Побежденный холостяк Мэгги Кокс
        Любовный роман #0387 Грейс Фолкнер - сотрудница благотворительного фонда, которая собирает деньги для помощи приюту в Африке. Марко Агилар - португальский миллиардер, владелец сотен отелей по всему миру. Казалось бы, что между ними может быть общего? Однако у известного бизнесмена есть одна тайна, которую случайно открывает Грейс…
        Кокс Мэгги
        Побежденный холостяк
        Глава 1
        Поправив край широкополой соломенной шляпы, Грейс Фолкнер откинулась в своем удобном кресле, взглянула сквозь стекла солнцезащитных очков на плескавшийся поблизости лазурный океан и вздохнула. Со стороны казалось, что она просто отдыхает и расслабляется, но на деле в ее душе царили волнение и беспокойство.
        И не зря - Грейс ожидала встречи с одним из наиболее уважаемых и богатых здешних дельцов, собираясь предложить ему стать попечителем одного из детских домов в Африке, к которому сама она питала самые нежные чувства. И не просто стать попечителем, но и пожертвовать столь необходимую приюту крупную сумму, чтобы можно было начать строительство нового здания - потому что старое уже давно держалось, кажется, одними молитвами.
        Ее вдохновили на это случайно услышанные слова владельца кафе, в котором она обедала в тот день.
        Он рассказывал одному американскому туристу о Марко Агиларе - о том, что знал его еще мальчишкой, что этот крупный бизнесмен воспитывался в местном детском доме, но оказался в итоге удачливее многих других.
        Грейс показалось, что само Провидение посылает ей этого человека, и она не собиралась упускать этот шанс. Она понимала, что у нее будет совсем немного времени на то, чтобы заставить себя выслушать, прежде чем охрана оттащит ее прочь, и следовало хорошо подготовиться. Но когда приходится выбирать между реальной возможностью помочь детям и возвращением в Африку с пустыми руками, не сумев добыть того, в чем там так нуждаются, а между тобой и вожделенной целью стоит всего лишь охранник, выбор очевиден.
        Недавно она воочию увидела ту нищету, в которой живут эти дети. Выбраться оттуда они могут только с помощью хорошего образования, а для этого нужны неравнодушные попечители. Но сначала нужно построить новое здание приюта. Уезжая, Грейс дала слово своим друзьям из благотворительного фонда, что сделает все, чтобы получить на это деньги.
        Ее пробудил от грез звук приземляющегося вертолета. Должно быть, это он.
        Вернувшись из Африки, Грейс выглядела столь усталой, что ее родители настояли на том, чтобы она немного отдохнула в их летней резиденции на Алгарве. В кои-то веки она не стала сопротивляться их извечному стремлению контролировать ее жизнь - и слава богу, потому что уже на второй день она услышала разговоры о том, что Марко Агилар должен приехать в один из здешних фешенебельных отелей на деловую встречу. Этот отель находился прямо через дорогу от дома, где она остановилась, и, если верить слухам, все должно было произойти именно сегодня.
        С колотящимся сердцем она поднялась с кресла в раскаленном от солнца дворике и ненадолго окунулась в освежающую прохладу дома. Заскочила в кухню прихватить бутылку воды, бросила соломенную шляпу на стул, надвинула пониже солнцезащитные очки, проверила ключи в кармане и торопливо выскочила из дома.
        Вертолет, судя по звуку, приземлился на отдаленной площадке в тени сосновых деревьев, а перед отелем выстроился ряд одинаковых черных машин. Перед внушительным фасадом здания располагалась изумрудно-зеленая лужайка, в данный момент заполненная репортерами и фотографами, самые торопливые из которых уже успели проникнуть в холл отеля.
        Через некоторое время вся толпа скрылась внутри, и только Грейс оставалась снаружи, размышляя, как ей поступить, и вдруг к зданию подъехал черный «ягуар». Крупный, коротко стриженный телохранитель выбрался из машины и встал, предупредительно придерживая дверцу для своего босса.
        Фотографии Марко Агилара часто появлялись в газетах благодаря его невероятному успеху в бизнесе и некоторому ореолу загадочности, привлекавшему репортеров. Вне всякого сомнения, это был именно он.
        Первым впечатлением Грейс от этого успешного дельца, сделавшего состояние в сфере спорта и отдыха, было то, что его внешность была не менее завораживающей, чем его бизнес-репутация. Безукоризненный льняной костюм прекрасно сидел на нем, и весь его облик - начиная с черных волос и заканчивая кирпичного цвета мокасинами ручной работы - говорил о том, что этот человек умеет выбирать в жизни лучшее.
        Он наклонился, чтобы переброситься парой слов со своим телохранителем, и Грейс отметила, что его глаза цвета темного шоколада. Казалось, что средиземноморское солнце растопило все вокруг и только этот человек возвышался, словно айсберг.
        Прищурившись, чтобы лучше его разглядеть, Грейс со страхом отметила, что его губы плотно сжаты и лицо выглядит озабоченным и, возможно, даже сердитым. Она подумала, что, если он расстроен какими-то новостями, он не захочет ее слушать и все ее надежды пойдут прахом. И хорошо, если он не сочтет ее чересчур назойливой и не вызовет полицию.
        Нервно сглотнув, Грейс поправила на плече сумочку и легким шагом направилась к дверям отеля, надеясь сделать вид, что она просто там живет, - в этом она видела единственную возможность проникнуть внутрь. Она чувствовала, как бешено бьется сердце и шумит в ушах, не давая сосредоточиться. Грейс попыталась замедлить шаг и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Нужно это сделать. Какой бы сногсшибательной ни была репутация бизнесмена, сейчас это не должно ее смущать. Будь что будет, пути назад нет.
        - Мистер Агилар? - Грейс назвала его имя, когда была уже в пяти шагах от него. Тело хранитель немедленно решительно преградил ей путь, не пуская ближе. - Мистер Агилар, не могли бы вы уделить мне минуту? Честное слово, я не задержу вас надолго.
        - Мистер Агилар не дает интервью, кроме как по предварительной договоренности.
        Телохранитель потянулся, чтобы задержать ее. Когда его руки коснулись ее голых плеч, Грейс охватила ярость.
        - Отпустите меня! Как вы смеете так со мной обращаться? К вашему сведению, я не репортер.
        - В таком случае чего вы хотите от мистера Агилара?
        - Я что, похожа на террористку? - Грейс нервничала и не могла ничего с этим поделать. Она уже почти достигла цели, но охранник не давал ей возможности обратиться к тому, кто ей нужен, и Грейс чувствовала полную беспомощность.
        - Отпусти ее, Хосе.
        Марко Агилар произнес этот приказ спокойным звучным голосом, и сердце девушки заколотилось еще сильнее. Телохранитель сразу же разжал хватку и отступил в сторону, и Грейс наконец оказалась лицом к лицу с намеченной жертвой.
        - Если вы не принадлежите к жадной стае папарацци, которые донимают меня вопросами о личной жизни, чтобы потом переврать мои ответы на потеху публике, то что же вам от меня нужно, мисс…
        Он говорил с еле заметным португальским акцентом, однако в остальном его английский был близок к идеальному. На секунду она замерла, завороженная изучающим взглядом его внимательных карих глаз.
        - Мисс Фолкнер, - выдохнула она, опомнившись, - Грейс Фолкнер. И клянусь вам, я не задам ни единого вопроса о личной жизни.
        - Как любезно с вашей стороны, - с иронией ответил он.
        Грейс заставила себя не обращать внимания на его тон.
        - Я здесь, потому что хочу рассказать вам об одном приюте в Африке, который очень нуждается в помощи, особенно финансовой. Совершенно необходимо построить новое здание, старое просто разваливается на глазах. Я недавно вернулась оттуда, я видела это все своими глазами. Дети спят просто под навесом, и несколько из них умерли из-за того, что у них нет очищенной питьевой воды. И это в двадцать первом веке! Здесь, на Западе, мы живем намного лучше и даже не верим в то, что такое бывает. Но для них это реальность, и вы действительно можете им помочь.
        - Я впечатлен вашей горячностью, мисс Фолкнер, но я уже оказываю помощь нескольким благотворительным организациям по всему миру. Вы полагаете, что это честно - вот так подкарауливать меня у дверей, за которыми меня ждет важная деловая встреча?
        Грейс моргнула. Согласно слухам, он приехал сюда, чтобы обсудить покупку контрольного пакета акций этого курорта. Этим он и занимался - покупал не слишком прибыльные отели и превращал их в фешенебельные и известные на весь мир. Но интересно, сколько ему нужно денег и власти, прежде чем он решит, что ему достаточно?
        Грейс охватил гнев. Она откинула со лба длинные светлые волосы и скрестила свой взгляд со взглядом миллиардера.
        - Честно? А вы полагаете, честно позволять этим детям умирать из-за отсутствия банальной санитарии, даже не говоря о любви и поддержке? Хотите сказать, что на вашей важной встрече обсуждаются более насущные вопросы?
        Через секунду он оказался вплотную к ней. Легкое подергивание жилки на щеке говорило о том, что она задела больное место.
        Грейс стало плохо от палящего солнца и от страха перед этим разгневанным мужчиной. Сейчас она не понимала, как ей хватило смелости - или, скорее, глупости - решить, что именно так она сможет перетянуть столь важного и влиятельного человека на свою сторону.
        - Маленький совет, мисс Фолкнер: не планируйте карьеру в сфере, которая требует дипломатичности. Вряд ли вы выдержите даже первый уровень собеседований. И вам очень повезло, что я не приказал своему телохранителю вывести вас прочь. Вы ведь здесь не живете, не так ли? - Его пытливые глаза скользнули по ее фигуре. - В этом случае вы в серьезной опасности. Теперь, с вашего позволения, я пойду. Возможно, мои компаньоны не столь нуждаются во мне, как ваши сироты, но они разорвут меня на части, если я в ближайшее время не появлюсь.
        - Послушайте, я не хотела вас оскорбить, мистер Агилар. Прошу прощения, если чем-то задела вас. - Грейс закусила губу в попытках держать себя в руках, но это не помогло. - Однако это не повод меня унижать и высмеивать. В конце концов, я здесь не для того, чтобы впечатлить вас, а для того, чтобы помочь детям, о которых рассказывала. Если бы вы побывали на моем месте, вы бы прониклись к ним столь же сильным сочувствием. Я правда надеялась, что вы согласитесь нам помочь… особенно когда услышала, что вы сами выросли в приюте.
        Бизнесмен словно прирос к месту и побледнел, несмотря на свой средиземноморский загар.
        - Откуда вы знаете? - еле слышно спросил он.
        Грейс не хотелось подставлять под удар владельца кафе, поэтому она ответила:
        - Не важно. Это правда? Мистер Агилар, вы сирота?
        Он медленно вздохнул, а потом покачал головой:
        - Хоть вы и сказали, что не репортер, но в их рядах вам вполне нашлось бы местечко. Судя по вашей настойчивости, вам действительно очень нужно то, о чем вы просите.
        Грейс с жаром закивала:
        - Это правда. Но мне самой ничего не нужно, это нужно детям. Для себя я не прошу ни цента.
        Парадоксально, но именно тогда, когда Грейс вконец отчаялась получить какую-либо помощь, бизнесмен, казалось, передумал.
        - Сейчас однозначно неподходящее время для обсуждения этого вопроса. Однако я готов встретиться с вами позже. - Агилар достал из внутреннего кармана ручку и черную с золотом визитную карточку и нацарапал что-то на ней. - Позвоните мне завтра в середине дня, и мы договоримся. Но предупреждаю вас: если вы обмолвитесь о моем прошлом хоть одной живой душе, можете забыть о нашей встрече. Кстати, как называется ваш благотворительный фонд?
        Грейс назвала фонд, и он кивнул:
        - Ну что ж. Жду вашего звонка завтра после двенадцати.
        Марко Агилар повернулся и зашагал прочь. Телохранитель спешил за ним, промокая лоб платком и явно не успевая за широким шагом своего работодателя. Сжимая в руке визитную карточку, как ключ ко всем загадкам Вселенной, Грейс провожала эту пару глазами, пока они не скрылись за стеклянными дверями лифта.
        После немилосердной жары снаружи наслаждаясь прохладой, исходящей от включенного на полную мощность кондиционера, Марко Агилар бездумно вертел в пальцах золотую ручку. Сосредоточиться на том, что говорит один из членов совета директоров, сидевший на противоположном краю стола, было непросто. Речь Джозефа Симонсона была столь же подробна и основательна, как и всегда, однако Марко в этот раз не находил в себе сил следовать за ее поворотами. Перед его внутренним взором стояли сверкающие голубые глаза и черты лица, напомнившие ему древнегреческую богиню красоты Афродиту.
        Грейс Фолкнер.
        Но его волновала не только ее красота. Ему не давало покоя, откуда она узнала, что он вырос в приюте, - этот факт был не из тех, которые он охотно разглашал. Необходимо донести до нее мысль, что эти сведения не следует сообщать прессе, - несмотря на то что всегда оставались местные, которым было известно, что это правда. Возможно, он переоценивает их лояльность, но он надеялся, что они не будут рассказывать об этом посторонним.
        Недавно ему и без того пришлось пережить жаркие времена, и меньше всего сейчас он нуждался еще в очередной новости, которая взорвет таблоиды. Более того, разговоры об этом заденут его гораздо сильнее, чем любые другие.
        Мысли его снова переключились на Грейс Фолкнер. Хоть она и заявила, что у нее не было цели произвести на него впечатление, тем не менее она это сделала. Марко уже дал распоряжение своей секретарше Мартине собрать информацию о мисс Фолкнер и о благотворительном фонде, который она ему назвала.
        К сожалению, однажды женщина нечестным способом проникла в его жизнь, чтобы после продать газетчикам парочку интимных секретов…
        Марко обнаружил, что мечтает, чтобы Грейс оказалась именно той, за кого себя выдает. Когда он смотрел в ее глаза, напоминавшие залитое солнцем озеро, она не моргнула и не отвела взгляда - словно бы ей нечего скрывать. Интересно, что бы она подумала, если бы узнала, насколько это возбуждающе? За долгие годы Марко встречался с разными женщинами, многие из них были очень красивы внешне, но, увы, их внутренняя сущность далеко не всегда соответствовала фасаду.
        Взять, к примеру, Жасмин, его бывшую девушку. Она попыталась подать на него в суд за несоблюдение якобы данного им обещания поддержать ее материально, когда известный дом моды, на который она работала, отказался продлевать с ней контракт. На самом деле он не давал ей такого обещания. Более того, разорвал отношения с ней еще до того, как узнал о решении ее работодателей.
        Жасмин попортила ему немало крови, но суд отказался удовлетворить ее иск в связи с полнейшим отсутствием доказательств. Немногим позже она дала скандальное интервью одному из таблоидов - тому, который предложил большую сумму, - в котором наврала с три короба, выставив его озабоченным шовинистом.
        Все это случилось немногим больше шести месяцев назад, и с тех пор Марко Агилар стал еще более циничен в вопросах отношений с женщинами. Но даже несмотря на это, он был не против ближе познакомиться с Грейс Фолкнер. Похоже, она действительно обеспокоена судьбой детей, эта девушка с лицом Афродиты и смелостью амазонки - кто еще решился бы спокойно подойти к нему ни с того ни с сего, как к любому прохожему на улице…
        - Марко? - Джозеф выглядел раздраженным, поскольку глава компании не ответил на заданный вопрос, и Марко овладело смутное ощущение, что он уже повторял его дважды. Остальные члены совета директоров отводили глаза - им явно было непривычно видеть своего босса в таком странном состоянии.
        Скрестив руки на груди, Марко Агилар позволил себе слегка виноватую улыбку:
        - Джозеф, извините меня. Не могли бы вы повторить еще раз? Кажется, ночной перелет из Австралии слегка меня подкосил, голова как в тумане.
        Услышав это объяснение, британец расслабился:
        - Конечно. Мы постараемся закончить быстрее, чтобы у вас была возможность отдохнуть.
        - Кстати, - вклинился еще один, - как вы себя чувствуете на родине? Вы ведь не были дома уже несколько лет?
        - Да, так и есть. - К Марко уже вернулось обычное самообладание, поэтому первую часть вопроса он сознательно проигнорировал.
        Дом, родина… Несмотря на все свое состояние, он по-прежнему не понимал, что значат эти слова. Для человека, который вырос в приюте, дом всегда остается несбыточной мечтой, исполнение которой попросту невозможно занести в ежедневник, как бы сильно ему этого ни хотелось.
        Ни один из богатых особняков в разных концах света Марко Агилар не мог назвать своим домом.
        В последнее время он особенно много работал, и потому в его первоначальные планы входило задержаться в Алгарве на несколько дней и немного отдохнуть. Однако теперь, когда ему столь беззастенчиво напомнили о его голодной и одинокой юности, которая проходила в этих местах, эта идея разом потеряла свою привлекательность.
        Кроме того, ему не хотелось проводить время в одиночку. У него было множество знакомых, но не было настоящих друзей, с которыми он мог бы не бояться быть самим собой. Даже в детстве ему было нелегко заводить друзей… Один из воспитателей в приюте однажды назвал его сложным ребенком. И по детской логике Марко воспринял это как утверждение, что его сложно любить…
        Он снова принялся вертеть ручку, с недовольством ощущая в груди растущее чувство тревоги и беспокойства. Он почувствовал себя загнанным в ловушку. В отличие от большинства людей, Марко Агилар не испытывал ностальгии, вспоминая собственное детство.
        Грейс Фолкнер страшно волновалась. Было две минуты первого, и она никак не могла заставить себя взять в руки телефон. Вчера ей как-то удалось собрать волю в кулак, но сегодня, после практически бессонной ночи, полной воспоминаний о пренебрежительном тоне Марко Агилара, она не чувствовала себя столь уверенно.
        - Ради бога, Грейс! - Девушка схватила телефонную трубку и быстро набрала номер, который она выучила на случай, если потеряет драгоценную карточку.
        Вернувшись вчера домой, Грейс была поражена тем, что Агилар, по всей видимости, дал ей свой личный номер. Он не совпадал ни с одним из указанных на карточке.
        Грейс на секунду закрыла глаза и вспомнила сияющие надеждой лица детей. Она сразу же почувствовала прилив сил и желания сделать все для того, чтобы помочь им добиться чего-то в жизни. Она сказала себе: Марко Агилар - всего лишь человек из плоти и крови, такой же, как она сама. Не имеет значения, что его костюм стоит целое состояние и что в десятке самых богатых людей планеты значится его имя. Все это не говорит о его превосходстве. И сейчас они - просто два человека, которые обсуждают, как можно помочь тем, кому в этой жизни повезло меньше.
        Гудки в трубке внезапно прервались, что означало, что на том конце ответили на звонок.
        - Алло? Мистер Агилар?
        - Грейс, это вы?
        Звук ее имени, произнесенного низким голосом с португальским акцентом, был неожиданно приятным. Грейс нервно сглотнула:
        - Да, это я, мистер Агилар.
        - Марко, просто Марко. Как вы поживаете? Нравится ли вам погода?
        - Э-э-э… я в порядке, погода, кажется, тоже. - Грейс не ожидала, что их беседа примет такой оборот, и чувствовала себя неловко. - Как прошла ваша встреча?
        - Я не думал, что наш обмен любезностями зайдет настолько далеко, - сухо ответил Агилар.
        Грейс густо покраснела, радуясь, что он не имеет возможности это наблюдать.
        - В таком случае давайте перейдем к делу. Честное слово, я не планировала заговорить вас до смерти.
        - Заговорить до смерти? Это был бы интересный финал нашей беседы. Быть может, вы не репортер, а наемный убийца, который расправляется с жертвами таким неординарным способом?
        - Извините. Я сморозила глупость.
        - Ну почему же. У меня, слава богу, есть чувство юмора.
        Снова оказавшись в тупике, Грейс замолчала.
        Агилар продолжал:
        - Вы знаете, я внезапно обнаружил, что сегодня после обеда совершенно свободен. Так что, если вы не возражаете, я мог бы прислать за вами машину. При личной встрече обсуждать дела удобнее, чем по телефону, вы не находите?
        Грейс решила, что это сон. Сперва повстречать Марко Агилара на случайном португальском курорте, потом получить номер его мобильного… а теперь он запросто предлагает ей встретиться и поговорить об африканском приюте в приватной обстановке.
        - Ну… если вы действительно не заняты, то я с удовольствием встречусь с вами, мистер Агилар.
        - Я же сказал, зовите меня Марко, - мягко поправил голос в трубке.
        Грейс подумала, что ее родителей хватил бы удар, если бы они узнали, что она отправляется в гости к незнакомому мужчине в чужой стране - даже несмотря на то, что речь идет об известном на весь мир бизнесмене. Впрочем, ее родители всегда ее чересчур опекали. Ей пришлось выдержать с ними настоящую битву, когда она решила отправиться в Африку, чтобы своими глазами взглянуть на приют, для которого собирала средства в Лондоне. «Вы же не можете пеленать меня вечно, - заявила им Грейс. - Мне уже двадцать пять, и я хочу сама посмотреть мир. Если не делать ошибок и рискованных шагов, не получишь опыта».
        - Грейс?
        Девушка с ужасом осознала, что Марко Агилар ждет ее ответа.
        - Да, я еще здесь… вам нужно назвать мой адрес?
        - Думаю, моему шоферу он бы очень пригодился.
        Глава 2
        Какие усадьбы в Португалии называли casas antigas. Шофер Агилара, Мигель, нажал кнопку на пульте, и огромные решетчатые ворота медленно раскрылись, впуская машину внутрь. Сейчас они ехали по красиво изогнутой дороге, обрамленной деревьями. Впереди возник величественный дом с колоннами из белого мрамора, которые ярко сияли в солнечном свете.
        Грейс невольно вспомнила тот полуразвалившийся сарай, который служил домом детям в Африке, и была поражена, мысленно поставив его рядом с этим шедевром архитектуры девятнадцатого века. Неужели Агилар в одиночку занимает весь этот огромный дом?
        Улыбающийся шофер галантно распахнул перед ней дверцу. Грейс вышла из машины, сняла солнцезащитные очки и огляделась. К ее вящему удивлению, на ступенях дома стоял Марко Агилар собственной персоной. Заметив взгляд Грейс, он помахал ей рукой.
        Он был одет в брюки цвета хаки и белую футболку, подчеркивавшую его спортивное телосложение. Выражение его лица было спокойным и гораздо более благожелательным, чем во время их вчерашней встречи. Грейс даже стала чуть меньше волноваться в преддверии их разговора… но только слегка.
        Агилар галантно подал ей руку, помогая подняться:
        - Рад снова вас видеть.
        Неожиданно от его прикосновения Грейс настолько смешалась, что прошла секунда, прежде чем она ответила. Она в панике размышляла: «Интересно, как я сейчас буду убеждать его пожертвовать денег на приют, если простое рукопожатие выбивает меня из колеи?»
        - Благодарю, что прислали за мной машину, - произнесла Грейс. - У вас такой чудесный дом! - Она улыбнулась, надеясь, что в улыбке не отображается то замешательство, в котором она находилась.
        - Да, мне и самому он нравится. Почему бы нам не пройти внутрь и не рассмотреть его подробнее?
        Богато убранный интерьер поразил воображение Грейс еще сильнее, чем величественный фасад. Синий мрамор пола и замысловатая резьба на потолках сопровождали их весь путь через множество помещений, пока, наконец, они не попали в достаточно удаленную от входа и более уютную гостиную. Посреди нее размещался великолепный персидский ковер ручной работы, различных оттенков золотого и бордового, его окружали мягкие диваны и кресла, а распахнутые стеклянные двери открывали великолепный вид на видневшееся вдалеке море. В воздухе стоял легкий запах жимолости, заставивший Грейс вспомнить о легком летнем дожде. Она была практически зачарована всем открывшимся ей великолепием.
        - Не хотите ли посидеть на балконе?
        - С большим удовольствием.
        Усевшись в плетеное кресло под огромным зеленым зонтиком, Грейс взглянула в сад и вздохнула:
        - Какой прекрасный вид. У вас тут персональный рай на земле. Я надеюсь, вы периодически делите его хотя бы с вашими друзьями? Должно быть, жить в таком месте просто чудесно.
        Агилар шумно упал в другое кресло, рядом с которым стоял низенький, покрытый мозаикой столик, и на его красивом лице отразилось великое множество эмоций, но удовольствия среди них не было.
        - Пожалуй, я не оценил это место по достоинству, поскольку бываю здесь довольно редко, - произнес он.
        - Но вы же родом отсюда? Из Алгарве? - Грейс запоздало спохватилась, но было уже поздно: Агилар смотрел на нее настороженно.
        - Вот, вы снова ведете себя как репортер. И кстати, как вы узнали о моем детстве?
        Грейс сглотнула и почувствовала, что краснеет.
        - Честно говоря, я это случайно подслушала… Я сидела в кафе и ненароком услышала беседу.
        - То есть это был кто-то из местных?
        - Пожалуй, да… Он отзывался о вас с большим уважением и говорил, что гордится тем, чего вы достигли.
        - И когда вы услышали, что я собираюсь посетить Алгарве, вы решили обратиться ко мне за средствами на приют?
        - Полагаю, на моем месте вы бы сделали то же самое.
        - Вы думаете? - Агилар смотрел на нее, сложив руки на груди, и она не заметила в его вопросе ни капли сарказма. - Возможно, вы правы, а возможно, и нет. В любом случае нам следует углубиться в то, ради чего вы здесь.
        - Конечно. - Обрадованная тем, что ее честное признание о разговоре в кафе не заставило Агилара передумать, Грейс заставила себя поднять взгляд и смотреть ему прямо в глаза. - Вообще-то это не то, что я обычно делаю. Ну то есть я не подхожу к людям на улице, уговаривая их сделать пожертвование. В нашем офисе в Лондоне мы подчиняемся строгим правилам. Обычно мы делаем адресную рассылку вероятным благотворителям, а иногда, в исключительных случаях, звоним по телефону.
        - Я надеюсь, вы говорите правду. Не люблю уловок.
        - Я не лгу вам, мистер Агилар, и не собираюсь вас дурачить.
        - Я знаю. Конечно же я проверил информацию, которую вы дали мне вчера. Но я бы хотел больше услышать об этом приюте, забота о котором заставила вас рискнуть вашей репутацией. Как вы вообще начали этим заниматься? Расскажите мне.
        Грейс почувствовала неимоверное облегчение оттого, что ей нечего скрывать. Она рассказала ему о том, как окончила университет и не знала, что собирается делать дальше. И как раз в это время друзья семьи рассказали ей о том, что их сын уволился из одной благотворительной организации в Лондоне, и предложили ей подать заявку на освободившуюся позицию. Ее взяли на работу, и она проработала там уже несколько лет, когда появилась возможность поехать в Африку, чтобы посетить один из приютов, которому их фонд пытался помочь. С тех пор она побывала там уже несколько раз, но именно тот, первый визит поразил ее до глубины души, и она поклялась сделать все, что от нее зависит, чтобы помочь этим детям выбраться из страшной нищеты.
        Грейс умолкла, и тотчас же надежда на то, что он согласится помочь, сменилась почти паническим страхом, что он откажет, и она с замиранием сердца ждала его ответа, слыша только, как бешено колотится ее сердце.
        Казалось, солнце вдруг стало печь еще сильнее, и тонкая струйка пота скользнула по груди Грейс.
        Она машинально прикоснулась к груди пальцами, а потом перевела взгляд на Марко Агилара и вдруг заметила, что он не отрываясь смотрит в эту точку. В его глазах светилось неприкрытое желание, и Грейс внезапно ощутила ответный прилив страсти, от которого у нее закружилась голова и помутилось в глазах.
        Повисла тишина. Марко Агилар пристально наблюдал, как тонкие пальцы Грейс движутся к вороту блузки… отводят со лба прядь светлых волос… Когда Грейс запустила пальцы за отворот блузки, чтобы ее поправить, желание взметнулось в нем с новой силой, еще более усиливаясь оттого, что он был уверен, что движения Грейс абсолютно невинны.
        Эта девушка заводила его намного сильнее, чем все остальные женщины, с которыми он проводил время, и он вдруг понял, что не хочет, чтобы она уходила.
        - Не хотите ли чего-нибудь выпить? - спросил он, поднимаясь.
        Грейс нерешительно кивнула.
        - Что вам принести? Вина? Лимонада? Сока?
        - Лимонад - звучит неплохо.
        - Я скоро вернусь.
        Марко сходил на кухню, где приказал, чтобы им принесли напитки, и вернулся на балкон, уже несколько справившись с эмоциями. Грейс сидела, глядя в сад, ее длинные волосы раскинулись по плечам, и Марко признался себе, что готов на любые ухищрения, чтобы провести с ней весь оставшийся вечер.
        Грейс смущенно улыбнулась ему. Он понял, что, когда она не говорит об африканских детях, она тиха и задумчива. Ему это нравилось. Это было бы неплохим контрастом по сравнению с женщинами, с которыми он обычно встречался, - самоуверенными гордячками, слишком хорошо осведомленными о том, что им сулят отношения с таким человеком, как Марко Агилар.
        - Наши напитки скоро принесут.
        - Мистер Агилар… - начала Грейс.
        Он удивленно выгнул бровь:
        - Марко.
        Он заметил, что она сделала глубокий вдох.
        - Я хотела спросить вас, согласны ли вы помочь детям… или нет.
        Он помолчал несколько мгновений, собираясь с мыслями. Он не солгал, когда при первой встрече сказал Грейс, что поддерживает различные благотворительные фонды. Детские организации среди них тоже были - однако ни одна из них не направляла свою помощь детям-сиротам. Такое ощущение, что он сознательно отгораживался от этой сферы - она заставляла его вспоминать о собственном детстве, а этих воспоминаний он не любил.
        - Я думаю, что ваше дело - одно из тех, помочь которому достойная трата средств. Я не возражаю против того, чтобы сделать пожертвование, но должен обдумать его размер. Если вы оставите мне ваш телефон, я перезвоню вам, как только смогу.
        - Конечно… просто если вы согласны нам помочь…
        Грейс слегка наклонилась вперед, и в ее глазах он увидел сомнение. Возможно, она хотела, чтобы он принял решение быстрее, но это не вполне укладывалось в ее понятия о необходимой вежливости. С другой стороны, Марко прекрасно знал, что успех в бизнесе зависит в том числе и от способности человека в нужные моменты быть решительным и настойчивым.
        Малышка Грейс хочет от него чего-то добиться? Прекрасно. Он тоже хочет кое-чего добиться от нее. И наверняка существует путь, на котором можно удовлетворить оба стремления.
        - Я не хочу отнимать ваше время, - торопливо произнесла Грейс, - вы наверняка ужасно заняты…
        - Вы куда-то торопитесь?
        - Нет, но…
        - Но?…
        - Я не хотела бы расстроить вас или вызвать воспоминания о прошлом… Но представьте, каково это: не просто быть сиротой, лишенным любви матери и отца, но и жить при этом в полуразрушенном бараке, без каких-либо удобств, о которых большинство из нас даже не задумываются. Мне стыдно настаивать, но чем быстрее мы сможем найти деньги на новое здание приюта, тем лучше. Когда вы сможете дать окончательный ответ?
        Марко Агилар ощутил, как бешено колотится его сердце. Без малейших усилий он мог представить, что это такое - быть покинутым всем миром и безмерно одиноким. Он вырос в приюте, где на каждого воспитателя приходилось по пять-шесть детей. И никакие успехи в бизнесе, количество денег и богато обставленных дворцов не могли перебить это ощущение - что он не такой, как все, что он хуже, чем другие, и что никто и никогда не сможет его любить.
        Но, по крайней мере, в здании того приюта были свет, тепло и чистая вода. Он выпишет им чек на ту сумму, которую она назовет, - однако она не должна полагать, что может легко им манипулировать.
        - Я очень сочувствую детям, Грейс, - произнес он, - но я прежде всего бизнесмен и привык осторожно относиться к сделкам с деньгами. Поэтому, если вы хотите моей помощи, вам придется немного запастись терпением.
        - Очень сложно быть терпеливой, когда видела своими глазами все их лишения, - еле слышно произнесла Грейс, и щеки ее порозовели. - Вы ведь проверили, кто я такая и чем занимается наш фонд. Будьте уверены - мы предоставим вам детальный отчет о том, на что потрачены пожертвованные вами деньги.
        - Грейс, уж вы-то должны понимать, что десятки фондов, не менее авторитетных, чем ваш, ежедневно засыпают меня письмами с просьбами о пожертвованиях. Возможно, вы полагаете, что я чересчур богат и мне должно быть стыдно, что я живу один в роскошном доме, в то время как африканские дети прозябают в нищете? Но я должен сказать вам: чтобы достичь всего этого, мне пришлось тяжело работать начиная с ранней юности. Я не родился в рубашке, и мое состояние не свалилось на меня с небес.
        Девушка слегка закусила нижнюю губу и неподвижным взглядом уставилась на мозаичный столик. Когда она снова подняла глаза, в них блестели слезы.
        - Мне невероятно стыдно за мою вспышку, - произнесла она. - Вы были так добры ко мне и потратили столько времени на разговор со мной, а я еще смею чего-то от вас требовать.
        - Уверен, вы не хотели меня обидеть. Однако я вижу, что за этим ангельским лицом скрывается натура дикой кошки!
        - Только в том случае, когда я сталкиваюсь со страданиями и несправедливостью.
        - О, ну в этом случае работы вам хватит до скончания времен. Но скажите, вы приехали в Алгарве только ради этого?
        Грейс легким движением убрала за ухо прядь волос.
        - Честно говоря, скорее наоборот. О разговоре с вами я подумала, только когда услышала те слова в кафе. Дело в том, что я порядком вымоталась во время последней поездки в Африку, и мои родители предложили мне немного отдохнуть в их летнем доме, который находится здесь неподалеку.
        - То есть де-юре вы сейчас в отпуске?
        - Наверное, да. Но вообще-то у меня не очень получается отдыхать. Постоянно размышляю о том, что я еще могу сделать, чтобы помочь этим детям.
        - И когда вы узнали, что я буду здесь, вы решили, что это судьба?
        - Ну… да.
        Марко Агилар внезапно почувствовал, что ему нравится ее бесхитростная искренность.
        - И ради этого вы преодолели ваше стеснение и страх. У вас, должно быть, очень доброе сердце, Грейс.
        - Вы так говорите, словно это что-то исключительное. В нашем фонде работают люди, которые точно так же преданы этой идее.
        На балконе появилась Иньес, экономка, с двумя бокалами на подносе. Она польщенно улыбнулась, когда Грейс поблагодарила ее за лимонад. Марко подумал, что теплота и открытость характера Грейс поневоле вызывают столь же теплый отклик.
        Когда экономка удалилась, он отпил глоток из своего бокала и произнес:
        - Я ведь уже говорил вам, что сегодня совершенно свободен? Не хотите ли пообедать со мной?
        Грейс была уверена, что девяносто девять процентов женщин на ее месте подпрыгнули бы от счастья и возблагодарили Небеса за невероятное везение. Но только не она. Грейс даже не могла себе представить, как они будут смотреться рядом - этот великолепный мужчина и она, простой клерк из благотворительной организации.
        Она не понимала, почему он до сих пор не выставил ее - после того, что она здесь наговорила. И даже если она согласится, о чем им разговаривать? Кроме, конечно, африканских детей и его великолепного дома.
        До того как Грейс уехала из дома, ее жизнь текла спокойно и размеренно. По сути, жить по-настоящему она начала только после университета. Она очень любила своих родителей и была им благодарна за все, что они для нее сделали, но порой их стремление полностью контролировать ее жизнь угнетало ее. Они боялись, что она пойдет по неверному пути, и ограждали ее от малейшей возможности совершить ошибку.
        Поэтому она ни разу не обмолвилась им о том, что встречалась с мужчиной, который ударил ее и попытался изнасиловать. С тех пор она больше с ним не виделась, но психологическая травма, которую она тогда получила, не исцелилась до сих пор. Поэтому даже совершенно невинный обед таил в себе угрозу.
        - Ваше предложение очень щедро, но… неужели у вас нет более интересного способа провести время?
        Марко, казалось, был шокирован вопросом.
        - Это очень странная постановка вопроса, Грейс. Я хочу пообедать с вами - иначе я бы просто этого не предложил.
        - Но… вы же меня совсем не знаете. И я вас тоже, - пробормотала девушка.
        Скрываясь от пристального взгляда Агилара, она взглянула вдаль, на бесконечную вереницу деревьев. Грейс вдруг подумалось, что из этого окна вполне мог бы открываться вид на море - и на затерянный в нем маленький белый парус. Именно такой - одинокой, потерянной и испуганной - она себя сейчас чувствовала.
        - Но разве есть другой способ узнать друг друга, кроме как провести некоторое время вместе? - произнес Агилар.
        Грейс внезапно ощутила, что голодна. Она так волновалась из-за предстоящего разговора, что так и не смогла нормально позавтракать. В конце концов, что плохого случится, если она согласится? Скорее всего, отказывать даже невежливо - особенно после того, как он-то уже дал согласие помочь приюту.
        Грейс несмело улыбнулась:
        - Ну, если вы настаиваете…
        Доставая из кармана мобильный, Агилар взглянул на нее с улыбкой. Такая улыбка могла бы покорить сердце любой женщины - Грейс ощутила, как внутри ее все переворачивается.
        - Я знаю неподалеку отличный ресторан.
        Тут она снова перепугалась:
        - Наверняка там дресс-код.
        Агилар бегло оглядел ее:
        - Со мной вам дресс-код не страшен. Кроме того, ваша грация и красота сделают честь любому заведению.
        - Даже несмотря на то, что я выгляжу совсем не так, как ваши обычные спутницы?
        - Вы выглядите великолепно. И я надеюсь, что вы извините меня за мою вчерашнюю вспышку. Я повел себя невежливо.
        Агилар озабоченно нахмурился, набирая номер ресторана, и заметил, как губы Грейс - совершенно против ее воли - сложились в дразнящую усмешку…

* * *
        Шофер подвез их к ресторану, который находился прямо на берегу моря. У входа уже выстроились служащие, которые приветствовали гостей так, словно появление Марко Агилара со спутницей внесло луч света в их жизнь. Агилар перебросился с каждым из них несколькими словами - и вообще вел себя как обычный человек, а не как крупный бизнесмен, день которого расписан по минутам.
        Грейс задумалась. Он совсем не такой, каким его описывает пресса. Она не слишком много о нем читала, но все, что она прочла, говорило, что Марко Агилар - самонадеянный плейбой, стремящийся выжать из своего богатства максимум возможностей.
        Агилар вел девушку вперед, мягко поддерживая ладонью ее спину, и тело Грейс внезапно загорелось под его прикосновением. «Господи, неужели это все действительно происходит?» - подумала Грейс, в то время как два официанта распахнули перед ними двери на террасу.
        Для такого огромного пространства обстановка оказалась на удивление интимной. Их провели к лучшему столику, с поразительным видом на залитый светом океан. При этом внимание служащих распределялось равномерно между бизнесменом и его спутницей. Про себя Грейс называла это «эффект Агилара». Даже если бы он не был столь богат и известен, он все равно притягивал бы к себе взгляды окружающих - как внезапная вспышка света в темной комнате.
        Они заказали напитки и остались наедине - не считая людей вокруг, которые поминутно бросали на них взгляды.
        Марко раскрыл меню и нахмурился:
        - Здесь отдают предпочтение дарам моря. Наверное, мне стоило предупредить вас об этом. Но если вы не любите морепродукты, я уверен, повар сможет приготовить для вас что-нибудь особенное.
        - Я люблю рыбу, - возразила Грейс, - так что вы сделали хороший выбор.
        - Рад угодить вам, моя госпожа.
        - Смеетесь? Нет, правда, я очень рада, что мы пришли сюда. Посмотрите, какой прекрасный вид!
        - Грейс, это я должен радоваться, что вы согласились прийти сюда со мной. Скажите мне… там, дома, у вас есть мужчина?
        Грейс была уверена, что он шутит, и ожидала увидеть на его лице ехидную улыбку, однако с удивлением обнаружила, что он вполне серьезен. Она сказала:
        - Мне было некогда заниматься личной жизнью. - Как Грейс ни старалась, ее слова прозвучали как попытка оправдаться.
        - Неужели никто не водил вас в рестораны или в кино? - Взгляд и глубокий голос ее спутника прямо-таки завораживали.
        - Ну… у меня есть друзья.
        - А как насчет других вещей, для которых женщине может понадобиться мужчина?
        Глава 3

«Другие вещи», о которых говорил Агилар, напрочь отсутствовали в жизни Грейс, и любое стремление к ним было полностью подавлено. Все это продолжалось с того самого ужасного вечера, когда она отказала Крису в его желании заняться с ней любовью. Он был пьян и пришел в ярость и сперва обвинил ее в заигрываниях с другим мужчиной, а после ударил по лицу. Грейс еще не успела прийти в себя после столь неожиданного итога вечеринки, как оказалась на полу, и Крис вел себя так, словно намерен силой взять то, что хочет.
        В тот момент Грейс сходила с ума от страха, но ей удалось не потерять головы. Спокойно заговорив, она убедила Криса, что ему не стоит продолжать буйствовать, потому что утром он придет в себя и очень пожалеет о том, что натворил. Когда он отпустил ее, упал на кровать и заснул, Грейс ушла и больше никогда не вернулась.
        - То, о чем вы говорите, мистер Агилар, в моей жизни не слишком важно. Я гораздо больше увлечена другими делами, - произнесла она и снова ощутила, как в желудке сжимается комок из ярости и страха.
        - Например, спасением сирот? - хрипло произнес он, наклоняясь к ней ближе.
        Даже несмотря на бешеное биение сердца, вызванное воспоминаниями и близостью Агилара, Грейс краем глаза заметила неподалеку вспышку.
        Агилар тоже это заметил. Ни говоря ни слова, он поднялся с места, направился к соседнему столику, вынул из рук хорошо одетого мужчины фотоаппарат, нажал на нем одну кнопку и невозмутимо вернул устройство владельцу. После чего произнес по-английски:
        - Попробуйте повторить это, и я подам на вас в суд.
        Затем Агилар вернулся к своему столику. Через секунду после этого любопытные посетители за соседним столом испарились.
        - С вами такое часто случается? - спросила Грейс.
        - Не слишком, но достаточно, чтобы надоесть, - ответил Агилар. - Но я не позволю этому испортить вам вечер.
        Однако атмосфера близости, царившая между ними до этого происшествия, развеялась. Грейс должна была бы чувствовать облегчение, однако она по чему-то его не чувствовала. Теперь во взгляде Агилара появилось некое напряжение, и Грейс осознала, что так выглядит обратная сторона славы. Ей даже стало стыдно за собственные действия накануне утром.
        - Марко? Если вы хотите уйти, мы можем встретиться снова в другое время. Я, конечно, просила вас поспешить с решением, но это срочно только для африканских детей. Я буду в Алгарве еще полторы недели.
        Впервые за свою бизнес-карьеру Агилар отложил в сторону интересы дела и пожертвовал управлением своей финансовой империей ради того, чтобы снова побыть молодым и беспечным. Случившееся заставило его взглянуть правде в глаза и признать, что он уже не столь молод и беспечен, как когда-то. Однако он не собирался отказываться от своих планов провести с Грейс как можно больше времени. В ее присутствии он ощущал себя совершенно иным, и это было то, чего ему так не хватало.
        - Я не хочу уходить, - ответил Агилар и прищелкнул пальцами, подзывая официанта. - Вы не возражаете, если я закажу блюда на свой выбор для нас обоих? Если вы любите рыбу, то я знаю, что вам непременно понравится.
        - Да, конечно, - произнесла Грейс, удивленная тем, что он решил остаться.
        К еде он заказал бутылку красного вина известной марки, надеясь, что бокал вина поможет им обоим слегка расслабиться. Он с удовлетворением ощущал, как возвращается его легкое настроение.
        - Извините меня за происшествие. Эти любопытные идиоты, кажется, не подозревают, что я имею точно такое же право на частную жизнь, как и они сами.
        - Да я и сама вторглась в вашу частную жизнь не ранее чем вчера утром, - отвечала Грейс. - Но должна признаться, что не завидую вашей известности. Теперь я понимаю, что быть безымянным - это радость идти куда угодно и делать что заблагорассудится, не задумываясь, что кому-либо есть до этого дело.
        - Вы, должно быть, очень счастливы, если никогда не искали признания у других, чтобы почувствовать себя нужной.
        Грейс удивленно изогнула бровь:
        - А вам приходилось так поступать?
        Марко Агилар мог признаться самому себе, что ему приходится так поступать постоянно. Это был тот аспект его личности, который всегда угнетал и нервировал его, но он не мог от этого избавиться. Начиная с тех самых пор, когда родной отец отдал Марко в приют, потому что не хотел заботиться о нем после смерти матери, ему всегда приходилось ждать положительной оценки от других, чтобы почувствовать себя заслуживающим хоть чего-то. Однако он не собирался признаваться в этом женщине, с которой знаком два дня.
        - Разве я произвожу впечатление человека, которому нужно чье-то одобрение? - произнес он чуть более жестко, чем намеревался.
        - Я не знаю, мы с вами слишком недолго знакомы, - отвечала Грейс, поднимая на него свои небесно-голубые глаза, и Марко слегка поежился, кожей ощущая, что ее интуиция в этот момент работает против него. - Однако я думаю, что в нашем мире нелегко вести бизнес. Это похоже на профессию актера - вы всегда играете роль и не можете по-настоящему быть собой. Вероятно, в этой ситуации непросто строить отношения с людьми.
        - Расскажите мне, что вы слышали о моей репутации, - попросил Агилар.
        Грейс слегка нахмурилась:
        - Я почти не читаю газет, а когда читаю, то ни на йоту не верю в то, что они говорят.
        - Но что-то же вы все же слышали?
        - О вас писали, что человек не может сколотить такое состояние, если только не выходит порой за рамки приличий. Однако это ведь говорят обо всех крупных бизнесменах, не так ли?
        - Вы согласны? С тем, что я выхожу за рамки?
        - Думаю, что я достаточно взрослая, чтобы составить мнение самостоятельно. Я недостаточно знаю вас, чтобы прямо сейчас вынести свое суждение, однако я уверена, что пресса всегда преследует собственные цели, не заботясь об истинном положении дел. Все играют свою роль… в том числе журналисты. Люди слишком боятся поднять забрало, вот в чем дело. Тогда бы им пришлось быть самими собой, а это не очень-то принято в нашем обществе.
        Официант принес заказанное вино, и Марко Агилар подождал, пока тот нальет его в бокалы и снова исчезнет, прежде чем что-либо ответить на высказывание Грейс, поразившее его своей глубиной.
        - В бизнесе поднять забрало означает практически подписать себе смертный приговор, - возразил он, с интересом ожидая, что она на это скажет.
        Откидывая волосы назад, Грейс улыбнулась ему столь очаровательной улыбкой, что он на мгновение потерял нить разговора.
        - Не в том случае, если человек уверен в правильности собственных решений, вне зависимости от того, как ведут себя конкуренты. Если вы не зависите от их мнения и смотрите на вещи шире, вы одержите победу, потому что вы свободны в ваших действиях.
        Смех, которым разразился Агилар, был столь заразителен, что кто-то из обедающих за столиком напротив тоже заулыбался.
        - Разве я сказала что-то смешное? - произнесла Грейс, и Агилар невольно залюбовался ее точеным профилем.
        - Я смеюсь не над вами, - отвечал он. - Я просто радуюсь тому, что в этом мире еще остался кто-то способный откровенно высказывать собственные мысли. Порой людям не хватает этого - даже моим ближайшим соратникам. Вы никогда не думали заняться бизнесом, Грейс? Возможно, вы смогли бы вывести мир на новый уровень корпоративной культуры.
        - Вот теперь вы все же смеетесь надо мной, - заметила Грейс с иронической улыбкой. - Боюсь, в мире нет человека, менее склонного к бизнесу, чем я. Я не слишком умна и совершенно неамбициозна. Все, о чем я когда-либо мечтала, - это помогать людям.
        - С моей точки зрения, ума в вас достаточно. К тому же вы ведь учились в университете и, я полагаю, его окончили?
        - Ну и что с того? Любой может вызубрить набор фактов и изложить его экзаменационной комиссии. Однако это не делает человека по-настоящему умным.
        В этот момент появились официанты, несущие заказанные Агиларом блюда. Их появление было как нельзя кстати - притворяясь увлеченным едой, он мог проанализировать свои чувства. Выходило, что чем больше времени он проводил с этой миловидной и прямолинейной женщиной, тем сильнее она его очаровывала и тем больше усиливалось его желание узнать ее ближе… максимально близко.
        Он поднял бокал с вином:
        - За ваше здоровье!
        Грейс улыбнулась, приподнимая свой бокал.
        Агилар оставил ее в гостиной, а сам отправился распорядиться относительно ужина. Грейс не покидало чувство, что ее случайно занесло в чью-то чужую мечту. Только что она обедала в великолепном ресторане на берегу моря с мужчиной, чья фотография, наверное, появлялась во всех печатных изданиях на планете. Грейс уже несколько раз ущипнула себя, но это не помогало. Марко Агилар был настолько обаятельным и приятным собеседником, что многие женщины, наверное, с радостью заплатили бы за возможность находиться с ним рядом.
        В середине обеда выпитое вино привело Грейс к шокирующему открытию: ей нравится Марко Агилар. Сама идея вызывала у нее панический ужас. Она и Марко - два противоположных полюса, у них нет совершенно ничего общего.
        Однако теперь она сидела на мягком диване, наблюдая, как все еще жаркое, хотя и клонящееся к закату солнце заливает комнату. Ей оказалось не под силу противостоять мягкому напору Агилара, который пригласил ее отужинать вместе. «Мне нужно вернуться на виллу», - сонно подумала Грейс.
        Она честно попыталась встать, однако ноги прямо-таки отказывались служить ей. Через минуту легкие сандалии соскользнули, Грейс опустилась на шелковые подушки и моментально ус нула.

«Все в порядке, маленький, я рядом». Грейс почувствовала вес ребенка у себя на руках. К ее глазам подступили слезы. Этого ребенка на время поручили ей несколько дней назад, после того как его мать умерла от СПИДа. С тех пор во время каждого своего визита в приют она сразу же спешила к нему. Этот малыш заслуживал того, чтобы иметь любящих родителей, и все это так несправедливо! Неужели не найдется семьи, готовой его усыновить?
        Боже, как здесь жарко…
        Грейс открыла глаза и вдруг осознала, что она не в приюте в Африке, а на диване в гостиной Марко Агилара. Девушка рывком поднялась, отчего у нее слегка закружилась голова, и тревожно уставилась в лицо Агилара.
        - Ох, извините меня, ради бога… - пробормотала она, краснея от стыда и мечтая провалиться сквозь землю.
        - Вам снилось что-то тревожное?
        - Мне показалось, что я снова в Африке. - Она вымученно улыбнулась.
        - Вы успокаивали какого-то ребенка?
        - Младенца. Его зовут Азизи - работники приюта дали ему это имя. Оно означает
«любимый», «дорогой».
        Марко Агилар был настолько возбужден, что поднялся. Он был поражен тем, какая любовь звучала в ее голосе, когда она заговорила об этом ребенке - а ведь он даже не был ее собственным. Если бы в его детстве был кто-то, кто относился бы к нему с таким чувством, возможно, он не вырос бы столь замкнутым и безэмоциональным.
        Одно очевидно: у собственных детей Грейс не будет недостатка в материнской любви. На мгновение Агилар позавидовал тому, кто станет отцом этих детей.
        - Если его жизнь будет соответствовать этому имени, он вырастет счастливым человеком, - произнес Агилар, закрывая окно.
        Грейс сидела на краешке дивана, ее светлые волосы рассыпались в беспорядке, а блузка соблазнительно сползла с одного плеча. Марко ощутил, как в нем пробуждается желание.
        - Когда я вернулся с кухни, то подумал, что в моей гостиной обосновалась Спящая красавица. Стоило бы притвориться прекрасным принцем и поцеловать вас, чтобы вы проснулись.
        - Однако вы не сделали этого.
        - Вы бы предпочли, чтобы я поступил иначе?
        Грейс раздраженно поправила блузку и застегнула сандалии:
        - Мне нужно идти. Вы и без того были слишком добры ко мне и потратили на меня много вашего драгоценного времени.
        - Нет, не уходите! - Марко почувствовал, что без нее его огромный дом - рай на земле, как она сегодня его назвала, - будет казаться золоченой клеткой. Она была как глоток свежего воздуха. Марко не знал, что ему делать с волной нахлынувших чувств, - еще никогда он не ощущал столь сильной привязанности к женщине, которую почти не знал. - Иньес уже начала готовить для нас ужин.
        - Но мы же только что обедали! - Поправив волосы, Грейс посмотрела на часы, и ее глаза удивленно округлились. - Уже семь часов? Но мы ведь вышли из ресторана в половине пятого. Почему вы меня не разбудили?
        - Вам был нужен отдых. А в этой части света после обеда как раз сиеста. - Агилара удивило, что она так нервничает. Любая другая на ее месте была бы счастлива провести в его доме как можно больше времени… но только не Грейс. Он подошел к девушке и сжал ладонями ее плечи, призвав на помощь все свое хваленое обаяние, о котором так любили писать газеты. - Вы так хорошо спали. Будить вас было бы просто преступлением. Однако за это время я обдумал нашу с вами сделку и пришел к выводу, что готов сегодня же выписать чек, который покроет все расходы на постройку нового здания приюта. Включая покупку земли, стройматериалов и оплату труда рабочих.
        - О господи! Вы серьезно? Не могу поверить! Я так рада, что, кажется, могла бы вас расцеловать! - Ее щеки раскраснелись от возбуждения, а на губах играла счастливая улыбка.
        - Ну, я бы не стал возражать, - поддразнивая ее, полушутливо ответил Агилар.
        - Но зачем вы наблюдали за мной, пока я спала?
        - Я живой человек и тоже подвержен человеческим слабостям. Красивая женщина не могла не привлечь моего внимания. - Он еще на секунду заглянул ей в глаза и затем отступил, но не слишком далеко. Его пальцы горели от прикосновения.
        Девушка была явно удивлена его ответом и скрестила руки, словно пытаясь отгородиться.
        - Вы действительно выпишете чек?
        - Даю слово.
        - Мне все еще не верится. Вы даже не представляете, как много это значит для детей и для тех, кто о них заботится.
        - Думаю, что вполне представляю. - Не в силах этому помешать, Агилар вспомнил долгие дни в приюте - дни, когда он страстно желал чьей-нибудь любви и понимания. Он подумал, что теперь может хотя бы немного улучшить участь тех, кому предстоит вырасти в сходных обстоятельствах. - Почему бы нам не пройти в кабинет и не покончить с делами прямо сейчас? - Загадочно улыбаясь, Марко двинулся к двери, обдумывая детали еще одной сделки, которую собирался предложить малышке Грейс сразу после того, как выпишет чек.
        Глава 4
        Близился закат, но солнце все еще ярко горело в лазурном небе, когда Грейс вслед за Марко Агиларом проследовала в его богато обставленный кабинет. Закатное солнце било в окна, так что Грейс даже пришлось прикрыть глаза рукой от яркого света. Агилар нажал кнопку на стене, и на окна опустились медового цвета шторы. После чего он пригласил ее присесть напротив него за огромным буковым столом, занимавшим большую часть комнаты.
        Все еще нервничая от неожиданного решения Марко полностью оплатить все расходы приюта и в то же время беспокоясь, что он может так же внезапно передумать, Грейс решила внести немного шутливости в их беседу.
        - Я чувствую себя так, словно добиваюсь места на одном из ваших курортов. Как вы полагаете, я бы прошла собеседование?
        - Я беру на работу только лучших из лучших. Если вы готовы образцово выполнять свою работу - тогда, безусловно, вы могли бы сделать неплохую карьеру в моей компании.
        Его губы не тронула ни малейшая тень улыбки, и Грейс почувствовала дискомфорт оттого, что ей показалось, что он подспудно сомневается в ее способностях. Желание разрядить атмосферу мгновенно исчезло. Может быть, таким образом он решил поставить ее на место, напомнить, что и без того оказал ей огромную честь, пригласив в свой дом?
        В этом месте Грейс мысленно произнесла гневную отповедь самой себе о том, что ей не следует чувствовать себя ниже кого-либо просто потому, что этот кто-то богат или известен. Она сидит здесь не из-за чьей-то милости, а потому, что ее цели и намерения достойны и она это заслужила.
        Агилар выдвинул ящик стола и достал оттуда чековую книжку. Сердце Грейс подпрыгнуло. Она задержала дыхание, наблюдая, как он выводит на чеке название фонда, а затем вписывает сумму. Вырвав чек из книжки, Агилар положил чек на стол. В горле у Грейс пересохло, когда она разглядела, что на нем написано.
        - Так много?! - воскликнула она. - Почему? Это же почти в три раза больше, чем мы договаривались!
        Мужчина на противоположном конце стола наконец улыбнулся, и Грейс впервые заметила смешливые морщинки вокруг его глаз.
        - Это не только на постройку здания. Я уверен, фонд найдет им достойное применение. Однако ваша энергия и преданность своему делу помогли мне самому осознать некую потребность. - Он сложил руки на груди и на секунду отвел взгляд, словно бы погрузившись в какие-то неприятные воспоминания. - Чек ваш, я вручаю его вам - однако наши с вами дела еще не закончены.
        - Вы хотите лично удостовериться в том, что ваши деньги расходуются на правильные цели? Если вы захотите посетить приют, фонд будет просто счастлив устроить ваш визит в Африку…
        - Нет, Грейс, - неожиданно холодно возразил он и, словно бы в сомнениях, запустил пальцы себе в волосы. После чего откинулся в массивном кожаном кресле и вздохнул: - Я хочу заключить сделку лично с вами.
        Грейс в недоумении воззрилась на него:
        - Сделку? Какого рода? Я не понимаю.
        - Как я понял, от вашего отпуска осталось еще полторы недели.
        - Да, но…
        - Впервые за очень, очень долгое время я и сам подумываю о некотором отпуске. И я бы не отказался от миловидной спутницы, которая к тому же является интересным собеседником. Если вы согласитесь провести оставшиеся дни в моем обществе, Грейс, я покажу вам самые прелестные частные пляжи, лучшие рестораны, и вы сможете развлекаться любым интересным вам способом. У меня есть членство в нескольких гольф-клубах - если вы хотели бы научиться играть, - а по вечерам мы могли бы ходить в театр или на концерт. Я сам предпочитаю классическую музыку, но открыт ко всему новому. - Он прервался и принялся в задумчивости барабанить пальцами по столу. - Конечно же все за мой счет. Каждое утро я буду присылать за вами машину. И кое-что еще…
        - Что же? - Грейс овладело чувство полной нереальности происходящего. Она даже усомнилась, не снится ли ей все это или не начались ли у нее галлюцинации от жары. Если бы под рукой была какая-нибудь булавка, Грейс непременно бы себя ею уколола.
        - Я забыл про шопинг. Мы непременно включим его в наше расписание - никогда еще не встречал женщины, которая бы не предпочитала это занятие любому другому.
        - Ну, вот теперь встретили, - слегка уязвленно откликнулась Грейс. - Мне это совершенно неинтересно.
        - М-м-м… - Агилар лукаво усмехнулся. - Неужели вы думаете, что я поверю, что вы в самом деле не любите красивую одежду и дорогие украшения?
        - Зачем мне врать?
        - Возможно, вы считаете, что не стоит открывать этого раньше времени, но совершенно напрасно. Я очень богатый мужчина, и скрывать тут нечего. Женщины, которые приходят в мою жизнь, чаще всего имеют некие ожидания. И дорогие подарки - это самое меньшее, на что они рассчитывают.
        - Как это ужасно! - Волна сочувствия захлестнула Грейс, когда она полностью осознала то, что произнес Агилар.
        - Что именно? - сурово спросил он.
        - Ну… то, что женщины не хотят общаться с вами просто так, а не ради того, чтобы вы что-то им покупали.
        - Я не разделяю ваших сожалений. Я реалист и не потакаю их прихотям просто так. У меня тоже имеются свои ожидания.
        Грейс поежилась в своем кресле, поняв его намек. Но ей по-прежнему было жаль его за то, что ему приходилось обсуждать с ней такие вещи, будучи уверенным, что за ее общество надо платить. Она не сомневалась, что в корне этого убеждения лежит неуверенность в себе, а вовсе не реалистичное мировоззрение. Ей показалось, что маленький мальчик, которым он когда-то был, по-прежнему считает, что всегда должен что-то отдавать, чтобы получить что-то взамен. Ей захотелось убедить его, что он по-настоящему достоин уважения и дружбы. Он этого достоин, она была совершенно уверена.
        - Это все, конечно, хорошо, но мне кажется, что вы упускаете нечто важное. Женщина может просто-напросто находить ваше общество приятным, и ей могут быть небезразличны ваши чувства.
        Агилар усмехнулся:
        - Вы романтик, Грейс, и не реалист ни в малейшей степени.
        - Если реализм - это уверенность в том, что люди не могут любить меня просто так, а не в обмен на что-то, то пусть лучше я буду романтиком. Но не обижайтесь на то, что я наговорила… - Тон Грейс снова смягчился. Она не хотела расстроить его слишком прямым изложением собственных мыслей. В конце концов, она ничего не знала о его мире, о тех компромиссах и жертвах, на которые ему когда-либо приходилось идти. - Просто, понимаете, мне всегда больше всего нравилось то, что естественно. Закатное солнце в зеленой аллее, сумерки на пустынном пляже, колокольчики в лесу или запах роз в английском палисаднике… Лица детей, которые светятся от счастья просто оттого, что ты проявляешь к ним искреннее внимание…
        Внимательно слушавший ее бизнесмен выпрямился в кресле, и в его глазах засветился неподдельный интерес.
        - Если вы говорите правду, то вы поистине уникальная женщина. В наш век всеобщего потребления этим сложно кого-либо заинтересовать.
        - Я так не думаю. Если вы никогда не встречали таких людей, это еще не значит, что их нет. Просто вы вращаетесь в таких кругах, где женщины гораздо больше сконцентрированы на материальных благах. Что до меня - мне никогда не были интересны ни вещи, ни украшения. Ведь удовольствие, которое они доставляют, эфемерно. Когда человек обладает слишком многим, ему постоянно хочется еще больше. Это порочный круг.
        Агилар наклонился к ней над столом - настолько близко, что она почувствовала запах его наверняка очень дорогого одеколона.
        - Но что, если покупать вам дорогие вещи хочется мне самому? - Его голос был хриплым и совсем иным, чем тон, которым он разговаривал с ней минуту назад.
        - Марко…
        - Да, Грейс?
        - Вы… вы сказали, что вам нужна спутница…
        - Да, очаровательная и интересная. А в вашем случае - еще и поразительно красивая.
        Любая женщина, получив подобный комплимент от Марко Агилара, сошла бы с ума от радости. Но только не Грейс. После эпизода с Крисом она стремилась держаться подальше от мужчин. Она боялась, что бессознательно подаст им какие-то знаки, которые они неправильно поймут и станут ожидать от нее чего-то, к чему она не готова. Она понимала, что Агилар вряд ли стал бы делать ей подобное предложение, не ожидая от нее ничего, кроме увлекательных бесед об Африке. К тому же он ведь уже намекал на подобные отношения с другими женщинами.
        Стоило ей подумать об этом, как неожиданно она ощутила жар, и ее соски под тонким шелком легкой блузки вдруг напряглись. Грейс скрестила руки на груди, чтобы этого не заметил Агилар.
        - Мое общество - это все, чего вы от меня хотите? - Она густо покраснела и уставилась в стол, ожидая ответа.
        Согласится ли она на его предложение, если сейчас он ответит «нет»?…
        Агилар опустил руки на стол, жадно впившись в нее глазами. Он не мог отрицать простого факта - он хочет ее. Она привлекала его даже сильнее после своего признания, что счастливые лица детей радуют ее больше, чем дорогие украшения. В глубине души он был с ней совершенно согласен. То, что она это сказала, покорило его окончательно.
        - Прямой вопрос - прямой ответ. Я хочу большего, чем ваше общество. Вы сильно отличаетесь от других женщин, с которыми я когда-либо был знаком, и этим крайне привлекаете меня. Если в процессе нашего общения вы испытаете сходные чувства ко мне… в этом случае я буду счастлив заняться с вами любовью.
        Грейс зарделась самым очаровательным образом. Марко на мгновение представил, что держит ее в объятиях, и его сердце часто забилось. Но Грейс вдруг отодвинула кресло и встала:
        - Если я приму этот чек, будет ли это означать, что я согласна?
        Марко покачал головой. Даже если это было бы единственным способом затащить ее в постель, он ни за что не стал бы так поступать. В бизнесе порой отступление от морали необходимо, но принуждать к чему-то такую бескорыстную женщину, как Грейс, Марко считал бесчестным. Возможно, она романтична и наивна, но Марко Агилар не собирался быть тем человеком, который разобьет ее иллюзии.
        - Нет. Даю слово, что чек ваш вне зависимости от вашего решения.
        Грейс с облегчением вздохнула:
        - Спасибо. И раз уж разговор пошел настолько откровенно, я должна кое-что сказать вам. Для меня секс имеет довольно серьезное значение. Я не могу относиться к этому как к мимолетному развлечению. Быть для вас другом и спутником - это одно… но стать вашей любовницей - совсем другое. - Она помолчала. - Вы позволите дать вам ответ завтра? Мне нужно это обдумать. И еще - я все-таки чувствую себя очень утомленной, и, думаю, мне все же стоит отправиться домой. Надеюсь, ваша экономка простит меня за пренебрежение ее кулинарными способностями.
        Агилар встал. «По крайней мере, она не отшила меня на месте», - думал он. Еще до того, как она озвучила свое отношение к сексу, он уже понимал, что ему придется быть с ней максимально бережным и аккуратным, если он хочет добиться поставленной цели. Стоит ему хоть немного поторопиться, как она исчезнет из его жизни навсегда. Мысль об этом приводила его в неподдельный ужас.
        - Иньес привыкла к тому, что я меняю распоряжения по десять раз на дню. Однако вы должны пообещать мне, что завтра вернетесь с ответом.
        - Обещаю. А свое слово умеют держать не только мужчины. Завтра я буду здесь.
        - Хорошо. А теперь пойдемте отыщем Мигеля, чтобы он отвез вас на виллу.
        - Благодарю вас. И спасибо за чудесный обед. Это было увлекательно во всех отношениях.
        Агилар взял со стола чек и подал ей:
        - Вы можете отправить это в фонд сегодня же.
        - Мне бы хотелось также сообщить им ваш адрес, чтобы они знали, куда направлять благодарности.
        Он подал ей свой фирменный бланк, на котором в правом верхнем углу стоял адрес, и улыбнулся:
        - Пойдемте, наконец. Я вижу, что вы действительно устали и требуется срочно доставить вас домой.
        Грейс проснулась от громкого настойчивого стука в дверь. Взглянула на часы на прикроватном столике и, не сдержавшись, выругалась. Было уже десять утра, и все это время она спала как убитая. А утренний визитер продолжал ломиться в дверь и, кажется, в скором времени снесет ее с петель.
        Тут она вспомнила, что Марко собирался прислать за ней машину. А потом у нее внутри все похолодело. Она ведь должна сегодня дать ему ответ.
        Накинув халат, Грейс, не обувшись, поспешила к входной двери.
        - Ола, сеньорита Фолкнер, - за дверью стоял Мигель.
        Грейс почувствовала себя некомфортно, представая в столь неприглядном виде перед малознакомым человеком, и поплотнее запахнула халат:
        - Ола, Мигель. Как легко заметить, я проспала и не могу прямо сейчас ехать. Может, вы вернетесь за мной попозже? Скажем, после ланча?
        - Сеньор Агилар будет недоволен, если я не привезу вас, как было договорено.
        Ну что ж, в этом есть логика. Человек, которому достаточно щелкнуть пальцами, чтобы любое его желание было исполнено, легко может разгневаться, если она осмелится опоздать. Особенно после вчерашнего акта неслыханной щедрости. Она немногое знала о португальских традициях, однако отец говорил, что здесь опоздание на встречу расценивается как крайнее неуважение.
        - В этом случае вам придется подождать, пока я соберусь. Вы могли заметить, что я еще не готова. - Грейс распахнула дверь, приглашая шофера в гостиную, однако тот не двинулся с места.
        - Простите, сеньорита Фолкнер. Я должен позвонить сеньору Агилару и объяснить ему причину задержки. Я подожду в машине.
        Грейс некоторое время следила за тем, как он с самым серьезным видом направляется к черному «мерседесу», припаркованному у ворот виллы, а потом развернулась и отправилась в душ, одновременно лихорадочно размышляя о том, какой ответ дать Марко Агилару.
        Она понимала, что будет трудно ему отказать, учитывая, сколько денег он пожертвовал фонду и как сильно это поможет приюту. Кроме того, вчера она ощутила, что он сам до сих пор испытывает дискомфорт при воспоминаниях о детстве, и ей захотелось узнать больше об этом мрачно-загадочном человеке.
        Она вспомнила, какие чувства он вызывал у нее самой… Возможно, если она согласится на близость с ним, это поможет ей наконец по-настоящему забыть тот ужасный эпизод и оставить его в прошлом?
        Когда она прибыла на виллу, экономка Иньес встретила ее и предложила подождать в саду, пока Марко закончит важный телефонный разговор. Сидя под зонтиком посреди этой невероятной сказки, Грейс пыталась хотя бы немного успокоиться. Неудивительно, что она нервничала - ей предстоит сейчас дать ответ Агилару, а она так до конца и не решила, что же ему сказать.
        Потянувшись за стаканом лимонада, который принесла ей Иньес, Грейс взглянула на свое красное с белым длинное платье на бретельках, которое она надела на эту встречу. Это явно не походило на ее обычную одежду. На работу она обычно носила джинсы и футболку и лишь иногда, если предстояла встреча с возможными спонсорами, надевала костюм. Теперь же она радовалась наличию зонтика - открытые плечи легко могли обгореть.
        Грейс потягивала лимонад в напряженном ожидании. Интересно, как долго ей придется ждать? Она на мгновение прикрыла глаза, чтобы насладиться запахом цветущих гардений и звуком шумевшего где-то неподалеку фонтана.
        Однако на нее внезапно нахлынули воспоминания о бедных кварталах африканских городов, где дома строятся из глины и металла, а дети играют во дворах рядом с кучами мусора. Жара там просто невыносима и усиливается никогда не развеивающимся смогом… В глазах снова защипало от жалости и в особенности от собственного бессилия сделать так, чтобы другие люди тоже, как и она, осознали необходимость помочь.
        - Простите, что заставил вас ждать, Грейс. О, Иньес приготовила лимонад? Как это мудро с ее стороны. Сегодня будет еще жарче, чем вчера.
        Грейс не слышала, как он подошел, и его голос заставил ее испуганно вздрогнуть. Она открыла глаза и увидела перед собой его впечатляющую фигуру. Сердце снова застучало с пугающей скоростью, несмотря на все ее попытки держать себя в руках.
        Сегодня он был одет в белоснежную футболку и светло-коричневые брюки - его одежда была подчеркнуто повседневной, однако смотрелась на нем невероятно элегантно. У Грейс вдруг пересохло горло, словно с утра она не выпила ни капли воды.
        Она еще не успела ничего ответить, как он вдруг наклонился и нежно поцеловал ее в уголок рта.
        - Я… я не так уж долго ждала, - наконец выдавила из себя Грейс, все еще ощущая след его поцелуя. - Здесь так мило… К тому же, в конце концов, это я опоздала. Я проспала.
        - Мигель так и сказал. - Марко пододвинул к себе плетеный стул и сел рядом с Грейс, а потом надел солнцезащитные очки, надеясь, что так Грейс не сможет прочитать по его глазам, о чем он думает.
        Его приветствие запустило внутри ее цепную реакцию, и все оставшиеся аргументы против того, чтобы принять его предложение, испарялись один за другим. Грейс провела рукой по глазам, стараясь скрыть слезы, вызванные воспоминаниями об Африке. Марко заметил это:
        - Грейс, с вами все хорошо? Вы выглядите расстроенной.
        - Все в порядке, - отвечала она с уверенной улыбкой, несмотря на то что ее голос слегка дрожал.
        - Я не совсем убежден в этом, однако полагаю, что вы способны решать сами за себя. Сегодня слишком прекрасный день, чтобы расстраиваться, не правда ли?
        Марко беспокоился, видя неожиданную грусть в ее глазах. Неужели что-то случилось и ей придется вернуться домой раньше, чем планировалось? Он усилием воли заставил себя успокоиться, сконцентрировался на образе Грейс - этом бело-красном платье, которое ей невероятно шло, ее волосах, мягкими волнами спадавших на плечи… Она была еще более привлекательна, чем в его воспоминаниях.
        Готовясь к отпуску, который он сам себе запланировал, сегодня утром Марко объявил всем своим бизнес-партнерам, что будет доступен по телефону только в случае неотложной необходимости. Однако он был убежден, что вряд ли у него найдется время даже в этом случае - учитывая присутствие столь обворожительной спутницы, с которой, как он теперь был уверен, его свела сама судьба.
        Он не мог больше ждать. Этой ночью он почти не спал, размышляя и просчитывая, каким же будет ее ответ.
        - Итак, Грейс. Что вы мне ответите?
        Глава 5
        Грейс не ответила ему сразу же, но, казалось, глубоко задумалась. Марко был нетерпелив по натуре, однако сейчас ожидание просто сводило его с ума. Ни одна женщина еще не отвечала отказом на предложение провести с ним время… но Грейс вполне может оказаться первой.
        Сложив руки на коленях, девушка улыбнулась и подняла глаза:
        - Я отвечу вам «да». Но должна предупредить вас, что причина, по которой я соглашаюсь, в том… - Она смущенно умолкла.
        - Да, Грейс, и в чем же она?
        - Дело в том, что я действительно нахожу ваше общество приятным. Если бы это было не так, я бы не колебалась ни секунды. Кроме того, я чувствовала себя покинутой, отдыхая в одиночестве, и я благодарна вам за компанию.
        Марко говорил ей раньше, что ему нравится откровенность, однако никогда она не значила для него больше, чем сейчас. Грейс не стала юлить или изворачиваться, а честно признала, что увлечена им. И значит, не нужно никаких уловок или манипуляций - нужно просто подождать, пока природа возьмет свое. Марко ни на секунду не сомневался, что рано или поздно это случится.
        - Я очень рад, что вы согласились, Грейс. - Он взял ее за руки и легко поднял со стула. - И знаете, чем мы займемся сегодня? Глядя на ваш наряд, я готов поспорить, что вы ясновидящая. Несколько недель назад я получил приглашение на небольшую вечеринку от одной своей знакомой. На тот момент я был даже не уверен, буду ли в стране, но поскольку я здесь, а вместе со мной вы - я думаю, нам стоит пойти.
        - Вечеринка?
        В ее глазах он заметил тень сомнения.
        - Шампанское, прекрасная еда, живая музыка, шатер в саду… Прекрасное начало отпуска, разве вы не находите?
        - Звучит заманчиво. Вечеринки, в которых я принимала участие раньше, выглядели несколько иначе. Обычно моя мама всю неделю носится как сумасшедшая, оттирая весь дом до блеска и планируя покупки, а отец подстригает лужайки и кусты и чистит шампуры. Среди гостей чаще всего друзья семьи. Уж конечно, никакой живой музыки, зато много веселья и смеха, особенно когда дети играют на свежеподстриженной лужайке. Ох, извините, я совсем разболталась. Это от переживаний.
        - Неужели я так вас пугаю? - Марко на самом деле был благодарен ей за столь эмоциональный экскурс в ее семейную жизнь. На мгновение он даже ощутил укол зависти - ему самому никогда не приходилось переживать ничего подобного. - Я бы хотел, чтобы вы расслабились и просто были собой.
        - Знаете, Марко, я никогда раньше не была знакома с такими, как вы, - столь богатыми и известными… Я из совершенно обычной семьи, и несмотря на то, что вы держитесь очень просто и дружелюбно, мне потребуется некоторое время, чтобы к вам привыкнуть. Если честно, я до сих пор не понимаю, почему вы вообще хотите проводить со мной время. Наверняка среди ваших знакомых есть множество гораздо более подходящих для этого женщин…
        - Если бы вы знали этих, как вы их называете, «подходящих» женщин, вы ни за что не задали бы этого вопроса.
        Грейс отняла руку, и Марко скрестил руки на груди, чтобы подавить желание снова притянуть ее к себе.
        - Теперь мне нужно сделать несколько распоряжений своему телохранителю. Нам придется отправиться на вечеринку в его сопровождении. Заранее прошу прощения, но это в самом деле необходимая мера - папарацци порой бывают чрезвычайно настойчивы. Я скоро вернусь.

«Ну вот. Все решено. Я согласилась. Согласилась провести с ним отпуск - а возможно, и что-либо другое». Эта мысль заставила Грейс задрожать.
        Однако это была не дрожь страха, а скорее наоборот. Она поняла, что с нетерпением ожидает дальнейшего развития событий. Ей уже двадцать пять, при этом у Грейс до сих пор не было серьезных отношений. Но она не могла сказать, что ей никогда этого не хотелось - просто первый неудачный опыт всегда останавливал ее. Нужно освободиться от своих страхов, и тогда время, проведенное с Марко, может многому ее научить.
        Со вздохом она в очередной раз погрузилась в изучение той невероятной ситуации, в которой оказалась. Теперь ей придется быть более сдержанной и уверенной и принимать как должное все, что Марко захочет ей предложить. Наверняка его способы проводить свободное время существенно отличаются от того, к чему она привыкла.
        А чтобы лучше справляться с новыми впечатлениями, она будет думать о том, что, когда ее отпуск закончится, она снова вернется в Лондон к работе в благотворительном фонде. У которого, благодаря Марко, теперь достаточно средств, чтобы построить новый приют в Африке. Все остальное по сравнению с этим просто теряет значение.
        Грейс снова упала в плетеное кресло и словно наяву услышала голос Марко: «Если во время нашего общения вы испытаете сходные чувства ко мне… в этом случае я буду счастлив заняться с вами любовью».
        Ну что же, она ведь признала, что уже испытывает к нему сходные чувства. Остается только дать вещам идти своим чередом. Кажется, что это так просто - но кому, как не Грейс, знать, что это вовсе не так…

* * *
        Пока Марко рассказывал о достопримечательностях, которые они наблюдали в окно машины, Грейс отметила в его голосе некоторую гордость, но при этом и странную амбивалентность. Словно бы ему было совестно наслаждаться красотой своей собственной страны. Эта мысль заинтриговала Грейс. Да и вообще, чем больше времени она проводила в его обществе, тем больше ее интересовало все, что связано с ним. Порой он наклонялся ближе, чтобы на что-то указать, и Грейс ощущала пряный запах его одеколона. Его присутствие заставляло ее бороться с желанием прикоснуться к нему.
        - Ну вот, мы на месте.
        Мигель медленно подвел «мерседес» к большим железным воротам, которые обнаружились в конце сосновой аллеи. Рядом с ними Грейс с удивлением заметила несколько припаркованных как попало машин и их владельцев, торопливо выбирающихся из автомобилей с фотоаппаратами в руках. Грейс нервно вздохнула и почувствовала, как Марко взял ее за руку:
        - Бояться нечего. Они просто сделают пару фотографий и оставят нас в покое. А если нет, Хосе им в этом поможет.
        Она посмотрела в его глаза, в которых виднелась готовность ее защитить, и смущенно зарделась, однако на этот раз от удовольствия.
        Как только машина подъехала вплотную к воротам, репортеры в буквальном смысле облепили ее, нацелив свои объективы на Марко и Грейс на заднем сиденье. Хосе выбрался наружу, и Грейс услышала его грозные окрики - он пытался разогнать папарацци, чтобы машина могла спокойно проехать. Она услышала ругательства и крики протеста, когда телохранитель оттеснил в сторону одного из репортеров, пытавшегося сквозь открытое окно снять Марко и его спутницу. С колотящимся сердцем Грейс обернулась, чтобы взглянуть, что происходит, однако внезапная фотовспышка ослепила ее, и она не смогла больше ничего разглядеть.
        Хосе снова уселся на переднее сиденье и скомандовал: «Вперед!» Человек, стоявший на страже у ворот и что-то говоривший в рацию, кивнул, и машина медленно въехала в открывающиеся ворота, которые сразу же снова закрылись за ней. Марко постучал в стекло, которое отделяло водителя от пассажиров. Стекло немедленно опустилось, и Марко о чем-то спросил своего телохранителя. Они говорили по-португальски, но Грейс догадалась, что, разгоняя репортеров, Хосе получил несколько тычков, и теперь Марко спрашивает его, все ли в порядке.
        Марко снова откинулся на сиденье, ругаясь сквозь зубы. Грейс рискнула спросить его, как себя чувствует Хосе.
        - Хосе приходилось участвовать в переделках почище этой, - ответил Агилар. - Но давайте забудем об этом эпизоде и постараемся получить удовольствие от вечера.
        Они проехали сквозь поразительно красивый сад с лимонными и апельсиновыми деревьями, после чего выехали на дорогу, ведущую к сверкающей белой вилле, которая и была местом назначения. На усыпанной гравием парковке уже стояло множество очень дорогих машин. Грейс осознала, что сейчас будет окружена людьми того же уровня, что и Марко Агилар, и вознесла к Небесам молчаливый, но искренний вопль о помощи.
        Мигель распахнул перед ней дверцу машины, и, когда Грейс выходила, она поймала взгляд шофера и неожиданно заметила в нем выражение поддержки. Словно бы Мигель догадывался, как она себя чувствует, и хотел ее приободрить.
        Марко уже был снаружи и о чем-то переговаривался с Хосе. Грейс несмело двинулась к нему, и он взял ее за руку и улыбнулся:
        - Грейс, это дом…
        - Марко! - Громкий мужской голос заставил их обоих повернуть голову.
        Им навстречу спешил хорошо сложенный мужчина средних лет в голубом костюме и белой шелковой рубашке. «Линкольн Робертс», - неожиданно поняла Грейс. Известный актер, чье лечение в Калифорнии пару лет назад бурно и со смаком обсуждалось во всех таблоидах… равно как и его роман с молоденькой женой другого популярного актера. Интересно, поэтому ли Марко заранее приготовился ко встрече с папарацци? Персона такого ранга, как Линкольн, всегда привлекает к себе много внимания.
        - Я рад, что ты сюда добрался, дружище! Мы с Франческой так переживали, что ты не сможешь. Сам знаешь, ты совершенно неуловим! - Робертс обнял бизнесмена и дружески похлопал его по спине.
        - Честь для меня. Ты прекрасно выглядишь, Линкольн!
        Однако в голосе Марко звучала некая неуверенность, да и улыбке недоставало теплоты. Он отступил назад и властным жестом взял Грейс за руку. Она внезапно ощутила волну теплоты и удовольствия, захлестнувшую ее тело.
        - Спасибо, спасибо. С тех пор как мы с Франческой вместе, я стал гораздо лучше себя чувствовать. Я словно заново родился! К слову, она сейчас придет. Знаешь, какие они… припудривает носик. Ну, а кого же ты привел с собой? - с любопытством спросил Робертс, в то же время беззастенчиво рассматривая Грейс с ног до головы.
        Грейс машинально отступила от него ближе к Марко, словно бы ища его защиты. Возможно, Робертс - один из самых известных людей на планете, однако Грейс чувствовала, что он ей очень не нравится.
        - Это Грейс Фолкнер, - довольно неохотно сообщил бизнесмен.
        - Прекрасное имя для очаровательной женщины. Весьма рад знакомству с вами, Грейс.
        Его рукопожатие было каким-то склизким, а ладонь - влажной от пота, и Грейс еле удержалась, чтобы не вырвать руку, которую он удерживал на порядок дольше положенного.
        - Приятно познакомиться, мистер Робертс, - произнесла она, наконец отнимая руку.
        - Зовите меня просто Линкольн, милая. Мы здесь не любим церемоний. Франческа обожает неформальные вечеринки… правда, Марко?
        - О да.
        - А вот и Франческа! Ну разве не очаровательна?
        - Чао, Марко. Ты все-таки явился.
        Мужчины повернулись, чтобы приветствовать хозяйку дома. Темноглазая брюнетка, в белом платье, с густо подведенными бровями и алой помадой на губах, подошла к Марко и расцеловала его в обе щеки, а потом взяла за руки - как отметила Грейс, почти собственническим жестом.
        - Чудесно выглядишь. Много ли сердец успел разбить за последнее время, после того как разделался с моим?
        Грейс с замиранием сердца ждала ответа.
        - Нет. И сомневаюсь, что хоть у одного мужчины достанет сил разбить твое сердце, Франческа.
        Грейс взглянула на Франческу и поразилась той печали, которую увидела в ее глазах, устремленных на Марко. Интересно, он чувствует то же самое? Она уже собиралась отступить на шаг, но тут он повернулся к ней и за руку притянул к себе, улыбаясь:
        - Грейс, рад вам представить Франческу Беллини, очаровательную хозяйку вечера и звезду высокой моды. Франческа, это Грейс Фолкнер.
        - Рада с вами познакомиться, Грейс. - Франческа мимоходом пожала ей руку.
        Грейс читала в ее лице какие угодно эмоции, кроме радости. Было очевидно, что она и Марко когда-то были вместе, и она бы предпочла, чтобы это по-прежнему было так. И это осознание заставило Грейс усомниться в том, что вечеринка будет удачной.
        Тут подоспел Линкольн и обнял свою партнершу за талию, туго перетянутую белым ремнем с золотой пряжкой. Интересно, как она вообще может в этом дышать? Грейс обрадовалась, что одета намного более комфортно.
        Значит, неформальная вечеринка? Грейс взглянула на аккуратно подстриженный газон, сбегавший к сверкающему невдалеке озеру, по которому царственно скользила пара лебедей. Потом она обернулась, чтобы кинуть взгляд на небольшую группу гостей, одетых так, словно они собрались на прием в Букингемском дворце.
        Все это производило впечатление богатства, о котором обычные люди не могут даже мечтать, поскольку не способны это себе представить. Последним штрихом стали звуки известной композиции Вивальди в живом исполнении струнного квартета. Грейс захотелось подойти поближе к музыкантам и просто наслаждаться их игрой. «Вот это, - подумала она, - настоящая роскошь».
        Она взглянула на своего спутника и по выражению его лица поняла, что и он с бульшим удовольствием насладился бы музыкой, а не обществом хозяев вечеринки.
        Это ощущение заставило ее простить ему то, что он привел ее на вечеринку, в роли хозяйки которой выступает его бывшая девушка.
        - Музыканты играют где-то неподалеку? - с улыбкой обратилась Грейс к хозяину дома.
        - Да-да, моя милая, они прямо вон там, у фонтана, - рассеянно ответил тот.
        - Звучит просто чудесно. Марко, не подойти ли нам поближе?
        Франческа сразу же поддержала эту идею, однако Грейс успела заметить вспышку ревности в ее глазах. По пути Грейс спросила:
        - Надеюсь, вы не возражаете, что я лишила вас общества столь очаровательной дамы?
        Марко остановился как вкопанный. Грейс с удивлением повернулась к нему. Он произнес:
        - Мы с Франческой уже пять лет не вместе. Она для меня - просто знакомая, с которой я время от времени сталкиваюсь в обществе. И насколько мне известно, она вполне счастлива в отношениях с Робертсом. Ее всегда прельщала популярность.
        - Она очень красива.
        - Ну и что?
        - Честно говоря, я не очень понимаю, зачем вы привели меня на вечеринку, где хозяйничает ваша бывшая девушка.
        Конечно, между вами ничего нет, но…
        - Я же сказал - между мной и Франческой давно все кончено. Надеюсь, теперь мы можем оставить эту тему?
        Грейс нахмурилась, чувствуя себя виноватой в том, что портит ему настроение.
        - Хорошо.
        Внезапно Агилар взял ее за руки и притянул к себе. Она чувствовала тепло его тела сквозь тонкую ткань рубашки. Он поглядел на нее сверху вниз и произнес:
        - Знаешь что… я знаю только один хороший способ заставить женщину ничего не говорить. - Он улыбнулся одной из своих обворожительных улыбок и поцеловал ее.
        Ее губы раскрылись в ту же секунду, и его язык нежно проник в ее рот. Грейс пришлось крепко прижать его к себе, чтобы не упасть - голова закружилась, и ноги словно превратились в желе. Она почувствовала, как горячая волна поднимается в ее теле.
        Марко нежно провел ладонью по ее щеке и отстранился:
        - Я хотел, чтобы ты ничего не говорила, но теперь я сам почти потерял дар речи. Ты сводишь меня с ума, Грейс. - Он сам поражался тому, насколько это правда.
        Его сердце оглушительно стучало, и сейчас он жалел только об одном - что был так настойчив и уговорил Грейс поехать на вечеринку. Если бы они были сейчас дома, вдвоем, вполне вероятно, что он бы добился поставленной цели отправиться с ней в постель…
        Марко обнял Грейс за талию. Кажется, физический контакт с ней становился необходим ему как воздух, особенно после этого поцелуя. Он до сих пор ощущал на губах его вкус.
        - Ну что же, продолжим наш путь? Однажды я слышал этот квартет в Милане, в Ла Скала…
        Некоторое время спустя, когда они, сидя рядом, наслаждались «Временами года» Вивальди, от группы гостей отделился кто-то с предложением прогуляться. Грейс заверила Марко, что ничуть не расстроится, если он покинет ее на некоторое время, и он встал и присоединился к компании.
        Грейс прикрыла глаза, чтобы позволить музыке течь сквозь нее. Это было словно глоток воды в жаркий летний день. Однако девушка наслаждалась не только чудесными звуками, но и воспоминанием о недавнем поцелуе с Марко.
        Она беспокоилась, что после расставания с Крисом любой подобный контакт с мужчиной будет ей неприятен, но оказалось, это вовсе не так. Она сама поразилась тому, какое удовольствие испытала. Даже сейчас воспоминание об этом заставило ее задрожать от желания.
        Когда музыка остановилась, Грейс открыла глаза и вздрогнула от неожиданности: прямо перед ней стояла маленькая рыжеволосая девочка. Ее кожа была бледной и нежной, но девчушка, в отличие от Грейс, не забыла прихватить соломенную шляпу от солнца.
        - Как тебя зовут? - спросила девочка, склонив голову набок и изучающе глядя на Грейс огромными зелеными глазами.
        - Меня зовут Грейс, - улыбнулась девушка, - а тебя?
        - Я - Синди Мак-Робертс. Я здесь со своим папой, он кинозвезда.
        Грейс огляделась вокруг, но не заметила рядом других детей. Неужели малышка здесь одна? Наверное, ей не очень-то весело.
        - Ну что ж, Синди, я очень рада с тобой познакомиться. - Грейс протянула руку, однако малышка не обратила на это внимания.
        - А ты снимаешься в кино? Я никогда о тебе не слышала.
        - Все верно, потому что я не снимаюсь в кино.
        - А что тогда ты делаешь?
        - Я работаю в благотворительном фонде в Лондоне. Мы помогаем детям.
        - Наверное, это ужасно скучно!
        Грейс понимающе улыбнулась:
        - На самом деле это очень даже интересно. Мы помогаем детям, у которых совсем нет родителей и о которых некому заботиться. Когда они становятся счастливыми, это очень радостно.
        Веснушчатое личико Синди вдруг посерьезнело.
        - Получается, что ты любишь детей?
        - Конечно, очень люблю.
        - А вот мой папа нет. Он считает, что дети - это помеха. Но я скоро отсюда уеду. Вообще-то я живу с мамой в Нью-Йорке.
        Грейс стало ее жаль. Это ужасно, когда собственный отец считает тебя помехой. Вдруг девушка заметила, что Синди держит в руке теннисный мячик.
        - А тут разве нет других детей, с которыми можно поиграть?
        - Не-а. Мой папа говорит, что одного ребенка вполне достаточно, и Франческа тоже так думает. Она тоже не любит детей.
        Грейс поднялась и одним движением скинула сандалии:
        - Не поиграть ли нам в мячик, как ты считаешь?
        Личико Синди оживилось.
        - Конечно, давай поиграем!
        - Отлично. Только нужно найти лужайку, где мы не натолкнемся ни на кого из гостей.
        - Пойдем, я знаю такое место! - Синди схватила Грейс за руку и потащила в сад.
        Глава 6
        Марко повсюду искал Грейс, но, казалось, она испарилась. Он успел встретиться и поговорить с несколькими людьми, и некоторые их предложения вполне его заинтересовали, - но никто из них не смог захватить его внимание так, как Грейс. Он был зол и раздражен оттого, что не мог найти ее, - ну неужели было так трудно просто подождать у фонтана?
        Он спросил нескольких гостей, не встречали ли они привлекательную блондинку в красно-белом платье, но они покачали головой, и встревоженный Марко направился к воротам. Мигель и Хосе о чем-то вполголоса разговаривали возле машины.
        - Вы не видели мисс Фолкнер? - спросил Агилар.
        - Она вон там, где сосны, - показал рукой Мигель. - Играет с дочкой сеньора Робертса.
        - Ах, ну конечно. - Марко слегка развеселился. Похоже, у Грейс есть специальные локаторы, которые автоматически находят детей, нуждающихся в помощи. Сам он даже не знал, что у Линкольна есть дочь, - тот никогда о ней не упоминал. Очевидно, он был не самым заботливым отцом.
        Марко вдруг подумал, что среди его знакомых Грейс - единственная, кто может вот так запросто пойти поиграть с незнакомым ребенком вместо того, чтобы производить впечатление на гостей противоположного пола. А ведь на таких вечеринках тесно от знаменитостей.
        - У сеньориты Фолкнер очень доброе сердце, - заметил Мигель.
        Марко подумал, что он мог бы и промолчать.
        - В любом случае я пойду поищу ее. А вам советую раздобыть что-нибудь выпить. Очень жарко, не так ли?
        - Да, сеньор.
        - И прекратите вы ухмыляться!
        - Да, сеньор.
        Марко сердито пожал плечами и направился к деревьям, где мелькало яркое платье Грейс и огненно-рыжие волосы девочки.
        Грейс упала на одно колено, пытаясь поймать теннисный мячик, но тот укатился куда-то в сторону. Синди с восторгом захлопала в ладоши:
        - Я выиграла, я выиграла!
        - В школе надо мной все из-за этого смеялись, - с улыбкой произнесла Грейс. И тут она увидела Марко, который молча наблюдал за ними, стоя в стороне. Она радостно ему улыбнулась: - О, кто к нам пришел! Как все прошло?
        Марко почувствовал, что еще немного - и он глупо ухмыльнется, как влюбленный старшеклассник. Но усилием воли он сдержался:
        - Как всегда. Несколько деловых разговоров, ничего интересного. Как еще может пройти «все», если твой собеседник - президент Государственного банка Португалии!
        - О, ну конечно. Особенно если он такой же напыщенный индюк, как один мой знакомый.
        Марко сначала опешил, но потом все же обратил внимание на смех в ее голосе. Он двумя шагами подошел к ней и крепко схватил за запястья, подтягивая к себе.
        - За такое тебя следует немедленно наказать, - произнес он хрипловатым голосом.
        На лице девушки вдруг отразился неподдельный ужас, и Марко сразу же отпустил ее, не понимая, что происходит.
        - Я пошутил! - сказал он. - Грейс, что с тобой? Ты ведь обычно понимаешь шутки.
        - Да, конечно, - выдавила Грейс, но беззаботное веселье, царившее здесь минуту назад, исчезло, и Марко чувствовал, что он этому виной.
        Светлые волосы Грейс в беспорядке рассыпались по плечам, сама она была разгоряченной после игры с девочкой. Марко невыносимо хотелось запустить пальцы в эти волосы, а потом поцеловать ее так же страстно, как там, у фонтана.
        - Прости, что напугал тебя. Я не хотел. Я пришел сказать, что столы уже накрыли. Ты ведь, наверное, проголодалась?
        Но на самом деле он боялся, что Грейс не захочет больше оставаться в его обществе после того, что сейчас произошло. Она серьезно пошатнула его веру в собственную неотразимость - а еще в то, что он всегда с легкостью получает все, что захочет. В случае с ней эта уверенность уже сослужила ему плохую службу.
        Но, к его неописуемому облегчению, она сказала:
        - Конечно, я очень проголодалась. Синди прихватим с собой? К слову, она дочь мистера Робертса, вы разве не знакомы?
        - Нет, не довелось. - Марко улыбнулся девочке. У той были яркие зеленые глаза - очевидно, от матери. Ее черты совершенно не напоминали Линкольна Робертса. Марко подал ей руку: - Рад с тобой познакомиться, Синди. Меня зовут Марко.
        - Марко Агилар?
        Бизнесмен удивленно поглядел на нее:
        - Да, это я.
        - Папа говорил, что ты очень важный человек. И очень богатый. Он велел мне хорошо себя вести.
        Марко через силу улыбнулся, но на деле чувствовал раздражение. Слова девочки подтвердили то, что он всегда знал и так - что люди общаются с ним из-за его богатства и связей, а не потому, что им приятно его общество. Годами он спокойно мирился с этим, но в последнее время чувствовал, что его богатства и положения недостаточно, чтобы быть счастливым.
        - Мы с Грейс собираемся перекусить. Пойдешь с нами?
        - Нет, спасибо. Я пойду в свою комнату. Спасибо, что поиграла со мной, Грейс! Ты не против пойти с мистером Агиларом?
        Марко ухмыльнулся.
        - Как ты полагаешь, Грейс, я не утащу тебя в кусты, чтобы съесть? - спросил он, моля Бога, чтобы на ее лице не появилось выражение панического ужаса.
        - Ну конечно, все будет хорошо, Синди. Мистер Агилар - мой хороший друг, я могу на него положиться.
        - Ну тогда пока! - Девочка помахала рукой и убежала.
        - Она порой довольно колючая, но на самом деле очень милая, - сказала Грейс, надевая сандалии. - Но ее отец уделяет ей не слишком много внимания, как мне показалось.
        Марко подумал, что, скорее всего, так и есть.
        - Вы хорошо провели время, правда?
        - Иногда полезно вспомнить, каково быть ребенком. Взрослые чересчур серьезны.
        - Не всем приятно вспоминать о детстве. Тебе повезло. - Марко прикусил язык, но было уже поздно. Он почувствовал, что краснеет. Раньше он никогда не говорил ни с кем о своем детстве. - Давай-ка поедим и найдем какое-нибудь прохладное местечко, - быстро сменил тему Агилар. - Ты, того и гляди, получишь солнечный удар.
        Грейс совершенно не обращала внимания на то, что ест. Столы просто ломились от изысканных блюд, но девушку они мало интересовали. С того самого момента, как Марко проговорился о том, что не у всех детство было счастливым, Грейс терзали невысказанные вопросы. Марко Агилар - человек, у которого, казалось бы, есть все, чего можно желать. Он очень богат и всемирно известен. Но теперь она знала, что в глубине его темных глаз гнездится множество переживаний, и ей хотелось помочь ему, разговорить, как-то утешить.
        Однако она не могла забыть ужас, который испытала, услышав его слова: «За это тебя следует наказать!» В тот вечер Крис сказал что-то очень похожее. Марко просто пошутил, но эта шутка пробудила в ней ужасные воспоминания, и теперь она снова сомневалась, сможет ли когда-нибудь без страха оставаться с мужчиной наедине. А ведь рано или поздно это случится.
        Грейс искренне обрадовалась, когда Марко предложил вернуться на виллу. Она честно пыталась поддерживать разговоры за столом, однако скоро стало ясно, что между ее миром и миром всех прочих гостей лежит бездонная пропасть и преодолеть ее невозможно. Она была неспособна всерьез обсуждать личные яхты, самолеты и парижскую моду. Собственно, ей скорее было жаль всех этих людей - их жизни настолько пусты, что им не о чем говорить, кроме как о вещах и о собственном желании приобрести еще больше вещей.
        В машине они оба молчали. Грейс размышляла о том, что не удивится, если Марко передумает относительно своего предложения. Она убедительно продемонстрировала, что ни капли не походит на людей из его мира и совершенно не вписывается в их круг. И ей было грустно оттого, что она не оправдала его ожиданий.
        - Марко?
        Их взгляды встретились, и бизнесмен улыбнулся мягкой понимающей улыбкой:
        - Только не говори мне, что ты передумала. Я понимаю, тебе было неуютно на этой шикарной вечеринке, и я сделал глупость, что вообще притащил тебя туда. Отныне ты сама будешь выбирать, куда нам идти и что делать. И пусть тебя ничто не ограничивает.
        Грейс была поражена до глубины души.
        - Я думала, после сегодняшнего ты не захочешь иметь со мной дела… - Она виновато пожала плечами. - Ты ведь наверняка заметил, что в компании этих людей я - белая ворона.
        - И слава богу, Грейс! Но если ты думаешь, что в тебе нечем восхищаться, ты ошибаешься. Думаешь, почему все эти люди из кожи вон лезли, хвастаясь перед тобой своими яхтами и дорогостоящими хобби? Они хотели произвести на тебя впечатление. И когда у них это не вышло, они почувствовали себя уязвленными. Они завидовали.
        - Завидовали? Чему?
        - Твоей способности просто быть собой. Твоей простоте. Ты излучаешь такое спокойствие и красоту, которых у них нет. И рядом с тобой они осознают, что это невозможно купить за их деньги. - Марко пристально посмотрел на Грейс: - И если ты думаешь, что я готов добровольно от всего этого отказаться, ты ошибаешься!
        После жаркого дня вода в бассейне казалась восхитительно прохладной. С каждым широким взмахом Грейс ощущала, как напряжение, скопившееся в ее теле, отступает и возвращается мир и покой. Марко с энтузиазмом поддержал ее идею искупаться - оказалось, что у него на вилле есть чудесный бассейн, расположенный в той части сада, где она еще не бывала. Грейс обрадовалась собственной предусмотрительности - она захватила купальник. Марко сказал, что в гостевых комнатах наверху есть несколько - на случай, если они понадобятся кому-то из гостей, но Грейс предпочитала свой собственный. Он был темно-синего цвета и полностью закрытый. На самом деле в нем Грейс чувствовала себя безопасно. Безусловно, он не демонстрировал достоинств ее фигуры - но для Грейс сама мысль об этом была невыносима.
        На горизонте появилась Иньес, которая сообщила Марко, что его ожидает важный звонок. Грейс вздохнула с облегчением - в его отсутствие она могла спокойно переодеться и нырнуть в воду.
        Через какое-то время она легла на спину в воде, удерживаясь на плаву легкими движениями рук, и полностью расслабилась.
        - Ты похожа на русалку, которая всплыла со дна моря, чтобы показать человечеству, что магия и красота существуют!
        От неожиданности Грейс погрузилась в воду и всплеснула руками, чтобы удержаться на плаву. Марко сидел на краю бассейна, обняв руками колени, его лицо было спокойным и умиротворенным. Грейс вдруг страшно смутилась: разве могла она чувствовать себя иначе рядом с этим эталоном мужской красоты?
        - Думаю, я скорее напоминаю мокрую курицу, - ответила она, отбрасывая мокрые волосы, лезущие в глаза.
        - Не прибедняйся. Ничего подобного.
        - Ты-то всегда выглядишь безупречно. Думаю, даже самая уверенная девушка рядом с тобой должна чувствовать некоторую неловкость.
        - Значит, безупречно?
        Прежде чем Грейс успела что-то сообразить, Марко вскочил, сбросил обувь и прямо в одежде бросился в бассейн. Подплыл к ней и остановился в нескольких сантиметрах, с улыбкой ожидая ее реакции.
        - Ты сумасшедший… - пискнула Грейс.
        - Я так чувствую себя рядом с тобой.
        Его руки нежно легли на ее бедра, и они слились в страстном поцелуе.
        Глава 7
        Марко ничуть не жалел о внезапном порыве, заставившем его прыгнуть в бассейн. Близость Грейс, такой обворожительной в мокром обтягивающем купальнике, заставляла его сходить с ума от страсти и желания оказаться рядом с ней. Казалось, если он будет целовать ее достаточно долго, то вполне способен забыть собственное имя. И то, что она - такая добрая, чистая и бескорыстная - получает удовольствие от общения с ним, заставляло Марко чувствовать себя лучше, чем он есть. Его детство, его бизнес - все это было подобно плаванию в заливе, полном акул, а теперь судьба подарила ему золотоволосую русалку, чтобы напомнить, что в человеческой жизни есть еще кое-что, кроме денег и успеха.
        Марко опустил лямки ее купальника, чтобы обнажить небольшую грудь с изящными темными сосками. Он втянул один из них в рот, нежно щекоча его языком, а рукой лаская другой. Грейс, застонав, запустила пальцы в его волосы, крепче прижимая голову Марко к своей груди.
        Через несколько секунд он с трудом оторвался от нее, чтобы впиться в ее губы еще одним страстным поцелуем, но его сердце упало, когда, поймав его взгляд, Грейс вдруг в панике отстранилась. На ее лице не было выражения ужаса, как тогда в саду - но на нем не было и выражения страсти. Она натянула купальник и чуть отодвинулась.
        - Что случилось? - Марко заглянул ей в глаза.
        - Ничего, просто… Это слишком быстро.
        Марко шепотом выругался. Это его вина - он слишком форсировал события. Но он просто не мог больше ждать…
        Он увидел, как по ее щеке медленно сползает слеза. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Марко вдруг понял, что она просто боится. Очевидно, какой-то мужчина плохо с ней обошелся - возможно, угрожал ей или причинял боль. Внутри его волной поднялась ярость: как какой-то ублюдок смел прикоснуться к такой, как Грейс!
        Марко нежно провел ладонью по ее лицу:
        - Все в порядке, милая. Я не буду ни к чему тебя принуждать, если ты сама не захочешь. Я обещаю. Ты расскажешь мне, почему тебя так пугают мужчины?
        Рука Грейс по-прежнему покоилась у него на талии. Девушка заглянула в его темные глаза. Она была уверена, что Марко никогда не попытается сделать то же самое, что Крис. Поэтому ничего не случится, если она ему расскажет.
        Она не боялась, что Марко поведет себя агрессивно - но ей было невероятно трудно довериться мужчине после того, что она пережила. Поцелуи и прикосновения Марко сводили ее с ума, но само ее тело противилось тому, чтобы позволить ему получить желаемое. Даже несмотря на то, что сама Грейс хотела того же самого.
        Она сделала глубокий вдох:
        - Мой бывший парень пытался меня изнасиловать.
        Марко выругался по-португальски:
        - Ты вызвала полицию? Его арестовали?
        - Он был очень пьян… Нет, я не звонила в полицию. Я была так счастлива, что мне удалось его остановить.
        - Это было давно?
        - Два года назад.
        - И с тех пор у тебя не было мужчины?
        - Нет. - Она покраснела.
        Марко протянул руку и погладил ее по щеке:
        - Ты так красива и желанна, Грейс. Я не хочу, чтобы воспоминания об одном животном, которое даже недостойно зваться мужчиной, мешали тебе получать наслаждение.
        Грейс кивнула, завороженная нежностью в его голосе. Марко не разозлился, что она прервала их ласки, а отреагировал на ее эмоции с пониманием. Она чувствовала, как его доброта и забота обволакивают ее, словно шелковая сеть - невесомая, но из которой так сложно вырваться.
        - Я пытаюсь выбросить из головы то, что было, но это нелегко…
        Марко слегка сжал ее плечи:
        - Понимаю. Я не привык откладывать, и меня невыносимо тянет к тебе, но я готов ждать. Потому что ты стоишь ожидания.
        - Может быть… попробуем еще раз позже? - неуверенно предложила Грейс.
        Марко медленно кивнул, а затем впился в ее губы легким дразнящим поцелуем. Напоследок он нежно укусил ее за нижнюю губу и произнес:
        - Возможно. Но прямо сейчас мне нужно переодеться. Сейчас-то, уж наверное, я сам похож на мокрую курицу? Скоро явится моя секретарша, и нужно будет обсудить с ней последние события в компании. Я не могу полностью запускать дела. Вон там в шкафчике - халаты и полотенца. А вот за этими деревьями - раздевалка с душем и феном. Подожди меня в патио, Иньес принесет тебе что-нибудь выпить. Я скоро буду.
        Марко выбрался из бассейна, снял с себя мокрую одежду, совершенно не смущаясь Грейс, вытерся полотенцем, а потом, обмотав его вокруг бедер, отправился в дом.
        Грейс казалось, она на всю жизнь запомнит очертания его мускулистого смуглого тела. При мысли об этом в глубине поднялась горячая волна, и Грейс поневоле представила, чем могли бы закончиться их объятия в бассейне, если бы не… Девушка глубоко вздохнула и поплыла к другому краю бассейна.
        Снова облачившись в свое длинное платье, она высушила волосы и поправила легкий макияж. К тому времени, когда она босиком направилась в сторону патио, солнце уже стало садиться. Она остановилась, чтобы посмотреть, как лучи солнца пронизывают деревья сада и прорезают яркое синее небо. Грейс вдруг ощутила мучительное желание, чтобы рядом был Марко, чтобы они наслаждались этой красотой вместе, - и странную пустоту оттого, что его нет.
        Через какое-то время она отправилась дальше, размышляя о том, как, интересно, выглядит его сек ретарша, и надеясь, что она не задержит его слишком надолго. Она как раз направлялась по облицованному мрамором коридору в гостиную, когда услышала, как Иньес открывает парадную дверь. Грейс изумилась, услышав английское произношение. Гостья тепло приветствовала экономку, и Грейс обрадовалась, что секретарша Марко явно сделана не из того теста, из которого были все эти блистающие женщины на званом вечере Франчески Беллини.
        Грейс захотелось увидеть лицо обладательницы этого чудесного голоса, и она отправилась обратно по коридору. Достигнув его конца, она увидела миловидную русоволосую женщину средних лет. Одетая в простой, но элегантный светло-серый костюм, женщина несла темно-коричневую папку. Она излучала такую доброжелательность и спокойствие, как будто ее ожидала не серьезная рабочая встреча с боссом, а чашка кофе с друзьями.
        Она все еще улыбалась и говорила с Иньес, когда заметила присутствие Грейс. Сначала в ее взгляде скользнуло удивление, но она быстро овладела собой и улыбнулась:
        - Вы, должно быть, Грейс? - Она протянула руку. - Меня зовут Мартина, я секретарь Марко.
        Ее рукопожатие было мягким, но крепким, и Грейс улыбнулась в ответ:
        - Приятно познакомиться. Вы издалека ехали?
        - О нет! - засмеялась Мартина. - Я живу тут же, в отеле. Дела забрасывают Марко в разные уголки света, и я всегда езжу с ним. Он не знает ни минуты передышки - ну и я, соответственно, тоже. Но сейчас, поскольку он устроил себе отпуск, у меня тоже будет несколько дней свободы от забот. Я собираюсь навестить свой домик в Лондоне - это так редко случается, и я так рада, что могу поехать туда!
        - Я тоже родом из Лондона, - произнесла Грейс.
        - Знаю, Марко говорил мне. Он также сказал, что вы недавно вернулись из Африки.
        - Да, это правда. Я работаю в благотворительном фонде.
        - Я так восхищаюсь вами, Грейс! Не так уж много молодых красивых женщин выберут подобного рода карьеру. И очень зря, скажу я вам!
        - Это был несложный выбор. Эти дети платят такой безусловной любовью за вашу любовь, что это стоит любых трудностей.
        - Ну что ж, теперь я знаю, кому сказать спасибо за неожиданные каникулы. Марко это пойдет только на пользу. Вы знаете, он ведь практически никогда не отдыхает.
        Открылась дверь, и в коридор вышел предмет обсуждения собственной персоной. Грейс заметила, что при виде их он слегка нахмурился.
        - Мартина, здравствуй. Я не знал, что ты уже пришла. В отеле все в порядке?
        - Да, конечно. Персонал отеля готов являться по мановению моего пальца, хоть они и не обязаны этого делать.
        - Я смотрю, вы уже познакомились? - Марко бросил на Грейс один короткий взгляд, но она ощутила себя так, как будто ее ударило током. - Ну что ж, приступим к делам. - Он приоткрыл дверь кабинета. - Иньес, принесите нам кофе.
        - Да, сеньор.
        Экономка отправилась на кухню, Мартина в последний раз улыбнулась Грейс и скрылась за тяжелой дверью. Марко шагнул к Грейс, и ей пришло в голову, что сейчас он гораздо больше напоминает кинозвезду, чем Линкольн Робертс когда-либо. В джинсах и черной футболке, которая оттеняла его бронзовую кожу, черные глаза и темные волосы, он прямо-таки излучал мужскую силу и привлекательность. Грейс ощутила внутри горячую волну. Он нежно приподнял ее подбородок:
        - Ты нашла все необходимое?
        - Твоя раздевалка у бассейна оборудована лучше, чем ванная комната какого-нибудь шикарного отеля! Хотя мне особенно не с чем сравнивать.
        Марко усмехнулся:
        - Хочешь, я устрою тебе экскурсию.
        - Нет, что ты, я даже и не думала об этом.
        - Однако мне это кажется неплохой идеей… поразмышляй на досуге.
        - Я лучше поразмышляю о том, что Мартина совсем заждалась тебя в кабинете. Она очень приятная, к слову.
        - А еще очень собранная и умелая. Я же говорил тебе - у меня работают лучшие из лучших. - Марко заглянул ей в глаза.
        Грейс молча вглядывалась в его лицо, думая о том, что скоро они останутся здесь только вдвоем.
        Шепотом он произнес:
        - Я скоро присоединюсь к тебе. Это не займет много времени.
        По дороге в патио Грейс не переставала молиться о том, чтобы встреча и впрямь не слишком затянулась. После знакомства с Мартиной она почувствовала себя лучше - та явно дала ей понять, что восхищается ее образом жизни и не сомневается в ее благотворном влиянии на Марко.
        Грейс вдохнула полной грудью вечерний воздух и принялась наблюдать, как на небосклоне угасают последние лучи солнца.
        Огни в патио зажглись сами, как только окончательно стемнело, и странным образом месяц и звезды в вечернем небе сделались ярче. Налетел прохладный бриз, и Грейс почувствовала легкую дрожь. Да и воздух больше не был таким душным. Она пожалела, что у нее нет с собой платка или палантина. Однако утром ей бы даже не пришло это в голову.
        Приподнявшись в кресле, она взглянула сквозь стеклянные двери на гостиную. И вдруг почувствовала неуверенность. По-хорошему, ей бы следовало вернуться домой. Может, встреча вернет Марко в рабочий настрой и он больше не захочет тратить с ней драгоценное время?
        Тут она вспомнила его взгляд в коридоре и поняла, что ведет себя глупо, однако все никак не могла отделаться от видения круглосуточно занятого делами человека, каким он обычно был. Было довольно странно ощущать сострадание к человеку, которого все окружающие воспринимали как максимально успешного, добившегося всех возможных привилегий. Все думают, что его нужды не походят на нужды обычного человека - ему никогда не хочется побездельничать или отдохнуть, его не интересуют семья и отношения… Но иногда, когда Марко поднимал забрало, Грейс видела, что в нем тоже живет одиночество и жажда любви. И это заставляло ее горячо ему сочувствовать.
        - Сеньорита? - Иньес стояла в дверном проеме между патио и гостиной. - Сеньор Агилар велел передать вам, что он будет уже совсем скоро. Кроме того, он приказал мне принести вам что-нибудь освежающее. Я накрыла стол во внутреннем саду. Прошу вас, следуйте за мной.
        Грейс прошла за улыбчивой экономкой в гостиную и затем по мраморному коридору, через просторный вестибюль - в уютный дворик, где росли лимонные деревья. В укромном уголке стоял небольшой кованый столик, на котором были разложены различные закуски, а также стоял большой графин с красным вином и два бокала. Вокруг были развешаны небольшие фонарики, внутри которых горели настоящие свечи. Ветра здесь совсем не чувствовалось, и воздух был теплым, почти как днем. Единственным звуком, который нарушал здесь тишину, было стрекотание цикад.
        Грейс повернулась к Иньес с широкой улыбкой на лице:
        - Здесь так чудесно! Спасибо вам большое!
        Женщина выглядела очень польщенной.
        - Наслаждайтесь, - произнесла она и удалилась.
        Но насладиться не получилось. Грейс честно пыталась съесть что-нибудь, но почти не ощущала вкуса, потому что ее терзало мучительное чувство беспокойства оттого, что Марко так долго не было. Время словно остановилось. Через некоторое время Грейс начала паниковать. Может, Мартина принесла плохие новости? Грейс уже почти было решила отправиться на поиски Марко и убедиться, что все в порядке, как он наконец появился в дверном проеме, заросшем красной бугенвиллеей.
        В его облике Грейс сразу отметила какую-то усталость, что заставило ее сердце тревожно забиться. Она вскочила с места, подошла к нему и взяла его за руку. Его глаза расширились от удивления. Но удивление быстро сменилось совсем другими эмоциями, от которых сердце Грейс забилось еще быстрее.
        Марко не отпустил ее руку и не отругал ее за нетерпеливость, как она боялась, а, наоборот, подтянул ее ближе к себе. Грейс ощутила тепло его тела и запах одеколона и растаяла от удовольствия. Она даже не могла подумать, что простое прикосновение может приносить столько удовольствия.
        - У тебя все в порядке? Я волновалась.
        - Волновалась? Почему? - Марко был очень удивлен.
        - Ну, я боялась, Мартина принесла тебе плохие новости и тебе нужно вернуться к работе и что я тебя сегодня так и не увижу. А тебе ведь и правда надо отдохнуть.
        Марко усмехнулся:
        - С делами все в порядке, они не требуют моего участия. А ты, вероятно, ангел, посланный в мою жизнь, чтобы проконтролировать, чтобы я не переутомлялся на работе.
        - Прости, если я тебя задела.
        - Не извиняйся за откровенность - она гораздо лучше, чем приятная ложь. Ты говорила, что очень вымоталась в Африке. Вот и сегодня ты проспала. Теперь тебе лучше? Может, тебе нужен врач? Я могу это устроить.
        - Я в порядке. Чувствую себя просто прекрасно. Но я ценю твою заботу.
        - Ну, раз уж у нас обоих все хорошо по отдельности, вместе нам будет еще лучше, - улыбнулся Марко. - А знаешь, я не могу припомнить момента, когда за меня кто-нибудь волновался. - Он пожал плечами, словно говорил о погоде, но выражение его лица заставило сердце Грейс растаять от нежности.
        Она понимала, что сейчас ни в чем не сможет ему отказать.
        - Ну что ж… - Грейс мягко высвободила руку и провела кончиками пальцев по его губам. - Это значит, что твои друзья никогда не узнают, каким удивленным ты можешь быть.
        - Если ты сейчас не прекратишь, ты сделаешь меня лжецом… Я обещал, что события будут развиваться медленно, но боюсь, что окажусь не в силах сдержать обещание…
        - Ну так и не держи. - Ее желание быть с ним, быть с ним до конца… оно походило на реку, которая грозила вот-вот выйти из берегов. - Я больше не хочу ждать. Помнишь, я сказала, что мы попробуем позже? - прошептала Грейс.
        Марко пробормотал что-то неразборчивое и впился в ее губы страстным поцелуем, и плотину наконец прорвало. Грейс больше ничего не останавливало. Она поддалась первобытной силе, которая владела теперь ими обоими.
        Грейс никогда раньше не была в подобной ситуации, ее никто раньше не желал с такой силой, и она не отвечала на это желание взаимностью, поэтому теперь она впитывала ласки Марко, как иссушенная зноем пустыня - тропический ливень. Ей больше не было страшно, она плыла по этим волнам и ощущала абсолютное счастье.
        Она ощутила под пальцами его подбородок, на котором уже начала проступать легкая щетина, и, поддаваясь ласкам его губ и языка, понимала, что, когда эта история закончится, вряд ли она будет способна ответить на ухаживания какого-либо другого мужчины.
        Тяжело дыша, Марко на мгновение оторвался от нее:
        - Ты говоришь, что позволяешь мне уложить тебя в постель?
        - Прямо сейчас? - поддразнила его Грейс.
        - Боже милосердный! Конечно, сейчас - пока ты окончательно не свела меня с ума! - Он легко подхватил ее на руки и понес в дом.
        Глава 8
        Сердце Марко бешено стучало, когда он внес Грейс в свою огромную спальню. Стеклянные двери, ведущие на балкон, были открыты, и легкий ветерок играл шторами цвета топленого молока.
        Охладить собственный пыл было невозможно, однако Марко помнил о данном самому себе обещании быть с Грейс нежным и заботливым и не торопить события. Особенно теперь, когда он знал причину, побудившую ее откладывать их близость. Но как только Грейс повернулась к нему и он увидел ее огромные голубые глаза и чуть подрагивавшие губы, все мысли исчезли из его головы, и осталось только желание быть с ней - здесь и сейчас.
        - Разве Иньес не станет нас искать? - еле слышно спросила Грейс. - Мы так и не попробовали чудесную еду, которую она для нас приготовила.
        - Думаю, ей есть о чем беспокоиться, кроме того, куда мы девались. А вот меня гораздо больше интересует как раз последнее. Мы с тобой наконец вдвоем. Предлагаю сосредоточиться пока на этом, идет?
        Грейс слегка вздрогнула, когда он принялся медленно расстегивать пуговицы на ее платье. Он старался казаться хладнокровным, однако на деле внутри его бушевал огонь страсти, и он еле смог сдержать дрожь в руках, когда последняя пуговица была расстегнута и платье осталось на полу. И если синий купальник полностью скрывал достоинства фигуры, то бежевое кружевное белье, которое было на ней сейчас, гораздо хуже справлялось с этой задачей. Марко слишком часто говорил женщинам, что их фигура идеальна, однако сейчас он не мог бы подобрать никакого другого слова. Ее тело было стройным и гибким, однако бедра и грудь - соблазнительно полными, а кожа - нежной и гладкой.
        Марко провел кончиками пальцев от ее шеи вниз, взглянул Грейс в глаза и улыбнулся:
        - А ведь я не ошибся.
        - В чем конкретно?
        - Под оболочкой «обыкновенной девушки» таится натура страстной соблазнительницы!
        Грейс очаровательно покраснела:
        - Я так не думаю.
        - А я думаю, - возразил Марко, мягко улыбаясь. - И несмотря на то, что твое белье только поддерживает меня в этом убеждении, боюсь, я буду вынужден тебя от него избавить.
        Грейс в волнении прикусила нижнюю губу. Она посмотрела на королевских размеров кровать, покрытую шелковыми простынями. Все это казалось ей сном - подобных событий она не могла бы вообразить даже в самой смелой фантазии (к которым она и так не была склонна).
        Марко бережно уложил ее на кровать и разделся сам. Грейс могла только молча смотреть на него, как кролик, загипнотизированный взглядом удава. Она мысленно восхищалась его красотой: мускулистыми плечами и животом, узкими бедрами… Она вновь перевела взгляд на его лицо - с тем же успехом эти черты могли принадлежать герою полотен Высокого Возрождения, так они были изящны, хоть и, без сомнения, мужественны.
        - Поцелуй меня, - произнес Марко голосом хриплым от страсти.
        Грейс села, и Марко, обняв ее, расстегнул застежку бюстгальтера. Прижав девушку к себе, Марко впился в ее губы нежным поцелуем, от которого у нее закружилась голова. Они легли на постель вместе, и Грейс поняла, что финал истории не заставит себя ждать. Марко приподнялся над ней, лаская и целуя ее грудь, и Грейс снова непроизвольно вздрогнула.
        - Это ведь не первый раз? - спросил Марко, глядя ей в глаза.
        Грейс нервно вздохнула:
        - Нет, но… до этого я только один раз была с мужчиной…
        Грейс поморщилась, вспоминая об этом. Она уступила домогательствам своего тогдашнего бойфренда, а на следующий день он бросил ее ради другой девушки. Так что ее воспоминания были не очень приятными. Однако Грейс чувствовала, что с Марко все будет совершенно иначе.
        Соблазнительно улыбнувшись, Марко медленно стянул с нее трусики. Грейс глубоко вдохнула. Она завороженно следила за тем, как голова Марко опускается вниз. Покрывая поцелуями ее живот, он продвигался все дальше, пока не добрался до внутренней поверхности ее бедер.
        Марко аккуратно раздвинул ее ноги и принялся языком исследовать сокровенную жемчужину, скрывавшуюся между ними. Грейс больше не сдерживала дрожь - она поняла, что это просто естественная реакция ее тела. Она закрыла глаза и опустила голову на подушку, позволяя себе наслаждаться неизведанными ощущениями. Наслаждение захватило ее, яркое, как молния, и все мысли исчезли из головы. Осталось только желание открываться еще больше, чтобы дать ему проникнуть еще дальше внутрь, до самой глубины. И когда наслаждение накрыло ее, словно горячая волна, Грейс закричала.
        Она лежала, закрыв глаза, и чувствовала, как волна постепенно отступает. Марко пробормотал что-то, но она не смогла разобрать слов, и, только почувствовав, как он наклоняется над ней, Грейс распахнула глаза. Он посмотрел на нее и загадочно улыбнулся. Грейс прикоснулась к его щеке, и он наклонился и поцеловал ее.
        - Это было потрясающе, - прошептала она.
        - Для меня тоже, Грейс. Боюсь, я привыкаю к тебе, как к наркотику. И сколько бы ни принимал, постоянно хочу еще.
        Она ощутила тепло, исходящее от его тела. Повинуясь инстинкту, Грейс обхватила ногами его узкие бедра, и со стоном удовлетворения он вошел в нее. Марко застыл на мгновение, их взгляды встретились. Он начал двигаться внутри ее, их губы слились в череде страстных поцелуев. Грейс даже не подозревала, что то, чего она так долго боялась, может приносить такое наслаждение.
        Постепенно она ощутила приближение той же волны, что и вначале. Она отдавалась этим ощущениям без страха, не сдерживая свои эмоции и реакции, полностью доверившись своему партнеру. И наконец, Грейс уткнулась ему в шею, позволяя волне нахлынуть и унести ее.
        Неожиданно слезы хлынули из ее глаз. Марко запустил пальцы в ее волосы, отбросил ее голову на подушку и страстно поцеловал. И одновременно с этим его сотрясла судорога высшего наслаждения.
        Марко перекатился на спину, тяжело дыша. Сердце его бешено стучало. Вдруг его поразила страшная мысль. Он что, с ума сошел? Господи, он ведь даже не подумал о безопасности Грейс! Был настолько погружен в собственные ощущения и желания, что ему даже в голову не пришло воспользоваться контрацепцией. Это просто невозможно.
        - Марко? С тобой все хорошо?
        Он повернулся и, встретив встревоженный взгляд Грейс, улыбнулся:
        - Конечно, я в порядке. Хотя после того, что я только что испытал, эту фразу можно назвать главным преуменьшением за всю мою жизнь. Но я должен тебе кое-что сказать. Я совсем потерял голову от страсти к тебе и не подумал о безопасности. Со мной впервые такое. Не знаю, что еще сказать… но, честное слово, мне ужасно стыдно.
        - Я тоже виновата. Ведь я тоже об этом даже не подумала. Но если вдруг что-то случится, даю слово, я не буду требовать от тебя денег. Ну… по крайней мере, не всех.
        Это было сказано таким будничным тоном, что Марко только через несколько секунд понял, что Грейс бессовестно дразнится. В конце концов, он ведь и правда привык к тому, что все вокруг хотят от него денег. Чего стоит хотя бы его бывшая, которая пыталась отсудить у него часть состояния.
        - Не шути так, - пробурчал он. - Это очень серьезно. Если что-то случится, тебе не придется тащить меня в суд. Для собственного ребенка я не пожалею денег и всего остального. Но все же в другой раз мы будем более осторожными.
        Грейс молчала, приподнявшись на локтях, чтобы рассмотреть его. Всякая тень веселья исчезла с ее лица. Наоборот, сейчас она выглядела практически мрачной.
        - Марко, я не отношусь к беременности легкомысленно. Родить ребенка - это огромная ответственность и кардинальное изменение жизни. По крайней мере, в жизни женщины нет ничего серьезнее. Но что было, то было, и теперь нам остается только жить дальше. Мы ведь ничего не можем теперь изменить, правда? Тогда почему бы просто не расслабиться? Похоже, раньше женщины всегда хотели от тебя только денег. Но со мной все не так. Я очень простой человек и именно та, кем кажусь. Мы проведем наши маленькие каникулы вместе, а затем вернемся каждый к своей жизни. В моей жизни ты - спонсор, который подарил африканским детям новый дом. Для себя я ничего не просила и не прошу. Я уеду в Лондон, и твоя жизнь станет такой, как раньше. Ты ничего больше обо мне не услышишь, если сам не захочешь.
        Марко представил, что она вот так с легкостью забудет о нем и вернется к прежней жизни, и им овладела ярость. Он крепко сжал ее запястье.
        - А если ты все же забеременеешь? - спросил он. - Ты по-прежнему будешь придерживаться своих слов?
        Грейс вырвала руку, поморщившись от боли. Затем улеглась на подушку и печально вздохнула. В свете лампы ее волосы рассыпались по плечам, словно золотистые нити. Марко подумал - ему несказанно повезло, что он может наблюдать за ней вот так… прикасаться к ее коже… слушать ее вздохи и стоны, когда они вместе в постели…
        - Если так случится, конечно же я тебе сообщу. Но… Марко, скажи, ты хотел бы стать отцом?
        Это был самый сложный вопрос, на который ему когда-либо приходилось отвечать. Его вдруг захватила волна опасений, но в то же время и надежд - и как раз это напугало его сильнее всего.
        - Я не имею ни малейшего представления, что значит быть отцом… И удачного примера перед глазами у меня тоже нет, - мрачно признал Марко. Он чувствовал себя так тяжело, что не нашел ничего лучше, чем переадресовать вопрос Грейс: - А ты? Может, ты скрываешь от меня свое сильнейшее желание стать матерью?
        - Когда-нибудь. Но не сейчас. Сейчас я еще полна сил, чтобы помочь другим детям, о которых некому позаботиться. Ну и вообще, мы ведь рассуждаем о том, что вряд ли с нами случится. - Внезапно Грейс овладела какая-то другая мысль, и она повернулась к Марко: - Я знаю, что ты вырос в приюте. Но неужели ты даже не знал своих родителей?
        Марко резко сел и отвернулся от Грейс, стараясь не встречаться с ней глазами, несмотря на то что она села рядом, закутавшись в покрывало.
        - Нет. Моя мать умерла при моем рождении, а отец решил, что не в силах содержать ребенка, и отдал меня в приют. Я их никогда не видел. Вот. Теперь ты довольна?
        - Марко, мне так жаль…
        Прозвучавшее в ее голосе сострадание разбудило в нем вулкан эмоций, которые ему приходилось сдерживать годами. Он гневно взглянул на нее:
        - Не смей так говорить! Мне не нужна ничья жалость! Если повторишь это хоть раз, я прикажу Мигелю сейчас же отвезти тебя назад и мы больше никогда не увидимся, тебе ясно?
        Грейс молча кивнула.
        Марко захлестнула волна ярости и страха, и он почти не мог рассуждать логически. Он не хотел раскрывать свои воспоминания и эмоции кому-либо, и в особенности Грейс. Он боялся, что чересчур расслабится и расскажет ей слишком много, о чем потом неизбежно пожалеет. Может, он так и не научился жить в мире с собственным прошлым, но, по крайней мере, сумел задвинуть его в достаточно дальний угол, чтобы оно не мешало ему наслаждаться настоящим, вызывая зависть окружающих. И еще он точно знал, что его самооценка не зависит ни от чьего мнения.
        Марко перевел дух и более-менее успокоился. Однако то, что сказала Грейс, заставило его снова взъяриться.
        - Марко, я не жалею тебя. Просто мне грустно оттого, что так случилось. У меня ощущение, что ты до сих пор никому не доверяешь, потому что боишься, что тебя бросят и предадут. Но ты чудесный человек, и…
        - Я предупреждал тебя, Грейс! Теперь тебе придется уехать.
        Марко нервно запустил пальцы в волосы. С одной стороны, ему самому было странно, почему он прогоняет от себя ту единственную женщину, рядом с которой ему действительно хорошо. Так же он поступал и в приюте: если кто-то пытался сблизиться с ним, он отталкивал его, боясь, что его самого оттолкнут раньше, что он не сможет оправдать чужих ожиданий.
        Грейс откинула покрывало и встала с кровати. Она оценивающе глядела на него, очевидно делая новые неприятные для Марко выводы, однако молчала.
        Марко наконец пришел в себя, потянулся и обнял ее. Он накрыл ладонями ее грудь, немного поиграл с выступающими сосками и с силой притянул ее обратно на постель. В нем снова проснулось сильнейшее желание. Она была необходима ему, как глоток воздуха.
        - Я передумал, - прошептал он, уткнувшись ей в шею. - Я идиот. Меньше всего на свете я хочу, чтобы ты ушла.
        Она нежно сняла его руки и обернулась к нему:
        - Я все равно бы не ушла. Я понимала, что на самом деле ты не имел этого в виду. Я бы нашла Иньес и посидела где-нибудь с чашкой чая, пока ты не остынешь.
        - Правда? - Он ошеломленно смотрел на нее, а после потянулся и нежно поцеловал в губы. - Ты либо невероятно смелая, либо невероятно упрямая, если готова так испытывать мое терпение. Даже некоторые члены совета директоров до дрожи в коленках боятся разгневать меня чем-нибудь.
        - Но ты ведь не нарочно их так запугиваешь?
        - Тебя-то мне не удалось запугать.
        - Мой отец всегда говорит, что я упрямая как осел. Даже если мне страшно, я не позволяю себе поддаваться. Ну… кроме того случая с Крисом. После этого я вообще перестала сближаться с мужчинами. Я много потеряла, как теперь понимаю, но я просто не хотела когда-либо еще ощутить такой всепоглощающий страх.
        Марко размышлял о том, что за все эти годы он ни разу не встречал никого похожего на Грейс.
        Она не боялась прямо рассказывать о своих ощущениях и делиться неприятными воспоминаниями. Но это было не просто удивительно - это вдохновляло.
        Однако довольно быстро его размышления свернули в совсем иное русло. Он взглянул на разгоряченное лицо Грейс, на ее влажные губы:
        - Мне кажется, мы уже достаточно поговорили. Этот разговор, безусловно, очень увлекателен, но у меня есть альтернативное предложение.
        - И какое же? - Грейс взглянула на него с поддразнивающей улыбкой.
        Эта улыбка вызвала в нем такую бурю эмоций, что Марко чуть было не начал, противореча собственным словам, говорить ей о том, что быть рядом с ней отныне становится для него одной из базовых физических потребностей, равноценной необходимости есть и пить.
        Однако вместо этого он опрокинул Грейс на кровать и продемонстрировал ей это гораздо более наглядным способом.
        Обычно после ночи с женщиной Марко вставал рано, занимая себя работой или чем-то еще, потому что ему хотелось как-то дистанцироваться. Однако не в этот раз. Он успокаивал себя тем, что он в отпуске, хотя в глубине души знал - дело совсем не в этом. Он повернулся на бок и посмотрел на Грейс. Шелковое покрывало сползло с нее, и она лежала обнаженная и прекрасная, словно Афродита. Марко сразу же ощутил сильный приступ желания. Кажется, это становилось его первой реакцией на присутствие Грейс.
        Натягивая одеяло на точеные плечи девушки, он подумал о том, что она может от него забеременеть, и неожиданно ему захотелось, чтобы так и произошло. У него не было семьи. Большую часть своих средств он завещал одному из благотворительных фондов. И никогда в жизни он не испытывал желания жениться и завести детей - потому что ни одна из его женщин не пробуждала в нем этого желания.
        Разглядывая Грейс, которая была не менее прекрасна во сне, чем когда бодрствовала, Марко вдруг задумался: как, интересно, мог бы выглядеть их ребенок? Он улыбнулся: он сам был темноволосым и смуглым, а голубоглазая блондинка Грейс была его полной противоположностью. Марко приподнял одеяло и принялся разглядывать ее гладкий живот. Завороженный ее фигурой, он нежно провел по нему пальцами, и Грейс сразу же открыла глаза:
        - Что ты делаешь?
        - Я просто восхищался твоей красотой.
        - Говорят, лесть открывает любые двери.
        - Я надеюсь.
        - А вот мне очень хочется искупаться… можно?
        - Только после того, как мы займемся любовью, - сообщил Марко с самой обворожительной из своих улыбок.
        - Тебе повезло, что ты в такой хорошей форме, иначе повторилась бы история лисицы и винограда, - улыбнулась Грейс, раскрывая ему объятия.
        Глава 9
        Марко все-таки уговорил Грейс отправиться по магазинам. Последним аргументом стало то, что у нее нет никакой другой одежды, кроме вчерашнего платья, - ведь она планировала вернуться на свою виллу. В ответ на ее предложение просто съездить туда Марко притянул ее к себе и поцеловал в губы, после чего все желание протестовать у Грейс пропало.
        Он показал ей роскошную ванную комнату и, пока она приводила себя в порядок, отдал несколько распоряжений относительно их поездки. Грейс быстро поняла, что любой выезд Марко из его резиденции требует «распоряжений». Также она поняла, что его самого не слишком-то радует повышенное внимание к своей персоне, но ему приходится с этим мириться - это всего лишь побочный эффект его невероятного успеха.
        Грейс вспомнила прошедшую ночь, и горячая волна прошла по ее телу. Каждое воспоминание отзывалось в нем легкими покалываниями, голова кружилась, а ноги дрожали. Она понимала, что теперь наслаждается далеко не просто обществом Марко. Ей нравилось в нем все без исключения: его португальский акцент, привычка бурно жестикулировать во время разговора, тонкая улыбка, порой появлявшаяся на его лице…
        Тоже приняв душ, Марко облачился в очередные брюки цвета хаки и белую футболку и вышел в патио. Сейчас он выглядел на несколько лет моложе - в его облике было даже, пожалуй, что-то ребяческое. Когда Грейс вспоминала его реакцию на слова о его прошлом, она понимала, что ему до сих пор стыдно за свою резкость. Грейс хотелось бы сказать ему, что он не виноват в том, что никогда не знал своего отца. Что тот успех, которого он добился, несмотря на такую судьбу, должен быть примером для других людей. Что подобное испытание немногим под силу.
        Однако их отношения еще не дошли до такого уровня, когда можно свободно разговаривать о самых глубинных для обоих партнеров вещах. Вряд ли Марко принял бы ее сочувствие как должное. Она уже заметила, как давно он привык защищать эту область своей жизни от проникновения в нее других людей. Все, что оставалось Грейс, - своей мягкостью и терпением убедить Марко, что ей можно довериться.
        - Смотрю, Иньес сделала тебе кофе? - произнес Марко.
        - Она просто идеальная женщина! Тебе с ней очень повезло.
        - Думаешь, я этого не знаю?
        - Конечно, знаешь. Я заметила, что ты очень ценишь каждого, кто на тебя работает. И думаю, они точно так же ценят тебя, - добавила Грейс.
        Марко уселся на стул напротив нее и некоторое время молчал, глядя вдаль.
        - Не спеши присуждать мне титул работодателя года, - произнес он, наливая себе кофе. - Я далеко не всегда белый и пушистый и эмоции вызываю самые разные. Например, когда мне приходится кого-то увольнять.
        - Ну, это неизбежно. Наверное, ты всегда оцениваешь, что окупается, а что нет. Видишь картину в целом. А в детстве ты хотел стать бизнесменом?
        Грейс подвинула к Марко блюдечко с сахаром, но он покачал головой. Тогда Грейс добавила две ложечки в свою чашку, и Марко недовольно нахмурился:
        - Любишь сладкое?
        - Ну, это не худший из пороков. А ты так и не ответил на мой вопрос.
        - Нет. Мой ответ - нет. Сначала я просто хотел научиться играть в гольф. Неподалеку от приюта было поле для гольфа…
        Он умолк, но Грейс ждала продолжения, затаив дыхание. Впервые он упомянул об этом в открытую.
        - Когда мне было пятнадцать, я устроился туда на работу. Собирал потерянные мячики. Один из членов клуба приметил меня и предложил стать его кедди{Кедди - помощник игрока в гольф, который носит за ним инвентарь.}. Он понемногу начал учить меня играть, и через какое-то время я добился успехов.
        - Но ты не планировал заниматься гольфом профессионально?
        Марко оценивающе посмотрел на нее:
        - Грейс, ты не пробовала забить мое имя в Интернет?
        Грейс удивленно воззрилась на него:
        - Нет, а зачем?
        - Я был достаточно хорошим игроком, чтобы стать профессионалом. Пару лет я этим занимался и даже выиграл несколько соревнований. Но потом я подметил, что владельцы престижных полей намного богаче, чем даже самые лучшие игроки. И вот тогда я решил заняться бизнесом и стать тем, кем я стал сейчас.
        - И ты об этом совсем не жалеешь? Я хочу сказать, то, чем ты занимаешься, нравится тебе не меньше гольфа?
        - Да. Особенно учитывая, что оно приносит мне неожиданные знакомства с прекрасными упрямыми прямолинейными женщинами, которые готовы рискнуть своей безопасностью и репутацией, чтобы помочь делу, в которое они верят.
        Грейс еще не успела осознать его слов, как он подошел к ней и приподнял со стула.
        - М-м-м, как ты приятно пахнешь, - пробормотала она, уткнувшись ему в шею.
        - Ты всегда говоришь то, что думаешь?
        - А что? Полагаешь, это плохо?
        - Нет, я так не считаю. Но не всегда это проходит безнаказанно.
        - Знаю. Но я никогда не говорю ничего резкого или обидного.
        - Да. Для этого ты слишком добра. - Марко нежно провел пальцами по ее шее. - Но что, если я поступлю так же и скажу тебе, о чем я думаю в данный момент?
        Грейс заглянула ему в глаза и увидела полыхающий там огонь желания. События развивались с умопомрачительной скоростью, и она чувствовала, что нужно немного притормозить. Ей было нужно время, чтобы обдумать, чем закончится это летнее приключение. И у нее было нехорошее ощущение, что она прекрасно знает, чем оно закончится.
        Она пришла в ужас, лишь на мгновение представив, что, когда каникулы кончатся, им с Марко придется расстаться. Но он богат и знаменит, и для него такие истории не в новинку. Грейс претила одна только мысль о том, как он держит в объятиях какую-то другую женщину. Она вспомнила точеное личико Франчески Беллини. Потом подумала о возможной беременности. Хотя она сказала Марко, что остается просто спокойно жить дальше, на самом деле ее чувства не были столь безмятежны.
        Что она станет делать, если это правда? На мгновение ее захватила волна безумной надежды, но она приказала себе успокоиться. Конечно, она любит детей - но вовсе не планировала заводить ребенка, пока у нее нет любящего и надежного мужчины. А такие, как Марко, не женятся на таких, как Грейс, так что мечтать об этом в высшей степени глупо.
        К тому же у нее еще столько работы в фонде. Она собиралась снова поехать в Африку, навестить детей, увидеть, как строятся приют и школа. Возможно, даже пожить там какое-то время и самой преподавать там.
        Грейс нежно провела ладонью по гладко выбритой щеке Марко:
        - Я надеюсь, ты думаешь вот что: «Надо немедленно отправиться в магазины, потому что Грейс выглядит просто ужасно два дня подряд в одном и том же платье!»
        Марко нежно прижал к губам ее ладонь:
        - Боюсь, ты не угадала. Мои мысли скорее близки вот к чему: «Неплохо бы сорвать с Грейс это чудесное платье и затащить ее обратно в постель». Ты удивлена?
        - Скорее обрадована. - Она высвободилась из его объятий. - Но вообще-то неплохо бы переодеться. И гораздо быстрее было бы просто съездить на мою виллу и забрать оттуда мой гардероб.
        - Ну уж нет! Я покажу тебе Виламора-Марина. В этом городке много прекрасных магазинов и еще больше чудных ресторанов, куда мы с тобой потом отправимся обедать. Так что вставай, найдем Мигеля и отправимся.
        Марко еще не встречал женщины, настолько равнодушной к шопингу. Грейс уже говорила ему, что походы по магазинам никогда не были ее любимым занятием, но он думал, когда она поймет, что можно не беспокоиться о деньгах, ее мнение поменяется. Однако это не помогло. Она вежливо комментировала одежду и украшения, к которым он ее подтаскивал, но в целом Марко уже отчаялся хоть чем-то заинтересовать ее. Неужели она вообще ничего не хочет?
        Через полчаса их похода по городку они собрали вокруг себя неплохую аудиторию, состоявшую в основном из праздношатающихся туристов и нескольких местных, которые узнали Марко. Когда Грейс тоже это заметила, она сразу напряглась, и прогулка, которую Марко планировал как развлекательную, оказалась под угрозой полного провала.
        Возле одного из самых дорогих и модных магазинов Марко остановился и повернулся к преследовавшей их группе людей:
        - Ребята, ну войдите в мое положение. У меня выходной. Вам же нравится проводить выходные с родными и друзьями, правда? Вот и мне тоже. Уверен, в этом городе найдутся занятия поинтереснее, чем наблюдать за нами.
        Зрители одобрительно зашумели. Из толпы раздался голос:
        - Это твоя новая подружка, Марко? Мы думали, тебе нравятся брюнетки. - Это сказал парень, одетый в шорты и гавайскую рубашку, с большим фотоаппаратом, скорее напоминавшим профессиональную камеру, чем туристскую «мыльницу».
        Марко узнал его. Он довольно часто видел этого человека в толпе папарацци. Он глубоко вздохнул:
        - Во-первых, хватит фотографировать. Думаю, материала у тебя накопилось более чем достаточно. А что касается моих предпочтений, ты недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы иметь мнение по этому поводу.
        Марко надеялся, что он сможет просто пройтись с Грейс по городку, не привлекая к себе особенного внимания. Он даже строго-настрого велел Хосе ждать у машины и не сопровождать их. Сегодня ему хотелось побыть обычным человеком - однако этим надеждам не суждено было сбыться.
        - Не обязательно заниматься этим сегодня, - произнесла Грейс. - Мы можем пройтись по магазинам в другой раз.
        - Нет! - резко ответил Марко. - Я хочу купить тебе платье, и я хочу сделать это сейчас. Пойдем.
        Он пропустил ее впереди себя в двери магазина, сверкавшие золотом. Тонкая, как карандаш, брюнетка за мраморной стойкой сразу же сорвалась с места и порхнула к ним.
        - Закройте магазин, - скомандовал он по-португальски. Зрители все еще толпились снаружи и продолжали фотографировать, несмотря на его просьбу. - Я компенсирую вам любые убытки.
        - Как пожелаете, сеньор Агилар. - Девушка нажала кнопку звонка.
        Через секунду появился крупный мужчина в форме охранника. Марко мрачно отметил, что, судя по шрамам на его лице, он увлекался боями без правил. Девушка обменялась с ним несколькими словами, и он вышел наружу и встал у дверей, сложив руки на груди и ясно давая понять, что внутрь никто не попадет. Марко почувствовал себя несколько спокойнее. Продавщица - которую, судя по значку на груди, звали Натали - с улыбкой произнесла:
        - У нас есть другой выход, когда вы захотите уйти.
        - Спасибо. Это нам пригодится.
        Марко взглянул на Грейс. Она была немного бледна, и Марко подумал, что она наверняка проклинает свое согласие отправиться сюда.
        - Ты в порядке? - произнес он.
        - Да, все хорошо. Но я беспокоюсь за тебя. Наверное, это так утомительно - каждый раз эти толпы.
        - Ну, иногда они действительно досаждают. Но сегодня я предпочту общаться с тобой, а не говорить о них. И теперь, раз уж мы заперты в самом дорогом бутике на этом побережье, я просто обязан что-нибудь тебе купить.
        Грейс развернулась и окинула взглядом манекены:
        - Похоже, у них тут только нулевой размер. Они вообще рассчитывали на женщин с нормальной комплекцией? Или это специализированный магазин для страдающих анорексией?
        - Ты можешь попробовать это опровергнуть, - произнес Марко, хотя в глубине души подумал о том же самом.
        Он заметил, как Натали - которой наверняка были бы по размеру все эти платья - оценивающе поглядела на Грейс, и ощутил легкое раздражение. Неужели эта продавщица смеет плохо думать о Грейс? Он поглядел на девушку в упор:
        - Не хотите ли помочь моей спутнице выбрать что-нибудь? Кажется, именно за это вам платят.
        - Как вам угодно, сеньор Агилар, - произнесла та с вымученной улыбкой. - Как зовут вашу спутницу?
        - Я полагаю, для того, чтобы выбрать платье, это знать необязательно.
        Марко с удовлетворением отметил, что после их беседы девушка стала относиться к Грейс с гораздо большим уважением.
        Проводив их обеих взглядом, он присел на один из мягких диванчиков и взял со столика газету.
        Грейс было неуютно оттого, что теперь она чувствовала себя обязанной выбрать платье, хотя на самом деле вообще ничего не хотела. Больше всего ей хотелось снова оказаться наедине с Марко на вилле. Она решила, что обязательно скажет ему, что ей гораздо приятнее проводить время с ним вдвоем, чем куда-то ходить. Но сейчас ей хотелось как-то успокоить его, показать, что все в порядке. В конце концов Грейс выбрала светло-серое платье без бретелек и отправилась с ним в примерочную, которая размерами и обстановкой превосходила ее комнату на родительской вилле. На предложение Натали помочь с примеркой Грейс ответила отказом: ей неприятна была мысль, что девушке просто очень хочется посмотреть, что же такого Марко в ней находит. Особенно учитывая, что он предпочитает брюнеток…
        Вспомнив комментарий папарацци, Грейс вновь помрачнела и даже не обратила внимания на то, идет ли ей это произведение дизайнерского искусства. Как, интересно, Марко вообще это выносит? У нее создалось впечатление, что он в принципе не слишком общительный человек и предпочитает уединение, а внимание толпы его вовсе не радует. Получается, он подверг себя этим мучениям ради нее. Но ведь ей совсем не нужна была эта поездка! Неужели он так и не поверил в то, что просто разговаривать с ним для нее приятнее, чем без толку бродить по магазинам?
        Грейс была занята завязыванием ленточек на лифе платья, когда у нее в сумке вдруг зазвонил телефон. Она решила, что это, скорее всего, родители, но звонила Сара - менеджер фонда.
        К концу разговора Грейс сидела на полу, привалившись к стене, и по ее щекам текли слезы, заливая платье от именитого французского кутюрье, за которое Марко теперь придется платить. В дверь постучали. Грейс ничего не ответила, и вошел Марко:
        - Грейс, Натали сказала мне, что ты плачешь. Что случилось?
        Грейс шмыгнула носом, вытирая слезы, которые все никак не хотели останавливаться. Сейчас она чувствовала себя маленькой и несчастной и вообще не понимала, что она делает в этом царстве зеркал.
        Марко заметил телефон, который она все еще сжимала в руке:
        - Тебе позвонили? Ну скажи мне, что случилось, я не могу видеть тебя такой расстроенной!
        Грейс медленно подняла глаза и проговорила, стараясь поменьше всхлипывать:
        - Помнишь, я говорила тебе о мальчике из приюта?
        - Да, Азизи. Ты еще сказала, что это значит «любимый».
        - Мне только что позвонили из фонда… Он умер. У него началась сильная лихорадка, и, хотя его отвезли в больницу, ночью он скончался. Ему было всего несколько месяцев… - Грейс снова всхлипнула. - Это так нечестно… Он умер даже раньше, чем начал жить по-настоящему. Помнишь, ты сказал, что он будет счастлив, если будет соответствовать своему имени… А теперь он не сможет…
        - No chorar, a meu amor, que o bebe seguro com Deus agora. - Марко даже не сразу осознал, что произнес эти слова на родном языке. Он глядел на рыдающую Грейс, и его сердце разрывалось от жалости. Он погладил ее по волосам.
        - Что это значит? - тихо спросила Грейс.
        - Не плачь. Он теперь рядом с Господом. - Марко даже не думал, что верит в Господа. Наверное, сказалось католическое воспитание, которое он получил в детстве. Но, переводя свою фразу Грейс, он умолчал о том, что в ней были еще два слова: «Любовь моя».
        - Так красиво…
        - Я рядом с тобой, Грейс. Я помогу тебе справиться с потерей. Давай поедем домой. Или ты хочешь сначала пообедать?
        - Давай лучше поедем… Прости, что я испортила твои планы.
        Марко постарался, чтобы его улыбка была естественной:
        - Ты ничего не испортила.
        Помогая ей подняться, он вдруг ощутил, насколько она стала ему необходима. С ней он был совсем другим человеком. Словно забывал о годах пустоты и одиночества, которое сопровождало его с самого детства. Грейс разгоняла эту тьму одним своим присутствием. Ее имя означает «благодать»… Она и была благодатью, даром Божьим. Марко взглянул на нее, словно впервые увидел.
        - Марко, что с тобой? Тебе не нравится платье?
        Платье сидело на ней великолепно. Но не оно делало ее особенной. Все было наоборот. Это она делала особенным все, к чему прикасалась.
        - Марко, ты в порядке? Ты меня пугаешь!
        Повинуясь безотчетному порыву, он схватил ее в объятия. Натали, которая как раз в этот момент открыла дверь примерочной, беззвучно испарилась, стараясь не привлекать к себе внимания.
        Глава 10
        Натали, как и обещала, провела их к черному ходу магазина - у дверей все еще стояла любопытствующая толпа. Марко и Грейс побежали, и, когда они добрались до машины, оба задыхались. Мигель взглянул на них, пряча усмешку, и рванул с места.
        Всю дорогу Марко сжимал ее руку. Грейс старалась держаться спокойно, но слезы то и дело показывались у нее на глазах. Она выделяла Азизи среди других детей с того самого дня, когда работник приюта положил его в ее руки. Она сама его купала, играла с ним, убаюкивала его. И ей было нестерпимо больно, что она не сумела достаточно хорошо о нем позаботиться.
        Ей пришла в голову мысль, что в скором времени у нее может появиться собственный ребенок. Но вместо того, чтобы встревожиться, как это происходило раньше, Грейс на мгновение захотела, чтобы так и случилось. Несмотря на слова Марко о том, что он не знает, как это - быть хорошим отцом, Грейс не сомневалась, что именно таким он и станет. Она уже видела достаточно примеров его доброты и заботы. Если бы только он перестал скрывать свои эмоции под ледяной маской…
        Грейс подняла глаза и встретила взгляд Марко. И в этом взгляде светилось неприкрытое желание. Грейс понимала, что это магия, от которой она не сможет освободиться никогда. Словно в тот момент, когда они коснулись друг друга в примерочной фешенебельного бутика, на свет вышли все их самые сокровенные желания и надежды, и теперь им ничего не оставалось, кроме как воплотить их.
        Когда они вошли в дом, Марко сразу же подхватил ее на руки и, преодолев длинную лестницу, отнес прямиком в спальню. Они жадно набросились друг на друга, раскидывая по сторонам одежду и покрывая друг друга страстными поцелуями. А потом они упали на постель, и мир вместе со всеми его бедами перестал для них существовать. Они искали друг в друге утешения, даря друг другу нежность и страсть - всю, на какую были способны. И так до тех пор, пока, обессиленные, не остановились.
        Разметавшись на смятых шелковых простынях, Грейс медленно повернула голову и посмотрела в глаза своему партнеру, с улыбкой удовольствия взиравшему на нее:
        - О, если бы ты только знал, как я сейчас счастлива, Марко Агилар.
        Марко медленно вздохнул и нежно провел пальцами по позвоночнику Грейс, отчего она с наслаждением застонала.
        - Почему бы тебе не рассказать мне об этом?
        - С тобой я чувствую себя лучше, чем с любым другим мужчиной в своей жизни. Но не беспокойся - это не значит, что я ожидаю от тебя чего-то помимо того, что ты уже мне дал и даешь каждый день, пока мы вместе.
        - Почему ты думаешь, что я должен испугаться? - Его бровь иронично изогнулась.
        - Потому что… мне кажется, ты не хотел бы, чтобы кто-то слишком к тебе привязывался. В особенности женщина.
        - Ты так полагаешь?
        - А сам ты как думаешь? Ты не боишься, что кто-то проникнет слишком глубоко в твою жизнь?
        Марко перестал нежно поглаживать ее по спине, и Грейс тревожно сжалась. Он выглядел серьезным.
        - Возможно, это потому, что всех, кто мог бы быть мне близок, я потерял. Может, близость ассоциируется у меня с потерей. Как ты думаешь, может такое быть?
        Зная, как он не любит разговоров о своем прошлом, она понимала, что сейчас он несколько приподнял забрало. Но не могла не попытаться проникнуть еще глубже.
        - Марко?
        Агилар перевернулся на бок, обнял ее и притянул к себе, хитро улыбаясь. Он явно пытался скрыть нежелание дальнейших расспросов.
        - Я весь в твоем распоряжении. Твое желание для меня закон.
        - Марко… давай поговорим. Ну, то есть… по-настоящему поговорим.
        Марко ничем не выдал своего удивления:
        - О чем ты хочешь поговорить?
        - О тебе.
        - О боже…
        - Ты только что говорил о потере. Раньше ты рассказывал, что твой отец отдал тебя в приют. Ты пытался когда-нибудь узнать, что с ним стало потом? Он никогда не навещал тебя?
        Марко напрягся всего на мгновение, но Грейс заметила это и прикусила язык.
        - Ответ на оба вопроса - нет. Моим матери и отцу было по семнадцать лет. Они сами были сиротами. Моя мать умерла при родах, а отец не смог придумать ничего лучше, чем отнести меня в приют, где он сам воспитывался. Он перебивался случайной работой, жил в грязной комнатушке, и у него не было ни сил, ни средств, чтобы вырастить меня как подобает. Он принес меня туда и умолял забрать. А потом ушел и больше никогда не появлялся. - Марко отвернулся. - Не так уж просто разыскать семнадцатилетнего юнца без постоянного домашнего адреса и без родственников, которые могли бы помочь в поисках.
        Грейс нежно приложила ладонь к его груди. Сердце Марко билось учащенно. Она подождала немного, ожидая продолжения, но Марко молчал, и тогда Грейс опустила голову ему на грудь. Казалось, он - воплощение самой надежности. Она восхищалась его стойкостью, тем, что, несмотря на такую непростую историю жизни, он сумел преодолеть все трудности и сохранить в себе доброту и способность к состраданию, которую она не раз в нем замечала.
        - Твои родители гордились бы тобой, - тихо произнесла Грейс. Ее глаза наполнились слезами - Азизи тоже не знал своих родителей. Но они не смогут им гордиться.
        - Эй, ты что, плачешь? - спросил Марко и слегка отодвинулся, чтобы взглянуть на нее. - Не стоит. Все это произошло слишком давно, чтобы сожалеть об этом. Я сам полагаю, что не стоит оглядываться назад. Передо мной целый мир, и нечего лить слезы над ушедшим.
        - Я плачу не только о тебе, но и об Азизи, - сказала Грейс, поглаживая его щетинистый подбородок. - Детство так драгоценно. Неужели ты правда никогда не думаешь о том, что все могло бы быть иначе?
        Марко в упор посмотрел на нее, и она увидела в его глазах искорки солнечного света - отражение лучей, падавших из окна.
        - Да, правда. Я никогда не сожалею о том, чего у меня не было. Какой в этом смысл?
        - Ты вообще был когда-нибудь счастлив, пока рос в приюте?
        - Думаю, нет. Эти дети в Африке - они счастливы?
        - Иногда - да. У них тяжелая жизнь, это правда. Но они не заглядывают далеко вперед, живут здесь и сейчас. Не думают ни о прошлом, ни о будущем. И если кто-то заботится о них и проявляет к ним внимание, они отвечают на это со всей силой своего сердца. В эти моменты они счастливы. И нет ничего лучше, чем подарить им такой момент.
        - Ты удивительная женщина, Грейс.
        - Я уже говорила тебе - я не единственная, кто так относится к этим детям. Ты бы и сам полюбил их с первого взгляда. Но неужели там, в твоем приюте, не было ни единого человека, кого бы ты любил и кто любил тебя?
        Нахмурившись, Марко сел на кровати:
        - Я не помню. Надеюсь, теперь мы закончили с вопросами? Честно говоря, на сегодня с меня достаточно. Пожалуйста, попробуй это понять.
        - Прости, я не думала, что это так тебя расстроит…
        - Ты, наверное, считаешь, что это для моего же блага? - Он раздраженно пожал плечами. - Думаешь, что помогаешь мне избавиться от чувства ненужности и брошенности, которое якобы засело у меня внутри. Так ведь? А на самом деле ведешь себя как собака, которой бросили кость. Вцепилась и ни за что не оставишь меня в покое.
        - Я просто хотела помочь…
        - Я тебя не просил. Я не африканский ребенок, не нужно меня спасать. Я просил тебя быть со мной рядом, но не нужно становиться матерью Терезой. Если я захочу поговорить о своих проблемах, я пойду к психоаналитику.
        В первую секунду Грейс была совершенно ошарашена этой внезапной вспышкой враждебности. Но потом она ощутила внезапный прилив сил, как всегда бывало, когда она сталкивалась с трудностями. Она с усилием подавила обиду и смущение, вызванные словами Марко, и улыбнулась. Ей казалось, его яростная тирада на самом деле вызвана не тем, что она разворошила его печальные воспоминания, а злостью на самого себя - на то, что они все еще имеют над ним власть.
        - Прости. Я не хотела тебя расстраивать. Давай поговорим о чем-нибудь другом.
        Марко пристально посмотрел на нее, в задумчивости ероша волосы:
        - Отличная мысль. Давай поговорим о твоем прошлом? Расскажи мне о парне, с которым ты потеряла невинность.
        Марко бил без промаха. Но Грейс не собиралась уклоняться от ответа на этот - в высшей степени откровенный - вопрос. Она подумала, что, если честно расскажет ему о том, что тогда произошло, он поймет - она доверяет ему, и ему будет легче проявлять доверие в ответ.
        Грейс посмотрела ему в глаза и заговорила:
        - Мы начали встречаться, когда я училась в университете. Наши отношения продлились очень недолго. Собственно, наутро после первой ночи вместе он сказал мне, что совершил ошибку и мы должны расстаться. Он предпочел мне другую девушку.
        - Он лишил тебя невинности и бросил?
        Грейс защитным жестом обняла себя за колени:
        - Мы оба были очень молоды. В молодости все делают глупости, особенно когда хотят найти признание у других.
        Марко нежно погладил ее по щеке:
        - Ты здесь ни при чем. Этот парень был идиотом. Как он мог даже предположить, что в мире есть кто-то лучше, чем ты!
        - Спасибо, - нежно проворковала Грейс, надеясь, что он перестал злиться на нее.
        - А тот парень, который напал на тебя? У вас были серьезные отношения? - мягко спросил Марко.
        Грейс внутренне сжалась, но все же ответила:
        - Нет, ничего серьезного. Мы начали встречаться как-то случайно - просто потому, что были в одной компании, любили одну и ту же музыку и фильмы… Мне казалось, я его знаю и все будет в порядке. Так оно и было - пока он не начал заставлять меня переспать с ним. Я сопротивлялась, потому что была даже не уверена, хочу ли я и дальше с ним встречаться, не говоря уж о более близких отношениях. Однажды мы пошли на вечеринку. Он много пил весь вечер, и поэтому я была за рулем. Но он не захотел, чтобы я отвезла его домой, и предложил поехать ко мне выпить кофе. Сказал, что потом вызовет такси. Я согласилась. Глупо, конечно, но я не понимала, что на самом деле ему нужно. Как только мы вошли в квартиру, он начал обвинять меня в том, что я заигрываю с другим парнем. А потом повалил меня на пол и… - У нее перехватило дыхание. Воспоминания заставили ее снова почувствовать ужас и собственную беспомощность. Ей показалось, она никогда не сможет найти мужчину, который будет обходиться с ней как подобает.
        - Я не должен был об этом спрашивать. Прости, - произнес Марко. Он обнял Грейс и прижал к груди, нежно гладя по волосам. Его собственная обида и страх перед прошлым сделали его неоправданно жестоким. А еще ревность к мужчинам, с которыми Грейс была до него.
        Грейс пошевелилась, и по телу Марко пробежала дрожь.
        - Ничего, - произнесла Грейс. - Спрашивай о чем угодно. Это естественно - стараться узнать как можно больше о человеке, с которым ты близок. - Она выпрямилась и села с ним рядом. - Когда мы только познакомились, ты спросил, есть ли у меня кто-то, и я сказала «нет». А у тебя? Ты никогда не говорил об этом, но я хочу знать, если у тебя есть дорогая тебе женщина.
        Марко глядел в потолок, вспоминая, как подло обошлась с ним его последняя девушка, Жасмин. Подала на него в суд за то, что он якобы нарушил обязательство финансово поддержать ее - обязательство, которого он не давал.
        - Конечно же нет. Я бы ни за что не стал предлагать тебе свое общество и свою постель, если бы у меня был кто-то еще. Я знаю, некоторые так поступают, но я к ним не принадлежу.
        - Это хорошо, - промурлыкала Грейс, устремляя на Марко свой чарующий взгляд. - Расскажи мне о своей последней девушке. Какая она была?
        Он натужно засмеялся:
        - Она была совершенно ужасна. Я был так рад, когда наконец от нее избавился.
        - Что случилось?
        - Ничего такого, о чем стоило бы рассказывать. - Однако у Грейс был такой вид, что так просто она от него не отстанет, и Марко внутренне вздохнул, понимая, что рассказа не избежать.
        - Я рассказала тебе о своих отношениях, хотя это было и нелегко.
        - Ну ладно… - Он картинно поднял руки, как бы сдаваясь, и запустил пальцы в волосы. - Она работала моделью и покорила меня своими чарующими взглядами. Следовало бы, конечно, заглянуть несколько глубже, но я об этом не задумался. Может, мне было одиноко. - Он горько усмехнулся. - Но потом оказалось, что она увлекается не только богатыми и влиятельными мужчинами, но и дорогими наркотиками. Когда с ней не продлили контракт - что неудивительно, потому что убытков от нее было больше, чем пользы, - она подала на меня в суд. Утверждала, что я обещал ее поддержать. Ничего такого я, конечно, не обещал. На самом деле мы расстались даже раньше, чем она потеряла работу!
        Грейс пробормотала:
        - Должно быть, это ужасно, когда человек, которого ты любишь, так с тобой поступает.
        Марко прищурился:
        - А я и не говорю, что любил ее.
        - Все равно это ужасно.
        Смягчившись, Марко взял ее за руку:
        - Сильнее всего в этот момент пострадала моя гордость. Но зачем вообще об этом говорить? Давай-ка забудем о прошлом и сосредоточимся на настоящем. И у меня есть предложение. Надевай свое прекрасное новое платье, и давай-ка кое-куда отправимся.
        - И куда же?
        - Прокатимся по заливу на моей яхте.
        - На яхте? У тебя есть яхта?
        - Ну как иначе я бы смотрел в глаза другим миллиардерам? - произнес он со своей чарующей улыбкой. - Один звонок, и команда все для нас подготовит. А еду закажем прямо на борт из какого-нибудь ресторана. Чего бы тебе хотелось?
        Грейс вздохнула. Эта идея полностью захватила Марко, и он снова очутился в мире бизнеса, миллиардов и яхт. Здесь он точно знал свое место и свою цель, здесь по щелчку его пальцев десятки людей готовы броситься исполнять его волю. Здесь он забывал о том, кто он на самом деле. Но вечно прятаться невозможно. И чем дольше избегать встречи с тем, что живет внутри, тем больнее и неприятнее будет эта встреча.
        Грейс знала на собственном опыте, что повторение одних и тех же шаблонов ничему не помогает и ни от чего не лечит. Выполнение одной и той же работы, в которой ты уже достиг всех возможных высот, оставляет только глухое чувство недовольства своей жизнью. И чтобы что-то изменить, нужно повернуться к этому лицом.
        Вот поэтому Грейс и поехала в Африку. Она безумно боялась того, что там встретит - голод, болезни, бедность, - но больше всего ей было страшно, что она будет там обузой, а не поддержкой. Но она была не готова только к одному - к чувству единения и счастья, когда дети в ответ на заботу оборачивались к ней со всей любовью, на которую способны их одинокие сердца. И это стало ее спасением.
        Грейс мягко отстранилась, и по лицу Марко на мгновение пробежала мрачная тень. Она произнесла:
        - Звучит очень заманчиво, но сейчас я не могу. Мне нужно немного побыть наедине с собой. Мне нужно многое осознать…
        - Например, смерть того ребенка?
        - Да.
        - Уверен, он был счастлив, несмотря на то что его жизнь была такой короткой. Ведь о нем заботилась ты… Ты спрашивала, любил ли я кого-либо в детстве. Думаю, если бы мне повстречался кто-то, кто с такой же самоотдачей посвящает себя детям, я был бы намного счастливее. - Он помолчал, но Грейс чувствовала, что это спокойное молчание. Потом он посмотрел на нее и сказал: - Ты приехала сюда, чтобы отдохнуть от работы. Поедем на яхту, и, честное слово, тебе не придется об этом жалеть.
        Грейс с самого начала было тяжело в чем-нибудь ему отказывать. А особенно сейчас, после того как он наконец немного ей доверился. Ей казалось, отказ будет выглядеть так, словно она его отвергает. Она не хотела, чтобы он так подумал - ведь она любит его всем сердцем…
        Осознание этого заставило Грейс вздрогнуть. Неужели это правда?
        Теперь ей еще больше захотелось немного побыть одной. Нужно обдумать все, что произошло, и решить, что ей делать дальше.
        - Марко, пожалуйста, пойми. Мне правда надо побыть одной.
        - Мне не хочется расставаться с тобой даже на час, а тем более на всю ночь. Но если ты правда этого хочешь, я не буду тебя удерживать.
        - Я вернусь завтра утром. Ведь Мигель сможет за мной заехать?
        - Конечно, сможет. И заодно захвати свои вещи. Мне почему-то кажется, что вряд ли ты еще вернешься на свою виллу до конца отпуска.
        - Да, пожалуй, ты прав.
        Грейс не спеша встала с кровати и, обернувшись покрывалом, принялась собирать с пола свою одежду. Она не хотела создать у Марко впечатления, что спешит уйти.

«До конца отпуска». Эти слова все еще звенели у нее в ушах. Ну а чего она еще ожидала? У них нет и не может быть никакого совместного будущего.
        Грейс не могла даже представить себе, как Марко отреагирует, если она скажет, что любит его.
        Она услышала, как он поднялся с кровати. Обернувшись, она увидела, что он надевает брюки. На его лице было непроницаемое выражение, и, казалось, он глубоко погружен в собственные мысли. Марко запустил пальцы в волосы, посмотрел на Грейс и вздохнул:
        - Меня угнетает мысль, что ты весь вечер будешь думать о грустном, а меня не будет рядом, чтобы тебя утешить.
        Его слова вызвали у Грейс прилив нежности.
        - Я буду думать о том, что ты сказал, и это мне поможет, - произнесла она. - А ты что будешь делать? Поедешь на яхту?
        - Наверное, нет. Думаю, что поужинаю с друзьями. Не так уж часто я сюда приезжаю.
        - Звучит неплохо. Твои друзья наверняка по тебе соскучились.
        Марко ничего не ответил. Он натянул рубашку через голову, не расстегивая, обулся и пошел к двери:
        - Я попрошу Мигеля отвезти тебя домой. Он будет ждать во дворе. А утром он тебя заберет.
        - Спасибо…
        Грейс внезапно почувствовала себя неловко и одиноко. Марко вдруг начал вести себя так отстраненно и по-деловому… И даже не поцеловал ее на прощание. И Грейс оставалось только надеяться, что следующим утром все будет иначе.
        Глава 11
        Марко не вслушивался в разговоры людей за столом, они доносились до него словно бы издалека. Без Грейс любое занятие превращалось в тягостную повинность. Ее не было всего несколько часов, но они казались ему вечностью. Ему ничего не хотелось есть, и даже для того, чтобы принимать участие в разговоре, требовалось определенное усилие.

«Друзья»… Само слово звучало как издевательство. Он вгляделся в лица людей за столом - лица коллег, бывших и настоящих. Почему, интересно, все его так называемые друзья связаны с его работой? Он приехал сегодня сюда, а не на яхту исключительно потому, что не хотел оставаться наедине со своими мыслями. Да и вообще не хотел оставаться один. Однако общество этих псевдодрузей не очень-то помогало.
        Марко задумался о том, что его стремление достичь успеха не позволило ему завести настоящих друзей. Он стремился общаться только с членами элиты, к которой так хотел присоединиться. Если у него и были другие возможности, он их попросту не заметил. Большую часть времени он проводил на работе, на бесконечных деловых встречах, а во всех остальных местах - в гольф-клубе, в казино или на какой-нибудь фешенебельной вечеринке - занимался тем, что обсуждал дела и заключал сделки с другими столь же увлеченными бизнесменами.
        Кроме работы и удовольствий, из чего еще состояла его жизнь? Да, конечно, он финансово поддерживал несколько благотворительных фондов, но никогда особенно не интересовался их работой. В отличие от Грейс. А почему?
        Ответ пришел удивительно быстро и легко. Всю свою жизнь он словно пребывал в заточении в башне, боясь, что если выйдет из нее, то не сможет нормально взаимодействовать с другими, обычными людьми. Людьми, которые не боятся рассказывать друг другу о своих мыслях и переживаниях. В глубине души он подозревал, что его эмоциональная закрытость лишает его множества настоящих радостей общения, но не хотел себе в этом признаваться.
        Однако этот хладнокровный анализ самого себя тоже не помог, - несмотря на то что Марко полагал, что полезно всегда отдавать себе отчет в том, что происходит. Он пришел к выводу, что единственное, что могло бы улучшить его настроение, - это встреча с Грейс. Но это невозможно.
        Почему он так легко позволил ей уйти? Надо было уговорить ее остаться. И он даже не поцеловал ее на прощание!
        Перед его внутренним взором возникла Грейс, стоящая в его спальне, обернувшись шелковым покрывалом. Этот образ вызвал в нем прилив такого сильного желания, что он на секунду закрыл глаза.
        А если она больше не вернется? Решит, что он слишком закрытый и слишком далек от реального мира, чтобы поддерживать с ним отношения?
        В задумчивости потянувшись за бокалом вина, Марко его опрокинул, и на белоснежной скатерти расплылось кроваво-красное пятно. Женщины справа и слева от него моментально вскочили, беспокоясь, как бы не запачкать свои дорогие платья, но вежливо приняли его извинения. Марко собрал остатки вина со стола салфеткой, не обращая внимания на то, что вымок рукав его костюма от Армани. Через секунду подоспел официант и принялся уничтожать следы инцидента. В этот момент Марко решил, что ему незачем здесь оставаться.
        Извинившись, он положил на стол деньги за свой ужин, пожелал всем доброй ночи, вышел из ресторана и по освещенной лампами дорожке направился к машине.
        - Мигель? - произнес Марко, выбравшись из машины.
        - Да, сеньор?
        - Не хочешь ли выпить?
        Шофер коротко кивнул. Марко отправился в винный погреб и взял бутылку красного вина. Вернувшись, он бросил испачканный пиджак на скамейку и уселся в плетеное кресло, жестом предложив шоферу сделать то же самое. Наполнив бокалы, Марко передал один Мигелю и провозгласил тост:
        - За искренность и красоту.
        С понимающей улыбкой Мигель отсалютовал своим бокалом и медленно попробовал напиток. Некоторое время они сидели в молчании, нарушаемом лишь звоном цикад. Марко чувствовал, что в компании своего шофера ему приятнее находиться, чем в шумном ресторане, окруженным людьми высшего общества.
        - Вы по ней скучаете.
        - Что-что?
        - По сеньорите Фолкнер.
        Марко покачал головой, внутренне удивляясь, что Мигель это заметил:
        - Мы не виделись всего несколько часов.
        - Это не важно, - пожал плечами Мигель. - Когда любимая женщина уходит, то кажется, что, пока ее нет, ты словно разбит на части.
        - Мы знакомы всего несколько дней. Я бы не сказал, что чувствую что-то подобное.
        Но на самом деле, как бы Марко ни отрицал это, он понимал - Мигель прав. Когда Грейс была рядом, ему казалось, что все непременно будет хорошо и правильно, а когда ее не было, мир снова становился холоден и враждебен.
        Мигель сказал:
        - Можно встретить женщину и сразу осознать, что она и есть та единственная, которая тебе нужна. Не важно, как долго вы знакомы.
        - Я смотрю, ты весьма искушен в вопросах любви. Судишь по собственному опыту?
        Во взгляде шофера появилось что-то печальное, словно бы он вспоминал о чем-то, случившемся очень давно. Марко знал - Мигель одинок, и пожалел, что никогда раньше не говорил с ним об этом.
        - Да… - наконец произнес тот и отхлебнул вина. - Женщина, которую я любил, заболела и умерла. Мы были вместе совсем недолго, но я никогда не забуду это время. С тех пор я не чувствовал ничего подобного.
        Марко прекрасно понимал его.
        - Мне так жаль… - тихо произнес он.
        Мигель немного помолчал и улыбнулся, отгоняя печальные воспоминания:
        - Ловите каждое мгновение, когда вы рядом с любимой женщиной. Я сразу все понял, как только увидел, как вы друг на друга смотрите.
        Марко было приятно слышать это от стороннего наблюдателя. Но мог ли он хотя бы надеяться, что Грейс чувствует то же самое, что и он?
        - Грейс - удивительная женщина. Смелая и такая добрая. Я по сравнению с ней ничего не стою.
        - Мне кажется, вы ошибаетесь.
        - Ее не волнует, чего я достиг, какое положение я занимаю… сколько у меня денег, в конце концов!
        - Если это так, вы самый счастливый мужчина на земле, сеньор. Потому что она любит вас просто так.
        Вечером Грейс позвонила домой и узнала, что двое из волонтеров приюта заболели той же лихорадкой, от которой погиб Азизи, и были отправлены в больницу. В фонде не знали, что она уехала на Алгарве, и поэтому пытались связаться с ней по домашнему адресу. Отец Грейс очень не хотел передавать ей эти новости - он опасался, что она снова отправится в Африку.
        В приюте сейчас оставалось только два волонтера фонда - молодой человек из Англии, который приехал как раз в день отъезда Грейс, и местная повитуха. Обдумывая ситуацию, Грейс понимала, что без дополнительной помощи им не справиться.
        Но даже сильнее, чем она переживала по поводу приюта, Грейс беспокоилась о том, как воспримет эту новость Марко. Не надо было ей уезжать. Весь вечер она провела в безрадостных мыслях о своих чувствах к нему. Раньше она старалась не задумываться о том, как сможет расстаться с ним и вернуться к обычной жизни, но этот момент наступил скорее, чем она ожидала.
        Грейс пила кофе на кухне, когда раздался стук в дверь. Она пошла открывать. Посреди комнаты стоял ее полностью упакованный чемодан - она думала, что пропутешествует с ним всего пару километров до виллы Марко, но теперь ей предстояло преодолеть намного более долгий путь.
        Перед тем как распахнуть дверь, Грейс придирчиво оглядела себя в зеркале и поправила волосы. Она хотела выглядеть максимально уверенно, когда будет говорить Марко о перемене планов.
        Грейс ожидала увидеть Мигеля, водителя Марко, - но за дверью стоял он сам, собственной персоной, в черной рубашке и джинсах. Солнцезащитные очки были подняты на лоб, придерживая его темные волосы, и он пристально смотрел на нее, улыбаясь. Грейс почувствовала, как решимость и уверенность покидают ее. Он был прекрасен, словно темный ангел, сошедший с небес специально для того, чтобы воплотить все ее самые потаенные мечты. Глядя на него, она словно потеряла дар речи - и в результате он заговорил первым:
        - Господи, Грейс! Как я рад, что решил приехать сам, а не посылать Мигеля. Я не ручаюсь за его стойкость, если бы он увидел тебя этим утром!
        - Спасибо, - смущенно пробормотала она, краснея. Она не могла решить, броситься ли ему на шею или, наоборот, отойти подальше. - Я так рада тебя видеть. Я соскучилась. Может быть, зайдешь? На кухне есть кофе.
        - Как скажешь.
        Войдя в дом, с полуулыбкой на губах, Марко принялся рассматривать фотографии, висевшие на стенах. Почти на всех была изображена Грейс с родителями. Здесь были фотографии начиная с ее раннего детства, а на последних был выпуск из университета и совершеннолетие Грейс - тогда родители устроили для нее большой праздник.
        - Не знаю, зачем мама и папа все это здесь развесили, - дернула плечами Грейс, но Марко, несмотря на это, продолжил рассматривать фотографии. Он, казалось, был очень ими увлечен. Грейс задумалась, а есть ли у самого Марко детские фотографии. Казалось логичным предположить, что нет.
        - У твоих родителей такие приятные лица, - произнес Марко, поворачиваясь к ней и улыбаясь - но в этот раз почему-то несколько неуверенно.
        - Они очень хорошие люди, это верно, - ответила Грейс. - Может, все-таки кофе?
        Они взяли френч-пресс и вышли на балкон. Солнце ослепительно сияло, а на ярко-голубом небе не было ни облачка. Дул легкий ветерок, доносивший запах цветов. Грейс невыносимо захотелось, чтобы все события прошедшего дня испарились и ей не нужно было никуда ехать, а можно было просто остаться здесь, рядом с Марко.
        - Тебе без молока и без сахара, верно? - произнесла Грейс, наливая кофе в фарфоровую чашку и передавая ее Марко на блюдце.
        Посуда слегка звякнула, выдавая ее волнение.
        Пробормотав слова благодарности, Марко опустил солнцезащитные очки. Теперь он стал еще более похож на фотографию на обложке какого-нибудь журнала. Грейс ощутила, как ее сердце застучало в два раза быстрее, а дыхание перехватило.
        - Мне тебя так не хватало, - произнесла она, глядя ему в глаза и не отводя взгляда.
        - Мне тебя тоже.
        - Что ты делал? Увиделся с друзьями?
        - Да. Хотя на самом деле не такие уж они и друзья. Просто коллеги. Раньше я думал, именно это и называется «друзья», но теперь понимаю, что это не так.
        - Почему?
        - Ты многому научила меня, Грейс. Я начал понимать, на кого я на самом деле могу положиться, а на кого нет. - Его улыбка была мягкой и в то же время хищной, словно у тигра, подстерегающего жертву в засаде. - А еще я понял, что попросту убегаю от своего прошлого вместо того, чтобы повернуться к нему лицом. Вот ты - ты не боишься говорить о своих страхах, ты стремишься их преодолеть. Я решил, что больше не хочу, чтобы мое прошлое вмешивалось в мое настоящее. Вот видишь, как ты много изменила во мне?
        - Я ничего не делала. Ты понял все это, потому что хотел понять, хотел увидеть правду. И все.
        Грейс добавила еще немного сахара в свою чашку и принялась его размешивать - просто потому, что спокойно сидеть под пристальным взглядом Марко, хоть и скрытым очками, было невозможно. Однако ей было радостно оттого, что он сам завел этот откровенный разговор.
        - Любая другая женщина на твоем месте преисполнилась бы гордости оттого, что открыла мне глаза на истину. Но ты не ищешь благодарности даже за то, что без тебя никогда бы не произошло. Мне в руки попала настоящая драгоценность, и я просто обязан сделать все, что от меня зависит, чтобы она всегда оставалась рядом со мной.
        От этих слов у Грейс в буквальном смысле закружилась голова. Она была почти готова признаться ему в своих чувствах… но сначала нужно было сказать о срочном отъезде.
        - Марко…
        - Что такое, Грейс?
        - Я бы хотела сказать это как-то мягче, но я не знаю как. Я возвращаюсь в Африку, в приют.
        - Когда? - Марко снял очки, и Грейс заметила, как потемнели его глаза. - Только не говори, что твой отпуск окончен.
        Язык отказывался повиноваться Грейс, но она должна была это сказать.
        - К сожалению, это так. Я улетаю сегодня. Двое волонтеров из приюта подцепили лихорадку, и теперь там очень не хватает рук. Кроме меня, никто не может туда отправиться. Все остальные волонтеры уже работают в других местах. К тому же я уже там бывала и все знаю, дети ко мне привыкли. Им очень нужен кто-то, кто не просто будет работать, но и поддержит моральный дух, понимаешь? Уверенность, что все будет хорошо…
        Его лицо ожесточилось, и Грейс прикусила губу. Казалось, даже небо вдруг потемнело и солнце стало менее ярким.
        - Не думай, пожалуйста, что я не хочу остаться с тобой, Марко. Но у меня нет выбора - я не могу спокойно сидеть здесь, когда у них там столько работы.
        Марко молча встал и подошел к краю балкона, глядя на зеленые лужайки и видневшуюся вдалеке гостиницу - ту самую, где они впервые встретились. Грейс тоже встала и нерешительно подошла к нему. Его спина была напряженной - расслабленная и доверительная атмосфера рассеялась без следа. Марко обернулся и посмотрел на нее - при взгляде в его посуровевшее лицо Грейс похолодела.
        - Как ты думаешь, что я должен сейчас делать? Прыгать от радости? Ты приехала отдыхать от работы в Африке, а теперь собираешься рискнуть своим собственным здоровьем, направляясь прямиком туда, где бушует лихорадка. Ты сама говорила, что совершенно вымоталась, а ведь с тех пор прошла всего пара недель. Я не хочу, чтобы ты заболела и умерла, как Азизи. Поэтому я против того, чтобы ты ехала.
        Грейс вспыхнула и гордо вскинула голову:
        - Еще неизвестно, может, волонтеры заболели другой болезнью. Анализы в больнице пока не готовы. Но как ты не понимаешь, что именно сейчас детям нужна вся возможная помощь и поддержка? Я уже отдохнула, к тому же я здорова и сильна. Со мной все будет в порядке, правда! - произнесла Грейс, чувствуя на глазах слезы. Слова Марко означали, что он даже не рассматривает возможность поехать вместе с ней и вообще полагает ее действия несусветной глупостью.
        - Я против того, чтобы ты ехала, - повторил Марко, в задумчивости потирая подбородок. - Но в этом вся ты. Всегда бросаешься грудью на амбразуры. Конечно, преданность какому-либо делу вызывает уважение, но быть преданным - это одно, а рисковать здоровьем или даже жизнью просто-напросто глупо!
        - Прости, Марко. Но именно это я и собираюсь сделать. Постарайся не слишком сильно на меня за это сердиться.
        - Я не могу на тебя сердиться. Но видит Бог, все бы отдал, чтобы ты передумала.
        Грейс слегка лукавила, когда говорила, что все будет хорошо, но знала - она поедет, несмотря ни на что. Она привыкла всегда помогать тем, кому нужна помощь, и в любом случае не смогла бы спокойно наслаждаться прелестями Алгарве, зная, что оставшиеся в Африке волонтеры сбиваются с ног.
        Марко посмотрел на нее так, словно хотел сказать что-то еще, но передумал. Он открыл дверь и вернулся в дом. Грейс осознала, что он уходит, и неизвестно, увидятся ли они еще когда-нибудь. По ее щеке сбежала слеза. Она не могла представить, что их отношения примут такой оборот. Она бросилась за ним:
        - Марко! Ну не сердись на меня! Честное слово, все будет в порядке. Подожди хоть минуту!
        Грейс подбежала к столу и схватила блокнот, в котором делала пометки, планируя вчера вечером свой отъезд. Она нацарапала на листе бумаги свой мобильный телефон и адрес, а потом, на всякий случай, - еще и телефон и адрес родителей. Вырвав страницу, она протянула ее Марко:
        - Вот, возьми. На случай, если когда-нибудь захочешь со мной связаться.
        Он медленно кивнул, взял листок и положил его в задний карман:
        - Рейс уже забронирован?
        - Да, сотрудники фонда все сделали вчера ночью. Скоро приедет такси и отвезет меня в аэропорт.
        - У тебя достаточно денег?
        - Да, конечно.
        - Ну, тогда я больше ничего не могу для тебя сделать. Береги себя. И пожалуйста, не рискуй понапрасну.
        В его голосе было что-то такое, от чего у Грейс побежали по коже мурашки. Марко наклонился к ней и страстно поцеловал в губы - так, что у нее перехватило дыхание. И не успела она опомниться, как он резко развернулся и пошел прочь. Входная дверь закрылась за ним с громким стуком.
        Глава 12
        Проливной дождь глухо стучал по бетонным дорожкам и по крыше машины. После изнуряющей жары на Алгарве здешняя погода могла бы показаться даже приятной, но Марко был слишком занят собственными мыслями, чтобы вообще обращать на это внимание. Он смотрел в окно, но не замечал проносившихся перед ним кварталов, в которых раньше у него никогда не было повода бывать. Он думал о том, что скоро снова увидит Грейс, и эта мысль заставляла его колени дрожать, а сердце яростно биться.
        С момента их расставания прошло всего полтора месяца, но Марко вряд ли смог бы вспомнить, что делал все это время. Работа больше не занимала его, он сделался злым и раздражительным и резко реагировал на любые, даже самые мелкие, неудачи, чего раньше за ним не водилось. Он несколько раз звонил Грейс по тому номеру, который она оставила, но он постоянно был недоступен. Тогда он попытался позвонить в фонд - его номер выяснила для Марко Мартина, его секретарша, в день первой встречи с Грейс. Но менеджер, ответивший на звонок, отказался предоставить какую-либо информацию о Грейс - где она сейчас и когда вернется, мотивируя это тем, что Марко не член ее семьи.
        Он с радостью сообщил бы сотрудникам фонда, что в скором времени, как он надеется, это утверждение перестанет соответствовать истине, - но, к сожалению, вряд ли это изменило бы их позицию. Тогда он решился позвонить родителям Грейс и побеседовал с ее отцом.
        Мистер Фолкнер сообщил Марко, что Грейс заболела и сейчас в госпитале в Африке и что он на днях вылетает туда, чтобы отвезти дочь в Великобританию. Это было неделю назад, и с тех пор Марко ждал, потому что Грейс была еще слаба и ее родители просили ее не беспокоить. Это стало еще одной проверкой на стойкость - он не мог даже узнать, лучше ей или хуже. Марко сходил с ума от беспокойства и страха, что Грейс умрет и даже не узнает, что он все это время был рядом и жаждал сказать ей, как много она для него значит. Но вот наконец ему разрешили к ней приехать.
        Мигель остановил машину напротив симпатичного кирпичного особняка, и Марко сложил руки и прошептал что-то вроде молитвы. Руки у него слегка дрожали от волнения и беспокойства за Грейс. Он вдруг вспомнил вечер перед ее отъездом, когда Мигель рассказал ему о своей возлюбленной, которая умерла от болезни. «Господи, почему мне не пришло в голову поехать с ней в Африку?» - в который раз задался вопросом Марко. Он был так обижен ее внезапным отъездом, что даже понимание того, что ее действия заслуживают глубочайшего уважения и восхищения, не заставило его быть с ней мягче.
        Хотя, с другой стороны, он был совершенно ошарашен и с трудом мог совладать с собой.
        - Мы на месте, сеньор Агилар, - произнес Мигель, распахивая дверцу и держа над головой большой зонт.
        За недели отсутствия Грейс Мигель стал для Марко настоящим другом. Шофер ободряюще улыбнулся; в его улыбке сквозило полное понимание того, что сейчас чувствует его сеньор, и стремление поддержать товарища в трудную минуту.
        - Я подожду в машине, - сказал он.
        Марко нервно провел рукой по волосам и поправил костюм, а затем взял зонт, подошел к двери и позвонил.
        Он представился пожилому мужчине, который, собственно, и был отцом Грейс, и проследовал за ним сквозь безупречно убранную гостиную в застекленную оранжерею, где, по его словам, и находилась Грейс.
        Когда Марко увидел Грейс, у него перехватило дыхание. Она неподвижно сидела в деревянном кресле-качалке и не отрываясь смотрела в сад, на дождь, который трепал ветви деревьев. Ее распущенные волосы рассыпались по плечам и были несколько длиннее, чем он помнил. Грейс была одета в тонкий белый свитер и синие джинсы, а ее тонкие пальцы крепко сжимали подлокотники кресла, словно утопающий соломинку. Она напомнила Марко фарфоровую статуэтку на каминной полке - одно неверное движение, и она разлетится на сотни осколков, собрать которые будет уже невозможно. Ему вдруг стало так страшно, что в желудке зашевелился какой-то странный ком.
        - Грейс, - негромко позвал мистер Фолкнер и тронул ее за плечо, - к тебе пришли.
        - Да? Кто это? - Она повернулась и увидела Марко. - О боже мой!
        Грейс была слишком слаба, чтобы ее слова можно было в полной мере назвать восклицанием, но было заметно, что появление Марко очень взволновало ее.
        - Я пытался тебе звонить, но… - Марко запнулся, не зная, как облечь в слова все то, что он чувствовал. Он подошел поближе.
        Отец Грейс погладил дочь по плечу и произнес:
        - Я, пожалуй, вас оставлю. Очень надеюсь, что чуть позже вы оба присоединитесь к нам в гостиной. - Он вышел и прикрыл за собой дверь.
        Грейс проводила отца взглядом, а потом посмотрела на Марко и улыбнулась. И несмотря на то, что она очень изменилась с тех пор, как он видел ее в последний раз, сила ее улыбки и воздействие, которое она оказывала на Марко, ничуть не ослабели.
        - Глазам своим не верю, но это действительно ты, - произнесла Грейс.
        - Что они с тобой делали? Ты так похудела! - Марко внезапно ощутил прилив гнева и поразился, что эмоции, которые раньше он умел держать мертвой хваткой, приобрели над ним такую власть. Но только в том случае, если дело касалось Грейс.
        - Мне просто нужно немного отдохнуть, и все будет в порядке, - сказала она.
        - Ты всегда это говоришь! Но теперь я вижу, что это неправда. Я не должен был тогда тебя отпускать!
        С нежной улыбкой, которой, как ему казалось, он совсем не заслуживает, Грейс взяла его за руку и прижала ее к груди. Его дыхание перехватило, и он на мгновение потерял дар речи.
        - Я боялась, ты забыл меня.
        - Как ты могла такое подумать!
        Марко очень осторожно поднял ее с кресла и прижал к себе так, словно она была всего лишь видением и в любой момент могла исчезнуть. Он ощущал невероятную радость и облегчение оттого, что Грейс снова рядом, он может смотреть на нее и держать за руку, - однако не мог не отметить, что она действительно очень похудела. Она вообще ела что-нибудь в этой Африке?
        Зарывшись лицом в ее волосы, Марко жадно вдыхал ее запах.
        - Разве может человек забыть луну и звезды? Солнце или небо? А ты значишь для меня намного больше, - прошептал он.
        Грейс слегка отстранилась от него, и он увидел в ее прекрасных голубых глазах слезы.
        - Пожалуйста, только не плачь! - проговорил он, поглаживая ее по волосам. - Мое сердце разрывается от жалости, когда ты плачешь.
        - Я плачу от счастья, что ты рядом со мной, - прошептала Грейс.
        Марко хотел лишь слегка коснуться ее губ, чтобы утешить ее, но как только ощутил мягкое тепло ее рта, понял, что не в силах сдерживаться. Грейс ответила на поцелуй с той же страстью, и щемящее чувство тревоги, что она не оправится от болезни, вдруг покинуло Марко. И, словно они поняли друг друга без слов, их поцелуй сделался более спокойным и нежным.
        Марко отстранился и взглянул на нее с мягкой улыбкой.
        - Я и сам готов заплакать от счастья, - признался он. - С тех пор как ты уехала, я просто места себе не находил и вдобавок бросался на всех и каждого. Думаю, нажил себе некоторое количество недоброжелателей. Но почему ты не отвечала на звонки?
        Грейс вздохнула:
        - Я потеряла телефон на следующий же день после прилета, и было совершенно некогда покупать новый. Поэтому ты и не мог мне дозвониться. Но я думала о тебе каждый день. В каждую свободную минуту - а их было не так уж много. Я жалела, что сбежала от тебя так внезапно. - Она смахнула с лица набежавшие слезы. Губы у нее дрожали. - В приюте действительно была очень нужна помощь, но я переоценила собственные силы и почти сразу это поняла. Нас было очень мало, а работы - непочатый край. Порой это было практически невыносимо, мы уставали до полусмерти. Работали изо всех сил, используя весь наш опыт, и этого хватало только на то, чтобы кое-как удержать все на плаву. И если бы я прислушалась к себе, а не изображала бы героиню, то не заболела бы.
        Марко нежно поправил ее волосы, упавшие на лицо:
        - Милая, то, что ты сделала, было крайне смелым и самоотверженным поступком, заслуживающим глубочайшего уважения. Я не имел ни малейшего права тебя удерживать и тем более обижаться на тебя за твой отъезд. Я уверен, если спросить тех детей, становилось ли им легче от твоего присутствия, вряд ли кто-нибудь из них ответит отрицательно. Так что твои усилия не пропали даром. И раз уж мы заговорили об этом - кто-нибудь еще, кроме тебя, заразился лихорадкой?
        - Четырехлетняя девочка. Но она уже поправлялась, когда я сама заболела.
        - А как идет твое выздоровление? Что говорят врачи? - Марко наполовину не хотел слышать ответ: боялся, что перспективы могут оказаться неутешительными. Он затаил дыхание, ожидая, что она скажет.
        - Они говорят, у меня нервное и физическое истощение. На самом деле я не подцепила ту лихорадку. Но там стояла такая жара, что это было совершенно невыносимо. А учитывая малое количество людей, приходилось работать намного больше, чем обычно. И в один прекрасный момент я просто потеряла сознание. Остальные рассказывали, что я бормотала что-то нечленораздельное и была словно бы в горячке. Я очнулась уже в больнице. Но, слава богу, это все уже позади! Еще немного отдыха, и со мной все будет хорошо. Мне уже намного лучше.
        Марко внимательно посмотрел на нее. Глубокие тени под глазами и свободно болтающийся свитер говорили ему, что перспективы не так радужны, как Грейс стремится их показать.
        - Ты надолго приехал? - слегка запнувшись, спросила Грейс.
        - Неужели ты думаешь, что я способен прыгнуть в самолет и умчаться обратно в Португалию, оставив тебя в таком состоянии?
        - Ну откуда я знаю, что ты собираешься делать! - Грейс снова взяла его за руку.
        Марко так соскучился по ее прикосновениям, что ему казалось, что он мог бы стоять так вечно.
        - Но я не хочу, чтобы ты уезжал. Тебе, конечно, наверняка хватило перепадов моего настроения, но факт остается фактом. И я хочу попросить прощения за то, что все время приставала к тебе с разговорами о прошлом, как какой-то дотошный психоаналитик. На самом деле меня иногда просто заносит на поворотах. Хочется все исправить одним движением, но так ведь не бывает. За время болезни я осознала, что у меня намного больше общего с моими родителями, чем я предполагала. - Грейс слабо улыбнулась.
        - Ты просто хотела мне помочь. И ты мне в самом деле помогла - научила смотреть в лицо своему прошлому, а не прятаться от него. Когда я увидел, как ты сама себя ведешь, то поразился твоей смелости и тоже захотел научиться так поступать.
        Думаю, если бы таких, как ты, было больше, наш мир стал бы более приятным местом.
        - Я тебе говорила - я не единственная, - произнесла Грейс. - Послушай… Я знаю, что у тебя очень много дел, все эти отели, компании, тысячи сотрудников… Но я тебя прошу, останься хотя бы ненадолго. Мы так давно не виделись, и я не хочу с тобой расставаться.
        Марко глубоко вздохнул и провел рукой по волосам.
        - Ты можешь на меня рассчитывать. В ближайшие дни я точно никуда не уеду. И перестань переживать по поводу Африки. Ты шла за своей мечтой помогать людям, точно так же, как я всегда шел за своими. Но сейчас настало время тебе подумать о себе самой. Я буду рядом, пока ты полностью не выздоровеешь, - я поселился в гостинице неподалеку и смогу приехать сюда в любой момент. И честно говоря, мне кажется, до полного выздоровления тебе еще далеко. Но, я думаю, мы найдем чем заняться - как минимум нам надо многое обсудить… Но сначала можно я поговорю с твоим отцом?
        Грейс подозрительно прищурилась:
        - А зачем тебе?
        - Хочу узнать у него, что все-таки говорят врачи. И порекомендовать одного очень хорошего доктора. У меня есть контакты лучших врачей этой планеты, и я хочу тебе помочь, - если ты, конечно, не возражаешь.
        Грейс отвернулась от него, скрестив руки на груди. Белый свитер невыгодно подчеркивал, как же сильно она похудела.
        - Не вижу смысла говорить с моим отцом. Я уже рассказала тебе все о моем здоровье. У меня и сейчас неплохой доктор. Все будет в порядке, Марко.
        Марко чувствовал - что-то не так. В том, как она отвернулась, в тоне ее голоса было что-то неправильное. В горле у него внезапно пересохло, и он с трудом проговорил:
        - Ты не хочешь мне о чем-то рассказывать. Но лучше скажи.
        - Ничего. - Грейс неожиданно снова упала в кресло, схватилась за подлокотники и принялась слегка раскачиваться.
        Снаружи дождь продолжал стучать по стеклянной крыше оранжереи и, кажется, совершенно не собирался прекращаться. Марко сжал кулаки, в бессилии глядя на Грейс:
        - Если ты не скажешь мне сейчас, я пойду к твоему отцу и спрошу его.
        Грейс прекратила качаться и посмотрела на Марко, в ее глазах он ясно читал беспокойство и тревогу.
        - Хорошо. Просто… когда я лежала в больнице в Африке, мне делали анализы, и обнаружилось кое-что неожиданное.
        - Грейс! - простонал Марко. - Я же сейчас сойду с ума от беспокойства, если ты так и будешь тянуть. Говори уже, что случилось.
        Грейс встала, но внезапно прижала руки к животу и побледнела как полотно. Марко шагнул к ней, но она вдруг мешком свалилась на кресло.
        - Грейс, что с тобой? Боже правый! - Марко бросился на колени и поровнее усадил ее в кресле, а потом взял за руку, нащупывая пульс. У него самого сердце бешено стучало. Он уже собирался позвать родителей Грейс, чтобы они вызвали скорую помощь, как Грейс вдруг открыла глаза и изумленно посмотрела на него:
        - Марко? Что случилось?
        - Ты потеряла сознание, Грейс! Я думаю, тебе стоит лечь в постель. У тебя руки как ледышки! - Говоря это, он взял ее за руки и принялся энергично их растирать, словно надеялся заново вдохнуть в них энергию жизни.
        В это же время Марко лихорадочно размышлял, что следует предпринять, чтобы помочь ей. Пусть Грейс сколько угодно возражает, но ему все-таки необходимо поговорить с ее отцом и отправить ее на консультацию к одному из собственных докторов. Он не собирается потерять ее навсегда из-за какой-то дурацкой болезни!
        - Со мной все хорошо.
        - Прекрати повторять это - мы с тобой оба видим, что это совсем не так! - взорвался Марко. Он не отрывал от нее взгляда - на случай, если она вдруг опять упадет в обморок. - Что у тебя с животом? Ты прижимала к нему руки так, как будто он болит. Лихорадка дала какие-то осложнения? Мне кажется, тебя нужно обследовать.
        Слабая улыбка вдруг заиграла на ее губах.
        - Нет, ничего не болит. Меня просто слегка затошнило. Ты не мог бы подать мне стакан воды, вон тот, на столе?
        Он принес ей воду и выжидающе уставился на нее. Пока она пила, он размышлял о том, что за болезни могут вызывать внезапную тошноту.
        Грейс поставила пустой бокал на маленький белый столик рядом с креслом.
        - Беременные женщины подвержены приступам тошноты. Это естественно, особенно в первые три месяца, - сказала Грейс спокойным тоном, как будто говорила о погоде.
        Марко ошарашенно поглядел на нее:
        - Что-что?
        - Я беременна, Марко.
        Марко был так поражен, что на какое-то время перестал слышать даже стук дождя по стеклу оранжереи.
        Грейс собиралась сказать ему, что ему не стоит волноваться - она не собирается от него ничего требовать, ей не нужны его деньги или что-либо еще. В мире миллионы женщин, которые воспитывают детей самостоятельно. По тому, как Марко побледнел, что было заметно даже на его смуглой от природы коже, Грейс поняла: вряд ли это известие стало для него радостным. Теперь она жалела, что поддалась на уговоры и рассказала ему. Следовало, по крайней мере, подождать момента, когда она смогла бы спокойно пережить разговор о том, что необходимость быть отцом накладывает на него слишком много ответственности, к которой он не готов, - а этот разговор Марко, несомненно, начнет, как только вновь обретет дар речи.
        Однако Марко, казалось, уже справился с шоком. Он по-прежнему держал ее за руку и смотрел на нее чуть ли не с благоговением.
        - Ты беременна… - начал он, но Грейс прервала, краснея:
        - Не смей даже спрашивать, от тебя или нет!
        - Я даже не мечтал о таком счастье. - Марко улыбнулся и осторожно положил руку ей на живот. - Я буду отцом…
        - Да. У тебя есть возражения?
        - Возражения?
        - Ты однажды сказал мне, что не знаешь, каково быть отцом, потому что у тебя никогда не было положительного примера.
        - Но я ведь не говорил, что не хочу научиться, если найду подходящую партнершу!
        Грейс замялась:
        - Ты хочешь сказать, что я - подходящая?
        - Хм, а мне ты всегда казалась умной женщиной. Но если ты все еще ни о чем не догадалась, то мне, так уж и быть, придется тебя просветить.
        Грейс молчала, всматриваясь в каждую черточку его красивого лица и вопрошая себя, как же ей удалось просуществовать без него целых два месяца. Однако она замирала от страха при мысли, что может навсегда потерять вновь обретенное сокровище.
        - В кои-то веки тебе нечего сказать, - усмехнулся Марко. Он положил палец ей на губы и нежно провел по ним, повторяя каждую черточку. - Я люблю тебя, Грейс Фолкнер. Ты - почва под моими ногами, только от тебя зависит, буду ли я стоять крепко или упаду. Я не смогу - и не хочу - жить без тебя. Ты - самая смелая, прекрасная и верная женщина, какую я когда-либо встречал.
        У Грейс в глазах стояли слезы еще с того момента, когда он сказал: «Я люблю тебя». Неужели это все происходит на самом деле? Разве один человек вообще может чувствовать такое счастье? В мире существует столько боли, ужаса и несправедливости, а ее постигло какое-то удивительное Божье благословение, и за это она чувствовала невыразимую благодарность.
        - Я тоже люблю тебя, Марко. Я неизмеримо восхищаюсь тобой и обещаю тебе, что всю свою жизнь буду показывать тебе это.
        - Надеюсь, вы еще не успели поругаться настолько, чтобы отказаться присоединиться к нам за чашкой чая? - Питер, отец Грейс, вошел в комнату как раз в тот момент, когда Грейс и Марко сжали друг друга в объятиях. - А то твоя матушка вытащила из шкафа свой парадный сервиз и будет очень расстроена, если он не пригодится.
        Грейс посмотрела на Марко и, не в силах сдерживаться, захихикала. Марко уткнулся лицом в ее волосы и пробормотал:
        - Скажи, что через пять минут мы будем готовы присоединиться даже к пляске на столе, а не то что к чаепитию. - Однако прежде, чем Грейс успела что-либо ответить, он прошептал: - Выходи за меня замуж…
        Его губы соприкоснулись с ее, и мир перестал существовать.
        Эпилог
        Грейс и Марко ждали самолета в VIP-зоне лондонского аэропорта Хитроу. Этим утром здесь было на удивление безлюдно. Кроме Агиларов и их шестимесячного сына Генри отлета ожидали только приятная пожилая чета и яркая женщина, одетая в национальный костюм африканской страны, из которой была родом.
        Что касается малыша, за свои шесть месяцев он уже стал опытным путешественником. Марко не желал оставлять семью дома, если ему было нужно куда-либо отправиться по работе, да и Грейс не хотела расставаться с ним ни на день. Они поженились чуть больше года назад, но до сих пор не могли насмотреться друг на друга.
        Через два месяца после рождения Генри они отправились в Португалию, где Марко учредил гольф-клуб и школу по обучению игре в гольф для малоимущих подростков. Теперь же, всего две недели пробыв в своем новом доме в Кенсингтоне, они снова отправились в путь - на этот раз в Африку. Там они собирались навестить вновь отстроенный приют, а также основанный ими медицинский центр, куда пригласили на работу команду профессионалов. Это они сделали в память об Азизи.
        Грейс невероятно гордилась своим мужем. Он не просто поборол свои страхи, оставшиеся от прошлого, но и стал черпать в нем энергию для того, чтобы помогать другим людям, таким же обездоленным, каким был когда-то сам.
        Маленький Генри захныкал, и Грейс принялась его укачивать. Раздался и стих звук взлетающего самолета.
        - Я думаю, у него режутся зубки, - сказала Грейс. - В последнее время он все время пускает слюни и часто сосет кулачок.
        Марко, как всегда, выглядел безупречно. Стоило Грейс засмотреться на него, как она частенько теряла нить своих рассуждений. Однако вне зависимости от того, насколько дорогим был его костюм, Марко был всегда рад подержать ребенка.
        - Дай-ка его мне, - произнес он. - Мне кажется, тебе стоит отдохнуть. Присядь вон там, выпей сока.
        - Мне бы хотелось еще чашечку кофе… - сказала Грейс. - Я почти не спала прошлой ночью.
        - Нельзя пить слишком много кофе, когда ты кормишь грудью, мой ангел. Помнишь, что сказал доктор?
        - Конечно, милый. Не больше трех чашек в день. Думаю, мне стоит подождать хотя бы того момента, когда мы сядем в самолет. Сегодня нас ожидает долгий день. - Грейс устало зевнула и склонилась над ребенком.
        Марко аккуратно уложил сына в колыбельку и принялся качать ее, копируя действия своей жены, когда она укладывала малыша спать. Его глазки почти сразу закрылись, и он задремал. Грейс взглянула на Марко:
        - И ты еще сомневался, что будешь хорошим отцом? Да ты просто прирожденный эксперт во всем, что касается ребенка. - Она заметила, как Марко слегка покраснел. Он был счастлив стать отцом, и это было заметно.
        Грейс отказалась от его предложения нанять помощницу, потому что хотела сама заботиться о ребенке. Однако если малыш просыпался ночью, Марко первым вставал с кровати и приносил его матери.
        А когда Генри наедался и снова засыпал, Марко брал его на руки и прижимал к груди - он называл это «временем единения отца и сына». И только потом он относил его в колыбель.
        - Иногда трудно поверить, что все это в действительности со мной случилось, - произнес Марко. - Ты и Генри… Вы дали мне то, о чем я всегда мечтал. Когда я говорю, что возвращаюсь домой, я впервые в жизни имею в виду именно это. Я так благодарен тебе, Грейс, и всем сердцем люблю тебя, моя маленькая упрямая девочка.
        Грейс наклонилась к нему, перегнувшись через колыбельку Генри, и поцеловала мужа долгим нежным поцелуем. Попутчики посмотрели на пару с молчаливым одобрением.
        - Я тоже очень люблю тебя, милый. И сегодня ночью ты в этом убедишься, - заговорщически добавила она.
        Его темно-карие глаза светились желанием.
        - Если бы я не качал ребенка, я бы показал тебе, что я думаю об этом, моя маленькая соблазнительница!
        - Ох, эти твои обещания! - поддразнивая, усмехнулась Грейс и, повернувшись, направилась к уютному кожаному креслу, стоявшему в углу.
        Она ни капли не сомневалась в том, что муж жадно провожает ее взглядом. И была счастлива.