой стороны, мне-то что с того? После моего ухода и так судачить будут обо всём и сразу. - Моя скромная пахота не для ваших барских ножек. Офисный планктон ва-с не устраивает-с… Неужто барыня просто так в гости пожаловать изволила-с?
        - Как была деревней, так и осталась, - равнодушно парировала Ирочка, так и не отрываясь от журнальчика, и не изменив выражение лица ни на йоту.
        Что, кстати, бесило меня ужасно! Так и хотелось треснуть ей чем-нибудь поперек мордашки, чтобы выдать хоть одну настоящую, не исполненную фальши эмоцию.
        Но не-е-ет… Это же Ирочка! Самая лучшая, самая талантливая, самая умная, самая красивая, самая образованная, самая воспитанная, самая-самая-самая! Ну, а я в нашем семействе так, третий сорт - не брак.
        К слову, если честно, я понятия не имела, почему у нас произошло всё именно… вот так. Наверное, я все-таки невезучесть на свою голову обрела прямо с рождения. Иначе, как объяснить все мои жизненные передряги?
        Начнем с того, что едва нам стукнуло шесть и семь лет соответственно, наши родители решили разбежаться. И, поплевав на приличия, поделили совместно не нажитое имущество, а деток! Милая Ирочка с ее трогательными ямочками и острым носиком досталась щедрому на финансы папусу, а я, с вечно сопливым носом и драными коленками - нерадивой маман. А дальше было круче. Ирочка на полном обеспечении папеньки, да с помощью бабушки, начала активно пожинать плоды цивилизации и воспитания. А я… а я была сброшена на поруки в прабабушкин огород, покуда мамуля кинулась с головой в новые, пылкие отношения с коллегой по работе.
        И я не жалуюсь, нет-нет! Прабабушку с ее морщинистыми ладошками и зеленым колючим платком на седых волосах, я нежно любила. И она меня тоже, хоть и ворчала всегда. А уж про подарок судьбы, Ромашкой зовущейся и вовсе говорить не стоит! И все же…
        Да, у бабушки с отцом я бывала по выходным - ну, типа семья все-таки. Но мало что от этого изменилось, если честно. Вот если вспомнить, меня даже читать-то не учили. Учили Ирочку, а я пряталась за креслом и молча перебирала губами, стараясь запомнить новую и сложную для детского мозга информацию. Подглядывала иногда, сама потом пыхтела, тыкаясь в азбуку, как слепой щенок в пушистое пузо соседского кота… Ну, научилась как-то. Так же дело обстояло и со всеми уроками, ну и с иностранными языками тоже.
        Ирочке помогали с занятиями - с Аськой возиться было недосуг. Ирочку таскали по магазинам, чтобы была самой модной и красивой в школе - Аська ходила в том, что ей с алиментов перепадет, да и то, если маман посчитает нужным. Ирочка на лето уезжала в летние лагеря с углубленным изучением языков и живым общением с носителями… Аська целое лето махала тяпкой над картошкой. Ирочку забирали со школы на новенькой иномарке, а Асиенда в любую погоду гордо топала два километра пешком до прабабушкиного дома… У Ирочки были репетиторы и шикарный набор вспомогательной литературы, а у меня - затертый до дыр школьный учебник, и те огрызки конспектов и методичек, что удавалось у сестры уворовать. Про ВУЗы, я думаю, и вовсе говорить не стоит!
        Жизнь - боль, короче. И не то, чтобы я плакалась… Но то, как мне постоянно все учителя и знакомые тыкали носом в мои недостатки и ставили успешную старшую сестру в пример, вымораживало наидичайше!
        Я всю жизнь пыталась переплюнуть эту золотую талантливую медальку с маникюром за пару сотен зеленых. И ведь не то, что мозгами меня боженька обделил, он просто на финансы не расщедрился!
        Да простят меня верующие за богохульство.
        Не, ну вроде как ходит молва, что если есть желание и стремление, будет и результат… Да нифига. Для полного достижения успеха, еще и хоть какие-нибудь возможности не помешают!
        Ай, ладно. Вернемся к нашим… к нашей барашке, во!
        - Польщена, что ты вообще помнишь мое постоянное место жительства, - криво усмехнулась, рассматривая… ну, типа сестру. - И все-таки. Какими судьбами тебя занесло на мою работу? Решила приобрести себе домик побольше? Отцовские квадраты уже не устраивают?
        - Ядом не поперхнешься? - иронично вскинула брови Ира, наконец-то откладывая журнал… и тут же принимаясь за кофе. Да тьфу! Она может хотя бы сделать вид, что хоть немного заинтересована разговором со мной? Я тут, между прочим, себя деталью интерьера чувствую! - Остынь, Соколовская. Мое жилье тебя волновать не должно.
        - Взаимно, Соколовская, - взаимно ухмыльнулась я. Хех, вот теперь-то я понимаю, что есть некая колкость в том, когда тебя зовут только по фамилии!
        - А вот о поиске новой работы я бы, на твоем месте, побеспокоилась.
        - В смысле? - у меня аж вытянулось лицо, и нервно задергался правый глаз, в то время как тело испытывало новые, доселе неизведанные ощущения - по-моему, у меня вспотел позвоночник!
        - Анастасия, как ты думаешь, - абсолютно беззвучно поставив фарфоровую чашку на стеклянный столик, ласково улыбнулась эта с-с-с-с….сестренка, прости осспади. - Если мне позвонили с предложением поучаствовать в расширении компании, заняв должность высококлассного переводчика с приличным образованием и хорошим опытом живого общения, а так же нормальным трудовым стажем… Не значит ли это, что кое-кого, с отчеством, идентичным моему, выперли из этой фирмы за профнепригодность?
        На миг я себя почувствовала изувеченной вороной, которую затягивает в турбину самолета. Сердце в отчаянном стуке заходилось в груди, на все тело давила тяжесть скорой беды, жить хотелось дико… но сопротивляться сил уже не было.
        Это что получается? Я еще даже заявление не написала… а эту… гламурную лохудру уже на мое место позвали?!
        Не. Не-не-не! Я так не играю!
        Какую-нибудь другую стильную швабру я пережила, но моя кровная родственница, да на моем рабочем месте - это уже удар ниже пояса!
        - Я думаю, что ты ошиблась, - хмыкнула я, борзо шлепая кедами мимо ухмыляющейся сестренки. Во мне махом назрел и бунт, и восстание, и честно сказать, не было силы, способной всё это остановить! - Наша фирма в дополнительных сотрудниках не нуждается!
        И, не давая себе времени передумать, ввалилась в шефский кабинет, полная решимости и негодования. И… застукала Биг Босса на месте преступления.
        - Опять пиццу жрем? - мрачно поинтересовалась, плотно прикрывая за собой двери. И, клянусь всей моей нерушимой девичьей честью, впервые щелчок дверного замка в моем исполнении прозвучал по-киношному жутко и многообещающе! - У вас же гастрит, вам же нельзя!
        - Что за наезды, Соколовская? - стушевался начальник, застигнутый врасплох на месте преступления. Но недоеденный кусок от себя отодвинул, да. - Не жрем, а завтракаем. И не нельзя, а изредка можно. И вообще… Личного помощника у меня с недавних пор нет, заказывать полезную еду некому!
        - Так уж и некому? - вкрадчиво поинтересовалась я, подходя ближе и взглядом отыскивая что-нибудь, чем можно этого богохульника огреть. - А моя скромная кандидатура что, вас уже с недавних пор не устраивает?
        - Так ты же увольняться собиралась, разве нет? - вольготно развалившись в кресле, поинтересовался шеф, потягивая кофеек из высокого картонного стакана со смутно знакомой эмблемой.
        Да тьфу. Он еще и Ромашкиных конкурентов отоваривается!
        - Кто? Я? Шеф… вы зачем слушаете бредни пьяной женщины?!
        Сергеич от такой отповеди аж подавился. Так-то!
        - Соколовская, ну ты…
        - Кстати, о Соколовских, - тут же прищурилась я, не давая договорить. - Максим Сергеевич… а вы не обалдели часом, нет? Звать на мое место… глянцевое недоразумение, сидящее у вас в приемной? Нет, я могу понять… но она?! Да она же не кофе вам не сварит, не по голове не надает!
        - Ты сейчас прям ценнейшие свойства лучшего работника описала, - ухмыльнулся босс. И все-то он, скотинка небритая, да понял с первого раза. - Что, Соколовская, сестре уступать не намерена?
        - Не намерена, - хмуро кивнула я, подтверждая. Нет, а чего он ожидал? Что я тут же шлепнусь - лапки кверху? Да счаз! - Ни за что и никогда. Как вы вообще могли, а?
        - Исключительно выгоды ради, - очаровательно улыбнулся паршивец в кой-то веки в галстуке. Странном, но галстуке. - Но если ты готова ее заменить… по всем параметрам заменить! То я готов, скрипя сердцем, отказать в должности одному из лучших переводчиков в городе.
        - Ну, смотря что вы имеете ввиду…
        - Соколовская! - не дав пойти на попятную, рыкнул шеф. - Да или нет? Или ты согласна на кардинальные изменения и совместную работу, или…
        - Да согласна я, согласна! На все что угодно, лишь бы выперли из нашего офиса эту надменную блондинистую всезнающую куру!
        - Вот так бы сразу, - радостно потер руки Сергеич, и от этой его радости у меня почему-то заныли зубы… Все. Сразу! Ох, чуя, я попала… А радостный бос это только подтвердил широкими объятиями и железным вердиктом. - Ну что ж, Соколовская… добро пожаловать обратно в рабство!
        Блин. И почему у меня не хватило времени передумать?
        Но, так или иначе, шеф свое слово сдержал. Не знаю уж, что он там наговорил моей не совсем любимой родственнице, но через четверть часа и следа ее духов не осталось. И всё это тихо, мирно, без скандал, угроз и истерик… Вот это называется, надо поучиться!
        Если честно, мне было очень интересно, как ему это удалось. Но еще интереснее, что он попросит взамен, и как именно начнется мое преображение! Сыграл на больном, зараза такая… как узнал только? Или не узнал, а догадался? Все-таки фамилии и отчества у нас одинаковые, несложно и догадаться…
        А, нафиг. Раз уже решилась, обратной дороги нет!
        И… я успела перебрать тысячу вариантов, с чего шеф начнет надо мной издеваться. Салон красоты, спа, курсы какие-нибудь или (не дай бог!!) магазин одежды. Но все мои попытки хоть чуть-чуть выяснить дальнейшую судьбинушку, осыпались прахом - босс просто выгнал меня работать. Просто работать, без каких-либо угроз и дальнейших указаний!
        И только вечером, по конец рабочего дня, когда я уже окончательно расслабилась и думала, что меня пронесет, он заявился в мою любимую каморку с неожиданным приказом:
        - Соколовская, бросай свои бумажки и собирайся. Мы едем в клуб!
        Я от такого варианта развития событий чуть с кресла не навернулась. Кто такой клуб? Какой такой клуб?! Да я в них отродясь не бывала и делать там мне нечего!
        - И что там делать?..
        - Отдохнуть, расслабиться, пообщаться, - пожал плечами Сергеич, не видя ничего особенного в своем предложении. Ну, почти… - Должен же я поближе узнать жертву своего будущего беспредела.
        - Максим Сергеевич, ну вы прям умеете сходу расположить к себе и приободрить! Но…
        - Соколовская, давай, не ломайся, - наглый начальник всей своей гламурной красотой нависал сверху, давя на меня всей своей массой и обаянием. - Собирайся и поехали.
        Все ничего, флюиды его сексуальности и литры одеколона с феромонами я как-нибудь пережила бы, благо носопырка со вчерашнего дня заложена… Но его свисающий на мой ноутбук изумрудный галстук с горошками мне весь обзор на недопечатанный документ загораживает!
        Это не говоря о том, что его ЧСВ мне просто так вечно жить мешает.
        - Максим Сергеевич, - тяжко вздохнула я, собирая все силы. Раз-два-три… и лучезарная улыбка во все неполные зубы. - Я же сказала, не могу. У меня того… собака не кормленная!
        - Лады, - беспечно согласился шеф. - Заедем к тебе, покормим твою болонку, и рысью в клуб. Вопросы есть?
        - А…
        - Вопросов нет, - и этот гад с шикарной улыбочкой тремя пальцами безапелляционно захлопнул крышку моего ноутбука, ставя точку в наших прениях.
        - Ну ладно, - якобы нехотя согласилась я, с неудовольствием откатываясь прямо вместе с креслом. Естественно, старенькая мебель таких маневров не выдержала, одно из колесиков звучно хрупнуло и отвалилось, кресло покачнулось, и пытающаяся с него встать я потеряла равновесие и брякнулась на пол!
        Кто-то сомневался, что на сегодня обойдется без жертв? Ну, если кто-то и сомневался, то точно не я!
        И не начальник, который, закатив глаза, подошел и привычно вздернул меня на ноги.
        Глубокое русское мерси-с ему за это…
        Всю дорогу до подземной парковки я пыталась делать вид, что сердито бухчу себе под нос, насылая все кары Египетские на голову одного самодура и самодержца. Сам же венценосец сияющий, явно имеющий иммунитет на все колдовство мира, направленного в его сторону, будь то наговор на перхоть или приворотное зелье в самбуке, весело насвистывал, явно не испытывая ни малейших угрызений совести. Ну да, среди людей великих это товар вообще такой, не ходовой!
        Благодушно не дав мне прищемить пальцы дверью его роскошной каре… машины, естественно, шеф благородно сунул меня внутрь, так же благородно прижал ремнем безопасности, и столь же пакостно закрыл дверь с мой стороны. Почему пакостно?
        Да потому что эта коронованная жаба в галстуке пять раз меня сердечно попросила убрать руки, ноги, голову, одежду и пальцы, дабы я ничего не прищемила выше упомянутой дверью!
        Га-а-ад! А Ромашка, поведавший о моей тотальной невезучести - гад вдвойне!
        - Итак, нам куда? - усевшись рядом и ласково помацав кнопочку запуска двигателя, поинтересовалось рыцарь позитивного образа в дорогих лаковых щеблетах, запуская навигатор.
        - О, адрес мой простой, - ехидно улыбнулась я, выдерживая театральную паузу… - Зовется скромно, Жопой Мира!
        - Соколовская, не борзей, а?
        Да блин… почему мне кажется, что голодные крокодилы улыбаются милее?
        - Ладно, ладно…
        Всю дорогу до дома, я старательно пялилась в стекло, мечтая о том, что обычному водителю и в голову не придет - о тихом, скромном ДТП. И реанимации не надо, ни травм и потери памяти… Согласна так, о легком повреждении шефского бампера… ну, и самого шефа по голове можно чуть-чуть пристукнуть!
        Но мое невезение, по всей видимости, насморком не страдало, феромонами надышалось и потому охотно потворствовало желанию моего босса доставить меня до пункта назначения в целости и сохранности. Радовало одно - за долгих полтора часа езды по всем местным пробкам, грозное начальство соизволило, наконец, осознать, что я не шутила, заявив о звучном адресе, звучащем как «Жопа Мира»!
        Отсидев по самое не могу всю свою жо… жору, будем культурнее, мужчина самым натуральным образом выпал из машины, костеря меня, на чем свет стоит.
        - Соколовская, ты раньше не могла сказать, что живешь у черта на куличках?!
        - А я говорила…
        - Я понял. Пошли кормить твою мохнатую болонку, и валим отсюда, - с откровенным неудовольствием поморщился шеф. - Я хочу по дороге еще выпить кофе! За твой счет.
        - Как скажете! - развернувшись на пятках, я радостно чесанула в сторону родимого дома… запнулась и едва не пропахала носом землю, благо верный Санчо Панса в рубашке от Армани вовремя уцепил меня под локоток.
        - Соколовская!!
        Я специально попросила насяльника припарковаться чуть подальше, чтобы не портить весь сюрприз. Откуда я знала, что он последует за мной, а не останется ждать в машине, а поплетется рядом со мной эти несчастные сто метра по обочине не совсем аккуратной дороги? Пф, да легко! У меня мозги чуть больше его запонок, и если он будет утверждать обратное - не верьте ему!
        Я ж ходячая катастрофа! Пойду домой, останусь без присмотра, ногу там сломаю, кипяточком обварюсь, собачьим кормом отравлюсь… Словом, без его могучей защитной ауры сделаю все возможное, чтобы не возвращаться с ним обратно в город и не ехать в клуб, будь он трижды неладен.
        Любопытство, как известно, сгубило кошку. А моего самоуверенного шефа…
        - Щас, секундочку, - пыхтела я как можно громче, ковыряя ключом замочную скважину в калитке ворот. Естественно, она не вовремя заела, естественно, пришлось поднажать и дернуть за дверную ручку…
        - ГАВ!!! - из распахнувшейся створки моментально выскочило огромное черное нечто!
        Звякнула натянувшаяся почти якорная цепь, мощное тело дернулось, громогласный лай распугал всех беспризорников в округе, а мой доблестный босс, предсказуемо шугнувшись назад, поскользнулся на траве, и шлепнулся на пятую точку!
        - Соколовская… - глядя, как рвется с цепи огромная собака, размером где-то мне по подмышку, клацая зубами, медленно спросил шеф, даже не пытаясь подняться. - Это что?
        - Это моя болонка! - гордо заявила я, наблюдая, как животное обернулось вокруг своей оси и снова дернулось в попытке переступить порог калитки. - Смесь ротвейлера с немецкой овчаркой, отзывается на кличку Малыш. Кормить будем?
        - Мной? - нервно сглотнув, поинтересовалась жертва уже моего беспредела, даже не пытаясь подняться. Хм, примерз он там к траве, что ли? Так вроде лето на дворе!
        - Нет, что вы! - притворно возмутилась я, пытаясь скрыть предательскую улыбку, так и норовившую озарить мою мстительную физиономию. - Он больше куриные лапки любит!
        - Да ты что? - саркастично отозвался шеф, глядя, как клочья слюны с пасти рвущегося с цепи Малыша красиво шлепнулись на его лаковые штиблеты, чуть-чуть промахнувшись мимо худых лодыжек. Гы. Не лапки цыпленка, конечно, но на перспективу - подойдет!
        - Правда-правда, - интенсивно закивала, заботливо помогая начальнику подняться. Чую, с некоторых пор, мое сиятельное руководство не только болонок перестанет переваривать, но и вообще на всю живность мира аллергию заработает!
        И памятные ботинки выкинет, да-да.
        - Соколовская, ты издеваешься? - скинув мои пальчики, оскорбленная руководящая невинность одним рывком оказалась на ногах. - Я не инвалид, сам встать в состоянии! Собаку убери!
        Фу ты, ну ты. Какие мы нежные!
        - Как? Неужели вам может помешать какая-то болонка?
        - Аська! Не беси меня!!
        Хе. Еще и чувствительные. А обидчивые-то, у-у-у!..
        Впрочем, обидки сиятельного насяльника длились недолго. Всего-то до тех пор, пока я не закрыла собакена в будку, и мой незваный гость не прошел в дом. А потом… а потом Максимку свет Сергеевича одолел внезапный и очень неприятный порок. И имя ему - любопытство!
        - Соколовская, это что, мне не кажется? - курсируя наглой русской подлодкой по моим жилым квадратным метрам, шеф с любопытством пятилетнего ребенка тыкал пальцем во все, что попалось ему на глаза. - Деревянный лакированный пол? С половицами? И дорожки настоящие, самовязанные? Точно не из Икеи?
        - Если они из Икеи, тогда моя прабабушка, связавшая их, самый первый и древнейший поставщик упомянутого вами магазина, - буркнула я, едва сдерживая, чтобы не закатить глаза.
        Вот же блин, почемучка великовозрастная!
        - Картины? Вышитые крестиком? Офигеть, не думал, что вообще такие сохранились! Накрахмаленные оконные занавески? С кружевом? И такие же салфетки? Уииии!
        - Шеф! Отдайте! Вы как будто китайский турист в русском музее! - пыхтя от усердия, кое-как, но все-таки отобрала круглую салфеточку, которую этот товарищ нагло сдернул с тяжелого комода.
        - А я виноват, что у тебя тут обзорная экскурсия по Древней Руси? Ух ты! Русская печка? Реальная?? Ты ее зимой топишь? А готовить в ней можно?
        - Можно, топлю, готовлю… тьфу! - ругнулась я, шлепая боссу по пальцам, чтобы не терзал заслонку. - Здесь вообще-то централизованное отопление и водопровод! Не надейтесь увидеть на улице коня, телегу и колодец. Хотя небольшая старая конюшенка и сеновал есть… И курятник. Бывший!
        - О-о-о… А огород?
        - И огород, и гараж, и даже баня, - вздохнула, уныло топая следом за летающим по дому шефом, явно впавшем в какой-то странный экстаз, превративший его за пару секунд из блистательного бизнесмена в настырного подростка. Странными путями эволюция порою ходит…
        Или в этом случае скорее деградация? Голосую за нее!
        - О! А перина? Перина-то есть? Настоящая, которую взбивать надо? И панцирная железная кровать с шишечками на спинке? Ну, на которой еще пирамида из подушек в белых наволочках с красной вышивкой?
        - Шеф, вы меня, конечно, извините… Баньку истопить, накормить и спать уложить - это, конечно, хорошо и мило. Но вы, при всем моем уважении, на добра молодца не тянете!
        - Тьфу, на тебя, Соколовская. Баба Яга в старых сказках - и то гостеприимней!
        - Ну так, Максим Сергеевич… Мы с вами не в сказке, да и вы - далеко не Иван-царевич!
        - Ну и вредина ты, Аська…
        Хм… А то!
        - Какая есть, такую и любите, - пробурчала, усаживаясь на старый лакированный стул в коридоре, банально устав бегать за этим электровеником в белых носках. Да фиг с ним, ей-богу. Наиграется - отстанет!
        К несчастью (или наоборот), мужчина, впавший в детство, моего замечания не услышал. Он (а вот теперь точно - к сожалению), нашел себе еще одно занятие, и тут же залип. Намертво!
        Он нашел дверь. Обычную такую, современную дверь-гармошку цвета венге, не совсем вписывающуюся в окружающую обстановку. Ну да, это новшество в моем старом жилище, удивительно только, как он ее сразу не заприметил! А теперь вон. Стоит, играется.
        Посмотрит, откроет, войдет в комнату. Закроет. А потом опять! Открыл-вышел-закрыл. Открыл-зашел-закрыл. Открыл…
        - Да епт! Шеф, у меня уже голова кружится! Хватит ломать мои двери!
        - Соколовская, скажи честно, - отцепившись, наконец, от одной из самых дорогих вещей в моих владениях, серьезно спросил босс, застыв в дверном проеме. Ну ема-е, я-то думала, там места много, но его спортивная тушка почти все пространство собой заняла! - Ты где-то машину времени взяла? Или у тебя тут пространственно-временная петля на пороге? Почему с этой стороны у тебя почти деревенский дом послевоенного времени, а по ту сторону - новенький, современный санузел, да еще и весь в керамограните? Это как?
        - А что вы предлагаете? - устало спросила, выставляя локоть на коленку, и подпирая подбородок кулаком. - Каждый раз топить старую баню, чтобы помыться? Или в мороз на улицу бегать по естественной надобности? Вы, конечно, извините… Но знаете, как зимой попа мерзнет?
        - О боги, - не удержавшись, Максим Сергеевич с тяжким вздохом слегка постучался лбом о дверной косяк. - Кто ж тебя научил такой прямолинейности-то… Анастасия, ты действительно думаешь, что кому-то интересны такие подробности?
        - В который раз убеждаюсь, что начальник - это звание, а не человек, - медленно протянула я, хлопая ресницами. - Шеф, вы странный! Если вам не нужен ответ, зачем тогда спрашивали?
        - Соколовская!! - ух, не знала я и даже не догадывалась, что он так выть умеет! - Ну что ты за чудо такое? В высшем обществе не принято обсуждать три вещи: зарплату, здоровье, и жаловаться на какие-то личные трудности. Нет, мне, конечно, знакома тактика евреев - всегда чуть-чуть прибедняться. Но что б так? Никогда чтобы я этого больше не слышал. Отныне и навсегда, для окружающих у тебя всё великолепно. Даже если хочется забиться в угол и рыдать, даже если от боли выворачивает наизнанку, даже если никаких сил нет - поднимаешь голову, улыбаешься и твердишь, что у тебя всё замечательно! Поняла?
        - А…
        - Бэ! - отрубила шефская разозленная (знать бы еще почему) морда. - Ты всё поняла? Чтобы не случилось, ты никогда не должна давать людям повод для злорадства. Человек всегда бьет в самое слабое и уязвимое место. Даже в мелочах. Ты можешь представить, чтобы твоя сестра жаловалась на неудобство уборной? Ей бы это и в голову не пришло! Такие темы вообще не затрагиваются никогда, если не хочешь выставить себя необразованной деревней. Ну, ладно, я, свой человек, пойму и забуду. А другие?
        Я удивленно моргнула. А-а-а… а когда это шефушка мой своим-то стать умудрился?
        Хотя…
        Вот тут я крепко задумалась, разглядывая окружающую обстановку. А ведь действительно! Максимушка-боссушка и вправду, своим стал в доску, причем как умудрился, а главное, когда - непонятно. Вон, стоит, как ни в чем не бывало, бухтит под нос себе по-дружески, да дверцами старого буфета поскрипывает, разглядывая за помутневшим стеклом раритетные прабабушкины рюмашки. Ну, совсем почти как Ромашка!
        Могла ли я представить кого-то другого на его месте? Не, не думаю. Поставим вместо его персоны то же вышестоящее руководство. Допустим, стоит у меня вот так же дома невесть как оказавшийся здесь Павел Валентинович, бровками удивленно дергает, улыбается так приятно…
        У-у-у, нет. Да я от стыда сгорела бы за полминуты!
        - Вам бы книгу написать: «Серпентарий. Краткое пособие по выживанию»! - пробурчала себе под нос, натягивая универсальные тапочки сорок пятого размера. В них я выходила на улицу, чтобы обычную обувку просто так ее юзать. Малыш же у меня добрый, ласковый… Как своими когтями наступит на кеды, так сразу пяток новых дырок под шнурки появляются!
        - Что?
        - Ничего, - пробурчала, поднимаясь со стула. - Я собаку кормить.
        - Ну, иди, иди, - хмыкнул босс, протягивая свои загребущие ручонки за старинной хрустальной пепельницей. Вот неугомонный-то… Разобьет - самого в буфет засуну! Будет там вместо стеклянной совы сидеть, и глазенками своими мыркать.
        Правда, неизвестно, пугала ли его на самом деле такая перспектива. Да у меня в следующие часы вообще сложилось мнение, что он не только бессмертный, но еще и бесстрашный! А еще что у него круглосуточный и круглогодичный купон на огромную скидку у травмотолога и стоматолога. Больше ничем я объяснить его наглость не могу! Ну, разве только инстинктом самосохранения… отсутствующим у него с рождения.
        - Помилуй, боже, - новоявленный аристократ начал морщить свой нос еще с того момента, как я занесла старый оловянный тазик. - Что это?
        - Собачья миска. А что?
        - А купить нормальную? Не? - еще больше скривился начальник. - Нет, я все понимаю, старые советские вещи лучше новых… Но Соколовская! Если человек себя любит, то и окружает вещами, которые приятно брать в руки! Которые приносят только радость и комфорт!
        - Шеф, это всего лишь собачья миска, - закатила я глаза, плюхая частично покоцаную вещь на стул, и открывая крышку заранее принесенной кастрюли. Тоже, кстати, изрядно помятой. - Не вижу смысла тратиться на что-то другое. Кстати… лапку будете?
        - Твою мать, - начальника, кажется, слегка перекосило. Ой, ну подумаешь! Вареные лапки никогда не видел, что ли? Неженка гламурная. - Ты кормишь собаку… этим? А это еще что за варево? Про адекватный сбалансированный готовый корм не слышала? Соколовская!! Куда руками-то полезла?!
        - Максим Сергеевич, - сердито запыхтела я, продолжая выполнять свою «черную» работу. - Не нравится, не смотрите! Мне так удобнее и привычней! И вообще… Собачий рацион в мое перевоспитание не входит! По крайней мере, мы так не договаривались. Не нравится - дверь там.
        - А еще, там непроходимая «болонка», - ухмыльнулся босс, поудобнее устраиваясь за столом у окна. - Нет, пожалуй, я задержусь еще. Прям стало интересно, какими еще… непотребствами ты дома занимаешься!
        Я только пожала плечами. Ну, ок. Непотребства, так непотребства. Мы, средний, работящий класс, народ исполнительный. Нам сказали, мы - исполняем! Как говорится, бойся своих желаний, они имеют свойство сбываться. И, что шеф заказывал, то в итоге и получил. И, следующим непотребством, шокировавшим его тонюсенькую душевную организацию, стала… картошечка!
        Вкусная, на сале жаренная, с лучком да свежим хлебушком… М-м-м, вкусняшка! Это пока начальник меня взглядом к полу присверлить пытался, быстренько приготовила. Правда, и он оказался не лыком шит: сообразив, что я его местами заносчивую персону вполне успешно игнорируя, он нашел-таки закрома с моей одежкой.
        И, естественно, почти сразу принялся за необоснованную критику, доставая все вещи по очереди из шкафа, держа их перед носом двумя пальцами, то и дело брезгливо морщась. Не, не от запаха, там всё чистенькое!
        Просто мой скромный гардероб его нескромным запросам соответствовать не изволил-с.
        - Соколовская, боже, что это? Костюм от китайского «Адидаса»?
        - Он самый, - невозмутимо чавкнула, восседая на стульчике у кухонного окна. В дверном проеме самой двери уже лет двадцать отродясь не водилось, так что со своего место мне замечательно просматривался весь просторный коридор, в котором шеф буйству праведному предавался.
        И, знаете что? Мне до его метаний было фи-о-ле-то-во! Обтекать каждый раз надоело. Больше он меня своими придирками не заденет.
        И да. Когда я сытая, я явно добрее!
        - Слов нет. А это? Это что? Свитшот с ананасами?!
        - Неа. Это просто цветная кофта.
        - Нет, Анастасия. Это - свитшот с ананасами! Позорище. Тебе лет-то сколько?
        - Много! И вообще, по отношению к девушке этот вопрос некорректен! - хмыкнула я. Ну, а что? Мы тоже не пальцем деланные, и о манерах кое-что знаем!
        - Ох, ё, какие мы вещи знаем, оказывается! - всплеснул руками начальник. - Это не из-за этого милого свитерка с оленями, случайно? О боже. А это что? Футболка с ангельскими крыльями? Ты где такую пошлятину нашла? Ты это, если у тебя там есть леопардовая ночнушка или разноцветные гольфы, скажи сразу. Чтобы мне лишний раз не мечтать о валерьянке с коньяком!
        - Не, такого там нет, - фыркнула я, вытирая рот салфеткой и задумчиво кося на чугунную сковородку на газовой плите. И вроде бы я наелась… но, с другой стороны, почему бы и нет? Положу ка я добавочки! - Но есть милые труселя со Спанч Бобом. Там, в нижнем ящике. Посмотрите?
        - Соколовская, ты невозможна, - глубоко вздохнул шеф, комкая не угодившую ему шмотку - майку с милыми розовыми черепками. - Кстати, ты что там лопаешь?
        - Картошечку, жареную, с лучком и салом… Будете? - коварненько усмехнулась я, щедро накладывая себе новую порцию. Ну, вкусненько же! Так и знала, что этот надменный сноб в конце концов не устоит. Ромка так вообще, готов это блюдо в моем исполнении есть тазиками!
        А мужик, как известно, он и в Африке мужик. Будь он хоть нежно-голубенький, хоть на высокой должности стоящий и ресторанными блюдами балованный!
        - А-а-а… - застыл шеф сомневающейся цаплей, переминаясь с ноги на ногу. Даже сглотнул, несчастный, нервно поправляя галстук! А потом, пораскинув мозгами, все-таки решился, махнув рукой и на мое воспитание, и собственное высокое мнение, вкупе с тонким притязательным вкусом. - Черт с тобой. Давай!
        Я только улыбку спрятала, отыскивая в шкафчике вторую тарелку. То-то же, Максимка Сергеевич. Голод вам не тетка!
        Правда, в его исполнении, как оказалось, это скорее дядька. Большой такой, голодный… Ибо слопал мой шеф всё! Чугунную сковородку не обкусал и то чудом. Насилу отобрала!
        Правда, сказать по чести, мне было приятно. Взрослый, состоятельный мужик, да еще и мой начальник, да еще и постоянно меня критикующий… И тут сидит такой довольный, с аппетитом жует, молчит и только добавки просит. Да я прям себя примерной счастливой женой и примерной хозяюшкой почувствовала!
        Внутренняя бабушка во мне снова довольно крякала, одобрительно кутаясь в пуховую шаль.
        А уж великий махинатор в моей душе и вовсе, с салютом и фанфарами отмечал первую победу!
        Стоит ли говорить о том, что ни о каком дальнейшем совместном времяпрепровождении и речи быть не могло? Тю-ю-ю! Да шеф сдался первым и заявил, что мы никуда не едем! И что после такого ужина единственное, что ему хочется, так это напялить шерстяные носочки, забраться на печку, и лежать там в обнимку с горячим травяным чаем, наблюдая как я вяжу ему варежки!
        Слабак. Но идею он подал занятную… не варежки, но тепленький гульфик я ему, так уж и быть, крючком забацаю!
        Короче, начальствующий объевшийся колобок укатил от меня в скором времени, как раз в тот момент, когда за окном уже стало темнеть.
        Пожав плечами, я сполоснула посуду, убрала разведенный незваным гостем бардак, и направилась в душ - смывать с себя всю вылитую на меня за день грязь. А ее было… предостаточно! Правда, не слишком-то она меня и расстроила на этот раз. Нет, гораздо больше будущих проблем и изменений меня занимала любопытная такая мысля. И имя ей: «А что этому красивому мужчинке, собственно, от меня надо?».
        Нет, ну правда. Для чего ему весь этот геморрой с моим перевоспитанием? Ему фирму спасать надо, увеличивать ее доход, репутацию улучшать. Не быстрее ли и лучше ему это сделать, не тратя силы и времени на кого-то там сомнительно специалиста? Да еще и в перспективе специалиста?
        У меня, конечно, одежка хоть и с ананасами, но я не настолько ребенок, и в благотворительность не верю. Тогда в чем же соль? Почему Максима на моей персоне переклинило? Хочется, конечно, верить, что Ромашка посодействовал, у него все-таки рука тяжелая, а удар поставлен. В друга-то я как раз верю, как ни в какого другого! А вот в благие намерения…
        И все-таки. Почему я? Что во мне особенного?
        Я даже к зеркалу подошла после душа, стирая пальцами конденсат, и разглядывая собственное отражение. Ну и? Что тут такого? Голова - одна штука, тело, обычное, относительно тощее - одна штука. Руки, ноги, все остальное в базовой комплектации, на класс люкс, увы, не тянет. Волосы обычные, темно-русые, чуть ниже лопаток. Лицо тоже обычное, ну, может, симпатичное. Глаза карие, нос крупноват, губы небольшие… обычная девушка, каких много.
        В синяках, правда, вся, и в укусах, да и кожа только-только облазить прекратила. Ну, что поделать, такова участь всех огородников! С моим-то невезением вообще не удивительно, что я на участке своим телом все острые углы и твердые поверхности собираю с завидной регулярностью!
        Кстати, об этом…
        Кутаясь в большое полотенце, я направилась в дальнюю комнату, на ходу выключая свет. Что-то как-то странно. Моя невезучесть моего начальника испугалась что ли? Где шляется-то, любовь моя неземная, целый вечер прохлаждается!
        И, только я успела об этом подумать, как Малыш во дворе зашелся в диком лае. Я насторожилась. Песик у меня, как я уже говорила, странный. На обычных прохожих он не лает, если только эти самые прохожие ко мне в гости не собираются. Хоть кто мимо ходит - ну, не будет он так гавкать, как будто кто-то за забор решил сунуться!
        А тут как взбесился.
        Задумчиво переступив с ноги на ногу, я нерешительно приблизилась к окну, решив в него выглянуть, благо освещение уже выключила. Ну, вдруг молодежь с соседней улицы опять наклюкалась и на приключения пошла? Они дебилы, они могут! А Малыш пьяных ой, как не любит! Вон, и шуршащие шаги слышно, кто-то топает вдоль дома, не слишком таясь…
        Но, не успела я даже одернуть шторы, как вдруг раздался тонкий звон, в бок мне с силой врезалось что-то твердое, а на мои босые ноги посыпалось стекло из разбитого окна.
        От страха, не сдержавшись, я взвизгнула!
        Глава 8
        БУМ! БУМ! БУМ!
        - А-а-а! - тихо взвизгнув, я резко присела на корточки, прижавшись к стенке. Этот громкий, резкий стук - долбеж, я бы сказала, - в дверь, прозвучал очень уж неожиданно и был подобен грому посреди ясного неба. Особенно на фоне того, какая оглушительная тишина стояла в моем доме и дворе до этого!
        - Настя, это я! Ты в порядке? Настя!
        - Шеф! - всхлипнув от облегчения, я резво подскочила и, как была, босиком и в одном пушистом полотенце, понеслась в сени, отпирать тяжелую дверь со старым замком и прочным засовом. Такую при всем желании не вскроешь и не выбьешь, но мой перепуганный неожиданным звонком начальник, в данный момент, похоже, очень старался.
        Да, я позвонила ему… А что оставалось делать? Ромка оказался вне зоны доступа, а маман, по обыкновению, вызов от меня не приняла! Ну и я и натыкала номер, что первый попался под бледную до синевы руку.
        Благо уехать Максим успел недалеко, да и разобрать хоть что-то из моих сдавленных рыданий все-таки умудрился. И даже вернулся! За что я его обязательно отблагодарю… Но позже. Когда начну понимать хоть что-то из происходящего.
        - Шеф! - с трудом справившись с непослушной толстой деревяшкой замерзшими и трясущимися от страха руками, я вылетела на крыльцо, объятое полумраком, и тут же оказалась в кольце теплых рук взволнованного босса. - Слава богу, вы здесь!
        - Господи, Соколовская, что случилось? - как это ни странно, но отпихивать меня подальше, начальник не стал. Только стиснул чуть крепче, да отстранился. Но и то ненадолго, только, чтобы осмотреть с ног до головы. А потом, стоило мне только возмущенно булькнуть, тут же обнять меня снова. - Тебя ни на минуту оставить нельзя? Где твой пес, и ради всего святого, почему ты в полотенце?!
        - Не знаю, - старательно пачкая соплями дорогущий галстук, проскулила я. - Он рвался, как бешеный, а потом всё, тишина. Я… я побоялась выйти. Кто-то… кто-то…
        - Кто-то что?! - не выдержал мой спаситель полет моей слабо информативной мысли.
        А что он хотел? Я вообще от страха с трудом изображала до сих пор. Да я вообще… Всё это время в углу просидела, не шевелясь, прижимая к груди полотенце и испуганно зыркая по сторонам, вспоминая и шепча непослушными пересохшими губами все известные молитвы. Кажется, я даже успела изобрести даже парочку новых… Вместе с десятком новейших пантеонов еще неведомых богов.
        - Окно мне разбил. С улицы, - с трудом взяв себя в руки, я все-таки заставила себя отлепиться от шефа. Но рубашку, скомканную у него на груди, так из своих цепких (скорее сведенных судорогой) пальцев, так и не выпустила. Пофиг! Потом поглажу. Если, конечно, доверят, такой, как мне, да столь опасное орудие, как утюг.
        А если сам отпариватель… У-у-у!!
        - Та-а-ак, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, протянул мой начальственный каратель. - Интересно. Дуй в дом, а я посмотрю, что там с окном и собакой. И оденься, Соколовская, а то ты вся синяя уже!
        - Хорошо, - слабо кивнула, и тут же принялась пятиться, запоздало сообразив, в каком виде предстала перед сиятельным руководством. Правда, до того ли мне было двумя минутами раньше? Там бы выжить, сохранить разум, и от страха не поседеть!
        Как бы то ни было, но домой я сквозанула со скоростью мини-истрибителя, на ходу включая свет везде, где можно. Наверное, я поступила странно, но когда на пол осыпалось стекло, я сделал первое, что пришло в голову со вставшим дыбом волосами. То бишь забилась в ближайший угол, откуда просматривались и все окна, и темнеющий коридор. Как бы поступили другие люди на моем месте? Ну, не знаю… Скорее всего наоборот, включили бы свет везде, чтобы все было видно, и чтобы хулиган тире вор понял, что объект его охоты не пустует!
        Но… когда дома свет, происходящее на темной улице-то не видно! А мне на уровне инстинктов хотелось видеть, приблизиться еще раз кто к окну или нет. Эти же инстинкты, круто замешенные на страхе и ужасе, щедро приправленные расшалившейся фантазией, и не дали мне одеться. Мне казалось, что начни я натягивать одежду, как в самый разгар сего деяния злоумышленник обязательно полезет через разбитое стекло!
        И тут уже не знаешь, страшно или стыдно тебе будет в этот момент…
        В освещенном теперь коридоре мы с шефом появились одновременно. Я, одетая в первое, что попалось под руку в ванной, а он - с надетой на физиономию хмурой мордой. И на мой вопросительный взгляд покачал головой:
        - Ну, Соколовская, что я могу сказать? Продолжай кормить своего пса той херней и дальше. Силен, монстр, с цепи сорвался как с ниточки! Проклепанный ошейник просто пополам. Если твой незадачливый нападающий и успел убежать, то явно недалеко. И я заранее ему сочувствую. Под окнами я никаких следов не нашел, но уверен, где-то за поворотом кровушки на асфальт накапало.
        - Совсем-совсем? - тут же пригорюнилась я, словно наяву увидев, как у меня, будто у Чебурашки, грустно повисли пушистые ушки. Где моя телефонная будочка?..
        - А ты что ожидала? Что он там банковскую карточку потеряет? Или визитку оставит на всякий случай? - саркастично поинтересовался начальник, уверенно входя в зал, спокойно начиная отсчитывать окна. - Мол, захотите дать ответку, я всегда к вашим услугам за скромную плату… Так что ли?
        - Нет, - виновато вздохнула, робко пиная носком кроссовка тот самый камень, оказавшийся на проверку приличным куском цемента с мелкой галькой в порах. - Но мало ли.
        - Мало ли, - хмыкнул Максим, одергивая шторку, которая неплотно закрывала оконный проем, тем самым давая мне еще раз убедиться в собственной везучести. Вот же! И щель там небольшая, и точно в нее снаряд-то и пролетел, закончив свой путь о мои ребра! Гадство. - Ну, что я могу сказать? Половина стекла вдребезги. Пластиковые окна ставить будем?
        - Окститесь, шеф, - уныло вздохнув, я сгоняла в кладовку и, пыхтя от тяжести и усердия, притащила деревянную оконную раму почти в мой рост. - Вот, ставьте. Пластик мне не по карману, увы. Мне на него копить еще и копить.
        - Угу, - почесал затылок босс, но, окончательно сдвинув шторку, послушно принялся корячить высокую раму на широкий деревянный подоконник, хоть и чертыхался сквозь зубы в процессе.
        Слава богу, что окна у меня довольно странные. Стекла на секции разделены перегородками, да и рам в каждом окне по две штуки. По одной снимаются в теплое время года, чтобы жарко не так было, в холодное - ставятся на место, закрепляются, а щели конопатяться.
        Ну… да. Теперь, наблюдая за всем этим мытарством, я, пожалуй, согласна. В чем-то мое жилище деревня и есть.
        - Ладно тебе, Соколовская, - заметив печать уныния на моей усталой моське, Максим свет Сергеич, закончив с непривычной для него работой, легко спрыгнул на пол и потрепал меня по влажным волосам. - Вставим мы тебе завтра новые стекла, не переживай. Гаси кругом свет, и поехали.
        - Куда? - неловко переступив с ноги на ногу, и обхватив себя за плечи, тихо поинтересовалась я. Я чувствовала себя… улиткой. Мелкой, склизкой ахатинией, на которую кто-то безжалостно наступил квадратным каблучищем.
        На самом деле, первый шок меня вроде как уже отпустил, да… Но и отходняком еще не накрыло.
        - В клуб, блин, - закатил глаза босс, расшутившийся на ночь глядя. - Дуй в машину уже, Анастасия. Я сам здесь все выключу и закрою. Ночевать будешь у меня, одну я тебя не оставлю. Да и вряд ли ты здесь после всего произошедшего уснешь.
        Ну, в чем-то он прав… Наверное.
        Во всяком случае, я и сама не поняла, как безвольные ноги самостоятельно потопали в сторону дорогой иномарки, а пальцы перебирали в ладонях ловко сунутые мне туда ключи.

«Ну и ладушки», - подумал мой заторможенный мозг, беспардонно загружая безвольное тело в комфортабельный салон. Помню, что села, захлопнула дверку… И всё! Сижу, пластик передней панели рассматриваю. Красивенький такой, блестявенький. Чуть шероховатый, черненький… Мур-мур!
        М-да. А соображалка сегодня погулять выйдет?
        Очнулась же от грез и мечтаний черт знает сколько времени спустя, когда шеф, устав многозначительно кашлять, попытался силой вытянуть у меня что-то из пальцев.
        - Соколовская… Аська!
        - А? - едва не подпрыгнув, ошалело посмотрела на невесть откуда взявшуюся начальственную бабайку, напугавшую меня до нервной икоты. И даже чуть устало смутившись его внимательного взгляда, робко спросила. - Что-то не так?
        - Все не так, горе луковое, - мученически вздохнул начальника, которому, по всей видимости, с подчиненными везло ровно так же, как мне по жизни. - Ключи отдай, чудо-юдо. Или предлагаешь мне машину до города толкать?
        - Я бы, конечно, в любой другой день с большим удовольствием согласилась бы. Но…
        - Но, как в том анекдоте: не сегодня, дорогой, я так устала, да? - понимающе ухмыльнулся шеф, проворачивая в замке зажигания ключи, отвоеванные практически в неравном бою. - Ясно всё с тобой, Соколовская. Так, куда стекла? Возвращай свое тело в изначальное агрегатное состояние, инспектора ДПС мне за лужу с глазками на пассажирском сидении спасибо не скажут!
        - Извините, - примерно покаялась, пытаясь рахитной гусеничкой заползти обратно и сесть если не ровно, то хоть как-нибудь на то похоже. - А можно, я посплю пока?
        - И можно, и нужно, - легко согласился босс, лихо выруливая на разбитую проселочную дорогу частного сектора. - Только не на коврике под сидением. Там сзади плед возьми.

«Вот и ладушки»…
        Так, мозг, а не пошел бы ты, а? Дай прийти в себя несчастному пострадавшему человеку!

«Он же как лучше хотел», - виновато пробубнила совесть… И. наконец-то, во мне возникла долгожданная тишина.
        Мыслей не было абсолютно. В теле - какая-то аморфная усталость, будто я бетонные плиты разгружала, невесть зачем решив поработать маленьким старым таджиком. Казалось бы, как в такой ситуации не поспать? Там не только сам Бог велел, но и враждующие нынче Константинополь вместе с РПЦ! Ан нет. Максимум, чего мне удалось добиться, это полудремы с прикрытыми наполовину глазами. Я вроде бы спала. А может и нет. Вроде и дремала… И снова, может быть и нет.
        Странное состояние полусна-полубреда, когда и подумать толком не получается, а уж отдохнуть - тем более! Максимум, чего я добилась, так это согрелась чутка под мягким серым плюшевым пледиком, да заработала себе онемевшую до боли шею. Это гадство даже время в дороге не сократило!
        Когда шеф мягко толкнул меня в плечо, позвав по имени, и я, как сонное совиное чучело принялась моргать, мне показалось, что мы отнюдь не с ветерком домчались до города. А что минимум половину ночи колесили вокруг него!
        Вечно все надо мной издеваются…
        - Ладно тебе, Соколовская, - безапелляционно, но аккуратно, будто золотую морковку из изумрудной грядки, шеф выдернул мой полутруп из своего бодрого авто. - Дома доспишь нормально.
        - Что-то мне кажется, что дома-то я как раз еще не скоро нормально спать смогу, - шмыгнула носом, машинально обнимая озябшие плечи. На незнакомой подземной парковке, в домашних майке и шортах, которые я напялила на скорую руку, было холодно. А пледик-то, ставший родным, изверги забрали!
        Максим на такое заявление только вздохнул. И. вдруг, приобняв, ободряюще пожамкал пятерней мои лохматые волосы на макушке:
        - Не волнуйся ты так, Аська. Завтра разберемся, кто это был, и что с ним делать. Договорились?
        - Угу, - невнятно кивнула, чуть согретая нежданными обнимашками. А шеф-то, оказывается, у меня теплый. А я-то всегда думала, будто он - каменная глыба родом из подо льдов далекой снежной Арктики!
        Ан нет. Для вампира он оказался комфортно-тепленьким.
        Как мурлыкнула моя внутренняя бабушка - этот кровососик нам подходит!
        Тьфу. Может, хотя бы логика сегодня хоть на секундочку выйдет?
        Послав весь свой мысленный набор каждого уважающего себя шизофреника лесом, я засеменила следом за высокой спортивной фигурой начальника, не особо посматривая по сторонам. И на сей раз даже не поплатилась за такую беспечность: дошла до лифта без приключений, не пропахав носом ни единого сантиметра бетонного пола!
        Похоже, вселенская несправедливость на сей раз выплеснулась в одну крупную гадость, на том и решила успокоиться. По крайней мере, я на это надеялась! А пока, пользуясь отсутствием ее настойчивого внимания, попыталась подремать прямо в лифте, стоя, аки лошадка. Но ежик в лице отвратительно-бодрого руководителя был со мной не согласен, и безжалостно выдернул меня из тумана вместе с моим узелком, в котором хранились мечты о светлом будущем и стойкое желание передохнуть.
        Куда, кстати, ставить ударение - решайте сами.
        - Пришли, - резюмировал мужчина, захлопывая за собой дверь, ведущую в квартиру на …дцатом этаже. - Заходи, располагайся. Будь как дома…
        - И не забывай, что ты в гостях, - кивнула, криво улыбаясь. И, скинув кроссовки, без особого интереса оглядываясь по сторонам.
        Жилище моего начальника было просто пропитано свободой и независимостью молодого, обеспеченного и перспективного мужчины. Вправо по коридору виднелась довольно приличная по размеру кухня, а прямо был просторный зал со вторым ярусом. Туда вели деревянные, нарочно состаренные ступеньки, а благодаря низкой прозрачной перегородке хорошо виднелось убранство «второго» этажа, частично нависающего над первым. Большая кровать, стойка-вешалка с костюмами и рубашками, стильный рабочий стол из черного матового стекла. Уютно, занятно и чисто по-мужски. Ничего лишнего!
        Зато первый этаж…
        Тут я снова вздохнула украдкой. Много серого и коричневого, бетонный потолок, потертый деревянный паркет, нарочно-небрежная кирпичная кладка стен. Белый, будто неопрятный диван «растекшейся» формы, торшеры, больше похожие на лампы для профессионального освещения во время съемок. Искусственно состаренный британский флаг на полстены, большой снимок с Эйфелевой башней, выполненный с применением фильтра «сепия»…
        Красиво, конечно. Со вкусом, модно и дорого. Но почему мне кажется, что уже не только дизайнеры, но и все остальные люди чуть-чуть повернулись на стиле «лофт»?
        - Я заказывал интерьер еще до того, как лофт стал менйстримом, - словно прочитав мои мысли, негромко усмехнулся Максим за моей спиной.
        - Мне нравится, - неопределенно пожала плечами, переставая пялиться вокруг. - А где…
        - Ванная - там, - блин, он что, правда мои мысли читает, или нам с Ромашкой на выходных не стоило пересматривать Сумеречную сагу? - Полотенца все чистые, халат, если что, тоже. Можешь смело пользоваться.
        - Да я как бы мылась… как раз до вашего приезда, - с тоской вспомнила, направляясь в указанном направлении. Шеф многозначительно промолчал в ответ, видимо вспомнив, в каком виде я его на крылечке встретила. Надеюсь, завтра мне за это не будет стыдно…
        За дверью под лестницей действительно обнаружился просторный совмещенный санузел, радующий глаз серебристо-серым кафелем и самой новороченной сантехникой из тех, что я когда-либо видела.
        Как гласит народная истина: хочешь узнать, холост ли мужчина, загляни в его ванную. Что ж… в своих выводах я не ошиблась, шеф действительно жил один. В этом я убедилась, когда, воспользовавшись фаянсовым другом, стала мыть руки. Вокруг не было миллионов пузырьков и тысячей шампуней. Не нашлись даже пушистые мочалки и стопятьсот умыволок для лица. Только всего лишь один дозатор с жидким мылом, да одна зубная щетка. Стандартный бритвенный косметический набор, и электрическая бритва с кучей насадок на специальной подставке. Полотенец мало, кругом чистота, и даже никаких выстиранных носков на батарее. А, и ополаскиватель для рта. Мятный.
        Не удержавшись, я его даже понюхала, с тоской вспоминая Ромашку. И с неприятным осадком припоминая, что в заторможенном состоянии замерзшего в холодильнике чукчи забыла дома телефон. Надо бы позвонить ему, что ли… Или не стоит пугать на сон грядущий? В конце концов, он уже ничего не изменит, только сорвется в ночь, и попытается перевезти меня к себе под более надежное крылышко. И, не то, чтобы я была против! Но еще одну транспортировку по городу я просто вряд ли переживу.
        В неравной борьбе все-таки победила свинцовая усталость, намертво расплющившая совесть до состояния рисовой бумажки. Еле-еле переплетая ноги, я уже собралась выходить, и даже дверь открыла! А потом кое-что вспомнила. Как будто мое собственное отражение в зеркале раздосадовано плюнуло мне в темечко, и я, развернувшись на пороге, вернулась обратно.
        Всматриваться в отражение, конечно, не рекомендовалось, чтобы не испугаться. Но вид у меня, естественно, был хуже, чем у старого ершика для мытья посуды - такая же белая, в пятнах и местами мято-лохматая.
        А еще…
        Чуть-чуть помявшись, я все-таки задрала футболку. И, не сдержавшись, коротко всхлипнула, закусив нижнюю, задрожавшую губу. С правой стороны, в районе нижнего ребра, уже расплылся огромный бордовый уродливый синяк с яркими точками кровоподтека.
        Вряд ли перелом, конечно - мне двигаться не так уж и больно. Но…
        - Спасибо, сестренка, - тихо и едко улыбнулась, свободной рукой смахивая невольно выступившие слезы.
        - Охереть, - сдавленно и шокировано прокомментировали сзади!
        Писец имел обыкновение подкрасться незаметно, угу. Еще одна народная истина!
        - Я не знала, что вы здесь, - резко опустив майку, я принялась быстро вытирать лицо, жалея о том, что меня застукали. Я как бы вообще на жизнь жаловаться не любитель… А уж посвящать начальника во все тонкости моих внутрисемейных отношений и вовсе никакого желания не было.
        - Я видел, что дверь открылась, но ты не вышла, - прислонившись к косяку, произнес начальник, хмурясь. Хотя, признаться честно, в серой футболке и мягких свободных штанах не очень-то он и тянул на сиятельное и жесткое руководство. Угу, Соколовская, ты еще сейчас вспомни, что вообще-то не у милого Ромашки дома находишься. А наедине с молодым, привлекательным мужчиной! Совсем будет вовремя. - Заволновался. И, видимо, не зря. Это, я так понимаю, тот камень не только стекло разгрохал? И, мне не показалось? Ты считаешь, что это сделала твоя собственная…
        - Шеф, что я считаю, не ваше дело, - нехотя доковыляв до выхода, мрачно, но уверенно откликнулась, вынужденно затормозив у внушительной фигуры у меня на пути. - Спасибо вам, конечно, за участие, и помощь. Но…
        - Но? - неожиданно протянув руку, мужчина жестко ухватил пальцами за мой подбородок, заставляя смотреть только на него, а не куда мне хотелось - то есть в любом другом направлении. - Аська, не зли меня, ради бога. Если всё так, выходит, что случившееся на моей совести.
        - Вы не можете отвечать за поведение других людей, - замерев как кролик перед удавом, уверенно, но тихо произнесла я. А потом все-таки мягко отстранилась, снова обхватывая себя за плечи и бесцеремонно переходя на «ты». «Выкать» и дальше, я смысла, если честно, уже не видела. - Максим… правда, спасибо тебе. Но давай не будем обсуждать это хотя бы сейчас. Я очень устала.
        - А то я не понял, - почему-то усмехнулся начальник. - Иди, моя кровать в твоем полном распоряжении. Я переночую на диване.
        А потом спокойно отступил, давая мне пройти, но не забывая при этом командовать. Ну, может, ему казалось, что он так заботиться о моей потрепанной персоне! Но только во мне все еще билась жилка строгих отношений под названием «начальник-подчиненная». Ну, ладно, привираю, не совсем строгих. Ладно уж, если быть совсем честной - совсем не строгих.
        Но все-таки, какие-никакие, но они же еще теплились! Живучие, заразы… отношения эти!
        - Спасибо, - тихо отозвалась, шлепая босыми пятками по дорогущему, тепленькому и шершавенькому паркету. Тело вместе с мозгом снова затянули чуть опостылевшее уже «ну и ладненько». На этот раз, кстати, сразу вместе с «мур-мур-мур», но мне уже было не до них. Я рвалась в постельку!
        Обычно я никогда не могла сразу заснуть на чужой постели. Для моей вредненькой персоны существует только два приемлемых места для сна: собственная уютная постелька… и любое другое место, где мелькает перед носом вкусно пахнущая Ромашкина подмышка. И всё!
        Но… Всё-таки устала я, наверное. Да и кровать моего босса оказалась просторной, низкой и весьма привлекательной, с сине-серым постельным бельем шикарнейшего качества.
        Почесав и без того взлохмаченный затылок, я на четвереньках пробралась на ложе, в меру утопая коленками в идеально-твердом и идеально-жестком одновременно матрасе. Аккуратненько пристроилась на чужой подушке, натянула по ушки одеялко… и ту-ту. Финита, баста! Одеяло обволокло меня мягким туманным облаком, скрупулезно согрев каждый миллиметр кожи, а наполнитель подушки нежно, послушно и заботливо обхватил мою голову. Кажется, я даже зевнула… А потом сон безапелляционно забрал меня в свои мягкие лапки.
        Боязнь будущего, страх неизвестного, стеснение вольготно гуляющего внизу руководства?.. А, не.
        Не слышали!

*
        Максим Козырев за свои тридцать с лишним лет повидел многих женщин.
        Телеведущие, модели, актрисы, коллеги, знакомые. Знакомые коллеги и коллеги знакомых… Их было много. Десятки и сотни, а может, и тысячи - он толком и не считал никогда, не считая нужным вести какой-то подсчет или создавать таблицу рекордов. Но все они тянулись к нему, будто бабочки на огонь, привлеченные его успешной карьерой, высоким финансовым положением и статусом завидного холостяка. Ну и привлекательной внешностью, конечно же, не без этого.
        Естественно, не обошлось и без должного воспитания, как в глубоком детстве, так и в последствии, себя самого - как известно, женщины падки на мужское внимание и тонкую, тщательно выверенную лесть. Чтобы обаять любую, даже самую неприступную женщину, достаточно потянуть за одну единственную ниточку. Но эту ниточку, индивидуальную не только для представительниц слабого пола, но и для всех людей вообще, еще нужно обнаружить. И еще важнее - не ошибиться с выбором.
        Макс отличался этим с самого детства. Это был его талант, божий дар, звериное чутье, чуйка… Можно называть эту способность, как угодно. Но факт остается фактом: ему никогда не требовалось особых усилий, чтобы подобрать тот самый единственно верный ключик к каждому, кого он встречал на своем пути. Будь то злой прохожий, сварливая соседка, далекие родители, строптивая подруга, угрюмый начальник, эгоистичный подросток или даже всем недовольный домашний кот. И, как бы ни парадоксально это звучало, не только живые существа, но и неживые не стали для него исключением. Привередливая техника, капризные автомобили, требовательная оргтехника или еще сложные аппараты - к каждому, без исключения, Максим находил свой подход.
        Наверное, именно потому он и добился таких высот в столь незначительном, по меркам бизнеса, возрасте. В любой компании, большого, малого или среднего бизнеса, он всегда почти сразу находил истинную, не прикрытую шелухой смешных, надуманных неприятностей, проблему. Видел всех работников насквозь, а потому мгновенно выделял среди них те, кто тянул некогда выгодное предприятие ко дну.
        Видел, чувствовал, и без малейшей жалости избавлялся от балласта, тянущего вверенное ему для исправление дело ко дну.
        Ленивый офисный планктон, воровитые управленцы, нечистые на руку бухгалтера, нерентабельное направление, заранее проигрышная тактика ведения бизнеса, угольно-черная, «топорная» и не продуманная схема ухода от налогов, неправильная стратегия… Всё это Макс видел, и от всего этого он без малейших угрызений совести отделывался.
        Его собственное, первое правило гласило: никогда. Никогда не мешай личное с рабочим! На работе ты работник, а не человек.
        И второе, и не менее главное, производное от первого: никаких привязанностей и долгих отношений.
        Там, где бизнес, нет места сиюминутным привязанностям. В угоду порыву и временному желанию, губить то, что нарабатывалось годами и тяжелым, неподъемным трудом - глупость, достойная презрения от самого последнего легкомысленного дурака. Ведь ни одна царица мира не стоит загубленной жизни!
        В понимании Макса жизнь и карьера были равнозначны, занимая одинаковое место и имея идентичный вес на разных чашах весов. Ведь если у тебя не будет карьеры, не будет и заработка. Не будет заработка - не будет достойной жизни. А кое-как сводить концы с концами, считать каждую копейку и впадать в депрессию от своего финансового неблагополучия… жизнь ли это? Или так, бренное существование в вечных поисках средств на удовлетворение хотя бы минимальных, низших человеческих потребностей?
        Макс свой хлеб ел не зря. И теория Маслоу была заучена наизусть еще на первом курсе института. В который, к слову, он не только сам поступил, но и самостоятельно оплатил. Полностью!
        Зависимость от кого-то, тем более финансовую зависимость, он искренне считал слабостью.
        Но это уже так. Детали!
        Гораздо интереснее было оставленное «на закуску» третье, естественно, выходящее из второго, незыблемое правило.
        И гласило оно: никогда, ни при каких условиях, не привязываться ни к кому из прекрасного пола. А уж тем более, не пускать ни одну женщину на свою законную, тщательно охраняемую и неприступную территорию!
        И потому, сейчас, привычно поднимаясь по лестнице, только что выйдя из душа, вытирая на ходу мокрую голову полотенцем, Макс никак не мог найти ответ на один вопрос. Почему?
        Почему он вдруг пошел наперекор собственным устоям и правилам? И почему, почему, ради всех чертей Преисподних, сделал это легко, и даже не задумавшись, просто приняв этот факт, как данность?
        Хотя… хрен вам - это если не припечатать крепче, без лишней рефлексии и долгих, нудных рассусоливаний. Данностью тут, признаться, и не пахло!
        Одно дело просто принять и смириться… Но тут было другое.
        Когда насмерть перепуганная девушка, вроде как бывшая подчиненная, сначала позвонила ему в панике, а потом судорожно влетела в его объятия, в поисках помощи и защиты… он просто принял ее под свою опеку, легко и спокойно. Машинально, как будто это было чем-то само собой разумеющееся!
        Поднявшись в спальную зону, Макс остановился, задумчиво глядя на спящую на его кровати девушку, не переставая при этом сушить волосы коротким махровым полотенцем. Он все пытался вникнуть, понять и осознать… Что же все-таки за херня вокруг него происходит?
        Понятно, что влюбленность, любовь, безумное влечение - все эти бредни из любовных романов, так обожаемых легкомысленными дамочками, шли сразу и лесом. И всё же! Козырев не был настолько уж глупцом, чтобы не видеть, не замечать или не признавать очевидного.
        Вот только это очевидное один хер оставалось всё еще слишком размытым и непонятным.
        Да, безусловно, он видел в Соколовской потенциал. И потенциал воистину огромный! Стал бы он вот так возиться с ней, если бы девчонка оказалась очередной пустышкой - подростком, со скрипом и по протекции закончившим институт, но уже с завышенными амбициями и надуманными претензиями на гениальность?
        Да ни за что и никогда.
        Но стоило признать, что Соколовская была не просто индивидуальна, но и уникальна в своем роде. Ее знания и умения были потрясающими. Макс, положа руку на сердце, сам признавал, что давно не видел подобного.
        Однако… навыки культурного, делового, межличностного общения - у нее отсутствовали, как вид, в принципе. Уверенность в себе, понятие корпоративной этики, вера в себя, самооценка, требовательность, коммуникации…
        Всего этого не было.
        И это, Макс лично, особой проблемой не считал, будучи всегда убежденным в том, что природный талант всегда можно дополнить, развить, довести до идеала. Огранить данное от рождения умение, если угодно. Но! При отсутствии таланта, каким бы упорным, упрямым и настойчивым бы не был человек, все его труды пойдут в ж*…
        Куда угодно, но не позволят ему добиться наилучшего положения и успеха.
        Честно говоря, Макс всегда видел самородки, и не было еще ни одного раза, чтобы такой человек его не подводил. Подобные явления были достаточно редки. И всё же! Все они обычно не стоили потраченного на них времени, средств, сил и внимания. К слову: те, кто догадывались от своей ценности, но не собирались прилагать к этому необходимый минимум усилий, ожидая, что всё сделают за них, почти сразу шли по тропинке, протоптанной ранее такими же недальновидными идиотами.
        Козырев не собирался нянчиться ни с кем, даже если перспектива развития подобного «специалиста» внушала трепет и заставляла предвкушать лакомый звук шелестящих в будущем денежных купюр.
        Он был сторонником принципа: не хочешь - не надо. Мужчина терпеть не мог тех, кто был не способен даже пошевелиться ради собственного успеха.
        И он никогда не собирался работать нянькой. Намекнуть - пожалуйста. В своей неповторимой, своеобразной манере, но всё же. Подтолкнуть - да, можно. Помочь?.. Ну, может быть!
        Но делать что-то за кого-то? Ни-ког-да.
        А тут? Что стукнуло ему в голову? Укурился, напился, повернулся, умом тронулся? Почему на ничем ни приметной Соколовской вдруг свет клином сошелся?
        Вон она, сопит в обе дырки. Воспитания - уровень деревенщины со стажем, простая как три рубля. Внешность посредственная, фигура - самая обычная. Да еще и с норовом! И каким… Да и о постоянном невезении, граничившим с цыганским проклятием по материнской линии прабабкиного отца двоюродного брата мужа третьей троюродной сестры, забывать не стоило.
        Макс сначала думал, что ему это кажется, и что Аська таким тупым банальным способом пытается если не развить в нем жалость, то хотя бы привлечь его внимание. Он знал таких девушек и раньше: гордость заставляла их послать его, а осколки здравого умысла тайком умоляли сделать хоть что-то для улучшения положения. Хоть на колени пасть, алчно и пошло добывая шанс на лучшую жизнь древним известным способом.
        И ведь ни сразу до него дошло, что все ее беды далеко не наигрыш. И Роман Андреев, конечно, внес в это понимание посильную лепту. Можно было подумать, что сей представитель не совсем традиционной молодежи тупо защищает подругу детства всеми способами…
        Можно, да. Вот только вряд ли бы Анастасия стала бить его по морде папкой, промокшей в грязной луже, зная заранее, что и без таких радикальных методов за нее вступиться подобный защитник.
        Андреев, кстати, был личностью известной и довольно популярной, хотя и был младше Козырева лет так на несколько. Вокруг него, и особо - его ориентации, ходило множество самых различных слухов. Не совсем подтвержденных, если честно.
        Роман поводов не давал, уличить в чем-либо его было невозможно… и это не говоря уже о редких попытках вывести его на личный откровенный разговор, или «чисто» намекнуть об этом в его присутствии!
        Самоубийцы в мире элиты - достаточная редкость, знаете ли. А Андреев славился своим умением одним ударом превратить челюсть противника в мелкую крошку из свежей крови, и свежего, порошкового кальция.
        Как самому Максу он не вмял нос внутрь черепа - на самом деле загадка.
        Кстати…
        Козырев хмыкнул, заслышав характерный звонок во входную дверь.
        И, сдержав внезапное желание подоткнуть мирно сопящей Аське одеяло, спустился вниз, пока незваный, но вполне ожидаемый гость не оборвал нехитрое электронное устройство. В личности еще одного гостя молодой мужчина не сомневался - едва только Соколовская успела отключиться, не долетая до подушки, как смартфон Козырева буквально раскалился добела.
        Естественно, Андреев, не обнаружив в старом, но добротном кирпичном доме на окраине частного сектора загородного поселка, свою подругу, тут же поднял панику.
        Если честно, Макс, глядя на это, уже давно сомневался - а такой ли он на самом деле светло-синий, этот знаменитый кикбоксер и владелец сети популярных и престижных кофеин?
        Впрочем, желания проверять, как говориться, «на натуре», всё равно не возникало. Как бы ни велико было его снедающее изнутри любопытство!
        Лицо - это тот же товар, а придавать ему приемлемый вид по средствам даже самого дорого и эффектного тонально крема из лучшего косметического бутика города - было, и будет сомнительным для Макса Козырева удовольствием.
        - Здравствуй, доброй ночи, я тоже рад тебя видеть, извини за доставленное беспокойство, - невозмутимо и, меж тем саркастично отозвался Макс, когда открыл входную дверь в свою собственную квартиру.
        И, вместо привычных почестей, положенных если не этикетом, то хотя бы нормальным человеческим отношением, получил лишь внушительную фигуру Андреева, молча прошедшего внутрь квартиры.
        Личное пространство, неприкосновенная собственность, УК РФ, в конце концов… Угу. Кого такие мелочи сейчас нахрен волнуют?
        Точно не типа явного, потенциального и вроде как очевидного гомосека!
        Тот, пожалуй, будет хлеще самого прожженного натурала, зомбировнного сторонника ИГИЛ, прожженного вегана и бухого ВДВшника второго августа по календарю - то есть людей, непоколебимых в собственных убеждениях, устоях и верованиях. И ведь все это - ради милой неприятности, трогательно обнимающей сейчас подушку собственного начальника, сладко сопящей в обе дырки - Анастасии Соколовской!
        Какие чудные Ахиллесовы пяты бывают у людей, да?
        Чудны дела твои, Господи.
        Макс невозмутимо запер дверь и прошел на кухню, стойко игнорируя гостя, вторгшегося в его личное пространство. Он не питал иллюзий: может, истинную натуру Андреева он и не понял до сих пор… Зато его истинное отношение к Соколовской осознал в полной мере. А потому понимал, что пока парень не убедиться в целости и сохранности Анастасии, у них не то, что толкового - вообще никакого разговора не выйдет.
        В принципе, так оно и получилось. Роман явился на кухню только минут так через десять, по всей видимости, тщательно изучив спящую девушку вдоль и поперек, и молча уселся за стол.
        - Выпьешь? - с той же невозмутимостью поинтересовался Козырев, открывая домашний бар, скрывающийся за дверцей одного из кухонных шкафов. Не то, чтобы он собирался споить внезапного визитера… Но разрядить обстановку не помешало бы. Предчувствие того, что очень скоро кто-то нетривиально получит в морду, прямо-таки витало в воздухе!
        И нет, Макс за свою шкуру не боялся. Но и вины не признавал. Может, он и частично и виноват в произошедшем - знал, на что шел, когда пригласил на собеседование сестру Анастасии. Казалось, он был готов ко всему: обидам, бунту, холодной войне, быть может, даже к слезам и упрекам… Но, признаться честно, гадость если он и ожидал, то никак не от старшей Аськиной родственницы!
        Все-таки тупая бабская зависть - страшная на самом деле вещь.
        И всё-таки… внушить ему острое чувство вины не смог бы даже Андреев, своей мощной мускулатурой как-то незаметно занявшей все свободное пространство. Он не вел себя, как примерный гость, но и выгнать его, как незваного татарина, вряд ли бы получилось. Что дипломатией, что силой.
        Пожалуй, именно с этих пор у Макса возникнет стойкое отвращение к нежданным визитерам…
        - Кофе, - равнодушно бросил Роман, хмуро складывая руки на груди. - Я за рулем. Или ты решил щедро поделиться со мной последним диваном?
        - Могу выделить коврик под порогом, - хмыкнул Козырев, но кофеварку включил. Он не нарывался на драку, но и опасаться за целостность своего лица перестал. По нескольким причинам сразу.
        Во-первых, если бы Андреев ударил, то Макс всё равно не смог бы увернуться от профессионального, тщательно выверенного удара. Так стоило ли бояться и пытаться избежать неизбежного? Для нервной системы проще всего принять это как данность.
        Ну, а во-вторых… Если бы Рома хотел, он бы врезал сразу.
        - Себе выдели, - почти беззлобно усмехнулся Андреев. Поудобнее устроившись на стуле, он только и спросил спокойно… Ну, почти спокойно. В центре бури всегда стоит тишина. - Идиот. Я просил тебя только намекнуть о старшей Соколовской. А ты приволок ее в офис. Не знаешь, на что способны обиженные отвергнутые бабы?
        - Не приходилось на себе испытывать, - хмыкнул Козырев, ставя скромную белую чашку в кофемашину. - С нежеланными пассиями у меня проблем не было. Привык избавляться от них без скандалов.
        - Зато у тебя была Соколовская, - саркастично откликнулся Андреев. - Ты по одной не смог понять, что вторая тоже не подарок? Я тебя о чем просил?
        - Угомонись, а? - едва заметно поморщился Макс, выставляя перед уже порядком надоевшим гостем бодрящий напиток. - Я от произошедшего не в большем восторге, чем ты. Просчитался, бывает. Я никогда не строил из себя идеал.
        - Ну, хоть это признал, - едва заметно скривился Рома. Молча попробовал предложенный кофе, и отставил чашку, никак не прокомментировав вкус. Что, если честно, хозяина квартиры почему-то заметно напрягло… И почему бы это? - Окна нужно вставить.
        - Без проблем, - он пожал плечами. Тут он никаких возражений не видел. В конце концов, испорченное по его вине материальное имущество восстановить гораздо проще, чем погасить ужас и страх в глазах маленькой переводчицы. Зрелище… так себе, если честно. - Завтра вызову замерщика.
        - Все окна.
        Макс ответил не сразу, занимая свое место за столом вместе со второй кружкой с кофе. Он всегда пил только черный, но сейчас зачем-то сидел и медленно размешивал благородный напиток чайной ложкой.
        Надо признать, неплохое занятие, чтобы дать себе время подумать…
        - Пополам, - вскоре выдал вердикт он, тщательно взвесив все «за» и «против», и внеся собственные коррективы. И, надо сказать, что финансовая сторона данного вопроса волновала его деятельную и расчетливую натуру в самую последнюю очередь.
        - Договорились, - спокойно кивнул Роман, на удивление легко соглашаясь. А потом, невыразительно кивнув в сторону спальной зоны, негромко поинтересовался. - Как она?
        У Макса, пододвигающего к себе пепельницу, сложилось ощущение, что на самом-то деле плевать Андрееву было на их новое соглашение. Он бы сам этой мелкой неприятности все окна заменил на пластиковые, а внезапный ультиматум был так, для вида. Чтобы и справедливость восстановить, и за проступок ответить, ну и чтобы Соколовская за такую вольность своему другу детства по ушам не настучала.
        Та, конечно, хоть и мелкая, но может. Да и мстительности с фантазией ей не занимать.
        Так что, в данном случае, пока Андреев ловко пользовался ситуацией в свою пользу, для Аськиного блага, Максу отводилась скромная роль эдакого козла отпущения.
        И тот даже не знал: то ли пресечь на корню несправедливость, то ли поиграть в благородство и помочь в обустройстве дома своей подчиненной.
        - Перепугалась и устала, - пожал плечами Козырев, снова мерно, едва слышно постукивая ложкой по стенкам чашки. - И огромный синячина на боку. Прилетело камнем.
        - Бл*!..
        - Согласен, - кивнул начальник в офисе, и просто замученный человек дома. - Можешь не распространяться на эту тему. Не горю желанием слышать собственные мысли в твоем исполнении.
        - В больницу ее возил? - только и спросил Роман, хмурясь и отчетливо сжимая кулаки. Макс и тут не забеспокоился - не он же лично Аськиным членовредительством занимался.
        А вот старшую сестру Соколовской на мгновение стало жалко…
        - Нет, - отрицательно качнул головой Макс. - Она не жаловалась. Когда я увидел синяк, она уже засыпала на ходу. Думаю, до завтра терпит. Станет хуже, отвезу сразу, травмпункт недалеко. И, раз уже заговорили об этом… Мне нужен ее паспорт.
        - На кой хрен? - вскинул брови Андреев. - Жениться собрался?
        От неожиданности Козырев едва не подавился!
        - Охренел что ли? - Макс едва сдержался, чтобы не покрутить пальцем у виска. И, вытерев рот салфеткой, отбросил ту почти на центр стола. - Билеты заказать. Всё равно собирался отправить ее в санаторий на время отпуска за счет фирмы. У нее он по графику как раз перед перезаключением договора. Поедет чуть раньше, раз уже так получилось. А ты пока займешься ее…хозяйством.
        Похоже, теперь пришел черед Андреева как следует подумать.
        Впрочем, ворочал мозгами спортсмен явно недолго, на удивление скоро выдав одобрительный вердикт:
        - Согласен.
        Макс только кивнул, усмехаясь и пряча эмоции за чашкой кофе.
        Согласен он, как же! Да у него же поперек лица написано, что он обо всём этом думает!
        А что будет, когда он узнает, что Соколовская поедет туда не одна? Как пить дать, будут трупы… Много, много трупов! И тело Козырева явно находится вне очереди в списке будущих жителей холодильников ближайшего морга.
        - Вот и отлично. Завтра я…
        Дальнейшие планы по дальнейшему перевоспитанию одной отдельно взятой упрямой переводчицы Макс озвучить не успел. В этот момент на кухню, разрушив их чисто-мужскую компанию, тихо шурша и шлепая пятками по ламинату, вошло… одеяло.
        Макс удивленно вскинул брови, глядя на кокон, из которого торчали тощие голени, да подергивающийся кончик носа. Собственно, кроме этого, ничего больше видно не было, и как девушка дошла до них через всю квартиру, так и осталось для Козырева загадкой.
        А вот Андреев, напротив, удивлен не был. Преспокойно поднявшись, он дошел до стола. Отыскав в шкафу с посудой стакан, налил в него воды из графина, поставил все это, и так же невозмутимо вернулся обратно. А, главное, всё это он проделал молча, без лишней спешки, комментариев и суеты!
        А вот «одеяло», кстати, ожило. Чуть шатаясь, добрело туда же, где недавно был Роман, сцапало стакан высунутыми бледными пальцами… затем раздались долгие характерные булькающие звуки, и стакан был возвращен на место уже полностью опустошенным. А одеяло, так и не проронив не слова, медленно пошелестело обратно…
        - Что? - иронично выгнул брови Андреев, потягивая свой кофе с таким видом, будто ничего и не произошло. Только крикнул в полголоса. - Лестница правее!

«Одеяло», успевшее к тому времени добраться до основной комнаты, послушно сменило направление, в последний момент едва не врезавшись в тонкие перила.
        Макс удивленно наблюдал, как его «ожившее» одеяло медленно прошуршало по лестнице вверх, шелестя добралось до кровати, синтепоновой медузой доползло до подушки… Да там и затихло.
        И только тогда мужчина очнулся:
        - Она лунатик?
        - Она водохлёб, - усмехнулся в ответ Андреев, мельком взглянув наверх, где его постель уже не подавала никаких признаков былой паранормальной активности. - Обычно ставит на тумбочку литровую кружку. Может выпить ее за ночь, толком не просыпаясь ни разу. Завтра и не вспомнит, что тут бродила.
        - Интересно, - протянул Макс, ни к кому конкретно не обращаясь.
        В его личном понимании, подобные проявления все-таки попахивали лунатизмом, как бы Андреев не утверждал обратное. Ему, конечно, виднее, Соколовскую он знает дольше. И всё-таки. Пожалуй, имея новую информацию, к подбору программ оздоровления в санатории стоит отнестись чуть тщательнее.
        Да и… стоит ли вообще отпускать ее одну?
        Пожалуй, как только навязчивый гость покинет, наконец, его квартиру, ему нужно будет на эту тему как следует подумать.
        Глава 9
        - Соколовская, это что?
        Я уныло вздохнула, грустно жамкая пальцами шлепанцы, делая им массаж для релаксации, не особо стремясь отвечать. Нет, ну а что? Им тоже сегодня досталось. Бедные мои, резиновенькие, с веселыми зелененькими пальмочками на подошве со стороны пяток. Как злое начальство раскритиковало их неприглядный вид!
        Впрочем, чего это я?
        В процессе экстренных лихорадочных сборов в санаторий, подробному разбору и зверской критике подверглись все мои вещи, которые вроде как надо было взять с собой на две недели. Почему вроде?
        Да потому что кто бы не мое тряпье, а меня саму в чемоданчик упаковывал бы!
        Ехать куда-либо, да еще и в скромной компании сиятельного руководства не хотелось категорически. Я когда эту новость услышала в первый раз, вообще сначала в буйство впала!
        Ну, то есть сначала была шоке, потом пребывала в прострации, а потом пошли все остальные психологические стадии принятия неизбежного, положенные каждому невезучему человеку подлым законом мироздания. Эти стадии, конечно, обычно применимы к людям, переживающим утрату… Ну я, в принципе, тоже ее переживала. Утрату в ближнего своего!
        Сначала было отрицание - я половину дня смотрела на шефа и Ромашку, как на раненных табуреткой по голове бойцов интернет-фронта школьного подразделения кабинета информатики. Пила кофе, хихикала, и усердно кивала в сторону милых мальчиков, вдохновенно расписывающих мне все прелести будущего отдыха. Я не верила. Но ровно до тех пор, пока мой дружище не помахал у меня перед носом моим же паспортом, а шеф, этот предатель в шелковой пижамке, со вздохом не выложил на стол уже купленные билеты на самолет!
        Потом, естественно, наступила вторая стадия - гнев. И бойцы резко переквалифицировались в жертвы, шустро удирая от меня по всем плоскостям, включая прыжки через кресла, скачки через диваны, беготню по стенам. Даже изобразили истинный прыжок веры со второго этажа спальни! Ромыч, кстати, на тот самый диван сиганул, и вечером мы поминали уже безвременно ушедшую мебель. Но это уже совсем другая история.
        Затем настал черед торгов. Мужчинки-заговорщики умоляли меня перестать наносить им увечья по средствам деталей интерьера и окружающей обстановки, взамен предлагая все манны небесные, включая самые лучшие процедуры, палату-люкс и райское наслаждение, помноженные на щедрые отпускные.
        Я ломалась, но перспектива получить за отдых денюжку, для моей натуры оказалась вдруг жуть, какой привлекательной! Натура, кстати, оказалась жуть, какой алчной, и в итоге, благодаря скромной помощи демона-искусителя с левого плеча, сломили мое забитое обстоятельствами упрямство.
        И вроде бы, жить тогда и радоваться… Но нет! Мое бессознательное недовольство вступило в конфликт с сознательной жадностью, и началась третья стадия - депрессия!
        Надо перестать перечитывать на досуге труды дядюшки Фрейда, что ли…
        В общем, я замоталась в одеялко и напрочь игнорировала растерянных заговорщиков. Они растеряно переглядывались, предпринимали робкие попытки выковырять меня оттуда… Под одеялком было жарко, жалостливо шмыгать носом и возмущенно дрыгать пяткой надоело, но жалость к себе покидать нагретое уютное местечко не хотела.
        Зато хотелось плакать от обиды на вселенскую несправедливость! Смущенных мужиков по ту сторону одеялка тоже было жалко… немного. Потом вдруг проснулась некстати возмутившаяся совесть. Так что пришлось уныло переползать в последнюю стадию - принятие. Тем более что до отлета оставалось всего лишь несколько часов!
        Но я не сдалась так просто, да. И вместо ответа выкинула еще одну стадию, не описанную ни в одном учебнике психологии. Это была месть! Коварная, жестокая и беспощадная. Вспотев под таким удобным вчера одеялом, после очередной жалостливой просьбы «Соколовская, мать твою, почему я тебя как ребенка уговаривать должен?!» я все-таки выбралась. Молча. Посмотрела на своих вздохнувших с облегчением мучителей, так же молча поднялась, точно так же подошла и вытащила у Ромки из кармана бумажник. Продолжая сохранять каменное молчание, взяла у него единственный сиротливый стольник, а потом, вернув туго набитое разноцветными бумажками имущество… гордо покинула квартиру, не реагируя на их возмущение. Такое же бессловесное, кстати!
        И пока они безмолвно булькали от непонимания и негодования, я дошлепала до остановки, по счастливой случайности отыскав ту без особого труда и приключений. А потом… а потом все едущие по делам попутчики развлекались, сами того не зная, за мой счет, глядя на то, как на каждой остановке, следом за их транспортным средством, уныло но послушно тормозят две спортивные машины. Таки мальчики решили сопроводить меня до дома лично.
        Вот так-то!
        Стоило ли говорить о том, что хватило их далеко не на все долгие полтора часа дороги? Шеф слился примерно на середине, Ромашка сдался даже чуть раньше. Правда, я сдалась бы еще быстрее, ибо если и есть где-то ад на земле, то точно в маршрутном автобусе посреди белого дня на раскаленной летней дороге!
        Но гордость не позволила, да. Хотя, по итогу, как я и думала, сиятельное руководство меня около дома караулить изволило-с. Медленно поджаривая свою сексуальную попку в белых шортах на капоте собственного авто, с распахнутой на груди тонкой рубашке, с очками на пол лица…
        И как его слюной завистливых соседок, выпадывающих из окон не смыло-то? Да его ж все старушки почтенного возраста по пять раз если не изнасиловать должны были, так хотя бы закормить до состояния опухшего колобка!
        - Хватит тут отсвечивать, - буркнула, выхватывая из насмешливо протянутой мне лапы собственные же ключи. Тьфу. Он что думал, у меня запасных нет? Да еще как имеются! Подумаешь, сначала бы через забор перелезть пришлось… в первый раз, что ли? - Пока мне весь район бойкот не объявил.
        - То есть, ты согласна? - невозмутимо отсвечивая голливудской улыбкой на весь мир, ухмыльнулся начальник, приставуче следуя за мной во двор. Присутствие моего песика его отнюдь не пугало… и то, исключительно по причине его отсутствия. Извините, конечно, за тавтологию, но у меня с этими заговорщиками просто слов нет! Второй заговорщик, кстати, пропал без вести, как и мой песик. И если на одного я просто отчаянно дулась, то Малыша было до натуральных слез жалко!
        Бедный мой. Куда он мог подеваться?
        - Согласна, - буркнула еще недовольнее, возмущенно звенящими ключами отпирая уже входную дверь. - Но вы всё равно меня бесите!
        Вы думаете, его это смутило? Он оскорбился моим недовольством, разозлился на мою маленькую месть или разочаровался в моей неблагодарности? Да ха-ха! Скорее уж лягушка разочаруется во французе, который ее сожрал, чем этот тип моим поведением! А вот отомстить мне - это он не забыл, да. И устроил массовые гонения, критикуя по пятому кругу все мои вещи, доставаемые из шкафа. Вот как будто он раньше их не видел, ей-богу!
        Знал же, с кем связывался. Но не-е-ет. То тапочки ему неправильные, то халат слишком пушистый, то шорты совсем длинные… А чемодан так вообще, от старости давно скопытиться должен был, и покорно уйти на покой на антресоли!
        - Соколовская, еще раз повторяю: это что, чемодан? И если да, то почему он до сих пор не сожжен по причине старости и во имя банальной жалости?
        Почему, почему… Потому что у меня антресолей нет, одна кладовка! Но там холодно! А зимой еще и сыро. Старым весам с мини-гирьками там вполне удобно, а вот чемодану с его потертой коричнево-рыжей, местами с проплешиной тканевой обивкой - нет. Подумаешь, на нем еще одно колесико отвалилось … Что сразу сжигать-то?!
        Великая инквизиция по вам, как по ценному специалисту рыдает, ей-богу. Займите уже их свободную вакансию, Христа ради! Если, конечно, вас, как вампирюгу восьмидесятого левела, самого с помощью паяльной лампы не прикончат…
        Но вслух я только вздохнула, продолжая жамкать несчастные шлепанцы.
        Пока шеф продолжал распинаться, время неумолимо приближалось к вечеру, а ночью - самолет. Хотя… вот и плюсик нарисовался, позитивчик такой родненький, нежданненький. Ну, может, опоздаем все-таки? Я как бы это, того. Ну, не летала на железных птицах никогда! Опасаюсь за целостность собственной шкурки и нервов, знаете ли.
        - У меня нет слов, Аська. Хорошо хоть я предусмотрел все возможные варианты, - в конце концов, выдал мой неумолимый босс… и гордо ретировался нафиг!
        Я удивленно выронила тапки. Он что, того? Ну, выпилился?
        Самоустранился, отступил и сдался на милость моей природной несостоятельности? Такое, и правда, возможно? Правда, правда, правда?
        Ага, счаз. Как там было в старом мультике Тима Бертона-то?(*)

«Добычу мы доставим в срок, начальник наш придет в восторг. Достанет нам из закромов, свой самогон из пауков!»…
        Вот тут произошло почти всё то же самое, только в роли начальника ради разнообразия и безобразия, была я, а Максим, вместо самогонки для успокоения души, приволок мне новенький, блестявенький, стильненький чемодан с рисунком черно-белого Лондона. Телефонная будка там, Биг Бен, Лондонский Тауэр, и все дела…
        Не, слышала я, конечно, что, мол, если что-то хочешь, надо это визуализировать, и тогда оно обязательно сбудется. Но чтобы на чемоданах, да разные страны изображать? Это уже совершенная глупость, по-моему, не? Типа, купил, поставил, любуешься, и рано или поздно полетишь туда, в нарисованную страну? А если, простите, на нем Чешир изображен, и всё чаепитие с Безумным Шляпником во главе? Да чтобы попасть туда, скурить нужно столько, что ни один контроль страны вас с таким грузом не пропустит! Да простит меня многоуважаемый Госнаркоконтроль.
        Аминь.
        - Шеф, если вы мне притаранили новые вещички, я ж вас в этом же чемодане домой и отправлю! - насмерть перепугалась я. Еще только не хватало, чтобы он лично моим гардеробом занялся - представляю, что его подлая вампирская душенька могла мне прикупить. По доброте-то душевной!
        - Вот в чем я никогда не сомневался, Соколовская, так это в твоей гуманности, - закатил глаза начальник, насильно впихивая мне «визуализацию» чьей-то мечты. - Это просто чемодан. Пустой. Шмотками твоими займемся позже, в санатории.
        Блин. Если он таким способом пытался разбудить во мне мотивацию, трусливо забившуюся в угол моей ленивой душонки, то вышло все с точностью, да наоборот!
        Правда, кто б меня снова спрашивал. Уже через полчаса вещи были собраны окончательно, переложены, а мелочевка скинута в стильный рюкзачок, шедший в комплекте с чемоданом. Дом проверен, все коммуникации отключены, двери надежно заперты… И я так же тщательно заперта под замок в машине босса. Ну, чтобы не сбежала!
        Хотя, в принципе, я и не собиралась бегать. Спортсменка из меня, признаться честно, так себе. Разве только мастер по огородным соревнованиям и скоростному поливу! Но не признаваться же в этом? Пускай подергается, понервничает, вон, как бедный, нервно косится. Так и гляди, поедет в санаторий нормальным, а вернется косой на один глаз! То-то подчиненные его рады видеть будут…
        Хе. А он их - нет!
        - Соколовская, это всего лишь небольшой отдых, чего ты надулась, как мышь на крупу? - уже потом, несколько часов спустя, когда такси мчало нас по ночной трассе в аэропорт, наконец-то поинтересовался Максим. Его собранные вещи вместе с моими уютненько болтались в багажнике. - Или тебя настолько моя кандидатура не устраивает?
        - Шеф, - я уныло вздохнула. Покосилась за мелькающие фонари за окном, на неунывающего водителя, на собственного тирана и деспота в шортах… и, наконец, призналась. - Вот я же скажу… так вы же испугаетесь! Вы же прекрасно осведомлены о моем везении. Вы понимаете, на что народ обрекаете, а? За что вы так с ними? Вам их не жалко?
        - Так, погоди, - непонимающе нахмурился начальник… а потом расплылся в гаденькой улыбке! - Так ты что, летать боишься?
        - Да не боюсь я! - моментально вспылила, естественно, вызвав и чей-то гогот, и издевательски-покровительственную улыбку. Вот же гад, а? - Не смейтесь! Вы же знаете, как мне по жизни не везет. Во время полета обязательно что-нибудь случится.
        - Соколовская, да прекращай, - от меня небрежно отмахнулись, прям как от маленького ребенка, который утверждал, будто его таракан на улице покусал. - Это все глупость и суеверия. Ты неуверенна в себе, поэтому и сшибаешь подряд все углы. С тобой происходит только то, во что ты веришь. Дай себе установку, что у тебя всё в порядке, и увидишь - так оно и будет.
        Судя по его задумчивому взгляду, не очень-то его вдохновенная речь впечатлила мою скептичную морду… Причем настолько, что он, похоже, и сам скоро сомневаться начнет!
        - Да уж, - отворачиваясь обратно к окну, только и хмыкнул шеф. - Работать мне еще над тобой и работать.
        Звучит прям как угроза, ага.
        Я недоверчиво сложила руки на груди, жалея, что не могу вытянуть ноги, а лучше вообще - гордо встать и утопать нафиг. Вот уроню я на него, скажем, шкаф… В самом начале отпуска, да еще и самым глупым образом. Вот тогда и посмотрим, как он заговорит!
        - Выше нос, Анастасия, - по прибытию в аэропорт, беззаботно щелкнул мне по носу мой начальник, небрежно вручив водителю заветные купюры. Тот, взамен, сияя как новенький юбилейный рубль, чуть ли не кланяясь, переправил наш багаж из задних недр машины. - Мысли позитивней!
        - Угу, - безрадостно откликнулась я, принимаясь тяжело топать за ним следом, со стоянки такси, да в здание терминала, вокруг которого, как всегда, сновали отвратительно-бодрые люди. Новенький чемодан скромно подпрыгивал сзади, а я все гадала: отваляться от него колесики сейчас, или потом, в самое неподходящее время?
        Впрочем, я была уверена - даже если каким-то чудом мы долетим до места назначения, да еще в целости и сохранности… Программа подлости все равно запущена на минимум: работники сто процентов потеряют мой багаж!
        - Давай, давай, живее, - подгонял меня мужчина, дожидаясь около рамок металлоискателя. Он явно был настроен на лучшее, и был решительно направлен на мой тотальный контроль. И, наверное, не зря, потому что первую полосу препятствий я прошла без приключений!
        Даже как-то странно.
        Меня не приняли за террориста, содержимое моего чемодана и рюкзака не показалось подозрительным, в шефе тоже персону нон-гранта не разглядели… Меня никто не сбил с ног, я ничего не потеряла, не потерялась сама, колесики не сломались. Документы не забылись, телефон не разрядился, и даже наш рейс реально существовал и на табло был указан…
        - То есть, как задержан до двух часов дня?! - не сдержав эмоций, мезозойским мамонтом взвыл босс, когда чуть внимательней рассмотрел быстро меняющиеся циферки.
        И тут-то меня накрыл долгий, нестерпимый, неконтролируемый ржач…
        А я говорила-а-а-а!
        - Молчи, Соколовская, - отчетливо скрипнув зубами (дядечка со старым чемоданом в метре от нас с любопытством покосился - стоматолог, наверное), приказал мне шеф. - Всеми святыми заклинаю - лучше промолчи!
        А я что? Я ничего. Но ржать-то и молча можно!
        Короче, пылая праведным гневом, Максим свет Сергеич в мгновения ока лесным пожаром добрался до стойки информации. Как будто кто керосинчика под хвост плеснул, ей-богу! И там уже получил неутешительные новости, что, мол, да, рейс задержали. Нет, не по их вине, и не по погодным условиям, а по техническим причинам а в городе вылета. И, нет, аэропорт не в силах предупредить всех и каждого, рассылкой занимается непосредственно авиакомпания. Да, все претензии вы можете направить непосредственно им. Телефончик? Да-да, конечно! Задержится ли рейс еще или время указано окончательное? А… вот, возьмите еще телефончик, по нему и узнаете!
        Как меня после полученной вежливой отповеди шеф не пристукнул - я не знаю. Но его спина, зло топающая впереди меня на улицу, выглядела о-о-очень многозначительно. Настолько, что когда он запихивал меня в пойманное тут же такси, у меня резко пропало самое великое желание - позлорадствовать! Ну, и подстебнуть ближнего своего. А последнее больше всего обидно, да.
        А пока босс всю дорогу залипал в телефон, я и вовсе, немножко расслабилась, чуть-чуть приуныла, проголодалась и вроде как захотела спать. И вы думаете, меня послушно доставили в родную кроватку? Ха. Да как бы не так!
        - А почему… - робко поинтересовалась, переминаясь с ноги на ногу, замерев на пороге уже чуть опостылевшей квартиры своего непосредственного начальника. Очень, очень, очень злого и недовольного начальника! Который даже не дал мне договорить, проходя вперед и метко зашвыривая собственный чемодан на диван:
        - Да потому! Соколовская, не беси меня. Я не собираюсь мчаться за тобой на другой конец города или наоборот, сидеть и ждать тебя, в случае, если рейс все-таки вылетит раньше. Так что будь послушной девочкой - иди по-хорошему в кроватку!
        - Шеф, как-то это двусмысленно прозвучало…
        - Настя!!
        - Да иду я, иду, - тихо буркнула, насмешливой тенью проскальзывая по стеночке на второй этаж, предусмотрительно оставив вещи внизу. Надо же, какая у нас натура шефская, нежной да пушистенькой оказалась-то! И планы ему не сломай, и слова в ответ не вымолви!
        А я ведь говори-и-ила…
        Правда, Максим умудрился мне таки отомстить. Думаете, он тихо мирно лег спать? Да щас! То он на ноутбуке что-то яростно нащелкивал незримому собеседнику. То по телефону в полголоса ругался. То кофеваркой выразительно булькал! Короче, покой мне только снился. Единственное, что стало явью - это бутерброд, нагло со стола стащенный, пока шеф холодный душ принимать изволил. И я таки имела честь наблюдать, как его полуголое офисное величество, да в традициях лучших любовных романов, в одном полотенце по квартире ходит.
        И вот, значит, сижу я на верхней ступеньке лестницы, жую бутербродик с колбаской… И смотрю, какие симпатичные, оказывается, у Максима мышцы. Не Ромашка, конечно, не Ромашка… Но тоже очень даже ничего!
        Совсем прям ничего, я даже бутерброд жевать активнее стала. А потом, запив нехитрый перекус стыренной минералочкой, скривилась, дала себе мысленный подзатыльник и отправилась в кроватку. Я бы себя туда как нашкодившего котенка за шкирку утащила, если б можно было! Тоже мне, додумалась, на шефа заглядываться.
        Нужна ты ему, Асенька, как прошлогодняя дохлая мышь из старой кладовки! Вон, сестренка моя любимая - это его формат. Нет, я конечно, как все особи женского полу, о великой любви мечтать смею, да на парней красивых иногда засматриваюсь… Но я скорее за перевоспитание Ромчика возьмусь, чем встряну по ушки в стандартный офисный роман!
        Или нет?
        Р-р-р-р! У меня от недосыпа уже голова раскалывается, и мысли глупые в черепную коробку лезут!
        В общем, как бы я не пыталась, но поспать в итоге так и не удалось. Промаявшись до восьми утра, я все-таки сдалась и полезла в интернет через телефон, желая высказать главному предателю все свое негодование. И что вы думаете? Андреев был на связи, онлайн почти во всех соцсетях, но не только мне написать, он даже ответить не подумал.
        Гад! Вот ведь гад какой, а?! Это я на него должна была дуться, а не он на меня!
        В душе неожиданно поселилась злость. Хорошая такая, сильная, тщательно и заботливо взращенная. Как там говорил Кевин в знаменитом фильме «Один дома»? «Вот вырасту, женюсь и буду жить один!»
        Вот и я - вырасту! То есть поеду с шефом, изменюсь, и найду себе такого мужика, который не только от злобного деспота начальника меня защищать будет, но и от Ромашкиной тирании - тоже!
        От негодования я булькала все утро. Строила грандиозные планы, рисовала в мечтах прекрасного принца, расписывала в мыслях прекрасное будущее и… толи краски взяла не те, то ли художник из меня так себе, но вместо идеального мужчины, перед глазами маячил то Ромка, то… Начальник, прости его осспади!
        И оба красивые такие, улыбчивые, заботливые, сексуальные. Тьфу на них! Как будто всех остальных особей сильного полу уже порасхватали, а ты, Асенька, бери, родная то, остаточки!
        Вот так вот, ругаясь и матерясь, я ворочалась в кровати, пытаясь угнездиться поудобнее. Хорошо хоть шеф на злую цаплю на его втором этаже не обращал внимания. Ругался там с кем-то по телефону, и до всяких там перелетных птичек ему попросту дела никакого не было. И по итогу, мрачный дятел в моем недовольном лице решил погрезить о чем-то другом. Ну, о червячках там всяких, личинках и, собственно, о предстоящем перелете. Все-таки, первый раз куда-то по небу намылилась!
        Лететь, если честно, действительно было страшно. Я очень хорошо помнила, как самолеты падают - в связи с постоянной угрозой терроризма, не так уж и безопасны авиаперелеты, как о них говорят. Да и вообще, я же не знаю, что там и как!
        Короче, вместо ванильных грез наступил черед здоровых опасений, подкрепленных собственным опытом невезучести. Нет, в итоге, конечно, я задремала… Но вроде только глазки прикрыла, а тут уже шеф стоит над душой и пиццей задорно чавкает. Ну, не наглость ли?
        - Соколовская, ты вставать собираешься? - и невозмутимо так, кофеечек прихлебывая.
        Вот же пакость-то какая. И поспать не дает, и едой не делится! Про ударную и столь желанную животворящую жидкость я вообще молчу. Кто ж так бедного ребенка будит? Вот если бы: «Асенька, солнышко, вставай, нам ехать надо. Открывай глазки, пей свой кофе, и поехали»… Вот был бы другой разговор!
        Нет. Увы, но эта нудятина без галстука - отнюдь не герой моего романа!
        - А надо? - сонно хлопнула ресницами, робко выглядывая из-под милого сердцу и тела одеялка. Эх… почему постелька становиться такой удобной только тогда, когда нужно из нее вылезать?
        - Ну, если ты хочешь есть, - задумчиво протянул отвратительно-бодрый босс, с аппетитом откусывая еще кусочек от ароматного треугольника с сыром. Вот, как тут не проснуться, когда так уговаривают?
        Я, конечно, не гурман, но вкусно покушать иногда хочется!
        Впрочем, свежая, тепленькая, вкусненькая пицца с тянущимся желтеньким сырком не слишком-то зашла сонному, измотанному организму. И на активные повторные сборы начальника я смотрела с пофигизмом ленивого от природы муравья, не понимающего, почему, собственно, все вокруг так шустро ползают. А, главное, нафига они это делают!
        В такси мне хотелось спать. В аэропорту - вдвойне. Вот так бы легла на ленту, глазки прикрыла, и пускай меня на досмотре просвечивают вместе с ручной кладью…
        А! Забыла сказать. Вместе со мной явно прикорнуло и мое невезение. Ибо чемоданы оказались без перевеса, регистрация прошла без происшествий, досмотр мы прошли легко и играючи, и я даже не шлепнулась носом в гладкий кафель в зале ожидания! Правда, один раз оно все равно глаза приоткрыло.
        Ну, когда самолет задержали еще на час прямо сразу после регистрации.
        Шеф уже даже не ругался. Он просто молча скрипел зубами, прожигая дырку в стене, пока я, сидя на высоком деревянном стульчике, с видом похмельной совушки таращилась в панорамные окна на чужие самолеты. Они были красивые. Огромные, мощные, даже разноцветные! Они мчались по взлетной полосе, в мгновение ока взмывали в небо, маняще сверкая гладким железным крылом…
        Но, когда я, наконец, оказалась в на удивление маленьком салоне бизнес-класса, уже не испытывала ни особого восторга, ни даже малейшего страха. Меня вон, хоть рядом с чемоданчиками уложи, я и тому рада буду!
        А как же новые впечатления, спросите вы? Тю-ю-ю…
        Из иллюминатора из-за шефской морды, уткнувшейся в планшет не видно ничего, турбулентность, которой так боятся в фильмах, оказалась на проверку легким покачиванием, а сам полет сводился к ощущению езды по идеально-ровной дороге. Разве только во время взлета уши заложило - вот и всё впечатления!
        Скучно. Грустно. И жуть, как неудобно! Ноги особо не вытянуть (а говорят, что в экономе и того хуже, ужас!), голову не пристроить, кроссовки не снять… Я честно пыталась спать. То есть, как пыталась? Меня выключало, шея тут же затекала от неудобной позы, и я просыпалась. И снова засыпала. И снова просыпалась! В туалет ползала несколько раз, и то, чтобы только размять ноги… Да еще и еда оказалась так себе!
        Это был ужас. Вместо нового опыта и хорошего отдыха, бедная я по итогу получила одни сплошные мучения. Пыталась даже на плече шефа украдкой пристроиться, но и тут потерпела фиаско. В этом плане сей умопомрачительный мужчинка оказался на редкость неудобненьким!
        И выползла я по итогу из самолета в месте прибытия лягушкой, испытавшей на себе не только цикл интенсивной стирки с дополнительным полосканием, но и побывавшей под горячим гладильным прессом!
        С-с-с-суровые «прачечные» у родимого Аэрофлота!
        - Устала? - вскинув брови, поинтересовался Максим, пока мы, в толпе таких же вялых пассажиров ожидали наш багаж.
        Я попыталась медленно поднять голову и…
        - Быр-быр-быр, - только и ответила, тупеньким взглядом провожая каждый уплывающий по ленте транспортира чемодан.
        Беленький. Красненький. Серенький… скучненький. Розовенький, в чехольчике. Оп! Пленкой и скотчем перемотанный. Желтенький… С Лондоном. Опять беленький. Коричневый. В клеточку! Снова с Лондоном… И снова. И снова. И снова!
        - К-хм, - выразительно кашлянул шеф, складывая руки на груди.
        И только тогда до меня, наконец, дошло, что мой собственный чемоданчик мимо нас уже третий раз проплывает!
        - Извиняюсь, - усталой собачкой вздохнула, нехотя стягивая вместилище тряпок. Ладно хоть, вампирюга начальственный язвить не стал, только головой покачал, да легко подхватил с черной ленты свой не чемодан - чемоданище!
        Мне помочь даже не подумал… Вот и как в него в такого прикажете с размаха влюбляться всей своей тонкой девичьей душенькой? Вот Ромка бы без разговоров и свои вещички тараканил, и мои, да еще бы и мое бренное тело на свое широкое мужское плечо загрузил!
        С тоской вспоминая о друге, я снова полезла в карман за порядком истощенным в плане зарядки телефоном. Но толку от этого? Ромашка до сих пор мне так ничего и не написал…
        - Ты чего там вздыхаешь? - притормозив неподалеку от выхода, поинтересовался Максим Се… а, ну его.
        Пускай будет Макс. Еще и спасибо скажет, что не Масик! После того, как я полтора часа полета старательно пачкала слюнками его дорогущую летнюю рубашку, а он даже расплаты не потребовал, ближе его укоризненного взгляда у меня точно никого нет! И вряд ли будет.
        - А мы скоро приедем? - тоном уставшего пятилетнего ребенка спросила, ставя рядышком чемоданчик и прижимая рюкзачок к впалой груди. Казалось, еще чуть-чуть, и я вот прям тут, посреди аэропорта брякнусь, и будет он меня тащить за ноги по кафелю, аки убиенную дичь…
        - А я разве не сказал тебе, что до санатория еще пять часов на машине? Черт, да где этот трансфер, почему водитель не звонит?
        И, развернувшись, как ни в чем не бывало, уткнулся в свою «яблочную» мобилку, набирая чей-то номер.
        Сказать, что я в этот момент припухла… значит не сказать ничего. Вообще. В принципе. Не заговорить никогда в своей унылой тихой жизни!!
        Убью. Вот прямо здесь и сейчас, просто и незатейливо придушу, и скажу, что так оно и было!
        - Да, это я. Да, я вам звонил. В чем дело? Почему водитель не отзванивается, сколько я еще должен торчать в аэропорту? - тем временем, не обращая внимания на мои раздувающиеся ноздри а-ля бык на корриде, будущий потенциальный труп медленно вырисовывал круг вокруг своего чемоданища. Ишь, шустрый-то какой, покойничек! - В смысле он уже уехал? Какой к черту другой пассажир? Вы там обнаглели, что ли?! Я на чем, по-вашему, добираться теперь должен? Да, я в курсе, что рейс был задержан. Об этом вы были предупреждены заблаговременно! И обязались предоставить другую машину. И что по итогу? Я в чужом городе, ночью, без транспорта и крыши над головой, а до пункта назначения четыреста километров! Вас что там, по объявлению без резюме набирают? Ах, кого я предупреждал? Тебя я предупреждал, лично! Да плевать я хотел на других пассажиров! Я заранее забронировал и оплатил полною стоимость индивидуального трансфера, какого черта вы отдали его другому человеку?!
        И тут я так заметно приуныла. Даже убивать шефа путем сдирания кожи пластмассовыми детскими грабельками перехотелось.
        Похоже, мое родное невезение на сей раз распушило перышки, расправило крылья и незаметно так достигло апогея…
        Судьба, ну не истинная ли ты гадость?
        - Старшего менеджера давай, - тем временем продолжил плеваться ядом в телефон мой разозленный до бешенства шеф. - Давай, давай. С тобой, как я понимаю, разговаривать бесполезно.
        И ему дали. Минут пять я наблюдала, как Макс сначала объясняет ситуацию, затем молча, но выразительно слушает оправдания… а потом взрывается, переплюнув по масштабам Везувий в семьдесят девятом году нашей эры! Только вот на сей раз не жителям Помпеи не повезло. А работникам транспортной компании, ухитрившейся по глупости своей подгадить не кому-то, а знаменитому антикризисному директору!
        Эх, чувству я, что кому-то в офис в скором времени припрыгает радостно белый, пушистый, полярный зверек. И это буду даже не я!
        А налоговая. Как минимум.
        - А, так вот, какой у вас выход из ситуации, - внезапно оскалился босс в трубку. Спокойно так оскалился, продуманно… мне старшего менеджера стало даже жалко. Ну… почти! - То есть я сейчас должен взять свои вещи, свою спутницу, и в чужом городе идти искать гостиницу посреди ночи, а завтра с утра вы нас любезно заберете. Как мило. Номер, кстати, вы оплачиваете? А, еще и за мой счет! Еще шикарнее. Знаете, что, а не пойти ли вам…
        И тут он осекся, так и не послав явно вспотевшего менеджера на три веселых буквы. А почему? Да потому что совершенно вовремя встретился с моим измученным, умоляющим и откровенно забитым взглядом. Первая злость давно уже прошла, негодование тоже… Осталась только усталость, свинцовым одеялом укутавшая все тело.
        Как это ни странно, но моей осунувшейся бледной физиономии и опущенных плеч вполне хватило, чтобы мужчина, не привыкший отступать, вдруг пошел на попятную. И, снова скрипнув зубами, выдохнул неожиданное:
        - Черт с вами. Бронируйте люкс на двоих. Скоро будем. Да, доберусь. Да, я тоже надеюсь, что ночь пройдет спокойно. Но если завтра в девять ноль-ноль у дверей гостиницы не будет оплаченного мной трансфера… Думаю, вы меня услышали. Всего хорошего.
        И, едва сдерживаясь, чтобы не треснуть телефон с размаху о пол, сунул его в карман веселых белых бриджей. После чего растеряно взъерошил волосы пятерней, и медленно, задумчиво окинул съежившуюся меня взглядом. Усмехнулся каким-то собственным мыслям… внезапно шагнул вперед, сгреб меня в охапку так, чтобы не вырывалась, и поцеловал прямо в губы!!
        И всё. Сердце безумной ланью заскакало по просторам моей груди, под громкие взрывы ванильных сопливых фейерверков… Стою. Балдею. Растекаюсь сопливыми капельками растаявшей, тонкой девичьей души. Отвечаю, вдумчиво, неторопливо, даже с откуда-то взявшимся слабеньким пылом!
        А ведь классно же целуется, этот самый начальник. И да, пофиг, что он вроде как там действительно начальник. Что? Офисный роман? Кто зарекался, я зарекалась? Тьфу. Да пошлите вы меня нафиг!
        И вы думаете, после того, как он, наконец, оставил мои чуть опухшие после долгого, сладкого поцелуя губы в покое, я трусливо дала деру? Не-а. Я глупо пялилась, пока он, приобнимая меня одной рукой за талию, второй невесомо поглаживал мою щеку, задумчиво глядя в мои осоловевшие глаза. Первый проблеск сознания в них проявился минут так через несколько, и вышел наружу тихим вопросом:
        - Шеф… а я что это было?
        - Вспомнил фильм «Поцелуй на удачу», - внезапное признание заставило меня моргнуть. Нет, он что, серьезно? По крайней мере, кривится уж очень правдоподобно. - Ну, не может тебе настолько навезти, Соколовская.
        - Ася, - невольно вздохнула я, начиная невольно пригреваться в его объятиях. Мозги, ау, вы где… - Просто Ася. Раз уж вы так… удачей поделиться решили.
        - Ну, тогда уж «ты» и Макс, - давая официальное добро на панибратство, усмехнулся мужчина, наконец, меня отпуская. Ну, как отпуская? Для начала целомудренно в лобешник чмокнул. Потом взял свой гроб на колесиках, дождался, пока я свой подхвачу, и потянул за собой, ухватив свободной рукой мою вспотевшую от волнения ладошку.
        Ва-а-а… Неужели, мужчина этот внезапный, да падок на всякие там романтические жесты? Странно. Мне в багажном отделении, что, не того спутника случайно выдали? Где там мой посадочный талон на этого конкретного мужчину… Надо бы номерной знак, да технические характеристики сверить!
        - Угу… А можно еще вопрос? А почему ты один номер в отеле заказал?
        - Намекаешь на то, что я всё заранее спланировал? - вскинул одну бровь Макс, легко утягивая меня на улицу через автоматические стеклянные двери. - Не прими за грубость, но если бы я хотел сразу затащить тебя в постель, я бы не стал ворочать подобные комбинации. Есть способы куда проще.
        Хм… Оскорбиться мне на сей пассаж или обидеться? Что значит «проще»? И в каком это смысле - сразу? А, пофиг. Ася хочет спатеньки!
        - К тому же, достаточно взглянуть на твое лицо, чтобы захотелось плакать от жалости, - «добил» мой добрый начальника, уверенно увлекая меня в сторону сияющего огнями здания на другой стороне улицы, в нескольких сотнях метров от аэропорта. - Лучше отдохнуть сейчас, чем ехать в ночь непонятно на чем. Да и бродить с утра по всей гостинице, контролируя твою побудку и сборы, я тоже не горю желанием.
        - Ну, допустим, - от души зевнула я. Хотя ночная прохлада чуть бодрила, усталость от этого не становилась меньше. Я уже промолчу, что от всей этой ситуации в душе тлело что-то тепленькое! - А почему «люкс»? Ты и так на эти путевки до чертиков денег спустил.
        И это я еще умолчала о внеплановом отпуске и, собственно, щедрых, уже перечисленных мне отпускных. Не то, чтобы мне было не интересненько… Но иногда спрашивать - себе дороже!
        - А ты серьезно думаешь, что я всё это так оставлю и не выбью компенсацию? - иронично усмехнулся Макс, останавливаясь у светофора, и жмакая сильным пальцем кнопочку его переключения. - Плохо ты меня знаешь, Соколовская.
        - Я тебя вообще не знаю, если что, - проворчала, машинально сунув освободившиеся руки в карманы шорт. Как-то не понравилось мне его заявление. Не понравилось, и всё тут! Сразу вспомнились неожиданные приступы нежности, да посреди зала прилета.
        Я ведь так и не сообразила, что на него нашло, и в какой момент турбулентности ему голову так встряхнуло!
        Шеф же на мое заявление благоразумно промолчал. Видимо, и сам пока не понял! Да и момент, если честно, был вообще не подходящий. Так что, как гласит знаменитая цитата, уже давно превратившаяся в опостылевший книжный штамп: я подумаю об этом завтра!
        Тем более, что усё… В моей опухшей голове уже давно вещали свои сказки Хрюша вместе со Степашей, им вторила Каркуша, а пока мой спутник регистрировал нас на ресепшене отеля, «Глазки закрывай, баю-бай», тихо напевал в моем мозгу сам Николай Валуев, со своим отбитым напрочь слухом.
        Впечатления те еще, я вам скажу!
        Всю эту благостную дурь пришлось тщательно вымывать под горячим душем в долгожданном номере. Как там он выглядел, спросите вы? Так спросите, что попроще… Чтобы я, да запомнила обстановку пресловутого «люкса», да в котором побывала первый раз в своей обычной, пресной жизни?
        П-ф-ф… Не был, спал, не помню!
        Разве что из недр памяти можно выкулопать одно скромное, исконно-русское определение. Звучит как «дорого-богато», вот!
        А так, меня хватило только на пушистый белый халат, в который я закуталась после банных процедур, на душераздирающий зевок, да на несколько шаркающих шагов в местных беленьких тапочках, да по белоснежному коврику. Потом был счастливый «шлеп» на пузо поперек огромной кровати, счастливый вздох и радужные сновидения.
        И как меня шеф потом запихивал под одеялко, и целовал ли он меня на ночь, мне уже было сугубо фи-о-ле-то-во!
        Вот такая вот неромантичная я, ага.
        Глава 10
        А по утру, как говорится, они проснулись.
        Ага. Проснулись, потянулись… и обломались! Хотя, кто-то еще сомневается, что в моем случае могло было быть как-то иначе?
        Я, значит, вся такая сонная, теплая, нежная, грезила во сне о романтике от шефа… А меня разбудил звонок от администрации отеля! С сообщением о том, что трансфер будет через час.
        И вот, с трудом продрав глазоньки, я осознала несколько вещей сразу. Для начала, конечно, уточню - кровать номера люкс ничуть не проигрывает по удобству мое родненькой пуховой перинке. Ну да ладно!
        Итак, сначала поняла, что время еще утро. И что поспала я всего-ничего, и выспаться почти не успела. А потом еще и сообразила, что моего любвеобильного босса в номере просто нет! Вот тебе и хорошее начало отпуска, Асенька. Ни здорового тебе сна, ни вкусного завтрака, ни утреннего романтика…
        Совсем неромантичный мужчина, кстати, нашелся чуть попозже, а вместе с ним и еда. На балконе. Сидит, зараза такая, и вместо сладких поцелуев, в одну каску наш первый совместный завтрак жрет!
        Тьфу. Что нынче за мужчины пошли, а?
        - Выспалась? - только и поинтересовался шеф, не отвлекаясь ни от хрустящих румяных тостов, ни от кофе, ни от планшета. - Нам скоро выезжать.
        - И вам доброе утро, Максим Сергеевич, - невесело буркнула я, падая во второе плетеное кресло, и без зазрения совести утягивая с подноса на круглом столике часть еды. А что? Хоть какая-то компенсация за испорченное настроение!
        - Не с той ноги встала? - вскинул брови босс, отвлекаясь на миг от гаджета. Хм. Хотя, пожалуй, сейчас мне больше нравится неправильное склонение этого слова. Звучит как гад-же-ты!
        - Ну, почему, - хмыкнула в ответ, забирая себе вторую чашку с кофе. И ведь она была, была тут, рядышком! И кофе был еще горячий! А это значит что? А это значит, что завтрак только что принесли, да еще и на двоих. Но и будить меня при этом никто даже не собирался! - Не только не с той ноги встала. А еще не туда в отпуск поехала, и не с тем мужчиной вчера поцеловалась. А в остальном всё в порядке, да. Жизнь прямо играет радужными красками!
        И да, я была не выспавшаяся, расстроенная и самую чуточку злая. Так что язык пер вперед меня, высказывая все, что накопилось. И это есть хорошо, да…
        Я когда проснусь окончательно, буду гораздо, гораздо скромнее!
        - А, так вот, в чем дело, - внезапно ухмыльнулся шеф, тщательно вытирая руки салфеткой. А, ну да, ну да. Когда совесть нечиста, так и хочется навести порядок вокруг!
        Нет, что-то я определенно сегодня не в духе. Еще один тост свистнуть, что ли?
        Вместо ответа я лишь пожала плечами в том самом махровом халатике, кусая чисто вычищенными зубками хрустящий хлебушек. А удобная эта вещь - отель! Даже чемоданы распаковывать не надо, в ванной и так обнаружишь все предметы первой необходимости!
        А шеф же… А вот тут он меня удивил, да. Вместо дальнейших демагогий, он вдруг приостановил свой пищеприемник. Небрежно отбросил салфетку на столик, поднялся, опираясь руками на подлокотники, и подошел ко мне. Я даже жевать прекратила, честно! А он, зараза такая, обхватил мое лицо своими сильными теплыми ладонями, заботливо стряхнул крошки пальцами… и, наконец, поцеловал!
        Мур-мур-мур… как же все-таки приятно, когда тебя с утра кто-нибудь целует! Да еще так нежно. Хочется таять и таять, как ломтик плавленого сыра на горячем, сейчас остывающем хлебушке…
        - Так лучше? - закончив меня целовать аккурат на том моменте, когда у меня благодаря неудобной позе стала чуть-чуть затекать шея, ласково поинтересовался мужчина. Ну, прям весь милый такой, как котик! А в глазах-то бесята отжигают, происхождения неизвестного. Я же вижу!
        - Лучше, - окончательно расплылась довольная я.
        Настроение поднялось тут же, отпуск не казался мрачным, погода отстойной, а вчерашнее происшествие в аэропорту - странным глюком уставшего сознания. Сразу как-то и жить захотелось, и кушать!
        Правда, если честно, такого проявления мужского внимания мне оказалось мало. Дальнейший завтрак проходил почти в полном молчании, а сборы - в приличной спешке. Ну так и на душ с переодеванием тоже время надо! А подходящую одежду в новом чемодане попробуй еще разыщи. И я еще промолчу о том, как быстро и аккуратно сложить все тряпье обратно! Ибо, как гласит закон чемодана: то, что вместиться туда сразу, потом ни за что не войдет потом. Особенно, когда времени на уговоры непослушного гардероба отчаянно не хватает.
        В общем, мы чуть не опоздали. Как это ни странно, но транспорт, гордо именуемый трансфером, ждал нас почти у порога гостиницы, на проверку оказавшись рядовой машиной бизнес-класса. Тьфу. А я-то думала, там микроавтобус дадут какой-нибудь! Ну, по типу тех, на которых звезд эстрады возят. С телевизорами в подголовниках, мини-баром и удобнейшими креслами…
        Ан, нет. На тебе, Асенька, обычную иномарку, сиди и расслабляйся в дороге.
        Нет, если подумать, меня не напряг бы и обычный жигуленок. Я-то к дальним дорогам привыкшая! Помню, даже умудрялась стоя спать, по зиме, в обычном автобусе. Ну, а что? Меня там приплюснули между телами, я снежок с пуховика на спине у ближайшего мужчины сдула, головушку пристроила, да прикорнула чуток. Было даже вполне удобненько!
        А тут вроде и компания шикарная, и музыка ненавязчивая, настроение романтичное, и пейзажи за окном шикарные… А скучно так, что скулы сводит!
        Шеф опять в планшете, я опять в прострации. Это прямо традиция какая-то! Нет, ну вот вы мне скажите, он будет себя вести как примерный влюбленный человек или нет? Нет, я понимаю, что он брутальный, сильный, независимый мужчина… Но я вроде как обнимашек хочу!
        И вообще. Во-первых, ехать пять часов к ряду довольно таки скучно. Нет, пейзажи действительно красивые и всё такое! И все равно - скучно. Хочется простого человеческого общения, что ли… А я, глядя на сосредоточенного мужчину рядом, сразу вспоминаю, что он…ну как бы мой шеф! И о чем с ним весело болтать, я совершенно не знаю! А еще я вспоминаю вчера и сегодня, и понимаю, что вроде как мы теперь вместе. Ну, или не вместе. И не знаешь же наверняка, и не спросишь, и вообще! Неудобно, неловко и непонятно.
        Как первая школьная любовь, ей-богу!
        Хочется и внимания, и общения, и поцелуев, и… ну ладно, дальше пока не заглядываем. Но все равно, хочется же! И в подтверждение наших внезапных отношений, и потому, что просто хочется. Ласковое слово и кошке приятно, а тут целая я, давно тоскующая по твердому мужскому плечу и нежному… ну, вы поняли. Отношению!
        Короче, приставала я к этому красавчику и так, и эдак. А он сидит, новости почитывает, да ухмыляется многозначительно. Понимающе. Интригующе… Тьфу. Так бы и треснула его же планшетом, по его же смазливой морде!
        Однако, долго ли, коротко ли, но длинный, нудный и тернистый путь к нашему счастью, наконец, был преодолен. И я, кряхтя, постанывая и охая, вывалилась из машины на аккуратный тротуар около нашей гостиницы. Название, которой, кстати, я не очень-то запомнила. Это же Белокуриха, город-курорт. Да здесь каждый второй дом - это гостиница, отель или санаторий!
        Мило, приятно, многолюдно. Местами даже уютно. Наше будущее пристанище, к слову, немного отличалось от других, милым насыщенным голубым цветом отделки фасада, вывески и частью стеклянных стен первого этажа. Впрочем, зная изящный вкус моего большого босса, что-то средней руки он бы не стал выбирать. Могу поспорить на свой новый чемоданчик, он и номера забронировал, как минимум, полу люксы!
        Вот честно, у меня даже не единой мыслишки сомнений не возникло, особенно когда мы оказались в блестящем, дорогущем даже на вид холле. Мне в моих пыльных кросовочках по этому чистому кафелю даже ходить неудобно-то было! А уж стоять перед внимательным взглядом администратора и вовсе… ну, такое. Да она раз так в пять выглядит лучше и ухоженней меня! Да еще и какая-то вобла меховая позади нас встала, выразительно покашливает, да носочком туфли по полу постукивает. Не знаю, как мой терпеливый боссушка, но мои мозги в кельтский узел свернулись сразу!
        И я тактично слиняла на миленькие, низенькие и удобные креслица, стоящие посреди холла. Оставив «своего» мужчину делать что? Правильно, разгребаться с проблемами насущными! В том числе и с крашеной мойвочкой, томно дышащей ему в широкую спину.
        Думаете, я там сидела, и от ревности умирала? Ну, разве что чуть-чуть. А так, на самом деле, я журнальчик почитывала. Надо же хоть откуда-то почерпнуть нужную информацию!
        Итак, прибыли мы в отель «Беловодье». Нам предоставляются номера…. Бла-бла-бла, питание в ресторане по типу шведского стола, угу. Бесплатный Wi-Fi, парковка, мини-бар… Снова бла-бла… Так, что еще? Ага! Фитнес-центр и несколько специализированных бассейнов! Это уже интересно. Оу, турецкая баня, медицинский комплекс, массажный кабинет и… уи-и-и-и! У них есть собственный аквапарк! Да за такую радость я готова Максу простить даже вон ту ласковую улыбочку, подаренную наглой наманикюренной кильке!
        Кстати, как ей в меховой жилетке не жарко в такую жару?
        Недоумевая и пофыркивая, я все-таки решила вернуться к занимательному буклету, начиная (наконец-то!!) ощущать хоть какое-то предвкушение от будущего отпуска. И нет, я не прислушиваюсь к голосу в своей голове, старательно напевающего песенку «Круэлла Де Виль», нет-нет! Пусть сходство пушистой каракатицы с отрицательным персонажем мультфильма о-о-очень уж поразительное.
        Я просто само сосредоточение на яркий фотографиях имеющихся услуг и номеров, пускай кое-кто боссовитый там хоть двести раз попытается вызвать меня на ревность. Ну уж нет. Космы драть не пойду!
        Что там у нас дальше-то? О-о-о. Конференц-зал, комната переговоров со всей необходимой техникой… Кажется, я начинаю понимать, откуда к нам тропический муссончик пожаловал! Отпуск у вас, да, Максимка Сергеевич? Да еще и на двоих, да из самых добрых побуждений…
        Брехло вы без галстука. Так бы и сказали сразу, что в деловую поездку намылились, а меня так, прицепом захватили, чтобы Ромашка второй раз морду не набил!
        У меня после этих соображений как шоры у пугливой лошадки спали. И я еще какие-то там чувства к нему найти пыталась? Да я б быстрей бы январском лесу подснежники нашла!
        Хотя, Аська, тормози на поворотах - на улице не гололед, но все-таки. Делать выводы рано! Презумпция невиновности и всё-такое. Пока понаблюдаем, а если что, я этого гада в ванной из крови марала лично утоплю!
        Да-да, есть тут и такая услуга. Ну, никто же не удивился подобному, правда? Какую же еще гостиницу, да из целого курортного города, да мог выбрать упырь!
        - Идем? - наконец, разобравшись с нашим заселением, очаровательно (в его понимании) улыбнулся подплывший наглой баржей шеф, провожаемый ласковым взглядом в спину. Таким взглядом, что мне очень остро захотелось морепродуктов на ужин! Где бы взять гарпун, да наколоть кита на шпильках…
        - Всё? - невинно похлопала ресничками, прямо-таки чувствуя, как внутри меня хихикает и кокетливо улыбается лучшая из актрис. Сейчас она тонкими пальчиками поправляет чулочки, а очень скоро… туго затянет их у кого-то на шее!
        Я добрая сегодня, ага.
        - Двухкомнатный люкс на пятом этаже в нашем распоряжении, - «скромно» поклонился шеф, явно собираясь меня впечатлить. Не впечатлил. Но я честно похлопала глазками, подскочила и бегом засеменила к лифтам, подпрыгивая вместе с чемоданчиком. Ну, надо же восторг изобразить! Хотя, наверное, что-то все-таки меня выдало, ну или актриса во мне еще недостаточно напилась. И, пока бесшумно двигающий лифт светящимся табло отсчитывал этажи, мне в затылок прилетел неожиданный вопрос:
        - Ревнуешь?
        - Кто? Я? - безмерно удивилась, мысленно чертыхаясь. Надо было не настолько внимательно стены рассматривать!
        - Ну не я же, - нагло ухмыльнулся шеф.
        - Пф-ф-ф! - скорчилась я, пытаясь делать вид, что меня это не колышет. Ну ни капельки! Хотя, кого я обманываю? Вопрос вырвался прямо сам собой! - Не дождешься. Но мне прямо-таки интересно, что это такое было!
        - А чем это могло показаться? - иронично вскинул брови Макс. - Мы взрослые люди, Соколовская. Это был легкий подкат, легкий флирт, и не менее легкий намек на такой же легкий секс.
        Пускай это прозвучит клишировано и банально… но я четко услышала, как на пол рухнула моя родимая челюсть! Это нормально, мне в таком признаваться?
        - И-и-и? Каков же был твой «легкий» ответ?
        - Расслабься, Анастасия, - неожиданно расхохотавшись, Максим приобнял меня за плечи и коснулся губами виска. - Меня мимолетные связи не интересуют. Особенно теперь, когда у меня есть ты.
        Та-а-ак… Это мне сейчас так «тонко» на скорый секс намекают?
        Вот интересно, мне на такие слова оскорбиться в лучших чувствах, или просто нетривиально дать ему в глаз?
        - Жаль вас огорчать, многоуважаемый Максим Сергеевич, - многообещающе прищурилась я. - Но спать с вами как-то не входит в мои ближайшие планы!
        И гордым крейсером выплыла из открывшегося лифта, не забыв напоследок ткнуть мужчину локтем под ребра, и бегемотом протопать ему по кончикам пальцев. Я бы еще попрыгала! Но выглядело бы это не так уж и гордо, увы.
        Правда, гордость все-таки немножко поубилась о мою растерянность, вызванную легким топографическим кретинизмом. Где находится наш номер, я-то не знала! Вот и замерла посреди коридора как кролик, испуганный шальным щенком, случайно забредшим в зоомагазин. И, естественно, мимо меня, назидательно посмеиваясь, прошагал слегка уязвленный, но пытающийся отчаянно не показать этого шеф. Улыбаясь при этом так пакостливо-пакостливо, что я почти серьезно захотела кинуть в него чемоданом!
        Да еще и задумалась невольно: ну, допустим, целуется он на самом деле классно… Но действительно ли оно мне надо?
        - Прошу, - тем временем, пафосно поклонившись, Макс широким жестом предложил мне пройти первой в открытую им дверцу. И честно - мне вдруг захотелось драпануть в диаметрально противоположенную сторону! Во избежание так сказать. Как будто если я сейчас переступлю порог шикарнейшего номера, отчетливо виднеющегося в дверном проеме, обратного пути у меня уже не будет. Будто тем самым соглашусь на сам отпуск, но и не только на него!
        Однако, как говорится, отступать некуда, позади Москва в лице многозначительно улыбающегося начальника, явно забавляющегося моей трусостью. Так что, будь, что будет. Хаммам нам шею, аквапарк навстречу, и три массажных кабинета в зад…
        Ну, думаю, понятно куда.
        А, кстати, номерок-то действительно шикарен, это даже не глюки, вызванные скрасить суровую действительность бытия! Не, знаю, почему сказали, будто бы люкс двух комнатный. Да я сразу дверей насчитала больше раза в три! Прихожей как таковой нет, но оно и понятно, мы же не в квартиру приехали. Но гостиная… Огромная, просторная, светлая. Молочно-белые стены, здоровенное окно с белоснежными шторами, обалденный массивный диван, перетянутый белой кожей и такими же креслами. На них так и хочется упасть, растечься по всей уютной поверхности и не вставать. Особенно на то, что поближе к входной двери, а заодно и спрятанному в углу холодильничку!
        Интересно, а ма-а-асенькие бутылочки в нем есть? Исключительно профилактики ради, честно-честно!
        Пол из дорогого качественного ламината приятного орехового цвету, посреди пушистенький коврик с кофейным столиком. На таком после всех бутылочек и прилечь будет незазорно! В углу возле окна плазма на стеклянной подставке, а напротив дивана - то ли зеркальная стена, то ли проход в другую комнату, спрятанный за зеркальными перегородками…
        Короче, дорого-богато!
        Но мне понравилось. Есть все-таки что-то такое, приятное и манящее, в этом самом лакшери! Ну, если конечно, это всё оно. Хотя, если честно, отдельная комната и собственный кондиционер - для меня уже лакшери.
        И что там на счет собственной комнаты всё-таки?
        - Девочки налево, мальчики направо, - проклятый упырь, явно занимающийся чтением мыслей на досуге, тут же сделал еще один приглашающий жест своей широкой, не мозолистой ладошкой.
        Пф-ф-ф… Следуем принципу «разделяй и властвуй»? Так я только «за» всеми своими ножками-карандашами и руками-спичечками!
        Где там, говорите мои законные владения-то, моя вотчина и непаханая целина?.. А, вот, за красивой дверкой прячется.
        Воу… Воу, воу, воу! Я не верю своим глазкам, неужели это она? Невероятная, необъятная, нереальная кровать размера King-size?! Да на ней же впятером спать можно, и отнюдь не валетиком! Ух. Неужели судьба моя поганочка, наконец, сменила гнев на милость, и отсыпала в кулек из везения чуть-чуть чистого удовольствия? Приятно, конечно… Но что-то мне подсказывает, я за такую милость буду расплачиваться дольше, чем среднестатистический житель сурового Челябинска за скромную однушку в ипотеку!
        Железными, чугунными, и стальными монетами размером соседний труболитейный завод…
        Какая все-таки гадость, моя собственная карма. Вместо того, чтобы как в фильмах радостно расхохотаться и с разбегу плюхнуться на кровать, я настороженно паркую чемоданчик у письменного стола. И, как в бородатом анекдоте, думаю, послать ли горничной цветы в знак ее скоропостижной кончины… или в этой комнате действительно кто-то живет?
        Бардак вокруг, незаметный с первого раза, придавал роскошному люксу эдакий налет обитаемости. По крайней мере, пара косметических тюбиков на дамском столике выгодно оттеняла его матовую поверхность, а смачный поцелуйчик на овальном зеркале делал образ мебели очень даже завершенным. Конфетные фантики, стихийно перемешенные с модными журналами, предавали особый шарм письменному столику в углу. Кричащий фен леопардовой расцветки чудно выделял пастельный оттенок мягкого ковра, и прекрасно гармонировал со смятым полосатым покрывалом на кровати. Но ничто не красило этот номер больше… чем бежевые кружевные труселя, кокетливо висящие на зеркальной дверце гардероба, прекрасно сочетаясь цветом с кожаным изголовьем кровати!
        - Cherchez la femme[1]? - искренне поинтересовалась вслух, подцепив двумя пальчиками изящную деталь дамского туалета. Я, наверное, впервые на собственном опыте применила это выражение не в его общепринятом смысле, а буквально!
        Ну, и где же, мне прикажете, эту самую пресловутую бабу искать?
        Хотя, чего ее искать-то? Вон, за очередной дверкой, вода в ванной комнате плещется. Кажется, причина массового беспорядка на вверенной мне территории, там и окопалась.
        Интересненько. «Старая» Аська в таком случае просто бы оставила вещи, и спокойно пошла бы исследовать санаторий-отель, пережидая, пока горничная наведет марафет. Ну, припудрит носик моему номеру, так сказать. Мы же все люди, могла и не успеть сделать это вовремя. Бывает!
        Но как же обязана поступить «новая», еще не юзанная суровым миром бизнеса и гламура, лучший переводчик элитного риэлтерского Анастасия Соколовская?
        Ну-у-у… Я не знаю. Я же - не она!
        Так что я просто скинула рюкзак и почесала нос. Честное слово, в любой непонятной ситуации чеши нос. Чеши нос - и ситуация сразу становиться яснее!
        - О! А ты и есть та самая Настя, да? - внезапно поинтересовался вышедший из ванной… плейбойский зайка?!
        Ба-бах! Это рухнули на пол мои мысли, надежды, воображение и впечатление. Ну, и челюсть заодно. И я, замерев, как папуас в Эвенкии, смотрела на чудо чудное, диво дивное, замершее на пороге. На эти бесконечные ножки в темных чулочках, на острые шпильки замшевых туфелек. На тонкие руки с кожаными нарукавниками на запястьях, на черный кожаный корсет с кокетливым бантиком, плотно обхвативший сексуальную фигурку. На пышные, упругие верхние девяносто. На нижние, в трусиках-шортиках, с кокетливо выпяченным пушистым беленьким хвостиком. На лучезарную голливудскую улыбку, золотисто-каштановые локоны и загоревшую кожу…
        А где-то внутри меня, родные тараканы, тем временем, устраивали моей самооценке ирландские поминки: бодро и радостно, со смехом и весельем, с едой, пивом, самогоном и огромным количеством виски!
        Ну, и здравому рассудку заодно.
        - Д-д-да… - неуверенно заикаясь, жалобно проблеяла, не понимая единственной вещи. Это шеф заранее постарался, девушка номером ошиблась… или нынче зайки такие борзые пошли?!
        - Как чудно! - чмокнул сочными губами зайчик. Я, кажется, даже выдохнуть не успела, как самая лучшая куколка из коллекции Хью Хефнера[2], пусть земля ему будет пухом, незаметно оказалась возле меня.
        Не хочу никого обидеть, но теперь-то я понимаю, насколько веселая и занимательная была жизнь у старика. С такими-то зверушками! Да там Гринпис, наверное, от зависти стонал и плакал!
        - Д-а-а? - на этот раз мое блеяние приобрело легкие оттенки сомнения и неуверенности. Впрочем, они тут же переросли в удивленный и неприлично громкий «Ик!», когда чудо с хвостиком вдруг меня приобняло за талию, спустило свою шаловливую ручку пониже, и совсем однозначно ущипнуло меня за попу!
        - Конечно, - ласково ответил нескромный зайчик, быстро и умело заключая меня в нежные объятия своих ловких ручек. - Нам же еще жить вместе. Я думаю, мы с тобой подружимся!
        И еще более однозначно поцеловала меня в губы.
        В этот миг я, наверное, побила все мировые рекорды самых скоростных поездов! Со скоростью света и звука влетела в другую спальню, вломившись к как раз раздевающемуся мужчине с диким, ошеломляющим воплем:
        - Шеф!! Я согласна спать с вами!!
        - Да ну? - иронично изогнул губы этот капризный, недоверчивый тип. Вот гад какой, а. Удивился бы хоть для приличия ради! Тьфу. Вот обязательно ему надо всю малину испоганить? Стоит тут, сверкает рожей победителя. Досверкается - я ему кубок с медалькой куплю. Шоколадной!
        - Честно-честно! - горячо уверила я, устраивая резкие и внезапные обнимашки с сильным мужским телом. Оно, пусть и не совсем родное, но всяко приятнее. А то я уже на секунду себя почувствовала если не представителем нетрадиционной сексуальной ориентации, то, минимум, зоофильчиком с маленьким стажем! - Правда-правда! Лучше уж вы, чем этот… тот… пошлый заяц!
        - Пошлый… кто? - изумился начальник, но, как ни странно, меня обнял. Фух. Ну слава богу. Теперь-то я хоть буду уверена, что от прекрасного слабого пола он меня, хоть и с неохотой, но защитит!
        Как говорится, на безрыбье и кактус за нежную ромашку сойдет.
        - О, а это, наверное, она обо мне.
        Мама! Спасите, помогите, заберите! Меня преследует заяц!!
        - О, боги, - при появлении пошлости на каблучках, Максим моментально выпустил меня из своих рук. А еще его немного покорежило, и он пальцами потер переносицу с такой усталостью, будто только что с разгрузки железнодорожного состава приковылял. Причем состава, груженного танками! - Что на тебе надето?
        - А что-то не так, пупсик? - игриво и, как мне показалось, чуть-чуть фальшиво причмокнула губами девушка, соблазнительно качнув бедрами. - Тебе не нравится?
        - А почему мне должно нравится… это? - изумился еще больше Макс.
        Т-а-ак… вокруг меня что, резко неправильно ориентированных прибавилось? Да я же свою личную жизнь такими темпами никогда не устрою!
        - Ну и задница, - не знаю, что это было, но всю игривость и манерность с девицы как ураганом снесло! Уже нормальной походкой она прошлась по комнате, плюхнулась на край кровати и, закинув ногу на ногу, еще раз улыбнулась, и тоже, сделала это совсем нормально. Почти как адекватный человек! - С тобой всегда скучно.
        - Зато с тобой настолько весело, что не знаешь, саму удавиться, или удавить тебя, чтобы не выводила, - невесело усмехнулся шеф, качая головой. Глубоко вздохнув, он сунул руки в карманы, наконец, решив вспомнить о главной жертве всего этого беспредела. - Знакомься, Анастасия. Моя сестра, Милана.
        Милана? Помилуй боже. Это Дьяволина какая-то!
        - Сестра? - невольно поинтересовалась, выходя из-за не слишком надежной спины босса, за которую успела спрятаться, сама того не заметив сразу. - А она всегда… ну, вот такая?
        - Увы, - развел руками насяльника. - В семье не без… ну, ты поняла. Кстати, она не всегда именно такая. Уверен, она еще сумеет удивить своим разнообразием.
        - Сам ты… сам знаешь кто, - ни капли ни смутившись, ухмыльнулась Милана, беззаботно качая туфелькой на кончиках пальцев. Вот, сразу видно - жизнью наслаждается человечек. И народ эпатирует, и родственнику не скучную старость обеспечивает. Так и вижу, как лет через сорок она с лихим гиканьем катает несчастного дряхлого Максимку на коляске, а потом радостно скачет, удерживая высоко над головой его вставную челюсть! Ну или результаты анализов.
        И - идиллия!
        - Боюсь, Волдеморт из меня, как из тебя помесь Добби с Гриндевальдом. Вселенское зло… но довольно милое, - дернув уголками губ, мужчина сложил руки на груди, явно не собираясь сдаваться без боя.
        А мое воображение, тем временем, уже рисовало, как он тихой лунной ночью, в далеком доме престарелых, кряхтя и охая, ворует у родной сестренки костыли…
        - Хм… подаришь носок? Или собственного Альбуса Дамблдора? - почти с неподдельным интересом поинтересовалась наглая зайка.
        - Разорюсь на качественный кляп из интим-бутика. Боюсь, чтобы заставить тебя замолчать, не хватит не то, что носков - склада текстильной промышленности.
        - О… кто-то, я смотрю, перешел на сторону зла, и вместо печенек предпочел БДСМ? Смело, братец, смело. Зато теперь хоть не придется мучиться с выбором подарков на день рождения и двадцать третье февраля.
        - А вот это хорошая новость. А то, знаешь ли, мой гараж уже не выдерживает гору ящиков с банальной пеной для бритья. Зато хоть потренируешь фантазию.
        - Что ты, братец, что ты… моя фантазия еще сможет тебя удивить!
        - Хм, - в конце концов, не выдержав, громко кашлянула я, почувствовав себя лишней. Вот как будто мне эти скромные семейные разборки нужны прямо пипец как! Хотя представлять их в старости довольно таки забавно. - Я вам не сильно мешаю?
        - Прости, Асёнок, - снова приобняв, шеф ласково чмокнул меня в висок. Зачем, только? Вроде еще не обедал, чтобы жирные губы вытирать! - Увлекся. Но ты привыкай, тебе еще много предстоит узнать и услышать.
        - В каком смысле? - выпучила я глаза, едва удерживаясь, чтобы не шугнуться от этого семейства как от парочки чумных мышек.
        - А он разве тебе не сказал? - иронично выгнула одну бровь Милана. И, в ответ на мое ожесточенное мотание головой, усмехнулась. - Ну, и засранец, ты, братец. Скрывать от собственной девушки такой шикарный сюрприз, как я. Всё очень просто, Асенька. Пока этот пожарный директор свою работу работать будет, мы с тобой проведем очень, очень много счастливого времени вместе. Ведь именно мне предстоит заняться твоим воспитанием, твоими манерами и твоей внешностью. Приятный сюрприз, правда?
        Я никогда не умела, да и не любила материться. Но в то время пока у меня из-под ног стремительно убегала земля, в моей голове вихрем пронесся весь полный словарь обсценной лексики. Всего его издания, все переиздания и за все годы сразу!
        - А, и да, - пока я судорожно искала ртом воздух, мило добила меня шефская сестренка. - Номер у нас один на троих. Поздравляю тебя, Асенька. Спать с тобой мы тоже будем вместе!
        Я честно, долго терпела, чтобы не выразиться. Но это… это… это…
        Это пипец.

1. Cherchez la femme (Шерше ля фам) - французское выражение, которое буквально означает «ищите женщину». В том смысле, что, необычное поведение мужчины или неясная мотивация его поступков, причиной может быть его попытка скрыть незаконное дело с женщиной, или имеет место быть попытка произвести впечатление на женщину.

2. Хью Марстон Хефнер - американский издатель, основатель и шеф-редактор журнала «Playboy».
        Глава 11
        - Шеф, это подстава!
        И только усмешка в ответ…
        - Это некрасиво и нечестно. И вообще!
        И снова, та самая пресловутая усмешка на уголках красивых, сексуальных губ…
        - Это гадство!
        - Почему это гадство?
        О, ожил, наконец. А я то уже на полном серьезе собиралась провести ему лоботомию блестящими кулинарными щипцами для хлебушка. Хвала шведскому столу в ресторане - здесь пыточных инструментов для моей порядком разозленной натуре было просто видимо-невидимо!
        Но вместо ответа я просто молча ткнула вилкой в сторону углового стола, за который как раз упало то самое гадство. Которое трансформировалось из пошлого зайчика в подростка алкоголичку за каких-то пару минут!
        Вы только гляньте на нее. Высокий хвост, яркая помада. Кожаный вещь-мешок за спиной. На теле - еще мешок, на этот раз черный, с необработанными краями, без рукавов и с белой размашистой надписью, рекламирующей название знаменитого виски. Кожаные лосины в облипку, на шее чокер, на ногах кожаные босоножки на огромной платформе.
        Нет, я тоже, конечно, не стилист, и крайний имидж мне - драные джинсы с майкой. И всё равно! Почему именно она будет меня учить, и чем она меня лучше?
        - Макияжем. Маникюром. Брендовыми вещами и тщательно продуманным образом. Уверенностью в себе, обширным кругом полезных знакомств и высокой должностью в крупной фирме, - усмехнулся босс, преспокойно подкладывая мне на тарелку сладкую пончик в кислотно-голубой глазури.
        Я в этот момент передумала даже в него борщом со свининкой кинуть. Я что, уже вслух разговаривать начала?
        - Она? - я мрачно махнула вилкой через плечо, хмуро отворачиваясь к кофемашине за двойной порцией чего-нибудь крепенького, вкусненького и с горкой сливок. Ромка меня, увы, в этом плане разбаловал, так что я всерьез собиралась вытрясти из несчастной техники всю душу. - Свежо придание!
        - А ты поверь, и не с трудом, - блеснул знаниями русских поговорок мой начальствующий мужчина. Не в том смысле, что доминант и все такое… упаси меня боженька от обсуждаемого раньше БДСМ! А в том, что я так и недокумекала, любовь он моя, или же все-таки зарплатодатель!
        Кстати, прибавку давно уже просить пора. Двойную. За вредность.
        И только пускай попробует от меня откупиться несчастной рюмочкой молочка!
        - На самом деле, Мила не такая уже и плохая, - неожиданно серьезно добавил Макс, откладывая свою тарелку на секундочку. И так же неожиданно меня обнял, снова целуя в висок. И вроде как уже привычно, и все равно, даже немного обидно. Как будто меня больше и целовать-то некуда! - Тебе действительно стоит у нее поучиться. А сейчас извини, мне придется тебя оставить. Володя, здравствуй!
        И учесал на прямых ногах в сторону какого-то импозантного мужчины, не забыв о своем нехитром, расчетливо и продуманно набранном обеде. Честное пионерское, если он считает свои ежедневные калории, то список его недостатков в моей голове скоро начнет в компактный рулончик сворачиваться!
        К слову, подобных мужчин здесь было ну просто завались. Отель-санаторий в действительности оказался не местом лечения, оздоровления и отдыха, а просто каким-то местом для деловых разговоров без галстука! И, поверье, та мадам в меховом жилете посреди жаркого лета, показалась мне просто легкомысленной лапочкой. Тут такие модели ходили… со всех тематических фотосессий подряд! С подходящими аксессуарами, естественно. Ну, брильянты там, крокодилья сумочки, маленькие дрожащие собачки, которых судорожно тошнило от страха в те самые сумочки… Ну, и спутники соответственного статуса. С большими деньгами и с на удивление маленьким брюшком!
        И вот плыву я, средь этой роскоши, ослепленная блеском элитных страз, да в компанию единственной знакомой мне личности. Ту я хоть в исподнем видала, она вряд ли сумеет меня удивить. А то люди вокруг косятся, как на несчастного курьера с дешевой пиццей, вызванного шутки ради на престижный благотворительный бал…
        - Что, неуютненько? - как ни чем не бывало поинтересовалась Милана, преспокойно вкушающая свой салат с морепродуктами. И вот, что странно. Выглядит неприглядно она… А носы все морщат, глядя на меня!
        - А то незаметно, - сморщила я нос, падая на соседний стульчик, и уже с отвращением оценивая свою полную тарелку. Даже есть расхотелось, честно! - Как тебе это удается, а?
        - Удается что? - вскинула девушка свои идеальные точеные бровки. - Не обращать на них внимания?
        - Ну… да!
        - Ася… а почему я вообще должна задумываться о людях, которых не знаю, и знать априори не собираюсь?
        Сей закономерный вопрос изрядно сбил меня с толку. Вот вроде бы логично всё, да? Но почему же от него становиться неприятно?
        - В смысле? Макс сказал, что у тебя обширные полезные связи. Разве все эти люди здесь - не твои потенциальные коллеги и знакомые? - удивленно моргнула я всеми волосами сразу. В смысле, и ресницами, и бровями.
        - Я тебя умоляю, - Милана насмешливо фыркнула в кружку с травяным чаем. - Даже если я пошлю любого из них матом, это не помешает мне потом выстроить деловые отношения с ним же. Умные люди, Настя, всегда отбирают зерна от плевел. Личное от рабочего. Встречаются, конечно, на удивление принципиальные типы… но это скорее исключение, чем правило. Ты удивишься, насколько лицемерны люди. И ради больших денег они способны мило улыбаться даже тому, кто вчера с презрением плюнул им в лицо.
        Эм-м-м. Это же сейчас не тонкий намек, нет?
        - А, дай угадаю, - вдруг прищурилась девушка. - Тебя воспитывали по принципу «веди себя прилично, что скажут люди»?
        - Что-то вроде того, - буркнула, утыкаясь в тарелку с уже совершенно неаппетитной едой.
        Не говорить же мне, что меня, по сути, вообще никто особо не воспитывала, верно? Я как тот бурьян на собственном же огороде - что выросло, то уже выросло! Не срезать, не пересадить, не выкопать. Все равно где-нибудь, да прорастет, испортив всю малину.
        И вообще, что у нас тут за внезапные откровения пошли? И почему я признаюсь ей во всем и сразу, а?
        - Ась, не злись, - фыркнула Милана. - Ничего плохого в этом нет. Я вижу, то ты добрый, спокойный, культурный и воспитанный человек. Но всегда нужно задумываться, в первую очередь, о себе. О своих удобствах. Ты живешь для себя, не для вот этих случайных прохожих, соседей или даже дальних родственников. Ты, ты, и только ты, а потом уже весь остальной мир. Запомни это, заучи как мантру, и сделай девизом по жизни.
        - Да так же до эгоцентризма недалеко! - моему возмущению не было предела. Это что же шеф и его милая сестренка себе позволяют? Они из меня матерую эгоистку решили воспитать?!
        - Я не собираюсь делать из тебя себялюбивую эгоистку, - изогнула одну бровь Милана, верно расшифровав мое искреннее негодование и выступившую пенку у рта. - Да и не сможешь ты подобное провернуть с первого раза. Но в здоровом эгоизме нет ничего плохого, Насть. В конце концов, ты живешь для кого: для них, или все-таки для себя? И, раз уж мои слова тебя до сих пор не убедили, ответь мне на один единственный вопрос: если ты сама для себя ничего не сделаешь, если сама себе не поможешь, если сама свою жизнь не устоишь… то кто это сделает за тебя? А главное, почему этот пресловутый «кто-то» должен это делать?
        Ой, ей.
        И вроде бы странно, чуждо и неприятно ее речи звучат… Но почему я вдруг начинаю над этим всем задумываться?
        А главное… какого ж пьяного черта мне кажется, что она на все сто права?!
        - Никто не должен, - скомкав дорогую тканевую салфетку, согласно кивнула, хотя это больше походило на обыкновенное недовольное бульканье обиженного подростка. Ото ж! Кто и когда, в здравом уме, и при твердой-то памяти будет признаваться в собственных недостатках? Меня ж только что как шкодливого котенка в собственную лужицу носиком тыкнули!
        - Вот именно, - разделавшись с собственным салатом, довольно кивнула Милана. - Никто, ничего и никому не должен. Тебе, кстати, об этом любой образованный психолог скажет. Раз уж я для тебя пока не авторитет, послушай, что умные люди, имеющие соответственное образование, говорят.
        И вот тут, как говорится, Остапа понесло…
        - Так, стоп, - салфетка полетела на стол красивейшим в моей жизни, небрежным до картинности жестом. Да ладно салфетка, мои глаза в тот момент пылали адским пламенем, достойным самого лучшего мистическо-фантастического кино! - А вот это ты зря. Если раньше я начала призадумываться над твоими словами, то теперь - извини. No pasaran, Mademoiselle! Что значит «никто, никому и ничего не должен»? Кто сказал эту глупость, и почему люди так слепо следуют этому бреду? Нет, я понимаю - это шикарная причина снять с себя любую ответственность и заткнуть любые возражения совести. Только как жить без нее? Без совести? До тех пор, пока у человека есть семья, пока он живет в обществе, пока он находится в правовом государстве, он всегда будет кому-то должен. Всегда, Милана! Законы этики и морали никто не отменял. Я не спорю, может быть, стать чуть-чуть эгоисткой для себя, уделять больше времени себе, а не другим - это хорошо и правильно. Но лепить из меня девицу, не отягащенную хоть какими-то моральными качествами, я не позволю!
        И, поднявшись, утопала, гордо задрав нос, пыхтя от негодования, как заправский ежик со стажем.
        Нет, ну вы это слышали, а?
        Никто не должен… Ха!
        Нет, ну занятные нынче люди пошли. И жизненные устои у них такие… оригинальные! Понятно, что своя рубаха всегда ближе к телу. Но почему все вокруг стали жить, качая свои права, но напрочь забыв об обязанностях? Как так-то?
        И если полнейший эгоцентризм - залог будущего счастья… то пошло бы оно лесом, это самое счастье!
        Как там говорят-то? Овчинка не стоит выделки, игра не стоит свеч, этот конь корму не стоит и…
        - Стой. Да стой ты! - чуть запыхавшаяся Милана догнала меня уже в коридоре, по которому местные денежные мешки, решившие подправить здоровье своих швейцарских часов, медленно разбредались после сытного обеда. А, не-не. Ланча! Чего это я тут как деревенщина изъясняюсь? Врубаем режим лакшери, который так все желают! - Погоди, Ась. Чего ты так вспылила?
        - Я вспылила? - я аж остановилась. Причем так резко, будто на невидимую стенку налетела. - Я? Ты мне только что предложила послать весь мир, извиняюсь, нахрен. И возвести собственную персону в абсолют, пафосно усадив ее на высокий трон эгоизма. Или я что-то неправильно поняла?
        - Нет… То есть да! То есть… - моментально запуталась Мила. А потом просто плюнула, уцепляя меня под локоток и уволакивая дальше по коридору. - Тьфу на тебя, зраза! Я не то хотела сказать. Я ведь этого и добивалась, Ася! Вот этого! Бури эмоций, шквал возражений! Мне это и требовалось, чтобы ты смогла показать собственное «я», отстоять собственное мнение, и истину, в которую ты веришь! У тебя ведь есть привычка зажиматься по углам и прикусить язык, даже если тебя что-то не устраивает? Есть. По глазам вижу, что есть! Особенно когда кто-то богаче и влиятельнее давит твое мнение собственным статусом и наглостью.
        - Ну, допустим, есть такое, - хмыкнула, складывая руки на груди, милостиво решив выслушать еще чуток нравоучительного бреда. Какое-никакое, но разнообразие же, ну! - И что?
        - И то, глупая, - потерла руки Милана, улыбаясь, падая сама, и утягивая меня в те самые удобненькие креслица в холле. - Наша с тобой задача, при любых дальнейших траблах, как раз не упускать вот это самое твое недавнее чувство: решимость, непокорность, и вежливость, вместе с тонким, ясно передаваемым ощущением.
        - Это каким? - уже всерьез заинтересовалась я. Чего она тут недосказанностью мое воображение подгоняет?
        - Как каким? Отчетливое и явное ощущение того, что если твой оппонент сейчас не заткнется, ты наденешь ему на голову тарелку с собственным салатом!
        И тут я нервно икнула. Я что, правда, грозная такая?!
        - Да-да, не сомневайся, - важно покивала Милана, изящным жестом закидывая свои стройные ножки друг на друга. - А теперь, душа моя в потемках, раз уж я обелила себя со всех сторон, и ты осознала весь смысл моих поступков, гони свой телефон.
        - Зачем?
        - Затем! Давай, давай, будем тебя со всех сторон осовременивать. Ух ты… а знаешь, похоже, я погорячилась. Ты в некоторых моментах впереди планеты всей! Где такую прелесть откопала? На эту модель телефона даже Максимушка денег жмотит. Откуда дровишки?
        - Это подарок, - невольно скривилась, снимая с блестящего «яблочного» аппарата блокировку отпечатком пальца, и с видимой неохотой отдавая свое имущество.
        Ну, как мое… Не так уж давно приобретенное, заботливыми Ромашкиными руками подаренное. Сама бы я такое в жизни не купила, придавленная к асфальту жирной зеленой жабкой в уродливых пупырках. И это при условии, что астрономическая сумма на него легко и просто с неба свалилась!
        Да я этот смартфон даже не работу не таскала, смущалась!
        А тут, раз пошла такая пьянка с отпуском и преображением, достала накануне из закромов. Знали бы люди, что у меня еще в кладовочке валяется, у-у-у! Давно б от зависти распнули.
        - Никому не говори, - скривилась Миланка, с размаху погружаясь в недра моей электронной памяти. - «Айфон» и подарок вообще не должны упоминаться в одном предложении. А то скажут, что подарок этот…
        - Заработала известным способом? - вскинула я бровки. И не могла, ну не смогла не подколоть. - А как же девиз по жизни «на чужое мнение плевать»?
        - О, так ты еще и сарказмом поплевывать умеешь? - ни капли ни смутилась эта краса в кожаной обувке. - Соколовская, да ты сегодня меня приятно радуешь! И да, на чужое мнение тебе должно быть наплевать. Но в высшем обществе не принято хвастать дорогими вещами, способом, которыми они получены, и их стоимостью. Нет, все самое дорогое и лучшее обязательно и непременно должно быть выставлено напоказ, но! Исключительно с нарочитой небрежностью. Ну, типа случайно так! Вопросы «сколько стоит» и «где взяла» априори не задаются. Но если кто-нибудь рискнет, лепи загадочную улыбку и неопределенно пожимай плечами. Короче…
        - Нагони таинственности, я поняла.
        - Умница, дочка. Ловишь на лету! К этой категории отнеси сразу вопросы о замужестве, детях и зарплате. Времени у нас с тобой немного, так что запоминай все, что я говорю, отдельного курса лекций не будет… Так, а зачем я вообще в твой телефон полезла?
        - Ты не поверишь, но меня интересует тот же вопрос!
        - Асиенда, - укоризненно посмотрела на меня девушка, в этот момент ставшая похожей на своего брата как никогда раньше. - Этот вопрос нужно было задавать до того, как отдавать мне свою личную жизнь на растерзание! Зачем ты вообще мне его дала? Больше никогда так не делай. Телефон - это все-таки личное. Даже муж в телефон своей жены без разрешения не полезет. Если, конечно, он адекватен и воспитан.
        От неожиданности я даже не знала, что сказать.
        Вот как это так вообще, а? То слушайся ее, то больше так не делай!
        - И не сопи в обе дырки, я всё прекрасно слышу. Так-с… ладно, начнем, пожалуй, с социальных сетей. «Одноклассники» твои я уже удалила, «ВКонтакте» пускай будет, информацию в нем отредактируешь потом. Для начала, пожалуй, выведем тебя в общественность - организуем профиль в Инстаграм!
        - Так я это, - смущенно почесала нос. - Я там давно уже есть.
        По-моему, в мерном шуме немноголюдного холла было слышно, как нервно икнула Милана Сергевна…
        - Что? - поежилась я под ее взглядом. Смотрела она так на меня… прямо скажем - неуютненько!
        А что такого-то? Не совсем же я от жизни современной отсталая!
        - Ничего, - как-то странно усмехнулась Мила. - Ты, оказывается, умеешь удивлять. Так, постой. А почему у тебя аккаунт-то девственно чист, и котик стоит на аватарке? На дворе двадцать первый век, а ты всё еще мысленно в прошлом?
        В прошлом, не прошлом… А через соцсети наблюдать за передвижениями Ромашки - самое оно!
        И не вижу в этом ничего такого. Я, конечно, не маньяк, но наблюдать за личной жизнью друга и его досугом - очень даже люблю. Он мне не всегда все рассказывает, хоть мы с ним и друзья. Самые лучшие друзья! Но знать, чем он занимается двадцать четыре на семь - это уже что-то из разряда большего. Ну, не могу я так нагло ему под кожу влезть! Если подумать, он же мне никто, чтобы о своем каждом шаге отсчитываться. Должна быть грань в отношениях. Хотя…
        Я частенько ловила себя на мысли, что не хочу ее видеть - грань эту. Не хочу, и всё тут! Засранка я, быть может, и нехочуха великая, но Ромки мне всегда было, и будет невыразимо мало.
        И да, может меня порой одолевают не совсем дружеские чувства. Но позволить я их себе не могу, как и дать понять о них - тоже. Запретный плод сладок, вот…
        Не хватало еще, что Андреев из-за моих собственнических недружеских замашек почувствовал себя неуютно. Как бы вообще, не сбежал от такого напора подальше!
        Но только т-с-с-с! Брякнете кому-нибудь о моем сокровенном - убью. И никакой УК РФ не остановит!
        - Ладно, не делай вид, что тебе стыдно, - дернула уголком губ Милана, продолжая безжалостно копаться в моем телефоне. Ха. А вот и не угадала! И совсем я не об этом подумала. - Заполним мы твою страннику, сразу после того, как обновим имидж. И, раз мы добрались до самого интересного… ого! Соколовская… ты что, на досуге ограбила банк, или ты скромный владелец пары-тройки оффшорных счетов, а Максимка мой не в курсе?
        Да что б тебя!
        Я молча выдернула из ее рук свой мобильник. Теперь понимаю, почему это личное, и в руки свою аппаратуру нельзя давать никому! Мало того, что эта упрямая девица по всем моим страничкам пробежалась, все исподнее перерыла своим точеным носиком, так она еще и своими ухоженными лапками в самое сокровенное влезла.
        В длинную смс-переписку с моим мобильным банком!
        - Знаешь, что…
        - Наглая барашка, я знаю, - согласно покивала Миланка, явно не особо мучаясь совестью. Ах да! Для нее ж это предмет несуществующий! - Но, прости, соблазн был велик. К тому же, хотелось узнать, в каких границах простирается твое терпение. Ну, и в рамках какого бюджета можно тебя приодеть. Макс, конечно, не поскупиться, кое-что я от себя добавлю, в качестве бонуса за мою вредность и подарка от всей души. Но основные-то расходы по гардеробу все равно останутся на тебе. И, должна признать, хотя бы в этом плане все гораздо, гораздо лучше, чем я думала!
        - Ты губу-то не раскатывай, - мрачно буркнула, ставя экран на блокировку и засовывая телефон в самый дальний карман художественно драных джинсов. - Я эти деньги долго копила!
        - А на куда? - тут же бесхитростно поинтересовалась девушка, деля это максимально невинно.
        Ага-ага, почти верю. И больше на эти печеньки не куплюсь! Долой заманчивую сторону зла и вкусняшки, мы тут тоже… не пальцем деланные, отнюдь!
        И вместо неловкого, но правдиво ответа, мой личный коуч получил загадочную улыбку, вкупе с тем самым пожиманием плечами. Вот так-то. Мона Лиза вам, с деревеньки простой, тщательными вашими усилиями да обученная!
        - А вот это уже обидно, - насупилась Милана. - Мне-то могла бы и сказать!
        - Чой-то? - искренне удивилась, наконец-то чувствуя это. Злорадство ты мое, злорадненькое! Любименькое, родименькое, реденькое… Давненько на волю не выпускаемое! Соскучилось, бедное, по душам черным людским! - Личное, это личное, Милана Сергеевна. Так что попрошу вас свой носик в мои финансы не совать!
        - И все претензии предъявлять твоему адвокату? - предупреждающе прищурилась мадам Козырева. - Ладно, запомним, Соколовская. А теперь, поднимая свою нетренированную в принципе попу. У нас по плану маникюр, шугаринг, пилинг и салон-парикмахерская. Что, скисла? То-то же. Не злопамятная, но мстить буду долго и со вкусом! Идем.
        Скисла, значит, да… Тю-ю! Нашла мне тут тоже, сливу перезревшую. Я, может, конечно, и скисла чутка, но исключительно из-за излишней заботы опухнув. И раз, пошла такая пьянка, да в родную садоводо-огородную тему…
        А устрою ка я им хардкор, да на пяти любимых грядках!
        Будут знать, как с Анастасией Соколовской играть, да поперек ее собственных принципов перевоспитывать!
        В общем, следуя озвученному совету, я послушно поднялась. Согласно покивала, предано в глазки заглянула, на пятках развернулась… и в собственный номерок отдохнуть как следует намылилась. Пилинг-ширинг, маникюр-шугаринг… а брейтесь вы, товарищи сами. Нас, как того кота из мультика, и здесь неплохо кормют!
        В общем, намылила я кроссовки родные, на половину стоптанные, да от благодетелей своих подальше, особо согласия их не спрашивая. Развернулась чутка, шаг вперед сделала… и тут же грохнулась на пятую точку, в кого-то со всего размаху врезавшись!
        Ну вот, опять. Как к прежней Аське возвращаешься, так невезение упрямое прямо на самое дно жизни огромным камушком тянет! И что делать прикажете?
        И деловой стервой становиться не хочется, и жить так дальше невозможно! Хотя бы потому, что Ромашка мой сладенький, на талисманах разорится, и самолично меня посылкой в Тибет отошлет. А я не хочу стричься наголо, у меня черепушка неровная!
        И вообще, оранжевый цвет мне не пойдет!
        Или в оранжевом все-таки щеголяют монахи Шаолиня?
        - О! Рardont, mademoiselle! - прямо посреди моих печальных раздумий, раздался бархатный мужской голос откуда-то сверху. И меня быстро, ловко, и безапелляционно вздернули на ноги, не спрашивая разрешения. - Еxcusez-moi, vous etes dans l’ordre?
        - О как, - с любопытством протянула Милана, окидывая взглядом незнакомца, сбившего меня с ног, и сейчас кудахтающего надо мной взволнованной мамой-наседкой. - Настоящий француз! И что он балакает?
        - Извиняется, - машинально перевела, сочувствуя собственной отбитой попе, и ни капли - самолюбию. Ему-то как раз не привыкать! - И спрашивает, в порядке ли я.
        - Так ответь ему, пока он до седых волос не поседел тут, - хмыкнула Милана, выразительным взглядом указывая на обеспокоенного мужчину, до сих пор продолжающего держать меня за руки. А я что? Ну, я спросила, супротив такого пристального внимания ничего не возразив. И что же тут, как поется в песне, криминального?
        Да вы бы слышали, как он обрадовался родной речи!
        Затараторил тут же, вываливая на меня ушат… нет, ведро… нет, целую гору информации! И, знаете, что странно? Его языку я обрадовалась гораздо больше, чем перспективе скорого и долгого общения с Миланой! А уж когда француз, извинившись еще с десяток раз, улыбаясь во все свои белые красивые зубы, предложил провести ему экскурсию…
        Да я тут же, с радостью была на всё согласная!
        К огромному неудовольствию моей спутницы, конечно же. Даже с первого взгляда было видно, насколько ей понравился улыбчивый мужчинка. А он (вот гад какой!) взял и от ее сиятельной компании тактично отказался, бесцеремонно уцепив меня под локоток. Естественно, как и все представители его народа, чуть-чуть полицемерив. Французы они такие, да. Всегда и всем улыбаются, даже если им плохо, грустно, или совсем не нравится стоящий напротив человек.
        А я же… а я все это время хихикала. Мысленно, конечно. Но злорадно, подленько, гаденько, и от всей своей гадкой душонки. Я-то этот народ знала! А вот Мила - нет. Она явно надеялась на дальнейшее общение с красивым мужчиной, одетым в небрежно-большой кожаный плащ, тонкую серую футболку, джинсы и сапоги-ботфорты. Плюс часы, множественные цепочки… Мода такая скорее подростковая, чем взрослая, но пять же - весьма характерная для французов, которые всегда в поисках собственного индивидуального стиля.
        На вид ему было около двадцати восьми, высок, немного худощав, может, спором каким занимает. С гривой длинноватых, в творческом беспорядке русых волос, голубыми глазами и легкой небритостью. О, Гаспар Моро действительно был шикарен и неповторим, до неприличия сильно выделяясь среди наших соотечественников! Неудивительно, что Миланка-то поплыла.
        Но, к ее огромному сожалению - французик-то нет! На ее чары не поддался, вежливо извинился, знакомству обрадовался… а потом нагло украл меня из отеля, под благовидным предлогом осмотра местных достопримечательностей. И в этом, опять же, нет ничего удивительного. Позвать едва знакомого человека на обед, прогулку или даже на целый уик-энд - для жителей Франции обычное дело. И отказываться не стоит, они очень обидчивы и прилично заносчивы!
        К тому же, Гаспар оказался истинным представителем своего народа. То есть очень болтливым, крайне эмоциональным, невероятно улыбчивым, с очень яркой мимикой и активной жестикуляцией. Я, таких как он, знала. И, естественно, с радостью воспользовалась такой шикарной возможностью!
        А самая прелесть… о, самая прелесть заключалась в том, что местности не знали ни я, ни он!
        Так что мое желание досадить Милане, да и вообще, сам отпуск, скорее напоминающий лагерь строгого режима по перевоспитанию, вдруг превратился в увлекательное приключение. Ни дать, ни взять - Алиса в страну чудес с разбегу брякнулась!
        Эх, мой милый, картавый Белый Кролик… где ты раньше-то пропадал, сладенький?
        - Как же ты вообще оказался здесь, в России? - устав от долгой, эмоциональной прогулки, ближе к вечеру, мы, наконец, осели в красивой, изящной кафешке, которую, после долгих поисков, выбрал изысканный француз. - Ты так и не сказал, Гаспар!
        - О, моя маленькая Асель, - картинно вздохнул мужчина, в сотый, а быть может, тысячный раз, устраивая передо мной небольшой, полный трагизма спектакль. - Это совершенно, совершенно невообразимая история! Я устал, я так устал от своей работы! Я так хотел отдохнуть, желал поправить здоровье. Семейный врач сказал сменить климат, сменить кардинально! И я решился на суровую Россию. Ох, знал бы я тогда, на что решаюсь! Ах, Асель, это был самый странный выбор в моей жизни. Представь, как я был удивлен по прилету, не заметив изменений! Дева моя, здесь было ужасно скучно. Меня никто не понимал!
        О. да… для болтливых французов непонимание и хмурые лица Сибирских прохожих просто смерти подобно. Это уж я понять могу! Особенно резко переквалифицировавшись из грубого русского «Аська» в воздушную и изящную Асель. Бедный Гаспар не то, что «Настя», даже Ася выговорить не смог. Ни с первого, ни с третьего, ни с пятого раза!
        И да, в это время года климат Франции и Белокурихи примерно одинаков - тепло, но не жарко, что-то около двадцати градусов с копейками…
        Но, переходим к стандартным комплиментам. Где они у нас там, да вместе с меню от официанта?
        - Ужас, Асель, страх и ужас. Сам бог послал мне тебя, я лишился рассудка, едва заслышав родную речь твоим божественным голосом. Скажи мне, что это шутка. Злая, злая шутка судьбы и рока. С твоей изящностью, ты просто не можешь быть русской! Нет-нет, истинная Парижанка, не иначе! Не разбивай мне сердце жестокой правдой!
        - Это правда, Гаспар, - не выдержав, рассмеялась я. Ух, льстец, протии-и-ивный! - Я такая же русская, как и ты француз. Се ля ви.
        - Ох! - драма пошла на второй круг, с драматично заламываемыми руками. - Ты жестока, Асель.
        - Что поделать, - невольно рассмеялась я, принимаясь таки за меню. Одними-то комплементами сыт не будешь!
        Хотя… приятно, черт побери. Вот как нужно самооценку девушке поднимать! Не то, что этот Макс гадкий… Ну ничего. Я буду мстить, и мстя моя будет воистину ужасной! Мила-то уже, небось, охотно доложила о моих несанкционированных передвижениях. Вот головомойка меня по возвращению ожидает…
        Буду долго и упорно хихикать. Нет, а что? У меня отпуск? Отпуск. Я отдыхаю. Мучение тела салоном оставим на потом, нас впереди ждет души мученье! Не моей. Хи-хи!
        Интересно, заревнует Макс, или нет все-таки?
        - Ты жестока, - продолжал тем временем сокрушаться Гаспар, быстро листая меню на английском. Не знаю, что он ожидал там такое интересное найти… вдохновение, наверное! - О, Асель, я придумал! Ангел мой, мы с тобой сто лет знакомы, ты обязана сделать со мной селфи! Да-да! Я просто обязан поделиться с друзьями сокровищем, которое обнаружил в России! Ты же мне не откажешь?
        - А знаешь, что… - задумчиво побарабанив пальчиками по столику, тут же прищурилась я. - Я думаю, эта идея замечательна!
        И вот, когда многочисленные фотки были сделаны, в профилях всех соцсетей выложены, ужин, наконец, выдан и одобрен придирчивым французом… Возвратилась я в номер далеко, далеко за полночь. А что вы хотели? Жители Лазурного берега не могут без того, чтобы не растянуть обычный прием пищи в долгие, долгие, долгие дружеские посиделки! А уж как долго мы прощались в холле отеля, у-у-у…
        Я уже подумала, грешным делом, чо Гаспар меня того - на сувениры растащит! Таможня, конечно, ввоз матерящегося магнитика с биркой «Sokolovskaia» не одобрит. Но попытку юмора, может, и зачтет!
        И вот, вваливаюсь я вся такая, счастливая донельзя, пьяненькая до приличия, да в полутемную гостиную нашего общего номера… А там мою милый шеф в сурового родителя поиграть изволит.
        - И что это было?
        Я только фыркнула тихо-тихо, стягивая кроссовки без помощи рук. Они были заняты - я цеплялась ими за косяк! Французов учат пьянства с детства, у них любой обед без вина - не обед! Я, конечно, как могла, поливала из своего бокала местный фикус… Но и внутрь перепало чутка!
        Кстати, это он что, таким спокойным голосом, да не отвлекаясь от планшета, мне на психику надавить решил? На совесть? Фу-фу-фу, Максим Сергеевич. Мне после дня обильных словоизлияний от истинного жизнерадостного до тошноты француза, ваши укоры как накурившейся моли скромная таблетка нафталина!
        - Отпуск, - блаженно выдохнула я, растягиваясь на диванчике, неподалеку от хмурого мужчины в кресле. - Как раз такой, о котором я всегда мечтала. Только безделье, только позитив. И никакого огорода! Максим Сергеевич… как же я вам за него благодарна, ух!
        И, поднявшись, отчаянно зевая, и продолжая счастливо скалиться, направилась в сторону комнаты, из-под двери которой тускло маячил слабый свет. Но не тут-то было! Не желающий подпирать люстру поставленными свежеми рожками, мой доблестный Рудольф в галстуке, проворно уцепил меня за руку, не давая уйти:
        - Соколовская, не борзей. Ты прекрасно поняла, о чем я.
        - Вы о пропущенном маникюре? - невинно хлопнула я ресницами. И тут же заныла. - Ну, простите, простите. Я к нему оказалась совершенно не готова морально! Каюсь, извиняюсь, исправлюсь. Ну… наверное!
        - Вот даже как, да? - неожиданно тихо усмехнулся мой шеф, протягивая свою ладонь к моей щеке. - Ты ведь специально меня злишь, верно? Месть за утро, или просто хочешь заставить меня ревновать?
        Тьфу на вас. Вот тьфу на вас еще раз!
        После подобного движения я сразу заметно приуныла. После движения, не вопроса! Тот вообще оказался банален, предсказуем, и никак не красил босса. С любой из его нелицеприятных сторон!
        Он что, всерьез думает, что я снова на это куплюсь? Да не смешите пузико у тараканов, я его маневры разгадала сразу после того, как познакомилась с Моро!
        Вот у кого надо поучиться тонкой игре на женском самолюбии. Чтобы показать, как можно наслаждаться жизнью, начать ценить себя, любить себя, и заботиться о себе, Гаспару хватило обычного недолгого общения.
        И, по сравнению с ним, попытки шефа меня соблазнить выглядели теперь просто топорно! Ну, это как гном, пытающийся охмурить Белоснежку. Чтобы она влюбилась, растаяла и все такое… а потом бы ей вертели, как хотели, пока она предано заглядывала своему полурослику в рот.
        Фу. Даже думать мерзко! Как раковину у улитки голыми пальчиками вскрывать. А уж чувствовать себя жертвой чьих-то далеко идущих планов - и подавно! Я вам тут не Голум, а вы - не желанное кольцо.
        Так что, топали бы вы, Максимка свет Сергеевич, далеко-далеко. И надолго!
        - Ревновать? - якобы задумчиво выдала я, пьяненько разглядывая косточки ключиц на шее шефа. Потом ласково погладила его по лапкам, заботливо отряхнула рукава летней рубашки, ухватилась за воротник, притянула к себе поближе… и выдохнула от всей души, замерев в паре миллиметров от его губ. - Чтобы ревновать, нужно что-то чувствовать. А, вы, боюсь, в этом плане, от того манекена совсем недалеко ушли.
        И, развернувшись на пятках, гордо отправилась в кроватку.
        И, пускай на душе было чуть-чуть поганенько от его манипуляций… всё равно, мне было хо-ро-шо!
        Глава 12
        Утро, утро, утро…
        Кто из вас его нежно любит?
        Я вот лично - нет!
        Особенно когда меня нагло будят и бесцеремонно выдергивают из теплой кроватки. А еще, не дают толком очухаться и собраться. И, на закуску, вместо вкусного кофеечка суют какую-то гадость в бутылке из разряда «радость фитоняшки», а потом тащат в салон красоты!
        Силой тащат, без суда и следствия, приговора и обжалования.
        Адвоката мне, срочно адвоката. А еще лучше - яду!
        - За что-о-о? - тихо провыла, без сил роняя голову на стол, пока девушка напротив цепляла маску на улыбку, а на свои ухоженные лапки - страшный, страшный латексный ужас. А потом, этими самыми лапками в неприятных перчатках принялась осматривать и мять мои еще не проснувшиеся, теплые ото сна пальчики.
        Ощущения… быр-быр-быр, да и только!
        - Не выспались? - понимающе улыбнулась маникюрш… а, извините. Мастер ногтевого сервиса, вот! С обыденным именем Оксана на премилом бейджике.
        С каким бы удовольствием я затянула этот прибамбас на шее моего вынужденного «стилиста», ух!
        - Выспишься тут, - мрачно буркнула, злобно зыркая в сторону недалекого соседнего столика, за котором небрежно раскинулась вышеупомянутая бяка. Сегодня до странного стильная и красивая. Деловая!
        В красных коротких брючках, черно-белых туфельках, белой блузе-рубашке, черном пиджаке, при бабочке на шее и с плоским клатчем подмышкой! И с тем же до неприличия гладеньким хвостиком из роскошных волос.
        Прям удивительно, что же принарядилась-то так? Чтобы мне стало стыдно, что ли?
        Так это… для побудки совести вроде не сезон!
        - Хорошо отдохнули? - неверно истолковав мои взгляды, услужливо поинтересовалась девушка. Эх, Оксана, Оксана. Вот говорят же, что все мастера маникюра - немножко психологи. Но… ни в коем случае не хочу никого обидеть, но что-то очень не квалифицированный мне попался мозгоправ!
        - Отдохнули-то хорошо, - вздохнула я, от души вспоминая душку Гаспара. Вот, с кем бы я с радостью смоталась бы не только в салон, но и прямо в ад - на пламенный шугаринг!
        Но, увы, и ах. В моем распоряжении пока что только гламурные бесята.
        - После отдыха требуется еще отдых? - рассмеялась Оксана, откладывая в сторону все свои адские инструментики. Залежи инквизиции она ограбила, что ли? - Не волнуйтесь. Сейчас все организуем в лучшем виде!
        - А? - только и хлопнула я ресничками, пока мой мастер со скоростью и умением, достойным лучших полевых сусликов, зарывалась в недра своего стола. А после, я и вовсе подняла своими веками легкий ураган, когда мне выдали небольшую подушечку, маленький цветастый пледик и… масочку для сна! - Вот, даже как?..
        - Не удивляйтесь, - взбивая подушечку, расхохоталась Оксана. В моих глазах уже самая лучшая, самая милая и обходительная. Самая-самая! - Не вы первая такая. Мы же всё понимаем, здесь же город-курорт! Молодежь до утра в клубах тусить может, кто постарше на процедуры поднимается ни свет ни заря. Да и мам с детьми тут очень много, а у них вообще, недосып - ежедневное мероприятие. По крайней мере, в первые два года. Вот мы и приспособились. Не волнуйтесь, всё очищается паром после каждого клиента, всё безопасно и чисто.
        - Благодарю, - царственно кивнула, натягивая пушистую, белую, в черных пятнышках масочку. Чуть поправила пледик… и шлепнулась лицом в подушку, покорно вытянув ручки.
        Эх, вот ты зверь какой, невиданный… ла-а-акшери!
        Если обширный список изменений, мне ранее озвученный, да будет проходить вот так, в комфорте и понимании… Да кто от такого откажется?
        Правда, если честно, я не думала, что смогу заснуть, пока мои ногти от души кто-то чем-то шкрябает. Но видимо, судя по рефлексам, я немного попугай - сверху накрыли, темноту организовали, и усё! Буду сопеть и пускать слюнки, даже если меня усадить на тонкую жердочку.
        Так что выспалась я, сказать честно, от всей души и очень сладко.
        И возвращаться в мир навязанных красот не слишком-то хотелось. Но пришлось, ведомой ласковым голоском умнички Оксаны, ухитрившееся все провернуть без малейшего вреда для моего отдыха. Правда, когда я, наконец, проснулась, потянулась, потерла лицо… и чуть не выколола себе глаз, возмущению моему не было придела!
        - Это что? Что это?! - меня, кажется, немного заело, будто сломанный патефон - срочно вызывайте фиксиков на помощь!
        - Вам не нравится? - тут же стушевалась Оксана, прекратив сбор своих многочисленных баночек, скляночек и кисточек. Ох, как я хотела в тот момент запихать ее саму в одну из ее баночек! Зачем она из моих милых коротких ноготков сделала мне острые бульдозерные лопаты? Да я себя чувствую так, как будто пальцы во влажную глину на огороде сунула, а она и затвердела! Это неприятно, неудобно и…
        Всё. Прощай, жестокий обыденный мир, меня только что лишили маникюрной девственности!
        И налепили на ногти стразы. Я вот даже не могу так сразу понять, что из перечисленного огорчает меня больше!
        - Не обращайте на нее внимания, - усмехнулась подошедшая Милана, ловко цепляя меня за ладонь, и придирчиво рассматривая получившийся итог. - Она просто не привыкла к длине и дизайну. Настя, тормози на поворотах, всё у тебя в порядке. Это модно и стильно. Поверь, я знаю, о чем говорю.
        Я насупилась, как недокормленная мышь-полевка, силами окрестных кошек посаженная на жесткую диету без любимых круп. Ей-то хорошо говорить, у нее квадратненькие, не особо длинные, тонкие и как будто подсвечены перламутром. А я? Почему я? Мне за что такое удовольствие?
        - Не могу, - полчаса спустя, не справившись в очередной раз с ложкой, прямо посреди ресторана психанула я, отодвигая от себя тарелку с вкусно пахнущим крем-супом. Есть-то хотелось зверски! А как прикажете это делать? Новыми ногтями черпать? - Они неудобные!
        - Ася, ты как ребенок, - не отвлекаясь от процесса фотографирования своего красивого салата, отрезала Милана. - Как девочка в садике, которой не нравится ее клетчатое платьице, подаренное не самой любимой из бабушек. Оно и колется, оно и чешется, оно и мешается…
        - Что, травмы детских лет на мне вымещаем? - уже совсем не иронично, а скорее даже злобно поинтересовалась я.
        Да, черт возьми, мне все это не нравится! И пусть я себя чувствую в действительности, как описала Мила, но меня от подобных изменений просто воротит! И если уже сейчас со мной творится такое, что же будет потом? Начнет тошнить при одном только виде шефской сестренки? Я уже про самого босса, нагло дернувшего тапки с самого утра, промолчу, пожалуй.
        Но я ему отомщу… так отомщу, что мало не покажется. Устрою горчим воском депиляцию зону глубокого бикини!
        - Нет, всего лишь сравниваем, - спокойно до невозмутимости парировала Милана. Я аж чертыхнулась вслух - у нее что, вместе с очередным стильным образом в гардеробе еще и соответствующее настроение висит? - А если серьезно, Асиенда, ты просто негативно настроена. Это не ногти тебе не нравятся. Это ты меняться не хочешь. Из зоны комфорта выходить тяжело, верно?
        - Да причем тут… - взвилась я, но тут же поумерила свой пыл, заметив, как взглянули на меня остальные посетители ресторана. - Да причем тут зона комфорта? Я согласна меняться, Милана, согласна. Но вот так? Категорично и резко? В ту сторону, о которой не просто ничего не знаю, и которая мне, вдобавок, не нравится? Да, начиная с мелочей. Но уже - не нравится. Никак. Абсолютно!
        - А как ты хотела? - удивленно вскинула брови эта… бизнес-мадам! - Чтобы я с тобой сюскала и уговаривала? Или позволила тебе самой выбирать? Извини, но так мы целый век будем ходить вокруг да около. Мне лучше знать, что с тобой делать. Так что, пожалуйста, расслабься и доверься. Со временем ты привыкнешь.
        О, да. Я-то привыкну. Особенно сейчас, глядя на шведский стол с множественными вкусняшками, которые просто не могу взять, не уронив, я отчетливо понимаю, насколько я ко всему этому… привыкну!
        Как собачка к терзающим ее блошкам-мутантам.
        - Ну, может быть все-таки… ну, не настолько категорично переворачивать все с ног на голову? - через пары попыток уцепить ложку в чашке с чаем, попыталась поканючить я. Бесполезных попыток, надо сказать! Я даже в такой бытовой ерунде была беспомощна, что бесило ужасно. - Постепенно там, помаленьку. Вон, когда люди в моржи подаются, они же не ныряют с размаха в прорубь. Это просто опасно! Бубенчики там отморозить можно. Ну или мозги…
        - Какое счастье, что у тебя их нет, - только и усмехнулась Милана.
        Я аж подпрыгнула!
        - В смысле?!
        - В коромысле, - хмыкнула эта безжалостная дива. - Я про бубенчики. Да и от мозгов твоих не убудет. Выживешь!
        - Да ну тебя нафиг, - не выдержав, все-таки ругнулась, обидевшись не на жизнь. На смерть!
        И, отодвинув от себя тарелку так, что безнадежно остывший супчик некрасивой лужицей залил дорогую скатерку, едва ли не бегом бросилась на выход.
        Было обидно, очень!
        Да, я как ребенок. Да, может Милана и права. Но ведь реально, от таких изменений меня воротит, как пропитого опытного бомжика с целебного антипохмелину! Не хочу я всего этого. Знаю, что надо, а не хочу!
        Не хочу, не хочу, не хочу!
        - Ох! Асель, лучик моего солнца, ты ли это? - я так взгрустнула, что не заметила мужчину, во вкусно пахнущие объятия которого и влетела посреди холла. Еще б я его не увидела, да там самые настоящие слезы стояли в глазах! - Что с тобой, звезда моя? Что с этими глазками, неужели они собрались плакать?
        - Гаспар, - от такого участия я едва не разревелась. В последний момент сдержалась, конено, но носом-таки хлюпнула. - Бонжур. Прости, я тебя не увидела.
        - Ангел мой, кто тебя обидел? - моментально нахмурился француз. - Ну же скажи мне. Поведай свою печаль другу! И, как принято говорить у вас, русских, я ему начищу хле…хлепуло?
        - Хлебало, - не выдержав, тихо прыснула я. Изысканный житель Парижа, пытающийся ругаться на великом и могучем - да вы такое ни в одном цирке не увидите! - Гаспар, где ты такое услышал? Это так грубо, и совсем тебе ни к лицу.
        - Oui, mademoiselle, - покорно склонил голову мой новый друг, признавая свою ошибку. - Услышал от молодых людей в баре. И мне показалось уместным. Так кто обидел мою прекрасную Асель?
        Бли-и-ин… Вот и что прикажете делать? Как пожаловаться своему внезапно приобретенному рыцарю… Нет, не на гадкого коварного дракона. А на некрасивый маникюр!
        Никогда не думала, что какая-то мысль в моей нездоровой головушке покажется настолько постыдной.
        Как будто я ему на завтрак упаковку живых лягушек принесла.
        В общем, вместо ответа я неуверенно проворачивала успешный трюк с кедами. Тынь-тынь. Носочек-носочек. Пяточка-носочек… И, пока француз, продолжая держать в своих широких ладонях мои искусственные скрюченные лапки, пытливо заглядывал в глаза…
        Я снова и снова проворачивала то же самое, что когда-то изобрела в кабинете своего шефа.
        Тынь-тынь, ага!
        - Oh mon dieu! - внезапно воскликнул Гаспар, опустив взгляд на его и мои руки. - Асель, не говори ни слова, я понял всю твою печаль! Идем, моя русская Шанель, мы должны все немедленно исправить!
        И, переплетя наши пальцы, ловко утянул меня из отеля.
        Ой, нет. Меня что, опять в салон красоты сопроводить решили?!
        - Гаспар, а может не надо?..
        - Не хочу ничего слушать, - упрямо заявил француз, стильным упрямым буксиром утаскивая меня на улицу. - Этот кошмар тебе совсем не идет! Мon cher ami, как ты вообще могла работникам такое позволить? Ты же отдаешь за это собственные деньги! Неужели у вас, русских, настолько принято сорить своим заработком? Нельзя закрывать глаза на такое! Мой бог, да случись у меня в салоне такое, моих мастеров отругали бы сразу! Досталось бы и мне. Мой ангел, запомни - нельзя молчать. Нельзя, нельзя! Если тебе что-то не нравится, говори открыто, не стесняйся. Не бойся показаться глупой, ты же отстаиваешь свои права! Как еще заявить о своих желаниях, если не словами? Без них никто не поймет, что у тебя на уме. Увы, но людям не суждено читать мысли. Борись, Асель, за себя - борись! Собственный комфорт и счастье - единственно верное, что стоит твоих трудов, твоих стараний!
        А, ну да, ну да… Франция - страна революций. Они там всегда недовольны действующей властью, и постоянно устраивают митинги вкупе с акциями протеста. Ну, такое, как по мне.
        Хотя, если подумать, ну вот же могут люди добиваться лучшей жизни, можно с них брать пример!
        А, коли с боку посмотреть, так Гаспар с Миланой, по сути, одно и тоже до меня донести пытаются. Правда, разными кривыми тропками…
        И если уж совсем честно придраться, то революционные речи моего картавенького рыцаря ну очень, очень вдохновляют! И как у него это получается, а?
        Точно говорят - опыт, это штука такая. Непропиваемая! Вот привыкли люди сызмальства бунтовать, так всего, чего хотят, добиваются. Надо, надо поучиться!
        Давай как, Асенька, бери себя в руки, хватай Гаспарчика в оборот, да раскручивай на истину жизненную. А то чего ты как салатовый сопливый лизун на солнцепеке?
        - Девушка, милая! - тем временем, дотараканив меня до няшного мини-салончика напротив отеля, растекся в очаровательной улыбке мой визави. Девочка-маникюрщица от такого зрелища чуть не совершила смертный грех - печеньку в кофе не уронила! - Вы должны, нет, просто обязаны нас спасти!
        - Гаспар, - не выдержав квадратных глаз бедной работницы в милой розовой футболке-поло, хихикнула я. А то у нее глазки формой с мои ногти уже стали. - Она не я, тебя не понимает!
        - Так объясни ей, душа моя, - соловьем запела эта мечта всех девиц в округе. Там, кажется, даже бабулька с пережженными локонами из раковины на него заглядывалась. Будет жирафик такой, в стиле восьмидесятых годов выкрашенный. - Вспомни свою профессию, помни о ней и гордись! А заодно дай мне возможность насладиться двумя лучшими языками мира, произнесенными твоим нежным голоском!
        Вот… умеет человек попросить! Как попросит, так и не знаешь - то ли застесняться, то ли согласиться, то ли густо покраснеть!
        Правда, краснеть я стала чуть позже. От натурального такого стыда!
        Я, конечно, работник хоть куда, хоть и по знаниям, не по внешнему виду. Но в тот момент, я не то, что понять, я даже технически, не вдаваясь в суть, перевести не смогла! А Гаспар, тем временем, войдя во вкус, все щебетал, щебетал, щебетал…
        Я пыжилась, как могла. Честно лепетала что-то, глядя на эту активно и воодушевленно воркующую парочку глазами туго какающего котенка… Потом просто сдалась. Пришлось признать, что переводчик языка красоты и маникюра из меня так себе. И дальше мой друг и мой будущий мастер уже договаривались, как могли. По средствам улыбок, жестов, имеющихся в наличии примеров дизайна, и моих пяти копеек, вставляемых время от времени.
        А потом, достигнув определенного консенсуса, меня, наконец, взяли в оборот. Мастер принялась за дело, а Гаспар веселым новогодним зайчиком ускакал куда-то вглубь салона. То ли приключений на свою крепкую парижскую задницу поискать, то ли присмотреться к суровым русским брадобреям… Ну, или решил проверить, не бреют ли там где-нибудь за ширмой бурого медведя.
        К счастью, на этот раз боги пилочки и лака решили не обделять меня своим присутствием. Девочка мне, конечно, баиньки не предложила. Но с улыбкой и энтузиазмом, достойным шила в попе неуемного Гаспарчика, охотно поведала, что она с моими царапками делает, зачем, как, и что получится в итоге. И знаете, не обманула ведь! Я прямо видела, как мои ручки меняются на глазах, приобретая куда более изящный и, между тем, естественный вид.
        А еще… А еще меня посетило до боли странное чувство. Двойственное, иррациональное. Как будто ми вокруг меня разделился на два лагеря. Один - бесконечно далекий, молчаливо-враждебный, но зовущий к себе. Тревожный. Дающий ощущение постоянного ожидания удара в спину…
        И второй. Открытый, душевный. Наполненный смехом и весельем, искренними эмоциями. Живущий здесь и сейчас. Беззлобный и всегда готовый помочь…
        Я как будто стояла на пороге темной комнаты, в которой за мной прятались мои собственные демоны. Они не уговаривали, они просто знали - я к ним вернусь. А впереди, тем временем, впереди меня играло всеми красками золота радостное восходящее солнце.
        А я на распутье. Знаю, что шагнуть-то надо вперед, к свету! Но… чего-то не хватает. И я даже точно знаю, чего. Даже не чего, а кого!
        Проводника. Чтобы взял меня за руку… Ладно, кого я обманываю? Чтобы безапелляционно уцепил за шкирку и молча пнул на путь истинный, долго не рассусоливая! Короче, такого знакомого, такого родного, белобрысого и вкусно пахнущего мятой проводника…
        Гад ты, Ромашка. Обиделся невесть на что, а мне, между прочим, тебя сейчас очень не хватает!
        Я даже украдкой покрутила красную нить с бусиной на запястье. Вот бы, как в сказке: покрутила трижды, а он тут как тут!
        Увы. Газпром если и осуществляет чьи-то мечты, то я у него явно в черном списке. Главное, чтобы не как Дедушка Мороз плохим детишкам - угля в мешочке не приволок.
        - Готово! - тем временем, пока я вся ушла в астрал, радостно воскликнула Леночка. Ну, девочка та, мастер которая. - Вам нравится?
        Нравится?
        - Ух ты… - только и смогла я выдавить из себя, глядя на собственные аккуратные ноготки. Я настолько внутрь мозга пьяной улиткой завернулась, что не заметила, как пролетело время. - У меня слов нет.
        - У меня тоже, - хихикнула девушка, ловко складывая свои пилочки-кисточки, уже не кажущиеся пыточными вилами из ада. - Сама не ожидала, что так ловко выйдет. Ваш француз умеет вдохновить!
        О да, он меня такой… Он может!
        Я задумчиво пожамкала пальцами в воздухе, чувствуя, как улыбкой зарабатываю новые мимические морщинки. Эх, глауронки на меня нет! Но…
        Коротенькие, полу квадратные, с белыми кончиками и нежной росписью на безымянных пальчиках - да я в свои бывшие культяпки влюбилась с первого взгляда!
        - Все готово, ангел мой? - тут же, как черт на стиле, вынырнул из ниоткуда Гаспар. - О! Радость моя, какая великолепная работа! Теперь ты воистину восхитительна.
        - А, то есть раньше я была так себе? - не удержавшись, фыркнула, без малейшего труда доставая банковскую карточку из кармана. Иллюзий я не питала - может, француз и джентльмен, но платить он за меня точно не будет. Да и некрасиво бы с моей стороны было ему это позволить!
        - Что ты, голубка моя, - рассмеялся иностранец, прикладываясь к моей ручке. - Ты всегда прекрасна. Но сегодня - особенно! Не верь тому, кто твердит обратное. Любить, моя красавица, себя надо любить! Если не любить себя, как можно ждать любви от других? А теперь, идем со мной, наведем окончательную красоту. Я уже обо всем договорился!
        - А? - только и сумела из себя выдавить, почувствовав себя снова тем самым котенком. Ну, у кого проблемы с питанием и ЖКТ! А как еще могло быть? Ведь усадили меня ни куда-нибудь, а в свободное парикмахерское кресло! - Гаспар, ты шутишь?
        - Отнюдь, моя малышка! - сияя новеньким евриком, заявил этот подлец, отточенным жестом встряхивая специальную накидку. - Твои роскошные локоны я отдать никому не в силах! Доверься мне, Асель, я знаю, что делаю!
        Ну да. Ты-то, может, и знаешь, милота моя картавенькая. Но вот я-то как раз не в курсе!
        Я неожиданно затосковала. Но не глазки котика из Шрека, ни жалобные поскуливания милого щеночка не разжалобили непоколебимого француза. Уж, не знаю, по какой причине ему вот так легко доверили рабочее место, на за расческу и ножницы мужчина взялся едва ли не мурлыкая!
        Час первый. Мою тыковку ощупали, паричок взлохматили, результатом довольны не остались и пошли краску разводить. Развели, намазали… развели и еще раз намазали… Волос оказалась неожиданно много! Намотали фольгу на отдельные куски головы, довольно поцокали языком и удалились с остальными работниками кофеек гонять.
        Я пока не паникую.
        Час второй. От скуки начинаю изучать подробную инструкцию по пользованию инстаграмом, и даже выкладываю фотографию своих новых ноготков. Сразу добавляются три подписчика. Нахожу фото предыдущего маникюра, осваиваю сторис и выкладываю сравнение аля «было-стало». Добавляется еще полтора землекопа в фоловерах. Радуюсь черт знает чему, как ребенок.
        Волосы на голове приобретают дикий оттенок цвета младенческой ожидаемости в памперсе, а Гаспар продолжает на сносном английском общаться с одним из местных цирюльников.
        Начинаю нервно ерзать!
        Час третий. Краску заботливо смывают. Под теплой водичкой и при ласковом массаже головы расслабляюсь, и начинаю вместе с довольным французом исполнять хор сытых жирных котиков…
        Паника сходит на нет. Ненадолго. Вскоре понимаю, что радовалась рано.
        Меня начинают обучать искусству мейк-апа!
        Час четвертый. Меня красят снова! Скромно тоскую, попа просит пощады. Нас не слушают! Но предлагают чаю. Уже что-то, а то животик уже начал жалобно урчать, жалуясь на голодный желудок, алчно переваривающий ребро. Третье по счету! Первые два он схомячил сразу после печенки.
        Паника уже понятливо заткнулась, поняв, что здесь ловить нечего.
        Час пятый. Чуть не заснула во время смывки и одновременного массажа! Подумываю приплатить Гаспарчику за доп. обслуживание. А что? И ему копеечка, и мне капелька лишнего кайфа! Впрочем, при стрижке вся сонливость остается там, за дверьми салона, грустно глядя на табличку «закрыто». Работники, налепившие его, любопытной кучкой сгрудились рядышком, глядя на порхающего француза и ножницы в его руках. Моро так вообще, вжился в роль, охотно рассказывает, показывает и буквально сияет стоваттной русской лампочкой. Парнишка, лучше всех знающий английский, охотно переводит, кто-то вроде даже пытается конспектировать…
        Паника просачивается внутрь сквозь замочную скважину, и мы вместе с ней украдкой снимаем все действо на телефон и выкладываем в сторис. Нафига - вопрос десятый.
        Час шестой. Весь кошмар наконец-то закончен, меня разворачивают спиной к зеркалу, заканчивают сушить и укладывать и зачем-то хватаются за плойку…
        Паника бьется головой о баночку с воском, я продолжаю выкладывать кусочки шапито из цирюльников в сторис. С каждым новым отрывком просмотров и подписчиков все больше, а личка начинает угрожающе трещать от вопросов вроде «а это реально Гаспар Моро?!».
        Туплю. Моргаю. Лезу за помощью к всемогущему Гуглу. Паника начинает дико ржать, больше меня не терзая - великий инет сообщает, что мой говорливый рыцарь на самом деле приличный и знаменитый даже в суровой России стилист!
        Начинаю тихо хихикать следом. Кажется, мое невезение, наконец, решило меня в покое оставить! И впечатления от происходящего, если честно, остались совсем такие неоднозначные.
        С одной стороны мне хотелось бежать. Бежать, куда подальше! А с другой… о, с другой мне хотелось отпихнуть слишком медлительного Гаспарчика, чтобы, наконец, посмотреть, что же там получилось.
        Логика, застрелись!
        А на закуску еще и сообщение прилетает, от Миланы: «Ты уверена, что оно того стоит?».
        Это была откровенная диверсия. Точная, уверенная и вроде как незаметная подсечка, предназначенная для того, чтобы сбить меня с ног, выбить весь боевой дух и подавить морально. И в другой момент этот гнусненький приемчик обязательно, обязательно бы сработал. Но!
        Нас было много, и мы в тельняшках - аккурат в этот момент, в полнейшей тишине, Гаспар быстро развернул меня к зеркалу!
        - Ух, ты! - мгновенно подавилась я собственными слюнками. Вот так вот. Сразу!
        В отражении напротив показалась не я. А что-то такое… легкое, красивое, изящное. С большими глазками, подчеркнутыми тонкими стрелками подводки, золотисто-коричневыми тенями и пушистыми черными ресничками. С румяными розовыми щечками и матовыми губками. С густыми красивыми бровями и небрежными локонами медово-каштановых волос…
        - Это я? Правда? - я ткнула себя пальцем в щеку, не слишком-то поверив. Нет, ну правда! Неужели подходящая прическа и макияж настолько сильно меняет человека?
        И если это так, то теперь-то моя привлекательная головушка понимает, почему босс так настаивал на преображении!
        И, черт побери, как же я рада, что доверилась не Милане, а этому неугомонному обаянию!
        Вот так-то, шефская сестра. Если ни война, то эта битва точно тобой проиграна!
        - Правда, душа моя, - певуче рассмеялся француз, легко и ласково взлохматив мои новые волосюшки. И, наклонившись, пристроил свою голову у меня на плече, вместе со мной глядя в зеркало. - Вот теперь ты окончательно прекрасна! Теперь ты нравишься себе?
        - Ты еще и спрашиваешь! - искренне возмутилась модель уже совсем не базовой комплектации в моем восхищенном лице. - Гаспар, ты чудо!
        Кажется, нас в этот момент кто-то даже успел сфоткать… а потом раздались натуральные такие аплодисменты. Народ вокруг был только рад и положительно настроен! Никогда не думала, что благодаря приятной внешности можно добиться вот такого вот позитивного отношения.
        Всё, решено. Теперь, пока Гаспар Моро не обучит меня всем тонкостям красивой жизни и любви к себе, я его так просто обратно во Францию не пущу!
        - То ли еще будет, моя маленькая Асель! - рассмеявшись, этот замечательный французский человечек расцеловал меня в обе щеки. Четырежды, как у них принято! - Идем, моя прелесть. Вдохновение сегодня овеяло меня своими крыльями, и я полон сил, я снова хочу творить! Ну, идем же, идем. Мне не терпится придать тебе окончательную огранку. Ты мой бриллиант, нет, ты моя звезда… Нет, ты - мое вдохновение!
        О как. Интересно, а вместе с чувством стиля, Гаспар, случайно, курсы повышения самооценки не преподает?
        Впрочем, о чем это я? Меня ждет впереди мой бывший страх и ужас, а ныне - мечта любой мало-мальски приличной девушки. А именно, шопинг с самым настоящим стилистом, родом из далекого Парижу! У-и-и-и!
        Забегая далеко вперед, могу сказать, что это были самые лучшие несколько часов в моей жизни. А еще, самый прекрасный урок самой, собственно, жизни. Легко и беззаботно, бесконечно треща и улыбаясь, мсье Моро работал моим личным имиджмейкером. Он протащил меня по трем торговым центрам. Трем, Карл! Благо курортный город не испытывал недостатка в подобном.
        Гаспар был тактичен в магазине женского белья, невозмутим в отделе аксессуаров, шутлив в обычных бутиках, и подозрительно-вомутительно серьезен в обувном. Он точно знал, то хочет, не лепил из меня нечто по образу и подобию Миланы, и все время искал какой-то неповторимый, индивидуальный стиль. И все это для меня родимой!
        А! Память моя селедочная. Чуть не забыла! Вы думаете, эта картавая лапуська меня по самым дорогим и элитным бутикам протащила? Ну, там, чтобы дорохобохато, по высшему разряду, и все такое… А нифигульки на рогульки! Гаспарчик избегал все блестявенькое и элитное, обходя подобные заведения за три километра. Выбор его падал на обычные, ничем не примечательные магазинчики уровнем чуть повыше бюджетного масс-маркета. Да и там, надо сказать, ценники он изучал наперед ассортимента, тем самым заставляя мою внутреннюю скрягу мурчать от восторга в режиме старого дизельного трактора.
        А уж переводить все его просьбы, советы, требования и вердикты, так вообще, было квинтэссенцией чистейшего удовольствия! Я наконец-то вспомнила даже, насколько сильно любила свою профессию, и для чего вообще на протяжении нескольких лет играла в шпиона и выворачивала себя наизнанку, пытаясь выучить одновременно три языка. И это без помощи не только толкового учителя - вообще хоть какого-то!
        Зато теперь-то, как говорится, воздалось за дела мои, вольные и невольные. Как-то мудрецы глаголили-то? Найди работу по душе, и тебе не придется работать ни единого дня в твоей жизни!
        Правда, работа, в первую очередь, конечно, должна приносить денюжки… кушать-то хочется, и хочется всегда! А работники магазинов, увы. Просто так ничего не дадут. Засранцы!
        В общем, работать надо, чтобы было на что жить и жрать. И хотя, за сегодняшний день я скорее потратила, чем заработала (а заработала я шиш, да ни шиша), оно того явно стоило. Ведь у меня теперь был недостижимый ранее по времени, и непостижимый моим немодным мозгом, самый настоящий базовый гардероб!
        И вот иду такая я, в Дольче Габбана… ой, пардон, не из той оперы!
        Иду я, значит, по вечерней улице, вся такая красивая. Грудь вперед, волосы назад, а невысокие каблучки белых туфелек отбивают четкий ритм музыки, звучащей у меня в ушах. На попе тонюсенькие белоснежные брючки, на теле - футболка-туника в обтяжку, с короткими рукавами, да без выреза. А в свежих, ухоженных ручках плоский клатч-конвертик.
        Красота! Вот не думала, никогда, что настолько самой себе буду нравиться. А как понравлюсь окружающим, ох!
        Я даже почти пожалела, что Гаспарчик оставил меня одну, сославшись на важный видеозвонок с далекой родины, да еще и по работе. Прохожие мужчины и парни, посылающие мне улыбки и сворачивающие головы (да-да, честное пионерское, были и такие!) возносили мой дух до Горно-Алтайских небес! Но вот пятая навязчивая просьба дать номерочек, и третья сходить ударить по пивандрию уже откровенно пугали.
        Ну, слегка!
        Так что пришлось сворачивать модельную походку, и в ускоренном темпе ковылять на полусогнутых в сторону отеля. Эдакий гном-рахитик с новенькими мозолями от не менее новеньких туфлей.
        Впрочем, в холл отеля я все равно влетала счастливой птицей, озираясь по сторонам, оглядывая небольшое такое, традиционное скопление народа. Кто с ужина пришел, кто в бар собрался, кто только с автобусов после шести часов езды, скрюченный в одной позе выпал… о, а вот и шеф мой родненький, в креслице развалился, да с кем-то беседует!
        Ну, что, вдарим обновленной Соколовской, да по старому самомнению начальственной морды? Грудь вперед, ноги колесом, и пошла, пошла, родимая! Кровоточившие лапки заклеим потом.
        Вот только… вот только кто-то совсем забыл о моем жизненном кредо. Ну, о невезении то бишь. Кто бы… ну, кто бы сомневался, в общем, что оно, как всегда ни вовремя, но так громко и пакостно даст о себе знать!
        И нет, я не грохнулась прямо посреди холла. И не потеряла неразношенную туфлю. И даже не чихнула на первого встречного! Но я запнулась, да, в последний момент чудом сумев сохранить равновесие. Да и как иначе, если во втором кресле, аккурат напротив моего босса, сидел… сидела… Присутствовала, короче.
        Присутствовала знакомая до боли, белокурая мужская макушка!
        Глава 13
        Я летела. О, как я летела!
        На крыльях любви, на каблуках счастья, с реактивной тягой нетерпения… Я бежала, как в романтическом фильме, трепеща от ожидания скорой встречи с любимым гадким человечком. Да я готова была прям с разбегу накинуться на Ромашку, перевернув его нафиг вместе с креслом! Как затормозила-то в последний момент, непонятно. Но запыхаться успела, не отходя от кассы похоронив мечту стать рекордсменом по бегу на длинные дистанции.
        - Максим… тут же запнулась, поперхнувшись слюнками радости, захлопнувшись сверху медным тазиком разочарования. - …Сергеевич. Добрый вечер.
        - Соколовская? - смерив меня малость опешившим взглядом, вздернул бровь мой шеф. Или у него так глаз на нервной почве дернулся?
        Тьфу. Чтобы на вас камень упал, размером с Соколовскую!
        - Угу, - мрачно буркнула, но тут же нацепила радостную улыбку, в памяти перебирая все казни египетские.
        Да-да. Как вы уже догадались, напротив начальственного недоумения сидел не Ромка. Незнакомый, неопознанный, в первый раз увиденный. Да, тоже чистейший блондин… Но всё равно - не Ромка!
        Молодой, красивый - это да. Высокий, богатый, худой… нет, скорее жилистый - тоже да! А вот волосы, поначалу показавшиеся мне белыми, на самом деле оказались странного оттенка. Что-то такое серебристое, стальное, пепельное…
        Красиво, да. Но не мое, увы! Я, как оказалось, преданная фанатка чистейших белобрысых существ с вредной упрямой натурой!
        - Занятно, - ни к кому конкретно не обращаясь, ехидно протянул боссушка. - Что ж, ладно, об этом потом. Анастасия, познакомься: мой старый приятель Богдан. Богдан - это Анастасия Соколовская, мой переводчик.
        - Рад знакомству, - поднявшись с кресла, протянул мне руку молодой мужчина, вежливо улыбаясь. Я вручила свою в ответ, с тоской и легкой завистью чувствуя под пальчиками прохладный металл обручального колечка.
        Эх, где ж на таких орнитологов-то учат? Самые лучшие экземпляры оказываются окольцованы в момент!
        - И я.
        - Присаживайся, Настя, - махнул рукой шеф. - Мы уже почти закончили.
        Слушаюсь и повинуюсь…
        - Да, ты прав, - молодой человек, представившийся Богданом, присаживаться обратно, к моему удивлению не спешил. - Думаю, мне пора. Как вернешься в город, дай знать.
        - Уверен, что не хочешь остаться на ужин? - только и спросил Максимка свет Сергеич, поднимаясь и протягивая руку, пока я косила глазами в разные стороны, будто пьяная лошадь.
        И что, это всё? Мне даже на него насмотреться как следует не дадут? Не каждый же день увидишь таких интересных образчиков, которые волосы красят! Злые, злые, коварные люди!
        И нет, мне совсем не интересно, кто же такой этот персонаж, как он тут оказался, и что он тут на самом деле делает. Шеф же того, по работе в санаторий явился. Вот и работает… со всякими!
        - Не хочу опоздать на самолет, - только и улыбнулся Богдан. - Меня уже заждались дома.
        - Рыжим чудовищам привет, - как-то слишком многозначительно усмехнулся мой боссушка. У меня в ответ на это задергались обе туфельки на вусмерть уставших ногах. В санатории что, вечер шарад объявили, а я снова все веселье пропускаю?
        - Скажи Милане, что ты меня здесь не видел, - ввернул колкость блондин. Почему это была именно колкость? Не знаю, но мне так показалось! - Всего доброго, Анастасия.
        - И вам, - скромно покивала я, так и не найдя сил подняться с удобного до безобразия креслица. Мягонько, уютненько, комфортненько… Можно я здесь спать останусь?
        Как бы то ни было, но приятный молодой человек по имени Богдан решительно нас покинул. И вот теперь, сиятельное внимание Максимки свет Сергеича, наконец, было обращено в сторону свой крепостной… Ой! Ну, в сторону наиценнейшего работника, в смысле.
        Оговорочка, кажись, по Фрейду…
        - Что ж, неплохо, - наконец, после двух минутного молчания и пристального разглядывания, разродился шеф вердиктом. Ну, слава тебе, Господи. Можно, я стану крестной мамой? - Не совсем то, что я ожидал… Но весьма достойно. Думаю, Милана не справилась бы лучше.
        - Только ей не говорите, - фыркнула, беззаботно покачивая ножкой с болтающейся на ней новенькой туфлей. Упс. Надеюсь, у меня там кровища со свеженьких мозолей не стекает? А то как бы… ну, не комильфо!
        - Я же не самоубийца, - хмыкнул многозначительно Биг Босс, снова типа лениво ковыряя меня взглядом. И он этим меня смутить удумал? Да после общения с настоящим французом, которые во время разговора не имеют привычки смотреть куда-то мимо своего собеседника?
        Не-а. Укол не в кассу!
        - Ну, я бы так не сказа-а-ала…
        - Соколовская, не борзей, а?
        Во-о-от! Узнаю своего любимого начальника!
        А то не поймешь, в кого он эволюционировал в последнее время. Или деградировал? То ли Казанова, то ли плохой танцор с неподъемными бубенцами, то ли вообще… актер без Оскара! Что творит - непонятно. А что уж от меня хочет на самом деле - непонятно вдвойне!
        - Шеф, я что-то понять не могу, - задумчиво прищурилась я, снова перейдя на вольготно-деловой стиль общения. Ибо снова сближаться с ним - не уважать себя, определенно! Проходили эту попытку перевоспитания псевдо отношениями, знаем. - Вы так настаивали на изменениях. А теперь вроде как не рады. Или мне кажется? Или вас коробит, что это заслуга не вашего почтенного семейства?
        - Соколовская, не пойми меня неправильно, - о, тоже на официалку переполз! Мерси, мерси. Такое отношение устраивает меня больше! Даже вот этой поганой ухмылочке - милости прошу. - Мне плевать, каким способом будет достигнут желаемый результат. Милана или кто-то другой - мне не важно. Важен итог и ничего больше.
        - А как же «главное не победа, а участие»? - ехидно поддела я.
        Нет, а что? Он тут может ядовитой слюной поплевываться, а я снова сидеть просто так буду?
        - Соколовская, мы с тобой не на спортивных играх при Советском союзе, - усмехнулся шеф, кажется, собираясь подняться. Что, уже капитулирует? Я так не играю! А как же сражаться до победного? - В нашем с тобой случае, овчинка стоила выделки. А во сколько обошлась эта выделка, кто ей занимался, и сколько это стоило - меня волновать не должно.
        Так, я не поняла. Меня что, сейчас завуалировано овцой назвали?! Да е-мае, это даже не завуалировано, это прямым, как топор намеком, абсолютно лишенным прозрачности, сказано!
        Да он… да он… да он… Да он офигел, что ли??
        - Кстати, Андреев звонил, - как бы невзначай обронил босс-засранец, действительно поднимаясь.
        Я аж забыла высказать всё, что о нем только что подумала и перечислила! Мысленно, конечно. Но только пока - как раз собиралась все это озвучить!
        - И? - я тут же подскочила, завертевшись волчком рядом, забыв, правда, как дышать. Аж из головы вылетело, что я вроде как теперь совсем другая! - Что он сказал?
        - Да ничего, - неопределенно пожал плечами Максим. - Только то, что твой пес нашелся. Приветов тебе не передавал, извини. Кстати, не забудь, что с послезавтра начинаются оздоровительный процедуры. А теперь мне пора. Приятной ночи.
        И свалил в закат, гордо оставляя за собой последнее слово. Ну, то есть криво улыбнулся, развернулся, и прошагал в другой конец холла, где, как оказалось, его ожидала с приторной улыбочкой та самая белокурая дама в мехах! То есть, тогда она была в мехах, а теперь в откровенном красном платье для коктейлей.
        О-бал-деть. Тот, с кем я целовалась недавно, кому доверилась и поехала отдыхать, на чьи условия согласилась и прошла нелегкий путь апгрейда … обозвал меня барашкой и в постель к своей подружке ускакал??
        И кто из нас, после этого, меховая хня с рожками?
        А ведь знаете… меня еще в жизни никто так не унижал. И это уже не рядовое невезение, это наглое, борзое, и крайнее до неприличия свинство!!
        Я была злая. Я была ух, какая злая! А потому сделала первое, что в голову пришло. Встряхнулась, развернулась… и в местный бар гордым шагом пошла. Не в номер же мне подниматься и от горя плакать, верно? Мне уж как-то надоело, если честно, из-за всяких неправильных индивидов сопли кружевным платочком вытирать!
        Тут я, конечно, привираю. Такого богатства у меня отродясь не было, максимум одноразовая салфетка. Влажная - уже лакшери! Но судя по образовавшейся тенденции, запасы, с учетом нового имиджа, придется в скором времени пополнить…
        Ну вот, я же говорила. Не успела принять судьбоносное решение, как снова фиг. Я в бар только голову сунуть успела, а там - опять они! Сидят, воркуют… слюнями меняются. Довольный шеф с мартовской мордой весь в помаде, девица вся в мечтах, алкоголе и далеко идущих планах.
        Как меня сразу не стошнило?
        Впрочем, гордо пройти за барную стойку - у меня тоже сил не хватило. Вот еще, сидеть и напиваться у них на виду! Какая уважающая себя женщина такое стерпит? Та самая женщина во мне прям негодовала от вселенской несправедливости!
        Но как-то я все-таки нашла в себе силы, и дошагала до бармена. Гулять, как говорится, так гулять! Сейчас одним ходом прибьем двух наших любвеобильных зайчиков, и пойдем успокаивать кипящие нервы.
        - Что вам угодно? - тут же расплылся в вежливой улыбке приятный до омерзения бармен, активно натирающий стаканы перед традиционным вечерним ажиотажем.
        Что? А я же откуда знаю? Я не местный завсегдатай, ассортимент еще изучить не успела! Хотя… помню, как кутили мы с Ромашкой однажды, на мое совершеннолетие. И подсунули мне тогда… дай бог памяти… а!
        - Б-52! - выдала вердикт, радуясь внезапному озарению. Есть еще, оказывается, порох в пороховницах!
        Бармен понятливо кивнул, тут же принимаясь за бутылки. Вот люблю я таких людей: и лишнего не спросят, и в беде не бросят… Не зря, видимо, говорят, что все бармены - немножко психологи!
        Вот и мой личный мозгоправ живенько выставил передо мной стопочку с разноцветными слоями. А после легким движением руки… поджег все это дело! Которое я тут же хлюпнула через трубочку, даже не опалив реснички или новенький маникюр. Еще бы! До Года Кабана еще полгода, а мне уже такую свинку подсунули, что ни о каких дальнейших мелких неприятностях и речи быть не может. А ели рискнут сунуть свой пятак в мою новую жизнь…
        Сожгу весь чертовый восточный календарь разом!
        Да простит меня Гринпис.
        - Повторить? - обрадовался моему умению работник ножа и топора… тьфу! Рюмки и шейкера!
        - Нет, спасибо, - фыркнула, чувствуя приятное тепло, обволакивающее желудок, и легкость в голове. Во-о-от… Вот это уже - совершенно другой разговор! - Лучше подскажите, где тут можно по-настоящему повеселиться.
        - Повеселиться? - вскинул брови бармен. - Да легко!
        И в следующие пару секунд я стала счастливым обладателем адреса местного приличного клуба, а мой алкомастер был некрасиво кинут на телефонный номерок. А что? Я хотела дать, когда он попросил, честно. Но когда заметила, что шеф за мной наблюдает, весело и красиво… ему отказала!
        А потом гордо и весело, со смешками и легким флиртом с первыми встречными отправилась на выход, искать приключений на свою пятую точку в обновленных красивых тряпочках. В конце концов, я же не мстить ему собралась - это слишком мелочно и низко даже для оскорбленной души.
        Я хотела просто набуха… Excusez-moi! Продезинфицировать душевные раны.
        Тут идти-то всего ничего. Полчаса и я на месте, зажимаю уши от непривычного шума, удивляюсь, насколько легко прошла контроль морды, и взглядом ищу в толпе людей место, где можно беззаботно предаться пьянству.
        И, на удивление легко пробравшись через толпу людей, падаю на свободный высокий стул с уверенным заказом:
        - Б-52!
        Всё. Держитесь, люди. Соколовская сегодня неприличный разгул устраивать изволит!
        - Легко! - тут же выкрикнул услышавший меня бармен, хватаясь за свои причиндалы. Ну, там, за стопочки, бутылочки, рюмочки, шейкеры, ложечки и палочки… А вы о чем подумали?
        И таки уи-ии-ха! Хоть на поприще алкогольных возлияний меня сегодня ждет удача!
        Заказ появился передо мной на удивление быстро. И вторая порция вкусненьких разноцветных ликеров тоже ушла на ура. И нет, как это ни странно, я не упала замертво, как раз, облизнувшись, собиралась попросить еще! Что странно - обычно мне хватало понюхать пробку. Видимо сегодня я была очень злая, и потому слабый организм не пробирал даже крепкий алкоголь… ну или бармен, засранчик, алкоголь водичкой бодяжил.
        Так, что бы еще выпить?
        - Асель? О, мой бог, что ты тут делаешь?
        - Гаспар? - я чуть не подпрыгнула! Нет, ну правда - услышать выкрик в свой адрес, в таком шуме, да еще и на чистом французском, это было что уж совсем из ряда вон выходящее. - Какими судьбами?
        - У меня тут встреча! - пытаясь перекричать музыку, наклонился мужчина к моему уху. - А ты как сюда попала? Ты одна?
        - Да, одна… - невесть от чего замялась я.
        И под укоризненным взглядом моего друга-стилиста вдруг так стыдно стало. Будто не он меня за распитием крепких напитков поймал, а, как минимум, мой собственный папа! Да еще и в перерывах между подготовкой к важному экзамену.
        - Асель, но так нельзя! - всплеснул руками Гаспар. - Идем со мной, одну я тебя здесь не оставлю!
        И утащил. Взял и утащил наверх, на балкон, в какую-то там зону для привилегированных гостей. Здесь было менее людно, не так уж и шумно…
        Но присутствие в ложе нескольких мужчин заметно меня насторожило, да.
        - Господа, знакомьтесь, - поставив меня во главе прилично накрытого стола, сияя, как всегда, во все зубы, заявил этот картавый фрукт. - Моя русская Асель, мой друг, мое вдохновение и тот самый переводчик, о котором я говорил! У меня на нее большие планы!
        - Планы? - перевела я на него изумленный взгляд. - Гаспар… а ты ничего не забыл мне рассказать, нет?
        - Ох, Асель, - усадив меня на мягкий диванчик к себе поближе, хлопнул он себя по лбу. - Я же совсем забыл тебе сказать о принятом решении! Пожалуйста, познакомься - это мои деловые партнеры здесь, в России. Я давно собирался развить свой бизнес у вас, но все никак не мог решиться, представляешь? Узнав, что я здесь, они тут же примчались уговаривать. И, знаешь, что? После того, как я встретил тебя, душа моя, я понял, что русские женщины достойны моей работы! Я хочу, хочу творить здесь. И очень надеюсь, что ты мне в этом поможешь!
        Та-а-ак… это что такое получается. Я пошла в клуб, собираясь напиться из жалости к самой себе… А меня тут на новую, престижную работу переманивают??
        У Гаспара, кстати, оказался собственный переводчик - симпатичный русоволосый молодой человек по имени Олег. А в комплект к нему шли еще два солидных мужчин, имена которых я не сильно-то и запомнила, пытаясь переварить кучи и горы свалившейся на меня информации.
        Вот так жизнь у меня, на самом-то деле - ни в сказке не сказать, ни матом сформулировать!
        Впрочем, не скажу, что у меня возникли хоть какие-то сомнения.
        Да, агентство стало мне родным, да, я много сил в него вложила, да, там все мило и привычно. Но! Стоит ли напоминать, как меня ниже плинтуса опустило собственное руководство, прикрываясь благими намерениями?
        А тут… а тут мне предлагают официальное трудоустройство, космический заработок, никаких диких условий и ультиматумов, частые командировки и новое, чудеснейшее начальство! Да даже будь я не зла на шефа, я бы все равно раздумывать не стала! А после всего случившегося, и вовсе, протрезвев на глазах, скоренько подписала тут же составленный трудовой договор.
        А потом всласть развлеклась, помогая Олегу в переводе всего остального. Бедные, бедные мои соотечественники… Им пришлось на деле узнать, какого это - работать с дотошными французами!
        Когда, наконец, все бумаги были подписаны, время было уже не просто за полночь… Там до закрытия клуба оставалась всего пара несчастных часов!
        - Ну, что, моя маленькая Асель? - утирая со лба трудовой пот, коварно подмигнул мне Олег, когда деловые люди, сославшись на усталость, поспешили нас покинуть. Оно и понятно - в сорок лет в клубе не сильно-то потусуешься! - Идем праздновать?
        - Я, может, и Асель, но точно не твоя, - фыркнула, пихая его в бок, чтобы отсел подальше. - Но отпраздновать согласна. Это же так классно! Гаспара ждать будем?
        - Зачем? - удивился мужчина, поднимаясь сам, и подавая мне руку, помогая выбраться из-за стола. - Проводит их и вернется, не маленький. Ну или не вернется, этому я, кстати, даже не удивлюсь. Они из него всю душу вынули. Кстати, что будем пить?
        Ха. Вот на этот вопрос я точно ответ знаю!
        И пять минут спустя забираюсь на высокий стул, громко командуя, сияя, как вся новогодняя гирлянда разом:
        - Б-52!
        - Снова? - рассмеялся все тот же бармен. - А может, леди хочет попробовать что-то новенькое?
        - Ну-у-у… - задумчиво постучала я ногтями по краю стойки. А потом махнула рукой, хмыкнув в ответ на ехидный взгляд Олега. - А давай!
        - Заказ принят! - радостно прищелкнул пальцами местный виночерпий, тут же принимаясь творить на моих глазах алкогольное волшебство. Что сказать, за эту ночь я ухитрилась попробовать всю линейку этих коктейлей! От Б-50 до самого Б-57! Там менялись только составы. Абсентик там, самбука, амаретто… я даже не заметила, как увлеклась, чуть-чуть окосела, и определенно вошла во вкус, отрываясь так, как никогда раньше!
        И на Олега, периодически приобнимающего меня за талию, я совершенно не обращала внимания. А зачем? Я сегодня это… вместе с работой лишилась окончательной наивности! Понятно же, что подкатывает мужик, пользуясь отсутствием Гаспара. Отсутствие последнего, кстати, меня тоже не удивляло. Как я уже говорила, французы рабочее с лишним не путают.
        А я… я еще не определилась. То ли отдохнуть душой и телом, то ли в Динамо поиграть! Думаю, это уже покажет время…
        О, еще коктейльчик!
        - На бурденшафт? - лукаво предложил Олег, снова распуская свои руки. Но до сих пор распуская прилично, надо сказать. И это не смотря на легкое подпитие. Кремень мужик!
        - А, давай! - махнула я рукой на все правила приличия.
        И вот вцепились мы в эти стопки, придвинулись поближе, ручки переплели… и моя разноцветная стопочка, качнувшись, перекочевала на барную стопку обратно, нагло выпорхнув их моих пальцев!
        Так, я не поняла… Это последний коктейль был лишний, мне туда что-то подсыпали, или… или пьяный мозг вдруг решил выдать желаемое за действительное?
        - Ромка?!
        - Нет, папа Римский! - зло огрызнулся мой друг, невозмутимо отодвигая отобранную стопку подальше, а заодно и оттесняя Олега. Мой… черт побери его за ногу, живой и настоящий друг! - Соколовская, ты оборзела?
        А вот это он зря. Для меня же терпеть эта фраза как для быка на корриде - красная тряпка на попе тореадора!
        - А что не так? - ехидно вскинула брови, мысленно, не совсем трезво, но все же негодуя.
        Это что за замашки такие, а? Пропал куда-то, не давал себе знать, не отвечал, игнорил… И это я еще молчу о том, что он самолично меня уговаривал на все это сомнительное мероприятие, алчно сговорившись с моим не менее алчным шефом! Да еще и наводку на мою любимую сестру подкинул.
        А теперь что? Пришел за мной присмотреть, да наставить да на путь истинный? Знаешь, что, Андреев… Я тебя, конечно, люблю. Но не пошел бы ты… нафиг?!
        - Все не так! - я впервые видела Ромку таким злым. Слышимость, при такой-то музыке, была нулевая. Но я все равно слышала, как это аспид на меня шипит! Да так, что Олег препочел в разговор не вмешиваться, а тактично опрокинуть свой коктейль… где-нибудь чуть-чуть подальше! - Что ты вытворяешь?
        - А как же «на кого ты похожа»? - пьяно хихикнула я, чувствуя, как малость сносит крышу. Всегда мечтала себя почувствовать участником театра абсурда!
        Газпром, ты где, ау… Посреди лета в тайного Деда Мороза играешь?
        - На пьянь, вот, на кого ты похожа! - рыкнул Ромашка, рывком снимая меня с жутко неудобного стула. Сама такого не ожидала, но честно - прямо ждала, когда повод слезть появиться! - Мы уходим!
        - В смысле уходим? - искренне возмутилась, но мой вопрос потонул Титаником в очередном визге океанской толпы, напоровшись на айсберг, не терпящий возражений, и уверенно утягивающий меня в сторону выхода.
        Как вы думаете, силы были равны? Пф-ф-ф. Как у горы и Магомета, примерно! Правда те, кажется, к друг другу в гости бегали, боровшись со своей принципиальностью… Но что ж моему-то белобрысому Эвересту вдруг в голову взбрело?
        Отвечать, кстати, он не собирался от слова совсем. Просто тащил меня и тащил, изредка что-то бурча себе под нос, пока я на быстром ходу и свежем воздухе стремительно трезвела. И когда мы, к моей вящей неожиданности вдруг оказались в родном отеле, я была в состоянии чуть мутноватого, но все-таки стеклышка.
        И могла уже мыслить относительно рационально. По крайней мере, настолько, чтобы не закатить скандал прямо в холле отеля, а терпеливо дождаться, пока этот воспитатель, тиран и деспот несчастный, притащит меня в номер. Свой. Расположенный аккурат напротив моего-тире-шефского!
        И даже оказавшись там, я сразу сцену закатывать не стала. А только встала напротив, дожидаясь, пока он запрет дверь. И вопросила, складывая руки на груди, еще до того, как он озаботится включением хоть какого-то света:
        - И что все это значит?
        А на кой он? Свет, в смысле, не вопрос. У нас, знаете ли, тут все как в стандартом клише: пьяную, относительно невинную девушку наставляют на путь истинный, не дают погулять в местах злачных, поприставать к мужчинам незнакомым… а за окном, тем временем, висит отвратительно-полная, словно картинная луна!
        Жуткого ливня для нагнетания обстановки только не хватает, ага.
        - Я издеваюсь? - естественно тут же взорвался друг. Надо же, какой нервный… как отправлять меня невесть с кем и невесть куда - так пожалуйста! Изменять до неузнаваемости - так без зазрения совести! А тут ему, видите ли, мой моральный облик не угодил…
        А логика сегодня погулять выйдет?
        - Нет, блин, я! - ой, чет меня тоже понесло на паровозе. - Какого черта, Андреев? Сначала твердишь, что мне нужно меняться, уговариваешь, буквально силой отправляешь… Потом пропадаешь, не сказав ни слова, молчишь… А тут на тебе, явился! Еще и результатом недоволен!
        - Я делать из тебя бл*ть не просил!
        - Кого?! - я аж поперхнулось воздухом от возмущения. - Как ты меня назвал?! Андреев, ты офигел?
        - Я офигел? - резко дернулся Ромка, но видимым усилием воли заставил себя остаться на месте и не долбануть кулаком по ближайшему дверному косяку. - Это ты обалдела, на первых встречных мужиков вешаться!
        - Да кто вешался? Он мне работу предложил, что б ты знал!
        - Работу… - вдруг ехидно пропел Ромашка, прислоняясь плечом к стене. - Я примерно даже догадываюсь, какую!
        - Ромашка, ты совсем охренел? - вконец опешила я. И это я еще пока не знала, то ли обидеться на него окончательно, то ли от всей души треснуть! - Ты о чем сейчас подумал? Я что, в твоих глазах совсем так низко пала? Или ты настолько плохо меня знаешь?
        - Я хорошо знаю сестру Макса! - рыкнул разозленный Ромка. - Как и то, что она могла вбить в твою пустую голову! Если бы я знал, что тут будет она, ни на шаг бы тебе не отпустил!
        - Может быть еще и наручниками приковал? - не выдержав, почти заорала я, прилично повысив голос. Каюсь, не сдержалась. Но согласитесь, за сегодняшний день подобные упреки - это было уже слишком! - Да не понравилась мне Милана, с самого первого дня и маникюра! Меня Гаспар в порядок приводил, известный стилист во Франции! Он в России собирается свою сеть салонов открывать, Олег - его переводчик, они-то меня на работу и позвали. Позвали, как второго переводчика! Или что, я, по-твоему, кроме как продавать себя первому встречному, больше ни на что не способна?
        - Ты… черт, Аська, я не то хотел сказать! - запнувшись на секунду, Ромашка попытался подойти ко мне, как-то сразу осознав свою ошибку. Вот только…
        Было уже поздно.
        И, треснув его по роже, я отскочила подальше. Вот так, не задумываясь, со всего замаха, больно отбив ладошку, вспыхнувшую огнем обиды и боли. А в глазах, против воли, застыли злые, злые слезы…
        - Хорошего же ты обо мне мнения… друг!
        - Ась… - привычно взлохматив волосы на макушке, Ромыч, остывший будто под жидким азотом, попытался подойти ближе. - Я не хотел, правда. Я не думал, что все так обернется. Да, был дурак, прости. Не нужно было заставлять тебя меняться. Ты выглядишь потрясно, правда. Я не сразу тебя узнал. Но… ты мне нравишься в любом виде. Я не хочу, чтобы ты становилась другой. Это была моя ошибка. Я слишком поздно это понял.
        - Ах, я тебе нравлюсь… Знаешь что? Да пошел ты нахрен, Андреев! То изменись, то не меняйся… То езжай на Кудыкину Гору, то не смей там делать, что хочешь… Тебе-то какое до этого дело, а? Ты мне друг? Друг. Замечательно! Совет дал, порадовался, что я ему вняла, порадовался результату - и всё. Убирайся к черту! Платон мне друг, как говорят, но истина дороже. Так что теперь я задам только один вопрос, очень интересующий меня. Меня, ни кого-то другого! Истинный. Тебе-то, как другу, какое дело до меня, моих изменений, моего поведения и моих мужиков, а?!
        - Ася…
        - Что, Ася?! - Остапа в моем лице, кажись, окончательно понесло. Да настолько, что я, не видя почти ничего перед глазами, подошла и крепко треснула кулачками по его железобетонной груди. - Что?! Что тебе от меня надо? Надоел… все вы - надоели! Делаете одно, хотите - другого, скрываете третье… а страдает кто? Я! Что я вам сделала? Что я тебе сделала? Я думала, хоть ты - мой настоящий друг!
        - Друг? - вдруг как-то зло отозвался Ромашка… а потом, неожиданно и резко развернул меня за плечи и впечатал в дверь, прижимаясь всем телом! - Черта с два, а не друг!
        - То есть? - весь мой гнев, всю мою спесь, горечь, обиду и негодование в момент как ветром сдуло. Я удивленно моргнула, невольно понижая голос. Просто… атмосфера вокруг нас как-то неуловимо изменилась. - Если ты мне не друг… То кто?
        - Кто угодно, - хрипло отозвался Ромка, прижимая мои запястья к двери, склоняясь ближе к моему лицу. - Кто угодно, но только не друг. Я не могу так больше, Ася. Просто не могу. Не могу тебя видеть с кем-то другим, не могу держаться на расстоянии, не могу доверять тебя другим, не могу позволить хоть кому-то поселиться в твоей жизни. Не могу. И не хочу!
        - Но ты же, - полузадушено прохрипела, не в силах оторвать взгляд от его потемневших глаз. И губ, ставших вдруг такими манящими. И пускай прозвучало слишком картонно, но не сказать я не могла! - Ты же голубой…
        - Ты так в этом уверена? - криво и как-то болезненно усмехнулся Андреев.
        И вместо дальнейшего ответа… Вместо ответа меня поцеловали. Крепко, сильно, нежно. Так, что закружилась голова, так, что сбилось дыхание, так, что задрожали колени и затрепетала душа…
        - Рома… - только и сумела застонать, безвольной куклой отдаваясь во власть его рукам, с наслаждением и нетерпением запуская пальцы в его мягкие белый волосы.
        Я по нему соскучилась. Господи, как я по нему соскучилась!
        Это был поцелуй, помноженный на вечность. Меня пили, словно дорогое вино, меня обнимали, будто редчайшее сокровище, меня соблазняли, как самую желанную женщину в мире…
        Голубой? Да забудьте!
        Не может человек нетрадиционной ориентации вести себя так. Так нежно, трепетно и страстно одновременно. Незаметно увлекать за собой, и быстро срывать одежду, заставляя слышать, как громко рвется неподатливая ткань, сдаваясь на милость его нетерпению. Резко кидать на кровать, и губами нежно исследовать каждый миллиметр моего тела… Уверенно, быстро, непоколебимо.
        Как зверь, добравшийся до своей добычи, как демон, дорвавшийся до свежей плоти…
        Как нормальный парень, годами прикидывающийся геем, лишь бы иметь возможность быть рядом с любимой женщиной, без всяких недомолвок утаек, секретов и личного пространства. Ибо иногда то, что мы вынуждены скрывать и переживать, проще рассказать верному другу, чем человеку, которого любишь. Друзья не притворяются перед друг другом, а молодые люди в отношениях всегда пытаются казаться лучше, чем они есть на самом деле…
        И иногда, переступить порог давней дружбы оказывается страшнее, чем долго молчать и притворяться.
        Мне не нужно было услышать это от Ромки, чтобы понять.
        Я его знала. И он знал меня. И вот теперь, когда все страхи, опасения, и едва ни рухнувшие надежды были, наконец, опущены, за занавесой мишуры из выдуманных причин, осталось только то, что мы оба так хотели.
        Мы.
        Он хотел меня, а я - его. И все разговоры как-то вдруг незаметно стали лишними…
        Эти эмоции, эти невысказанные за долгие годы слова, эти чувства… Они искрили между нашими обнаженными телами. Вместе со всей злостью и сомнениями на пол летели подушки, наша одежда, мое белье, будильник с тумбочки. Я задыхалась от запаха от его тела, я вдыхала пьянящую мяту, я целовала его губы и никак не могла насытиться его неповторимым запахом. Я хотела быть ближе, еще ближе, ближе настолько, чтобы залезть ему под кожу. Мне было его мало. Сейчас, всего, такого ненасытного и покорного одновременно, мне было его мало!
        Я чувствовала, как его сильные руки сжимают мою талию, как губы оставляют на шее следы почти на грани боли. Я слышала его стоны, я чувствовала его нетерпение и желание не торопиться одновременно. Я наконец-то почувствовала себя желанной, счастливой… любимой.
        Вместе с капельками пота с нас стекали все сомнения, вместе с хриплыми стонами вырывались торопливые, но искренние слова любви и откровенные признания, вместе с долгожданным острым, ни с чем не сравнимым удовольствием по венам текла раскаленная лава наших неосуществленных до сей поры желаний.
        В эту ночь мы оба получили все, о чего так долго ждали, о чем мечтали, на что надеялись, но боялись дать об этом знать…
        Мы получили друг друга.
        Глава 14
        - Ты - свинья! - девушка застыла посреди спальни, выплюнув фразу со всей ненавистью и злостью. И только потом заметила, что собственно, у ее праведного гнева есть… ну, совсем неправильные свидетели! - А, пардон, братец. Я тебе, случайно, не помешаю?
        - Да нет, что ты, - подавив вздох, скучающим тоном заметил Макс, лениво натягивая простынь на свое туловище. Точнее нижнюю его часть. А если совсем точнее - на его голую нижнюю часть!
        А тем временем, вина его голого и немного… возбужденного состояния, небрежно выгнула левую бровь, ни капли не смущаясь своего собственного одеяния в стиле ню. Правда, кое-кого такой расклад не устроил.
        И Милана, заметив, что ее присутствие никого особо не смутило, ввернула голой красотке ее картинно-картонный жест недоумения:
        - Не поняла. Ты всё еще здесь?
        Девушка, привлекшая внимание Козырева еще в день заселения в отель, молча перевела взгляд на мужчину… который, к слову, тоже не обошел ее недетские желания стороной. И вот, спустя время, показавшееся неприлично долгим, эти два одиночества встретились… И для чего?
        Чтобы их прервали на самом интересном месте!
        - Иди, Оля, - с неохотой садясь, хмыкнул Макс, садясь на кровати. - Продолжим потом.
        - Как скажешь, - не став спорить, девушка прильнула к нему, обнимая со спины. И, поцеловав в обнаженное плечо, поднялась, нарочито небрежно скидывая с себя одеяло.
        Что? Что вы там говорите? Смущаться присутствия постороннего человека… А смысл? Рано или поздно она получит желаемое, а тратить нервы на скандал, значит заранее испортить себе будущее удовольствие. Да и закатить сцену, в этом случае, равно упустить шикарного мужчину!
        Понятно, что здесь, в отеле, подобных денежных мешков великое множество, на самый страшненький вкус и самый премерзкий цвет. Но разве не приятнее окрутить богатого и красивого, чем просто богатого?
        И Ольга решила «мудро», как она сама думала, отойти сейчас, чтобы получить потом. В общем-то, разумное решение… если оставить всю нравственную составляющую этой ситуации где-нибудь… ну, за окном!
        - Тебе обязательно вести себя, как ревнивая жена? - потянувшись к настольной лампе на прикроватной тумбочке, Макс закурил, так и не включая свет. И не глядя на свою сестру, сложившую руки на груди, продолжая буравить его злым взглядом прищуренных глаз.
        - А тебе обязательно обращаться со мной, как с пустым местом? - огрызнулась Милана. - Меня, знаешь ли, задолбало, что окружающие меня ни во что не ставят. И мой родной брат в том числе!
        - А я обязан думать о твоих чувствах? - фальшиво настолько, что табак на зубах скрипел, отозвался Макс. - Да брось! А как же твой любимый принцип «никто, никому, ничего не должен»?
        - Это другое!
        - Да что ты? - усмехнулся Козырев. - Занятная политика двойных стандартов, сестренка. Ты уже или соблюдай собственные правила, или…
        - Или что?
        - Или оставь меня в покое, - спокойно закончил мужчина. - Твои нравоучения, тем более сейчас - последнее, что я хотел бы услышать. Ты вообще явилась немного не вовремя, не находишь?
        - А не угадал! - зло рассмеялась Милана, хватая со столика чистый бокал и открытую бутылку с розовым брютом. - А я как раз в нужном месте, и в нужное время. Ибо пока ты здесь пытаешься крутить шашни со всякой швалью, от тебя сбегает… как ты там говорил? Перспективная сотрудница, отлично вышколенная помощница, потенциальная золотая жилка? Так вот, милый братец. Пока ты тут кувыркаешься на простынях, эта жилка собирается биться у кого-то другого! И при том на весьма приличной должности и за куда более щедрую зарплату. Кстати, на что ты рассчитывал, предлагая ей сомнительные богатства на еще более сомнительных условиях? Ты хотел и рыбку съесть, и на дерево влезть? А что, прикольно. Я бы ее приодела, ты бы ее воспитал, и она горбатилась бы на тебя долгие годы, получая копейки, и не смея возразить! Все в плюсе, не так ли?
        - Тебя коробит, что она не пошла у тебя на поводу? - иронично откликнулся Макс, особо не собираясь вслушиваться во всю ее обвинительную речь. Некоторые мастистые прокуроры удавились бы от зависти! - Ну как же! Простой офисный планктон не послушался саму Милану Козыреву, и с куда большей радостью пошел по магазинам с первым встречным. Остынь, систер. Он в этом куда больший специалист, признанный почти во всем мире. Ты ему не ровня. Пора бы научиться принимать поражение. Или тебя коробит, что Моро предпочел Соколовскую в качестве своей модели? Так вынужден расстроить тебя еще больше. Как бы мать не старалась, знание языка у тебя до сих пор осталось на уровне первоклассника. Ты бы тупо не поняла, что он тебя хочет!
        - А, так это еще и я во всем виновата? - в момент вспыхнула девушка, невольно повышая голос. Конечно, ее эти слова зацепили. Да и как иначе? Правда не всегда приносит удовольствие! - Да плевать я хотела на твою Соколовскую, Макс! Пускай во что хочет, в то и одевается, с кем хочет, с тем встречается, спит… да что угодно делает! Но она наколола тебя, понимаешь ты это или нет, идиотина великовозрастная?!
        - О чем ты? - мужчина нахмурился. Конечно, он понимал, что сейчас Миланой движет, в первую очередь, неудовлетворение, обида, жажда мести… Такая типичная, мелочная, банальная женская месть!
        Но было еще в этом еще что-то, то против воли заставляло задуматься. В конце концов, не смотря на все разногласия, они были семьей. Хреновенькой, не совсем сплоченной, редко общающейся, но семьей.
        - Я видела ее в местном клубе. С тем самым французом. И, знаешь, что они там делали? Пили!
        - Пили? - иронично предположил Макс, тоже потянувшись за шампанским. - В клубе? Надо же, какое совпадение! Милана, ты сбрендила?
        - Да это ты сбрендил, когда решил взвалить на себя заботу о девчонке! - окончательно взорвалась Милана. - Ты за свой счет дал ей отпуск, оплатил перелет, проживание и процедуры, нянчился с ней так, как ни разу со мной в детстве не обращался. А она? Что сделала она в ответ, Макс? Плюнула тебе в лицо!
        - Не преувеличивай, - мужчина поморщился и от громкого голоса, и от напускного трагизма в голосе сестры. - Я тебе уже говорил… и ей говорил! Мне плевать, на средства. Главное, чтобы цель была достигнута. Деньги в данном случае так же не имеют значения. Если затраты не окупаемы, в дело я не вмешиваюсь, уж ты-то должна об этом знать. Если бы я заранее знал, заплатил бы Моро сразу, не став звонить тебе. Без обид.
        - О, что ты, - сощурилась Милана, и залпом опрокинула бокал. Резко выдохнув, девушка вытерла губы тыльной стороной ладони и снова потянулась за бутылкой. - Какие могут быть обиды! Обижаться на прожженного циника, полного сухаря и бесчувственного чурбана… я не настолько дурра, знаешь ли! Кстати, Максимка! Если уж за меня не обидно, то что насчет тебя? За себя как? Не стыдно? Что тебя использовали, поимели и выбросили?
        - Всегда обожал твой пьяный лексикон, достойный портового грузчика, - чуть поморщившись, Макс качнул полупустым бокалом в руке. - Милана, сколько еще раз тебе повторить, чтобы дошло? Плевать я хотел на Соколовскую. Для меня она как ребенок. Ее целовать всё равно, что тебя! К тому же, лет так десять назад.
        - Ну надо же, какие мы нежные, - ядовито рассмеялась Милана. - Прям любофф, и нежные родственные чувства! Нахрена лез тогда? Думал, очаруешь девчонку, и она вокруг тебя на задних лапках бегать будет?
        - Да, - хмыкнул Макс, наливая себе еще. Ему уже плевать было на неудобное время, на любовницу, явно подслушивающую из гостиной… даже на собственную сестру. Этот разговор не приносил ему ровным счетом ничего, кроме усталости и раздражения. - Именно так и думал.
        Врать или юлить он не собирался от слова вовсе. Да и смысл? Перед Миланой? А зачем? Она-то его знает, и принимает со всеми негативными чертами характера и далеко не всегда милыми привычками. Сама-то далеко не подарок, хотя сюрприз еще тот!
        Да, он действительно пытался завернуть роман с Соколовской, видя все ее многочисленные бунты и неудовольствия по поводу нужных, и остро необходимых ей изменений. Думал, так будет проще, и лучше. Но не вышло! Не смог. В конце концов, и он не идеален. И не такая уж редкостная свинья, чтобы пользоваться кем-то совсем настолько наивным.
        Но и проигравшим, расчувствовавшимся дураком тоже себя не ощущал. С кем скоротать вечера после долгой напряженной работы, он нашел легко, а в далеко идущих планах на Анастасию ему здорово помог время подвернувшийся под руку француз. Самостоятельная сестра находила сама, чем заняться, Богдан - старый знакомый, еще со школьной скамьи - подкинул еще пару прибыльных мест, где можно вволю развернуться с новыми проектами. И все складывалось почти идеально!
        Разумеется, пока к нему в номер не ввалилась Милана, злая, как бабка-соседка с нижнего этажа, активно пытаясь проехаться по его ушам опостылевшим штампом в духе: «она же тебя пре-е-едала-а-а!».
        - Тогда поздравляю, - медленно и показательно, похлопала девушка в ладоши. - Тебя на*бали со всех сторон сразу! Она и заботливого родственника в тебе не видит, и любовника, и работодателя! Ты лох, братец. Аб-со-лют-ный!
        - Да ты достала, - заколебавшись окончательно, застонал Козырев. - Что такого могла сделать Соколовская, что ты теперь здесь слюнями брызжешь, проклиная все и вся?
        - Она, млять, подписала договор с французом, и теперь работает на него! - торжественно, и меж тем злорадно, выпалила Милана. - Шах и мат, братец! Не видать тебе переводчика, как своих ушей. Красивая и модная Соколовская отныне является официальным переводчиком представителей Гаспара Моро и его сети салонов в России!
        - Ты серьезно? - вскинул брови Максим. - Ты где это могла услышать? Она сама сказала?
        - Сама? - расхохоталась девушка. - О, нет. От нее не дождешься. Я здесь не первый день отдыхаю, и даже не первый год. Неужели ты думаешь, что у меня нет знакомых в клубе, которые охотно проведут меня в вип-ложу? И как думаешь, так ли легко отказаться подслушать, когда случайно увидишь знакомую рожу? Ты потерял ее, Макс, всё! Накрылись твои мечты медным тазом!
        - Черт, - ругнулся Козырев, нервным жестом взлохмачивая волосы. После чего снова потянулся за сигаретами. Хоть он старался курить как можно реже, сегодня душа прям требовала!
        Неужели он с этой глупой выходкой в холе перестарался? И ведь никого особого смысла в свои слова не вкладывал, задеть не пытался, на ревность не давил…
        Но стоило вспомнить, что Соколовская - как ребенок. Напридумывает себе невесть что, хрен знает на что обидится, и уйдет к тому, кто добрым словом и красивой игрушкой поманит!
        - Вот тебе и черт, - победно усмехнулась Милана и, наклонившись, звонко чокнулась своим полупустым бокалом о его. - Поздравляю! Игра действительно стоила свеч. Жаль, только, что не твоя!
        - Помолчи, а? - «душевно» попросил ее брат, раздавливая в пепельнице один окурок, и закуривая снова. Все прошлые мысли уже начали отступать на задний план, и в висках бился единственный вопрос…
        Что теперь делать?
        Сожаления о сделанном, кстати, не было абсолютно.
        - Как это? - закатилась Милана. - Ты, наконец, накосячил, а я помолчи? А как же золотое правило «подстебни ближнего своего»? Что-то не помню, чтобы ты хоть один мой промах пропускал! Всегда полоскал до посинения, пока не появлялось дикое желание выстеклить тебе зубы! Так что теперь, родной, лови ответку.
        - Да поймал уже, поймал, - огрызнулся Максим, не желая вступать в дальнейшую перепалку. - Ты знаешь, где она сейчас?
        - Твоя ненаглядная Соколовская-то? - вздернула брови Мила. - Разумеется. Так эпично из клуба даже я не уходила. Пришла сама, отдыхала с одними, потом пила с другим… а утащил ее вообще третий. И кто это был, как ты думаешь? Один из моих потенциальных бывших!
        - А, ты поэтому так бесишься? - коротко хохотнул мужчина. Хотя ему было далеко не смешно на самом-то деле.
        - Ма-а-акс, - иронично протянула его сестра. - Эта нахалка меня кинула, тебя кинула, и ушла тусить с парнем, который мне отказал, сославшись на то, что он голубой! Как ты думаешь, почему я такая злая? Наверное, просто так, блин!
        - Голубым? - медленно повернулся к ней Козырев. - Ты уверена?
        - Уверена? Я, может, и подвыпившая была, но эту скотину Андреева узнаю, где угодно! И, похоже, не только я - он твою Соколовскую, как дикий питекантроп свою женщину в пещеру уволок. Почти что за волосы! Я даже сомневаться в его ориентации начала: там откровенная ревность поперек его красивой морды большими буквами была нарисована. Эй, Макс! Ты чего?
        - Ничего, - тихо и зло ответил мужчина…
        После этого разговора он не спал до самого утра, перебирая в голове сотни и тысячи вариантов.
        Уже давно выпроводил довольную собой Милану, отправил восвояси рассерженную, но пытающуюся это не показать этого Ольгу. За окном несколько часов назад полностью рассвело, проснулись обитатели отеля, пошли на процедуры, на завтрак, по делам… словом, кто куда.
        И только Макс не ложился спать. Часы уже показывали прилично за полдень, а он всё еще мерил шагами спальню, курил, иногда выпивал, и напряженно думал. Ситуация выходила откровенно патовая.
        Не в личном плане, нет. Со своей стороны мужчина не сделал ровным счетом ничего, за что мог в очередной раз огрести по морде. Ну, условно, конечно же - будь на то желание Андреева, причины он всегда найдет. Когда они связывались в последний раз, меньше суток назад, разговор был ровным, и ничего особо не значащим. Что же могло случиться за столь короткое время? Как он оказался здесь? Как он отреагирует на произошедшее?
        А главное, как убедить его в необходимости работы его подруги именно в риэлтерском агентстве?
        В том, что Соколовская выбрала не его, он не сомневался. И сам, пожалуй, сумел бы найти ей подходящую замену. Да хоть бы ее сестру! Нашел бы как урегулировать недавний конфликт, не впервой подобное разруливать. Кризисный он директор, в конце концов, или нет?
        Но, во-первых, делать что-то впустую, не получив с этого абсолютно ничего - не в его стиле. Кому понравиться проиграть, да еще и осознать, что все сделанное было зря? Что его, как и сказала Милана, действительно использовали? Его никогда не волновали затраты, его всегда волновал только итог, а все остальное было лишь промежуточным звеном, давно отработанной схемой, не требующей ни его волнений, ни особого внимания.
        Но итога-то теперь, как такого, не было!
        Ну, и, во-вторых, что важно, Павел уже не раз непрозрачно намекнул, что хотел бы видеть именно эту переводчицу, и именно в его новой фирме. А подводить шефа и друга по совместительству, гораздо неприятней, чем ощущать себя третьесортной влажной салфеткой в мусорке…
        Короче, что теперь делать, Макс представлял слабо. Одно было ясно - им нужно поговорить.
        Козырев даже примерно накидал варианты, каким образом будет убеждать упрямую девчонку… как резкий, настойчивый стук в дверь сорвал все его планы.
        Ругаясь и поминая Милану недобрым словом - а в том, что это именно его сестра пришла снова капать ему на мозги, он даже не сомневался - Макс затушил очередной окурок и пошел открывать.
        Так было проще. Не открой он сразу, выслушает потом, вдобавок ко всему остальному, еще целый список колкостей и получит флакон яда, который Мила, естественно, составляла и сцеживала остаток ночи и все утро. Так что сейчас он просто молча вытерпит ее полную сарказма улыбку, покивает, и пошлет ее подальше, чтобы разобраться со всем остальным.
        Но тут…
        - Где она? - в его номер, вопреки всем ожиданием, ворвался знакомый кикбоксер, на скорую руку одетый, и злой, как тысяча чертей. Оглядываясь по сторонам, он без разрешения прошел по комнатам, быстро их оглядывая, а после и вовсе, прижал гостеприимного хозяина к ближайшей стене, схватив его за грудки. - Я спросил: где она?!
        - Кто - она? - изумленно спросил Макс, искренне подтупливая после бессонной ночи, алкоголя и значительного напряжения собственных мозгов. Впрочем, похоже, в состоянии полной охренения находился не только он один! - Андреев, ты перепил?
        - Тебе смешно? - нехорошо прищурился его внезапный гость, даже не думая разжимать руки на и так порядком помятой футболке. - Где Аська?
        - Ты охренел? - еще больше изумился Козырев, с заметным трудом, но все же стряхивая с себя руки явно рассерженного оппонента. - Откуда я знаю, если с клуба с ней уходил ты?!
        - Уходил, - откровенно скрипнул зубами Андреев. - Но утром ее в моем номере не оказалось. Я, млять, обежал весь отель. Ее нигде нет! Ты ее вещи видел?
        - Да на месте они, - невольно нахмурился Макс. - Если бы она заходила, я бы услышал. Я никуда не уходил, и спать не ложился. Что между вами произошло?
        - Да нихрена, *лять! - еще хлеще ругнулся Роман. И только тут Максим, наконец, заметил характерные синяки на его шее… Внезапно пришедшее озарение вырвалось наружу с громким смешком! - Так, погоди. Ты что… не из этих, всё-таки? Милка была права? Ты натурал?
        - А тебя это *бет? - резко развернулся к нему Андреев, явно растерявший свое обычное терпение вместе с цензурным словарным запасом.
        Но его угрожающий вид, бугрящиеся мышцы, вздувшиеся на шее вены, и сжатые кулаки уже не могли напугать Козырева. Ибо… ибо он ржал, как последний степной конь на конопляном поле!
        - Охренеть… Я ушам своим не верю! Андреев, тебе нахрена это надо было?
        - Тебя это должно волновать в последнюю очередь. Еще раз спрашиваю: где Соколовская?!
        - Понятия не имею, - пребывая в самом хорошем, даже наилучшем расположении духа, снова заржал Максим. - Все ее вещи на месте, но, насколько я знаю, документы и деньги она всегда таскает с собой. Так что… Могу тебя поздравить, Андреев. Либо она отсиживается в городе, пытаясь переварить истинные предпочтения содержимого твоих штанов… Либо она тупо от тебя сбежала!
        Рома в ответ на это промолчал, на секунду прикрыв глаза. А после, в лучших традициях истинного мужчины, со всей дури лупанул кулаком по стене, сбивая костяшки в кровь, и оставляя приличную вмятину на штукатурке!
        И Максу в этот момент даже перехотелось шутить… Кажется, вопреки желанию кому-нибудь досадить, он на самом деле оказался прав.
        Соколовская действительно сбежала!
        - О, мой бог! Душа моя, неужели это действительно правда? - слышалось испуганно-возмущенное щебетание француза в трубку, прозвучавшее как-то странно на фоне мерного стука колес. - Ты убежала??
        - Да, Гаспар, - тихо отозвалась, скидывая туфли, в ноль стершие мне ноги. С трудом вытянув их на койке, поверх выданного постельного белья. - Я действительно сбежала. Прости, что не предупредила заранее.
        - Моя маленькая Асель, конечно я за тебя волнуюсь! Я чуть душу не отдал, когда ко мне ворвались эти двое. Думал, с тобой случилось что-то плохое. Но расскажи своему другу, что с тобой приключилось? Где ты сейчас?
        - Ой, Гаспар, не спрашивай, - тихо шмыгнула носом, вытирая тыльной стороной ладони выступившие слезы. Как же я в этот момент обрадовалась, что выкупила все четыре места в купе! Да, вышло баснословно дорого, да и повезло, что при покупке билетов на вокзале у меня с собой и паспорт был, и места свободные.
        Впрочем… хватит уже мне невезения. Итак свалилось слишком многое, куда еще-то дальше!
        Судьба, похоже, наконец, смилостивилась. И теперь я могу хотя бы поплакать в одиночестве.
        - Асель, ты что, плачешь? - не на шутку перепугался француз. - Ангел мой, ты разрываешь мне сердце. Скажи, скажи же, кто из этих двоих тебя обидел!
        - Оба, - невесело хмыкнула, одной рукой неловко откручивая крышечку с крохотной бутылки минеральной воды. - Два брата, акробата, блин…
        - Асель, мои нервы не выдерживают! - возмутился мужчина в трубку. - Расскажи же мне, ну!
        Ну… я и рассказала. Обо всем сразу, выплескивая всё, что накопилось.
        А накопилось, надо сказать, неожиданно много. Конечно, главным виновником моих бед стал Ромашка, но и Максу досталась львиная доля моих обид и откровенно бранных слов. Естественно, из тех, которые удалось перевести на французский.
        Если честно, я не думала, что Гаспар поймет, чему я так возмущаюсь - всё-таки другой менталитет, другая культура, и совершенно другое отношение к жизни. Но ему можно хотя бы все высказать, облегчить, так сказать душу, без опаски быть высмеянной.
        Вот тебе и разница в начальниках, правда?
        - Асель, он, безусловно, козел, - спустя долгое, долгое время, наконец, растеряно произнес француз, заставив меня вяло, но все-таки улыбнуться. - Но я тебя не понимаю!
        - Кто из них? - не сдержавшись, коротко хохотнула, чуть шевеля пальцами и тут же морщась. Радовало одно, а именно телефон, успевший полностью разрядиться. Его я уже успела успешно зарядить у доброй проводницы, так что теперь можно было болтать вволю, не обращая внимания на бесконечное пиликанье, уведомляющее о не прекращающихся вызовах по второй линии. Не говоря уже о куче смс-уведомлений!
        А вообще, после того, как я заправилась горячим чаем у всех тех же проводников, чуть успокоив голодающий, похмельный желудок, и смогла скинуть туфли, вытянув ноги, мне стало даже чуточку смешно. Нет, а что? Если ситуация откровенно располагает, почему бы не поржать?
        Слезы-то все равно уже кончились.
        - Безусловно, оба! Но Асель, оставим на минуту твоего начальника, его дело второе, недолгое. Думаю, он и без высшей кары уже наказан уходом такого работника как ты! От меня же ты так не уйдешь, правда?
        И я снова расхохоталась, уже, кажись, с легкими, тонкими нотками истериками.
        Ну да, ну да. Кто о чем, а кое-кто как всегда!
        - Не переживай, Гаспар, - хмыкнула в трубку, снова потянувшись за бутылочкой с водой. - От тебя я точно никуда не денусь. Мне просто нужно немного отдохнуть, придти в себя, и решить, что делать дальше. От работы с тобой я точно не откажусь.
        - Чудно, мон шер, - почти промурлыкала мой картавый психолог, он же незримый попутчик, на которого был спроецирован рефлекс - болтать без умолку обо всем и сразу. - Дай знать, как окажешься дома, и я сразу закажу тебе билеты в Париж. И не возражай! Там и отдохнешь, а после сразу за работу. Она лучшее лекарство!
        - Спасибо, - поблагодарила от души, машинально пальцы в кулак, гигантским усилием воли пытаясь, как прыщ на попе, выдавить из себя неприятные ассоциации.
        Козырев же так же начинал, со сладких посулов и полного обеспечения. А что вышло потом? Вот то и оно! Я все это пока слишком хорошо помню, склероз к билетам, увы, в подарок на кассе не давали.
        Правда, впадать в крайности - это все-таки не мое. Правда, не моё! Побег не в счет, это мое первое столь оригинальное творение. И опасаться Гаспара, опираясь только на прошлый, не совсем приятный опыт, это… ну, такое!
        Ибо, как говорила моя прабабушка: «не буду же я плевать на весь огород, только из-за одного забредшего туда мудака»!
        Это она так о соседе отзывалась, который после пьянки у нас в зарослях зеленого лука засыпал, а мы его обнаруживали, когда шли нарвать свежей зеленушки к обеду. Бабуська у меня, если честно, всегда была крепкой на словцо… Но как же ее выражения в точку!
        - А теперь ответь, ангел мой, - тем временем прекратил свой мурлыкающий тон мсье Моро. - Что не так с твоим Романом? От чего ты от него ушла?
        - Я испугалась, - потерла переносицу, чувствуя злость и жалость к самой себе одновременно. - Понимаешь, испугалась! Мы знакомы с детских лет, я хорошо его знаю, я любила его давным-давно! И я вчера была так счастлива… А сегодня утром проснулась, и поняла, что он совершенно другой, понимаешь? Я не знаю, как на него смотреть, о чем говорить, как теперь себя вести! И что делать дальше? А если будет всё плохо, Гаспар? А если, как пара, мы друг к другу не подходим? Если не сойдемся характерами? И совместный быт… он же убивает чувства! Когда мы были просто друзьями, всё было так просто! Можно было быть собой, и ни о чем не думать… Ты понимаешь меня?
        - О, мон ами, конечно я тебя понимаю, - ласково откликнулся мужчина, на удивление терпеливо выслушав все мои жалкие причитания. Вот верите, нет, мне самой от них тошно было! А еще я устала. Адски! - Тебе просто страшно, ведь ты привыкла к другому! А тут, в один момент, вся твоя привычная жизнь просто рухнула. Это тяжело, Асель, бесспорно. Страх перед будущим, перед неизвестностью, всегда лишает людей их крыльев, и они не могут больше парить, увязая в болоте своей неуверенности. Но так нельзя, мой маленький ангел, это состояние убьет твою улыбку! Не нужно бояться. Нужно дать шанс своему будущему! Отринь страхи. Вернись к нему! Я думаю, он тебя достоин.
        - Думаешь? - усмехнулась, подтягивая коленки к груди. - После того, как он меня столько лет обманывал?
        - Но Асель! - принялся тараторить француз. - Он же просто боялся, пойми его! Посмотри на себя, ты же сама терзаешься этими страхами, прямо сейчас! Мужчинам не чуждо это чувство. Любовь могла возникнуть не сразу, неужели ты не понимаешь? А когда он понял сам, осознал, что без тебя не может, просто боялся всё испортить!
        - Гаспар… это звучит так по-детски, если четно.
        - Истинная любовь всегда чиста и невинна, как малое дитя, - невозмутимо фыркнул француз, явно претендующий то ли на звание горячего испанского мачо, то ли на дипломированного психолога по семейным отношениям. - Страх быть отвергнутым порой лишает нас самого сладкого времени. Вы оба обожглись, вы оба совершили ошибки. Вы оба даже мыслите одинаково, боитесь одного и того же! Асель, разве это не знак, что вы - две половинки одного целого? Не разрушай свою мечту, прошу. Позволь себе быть счастливой!
        - Не знаю, Гаспар, - вздохнула в очередной раз, кусая губы. Умом-то я понимала, что он прав, и что мы с Ромкой повели себя совершенно одинаково! Только он намного раньше, а вот у меня ответочка получилась не далее, как сегодня утром. - Я словно между раем и адом. Еще вчера все было так волшебно, я не верила собственному счастью. А утром… не знаю, что на меня нашло. Я просто испугалась. Не помню даже, как убегала из номера, очнулась только в автобусе, на подъезде к вокзалу. Вроде запрыгнула на первый попавшийся рейс… потом только узнала, что он идет на ж/д вокзал. А уже там решение уехать пришло само собой. Не знаю, даже, как меня не выгнали оттуда: непричесанную, опухшую, напуганную, без вещей… Как бездомный бродяга. Представляешь, Гаспар?
        - Представляю, - эхом со мной вздохнул мой друг и начальник. - Я не буду тебя больше переубеждать, душа моя. Просто поспи, и тебе станет легче. Не думай много сейчас, важные решения нельзя принимать в таком состоянии. Отдохни. А по возвращении домой дай мне знать. Если захочешь улететь немедленно, я всегда к твоим услугам.
        - Ты ангел, - едва слышно откликнулась я. - Спасибо тебе, Гаспар. За то, что выслушал, и вообще…
        - Не благодари, Асель. Приятных тебе снов.
        И отключился, не говоря больше не слова - он и так свою задачу по моему успокоению перевыполнил.
        Я тоже долго тянуть не стала и, едва вызов был завершен, отключила телефон нафиг. Слушать, как мне пытаются дозвониться все и сразу, просто не было сил.
        Да и знаю я себя, после пятидесятого вызова трубочку-то я могла и взять!
        А в таком состоянии действительно разговаривать не дело. Мало ли, чем обернется, и как-то жалеть себя еще больше, чем сейчас, не хочется.
        Так что я просто сунула мобильник под подушку, забралась с ногами под одеяло, и свернулась в клубок, особо-то не веря, что смогу заснуть. Но… кто ездил в поезде, тот знает, что это за романтика.
        Ритмичный тихий стук колес, мерное укачивание, прохладный воздух из приоткрытого окна… и вот я уже беззаветно дрыхну, оставив все остальное на чуть опостылевший, старинный книжный штамп.
        То есть, как говорила Скарлет О’Хара - я подумаю об этом завтра…
        Глава 15
        Из поезда я выползала, почти в прямом смысле этого слова. Среди шумных людей с их чемоданами, среди громких объявлений по громкой связи, среди радостных лиц и счастливых встречающих, коих толпилось множество на платформе…
        Со всех их жалобами, радостью встречи, нетерпения и просто удовольствия от того, что смогут размять ноги и просто покурить, между чемоданов и объемных сумок… я откровенно чувствовала себя лишней.
        Одна, уставшая, измученная, и не особо кому-то нужная, без багажа, без радости, и без попутчиков и провожатых, только лишь со стертыми в кровь ногами и разбившимися мечтами, эдакое единственное мято-белесое пятно на местном празднике жизни.
        Ну, прелесть же, ну!
        И вообще, а почему вокруг так жарко?
        Короче, чувствуя себя несчастным осликом Иа, я тихо ползла посреди всего этого безобразия, мечтая только об одном - как можно скорее оказаться дома. А там, быть может, помыться и нормально отдохнуть, напялить старые растоптанные галоши, да поковыряться в любимых грядках… И уже тогда, если, наконец, поймаю дзен, в мое отсутствие утащенный дождевыми червяками в заросли свежих сорняков, и решу, как же мне быть дальше.
        Уговоры, убеждения и мантры спокойствия Гаспара, увы, так и не сработали до конца. После двух суток пути к выходу с платформы я плелась в абсолютно разбитом состоянии, и так не приняв на веру хоть одну промелькнувшую за долгую дорогу мыслю.
        Се ля ви, епта…
        - Оба-на, - тихо присвистнула, остановившись, как вкопанная, забыв на секундочку, что я вообще-то теперь леди, и вообще, нахожусь вся в стенании и страдашках.
        Ога, леди-и-и… В грязной одежонке, с вороньим гнездом на голове, престарелым макияжем, вспотевшая и замученная, как прошлогодняя плесень, с засосами на шее и сдохшей верой в лучшее будущее!
        Впрочем, может оно даже и к лучшему. Ну не может же на самом деле истинная мадам прятаться за киоском с печатными изданиями, чипсами и баснословно дорогой минералкой, как вороватый уличный мальчишка!
        А почему я так шустро спряталась? Да потому, что увидела в толпе людей знакомый мужской силуэт со снежно-белыми волосами!
        - Ептиж мать, - тихо выдохнула, выглядывая из-за угла, не обращая внимания на удивленные лица куривших неподалеку пассажиров. Идите нафиг, граждане… у меня тут сердце в подмышки закатилось! - Ромка…
        Да, мое мутное от тоски зрение меня не подводило. На платформе действительно стоял он, напряженно разглядывая каждого относительно похожего на меня пассажира!
        Вопроса, как он здесь оказался, даже не возникало. Поезд из Горно-Алтайска идет двое суток, а самолет от туда же - всего пару часов. Да даже если все шесть часов до Новосиба, плюс час перелета оттуда (как добирались мы с шефом), все равно выходит быстрее!
        Но что же это выходит? Он все прибывшие поезда вот так встречает?
        Сердце вновь сжалось до пугливого, крохотного комка, трусливо спрятавшегося где-то за ребрами. Ну, зачем он так… Он же всю душу мне выворачивает своими метаниями! Я же хочу к нему. Правда, хочу!
        Но… не сейчас. Да не могу я, просто не готова! Называйте меня слюнтяйкой, истеричкой, нюней, истинной бабой, в конце-то концов. Но не могу, я к встрече с ним, и серьезному разговору просто не готова!
        Уф, даже злость взяла как-то. Неожиданная такая, конкретная. И она же мне дала хороший пинок, заставив в мгновения ока прекратить распускать нюни и начать действовать.
        Как же все-таки хорошо, что я местами самая настоящая помесь истинного еврея и человеческого Скруджа МакДака. Деньги на карточке все еще никак не хотели заканчиваться, так что я вполне успешно разжилась у местных торговцев плетеной широкополой панамой и пластмассовыми очками сомнительного качества. Нашлась даже вырвиглазная желтая сувенирная футболка с символикой города, и даже китайские шлепанцы на три размера больше!
        В мгновения ока все это было надето, туфли и клатч сброшены в обычный пакет, а некогда белые брючки закатаны до колен. Вот, не дать не взять - стандартная такая дачница получилась! Более того, я даже ухитрилась пристроиться впереди толстого, бесконечно потеющего дядьки с двумя объемными чемоданами, впереди которого и топала с умным гордым видом. И думаю, мы с ним вполне сошли за обыкновенных отдыхающих, возвращающихся откуда-нибудь с далекого Российского пляжа…
        По крайней мере, проскочить на лестницу я смогла без помех и подозрений, легко затерявшись среди других подобных персонажей, красных и потных от жары и гипертонии. А дальше уже - дело техники. Пройтись по крутому виадуку над железнодорожными путями, спуститься вниз, на площадь перед вокзалом, где махающих руками таксистов было пруд пруди.
        Было, конечно, страшно. Я все время ожидала окрика с моим именем! И лишь только усевшись в молчаливому старичку в почтенном возрасте и с пушистыми бакенбардами, договорившись с ним об оплате через банковский перевод, вздохнула с облегчением.
        Поездка из центра города в мою окраину, конечно, обошлась почти по цене одного билета в плацкарт, но оно того стоило. Всего-то полтора несчастных часа дороги по пыльному городу, и я оказалась в последнем перевалочном пункте перед родимым домом, привычно отключая вибрирующий всю дорогу мобильник.
        Кажется, меня все это время пытались вычислить по рингтону на смартфоне… Ну, там, на платформе!
        Ключей от квартиры, лениво расползшейся на третьем этаже обычной панельной пятиэтажке, у меня, конечно, не было. Но, к моему счастью, в выходной день эти двери обычно не запирались. Да они в принципе-то запирались нечасто.
        - Мам? - негромко позвала, с нереальным облегчением, и тяжестью одновременно, позвала, отшвыривая ставший ненужным пакет на полку с обувью. - Ты дома?
        - О-па, - в небольшую квадратную прихожую почти сразу вышла маман в старом домашнем платье-халате, на ходу вытирая руки застиранным вафельным полотенцем, давно потерявшим свой изначальный голубой цвет. - Привет, ребенок. Ты где шаталась?
        - В санатории, я же тебе говорила, - отозвалась, глядя в пол, стаскивая шлепанцы, с тоской думая, что всё. Любимому огороду пришла откормленная полярная животина… а ведь я ей звонила, предупреждала, и просила хоть иногда поливать! Не животине, в смысле, а маман.
        Про сбор огурцов молчу - я теперь что с этими желтыми мутантами-переростками делать буду?
        Сама же потом засолки просить будет, и ныть, что мало наделала! Писец, кстати, голодным не останется - зная мою везучесть, он в моей жизни на полном постоянном обеспечении!
        - Да? - удивилась мать, явно намекая, что стоило бы у местных медиков реквизировать пару упаковок таблеток от склероза. Ну, или от безразличия и природной лени! - Странно. Ну ладно, бывает. Как съездила-то?
        - Вот знаешь… - медленно подняла я на нее злой взгляд, проходя мимо. - Прям очешуенно!
        - Здорово! Что привезла?
        Да млять… она издевается, что ли?
        - Ничего, - мрачно откликнулась, падая за обычный стол-книжку, относительно новый, не слишком хорошо отмытый, и заменяющий здесь обеденный. - Не до того было. А дядя Толя где?
        - Так в магазин ушел, - маман, как ни в чем не бывало, принялась дальше строгать лук, меньше всего похожий на покупной, и слишком сильно напоминающий мой, огородный. Зелененький такой, криво ободранный, местами с луковицами и земелькой, якобы незаметно скинутой в раковину! - Я селедку забыла. Картошка вон, варится. Ты как раз разделаешь, пока я салат соображу. Останешься на ужин?
        Нет, конечно, о чем ты? Послушно распотрошу рыбеху, вытащу все кости, перепачкаюсь снизу доверху, провоняю все руки, и пойду домой голодной, но с чувством выполненного долга!
        Блин. Откуда эта злость внезапная? Я же раньше так с пол-оборота не заводилась…
        - Угу, - вместо ответа вяло буркнула, запуская руку в липкую вазочку с конфетами, пытаясь по привычке, нежели взаправду отыскать в куче фантиков хоть одну уцелевшую вкусняшку.
        Не поймите меня неправильно - моя матушка не алкаш, не маргинал, и даже не бомж. Просто… она неряха. А еще, несколько легкомысленное, немного безответственное и порядком инфантильное существо.
        Что поделать? Какая досталась, такую и люблю. Ну, во всяком случае пытаюсь.
        Наверное.
        - А, слушай, что спросить-то хотела! - «вовремя» вспомнила мать, пытаясь тем временем выловить своей пухлой ручкой горсть квашеной капусты из узкого горлышка трехлитровой банки. Да, тоже моей. А вы сомневались? - Тебя же этот твой искал, белобрысый. Два дня названивал, как с ума сошел, даже приходил пару раз, да и у дома его видела. Вы поругались что ли?
        - Не спрашивай, - отмахнулась, складывая руки перед собой на столе, и опуская на них подбородок.
        Хотелось… да, на самом деле хотелось заплакать. Все выложить, пореветь взахлеб, а потом, чтобы мама, всплеснув руками, наскоро вытерев их о полотенце, бросилась меня утешать. Обняла крепко-крепко, прижала к себе, пожалела, сказала, что все будет хорошо…
        Дико, до боли, до вывернутой наизнанку души отчаянно хотелось почувствовать себя дома. Там, где бы меня любили, принимали и понимали. Ведь для этого нужны родные, разве нет?
        Но в тоже время, я прекрасно осознавала, что ничего это не будет. Ей вон, квашеная капустка важнее. Как же, отчима нужно накормить, он же ее фактически содержит, будучи ее лет так на десять старше. Ему попробуй еды не дать, или внимания, мигом по щам получит! А я…
        А я так, дело десятое.
        Хотелось, конечно, не спорю. И я даже открыла рот, чтобы хотя бы попытаться… но, надежда ведь сволочь такая, всегда помирает последней. Но моя, видимо, давно сдохла, была погребена, завалена цветочками, и успела превратиться в чернозем, так и не дождавшись пьяного штатного некроманта. Я даже слова сказать не успела, как в прихожей нарисовался довольно высокий, седой и чуть небритый мужичок, с голубыми глазами навыкате, с белесыми соболиными бровями, и упрямыми губами.
        Вернулся дядь Толя, короче!
        - О, привет, - плюхнув в раковину пакет с блестящей рыбиной, потрепал он меня по волосам. - Как оно?
        - Да нормально, - фыркнула, не став даже уворачиваться от внезапного жеста. А на кой? Не противно, даже приятно. Может, даже чуть грубо, но зато действительно от всей его скупой мужской души!
        - Ужинаем скоро, только попробуй сбежать, - погрозил он мне чуть морщинистым кулаком, круто так и сразу выдавая их с матерью разницу в возрасте. Сколько там, лет пятнадцать вроде?
        - Даже не подумаю, - улыбнулась мирно, даже по-настоящему, впервые за последние несколько дней, глядя как дядя Толя, довольно покивав, скрылся в своей вотчине - в зале с длинным диваном у телевизора.
        То-то же, хоть какая-то ложка меда в моей собственной бочке отборного дегтя!
        Кстати, если я до сих пор не сдала все похождения моей маман, то явно не по причине якобы испытываемых к ней особо нежных чувств. Скорее из уважения к седовласому топору, как я иногда называла Толика.
        А что? Грубоват, простоват, но прямолинеен до тонкого следа остро заточенной бритвы. Как рубанет, так усё, шеф, всё пропало!
        - Так, что у вас произошло? - как бы невзначай поинтересовалась родительница, эдак мимоходом подсовывая мне и селедку, и порядком изрезанную белую разделочную доску с ножиком. - Я-то думала, что у вас любовь и все такое. Поругались что ли?
        Вот… ихтиандра тебе в унитазе! Зачем на больную тему-то давить?!
        - Про рыбку не забудь, кстати, картошка почти готова, - напомнила тут же маман, пока я постигала неизведанные тайны астрала. То есть, грубо говоря, прибывала в традиционном русском ах*е!
        И чет меня вдруг такая злость разобрала…
        Как говорится, раз одному не попало за все его грехи, так на другом оторвемся за всё хорошее!
        - Мам, извини, но рыбу я разделывать не буду, - хмыкнув, решительно отодвинула от себя сельдь, укоризненно смотревшую на меня мертвым мутным глазом из прозрачного пакета. - Маникюр боюсь испортить.
        Господи, что я несу вообще? С каких пор ноги стали помехой вкуснейшей вареной картошечке, исходящей паром, со свежей зеленью, квашеной сладковатой капустки, похрустывающей на зубах, и жирной селедочки?
        Шеф, скотина! Вы со своим лакшери и дрохо-бохато меня самого вкусного в жизни лишили!!
        - Ма… что?
        - Маникюр, - ласково улыбнулась я родительнице, небрежненько так и показательно осматривая собственные, на удивление целые и блестящие ноготки. И нет, я не стерва. Но ведь выбесили, ироды! - Бешеных денег стоил, между прочим. Стилист делал. Французский!
        - Ох ты ж еп твою мать, - всплеснула руками та самая мать. - Ручки мы боимся запачкать! Как огород поливать, тяжеленные ведра таскать, так к маме. А как помочь, так фиг вам, не барское это дело, белые ручки пачкать!
        Ну, нифига себе… Прозрела! Медики, ау, вы это видели? Вот оно, мгновенное, идеальное и полное излечение от склероза!
        - Можно подумать, ты его поливала, - раздался из другой комнаты голос дяди Толи. - Ни разу даже не вспомнила!
        Ух, ты. Она попыталась покраснеть, или мне кажется?
        Но вместо ответа, я как в лучших романах этого жанра, пытливо и ехидно изогнула левую бровку…
        - Ах, вот, как ты заговорила, - нехорошо прищурилась родственница. Я даже дернулась! Не то, что я ее действительно боялась… Но после такой фразы однозначно неприятностей не жди! - Ладно, запомним.
        - Да хватит тебе, - чуть поморщилась я, поднимаясь из-за стола. Звиняйте, дядь Толь. Причина, конечно, мелочная… Но иногда хватает даже последней песчинки для того, чтобы произошел обвал! Сдать вас, может и не сдам - но на ужин точно не останусь! - Мы обе прекрасно знаем, что плевать ты хотела на все мои просьбы. Вон, дядя Толя подтвердил. Так что не надо мне ставить в укор то, что я для тебя не сделала… учитывая всё, что я для тебя делала раньше!
        - И что ты для меня делала? Что, а? - маманя звучно треснула полотенцем по столу. Ух, какие мы грозные! - От тебя же никогда ничего не дождешься и не допросишься!
        - Правильно! - неожиданно громко хохотнула - отчим как раз звук на телевизоре прибавил. Он в бабские ссоры никогда в принципе не вмешивается, а потому и отгораживается, как может. - Тебе и просить не надо, ты всегда вваливаешься ко мне домой и берешь, что хочешь! И ладно бы, попросила, предупредила, да взяла нормально, но нет! Обдерешь, как липку, обшаришь каждый угол, будто у себя дома, оставишь срач, и разбирайся, Асенька, как хочешь, кушай, что хочешь. Хочешь - ботву пожуй, а хочешь - оставленные крошки. И я еще про все остальное молчу!
        - Только посмей, дрянь, - зашипела мать, хватая меня за руку. - Только посмей сказать еще хоть слово!
        - И посмею, - прошипела в ответ я, решив устроить милое семейное общение двух членов нашего милого серпентария. - Еще как посмею, будь уверена! Мне надоело, как ты со мной обращаешься. Я от тебя в жизни что слышала, напомнить, м? От тебя не убудет, маме надо помогать… а как со мной быть? Ты мне много за всю жизнь дала? Озаботилась, хватает ли мне чего, помогла, поддержала…. Прежде чем подчистую выгребать мои продукты, забирать мою технику, вещи, обрывать огород, ты хотя бы спросила?? Да ты даже палец о палец не ударила! Так вот, теперь я не собираюсь делать для тебя ничего. И еще раз я увижу тебя на пороге моего дома - и дядя Толя узнает о твоих похождениях, клянусь!
        И, резко вырвав руку из ее хватки, направилась в коридор обуваться, чувствуя себя прозрачным булькающим чайничком, с которого наконец-то сняли крышку. Вроде внутренности все еще кипят, а пар-то уже и выходит…
        Одним словом - высказалась! Давно пора было. Сколько можно было мучиться, давать себя использовать и молчать в половую тряпочку? Совсем уже обалдела, Соколовская - все, кому не лень о тебя ноги вытирают!
        - Я продаю дом.
        - Что? - запнулась я в пороге, резко промахнувшись мимо резиновой вокзальной тапки. - Что ты сказала?
        - Что слышала, - мать стояла напротив меня, глядя с непривычной, неожиданной ненавистью. - Раньше я сомневалась, но теперь вижу: ты его не заслуживаешь. Я продаю дом вместе со всем его содержимым, огородом и постройками. И немедленно! Покупатель уже есть.
        - Вот как? - изумленно вскинула я брови, горько усмехаясь. - Хорошо же ты сомневалась. Так сомневалась, что, наверное, не знала, куда деться! Вон, даже покупателей от сомнений быстренько нашла! Спасибо тебе, мамуль. Заботливая ты моя. Ты раньше обо мне не особо думала, и, знаешь, лучше бы не начинала. А знаешь, что… Иди ты к черту. Подавись своим домом. Проживу как-нибудь без тебя.
        Нет, ну а что? Жила как-то без нее полную двадцадку, и теперь перекантуюсь…
        Домой я не шла - плыла как в тумане. Перебирала едва-едва ногами, зачем-то волоча за собой пакет с туфлями. В том самом расхлябанном бомжеватом виде, в разбрызганном состоянии шуршала по старой дороги, чувствуя себя беспризорной, безродной…бездомной.
        Так-то оно и было в принципе.
        Я даже ни сразу заметила, что дом-то, пока меня не было, изменился до неузнаваемости, заманчиво блестя в лучах вечернего солнца новенькими пластиковыми окнами. Да и вообще, все происходящее воспринималось как-то отстраненно, хоть я и понимала, что должна, как минимум, рыдать в голос. Но, наверное, мозг от перегруза мыслей, вместе с выгоревшей душой, на пару решили уйти в сумрак, и дать пустым мыльным пузырям поплавать у меня в голове.
        Так что я спокойно перелезла через забор, отыскала в бане ключ, и вошла в порядком опустевший за мое отсутствие дом. Руки-ноги совершали все движения на автомате: скинуть с себя тряпки, накинуть безразмерную серую футболку и шорты, собрать волосы в хвост, и напялить мягонькие галоши, резиновые снаружи, меховые внутри. И выползи в порядком запущенный огород. А дальше и вовсе дело техники! Взять таз, собрать огурцы, надергать редиски, прорядить морковку, сжевать чуть-чуть малины прямо с куста…
        Скрип калитки, открываемой со стороны двора, раздался уже когда я заканчивала с поливкой.
        Правда, некогда родной голос показался мне в тот момент ничуть не приятнее, чем грязная вода, звучно хлюпнувшая в галошах:
        - Ася…
        - Уходи, - произнесла, не поворачиваясь, не испытывая ровным счетом ничего, продолжая методично заливать петрушку. И чего, спрашивается, явился? Я и раньше-то на разговор настроена не была, а после всего случившегося - и подавно.
        Как говорится, не самое удачное время для разговора…
        - Ась, нам нужно поговорить.
        - Ему нужно, - тихо усмехнулась, засовывая шланг в жестяное ведро с ковшиком. - Какое совпадение. Всем прям остро необходимо со мной сегодня поговорить! И каждый разговор не приносит лично для меня ничего хорошего. Знаешь, а пожалуй, я откажусь.
        - Что случилось? - мигом нахмурился друг.
        Ну надо же, какие мы серьезные! Вот прям точь-в-точь как все те разы, когда лгал мне прямо в глаза! С такой же серьезной рожей это делал, ага.
        - Это не твое дело, - отозвалась, переставляя шланг в другой ведро, ослабляя напор в кране, и принимаясь аккуратно и методично поливать из ковшика молодые помидоры. Монотонные, знакомые движения неплохо помогали сохранить вакуум внутри себя. - Не теперь, Андреев. Уходи.
        - Ась, я…
        - Ты не расслышал? - подняла на него упрямый взгляд, и впервые увидела в его глазах растерянность. - Я сказала - уходи. Я не хочу с тобой разговаривать. Ни сейчас, ни потом. Я знаю все, о чем ты хочешь сказать. Избавь меня от этого.
        - Ась…
        - Уходи, - упрямо произнесла, возвращаясь к поливке. Что-то не было ни желания кричать, устраивать скандалы, зашвырнуть в Ромашку бочкой. Надоело! Единственное, что я действительно хотела - это остаться одной. Закончить работу, отмыться… А там можно уже и порыдать в углу ванной.
        - Ты можешь меня хотя бы выслушать?
        - Нет, не могу. Еще есть вопросы?
        - Хорошо, - неожиданно сдался Ромка. Правда, упрямство в его взгляде и голосе так никуда и не делось. Вот же настырный-то, а! - Сейчас я уйду. Я понимаю, что ты на меня злишься, и да, я это заслужил. Я не буду умолять тебя или оправдываться. Главное, что ты дома и с тобой все в порядке. Но я надеюсь, что мы все равно сможем поговорить потом. Так просто это все не закончится.
        Я только неопределенно пожала плечами.
        Как пожелаешь, Андреев.
        Но… как только захлопнулись ворота, я отбросила прочь весь инвентарь. Скинула обувку, медленно прошлась вдоль грядок, пачкая ноги в мокрой, но теплой земле, оглядываясь вокруг. На буйную зелень деревьев, на ровные ряды картошки внизу, на аккуратные теплицы, старенькие постройки, и реку, раскинувшуюся там, далеко за огородом. А после и вовсе уселась на верхней ступеньке лестницы, ведущей вниз по косогору, глядя вдаль - туда, где виднелись богатые коттеджи, и тот самый мостик, казавшийся таким крохотным издалека…
        А после, уже не сомневаясь, вытянула из кармана телефон, чтобы набрать знакомый номер:
        - Гаспар? Да, это я. Привет. Да, со мной все в порядке. Я просто хотела спросить…ты можешь заказать мне билеты на завтра?
        - О, моя маленькая Асель! Конечно, я могу заказать билеты! Но мон шер амии, мне нужны твои данные. Как только у меня будет скан паспорта и твоя виза, я тот час вышлю тебе электронный билет на мою родину! - бодро затараторил обрадовавшийся француз, заставив меня вяло улыбнуться. Ну вот хоть кому-то в этом мире стало чудненько!
        Правда… вот на этом месте только что начавшегося разговора, я уже как-то заметно приуныла.
        - Виза? - облизнув пересохшие губы, спросила, чувствуя как медленно немеют ноги.
        О-ёй… Кажется мне, что это ж-ж-ж не спроста, да простит меня великий Винни-Пух за плагиат.
        - Ну, конечно! У тебя же есть готовая виза типа Д?
        - У меня была типа С, - призналась, ощущая дикое желание то ли поржать, то ли побиться лбом о медный тазик. - Та, которая на три месяца… Но она уже давно закончилась.
        - Душа моя, ну как же так! - я не видела, но прям почувствовала, как Гаспар всплеснул руками. - Срочно, срочно отсылай мне все документы, я оформлю тебе приглашение и шенген. Ангел мой, как можно быть такой неаккуратной?
        - Прости, - покаялась, потирая грязной ладошкой переносицу. - Ввиду некоторых событий я как-то упустила этот момент.
        Упустила она, ага. Ворона-раззява, блин, несчастная! Хочешь сбежать от всех проблем разом - так и тут на тебе, хрен на огородной грядке!
        Кстати, нафига я его посадила?
        - О, ну что ты, Ангел мой, я тебя не упрекаю, - тут же сбавил обороты француз. - Я все прекрасно понимаю. Давай избежим суеты. Отправь мне документы в ближайшее время, и я все устрою. Дай мне три дня - как только вернусь домой, организую все в миг!
        - Хорошо, - сдалась на милость судьбы и обстоятельствам, зло кося нервным глазом на закуток земли с вышеупомянутым овощем. Выдеру. Как есть выдеру! - Напиши, как только прилетишь в Париж.
        - До связи, моя маленькая Асель. Прости за этот конфуз. Мне ужасно неловко!
        - Не страшно, - рассеяно отозвалась… роняя телефон прямо на ступеньки. Правда, далеко он все равно не улетел… Ну, правильно, есть же где-то границы моего невезения!
        А сама я, немного подумав, растянулась прямо на деревянной, нагретой на солнце площадке, глядя в безоблачное летнее небо. Время клонилось к позднему вечеру, тихо шелестела листва, неподалеку журчала вода, переливающаяся через край ведра…
        А я расхохоталась, понимая, что мой ноутбук остался на работе. И что сканера у меня попросту нет - я всегда юзала либо Ромкин, либо рабочий!
        Ну, что ж… похоже, у меня есть еще пара дней, чтобы отойти, подумать, прийти в себя и как ни в чем ни бывало заявиться на работу с заявлением об увольнении. Сомневаюсь, что встречу там Макса, он-то вряд ли покинет Белокуриху. Но так даже лучше - и уволюсь спокойно, и документы отсканирую. В пяти экземплярах!
        На всякий, как говорится, пожарный.
        Подруга-судьба… ну вот ни сука ли ты, часом, а?
        Почему у всех всё как у людей, а у меня как обычно, через одно место, которое в простонародье седалищным нервом зовут?
        Впрочем, хохочи, не хохочи… а грядки все равно сами себя не дополивают. Так что давай, Соколовская, бери себя в руки, и вперед, за работу!
        Пока у тебя она хоть какая-то есть.
        Глава 16
        Я честно не понимала, во имя какого земляного червяка мне все это надо. Ну, вот это вот всё: огород, урожай которого мне явно не достанется. Порядок в доме, который мне уже не принадлежит…
        Но я зачем-то ходила и разбирала разгром, явно устроенный не так давно моей маманей. Порадовали, наверное (если в такой ситуации вообще может хоть что-то радовать), монтажники, установившие окна. Они после себя не оставили ни пылинки!
        И кто заказал и оплатил все это дорогое удовольствие, я предпочитала не задумываться…
        Ай, да хотя, кому я вру? Все я прекрасно понимала, осознавала и реагировала соответственно. Начала раздеваться - ревела, стояла в душе - ревела, легла в кровать в пижамке - и то ревела почти половину ночи!
        И ведь не угадать, по какой причине ревела, то молча кусая губы, то отчаянно рыдая в голос, долбя что есть силы кулаком о стену… Из-за матери? Дома? Работы? Ромки? Привычного уклада жизни?
        Правильнее было бы сказать обо всем и сразу.
        Но, говоря начистоту, я все бы вышеперечисленное смогла бы пережить. Не сразу, да, но смогла бы. Но только если бы Ромашка был рядом. А теперь? Без него? Без единственной неизменной константы в моей жизни?
        Уже только засыпая, на краю сна и яви, я поняла, что плевать мне на то, что идти мне, по сути, больше не к кому. Ни в плане жилья или работы - тут я хоть как-то выкручусь, благо есть Гаспар и съемные квартиры по всему миру.
        Восславим мое скупердяйство и пока еще не оскудевший счет, ага!
        Вот только… как мне быть без единственного родного человека? Я без него, наверное, и не смогу…
        Но вместе со слезами закончилась и ночь. А затем еще одна. И еще. Не скажу, что мне стало как-то легче от этого. Плюньте в оба глаза тому, кто сказал, что время лечит! Нифига оно не лечит. Возможно, размывает границы чувств и душевной боли, и уже не так больно о них резаться. Вот только сколько времени еще должно пройти до того времени, когда станет легче?
        Само тошно от этой жизненной тавтологии, ей-богу…
        Как бы то ни было, времени на нюни уже не оставалось. Совсем. По моим расчетам Гаспар уже обнялся в аэропорту Шарль де Голя со всеми своими встречающими, и уже без устали трещит обо всем и сразу по дороге в родимый дом. Как уже говорилось, французы не путает личное с рабочим, а значит, сначала он как следует отдохнет после перелета, и уже после займется делами насущными. Говоря проще, тянуть мне уже некуда. Часов так шесть-семь, ну может восемь, и меня ждет настырная трель телефона вкупе с его присатвуче-милой заботой и прелестно-невыносимыми упреками.
        Так что, хочешь, не хочешь, можешь, не можешь, но надо тебе, Асенька, брать себя во взбледнувшие рученьки, сменить старую уютную пижамку и ехать за тридевять земель в тридевятое царство.
        В царство офисной техники, сплетен в курилке, и жестокой коварной планерки… И не стоит забывать и о долгой, долгой дороге в неудобной карете, ползущей по старому маршруту, стабильно выплевывающей в воздух выхлопные газы под бесконечные крики «за проезд передаем!».
        Не та нынче жизнь у современной золушки, ох, не та!
        На высоченное стеклянное здание, такое тошнотворно знакомое, я пялилась как сова на чужой пруд с бодуна - и пить вроде хочется, и не хочешь, чтобы незнакомый крокодил тебе голову откусил…
        Вот только крокодилов я там не встретила. Я вообще, никого из знакомых не встретила, разве что охранника на подземной парковке! В остальном же, некогда мое прелестное агентство теперь уже не напоминало привычный ленивый улей. Здесь теперь царила совершенно другая атмосфера. Такая… дорохобохатая! И люди были точно такие же. Модные, деловые, говорливые, смотрящие на других свысока. Из старых работников не осталось практически никого, заменили даже Ритку!
        И я с горечью вынуждена была признать, что потерла и эту часть собственной привычной жизни. Маленькой соломинкой в прошлое осталась только наша уборщица, она же и сопроводила меня в мой бывший кабинет, когда новая охрана на этаже начальства пыталась меня вытурить.
        Прям удивительно, как она свое место удержала! Начальником службы безопасности ее поставили, что ли? На страже ведра и тряпки, бугага!
        - Как же так, Асенька? - покачала головой тетя Люся, пристраивая руки на новенькой швабре, пока я неторопливо и малость педантично собирала в заранее заготовленный рюкзак все свои скромные пожитки. - Уж не осталось никого из наших, новые все, воблы крашеные… тьфу, смотреть тошно! Носы задерут, грязь разводят, хамят. Уж я бы этот гламур проклятущий! Этот новый, как увольнять всех начал, так мы взвыли. Никого ж почти не оставил! А кого оставил, те сами по уходили.
        - А что ж вы-то не ушли? - поинтересовалась, поглядывая на медленно загружающийся ноутбук и прицепленную к нему технику, и с тоской понимая, что не могу себе такую позволить.
        - А куда ж я пойду-то под старость лет? - удивилась тятя Люся. Я ж на пенсии почти как десяток лет сижу. Кто еще меня возьмет? Ты, дочка, моих ошибок не повторяй, работай как следует смолоду, и зарплату в конвертах не бери. Все через трудовую и бумаги! Иначе придется, как мне, с моим склерозом тряпкой махать.
        - Я думала вы еще пенсионного возраста не достигли, - почти натурально удивилась, дождавшись таки полной загрузки, и ловко засовывая в сканер первый паспорт.
        - Ой, да не льсти мне, девка, - отмахнулась бодрая старушка в цветастом платке… эм, пардон, бандане! Веселой такой черной бандане с черепками. Опять у внуков стырила, что ли? - Тоже мне, льстить удумала. Ты мне вот, что скажи. Неужели и ты уходишь?
        - Ухожу, теть Люсь, - покивала, в темпе вальса засовывая в алчный аппарат второй паспорт. - Деваться некуда.
        - Эх, Аська, Аська, - покачала головой уборщица, ранее не баловавшая меня своим вниманием. Ну тут ее можно понять - поговорить-то стало отчаянно не с кем! Пока она теперь себе новых врагов путем избиения мокрой тряпкой наживет… - Я все ждала, думала, хоть ты вернешься, за кабинетиком твоим ухаживала. Смотрю, переводчика-то нового нет, думаю, ай, Пашка, ай молодец, хоть Асеньку нашу оставил! А тут вон оно как.
        - Ну, звиняйте, теть Ась, - развела я руками, пуская на распечатку отсканированные на ноутбук листы. На всякий, как говорится, пожарный! - У меня теперь своя дорога. Работу повыгоднее нашла. И поспокойней.
        - Хорошо тебе, - чуть завистливо вздохнул местный суровый работник метлы и тряпки. - Хорошая зарплата всегда заманчивей. А знаешь, что… я тут краем уха слышала, как шефы-то эти наши болтали. Мол, если один из них тебя уговорит остаться, тебе оклад повысят. Ты погоди, Асенька, собираться. Я сейчас ему скажу, что ты здесь. Может, и уходить никуда не придется!
        И усвистела так, будто на швабре своей в полет отправилась!
        - Чудненько… - только и протянула я, плюхнувшись по привычке за свой рабочий стол, на старенькое, но отремонтированное кресло. Протянула руку, зацепила чашку-черепушку, сделала глоток крепкого кофе… - Тьфу ты!
        Вот, что значит, сила привычки. Я даже не поняла, когда сделать кружку бодрящего себе успела!
        Хотя, чего тут греха таить?
        Я поднялась и, запустив ноутбук на отключение, уселась на подлокотник крохотного диванчика, оглядывая некогда родной чулан, в котором теперь без всех моих многочисленных вещей оказалось непростительно пусто. Как и у меня в душе, в принципе. Здесь было знакомо все, от первой до последней трещинки на стенах, подпалины на столешнице, вытертые пятна на линолеуме… Покидать это место было откровенно жалко, практически до натуральных таких слез в глазах. Но и оставаться я тоже не собиралась.
        - Значит, ты все-таки решила уйти.
        - Решила, - невозмутимо пожала плечами, продолжая потягивать кофеек и восседать на подлокотнике дивана, не обращая внимания на явление незваного гостя.
        А кто у нас стал почетным гостем, как вы думаете? Правильно, тот, которого нифига не ждали, Максим свет Сергеич собственной, невыносимой персоной! Вот только, честно сказать, там и выносить-то особо было нечего - мне на его явление было параллельно. Уже.
        Я прекрасно понимала, что хоть одного откровенного разговора мне не избежать.
        - И отговаривать, я так понимаю, бесполезно? - усевшись рядышком, раскинув длиннющие ноги в деловых брюках, поинтересовался мой бывший. Начальник, блин, бывший!
        - Ты догадлив, - тихо усмехнулась в кружку, уже не чувствуя какого-либо там стеснения или неловкости. Надоело как-то. - Собираешься отговаривать?
        - А есть смысл? - изумлено выгнул брови шеф. А потом вдруг спросил как-то странно серьезно. - Настя, ты на меня злишься?
        Я подумала, подумала… И решила сказать правду:
        - Нет. Я даже благодарна. В чем-то.
        - Надеюсь, только в хорошем?
        - Самом лучшем, - тихо рассмеялась в ответ. - Например, не доверять людям. Шучу, не напрягайся. А если серьезно - я не обижаюсь, Максим. У тебя были свои интересы, а у меня свои. И они почти совпадали, да. Подумаешь, немного обидела твою сестру. Подумаешь, ты втоптал меня в грязь. Подумаешь, решил поиграть в пылких влюбленных… кстати, бездарно поиграть. Подумаешь…
        - Соколовская, не борзей, а?
        Не выдержав, я расхохоталась, а после откинула голову на плечо шефа - и теперь уже точно бывшего. Не знаю, радует меня это или огорчает… Во всяком случае, расходимся мы друзьями.
        И это действительно чудесно.
        - Ладно тебе, - фыркнула, ткнув его локтем в бок, так и не выпустив из руки любимую кружку. - Знаешь… я буду скучать по этой фразе. Серьезно!
        - Могу звонить иногда, напоминать о себе, чтобы слишком не зазнавалась, - хмыкнул Макс. А потом, помолчав, все-таки приобнял меня за плечи. - Без обид?
        - Без обид, - согласно кивнула. А потом, поседев немного, все-таки поднялась. - Что было, то было. В конце концов, именно благодаря твоей страстной попытке меня перекроить, я получила хорошую работу. Фиговый из тебя закройщик, конечно, а уж портной…
        - Соколовская…
        - Не борзей, помню! - хохотнула, закрывая ноутбук и принимаясь заталкивать его в рюкзак вместе с отпечатанными листами. - Оформишь увольнение сам? По-дружески?
        - Не вопрос, - пожал он плечами, продолжая внимательно соблюдать за моими сборами. - Уверена, что не хочешь остаться?
        - Ой, только не говори, что получил по шапке за утерю такого сотрудника как я, - от души похихикала… ну, пока не напоролась на чью-то серьезную морду. Даже присвистнула, приседая на край стола. - Да ла-а-адно!
        - Прохладно, - хмыкнул Максимка Сергеевич, тоже поднимая свою шефскую пятую точку. - И я не стану уговаривать тебя или вставлять палки в колеса. Так что цени.
        - Ценю, ага. Слушай… это такое искупление за грехи?
        - Ну, в качестве отмщения я всегда мог бы испортить тебе репутацию так, что тебя даже в сельскую школу не приняли бы преподавать, - пожал тот плечами. - И у меня бы это получилось. Но я не настолько жалок, чтобы мстить девушке. Ты всегда мне нравилась, Соколовская. Считай, что это моя благодарность.
        - Ты как был засранцем, так и остался, - закатила я глаза, понимая, что горбатого могила исправит. Вот нет бы признаться, что да, накосячил, да, раскаялся, да, извиняюсь и гадить напоследок не буду. Но не-е-ет.
        Стоит тут, выеживается!
        - Что есть, то есть, - развел он руками. - Не появилась еще та девушка, что наставит меня на путь истинный. Хотя у тебя такая возможность была.
        - Ох, ты бы не зарекался, - пригрозила, с трудом, но все-таки запихивая в карман кружку. И с еще большим трудом, но водружая гигантский вещь-мешок за спину. - А то огребешь бумеранг по темечку. Грохнется на тебя грузовик с пряниками, сам потом рад не будешь! Уф, ну ладно. Пошла я. Покойтесь, как говорится, с ми… тьфу. Оставайтесь с миром, вот!
        - А ты? - внезапно поинтересовался Макс, глядя на меня искоса. - Почему отказалась от своего пряника?
        Вот вампирюга проклятущий. Нельзя было этой темы избежать?!
        - Настя? Так почему?
        - Я…
        И вот тут я стушевалась. Вот надо же было всю мягкую грусть расставания своим кулинарным вопросом испортить! Вот что за человек, а? Что б на него не грузовик, а фуры с кока-колой и ментосом брякнулись!
        - Давай не будем портить ту замечательную позитивную ноту, на которой мы собирались разойтись, - предупреждающе вскинула руку, начиная машинально пятиться к двери. - Из нас с тобой и так тенор с баритоном так себе. Я понимаю, что у вас уже сформировался собственный хор мальчиков-зайчиков, но не вмешивай меня в это, ради бога!
        И тут… как раз в тот момент, когда я уже отвернулась, почти ушла, схватилась за дверную ручку! В лучших традициях мексиканских сериалов меня остановил вкрадчивый голос Макса:
        - Когда ты последний раз видела его, Настя?
        И вот тут внутри меня что-то настороженно дернулось.
        - Три… - черт, я даже заикаться начала от волнения! Что могло такого случиться за это время? - Да, три дня назад. Он был живой и здоровый!
        - Ах, три… Ну, это многое объясняет.
        Да что б тебе дети под старость лет такое делали, господин Козырев! Что за замашки старого, пропахшего нафталином интригана? Почему нельзя обойтись без всяких там подковырок, и нафига давить на самое больное? Знает же, что я за Ромку все равно волнуюсь, не смотря ни на что!
        - Макс? Что ты имеешь виду?
        - А ты сама ему позвони и узнай, - только и хмыкнул мой бывший боссушка, равнодушно проходя… мимо.
        И ушел ведь, просто ушел, ушлепок ненатуральный!
        Я заметалась по своей коморке, не зная, что теперь делать.
        Вот как же это по-бабски, а? Что за манера говорить полунамеками, раздраконить и уйти? Так только я могу делать, ну или еще какая-нибудь истеричка невозможная! Нельзя было сказать сразу? Я же теперь с ума сойду от волнения!
        Что могло случиться за это время? Несчастный случай? ДТП? Напился, подрался?
        Почему этого упрямого мальчишку без присмотра нельзя даже на пару дней оставить?!
        А может шеф вообще … ну, набрехал с три короба? Все в порядке с Андреевым, живой он и здоровый, сидит спокойно дома, ну, может, немножко печалиться. Но как это проверить, а? Не звонить же ему лично, в самом-то деле! Или попытаться еще раз допросить Макса? Черт, вот как жаль, что пытки в России запрещены на законодательном уровне!
        Проклятый УК РФ вечно все самое веселое и полезное не позволяет.
        Но что же делать-то а?! А, секунду. Кажется, знаю!
        - Ну, конечно, как я сразу не додумалась-то, - костеря себя последними словами, спешно полезла в карман за телефоном, чтобы тут же набрать знакомый, давно заученный наизусть номер. - Ну давай же, давай… возьми трубку… Наконец-то! Ольга Васильевна, что же вы так долго не отвечали? У вас все в порядке? Что с Ромкой?!
        - Ох, Асенька, - я чуть не шлепнулась на пол, когда услышала женские всхлипы в динамике. - Это такой ужас! Мой бедный мальчик!
        - Ольга Васильевна, что с ним? Заболел? Подрался? Где он? Дома? В больнице? Врача вызывали?!
        - Он дома. Доктор был дважды, - послышался сдавленный шепот и тихие шаги, будто женщина торопливо куда-то отходила. - Но ты же знаешь этого упрямца, от госпитализации отказался на отрез, чуть врача в окно не выкинул. Лежит вот теперь… Я не могу сбить температуру, он весь горит, я не знаю уже, что делать!
        - Черт… Да что же вы раньше мне не позвонили-то, а?! - ругнулась, пулей вылетая из кабинета, и бодро стуча пятками в сторону лифта. - Я бы нашла, как его уговорить!
        - Он запретил, Асенька, - покаялась моя вроде как всю жизнь потенциальная свекровь. - Строго-настрого! Еще пара часов и я бы сама тебя набрала - температура-то уже под сорок. Ромка сказал, что если еще раз скорую вызову, он со мной совсем разговаривать перестанет…
        - Я еду, - только и выдохнула, сбрасывая вызов. Проклятый лифт все никак не хотел подниматься, так что я, наплевав на все и вся, бегом ринулась к лестнице. И я не то, что запыхаться, я думать-то толком не успевала!
        В висках только мысль билась: лишь бы не опоздать, лишь бы не опоздать, лишь бы… черт, Андреев, ну почему ты такой упрямый? Вот если дождешься моего приезда, я же лично тебя вылечу, а потом налысо побрею!
        Правда, как бы ускорить процесс моего перемещения в нужное место?
        - Подвезти, красавица? - в первую раз за всю мою невезучую жизнь я вдруг получила доказательства тому, что мысли материальны. Вот только подумала о скоростном транспорте, пробегая по забитой подземной парковке, как около меня затормозил автомобиль, бодро взвизгнув колесами. А в открытом окне, улыбаясь, маячил… угадайте, кто?
        Правильно, Максимка, мать его, Сергеевич!
        - Вот честное слово, если бы ты не явился так вовремя, я за все твои интриги набила бы тебе морду, - чертыхнулась сквозь зубы, почти не раздумывая запрыгивая в авто, и закидывая рюкзак на заднее сидение. - Не мог сказать все как есть сразу?!
        - А ты бы мне поверила? - иронично выгнул он брови, стартуя с места, причем довольно-таки быстро. - Или решила, что давлю на жалость? Кстати, пристегнись.
        - Не поверила бы, - вынуждена была мрачно признать, выполняя озвученную просьбу. - Но ты знал, что я побегу к нему!
        - Конечно, - дернул уголками губ бывший босс, уверенно и лихо выруливая на дневной проспект, свободный пока от пробок. - Это было предсказуемо. Соколовская, ты можешь обманывать себя, но врать мне бесполезно. Я давно понял, что никакой дружбой между вами не пахнет.
        Очуметь, какие выводы. А, главное, своевременно-то как!
        - А зачем тогда ты его дразнил в тот день, когда огреб от него по морде?
        - Настя, ты как ребенок, - чуть ли не вздохнул Макс, впрочем, не отвлекаясь от дороги. - Я собирался заиметь себе шикарного переводчика, и ты знаешь каким способом. Так почему я должен был собственными руками раскрывать перед тобой своего потенциального конкурента?
        - Логично. Но ты - корыстная задница, ты в курсе?
        - Я тебе уже говорил, Анастасия, - довольно ухмыльнулся тот. - Не нашлась еще та девушка, которая меня перевоспитает. Меня же самого все полностью устраивает.
        Вот и как прикажете на это возразить?
        Хотя, не слишком-то я об этом всё думала. Спрашивала чисто так, для проформы, чтобы хоть чем-то занять мысли и попытаться не сойти с ума от волнения. Только паника, только хардкор!
        Всю дорогу я нервно кусала губы, хваталась за телефон и убирала его обратно, шкрябала ногтями по дверной обшивке, постукивала ногами - короче, нервничала всеми доступными способами. И ни разу, ни разу! У меня не возникла мысль о том, что меня шикарно разводят.
        Это было бы нормально для Макса, у которого все средства хороши что по части баб, то и по части работы. А вот для Андреева, тем более для его мамы, которая в своем единственном сыне души не чает, это слишком низко! Да и не решился бы Ромашка после всего, что между нами случилось.
        Не буду врать, подозрения в самом нехорошем у меня были. Особенно после того, как Макс на мой вопрос нехорошо ухмыльнулся и ответил в духе «сама все увидишь»! Но их я отринула, как надменная барышня старый пирожок от влюбленного в нее трубочиста. Снова себя накручивать, чтобы сорваться потом, не было никакого желания!
        Вот только волноваться меньше я все равно не стала. И когда мы, наконец, примчались на другой конец города, в тот самый элитный поселок посреди почти деревенской глуши, я уже готова была разорвать руками любого дракона и уверовать в Белых ходоков, высунувшихся из-за ближайшего забора.
        Словом, я навоображала себе такого, что не могло присниться даже многоуважаемому автору Игры Престолов!
        Да о чем тут говорить? Я даже не остановилась ни на секунду, чтобы погладить своего Малыша, мирно сосуществующего с охранными доберманами семейства Андреевых. Я даже не видела, пошел ли за мной Макс, и какими глазами на меня смотрела охрана. Я бы, наверное, снесла бы все двери, если бы они были закрыты!
        Но, к счастью, меня ждали. Я успела только мимоходом кивнуть Ромкиному отцу, махнуть рукой его матери, и дальше на крейсерской скорости сбежать по ступеням на второй этаж. Чтобы потом резко притормозить перед дверью нужной мне спальни, хватаясь за ручку трясущейся рукой и облизывая пересохшие от волнения губы.
        Каюсь, заходить было страшно.
        Я ожидала увидеть самое ужасное. Кошмарные язвы, уродливые синяки, обезображенное лицо, свежие ссадины и шрамы, прикроватную тумбочку с кучей лекарств… Заходить было действительно страшно. Но и тянуть я больше не могла, изводя себя чересчур богатой фантазией и практически животным страхом за любимого человека.
        Набрав воздух в грудь, собрав в кулак всю свою решимость, я, наконец, дернула за ручку и тихонько вошла. Тихо-тихо, практически на цыпочках! Напряженно осмотрелась вокруг, чувствуя, как закладывает уши от судорожно колотившегося сердца…
        И, на выдержав, негромко рассмеялась, приложившись лбом о косяк, увидев, наконец, неизлечимого больного, прикованного «страшной» болезнью к кровати.
        Нет, Макс меня не обманул. И Ромкина мама тоже. Этот мятный грибочек действительно был прикован к кровати коварным недугом, и вряд ли в ближайшую неделю, а то и две будет способен выйти из дома. И теперь я прекрасно понимаю, почему многозначительно давил лыбу мой бывший боссушка, и почему сам Ромка, мирно спящий сейчас, в строгом порядке отказывался ехать куда-либо, да еще запретил матери звонить мне.
        А знаете, почему? Да потому что этот уникум, этот упрямый барашек, это чудушко в зеленую крапинку… умудрился в свои неполные тридцать лет где-то подхватить ветрянку!!
        Судьба… ну, ты знаешь, кто ты такая, да?
        Продолжая посмеиваться над всем в целом и собой в частности, я тихо прошла и аккуратно присела на край кровати, стараясь не разбудить Ромашку. А потом, не выдержав, все-таки коснулась кончиками пальцев его раскрашенного лица, так и не сумев перестать улыбаться. В таком возрасте эта детская болячка не смертельна, но очень опасны ее осложнения и последствия.
        И всё-таки, это была капля, по сравнению с тем морем ужасов, что я себе успела представить. И хотя больше тянуло ржать, чем плакать, я, наконец, поняла, как же все это было глупо…
        Только страх его потерять помог осознать, как он мне на самом деле нужен. И что он - гораздо важнее всяких там нелепых обид. В конце концов, оба хороши. Он молчал, я молчала… Вот так бы и разошлись, из-за собственной глупости!
        - Аська?..
        Похоже, нельзя просто так трогать человека, чтобы он от этого не проснулся.
        Смотрит теперь такой сонными глазками, чуть пьяными от высоченной температуры. Виски вспотели, щеки алеют, губы белые, все остальное - в крапинку зеленую… Господи, но как же сильно я его люблю!
        - Угадал, - тихо фыркнула, убирая с его лба влажную белую прядку. И, бесцеремонно нависнув сверху, нежно коснулась губами его пятнистого носа, будто бы ставя точку на всех наших старых прегрешениях. - Ну, что, пациент Андреев… Добровольно лечиться будем?
        Эпилог
        Год спустя…
        - Дорогой, я дома! - бодро и радостно отчиталась, скидывая в прихожей опостылевшие туфли и закидывая на вешалку порядком осточертевший пиджак. И не забыла хихикнуть. - Ой, забыла. Я же не замужем!
        - Я тебе дам, не замужем, - мгновенно донеслось грозное по ту сторону гостиной, со стороны огромной кухни. Я даже колечко на безымянном пальце проверила - на всякий, как говорится, случай!
        - А что ты мне дашь? - бодро перебирая босыми уставшими, напедикюренными пяточками, сунула нос в эту святая из святых. Не мою! - Покушать?
        - Слушай, ребенок, ты когда-нибудь бываешь сытой? - поинтересовался мой личный шеф-повар, вытирая свои очумелые ручки о чистенькое полотенце.
        И вы думаете, он сердился? Тю-ю. Это он только по виду такой грозный. Плавали, знаем! Я из-за его этой напускной грозности на пару-тройку кило только за последний месяц поправилась!
        - Если готовит мой любимый муж, я всегда голодная, - гордо заявила, забираясь в тесной узкой юбке на высокий барный стул. Испытание то еще кстати. - В хорошем смысле! Ну, в смысле, готова есть еще и еще. Еще и еще. Еще и…
        - Я понял, - усмехнулся Ромашка выставляя передо мной тарелочку с умопомрачительно пахнущей и невероятно выглядящей карбонарой. Вот и как это ему каждый раз удается, а? Ведь не спрашивает, что хочу, а всегда угадывает! - Жуй, ненасытная ты моя. Считай, комплимент засчитан.
        - Ура! - возрадовалась я вселенской несправедливости и пище насущной, живо хватаясь за вилку. Ну, попыталась, по крайней мере - вредный столовый прибор ловко выскользнул у меня из руки, как стопка с коктейлем когда-то. - Эй! Я голодная!
        - Я еще ты не замужем, - ухмыляясь от уха до уха, напомнил о своих обидах мой цветочек. Вот вредный же местами кактус!
        - Что сказали репортеры, то и говорю, - нахально показала язык в ответ.
        Нет, а что? Не я же сама себе сегодня задавала вопросы о том, почему я до сих пор не замужем, для чего скрываю своего настоящего бойфренда, и что мне пообещали за сокрытие истинной ориентации молодого перспективного ресторатора!
        Желтая пресса - она такая, да. Я уже как сто лет официально замужем, а народ все пытается раскрыть всю страшную «правду» о нас. И все это потому, что Андреев не дал мне фотки с нашего бракосочетания слить в инстаграмм!
        А, ну еще и потому Милана, жаждущая мести госпоже Андреевой в моем единственном и неповторимом лице, до сих пор распускает по интернету сплетни, не слишком мастерски пользуясь фотошопом. Иногда ее попытки вполне даже забавным, мы с Ромашкой конкретно ржем в тихие семейные вечера, читая очередную смутную статейку. Но иногда ее желчь и желудочный сок выливается в очень даже неплохие неприятности для нас любимых и непобедимых…
        Вот честное слово, со временем во мне только крепнет желание отвести ее к хорошему гастроэнтерологу! Ну, коль дражайший супруг мне ее к проктологу послать запретил. Мол, к этому врачу ходят только мужчины… Так если это единственное оправдание, я таки не вижу никаких препятствий для их скорой встречи!
        - Да слышал, - добродушно фыркнул Ромка, усаживаясь напротив меня, и мотая белобрысой головой в сторону мерцающего экрана на холодильнике. - Целый день вас по ящику крутят.
        - Да? - торопливо втянув макаронину, тут же вцепилась я в пульт, возвращая технике звук. - Ну и что же там глаголят?
        - Ой, да что вы, - послушно фыркнул с экрана плюгавый картавый мужичонка в мешковатом костюмчике, едва не заплевав сунутый ему под крючковатый нос микрофон. - Что этот новоявленный гений может показать? Чем он, меня, фею кулинаЙного искусства может удивить?
        - Эм… умением четко произносить букву «р», например? - ехидно вскинула я брови, глядя на этого якобы великого ресторанного критика, давненько сидевшего у нас в печенках.
        - Аська, - закатил глаза мой муженек. Он-то уже после открытия второго ресторана перестал на таких типов внимание обращать. А я до сих пор пылала гневом праведным!
        Никому не позволю мою мятную вкусняшку, в мой паспорт печатью загса вписанную, вот так просто обижать!
        - Фраза «Соколовская, не борзей», действует на нее куда лучше, - послышался знакомый смешок, и на нашу родимою кухоньку выползла еще одна не менее (но и не более!) родная морда в полотенце. В одном!
        Вот хоть бы халатик напялил для приличия!
        - Не поняла, - я уже давно перестала возмущенно ронять вилку при виде нашего свидетеля и друга семьи в единой смазливой харе. - А этот что тут делает?
        - Заехал отчитаться своему начальнику о последних приготовлениях в ресторане перед его открытием? - предположил, посмеиваясь, мой бывший начальник, а ныне - мужа подчиненный. Хм, опять что ли, вспотел на ринге, отчитываясь перед суровым боссом о собственных промахах?
        Судьба - забавная штука.
        А это все из-за Ромкиного бизнеса. Я давно говорила, что ему нужно ресторан открыть, что он, собственно, и сделал еще до нашей свадебки. Скромной, кстати, тихой, но красивой, только для «своих».
        Ну, во-первых, шиковать не хотелось, а во-вторых, все сбережения были направлены как раз на расширение-создание нового бизнеса. Да и потом, нужно же было Ромчику чем-то заниматься, пока я бешеным челноком моталась во Францию и обратно, помогая Гаспару с его новой затеей!
        Раз все такие деловые вокруг, куда мне бедной, незанятой было деваться?
        Я кипела жаждой деятельности, грезила новой работой, и Ромашка, как примерный муж, и человек, неплохо накосячивший в прошлом, не стал мне препятствовать, отговаривать или запирать дома на все замки. Пыхтел, конечно, не без этого. Но поддерживал!
        - И как оно, открытие? - поинтересовалась, едва ли не чавкая с открытым ртом. Ну, вкусно, вкусно же! Я пока всё приготовленное не умну за обе щеки, нормально разговаривать не буду. - Усё готово, великий креативный директор ты наш?
        - Не твой, а его, - хмыкнул Макс в халате, спокойненько так доставая из холодильника апельсиновый сок, и усаживаясь рядом с Ромашкой. Вот чесслово… я даже понять не успела, когда этот упырь неприличный почти поселился у нас!
        Вроде и общались нечасто, хотя постоянно виделись. А потом хлобысь! И они с Ромкой стали лучшими друзьями. Ну а я… ну а что я? Друзей мужа надо привечать, я как умная баба в это не лезу и перед неловким выбором не ставлю. Тем более, когда со вторым открытым рестораном начались проблемы, Макса помощь оказалась неоценимой. И помог, и все устроил, и с кем надо свел, и…
        Короче, несколько поменял род деятельности, и теперь благополучно батрачит на благо нашего семейного бюджета. И батрачит, надо сказать, неплохо! Вон, только год прошел, а Ромка уже третий ресторан открывает.
        У нас с Гаспарчиком, увы, пока не все столь же радостно - ну вот не соответствуют товары в России изыскательному французскому вкусу! Там такие требования к помещениям были, к освещению, ремонту, мебели, аппаратуре, а уж к персоналу…
        В общем, тихо шифером шурша, ушла крыша не спеша, но два официальных филиала мы все-таки открыли. И вот открытие салона, которое было сегодня с утра, мы отмечаем в ресторане, который открывается вечером…
        Ну, как вечером? Через целых два часа!
        И то я с трудом их выкроила, чтобы заехать домой покушать, да переодеться согласно дресс-коду. Да, мы все вместе вскоре идем в ресторан… но, думаете, я сумею там покушать? Да у нас в салоне был легкий фуршет, а я, с утра, кроме глотка шампанского на официальной части больше ничего зажевать не успела! Ухо одного из работников не в счет. Нефиг косячить!
        Там вообще, стоило хоть на минуту отвернуться, а бедного Гаспара репортеры своими заковыристыми вопросами чуть на французский флаг не порвали.
        - Ой, ну фу ты, ну ты, - фыркнула, безапелляционно и нагло уворовывая у нового-старого другана стакан с соком. - Какие мы важные!
        - Ешь давай, - укоризненно посмотрел на меня муженек, так сказать, на правах главы нашего небольшого семейства. Не безосновательно, кстати - его доминирование в этом плане было неоспоримо. - И иди собирайся, иначе опоздаем.
        - Это когда я опаздывала? - искренне возмутилась, запихав в рот последний кусочек ветчины. Или бекона? Все никак не сподоблюсь узнать… вот как же удобно, когда в семье готовит муж!
        А я только все чиню и ремонтирую. Да, мы до сих пор такие… неправильные! У нас распределение обязанностей не традиционное, чужому глазу совершенно дикое. И, знаете что? Нас это полностью устраивает! Конечно, что-то тяжелое и сложное мне не доверят и не позволят. Но вопрос, кто собирает новую мебель, у нас в доме даже не поднимается.
        Совсем даже наоборот, муженек то и дело намекает мне на какие-нибудь «необходимые» мелочи, вроде очередной перестановки… или косметического ремонта в коридоре.
        - Позавчера, - невозмутимо усмехнулся Ромчик. - Родителям обещали приехать в три, добрались, слава богу, к половине шестого.
        - А что они живут так далеко? - почти искренне возмутилась, сползая неловкой каракатицей с высокого стула. - Я на их дачу дорогу не знаю!
        - Погоди… она все-таки получила права? - подавился Максимка соком, не эстетично выпучив глаза. Уж он-то знал, что я всегда рада зову на природу, и сама уговариваю супруга меня туда утараканить!
        Потому и почуял подвох в сказанном, зараза.
        - И с первого раза! - гордо припечатала я, важным пароходом проплывая мимо. - С тебя стольник!
        Между прочим, евро! Нет, ну а что? Он думал, я о их споре не узнаю? Да мне, что б вы знали, половина этой суммы положена, так сказать, на булавки!
        Кстати, я даже не соврала. Автошкола далась мне нелегко, но ситуация того требовала - Ромка физически не успевал меня везде возить, а к таксистам и личным водителям доверия не было. Это же опасно, непрактично и…
        И в том, что дорогой муженек продолжает активно ревновать меня к каждому встречному, он мучительно пытался не признаваться. И это было так… «незаметно», что от меня торопливо открещивался даже фонарный столб, едва завидев суровый взгляд моего кикбоксера. А я… А я старательно подыгрывала, сводя к минимуму все потенциальные причины, и послушно делала так, как моя половинка велит.
        Не скажу, чтобы меня как-то это ущемляло. Во-первых, когда тебя вот так мило ревнуют - это приятно. А, во-вторых, как только не извернешься, чтобы отношения сохранить!
        Вон, уже целый, насыщенный событиями год совместной жизни позади. А нет-нет, но страх сделать что-то не так все равно проскальзывает. После десятилетий дружбы переходить на новый уровень непривычно, не спорю… Но и ни за что не скажу, что во френдзоне было хоть чем-то лучше!
        Наоборот, нам было даже как-то проще, не приходилось заново друг друга узнавать, и совместный быт строить. Даже к новым родителям не пришлось привыкать. Те вообще, обрадовались до жути, облегченно сказали «наконец-то», насильно всучили денег на свадьбу, и живо удрали жить на дачу, оставив целый мини-особнячок в нашем полном распоряжении!
        И мы, как примерные дети, мотались к ним иногда аж пару раз за неделю. Еще бы, мне же взамен утерянного, доверили тут - целый сад, а там - целый огород! И пока в моем бывшем доме, с легкой руки выгнанной отчимом маман, все приходило в упадок, у названной матушки все росло и зеленело. Это я потом узнала, что матушка-таки спалилась перед дядей Толей со своим Андрюшенькой, и была позорно выставлена вон. А так как она существо нежное, к труду и самообеспечению не приученное, она очень быстро вспомнила об удобной доченьке. Позвонила, покаялась, позвала обратно…
        А доченька некрасиво послала ее нафиг, и продолжила с удовольствием закручивать соленья под руководством свекрови, души не чаявшей в своей долгожданной невестушке. Я до сих пор продолжаю удивляться, как Ромашка с его родителями стали мне намного роднее, чем мои собственные кровные родственнички!
        У Андреевых мне было настолько тепло, уютно и приятно, что я иногда даже пугалась: настолько все казалось хрупким и нереальным. Но я быстро привыкла.
        Кажется, зелененькие точечки на Ромашкином лице и теле стали окончательными знаками препинания в моем личном, да и нашем общем невезении. Нет, я все еще продолжала изредка сшибать углы, ломать технику, падать на ровном месте и резать пальцы при каждой готовке… но, как правило, на этом все и заканчивалось.
        Никогда не подумала бы, что обычная ветрянка подействует куда лучше всяких оберегов на удачу!

… Я даже уложилась в отведенное время, когда в нашу общую спальню тихо скрипнула дверь.
        - Я почти готова, - машинально откликнулась, быстренько суя ногу во вторую туфлю, и принимаясь надевать сережки. Вот чему меня научила работа с французами, так это быстро собираться, затрачивать минимум средств и усилий, и выглядеть при этом обалденно. Еще бы! Для того, чтобы изучить всю их «кухню» красоты изнутри, мне пришлось провести в его салонах целую вечность! Меня даже уговаривали стать их официальным лицом в России, но уломать удалось только на обложку каталога. Я все-таки все еще иногда включала внутреннюю стесняшку, и мне больше по душе было общение с людьми, нежели вспышки фотоаппаратов.
        Хотя, надо признать, мой инстаграм был популярен, как никогда - чему я так и не научилась, так это разделять личное с рабочим.
        - А я уже говорил, что у меня невероятно красивая жена? - раздалось тихое и задумчивое сзади.
        - Ага, - важно и довольно покивала, оборачиваясь. - Но можешь еще раз это повторить… ух ты, Андреев!
        - Что-то не так, Андреева? - ухмыльнулся мой цветочек, нацепивший по случаю шикарный смокинг, выбранный и подогнанный моим личным боссом-стилистом. Как, собственно, и мое вечернее синее платье из натурального тяжелого бархата. Но скажу честно и без обид, мой муженек смотрелся красивее!
        По секрету - он себе мини-спортзал организовал в подвале, чтобы больше времени проводить дома. Вместе с грушей он там часто бил морду не совсем спортивному Максу, но все от этого только выигрывали. Ромашка получал свою тренировку, Максимушка худо-бедно учился постоять за себя, а мне доставался красавец-мужчина, на которого хотелось постоянно смотреть…
        И лучше, когда это происходило без одежды!
        Так, сейчас мен занесет, и доберемся мы до места явно не к открытию…
        - Никак не можешь привыкнуть, что у меня твоя фамилия, или тебе просто нравится, как она с моим именем звучит? - фыркнула, когда широкие ладони мужа так легко и привычно скользнули на мою талию. Я от этого ощущения прям балдела - сразу чувствуешь себя такой маленькой и хрупкой, что хочется растаять! Особенно когда вижу, как мои крохотные ладошки почти теряются на его широченных плечах.
        А уж если они добираются до невероятно мягких, и белых как снег волос, м-м-м…
        - Ась, мы опоздаем.
        - А? - с трудом отвлеклась от настойчивого целования собственного супруга. Блин. Вот до сих пор понять не могу, как я могла подумать, что он ориентации не той?! Тут же черным, как говорится, по белому!
        - А, в пекло! - глядя на мои малость осоловевшие глаза, ругнулся мой цветочек, хватая меня за талию, и легко усаживая на ближайшую горизонтальную поверхность. Подол шикарного платья тут же оказался кощунственно смят, а колье с тихим серебряным звоном брякнулась на пол. - Подождут, никуда не денутся!
        - Вот и я так же думаю, - довольно уркнула, крепко его обнимая, и с удовольствием впиваясь губами в сильную шею, особенно нежно касаясь крохотных ямочек на коже, оставшихся после болезни.
        Говорила же, не чешись, Андреев, не трогай! Впрочем… кто сказал, что мне это не нравится? От своего муженька я балдею целиком и без исключения!

…Мне часто говорили, что настоящей дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. И я честно в это не верила - конечно, у меня же было живое тому доказательство!
        Так вот, теперь, по прошествии времени, могу авторитетно заявить - ее там нет, проверенно на собственном, и далеко не горьком опыте! А еще, от всей своей некогда невезучей души, настоятельно прошу и даже рекомендую: девоньки, лапоньки, вы это… присмотритесь повнимательнее к тому, кто с вами рядышком.
        Может и на вашей улице уже брякнулся грузовик с любимым пряником, а вы до си пор не в курсе!
        И да, если эта печенька будет утверждать, что она не из муки, и вообще нетрадиционного оттенка…
        Не верьте!