Еще можно все вернуть Кейтлин Крюс
        Молодой и могущественный король европейской страны Константинии находит в маленьком американском городке свою невесту, принцессу Санта-Домини, с которой он был обручен в детстве, но которая вот уже двадцать лет считается погибшей в автомобильной аварии. Девушка страдает амнезией и влачит более чем скромное существование, работая официанткой. Под руководством придворных короля она снова становится той, кем была по праву рождения. Более того, она влюбляется в своего спасителя. Казалось бы, брак и семейное счастье с королем не за горами… Но почему так холоден к ней король и какие планы он преследует в действительности?
        Кейтлин Крюс
        Еще можно все вернуть
        Bride by Royal Decree
        «Еще можно все вернуть»
        
        Глава 1
        В жизни Мэгги Страффорд существовало несколько дел, которые нравились ей еще меньше, чем мытье пола в кофейне, как, впрочем, вообще любого пола. Посещение зубного врача. Желудочный грипп. И все воспоминания о несчастном детстве в приемной семье. И вот она стояла на коленях, прилежно оттирая не поддающиеся идентификации липкие пятна на деревянном полу кофейни «Королева кофе» вмаленьком популярном у туристов городке Динвиль, штат Вермонт, недалеко от самых известных курортов штата. Для нее, недавно устроившейся на работу официанткой, мытье пола было одной из обязанностей в тот вечер, когда владельцы впервые доверили ей закрыть кафе по окончании рабочего дня.
        В кои-то веки, с тех пор как ее в детстве обнаружили на краю дороги, совершенно не помнящую ничего из своей прошлой жизни, в том числе и откуда она, Мэгги была решительно настроена сохранить свое рабочее место. Даже если в ее обязанности входит отмывание липких пятен непонятного происхождения в кофейне, которая находилась где-то в богом забытом месте штата Вермонт.
        Она нахмурилась, когда зазвонили в дверь, оповещая о прибытии еще одного помешанного на кофе туриста, который, очевидно, не заметил табличку «Закрыто», красовавшуюся на двери. Или не увидел, что все стулья в помещении стоят на столах, ясно указывая на это. Или не заметил саму Мэгги, стоящую на четвереньках на полу, а не обслуживающую кофемашину.
        - Мы закрыты! - крикнула она, когда облако морозного зимнего воздуха ворвалось в помещение.
        Она пожалела, что сняла толстый теплый свитер, чтобы завершить мытье пола, не сказала: «Вы можете прочитать вывеску на двери, если умеете читать». Такое нахальное заявление могла позволить себе прежняя Мэгги, поскольку обновленная стала добрее и мягче. Благодаря новоприобретенным качествам она продолжала работать на одном месте за приличную зарплату вот уже пять месяцев.
        Помня об этом преимуществе, Мэгги постаралась изобразить на лице улыбку, но бросила губку в ведро с такой силой, что грязная вода выплеснулась на пол. Она ненавидела улыбаться по команде и не создана работать с клиентами, о чем свидетельствовал ее пестрый послужной список. Хотя обновленная Мэгги не выказывала реальные эмоции никому, особенно клиентам, зная, что те, богатые, бывают особенно назойливыми. Подлинные и неизменно беспокойные мысли - ее личное дело, и они надежно спрятаны от всех, когда надо показать, что все у нее в порядке. Ей это удавалось. И вот теперь она демонстрировала улыбку во все зубы в сторону открывающейся двери.
        Однако наспех нацепленная улыбка моментально исчезла с лица.
        В кафе вошли двое суровых мускулистых мужчин в безупречно сшитых черных костюмах, что-то бормоча в закрепленные на ушах переговорные устройства однозначно не на английском языке. Они не обратили на Мэгги ни малейшего внимания, встали за ее спиной, демонстрируя профессиональную выучку, от которой пробирала дрожь. Она поняла, что надо вскочить и что-то сделать. Внутренняя система безопасности подсказывала, что лучший выход из ситуации - бросить все и бежать куда глаза глядят.
        Но тут в кафе вошел еще один мужчина, сопровождаемый двумя мускулистыми телохранителями. Группа охраны отстала, каждый встал у окна: темный костюм, пристальный взгляд, раздутые от мускулов руки.
        Мужчина в центре сделал еще шаг или два вперед и остался стоять, глядя на Мэгги, будто был новым мессией.
        Мэгги терпеть не могла высокомерных мужчин. Да и мужчин вообще, учитывая персонажи, попадавшиеся на ее жизненном пути, особенно в приемных семьях. Сейчас она обнаружила, что обычный защитный механизм - наговорить дерзостей, а потом задавать вопросы - не работает.
        Мужчина, нависший над ней, был каким-то другим. Возникло ощущение, что она слышит звуки церковного хора, поющего «Аллилуйя».
        Он стоял так, будто для него обычное дело - смотреть на людей, стоящих перед ним на коленях. Ему словно слегка наскучило то, что вот и еще один у его ног.
        Сердце Мэгги учащенно забилось. Она убеждала себя, что ничего особенного в этом госте нет. Обычный мужчина, хотя явно высокомерный. До умопомрачения богатый, как многие, кто зимой снисходил до их маленького городка после катания на лыжах.
        Здесь их много. Они колесили в блестящих огромных автомобилях и ослепляли людей широкими улыбками. Занимали лучшие столики в городских ресторанах, готовые выложить сто и более долларов за обычную футболку, потому и цены в магазинчиках взлетали ввысь. Их заказы в кофейнях размером походили на газетную статью.
        «Ничего особенного в этом парне нет, - убеждала себя Мэгги, - такой же, как и все».
        Ложь.
        Обычным он явно не был.
        Казалось, от него исходят внутренняя сила или даже бесспорная уверенность в себе. Это больше, чем обычное высокомерие, загорелое лицо, белые зубы и элитные автомобили, простаивающие у обочины в ожидании владельцев. От него невозможно отвести взгляд, будто он вобрал в себя весь свет в помещении, в городе, во всей Новой Англии. На нем были темные брюки и ботинки, стоившие больше, чем джипы, на которых разъезжали лыжники-аристократы. Кроме того, зимнее пальто, выдававшее элегантность высшего класса и истинную мужественность. Объективно высокого роста, а не потому, что Мэгги все еще сидела на полу. Широкоплечий, мускулистый и стройный. Оглядывая его с головы до ног, можно было предположить, что он много времени уделяет усовершенствованию силы и ловкости. Это наблюдение снова пробрало Мэгги до дрожи.
        Однако настоящей проблемой стало его лицо.
        Он не был похож на типичного богатого красавца и фаната солярия, подобно тем, кто в это время года заполняли улицы Динвиля, нарядившись в дизайнерские лыжные костюмы. Черты лица суровые и резкие. Профиль походил на изображения на старинных монетах. При взгляде на его неулыбающийся рот Мэгги чувствовала, как в животе, а честно говоря, и ниже, медленно и неотступно разгорается пугающий жар. Его взгляд был тяжелым и проницательным. Когда он смотрел на Мэгги, ее, казалось, пронизывает электричеством. Такой вот высокомерный, холодный и безжалостный взгляд.
        Так он и стоял перед ней, и в его взгляде читалось, что он привык к всеобщему поклонению. Чего и ожидалось сейчас от Мэгги.
        - Да кто вы такой?! - воскликнула она, не опасаясь увольнения за дерзкий тон, после чего она снова не сможет вовремя оплатить аренду маленькой, убогой комнаты. Она не переживала о том, что может произойти, пока нахлынувшие пугающие ощущения не ослабли.
        - Замечательно, - сухо отозвался мужчина. - Грубая и дерзкая. Как говорится, мои предки сейчас переворачиваются в гробу.
        Звучный голос, а манера говорить свидетельствует о благородном происхождении. Было что-то необычное в его английском. Мэгги возненавидела себя за желание узнать, что это было. Даже не желание, а необходимость! Мужчина продолжал смотреть на нее сверху вниз, слегка нахмурившись, что искажало гранитное совершенство темных высокомерных бровей.
        - Почему вы блондинка?
        Мэгги моргнула. Потом, к своему ужасу, подняла руку к волосам. Она покрасила их три дня назад, решив, что блондинке, в отличие от обладательницы натуральных каштановых волос, легче расположить к себе посетителей. Правда, когда до нее дошел смысл его слов, стало не по себе.
        - Вы что, наблюдаете за мной? Следите? - Она уже находилась на грани нервного срыва.
        Со стороны здоровяков телохранителей у стойки бара раздался легкий шум. Видимо, планировали отреагировать на ее слова. Однако мужчина поднял указательный палец. И все. На его руках были перчатки из мягкой кожи. Мэгги побоялась бы дотронуться до них загрубевшими руками. Итак, он просто поднял палец, и мгновенно все стихло.
        - Вы не знаете, кто я.
        Не вопрос, а скорее, обвинение.
        - Вы ведь понимаете, очевидно? - Мэгги размышляла, сможет ли использовать в качестве оружия ведро и губку, если дело примет более серьезный оборот, - каждый, кто спрашивает об этом, самый настоящий кретин?
        Его брови поползи вверх, будто он никогда в жизни не слышал такого слова. Но, судя по тому, как сверкнули его глаза, стало ясно, что до него дошел оскорбительный смысл. Конечно, он не привык к оскорблениям и поразился, как она осмелилась внести изменения в его привычки. Значит, по своему положению он явно выше, чем Мэгги себе вообразила. Почему-то у нее захватило дыхание от этой мысли.
        - Прошу прощения. Кретин? Вы назвали меня кретином?
        Мэгги задрала подбородок, хотя многочисленные знакомые и прежние работодатели говорили, что выглядит она при этом агрессивно. Притворилась, что не поняла, о чем это он.
        - Кофейня закрыта. Прошу вас, соберите охрану и уходите. Если получится, подумайте о том, что, если хочется выпить кофе, не обязательно брать с собой команду накачанных стероидами охранников.
        На секунду он замер и оценивающе смотрел на нее. От его взгляда у нее по телу побежали мурашки. Он засунул руки в карманы и попытался принять более расслабленное положение. Ничего не получилось.
        - Скажите, у вас есть маленькое родимое пятно за левым ухом? В форме скошенного сердечка?
        Мэгги стало холодно, будто в помещение ворвался морозный зимний воздух.
        - Нет.
        Это была неправда. И ей стоило огромных усилий не поднять руку и не дотронуться до родимого пятна. Он изучающе смотрел на нее, сжав губы.
        - Вы врете.
        - А вы меня пугаете, - парировала Мэгги и встала, заметив, что охранники вновь зашевелились, но мужчина по-прежнему остановил их легким движением руки. - Что происходит? Чего вы хотите? Полагаю, не мокко с соевым молоком?
        - Ваше имя, случайно, не Магдалена?
        Мэгги поняла, что он заранее знает ответы на свои вопросы, и снова соврала.
        - Нет! - Интересно, почему она так напугана. - Мое имя Мэгги. И это не сокращенное.
        Она достала телефон из кармана джинсов, крепко сжала его в руке и почти угрожающе помахала им перед носом гостя.
        - Если вы сейчас же не уйдете, я вызову полицию.
        Мужчина не улыбнулся, будто и не умел вовсе. В его глазах все еще таился стальной блеск, от которого сбивалось дыхание.
        - Боюсь вас разочаровать, но, если хотите связаться с местными правоохранительными органами, я не против. С моей стороны было бы упущением не предупредить, что, позвонив в полицию, вы не достигнете результата, которого, вероятно, ожидаете.
        Мэгги почему-то поверила.
        - Тогда почему вы просто не уйдете? - У нее онемели губы, сжался желудок, место за левым ухом, где было родимое пятно, стало горячим. Но она не осмеливалась дотронуться до него. Только не перед этим человеком. - Я хочу, чтобы вы ушли.
        Незваный посетитель не послушался. Проницательные серые глаза внимательно разглядывали ее, а ей очень хотелось прикрыться от всепроникающего взгляда. Да когда ее последний раз беспокоило, что какой-то парень смотрит на нее? Она не носит джинсы скинни, обтягивающие, как вторая кожа, рубашки.
        Складывалось впечатление, что он пялится не на ее пятую точку, как другие богатые парни.
        - Поразительно, - заметил гость уже тише. - Вы могли бы быть ее сестрой-близнецом, если не принимать во внимание этот омерзительный цвет волос.
        - У меня нет сестры-близнеца! - рявкнула Мэгги и услышала в своем голосе отголоски надежды, которая просыпалась каждый раз, когда ей в детстве кто-то заявлял, что она похожа на чью-то племянницу, подружку или двоюродную сестру. Повзрослев, она стала гораздо мудрее, поняла, что это пустые высказывания, брошенные невзначай людьми, которые понятия не имеют, каково это - быть брошенной.
        - У меня вообще нет родственников. Меня нашли на краю дороги в возрасте восьми лет. Я не помню, что было до этого. Вот и все.
        - Это лишь подтверждает мою версию. - Мужчина стянул перчатки, будто это было частью древней церемонии.
        Мэгги терялась в догадках, почему смутилась при виде его сильных рук. Он вынул из кармана смартфон, гораздо больше и технически совершеннее, чем ее, приобретенный недавно на первую зарплату. Его пальцы скользили по экрану, наконец он равнодушно протянул ей телефон, тем не менее сверкая глазами.
        Мэгги смотрела на блестящий смартфон, как на осиное гнездо.
        - Я не хочу на это смотреть.
        Этот человек - пугающий и непостижимый. Она достаточно сообразительна, чтобы не дать ему вовлечь себя в авантюры и не пасть их жертвой. И откуда это чувство пустоты изнутри? Кто бы знал.
        - Я хочу, чтобы вы немедленно ушли.
        - Прошу вас, взгляните на эту фотографию.
        Он не просил, его голос звучал так, словно он никогда ни о чем не просил. Мэгги отметила, что он не пообещал уйти, если она последует его приказу и посмотрит фотографию.
        Сама не понимая, почему это делает, она взяла этот проклятый смартфон, стараясь ни в коем случае не коснуться руки гостя. Но почему-то слабый отблеск одобрения в суровом взгляде серых глаз на нее подействовал. Она с трудом сглотнула, посмотрела на экран смартфона и замерла.
        Это была фотография женщины. Она стояла где-то, красивая, в украшениях из сверкающих драгоценных камней, обернувшись через обнаженное плечо и широко улыбаясь. Ее темные каштановые волосы были зачесаны назад и уложены в сложный пучок. На ней было сказочное платье из тех, что женщины не носят в реальной жизни. Длинное, блестящее, оно, казалось, сверху донизу расшито сверкающими камнями, подходящими к колье.
        Мэгги могла бы сказать, что это была ее фотография.
        - Что это? - Она слышала глухие удары сердца. Желудок до боли сжался. В висках ощущалась тяжелая странная боль. - Кто это?
        Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. Но было в его взгляде, направленном на нее, что-то, способное покорить мир.
        - Это Серена Санта-Домини, - ответствовал он холодно, однако Мэгги явно уловила в нем удовлетворенность. - Она известна как ее величество королева Санта-Домини. Она погибла двадцать лет назад в автомобильной аварии в Черногории.
        Что-то промелькнуло во взгляде его серых глаз, непонятное Мэгги, но по силе воздействия сродни страшному удару.
        - Я предполагаю, что она была вашей матерью.

* * *
        Реза Аргос, более известный и официально именуемый его королевское величество король и верховный правитель Константинии, не был сентиментальным человеком.
        Причина этого - свержение с трона его отца. Он не собирался допустить той же ошибки. Соответственно, в его жизни не было места сантиментам, особенно в Константинии, которая по праву гордилась своей благопристойностью, что предполагало определенное количество скрытых подводных течений. Например, слухи о давней любовнице его отца, которые никто не осмеливался озвучивать после трагической смерти монарха. Никто из подданных не решался произнести «самоубийство». Это был бы слишком явный намек на темные настроения, распространявшиеся тогда в стране.
        Неприятная история. Однако Реза сконцентрировался на настоящем. В его стране поезда приходят вовремя, люди платят налоги, а армия рьяно охраняет границы. Он и его правительство ведут прозрачную политику, без лишних эксцессов, на благо народа и в полную силу своих возможностей. Он не стал жертвой шантажа или расчетливой любовницы и не рискнул бы из-за этого благополучием страны. Он не такой, как отец. Более того, Константиния не похожа на ближайшего соседа - королевство Санта-Домини, испытывавшего на протяжении последних тридцати лет непрекращающиеся гражданские войны и экономические кризисы.
        Его политика стала залогом процветания, независимости и нейтралитета маленькой страны на протяжении многих веков. Европейские страны могли воевать, падать в руинах и восстанавливаться вновь, но Константиния выстояла, сопротивляясь кризисам и беженцам из Санта-Домини.
        Бесславное падение отца, который следовал велению сердца и практически вверг страну в конституционный кризис, не принималось в расчет, поскольку кризис был вовремя пресечен еще до того, как шантажисты практически разорвали страну на части, и только немногие знали, насколько плохо в действительности обстоят дела в отношении с королевской семьей.
        Реза с момента восхождения на трон в возрасте двадцати трех лет после официального сообщения о внезапном инфаркте отца сплотил крошечную альпийскую страну. Он стал последним в длинной череде монархов из дома Аргосов. Константиния - небольшая страна, расположенная высоко в европейских Альпах, состоящая из двух нетронутых цивилизацией долин, соединенных большим озером с прозрачной синей водой. По берегам озера располагались живописные деревеньки и процветающие банковские концерны. Со всех сторон эта идиллическая картина была окружена горами, покрытыми шапками снега. В горах обосновались роскошные лыжные курорты.
        Народ Константинии любил свою страну: наследие прошлого в сочетании с современным комфортом. То, что их давний союзник и ближайший сосед, королевство Санта-Домини, страдало от последствий жестокого военного переворота, произошедшего, когда Реза был ребенком, а король страны и большинство членов королевской семьи были изгнаны из страны, и тысячи беженцев искали спасения от агрессии военного правительства, огорчало константинцев.
        Резу не особенно беспокоил тот факт, что его правление характеризовалось как жесткое. Он слишком много времени посвятил тому, что улаживал беспорядки в соседней стране, проблемы прелюбодейных страстей отца, шантажа, почти ввергнувшего страну в войну, и самоубийства, которое пришлось скрыть от народа, как и приведшие к нему причины. Ему пришлось вынужденно солгать. Ему удалось совладать со своей злобной, разъяренной матерью. Он справился даже с ужасной любовницей отца. Досадно, что никто, кроме приближенных, не знал, сколько ему пришлось преодолеть. Но дела шли на лад. Узурпатор Санта-Домини, генерал Эстес, был мертв. Восстановление на троне законного короля изменило положение в стране и успокоило весь регион.
        Если стоящая перед ним женщина и есть пропавшая, признанная погибшей принцесса Магдалена, а он предполагает, что именно так, это меняет и все остальное.
        Реза был обручен с принцессой Санта-Домини со дня ее рождения. Он гордился тем, что не страдает от слезливой чувствительности, толкнувшей его отца в объятия бессовестной женщины и к последующему краху, однако понимал, что его подданным необходима сказка о королевской семье. Большая королевская свадьба была нужна, чтобы напомнить людям об их счастливых мечтах. Это привлекло бы дополнительную прибыль, повысило рейтинг королевской власти и общую удовлетворенность, как раньше, во времена правления его деда. Довольные жизнью подданные редко планировали революции.
        Реза пока предпочел не делиться этой радостной новостью с потенциальной невестой.
        Стоящая перед ним женщина едва заметно дрожала, разглядывая фотографию на мобильном телефоне. Он ожидал услышать как минимум радостные восклицания. А какая реакция могла последовать от человека, получающего мизерную зарплату в захудалом курортном городке, вдруг понявшего, что его затруднительное финансовое положение, да и вся жизнь может в одночасье измениться? Он ожидал радости, учитывая положение, в котором застал девушку: скребущая пол, стоя на четвереньках! Ее волосы, как солома, свисали на костлявые плечи, из-за чего она казалась бледнее и истощеннее, чем в действительности. В одежде из синтетики, которая, казалось, могла вспыхнуть и загореться от трения. Выражалась она незамысловато и грубо.
        Итак, это давно пропавшая принцесса. Сказочное создание, грубое, наглое, с красными руками, но так необходимое, чтобы укрепить собственное положение на троне. Потребуется немало усилий, чтобы преобразить ее.
        В душе он был рад, что не нужно ее опасаться. Она не способна обмануть его.
        Девушка снова взглянула на него темными глазами карамельного оттенка. Он не понял ее взгляд. Смотрел, как она повела щуплыми плечиками и подняла упрямый подбородок. Будто хотела, чтобы он не приближался к ней. Надеялась, что у нее это получится, если постараться.
        В какой-то степени Реза был ошеломлен тем, что она считала необходимым защищаться. Анализ крови только подтвердит факты, видимые невооруженным взглядом, а уж семейное сходство очевидно. Однако пропавшей принцессе Санта-Домини, будущей матери королей Константинии, не пристало работать поломойкой. Она не изможденная труженица, которой воображала себя на протяжении последних двадцати лет.
        Он решил проявить сочувствие. Если он прав в своих предположениях о произошедших в прошлом событиях, можно сказать, девушке несказанно повезло.
        - У меня нет матери. - Она говорила без намека на почтение или хотя бы наличие манер.
        Реза восхитился ее характером, хотя ему крайне не понравилось его проявление.
        - А если бы у меня была мать, то уж точно не королева чего-то там, если только вы не имеете в виду королеву социального пособия.
        Реза проигнорировал эту фразу, размышляя над тем, как превратить это блондинистое существо в роскошную даму с чувством собственного достоинства, которую не стыдно представить свету в качестве своей спутницы.
        Она явно королевской крови, это видно невооруженным взглядом. Если не обращать внимания на жуткую одежду, сомнительный цвет волос и грубые манеры, в ней можно разглядеть характерные черты предков Санта-Домини. Прежде всего, ее высокие скулы. Нежный овал лица, пухлые губы, аристократичные и чувственные одновременно. Она разительно отличалась от поджарых спортивных женщин знатного происхождения, окружавших Резу, но, видимо, ей нравилась собственная фигура. Иначе как объяснить себе мучения, которым она подвергала себя, надевая одежду на два размера меньше?
        В голове Резы возникла мысль, испугавшая его. Захотел бы он ее? Ему предстоит нелегкая работа.
        И тем не менее.
        Это поразило его в тот самый момент, когда он зашел в кофейню, и напугало до глубины души. Он король Константинии, обладает утонченным вкусом. Его любовницами были женщины безупречного происхождения с хорошим образованием, исключительные красавицы. Реза не разменивался по мелочам, брал сразу все или не брал ничего.
        Женщина, которую он хотел сделать своей женой до того момента, как увидел ее на фотографии десять дней назад, подходит ему по всем параметрам. Правильное происхождение. Безупречное генеалогическое древо, уходящее корнями в века. Отличное образование, полученное в лучших учебных заведениях. Продуманная и незапятнанная карьера в соответствующем благотворительном обществе по окончании обучения. Никогда ее имя или имена ее ближайших друзей не всплывали в желтой прессе. Никогда.
        Благородная Луиза стала кульминацией десятилетних поисков совершенной королевы. Он и не думал, что сможет найти такую женщину.
        Реза все еще не мог до конца поверить, что пересек океан, а женщина, с которой намеревался сочетаться браком, оказалась безвкусно одетым созданием, которое уже успело оскорбить его семнадцатью различными способами.
        Всякий раз, когда она агрессивно задирала подбородок или открывала рот, чтобы сказать что-то неделикатное, если не откровенно грубое, его поражало и беспокоило шокирующее желание.
        Луиза полностью соответствовала списку пожеланий к качествам будущей королевы, но Реза ничего не чувствовал, за исключением восхищения чудесной фигурой, которое он мог бы испытывать, скажем, к забору из зеленых насаждений или элегантной сервировке стола. Он - король Константинии. Состояние и великолепное убранство его сада и на нем оставили отпечаток, что сказалось на выборе невесты.
        Соответственно, он понимал, что все окружавшее его должно быть совершенным, и намеревался испытывать к будущей королеве чувство отстраненного восхищения. Так было принято. Реза не желал повторения отцовской любовной аферы, приведшей к катастрофе.
        - Возможно, вы меня не поняли.
        Он подождал, пока необычные глаза принцессы встретились с его глазами, и стиснул зубы, почувствовав неподобающую реакцию тела на эту девушку. Если бы она была одета как ее мать на фотографии, выглядела бы как принцесса, которой являлась, а не как изгой из «Отверженных». Да что с ним случилось?
        - Десять дней назад мой советник вернулся из краткой разведывательной экспедиции в данную местность.
        - Разведывательная экспедиция? - Она повторила его слова тем же тоном, каким ранее назвала его кретином. Ему это понравилось приблизительно так же, как и в прошлый раз. - Это что, заумное определение слова «поездка»?
        Реза не мог вспомнить, когда последний раз кто-то настолько действовал ему на нервы. Тем более женщина. По опыту женщины всегда с большим энтузиазмом соглашались с ним, а если вдруг становились перед ним на колени, то совсем по другим причинам. Он предпочел не говорить ей об этом, как, впрочем, предпочел умолчать о том, что отправился сюда, чтобы в соответствующих условиях просить Луизу стать его королевой. Его совершенно не интересовали красоты Америки, но его советник собрал убедительные сведения об огромной популярности сельской местности в Новой Англии в зимний период.
        - Я увидел вас на дальнем плане этой фотографии.
        Он смотрел на ее дерзкие светлые волосы, выглядевшие еще хуже, когда при включенном верхнем свете она откинула голову назад и недружелюбно уставилась на него. На фотографиях ее темно-каштановые волосы женственно и маняще струились по плечам. Совершенно очевидно, кто ее родители.
        - Ваше сходство с королевой Сереной поразительно. Мне потребовалось сделать пару телефонных звонков, чтобы установить, что ваше имя соответствует имени пропавшей принцессы, а загадочное прошлое совпадает со временем аварии. Слишком много совпадений, вам не кажется?
        Она вновь вздернула подбородок. Резе страстно захотелось, чтобы ее руки сейчас лежали на его гениталиях. Он был в шоке от своих желаний. До настоящего момента он всегда держал их под контролем. Страсть была слабостью отца. Но не его ошибкой.
        - У меня нет загадочного прошлого. - Ее глаза цвета карамели засверкали. - В мире полно плохих родителей и беспризорных детей. Я одна из них.
        - Ничего подобного.
        Она сложила руки на груди, демонстрируя агрессию.
        - Вернусь к первому вопросу. - Мэгги по-прежнему была настроена недружелюбно. - Кто вы такой и какое вам дело до того, что какая-то официантка с фотографии похожа на умершую королеву?
        Реза вытянулся во весь рост, посмотрел на нее сверху вниз с выражением значимости и авторитета, которые были у него в крови по праву рождения.
        - Я Леопольдо Максимиллиан Отто, король Константинии, - сообщил он. - Но вы можете называть меня по-домашнему, просто Реза.
        Она издала резкий пронзительный звук, отдаленно напоминавший смех, и отдала ему мобильный телефон.
        - Я не хочу вас никак называть.
        То, что это существо осмелилось выказать столь явное неуважение, озадачило его, но при этом пригасило желание, которое он все еще ощущал. Она смутила его, и ему это не понравилось.
        Но факт оставался фактом, не говоря о преимуществах, которые бы он получил, представив подданным пропавшую принцессу Санта-Домини в качестве невесты.
        Он встретил ее взгляд. И выдержал его.
        - Так или иначе, вы должны стать моей женой.
        Глава 2
        - Понимаю, - заявила Мэгги спустя минуту.
        Слово «жена», казалось, лишило ее сил, словно внезапное похмелье. Голова будто распухла, в животе происходила странная реакция, словно что-то вращалось внутри ее. Она сделала вид, что ничего не заметила. - Кто-то подговорил вас. Это новое реалити-шоу? Игра в Золушку?
        Реза, выпаливший на одном дыхании шестьсот имен, не говоря уже о титуле, оскорбленно моргнул.
        - Разрешите заверить вас в том, что я никогда не участвовал и не буду участвовать в каком-либо шоу. Я король, а не цирковое животное.
        Мэгги подумала, что никогда в своей жизни не видела настоящего короля и могла лишь воображать, как живут монархи, как воображала единорогов или драконов. Ей легко удалось поверить в то, что этот важный непробиваемый человек действительно король.
        - Я запомню, что вы не грустный танцующий слон. - Ей как-то удалось не закатить глаза. - Спасибо, что сообщили.
        - Предлагаю вам убедиться самой. - Он будто не услышал ее реплики, кивнул в направлении телефона, который она спрятала в задний карман. - Поищите фотографию короля Константинии. Я думаю, он достаточно сильно похож на меня.
        - Не важно, что я найду в Интернете. - Она постаралась скрыть дрожь в голосе. - Мне все равно. Даже если вы были бы королем мира. Мне нужно домыть пол, а значит, вы и ваши мускулистые клоуны должны уйти.
        Он в холодной ярости посмотрел на нее. Она едва заметно улыбнулась:
        - Вы первый сказали про цирк. Я говорю лишь о том, что вижу.
        - Какая странная реакция. - Его серые глаза были непроницаемы, тем не менее от его взгляда в ней бушевали вихри. - Я всего лишь сказал, что вы с большой степенью вероятности являетесь членом одной из великих королевских семей Европы, вероятнее всего, принцессой и однажды станете королевой. Моей королевой, никак не меньше. А вы беспокоитесь о чистоте пола в этом заведении!
        - Я беспокоюсь о том, что нахожусь в одном пространстве с душевнобольным, - только и смогла выпалить она, стараясь говорить ровно. Потому что знала: если позволит себе поддаться бушующим чувствам, опять окажется на коленях. Но на этот раз не по собственному желанию. - Хочу, чтобы вы ушли.
        Он изучал ее, казалось, целую вечность. Так долго, что ей только путем внутренних увещеваний удалось не заерзать на месте. Принцессы? Королевы? Это только мечты маленькой девочки. Иллюзия.
        Единственное, о чем Мэгги знала достаточно подробно, - действительность. Холодная, мрачная, беспощадная. Нет смысла оплакивать действительность собственную, это она точно знает. Ничего нельзя изменить.
        - Хорошо. - Реза нарушил продолжительную паузу, при этом Мэгги почувствовала разочарование. - Если полагаете, что вам непременноо нужно выполнять эти неприятные обязанности, сделайте одолжение.
        Он махнул рукой. Кровь буквально вскипела у нее в жилах и бросилась в лицо. Хотя Мэгги была уверена, что он это заметил.
        - Не позволяйте вашему светлому будущему ни на секунду воспрепятствовать вашим настоящим незавидным обстоятельствам.
        В свое время у Мэгги чесались руки задать трепку некоторым людям. Это случилось, когда девушка обнаружила, что в возрасте восемнадцати лет осталась на свете одна-одинешенька после того, как система опеки выбросила ее в жизнь. Она поняла, что ее окружают плохие люди и происходят еще более плохие события, а жестокость и агрессия единственно правильная стратегия и реакция. Тем не менее она выжила, а разве была альтернатива?
        Теперь хотелось ударить этого мужчину. Мэгги даже рассчитала, как это сделать. Четыре телохранителя наверняка мгновенно справятся с ней, но она стоит ближе к нему, чем они, и была уверена, что могла бы от души треснуть ему до того, как те ее нокаутируют.
        - Я ценю, что вы позволяете мне выполнять работу. - Мэгги лгала. - Кстати, новость. Даже если вы король, то явно не моей страны.
        Она восхищенно наблюдала, как заходили его высеченные из гранита челюсти. Этот мужчина из камня и королевского величия реагирует на нее. На нее.
        - Вы поужинаете со мной сегодня, - заявил он не терпящим возражений тоном.
        Мэгги коротко и хрипло рассмеялась:
        - О нет. Не буду. Не буду сегодня, и вообще никогда.
        Реза взглянул на нее. Возможно, показалось, но она увидела тень заинтересованности в его суровом взоре. Какая же она сумасшедшая, что такая мысль пришла ей в голову! Он король! Она не должна даже тратить время на подобные мысли, поскольку предпочитает избегать сложностей в жизни.
        Не надо убеждать себя в обратном. Мужчина называет себя королем. И это одна большая проблема. Независимо от того, насколько привлекательно его суровое лицо.
        - Тогда я останусь там, где стою. - Он снова нарушил долгое напряженное молчание.
        - Надолго? - Она тряхнула головой и заложила прядь волос за ухо. - Хотите убедить меня в истинности этой безумной истории? Я знаю, это не так. Принцессы не исчезают, чтобы оказаться в результате в приемной семье. Хотя многие маленькие девочки мечтают. Вы теряете время.
        - Вы не можете до конца быть уверены в этом, пока не сделаете анализ крови.
        - О, анализ крови. И это все? - Мэгги широко улыбнулась. - Только через мой труп.
        Реза тоже улыбнулся. Сокрушительно. Это было нечестно! Губы Мэгги пересохли. В теле начался зуд.
        «О нет!» - подумала она.
        - Позвольте, я расскажу вам, как это будет, - мягко увещевал Реза, будто точно знал, что с ней произойдет, и был этим очень доволен. - Вы дадите мне образец крови. Поужинаете со мной сегодня. Не только потому, что я хочу познакомиться с вами, но еще и потому, что выглядите так, будто какое-то время плохо питались. Если вообще когда-либо нормально питались. Анализ крови подтвердит то, что я уже знаю. Вы - ее королевское высочество Магдалена Санта-Домини. В результате чего вы оставите жалкое существование, которое по неисчислимому количеству причин ниже вашего достоинства и является оскорблением для крови, текущей в ваших венах. А потом, кроме всего прочего, вы займете подобающее место при дворе вашего брата и в порядке наследования трона.
        Мэгги открыла рот, чтобы возразить на его язвительное замечание о ее условиях жизни и о том, что она ни разу нормально не ела, но осеклась, услышав последние слова.
        Казалось, сердце остановилось в груди.
        - Мой брат?
        Она знала, что выдала себя с головой. Этот невероятный человек не мог не услышать волнения в ее голосе. Желание жизни, к которой стремятся многие люди. Жизни в семье.
        - Да. - Реза склонил голову, глядя на нее. - Ваш брат. Король Санта-Домини. До коронации он был одним из известнейших плейбоев в мире. Если вы читали публикации в желтой прессе в течение последних двадцати лет, вероятно, видели много статей о нем. Я готов спорить, даже слишком много.
        Она не могла пошевелить руками. В голове промелькнула неясная мысль о странной реакции на происходящее. Руки будто онемели, тем не менее сама Мэгги продолжала соображать ясно.
        - Каир. - Даже она знает это имя. Все знают. Мэгги видела его фотографии в различных журналах на протяжении многих лет, а что еще оставалось делать, стоя в длинных очередях в супермаркетах? Только рассматривать картинки о сказочной жизни красивых людей, отдыхающих в экзотических местах. - Каир Санта-Домини.
        - Да, единственный и неповторимый. Ваш брат. Я видел его относительно недавно, а теперь смотрю на вас, и должен заметить, нет никаких сомнений в том, что вы родственники по крови.
        Мэгги тряхнула головой, шагнула назад и остановилась, потому что ей некуда было больше отступать. У стойки бара маячили внушительные силуэты его охранников.
        - Нет!
        Все это шло вразрез со здравым смыслом, не дававшим ей унывать и заставлявшим двигаться по жизни, несмотря ни на что.
        Но, судя по мрачному взгляду, он знает о ней много. Она уверена: практически все. И мысль о том, что он может знать наперед все ее мысли, сковывала, как холодная зимняя буря.
        - И это сходство никуда не исчезнет, принцесса, - безапелляционно заявил Реза, не сводя с нее пронизывающего взгляда. - И я не исчезну. Будьте уверены. Если уж я узнал вас, узнают и другие.
        - Я думаю, вы преувеличиваете. Люди вашего круга не тратят время на рассматривание представителей моего мира.
        Он усмехнулся. Она не понимала, как на это реагировать, не могла справиться с происходящим, лишь почувствовала, как ее накрывает горячая волна.
        - Вы появились слишком поздно! - крикнула она. - Все девочки в возрасте десяти лет считают себя принцессами! Особенно если живут в приемных семьях. Но я уже выросла. Вот это - моя жизнь. Я так живу, довольна своей жизнью и буду так жить дальше!
        - В любом случае приглашаю вас сегодня на ужин.
        Звучит как приказ, которому Мэгги, как ни странно, захотела последовать.
        - Можете считать, что это свидание.
        Мэгги решила, что он шутит. Никто не приглашал ее на свидания, даже на ненастоящие. Она была уверена, что у нее на лице печать «Не подходи ко мне!».
        А те, кто набирался храбрости и приглашал Мэгги Страффорд на свидание, совсем не короли.
        - Я скорее умру, чем пойду на свидание с вами.
        И снова этот медленный холодный взгляд, будто ему требовалось время, чтобы понять, о чем она говорит. Она была уверена, что он не понял ее.
        - Сколько вы можете заработать здесь?
        - Это неприличный вопрос. И не ваше дело. Если хотите узнать что-то о ком-то, просто спросите. Подождите ответа. Если не отвечают, значит, попросту не хотят отвечать на неприятные вопросы. Или потому, что считают вас неприятным незнакомцем, заявившимся с компанией вооруженных охранников после закрытия, чтобы рассказывать разные небылицы и вводить в заблуждение. В моем случае - по всем перечисленным причинам.
        Его челюсти сжались.
        - Считайте ужин со мной предложением о работе.
        Она посмотрела на него, и его челюсти сжались еще сильнее.
        - Собеседованием. Если вам так угодно.
        - Предложением о работе? Какой? Еще одной вашей игрушкой? Я уверена, на эту должность большой конкурс, но я даже не стану принимать в нем участие. Предпочитаю, знаете ли, психически нормальных любовников.
        Она поняла, что зашла слишком далеко. Реза застыл. Казалось, его серые глаза прожигают ее насквозь. Кровь понеслась по венам, разгоняя пульс до бешеной скорости, - Мэгги приказала себе дышать.
        - Будьте осторожны, Магдалена, - посоветовал Реза сурово и спокойно. - Я терпел ваше хамство, потому что понимаю: всложившихся обстоятельствах вы не поможете себе сами. Однако вы слишком увлеклись оскорблениями, которые я не могу и не буду терпеть. Понимаете меня? Я уже объяснил, как будут развиваться события, и не имею привычки повторяться. Кроме того, люди знают, что я не отказываюсь от своих слов. Хорошо, если вы запомните эти две вещи.
        Мэгги, к своему ужасу, подумала, что сейчас взорвется, хуже всего, прямо перед ним. Что-то внутри ее не находило себе места, вращалось и крутилось. Смятение от того, что можно потерять самообладание в присутствии гранитной стены в обличье человека.
        - Хорошо, - сдавленно произнесла она. Нет смысла обороняться. Наступление - ее единственное оружие. Жизнь научила. - Я поужинаю с вами при условии, если вы немедленно уйдете.
        И пожалела, что произнесла эти слова. На лице Резы не промелькнуло ни тени улыбки или злорадства. Во взгляде по-прежнему стоял стальной блеск, а это хуже, чем злорадство. Он назвал самый роскошный отель в округе.
        - Да, - выдавила она. - Я знаю, где это.
        - Я буду ожидать вас через час.
        «Да ожидай сколько хочешь, идиот», - подумала она, улыбнувшись, а вслух сказала:
        - Ладно.
        - Не появитесь, - очевидно, он видел ее насквозь, - я найду вас. Знаю, где вы живете, на какой машине ездите, если эту рухлядь можно назвать машиной. В моем распоряжении все правоохранительные органы. Даже являясь монархом другой страны, самолет которого не распознают радары, я и здесь обладаю дипломатической неприкосновенностью и могу делать, что пожелаю. Советую вам серьезно подумать об этом и не строить планов побега.
        Он отвернулся до того, как она нашлась с ответом. Охранники бросились вслед за хозяином. В помещение вновь ворвался холодный воздух. Дверь за визитерами захлопнулась, а звук дверного колокольчика все еще раздавался в тишине.
        Мэгги тяжело дышала, все еще не контролируя руки и ноги. Она заставила себя сдвинуться с места. Села на колени и принялась тереть пол, будто от этих действий зависела ее жизнь. И только когда закончила отскребать грязь, вымыла пол и отнесла ведро в подсобное помещение, снова достала телефон. Долго глядела на него. Потом сделала вид, что интересуется чем-то другим, при этом печатала в поисковой строке «король Константинии».
        Интернет пестрил его изображениями. На обложках и страницах авторитетных газет. Фотографии сменялись одни за другими. Мэгги увидела статьи о его детстве, учебе в Кембридже. О коронации, последовавшей после внезапной смерти от инфаркта его отца, о войне, которую ему удалось остановить. То же суровое лицо. Те же надменные брови. Тот же королевский жест, когда он отдавал приказания, произносил приветственные речи, говорил о правах, нравственности и роли монархии в современном мире.
        Это Реза, именно тот, кем, по его утверждению, и является.
        А это с большой долей вероятности значит, что она тоже та, кем, по его утверждению, и являлась.
        Мэгги снова опустилась на колени, но не для того, чтобы срочно домыть пол.
        Впервые в жизни, которая научила ее быть стойкой, несмотря ни на что, колени подвели ее.
        Глава 3
        Войдя в отель у подножия гор в паре миль от Динвиля, Мэгги уже успела провести подробное исследование.
        Она заперла кофейню и отправилась домой, где свернулась калачиком на узкой кровати в столь же узкой маленькой комнате и уткнулась в телефон, с помощью которого прошла экспресс-курс по истории королевской семьи Санта-Домини. От полученной информации голова шла кругом.
        Правда ли это? У нее есть прошлое? После долгих лет без намека на какие-либо воспоминания она, наконец, узнает, как и почему двадцать лет назад ее оставили на краю дороги? Неужели ответ именно такой, какой она воображала, будучи маленькой девочкой?
        «Не обольщайся», - одернула она себя, сидя в съемной комнате старого перестроенного дома в викторианском стиле, лучшие дни которого пришлись на период аграрного процветания штата Вермонт.
        Мэгги разглядывала фотографии королевы и короля, старалась даже в мыслях не произносить слово «родители». Всмотрелась в лицо девочки. В душе ничего не происходило. Она не чувствовала, что это ей знакомо. Просто лицо маленькой девочки, пропавшей много лет назад.
        Девушка переключилась на изучение фотографий и статей о Каире Санта-Домини, скандально известного представителя королевской семьи в Европе. Сейчас он был всеми любимым королем страны, освобожденной им из-под контроля хунты, которая не только совершила военный переворот тридцать лет назад, но и, как говорили, через десять лет устроила автомобильную катастрофу с целью устранения изгнанного короля. В той аварии погибли все представители королевской семьи Санта-Домини, за исключением самого Каира, который находился в тот момент в школе-пансионе в Соединенных Штатах.
        Вероятно, он единственный из ныне здравствующих родственников. Следовательно, после стольких лет одинокого самостоятельного существования у нее может появиться близкий человек.
        Мэгги почувствовала дурноту.
        Какое-то время она размышляла, уж не сесть ли в старенькую машинку да уехать туда, где нет Резы, который, по всей видимости, действительно король.
        Но в конце концов она передумала и надела единственное платье, которое, на ее взгляд, выглядело вполне симпатичным, и, не теряя времени на прихорашивание, поскольку Реза однозначно выразил свое отношение к ее внешнему виду, отправилась в направлении фешенебельного курорта, а не на запад, в сторону Калифорнии. И да, пришлось провести какое-то время в машине на холодной парковке, пока не перестали дрожать руки. Но об этом знают только она, руль машины и холодная темнота вокруг.
        Мэгги гордилась тем, что научилась быть независимой. Не имеет значения, как она себя действительно чувствует, зато никогда не демонстрирует свою слабость на людях. Вот и сейчас она собралась с духом и вышла из машины, злясь на дрожащие руки. Она хотела получить ответы на вопросы, которые перестала задавать себе много лет назад. Даже удивительно, как сильно хотелось узнать правду. Когда-то давно она решила, что поиск ответов о собственном происхождении делает ее слабой. Однако стоило только появиться малейшей возможности что-то выяснить, как вопросы начали терзать ее с новой силой.
        Мэгги вышла на обледеневшую парковку, глубоко вздохнула и запрокинула голову, увидела далекие звезды, сияющие над головой.
        Она добралась до входной двери отеля, и огромный ком в горле, предвещавший рыдание, немного ослаб. Но этого хватило, чтобы перестали дрожать руки.
        Сотрудница отеля с бейджем и переговорным устройством ждала ее в холле, меблированном в деревенском стиле, безмятежно улыбаясь, будто они знали друг друга тысячу лет. Мэгги была уверена, что они видятся впервые.
        - Следуйте за мной, мисс Страффорд, - дружелюбно пригласила женщина. - Я провожу вас. Мистер Аргос, - она произнесла это имя с особым выражением, - ждет вас.
        Они направились к автобусу, который был явно предоставлен именно для Мэгги. Она уселась на предложенное ей место в пустом салоне и принялась смотреть в окно, стараясь сконцентрироваться на звездах, пока автобус катил по территории отеля, забираясь все глубже в лес и поднимаясь в горы.
        Там автобус остановился. Мэгги увидела пропускной пункт и ворота и услышала треск многочисленных переговорных устройств, потом автобус снова тронулся с места.
        - Осталось еще немного, - сообщила сотрудница отеля, по-прежнему счастливо улыбаясь.
        Мэгги тоже улыбнулась. Навык улыбки никогда ей не давался. Она предпочитала избегать людей, которые хотели, чтобы она вела себя приветливо, при этом не платили за это. Улыбка на лице ощущалась как нечто странное и непривычное. Мэгги с облегчением вздохнула, когда ее спутница отвернулась к водителю.
        Она поняла, что они движутся по длинной подъездной аллее. Автобус карабкался по крутому склону. С обеих сторон дороги высились вечнозеленые деревья и березы. Автобус остановился у дворца из дерева и стекла, построенного в виде башни. Дворец раскинулся по горному склону, будто возникший здесь по божественному вмешательству, а не по расчету застройщиков.
        Она ни на секунду не удивилась, что Реза остановился именно здесь.
        Войдя в холл, из которого, очевидно, при дневном свете должен открываться потрясающий вид на всю Новую Англию, она не удивилась, увидев батальон поджидающих ее слуг. Можно подумать, она забрела в Букингемский дворец.
        Да она никогда и рядом не стояла с Букингемским дворцом, хотя видела множество фотографий этого здания на страницах журналов в супермаркетах, правда, за последние часы успела просмотреть фотографии Каира Санта-Домини.
        Сотрудники в униформе приняли у Мэгги пальто и поприветствовали приблизительно девятьсот раз, после чего проводили в дом. Комнаты, которые она проходила, были одна великолепнее другой. Пройдя, как показалось, несколько миль, Мэгги, наконец, добралась до последней комнаты, столь же великолепной, как и остальные. Стены из рубленого бруса, окна внушительного размера. Был здесь и камин из камня, а перед ним небольшая оборудованная площадка, в центре которой красовался стол, накрытый на две персоны.
        Мэгги долго обозревала эту семейную обстановку, чувствуя, как странно бьется сердце, и забыла посмотреть, что еще находилось в комнате.
        - Только не говорите, что вы первый раз видите обеденный стол.
        Его голос звучал глухо и слегка иронично.
        Она резко отвернулась от стола и камина и увидела его у небольшого бара. Очевидно, он только что налил себе напиток.
        Реза Аргос. Его королевское величество, король Константинии.
        Сердце бешено забилось. Мэгги чувствовала, как пульс ударяет в виски и шею. В запястья. В половые органы. Руки снова онемели, задрожали. Он спокойно смотрел на нее своими серыми глазами, и это еще больше ухудшило ее состояние. Оно становилось даже опасным.
        Увидев его в кофейне и решив, что это какой-то сумасшедший, она могла себе позволить иронию в его адрес. Но сейчас точно знала, кто он в действительности. В связи с этим она не понимала, как себя вести.
        - А принцессу похоронили, - глядя на него, выпалила Мэгги.
        Если бы ждала дольше, она побоялась бы спросить. Хотя и без того неожиданно испугалась. Ее страхи были связаны с его суровым мрачным лицом и изящными руками. У нее действительно были желания, и, когда она думала об этом, перехватывало дыхание. Мэгги давно научилась не желать того, что не могла бы получить. И вот теперь снова размечталась о несбыточном.
        - Вместе с родителями, - продолжила она, когда Реза посмотрел на нее, внимательно изучая серыми глазами. - Я не могу быть той, чье тело извлекли из-под обломков автомобиля на месте аварии, опознали, а затем предали земле на глазах всего народа. Никто не может быть этой принцессой, особенно ребенок из приемной семьи на другом конце света.
        - И вам приятного вечера. - В его голосе слышался укор. И что-то еще, от чего где-то глубоко внутри Мэгги шевельнулись какие-то струнки.
        Она одернула себя. Не стоит прислушиваться к ощущениям тела. Ни к чему это.
        - О, прошу прощения, - вскипела она. - Вы думали, я пришла сюда приятно провести вечер? Поведали мне фантастическую, невероятную историю. Если это ложь, что вероятнее всего, я ухожу.
        Реза взял свой хрустальный бокал с янтарной жидкостью и посмотрел поверх него на Мэгги.
        - Да, тело было найдено, - холодным тоном ответствовал он. - Сообщили, будто это тело принцессы, но тогда опознание всех членов королевской семьи проводили члены хунты, которая ранее свергла их. Невозможно знать доподлинно, кто действительно покоится в тех гробах. Однако до настоящего момента ни у кого не возникло мысли усомниться в словах представителей правительства генерала Эстеса, за исключением пары приверженцев теории заговора где-то на задворках Интернета.
        - Значит, согласно этой теории заговора, король и королева тоже живы, - Мэгги не делала над собой усилий, чтобы скрыть сарказм в голосе, - и бродят сейчас, замаскированные под бомжей из Топики?
        Его царственные брови поднялись в оскорбленном изумлении. Или как там в королевской терминологии обозначается это состояние?
        - Топика? - повторил он, будто она сказала «хламидия».
        - Это город в Канзасе.
        Реза моргнул. Очень медленно. Она поняла, что это намеренно. Таким образом он демонстрировал недовольство.
        - А Канзас - это один из ваших штатов, верно?
        Она изобразила на лице улыбку.
        - Хотите, чтобы я прочитала вам лекцию по географии?
        Он подавил вздох. Ей показалось, что Реза разозлился и стал как-то даже выше, величественнее. На нем был темный костюм, не похожий на все другие, что она видела. Называть это произведение портновского искусства костюмом просто оскорбление. Он был сшит по фигуре, выгодно подчеркивал формы, от которых нельзя отвести взгляд.
        - Понимаю, я должен общаться с вами как с диким бродячим животным, встретившимся мне на пути, - задумчиво заметил он. Его голос был спокоен, хотя глаза горели тяжелым стальным блеском. - Ваш первый порыв - укусить. Нет сомнений, именно так вы смогли пережить суровые испытания без серьезных последствий.
        Его взгляд скользнул по ней от макушки головы, на которой она попыталась изобразить что-то вроде укладки, увиденной на фотографии королевы, до туфель, черных, на шпильках, которые она обязана была носить, пока недолго работала официанткой в коктейль-баре в прошлом году. Его глаза снова поднялись до уровня ее маленького черного трикотажного платья. Мэгги почувствовала себя обнаженной.
        - Относительно без серьезных последствий, - повторил он.
        От взгляда Резы Мэгги захлестнула волна жара, а его слова оказались сродни пощечине. Она приказала себе не сжимать кулаки.
        - Две вещи. - Она с трудом сдерживала гнев. - Во-первых, я не животное. Возможно, вы удивитесь, но я не люблю, когда меня с кем-то сравнивают. А во-вторых, если король оскорбляет человека, это расценивается именно оскорблением или как-то иначе?
        Его рот сжался в тонкую линию. Реза со стуком опустил бокал на барную стойку. Пересек комнату, сделав всего пару шагов. Легче ей от этого не стало. Он встал прямо перед ней и взирал на нее сверху вниз, в его глазах бушевала буря. Подобная реакция была ей непонятна. Ему явно тяжело, но почему? Ее проблемы его не касаются. Он не из тех, кого жизнь выбросила на обочину.
        «Впрочем, тебе тоже незвестно, кто ты», - одернула себя Мэгги.
        Но затем все внутри ее замерло. И во всем мире. Везде.
        Потому что он протянул руку и дотронулся до нее.
        Мягко провел по ее щеке. Очень мягко. Безобидно. Мэгги привыкла давать отпор в ответ на гораздо более наглые посягательства на собственное тело, когда работала в коктейль-баре.
        Но ведь это Реза.
        Все изменилось.
        Его ладонь была горячей. Твердой. Он держал подбородок Мэгги в своей ладони, потом зарылся пальцами ей в волосы, скользнул за ухо туда, где притаилось родимое пятно. Он будто точно знал, где оно прячется, будто точно знал, кто такая Мэгги. Что-то взорвалось внутри ее. Никогда прежде она не испытывала подобных чувств. Эмоции захватили мысли, пронеслись по телу. Она чувствовала, что дрожит, и четко осознавала, что Реза, к сожалению, тоже ощущает ее дрожь.
        Она приказала себе отвернуться от него, но не смогла.
        Ее слишком широко распахнутые глаза смотрели прямо в его слишком темные глаза.
        - Это оскорбление в любом случае, - тихо констатировал он. Казалось, Мэгги услышала отзвуки невероятного взрыва в его голосе. Она была в этом уверена, когда он опустил свою руку. - Но большинство людей, конечно, притворились бы, что им это льстит. Просто потому, что их оскорбил бы я.
        Мэгги и хотела бы притвориться, будто ее сердце не рвется вон из груди, не горит огнем оттого, что Реза дотронулся до нее, а она не ощущает дрожи и странной уязвимости, в ее глазах не мелькают искры, и где-то глубоко внутри ее поселилась предательская слабость.
        Ей не удалось скрыть все эмоции. Мэгги глубоко вздохнула.
        - Должно быть, приятно быть королем. - Странно, в голосе больше не слышалось раздражения. Будто прикосновение Резы успокоило ее, и она почувствовала себя в безопасности. - Готова поспорить, никто не осмелится советовать вам сменить тон и поведение, в противном случае вылетите с работы.
        Его губы дрогнули в усмешке.
        - Конечно нет. Никто бы не посмел.
        Мэгги вдруг стало все равно, что слабость видна невооруженным взглядом. Нужно просто отойти от него. Не позволять его рукам дотрагиваться до себя, потому что она не представляет, куда девать собственные руки. Она отступила назад, не опасаясь стального блеска его глаз.
        - Пойдемте, - предложил он, и ей это не понравилось. Слишком уж глубоким и теплым, как огонь, потрескивающий в каменном камине, был его голос.
        «Соберись!» - приказала она себе.
        Реза подвел ее к столу около камина. Мэгги почувствовала себя неловко, когда он предложил ей стул. Она все еще чувствовала его руку на своем лице, словно недавно сделанную татуировку, еще горящую на коже. Она запретила себе смотреть на него. Села и всем телом ощутила его за собой, когда он подвинул ее стул ближе к столу. «Это такой старинный европейский жест, - решила она, пока он устраивался за столом перед ней. - Нет причин, чтобы так уж сильно волноваться».
        Мэгги была безумно рада, что их с Резой разделяет стол.
        И вот, будто по некоему тайному сигналу, едва он уселся, двери распахнулись, и слуги ввезли ужин. Пока они суетились вокруг стола, рядом с Мэгги появился еще один человек в темном костюме, неуверенно улыбавшийся и державший в руках что-то похожее на медицинские принадлежности.
        - Позвольте мне взять у вас образец крови, мисс Страффорд, - пробормотал он, при этом устремив взгляд на короля.
        Мэгги тоже перевела взгляд на Резу. Слишком много металла было в его глазах. Однако он просто, без улыбки посмотрел на нее.
        - Вы хотите узнать правду? - спокойно спросил он. - Думаю, вы уже догадываетесь. Тем не менее, проведя анализ крови на ДНК, мы будем знать точно.
        Этот вопрос громом прогрохотал в голове Мэгги.
        А действительно, хочет ли она знать? Сегодня Реза поведал чудесную маленькую сказку о ее жизни. Всего лишь несколько часов назад. А Мэгги между тем выросла на подобных сказочных историях. Они скрашивали ей будни.
        - Вы хотите узнать правду?
        Она сурово напомнила о необходимости подтвердить тот факт, что она не является Магдаленой Санта-Домини. Единственная причина ее присутствия в этой комнате - желание доказать, что король не прав. Нужно убедиться, что рассказанная им сказка не имеет отношения к маленькой потерянной девочке, которая всю жизнь мечтает найти родной дом.
        И нелишним будет вспомнить, что она распрощалась с этой маленькой девочкой много лет назад. А то, что происходит сейчас в этой комнате, - лучший способ заставить эту девочку никогда больше не тревожить мысли Мэгги.
        Она не хотела смотреть на Резу. Проигнорировав тихий внутренний голос, предупреждающий о возможных последствиях, Мэгги протянула руку и позволила вежливому мужчине взять у нее кровь.
        «Вот и все», - подумала она, когда мужчина собрал медицинские принадлежности, поклонился королю и удалился. Она узнает ответ, хочет этого или нет.
        - Когда это станет известно? - поинтересовалась Мэгги, хотя и старалась хранить молчание.
        - Скоро. - Реза по-прежнему не отводил от нее взгляда.
        Она явствнно ощущала его на себе, при этом рассматривая тяжелую серебряную вилку, одну из лежащих перед ней.
        - Я организовал временную лабораторию в солярии.
        Мэгги ни капли не удивилась. Она смотрела в свою тарелку, пока сервировали первое блюдо, не уверенная, знает ли, что в тарелке и сможет ли она это съесть. Она чувствовала себя неуютно, и это чувство усилилось, когда слуги отошли от стола и оставили их одних в маленькой светлой комнате.
        - Это деревенский паштет, - пояснил Реза вежливо и отстраненно, будто говорил о погоде. - Я думаю, это местное блюдо.
        Мэгги бросила короткий взгляд сначала на свою тарелку, потом на Резу. Но еще до того, как открыла рот, она поняла, что лучше промолчать, потому что внутри ее бушевало слишком много эмоций. Однако эта мысль ее не остановила.
        - Я не понимаю, для чего это все. Вы сказали, что хотите познакомиться со мной, а это, как мы оба знаем, неправда. Вы не хотите узнать меня. У вас есть какие-то соображения по поводу пропавшей принцессы. Кроме того, я не соглашалась дегустировать это, - она сморщила нос, - как бы оно ни называлось.
        - Я уверен, ваш вкус гораздо более утонченный.
        - Мне, знаете ли, по вкусу чипсы и пиво. - На самом деле это не совсем соответствовало действительности. Ей еще очень нравился суп из лапши быстрого приготовления. - Это обесценивает королевскую кровь? В таком случае вы вряд ли получите тот ответ, на который рассчитываете.
        Ей показалось, что он опять сжал зубы, хотя по-настоящему разглядеть это не представлялось возможным. Она видела только его свежевыбритый подбородок, который привлекал внимание к суровому совершенству его, несомненно, королевского лица.
        Он заговорил мягко и спокойно:
        - Вижу, вы смирились с тем, что я король, а вы и в самом деле можете оказаться Магдаленой Санта-Домини.
        Мэгги не могла назвать собственные чувства смирением и пожала плечами.
        - Вы можете быть королем Константинии или очень хорошим имитатором, - не раздумывая заявила она. - Но я не думаю, что имитатор стал бы тратить время и деньги на аренду этого нелепого дворца с единственной целью - обмануть нищую официантку из кофейни. Не представляю, зачем кому-то нужно было устраивать весь этот театр из-за меня.
        Она снова заметила на его лице обиду и удивление.
        - Я счастлив, что отличаюсь от тех очаровательных личностей, которые в местах, подобных Таймс-сквер, изображают известных вымышленных персонажей. За деньги. - Он продолжал смотреть на Мэгги. Голос его был резок, острее, чем нож, который он держал в руке. Той самой руке, которую Мэгги по-прежнему ощущала на коже. - Поколения монархов, предшествующих мне на троне Константинии, без сомнения, были бы довольны, что вы не приняли сына из дома Аргосов за уличного артиста.
        У Мэгги возникло ощущение, что она оказалась в эпицентре землетрясения. Чем старательнее она пыталась делать вид, будто планета не сотрясается от подземных взрывов, тем яростнее действительность обрушивалась на нее.
        - Я не хочу обсуждать деревенский паштет, мою одежду или диких животных. Вы и без того сказали много сегодня, в кофейне.
        - Да, это так.
        - Что произойдет, если…
        - Смотрите на меня, если вас это не затруднит. Не в тарелку, пожалуйста.
        Мэгги подняла глаза, и их взгляды встретились.
        - Что произойдет, если анализ крови подтвердит вашу правоту?
        И снова увидела выражение удовлетворенности на его лице.
        - Как только ваша личность будет установлена, надо будет решить, как и когда вы представите себя миру.
        - Имеете в виду Каиру Санта-Домини? - Мэгги нахмурилась, когда Реза не ответил, хотя он по-прежнему не отводил от нее решительного взгляда. - Скорее всего, вы сообщите ему об этом первому. Если выяснится, что он действительно… - Она силилась и не могла произнести эти слова. Но, почувствовав, что все-таки ей необходимо это сделать, заставила себя. - Если он мой брат.
        - Конечно, - подтвердил Реза спустя мгновение. Вряд ли Мэгги поверила ему. - Однако нужно кое-что уладить до того, как отпустить вас к брату и его окружению. А это, доложу я вам, внимательное окружение. Решительно безжалостное, узнающее все, что прежде находилось в тени.
        Мэгги не могла заставить себя беспокоиться о свете и прочих вещах и сосредоточила свое внимание на другом.
        - Кое-что? Интересно, что?
        Реза откинулся на стул и посмотрел на Мэгги изучающе:
        - Я не хочу обижать вас, Магдалена.
        - Мэгги, - поправила его она, но уже без той решительности в голосе, а просто потому, что ей нравилось, как он произносит ее имя в любой интерпретации.
        Он, очевидно, не услышал ее.
        - Последние двадцать лет вы находились в обстоятельствах, которые могут быть охарактеризованы как неблагоприятные.
        - Я могу подобрать много других слов, чтобы охарактеризовать мои «обстоятельства». - Она коротко рассмеялась. - И ни одного приличного.
        Он склонил голову в своеобразной манере, отчего ей захотелось закричать. И вероятно, протянуть руку через стол и дотронуться до его руки.
        Конечно, она ничего из этого не сделала. Это было бы неестественно.
        - Вы станете объектом пристального внимания. - Он постукивал длинными пальцами по столу, будто отбивая только ему слышимый ритм. - И не можете недооценивать реакцию, которая последует за историей о найденной спустя двадцать лет принцессе.
        Мэгги снова попыталась жизнерадостно улыбнуться:
        - Все любят принцесс.
        - И это, конечно, еще одна проблема. - Легкая улыбка промелькнула на его суровом лице. Мэгги почудилось - странное ощущение, - будто он пытается быть добрее. - Не все любят принцесс, особенно давно пропавших и внезапно нашедшихся, ставших совершенно взрослыми и заявляющими свои права на место в этом мире со всеми причитающимися привилегиями. А те, кто не любят принцесс, воскресших из мертвых, будут нападать на вас со всех сторон, досаждать. Рвать вас на клочки. Использовать любое оружие, чтобы испортить вам жизнь.
        - Почему?
        Он смотрел на нее сухо, без эмоций:
        - Потому, что они могут. Потому, что они папарацци, которые при любой возможности уничтожат любого. Потому, что это их заработок. - Он пожал плечами. - Можете выбрать любое объяснение, которое вам больше всего понравится, но манипуляции настроениями общества от этого не меняются.
        Она протянула руку за стаканом воды, с ужасом заметив, что ее рука снова задрожала, положила руку на колени, нахмурилась, когда Реза налил ей вместо воды вина и поставил перед ней бокал.
        «Вино, - думала она, - в этой ситуации совершенно не поможет. Только усложнит и запутает». Видит бог, она никогда не могла держать руки при себе, выпив бокал-другой.
        - Тем не менее не бойтесь. - Реза откинулся на стул. - У вас есть секретное оружие, которое превратит все интриги против вас в детские забавы.
        На этот раз улыбка далась ей легче.
        - Вы имеете в виду мое чувство юмора или знаменитый шарм? И то и другое является своего рода оружием, вы правы.
        Его глаза блеснули сталью в пламени свечей.
        - Я говорю о себе.
        Глава 4
        - Секретное оружие - это вы? - удивилась Мэгги.
        - Да. Но не стоит из кожи вон лезть, чтобы благодарить меня, - сухо отрезал Реза. - Одна из моих королевских обязанностей - помогать пропавшей принцессе.
        Ее красивые глаза сузились.
        - Дайте-ка догадаюсь. Вы ведете поиск пропавшей принцессы и ездите по миру, собирая принцесс там, где останавливаетесь. А каждую субботу проводите церемонию удочерения.
        - Я всегда был добр к бездомным, Магдалена, - заметил он тихо, уверенный, что увидел мурашки, побежавшие по обнаженной коже девушки в вырезе платья. Ему больше, чем следовало бы, нравилось, когда она представала перед ним этакой маленькой грубиянкой. - Кроме того, они должны знать две вещи.
        - Подождите, одну вещь я знаю сама. - В ее глазах блеснула молния, свидетельствующая о непростом характере. - Вы могущественный король. Я права?
        Он не понимал, почему не обрушил на нее свой гнев, как обрушил бы на любого другого.
        - Первое. - Он будто и не слышал ее тирады, поскольку не отреагировал на нее, и это сейчас правильнее всего. - Необходимо сообщить человеку, что он, наконец, в безопасности. А второе - иметь меня в качестве союзника гораздо лучше, чем в качестве врага.
        - Готова поспорить, это на ура проходит с молодыми дурочками. - Мэгги, как обычно, отреагировала непочтительно. - Приучение к горшку ерунда по сравнению с этим.
        Резе, пока они сидели по обе стороны маленького стола, а Мэгги в ожидании нападения буравила его карамельными глазами, пришло в голову, что он не умеет общаться с женщинами, в которых заранее не уверен.
        Такие разговоры просто не случались в его жизни, даже когда он учился в Кембридже и наслаждался иллюзией свободы, а его отец уверенно вел страну в пропасть. У него были слуги, которые ревностно следили, чтобы никто не приближался к нему слишком близко и не заговаривал без разрешения. Прежде всего, это касалось женщин, с которыми Реза мог захотеть встречаться. Но даже тогда он полностью отдавал себе отчет в возможных последствиях подобных встреч, в том числе появлении компрометирующих фотографий и откровений в желтой прессе.
        Как правящий монарх и сын своего отца, позволившего себе докатиться до положения жертвы шантажа, Реза, очевидно, не мог допустить свидания. Давно, еще до того, как начал подыскивать себе подходящую на роль королевы спутницу жизни, он находил себе женщин совершенно иным способом, ведь в его положении нельзя было и помыслить о романтических встречах. В его жизни не было встреч за стойкой бара или в ином другом месте, где собирались люди, ищущие себе пару. Также в его жизни не сложилось случайных встреч с друзьями, поскольку никто не мог видеть его без разрешения и предварительного тщательного осмотра. Советники предоставляли ему подробнейшее досье на каждую женщину, заслужившую его внимания. Он изучал эти досье, если был в настроении, пока не выбирал одну из дам. В этом случае организовывалась приватная встреча, чаще всего во время ужина, например, как этот или с надежными проверенными друзьями.
        Но у женщин - прошли они проверку или нет - находилось достаточно времени, чтобы отклонить предложение о свидании еще до того, как они переступали порог дома, в котором мог бы появиться Реза. Конечно, предложения отклонялись редко, тем не менее это случалось. Реза - влиятельная публичная личность и, прежде всего, служит своей стране. Некоторые женщины не желали оказываться в этом аквариуме. Разве мог он винить их за это?
        Те, кто принимали приглашения и встречались с ним в роскошных интерьерах, надежно скрытых от людских глаз, наподобие этой гостиницы, были совершенно иными существами. Он мог себе позволить искусный флирт или разумную лесть в адрес дамы, на что та отвечала с должным благоговением, чего оказывалось достаточно для ее завоевания.
        Однако с пропавшей принцессой дела обстояли совершенно иначе. Она игнорировала любой намек на то, что много лет назад они были помолвлены, а кроме того, совершенно не скрывала, что не питает к нему уважения и не замечает его превосходства. Это очевидно. Более того, Реза ощущал необычайное волнение из-за того, что может произойти здесь.
        Мэгги сидела спокойно и, казалось, совершенно его не боялась. Она окончательно поняла, что он именно тот, за кого себя выдает. Его задевало, что она по-прежнему не выказывает ни грамма почтения. По правде говоря, Реза ожидал абсолютного изменения в ее поведении, сверхпочтительного подобострастия, которое обычно демонстрировали его собеседники. А эта женщина - единственная, позволившая себе оскорбить его прямо в лицо. Он ожидал, что она, узнав, что он действительно король, будет прежде всего стремиться сгладить все углы в общении.
        Реза почувствовал себя уязвленным из-за ее равнодушного поведения.
        Это неприемлемо. Совершенно неприемлемо.
        - Что вы предполагаете со мной сделать? - Она оторвала его от раздумий.
        На секунду Реза превратился в обычного мужчину. Не короля. Еще одно волнительное чувство, совершенно незнакомое ему ранее, увлекающее его на территорию отца. «Я не только король, но и мужчина». Он вновь услышал голос отца. Резе стало не по себе. Однако он все еще пристально разглядывал сочные губы Мэгги и представлял, как терзал бы их поцелуем.
        Достаточно. Сейчас не время и не место. Это был не он.
        Однако тело не прислушивалось к холодному, рациональному рассудку. Оно хотело ее.
        Реза хотел Мэгги.
        Не в качестве обещанной ему при ее рождении королевы, хотя и этого желал не меньше. Он хотел ее как мужчина.
        И понятия не имел, как поступить. Конечно, это не любовь к женщине, которая все еще выглядит как служанка. Хотя осознание того, что чувства носят более приземленный характер, не особенно его беспокоило.
        - Должна сказать, - между тем продолжала Мэгги, не ведая, слава богу, о той буре эмоций, которую сейчас испытывал Реза, - несмотря на то что все происходящее крайне занимательно, я рискну утверждать, что не хочу этого делать. Как бы там ни сложилось.
        Реза почувствовал облегчение, когда двери вновь отворились и в комнату вошли слуги для смены блюд. Он взял себя в руки и первый раз в жизни засомневался, сможет ли и дальше демонстрировать полное спокойствие.
        Да что с ним происходит?! Неужели генетическая предрасположенность заставляет его совершить ту самую величайшую глупость, что и его отца? Он не допустит этого. Не имеет права.
        Он посмотрел на дверь, пока та еще не закрылась за слугами, увидел своего адъютанта, и сердце тяжело и торжествующе забилось. Всего лишь формальность. Он уверен.
        - Вы получили результат?
        Он увидел, как Мэгги застыла на стуле. Еще интереснее то, что она не обернулась на дверь, а пристально смотрела в тарелку перед собой, держа руки на коленях. Реза не видел точно, но был уверен, что девушка сжала кулаки.
        - Результат положительный, ваше величество, - объявил адъютант, подтвердив то, в чем Реза был уверен, едва увидев фото Мэгги десять дней назад.
        Он кивнул в знак благодарности и отпустил слугу. Кровь, казалось, вскипела в теле, делая его естество твердым, нуждающимся. Подобное сочетание ощущений было ему непонятно. Он не из тех, кто испытывает в чем-то нужду. «Хороший король не нуждается в том, что нужно простому человеку», - всегда повторяла мать. Это воспоминание действовало на нервы. Он король, у которого всего было в достатке. Однако подобных чувств раньше испытывать не доводилось.
        К его удивлению, голос был ровным и отчужденным.
        - Примите мои поздравления, принцесса. - Он подождал, пока она поднимет на него глаза. Тем не менее ответного взгляда так и не дождался, а потому внимательно смотрел на ее элегантную шею, которую не могло изуродовать даже дешевое черное платье. В ее застывшей фигуре угадывалась многовековая порода.
        Она станет его королевой. В Резе возликовали и мужчина, и король.
        - Как и ожидалось, а уж теперь точно не подлежит сомнению, вы - Магдалена Санта-Домини.
        Конечно, девушка не упала в обморок. И никак не прореагировала на услышанную новость, которая стала чем-то сродни волшебству или выигрышу в лотерею после стольких лет невзгод и тяжелого труда. Она лишь вздохнула чуть глубже, чем прежде, и подняла голову.
        На ее миловидном лице не было видно следов радости. Или сияния победы, или облегчения. В пустом взгляде не отражались эмоции.
        Реза нашел ее восхитительной. В этом-то и заключалась проблема. Он и раньше испытывал желание к женщинам, наслаждался их компанией, хотя, прежде всего, потому, что каждая женщина, с которой он встречался, особенно в приватной обстановке, прилагала все усилия для того, чтобы быть интересной королю вплоть до неминуемого дня, когда он терял к ней интерес.
        В данный момент Реза не представлял, что делать, поскольку его пропавшая суженая испытывала к нему те же чувства, что и, например, к столу, за которым они сидели, и даже не пыталась это скрыть. Пока образы предыдущих любовниц теряли очертания и исчезали, сидевшая перед ним принцесса, именовавшая себя Мэгги, блондинка с плохо прокрашенными волосами, в платье, которое можно простить его владелице только с учетом жизненных обстоятельств, была сама очевидность.
        Он подавил желание тряхнуть головой, чтобы избавиться от навязчивых мыслей.
        - А если была допущена ошибка? - Мэгги явно осторожничала.
        - Ошибки быть не может. - Он предпочел обсуждать конкретные факты, а не раздумывать о странных вещах, происходящих с ним сегодня вечером.
        - По причинам безопасности образцы крови представителей многих королевских семей сохраняются. Никто не может предполагать, при каких обстоятельствах потребуется идентификация личности или подтверждение отцовства. Образец вашей крови был передан моей семье при заключении договора о нашей помолвке. Исходя из результатов проведенного сейчас анализа, ваша кровь соответствует крови образца. - Он изучающе смотрел в ее гордое напряженное лицо. - Ошибки быть не может.
        Поддавшись странному влечению, которое предпочел не анализировать прямо сейчас, Реза увидел, как Мэгги потерла себя за ухом. Дотронулась до родимого пятна, которым была помечена с рождения.
        Он снова ожидал реакции. И снова был разочарован.
        Она сглотнула будто от судороги в горле, а когда заговорила, ее голос звучал ровно:
        - Что должно произойти сейчас?
        Ему пришлось взять себя в руки. Пусть и лишь потому, что невозможно представить развитие событий, когда король Константинии оказывается менее выдержанным, чем остальные собеседники.
        - Прежде всего, вы должны выглядеть соответственно вашему положению. - Он заставил себя сконцентрироваться на практических вещах, а не на захватывающем сумасшествии. Желал остаться тем, кем был, идти по определенному с рождения пути и не отклоняться. И это касалось вопросов плоти, ведь перед глазами был ужасный пример его отца.
        Мэгги смотрела на него беспристрастными глазами.
        - Вы сказали, что я уже выгляжу как покойная королева. Значит, проблема решена.
        Он обратил внимание на то, что она не назвала королеву Серену матерью.
        - Я боюсь, папарацци привлечет не ваше телосложение.
        - О, подождите. - В ее карамельных глазах появилась враждебность, а не удивление. - Вы пытаетесь сказать, что я не выгляжу как принцесса. Возможно, я и выгляжу как дешевая городская побирушка, которая вкалывает как лошадь, чтобы купить себе хоть какую одежонку. Знаете что, я такая и есть!
        Реза поперхнулся:
        - Не могу представить обстоятельства, при которых я мог бы произнести выражение «дешевая городская побирушка». Прежде всего, говоря о женщине, на которой должен жениться.
        - Я не знаю почему, - выпалила она, ускользая от обсуждения помолвки.
        Реза был вновь восхищен ее поведением, хотя и не понимал почему. Возможно, заинтересован в том, что она пытается игнорировать, или потому, что нанесла удар по его эго и не захлебнулась от радости, узнав о возможности выйти за него замуж. Не исключено, что вторая причина беспокоила его больше, особенно после заявления Мэгги.
        - В кофейне вы не были столь робким или застенчивым. Ну давайте, ударьте. Я выдержу. - Она подняла руки ладонями вверх, но не отвела от него взгляда. - Опишите в красках, какая я уродка. Попробуйте.
        Медленно дыша, он пытался понять: непростительные ее слова или интригующие.
        «Ни то ни другое», - рискнул предположить он.
        - Этот неестественный цвет волос не идет вам, - заметил он ровным голосом, потому что он король, а не обычный хамоватый мужик. Король не нападает на тех, кто слабее его или нуждается в его помощи. А найденная принцесса, несмотря на свои дерзкие высказывания, слабее, и ей требуется помощь Резы. Он должен придержать свою тяжелую артиллерию. - Лишь отчасти потому, что волосы вам красил не специалист. Все остальное - косметическая, так сказать, проблема, с ней легко справиться. Тем более подходящая одежда, которая будет украшать именно вашу фигуру, а не вешалку в дешевом магазине. Вам необходим небольшой курс по правилам хорошего тона, чтобы вы могли вести себя соответственно происхождению. Возможно, даже потребуется провести некоторое время в спа, чтобы избавиться от изможденности.
        - Это должно быть такое спа, которому под силу убрать следы двадцатилетней нищеты и одиночества. Как вы думаете, массаж с этим справится, или потребуются более суровые меры избавиться от вони? Например, горячие камни?
        - Вы попросили меня сказать, что с вами не так, и я подумал: вы сможете принять правду. Сами утверждали, что выдержите, не так ли?
        - Я и выдержу. Но я не сказала, что промолчу. - Она на секунду сжала губы. - В любом случае я не страдаю из-за отсутствия косметики. Возможно, вам трудно будет это понять, но для некоторых людей наведение красоты находится в самом низу списка необходимых дел.
        - Все это хорошо для официантки из кофейни в глухомани. - Реза пожал плечами. - Однако давайте мы уже никогда больше не будем говорить о той женщине, а обсудим принцессу, которая восстанет из мертвых и очутится под пристальным вниманием общественности.
        - Вы говорите обо мне, а не о случайной, теоретически, принцессе. Обо мне. - Мэгги покачала головой. - Позвольте мне рассказать вам что-то про себя, если уж я вас так заинтересовала. Что бы там ни подтвердил анализ крови, вы не сможете сделать вид, что этих двадцати лет не было. Я, по крайней мере, точно не смогу.
        - Вы хотите стать объектом насмешек? Представляете, как желтая пресса начнет высмеивать вашу неспособность привести себя в приличный вид? Вам было все равно, когда я назвал вас диким животным. Вам понравится, если папарацци начнут кричать, что такому нецивилизованному созданию, как вы, больше подобает естественное место обитания в дикой природе, чем жизнь во дворце?
        Она взглянула на него так, будто он воткнул ей вилку в самое уязвимое место, и он не стал больше сдерживаться.
        - Теперь вам предстоит жить с этими реалиями. Кто вы, по существу, не имеет значения. Та, которой вы предстанете перед людьми, она важна. - Реза махнул рукой на платье, которое так обтягивало фигуру девушки, что безупречно правильная мать Резы побледнела бы от ужаса. - Вы не можете просто накинуть любую старую вещь и выйти в ней на люди.
        - Это мое единственное платье, - заявила она ледяным тоном, - и прошу прощения, что оно оскорбляет ваш взор. Если бы знала заранее, что отправлюсь на ужин со всемогущим королем, я бы сходила в торговый центр.
        Реза понял, что, скорее всего, оскорбил ее, хотя и недоумевал, как именно.
        - Я не хочу обидеть вас, - нахмурился он. - Всего лишь стараюсь подготовить к тому, что последует. Вам придется очень тщательно планировать свои выходы в свет, поскольку отныне вы больше не частное лицо, а представляете корону.
        - Как невоспитанная нищенка в дешевом черном платье. Бедная корона. А что, если она потускнеет, когда я дотронусь до нее?
        Что-то внезапно перевернулось у него внутри.
        - Думаете, вы одна находите подобные ограничения и обязательства абсурдными? - рявкнул Реза. Осознание того, чтобы он позволил себе прогневаться, шокировало его и должно было остановить поток колкостей. Однако не тут-то было. - Или даже оскорбительными? Позвольте заверить, что вы не одна такая. Кроме того, существуют куда более важные вещи, чем ваши чувства.
        - В настоящий момент, - смягчилась Мэгги, - все кажется более важным, чем мои чувства.
        - Конечно, вы можете стать любимицей желтой прессы. - Реза помрачнел. - Есть определенное количество представительниц голубой крови, которые ведут распутный образ жизни, шляются в Испании по ночным клубам или позорятся на так называемых модных вечеринках в Берлине. На пляжах Французской Ривьеры много темных, ужасных мест, где многие наследницы королевских кровей сбиваются с пути истинного, причем у всех на виду. Этот путь всегда открыт перед вами, если захотите. Вы вряд ли будете первой принцессой, которая предпочтет изнурительное веселье изнурительной работе.
        - Да, - сказала она едва слышно, буравя его своими карамельными глазами, - я хочу быть шлюхой международного уровня. Это цель моей жизни, своего рода карьерный рост.
        Казалось, пространство между ними наполнилось электричеством. Реза не хотел представлять себе эту женщину в виде шлюхи любого уровня. Или правда в том, что, когда она обронила эти слова, ему стало трудно думать о делах.
        - Это ваш выбор. - Голос Резы был мрачнее, чем следовало. - Лично я предпочитаю более достойное поведение, однако я стал королем Константинии в двадцатитрехлетнем возрасте, и у меня не было времени позорить собственное имя.
        Мэгги сложила руки на коленях. Реза заподозрил, что она таким образом пытается унять дрожь. А если это и так, ему хотелось понять, какие чувства заставляют ее дрожать. Злость или что-либо иное, например, слабое эхо эмоций, которые переживал он сам и которые причиняли ему так много беспокойства. Она сидела, выпрямившись, на стуле, а он недоумевал, понимает ли Мэгги, насколько царственно при этом выглядит.
        - Все, о чем вы говорите, не про меня, - заявила Мэгги после продолжительного молчания. Он явно заметил перемену в ее взгляде. В гордом наклоне подбородка. Это было что-то новое и поразительное. - Вы совершили этот долгий путь не с лабораторией в кармане, потому что заботитесь обо мне. Все это только из-за вас и ради вас.
        - Прошу прощения?
        Этим особым тоном он обычно прекращал всяческие дискуссии. Потом следовали смиренные извинения собеседников и заискивания перед ним. Однако Мэгги, очевидно, не услышала или даже не прислушалась к тому, что сказал Реза. Она с вызовом смотрела на него, на лице не было ни следа хоть малейшего уважения.
        - Вам не важно, какой я буду принцессой, зато важно, какой королевой я могла бы стать для вас в том невероятном случае, если все-таки выйду за вас замуж.
        Реза не обращал внимания на то, что гудело в нем, пожирая изнутри. Он сконцентрировался на Мэгги, не пытаясь скрывать собственные намерения. Свою потребность, королевскую волю, неоспоримую при решении абсолютно всех вопросов.
        Она могла отличаться от тех женщин, с которыми он привык общаться. Могла показаться восхитительнее, чем следовало бы. Казалось, Мэгги разговаривает с тем Резой, с которым он сам до этого момента был незнаком и который не понравился ему. Это неумолимо приближало всю историю к абсурду, из-за которого ослаб его отец, сентиментальный и решительно опасный человек, скрывающийся под маской достаточно благопристойного короля, каким он был до своего ужасного конца. И да, все эти чувства не в состоянии помешать Резе добиться осуществления поставленной цели.
        А он всегда добивается своих целей.
        - Вы принцесса Магдалена Санта-Домини, - настаивал он. - Полагаю, это не ваш выбор, выйдете вы за меня замуж или нет. Это ваша судьба.
        Мэгги не чувствовала себя принцессой, зато ощущала вывернутой наизнанку. Естественно, у нее нет причин чувствовать себя чьей-то судьбой.
        А уж тем более его судьбой. И не важно, что показал анализ крови.
        - По моему опыту, - сказала она тихо, удерживая в себе терзающие эмоции, - слово «судьба» используется людьми в отсутствие достойной причины для того, чтобы сделать то, что они хотят, но они хотят получить разрешение сделать это в любом случае.
        Реза поднялся из-за стола. Мэгги не поняла, почему это ее удивило. Казалось, он опутал ей руки и ноги и потащил за собой. Она не желала оставаться на этом месте как мишень, в то время как он передвигался по комнате. Поэтому тоже встала, с трудом отведя взгляд от великолепно приготовленного жаркого, к которому даже не притронулась.
        Король, сообщивший, что она принцесса, более того, его принцесса, прошел от камина к окну. Мэгги знала: он сейчас не в состоянии любоваться видом на горы. Было слишком темно, и она могла видеть собственное отражение в дальнем окне комнаты. Реза стиснул руки за спиной, по ее мнению, в подлинно королевской манере, хотя раньше она никогда не задумывалась, что этот жест может означать.
        Каким бы ни должен быть король, Реза выглядел именно так, как полагается. Больше беспокойства доставляло то, что она слишком далека от образа принцессы. Ей не нужно даже искать в Интернете платья, которые носят представительницы европейских королевских фамилий, чтобы понять, что обтягивающее платье из дешевого сетевого магазина совершенно из другого мира.
        Кроме того, Мэгги недоумевала, почему сжимается желудок при одной только мысли, что она обманула ожидания Резы.
        - Вы были обещаны мне при вашем рождении, - выдержал он долгую паузу.
        У Мэгги возникло подозрение, что он наблюдает за ней, при этом делая вид, что смотрит в окно.
        - Наши отцы были очень близкими друзьями и стремились к миру и процветанию в обоих королевствах. Мысль об объединении наших стран посредством брака нравилась им обоим, и она действительно очень разумна. Я всегда знал, что женюсь на вас. Это означало, что любые мои подростковые и юношеские выходки напрямую навредили бы вам. Поэтому я свел их к минимуму, чтобы не доставлять неприятностей ни вашему, ни моему отцу. Какой бы образ жизни ни привлекал меня, я всегда знал, что в моей жизни должно быть место для вас.
        Мэгги вспомнила свою юность. Одинокая и мучительная жизнь. Она не думала ни о ком, кроме себя, потому что у нее, в сущности, больше никого и не было. И это вовсе не эгоизм, а выживание в чистом виде. Потому что никто не волновался, жива она или нет.
        - Должно быть, вы ненавидели меня, - обронила она тихо. - Я бы возненавидела жизнь с оглядкой на не знакомого мне человека.
        Даже когда произнесла эти слова, она знала, что это неправда. Было время, когда Мэгги отдала бы все для другой живой души.
        Реза покачал головой.
        - Вы были моей, - повторил он хрипло, а она приказала себе не обращать внимания на волнение, которое вызвали его слова.
        - Я никогда не питал иллюзий и не заблуждался в отношении моей будущей жизни, воспитанный, чтобы править страной, а не преследовать собственные интересы. Я предполагал, что буду достаточно счастлив управлять страной вместе с королевой, которая воспитана в тех же традициях и хочет того же, что и я.
        - Чего именно? - В ее голосе слышался треск электрических разрядов, из-за чего звучал глуше, чем обычно. - Я хотела крыши над головой, безопасного ночлега. А чего от жизни хочет король, который получает все, что пожелает, едва ли не по щелчку пальцев?
        - Прежде всего, чтобы мои подданные находились в безопасности. - Он опять пожал плечами, отчего Мэгги снова захотелось чего-то, что она не смогла бы выразить словами. - Однако, помимо этого, я хочу того, что хочет каждый человек: мира, процветания и наследников.
        Все это время дискуссия носила абстрактный характер. По крайней мере, с точки зрения Мэгги. Принцесса, которая должна выйти замуж за короля и стать королевой. Даже после того, как адъютант вернулся с результатами анализа крови, она до конца не осознала всю реальность происходящего.
        Правда, слово «наследники» заставило ее поверить. Реза явно не шутил. И это не сказка. Все происходит в реальности. С ней! Прямо сейчас!
        Наследники.
        Его наследники.
        Сердце билось слишком быстро и слишком сильно. Мэгги скрестила руки на груди и попыталась в буквальном смысле удержать себя в руках.
        - Я смотрела много шоу по телевизору, где люди ругались из-за своих наследников, - сообщила Мэгги, - и никогда не думала, что это происходит на самом деле. В том смысле, что я действительно никогда не слышала, чтобы кто-то так называл своих детей.
        Он повернулся и взглянул на нее. Тем не менее лучше ей от этого не стало. Его серые глаза смотрели мрачно. Он будто ударил ее взглядом.
        - Я не оставлю своих наследников с расколотым китайским фарфором и мебелью неизвестного производителя, - мягко сказал Реза, однако в его голосе ощущалась сила б?льшая, чем прежде. - И обычно никто не называет принцев и принцесс Константинии детьми. Более того, я оставлю им Константинию. Дом Аргосов удерживает трон на протяжении веков.
        Она сглотнула, настолько пересохло у нее в горле, и поняла, что он услышал этот звук.
        - Я не уверена, что понимаю вас.
        - Полагаю, вы очень хорошо меня понимаете. - Что-то новое появилось в его взгляде. Что-то почти вальяжное.
        Мэгги не обратила внимания на то, как ее лицо залилось краской.
        - Вы приехали, чтобы заявить, будто я ваша невеста, уверенный, что именно я та самая принцесса.
        - Ну, так убедитесь в моем предчувствии. Вы действительно принцесса.
        Она нахмурилась, потому что этот блеск в его глазах не давал покоя и заставлял нервничать.
        - Вот вы нашли меня, - тихо заметила она, - и что теперь? Захотите увезти меня в какой-нибудь дворец и сделать королевой?
        Реза склонил голову:
        - Да, именно так.
        - Там, откуда вы приехали, считается уместным обсуждать наследников, которых вы хотите, когда говорите о свадьбе, с посторонними людьми?
        - Я происхожу из наследственной монархии, принцесса, - спокойно объяснял Реза, - по сути, у меня только две цели в жизни. Первая - защищать королевство. Вторая - передать его ребенку моей крови, как это делали мои предки с незапамятных времен.
        - Почему вы до сих пор не женились? - Она смотрела на него, высокого и надменного, отвечающего на ее вопросы только потому, что он так решил, а не потому, что должен отвечать. Интересно, как он мог так явно выказывать свое отношение к ситуации. - У вас было двадцать лет для того, чтобы произвести на свет наследников с какой-нибудь подходящей дамой.
        - Ни одна из них не была настолько подходящей для меня, как вы.
        Мэгги призналась себе, что очень хочет, чтобы этот последний комментарий носил личный характер. Неужели все из-за того, что она так низко опустилась? Да она все бы приняла за чистую монету, лишь бы больше не чувствовать себя такой одинокой.
        - Когда вы говорите «подходящей», имеете в виду кровь в моих жилах?
        Он снова склонил голову, правда, на этот раз что-то изменилось в положении сурово сжатых губ. Ее сердце снова сделало скачок. Сильнее, чем прежде.
        - Кровь в ваших жилах, несомненно, является одним из факторов. Брак с представительницей дома Санта-Домини приведет наши королевства к тому результату, который наметили для себя наши отцы. Они не ошибались по поводу преимуществ. Я также уверен в них. Если бы все пошло по плану, мы поженились бы, едва только вы достигли соответствующего возраста.
        Новая волна эмоций окатила Мэгги, более того, перехватило дыхание от воображения той жизни, которая была у нее украдена. Невообразимое богатство? Да, хотя гораздо важнее семья. Возможно, в той, другой реальности Мэгги вышла бы замуж за этого мужчину в соответствии с его планом. А это значит, что у нее были бы уже дети от него. Королевские отпрыски. Наследники.
        В той жизни была бы такая семья, какой у нее никогда не было до этого. Одна бы она осталась лишь в том случае, если бы сильно захотела этого сама.
        Но та Мэгги погибла в дорожной аварии двадцать лет назад, а тот факт, что в действительности она выжила, решительно ничего не менял. Она почувствовала, как ее пробирает легкая дрожь, и постаралась скрыть этот недуг от Резы, хотя была уверена, что он заметил эту ее слабость.
        - Иначе говоря, согласно данному сценарию, единственное различие между мной и другой достойной кандидаткой на роль жены то, что вы - король и живете в настоящем замке, а не просто богатый человек из большого нелепого дома. Я права?
        - Я думаю, вы убедитесь в том, что дворец Константинии отличается от ваших настоящих условий проживания, и явно в лучшую сторону. - Реза пристально посмотрел на нее. - А еще вокруг не будут бродить другие достойные кандидатки.
        Дурочкой Мэгги отнюдь не была. В ее жизни нет места сказкам. Она знает это. Она живет именно в реальной жизни.
        Но, казалось, Реза был самым близким ей человеком. Она могла вообразить себе тысячу причин, по которым пожалеет о собственном решении, но в ее жизни произойдут изменения. Она прошла этот этап. Бедная, испуганная, одинокая. Она устала от этого.
        Если он говорит, что она принцесса, значит, станет принцессой. Если он хочет королеву, она сделает и это. Кроме того, наследники тоже не проблема, если она не пустится в размышления на тему «как?», а сконцентрируется на результате. Ребенок или два означают то, что ее больше никогда не отвергнут, и не важно, что случится с человеком, который наблюдает за ней, будто она одна из тех гор, едва различимых вдали, и который может ждать ее здесь вечно.
        У нее могло бы быть все, что душа пожелает. Всего-то и нужно - решиться!
        - Звучит чудесно, - оценила она неестественным голосом, не обратив на это внимания, сконцентрировавшись на мужчине, стоящем перед ней, и на будущем, не важно какой ценой. - Я очень хочу увидеть его.
        Глава 5
        Распрощаться с той жизнью, какую она вела, должно было оказаться тяжелее.
        Эта мысль не покидала Мэгги, более того, пустила в ней корни, проникая все глубже с каждым дыханием. Она всегда знала, кто есть, иными словами, осознавала собственное место в обществе. Потерявшаяся девочка. Отвергнутая девочка.
        В действительности все оказалось гораздо проще.
        - Мы уезжаем утром, - заявил Реза в первую ночь в доме на горе. Его глаза сияли в нетерпеливом ожидании. Хотя, возможно, это скорее ее ожидание, а не его. Она не понимала. - Не беспокойтесь о своих вещах и о том, что связано с жизнью здесь. Мои люди все уладят.
        Мэгги решила не сопротивляться, желая продолжения сказки, чего бы это ни стоило. Она вновь села за стол и подумала: «Была не была!» И наконец, попробовала жаркое, предполагая, что аппетит не заставит себя долго ждать. Даже сделала пару глотков вина, которое сильно отличалось от тех напитков, что ей доводилось пробовать прежде.
        - Не думаю, что смогу уехать из страны. - Она на какой-то момент оторвалась от еды, обнаружив, что Реза все еще стоит у окна.
        - Почему нет? - кротко поинтересовался он, хотя Мэгги не поверила в эту кротость.
        Она пожала плечами:
        - У меня никогда не было паспорта. Последние несколько лет поездки в другие страны не входили в мои планы. Я больше интересовалась иными вещами: постоянной работой, возможностью безопасно переночевать. Ну, словом, вы понимаете.
        Реза, конечно, об этом и понятия не имел, его не заботили столь незначительные вопросы реальной жизни, именно поэтому она так и сказала.
        - Я взял на себя смелость приказать моему правительству выдать паспорт на ваше имя, в котором вы значитесь гражданкой Константинии. Уверен, этого будет достаточно, чтобы пересечь любую границу.
        У Мэгги сразу появилось много вопросов. Когда сделан этот паспорт? Какое имя вписано в него? Почему Реза такой уверенный и одновременно беззаботный в отношении всего этого? Тем не менее в конечном итоге ни один из этих вопросов не настолько важен, не имеет ничего общего с ее целями, то есть сказками и собственной семьей. Теперь ей необходимо сконцентрироваться на призе.
        Поэтому она просто еще раз улыбнулась ему. Каждая новая улыбка давалась ей легче, чем предыдущая. Реза вернулся к столу, а она продолжала поглощать блюда, которые без устали приносили официанты и которые разительно отличались по вкусу от лапши, что она готовила себе.
        Мэгги съела столько, что опасалась лопнуть. Да она была бы и не против.
        На следующее утро перед ветхим домом, в котором она жила последние несколько лет, появилась вереница элегантных блестящих джипов. Мэгги, в толстовке, любимых потрепанных джинсах и ботинках, спустилась встретить их и передать вещи, которые посчитала необходимым взять с собой. Охранники с застывшими лицами проводили ее в машину. Она забралась на сиденье, боясь повредить его мягчайшую кожу.
        Тут она обнаружила, что сидит в закрытом пространстве рядом с Резой, и это страшнее, чем любое повреждение, которое можно нанести этой мягкой коже.
        Ее сердце опять принялось отчаянно стучать. Кровь неслась по венам с такой скоростью, что, несомненно, могла разорвать их. Мэгги вновь почувствовала что-то тягучее в животе, даже стало трудно усидеть на месте.
        Реза сидел рядом с ней на просторном заднем сиденье, будто на троне. Он занимал слишком много свободного места и, казалось, претендовал на все пространство целиком. На нем был, как предположила Мэгги, королевский вариант стиля кэжуал: рубашка на пуговицах, которая казалась мягче, чем кожаное сиденье, белоснежная на его оливковой коже.
        Он отложил бумаги, которые изучал, и посмотрел на Мэгги, когда она уселась рядом с ним.
        Его пронзительный взгляд просканировал ее сверху донизу: от волос, собранных в неаккуратный хвостик, до потертых носков любимых ботинок.
        Подбородок Мэгги вызывающе задрался. Но она, охваченная отчаянной паникой, поскольку момент затянулся, скорее бы умерла, чем позволила ему заметить, как ей страшно.
        Вероятно, он передумает и изменит свой план. Взглянет на нее в холодном свете зимнего утра и поймет, что из нее ничего не выйдет, поскольку она была, есть и будет отверженной бродяжкой. В ней нет ни капли королевского, несмотря на результат анализа крови.
        - Сегодня последний день, когда вы появляетесь на публике в таком наряде, - сказал он командным голосом. - И я вижу необходимость в том, чтобы убедить вас не одеваться подобным образом в домашней обстановке.
        - Я американка и люблю джинсы.
        - Вы не американка, - возразил Реза тем же холодным тоном, - и никогда не были американкой, несмотря на внешний вид. Вы на сто процентов санта-доминианка.
        Он слегка стукнул по стеклу, отчего Мэгги вздрогнула. Но это просто оказался сигнал водителю, как она поняла спустя мгновение. Реза не планировал выбрасывать ее назад в прежнюю жизнь, да и Мэгги решила оставить все в прошлом.
        Ее захлестнула мощная волна облегчения и радости.
        - Санта-Домини ничего не значит для меня, - пробормотала Мэгги, надеясь лишь, что он не заметил ее реакцию, а если и заметил, то не понял. - Не более чем просто красивая сказка, как, впрочем, и вы.
        Не следовало бы ей это говорить. Если бы только можно было забрать свои слова назад! Мэгги уставилась на свой старый оранжевый рюкзак и постаралась сделать вид, будто не ощущает его оценивающего взгляда и краски, заливающей ей лицо.
        Но правда в том, что она почувствовала это телом. Да, она ощущала его.
        - Я не возражаю против джинсов как таковых, - заявил он, когда джип покатился вниз по дороге. - Конечно, их можно носить, когда это уместно. Сейчас не восемнадцатый век. Я возражаю против дешевой ткани и плохо сидящей готовой одежды.
        Она забыла, что старалась не смотреть в его сторону, и недоуменно взглянула на него.
        - Но…
        Реза только поднял руку в своей обычной манере, будто держал невидимый скипетр.
        - Если после того, как я подберу одежду, соответствующую вашему нынешнему жизненному статусу, вы по-прежнему захотите носить вещи, которые взяли с собой, мы вернемся к этому разговору.
        Он не ожидал ответа, вернувшись к изучению своих бумаг, не тратя больше времени на разглядывание Мэгги. А до нее слишком поздно дошло, что он завершил беседу, не выслушав ее.
        «Думаю, я смогу к этому привыкнуть, - сказала она себе. - Скорее всего, именно так и ведут себя короли».
        Однако истина в том, что она не могла заставить себя задуматься о происходящем. Слишком уж погрузилась в мысли о том, что не испытывает ничего, покидая свой единственный дом. Мэгги знала каждую улицу, каждый холм и каждое дерево по дороге из города. Ее нашли на дороге 132 в Страффорде, благодаря чему она получила нынешнюю фамилию. Кроме того, она долго жила в доме приемных родителей, а подобные события и места должны были оставить свой след в ее душе.
        Когда вереница машин доставила их на частный аэродром и остановилась рядом с самолетом, украшенным замысловатым гербом, Мэгги перестала беспокоиться о том, что не испытывает страха разлуки с прежней жизнью. Напротив, немного занервничала, поскольку никогда не летала на самолете.
        - Вы в порядке? - спросил Реза, когда они стояли на аэродроме. - Как-то непривычно затихли.
        - Вы меня плохо знаете, чтобы понимать, что для меня привычно, а что нет, - заметила Мэгги.
        Его губы дрогнули.
        - Ответьте на мой вопрос, пожалуйста.
        Она задумалась, глядя на него. В безжалостное неприступное лицо. Она не привыкла к тому, чтобы ей уделяли так много внимания.
        - Я чувствую себя прекрасно.
        Она в самом деле никогда не чувствовала себя настолько хорошо, хотя и ожидала, что он возразит ей или одарит своим поистине королевским взглядом. А он вдруг вытянул руку и провел по ее волосам, завязанным в хвост. Время остановилось на секунду, и в этот момент на всем белом свете остались только они вдвоем.
        Сердце забилось с бешеной скоростью. Мэгги испугалась, что Реза услышит этот звук.
        Удар сердца, еще один.
        Реза опустил руку и мягко дотронулся до ее поясницы, намекая на то, что она должна идти перед ним в направлении самолета.
        Прошла целая вечность, пока восстановилось дыхание и утихла барабанная дробь пульса. Мэгги поднялась в самолет по железному трапу.
        А в самолете возникли другие поводы для размышлений. Например, о том, что все здесь украшено золотом, а отделка из темного блестящего дерева. Пол устилают толстые мягкие ковры. Из помещения, напоминающего роскошную гостиную отеля, Мэгги проводили в комнату, похожую на спальню. В самолете!
        - Прошу вас, позвоните, как только вам что-то понадобится, ваше высочество, - с улыбкой обратился к ней сопровождавший ее стюард. - Что бы вам ни понадобилось.
        Едва он ушел, она наконец поняла, что произошло. Стюард произнес «ваше высочество», имея в виду Мэгги.
        Она закрыла дверь своей комнаты и присела на широкую мягкую кровать. Так ей пришлось немного посидеть, пока дыхание не восстановилось, а голова не перестала кружиться.
        «Это то, что ты хотела», - сказала она себе, стараясь дышать ровно, потом пробежала ладонями вверх и вниз по бедрам. Прикосновение к старым джинсам еще больше разволновало ее. Будто эти джинсы могли вернуть назад, если она не будет осторожной. Мэгги пообещала себе сжечь их при первой возможности.
        «Ваше высочество - вот кто ты теперь. Нужно придумать, как с этим жить».
        Ей с трудом удалось взять себя в руки.
        Полет был долгим и спокойным и стал одним из самых приятных впечатлений в жизни Мэгги. Всякий раз, выходя из своей комнаты, она находила в гостиной новые аппетитные блюда. Иногда встречалась с Резой, сидящим на одном из диванов.
        Когда они наконец приземлились, уже стемнело.
        - Это ваше королевство? - поинтересовалась Мэгги, когда Реза сопровождал ее к выходу из самолета. В воздухе витал странный запах соли, который она почувствовала, пока они шли по небольшому аэродрому к ожидающему их джипу.
        - Не совсем так. Остров принадлежит моей семье уже долгое время. Это подарок венецианского дожа за оказанные ему услуги, и он послужит нам промежуточной станцией на пути в Константинию.
        Мэгги чувствовала себя разбитой после долгого перелета. Хотелось узнать, что имел в виду Реза, говоря о промежуточной станции. Еще она хотела попросить показать ей море, поняв, наконец, что запах соли в воздухе объясняется ее близостью. Но она не могла заставить тело реагировать на вихрь мыслей в голове. Прислонилась к мягкой коже сиденья, не в состоянии разобраться в своих странных ощущениях. А в это время за окнами машины повсюду простиралась ночь. Не было видно ни деревень, ни городов.
        Мэгги не заметила, как задремала, и проснулась, когда вдруг стало очень светло. Кроме того, она почувствовала какое-то движение и вдруг осознала, что спала, положив голову на широкое плечо Резы. Запах, будоражащий обоняние, вовсе не был запахом морской соли. Это его запах. С едва различимыми нотками пряностей, теплый мужской аромат. Дыхание остановилось, и она увидела, что он смотрит на нее темными серыми глазами. В серебристом сиянии взгляда читалось понимание того, что в данный момент она совершенно не думает о нем как о короле.
        - Мы прибыли на виллу, - объявил он спокойно. Мэгги задумалась, насколько долго он сидел вот так, позволив ей спать на его плече. - Сможете дойти сами, или мне отнести вас?
        Она не могла понять, шутит он или нет. Он не произвел на нее впечатления шутника. Между ними чувствовалось напряжение. Мэгги отодвинулась от него и сказала себе, что уже не важно, заметит он ее панику или нет. Самое главное, между ними образовалось пространство, и она больше не касается его.
        Его губы слегка дрогнули в легкой усмешке.
        - Я могу идти сама.
        Однако голос выдал все ее чувства. Она услышала это. Более того, увидела, как потемнели и наполнились серебристым блеском его глаза. Это был взгляд мужчины.
        Она почувствовала трепет внутри себя.
        - Как пожелаете, принцесса, - пробормотал Реза с ничего не выражающей улыбкой. - Добро пожаловать на остров.
        Он вышел из джипа, оставив ее сидеть там. Интересно, что произошло бы, если бы она ответила иначе, не отпустила бы его. Двинулась ему навстречу, а не от него.

* * *
        Реза стоял на широком каменном балконе своей спальни на вилле, не обращая внимания на холодный зимний воздух и ветер с моря.
        Он должен избавиться от этого влечения, смыть его с себя. Отвратительное желание пожирает его заживо.
        Он не понимал, что с ним происходит. Почему едва заметное безобидное прикосновение Мэгги вывело из строя. Как она сумела сделать с ним такое? Как смогла найти трещины в броне? До этого момента Реза считал себя неуязвимым.
        Был ли он сыном своего отца в большей степени, чем предполагал?
        Этот остров всегда служил местом уединения его семьи. Когда Реза был еще мальчиком, минимум раз в год родители приезжали сюда отдохнуть от королевских обязанностей и пристального внимания.
        Когда он стал старше, то понял, что родители приезжали сюда обсудить разногласия. Иными словами, измены отца. В то место, откуда он не смог бы скрыться, единственное, где любовница не смогла бы примчаться к нему по первому зову и где мать Резы старалась делать вид, будто никакой другой женщины не существует. Соответственно, именно здесь родители преподали сыну урок, согласно которому ему ни под каким предлогом нельзя себя вести как человек из плоти и крови, простой смертный.
        Именно здесь Реза понял, что в жизни короля нет места человеческим слабостям.
        «Не важно, что ты говоришь, Реза, важно, что ты делаешь, - постоянно повторяла мать. - Твои подданные хотят повиноваться королю, которым могут восхищаться и которого хотят поддерживать. Они не пойдут за порочным, слабым человеком, который не в состоянии удержаться на ногах».
        Она была матерью на расстоянии, как, впрочем, и королевой. Полагала, что ее место за королем, и ей следует молчать, быть привлекательной и всегда оказывать поддержку, несмотря на слухи об интригах мужа и проблемы, которые стали возникать в королевстве из-за его помешательства на той женщине.
        Никогда, ни на одном публичном мероприятии она не подавала виду, что знает о существовании любовницы. «Людям интересен король, а не его супруга», - говорила она слугам с упреком, когда те намекали на возможность дать интервью или согласиться на статью в прессе на тему обеих женщин короля.
        А потом она доказала свою преданность. Без тени сомнения, сильнее преданности соперницы. Она последовала за королем на тот свет спустя всего три года после его внезапной кончины, которая произошла - она точно это знала - не от сердечного приступа. Она стала олицетворением верности до самой смерти. Тем лучше, поскольку она имела возможность использовать верность как оружие. Такой была мать. Беспощадной в своей боли до самой смерти.
        Таким образом, Реза не случайно привез Мэгги, свою дикую принцессу, сюда.
        Но даже сейчас, стоя на холоде, он пытался вернуть себя в прежнее герметично закрытое состояние эмоционального равнодушия, однако ему это не совсем удавалось. Он не мог перестать думать о Мэгги.
        То, что в своих мыслях о ней он использовал имя «Мэгги» вместо утонченного, королевского и, соответственно, более подходящего имени «Магдалена», явилось частью проблемы.
        Она вышла из дома, наряженная как на Хеллоуин, без признаков воспитания, с упрямо задранным подбородком. Однако потом карамельные глаза признались, что ей очень страшно. Она выглядела более уязвимой в суровом утреннем свете. Более чувствительной, чем накануне.
        Он не мог понять, что за чувство испытывал в тот момент. Оно не давало покоя всю дорогу до аэропорта, заставляя читать и еще раз перечитывать одни и те же три предложения в одном и том же документе, чтобы наконец понять, о чем речь.
        Беспомощность.
        Реза Аргос, король Константинии. Никогда еще он не был и никогда не будет беспомощным. Сама мысль об этом смешна.
        Вскоре ему пришлось убедиться, что это неправда. Он стал беспомощным, когда коснулся растрепавшихся крашеных, но тем не менее шелковистых и мягких волос Мэгги. Он находился слишком близко к ней на аэродроме. От нее исходил едва уловимый запах ванили и кокоса, внезапно сломивший его бесчувственность.
        Реза не был неопытным юнцом. Однако сейчас стоял на другом краю планеты, холодный воздух Адриатики гнал его в дом, а он только и мог думать о том, как она взглянула на него на аэродроме в самой глуши штата Вермонт.
        Что происходит?
        Почему он допустил, чтобы с ним и девушкой из другого мира случилось такое? Неужели он так плохо заботился о своих подданных и нарушил обещание, данное самому себе, что никогда не станет жертвой слабости, как отец?
        Но это было до того, как она уснула у него на плече.
        Поездка от аэродрома на южной оконечности острова до великолепной виллы в самой высокой точке острова длилась десять минут. Реза всю дорогу боялся даже пошевелиться и разбудить ее.
        Интересно, не хотел или не мог пошевелиться? Непонятно. Он затерялся где-то в жаре ее тела, легонько прислонившегося к нему. Ее голова будто создана, чтобы лежать на его плече.
        - Ваше величество.
        Голос адъютанта вырвал его из воспоминаний о Мэгги, прислонившейся к нему. Реза не повернулся на зов. Боялся, что на лице могли отразиться переживания, выдавая его с головой: не миновала участь, и он превратился в мужчину того типа, который ненавидел.
        - Вы разместили нашу гостью?
        - Да, ваше величество. В покоях королевы, как вы пожелали. Все подготовлено для завтрашнего утра в соответствии с вашими приказаниями.
        Реза наконец повернулся, кивнув адъютанту в знак признания, и двинулся вслед за ним в дом. Закрыл за собой дверь и очутился в огромной спальне. Маленьким он думал, что эта комната размером с земной шар. Ему редко разрешали сюда заходить. Это было личное убежище его отца, где тот прятался от семьи, с которой должен был проводить все свободное время на острове.
        Мальчиком Реза больше всего хотел попасть в эту комнату. А сейчас смотрел на нее, как на памятник прошлому, которому следует уделять больше внимания, чтобы не повторить ошибки в настоящем.
        Он должен стать счастливее, поскольку нашел принцессу Санта-Домини. И не только нашел ее, а спас из жизненных обстоятельств, которые гораздо ниже ее уровня. Более того, привез ее на остров, чтобы вернуть в ту жизнь, которая была у нее украдена, и научить выполнять обязанности в качестве королевы.
        Спустя много лет он нашел свою королеву. Девочку, с которой был обручен еще в возрасте десяти лет. Женщину, олицетворявшую собой его будущее, которое он утратил в автомобильной аварии в Черногории, когда ему было восемнадцать.
        Он горевал о ней и о той жизни, которую они должны были прожить вместе, гораздо дольше, чем решался признать.
        Однако проблема в том, что он хочет ее. Никогда раньше желание не имело большого значения в его жизни. Ведь он не такой, как отец. Единственное, что имело значение, - королевство, обещания, которые дали их семьи, и соглашения, которые подписали. Его королева должна напоминать его мать - женщину безупречного происхождения и воспитания, которая осталась бы в тени короля после того, как выполнила свой долг и подарила ему наследника.
        Проблема в том, что он мог думать только о том, как оказаться в постели с Мэгги, и это не имело ничего общего с выполнением обязательств. Впервые с тех пор, как себя помнит, он не выполняет своих обязательств.
        - А если я не смогу быть хорошим королем? - спросил он однажды родителей во время очередного посещения острова. Он был тогда еще очень молод и не понимал, почему между родителями царит ожесточенная холодность, когда они шли все вместе к пляжу.
        - Нет, сможешь, - сказал отец с королевской уверенностью в голосе, отчего Реза мгновенно распрямил спину. Отец был тогда гораздо выше сына, и Реза испытывал к нему что-то большее, чем благоговение. - Мужчины из рода Аргосов всегда правили нашей страной. И ты тоже будешь править.
        Отец улыбнулся, взглянув на него. Это было необычное проявление чувств, которые тот обычно припрятывал для своей внебрачной связи или демонстрировал на фотографиях, которые Реза был вынужден уничтожить после смерти отца.
        Королева не улыбалась. Казалось, ее холодные глаза горят огнем.
        - У тебя нет другого выбора, сын.
        Реза никогда не забывал об этом.
        Потому что не иметь иного выбора и поставить королевство превыше всего соответствовало ожиданиям народа. Жизнь по-своему проста, и понять это помог ужасный пример отца. Правление страной совершенно не отягощало Резу. У него не было вице-канцлеров, потому что это могло нанести ущерб и ему, и государству. Он отлично разбирался в секретной информации, мерах предосторожности и прочих вещах, касавшихся его персоны, и поэтому не чувствовал себя отрезанным от мира. Никто не касался его, никто не оказывал влияния. Он принадлежал только своим подданным и этим двум альпийским долинам.
        Зато сегодня вечером его жизненные устои пересеклись с мечтами о будущей королеве. Он не мог противостоять картинам, возникающим в воображении. Не знал, как уберечься от соблазна, который впервые нарушал его жизненные планы.
        Единственное, что понимал Реза, - необходимо сопротивляться, не поддаваться предательскому соблазну, не поддаваться Мэгги.
        Любой ценой. Чего бы это ни стоило.
        Глава 6
        Всю ночь Мэгги снились странные сны. Проснувшись на следующее утро, она поняла, что Реза не шутил, когда говорил о спа. Обнаружив себя на роскошной старинной вилле, в которой сочетались чудесные черты итальянской архитектуры и современные достижения строительства и техники: от роскошной ванной комнаты до подогреваемых полов в ней. Вернее, ее разбудила жизнерадостная служанка, которая подняла с постели, одела в мягкий пеньюар, преподнесла чашку восхитительно приготовленного латте, а затем провела по невероятно красивой вилле. Мэгги шла за ней, восхищалась и одновременно допивала кофе.
        Она еще полностью не проснулась, когда миновала изящно обставленные комнаты, в которых танцевал солнечный свет, и вошла в теплое застекленное помещение, где голубым светом на солнце сверкал круглый бассейн. Служанка повела ее к противоположной стороне бассейна, где уже была подготовленная сауна.
        - Если вам что-то понадобится, ваше высочество, нажмите на эту кнопку, - пояснила служанка, забрала пустую чашку и ушла, закрыв за собой дверь.
        Мэгги не привыкла, чтобы к ней так обращались. Ваше высочество. Она подавила непроизвольный смешок. Да и потом, к чему из всего, что сейчас ее окружало, она привыкла? Да, ей известно, что такое сауна, однако она никогда не бывала в ней до сегодняшнего дня. Мэгги растерянно оглядывалась в помещении, обшитом деревом. Здесь все казалось похожим на ее нынешнее горячечное состояние, где каждый новый вдох воздуха давался все труднее.
        Но если это делают короли, она тоже последует их примеру! Она сделает все. «Ты принцесса, - напомнила себе Мэгги. - Твоя кровь это подтвердила». Она сидела на теплой деревянной скамье и слушала расслабляющую эзотерическую музыку, опасаясь, что все еще спит. Вдруг проснется и очутится на своей узкой кровати в крошечной комнате в штате Вермонт, как всегда, проспав и опоздав на работу. Она сильно ущипнула себя. За бедро. Потом за живот. Но нет, ничего не произошло.
        Когда спустя время в сауне погас свет и отключились нагреватели, Мэгги вышла и обнаружила, что для нее подготовлено личное спа на горячих камнях рядом с бассейном. Служанки суетились, полируя и обрабатывая воском ее тело. Ей сделали маникюр и педикюр, придали форму бровям, покрасили и подстригли волосы. Мэгги подчинилась, не возражая ни единой манипуляции.
        Когда все процедуры завершились, служанки завернули Мэгги в огромное полотенце, которого хватило бы на семью из четырех человек, и повели назад.
        Она слишком устала вчера вечером и слишком не выспалась к сегодняшнему утру, чтобы хорошо рассмотреть дом.
        Реза называл его виллой. А Мэгги подумала, что это дворец. Везде отполированный мрамор. Комнаты неописуемой красоты. Кушетки, словно произведения искусства, стоящие на коврах, которые наверняка и есть подлинные шедевры. Сверкающая мебель, какую она ни разу не видела в своей жизни.
        «Это точно сон, - цинично предупредило сознание. - На твоем месте я бы не расслаблялась».
        А ей так хотелось расслабиться, даже если бы пришлось проснуться завтра утром в своей крошечной комнате. Мэгги хотела быть принцессой, о которой говорил Реза, иметь семью и прошлое. Поэтому, не сопротивляясь, она пошла за служанками по извилистому коридору, который вывел к покоям, куда ее доставили вчера вечером. Мэгги игнорировала призывы внутреннего голоса, всей душой желая насладиться всем, что ее окружало: гладкими каменными полами, разнообразием красок на гобеленах, вазах с цветами. Она вслед за свитой прошла по своей личной гостиной, в которой были камин, уютные диваны и полки с книгами, через просторную ванную комнату, обставленную изысканной мебелью, явно созданной для украшения женских покоев.
        Вчера вечером она рухнула на широкую кровать, пребывая в ошеломлении от полета, а еще больше от краткого сна на плече Резы. Потом принялась разглядывать балдахин цвета фуксии и через четыре секунды задремала.
        В данный момент кровать была снова убрана, на ней лежала одежда.
        - Его величество желает, чтобы вы встретились с ним в его личном салоне, - сообщила одна из служанок. - Как только вам будет удобно.
        - Я предполагаю, это означает, как только ему будет удобно, - парировала Мэгги, надеясь, что голос прозвучит сухо, несмотря на слишком уж сильную расслабленность. Фраза прозвучала гораздо мягче, чем ей того хотелось.
        Женщины рассмеялись. Мэгги не смогла бы и припомнить, когда последний раз люди рядом с ней смеялись. Разве что когда смеялись над ней.
        - Он король, - спокойно заметила одна из служанок. - Мы все служим ему и выполняем его пожелания.
        Мэгги почувствовала, что нужно что-то возразить на это просто из принципа, но как-то не удалось собраться с мыслями. «Позже, - решила она про себя. - Беспокоиться о пожеланиях короля ты сможешь позже. Ну, или просто проснешься».
        Ее снова окружили служанки. Уже пережив спа, Мэгги не раздумывая подпустила их к себе. Сидя на пуфе, она вдруг поняла, что те намеренно не дают ей взглянуть на себя в зеркало. Правда, она и не сопротивлялась. Это просто прекрасный сон, и ей хотелось насладиться каждой минутой до того момента, как ее вышвырнут назад в реальную жизнь.
        Одна служанка наносила ей макияж, другая укладывала волосы.
        Когда они закончили, Мэгги протянули что-то шелковое. Она мучительно долго соображала и наконец поняла, что это нижнее белье. Просто раньше она покупала себе экономичные хлопчатобумажные наборы несравнимо худшего качества.
        «Даже ноги выглядят по-другому», - думала она, надевая шелковые трусики. Мягкие и нежные, с ногтями, покрытыми насыщенно-красным лаком, они не походили на ее ноги, потому что прежде не переносили каблуков и постоянно болели. Трусики сели как влитые, как и бюстгальтер. Мэгги приказала себе не думать о том, кто мог на взгляд так хорошо определить ее размеры.
        Время на смущение не оставалось. На нее спешно надели серое платье, которое ей не понравилось, когда она увидела его в руках служанок. Однако оно с тихим шуршанием облекло ее фигуру. Туфли были на высоких каблуках. Мэгги ожидала, что заболят ноги, но вместо этого она почувствовала, будто надела тапочки.
        Она ощутила, как служанки застегивают что-то на ее шее. Кто-то надел ей на указательный палец кольцо, потом ее повели куда-то из комнаты вдоль по коридору. Лишь спустя некоторое время Мэгги поняла, что ее покои находятся рядом с покоями Резы.
        Его личный салон размером походил на бальный зал. Свет был ярким и торжественным, таким же, как и сама вилла. Он отражался от золотых инкрустаций мебели - элегантной кушетки, изящных стульев. Даже стены были покрыты золотом с вкраплениями красного. Все здесь выглядело так, как в воображении Мэгги должны выглядеть королевские комнаты.
        В центре в сиянии королевского величия стоял Реза, теперь в другом прекрасно сшитом темном костюме. Его серые глаза были прикованы к Мэгги, будто он видел ее в первый раз.
        «Будто он ждал меня всю жизнь», - в смятении подумала Мэгги, и ее пробрала дрожь от его взгляда. Внутри разгорался новый опасный пожар, расслабляя тело и нарушая пульс.
        Она смутно понимала, что слуги оставили их, и не решалась шевельнуться. Ну, или не могла. А Реза продолжал стоять, устремив на нее долгий пристальный взгляд. Мэгги почувствовала, как дурманящий свет в комнате аккумулируется в ней. Во всем теле.
        - Я не знаю, что они сделали со мной, - услышала она свой голос, не отдавая отчет в том, что говорит. Да и как она могла понять, что говорит не своим голосом? - Они не позволили мне взглянуть в зеркало.
        Он ничего не ответил, просто протянул ей руку.
        Мэгги не знала, почему не колебалась.
        «Сон, - сказала она себе, хотя настолько реальными ее сны еще никогда не были. - Все это просто сон».
        И направилась к нему, приняв предложенную руку.
        Реза подвел ее к огромному зеркалу у стены в самом дальнем углу огромной комнаты. Казалось, зеркало стоит на этом месте уже несколько веков. Возможно, так оно и есть.
        Он подвел ее к середине зеркала и встал за ней. Слишком близко к ней. Одну ее руку он держал в своей, другой рукой он слегка придерживал ее за талию. Ее ноги ослабли и отказывались слушаться. Мэгги понимала, что надо отстраниться от него. Для начала избавиться от его рук. Она знала: нужно что-то сделать.
        Но ничего не получалось, и она продолжала просто смотреть на себя в зеркало.
        - Посмотрите на себя. - Реза говорил низким, бархатным голосом. Слишком близко от ее уха и родимого пятнышка, о котором он знал с самого начала. - Они сделали все в точности как я сказал. Превратили вас в ту, кем вы являетесь на самом деле. В Магдалену Санта-Домини.
        Женщина в огромном золотом зеркале оказалась вовсе не Мэгги. Или она? В том случае, если действительно она, то явно та версия, от которой Мэгги не могла оторвать взгляд. Версия из ее мечты. Естественно, что это она. Хотя одновременно и не она.
        «Принцесса, - восхищенно прошептал голосок внутри ее. - Ты выглядишь как настоящая принцесса».
        Ее волосам вернули натуральный цвет темного блестящего каштана и зачесали назад. Новые элегантные брови разительно отличались от прежних едва заметных бровей. Лицо смотрелось совершенно иначе, и не только из-за макияжа. Мэгги поняла, что она выглядит отдохнувшей. Или, по крайней мере, не изможденной.
        Никогда прежде ее лицо так не сияло.
        Платье как с обложки журналов. Серый цвет одновременно мягкий и интересный. На его фоне бледная кожа Мэгги начинала светиться. Она предположила, что это весьма скромное платье, но было что-то в том, как оно подчеркивало утонченную линию шеи и ниспадало до колен. Туфли тоже очень элегантные. Шею украшало сверкающее бриллиантовое ожерелье, а на указательном пальце сияло разноцветными драгоценными камнями большое кольцо.
        Но самое поразительное заключалось в том, что она превратилась в совершенно другого человека. Обновленная Мэгги разительно отличалась от той, которую видела в зеркале вчера утром, когда выходила из своего дома в штате Вермонт. Если бы она не знала, что смотрит на свое отражение, с легкостью поверила бы, что это и есть та самая давно пропавшая принцесса. И хотя едва решалась думать об этом, действительно была похожа на королеву с фотографии, которую Реза ей продемонстрировал.
        Королева, ее мать.
        Правда, сейчас об этом думать пока не хотелось. Не сейчас. Она вздохнула и в следующее мгновение поняла, что Реза стоит за ней и все еще держит ее пальцы в одной руке, а другой придерживает за талию. Внезапно все мысли в голове завертелись вокруг этого открытия. Если бы она сейчас хоть ненамного отклонилась назад, смогла бы прильнуть к его могучей груди.
        Она так и не поняла, как ей удалось не сделать этого.
        - Так вы выглядите спустя один день. - Его голос раздался рядом с ее ухом, отчего Мэгги вздрогнула. Реза первый решился сделать шаг назад. Глядя на него в зеркало, она пыталась сдержать дрожь. - Мы останемся здесь на несколько недель. Я предполагаю, что за это время вы научитесь вести себя должным образом, в каком бы состоянии вы ни оказались.
        - Да. - Надо было сказать хоть что-то, при этом она не могла позволить себе сказать то, что так мучительно ее терзало. Просто даже не хотелось думать об этом. Мэгги желала оставаться в этой реальности. - Конечно, я научусь.
        Даже после того, как Реза направился вглубь комнаты, она осталась стоять перед огромным зеркалом, глядя на себя. Она знакомилась с новой Мэгги.
        Реза превратил ее в принцессу из сказки, как и обещал, всего за один день.
        Очень не хотелось расставаться с этим чудесным сном.
        Когда Мэгги стала выглядеть, как и подобает настоящей принцессе, Резе стало еще тяжелее.
        Очень плохо и то, что он позволил себе держать ее в своих руках.
        Потерять голову из-за женщины, которая должна родить ему детей, показалось хуже, чем из-за недостойной любовницы. Как бы это закончилось? К каким бы разрушениям привело? Он не мог себе этого представить, как не мог позволить этому случиться.
        Реза правил своей страной из офиса на вилле в окружении советников. И если настаивал на проведении расследования происшествия двадцатилетней давности, чтобы определить, как ребенок из Санта-Домини после автомобильной аварии в Черногории пересек Атлантический океан и оказался в США, то быть по сему. Принцесса Магдалена должна стать его королевой. То, что произошло с ней, будет предано огласке и, более того, включено в историю королевства.
        Он распорядился подготовить для нее совершенно новый гардероб, подходящий ей по статусу. И пока все наиболее известные в мире моды личности работали над безупречным внешним видом нареченной, Реза пригласил для нее специалистов, чтобы те научили ее красиво и правильно выражать свои мысли, пригласил бывшую прима-балерину, чтобы та обучала его королеву правильно двигаться. Реза заставил ее постигать основы дипломатии, которая пригодилась бы на всех официальных приемах. Один из его слуг познакомил ее с историей Санта-Домини и Константинии, которые переплелись в веках. Специалисты по связям с общественностью посвящали в секреты поведения с репортерами и фотографами и реагирования на негативные репортажи в желтой прессе. Даже бывшая няня Резы, женщина внушительных размеров, в возрасте около восьмидесяти лет, прибыла на остров, чтобы научить Мэгги безупречным манерам, как когда-то учила Резу.
        Мэгги охотно постигала премудрости. Она научилась менять тон голоса и говорила уже без явного акцента. Реза не мог до конца поверить в то, что ему не хватает той бойкой на язык крашеной блондинки из штата Вермонт, которая глядела на него с явным неуважением. Он уговаривал себя, что ошибается и Мэгги просто очень быстро усваивает все, связанное с королевскими премудростями, и становится принцессой, которой и должна стать.
        «Почему ты хочешь, чтобы она оставалась прежней?» - недоумевал он про себя, терзаемый собственными слабостями.
        И не находил ответа. Чем больше менялась Мэгги, тем сложнее ему становилось сопротивляться ей. Будто бесстрашное существо из штата Вермонт в нынешнем обличье принцессы настойчиво вело его к краю пропасти, несмотря на отчаянное сопротивление.
        Между тем Реза подозревал, что чересчур настаивал на совместных ежевечерних ужинах. Он уговаривал себя, что на подобных, по идее, формальных встречах может оценить достигнутые успехи. Скорее всего, это было правдой. Но он прекрасно понимал, что не по этой причине ожидает весь день очередной встречи вечером.
        Да, он обманывался и не мог остановиться.
        Однажды вечером Реза обнаружил Мэгги в большом зале за час до ужина. Громко считая вслух, она повторяла движения вальса. Сосредоточенно смотрела на ноги, а руки вытянула вперед, будто держала воображаемую коробку.
        Одно дело - желать ее. Это уже достаточно плохо. Но это ощущение счастья где-то в груди абсолютно недопустимо. Реза понимал, что это совершенно новая угроза.
        Он приказал себе забыть об увиденном, вернуться в свои покои и переодеться к ужину. Надо продолжать поддерживать тот уровень формальных отношений, который позволит ему сохранять здравый рассудок.
        Но вместо этого он вошел в бальный зал.
        Мэгги была слишком увлечена подсчетом шагов и не увидела появления Резы. Как только заметила его, замерла на месте, глядя на него широко раскрытыми карамельными глазами и все еще вытянув руки перед собой, будто до этого танцевала с привидением.
        Реза отнюдь не идеальный мужчина, но и не лжец. Он прекрасно понимал, что означает этот жар в ее глазах. Чувствовал, как тот же жар проникает в его тело, образуя множество горящих очагов.
        - Что вы делаете? - спросила она. По странному тону ее голоса Реза понял, что в данный момент выглядит чрезвычайно напряженно.
        Он должен был принять меры раньше. Если в данный момент началось его падение, с этим бороться сейчас невозможно.
        - Позвольте мне помочь вам, - предложил он низким, глубоким голосом.
        И, не дожидаясь ответа, пересек комнату и просто встал с ней в пару, игнорируя пылающий между ними огонь.
        Он взял ее руку в свою. Ему понравилось, как она положила другую руку на его плечо. Держась от нее на достаточном расстоянии, Реза думал, что заслужил как минимум десять медалей за усилия, которые он прилагает, чтобы не прижать ее к себе.
        А потом он начал танцевать, кружась вместе с ней. Ему не мешало отсутствие музыки, которую заменяло дыхание Мэгги и его сильное страстное сердцебиение.
        Реза позволил себе наблюдать за грациозностью ее движений. Ее волосы темного насыщенного цвета, который ему так нравился, сегодня были собраны в пучок. В платье-футляре она выглядела очень молодо и элегантно, хотя по-прежнему казалась очень худой. Правда, за последние недели Мэгги успела избавиться от явных признаков истощения. Теперь ничего не отвлекало от ее красоты.
        Он наслаждался возможностью держать ее в своих объятиях.
        - Сейчас практически невозможно представить, что вы именно та женщина, которую я встретил в кофейне. - Он не смог удержаться от комментариев, хотя лучше бы ему промолчать. - Вы стали настораживающе исполнительной.
        - Я все та же, - заверила Мэгги, но он подумал, что ее ответ последовал слишком быстро, будто был подготовлен заранее. Ему не понравилось, что Мэгги смотрит исключительно на его подбородок, словно опасается взглянуть ему в глаза. Она явно пряталась от него, находясь в его объятиях. - Раньше я пыталась вспомнить, когда нужно вовремя заплатить за квартиру, а теперь должна помнить, какую вилку выбрать для еды.
        Столь разумный и ясный ответ должен был ему понравиться. Ведь именно этого Реза добивался. Мэгги должна стать именно такой безукоризненно правильной особой королевской крови. Его странная ностальгия по той женщине, в которую она превратилась, борясь за выживание, безусловно, унизительна для них обоих.
        Он сам себе внушал отвращение, однако продолжал кружить ее по залу снова и снова, не в состоянии заставить себя уйти.
        «Ты король, - внушал внутренний голос, напомнивший резкий, немного манерный голос его матери в те мрачные дни, которые наступили после самоубийства его отца. - Ты управляешь или тобой правят?»
        Реза внезапно остановился. Мэгги по инерции продолжала двигаться и поэтому едва удержалась от падения на него. Он практически выпустил ее из рук, но в последний момент удержал.
        - Я распоряжусь, чтобы ваш учитель танцев уделил больше внимания вашим ногам, - услышал он свой голос, холодный, как зимний ветер. - Вы не имеете права наступать на ноги высокопоставленным иностранным гостям и провоцировать международные скандалы.
        Ее подбородок задрался. Мэгги дернула рукой, высвобождаясь из его объятий. Но Реза только крепче сжал ее.
        - Неделю назад я совсем не умела танцевать. Поэтому сейчас нахожу, что у меня отлично получается. - Ее голос был ровный, но он явно распознал в нем признаки прежнего темперамента.
        Грустно, что его так взволновал этот факт.
        - Важно не то, что вы думаете, принцесса, - тихо и убедительно наставлял Реза. - Важно то, что думаю я.
        На этот раз он отпустил ее, когда она снова попыталась вырваться. Мэгги отступила назад, задрав подбородок с бунтарским видом, которого ему так не хватало, и с вызовом во взгляде сделала безупречный реверанс.
        Это был, возможно, самый красноречивый жест «отстань!», который он когда-либо видел. И этот жест был адресован ему.
        - Браво! - Резе хотелось рассмеяться, однако внутри, как струна, натягивалось и причиняло боль другое чувство. - Считаю своим долгом предупредить вас не пытаться повторить это перед любой монаршей особой, с которой вы можете встретиться. Особенно демонстрируя подобное поведение. Вас могут обезглавить за оскорбление, не важно, что этот вид казни был запрещен много веков назад.
        - Если это оскорбило вас, значит, я, должно быть, научилась делать реверанс неправильно. - Ее карамельные глаза продолжали гореть с прежним вызовом. - Примите мои глубочайшие извинения, ваше величество.
        Это стало последней каплей. То, как она отчеканила титул, лишний раз оскорбив его, при этом лицом и телом выражая искреннее почтение.
        Реза не собирался уходить, но даже не понял, каким образом расстояние между ними сократилось, хуже того, обнаружил свои руки на ее восхитительных плечах.
        Он дотрагивался до ее кожи, а не просто до руки. Наконец-то. Свершилось!
        - Реза, - прошептала она.
        Он проигнорировал ее. Потому что находился слишком близко к ней, дотрагивался до нее, и это меняло все.
        Все игры, в которые он играл последние недели, утратили всякий смысл.
        Сейчас важно только одно. Только она.
        - Сначала вы пытаетесь уколоть меня своими вновь приобретенными манерами, а потом зовете по имени. - Он наклонил к ней голову. - Не думайте, что это произведет на меня впечатление, принцесса.
        Ее руки лежали на его груди, и она не отталкивала его. И ее полные сочные губы были совсем рядом.
        Реза перестал притворяться, будто контролирует ситуацию, перестал притворяться, что в состоянии противостоять ей, когда это противостояние ослабевало с каждым днем.
        Он проклинал себя. А потом его губы нашли ее.
        Глава 7
        Губы короля оказались такими же твердыми, как выглядели, и вбирающими в себя, пробующими ее и призывающими к ответным действиям.
        А когда Мэгги ответила на поцелуй, когда ее губы встретили его губы, она наполнилась им, горячим, беспощадным и совершенным.
        «Это не сон, - прошептал голос внутри ее. - Это сказочный поцелуй, вполне реальный».
        Но на этот раз Мэгги не задумывалась, желая продолжения.
        Она отдалась его требовательному рту. Его поцелуй, горячий и светлый, вливался в нее, зажигая внутри тысячи огоньков. У нее закружилась голова. Казалось, груди налились от желания, соски затвердели, а между ног ощущалась мягкая горячая боль.
        Его руки крепко и уверенно обхватили ее плечи и притянули девушку ближе к себе. В голове Мэгги билась только одна мысль: «Да!»
        Она поднялась на цыпочки и прижала руки к его широкой груди. Это произошло как раз в тот момент, когда Реза еще сильнее и глубже впился в ее рот своими губами.
        Напряжение, скопившееся за последние недели, все чувства, желания и вожделение, терзавшие Мэгги, нашли выход наружу. Реза целовал ее снова и снова, безжалостно и почти невыносимо горячо, а она старалась все теснее прижаться к нему.
        У нее, очевидно, получалось играть роль принцессы. Ей это даже понравилось.
        Но он целовал ее, как женщину, которой она всегда хотела стать.
        Будто она действительно принадлежала ему.
        Он словно вдруг услышал эту мысль Мэгги, как если бы она прокричала вслух в пустом бальном зале.
        Реза оторвался от нее. Так быстро и так неожиданно, что на долю секунды Мэгги поверила в то, что действительно произнесла это вслух.
        Что означало бы наступление катастрофы. Она знала об этом. Чувства к Резе только осложнили бы все.
        «Разве могло бы все это произойти, если бы ты не испытывала к нему чувств?» - лукаво спросил голос внутри ее. Она проигнорировала этот голос.
        Шумное дыхание Резы, как после пробежки, рассекало воздух между ними. Или это было ее дыхание? Она не понимала. Он не отпускал ее. Его руки были одновременно сильными и элегантными, и он крепко держал ее за плечи.
        Мэгги знала, что должна чувствовать себя пойманной. Но не чувствовала, пребывая в большей безопасности, чем когда-либо, и ее не беспокоило, что его лицо сейчас совершенно неласково.
        - Это не может произойти, - вырвалось у Резы.
        Он все еще прижимал ее к себе. Его лицо, такое решительное и суровое, мрачное и красивое, находилось совсем близко от ее лица. Мэгги и Реза слились в одно целое, ее груди прижались к его груди так сильно, что она почувствовала, как горят соски. Словно две огненные точки.
        По идее, ей стоило огорчиться. Ей должен был не понравиться тон его голоса. Словом, она должна была как-то отреагировать. А она мечтала только о том, чтобы стоять здесь в его объятиях, не важно, что вызвало его реакцию.
        - А мне казалось, ты намереваешься взять меня в жены, - прошептала мудрая женщина, которую пару минут назад обнаружила в себе Мэгги. Она никогда раньше не флиртовала. А зачем притворяться и изображать чувства, если в действительности их не испытываешь. Но здесь, сейчас, она запрокинула голову и сладострастно выгнулась в сторону Резы, улыбнувшись, когда его дыхание восстановилось. - Как ты сделаешь это, если мы не будем…
        Он опустил руки. Мэгги ощутила это, будто он толкнул ее. Секунду она балансировала, чтобы не упасть, так сильно каждая клеточка тела хотела оставаться в тесном контакте с ним. Ближе. Образовавшееся расстояние для нее было как пощечина.
        «Ну да, - съязвил внутренний голос, - хорошо, что ты ничего к нему не испытываешь».
        Его серые глаза стали такими темными, что казались черными.
        - Наш брак будет основан на вежливости и уважении, - выдавил он из себя, в настоящий момент совершенно не походя на прежнего Резу, которого она знала.
        Между ними не существовало дистанции, не наблюдалось королевского величия. Мэгги поняла. «Не на страсти». И скрестила руки на груди. Ей было наплевать, что учитель хороших манер запрещал делать это. Неоднократно.
        - Не хочу расстраивать тебя, Реза. - Она поняла, что говорит совершенно спокойно, только вот откуда взялось это спокойствие в голосе, кто бы знал. - Наследники получаются не от вежливости или уважения. Хотя у королей это, возможно, происходит иначе, тем не менее дети появляются явно не от рукопожатий.
        - Таков уж я есть. - В его глазах сверкали молнии. Мэгги в изумлении смотрела на него. - В моей жизни абсолютно нет места для подобных отвлекающих моментов.
        - Под подобными отвлекающими моментами ты имеешь в виду жену? Или королеву? Или, может быть, речь идет о поцелуе?
        Мэгги увидела, как прямо на глазах меняется Реза. Как гаснет буря, и он закрывается от нее. Лицо становится холодным. При этом его взгляд просветлел, а губы сжались.
        Вот он, король Константинии во всем своем великолепии. Однако Мэгги целовала мужчину и хотела, чтобы этот самый мужчина вернулся назад.
        - Вы восхитительно справились со своей ролью, - сказал он суровым равнодушным тоном, который она, по идее, должна была возненавидеть. Но вместо этого его голос вызвал в ней напряжение, огонь и желание. - По ощущениям, мы будем готовы представить вас свету в ближайшее время.
        - Короли не целуются? - спросила она мягко, но при этом вызывающе. - Я не сообразила, что это, оказывается, нарушение королевского протокола.
        Он взглянул на нее с надменным недоумением, как когда-то в кофейне.
        - Прошу прощения?
        Это прозвучало как вопрос, хотя и по-королевски, отстраненно и гневно.
        Мэгги пожала плечами.
        - Вы кажетесь таким расстроенным, - махнула она рукой в его сторону, хотя, в отличие от него, и не настолько презрительно, однако явно как противнику. - Я уж подумала, возможно, существует королевский указ, запрещающий губам короля касаться чужих губ.
        Его челюсти сжались.
        - Такого указа нет.
        - Значит, вся проблема во мне? - Она взглянула на него. - Вы это пытаетесь донести до меня? Иначе говоря, вам неприятно целовать оборванку, подобную мне? Хотя при этом несколько недель исключительно для меня изображали Генри Хиггинса.
        Казалось, Реза стал больше, суровее, заполнил собой всю комнату, хотя и не сдвинулся с места.
        - Встретимся за ужином в назначенное время. - Он ушел от ответа таким холодным голосом, что Мэгги ожидала образования сосулек в воздухе. - Мы обсудим порядок престолонаследия в Константинии и Санта-Домини.
        «И как это ей удалось сохранить равнодушное выражение лица».
        - Звучит очень волнующе.
        Его челюсти напряглись еще сильнее.
        - Мы больше не будем вспоминать об этом несчастном эпизоде, а посему позвольте мне разъяснить вам все прямо сейчас. Вы не оборванка, а потомок, дочь уважаемого и древнего рода. Кстати, для протокола, у меня нет проблем с кем-то или чем-то. Я все решаю или не вступаю в конфликты, что соответствует моему положению.
        - Поэтому так сердитесь из-за поцелуя? - улыбнулась она ему. Сейчас ей это удавалось гораздо лучше, чем когда она только прибыла на остров. Более того, она практически достигла совершенства в искусстве улыбки. - Потому что выше этого?
        Ей показалось, что он хочет что-то сказать. Красивый рот дернулся, глаза блеснули, но Реза не произнес ни слова. Просто надменно склонил голову, развернулся и с военной четкостью вышел из зала.
        Мэгги осталась стоять на месте. Заставила себя дышать глубоко и долго, чтобы избавиться от дрожи. Губы, обласканные его ртом, слегка припухли. Она позволила себе удовольствие, стоя в сказочном бальном зале на далеком острове, дотронуться пальцами до своих губ.
        Все изменилось сегодня вечером. Она думала, что он тоже это понимал, а иначе по какой причине так поступил сегодня? Все это время она уговаривала себя, что была счастлива оказаться здесь, поскольку вырвалась из тяжелых жизненных обстоятельств и позволила себе жить сказочной жизнью.
        Но она лгала самой себе. Дело не только в настойчивых мечтах о жизни принцессы и достоверности анализа крови, но и в самом Резе. Скорее всего, именно в нем.
        Она согласилась выйти замуж за него, а не за сказочного короля. Оставила все, что знала, потому что он приехал и нашел ее.
        И она стремительно бросилась в новую жизнь, чтобы пройти ускоренный курс превращения из оборванки, которой, несмотря на слова Резы, пребывала всю сознательную жизнь, в полную противоположность. Мэгги понимала, что изо всех сил старается стать женщиной, которую бы захотел Реза.
        Каждый вечер во время официального ужина она выворачивалась наизнанку в надежде заставить его улыбнуться. Каждый вечер умело поддерживала беседу и использовала правильные приборы, демонстрируя, что многочисленные уроки не прошли даром. Она уже могла принимать элегантные позы и поддерживать беседу на простые, но утонченные темы, что, как ей постоянно твердили, всегда отличает будущую королеву от остальных женщин. Образованная, но не жеманная, убедительная, но не чрезмерно самоуверенная.
        Мэгги поняла, что в самом деле хочет сродниться со своей новой ролью.
        А больше всего она хотела принадлежать Резе.
        И она, стоя в пустой бальной комнате, горя желанием и уже скучая по нему, пришла к выводу, что ей необходим новый план.
        Через два дня после нескольких томительно напряженных встреч во время еды Мэгги решила, что пришло время прощупать почву. То, что произошло между ними, он назвал беспощадным желанием. Она надумала узнать, насколько сильно он желал ее.
        Поскольку, как оказалось, ее желание было неутолимым.
        После очередного долгого ужина, во время которого король бомбардировал собеседницу очередными фактами и пристально рассматривал ее с другого конца стола, они перешли в один из салонов, которых на вилле существовало великое множество. Причем Реза каждый вечер выбирал новый салон, хотя и в этом новом салоне происходило одно и то же. Они сидели и разговаривали о еще более безобидных вещах, чем те, что обсуждались за ужином.
        - Странно, - заметила Мэгги в одно из первых посещений, мрачно глядя на него, - я не собираюсь рассказывать вам, чем занималась летом, пока росла. Почему вы захотели об этом узнать?
        - Это называется беседа, - ответил он с каменным лицом, при этом ей показалось, будто она увидела серебристый блеск его глаз. Или, может быть, просто очень хотелось это увидеть.
        - Ладно, ладно. - Она взглянула на него, хотя и, согласно этикету, не забыла сложить руки на коленях, чтобы выглядеть как настоящая леди. - Буду рада рассказать о летних каникулах, когда работала в ближайшем магазине, желая накопить деньги и купить себе новые туфли на осень для школы. Моя приемная мать украла их, чтобы купить себе выпивку. Или, подождите-ка, возможно, я расскажу о лете, когда смогла найти работу лишь официанткой в ресторане одного сомнительного отеля. Управляющий рестораном выгнал меня, поскольку я отказалась с ним спать. Или вот, знаю, я расскажу про лето, когда нашла классную работу в модном бутике на Главной улице, но меня уволили, потому что у меня не было машины и приходилось очень долго идти на работу. Я всегда приходила запыхавшаяся и потная. То есть мой вид совершенно не соответствовал стилистике магазина, понимаете.
        - Вы донесли до меня свою мысль. - В его голосе послышался легкий укор.
        Мэгги не обратила на это внимания.
        - Что вы обычно делали летом? - поинтересовалась она. - Полировали драгоценные камни на короне? Обезглавливали крестьян за хихиканье? Использовали скипетр как мачете, когда находились не в духе?
        - Летом я обычно занимался благотворительной деятельностью. С десяти лет. Каждый раз в новой стране и в рамках нового проекта. Все эти проекты имели непосредственное отношение к жизни людей. Например, больные дети. Также я провел какое-то время, копая канавы. Меня не воспитывали жестоким и эгоистичным монархом, как вы могли бы подумать. - Реза поднял брови. - Возможно, вы удивитесь, но казни, мачете и драгоценные камни в короне не играют значительной роли в моем государстве.
        - А я думала, короли именно такие.
        Напряженность в беседе уже сошла на нет.
        Мэгги видела серебристое сияние в его взгляде, именно это заставляло ее тело гореть.
        - Легкая непринужденная беседа, которую мы ведем после ужина, имеет двойное значение, - обронил Реза спустя мгновение. Мэгги сосредоточилась на его руках. Сидя в кресле, он поднял одну руку, выглядя при этом так, будто восседает на троне, а не в кресле. - Во-первых, это способствует созданию радостного, счастливого настроения. Позволяет вам вести всех присутствующих в заданном вами направлении. Во-вторых, беседа имеет более интимный характер. Гости поели и, возможно, слишком много выпили. Весьма вероятно, после ужина обсуждаются более важные вопросы, но этого не произойдет, если мы все будем сидеть молча.
        - Значит, я здесь для развлечения?
        Он едва заметно улыбнулся:
        - Однажды салон моей матери был полон мужчин, находящихся на грани войны. Тем не менее они, забыв обо всем, зачарованно слушали, как она пела дифирамбы приемам и балам, на которых ей доводилось присутствовать в молодости. Да, это был пустой разговор, но она развеселила их. Что позволило моему отцу обсудить более важные вопросы с человеком, известным в то время как Балканский мясник. После этого разговора барабаны войны стали бить тише.
        Реза налил в свой бокал янтарный напиток и посмотрел на Мэгги своим непостижимым серебристым взглядом.
        - Не стоит недооценивать важности подобных развлечений, принцесса.
        Сегодня вечером они пошли в любимый салон Мэгги, и она подумала, что это хороший знак. Старый кабинет больше походил на уютную столовую, чем на гостиную. В салоне на подставке стоял старинный глобус, на котором были обозначены страны, чьи названия и границы давно канули в Лету. Книги в твердом переплете с золотым обрезом стояли на полках вдоль стен. Сегодня в камине горел яркий теплый огонь, который держал оборону и не давал холодному зимнему воздуху пробираться в салон.
        Мэгги нравилось слушать, как дождь бьет по стеклу. Это наводило на мысли о желании, о котором говорил Реза. Она чувствовала его везде в своем теле. Оно придавало смелости, возможно, даже большей, чем следовало.
        Реза говорил о чем-то незначительном и далеком от того, что занимало ее мысли, а она даже не притворялась, что слушает его. Он протянул ей бокал со сладким алкогольным напитком. Мэгги лишь слегка пригубила и отставила бокал в сторону. Сегодня вечером у нее совершенно иные планы.
        Она далеко не сразу поняла, что Реза перестал говорить. В комнате воцарилась тишина. Только огонь потрескивал в камине да зимний ветер бил по окнам. Она поняла, что он смотрит на нее своими серыми глазами. Непроницаемо, если не сказать грозно.
        Проблема в том, что подобный взгляд не пугал Мэгги, напротив, нравился, твердый, величественный взгляд.
        Ей нравился Реза.
        И точка!
        - Извините, я, очевидно, наскучил вам?
        Мэгги встала, пытаясь вспомнить, как надо выказывать любезность. Пробежала руками вниз по своему платью из темно-синего шелка, ниспадающему на пол, несмотря на высокие каблуки. Она собралась с духом, но мгновенно утратила самообладание, увидев, что Реза следит за движением ее рук. Будто хочет, чтобы это были его руки на платье.
        Именно это она и пыталась выяснить. Хочет ли он ее так, как хочет его она?
        Был ли поцелуй ошибкой, или это начало новых отношений между ними, как она и предполагала?
        - Я хочу поблагодарить вас, - сказала Мэгги.
        Он, как обычно, сидел в кресле, откинувшись и расстегнув пиджак прекрасного костюма. Она знала, что он предпочитает одежду, сшитую на заказ. Все эти костюмы сшиты с учетом особенностей его фигуры. Они как песня с признанием в любви большому мускулистому телу.
        Реза ничего не сказал, и это насторожило Мэгги. Он просто смотрел, как она идет в его сторону, а она кожей ощущала его взгляд, как сильный дождь, бьющий по стеклу. Он все еще молчал, когда она встала между его расставленных ног.
        - Вы дали мне все, - заметила Мэгги.
        Произнеся это, она внезапно поняла, что не сможет сейчас применить все изученные уловки разговоров в светском обществе.
        «Ладно. Не буду притворяться».
        - Я хочу дать вам что-то взамен, - заставила она себя говорить дальше.
        - Скоро вы дадите мне свою руку на нашем бракосочетании. - Его голос был спокойным, хотя в глазах читалась легкая настороженность. Это воодушевило Мэгги. Но, самое главное, он не приказал ей отойти или снова сесть на место. - Этого более чем достаточно.
        - Я не могу преподнести подарок, которого у вас нет, - ее сердце билось в груди, глаза, казалось, остекленели, - а потому подумала подарить вам то, чего никому еще никогда не дарила.
        Его взгляд стал настороженным.
        - Принцесса, это не обязательно.
        Но она не собиралась прислушиваться к угрожающим ноткам в его голосе. Слишком уж сильно его хотела. И всю жизнь запрещала себе желать тех вещей, которые не могла получить.
        Зато сейчас ее жизнь вышла на новый старт.
        Мэгги хотела попробовать каждый кусочек этой новой жизни и начать, естественно, с Резы.
        Она собрала воедино все мужество и желание, терзающие тело. Вспомнила, как подумала про него, когда увидела впервые: «Он особенный». Она и сейчас так думала. Поэтому легко смогла опуститься на колени перед ним. Между его ног.
        - Мэгги.
        Ей понравилось, как звучит ее имя из его уст, и не важно, каким тоном он его произносит. Понравилось застывшее понимающее выражение лица. Она наклонилась вперед, положила руки ему на бедра, потом на колени, делая свое намерение очевидным.
        Реза не двигался. Более того, затих, будто превратился в камень под ее руками. Правда, это был горячий камень. Все ее чувства завязались в сложный узел и опустились вниз между ног. Мэгги запрокинула голову и посмотрела в его глаза, серые, сверкающие сталью.
        Скользнула руками дальше, по его крепким бедрам. Она скорее почувствовала, чем увидела, как его руки вцепились в подлокотники кресла.
        - Мэгги!
        Тон, которым он произнес ее имя, должен был остановить. Она это поняла. Но ведь прямого приказа остановиться не последовало.
        Поэтому она и не остановилась.
        Замерла на секунду, когда добралась до наливающегося отвердевшего члена, который становился все больше. Потом провела руками выше, едва касаясь молнии на брюках, добралась до ремня.
        Реза дернулся, будто намереваясь остановить ее, но остался сидеть.
        Мэгги расстегнула ему брюки. Ее руки слегка дрожали, сердце бешено стучало. И непонятно, какое ощущение хуже: желание, которое ослабило ее колени, или паника, что он может остановить в любой момент, хотя она так близка к цели.
        Она скользнула в открытое пространство и обнажила самую твердую его часть. Обхватила пальцами толстый твердый член Резы, тяжело сглотнула и взглянула на него, наслаждаясь движениями собственной руки, чувствуя ладонью шелковистую гладкость его кожи.
        Его лицо окаменело, он пребывал в ярости и должен был напугать ее, но не стал. Теперь она поняла, что означает серебристый блеск его глаз. Знала, что бы ни случилось, каким бы каменным он ни стал, он хочет ее так же сильно, как она его.
        Мэгги обхватила Резу свободной рукой, наклонилась вперед, задержав взгляд на нем, открыла рот и полностью поглотила его.
        Глава 8
        Резе стало крайне неловко.
        Горячий ловкий рот Мэгги сомкнулся на нем, мир вокруг взорвался, и он почти потерял голову.
        Она сказала, что никогда еще этого не делала, и он был поражен, что ей удалось низвести его до столь примитивного уровня. Он подумал, что ее неловкая попытка угодить ему влажным горячим ртом может убить его.
        Но смерть от ласки Мэгги стоит того. Его руки судорожно обхватили подлокотники кресла. Он позволил ей поиграть с ним, ее волосы рассыпались по обнаженным плечам. Он чувствовал ее во всем своем теле. И никогда не хотел никого и ничего больше, чем Мэгги.
        Он знал, что должен оттолкнуть ее, взять ситуацию под контроль, восстановить границы между ними. Но не мог и не хотел.
        Реза желал ее, свою принцессу, королеву, женщину, предназначенную ему при рождении. Он хотел свою королеву, которую оплакивал двадцать лет.
        Он желал настоящую, живую, нереально красивую женщину, стоящую перед ним на коленях и благодарящую его, скользя горячим ртом по его самой твердой и жаждавшей части.
        С тех пор как Реза впервые увидел фотографию своей пропавшей принцессы, он успел возвести между собой и ней невидимые стены и провести границы. Но сейчас пропавшая принцесса Магдалена, а кроме того, его Мэгги просто крушила все воображаемые оборонительные сооружения. И он уже не беспокоился о границах и стенах, потому что среди обломков на коленях между его ног с ним была его принцесса.
        - Нет, - простонал он.
        Мэгги отстранилась, хотя ее руки все еще крепко обхватывали член. Но даже это он едва мог вынести. Пробормотал что-то по-итальянски - проклятие или молитву - и оттолкнул ее от себя, пока еще продолжал контролировать собственное тело. Опустился на колени рядом с ней и взял ее прекрасное, умное, чудесное и принадлежащее ему лицо в свои руки.
        - Реза, - шептала она, - я хочу.
        - Это я хочу, - поправил он резко. - И поверь мне, принцесса, получу то, что хочу. Все, что хочу.
        И он поцеловал ее. Одной рукой зажал в кулаке ее густые волосы, другой - изучал изящный изгиб ее спины, пока не добрался до изящного изгиба бедер.
        Этого оказалось недостаточно. Она дрожала, целуя его в ответ и прижимая грудь к его телу, такая же жаждущая и нетерпеливая, как и он.
        У Резы было много причин не допускать происходящего, но, обнимая Мэгги, целуя и ощущая ее тело, он не мог думать о них. Сегодня он забудет о короле Константинии и станет только Резой.
        Он потерял себя в ней, запахе ее кожи - тропической смеси кокоса и ванили, ее прекрасных губах. Он потерялся в чувствах к ней, в осознании того, что наконец-то нашел свою пропавшую принцессу.
        Реза принялся снова изучать ее тело, задерживаясь на изгибах, заставляя Мэгги стонать в поцелуе. Он осыпал поцелуями ее шею, наклонился, чтобы попробовать мягкие полные холмики грудей, выступающих из лифа платья, и в порыве охватившего его огня страсти опустился вместе с ней на мягкий ковер.
        Она наконец-то оказалась под ним. Реза вспомнил, как Мэгги, стоя на коленях в кофейне, смотрела на него, этакого незваного гостя. Вновь увидел ее, спящую на его плече, в машине, такую уязвимую и доверчивую. Он все еще ощущал ее губы на своем члене. Теперь она принадлежала ему.
        - Мне нужно быть внутри тебя, - прошептал он срывающимся голосом и не узнал его, как не узнавал и себя. Он стал мужчиной, а не королем.
        Он должен был остановиться прямо сейчас. Но Мэгги прижималась к нему, ее рот целовал его.
        - Мне тоже это нужно. Ты нужен мне, Реза.
        Он задрал ее тонкое шелковое платье, погладил тугие бедра и поднялся выше до крошечного кусочка ткани из шелка и тесьмы между ногами. Он нависал над ней, глядя ей в глаза, рука нашла свой путь под шелковую ткань.
        Мэгги дрожала под ним, когда он провел пальцем по пылающей плоти между ее ног. Такой мягкой и горячей. Он подумал, что она в состоянии убить его, но по-прежнему не мог придумать для себя лучшей смерти.
        - Мэгги… - начал он, но не знал, как продолжить. Может быть, ему просто нужно было позвать ее по имени.
        - Пожалуйста. - Ее голос был решительным, требующим. - Пожалуйста, Реза.
        - Помоги мне руками! - приказал он тихо и уверенно. - Веди меня, принцесса, глубоко в себя.
        Он почувствовал, как она вздрогнула от его слов.
        На ее лице виднелись отблески огня камина. Казалось, ее взгляд пылал.
        Потом Мэгги снова обхватила своими пальцами его изнывающий член, подняла бедра ему навстречу и направила его к своему влагалищу, другой рукой отодвигая трусики в сторону. Реза наклонился поцеловать ее, обхватил рукой ее ягодицы и ворвался в нее. Глубже и еще глубже. Страстно и требовательно, не теряя времени на раздевание.
        И когда он вошел в нее полностью, они оба замерли, глядя друг на друга. Его член полностью погрузился в нее.
        Его принцесса, его королева. Наконец-то.
        - Пожалуйста, - прошептала Мэгги.
        Реза подумал, что никогда еще не слышал более красивых слов, чем мольба его упрямой маленькой принцессы.
        Он начал двигаться.
        А затем внезапно почувствовал, что теряет контроль. Ему стоило огромных усилий удержаться.
        - Кончи для меня, - простонал он.
        И она послушалась. Обхватила его, дрожа всем телом, выкрикнула его имя и откинулась назад.
        Реза сразу же последовал за ней.
        За окном виллы бушевала зимняя буря.
        Очнувшись на полу кабинета, Мэгги чувствовала усталость, хотя при этом прекрасную и легкую.
        Реза нависал над ней с непроницаемым лицом. Он поднес руку к лицу Мэгги и погладил ее. Будто она дорога ему. Будто он ее любит.
        Мэгги понимала, что не стоит ожидать подобных чувств от такого мужчины, как Реза, беспощадного и могущественного.
        Интересно, скажет ли он что-нибудь? Например, постарается напомнить ей, что он король.
        Но он не произнес ни слова.
        Реза высвободился и откатился в сторону. Она едва успела осознать утрату его стального члена, крепкого тела, жара на своем теле, увидев, что он уже поднялся, натянул брюки, застегнул их, потом посмотрел на Мэгги, по-прежнему лежащую на толстом ковре салона.
        Что-то промелькнуло в его лице, слишком быстро, чтобы она могла отследить его настроение. Потом Реза протянул ей руку.
        Это напомнило о встрече в кофейне. Мэгги села, пытаясь натянуть платье на ноги.
        Реза просто ждал ее с вытянутой рукой.
        «Единственная причина, по которой ты сомневаешься, дать ли ему руку, - твое желание поскорее схватить ее. А ты не хочешь, чтобы он знал об этом», - язвительно отметила она про себя.
        Мэгги решила, что подобное поведение глупо. Она уже доказала свое желание ртом. Зачем притворяться? Она уже полностью отдала ему себя. Обратного пути нет.
        Она протянула руку и позволила поднять себя. Реза подхватил ее на руки.
        - Реза… - начала она.
        Но он даже не взглянул на нее, когда направился в сторону выхода.
        - Тихо! - скомандовал он, неся ее по коридору в направлении их покоев. - Не сейчас.
        Он пронес ее по тускло освещенной вилле. Мэгги обхватила рукой его шею и позволила ему нести себя куда угодно. Она только видела, как мелькают перед глазами комнаты с горящими в канделябрах свечами. Заметила, что они прошли мимо двери ее комнаты.
        Мэгги выдохнула и положила свою голову ему на плечо.
        В своих покоях Реза быстро проскочил личный салон, в котором стоял с ней перед зеркалом. Потом прошел через зал, напоминавший обшитое панелями фойе, затем офис, личный кабинет. Она подняла голову с его плеча, когда он вошел в еще одну комнату и захлопнул дверь.
        В комнате находился большой камин вдоль стены, в котором весело плясали языки огня. Это был единственный источник света в королевской опочивальне. Мэгги увидела несколько кресел и диван перед камином. Реза поднял ее и положил на большую королевскую постель. Четыре мощные резные колонны поднимались от каждого угла кровати, при этом балдахин отсутствовал. Только огромный матрас и постельное белье темного цвета.
        Реза молчал. На его лице отражалось такое напряжение, что Мэгги тоже не решалась сказать хоть что-то.
        Он бережно раздел ее.
        Его крепкие ладони погладили ее щиколотки, расстегнули ремешки туфель и сняли их. Он нашел застежку платья и снял его с Мэгги. Глаза ярко заблестели, когда он увидел ее в крошечных трусиках, которые раньше она просто отодвинула в сторону. Он продел пальцы под трусики, спустил их и снял.
        Реза долго смотрел на нее обнаженную.
        Отступил назад, а Мэгги поднялась на колени, чтобы она могла видеть, как он стремительно раздевается.
        Когда он остался без одежды, прекрасный настоящей мужской красотой, Мэгги услышала собственный благоговейный вздох.
        - Реза. - Внутри ее нарастало желание. Она снова почувствовала его твердый и настойчивый член.
        Он приподнялся над ней на локтях.
        - Тихо, принцесса, сейчас время действовать, а не говорить.
        Реза исследовал тело Мэгги дюйм за дюймом. Его губы спустились по ее спине вниз мучительно медленно, и она почувствовала, что его рот нашел то место, от прикосновения к которому начинала дрожать.
        Она уже не скрывала стонов. Когда он склонился над ней, его глаза казались почти черными от страсти. А когда скользнул в нее, она вспыхнула от захлестнувших ее чувств.
        - Как ты прекрасна, моя Магдалена, - шептал он, когда она сотрясалась от оргазма, крепко сжимая его.
        Потом он начал двигаться медленно и размеренно. Ласкал ее рот и груди, будто время было бесконечно. А когда она стала выгибать бедра, приподнимаясь к нему, он перестал себя сдерживать. Каждый рывок его чресел приближал ее к новому оргазму. А потом уже она крепко держала его в объятиях, когда он последовал за ней, выкрикивая ее имя.
        Он долго не двигался, а когда пошевелился, Мэгги пришлось прикусить губу, чтобы удержать при себе слова, которые грозили вырваться наружу. Она не понимала, что он увидел в ее лице, а он молчал. Потом снова взял ее на руки и понес в ванную.
        Они приняли ванну, он отнес ее в спальню и устроил на кровати так, чтобы она лежала на нем. Мэгги подумала, что пришло время сказать ему все те вещи, которые так и пытались слететь с языка.
        Дождь по-прежнему стучал по окнам, и тишина в спальне была такой убаюкивающей.
        И Мэгги заснула на груди Резы, а отблески пламени камина плясали на их телах.
        В эту ночь они испытали так много оргазмов, что трудно сосчитать. Она перестала отслеживать, сколько раз они просыпались и находили друг друга в темноте. А когда проснулись последний раз, за окном начало сереть, за морем поднималось солнце. Дождь прекратился. Реза поднял ее над собой, усадил к себе на колени и проник в нее еще раз. Настала ее очередь задавать темп, она стала медленно двигаться, чувствуя его как себя, будто они стали одним целым.
        Одно тело. Один ум.
        «Одно сердце», - подумала она, хотя знала, что так думать не стоит.
        И чем выше она поднималась, тем ярче разгоралось пламя между ними и тем больше она понимала.
        - Еще раз! - потребовал Реза, когда сладкое напряжение дошло до предела. - Еще один раз.
        Теперь они добрались до вершины наслаждения вместе.
        - Ты со мной? - спросил Реза тихо. Его руки медленно гладили ее по спине, будто возвращая на землю. Мэгги не могла пошевелиться, открыть глаза и не могла больше сдерживаться.
        - Я с тобой, - сказала она, прислонив голову к его голове, прижимаясь к нему всем телом. - Я люблю тебя.
        Но она не сразу осознала, что произнесла эти слова. Спустя мгновение почувствовала, что Реза под ней превратился в камень.
        Мэгги откинулась назад, чтобы посмотреть в его лицо, и ее сердце замерло. Она почувствовала, что в нем появилась трещина, и вот уже сердце разлетелось на куски!
        Реза застыл. Находясь рядом с ней, полностью отстранился от нее.
        - Реза, - прошептала она, - забудь, что я это сказала. Давай притворимся…
        - Нет. - Его голос звучал глухо. Он поднял ее, аккуратно посадил на кровать и отвернулся.
        Когда их глаза снова встретились, Мэгги увидела лишь его пустой жесткий взгляд.
        - Нет. Ты не можешь. Это невозможно.
        И более того, нежелательно.
        Глава 9
        Голос Резы прогремел, как раскаты грома.
        - Ты не любишь меня. Это недопустимо!
        Он не должен был допустить того, что случилось. Последствия подобных любовных отношений он разгребал всю свою сознательную жизнь.
        Мэгги все еще сидела на огромной кровати, где они практически не смыкали глаз всю ночь. Даже сейчас Реза испытывал желание к ней. Он прошел в свою гардеробную и надел спортивные брюки. Вернувшись в спальню, увидел, что она стоит у кровати, надевая его рубашку.
        Ему не хотелось смотреть на то, какой маленькой и изящной она казалась в его рубашке. Застегнувшись, Мэгги подняла голову и встретилась с ним глазами. Столько мыслей омрачали взор ее прекрасных глаз, что он почувствовал себя последним подонком на свете.
        - Я не хотела говорить этого, - оправдывалась Мэгги спокойным голосом, который, однако, подействовал на Резу, как удар боксера. - Но это не значит, что я сказала неправду.
        - Это не может быть правдой. - Он скрестил руки на груди и заставил себя прекратить любоваться ею. - Это не должно было случиться. Ничего из произошедшего.
        Он успел отследить мгновение, когда она перестала казаться уязвимой. Сначала в ее глазах вспыхнул огонек. Мэгги нахмурилась, как уже давно не делала, потому что оттачивала мастерство улыбок, складывания рук на коленях и демонстрацию хорошего воспитания.
        - Не понимаю, о чем вы. - Она говорила ровным холодным тоном. - К этому все вело. Если бы вы не ворвались в кофейню в Вермонте, мы могли бы остаться друзьями по переписке.
        - Мне нужна королева, а не любовница, - бросил он, не в состоянии понять, на кого сейчас больше злится: на себя или на нее. - У меня нет времени на флирт, и прежде всего с тобой.
        На секунду он подумал, что сломил ее, и поток ненависти к самому себе накрыл его с головой.
        Однако перед ним стояла его Мэгги. Непобедимый боец. Она боролась за свою жизнь двадцать лет. Разве может ее сокрушить этот неприятный разговор на рассвете? Он заметил, как дрожат ее губы, но она лишь плотно сжала их в прямую тонкую линию и стояла, упрямо задрав подбородок. У него возникло ощущение, что именно он может утратить самообладание, когда она подошла к нему ближе, чем следовало.
        Так близко, что он снова почувствовал ее запах. Этот запах снова возбудил его, хотя, казалось бы, это невозможно после прошлой ночи. Однако с Мэгги нет ничего невозможного.
        - Вы должны объяснить мне, почему тот факт, что мы спали вместе, является для вас проблемой, - спокойно продолжила она, казалось, полностью контролируя себя, хотя Реза увидел нервный блеск в ее глазах. - Или почему вы каждый раз выходите из себя, когда между нами что-то происходит? Разве вы этого не хотите? Неужели невозможно совместить: иметь одновременно королеву и любовницу?
        - Это недопустимо, - сказал он безразличным голосом, потому что только так мог удерживать себя под контролем. - Я король и не могу позволить себе ничего, что отвлечет внимание от моих обязанностей.
        Она беспомощно покачала головой:
        - О чем вы говорите?
        - Я, собственно, уже говорил вам. Я король. И в первую очередь должен уделять внимание моим подданным, а не утехам плоти. Иначе что это за король, который теряет ориентир, сбивается с пути. Поверьте мне.
        - Вы собираетесь жениться на мне, - в ее голосе слышалась ярость, - сказали, что хотите наследников. Как, по-вашему, они должны появиться на свет?
        - Не так, как обычно. - Он отступил назад, увеличивая расстояние между ними. - Я…
        - Прекратите повторять это!
        Реза не понял, кто из них больше шокирован, когда она крикнула на него. И не мог припомнить, чтобы кто-то хоть раз повышал бы на него голос. Почему он до сих пор стоит здесь и продолжает участвовать в диалоге? Но он не может уйти и оставить ее.
        - Перестаньте, - сказала она хрипло. - Вы король, я это знаю. Но при этом мужчина.
        - В этом и заключается проблема. Я должен быть больше чем мужчина. В моей жизни нет места незначительным заботам. Я раб обязательств и чести, а вы заставляете меня чувствовать себя исключительно мужчиной, Мэгги, чего я не могу допустить.
        Его лицо смягчилось. Плохой знак.
        - Реза…
        - Молчите! - властно приказал он, вновь став королем, а не ее игрушкой. - Я должен был отправить вас к вашему брату, как только нашел. Нельзя было привозить вас сюда. Я не могу допустить этого в моей жизни.
        - Этого?
        - Вас! Я сижу на троне, судьба моей страны в моих руках. Я должен думать об этом! Мой отец забыл о своем долге и поплатился за это, стал жертвой шантажа, потерял честь. Он практически поставил страну на колени, потому что любовница стала во главе угла, важнее короны. И его единственным оправданием была любовь.
        - Я ничего не знаю про вашего отца, но мы ведь с вами обвенчаны. Вы могли бы жениться на другой женщине, но не сделали этого. Значит, существует некая причина, - не отступала Мэгги.
        - Вы умерли. А я продолжал жить.
        Она почувствовала стальной стержень в спине.
        - Ясно. Поэтому сегодня ночью мы вместе спали.
        - Я должен жениться, должен руководить страной. Это обязанности каждого короля Константинии. Вы же заставляете меня думать, будто я нечто большее, чем король. Вы заставляете меня чувствовать себя мужчиной.
        - Вы и есть мужчина. Самый лучший мужчина!
        - Знаете, что происходит, когда король начинает верить в то, что он мужчина, ведет себя так, как все остальные. Он и становится на одну доску со всеми остальными, думает только об удовлетворении собственных желаний, только о себе, а не о своей стране.
        Мэгги с трудом вздохнула:
        - Но ведь существуют иные способы быть мужчиной. И речь идет не только о сексе, страсти, войне и боли.
        - Я провел всю жизнь вдали от народа на благо своей страны. И не откажусь от этого из-за женщины.
        - Реза…
        Его имя в ее устах звучала как музыка.
        - Не кажется ли вам, что есть другая причина, из-за которой вы теряете контроль? Может быть, думаете так же, как я? Как знать, а вдруг это ваш шанс стать королем и мужчиной?
        - Никогда, - резко возразил он. - Этого никогда не произойдет. Я не допущу.
        - Реза…
        Он не мог позволить ей стоять здесь, нагой, в его рубашке. Пора положить этому конец.
        - Я оповещу вашего брата, - заявил он, обошел ее и направился к двери. - Без сомнения, он захочет увезти вас в Санта-Домини, как найденное сокровище, коим вы и являетесь. Надеюсь, когда я встречусь с вами на том или ином приеме, мы будем любезны друг с другом.
        - Любезны? Реза, да ты с ума сошел? Реза, мы…
        - Не существует никаких «мы». - Он обернулся через плечо. - Я освобождаю вас от обязательств по договору.
        Она выглядела растерянной, тем не менее по-прежнему стояла с высоко поднятой головой. Он выглядел жалким по сравнению с ней.
        - А что, если я не освобождаю вас?
        Он пожал плечами, будто ему действительно все равно.
        - В таком случае будете выглядеть глупо, когда я женюсь на другой женщине. Что я и сделаю, Мэгги. Причем в ближайшем будущем.
        И он вышел из спальни. До того, как понял, что она права, и он может быть одновременно королем и мужчиной. До того, как она опять заставила бы забыть о том, кто он на самом деле.
        Каир Санта-Домини должен был прибыть на остров через несколько часов.
        Мэгги поняла, что Реза обратился к нему сразу после того, как вышел из спальни. Это означало, что брат должен оставить свои королевские обязанности и примчаться, чтобы встретить сестру, которую считал мертвой вот уже двадцать лет.
        - Его величество ожидает прибытия самолета из Санта-Домини через два часа, - улыбаясь, сообщила одна из служанок, когда Мэгги добралась до своей комнаты, все еще одетая в рубашку Резы. От мысли, чтобы надеть платье, которое он снял с нее с таким мастерством, ей захотелось умереть. Вместо этого она решила устроить шоу для персонала на случай, если вдруг они не заметили, как он нес ее по залам прошлой ночью. Хотя лучше не думать о прошлой ночи.
        - Благодарю вас.
        А что еще она могла сказать.
        Мэгги не знала, чего ожидать от брата.
        Она отправилась в свою ультрасовременную ванную комнату, включила горячую воду в душе и принялась тереть кожу, пытаясь смыть с себя все тактильные воспоминания о Резе. Избавиться от его запаха, прикосновений. Воспоминаний о языке на коже. Потом она опустилась вниз, уткнулась подбородком в колени и расплакалась.
        Вновь одевшись, на этот раз в платье-футляр, мягкие кожаные ботинки и чудесный кашемировый палантин, она долго стояла перед зеркалом в своей комнате. Вспоминая, как Реза стоял у нее за спиной.
        «Остановись, - призывал внутренний голос. - Ты делаешь все только хуже».
        Мэгги вышла из виллы, пока слуги паковали вещи. Она предполагала, что Реза будет избегать ее.
        Она сидела в столовой и нехотя ела, уговаривая себя, что это необходимо, как вдруг широким шагом вошел Реза. Мэгги во все глаза глядела на него, не пытаясь притворяться и ненавидя себя за слабую надежду, терзающую сердце.
        Он ничего не сказал. Не взял назад ни одно из своих слов, сказанных в спальне. Его серые глаза скользнули по ней, словно бы убеждаясь, что она все еще здесь, а затем он переключился на выбор блюд.
        Явно голоден. Почему он решил прийти сюда и мучить ее, а не приказал принести еду в свои покои?
        - Вы намеренно мучаете меня? - спросила Мэгги.
        В окаменевшем лице мужчины, который повернулся к ней, не было ничего, напоминавшего прежнего Резу. Будто за столом сидел незнакомец.
        - Не могу представить, о чем вы говорите.
        Мэгги вскочила:
        - Если хотите продолжать в том же духе, не буду вас останавливать. Поверьте, я провела много времени, разглядывая другую жизнь за окном и мечтая оказаться по ту сторону. С вами я не буду играть в эти игры.
        Его подбородок дернулся. Это движение она видела двадцать четыре часа назад, но тогда посчитала его за проявление надежды, ведь это было до сцены в спальне, до того, как он выбросил ее, как мусор, из своей жизни.
        Мэгги думала, что, став принцессой, уже никогда не испытает это чувство. Однако, вероятно, в ней таилось что-то, что позволяло другим столь беспечно отшвыривать ее в сторону.
        - Никто не просит вас об этом, - только и сказал он.
        - Я не намереваюсь стоять здесь, пока вы разговариваете со мной, как робот! - Мэгги швырнула льняную салфетку на стол и осталась на месте. Она не просила его напрямую изменить свое решение.
        Он откинулся назад, сжав губы в прямую линию, которую ей захотелось поцеловать. В этом и заключалась проблема. Она хочет его, несмотря на то что он не хочет ее совсем.
        - Мои люди не могут быть полностью уверены, - сказал он холодным, отстраненным голосом, - но полагают, что знают, что случилось с вами.
        Мэгги захотелось ударить его, и не только льняной салфеткой, при этом одновременно хотелось услышать свою историю. И она осталась.
        - Человек, о котором мы знаем, что он был военным в армии Санта-Домини, ушел в незапланированный отпуск спустя некоторое время после автокатастрофы, унесшей жизнь ваших родителей. Мы проследили его путь до Лондона. Несколько недель спустя женщина, ставшая известной органам Великобритании после неудавшейся попытки контрабанды наркотиков, взяла авиабилеты в один конец до Нью-Йорка для себя и ребенка. Основываясь на архивных записях, мы можем утверждать, что ребенка с таким именем не существовало. Женщина вскоре исчезла из поля видимости в Нью-Йорке, больше о ней никто не слышал. Тем не менее три недели спустя вас обнаружили на сельской дороге в штате Вермонт.
        - Вы думаете, ее наняли перевезти меня за океан и спрятать от людей, разыскивающих меня?
        - Я думаю, если бы хотели спрятать, они оставили бы вас в той машине, - мягко сказал он. - Скорее всего, кто-то пожалел восьмилетнюю девочку. Подозреваю, та женщина должна была заботиться о вас, а не бросать в одиночестве.
        - Хорошо. Видимо, это моя судьба. Все повторяется снова.
        При этих словах Реза взглянул на нее, и на мгновение ей показалось, что он ошеломлен. Правда, через секунду видение исчезло.
        Выйдя из комнаты и оставив его наедине со своей короной и обязательствами, Мэгги сказала себе, что была счастлива, но почувствовала лишь пустоту внутри себя. Чем больше была пустота, тем меньше уязвимых мест было у Мэгги.
        Она убедила себя лишь в том, что счастлива слышать, что самолет из Санта-Домини приземлился. Она всегда хотела семью и дом!
        «Ты не привыкла к ощущению счастья, - упрямо убеждала она себя, - именно поэтому тебе хочется плакать».
        Реза послужил лишь промежуточной станцией. Он тот, кто ей действительно нужен. Средство на пути к достижению цели.
        Если она будет чаще повторять это, когда-нибудь обязательно в это поверит.
        Мэгги стояла в холле, когда машина с Каиром Санта-Домини въехала на территорию виллы. Конечно, она была одна. Потому что всегда была одна.
        Она услышала легкий шорох и обнаружила рядом с собой Резу. Ей не удалось понять, что у него за выражение лица, его глаза мрачно горели.
        - Вам не обязательно находиться здесь, - сказала Мэгги, потому что не могла стоять тихо. - Я уверена, у вас много важных королевских обязанностей.
        Реза издал тихий звук, который Мэгги приняла за проявление раздражения.
        Она отвернулась от него и стала наблюдать за происходящим.
        Из джипа выскочил мужчина, не дожидаясь полной остановки машины и слуг, которые открыли бы дверь. Он остановился и не двигался, пока из машины не вышла рыжеволосая женщина и не встала рядом с ним, взяв его за руку.
        У Мэгги не было сомнений в том, кто он. До того как вернуться в свое королевство, Каир Санта-Домини приобрел широкую известность как король в изгнании и плейбой вселенского масштаба. Она видела его лицо на страницах журналов на протяжении многих лет, и было трудно поверить, что сейчас он здесь. Больше, чем пробирка с анализом крови, делала их одной семьей.
        Женщину - королеву Бриттани - Мэгги знала из Интернета. Когда-то она была звездой реалити-шоу и танцовщицей стриптиза, а сейчас одной из наиболее популярных королев в Европе.
        Каир двинулся к вилле. Мэгги перестала дышать, обнаружив, что изо всех сил вдавливает ногти в ладони, но не могла остановиться.
        Реза пошевелился рядом с ней. Внезапно она ощутила его руку на спине и даже хотела крикнуть на него, спросить, что он творит. Но не хотелось предпринимать ничего из того, что заставило бы его убрать руку. Не важно, что для него это ничего не значит. Как, впрочем, и она. Тоже ведь ничего не значит для него, несмотря на чувства, которые к нему испытывает.
        Для нее эта рука стала всем.
        А потому ей и удалось устоять на месте, пока Каир Санта-Домини и его королева быстро прошли в холл. Поэтому она смогла дышать, пока брат переводил взгляд с Резы на нее.
        Он подходил все ближе и внезапно остановился.
        Королева Бриттани что-то пробормотала, но Мэгги не услышала ее. Лишь когда Реза что-то ответил, догадалась, что королева, по всей видимости, поприветствовала их.
        Каир молчал, жадно разглядывая ее. Мэгги поняла, что может только смотреть на него в ответ.
        Сердце выпрыгивало из груди. У него те же глаза. Того же цвета, что она видит в зеркале каждый день.
        Он произнес что-то на языке, который Мэгги приняла за итальянский.
        - Мы сделали анализ крови. - Она приготовилась к тому, чтобы снова быть отвергнутой. - Я сделаю еще один, если вы еще не верите.
        Она почувствовала, как рука Резы вжимается ей в спину, будто он и не отрекался от нее после произошедшего. Ее ногти крепче впились в ладони.
        - Вы выглядите, как привидение, - сказал Каир резким и одновременно почтительным тоном. - Очень похожи на нашу мать.
        - Тем не менее не привидение, - парировала Мэгги.
        - Конечно нет, - согласился Каир, оставил руку своей королевы и двинулся вперед, взглядом изучая вновь обретенную сестру, будто не мог поверить, что она действительно жива. Будто и хотел бы, чтобы она была жива, и одновременно боялся, что это не так.
        - Вы Магдалена и не можете быть кем-то еще.
        - Зовите меня Мэгги, - прошептала она.
        Каир Санта-Домини улыбнулся так широко, словно солнце осветило весь зал.
        - О, сестричка, я всегда тебя так называл.
        Потом он обнял ее, оторвал от земли и прижал к себе. Мэгги пребывала в ошеломлении. Поймала взгляд Резы через плечо Каира. Тот вонзился в нее серебристым отблеском.
        Она положила руки на плечи брата, обнимая его. Правда, ее взгляд был прикован к Резе. Попыталась убедить себя, будто ей все равно, когда любимый мужчина склонил голову и отвернулся.
        Мэгги сочла за лучшее сосредоточиться на более приятных вещах. На мужчине, который поставил ее на ноги и снова принялся изучать ее лицо. Ее брат!
        На этот раз это оказался не сон и не сказка. Этот человек - ее семья. А значит, существует шанс для маленькой искры надежды.
        Глава 10
        Тронный зал во дворце Константинии использовался исключительно в особых случаях. Для коронаций, проведения некоторых церемоний и обращения к народу. В остальные дни это был один из пунктов посещения во время туристических экскурсий по официальной части замка.
        Сегодня у Резы не было никакого повода приходить сюда и вставать перед троном, словно просителю из прошлого.
        Минуло уже несколько недель с тех пор, как Мэгги покинула виллу и мир узнал о том, что принцесса Санта-Домини выжила в автомобильной катастрофе, случившейся двадцать лет назад.
        Теперь, как и предсказал Реза, она сделалась основной мишенью папарацци.
        Не имело значения, что он знает, сколько усилий она приложила, чтобы научиться любезно улыбаться фотографам, выглядеть столь же элегантной и красивой, как ее мать, настоящая представительница рода Санта-Домини, потому что поиск, затянувшийся на двадцать лет, казался непростительным преступлением.
        Он убеждал себя, что читал все эти статьи и смотрел выпуски новостей только для того, чтобы узнать, когда и при каких обстоятельствах будет обнародовано его имя. Однако оно так и не было оглашено в связи с историей найденной принцессы. Реза не стал ломать голову, пытаясь понять, почему двор Санта-Домини решить утаить тот факт, что это именно он нашел принцессу.
        Новости из дворца Санта-Домини поступали крайне скудные. Королевский двор сделал официальное заявление о возвращении принцессы, в котором сообщалось, что она найдена спустя годы, счастлива вновь встретиться со своим братом и вернуться в ту жизнь, о которой забыла. Каир сделал заявление, в котором выразил радость в связи с тем, что его сестра, ранее считавшаяся погибшей вместе с остальными членами семьи, вернулась домой. А мир должен был довольствоваться теми немногими фотографиями, которые королевский двор предоставил в первые дни после возвращения Мэгги. Она и Каир рядом, смеются. Мэгги держит на руках своего племянника, наследного принца Рафаэля, а королева Бриттани смотрит на них.
        Все фотографии были очень позитивными.
        Однако Реза, как и прежде, оставался холоден.
        В тронном зале собрались, казалось, духи всех ранее почивших представителей королевской крови Аргосов. Он чувствовал, как давит на него их неодобрение, словно корона, которую он надевал только по особым случаям.
        Он посмотрел на трон.
        Это всего лишь стул, хотя и родом из XVI века, сделанный из отполированного дерева и сияющий на солнце, которое проникает в зал через витражные окна, превращая его в некое подобие капеллы. Место силы и решительности, так учили Резу.
        Он не понимал, почему какая-то его часть хочет сжечь этот трон, разломать голыми руками, превратить в щепки для растопки камина.
        Только вот нельзя потакать собственным желаниям из жалости к себе. Он дал ей уйти, что должен был сделать в самом начале. Тогда, когда понял, что не сможет держаться от нее на расстоянии, и она превратила его в подобие отца.
        Реза сделал свой выбор.
        Заставил себя отвернуться. Пошел обратно к массивным входным дверям, кивнув охранникам. Он слышал бормотание в наушниках, когда охранники последовали за ним к большому залу, оповещая всех во дворце о перемещениях короля.
        Да здравствует безупречная публичная жизнь на протяжении всех тех лет, когда он жил, извиняясь на ошибки отца! Все время, искупая его грехи.
        Он раздраженно отмахнулся от навязчивых мыслей и направился в рабочий кабинет.
        Как бы то ни было, он, как обычно, держался собранно и равнодушно, когда вошел в кабинет и увидел, что его ожидают три адъютанта и секретарь.
        - Ваше величество. - Почтительный тон секретаря, каким тот всегда обращался к королю, внезапно разозлил Резу. - Возникли новые обстоятельства.
        - Уточните, что вы имеете в виду, - буркнул Реза, обходя стол. Из окон кабинета можно было наблюдать историческую часть города, далекие, покрытые снежными шапками горы, сияющие альпийские озера.
        А он видел только ее лицо.
        Реза стиснул зубы и посмотрел на своих подданных.
        - Принцесса, ваше величество, - продолжил секретарь очень осторожно. - Она дала свое первое интервью.
        Он не стал играть в игры и спрашивать, какую принцессу имел в виду секретарь, хотя какая-то его часть хотела спрятаться, не слушать никаких новостей.
        - Думаю, это первое интервью из многих. - Реза больше почувствовал, чем заметил, как его сотрудники обменялись взглядами, и взял себя в руки. - Полагаю, у вас имеется веская причина, почему вы сообщаете мне об этом интервью?
        Секретарь еще больше выпрямился.
        - Она обсуждала свои свадебные планы, ваше величество. Довольно подробно.
        Резе потребовалось приложить максимум усилий, чтобы сделать вид, будто эта новость оставила его равнодушным.
        Ах, если бы это соответствовало действительности!
        - Направьте принцессе мои поздравления и соответствующий подарок, - пробормотал он, делая вид, что забыл о теме разговора.
        Он пристально посмотрел на слуг.
        - Подобные формальности, несомненно, улаживаются автоматически без моего участия.
        - Боюсь, я не смогу оценить интервью по достоинству, ваше величество. - Секретарь включил планшет и нажал кнопку запуска видеоизображения на мониторе.
        Реза не желал смотреть интервью. Ему хотелось вышвырнуть планшет из окна, а еще вновь ввести казни и открыть старые подземные тюрьмы. И да, в первую очередь он применил бы эти меры к стоящим перед ним слугам.
        Он ничего не желал. Только смотреть на Мэгги, улыбавшуюся американскому журналисту.
        Она слишком красива. Чудесные скулы кажутся более четко очерченными, живые глаза теплее и дружелюбнее, чем он помнил. Голос прежний, мягкий, хрипловатый.
        Единственная, о ком он мог сейчас думать, - Мэгги, сидящая перед ним на коленях, глубоко втягивающая его член в рот.
        Будь она проклята!
        Он и раньше знал, что она приведет его к погибели. Но не понимал, что, даже после того, как устранит соблазн из своей жизни, не сможет восстановиться.
        «Нам стало известно, что вы планируете отдать должное традициям королевской семьи Санта-Домини, хотя так долго жили вдали от нее», - спросил журналист.
        «О да», - ответила Мэгги таким дружелюбным тоном, будто тот был ее лучшим другом.
        Реза отметил, что стоит выплатить бонус своей команде по связям с общественностью за то чудо, которое они сотворили, работая с Мэгги. Она ничем не напоминала крикливую официантку, которую он обнаружил в Америке, выглядела как та, кем всегда была: Магдаленой Санта-Домини.
        «Я была обручена с королем Константинии с момента моего рождения. И буду счастлива выполнить мой долг. Ведь не каждая девушка просыпается однажды утром и узнает, что она принцесса и, более того, обручена с королем».
        «Однако вы совсем недавно узнали, кем являетесь на самом деле, - продолжил журналист. - Как вы можете настолько быстро решиться на этот важный шаг?»
        «Это король нашел меня», - сказала Мэгги чуть робко.
        Реза понял, почему об этом факте не сообщили раньше. Они ждали подходящего момента. Для максимального воздействия. Он восхитился тем, как тщательно представители королевского рода Санта-Домини следят за своей репутацией.
        «Он знал, кем я являюсь, еще до того, как об этом узнала я. Мы провели некоторое время вместе, пока я свыкалась со своей новой ролью».
        Мэгги улыбнулась, и весь мир увидел, что принцессу переполняют эмоции. У Резы по коже побежали мурашки, особенно когда она подняла глаза, и стало видно, что ее лицо залила краска.
        «Я более чем довольна своей судьбой».
        Его рука рванулась вперед и остановила видео. Сердце билось в груди, болезненными ощущениями отзываясь в ребрах.
        - Если продолжите просмотр, ваше величество, - сказал секретарь еще более осторожнее, чем раньше, - услышите, как принцесса сообщает, что свадьба состоится в июне.
        - В июне, - повторил Реза. Его голос будто не принадлежал ему.
        - Да, ваше величество.
        - В этом июне?
        Секретарь кивнул.
        Он неотрывно смотрел на планшет перед собой.
        Он едва узнавал себя, и в этом была ее вина.
        Реза всю жизнь избегал эмоциональных привязанностей. Этому он научился, глядя на своих родителей, и пытался управлять королевством, пока Мэгги распространяла ложь на весь мир, загоняя его в угол ринга, из которого невозможно выйти, не спровоцировав международный конфликт и не испортив отношения между двумя королевствами.
        Он глубоко вздохнул, потом расслабился.
        Значит, она бросила ему перчатку. Прекрасно, он принимает вызов.
        Мэгги может думать, что хочет мужчину. Но Резу не обмануть. Настало время показать ей, что произойдет, если дразнить мужчину и короля.
        - Вертолет должен быть готов через пятнадцать минут, - распорядился он спокойно и ровно, будто в груди не горел пожар. - Я думаю, настало время навестить мою милую невесту.
        Мэгги почувствовала его еще до того, как услышала шум.
        Она ждала в одном из больших залов дворца, предназначенных для встреч с главами государств и монархами, сидя, как идеальная принцесса, в которую превратил ее Реза. Ее немедленно уведомили, что его вертолет пересек воздушное пространство Санта-Домини, потом проинформировали, что он приземлился.
        А ей не требовались слуги, которые сообщили бы на ушко, что Реза уже во дворце и идет прямо к ней. Она почувствовала это глубоко внутри себя в области живота. А потом он наконец вошел в зал, как к себе домой, и положение лишь ухудшилось.
        Или улучшилось? В зависимости от того, под каким углом она решила бы смотреть на происходящее.
        Реза вошел во дворец ее брата той же походкой, как когда-то давно вошел в кофейню. Выглядел как стихийное бедствие. Королевская мощь и нрав во всех отношениях.
        Мэгги заставила себя оставаться на месте, несмотря на то что он стремительно, как товарный поезд, приближался к ней.
        Двери за ним закрылись. Они остались одни в этом вычурном зале, полном антиквариата и бесценных произведений искусства. Но она видела сейчас только его.
        - Я знала, что вы придете, - мягко сказала Мэгги, когда он остановился перед ней, излучая ярость и что-то еще, чего распознать было невозможно. - Я удивлена, что это заняло у вас так много времени.
        - Вы должны были предупредить меня, что обладаете шестым чувством. - В его голосе слышались раздражение и угроза. Однако для нее звук его голоса был как ласковое прикосновение. Как и тело, скользящее по ней и в ней. Тем не менее необходимо сконцентрироваться. - Я бы сэкономил время.
        Если бы она была сейчас на вилле, его слова могли бы убить ее. Но Мэгги уже несколько недель находилась в компании своей чудесной озорной золовки и остроумного ироничного брата и, соответственно, стала другим человеком. Возможно, более опытной и решительной, по сравнению с той девушкой на следующее ужасное утро после их совместной ночи.
        И надо признаться, она видела его насквозь.
        - Вы не отвергли меня, Реза. - Она говорила мягко, без обиняков, потому что уже потеряла двадцать лет жизни и не хотела терять ни секунды больше. - Я знаю, вы могли убедить себя, что это так. А в действительности вы в испуге убежали от меня…
        Как она и предполагала, он застыл, превратился в гранитную глыбу.
        - Прошу прощения?
        Она улыбнулась его словам и отнюдь не одной из своих фальшивых улыбок, «как у принцессы».
        - Мне нравится, как вы произносите эту фразу, чопорно и возмущенно. Но это правда. Я думаю, вы и сами знаете это.
        - Король Константинии не бежит в испуге. - Реза поднял брови и остался стоять перед ней. - По определению.
        - Возможно, и нет. - Она тоже подняла брови, откидываясь на диван. - Кстати, а как обстоят дела с вами, Реза?
        - Со мной? - Он нахмурился. - Я не понимаю.
        Конечно, он не понимает.
        - Вы настоящий король, думаю, все с этим согласятся.
        Это так. Даже во дворце другого короля Реза излучал королевскую власть. Мэгги чувствовала это в своем теле, в области живота.
        - Тем не менее действительно будете делать вид, будто вы не мужчина из плоти и крови с его потребностями?
        - Я не делаю вид. И мне не нужно идти на поводу низменных инстинктов. Я не допускаю, чтобы мной управляли потребности.
        Мэгги подумала, что он обращается прежде всего к себе, а не к ней.
        - Однако допускаете, чтобы ваши покойные родители и их ужасный брак управляли вами.
        Он разгневанно посмотрел на нее, хотя, справедливости ради, она ожидала подобную реакцию.
        - Я, пока находилась здесь, провела небольшое расследование, касающееся жизни ваших родителей. Раскопала все: слухи о том, что ваш отец был настолько без ума от той женщины, что практически вверг свою страну в состояние войны, обесчестил корону, а затем лишил себя жизни - все это мерзкие сплетни.
        - Это не сплетни, а факты, которые я долгие годы держал в тайне от общественности. - Голос звучал ровно, однако Мэгги видела, как дернулся мускул на его щеке, выдавая истинные чувства. - А теперь, когда вы знаете постыдную правду, нет необходимости разыгрывать спектакль, не правда ли?
        Мэгги крепче сжала руки на коленях, пытаясь достучаться до него.
        - У меня давно нет родителей. Но я понимаю, что они должны делать. Прежде всего, защищать вас, Реза, а не назначать ответственным за собственные проблемы.
        - Вы понятия не имеете, о чем говорите, - прозвучало явно измученно.
        - Как скажете. - По голосу можно было понять, что она не согласилась, склонила голову, что ему так нравилось. - Вам лучше знать, ваше величество.
        На секунду показалось, что она слышит скрежет его зубов.
        Правда заключалась в том, что она знает его. Находясь вдали, поддерживала в себе пламя надежды. Она знает его, потому что была им. Он такой же одинокий, как и она, на протяжении многих лет. Он прячет свое одиночество во дворцах и на виллах, за сшитыми на заказ костюмами, тирадами об обязанностях короля, но он всегда один. Его жизнь принадлежит исключительно королевству.
        Жизнь во дворце ярче, чем в маленькой комнате в штате Вермонт, но и в его жизни существует узкая кровать и непреходящий холод. Мэгги знает это лучше, чем остальные.
        И она знает Резу лучше, чем остальные, прежде всего потому, что в то ужасное утро он дал ей возможность увидеть свою боль, скрытую за маской.
        Он нашел и спас ее от жизненных обстоятельств, в которых она оказалась не по своей воле. Теперь она может помочь ему и тоже его спасти.
        - Что именно вы делаете, как думаете? - спросил Реза со скрытой угрозой в голосе, но Мэгги не желала позволять запугать себя. - Вы действительно считаете себя вправе назвать дату свадьбы, чтобы я согласился с этим только потому, что это вы так решили?
        - Это был ваш собственный план, если не ошибаюсь. - Мэгги пожала плечами.
        - Вы должны были предупредить меня, насколько безумны. Я бы все организовал иначе.
        - Я безумна из-за вас! - выпалила она и встала, не оправляя платье, хотя и тщательно выбирала подходящую одежду и в этом выглядела как королева. Она заметила, что он это тоже увидел. - Вы сделали из меня принцессу. Теперь я хочу быть вашей королевой. Как обещано.
        Реза сжал кулаки. Его взгляд метал молнии. Но он здесь, и она остается на месте, делая вид, что совершенно спокойна.
        - Вы не можете заставить меня взять вас в жены! - рявкнул он, будто завершая разговор. Но тем не менее остался на месте.
        Мэгги только улыбнулась:
        - Во-первых, не вы решаете, жениться на мне или нет. Это ваша судьба. - Мэгги догадалась, что Реза вспомнил, как сам говорил ей эти слова. В его серых глазах сверкнуло знакомое серебро. В этот момент она поняла, что все будет хорошо. Все получится. Внутреннее чувство вело ее по правильному пути. - А во-вторых, глупый вы человек, неужели не поняли, что мы созданы друг для друга? Вы нашли испуганную, побитую жизнью женщину и превратили ее в принцессу.
        - А вы превратили короля в мужчину.
        Ей показалось, или в его голосе уже не наблюдалось раздражения, во всяком случае, оно утихало.
        Мэгги заметила серебристый блеск в его глазах и больше не боялась. Она уже потеряла его однажды, пусть и ненадолго, и больше не допустит этого.
        Она направилась к Резе, глядя, как напрягаются мышцы его лица. Но не остановилась, подошла ближе. Положила руки ему на грудь и прижалась к нему, не сводя с него глаз.
        - Я люблю тебя, Реза, люблю короля в тебе. Люблю серьезность, с которой ты относишься к своим обязанностям. Люблю, как заботишься о подданных. Но обо мне позаботился мужчина. И его я люблю больше.
        - Мэгги, я не знаю, как жить правильно. Мой отец…
        - Ты не твой отец, - заявила она на полном серьезе. - А у меня нет желания становиться твоей любовницей. И вообще, никто не знает, каково это - жить правильно. В этом весь вопрос.
        И тут она поняла, что лед треснул. Его глаза ярко заблестели серебром, руки обняли ее.
        Он тесно прижал ее к себе.
        - Ты знала, что я приду к тебе? Знала, что я не в состоянии сопротивляться?
        - Во всяком случае, надеялась…
        - А если я женюсь на тебе, что произойдет? Если ты ускользнешь из-под моего контроля, а я заблужусь без тебя в этой жизни, что тогда?
        - Тогда я приду и найду тебя, где бы ты ни заблудился, - пообещала Мэгги. - Точно так же, как ты пришел и нашел меня. Обещаю, я не дам тебе оступиться. Не превращу тебя в дурного короля. А кроме того, приложу все усилия, чтобы сделать тебя лучшим мужчиной на свете.
        Она почувствовала, как слезы заливают лицо. Реза наклонился и мягко поцеловал ее в лоб.
        - Думаю, я любил тебя всю жизнь. Любил даже абстрактно. Я оплакивал тебя. А потом увидел на той фотографии и влюбился заново.
        Он поцеловал ее настоящим страстным поцелуем. Снова и снова, будто они давали обет верности, сливались воедино.
        Реза отстранился от Мэгги. Она встала на цыпочки и бережно взяла его лицо в свои руки.
        - Когда меня нашли на дороге, - Мэгги нежно поцеловала его, - я мечтала жить в сказке. Короли, королевы, дворцы. Каждую ночь на протяжении многих лет ложилась спать и мечтала, что выдуманные мной герои оживут. Но, может быть, эти люди действительно жили, хотя и остались в той жизни, которую я потеряла в автокатастрофе.
        Он прошептал ее имя, прижимая крепче к себе.
        - Реза, - ее голос дрожал, - понимаешь, я мечтала о тебе всю жизнь. Просто ненадолго забыла твое имя.
        Его улыбка была прекрасна.
        - Я постараюсь, чтобы ты больше никогда его не забыла.
        - Женитесь на мне, ваше величество, - прошептала она, запрокидывая голову. - Сделайте меня вашей королевой.
        В июне того же года во время церемонии, транслируемой по всему миру и освещаемой в прессе, в присутствии вновь обретенной семьи и в стране, которая влюбилась в пропавшую принцессу, Реза взял ее в жены.
        И они жили долго и счастливо, превращая свою сказку в жизнь.
        Именно так, как и мечтала Мэгги.