Право на страсть Натализа Кофф
        Запреты #2
        Она перестала доверять людям. В ее жизни нет места романтике, чувствам и страсти.
        Она просыпается по утрам с одной лишь целью: доказать всему миру и себе, что достойна той роли, которая ей отведена.
        Он знает цену своему телу. Его время стоит миллионы, но какова плата за его сердце - не знает даже он сам.
        Они живут в разных мирах, с разными ценностями и принципами. Между ними пролегла пропасть, но хватит одной мимолетной встречи, чтобы окунуть их в пучину страстей. Сумеют ли они отвоевать свое право на чувства, если весь мир окажется против них?
        
        НАТАЛИЗА КОФФ
        ЦИКЛ "ЗАПРЕТЫ". КНИГА 2
        ПРАВО НА СТРАСТЬ
        
        ГЛАВА 1
        Бессонная ночь, дикая мигрень и отстойное настроение - все отошло на задний план, как только я оказался в холле офиса «Леогарда». Один дьявол знает, чего мне стоило вот так сорваться со съемок, отложить все дела и оказаться здесь ровно за неделю до свадьбы брата. Но я был счастлив, что сумел вырваться. Думаю, брат тоже будет рад. Пусть наши отношения не всегда были хорошими.
        Офис «Леогарда» стабильно навевал на меня скуку. Я бы не смог, как мой старший брат Роман, ежедневно просиживать штаны за столом. Меня привлекали суета и движение. А прозябать в тесном кабинете - совершенно не мое.
        Оказавшись в лифте, нажал нужную кнопку.
        Мысленно прикидывал и предвкушал грядущий мальчишник. Уверен, Рома пошлет меня в далекий эротический пеший тур, когда узнает, где именно я забронировал VIP-кабинку. Разумеется, я не планировал сбивать старшего с пути истинного и провоцировать на измены любимой женщине. Нет, ни за что. Тут я старался скорее для себя. Что может быть лучше, чем уйти в отрыв и не оказаться под прицелом журналистов? Можно сказать, я планировал как следует покуролесить, прежде чем приступить к очередным съемкам.
        Двери кабинки лифта разъехались, и я заулыбался.
        Знакомая невысокая фигурка стояла спиной ко мне. Было видно, что девушка занята своими делами настолько, что не расслышала сигнала лифта. В приемной больше никого не было, и я решил, что имею право поприветствовать будущую жену брата так, как хочется.
        Раттана мне очень нравилась. Разумеется, как подруга. Не нужно быть гением, чтобы видеть, как сильно она любит моего старшего брата. А тот, в свою очередь, сходит по ней с ума. Идеальная парочка.
        Сразу после Нового года они прилетали ко мне в гости. У меня выдались свободные выходные, и брат с радостью принял приглашение.
        Именно тогда мы с Ратти окончательно сдружились. Рома пусть и понимал, что мне можно доверять, а все равно ревновал свою женщину ко мне. Неудивительно. Ведь его избранница была настоящей красавицей с удивительной внешностью, словно экзотический, редкий цветок.
        Ратти стояла спиной ко мне, упираясь рукой в бедро, и разговаривала по телефону. Вернее, просто слушала, запрокинув голову.
        Я не видел ее лица, но темные волосы на миг заворожили меня. Кажется, они успели отрасти с момента нашей последней встречи.
        Что-то странное шевельнулось в груди. Черт! Это ведь невеста, почти жена брата! Моя подруга! Да практически сестра!
        Но взгляд замер на красивой фигурке. Вернее, на попке, обтянутой черной тканью строгих офисных брюк.
        Млять! И где носит Ромкину секретаршу, когда она нужна, чтобы отвлечь меня от ненужных мыслей?!
        Мне так и хотелось заорать во весь голос. Ведь тогда я бы не обратил внимания на фигуру Ратти. И уж тем более не испытал бы странного влечения к девушке, которая через неделю станет мне родственницей.
        Ратти молчала, коротко отвечала «угу» в трубку. А потом и вовсе принялась растирать шею хрупкой ладонью.
        Вид коротких ногтей темно-вишневого цвета, запутавшихся в волосах, заставил меня застыть на месте. Я представил, как эти хрупкие пальцы зарываются и в мои волосы, немного оттягивают пряди и ласкают кожу.
        Да будь я проклят! Твою ж мать!
        Мозг будто отключился. Я сам не понимал, что умудрился приблизиться, будто находясь под гипнозом, к девушке со спины.
        Незнакомый ранее дивный аромат ударил в ноздри. И я буквально «поплыл».
        Кто-то кричал в трубку. Девчонка хранила невозмутимое молчание. А я, словно со стороны, увидел собственные руки, точно они принадлежали не мне.
        Секунда. И я уже обхватил девушку за плечи и рывком прижал к своей груди.
        Женская фигурка идеально, точно слепленная под меня, оказалась рядом.
        Рома меня кастрирует! Это очевидно.
        Но я ничего не мог поделать. Меня тянуло к этой девушке так, что любые предохранители отказали. Я пообещал себе, что уже утром свалю из города, из страны. Совру брату. И ближайшие пару лет буду избегать встреч с родней, чтобы не «спалиться». Но сейчас я позволил себе больше, чем может позволить брат жениха.
        Как только мои руки сомкнулись на хрупкой талии, ладонь заскользила по плоскому животу и замерла под грудью, я понял - это конец. Мое тело, утомленное перелетом, стрессом и бессонницей, реагировало на близость женщины.
        А я, как идиот, прикрыл глаза и шумно выдохнул.
        - Привет! - прошептал я, понимая, что это единственное касание, которое могу себе позволить.
        - Перезвоню! - жесткий приказ, не терпящий возражений.
        Голос в телефоне тут же затих. А девушка в моих руках напряглась и замерла, точно превратилась в каменную статую.
        Я считал удары собственного сердца. И понимал всего две вещи.
        Первое: в моих руках - не невеста брата.
        Второе: я до охренения хочу именно эту незнакомку.
        - Настоятельно рекомендую убрать «ствол», - спокойно произнесла девушка.
        Мягкий голос журчал, вызывая странное тепло в моем теле. И я крепче обвил руками тело прелестной незнакомки.
        Господи! Пусть она окажется не страшной! Разве я многого прошу? Обещаю быть хорошим мальчиком!
        - Он не убирается, - заулыбался я.
        - Считаю до трех! - пригрозила девушка, стоя так же неподвижно.
        А я хмыкнул. Ну, что она может сделать мне? Я ведь на голову выше, шире, тяжелее.
        Пусть зовет на помощь. Да хоть всю службу безопасности. Плевать!
        - Три! - спокойно произнесла девчонка.
        Не знаю, что именно она провернула. Но ровно через секунду я валялся на полу в приемной гендиректора «Леогарда», смотрел на незнакомку снизу вверх и думал, что Судьба, сука, тетка отличная. Даже замечательная. Ведь незнакомка обладала не только сногсшибательной фигуркой, но еще и красивеньким личиком.
        Я лежал, думал, размышлял.
        И пока мыслительные процессы проходили туго и с явными пробуксовками, дверь в кабинет руководства компании открылась, и мой старший, грозный, серьезный братишка появился в приемной.
        - Познакомились? И отлично! Руслана Михайловна, а вы не сообразите нам кофе? - хмыкнул Рома.
        А я смотрел на девушку, которая, судя по выражению лица, планировала мое убийство.
        - Роман Дмитриевич, думаю, вам кофе лучше выпить в ресторане. Могу не сдержаться и ненароком отравить вашего гостя, - отрезала девушка, скрестив руки на груди.
        Я невольно заскользил взглядом по неглубокому вырезу, по молочно-белой коже промелькнувшего полушария груди, по хрупким плечам.
        - Тогда перенеси встречи, Рус, - усмехнулся брат и протянул мне руку. - Пойдем, мелкий. Рад тебя видеть.
        - Тупая блондинка, - скорее прочел по женским губам, нежели услышал.
        Легко поднялся на ноги. Не переставая широко улыбаться, выразительно посмотрел на розовые губки секретарши брата.
        - Рад был встрече, - подмигнул я, поправляя брюки, в которых было все еще невероятно тесно.
        Намеренно задержал руку на поясе. Пусть видит, что первая встреча не оставила меня равнодушным. Мне скрывать нечего.
        - Не взаимно! - оскалилась девчонка.
        А я выдал в ответ свою лучшую улыбку, отточенную до совершенства.
        Рома подтолкнул меня к лифту. И пока брат звонил невесте, чтобы сообщить о моем приезде, я, не отрываясь, смотрел на Руслану.
        Неделя до свадьбы брата будет жаркой. Я был в этом уверен. И поднятый вверх средний палец руки Русланы Михайловны подтвердил мои мысли.
        Я лишь беззвучно рассмеялся.
        Эта горячая девчонка будет греть мою постель!

***
        ГЛАВА 2
        - Руслана Михайловна, здравствуйте! - раздался в трубке знакомый старческий голос, я подсознательно напряглась.
        - Доброго дня, Дмитрий Максимович, - вежливо ответила я. - Роман Дмитриевич временно отсутствует. Что-то передать? Или связать вас напрямую?
        - Нет, Руслана, - посмеивался старик Львовский. - Я рассчитываю на личную встречу, дорогая моя. Подскажи-ка мне, милая, а сколько времени у тебя займет дорога ко мне?
        Я поняла, что на собственный телефон смотрю с диким удивлением. Сам Львовский-старший решил встретиться со мной? Это что-то новенькое!
        - Дмитрий Максимович, мне кажется, это не совсем уместно. Да и «стучать» на вашего сына я не намерена, - честно ответила я.
        - Русенька, за это я тебя и уважаю, - посмеивался старик. - А вот отказа не приму. Разве тебе сложно навестить старого, больного человека?
        С языка едва не сорвался вопрос: «Это вы ли старый, да больной?». Но вовремя промолчала. Пришлось соглашаться на встречу. К тому же, признаться, мне было весьма любопытна причина, по которой старик пригласил меня к себе. В последнее время он часто приезжал в офис. Несколько раз я заказывала для шефа и его отца столик в ресторане. Думаю, у мужчин было достаточно времени, чтобы обговорить дела. А значит, Львовский-старший вызвал меня не для разговора о бизнесе его сына.
        О чем же тогда?

***
        Меня удивило то, что в просторной гостиной дома Дмитрия Максимовича за обеденным столом расположилась пожилая дама.
        Евдокию Руслановну сложно было не узнать. Особый антураж старушке придавала колода карт, которую дама раскладывала по бежевой скатерти. А увидев меня, бабушка Раттаны широко улыбнулась.
        - Русенька, рада видеть тебя! - прощебетала она милым голосом, словно мы каждый вечер пьем чай и гоняем сплетни об общих знакомых. - Присаживайся! Я и стул для тебя приготовила!
        Бабуля указала морщинистой рукой на мягкий стул с подлокотниками и высокой спинкой. Сам Львовский уселся в кресло напротив нее.
        А я поняла, что день открытий еще не закончен. Скорее всего, сейчас женщина раскинет колоду и предскажет мне грандиозные траты. А если повезет - шикарную обновку, принца на белом коне и тур по Средиземному морю. В идеале - вместе с конем и принцем. Но можно и без этой чудесной парочки.
        - Как поживаете, Евдокия Руслановна? - вежливо полюбопытствовала я.
        - По-стариковски, дорогая, по-стариковски! - подмигнула мне бабуля. - Слышала, ты кофе очень уважаешь.
        В комнату тут же вошла экономка Львовского и внесла фамильный сервиз. Я сосредоточенно наблюдала за тем, как на столе передо мной появляется чашка с черным, словно ночь, кофе. А вот молока никто не предложил! Жмот, оказывается, папочка моего непосредственного шефа!
        Медленно перемешивала черную жидкость. Кофе на вкус оказался изумительным. Но слишком горьким. Я бы и от сахара не отказалась. Но бабуля Ратти невозмутимо раскладывала свой пасьянс, а Дмитрий Максимович загадочно молчал.
        - Как твои успехи в «Леогарде»? - вдруг спросил Львовский. - Нравится работать под началом моего сына? Не обижают?
        Едва не поперхнулась горячим напитком.
        - Все-таки говорить будем за бизнес? - усмехнулась я.
        - Говорить будем за личные дела, - подмигнул Львовский. - Скажи, Руслана, на что ты готова пойти ради исполнения самой заветной мечты? Она ведь у тебя есть, да? Мечта.
        Я напряженно взглянула на старика, перевела взгляд на улыбающуюся старушку.
        Чертовы махинаторы! В угол загнать себя я не позволю!
        - Мечта есть у каждого, - ровно произнесла я. - Покажите мне человека, у которого ее нет.
        - Но не каждому мы можем помочь, да, Дусенька? - ласково проговорил Львовский, глядя на старушку.
        - Согласна, - кивнула в ответ Евдокия Руслановна, а я поняла, что моя жизнь круто изменится, даже против моей воли.

***
        Стоило ли верить старику? Ситуация не ясна.
        Черт! Как же я умудрилась так запутаться, а?! Эта мысль не отпускала меня до самого дома.
        Оказавшись в квартире, бросила связку ключей на комод. Голова буквально трещала и раскалывалась.
        Принять бы горячую ванну да хорошенько выспаться. А утром, вполне возможно, я вновь почувствую себя человеком.
        Но удача отвернулась от меня. Это я поняла, как только прошла в гостиную.
        - Все еще взламываешь чужие дома, Влад? - вздохнула я, рассматривая длинные мужские ноги, оказавшиеся на моем журнальном столике.
        - Чужие? Ты просто забыла дать мне запасную связку ключей, малышка! - хохотнул Неверский, не особо торопясь убрать ботинки со стола, на котором были разложены бумаги.
        - Говори, что нужно, и убирайся, Влад! - жестко бросила я.
        Присутствие Неверского в моей квартире не удивляло, но очень раздражало. Влад был последним, кого бы я хотела увидеть перед сном, а тем более - вести с ним откровенные и задушевные беседы после напряженного рабочего дня.
        - Ты подумала над моим предложением, Руслана Михайловна? - приступил к делу Неверский.
        - Подумала. Ответ прежний, - пожала я плечом и прошла на кухню.
        Кажется, визит Неверского не будет быстрым. Или я плохо знаю этого мужчину.
        - Твой отец не становится моложе, Рус, - вздохнул Влад и вошел вслед за мной на кухню.
        Я ждала, пока кофемашина выдаст необходимую мне дозу ароматного напитка и поможет сохранить трезвость мыслей, несмотря на адскую головную боль и душевные метания.
        Услышала тяжелые шаги, а затем - прохладные ладони накрыли мои плечи. Не сказать, что прикосновения были противны. Но я не ждала их. И не собиралась принимать.
        - Влад… - начала я, вздохнув.
        - Руслана, малышка, - настойчиво проговорил Влад. - Все станет легче и понятнее. Давай говорить начистоту. Ты - женщина. А мир бизнеса - мужская стихия. Твой отец стареет. Тебе нужно прикрывать тылы. А я помогу. Ты ведь знаешь, что я…
        - Знаю, Влад, и именно поэтому отказываюсь от твоей помощи, - решительно заявила я. - Я никогда не смогу ответить тебе так, как хочешь ты.
        - Руслана, дай нам время, и все придет! - не сдавался Неверский.
        - Уходи, - тихо попросила я.
        Влад застыл за моей спиной. Его ладони, удерживающие меня за плечи, напряглись, пальцы сжались почти до боли. Но я не собиралась сдаваться. Влад, пусть и был красивым, успешным, молодым мужчиной, все равно являлся совсем не тем, с кем бы я хотела создать семью.
        Неверский, преодолев мое сопротивление, поцеловал меня в висок.
        Эта игра продолжалась довольно долго, уже несколько лет. Влад наступал. А я держала оборону. И пока что справлялась отлично.
        Однако Неверский прав. Отец не молодеет. И он не оставит свою империю мне. Ему нужен наследник. Мужчина. И в настоящий момент не было кандидатуры лучше, чем Влад Неверский - крестник отца, сын лучшего друга семьи и партнер по бизнесу.
        Влад ушел из моей квартиры.
        Машина сообщила о том, что бодрящий напиток готов.
        Но я не шевелилась. Смотрела прямо перед собой.
        Выходит, старик Львовский и Евдокия Руслановна правы: других вариантов у меня нет.

***
        ГЛАВА 3
        - Просыпаемся и пляшем! - жизнерадостный, смутно знакомый голос ворвался в мой сон.
        Голос был чудесным, лился сладким медом, прокатывался по венам и жаром выстреливал в бедра. Утренняя фея пожаловала в гости и одарила меня жутким стояком.
        Разве может утро быть еще более замечательным? Осталось лишь разобраться, что делает секретарь моего брата в гостиничном номере класса люкс, в котором я остановился. А потом можно и позавтракать.
        А нет, судя по стрелкам часов, уже пообедать.
        - Руслана Михайловна, утро доброе! - заулыбался я, взглянув на девушку.
        Громова, а это была именно она, стояла в паре метров от кровати и смотрела на меня, скрестив руки на груди. Хорошенькой груди, к которой так и тянулись руки. Хотелось проверить ее на ощупь.
        - Чем обязан? - поинтересовался я, садясь в постели и не сводя взгляда с девчонки.
        - У меня к вам, Прохор Тимофеевич, коммерческое предложение, - приступила к делам Громова.
        Я изобразил искреннее удивление, позволив Громовой прочесть мои эмоции. - Ко мне или к Тиму Реми? - уточнил я. - Если коммерческое, то, скорее всего, связано в моим бизнесом. А если с бизнесом - то всеми контрактами занимается мой агент.
        - К вам, Прохор Тимофеевич, - ответила Руслана.
        - К нам, так к нам, - пожал я плечом.
        Прекрасно видел, что утренняя гостья старается не опускать глаз ниже простынки, скрывающей мое нагое тело, и смотреть исключительно на мою заспанную и страдающую похмельем физиономию. Но у Громовой это получалось плохо. Ее взгляд так и срывался вниз.
        А я, помня свое обещание, данное вчера, легко поднялся на ноги.
        Я знал, что именно увидит девчонка. Что ж, она сама пришла ко мне в спальню! Я вообще рассчитывал появиться в офисе ближе к вечеру, с цветами, конфетами и приглашением отужинать в ресторане. А все вышло даже лучше. Можно сказать, мы активно движемся в нужном направлении.
        Мое тело однозначно среагировало на присутствие желанной девушки. А если учесть, что сплю я исключительно голышом, то и эта самая девушка увидела, насколько она желанна.
        - И чем мы можем помочь Руслане Громовой? - поинтересовался я, останавливаясь в метре от девчонки так, чтобы она смогла рассмотреть меня во всей красе.
        - Одеться не хотите, Прохор Тимофеевич? - девушка покраснела, отвела взгляд, а я понял, что ее румянец заводит меня еще больше.
        - В сложившейся ситуации, Русенька, уместнее будет раздеться. Тебе! - пробормотал я, скользя взглядом по стройным ногам, затянутым тканью строгих брюк. Черт! И ведь сексуальная же девчонка!
        - Хорошо. Но сначала свадьба, - четко произнесла Громова.
        Я, признаться, опешил. Свадьба? Что значит «свадьба»?! Мне двадцать пять! Я еще слишком молод, чтобы связывать себя узами брака! Какая, на хрен, свадьба?! Или она говорит о свадьбе брата?
        - Чья свадьба? - на всякий случай уточнил я.
        - Прохор Тимофеевич, прошу вас, не тупите и не стройте из себя идиота! Вам это не идет! - вздохнула Руслана, глядя мне в глаза. - Я предлагаю вам фиктивный брак. Мне нужен официальный муж. На бумагах. Для вас ничего не изменится. Сможете и дальше светить лицом перед фотографами и рассекать с модельками по всему свету.
        - Напомните-ка, Руслана Михайловна, зачем мне это нужно? - усмехнулся я.
        Если бы девчонка улыбнулась, я бы понял - разводит она меня. А так, судя по решительному блеску в глубине красивых глаз, все предельно серьезно. Но почему я? У нее что, других кандидатов нет?
        От мысли о том, что Громова может быть замужем, меня передернуло. Оказывается, мое тело совсем не поддерживает эту идею.
        - Вы не берете денег у брата. Все ваши доходы идут на покрытие долгов отца. Бизнес вашего папы на грани банкротства. Это секретная информация. В настоящий момент действует иллюзия полного финансового процветания компании. И пока не появилось официальное опровержение, а информация не стала достоянием общественности, вы можете все исправить, - официальным тоном произнесла девчонка, а я прищурился. Так, да?
        - Глянь, какая смышленая, - пробормотал я.
        - По брачному договору, после заключения нашего… союза, я переведу вам необходимую сумму. Платежи будут регулярными. Ваше семейное предприятие будет процветать, разумеется, если следовать бизнес-плану. Он, кстати, у вас на столе, Прохор Тимофеевич, - кивнула Руслана и снисходительно улыбнулась.
        Я не сводил взгляда с девчонки. «Стояк» жутко мучил, но и сделка была вполне заманчива. Как не взгляни на ситуацию, а все было гладко и красиво.
        За исключением одного.
        - Думаешь, купить Тима Реми так легко и просто? - прищурился я.
        - Нет. Тим Реми слишком заметная фигура. А вот Прохор Тимофеевич Аркон-Реми мне вполне подойдет! - дерзко заявила Громова.
        У меня прямо таки зачесалась ладонь, чтобы схватить девчонку и банально отшлепать. Или же бросить на постель и приглушить ту жажду, что проснулась еще в первую встречу с Громовой.
        - Я не заключаю контрактов на голодный желудок! - бросил я и, не заботясь о том, чтобы прикрыть голый зад, развернулся и направился в ванную комнату.
        Дерзкая, несносная девчонка! Что ж, возможно, это будет даже интересно!

***
        Не смогла отвести взгляда от идеальных ягодиц.
        Сердце дико колотилось в груди, щеки все еще заливал румянец смущения. Но я это сделала! Умудрилась не сбежать при виде обнаженного мужского тела. Идеального тела, я бы сказала.
        Прохор вернулся. Волосы на его голове торчали мокрым ежиком, а на бедрах красовалось белоснежное полотенце.
        Я всеми силами старалась смотреть исключительно в глаза молодому человеку. И по их выражению я пока ничего не могла прочесть. Этот мужчина был загадкой для меня. Слишком беспечным он казался внешне, однако в глубине взгляда пряталось что-то, чего я пока не понимала.
        - И последнее. Развод мы сможем оформить через двенадцать месяцев с момента заключения брака, - официальным тоном продолжила я.
        Прохор, что уж скрывать, выглядел весьма эффектно. Он ни капли не стеснялся того, что стоял передо мной почти голым, в одном полотенце, с каплями воды на груди и плечах. Словно вышел из душа, не вытираясь, а лишь обернул бедра куском мягкой ткани. Нахал! Самоуверенный, напыщенный мажор!
        - В чем твоя выгода, Руслана Михайловна? - глядя на меня с высоты своего роста, спросил он. - И учти, от твоего честного ответа зависит мое решение. Не думай, что твое предложение - мой единственный выход избавиться от проблем.
        - Возможно, не единственный, Прохор Тимофеевич! - ответила прямым взглядом и вздернутым подбородком. - Но самый легкий и быстрый. К тому же, у вашего брата в настоящий момент нет такого количества свободных средств. Он сделал свадебный подарок невесте. А значит, даже если вы и обратитесь к нему за помощью, в чем лично я сомневаюсь, то придется ждать, пока Роман Дмитриевич «выдернет» нужные суммы.
        - Ты не ответила, - напомнил Прохор.
        Я вздохнула. Этот нахал мало что безумно красив, еще и не так туп, как хотелось бы.
        Пришлось отвернуться от полуобнаженного собеседника. Нет, я не стану затягивать беседы. Времени катастрофически не хватает. И без того пришлось отложить несколько важных дел, чтобы лично пообщаться с этой звездой.
        - Все дело в том, что я - женщина, - начала я.
        - Мне кажется, это скорее достоинство, нежели недостаток, - хохотнул Прохор.
        - Мой отец никогда не оставит свой семейный бизнес дочери. А сына у него нет. Мне нужен муж. Фиктивный. Еще вопросы? - резко прервала я тихий смех, от которого чувствовала непривычный дискомфорт.
        - И когда же Руслана Михайловна спланировала свадьбу? - невозмутимо продолжил свой допрос Прохор.
        - Через месяц. У вас в съемках как раз планируется перерыв, - сообщила я, предпочитая умолчать о том, что с агентом господина Тима Реми я уже умудрилась познакомиться.
        - Даже так? - хмыкнул мужчина.
        Повернулась к нему лицом. Интересно, этот заносчивый тип намеренно тянет с ответом? Неужели так сложно просто произнести одно единственное слово?
        - Скажи-ка мне, Руслана Громова, ты уже продумала то, как именно мы сообщим нашим близким о грядущем событии? - насмешливо спросил мужчина, скрестив руки на груди.
        Я поняла, что вновь краснею. Полотенце, скрывавшее мужские бедра, держалось уже на честном слове. Но хуже всего, что я четко видела мужскую… ну… мужское достоинство, которое внушительно выпирало и натягивало махровую ткань.
        - У вашего брата свадьба. Мы воспользуемся этим событием. Несколько танцев. Совместных фото. Ты отвезешь меня домой, чтобы мои родители увидели. Будем считать свадьбу Львовского репетицией, - сообщила о своих планах, глядя на смазливую физиономию собеседника. - Через два дня - фиктивное свидание в ресторане давнего друга отца. А на третий ты встретишься с моими родителями и выскажешь свои намерения.
        - А на четвертый? Перееду к тебе с чемоданами? - насмешливо поинтересовался молодой мужчина.
        В эту мгновение он смотрел на меня так, словно собирался откусить пару кусочков от моего тела. И сейчас он был именно Тимом, крутой моделью со сногсшибательным телом и лицом. Но, что хуже всего, Прохор знал, какое впечатление производит на окружающих.
        Гад!
        - Одно условие, Руслана Михайловна, - словно кот, мурлыкал Прохор, надвигаясь на меня.
        Я не привыкла отступать перед противником. Однако здесь захотелось сделать шаг назад. Но тщетно. Позади окно. Отступать некуда.
        - Неделю до свадьбы брата, начиная с сегодняшнего вечера, как и все время, что я проведу в этом городе, ты, девочка, греешь мою постель! - потребовал молодой человек.
        - Тебя что, из люкса выселяют? - фыркнула я, а потом прикусила язык.
        - Надеюсь, у тебя удобная кровать! - выдохнул Тим, загоняя меня в угол, но взгляд был серьезным, сканирующим.
        Я прищурилась, ожидая дальнейших требований. Но Прохор навис надо мной, окончательно преграждая пути к отступлению.
        - Идет! - кивнула я и протянула руку для пожатия в знак согласия.
        - Так легко? - прищурился Прохор.
        - А что в этом сложного? - ухмыльнулась я.
        Реми перехватил мою ладонь, легко сжал. Я попыталась освободиться из плена горячих пальцев. Но молодой человек не отпускал.
        - Чувствую подвох, - пробормотал Прохор.
        Я, не скрывая триумфа, вздернула бровь.
        - Есть существенная разница между фразами «греть постель» и «заниматься сексом», - поведала я. - Спать в одиночестве вы не будете, господин Реми. А вот секс со мной вам не светит. Договор заключен и обжалованию не подлежит!
        Прохор все еще сжимал мою ладонь. На его лице появилось странное выражение. Мелькнула догадка, сменилась искоркой азарта. А я постаралась не прятать надменную улыбку. Пусть видит, с кем имеет дело. Он сам согласился! Я всего лишь предложила ему выбор.
        - Неделька будет жаркой, - пробормотал Тим Реми, отступая.
        Я не стала ждать, пока мой новоявленный фиктивный жених передумает или предпримет какие-либо шаги. Торопливо выскочила из номера. Напоследок предупредила:
        - Примерка нарядов сегодня. Адрес салона я пришлю на телефон!
        Дверь захлопнулась, прежде чем Прохор что-то ответил. Но по его лицу я поняла, что этот мужчина доставит мне кучу хлопот. Однако у меня была цель, ради которой стоило потерпеть!

***
        ГЛАВА 4
        Вечерняя тренировка отняла последние силы, и я едва шевелила ногами, когда поднималась в свою квартиру из тренажерного зала, расположенного на цокольном этаже дома.
        Все дела на сегодня были выполнены. Подвенечный наряд невеста примерила, жених, как и его шафер, были довольны своими костюмами. Вечернее платье для меня уже висело в шкафу. Мне удалось забрать его прежде, чем Прохор появится у мастера. Повезло, и мы сегодня больше не встретились. У меня было слишком много дел, чтобы тратить драгоценное время на пустую болтовню.
        И теперь все нужные бумаги подготовлены, встречи назначены. Оставалось дотянуть до душа и сразу в постель. Поздний ужин я вычеркнула из списка.
        Во-первых, лишние килограммы мне не нужны, иначе тренер сожрет меня с потрохами. Во-вторых, на это банально не осталось сил.
        Бросила связку ключей на полку и поплелась в ванную.
        Мысленно поставила перед собой задачу: не вырубиться в душе.
        И мне это почти удалось. Однако на сушку волос сил уже не было. Что ж, придется проснуться раньше и приводить себя в порядок утром.
        Обернувшись полотенцем, вышла из ванной комнаты. Вытирая волосы, подошла к постели. Я уже предвкушала, как упаду на мягкий матрас. Глаза практически слипались, а мозг уже благополучно проваливался в сон.
        Я рухнула поперек кровати, собираясь уснуть вот так, в одном полотенце. Сил не хватало, чтобы подняться и переодеться в пижаму.
        Я стремительно засыпала, но что-то настойчиво вытягивало меня из царства Морфея.
        Тихий смех разрушил иллюзию тишины и одиночества. И я распахнула глаза.
        Прямо передо мной маячила улыбающаяся физиономия Прохора.
        Молодой человек полулежал на постели, смотрел на меня потемневшим взглядом, а его рука, бесстыжая и бессовестная, скользила по моему бедру, приподнимая край полотенца. Этот нахал дошел до того, что мягкая ткань обнажила почти все стратегически неприкосновенные места, которые должна была скрывать.
        - Знаешь, обожаю интимные прически. Это так заводит! - пробормотал Прохор, улыбаясь еще шире.
        Реми скользнул пальцами по краю полотенца, а потом и вовсе легко коснулся кожи моего живота. Я непроизвольно задержала дыхание.
        Подлец! Как он смеет являться в мою квартиру!
        Мои движения, отточенные регулярными тренировками с телохранителями отца, были стремительными.
        Но, как оказалось, Тим Реми не так уж и прост. Или, что вполне вероятно, я была слишком уставшей, сонной и застигнутой врасплох, и не смогла правильно рассчитать свои движения.
        Вместо того, чтобы опрокинуть противника на ковер, я сама оказалась под крепким телом наглеца, вломившегося в мой дом без приглашения.
        Более того, мое полотенце было безвозвратно утеряно, а мужчина удерживал мои ноги и руки своим телом и нависал сверху.
        - Какого черта ты творишь?! - прошипела я.
        - Просто выполняю пункты нашего маленького соглашения, - подмигнул Прохор, склоняясь ниже. - Кто же виноват, что ты о нем так быстро забыла.
        Я попыталась сбросить крепкое тело с себя, однако нахальная фотомоделька вцепилась в меня, точно клещ.
        - Надо же, родинка, - пробормотал Прохор, беззастенчиво скользя взглядом по моему телу.
        Я знала, о какой именно родинке идет речь. О той самой, что располагалась чуть ниже левой груди.
        - Придурок! - прошипела я и попыталась перекатиться.
        И вновь мне это удалось. Тим Реми оказался подо мной. Его хулиганский взгляд смотрел прямо на меня. Этот мужчина не сожалел о своих поступках.
        Пошевелившись, Прохор сдвинул меня так, что теперь я фактически сидела на его бедрах. Более того, явственно ощущала твердую плоть даже через плотную ткань мужской одежды.
        Взгляд ночного гостя откровенно и без стеснения скользил по моей груди. А обжигающие ладони фиксировали мои запястья.
        Я попыталась отстраниться и встать или хотя бы дотянуться рукой до полотенца, которое дезертировало и лежало сейчас на краю постели.
        - Язва! - еще шире улыбался Прохор, а мне так и хотелось со всей дури вмазать красавчику по зубам. Слишком идеальным был оскал парня.
        - Кретин! - пыхтела я, пытаясь высвободиться из крепких рук.
        - Ведьма! - парировал он.
        Весовые категории были совершенно неравны. Двухметровая красота с легкостью справилась с моими попытками нанести хоть какой-нибудь мало-мальски ощутимый урон чести и достоинству мужчины.
        Иными словами, у меня не было другого выхода, кроме тотального игнорирования ночного гостя.
        Я выдохнула. Заставила себя абстрагироваться от пронзительного взгляда мужчины, лежавшего подо мной. И смотрела в одну точку на стене.
        - Давно бы так, - пробормотал Прохор, совершая долгожданную ошибку.
        Мужчина ослабил захват на моих запястьях, очевидно, предположив, что я сдалась на милость победителя.
        В следующую секунду я действовала, как по учебнику. Удар. Второй. И блондин уже валялся на полу, уткнувшись своей звездной физиономией в мягкий ворс ковра.
        И пока Прохор шипел и матерился, пытаясь остановить кровь, тонкой струйкой стекающую из носа, я с плохо скрытым триумфом обернулась в простынь. Полотенце скрывало не так уж много, и я предпочла не рисковать.
        - Ты мне повредила орудие труда! - мычал Прохор.
        Молодой мужчина уже перевернулся и лег на спину.
        - Скажи спасибо, что твоя физиономия - единственное пострадавшее орудие! В следующий раз подумаешь, прежде, чем появляться в моей спальне! - фыркнула я.
        - У нас договор! - напомнил Прохор, не торопясь подниматься с пола.
        - Рада, что ты о нем напомнил, Реми! - хмыкнула я. - Завтра встреча с флористами. Нам, как свидетелям молодоженов, следует урегулировать этот вопрос. Но так и быть, я великодушно освобождаю тебя от этой миссии, не стану отвлекать по пустякам и решу все сама.
        - Ну что вы, Руслана Михайловна! Завтра я в полном вашем распоряжении, - нахально усмехнулся Прохор, легко поднимаясь на ноги.
        Нос уже не кровоточил, но парень направился в ванную, чтобы смыть следы нашего недавнего поединка.
        - «Ах, эта родинка, меня с ума свела…», - донеслось из-за закрытой двери пение.
        Я сокрушенно покачала головой.
        - Господи, ну что за идиот, а?! - пробормотала я, неосознанно улыбаясь.
        Вот придурок же, нахал, без каких-либо намеков на совесть, даже на ее зачатки, абсолютно нескромный, невоспитанный, самоуверенный. самовлюбленный и напыщенный человек! Но чертовски красиво поет.
        - Малыш, правую часть кровати не занимай! - донесся строгий мужской голос с нескрываемым ехидством, пропитавшим каждый звук.
        Вода перестала журчать. К тому времени я уже торопливо переоделась, сменив простынь на пижамный костюм.
        - А на завтрак я предпочитаю ми… омлет! - заявил мой фиктивный почти жених.
        - Я ведь могу найти и другую кандидатуру, - словно размышляя, произнесла я, задумчиво постукивая указательным пальцем по верхней губе. - И почему я раньше об этом не подумала?
        - Понял, малыш, вместо омлета будет «куни»! - в очередной раз «убил» меня фразой брат непосредственного руководителя. - Давай спать, Русенька, завтра у нас тяжелый день.
        И Прохор Тимофеевич, не обращая на меня никакого внимания, протопал к постели, улегся на ее правую сторону и благополучно уснул. По крайней мере, перестал трепать чушь своим звездным языком.
        Совершенно неожиданно, мои мысли помчались в сторону, недопустимую и абсолютно неожиданную для меня. «Куни»? То есть этот нахал имел в виду именно то, что сказал? Черт! Черт! Черт!
        Пришлось взбить подушку и улечься на левую сторону кровати. Отчего-то появление Прохора посреди ночи в моей спальне выбило меня из привычной колеи настолько, что я даже не подумала выгнать парня на диван в гостиной. На свою беду, как выяснилось утром.

***
        ГЛАВА 5
        Я очень боялась проспать. Поэтому всегда перед сном устанавливала будильник дважды, с интервалом в двадцать минут.
        Первый сигнал я благополучно не услышала. Зато после второго подскочила с постели, как ошпаренная. Реми не собирался просыпаться, даже не пошевелился, когда я попыталась вытащить его ладонь из своей пижамы.
        Возможно, если бы у меня было больше времени на сборы, я бы и засмущалась, покраснела, подняла шум и спровоцировала скандал с этим несносным и напыщенным парнем. Однако я слишком торопилась, чтобы тратить свое время на мелочи.
        Быстро приняла душ, уложила волосы, помчалась обратно в спальню.
        Прохор так и лежал, демонстрируя всему миру в моем лице обнаженный торс и узкие бедра, которые скрыло одеяло лишь наполовину.
        Вот теперь я точно покраснела. И когда это он успел раздеться? Я ведь помню, что мой фиктивный жених засыпал в трусах! Теперь же даже слепцу было понятно, что в моей постели находится тело полностью обнаженного мужчины.
        Обнаженного и бессовестного.
        Заставила себя думать о работе, а не о фотомодели, мнящей себя богом.
        Развернулась к шкафу и выбрала подходящий костюм. Удобные классические брюки, рубашка, пиджак. Все предметы гардероба сели идеально. И когда я застегивала последние пуговицы на пиджаке, поняла, что затылок буквально горит от любопытного взгляда.
        - У тебя помада размазалась, - пробормотал Прохор.
        Я вздрогнула, повернулась. До зеркала нужно было всего лишь шагнуть. Однако я, точно загипнотизированный коброй кролик, стояла и смотрела, как ко мне приближается высокий молодой человек с всклокоченными после сна волосами, лукавым взглядом и без намека на одежду.
        Этот нахал даже прикрыться не удосужился!
        - Вот тут, - продолжил говорить Прохор, его голос звучал хрипло. После сна или…?
        Я шагнула назад. Спина оказалась прижатой к дверце шкафа.
        Сглотнула. Старалась не смотреть на этого нахала. Кажется, нужно привыкнуть к тому, что Тим Реми имеет склонность расхаживать нагишом по спальням.
        Кончик пальца легко скользнул по моей верхней губе. Я не дышала. Прикосновение было странным, волнующим. И я заставила себя взглянуть Прохору в глаза.
        - Мне пора на работу! - настойчиво произнесла я.
        - Позавтракать успеешь! - возразил Прохор, опустил руки и позволил мне сбежать.
        Кажется, Реми прав, и я вполне успею позавтракать. Ведь обед, как обычно, придется исключить из списка дел.
        Сварила кофе на две чашки. Взбила яйца для омлета, а когда собиралась вылить смесь на сковородку, услышала, как щелкает замок входной двери.
        С трудом верилось, что Тим куда-то торопится в половине восьмого утра. А значит…
        - Счастлив, что ты ждешь меня к завтраку, милая, - раздался голос Влада.
        - Черт! - прошептала я, повернув голову.
        Ранний гость стоял на пороге кухни, смотрел на меня с улыбкой и одобрением в глазах. Неверский, как и всегда, выглядел идеально. Отутюженная рубашка, строгий галстук и дорогой костюм. Идеальная прическа, и ни единого непослушного волоска.
        Влад убрал руки в карманы брюк. Я спокойно смотрела на мужчину и размышляла, как бы объяснить ему, что вламываться в мой дом - нельзя. И что меня бесит то, как бесцеремонно он вторгается в мое личное пространство.
        - Не знал, что у нас гости, - раздался насмешливый голос Прохора за моей спиной.
        Реми появился на кухне, пройдя через дверь, ведущую в спальню. Влад прекрасно знал планировку моей квартиры. Кухня была центром моего дома, и попасть в комнаты можно было, лишь миновав ее. Неверский прекрасно догадался, где именно находился Прохор.
        Я мысленно воззвала к адекватности и здравому смыслу Реми. Боже, только бы он успел одеться! Ведь нельзя же завтракать нагим!
        Пока я выдумывала причины, по которым Прохору нельзя разгуливать голым по моей квартире, молодой человек уже подошел ближе, встал за моей спиной, бесцеремонно накрыл рукой мою ладонь, которой я все еще держала миску со смесью для омлета. Обхватив мои пальцы, Прохор вылил смесь на сковороду. Второй рукой Тим Реми накрыл мой живот, распластав ладонь так, что она почти не оставила открытого пространства.
        Со стороны мы выглядели интимно. Я бросила взгляд на Влада.
        По сжатой челюсти и прищуренному взгляду становилось ясно: Неверский не просто зол, он в ярости.
        - Что это недоразумение делает в твоей квартире? - ледяным голосом прогремел Влад.
        - Ты прав, Влад! В моей! Квартире! - огрызнулась я.
        Прохор хмыкнул, обдавая мой висок горячим дыханием. Влад бесился. Реми, словно намеренно, злил мужчину. Прохор чуть склонил голову и перехватил мочку моего уха. Прикусил ее.
        Молодой человек крепко держал меня, да я и не вырывалась. Заставила себя расслабиться. В конце концов, Влад - одна из причин моего фиктивного брака. И чем быстрее Неверский узнает о моей свадьбе, тем лучше.
        - Прекрати! - пробормотала я Прохору, когда он лизнул мое ухо.
        - Не выспалась, - самоуверенно хохотнул Реми, выпрямляясь в полный рост, но не выпуская меня из цепких рук.
        - Михаил Данилович в курсе, что ты на его деньги содержишь альфонса? - процедил Влад.
        Я почувствовала, как ладони Прохора напряглись. Пусть он и был младше Неверского, возможно, не увлекался единоборствами, однако не уступал ему в комплекции. И даже, пожалуй, был выше ростом.
        - Я никому не позволю вмешиваться в мою личную жизнь! - четко процедила я, вовремя перехватила ладони Прохора и вцепилась в них.
        Только драки мне еще не хватало! К тому же, если физиономию Влада ни капли не жаль, то вот Прохору лицом еще работать.
        - Выросла, значит! - прищурился Неверский.
        - Послушай, приятель, тебе бы свалить на такой высокой ноте, - посоветовал Прохор.
        Я понимала, что мужчины скрестили взгляды, точно шпаги. И если бы не я, то сейчас моя кухня превратилась бы в поле боя, и пролилась бы кровь.
        - Уходи, Влад! - попросила я.
        Неверский развернулся и хлопнул дверью так, что, кажется, будь она менее прочной, то разлетелась бы в щепки.
        - Что за фрукт? - спокойно полюбопытствовал Прохор, когда в квартире повисла гнетущая тишина.
        - Неверский Влад, крестный сын моего отца, его помощник и консультант по некоторым вопросам. Адвокат, - пояснила я.
        - И причина фиктивного брака, да? - каким-то чудом угадал Прохор. - В следующий раз, малыш, со мной этот номер не пройдет.
        - Ты о чем? - не поняла я.
        Омлет уже приготовился, даже, пожалуй, начал пригорать. Пришлось торопливо снимать сковороду с плиты.
        - Знаешь, в следующий раз готовлю я, - улыбнулся Прохор и ответил на мой вопрос: - Не вставай на моем пути, когда у меня чешутся кулаки набить чью-то морду. Кстати, ты мило храпишь во сне. Никогда бы не подумал.
        - Что?! - возмутилась я.
        Прохор подмигнул, туже затянул полотенце на бедрах и сел на высокий барный стул. Господи! Он даже не удосужился впрыгнуть в брюки! Что за привычки у современных фотомоделей?! Никакого воспитания!

***
        ГЛАВА 6
        - Подброшу тебя до офиса, - не предложил, поставил перед фактом, а чтобы не нашла причин для отказа, добавил: - Самое время показать народу наши отношения. Уверен, наш утренний гость уже мчится с доносом к твоему папочке.
        Видел, что девчонка уже открыла рот, чтобы высказать свое мнение. Не стал слушать. Она сама напросилась. Не я первым вломился в ее жизнь. Пусть теперь терпит!
        Поднялся со стула, убрал посуду. Разумеется, у меня были с собой сменные вещи. Однако мне доставляло истинное удовольствие злить ее, выводить из себя или банально смущать.
        Прекрасно чувствовал, что полотенце падает. Не стал его удерживать. Плотная ткань легла белоснежной горкой у моих ног.
        Обернулся, не прячась от любопытного, но смущенного взгляда Русланы. Настроение вмиг улучшилось. Смазались ощущения от слов мудака - крестника Громова. И я приглушенно рассмеялся, легко поднял полотенце и, забросив его на плечо, потопал в спальню, переодеваться.
        Взгляд наткнулся на пижаму Руси. Нет, это ведь чистейшее безобразие! Кто в наше время спит в таком скафандре? Придется брать дело в свои руки.

***
        Руслана торопливо помчалась к зданию «Леогарда». Я, прибавив громкость динамиков, развернул тачку, позаимствованную у брата, и решил провести часок-другой с пользой.
        Магазин женского белья радовал глаз и воображение. Я мысленно примерял каждый гарнитур на гибкое тело Руси. Выбор был трудным. Ситуацию осложняли девицы - консультантки.
        - Девушке или сестре выбираете? - поинтересовалась самая храбрая из сотрудниц.
        Я обворожительно улыбнулся. Подмигнул.
        - Жене, - признался я, не замечая огонька разочарования, мелькнувшего в женском взгляде.
        - Вот это новости! - раздался знакомый голос за спиной. - И когда это, уважаемый Прохор Тимофеевич, у тебя жена появилась? А главное, кто эта несчастная?
        Рассмеялся в ответ.
        Ратти смотрела на меня с нескрываемым любопытством. В руках девушка держала ворох пакетов с логотипами бутиков, а на лице сияла обворожительная улыбка.
        Мда, ситуация, просто мрак. Придется «колоться» перед женой брата. Сомнений нет - Ромка узнает, голову снесет. Он ведь еще в день знакомства с Русланой предупредил меня о том, что его секретарь - дочь самого Громова. А с этим мужиком лучше не шутить.
        - А вы знакомы, но это пока тайна, даже для нее, - улыбался я, обнимая девушку за плечи. - Давай помогу.
        Ратти с готовностью передала мне пакеты. Оценила выбор гарнитура и полупрозрачной тряпки, предназначенной для разжижения мозга, а не для сна. И мы отправились пить кофе. Вернее, кофе пить будет она, а мне предстоит изливать душу.

***
        - Значит, Громова, - хмыкнула Ратти, а я вздохнул.
        Нет, жена брата, пусть и официально она станет ею только через несколько дней, очень многое переняла у него. По крайней мере, сканирующий взгляд и чтение мыслей - точно.
        - Ты ведь взрослая, все понимаешь, - усмехнулся я, сделал глоток кофе и поморщился. Напиток был обжигающим.
        - Что именно я понимаю? - вздернула бровь Раттана и скрестила руки на груди.
        - Вынуждаешь меня говорить пошлости, Ратти, - нахмурился я. - Я взрослый мужик. Громова тоже давно не школьница. Имеем право заниматься сексом по обоюдному согласию.
        - Занятия сексом не подразумевают брака, Проша, - заметила невеста брата. - Что происходит? Громова, конечно же, хорошая девушка, красива, умна, остра на язык, к тому же финансово обеспечена. Дело пахнет…
        - Керосином? - подсказал я.
        - Геморроем и полной кучей проблем, Прохор, - Ратти не улыбалась, а во взгляде - беспокойство. - Громов вырвет тебе ноги, Проша. Роман непременно примет твою сторону. Будет конфликт и скандал. И я очень советую тебе, подумать, прежде, чем пристраивать свои звездные причиндалы к этой девушке.
        - Руслана предложила мне фиктивный брак, - сознался я, понимая, что от Раттаны очень сложно держать что-то в тайне. Брату бы не сказал, а вот этой девушке врать не мог. - У нее проблемы. Есть мужик, который хочет деньги ее отца и ее саму. Есть отец, который не намерен передавать бизнес дочери. Есть много планов на жизнь, но их осуществление зависит от многих вещей, в том числе, статуса в обществе. Она считает, что брак все решит.
        - И ты, конечно же, как доблестный рыцарь, готов прийти даме на помощь? - догадалась Ратти.
        - Почему нет? - пожал я плечом. - Фиктивно поженимся. Через год - развод. Все счастливы и довольны.
        - Проша, с огнем играешь, - прищурилась Раттана. - У тебя точно все в порядке? Рома говорил, у твоего отца что-то не ладится в бизнесе. Мы ведь могли бы помочь.
        - Через пару месяцев закончатся переговоры с одним из ведущих домов моды, Ратти. Лицо компании - это куча ответственности и бабла. Мой агент ведет переговоры. Когда подпишем контракт, финансовые проблемы моего отца, меня самого и моих будущих детей не коснутся. В ближайшее время точно, - усмехнулся я. - Но даже если бы я был в полной заднице, то все равно не взял бы денег у брата. А тем более - у женщины, с которой собираюсь спать.
        - Я видела, как Руслана собирает и изучает досье на тебя, Прош, - вздохнула Раттана, - Бабушка говорила, что встречалась с ней. А еще - Дмитрий Максимович. Все крайне подозрительно. К тому же ты заговорил о фиктивном браке. Проша, я очень беспокоюсь.
        - Зря, тебе волноваться нельзя, - напомнил я будущей родственнице. - Все будет хорошо. А давай прошвырнемся по бутикам детского шмотья?
        - Рано еще, да и примета плохая! - улыбнулась Раттана.
        - Плохая примета - это когда вернулся из командировки, а жена голая в обнимку с «левым» мужиком, - хохотнул я. - А мы просто посмотрим. У меня еще час до суперважной встречи с флористом. А потом я планирую склонить Руслану Михайловну к обеду, ну и немного пошалить.
        - С Русланой Михайловной шалить - опасно для здоровья, - рассмеялась Раттана.
        - Обожаю рисковать, - подмигнул я девушке и потащил ее в бутик детской одежды.
        Раттана перестала придумывать отговорки и причины, по которым нам не следует потратить приличную сумму денег в детском магазине. Признаться, никогда еще шопинг не приносил мне столько кайфа. Я буквально «залип» на стеллаже с крошечными платьями.
        - Как думаешь, у вас там девчонка? Было бы здорово! Глянь, какое чудо в кружевах! - улыбался я.
        Раттана же больше склонялась к выбору одежды для мальчиков. Но я верил, что у меня родится племянница.
        - Пока рано, Прош. Срок маленький, - рассмеялась Ратти, но выбранное мною платье ее заинтересовало.
        - Берем два! - раздался голос брата за нашими спинами.
        Раттана стремительно обернулась. Я с улыбкой наблюдал, как мой грозный старший братец превращается в сентиментального мужика, как только рядом появляется его любимая женщина.
        Он был достоин того счастья, которое отвоевал. Но тем не менее я самую малость завидовал ему. Ратти была замечательной.
        Вспомнил, как в первую встречу с Русланой перепутал этих двух девушек. Теперь, разумеется, я видел, что Раттана и Руслана - совершенно разные. Но ведь в тот момент я допустил мысль, что хочу обладать женой брата. Стало мерзко на душе. Пошел бы я против Романа? Не знаю.
        Пока Рома и Ратти «здоровались» пылко и страстно, я мысленно отметил, что у моей Руси немного другая фигура. Талия уже, бедра круче. Грудь… тут неуверен, ибо грудь Раттаны мне полапать не дадут. А вот ладони все еще помнили, каковы наощупь мягкие полушария Громовой. Не грудь, а сказка!
        Интересно, девчонка вновь разбила бы мне нос, если бы узнала, что я половину ночи провел в компании жуткого «стояка», любуясь полноватой грудью?
        Нет, грядущую ночь я не останусь зрителем, буду действовать. По крайней мере, петтинг мне точно обеспечен. Я не рассчитывал на бурный секс в ближайшую пару дней. Руся не та женщина, чтобы упасть к моим ногам. Придется штурмовать крепость. Но я чувствовал, что будет до одури приятно заниматься сексом с этой малышкой.
        Воспоминания были настолько яркими, а воображение - живым, что член ожил в штанах. Нет, пора оставлять брата с невестой и ехать к Громовой. Давненько я не злил и не смущал эту девушку. Почти два часа.
        Попрощавшись с Романом и Раттаной, оставил сладкую парочку наедине, а сам помчался в офис, пока не начали задавать вопросов. Но по пути сделал пару звонков в охранную фирму брата. Я точно знал, что те же люди охраняют и дочь Громова. Пора принять меры предосторожности. Не понравился мне тот тип, что проник в квартиру Русланы сегодня утром.

***
        ГЛАВА 7
        - Дочь, ты ничего не хочешь мне сказать? - вместо приветствия раздался громоподобный голос отца из динамиков телефона.
        Я готовилась к этому разговору с самого утра. Влад - весьма предсказуем. Не удивлюсь, если он после визита, нанесенного мне утром, помчался с докладом домой к моим родителям.
        - Это я «затерла» крыло на твоем «Ровере», когда приезжала в прошлый раз? - предположила я, зная, что ошибаюсь. Отец не станет тревожить меня по таким мелочам, как царапина на его любимом внедорожнике.
        - Прохор Аркон-Реми, дочь? - вкрадчиво произнес папа.
        - Пф! - я закатила глаза, готовая прослушать нравоучения от любимого отца. - Мне уже не восемнадцать, пап. Имею право на личную жизнь.
        - У твоей личной жизни слишком бурное прошлое, да и настоящее, Руслана! - прогрохотал папа.
        - Пап! - возмутилась я, не намереваясь сдавать позиций перед грозным отцом семейства.
        - Сегодня в шесть, Руслана! Ровно в шесть часов вечера мама приготовит ужин, и даже не вздумайте опоздать! - отрезал отец.
        - Хорошо, па, - согласилась я, понимая, что эта встреча должна состояться.
        Во время разговора с отцом я, стоя перед окном, настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила появления Прохора. Молодой человек умудрился бесшумно и незаметно подкрасться ко мне со спины.
        О том, что в приемной гендиректора «Леогарда» я теперь не одна, догадалась по терпкому запаху парфюма, и, разумеется, по горячим ладоням, которые бесцеремонно легли на мою талию.
        - И какие цветы любит моя будущая теща? - совершенно спокойно поинтересовался Прохор.
        - Тебе необязательно лапать меня, Прохор! - отрывисто произнесла я, пытаясь сбросить его большие ладони со своего тела. - Здесь нет зрителей!
        - Мне нужна репетиция. Должен ведь я сыграть настолько достоверно, чтобы нам поверил сам Громов! - посмеивался молодой человек, не торопясь отстраняться. Мне казалось, что его крупное тело нависает сверху, давит массой, заставляет мои мысли путаться и мчаться в небезопасную для меня сторону.
        - Отца трудно обмануть. Но с ним я буду говорить сама. Твоя забота - моя мама. Понравишься ей - считай, что наш брак одобрен моей семьей, - отчеканила я.
        Мне все-таки удалось выпутаться из цепких, мужских объятий и повернуться к звезде, почтившей меня своим присутствием.
        Этот наглец улыбался, глядя на меня сверху вниз с толикой снисхождения. А мои ладони зачесались от желания еще разок расквасить его надменный нос.
        - Что это? - прищурилась я, кивнула на яркий пакет, поставленный на край моего рабочего стола.
        - Это? Ах, да! Это таблетка от бессонницы! Пользуйся и не благодари! А хотя нет, поцелуй покрыл бы все мои старания! - почти ласково говорил Прохор, протягивая пакет мне.
        Я не собиралась принимать подарки от него. Мы не встречаемся. Он для меня - деловой партнер, с которым нас ничего не связывает, кроме обоюдовыгодного контракта.
        - Уверен, я угадал с размером, - мужской голос понизился до хриплого шепота, и я поняла: подарок с подвохом.
        - Не угадал, - отчеканила я. - И я лучше отгрызу себе руку, чем надену это на себя.
        - Ты легко можешь доверить эту задачу мне, Руслана, - не унимался искуситель с улыбкой Аполлона.
        - Не сомневаюсь, что справишься, Прохор Тимофеевич, - прищурилась я. - Однако не советую ко мне прикасаться. Даже дышать в мою сторону не стоит.
        - Послушай, Руся, - вздохнул Реми. - Начнем с того, что это ты явилась ко мне со своим предложением. Я согласился. Ты просила о достоверности. Как, по-твоему, мне убедить твою родню, если мне даже прикасаться к тебе нельзя, а?
        - Ты способный, придумай, - хмыкнула я.
        Пока Прохор говорил, я обошла стол и заняла свое рабочее место.
        - Ты самая невыносимая женщина из всех, кого я знаю! - вздохнул Прохор, ероша волосы рукой.
        - Печально, - хмыкнула я.
        - Ты просишь о помощи и сама же мешаешь мне ее оказать! - чуть громче говорил Реми.
        - Неправда! - я изогнула бровь, глядя на парня снизу вверх.
        - Отшлепать бы тебя! - с досадой пробормотал Прохор. - Да боюсь, не сдержусь и придушу ненароком.
        - Слабак! - фыркнула я.
        Прохор бросил весьма странный взгляд на меня. По моей спине промчался колючий холодок. Кажется, я перегнула с «лестными» эпитетами в адрес Аркон-Реми.
        И не ошиблась…
        Прохор в один шаг преодолел разделившее нас пространство. Обхватил за плечи, дернул, заставляя подскочить на ноги. И в следующее мгновение я оказалась сидящей на лаковой поверхности письменного стола.
        - Слабак, говоришь? - пробормотал Прохор.
        Я не успела даже выдохнуть, как жалящий поцелуй накрыл мой рот. Требовательно. Жарко. Жадно.
        Мужские губы сминали, словно наказывали за нелепо брошенную фразу.
        Прохор накрыл мой затылок, не позволяя отстраниться. Свободной рукой молодой мужчина перехватил мои запястья, готовый блокировать сопротивление, которое я даже не догадалась оказать.
        Мне не хватало воздуха. Пришлось разомкнуть губы. И влажный язык тут же вторгся в мой рот с диким напором.
        Целоваться Тим Реми умел и не собирался скрывать своего триумфа. Я могла бы оттолкнуть его, ударить коленом в пах, расцарапать лицо в кровь. Но меня словно парализовало. Я забылась всего на мгновение, а очнулась, когда жадные руки пробрались под мою блузку.
        - Прохор! - возмущенно вскрикнула я, когда мужские пальцы проникли под лифчик и ощутимо ущипнули за сосок.
        В ответ на мое возмущение слуха коснулся хриплый смех.
        - Когда мы будем трахаться, Руслана Михайловна, получишь весомые доказательства того, что со «слабаком» ты глубоко заблуждаешься, - самодовольно заявил Прохор низким шепотом, поправил мою блузку, методично застегнул пуговицы.
        Я взглянула на свои пальцы, вцепившиеся в рубашку на плечах мужчины. Как я могла забыться настолько, что совсем перестала контролировать себя? Боже! Это ведь позор!
        - Неверский? У тебя дела с моим братом или ты на огонек заскочил? - голос Прохора звучал едко, громко и дерзко.
        Боже! Влад никогда не появлялся на моем рабочем месте, если у него не было назначено встреч со Львовским. Какого черта он здесь забыл?!
        - Отпусти меня немедленно! - прошипела я почти беззвучно.
        Однако легче сдвинуть авианосец, чем Тима Реми. И его руки, по-хозяйски лапавшие меня за зад, четко об этом говорили. Буквально кричали!

***
        ГЛАВА 8
        - Влад, извини, но я не помню, чтобы Роман Дмитриевич назначил тебе встречу, - постаралась максимально спокойно произнести я и вместе с тем оттолкнуть Прохора.
        Реми успешно играл роль недвижимости, намертво прилипшей к моему телу. Он даже не отстранился и не убрал рук с моей талии, когда я начала приводить в порядок рабочий стол.
        - Я приехал к тебе, Руслана, - холодно произнес Неверский. - Нужно серьезно поговорить.
        Взгляд Неверского красноречиво обозначил, что разговор должен состояться наедине. Я не боялась Влада. Мы были знакомы с ним еще с тех пор, когда я лопаткой в песочнице била его по серьезной физиономии, свято веря, что Влад - мой друг. Сейчас ничего не изменилось, только песочница стала больше, а лопатки превратились в колкие фразы.
        - Говори, - внимательно смотрела на Влада.
        Прохор не понимал намеков. Он еще плотнее обнял меня за талию, а подбородок устроил на моем плече. Думаю, поза для Реми оказалась крайне неудобной, ведь молодой человек был гораздо выше меня. Но упрямец не сдавался.
        - Наедине, - мотнул головой Влад, медленно расстегнул пуговицы на пальто и сел в кресло, всем своим видом показывая, что ждать он будет столько, сколько нужно.
        - Проша, оставь нас на минутку, - попросила я.
        Мужские руки на моей талии застыли. Я даже не собиралась разбираться в мыслях Прохора. Мне хотелось одного - как можно быстрее разобраться с Владом. А Неверский все равно не отстанет.
        - С какой это радости? - усмехнулся Реми.
        В любой другой ситуации я бы, возможно, была бы благодарна Прохору. Влад Неверский, судя по твердому взгляду, имел определенные планы на меня. И я прекрасно понимала их суть. Однако не собиралась показывать своей неуверенности. В конце концов, именно мне придется вести дела с семьей Влада, когда папа уйдет на покой. И если я хочу заслужить уважение, то начинать нужно именно сейчас.
        - Проша, пожалуйста! - настойчиво произнесла я, повернулась в его руках и нахмурилась, столкнувшись с лукавым взглядом.
        - Буду у Ромки в кабинете. Дверь не закрою. Не обсуждается, - прищурился Реми, а я вздохнула.
        Боже, почему этот мужчина так любит со мной спорить?!
        Заполучив крохотную передышку, пока Прохор шел до кабинета гендиректора, а Влад все еще оставался у противоположной стены приемной, я поправила прическу, пиджак и села в кресло. Ноги почти не держали. Но, кажется, никто ничего не заметил.
        Вежливо улыбнулась Неверскому, когда он приблизился и занял стул напротив.
        - Руся, ты подсела на наркотики? - Неверский ошарашил меня вопросом.
        - Что за бред?! Конечно, нет! - фыркнула я.
        - У тебя появились долги, непредвиденные расходы, тебя шантажируют? - методично перечислял Влад, сверля меня взглядом.
        - Прекрати, Влад! - сухо оборвала я предположения мужчины. - У меня все отлично.
        - Тогда какого черта это недоразумение отирается рядом?! Ты спишь с ним? Кто это вообще? Что за крендель? Ты ведь не жаловала смазливых мажоров?! - шипел Влад, а я скрестила руки на груди и вздернула подбородок.
        - Это не твое дело, Влад! Меньше всего тебя должно интересовать, с кем я сплю, - холодно отрезала я.
        - Но интересует, Руся! - Влад повысил голос, осекся, выдохнул, взглянул в мои глаза. - Руслана, я думал, ты все понимаешь! Ты ведь совсем не глупая смазливая девчонка! Ладно, во многом, это моя вина. Я слишком долго тянул. Но все поправимо.
        - Послушай, Влад, я тоже виновата. Но… - решительно произнесла я и замолчала.
        Неверский нырнул рукой в карман пиджака, а в следующую секунду на мой стол легла квадратная, бархатная коробочка. Влад открыл ее и развернул так, чтобы я видела содержимое. Черт!
        - Не отвечай сразу, Руслана. Подумай. Сейчас ты на эмоциях. Но вспомни, кто всегда был рядом. Я знаю тебя, как самого себя. У нас есть общее прошлое, и появится будущее. Наш союз будет выгодным не только нам, но и нашим семьям, - твердо говорил Неверский, а я почему-то молчала. Нет, разумеется, я не сомневалась в ответе. Однако слова Влада заставили задуматься.
        - Влад… - вздохнула я, потирая виски. Кажется, кто-то решил сыграть на чувстве долга. Предсказуемо.
        - Вечером я заеду к твоим родителям. Нужно подписать документы. Там и поговорим, - Влад поднялся со своего места, застегнул пиджак, поправил волосы. - Кольцо моей бабушки, но мы можем купить что-то по твоему вкусу. До вечера, Русенька!
        Неверский не стал дожидаться, пока я придумаю достойные слова. Просто ушел, оставив кольцо на моем рабочем столе.
        Я застыла, глядя на яркую коробочку, словно на ядовитую змею. Я ведь ждала именно этого, да? Все сложилось так, как я и планировала. Влад слишком предсказуем, чтобы поступить иначе. Но загвоздка в том, что мне не нужен этот мужчина. И никогда не был нужен. Да, Влад - хороший друг, готовый прийти на помощь. Но он не тот, с кем бы я хотела связать свою жизнь.
        Тот, другой, недосягаем для меня. Он никогда не станет моим, как бы сильно я ни старалась.
        - Любишь его? - голос Прохора вытянул меня из размышлений.
        Реми бесшумно появился передо мной, присел на край стола, вытянул длинные ноги, а руки скрестил на груди. Красивые глаза мужчины с любопытством смотрели на меня.
        Выдохнула. Люблю? Боже, конечно, нет!
        - Влада? Определенно нет. Да и он меня, кажется, не любит. Скорее, дело привычки и удобства, - честно призналась я.
        - Тогда и думать здесь не о чем! - фыркнул Прохор.
        Я, словно в замедленной съемке, смотрела, как Реми накрыл пресловутую коробочку широкой ладонью, взял кольцо, стремительно приблизился к окну, распахнул его и швырнул драгоценность на улицу.
        - Господи! Это ведь кольцо его бабушки! Семейная реликвия! - вскрикнула я, подскакивая.
        - Это? Бред! Таких «бабушкиных» реликвий полная ювелирка! - фыркнул Прохор.
        - По какому праву ты так поступил?! - повысила я голос. - Кто тебя просил вмешиваться?!
        Я выглянула в окно. Неверский как раз выходил из здания офиса, когда к его ногам упала та самая коробка. Я не смогла рассмотреть выражения глаз Неверского. Но понимала - мужчина в ярости.
        - Переживет! - ухмыльнулся Прохор.
        Молодой человек навис надо мной, так же выглядывая из открытого окна. Стремительно повернув голову, заметила, как Прохор не самым приличным жестом выражает Владу свое мнение касательно его появления и предложения в целом.
        - Мудак! - прошипел Прохор, получив ответный жест от Неверского.
        И я бы промолчала, возможно, даже поблагодарила бы Прохора за вмешательство. Ведь теперь не придется отказывать Владу. Реми это сделал за меня. Да только на парковку перед самым входом в офис въехал автомобиль моего непосредственного шефа. И Роман Дмитриевич прекрасно рассмотрел всю картинку, включая упавшее кольцо, брата, торчавшего в окне за моей спиной, а после и требовательный поцелуй, на который я не давала согласия.
        Боже, какой же наглый и беспардонный тип, этот Прохор Тимофеевич Аркон-Реми!

***
        ГЛАВА 9
        - Я хочу взглянуть на документы, мелкий! - спокойно произнес Рома.
        Я фыркнул, закатил глаза, скрестил руки на груди в знак протеста.
        - Ромыч, в этом нет необходимости, - упрямо возразил я.
        Брат бросил на меня взгляд, полный сомнения. И дураку понятно, старшего будет сложно переубедить.
        - Раттана волнуется за тебя, Прохор. А я не люблю, когда моя женщина волнуется, - прищурился брат, занимая свое место за рабочим столом. - Слушаю!
        - Что именно ты хочешь услышать, Роман Дмитриевич? - ехидно поинтересовался я.
        - Во-первых, по какой причине Громова решила, что ей нужен фиктивный брак, еще и с тобой. Во-вторых, если уж брак и фиктивный, то что означает сцена у окна. И в-третьих, если Неверский лезет к Руслане, то ее отец должен знать об этом первым, если только он уже не дал согласия на брак дочери. Они давно дружат. И вполне логично, если поженятся, - методично излагал мысли брат, а мне хотелось вмазать по его холеной физиономии. Интересно, чем Ратти кормит моего старшего братца, если он с каждым днем выглядит все более довольным, точно обожравшийся сметаны кот?
        - А появление чистых и светлых чувств между нами исключено? Я не могу влюбиться в красивую девушку? Или она в меня? - фыркнув, я уселся в кресло и закинул ноги на столик.
        - Проша, я тебя знаю, как облупленного! - хохотнул Роман. - У тебя к каждой первой красотке светлые чувства. Ты трахаться начал раньше, чем ходить. И хорошо, что только с бабами. А то мало ли, чему вас учат в вашем шоу-бизнесе.
        - Говнюк, - растянул я губы в улыбке, а брат лишь усмехнулся.
        Я мог бы препираться с Романом до вечера, но и сам понимал - нужно все рассказать ему. Помощь старшего не помешает.
        - Руслане нужна помощь и поддержка. А я не могу оставить девушку в беде. Тем более, такую красивую, - оскалился я.
        - На всякий случай напоминаю: у Русланы есть крутой папа, который без сожаления порежет тебя на куски и скормит своим псам, - заметил Рома.
        - Попрошу Ратти одолжить Сумрака на денек для охраны, - подмигнул я.
        - Мелкий, я серьезно, - нахмурился брат.
        - Я тоже, - кивнул я. - Ром, я ни к чему не принуждаю Руслану. Брак фиктивный. Мы обо всем договорились. Она считает, что помогает мне в финансовом плане. Я согласился только потому, что твой отец настоял. Это мое решение. Обещал - помогу. Штамп в паспорте не изменит мою жизнь, а вот на одну счастливую девочку в мире станет больше.
        - Хренов альтруист, - фыркнул Роман. - Боюсь, как бы Громов не оторвал тебе весь альтруизм к чертям собачьим!
        - Я живучий, - хохотнул я, беззаботно разглядывая пейзаж за окном. В который раз порадовался, что не выбрал профессию, связанную со скучными офисными делами. Я бы, наверное, сдох от скуки, если бы пришлось сидеть в кабинете.
        - И когда же ты успел побеседовать с моим отцом? - недовольно прищурился брат.
        - Выдалась свободная минутка, - махнул я рукой.
        Брат промолчал. Он до сих пор не простил мне вмешательства в его личную жизнь. Но меня это не заботило. Главное, что сейчас Роман очень счастлив со своей невестой, а через пару дней они поженятся и укатят в свадебное путешествие.
        Отпуск шефа, разумеется, доставит Руслане хлопот и отнимет много времени, однако я все равно был намерен внести некое разнообразие в ее скучную жизнь до того, как уеду из города и из страны.
        - Завтра ждем тебя и Руслану на ужин, - озвучил приглашение брат. - Ратти хочет посмотреть на вас, пообщаться, оценить масштабы катастрофы.
        - Если хочет, придем. Беременным нельзя отказывать, - согласился я.
        - Проша, предупреждаю, чтобы твой мозг работал лучше, чем твои яйца, - напоследок напутствовал старший брат. - Тебе еще моего сына крестить.
        - Или дочь, - хохотнул я.
        - Пошел вон, расселся, лоботряс! - усмехнулся Ромка.
        - У меня заслуженный отпуск! - в шутку обиделся я.
        - Чем заслуженный? Голым задом? - проворчал гендиректор «Леогарда» и мой единственный родственник, за исключением отца.
        - В сети нет моих фоток в стиле ню! - заявил я. - Мой зад - неприкосновенный актив, между прочим!
        - Вали уже отсюда! - прикрикнул брат нарочито сурово, но я прекрасно видел, что наши шуточные перепалки доставляют ему удовольствие.
        Впрочем, наслаждение от общения мне приносит не только общество брата, но и Русланы, возможно, даже в большей степени.
        Колкие фразы девчонки заставляют меня смеяться. А еще чаще - возбуждают. Так и хочется схватить Русю и перекинуть через колено.
        - Черт! - пробормотал я, когда вышел из кабинета брата и оказался в приемной.
        Руслана Михайловна, как и всегда, безупречная, очаровательная и жутко сексуальная, перебирала папки с бумагами, принимая весьма провокационную позу.
        Вернее, поза была очень даже невинна. Девушка просто стояла спиной ко мне, но каждый раз, когда она тянулась за очередной папкой к полкам, ей приходилось немного наклоняться. И получалось так, что ткань строгих брюк натягивалась, обрисовывая аппетитную попку.
        Мое тело в одно мгновение отреагировало на шикарную картинку. Кровь прилила вниз, к самому беспокойному органу, а настроение, наоборот, подпрыгнуло до отметки плюс миллион.
        Я подошел, стараясь двигаться бесшумно.
        Зря старался. Девчонка отбросила папку и скомандовала:
        - Стой, где стоишь, Реми!
        - Глазастая какая, - проворчал я, но не отступил, а, наоборот, прижался к женскому телу.
        - Прохор Тимофеевич, в ваших же интересах не нарушать мое личное пространство! - пригрозила девушка.
        - Я рискну, - пробормотал я.
        Сам не понимал причин, но мне так и хотелось покусать нежную кожу с тонким ароматом цветов и ванили.
        - Ой! - охнул я, когда острый локоток врезался под ребра.
        Пришлось выпустить жертву из рук. Но я не скрывал коварной улыбки предвкушения. Уже этой ночью, сразу же после подписания договора, Руслана Громова не отвертится от секса со мной. В этом я был уверен. Ведь ее тело отзывалось на мои ласки.

***
        ГЛАВА 10
        - Не забудь похвалить мамины рагу и пирог! - повторила я, делая пометки в записной книжке.
        Прохор фыркнул в ответ и, не отвлекаясь от управления автомобилем, переключил радиоволну.
        Я бросила короткий взгляд на красивый профиль молодого человека. С каждым часом идея фиктивного брака казалась мне наименее успешной из всех, приходивших мне в голову. Но отступать было поздно. На пальце уже красовалось кольцо, которое Прохор, словно волшебник, вынул из кармана. А в моем домашнем сейфе лежала копия брачного контракта, подписанного двумя сторонами в присутствии свидетеля. Через пять недель состоится свадебная церемония. И за это время весь мир, включая моих родителей и близких друзей, должен поверить в искренность наших с Реми чувств.
        - Не переживай, Руся, - подмигнув, Прохор одарил меня широкой белозубой улыбкой и похлопал по коленке.
        Так и хотелось перехватить его ладонь и со всех сил вывернуть в обратную сторону, чтобы знал: не стоит распускать свои конечности. По крайней мере, когда мы без свидетелей.
        - Послушай, Прохор, - в который раз повторила я. - Не мог бы ты сократить свое обаяние до минимума, когда мы наедине? Здесь нет зрителей.
        - Руслана, это и есть минимум, - еще шире заулыбался Реми. - Кажется, почти на месте. Как думаешь, мне надеть бронежилет?
        - Надень, - ответила я и ехидно добавила: - И бронетрусы не забудь.
        - Переживаешь, что твой папочка доберется до моего достоинства? Признайся, я тебе понравился в обнаженке? - самоуверенно заявил Прохор.
        - Даже не мечтай, Реми! Я определенно не в числе твоих фанаток! - хмыкнула я, выходя из машины, не собираясь дожидаться, пока эгоистичный самодур решит открыть для меня дверь.
        - Зато я твой большой фанат, - заявил Прохор, вырастая за моей спиной. Он все же умудрился появиться вовремя и придержал меня за талию. - Не хочешь продемонстрировать родителям наши отношения? Кажется, кто-то весьма пристально рассматривает нас через окна второго этажа.
        Прохладный кончик носа Прохора легко прикоснулся к моей щеке. А горячее дыхание опалило губы.
        - Паразит! - прошептала я. - Никого там нет!
        - Сейчас нет, а вот минуту назад - был! - возразил Прохор. - Кстати, если мне повредят физиономию в этом доме, то придется идти на больничный и задержаться в городе до самой свадьбы.
        - Боже, я не вынесу тебя столько дней подряд! - горько вздохнула я.
        - Брось! Я жутко классный! И даже не храплю, - возмутился Реми.
        Со стороны мы, пожалуй, действительно выглядели парой. Прохор держался естественно. Галантно придерживал двери, улыбался. И, что самое странное, крепко держал мою ладонь в своей руке, перебирая пальцы. Зачем? Ведь их никто не видит.
        - Прекрати! - шепнула я, натянув широкую улыбку.
        Я и сама понимала, что гримаса была фальшивой. Но ничего лучше я выдать пока не могла.
        - Расслабься, или я поцелую тебя прямо здесь. И обещаю, поцелуй будет совсем не невинным, - пригрозил Прохор.
        Сомневаюсь, что мой отец стерпит выходку Прохора. А я не могла позволить, чтобы охранники переломали Реми нос, руки или, упаси господи, ноги. Ему ведь ими еще работать на камеру.

***
        - Прохор Тимофеевич Аркон-Реми! - спокойный, немного пренебрежительный, но громоподобный голос отца разнесся по холлу.
        - Пусть меня запомнят молодым и красивым, - шепнул Реми мне на ухо, а сам смотрел на моего отца. - Добрый вечер, Михаил Данилович! Эмма Петровна! Теперь понимаю, от кого Руслана унаследовала красоту!
        Михаил Данилович умел угнетать, морально давить, воздействовать на собеседника так, что спустя пару минут «разговора» по душам даже невиновный человек готов был взять на себя все смертные грехи. Однако Прохор даже не вздрогнул. Нет, если бы я ненавидела его капельку меньше, то могла бы восхищаться им. Пожалуй, похвалю его крутость и нервы. Как-нибудь в другой раз. После развода. Если не забуду.
        Пока я мысленно хвалила Реми, он уже старательно отвешивал комплименты моей матушке. Эмма Петровна - кремень. Но не смогла устоять перед обаянием Прохора. Основную роль сыграл подарок, принесенный моим фиктивным женихом для нее. И как только мама увидела огромную прозрачную колбу с живыми хрупкими цветами внутри, тут же растаяла.
        - Прохор, вы просто обязаны поделиться адресом цветочного магазина! Я еще не встречала ирисов такого оригинального цвета! - восхищалась мама.
        - Я непременно познакомлю вас, Эмма Петровна, с хозяйкой цветочной лавки, - улыбался Прохор. - Кстати, если Русенька не возражает, то букет невесты мы закажем именно у нее.
        Занавес! Кажется, мой отец точно убьет Реми. Я уже видела, точно наяву, как холл нашего дома превращается в поле битвы. Брызги крови пачкают мамины любимые дизайнерские обои. А папина охрана методично выкапывает подходящую яму прямо на заднем дворике.
        - За мной! - мотнул головой отец и зашагал в сторону своего кабинета.
        Я устремилась следом. Но Прохор перехватил меня за локоть, удержал, заставил взглянуть в его лицо.
        - Побудь с мамой, Руся, - совершенно серьезно произнес молодой человек, пожалуй, слишком серьезно и настойчиво. - Ты ведь добивалась именно этого? Мужского разговора?
        - Прохор, я сама! - возразила я, не собираясь перекладывать свои проблемы на плечи другого, даже если плечи Реми вполне способны вынести это бремя.
        - Разве это не часть уговора? Иди к Эмме Петровне, - подтолкнул он меня к двери, ведущей в гостиную, где меня поджидала мама. Она красноречивым взглядом подавала весьма настойчивые «сигналы». Пришлось согласиться.
        - Только без самодеятельности, - напоследок шепнула я Прохору.
        Нет, разумеется, я не переживала за парня. Абсолютно. Ни капли. Совсем не переживала.

***
        ГЛАВА 11
        Громов был человеком дела и в полной мере соответствовал своей фамилии. Огромный мужик, рядом с которым начинаешь мысленно перебирать все свои недавние поступки и выискивать «косяки».
        Теперь понятно, почему Руслана выросла такой дерзкой и бесстрашной. С Громовым просто невозможно вырасти хлюпиком.
        Михаил Данилович подошел к бару, взял бутылку в руку, взглянул на меня.
        - Я за рулем, Михаил Данилович, - отказался я.
        - Когда Дима Львовский уверял, что дело под его личным контролем, я и не предполагал, что он подсунет моей дочке манерного мажорика-модельку, - усмехнулся Громов.
        - Д митрий Максимович умеет удивлять, - оскалился я.
        Старик сел в кресло, мотнул головой на стул напротив.
        Вот уж хрен! Сидеть, как на экзамене, я не планировал. Выбрал диван у окна. И вид лучше, и сидеть удобнее.
        - Думаю, не будет лишним кое-что прояснить, Прохор Тимофеевич Аркон-Реми, - приступил к делу Громов. - Руслана считает, что ее брак изменит мое к ней отношение. Девчонка свято верит в то, что мне нужен ее статус. Чтобы общество видело в ней замужнюю даму, а мои партнеры воспринимали ее всерьез. Так она говорила тебе?
        Я неопределенно пожал плечом.
        - Моя дочь в любом случае унаследует все, чем владеет наша семья. Завещание мы уже составили, - ровным, почти скучающим тоном говорил Громов. - Руслана этого не знает. И пусть все так и останется.
        - Послушайте, Михаил Данилович, если все так, то зачем вам я? Вам нравится играть жизнью Русланы? Нравится видеть, как она из кожи вон лезет, только бы угодить вам? - прищурился я.
        - Влад Неверский, - помолчав, Громов выплюнул имя Русиного недоженишка так, словно говорил о дерьме. - Я слишком поздно понял, что он копает под меня. Мне нужно подстраховаться, если я не вытяну все дела за следующие несколько мсяцев, и эта сволочь окажется прозорливее меня. Львовский Дима обещал мне проверенного и надежного мужика, способного решить любые проблемы моей дочки, в случае моей смерти.
        - Польщен, - хмыкнул я.
        - А я гляжу на тебя и думаю: Львовский выжил из ума на старости лет, - усмехнулся Громов, выпивая залпом порцию алкоголя, даже не поморщившись. - А поскольку другой кандидатуры у нас нет, придется из тебя сделать мужика.
        - Да как бы родители до вас уже постарались, Михаил Данилович, - съязвил я.
        - В понедельник утром явишься в «МиГро», буду вводить тебя в курс дела, - командовал Громов.
        - В понедельник у меня рейс до Парижа, а оттуда я лечу на съемки, - спокойно сообщил я.
        Громов что, тоже рехнулся? Какой из меня офисный работник? Да нет уж! Спасибо, не хочу!
        Михаил Дмитриевич минуту сверлил меня взглядом: «Сейчас я встану, кретин ты слабоумный, и размажу тебя тапкой о стену!».
        - Договор с Русланой уже подписан. Согласно разделу второму пункт семь, я не имею права вмешиваться в дела компании, в которой работает, либо которая принадлежит полностью или частично гражданке Громовой. Извините, Михаил Данилович, но у меня собственный бизнес, - пояснил я свою позицию.
        - Тоже мне, бизнес, жопой трясти, - четко расслышал я бормотание старика.
        Спокойно, Проша, главное, не идти на открытый конфликт. Громов - это не добрый братец Рома, которого можно послать за такую фразу.
        - Почему бы и не потрясти, если жопа хороша и за нее отлично платят, - ответил я.
        Мысленно уже представил, как Громов сжимает массивный кулак и сносит мне челюсть. Сам, без вмешательства охраны. А я ничего ему не сделаю в ответ. И не потому, что мужик - шире в плечах и старше на тридцать лет. Просто потому, что он отец моей будущей жены.
        Вместо этого Громов поднялся со своего места. Вновь подошел к бару. На этот раз не спрашивая, плеснул выпивку в два стакана. Кивнул на один. Второй взял сам.
        - Парни отвезут. Или здесь переночуете. Места валом, - спокойно произнес Громов.
        Что ж, кажется, у меня будет тяжелый год. А с таким тестем - вполне возможно, что и адский.
        - Чем Дима «подловил» тебя? Чем надавил? - полюбопытствовал Громов, когда я осушил порцию бурбона.
        - Хотел бы я сказать, что долгами. Вроде как вляпался я по самые уши. А Дмитрий Максимович мне подкинул нужную сумму. Просто, чтобы вас порадовать, Михаил Данилович. Вы бы поверили, позлорадствовали, сказав, что трясти жопой - невыгодная профессия. Но нет, огорчу вас. Долгов у меня нет. И сам я не бедствую, - хмыкнул я, разглядывая янтарный напиток, который вновь оказался в моем стакане при активном участии Громова, а после добавил: - Считайте меня чертовым самаритянином. Львовский попросил, я не смог отказаться.
        - Ну и дебил, - усмехнулся Громов и оформил третью порцию.
        Я обреченно вздохнул. Взглянул на бутылку в руках Громова. Мдааа. Лучше бы будущий тесть вмазал мне по ребрам или по лицу, чем испытывал на прочность элитным алкоголем.

***
        ГЛАВА 12
        Папа с Прохором закрылись в кабинете. А я поняла одну важную вещь: где-то мой план дал осечку. Все должно было быть совсем не так. Реми - для отвода глаз. Всего лишь небольшая формальность, которая продлиться один год. Но именно сейчас мой отец говорит с Прохором. А я не была уверена в том, что Реми переживет папину «беседу».
        - Не волнуйся, Русенька, папа не станет калечить твоего кавалера, - миролюбиво произнесла мама, выбирая подходящее место для подарка, принесенного Прохором. - Ты ведь знаешь отца. У него доброе сердце.
        - Угу, зато рука тяжелая, - пробормотала я, в моих мыслях папа методичными ударами подправлял нос Реми.
        - Пойдем на кухню, Руслана, - предложила мамочка. - Я отпустила экономку. А пора накрывать на стол.
        За привычными заботами понадеялась немного отвлечься от тревожных мыслей. Мужчин слишком долго не было. И я уже планировала выдумать предлог, чтобы ворваться в отцовский кабинет спасать Реми.
        Предлог нашелся сам. Но не для внезапного и неотложного разговора с отцом. А для разговора со мной.
        - Влад приехал, - заметила моя Эмма Петровна, бросив взгляд на монитор транслирующих видео уличных камер.
        - Принесла нелегкая, - вздохнула я.
        - Ты с ним поосторожнее, дочка, - нахмурилась она, я же впервые задумалась над отношением моих родителей к Неверскому. Раньше мне казалось, что мама пророчит Влада мне в мужья. Теперь же я очень сильно засомневалась и пожалела, что раньше не поднимала этой темы в наших беседах. Возможно, все могло было сложиться иначе.
        Неверский появился на пороге кухни. Удивительно, но в руках Влад держал два букета цветов.
        - Эмма Петровна, добрый вечер, - вежливо кивнул Неверский и протянул маме цветы.
        Я скрестила руки на груди. Принимать от Влада букет я не собиралась. Вздернула подбородок и ждала действий Неверского.
        В стенах родительского дома я чувствовала себя в безопасности. Никто из чужих не пройдет мимо охраны. К тому же еще с детства я знала все отцовские тайники, в которых было припрятано оружие. Разумеется, пускать его в ход при разговоре с Владом я не собиралась. Но предательская мысль мелькнула. Совершенно некстати.
        - Влад, мы все обсудили еще днем, - начала я, но Неверский словно и не заметил моих слов.
        - Поставлю цветы в воду, - натянуто улыбнулась мама и принялась копошиться в многочисленных шкафах и на полках.
        Я прекрасно помнила, где именно мама хранила цветочные вазы. Сомневаюсь, что у нее вдруг проснулась дикая амнезия.
        - Эмма Петровна, я не мог бы украсть у вас Руслану на пару минут? Мне нужно переговорить с ней наедине, - улыбнулся Влад, пряча руки в карманы брюк.
        Я не собиралась прятаться от Влада и от проблем, связанных с семейкой Неверских.
        Расправив плечи, прошла мимо незваного гостя. Влад двинулся следом.
        Для разговора я выбрала первую же комнату, двери которой были распахнуты. Гостиная с мягкими диванами и камином.
        Еще с самого детства я любила проводить вечера именно здесь. Особенно зимой или дождливой осенью. Мы зажигали камин, мама вязала, устроившись в своем любимом кресле. А я предпочитала валяться прямо на мягком ковре. У меня было счастливое детство под крылом заботливых родителей.
        И, судя по прищуренному взгляду Неверского, настал мой черед заботиться о родителях и сделать все, чтобы их будущее было счастливым и беззаботным.
        Я не стала присаживаться на диван или в кресло. Повернулась к Владу лицом. За спиной уютно потрескивал огонь в камине. Отец не любил современных имитаций дров, наш камин был настоящим. И сейчас приятное тепло согревало со спины и вселяло уверенность.
        - Влад, ты ведь понимаешь, что я не хочу связывать свою жизнь с тобой? Мы сможем сотрудничать и дальше, как деловые партнеры. К чему этот цирк? - взмахнула рукой в воздухе, намекая на цветы, букет и весь настрой мужчины.
        - Думаешь, все дело в бизнесе? - прищурился Влад. - Тебе не приходило в голову, что ты можешь нравиться мне как женщина?
        Я не сумела сдержать усмешку. Губы растянулись в едкой улыбке. Влад рассмотрел во мне женщину? Это что-то новенькое!
        - Влад, тебе нравятся только деньги, - усмехнулась я. - А деньги моего отца ты не получишь никогда!
        - А кто получит? Тот щенок, с которым ты трахаешься? - хмыкнул Неверский. - Руся, включи голову! Этот твой альфонс - явление временное. Высосет из тебя бабло и исчезнет за горизонтом. Что потом будешь делать, дурочка?
        - Заткнулся бы ты, Владик! - прищурилась я, слушать о Прохоре мерзости мне совершенно не нравилось.
        - Иначе что? - Влад усмехнулся, вынул руки из карманов и шагнул ближе.
        Я интуитивно отстранилась, шагнула назад. Каблук зацепился за высокий ворс ковра, и я на долю секунды потеряла равновесие.
        Крепкая рука перехватила мое запястье. Со стороны казалось, будто мужчина хочет помочь мне удержать равновесие. Но Влад, наоборот, давил, заставляя меня прижиматься спиной к раскаленной каминной решетке.
        Я вскрикнула, попыталась освободиться от захвата.
        Неверский не торопился разжимать руку. Стоял и смотрел, как я барахтаюсь и с трудом сдерживаю слезы.
        Господи, хоть бы волосы уцелели! От жара вполне могла загореться и моя шевелюра. Скорее всего, Раттана меня прикончит. Думаю, она не обрадуется лысой свидетельнице на свадьбе.
        - Осторожнее, Русенька, видишь, оступилась, - елейным голосом заметил Влад. - В жизни часто случаются непредвиденные события.
        Я готова была высказать Неверскому все, что я о нем думаю. Объективно понимала, что отделалась легким ожогом. Возможно, следов и вовсе нет. На мне была довольно плотная одежда, которая спасла при соприкосновении с решеткой. Однако в глазах Влада определенно просматривалась угроза.
        Вспыхнула мысль. Узнает отец - начнется война. А я сочла своим долгом разобраться с этой проблемой самостоятельно. Я - взрослая девочка, способная решать не только чужие проблемы, но и свои.
        Мысли мчались стремительно. Решение я приняла быстро. Однако не учла, что у нашей «милой» беседы с Неверским был свидетель.
        Влад не ожидал, что кто-то нападет на него. Неверский чувствовал себя вольготно и свободно. По его взгляду видела, что этот урод продумал все и делал ставку на мое молчание и нежелание конфликтовать открыто.
        Реми, в отличие от меня, такими заморочками не страдал. Незаметно для Влада подошел ближе. И как удалось сделать это настолько бесшумно?
        - Владик? - позвал Прохор почти ласково.
        Я бы поверила, что Реми настроен вполне дружелюбно. Если бы не дикий, безумный блеск в глубине красивых глаз. В это мгновение Прохор стал точной копией старшего брата.
        Влад дернулся, повернулся корпусом, но не успел выставить блок. Прохор от души впечатал кулак в холеную физиономию моего обидчика. И пока Неверский «переваривал» хорошо поставленный удар в лицо, Реми сделал совершенно неожиданную вещь. Я бы точно так не рискнула. Вернее, попыталась бы, но не справилась. С Неверским - определенно нет.
        Реми перехватил Влада за шею, а затем стремительно впечатал его лицо в ту самую решетку, на которой еще минуту назад барахталась я.
        И если меня спасла одежда, то Влада ничего не могло уберечь от соприкосновения с раскаленным железом.
        - Что же ты так неосторожно, а, Владик? - совершенно чужим голосом прошипел Реми. - Оступился так неаккуратно.
        - Сука! - рычал Неверский, пытаясь выбраться из захвата. Но Прохор не торопился выпускать свою жертву на свободу. - Ты покойник! Я тебя прикончу!
        - Попробуй, - усмехнулся Прохор и разжал руки.
        Неверский стремительно покинул комнату, а потом и дом.
        - Зачем ты так? - пробормотала я, морщась. - Я сама способна справиться со своими проблемами…
        - Повернись! - хлестко произнес Прохор.
        Молодой человек дышал весьма странно, словно пробежал стометровку. Реми не стал ждать, пока я послушаюсь. Перехватил меня за плечи, развернул, стащил пиджак, дернул вверх свитер на спине.
        - Что там? Ты только отцу не говори! Он убьет Влада. Я сама разберусь, - уговаривала я.
        Прохор молчал. Я бы решила, что он там уснул. Но отчетливо чувствовала легкие прикосновения пальцев к обнаженной коже спины.
        - Хорошо, - наконец хрипло произнес Прохор, а потом аккуратно опустил мой свитер и шумно выдохнул.
        - Ты что, пил? - удивилась я, почувствовав запах алкоголя.
        - Ты еще не жена, а уже ворчишь, - в свойственной ему манере усмехнулся Реми.
        Я лишь хмыкнула, оставив замечание без ответа.
        - У вас все в порядке? - раздался обеспокоенный голос мамы.
        Я бросила предупреждающий взгляд на Прохора. Тот лишь вздернул брови.
        - Да, мам, мы сейчас придем! - выкрикнула я.
        - Иди, я догоню, - кивнул Прохор.
        Я решила не спорить. Хочется ему побыть наедине с самим собой, пусть. Я ведь не обязана контролировать каждый его шаг.
        Однако любопытство взяло верх. И я замешкалась в коридоре, обернулась, увидела, как Реми вынимает телефон из кармана брюк.
        Молодой человек подошел к окну и не заметил меня. Однако я прекрасно не только видела Реми, но и слышала.
        - Ром, никогда не просил. А сейчас позарез надо, - хрипло произнес Прохор, понизив голос, пару секунд он молчал, а потом добавил: - Помоги закопать одного мудака.
        - Прохор! - возразила я, выдавая свое присутствие. - Не вздумай!
        Реми повернул голову. Его взгляд был не просто странным, а абсолютно непонятным мне. Чужим и вместе с тем до боли знакомым.

***
        ГЛАВА 13
        За ужином Прохор трепался с моей мамой о всяких мелочах, поддерживал с папой разговор на тему бизнеса. Я втайне порадовалась, что родители не догадались о событиях, развернувшихся в гостиной.
        Далее вечер прошел без происшествий. За исключением одного - за руль пришлось сесть мне. Пусть родители и уговаривали нас остаться на ночь, я все равно решила вернуться в город, сославшись на кучу дел.
        Папа, кажется, одобрил кандидатуру Прохора на роль моего парня и жениха. По крайней мере, хранил молчание и не сыпал угрозами в его адрес. Я мало верила в удачу или в то, что отец вдруг понизил градус родительской заботы. Скорее всего, дело в той беседе, что осталась скрытой от моих ушей.
        - Так о чем вы говорили с отцом в кабинете? - поинтересовалась я, уверенно управляя тачкой.
        Реми, как и его старший брат, имел отличный вкус в отношении шикарных автомобилей. Кажется, эту он арендовал на период своего визита. Странный поступок, на самом деле. Выгоднее было бы мотаться на такси или попросить у Львовского машину с водителем. Но, как я уже поняла, Прохор был весьма гордым человеком и обращаться к брату по мелочам не торопился.
        - Да так, о том о сем, - взмахнул Прохор рукой и лукаво взглянул на меня.
        Я нутром чуяла подвох. И не ошиблась.
        - У тебя презервативы есть? Тормозни рядом с аптекой! - подмигнул Прохор.
        Я бы влепилась в автомобиль, притормозивший перед нами на светофоре, если бы не загорелся разрешающий зеленый, и движение не возобновилось.
        - Ты охренел?! - рявкнула я.
        - А что такого? Мы официально помолвлены. Твои родители невероятно счастливы, что у них будет такой замечательный зять! Имеем право отпраздновать! - широко улыбался Реми.
        Я заставила себя сжать руки на руле, а не на шее пассажира. Мелькнула мысль, что Прохор намеренно подбрасывает провокационные темы, чтобы не раскрывать секреты о сути беседы с отцом. Однако я не смогла сдержаться и повелась на провокацию.
        - Ты - беспринципный придурок, Реми! Я не собираюсь спать с тобой! - говорила я, да что уж там, кричала.
        - Ты обещала греть мою постель, малыш, - ласково произнес Прохор и протянул руку к моей щеке. - У меня секса не было хрен знает сколько времени. Так и помереть можно. Разве тебе совсем меня не жаль?
        - Я передумала, Реми! - в сердцах прокричала я, отталкивая мужскую ладонь от своего лица. - Я серьезно! Все отменяется!
        - Да, конечно! - фыркнул Прохор. - Мой агент уже вписал свадьбу в список важных дел. Пиарщики готовят заявление в прессу. Поздно, Русенька, мы скоро поженимся.
        - Фиктивно! - уточнила я. - Брак фиктивный!
        - Разумеется, - белозубая улыбка не сползала с лица Реми. - А вот презервативы нам нужны настоящие.
        Кажется, Прохор в моем взгляде прочитал угрозу своему здоровью, потому что моментально закрыл рот и перестал ослепительно улыбаться.
        - Не проскочи поворот, - посоветовал молодой человек, а я мысленно считала до сотни и обратно.
        Где взять нервы на общение с этим заносчивым типом? Жаль, что в аптеке они не продаются.

***
        Прохор первым отправился в душ. Я ожидала от него подвоха, провокаций, словесных баталий, обнаженного тела, едва прикрытого полотенцем. Да чего угодно, только не пижамных штанов и сонной физиономии.
        Реми вышел из ванной комнаты с влажными волосами, но зато удосужился вытереться. Однако больше всего меня удивило размеренное дыхание, доносящееся с правой стороны кровати, когда я вернулась из душа, облаченная в пижаму, наглухо застегнутую до самого горла. Я ждала, что Прохор начнет распускать руки, как только я улягусь под одеяло.
        Но нет. Молодой мужчина глубоко дышал и крепко спал. Я аккуратно легла рядом, на свою половину кровати. Полумрак комнаты, разбавленный светом полной луны, позволял рассмотреть лицо Реми. Во сне он казался еще младше. И красивее.
        Опасные мысли. Ненужные. Даже, пожалуй, запретные. Но от них никуда не деться.
        Вздохнула, заставила себя перевернуться на другой бок и зажмуриться. Не знаю, как долго я пролежала, прокручивая в мыслях все события вечера, встречу с родителями, Владом, перепалки с Прохором. А главное - его поступок. И зачем он вступился за меня? Раньше только папа был моей опорой и защитой. Я привыкла считать, что могу положиться только на отца.
        А сейчас, кажется, список моих защитников пополнился. Ощущения были странными.
        Я находилась на грани сна и яви. Наверное, даже больше во сне. Однако ощутила легкое прикосновение широкой ладони к своей спине. Не настойчиво с потребностью обладания или в попытке разбудить. Легко, едва ощутимо. Но жар ладони я прекрасно чувствовала, даже сквозь ткань пижамы.
        Прикосновения меня убаюкивали. И я окончательно провалилась в сон. Лишь самым краешком сознания поняла, что Прохор обнял меня со спины и тихонько выдохнул в затылок. Ночью я спала просто замечательно.

***
        ГЛАВА 14
        День свадьбы брата был, мягко говоря, сумасшедшим. Я и не представлял, что грозный и непробиваемый Роман Львовский способен нервничать. А все из-за невесты. Вернее, из-за ее опоздания на два часа.
        - Она издевается! - шипел Рома, стараясь расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки, не испортив при этом узла галстука.
        Я пытался не смеяться над хмурым братом, но улыбка так и норовила прилипнуть к лицу.
        - Если они не явятся через десять минут, я, млять, за себя не отвечаю! - грозился брат, вынимая телефон из кармана, бросил предупреждающий взгляд на чиновника, приглашенного для проведения церемонии, прорычал: - Стоять смирно и не двигаться!
        Уже на протяжении двух часов гости, среди которых были и бабушка Ратти, и отец Романа, терпеливо ждали появления невесты. Для проведения торжества был арендован огромный зал, ресторан, забронированы номера для гостей и люкс для молодоженов. Все спланировано и продумано до мелочей. Кроме одного - опоздания невесты.
        - Где? - рявкнул Роман, дозвонившись до личной охраны Раттаны. - На куски порежу, если вы не привезете Раттану через десять минут!
        Я все же не выдержал и заржал. А что делать? Не каждый день вижу изрядно нервничающего брата.
        Ромка был настолько занят телефонным разговором с охранниками, что не сразу заметил, как сквозь распахнутые двери в зал вошла красавица-невеста.
        Белоснежное платье подчеркивало хорошенькую фигурку, а фата скрывала лицо, привнося в облик Ратти загадку и некое волшебство. Бесспорно, невеста была красива. Однако совсем не она завладела моим вниманием. А ее подружка.
        Руслана шла следом, широко улыбалась и, как только поравнялась со мной, подмигнула.
        Руки сами потянулись к ее талии. Ладонь коснулась спины. Мысленно застонал, когда вместо ожидаемой ткани наткнулся на обнаженную кожу.
        Немного отстранился, окинул взглядом то, чего касалась ладонь.
        Что сказать? Вся ткань платья ушла на переднюю часть и на шлейф, а вот на спину, плечи и рукава - не хватило. Твою же мать!
        В брюках стало тесно. Да что там, не просто тесно, а невыносимо.
        - Русенька, а что за гений шил тебе платье? - шепнул я, чуть склонившись к милому ушку.
        - Себе такое же хочешь? - съехидничала девчонка.
        Но ответить не успел. Церемония уже началась, пришлось молчать, слушать, подавать кольца, улыбаться, поздравлять брата.
        Все шло отлично. И после регистрации начиналась официальная программа. Вечер открывал танец молодоженов. На душе было светло и радостно от того, что брат обрел свое счастье. И я понимал, как сильно он любит жену. Каждый жест и взгляд Ромы говорил лучше любых слов.
        Но не только я внимательно следил за братом и его женой. Руслана так же наблюдала за танцующей парой. И мне вдруг показалось, что во взгляде Руси скрывается что-то большее, чем обычная радость за босса.
        В ее глазах стояли слезы. А в моей голове родились странные мысли. Странные и ненужные. Совсем не к месту.
        - Он ведь нравится тебе, - произнес я, пристально наблюдая за каждой черточкой красивого лица.
        Я не спрашивал. Утверждал. Слишком теплым и нежным был взгляд Руси, обращенный на моего старшего брата.
        - Он хороший человек, пусть и хочет казаться сволочью, - пожала обнаженным плечом девушка.
        Понял, что свободная рука сжимается в кулак. А душу раздирают два желания: напиться и утащить Русю в один из номеров отеля, чтобы… Что? Заняться с ней сексом? Доказать, что она выбрала именно того брата? Доказать, что я - лучше?
        Было трудно натянуть на морду свою лучшую, отточенную годами улыбку. Улыбайся, Тим Реми! Именно этого от тебя и ждут!

***
        - Прохор Тимофеевич, если ты задержишься еще на минутку, то бармен тебя отравит, - уже не скрывая усталости, зевнула я.
        Пятый час ночи. Реми, судя по всему, решил претендовать на звание «самый трезвый гость». И уже третий час подряд методично напивался, сидя за баром. Его пиджак был небрежно отброшен на соседний стул. Галстук развязан, а пуговицы расстегнуты почти до середины груди. Я была слишком уставшей, чтобы врать самой себе. А потому признавала: Реми был безбожно и непозволительно хорош собой.
        - Разве тебя это огорчит? - фыркнул Прохор, опрокинул очередную порцию и кивнул бармену.
        Я решительно дернула пустой стакан из мужской ладони.
        - Ты подписал контракт, Реми! - прошипела я. - Отныне ты счастливый жених. И я бы не хотела, чтобы утром весь мир сплетничал о том, как ты спиваешься от счастья.
        - Обидно, получить не того брата, да, Руслана Михайловна? - усмехнулся Прохор.
        Его вопрос заставил меня проснуться. Боже, что он несет?
        - Так, Реми, поднимаем зад и двигаем к лифту, - распорядилась я.
        - Ты не думала, что командовать - удел мужика, а не бабы, пусть и такой хорошенькой? - бормотал Прохор.
        Парень икнул, но на ноги поднялся самостоятельно. Я быстренько подхватила его пиджак и поднырнула под руку. Реми стоял весьма нетвердо. Я не рассчитывала, что получится дотащить его до машины, а потом и до квартиры. Но, к счастью, в отеле были забронированы номера для гостей, и я точно знала, что некоторые из них остались пустыми.
        - За «бабу» тебя утром настигнет месть, Реми, - пообещала я, когда мы проходили мимо стойки администратора. Девушка выдала мне ключ-карту, и мы отправились дальше. Осталось совсем ничего - подняться на двадцатый этаж и уложить спать моего рыцаря, павшего в бою с алкоголем.
        - Как считаешь, я хорошо целуюсь? - подпирая плечом стеклянную стенку кабинки лифта, спросил Прохор.
        В любой другой ситуации я бы, разумеется, ответила едкой фразой, в крайнем случае - пощечиной. Но Реми был в стельку пьян, и, сомневаюсь, что он запомнит наш разговор.
        - На мою беду, Реми, - пробормотала я.

***
        ГЛАВА 15
        Туфли нещадно натерли ноги, и я решила плюнуть на правила приличия и сбросила их.
        Прохор смотрел на меня сверху вниз. Теперь, когда семисантиметровая шпилька значительно увеличила разницу в росте, мне казалось, что Реми - высоченная гора, а я - крошечная точка у ее подножья.
        Знакомый сигнал подсказал о том, что лифт достиг места назначения.
        Реми оттолкнулся плечом от стекла и навис надо мной. А потом и вовсе приподнял над полом, вынося из лифта. Крепкие руки удерживали меня, а сам мужчина шагал по коридору пусть и нетвердо, но в нужном направлении.
        Когда мы оказались перед дверью номера с цифрами, указанными на ключ-карте, Прохор поставил меня на пол, развернул спиной к себе и вновь прижал.
        Обнаженная спина соприкоснулась с мужской рубашкой. Ее ткань была достаточно тонкой, чтобы я могла в полной мере ощутить жар мужского тела.
        Реми и не думал отстраняться, лишь крепче обнимал, а его приоткрытый рот прижимался к чувствительному местечку за моим ушком.
        - Ты что делаешь? - просипела я.
        Руки дрожали, но все же справились с замком, и я распахнула дверь номера.
        - Тебе ведь нравится, - прошептал молодой человек.
        Его ладони блуждали по моему телу. Реми шагнул вперед, заставляя двигаться и меня. Тихий щелчок входной двери заставил очнуться от странного транса, в который погружал меня хрипловатый мужской голос.
        - Реми! Я убью тебя! - пообещала я.
        Прохор крепче прижал меня к своему телу. В спину недвусмысленно упиралась твердая плоть, а приоткрытый рот заскользил по моей шее, спустился к обнаженному плечу.
        Я должна была сопротивляться. Ведь я совсем не хотела оказаться в списке его побед. Мне не нужен этот мужчина. Вернее, нужен. Но не так и не сейчас…
        Однако мое тело откликнулось на умелые ласки обжигающих рук. И я не успела заметить, как наклонила голову, позволяя Реми и дальше изучать мое плечо губами.
        Мучительно медленно ловкие пальцы спустили бретельку платья с плеча. Обжигающее дыхание заскользило по обнаженной коже груди.
        Я вздрогнула, когда Прохор немного отстранился, а потом внезапно подхватил меня на руки.
        Горячие губы с привкусом алкоголя и сигарет отобрали мое дыхание. Мои пальцы зарылись в стильно остриженные и уложенные волосы красавчика Реми. Поцелуй приносил боль. Нет, не от того, что Прохор целовал меня жестко, словно стремился укусить. Совсем нет. Больно было сердцу. Ведь я не могла противиться больше. И не хотела.
        - Пообещай, что утром ничего не вспомнишь, - тихо попросила я.
        Реми странно взглянул на меня. В глубине красивых глаз не было тумана, вызванного алкоголем.
        Прохор не ответил. Опустил меня на кровать, навис сверху.
        Я поняла, что краснею под его изучающим взглядом. Даже в полумраке комнаты этот мужчина умудрялся смущать меня.
        - Пообещай, что утром ничего не забудешь, - хрипло пробормотал Реми.
        И не позволил мне ответить, а впился в мой рот поцелуем. В этот раз - томительно нежным, но вместе с тем глубоким, страстным и жадным.
        Его настойчивые пальцы умело высвобождали меня из вечернего платья. Он умудрился даже отыскать молнию на бедре, которую я сама не сразу обнаружила во время примерки.
        Мои руки тоже не бездействовали. Я пыталась расстегнуть пуговицы рубашки, вытянуть ткань из-за пояса брюк. А когда все получилось, поняла, что теперь нужно расправиться с ремнем.
        - Родинка… - пробормотал Прохор, обводя кончиком пальца крошечный участок на моем теле под грудью.
        Касания были легкими, невесомыми, но мое тело устремилось к этим пальцам.
        Реми хрипло рассмеялся. Указательный палец заскользил вверх, обвел твердую горошину соска, а я с трудом подавила тихий вскрик.
        - Ты ведь не представляешь на моем месте кого-то другого, Руслана? - пробормотал Реми.
        Я уперлась ладонями в его широкие плечи. Нет! Хватит! Пусть катится ко всем чертям!
        Но, преодолевая мое сопротивление, Прохор жадным поцелуем впился в другую грудь, повторяя языком движения пальцев.
        Я не ожидала, что мое тело настолько сильно будет жаждать откровенных ласк. Мыслить получалось с трудом, а когда уверенные пальцы пробрались под кружево трусиков, то мозги и вовсе отказали.
        - Проша! - простонала я, когда ощутила легкие, откровенные прикосновения.
        - Да! - выдохнул он в мои губы. - Ты такая красивая сейчас!
        Кажется, я всхлипнула. Но не отстранилась, а крепче обняла его широкие плечи, зарылась пальцами в мягкие волосы на затылке.
        Я сходила с ума от настойчивых, откровенных ласк, что дарили его пальцы. От жадных поцелуев. От терпкого аромата. От хриплого шепота.
        - Я убью тебя, Реми! - пообещала я, когда этот невыносимый мужчина вдруг замер, прекратил бесстыжие ласки, так и не дал моему телу желаемого.
        В ответ мужчина рассмеялся хрипло, так, как умел лишь он.
        Сквозь гулкие удары сердца расслышала тихий стук пряжки ремня и шорох одежды. А в следующее мгновение ощутила, как ловкие руки умело стягивают с меня последний барьер - кружевные трусики.
        - Именно такой ты была в моих фантазиях, малышка, - пробормотал Реми. - Чулки и больше ничего.
        Я собиралась сообщить этому наглецу, что он - последний придурок из всех известных мне. Но взамен с моих губ сорвался лишь тихий стон.
        Прохор, удерживая меня за бедра, одним мощным рывком погрузился в мое тело. Я вскрикнула от непривычных ощущений наполненности. Острых и безумно приятных.
        Реми отстранился и вновь погрузился, на этот раз медленнее, словно теперь пытался распробовать, прочувствовать, смаковать каждый толчок.
        Я изогнулась, устремилась ему навстречу.
        На этот раз - все иначе. Неприятные воспоминания прошлого стерлись, их вытеснили жадные ласки горячего рта, дикие поцелуи и приглушенный, хриплый шепот. Он вел меня, а я шла за ним.
        Мое тело превратилось в послушную глину в руках умелого скульптора. Реми, кажется, знал обо мне все. Двигался так, как мне хотелось. Целовал, задевая потайные струны моей души. Ласкал нежно и вместе с тем настойчиво.
        Я была обречена на проигрыш. И Прохор это знал. Однако в его взгляде не было триумфа. Скорее, наоборот.
        Всего на миг он позволил мне увидеть свои настоящие эмоции, себя настоящего, глубоко спрятанного под слоем лоска и заносчивости. А потом перекатился на спину, утягивая меня за собой. Подхватил, заставил изменить положение. Легко приподнял и вновь наполнил меня до краев.
        Кажется, я стонала… или кричала? Не важно. Реми безошибочно вел меня к вершине экстаза, о существовании которого я ранее и не подозревала.
        - Черт! - прошипел Прохор, рывком насаживая мое тело на себя.
        Эта капля была последней в чаше наслаждения, переполнившего все мое существо. Я буквально рухнула на Прохора, не чувствуя ни рук, ни ног. Но ощущая себя целостной и живой. Словно некогда сломанную игрушку починили умелые руки мастера.
        Сквозь приятную и тягучую эйфорию я почувствовала, как Реми вздрагивает, крепко удерживая меня. Жадные губы накрыли мои, а язык ворвался в мой рот, сплетаясь в диком и откровенном танце.
        Очень медленно рваные и жгучие касания превратились в легкие и ласковые, словно Прохор успокаивался.
        Его дыхание постепенно выравнивалось, как и мое. Горячие ладони блуждали по моей спине, спускались к бедрам, касаясь кружева чулок, а потом и вовсе по-хозяйски легли на мои ягодицы.
        - Ты сводишь меня с ума, Руся, - пробормотал Реми, выдыхая в мой висок.
        Я не могла пошевелиться. Закрыв глаза, лежала и не двигалась. Поглаживания горячих ладоней творили чудеса с моим телом. И мне даже не хотелось убить их хозяина. Даже придушить не хотелось.
        - Если тебя интересует, то я здоров, - пробормотал Реми.
        - Заткнись уже, Проша, - попросила я.
        - Я никогда не любил своего имени, - хохотнул Реми. - Но в твоих устах оно звучит вполне сносно. Повтори!
        - Пошел в баню! - зевнула я, не торопясь сползать с горячей, пусть и местами твердой подушки. - Реми! Ты чего удумал?!
        Глупый вопрос. Что именно на уме у Прохора понятно и без слов. Он все еще был внутри меня, и я моментально почувствовала изменения.
        - Это все чулки, Русенька, - выдохнул Реми, обхватывая ладонью мой затылок и не позволяя ускользнуть.
        У меня не было шансов убежать. Прохор держал крепко. А спустя мгновение, исчезать уже и не хотелось. В этот раз деваться мне некуда.

***
        ГЛАВА 16
        Наутро я все-таки сбежала. Детский, идиотский поступок. Однако я торопливо приняла душ, укуталась в пальто, вызвала такси и умчалась домой.
        Я намеренно не воспользовалась услугами охранника, не стала звонить парням отца. Не хотела, чтобы ему так быстро доложили о месте моей ночевки. Было немного стыдно от того, что я поддалась слабости и эмоциям.
        Оказавшись в квартире, поняла, что Реми умудрился всего за считанные часы обжиться в моем уютно жилище. На его вещи можно было наткнуться в самых разных и неожиданным местах. Даже в шкаф с моим нижним бельем Прохор умудрился впихнуть яркий кружевной комплект, который сам купил и ласково окрестил таблеткой от бессонницы.
        Я решительно упаковала все вещи Реми в чемодан. Сверила информацию о рейсе самолета, которым Прохор возвращается в свой далекий и ненавистный мною Париж.
        Спустя несколько минут у Прохора Аркон-Реми уже был новый билет. И отлет был назначен на сегодня. Я рассчитала, что после чрезмерного употребления алкоголя молодой человек проспит еще несколько часов, пообедает и поедет в аэропорт. Времени хватало.
        Глубоко вздохнула, набрала знакомый номер телефона. Все верно, Прохор не ответил. И я оставила голосовое сообщение с подробными инструкциями.
        Время отлета.
        Электронный билет уже отправлен.
        Парни вот-вот приедут, чтобы забрать вещи Реми и привезти их в отель.
        Охрана предупреждена.
        Арендованную машину я сама верну в службу проката.
        Оставила небольшой чемодан в коридоре перед входной дверью, выдохнула и только сейчас взглянула на него. Что я творю? Нервно рассмеялась. Я так сильно хочу выгнать Реми из своей жизни, что собственноручно пакую его вещи?
        Короткий звонок в дверь. Должно быть, охрана появилась, чтобы забрать вещи Прохора.
        Не задумываясь и не глядя на экран домофона, провернула ключ в замке.
        Прохор Реми стоял в каком-то метре от меня. Одной рукой он упирался в стену рядом с дверью, вторая - на бедре. Пиджак, как и пальто, расстегнут. Волосы взлохмачены. Легкая щетина на хмуром лице и гневный взгляд.
        Я открыла рот, чтобы высказать свое негодование. Какого черта он делает здесь? Что еще он хочет от меня, если секс уже получил?!
        - Лучше помолчи! - прищурился Реми и вошел в квартиру.
        Пришлось посторониться и впустить его.
        Скрестила руки на груди. Реми спиной привалился к закрытой двери. Медленно перевел взгляд на свой чемодан у моих ног. Вернулся к моему лицу.
        - Трахнула, и до свидания? - совсем не ласково и без намека на улыбку произнес Прохор. - Ты мне еще бабла приплати за секс!
        - Послушай, Реми, у меня нет ни желания, ни сил все это обсуждать, - спокойно возразила я.
        - А знаешь что, Руслана Михайловна, ты ведь права! - зло выплюнул Прохор, я же застыла, когда поняла, что мужчина стремительно стягивает с широких плеч пальто, пиджак, даже рубашку. - За брак ты мне платишь. Плати и за секс!
        - Что ты делаешь, Реми?! - повысила я голос, когда увидела, как Прохор швыряет одежду на пол, не сводя с меня своих гневных глаз.
        - Ты ведь купила меня? Пользуйся! - прорычал он, надвигаясь на меня.
        Дышать стало невыносимо трудно. Вид обнаженного мужского торса невольно воскресил воспоминания о минувшей ночи.
        - Хочешь избавиться от меня, Русенька? - рокотал Реми, нависая надо мной гранитной скалой.
        Его руки настойчиво и стремительно легли на мои бедра. Я не двигалась, смотрела в гневное, но безумно привлекательное лицо красавца Тима Реми. И понимала: этот путь ведет в бездну.
        - У тебя рейс через несколько часов, - пропищала я, сжимая руки в кулаки. - Я обменяла твой билет.
        - Я очень сильно хочу тебя придушить, - выдохнул Реми, гася злость и ярость.
        Мужское тело находилось настолько близко, что я безошибочно чувствовала напряжение в каждой его клеточке. И дикое возбуждение. Реми был похож на пороховую бочку. Одной спички достаточно - и последует взрыв.
        - Почему с тобой все так непросто? - пробормотал Прохор.
        Я молчала. Горячие, обжигающие руки легли на мою шею, огладили чувствительную кожу, скользнули к подбородку, беря мое лицо в плен и удерживая на расстоянии жалкого миллиметра от упрямо сжатых губ и сверкающих яростью глаз.
        Реми заставил меня смотреть на него. Не позволил отстраниться. У меня не получалось даже моргнуть.
        - Кто тот козел, Руся? Кто разбил тебе сердце? Почему ты хочешь казаться ледяной и неприступной? Ведь я знаю, какая ты на самом деле, - бормотал Реми, гипнотизируя меня взглядом своих прекрасных глаз.
        - Уходи, Реми! Я не нуждаюсь в помощи психотерапевта! - твердо произнесла я.
        - Вряд ли получится, Руслана, - возразил Прохор. - Я еще не отработал твои деньги.
        Я честно собиралась сопротивляться. У меня даже были продуманы подходящие приемы. Я могла бы дать достойный отпор, расквасить ему нос, ударить по корпусу или же по самому чувствительному месту, которым Реми настойчиво прижимался ко мне.
        Но пульс уже неистово колотился, а сердце каждый раз пропускало удар, когда Прохор касался кончиками пальцев уголка моего рта.
        Руками я вцепилась в обнаженные плечи. Разумеется, чтобы оттолкнуть наглеца. Просто мои пальцы были слишком напряжены, а кожа Реми - слишком горячей. И получилось все совсем не так, как было задумано.
        Мои руки уже не отталкивали, а прижимали. Пальцы зарылись в волосы на затылке.
        А сам Реми подхватил меня под попу и двинулся по безошибочно выбранному маршруту.
        Дверь в мою спальню мужчина распахнул ногой. Дневной свет, льющийся из окон, ничего не скрывал. И я могла любоваться красивым телом в полной мере.
        Прохор видел мой жадный, но немного смущенный взгляд. Однако не позволил себе едких замечаний. Наоборот, стремительно стянул с моего несопротивляющегося тела домашние брючки и футболку, под которой не было белья.
        - В этот раз торопиться некуда, Руслана Михайловна, - хмыкнул Реми, рассматривая мою обнаженную грудь.
        Хотела закрыться руками, но Реми лишь перехватил мои запястья и зафиксировал их над моей головой.
        - Поздно прятаться, Руся, - хрипло пробормотал Прохор. - Я уже тебя нашел.

***
        Ведьма! Зараза! Сумасшедшая девчонка!
        И как сдержаться, чтобы не придушить ее?
        Решила, значит? Ткнула меня носом в дерьмо? Указала на мое место?
        Руки так и тянулись к хрупкой шейке. Но мои ладони были заняты ее запястьями. А по венам гулял чистый адреналин, смешивался с безумством и жаждой обладания.
        Сейчас все по-другому. И не потому, что мой мозг не был затуманен алкоголем.
        Просто иначе.
        Уговаривал себя не торопиться, не спешить, однако выдержка ломалась от злости на эту мелкую девчонку.
        Смешной же поступок, детский. Кто сбегает после секса? Да кто угодно, но только не такая храбрая и здравомыслящая девушка, как Руслана Громова.
        И это сбивало и дезориентировало. Когда проснулся, не успел открыть глаза, а уже твердо знал: Руси нет в номере отеля.
        Трусливый заяц - вот она кто, а не грозная бизнес-леди!
        Злость постепенно отступала. Взгляд Русланы лучился теплом, смущением и, что самое важное, желанием.
        Но я решил не торопиться. Да, секс минувшей ночью был охренительным. Но мне его мало. Мало не самого процесса, мало этой женщины. Мало ее тихих всхлипов, приглушенных стонов, глубоких царапин на моей коже от ее ногтей. Мало ее самой.
        И я намеревался восполнить дефицит Русланы Громовой в моей крови.
        Под футболкой девчонки пряталась сказка. Не меньше. И сейчас, когда Руслана лежала передо мной в одних тонких трусиках, я видел насколько ее тело идеально.
        Полноватая грудь легко умещалась в моих ладонях. И мне приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы не сорваться. Грудь сводила с ума, как и ее хозяйка. И, словно стремясь добить меня, Русенька прикрыла глаза и потянулась мне навстречу, подставляя тугие горошины сосков, безмолвно требуя приласкать их.
        Коротко выдохнул, подул на твердую вершинку. Услышал очередной приглушенный стон. Сил не было держаться, подался вперед, вжимаясь бедрами в тонкое кружево трусиков, и одновременно вобрал в рот тугой сосок.
        Прикусил. Руслана вздрогнула и вцепилась пальцами в мои волосы.
        Томное дыхание и тихие стоны подстегали меня к более активным действиям. И я понял, что сам хожу по грани.
        Рывком стянул трусики с соблазнительных бедер. Руслана попыталась прикрыться, сдвинуть колени. Но поздно. Я уже увидел то, от чего будет рвать мою крышу во время разлуки.
        Нежная, влажная плоть в обрамлении аккуратных темных волос. Немыслимо, но раньше я брезговал оральными ласками. Да и вообще предпочитал партнерш с полным отсутствием волос на теле. А здесь…
        - Млять! - прошептал я, созерцая всю эту красоту, находящуюся в моей полной власти.
        Руслана прикрыла лицо ладонями. Кажется, она покраснела и смутилась. Невиданная редкость для женщин моего круга. В Громовой странным образом сочетались чистая невинность и грешный порок. Она вызывала во мне странное чувство: схватить и спрятать.
        Отвел хрупкие ладони от смущенного личика.
        - Русенька… - позвал тихо.
        Она затрясла головой. Тихо рассмеялся.
        - Посмотри на меня, - попросил я.
        Громова лишь крепче зажмурилась. Но я видел, как тяжело и рвано она дышит, как на шее судорожно бьется венка, отмеряя пульс, как напряженно и возбужденно торчат темные соски, а розовая плоть блестит влагой.
        Как будто кто-то перекрыл кислород или со всего размаха ударил под дых. Кажется, я сдохну, если не попробую ее вкус!
        - Не вздумай, Проша! - простонала Руслана, попыталась потянуть меня за волосы, сдвинуть ноги, выползти из моего захвата.
        Но нет, я уже поймал свою добычу и не собирался выпускать!
        - «Еще» звучит лучше, малышка, - пробормотал я, наклоняясь ближе.
        Руслана взвилась от первого же прикосновения моего языка к твердому бугорку клитора. Но я держал крепко. Пусть она и пыталась сбросить меня, сбежать, закрыться, я лишь настойчивее ласкал ее тело.
        Сам кайфовал от того, какой влажной и горячей она была. В ушах звенело, пульс колотился со страшной силой. И я понимал - никогда в жизни у меня не было подобного. Ни с кем. Ни разу.
        Руслана перестала сопротивляться и теперь наоборот, шире развела бедра, впуская меня на свою территорию. Я бы ликовал и смеялся, наслаждался маленькой победой над этой своенравной и знойной красоткой. Но, нет… Я хотел большего.
        Пальцем огладил влажные складочки. Вчера все было не так. Стремительно и спонтанно. Сейчас я хотел запомнить и насладиться каждым мигом, каждым стоном и каждой судорогой, пронзающей тело женщины.
        Я чувствовал, как она напрягается, когда пальцами растягивал и изучал ее тело, погружался в ее пылающий огонь страсти.
        - Еще! - уже требовательно прошептала Руслана.
        - Так? - шепнул я, погружая в тугую плоть сразу два пальца и не переставая ласкать ртом.
        Вместо ответа Руся вскинула бедра. Но я лишь рассмеялся. Нет, я хотел пройти этот путь вместе. До конца.
        Кажется, моя девчонка выругалась, как портовый грузчик, когда я прекратил откровенные ласки. Просто готов был взорваться. Сил терпеть уже не было.
        Торопливо расстегнул брюки. Времени на то, чтобы их снимать не было. Понимал, что вид обнаженной, покрасневшей и разомлевшей от моих ласк Русланы, сносит все предохранители к чертям.
        Первый толчок получился глубже, чем я рассчитывал. Руська поступила по-своему - сама вздернула бедра навстречу мне.
        А я понял, что стон вырвался из моей груди. Млин, ну я же не девчонка! А тут… Не хватало еще разрыдаться от переизбытка чувств и ощущений!
        Но ведь ощущения действительно были острыми. Словно по лезвию. На грани. Остро и пронзительно.
        Руслана обхватила мои плечи тонкими руками, впилась ноготками в спину. Ее губы коснулись моего виска в легком поцелуе, нежном и страстном одновременно.
        Такая она, моя женщина, все на пределе, на контрасте, невинная и порочная, как день и ночь, лед и огонь.
        Подхватил упругие ягодицы ладонями. Понимал, что обезумел. Что не перестаю врываться в ее тело, буквально тараню ее нежную плоть. Но не мог перестать двигаться, испытывал потребность обладания настолько сильную, что весь мир перестал существовать.
        Все исчезло, кроме ее стонов, всхлипов, жадных поцелуев. Она задрожала в моих руках, и я не мог больше сдерживаться. Мощными толчками догнал свою девчонку в море наслаждения. Схватил, сжал и не собирался выпускать.
        Руслана протяжно выдохнула, не открывая глаз. А потом внезапно прижалась к моей шее зубами. Легкая боль отрезвила меня.
        Я рассмеялся. Маленькая хищница. Моя маленькая пиранья.
        Перекатился на бок, освобождая Руслану от тяжести своего тела. И тут же подгреб руками. Громова, кажется, возражала. Но я лишь крепче прижал ее к себе, а потом и набросил плед, укрывая наши обнаженные тела.
        Мозги все еще плескались в киселе пережитого кайфа, но я уже продумывал, что делать со всей ситуацией, в которой мы оказались. И задавал себе один важный вопрос: «Когда именно все изменилось настолько, что брак с Громовой видится мне в самом радужном свете?». Дважды за последние сутки я убеждался, что лучшего секса у меня в жизни не было. К тому же Руся - самая нескучная, дерзкая, умная и подходящая мне женщина.
        Черт, кажется, я вляпался в эту девчонку. И данная мысль, как выяснилось, не пугала.
        Громова затихла, а потом и вовсе задремала. Я решил, что самое время позвонить агенту и предупредить, что домой я вернусь немного позже.
        Осторожно переложил Руслану на подушку. Громова соблазнительной, разомлевшей кошкой вытянулась на подушках. А я понял, что улыбаюсь, как идиот.
        Прихватил телефон и закрылся в ванной. Пока набирал нужный номер, взглянул на свое отражение в зеркале.
        - Придурок, - усмехнулся я, скользнув взглядом по небритой физиономии.
        Мда, наверное, у Руси по всему телу появится раздражение от моей щетины. Тут же представил, где именно я касался ее. «Приятель» вновь ожил и подсказал, что не возражает продолжить.
        А меня так и тянуло на смех. Нет, либо алкоголь не выветрился, либо я реально счастлив и пьян от этой женщины.

***
        ГЛАВА 17
        Все было иначе. Я не пыталась прогнать Реми. Он не торопился исчезать из моей квартиры.
        Билеты он все же обменял. И до отлета Прохора оставалось чуть больше двенадцати часов. В нашем распоряжении был вечер, ночь и капелька раннего утра.
        Реми не спешил выпускать меня из постели, даже в душ поплелся следом. Разумеется, я возражала. Но в ответ получила белозубую улыбку.
        Я хотела бы стереть из памяти свою слабость и зависимость от этого мужчины.
        Но не могла. Вся моя квартира пропахла запахом Реми. Даже, кажется, на мне самой остался его терпкий аромат.
        Ночью мне не удалось поспать. На Прохора вдруг напала жуткая болтливость. А засыпать посреди истории о том, как живет его отец, как юный Реми окончил школу или расквасил нос соседскому мальчишке, я сочла невежливым. К тому же Прохор весьма интересно рассказывал. А если вдруг видел, как я прячу зевок в ладони, придвигался ближе и хрипло шептал на ухо какую-нибудь глупость вроде:
        - Хочу тебя еще раз…
        - Соскучился…
        - Ты такая сексуальная в этой простынке…
        По моему телу растекалось живое и уютное тепло. Я оказалась бессильна против монстра постельных утех - непревзойденного Тима Реми.
        Однако я пообещала себе, что не позволю ему завладеть моей душой и моим сердцем. Телом он уже давно распоряжался так, как хотел. Но сердце - не отдам!

***
        Ночь была долгой. С непривычки болело все, включая интимные места. Губы и кожа по всему телу горели огнем. Кажется, что Реми умудрился наставить засосов везде, даже на ягодицах.
        Я просто устала сопротивляться. Все равно через несколько часов он исчезнет из города и из моей жизни. А пока я наслаждалась теплом рук и жаром его тела.
        - Через три недели у меня трехдневный перерыв, - совершенно серьезно проговорил Реми во время поездки в аэропорт. - Встретишь меня?
        Я удивилась, когда Прохор попросил проводить его лично. Что уж скрывать, мне была приятна эта просьба, пусть на душе и оставался горький осадок от грядущего расставания.
        Когда Реми стал важной составляющей моих будней? В тот день, когда согласился на фиктивный брак? Или когда вступился за меня перед Владом? Или когда ворвался в мою квартиру и в мою жизнь, бесцеремонно и нахально, и завладел моим телом? Вероятнее всего…
        Прохор поглаживал мою ладонь, обводил пальцем золотой ободок кольца и смотрел пристально и серьезно. Никаких шуток или едких фраз. Казалось, будто мы заключили негласное перемирие.
        - У меня будет валом забот. Львовский в отпуске. Роман Дмитриевич решил, что без меня его замы не справятся. К тому же, я отцу помогаю. И опять же подготовка к свадьбе, - выпалила я, намеренно выискивая причины, по которым Прохору не стоит приезжать в город до свадьбы. Но, черт, как же заманчиво звучит эта фраза…
        - Руся! - решительно проговорил Реми, а потом выдохнул. - Лучше тебе освободить для меня пару часов своего бесценного времени, иначе трахаться будем прямо в офисе.
        - Какой же ты невыносимо пошлый тип! - фыркнула я, понимая, что краснею.
        В аэропорт мы добрались быстро, без пробок. Прохор спокойно прошел регистрацию, но прежде, чем отправиться дальше, вдруг остановился и невероятно крепко прижал меня к себе.
        Я удивленно пискнула, но не оттолкнула Реми. Наоборот, глубоко втянула носом его терпкий аромат: смесь парфюма, страсти и желания.
        - Приезжай ты ко мне! - вдруг его взгляд загорелся огоньком азарта и предвкушения. - Я серьезно. В любое время.
        - Дурачок, - рассмеялась я. - Что я буду там делать? У тебя съемки. У меня работа. И потом, это ведь все… В контракте не прописаны наши отношения. Тебе незачем менять свой привычный образ жизни.
        Взгляд Прохора был весьма красноречивым. Красивая бровь взметнулась вверх, а руки, обнимавшие меня за талию, напряглись.
        - Скажи еще, что у меня есть законное право трахать весь европейский бомонд! - усмехнулся Реми.
        - В договоре нет пункта о верности. Достаточно не афишировать своих связей перед прессой, - заметила я.
        По глазам Прохора видела - злится. Более того, ярость буквально клокотала в нем. Но из динамиков по залу пронесся спокойный женский голос, сообщавший о завершении регистрации на рейс.
        Реми разжал руки, подхватил небольшую сумку, которую намеревался взять с собой в салон самолета и не планировал сдавать в багаж и, не оглядываясь, широким, размашистым шагом скрылся в глубине терминала.
        Почему я так и не смогла сдвинуться с места? Стояла и смотрела на двери, за которыми скрылся мой фиктивный жених и, вполне вероятно, бывший любовник.
        Почему? Ответа я не знала.

***
        ГЛАВА 18
        Мысли о Реми не давали работать. Но у меня было слишком много дел, чтобы забивать голову пустяками. К тому же весьма неожиданно мое окружение увеличилось на одного человека.
        На парковке аэропорта возле моего автомобиля «терся» странного вида мужчина. Короткий ежик седых волос. Легкая щетина серебристого цвета. Цепкий взгляд и спокойная усмешка. Навскидку незнакомцу было от тридцати пяти до сорока. Но седина визуально значительно увеличивала возраст.
        Прохор часто ухмылялся, и мне хотелось пройтись кулаком по его физиономии. Еще недельку назад. Сегодня усмешка Реми казалась мне неестественно родной.
        Усмешка же седовласого незнакомца настораживала, пусть и сам он источал дружелюбие.
        - Доброе утро, Руслана Михайловна, - спокойно произнес мужчина и протянул крепкую ладонь для пожатия. - Я ваш новый телохранитель.
        - Мда? Занятно, - не стала скрывать я удивления, рука уже метнулась к телефону. - И за что же мне такая честь? Папа изволит сомневаться в моих способностях?
        Я уже мысленно планировала, что сказать отцу, какими аргументами оперировать и как быстрее убедить его в столь опрометчивом и напрасном поступке. Мне не нужен телохранитель. Мне с головой хватает водителя и здания, полного охраны Львовского.
        - Нас нанял ваш жених, Руслана Михайловна, - возразил мужчина. - Разрешите представиться: Игнат Подгорный.
        - Жених? - на автопилоте произнесла я.
        В телефоне раздался голос отца. Кажется, я все же умудрилась позвонить грозному родителю.
        - Доброе утро, дочь! - привычно поприветствовал папа. - Что-то срочное? Если не терпит до обеда, то дуй ко мне.
        - Все в порядке, пап, - успокоила я отца. - Просто хотела сказать, что Реми улетел. И вроде как вечер у меня свободный.
        - Реми! Тоже мне, заботы. Дочь, вот почему у людей зятья нормальные, а у меня с матерью вот такое… нечто.
        - Па, он не «нечто», а нормальный мужчина, - вздохнула я.
        - Нормальный мужик не трясет хозяйством перед толпой пидоров, - хмыкнул отец. - Все, дочь, отбой. Вечером перетрем.
        - До вечера, па, - согласилась я и добавила: - Ты там аккуратнее.
        Отец прервал связь. Я взглянула на мужчину, терпеливо застывшего в ожидании.
        - Позывные у вас какие, Игнат Подгорный? - прищурилась я.
        Реми выбрал весьма удачное время. Звонить я ему не смогу. Гаденыш сейчас в воздухе. И еще часов пять будет вне зоны доступа. А за пять часов мой гнев уже уляжется. Выход один - смириться с присутствием новых телохранителей в моей жизни.
        - Горыныч, - ответил Игнат. - Сказочный персонаж.
        Мужчина не улыбался, но я видела в глубине цепкого взгляда веселье. Весело вам, да, уважаемый Горыныч? Ну-ну!
        - Не путайтесь под ногами, Горыныч, - предупредила я, занимая свое место в салоне автомобиля.
        - По коням! - скомандовал мой новый охранник в переговорное устройство.
        Я заскрипела зубами. В прямом смысле. Реми что, совсем обалдел и нанял целую команду? Ну, уж нет! За пять часов мой гнев не уляжется!
        До позднего вечера я крутилась, как белка в колесе. Казалось, что на меня обрушились все проблемы «Леогарда». Замы Львовского бесновались. Приходилось решать не только дела, которые я исполняла в качестве секретаря генерального, так еще и частично обязанности самого гендиректора. Роман Дмитриевич спокойно отдыхал, запретив смертным связываться с ним. Но я нашла выход. Звонила Раттане и вкратце сообщала обо всем, что происходило в отсутствие руководства.
        К вечеру я была выжата, как лимон. Меня хватило лишь на то, чтобы упасть на заднее сиденье.
        - Куда? - уточнил Горыныч, заняв переднее пассажирское место.
        - К родителям, за город, - решила я.
        Дома - хорошо, уютно. Дома - мама и моя комната. Дома не так одиноко без этого чертова Реми, чтобы ему неладно было в своей Франции!
        Мама встретила горячим чаем. Ужин был накрыт на столе в уютной кухне. Но мы с мамой решили подождать отца. Папа звонил, предупредил, что уже в пути.
        Спустя час отец так и не появился. Через полтора часа мама убрала жаркое в духовку и вскипятила чайник.
        Личная охрана отца молчала.
        Чувство беспокойства крепло и расползалось по всему телу.
        - Игнат, отправьте людей на трассу, - попросила я.
        В конце концов, моя охрана, что хочу, то и творю. Вернее, туда и посылаю. И даже если с отцом все в порядке, и у него просто-напросто появились неотложные дела, то я в свое оправдание сошлюсь именно на это. Ставить под сомнение службу безопасности Громова я не собиралась.
        - Слушаюсь, - кивнул Горыныч и тут же связался со своими парнями.
        Мои опасения оправдались. Горыныч спустя полчаса ожидания доложил.
        Слова Игната звучали сухо и по делу. А внутри меня разыгралась буря. Мама тихо плакала, упав в кресло. А я от нескольких слов превратилась в механическую куклу. Не было слез. Не было паники.
        - Пусть кто-то посидит с мамой, - сипло проговорила я. - И вызовете врача. Пусть дежурит рядом.
        Горыныч кивал, соглашаясь.
        - Машина готова. Можем ехать, - предугадал новое распоряжение Игнат.
        Я забыла о теплых вещах. Вышла на улицу в спортивном костюме. Игнат ничего не упустил из вида. Придержал пальто, подал телефон. Буквально впихнул его в мои заледеневшие пальцы. Придержал двери автомобиля для меня.
        Все движения я совершала на автопилоте. Словно кто-то управлял мною со стороны.
        Игнат сел рядом. Я не возражала.
        - Я хочу знать о каждом шаге Неверского. Каждом гребаном шаге, - прошептала я, сцепив зубы.
        У отца было много врагов. Но никто из них не рискнул бы вот так, в открытую, выступить против. Да и не выгодно это. Громов живой - куда более ценный человек, нежели Громов мертвый.
        Оставался либо Влад, либо кто-то, о ком я не знала. Но отец не зря готовил меня, не зря посвящал не только в дела фирмы, но и в теневой бизнес. Я не лезла, но знала обо всем.
        - Слежка установлена со вчерашнего дня, Руслана Михайловна, - отчитался Игнат.
        - Проша? - уточнила я.
        - Да, Прохор дал четкие распоряжения. Вас охранять, Неверского отслеживать. Но, судя по взрыву, мы облажались, - Горыныч последние слова не проговорил, практически выплюнул.
        Я отвернулась. Нет, нельзя сдаваться. Не время.
        И с наступлением утра меня накрыло полное опустошение. Я хотела вновь ощутить себя маленькой девочкой. Крохотной и несмышленой. Услышать уверенный и твердый голос отца.
        - Что с Неверским? - спросила я.
        - Кто-то тщательно замел все следы. Но у меня есть спецы. Мы вышли на изготовителя. Других вариантов нет, - тихо доложил Игнат.
        Я прекрасно знала, скольких трудов Горынычу стоило отыскать нужные следы. Но Игнат справился, нашел доказательства. А значит, войне быть.
        - Ты поможешь мне? - спросила, взглянула на мужчину.
        Все это время я старалась избегать цепкого взгляда. Вообще старательно прятала свои глаза. Боялась, что кто-то сумеет рассмотреть, как больно мне. Боль - это слабость. А сейчас слабость для меня - непозволительная роскошь.
        В прессе появилась информация: Громов Михаил, владелец «МиГро», преуспевающий бизнесмен, погиб в автокатастрофе. Его водитель не смог справиться с управлением автомобиля на скользкой трассе.
        О взрыве не было сказано ничего. Несколько фото с места аварии. Пара снимков безутешной вдовы и меня, наследницы всего состояния Громова.
        Я позаботилась о том, чтобы все папины партнеры, компаньоны, друзья и просто знакомые узнали именно это: все имущество Громова отныне принадлежит мне - незамужней девчонке, не способной постоять за себя.
        Я ждала Неверского. И знала, он появится, чтобы заполучить свой трофей.

***
        Погребение прошло спокойно. Под предлогом плохого самочувствия я передала маму в заботливые руки врачей и отправила ее в клинику сразу же, как только закрытый гроб опустили в ледяную землю.
        Бесстрастно и спокойно я следила за вереницей мужчин, желающих высказать семье погибшего свои соболезнования. Контингент был разным. Политики. Бизнесмены. Подчиненные. Авторитеты теневого бизнеса.
        Среди первых сочувствующих ко мне подошел отец Неверского.
        Стиснув зубы, я позволила себя обнять, расцеловать в обе щеки, похлопать по спине старческой ладонью. Я играла роль. Наверное, успешно.
        Следующим был Влад. С великим трудом я не отбросила его рук. Сжимала кулаки, позволяя Неверскому прижимать меня к себе. Боролась с приступом тошноты, подкатывающей к горлу. И мысленно представляла, как мои кулаки будут врезаться в тело Неверского. Как я голыми руками вырву его поганое сердце и заставлю сожрать.
        - Если тебе что-то нужно, я рядом, - грустно улыбался Влад.
        - Все в порядке, - понадеялась, что голос звучит достаточно печально.
        - Между нами были недопонимания, Русенька, - возобновил попытку Влад. - Но мы ведь друзья. Даже больше, чем друзья. Не стоит рушить все именно сейчас.
        - Я и не собираюсь, - взглянула в лицо Неверского.
        Он кивнул. Я молчала. Просто не доверяла собственной выдержке. Просто боялась, что размахнусь и все же впечатаю кулак в его лицо. Как раз в то место, где остался красноватый след от ожога.
        Я перехватила взгляд Влада. Он неотрывно смотрел на мое кольцо.
        - Странно, что я не увидел твоего гм… жениха здесь, в такой день, - услышала задумчивый голос Неверского.
        - Забудь о нем, Влад, - усмехнулась я. - В конце концов, все ошибаются. И я в том числе.
        Неверский рассматривал меня пристально. Изучал, просчитывал в уме все ходы. Я прекрасно знала это взгляд и ход его мыслей.
        Для него я была легкой добычей. Без защиты отца. Без мужа. Без сильного мужчины рядом.
        - Рад это слышать, - наконец улыбнулся Неверский и перехватил мою ладонь.
        Титанических усилий мне стоило стоять неподвижно и смотреть на идеально уложенную прическу, когда голова Влада склонилась над моей рукой.
        Губы прижались к ледяной коже. Галантный жест, со стороны все прилично. Но я чувствовала, что невинный поцелуй затянулся.
        Я не шевелилась, и Влад расценил это как согласие. Выпрямился, обнял меня за плечи.
        Встал рядом, намекая, что дальше принимать соболезнования мы будем вместе.
        - Не сейчас, Влад. Ты торопишь события, - выдохнула я, невзначай выворачиваясь из крепких рук.
        - Прости. Ты права, Руслана, - кивнул он и отступил.
        Место рядом со мной занял Игнат. У Горыныча был вид человека, способного загрызть любого, кто сделает даже полшага в мою сторону.
        Но в этот самый момент я остро ощутила потребность в присутствии рядом со мной совершенно другого мужчины.

***
        ГЛАВА 19
        - Как вам ваши похороны, Михаил Данилович? - поинтересовался я, отодвигая планшет с записью.
        Громов тихо сквозь зубы выматерился. Я лишь хмыкнул. Старику не нравилась роль жертвы автокатастрофы и стороннего наблюдателя. Громова тянуло на передовую. Однако с моими аргументами старик согласился. Подозрительно быстро. Я предполагал, что здесь не обошлось без вмешательства моего старшего братца и его отца.
        В коем-то веке я не стал спорить с Ромкой. Поддержка мне однозначно не помешает.
        Игнат регулярно сообщал о самочувствии Русланы, о каждом ее шаге, о каждом человеке, взглянувшем в ее сторону.
        Более того, видео регулярно транслировалось на мой телефон. Я мог в любое время посмотреть и узнать, чем занята моя храбрая девчонка.
        Со стороны она напоминала механическую куклу. Она двигалась, разговаривала, улыбалась. Но ее взгляд сулил адские муки всем, кто был причастен к «смерти» ее отца.
        Неверский остановился рядом с Русей. А я мысленно пообещал себе, что вырву ему эту самую руку, нахрен. Именно ту, которой он касался моей женщины.
        Главное, выждать удобный момент, чтобы заманить всех стервятников в ловушку.
        В этом и заключался план. После «смерти» Громова все имущество перейдет к его дочери Руслане. Ее не замечали. Ее не боялись. Не воспринимали всерьез. В какой-то степени Руська была права, когда собиралась заключить фиктивный брак для отвода глаз и получения статуса замужней дамы.
        У девчонки все могло бы получиться. Могло бы. Если бы она выбрала другого кандидата на роль ее фиктивного мужа. Она ошиблась, решив заполучить меня. К счастью для меня, ошиблась.
        Из меня вышел бы хреновый фиктивный муж. От такой женщины, как Руслана, нереально держаться на расстоянии. И даже Неверский это понимал.
        - Жалко мне тебя, Прохор Тимофеевич, - ухмыльнулся будущий тесть.
        - И отчего же? - поинтересовался я, бросил взгляд на часы.
        - Не завидую я тебе, когда будешь разъяснять моей дочке, почему мы все завернули именно так, - оскалился Громов, я же промолчал.
        Согласно отчету Горыныча - через полчаса они поднимутся в квартиру Руси. Эмма Петровна на всю ночь по настоянию врачей осталась в частной клинике. По легенде - у вдовы Громова подскочило давление, и с кладбища охрана увезла женщину вместе с медиками в частную клинику, где ее поджидал сам Громов.
        А передо мной лежала трудная задача. И если у меня был четкий план, как максимально быстро и безболезненно убрать Неверского, то вопрос с Русланой казался мне неразрешимым.
        Как моей дерзкой и своенравной женщине рассказать о том, что мужчины все решили за нее? Я пока не знал. Но и откладывать больше нельзя. Руслана имеет право знать, что ее отец - жив, а авария, как и похороны - хорошо поставленный спектакль для одного единственного зрителя - Неверского Влада.

***
        Вошел в квартиру Русланы, Игнат исчез, закрыл входную дверь на замок, оставив нас наедине.
        Я рассчитывал на скандал, рукоприкладство со стороны Русланы, даже на истерику, тихую или невыносимо громкую.
        Но совершенно не был готов к потухшему взгляду и пепельно-бледной коже. На съемках, сделанных скрытой камерой, она выглядела совсем иначе. Не такой разбитой и раздавленной.
        Руслана не плакала. Кажется, она даже не заметила меня. Сидела в кресле, не разрешая включать свет. Но даже в полумраке я видел каждую черточку ее лица.
        Подошел, сел рядом, перехватил ледяные ладони, попытался их согреть.
        - Ты зря приехал, Прохор.
        Руслана не только выглядела, как механическая кукла, но еще и говорила так же. Неестественно спокойный голос. Неживой.
        Захотелось встряхнуть девчонку. Пусть плачет. Пусть кричит. Пусть дерется. Только не вот так, словно она сама умерла.
        Она сопротивлялась, но я перехватил ее руки и прижал к себе. Усадил на свои колени, прижал голову к груди.
        - Твой отец жив, Руся, - произнес я. - Прости, мне пришлось заставить тебя пройти через этот ужас. Но иначе было нельзя.
        Я не ожидал, что Руслана начнет хохотать. Безумно, до слез, накручивая мою рубашку на тонкие ледяные пальцы, вцепившись в меня словно утопающий.
        - Тише, тише, Русенька, - шептал я. И у моей ледяной девочки могут сдать нервы. Это нормально. Ведь она живая.
        - Какой же ты кретин, Реми, - всхлипнула она. - Я так и знала, что нельзя доверять тебе! Ненавижу тебя!
        Ее слезы говорили о многом. Пусть она и хочет казаться неприступной принцессой, но внутри живет робкая девчонка.
        - И что дальше? Ждем, когда Неверский явится и оттрахает меня в свое удовольствие? Какой пункт следующий в вашем грандиозном плане, Прохор Тимофеевич? - уже громче говорила Руслана и пыталась выбраться из моих рук. - Возможно, ты удивишься, Реми! Не только вам, мужикам, под силу вести тонкую игру! Я сама разберусь с Владом!
        - Руся, угомонись, - пробормотал я, не выпуская девушку, а лишь усиливая хватку.
        - Да пошел ты! Вали в свою Европу! Ты мне не нужен, понял?! - кричала она.
        - Зато ты нужна мне, - твердо произнес я.
        - Не-на-ви-жу! - по слогам отчеканила Руслана, окатывая меня взглядом, полным презрения, злости и той самой ненависти, о которой говорила.
        - Это пройдет, Русенька, - кивнул я.
        - Придурок! - шипела она.
        - В мире нет идеальных людей, - парировал я.
        - Самовлюбленный эгоист! - выкрикнула Руслана, пытаясь ударить меня ладонями. Но размаха не хватало, удар вышел смазанным.
        - Это все издержки воспитания, - заявил я, перехватил тонкие ладони, завел их за напряженную спину.
        Девчонке пришлось прогнуться и прижаться к моему телу своей аппетитной грудью. Черт! Ведь не время совсем!
        - Похотливая сволочь! - припечатала Рулана, дико ерзая на моих коленях.
        - Тут возражений нет, - хмуро признался я.
        Руслана смотрела в мои глаза так, словно в мыслях уже разрезала мое тело на мелкие куски и скармливала их бродячим псам. Ее рваное дыхание острой бритвой разрезало мою кожу.
        - Он правда жив? - выдохнула Руслана.
        Я кивнул.
        - Мама знает?
        - Теперь да.
        Горло сдавило от запаха моей пылкой и страстной женщины. Оказывается, сутки вдали от нее - невероятно много. Пусть я и видел ее с экрана мобильника. Знал о каждом ее шаге. Но черт подери!
        - Я отомщу тебе, Реми! - прошипела Руслана, точно дикая, ядовитая кобра.
        О, я не сомневался. Отомстит. Здесь сомнений не было.
        - Буду только рад, Русенька, - выдохнул я, стремительно дернул гибкое тело на себя, прижимая еще ближе.
        Был уверен, что Громова чувствует мое возбуждение. Я бы с радостью отложил секс. Момент был крайне неподходящим. Руслана только что узнала, что ее отец жив. А близкие ей мужчины лгали. Но мое тело все решило без вмешательства разума.
        - Ненавижу тебя, Реми! - зло выплюнула Руслана. - Не прощу!
        Пришлось ослабить захват на ее запястьях. Побоялся, что останутся синяки. А втайне понадеялся, что Громова отстранится. Секс - самое последнее занятие, которое нужно ей сейчас.
        Отпустил и мысленно приготовился к физической расправе. Девчонка в гневе была страшна. Но именно сейчас ей нужно выпустить пар. Иначе нам не обмануть Неверского.
        Но вместо того, чтобы убежать, Руслана изменила положение тела. Закинула ногу, оседлала мои бедра.
        - Ненавижу! - в который раз повторила она и ухватилась ловкими пальцами за ворот моей рубашки.
        Секунда - и пуговицы мелкими брызгами разлетелись в стороны.
        - Ненавижу тебя, Реми! - вновь повторила она.
        Я шумно выдохнул. Под черной тканью блузки грудь плохо просматривалась, но я чувствовал возбуждение Русланы. Видел, как сбивается ее дыхание, неистово колотится пульс, а тело тает под моими руками.
        Она буквально набросилась на мой рот, надавила на плечи, заставляя упасть на спинку дивана. Я ждал подвоха. Не может быть, чтобы Громова вот так, первой, захотела близости со мной.
        Но подвоха не было. Девчонка дрожащими пальцами пыталась расстегнуть мой ремень. А я стаскивал ее строгие брючки вместе с трусиками.
        - Ненавижу! - на всякий случай вновь повторила она за миг до того, как оседлала меня.
        Возбужденный член толкнулся во влажные складочки. Из легких вырвался стон.
        Остро. Сильно. Горячо. Наслаждение на грани боли.
        Руслана шевельнула бедрами и стремительно опустилась на меня, вбирая член до самого основания. Нежностью и не пахло. Девчонка двигалась жестко, словно стремилась наказать меня.
        Я бы рассмеялся такому ее поведению. Разве это наказание, чувствовать ее вот так близко?
        Руслана устроила на мне дикую скачку. Каждым движением все быстрее и стремительнее подводя меня к грани экстаза. Так и хотелось выкрикнуть: «Делай, что хочешь, крошка!». Я - твой!
        Но перед самой кульминацией она внезапно застыла.
        С трудом разлепил глаза. Ее взгляд был полон решимости и обиды.
        - Ненавижу! - напомнила она, разжала руки, выпуталась из моих объятий и слезла с моих колен.
        - Громова! - взревел я. - Вернись немедленно, женщина!
        - Пошел на хрен! - процедила Руслана.
        Упрямая, мстительная стервочка! Она, не обращая внимания на мои страдания, развернулась и направилась в свою спальню. Еще и дверью хлопнула прямо перед моим носом.
        Как?! Вот как мне быть с этим…?
        Член горел огнем. Возбуждение достигло пика. Притронься, и я кончу прямо так. Но будь я проклят, если сделаю это в одни ворота.
        Вероятнее всего, сперма затопила мой мозг. Иначе зачем бы я врывался в комнату Русланы? А затем и в душ?
        Мда, определенно, не помешает проверить голову.
        Руслана регулировала воду в душе.
        - Вали подальше, Реми! - зло выплюнула она.
        Я же сбросил остатки одежды и двинулся на девчонку.
        Она лишь вздернула брови. Мол, рискни, если почки не лишние.
        Однако мне было плевать. Я хотел ее. Хотел дойти с ней до самого конца. А потом еще и еще раз, пока у нее не останется сил, а дерзкое «Ненавижу тебя!» не превратится в стоны удовольствия.
        Таков был план.
        Руслана действовала быстро, стремительно, точно зная, куда наносить удар.
        Я был слишком зол. Действовал на одних инстинктах и жажде обладания. Мне повезло. Руслана попыталась ударить, я перехватил ее ногу, развернул, прижал к себе гибкое тело, одетое в одну лишь черную рубашку и кружевной лифчик.
        - Ррр! - зарычала Руслана и попыталась вырваться из моих рук.
        Но я уже подтянул упругую попку к своим бедрам. Заставил прогнуться гибкое тело, а потом, не встретив сопротивления, одним рывком стремительно погрузился в знойный жар.
        Руслана вскрикнула, ухватилась ладонями за раковину. А я склонился над ее телом. Мое дыхание шевелило длинные прядки волос. А рот жадно прижимался к хрупкой шее. Одной рукой накрыл полную грудь, сжал сосок, высвободил его из плена кружева.
        Второй крепко держал за бедра, опасаясь, что и в этот раз девчонка вырвется.
        Вновь погрузился в ее податливое тело, скользя уже под другим углом.
        Руслана застонала громче. Я скрыл улыбку ликования. Да! Вот такая она - моя страстная женщина!
        С каждым мощным толчком Русенька стонала все громче. Я уговаривал себя не спешить. Двигаться плавней, медленнее, осторожнее. Но звуки голоса девчонки словно подстегивали меня к действиям. И я отпустил себя. Скользнул рукой по напряженному животу, коснулся мокрых от желания и страсти складочек. Поманил твердый бугорок клитора.
        - Прош-ш-ш-ша! - требовательно вскрикнула Руслана.
        И я задвигал бедрами резче, сильнее, тараня обожаемое тело своим так, словно от этого зависели наши жизни.
        Она умоляла своими стонами исполнить ее желания. Я в дикой эйфории давал все, о чем она просила. В том числе - отдавал ей самого себя.
        Гибкое тело моей мстительной ведьмы затряслось. Я почувствовал, как она сжимает мой член собой плотно и до охренения прекрасно.
        Я кончил, чувствуя, как дрожит моя Руслана. Она бы упала. Я вовремя подхватил ее. Развернул. Прижал к себе.
        Она тут же вцепилась в мою шею дрогнувшими пальцами и вскарабкалась на меня, точно обезьянка, прижалась влажной от нашей страсти промежностью.
        Я тихо рассмеялся. Руслана фыркнула. Это движение показалось мне невероятно милым. А тесное соприкосновение с желанной плотью воскресило утихшее возбуждение.
        Член настойчиво толкнулся в раскрытые бедра. Руся прикусила нижнюю губу. А я подхватил ее своим ртом. Бесцеремонно и настойчиво проник языком, жадно хозяйничая во влажных глубинах.
        И точно так же, по-хозяйски, погрузился в ее разомлевшее тело. С этой девчонкой я готов ко второму раунду спустя секунду после дикого оргазма. Физиология, мать ее, странная штука. Во время съемок я часами мог лениво созерцать полуголые женские тела красивых моделей, и ничего. А тут хватило одного взгляда в обрамлении пушистых ресниц, прерывистого вдоха, опущенных век, румяных щек и обжигающих касаний дрожащих пальцев. И все, мозг уплыл, меня охватило дикое желание обладать, спрятать, ни с кем не делиться.
        Второй оргазм выстрелил яркой вспышкой. Руслана вцепилась в мои волосы ловкими пальцами. Судя по затуманенному взгляду, она, как и я, полностью отдалась страсти. Отпустила себя, ослабила контроль над мыслями и телом.
        Я не видел ничего вокруг. Только наслаждение в дивных глазах. Чувствовал лишь рваное дыхание и дикий стук сердечка под своей ладонью.
        Эта женщина, остро и необратимо, принадлежала мне.
        Мне хватило сил, чтобы искупать ее безвольное тело, закутать в полотенце и отнести в постель. Вернувшись в ванную, собрал разбросанные вещи, наспех принял душ и отправился в спальню.
        Руслана лежала, закрыв глаза. Устроился рядом. Впервые за несколько лет меня мучили сомнения в правильности выбора профессии. Я не мог пожертвовать выгодным контрактом, забить на дела и остаться здесь. Но и оставить Руслану в городе было выше моих сил.
        - Едем со мной, когда история с Неверским закончится? - прошептал я, мягко целуя висок.
        - Это бред, Реми, - сонно прошептала Руслана. - Через год ты свободен. Спорим, ты будешь счастлив избавиться от меня.
        Я промолчал. Что ж, выходит, у меня будет ровно год, чтобы переубедить эту своенравную девчонку. Главное не прибить ее раньше времени.

***
        ГЛАВА 20
        - Знаешь что, Реми! Если я позволила тебе вот это вот все, - взмахнула рукой в воздухе в направлении дверей, ведущих в спальню, - То еще не значит, что ты можешь распоряжаться моей жизнью!
        Я смотрела на молодого человека и понимала, что меня бесят его холеная физиономия, ухмылка, спрятавшаяся в уголках рта и блеск в глубине красивых глаз. Руки так и тянулись к его горлу, чтобы схватить покрепче и сжать посильнее.
        - Ты моя невеста, Руслана Михайловна, - подмигнул Прохор. - В тот момент, когда ты подписала договор, то по умолчанию доверилась мне. К тому же, в моих интересах сделать так, чтобы ты в полном здравии явилась на регистрацию брака. Мой агент уже запустил новость о грядущей женитьбе. И на фото, Русенька, ты должна быть прекрасна.
        - Реми! Лучше не зли меня! - пригрозила я.
        - Солнышко, ты ведь понимаешь, что разобраться с Неверским - дело принципа для меня? - уже ласково заговорил Реми, я лишь изогнула бровь, демонстрируя дикое удивление.
        - Мда? И с каких это пор? Ты с ним даже не знаком! - процедила я.
        - Отличный повод познакомиться, - излишне жизнерадостно сообщил Прохор и поправил полотенце на своих бедрах.
        Вообще, эта его привычка меня изрядно бесила. Вот почему нельзя одеться после душа, как все нормальные люди? Нет, Реми предпочитает носиться голышом по квартире! Кретин!
        Мои очередные возражения пресек телефонный звонок. Реми ответил на вызов прежде, чем я успела рассмотреть имя абонента. Ограничившись короткими односложными ответами, Прохор убрал телефон в карман пиджака, висевшего на спинке стула.
        - Через час вскроют завещание, - нахмурился Прохор, глядя на меня.
        - Ясно, - вздохнула я. - Выходит, через два часа я стану официальной жертвой номер один.
        - Русь, ты должна знать. Я не позволю ему тебе навредить! - твердо произнес Реми, удерживая меня за плечи.
        - Брось, Проша, нужно выманить Влада на живца. И потом, даже если у нас на руках будут доказательства его причастности к покушению на убийство папы, мы не сможем прижать Неверского, - поджала я губы. - За покушение на твоего старика - вряд ли, - едва заметно улыбнулся Прохор. - А вот убить твоего жениха до того, как состоится свадьба, он определенно не откажется.
        - Кажется, ты не в себе, Реми! - хмыкнула я и нахмурилась. - Он тебя раздавит, Проша. Ты даже не представляешь, каким жестоким и мстительным он может быть.
        - Плевать, - Прохор высокомерно вздернул аристократическую бровь и широко улыбнулся. - Это он не знает, с кем связался.
        Улыбка Прохора показалась мне угрожающей. Мда, Реми в своем шоу-бизнесе, очевидно, привык к козням и интригам.
        Мне стоило думать о Неверском, об отце, которому я планировала высказать целую гору претензий, о будущей встрече с адвокатами, о ловушке, которую мы расставляли для Влада, но все мысли вертелись вокруг Реми.
        - Как ты умудрился так быстро вернуться из Европы? - спросила я о том, о чем не должна была. Ведь пустые надежды и глупые мечты не сделают мою жизнь проще. Скорее, наоборот, усложнят.
        - Я и не улетал, - заулыбался Прохор. - Утряс дела по телефону. Выплатил компенсацию. Но теперь я твой до самой свадьбы, Русенька.
        - Придурок, - беззлобно обронила я, но привстала на цыпочки, чтобы было удобнее целовать этого наглеца, считавшегося моим фиктивным женихом.

***
        ГЛАВА 21
        Михаил Громов был бесстрашным человеком и жестким дельцом, однако у него имелось две слабости: его дочь и его супруга Эмма Петровна. И если на первую он мог оказывать влияние, и часто не гнушался пользоваться нечестными методами, включая хитрость и обман, то в случае с Эммой Петровной Громов был бессилен. Эта женщина знала его, как облупленного, более того, умудрялась предсказывать все его хитрые ходы и комбинации. К тому же у Эммы Петровны прекрасно получалось манипулировать своим драгоценным Михаилом.
        Вот и сейчас, устроившись на мягким диване в просторной частной палате элитной клиники, Эмма Петровна с нескрываемым упреком взирала на мужа. Она не могла оставить без внимания тот факт, что целых два часа считала супруга погибшим.
        Громов молча смотрел на экран ноутбука, на который передавалась прямая трансляция камер видеонаблюдения из конференц-зала «МиГро». Экстренное заседание созвал Неверский-младший на правах заместителя генерального директора компании. Юристы и адвокаты занимали большую часть свободных мест. Но внимание Громова было приковано к хрупкой фигурке его дочери, рядом с которой неподвижной скалой застыл высокий молодой человек с широкой, но весьма надменной улыбкой.
        - Пидористическая рубашка, - пробормотал Громов едва слышно.
        Однако Эмма Петровна испытывала глубочайшую и нескончаемую симпатию к молодому человеку, который вошел в их размеренную жизнь совсем недавно, но основательно.
        - У мальчика отменный вкус! - возразила Эмма Петровна.
        Громов фыркнул, но промолчал. Он не собирался спорить с супругой. Не сейчас, когда они достигли зыбкого перемирия, а Эмма Петровна пообещала максимально долго помнить о поступке любимого мужа. На память женщина никогда не жаловалась, на беду Михаила. Но старый лис прекрасно понимал, на что шел, когда инсценировал собственную смерть, не предупредив об этом своих любимых и родных женщин.
        - Как-то Рус бледна. Не находишь? - задумчиво пробормотал Громов.
        - Радуйся, что она всего лишь бледна. Это чудо, что она согласилась довести вашу игру до конца, а не настояла на своем, Громов! - едко заметила Эмма Петровна. - Не удивляйся, если наша дочь не появится на твоих похоронах, когда надумаешь умирать в следующий раз.
        - Она все поймет, - отмахнулся Громов от колкости супруги.
        Мужчина переключил свое внимание на картинку с другого ракурса, передаваемую соседней камерой. Влад Неверский как раз закончил свою вступительную речь, посвященную внеочередному созыву совета директоров, и двинулся в Руслане.
        Громов понимал, что Влад будет цепляться всеми зубами за любой повод, чтобы подобраться к Русе. А Михаил не собирался с этим мириться. И не оставил ни малейшей зацепки.
        Все должно решиться сейчас, в эту самую минуту. И Прохор Аркон-Реми об этом позаботится. В силах мальчишки Громов не сомневался. Влада он давно просчитал. Они позаботились о том, чтобы у Неверского появились идеальные условия для осуществления своих планов. Влад не принимал всерьез Реми, а «смерть» Михаила развязала руки мужчине, полному амбиций.
        Громов знал, что у Неверского была одна слабость. Примерно с той же силой, что и деньги, мужчина жаждал заполучить красавицу Руслану Михайловну. А сейчас, видя рядом с ней выскочку в модельном костюме и шелковом галстуке невообразимо дикой расцветки, Влад выходил из себя. Не так он планировал все. Не этот пацан должен был сейчас стоять рядом с Громовой, принимать соболезнования и вступать в права наследования! А он - Владислав Неверский!
        Все эти чувства Громов прекрасно считывал с лица Влада. И, что уж скрывать, ухмылялся.
        - И что она в нем нашла? - беззлобно фыркнул мужчина, когда увидел, как его дочь едва заметно склонила голову в сторону широкого мужского плеча и внимательно слушала слова Реми.
        - Кроме прекрасной фигуры, красивого лица и идеального характера? - перечислила Эмма Петровна.
        Женщина не смотрела на экран, она продолжала сверлить взглядом мужа. В ее голове созревал план мести. Разумеется, она не хотела вредить любимому супругу, всего лишь хорошенько его помучить. Для профилактики.
        - Мальчик умен, богат, не испытывает финансовых трудностей, происходит из уважаемого аристократического рода, многого добился в своей профессии, - продолжила перечислять Эмма Петровна.
        - А вот это скорее недостаток! - хмыкнул Громов. - Великая профессия - задом сверкать перед камерами!
        - Много ты понимаешь! - хохотнула Эмма Петровна.
        В эту самую минуту родители Русланы увидели, как их будущий зять Прохор уверенно начал выступать перед собравшимися стервятниками. Громов видел, что Руся собирается вмешаться, однако Реми остановил ее буквально взглядом, заставив вернуться на свое место и затихнуть, играя роль убитой горем дочери и наследницы состояния.
        Рядом с Реми появился адвокат Громова и принялся оглашать последнюю волю безвременно усопшего миллиардера.
        Прохор Реми выслушал монотонную речь адвоката, широко и ехидно улыбнулся Неверскому, даже подмигнул тому. Громов понимал, что роль красной тряпки отведена именно Прошке. Он должен выбить Влада из равновесия, спровоцировать его на ошибки. И, судя по взбешенной физиономии бывшего помощника и крестника, Реми это прекрасно удавалось.
        - Что за бред?! - рявкнул Неверский, Руслана вздрогнула, а Прохор лишь улыбнулся еще шире.
        - Это не бред, Неверский, - ухмыльнулся Реми. - Тебя только что лишили куска пирога. Очередного. А мою невесту ты получишь только через мой труп!
        Прохор намеренно выделил статус и принадлежность Громовой, чтобы лишний раз позлить Влада. Тот подскочил с места, стремительно вышел из зала. Прохор расслабил узел галстука, приблизился к Руслане. Та что-то прошептала, глядя на молодого человека. Прохор в ответ снисходительно кивнул. Его роль еще не закончена. Громов и Реми пошли ва-банк. Они посчитали, что именно сейчас Влад допустит ту самую долгожданную ошибку.
        И не ошиблись.
        Сразу же после собрания Прохор и Руслана направились к выходу из «МиГро». Охрана сопровождала их, следуя по длинным коридорам. Громов на одной из картинок камер наблюдения видел, как телохранители помогают его дочери занять свое место в бронированном автомобиле. А вот Прохора задержал кто-то, громко окликнул, так и не выйдя из помещения. Человек остался вне поля захвата камер.
        - Внимание! - скомандовал Громов в переговорное устройство, понимая, что его крестник достиг того самого состояния, после которого неизменно последует взрыв.
        Михаил Данилович чувствовал напряжение. Эмма Петровна так же притихла. Ведь сейчас их дочь была в относительной безопасности, а вот мальчишка осознанно брал огонь на себя, маячил на улице в ярком пиджаке и сверкал белозубой улыбкой.
        Громов понимал, что Влад рано или поздно попытается убрать Реми. Неверский был импульсивен, если что-то шло не по его плану. И возвращение Прохора, внезапное и неожиданное, как раз не вписывалось в планы Влада.
        Неверский почувствовал себя всесильным. Он захотел убить крестного. У него это получилось. Что мешает провернуть тот же фокус с его наследником? Ничего!
        Именно поэтому, позорно растеряв самообладание и отключив голову, Владик повел себя по-глупому. В принципе, именно этого Громов от него и ожидал.
        Эхом прокатился звук выстрела, перекрывая шум улицы и гул голосов. Реми дернулся, схватился за грудь ладонью. Даже на расстоянии была видна кровавая струйка, появившаяся на красивом пиджаке. Яркая кровь текла сквозь мужские пальцы, а сам Прохор упал на тротуар.
        Личная охрана действовала строго по инструкциям. Ответный выстрел на поражение сделал начальник СБ собственноручно. Отставной майор, давний и проверенный друг Громова, никогда не промахивался. Мгновение спустя высокая и широкоплечая фигура Неверского рухнула на пол. Теперь Влад все же попал в зону видимости камер. Громовы видели, как охрана держит под прицелом Неверского.
        Эмма Петровна прикрыла рот ладошкой. Конечно же, они все спрогнозировали и сочли именно этот вариант наиболее приемлемым: никаких обвинений, долгих судебных исков и раздела совместного имущества. Однако женщина все же надеялась на человечность мальчишки, выросшего бок о бок с ее дочерью.
        - Ну какой же ты придурок! - кричала Руслана, порываясь добраться до лежавшего на тротуаре Прохора. Но охранники не подпускали девушку, на всякий случай проверяя периметр.
        - Думаешь, его все-таки задело? - обеспокоенно прошептала Эмма Петровна.
        Громов напряженно ждал, отсчитывая мгновения. Реми не шевелился, лежа на спине. Вокруг столпилась охрана, закрывая обзор начальству.
        - Что вы там творите, мать вашу?! - рычал Громов в переговорное устройство. - Скорую пацану!
        Руслана все же добралась до лежавшего на земле Прохора. Охрана расступилась перед ней. И родители девушки увидели, как молодой человек пошевелился, закашлялся, и тут же получил знатную оплеуху от взволнованной невесты. А потом та самая невеста стремительно расстегнула рубашку Реми, демонстрируя столь необходимую для жизни вещь, как бронежилет.
        - Вот и слава богу! - перекрестилась Эмма Петровна, любуясь на то, как их дочь одновременно колотит по широкой спине своего жениха и тут же жадно целует его. - Думаешь, она быстро забудет о том, что их брак будет фиктивным?
        - Маловероятно. Руслана упрямая, - хмыкнул Громов. - Будет стоять на своем. И потом, гордость ей не позволит признать свои ошибки.
        - Надеюсь, мальчик ее переубедит до того, как на свет появится наш внук, - мечтательно улыбнулась Эмма Петровна.
        Громов предпочел не замечать этого заявления. Он морально не был готов к тому, что его дочь выросла и в скором времени непременно подарит им с Эммой внука.
        - Или я оторву ему яйца, - пригрозил Громов, выключая ноутбук.
        Даже если начальник СБ промахнулся, и Неверский выживет после ранения, то тут же окажется в заботливых руках полиции. К слову, его уже ждут не только в прокуратуре, но и в отделе по борьбе с финансовыми преступлениями. Громов подсуетился и предоставил все необходимые доказательства для обвинения не только самого Влада, но и его отца. И даже сам Михаил Данилович не знал, что лучше: смерть от пули или долгий тюремный срок.

***
        ГЛАВА 22
        - Знаешь, Реми, большего придурка, чем ты просто не существует! - шипела я, когда мы оказались в автомобиле.
        Начальник службы безопасности «МиГро» разбирался с полицейскими, со смертельно раненым Владом, которого «скорая», вероятнее всего, не успеет довезти до ближайшей клиники. С прессой и репортерами, которые налетели, точно стервятники. Возможно, по чьей-то наводке. Но это неважно. Главное, что я, как представитель семьи Громовых, должна была находиться там и разгребать все, что натворил Неверский.
        Но нет, Реми впихнул меня в тачку и отдал приказ уезжать.
        - Там и без тебя все решат, - морщился Прохор.
        Я сцепила руки в замок, пальцы дрожали так сильно, что никакие вдохи-выдохи не помогали. И я бросила попытки хоть как-то успокоиться. Перед глазами все еще стояла картинка, на которой Проша, словно подкошенный, падал на землю, а его кровь струилась сквозь пальцы.
        - А если бы в голову! - поняла, что вновь кричу на Реми. - Как можно было быть таким беспечным?!
        - Волновалась за меня? - белозубая улыбка ослепила, а искорки лукавства поселились в глубине красивых глаз.
        - Прибью! - взревела я.
        Но на самом деле, пропищала. Голос все еще слушался плохо. А мозги соображали с трудом. Но это не помешало мне кинуться на Реми с кулаками.
        Прохор, словно ждал именно этого, перехватил мои запястья и прижал меня к себе. Замерла, застыла в его руках, боясь пошевелиться и причинить ненужную боль. Пусть на Реми и был бронежилет, а все равно под одеждой на Прохоре красовался огромный кровоподтек. И не факт, что не пострадали ребра.
        - Не было причин волноваться, Руся, - заговорил Прохор, не выпуская меня из захвата теплых рук. - Все обошлось. На мне ни царапины. Нужные люди заменили патроны из его пистолета на холостые. Даже кровь бутафорская. Спасибо приятелям-киношникам. Нам оставалось только спровоцировать Неверского на выстрел.
        Я запрокинула голову и посмотрела в глаза Прохору. Холостые? То есть выстрелом Влад подписал себе приговор? Даже если бы он и промахнулся?
        Это пугало. Я, кажется, не готова к тому, что мой Реми спланировал убийство. Пусть не сам, не в одиночку. Но все же!
        - Я его предупреждал, - отрывисто произнес Прохор, словно прочел мои мысли.
        Я затрясла головой. Нет, Реми ведь совсем не такой! Он - смазливая фотомодель, беззаботный прожигатель жизни, гламурный, заносчивый красавчик!
        - У нас не было другого выхода. Люди Горыныча выяснили всю подноготную Влада. Он «заказал» не только твоего отца, Руслана, но и Эмму Петровну. И я уверен, что через пару недель, как только он перевел бы все активы на себя, появился бы и еще один «заказ», - говорил Прохор, крепко удерживая меня руками.
        Я широко распахнутыми глазами смотрела на мужчину. Нет, от Влада можно было ожидать всего. Но от Прохора… Реми ведь не хладнокровный делец. Он - другой!
        - Если холостые патроны, то почему у тебя дырка в бронежилете? - прошептала я, цепляясь за последние логические мысли. Кажется, меня вот-вот впервые в жизни накроет истерика.
        - Возможно, Влад стрелял не из своего, - осторожно проговорил Прохор. - Но ты не волнуйся, Руслана. Все ведь обошлось.
        - Реми! - заорала я на весь салон автомобиля.
        И тут меня накрыло. Боже, ну почему этот невыносимый тип - такой кретин?! Зачем он так глупо подставился?!
        Руки и ноги казались ватными. Прохор крепче прижал мою голову к своему плечу. Он что-то говорил, шептал своим низким, красивым голосом, обволакивал, зачаровывал и лишал воли.
        Я лишь всхлипывала и цеплялась за его рубашку своими пальцами. Завтра я непременно выскажу все, что думаю о нем, о его плане, о его сговоре с моим отцом. Все это завтра. А сегодня…
        - Хочу домой, - пропищала я, не надеясь на то, что Реми меня услышит.
        - Домой пока нельзя, - шептал любимый голос, - Пару дней пересидим в надежном месте. А там разберемся.
        Я не стала возражать. Вокруг меня творился хаос. А я устала быть сильной. Сейчас мне хотелось почувствовать себя под защитой сильного мужчины. Ощутить себя нужной, той, о ком заботятся вопреки всему.
        Любимой.

***
        - И что же потребовал мой шеф в ответ на такую щедрость? - усмехнулась я, глядя на Прохора.
        Мужчина, как и всегда не стесняясь, принялся раздеваться, как только охрана проводила нас до дверей особняка, принадлежавшего Львовскому, а мы отыскали гостевую спальню.
        Я знала, что этот дом был построен таким образом, что в подвале имелся укрепленный бункер, провиант и запасные выходы. Словом, если вдруг Влад выжил и пошел бы на нас войной, мы оказались бы к ней готовы.
        - Честный рассказ обо всем, что творится здесь в его отсутствие, - скривился Реми, стягивая расстегнутый еще в машине бронежилет, а следом и белоснежную майку.
        Я обошла Прохора, встала между ним и зеркалом и опустила взгляд на широкую грудь.
        Завтра. Обо всех серьезных вещах, о том, почему мне не стоит привыкать к Прохору, а также о причинах нашего фиктивного брака я подумаю завтра. А сейчас…
        Я провела кончиками пальцев по лиловому пятну. Прохор поморщился. Вздрогнул.
        - Лед нужно приложить. И снимок не помешал бы, мало ли - что-то серьезнее ушиба, - прошептала я.
        - Поцелуй меня, Руся, - хрипло попросил Прохор. - Говорят, помогает.
        Я нервно рассмеялась. Дурачок! Ну, какой же он у меня дурак! Ни капли серьезности в такой момент.
        Но я не могла отказать в этой просьбе. Провела ладонями по обжигающей коже, избегая касаться там, где пуля оставила след даже через защитный жилет.
        Прогнала тревожные и ненужные мысли: «А что, если бы…».
        Просто заставила себя думать о другом. О том, что мое тело тает от умелых ласк и прикосновений. О том, что даже на расстоянии я зависима от Реми. О том, что мне хочется приблизить дату фиктивного брака. А еще о том, что часто в мыслях я опускаю определение «фиктивный», и Реми становится просто женихом, а фиктивная свадьба - самой настоящей.
        Шагнула ближе. Потянулась губами к широкой груди. Крепкие руки тут же обхватили мой затылок, длинные пальцы зарылись в волосы.
        Реми молчал, задержал дыхание, обжигал меня взглядом. А я принялась покрывать короткими, нежными поцелуями его тело. Оно сводило меня с ума. Превращало мой мозг в ванильный зефир. А жажда, которая разливалась по моему телу, требовала сиюминутного удовлетворения.
        Я хотела его. Именно его, моего красавчика-блондина Реми. Его улыбку. Его жадные руки. Его обжигающее дыхание.
        - Полегче, Русенька, - хрипло пробормотал Проша, когда я скользнула руками к пряжке его ремня. - У меня нервы не железные. А ты такая… Такая беззащитная и красивая…
        В ответ я молча расстегнула пряжку ремня, а следом - и молнию.

***
        ГЛАВА 23
        Возбужденная плоть натягивала ткань белья. И я накрыла ее своей ладонью. У меня совершенно не было опыта в подобных делах. Все, что я умела - показал мне Прохор. Но в моих мыслях мгновенно выстроился четкий план действий. Оставалось побороть собственное смущение. И перебраться в сторону кровати. Но как же она была далеко! Несколько метров казались просто непреодолимым расстоянием.
        - Черт, Русенька! - выдохнул Реми, подхватил меня под бедра и устроил на письменном столе, стремительно смахнув перед этим все, что там было: декоративные рамки с фотографиями, книги, наши мобильные телефоны. - Все, конечно, супер. Но сейчас я хочу быть в тебе. Так что, терпи!
        Я судорожно выдохнула. Терпеть? Вот ведь елки-палки!
        Реми не церемонился, когда стаскивал с меня одежду. Не нежничал, когда его рот прижался к моей груди, затянутой в черное кружевное белье. Не предупреждал, когда требовательные пальцы бесцеремонно и стремительно нырнули под мои трусики.
        - Какая же ты охренительно прекрасная! - шептал он, жадно втягивая горошины сосков в рот, одновременно окунув пальцы в мое жгучее возбуждение.
        Я вскрикнула от щемящего удовольствия. Было сладко. Больно. Прекрасно.
        Проша шумно выдохнул, растягивая и лаская меня своими волшебными пальцами. Его голос завораживал. Его дыхание обжигало.
        - Маленькая моя! - бормотал он. - Я сейчас спущу в штаны, если не перестанешь!
        Я поняла, что ладонь так и не убрала с мужской каменной плоти. Мои пальцы двигались в такт срывающемуся дыханию, сжимали, поглаживали через ткань белья.
        И я, неожиданно для себя, перестала стесняться своих чувств и своих желаний. Меня окрылял хриплый шепот и опаляющее кожу дыхание. А еще ласковые пальцы, которые возносили меня к небесам. Мне хотелось сделать для Прохора то же, заставить его забыть собственное имя, дышать только мной.
        - Нам нужно в кровать, Реми! - захныкала я, неистово скользя приоткрытым ртом по широкому плечу, оставляя жадные поцелуи-укусы на обжигающей коже.
        Прохор подхватил меня, впился поцелуем в мой рот, властно хозяйничая языком и выпивая стон недовольства, ведь я лишилась столь желанной и откровенной ласки, которую дарили мне бесстыжие и ловкие пальцы.
        Покрывало приятно холодило разгоряченную кожу. Но я притянула Прохора к себе, а потом заставила улечься на спину.
        - Русенька! - возразило мое личное искушение и соблазн. - Я вот-вот взорвусь! Давай все потом…
        - Терпи, Реми! - скомандовала я, резко сдернула мешавшую ткань его белья и обхватила налитую возбуждением плоть своими ладонями.
        - Твою ма-а-ать! - Прохор процедил сквозь зубы и откинулся на подушки.
        Я облизнула вмиг пересохшие губы. Знать бы, как все это делается! Но и признаваться в своей неопытности в этом вопросе было поздно. Судя по пылающему взгляду Реми, в мыслях он уже был шагов на десять впереди меня.
        - Подскажешь, как? - тихонько попросила я.
        Прохор нахмурился. В его взгляде появилось осознание ситуации. Он приподнялся на локте, потянулся ко мне, словно собрался вновь обнять меня. Но я оказалась быстрее.
        Провела ладонью по напряженной плоти, сжала у самого основания. В ответ по комнате разлетелся стон вперемешку с нецензурной лексикой. Аристократ Аркон-Реми умел выражаться, как грузчик.
        От моего любопытного взгляда не укрылась крупная капля, проступившая на самой вершине плоти. Я склонилась ближе, провела по ней языком, пробуя на вкус.
        - Дааааа, - застонал Реми, вплетая свои пальцы в мои волосы на затылке. - Я сдохну, если ты остановишься!
        Нет, не для того моего Прошу спас бронежилет, чтобы умирать, спустя пару часов. Совсем не для того!
        Я прикрыла глаза от жгучего удовольствия. Жар внутри меня разрастался с каждым неумелым движением моего рта, с каждым касанием языка к твердой, подрагивающей плоти. Но судя по тому, как громко ругался Прохор, и по резким движениям бедер навстречу моему рту, Реми все устраивало.
        Сквозь шум в ушах и дикие удары сердца я слышала бессвязный хриплый шепот, и от слов, слетавших с губ Реми, меня бросало то в жар, то в холод.
        - Маленькая моя…
        - Девочка моя…
        - Негодница моя…
        И неизменное «моя» заставляло двигаться дальше, заставляло преодолевать смущение и страх, вызванные неизвестностью.
        Мне не хватало воздуха, пришлось на мгновение выпустить влажную плоть, перевести дыхание.
        - Млять! - выругался Реми и содрогнулся всем телом, изливаясь на мои ладони.
        Я сама не понимала, что творю. Мне хотелось облизать его всего, все его тело, словно запечатлеть на веки вечные. Запомнить. Сохранить в памяти.
        И я вернулась к откровенной ласке.
        - Руслана! - громко застонал мой Реми, попытался отстранить меня, приподнять, отодвинуть, но я лишь протестующе фыркнула.
        Реми вновь ругался, грозился отшлепать, наказать, отомстить. Но я лишь упивалась той властью, что имела над этим мужчиной. Моим мужчиной.
        В дно мгновением все изменилось. Крепкие руки подхватили, опрокинули, лишили меня столь желанной игрушки. Но мое тело не возражало. Волны сладкого возбуждения плескались внизу живота, а каждая клеточка тела замирала в предвкушении.
        Реми навис сверху. Его взгляд блуждал по моему лицу, словно ощупывал и отмечал каждую мелочь. Узнавал, все ли со мной в порядке.
        Улыбнулась. Реми, не сводя с моего лица взгляда, склонился к моей груди, все еще затянутой в кружево.
        Было что-то дикое и притягательное в том, как откровенно Прохор ласкает мою грудь через тончайшую ткань. Как прикусывает осторожно, но ощутимо сосок. Как перекатывает его между пальцами, заставляя меня хотеть его, невероятного и сексуального, сводить колени от жгучего желания и стонать, требуя большего - откровенного, яростного.
        Его пальцы порхали над моей грудью, а белозубая улыбка сверкала над моим животом. Волна промчалась по всему телу, когда Проша коснулся пальцами меня именно там, где все горело огнем. Он не сдвинул ткань, а прямо сквозь тонкие кружева нащупал чувствительное местечко, заставляя меня прогнуться.
        Крепкие руки уверенно развели мои колени, открывая доступ лукавым, сияющим и похотливым глазам. Он все видел. Видел меня насквозь.
        - Какая же ты…. - выдохнул он, не договаривая фразы, но зато подарил мне невообразимо желанное и столь необходимое сейчас касание влажного языка.
        Я вцепилась пальцами в его волосы. Прохор тихо рассмеялся в ответ. Подцепил пальцем промокшую ткань моих трусиков, оттянул, лизнул, подул.
        Это было настоящим мучением. Если бы у меня были бы силы, я бы его прибила. Прямо вот так, словно муху. Одним ударом.
        Но на меня вдруг обрушился шквал поцелуев, глубоких и нежных, откровенных и едва ощутимых. А следом уверенные пальцы проникли внутрь меня, выбивая стоны наслаждения.
        - Черт, ты такая узкая! - бормотал Проша. Его язык порхал над моей плотью, выбивал одному ему известный ритм, кружил в диком танце, соблазнял, покорял.
        Кажется, меня захлестнуло такое удовольствие, что еще капельку - и я просто взорвусь.
        Реми застыл, выдохнул, взглянул на меня.
        - Я убью тебя, Проша! - пригрозила я, балансируя на грани.
        Этот негодник и соблазнитель подвел меня к обрыву и застыл, словно ждал чего-то.
        - Потерпи, солнышко, - пробормотал Реми.
        Стремительным движением он перевернул меня на живот. Я возражала. Да что уж там, я орала и материлась, обещая ему все кары и мучения ада. Но Реми, лишь крепко удерживая меня, устроил меня на подушках, а потом придавил своим могучим телом.
        - Реми-и-и-и! - выдохнула я, но мои крики возмущения и недовольства стремительно переросли в стоны наслаждения.
        Твердая плоть проникала в сосредоточие моих желаний, растягивала, скользила, дарила удовольствие, которое лишь усиливалось от хриплого шепота, от жадных поцелуев-укусов в плечо, шею, уголок рта.
        Прохор двигался, неизбежно подгонял меня к той самой грани, за которой, я точно знала, меня ждал дикий, разноцветный фейерверк.
        Я уже не понимала, где реальность, а где - та сладкая сказка, которую дарил мне Проша. Я лишь ощутила, как длинные пальцы прокрались по моему животу, а потом и коснулись чувствительной точки на моем теле.
        Я была не права. За чертой меня ждал не фейерверк, а дикое цунами, тайфун, снесший все на своем пути. Я парила в его эпицентре, ориентируясь только на хриплый голос моего мужчины.
        - Девочка моя, - разобрала я тихий шепот прежде, чем окончательно ускользнула из реальности, убаюканная крепкими руками и неповторимым ароматом моего красавца Реми.

***
        ГЛАВА 24
        Раньше мне казалось, что я никогда не вляпаюсь в кого-то настолько крепко. Я планировал остепениться годам к тридцати, в лучшем случае. Но в моей жизни появилась Громова и перевернула все планы на будущее. Меня больше не заботило то, что идея нашего с Русей фиктивного брака принадлежала Львовскому-старшему. Не заботило, что моя невеста воспринимает меня блондинистой моделькой, нуждающейся в деньгах. Не заботило, что брак с Русланой пресса окрестит сделкой, выгодной прежде всего для меня. Было плевать, даже если бы весь мир считал меня гребаным альфонсом.
        Главное, что Руслана была рядом. И я планировал намертво вписать этот факт в хорошенькую головку девчонки.
        Громова пошевелилась во сне. Руся не хотела просыпаться, однако на сегодня у нас было назначено несколько дел, которые следовало завершить.
        Во-первых, нужно навестить родителей Русланы.
        Во-вторых, официально заявить о том, что Михаил Громов благополучно воскрес, а все события, происшедшие перед главным офисом «МиГро», - заранее спланированная операция, проведенная по инициативе силовых структур.
        В-третьих, нужно убедить Руслану согласиться на пошив свадебного платья. Эта девчонка не собиралась выходить за меня в традиционном наряде невесты.
        И напоследок у меня была назначена встреча с врачом, о которой я не распространялся. Вернее, я бы предпочел о ней забыть, но грядущий брак, который я всеми силами планировал сделать настоящим, обязывал меня подумать о будущем. А конкретно - о деторождении.
        Случилось так, что еще в прошлом году во время стандартного обязательного обследования я отхватил не самый утешительный диагноз, который бил по моему самолюбию. Бесплодие. В перспективе излечимо. Врачи хором твердили, что после курса терапии, сменив образ жизни и отказавшись от вредных привычек, я вполне способен заделать ребенка какой-нибудь суперздоровой барышне. Но до недавних пор я не торопился мчаться в клинику.
        Руська своим появлением в моей жизни и в моей постели напрочь снесла все мои планы. Теперь вопрос беременности показался мне вполне актуальным. А как еще привязать Громову? Ведь эта женщина, привыкшая все и всегда держать под контролем, может не поверить, что я повернут на ней. А так - ребенок свяжет нас намертво. Осталось лишь зачать его. И вот конкретно с этим у меня пока что были трудности.
        Отвлекся от мыслей, улыбнулся.
        Руслана перевернулась на живот, а носом уткнулась в мое плечо и вновь затихла. Я беззвучно рассмеялся. Около часа назад курьер доставил букет цветов. Из букета вынул ярко-красную розу на длинном стебле, сдвинул одеяло с хрупкого плеча и принялся водить нежными лепестками по бархатистой коже.
        Руся морщилась, но глаз не открывала. Пришлось действовать более активно. Сдвинул одеяло еще ниже, до умопомрачительно аппетитной попы и принялся изучать каждый сантиметр теплой кожи уже не лепестками, а губами.
        Момент, когда девушка проснулась, я ощутил мгновенно. А как не заметить, если стройное тело выгнулось под моими руками?
        Сонная, теплая, уютная и податливая… Она, как сладкий сливочный крем, растекалась по пальцам, стоило к ней прикоснуться и немного поласкать.
        - Реми! - выдохнула девушка, когда я аккуратно перевернул ее расслабленное сногсшибательное тело, устроился сверху и, убедившись, что она готова меня принять, осторожно проник в ее тугой и влажный жар.
        Это ведь истинный кайф, находиться внутри ее тела, чувствовать, как звенит напряжением и сжимается нежная плоть, как Руслана замирает, задерживает дыхание, а потом отпускает себя, позволяя мне вести.
        Податливая и страстная, жадная и отзывчивая. Вся моя.
        У меня не было подходящих слов, чтобы описать ее. Уверен, девчонка даже и не догадывалась, что мне хватает одного взгляда, одной улыбки, одной мысли для полной боевой готовности. Член звенит от напряжения, требуя оказаться в единственном месте на планете.
        Острые ноготки с привычной и ставшей для меня естественной легкой болью вонзились в мои плечи. Моя дикая кошечка! Она и сама не замечает, как жадно впивается в меня. Но после каждой близости я неизменно обнаруживаю на своем теле царапины или небольшие засосы. Это сводило с ума еще больше.
        В ответ я тихо рассмеялся. А потом стало не до смеха, когда Руслана обхватила своими стройными ногами мои бедра, понукая проникнуть глубже.
        И я вновь сорвался, меняя темп с неспешного на абсолютно дикий, жадный, стремительный.
        Я подводил ее к экстазу, наслаждаясь затуманенными страстью глазками, ее едва различимыми стонами и ответными поцелуями припухших губ.
        Эта женщина разбивала мою выдержку и возносила до небес за считанные мгновения. Каждая близость была несравнима с предыдущей, Русенька, словно намертво, клеймила меня собой, заявляла на меня права. Я был счастлив принадлежать ей.
        И не собирался отказываться от нее. Пусть она думает, что хочет, а я не откажусь. Даже если мне придется связать ее, похитить, увезти на край земли.
        Громова принадлежит мне, пусть хоть миллион раз твердит о фиктивном браке. Наш брак будет самым настоящим.
        Руслана вцепилась в мой затылок тонкими пальцами, а я впился жадным поцелуем в ее манящий, сладкий рот. Моя девочка содрогалась в экстазе, пока я витал на тех же облаках, что и она. Это, мать ее, не просто секс. Это - любовь. Осталось убедить в этом Руслану. Но зная характер Громовой, я не сомневался, что убеждать придется долго и качественно.
        - Какой же ты придурок, - прошептала Русенька, когда я, не удержавшись, придавил ее своим телом.
        Я попытался перевернуться, но Руся лишь крепче обняла меня руками.
        - Лежи уже, мамонт, - прошептала она, а я готов был поклясться, что в ее голосе сквозило удовлетворение и нежность.
        - С добрым утром, - пробормотал я, утыкаясь носом в ее макушку.
        - Угу, будет, когда ты уберешь дурацкую розу из-под моей задницы! - проворчала Руслана.
        Торопливо вышвырнул смятый цветок. Я и не заметил, как он оказался под нашими телами. Чертов я идиот!
        Руслана возмущалась, ругалась, грозила оторвать мне все стратегически важные органы. Но я все равно устроил обнаженное тело Русеньки так, чтобы было удобно изучить все повреждения.
        Их оказалось немного. Со стебля флористы срезали все шипы, но все равно в нескольких местах кожа на обожаемой мною попе покраснела. Или не от цветка? Не исключено, что я слишком сильно сжал упругую часть тела пальцами. Но тут они сами виноваты. И попа, и ее хозяйка. Ведь нельзя же быть такими красивыми и сексуальными по утрам! Так моя крыша улетает еще быстрее.
        Заботливо покрыл поцелуями все пострадавшие участки кожи. Член после таких манипуляций вновь ожил и напомнил, что утренний секс - самый важный ингредиент завтрака.
        - А ты не занималась сексом на кухонном столе, Русь? - пробормотал я, прикидывая, что если приготовить омлет, сварить кофе и поковырять холодильник, то останется куча времени, чтобы устроить и второй раунд в ближайшее время.
        - А ты? - пробормотала Руслана, не открывая глаз.
        - Я первым спросил, - хмыкнул я.
        Округлые ягодицы были настолько аппетитными, что я не удержался и оставил на каждой из них по жадному поцелую. А заодно и пробрался под гибкое тело ладонями, на всякий случай, чтобы Руся не вздумала сбежать от меня. Она такая, может и умчаться в душ, обломав мои лечебные процедуры.
        Просунул ладони чуть выше, сжал обожаемую мною грудь. Руслана шумно выдохнула, а я понял, что до кухни просто не доберусь. Как можно вообще оторваться от этого тела? Это ведь преступление!
        - Реми, ты формулируй вопрос конкретнее! - выдохнула Громова.
        Я водил приоткрытым ртом по упругой попе, перескочил на спину, поднялся к шее. Руки уже двигались по изученному маршруту: пальцы правой - теребили сосок, извлекая короткие стоны-выдохи, а левой я скользнул к животу.
        Руслана вновь дышала часто, я чувствовал, как ее тело напрягается, раскрывается навстречу моим движениям, а влажные складочки обжигают мои пальцы.
        Меня накрыли абсолютно нелогичные и абсурдные мысли. Сколько партнеров было у Русланы до меня? Инстинкты собственника вопили: нужно отыскать каждого и размазать в лепешку. Пусть видят, что Громова - моя.
        И за долю секунды до того, как мозги осознали, вопрос я уже произнес:
        - Сколько у тебя было мужчин до меня, Русенька?
        Я ощутил, как Руслана застыла в моих руках. Она убегала, ускользала, закрывалась.
        Но я не пустил, глубже проник пальцами, а коленом раздвинул ее бедра, устраиваясь удобнее.
        - Дурак! - выдохнула Руслана, цепляясь пальцами за простыню, комкая ее и одновременно вздергивая свою сумасшедше красивую попку вверх, словно умоляя о новой порции ласки.
        Я и сам уже дошел до той грани, когда хочется вонзиться в истекающий соками тугой жар и забыться. Но меня уже понесло так, что не остановить.
        - Просто скажи, сколько! - прохрипел я, подхватывая мочку милого ушка и прикусывая ее зубами.
        - Так и знала, что никогда не вспомнишь, - с упреком в голосе произнесла Руслана.
        Расценил ее ответ, как попытку настоять на своем. Пришлось действовать жестче, убедительнее. Рукой подхватил под плоский живот, приподнял послушное тело и замер, упираясь во влажный вход своим налившимся возбуждением членом. Терпеть уже и сам не мог. Но хотел подразнить Руслану.
        - Сколько, Руслана?! - прохрипел я, балансируя на грани, понимая, что если она шевельнет своей попкой еще раз, то я просто взорвусь. Ей-богу!
        - Пять лет назад, Реми, - выдохнула Руслана со стоном в голосе. - Ты был пьян в хлам. А я пришла с подругами в клуб. Ты даже и не заметил бы меня, если бы не облил пивом. Потом извинился. Но, очевидно, перепутал с кем-то из своих шлюх, Реми. И спустя десять минут выключился, попытавшись сунуть мне в трусы оплату за услуги. Больше никого не было.
        Я застыл, чувствуя, как вся кровь ударила в голову. Никого? Совсем? То есть - только я? Это как вообще такое возможно?!
        Руслана дернулась мне навстречу, грозя:
        - Если ты не трахнешь меня сейчас и остановишься, я тебя задушу!
        - Ох нет, малыш, мы не трахнемся, - прохрипел я, заводясь мгновенно, да так, что снесло не только крышу, но и все предохранители. - Я буду тебя любить!
        Каждое движение - точно по оголенным нервам. Каждый выпад - как прогулка босиком по каленому железу. Каждый стон - чистейшее наслаждение. А поцелуй - как клеймо и обещание.
        Руслана задрожала в моих руках, кричала, звала, до боли сжимала мой член тесным пленом, словно присваивала меня. И я не возражал. В моей голове все еще не укладывалось, как такое вообще реально? Как я мог переспать с девчонкой, а потом забыть об этом?
        Но я помнил, каким беспечным мажором и прожигателем жизни я был пять лет назад. И как маячившие на горизонте контракты, слава и деньги затмили все настоящие ценности. К тому же пять лет назад я кутил с приятелями так, что потом сутками приходил в себя. Неудивительно, что я даже не рассмотрел Руслану.
        Просить прощения было, разумеется, поздно. И я произнес то, что действительно чувствовал, пусть и рано, пусть Громова пока и не готова к таким признаниям, но тем не менее я шепнул ей на ухо, не требуя ответа:
        - Обожаю тебя!
        Пусть не верит, это ее полное право. Я докажу, что мои чувства искренние.
        Руслана приоткрыла рот, силясь что-то произнести в ответ. Но я вовремя впился поцелуем в ее манящий рот. Не сейчас. Сейчас я не хочу слышать ничего, кроме ее стонов. Тем более извинения за отсутствие взаимных чувств.

***
        ГЛАВА 25
        Чертов кретин Реми! Убью его! Прямо сейчас!
        Нет, сейчас нельзя. Сейчас слишком много свидетелей. Куча репортеров, фотографы, парочка знаменитостей, с которыми дружит Тим Реми. Львовские в полном составе. Отец Прохора. И, разумеется, мои родители.
        Нет, убивать Реми никак нельзя. Но ведь хочется до зуда в ладонях!
        Не знаю, прочел ли Прохор мои мысли по взгляду, направленному на него. Надеюсь, что прочел. Но все равно, светить белоснежной челюстью не перестал.
        Проредить бы ему эту звездную улыбку!
        - Почему грустим, красота моя? - приблизился этот… этот… гад ползучий, вернее, муж мой законный вот уже на протяжении пяти часов.
        - Вздор! Не грустим, а планируем мужеубийство, - натянула улыбку на свою физиономию.
        А еще порадовалась, что на моем лице - тонна косметики, скрывшая бледность. Тошнить наконец перестало, и тест, который я сделала ранним утром, валяется в ванной комнате. Утешало лишь то, что сперматозавр Реми эту ночь провел у брата и третировал Романа Дмитриевича и Раттану, а не меня. Иначе я убила бы его еще ранним утром, увидев две полоски, и не нервничала бы сейчас по пустякам.
        Как?! Как можно быть такой беспечной? Нет, понятно, что Реми - тот еще ветреный балагур. Но я тоже хороша! Прописал доктор пилюли, почему бы не выставить напоминание в телефоне? Так нет же, понадеялась Руслана Михайловна на собственную память. И в итоге получила: залет!
        И не простой такой залет. А по всем фронтам.
        В очередной раз захотелось убить Прохора, который светился, сиял, блистал, очаровывал, покорял, ну и далее по списку.
        Мой идеальный план о заключении фиктивного брака катился ко всем чертям. Мало что я состою в тесной и постоянной интимной связи со своим теперь уже мужем, так еще и забеременела от него. Безоговорочный писец, ей-богу!
        О разводе через год теперь можно лишь мечтать. Да и деятельность бизнес-леди мне никто не позволит разводить в том формате, о котором я мечтала. Разве теперь у меня получится заставить отца уйти на пенсию? Угу, как же! Теперь он вдвойне активнее примется развивать компанию, чтобы «хватило на старость и внукам». А то - как же внуки без него, великого и могучего Громова?!
        Уже представляла, как мои руки сомкнуться на шее улыбающегося Реми. Буквально слышала, как он кряхтит, задыхается, ну и, разумеется, ржет. Он ведь никогда не может оставаться серьезным. Если не улыбается и молчит, значит, следует ждать подвоха.
        Вот и сейчас, притих за моей спиной.
        Мысленно сосчитала до трех. И не ошиблась. Руки Прохора скользнули на мою талию, оплели, притянули к напряженному телу, а к уху прижались твердые и соблазнительные губы:
        - Ты такая обворожительная в этом платье. А без платья - с ума сойти можно. Там чулки? - ворковал он на ухо.
        И ведь не оттолкнешь же. Для всего мира мы - счастливые молодожены. А если мне хочется его придушить, так это ведь мои личные проблемы, да?
        - Отвали, - пробормотала я, но мое тело, вопреки доводам разума, подалось навстречу его рукам.
        Коварный, хитрый Реми! Супермен ходячий!
        - Устала? Что-то ты немного бледная, - задумчиво прошептал мой муж, - Замучил тебя Луи, да?
        Луи - давний приятель Прохора - профессиональный фотограф, которого мы пригласили на торжество. Луи, который, по словам Проши, по паспорту звался Лунев Игорь, выглядел эпатажно, креативно, эффектно. Словом, и без сведений от Горыныча становилось понятно: Луи у нас предпочитает нетрадиционную любовь. И в какой-то момент я даже забеспокоилась о безопасности собственного законного мужа. Слишком уж откровенно и вызывающе Луи смотрел на моего Реми.
        Прохор не замечал взглядов давнего приятеля. Но меня это несказанно бесило.
        Пришлось пойти на крайние меры. Во время портретных съемок сразу после регистрации я поманила парня пальцем. Улыбнулась. Перехватила мужчину за шейный платок и легонько встряхнула, одновременно пригрозив:
        - Упаси господь, подкрадешься с тылов к моему мужу!
        Мой взгляд говорил о многом, а обещал еще больше.
        - Ууу, какая валькирия! - восторженно зашептал Луи и принялся щелкать своей камерой перед моим носом.
        - Я предупредила, Игорек! - прищурилась я.
        За спиной разнесся смех Реми. Пришлось наступить ему на ногу, чтобы поубавить пыл и понизить уровень его радости и ликования.
        Так что да, Луи меня утомил, как и все это мероприятия. А в мыслях царил полный хаос.
        Руки Прохора, сложенные на моем животе, напоминали, что во мне уже зародилась новая жизнь. И мысленно я готовилась к напряженной беседе с новоиспеченным мужем. Ведь мне предстоит рассказать Прохору, что наш брак совсем скоро превратиться в самый настоящий союз. Мы станем родителями.

***
        Руслана смотрела на меня сосредоточенным и серьезным взглядом. Я примерно представлял, о чем именно она хочет со мной поговорить, но решил отложить все разговоры на завтра. Все потом. Особенно беседы о фиктивном браке, моем отъезде через два дня и о том, как нам вести себя дальше.
        Скорее всего, моя нежная и пугливая внутри, но дерзкая снаружи жена планирует расставить все точки над «i». Рассказать мне о том, что наш брак - фиктивный. И после свадьбы мне больше не на что рассчитывать.
        Но нет. С этим я был не согласен. Я даже договорился о покупке земельного участка по соседству с Громовыми. Места там красивые, просторно, и речка недалеко. Возможно, Руська мне за такое самоуправство оторвет голову. Но плевать. Я все решил. Дом. Семья. В перспективе - дети. А они непременно появятся, когда результаты анализов будут готовы и врач определится с моим лечением.
        Но прежде всего я решил, что контракт, который мы подписали совсем недавно, будет последним в моей карьере.
        Как бы круто я не чувствовал себя под вспышками фотокамер, как бы офигенно не заводили визги поклонниц и дикие гонорары, меня неумолимо тянет к Руслане Громовой. Как говорит мой старший и мудрый братец, пора менять трусы от великих кутюрье на офисный пиджак. И потом, мне ведь необязательно носить галстуки. Можно отнестись к внешнему виду с большим креативом.
        Это все позже, потом.
        Сейчас, устроившись рядом с Русланой на заднем сиденье лимузина, я думал лишь о том, что впереди нас ждет вертолет, шикарный люкс для новобрачных и целых два дня изоляции. За эти дни я должен успеть окончательно убедить девчонку, что наш брак - настоящий, а мои намерения - самые серьезные.
        Провел пальцами по тонкой ладошке, сжал ее хрупкие пальчики. Фамильный перстень, который привез мой отец, а я надел его жене во время церемонии, смотрелся на Руслане очень символично и красиво.
        Улыбнулся, вспомнив напутствия отца.
        - Не упусти такую девушку, сын, - тихо произнес отец.
        Я кивнул, соглашаясь со словами старика. Для меня его визит говорил о многом. Впервые за долгие годы папа покинул свое имение. Еще и встретился со Львовским - отцом Ромки. Это был если не подвиг, то точно первый шаг к прощению. Ведь прошлое, связанное с нашей с Романом мамой, висело над нашими семьями черным пятном.
        Я видел, с какой надеждой мой отец смотрит на Руслану. Возможно, в ней он увидел маму, себя, несбывшиеся надежды.
        - Я люблю ее, па, - осторожно произнес я тогда, наблюдая за тем, как Громовы поздравляют дочь после регистрации.
        Отец похлопал меня тяжелой ладонью по плечу в знак одобрения.
        Любил ли я раньше? Увлекался, да. Трахал все, что имело длинные ноги и приличную фигурку. И так же быстро забывал об очередной партнерше.
        Даже умудрился лишить девственности собственную жену и не заметить этого.
        Надеюсь, это будет самый великий «косяк» с моей стороны. И больше в наших отношениях я умудрюсь не облажаться.
        Руслана не таила зла. Но я планировал еще вернуться к этой теме. Сразу после того, как расскажу ей, как сильно люблю ее, и как сильно хочу видеть ее рядом еще целую вечность. А лучше - две вечности или даже три.
        - Проша! - в который раз вздохнула Руслана и решительно взглянула на меня.
        Перебил ее поцелуем. Потом. Позже. У нас еще будет куча времени на разговоры. А сейчас я хочу ее. Хочу дышать ею. Чувствовать ее. Быть рядом так близко, чтобы даже воздух не разделял наши тела.

***
        ГЛАВА 26
        Мне безумно понравился номер, как и весь отель, куда привез нас Прохор. Пожалуй, лучше места для медового месяца и не сыскать. Реми постарался меня удивить. Признаться, у него это прекрасно получилось.
        Прохор…
        Проша…
        Чертов Реми…
        И все это он - мой муж: красавчик с невыносимо очаровательной улыбкой, шикарной фигурой и прекрасным чувством юмора.
        Я проснулась с первыми лучами солнца. Или и не спала вовсе? Кажется, у Прохора появилась идея фикс не позволить мне вылезти из постели, отлепиться от стен или спокойно поваляться в джакузи. Он преследовал меня везде и всюду, словно маньяк. Но до чего же сексуальный!
        И да, он предпочитал разгуливать голышом по номеру. И, что самое жуткое, принуждал и меня вступить в его нудистское братство.
        Я, разумеется, сопротивлялась. Но, к сожалению, недолго. Пару часов. Вернее, минут. Ну, ладно: секунд.
        Очень сложно противостоять этому засра… замечательному и находчивому человеку.
        С самым настоящим боем мне удалось вытребовать несколько минут уединения в ванной комнате. Но этот сумасшедший умудрился и здесь «достать» меня: горланил пошлые куплетики на весь гостиничный номер.
        Два дня пронеслись незаметно. Мы почти не вылезали из номера. Да и зачем? Если еду доставляли прямо к нашим дверям. А с террасы открывался замечательный вид на всю долину, а за ней - в легкой таинственной дымке виднелись горы.
        Но не вид заставлял меня верить в волшебную сказку, в которую, пусть и на время, превратилась моя размеренная и спланированная на годы вперед жизнь.
        А парфюм вперемешку с лосьоном после бритья. Широкие ладони, крепко державшие меня за плечи. Массивное кольцо, принадлежащее еще прапрабабке Прохора. И осознание того, что рядом со мной мой мужчина.
        Мой. Тот самый, с которым меня столкнула судьба много лет назад. Тот, кто даже не запомнил моего появления в своей жизни. Тот, кто неизменно улыбался с экрана моего мобильника и с фотографий, сделанных проверенными людьми.
        Мне предстояло признаться Прохору не только в беременности, но и в том, что мой выбор оказался отнюдь не случайным. Я сама выбрала его в качестве фиктивного мужа. Да, Львовский-старший мне помог. Но я так решила.
        Потому что… потому что… любила. Да, любила.
        Влюбилась тогда, пять лет назад. Люблю и сейчас.
        Но мне казалось, что я переболела, забыла, излечилась. Я думала так ровно до того момента, когда вживую увидела широченную улыбку Реми и его пронзительные глаза.
        Мои мозги и здравый смысл подсказывали: отомстить! Срочно и мгновенно!
        А вот сердце кричало: покорить и присвоить.
        И, кажется, я сама же и попалась в эту ловушку. Сама расставила, сама и попалась.
        Завтра заканчивается наш медовый месяц. Пора возвращаться к реальности. Пора…
        Глубоко вздохнула, повернулась в объятиях Прохора. За спиной - высокие перила и пропасть неизвестности. Впереди - выразительные глаза и неизменная улыбка. Легкая, полная обещания и страсти.
        Мой муж стоял за моей спиной, обнимал, удерживая в руке фужеры с вином. Но я не пила. Я была пьяна и без алкоголя. А теперь, кажется, отрезвела перед долгим разговором.
        - Проша, мне нужно кое-что тебе сказать, - вздохнула я, выдохнула, старалась не смотреть в глаза Реми.
        Иначе пропаду. Иначе этот негодник вновь утянет меня на горизонтальную поверхность или вертикальную, и все - до самого утра я не вернусь в реальность.
        - Этот разговор не терпит до утра? - хрипло зашептал Реми.
        А я затрясла головой.
        Увидела, как его улыбка превратилась в напряженную. Он улыбался, но наигранно. Глаза оставались серьезными. Что ж, прощай, волшебная сказка! Я буду скучать.
        Реми залпом осушил вино. А я обхватила свои плечи ладонями, шагнула в номер. Прохор замер в дверях.
        Я улыбнулась.
        - Проша, кажется, наш брак никакой не фиктивный, - осторожно начала я.
        Реми шумно выдохнул, шагнул ближе.
        - Русенька, это даже не обсуждается! - пробормотал молодой человек, а я поняла, что затаила дыхание. - У нас все настоящее!
        Я отступила еще на шаг, когда Реми попытался меня обнять.
        - Нет, подожди! - вздернула руки ладонями вверх, упираясь ими в широкую грудь моего мужа. - Иначе я все забуду!
        - Хорошо, а потом я… - хмыкнул Прохор и не сдвинулся с места. - Потом я тоже кое-что скажу. Ты первая, давай.
        Я поняла, что дико волнуюсь. Судя по выражению лица Реми, он не очень и удивлен. Выходит, и он не совсем равнодушен ко мне? Нет, в плане секса - мы очень даже подходим друг другу. А вот чувства… Тут все зыбко.
        - Я беременна! - выпалила я на одном дыхании.
        Реми остолбенел. Я видела, как его глаза темнеют, а лицо бледнеет, и даже ровный загар не мешает понять: Прохор в шоке.
        - От кого?
        Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что мое сердце замерло в диком напряжении и непонимании вопроса.
        - В смысле «от кого»? - пробормотала я.

***
        Мой мир только что расхерачился о долбаную стену. Вдребезги. В хлам. В крошку.
        Одна фраза - и чертова сказка испарилась.
        Стакан ударился о стену. Я смотрел, как осколки разлетаются по полу. Дрянь! Какая же ты дрянь, дорогая женушка!
        Мысленно кричал, а вслух произнес:
        - Кто отец ребенка?
        - Что? Что ты сказал? - тихий дрогнувший голос еще минуту назад был для меня самым дорогим и желанным, но сейчас… - Кто, черт подери, отец твоего ребенка?! - выкрикнул я в красивое, но лживое лицо жены…
        Руслана, мелкая лгунья, прищурилась. Ее побледневшее, точно мел, лицо начало покрываться ярко-алым румянцем ярости.
        Мои пальцы дрожали, пришлось сжать их в кулаки. А взор затянуло пеленой боли, обиды, гнева.
        - Отец ребенка? - прошипела Руслана, шагнув ближе.
        Я знал - ударит. Но не шелохнулся. Желал боли. Пусть не только сердце и душу рвет на куски. Пусть и тело страдает!
        - Ты - долбаный идиот, Реми! - выкрикнула она в лицо, следом полетел кулак. Я видел, что удар достигнет цели.
        Боль отрезвила. А Руслана отпрыгнула на шаг назад, словно боялась, что я отвечу тем же.
        - Скольких баб ты перетрахал, Реми? - шипела она. - Думаешь, столько мужиков трахали и меня?
        - Действительно, сколько? - выкрикнул я в ответ.
        - У тебя нет прав на этот вопрос! - шипела моя дикая кошка, или не моя? - Видеть тебя не хочу! Пошел ты, Реми, со своими вопросами!
        - Я бесплоден! - закричал я ей в спину, когда Руслана собралась скрыться в ванной. - С кем ты, черт тебя дери, спала?! С Владом? С Горынычем? Кто, млять, за моей спиной побывал в твоей койке?
        - Пошел ты на хрен, спермотозавр!
        Дверь с диким грохотом захлопнулась. Вытер рукавом струйку крови, пачкавшей рубашку. Чертова Громова!
        Чтобы не сойти с ума, выскочил на террасу. Свежий воздух немного прочистил мозг.
        Так, отлично. Если Руслана беременна, это еще не конец света.
        Нет, никакого аборта. Я ведь, черт подери, люблю эту женщину. И мы в браке. Да! У нас семья, и я ее не отпущу. Хрен кому отдам.
        В душе поднимался ураган, смешанный с болью, чувством предательства и гнева.
        Она мне изменяла! С кем спала? Когда? Параллельно со мной? Или до? Да, скорее всего, до нашей встречи, до свадьбы. Выходит, это - не измена.
        Узнать бы еще, кто отец ее малыша. Он - та самая скотина, что разбила ей сердце?!
        Блять, ну как же больно, а! Найду и прикопаю на свалке! Урою!
        А Руся - моя. Не отдам! Костьми лягу, а не отдам!
        Думай, Проша, думай!
        Дверь, теперь уже входная, с тихим щелчком закрылась. Руслана убежала из номера. Ничего, охрана ее не отпустит одну.
        Так, стоп! А если кто-то из телохранителей?
        Рывком схватил телефон. Первым делом набрал номер Игната. И лишь когда убедился, что Руслана - в полной безопасности направляется домой, опустошил бар.
        Завтра, со всей задницей, в которой оказался, я разберусь завтра. А сейчас - полное забвение.
        Я пытался заглушить алкоголем ту дикую боль, что рвала нутро на куски. Но выходило плохо.
        Собрал все шмотки - и мои, и Русины, и помчался в город.
        По дороге тупо смотрел в окно. В голове роем суетились беспокойные мысли. Разные мысли.
        Руслана ведь прямолинейная. Она не из тех, кто станет юлить и изворачиваться.
        А я ведь только начал думать, что и она любит меня. Любит ведь? Видел по ее глазам. По ее прикосновениям видел.
        И называл ее дрянью… Пусть не вслух, но подумал так.
        А она не дрянь - она замечательная. Она - самое чудесное и волшебное, что могло случиться со мной. Она - как глоток чистого воздуха. Как лекарство от всех бед. Она - моя женщина.
        И ребенок - мой. Пусть и не в биологическом плане.

***
        Бесплоден? Как этот тип может быть бесплодным?!
        Придурок! Чертов идиот! Скотина!
        Не прощу! Никогда не прощу!
        Я рыдала. Да, мотала сопли, как юная девчонка после первого сорвавшегося свидания. Но не могла ничего поделать со своими чувствами.
        Рука все еще ныла от столкновения со звездным носом Реми. Ведьма во мне злорадствовала: разбила ему нос. Теперь этот красавчик будет ходить с синяками еще неделю, гарантировано.
        А сердце, разбитое на куски, болело.
        Чертов Реми! Ненавижу!
        - Руслана Михайловна, куда едем? - ровный и спокойный голос Игната нарушил мою истерику и вытянул из пелены апатии. - Только не говори, что еще не решила.
        - Домой, хочу побыть в одиночестве, - ответила я и пристально взглянула на человека, который стал если не другом, то хорошим приятелем. - Ты можешь работать на меня?
        - А сейчас я на кого работаю? - усмехнулся Горыныч.
        - Сейчас тебя нанял мой… Реми, - вовремя исправилась я. - А теперь я хочу сама нанять тебя.
        - Запросто, - усмехнулся Игнат, и по его взгляду я поняла - этот мужчина в курсе всей ситуации. Да, собственно, я и сама не пыталась скрыть. То меня мутило всю дорогу. То сопли на кулак мотала. Трудно прийти к неверным выводам. - Мне нужно отлучиться на пару часов. Уволиться. Но парни начеку. Если что - все под контролем.
        - Игнат, я там сама уже разобралась, - усмехнулась я, вспоминая кровавую струйку, текущую из носа Реми.
        - Заодно и проверю, - отмахнулся Горыныч, проводил меня до двери и, оставив четкие указания своим парням, исчез.

***
        ГЛАВА 27
        Я строила планы на будущее, которое казалось мне простым и ясным. Отныне я буду полагаться лишь на себя и свои силы. От Реми мне ничего не нужно! Пусть катится на свои съемки и снимает там моделек! Пусть делает что хочет! Пусть провалиться в ад и сверкает там своей белозубой улыбкой! Мне чихать на него! Чихать!
        На глаза попалась его футболка. Без долгих раздумий подхватила вещь, распахнула окно и вышвырнула тряпку на улицу. Вот так!
        Стало легче, когда я проделала те же самые процедуры с каждым предметом, принадлежащим Реми. В окно улетало все, что он оставил в моей квартире, включая букет цветов, который стоял в вазе и не собирался увядать.
        С тихим злорадством во взгляде проследила, как красиво летит букет.
        - Эй, что за дела?! - проорал знакомый голос.
        Букет красиво рассыпался по лобовому стеклу припаркованной машины. И я с трудом сдержала улыбку. Жаль, что в это самое мгновение Реми не проходил мимо и красочный, но изрядно помятый веник не оказался на его голове. Жаль, дааа…
        Из тачки вышел водитель. А следом и пассажир.
        Мужчина оглядел масштабы повреждения принадлежавшего ему имущества, шикнул на возмущенного водителя и обратил все свое внимание на меня.
        - Руслана Михайловна, впустите, или говорить будем вот так, через окно? - насмешливо поинтересовался утренний гость.
        - Если тебя послал Реми, то сразу «нет»! - прокричала я в ответ, выглядывая на улицу.
        - Послать меня может только жена, но в настоящий момент она немного занята, - невозмутимо прокричал Львовский в ответ. - Открывай!
        Пришлось впустить гостя. К тому же, судя по кейсу с документами, у шефа скопилось несколько неотложных дел, с которыми я могла ему помочь. А поскольку я все еще занимала должность помощницы Львовского, то и отлынивать от исполнения служебных обязанностей не планировала.
        Роман Дмитриевич, оказавшись в моей квартире, просканировал взглядом меня от макушки до пят.
        Взгляд я выдержала и даже дерзко усмехнулась. А чего он ждал? Что я лью слезы по его брату-идиоту? Да не дождутся!
        Был Реми, да сплыл!
        Львовский остановил взгляд на моих глазах. Признаться, иногда я боялась этого мужчины. Не в плане, что он набросится на меня и придушит голыми руками. Нет. Просто было что-то пугающее в его глазах. Но я всегда старалась выдерживать его взгляд. И угадывала в нем одобрение.
        - Итак, - кивнул Львовский, не дожидаясь приглашения на чашку кофе, просто отпил из той, что я приготовила для себя. - Ребенок от Прохора?
        Прищурилась. Всего доли секунды мне не хватило, чтобы отвесить шефу оплеуху. Или пройтись по надменному носу кулаком. Руки так и чесались. Но я крепче сжала их в кулаки.
        Львовский смотрел на меня, не проронил ни слова, просто ждал.
        - Знаешь, что, Рома, - начала я.
        - Вопрос закрыт, - шеф оборвал мою гневную тираду на полуслове, - Обычная проверка. Я услышал то, что хотел. Родители знают?
        - Роман Дмитриевич, а не пошли бы вы вместе с вашим братцем на…, - вспыхнула я.
        - Думаю, он как раз там, - коротко рассмеялся Львовский, а потом серьезно проговорил: - Ты ведь понимаешь, что ребенок не будет расти в неполной семье?
        - Мой ребенок будет расти в заботе и любви, - парировала я, - Роман Дмитриевич, при всем уважении! Но если мы будем говорить только о Реми, я буду вынуждена попросить вас удалиться.
        - Удалиться я не могу, у меня еще контракт не изучен, - усмехнулся Роман, кивнул на кейс, оставленный на столе, и придвинул чашку с кофе ближе. - В этом доме кормят завтраком? Не успел дома перекусить. Мы страдаем от токсикоза.
        - Печально, - фыркнула я, ни капли не сопереживая мужчине.
        Но к холодильнику подошла, распахнула дверцу, пытаясь придумать, чем накормить строгое руководство, пока оно будет изучать документы.
        Тошнота подкатила к горлу. Пришлось стремительно ретироваться в ванную. Спустя полчаса я с трудом приползла обратно. Львовский уже жевал что-то, приготовленное собственноручно. Мужчина снял пиджак, и я непроизвольно отметила, как сильно они с братом похожи. Фигурой - определенно одинаковые.
        - А хочешь, мы его убьем? - совершенно серьезно предложил Роман.
        - И оставим кучу поклонниц без идола? Людей не жалко, жестокий ты человек? - пробормотала я, осторожно выпивая стакан воды.
        - Поклонницы переживут, - отмахнулся Львовский.
        А я промолчала. Переживут. Куда денутся. Вот бы и мне пережить все это.

***
        Как ни странно, а после визита Романа мне стало легче. Возможно, по той простой причине, что этот мужчина вселял уверенность и заставлял работать головой, а не эмоциями. Львовский буквально заразил меня своим хладнокровием. И я поняла, что благодарна шефу за ранний и неожиданный визит.
        - Ратти готовит ужин на вечер, - уже перед входной дверью произнес Роман. - Приезжай.
        - Не нужно меня опекать, - вмиг ощетинилась я. - Большая девочка, справлюсь!
        Львовский усмехнулся. Но во взгляде, брошенном на меня на прощание, я заметила нотки тепла. Кажется, Роман воспринимает меня кем-то вроде младшей сестры. Было приятно. Но эта забота мне совершенно не нужна. Я сама справлюсь!
        - Вот, передай ему! - велела я, одним движением стащила перстень с пальца и протянула Роману. - Выкинула бы, да, говорят, семейная реликвия.
        Львовский усмехнулся в своей обычной манере. Но перстень забрал, опустил его в карман. А мне вдруг показалось, что я стою совершенно голая посреди своей квартиры. Голая и одинокая.
        Роман ушел, кивнув на прощание. Хорошо, что не пришлось отвечать. Взглянула на часы. Если я правильно помню, то Реми улетает буквально через час. Вот и пусть катится на свои съемки! Пусть трясет задницей перед Луи, коллегами и красотками, жаждущими его внимания. Плевать! Плевать мне на него!
        Слезы, стекающие по щекам, я предпочла не заметить. Что поделать, это все гормоны!

***
        ГЛАВА 28
        - Как давно тебе говорили, что ты идиот? - насмешливый голос брата заставил отвлечься от тяжелых мыслей.
        Видеозвонка от Романа я ждал едва ли не больше, чем подарков от Деда Мороза в далеком детстве. С превеликим удовольствием я бы послал все дела на хрен, сел в самолет и пополз бы обратно к Русе на брюхе по лестнице, игнорируя лифт.
        Но, во-первых, она меня не простит так быстро.
        Во-вторых, я обязан был выполнить работу по контракту, а потом уже слать лесом всех, включая агента, который требовал от меня двадцатичасовых съемок. Фотографа Луи, который пытался нарядить меня во что-то отдаленно напоминающее набедренную повязку и фиговый листок одновременно. И всех коллег, которые так и липли во время съемок.
        Еще полгода назад в перерывах между работой я бы отодрал каждую дамочку, намекавшую на секс, прямо там, на площадке, не заботясь об удобствах. А сегодня все было иначе.
        Девки с похотливыми взглядами не привлекали. И каждая мысль была занята моей дерзкой Громовой, которая, не теряя времени на разговоры, могла спокойно пройтись по моей морде кулаком.
        Когда именно я понял, что ребенок мой?
        Да сразу. Буквально через десять минут после того, как дверь оглушительно захлопнулась за ее спиной.
        И мою уверенность лишь подтвердил телефонный звонок врача.
        Здоров. Репродуктивная функция работает на полную мощность. Живи, Проша, радуйся. И не забудь придумать, как подобраться к Руслане.
        - Недавно, - усмехнулся я и поморщился, когда ребро отозвалось глухой болью. - Когда Горыныч эффектно увольнялся.
        - Скажи спасибо, что на его месте был не Громов собственной персоной, - хохотнул брат и отвлекся на подписание каких-то бумаг, - Прохор, тебе не кажется, что возвращать свою женщину, находясь в другой стране, как-то по меньшей мере не эффективно?
        - Спасибо, что подсказал! Самому мне никогда не догадаться! - рявкнул я.
        Понимал, что на брата рычу весьма напрасно. Но, черт возьми, нервы уже сдавали! А ведь прошло меньше суток, как мы поругались с Русей. Каких-то несколько часов, и я уже похож на сопливую размазню.
        Нужно брать себя в руки!
        - Я был у нее, - сообщил вдруг брат, отбросив ручку на стол.
        Под тяжелым взглядом Романа мне, как в далеком детстве, хотелось втянуть голову в плечи.
        - И как она? - выдохнул я.
        - Уверен, что хочешь знать? - усмехнулся Рома. - Судя по всему, хуже, чем ты. Но аппетит нормальный. Я проследил за этим.
        Банального «спасибо» было маловато. Но другого выхода не было.
        - Когда возвращаешься? - спросил Рома.
        - Еще дней десять-двенадцать, - пробормотал я, с силой надавил на глаза, казалось, будто кто-то высыпал тонну песка в них. Хотелось закрыть их и не открывать вечность. А в идеале - открыть их и увидеть Руслану.
        - Хорошо, - кивнул брат.
        - Ром, ты там присмотри, - высказал я свою просьбу.
        Но судя по насмешливому взгляду брата, он и без моей просьбы все контролировал.
        - У тебя пара месяцев, Проша, - настоятельно порекомендовал Рома. - Раттана до родов хочет видеть вас с Русланой вместе. А я, как ты знаешь, не люблю огорчать жену.
        Угроза в словах брата была бесполезной. Я и сам, без оказания давления извне, хотел бы наладить отношения со своей женой. И не просто наладить, а значительно улучшить.
        Ромка прервал связь, а я перевел взгляд на свою руку. Кольцо никуда не делось. Я даже не пытался его снимать. И никому не позволил бы это сделать.
        - Тими, малыш, перерыв окончен! - без стука в мою гримерку явилась Ракель, с которой я был знаком уже несколько лет. Пару раз, конечно же, был секс. Но он протекал в рамках рабочего процесса, без обязательств.
        И я невольно сравнил эту девушку с той, которая почти ненавидела меня и носила под сердцем моего ребенка. Сравнение было на сто процентов в пользу Руси. Даже сравнивать не нужно. Моя Руслана лучше всех женщин в мире. Она у меня идеальная.
        У меня…
        - Иду! - рявкнул я, убирая телефон в карман пиджака.
        Прежде чем выйти из комнаты, поправил тряпье, которое не очень много скрывало. Гребаные бабки! На кой хрен они мне, если Руслана сейчас далеко от меня?

***
        Я только-только уснула. Сон был чутким, тревожным.
        Ненужные мысли вертелись в голове.
        Кажется, отец не догадывается о моей беременности. В противном случае, они с мамой явились бы ко мне. Но нет, было тихо. Игнат так же обещал не ставить в известность моего грозного родителя.
        Я со всеми проблемами справлюсь сама. Без вариантов.
        Легкую дрему нарушил негромкий сигнал о входящем сообщении.
        Я не хотела брать телефон в руку. Но любопытство оказалось сильнее.
        Номер незнакомый, но и без подсказок поняла, абонент не ошибся адресатом.
        С экрана моего телефона на меня смотрел Прохор. Он был не один. Женское лицо с профессиональным макияжем. И глаза, в которых плескался триумф и превосходство. Ее взгляд однозначно кричал: «Видишь этого красавчика? Он - мой!».
        - Сука! - прошипела я.
        Хотелось швырнуть гаджет в стену, чтобы хоть немного успокоить колотящееся сердце. Но, глубоко вздохнув, набрала короткий ответ: «Подавись!».

***
        - Ракель, куколка, отлепись от нашего красавчика и беги к Веронике! - пропел Луи. - Она постарается из бледной моли сделать человека. И начнем отрабатывать групповые кадры.
        Я бы поблагодарил приятеля, да все силы уходили на то, чтобы не придушить девку.
        После съемок я прямиком направился в свою гримерку. Решил, что душ смогу принять и в гостинице, до которой идти несколько минут. И пока переодевался, по привычке не запер дверь. Оказалось, зря не запер.
        Ракель вломилась прямо так, в своем «рабочем» наряде. Крохотное бикини и широкая улыбка.
        - Свали на хрен! - отчеканил я, но девчонка вместо того, чтобы выполнить просьбу, принялся шлепать селфи.
        Приплыли!
        А если учесть, что натянуть свитер я так и не успел, то фото получились весьма красочными. Полуголый я, в одних джинсах с не до конца застегнутым ремнем, почти голая она. Со стороны могло вполне показаться, что я раздеваюсь. Но все ведь иначе!
        Больше, чем свое тело, Ракель любила свою страничку в соцсетях. И я точно знал, какая именно фотка появится в ее профиле уже через пару минут.
        Твою мать!
        - Глория! - заорал я так, что стены гримерки задрожали.
        Но мне было плевать, как все выглядит. Главное, чтобы Ракель не вколотила еще один гвоздь в крышку гроба моих отношениях с Русей.
        Мой агент появилась мгновенно. Не обращая внимания на то, что сдавливаю запястье Ракель крепче, чем нужно, рявкнул:
        - Хоть одна фотка появится в сети, и срать я хотел на все пункты договора!
        Глория - одна из немногих, кто был в курсе истинного положения вещей. Знала о том, что я хотел сохранить брак. Знала, что я планирую завязать со съемками. Знала, что у меня в кармане уже лежал билет на самолет на ближайший рейс домой.
        Да, домой. Потому что я именно сейчас, как никогда ясно, понял, что мой дом не там, где я вырос и где живет мой отец, а там, где находится моя женщина и мой ребенок. И плевать, если это место будет располагаться на самом краю географии!
        Я отпахал почти пять суток без сна и перерыва на обед, задолбал Луи и его ребят, но свою часть договора выполнил раньше срока. Завтра мы отснимем выездную фотосессию, и я спокойно свалю в аэропорт. И проблемы с ненужными фотками, Ракель и прочими бабами из моего прошлого - последнее, что мне сейчас нужно. Я планировал мириться с Русей, а не доказывать, что хранил ей верность. И без того - полные карманы недомолвок и идиотских поступков.
        - Я удалю! - взвизгнула Ракель, когда Глория повернулась к девке и смерила ее своим фирменным взглядом. - Вот! Все, ничего нет!
        Только тогда я разжал руку, выпуская запястье из своего захвата. Ракель исчезла, я немного успокоился, оделся и выскочил на улицу.
        Уже там, по пути в гостиницу, набрал сообщение адресату, переименованному уже давно в «Любимую Русланку». Обычно Руся не отвечала. Читала и хранила молчание.
        Но сегодня все оказалось иначе. Сегодня ответила. Но от ее сообщения земля ушла из-под ног, а сердце тревожно сжалось.
        Ответом была фотка, та самая, которую сделала Ракель и умудрилась мгновенно отправить. И короткая надпись с настоятельными рекомендациями идти лесом. Разумеется, в более категоричной форме, но тоже с использованием трехбуквенного слова.
        Хотелось вернуться к Ракель и задушить ее. Но было уже поздно. Оставался вопрос: как именно стерва узнала номер Русланы. И этой проблемой я попросил заняться Глорию уже на пути в аэропорт. Плевать я хотел на все обещания. Пусть катятся к чертям! Меня беременная жена считает придурком и изменником. И я не могу оставаться в стороне и просто смотреть на то, как мой брак рушится. Не могу и не буду!

***
        ГЛАВА 29
        - Глория утверждает, что в стране тебя нет, красавчик! - голос Луи звучал без обычного налета «голубизны».
        Мне не нужно было видеть лица Лунева, чтобы понимать: приятель в ярости. Мой внезапный отлет «подставил» его. Крупный контракт грозил сорваться, и Глория уже вызвала юристов, чтобы отыскать то самое наименьшее зло и выкрутиться с минимальными потерями.
        - Так и есть, Игорь, - произнес я.
        Самолет только что приземлился. В городе царила глубокая ночь. Пронзительный ветер и проливной дождь встретили меня, как давнего друга. Но я был рад непогоде.
        - И нет шансов на твое возвращение? - скорее констатировал Луи, нежели задал вопрос.
        - Прости, - хмыкнул я.
        Махнул рукой, привлекая внимание таксистов. Но желтый автомобиль с логотипом службы такси подрезал черный спорткар, за рулем которого сидел мой славный старший братец.
        - Прохор, тогда я вынужден опуститься до шантажа! - пригрозил Лунев.
        Я кратко и емко озвучил свое мнение в отношении грядущего шантажа Луи. Приятель рассмеялся. На фоне разговора я прекрасно разобрал детский смех и приятный женский голос, зовущий «Игорешу» ужинать.
        - Тебе пора, Игореша, - хохотнул я.
        Мало кто знал, что Луи, признанный в кругах моды геем, на самом деле был вполне себе натуралом. Был счастливо женат, а его досуг скрашивали дочери-близняшки. Но свою личную жизнь известный фотограф тщательно оберегал, прикрываясь выдуманной легендой о своей сексуальной ориентации.
        - Садись, чего замер?! - махнул рукой Ромка, открывая дверь изнутри.
        - Проша, у меня есть охренительная идея! - выдал Луи. - У тебя нет права отказаться. Иначе на крупную сумму попадем все мы!
        - Излагай, но быстро! - согласился я, когда сел на пассажирское сиденье, и Ромыч рванул тачку с места.
        На протяжении последующих пяти минут Луи вкратце обрисовал ситуацию. Оказалось, что этот жук нащелкал миллион фоток на свадьбе. И большая часть из них была, разумеется, нашими с Русей. Но не это главное. Затея была в том, чтобы подогнать фотки под заказ и желания клиента. И, если верить словам Луи (а я им верил), все непременно сработает.
        Без подводных камней не обошлось. И поскольку на фото будет изображена и Русенька, то нужно заполучить ее согласие.
        - Ты охреневшая морда, Игорь! - процедил я. - Я еще не помирился с женой, чтобы требовать у нее согласие на размещение фоток.
        - Там все прилично. А фотки классные! - заявил Луи.
        Ха! Будто это как-то меняет дело.
        - Я сообщу о своем решении, Игорь, - закончил я наш разговор и убрал телефон в карман.
        - Ну, здравствуй, звезда отечественного порно, - ухмылка на лице брата не сулила ничего позитивного, и в подтверждении моих слов, Роман произнес: - Руслана вызвала адвоката, который составлял ваш брачный контракт. Утром Громова подаст на развод. Чем ответишь?
        Воздух со свистом и шипением вышел из груди. Под ребрами противно ныло. Затылок кололо. Рука странно онемела и отказывалась сжать телефон в кармане, чтобы вытащить его и позвонить Руслане.
        Развод? Вот уж точно нет! Я не дам своего согласия! Никогда!
        - Что-то ты взбледнул, брат, - ухмылка Ромки стала еще шире. Вот же гад! Еще и брат называется!
        - Черт! - пробормотал я.
        - А чего ты волнуешься, звезда мирового масштаба? - не унимался Роман. - Подумаешь, развод! Зато свобода. Трахай, кого хочешь. Разве это не кайф?
        - Ром, не усердствуй, млять! - рявкнул я, а брат все продолжал.
        - Если подумать, так это даже хорошо. Я контракт внимательно изучил. Ты в плюсе, братишка, - прищурился Ромка, смерив меня убийственным взглядом, пока мы стояли на светофоре и ждали разрешающего сигнала.
        - Я со встречи с Русей ни с кем не спал! Только с ней! - рявкнул я в ответ. Достал, блин!
        - Ох, какие жертвы, - поцокал языком Роман.
        Отвернулся от брата. Побоялся, что наговорю много лишнего в ответ. В конце концов, брат прав. Нужно было с Русланой решить все вопросы еще до свадьбы, а не трусливо тянуть время.
        Роман меня удивил, когда машина свернула в сторону пригорода. В этом направлении располагался лишь один известный мне дом. Особняк Громовых.
        - Правильно думаешь, Прохор, - похвалил братец. - Мне выпала честь доставить твою тушку в руки Михаила Даниловича. Все, что он мне пообещал, так это сохранность твоей жизни. О теле речи не шло. Сдается мне, что твоя смазливая физиономия немного пострадает.
        - По хрен! - усмехнулся я.
        Встреча с Громовым даже радовала. Возможно, мне повезет, и Михаил Данилович, разумеется, после мордобоя, поспособствует нашему с Русей примирению. Громов мужик четкий и прямой. К тому же, Эмма Петровна всегда меня поддерживала. А после всей истории с Неверским - основательно прониклась ко мне теплыми чувствами.
        - Удачи, - пожелал брат, когда его тачка припарковалась перед входом в особняк.
        - Не останешься посмотреть? - ухмыльнулся я.
        - Меня жена ждет, - отмахнулся Рома.
        - Передавай привет! - махнул рукой.
        Взглядом проводил удалявшийся автомобиль. За дверью меня ждал разгневанный тесть и долгий разговор. Но я был рад именно такому стечению обстоятельств.
        Дверь распахнулась раньше, чем я успел в нее постучать. Телохранитель Громова смерил меня многообещающим взглядом. Мда, прав брат. Мордобой мне на сегодня обеспечен.
        В холле меня уже ждали. Эмма Петровна в длинном, до самых пят, халате. И Михаил Данилович со стаканом янтарного напитка в руке.
        - Проходи! - прозвучало приговором.
        Громов развернулся и направился в свой рабочий кабинет. Эмма Петровна не двигалась. А когда я поравнялся с ней, то мгновенно огреб звонкую оплеуху.
        - Доброй ночи, Эмма Петровна! - криво улыбнулся я. Щека горела, но я не шелохнулся. Кажется, у женщин этого семейства уже входит в привычку бить меня по лицу.
        - Вполне благовидный предлог для мордобоя, - невозмутимо произнес Громов, отсалютовал полупустым стаканом. - Родная, теперь можешь спать спокойно. Дальше я все сам решу.
        - Мужчины! - фыркнула Эмма Петровна и гордо прошествовала вверх по лестнице.
        Громов не смотрел на меня, словно моя персона перестала быть ему интересна. Так смотрят на ненужный мусор, который хотят выбросить в урну.
        - Я не дам развода! - сразу обрисовал свое положение.
        - Ты дашь развод, Прохор! - безапелляционно заявил Громов, сел в свое кресло, швырнул передо мной стопку бумаг, исписанную мелкими буквами, и взглянул на меня своим фирменным взглядом: - Или на своей карьере можешь поставить крест, щенок!
        - Да с удовольствием! - оскалился я, даже не прочитав бумаг, подтолкнул их тестю обратно. - Мне ничего не нужно. Нужна ваша дочь.
        - Я тебя раздавлю, Тим Реми! - грозил мужчина, сверля меня убийственным взглядом.
        - Да плевать! И Тима Реми больше нет. Сгинул безвозвратно, - спокойно ответил я. - Михаил Данилович, давайте начистоту. Я все понимаю. Признаю вину за собой. Готов понести наказание. Любое. Но от Руси я не откажусь.
        - Любое? - взгляд Громова блеснул азартом, и я понял, что своими словами спровоцировал тестя. Но отступать не собирался.
        - Любое, если оно не скомпрометирует Руслану. Мы все еще женаты, Михаил Данилович. И я не стану вредить ее репутации, - уточнил я.
        - Раньше нужно было думать, Проша, - вздохнул Громов и выдвинул верхний ящик письменного стола.
        Тесть бросил свернутую газету. Небольшая, но цепляющая взгляд фотка. Немного текста. И целый фейерверк в моей голове.
        Чертова Ракель! Убью суку голыми руками!
        «Известный красавчик, фотомодель и бизнесмен Тим Реми заявил о своем намерении расторгнуть брак с женой. Ракель Ноди - избранница Тима - приоткрыла завесу тайны их невероятной истории любви».
        - Чем опровергнешь? - пронзительный взгляд Громова намертво приклеился к моему лицу. А я мог думать лишь о том, что моя Руслана, наверняка, уже прочла эту статью, как и половина планеты.
        И вторая мысль: сучку Ракель больше не возьмет на работу ни одно агентство. Я об этом позабочусь.
        - Вы ведь все равно мне не поверите, - пробормотал я.
        Черт! Черт! Черт! И ни единой мысли, что мне делать дальше.
        - Если бы Руське было плевать на тебя, Проша, тебя бы здесь не было, - заговорил Громов после затянувшегося молчания. - Предупреждаю сразу. Ты мне не нравишься. Мне не нравится твой образ жизни. Твоя так называемая работа. Причесочка эта твоя лохматая. Ты мне весь не нравишься. Но каким-то чудом ты дорог моей дочери, пусть в настоящий момент она лежит в своей постели в доме родителей и мечтает убить тебя.
        А я уже не слышал ничего дальше. Руся тут? В доме Громовых? Невероятно!
        Я вскочил на ноги и метнулся к двери. Громов что-то бормотал в отношении моих манер и неуважения к старшим. Но я ничего не слышал. Я мчался к своей жене.

***
        ГЛАВА 30
        Дверь, ведущая в комнату Русланы, была не заперта. Я не стал обманывать себя и думать, будто жена ждет именно меня. В нашем случае, все иначе. Если бы Руслана знала, что я появлюсь в их доме, то не просто заперлась, но и сбежала бы на край света от меня.
        Я вошел в спальню, осторожно прикрыл за собой дверь. В полумраке были видны очертания женской фигуры, крепко спавшей в кровати.
        В ушах грохотал пульс. Руки обжигало огнем, так сильно я хотел коснуться хрупкой ладони, прижать к себе девчонку, вдохнуть аромат ее волос.
        Был уверен, что просто сдохну, если не обниму Руслану в тот самый момент. А потом, пусть кричит, пусть швыряет в меня посудой, да пусть творит, что вздумается, главное, я буду рядом.
        Шагнул ближе к кровати. Протянул руку к ладони. Коснулся хрупких пальцев своими. Несмело, точно вор.
        - Налюбовался? - раздался хриплый голос за моей спиной. - А теперь умотал, пока ребра целы!
        Нет, я как бы знал, что Горыныч теперь работает исключительно на Руслану, но чтобы вот так, двадцать четыре часа подряд? Это, млин, ни в какие ворота!
        - Какого хрена ты тут забыл? - прошипел я в ответ.
        Горыныч скрестил руки на груди, ухмыльнулся, смерил меня презрительным взглядом. За его спиной через приоткрытую дверь ванной лился яркий свет. И даже слепой мог рассмотреть, что Горыныч, мать его, в одном полотенце.
        Куски головоломки никак не хотели складываться в одну общую картину. Я старательно гнал хреновые мысли. Но правда была в том, что сейчас - глубокая ночь, Руслана спит в своей постели в той самой прозрачной сорочке, которую я ей подарил, а из ванной комнаты выползает голый мужик. Нужно быть дауном, чтобы не прийти к верным выводам.
        - Ты, млять, с моей женой! - прорычал я.
        Кулак полетел в улыбающуюся морду давнего приятеля. Взор затянула пелена ярости. Под грудиной ныло так, что ни вздохнуть ни выдохнуть.
        - Уходи! - голос отозвался атомным взрывом в моем сознании.
        Одно слово - приговор. Оно грозило перечеркнуть все светлое, что было в моей жизни.
        Хотелось кричать, выдернуть хрупкое тело из-под одеяла и встряхнуть как следует.
        «Что ты творишь, глупая?!» - мысленно кричал я, но взгляд замер на пронзительных карих глазах, полных обиды, боли и неоправданных ожиданий.
        Руслана ведь думала обо мне точно так же. Я для нее изменник. Утром она подаст документы на развод. А после мы станем чужими друг другу людьми.
        - Нет! - отрывисто выдохнул я.
        - Нет? - усмехнулась Руслана и села в кровати, - Мы с тобой свободные люди. У тебя есть… как ее? Ракель Ноди? У меня - Горыныч. Все счастливы. Так что, вали из моего дома, Реми, и из моей жизни!
        - Нет! - уже тверже произнес я, устраивать мордобой вмиг расхотелось, и все мое внимание досталось жене.
        Да, я тот еще придурок. Но сейчас, когда видел ее лицо, читал в полумраке комнаты каждую эмоцию, каждое малейшее изменение в ее глазах, ясно понял: не спала она с Горынычем. Не могла. Не могла и все.
        Это раньше я был слепцом. И трусом. А сейчас твердо знал: любит она меня. А если любит, то и спать с другими не станет.
        - Придурок! - процедила Руслана.
        - Верно, - согласился я.
        - Стой, где стоишь, идиот! - пригрозила любимая.
        Я бы с радостью послушался. Но просто не мог находиться вдали.
        - Я соскучился! - и снова шаг к ней, пусть он и не сократил пропасти между нами.
        - Убирайся, идиот! - выкрикнула Руслана.
        - Прош, давай, действительно, сваливай, - подал голос Горыныч. - Не хватало нам еще истерики.
        - Да! Мне не хочется смотреть на твои концерты, Реми! - шипела Руслана, выдергивая свои ладони из моих пальцев. Но я уже заполучил то, чего желал больше всего на свете. И не собирался отступать.
        - Жаль, потому что придется мириться с моим присутствием в твоей жизни, любимая, - выдал я.
        Всего на секунду Руслана застыла. Взмахнула слипшимися ресницами. А потом рявкнула так, что в ушах зазвенело:
        - Убирайся, Реми! И не вздумай никогда в жизни произносить эти слова! Никогда!
        - Прош, уходи, - поторопил Горыныч.
        Руся сжалась в комок в самом дальнем углу кровати. Словно не хотела касаться меня, даже близко не желала находиться.
        Было больно. Но ведь сам виноват. Винить больше некого.
        - Хорошо, - хмуро кивнул я, поднимаясь на ноги. И сам не заметил, когда умудрился встать на колени рядом с кроватью. Идиотская поза. Унизительная. Но я бы прополз и сотню километров, если бы помогло.
        - Это не твой ребенок, Реми! - полетело в спину острым ножом. - Не твой!
        Какая сила заставила меня промолчать - я не знал. Двигался на автомате, перешагивал через ступени. И лишь оказавшись на крыльце, понял, что рад проливному дождю. Он смывал всю горечь из моей головы, прояснив мысли.
        Не мой ребенок?
        Я бы поверил, если бы не слова доктора и идеальные анализы, которым мог бы позавидовать космонавт.
        Поверил бы, если бы не знал Руслану и не был уверен, что ее сексуальный опыт заканчивался и начинался на мне.
        Поверил бы, если бы она реагировала не так бурно на мои «косяки» и на статьи в прессе.
        Поверил бы, если бы она сказала мне эти слова по телефону, а не вот так - бросила в лицо.
        И пусть хоть триста Горынычей щеголяет в ее комнате голышом, я твердо знал: не спала она с ним. Любовника не называют по прозвищу, а я ни разу не слышал, чтобы она к нему обращалась по имени.
        - И как там обстановочка?
        Насмешливый голос Громова должен был бы меня спровоцировать на скандал, во время которого готовая ко всему охрана уволокла бы меня из дома родителей Русланы.
        Однако я лишь повел плечом. Спрятал руки в карманы, игнорируя то, что пиджак уже насквозь промок под проливным дождем, а в голове поселился миллион злобных троллей с сотнями молотков.
        - Я доверяю своей жене, - произнес я и подошел к машине, которая уже ждала меня.
        Старик Громов все просчитал. Его не удивил мой отъезд. Вот только я совершенно не знал, куда теперь ехать.
        В гостиницу? Эти заведения меня уже настолько достали, что от одной мысли о них к горлу подступала тошнота.
        К брату? Не факт, что Роман встретит меня с распростертыми объятиями. Да и Раттану волновать не хотелось своими проблемами.
        Осталось единственное место, где я хотел бы оказаться. Пусть мне там были не очень рады. Но именно там я прекрасно высыпался, даже если мой сон длился всего пару часов.

***
        ГЛАВА 31
        - Спасибо, - произнесла я и некрасиво шмыгнула носом.
        Игнат хмуро кивнул. Охраннику не нравилось то, что я запретила ему бить Прохора. Особенно по лицу. Пусть мне и хотелось, чтобы на красивой физиономии Реми расплылись не менее красивые «фонари».
        Я вообще ежечасно пыталась уговаривать свое глупое сердце, что Реми для меня чужой. Обычный. Как и все остальные.
        Единственное отличие Реми от сотни других мужчин заключалось в том, что спала я только с ним.
        Наверное, зря. Кто знает, если бы занималась сексом с каждым встречным-поперечным, то и не было бы мне сейчас так больно от предательства любимого мужчины.
        Горыныч оперативно одевался, бросил на меня недовольный взгляд. Вообще, этот мужчина за последние дни стал для меня очень близким, возможно, единственным другом.
        - Зря не разрешаешь трогать его, - проворчал охранник. - А затея хоть и стремная, но засранца ты поставила на место. И ежу понятно, скрутило его от ревности.
        - Думаешь, ему есть дело до меня? - горько рассмеялась я. - Он получил все, что хотел от брака. В том числе и свободу.
        - И куда он с ней, со своей свободой? - заметил Горыныч. - Пойду, узнаю, куда ребята отвезли твоего мужа, шеф.
        Обращение, произнесенное Горынычем, стало уже привычным. Но вот сочетание «твой муж» было чем-то новым для меня, резало слух, а заодно и душу.
        Горыныч скрылся из спальни, аккуратно захлопнул дверь за собой. Родители отвели для моего телохранителя отдельную спальню, расположенную через стену от моей комнаты. Мне было спокойнее в присутствии этого мужчины, который относился ко мне по-дружески или даже, как к младшей сестренке.
        Чтобы хоть как-то отвлечься от обуревавших меня чувств и воспоминаний о визите Прохора, я принялась перебирать в памяти все записи из ежедневника. Много вопросов Львовский решал дистанционно, находясь дома. А мне приходилось встречаться с его заместителями, начальниками отделов, решать рабочие вопросы.
        Мне нравилась такая активность. Она позволяла на время забывать о том, что через несколько месяцев я стану счастливой мамашей малыша, о котором даже и не мечтала до того момента, как забеременела. Но сейчас беременность казалась мне настоящим чудом. И неважно, что Реми не планировал заводить со мной детей.
        Я вообще свято верила, что у нас фиктивный брак. Но этот чертов Реми слишком уж обаятельный, чтобы мое тело не растекалось от каждого прикосновения крепких рук и жадных поцелуев.
        Вновь вспомнила фотографию в соцсетях. Ракель Ноди - признанная красотка и перспективная модель. Вот она не стала бы бить Реми, а всеми силами пыталась бы его удержать.
        А я?
        А я выбрала развод. Не хочу удерживать силой человека, который не планирует оставаться рядом со мной, который не доверяет мне настолько, чтобы поверить в свое отцовство, который не хранит мне верность. Пожалуй, именно этот факт оказался решающим. Я не собиралась делить своего мужчину ни с кем.
        Без доверия не может быть крепких отношений, пусть мое сердце и разрывается от тоски по Прохору.
        - Чертов Реми! - прошептала я.
        А ведь хотела отвлечься. Но вместо этого лежу и рыдаю. Наверняка, всему виной гормоны.
        Последней каплей перед бурным потоком слез, хлынувших из моих глаз, стало сообщение от Горыныча. Прохор взял штурмом мою крепость. Вернее, мою квартиру, и спокойно обосновался там. Наверное, даже пользуется моим шампунем и спит в моей пижаме, ведь его вещи я выбросила. Вот ведь дурак! А я - дура!
        Когда слезы иссякли, я подошла к окну. Яркие звезды на темном небе и огромная луна. Даже дождь уже прекратился, словно копировал мое настроение и состояние души.
        Зачем Реми явился так быстро? Зачем мучает меня этим ненужным сейчас словом?
        «Любимая»?
        Можно ли верить тому, кто привык играть на публику, кто закрывается от всего мира широкой, часто фальшивой улыбкой?
        Сколько правды в его поступках, жестах, отчаянном взгляде?
        Я не видела ответа ни на один вопрос. Но все же набрала сообщение Горынычу с распоряжением не прогонять Реми из квартиры.
        Пусть уж лучше спит у меня, чем в каком-нибудь притоне. В конце концов, я бы не хотела, чтобы в прессу попала компрометирующая информация о человеке, который является отцом моего ребенка.
        Спать я уже не смогла. Но свет не включала. Так и сидела на подоконнике, рассматривая ночное небо и сияющие вдалеке звезды.
        От грустных мыслей отвлекло входящее сообщение. Отправитель меня удивил.
        Я, наученная горьким опытом переписки со странными личностями, хотела заблокировать контакт. Но любопытство победило. А когда прочла короткий, емкий, буквально кричащий текст, улыбнулась.
        Пораскинув утонувшими в гормонах и слезах мозгами, я быстренько напечатала парочку условий и отправила ответное сообщение.
        Что ж, Реми, мне плевать на твое мнение! Пусть белобрысая Ракель захлебнется ядом, а весь мир увидит мою довольную физиономию! Я точно знала, что на свадебных фотографиях выглядела счастливой.

***
        ГЛАВА 32
        Я никогда не просила шефа об одолжении. Но решила, что не сломаюсь, если обращусь к Львовскому за помощью.
        Утром я поняла, что слово «развод» меня не пугает. Я самостоятельная, самодостаточная, обеспеченная женщина. Справлюсь и без Реми. Тем более наша с ним крохотная фиктивная ячейка общества никогда не была настоящей. Выходит, сохранять просто нечего. А развод лишь расставит все по своим местам.
        Короткий звонок адвокату, второй - Роману. И когда шеф гарантировал присутствие брата в своем кабинете в назначенное время, я окончательно осознала: мой брак с Прохором Тимофеевичем Аркон-Реми завершился полным фиаско.
        И плевать! Зато у меня будет малыш.
        Отец хранил молчание во время завтрака, мама хмурилась. Но родители предпочитали не влезать. Я была им очень признательна. Сама разберусь. Нужно всего лишь прогнать бабника и ловеласа из собственной жизни. Не проблема!
        А на встречу я опоздала. Токсикоз разыгрался по дороге в офис. Пришлось бедняге Горынычу останавливать машину каждую сотню метров. Наверное, можно было бы добраться и пешком, тогда бы меня не тошнило каждую минуту. Но эту идею я тут же заглушила разумными доводами. Каблуки - не самые лучшие помощники при перемещении на длинные дистанции.
        В итоге в офис «Леогарда» мы добрались, когда встреча с моим будущим бывшим супругом уже завершилась. Но адвокат меня дождался. И когда я поднялась на лифте и оказалась в приемной Львовского, меня встретил хмурый Генрих Арнольдович Шульц. Генриха я знала уже на протяжении нескольких лет. Адвокат занимался разными вопросами и был верным другом не только моему отцу, но и мне.
        - Руслана Михайловна, приветствую! - поднялся на ноги Шульц, а я изумленно уставилась на него. Генрих светил отменным «фонарем» под левым глазом.
        - Генрих Арнольдович, что стряслось? - опешила я.
        Адвокат скривился, протянул руку к расцветающему на его лице кровоподтеку и взглянул на меня.
        - В следующий раз, Рус, я хотел бы знать все подробности дела, - сухо сообщил он. - Оказывается, кое-кто не поставил меня в известность о своем интересном положении. Факт твоей беременности меняет некоторые условия. К тому же твой муж не горит желанием расторгнуть ваш брак.
        - Да мне плевать, чем он горит! - нахмурилась я. - Это он вас так?
        Генрих Арнольдович был гораздо младше моего отца, но всегда выглядел весьма авторитетно и внушительно, возможно, благодаря высокому росту и широкому развороту плеч. Я слабо представляла, как Реми машет кулаками перед лицом Шульца.
        - Сочтем это своеобразным отказом уладить все споры мирным путем, - хмыкнул Генрих.
        - Я его убью! - пообещала я. - Найду и придушу голыми руками!
        - Зачем меня искать, родная? Я уже здесь! - словно гром среди ясного неба раздался голос Реми.
        Этот засранец появился на пороге кабинета Львовского. Как и всегда, сияющий белозубой улыбкой и безбожно красивый.
        Я поняла, что на миг «зависла», глядя на это явление природы. Восьмое чудо света, не иначе! Почему мир так несправедлив??? Почему я все утро страдаю от жуткой тошноты, меня уже раз пять вывернуло наизнанку, мне хочется задушить половину населения планеты, а Реми выглядит шикарно?!
        Точно убью! И мир мне скажет «спасибо»! Уверена!
        Пока я мысленно расчленяла труп задушенного моими руками мужа, этот самый муж уже приблизился ко мне. Его взгляд казался жадным и ласкающим, слишком откровенным, неподходящим для приемной генерального директора «Леогарда».
        - Предлагаю перенести мое убийство в более удобное место, любимая, - подмигнул Реми.
        Его руки были спрятаны в карманы брюк. Пиджак расстегнут. Рубашка ослепляла белизной. А строгий галстук подчеркивал образ серьезного человека. В этом амплуа мне еще ни разу не довелось увидеть Прохора.
        Он что, решил «косить» под старшего брата? Бред какой-то!
        - Не смей говорить со мной так! - процедила я.
        - Как «так»? - улыбался Прохор еще шире и шагнул ближе.
        Пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть в пронзительные глаза, а не любоваться накаченным торсом. Тут же вспомнилась Ракель, и прочие красотки, которые мелькали на фото с Реми.
        - Любимая? - не унимался Прохор. - Это правда, Русенька.
        - Заткнись! - рявкнула я.
        Моя ладонь уже взлетела вверх, а Прохор и не думал отстраняться. Словно принял удар, как должное.
        - Ракель или как там ее! И куча прочих баб! Вот они поведутся! А я никогда не поверю, что ты… - кричала я грозно, позабыв о том, где нахожусь.
        - Что я люблю тебя? - подсказал Реми, улыбка померкла на его лице. Взгляд серьезный.
        Долгую секунду я молчала. Реми нависал надо мной. Но я не боялась этого мужчины.
        - Руслана Михайловна, мне вызвать охрану? - вмешался Шульц.
        - Генрих Арнольдович! Поясните господину Аркон-Реми, что ребенок, которого я ношу, не имеет к нему никакого отношения, а значит, вопрос с расторжением брака можно считать улаженным! - отчеканила я, сверля Прохора убийственным взглядом.
        - Руся, не пори ерунду! - хмурился Прохор. - Я даже тест ДНК не собираюсь делать. Ребенок мой!
        - Не твой! - выкрикнула я.
        - Мой! - не унимался Реми.
        - Пошел ты! - вспылила я и швырнула в высокую фигуру будущего бывшего мужа первое, что попалось под руку. Оказалось, что в Прохора полетел чемоданчик Шульца. Застежка не выдержала, и все бумаги разлетелись по кабинету белым покрывалом.
        - Руслана Михайловна! - вздохнул Шульц.
        Я бы разрыдалась от беспомощности. Вот чего добивается этот Реми?! Убить его хочется! Задушить!
        Чувствуя мое состояние, Горыныч заслонил меня от Прохора. Я не выдержала и уперлась в широкую дружескую спину лбом. Кажется, мне нужна опора. Иначе упаду. Рухну на мягкий ковер. А еще хуже - впаду в дикую истерику.
        Но стоило прикрыть глаза, как весь мир пришел в движение, завертелся, закружился в диком водовороте.
        Я была благодарна собственному организму за такую реакцию. Перезагрузка мне не повредит.

***
        ГЛАВА 33
        И все-таки Руслана права. Я - тот еще псих. Вернее, как говорила моя жена: «белобрысая истеричка». Но с такими событиями я скоро превращусь еще и в седого психопата.
        А как иначе, если Руслана еще секунду назад стояла, сверлила меня своим гневным взглядом, осыпала проклятиями, а теперь лежит на полу кабинета, бледная, хрупкая, беззащитная?
        Я сорвался вперед в отчаянной попытке первым добраться до любимой, готовый пробивать себе путь кулаками, если придется. Не пришлось. Игнат отступил в сторону. А я рухнул рядом с Русей.
        - Русланка, ну ты чего, родная?! - шептал я, нащупывая пульс на запястье.
        - Скорая едет. Руслану бы на диван перенести, - заметил Горыныч, а я уже подхватил жену на руки и понес в кабинет брата.
        - Меня сейчас вырвет на твой пиджак, Реми, - просипела Руслана, вяло ворочая языком. Но я с облегчением выдохнул. Пришла в себя, значит, все непременно наладится. Только бы «скорая» быстрее примчалась!
        - И пусть, - ответил я, - ты, главное, не волнуйся!
        Лицо Руси было невероятно бледным. Огромные глаза, подернутые пеленой безразличия и апатии, смотрели словно сквозь меня. Руки безвольно свисали вдоль тела.
        В который раз ощутил себя последней сволочью. Ведь это я довел ее до такого состояния.
        В моей голове с трудом соединялись два противоположных образа: неприступная, дерзкая, несгибаемая бизнес-леди и изящная бледная девушка, больше напоминавшая хрупкую фарфоровую статуэтку. Тронь ее, сожми чуть крепче - и рассыплется на мелкие осколки.
        - Отпусти меня, Реми! - выдохнула Руся.
        - Нет! - твердо возразил я.
        - Придурок! Меня тошнит! - простонала моя ершистая колючка.
        Ее колкое «придурок» звучало музыкой для меня. И я бы рассмеялся от счастья, если бы Руся не была такой бледной и беззащитной.
        Резким движением руки сдернул высокую вазу с полки, высыпал дизайнерское разноцветное барахло на ковер и подал Руслане.
        - Давай! - скомандовал я.
        - Ты в себе, идиот? - простонала Руся и вяло возмутилась: - Я не буду делать этого в вазу в присутствии целой толпы народа!
        Бросил взгляд через плечо. Толпа народа, о которой упомянула Руслана, перетекла из кабинета в коридор. Брат вышел последним и не стал закрывать дверь за собой. То ли для врачей неотложки, то ли в целях удовлетворения собственного любопытства.
        - Уйди! - промычала Руслана и руками вцепилась в вазу.
        Но я лишь нахмурился. Еще чего! Мое место - здесь, рядом с женой, страдающей токсикозом по утрам.
        Не стал зря сотрясать воздух и лишний раз провоцировать Русю на скандал. Просто собрал ее растрепавшиеся волосы, чтобы не испачкались.
        По своей сути я - человек жутко брезгливый. Меня раздражал вид неухоженного женского лобка, размазанный макияж на лице случайной партнерши или влажные следы пота на одежде. А сегодня я с умилением смотрел на то, как моя жена прощается с завтраком на моих глазах. И все, о чем я мог думать, это мысль: как быстро метнутся за стаканом воды и не оставить Русю одну.
        Вынул носовой платок из кармана. Руслана выдернула его из моих пальцев, стараясь не касаться своими.
        Девчонка отводила взгляд, а на лице начал появляться румянец смущения.
        Против воли улыбнулся. Смущенная Руслана? Даже и не думал, что доживу до такой приятной сцены. Так и тянуло отпустить пару шуточек, но я вовремя прикрыл свой болтливый рот.
        - Легче? - спросил, приглаживая непослушные волосы.
        - Отвали! - пробормотала Руслана, закрывая рот моим платком.
        Помог ей устроиться на диване, сгонял за водой.
        - Голова кружится? Слабость? С тошнотой мы выяснили, - бормотал я.
        Было трудно удержать руки вдали от жены. И я не стал уговаривать себя сдерживаться.
        Руслана - моя жена! Имею права трогать ее, где захочу, как захочу и сколько захочу!
        - Сгинь с глаз моих! - пробормотала Руся, вздохнула, устроилась на диване удобнее.
        - Русь, я не изменял тебе. Даже в мыслях. У меня не было никого, кроме тебя, с той встречи в офисе Романа, - попытался начать диалог.
        Руслана молчала, лежала, прикрыв глаза, неподвижно, точно мумия. Но на щеках расцветал румянец, и общее состояние жены мне уже не казалось критичным.
        - Плевать, Реми, - пробормотала Руслана. - Весь мир видел, как ты «не изменял жене». Проехали. Ты не годишься на роль примерного мужа и отца. Ты слишком любишь свободу.
        - Тебя я люблю больше, - упрямо возразил я.
        Руслана уже открыла рот, чтобы возразить. Но в кабинет вошли медики. А потом и вовсе стало не до разговоров. Я терпеливо отвечал на все вопросы, включая те, что касались срока беременности.
        Руслана лишь бросала на меня хмурые, полные обещания скорой расправы, взгляды.
        Я улыбался жене, словно мысленно вел с ней диалог:
        «Убью!»
        «Делай, что хочется. Только будь рядом, под боком, на расстоянии вытянутой руки!»
        - В вашем состоянии это нормально, - констатировал врач, - Но лучше остаться под наблюдением специалиста пару дней.
        - А вы не могли бы захватить этого идиота с собой? Там психиатр его давно дожидается! - пробормотала Руслана, когда медики собрались покинуть кабинет Романа.
        - Какого? - вежливо уточнил врач.
        Руслана тыкнула пальцем в меня. Доктор снисходительно улыбнулся.
        - Судя по ответам, госпожа Громова, этот идиот - ваш супруг, - произнес доктор, - Забрать, конечно, можем. Но это не наш профиль.
        И уже проходя мимо меня, мужичок добавил:
        - Терпения тебе приятель! Еще месяцев семь точно. А то и больше.
        Искреннее сочувствие работника медицины меня приободрило, утро уже не казалось таким хреновым, каким оно мне виделось после разговора с адвокатами. Да и Руслана была рядом. Пусть моя любимая ершистая женушка и хотела придушить меня в это самое мгновение. Но я не планировал ее выпускать из кабинета Ромки, пока мы не поговорим и не придем к соглашению хотя бы в некоторых вопросах.
        О том, что я намерен поговорить с Русланой именно здесь и сейчас, она поняла по моим действиям.
        Я буквально пинками вытурил всех зрителей из кабинета, а дверь запер на ключ. Возможно, Руслана знала, где брат хранит запасной комплект ключей, отмычки, или считала, что сможет вызвать службу безопасности. Или же собралась собственноручно намять мне бока.
        Я не возражал. Но сначала - разговор.
        - Не вставай, полежи, - начал я, но встретившись с хмурым взглядом суровых глаз, поднял ладони, словно говоря: делай, как хочешь. - Хорошо! Я буду просто говорить, а ты послушай. В конце концов, мы взрослые люди.
        - Ну, давай, взрослый человек, - усмехнулась Руслана. - У тебя десять минут. А потом я вызову охрану.
        - И адвоката не забудь, солнышко, - ласково проворковал я.
        Руслана вздернула бровь. И тут я в который раз убедился, что, несмотря на всю ершистость, колючки, пощечины и бранные эпитеты в мой адрес, Руся в душе похожа на нежный цветок. В точности как те, что собирала ее мать Эмма Петровна. И хрупкую душу моей девочки скрывала плотная скорлупа, похожая на колбу. Сейчас эта скорлупа давала трещину. А Руслана всеми силами пыталась ее склеить, собрать заново, закрыться от меня.
        - Итак, Руслана Михайловна, мы встретились пять лет назад. Да, я был сволочью и придурком, не распознал тогда, какое ты у меня чудо. Но судьба улыбнулась мне. Послала мне тебя еще раз. Вероятно, нет, я на сто процентов уверен, что не заслуживаю тебя. Но мы женаты. Я люблю тебя. Пусть ты и не веришь моим словам, но люблю, - говорил я спокойно, не сводя взгляда с равнодушных глаз.
        - Девять минут, Реми! - процедила Руслана бесстрастно, словно диктор, вещающий о прогнозе погоды.
        - Я не знаю, как именно Ракель умудрилась прислать тебе фото. Но Глория, мой агент, это выяснит. Опровержение уже появилось, - рассказывал я.
        - Восемь, Реми! - цедила Руслана.
        Мне хотелось ее встряхнуть. Почему она не слышит то, что я хочу ей сказать?! Я ведь ничего не скрываю! Я перед ней душу открываю!
        - Ты ведь никогда меня не простишь? - повысил я голос, шумно выдохнул. - Черт! Руся! Да, я идиот! Кретин! Тупица! Я усомнился в том, что ребенок мой. Да всего на секунду! Но я реально считал себя бесплодным. Еще год назад так и было. Ну что мне сделать, чтобы ты поверила?
        - Семь, Реми! - продолжала отсчет Руслана.
        - И шанса не дашь? - нахмурился я. Черт! Вот ведь вредная девчонка!
        - Шесть минут, Реми, - пробормотала Руслана, а потом невесело усмехнулась, наконец, поддавшись эмоциям: - Сколько таких Ракель у тебя было, Прохор? И сколько баб еще будет?
        - Ты слышишь, что я тебе говорю, Руслана?! - терял терпение я. - Ты одна важна для меня! Только ты! Ты носишь на пальце кольцо моей матери, а под сердцем - моего ребенка! Ты мою душу отобрала! Я с ума схожу, когда не вижу тебя больше суток! Какие могут быть бабы, Руслана?!
        - Пять, Реми! - словно палач перед казнью, продолжала вести отсчет Руслана.
        Да плевать! Плевать на все и всех! Как мне иначе доказать свои чувства, если она даже слушать не хочет?!
        - Успеем! - рявкнул я так, что Руслана вздрогнула. Еще не хватало, перепугать ее до смерти.
        - Ты что творишь, идиот?! - процедила Руслана, когда я мгновенно избавился от пиджака и двинулся к девчонке, сидящей на диване.
        - У меня есть законное право. Требую исполнения супружеского долга! - ухмыльнулся я. - К тому же мне полагается компенсация за кое-какие противозаконные действия, Руслана Михайловна.
        - Ты что несешь, кретин?! - повысила голос Руслана и попыталась отодвинуться от меня. Но я оказался быстрее. Перехватил хрупкие запястья.
        - Ты разрешила Луи использовать наши фотки. Ты в курсе, сколько стоит моя рожа? Ты мне должна, любимая! - улыбался я.
        Руслана опешила всего на мгновение. Но и этого времени оказалось достаточно, чтобы прижать ее желанное тело к мягкой поверхности дивана.
        - Обнаглевшая рожа! - прошипел Руслана. - Не смей ставить мне условия!
        - Я и не ставлю, - хохотнул я. - Заявляю. Никакого развода, Руслана Михайловна.
        - Знаешь, Реми, более нахального идиота я еще не встречала! - шипела Руслана, но я уже добрался до ее шеи.
        Сладкий, пьянящий аромат духов сводил с ума. А то, как девчонка извивалась под моим телом, вызывало жгучее желание раздеть ее и оказаться глубоко внутри.
        Черт! Я ведь сто лет не любил свою жену!
        - И да! Я намерен потребовать замены фамилии. Аркон-Реми тебе очень подойдет, - заявил я.
        - Слезь с меня, бабник! - пронзительно закричала Руслана, руками она упиралась в мою грудь. И я ослабил хватку. В конце концов, насиловать любимую жену я не собирался.
        Голос ее дрожал, срывался. Из глаз потекли крупные слезы. Но взгляд полыхал ненавистью и жаждой моей крови.
        - Какие права, Прохор?! Какая фамилия?! Что ты возомнил о себе, долбаный ты идиот?! Считаешь, что можешь потрясти своим задом перед модельками, потрахаться с ними, а потом приползти ко мне с тупыми извинениями?! - кричала Руслана. - Да провались ты со своими «солнышками», «люблю» и «ты носишь моего ребенка»! Понял?! Ненавижу тебя! Скотина ты похотливая!
        - Русенька, не кричи. Тебе вредно волноваться! - осторожно проговорил я.
        - Я сейчас тебе скажу, что мне вредно, Реми! - кричала Руслана. - Мне вредно рыдать ночами, когда мой идиот-муж трется с левыми бабами на съемках! Вредно слышать, что мой ребенок не от него! Вредно понимать, что ты просто великовозрастный заигравшийся ребенок! Сегодня люблю, завтра - пошла прочь?! Да я первой тебя бросаю! Понял! Ты мне не нужен! Я вообще жалею, что встретила тебя пять лет назад и, как дура, влюбилась! Лучше бы тебя никогда не было в моей жизни, чертов Реми!
        Наверное, легче было меня вырубить ударом по темечку. Более гуманно. Потому что слова Русланы ввергли меня в транс.
        - Любила? То есть все это время ты любила меня? - не веря, повторил я.
        - Иди ты в…! - прокричала Руслана.
        - Громова! - повысил я голос. - Немедленно признавайся!
        - Игнат! - вместо ответа заверещала Руслана.
        Дверь содрогнулась под натиском личного телохранителя Русланы. А я понял, что просто сдохну, если не поцелую эту женщину.

***
        ГЛАВА 34
        Выдержка, терпение и способность сохранять холодный рассудок всегда были моими сильными сторонами. До сегодняшнего дня. До того момента, как в моей жизни появился Прохор Аркон-Реми, вооруженный белозубой улыбкой, сногсшибательным телом и ослиным упрямством.
        В мыслях я уже считала себя свободной, разведенной и счастливой матерью-одиночкой, пусть и с разбитым сердцем.
        Однако слушая заявления Прохора, я понимала, что выхожу из себя. Вернее, прихожу в дикую ярость.
        Как смеет этот бабник и нахал что-то требовать от меня?!
        Как он вообще смеет говорить со мной?!
        - Я и слова тебе больше не скажу! - упрямо расправила плечи и прищурилась, пытаясь если не убить взглядом Реми, то ощутимо покалечить.
        - Русенька, я не страдаю слуховыми галлюцинациями, родная! - широко улыбался Реми. - И память у меня хорошая.
        - Повезло тебе, - огрызнулась я.
        Реми окончательно обнаглел, принялся стягивать рубашку через голову. И все это под громкие удары в дверь чего-то тяжелого. Кажется, Горыныч пробивается ко мне на помощь. Но пока что без особого успеха.
        - Русланка, я же теперь от тебя не отстану! - улыбался Реми.
        - Оставь чертову рубашку в покое! - потребовала я.
        Головокружение прошло, тошнота отступила, как и слабость во всем теле. Осталась лишь жажда крови одного определенного индивида, который по странному стечению обстоятельств все еще являлся моим мужем.
        - Кстати, вернемся к нашей сделке, любимая! - продолжал Прохор.
        Он уже отшвырнул рубашку в сторону и, поигрывая перед моим носом литыми мускулами, наступал на меня, загоняя в угол.
        Пришлось отступать, позорно скрываться бегством. А ведь я могла бы навалять этому засранцу знатных тумаков. Но отчего-то руки дрожали, а тело словно забыло все приемы.
        - Все вопросы решай через моего адвоката, Реми! - оскалилась я.
        - Сомневаюсь, что твой адвокат гарантирует мне выплату супружеского долга, родная! - мурлыкал Прохор, продолжая теснить меня к стене.
        - Послушай, Реми, зачем тебе секс со мной, когда у тебя есть Ракель и прочие готовые на все барышни? - не упустила я возможности съязвить.
        - Секс мне не нужен, солнышко, - широко улыбался Прохор. - У нас с тобой любовь. Ты в курсе, что я в отчаянии. Ты вынуждаешь меня идти на жуткие поступки, женщина! Мой агент уже готова направить заявление в суд за использование моих фоток без разрешения.
        - В суд?! - от неожиданности я опустила руки и опешила настолько, что потеряла бдительность. А Реми этим воспользовался. Навис сверху, опалив горячим дыханием мое лицо.
        - Так точно, - кивнул Прохор, руками он оперся о стену по обе стороны от меня. Не касался моего тела, но это и не нужно было. Он оказался непозволительно близко, окутывал запахом лосьона после бритья, ласкал откровенным взглядом. - Но есть шанс договориться. Ты ведь не хочешь, чтобы мои адвокаты протащили тебя и твоего отца по всем СМИ?
        - Реми! Я сейчас выбью тебе глаз и сломаю ребро, - пригрозила я, стискивая ладони в кулаки. Я уже позабыла о Горыныче, который почему-то прекратил выносить крепкую дверь, а в приемной стало подозрительно тихо.
        - Либо суд, либо ты соглашаешься на мои условия, - мурлыкал непробиваемый идиот, не реагируя на мои угрозы. Еще и стремительно прижался ко мне бедрами, откровенно демонстрируя свое возбуждение.
        - Отпусти меня, немедленно! - выдохнула я.
        Настроение стремительно меняло свой вектор. От полной апатии и депрессии до неконтролируемой ярости. Мне хотелось то убить Прохора, то… поцеловать. Нельзя ведь быть таким красивым! Нужно первой подать на него в суд за растление меня!
        - Я хочу венчаться, Русь, - уже без намека на улыбку прошептал Прохор. - Выбирай: мы или венчаемся, или идем в суд. Но даже в суде я буду требовать сохранить брак. А если ты, моя маленькая упрямая ослица, не сменишь гнев на милость, я и ребенка отберу.
        Эта была последняя капля! Как он может требовать от меня венчания, а в следующее мгновение угрожать забрать у меня моего малыша?!
        - Ты… Да ты… Ты! - я хватала ртом воздух, а сжатые кулаки уже опускались на широкую грудь.
        Я не сдерживала сил, молотила кулаками по груди Реми, как по боксерской «груше». А он лишь смотрел на меня, не стараясь увернуться или отступить. Стоял и терпеливо сносил каждый удар.
        А меня уже невозможно было остановить. Истерика? Да, она и есть!
        - Ты не смеешь ничего требовать у меня! Я ничего не должна тебе! Я не отдам тебе моего ребенка! Ненавижу тебя! Ненавижу! Как ты мог?! Как мог подумать, что я…? Как? Я же любила! Ждала! Для меня существовал только ты! Никто не нужен был! А ты…. Зачем ты вообще уехал?! Зачем тебе эти модельки?! Разве тебе мало меня?! - я кричала, уже не сдерживая слез, не скрывая своих эмоций, не думая ни о чем.
        Я просто устала. Устала быть сильной. Устала прятаться под маской равнодушия и неприступности. Устала просыпаться с мыслями о том, что мое сердце рассыпалось на куски.
        Просто устала…
        В какой-то момент, когда первая вспышка ярости стихла, мои руки обессиленно упали вдоль тела, но слезы еще не высохли, а слова не иссякли, поняла, что крепкие и надежные руки перебирают мои волосы на затылке.
        А я все всхлипывала, кричала, выговаривала все, что меня мучило эти дни. Все, не скрывая абсолютно ничего.
        А когда закончились и упреки, мои судорожные рыдания нарушали лишь слова, сказанные хриплым шепотом в мой висок:
        - Прости меня, родная. Я виноват. Знаю. Я все исправлю. Только не уходи!
        Я вновь разрыдалась. Еще горше, надрывнее. Понимала, что слезы - удел нежных барышень. Но, черт подери этого Реми! В его присутствии я становлюсь слабой.
        - Я уволился. Я больше никогда и ни перед кем не буду раздеваться. Даже на пляже. Буду ходить в скафандре. Хочешь? - разобрала я хриплый шепот сквозь свои рыдания. - Буду «удавку» носить. Выкину свой загранпаспорт, чтобы мне больше не продавали билетов на самолет. Хочешь?
        - А вот и хочу! - шмыгнула я носом. - И скафандр! И «удавку»! И сотру твой профиль из соцсетей!
        - Я на все согласен, родная, - не раздумывая, заявил Реми. - Ты, главное, будь рядом.
        - Я подумаю, - выдохнула я. - Но ребенка не отдам!
        - Мне ребенок нужен в комплекте с тобой, - хрипло рассмеялся Прохор. - В полном комплекте. Включая венчание, смену фамилии, уютное семейное гнездышко с кучей детских комнат и лохматым псом.
        - Все-таки хочешь стать Громовым? - нервно хохотнула я.
        - Хочу, чтобы ты стала Аркон-Реми, - раздалось приглушенно в мою макушку. - Черт! Как же давно я тебя не обнимал!
        - Ты и сейчас меня не обнимаешь! - возразила я, но даже не пошевелилась, когда широкая ладонь коснулась моих щек, чтобы стереть слезы.
        - Я люблю тебя, Русь! - уверенно произнес Прохор, легко и твердо, словно давным-давно решил для себя эту головоломку.
        - Сочувствую, - упрямо отвела взгляд, но мои ладони разжались сами собой. - Никаких судебных процессов, Реми! Понял?
        - Понял, - соглашался Прохор.
        - И мой ребенок останется со мной! - вновь высказала свои условия.
        - Наш ребенок, Русь, наш! - подчеркнул Реми, обхватил ладонью мой затылок и принялся короткими поцелуями покрывать мои щеки, лоб, кончик носа.
        Я была на расстоянии одного миллиметра от того, чтобы позорно сдаться и рухнуть к его ногам. Обида притупилась. А глубокий завораживающий голос и жадные прикосновения Реми сделали свое подлое дело. Я хотела моего мужчину. И ничего не могла с этим поделать.

***
        ГЛАВА 35
        Скорее всего, я буду гореть в аду за все те мучения, которые причинил любимой девушке. Но иначе я не мог поступить.
        Руслану нужно было вытолкнуть из того кокона ледяного безразличия, в который она заперлась. И никакие уговоры не помогли бы. Могли сработать только резкие и кардинальные меры. Вроде угрозы судебным процессом ей и самому Громову. Руся не позволила бы навредить своим близким.
        Байка про несуществующее заявление сработала. Руслана вспыхнула, точно вулкан. И сейчас, в это самое мгновение, в моих руках была та Руслана, которую я люблю. Моя Русенька с буйным и дерзким нравом. Моя женщина, которая каждый раз отвечала на прикосновения настолько пылко и самозабвенно, что я забывал даже собственное имя.
        - Ненавижу тебя, Реми! - выдохнула Руслана.
        Но ее тело уже трепетало под моими пальцами, прогибалось и стремилось быть ближе ко мне.
        - Не те слова, любимая! - коротко рассмеялся я, жадно и алчно скользя по нежной, ароматной коже на плече, в то время, как руки уже сжимали девичьи бедра, а пальцы торопливо прокрадывались к застежкам на ее брюках.
        Чертовы брюки! И почему моя женщина не любит юбки?
        А хотя, нет! Пусть носит что угодно. Только бы рядом была. Со мной.
        Мягкая, податливая, точно воск, под моими руками.
        Натянутая, словно струна. И горячая. Невероятно горячая. Такая, что обжигает своим огнем, плавит меня, сметает волю, оставляет лишь потребность быть с ней, в ней, касаться ее так, как никому больше не позволено. Только мне. Я - ее единственный мужчина.
        Эта мысль сметала остатки выдержки. И я хрен знает как, но умудрился удержать член в штанах.
        Русенька, моя горячая и отзывчивая девочка, вцепилась пальцами в мои волосы, потянула так, что пришлось оторваться от покатого плеча и заглянуть в глаза любимой.
        - Ты… Ты… ведь правда…? - выдохнула Руслана.
        Не нужно быть гением, чтобы понять ее мысли. Я чувствовал свою Руслану.
        - Правда, люблю, - хрипло выдохнул, прижался лбом к ее лбу, утонул в ее взгляде, потемневшем от страсти и чувств, затопивших юное девичье сердечко. - Правда, ни с кем не спал, кроме тебя. Даже в мыслях, Русь. Честно!
        Одинокая слезинка вновь скатилась по румяной щеке. Стер ее ртом. Становилось горько и вместе с тем радостно от мысли, что мои слова так важны для этой женщины. Моей сильной, но хрупкой женщины, которая могла быть пугливой девчонкой, робкой и неопытной.
        - Я дам согласие на тест ДНК, - упрямо поджала губы моя колючка.
        - Нет, Русь, - мотнул головой. - Никакого теста.
        Черт! Ну, зачем она меня провоцирует? Я ведь не сдержусь! Тело уже рвалось на куски от мысли, что совсем скоро я вновь испытаю дикий и ни с чем несравнимый оргазм от близости с моей любимой. И соображать становилось все труднее.
        - Да! - вздернула подбородок, а потом и протяжно выдохнула, когда мои пальцы нырнули под тонкие трусики.
        Обжигающая влага затопила не только мои пальцы, но и мои мозги. Все мысли улетучились. А когда Руслана прогнулась и подалась навстречу моим касаниям, шире разведя бедра, я понял, что у меня есть всего секунда, чтобы стащить с себя шмотки. Иначе кончу прямо в трусы. А этого я никак не мог допустить.
        Рваное дыхание, жадные поцелуи, переходящие в стоны - все это срывало последние ограничители.
        - Русь, Русенька, я так скучал! - шептал я между поцелуями.
        - Ох, заткнись! - захныкала Руслана. - И сделай уже что-нибудь с этим!
        Что именно моя жена имела ввиду под «этим», пояснять не стоило. Видел и без подсказок. Руська изнывала от желания так же сильно, как и я.
        Секунда, и я уже избавил стройные ножки от брюк и белья, а свои шмотки просто стащил вниз.
        Первый толчок вышел рваным. Сердце застыло в груди. А легкие отказывались перегонять кислород.
        Я замер, утопая в ее глазах. Таких красивых. Таких счастливых. Радостных.
        СКУЧАЛА?
        СКУЧАЛА!
        ЛЮБИШЬ?
        ЛЮБЛЮ!
        Диалог не двух людей, а двух сердец, двух душ, сплетенных в одну.
        Словно оказался дома. Там, где любят и ждут. И всегда будут любить и ждать.
        Хрупкие руки вцепились в мои плечи так, что и не выпутаться. В ответ сжал любимую сильно, но бережно, как только мог.
        Сокровище мое! Бесценная! Единственная!
        - Проша! - разобрал сбивчивый шепот.
        Этот голос взорвался в моих ушах ярким фейерверком. Я бы извинился перед Русланой, если бы мог говорить. Мое тело не слушалось. Будто принадлежало не мне, а этой женщине, которая хрупкими руками и нежным голосом подчиняла меня себе.
        Я вновь и вновь, толчок за толчком, погружался в желанный жар. И сходил с ума. Потому что скучал. Потому что не мыслил своей жизни без любимой. Потому что она и есть моя жизнь. Моя!
        Оргазм получился ослепительно бурным. Меня накрывало волнами с невероятной силой. Я твердо знал, если бы Руся не была уже беременна, то сейчас мы точно зачали бы с ней малыша.
        Руслана застонала, не удержалась, вцепилась зубами в мое плечо, заглушив хриплые звуки. Я перехватил ее волосы, потянул.
        Взгляд в ее глаза. Один выдох. Один стон на двоих. Пополам.
        Мы вместе. Ничто и никто этого не изменит. Никогда!
        - Люблю тебя! - прошептал я, когда смог отпустить ее припухшие от моих поцелуев губы.
        Руслана улыбнулась. И я прочел в ее взгляде, что просто не будет. Будет сложно, запутанно, интересно. Но точно не просто.
        - Бессовестный тип! - фыркнула Руслана, но рук не разжала.
        Оттолкнулся от стены. Руся опустила ноги на пол. Щеки залил румянец смущения, когда я отыскал ее трусики и брюки и подал ей.
        Было забавно наблюдать за тем, как грозная Руслана Михайловна одевается после шикарного секса с мужем в кабинете шефа.
        Нет, не секса! Любви! Да, любви!
        - Как мне теперь смотреть в глаза твоему брату?! - проворчала Руслана.
        - Весело и с огоньком, - подсказал я. - Или я разучился дарить своей жене удовольствие?
        - Не вздумай, Реми! - Руслана ткнула пальцем в мою грудь, когда я застегивал ремень на брюках.
        - Ты права. Получилось смазано. Что поделать, растерял опыт! Нужно срочно исправляться!
        - Не вздумай! - повторила Руслана, отступая на шаг.
        Но было поздно. Я уже протянул руки к манящему телу. Уже обнимал ее. Целовал, опустив на диван. Хорошо, что брат перенес все важные дела на завтра и скорее всего уже мчится к жене, оставив свой кабинет в нашем с Русей распоряжении.
        Горыныч поймет и свалит. Осталось придумать, как утащить Руслану домой и закрыться с ней в спальне на ближайшую сотню лет.
        - Как ты себя чувствуешь, родная? - спросил я, когда второй раунд прошел не менее бурно, чем первый.
        - Есть хочу, сексуальный ты маньяк, - вздохнула Руслана.
        Мы с трудом уместились на диване. Руслана с аппетитом жевала шоколадные конфеты, а я наслаждался ее красотой. Обнаженная, счастливая, утомленная.
        Но голодная.
        - Черт! Все у меня через задницу! - пробормотал я.
        - Зато красивую задницу, - хохотнула Руслана.
        - Поедем домой? Или хочешь поужинать в ресторане? - предложил я, теперь уже лично помогая застегивать Руське пуговицы на блузке.
        Мы одевались неспешно. Хотя могли бы и поторопиться. Дома ведь удобнее, чем в офисе. Но мне не хотелось переступать порог кабинета. Казалось, стоит выйти за дверь, и все вернется обратно: недомолвки, обиды, мои «косяки» и ее «ненавижу».
        - Я выбросила твои вещи в окно, - рассмеялась Руслана.
        Поймал ее смех поцелуем. Плевать на вещи! Главное, она улыбается, глядя на меня, и не плачет.
        - Придется привезти новые, - решительно кивнула Руслана.
        Это было тем самым помилованием, которого мне не хватало. Пусть Руся и не призналась в своих чувствах открыто, но только что впустила меня в свою жизнь.
        - Люблю! - прошептал на ухо.
        Теперь я буду часто произносить эти слова вслух. И наступит день, когда Руслана им поверит. Я знал это.

***
        ГЛАВА 36
        Часто мне казалось, что я замужем за сумасшедшим. Либо за мужчиной, который не страдает комплексами, не прячется за напускным равнодушием и не пытается строить из себя крутого мачо.
        Тим Реми, которого весь мир знал, как красавчика с ярких обложек модных журналов, весьма быстро превратился в Прохора Тимофеевича - начинающего, но перспективного архитектора. Еще до брака с Прохором я знала, что у моего красавца имелся диплом, который пылился и ждал своего часа.
        Дождался.
        Прошло полгода с тех пор, как Проша окончательно перебрался ко мне со всеми своими шмотками, костюмами, ковриком для йоги и странного вида фикусом, который уютно устроился на кухонном окне. Я не стала запоминать название растения, а окрестила нового жителя нашего дома Фролом Степановичем. Новый жилец мне нравился, поскольку исправно и внимательно слушал мои утренние монологи на тему: «Как прибить Реми, чтобы не насмерть, но весьма ощутимо, ведь он утомил меня своей чрезмерной опекой и контролем». Фрол Степанович занял почетное место в моем сердце, ведь только он мог слушать меня, не перебивая.
        Хорошо, не только Флор Степанович радовал меня по утрам. Мой муж, которого я все реже называла идиотом и кретином, превратился в мой якорь. Каждое утро прежде, чем открыть глаза, я знала - Проша рядом, даже если не в постели, то в квартире. Я просыпалась с мыслью о том, что сегодня буду счастливее, чем вчера. Ведь Реми никуда не делся. Он здесь. Протяни руку, прикоснись, и Прохор обязательно ответит ласковым жестом, взглядом, улыбкой.
        Даже если у него что-то не клеилось в работе, или с братом они повздорили, или мой отец загрузил Реми каким-то важным поручением, от которого нельзя отказаться, для меня он всегда был открыт.
        Мой Реми изменил не только свой образ жизни, прическу, манеру одеваться, но и отношение окружающих его людей к нему. Разумеется, Львовский помог брату с первыми заказами. Подобрал достойную команду из креативных чудиков. Я подыскала и договорилась об аренде офисного помещения, и, разумеется, провела жесткий кастинг на должность секретаря. Все были довольны, включая меня.
        Удивительно, но мы с Реми странным образом умудрялись уживаться на одной жилплощади. И на протяжении шести месяцев жили душа в душу. Мелкие стычки я не считала. Такой уж у Прохора характер, не любит скучать и вечно что-то выдумывает, дурачится, как подросток. И меня порой злят его «заскоки», особенно если мне нужно подготовить важные документы для шефа, а муж носится по квартире, изображая из себя джедая, вооруженного не бластером, а свежим, хрустящим багетом.
        Словом, с того самого дня в офисе и нашего бурного примирения мы с Прохором крупно не ругались.
        Исключением стал вопрос нашего постоянного проживания в моей квартире.
        Мне нравился район, в котором она располагалась. Нравилась удобная парковка. Нравился уютный сквер в паре кварталов от нас. Да и до офиса было сравнительно недалеко. Но Реми единолично решил, что жить мы будем не абы где, а на соседнем участке с моими родителями.
        Прохор не остановился на одной идее переезда, он даже выкупил земельный участок и уже подготовил проект дома, все чертежи и, негодник такой, согласовал с дизайнером цвета детской.
        Мне было позволено выбрать мебель для одного рабочего кабинета на первом этаже. А вот мой муж уже мечтал о том, как свое рабочее место он обустроит под крышей, на чердаке.
        Нет, я все понимаю! Творческие люди - они такие, со странными идеями в голове и полетом мысли и души. Но! Это ведь нечестно! Мало того, что ему достается громадная площадь под всякие линейки, кисти, планшеты, так этот наглец еще и моего верного Флора Степановича решил отобрать!
        Немыслимо просто!
        Целую неделю я дулась на мужа. Дом еще не был готов к переезду, бригада строителей сутками напролет трудилась на нашем участке, а я уже развернула масштабные военные действия против подлого Реми. Понимала, что веду себя глупо и по-детски, но продолжала игнорировать любые попытки мужа помириться.
        - Вот видишь, дорогой мой Флор Степаныч! Видишь? - вздыхала я воскресным утром, когда Реми еще валялся в постели, а мне захотелось выпить чаю. - И как мне с этим мириться? Это же произвол!
        Я причитала, протирая широкие темно-зеленые листья салфеткой и наслаждаясь теплым сладким чаем.
        - Но ты, милый Флор Степанович, не переживай! - уговаривала я. - Мамочка никому не позволит тебя забрать! Даже этому коварному Реми! Хвостатая он крыса! Вот он кто!
        За спиной раздался тихий смех. Прохор проснулся и почти неслышно пришел на кухню. Разумеется, я игнорировала его появление. Я ведь все еще обижаюсь на него. Пусть в следующий раз знает, как отбирать прелесть у беременных женщин!
        Смех стал громче, заразительнее, и я уже не смогла спрятать своей ответной улыбки.
        И даже не отпрянула, когда широкие теплые ладони легли на мой колобок-живот.
        Украдкой выдохнула и прижалась спиной к надежной груди. Колючий подбородок коснулся моего плеча, а руки крепче сжались на моем теле.
        Малыш, который рос и развивался согласно всем нормам и требованиям, словно почувствовал присутствие папочки. Толкнулся в родную руку. А Прохор потерся носом о мое плечо.
        - Ворчишь? - спросил он.
        - Ворчу! - честно призналась я.
        - И долго будешь ворчать? - уточнил Прохор, ласково поглаживая мой живот, словно приветствуя нашего малыша.
        - Пока не надоест! - упрямо ответила я и тут же добавила: - И Флора Степановича я тебе не отдам!
        - Жестокая женщина! - наигранно возмутился Прохор.
        За неделю, на протяжении которой я выражала свое недовольство решением Реми, мой гнев уже улегся. Конфликт казался мне чем-то несущественным. Мелким. Все ведь хорошо, мы с Прошкой вместе, ждем появления нашего ребенка. О чем еще мечтать? Подумаешь, Прохор сам выбрал место, где будет построен наш семейный дом. Подумаешь, сам выбрал дизайн всех комнат. Подумаешь, заграбастал себе целый чердак, а мне оставил несколько квадратов на первом этаже!
        Черт! А ведь действительно несправедливо!
        И я поняла, что мои гормоны опять шалят и требуют если не крови Реми, то хотя бы знатного фингала под красивым глазом.
        - Спокойно, родная! - предупредил меня Реми, не выпуская из своих рук.
        Он словно почувствовал мое настроение и не собирался с ним мириться. Вернее, был намерен мое настроение улучшить.
        А как его улучшить, если я - глубоко беременная женщина, у которой шалят нервы в ожидании первых родов?!
        Крепкие руки заскользили по моему животу, а потом и вовсе одна ладонь легла на грудь, а вторая - потянула за край ночной сорочки.
        Мой нахальный муж шумно выдохнул, когда я не свела бедра, а наоборот, подалась навстречу его ласкающим пальцам.
        Возбуждение пронзило мое тело, желание и потребность покориться настойчивости Прохора разрасталось все больше, низ живота сводило сладкой судорогой.
        - Девочка моя… - голос Прохора стал хриплым, приобрел соблазнительные нотки, сводящие меня с ума. И стало плевать на все вокруг, даже на, прости господи, дрожайшего Фрола Степановича!
        Ласковые пальцы скользили по внутренней стороне бедра, едва касались возбужденной плоти и вновь отступали.
        - Проша! - хныкала я, наслаждаясь и вместе с тем сгорая от дразнящих прикосновений.
        - Так? - шептал Прохор, покрывая легкими поцелуями-укусами мое плечо, шею, задержаваясь на ушке.
        Горячее дыхание обжигало, разгоняя по телу крупную дрожь.
        - Даааа… - выдохнула я, откидываясь в крепких руках, и прогнулась в спине, в то время как бесстыжие пальцы, наконец, скользнули глубже.
        - Вернемся в кровать? - шептал мой соблазнительный красавчик на ухо.
        - Кровать? - выдохнула я. - Ох, нет! Не дойду!
        Проша понимал все мои эмоции. Я уже привыкла к тому, как глубоко он чувствовал меня. И никакие слова не передали бы все мои мысли. Он просто знал меня всю, от макушки до пят.
        Мягкие касания, крепкие руки, прохладная и гладкая поверхность подоконника под моими пальцами. Все это выбивало любые крупицы смущения и скромности. А Прохор, полностью обнаженный, возбужденный и невероятно мужественный, подчинял меня себе.
        Как и каждый раз в моменты нашей близости, первое скольжение напряженной плоти заставило застонать от переизбытка наслаждения. Но разве этого может быть много? Наслаждения? Страсти? Любви?
        Каждый толчок, каждое мягкое, но настойчивое погружение твердой плоти приносило удовольствие, подталкивало к той грани, за которой никого не существовало, кроме моего любимого мужа с сумасшедшими и невероятно красивыми глазами.
        - Проша! - стонала я, не пряча своих эмоций. И мой Реми отвечал мне тем же.
        - Прости, маленькая, кажется, я не дождался, - протяжно выдохнул Прохор в мое плечо, а в следующее мгновение мое тело уже принадлежало не мне. Меня уносило на волнах удовольствия прямо в руки Прохору.
        - Будешь должен, - прошептала я, когда смогла говорить.
        В ответ Прохор рассмеялся и, подхватив меня на руки, понес в ванную, подальше от бедняги Фрола Степановича, тактично отвернувшегося от нашей бессовестной парочки.
        Уже в ванной, под теплыми струями воды, Прохор вернул мне тот самый долг. На этот раз мой суперсексуальный муж никуда не спешил, как, впрочем, и я.
        Завтрак пришлось приурочить к обеду. А совместный душ - к нашим успешным переговорам на тему того, кому именно достанется Фрол Степанович и просторный кабинет в нашем будущем доме. Решили разделить все поровну. И Фрола Степановича, и кабинет. А на первом этаже устроить семейную библиотеку.

***
        ГЛАВА 37
        Офис стоял на ушах. Вся команда занималась важным заказом. В сроки мы не укладывались. И пришлось работать сверхурочно.
        Это бесило. Я привык проводить вечера дома с Русей, а в последние несколько дней вынужден был торчать в мастерской. Потому что один умник не согласовал пару ключевых моментов с клиентом и слег в больницу. А второй не до конца изучил все нюансы заказа и тоже облажался. Поскольку репутация фирмы была важна для дальнейшего развития, пришлось брать текущий заказ под свой контроль.
        Клиент, которого подкинул мне один из партнеров брата, был миролюбивым и неприхотливым старичком. А вот его супруга - та еще стерва.
        С первого взгляда прекрасно рассмотрел прогнившую натуру дамочки. И только по этой причине не уволил двух парней, которые работали с новым заказом. На их месте, я бы тоже «слился» с подобной работы.
        И вот до встречи с клиентом оставался час. Работа кипела. Макет особняка был практически готов. Дизайнер подготовил эскизы и презентацию. Словом, если все верно преподнести, то уже через пару дней строительная бригада приступит к выполнению. Мы дружно выдохнем и будем заниматься авторским надзором. Но к тому времени проект уже будет утвержден, оплата поступит на счет фирмы и ребята возьмутся за новые заказы. Разумеется, если встреча пройдет успешно.
        В назначенный час, когда я поправил строгий галстук, занял место за рабочим столом, подготовил планшет, а парни притащили подрамник с макетом, на пороге моего кабинета появилась секретарша - расторопная Марина Матвеевна, у которой на рабочем столе разместилась куча фотографий с внуками и детьми. Женщина год назад вышла на пенсию, но сидеть дома не захотела. Вот и принялась искать подходящую работу, чтобы не скучать. Руслана лично привела Марину Матвеевну к нам. Подозреваю, что кастинг проходил по возрастным критериям. Я не жаловался. Мне было спокойнее, если Руслана меньше переживала по поводу моего окружения. А уж ревновать к моему секретарю она точно никогда не станет.
        Марина Матвеевна проводила заказчиков и принесла кофе и чай.
        Мужичок исчез буквально сразу, как только получил деловой звонок. Оставил принимать все решения от имени заказчика свою дражайшую супругу, младше его лет на тридцать, и уковылял из офиса.
        Дамочка, на лице которой крупными буквами значилось «озабоченная сучка в поисках молодого кабеля», смерила меня сканирующим взглядом.
        В ее глазах увидел четкую табличку: кастинг пройден.
        До встречи с Русланой меня такой расклад устроил бы. И для бизнеса хорошо, и не обременительный секс падал прямо в руки. Но сейчас я был прочно и счастливо женат и не собирался ставить под сомнение доверие Русланы ко мне. К тому же даже в мыслях я не представлял в своей постели никого, кроме жены.
        - Прохор, - начала дамочка, когда ее муж умчался зарабатывать деньги на новые побрякушки для нее. - Твои ребята неплохо справились с задачей. Однако я вижу, что в проекте есть парочка недочетов…
        - И каких же? - не удержался я, но переходить на «ты» не спешил. Я предпочитал хранить дистанцию с такими клиентами, которых, к счастью, было немного.
        - Я бы хотела добавить бассейн вот сюда, а вот эту лестницу убрать, - мадам тыкала алым ногтем в экран планшета.
        - И как вы, Диана, планируете подниматься на второй этаж? - не удержался я и усмехнулся. - А бассейн не поместится в этой зоне.
        - Проша, я уверена, что ты - весьма одаренный мужчина, - широко улыбнулась дамочка, ее руки порхали по декольте, старательно привлекая мое внимание.
        Дохлый трюк. Я смотрел именно туда, куда и должен был. В глаза. А еще представлял, как моя Руся в этот самый момент разгуливает по квартире в одном легком сарафане на бретельках, массирует поясницу ладонью и ест мороженое. Мороженое у нас закупалось в огромных количествах. Именно этот десерт заменил Русланке кофе во время беременности.
        Черт, и что я делаю здесь, когда должен быть дома рядом с женой?!
        - Диана, даже моего таланта не хватит на то, чтобы увеличить ваш земельный участок и перенести забор на территорию соседей, - заметил я, демонстративно взглянул на часы, намекая, что пора бы достичь определенного соглашения.
        - Готова поспорить, что у нас все получится, Проша, - томно выдохнула дамочка, намекая на двусмысленность этой фразы.
        Я сосчитал до пяти, выдохнул. Уже открыл рот, чтобы послать Диану, ее проект, ее мужа и все потраченное впустую время на уплывший из рук выгодный заказ. Но увидел, как за стеклянной перегородкой, разделявшей мой кабинет от кабинета секретаря, появилось мое любимое чудо.
        Чудо выглядело изумительно. Больше всего моей красавице шел ярко-красный легкий сарафан и кругленький аккуратный животик, в котором рос и готовился родиться мой сын.
        - Знаете, Диана, или вы перестаете морочить головы моим ребятам, или ищите другую фирму, - решительно заявил я и поднялся из-за стола.
        Диане ответ не очень понравился, но мне было чихать на ее нежные чувства. Я уже шел к своей любимой женщине, у которой в руке было два стаканчика с мороженым. И судя по скорости поедания, мне может не достаться моей порции.
        - Громова? Ты? Вот это сюрприз! - понеслось мне в спину, когда я, оставив дамочку, мчался к своей жене.
        Руслана выглянула из-за моего плеча, точно любопытная ведьмочка. Я бросил внимательный взгляд сначала на Марину Матвеевну, потом вернулся к лукавым глазкам Русланы.
        Марина Матвеевна всем видом демонстрировала невозмутимость, однако легкая улыбка подсказывала мне, что мудрая женщина нашла самый оптимальный выход из той ситуации, в которой я оказался, и позвонила жене, позвав на помощь. Нужно бы выписать секретарю премию.
        - Привет! - заулыбалась Руся, легко скользнула по моему рту губами.
        - Черт! Вкусно как! - выдохнул я, откровенно облизав сладкие губы.
        - Остальное после! - многозначительно вздернула бровь Русенька, но не отстранилась. - Сейчас я тебя быстренько спасу и украду.
        - На все согласен, - выдохнул я, забывая и о клиентке, и о том, что до конца рабочего дня еще несколько минут, а в офисе полно ребят, которые попрятались по углам, чтобы не встречаться с буйной дамочкой, потрепавшей всем нам нервы.
        - Руслана Громова! - вновь подала голос та самая буйная дамочка.
        И тут я совсем некстати вспомнил, что Диана словно невзначай расстегнула пуговицу на блузке после ухода мужа, а вырез на юбке открывал слишком много. Словом, я вдруг реально испугался, что моя прошлая слава даст знать о себе именно сейчас, когда у нас с Русланой все замечательно.
        - Валентина Лопухова! - нараспев проговорила Руслана, на миг дезориентируя меня. - Ты ни капли не изменилась! Ну разве что грудь немного подросла.
        Валентина? Как это? Ведь была вроде Дианой.
        - Грудь-двоечка осталась в далеком прошлом, как и Валька Лопухова, - махнула рукой красотка. - Диана мне нравится больше. А ты, я вижу, тоже стала другой.
        Руслана настойчиво потянула меня обратно в кабинет. Я не стал возражать. Если моя жена хочет развлечений, отказать ей просто не было сил. И потом, если верить уверенной ладошке в моей руке, и тому, как, не стесняясь, моя ведьмочка льнет к моему боку, сцен ревности не будет.
        - Русенька, выходит, ты знакома с нашим клиентом? - невозмутимо произнес я, когда Руся, игнорируя свободный стул, как и любую другую мебель, привычно устроилась на моих коленях. Я тут же накрыл одной ладонью округлый животик, а второй принялся поглаживать поясницу.
        Еще пару минут - и Руся замурлычет, точно довольная кошка. Эти ее нежные звуки жутко заводили меня, отбирая остатки разума. И мне уже было совершенно плевать, даже если бы на месте Дианы сейчас оказался сам Папа Римский.
        - А Проша, значит, твой…? - с легким налетом разочарования влезла со своим замечанием дамочка.
        - Прохор Тимофеевич, - ледяной голосок Русланы моментально испортил дамочке настроение, а меня заставил напрячься. - Значит, мой. Муж.
        Руся припечатала последним словом, расставляя все точки над «i». А меня напряжение не отпускало, лишь сильнее сжимало стальными тисками нутро.
        Боже! Надеюсь, она не считает, что у меня и этой мымры что-то было!
        - Люблю тебя, Русь, - зашептал я на самое ушко.
        Поверь, пожалуйста! Это ведь не сложно! Я весь твой. И ты это знаешь, верно?
        Руся повернулась ко мне. Я уже морально готовился к тому, что вернусь к самому началу. К тому времени, когда между нами встали чертовы Ракель и ей подобные. Когда я бился головой в глухую стену и пытался докричаться до любимой. Когда мой мир больше напоминал ад.
        И я был готов вновь и вновь доказывать жене свои чувства, свою верность и правильность ее выбора.
        Но ничего этого делать не нужно. Взгляд Русеньки, моей солнечной и вредной девчонки, лучился нежность и лукавством.
        - Валентина, ты ведь не возражаешь, если я заберу моего мужа? - утвердительная интонация не оставила выбора, а я лишь крепче обнял свое сокровище. - Надеюсь, вы все обсудили? А детали мы можем уладить завтра.
        Марина Матвеевна уже подсуетилась и подсунула гостье договор на оплату, подписав который клиент гарантирует выплату средств.
        Диана не сопротивлялась. А потом, судя по любезному щебетанию секретаря, и вовсе покинула мой кабинет.
        - В офисе никого нет, - отчиталась Марина Матвеевна, вытягивая меня из пьянящего омута глаз моей красавицы. - И я, пожалуй, пойду. Руслана Михайловна, деточка, проследи, чтобы наше гениальное руководство не позабыло закрыть входные двери. Мало ли.
        - Прослежу, Марина Матвеевна! - рассмеялась Руслана. - Можете выключить верхний свет. А дальше мы сами.
        Яркое освещение исчезло, осталась лишь приглушенная подсветка над стеклянной стеной-перегородкой, погружая нас с Русланой в приятный, волшебный полумрак.
        И вот тут я не утерпел. До жути соскучился. С раннего утра не видел жены. И, разумеется, позабыл, что в ее руке все еще был стаканчик с мороженым. Второй она уже успела съесть, а пустую упаковку выбросить.
        Прохладная липкая субстанция растеклась по моей рубашке и по ярко-красной ткани сарафана. Но мне повезло, большая часть испачкала полноватую грудь моей дерзкой бизнес-леди.
        И как тут устоять? Крышу благополучно снесло от томного вскрика Руси.
        Пришлось спасать положение. Устроил Русланку на своих коленях удобнее и принялся устранять следы собственной оплошности. Я так увлекся, что уже не имело значения, где мы находимся, закрыты ли входные двери, выключены ли камеры видеонаблюдения.
        - Снимай чертовы брюки! - велела любимая, пока я тщательно исследовал каждый миллиметр обожаемой мною груди языком, особое внимание уделяя тугим горошинкам сосков.
        - Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю? - шептал я, не торопясь выполнить просьбу-приказ Русланы.
        - Да-а-а! - выдохнула она, когда мои руки уже оказались под женскими трусиками и принялись хозяйничать там.
        Иногда Руслана меня упрекала в том, что мы так быстро «залетели», что у нас не было времени на нормальные отношения, на цветочно-конфетный период, на прогулки под луной и прочую романтику. Иногда мне даже бывало стыдно за то, что я умудрился лишить любимую всего этого.
        Но! Именно в те моменты, когда Руслана шептала мое имя, сгорая в жарком огне страсти, я понимал, что все происходит именно так, как и должно быть.
        Иначе у нас просто не могло бы сложиться.
        Страстная девочка требовательно сжимала мою голову своими хрупкими ладонями, а я дурел от ее запаха, от ее томных вздохов, перерастающих в стоны, от ее откровенного желания, прятавшегося под опущенными веками. Ей мало было тех ласк, что она получала сейчас. Она хотела большего. Так всегда с ней. Сексуальный аппетит Русланы срывал мою выдержку. И я наслаждался тем, как жадно она принимает все, что я ей даю. И отвечает тем же. Дарит мне себя без остатка.
        - Люблю… - повторял я, прокладывая дорожку из поцелуев все ниже и ниже - до границы кружевного белья.
        Руслана уже удобно устроилась на моем столе, разведя ноги и позволяя воплощать любые фантазии. Но я просто хотел дышать ее запахом, наслаждаться каждым вздохом и томным шепотом на грани стона.
        - Ты просто маньяк, Реми, - судорожно прошептала Руслана, упираясь ладонями в стол и откидываясь так, чтобы мне было удобнее.
        - Ты права, Реми, - легонько подул на влажные складочки, уже не скрытые красивым бельем.
        Она была вся передо мной, открытая и жадная в своей страсти. А я не скрывал, как сильно меня заводит ее ответная реакция.
        - Снимай штаны, Прохор Тимофеевич! - настойчиво приказала Руслана, но тут же задрожала, когда я приник к манящим лепесткам.
        - Уверена? - шепнул, всего на миг прекратив откровенную ласку.
        - Я ведь отомщу! - захныкала Руслана, но шире развела бедра, приветствуя вторжение моего языка.
        Ее угрозы лишь подстегнули меня на более ритмичные движения. Мои пальцы вновь окунулись в обжигающую влагу. Языком настойчиво ласкал твердый бугорок, посасывал губами, прерывался на короткое «люблю» и вновь ласкал.
        Русенька, моя жаркая девочка, стонала и уже не пряталась за маской невозмутимости. Она превратилась в мою женщину, жадно двигала бедрами навстречу моему рту и даже нецензурно выражалась. Это капельку веселило. Невозмутимая бизнес-леди умела ругаться, как грузчик.
        Сладкий вкус оргазма моей женщины не сравнится ни с чем. Я испытывал жуткий дискомфорт от каменного стояка, но оно того стоило. Любые мучения, которые мне доставались, я воспринимал, как должное. Ведь за ними неминуемо последует взрыв.
        И тихое ответное:
        - Люблю тебя!
        Руслана все-таки научилась произносить эти простые слова. Простые, но такие важные и нужные мне. Нужные, как воздух. Вернее, я бы и без воздуха прожил дольше, чем без любимой, ее дивного запаха, прикосновений, томного «Проша» и «мой Реми».
        Секунда ушла на то, чтобы избавиться от брюк и белья. Еще одна, чтобы осторожно поцеловать круглый животик, скользнуть выше, к полноватой груди и прильнуть к приоткрытым губам.
        Я двигался осторожно, чтобы не навредить, сдерживался, оттягивал падение в пропасть наслаждения. Но Руслана так крепко сжимала меня своими нежными руками, так проникновенно шептала о том, как скучала, как одевалась специально для меня, как сильно любит и не отдаст никаким сомнительным дамочкам.
        Не отдаст. Меня.
        Последняя капля в чаше моего терпения.
        И я взорвался, погрузился в обжигающий жар тела, разомлевшего от ласки и страсти. Моя Руслана всхлипнула и задрожала. А я распахнул глаза и жадно всматривался в ее лицо. Я всегда любил смотреть на нее в такие минуты. На то, как ее взор туманится пеленой страсти. Как любимая замирает, когда удовольствие становится нестерпимым. И как рассыпается на сотни кусочков в моих руках. И оттого становится еще ближе.
        - Люблю, - шепнул я.
        Кончиками пальцев обрисовал контур ее губ, скользнул по острому носику, задержался на упрямых бровях. Она вся моя. Целиком и полностью, от кончиков волос до каждого всхлипа и стона.
        Возможно, уже через несколько минут моя упрямая и властная женщина превратится в строгую и независимую бизнес-леди. Но я точно знаю, что наедине со мной она вновь станет отзывчивой и пылкой девушкой, влюбленной до беспамятства в непутевого меня.
        Я не заморачивался по поводу того, что моя женщина любила командовать. Со мной она была чувственной и любящей, ведь она имела полное право на меня. На нашу любовь. На нашу страсть. На наше совместное будущее.
        - И я тебя, - тихонько шепнула Руслана.
        Я улыбнулся, когда увидел, как из уголка глаза скатилась одинокая слезинка. Но я не расстроился, ведь это была слезинка радости. Другие слезы просто не приемлемы в нашей с Русланой семье.

***
        ЭПИЛОГ-БОНУС
        ФАМИЛЬНОЕ ГНЕЗДО ЛЬВОВСКИХ
        - Папа! Ты не можешь так со мной поступить!
        - Могу! Ключи на стол! Живо!
        Голос родителя звучал грозно и непреклонно. Сразу становилось понятно: Роман Дмитриевич настроен решительно, и никакие уговоры не заставят его сменить гнев на милость.
        - Подарки нельзя отбирать! - воинственно заявила девушка, копируя позу отца.
        Тот же колючий взгляд, решительно вздернутый подбородок, упрямый блеск в глазах.
        И пусть сам Роман Дмитриевич неустанно повторял, что его дочь - вылитая копия Раттаны, все равно каждый, кто был близко знаком с этой семьей, понимал: Таяна - дочь своего отца.
        - Я и не отбираю! - спокойно произнес Львовский. - Ограничиваю в правах пользования. В следующий раз советую трижды подумать, прежде чем организовывать гулянку во дворе ректора.
        - Па! Никакой гулянки там не было! Мы просто с ребятами на спор подогнали тачки и пару треков покрутили, - оправдывалась Таяна.
        - Я все сказал, дочь! - грозный отец подвел черту в беседе с дочерью и указал кивком головы на распахнутую дверь своего кабинета. - В следующий раз, Таяна Романовна, я не стану вести переговоры с ректором твоего вуза. Захотят отчислить, пусть гонят ко всем чертям!
        - Да! Вот и пусть отчисляют! Задолбала меня слава доченьки самого Львовского! - вспылила Таяна, швырнула ключи на отцовский стол и побежала из кабинета.
        Однако на пороге задержалась. В кабинет как раз вошел ее персональный враг, который благополучно «сдал» ее отцу со всеми потрохами. Высокая широкоплечая фигура ненавистного человека оказалась последней каплей в чаше ее терпения.
        - Чего вылупился, придурок?! - рявкнула девушка.
        В ответ молодой мужчина лишь ухмыльнулся.
        Вредная девчонка не смогла бы его задеть, даже если бы плевалась ядом в лицо. Он был невозмутим, собран, настроен решительно. И никакие мелкие избалованные пигалицы не поставят уровень его профессионализма под сомнение. Тем более - с сегодняшнего дня Подгорный и его парни принимают «дела» у старшего поколения. Отец принял решение поселиться в глубинке, заниматься рыбалкой, охотой и личной жизнью. А ему, Фролу Подгорному, перепал весь бизнес охранного агентства «Змей». И Львовский значился самым важным клиентом в списке безопасников.
        Таяна не плакала, скорее, полыхала праведным гневом. Как можно отбирать у нее любимую игрушку?! Как?! Еще и накануне такого дня! Дня, которого Тая ждала почти полгода!
        И как теперь быть? Как убежать из дома и отделаться от «хвоста», если машина была для нее под запретом?
        К тому же невозмутимость и спокойствие мужчины еще больше взбесило девушку.
        - Стукач! - припечатала Львовская и вздернула два средних пальца вверх, красноречиво и без слов посылая парня в дальние дали.
        Подгорный хранил гробовое молчание. Его лицо ничего не выражало. Как и взгляд. Но в мыслях Фрол, которому вместе с делами отца перешло и прозвище, ремнем тщательно и основательно прохаживался по ягодицам вредной девчонки и вымывал девичий рот мылом.

***
        Дочь выскочила из кабинета. Роман Дмитриевич вздохнул. Ему в эту самую минуту не хватало присутствия Раттаны, которая была сейчас на тренировке. И как у Ратти получается находить общий язык с их взбалмошной, пусть и самой замечательной девчонкой на свете?
        - Приставь к ней кого-нибудь, - распорядился Львовский, набрал номер телефона жены и еще раз вздохнул: - Кого-то, кто выдержит ее характер.
        Горыныч кивнул.
        С руководством спорить нельзя. Но молодой человек предложил бы посадить девчонку под домашний арест, отобрать телефон, запретить видеться с теми мажорами, с которыми привыкла общаться Таяна.
        Но промолчал.
        - Боюсь, ребята не выдержат. Таяна Романовна сегодня не в настроении, - позволил себе высказаться Подгорный.
        - Это точно, - усмехнулся Роман Дмитриевич, - Сам присмотри.
        Подгорный примерно вот так и представлял свою дальнейшую работу. «Радость» в лице Львовской обещала быть незабываемой.
        Терпение и профессионализм, Фрол! Терпение и профессионализм!
        Горыныч покинул кабинет шефа, прикрыв за собой двери. Но прежде он услышал приятный голос жены Романа Дмитриевича. Этой женщиной он всегда восхищался и не переставал удивляться, как у такого чудесного человека родилось вот такое мелкое чудовище.
        Мужчина с радостью сделал бы пару глубоких затяжек, но только вчера вечером поспорил с приятелями, что курить он бросает.
        А свое слово Фрол привык держать.
        Мелкое чудовище уже поджидало в гараже. Как и предполагал Подгорный, девушка торчала рядом со своей любимой тачкой. Нет, Фрол любил хорошие машины. Он и сам прилично водил, исправно возил в сервис свой автомобиль, но чтобы вот так, до фанатизма - нет.
        Зато девчонка каждую свободную минуту натирала и полировала тачку, разговаривала с ней, как с живой. И никому не позволяла садиться на переднее сиденье, а тем более за руль своей «малышки».
        Неожиданным исключением стало живое существо с гладкой темно-шоколадной шерстью и опасными смертоносными клыками. Существо взирало на мир черными глазами, в которых Горыныч часто видел обещание отхватить у него половину ноги или руки, носило странную кличку Мотя, шипастый ошейник и занимало место рядом с водителем.
        - Мотя, придется нам искать выход из сложившейся ситуации, - разобрал Горыныч ворчание девчонки.
        Доберман Мотя, полное имя которого звучало не иначе, как Монстр, зевнул, демонстрируя острые клыки, а сама Таяна нахмурилась еще больше. Увидев охранника, девушка уже открыла рот, чтобы вновь высказать пару угроз этому контуженному на всю голову мужлану. Но внезапно передумала.
        Кто виноват в том, что она теперь без транспорта? Горыныч! Значит, он и будет ее транспортом! Вернее, его тачка!
        - Ключи! - прищурилась Таяна, бесстрашно глядя на мужчину, который был на две головы выше ее и вдвое шире.
        - Может еще и вальс сплясать, ваше высочество? - хмыкнул верзила и убрал руки в задние карманы джинсов.
        - Боюсь, ты мне ноги втопчешь в асфальт! - вздернула бровь Таяна, коротко свистнула, подзывая Мотю, и двинулась в сторону джипа Горыныча.
        Девушка остановилась рядом с водительской дверью. Мелькнула мысль, что темно-зеленый Хаммер начальника их службы безопасности не является машиной ее мечты. Однако эта мысль была благополучно задвинута подальше. Ведь другого выхода не было.
        - Послушай, солдафон, - вновь грозно начала Таяна, - мне нужно добраться в город. Либо сам отвези меня, либо прикажи своим парням!
        Подгорный перевел флегматичный взгляд на пса, послушно усевшегося у ног хозяйки. Этот Монстр нравился мужчине. Красивое, верное, благородное и отлично дрессированное животное.
        Чего не сказать о хозяйке пса. Львовскую часто хотелось банально отшлепать.
        - Таяна Романовна, - наконец вздохнул Горыныч, - вам никогда не приходило в голову, что люди вокруг вас существуют не для того, чтобы исполнять любые ваши капризы?
        - Да что ты? Серьезно? - хохотнула девчонка, скопировала позу мужчины, точно так же спрятав руки в задние карманы легких брюк. - А ты совершенно случайно не забыл, на кого работаешь, Змей чешуйчатый?
        - Кто девушку платит, тот ее и танцует? - ухмыльнулся Горыныч.
        Девчонка не упускала момента, чтобы не ввернуть подобную фразу. Она всегда четко показывала на то, что Фрол - всего лишь охранник, подчиненный, человек, нанятый Львовским для сопровождения.
        - Так мы поедем сегодня в город, девушка? - съязвила Таяна.
        Подгорный проигнорировал протянутую ладонь, требующую вложить в нее ключ от машины. Открыл дверцу и сам легко разместился в кресле водителя.
        Львовская собиралась топнуть ножкой, но потом вспомнила, что именно так и ведут себя капризные принцессы и папенькины дочки. А ведь она уже выросла. Она - взрослая, почти женщина. И не станет обращать внимания на всяких мужланов с внешностью наемника и верзилы.
        Распахнув для Моти дверь, Тая дождалась, пока пес устроится в салоне. А потом и сама вскарабкалась. К сожалению, рост девушке не позволял так же легко и быстро, как Горынычу, преодолевать разного рода препятствия, но и просить о помощи девушка не собиралась.
        Таяне казалось, что джип плетется со скоростью улитки. Буквально ползет. И это неимоверно раздражало.
        - К ночи доберемся? - саркастически интересовалась Таяна.
        Друзья уже звонили девушке, уточняли, где же носит Львовскую. А Кеша Смолянов, ее бойфренд и будущий первый мужчина, не переставал присылать голосовые сообщения и фото пикантного содержания.
        Таяна без особого интереса рассматривала фотки. Видеть полуобнаженных мужчин она привыкла. Часто торчала в спортивном клубе мамы, да и папа с братом Ярославом вечно устраивали тренировки в домашнем спортзале. И, разумеется, этот Змей чешуйчатый мелькал перед глазами вот уже несколько лет.
        О Фроле Подгорном девушка предпочитала не думать. Он жутко бесил ее. Не упускал момента, чтобы поиздеваться, указать на ее «сопливый» возраст и пристрастие к далеко не девчачьим игрушкам. Словом, именно Горыныч был решающим фактором того, чтобы пойти на столь важный шаг.
        Львовская Таяна Романовна собиралась переспать с мужчиной, чтобы доказать всему миру и себе в том числе, что она уже взрослая и самодостаточная женщина. И Кеша казался ей самым подходящим кандидатом.
        Смолянов был красивым, не наркоманом, неплохо учился, входил в команду университетской сборной по футболу и имел серьезные намерения по отношению к Таяне.
        Словом, шаг этот был обдуманным и осознанным.
        Однако у этого поступка, как и у любого другого, имелась и обратная сторона. Кеша не волновал сердце девушки. Рядом с ним Таяна чувствовала себя спокойно, уверенно, но этот мужчина не сумел затронуть потайные струны девичьей души.
        - Если пробок не будет, - отвлек от серьезных мыслей грубоватый мужской голос.
        Таяна перевела взгляд на широкие ладони, лежавшие на рулевом колесе.
        Ладони были крепкими, уверенными и, Тая в этом не сомневалась, теплыми. В некоторых местах виднелись небольшие ссадины - свидетельство тому, что Горыныч не всегда надевал перчатки на тренировки.
        А еще Тая знала, что на ключице у Фрола имелся след от пулевого ранения. На плече - татуировка. А на правом боку красовался узкий длинный шрам.
        Вот такие странные и опасные знания были у Таяны. И бесполезные.
        Кеша прислал очередное сообщение. Таяна едва успела рассмотреть фотку на экране, как тут же гаджет был стремительно отобран из ее рук, а автомобиль прижался к обочине, резко свернул направо и замер.
        Шумная трасса осталась позади. Впереди - небольшая речка с высокими зарослями камышей, в которых пряталось утиное семейство.
        - Ты что себе позволяешь, Змеюка чешуйчатая?! - вскричала Таяна, пытаясь отстегнуть ремень безопасности и выскочить из машины вслед за Горынычем.
        Поведение мужчины было, мягко говоря, странным, необъяснимым, убийственно нелогичным.
        А потом, когда телефон скрылся в высоких зарослях камыша, распугав уток, Тая и вовсе замерла с отвисшей до земли челюстью.
        Бросок у Горыныча был изумительным. И если бы мужчина швыранул, к примеру, гранату, Тая похвалила бы его за такой сильный бросок. Но снарядом стал ее телефон. И это послужило началом крупного скандала.
        - На себя посмотри, принцесса избалованная! - отчеканил Подгорный.
        Таяна никогда не слышала такого тона от этого человека. Никогда. Он всегда казался ей собранным, сдержанным, контролирующим все и всех. Рядом с ним она чувствовала себя мелким пищащим котенком.
        А тут - самый настоящий рев раненого медведя.
        - Ты мой телефон в речку выбросил! - еще громче кричала девушка.
        - Телефон предназначен для звонков, а не для разглядывания членов каких-то уродов! - рявкнул Горыныч.
        Тая и не заметила, как молодой мужчина, поглощенный праведным гневом, навис над ней высоченной стеной, а его взгляд не сулил ничего, кроме атомного взрыва.
        - Это мой телефон! - прокричала Таяна, не думая отступать или бояться этого верзилы. - И член принадлежит не каким-то уродам, а моему парню!
        - Я ему этот член с корнями на хрен вырву! - еще громче отвечал Фрол, перестав себя контролировать.
        Потому что сил больше не было. Не мог он больше игнорировать зуд под кожей и тягучую боль в ребрах от мысли, что кто-то имеет право прикасаться к этой вредной девчонке, быть с ней рядом, смотреть открыто, а теперь и вовсе прислать фотку собственного хозяйства.
        - Не трогай Кешу! - потребовала Таяна, запрокидывая голову, потому что этот нахальный и вредный Горыныч окончательно оборзел и почти прижал ее к запылившемуся боку тачки.
        - Или что?
        У молодого мужчины никак не получалось понизить голос и совсем не выходило отстраниться от девушки. Фрол словно приклеился к ней грудной клеткой.
        Таяна не верила своим глазам. Этот крупный парень, который был совсем не красавцем, мог легко вывести ее из себя, обладал скверным и упрямым характером, и всегда оставался в поле ее зрения, сейчас казался ей незнакомцем.
        Что вообще происходит? С ним? С ней? С ними?
        Эта мысль еще успела мелькнуть в хорошенькой головке Таяны Львовской, а потом ее накрыла тягучая, незнакомая ранее, волна.
        Горыныч распластал ее тело по прохладной поверхности автомобильной двери, вжал так, что дышать становилось трудно. Жадный рот с силой накрыл ее губы. Девушка задохнулась от нахлынувших вдруг эмоций. Ее ладони взлетели вверх, к мужским широким плечам, а рот приоткрылся, выпуская протяжный стон.
        Кеша не целовал ее так. Вернее, целовал, обнимал и пытался потискать за грудь и попу, но никогда Тая не стремилась отвечать на поцелуи своего парня с тем пылом и страстью, которые сквозили сейчас в каждом ее движении.
        - Черт! Твою же мать! К дьяволу! - ругался Фрол, когда все же сумел оторваться от девушки.
        Мужчине пришлось заставить себя разжать руки и отойти на пару шагов.
        Его легкие с трудом перегоняли кислород, а руки подрагивали в отчаянном желании схватить Таю и сжать еще крепче.
        Но он не позволил себе подобной слабости.
        - Это… Черт! Ошибка, да, ошибка! - выдыхал Горыныч.
        А Тая смотрела на парня перед собой. Видела его пылающий жаждой взгляд и отчетливо понимала: не ошибка. Этот мужчина - ее. И принадлежать будет ей. И плевать, что он сам думает по этому поводу.
        - Если ошибка, тогда отвези меня к Смолянову, - потребовала Львовская.
        Она тут же отвернулась от парня. Всего за секунду в ее голове появился короткий, простой, но, как она надеялась, действенный план.
        Спровоцировать. Склонить к близости. Привязать к себе.
        К счастью, у Таяны уже имелся опыт по приручению грозных хищников. Монстра она сама вырастила. А тут - обычный змей. Чешуйчатый.
        Пф, разумеется, она справится!
        Дверь со стороны водителя хлопнула громко. Сам водитель, не проронив ни слова, сел за руль. А девушка, тоже молча и не глядя на охранника, заняла свое место.
        Дорога до города пронеслась перед глазами Таяны сплошным каскадом из ярких фото.
        Судя по скорости движения, Горыныч собирался сбагрить ее на руки Кеше максимально быстро.
        И от этого Тае было обидно.
        Как этот гад ползучий смеет сначала ее целовать, а потом отшвыривать, словно безвольного котенка? Придурок! Говнюк! Вонючая какашка! Лопух-переросток!
        Ведь недаром его даже звали, как фикус тетушки Русланы! Фрол! Так ему и надо!
        На последнем перекрестке, за которым расположился клуб «Драйв», где собиралась вся компания Таяны, машину задержал красный сигнал светофора.
        Тая слишком остро понимала, что с Кешей не получится отмотать отношения назад. И не потому, что она сама назначила время и место для первого секса с другом. А потому, что из вредности переступит эту черту.
        Повернув голову, Таяна видела, с какой силой сжимаются руки вокруг руля. Но лицо мужчины казалось невозмутимым. И Тая поверила бы в холодную решимость этого человека, в его безразличие и равнодушие, если бы не капелька пота, что стекла от виска и упала на белоснежную ткань рубашки.
        А ведь в салоне было прохладно. Кондиционер работал исправно и на полную мощность.
        Загорелся зеленый свет. Но машина не тронулась с места. Подгорный смотрел прямо перед собой.
        - Ты меня поцеловал, Фрол, - прошептала Таяна, словно только сейчас до нее дошел смысл минувшего события.
        Горыныч молчал. А руки еще сильнее сжали руль. И вторая капелька скатилась по виску, гладко выбритой щеке, утонула в мягкой ткани рубашки.
        Совершенно неожиданно и стремительно машина сорвалась с места, пугая водителей визгом шин. Джип разгонялся, петляя в трафике и унося пассажиров в противоположную сторону.
        Совсем не туда, где Таяну ждал Кеша Смолянов. А в просторную холостяцкую квартиру владельца охранной фирмы «Змей» Подгорного Фрола Игнатовича.

***
        Горыныч все же не сдержал слова.
        Закурил, глядя сквозь распахнутое окно на ночной город.
        Этот поступок был самым не профессиональным. Самым безумным. Самым…
        Самым долгожданным и нужным ему.
        Сколько он грезил об этой вредной и избалованной принцессе? Сколько снов увидел с Таяной в главной роли? Сколько носов расквасил, отгоняя ее ухажеров?
        Не счесть.
        А теперь вот, дорвался до своей мечты. И ведь знал, что не «светит». Такая девчонка, как Таяна - не предназначена таким, как он. Но жизнь удивила Фрола. Удивила и сшибла с ног своими фокусами.
        За спиной раздалось легкое шуршание.
        Последняя затяжка, и Горыныч вдавил окурок в пепельницу.
        Жалел ли он? Нет, ни капли.
        Главное, чтобы и девчонка не пожалела. Ведь теперь он ее не отпустит. Вцепится, точно клещ. И не отпустит.
        Теплый носик потерся о кожу где-то под лопаткой. Фрол не спешил поворачиваться к девушке лицом. Будто давал ей время подумать, спрятаться, сбежать.
        Да, он даст ей время. Но отступать не станет. Потому что совсем недавно она подарила ему себя.
        Капризная принцесса, вредная папина дочка, девчонка, которая больше времени проводила в гараже, чем в салонах красоты, и обожала своего добермана по кличке Монстр, стала его женщиной.
        Молодой человек накрыл широкой теплой ладонью хрупкие пальцы, скользнувшие по его ребрам и застывшие на животе.
        Подгорный улыбался. Это происходило крайне редко в его жизни. Молодой человек привык казаться суровым и хмурым. А тут - широкая улыбка и ямочки на щеках, покрытых легкой щетиной.
        Таяна, привстав на цыпочки, выглянула из-за плеча своего обаятельного Змея чешуйчатого. И поняла, что ответная улыбка отражается в темной поверхности стекла.
        Ночной город мелькал сотнями огней, ночная жизнь просыпалась и кипела где-то там, далеко внизу.
        Но Тае и Фролу было плевать на весь мир. Они боялись вспугнуть тихое счастье, которое только зарождалось в молодых влюбленных сердцах.
        - Глазам не верю, - рассмеялась Таяна, - оказывается, кое у кого обворожительная улыбка!
        - Надеюсь, ты умеешь хранить секреты, малыш? - выражение лица Горыныча стало серьезным, а вот глаза по-прежнему искрились смехом.
        - Это зависит от многих факторов, малыш, - в тон мужчине ответила Таяна.
        Горыныч все-таки не удержался, раскатистый смех вырвался из широкой груди. Мужчина перехватил Таю, обернулся, прижал девушку к своей груди.
        Она выглядела соблазнительно растрепанной, завернутая в темно-синюю простыню. Белоснежная кожа на хрупких плечах едва заметно покраснела от жадных поцелуев мужчины. А на шее появился след несдержанности и пылкого нрава Подгорного.
        Грубоватые пальцы заскользили по девичьему затылку, путаясь в длинных волосах. А сама девушка приподнялась на цыпочки.
        Таяне хотелось быть ближе к этому мужчине. Хотелось остаться с ним в его квартире до самого утра. Но оба знали, что придется вернуться. Иначе грозный Роман Дмитриевич пустит в ход свой суровый характер и заряженный боевыми патронами пистолет.
        - Ты моя Тайна, - выдохнул Фрол, перебирая длинные локоны пальцами, ставшими вдруг неловкими и грубыми. Но настолько чувствительными, что мужчина ощущал ими каждый волосок, мягким шелком ласкавший кожу. Каждый выдох, сорвавшийся с нежных губ. Каждую улыбку, предназначенную ему, Горынычу, одному.

***
        Утреннее заседание закончилось. Роман Дмитриевич принялся за подписание важных бумаг, когда из кабинета вышли все, кроме Подгорного. Молодой человек прикрыл дверь и приблизился к столу.
        А потом, когда шеф переключил внимание на него, Горыныча, Фрол аккуратно вынул пистолет из наплечной кобуры и с легким стуком положил его на лаковую поверхность.
        - И как это понимать, Фрол Игнатович? - поинтересовался Львовский, сверля спокойным взглядом хмурого молодого человека.
        - Я люблю вашу дочь. Этой ночью мы переспали, - заявил Горыныч.
        - И ты предлагаешь тебя застрелить? Не состоялся как мужчина? Разочаровал мою дочь? - уточнил Львовский, тщательно глуша просыпавшуюся в душе ярость.
        Кажется, этот щенок не понимает, что нельзя вот так сообщать Роману Дмитриевичу подобные новости. За дочь он действительно может убить.
        - Надеюсь, что нет, - пробасил Фрол, ослабил узел галстука и еще сильнее сдвинул хмурые брови. - Дело в том, что от Таяны я не откажусь. Вам лучше сразу меня пристрелить, если не нравлюсь или не подхожу.
        - Ну, я попробовал бы денег предложить, - задумчиво проговорил Львовский, откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди.
        - Лучше в голову. Меньше шансов выжить, - спокойно проинформировал Фрол, кивая на заряженный пистолет.
        За плотно закрытыми дверьми раздались крики. Кто-то пробивался в кабинет руководителя «Леогарда». Но Горыныч не шевелился. Ждал, когда Львовский отреагирует на его слова.
        Крики становились громче. А потом из общего шума мужчины, сверлившие друг друга тяжелыми взглядами, выделили один высокий и звонкий голосок, хорошо знакомый им обоим.
        - И что делает моя дочь в приемной? - полюбопытствовал Львовский.
        - Утверждать не возьмусь. Но парни не пропустят, - ответил Горыныч.
        - Пустите, придурки! Да я вас по стенке размажу! - голос грозил всяческими наказаниями, включая членовредительство и увольнение.
        - Не с той ноги встала? - уточнил Роман Дмитриевич, он не торопился выходить в приемную, дабы узнать, что именно здесь делает его дочь в столь ранний час.
        - Ну, она у меня барышня непредсказуемая, - едва заметно улыбнулся Подгорный.
        Улыбка, мелькнувшая на лице молодого человека, удивила Львовского.
        Этого мальчишку Львовский знал больше пятнадцати лет. С тех самых пор, как Игнат притащил пацана из какой-то деревни. За это время мальчишка превратился в верзилу с профессиональными навыками киллера и телохранителя. И ни разу за все пятнадцать лет Роман Дмитриевич не видел улыбки на лице Фрола. Хмурый, собранный, он казался старше своих лет. Но именно этому парню в случае опасности Львовский доверил бы жизнь своих близких без раздумий.
        Мужчина поднялся из-за стола, вздохнул, набрал на телефоне номер и замер в ожидании.
        Спустя пару длинных гудков в динамиках раздался мелодичный голос.
        - Что стряслось, Рома? - встревоженно произнесла Раттана.
        - А ты в курсе, что наша дочь спит с Горынычем? - уточнил Львовский.
        - Надеюсь, что под «Горынычем» ты подразумеваешь Фрола? Хороший мальчик, - высказала свое мнение Львовская.
        - Папа! Не трогай его! - в это мгновение Таяне все же удалось прорвать оборону и вломиться в кабинет отца.
        - Пострадавшие есть? - осторожно уточнила Раттана.
        - Будут, - вздохнул Роман Дмитриевич.
        - Без меня не начинать! - заявила Ратти и отключилась.
        Роман Дмитриевич знал, что жена появится в его офисе спустя двадцать минут. И мужчина сомневался, что у него хватит терпения на весь концерт, который собиралась показать его дочка.
        - Папа! Убери пистолет! - потребовала Таяна, пытаясь втиснуться между Горынычем и отцовским столом, чтобы прикрыть собой любимого.
        Прикрывать своим хрупким телом тушу верзилы получалось плохо. Но Таяну это не волновало. Он намерена была уберечь любимого мужчину от гнева отца.
        - Тая, успокойся, - настойчиво твердил Фрол, пытаясь задвинуть девушку за спину, чтобы не мешала им разговаривать.
        - Как я могу быть спокойна, если папа вот-вот тебя застрелит! - вскричала девушка и повернулась лицом к отцу: - Я не позволю! Слышишь! Забирай, что хочешь! Можешь даже мою тачку забрать! Навсегда! И права! Их тоже! Только не трогай его!
        Львовский удивленно изогнул брови. Тачка и права - это очень серьезно. И раз уж дочь готова пойти на такую жертву, значит, этот парень важен для нее.
        - Тачку? И права? - раздался насмешливый голос нового действующего лица, появившегося в кабинете.
        Прохор Тимофеевич, вооруженный широкой улыбкой и чашкой кофе, устроился на удобном диване в кабинете брата.
        - Такие жертвы, Тай, ты подумала бы, - посоветовал добрый дядюшка.
        - Девочка, первая любовь - это не навсегда. А вот права тебе нужнее, - в кабинет вошла спокойная и невозмутимая Руслана Михайловна, которая занимала отдельный кабинет на том же административном этаже и пришла на звуки ссоры с охранниками.
        - Руслана Михайловна! Сделаем вид, что я не расслышал, - насупился ее муж, а во взгляде красивых глаз Руся прочла грядущий разбор полетов.
        - Таяна, все хорошо, - настойчиво уговаривал Фрол свое неугомонное чудо и пытался вернуть девушку на место, вернее отстранить ее подальше от себя. Вдруг шеф решит все же пальнуть в него и случайно промахнется. А Фрол не мог допустить, чтобы его девочка пострадала.
        - Как может быть все хорошо, если он собрался отстрелить тебе башку?! - кричала девчонка.
        - Это спорное заявление, дочь, - рявкнул Львовский, ему начинал надоедать тот факт, что его кабинет становится похожим на балаган и проходной двор. - К тому же, пистолет не мой! Убери его к чертям собачьим!
        Услышав, что речь идет о четвероногих, голос подал Монстр, неотступно следовавший за хозяйкой.
        - Хороший мальчик, - потрепал пса Подгорный и одновременно перехватил за поводок на случай, если Тая разнервничается и прикажет псу отхватить кусок от оппонента. А Горыныч все же был телохранителем Львовского, и, значит, должен предотвращать покушения любого рода.
        - Ну, что сказать, если уже и Монстр его слушает, то это серьезно, - подвела итог Раттана Геннадьевна, ворвавшаяся стремительным ураганом в кабинет мужа.
        Женщина, как выяснилась, уже находилась в холле компании. У Львовской появилось непреодолимое желание угостить мужа вкусным пирогом, свежим кофе и сообщить одну неожиданную новость. А оказалось, что новостей в их семействе уже две.
        - Еще как! - насупилась Таяна.
        Она обрадовалась, что Фрол перестал ее отталкивать, а наоборот, начал прижимать к своему боку. Так ей было спокойнее.
        - И когда же свадьба? - полюбопытствовал Прохор Тимофеевич.
        Руслана заняла место рядом с мужем, отобрала у него чашку кофе и наслаждалась терпким вкусом бодрящего напитка. Реми не возражал, его все устраивало. К тому же мужчина понимал, что напряженная обстановка вот-вот превратится в настоящий праздник. И работать офис точно не будет. По крайней мере, руководители компании устроят выходной.
        - Через две недели!
        - Осенью!
        Молодые люди ответили синхронно. Но их ответы оказались разными.
        Горыныч хмуро посмотрел на свою невесту. Осенью? С какого перепуга он должен ждать еще три месяца? Да вот уж хрен там!
        - Что?! - возмутилась Таяна. - Ты мне даже предложения еще не сделал!
        Терпение Подгорного оказалось небезграничным. Ранним утром он все же умудрился безболезненно и решительно заявить о своих чувствах и потребовать свадьбы. Да, девчонка в тот момент сопела, уткнувшись в его плечо. Но факт ведь был! Предложение прозвучало! И возражений он не услышал. А стало быть, свадьба состоится.
        - Отметим? - предложила Руслана Аркон-Реми.
        Раттана не сводила взгляда со своего мужа. Она боялась, что буйный нрав супруга даст о себе знать. И ждала, что вот-вот разразится скандал.
        Но Львовский отвечал лучистым и спокойным взглядом, словно спрашивал: «Верно поступаю?».
        Ратти улыбнулась, кивнула, поманила мужа пальцем.
        Таяна и Фрол хмурились, вели свой собственный диалог взглядами и жестами.
        Взрослое поколение, осознав, что в эту самую секунду они оказались лишними, покинули кабинет. Только будущий тесть, проходя мимо Горыныча, аккуратно и метко ударил в живот будущему зятю. На всякий случай.
        - Папа! - закричала Тая.
        - Стоять! - выдохнул Фрол, пошатнулся, но устоял.
        Одновременно он перехватил невесту и вернул на исходное место. Там, где она и должна была быть, рядом с ним.
        - Две недели? - вздохнула Таяна, когда они с Фролом остались наедине.
        - Угу, - напряженно выдохнул молодой человек, он все еще ждал возмущения со стороны невесты. Готовился бежать за ней, уговаривать, даже если придется похитить.
        Но Таяна удивила. Обняла за талию, прижалась щекой к груди, вздохнула.
        - А ты, правда, меня любишь? - спросила она, боясь заглянуть в лицо избраннику и увидеть в них ответ.
        Вместо слов Подгорный приподнял серьезное личико своей девчонки. Хмурые брови разгладились. А на мужских губах заиграла улыбка.
        - Как тебя не любить, Тайна моя? - шепнул молодой человек.
        В это же время в кабинете напротив, где хозяйничала Руслана Михайловна, разворачивался жаркий спор. Братья, Роман и Прохор, отчаянно спорили, кто родится у будущей четы Подгорных: мальчик или девочка.
        Руслана и Раттана предпочли не участвовать в споре. Женщины, которые за столько лет стали лучшими подругами и делились своими тайнами друг с другом, загадочно улыбались.
        - Ваш спор проигран, мальчики! - невозмутимо проговорила Руслана Михайловна. - Так ведь, Ратти?
        - Так, - кивнула Львовская.
        Изящная ладонь скользнула по плечу мужа, поправила галстук, взъерошила волосы на макушке. Теперь, когда прическа не была такой идеальной, ее мужчина выглядел моложе. А еще Ратти была уверена, что совсем скоро ее муж и вовсе ощутит себя нервным юнцом. Как и в прошлые две беременности.
        Свою тайну Раттана прошептала мужу на ухо. Тот еще некоторое время думал, анализировал сказанные женой слова.
        - Ох, ты ж черт! - шумно выдохнул Ромка, когда осознал смысл фразы.
        - Да ну нафиг! - вторил ему Прохор, радуясь за брата, а потом требовательно посмотрел на свою жену. - Нет, ну это ведь произвол! Я тоже хочу три ребенка! Чего это ему можно, а мне нет?
        Руслана Михайловна строго взглянула на мужа. Сказать? Не сказать?
        Нет, пожалуй, Русенька прибережет эту новость на вечер. Пусть Реми немного помучается. Самую капельку!
        Файл создан в Книжной берлоге Медведя by ViniPuhoff
        Конец