Охота на принца Наташа Колесникова
        # Стас Борисов, выдавая себя за простого сантехника, искренне полагал, что может найти девушку, которая полюбит его самого, а не его немалые деньги.
        Наивный миллионер и представить себе не мог, насколько тесен круг столичной элиты, где все знают друг друга наперечет.
        Он поверил, что хищная «светская львица» Сюзанна поймалась на его инкогнито - и страстно влюбилась в простого, небогатого человека.
        Однако в действительности Сюзи прекрасно знает, с кем встречается, - и уже прикидывает, как бы отхватить от состояния будущего мужа кусок пожирнее.
        Казалось бы, спасти Стаса уже невозможно Но незадолго до свадьбы он встречает тихую, скромную девушку, действительно ничего не знающую о нем
        Наташа Колесникова
        Охота на принца 
        Глава 1
        Лос-Анджелес никогда не нравился Станиславу Борисову. Пятый раз прилетал в этот американский город, и пятый раз презрительно морщился, глядя на унылые городские кварталы, тяжелые кирпичные дома, заводы и фабрики. Почему-то в России думают, что Лос-Анджелес - рай земной, там Голливуд, там живут многие звезды американского кино. Не живут они в городе, в пригородах - да, а это совсем другое, вроде Жуковки и Барвихи в Подмосковье.
        Но когда белый «форд» вырвался за черту города и помчался по отличному шоссе вдоль берега Тихого океана, Станислав довольно усмехнулся, глядя на пальмы и цветущие кусты вдоль дороги, сказал:
        - Вот здесь можно жить, Володя, но в городе - извини меня.
        - В городе есть приличные кварталы, люди там имеют квартиры, но не живут постоянно. В основном - за городом, как и солидные москвичи, - сказал Владимир Борисов, брат Станислава. Он вел машину по прибрежному шоссе. - Я все жду, когда ты скажешь свою коронную фразу.
        - Пожалуйста. Черт-те сколько летел, думал - приземлюсь на краю земли, где пусто и холодно. А тут, оказывается, люди живут, и даже машины ездят! Фантастика, - сказал Стани-слав.
        - Вот теперь нормально, - усмехнулся Вла-димир.
        Борисовы хоть и были родными братьями, но совсем не походили друг на друга. Владимир был плечистым шатеном с глубокими карими глазами и щегольскими усиками на верхней губе, копия отца, Стани-слав - высокий, худощавый, русоволосый, с тонкими чертами лица и большими серыми глазами, в мать удался. По внешнему виду Владимира без раздумий можно было отнести к солидным финансистам, а Станислава - к бедным литераторам.
        И в этом была какая-то правда, но лишь какая-то, ибо оба были серьезными бизнесменами.
        Они родились и выросли в Москве, потом старший, Владимир, сразу после окончания Бауманки уехал в США, в Кремниевую долину, было это десять лет назад, стал там высокооплачиваемым программистом. Потом, когда занялся бизнесом, перебрался в симпатичный прибрежный город Санта-Лора, куда и вез теперь своего брата.
        Владимир не только сам занялся бизнесом, но и брата приобщил, хотя Станислав жил в Москве и в Америку переезжать не собирался. Он окончил МГУ с отличием, филологический факультет, пытался найти себя в журналистике, но не смог работать в атмосфере всеобщего цинизма и хамства, все же сын московских интеллигентов, хоть и живших всегда весьма скромно. Потом работал в торгово-закупочной фирме, которой руководил его университетский приятель, но и там его ждало полное разочарование.
        Было от чего впасть в уныние, тем более что и на любовном фронте возникли проблемы. Девушки не обходили его вниманием, но когда понимали, что у симпатичного парня нет денег и живет он в скромной двухкомнатной квартире с родителями, исчезали. В общем, начало нового тысячелетия выдалось для Станислава не самым удачным. Родители могли помочь разве что моральной поддержкой да советами, которые устарели лет десять назад. Отец преподавал в вузе, мать заведовала детским садиком. Спасибо Владимиру, помогал семье деньгами.
        А потом и трудоустройством младшего брата занялся - естественно, таким, которое и ему принесло немалую выгоду, ну он же в Америке жил, пропитался ее духом. Четыре года назад Владимир приехал в Москву, зарегистрировал фирму «Звезда», филиал своей американской фирмы «Суперстар», на имя младшего брата, арендовал помещение под офис, собрал из бывших своих друзей и однокашников, никуда не уехавших, приличный коллектив программистов и поставил им вполне определенные задачи. А Стасу объяснил, чего хочет, чего ждет от его фирмы, она ведь фактически принадлежала младшему Борисову.
        Как ни странно, все получилось более чем удачно. Программисты работали по указаниям Владимира, новейшие компьютерные игры и программы переправлялись из Москвы в Америку, а там Владимир фиксировал свои права на них и продавал всему миру как лучший американский продукт.
        Игры и программы уже американской компьютерной фирмы продавались весьма неплохо, прибыль исчислялась десятками миллионов долларов, в одной только Юго-Восточной Азии было полторы сотни дистрибь-ютеров их продукции. Каждая программа приносила минимум десять миллионов долларов прибыли, распределялись они так: пятьсот тысяч на премии московским разработчикам, восемь - Владимиру, полтора миллиона или больше лично Станиславу. А таких удачных программ было немало.
        Станислав воспрянул духом, из неудачника превратился в миллионера, руководил своей фирмой уверенно и жестко. Быстро понял, что люди, которые по московским понятиям получают большие деньги (обычный программист имел две тысячи долларов в месяц, не считая больших премиальных), дорожат своим местом. Сам он осуществлял только общее руководство, был хозяином, и все. Генеральным директором стал давний друг Владимира, Гавриленко, брат настоятельно рекомендовал его на эту должность, генеральным менеджером - другой давний приятель Владимира. Поначалу оба матерых компьютерщика - Гавриленко уже имел ученую степень и преподавал в вузе, генменеджер тоже был кандидатом наук - пытались «подкалывать» начальника-филолога, хотели «поставить его на место». Но Станислав быстро сориентировался, вспомнил о сотруднике секретного завода Илье Столбовском, у которого некогда брал интервью, будучи журналистом, нашел его, взял просто менеджером с окладом в десять раз большим, чем Илья имел на заводе. Но с условием - тот будет посвящать его во все тонкости компьютерных дел. По сути, Илья стал правой рукой Станислава, сперва
«теневым канцлером», а потом и настоящим. Прежнего генерального менеджера Станислав без колебаний уволил, назначил на его место Столбовского, а Гавриленко прикусил язык и зауважал хозяина, хоть тот и был филологом.
        Бизнес с родным братом был прибыльным и надежным. Владимир не только строго соблюдал все договоры, но и подкидывал время от времени младшему брату солидные суммы на премирование лучших программистов, да и самому ему... Все же брат... Стани-слав стал не только миллионером, но и благодетелем. Лучшие программисты получали у него по десять тысяч долларов в месяц, да и премии за наиболее удачные программы, которые стали суперпопулярными в Таиланде и Вьетнаме, - поболее месячных окладов. За такие деньги люди работали с остервенением, а компьютерщики, они ж такой народ, если увлечены работой, не остановишь. А когда за это хорошие деньги платят, работают вдвойне. Тем более слух о солидной фирме разнесся по Москве, и теперь даже над черновыми проектами в фирме работали очень квалифицированные программисты.
        Теперь Станислав чувствовал себя настоящим боссом, он купил роскошную квартиру на Кутузовском проспекте, переселил родителей из скромной двухкомнатной квартиры в солидную, тоже двухкомнатную, но вдвое большую, с евроремонтом, в новом красивом доме.
        Белый «форд» мчался по прибрежному шоссе. Станислав приехал к брату, чтобы поговорить о делах. Все было классно, но время от времени возникали нюансы, которые по телефону не обсудишь, и тогда Владимир приглашал его в гости. Да и просто хотелось встретиться с братом, которого очень сильно уважал. Всегда Владимир был для него опорой и защитником. И в детстве, когда защищал от хулиганов, и потом, когда оба стали взрослыми мужиками. Ну настоящий брат. Станислав приехал не с пустыми руками, привез черный хлеб и черную же икру, соленые огурцы, грибы, водку, понимал, что все это брат, если захочет, без проблем может купить в Калифорнии, где уже научились печь черный хлеб. Но все же привез, из Москвы как-никак.
        - Стас, так почему недовольны старики? - спросил Владимир, внимательно глядя на дорогу. - Квартира за шестьсот тридцать тысяч для двоих пожилых людей... Даже по американским меркам классно.
        - Плюс пятьдесят тысяч на мебель и бытовую технику, - сказал Станислав.
        - Ну и в чем проблема?
        - Не могут приспособиться... Привыкли к нашей квартире.
        - Так, может, пусть там и живут? Сделай евроремонт, замени мебель.
        - Володя, они запретили мне делать евроремонт в нашей квартире. Для них все там дорого, даже старый диван в гостиной...
        - Стас, мне тоже этот диван дорог. На нем я стал мужчиной. Алиской, кажется, звали девчонку.
        - Да нормальный диван, я до сих пор с удовольствием сплю на нем.
        - Ну да? - удивился Владимир. - Я понимаю, что в квартире никто не живет, но какой смысл тебе спать на старом диване? Учитывая, что имеешь хорошую квартиру на Кутузовском?
        Станислав пожал плечами, развел руками. Пальмы мелькали за окном машины, с другой стороны шумел Тихий океан, здесь - и вправду тихий.
        - Да просто интересно, как реагируют дамы на мое жилье. Привожу, показываю кухню, пять и шесть десятых метра, комнаты, девять и двенадцать.
        Ему сильно врезались в душу глаза и слова девушек, которых он приводил в свою квартиру в отсутствие родителей, еще не будучи миллионером. Запомнил на всю жизнь и растерянность, и откровенное презрение потом, мол, на что ты рассчитываешь, парень? И теперь он приводил своих подруг только в старую квартиру и не очень расстраивался, если гостья была огорчена. Напротив, мысленно усмехался и даже злорадствовал.
        - Ну и как? - засмеялся Владимир.
        - Больше всего их почему-то удивляет, что комнаты смежные. В сериалах такие не показывают. Я говорю, что привык жить в этой квартире, детство мое прошло здесь, и все такое.
        - А дамы что?
        - Некоторые злятся, кричат: не могу оставаться в этом клоповнике! Отправляю домой. Некоторые соглашаются, но хотят выпить, а утром не могут понять, как очутились тут.
        - Стас, ты дискредитируешь мою любимую квартиру, - сказал Владимир. - Я тоже там жил, как ты понимаешь, и сам просил тебя не продавать ее, хочу приехать... С Джуди.
        - Приезжай, не проблема, - пожал плечами Станислав. - Для Джуди специально разложу диван, ты не сможешь, он уже аварийный, развалиться может за-просто.
        Американка Джуди была женой Владимира.

«Форд» обогнал красную «феррари», которая не очень быстро ехала по шоссе: водителя, похоже, больше интересовала белокурая пассажирка, нежели дорога. Но обгон заметил, расстроился и вскоре поравнялся с «фордом».
        - Ты, коз-зел американский! - на чистом русском закричал коренастый парень в
«феррари». - Какого хрена обгоняешь на своей задрипанной тачке, урод?!
        - Землячок, - усмехнулся Станислав, наклонился в открытое окно «форда» и крикнул: - Твоя дама - американка? Не обидится, если скажу, что с тобой сделаем, когда остановишься?
        - Так ты русский?! - с ухмылкой сказал водитель «феррари». - Слушай, ну нигде покою нет от наших, елы-палы! Давно из Первопрестольной?
        - Три часа назад приземлился.
        - Ну и как там?
        - Нормально.
        Земляк уже не злился, напротив, смотрел с явным интересом и дружелюбием.
        - Слушай, может, остановишься, вмажем? У меня есть.
        - Нет, я по делам тут, на пару дней прилетел. Так что спасибо, извини.
        - Лады, ехайте дальше, свои, елы-палы!
        Станислав поблагодарил земляка, и «форд» рванулся вперед, а «феррари» тут же отстала, видимо, хозяин дорогой машины снова переключил свое внимание на белокурую пассажирку.
        - Приятно встретить в далекой Калифорнии соотечественников, даже нахальных, - сказал Стани-слав.
        - Это для тебя Калифорния далекая, - сказал Владимир. - Для меня она близкая. А наших тут хватает, правда, латинос больше, и достают они, честно говоря, сильно. Через пару месяцев прилечу в Москву с Джуди, буду жить в нашей старой квартире.
        - Не думаю, что Джуди понравится.
        - Она сама просила познакомить ее с условиями, в которых я жил... Это ж как музей братьев Борисовых, а, Стасик? «Совковая» действительность. Ей это интересно.
        - Я себя «совком» не считаю. Меня там никто не угнетал, не вербовал в КГБ, и вообще... Плевать было на коммунистов и демократов, я просто жил и делал что хотел.
        - Но не все ты мог делать при Советах, - сказал Владимир.
        - А что не мог, то и не хотел. Я просто жил, встречался с девчонками, учился... Трудные времена, теперь это понимаю, а тогда даже интересно было. Спасибо папе с мамой. Ты что, ходил в лохмотьях, голодал?
        - Да нет, конечно. Все ты правильно говоришь, товарищ миллионер, но система-то была дохлая...
        - Наверное, - сказал Станислав, откидываясь на спинку сиденья. - А мы тогда думали про это, да?
        Через полчаса «форд» въехал в городок Санта-Лора, по сути - деревушку на берегу океана, где в обрамлении пальм, магнолий и цветущих кустов стояли почти одинаковые двухэтажные дома. Никаких заборов, только зеленые лужайки перед домами да столбики с почтовыми ящиками. На самом же деле дома были разными, в основном - деревянные, такие, какие показывают в голливудских фильмах, когда герой бьет злодея, тот проламывает стену и оказывается внутри дома. Но были и каменные, основательные дома, стены которых кулаком не проломишь. В таком и жил Владимир.
        Машина остановилась у крыльца, с него сбежала черноглазая американка, жена Владимира Джуди. Обняла мужа, поцеловала в губы и лишь потом повернулась к гостю. Станислав уже взял из багажника свою объемистую сумку.
        - Здрасти, Ста-ас... Я мало-мало учус...
        - Привет, Джуди, - сказал Станислав, обнял невестку, поцеловал в щеку. - Отлично выглядишь. О’кей. Гу-уд!
        - Я хотет говорит... хорошо... Но уметь... - Джудит подняла вверх два пальца.
        - Виктория, понял, ты победишь, - сказал Станислав.
        - Ноу... Два слов понимат, прощат меня, Стас...
        На самом деле она знала больше двух слов, уже три года была женой русского бизнесмена, но связно разговаривать так и не научилась.
        Владимир обнял жену, повел ее в дом. Из их разговора Станислав понял, что Джуди заказала пиццу, пиво и готова быстро накрыть стол для гостя.
        - Володя, скажи ей, пусть не парится. Я привез икру, соленые огурцы и водку, пусть сделает мясо на гриле, а пиццу сами потом съедите, я эту гадость терпеть не могу.
        Владимир передал пожелание гостя жене, Джуди согласно закивала, побежала в кухню, мясо у нее было, оставалось только разжечь огонь во дворе из доставленных курьером дощечек для гриля.
        - Стасик, ты когда выучишь английский хорошо? - спросил Владимир. - Ты же хозяин фирмы, чья продукция идет только на английском.
        - Твоя жена тоже не может выучить русский, Володя. А у меня в фирме имеется классный переводчик. Да нет, я все понимаю, но после немецкого в универе просто не хочется осваивать английский. С языками у меня всегда были проблемы.
        - Договоримся, когда приеду в Москву, ты будешь хорошо говорить по-английски, а Джуди неплохо по-русски.
        - Согласен, - сказал Станислав и принялся вы-гружать из сумки подарки брату от себя и от родителей.
        В Москве было жарко. Сидеть целый день в киоске - занятие малоприятное, а что поделаешь? Такая вот работа, еще неплохая, двести рублей за день платит хозяин. И жилье бесплатное предоставляет. В дальнем углу стоит горшок с плотной крышкой, если приспичит... Да ничего, привыкла уже.
        Аня Пирогова стояла в ларьке у открытого окошка, ожидала покупателей. После полудня их было мало, очередь возникнет после пяти, когда люди пойдут из метро, возвращаясь домой с работы, и захотят купить в ее ларьке кто хлеб, кто пиво, кто банку джин-тоника.
        Она приехала в Москву из Чебоксар, подруга Алла уговорила, она уехала годом раньше и была всем довольна, хоть и работала в ларьке на рынке. Ну так Москва же! Аня училась в строительном училище, отец, прораб на стройке, так хотел, жила с родителями в небольшой двухкомнатной квартирке, долго не раздумывала, бросила училище и поехала с подругой в Москву, хотя родители возражали. Ну а что ей родители? Девятнадцать лет девушке, самостоятельная уже. Да и в сериалах все время показывают, как девушки приезжают в Москву и чего-то там достигают. А где ж еще достигать, не в Чебоксарах же!
        Поначалу прямо-таки счастлива была, ходила по музеям, выставкам, жила у подруги, а когда деньги стали заканчиваться, встретилась с боссом Аллы, азербайджанцем Амиром, и тот взял ее на работу. Жить осталась там же, где и гостила, - у подруги, в тесной однокомнатной квартирке, бесплатно. Там, помимо нее и подруги Аллы, жило еще шесть девчонок, спали на полу в комнате, ужин готовили, если готовили, в тесной кухне, но ничего, все лучше, чем дома, в Чебоксарах. Да и получала она здесь пять тысяч в месяц, поменьше, чем отец в «Стройтресте», но столько же, сколько мать в магазине, и никакие налоги не платила, на еду почти не тратилась, а самое главное, могла делать все, что хотела.
        Ларек ее был в самом престижном месте - неподалеку от метро «Кунцевская», там же и знаменитое Рублевское шоссе, почти перед глазами. И теплилась в груди надежда, что остановит у ее ларька свою белую иномарку богатый москвич, принц самый настоящий, попросит баночку джин-тоника или пива, она даст ему эту баночку, и...
        Аня не считала себя красавицей, обычная круглолицая девушка, натуральная блондинка, курносая, с длинными ногами и красивой фигурой, но ведь мог же какой-то принц заехать, что-то купить и обратить на нее внимание. А что, все другие, которых звездами называют, сплошь красавицы, что ли? Да ни фига подобного!
        Все девушки в их общежитии мечтали об этом, но многие разуверились и пустились во все тяжкие. Прежде всего с хозяином фирмы Амиром, по их словам, очень уж любвеобильный был этот азербайджанец, со многими уединялся в своем кабинете в офисе на «Горбушке», хоть имел жену и троих детей. Да и к ней подкатывался, но получил резкий отпор. Не хотела становиться женщиной с пожилым хозяином, пусть лучше своих детей воспитывает! А если уволит ее, то и ладно, другую работу найдет себе.
        Но Амир ее не увольнял, более того, каждый месяц премию выдавал, тысячу рублей к пяти тысячам честно заработанных, за хорошие показатели в торговле.
        - Красивая дэвущька в нужном месте - то, чего надо, - говорил он. - Работай, Аня, хорошо.
        Ну что тут сказать? Наверное, Амир был умным бизнесменом. Она стояла у окошка ларька в голубых джинсах, обтягивающих красивые бедра и обнажающих белый животик почти до лобка. А сверху белый топик. Мужчины, останавливающиеся у ларька, с вожделением смотрели на ее животик, на то, что было чуть ниже под джинсами. В ларьке она стояла выше их; покупателям, если не заглядывать специально, видны были именно ее животик и бедра под голубой тканью. Она чувствовала на себе эти взгляды, но уже привыкла к ним, ибо покупали то, что хотели, и то, что не хотели, дабы продлить свое созерцание.
        - Добрый день, «Жигулевское» есть? - спросил давний покупатель пива, средних лет мужчина с очень короткой седеющей бородой, ну, как это теперь модно, - вроде
«трехдневной щетины».
        Он часто покупал у нее пиво, только «Жигулев-ское» в полуторалитровой таре по тридцать пять рублей бутылка. Видимо, пил пиво ночами, ну, бывает...
        - Добрый день, вам большие бутылки?
        - А давайте познакомимся, я Антон, ваш постоянный, так сказать, покупатель. А вы?
        - Аня...
        - Очень приятно, Аня. Можем ли мы встретиться после окончания вашего рабочего дня? Прогуляться, так сказать, в Суворовском парке?
        - Нет, - решительно отрезала Аня. - Вам, как обычно, три?
        - Да, спасибо.
        Она выставила в окошко три полуторалитровых бутылки «Жигулевского», мужичок положил их в пластиковый пакет, который достал из заднего кармана джинсов, бросил на пластиковую тарелочку сторублевую купюру и пятирублевую монету, потом достал из другого кармана черных джинсов свернутую вдесятеро газету, протянул ее в окошко:
        - Моя последняя публикация, о ссоре наших звезд. Я расписался на статье, это для вас, Аня. Если хотите погулять в Суворовском парке, узнать о жизни звезд такое... Я буду ждать в десять у этой станции метро.
        - Спасибо... - пробормотала Аня.
        Антон ушел, Аня развернула газету, впилась глазами в статью «Звезды» без орбит». Газетный текст перечеркивал резкий автограф: «Красивой продавщице от верного покупателя и автора» - и подпись. Выходит, ей. Ну, это уже интересно! А почему бы и не погулять с этим Антоном в Суворовском парке? Он же такой... близкий к элите, к шоу-звездам, значит, может много рассказать... Но за это нужно...
        Да и ладно, можно и... Нет, если станет наглеть, конечно, пошлет его сразу. А так. . чего ж не погулять с интересным мужиком? Это все же лучше, чем встречаться с пожилым боссом или какими-то наглыми парнями, которые чуть ли не каждый день приглашают куда-то. Антон уже два месяца покупает у нее пиво и только сейчас решился пригласить на свидание.
        Аня еще раз посмотрела на статью, хотелось уже прочитать, что же он там написал, этот вежливый Антон, на размашистый автограф, улыбнулась. Это для нее? Ну и замечательно, нравится ей. Если он еще раз предложит ей встретиться, согласится, да просто интересно будет послушать, что он расскажет об этих всех звездах? Потом же можно будет рассказывать по-другам и завоевывать авторитет.
        Нет, она точно встретится с ним, но не сегодня, потом как-нибудь... пусть он снова предложит сам. Навязываться не станет, это уж точно!
        - Девушка, нарезной у вас свежий? - спросила пожилая женщина.
        - Конечно, горячий еще, - заверила ее Аня.
        - Пожалуйста, батончик нарезного и две банки джин-тоника.
        Аня с улыбкой принялась выполнять заказ.
        Глава 2

«Боинг-747» летел над Атлантическим океаном. Станислав Борисов и вправду гостил у брата два дня, за это время они обговорили все условия дальнейшего сотрудничества, отметили удачные проекты и не очень, наметили планы новых работ, и младший Борисов возвращался в Москву с идеями, которые намеревался реализовывать сразу же. Два дня вполне хватило для решения всех вопросов, и «за жизнь» успели поговорить всласть, в океане покупаться. Но больше двух дней терпеть Америку с ее пиццами и гамбургерами младший Борисов не хотел. Он вылетел местным самолетом в Нью-Йорк, несколько часов гулял по мировой финансовой столице, а потом сел в «боинг» московского рейса.
        Свиделся с Америкой в полном объеме. Красивая страна, ухоженная, правильная, но чужая.
        Станислав глянул в иллюминатор - океан лежал под крыльями мощного самолета, бесконечный, монотонный, унылый океан. Нет, лучше не смотреть, скучно и страшновато. Как истинный филолог, Борисов слишком близко к сердцу принимал авиакатастрофы, а их в России, да и в мире, было немало, чуть ли не каждый август траур объявлялся по погибшим пассажирам. Ну и... не любил летать. Да теперь, когда кругом террористы, - кто же любит?
        Стюардесса катила по проходу столик с напитками, легкими закусками, конфетами. Борисов купил плоскую фляжку с виски, двести пятьдесят граммов, скрутил пробку, глотнул из горлышка, блаженно зажмурился. Хорошо! Опорожнит бутылочку и уснет. Вот это сейчас и хотелось - уснуть, проснуться уже в Европе, где можно будет и в иллюминатор смотреть с интересом.
        Симпатичная, зеленоглазая шатенка в соседнем кресле купила бутылку ликера и коробку конфет, наполнила пластиковый стаканчик, пригубила, посмотрела на Борисова:
        - Вы всегда пьете виски из горлышка?
        - Только когда это плоская бутылка, ковбойская. Вы видели ковбоев, которые пьют виски из бокалов?
        - Логично, - усмехнулась шатенка.
        Борисов давно заприметил соседку, но специально не пытался познакомиться, ждал, когда она как-то отреагирует на него. Дождался.
        - Кстати, я Станислав, а вас как зовут? Если это не секрет, конечно.
        - Не секрет. Сюзанна. Гостила у родителей в Нью-Йорке, они поют на Бродвее. А вы, Стас? По делам?
        - Да нет, гостил у брата, он тут солидный бизнесмен, живет в Санта-Лоре, это Калифорния. У него жена американка, никак не может русский выучить. Пиццу предложила, представляете, Сюзи? Я полмира пролетел, приехал к брату, а она - пиццу.
        - В Америке это нормально, - с улыбкой сказала Сюзанна.
        - Никак не могу привыкнуть. Я бы шашлыки организовал, водочку-селедочку, икорку, осетринку... Совсем другая культура, смысл жизни другой. Но собственно, потом так и вышло, что привез, то и съели. И выпили. Да, и выпили.
        - Вы бизнесмен, Стас?
        - Да нет, я самый обычный... сантехник, - привычно соврал Борисов.
        Он был хозяином фирмы с неограниченными полномочиями, но официально фирмой руководил генеральный директор, бывший однокашник брата, Вадим Гавриленко. Борисова такое положение дел вполне устраивало. Налоговикам нужно было сильно потрудиться, чтобы понять, кто же получает большую прибыль. Сюзанна не поверила ему.
        - Не ври, Стас, - сказала она. - Ты совсем не похож на сантехника. Придуряешься?
        - Да нет. Ремонтирую унитазы всякие, краны... Брат у меня богатый, организовал поездку, билеты купил, туда-сюда... А ты чем в Москве занимаешься, Сюзи?
        - У меня салон красоты на улице Барклая, в общем-то нормальный, по крайней мере прибыльный.
        - Я рад за тебя, Сюзи, - сказал Борисов.
        Он прихлебывал виски из горлышка, чувствуя, что скоро захочет спать и уснет, но до этого хотелось прояснить намерения симпатичной шатенки Сюзанны.
        - Стас, я тебе не верю. Ты не можешь быть простым сантехником по определению. Я знакома с солидными людьми, знаю, как они пьют виски.
        - По-особенному, да? Ну, я не видел, может, и похож... Кстати, встретимся в Москве? Приятно будет принять в своей скромной квартирке солидную и красивую девушку.
        - А она у тебя скромная? В смысле, квартирка?
        - Увидишь сама.
        - Дай глотнуть виски, а?
        - На.
        Борисов протянул девушке плоскую фляжку, она глотнула виски, потом еще, торопливо закусила конфетой, протянула фляжку Борисову. Он взял, с улыбкой глядя на девушку. С такой одно удовольствие встретиться, но - в родительской квартире. Очень интересно, как воспримет чрезвычайно скромный быт мнимого сантехника.
        - Стас, ты мне честно скажи, кто ты?
        - Сантехник. Если нужно чего починить - только скажи. Ну, там, кран течет, или унитаз не работает... Я запросто, бесплатно, кстати, для тебя.
        - Врешь ты все, Стасик... Ох, я уже захмелела... Хочу поспать.
        Она склонила голову ему на плечо, закрыла глаза. Борисов не стал возражать, допил виски, оставил фляжку на столике и сам закрыл глаза.
        - Так мы встретимся в Москве, Сюзи?
        Она на мгновение оторвала голову от его плеча, достала из сумочки визитную карточку, протянула Борисову:
        - Позвони мне, Стас. А теперь я спать хочу...
        - Спи, Сюзи, я тоже подремлю.
        Все было просто замечательно. Он и хотел поспать, но теперь, когда на его плече головка красивой девушки, спать вдвойне приятно.
        - Я обязательно позвоню, Сюзи, - пробормотал он, обнимая девушку за плечи.
        Она сонно кивнула. Борисов довольно усмехнулся, так летать он готов был сколько угодно, даже в Америку, где гостей встречают фабричной пиццей. Главное, приятно лететь, а все остальное - чепуха. Если в начале полета выпить виски.

«Боинг-747» летел над Атлантическим океаном, внизу была неоглядная голубая гладь, с редкими штрихами кораблей, плывущих в Америку и из Америки.
        Встретится ли он с этой симпатичной Сюзанной в Москве? Возможно, по крайней мере позвонит ей, а там всякое может случиться. Однако не исключено, что она мигом забудет о «сантехнике», зачем ей такие стремные встречи? Но если вспомнит, это будет интересно. Очень интересно...
        А теперь - спать... Самолет летит, девушка спит, и ему самое время уснуть.
        Что Борисов и сделал.
        В Шереметьево Борисова встречал личный водитель Максим, коренастый сорокалетний мужик, коротко стриженный, с изрядной сединой в черных волосах. Вообще-то Борисов сам водил машину, но и водитель имелся на всякий случай. Увидев, что босс миновал
«зеленый коридор», Максим бросился ему навстречу:
        - Станислав Петрович, с возвращением!
        Но рядом с Борисовым шагала Сюзанна, она замедлила шаг, склонила набок голову, с явным интересом поглядывая на нового знакомого.
        - Водитель из филиала фирмы брата, позаботился, выходит, - с улыбкой сказал Борисов. - Отсюда машину поймать - бешеные деньги стоит, сантехнику не по карману. Ну как там у вас дела, Максим? Володя просил не расслабляться.
        Максим мигом понял ситуацию, не впервой, отреагировал соответственно.
        - Владимир Петрович просил вас доставить домой, - сказал он. - И пусть не беспокоится, фирма работает отлично, как всегда. Ждем его приезда.
        Борисов был со спортивной сумкой, которую вез в салоне самолета, а Сюзанне еще нужно было дождаться багаж. Конечно, ей хотелось посмотреть, в какую машину сядет новый знакомый, а может, и проследить его путь незаметно на своей «хонде», которая ждала на платной автостоянке аэропорта. Но поняла - не успеет.
        Борисов элегантно поцеловал ручку девушке, сказал, глядя в зеленые глаза:
        - Приятно было познакомиться, Сюзи, правда - приятно. Я позвоню в ближайшее время, надеюсь, вы согласитесь встретиться с бедным сантехником.
        Она с улыбкой кивнула, осталась ждать свои чемоданы, а Борисов в сопровождении водителя стремительно пошел к выходу. Через несколько минут черный «мерседес», лихо управляемый Максимом, уже мчался по направлению к Москве.
        - Все дурачитесь, Станислав Петрович? - спросил водитель.
        - Неверное определение, Максим. Это игра.
        - А девушка красивая. Вы вместе смотритесь классно.
        - Знаешь, сколько в Москве красивых девушек стоят на Тверской? Там дурнушек не держат.
        - Да нет, видно же - девушка холеная, из Америки летит. Я ее сразу приметил, из всех. Не сообразил, что вы вместе...
        Борисов неопределенно усмехнулся. Ну да, Сюзанна явно из высшего общества, да, вполне симпатичная, приятная девушка, но ведь у нее в Москве наверняка кто-то есть. Может быть, серьезный покровитель, который содержит ее салон красоты. Нет, он не боялся соперников, но ведь тут много вопросов возникает...
        - Отправитесь на свидание на «позоре семьи»? - мрачно поинтересовался Максим.
        Он уже много раз подыгрывал Борисову, чувствовал себя полноправным участником игры, поэтому и спрашивал не стесняясь.
        - «Ока» - не позор семьи, просто маленькая машина. Кстати, отец с удовольствием ездит на ней. Я предлагал ему любую иномарку на выбор, не хочет. Нравится ему
«Ока».
        - И все равно... - упорствовал Максим. - Ну зачем вам ехать к девушке на этой
«инвалидке»? Неприлично же.
        - Вот спасибо, расталдычил, что прилично, а что нет. Ты сегодня очень разговорчивый, Максим. Кстати, мы едем в фирму. Вадим на месте?
        - А где ж ему быть? Ждет вас с ценными указаниями. Но я думаю об этой девушке. Она...
        - Понравилась тебе, понял, - жестко оборвал его Борисов. - И закончили этот разговор.
        Водитель нехотя кивнул, мрачно уставился на дорогу. Он уважал босса, хороший мужик, нормальный в общении, помогает людям, своим сотрудникам. Хотелось, чтобы у него в личной жизни тоже все было нормально, а не этот бардак, который он завел. Привозит девушек в паршивую квартиренку, ну а кому ж там понравится? Тридцать два года, пора бы уже за ум взяться. Но сегодняшняя барышня показалась настоящей красавицей. Досадно было, что и эту девушку станет дурачить, испытывать... Оно, конечно, и хищниц всяких развелось в Москве до черта, спят и видят, как бы облапошить богатого мужика, слава Богу, ему самому это не грозит, есть жена, двое детей, все нормально. Да пора бы уже боссу прийти к какому-то выводу, чисто по-человечески хотелось этого.
        - Обиделся? - минут через десять молчаливого пути спросил Борисов.
        - Да чего на вас обижаться... - буркнул Максим.
        - Это верно, на дураков не обижаются. За то и ценю, за искренность. - Борисов потянулся к заднему сиденью, на котором стояла его сумка, достал из нее бутылку виски, повернулся, сунул ее в бардачок машины: - Подарок из Америки, Максим. Настоящее, дикозападное виски. Но с условием...
        - Спасибо, Станислав Петрович. Про условия не надо, сам все знаю. Не первый год работаю с вами. Дорогущая небось американская отрава?
        - Да нет, за десять баксов в «дьюти фри» купил, - беспечно ответил Борисов.
        - Так я вам и поверил! Это не в ваших правилах.
        - Так я тебе и сказал цену.
        - Нет, с вами одно удовольствие работать. Теперь я точно знаю, самые веселые бизнесмены - компьютерщики.
        - Я не компьютерщик, филолог.
        - С кем поведешься, как говорят... - важно сказал водитель.
        В офис, симпатичное двухэтажное здание на улице Кушнарева, они приехали к шести вечера. Многие сотрудники уже спешили к своим машинам, но в кабинете генерального директора Борисова ждали хозяин кабинета Гавриленко и генеральный менеджер фирмы Илья Столбовский, играли в шахматы.
        - Ага! - сказал Борисов. - Я так и знал, что у нас тут разброд и шатания, в рабочее время народ играми занимается!
        - Поэтому так быстро и прикатил домой? - спросил Гавриленко. - Не загорается тебе в солнечной Калифорнии?
        - Ну какой же загар! Чует сердце - дисциплина падает, вот и примчался!
        Гавриленко встал из-за стола, обнял Борисова, похлопал по плечу, то же самое сделал и Столбовский. Гавриленко и Столбовский теперь занимаются тем, что очень хорошо знают и умеют, и получают за это намного больше, нежели прежде. Вадим даже преподавать бросил, хотя мог бы, и жена хотела, чтобы не бросал работу в вузе, но не особо доставала мужа, понимала, что уровень их жизни возрос в разы, значит, кормилец имеет право на свое мнение.
        А ведь еще пять лет назад все трое считали себя неудачниками, ибо так и не смогли найти достойное применение своим дарованиям. Но в один прекрасный миг возник Владимир со своими американскими связями и пониманием бизнеса, соединил их в одной фирме, филиале своей, американской, сказал - сделайте это и это и получите столько-то каждый. Сделали, получили. Удивились. Поступил новый заказ, более сложный, привлекли своих знакомых, благо умных голов и в вузе, и на заводе было немало, сделали, получили. Набросились на новую работу, теперь уже в сильно расширенном составе. Ведь главное что? Уверенность. А когда во главе организации стоит однокашник и брат хозяина фирмы, оба мужика вполне порядочные люди, то и работа в радость. Чужой дядя может золотые горы наобещать и кинуть запросто, а тут все свои. И пошло-поехало! Кто же сомневается, что российские программисты - лучшие в мире? А если за ними стоит американская система продаж по всему миру, где опять-таки посредник россиянин, то прибыль обеспечена. И очень солидная прибыль.
        Как филолог Борисов-младший руководил этими людьми? Да поначалу никак. Брат перевел деньги на специальный счет, которым он мог распоряжаться, вот и распоряжался. Брат арендовал это здание, а он занимался ремонтом, закупкой мебели, оборудования. В работу программистов поначалу не вмешивался, чувствовал себя не совсем уверенно, но с приходом Столбов-ского освоился, выгнал прежнего генменеджера, обрел уверенность. Уже понимал, что выгодно, а что нет, уже сам, с разрешения брата и после бурных дебатов внутри коллектива, реализовывал свои проекты на россий-ском рынке. Получилось, угадал несколько раз, помогло, как ни странно, филологическое образование, знание мировой литературы и способность образно мыслить. И признали в нем руководителя, хозяина, теперь можно было требовать соблюдения дисциплины, выполнения сроков работ, можно было увольнять
«загулявших» программистов.
        Вот так он и стал боссом. Илья и Вадим уже не занимались черновой работой, осуществляли общее руководство, им было чем заняться. Ведь теперь нужно было руководить и бухгалтерией, и своим производством, и своими рынками сбыта. И контролировать выполнение задач, поставленных братьями.
        Закрутилось, завертелось, трое бывших неудачников и не заметили, как стали миллионерами, они просто работали, ибо знали, что делать, и знали, что их работа нужна и будет хорошо оплачена. А коли все так замечательно складывается, то теперь никаких разногласий не возникало. Стас - хозяин филиала, брат Самого, и ладно, они тоже большие начальники. На том негласно и порешили.
        - Ты хоть чего-то из богатой Америки привез? - спросил Столбовский.
        - А как же! Дикозападное... Слушайте, нашел образ, а?
        - Не иначе, виски? - предположил Вадим.
        - А что может быть более диким и более западным? - глубокомысленно заметил Илья.
        Борисов выставил на стол две бутылки виски. Столбовский и Гавриленко достали из шкафа заранее припасенные закуски и «пузатые» бокалы. И все засмеялись.
        - Ну, второй пузырь ты убери, Стас, - со знанием дела сказал Гавриленко. - Дома пригодится. А нам и одного хватит. Ты Макса не отпустил?
        - Нет, ждет.
        - Правильно, - сказал Столбовский. - Ну рассказывай, чего там и как у Володи в американском раю?
        - Нет, мужики, я приехал к брату, а Джуди мне пиццу предлагает! Это рай, да? - сказал Борисов, присаживаясь к столу.
        - А ты бы пошел в местный ресторан, «У Карла» называется, там отличное мясо на углях жареное подают.
        - Точно, - подтвердил Столбовский. - Обалденное барбекю с маслинами и креветками.
        Они оба не раз гостили у Владимира в Санта-Лоре.
        - Я знаю, но тут захотелось приехать к брату в дом, понимаете? Какой ресторан? Я тысячи километров пролетел, приехал к родному брату...
        - Они там дикозападные, Стас, а ты оказался диковосточным, что намного страшнее, - с усмешкой сказал Гавриленко.
        В неформальной обстановке они не стеснялись в выражениях, но на службе строго блюли субординацию.
        - Рассказывай о деле, Стас, - сказал Столбов-ский, разливая виски по бокалам. - Что там мыслит главный босс Володя?
        - Игра «Тора» идет на ура, нужно продолжение. Срочно, спрос офигенный, надо ковать железо, пока... сами понимаете.
        - Понимаем, - кивнул Гавриленко. - Этого мы и ожидали, я озадачил сотрудников, работают.
        - Программе «ФОБОС» - главное внимание. Необходимо сосредоточить основные силы на создании новой, более мощной версии со значительным усилением фактора «Х». Бабки сногсшибательные.
        За столом воцарилось напряженное молчание. С минуту никто не проронил ни слова, только прихлебывали виски, закусывали оливками.
        - Стас, - медленно произнес Гавриленко, - программа «ФОБОС» отлично работает во всем мире как система защиты особо конфиденциальной информации. Более мощная версия, да еще и с таким усилением, невозможна. Это будет сверхсекретная программа, которую можно будет использовать в прямо противоположных целях.
        - Володя сказал - двадцать миллионов баксов у нас. Десять сразу, десять по завершении работ. Первые десять разделим по-братски, нам троим по два, один - на сотрудников, простимулируем. Остается тринадцать. Надо намекнуть программистам, что будут бонусные выплаты, очень серьезные.
        Столбовский залпом допил виски, покачал головой.
        - А кто стоит за этим? - спросил он.
        - Какая нам разница? Мы создаем продукт и продаем его за хорошие деньги, - ответил Борисов.
        - На кого работаем? - не унимался Столбов-ский. - Заказчик известен?
        - Тебе какое дело, Илюша? - нахмурился Борисов. - «ФОБОС» продает американская фирма Володи. И новую версию будет продавать она.
        - А такое, Стас, что эта программа может использоваться в военных целях, террористами, для контроля за сверхсекретной информацией!
        - Любая программа, даже простая игра может использоваться террористами. Для развлечения, например.
        - Послушай, Стас, дело более чем серьезное. Если мы сделаем то, что хочет Володя, и программа попадет в руки американских военных, нам не поздоровится. В ФСБ не дураки сидят, им плевать, кто продает, найдут того, кто создал новую версию, - сказал Гавриленко. - Мне, честно говоря, не хочется этого, даже за большие бабки.
        Борисов покачал головой, налил себе виски, выпил, долго смотрел на пустой бокал, словно хотел прочитать на тонком стекле решение этой проблемы.
        - Короче, так, мужики, я вот что думаю. Аванс не берем, но программу «ФОБОС-2» делаем. Причем разработайте график, при котором основные люди будут работать независимо друг от друга и только в офисе. «Домашние» могут создавать только вспомогательные файлы. А я поговорю с братом, он скоро прилетит в Москву. Координация работы лично на тебе, Вадим. Никто не должен знать, над чем конкретно работаем.
        - А можно отказаться от этого дела? - спросил Столбовский. - На хрена нам лишние проблемы?
        - Тем более если откажемся от аванса, сложновато будет стимулировать очень серьезную работу программистов. Да к тому же совсекретную, - с досадой сказал Гавриленко.
        - Подумаем, - подвел итог разговора Борисов. - Кстати, можем и взять аванс, но с условием, если не все получится, как хотел заказчик, отдаем просто новую версию
«ФОБОСа», аванс не возвращаем, но и больше ничего не получаем. Отказаться проще всего, но так можно потерять Америку совсем. Работаем, мужики.
        Он по новой наполнил бокалы, поднял свой, Гавриленко и Столбовский тоже подняли бокалы, но чокаться не стали. Выпили молча.
        Несмотря на внешне дружеские отношения, субординация в фирме была очень жесткая, и оба начальника понимали - они будут работать над новой программой. Отказаться нельзя, сделать то, что хочет заказчик, опасно, не сделать - тоже опасно. Черт его знает, кто этот заказчик! Понятно, для чего Владимир приглашал брата в Америку. Такие вещи по телефону не обсуждаются.
        Глава 3
        Ане понравилась статья Антона, так здорово писал он о странных привычках звезд, о всяких их закидонах, ну прямо не оторвешься. Сразу видно, человек серьезный, знающий, да и писать умеет. А чтобы сочинить такую статью, надо ж и со звездами быть зна-комым, встречаться на всяких там банкетах и фуршетах. Наверное, встречается. Уже три дня прошло с того момента, как он подарил ей свою статью с автографом, Аня ждала, что придет за пивом, снова пригласит ее на свидание, и она, конечно же, согласится, но журналист не показывался. Наверное, обиделся, может, и пиво стал покупать в магазине или другом ларьке... Ну что ж, разыскивать его она не станет.
        Вечером повеяло прохладой, да ведь и обещали небольшое похолодание к завтрашнему дню. Уже началось, ну вот и хорошо, все легче будет сидеть в тесном ларьке, хоть не так душно.
        Очереди у окошка уже не было, подходили люди, что-то покупали, кто пиво, кто колу, кто печенье или конфеты. Трое парней уже несколько раз брали по банке пива, подолгу стояли возле окошка, похоже, нравилось им смотреть на ее голый живот. Ну смотрите, смотрите, все равно не про вас это, хоть и москвичи. Таких ухажеров у нее и в Чебоксарах было навалом.
        А журналист не приходил за пивом, ну точно - обиделся. Жалко, что так получилось.
        За спиной остановилась машина, послышались тяжелые шаги, и в проеме открытой боковой двери показалась грузная фигура хозяина. Амир огляделся, одобрительно кивнул:
        - Хлеб разобрали, Аня?
        - Да, как всегда. «Жигулевское» тоже идет на ура.
        - Три бутылки остались...
        - Есть у меня постоянный покупатель, Амир Гасанович. Для него оставила, если не придет, продам.
        - Давай подумаем, что надо больше, а что плохо идет. Конкретно по твой точка.
        Он достал из кармана пиджака блокнот, авторучку. Толстый, потный, одеколоном разит ужас как. Аня хорошо знала, какой товар идет плохо, а какого к концу дня не хватает, принялась бойко рассказывать хозяину. Амир согласно кивал, записывал.
        К окошку снова подошли трое уже изрядно подвыпивших парней. Все трое смотрели в окошко, на ее голый живот и чуть пониже. Амир заметил их, негромко сказал:
        - Пока закрыто. Идите пока.
        - А мы не к вам, а к девушке, - дерзко ответил коренастый рыжий нахал. - Девушка, может, выпьете с нами, а?
        Амир тяжело вздохнул, пошел к двери ларька. Что-то крикнул по-азербайджански, и Аня увидела, как возле угла ларька остановился громадный телохранитель хозяина. Он поманил пальцем нахалов, что-то негромко сказал им, мрачно усмехаясь. Парни мгновенно все поняли и поспешили прочь от опасного ларька. Аня даже не знала, как зовут этого белобрысого здоровяка, но усмешка у него была та еще!
        - Аня, ты красивый девушка, хорошо работаешь. Я в отпуск еду, на неделю. Турция. Отель пять звезд, все включено, - сказал Амир, когда записал все пожелания продавщицы насчет поставки товара. - Что хочешь - бери, пей, кушай.
        - Желаю вам приятно отдохнуть, Амир Гасанович, - с улыбкой сказала Аня.
        - Спасибо. Поедешь со мной? Средиземное море, все, что хочешь, - кушай, пей. Зарплату сохраню. Потом больше дам.
        Аня тяжело вздохнула. Опять он за свое. Сказала ведь уже - не хочет. А если не хочет, то ничего и не будет такого. Ну зачем ей толстый женатый мужик, отец троих детей?
        - Извините, нет, - твердо ответила Аня.
        - Потом денег дам, иди, будь фотомодель или кто хочешь.
        - Спасибо, не надо.
        Амир тяжело вздохнул, похлопал ее по плечу тяжелой потной ладонью и вышел. Конечно, в Турции отдохнуть неделю хорошо, море там теплое, пальмы... Но с Амиром - нет. Ну какие, на фиг, море и пальмы, если будешь зависеть от человека, который тебе не нравится? Да это ж просто кошмар какой-то! Вообще-то он неплохой начальник, премию платит за работу, а что никак не угомонится - так южный же человек, они все такие. Она даже не обижалась на начальника, если станет наглеть - тогда другое дело, а так... Ну хочется ему, перехочется.
        А у окошка уже снова выстроилась очередь. Люди привыкли вечером покупать какие-то мелочи именно здесь, потихоньку подходили, пока она рассказывала Амиру, чего нужно больше поставлять, а чего пока вообще не нужно, вот и выстроилась очередь.
        - Хлеба нет, извините, кончился, - сказала она старичку. - Но скоро будем больше завозить.
        Вот, кстати, свежего хлеба, еще горячего, нужно завозить больше, к вечеру всегда кончается, а люди спрашивают. Старичок купил вместо хлеба пачку печенья и бутылку газировки. Следом за ним в окошке показался... Аня приветливо улыбнулась:
        - Здравствуйте, Антон! Я оставила для вас три больших бутылки «Жигулевского». Мне очень понравилась ваша статья.
        - А мне приятно это слышать. - Журналист положил на пластиковую тарелочку сто пять рублей. - Так что насчет моего предложения?
        - Мужчина, нельзя ли поменьше болтать? - спросила чересчур нервная женщина средних лет, стоящая за журналистом. - Купили и уходите, я спешу!
        Журналист повернулся, внимательно посмотрел на нервную женщину, негромко, но жестко сказал:
        - Пожалуйста, спешите. Но не за мой счет. Я еще товар не получил, жду и говорю о том, что вас совершенно не касается. Вы все правильно поняли?
        - Нахал! - истерично крикнула женщина, вы-скочила из очереди и убежала.
        Аня просунула в окошко три полуторалитровые бутылки пива. Антон неспешно уложил их в пластиковый пакет, внимательно взглянул на девушку:
        - Извините, Аня, ну так как? В десять?
        - С удовольствием, - сказала Аня.
        Он с улыбкой кивнул, давая понять, что в десять, к моменту закрытия ларька, непременно будет ждать ее, и неторопливо зашагал к двенадцатиэтажному дому. Аня и других покупателей обслуживала весело, с улыбкой. Нравилось ей сегодня работать. Но очень хотелось, чтобы рабочий день поскорее кончился.
        Без пяти десять, строго поглядев на свое отражение в круглом зеркале на задней стенке ларька, Аня опустила жалюзи, выключила свет, включила сигнализацию, заперла дверь. Подняла голову и увидела Антона, он шагал к ней по асфальтовой дорожке от дома.
        Наверное, ровесник Амира, но совсем другой человек, интеллигентный, умный, да и, наверное, знает многих звезд. И совсем не толстый, не потеет, успела заметить, ладони у него сухие. Правда, пива много пьет, получается, по большой бутылке в день? Получается... многовато. Ну да она ведь не замуж за него собирается, просто интересно встретиться с таким мужчиной. Он может и на концерт ее пригласить, и рассказать такое, о чем мало кто знает. Конечно, она понимает, что в Моск-ве за все нужно платить, Алла много про это говорила. Уж если он окажется таким, то что ж, не станет больше встречаться. Хотя если Антон понравится ей, то, может быть, еще и подумает...
        На нем были синие джинсы, синяя футболка, на ногах кроссовки. А в руке он держал пластиковый пакет, подойдя ближе, достал из пакета банку «зеленого» джин-тоника, протянул Ане:
        - Это тебе.
        - А зачем? - спросила она.
        - Да просто приятно. Холодный напиток, немного бодрит, на романтичный лад настраивает. Бери-бери.
        - В магазине купили, да? Могли бы у меня...
        - А как же эффект неожиданности? Нет, у тебя неинтересно. Кстати, давай на ты.
        - Но вы же старше меня и такой журналист известный... - растерянно сказала Аня, взяв холодную баночку.
        - У нас имена начинаются на одну букву, - сказал Антон, - так что можно.
        Он выдвинул правый локоть, и Аня машинально взяла мужчину под руку. Отметила про себя, как просто и уверенно он это сделал. Идти с мужчиной под руку - естественно и просто, а она думала, как же они будут гулять в парке? Начнет обнимать ее, или ей нужно взять его под руку? Но вот так все и решилось.
        Они неторопливо прошли подземный тоннель под Рублевским шоссе, Аня в очередной раз представила, какие знаменитости в этот миг могли проезжать над ее головой. Да всякие!
        Миновали сквер у метро, вышли на Малую Филевскую и пошли вверх к Суворовскому парку. Аня откупорила банку с джин-тоником, отпила глоток, Антон еще раньше откупорил свою емкость. Оно, конечно, теперь закон вышел, пить в общественных местах нельзя, оштрафовать могут, да никаких милиционеров поблизости не наблюдалось, и другие люди, гуляющие по дорожке, что-то попивали.
        - А я думала, ты пьешь только пиво, Антон, - сказала Аня.
        - Пиво для работы. Ночью сижу над очередной статьей, мозги плавятся, горло горит, курю много. Нужно чем-то охлаждать и мозги, и горло. Ну и чем? Чай пить? До утра не усну. Сладкие газировки? Не люблю. А пиво - самое то.
        Тихий летний вечер, теплынь... Аромат зелени в парке, асфальтовая дорожка... Уже смеркалось, в парке горели фонари, Аня попивала джин-тоник и чувствовала себя замечательно. Вот так, просто гуляла с интересным мужчиной, хоть и старше ее, наверное, вдвое, но в красивом парке гуляли, нравилось это.
        - Вот послушай, Антон, а они не обижаются на тебя за такие статьи? - спрашивала Аня. - Ты же такое пишешь про них, наверное, обидно им читать.
        - Напротив, благодарны мне.
        - Как это?
        - Всякая скандальная публикация приносит им солидные дивиденды. Больше скандала - больше интерес у публики, следовательно, больше проданных билетов. Что, в свою очередь, ведет к увеличению гонорара.
        - Ты хочешь сказать, они сами просят написать про них гадости всякие?
        - Иногда - да. Но это редко. Скорее, речь идет о неких правилах игры. Мы все понимаем их и работаем по ним, да и как иначе? Мы зависим друг от друга, в смысле шоу-бизнес и СМИ. Потому и трудимся... в одной упряжке. Бывают, конечно, всякие исключения.
        - Расскажи, - попросила Аня.
        Она с удовольствием пила джин-тоник, нет, молодец он, что купил две банки, и уже чувствовала себя вполне уверенно, держа под руку солидного журналиста. И хоть рядом ревело автомобильными двигателями самое знаменитое в стране шоссе, воздух в парке был свежим и ароматным. Ну прямо как в настоящем лесу у бабушки в деревне под Чебоксарами!
        - А кто тебя интересует?
        - Вообще-то мне нравится группа «Агата Кристи», классные ребята. Я была на их концерте в Чебоксарах.
        - Так ты из тех краев?
        - Ну да. А ты...
        Он усмехнулся, согласно кивнул, хотя непонятно было, с чем же соглашался?
        - Поскольку это первое наше свидание, расставим точки над i. Я разведен, живу один в собственной однокомнатной квартире, вполне приличной, и мне пока хватает. Могу поменять жилье на более просторное, но пока не вижу в этом надобности. Теперь твоя очередь.
        - Моя? - растерялась Аня. - А что я должна сказать?
        - Все про свою личную жизнь. Извини за назойливость, но я уже сказал про свою.
        - Да? Ладно... Я тут работаю. Парня у меня нет, хотя многие пытаются...
        - Ничего удивительного, ты ведь красивая девушка.
        Второй раз сегодня ей прямо в глаза говорили! И что за день такой, прямо сплошные комплименты!
        - Живу в скромном общежитии, работаю тихо-мирно... Всё.
        - Ну, не так уж тихо-мирно. Народ в окрестных домах заприметил тебя и зауважал. Знаешь, как они говорят? «Сбегаю к Ане за пивом». Или - «Зайди к Ане, купи хлеба!»
        - Правда? А зачем тогда ты спрашивал, как меня зовут?
        - Чтобы все было честно и по правилам, как и положено при знакомстве с известной девушкой.
        - Ой, да ну тебя! - Аня машинально допила джин-тоник, держала пустую банку в руке, не решаясь выбросить. Это ж будет некультурно. - Обещал рассказать... Рассказывай!
        - Хорошо. Однажды мы встретились в баре с Игорем Усмановым, есть такой исполнитель...
        - И его песни мне нравятся.
        - И я ему сказал: ты когда перестанешь воровать чужие мелодии?
        - Ой, а это правда? И что он... Обиделся?
        - Да нет. Просто спросил, когда я перестану чужие слова использовать в своих статьях.
        Аня довольно улыбалась, шагая по темным аллеям парка. Даже и не представляла себе, что будет чувствовать себя так хорошо!
        Не было печали, так черти накачали... Столько проб-лем появилось! Пятнадцать лучших программистов работали в офисе над новой версией «ФОБОСа-2», по двенадцать часов сидели за компьютерами. Потом плоды их деятельности переносились на лазерный диск, который сдавался охране. Данные на рабочих компьютерах стирались, программисты тщательно досматривались, чтобы никто не посмел унести домой часть своих разработок. Людям не нравился такой режим работы, привыкли жить беззаботно и безалаберно, как истинные программисты, но смирились, во-первых, большие деньги получали за свою работу. За месяц могли на поездку в Южную Африку заработать. А во-вторых, догадывались, что заказ секретный, за ним стоит Министерство обороны или ФСБ, ну, раз такое дело, готовы были потерпеть. А Вадим Гавриленко и Столбовский, получая каждый вечер пятнадцать дисков, трудились над сведением программы в единое целое.
        Владимир перевел десять миллионов на счет фирмы «Звезда», этими деньгами и расплачивался Борисов со своими сотрудниками. Немного скорректировал свое первоначальное предложение: ведущие сотрудники фирмы, Гавриленко, Столбовский и сам Борисов, получили по миллиону, семь оставили на реализацию проекта.
        Зачем ему нужно было это, Борисов и сам не очень понимал. Но решение свое менять не собирался. Наверное, дело в том, что фирма была спокойной и вполне успешной, работали, получали приличные гонорары, живи не хочу! Но надоело все это благолепие, скучно стало. А тут такое дело, иметь в своих руках программу, которая будет интересна абсолютно всем спецслужбам мира. Это уже приключение, опасное - да, но увлекательное. Он уже позвонил брату, попросил его немедленно прилететь в Москву для серьезного разговора. Владимир сказал, что подумает. Но по тону ясно было - прилетит.
        Одно дело - расслабленные разговоры в благостной Калифорнии, и совсем другое - конкретные дела после того, как он понял, что собой представляет будущая программа. Теперь предстоит совсем другой разговор, имел время поразмыслить над предложением брата.
        Гавриленко и Столбовский были явно недовольны его действиями, похоже, теперь только поняли, что значит иметь во главе фирмы филолога, который, не вникнув в суть дела, согласился на опасное предложение. Но пока помалкивали. Наверное, ждут, когда закончится работа над программой, испытают ее, а потом предъявят ультиматум. Честно говоря, Борисов так и не понял, в чем опасность программы и как она может вскрывать секретные коды компьютеров с конфиденциальной информацией и линии правительственной и военной связи. Решил, все поймет во время испытаний, а там видно будет. Продавать опасный для страны продукт американцам, даже родному брату, он не собирался, хотя помощники подозревали его в этом.
        В общем, обстановка в офисе потихоньку накалялась, но все ждали результата, исходя из которого и собирались действовать.
        За этими проблемами, напряжением и недомолвками не заметил Стас, как пролетела неделя. И лишь потом вспомнил, что обещал позвонить симпатичной девушке Сюзанне. Так увлекся организацией работы над новой программой, обеспечением режима секретности, да и другие продукты требовали непрерывного внимания, что ухайдакивался на службе, возвращался домой, в свою роскошную квартиру на Кутузовском проспекте, поздно вечером и ложился спать.
        Он позвонил Сюзанне вечером, извинился за долгое молчание, поинтересовался, хочет ли она встретиться со скромным сантехником?
        - И о чем так долго думал бедный сантехник? - с нескрываемым сарказмом поинтересовалась Сюзанна. - Каким пальцем нажимать кнопочки мобильника?
        По тону чувствовалось, девушка ждала его звонка и уже сердилась на своего самолетного знакомого за столь долгую нерешительность.
        - Сюзи, извини меня, но ты ведь понимаешь... Такая разница в социальном статусе...
        - Откуда сантехники знают про социальный статус?
        - Из «желтой прессы», конечно. Ну так что, мы встретимся? Сюзи, или ты не хочешь?
        - Ну, не знаю... - засомневалась Сюзанна.
        - Хорошо, я позвоню как-нибудь позже.
        - Нет! - решительно сказала девушка. - Опять будешь думать неделю? Давай встретимся прямо сегодня. В восемь я буду ждать тебя у клуба «Тайвань-ский гусь».
        Борисов усмехнулся. В этом клубе отдыхают небедные люди, и там его отлично знают. Нет, не годится.
        - Извини, Сюзи, я не бываю в этих клубах. Давай встретимся... какое метро тебе ближе?
        - Мы на метро поедем? - язвительно спросила Сюзанна. - А куда, не подскажешь?
        - Нет, я приеду на машине, а метро - это хороший маяк, не заблудимся. Потом поедем... Ну, что-нибудь придумаем.
        - Хорошо, в восемь я жду тебя у «Багратионов-ской», у выхода из последнего вагона от центра.
        - Или первого в центр? Отлично! До встречи, Сюзи!
        Борисов посмотрел на часы, понял, что успеет сгонять к родителям (они жили в элитном доме на «Кунцевской»), взять отцовскую «Оку» и поехать на свидание с Сюзанной. Все они жили в Западном округе и никуда оттуда переезжать не собирались. Поэтому из скромной квартиры на Можайском шоссе родителей переселил на
«Кунцевскую», а сам перебрался на Кутузовский. Борисов снял часы, бросил их в ящик стола. Слишком дорогие для бедного сантехника - швейцар-ский «Юпитер» за пять тысяч баксов. В том же ящике нашлись белорусские часы «Электроника» за семьсот пятьдесят рублей с браслетом, который Борисов и надел на правую руку, именно на правой он носил часы. Подумал, что надо бы и в квартиру на Можайке заглянуть, давно там не был, наверное, пыли до черта, надо хоть немного создать видимость обитаемой жилплощади, чтобы Сюзанна не сомневалась. Да и переодеться там в рыночные джинсы и футболку.
        Снова посмотрел на часы, теперь уже белорусские, которые, кстати, шли ничуть не хуже швейцарских, и пошел к двери своего кабинета в офисе на улице Кушнарева, неподалеку от Кутузовского. Чувствовал, что не совсем подготовил это свидание, как-то впопыхах, голова другим была занята, а встреча-то серьезная... Да мало ли у него других серьезных девчонок было? Да, Сюзанна очень красивая девушка, но... там видно будет.
        Глава 4
        Борисов все успел: и взять отцовскую «Оку», на которую у него была доверенность, и пробежаться с тряпкой по скромной двухкомнатной квартире на Можайке, и даже холодильник там кое-чем заполнить. Водка, сосиски, макароны, правда, макароны, килограммовая пачка, улеглись не в холодильнике, а в тумбочке, на нижней полке. Еще купил зелень, чтобы приправить сосиски, он их терпеть не мог, но не сомневался, что настоящие сантехники едят на ужин именно сосиски с макаронами. Индийский чай и сахар в квартире имелись, а печенье к чаю он тоже купил, две упаковки. Но на всякий случай купил бутылку джина «Гордонс» и бутылку тоника. Дорогой напиток, но мог сказать, что брат дал деньги. Да и сантехники - не такие уж бедные люди, в конце концов. Но это - если получится привезти Сюзанну в эту квартиру. Потом переоделся в черные джинсы, серую футболку и поехал на «Оке» встречаться с Сюзанной.
        Это была для него серьезная встреча. Если Сюзанна примет его такого, какой есть, можно надеяться, что найдет свою пару и наконец-то начнет семейную жизнь, настоящую. Ну а если она окажется обычной москов-ской стервой, то что ж... Позвонит знакомым проституткам, они утешат сегодня.
        Когда ехал на «Оке» к «Багратионовской», на часы не смотрел, успевал, точно знал. Поэтому вел машину небыстро, за что доставалось от ретивых коллег-водителей, но Борисов не обращал внимания на злые вы-крики. Вспоминал свою первую настоящую, страстную любовь, первую неудачную женитьбу.
        - Мила! Фирма работает! И она уже приносит прибыль! Это только начало!
        - Стасик, правда?
        - Мила!
        Он достал из «дипломата» две банковские упаковки стодолларовых купюр, разорвал одну упаковку, подбросил купюры вверх, Мила кружилась по комнатке, собирая их, а он разорвал и вторую упаковку и снова запустил в потолок пачку американских долларов. Наконец-то почувствовал себя человеком, фирма, в которую не очень-то верил, да уже ни во что не верил, вдруг принесла первую солидную прибыль.
        - Это мне, Стасик? - спросила Мила, подхватывая кружащиеся купюры.
        - Конечно, ты же у меня хозяйка, в нашей семье принято отдавать деньги жене. Но трать их с умом, Мила.
        - Конечно, Стасик!
        Потом была сумасшедшая сексуальная ночь. И оглушительный следующий вечер, когда он вернулся домой.
        - Стасик, посмотри, что я себе купила...
        Он смотрел на сапоги, костюмы, слушал про невероятные цены и тихо ужасался. А еще абонемент в фитнес-клуб на год, парикмахер на дом... Маникюр, педикюр, тоже на дому...
        - Мила, нам это в первую очередь нужно? Мы долж-ны купить квартиру, чтобы не досаждать родителям...
        - Ну ты же прилично зарабатываешь, Стас. Надо выходить на новый уровень жизни. Потом купим и квартиру, но сперва мы должны стать членами ночных клубов, я тебе скажу каких.
        - А если... у меня будут проблемы?
        - Нет, Стас, ну тогда ты полный идиот! Если не сможешь реализовать идею Володи, тогда ты просто никто, понял?
        Он тогда понял, что рядом с ним не жена, не верный друг, не спутница жизни. Мужчина должен зарабатывать деньги для своей женщины, это закон, но и женщина должна с умом тратить то, что зарабатывает ее мужчина. И случись у него проблемы, она должна поддержать, помочь... Мила и не думала об этом. Она хотела только тратить, все больше и больше. А он получал хорошую прибыль, но уже не разбрасывал деньги над головой жены, вообще не говорил о том, сколько заработал. И скоро услышал, что он жлоб, козел и вообще...
        Еще полгода он терпел Милу, все надеялся, что девушка одумается, вдруг поймет, что им хорошо было вдвоем, что вместе нужно решать, что купить, он готов был выполнить любую ее прихоть, но после семейного совета, а как же иначе? А так Мила хотела тратить деньги по своему усмотрению, быть «элитной» женщиной, ходить в дорогие клубы, даже если муж уставал на работе и не мог составить ей компанию. Те двадцать тысяч, разбросанных над ее головой, он отбирать не стал. Гнусное это дело. Но и радовать жену новыми суммами не собирался.
        А она вошла в раж, уже не могла жить без ночных клубов, дорогих покупок, парикмахеров... И все больше ненавидела мужа, который не спешил пополнять ее кошелек.
        Развод был сложным, пришлось дать Миле солидную сумму, чтобы не выносила «грязное белье» на всеобщее обозрение. А она хотела это сделать. И глазом не моргнув сделала бы. Но получив по ее понятиям (да и по его тогдашним - тоже) много денег, успокоилась. А он вздохнул с облегчением. Но на всю оставшуюся жизнь получил урок.
        Борисов остановил «Оку» за сто метров от станции метро, купил в киоске красную розу и пошел к станции. Сюзанну увидел сразу, в белых джинсах и синем топике она явно выделялась в толпе пассажиров, которые выходили из метро и стремились войти в него.
        - Привет, - сказал он, протягивая девушке розу. - Это тебе. Отлично выглядишь.
        - Привет, Стас... Ой, спасибо, очень красивая роза... Ну и куда ты меня повезешь?
        - К себе. Посмотришь, как я живу. Гарантирую, ничего, что ты не хочешь, - не будет.
        - Вот так сразу?.. - Сюзанна растерянно оглянулась, словно искала поддержки у кого-то из толпы.
        Может, кто-то и мог ее поддержать, красивая девушка, но Борисов об этом не думал.
        - Понимаешь, в рестораны я не привык ходить, ничего не понимаю... Просто посидим у меня, послушаем музыку. Не хочешь, да?
        - Я не знаю... - растерянно пробормотала Сюзанна. - Ты вот так сразу тащишь меня к себе... Ну, даже понятия не имею...
        И вправду не знала, что сказать. Она хотела... Убедиться, что он дурачится, увидеть «мерседес» с водителем, поехать в солидный ресторан, потом в ночной клуб, потанцевать там, а потом оказаться в приличной квартире с этим симпатичным парнем. . Он ей нравился, но вел себя как-то странно. Человек, летящий из Нью-Йорка в Москву, уверенный в себе парень с дорогими часами на руке. Да она же понимала, что он явно не сантехник, но почему-то играл в какую-то игру.
        - Ну так поедем?
        - А что там будет?
        - Да ничего особенного, я скромно живу. Посмотришь, что да как. Музыку послушаем.
        - Стас, кончай придуриваться! Ты кто? Я приперлась сюда, чтобы встретиться...
        - С сантехником, - напомнил Борисов.
        - Ты настаиваешь на этом?
        - Да. И по-прежнему приглашаю тебя в свою скромную квартиру. А ты хочешь встречаться только с лысыми магнатами от нефти и газа или крутыми качками от криминала?
        - Нет, ну мне интересно, конечно, с тобой... но...
        - Что?
        - Ты такой странный...
        Она хотела понять, что делать дальше, но мысли были суматошными, обрывочными. Если он и вправду сантехник, то зачем ей... А если скрывает, чем занимается, нельзя к нему ехать, опасно... И в то же время не верится, что этот вежливый, обаятельный парень с мечтательными серыми глазами - сантехник или того хуже... Чисто женская интуиция подсказывала ей, он вполне обеспеченный, порядочный человек. А в то же время... где она была, эта интуиция женская, когда девушки попадали в лапы маньяка или пьяного дурака?
        - Сюзи, девушка всегда опасается за свою честь, если мужчина попадется не совсем адекватный, но и мужчина опасается за свою честь, если девушка думает не о нем, а о чем-то другом...
        - О чем, например?
        - Да мало ли... О новом статусе, славе, жизненном уровне, - с улыбкой сказал Борисов. - Я не говорю о всяких криминальных делах, но их достаточно.
        - Я тоже не говорю о всяких там...
        - Мы же воспитанные люди, верно?
        - Интересно, какой статус может приобрести женщина, встречаясь с сантехником? - с ехидством спросила Сюзанна. - Тем более вполне обеспеченная и самодостаточная?
        - Проблема в том, как она отреагирует, когда поймет, что встречается именно с сантехником. Я тебя приглашаю к себе потому, что хочу показать, как я живу. Чтобы все было ясно и ты могла сама решить, нужно ли встречаться с этим человеком или нет. Но понимаю, ты не веришь мне... Не смею настаивать.
        Времени для раздумий не оставалось. Если откажется - он исчезнет из ее жизни. А ведь ждала всю неделю звонка, злилась, что молчит...
        - Ну ладно, поехали. Но учти, никакого секса, я просто хочу поговорить с тобой.
        Борисов только руками развел.
        - Спасибо за доверие. Я скажу тебе адрес, позвони, кому хочешь, скажи, будешь именно там. Это гарантия того...
        Опередил! Она сама хотела вначале спросить адрес, сообщить его охраннику в салоне, а уж потом поехать... Теперь не хочет!
        - Я дура, что ли? Звонить и сообщать... Поехали.
        Сюзанна с тяжелым вздохом села на переднее пассажирское сиденье «Оки», сильно сожалея, что отважилась на это приключение. Но что ж теперь поделаешь? Решилась, отказываться поздно. И все же она не верила, что этот парень сантехник и ездит по Москве на задрипанной «Оке». Ну не тот он человек, это видно по взгляду, по голосу, по его поведению! Решилась потому, что уверена была - он не тот, за кого себя выдает. И надеялась разоблачить его. Сменил часы на какую-то дешевку и думает, что она поверит ему?
        - У тебя другие часы, - сказала Сюзанна, когда «Ока» поехала в сторону Можайского шоссе. - Что, вкус изменился?
        - Я те купил в Нью-Йорке, за десять долларов. Сказали, что настоящая швейцарская фирма, будут идти... Они шли ровно до Москвы, а потом остановились. Ни туда ни сюда, пришлось надеть свои, настоящие. Хоть и не швейцарские, но идут обалденно, - с улыбкой объяснил Борисов.
        Даже американцы так часто не улыбались в разговоре. Ну прямо невероятно воспитанный сантехник!
        - Я тебе не верю, Стас... - упрямо сказала Сюзанна.
        Она вообще ничего не понимала. Симпатичный парень, нравится ей, потому и едет с ним... в какой-то задрипанной «Оке», никогда прежде не ездила в такой машине и не думала, что это может случиться. Но ведь он придуряется! Или нет?..
        Ехали недолго, минут пятнадцать, машина остановилась во дворе девятиэтажного панельного дома, Борисов вышел, обошел «Оку», открыл дверцу, подал руку, помогая Сюзанне выбраться из тесной клетушки на колесах.
        Большого ума не требовалось, чтобы оценить дом - убогое советское строение тридцатилетней давности. Но ведь и в таких домах, случается, живут вполне обеспеченные люди. Борисов взял девушку под руку, повел в подъезд. Лифт вызывать он не стал, объяснил, что на третий этаж проще - по лестнице.
        - Ты один живешь там? Снимаешь? - спросила Сюзанна, с опаской поглядывая на грязные, разрисованные неприличными надписями зеленые стены лестничной клетки.
        - Это моя родная квартира, двухкомнатная. Родители получили ее, когда я еще в школу не ходил. Живу теперь один.
        - А родители?
        - В Америке. Старший брат, компьютерный гений, перевез их туда, в Калифорнию, - глазом не моргнув соврал Борисов.
        Они поднялись на третий этаж, он открыл замки стальной двери, толкнул ее ладонью, посторонился, жестом предлагая гостье войти. Она шагнула за порог, огляделась и... как будто в прошлое попала. Тесная прихожая, кусок ковровой дорожки, сильно вытертый, вешалка на стене. Наверное, и кухонька тесная, метров пять с чем-то, и комнаты смежные... Лет двадцать назад она и сама жила с родителями в такой же квартире, с такой же мебелью и ковровыми ковриками на линолеуме. Тогда родители еще не были знаменитыми и даже не мечтали об ангажементе в Бродвейском театре, пели в Театре оперетты. Но с тех пор многое изменилось, она успела привыкнуть к другой жизни и сейчас, в свои двадцать пять, была довольно-таки успешной бизнес-леди.
        Борисов открыл дверь в комнату, пригласил Сюзанну войти. Она вошла и рассмеялась: ну точно такая мебель была в их квартире!
        - И что тут смешного? - спросил Борисов.
        - А то... Исторический музей! Я сто лет назад жила в такой же квартире. И стенка была такая же, и диван, и телевизор «Рекорд»... И видик «ВМ-12»...
        - Я просто ничего не хочу менять. Привык, это мой дом, он пахнет моим детством. Хочешь перекусить? Могу предложить сосиски с макаронами. Чай. По рюмке водки...
        - Чашку чаю, пожалуйста, - сказала Сюзанна, присаживаясь на диван, который подозрительно за-скрипел под ней.
        Борисов ушел на кухню, Сюзанна вскочила с дивана, подошла к окну, отодвинула штору, провела пальцем по подоконнику. Палец был в пыли. Она не сомневалась в этом. И уже точно не верила, что Стас живет здесь и работает сантехником. Даже сантехники протирают пыль на подоконниках и уже давно заменили старые совет-ские телевизоры на импортные, они теперь стоят всего ничего. Заменили хотя бы из лени, ведь у «Рекорда» не было пульта управления, чтобы переключить каналы, нужно вставать с дивана. Да и программ у советского телевизора было всего шесть, а каналов в Москве - больше пятнадцати. Для человека, летающего в Америку, купить новый телевизор, современный DVD - раз плюнуть. Да и вообще, женщине несложно понять, что в этой квартире не живут, лишь иногда ночуют. И значит... он точно не тот, за кого себя выдает.
        Да к тому же - сосиски с макаронами!.. Сюзанна усмехнулась. Настоящий сантехник из кожи бы вылез, а устроил стол для солидной девушки самый невероятный. Осетрина, икра... Потратил бы тысячу рублей на рынке, двести граммов икры, триста осетрины, знала от сотрудниц что почем на том же Багратионовском рынке. А Стас наивно предлагает сосиски! Интересно, часто ли он сам их ест? Наверное, только тогда, когда приводит в эту квартиру наивных дамочек.
        Она снова сидела на диване, когда открылась дверь, вошел Борисов с подносом в руках. На подносе стояли чайник, фарфоровые чашки родом из детства, в хрустальной вазочке - печенье из настоящего. Он поставил поднос рядом с ней на диван, с улыбкой предложил взять чашку.
        - Хочешь, поставлю музыку? - спросил Борисов. - Правда, новомодных групп у меня нет, не люблю попсу, но есть пластинки «Битлз», «Роллинг Стоунз», «Баккара», Аманда Лир...
        Ну да, еще один монстр из прошлого - стереопроигрыватель «Вега-106» с колонками на мебельной стенке. Нет, нужно разобраться с этим Стасом, кто он на самом деле, а потом уже и думать, стоит ли с ним встречаться или нет.
        Она согласно кивнула, встала с дивана, подошла к двери, сунула руку в сумочку.
        - Стас, извини, я должна уехать домой, подумать...
        - А в сумочке газовый баллончик, да? Как хочешь, Сюзи.
        Он поднял руки кверху, показывая свои пустые ладони. Она задом распахнула дверь, вышла в прихожую, глядя на дверь в комнату, левой рукой отперла два замка на входной двери, выскочила на лестничную площадку, резко захлопнув входную дверь, и замерла, прислушиваясь к шагам в квартире. Стас не пытался ее преследовать, помешать уйти, он просто защелкнул замки на двери.
        Сюзанна могла бежать на Можайку и ловить машину, чтобы добраться домой, но что-то не хотелось. Он понял, что у нее в сумке газовый баллончик. Он принес чай, печенье... И - ни слова плохого, ни жеста оскорбительного она не слышала и не видела, да, честно говоря, и не ожидала увидеть.
        Она прислонилась спиной к стенке, задумалась. И вдруг вспомнились его слова о том, что женщины могут хотеть что-то другое, славы, денег... Обижен? Обжегся и теперь проверяет? Очень даже похоже. Но если проверяет, значит, хочет убедиться... Можно было обидеться, ее, солидную девушку, - проверяет?! Но ведь он тоже ничего о ней не знал. И теперь точно никогда не позвонит ей.
        Сюзанна оторвала свою спину от зеленой стены, решительно нажала кнопку звонка. Потом еще, и еще раз. Дверь распахнулась, насколько позволяла длина цепочки.
        - Ты боишься меня? - с удивлением спросила Сюзанна.
        - Да мало ли... Может, за тобой целая банда стоит, - с улыбкой ответил Борисов.
        Он даже теперь улыбался!
        - Дай мне номер своего мобильника. Я сама тебе позвоню.
        Она достала из сумочки блокнотик, авторучку, приготовилась записывать.
        - Пожалуйста. Восемь, девятьсот три...
        Она старательно записывала, но потом взглянула в его красивые серые глаза, торопливо сунула блокнотик и авторучку в сумочку.
        - Открой, Стас.
        Он снял цепочку, распахнул дверь. Сюзанна вбежала в прихожую, бросила сумочку на пол, порывисто обняла Борисова. Они целовались минуты две, а потом Сюзанна сказала:
        - Я посмотрела, как живет скромный сантехник. Давай выпьем по рюмке водки, а потом пойдем погуляем?
        - Хорошо, - согласился Борисов. - Правда, мне понравилось целоваться с тобой, вот я и подумал...
        - Не рановато ли? А ухаживать за девушкой, цветы охапками дарить?
        - Как наши миллионеры? Они киосками дарят, интересно, что с этими цветами потом девушки делают?
        - Да не важно, главное, они всю жизнь помнят об этом.
        - А что лучше: жить или помнить о былой жизни?
        - Ты демагог, Стас. Ну так угостишь девушку или нет? Правда, я предпочитаю джин с тоником, но... Все так необычно сегодня...
        Борисов галантным жестом пригласил Сюзанну на кухню, даже стул отодвинул, чтобы она села. Потом открыл холодильник, достал запотевшую бутылку водки, подумал и сунул ее обратно в холодильник. Сюзанна не успела удивиться странному решению, потому что в следующее мгновение Борисов достал бутылку джина «Гордонс» и пластиковую емкость с тоником.
        - Сантехники тоже предпочитают джин? - язвительно поинтересовалась она.
        - Желание дамы для настоящего сантехника - закон, - с дурашливым пафосом сказал Борисов. - Купил в аэропорту на всякий случай, ну вот и пригодился джин.
        - Ты сам прямо как джинн.
        - Спасибо за комплимент, Сюзи.
        - Дурацкое имя, да? Родители придумали, они же артисты, выпендрились...
        - Очень красивое имя.
        Он достал из шкафа два высоких стакана, помыл их, вытер чистым полотенцем. Вообще на крохотной кухне было чисто, опять Сюзанне стало казаться, что она вернулась в детство. Почти такая же мебель, какая была на кухне в ее давней квартире, никаких микроволновок, кофемашин, электрочайников и прочих современных бытовых приборов. Обычная газовая плита, обычная мойка, старая кофемолка... Да все здесь было симпатичным, уютным. Между тем Борисов плеснул в стаканы джин, добавил тоник, лед, по кружку лимона повесил на край стаканов, все это получилось у него легко, привычно, словно барменом работал. Правда, встряхивал стаканы, прикрыв их ладонью, но ладони его были чистыми, недавно же мыл стаканы.
        - Отлично, - сказала Сюзанна, принимая бокал. - Я предлагаю - за знакомство. Не возражаешь?
        - Как можно? Могу только уточнить - за углубленное знакомство, потому что мы уже знакомы. Помнишь, как-то раз в самолете...
        И снова она почувствовала артистичную иронию в голосе, абсолютную уверенность в себе. Не все ее бывшие мужчины умели так говорить, одни были артистичны, другие чересчур уверены в себе, третьи глупо льстили... А он выглядел вполне естественно.
        - Я нагло попросила: дай глотнуть виски, да?
        - А я не отказал девушке.
        - Ты интересный демагог, Стас...
        Они чокнулись, отпили по глотку ароматного напитка. Сюзанна о многом хотела спросить мнимого сантехника, уже не сомневалась, что он мнимый. Но сдерживала себя. Джин-тоник был отличным, вопросы задаст позже, когда попытается узнать об этом парне побольше. А сейчас она пыталась решить, стоит ли идти гулять вдвоем или остаться? Приятный напиток расслаблял, раскрепощал, и хотелось уже второго...
        Глава 5

«Темные аллеи», - думала Аня, шагая по Суворовскому парку и держа Антона под руку. Где-то она слышала это словосочетание, где именно, не помнила, но похоже. В парке были и освещенные, асфальтированные аллеи, но они шли по темным тропинкам, под ногами шуршали камешки, приходилось спотыкаться о сухие ветки и камни, но идти было приятно. Антон не просто подставил свой локоть, чтобы она держалась за него, а уже обнимал ее и целовал, сперва в щечку, а потом и в губы, все настойчивее... И лапать пробовал, но Аня решительно пресекала его попытки коснуться ее груди или чего другого.
        Они уже третий день гуляли вместе по парку, пили всякие напитки из банок, разговаривали. Ей очень нравилось - в парке воздух чистый, свежий, после ларька ну прямо настоящее удовольствие, а сколько интересных историй о наших звездах услышала она!
        Только вот... Очень уж он возбуждался вчера и сегодня, прямо хотел ее. А она не собиралась так просто сдаваться. Еще чего! Он мужчина серьезный, интересный, очень культурный, но им же только позволь, потом станут думать, что так и должно быть.
        Антон выбросил смятую алюминиевую банку в кусты, мусорных урн тут не было, нести ее в руках он не собирался, ибо руки были нужны ему для другого. Антон встал на колени, обнял Аню за ягодицы, прямо-таки стиснул пальцами ее задницу, прижался губами к голому животу.
        Аня отстранилась, с улыбкой посмотрела на спутника:
        - Антон, что все это значит?
        - Ты очень красивая девушка, Анюта.
        - Ну и что?
        - Ань, с красивой девушкой хочется быть ближе... Совсем близко, понимаешь?
        - То есть ты хочешь со мной переспать? - прямо спросила Аня.
        - Разумеется. А что в этом плохого? Есть, конечно, мужчины, которые могут только разговаривать с девушками, у меня много таких знакомых... из шоу-бизнеса. Но я же нормальный. Мы могли бы прекрасно провести ночь, у меня хоть и небольшая, однокомнатная квартира, но вполне ничего. Тут есть и побочные плюсы, тебе не нужно будет возвращаться в общежитие, а утром снова ехать на работу.
        - И многие вот так сразу соглашались?
        Антон встал на ноги, Аня взяла его под руку, и они пошли по темной аллее Суворовского парка.
        - Ань, у меня было две жены, - с тяжелым вздохом сказал Антон, - я слишком много потерял при разводе. Детям помогаю, но... Снова жениться пока не готов, честно тебе признаюсь. Но ведь можно жить просто так. Для тебя это неприемлемо?
        Аня не знала, что сказать на это. Серьезный разговор у них получался. С одной стороны, не хотелось терять такого приятного и интересного друга, а с другой - не хотелось того, что ему хотелось. Вот так.
        - Ты не готов, я тоже не готова, - сказала она. - Давай не будем про это.
        - Почему? Я так противен тебе?
        - Нет.
        - У меня дома есть замечательные записи наших звезд, когда они поют не под
«фанеру», послушаешь - удивишься, это очень интересно.
        - А ты станешь приставать ко мне?
        - Что же тут плохого? Вот когда к девушке не пристают, это означает, либо она не интересует мужчину, либо он...
        - Нет, Антон, давай останемся просто друзьями.
        - Ань, да ведь это нужно не только мужчине, но и женщине тоже. Это же прекрасно! Мы будем слушать интересную музыку, у меня есть бутылка коньяку...
        - А пиво?
        - Я сегодня работать не смогу в любом случае.
        Аня ничего не сказала в ответ, но когда они сделали большой круг по темным аллеям парка и вернулись к метро, решительно отказалась идти к Антону.
        - Мне очень хорошо с тобой, Антон, вот так, гулять и разговаривать. А больше я пока не могу...
        - Ань, через неделю будет презентация нового альбома певца Примуса, я приглашен на фуршет, приедут и многие наши знаменитости, хочешь пойти?
        - Ой, с удовольствием! А как ты меня туда проведешь?
        - Да очень просто. Примус прислал приглашение на два лица. Он только раскручивается, ему важно угодить мне, чтобы писал о нем... Вторым лицом и будешь ты. Хочешь?
        - Да, конечно.
        - Решено. Мероприятие намечается в восемь, придется тебе пораньше закрыть ларек. Это возможно?
        - Да просто закрою, и все.
        - Ну вот и ладненько. А завтра вечером, как всегда?
        - Как всегда.
        Антон нежно поцеловал ее в губы, такой приятный поцелуй получился, прямо-таки сладкий, что захотелось еще, но Антон уже отстранился.
        - Не сразу усну, - сказал он. - Придется коньяку выпить. Но я надеюсь... Тебе не страшно ехать в общежитие?
        - А чего тут страшного? Я уже привыкла поздно возвращаться, нормально.
        - Ну что ж... пусть будет так...
        Он проводил ее до двери метро, помахал на прощание и пошел домой.
        Аня ехала в метро, размышляя о своих чувствах и сегодняшнем разговоре с Антоном. Да, нравилось целоваться с ним, особенно последний поцелуй был приятным... Когда ее живот целовал - тоже приятно. Но это же не значит, что она должна вот так взять и отдаться ему... Или значит? Многие девчонки, которых она знала, имели в Москве любовников, даже таких, которые женатые. Но она не могла решиться, ну вот не могла, и все. Казалось, для того чтобы отдаться мужчине, она должна влюбиться в него. С Антоном было хорошо, интересно, приятно, да влюбленности она не чувствовала.
        Наверное, пора было как-то перешагнуть через то, чему учили родители, что и сама считала правильным. Ну и что с того, что будет жить с мужчиной, которого не любит, но он же ей нравится? С ним приятно разговаривать, гулять в парке... Но спать в одной постели... Не хотелось.
        От метро еще нужно было ехать на автобусе, долго ждала, приехала в квартиру поздно, уже за полночь было. Но в тесной квартире еще не все спали, хотя завт-ра утром девчонкам на работу нужно было ехать. На кухне за бутылкой водки сидели захмелевшие Зина и Таня.
        - Анюта! - сказала Таня. - Ты тоже загуляла? Садись, нальем, расскажи с кем? Как мужик, не оплошал?
        - Пить не буду, - решительно сказала Аня. - Мужик нормальный, только мы с ним просто встречаемся.
        - А чего так? - поинтересовалась Зина. - Совсем плохонький, или как?
        - Нормальный, между прочим, знаменитый журналист, про шоу-бизнес пишет. Через неделю пригласил меня на презентацию альбома какого-то Примуса. Ну, не знаю... Может, и пойду. Я песен этого Примуса ни разу и не слышала.
        - Ой, да его на всех радиостанциях сейчас крутят, - сказала Таня. - Дерьмо, чего-то из себя строит... Но презентация - это круто. Ты, главное, сразу к столу, а то они, эти уроды знаменитые, все сжирают мигом. Я читала про такие презентации. Полный отпад!
        - Такому мужику надо дать, - авторитетно за-явила Зина. - А то перестанет приглашать.
        - Да ну вас... Алка спит уже?
        - Нету Алки, - сказала Зина.
        - Как это нету? А куда она подевалась?
        - В отпуске, - снисходительно усмехнулась Таня. - В Турции отдыхает.
        - С Амиром? - догадалась Аня. - Вот дура, а! Он же мне предлагал...
        - Это ты дура, балдела бы сейчас в классном отеле, - сказала Таня. - А теперь парься в своем ларьке.
        - Да пошли вы! - разозлилась Аня и вышла из кухни.
        Всё, спать. В комнате было душно, воняло потом... Укладываясь на жестком матрасе, вспомнила ароматный воздух Суворовского парка, как там легко дышалось!

* * *
        Сюзанна встретилась в ресторане «У Митрофана» со своей давней подругой Аленой, бывшей чемпионкой Европы по синхронному плаванию в группе, а ныне женой вполне успешного бизнесмена, одного из руководителей компании сотовой связи. Алена была истинной светской львицей, многое знала, о чем не пишут в «желтой прессе», и Сюзанна надеялась, что подруга что-то может рассказать о таинственном сантехнике, который вовсе не сантехник. Парень умный, интеллигент-ный, летает в Америку, не в безвоздушном же пространстве он живет? Если, конечно, чего-то собой представляет.
        На ужин дамы заказали свиные ребрышки на гриле, салат из авокадо, пили аргентинское вино. Алена начала с расспросов о поездке в Америку.
        - Да нормально, поют в мюзикле на Бродвее, я была, смотрела, но, честно говоря, эти мюзиклы - не мое.
        - Скажи, пусть возвращаются в Театр оперетты, - усмехнулась Алена, стройная крашеная блондинка с несколько резкими чертами лица и карими глазами.
        - Они там не всегда играют главные роли, но получают столько, что могут отдыхать на Барбадосе и снимать квартиру напротив Центрального парка.
        - И ездить на хороших машинах? - уточнила Алена.
        - Это само собой разумеется. Слушай, Ален, меня заинтересовал один мужчина, не поможешь с информацией?
        - Да ради Бога, если чего-то знаю.
        Алена с удовольствием обгладывала свиные ребрышки, запивала вином, а у Сюзанны аппетит пропал, есть совсем не хотелось, да и пить тоже. Все пыталась понять, кто же он на самом деле, этот Стас?
        - Видишь ли, я познакомилась в самолете с классным мужиком, вчера встретились... Он еще в самолете сказал, что работает сантехником...
        - Ну ты даешь, подруга! - усмехнулась Алена. - В Москве до черта сантехников, и я про них ничего не знаю и знать не хочу, если честно.
        - Нет, погоди, Алена. Я убеждена, что он не сантехник, просто придуривается. Привез меня в древнюю квартиру, убогая, но я чувствую...
        - Дала?
        - Это не важно.
        - Ну и не бери дурного в голову. Пусть и дальше ремонтирует унитазы.
        - Нет, ты послушай. Он явно не тот, за кого себя выдает. Ален, я на тебя надеюсь, помоги. Зовут Стас.
        Сюзанна невесело усмехнулась, вспомнила минувшую ночь. Она так и не решилась пойти гулять. Джин с тоником разносил по телу приятную истому, выпила бокал, он снова наполнился. Говорили о современных писателях, актерах, о театре, вполне интересный разговор получился. Потом подумала - ну куда идти, если так хорошо им вдвоем? Она женщина современная, не закомплексованная, решила остаться. И не пожалела об этом, ночь была обалденной, а утром она уехала на такси с непреодолимым желанием выяснить все, что можно, об этом Стасе. Он явно не сантехник, но кто же тогда? Стоит ли ей и дальше встречаться с ним? Уж если он предпочитает жить в древней квартире, то это не для нее. Но не верилось, что он там живет.
        - Стас? Сантехник? - переспросила Алена, она так эротично обсасывала очередную свиную косточку, что мужские взгляды так и липли к двум дамам. - Слушай, я что-то такое припоминаю. Стас, да?
        - Именно.
        - Ну точно, слышала. Кажется, Настя рассказывала... Или Ксюша? Ну и как он?
        - А что тебе рассказывали?
        - Значит, так... - начала вспоминать Алена, сосредоточенно наморщив лоб. - Я слышала... Было такое дело, познакомилась девушка с приличным мужиком, ну, с виду приличным, поехала к нему в гости и обалдела, когда увидела эту развалюху. А он потом сказал, что работает сантехником...
        - Ну и что у нее было? - с интересом спросила Сюзанна.
        - Да ничего, она развернулась и рванула оттуда. Точно помню, боялась, что маньяком окажется. Но он ничего, просто закрыл дверь, и все дела.
        Сюзанна усмехнулась. Вспомнила, как сама выскочила из квартиры, тоже опасалась, что Стас погонится за ней.
        - Так он, значит, прикалывается так? Или жену себе ищет настоящую, которая за ним - в тундру? Ладно, постараюсь узнать что-то конкретное. Мы, бабы, должны помогать друг дружке. И будем.
        - Ты себя бабой считаешь? - спросила Сюзанна.
        Алена выпила вина, аккуратно промокнула губы салфеткой.
        - Выскочишь замуж, поймешь, что это - нормально. Если, понятное дело, нормально выскочишь, а не за какого-то странного сантехника. Кстати, только теперь врубилась... В каком самолете ты познакомилась с ним? Когда из Штатов летела, что ли?
        - Ну да.
        - Ни фига себе, сантехники у нас! Ну точно, странный тип. А чё он там делал?
        - К брату летал, тот в Кремниевой долине работает, программист. И родители его там живут. А он в Москве остался, в старой родительской квартире.
        - Ну, не знаю... Может, мне про другого прикольщика рассказывали? Ладно, завтра перезвоню тебе, если что-то узнаю. Но ты вот говорила с ним, я думаю, даже осталась на ночь, и как?
        - Нормальный мужик, вполне адекватный, очень вежливый, умный, с ним интересно разговаривать. Ты бы видела, как он смешивает джин-тоник! Как будто всю жизнь занимался этим. Да и вообще...
        - Будем разоблачать вежливого нахала! - решительно заявила Алена. - Сантехником он прикидывается! Слушай, а может, и вправду работает сантехником? В какой-то крупной фирме, прилично получает, а бедная квартира... Бзик такой у него, а?
        Сюзанна отрицательно покачала головой. Тоже глотнула вина, вспомнила, что ее больше всего заинтриговало в этой квартире. Он там не живет - это раз. Бытовая техника старая - это два, ничего нового, даже телевизор еще советский. Умный, интеллигентный мужчина, пусть он даже и сантехник, купил бы себе компьютер, DVD, чтобы фильмы смотреть, музыку слушать. И телевизор, хоть простенький, сингапурский, к старому «Рекорду» DVD-плейер не подключишь! Все это вместе стоит значительно дешевле билета в Америку. Но если в квартире никто не живет, тогда и техника современная там ни к чему.
        Он точно не сантехник. Еще вспомнила, как обиделся на пиццу жены брата, сказал, что сам бы организовал... Икорку, осетринку в числе прочего. Не каждый сантехник может себе это позволить. А ей с вежливой улыбкой предлагал какие-то дурацкие сосиски! Нахал!
        - Ты меня жутко заинтриговала, Сюзанка, - сказала Алена. - Даже самой интересно стало. Нет, первый раз я слышала про это, подумала - ну и дура, чего поперлась к какому-то сантехнику? Но теперь уже хочу посмотреть на него.
        - Хватит о нем, - сказала Сюзанна. - Расскажи, как сама живешь?
        - Да у меня все жутко скучно и однообразно. Муж детей хочет, а я пока не созрела для этого. Злится. Но деньги отстегивает. От него большего и не требуется. Так и живем... Это у тебя сплошные приключения, вежливый маньяк в роли сантехника...
        - Он не маньяк, Алена, - сказала Сюзанна.
        - Уже поняла, - ответила Алена.
        Глава 6
        Последние две недели Борисов приезжал в свой офис в плохом настроении. Прежде летел на службу, как на праздник. Новые проекты, новые программы, контракты, и - деньги, деньги, себя обеспечил, родителям помогает, живут старики очень даже хорошо, за границей часто бывают, путешествуют. Все отлично получается, живи и радуйся. И все сотрудники, которые работали в офисе, думали примерно так же. Но последняя разработка фирмы, программа «ФОБОС-2», разрушила устоявшийся оптимизм. Режим жесткой секретности, подозрительность и недоверие уже привели к тому, что трое сотрудников уволились, остальные же стали смотреть на коллег с подозрением, ведь за разглашение корпоративной тайны предусматривались огромные штрафы. А вдруг тот, с кем утром поздоровался, с кем не раз выпивал на вечеринках и даже в гостях у кого бывал, захочет продублировать свою работу дома, а потом продать? А могли ведь сговориться двое-трое и прояснить суть новой программы. Никому не хотелось работать втемную.
        Это чувствовал Борисов, приезжая в офис. В глубине души уже не раз пожалел, что согласился на предложение брата, ждал его в гости со дня на день, но все же решил доделать программу. Хотел посмотреть, что же получится на самом деле. Так ли она страшна, или опасения коллег сильно преувеличены?
        Он увеличил интенсивность работы, теперь уже тридцать программистов работали в две смены по двенадцать часов. Пятнадцать днем, пятнадцать ночью. Гавриленко и Столбовский с утра до позднего вечера трудились над сведением программы. Но внутренний климат в офисе был безнадежно испорчен.
        Да и в личной жизни Борисова не все было безоблачно. Уже три раза встречался в старой квартире с Сюзанной, все было замечательно, но... Что-то не то. Уже чувствовал неловкость, обманывая симпатичную девушку. Надо было рассказать ей честно, кто он есть, привезти на «мерседесе» в свою настоящую квартиру, а не разыгрывать дурацкий спектакль, но... Непонятно, как она отнесется к этому, и непонятно, нужно ли ему это или нет. Ночью, в постели, все было замечательно, Сюзанна девушка из высшего общества, воспитанная, вполне самостоятельная и обеспеченная, он это выяснил досконально. А нужна ли ему такая жена? Он не знал.
        Два успешных бизнесмена связывают свои судьбы, живут вместе, такое бывает. Но...
«два медведя в одной берлоге не живут», эту поговорку он слышал с детства, отец любил повторять. Да и особой любви к Сюзанне он не испытывал. Просто приятно было встречаться с умной, симпатичной девушкой. А она зачем встречалась с ним? Ведь явно эта квартира не для нее, и ездить на «Оке» считает позором, но ездит и в квартире бывает!
        Странная ситуация, а что-то менять кардинально не хочется, к тому же и проблемы в фирме.
        Борисов вошел в офис, поднялся на второй этаж, вначале зашел в кабинет Гавриленко.
        - Привет, Вадим, как дела?
        - Привет... Пашу, как негр на водокачке, но уже кое-что получается. Стас, нам нужно отказаться от этого дела. Когда Володя прилетает?
        - Завтра или послезавтра, позвонит. У него тоже там дел по горло. А что у тебя за сомнения насчет «ФОБОСа»?
        - Эту программу нельзя выпускать из страны. За это если не посадят, то убьют. Слушай, я готов вернуть Володе «лимон» и свернуть эту работу. Будем делать игры, полезные программы. Как прежде. Это опасная штука, Стас, я тебе точно говорю.
        - Когда будет версия?
        - Более-менее похожая на продукт не раньше чем через неделю. Народ пашет до умопомрачения, кое-что вырисовывается. Но демоверсию уже скоро можно будет сварганить. Ты поговори с Володей, вернем аванс, это лучший выход.
        - А последствия просчитал, Вадик? Если Володя обидится на нас, что делать будем?
        - На внутренний рынок работать.
        - Это совсем другие бабки.
        - Я лично готов к этому. Мы неплохо зарабатывали, ресурс у каждого имеется.
        - Уверен, что нас не накроют конкуренты? Внутри и без нас тесновато уже. А через Америку мы имеем выход на весь мир. Со знаком американского качества. Это же - как делать фильмы у нас в Москве и продавать по всему миру под маркой Голливуда! Чувствуешь разницу?
        - А ты нары не чувствуешь? Или «макар» над ухом?
        Борисов тяжело вздохнул, пожал плечами. Он филолог, не совсем понимает, что они там делают, хотя и старался, учился. Но постигнуть сложный мир программирования так и не смог до конца. Верил Вадиму: если тот считал, что программа опасна для фирмы, значит, так оно и есть. Но пока она у него и никто не знает о ней, он имеет время для принятия окончательного решения. Пусть сделают, покажут, а он сам решит, что с ней делать.
        - Я все понял. Пока программа под нашим контролем, никакие нары нам не грозят. Работаем. Прилетит Володя, поговорю всерьез. Обещаю, не отдадим ее Америке.
        - И без твоего обещания не отдадим, - мрачно сказал Гавриленко. - Ты с Володей финансовые проб-лемы реши. Да и вообще... Не только мы от него зависим, он от нас тоже. Договорись с братом, а то все тут рухнет к едрене-фене!
        - Понял, - сказал Борисов и пошел в свой кабинет.
        Там сел за массивный стол, откинулся на спинку кресла, задумался. Все против этой сделки! Да и сам он понимает, что дело опасное. Но нужно довести его до конца, а потом и думать.
        Звонок мобильника вывел его из состояния глубокой задумчивости.
        - Да? - сказал он.
        - Привет, Стас. Встретимся сегодня?
        - Конечно, Сюзи... Я тебя буду ждать...
        - Не надо, сама доберусь на такси. Ездить на твоей «Оке» - себе дороже.
        - Да перестань, Сюзи, отличная машина, удобная, везде проскочить может.
        - Только ноги вытянуть в ней не могу.
        - Это потому, что ноги у тебя невероятно длинные и красивые. Я встречу у
«Багратионовской». В восемь. Договорились?
        - Ты льстец, Стас! Ну хорошо. Я буду в половине восьмого, как всегда. Много унитазов починил?
        - Я после работы тщательно мою руки специальным мылом. Встретимся - убедишься.
        Борисов выключил мобильник, тяжело вздохнул. Понравилось девушке приезжать в убогую квартирку сантехника. Почему? Она же девушка из другого мира, вот этого, его мира, а стремится в другой, совсем чужой для нее, непонятный. Но ведь стремится! Зачем? И прекратил бы эти свидания, ну он же не совсем урод, чтобы обманывать девушку, которой явно нравится, да ситуация такая, что эта девушка - просто отдушина, единственное светлое пятно в его жизни сейчас.

«Луч света в темном царстве...» Борисов мрачно усмехнулся. До восьми вечера было еще далеко, но делать в офисе было нечего. По всем другим работам Гавриленко и Столбовский разберутся. Подпишут, утвердят, потом доложат ему. Он им доверяет. Вот и пусть трудятся, а он поедет домой. Нужно взять у родителей «Оку», придумать что-то на ужин, не все же время кормить Сюзанну сосисками. Даже самый запойный сантехник и тот иногда ест помимо сосисок что-то другое.
        Об этом и стоит поразмыслить. Борисов встал из-за стола и пошел к двери. В последние дни он работал в офисе не больше часа. Так получалось...
        Решение бытовых проблем увлекло Борисова. Он решил устроить праздничный ужин, а то и самому уже неловко стало: девушка симпатичная, да и он, похоже, нравится ей, но приходится врать, кормить какими-то сосисками, которые сам терпеть не может. Да и вообще, коли она приезжает к нему в эту квартиру, глупо совсем уж придуряться.
        Он купил свиную вырезку, зелень, овощи, белое вино и бутылку хорошего виски «Джим Бим» восьмилетней выдержки, соленья, готовые салаты в пластиковых упаковках: решил сделать шашлыки и вообще накрыть хороший стол, чтобы хоть немного отвлечься от служебных проблем с симпатичной девушкой. И не просто отвлечься, а на время забыться. Поедут на берег Москвы-реки и там устроят классный пикничок.
        Было желание пригласить Сюзанну в хороший ресторан, но ведь там его знают многие постоянные посетители, а он еще не решил, стоит ли открываться Сюзанне, кто он на самом деле, или нет. Ну, если имеются сомнения, так нужно подождать. А устроить пикник имеет право всякий сантехник, тем более если он работает в частной фирме и холост.
        Почему нет?
        Он так увлекся покупками, что приобрел еще два комплекта нового постельного белья, белый махровый халат для Сюзанны, а то утром она ходила в его рубашке. Выглядела здорово, но ей, наверное, удобнее все же в халате. В итоге впереди его ждал приятный вечер с хорошей выпивкой и закуской, а потом и чудесная ночь на новых простынях с красивой девушкой...
        Вернувшись домой, он замариновал мясо в белом вине, разложил по пакетам салаты и соленья, пакеты поставил в холодильник, сменил постельное белье, с удовольствием ощутил ладонями хрусткую свежесть настоящих льняных простыней и почувствовал себя. . не успешным, состоятельным бизнесменом, который может себе позволить многое, а талантливым актером и даже писателем. Ведь каждую покупку нужно было объяснять, исходя из его роли, и он уже придумал подходящие объяснения, целые истории о своих удачах в роли сантехника (отремонтировал ванную богатого клиента, тот заплатил большие деньги, долго благодарил, его жена смотрела на сантехника такими глазами.. ). Уже в процессе подготовки пикника забыл о своих проблемах в фирме.
        Потом заехал к родителям, пересел в «Оку», к неудовольствию отца. Тот прикипел к своей маленькой машинке, не хотел с ней расставаться, даже при условии, что его утром отвезет на работу Максим на «мерседесе». Отец с презрением относился к иномаркам, он был коммунистом и до сих пор сожалел о том, что случилось в его стране. Но Борисов понимал, что главное не в этом. Родители с большим неодобрением относились к играм младшего сына. Очень хотели, чтобы он женился, у них бы появились внуки... Да кому же из пожилых людей этого не хочется? Тем более что старший сын в Америке, черт-те где, и если у него родятся сын и дочка, до них очень далеко, а младший рядом, но... Он, по их мнению, до сих пор дурачился, да еще и родную квартиру использовал для своих дурачеств.
        Борисов уже предвкушал классный вечер, отшутился, пообещал отцу, что купит ему другую «Оку» или любую иномарку, это возмутило мать, она заявила, что он занимается глупостями, им не нужно много машин, некому на них ездить. Отец поддержал ее. Мать тоже несложно понять, обиделась, что отказался пообедать в современной родительской квартире, не отведал борщ и картофельную запеканку.
        Да, все это было вкусно, кто бы сомневался, но не хотелось перебивать аппетит, уже настроился на шашлыки, соленья, салаты, виски у тихого костерка на берегу реки. А потом будут хрусткие простыни на старом диване...
        В начале восьмого вечера Борисов поехал на «Оке» к станции метро
«Багратионовская». По дороге купил букет белых роз и ровно в половине восьмого прохаживался неподалеку от метро, глядя на тонкие людские ручейки, все еще вытекающие с рынка, где, наверное, многие ларьки были уже закрыты.
        Неожиданно зазвонил мобильник в кармане рубашки. Борисов достал аппарат, посмотрел на номер звонящего, усмехнулся, прежде чем приложить аппарат к уху:
        - Да, Сюзи. Ты задерживаешься?
        - Извини, Стас, сегодня не смогу приехать. Получила приглашение на презентацию... Нельзя отказаться.
        - Я понимаю, у вас, элитных жителей этой страны, свои законы, - с досадой сказал Борисов.
        - Пожалуйста, не обижайся. Завтра встретимся, хорошо?
        - Не знаю, Сюзи, я тут шашлыки приготовил... Хотел пикник устроить...
        - Ну, Стас! До завтра он же не пропадет.
        - Но может быть съеден. Пока.
        Борисов выключил мобильник, пошел к «Оке». Вот же как бывает! Все, ради чего он сегодня старался, - рухнуло. Сколько раз Сюзанна без проблем приезжала в его старую квартиру, когда в холодильнике были одни сосиски, однажды они так проголодались, что жарили их на вилках над пламенем газовой горелки. Но только он решил устроить настоящий пикник, новое постельное белье купил...
        Он сел в «Оку», включил скорость. И зачем только поехал на этой машине, действительно неудобная, глупая тачка! И возвращаться на ней нужно было не в свою современную квартиру, а в старую. Там же были шашлыки, и виски, и закуски. И новые простыни. Можно пригласить кого-то из прежних своих дам, но... Память мужская избирательна. Если она вычленяет из многих одну, ее и держит наверху своих волн. Может, конечно, в сложной ситуации выискать адреса и телефоны других, но тут же подскажет, почему и как с ними не получилось полной идиллии. И снова предложит ту, что витает наверху волн мужской памяти. А она как раз и недоступна!
        Несовершенная память, а что в этом мире совершенно? Поэтому Борисов и не стал звонить своим преж-ним подругам.
        Он приехал домой, в старую квартиру, в дурном настроении. Злился не на Сюзанну, а на судьбу. Что же она все последнее время какие-то подлянки ему устраивает?
        Брат предложил огромные деньги за разработку новой версии программы, он согласился. А потом оказалось, что эта программа может использоваться спецслужбами для получения конфиденциальной информации! Он познакомился с красивой девушкой, все нормально, но как только нарушил свои заповеди, решил устроить для нее пикник, она не может приехать!
        Чертовщина, да и только! Или это пресловутая «черная полоса» настигла? Если только поймет, плюнет на все и уедет в Южную Африку на пару месяцев.
        Борисов вошел в квартиру, с тоской огляделся. Тут не было ни его любимого компьютера, ни музыкального центра, ни плазменного телевизора, настоящего домашнего кинотеатра со всякими звуковыми прибамбасами. Ну что ж... Пожарит шашлык на сковородке, выпьет хорошего виски, понадеется, что Сюзанна скоро освободится и перезвонит ему...
        А потом ляжет спать. На новых простынях, один. Ну полный идиот, что тут еще можно сказать?
        Он достал из холодильника кастрюлю с мясом, включил газ, поставил на плиту сковородку. Мясо и виски, да, именно этого ему хотелось сейчас. Зря отказался от родительского борща и запеканки, да кто ж знал, что все так получится...
        Мобильник зазвонил неожиданно. Борисов схватил аппарат, который положил на стол, мрачно усмехнулся, увидев номер, - это не Сюзанна.
        - Что стряслось, Вадим? - спросил он.
        - А то! Надо встретиться и поговорить. Возникли проблемы по нашей работе.
        - Изнутри?
        - Извне! И похоже, серьезные. Это не телефонный разговор. Ты где?
        - На Можайке... У меня тоже облом полный, но собираюсь шашлыки на сковородке пожарить...
        - Идиот, что ли? У тебя на антресолях есть электрошашлычница! Включи ее, я подъеду через полчаса.
        - Ну давай, - растерянно сказал Борисов.
        И вправду, жарить аппетитное мясо, так любовно замаринованное в белом вине со специями, на сковородке - просто варварство. На антресолях лежала древняя электрошашлычница, помнил ее с детских времен, но работает до сих пор. Молодец Вадим, вовремя напомнил, нужно будет достать...
        А что у него за проблемы там возникли? Да еще и не внутренние? Демоверсию программы обещал сделать скоро, уже хочется посмотреть, что же это за зверь такой?
        Борисов взял стул с кухни и пошел к антресолям доставать электрошашлычницу.
        Глава 7
        Аня целую неделю ждала этого события. Она едет на презентацию нового альбома известного певца Примуса, которого хоть ни разу не видела, но уже слышала! А там ведь будут и другие звезды, и она сможет увидеть их прямо вот так, как покупателя в окошке своего ларька. Ну ради такого случая все обитательницы тесной квартирки приняли участие в обсуждении ее наряда. Таня дала свое вечернее платье, Зина предложила сексуальные чулки и шелковый пояс к ним, от чулок Аня наотрез отказалась. Она ж не проститутка!
        Но вечернее платье взяла и туфли украинки Олеси, а все остальное у нее свое было. Вот с платьем и туфлями на высоких каблуках в пластиковом пакете сидела у окошка своего ларька и ждала Антона. Уже возникли сомнения: а вдруг он обманул? Интеллигентный, культурный - да, но они ж, когда им отказываешь, бывает, сильно обижаются. Прямо-таки монстрами становятся некультурными!
        Слышала про это по радио, сидя в ларьке, в книжках современных читала, когда покупателей не было. А ведь она все эти вечера гуляла с Антоном по парку и все время отказывалась пойти к нему домой. А когда он попытался стянуть с нее трусики, так просто оттолкнула его. Шлепнулся на жопу, похоже, обиделся, но ничего, проводил потом до метро...
        А что ж тут такого, что оттолкнула? Вот и Амиру тоже отказала, хоть он и босс. И хорошо к ней относится. Подругу Алку взял с собой в Турцию, ну и пусть, она ничуть не завидует Алке, это ее дело, хочет так жить - пожалуйста. А она живет по-другому. Антон, конечно, симпатичный и очень вежливый мужчина, но если хочет получить ее за просто так - перебьется!
        А что для нее «не просто так»? Да хотя бы эта презентация. Если увидит там всех своих кумиров, так, может, и позволит ему... Чтоб и дальше приглашал на такие вечеринки, а уж там она посмотрит...
        Вечер выдался душным, серые тучи клубились в небе, обещали дождь, он все собирался, но никак не мог разразиться. Тучи, духота, Аня протирала себя под мышками специальными салфетками, чтобы очень уж не вспотеть. Заготовила дезодоранты всякие, но это когда Антон появится. Непросто сохранить свежесть, сидя в душном ларьке, да еще в такую погоду, и готовиться ехать на презентацию! Попробуйте сами, кто думает, что это легко!
        Антон появился в семь вечера, он был в синих джинсах, сером пиджаке и футболке бордового цвета.
        - Аня, ты готова закрыть свою торговую точку? - деловито спросил он.
        А ведь в очереди за ним уже выстроились три человека. Ну вечер же, самое время для покупок!
        - Кто хочет отовариться - быстро, других обслуживать не буду! - объявила Аня. - Очередь не занимать, закрываемся. Предупредите, если кто подойдет. Ну, я слушаю!
        Она быстро выдала покупателям то, что они хотели, закрыла окошко, и боковую дверь закрыла, хотя Антон хотел пройти внутрь. Не пустила. Быстро стащила джинсы, футболку, основательно побрызгалась дезодорантами, сразу двумя - и для верха, и для низа, - потом надела вечернее платье Тани, туфли Олеси, посмотрела на себя в зеркале на задней стенке ларька, поправила волосы, еще чуток прыснула дезодорантом туда, где могло не очень приятно пахнуть, выключила рубильник и вышла из ларька.
        - Ну как я тебе? - спросила, слегка волнуясь.
        Антон внимательно оглядел ее, задумчиво кивнул.
        - Плохо, да? - не выдержала его молчания Аня.
        - Как всегда, отлично, - дипломатично ответил Антон. - Но видишь ли, в чем дело... Только без обид, хорошо?
        - Да уж какие там обиды... Ну?
        - Понимаешь, платье, разумеется, красивое. Но вечернее платье нужно уметь носить. А этому следует учиться. Поэтому сделаем так. Надень свои джинсы, там довольно-таки демократичное мероприятие, я тоже в джинсах.
        Аня почувствовала растущий холодок в груди. Она старалась, четыре платья примерила, выбрала самое красивое, и все девки сказали, что отлично ей идет. А получилось - ни фига они все, и она сама, не понимают, что нужно для таких презентаций.
        - Да как же я их надену, весь день сидела в этих джинсах тут, а духота такая, что. . влажными стали. Ну значит, не судьба, - со вздохом сказала она.
        - Быстро закрывай свой киоск, - решительно приказал Антон.
        - И что дальше?
        - Пожалуйста, не спрашивай. Делай, что я сказал. Хорошо, что заехал за тобой пораньше.
        Аня опустила стальные жалюзи ларька, потом заперла боковую дверь, включила сигнализацию и повернулась к Антону.
        - Я закрыла... - сказала она.
        На этот раз он сам взял ее под руку и быстро повел, чуть ли не потащил к своей машине, синему «фольксвагену». Вчера вечером она ходила в платье Тани по тесной комнатушке перед единственным большим зеркалом на стене, ходила медленно, соблазнительно, как ей казалось, покачивая бедрами, выставляла стройную ножку в разрез платья, девки одобрительно кивали, им нравилось, как она выглядит. А сейчас Антон очень быстро вел ее к машине, она спотыкалась, отвыкла от высоких каблуков, тут уж не до виляния бедрами, вы-глядела, наверное, как дура... Хотелось выдернуть свой локоть, послать этого Антона и пойти, грациозно покачивая бедрами, к метро. Пусть смотрит вслед! Но ведь тогда и кумиров не увидит...
        Антон посадил ее в машину, сам сел за руль, включил двигатель, круто развернулся и помчался к своему дому.
        - Ты куда меня везешь? - спросила Аня.
        - Куда надо.
        Он привез ее в свою квартиру. Но вовсе не для того, чтобы соблазнить. Кстати, квартирка была очень уютная, с хорошей велюровой мебелью, DVD, большим теликом, огромным музыкальным центром, компьютером, но Антон не дал ей оглядеться, подвел к гардеробу, открыл дверцу, выдвинул нижний ящик.
        - На все про все у нас пятнадцать минут. Примешь душ, наденешь чистое белье. Когда последняя жена уходила, оставила кое-что, я хотел выбросить, а потом решил, пусть будет... На всякий случай. Выбирай что понравится. Пока будешь принимать душ, я подберу джинсы... у тебя стройная фигура, влезешь в мои, старые, и... рубашку, да, именно рубашку. Ну? Выбирай!
        Аня не знала, что и думать. Хоть стой, хоть падай. Она должна носить трусы его бывшей жены?! Да это же ни в какие ворота не лезет! Машинально покопалась в ящике, вытащила одни трусики, другие... Да, все почти новые, чистые, очень симпатичные на вид...
        - Не буду смущать тебя, выберешь - лети в ванную, пять минут, не больше. Смой с себя все эти вульгарные запахи, дезодоранты. Пользуйся гелями, но аккуратно.
        - Тебе не нравится, как я пахну, что ли?
        - Нравится, но дело в количестве запаха. Если от человека на километр разит одеколоном, пусть и дорогим, это значит, он глушит свои дурные запахи. Тебе это ни к чему, девушка красиво пахнет и без всяких дезодорантов. Поняла? Ну давай.
        Он чмокнул ее в щеку и ушел на кухню. Аня не стала спорить. Он прав, конечно. Даже если бы взяла свежие трусики на работу, надевать их на потное тело - все равно что воду носить в решете, толку ноль. Она выбрала белые трусики, лифчик подходящего размера, понюхала - да все в этом ящике пахло лавандой. И побежала в ванную.
        Ну и красотища была у него в ванной! Стенки отделаны черной плиткой с золотыми узорами, краны были позолоченными, ванна и раковина - черные, зеркало в золоченой оправе, полочки и крючки для полотенец черно-золотые, а вверху зеркальный потолок! Можно сидеть в ванне и видеть себя на потолке...
        Но сидеть в ванне времени не было. Аня включила душ, сбросила свою потную одежду, встала под упругие струи. Нанесла на губку гель, принялась натираться им.
        Через десять минут приоткрыла дверь ванной, уже оделась, и чужое белье выглядело на ней так симпатично и впору ей, что уже и не казалось чужим. Да и что тут думать, не ехать же на презентацию во влажных от пота трусиках? Так и опозориться можно, люди будут нос от нее воротить, они-то не сидят в душных ларьках, небось по пять раз в день душ принимают...
        - Анто-он... Я уже чистая!
        - Ты для меня всегда чистая и ароматная, но мы стараемся для общества, - сказал Антон, открывая дверь.
        - Ох, нет, - испугалась Аня, прикрывая руками лифчик.
        - Анюта, обалденно выглядишь! Да перестань дурить, ты настоящая красавица. Вот, примерь джинсы и рубашку. Туфли оставим те же, давай.
        Он закрыл дверь, но Аня чувствовала - стоял возле нее с другой стороны. Надела голубые джинсы - ничего, чуть коротковаты, но это теперь даже модно. Синяя клетчатая рубашка здорово смотрелась с этими джинсами. Аня смотрела на себя в зеркало и довольно улыбалась. А еще встанет на каблуки, так будет выглядеть куда привлекательнее, чем в вечернем платье Тани. Да еще и чистой, свежей... Нет, ну молодец Антон, все правильно сделал. И ведь не влез в ванную, когда она стояла под душем, голая совсем!
        Аня вышла из ванной, остановилась. Хозяин квартиры, как она и думала, стоял у двери, с восхищением смотрел на нее.
        - Ну, как теперь?
        - Отлично! Ты королева, Анюта! Ну все, побежали, а то опоздаем.
        - Ну и что? Немного опоздаем...
        - Нет. Дело в том, что главное в таких мероприятиях - прорваться к столу в первых рядах. Примус - человек небедный, он вначале сколотил состояние, а потом начал петь. Кстати, плохо поет.
        - Но ты же будешь его хвалить потом?
        - Нет. Но помогу создать имидж. Дело не в этом. Аня, как только пригласят к столу, мчись вперед, клади на тарелку икру, осетрину, все, что покажется самым вкусным, наливай и пей. Там будут многие извест-ные люди, не робей, они пришли туда только для того, чтобы пожрать и выпить. Извини за грубость, но это так. Поэтому вперед! Ох, как же чудно ты пахнешь, девушка!
        Аня надела туфли, взяла Антона под руку, теперь она шла, грациозно покачивая бедрами, и нравилась сама себе. Теперь - очень нравилась. И уже не сомневалась, что после презентации вернется в квартиру Антона. Она ей очень понравилась, а потом, и платье там оставила, и трусики с лифчиком успела постирать, повесила на полотенцесушитель... Их же нужно будет забрать...
        Они вышли из дома, сели в синий «фольксваген». Когда машина выехала на Рублевское шоссе и помчалась вперед, Антон положил руку на ее коленку, провел ею по бедру до самого живота и даже погладил пальцами ширинку. Аня не возразила, даже улыбнулась, понравилось ей это. Конечно, она вернется к нему домой после презентации... Наверное, будет не очень трезвая, наверное, взбудораженная, и он... Да и ладно, когда-то же надо становиться женщиной в самом прямом смысле этого слова.
        В ресторане - даже название его не успела разглядеть, спешили - Аня действовала так, как инструктировал ее Антон. Кстати, там только и узнала его фамилию - Корзинин. Вот как бывает, встречается с человеком две недели, а фамилию спросить не решилась. Статьи-то свои в газетах он подписывает просто «Антон». Ну вот и узнала - Корзинин он.
        Успели, да еще и задерживалось мероприятие, там же не просто - заходите гости дорогие, всем нальют и закуску положат, а по-своему. Накрывают стол, а народ пока что ждет, сидит в коридоре, прохаживается, и какой народ! Марина Булочкина подошла к Корзинину, чмокнула в щеку, сказала:
        - Поздравляю, Тоша, неплохой выбор. Познакомишь?
        - Конечно, Марина, - с готовностью откликнулся Корзинин. - Аня, дочка миллиардера из провинции.
        Аня хотела было возразить, но вовремя сообразила, что лучше промолчать. Знаменитая певица похлопала ее по плечу, негромко сказала, наклонившись к ее уху:
        - Не робей, все мы выбрались из провинции. Тоша классный парень, держись за него, дорогая.
        Пока Аня хлопала ресницами, с Корзининым поздоровались Таня Гнедова, Анжелика Почемучина с мужем, Леонидом Младенцевым. Столько кумиров сразу, да прямо рядом, Аня даже в самых смелых своих мечтах представить не могла. А потом еще и Жанна Бричка подкатила, и Антон Базарский... Ну здорово все было, а главное - ее Корзинин был и вправду известный всем кумирам человек, более того, уважаемый ими!
        Но когда открылись двери и дорогих гостей пригласили к столу, Корзинин толкнул вперед Аню, и она ринулась к столу, невзирая на личности, кого-то и локтями отпихнула, может быть, даже и знаменитого человека, у которого автограф хотела взять, чтобы поразить девок в своем нынешнем жилище, но не до того ей было. Прорвалась к столу в числе первых, взяла чистую тарелку и, как самая настоящая хамка, стала наполнять ее осетриной, бутербродами с икрой, черной и красной, аппетитными кусками копченого мяса, сырокопченой ветчиной. Бутылку водки предусмотрительно поставила возле себя. Потом взяла другую чистую тарелку, для Антона, и стремительно повторила свои действия. Когда Корзинин подошел к столу, его тарелка ничем не отличалась от тарелки Ани.
        Тут можно было и угрызения совести почувствовать, ну как же, мчалась к столу, хватала самое вкусное и дорогое, как голодная дикарка, но как же их почувствуешь, угрызения эти, если рядом знаменитые люди делали то же самое? Хватали, наливали, накладывали, да с таким усердием, вроде как их неделю не кормили...
        А может, и вправду голодают дома?
        - Спасибо, Анюта, ты отлично сработала, - сказал Корзинин, присоединяясь к ней за столом. - Теперь понимаешь, что такое наш шоу-бизнес?
        - Кто не успел, тот опоздал? - предположила Аня.
        - Ты умная девушка, именно так он и существует.
        - А ты? Вместе с ним?
        - Нет. Я паразитирую на его проблемах. Люди там все проблемные и зависят от многих факторов. Я один из них, и со мной принято считаться. Знаешь почему?
        - Не слишком ли ты зазнаешься? Ну ладно, почему?
        Корзинин наклонился к ее уху, говорил шепотом, чтобы только она слышала:
        - Потому что иногда случается так, что нужно пройти по ниточке. И любой выстрел со стороны врага приведет к необратимым последствиям. Если кто-то не уважает меня, я могу «выстрелить» в самый неподходящий для него момент. Человеку это нужно? Нет. Поэтому, если он разумный, никогда не станет ссориться со мной, напротив, будет искать дружбы. Я же и поддержать его могу в трудной ситуации. Разумеется, это всего лишь канва, на самом деле мир наш гораздо сложнее, но канва... Она определяет правила выживания.
        Аня согласно кивала, не особо вдумываясь в слова своего спутника. Ей здесь жутко нравилось. Столько знаменитостей, и все жрут, пьют, прямо как бездомные в притоне. Интересно, прямо аж до жути!
        А тут и сам Примус появился, невысокий, толстый, с короткой стрижкой, в какой-то дурацкой хламиде со звездами - то ли фрак, то ли накидка... Как выглядит настоящий примус, Аня знала, видела у бабушки в деревне. Там уже провели газ, но примус иногда использовали для обжигания щетины забитых свиней. Смолили туши примусом, он же горит почти так, как паяльная лампа, а лампа не у всех имеется. Раньше все было просто в деревне, делились, а теперь нет, хочешь паяльную лампу - дай денег или кусок мяса. А нет - перебьешься! Это она четко поняла, когда гостила у бабушки в деревне.
        - Дорогие гости! Надеюсь, у всех вас налито? - хриплым голосом спросил Примус. - Ну тогда поднимем бокалы, как говорится, содвинем их разом...
        - Алаверды, - высказался подобострастный Егоза, некогда известный певец. - За то, чтобы ты стал нашей новой звездой!
        Аня поняла, что и сам певец, произнесший тост, и все за столом были против этого, но никто ничего такого не сказал. Все выпили и стали закусывать. Ну и порядки у них, у кумиров народных, закачаешься!
        Она ела, пила и уже понимала, что ничуть не хуже всех этих кумиров. Так же ест, так же пьет, даже лучше многих, вон у Анжелики Почемучиной водка кончилась, смотрит, где бы взять. И ее муж, Леонид Младенцев, хочет выпить. А у нее рядом стоит бутылка, и в ней еще есть чего... Но не нальет Анжелике, да и никому - перебьются!
        Аня взяла бутылку, наполнила хрустальную рюмку Корзинина и свою не забыла.
        - Антон, я нормально выгляжу?
        - Ань, ты просто прелесть. Более того, твоя практичность просто поразительна. Ты чудо, Анюта.
        - Правда? - с улыбкой поинтересовалась Аня.
        - Истинная правда, - заверил ее Корзинин.
        Она не выдержала, коротко обняла Корзинина, чмокнула его в щеку. Он же настоящий праздник для нее устроил!
        Глава 8
        Этот вечер Сюзанна намеревалась провести со своим новым знакомым, она ведь сама ему позвонила, напросилась на встречу. Уже собралась выходить из своего салона красоты, но тут позвонила подруга Алена, сказала, что выяснила кое-что интересное о ее мнимом сантехнике. Она за минувшую неделю несколько раз звонила, рассказывала о своих поисках разгадки тайны «сантехника», которые, похоже, сильно увлекли скучающую женщину. Но пока что они ничем не увенчались. То у знакомой был сантехник, но настоящий и не Стас, то был Стас, но не сантехник. И вот впервые подруга объявила, что узнала что-то интересное.
        - Говори, я слушаю, - с нетерпением сказала Сюзанна.
        Но Алена считала, что это не телефонный разговор, нужно срочно встретиться, прямо сейчас, у нее есть приглашение на презентацию первого альбома певца Примуса, мужа пригласил этот певец, разумеется, с супругой, но муж сегодня занят, у него дела, вернется позд-но, поэтому они могут вдвоем пойти на презентацию, отлично отдохнуть, пообщаться со звездами шоу-бизнеса. Сюзанна готова была надвое разорваться, чтобы встретиться и с подругой, и со Стасом. Но все-таки пересилило любопытство. Со Стасом и завтра можно было встретиться, и уже зная кое-что о нем. Глядишь, и расскажет остальное сам. Она позвонила Стасу на мобильник, сказала, что не может сегодня, объяснила причину, косвенную, разумеется.
        С огорчением услышала, что он хотел пригласить ее на шашлыки, ну надо же, как не вовремя! То сосисками ее кормил, а теперь шашлыки сообразил, может, и сам уже хотел рассказать, кто он есть на самом деле? Вполне вероятно. Ох как некстати позвонила подруга!
        А что было делать? Перезвонить и сказать, что все же решила приехать к нему? Но это уж слишком! И так сама напросилась, а тут получается, такая голодная, что ради шашлыков готова бросить все нужные встречи? Нет, это уж слишком.
        К началу презентации они обе опоздали, да еще и охранник раздумывал, пустить двух дам или нет, ведь пригласительный был на имя господина Митрича с супругой, а тут две дамы. Алена разозлилась, показала паспорт, где было написано, что госпожа Алена Митрич - это она, а супруг не смог прийти, вот и пригласила подругу.
        - Между прочим, господин Митрич был одним из спонсоров Примуса! - яростно сверкнув глазами, крикнула Алена.
        Охраннику хотелось рассмеяться, уж больно не-обычная была фамилия у сердитой дамы - Митрич, но положение обязывало хранить невозмутимость, и он пропустил дам с серьезным выражением лица.
        На таких мероприятиях действует железный закон - кто не успел, тот опоздал. Они обе не успели, все вкусное на длинном столе уже расхватали, остались какие-то салаты да овощи вроде помидоров и огурцов. Пристроились в конце стола, что-то положили на тарелки, а пить было нечего. Но Алена достала из сумочки поллитровую бутылку английского джина, плеснула под столом в стаканчики и поставила бутылку на пол у ног.
        - Взяла, когда сообразила - опаздываем, - сказала она. - Ничего, с нарзаном тоже хорошо идет, если добавить лимона. А лимоны еще не все сожрали.
        Сюзанна согласно кивнула, не стала спрашивать, почему подруга спрятала початую бутылку, бывала на таких мероприятиях, знает, что подвыпившие кумиры станут искать добавки, и отказать им непросто, могут и разозлиться, нахамить и даже ударить.
        - Рассказывай, что тебе удалось выяснить про Стаса, - сказала она.
        - Вот послушай, я все не могла вспомнить, кто же мне это рассказывал. Звонила, встречалась... Только сегодня поняла - это же Лукреция! Звякнула - ну точно она!
        Сюзанна презрительно усмехнулась. У нее было звонкое имя, но ведь настоящее, родители, артисты оперетты, дали, а Лукреция Боржина была на самом деле Ниной, это все знали. Но после удачного замужества, а потом развода, принесшего ей неплохое состояние, вернула себе девичью фамилию и взяла имя Лукреция, видимо, кто-то из любовников рассказал ей о средневековом клане Борджиа, где не последнюю роль играла именно Лукреция Борджиа. Вот и стала Нина Лукрецией Боржиной!
        - И что? - спросила Сюзанна.
        - Точно, Лукреция познакомилась с ним в каком-то ресторанчике. И он пригласил ее..
        А теперь главное. Он живет где-то на Можайке, точный адрес Лукреция не помнит, она смылась оттуда так стремительно, что на адрес и не думала смотреть. И еще - он ездит на «Оке». Ты только прикинь - Лукреция, дура, залезла в эту стиральную машину! Поехала к нему! Меня прямо-таки смех разбирает, как представлю себе эту картину. Лукреция - и в «Оке»!
        Сюзанна тяжело вздохнула. Теперь она окончательно поняла, что зря потеряла вечер. А могла бы со Стасом жарить сейчас шашлыки на Москве-реке... Он же, наверное, и к мясу что-то вкусное приготовил. Этот «сантехник» угадал однажды с джином, она до сих пор не верила, что это случайность. Почему-то думалось, если бы сказала, что любит черную икру, и она бы появилась на столе вместо глупых сосисок. А уж если он решил пригласить ее на шашлыки, так, наверное, постарался... Их вкусы во многом сходились, и он... ну просто не мог предложить ей дешевую водку или сосиски на природе. Жутко интересно стало, чем же он собирался угостить ее? Уж слишком явной была игра с этой древней квартирой, «Окой»... Да, Лукреция дура, что взгромоздилась туда, а она - нет. Тесная машинка, ноги протянуть некуда, но это потому, что они у нее длинные и стройные. Так он сказал, и это чистая правда.
        - Ты что-то конкретное выяснила, Алена? Его фамилию, кем работает в действительности?
        - Да откуда? - удивилась та. - Я ж тебе сказала, Лукреция сдернула оттуда мигом. Опасалась... непонятно чего. Если б он оказался маньяком - ей в самый раз, она ж помешалась на мужиках. По-моему, ей только маньяка и не хватало. Ну прикинь, какая нормальная баба с большими бабками сядет в «Оку»? А ты, случаем...
        - Грош цена твоей информации, подружка, - сердито сказала Сюзанна. - Адрес его я хорошо знаю. Приезжаем туда на такси. Ну и что ты такого узнала?
        - Ладно, не злись. Будем работать дальше.
        Примус во главе стола встал со стула, словно заморский чародей взмахнул руками, и в банкетный зал внесли два ящика водки. Кумиры, изнывающие от жажды, рванулись к заветной цели, Алена тоже метнулась к притягательным ящикам. Что интересно - никто из весьма обеспеченных людей не пошел в соседний зал и не купил бутылку водки. Мог бы просто позвонить и заказать - принесли бы. Но каждый из приглашенных считал, что он осчастливил новоявленного певца своим присутствием, за это Примус обязан его напоить и накормить. А иначе какой смысл ходить на такие мероприятия? За свои деньги каждый мог провести вечер в хорошем ресторане, презрительно отзываясь о каком-то Примусе. Но здесь следовало хвалить его. Не за свои же кровные!
        Так было на всех элитных презентациях. И будет еще не раз. Хочешь видеть у себя в гостях знаменитых людей, которые запросто могут выложить десять тысяч рублей за бутылку вина, не надейся, что они заплатят триста рублей за бутылку водки.
        Сюзанна с грустью смотрела на людей за столом, все стояли, только Примус на правах хозяина сидел на стуле. И вдруг заметила очень знакомое лицо. Ну да, он же просто обязан присутствовать на таком мероприятии! Известный музыкальный обозреватель Антон Корзинин! Встречались на подобных меро-приятиях, он даже пытался ухаживать за ней, но безрезультатно. И вдруг поняла - он ведь журналист, знаком со многими знаменитостями, знает намного больше того, о чем пишет. Вот кто может ей подсказать разгадку тайны Стаса! Журналисты - они же все знают.
        Сюзанна обогнула стол, то и дело сталкиваясь со вспотевшими народными кумирами, которые, овладев заветными бутылками, стремились к своим тарелкам, чтобы продолжить утоление вечной жажды. Подруг среди кумиров у нее не было, она и не стремилась дружить с ними, но клиентки ее салона были, денег на рекламу не жалела, и они захаживали, а потом и другим советовали. Сервис у нее был настоящий американский.
        - Привет, Жанна, привет, Юля... - торопливо говорила она. Звезды привычно улыбались, отвечали невпопад, им не до нее было сейчас. Дармовая водка появилась! Сюзанна подошла к Корзинину, сразу определила, что он уже изрядно пьян.
        - Привет, Антон.
        - О-о, Сюзи... Ну как ты сама, как бизнес?
        - Нормально. О твоих успехах не спрашиваю, читаю иногда.
        - Ну спасибо, уважила, красавица ты наша... Не нашла себе мужа, Сюзи? Я имею в виду... лучше меня?
        - Нет, Антон, пока не нашла.
        К Корзинину подошла высокая девушка, стройная, симпатичная, натуральная блондинка, это Сюзанна определила сразу. Поставила на стол бутылку водки.
        - Антоша, я отвоевала! Представь себе, эта Жанна Бричка хотела схватить, но я ее просто отпихнула!
        - Умница, - сладко улыбнулся Корзинин. - Познакомься, Сюзи, это моя подруга Анюта. Дочка периферийного олигарха. А это - бизнесвумен Сюзанна, энергичная и очень предприимчивая...
        - Очень приятно, Аня, - сказала Сюзанна, протягивая руку.
        Аня с недоверием пожала ее сухую ладонь. Она явно была счастлива, безмерно благодарна Корзинину и не хотела видеть возле него других женщин.
        - Извини, Аня, я ненадолго уведу твоего друга, нам нужно поговорить. Не возражаешь?
        Аня пожала плечами, не успела ничего сказать, как Сюзанна взяла под руку Корзинина, отвела в сторону. Шагал он не очень уверенно, но еще соображал и мог адекватно реагировать. Интересно, что с ним будет после того, как выпьет бутылку, с боем добытую очередной подружкой? Но это его личное дело.
        - Антон, мне нужна твоя помощь.
        - Правда? Сюзи... это будет стоить...
        - Назовешь свою сумму. Есть некий богатый мужчина Стас, представляется сантехником, ездит на «Оке», живет в двухкомнатной квартире на Можайке, где все старое донельзя.
        - Ты там бывала, Сюзи?
        - Бывала. Там видик «ВМ-12» и телевизор «Рекорд». Про остальное умолчу. Антон, мне нужна его фамилия, место работы. Можешь узнать?
        - Я постараюсь. Но Сюзи... деньги у меня самого есть. Это будет стоить...
        - Я согласна, - без колебаний ответила Сюзанна.
        - Ты понимаешь, о чем идет речь? Я помню, как ты все отказывалась...
        - Соглашусь. Но если ты сделаешь то, о чем прошу.
        - Сюзи... лопну, а сделаю. Я все понял. У тебя номер мобильника прежний?
        - Да.
        - Позвоню... А ты... будь готова...
        - Можешь не сомневаться, - ответила Сюзанна. - Но у тебя симпатичная подружка. Я не хочу с кем-то разделять...
        - Нет, Сюзи, я... клянусь тебе, никого не будет у меня. Беру обет... до тебя.
        - Ты про дело помни, Антоша, - сказала Сюзанна, поцеловала его в щеку и вернулась к своему месту за столом, где Алена с радостной улыбкой ждала ее.
        Ну еще бы не радоваться! Добыла-таки бутылку водки и уже наполнила стаканчики. И уже хотела поделиться своими впечатлениями, с кем пришлось сражаться, чтобы добыть заветную бутылку. Но Сюзанне это было совсем неинтересно. Да и все, что тут происходило, осточертело донельзя.
        - Все, Алена, я пошла.
        - Ты куда спешишь, подружка? Муж не ждет... Или сантехник на «Оке» поджидает?
        - Иди ты к черту!
        Сюзанна решительно пошла к выходу, Алена смотрела ей вслед с обидой. Она так старалась, и кое-что узнала, и бутылку водки отвоевала, а подружка взяла и ушла. Странная какая-то. Наверное, тоже ездила в «Оке», как дура Лукреция. Они что, совсем свихнулись? Или теперь мода на сантехников пошла? Может, и ей найти себе какого-то сантехника?
        Аня не очень много пила, все больше Антону подливала, а сама старалась смотреть, слушать, запоминать, шутка ли - столько кумиров тут было! Люди полные залы собирали, по телевизору их показывали постоянно, и вдруг - вот они, совсем рядом, прямо как обычные, как подруги по тесной комнатке... Да и оказались кумиры самыми обычными людьми на самом деле. Много пили, потом стали песни народные петь, ну так же, как везде поют, ничуть не лучше. Дамы всё хотели танцевать на столе, лезли туда, задирали юбки дальше некуда, приспускали прозрачные трусики так, что мужики одобрительно гудели. Но они уже были такие мужики, что только гудеть и могли. А потом стали падать под стол, их оттуда вытаскивали и уносили.
        Будет о чем рассказывать еще долго! Но вот беда - Антон совсем захмелел. Подливала ему водки, думала, знает свою меру, да еще и помнит, что она обещала остаться с ним в эту ночь, а он набрался так, что еле на ногах стоял.
        Когда поняла, что переборщила, наливая своему мужику, уже поздно было. Он еле стоял на ногах. Народ понемногу расходился, кто сам, кого унесли, кого жены крепко держали под руку, чтобы не упал. Аня тоже схватила Антона под руку, повела его на улицу, не понимая, как же они могут ехать, если Антон еле на ногах стоит?
        - Антон, ты же не сможешь вести машину!
        - Не смогу...
        - Ну и как мы поедем? Ты зачем так напился?
        - Почему только я? Все пили... Анюта... ты просто прелесть, мы поедем домой, и я тебя буду любить...
        - Как мы поедем? - с отчаянием спросила Аня. Про то, что он сможет любить ее, уже и не думала. Куда там!
        - А это - запросто... - пробормотал Антон. - Я что, мальчик? Есть Кирилл, он довезет...
        - Какой Кирилл? - с отчаянием спросила Аня.
        - Такой... обычный...
        Когда Аня подвела Антона к его «фольксвагену», из машины и вправду вышел незнакомый мужик. Он помог усадить Антона на заднее сиденье.
        - Антон Павлович, все будет нормально.
        - Первый раз, что ли? - пробурчал Корзинин. - Поехали, Кирилл.
        Он достал из кармана джинсов пятисотрублевую купюру, протянул ее Кириллу. Тот взял деньги, сел за руль. Аня села на заднее сиденье рядом с Антоном, и машина рванулась с места. Аня обнимала Антона, который уже ничего не соображал, но пытался лапать ее, все просовывал свою ладонь между ног, но Аня решительно отталкивала вялую руку. Антон не возражал, не возмущался и снова пытался просунуть свои пальцы между ее ног.
        Вот ведь идиот! Ну понятно, чего хочет, но зачем? Он ведь ничего уже не может! Хоть бы не позорился, вел себя как интеллигент, ну напился, с кем не бывает? Ну так извинись и не лезь, все равно же ничего уже не сделаешь! А он все лезет... Вот дурной!
        У дома Кирилл вежливо попрощался и удалился, предоставив Ане право тащить Антона к его квартире. Дотащила, нашла в его «визитке» ключи, открыла дверь, завела Антона в квартиру, посадила на диван в комнате. Побежала в ванную, там уже высохли ее трусики и лифчик, взяла их, сунула в свою сумочку.
        - Анюта, разбирай диван, я буду тебя любить, - заявил Корзинин. - Это будет... полный отпад!
        И, сильно шатаясь, пошел на кухню. Аня растерянно замерла посередине комнаты. Как это он будет любить ее, если на ногах не стоит? Взяла вечернее платье Тани, лежащее на кресле, в сумочку оно не поместится, где-то был пакет... Оставила в ларьке, ну ладно, и так донесет... Положила платье на сумочку и пошла на кухню.
        Нет, ну он молодец! Оказывается, в холодильнике стояла початая бутылка водки, и Антон хлебал из нее прямо из горлышка.
        - Антон, перестань! - крикнула Аня, отнимая бутылку. - Тебе уже давно хватит!
        - Что хватит, что не хватит... Ты разобрала диван, Анюта?
        - Да, - соврала Аня. - Пойдем, уложу тебя спать.
        - Только рядом с тобой! - заявил Корзинин.
        - Конечно, со мной, Антоша, ты только не переживай, я тоже лягу рядом с тобой, пошли.
        Она привела Корзинина в комнату, уложила на диван. Достала из тумбочки подушку, подложила под голову, достала и одеяло, накрыла им спящего Корзинина. Он уснул мгновенно, как только повалился на диван, так и захрапел. Ну засопел, какая разница?
        Аня тоскливо усмехнулась, глядя на него. Ну и какой смысл ложиться рядом? Хотела, да долго решалась и все же решилась, а он... Сам все испортил. Теперь и оставаться тут нет никакого смысла. Лучше поедет в свою квартирку, если какие девки не спят, расскажет им, кого видела вот прямо так, как их.
        Она взяла свою сумочку, положила на нее свернутое вечернее платье и вышла из квартиры, дверь за-хлопнула так, что замок какой-то щелкнул. То есть заперла, а то ж его, пьяного, и обокрасть могут, а подумает на нее!
        Не надо ей такого!
        Аня шагала по ночной аллее к метро, думая, что завт-ра он придет и пригласит ее в гости. И она согласится. Только пить ему много не позволит. Он придет, а она может даже опять раньше времени закрыть ларек и пойти в его красивую квартиру. Там ей очень нравилось, теперь бы осталась, но... не с таким же мужчиной, который совсем ничего не соображал!
        Вот дурак, стал еще и водку пить на кухне! Он что, совсем алкоголик? Не понимает, что пьяный до ужаса? А ведь с виду был таким культурным, вежливым, правда, домогался ее, ну да это нормально, все мужики домогаются... Что здесь - взять того же Амира, - что в Чебоксарах...
        Аня растерянно качала головой, шагая к метро. Вроде все хорошо, на такой вечеринке была, таких людей видела! И все потом испортил пьяный дурак. А с другой стороны... Не один же Антон напился там, очень многие, и мужики, и женщины! А издалека эти кумиры казались прямо-таки небожителями...
        Глава 9
        Дождь пошел после полуночи, с молниями, раскатами грома, от которых квакали и визжали охранные сигнализации автомобилей во дворе. Не просто гроза, настоящий тропический ливень хлынул на Москву. Борисов бывал в тропиках, видел тамошние ливни и мог сравнивать. Упругие струи воды хлестали по окнам, листьям кленов во дворе, по асфальту, под такой шум всегда приятно спится.
        Ан нет, Борисов долго не мог уснуть, ворочался на своей большой кровати в просторной спальне. После разговора с Гавриленко под шашлыки, жаренные на старой электрошашлычнице, и виски он вернулся в квартиру на Кутузовском. Большая квартира, почти двести квадратных метров, четыре комнаты с мебелью из Европы и отделкой по последнему слову европейских же дизайнеров. Сюзанна была бы приятно удивлена, увидев настоящее жилище «сантехника». Но она вдруг передумала встречаться с ним. Странное решение, сама ведь позвонила, сама предложила встретиться. Деловая девушка должна отвечать за свои слова, у нее встречи на неделю должны быть расписаны. Однако ж случилось то, что случилось, и не думал бы об этом, если б не визит Вадима Гавриленко.
        Оказывается, ему позвонили вечером, неизвестный человек сказал, что готов купить демоверсию программы «ФОБОС-2», заплатит большие деньги, любую сумму, какую попросит. Дает на размышления сутки и предупреждает, что потом у всех руководителей фирмы могут возникнуть проблемы.
        Звонок явно знаковый, но откуда он? В программе заинтересованы и наши спецслужбы, и американские - это раз. Криминал тоже с удовольствием купит... Кто узнал, что они все же работают над этой программой, кто хочет ее получить?
        Гавриленко был сильно напуган. Он считал, что нужно прекратить эту работу, готов был вернуть деньги, полученные от брата. Они выпили бутылку виски, обсуждая возможные пути развития ситуации. Закусывали шашлыками, которые были не очень вкусными, все же электрошашлычница - пережиток прошлого. Чуток лучше сковородки, но не сравнить с настоящими березовыми углями.
        Если наши прознали про их разработку - это одно дело. Платите, ребята, и получайте программу, денег в казне до черта, не знаете, на что их тратить, носитесь со Стабфондом, как черт с писаной торбой, ну вот и потратьте на новейшие разработки, полезные для государства. Если американцы - совсем другое. Борисов твердо решил, что потенциальным противникам его программа не достанется. А если наши братки захотели получить лакомый кусок - третье. С кем разговаривать, от кого защищаться? Ни черта не понятно! Нужен разговор с братом, и не по телефону! Борисов звонил в Америку, выяснил, что Владимир вылетает завтра, уже сегодня, в десять вечера будет в Москве.
        Опять-таки, а при чем тут брат? Сам решил продвигать новую версию программы, или американцы надо-умили? Или... что?
        А еще и Сюзанна... Именно в этот вечер назначила встречу, а потом вдруг отказалась. «Элитная» дама, случайно познакомилась с ним в самолете... А случайно ли? Трижды приезжала в его старую квартиру, оставалась на ночь с «сантехником»... Так влюбилась? Нет, она замечательная девушка, но ведь не дура, давно долж-на была сказать - хватит придуриваться, Стас! Но ведь не сказала...
        Одно только они решили с Гавриленко - необходимо усилить охрану офиса и руководителей «Звезды». Борисов позвонил начальнику службы безопасности фирмы, отдал необходимые распоряжения, на том и разошлись. Гавриленко поехал домой, а Борисов в свою настоящую квартиру.
        И там долго ворочался под шум ливня, не в силах уснуть. Больше всего думал о Сюзанне. Девушка вела себя очень странно, и это что-то должно значить... Связана ли она с людьми, которые звонили Гавриленко, или нет, пока не ясно, но именно сегодня, вернее, уже вчера, она отказалась от встречи, которую сама же и назначила. Презентация какая-то? Но приглашения на презентацию рассылаются минимум за неделю, если получила приглашение, не должна была звонить и договариваться о встрече.
        А она позвонила.
        Промучившись до трех ночи, Борисов в конце концов уснул. Проснулся в десять, когда работа в офисе уже шла полным ходом. Звонков не было, значит, все нормально. Он, зевая во весь рот, побрел в ванную, размышляя, позвонит Сюзанна или нет. Должна же хоть как-то объяснить свой неожиданный отказ? Решил для себя, если не позвонит, значит, играет в какие-то непонятные игры, явно не нужные ему. Жаль, ну что ж тут поделаешь?
        Борисов вошел в ванную, красивая ванная, семь квадратных метров, малахитовая плитка на стенах, позолоченные краны, джакузи, душевая кабина... Вот здесь он может расслабиться, как следует поразмыслить о том, что творится в его жизни. И личной, и деловой.
        Лежа в горячей воде, чувствуя на теле бодрящие прикосновения энергичных пузырьков воздуха, он снова проанализировал последние события. И опять все уперлось в Сюзанну. Красивая девушка, страстная любовница... Кстати, нужно понять, кто она на самом деле. Сюзанна Караваева... Правда ли владеет салоном красоты? Правда ли ее родители поют на Бродвее?
        Борисов вышел из ванной, хоть в квартире никого не было, машинально обмотал вокруг бедер полотенце, пошел в спальню, взял с тумбочки мобильник, включил набор номера начальника службы безопасности фирмы.
        - Гоша? Привет, Борисов. Все нормально?
        - Нормально, Станислав Петрович, ваши указания выполнил.
        - Есть одна проблема. Сюзанна Караваева. Хозяйка салона красоты на улице Барклая, родители поют на Бродвее. Так ли это? Прозондируй немедленно. Я буду через пару часов, надеюсь, ты успеешь.
        - Сделаю все, что могу, - сказал главный охранник.
        Борисов положил мобильник на тумбочку и вернулся в ванную. Погрузился в горячую воду, блаженно за-жмурился.
        - Ната, кофе есть? - спросил Корзинин, заходя в кабинет. Отдел культуры газеты, которым он заведовал, состоял из трех человек; корреспондент Никита отсутствовал, ибо находился в данный момент на открытии французской выставки на ВВЦ, это Корзинин помнил. На рабочем месте была обозреватель, Наташа Черных.
        - Ну и видок у тебя, Антон, - с сочувствием сказала Наташа. - Примус оказался гостеприимным хозяином?
        - Идиот, - с досадой сказал Корзинин. - По простоте душевной решил, что сколько хотят гости водки, столько и подадут. Где это видано на презентациях? Норма - полбутылки на человека, за свои никто не побежит брать, выпьют и разойдутся. А он: мало? Нате вам еще! А народ-то культурный, не привык к такому. И вместо того чтобы тихо разбегаться, стал пить. От дармовой водки кто же откажется? Ну вот и получилось...
        - Я слышала про вчерашнюю пьянку. Правда, что нашу Жанночку выносили на руках, а она кричала, что всех пошлет, и наглядно показывала, куда именно?
        - Не помню, честно тебе скажу.
        Наташа включила кофеварку на столике в углу, засыпала молотый кофе.
        - Посиди, через пять минут получишь кофе. Статью о Примусе в завтрашний номер, как я понимаю...
        - Сделаю. О-ох, Ната... Слушай, ну и скотина этот Примус! Я пришел с девчушкой, которую обхаживал две недели, прикинь? Она была обалдевши, все классно...
        - А ты стал напившись в стельку, верно? - с иронией спросила Наташа.
        - Вот именно, - снова вздохнул Корзинин.
        Он вспомнил, как проснулся утром в своей квартире, под одеялом, но одетый, в джинсах. Поискал глазами Аню, не обнаружил, чуть позже понял, что так и должно быть, он же напился вусмерть. Одеяло достала, подушку, значит, с уважением относилась... Долго лежал с закрытыми глазами, вспоминая то, что помнил. Пил, да..
        Понятно, почему выпил больше, чем мог. Вообще-то он предпочитал пиво, когда ночами работал над очередной статьей, попивал пиво, и стимулировало, и уснуть после работы было легко. Водка стояла в холодильнике на всякий случай, вдруг придет кто-то из друзей... Но вчера, похоже, он пил водку так же, как обычно пил пиво. И оплошал. Да оно и понятно - водка не пиво. Ну что ж, оплошал, но Аня не очень обиделась, надеялся на это. А если честно, не о бедной девочке из коммерческого киоска он думал сейчас. Перед глазами стояла зеленоглазая шатенка, уверенная в себе бизнес-леди Сюзанна. Мечта его последних лет, было дело, встречались, даже в ресторан ее приглашал, но безрезультатно. И вот теперь Сюзи снова возникла в его жизни, и не просто возникла, а пообещала все, о чем он так долго мечтал!
        Да он в лепешку расшибется, а сделает то, о чем она просила. Помнил об этом, да и как можно забыть просьбу давней своей мечты?
        - Ната, скажи, пожалуйста, ты не слышала о мужике, который притворяется сантехником и привозит баб на «Оке» в старую, наверное, дедовскую, квартиру?
        - Нет, - честно ответила Наташа. - А с чего тебя это заинтересовало?
        - Возможно, один из наших «клиентов» придуряется. Ты напряги своих знакомых, классный материал намечается, настоящий гвоздь.
        - Ладно, я поспрашиваю...
        Кофеварка забулькала, наполняя чашку ароматным кофе с пенкой. Наташа взяла чашку, поставила на стол перед Корзининым. Он вдохнул ароматный запах, довольно поморщился.
        - Кла-асс... Спасибо, Ната.
        Отпил глоток обжигающего терпкого напитка и решительно стал нажимать клавиши телефона.
        - Жень, привет, Корзинин. Да, был, не помню, голая она танцевала или нет... Слушай, у меня к тебе дело. Сантехник, привозит баб на «Оке» в древнюю квартиру... Ну как древнюю - с телевизором «Рекорд» и видиком «ВМ-12». Нет, не маньяк, но, похоже, из наших... Да, если что узнаешь, звони.
        - А как же твоя девчушка? - как бы невзначай поинтересовалась Наташа.
        Они не раз спали вместе, по служебным обстоятельствам, так получалось, что никого ближе не наблюдалось, а хотелось... Наташа была разведена и не спешила второй раз замуж, Корзинин тоже в разводе, сам себе хозяин, вот и спали иногда вместе. Она не питала никаких иллюзий насчет шефа, но все же сугубо по-женски ревновала Корзинина, чуть-чуть, может быть, просто желала, чтобы хоть он стал счастливым в семейной жизни, а не бегал бы по всяким бабам, которые пытаются стать певицами.
        По аналогии. У нее было много парней, которые пробивались на сцену, и симпатичные мальчики, и умелые, но толку от них... Как от козла молока.
        - Я перед ней виноват, исправлюсь, как только разберусь с делами, - сказал Корзинин.
        Снова набрал номер.
        - Алё, Вася? Привет, Корзинин.
        Наташа иронично усмехалась, слушая про сантехника, «Оку» и древнюю квартиру. Даже самой стало интересно. Что ж это за сантехник такой, что взбудоражил ее начальника?
        - Ната, это важно, - сказал Корзинин, положив трубку. - Ты себе не представляешь, как важно.
        - Представляю, Тоша. Какая-то дива попросила тебя найти странного мужичка. Трахнулась, а адрес не записала?
        - Адрес! Вот что важно! - воскликнул Корзинин.
        - Ну так я права или нет?
        - Нет, Ната, ошибаешься. Она не дива и к нашим делам не имеет никакого отношения. А мужик, возможно, да, поэтому и будем работать, - вдохновенно врал Корзинин, ободренный кофе, который он непрестанно прихлебывал.
        - Бедная девчушка... - сказала Наташа. - Она в тебя поверила, уже дни считала, когда станет твоей супругой...
        - Нет, Ната, но она меня две недели мурыжила, как последнего лоха!..
        - Но все же решилась? Для них, девчушек, это иногда не так-то просто.
        - А-а, ладно! Никуда она не денется. Но сейчас другое важно...
        - Кто она? Неужели Сюзи снова объявилась на твоем горизонте?
        - Ната!.. Это секрет. Даже от близкого друга, коим считаю тебя. И больше не спрашивай. Лучше попытайся узнать у подруг, не было ли у них, так сказать, контактов с сантехником?
        Корзинин снова схватил трубку, набрал номер, вежливо сказал:
        - Привет, Макс, Корзинин...
        Наташа с усмешкой взяла пустую чашку шефа, наполнила ее кофе. Ну если он так серьезно занялся этой проблемой, можно подозревать, что это и вправду Сюзи. В свое время он немало рассказывал «боевой подруге» о своих попытках соблазнить стойкую бизнес-леди. Тогда не получилось. Но неужели Сюзи связалась с каким-то сантехником? Бред! Она не раз видела эту роскошную даму на презентациях и корпоративных вечеринках. Дама себе на уме, сантехники к ее постели и близко не могли подобраться. Хотя... черт его знает...
        - Алё, Миша, - говорил Корзинин в трубку, прихлебывая кофе. - Да, это я, привет...
        Глава 10
        - Девушка, ну и как идет торговля? - послышался у ларька звонкий голос, такой знакомый!
        Аня оторвала голову от книжки, полдень, жарко, хоть ночью дождь прошел, народу нет, можно и почитать. Увидела в окошке знакомое лицо, улыбнулась в ответ.
        - Алка! Загорелая какая! Ну заходи, рассказывай.
        Алла вошла в торговую каморку, дверь была открыта, иначе задохнешься, обняла подругу, поцеловала в щеку, села на упаковку полуторалитровых бутылок пива.
        - Утром прилетели, на сегодня выходной дал, а завт-ра на работу. Ой как не хочется!
        - Слушай, ну прямо черная вся! Рассказывай, жутко интересно. Амир же и мне предлагал, да я не захотела. Так он, значит, тебя в Турцию увез?
        - Сперва дай банку джин-тоника. Жарко, пить хочется... Держи доллар, разменяла все-таки.
        Аня протянула подруге запотевшую баночку из холодильника.
        - Ты давай рассказывай.
        - Да я не сомневалась, что он сперва на тебя поставит. Спасибо, что отказалась, я классно отдохнула.
        - Прямо жила вместе с ним в одном номере?
        - Как же! Он прилетел с женой и тремя детьми! Я вообще летела другим самолетом и жила в другом отеле, четыре звезды.
        - Погоди, а мне говорил - пять звезд, все включено.
        - Да они всегда так говорят, а потом то-се, да я не в обиде. Жила себе, как хотела, он мне сто баксов выделил на мелкие расходы, но я их даже и не тратила, там кормежка такая - до отвала можно жрать в ресторане, «шведский стол».
        Аня была разочарована услышанным. Вот такие они, богачи эти, обещают прямо-таки все, что пожелаешь, а потом - сто баксов на мелкие расходы! Но, глядя на счастливое, загорелое лицо подруги, заинтересовалась, как же там на самом-то деле было?
        - Так, значит, жила в другом отеле, а он каждый день бегал к тебе?
        - Нет, не каждый день, раза три наведывался, мобильник же есть, звонил, да я и не помню, все было как-то так. А я, слушай, валялась на пляже, ела что хотела, купалась в Средиземном - прикинь, да? - море! С немцем познакомилась, обалденный парень, Карстен, бизнесмен из Мюнхена.
        - На каком же языке вы общались?
        - А зачем нам язык? Нет, ну как-то общались, у него был русско-немецкий разговорник, я тоже в него смотрела, если нужно что-то особенное сказать. А вообще... он везде водил, по кабакам, дискотекам, платил за все, у него этих евро до черта было, а евро теперь покруче доллара. Ну а я... просто балдела с ним.
        - А если бы Амир заметил?
        - Как это? У него жена, трое детей.
        - И ты...
        - Ань, да он же восточный мужчина, ему нужна и любовница, тем более там воздух такой... Воздух любви, понимаешь? А особо там не развернешься, если рядом жена. Он же не может познакомиться с кем-то на пляже или в ресторане. Несколько раз приходил, а так - полная свобода!
        - А ты, значит, сразу с двумя...
        - Да Амир просто не в счет. Я отрывалась с Карстеном, он хотел познакомиться с русской девушкой, такой мужик, обалдеть! Смотри!
        Алла протянула руку, повертела ладонью, показывая золотой перстенек с рубином.
        - Подарил?
        - Первый раз надела, там же нельзя было. Карстен сказал, скоро приедет в Москву, этот перстень - как залог нашей встречи тут. Клялся, что любит, замуж звал. Прикинь, да, стану немецкой фрау!
        Аня задумалась. А вдруг и вправду станет? И что же тогда получается? Поедешь с пожилым, женатым мужчиной на турецкий курорт - и отдохнешь, и найдешь своего принца. А чем не принц немец, даже если и не очень богатый? У них же там порядок, достаток, гарантии на все случаи жизни, живи - не хочу. А откажешься, будешь встречаться с известным журналистом, попадешь на элитную вечеринку, где сплошь пьянство и дурость... Ну и как это может быть? Что вообще правильно в этом мире? Похоже, совсем не то, чему ее учили родители...
        - Ну а ты как? Что этот журналист, любитель пива?
        - Вчера как раз была на вечеринке... презентации.
        Аня подробно рассказала обо всем, что видела и слышала вчера. Алла смотрела на нее широко раскрытыми глазами.
        - Ну ты даешь, подружка!.. - с завистью произнесла она. - Таких людей видела рядом, ну прямо отпад! Слушай, и Марина Булочкина, Анжелика, Жанна... Нет, я бы за такую презентацию всю поездку променяла бы!
        - Да перестань. Ты загорела, в море купалась, по ресторанам шастала... Или Карстен оказался скуповатым?
        - Да ты что! Нет, я, конечно, думала, что немцы, они... Но Карстен - нет. Если бы попросила килограмм черной икры - она стояла бы на столике. Но я особо не наглела.
        - А на презентации звезды матом ругались из-за дармовой бутылки водки. И ты хотела бы променять Турцию и Карстена на это?
        - Нет, слушай, но это же звезды... А что ты дальше планируешь? Будешь встречаться с этим журналистом?
        - Конечно. Сегодня вечером он заглянет, погуляем по парку, а потом... Наверное, не вернусь домой.
        - Да какой это дом? Слушай, после этой поездки совсем не хочется туда возвращаться. А если Карстен приедет, куда его пригласить? У него целый особняк в предместье Мюнхена, показывал фотку - обалденный дом, замок!
        - А там его фрау кормит младенца грудью, - не удержалась, съязвила Аня.
        - Хорошо, если так, - со вздохом сказала Алла. - Мне было классно с ним, а тут... Что скажу? Я же наврала, что работаю в солидной фирме, живу в своей квартире... Куда его приглашу? После всего, что он для меня сделал там... Лучше, если это останется обычным курортным романом.
        Погрустнела подруга, Аня уже внутренне корила себя за несдержанность. Тут не язвить, а помочь нужно Алке. Вдруг да и получится у нее? Состоятельный немец, да еще и не жадный - это же классная партия!
        - А ты его вези сразу в Чебоксары, к родителям. Если приехал за тобой, так и сделай. Ему понравится в нашем городе, покажешь там все интересное...
        Алла кисло усмехнулась:
        - Ты веришь, что он прилетит? Я лично нет. Просто рассказала тебе, было классно, а теперь... прямо жуткая тоска.
        - Но он же тебе перстень подарил.
        - Триста пятьдесят евро... Что это для него? Я заглядывала в бумажник, там этих евро столько, полресторана можно купить. Правда, перстень на фабрике брали, там у них магазинчик, паспорт качества дали...
        - Ну вот. Так что жди своего Ганса.
        - Да Карстен он... Слушай, ну я же разменяла стольник Амира, купила настоящий джин в аэропорту, тоник, подарок тебе - классную футболку. Ты, если что, дуй домой... Хреновый это дом, прямо видеть его не могу после своего одноместного номера... Ну хоть напьемся, а потом - опять работа!
        - Не знаю, уж как получится, - сказала Аня.
        Она не сомневалась, что Антон зайдет сегодня вечером, и они пойдут вначале гулять по Суворовскому парку, а потом придут в его квартиру. Там все и случится. Но из вежливости Аня пообещала, что постарается приехать вечером домой. Теперь и ей эта тесная квартира не казалась домом. А как ее называть?
        Алла допила джин-тоник, чмокнула подругу в щеку и ушла. Лето, тепло, выходной, зарплату ей Амир сохранил, ну и чего ж не погулять по летней Москве? Аня осталась сидеть на своем стуле, покупателей не было, самое время поразмыслить о том, что творится в этом мире. Хотелось, чтобы у Алки все срослось с этим Карстеном. Классно, она могла бы приезжать к ней в гости... Но ведь скорее всего этот немец то же самое, что и наш родной Амир, захотелось приключений - по-мчался в Турцию, там встретил русскую девушку, поразвлекался с ней и забыл.
        Но что-то же должно быть хорошее в этом мире? Хотелось в это верить, но почему-то не верилось. И сама не могла понять почему. Но надеялась, что Антон заглянет в ее окошко и что-то хорошее случится сегодня в ее жизни. Очень надеялась...

* * *
        Рейс из Лос-Анджелеса прибыл вовремя, в зале ожидания Борисов обнялся с братом, поцеловал в щеку его жену, Джудит, или просто Джуди. Она хотела остановиться в старой квартире своего мужа, чтобы понять русский дух, советскую действительность, в которой жил ее муж. Борисов знал об этом заранее и как следует подготовился к встрече американских гостей. Замариновал мяса, накупил закусок, в общем, готов был встретить гостей во всеоружии. Не так, как его встречали в Санта-Лоре, с пиццей. Джуди впервые прилетала в Москву, надо было показать ей настоящее русское гостеприимство.
        Хотя супруги намеревались побыть в Москве всего лишь неделю, пришлось долго ожидать багаж - два огромных чемодана с вещами. Брат был весьма неприхотлив в быту, довольствовался малым, да его просто не интересовала мода и все, что связано с ней. Но американ-ская девушка, жена миллионера, хотела выглядеть на все сто. А иначе зачем она, американка, вышла за русского?
        Так она думала или не так, но пришлось проторчать час в зале приема багажа. И лишь после этого они сели в «мерседес», в багажник которого Максим погрузил вещи американцев. Борисов не говорил о том, что больше всего интересовало его, сдерживал себя. Но в машине не выдержал:
        - Володя, кто надоумил тебя взяться за «ФОБОС-2»?
        - Конкретно никто, я сам пришел к этому. А что, возникли проблемы?
        - Возникли.
        - Хорошо, Стас, поговорим об этом позже, дома. Я не хочу доставать Джуди деловыми разговорами.
        Американская жена брата оказалась очень непо-средственной, она постоянно хватала Борисова за плечо, сосредоточенно говорила:
        - Ста-ас... Очень красиво все, та-а... Я учить рашен язык, уже могу... Мне нравится все, та-а...
        - Я рад, Джуди, - односложно отвечал Борисов.
        Его ничуть не интересовали восторги американки. Хотелось всерьез поговорить с братом, понять, откуда может исходить угроза. Но Владимир не хотел говорить о делах. Он внимательно смотрел в окно машины, отмечал перемены, случившиеся за его отсутствие, рассуждал о том, что Москва становится все краше, и Подмосковье тоже.
        Максим помог дотащить чемодан Джуди в квартиру на Можайке. Там Борисов первым делом включил электрошашлычницу, где уже стояли шампуры с маринованным мясом. Ну а на столе стояли самые настоящие русские закуски - селедка с луком, черемша, маринованный чеснок, слабосоленая семга, соленые огурчики, полкилограмма красной икры, двести граммов черной. В холодильнике томилась бутылка водки... Это вам, ребятки, не американская пицца!
        Борисов попросил Максима подождать в машине, намеревался вернуться в свою квартиру на Кутузов-ском. Ну в самом деле, не ночевать же ему вместе с американцами в этой квартире? Теоретически - мог, в смежной комнате была кровать родителей, которой он ни разу не воспользовался, и сейчас не хотел. Она же родительская, эта кровать.
        Джуди с любопытством осматривала квартиру, где вырос ее муж. Вот так жили они, советские люди, которых ее родители считали врагами. И чем больше смотрела, тем больше убеждалась: жили советские люди почти так же, как и она, в семье фермера из Колорадо.
        - О-о, видео! «Панасоник», это быт у нас в Колорадо, я там смотрел видео... Детство.
        - Это не «Панасоник», а наша фирма, «Электроника ВМ-12», - сказал Борисов.
        - Содрали, - сказал Владимир. - Но это был праздник в доме. Отец в 88-м попросил деда, он был еще жив, записаться на эту покупку. Ветеранам войны продавали видики без очереди. Самое смешное в этом, что дед очень плохо видел, практически не мог смотреть западные фильмы, но ему продали... Тысяча двести рублей, как сейчас, помню, отдал папа.
        - Может, пригласить родителей? - спросил Борисов. - Они хотят увидеться с тобой, с Джуди...
        - Не сегодня, Стас. Завтра поедем к ним или пригласим сюда, я решу. А сейчас... Джуди, тебе нравится квартира, в которой я провел советское детство?
        - О да! Все классно, Влад! У нас в Колорадо было то же... Не так, но...
        - Ты диван разложи на всякий случай, - сказал Владимир. - А то и вправду развалится, не на полу же спать нам.
        - Володя, есть проблемы...
        - Потом, Стас, ладно? Я дома, у тебя шашлыки не подгорят?
        - Я смотрю...
        - Ну вот и отлично. Отдыхаем, мы дома. Завтра к родителям поедем, а сейчас - дома. Слушай, как классно, что все тут осталось, как в детстве!
        - Так предки запретили что-либо менять. У отца отличная коллекция видеофильмов, больше ста кассет, отличный набор пластинок, там и Высоцкий, и «Битлз», и все лучшие группы мира. Он хочет оставить все как было. В новой квартире у них DVD, плазменный телик, какие хотят диски - покупаю.
        - Ну и какие хотят? - спросил Владимир.
        - Никакие. Предпочитают смотреть свои видеокассеты, слушать свои пластинки.
        - Ретро... в этом что-то есть.
        - Джуди, посмотри другую комнату, это вроде музея быта советской эпохи. Тебя, наверное, пугали страшными Советами? Вот так они жили.
        Девушка вопросительно уставилась на Владимира, столько слов сразу она не смогла понять. Владимир перевел жене смысл слов брата.
        - О-о, ноу! - взмахнула она рукой. - Я нет медведь в Москва, ноу верить.
        Борисов жестом пригласил Джуди в смежную комнату, когда она вошла, решительно взял брата под руку, повел на кухню. Там первым делом покрутил шампуры, поворачивая мясо другой стороной к оранжевым тэнам, вернул экран на место, повернулся к брату:
        - Володя, у нас проблемы. Кто-то звонит, намекает, что должны отдать им программу. Демоверсию хочет.
        - Первый раз, что ли? - пожал плечами Владимир. - Ты о безопасности позаботился?
        - Разумеется. Но ты не сказал мне, что программа может быть использована спецслужбами!
        - Любая программа может быть использована и используется спецслужбами.
        - Но это серьезное дело! Тебе ЦРУ заказало ее? И почему именно мы должны работать на ЦРУ?
        - Стасик, если ЦРУ что-то заказывает посторонним фирмам, они или подписывают меморандум о секретности, или понятия не имеют, кому, для чего.
        - Ты не мог отказаться, Володя? На хрена же нам такие проблемы?
        Владимир достал из холодильника бутылку водки, наполнил рюмки, чокнулся с братом, они выпили, закусили солеными огурчиками.
        - Хорошо пошла, что значит, родная, - с улыбкой сказал Владимир. - А теперь слушай, брат, и запоминай. Кое-что тебе, филологу, трудно будет понять, но постарайся. Первое: права на программу принадлежат нам обоим на паритетных началах. Если я сам начну усовершенствовать программу, ты можешь вчинить мне иск на очень большие миллионы, как и любому другому. Второе: раскодировка исполнительных файлов займет много времени, потребует огромных сил. А у тебя все исходники, можешь работать быстро и целена-правленно над усилением.
        - Это я понимаю. Для кого?
        - Для себя.
        Борисов согласно кивнул, теперь он точно знал, что усиления фактора «Х» Владимир не получит. В договоре не обговорено отдельно, что такое этот «Х», брату будет передана новая версия программы «ФОБОС», более совершенная, как и договаривались.
        На кухню вошла Джуди, заметила влажный хрусталь рюмок, початую бутылку водки, покачала головой:
        - Уже вы... я нет, да?
        - Как тебе советский быт? - спросил Борисов.
        - О-о... хорошо. Мило, вот, - с улыбкой сказала девушка. - Не - о-ох, не страх... Мило, так.
        - Ты просто умница, - сказал Борисов. - Садись за стол, будем ужинать.
        Он усадил американскую гостью, Владимир уселся рядом с супругой, наполнил все три рюмки водкой. Борисов между тем положил на каждую тарелку по шампуру, добавил соленых огурцов, черемши, селедки с колечками лука, фасоль.
        - Ну, за встречу, - сказал Борисов, поднимая рюмку. Наклонился к Джуди, тихо сказал: - Водку тоже надо пить по-особенному. Сначала чокаемся, вот так...
        Владимир присоединился к их рюмкам. Хрустальный звон наполнил тесную кухню, Борисов задрал локоть и выпил, Джуди последовала его примеру, выпила водку, раскрыла рот, жадно глотая воздух. Борисов тут же сунул в рот девушки соленый огурчик, она, вытирая выступившие слезы, принялась жевать, а Борисов уже наколол вилкой кусочек селедки, Джуди и его прожевала, оживилась, даже улыбнулась:
        - О-о, хорошо...
        - Теперь ешь мясо, оно сочное, вкусное, с черемшой отлично сочетается.
        Но американская гостья упрямо накалывала кусочки слабосоленой атлантической селедки и отправляла в рот. И довольно улыбалась при этом.
        - Стейси, еще хочу водка, - сказала она.
        - Джуди, ты шашлык попробуй.
        - Стейси, я так хотеть! - капризно сказала Джуди.
        Борисов посмотрел на брата, Владимир по новой наполнил рюмки, а тост сказал хозяин квартиры.
        - Предлагаю выпить за нашу прекрасную даму! - стоя провозгласил он, задрав локоть правой руки. - За тебя, Джуди!
        Брат тоже встал и задрал локоть, ну - гусары! Джуди смотрела на них с улыбкой, вежливо кивая, чокнулась с каждым, выпила, держа на вилке кусок селедки с колечком лука, тут же отправила его в рот и блаженно за-жмурилась. Не соленые огурцы, не черемша и маринованный чеснок, а сочетание - водочка-селедочка приш-лось по душе американской девушке, ну и замечательно. У нас ведь главное что? Встретить гостя так, чтобы ему хорошо было в наших, привычных измерениях. И если это получилось - значит, и самому хозяину радостно. О муже американской гостьи и говорить нечего, он просто наслаждался черемшой и красной икрой, которую черпал серебряной ложечкой из хрустальной миски. Ну и сочным мясом на шампуре, конечно.
        Джуди тоже распробовала икру ложками, потребовала снова наполнить рюмки. Борисов, наклонившись к уху брата, тихо спросил:
        - Володя, Джуди на соленое тянет. Тебе это ни о чем не говорит?
        - Говорит. Она беременна. На втором месяце.
        - Ну так, может, не надо ей много пить?
        - Врачи говорят, пока еще можно. Ей нравится, Стас, спасибо тебе, все классно устроил.
        - Да перестань, Володя. Разве мог по-другому встретить брата?
        Джуди и до шашлыков добралась, рвала жемчужными зубками сочное мясо, и оно ей понравилось! Борисов-младший смотрел на нее с нежностью. Американская девчонка, простая и понятная, он постарался встретить ее, как принято в России, и угодил, самому приятно. Ну вот и классно! Так бы и во всем между Россией и Америкой, да не получается... Потому что в Америке «музыку заказывают» совсем не простые американские девчонки, а ревностные ученицы чешских антисоветчиков.
        - Ноу секрет! - сказала Джуди. - Я хотеть знать все! Стейси, очень вкусно... шалшыйк... Очень. Все - обалдеть! Раша - кла-асс!
        - Стасик, иди подготовь диван. Если мы такими темпами будем пить, скоро и спать нужно ложиться, - сказал Владимир.
        - Понял, - кивнул в ответ Борисов.
        Он встал со стула и пошел в комнату, слыша за спиной напряженную американскую речь. Кажется, Володя упрекал жену, что она слишком много пьет, а Джуди отвергала его претензии. Ладно, в постели помирятся. Главное - он угодил американке, ей понравилось, ну, значит, выглядел настоящим гостеприимным хозяином, а все другое..
        Да чепуха!
        Глава 11
        Он разложил старый диван, застелил новое постельное белье, которое купил для Сюзанны. Вернулся в кухню. Несмотря на долгий перелет, Джуди и Владимир не выглядели уставшими. Еще посидели, поговорили, потом Джуди пошла в большую комнату, сама включила стереопроигрыватель «Вега-106», поставила пластинку
«Битлз», вернулась на кухню, взяла Борисова за руку.
        - Пли-из, Стейси... дансе...
        Владимир иронично усмехнулся, что-то сказал по-английски, похоже, ему не понравилось, что жена приглашает на танец брата. Джуди ответила по-русски:
        - Ты муж, Влад, можем дансе всю найт. А Стейси - теперь, да?
        Борисов подумал, что и будут они танцевать всю ночь, только в постели. А еще понял, что это намек, уже хочется им остаться одним в этих музейных интерь-ерах, нормально... Он по-хорошему завидовал брату, американка была не просто симпатичной девчонкой, а еще и очень естественной, она знала, чего хотела, и стреми-лась к этому. Молодчина.
        Они потанцевали под нестареющие мелодии «Битлз», тесновато было даже в большой комнате, но ничего, хороший танец получился.
        Потом пришли на кухню, Джуди держала Борисова под руку, но на кухне первым делом обняла и поцеловала мужа. Владимир с улыбкой протянул ей полную рюмку.
        - О-о! Раша водка! - воскликнула Джуди. - Я совсем-совсем уже... Пьяна, да?
        Борисов окончательно понял, что он здесь третий лишний и надо уходить. Гости довольны, все у них замечательно, диван разложен, Бог в помощь, как говорится.
        - По последней! - объявил он. - И - за прекрасную даму, с которой мы так замечательно танцевали. За Джуди!
        Вскоре Борисов попрощался, оставил брату ключи от квартиры и пошел к выходу, провожаемый гостями. У двери остановился.
        - Володя, дверь запри прежде всего на засов, он надежнее любых замков. Никому не открывай, если что - звони мне, приеду, разберусь. К окну лучше не подходить, отдыхайте, пейте, ешьте, но к окнам - не надо. Ты все правильно понял?
        Он говорил негромко и очень быстро, так что Джуди не смогла понять смысл сказанного.
        - Не беспокойся, братишка, - сказал Владимир.
        - Но если что - звони сразу.
        Борисов уехал к себе на Кутузовский со спокойным сердцем, но чем дальше уезжал от родительской квартиры, тем тревожнее становилось на душе. Сутки, данные им на размышления неизвестно кем, истекли. Возможны какие-то провокации. И даже более того... Когда предупреждал брата об осторожности, делал это машинально, все же человек давно живет в Америке, в старой московской квартире забыл уже, когда ночевал, все в дорогих отелях останавливался, миллионер же. Но теперь, сидя в своем «мерседесе», беспокоился. Как-то странно все совпало - приезд брата с женой и окончание срока ультиматума. Больше всего не хотелось, чтобы пострадали брат и его жена.
        Вечер был просто замечательным, Джуди - очаровательной и веселой, брат - довольным, пусть все так и останется!
        Но тревога нарастала. Когда машина остановилась во дворе его дома на Кутузовском, Борисов сказал водителю:
        - Извини, Максим, но я попрошу тебя сегодня остаться со мной. Вдруг да и понадобишься еще.
        - Надеюсь, не в прямом смысле, Станислав Петрович? Я в общем-то нормальный.
        - В самом прямом, - резко сказал Борисов. - Я тоже нормальный, и то, что ты имеешь в виду, - лишнее. Кажется, я не давал повода судить, что в твои обязанности входит...
        - Понял, Станислав Петрович. Какие дела? Если надо, я в прихожей, на коврике...
        Максим ради безопасности босса соглашался на любые неудобства. При этом никогда не терял чувства юмора. За это его и ценил Борисов.
        - Слушай, балагур, мой кожаный диван в прихожей разве похож на коврик? Я, конечно, понимаю, подтекст сказанного, не забывай, дипломированный филолог.
        - Станислав Петрович, вы дипломированный босс, с вами одно удовольствие работать. А что болтаю...
        - Болтай, Макс, и дальше. Мне нравятся умные, ироничные люди. Я и сам такой.
        Максим вышел из машины, огляделся, сбегал в подъезд, осмотрел его. Достал из подплечной кобуры пистолет, вернулся к машине, открыл заднюю дверцу. Борисов вышел из машины, быстрым шагом пошел к двери подъезда. Максим сопровождал его, прикрывая своим телом и постоянно озираясь. Нормально добрались по лестнице до двери квартиры, Максим остановился возле нее, отслеживая любые передвижения на лестничной площадке. Борисов открыл входную дверь, вошел в прихожую, Максим шагнул следом, закрыл дверь, запер на все замки.
        Ну вот, здесь можно вздохнуть с облегчением. Окна - с пуленепробиваемыми стеклами, дверь с самыми современными замками. Все, можно как следует отдохнуть, принять ванну и - спать!
        - Максим, постельное белье знаешь где, застилай и ложись. Я приму ванну и тоже лягу.
        Водитель согласно кивнул, пошел в прихожую, а Борисов с порога отправился в ванную. Не столько мыться, сколько отдохнуть, подумать в горячей воде обо всех своих проблемах.
        Их было до черта. Дурацкий ультиматум, непонятно кем выдвинутый, но если люди решились на такое, значит, знали, в чем дело. Откуда? С какой стороны Атлантики произошла утечка конфиденциальной информации? Сама программа уже почти готова, создать новую версию не так уж сложно, на доработку уйдет пара месяцев, но опробовать демоверсию можно будет уже скоро, и в это время...
        А есть еще Сюзанна. Эта девушка появилась в его жизни в самый ответственный момент, когда он и сам не знал, что этот момент ответственный. Она появилась, она почти соответствовала его представлениям о будущей жене, но вдруг исчезла. Именно тогда, когда неожиданно возникли сложности.
        Лежа в горячей воде, Борисов мысленно проследил действия Сюзанны и еще больше усомнился в ее искренности. Элитная дама, богатая, самодостаточная, соглашалась приезжать к нему, оставаться в странной квартирке...
        Ее все устраивало в их отношениях?! Ни один современный сантехник не мог так жить, она ведь отлично понимала это! И тем не менее воспринимала его мир как нечто само собой разумеющееся. Более чем странная реакция...
        От дальнейших размышлений его отвлек стук в дверь ванной. «Началось!» - подумал Борисов, выходя из ванны. Одеваться не стал, опоясал бедра полотенцем, взял в руки свою одежду, распахнул дверь.
        - Ну что там, Максим?
        - Гавриленко на проводе, Станислав Петрович. По мобильнику не смог дозвониться, ждет на проводе. Похоже, что-то стряслось, вы правильно чуяли...
        - Чуял, чуял... - мрачно пробормотал Борисов. Зашел в гостиную, взял трубку телефона «под старину». - Да, Борисов. Что у тебя там, Вадим?
        - Стас, на Илью совершено нападение, ранен в грудь, в реанимации! Ты помнишь, о чем мы толковали с тобой?! Они не шутили, я ж тебе говорил!
        - Как Илья?
        - Да я же сказал - в реанимации!
        - Успокойся. Какие-то подробности известны?
        - Мне позвонила Марго, его жена, сказала, что у подъезда какие-то подонки проткнули Столбовского ножом. Но это же!.. Я тебе говорил!
        - Я понял, Вадим, ложись спать. Насчет Ильи позабочусь... утром. Сейчас ему ничего не нужно. Врачи знают, что делать.
        - Ты Володе объяснил, что к чему?
        - Завтра встретимся все вместе, потолкуем. Ты, главное, не паникуй. Володя тут, разберемся.
        - Вы были правы, Станислав Петрович, - сказал Максим. - Кто-то наглеет...
        Борисов согласно кивнул, прошел в спальню, сбросил полотенце, надел пижаму. Посмотрел на широкую кровать, вспомнил красивую Джуди, мрачно усмехнулся. Молодец брат, замечательная девчонка у него, отрывается сейчас на всю катушку, и правильно делает.
        Звонок мобильника вывел его из состояния глубокой задумчивости. А где он есть, этот мобильник? В кармане рубашки, которую он держит в руках.
        - Да! - излишне жестко сказал Борисов.
        - Слушай, братец, у нас тут проблемы, - послышался в трубке мягкий голос брата. - Джуди ранили.
        - Как?! - воскликнул Борисов. - Как это возможно?! Я же предупреждал тебя, черт побери!
        - Ну... все было классно, но она подошла к окну, смотрела на ночную Москву, а снизу шандарахнули из дробовика. Стекло разбили, Джуди ранили, но не серь-езно...
        - Жди, я скоро буду! - крикнул Борисов. - Никому не открывай дверь!
        Ну как чувствовал, что сегодня что-то случится. Так оно и вышло! Случилось! И не одно, а сразу два события! Он быстро надел на голое тело спортивный костюм, выскочил в коридор.
        - Максим, едем на Можайку, там ранена Джуди, жена Володи... Ты готов?
        - Всегда готов, Станислав Петрович. Ну, козлы! А что Гоша? - Только теперь Борисов вспомнил о своем главном охраннике.
        Тут же набрал его номер и велел быть у дома на Можайке срочно и со всеми людьми, какие свободны.
        Через десять минут стремительной гонки по ночной Москве Борисов добрался до дома на Можайском шоссе, взбежал по лестнице к своей квартире, сопровождаемый решительным и злым Максимом. У запертой двери на лестничной площадке стояли два милиционера, лейтенант и сержант, оба с автоматами. Быстро прибыли, видимо, кто-то из жителей позвонил.
        - Стоять! - заорал лейтенант. - Кто такие?
        - Я хозяин квартиры, - жестко сказал Борисов.
        Он действительно до сих пор был прописан в этой квартире. Как, собственно, и все богатые люди в Моск-ве, на всякий случай.
        - А внутри кто? Почему не открывает?
        - В квартире брат с женой, из Америки прилетели. - Борисов стукнул кулаком в дверь: - Володя, открой!
        Дверь распахнулась, лейтенант решительно шагнул вперед, недоуменно огляделся.
        - И тут живут американцы? Что-то странное... Документы! - сказал он Владимиру.
        - Володя, как Джуди? Ладно, ты предъяви паспорта, я сам разберусь.
        Несмотря на грозный окрик, Борисов решительно пошел в комнату, где на краю старого дивана сидела перепуганная, бледная Джуди. Левая рука ее была забинтована, сквозь бинты проступали капли крови. Джуди была в джинсах, белом топике.
        - Как ты? Ю о’кей, Джуди?
        Она всхлипнула.
        - Стейси... Я смотреть... Москва - гу-уд... Бах! Я не знаать... это раша бандит, так?
        - Ничего страшного, - сказал Владимир, показывая паспорта милиционерам. - Стреляли, чтобы попугать. Стекло разбилось, несколько дробин оцарапали руку. Козлы, весь вечер испортили!
        - Я дурак, Володя, не нужно было вас тут оставлять!
        - Да и я хорош... Не придал значения...
        - Нет, они точно американцы, - удивился лейтенант. - А чё, в гостиницах мест нету, да?
        - Мой брат и я выросли в этой квартире, - сказал Борисов. - Он хотел показать жене, как жили советские люди. Все, мужики, мы сами разберемся с этими проблемами. Володя, веди Джуди вниз, к машине, едем в американскую клинику.
        - Нет, погоди, - решительно сказал лейтенант. - Тут случилось уголовное преступление, стреляли. Мы должны разобраться.
        - Какой-то пьяный идиот палил, идите вниз, там ищите следы, улики! - теряя терпение, сказал Борисов.
        - Ты мне не указывай! - рявкнул лейтенант. - Поступил сигнал, я обязан отреагировать как положено.
        - Стас, веди Джуди в машину, я сам разберусь с мужиками, - сказал Владимир. - Ключи у меня, запру квартиру.
        - Что значит человек из Америки приехал! - с уважением сказал сержант. - Понимает, с кем разговаривает, а наши так ни хрена и не врубились.
        Борисов крепко взял Джуди под здоровую руку, повел к выходу. Уже внизу столкнулся с Гошей и четырьмя бойцами.
        - Станислав Петрович, надо было сказать!.. - с ходу закричал Гоша.
        - Ты давай с людьми к моей квартире на Кутузовском, проверь все, жди. Потом скажу, что делать дальше.
        Борисов посадил Джуди на заднее сиденье «мерседеса», сам сел впереди, рядом с Максимом. Вскоре к ним присоединился и Владимир.
        - По сто баксов дал, они про долг и забыли, - мрачно сказал он. - Ты был прав, что-то мы серьезное затеяли. Надо будет проанализировать ситуацию.
        Максим повел машину к американской клинике, адрес он знал, там босс ежегодно проходил обследование. Борисов мрачно кивал, соглашаясь с братом. Более чем серьезное! Еще не сказал про покушение на Столбовского. Не было времени, да и Джуди пугать не хотелось.
        Глава 12
        Прошло два дня с того вечера, когда она не пришла на встречу со Стасом. Ничего не изменилось с того времени, Антон так и не выяснил, кто же он на самом деле, этот липовый сантехник. Стас не звонил, и что-то сломалось в ее привычном образе жизни. Не хотелось вечером ехать в клуб, встречаться с подругами и друзьями, даже на работу сегодня не пошла, позвонила своему менеджеру Светлане, сказала, что приболела.
        Да в салоне красоты и без нее дела шли довольно успешно, Светлана молодец, раскрутила их салон, прибыль шла хорошая, только успевай каждый месяц подсчитывать ее и планировать, что на повседневные расходы, что на крупные покупки, сколько перевести в банк, чтобы лишний раз не дергаться туда, но и крупной суммой наличности не рисковать.
        В общем, на работу ей, честно говоря, можно было вообще не ходить, Светлана отлично со всем справлялась. Но привыкла каждый день, кроме выходных, появляться в своем кабинете, следить за тем, как работают подчиненные, подписывать бумаги, беседовать с клиентами, если приходили знаменитые люди, а они там бывали часто, в общем, чувствовать себя хозяйкой. Приятная обязанность...
        Но сегодня совсем была не в настроении, осталась дома. Играла на компьютере, слушала музыку, смотрела фильмы. Целых два пересмотрела со своим любимым Джонни Деппом. Что за актер! Случайно увидела его, по телевизору показывали фильм «Пираты Карибского моря», и поразилась игре актера. Дешевый сюжет, банальная режиссура, масса несуразностей, но благодаря Джонни Деппу отошла на второй план дурацкая история любви простого кузнеца и дочки губернатора, и если бы кто-то из них погиб, особо не переживала бы. А вот Джек-Воробей в исполнении Джонни Деппа был неподражаем. Посмотрев фильм, вспомнила, что смотрела «Сонную лощину» с его участием, пересмотрела этот фильм, но совсем уже по-другому. Просто наслаждалась игрой актера. Он и там был неподражаем. Не супермен, и боится, и не получается у него, а упрямо лезет вперед, и так естественно это выглядит, одно удовольствие смотреть.
        Сегодня она снова посмотрела «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» и «Мертвеца». Призадумалась было над последним фильмом, правда ли герой Деппа умер намного раньше, чем это случилось в фильме, но скоро переключилась на свои невеселые мысли.
        Кстати, Стас был чем-то похож на Джонни Деппа, особенно в самолете, с плоской бутылкой виски в руке. Да и в той странной квартире... Нелепый сантехник с какими-то дурацкими сосисками, но обаятельный, и - классный любовник.
        Вот вопрос - а нужно ли ей было выяснять, кто он на самом деле? Джек-Воробей тоже не простой пират, а капитан пиратского корабля. Ну и пусть он называет себя сантехником, дуре понятно, что это маска, а ей что нужно? Истина или умный, ласковый мужчина, который у нее был? Да конечно, второе!
        А тогда чего она добилась?
        Вообще-то должна была сама позвонить ему, сама отказалась встречаться и, значит, сама перезвонить должна была. Но не звонила, все ждала, надеялась, Антон Корзинин выяснит, кто же он есть на самом деле, этот ее Джек-Воробей. И тогда она встретится с ним и начнет его разоблачение. Это казалось интересной игрой, хотелось в нее поиграть...
        А что в итоге?
        Ничего!
        Так стоило ли играть?
        Сюзанна сидела на диване перед погасшим экраном телевизора, фильм кончился, а она с места не могла сдвинуться. Да что там сдвинуться, пульт взять в руки трудно было. Надеялась, что он перезвонит ей, но нет, видимо, тот еще «сантехник»! А ей хотелось увидеть его, очень хотелось!
        Ну вот так бывает, смотрела «Сонную лощину», все больше сравнивала с оригиналом Вашингтона Ирвинга да с диснеевским мультиком, вроде понравилось - и всё. А после
«Пиратов» пересмотрела снова и уже совсем по-другому восприняла игру исполнителя главной роли. Любовалась им.
        И вдруг такая встреча, парень, сильно похожий на героев Джонни Деппа, не внешне, по поведению... Потому и рискнула сесть в задрипанную «Оку» и осталась в его странной квартире. И не пожалела об этом.
        Но женское любопытство - коварная штука. Оно так сильно, что может разрушить... И разрушило.
        Сюзанна неуверенно взяла в руки мобильник, долго смотрела на плоский аппарат, словно он мог подсказать ей, что делать. Ждать ли дальше, или все же позвонить ему?
        Доводов в пользу ожидания почти не было. А вот позвонить... Она же сама отказалась от встречи, могла просто рассказать о презентации, как там было, а потом намекнуть, что неплохо бы и встретиться. Черт с ним, с этим Корзининым, он вездесущий журналист, вроде бы мог чем-то помочь, найти причину, по которой Стас скрывался под маской сантехника, по крайней мере сорвать эту маску, но... не мычит, не телится.
        Значит, надо позвонить, чтобы окончательно расставить точки над i.
        Она включила набор номера, прижала аппарат к уху, левую руку опустила к низу живота.
        - Алё, Стас? Привет. Не звонишь, обиделся, что ли?
        - Нет, извини, у меня напряженка. Брат из Америки прилетел, я озабочен его культурной программой.
        - Знаешь, я была на презентации Примуса, ну, есть такой певец, все было жутко интересно, там были...
        - Извини, Сюзи, я жутко занят. Мы тут в Третьяковке, смотрим... Как-нибудь перезвоню, ладно?
        Сюзанна ничего не сказала, просто усмехнулась и выключила мобильник. Она не сомневалась, что он не перезвонит, и она ему не станет звонить. И значит - все ясно. О симпатичном «сантехнике» следует забыть. Надо думать, как жить дальше.
        Но кто бы подсказал, как быстро это сделать! Забыть одного и попытаться найти другого...
        - Подруга звонила? - спросил Владимир.
        - Добрая знакомая, - ответил Борисов.
        Они сидели в его кабинете, он, Владимир и Гавриленко. Готовились к испытанию демоверсии «ФОБОСа-2». Слухи о ранении Столбовского были явно преувеличены: да, ему угрожали, да, пырнули ножом в живот, но жизненно важные органы не повредили, рану зашили в Склифе, и теперь Илья выздоравливал дома. Джуди тоже вполне оклемалась от ранения, теперь, в сопровождении телохранителя, знакомилась с музеями Москвы. В квартире Борисова на Кутузовском могла сколько угодно любоваться Москвой из окна, там стекла пуленепробиваемые.
        Может быть, сейчас осматривала картины в Третьяковке, поэтому Борисов и сказал об этом музее Сюзанне. Она опять звонила в самый ответственный момент, он уже не сомневался, что эта девушка не случайно оказалась рядом с ним в самолете.
        - Давай, Вадик, показывай свою работу, - сказал Гавриленко Владимир.
        - С использованием параметров «Х»?
        - А для чего ты работал? Покажи, что получилось.
        - Да ради Бога. На кого выйдем?
        Владимир задумался. Госструктуры трогать нельзя, силовые тем более, тут все ясно, меньше будешь знать, дольше проживешь. Значит...
        - Давай какой-нибудь средний банк. Программа до конца не отлажена, возможны всякие осложнения, - наконец сказал Борисов-старший.
        - Попробуем... Есть у нас такой банк, называется «Европа-Центр», вот на него мы и. . С Божьей помощью... - медленно говорил Гавриленко, резко щелкая клавишами.
        На экране замелькали цифры, все замерли, напряженно глядя на жидкокристаллический монитор. Гавриленко стучал по клавишам уже не так резко, но уверенно, все больше углубляясь в базу данных банка.
        - А вот то, что нам нужно, - нервно усмехнувшись, сказал Борисов. - Прибыль за полгода, понятно, оптимизация налоговых отчислений... Да этих ребят можно брать, налоги платят с половины прибыли, а получают... да у них там двойная бухгалтерия! Официальные выплаты, реальные... Посмотри «прочие расходы», Вадим.
        - Слушаюсь, босс.

«Прочие расходы» были еще интереснее. Там черным по белому были прописаны фамилии чиновников, больших и не очень, которым передавались разные суммы за разные услуги.
        - Вырубай! - скомандовал Владимир.
        Гавриленко отключил программу.
        - Ты понял, Володя, что за монстра разбудил, - сказал Борисов. - В таком виде программа не попадет в Америку. Ты же не враг России?
        - Да-а... - задумчиво пробормотал Владимир, почесывая затылок. - Но я и Америке не враг. Если программа попадет в руки российских спецслужб... Это будет третья мировая...
        - А ты не знал, когда говорил со Стасом у себя в Калифорнии? - мрачно поинтересовался Гавриленко.
        - Честно говоря, не верил, что такое может получиться. Это слишком серьезная вещь.
        - Ну и надо нам отдать ее ФСБ, - сказал Гавриленко. - Пусть они разоблачают американских коррупционеров на полную катушку. Весь мир повеселится.
        - Нельзя. Возможна массированная атака на серверы американских спецслужб, силовых ведомств, крупных компаний и фирм. Рухнет мировой рынок, нет, мужики. Стас, я понял свою ошибку. Параметр «Х» уничтожить немедленно. Твой аванс остается, программу продаем как новую версию.
        - Ты раньше не мог этого сообразить, Володя? - спросил Гавриленко.
        - Не в такой мере. Ты главный, кто сводил материалы разработчиков? Уничтожай при мне все файлы параметра «Х»! Давай, Вадик! Я хочу видеть результат.
        - Уничтожить не проблема, - сказал Борисов. - А как быть с головами, которые работали? Они хоть и разрозненные, но вполне могут объединиться. Вадим со Столбовским тоже умные люди.
        - Собери программистов, я хочу с ними поговорить. Скажем, что программа испытана удачно, как новая версия «ФОБОСа». Будем работать над устранением проблем. Думаем немедленно, как решить проб-лему.
        - Спасибо, что мою голову сохранил, - мрачно усмехнулся Гавриленко.
        В банке «Европа-Центр» компьютерная группа сразу обнаружила незаконное проникновение в главный сервер банка. Но в течение нескольких минут ничего не могли поделать для защиты конфиденциальных данных. Отследили координаты хакера, подняли тревогу. Через полчаса вооруженные люди из службы безопасности вместе с компьютерщиками звонили в дверь квартиры в скромной пятиэтажке на западе Москвы. Дверь открыл пьяный мужик в старом спортивном костюме, небритый, и явно не хакер, судя по внешнему виду.
        - Бандитов ловите, мужики? - поинтересовался он, но тут же был сбит с ног, придавлен к полу коленками.
        - Кто работал на твоем компьютере?! - грозно закричал человек в маске. - Быстро отвечай, козел!
        - Никто... - испуганно пробормотал мужик и получил сильный удар по ребрам.
        Глава компьютерной группы прошел в бедную комнатушку, перешагнув через хозяина. На столе стоял работающий компьютер. Но экран монитора был покрыт пылью, да и клавиатура тоже.
        - Оставь его, - сказал он здоровенному охраннику, вернувшись в грязную прихожую. Присел на корточки возле хозяина. - Откуда у тебя компьютер?
        - Ну так чего ж... Добрые люди дали, сказали, главное - не выключай, по сто баксов в месяц давали, а я чего? Пускай себе стоит, если им надо...
        - А «выделенка» откуда?
        - Так они ж и сказали, дали телефон, бабки, я позвонил, пришли люди, все провели..
        А мне чего? Сто баксов в месяц... Ну ты посмотри, у меня ж пенсия полторы тыщи...
        - А в чем дело, Матвей? - спросил охранник.
        - Отпусти его. Поди глянь на монитор и клавиатуру. Они все в пыли.
        - Ты же сам сказал - отсюда был взлом нашего сервера! - Охранник отпустил перепуганного хозяина, тот поднялся на ноги, затравленно глядя на крупных мужиков с оружием, мрачно толпившихся в прихожей и коридоре на кухню.
        - С этого компьютера, - ответил Матвей. - Он посредник между хакером и нами.
        - Ты не мог проследить, кто вышел на него?
        - Не мог. Компьютер управлялся с помощью направленного луча. В районе километра хакер установил «тарелку», луч с нее упирался в окно... Видишь, компь-ютер стоит на столе у окна.
        Матвей подошел к окну, внимательно разглядывая окрестности. Он был прав, «тарелка» управляла удаленным компьютером, но теперь она исчезла.
        Глава 13
        Ожидание достигло своего апогея. Сегодня обещал позвонить Борис, он что-то знает о странном мужике, прикидывающемся сантехником, обещал сказать. За сотню баксов, между прочим. Но ради Сюзи ничего не было жалко. Она уже два раза звонила, значит, сильно запала на этого липового сантехника, готова на все. Ну вот это все он и получит!
        О девушке из коммерческого ларька Корзинин почти не вспоминал. Лелеял надежду, что прекрасная (и состоятельная) Сюзи оценит его усилия, не в разоблачении мнимого сантехника, разумеется, а в постели. Глядишь, да и получится то, что не получилось два года назад, когда он безуспешно ухаживал за гордой красавицей. Даже за один час близости с ней он готов был пожертвовать многим.
        А если потом она забудет о нем... ну вот тогда он снова вспомнит о девушке-торговке, симпатичная девчушка, потратил на нее много времени, глуповатая, но сексапильная. Излишне правильная, да это временно, и не таких он приручал... простых девушек. А вот Сюзи - это совсем другое.
        Корзинин с нетерпением посмотрел на свой телефон - молчит! Этот Борис не мычит, не телится, а сотню баксов запросил, урод! Странно, оказывается, Сюзи стоит всего сто долларов? Получается, что так. Он уже купил шампанское, фрукты, виноград, бутылку джина, тоник. Если Борис позвонит, он тут же готов будет встретить Сюзи. И провести с ней... действительно романтический вечер, о котором мечтал последние три года.
        Примус обиделся на его статью в газете, да ведь он писал ее, меньше всего думая о Примусе. Даже пива не пил, когда сочинял, виски прихлебывал, мечтая о Сюзи. А виски не привычное пиво, пару-тройку стаканчиков выпьешь и уже по клавишам компьютера не попадаешь... Да и образ Сюзи почище виски действовал на мозги.
        Корзинин вошел на кухню, оглядел стол - хороший. Бутылки, фрукты, а если надо, пожарит котлеты по-киевски, лежат в морозилке, купил две упаковки. Может, салат из помидоров сделать... Ну, все, что нравится женщинам, знает их вкусы. Красная икра и семга хранились в холодильнике. Нет, он прилично подготовился к встрече с желанной женщиной, но этот Борис!..
        И тут в комнате зазвонил телефон. Корзинин метнулся в комнату, схватил трубку, даже запыхался, давно так быстро не бегал.
        - Да! - крикнул он в радиотрубку.
        - Антон? Это Борис. Готовь сто баксов.
        - Уже приготовил, ты меня знаешь, черт побери! Слушаю!
        - Тогда возьми авторучку, записывать придется.
        Авторучка и листок бумаги лежали на журнальном столике, давно приготовил.
        - Есть, я готов.
        - Короче, такие дела. Мужик со странностями и вправду имеется в наличии, сантехником представляется бабам. Не только «элитным» телкам, но и шлюхами не брезгует. У него точно имеется родительская хата на Можайке. Прикалывается на родительской «Оке». Запиши номер.
        Корзинин записал.
        - Давай конкретику! - взмолился он.
        - Станислав Борисов, хозяин компьютерной фирмы «Звезда». Миллионер. Работает на пару с братом, который обосновался в Кремниевой долине в Штатах. На самом деле
«сантехник» живет в шикарной квартире на Кутузовском, запиши адрес.
        Корзинин, мысленно чертыхаясь и посылая Бориса очень далеко (придурок, не мог сказать, что мужик и вправду сантехник! Миллионер! Ну, теперь на долгий роман с Сюзи рассчитывать вряд ли стоит), записал адрес квартиры на Кутузовском.
        - Это все? - спросил он.
        - А чего тебе еще нужно, Антоша? Бабки когда?
        - Завтра, приходи в редакцию, гарантирую. Спасибо, Боря. - Он положил трубку на базу, подпрыгнул, хлопнул себя по ягодице, довольно взвизгнул. Получилось! Теперь можно звонить Сюзи, пусть приезжает, расплачивается! Ох, какой же это будет вечер! Ах, Сюзи...
        Но не опоздал ли он? Не опередил ли кто-то другой с нужной информацией? Такое тоже вполне может быть, и тогда - прощай сто долларов. Да дело, собственно, не в деньгах, тогда - прощай Сюзи, вот что важно!
        Корзинин снова схватил трубку радиотелефона, торопливо набрал номер Сюзанны.
        - Сюзи? Это я, - сказал он. - Жду тебя, дорогая.
        - Ты узнал, Антон? - грустно спросила Сюзанна.
        - Все, что ты хотела узнать, но боялась спросить у мнимого сантехника. Все расскажу. Ты приедешь?
        - Да, через час.
        - Сюзи, я уже томлюсь в ожидании. Все готово для тебя, приезжай скорей, жду!
        - Томись и дальше, Антон. Через час. Пока.
        Корзинин второй раз бросил трубку на базу, снова подпрыгнул, крикнул «Йес!». Она приедет, она подарит ему обалденный вечер! Скоро! Через час! Он торопливо сбросил спортивную одежду, надел свой лучший костюм, повязал яркий галстук, внимательно осмотрел себя в большом зеркале. Потом побежал в ванную, чтобы прополоскать зубы специальным раствором, удаляющим неприятные запахи. Ну а как же? Встреча с такой дамой - это не фунт изюму, тут нужна серьезная подготовка! Он включил музыкальный центр, поставил лазерный диск. Музыка! Вот что будет сопровождать его свидание с Сюзи!

* * *
        - Анечка, деточка, батончик нарезного, пожалуйста, и баночку джин-тоника.
        Аня согласно кивнула, протянула в окошко хлеб, баночку очаковского джин-тоника, он похуже и подешевле английского, хотя, наверное, и английский производился где-то неподалеку. Уже знала вкус бабульки, да многих своих покупателей знала в лицо и без проблем угадывала их вкусы. Вот пришел бы Антон, она бы ему сразу протянула полуторалитровую бутылку «Жигулевского».
        Но Антон пропал... Прямо как сквозь землю провалился.
        - А что такая грустная, деточка? - не унималась любопытная старушка, старательно пересчитав сдачу и положив деньги в кошелек. - Мужчины обижают?
        Все-то она знает!
        - Да нет, все нормально. Спасибо за покупку, приходите еще.
        - Ну а как же, приду, обязательно приду. А ты не печалься, все образуется, поверь мне. Уж я-то всякое видела на своем веку. Улыбнись и не бери дурного в голову, мой тебе совет.
        - Спасибо.
        Легко сказать - улыбнись! Третий день она ждет, когда же он объявится, и, похоже, опять напрасно. Совсем ничего не понятно. Ладно бы, отдалась ему, и человек исчез бы потом, про такое слышала-переслышала от подруг по жилью. Но ведь ничего такого не случилось, напротив, долго встречались, все было замечательно, хоть Антон и хотел ее, да не получил, потом презентация, все прямо-таки чудесно было там, пусть даже Антон и напился, она уже готова была на все согласиться, уже и сама хотела потерять девственность... Но пьяный же был совсем. И вот после этого человек исчез. Даже неловко перед девчонками, все спрашивают, а она... Что может сказать? Да ничего.
        Думала, что же могло случиться? Только одно и вспоминала - симпатичную шатенку с зелеными глазами, которая на презентации отвела Антона для разговора. После этого он стал много пить, да и вообще... А до этого смотрел на нее, прямо как школьник на учительницу, у которой трусики случайно увидел, ой, да в Чебоксарах наслушалась таких историй от мальчишек, помнила их глаза, когда говорили. У него такие же были, правда, она тогда не обратила внимание. Ну важная дама, вот он и возбудился, но теперь все это виделось совсем в другом свете.
        Выходит, эта дама сильно изменила Антона? Так, что он совсем забыл про нее, даже пиво не приходит покупать? Ну что ж... Она, конечно, не богатая, не важная, придется и вправду потерпеть. Улыбаться, как советовала старушка, не хотелось, но думать про Антона не будет!
        Во второй половине дня, как всегда, народу немного. Но голос вырезался из многоликого шума, отпечатался в голове:
        - Скажите, пожалуйста, как проехать к дому номер два?
        Да и как можно было не услышать этот голос, если он принадлежал той самой шатенке с зелеными глазами, а в доме номер два жил Антон? И захочешь пропустить мимо ушей - не получится!
        Аня выглянула из ларька, увидела на дороге позади торговой точки иномарку «хонда», увидела шатенку, которой мужчина объяснял, как проехать к дому номер два.
        Она! И едет к нему! Злость заполонила душу Ани. А чего же тогда мозги ей компостировал этот Антон? Значит, как только другая посмотрит в его сторону - сразу туда, к другой? Ну и скотина же он!
        А раз так... Захотелось сказать ему это прямо в морду! Интересно, как он будет выглядеть, если она возьмет и явится в его квартиру следом за важной дамой? Ну да, интересно... «Хонда» мягко тронулась с места, покатилась к дому Антона. Аня решительно заперла ларек и пошла туда же. Адрес она хорошо помнила. Когда подошла к подъезду, там стояла «хонда», а «фолькс-ваген» Антона торчал на стоянке неподалеку, значит, его хозяин был дома. И за пивом идти не собирался, он ждал эту телку!
        Аня уже не просто злилась, а прямо-таки ненавидела Антона. И решила испоганить ему свидание. Ну раз он испоганил ей все, так что ж тут стесняться? Позвонит в дверь и спросит, а чего ж ты мне песенки пел, дорогой? Чего ж ты так долго добивался от меня, если теперь с другой встречаешься?!
        Конечно, у них могли быть какие-то дела... Да какие дела?! Он так смотрел на нее на презентации, и вот она приперлась! Аня поднялась по лестнице на третий этаж, решительно позвонила в дверь. В квартире звучала музыка, она еще раз позвонила. Никто не спешил открывать дверь.
        Аня тяжело вздохнула и пошла вниз. Вышла из подъезда, пошла вдоль стены дома, потому что не сомневалась - Антон будет смотреть из окна. Ну и смотри, придурок! Завернув за угол дома, она остановилась. Решила для себя - будет смотреть, скоро ли гостья выйдет из его квартиры. Может, у них деловая встреча, через пару минут выскочит? Надо подождать. А ларек закрыт, скоро уже и народ повалит, покупателей будет много... Да и черт с ним! Ей главное сейчас понять, что же там будет или не будет в симпатичной квартире. Ради этого стоит подождать, последить за подъездом.
        Глава 14
        - Шампанское, Сюзи? - спросил Корзинин, провожая гостью в комнату, где на журнальном столике красовались бутылки, фрукты и закуски.
        Он почтительно шагал чуть сзади красавицы, не в силах оторвать глаз от упругой попки, обтянутой голубыми джинсами. Там было на что посмотреть! Да и вообще, выглядела она просто классно, о чем и сказал ей в прихожей два раза.
        - Нет, спасибо, Антон. Я за рулем, - сказала Сюзанна, оглядываясь. - Дом паршивенький, а квартира ничего, уютная.
        - Ну, как могу, стараюсь. Хозяйки не хватает, - посетовал Корзинин, разводя руками. - Джина с тоником тоже не... Понял. А я выпью немного.
        В комнате был включен музыкальный центр, звучала негромкая музыка. Корзинин плеснул себе джина, не разбавляя, торопливо выпил. Сюзанна села на диван, оторвала виноградину, положила в рот. Неожиданно в прихожей раздался звонок. Корзинин досадливо поморщился, приложил палец к губам, призывая к молчанию.
        - Поклонницы достают? - с ироничной улыбкой поинтересовалась Сюзанна. - Та девчушка, которая была с тобой?
        - К черту всех! - яростно прошептал Корзинин. - Сегодня меня нет ни для кого!
        В дверь опять позвонили. Сюзанна поднялась, сделала музыку совсем тихой. На лестнице за дверью отчетливо слышался раздраженный стук женских каблучков.
        - Ушла, вероятно, обиделась. Так это она или нет? Как вообще, удовлетворяет?
        - Насчет той девушки... Клянусь, Сюзи, после того вечера ни разу не видел ее. Да когда? С ног сбился, разыскивая твоего сантехника.
        - Ты того нашел, кто мне нужен, или другого?
        - Судя по приметам - того.
        - Ну давай.
        Корзинин достал из ящика стола листок, на который переписал все, что сообщил ему Борис. Подошел к дивану, на котором сидела красавица, и задумался. Если сейчас отдать ей листок, она может встать и уйти. И как он ее остановит? В этом мире никому нельзя верить, тем более бизнес-дамам, уж это он знал отлично. Сюзанна протянула руку, но Корзинин отрицательно качнул головой.
        - Сперва договор, Сюзи. Работу проделал немалую.
        - А если это не тот человек?
        - Хорошо, давай по-честному, - сказал Корзинин. Ожидая ее, он думал об этой проблеме и нашел выход. Правда, можно было потерять сто баксов, зато и вправду честно. - Ты помнишь номер «Оки», на которой передвигается твой сантехник?
        - Да.
        - Скажи. Если я записал именно этот номер, значит, мы имеем в виду нужного человека.
        Сюзанна согласно кивнула и назвала номер «Оки». Ну конечно, запомнила этот номер, пыталась через знакомых выяснить, кому принадлежит машина, да не получилось. Никому не хотелось возиться с убогой «Окой». Корзинин довольно усмехнулся, осторожно согнул листок таким образом, чтобы гостье был виден только номер машины. Сюзанна тяжело вздохнула и уже в который раз за сегодняшний день пожалела о том, что пошла на дурацкую презентацию, встретила там Антона, согласилась...
        Но уж больно зла была в тот вечер на подругу. Заставила ее отказаться от свидания, да еще какого! Именно в этот вечер - необычного, настоящего, с шашлыками на берегу Москвы-реки, где Стас, очень верилось, мог бы рассказать о себе всю правду. А вместо этого поперлась... Вот и подошла к Антону и согласилась на его условия. А теперь придется их выполнять.
        - Пожалуй, выпью джин с тоником, - сказала она.
        Корзинин сунул листок в карман джинсов, все же опасался подвоха со стороны гостьи, хотя она как-то разом потускнела и превратилась в обычную женщину, пусть и очень красивую, но прежняя уверенность и высокомерие в ее взгляде исчезли. Корзинин плеснул в хрустальный бокал джина, добавил тоника, бросил лед, ломтик лимона, протянул бокал Сюзанне.
        Она пила мелкими глотками, задумчиво глядя себе под ноги. Сейчас узнает, кто он есть на самом деле, этот загадочный Стас. И что от этого изменится? Может, и вправду сантехник, в смысле - работник солидной ремонтной или строительной компании. А может, состоятельный человек, но ведь не скажет, зачем прикалывался, ездил на «Оке», приглашал в древнюю квартиру, которая вполне могла служить музеем советской жизни.
        Нет, не скажет.
        - Ну давай свои сведения, Антон, - сказала она.
        - Сперва гарантии, Сюзи. Я хочу их увидеть.
        - Ладно, - сказала она, допила свой джин, встала и принялась медленно снимать джинсы.
        Корзинин судорожно облизнул губы, плеснул себе еще джина, залпом выпил, с трудом удерживая дрожь в руках. Да и как можно было смотреть на открывающиеся его глазам красоты совершенного женского тела. Сюзанна уже успокоилась, раздевалась без суеты, уверенно. Ей приходилось бывать в такой ситуации, давно усвоила, что ненадолго пожертвовать своим телом ради дела незазорно, на том и стоит нынешний российский бизнес. Да и во всем мире так. Другое дело, когда это не жертва, а добровольный дар, приносящий самой истинное наслаждение. Такое редко бывает, и ради этого стоит потерпеть недолгий дискомфорт.
        Сюзанна перешагнула через упавшие джинсы, отбросила их ногой, с улыбкой сняла кружевные трусики, топик. Лифчика она не носила и зимой, а уж летом и не думала об этой детали женского туалета.
        - Увидел гарантии? Давай свои сведения.
        - Сюзи... Ты великолепна... - пробормотал Корзинин.
        Он достал листок, протянул его девушке, рука тряслась, расширенные глаза метались от красивых грудей к низу плоского живота с затейливым узором черного пушка и обратно. Сюзанна взяла листок, развернула его, села на диван. Ну что-то такое она и подозревала, да просто наверняка знала, только конкретизировать не могла. И вот теперь - пожалуйста! Он миллионер, хозяин фирмы, ездит на машине своих родителей, хотя имеет «мерседес» с водителем и квартиру на Кутузов-ском проспекте. Адрес имелся...
        Ну и что он хотел сказать, привозя ее в древнюю квартиру? Просто прикалывался так, испытывал или... что?
        Но понять это уже нельзя было, влажные губы Корзинина жадно посасывали соски ее грудей, пальцы судорожно поглаживали загорелые бедра, живот, медленно раздвигая колени.
        Сюзанна закрыла глаза, отдаваясь страсти. Пусть нежеланной, но Антон был очень опытным мужчиной и умел возбудить женщину даже в такой странной ситуации.
        Сладкое томление росло в бедрах, они выгибались навстречу мужчине, ладони прижимались к его спине все сильнее, а потом правая легла на затылок партнера, плотнее прижимая его губы...
        - Еще, еще... - хрипло прошептала Сюзанна.
        И он ответил ей нежным прикосновением горячего языка...
        Аня упрямо сидела в небольшом сквере, внимательно глядя на знакомый подъезд. Раз уж решила, что будет наблюдать, пока важная дама не покинет квартиру Антона, так нужно терпеть. Сидела она на линии стены дома, увидеть из окна ее он не мог, а ей хороша была видна машина бизнес-бабы и дверь подъезда.
        Зачем ей это нужно было, Аня и сама не знала. Ларек заперт, народ уже идет с работы мимо, наверное, многие что-то хотят купить, а она убежала с работы.
        Нет, все-таки догадывалась, зачем сидит на деревянном ящике и смотрит на дорогу вдоль подъездов. Хотела понять: что-то серьезное было у важной дамы с Антоном или нет? Вначале теплилась надежда, что у них какие-то дела, наверное, просила о чем-то написать, может, приличные деньги предлагала, и он согласился. Баба расплатится, выйдет и уедет. А она придет к нему тогда и спросит...
        Десять минут прошло, двадцать...
        Ну он же культурный человек, наверное, предложил даме выпить, хотя она и за рулем, отметили чего-то, может и такое ведь быть.
        Тридцать минут, час...
        Уже понятно стало, что не просто так она приехала к нему. И грубые, жесткие мысли все чаще вспыхивали в мозгу Ани. Трахаются они там! А она как дура сидит тут и ждет непонятно чего. Давно уже ясно, что этого подлого Антона пора послать куда подальше! Козел!
        И тут же появились думы о причинах такого его поведения. Наверное, поругался с этой дамой, решил отомстить и стал обхаживать скромную продавщицу. Она оказалась не такой доступной, он завелся, решил подкупить своими связями, пригласил на презентацию... И ведь подкупил! Уже на все была готова ради того, чтобы иногда бывать в компании звезд, пусть даже и глупых, и пьяных. Но там снова появилась важная дама, и...
        Скромная продавщица побоку, вот как получается! Да скотина он, самая настоящая!
        Дальше были мысли о всех мужчинах вообще, и ни одной хорошей. Аня яростно стискивала кулачки, но своего «наблюдательного пункта» не покидала. Она сидела на деревянном ящике, принесенном в сквер с мусорки, видимо, выпивали на этом ящике, газеткой за-стлали... Злая решимость горела в глазах девушки, не-отрывно следящих за подъездом и «хондой» возле него. И пускай ларек закрыт в самое важное для продаж время, прибыль будет намного меньше обычной, Амир разозлится, да пошли все!
        Козлы самые настоящие, им одно только подавай - ноги раздвинь пошире, а потом и не нужна уже. Она хоть и не раздвинула, но участвовала в какой-то гнусной игре. Не зря же он представлял ее дочерью периферийного олигарха, хотел выглядеть солидно. А эта бизнес-фифа, как услышала, с кем он, так про все свои обиды забыла, прискакала. Не сразу, но при-мчалась!
        Полтора часа прошло... Да сколько ж они там будут трахаться? Соскучились, что ли? А, нет, вот открылась дверь подъезда, вышла... Она! Даже отсюда было понятно - дама какая-то не та, потухшая вся. Антон проводил ее до иномарки, услужливо открыл дверцу. Поцеловал в щеку. Сам взъерошенный, дерганый... Ну понятно.
        Дама села в машину, которая медленно покатилась вдоль дома. Антон стоял на тротуаре, махал вслед рукой. В сторону Ани он даже не взглянул, да вообще ни в какую сторону не смотрел, помахал и торопливо скрылся в подъезде. Совсем близко проехала иномарка, в которой сидела та самая дама. Аня мысленно пожелала ей врезаться в самый первый «КамАЗ», который встретится на дороге.
        Аня с тяжелым вздохом встала с деревянного ящика и медленно побрела к своему ларьку. И чего торчала тут, дура? Все же и так ясно!
        Но слезы наворачивались на глаза, размывали очертания домов и деревьев, и люди спешили мимо, как будто в густом тумане. Так все красиво получалось! Девки прямо-таки завидовали ей, с жадностью слушали ее рассказы о близком общении со звездами, охали, ахали, такая удача, такого мужика оторвала, подружка! Даже Алла после отдыха в Турции и романа со своим немцем смотрела на нее с восторгом. Что там какой-то немец, когда подруга запросто видела Марину Булочкину, Таню Гнедову, самого Бориса Расческина! Примуса, в конце концов!
        Ну и как после этого жить? Ну полный... привет! Дура дурой оказалась!
        А тут еще и вспомнила, что важная баба спрашивала, как проехать к его дому, значит, раньше там не была... У себя принимала, получается, а теперь сама приперлась...
        Подлый, подлый мир! Вот и верь после этого людям!
        Аня подошла к своему ларьку, заметила на двери розовый квадратик, приклеенный чуть повыше замка. Сорвала его, прочитала: «Аня, почему закрыт? Позвони мне, Амир».
        Так, оказывается, в это время еще и Амир заявился с очередной проверкой или предложением новых благ в обмен на ее согласие? Мало ему было Алки в Турции и жены? Хочет и ее? Да пошел он!.. Такой же козел, как и Антон!
        Она скомкала записку босса, бросила на землю, во-шла в свой торговый вагончик, отодвинула заслонку, встала у окошка. А покупатели уже выстроились в очередь.
        Первый же покупатель еще больше разозлил ее. Парень лет двадцати слишком внимательно смотрел на голый живот и тесные джинсы, правда, они были на уровне его взгляда, как раз - низ живота, но мог бы и не пялиться так откровенно!
        - Я вот думаю, какое пиво взять, - начал он рассуждать, не отрывая глаз от ее тесных джинсов прямо там. - А вы какое посоветуете?
        - Я продавец, а не советчик! - резко сказала Аня. - Думайте быстрее, мужчина, люди в очереди ждут.
        - А может, «Жигулевское» взять? - колебался покупатель. - Хорошее пиво, как вы думаете?
        - У нас все хорошее, - отрезала Аня.
        - Дайте бутылочку... - наконец-то решился парень.
        Потом покупали хлеб, жвачку, джин-тоник, она машинально подавала товары в окошко, складывала деньги в особый ящик, отсчитывала сдачу. Работала «на автомате», потому что все мысли были о том, какой подлый этот мир. Да просто гнусный, особенно мужчины в нем! Ведь этот урод Антон мог хотя бы из вежливости прийти, сказать, мол, так и так. По-человечески объяснить, что она ему больше не нужна, так нет же! Нужно им обязательно как-то особо гнусно все устроить!
        В восемь вечера зазвонил мобильник на столике. Аня взяла аппарат, приложила к уху.
        - Да, - сказала она.
        - Аня, это Амир, - услышала она знакомый голос. - Почему, слушай, не звонишь? Почему плохо работаешь?
        - Нормально работаю.
        - Ты закрыла палатку!.. - закричал он.
        - Так надо было. Извините, Амир, у меня тут покупатели, - решительно сказала Аня и выключила аппарат.
        Разозлится? Выгонит ее? Да и пошел он! Плевать на эту работу, все кругом отвратительно, мир - дерьмо! Выгонит - так и ладно, уедет в Чебоксары. Дома все же лучше, там хоть родители помогут.
        Вот так!
        Глава 15
        День выдался суматошный. С утра снова проводил совещание в фирме, потом занимался отправкой брата с женой в Питер. Они решили, что Джуди просто необходимо увидеть Северную столицу. Она в Америке не пропускала ни одной выставки из российских музеев. В Лос-Анджелес чаще всего привозили экспозиции именно из музеев Санкт-Петербурга. И теперь, вспомнив об этом, Джуди разом охладела к Москве, поскольку загорелась желанием немедленно поехать в Питер. Из этого следовало, что ему, Станиславу Борисову, как хозяину, необходимо было срочно заняться вопросами билетов, гостиницы, в общем, звонить, ездить, договариваться.
        Оказалось, не так-то просто было в эти жаркие дни отыскать свободный номер в приличной гостинице Питера, да и с билетами на поезд возникли сложности. Но Джуди стояла на своем, как откажешь раненой девушке, да еще и гостье дорогой? Уже сегодня в полдень Станислав предложил брату на выбор два варианта. Либо они едут поездом в двухместном купе, приезжают в Питер ночью, останавливаются в не самой престижной гостинице, либо он предоставляет им Максима и «мерседес», пусть едут на машине, а там - как получится. Устроит эта гостиница - хорошо. Нет - пусть сами ищут что получше. Лучшего он ничего не смог придумать.
        Джуди предпочла двухместное купе в вагоне поезда, и правильно сделала. Все же ехать с комфортом и шампанским лучше, нежели трястись в салоне машины по не самым гладким российским дорогам. В купе, после хорошего ужина, много чем можно заняться любящим супругам.
        Во второй половине дня Станислав проводил брата и его жену на Ленинградский вокзал, посадил в поезд. Перед этим еще раз извинился за досадное происшествие в старой квартире.
        Но похоже, Джуди и сама уже поняла, что Москва не только бандитский город. Ранение оказалось совсем легким: несколько дробин попали в руку да осколки стекла поранили плечо. Минувшие дни она с удовольствием знакомилась с музеями не только в Москве, но и в Подмосковье, а вечерами они посещали известные ночные клубы, где Джуди с удовольствием пила и танцевала. Возвратившись в квартиру на Кутузовском, могла сколько угодно любоваться ночной Москвой под тихое урчание кондиционера, он объяснил американской девчонке, что стекла тут пуленепробиваемые.
        Наверное, любовалась ночной Москвой совсем голая, после бурной любви... И такие мысли стали посещать Борисова понятно почему, уже несколько ночей он спал совсем один, изрядно соскучился по женщинам. Приводить в квартиру «жриц любви» при гостях не решался, и удрать на ночь в родительскую, на Можайке, нельзя было, несолидно, особенно на фоне семейной идиллии брата. Но мысли о женщинах доставали, да...
        Проводив брата, Станислав заехал к Столбовскому. Илья потихоньку выздоравливал, решение о за-крытии опасного проекта придавало ему силы, уже потихоньку ходил по комнате, а насчет выпить он всегда был не дурак, опрокинули по рюмашке. Приятно было видеть, что друг и товарищ по работе чувствует себя бодро и мыслит вполне здраво.
        - Все-таки странно, Стас, что сразу два нападения в один вечер произошли. И такие разные.
        - Не смеши меня, Илья, - сказал Борисов. - Бандитские нападения они и есть бандитские.
        - Нет, разница чувствуется, - упорствовал Столбовский. - Мне сказали: «В ваших интересах подумать о своей деятельности...» Ты врубись - деятельности! Бандиты так не говорят. И пырнули ножом так, что хирурги удивились. Сантиметр туда-сюда, лежал бы уже в морге. Но пырнули с ювелирной точностью, ничего не задели!
        - Ну и что?
        - А у тебя - полный беспредел! Стреляли из дробовика, да еще в девушку. В американку. Разные покушения! Если меня пырнули спецслужбы, то у тебя работали какие-то дебилы!
        Борисов не стал спорить с соображениями Столбовского, не хотелось обижать раненого друга. Он старался абстрагироваться от криминальных вопросов. Да и что толку думать об этом? Если они с Владимиром замяли покушение на Джуди, то дело о нападении на Илью зависло. Вчера он заезжал в отделение милиции, но там, похоже, не особо стремились раскрыть это преступление. Пырнули ножом, но остался жив. Чего тут спину гнуть, бытовуха. Более серьезных дел невпроворот. Примерно так думали районные оперативники.
        После визита к Илье Борисов ненадолго заехал в офис. Режим строгой секретности упразднили, народ работал над очередными программами, которые ждал компьютерный мир. Игры, прикладные программы, ничего опасного, и слава Богу. Прибыль они приносили, не такую быструю, не такую большую, но все же прибыль, которая позволит и премии программистам выписывать, и самим жить безбедно, очень даже безбедно. Вот так и нужно работать, к черту всякие опасные проекты, за которые люди страдают! Он уже достаточно заработал, чтобы просто жить и работать в свое удовольствие.
        Но тревожные мысли не оставляли его. Ведь кто-то был заинтересован в программе
«ФОБОС-2», кто-то хочет получить ее, и, конечно, с усиленным параметром «Х». Официально объявили в Интернете, что работа над программой закончена, идет доработка, скоро все заинтересованные партнеры могут приобрести новую версию программы для защиты своих секретных данных в американской фирме «Суперстар». То есть нет никакого смысла угрожать сотрудникам фирмы, придет время - запросто купите, если она вам необходима.
        Те, кто был заинтересован в получении программы с параметром «Х», поняли этот посыл или нет? Если нет, будут и другие покушения...
        В том числе и на него... Мало приятного от такой перспективы.
        Борисов выпил чашку кофе, посмотрел на часы, рассеянно подумал, что брат в это время едет в Питер, наверное, что-то объясняет Джуди, которая любуется в окно российскими пейзажами... А сам думает все о том же... Да нормально все, пусть отдохнет, это Россия, тут за все проблемы он отвечать обязан.
        Окна в родительской квартире он заменил, все три. Максим контролировал установку. Он сам их еще не видел, все эти дни то в фирме, то с братом и его женой проводил. Надо будет заехать, глянуть, что установили, стекла теперь и там пуленепробиваемые, на всякий случай. Мать тоже присутствовала при этом, заодно и убралась в квартире, потом позвонила, сказала, что окна красивые, с новыми подоконниками. Про то, что стекла пуленепробиваемые, она не знала.
        Вечер близился, хотя по ярко палящему московскому солнцу этого не скажешь. Пора было возвращаться домой. Но куда? В огромной квартире на Кутузовском стало пустовато после отъезда брата и его симпатичной жены-американки. А на Можайку ехать одному не хотелось... Или все же поехать? Или кардинально отдохнуть пару недель в Испании, на Лазурном берегу, после того как проводит Владимира в Америку? Ну нет, сейчас он не может бросить фирму, вот когда все проблемы разрешатся, тогда и махнет на море. Уж точно - не один.
        Зазвонил телефон, Борисов взял трубку:
        - Да, Борисов.
        - Здравствуйте, Станислав Петрович, - послышался в трубке вкрадчивый голос. - Игорь Дмитриевич вас беспокоит.
        Борисов напрягся. Игоря Дмитриевича с таким голосом среди его знакомых и партнеров по бизнесу не было.
        - Я вас слушаю, Игорь Дмитриевич.
        - Полковник ФСБ, но это мелочи. Алё? Нам нужно встретиться и поговорить.
        - Если вы меня в чем-то подозреваете, вызывайте повесткой, я, как законопослушный. .
        - Алё? Вы слушаете? Станислав Петрович, перестаньте нести ахинею. Але? Через час на Кутузовском у гостиницы «Украина». Просто подъедьте и остановите машину. Я сам подойду к вам.
        - Извините, но у меня...
        - Я прошу вас. Але? - вкрадчивый голос звучал настойчиво и даже угрожающе, хотя его тембр не изменился. - Значит, через час. Спасибо за понимание, Станислав Петрович. Але? Вы меня правильно поняли, надеюсь?
        Своим беспрестанным «але» полковник сбил его с толку. Это что, специальный прием такой? Борисов резко положил трубку. И получается... Это вроде как приказ. Конечно, он может послать этого полковника, но... С ФСБ лучше не ссориться, если хотят потолковать, надо соглашаться... А ФСБ ли это?
        После недолгих раздумий Борисов решил встретиться с полковником, но ехать на встречу нужно с хорошей охраной. Да, именно так. Борисов позвонил по внутреннему Гоше, приказал ему приготовиться к встрече с важным партнером, выезд через сорок минут.
        Гоша сильно переживал по поводу происшествий со Столбовским и женой Владимира, хотя его вины в них не было, отрапортовал, что все сделает самым серьезным образом.
        Ровно через час «мерседес» Борисова остановился напротив гостиницы «Украина» в начале Кутузовского. Метрах в трех за ним остановился джип охраны, в котором, помимо водителя и самого Гоши, сидели еще трое вооруженных парней.
        Почти сразу к «мерседесу» подошел невысокий, коренастый человек лет сорока в явно дешевых джинсах и футболке, уверенно открыл дверцу, сел на заднее си-денье рядом с Борисовым, который был удивлен внеш-ним видом сотрудника спецслужбы. Ну, макинтоша и шляпы он не ожидал на нем увидеть, все же было жарко, но хотя бы костюм надел, все же полковник! Но видимо, и в ФСБ нравы изменились, полковники не особо утруждали себя выбором одежды.
        Он достал из заднего кармана джинсов «корочку», показал ее Максиму:
        - ФСБ, сынок, погуляй минут десять.
        - Станислав Петрович, а вы уверены?.. - засомневался Максим.
        - Делай, что тебе сказано, - мрачно буркнул Борисов.
        Максим нехотя вышел из машины, но демонстративно остановился в метре от нее, всем своим видом давая понять, что следит за их разговором, хотя и не слышит его, стекла машины были подняты.
        - Как испытание программы «ФОБОС-2», Станислав Петрович? Я слышал, прошло удачно.
        - Так вас интересует программа? Извините, Игорь Дмитриевич, но мы о ней рассказали на своем сайте. Могли бы прочитать там всю информацию.
        - Не все рассказали, Станислав Петрович, не все, - вкрадчиво сказал полковник. - Как я полагаю, вы намерены выпустить программу без усиленного параметра «Х»? Я правильно все понимаю?
        - Мы его и не усиливали, делали обычную программу, усовершенствованную версию...
        - Давайте без вранья. Я понимаю, что легкое проникновение в секретную базу данных коммерческого банка напугало вас. Не стоит придавать этому большое значение.
        Он все знал, этот полковник! И говорил уверенно, без тени сомнения. За годы работы в солидной фирме Борисов научился различать людей, которые знают, что говорят, и которые блефуют. Но и сам умел говорить с людьми.
        - Игорь Дмитриевич, это вы организовали покушение на жену моего брата? Если без вранья, - в тон ему сказал Борисов.
        - Нет, ЦРУ, - без тени сомнения ответил полковник.
        - Зачем им стрелять в американку?
        - Могу только предположить. Любовь вашего брата к очаровательной жене, желание показать ей Москву с самой привлекательной стороны. И тут - такая гнусность. В красивую девушку стреляли какие-то, похоже, пьяные дебилы. Полный беспредел. Отсюда досада, злость, желание насолить этой дикой стране... Я не уверен, всего лишь предположение.
        - А нападение на Столбовского?
        - Досадное недоразумение. Он не сильно пострадал, закрыли эту тему.
        - Что вы хотите от меня?
        - Восстановите программу с усиленным параметром «Х» и продайте ее американцам.
        - Нет, - машинально сказал Борисов.
        - Я ценю вашу патриотичность, Станислав Петрович. Но... продайте. Кстати, вот вы и выдали себя. Мы давно контролируем подобные программы и знаем их возможности. Потому что знаем свои возможности.
        Борисов задумался. Он начинал понимать суть происходящего. Если они держали под контролем работу его фирмы, наверное, кто-то из сотрудников работал на них. Можно предположить и большее, над программой работали и сотрудники ФСБ, она содержит в себе то, о чем не подозревают даже Столбовский и Гавриленко, которые сводили в единое целое работу многих программистов.
        - Значит, продать американцам?
        - Да, восстановите утраченные параметры и получите свою полную выгоду, - спокойно сказал полковник.
        - Я не уверен, что это не нанесет ущерб России, - сказал Борисов. - Откуда я знаю, что вы - не предатель? Небезызвестный Пеньковский тоже был полковником.
        - Что вы хотите для выполнения нашей просьбы? Я подчеркиваю - просьбы, Станислав Петрович.
        - Встречу с Патрушевым! Если он подтвердит...
        - Я устрою вам официальную встречу с кем-то из руководства. Завтра позвоню. Но учтите, никто не должен знать об этом.
        - Понимаю...
        - Не совсем. Мы научились карать предателей весьма сурово. Извините, но это так. Надеюсь, мы договорились. Всего вам доброго, Станислав Петрович. В ваших интересах подумать о своей деятельности.
        Полковник вежливо улыбнулся и вышел из машины. А в голове Борисова, как заезженная пластинка, крутилась последняя фраза. То же самое сказали Столбовскому, перед тем как пырнуть ножом! Теперь понятно, какое это было «досадное недоразумение»!
        - Ну что, Станислав Петрович? - спросил Максим, садясь на место водителя. - Он не наглел?
        - Напротив, был очень вежливым... Поехали, Максим, домой... Нет, к родителям на
«Кунцевскую». И детали встречи - только между нами.
        - Понял, какие дела.
        Борисов опустил стекло, высунул руку, махнул Гоше: все нормально, возвращаемся.
        Надо было позвонить Гавриленко, но он уже уехал домой, чего беспокоить человека? Тем более полковник не уточнил сроки, значит, было еще время для раздумий. Ну и чего ж спешить?
        Но ситуация складывалась прямо-таки аховая! И прибыльная, черт побери! Если ему официально, ну почти что официально, велят продать программу американцам, значит, он вправе требовать от брата вы-платы еще десяти миллионов, а Володя, в свою очередь, тоже внакладе не останется, большой куш отхватит.
        Но как ему объяснить перемену своего мнения?
        Нет, думать об этом просто сил не было. Да, собственно, он уже принял решение. Поедет к родителям, возьмет их «Оку» и попробует найти себе девушку на вечер. Если получится - не проститутку, но и «ночную бабочку» можно привезти в квартиру на Можайке. Одно ясно было - проблемы закончились, их происхождение понятно. Дела - завтра. А в этот вечер - отдыхать и наслаждаться жизнью. Поиграть с девушкой, ему очень нравилось с ними играть. О красивой девушке Сюзанне у Борисова и мыслей не было. Решил для себя, что она свое дело сделала честно, пусть теперь отдыхает.
        Черный «мерседес» помчался по запруженному Кутузовскому проспекту. Следом за ним устремился джип с охраной. Ехал солидный бизнесмен по Москве, попробуй подрежь его или не пропусти!
        Сюзанна надела свой любимый брючный костюм, вернее, только часть костюма - белые струящиеся брюки из полупрозрачного шелка, жакет оставила в гардеробе, жарко. Сверху - яркая розовая блузка. Под белые брюки надела провокационное черное белье, которое выделялось под легким шелком. Специально, чтобы он понял - приехала к нему. И другое понял - она не обижается за дурацкую игру, которую он затеял, все знает, теперь между ними не должно быть никаких секретов, к чему тратить время и силы на глупости? Впрочем, если ему хочется встречаться с ней в той квартирке, это возбуждает или о чем-то напоминает, она не против.
        Специально не позвонила, не предупредила, что приедет. Пусть это станет для него сюрпризом, и ничего объяснять не нужно будет, сразу все поймет. Она надеялась, что он и спрашивать ни о чем не станет, увидев ее миниатюрные трусики под брюками.
        Правда, были сомнения насчет того, что Стас не один в этот вечер... Ну что ж, по крайней мере все будет ясно. Антон сказал, что Стас разведен, другие по-дробности его личной жизни выяснить не удалось. Да она и не просила об этом.
        Еще раз оглядев свое отражение в большом зеркале, Сюзанна довольно усмехнулась, взяла с журнального столика свою сумочку из натуральной крокодиловой кожи и вышла из квартиры.
        Антон оказался умелым любовником, возбудил ее, доставил удовольствие. Но это - чисто физическое удовлетворение, такое она всегда может себе найти, если очень захочется, без проблем. Но хотелось другого - обнимать мужчину, целовать, ласкать того, кто нравится именно ей. С которым приятно даже просто дурачиться, даже сосиски идиотские есть... Ради него она так старательно наряжалась сегодня. А всякие там антоны - да что там такого было? Ну переспала с мужиком, ну и что? Ее от этого меньше не стало. И хуже она не стала.
        Сюзанна села в свою «хонду», поехала на Кутузовский проспект. Теперь она знала точный адрес этого загадочного Стаса, мнимого сантехника. Интересное свидание ее ждет.
        Через двадцать минут остановила машину во дворе мрачного восьмиэтажного дома, вроде бы солидного, но очень уж советского. Если сравнивать с мужчинами, - а она любила это делать, благо в Москве появилось много новых домов, как и новых мужчин, - так этот казался кряжистым пенсионером из тех, что каждый день звонит на радиостанции и выражает свое возмущение по любому поводу, от хамства сантехника (тут Сюзанна невольно улыбнулась) до международных конфликтов.
        Зато престижный район, средние бизнесмены тут, может, и живут, но квартиры не покупают, имеют их в собственности по степени родства с бывшей номенклатурой. Сюзанна включила сигнализацию и пошла к нужному подъезду. Кодового замка там не было, но в подъезде сидел консьерж под стать самому дому - суровый крупногабаритный мужик лет под пятьдесят в камуфляже.
        - Добрый вечер, - сказала Сюзанна, остановившись возле стола консьержа. - Я к Станиславу Петровичу Борисову. Квартира пятьдесят один.
        - Да он, кажется, еще не... - Консьерж уставился на брюки красавицы, судорожно сглотнул, запнулся, пожал плечами. - Кажется... не пришел еще.
        - Могу я пройти посмотреть, а вдруг он дома, вы просто внимания не обратили?
        - Конечно, почему же... Пройдите... Вот сюда, по лестнице к лифту, он за поворотом.
        - Спасибо.
        Сюзанна не сомневалась, что любого другого посетителя суровый консьерж заставил бы позвонить в квартиру или просто завернул бы. Но не ее! Раскатал губенки, хотелось ему посмотреть, а как она сзади выглядит, когда будет подниматься по лестнице к лифту? Отлично выглядит, посмотри, слюни попускай!
        Лифт был просторный, с зеркалом, чтобы солидные жильцы могли поправлять свои галстуки или колготки, спускаясь к дорогим авто во дворе.
        Она уверенно подошла к двери красного дерева (за дорогой обшивкой, конечно же, скрывались суперсо-временные стальные конструкции с дорогими импортными замками), нажала на розовую, с подсветкой, клавишу звонка. Видеоглазок, наверное, уже включился, передает ее изображение на монитор в прихожей или холле. Ну что же, Стас, ты видишь, кто к тебе пожаловал! Ну?
        А за дверью была тишина.
        И теперь только она сообразила, что его и вправду нет дома. Консьерж ведь сказал, но она, занятая своими мыслями, так рвалась к заветной двери, что пропустила мимо ушей его бормотание. Еще и еще раз нажала клавишу звонка - заповедная тишина...
        Нет дома? Или еще хуже... Сюзанна тоскливо усмехнулась, покачала головой. Вспомнила, как вчера она была у Антона, кто-то звонил в дверь, похоже, та девушка, что была с ним на презентации. Дочь провинциального олигарха, так он представил ее. Что-то не очень похожа девчушка на состоятельную даму, уж больно простенько выглядела. Да Бог с ней, главное - Антон не захотел даже к двери подойти, всем своим видом показывая, мол, ничего, позвонит и уйдет.
        Что, если теперь и Стас прикладывает палец к губам и недовольно морщится, слушая, как она звонит в дверь?
        Да нет, его просто нет дома сейчас, она просто... расстроена и думает черт-те о чем. Но все равно неприятно, ужасно неприятно все это! Девять вечера... Разумеется, Стас мог встречаться с друзьями, ужинать в любом ресторане, провожать своего брата в Америку, но...
        Избирательность женской логики непредсказуема, Сюзанна вмиг отбросила все другие варианты и остановилась на самом неприятном - он сейчас в той квартирке на Можайском шоссе, пудрит мозги какой-то другой дуре!
        Да, именно там он и торчит сейчас, приехал на своем дурацком драндулете, рассказывает, что сантехник... Сосиски предлагает...
        А она старалась, наряжалась, думала, как войдет, что скажет, как он будет смотреть на нее, а потом... устроит романтический вечер, зажжет свечи и будет целовать ее..
        Ну дура, самая настоящая.
        Тяжело вздохнув, Сюзанна вызвала лифт и поехала вниз. Консьерж во все глаза смотрел на ее трусики. Противный взгляд, чувствовала себя голой... Но нашла силы подойди к столу и вежливо сказать:
        - Его действительно нет дома.
        - А я ж вам говорил. Что-то передать?
        - Нет, напротив. Пожалуйста, не говорите ему, что я приходила, хорошо? Ничего не говорите, когда вернется.
        - Сделаем. Это запросто. А вы хотели...
        - Хотела, но не получилось, - сказала Сюзанна и пошла к двери.
        - Это понятно...
        Взгляд консьержа прилепился к ее заднице как банный лист. Прямо-таки физически чувствовала это. Мерзость, а что поделаешь? Сама виновата...
        Она злилась на весь мир, на тупого консьержа, который пялился на нее, как на сексуальную куклу, на Стаса, но больше всего на подругу. Не помогла ничем, только все испортила, корова! Вот так, попроси дуру о помощи, так потом хлопот не оберешься!
        Уже в машине Сюзанна со злостью выдернула из сумочки мобильник, нервно набрала номер.
        - Алё, Антон? Я сегодня свободна... Пригласишь в гости? Хорошо, не надо лишних слов, в десять буду у тебя, успеешь вернуться? Хорошо. Джин-тоник приличный обеспечь, я - до утра... Да, до встречи.
        С паршивой овцы хоть шерсти клок - вспомнилась поговорка. Не совсем корректная применительно к данной ситуации, но все же... Антон поможет ей забыть о временных неудачах.
        Глава 16
        Слишком затянулось это молчание. Вот уже скоро и закрываться надо, а за выручкой никто не приезжает, и вообще Амир молчит. Он же как-то должен наказать ее за вчерашние нарушения? Самовольно закрыла ларек почти что в самое прибыльное время, не перезвонила боссу, а когда он сам напомнил о себе, не очень вежливо прекратила разговор.
        Конечно, должен. Такой важный, суровый босс... А он молчит. И вчера вечером не позвонил в общежитие, не приехал, и сегодня весь день - ни звука, наверное, хочет, чтобы она тряслась от страха, а потом уже стала готова прямо на все. Она и готова, но только не с Амиром. Да, нервничает, но это не страх, а просто какое-то неприятное чувство, когда неизвестно, что ей скажут и как она отреагирует на это. Амир может сказать и то и это, а она может ответить и так и эдак. А что потом выйдет? Надо же к чему-то готовиться, а ничего не ясно...
        Вот это-то и злит.
        Вчера девки подняли ее на смех. Стали спрашивать о знаменитом журналисте Антоне, а она сказала, что он уехал в командировку на целую неделю. Зинка показала ей газету, где было написано, что Антон второй день ведет репортажи с концертов какой-то зарубежной певицы, два дня она выступает в Москве, вчера и сегодня... Ну что было сказать в ответ?
        Ничего не сказала, легла спать, но злые языки ее не щадили. И даже вмешательство Алки не остановило их. Понятно, девки ж не видели близко Марину Булочкину и других звезд, тем более не выпивали с ними, а она... Ну вот теперь и расплачивалась за свое недол-гое превосходство. За что ее сильно уважали, за то и презирать стали.
        Она ничего не говорила в ответ, пусть болтают. Но больно и обидно было. Что ж он, скотина, так поступил с ней? Хоть бы сказал что, хоть бы объяснил! Да разве ж это так сложно?
        Наверное, каждый день мимо ездил, но ни разу не остановился, видимо, даже пиво теперь покупает в других ларьках, хоть оно там и дороже, и хуже.
        Амир приехал уже в десятом часу вечера. Сперва вошел его огромный и мрачный телохранитель, выгреб все деньги из кассы и удалился, не сказав ни слова. Потом в вагончик на колесах вошел сам Амир. Остановился напротив Ани, сурово уставился на нее. Маленькие черные глазки прямо-таки дырки сверлили в ее голове, груди и обнаженном животе.
        - Что ты себе позволяешь, дорогая? - спросил наконец босс.
        - Я работаю...
        - Ты закрыла точку, отсутствовала долго! Слушай, зачем такая продавщица, а? Думаешь, я всегда буду не видеть твоего отношения к делу?
        - Извините, это было в первый... и последний раз, - прошептала Аня.
        - Но ты оставила рабочее место! Закрыла!
        - Так надо было.
        - Надо?! Кому это надо было, мне, мне? Кто тебе деньги платит, слушай?!
        - Мне... - еле слышно прошептала Аня.
        - Ты не перезвонила, я попросил! Если возникли проблемы - позвони, объясни, совсем не позвонила!
        Аня смотрела на босса и с ужасом думала о том, что Алка в Турции спала с ним. Да лучше застрелиться и не жить...
        - Извините, тогда народу совсем не было, а потом сразу много, я старалась... наверстать упущенное время. И почти наверстала... Выручка же хорошая получилась.
        - Я тебе сам звонил! - заорал Амир. - Что ты сказала? Почему не стала говорить?!
        - Извините, покупатели... Некогда было, - увереннее сказала Аня.
        Ну а что она теряла тут? В квартире девки издеваются над ее странной связью с известным журналистом, языки у всех острые, не хотелось и возвращаться туда. А тут... Ну если он хочет уволить ее - да ради Бога!
        - Какие покупатели?! Я тебе звоню, понимаешь. Сам!
        - Ради вашей же выгоды и старалась.
        - Ты совсем ведешь себя... непонятно. Зачем такая продавщица? Я увольняю тебя. Завтра можешь искать другую работу, я так решил.
        Как ни странно, после этих слов Аня вздохнула с облегчением. Наконец-то все стало понятно. Конечно, тоскливо было на душе, прямо выть хотелось, но хоть понятно.
        - Ладно, - тихо сказала она. - Раз такое дело, я не буду работать. Уеду в Чебоксары.
        - Завтра получишь в офисе окончательный расчет, - важно сказал Амир. - Но если передумаешь и возьмешься за ум, зайди ко мне. Я могу и передумать, понимаешь, да?
        Она отлично понимала его, да что ж тут непонятного было? Но точно знала, что не зайдет в его кабинет. Перебьется! Если Алка соблазнилась на Турцию, то ей такие
«заходы» совсем ни к чему. Перебьется!
        - Я все поняла, Амир, спасибо вам за все. Мне сейчас уйти или после десяти?
        - Доработаешь. Если что-то сделаешь не так - и в Чебоксарах найду. Но лучше не дури, подумай хорошо, да?
        Вот теперь Аня смогла разозлиться. Все ясно, ну и чего ей опасаться? Верзилу-телохранителя? Да пусть попробует тронуть ее! Тут народу много, люди и возле ларька стоят...
        - Доработайте сами, ладно?! - резко сказала она. - Постойте тут час, поймете, как это! А если в туалет захочется - вон горшок стоит, в него, понятно?! Работайте, а я ухожу!
        Босс был ошарашен столь яростным напором девушки, не ожидал такого. Да и как ожидать? Кто она такая вообще? Никто, и совсем не такая, а кричит!..
        - Что себе позволяешь, Аня? - растерянно сказал он. - Почему так разговариваешь?
        - Да потому! - крикнула Аня и выскочила из вагончика на колесиках.
        Амир остался у окошка, глядя на уходящую продавщицу.
        - Слушай, командир, достали уже ваши дела, - сказал крепкий парень снаружи. - Ты теперь тут начальник? Дай мне полбатона черного круглого и банку...
        - Какой круглый?! - яростно завопил Амир.
        - Ты чё, мужик, совсем тупой, да? - спросил покупатель. - А какого хрена там торчишь? Я тут десять минут уже стою, очередь ждет, уступи место девушке, если сам не можешь торговать!
        - Закрываем, всё, закрываем! - скрипнув зубами, объявил Амир. - По техническим причинам.
        Он позвал телохранителя, велел ему запереть ларек, а сам побежал к своей «вольво», плюхнулся на заднее сиденье. С покупателями надо разговаривать вежливо, он это всегда знал, но глупая девка совсем все испортила. Как можно разговаривать, слушай? Совсем дура, ну! Народ в очереди заметил его бегство и, когда убедился, что зря стоял, не поленился подойти к серебристой иномарке и сказать все, что думает о нем.
        Хорошего никто не сказал...
        После всех проблем этого дня Борисов, конечно же, поехал к родителям. Хотелось просто отдохнуть, собраться с мыслями, а это можно было только в домашней обстановке. Такая для него - только в квартире родителей.
        Они жили на «Кунцевской», вдоль Рублевки выросли три современные бело-красные башни, в средней из них Борисов и купил родителям двухкомнатную квартиру в сто квадратных метров общей площади. Уговорил переехать, обставил квартиру самой современной мебелью, снабдил самой совершенной бытовой техникой, жить бы им да радоваться чудесам прогресса, но почему-то не хотели. Он не мог объяснить пожилым людям, что старая квартира со старой бытовой техникой нужна ему для игры, а они не могли объяснить сыну... что зачали его в маленькой смежной комнате, когда в большой спал в кроватке старший сын Владимир, и были они счастливы и уверены в будущем. Купили видеомагнитофон, скопили денег, первым делом купили детям диснеевские мультфильмы. Переделали телевизор «Рекорд», вставили декодер, чтобы сы-новья могли смотреть мультики в цвете, да и самим интересно было увидеть настоящее американское чудо в своей квартире. Ждали новую квартиру, трехкомнатную, обещали - вот-вот... Но потом все рухнуло, и наступили страшные времена.
        Но как-то пережили и их, не голодали, детей ни в чем не ограничивали, какие-то запасы имелись, хотя в очередях настоялись... Потом дети встали на ноги, помогали, вначале Владимир присылал деньги из Америки, потом и Стас занялся бизнесом. Пришло невероятное благополучие...
        Но не об этом же мечтали Петр Иванович и Маргарита Васильевна! Дети должны помогать родителям, но сами-то... Уверенно поднимались вверх, планировали на годы вперед, ждали новую квартиру, ждали новых должностей, и вдруг все рухнуло! Стиснув зубы, долгие годы выкарабкивались из нищеты, вроде получилось, оба по-прежнему работают, но о большем уже не мечтают. Гордые московские интеллигенты, подобно послереволюционным дворянам, не горели желанием, задрав штаны, бежать за нынешним рыжим «комсомолом». Более того, презирали теперешний вещественный рай, мощные побеги которого подрезали их в самый важный момент жизни.
        Ну да, согласились с младшим, переехали в эту огромную квартиру в престижном районе, но жили в ней как в гостях. Зачем столько квадратных метров, если двое только живут тут? Зачем плазменные телевизоры, красивая сантехника, кофемашины и микроволновки, разве без них нельзя прожить?
        Конечно, об этом они не говорили. Борисов с удовольствием поужинал, съел кусок жареной курицы с макаронами, по сто грамм с родителями пропустили, потом выпили кофе, сваренный, как всегда, в турке. Он рассказал, как проводил брата в Питер. Володя был доволен тем, что Москва понравилась его Джуди.
        - Стасик, мне, честно говоря, не очень нравится эта история с разбитым окном, - сказала Маргарита Васильевна. - Может, расскажешь, что там стряслось на самом деле?
        - Ну, мам... Какой-то пьяный дурак стал палить из ружья во дворе, вот и попал случайно...
        - Странный случай, - сказал Петр Иванович. - Именно в тот вечер, когда приехали ребята из Америки. Именно когда они находились в нашем доме.
        Похоже, они так и не поверили в то, что сыновья и американская невестка рассказывали, когда были в гостях. Кстати, и родители не ударили в грязь лицом перед американской невесткой, такой русский стол накрыли, даже посмотреть было приятно. Джуди, правда, поначалу пыталась высчитывать калории и количество холестерина, но потом с удовольствием отдалась застолью.
        Да и как иначе, если Маргарита Васильевна с улыбкой спросила:
        - Джуди, дочка, посмотри на нашего отца. Он разве толстый?
        - О-о, ноу, ошн элегант мужчина, - без тени сомнения сказала Джуди.
        - А ведь мы никогда не считали калории. А у вас считают, ну и чего добились?
        И Джуди бросила это занятие.
        - Вы подозреваете вражеское нападение? - с улыбкой спросил родителей Борисов. - Нет, все нормально. Полетите осенью в Калифорнию?
        - Подумаем, туда лететь столько мороки! - решительно сказала Маргарита Васильевна. - Не хочешь говорить, не надо. Но сам-то когда за ум возьмешься? Пора уже, хватит дурить девчонок в нашем доме!
        - Мам, ты точно знаешь, что я их там дурю?
        - Стас, хватит хитрить. Кое-что понимаем в этой жизни, - с усмешкой сказал отец. - Моя «Ока» - необходимый антураж. Так?
        - Телевизор нужно заменить, - сказала Маргарита Васильевна. - Я, когда окна ставили, посмотрела - там на кинескопе уже цветов не разглядеть. Да они сейчас недорогие, тысяч пять стоит нормальный телевизор. Я бы давно уже заменила.
        - Видеомагнитофон не подключите к современному телевизору, - сказал Борисов. - Сейчас таких разъемов нет в новых аппаратах.
        - Видик и вправду уже анахронизм, - сказала мать. - DVD куда удобней.
        По этому поводу у родителей вышли разногласия, поскольку отец не сомневался, что к новому телевизору, через нужный переходник можно подключить «ВМ-12». Борисов слушал их с улыбкой. Нет, родители не стали лучше относиться к «вещественному раю», просто соизмеряли свои потребности с возможностями, а теперь они запросто могли себе позволить и новый телевизор, и проигрыватель DVD, даже с караоке, отец занимался репетиторством с будущими абитуриентами весной и в начале лета, мать занималась с детьми состоятельных родителей по особой программе - неплохо зарабатывали по средним меркам.
        Они ничего не просили, квартиру он сам купил и обставил по своему усмотрению. Но родители восприняли ее как временное благо и продолжали соизмерять свои желания со своими возможностями. Но он, конечно, помогал им. Правда, делал это неназойливо:
«Путевка горящая, а у меня срочные дела, собирайтесь... Выбрасывать ее, что ли? Выброшу в окно или порву!..» «Килограмм „мраморной“ говядины купил, бешеные деньги стоит, а как ее готовить - понятия не имею. Мам, сообрази что-нибудь, я и виски под нее взял...» Или: «Мам, прикинь, лобстера подарили! Смотри, какой огромный, ну и что с ним делать?»
        Да они понимали все, его самые любимые люди, но делали вид... Наверное, так и надо, наверное, потому у них до сих пор крепкая, замечательная семья. Как-то сумели сохранить ту счастливую атмосферу, в которой прошли его и брата детство и юность, несмотря ни на что, сохранили.
        Борисов обнял родителей:
        - Мам, пап, вы самые замечательные, я вас люблю. Мам, все было вкусно, спасибо тебе. Пап, возьму твою «Оку», поеду девчонок дурить, как думает мама. Если хочешь, поехали вместе... - дурашливо сказал он.
        - Пусть только попробует! - сказала Маргарита Васильевна.
        - Да у меня есть уже девчонка, - с улыбкой сказал Петр Иванович, глядя на супругу. - Буду ее дурить.
        И все засмеялись.
        Нет, семья - это самое главное, вот что стоит хранить как зеницу ока. Не зря же Вовка прослезился, когда поднимал тост за родителей. Он тоже член семьи, хоть и живет в Америке, и Джуди тоже - его семья. Здорово, что есть семья!
        Глава 17
        Борисов ехал на «Оке» вниз, на развязку, ведущую к Рублевке. Куда ехал? Домой, понятное дело. Куда домой? Ну, это уж как получится. Можно, конечно, пригласить Сюзанну, наверное, не откажется приехать к нему в квартиру на Можайке, но сдержал себя. Девушка засланная, хоть и приятная в постели, лучше держаться подальше от таких.
        Он выехал на Рублевку, рядом с метро заметил плачущую девчонку, показалась ему симпатичной. В джинсиках, с голым пупком, стройная фигурка. Он ехал в правом ряду, близко к бордюру, не составило особого труда остановиться.
        - Девушка, может, я могу вам чем-то помочь? - спросил Борисов, распахнув дверцу.
        - Отвяжись, - всхлипывая, сказала девчонка.
        Ну что тут скажешь? На нет, как говорится, и суда нет. Но девчонка вдруг посмотрела на его машину и... улыбнулась, старательно вытирая слезы со щек.
        - Как ты помещаешься в такой коробке? - спросила она.
        - Тесновато, конечно, зато есть много других преимуществ. Садись, подвезу, куда скажешь.
        - Хочешь меня подвезти?
        - Хочу тебя... подвезти, - серьезно сказал Борисов. - Садись, я люблю помогать плачущим девчонкам.
        - А, ладно, - как-то отчаянно сказала она и села на переднее сиденье «Оки».
        Борисов внимательно посмотрел на нее. Странная девушка, не проститутка, те пытаются играть, хорошо или плохо - это другое дело, но она ничуть не пыталась казаться лучше, чем есть, достала из сумочки носовой платок, высморкалась. Дешевым дезодорантом пахло от нее чересчур сильно.
        - Куда тебя отвезти, говори, не бойся. Сделаю все, что в моих силах. Кстати, я - Стас.
        - А я Аня...
        - Очень приятно. Ну так что, Ань?
        - Даже и не знаю... - пожала плечами Аня. - Я странная, да? Поехали...
        - А что, если мы поедем ко мне? Приглашаю тебя в гости, Аннушка, у меня, правда, скромная квартира, я вообще-то сантехник, но не запойный, и тебя не обижу.
        - Поехали, - грустно согласилась Аня.
        Борисов уверенно включил скорость, и «Ока» по-мчалась к Можайскому шоссе. Иногда он «снимал» девушек в местах для этого предназначенных, но тогда хорошо знал, с кем имеет дело. Теперь же - совсем другой случай. Девчонка выглядела совсем обреченной, готова ехать куда угодно... Проблемы? Это по меньшей мере...
        - Ты думаешь, что я проститутка? Нет, понимаешь, меня сегодня выгнали с работы, - с тяжелым вздохом призналась Аня.
        - Расскажи, - резко сказал Борисов.
        Сказал как солидный бизнесмен, привыкший распоряжаться, как человек, для которого проблемы незнакомки важны. Прежде в своих разговорах с девушками он выдерживал линию игры - простой парень, сантехник, правда, не дурак, может и о литературе поговорить, но без особых затей и сложных сентенций. Поймал себя на том, что чуть ли не впервые забыл об игре.
        Но Аня этого не заметила, она простодушно рассказала ему о причине своего увольнения:
        - Понимаешь, он хочет, чтобы я пришла к нему, извинилась и... Ну, все такое. Да я лучше застрелюсь!
        - Понимаю, - серьезно сказал Борисов. - И не ходи. А знакомый журналист... он что?
        - Да ничего. На презентации этого Примуса к нему подскочила какая-то важная дама, вся из себя богатая, и он... Прямо как подменили мужчину.
        Чем дольше слушал Борисов, тем меньше ему хотелось везти девушку в квартиру на Можайке. Чувствовал, не очень прилично играть с простой, искренней девушкой. Да совсем неприлично. Наверное, правильнее было бы привезти ее в свою настоящую квартиру на Кутузовском. Но теперь это невозможно, он ведь уже сказал, что сантехник, живет в скромной квартирке. Она испугается, оказавшись в жилище миллионера.
        Ну что ж, игра началась, и... пусть продолжается. Тем более очень интересная игра! С презентации Примуса начались проблемы у Ани, и с этой же презентацией связаны его не самые приятные воспоминания. Готовился, как никогда, к очередной встрече с Сюзанной, и постельное белье купил новое, и шашлыки замариновал, но Сюзанна предпочла пойти на презентацию.
        Вот интересное совпадение!
        Она вошла в скромную квартирку, шагнула в комнату и радостно улыбнулась:
        - Ой, слушай! Ну прямо все, как у нас в Чебоксарах! Только видика не было, а телевизор такой же. Стенка, правда, другая, а диван - ну точь-в-точь! И все так же стояло. И кресла, наверное, вместе с диваном покупал, гарнитур, да? У нас такой же был... Да и есть.
        Борисов помнил разные реакции девушек, переступавших порог этой квартиры. От плохо скрываемого презрения до откровенного замешательства. Пожалуй, только Сюзанна отреагировала спокойно, похоже, ничуть не сомневалась, что человек, летающий в Америку, не может жить в таком доме. Но чтобы восхищались квартирой и почти антикварной мебелью - такого еще не было, чувство благодарности к гостье шевельнулось в душе Борисова. Да ведь он тут вырос, это его родимый дом, и впервые гостья с такой искренней радостью воспринимает его. Из Чебоксар... Ну да, в советские времена в разных городах люди копили деньги и покупали одну и ту же мебель.
        - Ань, чувствуй себя как дома. Есть хочешь? А может, выпить? У меня есть джин с тоником, хочешь?
        - Давай, - просто сказала девушка.
        На кухне Борисов впервые почувствовал замешательство. Остались закуски, икра, семга после встречи брата, и он выставил их на стол. Не смог предложить Ане сосиски.
        - Нет, ну замечательно живут сантехники в Моск-ве, - сказала Аня, садясь на стул.
        - Понимаешь, у меня брат живет в Америке. Недавно приезжал, привез все это...
        - Из Америки? - уточнила Аня.
        - Ну да.
        - Тогда ладно, будем есть, Америка богатая, не обеднеет от того, что съедим ее продукты.
        Борисов сделал ей джин-тоник, добавил лед, лимон, себе плеснул в стакан водки. Все это было странно и совсем не похоже на прежние свидания с дамами в этой квартире. Аня с удовольствием пила и доедала икру и семгу.
        - Ань, оставайся, - сказал он. - В комнате родителей, смежная комната, есть кровать, там чистое постельное белье...
        Она задумалась, потом с грустной улыбкой пожала плечами:
        - Ну что ж... я тебе скажу... если поеду на квартиру, ну, в общежитие наше, там опять надо мной все девки смеяться станут. Они считают, что я все придумала, понимаешь? Может, Амир приказал и не пускать уже меня... А можно, я потом душ приму?
        - Конечно.
        - Знаешь, когда собирались на презентацию, Антон привез меня в свою квартиру, прямо-таки затащил в ванную. Ну, там же, на презентации, много всяких звезд было..
        - И вы там занялись любовью? - с улыбкой спросил Борисов, чувствуя легкую ревность.
        - Ну ты даешь! Нет, конечно, я просто приняла душ. А ты где будешь спать?
        - А я в большой комнате, там диван есть. Но ты не должна бояться, я не стану заглядывать к тебе.
        - Да ладно, Стас, можешь и заглянуть. А лучше я сразу лягу с тобой. Когда-то же надо начинать.
        - Что значит - начинать? - насторожился Борисов. - Ты что, еще... извини... не начала?
        - Дура, да? Нет, ну ты прикинь, Антон хотел меня завалить прямо в парке, но я не разрешила. Амир прямо-таки достал и в Турцию приглашал, но я не захотела. Да и зачем мне этот толстый мужик? Даже вместе с Турцией? У него же трое детей, жена. И сегодня... Но я уже решила - поеду домой, в Чебоксары.
        И все так просто и понятно. Никаких притворных вздохов, лживых проклятий этого страшного мира. Он, московский мир, и вправду был к девчонке жесток донельзя, но она не стремилась проклинать его. Решила стать женщиной с ним, а потом уехать в свой город Чебоксары.
        - Анюта, я... Даже и не знаю, что сказать...
        - Хочешь прогнать меня?
        - Нет-нет, ну что ты? Я сейчас разложу диван, застелю новое постельное белье... Налить тебе еще джина... с тоником?
        - Налей, но потом выпью. Стасик, ты диван раздвинь, а постельное белье я сама застелю, ладно? Ну слушай, все-таки это женщина должна делать, верно?
        - Но ты же еще не женщина, - не удержался от иронии Борисов. - Значит, свободна от обязательств... Я сам все сделаю.
        - Ну так скоро стану... - смущенно сказала девушка.
        Борисов понял, что ей хочется чем-то занять себя, волнуется, действительно, для нее это серьезное событие. А для него... Да и сам чувствовал себя не очень уверенно. Вправе ли он, сильный, богатый, уверенный в себе мужчина, воспользоваться временными проблемами беззащитной девушки?
        - Слушай, Ань, ты меня, конечно, извини, но почему ты решилась... Со мной?
        Она снова пожала плечами:
        - Ты мне просто нравишься, и всё. Ну хоть что-то приятное будет вспомнить о Москве. Антон тоже нравился, но он другой, понимаешь? Из другого мира, я бы пошла туда, но... А с тобой все просто и хорошо. Ты же такой почти, как и я... мои родители, папа строитель в Чебоксарах... Так мне со своим человеком просто приятно, понимаешь?
        Она ничуть не притворялась. И вправду - да вот же он, настоящий принц! Квартирка обычная, не навороченная, а много ли ей нужно, чтобы быть счастливой с любимым человеком? Да за глаза хватит! Машинка - совсем не «мерседес», но поместятся вдвоем и поедут... хоть купаться, хоть за продуктами в магазин вместе... Вот же какой парень ей нужен!
        Борисов сосредоточенно чесал затылок. Более естественного и понятного ответа трудно было себе представить. А ведь они даже ни разу еще не поцеловались! Он наклонился к ней, прикоснулся губами к губам девушки.
        - Нет, - сказала Аня. - Давай сперва диван разложим, постель застелим, потом джин допьем, а потом и целоваться будем.
        Он расправил аварийный диван, отец много раз его ремонтировал, стягивал расшатавшиеся деревянные стойки металлическими уголками. Положил на край дивана постельное белье, одеяло и подушку. Аня уверенно стала заправлять одеяло в пододеяльник, а он смотрел на это как зачарованный. Когда она наклонялась к дивану, хотелось наброситься на девчонку, настолько красива была ее фигура и так аппетитно выглядела попка, обтянутая джинсами.
        Да ведь очень красивая девушка. И честная... Такое вообще может быть? И правильно понимает свои обязанности... Девушка, девственница! Ну прямо - инопланетянка. Постель застелила уверенно, быстро, с улыбкой повернулась к нему:
        - Все готово.
        - Ань, у тебя замечательно все получилось, - сказал Борисов. - Может, и бухнемся в постель?
        - Ну можешь потерпеть немного? Пошли пить, Стасик. Я хочу напиться сегодня, прямо аж не знаю как. Ну, чтобы решиться...
        - Дурочка ты, Анюта, - сказал Борисов. - Ну ладно, пойдем выпьем, я и сам хочу... Ты красивая девушка...
        - В том-то все и дело, - глубокомысленно сказала Аня.
        Борисов обнял ее, повел на кухню, там, усадив на стул, первым делом жадно припал к ее губам. Она мягко отстранила его:
        - После ванной, ладно, Стасик? Я хочу быть совсем чистой и приятно пахнуть...
        Она говорила все как есть, святая простота! Ну сумасшедшая девушка, по правде сказать, он таких еще не встречал в своей жизни. Она хочет расстаться с невинностью, так естественно этого боится, и хочет, и говорит...
        - Хорошо, я тебе дам халат, красивый женский халат, потом наденешь его, можешь даже не вытираться, он впитывает влагу.
        - У тебя есть специальный халат для приходящих девушек? - спросила Аня.
        Поймала его! Халат-то он купил для Сюзанны, потом предложил его Джуди, она не отказалась.
        - Понимаешь, американка, жена брата, оставила, они одну ночь провели у меня, Джуди хотела понять, как жили советские люди. Потом оставила халат, они привыкли выбрасывать вещи, богатые... Но я постирал его.
        Она допила свой джин-тоник, встала со стула и пошла к двери. Борисов показал ей ванную, да, собственно, ее трудно было не найти. Распахнул дверь, пропуская Аню, сам побежал в комнату, вернулся с белым махровым халатом, огромным полотенцем - на всякий случай. Если она захочет вытереться, не пользоваться же теми полотенцами, что висят на пластиковой вешалке.
        - Держи, Ань. Тут есть гель для душа, шампунь... Правда, не очень престижных марок, но уж извини...
        Аня взяла полотенце и халат, посмотрела на стеклянную полочку, улыбнулась.
        - Ой, Стасик... Да все тут просто замечательно.
        Борисов развел руками, закрыл за ней дверь.
        - Там задвижка есть, можешь закрыться, - сказал он из-за двери.
        И пошел в комнату. Там плеснул себе чистого джина, глотнул, покачал головой, чувствуя растущее желание.
        Она вышла из ванной, с влажными волосами, без косметики, в белом махровом халате, босая...
        - Ань, обалденно выглядишь... - пробормотал Борисов, зачарованно глядя на девушку.
        Он встал из-за стола, обнял ее, жадно стал целовать влажные, теплые губы. Доверчивые и сладкие. А потом они легли на пол, паркет был еще теплым после дневной жары. Борисов торопливо развязал поясок, распахнул полы халата. Аня закинула голову назад и закрыла глаза, предоставляя ему полную свободу действий. Он хотел целовать и ласкать красивое женское тело, но уже не мог сдерживать растущее с каждым мгновением желание. Торопливо расстегнул «молнию» на джинсах, стащил их и решительно навалился на девушку.
        Она тихо застонала, дрогнули ресницы, вспыхнули глаза, полные боли и отчаяния. Огромные глаза, их блеск затмил очертания предметов. Борисов сбавил свой напор, двигал бедрами медленно, лаская груди и целуя разом ставшие сухими губы. Она сдержанно стонала, но уже ее бедра выгибались навстречу ему, уже пальцы тискали кожу на его спине. Но он уже мог себя сдерживать...
        - Все... - пробормотал Борисов. - Ты была прекрасна, Аня, а я не очень, извини... Ты не успела?
        Аня лежала с закрытыми глазами, ни слова, ни движения. Борисов лежал рядом, с восторгом глядя на обнаженное женское тело, красивое, юное... И самое главное - оно принадлежало только ему, и никому больше!
        - Ань?
        - Ох, Стасик... - Она села на полу, посмотрела на халат, испачканный кровью. - Ну вот, испортили красивую вещь... Стасик, ну ты же умнее меня, мог бы как-то сдвинуть... А теперь...
        - Ань, я только об этом и думал, да? Да плевать нам на халат, купим другой, десять таких халатов!
        Он уже не играл, говорил искренно.
        - Стасик, ты же не миллионер. Такой красивый халат, что ж его, выбрасывать теперь? Ох... Я опять побежала в ванную, ладно?
        Она вскочила на ноги - длинные ноги, ослепительно белые, невероятно красивые. Борисов тут же обнял их, поцеловал коленку. Аня схватила халат и, сверкнув белыми ягодицами, убежала в ванную. Они и вправду ослепили его, снова возникло желание, захотелось ласкать это красивое тело. Он с тяжелым вздохом встал на ноги, снял джинсы, бросил их на пол, вместе с трусами, снял и футболку, голый пошел в ванную.
        Аня не закрылась на задвижку. Он распахнул дверь, увидел ее, стоящую под душем в ванне. Красные струйки воды текли по ванне к стоку, на глазах теряя свой цвет.
        - Стасик, ты просто нахал... - сказала Аня. - Ворвался прямо сюда... Хоть бы спросил разрешения.
        Какое разрешение? Он чувствовал себя виноватым перед девушкой, которой было больно, наверное, не очень приятно, но она все же решилась. Хотелось исправиться..
        - Аня... Извини, но что ты прячешь тут? Я уже все видел и хочу...
        Он встал в ванну, опустился на колени, прижался губами к ее животу.
        - Стасик, все было хорошо... - тихо сказала Аня.
        - Ничего еще не было, Аннушка, все только начинается, - пробормотал Борисов, жадно целуя ее белый плоский живот и опускаясь губами все ниже и ниже.
        Аня испуганно ахнула:
        - Стасик?..
        - Потерпи, Анюта...
        Он страстно целовал ее, ласкал осторожно, понимая, что может причинить боль девушке, но умело. Аня, откинувшись на кафельную стенку, стиснула зубы, тихонько стонала, напряженно ожидая нового приступа боли. Но вскоре в ее глазах вспыхнули искры нарождающейся страсти, она положила ладони на голову Борисова, не позволяя ей подняться, страстно задвигала бедрами, застонала, уже нахально заталкивала его голову с такими сладостными губами себе между ног.
        И вдруг вскрикнула, гортанно захрипела, вжалась плечами в проходную плитку стены, медленно опустилась на дно ванны, качала головой, стонала, а сверху лились струи воды из душа, а Борисов яростно целовал ее губы.
        Аня оттолкнула его, Борисов лежал на спине, и она придвинулась губами к его животу.
        - Стасик... раз ты так... то и я тоже... - прошептала она.
        - Не обязательно, - расслабленно ответил Борисов.
        - Я хочу...
        И она сделала то, что хотела. Теперь уже Борисов застонал, выгнулся в ванне.
        А сверху из душа на них лились струи воды. Они сглаживали, но не заглушали сосредоточенное сопение девушки и тонкие всхлипы Борисова.
        Глава 18
        Сквозь плотно задернутые шторы окна в комнату рвался солнечный свет. Он уже развеял сумрак комнаты, разбавил его оранжевым свечением, которое смешалось с ночным сумраком и превратилось в загадочный полумрак. Борисов открыл глаза, поморщился, качнул головой. Немало выпил вчера, много потрудился на ниве ублажения женщины, пожалуй, больше, чем когда бы то ни было. Но ведь и женщина стоила того.
        Он посмотрел на лежащую рядом Аню. Девушка спала крепко, не собиралась просыпаться. Как это описывается в литературе? Спала, как ребенок. Спала, не чувствуя мук совести. Спала, как счастливая женщина. Последнее больше нравилось бывшему дипломированному филологу Борисову. Если она счастлива, значит, и он был..
        ничего. Во всяком случае, стыдиться не следовало.
        Борисов осторожно встал с дивана, хотелось поцеловать девушку, но уж слишком сладко она спала, не нужно тревожить ее сон. Он пошел в ванную, принял душ, потом на кухне поставил в турке кофе. Сел на стул, глядя на огонь газовой горелки. Позвонил Максиму, велел быть с машиной через час, но в дверь не звонить, ждать во дворе.
        На кухню вошла Аня, она надела его футболку и выглядела в ней красивее любой модели на подиуме. Выходит, все же не так крепко спала, проснулась!
        - Стасик, ты собираешься на работу, давай я тебе хоть какой-то завтрак приготовлю, - сказала она. - Я, правда, не знаю, что у тебя есть, но кажется, в холодильнике были яйца. Сварю тебе, ладно? Ну, напоследок...
        Яйца в холодильнике и вправду были, купил десяток к приезду брата. Но... Она утром казалась еще красивее, чем днем. Он вскочил со стула, обнял девушку, прижался губами к ее губам.
        - Классно выглядишь, Анюта... Я не стал тебя будить, хотя... очень хотелось.
        Она мягко отстранила его, открыла дверцу холодильника, достала два яйца, положила на стол, посмотрела на Борисова. Он достал из сушилки ковшик, Аня налила в него воды, положила яйца, поставила на конфорку, включила огонь. Борисов задумчиво наблюдал за ее действиями.
        - Ань, хочешь уехать в Чебоксары? - спросил он.
        - Да, я уже решила.
        Эта ее уверенность разозлила Борисова.
        - Нет, ты решила! А я тут ни при чем, выходит? Короче, так. Я уезжаю на работу, а ты остаешься на хозяйстве. Живи тут как дома, пожалуйста. Приготовь мне ужин, когда вернусь. Хочу видеть в своем доме настоящую хозяйку.
        - Ладно, - пожала плечами Аня. - А из чего?
        - Ну... я куплю. Нет, дам деньги, ты сама сгоняешь в супермаркет и купишь все, что хочешь... Готовить-то умеешь?
        - Это проверка, что ли?
        - Да перестань... - Борисов наклонился, поцеловал девушку в губы. - Если не умеешь, я напишу тебе список, вечером вместе разберемся...
        - Я что, совсем дура, по-твоему, да? Или ты боишься, что возьму деньги и сбегу? Да у меня самой есть, могу купить...
        - Аня, перестань...
        - И паспорт тебе оставлю, если боишься...
        - Перестань, я сказал! Ничего не боюсь, хочу, чтобы ты ждала меня дома... Можешь считать эту квартиру домом?
        - Ну, не знаю... Мы же с тобой...
        - Да к черту все это! Ты будешь меня ждать дома?!
        - Да, Стасик...
        Яйца булькали в ковшике, но Борисов не думал о завтраке, он подхватил Аню на руки, понес ее в комнату, на диван. Она дрыгала ногами, противилась внезапному насилию, но Борисов был неумолим. Принес ее в комнату, уложил на диван, задрал футболку, прикрывавшую ее красоту. А она, зажмурившись, уже не сопротивлялась, а просто лежала и ждала его...
        И он пришел, вначале губами, жадными, горячими и ласковыми, а потом и всем своим возбуждением и напряжением. Этот утренний секс был даже приятнее, чем все вечерние приключения. Он мог бы многое сказать об этом, но почему-то на ум приходило дебильное выражение - полный отпад!
        - Позавтракаем? - спросил он, целуя ее вспотевшее лицо, слизывая капли пота на лбу Ани.
        - Ну давай, - сказала она. - А потом я спать завалюсь... Ты прямо-таки ухайдакал меня.
        - Кто кого ухайдакал... Ты была просто обалденной девушкой, не мог устоять...
        Они съели по вареному яйцу, выпили по чашке кофе. Аня пошла спать, а Борисов оставил на тумбочке рядом с диваном пять тысяч рублей в новеньких купюрах и поехал на работу, как назло, сегодня до черта проб-лем нужно было решать.
        С удовольствием бы остался, лег бы на диван рядом с красивой девушкой, но, как назло, сегодня нужно работать! Люди из ФСБ должны позвонить, сказать о встрече на верхнем уровне, если это случится - надо озадачить Гавриленко, пусть по новой собирает программу. А если не случится - надо думать, как жить дальше...
        Да, ситуация сложная...
        Но, спасибо неизвестной девчонке, он готов был действовать и решать все свои проблемы.
        Даже зная, что Аня спит, он не стал рисковать, велел Максиму ждать его за углом, туда и направился. Опасно было садиться в «мерседес» у подъезда, а вдруг она проснется, выглянет в окно и все увидит? Но и ехать в офис на «Оке» не хотелось. Потому и осторожничал. Звонок из ФСБ прозвучал, когда они уже подъезжали к офису. Борисов после короткого разговора приказал Максиму изменить маршрут движения.
        К офису они подъехали через два часа, Борисов решительно поднялся в свой кабинет, где уже сидели озадаченные Гавриленко и Столбовский - из машины приказал им ждать его в кабинете, они и ждали. Борисов сел в свое кресло, положил руки на столешницу, оглядел соратников по бизнесу.
        - Извини, Илья, что потревожил тебя.
        - Да какие дела? Я... заживаю потихоньку, в общем-то дееспособный. Что у тебя за новости, Стас, выкладывай, не томи.
        - Короче, так, мужики. Дело становится опасным, и мы «под колпаком», как я и подозревал. Только что встречался с солидными дядьками с большими звездами на погонах.
        - ФСБ? - хмуро спросил Гавриленко.
        - Не важно. Мы закончили программу? - И, не дожидаясь ответа соратников, сам ответил: - Закончили. Заработали свои бабки? Ну так все, отдаем ее Володе со всеми параметрами.
        - Нет, погоди, - сказал Столбовский. - Со всеми... в том числе и с...
        - Тем, что уничтожили? - дополнил его вопрос Гавриленко.
        - Именно. Восстанови все данные, Илья, я точно знаю, для тебя это не проблема. Мы отдаем заказчику то, что он хотел, и получаем то, что записано в контракте.
        - Они всадили в нее «крота», потому и намекнули, что можно продавать, - сообразил Гавриленко. - Значит, у нас работает их человек! Кто же эта сука?!
        Борисов пожал плечами. Какая разница? Если даже они не заметили подвоха, значит, это классный программист. Что тут плохого? Ну сообщит он своему начальству, что делает нечто опасное, товарищи поправят, они уже умеют говорить вежливо, интеллигентно, полковники научились ходить в джинсах и футболках, и ничего страшного. Так даже спокойнее и надежнее.
        Так думал он, дипломированный филолог, но оба математика разозлились.
        - Нет, я найду эту тварь, вычислю! - яростно сказал Гавриленко. - Мы не будем работать на органы! Мне плевать на их указания, я свободный человек!
        - Не ты ли предупреждал меня об опасности этой программы?
        - Я, но... Хозяин же ты!
        - Перестань. Бабки тебя соблазнили. Более того, халява, Вадик. Получаем классный аванс и ничего нужного им не даем. Те, кто заказывал это, дураки, что ли? Думаешь, они тебе простят невыполнение договора, хоть и составлен он хитро? А тебе, Илюша? Ну и на хрена же нам мучиться, если «добро» на выполнение контракта я получил? От наших, они сказали - бери свои бабки и работай?!
        Тяжелое молчание воцарилось за столом. Соратники понимали правоту его слов, но инстинктивно противились им, хотя и догадывались, что вряд ли что можно изменить. А лишние десять миллионов баксов кому же помешают?
        - А как же Володя? - первым нарушил молчание Столбовский. - Ты ставишь родного брата...
        - Куда? - резко спросил Борисов. - Он сам испугался, страдал, думая, как объясняться с заказчиком. Если они здесь пытались напугать его жену, ты же сам про это толковал, Илья...
        - А это они? - спросил Столбовский.
        - Да. Там ему могут грозить более серьезные проб-лемы. Я не хочу этого. Заказывали - нате, получите. Он чист перед ними, а я - перед братом. Все мы - чисты.
        Гавриленко встал со своего стула, ходил возле стола, мрачно усмехаясь.
        - Ты веришь, что ЦРУ разгуливает по Москве с дробовиками и палит в окна в красивых американок? - спросил он.
        Тут Столбовский впервые за последние дни не согласился с ним.
        - Вадик, если есть бабки, не надо самим гулять по Москве с дробовиками, наших таких гуляк найти несложно. Стас, но как мы Володе все объясним, чтобы он был уверен... Про погоны ему говорить, как я понимаю...
        - Не надо, - решительно сказал Борисов. - Криминал угрожает нашим родственникам. А это не шуточки, если принять во внимание, что даже обратиться за помощью официально нам трудно. Детали же разглашать нельзя. И мы решили - отдаем все как есть заказчику. Пусть сам разбирается.
        Гавриленко плюхнулся на стул, презрительно хмыкнул.
        - А если допрут, в чем фишка, кого отстреливать начнут?
        - Вадик, фишка тут может быть только в одном. Выход на важные серверы фиксируется, информация в случае прорыва идет серьезная, но нужная только одной стороне. Которая подверглась атаке, - усмехнулся Столбовский. - Ну и кого это интересует? Мы мирные люди. Полез - получи. А понять, правда это или деза, очень сложно.
        - Чекисты хреновы... - усмехнулся Гавриленко.
        Еще полчаса они решали, как говорить с Владимиром, чтобы он не заподозрил ничего странного. Пришли к выводу, что все они затерроризированы звонками криминала, но были и странные звонки, с акцентом. И решили - да хватит хитрить, в конце концов, они создали охранную программу, а то, что ее можно использовать в прямо противоположном смысле, - так их это не интересует.
        Столбовский и Гавриленко ушли восстанавливать программу. Столбовский, несмотря на ранение, готов был работать, уже проникся идеей, которая сулила большие деньги. Раз тут нет проблем для его страны, так работаем! Чего ж тут еще думать? Гавриленко еще хмурился, но уже согласен был с жаркими доводами товарища.
        Борисов долго сидел в своем кресле, размышляя, как бы убить время до вечера. В офисе все было ясно, друзья-соратники работали, домой возвращаться рано, ведь он просил Анюту приготовить ему ужин, а до ужина было еще несколько часов. Ну и что тут делать? Уж если сказал, к ужину, так надо стараться приехать во-время. Что она приготовит ему?
        Очень хотелось сорваться с места, помчаться домой и... Да черт с ним, с ужином, могут ведь поехать в какой угодно ресторан, но это было против правил его игры. Позвонить ей?
        Борисов взял мобильник и позвонил... брату.
        - Привет, Володя, как вы там, в Питере?
        - Я тебе звонил ночью, но твой мобильник не отвечал.
        - Извини, иногда и у меня ночью бывают важные дела. Ну так что там у вас?
        - Нормально, подходим к Эрмитажу. Уже были в Александро-Невской лавре, Русском музее, Казан-ском соборе. Джуди все очень нравится, гостиница оказалась вполне приличной... Да мы спали там часов пять всего. После Эрмитажа завалимся спать. Что у тебя?
        - Все отлично, Володя. Программа готова, со всеми параметрами, которые интересовали заказчика. Мы можем ее переслать в твою фирму в ближайшее время.
        - Погоди, братишка! Ты меня пугаешь. Что значит - со всеми параметрами?
        - То и значит. Я понимаю, что в телефонном разговоре не объяснишь, как мы смогли быстро выполнить сложный заказ, так что приезжай.
        - Стас, ты хочешь испортить мне поездку в Питер?
        - Дела, Володя. Ну как знаешь. У тебя пролонгированный билет, можешь зарегистрировать его на сегодняшний рейс, можешь через неделю. Но советую тебе не откладывать, а сегодня же сесть на поезд. Пробежитесь по Эрмитажу, рекомендую еще Кунсткамеру посетить.
        - Слушай, братишка, Джуди тебе этого не простит! Она просто очарована Питером!
        - Извинись перед ней. Слушай, не я же заказывал эту программу, верно? И не я виноват, что с ней вышли накладки. Но это не телефонный разговор. Так я тебя жду завтра.
        - Понял... конспиратор хренов! Ладно, пока!
        Борисов выключил мобильник, усмехнулся. Брат все правильно понял, и это уже хорошо. Приедет. А что Джуди останется недовольной, так это его проблема. В поезде успокоит жену. Теперь он думал о красавице жене брата не столь досадливо, уже спокойно. У него была своя красавица...
        Надо было только убить как-то пару часов до возвращения в старую квартиру. Интересно, что она ему приготовит на ужин? Не очень это важно для него, но важно для игры.
        Борисов встал из-за стола, потянулся и пошел к двери. Покатается по Москве пока что, здесь ему делать нечего. Гавриленко и Столбовский сейчас колдуют над программой, он им не помощник. Брат в Питере напряженно морщит лоб, думая, что бы все это значило? А его красивая жена с восторгом разглядывает экспонаты Эрмитажа. Почему-то думалось, что они сейчас в зале, где представлено творчество Родена. Эротические мраморные скульптуры там были просто прелесть. Если и вправду окажутся в этом зале, до Кунсткамеры точно не дойдут, помчатся в свою гостиницу, отдыхать с виски и хорошей закуской в номер...
        Ну и правильно сделают.
        Глава 19
        Аня нашла старенький пылесос, вначале пропылесосила всю квартиру. Не то чтобы она хотела угодить таким образом Стасу, хотя и угодить немного хотелось, но уж если он разрешил ей жить в его квартире, так она должна быть чистой. А тут пыли накопилось везде - Боже мой! Да ничего, квартира маленькая, с пылесосом быстро управилась. Потом нашла в прихожей какие-то тряпки, одну намочила, простирала с мылом в ванной, потом ею протерла пыль на телевизоре, видеомагнитофоне, на всех полочках, подоконниках. Ну что значит одинокий мужчина! Запустил квартиру. Да ничего, всего-то две комнаты, она запросто убралась.
        А и вправду замечательная квартирка! С одной стороны - Москва, за окном громоздятся высокие дома, Можайское шоссе, совсем неподалеку уже и Кутузовский проспект начинается, а это почти что центр. А с другой... внутри все так тепло и уютно, ну точно как в родительской квартире в Чебоксарах. Там она была в серой пятиэтажке, и за окном не наблюдалось высоких домов, но можно ведь и не смотреть в окно и запросто представлять себя дома. Но без строгих родителей, а с замечательным мужчиной Стасом. Он сантехник, совсем не принц? Да самый настоящий принц! О чем еще можно мечтать девушке из Чебоксар?! Телевизор, конечно, можно другой купить, да и этот худо-бедно работает. А она в Москву приехала, чтобы телевизор смотреть, да? Счастье свое искала. И кажется, нашла.
        Смешной такой парень, ездит на маленькой машинке, но хороший... Что это значит? А все! Красивый, умный, не нахал, а как в постели себя ведет! Аня улыбалась, думая о своем новом знакомом. Иногда, правда, вспоминала, что они знакомы-то всего ничего, но верила, что любовь с первого взгляда существует.
        Правда, время от времени в глубине души вспыхивали сомнения. А вдруг он вернется домой и скажет, мол, извини, у меня тут проблемы возникли, нам нужно расстаться?.. Или просто возьмет и выгонит ее? Конечно, могло быть и такое, вот Антон тоже был таким вежливым, обходительным... Успокаивала себя тем, что сравнивала двух московских мужчин - они были совсем непохожими. Антон крутился возле всяких там
«шведских львиц», как она называла пустопорожних девок, и жил по законам их мира, а Стас был простым сантехником, обычным парнем. Поэтому им и было так хорошо вдвоем.
        Закончив с уборкой квартиры, Аня оделась и пошла в магазин. Нужно было подумать об ужине, ведь Стас хотел, чтобы его дома ждала хозяйка. Ну вот она и будет его ждать со вкусным блюдом. Конечно, всякие там «шедевры кулинарии» вроде пустой тарелки, расписанной кетчупом, на которой лежат одинокая куриная грудка и пара оливок, она вряд ли сможет приготовить, да и не нужны эти глупости, а вот азу по-татарски сделает. Матери часто помогала дома делать это блюдо.
        В ближайшем супермаркете Аня накупила продуктов, с двумя пластиковыми пакетами вернулась в квартиру, вроде бы все купила, что нужно.
        На кухне она сначала поставила на газ чайник с водой, чайник обычный, со свистком, давно уже не пользовалась таким. Потом отрезала кусок мяса, судя по розовому виду, это и вправду была телятина, но слишком большой кусок купила, куда им столько на двоих? Полкилограмма вполне хватит, столько и отрезала не очень острым ножом, остальное мясо положила в морозилку. Помыла телятину, порезала соломкой, поставила на другую конфорку плиты сковородку, плеснула подсолнечное масло. Поджарила мясо, причем строго следила, чтобы кусочки лежали один возле другого, а не внавал, да еще и переворачивала их до тех пор, пока не подрумянятся со всех сторон.
        Жареное мясо сложила в эмалированную кастрюльку, потом залила его вскипевшей водой из чайника.
        Самое главное сделано, остальное уже просто. Посолила, поперчила, добавила жаренный с мукой лук, две ложки томат-пасты, лавровый лист, соленые огурцы, порезанные полукруглыми дольками, и оставила тушиться на малом огне. Рядом поставила другую кастрюльку с водой, для гречки.
        Вот это она и могла приготовить. Не какие-то заморские деликатесы, простая русская еда, хоть и татарское блюдо. Да русские все эти национальные блюда, уже давно русские, и шашлыки, и лобио, и салат оливье, и манты. Только название осталось национальное, наверное, и правильно. Но трудно представить себе самую дальнюю российскую деревню, где бы не готовили шашлыки, азу или манты.
        Когда гречка сварилась, Аня слила воду, на сковородку положила мелкие кубики сала, не пожалела сала, много положила, а когда оно превратилось в шкварки, плавающие в лужице жира, Аня вывалила на сковородку гречку, тщательно перемешала, посолила, перца добавила, а еще - приправ, которых много купила в супермаркете, немного потомила и выключила огонь. На вкус получилось то, что и хотелось, - гречка со шкварками. Азу тушилось уже около часа. Аня положила в кастрюльку мелко порезанную зелень - кинзу и укроп, накрыла крышкой и оставила на малом огне.
        Через пять минут все будет готово. Наверное, скоро и Стас вернется, надо его встретить... Ну не совсем же клушей должна выглядеть! Аня взяла свою сумочку, а там всегда лежал набор косметики, и пошла в ванную. Приняла душ, надела высохшее белье, до этого обходилась без него, просто натянула джинсы на голое тело, ведь в квартире все равно никого не было, да и в магазин так ходила - кто там присматриваться будет? Но теперь надела. Потом старательно накрасила ресницы черной тушью, губы ярко-красной помадой, потом в ход пошли крем-пудра и румяна.
        Покончив с макияжем, Аня долго смотрела в зеркало на свое отражение и осталась довольна. Уж теперь-то она выглядит прямо как голливудская кинозвезда.
        Стас вернулся в половине пятого. Она с улыбкой открыла ему дверь.
        - Как вкусно у нас тут пахнет, - сказал он, обнял Аню, поцеловал ее в щеку, посмотрел в глаза, качнул головой. - Анюта, но это уже лишнее, честное слово.
        - Я тебе не нравлюсь? - со страхом спросила она.
        - Ты красивая девушка, Аня. А что это значит? У тебя огромные глаза, длинные ресницы, сочные розовые губки, которые так и хочется целовать. А ты что сделала?
        - А что я сделала, Стасик?
        - Ладно, прибегнем к образной системе, на примере мужчины. Вот Арнольд Шварценеггер, американский артист и губернатор в Калифорнии. У него развиты грудные мышцы, брюшной пресс - брусками, помнишь, да?
        Аня согласно кивнула.
        - Роскошная мужская фигура. А если продолжать ее совершенствовать? Получится Арнольд с грудями старой негритянки и с полуметровым животом, хоть и с брусками пресса.
        Аня не выдержала, фыркнула. Такого Шварценеггера она уже видела, по части живота, но тогда он играл беременного мужика и совсем не казался суперменом.
        - Ладно, я все поняла, - с улыбкой сказала она и пошла в ванную.
        Там смыла всю косметику, стерла губную помаду. Потом вытерла лицо полотенцем, задумалась. Поняла вдруг, что этот сантехник разговаривает с ней даже умнее, чем известный журналист Антон, и уж куда умнее пьяных звезд эстрады. А как здорово он ей объяснил, в чем дело! Не ругал, даже не укорил в том, что так сильно накрасилась, просто привел пример... Нет, ну он какой-то странный сантехник!
        Когда она вернулась на кухню, Борисов сидел на стуле, а на столе виднелась красивая бутылка с яркой этикеткой.
        - Текила, - сказал Борисов. - Очень дорогой мексиканский напиток. Попробуем, - и, предупреждая возможный вопрос, пояснил: - Ремонтировал ванну одному богатею, протечка случилась за стеной, за кафелем, пришлось потрудиться... Ну он и презентовал за хорошую работу.
        - Ладно, - сказала Аня, - попробуем. Как я тебе сейчас?
        Борисов встал со стула, обнял ее, нежно поцеловал в губы.
        - Обалденно, Анюта. Ты просто красавица. Ну давай, корми меня, тут такие запахи... И что у нас там есть?
        - Садись, увидишь и попробуешь, - с улыбкой сказала Аня. Она взяла тарелку, положила на один край несколько ложек гречки со шкварками, на другой - азу с солеными огурцами и аппетитной томатной подливой. Поставила перед Борисовым.
        - Если хочешь, перемешай, тоже вкусно получится, - сказала она. - А можешь не перемешивать.
        Она и себе положила на тарелку то же самое, села рядом с Борисовым. Он уже наполнил хрустальные рюмки текилой, Аня понюхала, брезгливо поморщилась. А Борисов тем временем уже орудовал вилкой, пробуя по отдельности гречку и азу, и довольно кивал, ему все очень нравилось.
        - Ань, обалденно вкусно все получилось. Слушай, ты это сама приготовила?
        - Нет, кремлевского повара пригласила. Стасик, а что за гадость ты притащил? Это же какая-то самогонка...
        - Ее нужно пить особенным способом. Смотри. - Он насыпал соли из солонки на тыльную сторону левой ладони между указательным и большим пальцами. - Сделай то же самое, правильно. А теперь слизни соль и сразу пей.
        Аня посмотрела, как это сделал Борисов, и сделала то же самое. Все равно не понравилось, хотя сивушный запах напитка стал менее заметным. Уж лучше б ему подарили бутылку ликера «Бейлиз», вот он ей нравился. Хотела купить в супермаркете, и денег хватало, но не решилась.
        Борисов старательно поедал азу с гречкой, Аня с улыбкой смотрела на то, как его тарелка пустеет прямо на глазах. Ну это прямо настоящее двойное удовольствие. Во-первых, накормила своего мужчину, во-вторых, ему понравилось то, что она приготовила.
        - Анюта, а можно попросить добавки? - спросил Борисов, протягивая ей пустую тарелку.
        - Конечно, Стасик, - с улыбкой сказала она.
        Сама и половину своей порции не съела, а он быстро управился, это приятно. По новой наполнила его тарелку, поставила перед Борисовым, он в это время наполнил рюмки.
        - Еще текилы?
        - Ох, Стасик... такая гадость... Ну ладно, ради тебя выпью рюмку, - сказала Аня.
        - Извини, что подарили... Но завтра я куплю тебе какой-нибудь ликер. За такую еду готов и потратиться... Очень вкусно все, честное слово.
        Они снова выпили, соблюдая соляной ритуал, и Аня принялась за еду. Вдруг ей стало грустно. Вдруг стала думать - а что же дальше? Сегодня она угадала, приготовила то, что ему нравится. А если завтра не угадает, что будет? Прогонит ее? Да нет, он такой вежливый, но даже если просто отвернется, что же ей делать в тесноватой квартире? Просить прощения? Или уйти, чтобы не досаждать хозяину?
        Борисов заметил ее погрустневшие глаза.
        - Анюта, в чем дело?
        - Стасик, я подумала... а что дальше? Ну, я согласна жить здесь с тобой, мне все нравится...
        - И живи.
        - Но это же несерьезно.
        - Понимаю, тебе хочется замуж. Но ведь люди живут в гражданском браке по двадцать и больше лет. Мы живем, все нормально, а если что...
        - Прогонишь меня, да?
        - Да при чем тут это? Ну ты же видишь, я не очень богат. Живу пока что нормально, а вдруг полечу с работы? А вдруг безденежье наступит? И ты, моя жена, мать моих детей, станешь смотреть на меня с презрением, кричать: дурак, не можешь заработать... А потом уйдешь с детьми к какому-то богатею. Такое возможно, Анюта, все в этом мире возможно.
        - Я не уйду, не брошу тебя, - твердо сказала Аня.
        - Ты не знаешь, что такое жить в бедности.
        Борисов много думал об этом после первой своей, неудачной женитьбы. Хорошо, что не было детей, да и особого имущества совместного не было, развелись быстро. А если бы жена привыкла к роскоши, а потом случился крах, он оказался без денег, разве она помогла бы в трудную минуту? Нет. А если бы дети появились, что бы им говорила мать? С того времени он стал бояться слишком долгих связей с женщинами, искал ту, которой мог бы довериться как самому себе. И увяз в исканиях...
        - Я знаю, что такое жить в бедности, - сказала Аня. - Я в ней и жила. Но я знаю, что такое семья. Это значит, люди живут друг ради друга, помогают. Если ты работаешь, я могу сидеть дома, готовить, убираться, с детьми... А если у тебя трудности - я пойду работать, буду сидеть в каком-то ларьке, а ты - с детьми дома.
        Борисов тяжело вздохнул, плеснул себе текилы, залпом выпил без всякой соли. Она ударила в самую точку. Семья - вот что главное для него, союз двух любящих людей, как у матери с отцом, и тогда дети растут любимыми, уверенными в себе, и все знают - им помогут в трудную минуту. Если у брата будет крепкая семья, у него, так вместе - они целый непобедимый клан! Главное, найти девушку, которая не подведет его... Аня сказала о семье так, как он сам думал.
        Она? Как-то все просто получается, а если учесть, какие проблемы у него сейчас, так не поймешь, кому верить...
        Сюзанна еще раз посмотрела на свое отражение в большом зеркале, повернулась направо, встала задом к зеркалу. Все отлично, попка симпатичная, джинсы не виснут, не морщатся, строго подчеркивают линии ее тела. Дорогие вещи должны служить для дорогих уловок, это закон. А иначе зачем тратить деньги? Кому как не хозяйке модного салона красоты знать про это?
        Убедившись, что она выглядит отлично, Сюзанна второй раз за двое суток вышла из квартиры с надеждой обрести своего мужчину или на худой конец поставить точки над i.
        А то что же получается? Он не звонит, имеет право, сама отказалась от свидания, но она хочет все же понять, что он на самом деле думает о ней. Без всяких дурацких игр, когда она знает, кто он, а он знает, кто она.
        Сюзанна вышла из квартиры, села в свою «хонду». На сей раз путь ее лежал на Можайское шоссе, в скверный девятиэтажный дом, где находилась дурацкая квартира для игр миллионера. Может быть, там окажется какая-то шлюха, она переживет это и даже останется в странной квартире со Стасом, если он этого захочет. Да конечно, останется!
        Почему-то верилось, что он захочет. Да не почему-то, а исходя из того, что было. А было у них много приятного в той задрипанной квартирке.

«Хонда» мчалась по вечерним улицам Москвы, за рулем ее сидела красивая девушка, нервно покусывая губы.
        Глава 20
        - Сиди! - строго сказал Борисов.
        Аня уже доела свою порцию азу с гречкой и хотела помыть свою тарелку, да и Борисова тоже, он живо управился и со второй порцией. Но строгие слова пригвоздили ее к стулу. Она с удивлением уставилась на него:
        - Стасик...
        - Анюта, у нас тут полное равноправие. Если ты приготовила обалденно вкусный ужин, это чистая правда, - он наклонился, чмокнул ее в щеку, - то я просто обязан помыть посуду.
        - Я тоже могу, Стасик...
        - Нет, госпожа хозяйка, теперь моя очередь работать. Кстати, ты замечательно говорила о семье, Анюта, но ведь приехала в Москву для того, чтобы найти своего принца, верно? Богатого, красивого...
        Аня пожала плечами и не стала врать:
        - Верно.
        Борисов старательно тер тарелки допотопной щеткой в мойке. Глухо журчала вода из-под крана. Аня напряженно замерла, не понимая, к чему он клонит.
        - А какой он должен быть, этот твой принц? - спросил Борисов.
        - Ну какой... как у всех. На черном «мерседесе», с охапкой роз... Стас, извини, но зачем ты спрашиваешь про это? Ну да, все девушки мечтают об этом, и я тоже... Но понимаешь...
        - Принц не может приехать в «Оке», инвалидке, по сути, - с усмешкой сказал Борисов.
        - Ты думаешь... я вру, если говорю, что... мне хорошо с тобой? Может, думаешь, что хочу обокрасть тебя?
        - Анюта, не стоит так серьезно относиться к моим вопросам. Я просто хотел понять..
        Ну ведь это естественно, что все девушки, которые приезжают в Москву...
        - Или думаешь, что я проститутка? Так лучше прямо сейчас уйду и уеду в Чебоксары!
        Борисов уже все для себя решил. Главное она сказала - про семью. Усмехнулся, глядя на сердитую девчонку. Она готова была кормить семью и мужа, работая в коммерческой палатке. За три тысячи в месяц - готова была! Ради семьи! Да можно ли прожить на три тысячи в месяц? Он этого не мог понять, но она прекрасно понимала. Ибо знала, о чем говорит. И готова была на это - ради семьи.
        - Анюта, перестань, ну что за глупости ты говоришь? Какая ты проститутка, если я у тебя - первый мужчина?
        - А зачем ты меня допрашиваешь про то, чего хотела, кого хотела? Да того же, что и все. А теперь уже не хочу.
        - Аннушка, дорогая, пожалуйста, успокойся. Хотела принца на «мерсе» - получишь. Хотела охапку роз... Сколько тебе стукнуло?
        - Девятнадцать, - настороженно пробормотала Аня.
        - Получишь. И все у тебя будет замечательно. У нас будет.
        - Что ты хочешь сказать, Стасик? Что у меня будет? - не поняла Аня.
        - Что сказал, то и хотел сказать. Подожди меня тут, надо позвонить.
        Борисов решил, что Аня достойна быть его женой, а коли хотела розы и черный
«мерседес», так пусть получит это. И они уедут в его квартиру на Кутузовском, и все! Хватит всяких игр! У него есть хозяйка, которая знает, что делать.
        Он прошел в дальнюю комнату, спальню родителей, прикладывая к уху мобильник.
        - Максим? Девятнадцать красных роз обеспечь, разменяй сто баксов, у тебя еще есть деньги на спецпроекты? Да, именно этот случай и есть. Через десять минут будь у подъезда, купи самые красивые цветы. Девятнадцать. Красных. Это не твое дело. Десять минут на все про все, работай!
        Борисов вернулся в кухню, не удержался, поцеловал Аню в губы.
        - Ста-ас... - прошептала она, - я уже опьянела... Ничего больше не хочу, ни
«мерседесов», ни принцев, пойдем, ты разложишь диван, а я застелю постельное белье...
        - Потерпи, госпожа принцесса, - сказал Борисов.
        - Да уж... прямо-таки и принцесса! - усмехнулась Аня. - Просто мне с тобой хорошо, вот и все. И никаких принцев уже не надо.
        - А он будет у тебя, уже скоро, - объявил Борисов, поглядывая на часы.
        - Стасик, что ты хочешь сказать? - с подозрением взглянула на него Аня. - Учти, я ни с кем никуда не поеду. У меня есть принц, если хочешь знать. Я дура, да?
        - Перестань, Анюта, неужели ты думаешь, я тебя кому-то отдам? Конечно, нет.
        - А тогда что такое ты говоришь, Стасик?
        - Пошли.
        Он взял ее за руку, повел к двери.
        - Куда ты меня тащишь, Стасик? - испуганно спросила Аня.
        - К встрече с принцем, - уверенно ответил Борисов.
        Аня испуганно выдернула руку, остановилась, во-просительно глядя на Борисова.
        - Да не бойся ты, - с улыбкой сказал он.
        - Тогда я возьму свою сумочку.
        Других ее вещей тут не было, но в сумочке паспорт и нужные вещи. Решила: если почувствует опасность - просто убежит, сразу же! Аня не понимала, что он задумал, но тут же вспомнила рассказы девчонок в их общежитии, было и такое, что знакомилась девка с парнем, все было замечательно, а потом он передавал ее своему дружку. Уж не такое ли ждет ее? Господи!..
        Они вышли из квартиры, спустились по лестнице вниз. Аня испуганно озиралась, неожиданно для себя оказавшись во дворе дома. Что же такое творится с ним, куда ее тащит? Надеялась, что Стасу понравится ее азу и гречка со шкварками, они поужинают и лягут в постель, хотя было еще рано, вечер только начинался, но все равно, было бы здорово. А потом могли бы просто погулять вдвоем...
        Но он потащил ее во двор, на встречу с каким-то принцем... А ей нужен этот принц? Господи, Господи, неужели так глупо влипла в дурную историю? Подъ-едет какой-то придурок на богатой машине, станет что-то болтать...
        Кошмар!
        - Стас, а зачем мы пришли сюда, а? - спросила Аня.
        - Сюрприз! - с улыбкой сказал Борисов.
        Аня шагнула в сторону, нервно теребя простенькую сумочку. Борисов не придал этому значения. В ее понимании он ведет себя странно? Наверное. Но хотелось сделать настоящий сюрприз. Вот сейчас подъедет Максим с девятнадцатью розами, он преподнесет их Ане, потом они сядут в его «мерседес», в ее «мерседес», и поедут в квартиру на Кутузовском. А завтра он познакомит Аню с родителями. Кстати, и Володе с Джуди представит. Вечером все поедут на дачу и там устроят классные шашлыки. Родителей пригласят, три семьи, а вместе - одна большая, настоящий клан! Пусть Аня немного нервничает, но скоро поймет, что все будет хорошо, так хорошо, как она себе и представить не могла.
        Он ждал свой черный «мерседес», а вместо него у подъезда остановилась синяя
«хонда», из нее вышла... Сюзанна. Аня во все глаза уставилась на нее, сказала, качая головой:
        - Нет, ну она просто достала меня! Где я, там и она появляется! Прямо не баба, а наваждение какое-то!
        - Вы знакомы? - с удивлением спросил Борисов.
        - Да это ж она была на презентации, она потом два часа трахалась с Антоном!
        - Деточка, искательница московского мужа, ты мне тоже надоела! - жестко сказала Сюзанна. - Вали отсюда, да побыстрей! Между прочим, с Антоном у нас совместный бизнес-проект, мы просто обсуждали текущие дела.
        - Обсуждали? - разозлилась Аня. - Да видела я, какая ты выскочила от него! Как облезлая кошка! Обсуждали? Под музыку, и он даже дверь не хотел открыть, когда я позвонила? Так интересно было ему обсуждать?
        - Вали к нему, раз прилипла! - крикнула Сюзанна. - Стас, я не обижаюсь, что ты тут путаешься со всякими... Забыли, да? Слушай, ты меня классно разыграл, «инвалидка», квартира... Так прикалываются миллионеры, да? Я вчера была в твоем доме на Кутузовском, но не застала...
        - Какой дом? Какой миллионер? - растерянно спросила Аня.
        - Анюта, спокойно, - сказал Борисов, чувствуя сильную досаду на Сюзанну за то, что так не вовремя приехала, испортила его сюрприз. - Сюзи, извини, я тебя не приглашал.
        В это время подъехал «мерседес», из машины вышел Максим с огромным букетом роз. Сюзанна увидела его, помнила по встрече в аэропорту и, как девушка умная, решительная, мигом все поняла и шагнула навстречу водителю:
        - Максим, да? Помните, мы виделись в аэропорту, вас тогда представили водителем брата. Но вы ведь личный водитель Стаса, верно?
        Максим растерялся, увидев сразу двух красавиц, одну из них он и вправду видел в аэропорту, знал, что босс встречается с ней. А кто вторая? Босс повернулся к ней, что-то негромко объяснял. Похоже, совсем запутался с бабами!
        - Ну да, - сказал он. - Я его водитель. Но...
        - Никаких «но», Максим. Это мне розы, да? Ой, спасибо, отличные цветы.
        Сюзанна уверенно протянула руку, и Максим безропотно отдал ей букет. Ну а как не отдать? Она такая решительная... Сюзанна довольно усмехнулась.
        - Так, значит, вот с кем ты хотел меня познакомить? Не с принцем, а со своей принцессой? Ну что ж, удачи вам, - с тоской сказала Аня и пошла прочь.
        - Погоди, Аня, все не так, как ты думаешь! - крикнул Борисов и побежал за ней. Дурацкая ситуация, ну не кричать же вслед, что принц - это он, в переносном, разумеется, смысле... - Аня, я все объясню...
        Но Аня не стала его слушать, со всех ног помчалась куда глаза глядят и вскоре исчезла из глаз. Борисов тихо выругался, вернулся к подъезду.
        - Вовремя ты приехала, Сюзи...
        - Стас, мне ее представили как дочку захолустного олигарха. Но что-то она не тянет даже на дочку наркоторговца. Какая-то совсем тупая телка. Путалась с журналистом, может, певичкой хотела стать?
        - Уходи, Сюзи, - опустив голову, сказал Борисов с едва сдерживаемой яростью. - Уходи.
        - Да ладно, Стас. Она не для тебя. Пошли? Я не против этой квартирки, мне даже нравилось там... Стас?
        - Сюзи... Еще одно слово, и я скажу тебе то, чего не должен говорить девушке... Проваливай отсюда!
        - Ладно, Стас, я подожду, когда ты успокоишься. Созвонимся, да? - как ни в чем не бывало сказала Сюзанна. - Спасибо за цветы.
        Она села в машину, букет бросила на заднее си-денье и уехала. Умная девушка, знала, чего хочет, и не стала устраивать скандал. За первым же поворотом она притормозила, с презрительной усмешкой выбросила букет в кусты.
        Максим уже понял, что отдал цветы не той даме, но особой вины за собой не чувствовал. Только сильно удивлялся тому, что босс прогнал такую красавицу. Он бы месяц ухлестывал, надеясь на поцелуй, а тут сама тащит мужика в койку, а он прогоняет ее... Да еще и на иномарке, да и сама приехала! Нет, вот теперь только он понял страшную пропасть между собой и боссом! Непреодолимую!
        Борисов искоса взглянул на водителя.
        - Какого черта ты колупался там? - спросил он. - Что, так трудно купить цветы?
        - Станислав Петрович, сначала нужно было бабки разменять, найти обменник, потом найти цветочную палатку, потом... Я все быстро сделал и сразу - сюда, как приказали. Откуда ж мне знать, что у вас тут...
        - Понятно. Завтра утром встретишь Володю на Ленинградском.
        - Знаю, готов. Отвезу на Кутузовский, потом...
        - Не надо отца везти на работу, позвони мне с дороги, встретимся у дома родителей на «Кунцевской». Я оставлю им «Оку», дальше - как скажу.
        - Понял.
        - Все, пока.
        Борисов резко повернулся, пошел в подъезд.
        На кухне еще стояла на плите кастрюлька с азу, а в сковородке осталась гречка со шкварками. И бутылка текилы стояла на столе...
        Борисов сел на стул, плеснул в стакан текилы, выпил, не заботясь о ритуале пития этого напитка. Растерянно огляделся. Теперь только заметил, что кухня вы-глядит не совсем привычно. Плита очень чистая, посуда на полках блестит, да и сами полки, столы, пол были непривычно чистыми, светлее стало в кухне...
        Это девчонка постаралась. Умная, красивая девчонка, которая решила остаться тут и, значит, быстренько навела порядок... Хозяйка. А какой вкусный ужин приготовила... Он у нее первый мужчина, первый и единственный!
        Борисов досадливо поморщился. Да он же филолог, «лирик», хотел сделать все красиво, а получилось... как всегда. По законам жестокого бизнеса! Они и в личной жизни действуют, черт побери!
        Аня ведь ничего у него не просила... А он решил красиво завершить свою игру, преподнести «золушке» принца в своем лице и увезти во дворец...
        Дурость какая-то! Ну почему именно в этот момент появилась Сюзанна? Впрочем, это можно понять. За ним следят, телефон прослушивают. Сюзанна долж-на контролировать его поведение, поняли, что он всерь-ез увлекся другой девушкой, и срочно подослали Сюзанну.
        Ну он же подозревал что-то такое - следят, контролируют... На кой же черт затеял эту игру? Надо было остаться дома, а если бы Сюзанна позвонила, послать ее, не открывая дверь!
        Хотел как лучше... Идиот!
        Борисов с тоской огляделся, усмехнулся, убедившись, что он один в этой старой квартире, девчонка, которая прибралась тут, приготовила вкусный ужин и хотела лечь с ним в постель... исчезла. Нет ее!
        Где она сейчас? Пойдет к своему толстому хозяину? Нет, в это он не верил. Скорее всего уедет... Как ее найти? Ну, это несложно. У хозяина наверняка имеются ее паспортные данные.
        Борисов глотнул текилы прямо из горлышка, за-стонал, мотнул головой.
        Дрянь напиток! А девчонку он найдет.
        Глава 21
        Аня долго бежала дворами, выскочила на Можай-ское шоссе, побрела к автобусной остановке, успокаивая дыхание. Так он миллионер? У него «мерседес» и личный водитель? А эта квартира... да просто придурялся! И хотел сказать ей, что она ему не пара. Показать, какая дама у него есть, ну и что ж тут поделаешь? Она приехала на иномарке, наглая стервочка! Цветы предназначались ей, мол, извини и прощай. Но эта стерва, Господи, прямо достала уже! Прямо следит за ней! Цветы схватила...
        Стасик хотел что-то объяснить, а что там объяснять? И так все понятно... И не надо ей никаких цветов!
        На автобусе Аня доехала до станции метро «Кутузовская», на метро поехала в Текстильщики, где и была квартира, на которой она жила.
        Что дальше делать? Ну, тут и думать не о чем. Она возвращается домой, в Чебоксары. А там, может, удастся восстановиться в строительном училище. И будет учиться...
        Миллионер, надо же! Наверное, притворялся, что вкусный ужин приготовила, и не такое привык жрать в ресторанах, врал, что текилу ему подарили... Ну, брехун самый настоящий. А она дура...
        Хотелось заплакать, но глаза были сухими. Вот такая она дура, жалкая неудачница... Обрадовалась, что нашла хорошего парня, не принца, сантехника, но вежливого, нормального! Теперь только стало понятно, что он во всем врал ей. Нагло врал, а она как дура верила... Позволила ему привезти себя в эту квартиру, уложить в постель, решилась... Ну и что же, что сантехник? И квартирка маленькая? Она же не за квартиру его полюбила... Да, полюбила, потому и позволила то, что никому не позволяла...
        А он - миллионер, придурялся, играл с ней... как кошка с мышкой.
        Аня вошла в квартиру в начале девятого вечера, в это время никого тут быть не должно, девки работают, все - до десяти, как обычно. Но она ошиблась. На кухне собирала свои вещи в сумку подруга Алла.
        - Алка, ты чего тут делаешь? - спросила Аня.
        - Анька? Слушай, ты куда пропала? Я уж переживать начала... Ты где была?
        - Не спрашивай. Познакомилась с сантехником... Классный парень...
        - Ну ты даешь! То журналисты у тебя, то сантехники вдруг! А все думают - тихоня.
        - Да он оказался миллионером на самом деле, приш-лось расстаться.
        - Нет, ты сама отказалась от миллионера?
        - Да, сама. Потом расскажу. Слушай, а ты почему не работаешь?
        - Ох, подружка... Такие дела - мой немец, Карстен, приперся в Москву. Прикинь, да? Не сидится ему в Мюнхене, примчался.
        - И что?
        - Да что... Я ему честно все сказала.
        - И про Амира? - не выдержала Аня.
        - Я дура, что ли? Нет, сказала, что работаю в торговой точке, живу в Чебоксарах. В Германии нормально, что продавщицы могут себе позволить махнуть в Турцию, он и поверил. Нет, он точно запал на меня, сказал, что я могу работать в его магазине главным продавцом, ну, присматривать за другими. А я что? Дура, что ль, отказываться? Едем в Чебоксары, буду знакомить его с родителями, а потом - привет, Европа, Германия. Упускать такой шанс... сама понимаешь...
        - Так вы... в Чебоксары? Может, возьмете меня с собой?
        Алла задумалась, потом махнула рукой:
        - Поехали! Ты уверена, что хочешь смыться из Москвы?
        - Уверена. Меня же Амир уволил, наверное, и отсюда скоро погонит. Ну и что я тут делать буду?
        - Тогда вот что... Карстен заказал билеты в вагон «СВ», двухместное купе у нас там. Поедем втроем. Там две полки, на одной мы с Карстеном, на другой ты. Но, понимаешь, если он захочет, так надо будет...
        - Поняла, постою в проходе, можешь не сомневаться, подружка.
        - Нет, я не понимаю тебя, Анька. Ну я-то в Германию уезжаю, совсем, буду там, в Мюнхене, настоящей бюргершей... Пиво, сосиски... А ты куда прешься? Чё тебе светит в Чебоксарах?
        - А здесь что? То один журналист-придурок, то другой, сантехник... миллионер. Прямо зверинец какой-то.
        - Хреновый миллионер? Жмот оказался?
        - Да хуже некуда...
        - Ну тогда ладно, собирайся.
        Аня пошла в комнату, достала свою сумку из шкафа, принялась укладывать в нее нехитрые свои пожитки. Да, собственно, ничего особенного она себе в Моск-ве и не купила, все жутко дорого, как приехала с двумя джинсами, тремя комплектами белья, носков, со свитером и несколькими футболками, так и уезжает. Ни с чем! Правда, денег немного скопила, если бесплатно доедет до Чебоксар с помощью Алки, может там купить что-то себе...
        Она замерла, прижав к груди свитер. Но ведь Стасик не врал ей, когда в ванной... И потом... Она же не совсем дура, чувствовала, что он и вправду любит ее, потому так безудержно отдалась своей страсти. Верила, что он любит ее, и плевать, кто он на самом деле, она хотела его, и получала, и была счастлива... С бедным сантехником, в бедной квартире - счастлива была! Да просто балдела рядом со Стасиком...
        Зачем же он стал миллионером, дурак?
        - Ты готова, Ань? - спросила Алла, заглядывая в комнату. - Карстен заказал для меня такси, уже позвонили снизу, ждет машина. Едем за Карстеном в отель, а потом на вокзал.
        - Готова, - с тоской сказала Аня.
        Убогая эта квартирка, и жили они тут... спали вповалку. Но все же это - Москва. Тяжело было расставаться с ней. С журналистом Антоном, ведь приятно было гулять с ним в обнимку по Суворовскому парку. С сантехником-миллионером Стасом, он был замечательным мужчиной, наверное, всю оставшуюся жизнь будет сравнивать других с ним. Аня тоскливо усмехнулась. Вряд ли кто будет лучше...
        Она взяла сумку и пошла к двери, где ее уже ждала Алла, тоже с сумкой в руке.
        - Анька, ты точно решила? - спросила она.
        - Точнее некуда, - сказала Аня.
        - Ну, тогда - вперед! Ох, я даже беспокоюсь. Карстен и мои простые родители - вещи несовместимые. Как их совместить - понятия не имею. Лучше б уж прямо в Мюнхен - и под венец. Но он же правильный немец, хочет познакомиться с родителями...
        - А чего ты стесняешься своих родителей? - спросила Аня. - Нормальные люди, ну рабочие, так и что?
        Они вышли на лестничную площадку, неторопливо пошли вниз по лестнице. Лифта в этой пятиэтажке не было.
        - Да как тебе сказать? Он же все-таки немец, культурный мужик.
        Аня уже хотела посмотреть на этого невероятно культурного немца Карстена. Интересно было сравнить его со своими мужчинами. Ну не совсем своими, но с которыми она встречалась в Москве. Такой уж он невероятный европеец или нет?
        Карстен оказался высоким белобрысым парнем лет двадцати семи. В джинсах, в футболке, с рюкзачком за спиной и чемоданом в руке. Ну никак не тянул на солидного бюргера - ни пуза, ни шляпы с перышком, обычный парень. Он вышел из гостиницы, обнял Аллу, поцеловал, с улыбкой сказал:
        - Ихь либе дихь.
        Аня поняла, что он ее любит.
        - Алаверды, - сказала Алла и, с трудом подбирая немецкие слова, сказала, показывая на Аню: - Дас ист май фроинд... Или, как там по-вашему «подружка» будет? Фроиндин?
        Карстен был настоящим немцем, он все время улыбался, кивал, хотя смотрел на Аню настороженно.
        - Анна, - сказала Алла, показывая на подругу. - Вир фарен цузаммен ин Чебоксары.
        - Ты уже по-немецки шпаришь? - спросила Аня.
        - Да разговорники купила, читала, и в Турции какие-то слова запомнились.
        Карстен протянул Ане руку, вежливо назвал свое имя, наверное, добавил, что ему очень приятно, поди разберись, что он говорит на своем немецком! И во-просительно уставился на Аллу. Наверное, не мог понять, что все это значит. Он будет ехать в двухместном купе с двумя симпатичными русскими девушками? Как это возможно?
        - Ты скажи ему, что групповуху устраивать не будем, - сказала Аня, поняв сомнения немца. - Если в кассе будут билеты, я куплю себе.
        - А зачем деньги тратить? - возразила Алла. - Карстен шампанское купил, посидим, выпьем втроем. Я ему все объясню.
        Она отвела жениха в сторону, принялась жестами объяснять, решила, что так будет понятнее. Помахала между ними пальцем, провела горизонтально ладонью, изображая нижнюю полку, сложила ладони, приложила их к уху. Показала, что вместе будут спать. Потом провела ладонью повыше, ткнула пальцем в Аню, мол, она будет спать отдельно.
        Карстен замялся, похоже, хотел спросить, как же они будут любовью заниматься? Алла поняла его замешательство, при помощи кулачка и ладони объяснила, что если им захочется этого, Анна геен нах коридор и там будет ждать.
        Смешно было смотреть на их разговор, как будто глухонемые! Карстен не мог понять главное - зачем нужно брать с собой подругу в столь ответственное путешествие?
        - Понимаешь, у нее проблемы тут возникли. Зер шлехт аллес, ферштеен?
        - Руссишь бандит? - перестав улыбаться, спросил Карстен.
        - Найн, - отрицательно покачала головой Алла. - Шлехт либе, шлехт фроинд... В общем, неудачная любовь.
        - Ребята, мы едем или нет? - нетерпеливо спросил таксист, надоело ему ждать.
        - А тебе чего? - рассердилась Алла. - Деньги капают, вот и жди!
        Карстен многое так и не понял. Как они пройдут в вагон, если у Анны нет билета, как будут ехать, похоже, и вправду Россия - непонятная страна, где проб-лемы могут возникнуть там, где никак их не ждал.
        Ане надоело смотреть на его страдания, она подошла к ним, с улыбкой сказала:
        - Сорри, Карстен. Алл, спасибо, но я сама. Ну зачем вас напрягать?
        Она подошла к машине, взяла с заднего сиденья свою сумку. Но Карстен подбежал к ней, взял за руку.
        - Найн, найн, Анна, - торопливо сказал он. - Вир фарен цузаммен, я.
        - Перестань дурить, подружка, - сказала Алла. Взяла у Ани сумку, бросила на заднее сиденье такси. - Все, хватит болтать, поехали. Там, на месте, разберемся.
        Аня молча подчинилась. Она хотела уехать, и если они берут ее с собой - то ладно. Действительно, пусть сами разбираются, что да как. Она села на переднее сиденье, полагая, что на заднем Карстен и Алла будут целоваться по дороге на вокзал.
        Так оно и вышло.
        Глава 22
        В салоне «мерседеса» явно чувствовался аромат французских духов. Похоже, Джуди чересчур сильно надушилась, видимо, для этого были веские причины.
        Максим уже встретил Владимира с женой на Ленинградском вокзале, отвез в квартиру на Кутузов-ском, потом приехал за Стасом, на «Кунцевскую», где он оставил «Оку», твердо решив никогда больше не брать машину отца. В принципе девушку можно привезти в квартиру на Можайке и на «мерсе».
        - Как Володя, Джуди? - спросил он Максима.
        - Да все нормально, Станислав Петрович. Люди с поезда, устали, но дома отдохнут.
        - Я в этом не сомневаюсь. Меня интересует настроение брата, Максим.
        - Ну-у... Мне показалось, что он чем-то озабочен. А что, у нас опять какие-то проблемы возникли?
        - Нет. Спасибо, Максим.
        - А можно спросить, Станислав Петрович? Извините, но...
        - Смотри за дорогой! - оборвал его Борисов. - Я отвечу на твой вопрос. Почему прогнал Сюзанну? Я влюбился. Познакомился с красивой девушкой, все было замечательно, я хотел с цветами увезти ее на Кутузовский. Но приехала Сюзанна.
        - Понятно... Извините, - растерянно пробормотал водитель. Борисов мрачно усмехнулся. Да, Сюзанна красивая девушка, да он с некрасивыми не встречался. Имел возможность выбирать тех, кто нравится. И выбирал. Но остановился на простой девушке Ане. Выбрал окончательно.
        В квартире на Кутузовском брат с женой завтракали с шампанским. Джуди уже приняла душ, сидела на кухне в халате. Они встали из-за стола, Джуди обняла деверя, чмокнула в щеку.
        - Стейси, Питер - о’кей! Но мало! Я хотеть много! Теперь буду спат. Но Питер - о-о! Как дела?
        - Отлично, Джуди, все нормально. Я рад, что тебе понравилось в Питере.
        - Стас, надо поговорить. Извини, Джуди, бизнес, - сказал Владимир, обнимая брата и выводя его из кухни.
        Борисов отметил про себя, что в день прилета из Америки брат не спешил говорить о деле. А теперь почему-то встревожился. А ведь и тогда и теперь речь шла об одной и той же программе, об одном и том же контракте. Но тогда Владимир не сомневался, что условия контракта будут выполнены, а говорить о возможностях программы не хотел. А ведь он знал о ее возможностях куда больше, чем он, филолог! Теперь же брата волновали перемены, случившиеся во время отъезда в Питер. Не хотел покупать программу?
        - Что у тебя тут случилось? - спросил Владимир, когда они вышли в коридор.
        - Все нормально. Гавриленко и Столбовский восстанавливают «ФОБОС-2» в первоначальном варианте. Ты можешь получить диск с ней через пару дней. Все условия контракта соблюдены.
        - Кончай придуриваться, братишка! Мы решили, что параметр...
        - Володя, мы решили, а они нет! Постоянно слышатся угрозы, я устал от этого. Угрожают родителям, угрожают сотрудникам. Я не хочу, чтобы программа попала в руки бандитов. Но подвергать родителей опасности тоже не хочу. Бери и думай сам, вместе с заказчиками. А мы объявим на своем сайте в Интернете, что «Звезда» выполнила свое обещание, новая версия программы готова, купить ее можно...
        - Это невозможно сделать, Стас. Программа не появится в свободной продаже.
        - Ты и раньше знал об этом? Почему решил ее делать?
        - Деньги. Но теперь, когда увидел... Нет.
        - Володя, ты мне брат, но истина дороже. Бери программу, отдавай ее заказчику и плати. Надеюсь, у вас там имеется нормальный контракт?
        - Я предупредил, что все условия не могут быть выполнены.
        - А теперь скажи, что все нормально. И хватит об этом. Мы свое дело сделали.
        Владимир задумался, не зная, что сказать. «Промежуточный» вариант без расширенного параметра «Х» его вполне устраивал как российского гражданина. Новая версия программы будет раскупаться, прибыль превысит упущенную выгоду от сделки с заказчиком. Но брат решил все же восстановить программу в полном объеме. Тут было над чем подумать...
        - Хорошо, я тоже беспокоюсь о родителях... Но... не стоит делать резких движений. Пожалуйста, Стас.
        - Мы уже всё объявили на своем сайте, Володя.
        - Стас, я создал «Звезду», я сделал тебя... А ты? Мог бы посоветоваться по крайней мере! - раздраженно сказал Владимир.
        - Я благодарен тебе, Володя. Но ты затеял странную игру. Зачем?
        - Да черт его знает! Вначале согласился на выгодное предложение, а потом стал думать. Слушай, я не хочу быть подследственным в своей стране. Джуди хочет пожить в Питере хотя бы неделю...
        - А мы тут ни при чем. Программа чисто защитная.
        - Так-то оно так... Ладно, Стас, извини, я погорячился. Буду думать. Мы с Джуди собираемся спать, устали бродить по Питеру, да и в поезде не выспались... Ты выпьешь с нами шампанского?
        - Нет, Володя. У меня свои проблемы, личные. Представь себе - влюбился.
        - Да ну? Наконец-то! Ну и кто она? Познакомишь?
        - Когда найду... Извинись за меня перед Джуди, я поехал... искать свою девчонку.
        - И куда же она сбежала?
        - Похоже, в Чебоксары.
        - Да ну? Ты даешь, братишка! Может, расскажешь?
        - Потом, Володя. Отдыхайте, пока.
        Борисов похлопал брата по плечу и вышел из квартиры, даже не попрощавшись с Джуди. У них все нормально, завалятся в постель, до вечера не стоит беспокоить. А он в это время... Будет искать. Что же до программы... У Володи нет другого выхода. Там контракт, здесь контракт, проще всего выполнить и тот и этот. Похоже, и вправду заказчиком было ЦРУ, ну, получите, ребятки, чего хотели. И отдайте бабки.
        Он спустился вниз, сел на переднее сиденье «мерседеса», негромко приказал:
        - На «Кунцевскую», Максим.
        - Да мы же только оттуда! - удивился водитель. - Хотите опять пересесть на «Оку»?
        - Ты поменьше рассуждай, делай, что сказано! - раздраженно сказал Борисов.
        Он уже знал, как искать Аню. Она рассказала, в каком киоске работала и что хозяина звали Амир. Ну вот, от этой печки и будет танцевать. Он вдруг понял, что даже фамилию Ани не знает. Но у хозяина, Амира, должны быть ее паспортные данные, все же с деньгами имела дело, хозяин должен знать, где искать продавца, если убежит с дневной выручкой. Разумеется, Аня на такое не способна, но Амир просто обязан был все знать о своем продавце. Теперь главное - найти этого Амира.
        Максим удивился, когда он велел остановиться у палатки по дороге к дому родителей, сколько раз мимо проезжали, никогда не останавливались. Да и что нужно боссу в этой палатке? Джин с тоником в банке? Он такую гадость не пьет. Но спрашивать не осмелился, уже исчерпал меру своих вопросов. Сам прекрасно понимал это.
        Борисов вышел из машины, решительно подошел к ларьку, возле которого стояли двое покупателей. За-глянул в окошко, там стояла другая девушка, явно кавказской внешности, но тоже в джинсах с голым животом. Интересно был расположен этот ларек, первым делом взгляд упирался в голый живот девушки и низ его, который выделялся при каждом движении продавца. Наверное, специально так продумано, не дурак был этот Амир, хозяин. Мужики заглядывали посмотреть, ну и что-то покупали потом.
        - Добрый день, мадам, - сказал Борисов. - Ваш хозяин Амир, не так ли?
        - Мужчина, встаньте в очередь! - раздраженно сказала пожилая женщина. - Мы тут все стоим...
        - Извините, я не покупатель, - сказал Борисов. - Так что, девушка?
        - А зачем это вам? - настороженно спросила продавщица.
        - Нет, ну они прямо обнаглели вконец! - заявила пожилая дама. - Думают, если на дорогой машине ездят, так все им можно! Да правильно люди говорят, надо брать гранатометы и отстреливать их!
        Борисов выразительно посмотрел на даму - без толку. Она ничего не боялась, и ей нечего было терять, даже собственной жизни не жалко было, наверное, очень уж она неказистой была. Потому и страха в глазах не наблюдалось.
        - Пожалуйста, извините, - с улыбкой сказал Борисов и повернулся к девушке в ларьке. - Так Амир? У меня к нему серьезное деловое предложение. Как с ним связаться?
        - Могу сказать номер мобильника, - неуверенно промолвила девушка.
        - Будьте добры, пожалуйста.
        Девушка продиктовала номер, Борисов записал его, отошел в сторону. Подождал, пока пожилая дама купила батон хлеба, печенье и банку джин-тоника, подошел к ней.
        - Еще раз извините, что доставил вам неприятности, - сказал он. - Могу ли я исправиться? - До-стал из кармана куртки сто долларов, протянул женщине. - На гранатомет не хватит, но... лиха беда - начало. Потом скопите.
        - Да пошел ты! - зло сказала женщина и решительно пошла вверх, к панельным домам.
        Бедные - но гордые, понял Борисов, сунул купюру в карман куртки, сел в свой
«мерседес».
        - Поехали, Максим.
        - Куда, Станислав Петрович?
        - Ты поезжай в сторону центра, а там разберемся, куда именно, - сказал Борисов.
        В машине он достал свой мобильник, быстро набрал номер, который продиктовала ему девушка из ларька.
        - Я слушаю вас, - раздался в трубке мелодичный голос, очень приятный на слух.
        Похоже, этот Амир был хорошим психологом. Все у него было классно и все основывалось на женской красоте.
        - Добрый день, красавица. Амира хочу, - на восточный манер сказал Борисов.
        - Простите, как вас представить?
        - Станислав Борисов, хозяин фирмы «Звезда». Не надо меня представлять, скажите, где и когда я могу встретиться с Амиром? У меня к нему серьезное деловое предложение.
        - Пожалуйста, подождите, я спрошу... - продилинькал в трубке красивый женский голос.
        Борисов ждал. Максим вел машину по Можайскому шоссе, намереваясь там развернуться и дальше ехать по Кутузовскому проспекту.
        - Да, я слушаю! - раздался в трубке густой бас.
        Даже по голосу Борисов понял, что его собеседник - толстый, потный мужчина. Как и говорила Аня.
        - Амир, это Станислав Борисов, хозяин фирмы «Звезда». Нам нужно встретиться, где это возможно?
        - Зачем, слушай?
        - Это не телефонный разговор. Так как?
        - Приезжай, я жду. Офис на Остоженке, запоминай.
        Он продиктовал адрес, Борисов повторил его Максиму. Тот утвердительно кивнул.
        Ясно было, что теперь нужно найти способ вынудить Амира дать ему данные Ани. Он, наверное, зол на нее и может просто послать нежданного гостя куда подальше.
        Надо его чем-то заинтересовать. Но чем? Думай, дипломированный филолог, на то тебе и диплом в МГУ выдан...
        Офис был так себе, располагался в двухкомнатной квартире на Остоженке. В прихожей сидела смазливая рыжая дама, которая с многообещающей улыбкой проводила его к двери, обитой коричневым дерматином.
        - Извините, не знаю отчества вашего босса... - сказал Борисов.
        - Гасанович он, - улыбнулась девушка. - А я - Нелли.
        - Спасибо, Нелли, - вежливо поблагодарил чересчур услужливую даму Борисов и вошел в кабинет генерального директора ООО «Товарищ», так гласила табличка у двери.
        Борисов так и не придумал веской деловой причины своего визита к Амиру. Тот оказался именно таким, каким и представлял его себе Борисов еще по рассказам Ани. Толстый, потный мужик, смотрит настороженно, но улыбается. А что, если Аня все же вернулась к нему? На его условиях? Не хотелось думать об этом, но... всякое может быть.
        - Добрый день, Амир Гасанович, - сказал Борисов, подходя к столу. Пожал потную ладонь толстяка, сел на стул. - Я Станислав Борисов, хозяин фирмы «Звезда», компьютерные технологии.
        - Компьютерные? Не понимаю, зачем... Мне не надо никакие технологии. Я скромный предприниматель, так все делаю, без, понимаешь, технологий.
        - Я и не предлагаю их вам. Мне нужны паспортные данные вашей сотрудницы Ани, она, вероятно, уже не работает у вас, но торговала в киоске на «Кунцевской».
        По движению бровей бизнесмена Борисов понял - он не намерен рассказывать о своих сотрудницах. Об Ане - тем более, да и причину этого знал заранее. Но тут же в мозгу филолога возникла версия, которая долж-на была помочь ему. Раньше не думал об этом, а теперь... Да чем черт не шутит! В конце концов, пусть и полковник на него поработает, если толстый Амир не поверит. Это несложно устроить.
        - Я не знаю, кто там работал... Не помню. Слушай, почему должен отчитываться перед тобой, да?
        Но Борисов уже готов был к серьезному разговору.
        - Извините, Амир Гасанович, но дело весьма серь-езное. Если вы не хотите говорить со мной, будете говорить с ФСБ! - жестко сказал он. - Версия секретной программы, которую мы делали по заказу ФСБ, украдена. Я полагаю, это дело рук Ани, она была у меня, имела доступ к компьютеру. Хочу найти ее и убедить, что девушка ошиблась. Иначе... ФСБ всех вас наизнанку вывернет. Хотите получить срок за шпионаж? Как пособник?
        - Зачем наизнанку, слушай, я что такое плохое делал? - возмутился Амир. - Какой пособник? Я уволил ее, ничего не знаю, ничего не пособник, слушай!
        - Вот и я о том же. Зачем вам лишние неприятности? Я постараюсь сам разобраться с девчонкой, убедить ее, что шутить с такими вещами не стоит. Она, кажется, намеревалась вернуться домой, в Чебоксары. Хорошо, если так. Во всяком случае, смогу найти ее и убедить не подставлять себя, вас, меня.
        Борисов говорил все более уверенно, он уже не сомневался, что, если Амир заартачится, полковник Игорь Дмитриевич придумает, как напугать «скромного предпринимателя». Амир задумался, сосредоточенно почесал лысеющий лоб.
        - Ладно, - нехотя сказал он. - Я скажу... Слушай, если она у тебя украла, почему я должен знать, да? Какой шпион? Я честно делаю свое дело, никому не мешаю!
        - Это секретная программа, - серьезно сказал Борисов. - Будут спрашивать по полной, проверять тоже. Я надеюсь, вы тут ни при чем, но ФСБ станет проверять все мелочи. Например, спросит у жены, известно ли ей, что в Турцию за ваш счет ездила ваша молодая работница? И многое другое.
        - А-а, слушай... эта Аня совсем дикая стала, никого не уважает, меня не уважает, все болтает! Ладно, иди в бухгалтерию, там скажут. Я предупрежу. Все?
        - Да, спасибо, Амир, - сказал Борисов, встав со стула. - Кстати, у вас в компьютере, наверное, есть ее адрес в Чебоксарах. А может, и телефон?
        - Зачем мой компьютер? В бухгалтерии все есть. Там скажут. Иди!
        Борисов протянул руку, Амир нехотя пожал ее и взял трубку телефона внутренней связи. Борисов пошел к двери, не сомневаясь, что в соседней комнате ему скажут адрес Ани в Чебоксарах.
        Глава 23
        - Ну и как твои успехи на личном фронте? - спросил Владимир, когда Борисов вошел в квартиру на Кутузовском.
        - Нормально, - сказал Борисов. - Завтра лечу в Чебоксары. Надеюсь, верну Анюту.
        - Так она - Анюта?
        - Стейси, - сказала Джуди, выходя в прихожую. - Володя совсем не то... Мы ехать в дом за Москоу... Делать чичлык?
        - Нет, Джуди, я завтра улетаю в Чебоксары, билет уже заказал. Потом обязательно поедем на дачу.
        - Стейси? - удивленно пробормотала американка. - Зачем лететь этот... Чебо... я не поним-ать!
        Владимир быстро объяснил по-английски суть проб-лемы брата. Джуди слушала внимательно, одобрительно кивала, глядя на деверя. Она тоже хотела, чтобы он нашел свою половину и был счастлив, а больше всего хотелось посмотреть на эту девушку, познакомиться с ней. Ну любопытно было.
        Борисов с иронической усмешкой следил за ними, но мысли его были далеки от этой американской идиллии. Он напряженно думал о поездке в Чебоксары, непонятный, чужой город, как встретит его Аня? Вдруг она обиделась всерьез и даже видеть его не захочет? Да ведь причина для этого есть - девушка впервые отдалась мужчине, доверила ему самое дорогое, а оказалось, он в это время встречался и с другой дамой, которая прямо заявила права на него... Глупая ситуация, и ведь он ничего не смог объяснить Ане, она и слушать его не захотела.
        А когда он прилетит и встретится с ней - захочет? Хотя бы выслушать его?
        Нет никаких гарантий... Но он полетит завтра в Чебоксары и попытается... Да, попытается.
        - Как у тебя дела складываются? - спросил брата Борисов. - Ты решил проблему с заказчиком?
        - Решил... Извини, Джуди, нам нужно поговорить, - сказал Владимир, взял брата под руку, отвел в коридор, ведущий к кухне.
        - Стас, ты работаешь на КГБ?
        - У нас давно уже нет КГБ, - сказал Борисов.
        - Да, понимаю, как там это теперь называется?..
        - ФСБ. Но я ни на кого не работаю. Просто проконсультировался с юристами, они сказали - ты сделал вполне легальную программу, имеешь право продать ее кому угодно. Я и продаю. Знаешь, угрозы в адрес родителей - это уж слишком.
        - Я согласен с тобой, но твои действия выглядят странными.
        - Почему? Это ты велел выхолостить программу. И я, дилетант, поддался тебе. Но коль скоро мы ничего не нарушаем - так зачем мне все эти угрозы? Бери продукт и плати. Вернее, пусть заказчик платит.
        - Ты все предусмотрел, Стас?
        - Тебе мало стрельбы в Джуди, ранения Столбовского? Я не хочу, чтобы это продолжалось. Надоело! Да и вообще... Володя, у меня другое на уме.
        - Ладно, считай, что убедил меня. Действительно, Джуди хочет побывать на твоей даче. Родителей пригласим...
        - После того как вернусь из Чебоксар.
        - Да кто она? Местная нефтяная принцесса?
        - Нет, работала тут... продавцом в ларьке.
        Владимир усмехнулся, пожал плечами, он явно не понимал, что привлекло брата в простой торговке?
        - Ну ты с ней переспал, и что? Таких продавщиц...
        - Заткнись, Володя, ладно? Таких больше нет.
        - Понял, братишка. Ладно, лети, а когда вернешься, мы всей семьей махнем на твою дачу в Лобне. Джуди очень хочет.
        Американка не выдержала одиночества, решительно шагнула в коридор.
        - Стейси, - решительно сказала она. - Володя никак... Мы два едем, видет Москоу, потом - клуб. Я так хотет, да.
        - Решено, - сказал Борисов. - Едем кататься по Москве, куда прикажешь, Джуди. А потом - в клуб. Володя, ты присоединяешься к нам?
        - Куда ж мне деться? - с усмешкой пожал плечами Владимир. Сборы были недолгими, да, собственно, одеваться американским гостям особо не пришлось, уже были одеты, Джуди - в джинсах и легкой кофточке, Владимир в брюках от костюма, ему только пиджак набросить оставалось да переобуться. Ну а Борисов был в полной боевой форме.
        Они вышли из дома, сели в «мерседес».
        - Куда прикажешь, Джуди? - спросил Борисов, обернувшись к брату с женой которые устроились на заднем сиденье.
        - Поехали в Замоскворечье, - сказал Владимир. - Покажем Джуди старую Москву. Настоящую Москву.
        - О да, я хотеть! - заявила Джуди. - Настоящий Москоу... Я... надо видеть.
        - Ну если надо, то увидишь, - сказал Борисов. - Максим, давай в Замоскворечье.
        Черный «мерседес» мчался по Кутузовскому проспекту в сторону Нового Арбата.
        - Стас, тебе не кажется, что за нами едет белый «жигуленок», и очень упорно едет! - нервно сказал Владимир, поглядывая в окно.
        Борисов тоже уделил внимание зеркалу заднего вида: и вправду белые «Жигули» следовали за ними.
        - Максим, притормози, - попросил он водителя. - Остановись.

«Мерседес» прижался к обочине, затормозил. Белые «Жигули» тоже сбавили скорость, пристроилась в «хвост» «мерседесу».
        - Следят, падлы, - сказал Владимир. - Так и будем ехать в сопровождении?
        - Зачем? Укоротим ребяток, - уверенно сказал Борисов.
        Он достал мобильник, приказал Гоше со службой охраны немедленно присоединиться к их машине. «Мерседес» замер у тротуара Кутузовского проспекта, неподалеку от моста. Белые «Жигули» стояли метрах в десяти сзади.
        - Мы не ехат... почему? - спросила Джуди, тряхнув Борисова за плечо.
        - Просто будем посмотреть, что дальше... Извини, Джуди, но так надо.
        Борисов напряженно думал, кто может следить за ними? Разумеется, в первую очередь - полковник ФСБ, но ведь могла и Сюзанна организовать слежку за ним. Очень хотела быть рядом, а женщина, когда она обижена и хочет добиться своего, - страшный противник, готовый на все. Тем более женщина, способная постоять за свои права. Сюзанна была именно такой женщиной. Она могла...
        Когда сзади затормозил джип охраны с Гошей, «мерседес» тронулся с места. Джип отсек подозрительную машину, следовал вплотную за «мерседесом». Но «Жигули» все же ехали за сверкающей иномаркой, и это надоело Борисову.
        - Гоша, - сказал он в мобильник, - тормозни этих деятелей, выясни, чего хотят.
        - Понял, босс, - отозвался начальник охраны.
        Джип притормозил, пропуская подозрительную машину вперед, а потом рванул, обогнал, вынудил «жигуленок» остановиться у бордюра.
        Черный «мерседес» стремительно уходил вперед.
        - К чертовой бабушке! - раздраженно сказал Владимир. - Надоело. Пора сматываться отсюда, сплошные проблемы!
        - Это... еще бандит, так? - испуганно спросила Джуди.
        - Не думаю, - сказал Борисов. - Это просто какой-то дурак.
        - Или чекисты, - высказал догадку Владимир. - Они могут внаглую вести объект слежки.
        Зазвонил мобильник, Борисов приложил к уху трубку.
        - Босс, - послышался в трубке голос Гоши, - это деятели из детективного агентства, сказали, что какая-то дама попросила их проследить за своим мужем, то есть за вами.
        - Ты выяснил, как она выглядит? Имя, фамилию?
        - Имя не знают, а выглядит... Обалденная шатенка с зелеными глазами, ездит на синей «хонде».
        - Понятно, - с усмешкой кивнул Борисов. - Скажи этим сыщикам хреновым, пусть больше не следят за мной, а то... сам растолкуй, что будет. Спасибо, Гоша, все, возвращайтесь.
        - Что он тебе сказать? - спросила Джуди.
        - Ты мне не поверишь, пусть Максим объяснит.
        Водитель искоса посмотрел на босса, недоуменно пожал плечами. Он ведь не слышал разговора, понятия не имеет, кто за ними пытался следить.
        - Девушка без имени, шатенка с зелеными глазами, ездит на синей «хонде», это она наняла частных сыскарей.
        - Вон как! - усмехнулся Максим. - Упорная девушка! Сюзанна! Джуди, это не бандиты, а ревнивая красавица. Я бы за такой на коленях ползал, а Стани-слав Петрович...
        - Подробности оставим за скобками, - сказал Борисов.
        - Не удастся, - решительно сказал Владимир. - Макс, так это та самая Сюзанна, из-за которой брат потерял голову?
        - Нет, Владимир Петрович, другая, а потерял он голову... - со вздохом ответил водитель и с преувеличенным вниманием стал смотреть на дорогу.
        - О-о, Стейси, - Джуди с интересом уставилась на деверя, - ю секс-символ, та-ак?
        Борисов с улыбкой развел руками - мол, понимай как знаешь.
        Сюзанна была в ярости, когда услышала от частных сыщиков, что проследить маршрут интересующей ее машины до конца не удалось. Ей позвонил на мобильник мужик, с которым заключала договор, и сообщил о неудаче. Сыщики называются! Дерьмо, бывшие тупые менты, которые возомнили себя сыщиками! Пятьсот долларов задаток взяли, а сами... Идиоты!
        - Аванс вернете! - кричала она в трубку. - Дилетанты! Идите постовыми работать, сыщики несчаст-ные!
        - Извините, - оправдывался мужик. - Но вы не сказали, что Борисов - серьезный бизнесмен. И не ваш муж.
        - А сами не могли это выяснить? По номеру машины?! Нет? Попробуйте только не вернуть аванс! У меня знакомые журналисты, в каждой статье будут упоминать вашу паршивую контору как пародию на детективное агентство! Вы поняли?!
        Сыщик согласился вернуть аванс, и Сюзанна вы-ключила аппарат. Она сидела дома, в самом роскошном своем вечернем платье с глубоким декольте, разрезом на боку до бедер, ждала сообщения. Знала, что Стас куда-то направился со своим братом и его женой-американкой. А куда едут солидные люди вечером? В клуб или ресторан. Не сомневалась, что сыщики выяснят, куда отправился Стас, и она тоже там появится, как бы случайно заметит его, подсядет к столику, завяжет разговор с братом, его женой-американкой, даже если Борисов будет холоден с ней, брат и его жена, наверное, разговорятся. Потом немного выпьют и... она сумеет убедить Стаса поехать в ту старую квартиру, ему, наверное, приятно встречаться с подругами там. Хорошо.
        Она уже навела справки о Борисове и его фирме, выяснила, что и вправду солидный бизнесмен, миллионер, да и вообще приятный мужчина, он ей очень понравился. Уж если встречалась с сантехником, правда, не верила в это, но ведь согласилась сесть в какую-то задрипанную машинку, то почему же должна отдавать своего парня какой-то захолустной телке, которая умудрилась быстренько прыгнуть в его постель? Перебьется!
        Решила, что этот мужчина будет принадлежать ей. Им же хорошо было вместе? Он даже шашлык хотел устроить на берегу Москвы-реки...
        В который раз помянула недобрым словом услужливую подругу, той, наверное, сильно икалось в послед-ние дни, но что толку от этого? Дура была, что поверила, поперлась на презентацию какого-то бездарного певца, надеялась услышать от подруги важные новости, а получился... пшик.
        Ну ладно, проехали. А что же теперь делать? Куда направился Стас - не понятно. Но он, вероятно, догадался, кто послал липовых сыщиков следить за ним, мог бы позвонить... Нет, не хочет разговаривать. Так запал на эту захолустную телку?
        И наверное, попытается разыскать ее...
        Решение пришло неожиданно. Она должна сама найти ее и заставить отказаться от Стаса. Заплатит за это. А когда Стас найдет ее и получит от ворот поворот, никуда он не денется.
        Сюзанна взволнованно похлопала в ладоши. Итак, главное - найти эту чушку. Антон поможет! Она схватила мобильник, включила набор его номера:
        - Алё, Антон? Привет, Сюзанна. Ты на службе? Пара минут есть для разговора?
        - Сюзи, для тебя всегда и везде... океан времени. Мы встретимся?
        - Может быть, но сейчас мне нужна твоя помощь. Откуда приехала в Москву твоя подруга, ну, с которой ты меня знакомил на презентации? Дочь периферийного олигарха, ты так ее представил.
        - Зачем тебе это? - удивился Корзинин.
        - Надо! И срочно. Пожалуйста, Антон, я в долгу не останусь, ты знаешь.
        - Ну... приезжай ко мне...
        - Хочешь разозлить меня? Учти, если не поможешь...
        - Понял. Извини, Сюзи, я тебя обманул. Она не дочь, торговала в ларьке возле
«Кунцевской», ты проезжала его, там продают пиво, хлеб... Она из Чебоксар, а где живет в Москве - понятия не имею.
        - Спасибо, Антон, дальше я сама справлюсь, - сказала Сюзанна и выключила аппарат.
        Ну, значит, надо поехать в этот ларек, может, она и сейчас там торгует. А если нет, да, наверное, нет, иначе Стас бы нашел ее... А может, нашел уже? Нет! Тогда бы она сидела в машине вместе с его братом и американкой.
        Сюзанна сбросила вечернее платье, в одних «стрингах» пошла в ванную, смыла косметику, с усмешкой посмотрела на свое отражение в зеркале. И чего он еще ищет, дурак? Лучше ее все равно никого не найдет!
        Потом надела джинсы, футболку, кроссовки, ресторан отменяется, можно одеться в то, что удобно носить. Она сама станет сыщиком и найдет шуструю девицу. Продавец она, из Чебоксар приперлась!.. Туда, наверное, и смылась. А хорошо, что она оказалась обычной торговкой. Дочка периферийного олигарха могла бы кочевряжиться, потребовать солидный аванс за свою уступчивость, а простой торговке... Десять тысяч баксов покажется целым состоянием. И чем это она прельстила двух не самых последних в Москве мужиков? Ни стиля, ни лоска... Ни умения в постели.
        На «Кунцевской» Сюзанна вышла из машины, там стояли три ларька, один молочный, другой овощной, в третьем продавались пиво и хлеб, как сказал Антон. Боковые двери были открыты, Сюзанна уверенно вошла в душный вагончик.
        - Извините, женщина, сюда нельзя, - сказала юная продавщица. - Выйдите.
        - Я по делу, - решительно сказала Сюзанна. - Тут до вас работала другая дама. Где ее можно найти?
        - Не знаю... я даже и не знакома с ней. Она уволилась, а меня взяли... Выйдите, а то, если приедет начальство, у меня будут неприятности.
        - Дай мне телефон своего начальника.
        - Ой, да уже давала какому-то мужчине, мне потом нагоняй босс устроил...
        Сюзанна поняла, что идет по следам Борисова. Ну ладно, Стас, посмотрим, кто будет первым! Сюзанна достала из сумочки стодолларовую купюру, протянула девушке.
        - Телефон, и я не скажу, что это ты мне его дала. Ну?
        Девушка с тяжелым вздохом взяла американские деньги, все же половина месячной зарплаты, как откажешься?
        - Записывайте, - почему-то шепотом сказала она.
        Сюзанна записала номер, вышла из влажной духоты, снова раскрыла сумочку, достала носовой платок, протерла вспотевшее лицо. И как они могут работать в таких условиях? И Антон с такой пропотевшей телкой гулял в парке? А Стас вообще притащил ее к себе, уложил в койку...
        Ничего не понятно. Может, московским мужчинам надоели надушенные и ухоженные светские львицы, потянуло на то, что попроще и естественнее?
        Дурость какая-то!
        Глава 24
        Дом он и есть дом. Приехала вчера, родители встретили ее с радостью, хоть и вернулась без подарков. Сказали - отдыхай, дочка, а осенью восстановишься в училище, получишь настоящую профессию, будешь работать как все нормальные люди. Мы во всем поможем. А Москва - это не для нас. Не стоит дурью маяться, у тебя есть дом, живи, дочка, дома.
        Хорошо здесь, все знакомо, но и... тяжело было видеть. Как будто снова оказалась в той старой квартире на Можайском шоссе. Правда, здесь телевизор был современный, российский новый «Рубин», и простенький DVD-плейер родители купили, но в остальном...
        Он приводил туда девушек, дурачился так... Но ведь с ним ей было хорошо, красиво, просто и понятно. Никакого хамства, никакой грубости, он был таким красивым, таким ласковым и нежным... Цветы для нее заказал...
        Аня тоскливо усмехнулась. Надо же как! И вправду встретила своего принца, прямо-таки сказочного. А потом приперлась какая-то московская фифа и все испортила...
        А как она еще могла реагировать на такую ложь, дурацкое притворство? Самое дорогое ему отдала, поверила... сантехнику! И хотела жить рядом с ним в той квартирке, пусть со старым телевизором, и вообще... никакого миллионера ей и даром не нужно было!
        А он... игру затеял! Вот же дурак!
        Аня сидела в своей комнате, родители ушли на работу, выходить из дому не хотелось. Алка не звонила, наверное, наслаждается со своим Карстеном. Вот же повезло подруге! Ночью в поезде два раза Алка будила ее, извинялась, мол, постой в коридоре. И она выходила из купе. А что поделаешь? Карстен договорился с проводницами, дал им денег, похоже, проводницы решили, что у них там групповуха будет, но не особо возражали, оно и понятно, вагон «СВ», в таких богатые люди ездят, а у них свои причуды.
        Потом Алка выскакивала вся вспотевшая, тяжело дыша, махала рукой, мол, давай, иди в купе. Ну и ладно, чего уж там... Молодцы ребята, все у них замечательно, и пусть будет. Хоть бы позвонила Алка, сказала, как там родители их встретили? Все ж таки немец, настоящий. Не так уж часто приезжают настоящие немцы в простую рабочую семью.
        Аня усмехнулась, представив себе, как бы смотрели на нее родители, если бы она привезла домой Стаса. Ну, ему бы понравилась эта малогабаритная квартирка, а вот родители...
        Ну да что про это думать? Она приехала одна... Насовсем. Звонок в дверь отвлек Аню от грустных мыслей. Ничуть не сомневаясь, что это подруга со своим немцем заявились в гости, побежала в прихожую, распахнула дверь... и замерла.
        - Нет, ну ты прямо как привидение... - пробормотала Аня. - Никак не отвяжешься...
        Хоть незваная гостья была в темных очках, Аня сразу узнала в ней подругу Антона, подругу Стасика, вот уж чего никак не ожидала, так увидеть ее на пороге своей квартиры! Но она - вот, стоит на пороге! Прямо кошмар какой-то.
        - Есть разговор, может, пригласишь войти? - спросила Сюзанна.
        - Ну заходи. - Аня отступила от двери, пропуская в тесную прихожую московскую барышню.
        А что оставалось делать? Прогнать, накричать, за-хлопнуть дверь перед носом? Теперь-то какой от этого толк?
        - Я - Сюзанна, ты Аня, это мне известно. Будем считать, что познакомились.
        - Ну а как же ты еще можешь называться? - усмехнулась Аня. - Не Таней же... Ладно, Сюзанна, проходи в мою комнату.
        Сюзанна огляделась, потом пошла вслед за Аней.
        - Кажется, я понимаю, что ты говорила ему в той дурацкой квартирке, - сказала она.
        - Что говорила, то и говорила, - сказала Аня. - Это не твое дело.
        - Пожалуйста, не злись.
        Они зашли в маленькую смежную комнатушку, где только и поместились старая деревянная кровать, гардероб, тумбочка и письменный стол со стулом. Аня села на кровать, Сюзанна села на стул у стола.
        - Аня, понимаешь... Все это очень серьезно. Я уже год встречаюсь со Стасом...
        - Ну и что?
        - Я не знала, кто он на самом деле, но догадывалась, что притворяется.
        - А я тут при чем?
        - Послушай меня внимательно. Когда случилось... Я беременна от него, еще не заметно, второй месяц, я навела справки...
        - Врешь! - крикнула Аня.
        - Нет. Вот справка от гинеколога, посмотри сама.
        Аня не взяла протянутую бумажку, неуверенно пожала плечами:
        - Ну и что?
        - У нас будет ребенок, понимаешь? И я хочу, чтобы у него был нормальный отец. Стас любит меня, просто... на него нашло какое-то помутнение, он и раньше таскал в эту квартиру девушек, я прощала ему, но теперь... Я выяснила, кто он на самом деле, приехала...
        - А я здесь при чем?
        - Ань, пожалуйста, не злись. Я хочу, чтобы ты отказалась от него, сама, по доброй воле. Полгода назад он уже сходил с ума по одной актрисе, но быстро охладел к ней. Так и с тобой будет. Я заплачу.
        Сюзанна вытащила из сумочки пачку американских купюр в банковской упаковке, положила на стол.
        - Ты хочешь купить меня? - ужаснулась Аня.
        - Десять тысяч баксов. Я не миллионерша, чтобы разбрасываться такими деньгами, но будущее ребенка... Да и твое собственное... Все эти игры плохо заканчиваются. Он и сюда приедет, сейчас у него только ты на уме. Через месяц будет другая, и где ты окажешься?
        Аня неуверенно передернула плечами. А что она могла сказать? Десять тысяч долларов - огромные деньги, эта московская дама, Сюзанна, беременна от Стасика, вот и справку привезла. Она права, хочет, чтобы у ребенка был отец... Да и вообще, как можно быть счастливой за счет несчастья другой?
        - А почему ты думаешь, что он будет искать меня?
        - Я слишком хорошо знаю его. Он не звонит, не отвечает на мои звонки, такое уже бывало. Раньше я бы и внимания не обратила, но теперь... Ради нашего ребенка я решилась приехать сюда, чтобы рассказать тебе всю правду.
        Она говорила уверенно, выглядела ужасно расстроенной, и Аня поверила. Как не верить, если миллионер развлекался, это ж и сама прекрасно знала. Не только ее, но и Сюзанну приводил в старую квартиру, не случайно же она именно там его надеялась увидеть и увидела? А там, куда две девушки приходили, уж точно и других немало было, а сколько еще будет? Да не ее это дело, пусть живет как хочет!
        - Ладно, - после недолгого колебания сказала Аня. - Я все поняла.
        - Не подведи меня, пожалуйста, - сказала Сюзанна. - Ты хорошая девушка, умная, понимаешь, что к чему... Я надеюсь, что он быстро одумается. Спасибо тебе, Аня.
        - Ты нормально себя чувствуешь? - спросила Аня.
        - Тошнит немного, да ничего, до аэропорта доберусь. Когда будешь в моем положении - поймешь. Значит, договорились?
        - Да...
        - Пойду... Прощай, Аня, надеюсь, мы больше не встретимся.
        - Я тоже надеюсь, - сказала Аня, она все больше проникалась проблемами московской гостьи. - Может, тебя проводить до аэропорта?
        - Нет, спасибо, меня такси ждет.
        Сюзанна встала со стула, поморщилась, приложив ладонь к животу, пошла к двери. Аня вскочила с кровати, проводила гостью до двери, даже помахала вслед рукой.
        Аня не могла видеть, как Сюзанна злорадно усмехалась в кабине лифта, а сев в такси, даже промурлыкала:
        - Попробуй м-ма-а, на-а...
        - Не понял? - сказал таксист, обернувшись к ней.
        - Тебе ничего и не нужно понимать, дорогой! - с холодным презрением сказала Сюзанна. - Двигай в аэропорт!
        Она была очень довольна собой. Получилось самое главное - успела! Опередила Стаса! Лишь в этом были сомнения, ведь не знала, когда Стас поедет в Чебоксары, не одним ли рейсом с ней? Но он, видимо, решил лететь днем и опоздал. Вот и замечательно. Ну а в том, что шустрая телка согласится взять деньги, никаких сомнений не было. Не поскупилась, дала по максимуму, для заштатного городишки такие деньги - целое состояние.
        Отъезжая от дома, Сюзанна внимательно смотрела в окно машины. Хотелось, чтобы в это время приехал бы Стас и побежал бы в подъезд. То-то она посмеялась бы! Но нет, киношного сюжета не случилось.
        Борисов лишние три часа просидел в аэропорту Домодедово. Рейс на Чебоксары, как назло, дважды откладывался, что-то там с самолетом не в порядке было. Ох уж эти наши самолеты! Даже если вовремя вылетают, и то страшно летать на них, а уж если задерживают вылет «по техническим причинам», хочется взять машину и рвануть обратно в Москву. Домой!
        Но в том-то и дело, что дома, по сути, не было. Квартиры - да, целых две, одна настоящая, другая декоративная, но ни та ни другая не казалась Борисову домом. Что-то похожее он почувствовал совсем недавно, и вовсе не там, где хотелось это чувствовать, но было, было! Примитивная квартирка, куда приятно было приезжать с очередной красоткой, но где жить он бы уже не смог, вдруг стала настоящим теплым домом. Куда стремился поскорее вернуться и остаться, ведь там его ждали вкусный домашний ужин и красивая девушка, его девушка - и больше ничья.
        Как-то быстро и неожиданно это закончилось, но чувство осталось. Он летел в чужой, незнакомый город, чтобы вернуть Аню. А рейс все задерживают и задерживают!
        И без того голова забита всякими вариантами встречи с Аней, одно дело - Москва, где он был уверен в себе и в любой момент мог рассчитывать на помощь и свои деньги, и совсем другое - Чебоксары, там он никого не знал, помощи было ждать неоткуда, и даже деньги не имели той власти, что в Москве.
        Брат советовал взять с собой Максима, да и Гоша, узнав о его намерении, настойчиво предлагал двух своих людей для сопровождения босса. Он отказался. Это частная поездка, личная проблема, и решать ее нужно было самому.
        Думал о том, как встретится с Аней, да и встретится ли? У нее тут могут быть друзья, подруги, вернулась домой сильно разочарованная, обиженная... все может быть. А тут еще дурацкий самолет, который все никак взлететь не может!
        Вчера вечером долго катались по Замоскворечью, Джуди очень понравилась летняя Москва, еще сохранившая свой купеческий облик, восторженно глазела в окно машины, дергала мужа за рукав, что-то торопливо говоря по-английски. Он в общем-то понимал анг-лийский, но не тот, на котором говорила Джуди. По интонации улавливал, что ей нравится старый город, совсем не похожий на Париж или Рим. Потом поехали в ресторан «Плотва», где, несмотря на дурацкое название, готовили вполне приличные рыбные блюда. И там устроили настоящее пиршество. Владимир вспомнил, что он и российский гражданин тоже, решил удивить жену-американку исконно русскими блюдами, и на столе замелькали тарелки с закусками из раков, стерляжья уха, осетрина по-царски, семга боярская, настоящие озерные караси в сметане. Ну водочка в запотевшем графине. Пилось под царские-боярские блюда легко и приятно, Джуди ахала, закатывала глаза, переживала по поводу съеденных калорий, но ела и пила, поскольку вкусно было. И чем больше пила, тем громче смеялась, болтала с мужем по-английски, с Борисовым на корявом русском. Она привлекла внимание
посетителей-мужчин, состоятельных людей, иных в этом ресторане не было, они уже стали приглашать за свой стол или посылать бутылки с шампанским. Любая такая попытка решительно пресекалась Максимом, который сидел за отдельным столиком, ел стерляжью уху и осетрину, но запивал все квасом. И когда очередной подвыпивший посетитель пытался оказать знаки внимания симпатичной американке, вставал со стула и вежливо объяснял, что не стоит мешать людям отдыхать.
        Скандалов не возникало. Наверное, многие приехали со своей охраной, это и останавливало. Понимали, что, если станут качать права, неизвестно, на какой ответ могут нарваться. Да и в ресторан скандалисту будет заказан путь. Нет так нет, но посматривали на возбужденную американку с интересом.
        Борисову нравилось, что Джуди с восторгом воспринимает Москву и уже забыла о дурацком недоразумении в старой квартире, но уже стал беспокоиться, не много ли она пьет сегодня? Все же в ее положении...
        Но Владимир относился к этому совершенно спокойно. Он выглядел задумчивым, каким-то отстраненным. Борисов понимал, в чем тут дело. Два резких разворота, вначале странное «нет», потом еще более странное «да» насторожили покупателя. Но брат был для него гением бизнеса, если уж в Америке, совсем чужой среде передовых технологий, выходец из России стал солидным бизнесменом, как-то разрулит и эту ситуацию.
        Джуди была в полном восторге от ресторана, от поездки, вообще от всего, что она увидела в громадном городе, и не европейском, и не азиатском, ни на какой другой город мира не похожем. Вернулись в квартиру на Кутузовском и, пока Джуди принимала душ, поговорили на кухне с братом под рюмку водки с соленым огурчиком.
        - Володя, скажи честно, ты соблазнился на предложение ЦРУ? - спросил Борисов.
        - Нет, это солидная фирма, не первый раз работает с нами.
        - И тебя не насторожили ее пожелания?
        - Нет. Программа чисто защитная. Ее, конечно, можно использовать в разных махинациях... Но для этого нужна мощная структура.
        - А у ЦРУ ее нет? - усмехнулся Борисов.
        - Лучше ты скажи мне, это КГБ все организовало?
        - Нет у нас КГБ, Володя, я давно уже тебе говорил.
        - Извини, никак не запомню теперешнее название. Когда уезжал, было, кажется... ФСК?
        - Я не знаю, кто стоит за угрозами мне, родителям... Не хочу рисковать, понимаешь? Да у меня других проблем до черта! Я сделал, продал - пусть они угрожают твоему покупателю. А не нам, вот и все, что я думаю.
        - Понятно... Завтра летишь? Ну-ну, если меро-приятие будет удачным, интересно посмотреть на эту красавицу.
        Джуди выскочила из ванной румяная, красивая и еще более пьяная. В халате с развевающимися полами, обнажавшими красивые ноги, бросилась на шею мужу, что-то задорно прощебетала по-английски.
        - Пойду быстро душ приму, - сказал Владимир, допил свою рюмку и вышел с кухни.
        - Ба-ай, Стейси! - кокетливо помахала пальчиками Джуди и убежала в спальню.
        Борисов усмехнулся, глядя ей вслед. Вот же практичная американская девушка! Хочешь красивого секса, дорогой муж, - прими душ перед тем, как лечь в постель. Все просто и понятно у них, и правильно. А у нас как-то по-другому... Могла ли Аня попросить его принять душ, намекая на обалденный секс ночью? Да нет, конечно. Потому ему нужна Аня, а не американская девушка, потому мы и не они и никогда не станем ими.
        Поздним утром, после завтрака, приготовленного Джуди (тосты с кофе и овсяные хлопья), он проводил супругов в поездку в Коломенское, где Джуди еще не была. Предупредил Гошу, что головой отвечает за брата и его жену, а сам стал собираться в аэропорт.
        Наконец-то объявили посадку на его рейс. Борисов прошел в «накопитель», с собой у него была лишь сумка, которую можно было взять в салон, поскольку ничего противозаконного там не было. Две футболки и чистая рубашка, свежие носки и трусы. Вдруг придется задержаться... Да плоская фляжка с виски, четвертинка, для того чтобы нормально перенести полет. Слава Богу, в наши самолеты еще не запретили проносить жидкости!
        Автобус доставил Борисова к самолету Ту-154, он с тяжелым вздохом пошел по трапу вверх. Потом занял свое место, не выдержал, достал из сумки фляжку с виски, торопливо хлебнул из горлышка.
        - Как вы думаете, мы не упадем? - спросила толстая женщина, сидящая рядом.
        - Я надеюсь... - с улыбкой ответил Борисов.
        - Не очень-то вы надеетесь, - сказала женщина. - Да и я тоже. - Она достала из сумки жестяную баночку с джин-тоником, сделала пару солидных глотков, торопливо достала платочек, принялась вытирать навернувшиеся слезы.
        Самолет вырулил на взлетную полосу, моторы взревели, и машина стремительно помчалась вперед. Борисов неторопливо прихлебывал виски, и с каждым глотком чувствовал себя все увереннее и спокойнее. Толстая соседка громко икнула, поправила ремень безопасности и уверенно огляделась, не выпуская из руки спасительную баночку.
        Самолет с ревом взмыл в синее московское небо.
        Глава 25
        Вечер скоро, надо что-то делать: или пойти прогуляться, или остаться дома, у телевизора... Аня так и не решила, чем ей заняться этим теплым вечером. Да и как решить, если столько посторонних мыслей в голове!
        Ну во-первых, эта гостья, Сюзанна... Она беременна от Стасика, огромные деньги дала, просила... Ну что ж тут поделаешь? И без денег бы помогла ей, у нее же ребенок будет от Стасика... Но такие деньги! А что с ними делать теперь? Сказать родителям или нет? Да и как их тратить, если не говорить? Спросят же, откуда деньги такие? И почему она не хочет что-то для дома купить? Да нет, она согласна и для дома, что надо... Но как об этом сказать родителям? Она ведь продала свою любовь. А что ж тут странного? Продала, если честно говорить. Но - свою. А что касается Стасика - подарила ему ребенка, женщину, которая под стать миллионеру. Ну если может отдать десять тысяч баксов за свое счастье, своего ребенка, чтоб он не был сиротой, то, конечно, она ему пара. Но как же родителям все это объяснить? У них теперь есть деньги... откуда? Отец сразу подумает, что она в Москве торговала собой направо и налево...
        Аня никак не могла сообразить, что тут делать. Телефонный звонок отвлек ее от этих мыслей.
        - Да? Я слушаю, - сказала Аня, взяв трубку телефона.
        - Анька, привет, это Алла! Ну как ты сама?
        - Я нормально... А ты? Куда-то потерялась, балдеешь со своим немцем?
        - Балдею. Слушай, мы с Карстеном едем к тебе. Есть предложение!
        - Ну ты даешь... А чем же мне вас встретить? Ну, чай заварю, конечно...
        - Не надо ничего делать, мы заскочим на пять минут, уже подъезжаем. Потом все скажу. Ты жди!
        Аня положила трубку, сунула упаковку с деньгами в ящик стола - потом решит, что делать с этими деньгами. Или отдать часть родителям, чтобы купили все, что нужно, или потратить на себя... А ради чего? Потом пошла на кухню, заварила свежий чай в чайничке, все же немец приедет, негоже встречать гостя без ничего. Ну хоть чаем угостит. Правда, никаких тортов нет, ну ладно, предложит Алке и Карстену бутерброды с вареной колбасой к чаю.
        Алла вошла в квартиру, держа своего немца под руку, она вся прямо-таки сияла, ну счастливая баба, что тут скажешь? А немец, похоже, освоился в Чебоксарах, чувствовал себя вполне уверенно.
        - Ань, значит, такое дело, - с порога заявила Алла. - Мы сегодня собираемся у нас, что-то вроде прощального ужина. Так что приехали за тобой, специально. Обязана присутствовать. Все ж таки вместе с тобой не один фунт... собачьего мяса сожрали.
        - Ты хочешь, чтобы я прямо так вот... поехала?
        - Прямо так, Анька! Скажи, Карстен!
        - О, я! Аня хотет... видет... аллес. Все, та-а. Вир с Алка... фарен нах... ехат Германия, - пробормотал Карстен.
        - Завтра улетаем в Москву, а потом - в Мюнхен. Ты прикинь, да? Я - в Мюнхене!
        - Обалдеть, Алка! Я рада за тебя, правда. Ну, пойдем на кухню, чаем вас напою.
        - Да на хрена нам твой чай нужен, подружка? Собирайся, поехали. Там предки уже стол накрыли, гостей ждут. Ну и ты... главная. Отметим мой отъезд. Кстати, специально для тебя пригласила Борю.
        - Какого Борю? - настороженно спросила Аня.
        - Савельева, он еще в школе бегал за тобой. А теперь стал бизнесменом, хозяин магазина...
        - Ты думаешь, мне это нужно?
        - А это решай сама. Ну что, поехали?
        Аня растерялась, не знала, что сказать. Столько новостей... Ну конечно, она должна присутствовать на прощальном ужине подруги, в Германию уезжает, не в Турцию с Амиром! Совсем уезжает, с женихом-немцем! А это ж такое серьезное дело...
        - Ладно, подожди, я переоденусь... - сказала Аня. - Ты пока напои Карстена чаем на кухне, можешь бутерброды сделать...
        - Да нужен ему твой чай! - уверенно сказала Алла. - Он с утра уже с отцом выпил и чаю, и водки, тут главное, чтобы не развезло его, он же с нашими правилами не знаком... Так что я контролирую. А ты давай одевайся.
        - Я, я, - с улыбкой сказал Карстен. - Аня - лучши гост, та-а... мы ехат цузаммен..
        вместе...
        - Хорошо, я сейчас, - сказала Аня.
        Она сидела дома в тренировочном костюме, побежала в свою комнату, сбросила просторные штаны, торопливо натянула джинсы, свежий лифчик надела, голубую футболку. Ну а что? Не в ресторан все же идет, к подруге в гости, так и оденется просто. Одернула джинсы, футболку, посмотрела на свое отражение в зеркале на стене - вроде как ничего, ну и ладно. Боря Савельев там будет... Да нужен ей этот Боря!
        Но все ж таки - стал бизнесменом, значит, нужно показаться ему в форме. Просто потому, что она была в Москве, жила там и запросто может поставить этого Борю на место рассказом о вечеринке с участием знаменитых артистов, где и сама была и запросто общалась со всякими там звездами.
        Потом помчалась в ванную с сумочкой в руке - надо ж было накраситься.
        - Аня, гу-ут! - протянул Карстен, глядя на нее.
        - Не совсем, - отрезала Аня. - Извините, ребята, еще пару минут...
        Она забежала в ванную, торопливо подвела брови, начинила ресницы английской тушью, размазала по щекам крем-пудру, добавила и румян. Когда все растерла основательно, вроде как ничего получилось. И с этим ощущением она вышла из ванной.
        - Отлично выглядишь, - сказала Алла. - Все, поехали, а то там уже водка стынет...
        - Как водка стыт? - недоуменно спросил Карстен. - Стыт - холод, так, а водка холод - гут...
        - Это непереводимое русское выражение, - уверенно сказала Алла. - Я потом, в Мюнхене, тебе все объясню. А сейчас - поехали. Ань, пошли, нас там машина ждет.
        - Погоди, я же должна записку родителям оставить. Придут с работы, а меня нет, волноваться будут.
        - Так и напиши, что ты у меня. Они все сразу поймут. Да и адрес мой знают, пиши - и поехали.
        Аня побежала в свою комнату, достала из ящика стола блокнот для эскизов, вырвала лист, торопливо написала, что она в гостях у Аллы, волноваться не стоит, все хорошо. Потом с листком помчалась на кухню, положила листок на стол, вернулась в при-хожую.
        - Ну, я готова.
        - Едем! - решительно сказала Алла.
        Аня закрыла железную дверь квартиры на ключ, пошла по лестнице вниз, следом за подругой и ее немецким женихом. А они вовсю обнимались и целовались, шагая по грязным ступенькам. Веселенькая семейка у них будет в чересчур правильной Германии!
        Толстая соседка по салону самолета решительно тряхнула Борисова за плечо:
        - Просыпайтесь, уже прилетели.
        - На земле стоим? - с трудом открывая глаза, уточнил Борисов.
        - Да уже народ выходит. - Она добродушно усмехнулась. - Вы поспешите, а то отправитесь обратно в Москву.
        Борисов огляделся: и вправду народу в салоне почти не было, впереди виднелись последние выходящие.
        - Спасибо. По правде сказать, я чувствую себя замечательно. По-моему, нормально долетели.
        - Да не то слово. Отлично, я бы сказала. Ни разу даже не тряхнуло.
        В здании аэропорта Борисов зашел в платный туалет, умылся, тщательно прополоскал рот специальным раствором, уничтожающим неприятный запах. Уже вечер, не исключено, что придется разговаривать с родителями Ани, а он ведь выпил двести пятьдесят граммов виски, после чего благополучно уснул. Негоже, если от него перегаром будет нести. Потом сменил рубашку на свежую, такую же белую, и почувствовал себя вполне готовым к важной встрече с девушкой.
        Найти такси не составило труда. Борисов сел в машину, показал водителю листок с адресом:
        - Поедем вначале туда.
        Водитель, невысокий курносый мужчина лет три-дцати пяти в бейсболке, растянутой на шее футболке и черных джинсах, с усмешкой оглядел его дорогой костюм, белоснежную рубашку, покачал головой:
        - Там район пролетарский... В таком костюме не советую вечером разгуливать. Разденут.
        - Я не буду разгуливать. Вы подождете меня, потом отвезете на вокзал. Возможно, куда-то нужно будет заехать...
        - Сколько?

«Волга» уже катилась по шоссе в сторону города.
        - Двести долларов.
        - Триста, - тут же сказал водитель.
        - За триста я буду час кататься по Москве на лимузине.
        - Вы же сами сказали, может, еще куда... Ну так... за все про все... До полуночи я в вашем распоряжении.
        Борисов подумал и согласился. Время близилось к восьми вечера, до полуночи оставалось четыре часа с минутами, если все это время в его распоряжении будет машина - совсем неплохо. Город чужой, незнакомый, всякий раз ловить такси, договариваться, да еще и в районе, где могут раздеть, накладно.
        - В гости или домой? - поинтересовался водитель.
        Судя по всему, мужик был слишком коммуникабельный.
        - Тещу хочу навестить, - нехотя сказал Борисов.
        - Ну, теща - это святое, - сказал водитель.
        И весь час, пока ехали до нужного дома, опровергал свои слова. Борисов понял, что мужика сильно достала его собственная теща, и высказать мнение о том, какие они монстры, все тещи на свете, было для него важнее, чем получить гонорар за свои водительские труды.
        Борисов слушал молча, иногда кивал. Уже вечер, не исключено, что он сегодня встретится со своей тещей, будущей, как-то она примет московского гостя? В конце концов болтовня водителя перестала его раздражать, Борисов воспринимал ее как информацию к сведению, которая поможет избежать каких-то недоразумений в ближайшем будущем.
        Машина остановилась у подъезда обычной серой пятиэтажки.
        - Пожалуйста, подождите, - сказал Борисов, выходя из машины. - Я ненадолго.
        - Ну так это... хоть сто долларов, а то... сами знаете... - взмолился водитель.
        Борисов достал из кармана брюк триста долларов, ровно столько там лежало, остальные были во внутреннем кармане пиджака, в бумажнике, и в другом бумажнике, на дне сумки. Протянул одну купюру словоохотливому водителю и пошел в подъезд.
        Квартира располагалась на третьем этаже, металлическая дверь с обивкой из синего дерматина, глазок... «Интересно, есть в городах России обычные деревянные двери или уже нет?» - подумал Борисов и нажал кнопку звонка. За дверью послышались шаги, мягкий женской голос спросил:
        - Кто там?
        - Добрый вечер, извините за беспокойство, - сказал Борисов. - Могу я видеть Аню?
        - Ее нет дома!
        - Еще раз извините, я прилетел из Москвы, прямо из аэропорта - к вам... Скажите, где ее можно найти?
        Видимо, любопытство матери Ани было так велико, что она отважилась приоткрыть дверь на длину толстой цепочки. Хотелось посмотреть, с кем же там знакомилась ее дочь? Увидела симпатичного, ухоженного мужчину в дорогом костюме, в ослепительно белой рубашке... Видела мужчин в таких костюмах, сплошь - большое начальство.
        - А зачем тебе нужна Аня?
        - Я Станислав Борисов. Мы познакомились с Аней в Москве, когда ее уволили с работы... Очень глупо расстались...
        - Уволили? А она... - Женщина машинально вытерла ладони о фартук, но протянуть руку побоялась. - Татьяна Васильевна, мать Ани. Извините, Станислав, ее и вправду нет дома.
        Судя по взгляду, возможная теща ничего не имела против такого зятя, да и Борисов, глядя на невысокую, полноватую женщину с округлым миловидным лицом, не возражал против такой тещи. Аня была похожа на свою мать.
        - Я, наверное, лишнее сказал... Извините, не хотел вас огорчить.
        - Это вы меня извините, Станислав. Уж не могу вас впустить, муж задержался на работе, а я тут одна...
        - Я понимаю, и правильно делаете, Татьяна Васильевна. А где я могу найти Аню?
        Женщина тоскливо усмехнулась, с сожалением качнула головой. Но это не относилось к ее дочери, это была досада на саму себя. Человек с дороги, приехал, вежливый, культурный москвич, а она не может его впустить, предложить чашку чаю... И это русское гостеприимство?! Но как впустишь, если в районе только за два дня пять ограблений, одно с убийством? Вот же чертово время!
        - Она записку оставила, поехала к Алле, подружке своей. Та вроде как замуж выходит, за немца...
        - Можете дать мне адрес?
        - Да конечно. Улица Ольги Громовой, дом два-дцать три, квартира семнадцать. Запомните?
        - Да, спасибо... И еще. Татьяна Васильевна, пожалуйста, передайте Ане мою визитку. Если не встретимся, пусть позвонит. И вы можете позвонить, если у Ани возникнут проблемы. Всего вам доброго!
        Борисов протянул женщине свою визитную карточку. Татьяна Васильевна даже об осторожности забыла, никогда не видела таких визитных карточек - с золотыми выпуклыми буквами, золотыми вензелями... И вправду - Станислав Борисов, фирма
«Звезда». Уж было решилась впустить его, чаем напоить, но гость уже бежал вниз по лестнице. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце Татьяны Васильевны. Не иначе как Алка виновата в том, что дочь вернулась из Москвы ни с чем. Разбитная девка, все про это знают, нашла себе какого-то немца и Анюте пообещала, а та, дура, и поверила! Да зачем же ей, матери, немец, если такой парень, москвич, вежливый, поговорить и то приятно, а главное - наш! Чего ж дочке еще искать-то?
        Что греха таить? Хотелось матери, чтобы дочка нашла в Москве жениха, умного, непьющего, с деньгами, и была бы счастлива, и внучат бы родила... И в мечтах своих видела, как ни странно, именно такого парня, какой только что приходил к ней. Так чего же она думает?
        Татьяна Васильевна сунула визитку в карман фартука, но тут же выхватила обратно. ТАКУЮ визитную карточку нельзя класть в карман фартука, вдруг испачкается! Она отнесла ее в большую комнату, положила в ящик буфета, где хранились домашние документы.
        Глава 26
        Аня пила аккуратно, только две рюмки за весь вечер и выпила, и уже хотела вернуться домой. Скучно тут было. А все остальные пьянели больше и больше, говорили громче и громче...
        Отец Алки, Илья Григорьевич, крупный мужчина сорока пяти лет с красным лицом и громадными узловатыми кулаками, авторемонтник, мать, Марина Дмитриевна, учитель русского языка, Борис Савельев, он на пять лет старше ее, познакомились, когда она в строительном училась, провожал ее домой, целовалась с ним первый раз в жизни по-настоящему, но потом... Да и теперь, после разговоров со Стасиком, неинтересно было говорить с ним. Борис уже два раза пытался обнять ее, но она решительно сбрасывала его руку с плеча. И только Алка и Карстен не обращали внимания на собравшихся. Они обнимались за столом, выпивали и чувствовали себя вполне счастливыми.
        - Я помню, Марина Дмитриевна, как гоняли меня в школе, - говорил Борис, разливая водку - Аня свою рюмку прикрыла ладошкой. - И правильно делали. Теперь заходите в мой магазин, вам все со скидкой будет, я прикажу. Потому как уважаю педагогов. Гоняли - так и надо было. Хоть чего-то вдолбили в башку.
        - Мало вдолбила, Боря, мало. Но я рада за тебя - бизнесмен, владеешь прибыльным магазином, молодец.
        - Нет, ну мне приятно, что Карстен - немец, - говорил Илья Григорьевич. - Немцы - они вроде как наши... Ну воевали мы с ними, это да. Мой отец воевал. В Берлине был, Карстен.
        - Я, я, - с улыбкой сказал немецкий жених.
        - Не ты, а он. Штурмовал рейхстаг. Но это же как в хорошей семье - то ссорятся, то мирятся. Наша Екатерина - чистая немка была же! Ну и потом... Ваш канцлер, Шрёдер, нормальный мужик.
        - Папа, у них уже другой канцлер, - сказала Алла.
        - Ну да, баба какая-то, не помню, как зовут. Но этот Шрёдер - он же теперь у нас подводные трубопроводы строит. Нет, немцы - хорошие люди. Вот поляки всякие там, американцы - не уважаю. Наглые и тупые. А немцы... да они ж работящие люди. И опять же - порядок любят. Это и я уважаю.
        - Я, я, - снова сказал Карстен, вежливо улыбаясь.
        - Ну понятно, что ты.
        - Папа, сколько тебе повторять - «я» по-немецки означает «да». Карстен просто соглашается с тобой.
        - Да? - озадаченно пробормотал Илья Григорьевич. - Ну, значит... нашли общий язык! За это надо выпить.
        Все выпили, кроме Ани. Она с грустной улыбкой смотрела на это застолье. Квартира такая же, как и у нее, стол накрыт в гостиной. Родители - в начале и конце стола, Карстен с Алкой на диване сидят, а они с Борисом на стульях напротив.
        - Ань, да чё ты, елы-палы... Все же замечательно!
        - Успокойся, Боря. Надо будет - выпью, - твердо сказала Аня и в третий раз сбросила его тяжелую ладонь со своего плеча.
        - Ты учти, Карстен, Алка у меня - одна дочка! - сказал Илья Григорьевич. - Вы там живите, рожайте нам внуков... Чтоб росли умные, как настоящие немцы, но были русскими! - Он решительно помахал указательным пальцем над столом. - Русскими!
        - Папа, Карстен пригласит вас на свадьбу, вы готовьтесь. Да хоть разговорник себе купи, чтобы хоть чего-то понимать, - сказала Алла.
        - Я понимаю... А что я понимаю? Хенде хох да Гитлер капут... Но... будем думать!
        - Я, я, - с улыбкой сказал Карстен.
        - Видишь, дочка? Уже договорились. Он тоже не возражает, что... капут. Да мы ж все тут демократы.
        На журнальном столике в углу зазвонил телефон. Илья Григорьевич взял трубку.
        - Таня? Да все нормально! Может, подъедешь? Аня в порядке, у нее тут кавалер... Борька Савельев... Да нет, какой он бандит? Бизнесмен... ладно... - Он протянул Ане трубку: - Тебя, Анюта. Мать.
        Аня встала со стула, подошла к журнальному столику, взяла трубку:
        - Да, мам? Ну чего ты дергаешься, у меня все... Что? Приезжал? Понятно... Да ничего это не значит! Хорошо, скоро буду дома.
        Она положила трубку, вернулась на свое место.
        - Кто приезжал? - настороженно спросил Борис.
        - Тебе какое дело? - резко ответила Аня.
        За столом воцарилось неловкое молчание, все смотрели на Аню, а она смотрела на свою тарелку, не зная, что же дальше делать. Стасик приехал, нашел ее, а она... взяла ведь деньги, пообещала, что откажется от него. Думала, помогает беременной девушке, помогает ему же... А теперь получается - продала свою любовь? А что это за любовь была? Он же не стал возражать, что встречался с Сюзанной, водил в ту квартиру. А тогда она... просто не вовремя приехала. Ну беременная же, раньше терпела, а потом не выдержала...
        Все было правильно, все складывалось в понятную картину, и ей не хотелось быть просто очередной подстилкой для богатого мужчины, который думает, что за деньги может делать все, что угодно... Уж лучше пусть заботится о своем ребенке!
        Ну да, правильно сделала, но что-то тут было не так. Вот прямо чувствовала - не так, а что именно, не могла понять.
        Аня встала из-за стола.
        - Извините, я пойду домой, - сказала она.
        - Анюта, что случилось? - спросил Илья Григорь-евич. - Мы тут, понимаешь, сидим, обстановка семейная, ты посмотри на Карстена, немец, а доволен, совсем наш. А ты..
        - Извините, дядя Илья, пора. Спасибо за все.
        - Аня всегда была умной девочкой, - сказала Марина Дмитриевна. - Ребята, проводите Аню.
        - Да я и сам провожу, - решительно сказал Борис.
        - Мы тоже, - встала с дивана Алла, протянула руку, подняла захмелевшего Карстена. - Тебе, дорогой, полезно будет прогуляться.
        Карстен с улыбкой согласился. Не все ему тут нравилось, но рядом была девушка, в которую он влюбился, и она согласна стать его женой, уехать в Германию. Ради этого стоит потерпеть временные неудобства вроде разглагольствований большого русского тестя и непонятное русское застолье, где нужно слишком много пить.
        - Пойду тоже... свежим воздухом подышу, - сказал Илья Григорьевич.
        За ним и Марина Дмитриевна встала из-за стола.
        Вышли из подъезда шумной компанией - Аня с Савельевым, который держал ее под руку, следом Алла с Карстеном, а за ними - родители. Навстречу им из такси вышел Борисов, шагнул навстречу Ане.
        - Аннушка, я приехал за тобой, - сказал он.
        - Ты кто такой, чувак? - грозно сказал Савельев, отпуская локоть Ани и сжимая кулаки. - Ты чё тут мелешь?!
        - Я не с тобой разговариваю, а со своей девушкой, - жестко сказал Борисов. - Аня, мы едем в Москву?
        Аня замерла, не в силах сказать ни слова. Она уже поняла, что зря взяла эти деньги, огромные деньги, зря пожалела московскую даму, пусть и беременную, но - зря, зря! Дура, а что же теперь делать? Она обещала...
        - Нет, Стас, уже поздно. Извини... - с трудом пробормотала она.
        - Ты понял, козел? Вали отсюда!
        Савельев сильно ударил Борисова в плечо, тот отшатнулся, но не испугался.
        - Я должен поговорить с Аней, - уверенно сказал он. - Аннушка, нам нужно поговорить...
        - Нет Стасик, нет! - закричала она.
        - Нет, ну он ни хрена не понимает, придурок! - заревел Савельев.
        Но снова ударить не успел, жесткая, крепкая ладонь легла на его плечо.
        - Ты, Боря, не особо махай граблями, - сказал Илья Григорьевич. - Тут все наши гости, а значит, должны разговаривать как люди. А иначе - я и сам могу врезать. Понял, бизнесмен?
        Савельев зло взглянул на Илью Григорьевича, но промолчал. Его кулаки против кулаков авторемонтника и гроша ломаного не стоили.
        - Аня, ты готова меня выслушать? - спросил Борисов.
        - Нечего мне слушать тебя! Уезжай! - истерично крикнула Аня, взяла Савельева под руку и повела по улице. - Боря, проводи меня домой.
        - Извини, парень, - развел руками Илья Григорь-евич. - Ничем тут не могу помочь. Мы демократы...
        - Спасибо. Приятно было познакомиться, я Станислав Борисов, извините за беспокойство.
        Борисов сел в такси, машина сорвалась с места, по-мчалась по темной улице.
        - Приятно... - пробурчал Илья Григорьевич, - как это приятно, когда не знает, как меня зовут? Нет, он Станислав Борисов, а с кем ему было приятно?
        - Борисов! - с изумлением прошептала Алла. - Так это сам Борисов был?! Ну, дура Анька!
        - Да кто он такой, этот сам Борисов? - ворчливо спросил Илья Григорьевич. - Артист, что ли? Не видал...
        - Я читала про него в газете... Компьютерщик, миллионер... Плейбой... Самый завидный жених Москвы.
        - Миллионер? - изумился Илья Григорьевич и непонимающе уставился на дочь.
        Если подруга сумела захомутать московского миллионера, то куда же дочка смотрела? Немцы, они, конечно, хорошие люди, но свои миллионеры ведь лучше!
        Только Карстен ничего не понимал и поэтому вежливо улыбался.
        Аня вернулась домой злая, вошла в квартиру, увидела мать, которая ждала ее в прихожей. Из большой комнаты доносился громкий храп, понятно, отец опять вернулся с работы сильно поддатый и завалился спать. Ну что ж, у нее есть деньги, много денег, есть, в конце концов, Боря, очень неравнодушно дышит к ней, но... это еще ничего не значит.
        - Аня, ты виделась со Станиславом?
        - Да, виделась, - холодно сказала Аня.
        - Ну и что?
        - А чего бы ты хотела, мам?
        - Понимаешь, мне он показался очень порядочным молодым человеком...
        - Показался, да? Ну и что?
        - Аня, не злись, просто мне он понравился. Ты виделась с ним? Я дала адрес...
        - Виделась. И все, мам, не доставай меня, я больше не хочу об этом говорить!
        - Почему, дочка? Он тебя обидел?
        - Нет, отстань от меня! Всё! - крикнула Аня и побежала в свою комнату.
        Татьяна Васильевна только руками развела. Вспомнила о визитной карточке, но зачем же она дочери, если та и слышать не хочет о московском госте? Может, обидел ее? Так сказала бы все как есть, она, мать, помогла бы советом. Но дочка убежала к себе, хлопнула дверь, щелкнул замок, заперлась...
        Не хочет говорить...
        Ну так что ж тут поделаешь? Надо спать ложиться... с пьяным мужем, который храпит, как трактор...
        Аня в волнении ходила по своей комнате, два шага туда, два шага сюда. Чего она хотела, чего добилась? Поначалу, как увидела его, обрадовалась, потом захотела сказать, что он был не прав, потом Борька стал кулаками размахивать, идиот, а она вспомнила о деньгах, растерялась...
        Ну и что получила в итоге? Стасик уедет в Москву, Борька ей и даром не нужен, хоть и бизнесмен.
        Аня повалилась на деревянную кровать, которая жалобно заскрипела, уткнулась лицом в подушку и зарыдала.
        Черная «Волга» со светящейся табличкой «TAXI» мчалась по темным улицам к железнодорожному вокзалу.
        - Так вы не к теще приехали, а к девчонке? - спросил водитель.
        Борисов неопределенно усмехнулся в ответ.
        - А она предпочла вас этому тупому бычку? Знаете, я хоть и местный, но кое-что понимаю в людях... И тупого бычка отделяю от культурного человека. Дура она.
        - Не нужно говорить о ней плохо.
        - Вы просто очень вежливый. Знаете, я хочу пересмотреть наши договоренности.
        - В сторону увеличения? - спросил Борисов.
        - Нет, наоборот. Двести баксов достаточно. Вы и так потратились, да все зря. Ну я же не злодей. Тут ведь как бывает? Если бы все случилось, так и расстались бы, и вы могли подкинуть еще на радостях. А коли нет, так чего же... Мне и двести хватит, нормально за день выходит.
        Борисов внимательно посмотрел на белобрысого курносого мужичка, усмехнулся. Вот она, Россия! И жестокая, и милосердная. Простой мужичок, замученный своей тещей, сочувствует ему, и не просто сочувствует, а и материально помогает забыть страшную неудачу. В ущерб себе...
        - Спасибо. Я согласен на пересмотр договора. Двести вы уже получили? Еще триста, когда приедем к вокзалу. Итого - пятьсот.
        - Нет, ну...
        - Пожалуйста, не спорьте. Это в благодарность за понимание. И... купите подарок своей теще, платок, костюм, телевизор... Может, она лучше будет относиться к вам?
        - Ну спасибо, - растроганно сказал водитель. - Я, понятное дело... Если вам нужно будет еще приехать - позвоните, я встречу. - Водитель протянул Борисову свою визитную карточку с номером телефона.
        - И вам спасибо, - поблагодарил Борисов, сунув карточку в карман пиджака.
        Такси мчалось по улицам города Чебоксары.
        Глава 27
        Полдня дочка не выходила из своей комнаты, позавтракала овсянкой, выпила чашку кофе, от жареной колбасы с яичницей отказалась, сидела взаперти, вроде как читала книжку. Вот и вся Москва - и денег не заработала, хорошего мужа не нашла, а та же разбитная подружка Алка в Германию уезжает. Только овсянку ела на завтрак, это ж надо!..
        Так с горечью думала Татьяна Васильевна, бродя по квартире. Она сегодня не работала, уже сходила в магазин, прибралась в квартире, пробовала поговорить с дочкой, но та и слушать не хотела о московском госте. А уж тем более говорить.
        Вот и думай после этого, да что ж там стряслось такое? Вроде и парень симпатичный, вежливый, в дорогом костюме... Обидел ее в Москве, что ли? Так сам примчался, хотел с ней увидеться, да, наверное, и увиделся. Что ж он ей такое сказал, что примчалась сама не своя, до сих пор разговаривать не хочет?
        В половине второго позвонила Алка, и дочка пошла к подруге - наверное, провожать ту в Москву.
        Татьяна Васильевна еще с полчаса сидела на кухне, размышляя о том, что видела и слышала вчера, а потом пошла в комнату дочери. Сроду не рылась в ее вещах, верила своей девочке, но теперь решилась. Чтобы беды не стряслось, чтобы помочь дочке в случае чего, нужно было немного понять, в чем же тут дело.
        Проверила гардероб - там все по-прежнему, одежды новой не прибавилось, в карманах ничего интересного. На полках с бельем тоже никаких «секретных» вещей. Сумочку свою Аня взяла с собой. На кровати лежит книжка какой-то писательницы. На столе чисто... Глядя на стол, Татьяна Васильевна грустно усмехнулась. Как приятно было видеть, вернувшись с работы, что дочка сидит за столом, делает уроки. Давно ли это было? Кажется - вчера, а уже столько лет прошло!.. Совсем взрослая девочка ее Аня. .
        Татьяна Васильевна открыла ящик стола и замерла, не веря своим глазам. В ящике, среди старой косметики, истертых ластиков, авторучек и прочих бесполезных мелочей, которые дочка не спешила выбрасывать в мусорное ведро, лежала пачка денег. Толстая пачка, и деньги эти были не наши. Татьяна Васильевна взяла ее в руки - деньги в настоящей банковской упаковке, уж это она, продавец в магазине, поняла с полувзгляда. Осторожно, стараясь не повредить упаковку, отогнула уголок одной верхней купюры, другой, потом слегка послюнила палец, провела по уголкам - краска не расплывалась. Похоже, настоящие деньги. Десять тысяч долларов!
        Было над чем призадуматься! Аня сказала, что у нее с собой шесть тысяч рублей, если родителям нужно, она отдаст половину. Ну как они могли взять? Сами работают, да много ли им нужно теперь? Татьяна Васильевна открыла нижний ящик - там и лежали ее, заработанные в Москве деньги, в пластиковом пакете, аккуратно лежали в уголке за двумя альбомами с фотографиями.
        Интересное дело получается. Свои шесть тысяч, может, уже и меньше, аккуратно уложила в нижний ящик письменного стола, а пачку долларов, десять тысяч, это почти в пятьдесят раз больше, чем заработанных денег, небрежно бросила в верхний ящик.
        Как это понимать? Женская интуиция подсказала - их вчера передал этот вежливый гость из Москвы. За что платил? Ну понятно за что! Соблазнил девочку, она, видать, в положении, вот и хочет откупиться. Ради этого и примчался в Чебоксары, хотел увидеться с Аней...
        Все тут складывалось в понятную картину: приехал не для того, чтобы поговорить с ее дочкой, а чтобы сунуть деньги. Она не смогла швырнуть их ему в морду. Татьяна Васильевна тяжело вздохнула, представив себя на месте дочери. Десять тысяч - огромные деньги, трудно отказаться... Но когда вернулась домой, швырнула их в верхний ящик стола, а потом... кажется, плакала полночи... Потому что ждала от него не денег, а внимания...
        Гад какой, а! Так он приехал, чтобы деньги ей сунуть!
        Правда, была одна нестыковка в этой стройной картине - визитную карточку свою оставил, значит, не прятался, ему позвонить можно... Но и этому в конце концов нашлось объяснение. Да он же сам сказал - если не встречусь с Аней, пусть позвонит мне. Видимо, если бы не сунул деньги, перевел бы их на счет...
        А с виду - весь из себя вежливый, культурный...
        Татьяна Васильевна положила американские деньги на место, задвинула ящики стола, огляделась - вроде все оставила, как и было до ухода дочери, и пошла в большую комнату, села на диван, чувствуя растущую злость в душе. И не только на московского богатея - он-то поступил, как у них там заведено, - и на себя тоже! Вот же дура старая, поверила ему, весь вечер думала, что такого мужа для дочки и хотела. Именно такого! Очень он ей понравился со всех сторон, ну прямо идеал зятя.
        А он оказался обычным говнюком! Побаловался с девочкой, и - на тебе деньги и забудь, живи как хочешь. Может, и беременная теперь Анюта, на ребенка деньги сунул? Очень захотелось посмотреть ему теперь в глаза, ведь они казались такими честными... Но как посмотришь, если он уже умотал в Москву? Но хоть услышать голос, понять, что он теперь чувствует, можно?
        Она достала из ящика стенки визитную карточку Борисова, села в кресло, взяла с журнального столика трубку телефона, решительно набрала длинный номер, понятное дело, мобильника. Долго ждала, сгорая от решимости сказать все, что думает об этом богатом прохвосте. Но когда услышала в трубке холодный и жесткий голос, от решимости и следа не осталось.
        - Станислав, это тебя Татьяна Васильевна беспокоит, из Чебоксар... мать Ани.
        - Слушаю вас, Татьяна Васильевна.
        Теперь он говорил совсем по-другому, и это придало решимости женщине.
        - Ты зачем сунул ей деньги?
        - Какие деньги?
        - Десять тысяч долларов! Я сейчас нашла их в ящике стола, прежде у Ани таких денег не было! - закричала Татьяна Васильевна. - А после встречи с тобой появились! Ты же виделся с ней вчера?
        Она не сомневалась, что московский богач бросит трубку, зачем же ей, простой женщине, объяснять свои поступки. Но вышло совсем наоборот.
        - Татьяна Васильевна, послушайте меня внимательно. Во-первых, я виделся с Аней при свидетелях. Там были ее подруга с женихом, как я понимаю, родители подруги, и некий Борис, который провожал Аню. Она и разговаривать со мной не стала. Я сел в такси и уехал. Можете спросить у них, вероятно, знакомы со всеми, верно?
        - Погоди, Станислав, но десять тысяч... Откуда?
        - Знаете, Татьяна Васильевна, я люблю вашу дочь, я могу дать ей денег в десять, в сто раз больше, но не осмелюсь это сделать. Потому что Аня не возьмет, понимаете? У нас не денежные отношения. Может быть, Борис расщедрился?
        - Она вернулась через полчаса после моего звонка. А там идти двадцать минут... На что он расщедрился?
        - Стоп, Татьяна Васильевна... Я, кажется, начинаю понимать, почему Аня даже разговаривать со мной не захотела.
        - Она беременна от тебя?
        - Я был бы счастлив, но дело не в этом. Есть другие люди, которые не хотят, чтобы мы были вместе... И кажется, я знаю, кто это!
        - У Ани были другие мужчины? - с ужасом спросила Татьяна Васильевна.
        - Нет. Я не в монастыре жил, извините... До Ани. Но некто не может понять, что мне очень дорога Аня. Значит, так, Татьяна Васильевна. Деньги оставьте себе, Ане, потратьте их как вам хочется. А я верну их немедленно. Только скажите Ане, что она никому и ничем не обязана.
        - Станислав, я ничего не понимаю...
        - Скажите Ане - деньги возвращены, кому - она знает. А теми распоряжайтесь как хотите. Еще скажите - я ее жду дома.
        - Где ж это - дома?
        - У нас с ней есть дом, и она там хозяйка.
        Короткие гудки в трубке возвестили о том, что связь закончена. Татьяне Васильевне показалось, что послед-ние слова симпатичный Станислав говорил с трудом, голос его дрожал. Теперь он снова казался ей симпатичным парнем, идеальным мужем для дочки. Но может, врет? Она снова набрала номер, теперь уже местный, городской.
        - Алё, Марина? Привет...
        - Ой, Таня, хорошо, что ты позвонила. Илья на работе, а ребята на вокзале, не захотела Алла, чтобы я ее на вокзал провожала. Представляешь, какие они стали? Дочь уезжает в Германию, а матери не надо на вокзал... Мол, к чему там слезы твои, и все такое.
        - Самостоятельные, что ж тут поделаешь... Марина, я хотела спросить про вчерашний вечер...
        - Ну, про это я и сама хотела поговорить. У тебя Анька совсем дура, что ли?
        - В каком смысле?
        - В таком! Ты знаешь, кто вчера к ней приезжал?
        - Ну да, он ко мне заходил, это ж я ему ваш адрес дала.
        - Ни фига ты не знаешь! Он же московский миллионер, про него в газетах пишут, самый завидный жених! А твоя Анюта просто послала его!
        - Ну может, у них...
        - Да что - может? Парень прямо сказал - я приехал за тобой, собирайся в Москву, и все такое. Ты бы видела, как он смотрел на Аньку!
        - Видела я его...
        - А она и слушать не стала. Боря, бизнесмен наш - и зачем его Алка притащила только, - ударил парня, была бы драка, но Илья остановил Бориса.
        - Так он ей никаких денег не давал?
        - О чем ты, Таня? Он даже не подошел к ней, сел в машину и уехал. Ну если она совсем не хочет разговаривать с ним? Потом дети ушли гулять, а меня Илья просто достал своими рассуждениями, мол, зачем Алка нашла себе немца, если Аня заарканила простого московского миллионера? То бухтел, что лучше немцев нет людей, а потом расстроился.
        - Я все поняла, Марина. Спасибо, что рассказала...
        - Ты у Аньки спроси, у нее все в порядке с мозгами? Даже мне понравился этот парень.
        Татьяна Васильевна положила трубку на аппарат и заплакала. Выходит, она ошибалась в своих предположениях. Он приехал за дочкой и прямо сказал про это, а она... Променяла его на бандита Борю? Да что ж это творится на белом свете?
        Борисов сунул телефон во внутренний карман пиджака, нажал кнопку аппарата внутренней связи.
        - Максим, выезжаем прямо сейчас.
        - Готов, Станислав Петрович! - отрапортовал водитель. Борисов достал из сейфа банковскую упаковку стодолларовых купюр, ровно десять тысяч, сунул в другой карман пиджака и решительно пошел к двери.
        Он нормально доехал до Москвы на поезде, здесь все было в порядке, брат и его жена знакомились с историческими ценностями столицы России, не столько брат, сколько Джуди. Володя все это знает с детства. Хорошо, что у них никаких проблем не возникло, Гоша позаботился о безопасности, вечером ужинали в ресторане на Тверской, ну а потом... что потом - ясно, ну и молодцы ребята.
        Он с поезда заехал в квартиру на Кутузовском, пожелал им дальнейшего отдыха и направился в офис. Работать, работать, работать! Только работа могла спасти от кошмарных воспоминаний о поездке в Чебоксары. Гавриленко и Столбовский почти собрали уничтоженную было полную версию «ФОБОСа-2», готовили лицензионный диск для передачи Володе в полном соответствии с заключенным контрактом. Работа над новыми играми, новыми программами шла полным ходом. Выслушал рапорт бухгалтерии о текущих финансовых делах, доклад отдела распространения...
        И тут странный звонок из Чебоксар.
        Он не сразу понял, что к чему, но все же понял! Да ведь филолог, воспитанный на русской классике! Это теперь сплошь и рядом «рояль в кустах» прослеживается. А прежде все строилось на принципе психологической закономерности. Вот исходя из нее он и понял, в чем там было дело.
        Борисов решительно прошел по коридору, спустился вниз, вышел из офиса, сел в
«мерседес», ожидавший его у подъезда.
        - На улицу Барклая, Максим, - приказал он.
        - Понял, босс, - кивнул Максим.
        Машина вырвалась на московскую улицу, Борисов откинулся на спинку сиденья, проигрывая в памяти предстоящую встречу.
        На улице Барклая он решительно вошел в салон красоты «Фиалка», очень даже приличный салон. Да и публика в нем была весьма известная. Борисов поздоровался с Олегом Меньшиковым, поцеловал ручку Наталье Крачковской, они ждали своей очереди, наверное к разным специалистам. К нему подбежала девушка в синем халате, улыбнулась.
        - Добрый день. Вы записаны на процедуру или?..
        - Нет, я хочу видеть вашу хозяйку, Сюзанну. Она здесь?
        - Как вас представить?
        - Станислав Борисов.
        - Пожалуйста, подождите.
        Девушка ушла, но скоро вернулась, с улыбкой велела Борисову следовать за ней. Он и последовал и скоро оказался в уютном кабинете, где за солидным столом в окружении экзотических растений сидела Сюзанна.
        - Ста-ас... - с улыбкой сказала она, вставая с кресла. - Я жутко рада. Правда-правда. Кофе? Виски?
        - Да нет, спасибо, я ненадолго, Сюзи, - сказал он. Несколько мгновений они стояли молча друг напротив друга, а потом Сюзанна сказала с улыбкой:
        - Ты ездил, искал свою даму, Стас? Не нашел и вернулся ко мне? Я очень рада. Поедем прямо сейчас в... Нет, лучше к тебе в ту квартирку. Знаешь, мне там было очень хорошо с тобой, правда. А может - шашлыки устроим? Ты ведь хотел...
        - Да, хотел... но теперь не хочу, извини, пожалуйста. Я действительно только что вернулся из города Чебоксары. Ты тоже там была, верно?
        - А что мне там делать?
        Борисов внимательно смотрел на ее красивое лицо, оно менялось. Жесткая напряженность проступала под гримом вежливости. Красивая женщина, но бывают красивые, а бывают любимые, и это большая разница. Красивых много, а любимая - одна. И если красивая хочет разлучить его с любимой - она враг. Именно так и смотрел Борисов на красавицу.
        - Действительно нечего, - с холодной усмешкой сказал он. - Зря потратилась на билеты. И на подлость.
        - Что ты имеешь в виду?
        Борисов достал из кармана пачку долларов, бросил на стол:
        - Возвращаю гнилые деньги, Сюзи. Я не знаю, вернется ли Аня ко мне, но она свободна от всех договоренностей.
        - Не понимаю...
        - Все ты прекрасно понимаешь. Я тебе вернул десять тысяч, и она об этом знает. Пока, Сюзи.
        - Ну ты и скотина, Стас!
        - Это твое мнение, - сказал Борисов, подходя к двери.
        - Самая настоящая скотина! - зло крикнула Сюзанна. - Чем она тебя купила?!
        - Она настоящая, Сюзи, - сказал Борисов и за-крыл за собой дверь.
        Сюзанна что-то яростно кричала ему вслед, но он не пытался расслышать ее слова, просто шагал по красивому салону к двери, чувствуя на себе вопросительные взгляды элитных завсегдатаев, которые тоже слышали возмущенные крики хозяйки и не могли понять, чем же ее так расстроил этот вежливый, симпатичный мужчина. Ну да это их дело. Он не знал, вернется ли к нему Аня, когда узнает обо всем, или все же останется в своем городе с этим Борисом... Он сделал все, что должен был сделать. Поступил правильно и, главное, угадал. Да нет, скорее, верно оценил ситуацию и принял нужное решение.
        А как поступит Аня - это ей решать... Теперь - только ей. Он вышел из салона, плюхнулся на переднее сиденье своего «мерседеса», устало сказал:
        - Поехали домой, Максим.
        - Понял, Станислав Петрович, - кивнул водитель.
        Ему очень хотелось спросить, что ж такое произо-шло с боссом в салоне, которым, он уже знал, владела красотка Сюзанна, но промолчал. С некоторых пор Максим стал меньше задавать вопросов о личной жизни босса. Уж больно она серьезной стала, чужая личная жизнь.
        Глава 28
        Аня не стала звонить, открыла дверь своим ключом и тут же наткнулась на укоризненный взгляд матери - Татьяна Васильевна стояла в прихожей, внимательно глядя на дочь.
        - Что, мам? - устало спросила Аня.
        - Нам нужно поговорить, Анна, - сказала Татьяна Васильевна. Аня невесело усмехнулась. Давно мать не называла ее «Анной». Все «Анюта»... И что же она узнала?
        - Ну говори, - сказала Аня.
        - Я виделась вчера со Станиславом.
        - И что?
        - А сегодня разговаривала с матерью Аллы, ты даже поговорить со Станиславом не захотела!
        - Он тебе заплатил за такие речи, мам?
        - Это тебе заплатили дочка, десять тысяч, которые лежат в твоем столе... Какая тварь дала тебе эти грязные деньги?
        - А это не твое дело! - крикнула Аня.
        Она и вправду устала - и от собственных мыслей, и от счастливого отъезда подруги в благостную Германию, все у них было так хорошо, что прямо выть хотелось. А что ж у нее самой-то? Да ничего, ничего! А тут еще мать со своими расспросами! Аня побежала в свою комнату, но дверь запереть не успела, Татьяна Васильевна вошла следом.
        - Ну что ты меня достаешь, мама?! - крикнула Аня, села на кровать, отвернулась к окну.
        Татьяна Васильевна села рядом, обняла дочь.
        - Аня, дочка, я же сегодня и со Станиславом говорила по телефону. Это не он дал тебе эти деньги.
        - И что?
        - Он сказал, знает, кто их дал. Сказал, что немедленно вернет их тому человеку, похоже, девушке, и ты свободна поступать так, как считаешь нужным.
        Аня повернулась к матери, порывисто обняла ее.
        - Мам, он так и сказал?
        - Да, доченька, - всхлипнула Татьяна Васильевна. - А еще сказал, что ждет тебя, понимаешь, мне он понравился, очень... хороший парень, такой не обидит, хоть я и думала тут невесть чего... Эти деньги... кого угодно собьют с панталыку.
        - А как ты разговаривала с ним сегодня?
        - Да сейчас... покажу...
        Татьяна Васильевна встала с кровати, взяла визитную карточку Борисова, принесла, протянула дочери:
        - Вот, и телефон тут есть, по нему и позвонила. Он еще сказал, что ждет тебя.
        - Правда, мам? Так и сказал?
        - Ну да. Это уж точно, ждет.
        Аня снова обняла мать, поцеловала ее в щеку, и обе заплакали. Аня прямо-таки рыдала, уткнувшись носом в плечо матери. А та, всхлипывая, поглаживала дочь по плечу:
        - Ань, ну успокойся. Прошу тебя, дочка... Давай подумаем, чего дальше будем делать. Ты-то как считаешь, а?
        - Мам... поеду к нему прямо сейчас. Я люблю его, понимаешь?
        - А то нет... Кстати, он мне прямо сказал, что очень любит тебя.
        - Вот дурак, - сквозь слезы усмехнулась Аня. - Надо было тебе это сказать, да?
        - Так ты ж его вчера и слушать не захотела, я говорила с Мариной...
        Ане даже страшно стало, какой же дурой она была вчера! Взяла деньги от Сюзанны... Да врала она, что беременна, а хоть и не врала, покупать себе жениха - подлое дело, а она, дура, взяла деньги... А он приехал за ней и... Господи, вспоминать об этом противно! Но он все понял, он же умный парень, понял, вернул деньги Сюзанне, сказал матери, что ждет ее, Аню, в Москве... Значит, ждет.
        - Ну так чего? - спросила Татьяна Васильевна.
        - Я поеду, мам. А деньги возьми себе.
        - Позвони ему, скажи.
        - Нет, не сейчас, потом звякну. Спасибо, мам, что ты у меня такая... замечательная.
        Аня порывисто чмокнула мать в щеку, вскочила с кровати, достала из гардероба черную сумку.
        - Значит, опять уезжаешь? - с тоской спросила Татьяна Васильевна.
        Уже и не знала, радоваться счастью дочери или нет? Будет жить вдалеке, а как там сложится - кто ж его знает? И ее не будет рядом, чтобы помочь любимой дочери. Прямо как в забытьи провела последние сутки, что-то делала, делала, допытывалась до истины, а когда все встало на свои места, возник во-прос: а ей это нужно? И оказалось, что - нет. Ну вот такая она жизнь... Сложная. Да уж ладно, пусть у дочки все будет хорошо, а она как-нибудь... Но если что - поможет.
        - Мам, потом вас с папой тоже приглашу к себе. Деньги, доллары, оставляю вам. Тратьте как захотите.
        Татьяна Васильевна растерянно огляделась, поняла, что ничем в сборах дочке помочь не может, и вышла из комнаты. Пусть сама собирается.
        Половина второго ночи, а не спится. Борисов лежал на диване в гостиной, смотрел фильм с неподражаемым Джонни Деппом. Вот актер, которым он не уставал восхищаться, давненько не было у Борисова кумиров среди иностранных артистов. Новых кумиров. И вот появился. Да такой, что почему-то напрашивалось сравнение с великим Евгением Леоновым, наверное, потому, что в советском кинематографе существовал закон: есть Леонов - есть хороший фильм, независимо от сценария и режиссера. То же самое и с этим Джонни. Как он сыграл Джека-Воробья! И ведь сценарий-то банальнейший, сюжет дурацкий, об этом Борисов мог судить вполне профессионально, филолог же. И любовная линия абсолютно дурацкая, но есть в фильме Джонни Депп, и есть классный фильм, в котором главное не сюжет, не интрига, а игра одного актера.
        Когда настроение было особенно паршивым, Борисов смотрел фильмы с Джонни Деппом. Просто наслаждался игрой актера.
        А надо бы спать ложиться, завтра... нет, уже сего-дня едут на дачу, шашлыки есть. Семейный выезд, родители тоже приедут на своей «Оке», отец категорически отказался от машины с водителем, сказал, что любит сам водить, а не доверять свою жизнь кому попало. Вообще-то он уважал Максима и вполне доверял ему, а сказал так - чтобы понятно было.
        Две семейные пары, родители и Володя с Джуди. И он, один... Борисов тоскливо усмехнулся. Так получилось...
        Мог бы пригласить Сюзи, еще утром думал об этом, но теперь - нет. Он ошибся, полагая, что она связана с ФСБ и специально познакомилась с ним. Нет, конечно. Ну зачем ФСБ платить десять тысяч долларов и покупать любовь простой девчонки из Чебоксар? Это могла сделать только женщина, уязвленная тем, что получила отставку. Хотела отомстить ему... А может, вернуть, чтобы еще сильнее отомстить.
        И ведь получилось бы у нее, если бы досужая женщина, вероятная теща, не обнаружила крупную сумму денег у дочери. Если бы не позвонила, чтобы высказать свое возмущение. Пригласил бы Сюзи на дачу, переспал бы с нелюбимой женщиной... Даже интересно, какое удовольствие можно получить с женщиной, когда все мысли о другой?
        Но теперь - нет. Ее, конечно, можно понять, но оправдать нельзя. Она убеждена, что всего можно добиться с помощью денег. Он не мог смириться с этим довольно распространенным в его среде убеждением. Зачем тогда любить, строить семью, рожать детей, если всегда найдется тот, кто богаче тебя, и все может рухнуть в любой момент? Если может случиться неудача, временная, локальная, и не на кого опереться, не от кого ждать помощи? Купить любовь просто, и он это делал много раз. Увидеть в женщине родного человека, друга куда сложнее. Такое с ним было всего дважды, один раз сильно ошибся, и вот второй случай... И снова неудача. Но уже совсем другого толка.
        А ведь перед глазами был пример - его родители. Были у них и счастливые времена, и трудные, и ссорились, подолгу не разговаривали друг с другом, но никогда не думали о жизни врозь, и оба знали, что в трудную минуту рядом будет родной человек, поможет, хоть просто словом. Они с братом воспитаны на этом, семья - это священно.
        Брат уже спит рядом с любимой красивой женой, она не стеснялась, кричала так громко, что даже сквозь толстые стены слышно было. Устали, теперь спят. А он смотрит кино... Нет, молодец этот Джонни Депп. Не супермен, не аферист, не записной умник по роли, и ошибается, и боится, и врет, но упрямо идет к своей цели и делает это просто блестяще. Играет прекрасно.
        А вот он сам так не может. Наверное, за то и любит героев, артиста, который их играет, что сам так не может жить.
        Наверное...
        Мобильник на журнальном столике зазвонил не-ожиданно. Как гром среди ясного неба - точное сравнение. Время - около двух ночи, кто бы это мог быть? Что случилось?! Родители? Новое покушение на сотрудников фирмы?
        Борисов потянулся, взял мобильник, включил его, одновременно поставил проигрыватель на паузу.
        - Да? - сказал он. - Борисов слушает.
        - Ты и вправду отдал деньги? - услышал он знакомый голос.
        - Конечно, отдал, - сказал Борисов и тут только понял, кто ему звонит! - Аня?! Ты где?
        - А кому ты отдал, Стасик?
        - Ну кому... Даме, которая нас разлучила. Ты ее видела у моего подъезда, наверное, у себя дома или возле дома...
        - Стасик, она сказала, что беременна и что я хочу оставить ребенка без отца...
        - Беременна?! - закричал Борисов, садясь на диване. - Она еще три года намеревалась жить в свое удовольствие, а уж потом... Это полная чушь! Ань, ну это же было до тебя...
        - И ты отдал ей все деньги?
        - Все десять тысяч. Аннушка, я не хочу ни купить, ни перекупить тебя, нет, честное слово. Деньги оставь себе, Татьяне Васильевне, она замечательная женщина. Просто ты свободна, живи как хочешь.
        - А ты как хочешь?
        - Я только о тебе и думаю...
        - Я тоже... Прости, Стасик. - Она всхлипнула. - Это было так ужасно...
        - Аннушка, ты дома? Я завтра прилечу к тебе!
        - Не надо, Стасик... Я сама к тебе еду... Ох, объ-явили отправление, я побежала...
        - Какой поезд, Аня?! Я встречу! Номер?! - за-кричал Борисов, хотя в трубке уже слышались короткие гудки.
        Борисов бросил мобильник на диван, встал, надел спортивный костюм, сунул в карман мобильник и пошел в свой домашний кабинет. Там включил компьютер и принялся изучать расписание движения поездов. Аня не сказала, откуда она звонит, но она еще перезвонит, он не сомневался в этом. На всякий случай выяснил время прибытия всех поездов из Чебоксар или следующих через этот город, записал и довольно усмехнулся.
        В кабинет, зевая, вошел брат.
        - Нет, младший, ты хочешь испортить нам с Джуди дачные впечатления? Какого черта не спишь?
        - Аня позвонила, - сказал Борисов.
        - Та самая?
        - Ну да.
        - Нашлась?
        - Да она и не терялась... Едет, Володя! Она едет ко мне!
        - Поздравляю. Но спать ты собираешься или завт-ра будешь дремать у костра?
        - Не собираюсь, не буду, и вообще иди спать, Володя.
        - Ладно... Так завтра она будет с нами? - Борисов кивнул. - Очень интересно познакомиться, просто сгораю от любопытства.
        - Завтра будешь сгорать от зависти.
        - Сомневаюсь, - усмехнулся Владимир. - Но интересно...
        Он хлопнул брата по плечу и вышел из кабинета.
        Эпилог
        Розовые кубики древесного угля подрумянивали аппетитное мясо на шампурах. В пластиковых креслах у костра сидело дружное семейство, три супружеские пары, а в целом одна семья. Впрочем, Борисов только представил родителям Аню как свою невесту, официально семьи у них не было, но никто не сомневался, что будет.
        Аня заметила, что у Петра Ивановича опустела тарелка, взяла ее, положила два салата, по ложке, добавила шампур с шашлыком.
        - Петр Иванович, вы кушайте, самый симпатичный шашлык - вам.
        - Подлизываешься? - с довольной усмешкой спросил Петр Иванович.
        - Ничуть, - живо отреагировала Аня. - Просто... Должна же в доме быть хозяйка?
        - Пап, Аня замечательно готовит, - сказал Борисов. - Кстати, салаты делала она.
        - Умница дочка, - сказала Маргарита Васильевна, встала, поцеловала Аню в щеку. - Так с ним и надо, а то... дурить начал... Все хорошо, ты наша девушка, как и Джуди.
        - О, йес! - отозвалась Джуди. - Ошн красив тут... Ошн... гу-ут... Я - балдет!
        Борисов тем временем наполнил бокалы красным вином, поднял свой, свободной рукой похлопал по стулу, призывая Аню сесть рядом. Она тут же села на стул.
        - За Стаса и Анюту, - опередил его брат. - Ань, я знаю его... - он усмехнулся, - с пеленок. Очень хотелось посмотреть на ту, которая, как они, филологи, говорят, лишила его сна и покоя. То, что надо, лучше не скажешь. Мама права, ты - наша. Ну, за вас, ребята. Ждем вас в Калифорнии. Надеюсь, Джуди будет не худшей хозяйкой.
        - Ай - та-а... Все делат... Аня - жду-у!.. - сказала Джуди.
        Все дружно выпили, чокнувшись бокалами. Петр Иванович обнял супругу, прошептал ей на ухо:
        - А хорошие у нас ребята, а, Марго?
        - Да и девчонки замечательные, - сказала Маргарита Васильевна.
        - А какая лучше? Мне наша больше нравится.
        - Обе красавицы и умницы. Скоро станем дедом и бабкой...
        - Ужас... - с улыбкой сказал Петр Иванович.